10 крыш над головой [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

10 КРЫШ НАД ГОЛОВОЙ

Вообще-то, постоянных пристанищ – собственных и съемных – мы с супругой в своей совместной жизни мели два десятка (это если не считать родительских домов, студенческих и общежитий Красноводской ДОСААФ вкупе с Ташкентской ВПШ, а также моих казарм). Но «режим» книге задан ее названием, поэтому воспоминания – выборочны.


Крыша 1. На нелегальном положении

(1974 год; г. Овруч, Житомирская обл., УССР)

Работая корреспондентом в районной газете «Заря», перешел с супругой практически на полулегальное положение.

Почему? А очень просто.

Ее далекий родственник – прапорщик – уехал служить в Германию на пять лет. И оставил свою квартиру в райцентре нам. Во-первых, какой никакой присмотр. Во-вторых, гарантия, что в нее КЭЧ не заселит какого-нибудь безквартирного офицера.

Это жилье представляло собой две комнаты в трехкомнатной квартире. Отопление – печное. Удобства – во дворе. Но мы были несказанно рады. Все-таки не тащиться обоим ежедневно на работу за 20 километров из села, где обретались родители жены.

К тому же, третья комната стояла на замке, так что чувствовали себя вольготно. Однако все закончилось, когда туда заселили семью майора, переведенного в Овруч откуда-то издалека. Он, узнав, кто мы такие, тут же нажаловался начальству: мол, в военном доме живут гражданские без каких-либо прав на это, а он ютится в одной комнатке.

Первый раз комиссия явилась, когда меня не было дома. Супруга – умница! – не растерялась от неожиданности. И заявила, что мать уехавшего в Германию дала нам ключ всего на несколько дней, и мы тут вовсе не живем. С тирадой о недопустимости подобного, она тут же согласилась и сказала, что завтра же нашей ноги здесь не будет. Может, вначале она так и сама думала. Однако, посовещавшись вечерком, решили держаться до конца (но таким образом, чтобы не повредить владельцу – чем черт не шутит, еще отберут).

Первым делом заклеили все окна старыми газетами. Забрали с кухни свои кастрюльки, ложки и ножи (готовить начали в комнате на электроплитке). Свет, когда стемнеет, не включаем. В подъезд заходим, лишь убедившись, что в округе представителей воинской части не наблюдается. И еще: я перестал после бритья душиться одеколоном и перешел на крем. Чтобы не распространять чужой устойчивый запах в общем коридоре.

Утром, перед тем, как выскользнуть тенью на работу, долго стоим под дверью и прислушиваемся, понимая, что именно в эти минуты нас легче всего поймать.

Уже трижды, когда мы находились на месте, в двери и окна стучались. Но взламывать их не стали. Ведь за вещи командированного в ГСВГ кому в таком случае пришлось бы отвечать.


Крыша 2. За треску – с треском

(1975 год; пгт. Чернухи, Полтавская обл., УССР)

В поселок, где мне предстояло трудиться корреспондентом-организатором районного радиовещания, прибыли теплым октябрьским утром. С единственным чемоданом и дамской сумочкой. Первым делом, само сбой, в редакцию местной газеты «Нова праця»: здесь я буду числиться в штате. Оформили документы, завели в кабинет, в котором предстояло «творить» эфирные нетленки. Потом сводили на радиоузел, откуда перестояло вещать. И распрощались до завтра.

Мы же с супругой отправились вдоль главной улицы искать крышу над головой: день-то рано или поздно закончится. Прошли немало (по чернухинским меркам – поселок-то по сравнению с другими районными центрами небольшой). И наконец набрели на хату, хозяйка которой не против была пустить кого-нибудь на постой. Статью, кстати, она напоминала гренадера, да и голос имела командирский.

На третий день вечерком мы с женой в своей комнате ели сушеную треску. Мой отец ее для пива в Пирятине навялил на чердаке – ой-йо-йой. Зашла, как я ее сходу прозвал, Салтычиха:

- Это у вас рыбка?

- Ага!

- Я очень люблю из такой варганить супчик!

Помню, я еще удивился: надо же, первое блюдо из соленой рыбы! Хозяйка, между тем, продолжала:

- У меня аж слюнки текут!

Я протянул рыбу:

- Возьмите, сварите суп!

- Ой, спасибо! – та, взяв солидных размеров треску, удалилась.

- Ты зачем отдал? – недоумевающе посмотрела на меня супруга. -

- Так ведь буквально вымогала…

- Ну, и что? Сказал бы, что, вернувшись из Пирятина после выходных, и ей привезем. Я, кстати, так и думала. У нас ведь завтра бутылочное пиво будет, а рыбы благодаря твоим стараниям – нет.

Со справедливой критикой пришлось согласиться.

Через сутки – таким же вечером – мы с супругой пили бутылочное пиво. Напиток нравился, однако без рыбы – не особо вдохновлял. И вдруг жена говорит:

- Схожу на половину хозяйки – поинтересуюсь, варила ли она уже суп. Если нет, попрошу треску обратно, а завтра – пятница, едем в Пирятин. В понедельник привезем ей две трески.

Я удивился находчивости Надежды и остался с нетерпением ждать ее возвращения. Не нагоняя на бокал пену, скажу: дальше мы пиво пили в сплошное удовольствие - с рыбой.

На следующий день забежали «под крышу» буквально на минуту-другую – оставить рабочую сумку жены, с которой она ходила в школу, и мою папку с магнитофонными кассетами: автобус на Пирятин отправлялся буквально через полчаса. Не подозревая, что нас ожидает. Салтычиха с порога заявила:

- Вы заглядывали в мой шифоньер, так что ищите себе другое пристанище! Не нужны мне такие квартиранты!

Хозяин – барин, а хозяйка – барыня. И хотя ни в какой шкаф мы не заглядывали (да и смысл), чемодан свой собрали в момент. Так что вместо поездки к моим родителям, пошли поселком искать другой угол. Ни на минуту не сомневаясь: изгнание с треском напрямую связано с …треской.


Крыша 3. Вид на жительство в конюшне

(1977 год; г. Красноводск, ТССР)

Начав работать в Красноводске, мы поэтапно жили в гостинице, общежитии ДОСААФ, бывшей конюшне и гараже друзей Веры и Алексея Зосимовичей. Рассказ этот – о предпоследнем месте обитания.

Не за один десяток лет до нашего появления на Каспии конюшню наспех переоборудовали в жилой барак железнодорожников. А поскольку он шел под снос, то в постепенно освобождающиеся квартиры уже никого не заселяли, и дом, таким образом, был то ли наполовину пуст, то ли наполовину полон.

И заведующий отделом промышленности областной газеты «Знамя труда» Степан Черный, под началом которого я еще пару месяцев назад вкалывал, так сказать, используя свое служебное положение, договорился с руководством местного отделения Среднеазиатской железной дороги о том, что нас в него пустят временно пожить. Хватило честного слова поручителя, что мы при окончательном расселении барака (достраивалась ведомственная пятиэтажка) претендовать на квадратные метры не станем.

Тихо бежало время. Один за другим остающиеся жильцы переселялись в благоустроенные квартиры. И вот выехали последние. Барак отключили от единственного блага цивилизации - электричества (отопление - печное, а удобства – во дворе). Но мы живем: идти-то некуда!

И вот как-то ночью просыпаемся от глухих ударов в дверь. Не стука, а именно ударов. Притом таких, что становится понятно: дверь намерены высадить.

Схватив топор (его наличие обуславливалось необходимостью колоть дрова), ору благим (и не благим – тоже) матом. Удары прекращаются. Слышится шепот. Потом шаги уходящих людей. Выглядываю в окно: три лба весьма приличной (в смысле объемов) наружности.

Утром обнаруживаем, что дверь снаружи изрублена. Что бы это значило?

Разгадка нашлась в тот же день. Придя с работы, обнаружили десятки людей, разбирающих деревянной барак по частям.

По всей видимости, охотники за стройматериалом ломились ночью и к нам. Откуда им было знать, что в одной из квартир пустующего «дома» еще обитает народ?

Надо сказать, что до тех пор, пока мы не перебрались в гараж к друзьям, нашу квартиру «охотники за сокровищами» не трогали, хотя из остальных утащили даже полы.


Крыша 4. Гроссмейстерская двухходовка

(1979 год; г. Шауляй, ЛитССР)

Обитая в Ашхабаде, мы упорно продолжаем искать вариант обмена Красноводской квартиры на столичную. Прекрасно понимаем: напрямую сделать это – невозможно: никто не променяет оазис на бархан. Поэтому ищем желающего за пределами Туркменистана – мало ли какие у кого могут возникнуть обстоятельства. Вдруг жить врачи припишут только в столь жарком климате?

И, представьте себе, я натолкнулся на тут же заинтересовавшее нас объявления. Натолкнулся …в своем кармане. Несколько бумажек я сорвал со стены у гастронома еще в Красноводске, но в переездной суете об этом забыл. К обмену предлагалась однокомнатная квартира в г. Шяуляй Литовской ССР. Мы немедленно написали, предложив нашу двушку на первом этаже новостройки. Почтовый роман развивался довольно бурно и за пару месяцев закончился тем, что обмен состоялся.

Нужно было лететь за ордером на жилье и в нем прописываться. Вдвоем интереснее? Зато куда как накладнее для кошелька! Да и с работы мне отпроситься оказалось сложнее, чем супруге. Поэтому полетела она.

Чему удивилась? В первую очередь, тому, что все делопроизводство в республике велось на латышском. И чтобы оформить нужные документы, ей пришлось обращаться за помощью к случайным людям, чтобы те помогли ей заполнить тот или иной бланк. Во-вторых, транскрипция

нашей общей фамилии – Сухомазини, причем в латинском начертании - Suhomazini.

А переночевала супруга в квартире № 59 по улице Крымо, 2 всего одну ночь. Я же под эту крышу так и не попал.

После возвращения мы дали объявления об обмене прибалтийской квартиры на двухкомнатную в Ашхабаде. Отбоя от желающих не было! Предлагали даже трехкомнатную, но, увы, из-за лишнего метража нас в нее бы не прописали, поэтому пришлось отказать. Хотя было невероятно жаль мужика-украинца, который мечтал Туркмению обменять на Латвию, а уж ее – на Украину. А двухкомнатную на проспекте Худайбердыева 9-го микрорайона мы заимели.


Крыша 5. Пансионат для умалишенных

(1991 год; г. Новый Уренгой, Ямало-Ненецкий национальный округ, Тюменская обл., РСФСР)

Прилетев на Север и проведя пару суток в двухэтажной деревянной гостинице, под порывами ветра скрипящей, как столетний дед, перебрались в т.н. пансионат, где нам выделили комнату. Собственно, «пансионат» - улучшенный вариант обычного общежития. Собственно, такие возводили в Киеве на ул. Ломоносова для иностранных студентов университета: блоки на две конурки с умывальником и туалетом плюс общая на этаж кухня. В одной из таких «конурок» мы и начали жить.

Первое серьезное неудобство, с которым столкнулись сразу же, - холодильник. Нет, не в том смысле, что на улице, несмотря на апрель, минусовая температура, и продукты можно хранить в авоське за окном. А в том, что комнатка размером, действительно, лишь чуть-чуть превышала размеры конуры любого дворового Барсика, а в том, что из-за этого наши ноги упирались в холодильник. И снова нет – они не мерзли. Просто шум от беспрестанно включающегося и выключающегося агрегата был столь громким, что всякий раз мы просыпались. Это были не ночи, а пытки! Если кто-то не верит, пусть хоть раз переспит на собственной кухне. И не у современного, особенно, импортного холодильника (у нас был «Орск»).

Второй «кандибобер» - беспривязные вахтовики, населяющие дом. На две недели оторванные от семей, оставшихся на большой земле, собранные в одном месте, при деньгах – коромыслом стоял не только дым, но и послегрозовой озон. Ни одна цивилизованная норма не действовала, царило быдлячее «А мне по х…, а я на всех положил …с большой горки». Помню, однажды в комнате, расположенной над нашей, несмотря на ночное время, телевизор ревел, как оглашенный. Понимая, что своре всего вынужден буду принять участие в инициированном не мной мордобое, все же не выдержал: часа в два поднялся наверх. Сначала в хлипкую дверь стучал интеллигентно, потом – forte, дальше – fortissimo с переходом на forte fortissimo. И, наконец, невероятно обозленный, лупил плечом и даже ногами. Никакой реакции. Это же до какой степени нужно упиться! Часа в три ночи поднимался еще раз – с тем же результатом. Пришлось мучиться до утра с ватой в ушах и головами, засунутыми под подушки.

Ближе к лету из Ашхабада наконец пришли два наших контейнера со всем нажитым скарбом. Пришли не в Новый Уренгой, как мы изначально адресовали, а в Ноябрьск. Пришлось ехать туда – организовывать «досылку».

Чем еще запомнилась железобетонное подобие вигвама?

Осенью 1991-го мы собрали два мешка маслят. И закатали их в трехлитровые банки (варила жена в 4-ведерной выварке). Только на стерилизацию банок ушла потрясающая воображение уйма времени.

Однако на каторжный труд не роптали: знали, зимой этот запас при дефиците даже обычных продуктов сослужит неоценимую службу. Но грянул «путч». Развалили СССР. И мы, успев съесть только две банки деликатеса, уехали в Екатеринбург. Рассчитывая, что, поскольку комната оставалась за нами, маслята еще заберем. Да, хранились они в общем на две комнаты, составляющих блок, шкафу.

Увы, когда через три месяца я полетел в Новый Уренгой – выписываться и сдавать жилье, то грибов уже не увидел: их все кто-то, видимо, сосед, благополучно стрескал. Более того, в ящике вина, стоящего уже в комнате под кроватью, осталась всего одна бутылка.

Загадочен он – Крайний Север!


Крыша 6. Комары-проныры

(1993 год; г. Екатеринбург, РФ)

Трехкомнатная квартира, в которую мы вселились, прилетев в Екатеринбург, нас с женой устраивала мало. Слишком «населенная»: в ней до нашего прибытия уже обитали шеф Рафиг Масимов и два его родственника-работника. Не удивительно, что немного осмотревшись и получив буквально первые зарплаты мы нашли другое жилье. Кстати, на том же Уралмаше.

Именно на этом варианте при всех их изобилии остановились из-за наличия небольшого озера, окруженного ивами, буквально у подъезда. Вид из окна для насквозь индустриального Урала – сказочный!

Первая ночь. Умаявшись за день, улеглись пораньше. Увы, уснуть не получилось. Не давали комары. Поднялись, включили освещение. Господи, да их же на потолке и стенах – сотни!

Вооружившись газетами, открыли сезон охоты. Завершив, отправились в постель. Минута-другая – снова зудит-ноет. Поднялся уже я. Убил. Лег. Некоторое время – и все опять сначала. Видимо, где-то прячутся, а потом вылезают. Наконец к началу двенадцатого, кажется, уничтожил мерзость на корню. Сколько ни вслушивались – вожделенная тишина. Умиротворенные, уснули.

Сколько пробыли в неге, не знаю. Однако проснулись от глухих ударов «Бух», «Бац». Сбросив остатки сна, поняли: это объявили джихад комарам соседи сверху. Дальше – чтобы вы не сомневались! – жильцы снизу. Потом – сбоку. И так до утра!

В этом экологическом раю мы выдержали всего два месяца: не было спасу от вездесущих кровососущих. Ни окна, ни даже форточку, невзирая на жару, не открывали. Все равно, во-первых, канонаду неизменно устраивают соседи, причем со всех сторон – и, случается, синхронно. Во-вторых, хоть несколько ненавистных двукрылых уничтожаем в течение ночи и мы.

То, что «добро» это – с озера, понял сразу. Причем, рассказали старожилы, ими буквально оккупированы подвалы всех близлежащих домов. Но откуда гадость берется в нашей строго охраняемой квартире?

И вот однажды жена кричит из зала мне в спальню:

- Тайна, кажется, раскрыта!

- Какая тайна? – не врубаюсь сразу.

- Тайна появления комаров.

- Ну, и в чем она?

- Представляешь, мой взгляд свершено случайно упал на входную дверь. И что я вижу? Как из замочной скважины выбирается комар!

Честно говоря, сразу и не поверил. Начали наблюдать. Точно! Пара-тройка минут и в квартире – разбойником больше. Заткнули мы на ночь эту самую дырку для ключа. Вывели завалившихся за плинтус непрошенных гостей. Муки уменьшились. Однако не исчезли. Что это за жизнь – при закрытых окнах, форточках и даже замочной скважине?! Да и войны с кровососами соседей утомили. Так что квартиру пришлось сменить. Не будет преувеличением сказать, что выжили нас комары-проныры.


Крыша 7. Глиняные радиаторы

(1994 год, г. Макеевка, Донецкая обл., Украина)

В каком-то из разделов я уже писал: заместителем главного редактора в газету «Вечерняя Макеевка» меня пригласили под жилье. Точнее, двухкомнатную квартиру в пятиэтажном кирпичном доме на центральной улице Ленина (кстати, на ней же находится и редакция). Приехали мы с женой в мае и до поздней осени жили - не тужили. Да что там скромничать – вообще припеваючи!

Длилась идиллия до начала отопительного сезона. Увы, батареи оказались совершенно холодными. Без малейшего намека на возможный обогрев. Обеспокоенные, поинтересовались у соседей по площадке: что, мол, за задержка с подачей теплоносителя?

Те, добродушно посмеявшись над нашей наивностью, объяснили:

- Дом подключен к одной из домен местного металлургического комбината и раньше считался одним из самых теплых в городе. Увы, ныне предприятие больше простаивает, чем работает. А с холодной домны тепла, ясное дело, как с козла молока.

Но оказалось, данный фактор – не самый «горячий». Ибо даже если домну задуют, на наших квартирах это никак не скажется. По той простой причине, что радиаторы отопления полностью …забиты глиной.

Откуда на в них взялась? А воду, подаваемую на домны, перестали очищать – гонят вместе с илом. Вот он и осел в батареях, плотно их закупорив. Народ пробовал их чистить. Оказалось, зряшный труд! Помогала только замена «беременных» на новые. А это мало того, что накладно, так и хватало не надолго. Максимум на две зимы – с учетом того, что теплоноситель подают от случаю к случаю.

Так мы, не снимая шерстяных спортивных костюмов ми вязаных носков, зиму и перебились.


Крыша 8. Двухпудовая шутка

(1996 год, г. Киев, Украина)

Переночевав две-три ночи, где придется, включая редакционные подшивки, брошенные на пол, мы сняли однокомнатную квартиру на проспекте Свободы. Из мебели в ней - кровать, полусломанное кресло, колченогий столик, пара убогих табуреток на кухне да двухпудовая гиря в прихожей. Впрочем, «много ль человеку надо»?

Короче, живем – еще не заработанный хлеб жуем. Хоть временное пристанище искать не нужно – хлопот по горло хватает и с выбором квартиры для постоянного места жительства. Плюс работа, отнимающая по 15 часов в сутки.

И вот сижу в редакции. Дребезжит телефон. Поднимаю трубку. Супруга. Из автомата, расположенного неподалеку от дома. В чем дело?

Оказывается, полчаса назад ей в дверь – электрозвонок не фурычил! - постучали. Спросила, как водится, кто? Мужской голос ответил:

- Хозяин квартиры!

Сдавала же нам ее женщина, представившаяся владелицей. «Как так?», - недоуменно переспросила жена.

- А вы откройте, и я объясню. Да не бойтесь, я – работник милиции.

Супруга выглянула в глазок: в самом деле, там тип в соответствующей форме. Открыла (за что я ее поругал). Мужик показал документы. Впустила внутрь. Начали разговор.

Оказалось, он с семьей переехал жить в область. А дама, сдавшая нам квартиру, его родственница, которую попросили за жильем присматривать. Она же, судя по всему, решила на этом срубить копеечку. Увы, он за ее действия не отвечает, а в Киев приехал, ибо столичную недвижимость продает – уже и покупатель нашелся. Так что, понимая всю абсурдность ситуации, в которой мы очутились, просит за день-два освободить помещение.

За пару дней разве найдешь новое, пусть и временное, пристанище? Ясное дело, нет. Стали думать и гадать, куда наши вещи (сами снова переночуем, где повезет), хотя их и немного, пристроить. И, наконец, нашли приемлемый выход из ситуации.

Тут же, на Виноградаре, у нас все шло к покупке двухкомнатной квартиры. Правда, еще требовалось некоторое время. Да ситуация могла и круто измениться. Однако, исходя из далеко зашедшей стадии переговоров, мы посчитали уместным обратиться к продавцам с просьбой приютить чемоданы. Те сходу согласились. Оставалось груз перебазировать на новое место и вернуть деньги, внесенные авансом за столь неудачно снятую квартиру. Отвлекаться с работы я не имел ни малейшей возможности, поэтому попросил двух редакционных водителей съездить и помочь жене с переселением. Уже к обеденному перерыву вопрос закрыли. А мы неделю перебивались случайными ночлегами (денег на гостиницу не было).

Нужно знать мою жену: малейшей несправедливости она не терпит, живя и считая, что так должны жить все остальные, строго по конституции. Вызвонив даму, сдавшую нам жилье, она ее, предполагаю, как следует пристыдила и потребовала вернуть финансовую разницу. Та не сильно упорствовала, но обвинила нас …в исчезновении двухпудовой гири и потребовала ее вернуть: так сказать, совершить баш на баш. Супруга объясняла: да, мы в прихожей об эту чугунную болванку не раз спотыкались, но брать ее – не брали. Да и зачем она нам?

Собеседница – ни в какую: когда она пришла – гири не было.

Честное слово, мы не знали, что дальше делать. Появилась версия, что дама нарочно выдумала историю с «железякой», чтобы не возвращать деньги, которые наверняка уже потратила. Но даже если так, переломить ситуацию не представлялось возможным: слово одной против слова других.

А тут нас отвлекло событие куда как более приятное. Мы приобрели квартиру – ту, о которой я упоминал выше. Пригнали из Макеевки фуру с вещами, разгрузили, затащили все на 12-й этаж, где отныне предстояло обитать. И, представьте себе наше удивление, когда один из разгрузчиков-помощников, рассовывая шайки-леки по всем углам, вдруг спросил:

- А гиря эта у вас откуда? И зачем она в Киеве?!

В уголке среди баулов и сумок, доставленных сюда в свое время со съемной квартиры, чугунным фурункулом чудовищных размеров красовалась на гладко выбритой щеке линолеума та самая двупудовка.

Смотрю на жену:

- Я не понял!

Супруга:

- Я тоже… Она оставалась там. Сергей (один из редакционных водителей – Н.С.) еще спрашивал, зачем мы гирю с собой возим, а я ответила, что она не наша…

Разбираться было некогда – транспортировка вещей находилась в полном разгаре. Уже во время последовавшего застолья к явлению «самодвижущейся гири» вернулись все сообща. И появилась версия. На следующий день полностью подтвердившаяся. На мой вопрос водителям-помощникам, зачем они тайно перевезли двухпудовку, те, хохоча, ответили:

- Для прикола! Представляли себе, как вы ее станете назад тащить...

К сожалению, реальность оказалась менее «прикольной». Ибо из-за того, что я в буквальном смысле на работе пропадал день и ночь, тащить через весь Виноградарь гирю, весом едва не в две трети мешка с картофелем …пришлось жене. Да еще на перекрестке улиц Правды и Ужвий подниматься по ступенькам вверх, где находился дом предприимчивой родственницы милиционера. Чтобы, так сказать, обменять ее на остатки аванса, врученного за съемное жилье.


Крыша 9. Вперед ногами

(1996 год, г. Киев, Украина)

Вот и стали мы с женой обладателями вожделенных столичных квадратных метров. Не полученных от государства, а приобретенных путем нешуточных лишений за свои кровные. Жилья, из которого, я четко осознаю, - на чужих плечах ногами вперед. Так сказать, эти пятьдесят бетонных квадратов предстоит обменять уже только на два из ДСП.

Квартира, между тем, оказалась, пусть и не совсем «нехорошей, булгаковской, но вполне «веселенькой».

Первый сюрприз ожидал уже через неделю после вселения. В выходной день зазвонил телефон. А был редкий день, что я оказался дома и поднял трубку. Мужчина, представившись участковым, уточнил, кто я такой и какое право имею пребывать в данном помещении. Откровенно говоря, я немножко струхнул. И не потому, что был в чем-то виноват. А потому, что в ходе поиска жилья мы с женой наслушались историй об изощренных способах кидалова покупателей недвижимости. Собственно, как минимум, на одних таких жуликов наткнули и мы (см. «???????»). «Неужели, несмотря на все предпринятые предосторожности, все таки влипли и останемся как без жилья, так и без денег?», - мелькнула мысль.

- На правах хозяина! – отвечаю в трубку.

- А у меня сидит в кабинете женщина и утверждает, что это – ее квартира, и вы там находитесь незаконно.

«Ну, - думаю, - приехали. Видимо, нашелся кто-то, чьи интересы при продаже не были учтены – и теперь прости-прощай квадратные метры. Хотя без отчаянной борьбы не сдамся».

- Что за женщина? – спрашиваю.

- Такая-то и такая, - раздается в трубке ничего не говорящее мне имя-отчество.

- И что говорит?

- Что это ее с сыном квартира, и она в ней живет не первый десяток лет.

- А имя и фамилия сына как?

- ??????.

- Тогда все понятно!

- Что именно? – теперь уже в ситуацию не въезжает участковый.

- Квартира была их еще пару недель назад. Но теперь она – моя. Пока мы с женой ее не купили. А женщина с сыном и его сожительницей на полученные деньги приобрели через дорогу однокомнатную. Там они с недавних пор все и обитают.

- Но посетительница утверждает, что ее на новом месте расположили на кухне, что очень неудобно. Более того, сожительница сына ее была и пыталась влить в рот водку.

- Искренне сочувствую. Однако это ваше прямое дело, а не мое. Я-то тут – пятое колесо к телеге.

…Живем на новом месте уже третий месяц. Изловчившись с финансами, приобрели обои на все комнаты и сами постепенно поклеили. Даже от такой малости квартира посвежела. Особенно большая комната – снежнобелый фон в крупных темных цветах.

Однажды в моем кабинете раздается звонок. В приемнике-громкоговорителе – плачущий голос жены. Спрашиваю:

- Что случилось?

- Не знаю! Но сверху довольно сильно льется вода (квартиру мы купили на последнем, 12 этаже), и розетка в зале все время искрит. Я боюсь!

- А в ЖЭК звонила?

- А как же. Но они отнеслись к ЧП индифферентно. Даже на искрящие розетки и выключатели не отреагировали.

- Что, вообще?!

- Да нет. Посоветовали выкрутить пробки. О, снова искрит! Мне страшно…

Понимая, что в мгновенье окна даже на машине домой не попасть, прошу супругу, не бросая трубки выйти в общий коридор, где расположен распредщит, и под моим чутким руководством квартиру таки обесточить.

Впоследствии выяснилось, что ежегодно в середине октября теплотехники включают отопление. И все бы ничего, если в трубах не образовывались воздушные пробки, мешающие циркуляции горячей воды. Из ситуации выходят более чем оригинально – как говорится, по-нашему: открываю на техническом этаже кран, и сливают жидкости столько и столько раз, сколько понадобится для «уравновешивания системы». Нисколько не задумываясь о том, что вся эта вода оказывается в квартирах. Причем в некоторых, как, например, в нашей - в аккурат после ремонта.

Разговоры из теплотехниками ни к чему не привели:

- Нам нужно обеспечить дому тепло, и мы его обеспечиваем. А что чью-то квартиру заливает, так это не наши проблемы, а хозяев.

На возмущенную реплику «А хозяева то в чем виноваты?» услышали невозмутимый ответ:

- Тем, что под кран ни миски какой, ни тазика, ни старого ведра заблаговременно не поставили.

Единственно уяснив, что заливать гарантированно будут каждую осень, я приволок из типографии бочку из-под краски и установил ее на техэтаже - точнехенько под краном, что над нашей квартирой (их там – до фига). Забегая вперед, скажу: емкость украли уже к следующей осени. А мне знающие люди посоветовали не поскупиться и установить отводную трубу от крана на улицу. Что мы и сделали. С тех пор проблем с запуском отопления не возникало. Нам осталось лишь контролировать наличие отводной трубы – не уперли ль?

…Прошло три года. Снова звонок. Опять – супруга. С очередным испугом:

- В квартире начало вонять дымом. Все проверила – нигде ничего. Открыла входную дверь, а там – хоть топор вешай. Все в дыму – ничего не видно. Захлопнула дверь и вот звоню тебе.

- Я то немедленно выеду, однако путь неблизкий. Звони пожарникам!

Пока я добрался, очаг загорания был ликвидирован, и огнеборцы убрались восвояси. Оказалось, какая-то сволочь подожгла мусор в мусоропроводе. И он начал по всему стояку выгорать. Весь дым, как в вытяжку, уходил наверх и выходил из жерла на 12 этаже. Короче, места общего пользования – двери, стены, потолок, пол оказались в слове сажи, толщиной едва не в палец: первое время дети боялись выходить из лифта. Да и кошки с собаками взъерошивали спины.

Обращения в ЖЭК ничего, кроме обещаний обратиться с письмом куда-то, где его когда-то рассмотрят и, возможно, поставят на очередь, которая и так уже растянулась едва не на десяток лет. Нам, владельцам четырех квартир на одной площадке все стало ясно. Поэтому сбросились и наняли бригаду ремонтников.

…Прошло энное количество лет. Выходной. Дома оба. Вдруг в наружную дверь – истеричный грохот. Такое впечатление, что еще немного – и ее выломают.

Выхожу. Открываю. На пороге весь в клубах едкого дыма – фигура в некоем подобии космического скафандра. Что-то изрекает, но мне и говорить ничего не нужно – глаза уже слезятся. Понимаю, что горит. Где?

Фигура кивает назад – в сторону соседей на площадке, обитающих на противоположной стороне от лифта. И, оттянув загубник, интересуется, есть ли в ближней к нам трехкомнатке люди. Заодно рекомендовав нам с женой временно покинуть помещение. Так и сделали.

Идя, видели работу пожарных вблизи. И им не позавидовали. А загорелся распределительный щит – первой занялась изношенная электропроводка. Такая деталь: пожарные из пострадавшей больше всего квартиры, где никого не оказалось дома, вынесли домашнюю собачку. Которая от страха то и дело писала на своего спасителя.

…Мы с женой уже на пенсии. Что это такое, ежу понятно: вот меня, к примеру, прихватили сразу две язвы. Пару недель провел в стационаре, еще недельку – на его дневном аналоге. В пятницу меня выписали. А в понедельник в сопровождении супруги, чтобы было веселее, отправились за выпиской (накануне ее не успели оформить).

Как водится, спланировали маршрут. Сначала больница, потом – магазин, за ним – базар, а дальше – расходимся: я с продуктами и выпиской – домой, а она - в парикмахерскую, куда предварительно записалась.

Но на последнем этапе ситуация сложилось немного по-иному. Во-первых, мы обернулись несколько быстрее, чем рассчитывали. Во-вторых, жена заупрямилась: иол, тебе после больницы не нужно носить тяжести, поэтому пошли домой оба, а оттуда, не раздеваясь, я отправлюсь стричься.

Приходим. Я переступаю порог, супруга, оставаясь в коридоре, поддет мне пакет. И собирается уходить. И вдруг я слышу звуки, разительно смахивающие на весеннюю капель. Включаю в прихожей свет (до этого не успел), поднимаю очи гору и вижу …струи воды, текущие по стенам. Заглядываю в зал: там уже вовсю каплет с полтолка.

- Надя, Надя! – ору в еще не закрытую дверь.

- Что? – слышу голос от лифта.

- Иди быстрее сюда. По-моему, парикмахерская отменяется.

Со скоростью победителей Дакара осматриваем всю квартиру. И убеждаемся: течет ВЕЗДЕ, кроме ванной и туалета, обложенных плиткой.

- Беги вниз, к консьержке. Пусть или вызывает сантехников, или дает телефон – звони сама. Оттуда! Пусть перекрывают воду. А я поднимусь наверх – посмотрю, что происходит и что можно сделать до прибытия аварийной бригады. Мы снова разбегаемся – только уже в совсем другом настроении.

На техэтаже стоит пар: он вовсю хлещет из-под рубероида, обернутого вокруг трубы горячего водоснабжения. Подхожу вплотную. Ноги мгновенно промокают – стекловата насквозь пропитана влагой. Раскурчиваю провод, срываю рубероид – чтобы увидеть место прорыва и определиться, что предпринять. Однако в первые секунды не успеваю ничего разглядеть. По закону подлости свищ находится сверху, так что, как только я снял «обертку», струя горячей воды бьет мне прямо в лицо. Я вскрикиваю и отскакиваю в сторону. Видимость сквозь забрызганные стекла очков – нулевая. Зато ни спасли глаза от термического ожога.

Постепенно прихожу в себя. Лицо щиплет, но еле-еле. Как говорится, в такой ситуации даже женщине не до макияжа. Рассматриваю трубу. Диаметр у нее – солиднее, чем у квартирных стояков. Но, кажется, у меня в запасе имеется хомут и такого размера. Набираю мобильный жены и отдаю указания:

- Бери ведро, пару кружек, побольше тряпок, на веранде в моем ящике для инструмента на верхней полке – самый большой хомут и мигом – сюда!

- Я как раз отодвигаю мебель к центру комнаты, заворачиваю ковры, сняла со стен картины – краска ведь расплывется…

Да, да! Но, пожалуйста, как можно быстрее сюда. Ведь вся вода из трубы попадает в нашу квартиру, и чем раньше мы водопад прекратим, тем меньше ее окажется.

Появляется супруга:

- Ты насквозь промок!

- Черт с ним! Давай хомут.

Примериваю, чтобы убедиться: он, увы, маловат. Но поток существенно сдерживает. Пока я прижимаю его рукой к трубе. Что ж, буду держать, пока не прибудет помощь.

Между тем жена, оттащив несколько квадратов стекловаты, начинает черпать воду и лить ее в ведро. Увы, кружкой это делать не очень удобно.

- Во стократ лучше делать это совком, - говорит жена. – Сбегаю возьму.

И уходит. И в это мгновенье вода перестает течь. Значит, подачу перекрыли. Только перевожу дыхание, как звонит телефон. Это супруга:

- Представляешь, спускаюсь к лифту, а там – Паша (наш сантехник – Н.С.). Говорит «Я воду перекрыл» и собирается уезжать вниз. Я - ему «А вы что, наверх даже не подниметесь, не посмотрите, что случилось». Он: «А там кто-то есть?» Я: «Да, муж». Так что он идет к тебе...

Поднявшись, Паша куда-то перезвонил, рассказал, что случилось, и попросил принести хомут необходимого диаметра. Вскоре появился еще один специалист, и свищ они заглушили.

Мы же, надев на руки полиэтиленовые пакеты, сняли со всей площади над нашей квартирой по самое не могу пропитанную влагой очень «колючую» стекловату и вычерпали семь ведер воды.

А вернувшись на свои квадратные метры, принялись «отжимать» воду оттуда.

Кстати, она залила даже платяные шкафы...


Крыша 10. Сократим список

(2013 год; г. Киев, Украина)

Любой народ может предъявить претензии любому другому народу под нашей общей крышей - небом. Но это малопродуктивный, если не сказать, разрушительный путь.

Как же быть?

Предлагаю не совсем научный, однако, на мой взгляд, вполне приемлемый вариант. Так и быть, пусть антисемиты составляют список еврейских «грехов», а те – антисемитских. И пусть ученые, специалисты, представители интеллигенции с обеих сторон осуществляют «разбор полетов». Пусть, найдя компромисс даже в маленьком вопросике, его вычеркивают. Сокращая «список раздоров» до возможного минимума.

А потом, независимо от того, сколь длинными окажутся окончательные «талмуды» и насколько они будут разниться в ту или иную «пользу», оставить их для историков и в назидание потомкам. Отношения же начать с чистого листа.

Кто же старое помянет…