Невидимый современник [Николай Викторович Лучник] (fb2) читать постранично

Николай Викторович Лучник
Невидимый современник

Присказка: квадратное уравнение

— Нет бога, кроме аллаха! Радуйся, о рыбак!

— Чем же ты меня порадуешь? — спросил рыбак.

И ифрит ответил:

— Тем, что убью тебя сию же минуту злейшей смертью.

Книга тысячи и одной ночи.

Третья ночь. Сказка о рыбаке

На горлышке кувшина был оттиск печати Сулеймана ибн Дауда (он же Соломон, сын Давидов)…

Чего уж яснее. Под печатью с величайшим из девяноста девяти имен аллаха не могло скрываться ничего и никого, кроме одного из ифритов (они же джинны, они же мариды, а попросту — духи, обладающие огромной силой и не сулящие ничего хорошего). Рыбак — не советский школьник Волька из «Старика Хоттабыча», не подозревавший о существовании ифритов до тех пор, пока не раскрыл кувшин. Рыбак — человек темный, отсталый, отлично знал, что могло скрываться под Сулеймановой печатью. Но он был Человеком.

В «Аксиоматике истории науки» когда-нибудь напишут:

«Аксиома № 1. Если Человек может совершить нечто, он это обязательно сделает».

Итак, рыбак был человеком и не смог противостоять соблазну.

Ева, вкушающая от запретного плода; Пандора, открывающая запретную шкатулку; ребенок, делающий именно то, что запрещено матерью; неодолимое свойство Человека (первая аксиома), источник его несчастий и его побед!

Любопытство ребенка, любознательность взрослого…

Пока же дадим слово Шехерезаде:

«А потом из кувшина пошел дым, который поднялся до облаков небесных и пополз по лицу земли, и когда дым вышел целиком, то собрался и сжался, и затрепетал, и сделался ифритом с головой в облаках и ногами на земле».

И тут происходит диалог, который вынесен в эпиграф. Рыбак оказывается в крайне затруднительном положении, так как перспектива умереть злейшей смертью его явно не устраивает.

Задача: Человек выпустил на волю злого духа, который угрожает его жизни и благополучию. Что делать?

Видимо, в основе решения лежит квадратное уравнение, так как задача имеет два и только два ответа.

Ответ 1: Обезвредить джинна, например загнать обратно в кувшин.

Ответ 2: Сделать так, чтобы джинн изменил свои намерения, например заставить служить себе.

Здесь в отличие от многих школьных задач оба корня уравнения имеют смысл. И других решений нет. Из многочисленных сказок нам известно, что их герои с успехом применяли оба решения. В «Сказке о рыбаке», например, герой с помощью хитрости заставил джинна влезть обратно и тут же наложил Сулейманову печать.

Это сказки. Но в наше время воплощается в жизнь большинство сказок и фантазий. Писателям-фантастам становится просто трудно выдумать что-нибудь действительно оригинальное. И в этой книге, далекой от фантастики, будет рассказано, как на свободу выпустили могучего и злонамеренного духа (не в сказке, а уже на самом деле) и что делали герои нашей правдивой истории (реальные люди в сюртуках и теннисках, в пиджаках и ковбойках), чтобы решить задачу, о которой уже шла речь и которая, как мы знаем, имеет два и только два ответа.

Глава I Черт немецкой национальности

Пусть Гамлета к помосту отнесут,

Как воина, четыре капитана.

Будь он в живых, он стал бы королем

Заслуженно…

Шекспир, «Гамлет»

Апокриф о Гамлете

Тучи собрались с вечера. А когда на Эльсинор упала ночь, наступила такая тьма, что Бернардо, стоявший на посту, не видел не только помоста, но и эфеса собственной шпаги.

Когда же молния распорола непроглядный покров мрака и сокрушительный раскат грома потряс стены замка, Бернардо успел заметить человеческую фигуру, с ног до головы закутанную в плащ.

— Кто идет?

— А, это ты, Бернардо? Тогда все гораздо проще.

Бернардо узнал голос Горацио, самого верного из друзей Гамлета. Нет, не на последнее прощание с другом пришел он. Весь день в его мозгу звучали слова Фортинбраса: «Будь он в живых, он стал бы королем…» «Гамлет должен стать королем», — говорил себе Горацио. Быть может, душа еще не покинула тело принца. А если так, его можно спасти. Гамлету были известны все тайны целебных трав и кореньев, и многими из них он поделился со своим другом. И сейчас Горацио шел, чтобы попытаться вдохнуть жизнь в уже охладевшее тело.

Он приложил к посиневшим губам губку, намоченную в уксусе, настоянном на корневищах папоротника, и начал растирать грудь порошком бодяги. Бернардо, покинув пост, стал помогать ему. Долго трудились они, тщетно испытывая то одно, то другое