Победитель [Дональд Эдвин Уэстлейк] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Рэвел расслабленно лежал на спине и смотрел в потолок. Ему не давала покоя мысль: «Кто мог знать, что это будет так больно?»Мысленно он взял большую кисть и, обмакнув ее в черную краску, написал на белом, без единого пятнышка, потолке: «Я не знал, что это будет так больно».— Рэвел…Он слегка повернул голову и увидел Уордмена, стоявшего у койки. Тот сказал:— Мне доложили, что вы проснулись.Рэвел ждал, что будет дальше.— Я пытался объяснить вам, когда вас только доставили, — напомнил Уордмен, — что попытки бежать не имеют смысла.Рэвел разжал зубы и ответил:— Все правильно, не расстраивайтесь. Вы делаете то, что положено делать вам, я же делаю то, что должен делать я.— Не расстраивайтесь? — повторил удивленный Уордмен. — Почему это я должен расстраиваться?Рэвел перевел взгляд на потолок, но слова, намалеванные им лишь минуту назад, уже исчезли. Если бы у него были бумага и карандаш! Слова утекали из него, как вода сквозь сито. А бумага и карандаш были нужны, чтобы удержать их. Он спросил:— Мне дадут бумагу и карандаш?— Чтобы опять писать непристойности? Конечно, нет.— Конечно, нет, — эхом повторил Рэвел. Он закрыл глаза и ясно увидел струйку утекающих слов. Человек не способен на оба занятия сразу — и на творчество, и на запоминание. Он должен выбирать. И Рэвел уже давно выбрал творчество. Но сейчас он не мог записывать сочиненное, и оно утекало из памяти, как вода, растворяясь в огромном внешнем мире.— Бейся, бейся, крошка — боль, — сказал Рэвел. — Сделать выбор не неволь. В схватке с телом покажи, что сильнее — ты иль жизнь?— Боль проходит, — сказал Уордмен. — Минуло три дня, и она уже должна стихнуть.— Она вернется, — возразил Рэвел. Широко открытыми глазами он взглянул на потолок, и прочитал на нем слова: «Она вернется».Уордмен вспыхнул.— Не будьте глупцом. Она ушла навсегда, если вы опять не попытаетесь бежать отсюда.Рэвел молчал. Улыбаясь, Уордмен ждал ответа, но затем нахмурился.— А вы не сбежите, — заключил он.Рэвел посмотрел на него удивленно.— Конечно, уйду, — возразил он. — Разве вы этого не знаете?— Никто не хочет испытать это дважды.— Я никогда не прекращу попыток. Разве вы этого не чувствуете? Я никогда не прекращу попыток. Я никогда не перестану верить, что я тот, кто я есть. Вы должны это знать.Уордмен уставился на него:— Вы хотите пройти через это опять?— Опять и опять, — ответил Рэвел.— Вы бравируете, — гневно погрозил пальцем Уордмен, добавив: — Если вы хотите умереть, я предоставлю вам такую возможность. Знаете ли вы, что если вас не вернуть в зону, то вы там и сдохнете?— Это тоже побег, — возразил Рэвел.— Так вы этого хотите? Ладно. Покиньте зону, и я никого не пошлю за вами, обещаю.— И в этом случае вы проиграли, — ответил Рэвел. Впервые за весь разговор он посмотрел в глаза Уордмену, видя перед собой злое, глуповатое лицо. — Это ваши правила, — продолжал Рэвел, — и по вашим правилам вы проиграете. Вы говорите, что черная коробочка удержит меня здесь, но это не означает, что она меня заставит не быть самим собой. Я же говорю, что вы ошибаетесь. До тех пор пока я буду пытаться уйти, вы остаетесь в проигрыше, а уж если черная коробочка меня убьет, вы проиграете раз и навсегда.Всплеснув руками, Уордмен вскричал:— Что значит проиграю? Вы думаете, это игра?— Конечно, вы этого и добивались.— Вы сумасшедший, — сказал Уордмен, направляясь к двери. — Ваше место не здесь, а в сумасшедшем доме.— Это тоже проигрыш, — закричал вслед Рэвел. Но Уордмен уже хлопнул дверью.Рэвел откинулся на подушку. Теперь, в одиночестве, воспоминание о всепоглощающей боли нахлынуло опять. Он боялся черного кубика, причем теперь, когда он узнал его страшную силу, боялся его гораздо больше, — боялся до такой степени, что и сейчас страх сводил желудок. Но еще он боялся перестать быть самим собой, и этот умозрительный страх был тоже силен; нет, он был куда сильнее и поэтому гнал его прочь из зоны.— Но я не знал, что это будет так больно, — прошептал он. Рэвел еще раз написал эти слова на потолке, теперь красной краской.
Уордмену доложили, что Рэвел пришел в норму, и Уордмен посчитал нужным встретить его у дверей лазарета. Рэвел выглядел чуть похудевшим, даже постаревшим. Поднеся ладонь ко лбу для защиты от солнца, он взглянул на Уордмена и сказал:— Прощайте, Уордмен! — И пошел на восток.Уордмен не поверил:— Вы бравируете, Рэвел!
Рэвел шел вперед.Уордмен не помнил себя от гнева, порывался догнать Рэвела и задушить его голыми руками. Но он только
Последние комментарии
5 часов 39 минут назад
22 часов 59 минут назад
23 часов 23 минут назад
23 часов 37 минут назад
23 часов 38 минут назад
23 часов 39 минут назад