Выше оценки неплохо 3 том не тянет. Читать далее эту книгу стало скучно. Автор ударился в псевдо экономику и т.д. И выглядит она наивно. Бумага на основе магической костной муки? Где взять такое количество и кто позволит? Эта бумага от магии меняет цвет. То есть кто нибудь стал магичеть около такой ксерокопии и весь документ стал черным. Вспомните чеки кассовых аппаратов на термобумаге. Раз есть враги подобного бизнеса, то они довольно
подробнее ...
быстро найдут уязвимую точку этой бумаге. Игра на бирже - это вообще рассказ для лохов. Маклеры играют, что бы грабить своих клиентов, а не зарабатывать им деньги. Свободный рынок был, когда деньгами считалось золото или серебро. После второй мировой войны для спекуляций за фантики создали МВФ. Экономические законы свободного рынка больше не работают. Удачно на таком рынке могут работать только те, кто работает на хозяев МВФ и может сам создавать "инсайдерскую информацию". Фантики МВФ для них вообще не имеют никакого значения. Могут создать любую цифровую сумму, могут стереть. Для них товар - это ресурсы и производства, а не фантики. Ну вод сами подумайте для чего классному специалисту биржи нужны клиенты? Получить от них самые доходные спекуляции, а все менее удачное и особенно провальное оставить им. Основной массе клиентов дают чуть заработать на средних ставках, а несколько в минус. Все риски клиентам, себе только сливки. Вот и весь секрет их успеха. Ну и разумеется данный специалист - лох и основная добыча маклеров хозяев МВФ. Им тоже не дают особо жиреть. Поднакопил жира и вот против вас играет вся система биржи. Вроде всегда "Надежные" инсайдеры сливаю замануху и пипец жирному брокеру. Не надо путать свободный рынок со спекулятивным. И этому сейчас вас нигде не научат, особенно в нашей стране. А у писателя биржа вообще выдаёт кредиты для начала спекуляции на бирже. Смешно. Ну да ведь такому гениальному писателю надо придумать миллионы из нуля. Вот спрашивается зачем ГГ играть на бирже, если ему нужны деньги для расширения производства и он сам должен выкинуть на рынок свои акции для привлечения капитала.
Начал читать. Очень хорошо. Слог, юмор, сюжет вменяемый.
Четыре с плюсом.
Заканчиваю читать. Очень хорошо. И чем-то на Славу Сэ похоже.
Из недочётов - редкие!!! очепятки, и кое-где тся-ться, но некритично абсолютно.
Зачёт.
Начал читать первую книгу и увидел, что данный автор натурально гадит на чужой труд по данной теме Стикс. Если нормальные авторы уважают работу и правила создателей Стикса, то данный автор нет. Если стикс дарит один случайный навык, а следующие только раскачкой жемчугом, то данный урод вставил в наглую вписал правила игр РПГ с прокачкой любых навыков от любых действий и убийств. Качает все сразу.Не люблю паразитов гадящих на чужой
подробнее ...
труд и не умеющих придумать своё. Вообще пишет от 3 лица и художественного слога в нем не пахнет. Боевые сцены описывает в стиле ой мамочки, сейчас усрусь и помру от ужаса, но при этом всё видит, всё понимает но ручки с ножками не двигаются. Тоесть всё вспомнить и расписать у ГГ время есть, а навести арболет и нажать на спуск вот никак. Ах я дома типа утюг не выключил. И это в острые моменты книги. Только за это подобным авторам надо руки отрывать. То есть писать нормально и увлекательно не может, а вот влесть в чужой труд и мир авторов со своей редакцией запросто. Топай лесом Д`Картон!
Книга из серии тупой и ещё тупей. Автор гениален в своей тупости. ГГ у него вместо узнавания прошлого тела, хотя бы что он делает на корабле и его задачи, интересуется биологией места экспедиции. Магию он изучает самым глупым образом. Методам втыка, причем резко прогрессирует без обучения от колебаний воздуха до левитации шлюпки с пассажирами. Выпавшую из рук японца катану он подхватил телекинезом, не снимая с трупа ножен, но они
подробнее ...
благополучно появились потом. Заряжает барабан револьвера капсюлями порохом и приклеивает пули. Причём как вы понимаете заряжает их по порядку, а потом дважды нам пишет на полном серьёзе, что не знает как дозарядить барабан, как будто этого не делал при зарядке. Офицеры у него стреляют по дальним целям из револьверов, спрашивается вообще откуда офицеры на гражданском пароходе? Куда делся боевой корабль сопровождения я так и не понял. Со шлюпкой вообще полная комедия. Вы где видели, что бы шлюпки в походном положении висели на талях за бортом. Они вообще стоят на козлах. У ГГ в руках катана, а он начинает отстреливать "верёвку" - дебилизм в острой форме. Там вообще то подъём и опускание шлюпки производится через блоки, что бы два матроса смогли спокойно поднять и опустить полную шлюпку хоть с палубы, хоть со шлюпки, можно пользоваться и ручной лебёдкой с палубы. Шлюпки стандартно крепятся двумя концами за нос и за корму иначе при спускании шлюпку развернёт волной и потопит о корпус судна. Носовой конец крепя первым и отпускают последним. Из двух барабанов по делу ГГ стрелял только один раз и это при наличии угрозы боевых действий. Капсули на дороге не валяются и не в каждой лавке купишь. Кто будучи голодным и с плохим финансовом положении будет питаться эклерами? Только дебил или детё, но вряд ли взрослый мужчина. Автору книги наверное лет 12, не более.
Вообще-то, я собирался говорить о книге «Вечерний свет», но стоит вспомнить стихи Хермлина или цикл его баллад «Большие города», как уже трудно от них оторваться. Их можно читать без конца. Правда, сейчас счастье новой встречи с этими стихами (а каждая встреча с ними кажется новой и самой первой) омрачено словами из «Вечернего света», которые повествуют о том, как умолкли стихи. Мне стало очень грустно, когда я прочитал: «Я не шевелился и только чувствовал, что это пришло и ушло».
Однако, во-первых, стихи Стефана Хермлина, которые еще не оценены до конца (если о подобных стихах вообще позволительно сказать, что их можно оценить до конца), остаются с нами, а во-вторых, нас отчасти успокаивает то обстоятельство, что у нас есть еще и прекрасный прозаик Стефан Хермлин, который не дает нам успокоиться в наших предубеждениях и предрассудках.
Слово «масштабность» стало расхожим, но, вспоминая повесть Хермлина «Время общности», я думаю, что применительно к ней это слово было бы вполне уместным. В ней есть четкость гравюры; любовь и печаль, гнев и мужество запечатлены здесь в непреходящем слове, что поднимает эту вещь на такую высоту, стремиться к которой должен каждый, кто берется писать о войне и Сопротивлении, об убийствах людей, о человеческой смерти и человечности. (Спокойно! Я ведь не сказал, что каждый обязан подняться на эту высоту — в данном вопросе законы искусства не настолько строги, чтобы лишать нас надежд, — я говорил лишь о стремлении. А вот уж стремление совершенно обязательно.) Хермлин, я бы сказал, поэт непреклонности. И разумеется, аплодисменты в его адрес слышатся отнюдь не со всех сторон. Порою его бранят с двух противоположных сторон, между которыми в остальном нет ничего общего. Достаточно лишь напомнить, как был воспринят рассказ «Комендантша». Это замечательное художественное произведение, образец политической прозы, побудило рецензентов-догматиков самых разных мастей выступить с заявлениями, которые кажутся просто смехотворными. Но не все, что смешит сегодня, располагало к веселью в иные времена.
Литературу рождает нетерпение, но и душевное равновесие тоже ей присуще. Провинившемуся перед ней необходимо знать, что когда-нибудь ему воздастся за это. В «Вечернем свете» к блюстителям искусства и новоявленным экзегетам обращены несколько фраз, от которых, по-моему, у них должен был бы онеметь язык. Но не будем тешить себя надеждами и переоценивать возможности литературы — ведь блюстители искусства любят судить, себя же, однако, подсудными не считают.
Вот тут самое время сказать, что Хермлин является не только поэтом непримиримости, но и
Последние комментарии
10 часов 11 минут назад
19 часов 2 минут назад
19 часов 5 минут назад
3 дней 1 час назад
3 дней 5 часов назад
3 дней 7 часов назад