Последняя из могикан, или Небо в алмазах [Джеймс Типтри-младший] (fb2) читать постранично

Джеймс Типтри-младший Последняя из могикан, или Небо в алмазах

Об авторе

Как вы все уже вероятно знаете, многократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла» Джеймс Типтри-младший — одно время фигура, настолько загадочная, чтобы считаться Б. Трейвеном научной фантастики, — на самом деле псевдоним покойной доктора Элис Брэдли Шелдон, вышедшей на пенсию психолога-экспериментатора, которая также публиковалась иногда под псевдонимом Ракуна Шелдон. Трагическая смерть доктора Шелдон в 1987 году оборвала карьеры «обоих» авторов, но прежде она успела написать произведения, удостоенные двух премий «Небьюла» и двух премий «Хьюго» (под псевдонимом Типтри) и еще одной премии «Небьюла» (под псеводнимом Ракуна Шелдон), а также завоевать, не важно, под каким именем, славу одного из лучших писателей в жанре научной фантастики.

Хотя «Типтри» опубликовал два сравнительно неплохо принятых публикой романа — «Вверх по стенам мира» и «Яркость падает с неба», — ей, как и Деймону Найту и Теодору Старджону (двум писателям, которым она была более всего близка эстетически), больше других импонировал и лучше удавался рассказ. Несколько ее рассказов стоят в ряду лучших из всех, написанных в семидесятые годы: «Лет отверткой», «Девочка, которая подключалась», «Женщины, которых мужчины не видят», «Отправь нас лучом домой», «И я проснулась и обнаружила себя на склоне Холодных гор», «Я слишком большой, но люблю играть», «Человек, что шел домой пешком», «Медленная музыка», «Дым ее поднимался вечно». И уже сейчас ясно, что эти рассказы будут читать еще долго. Они — и десятки других, ничуть их не хуже — показывают, что Элис Шелдон была просто одной из лучших авторов нашего времени, работавших в жанре научно-фантастического рассказа. На деле ее высокий темп подачи материала и развития сюжета, забота об интересах общества, ее страсть ко всему новому и неожиданному, любовь к исследованию, интерес экспериментатора к реакциям людей на сверхнормальные стимулы и эксцентричные ситуации, пристрастие к катастрофам и пестрым драматическим сюжетам, ее поглощенность мутациями времени и бескрайностью космоса сделали Элис Шелдон прирожденным автором фантастики. Сомневаюсь, что какой-либо иной жанр позволил бы ей с той же полнотой реализовать свои особые таланты, впрочем, идея сменить жанр как будто вовсе ее не интересовала. В то время когда множество других писателей-фантастов с тем же или даже с большим удовольствием писали «мэйнстрим» и посмеивались над художественными и финансовыми ограничениями жанра НФ, она желала быть автором научной фантастики; это была ее мечта и ее страсть.

Шелдон явно любила космические одиссеи, и звездные оперы, даже самые примитивные, расхожие и дешевые — из разряда того, что поглощаешь со смешанным с чувством вины удовольствием, зная, что тебе это Вредно, что это, вероятно, засоряет артерии, — и включала вариации разгульных космических одиссей во многие свои рассказы и в оба романа, хотя зачастую эти мотивы обыгрывались в диссонирующем, темном — и нередко монотонно мрачном — минорном ключе со множеством любопытных перепевов флейты и эксцентричных аппликатур. (В восьмидесятые годы, под конец жизни она сознательно предприняла попытку писать в стиле «ретро», создать Ностальгическую звездную оперу — в таких рассказах, как «Единственно, что можно сделать аккуратно» и «Столкновение», которые впоследствии вошли в сборник «Звездный разлом». Хотя эти рассказы сами по себе очень неплохи, тон их был, пожалуй, слишком скованным, чтобы они могли стать в ряд с ее ранними, не столь манерными и более наивными и искренними — пусть даже временами более шероховатыми и топорными — экспериментами в жанре рассказа.) Существенное влияние Типтри на последующие поколения писателей-фантастов наиболее явно сказалось на киберпанках — которые сами причисляют рассказ «Девочка, которая подключалась» к своим прямым предшественникам, но, на мой взгляд, она оказала также значительное влияние на будущую эволюцию космической одиссеи. Взять для примера рассказ «Последняя из могикан, или Небо в алмазах»: хотя это не самый известный рассказ Типтри и упоминания о нем крайне редко встречаются в критических статьях, следы его видны во множестве последующих произведений — от текстов Джона Варли, вышедших несколько лет спустя, до ранних рассказов Брюса Стерлинга, таких как «Рой», и до современной барочной звездной оперы девяностых годов.

Сам рассказ «Последняя из могикан, или Небо в алмазах» трудно назвать элегантным: он настолько нашпигован новыми идеями и вывертами сюжета, что вызывает ощущение почти что клаустрофобии. Это потное, плотное, выматывающее чтение, в жестоком темпе, здесь нет ни перемен настроения, ни «спокойных мест», чтобы перевести дух, такое построение много лучше подошло бы для повести (как говорят, в письме, в котором он отказывался взять рассказ на публикацию, Джон У. Кэмбелл назвал его «сжатой