Avrora (СИ) [Михаил Владимирович Таратута] (fb2) читать онлайн

Annotation

Таратута Михаил Владимирович

Таратута Михаил Владимирович

Avrora

Соловьев Мо Хара

Сценарий по книге Михаила Соловьева "Аврора"

Авторы сценария: Михаил Соловьев; Александр Мещеряков.

А В Р О Р А

Предобеденное время. Рабочие, переругиваясь, выносят из старинного здания экспонаты: бюст Николая 2-го вниз головой, картину в тяжелой раме. Следом трое парней в спецовках вытаскивают на улицу старинный диван, ставят на землю и один рабочий, располагаясь в нём, закуривает.

Молодая девушка подходит к зданию и, вытаращив глаза, смотрит на разворачивающуюся картинку. Рабочий, в грязной спецовке, сидя на диване, покачивает ногой и пускает клубы сигаретного дыма:

-- Чего смотришь, красавица?-- хлопает он ладонью с окурком по цветастому сукну, -- Садись! Диван купеческий! Девятнадцатый век, -- затягивается и пускает кольцо дыма.

Девушка забегает в здание, хлопая тяжелой дверью.

Мужчины поднимают диван и грузят в машину.

На табличке у двери надпись: "Краеведческий музей".

В здании рабочие снимают и выносят картины экспозиции. На вахте Ирина смотрит на старушку вахтёршу и вопросительно поднимает брови.

Та лишь пожимает плечами и снимает толстенные очки.

-- Директор у себя? -- интересуется девушка.

Вахтёрша обречённо кивает в сторону широкой лестницы.

Ирина решительно поднимается на второй этаж.

На верхней площадке появляется полный мужчина лет до сорока с группой лиц.

-- Сергей Арефьевич, нам бы поближе к центральному входу, - суетится холеный хлыщ около директора, - Крыло, конечно, хорошо, но все-таки...

-- Все позже господа, -- властно говорит тот, -- Дайте время, будет вам и центральный... -- бросает фразу директор, заметив девушку, -- Ирина Леонидовна, зайдите после обеда.

-- Ну, тогда мы первые на очереди, - услужливо суетится хлыщ.

Директор важно кивает.

Девушка с бумагами спускается в подвал, где находится запасник музея.

Её сопровождает пожилая женщина и, перебирая ключи, отпирает железную дверь хранилища.

Запасник - это огромное подвальное помещение с множеством полок, на которых книги, документы и коробки с экспонатами.

-- Ирина Леонидовна, что сегодня у нас?

-- Делаем опись состояния экспонатов для архива.

-- Кумиров пересчитываете? - женщина берёт у девушки бумагу и ведёт её меж рядов с пронумерованными коробками.

-- Елена Николаевна, кому они нужны - "кумиры"? Пожалуй, кроме нас - никому. Вон, директор, всё арендаторам раздал. Скоро и здесь кинозал откроет или ресторан.

Бабушка останавливается перед дверью с надписью 3000.

-- Трехтысячные, - вздыхает женщина, отпирая дверь, - В Советские времена сюда можно было входить только с директором или куратором КГБ...

-- Странно, - рассматривает в свете пыльных лампочек внешне обыкновенные стеллажи и коробки с экспонатами Ирэн, - А что здесь особенного?

-- Эх, милочка, в каждой коробочке, в каждой книге - история и правда наша... - хранитель подходит к стеллажу, ставит раздвижную лестницу и поднимается к верхней полке. - Не вся, конечно, но то, что осталось надо хранить. - Женщина, сверившись с бумагой, достаёт с полки нужную коробку.

-- А за ваши 40 лет работы что-нибудь пропадало разве?

-- Я давала подписку... - не хочет говорить хранительница... - А инструкции действительно нарушали... Давно... В пятидесятых... - Замолкает она - Тут главное себя не потерять...

Ирина вопросительно берёт коробку.

-- Что еще у нас? - отвечает вопросом на вопрос хранительница.

-- История Ойска до середины двадцатого века.

-- Да. Да. Вот она. Берите и не теряйте, а то с вами может случиться то же, - передаёт она девушке подшивку журналов "Нева".

-- Тоже что?

Женщина останавливается и шепотом говорит:

-- Перепишут...

Приемная директора "Краеведческого музея" У двери сидит расфуфыренная секретарша и подпиливает ногти.

За дверью в кабинет директора слышится густой бас:

-- Я сюда, Ирина Леонидовна, для того и поставлен, чтобы блюсти финансовые интересы, а не заниматься благотворительностью в угоду посетителям которых нет!

-- Но ведь это музей, а не сувенирная лавка!

-- Дотации -- урезаны. Может, оплатите зарплату сами? Сделайте так, Ирина Леонидовна, чтобы на это кладбище очередь стояла! - заканчивает он.

-- Без этой экспозиции России начала прошлого века теперь нет! - С отчаянием в голосе отвечает Ирэн, - Историю переписывать - нельзя!

-- Нельзя? - ехидно говорит директор, - Ну так перепишем пока ваше настоящее!.. Уволены! - картинно указывает он на дверь, - Чтобы завтра же вас не было!

На последних словах Ирина решительно выходит из кабинета, хлопая дверью. Вслед убегающей девушке ухмыляется секретарша с неимоверно длинными ногтями.

Девушка заходит в зал истории края, в котором темно и тихо и, успокаиваясь, рассматривает экспонаты - одежду и инструменты быта 19-ого века. Она прицеливается присесть в пустое кресло бабушки - смотрителя зала. Однако в этот момент из-за портьеры доносится стон. Девушка заглядывает за портьеру и видит, как молодая парочка чуть ли не занимается сексом, уединившись возле окна.

-- Отлично! - решительно отдергивает она портьеру, - А почему не среди зала? - подбоченивается она. - Девушка с парнем, поправляя одежду, бросаются к выходу, - Забыли, где находитесь, экстремалы?

-- Да уж, теперь можно всё... - раздается позади Ирэн грустный голос, девушка оборачивается, а позади нее стоит пожилая смотрительница зала.

-- Вот для кого он настоящее переписывает..., - в сердцах говорит девушка, указывая вслед парочке.

Ирина достаёт из коробки, которую принесла из запасника, бюст Николая 2-го, Сталина, Ленина и Гитлера и ставит их на стол.

На столе вперемешку с ноутбуком и стойкой с папками главенствуют небольшая фарфоровая статуэтка в бальном платье и чугунная русская тройка с лихим барином в цилиндре.

Девушка садится за стол, и какое-то время сидит неподвижно. После она очень нежно трогает фигурку в бальном платье.

Спустя еще несколько секунд она решительно достает из-под стола коробку от компьютера и складывает туда какие-то бумаги, а сверху кладет статуэтку балерины. Затем достает из стола подшивку "Невы" и берет бюст Ленина из запасника. Садится за стол. Открывает картотечный ящик и, посмотрев инвентарный номер на бюсте и сверившись с календарем, делает запись в книге учёта:

"Утеряно такого-то числа". После кладет Ленина и подшивку в коробку со своими вещами.

Кафе в стиле модерн. За окном стоят машины, а в зале суетятся официантки.

За столиком около окна сидят Ирэн и молодой мужчина примерно ее возраста.

-- Понимаешь, - говорит Ирэн. - Вторую экспозицию арендаторам отдал. С этим капитализмом скоро от истории ничего не останется. Прав был Ленин - "богатые и жулики две стороны одной медали"....

-- И что теперь делать? - с интересом смотрит на нее мужчина, - Ну, какие рекомендации от вождя?

Ирэн смеется:

-- Не точно, но: "Когда-то капиталисты продадут нам веревку, на которой мы их повесим!"

-- Ну ты даешь, Ирка... - рассматривает Ирэн мужчина, - как была старостой класса так и осталась, - смеется он, - Ничего со школы не изменилось... По-моему замуж тебе надо...- говорит он,

-- Парней-то нормальных - нет!

-- В музее? - явно шутит Игорь, - А директор? Может за него пойти? А? Мата-Хари?

-- Игорь, прекрати! - Ирина режет вилкой кусок торта на кусочки, - Мата-Хари командовала даже своими палачами,- замолкает вдруг она и после паузы, - А я? Только и могу, что посетителей по залам гонять...

-- Ну и что думаешь? - деловито интересуется мужчина.

Девушка пожимает плечами.

-- Жалко уходить, - смотрит Игорю в глаза девушка, - У меня же там девятнадцатый век, да и музей точно загнётся...

-- Ты сколько в музее отработала?

-- Ну... Сразу после института, вот и считай...

-- Не грусти! - Игорь трясёт девушку за руку, - Пора осваивать век двадцать первый.

-- Да уж, ночные клубы и всё такое, - поддерживает шутку Ирэн.

-- Мне и самому пора что-то менять, - подхватывает директор, - может стены в магазине красным покрасить? - смеётся он.

Неожиданно Ирина что-то вспоминает и просит:

-- Слушай, пикни-ка машину.

Мужчина заинтригованный тычет на пульт, и за окном бибикает сигнализация.

Ирэн выпархивает из кофейни и почти сразу возвращается с подшивкой из запасника, что забрала с собой.

-- Смотри, - бахает она на стол толстенный том и открывает на закладке, - Твой магазин назывался до революции "Авророй", - тычет она в разворот, - И принадлежал он купцу Антоновскому. А переименовали его в "Красный" только в двадцатые годы...

-- Ооо, новация? - оживляется собственник.

-- Вот какие мужчины тогда были,- показывает Ирэн на фотографию купца в журнале. - Не то, что наш директор!

-- А давай-ка, Ирка, ко мне администратором! Будем историческую справедливость восстанавливать... - тычет он пальцем в "Неву", - Ирина улыбается.

-- Бабах! - хлопает фейерверк на улице,

Гости в зале магазина за фуршетным столом радостно аплодируют.

-- Авроре ура! - кричит кто-то дурашливым голосом. - Прощай Красный!

-- Урааааааа! - подхватывают подвыпившие гости.

Ирэн под общий шум-веселье удаляется в глубину магазина с бокалом шампанского. Устраивается в офисном кресле и с удовольствием рассматривает обстановку кабинета покручивая бокал за тонкую ножку. На столе современная лампа, набор шариковых ручек. Пластиковые папки на полке. Ноутбук.

Неожиданно на глаза Ирэн попадается задвинутая в угол коробка из-под компьютера. Сверху лежит толстенная подшивка "Невы".

Девушка решительно допивает бокал, открывает дверь навстречу шуму фуршета. Берет коробку и проходит к дверце без надписей. Толкает дверь, та открывается. С трудом щелкает выключателем и это оказывается кладовка со швабрами, ведрами, тряпками.

Девушка протаскивает коробку мимо швабр (одна из них грохочет, падая на ведра). Ставит коробку в дальний угол и подталкивает её ногой.

За ее спиной где-то в зале шумят гости, играет музыка.

Ирина выходит, прикрывая за собой дверь.

Утро. Ирэн собирается на работу.

По телевизору идут новости

-- ..."Охота на ведьм", - Вещает диктор с экрана, - Именно так назвали оперативники убойного отдела разработку группы вымогателей связанную с похищениями потерпевших. Подозреваемые утверждают, что при помощи заговоров можно переместить человека. Следствию теперь остаётся разобраться, можно ли при помощи заговоров вернуть пропавших обратно.

К другим новостям...

Ирэн выключает телевизор и выходит из квартиры.

Красивая стройная девушка в обтягивающих джинсах радостно шагает по городу, улыбаясь окружающим.

Вход в магазин, новенькая надпись "Аврора" над входом и осколки витринного стекла на асфальте.

Милицейский уазик запаркован прямо на бордюре. Девушка добавляет шагу и заходит в магазин.

Возле окна возится эксперт с кисточками. Рядом стоит мрачный собственник Игорь.

- Видите - били изнутри - указывает эксперт на осколки на улице. - Выходит, этим торшером, - показывает он на валяющуюся на полу лампу с массивным основанием и разбитыми плафонами, - Сначала пробовали стулом, но там же пластик - массы не хватило, я вот не пойму только - лилипуты что ли здесь побывали? - поворачивается он к следователю с протоколом осмотра, - Пишите: удар был нанесен с размаху с высоты не больше чем метр двадцать, - забавно приседает он показывая как все происходило, - Загадка...

-- Лилипуты,- бормочет собственник Игорь, заметив девушку, - Внутрь не заходили... Бред какой-то...

-- Смотрите сами, - раздраженно берет собственника за рукав эксперт, - След маленький! - тычет он в подоконник, - Или дети, или точно карлики...

-- Горбатый из места встречи? - кидает шутку Ирэн...

-- Ага, - поддакивает эксперт, - Маленький рост и звериная сила хохочет,- показывает он на низенького участкового в форме.

-- Сорок пять тысяч за торшер и стольник за стекло, - берется за голову и бормочет собственник Игорь.

Ирэн проходит мимо кабинета, вытаскивает пластиковый стаканчик, наливает воды из диспенсера и вдруг замечает, что дверь в кладовку приоткрыта.

Девушка жадно выпивает воду, открывает дверь и зажигает свет. Швабра, которая падала вчера, снова валяется на полу. Стопка ведер тоже. И тут, около стенки, она вдруг видит небольшой картуз-фуражечку.

Поднимает ее и внимательно рассматривает.

Примеряет. Головной убор оказывается мал...

-- Картуз с лаковым козырьком, - неожиданно говорит девушка казенным голосом музейного работника, - Девятнадцатый век. Инвентарный номер... - переворачивает она фуражечку.

-- Ира - неожиданно окликают её. Собственник магазина идет к ней из зала, - Ира, как милиция уедет - сразу уборочку организуй. Со всех объяснения, кто, чего и когда, а я потом решать буду...

В это время ухо Ирины улавливает голос диктора новостей из плазы, стоящей в главной зале.

-- Задержаны двое малолетних карманников. Мальчик и девочка. Назвались безродными... Особые приметы: одеты по дореволюционной моде...

После этих слов девушка потихоньку прячет картуз, что держит в руке за спину.

-- ...Закончишь, перезвони... - даёт указания Игорь и идет на выход.

Ирина же проходит к себе в кабинет, кладет на стол картуз, и задумчиво его рассматривает, чуть касаясь пальцами козырька...

Кабинет оперативника.

-- А почему вы вчера не отдали фуражку опергруппе? - с интересом рассматривает девушку симпатичный оперативник. - И почему думаете, что это именно они?

-- Так в новостях сказали - задержаны на рынке мальчик и девочка. Одеты странно, - не тушуется Ирина, - А картуз я нашла только сегодня. Вот и принесла...

-- Да уж, - задумчиво крутит в пальцах карандаш оперативник, - Странностей с этими карманниками много. Одеты будто из кино, да и сумочку-то они резали не чем-нибудь, а отточенной царской монетой, - бросает он на стол пакетик с серебряным рублем, - Зачем? Будто канцелярских ножей сейчас мало, - в сердцах заканчивает он.

-- Послушайте, - вкрадчиво говорит девушка, - А поговорить с ними можно? - и на недоуменный взгляд оперативника торопливо объясняет, - Они же у нас торшер разбили за сорок пять тысяч, стекло витринное, так может, выясним что? А то у нас из зарплаты вычтут ...

Взгляд оперативника становится осознанным.

-- Поговорить? - задумчиво переспрашивает он. - А какое у вас образование?

-- Педагогическое. Историк.

-- Есть! - радостно бросает карандаш оперативник, - Теперь и педагога искать не надо,- радостно потирает руки он, - Их сюда уже везут. Кстати, меня Петром зовут, - протягивает он руку через стол.

-- Ирина Леонидовна... Ира.

Кабинет Петра.

Картинка выглядит совсем по-семейному. Все сидят с чаем. Паренек в косоворотке лет тринадцати пьет его из блюдца швыркая и пошевеливая кусок рафинада в блюдце.

-- Пробуй, Антоха, -- сует девчонка брату конфету в блестящей обертке, -- Чище леденцов штука. - Но тот оставляет ее без внимания.

-- Охранка? - оглядывается он очередной раз швыркнув из блюдца.

-- Не совсем, -- улыбнулся Петр, -- Беспризорными детьми занимаемся.

-- Безродными?

-- Ну, можно и так.

-- Про што говорить будем? -- глядит исподлобья парнишка, -- Если о Хитроване хошь пытать, так это без пользы, он нам как батька...

-- Твоя? -- выложил на стол картуз оперативник.

Мальчишка молчит насупившись.

-- Забирай, нам она не нужна, это Ирина Леонидовна из магазина принесла.

-- Ребята, а как вы в магазине очутились? - включилась в разговор девушка.

-- Городовой погнался, -- пискнула было Ефейка, но осеклась под строгим взглядом брата.

-- Городовой.... Милиция?-- глядит в глаза пареньку Петр.

-- Да не молчи ты, не видишь разве, где оказались? Похоже на ваш город? - Ирэн двигает сладости к ребятам.

-- Неа, -- мотает головой тот, -- Мы всяко с Ефейкой думали, -- берет он конфету со стола и показывает её, -- У нас такого не бывает, разве что леденцы или когда сахарну голову раз украли...

Петр выразительно глядит на Ирину и строит гримасу.

-- Мы когда убегали, -- продолжил мальчишка, -- в магазин заскочили и в саму даль запрятались. Городовой с приказчиком давай по залам шарить. Почти до чулана дошли, где сидели, но не заглянули. Мы в самый угол забились и молчим. Голоса все ближе, а потом развернулись почему-то. Парнишка замолчал и потянул к себе остывающий стакан с чаем. Хрумкнул рафинадом и продолжил:

-- На улицу выскочили, долго бежали, потом глядеть стали - экипажей конных нету, люди не по-нашему одеты. Подалися тогда на рынок. Раньше -- рукой подать, враз добежали бы, а тут идти надо, только когда огоньки на столбах горят, да и ваши экипажи быстрые, в жись дороги не перейти...

-- Это я углядела, как надо, -- хвастается Ефейка, размазывая по лицу шоколад от конфет, -- Чем сдуру бежать, всегда глянуть лучше, чего другие делают.

-- Ну и пошли мы значит как все, -- продолжает Антоха, -- Город еле узнали: мостовые каменны. Там, где мощены были, тоже переделато все - грязь и та другая. На рынке пока старших искали для спросу воровать, мамзель заплыла, вся на золоте, ну и давай мы ее ридикюль делать, там и сцапали...

-- Дальше понятно, -- включается в разговор Петр, - Дежурка! - давит он кнопку на столе, - Машина есть?

-- На выезде, - бубнит динамик.

-- Придется на своей , - досадливо-задумчиво морщится Петр, - Нет времени конвой собирать... Прокатимся? - с надеждой обращается он к Ирине.

Автомобиль. За рулем Петр.

-- А как в спецшколе приняли? - спрашивает Ирина.

-- В приюте? -- глянул недетским взглядом паренек, -- Приют што, мы привычные. Нас когда отчим в сироты определил, мне "паспорт" на второй день выдали.

-- Паспорт это били? - уточняет Петр. Антоха кивает.

-- А сколько уже воруете? -- улыбается Петр.

-- Второй год. Хабар Хитровану. Он нам комнату, заступничество и долю. Ефейка, как вырастет, замуж пойдет, а моя судьба таперича одна -- с ворами.

-- Послушайте, ребята, -- повернулась к детям Ирэн, -- А если мы вас в школу определим?

-- В приюте? -- глянул на нее паренек, -- Так к нам, как заехали на первый же день, гости из местных пожаловали.

Ефейка прижалась к Ирине. Антоха тем временем продолжал:

-- Старший нынешнего приюта, где мы сейчас, и сам сирота. Много чё интересное рассказал, вы не думайте, мы же с Ефейкой поняли, что в историю попали, только я никак в толк не возьму, почему в приютах ваших девчонок малолетних нахратят, а заступиться некому.

Ирина с Петром молча переглядываются.

Вахта спецшколы.

Старенький внедорожник Петра тормозит возле ворот.

Ирина выходит с заднего сиденья первой и помогает Ефейке спуститься.

Умаявшаяся Ефейка тянет к себе девушку и шепчет ей на ухо:

-- Тетка Ира, тетка Ира, забери нас к себе завтра, ладно? -- Надрыв в голосе девочки вовсе неделанный. Девочка обхватывает ее на прощанье и неловко тыкается в живот.

Антоха стоит рядом с машиной и грустно осматривается.

-- Дядь Петь, -- неожиданно говорит он, -- Как нам обратно-то попадать? Чужие мы здеся ...

-- Обратно? -- захлопывает дверцу оперативник, -- А надо ли? Что вас ждет там? Девятьсот четвертый Русско-Японская. Следом первая мировая, революция, гражданская. Ты с какого года?

-- С девяностого, -- вздохнул паренек, -- Все одно, домой хотца. Тяжело здесь, да еще в приюте...

-- Давай-ка сюда их, - раздается вдруг хриплый голос из проходной с решетками и на пороге появляется охранник в камуфляже и с признаками всех пороков на лице, - Расчувствовались. Не смотри на них что малые - матерые дальше некуда, - ехидничает он.

Ефейка после его слов еще крепче вцепляется в девушку...

Петр с Ирэн едут обратно. Оба смотрят задумчиво на дорогу.

-- Вы знаете, - говорит Петр, - рассказать кому сегодняшнюю историю и мы с вами кандидаты для психушки.

-- А мне кажется, что мы и так уже в ней, - смотрит в окно Ирэн, - Обыкновенная иллюзия, вроде рафинада на блюдце - плесни чаю - растает...

-- Это тоже иллюзия, - смеется Петр, - Иной раз самое незначительное событие может перевернуть мир. Возьмите хоть историю сыска: был в царской России такой персонаж как Зубатов Сергей Васильевич. Его разработками Уголовный розыск до сих пор пользуется...

-- Не слышала. В какие годы он жил? - оживляется Ирэн.

-- Так вот я просто уверен - не отодвинь министр внутренних дел Плеве Зубатова в свое время от дел- не было бы никакой революции 1905-го, да возможно и всё государство Российское покатилась бы по другим рельсам. - ставит точку Петр, - Вот они незначительные изменения, а какой поворот истории?

Магазин Аврора и кабинет Ирины.

Ирэн рассеянно раскладывает бумаги на столе и переставляет папки. Рядом сидит собственник Игорь.

-- Вместе будем отдуваться? - продолжает беседу Игорь, - Кто-то прячется в магазине, гадит на серьезную сумму, а я оплачивай? Не пойдё-ё-ёт...

-- А что делает администратор в таких случаях? - Интересуется Ирэн.

-- Собирает коллектив и расписывает кому-что платить... - поднимается Игорь,

-- Ни фига себе... Выходит прав был Ленин за капиталистов и жуликов?

-- Работайте с персоналом, Ира! - назидает-выходит собственник.

Девушка идет к окну и рассматривает воробьев на решетчатом колодезном люке. Начинается дождь.

Телефонный звонок.

Девушка, не отрывая глаз от птичек, тыкает кнопку громкой связи.

-- Ира? - кричит знакомый голос оперативника Петра, - Ира, слава Богу, вы на месте. Представьте, они сбежали.

-- Пётр? Что случилось? Кто сбежал?..

-- Час назад... Антон с Ефейкой... Двое воспитанников ранены, надзиратель на вахте тоже. Я к вам машину отправил - им-то бежать больше некуда.

Неожиданно воробьев спугивает милицейский "бобон", подъехавший к магазину. Сзади с грохотом открывается дверь.

Девушка резко оборачивается. В двери врываются промокшие до нитки Антон с Ефейкой.

-- Тетка Ира, тетка Ира, -- бросается к ней Антоха, -- Не виноватые мы, там старшие за Ефейкой пришли... Я заступался тока...

На входе слышны голоса.

-- Потом, - хватает девушка за руки детей, -- Все потом. Тащит она их к кладовке, распахивает дверцу чулана и ныряет в темноту, -- В угол садитесь, где были и тихо... - Прикрывает дверь она, сама же садится сверху на свой архив.

За дверью кладовки взволнованные голоса.

-- Ирина Леонидовна?!...

Ефейка вдруг сжимает кулачки и начинает что-то бормотать.

Голоса все ближе, и ближе. Ирэн и Антоха сидят молча, и лишь Ефейка шепчет, шепчет и шепчет.

-- Шшш, - неожиданно толкает Ефейку Антоха и, выждав паузу, распоряжается, - Тетка Ира, глянь-ка чего там.

Девушка поднимается-идет в темноте серой тенью и, с трудом открывая тяжелую деревянную дверь, выглядывает в зал.

На месте диспенсера оказывается огромная бочка.

За витринным стеклом с надписью "арорвА" старинным шрифтом Ирэн вдруг видит силуэт извозчика.

На улице поливает дождь.

Дети выворачиваются из-за спины обмершей Ирэн и чувствуют себя полностью в "своей тарелке".

Ефейка за руку тащит пораженную Ирэн к двери, а Антоха тенью скользит, в свете газовых горелок на входе, к вешалке с мокрым большим зонтом.

Мальчишка снимает с вешалки сюртук, подает его Ирэн. Шепчет,

-- Надень, тетка Ира. А то совсем не по-нашему смотришься, да колокольчик придержи, у меня роста не хватит.

Ирэн неловко тянется к колокольчику, и тогда Ефейка, лукаво улыбаясь, встает на цыпочки и, опираясь на Ирэн, ловко его снимает.

-- Приказчик тама, -- тычет Антоха в дальний угол, -- Одевайся, а я еще гляну.

Ирэн одевает сюртук, и только тут замечает, что в руке у нее зажат бюст Ленина из музея. Она сует его в карман сюртука.

Через пару секунд Антоха возвращается со свертком:

-- Ниче нету, жратва тока, -- тащит сверток мальчишка и командует, -- Ефейка пошла, тетка Ира последняя, - критически осматривает он Ирэн, напялившую на себя-таки сюртук, - На-ка еще, - снимает он с вешалки котелок и одевает его на Ирэн, - Ничё, - довольно крякает он, - Да не отставай за нами...

Девушка теснится, выпуская ребятишек на улицу. Перед тем как прикрыть дверь она оборачивается на чулан.

На улице девушка замирает, попадая ногами вместо привычного асфальта в растоптанное после дождя месиво.

-- Тащи её, чего замерли курицы? Давай, пока городового нету, - шагает Антоха по мосткам.

-- Тетка Ира, чего ты в грязь-то заперлась?-- дергает ее за руку Ефейка, -- на мостки вставай, да пошли быстрее...

Ирэн автоматически делает первый шаг на расшатанные мостки.

Вонючий воз с бочкой проносится рядом.

-- Поберегись! - орёт кучер.

-- Шибает? -- смеется девчонка, глядя, как Ирэн закрывает лицо локтем, -- Это ж золотарь...

-- Что? -- приходит в себя девушка после непривычного амбре.

-- Ну, золотарь, -- смеется Ефейка, -- Сортиры чистит...

Конные экипажи с разноречивой публикой. Возы с какими-то ящиками, бочками. Прогуливающиеся граждане. Гомон. Скрип колес. Частый топот детских ног. Городовой в белом кителе на углу.

-- Тетка Ира, не ставай, -- выглядывает из подворотни Ефейка и тянет ей руку, -- Сюда заворачивайся...

Хлюпающая грязь. Полумрак и лестница со скрипом.

Уютная беленая комната с печкой. За столом сидит кряжистый мужик с начисто выбритым лицом. Пытливый взгляд его ощупывает троицу, стоящую на пороге.

-- Откуда краля? -- строго интересуется он, постукивая грубой ладонью по столу и рассматривая Ирэн, -- Кто такая? А сами где стока время были? -- неуловимо быстро чуть поворачивается он к детям.

-- Спымали нас, дядька Хитрован, -- частит Антоха, -- До приюта утащили, а тетка Ира выручала.

Ефейка же, совсем не пугаясь строгого взгляда хозяина, пробежала прямо к нему и обняла.

-- Цыть, курица! -- рявкает Хитрован, но во взгляде его уже мелькают озорные искорки, -- Цыть, говорю! Больно...-- перекосился он и легко подхватывает девчонку на руки, -- Порезали меня вчерась, -- морщится мужик, -- Надо же, какая цепучая, прям за дырку поймалась...

Пересаживает девчонку рядом на лавку, и снова поворачивается к Ирэн:

-- Барыня што-ли, руки такие нежные? -- сторожится он, -- А штаны пошто? -- молчание, -- Шляпа. Сюртук откуда? Ну, говорить кто будет? -- опять сердится он.

-- Давай я, -- шагает Антон к столу, -- Пускай тока они с Ефейкой в заднюю уйдут.

-- Можа и верно, -- буркает мужик, -- Валяйте, -- легонько хлопает он девчонку по затылку, -- И одежу, подбери ей там из кучи.

Задняя комната.

Ирэн, одетая в ситцевое платье, присев на край кровати, рассматривает грубую полотняную ночную рубашку.

За стенкой мужские грубые голоса о чем-то спорят.

-- Не боись, не с покойников, -- копается в куче тряпья Ефейка, -- Стираное все.

-- Так откуда столько?

-- Откуда-откуда? -- поворачивается девчонка, -- Краденное. Кому из наших одется-переодеться надо, всяк сюда до Хитрована гуляет. А ты чо, -- поворачивается она к Ирэн, - щас не в краденном что ли? Ирэн достает из внутреннего кармана какие-то бумаги.

-- Оделись? -- рявкает с той стороны голос Хитрована, -- Давайте сюда - чай пить.

-- Иди, -- сгребает Ефейка кучу тряпья в огромный шкаф, -- Я щас...

Ирэн заворачивает бумаги в красный в белый горох платок из кучи и сует под перину. Выходит. Хитрован критически ее рассматривает.

-- Расчешись, -- швыряет он по столу деревянный, дугой изогнутый гребень, -- Зеркало тама, -- тычет он пальцем на ситцевую занавеску, отгородившую угол, -- Умывальник тоже.

Девушка уходит за занавеску.

-- Загадал задачку Антоха, -- швыркает чай из блюдца хозяин, наваливая в него горку сахару, -- Значит, не будет в пятом году второго пришествия, как попы кричат? - оборачивается он к занавеске.

Оттуда выходит Ирэн, поправляя волосы и заканчивая расчесываться.

Хитрован кладет на стол оборванный газетный лист и тычет желтоватым ногтем в текст:

-- Здеся. Помнишь про девятьсот пятый год?

-- Будет, -- не отрывается от газеты Ирэн, -- Только не конец света, а Первая революция девятьсот пятого года... Не ошиблись попы...

-- Революция? -- выпрямился Хитрован, -- А с чего начнется?

-- Русско-Японская война в следующем году, -- грустно проговорила девушка, -- Может имя своё скажете?

-- Хитрованом зови пока, -- жестко отвечает мужчина, -- Скажи, а что еще плохого будет? -- внимательно рассматривает он цепким взглядом девушку и двигает ей кружку с чаем.

-- Много всего, -- швыркает чай Ирэн, -- Мировая война в четырнадцатом, революция семнадцатого. Гражданская война...

-- Мировая, -- озадачивается Хитрован и швыркая чай, забавно вытягивает губы, -- Скажи, а когда Зубатыч дуба даст? -- сверкает он глазами.

-- Зубатыч? -- удивляется девушка, -- Я не знаю такого...

-- Ну, Зубатов Сергей Васильич, -- поднимает тяжелый взгляд Хитрован, -- Все с политикой боролся, так мало ему заговорщиков. За Иванов решил взяться...

-- За Иванов?

-- Ну, за воров, -- тяжело обрушивает слово Хитрован, -- Ты думаешь, куда попала? В самый раз к Иванам и есть. Твое счастье, Антоха заступничество свое дал, так ему теперя за тебя и отвечать...

-- Заступничество? Антоха? -- смешалась девушка.

-- Он! -- засмеялся хозяин, -- Не смотри что малой. Слово немаленькое имеет -- наш у него душок. Так скажи мне, -- наклонился он через стол, -- Я вот в толк никак не возьму, пошто у вас коней никак нету? Самодвижущиеся экипажи одни. Чайники, что сами кипят, да этих, эропланов, пОлно небо?

-- Да, -- грустно кивнула девушка, -- и машины и самолеты, и много всего еще...

-- Сто лет, -- мечтательно откинулся на спинку стула Хитрован, -- Всего сто лет... А у нас тут войны-революции... Значит в следующем с японцами?

-- Да...

-- Ну и кто кого?

-- Японцы выиграют...

-- Да уж, -- скрипит Хитрован и сыто откидывается на стуле. Через воротник косоворотки вывертывается золотой крестик на шнурке, -- Немудрено! Тащут слуги государевы хуже нашего -- куда ни ткни. Что ни чинуша, то паскуда!

-- Послушай... те Хитрован, а со мной-то что будет?

-- С тобой-то? -- передразнивает ее мужчина и прислушивается. На лестнице слышатся тяжелые множественные шаги, - Что с тобой сейчас решать будем, - Укладывает он на край стола её джинсы, что притащила Ефейка.

Двери открываются и в комнату заходят трое. Располагаются они через стол и с интересом рассматривают Ирэн. Крайний с окладистой бородой вдруг ухватывает сложенные джинсы и крутит их в руках.

-- Мериканские, - кряхтит он вдруг, - Твои што ли? - упирается он взглядом в Ирэн. Та не отводя глаз, твердо кивает и явно не тушуется.

Хитрован смотрит за ее реакцией и, похоже, доволен.

-- Лопотуша, воровал тамока. - говорит он, - По случаю застенков мериканских пробовал...

-- В таких штанах из парусины там коров пасут. - Складывает их обратно мужик. - Эти... Кабои... - с трудом выговаривает он мудреное слово.

-- Ковбои, - поправляет его Ирэн.

Договорить ей не дает Хитрован.

-- Ирка Антоху из приюта парнем переодетая спасала, - тычет он в сюртук, - Сюда явилася не мужик не девка - волосы под котелок убрала... С ней, конечно, больше вопросов, но то, что наша она, думаю, каждый чует.

Воры одобрительно смеются.

-- Доброе дело сделала. - Говорит Хитрован и кивает другому вору. Тот выкладывает на стол бумагу с фотографией, - Потому у нас до тебя, Ирка, подарок, тянет Хитрован бумагу к себе -- Документ тебе, -- улыбается он задушевно, -- Настоящий. Сама-то вчерась представилась. По-нашему хоронили без церковных книг. Втихую. Бери, не бойся, -- глядит он в глаза Ирэн, -- Жизня со смертью всегда рука с рукой ходят, кому как нам не знать?

Девушка решительно тянется к бумаге.

-- Имя в аккурат, -- смеется Хитрован. - Вслух читай!

-- Ироида Семеновна Суконская, -- читает Ирэн, -- Уроженка... Сим удостоверяется личность и направляется для получения паспорта. Освободилась..."

-- Цельный документ, -- смеется Хитрован, -- Лучше не надо. Будто тебя ждала. Теперь ты - "Ирка-Легенда" - самостоятельная воровка! Правда не местная ты, так и это на руку. Жить здеся будешь. Без Ефейки на улицу ни ногой. В полицию попадешь, про нас забудь! И думай!

-- Про что?

-- А как домой попадать, -- строго глядит Хитрован и озорно по-мальчишечьи улыбается, -- Запросто, долго так здесь не проживешь. Девка, ты видная, но и парни наши живые. Глядишь, засватается кто из воров, чего делать-то будешь?

Застолье одобрительно хохочет...

Утро. Ирэн с Ефейкой идут по улице.

Девчонка идет вприпрыжку, что-то насвистывая, зато Ирэн чувствует неловкость и постоянно поправляет платье, платок или корзинку.

-- Да уж, хорошо, что ты здеся, - пищит девчонка, - А то мне одной с мужиками этими не управиться.

Ирэн чуть улыбается.

-- Да не квасься, тетка Ира, - говорит Ефейка, - Щас на рынке сладкого выменяем, - вытаскивает она из кармана колокольчик, что сняла накануне в Авроре.

-- Стащила? Дай-ка сюда. - Ира забирает колокольчик и кладёт в корзину, в которой лежит бюстик Ленина.

Ефейка обиженно надувается.

-- Слушай, а когда вы к нам свалились, ты что-то особенное делала, может, говорила что? - чуть приобнимает ее Ирэн.

-- Заговор бабкин, - оживляется Ефейка, - Глаза враз отводит, - смеется она, - Ты давай репу бери. Хитрован ее парену любит.

Ирэн ковыряется в овощах на прилавке. Выбор невелик.

-- Это репа? - показывает она жёлтый овощ Ефейке.

-- Ага. Среднюю бери.

Ирэн начинает накладывать репу, не глядя и на край прилавка. Причем не лучшую.

-- ...А заговор такой: Спасова рука, Христова печать,.. - нараспев говорит девчонка. - Куда глядишь-то! - замечает её ошибку Ефейка, - Ты чё, Тетка Ира, как вареная.

-- Спасова рука, Христова печать... - Бормочет Ирэн.

-- Ага-ага, - откидывает девочка обратно черную репу, что набрала Ирэн. - Христова печать, Божьей матери крест, - продолжает Ефейка, - Ты давай рассчитывайся, - командует она девушке, увидев, что торговка уже завешала овощи.

-- Сколько рублей-то? - спрашивает Ирэн и тут же получает от Ефейки тычок, - Да какие рубли, - шипит та под удивленный взгляд торговки, - Тут на четыре гроша в круг. Давай сюда, - открывает она корзинку прямо на руке Ирэн и тащит из глубины несколько монеток.

- ...Спасова рука, Христова печать, Божьей матери крест, - рассчитывается и читает чуть нараспев заговор Ефейка, - положите над рабой Ефейкой обережный круг... - После тащит с соседнего прилавка отколотый кусочек сахарной головы, - От языкастых-зубастых, на дворе на поле...

Дочитать ей не дает Ирэн отбирая украденное, и сует кусочек сахара на прилавок перед задумчивым продавцом пересматривающем гирьки. Строго смотрит на Ефейку...

В рыночной толпе мелькают котелки шпиков.

Ефейка тихонько шипит:

-- Не оборачивайся. Сюда, - толкает она девушку в проход между прилавками, - Сама же вовсю крутит головой, высматривая извозчика.-- Пока эти на хвосте -- домой не идем. - Шипит Ефейка, - Хату Хитрована указать никак нельзя. Свисти экипаж, - пищит она на самом краю рынка. -- Да не стой столбом, - оглядывается она, - их здесь щас туча.

-- Але-Гараж, -- кричит извозчику Ирэн. На нее тут же удивленно таращатся все, кто услышал эту странную фразу. Торговка, покупатели. "Котелки" меняют курс в толпе и теперь пробираются через толчею прямо в сторону Ирэн.

Поворачивается и скромная мещаночка в капоре и с корзинкой, перебирающая на лотке капусту, и с милой улыбкой прихватывает девушку за руку.

-- Торопитесь? -- говорит она и другой рукой показывает металлический жетон, -- Уголовная полиция.

Ирэн оборачивается. "Котелки" уже рядом.

Выпустив руку Ефейки, девушка со значением и незаметно толкает ее в спину.

Та задирает юбчонку и несется прямо через лужи, обдавая окружающих грязью и заставляя расступаться.

-- От языкастых-зубастых, на дворе на поле... - кричит девчонка ловко уворачиваясь от рук дюжего детины в котелке.

-- Держи! -- кричит он и бежит следом.

Переливчатый полицейский свисток...

-- ...Не дай Круг никому подойти ко мне меня заметить, - Несется Ефейка прямо на Городового в белом. Тот пытается вместе с дворником ухватить её. Но девчонка с криком: "Аминь!" - двумя ногами прыгает еще в одну лужу, выдавая тучу брызг на белоснежный китель, городовой испуганно пятится, а Ефейка ныряет в подворотню.

Тугодум извозчик с надеждой на заработок еще смотрит на девушку, которую уводят подоспевшие "котелки".

Городовой отряхивает китель.

Дворник вытирает фартуком лицо от грязных капель из лужи.

-- Бомбистка, -- доносится тихий шепот от прилавков.

-- Ироида Семеновна Суконская, -- стучит карандашом по столу следователь в гражданском с пушистыми усами рассматривая справку подаренную Хитрованом, -- Ну что же, рассказывайте, сударыня, откуда у вас этот документ?

-- Скажите сначала, за что меня задержали? -- рассматривает Ирэн мужчину.-- А сами как думаете? -- улыбается тот, -- Нас многое интересует. Например, как это покойницы восстают из мертвых. - Ирина молчит. - Кстати! Вы же вовсе не Ирка "Легенда", хотя на фото и похожи, -- машет он бумажкой, -- Да только молодые девицы всегда на один манер. Приметы-то важные отсутствуют. Где у вас, например, косой шрам от бритвы на левой руке? Ну? А родимое пятно в форме яйца на лопатке? Может, посмотрим?

Ирэн не тушуется под пристальным взглядом следователя, а тот смотрит не отрываясь.

-- Не хотите говорить, -- со странной удовлетворенностью в голосе прерывает он "дуэль", -- Дело ваше. Только готовьтесь, сударыня, тогда пороху нюхать. Я оформляю сейчас необходимые документы и марш-марш вас к жучкам. Знаете, что там с молодыми красавицами делают? -- Ирэн молчит, не шевелится, откинувшись на спинку стула. -- Ну что вы за экземпляр? -- в сердцах подпрыгивает на стуле следователь, -- А может прав господину полицмейстер и нельзя либеральничать. Вот я всегда был против битья, а Вы ничего прояснить для меня не хотите. Пользы от этого только вашим сокамерницам, а самой вам прямой убыток...

-- А кто такой Зубатыч? -- Неожиданно прерывает девушка монолог следователя.

-- Что? -- опешивает следователь.

-- Ну, Зубатыч? -- переспрашивает девушка.

-- Может Зубатов? -- поправляет чиновник, удивленно рассматривая её, будто некий диковинный экземпляр. Та кивает, -- Извольте - Зубатов Сергей Васильевич. Начальник особого отдела департамента полиции России, - значительно тычет он пальцем куда-то наверх.

-- Буду говорить только с ним, -- твердо говорит Ирэн.

-- Эка,-- смеется и покручивает ус следователь, -- Где же я возьму-то его в Ойске? Да и про что вы говорить с ним будете?

-- Государственная тайна, -- наклоняется к столу девушка.

-- А может Государево дело? - оживляется следователь, - Странно говорите... Вы из какой губернии? - Девушка молчит. -- В политику вляпались дальше некуда. А с ворами этими? - машет он бумажкой с фотографией Ирки "Легенды", - Вы же никакая не уголовница, а держат они вас за свою! Почему?

-- Буду говорить только с Сергеем Васильевичем Зубатовым, -- уверенно говорит девушка, -- Вы не поймете.

-- А попробуйте, -- мягко улыбается мужчина и неожиданно ставит на стол статуэтку Ленина, которая лежала в корзинке у Ирэн. Испытующе смотрит на девушку.

-- Поли-и-итика, - говорит он значительно, чуть проворачивая статуэтку в пальцах, - С каких это пор революционеры средней руки бюсты себе отливают?

-- Говорю не поймёте, да и в психушку не хочется.

-- Да я вот после этого, - еще раз выразительно показывает он бюст, -Во что хотите, поверю...

-- Ну, хорошо, -- устало откидывается на спинку стула девушка и устало чуть прикрывает глаза, -- Хотя все равно не врубитесь... - обреченно досадует Ирэн.

Следователь молчит, скрестив руки на столе, и постукивает карандашом как в самом начале разговора.

-- Какое сегодня число? -- спрашивает Ирэн.

-- Завтра Пасха, -- улыбается следователь, -- Грех не знать.

-- Ну, так звоните в Бессарабию! Прямо сейчас! -- выпрямляется на стуле Ирэн, -- В Кишиневе уже распущен слух, что Царь секретным указом разрешает грабить евреев три дня после пасхи. Если не подготовитесь, будет страшный скандал по всей Европе. Трупы, калеки.

-- Что такое звонить? - раздраженно говорит следователь, - У меня что, Бессарабия на окраине города что ли. Телеграфировать другое дело. - Следователь встаёт и начинает ходить туда-сюда, покручивая ус.

-- Значит погром в Кишиневе? -- деловито-задумчиво ухватывается он за подбородок, сев обратно на стул, -- Всколыхнется значит ситуация с мальчиком. Ну, говорите-говорите, - поторапливает он.

-- Не знаю ничего про мальчика, -- отвечает Ирэн, -- А что погром будет -- точно.

-- С него-то все и началось, -- легко встает мужчина и сразу становится ясным, что тон плохого следователя был наигран, -- Именно с русского мальчика, убитого в Дубоссарах.

В кабинете зависает молчание, а следователь снова садится за стол и задумчиво крутит в руках статуэтку.

-- Двойственное чувство, - поднимает он глаза от статуэтки, - Если информация подтверждается, Вы - клад для оперативника, зато Пасха насмарку, а если нет...

-- На нет и суда нет, - перебивает его Ирэн, - Зато Пасху отгуляете, а свои перспективы я уже слышала...

Телеграфная лента с треском лезет из аппарата.

Мужская рука в жандармском кителе отрывает ленту, и молодой офицер идет с ней к тяжелым дубовым дверям.

Открывает. Обстановка та же - Ирэн и следователь сидят по разные стороны стола.

Офицер, молча, подает ленту следователю и тот начинает читать

-- Странно... - говорит следователь и машет рукой секретарю, чтобы тот уходил, - Главное слово в слово... И Секретный указ царя. Ай, как не вовремя, - озадачивается он...

-- Что, Пасха? - спрашивает Ирэн. Берёт статуэтку Ленина и крутит в руках.

-- Знаете, Ирочка, -- кивает ей в ответ следователь, -- А я, пожалуй, рискну распорядиться - плевать на праздник! Большие жертвы, говорите?

-- Про убитых не знаю, а вот калек почти пятьсот и город в руинах.

-- Теперь главное письмо соорудить по форме, -- Мигает девушке следователь и тянет к себе чистый лист бумаги. - Кстати! Позвольте представиться - Сергей Васильевич Зубатов, - чуть приподнимается он в кресле, - Ну и хотелось бы Ваше настоящее имя... - начинает писать он.

-- Ира, - говорит девушка и, потянувшись, ставит на стол статуэтку Ленина. - И я... Я не из вашего времени... - решительно произносит девушка.

Крытая коляска с кучером. На облучке внутри Зубатов с Ирэн выезжают из арки полицейского управления. Сыщик на выезде показывает городовому у ворот полицейский жетон. Тот вытягивается и пропускает.

Девушка не может скрыть своего интереса к старому Ойску и крутит головой будто ребенок.

Зубатов наблюдает за ней.

-- Не боитесь? - интересуется Зубатов, - Дальше-то без меня, - передает он несколько купюр девушке. -- Снимете нумер.

-- Мне бы домой, -- Ирэн очнулась от наваждения, -- ...Не могу я без душа.

-- Душа? -- удивляется Зубатов, -- Эка хватили. В России на всю Москву их по пальцам, да и большинство почитает мытье в душе занятием странным и вольным. А тут даже не Москва.

-- А как мыться?

-- У меня дома ванна со смесителем. В управлении нашем только руки и помоешь, да туалеты. Кто по старинке с кувшинами. Ну, к делу, - оживился собеседник. - С утра берете гостиничную служанку и с ней за покупками... Завтра бал.

-- А я танцевать не умею, - смотрит в окно девушка.

-- Всему научитесь. Если вы со мной - поддержка полная, - настаивает Зубатов, - Вместе Российскую историю охранять будем! Решайтесь... - Зубатов вербует девушку как опытный оперативник, понимая, что та может сбежать.

-- А кто на балу будет? - интересуется Ирэн.

-- Полицмейстер, - начинает перечислять Зубатов, - Богатеи Ойска, кстати, вы замужем? Ну, там... у себя.

-- Нет.

-- Вот и хорошо, - оживился Зубатов, - На балу много холостяков будет. И людей хороших - познакомитесь. Может, приглянётся кто. Например, Антоновский будет, - Зубатов испытующе смотрит на Ирэн.

-- Хозяин Авроры?.. - встрепенулась Ирэн, - А я даже не знаю, в чём идти и что покупать. Может сослаться на потерю памяти? - спрашивает девушка.

-- Хорошая мысль, - оживляется Зубатов.

-- Тогда где мы устроим шопинг?

-- Шопинг? - таращит на нее глаза Зубатов,

-- Ну, магазин женской одежды у вас есть?- Поправляется Ирэн.

-- Переодеться мысль - хорошая, - задумчиво повторяет Зубатов и подает девушке сложенную бумагу. Та протягивает руку, -- Шооопинг, - не отдает бумагу сыщик, убирая руку, - Лучше уж мы вам документы справим по чести из этой бумаженции. - Прячет он справку обратно в карман, - Да, и как у вас с французским?

-- Немецкий. Слабо, -- признается девушка, провожая взглядом документ.

-- Что так? -- удивляется Сергей Васильевич, -- Неужели в вашей губернии - делает он ударение, - с образованием настолько тяжело?

-- Там вообще непросто...

-- Заварили мы кашу, - меняет тему сыщик, - Теперь ни о какой Пасхе в Кишиневе не задумаются. А документы будут уже завтра, - деловито подытоживает он, - А сегодня... - делает сыщик значительную паузу, постукивая тростью в пол, - Вместе и до конца? - Зубатов, испытующе глядит на Ирэн. Девушка отводит глаза.

Гостиничный номер. Старинная обстановка. За дверью ванной комнаты слышен шум воды и женский голос напевает: "Стюардесса по имени Жанна"

За окном стреляют петарды - город празднует пасху.

Прислуга заносит какие-то коробки. Наконец миловидная девушка приоткрывает двери ванной комнаты, но не заглядывает.

В щель видно, что там плещется Ирэн.

-- Сударыня, -- кричит служанка, -- Через десять минут не начнем собираться, никак не успеем.

-- Думаешь? -- булькает от неожиданности Ирэн.

-- Никак! -- подтверждает служанка, -- Я уж все приготовила: корсеты расшнуровала. Пудра. Румяна. Еще и прическу делать. - Накручивает она вату на длинные спички, делая что-то вроде ватных палочек.

-- Иду, -- фыркает Ирэн и выходит спустя минуту в забавных панталонах. - Ну, видите, - радуется служанка, - В самую пору взяли - Вы же чуть больше меня. А что, на самом деле ничего не помните? - возвращается она к какому-то разговору.

-- Потеряла память, - со вздохом отвечает Ирэн, рассматривая приготовленные Ариной "ватные палочки", - Совсем как дите малое. Ну, доктора говорят, есть такая болезнь.

-- А я и смотрю мое имя вас не удивило, - тащит со стола платье служанка, - А так-то каждый, кто узнаёт, что Ариной зовут, так сразу про няню Пушкина спрашивает.

-- Ну вот, - улыбается Ирэн, - теперь веришь?

-- Теперь да, -- успокаивается та, -- Вы спину-то, спину прогните, а то не получится никак.

-- Послушай, - спрашивает Ирэн, - А квартира дешевле отеля стоит?

Служанка удивленно пялится на Ирэн

-- Ну, гостиницы,- поправляется Ирэн. - Нумеров...

-- Квартира нумеров всегда дешевле, да, только там служанку по найму брать надо! Вам же еще и горничная-кухарка нужна. А прачка?

-- Прачка? -- удивилась Ирэн.

-- Неужто сами стирать будете? -- смеётся служанка, -- Так времени сколько уйдет и руки? Хотя с прачкой-то не задача: пришла-ушла, а вот с прислугой и чтобы могла все да молчала -- проблема...

Завиваются нагретыми щипцами.

-- Прямо кукла будете, - смеется служанка, расчесывая локоны,

-- А мне и так иногда кажется, что я Барби... - Арина удивленно смотрит на девушку, но ничего не говорит, - Ну, не совсем настоящая...

Пауза. Арина укладывает волосы. На улице взрываются праздничные петарды.

-- И зачем только люди воюют? - спрашивает служанка после очередного разрыва петарды на улице.

-- Как зачем? Чтоб капуста в карманах и тачка покруче...

-- Тачка?

-- А главное всё и сразу... - продолжает Ирэн, - И чтобы в темпе вальса...

-- Да уж, лучше бы танцевали... - Не выпуская щипцов для завивки кружится Арина за спиной у Ирэн.

-- А вот жертвовать собой ради дела никто не будет,- продолжает Ирэн.

-- Смотритесь! - Командует Арина.

Ирэн глядит в зеркало.

-- Да не так, -- рассмеялась служанка, -- Точно как дите малое, на ноги встать надо. Целиком смотритесь.

Ирэн встает и, увидев себя в новом платье, неожиданно спрашивает свое отражение:

-- А ты смогла бы?

-- Прислуживать-то? -- расцветает Арина, -- Могу, и дорого не возьму, только комната мне нужна отдельная и не за печкой.

-- Арина, а как ночью магазины охраняются? Та же Аврора, например?

-- Во дворе собака, на окнах ставни...

Коляска и цокот копыт.

-- Вона Аврора, - неожиданно тычет пальцем Арина.

Коляска как раз едет мимо рынка, где была задержана Ирэн.

Девушка вздрагивает. -- Поворачивай!

Коляска едет по рынку и подкатывает к Авроре.

-- Стой, Емеля! - тычет Арина извозчика в спину, - Десять минут и назад поедем...

-- Как думаешь? - спрашивает Ирэн, - Есть кто в магазине?

-- Собаки не видать, да и свет горит. А самого купца нету,- выбирается Арина и помогает выйти Ирэн. - Когда купец здесь всегда мобиль стоит...

-- Машина? - спрашивает Ирэн.

-- Да не машина! - досадует служанка, - Машина на пару... Мобиль... В Ойске самый первый купили. Кожа на сиденьях красная, -- сверкает глазами девушка, -- Верх откидной...

-- Ты заходи пока, - что-то соображает Ирэн, - А я знакомых посмотрю, кажется мне, вспоминаю я что-то...

Арина удивленно смотрит на девушку и проходит в двери, звякнув колокольцем.

Ирэн остается на улице и всматривается в окно, за которым темннет таинственный чулан. Спустя несколько секунд она заходит в Аврору, придерживая колокольчик от звяка. В зале слева слышен голос Арины.

Девушка быстро перебегает по пустому гостевому залу с диванами к кладовке.

Плотно закрывает за собой тяжелую рубленную дверь .

Садится на свой архив и начинает читать Ефейкин заговор.

- Спасова рука, Христова печать, Божьей матери крест, - читает чуть нараспев Ирэн как делала это когда-то Ефейка. - Положите над рабой Ириной обережный круг. От языкастых-зубастых, на дворе на поле. Не дай Круг никому подойти ко мне меня заметить. Аминь!

Девушка волнительно смотрит на дверь кладовки в ожидании перехода. Неожиданно дверь дергают с той стороны. Но открывается она только со второй попытки.

На пороге Арина с корзинами.

-- Захлопнулись? - Удивленно смотрит служанка. - Немудрено... Тугая, - досадливо шевелит она дверь кладовки.

-- Ага, - разочарованно говорит девушка, - Типа того... Двери перепутала...

-- Едемте, - успокаивается служанка, - Нам ещё к балу одеваться...

Вечер. Зубатов на улице встречает экипаж, из которого выходит Ирэн. Служанка Арина помогает ей выйти и забирается обратно.

Зубатов с Ирэн направляются в кованые ворота большого дома.

-- Не стесняйтесь, -- инструктирует девушку Сергей Васильевич и шутит, -- Я же, Ирочка, до бальных забав не охотник, -- Зубатов доволен, что Ирэн приехала, -- Представляете? Почти за пять лет впервые в свете. Не знаю даже, кто большим сюрпризом будет -- вы или я. - Шутит он, - Как представимся? Не говорить же правду?

-- Скажите - кузина, -- отвечает девушка.

-- Пусть кузина, -- смеется Зубатов и подает руку, -- Будет у вас хоть один родственник здесь, кстати, полицмейстер о Вас в курсе, но знает не всё, так что с ответами аккуратнее - жох еще тот, - Подает он лакею на входе перчатки, трость и шляпу.

Хозяин дома с пушистыми усами и в европейском костюме встречает их на входе.

-- Ироида Семеновна, - представляет девушку Зубатов.

Она подает полицмейстеру руку.

-- Андрей Леонидович, -- целует тот запястье девушки пухлыми губами, забавно шевеля усами, -- Наслышан, наслышан.

Мило улыбаясь Ирэн, мягко отнимает руку.

-- Коротко и по делу, - разворачивается-вышагивает по коридору полицмейстер, - Я в работе званий не терплю, сам со следователей начинал, так что без скромностей.

Ирэн и Зубатов молча идут следом.

-- Скажите, голубушка, -- останавливается около входа в зал, за которым слышен гомон гостей. Полицмейстер испытующе смотрит в глаза Ирэн, -- Как это у вас выходит, что вы кое-что про завтра знаете?

Ирэн коротко глядит на Зубатова, а тот одобрительно кивает, чуть прикрывая глаза.

-- Вижу, будто газетный текст, -- улыбается девушка, -- Будто в кино.

-- Кино? - удивляется полицмейстер.

-- Синематограф, - поправляется Ирэн.

-- Ага? -- поворачивается к Зубатову хозяин дома, -- А вы Гапону не верили. Пророчество! Всё тоже самое! Картинки, буквы.

-- Гапон - это поп? -- попробовала уточнить Ирэн.

-- Давайте заканчивать, -- неожиданно вмешивается Зубатов, со значением глядя на хозяина дома, -- Андрей Леонидович, если сейчас Ирочку разговорить, мы к гостям никогда не зайдем.

-- Да, да, -- спохватился полицмейстер, -- Все так. Ну что же, я в любом случае двумя руками за ваше назначение, деточка. При Сергее Васильевиче не забалуешь. Ну а если вдруг по мне какое видение, вы уж информируйте сразу, -- просительно заканчивает он. - Да, и вот вам жетон полицейский, - подает он блестящую штучку, - А то пока наши ведомства документы оформят... - смеется он...

Они заходят в зал, где за столом уже рассаживаются гости.

-- Меньше говорим, больше слушаем. -- Шепчет в дверях девушке Зубатов.

-- Идемте-идемте, -- широко вышагивает полицмейстер,

Они направляются к богато сервированному столу.

Из-за дальнего края стола поднимается рука в белой перчатке и призывно машет.

-- Михаил Михайлович, -- представляет полицмейстер статного мужчину.

У Ирэн перехватывает дыхание. Перед ней стоит купец Антоновский из журнала "Нева" собственной персоной.

-- Антоновский, -- берет он ее за руку, -- Михаил Михайлович. -- Представляется он, и неожиданно по лицу его бежит легкая тень, -- Мы не могли с вами где-то раньше встречаться?

Мужчина явно не играет, а Ирэн смеется:

-- Нет. Разве что лет через сто?

Антоновский удивлен.

-- Ироида Семеновна, моя кузина, -- вмешивается Зубатов, прерывая паузу и недовольно глядя на Ирэн.

Однако Ирэн, будто не видит его и рук не отнимает. Они с Антоновским с неподдельным интересом рассматривают друг друга, словно не замечая суеты Зубатова.

-- Идемте за стол, - сыщик проницательным взглядом смотрит на пару.

Рассаживаются. Зубатов устраивается по другую руку от Михаила Михайловича.

-- Сергей Васильевич, -- укоризненно глядит на него купец, -- Ирочку посередке надо бы.

-- Ей говорить неудобно будет, -- спокойно отзывается сыщик, устраиваясь на стуле, -- Лучше уж вы головой покрутите.

-- Ладно-ладно, -- мирится Антоновский, -- Я ж и забыл, что для вас служба-работа прежде всего. Ироида Семеновна, давайте я за вами без лакеев поухаживаю.

Ловко оперируя лопаточками, он тащит на тарелку к девушке несколько кусков заливного и рыбы.

-- Севрюга, -- шепчет он, -- Такого в наше время мало где попробуешь.

-- В наше время тоже... - машинально отвечает девушка.

При этой фразе купец с интересом смотрит на девушку.

-- Нашлись бумаги? - отвлекает Зубатов Антоновского.

-- Куда там, - обреченно машет рукой Антоновский, - Уперли! Отребье Хитровановское, - Да еще и колокольчик с дверей сняли.

Девушка встречается глазами с Зубатовым, и сыщик приглашает ее на танец.

Звучит вальс - Ирэн кружится в танце с Зубатовым.

-- Вы молодец, Ирочка, хорошо держитесь. Только про время - это лишнее, -- шепчет он, уже танцуя с девушкой.

Ирэн неловко наступает на ногу Зубатову. Он делает вид, что не заметил.

-- Ироида Семеновна, - становится серьезным Зубатов, - Скажите, а тот колокольчик, что был у вас вместе с Ульяновым часом не из Авроры?

-- Аврора? - шаловливо откидывается на его руках Ирэн без тени смущения, - Крейсер?

-- Магазин Антоновского! - Твердо отвечает сыщик, - Стоит на Хитровановском рынке... Вы же по моей информации у него жили?

Фигура вальса меняется на медленную и неожиданно рядом с парой возникает статная фигура Антоновского. Он, щелкнув каблуками, меняет Зубатова.

-- Не вспомнили, где видели меня? - приноровившись, кружится в танце девушка.

-- Может, в Авроре? - гадает Антоновский, - Хотя... Вас бы я сразу приметил...

-- А приметили, так подошли бы... - продолжает дразнить его Ирэн. - Я слышала, у вас из Авроры что-то украли?

-- Это неважно... - Вдруг азартно кружит он Ирэн...

Утро.

Ирэн едет в пролетке... В задумчивом настроении. Рядом с ней в экипаже сидит служанка Арина с какими-то коробками.

-- ... мужчина-мечта... На мобиле довёз? Вот прокатиться бы!

-- Мечта? Бабки-тачка? - иронизирует Ирэн, - А хорош - да-а... - отворачивается она к окну. - Но мне домой надо, а то вдруг перехочется.

-- Так в управление или домой поедем? - служанка растерянно пучит глаза.

-- В "Аврору" через управление.

Ирэн заходит в приёмную Зубатого.

-- Сергей Васильевич у себя?

-- Ни как нет, отъехали-с.

-- Мне нужно оставить ему кое-что, - Ирэн показывает корзинку.

-- Оставьте мне - я передам.

-- Не могу. Слишком Важные документы.

-- Хорошо. Только быстро.

Ирэн юркнула в кабинет и быстро вернулась обратно, поправляя корзинку.

Цокот копыт. Ирэн с Ариной в экипаже.

-- Мы зачем туда? - осторожно спрашивает Арина

-- Да я по-моему в кладовке браслет потеряла... Как поступим? -- по-заговорщицки вкрадчиво говорит Ирэн.

-- А как в прошлый раз...

-- Мне же нужно без посторонних посмотреть...

-- Сидим-ждем, пока не зайдет кто. Через пару минут - следом. Я в залу, а вы уж там шурудите чего надо. Вона магазин, - Арина кивает в сторону, -- Антоновского опять нету.

-- Значит как вчера? Ты в основной зал и двери за собой прикрой обязательно. Приказчика не выпускай.

-- А после?

-- Если не получится - в залу войду и сразу уходим.

-- Что не получится-то?- удивляется Арина

-- На этот раз должно получиться, - Ирэн поправляет платок, которым накрыто содержимое корзинки.

Прогуливающаяся невдалеке парочка направляется прямиком в "Аврору".

-- Заходят, - поворачивается служанка к Ирэн, -- Через минуту идем, -- тычет она извозчика в спину, -- Не спи употь! До вечера заплачено!

Дверь "Авроры" со знакомым скрипом проворачивается на петлях. Звонко брякает колокольчик, упреждая приказчика об очередном визите.

Арина шустро заскакивает в левый проем и, прикрывая за собой створки, исчезает в зале.

Ирэн замирает, с трудом удерживая тяжелую пружину от повторного бряка колокольца прикрывает дверь. С явной надеждой глядит направо, где в дальнем углу притаилась кладовка.

На входе ничего не поменялось: на месте диспенсера-бочка и те же одиночные ящики из грубо сколоченных досок, а вот в кладовке на месте, где сидела при переходе Ирэн, лежит куча старых мешковин.

Девушка в панике отбрасывает тряпье в сторону и из-под очередной рогожи показывается коробка с подшивкой "Невы" и куклами.

Ирэн достаёт из корзины Ленина, перекладывает содержимое коробки в корзину. Садится на перевёрнутое ведро.

-- Спасова рука, Христова печать, Божьей матери крест, - нерешительно начинает шептать она,- но тут на улице звучит гудок клаксона.

-- Положите над рабой Ириной обережный круг. От языкастых-зубастых, на дворе на поле. Не дай Круг никому подойти ко мне меня заметить. Аминь!

За дверью шаги. Ирэн зажмуривается.

Дверь с силой дергают.

На пороге стоит Антоновский.

-- Ироида Семеновна? - удивленно всматривается он в темень, - Вы как здесь? Зачем?

-- Сами же в гости приглашали, - вытирает глаза Ирэн, поднимаясь с перевернутого ведра - А дверь захлопнулась - оправдывается Ирэн

-- Так может чаю? - спохватывается купец, - Как у вас со временем?

-- Я до пяти свободна... - отвечает Ирэн

-- Тогда едемте обедать! - восклицает мужчина.

Из залы выходит Арина.

-- Доброго здравия, - чинно кивает она купцу, - Идемте... - И берёт Ирэн под руку, - Я все.

Едемте обедать! - еще раз восклицает купец, - А душка ваша сама закончит, - улыбается он Арине.

-- Езжайте уже... - забирает корзину у Ирэн служанка, - Дом наш на холме Строгановском, - кивает она с благодарной улыбкой купцу, - На мобиле лучше от рынка заезжать...

Ресторан "Тихвинъ" и одетые в одинаковую одежду официанты.

-- Давненько не был, - сбрасывает на руки гардеробщику плащ Антоновский и рассматривает обстановку, - А что братец одеты вы нынче на один манер все?

-- Униформас-с, -- улыбается администратор замечанию Антоновского. -- Европас-с, прошу, -- ловко хватает он под локоток Ирэн, -- Кабинетик изволите или в зале сядете?

Девушка немного не в своей тарелке, но делает вид, что все хорошо и руки у администратора не отнимает.

-- Вы как, насчет кабинета Ироида Михайловна? -- Вышагивает перед ними купец, рассматривая свежий ремонт. - Так тут и в зале никого...

-- Пусть лучше кабинет, -- настаивает Ирэн.

-- Прошус-с, -- еще раз забавно "свистит" администратор, -- Андрей! -- обернулся он к официантам, -- В кабинет, меню les donne , ну и сам расскажи-montre . - Передает он руку Ирэн Антоновскому.

Тот трепетно ее перехватывает и нежно сжимает.

Ирэн взволнована. Она не отнимает рук, а дыхание у нее неожиданно перехватывает.

-- La madame, ce n'est pas cela ? -- учтиво беспокоится администратор.

-- O; chez vous la pi;ce pour dames ? -- интересуется Антоновский. -- Ирочка, идите вас проводят, приведетесь немного в порядок.

Дамская комната. Ирэн беседует со своим отражением в зеркале

-- Расклеилась, Мата Хари? Мужчины уже в туалет водят! -- Соберись! - наконец командует она своему отражению и решительно выходит из туалета.

Ирэн заходит в отдельный кабинет и, не дожидаясь действий привставшего Антоновского, садится за стол по правую руку от него.

Официант с разносом расставляет первые закуски и с удивлением смотрит на девушку. После уходит.

-- Почему он так смотрел? - тихо спрашивает, чуть наклонившись к купцу, Ирэн.

-- Этикет-с, Ироида Семеновна, - смущается ее доверительности купец, - По левую руку садиться нужно - так удобней ухаживать.

-- А Зубатов на приеме, почему так же усадил? - удивляется девушка.

-- Зубатов? - фыркает Антоновский, - Да Сергею Васильевичу до обычной жизни никакого дела нет, одна работа.

-- Что будете-то?- тянется девушка к тарелкам.

Антоновский удивлен.

-- Вы Ирочка прямо Жанна Д'Арк какая-то, - выхватывает он у девушки из-под рук салатницу, - Хорошо времена наши без инквизиций, а то любите вы коленце выкинуть, - смеется он, берёт он салатницу и накладывает Ирэн.

-- Скажите, Михал Михалыч, - начинает есть Ирэн неловко управляясь с вилками, - А почему Вы до сих пор не женились?

-- Зубатов рассказал? - смущается купец, - Ах да! Я же совсем забыл, из какого вы ведомства. - Возникает пауза.

-- Жениться-то не задача, Ироида Семеновна - чуть прикрывает глаза купец, - Что делать потом с этим? О чем говорить с теми, кого мне в невесты прочат? Знаете, как не хватает иной раз собеседника? -- глядит он вкрадчиво. Ира мелко-мелко кивает,

-- Все по Екклезиасту и ничего не меняется, -- подтверждает вслух девушка.

-- Ой ли? -- строит вопросительную гримасу Антоновский.

-- Жить иногда неохота! -- с вызовом глядит на него Ирэн.

-- Вот! -- удовлетворенно откидывается на спинку стула мужчина, - Смотрите, сколько у нас общего. Я вот раз в кабинете своем в "Авроре" и размышлял о судьбах человеческих: как они из века в век существуют, будто под копирку. Сильная минута тогда была. Высокая! Я же, Ирочка, пятью языками владею, все полагал, наврут переводчики, и, чтоб ошибки избежать, сам Библейскую историю читал. Вы думаете, мне богатство мое надо? -- задает он неожиданный вопрос, но ответа не дожидается, -- Богатство так -- только для обеспечения амбиций и чтобы время было понять насколько сложно что-либо изменить, -- закрывает он руку девушки ладонью.

-- Вы расстроены из-за пропажи? Что у вас украли?

-- Эх, подвел я Сергея Васильевича, так подвел...

-- А как подвели-то?

-- Сюртук у меня украли из гостевого зала, Ироида Семеновна, - коротко смотрит на девушку купец, - Сюртук, а там документы, важные... Зубатов-то сюда только за ними ехал... Если не найдутся эх... Покатится история совсем по другим рельсам...

-- Вы о себе лучше расскажите, - меняет тему после паузы Ирэн и чуть подвигается к нему, будто ожидая поцелуя.

Губы их почти рядом и вот-вот будет поцелуй, как дверь в кабинет распахивается и заглядывает официант.

-- Консоме подавать? - спрашивает он.

Купец досадливо машет перчаткой официанту, чтобы тот ушел. Дверь закрывается.

-- Как же хорошо, что вы здесь, Ирочка, -- накрывает еще раз кисть Антоновский.

Ирэн закрывает глаза и снова ждет поцелуя, но картинка повторяется в точности:

Дверь распахивается и на пороге стоит официант с управляющим.

-- Консоме! - торжественно говорит управляющий.

Картинка ломается. Ирэн убирает руку.

-- Европас-с-с, говорите? - ехидно спрашивает купец.

-- Консоме! - утвердительно сообщает администратор еще раз и, не понимая издевки, - Луковый суп! Франция!

Утро. Цокот копыт. Ирэн с Ариной в экипаже.

-- Мы часом не украли вчера, барыня? Тяжеловат браслет-то...,- спрашивает Арина.

-- Не волнуйся - это мои вещи, - задумчиво отвечает Ира.

-- Что-то вспомнили?

-- Нет. Не получилось, - машинально отвечает Ирэн, рассуждая вслух, - Видимо я что-то уже изменила тут, потому и домой попасть не могу...

-- Так мы только из дома, - таращит глаза Арина.

Неожиданно, Ирэн видит на площади около полицейского управления переодетого дворником вора Лопотушу.

-- Ну конечно! - радуется Ирэн.-- Прикрой-ка меня, - прячется девушка в глубине пролетки. - Давай прямо к воротам, - кричит она извозчику, высовывая руку с жетоном из пролетки.

Полицейский на входе, увидев жетон, делает разрешающий жест, отступая чуть назад. Пролетка заезжает в темноту арки.

-- Где просчитались-то? - Сидит за столом Зубатов и ерошит себе волосы.

-- Сами же говорили, праздники, -- отозвалась Ирэн.

-- Праздники-праздники, -- поднялся и раздраженно зашагал сыщик. -- Что это за праздники такие, в которые и работать нельзя? Неужели в Кишиневе служаки настолько верующие, что в Пасху решений не принимают, дьявол их забери? -- смахивает он на пол со столешницы телеграфную ленту.

-- Немудрено, что революционеры нас обгоняют, - перекладывает он бумаги на столе, что-то ища.

-- В наше время так же, -- пискнула с дивана девушка, -- Если праздник - никто ничего не делает.

-- Надоело все! -- идет к окну сыщик, -- Вон смотрите. Каждый по своему делу катится, лица счастливые, Пасха, а в Кишиневе сейчас жизни человеческие отнимают. - Поднимает он с пола белую полоску. -- Весь город поднялся. Весь! Будто нет власти и вообще ничего человеческого нет! Губернатор бездействует, а без приказа своим местом никто рисковать не станет. Что это за еврейский вопрос такой? В ваши времена как такое решается?

-- Нет такого, -- отвечает Ирэн, -- Никто-никого по расовому признаку давно не меряет. Почти никто.

-- Расовый признак? -- удивляется незнакомому словечку Зубатов, -- А, ну да, от слова раса, и что прямо нигде?

-- Ну, неофашисты есть, конечно, но мало.

-- Неофашисты?

-- Фашизм возникнет в Италии двадцатых годов, -- Начала было историю Ирэн, но ее прервал появившийся на пороге секретарь.

-- Обер-полицмейстер подошли, Сергей Васильевич. Просили сказать.

-- Потом, -- отмахнулся тот, -- Захочет настроение себе портить, сам позовет!

Однако неожиданно в кабинет заходит ни больше, ни меньше как полицмейстер собственной персоной.

-- Сидите-сидите, -- машет он рукой в перчатке. Всё существо его выражает благожелательность. -- Хорошо поработали, Сергей Васильевич. Молодцом! Когда в Москву-Петербург едете? -- с этими словами он подошел к поднявшейся все-таки Ирэн и поцеловал ей руку.

-- В Петербург надо, -- грустно улыбается Зубатов, -- С Москвой-то порядок, но и у вас тут нужно с рабочим движением доделывать.

-- Да уж, -- пушит усы полицмейстер, -- Задала нам Ирочка дел. Весь департамент Российский с ног на голову. И главное, точно-то как все сказали! Треть Кишинева в руинах! Покойников-калек без счета, и ведь предупреждали! Сутки телеграфы слали! Честь по чести информация -- готовьтесь, будет погром! Мне уж отовсюду звонили, мол, откуда знал, но я ни-ни, -- кивает он тревожному взгляду Зубатова. - Я что зашел-то. Двое из этих уже приехали. - Тычет он пальцем в потолок, - К шести вечера будут здесь. Контрольной встречи с информатором хотят. - Коротко глядит он на Ирэн. Большие величины! - поднимает он палец еще раз, - Скажут - сапоги им буду чистить... Так что если отказывать гостям соберетесь, то лучше уж сами, - чуть испуганно добавляет он. - Вы же мне не подчинены...

-- К шести? - твердо спрашивает Зубатов, переваривая новости.

-- Так и сказали, - выходит из кабинета полицмейстер.

-- Обложили, Эх Антоновский, Антоновский...- говорит за спиной Зубатов, - Контрольной встречи требуют, да кто они такие? - отдергивает сыщик штору, - Ирэн смотрит в окно за портьеру, что отдернул Зубатов, а там, на площади, по-прежнему фигурка переодетого дворником Лопотуши.

- Спрячетесь здесь - посмОтрите что за гуси - продолжает сыщик указывая девушке на плотную штору, - может, узнаете кого по истории губернии вашей.

-- Мне отлучиться надо, - не отрывает глаз от Лопотуши девушка.

-- Только недолго, - деловито отзывается Зубатов, -- Продолжает раздумывать о чем-то своем Зубатов, покручивая ус, - Эка... Сапоги он будет чистить...

Ирэн бежит темным коридором и через неприметную дверцу выходит на улицу. Дверь за ней захлопывается. На внешней стороне двери нет никаких ручек - что-то вроде черного хода в одну сторону.

Девушка торопливо машет извозчику стоящему невдалеке.

-- К парадному полицейского через Мясницкую, - командует она, забираясь в коляску. - Да не спеши, как подрулим тормознёшь.

Коляска исчезает за углом.

Площадь перед управлением. Переодетый дворником вор с метлой неторопливо покуривает, рассматривая с дальнего конца площади экипажи и людей снующих возле управления.

Из-за угла появляется коляска и встает рядом с Лопотушей, перегораживая тому обзор.

Вор рассерженно швыряет окурок и всматривается в глубину коляски.

-- Не меня ли высматриваешь, Лопотуша? -- раздается у него за спиной голос Ирэн.

Вор глядит краем глаза, потом оборачивается и пытается изобразить удивление.

-- Шли бы вы, барышня, -- гукает он, осматриваясь, -- Какой я вам Лопотуша, обознались, наверное?

-- Главное, что ты не обознался, -- делает еще шаг Ирэн, -- У меня до Хитрована разговор, -- твердо говорит она. Вор ошарашен, -- Ну рассуди сам, -- останавливается за пару шагов до него Ирэн, -- Хотела б я сдать вас, где бы уже были?

-- А не взяли бы, -- буравит вор девушку глазами-буравчиками, -- С хаты мы в тот же день съехали, так что голый атас бы вышел на всю управу вашенскую, -- сжимает он руки на черенке метлы.

-- Не взяли бы? А утром, когда ты возле управления подметал?

-- А чего же тогда не подошла?

-- А ты бы еще на крыльцо залез, - смеется Ирэн, - Да и не одна я была. Ефейка-то с Антохой где? -- меняет она тему разговора.

-- На хазе Хитровановской. Наблюдают, кто по душу нашу пожалует.

-- Никого не будет, -- твердо сказала Ирэн, -- Меня ждешь?

-- Тебя, -- кивнул тот, -- Молодцом подошла. Ширму сделала по чести, - кивает он на извозчика, - Не продала что ли нас? А как тогда увернулася?

-- Меньше знаешь - лучше спишь, -- смеется девушка, -- Я теперь на службе. Не переживай - мы по политике работаем. Приходи-ка лучше вечером на хату Хитрована, много интересного расскажу - там и потолкуем.

-- Пускай, -- твердо кивает вор, -- На разговор часа два клади. Точно не забоишься?

-- Не наезжай... -- твердо глядит Ирэн, -- Ответь лучше, почему рынок будто вымер - никого не видать.

-- Это тебе не видать, -- смеется вор, -- И кто теперь наши-ваши? Мне только подтверждение нужно было, что на службе ты, чтобы рассчитаться по чести, а тут гляди, как повернулось, -- ухватывает он бороду в ладонь, -- Сама подошла. Ладно. До вечера тогда, -- тащит он с себя фартук с бляхой, -- Твой извозчик?

-- Мой.

-- Пешком дойдешь?

-- Конечно. Сколько я должна? -- шагает она к извозчику.

-- Да рассчитаю я его, -- кидает метлу за облучок Лопотуша.

-- Знаю я вас, -- сует Ирэн деньги моргающему от неожиданности вознице.

-- Много дали, барыня, -- удивлялся тот.

-- Вот и отвезешь его на Петров рынок, -- распоряжается девушка, -- Тебе туда? - спрашивает она Лопотушу.

-- Доедем, -- теснит вор извозчика на облучке, -- Хваткая ты, Ирка, -- хлопает он широченной ладонью мужика по спине, да так что у того чуб взметнулся, -- До вечера что ли? - обнимает он извозчика.

Перепуганный возница в обнимку с вором трогает экипаж и заворачивает в ближайший переулок.

-- Цыок-Цоук, -- звучит эхо сводчатой арки управления. -- Аджыссь, -- скрипят-бахают тяжелые двери. -- Цонд-цонд, -- бубнит лестница.

Коридор. Поворот. Перед кабинетом Сергея Васильевича девушка сталкивается с расстроенным донельзя полицмейстером.

-- Вы представляете, - говорит он девушке, - Свалились без каких-либо объяснений... Сам их привел, будто мальчишка-секретарь какой - Обреченно машет он рукой и уходит.

Ирэн заходит в приемную.

Секретарь встревожено выскакивает из-за стола.

-- Нельзя пока, Ироида Семеновна, -- как-то виновато говорит он, -- Сергей Васильевич работают. Сказал не пускать никого.

-- Задержанные? -- интересуется Ирэн.

-- Да нет, -- смущенно улыбается секретарь, -- Важные кто-то не из нашего ведомства. Полицмейстер только-только завел, а нам теперь за портьерой прятаться, когда позвонят...

Зубатов сидит за столом, рассматривая какую-то бумагу, а перед ним стоят двое - губастый мужчина лет пятидесяти и молодой человек до тридцати в белом кашне.

-- Все верно, - откладывает бумагу в сторону Зубатов, - Но вы же знаете - в случае контрольной встречи всё на мое усмотрение.

-- И тем не менее мы настаиваем, - твердо говорит губастый, а молодой двумя пальцами пытается забрать бумагу, что отложил Зубатов, но сыщик разгадав его намерение убирает бумагу подальше в толстую папку.

-- Не сегодня точно! - отрезает сыщик, - Мне нужны более веские основания, нежели бумага, пусть и за серьезной подписью! - Тычет он пальцем вверх.

-- Эта подпись министра!

-- Плеве наш министр - слов нет, но есть циркуляры, которые никому не обойти! - звонит в колокольчик Зубатов, ставя точку.

Звонок колокольчика и гости выходят в пустую приёмную.

-- Ну и как Вам орешек? - спрашивает человек в кашне пухлогубого, но тот делает жест пальцем, чтобы молодой замолчал. Осматривает приёмную и делает шаг по направлению к портьере.

В этот момент в приемную выходит Зубатов. Он разом оценивает обстановку и выразительным жестом распахивает двери ведущие в коридор:

-- Прошу!

Пауза продолжается какое-то мгновение и пухлогубый говорит, забавно пуша усы над пухлыми губами.

-- Для начала мы разберемся с вашими рабочими комитетами, а после и с вами, господин Зубатов.

-- Прошу! - еще настойчивей повторяет сыщик, указывая на дверь.

Парочка раздраженно выходит и за ними громко захлопывается дверь.

Зубатов поворачивается и смотрит прямо на щель в портьере, откуда за событиями подглядывает Ирэн.

-- Азеф! - твердо говорит Ирэн, стоя от Зубатова через стол, - Агент, провокатор и террорист - самый опасный и вероломный персонаж из вашего времени...

-- По вашу душу, Ирочка... Дааа... Расшевелили улей... Я думаю, нам надо поговорить начистоту, - постукивает по столу карандашом Зубатов будто на первом допросе, - Теперь в опасности не только вы, но и мои дела...

-- Подвела я вас с Кишиневом... - отвечает Ирэн, - Лучше бы ничего не рассказывала!

-- Я не об этом! - с досадой говорит Зубатов, - Лучше-хуже... Мне колокольчик, что у вас изъяли покоя никак не дает, - Достает он его из ящика стола, - Видите - не рядовой колокольчик, - тычет пальцем Зубатов, - С фокусом! Я сегодня у приказчика Антоновского был, так он говорит - похож... В тот же самый вечер из Авроры вместе с сюртуком и колокольчиком пропадают важнейшие документы. - Ирэн молчит, рассматривая руки, - Мне определиться теперь нужно, - ставит точку сыщик, - Предал меня Михал Михалыч или действительно прокололся?

-- Михал Михалыч ни причём!

Зубатов вопросительно смотрит на девушку.

-- Вы мне верите? Сергей Васильевич? - поднимает на него глаза Ирэн.

-- Где Ленин? - сыщик смотрит гипнотизирующим взглядом, словно удав.

Ирэн ставит статуэтку на стол.

Тихонько скрипит створка на входе Хитровановской хаты.

-- Тетка Ира, тетка Ира, -- выскакивает из полутемного угла Ефейка.

-- Привет, -- обнимает девчонку Ирэн, -- А где Антоха?

-- Там лежит, -- тычет девчонка пальцем. - Выздоравливает.

-- А что было-то?

-- Получили с него, -- швыркает носом та, -- Как углядели, что с приема полицмейстерского выходишь, так в тот же день и получили.

С этими словами она берет лампу и распахивает дверь.

-- Антон, как ты? -- спрашивает в темноту девушка.

-- Нормально, тетка Ира, -- раздается с кровати слабый голос, -- Ты заходи.

Лицо у парнишки напоминает сплошной синяк.

-- Кто это тебя? -- ужасается она.

-- Не переживай, -- разлепляет опухшие губы тот, -- Закон такой - провинился-получай...

-- Провинился?

-- Я ж поручался за тебя, а когда с меня получали, на своем стоял не отступался, почему и досталось.

-- Так пошла я? -- пищит Ефейка.

Антон кивает ей. За девчонкой хлопает дверь.

-- Чего пришла-то? -- спрашивает Антоха.

-- А соскучилась,

-- Если за бумагами, так забрали их, - говорит паренек.

-- Хитрован?

-- Не наши - не ваши... Фартовые. Всю квартиру перевернули. Тот, что в белом шарфе их под периной нашел. - Протягивает Антоха красный платок в белый горох.

Ирэн, расстроенная, садится на лавку.

-- Ты уходи теперь, тетка Ира, пока эти не вернулись.

-- Не пойду! -- твердо отвечает Ирэн.

-- Если нечего сказать будет, может плохо кончиться, -- морщится парнишка.

-- Все равно останусь, -- ставит точку девушка.

-- Помоги тогда встать - за стол пойду.

С трудом сбросив ноги с кровати, Антоха опирается на Ирэн, и они потихоньку переходят в соседнюю комнату, где садятся, глядя на трепещущий язычок керосиновой лампы.

Почти сразу скрипят под тяжелой поступью ступени.

Дверь открывается, и в квартиру заходят воры.

Раздвинув плечами остановившихся на пороге, протискивается Лопотуша. Последним заходит Хитрован.

-- Вечеруете? -- на правах хозяина шагает он к столу без тени иронии.

-- Привет, Хитрован, -- отзывается Ирэн, -- Здравствуйте и вам, господа воры.

-- А чего такая смелая? -- ужом присаживается рядом с ней молодой парень с цепким взглядом, -- Или смерти себе ищешь?

-- Ты тоже смелый, раз такие вопросы незнакомым задаешь, -- улыбается девушка хитроглазому, -- Или это когда с тобой еще четверо?

Вор опешивает, и неловкую паузу разрешает Хитрован.

class="book">-- Напугал? -- усмехается он вору и садится за стол напротив, -- Говорил я тебе, Басарыка, не выйдет у тебя Ирку в угол погнать, -- Чего пришла-то? -- глядит он на девушку, -- Говори, давай, времени мало.

-- Лопотуша сказал, пара часов на разговор, -- значит, есть время. - Отзывается Ирэн.

-- Не поняла зачем? -- садится и гладит свою бороду тот. За ним подаются двое остальных, пристально разглядывая девушку.

Пять пар глаз, подсвеченных керосиновой лампой, упираются в Ирэн, а каждый "щупает" ее по-своему.

Мужские крепкие руки тоже неторопливо устраиваются на досках стола, и лишь тонкие беспокойные пальцы Басарыки выдают его состояние.

-- Нет, -- отвечает Ирэн, -- Не поняла. А потом у меня разговор только к тебе, - говорит она Хитровану

-- Ха! -- сверкает зубами на огонек фитиля тот, -- Два часа Лопотуша на сборы положил правильно - мы же не государевы слуги -- дела у всех разные. А что не один я, так ты, Ирка, теперя девка лягавая, и мои разговоры с тобой в одиночку не ходят.

-- Ша, -- подался вперед Лопотуша и стукнул ладонью по столу, -- Федор говорит, с тобой не все так гладко, и мы хотели бы понять, что там у вас за секреты?

-- А сам чего не рассказал? -- удивляется Ирэн, глядя на Хитрована.

-- А кто поверит? -- шаркает ладонью по столу тот, будто смахивал невидимые крошки.

-- Антоха подтвердит.

-- Ага, с него, когда получили, он имени сваво не помнил, -- фыркает Басарыка.

-- Не жалко? -- глядит ему в глаза девушка.

-- Закон! -- произносит вдруг с кавказским акцентом четвертый, -- И под воровский кулак ты его вывэла! Толка ты!

-- Закон и вывел, -- резко отвечает Ирэн. -- Про что Лопотуша вспомнил, я позже скажу, а вам, господа воры, говорю так: я вашему закону не подчиняюсь, и потому свободная от него...

Договорить ей не дают.

-- Да кто ты такая, чтобы закон наш помоить! -- гаркает пятый, угрожающе поднимаясь с места.

-- Остынь, дядя Юра, -- просительно, но жестко, -- перехватывает его за руку Хитрован, -- Видишь, не боится она, да и сам понимаешь, что права.. Говори, Ирка.

-- А никто и не помоит закона вашего, -- спокойно отвечает Ирэн, -- Я свободная от него лишь потому, что воровской жизнью не живу. Считаться - считаюсь, - обводит она взглядом застолье, -- Именно воры мне первый приют дали. Вот только как его увидала, так сердце кровью зашлось, -- тычет она в Антоху пальцем.

-- Наука еще никому нэ вредила, -- цыкает кавказец.

-- Что за наука?

-- А когда в легавых будэте людэй крошыть, узнаэшь, -- злобно скалится тот, -- На, гляды, -- рвет он ворот рубашки, -- Эта кость, гляды! -- Тычет мужик в кривую как сабля ключицу, -- Жандарм четыре раза ламал, скатына! Толка заживет, он снова! Вот наука! Мы воры, и нам плетки ваши как мама цалуэт!

-- Там, где работаю, такого нет! -- твердо отвечает девушка, -- Только политика. За Кишиневский погром знаете?

-- Ну, -- недоуменно гукает Хитрован, -- А причем ты?

-- Ты же знаешь, кто я? О русско-японской помнишь?

-- Ах, это, -- светлеет лицом Федор, -- Знала? И что не упредили всей охранкой?

-- Упредили, но ведь Пасха, -- с отчаянием заговорила Ирэн, -- Кто на праздники в России работает?

-- Мы! -- весело гаркает Басарыка, и воры улыбаются.

Напряжение спадает.

-- Сюда-то чэго приперлась? -- раскачивается на лавке кавказец.

-- А скучно стало! -- засмеялась Ирэн, -- Вон хоть Антоху с Ефейкой повидала.

-- А чего не побежала-то, когда Антоха предложил? -- посерьезнел Хитрован, -- Делов-то? Двери открыла и ходу...

-- Двери, говоришь? -- удивляется Ирэн, -- Ходу? -- остро глядит она, -- А он как же? -- ткнула она в Антоху, -- Под нож?

За столом повисает молчание, и только пальцы Басарыки бегают чуть быстрее.

-- Да уймись ты, пианист, -- тихо говорит дядя Юра, и парень сразу убирает руки со стола, -- Ты, Ирка, странная какая-то. С виду институточка, а характера на десять мужиков. Мне когда Федор за тебя обсказал, думал я часом, любовь у вас. Сейчас вижу - нет. Я единственный из этих, - обводит он воров рукой, - Твою историю до конца знаю, и по правде нашей надо бы тебя зарезать, а по совести, куда ни ткни ты везде чистая.

-- Палучается нэту нам нужды в тваэй смерти, -- говорит кавказец.

-- Это да, -- подтверждает дядя Юра, - Так что и нам хорош тихариться - работа страдает! Вышло, как вышло, зато Антоху проверили, а теперя и тебя. Похоже, дальше жить можно? А, воры?

Одобрительное гудение за столом.

-- Чай ставь, Ефейка! -- распоряжается Хитрован, -- Ляжешь, Антоха? -- паренек мотает головой.

-- Ну, так какие мнения будут, господа воры? - спрашивает дядя Юра.

-- Я скажу, -- отвечает Хитрован, -- Вопрос мой, мне и банковать. По Ирке всё?

-- Ясна все, -- машет рукой кавказец, -- Парядок!

-- Басарыка? -- повернулся Федор.

-- Согласен с Мамукой.

-- Дядя Юра?

-- За!

-- Лопотуша?

-- Рад за тебя, дочка, -- улыбается в бороду гигант, -- Честь по чести и себя и нас отстояла!

-- Закончили, граждане воры, -- ставит точку Хитрован, -- Кто хочет, чай пьет, а кто по делам валяет. Ты, Ирка, здесь ночуешь?

-- Нет, я домой пойду.

-- Поедешь, -- жестко говорит Хитрован. -- Дядя Юра сейчас по делам скатается и пролетку вернет через полчасика. Ночью по Ойску одной гулять не стоит.

-- Ладно, Ирка, -- поднимается дядя Юра, -- Даст Бог, мы с тобой еще свидимся, но если надо будет что по Москве - найдешь меня. С любого рынка любой пескарь ко мне приведет. Прощевай...

Арина собирает вещи по номеру...

-- Набегалась! -- сверкает глазами она -- Хорошо, у вас пока мало всего, а то я переезды страсть не люблю, -- шустро увязывает она собранное, -- А только не везет мне - чуть привыкну к людям, а они и уезжают. Первый в Петербург с семьей подался. Повышение. Мальчишечка-то ихний как уж плакал, когда прощались. А купцов оставлять не жалко было. Сам ко мне все время вязался, а хозяйка надутая была, словно графского роду, а рот откроет -- деревня деревней...

-- А кто еще был? -- интересуется Ирэн.

-- Постоянных трое, -- дрогнул голос девушки, -- Последнего-то нет уже. В словах ее звучит грусть. -- Вы четвертая, -- преданно глядит Арина, -- В нумерах неплохо работается, а суетно и люди все новые, а хочется постоянного чего.

-- А что за квартира?

-- Увидите. Целый день пробегала. Нужно же, чтобы и вода рядом.

-- Что значит рядом? Ванна-то хоть есть?

-- Скажете, барыня! -- заливисто хохочет Арина, -- Ванна в доме! Где жили-то до меня? У генерал-губернатора какого али посла иностранного? Не переживайте! Захочется мыться раньше бани, воды нагрею. В первый раз что ли?

-- А что еще там?

-- Лавка рядом, соседи. Черный ход опять же.

-- Черный ход? -- удивляется Ирэн.

-- Как без него? -- удивляется Арина, -- Вы же по полицейскому ведомству -- вам особенно нужен...

-- А откуда милицейскую работу знаешь? - оговаривается Ирэн

-- Так третий хозяин, которого убили, как раз по этому ведомству и был, сыщик, -- отвечает девушка, и голос ее еще раз дрожит.

-- "Неву" оставляем? - спрашивает Арина, стаскивая с подоконника толстый журнал, - Пока объявления читала - столько интересного нашла.

Меблированная комната.

Ирэн осматривается, а потом садится за стол.

-- Арина, а где корзина моя?

Скрипит дверь и Арина заносит в комнату корзину.

Ирэн достает из корзины подшивку "Невы" из музея и садится за стол. Кружа фарфоровой балериной по столу, она задумчиво листает подшивку.

Телеграфные ленты вылезают из аппарата и руки в жандармской форме отрывают их, складывая на рабочем столе.

Уфа. "Аскольду": -- "Срочно добыть фотографии участников боевой группы эсеров".

Московский департамент полиции: "Просим разрешения привлечь сотрудника "Раскин", как работающего с партией эсеров".

Уфа. Аскольду: -- "Доложить привычки и обыкновения генерал-губернатора Богдановича -- друзья; родственники; места для прогулок. Взять генерал-губернатора под негласное наблюдение с целью охраны своими силами".

Кабинет Зубатова. Ирэн продолжает рассказ.

-- ...а документы Антовского похитили скорее всего люди Азефа.

Зубатов удивлённо смотрит на Ирэн.

-- Я украла сюртук с этими документами, когда попала сюда из своей губернии. Спрятала его у Хитрована на хате. А когда поняла, что если не верну их - домой не попаду - пошла к Хитровану...

-- Одна? - удивляется сыщик, - Ну вы даете. И? Почему Азеф? Он что документ им показывал?

-- По описанию похожи... Один в белом кашне... Антоха их за фартовых принял...

-- Так почему же сразу не сказали?

-- Сбежать надеялась... Ну, в свою губернию, но видно пока не восстановлю, что изменила - ничего не срастется ...

-- Модест Иванович, Модест Иванович... -- бормочет Зубатов, просматривая бумаги.

-- Кто? - спрашивает Ирэн.

-- Ну, губернатор Уфимский. Богданович Модест Иванович - жертва наша следующая. Редкий упрямец! Кого другого, так сразу в игру бы потянул, а этого нет. Теперь же надо опередить Азефа чтобы перехватить ваши...наши документы. Значит предположительно следующий их шаг - убийство губернатора. Кто у нас убийца?

-- Егор Дулебов, -- откидывается на спинку кресла девушка, -- Слесарь железнодорожных мастерских.

-- Почему думаете это Азеф?

-- Убийство организовано боевой группой эсеров...

-- Уфимский? -- не выпускает карандаша Зубатов, -- И через кого же он к эсерам попал?

-- Через Егора Сазонова, высланного в Уфу под полицейский надзор.

-- Зна-ком, -- бормочет Зубатов, прибрасывая что-то на листке бумаги, -- Значит еще одна телеграммочка в Уфу, - пишет он что-то на листке бумаги.

-- Не спешите с телеграммами, Сергей Васильевич, -- просит Ирэн, - Мне ваш Раскин покоя не дает.

-- Черновичок-черновичок, - увлеченно выписывает сыщик, - А по Раскину сейчас все будет. Не переживайте - Лукаво смеется он. - Ишь, сбежать она захотела!

Дверь кабинета открывается без стука и заходит секретарь с журналом и пакетом.

Зубатов отдает ему листок, расписывается и секретарь выходит.

-- Я же с Раскиным не работал, - чуть оправдываясь, вскрывает конверт Зубатов, - Сейчас и глянем, что он за птица... - Замолкает вдруг сыщик, рассматривая написанное.

-- Ну? - тянется к нему Ирэн.

-- Сотрудник Раскин - чьей помощи мы запросили и наш суровый гость Евно Азеф - одно лицо. - Говорит Зубатов, - В десятку наш выстрел! Никуда не денутся теперь фартовые с документами нашими... Одно плохо, - за Раскиным такие силы стоят, что разом головы снимут ежели проиграем. Служанка есть при вас?

-- Конечно!

-- Отлично! Наше подразделение в Уфе никому не подчинено! Берем служанку и руководим из гостиницы! Своя игра пойдет! Выезжаем - инкогнито! Сегодня же! Из пистолета стреляли когда-нибудь? - спрашивает он Ирэн

-- Нет. Только из рогатки и в детстве.

-- Значит так, -- подытоживает сыщик, - Здесь заканчиваем и едем стрельбе обучаться. По-другому я вас с собой не беру! Точка!

Кабинет.

Сыщик сидит с подвязкой на ноге прямо поверх брюк. От нее идет длинный ремешок, на конце которого закреплен карабин. На карабине маленький барабанный пистолет.

-- Смотрите, Ироида Семеновна, -- наставляет Зубатов, -- Все приспособления, естественно у вас под юбкой, - чуть смущается сыщик, - Ежели за столом нужно незаметно оружие достать, то выталкиваете его и за ремешок придерживаете, чтобы на пол не грохнулся, - демонстрирует Зубатов, но пистолет все-таки падает и грохочет о половицы, - Дамское приспособление, - тушуется сыщик. - Значит потом за ремешок его к себе тянете... Поднимаете. А если времени нет, тогда юбку задрали и вперед. -- При этих словах сыщик слегка краснеет.

Ирэн сразу после его слов ловко выхватывает браунинг, оголяя при этом правую ногу.

-- Так? -- озорно интересуется она.

-- Кхгхым, -- краснеет еще больше сыщик, -- Так. Да. Хорошо получилось.

-- Тах! Тадах, - звучат выстрелы.

-- Браунинг! -- кричит Ирэн Зубатов, -- Нет лучше оружия! Петр Афанасьевич, мишени вешай! Мало времени. - Забирает он пистолет у девушки и начинает потрошить коробочки с патронами аккуратно расставленные на громоздком чурбаке, что стоят наподобие стульев.

-- Оглохла... - улыбается Ирэн,

-- Привыкайте, к выстрелам, -- строжится Зубатов, - Там целиться не придется, - подает он пистолет, - Это здесь - мишень, а там - товарищи, что на ленты вас резать соберутся. Сможете?

-- Б-б-бах-х, -- грохочет браунинг, выбрасывая очередную гильзу.

-- Смотри - злая, -- удивлялся Зубатов, -- Гляди, Петр Афанасьевич не моргает уже! Не дожимайте, -- командует он, -- Плавней! Клюнет ствол в самый момент, а вам убить его надо подлеца!

-- Бабах, - стреляет в ответ Ирэн, - Бабах!

Перрон. Шипенье паровоза и клубы пара.

На перроне стоят Зубатов с Ирэн. Арина втаскивает корзины в вагон.

Из клубов пара появляется Антоновский. В руке трость. На голове щегольской котелок с малиновой лентой и сюртук с бархатным отворотом.

-- Михал Михалыч? -- удивляется его приходу сыщик, но поймав взгляд купца в сторону девушки, понимающе примолкает.

-- Дорога неблизкая! А я вам поесть-попить собрал... - поворачивается к девушке Антоновский. -- Петька! Где ты?

Из толпы неловко протискивается паренек с двумя объемными корзинами.

-- Здесь я, здесь - не угнаться никак за вами!

Антоновский и Ирэн смотрят друг на друга.

Арина выглядывает из дверей вагона:

-- А купе-то купе, -- говорит она Ирэн, -- Бархат красный, деревяшка лакированная. А запах... -- жмурится девушка.

Купец смеется, слушая ее воркование.

-- Лучше мобиля? -- лукавит Ирэн.

-- Скажете, -- стрижет глазом служанка на купца и парня с корзинами, -- Мобиль - это другое, -- грустно вздыхает она, -- Брать что ли, корзины?

-- И побыстрее, -- улыбается Антоновский, -- Да и Петьку моего, непутного, забери-ка с собой - опаздывает везде -- нет мочи.

-- А куда мы его? -- хохочет Арина, разворачивая парня в вагон, -- Разве что корзины донести...

Петька крутит головой пытаясь переварить, что происходит, а служанка толкает его в спину.

-- Забирайся, давай, употь, и в четвёрту дверь клади.

Но забраться с корзинами на ступеньку у того никак не получается и он неловко валится на бок.

Окружающие смеются.

Арина его поддерживает, не давая упасть.

-- Вот Емеля! - ругается она, помогая тому забраться. - Тоже мне слуга - Сидор-сидором!

-- Клянц! Клянц, -- брякает колоколец под рукой проводника, -- Клянц, Клянц.

-- Ухыыннч! -- ревет паровоз, выплевывая в весеннее небо белый плотный пар.

-- Пора, -- прыгает на ступеньку вагона Зубатов, -- Ироида Семеновна, идемте.

-- Иду-иду, -- не сводит девушка глаз с Антоновского, -- Михаил Михайлович, ну до свидания что ли? -- тянет она руку в перчатке.

Купец хватает руку, будто дорогой подарок, и прижимает к груди.

-- Ироида Семеновна... -- начинает он.

-- Унз-з-з! -- ревет паровоз, заглушая слова...

Шаг к вагону, другой.

Паровоз еще раз гукает, и состав медленно катится вдоль перрона.

Ирэн шагает на первую ступеньку. Уже из тамбура она оборачивается и посылает Антоновскому воздушный поцелуй.

Они опять остаются вдвоем, невзирая на суету - он и она в клубах пара...

Ирэн проходит в вагон и смотрит в окно как купец идет за поездом по перрону в клубах пара, пока не заканчивается платформа.

Слышен звук открывающейся двери купе.

В отражении окна видна фигура Зубатова.

Ирэн поворачивается к нему. Они переглядываются и после смотрят в окно, стоя рядом.

Паровоз гудит еще раз, выплевывая в небо тугую струю горячего воздуха.

Вечер. Перрон. Вокзал с надписью Уфа. Носильщик с бляхой несет баулы, рядом Арина с корзинами.

-- Может, на площади ждут? - растерянно говорит Зубатов, обращаясь к Ирэн, - В любом случае квартира есть, - крутит он в руках ключ, - Заезжаем и ждём...

Цокот копыт.

Зубатов обеспокоенно выглядывает из экипажа назад.

-- Никого, - удивленно говорит он, - Ни друзей - ни врагов - будто и нас уже нет.

-- Что делаем, если никто не явится? - беспокойно спрашивает Ирэн.

-- А как и сказали, - грустно усмехается сыщик, - Сами воевать будем...

Квартира. За столом сидят Зубатов с Ирэн. На заднем плане Арина шурудит кастрюлями.

Сыщик вырисовывает портрет Евно Азефа. Эта копия уже третья или пятая. Готовые лежат рядом на столе.

-- Не увлекались? -- прерывает молчание сыщик, -- Меня, когда маман приучала, я сильно сопротивлялся. Полезная штучка. Филёрам раздадим, если появятся. А как в вашей губернии вы со снимками работаете?

-- На ксероксе, -- улыбается девушка. -- Листок вставляешь, а с другой стороны копия выходит. Секундное дело...

Сыщик смотрит на нее, крутит ус и возвращается к работе.

-- Эко дело - листок вставляешь, -- ворчит он себе под нос, -- Секундное дело! Неудивительно, что рисование у вас не в чести.

В двери заглядывает Арина.

-- Идут, -- шепчет она, -- Шаги на черном ходе.

-- Хорошо, -- убирает рисунки с фотографиями под скатерку сыщик и сует после руку в карман сюртука, чуть отодвигаясь от стола, -- Теперь надо, чтобы это были друзья.

Ирэн трогает браунинг на правой ноге.

Сыщик ободряюще кивает.

Стук в двери и легкое царапанье...

-- Алексей Семенович? -- кричит Зубатов, не вынимая рук из карманов, -- Заходи.

Створки открываются, и на пороге предстает мужчина, напоминающий сельского учителя.

-- Заждались? -- низким хриплым голосом говорит он.

-- Это да! -- выкладывает на стол пистолет и встает-распахивает объятия Зубатов, -- Уж как заждались! Дай-ка я тебя обниму, душа моя.

-- Времени нет, Сергей Васильевич, -- похлопал сыщика по спине тот, -- Еле вырвался, да еще крутился по городу, хвосты глядел.

-- Что такое? -- с охотничьим азартом спрашивает Зубатов, -- Кто-то против нас?

-- Все! -- присел на табурет гость, -- Все против нас. Пускай чаю нальют, а я за пять минут с рассказом и управлюсь.

Арина выносит чай и ставит на столе.

-- До последнего сопротивлялся, -- швыркает чай мужчина, -- С меня спрашивают, что за дело, но мы-то в полном секрете! Пока Москва мне указание не отправила, я работы не прекращал.

-- А когда началось-то все, Алексей Семенович? -- интересовался Зубатов, -- Ну, возня эта?

-- А как ваши первые депеши пошли -- трах-бах, -- вопросительно смотрит он на Ирэн. Сыщик торопливо кивает, мол, говори, -- Ага, -- успокаивается тот, -- Ловим сейчас террористов на пустом месте всем управлением. Но свою работу я закончил... - Тащит он из кармана бумаги и смеется, - Все привычки Богдановича на карандаше...

-- Значит, с первыми депешами, -- задумчиво бормочет сыщик. -- Клюнули? А ну-ка, гляньте мне на одного фрукта, Алексей Семенович, -- достает из-под скатерти и кладет он на стол рисунок Азефа, -- Не мелькал здесь такой?

-- Самый тот! - досадливо хлопает по столу гость, - Я его мельком видел из окна, но не путаю - он это. Полицмейстер сапоги ему чистить готов, да и остальные... - машет он рукой. - Двое их здесь. Второго только со спины видел...

-- В белом кашне?- задает вопрос Ирэн.

-- Есть... - удивленно кивает гость, отставляя чай... - Есть кашне...

Зубатов и Ирэн переглядываются.

-- Мне пора. Связь как условились? - спрашивает сотрудник Зубатова.

Зубатов кивает. Сотрудник уходит, так же незаметно, как и пришёл.

-- Каково, Ироида Семеновна?, - вышагивает Зубатов, --Московским приказом все силы под начало местного полицмейстера! Обложились!

-- Запирать? -- глядит из кухни Арина, -- Или кто еще будет?

-- Запирай, -- кивает Зубатов, -- Да покрепче... Ничего, -- вышагивает по комнате сыщик, -- Это один в поле не воин, а нас с вами целых двое.

-- Трое, -- поправляет Ирэн.

Сыщик удивлённо смотрит.

-- Арина тоже пойдет, -- заявляет девушка.

-- Арина? -- таращит глаза, -- А что она делать будет? Кухни там нет, -- сердится Зубатов. - А Модеста Ивановича нам хоть как спасать надо - мы без него фартовых ваших в век не накроем..., - Трясет он рисунком с Азефа.

-- Сергей Васильевич, -- настойчиво-назидательно проговорила Ирэн, -- У всех свои секреты, а служанка моя в деле проверена!

-- Проверена? - задумывается сыщик и кричит, - Тогда грей воду Арина - Усы брить буду!

Кованые ворота парка. Извозчик. Прогуливающиеся парочки.

-- Красота-то какая, -- выбирается из экипажа Ирэн.

Зубатов по очереди подает девушкам руку. Сыщик без усов и одет против обыкновения щеголем.

-- Маршрут, -- бормочет Зубатов, поглядывая в бумажку, -- От входных ворот до Никольской часовни, потом до нерабочего фонтана под зонтиком и на выход. В часовне от пяти до десяти минут. Свечки, молитва и ушел. Службу не стоит.

Арина вдруг беспокоится.

-- Нехорошо... -- тянет она носом воздух, -- Убили что ль кого?

-- Чем гадать-то рисунки смотрите -- сердится Зубатов. -Убийцу запоминайте!

Арина выразительно кивает сыщику, мол, ясно-понятно и чуть уходит вперед.

-- Теперь мы знаем, почему в вашей губернии все состоялось, -- Шепчет Ирэн сыщик, -- Азеф убрал с места убийства всех. Кто-нибудь видит здесь городовых? - оглядывается он, - Я нет!

-- Встретим Дулебова - задерживаем? - спрашивает Ирэн.

-- Всего лишь гуляющего с пистолетом? -- удивленно глядит Зубатов, -- Не-е-ет... Богданович в жизни не поверит, что это по его душу... Нам такое не подходит.

Народу в парке прибывает.

Разноречивая праздношатающаяся публика радуется солнечному деньку. Парочки беспечно прогуливаются.

Неожиданно ситуация меняется.

-- Дулебов идет, -- шепчет Арина, -- Вон он, по другой алее.

Ирэн глядит, куда говорила девушка, и действительно узнает простоватый, но решительный профиль будущего убийцы.

-- Расходимся, -- одними губами выдыхает сыщик, -- Прогуливаемся, на прямой видимости. Не перепутайте знаки.

Дулебов идет в их сторону.

Расходятся они с будущим убийцей буквально за полметра. Сыщик его всего только что не обнюхал, хотя мимо проходит с явным равнодушием.

-- Сядем, -- шепчет Ирэн служанке.

-- Решительный, -- кивает вслед уходящему убийце Арина. --

А тот удалялся не спеша в глубину парка.

Неожиданно он сбавил ход. Присел и закурил.

Ирэн ищет глазами Зубатова и замечает его на лавочке. Метрах в десяти от него сидит с сигарой Евно Азеф собственной персоной.

К парку подьезжают коляски. Бегают дети...

Ирэн что-то маячит Зубатову, поймав его взгляд, и тот отвечает кивком

-- Прогуливаемся. - Встает Ирэн.

Будущий убийца тем временем ведет себя очень беспечно: он улыбается проходящим девушкам и пару раз весело глядит на солнышко.

Приветливо смотрит он и на служанку с Ирэн. Арина мило ему улыбается, а Ирэн старается пройти как можно более равнодушно.

-- Не бойтесь взгляда, -- шепчет служанка, -- Мы для него сейчас все на одно лицо. Чую.

-- Выйдем на площадь, -- шепчет Ирэн, -- Он же сейчас тоже развернется.

Зубатов, когда девушки идут мимо, понимающе моргает.

Азеф, сидя к нему спиной, сверлит взглядом подъезды к парку.

Ирэн оглядывается. Действительно, поблизости не было ни одного городового или хотя бы дворника.

Развернулись и пошли обратно в парк. Внешне ничего не меняется, но вдруг поток заходящих-выходящих уфимцев превращается для Ирэн в сплошную одноцветную массу, на которой яркими пятнами выделяются Зубатов, Евно Азеф и Дулебов, приближающийся по алее.

-- Чуете? -- выдыхает Арина.

"Скучающий" у ворот Зубатов что-то сигналит.

Бредущая толпа так и не приобретает для Ирэн своего привычного вида и течет сейчас неспешным пестрым ручьем в обе стороны.

Будто в замедленной съемке она видит, как Азеф и Дулебов обмениваются взглядами.

-- В сторону, -- шепчет Арина, -- Он к нам идет.

Действительно, Дулебов широко улыбается девушкам, будто старым знакомым.

Отойти они не успевают - слишком плотный "поток" людей.

-- Могу я с вами прогуляться? -- осторожно берет он за локоть Ирэн, -- Поверьте, скучать не придется.

-- Я не в настроении, -- шагает та, пытаясь высвободиться, -- И какие-то ваши забавы меня тем более не интересуют.

-- Но все же, позвольте, -- настаивает Дулебов, шагая рядом. Неожиданно девушка видит, как расступается перед кем-то толпа, и отчаянные маяки Зубатова.

-- Хам! -- отталкивает она от себя убийцу и с ходу выдает ему пощечину, -- Да как вы смеете. Городовой! -- глаза их встречаются. Видно, что Дулебов все понял.

До генерал-губернатора остается уже метров пять. Высокий и коренастый, он просто купается в любви пестрого потока уфимцев, горделиво неся на себе парадный мундир с орденами.

Дулебов колеблется какие-то доли секунды.

-- Полицейская сучка! -- дергает он из-за пояса наган.

Генерал-губернатор замирает от развернувшейся перед ним картинки.

Поток жителей растекается, оставив посреди импровизированного круга Богдановича, Зубатова, скользящего к Дулебову, почти закрывшего для него сектор возможного выстрела, и замершую соляным столпом Ирэн.

Неожиданно мир валится в сторону, это Арина дает Ирэн подножку и валит на землю, закрывая собой.

-- Бах! -- коротко хлопает наган, и служанка по-детски вздрагивает, а руки ее судорожно сжимаются.

Визг женских голосов.

-- Бах, ба-бах, трах, -- рвут пространство несколько выстрелов.

Общий человеческий вопль взлетает в небо.

Ирэн выворачивается из-под замершей в ступоре служанки и видит, как Зубатов держит мертвой хваткой Дулебова.

Наган убийцы валяется возле ног, а какой-то блеклый-неприметный мужчина тащил из-за пояса чуть ли не армейский кольт.

Не вставая с земли, Ирэн выхватывает из-под юбки дареный сыщиком браунинг.

Щелкает предохранитель.

Мужчина с кольтом неожиданно видит действия, казалось бы, поверженной девицы и ведет стволом в ее сторону.

-- Чанг! -- отчаянно плюет браунинг пулю, -- Чанг, чанг!

Боевик, прикрывающий Дулебова, валится, не успевая выстрелить.

Через мгновение на ноги встает сыщик и замирает, не зная к кому броситься - Ирэн, склонилась над затухающей Ариной. Богданович лежит в окружении свиты пытаясь зажать рану на груди. Зубатов поднимется от Дулебова, спеленатого его же ремнем.

Конспиративная квартира.

В двери черного хода раздается тихий стук и звучит мужской голос

-- Сергей Васильевич, Ироида Семеновна... Это я, Алексей Семенович.

Сыщик идет к дверям.

-- Плохие новости, - продолжает голос, -- Не зажигайте света, - тревожно шепчет подчиненный Зубатова.

-- Что такое, Алексей Семенович, - удивленно отпирает черный ход Зубатов, - Что случилось-то?

-- Беда, - выдыхает тот, заходя в квартиру, - Есть секретное указание оттуда, - тычет он пальцем в потолок, - Задержать вас вместе с Ироидой Семеновной. Вы же в больницу сейчас собирались?

-- Ну да... - растерянно отвечает Зубатов, - Рабочий комитет провели... Полицмейстеру отзвонился ...

-- Засада там, - уверенно сообщает сыщик, - Хорошо у меня на телеграммах свой человек...

-- Проиграли - присаживается Зубатов на краешек стула, - Модест Иванович теперь нам тоже не помощник.

-- Знать бы, - расстроено отвечает Алексей Семенович, - Хорошо хоть ТАК сложилось. Выбираться из города надо, пока не хватились.

-- А как Богданович? - перебивает его Зубатов, - Состояние?

-- Живой, а вот служанка ваша, - замолкает он, качая головой, - в сознание пока не пришла...

-- Ну, хоть что-то сделали! - твердо вышагивает сыщик, - Богданович жив, а это важно! Можно значит что-то предупредить? А, Ироида Семеновна? - чуть не кричит он.

-- Теперь я точно домой не попаду... - тихо отвечает Ирэн.

Зубатов сбавляет тон, подходит к окну и глядит в темноту,

-- Что делаем-то, Алексей Семенович?

-- Коляска у черного, - деловито отвечает тот, - Отвезет вас на станцию Подымалово - оттуда поедете. Я вот тоже никак в толк не возьму, Сергей Васильевич, - озадаченно говорит он, - Что за сила такая нам мешается?

-- Оставьте это у Арины в палате, - протягивает напоследок Ирэн помощнику Зубатова статуэтку в бальном платье.

Цокот копыт и бряцанье колес экипажа.

-- Дел мы с вами почти не сделали, - грустно рассматривает ночь Зубатов, - А улей-то расшевелили... Как теперь докапываться чей он, улей этот?

-- Вы же должны знать, кому полицмейстер сапоги хотел чистить - спрашивает девушка, - Ну, кто за всем этим?

-- Знать бы, - сердится сыщик, - Как там, в губернии вашей, - чуть закашливается он, - Бывает такое, что вся жизнь мимо правды и закона плывёт? Бывает?

-- Так и плывёт... - кивает Ирэн.

-- Возьмите хоть нашу ситуацию, - возмущается Зубатов, - Получается и Кишиневский погром тоже происходил с негласного добра министра нашего Плеве. - Топает он ногой, - Да и последних распоряжений никто другой отдать не мог...

-- Каких распоряжений? - удивляется Ирэн.

-- Да о задержании нашем! ... Эх, если б документы эти доставить по адресу... - начинает говорить и осекается он. - А знаете, Ироида Семеновна, - оживляется Зубатов, - Пожалуй, нам остается только одно - в Москву ехать. Появилась у меня идея как документы наши вызволять. С ними-то мы Плеве наверняка обгоним! Наша-то дорожка к великому Князю все-таки прямее будет! - Чуть не кричит он.

-- Значит в Москву? - спрашивает Ирэн.

-- В Москву! - отвечает Зубатов.

-Уууууччч! - пыхтит поезд, оставляя белую ленту на небе.

Зубатов стоит одетый на выходе из меблированной квартиры.За окном дневной свет.

-- Ва-банк! - Говорит, будто ставит точку Зубатов и прилаживает за поясом наган, - Вас с собой не беру. Потому как, что там получится с фартовыми вашими - не знаю...

-- Должно получиться, - с надеждой с голосе говорит Ирэн, - По другому просто не может быть... Скажите хоть, что там в бумагах?

-- Если все удается, то Вы, Ирочка, присутствуете сейчас в начале того, что историки когда-то назовут не иначе как заговор, -- твердо говорит сыщик. - А в бумагах ниточки ведущие к нашему с вами шефу - самодуру Плеве...

- Министру внутренних дел?

-- Да! И не уберем его сегодня - завтра поздно будет.

-- Сергей Васильевич, дорогой, -- высказывает соображения Ирэн. -- Я попросить вас хочу. Если получите бумаги - не пускайте их сразу в ход. Я же говорила в поезде: исторически на посту министра Плеве будет до девятьсот четвертого года, а это означает наш проигрыш и вашу отставку

-- Я сошка невеликая, - отрезает Зубатов, - И все равно до конца пойду - Богданович-то жив! Значит, можем мы историю менять-то? Каково? Глядишь, и в вашей губернии правда появится?

-- Подумайте... - настаивает Ирэн.

-- Не-е-ет, - смеется и качает головой сыщик, - Слишком уж много людей я втянул в это дело - поздно разворачиваться. Не поймут-с... Да и по чести сказать - скажите, мол, погибну я, ну по истории губернии вашей, - чуть закашливается он, - Так все равно пойду! - без тени пафоса заканчивает разговор сыщик, - Потому как жить-то нужно по совести, Ироида Семеновна... По совести жить... - Открывает он двери.

-- Значит, по совести...

-- Кстати, - оборачивается Зубатов, - На черном ходе семнадцать ступенек. Третья и двенадцатая со скрипом... Запоминайте, вдруг пригодится. - Выходит он, прикрывает двери.

На улице быстро темнеет и шумит дождь.

Ирэн сидит, как и сидела, на лакированном стуле с витиеватой спинкой. Комната подсвечивается только бликами уличных фонарей.

Гудок клаксона за окном похожий на клаксон Антоновского. Девушка вздрагивает, будто просыпаясь, встает-подходит к окну.

За окном сильнейший ливень.

Неожиданно в теменной арке шевелится тень лошади и мелькает алый огонек папиросы, будто кто-то указывает на ее окна. Тут же в скважине скрипит ключ, но звук иной, чем был у Зубатова.

Девушка прислушивается, а потом аккуратно берет платок корзинку и уходит в сторону черного хода.

Прислушивается. Неожиданно там скрипят ступени, и слышится приглушенное чертыханье.

Девушка бесшумно открывает крючок двери. Достает браунинг и спиной вперед протискивается за шторку умывальника.

Шаги уже рядом.

Дверь тихонько тянут и та со скрипом открывается.

Мужчина вваливается в квартиру, уже не таясь.

-- Черным ушла сучка, - кричит он уже от парадного входа, - Ломай! Хватит ковыряться!

Звуки ударов. Двери трещат.

Ирэн выскальзывает тенью из-за шторки и под шумок ныряет в проем черного входа.

-- Спасова рука, Христова печать... - шепчет она в темноте и, замолчав, шагает через ступеньку.

Проем подъезда и за ним льет сильный дождь.

Девушка тенью скользит вдоль стен домов, замирая в арках или быстро перебегая улицу. В ее движениях чувствуется неуверенность.

За одним из поворотов светится вывеска "Трактиръ".

Неясный гомон и неровные ступени в полуподвал. Тусклый свет прорывается из приоткрытой двери.

Ирэн встряхивается и толкает носком ботинка приоткрытую дверь.

-- Что изволите-с? -- подскочил шустрый паренек в косоворотке, -- Согреться? Чаю? -- заглядывает он в глаза.

-- Согреться, -- разлепляет губы Ирэн, -- И поесть.

-- Момент, -- оборачивается парень и сетует, -- Понабилось тут всяких в дождь как сельдей, -- Может, вас в отдельную?

-- Давай, -- сует девушка парню пятак.

Отдельная оказывается полутемной нишей. Парень по-хозяйски протирает стол.

-- Неси всё сразу, -- усаживается Ирэн, -- Чаю давай. Холодец. Жаркое есть?

-- С картошкой-потрохами, -- улыбается парень.

-- Неси. А как твое имя?

-- Иваном зовут.

-- Воровское имечко, -- вглядывается в парня Ирэн.

Тот лишь вопросительно глядит на Ирэн, мол, чего несешь-то?

-- Водку подавать? -- еще пытается он прервать странный разговор, но Ирэн его не отпускает.

-- Погоди-ка, -- остановила она парня, -- Скажи мне, воры здесь бывают? - Паренек молчит, щупая ее взглядом. -- До скольки работаете? -- спрашивает девушка.

Взгляд у парня становится еще более удивленным.

-- Ну дак, как все, -- давит он из себя со смехом, -- Пока пьют, да платят... Как везде...

-- У меня проблемы, Ваня, -- кладет Ирэн на стол две десятирублевки, -- Мне срочно нужен старый знакомец, дядя Юра. Он из воров. Знаешь такого? - Взгляд у Ивана вздрагивает, и он тянет к себе купюры, -- Я не тороплюсь, -- улыбается девушка, -- Сколько надо, столько жду. Деньги забирай. Приведешь, получишь столько же, и давай без полиции, -- наклоняется она к парню, -- За меня любого на ленты порежут.

-- Понял-понял, -- прикрывает купюры тряпкой тот, -- А как сказать-то? Кто ищет?

-- Скажешь, Ирка в гости приехала. Хитрована приятельница. Дядя Юра поймет...

Паренек подает графин с водкой, картошку, хлеб, холодец и шепчет:

-- Деньги когда?

Девушка улыбается.

-- Не бойся, как за стол рассчитываться буду, так и получишь.

Ирэн жадно кусает ароматную краюшку и тянет к себе холодец.

Достает полицейский жетон дареный ей полицмейстером и сует его за манжет.

Девушка ест, с интересом рассматривая сводчатый потолок, маленькие окна полуподвала и странную дверцу рядом со стойкой.

Дверца - нерабочая. Никто в нее не заходит и никто не выходит. Никаких замков или заложек.

В этот самый момент таинственная дверца открывается, и в трактир заходят несколько человек.

Иван стрелой подлетает к самому молодому и шепчет ему что-то.

Первый из пришедших идет в сторону Ирэн, останавливается в полуметре от стола и всматривается в нишу.

Девушка чуть подается на свет и глядит ему в глаза.

-- Садись давай, -- говорит девушка властно, -- Или только смотреть пришел?

-- Нету времени рассиживаться, -- отвечает мужчина хриплым голосом, -- С разговора сорвала нас. Обратно ждут.

-- Все равно сядь, -- настаивает Ирэн, -- Я по дождю от шпиков пряталась, считай час. До места сколько дороги?

-- Рядом тута, -- улыбнулся по-свойски мужчина, -- Может, тебе помочь? - берёт парень графин со стола.

-- Иван! -- машет девушка пареньку, -- Стопку неси. Эти будут? -- Машет она на мужчин, стоящих позади серыми тенями.

-- Обойдутся, -- ловко шмыгает за стол вор, -- Мастью не доросли, ты сама-то, что за птица? -- скрещивает он руки на столе. -- Оружие есть или без делов?

-- Забрать хочешь? А как тебя величают?

-- Алфером, -- коротко ответил мужчина, -- Так что там у тебя за фигура?

-- Браунинг, -- шевелит корзинку Ирэн,

-- Хорошая вещица, -- хватает вор граненую стопку и ловко наливает себе. Следом наливает стопку Ирэн,-- Заберу, пожалуй, -- двигает он к себе корзинку, -- А чего она легкая-то?

-- Купился? -- поднимает выпивку девушка, -- Нет там ниче. Давай за знакомство выпьем, меня Иркой зовут.

-- Сыграла? -- чокается мужчина, и в голосе послышалась странная удовлетворенность напополам с уважением, -- Ясна мне теперя твоя масть. На доверии работаешь?

-- В жизни не угадаешь, Алфер, кто я, -- пригубив, ставит рюмку на стол Ирэн, -- А на всю Москву меня только дядя Юра и знает.

-- Иван, - зовёт она паренька. Тот быстро появился у стола.

-- Держи, -- сует она ему купюры, -- Жаркого не жду. За меня рассчитаешься из того, что получил. Понял?

Парень согласно махнул головой и нервно глотает.

-- Пошли что ли? -- глядит на девушку вор. -- Дуру давай, -- тянет он ладонь.

-- В экипаже, - Чуть пошатнулась Ирэн, - Мне юбку задирать надо.

-- Во дела -- фыркает тот и смеется, -- А не запутаешься, если че?

-- Лучше не пробуй, -- осекает его Ирэн, -- Я не мажу. Черным пойдем?

Алфер, не оборачиваясь, ныряет за дверцу. Ирэн следом. На стене горят пара газовых рожков.

Ирэн хлопает вора по плечу.

-- Так будешь забирать или нет?

-- Опять придумала чё? -- подозрительно косится он, -- Ну и где она?

-- Бах, -- подает девушка оружие рукояткой вперед, ловко выхватывая его с оголенной ноги.

Вор в легком замешательстве.

-- Оставь, -- машет он, -- Вдруг чего не так пойдет? Четыре ствола не три.

Улица-дождь. Ирэн ищет глазами экипаж.

-- Не отставай за нами, -- машет рукой Алфер и ныряет в первую темную арку.

Дорога оказывается почти без дождя. Какие-то коридоры, подвороти, Иногда перебегают булькающее водой пространство открытых улиц.

Квартиры с проходами вроде бараков с жильцами, прячущими глаза от воровской компании.

Еще перебежка. Нырок в полуподвал.

Дверь.

-- Заходим, -- шечет Алфер. В его голосе переживание - не переживание - скорее озабоченность.

Девушка шагает в отрывшуюся дверь навстречу керосиновой лампе, приютившейся под потолком.

Несколько пар жестких глаз глядят на нее с любопытством.

Алфер ныряет за стол, а парочка молчаливых громил из сопровождения неловко сопят на пороге за спиной.

-- Здравствуйте честной компании, -- с улыбкой говорит девушка, -- А дяди Юры, я вижу, нет?

Никто из собравшихся ничего не отвечает, а только каждый рассматривал ее сейчас по-своему.

-- Оружие забрал, Алфер? -- неожиданно слышит Ирэн голос, и из темного проема двери на свет шагает дядя Юра.

-- Да не стал, -- наливал себе чаю из самовара вор, -- Чего забирать-то. Девку, сразу видать, нашенская...

-- Нашенская-то нашенская, -- подходит дядя Юра к Ирэн, -- Да о масти ее я вам, господа воры, еще не говорил. Теперь придется. Но... -- поворачивается он "на паузе" к собравшимся, -- Невзирая на то, что сейчас узнаете, за нее мое слово и полное поручительство.

Легкий шумок за столом. Чувствуется - собравшиеся удивлены необычностью ситуации и заинтересованно ждут развязки.

-- Жетон не скидывала, Ирка? -- улыбается дядя Юра.

-- А какой резон, если Алфер меня не прокусил? Доставать?

-- Давай...

Ирэн картинно вынимает из-за манжета сыскнуюжестянку и припечатала ее как костяшку домино на стол.

-- Рыба!

Алфер чуть не давится чаем.

-- Поддельный? -- суется он смотреть.

-- У этой девахи все настоящее, -- смеется дядя Юра, -- С пистолетом как сыграла тебя?

-- Да отшутилась, -- махнул ошарашенный вор, -- Во я фраер! Теперь хоть получай с меня.

-- Не егози... Эта девка, когда ей качнули, так обосновала - не подкопаешься. Скажу вам так, господа воры. Секретов у Ирки полно, но с нашенским духом она - правильно всё Алфер прокусил. Работает по части политической, и у меня с ней свои договоренности - настоящая Ирка-Легенда. Забирай, -- подает он жетон, -- тут разговоры без нас продолжат, а мы о делах твоих пойдем калякать...

Задняя комната с немудреной обстановкой при свете бронзового канделябра с тремя витыми свечами.

-- Загадала задачку, -- говорит дядя Юра, -- Рассудила все правильно, дочка, и на вокзал не сунулась верно. Красиво ушла! -- Довольный откидывается он на спинку стула, -- Ступеньки говоришь, посчитала? Воровской ход! Всегда знал, что мы с тихушниками две стороны одной монетки. Только мы, пожалуй, орел, а вы-то решкой будете, -- снимает он нагар со свечи какими-то щипчиками. - И знаешь, почему?

Девушка пожимает плечами.

-- Ваша масть всегда позади нашей ходит, -- усмехается вор на огонек свечи, -- Вы последними всегда являетесь. Мы крадем -- вы спите. Хабар делим - только проснулись. Где тут за нами тягаться?

-- Повезло! -- улыбается девушка,

-- Что?

-- Повезло вам, что Зубатов политическими занимается. Он-то всегда на опережение играет.

-- А про нас-то он что говорит? -- наклоняется к девушке вор, -- Ну, как относится?

-- Уголовная преступность вне политики, -- повторяет слова сыщика Ирэн, -- и потому бороться с ней нужно при любых властях.

-- Грамотно, -- после паузы отвечает вор, -- Но в сыске уголовном таких нету. Иных вообще купить можно как морковку -- грош за пучок! Только и смотрят, кто им поднесет чего, а значит, прав я за две стороны монетки... Ты лучше скажи, дочка, что с тобою теперя делать?

-- Мне в Ойск надо. Домой.

-- К Хитровану?

-- К себе домой...

-- А с нами оставайся... - по-отечески наклоняется к ней дядя Юра, - Живи хоть всю жизнь здеся - никто не найдет... Ты же мне как дочка теперь...

-- Не создана я для такой жизни, дядя Юра, Один раз украла, вот и расхлёбываю теперь.

-- Опасно в Ойске, - неожиданно озабочивается чем-то дядя Юра, - Сам не знаю что там. Связи - нет. Что Хитрован просил мы добыли, а теперь и сами "без никому" - прячемся. Ловит нас кто-то...

-- Охранка? - спрашивает Ирэн

-- Да никакая не охранка. - досадует дядя Юра, - Сам понять не могу кто такие... Хитрован хаты этой не знает, а у нас с ним де-е-ело. Короче будет у меня до тебя порученье, девка. Повезешь Хитровану письмо с посылкою ...

Ирэн рассматривает себя стриженную в зеркале.

Алфер пьет чай.

-- Прямо Бритни Спирс. Хорошо не налысо! - ерошит она себе волосы

-- Бритый кто?...- смеется Алфер.

Грохочет дверь и появляется дядя Юра, чуть не свернув бак с водой на входе.

-- А Ирка-то где? -- обводит он глазами комнату, -- Ого! -- опознает он девушку и громко хохочет, -- Во вы, парни, дали стригу!

Все хохочут шутке вора.

-- По чаю и едем, - говорит дядя Юра, - Придирчиво осматривает девушку и с досадой хлопает себя по колену. -- Деревенский, яти тебя! -- Хватает он девушку за кисть, -- Ладони-то, ладони - чистая барышня. Алфер! Дай-ка золы из печки. Да, - вдруг переключается на другое дядя Юра, - Документы-то у тебя паря по-прежему девичьи, так что давай аккуратнее... - Суёт он ей за пазуху перевязанный пакет.

В общем вагоне поезда, люди сидят, плотно набившись, будто "сельди в бочке".

Девушка рассматривает свои руки, измазанные сажей, будто она на самом деле работает слесарем.

-- Слыша, паря, -- шевелит Ирэн за плечо жесткая рука, возвращая ее в общий вагон, -- Ты откудова будешь? Не с Воронежа ли? Отца твоёго не Пётром зовут?

Девушка поворачивается. Кряжистый мужик, что задал вопрос, внимательно смотрит на нее, ожидая ответа.

-- Нет, -- сипло отвечает она, -- Из Ойска я, городская, -- осекается она на оговорке.

-- Болеешь, что ли?

-- ОРЗ...

-- Мастеровой? -- понимает по-своему собеседник, глядя на руки.

-- Слесарь. Железнодорожные мастерские.-- Закашливается девушка и отворачивается к окну.

В купе человек шесть. Двое лежат на полках.

Ответы, по-видимому, удовлетворяют собеседника, и он, уловив нежелание общаться, отворачивается.

-- Убежден, что революционный переворот ничего не решает, -- шепелявит мужчина, напоминающий сельского учителя, -- Вопрос создания крестьянских союзов стоит сейчас очень остро.

-- А что дает твой союз? -- включается в беседу недавний собеседник Ирэн, -- Землю? Мне, паря, работа скопом не нужна. Я за лентяя тянуть лямку не буду.

-- Да уж, -- продолжал наступать шепелявый, -- На этот счет с вами, частниками, тяжело. А землю-то можно только скопом получать...

Девушка неожиданно возникшему спору порадовалась. Внимание недавнего собеседника переключилось на нового соседа.

-- Господин Сазонов? -- неожиданно звучит въедливый голос из соседнего купе, -- Егор Сергеевич?

Шепелявый в легком смятении и рука его ныряет за отворот шинели.

-- Вы ошиблись, -- вкрадчиво проговорил он, -- Моя фамилия Бирюков.

-- По документам, может, и так, -- продолжает собеседник, -- Да и внешне я бы вас никогда не признал, а вот говорок... Зря вы эсеровские идеи так открыто трясете. Вы не переживайте, -- продолжает вкрадчивый, -- Мы с вами можем объясниться, только не принародно. Я же вижу, вы меня тоже узнали. -- Голос из соседнего купе явно ждет ответа, но, не дождавшись, продолжает. - Я теперь безопасен и, как видите, даже в общем вагоне еду.

-- Что так? -- с явным ехидством кряхтит шепелявый.

-- Да шеф наш опрофанился.

-- Сергей Васильевич? -- изумляется собеседник.

Ирэн навострилась слушать.

-- Он самый! -- подтвердил собеседник, -- Так что теперь я, как и вы, на особом положении. На всякий случай, так сказать.

-- Смело, -- задумчиво тянет тот, кого голос из соседнего купе назвал господином Сазоновым. -- Похоже, нам действительно нужно объясниться...

-- Прошу учесть, -- живо откликается собеседник, -- Говорим только здесь и никаких тамбуров. Знаю я брата вашего...

За окном грачи устраивают свои гнёзда на чёрных палках осин да берёз. В отражении окна глаза Ирэн закрываются.

Неожиданно в проходе появляется секретарша директора музея с длиннющими ногтями и манит Ирэн к себе.

Девушка в недоумении встает, оставляя вещи на своем месте и пробирается за ней следом по проходу в сторону тамбура. Мужчины ничего не замечая, продолжают разгорячено о чём-то спорить.

Секретарша на пороге еще раз оборачивается и манит девушку за собой.

Та следом за секретаршей выходит в тамбур и оказывается в кабинете директора.

Секретарша закрывает дверь с той стороны. Ирэн оборачивается и видит что это двери хранилища с надписью 3000.

Стук колес начинает звучать в ритме вальса.

"Раз-два-три, раз-два-три..."

Где-то звучит людской гомон, музыка.

Директор подхватывает за талию и начинает кружить девушку.

-- Хорошо, что зашли, - говорит он, - Музей-то, оказывается, дело нехитрое, а вот по-настоящему переписывать историю все-таки не с кем - специалистов не хватает ... - проникновенно говорит директор, - А вы наша, - смеется директор, - Я сразу понял, куда клоните, когда вы на должность администратора ушли. Хотите заместителем ко мне? - чуть наклоняется он, - Мы с вами быстро музей с торговым центром с агломерируем... - доверительно наклоняется он к Ирэн, - Наш бизнес будет! - жарко шепчет он, - Выходите за меня, - приближаются блестящие противные губы к лицу Ирэн...

Девушка со злостью-отчаянием упирается руками директору в грудь пытаясь вырваться, потом стучит кулаком в грудь, и когда директор отшатывается, то на груди его расплывается синее пятно.

-- Зарезали! -- будит Ирэн бабский истерический крик. -- Зарезали-и-и-и!!!!

Ирэн встрепенулась и открыла глаза. За окном утро. Появляется проводник с явными полицейскими замашками.

Он молча раздвигает собравшихся в проходе и заглядывает в купе

-- Хватит орать! -- рявкает он на бабу и шарит у покойника за пазухой. Достает документы и начинает читать, -- Кто-откуда едет-то? Ну? Кто с убитым рядом сидел? Да не молчите вы, а то в Ойске всё купе с поезда сыму! Ты и ты, - тычет он в мужиков по соседству трупом, - Марш за мной, -- командует он, -- До Ойска чуть меньше полчаса. Вопрос серьезный. Убит жандармский чиновник. Пока опрошу на бумагу. Вы все, - властно обводит он пальцем купе, - Никуда не уходить! - Достает он из-под мышки сверток. Разворачивает и это оказывается кусок мешковины. Проводник укрывает им труп с головой и выходит из купе.

Следом за ним тянутся те на кого он указал.

Мужик в овечьей безрукавке с котомкой, вчерашний собеседник Ирэн, поймав взгляд девушки, кивает ей, мол, вот так, а потом, просветлев взглядом, неожиданно суется обратно в купе.

-- Слыша, паря, -- шепчет он, -- Выручай. Ты же в самом начале разговора был, не помнишь, как бишь фамилия этого?

Девушка испытующе глядит на мужика и, решившись, тихонько шепчет

-- Сазонов... Егор или Сергей.

-- Точно! -- светлеет лицом тот, -- Ты, паря, не переживай, я тя не упомяну, -- хлопает он Ирэн по плечу и уходит вслед за проводником.

-- Всем оставаться на местах! - раздается вдруг властный окрик из коридора, - Приготовить документы.

Ирэн аккуратно встает, и начинает выбираться из купе, стараясь не соприкоснуться с трупом под мешковиной.

Как ни в чем не бывало девушка проходит к двери, ведущей в тамбур, и выходит в клубы махорочного дыма.

Пробует дверь между вагонами - та заперта.

Оборачивается и видит в полуоткрытую дверь как по проходу следом за ней идет мужчина в жандармской форме.

Тогда она прижимается к двери, ведущей на улицу, и щупает за спиной ручку.

Та подается.

-- Всем оставаться на местах, - звучит совсем рядом с тамбуром властный голос.

Поезд, вдруг сбавляет ход, покачиваясь, как бывает на подъезде к крупным городам.

Ирэн, решившись, спокойно открывает двери тамбура и, улыбнувшись удивленным мужикам, хрипло сообщает:

-- Пошла я - вона дом мой...-- хрипит она, тыкая рукой в домики возле насыпи, - Да что же такое, - сетует она мостясь к прыжку, - Опять без парашюта... - Первый пошёл... - прыгает-катится она кубарем через голову...

Скрипучая темная лестница на Хитровановскую хату.

Ирэн скользит тенью вдоль стены на второй этаж.

Осторожно трогает дверь квартиры - та неожиданно подается.

Замок выломан.

Неожиданно девушка обо что-то спотыкается-поскальзывается и еле-еле не падает.

Тянет из кармана коробок спичек еле удерживая равновесие. Ноги ее разъезжаются на чем-то скользком.

Чиркает спичкой и неожиданно видит что в комнате валяются будто сломанные куклы человеческие тела.

Застыл в немом прыжке завалившись под стол вор Мамука.

Споткнулась она о "пианиста" Басарыку что пугал ее на первом разговоре.

Хитрован сидит на привычном месте хозяина откинув голову и в глазах его отражается огонек.

Ноги девушки заскользили в мозгах вылетевших из Басарыкиной головы.

-- Мамочки... - только и может вымолвить Ирэн.

Неожиданно с грохотом откидывается задвижка печи и из емкой топки показывается всклокоченная Ефейкина голова.

-- Помогай тетка Ира, - пищит девчонка, - Застряла я тута. Эти вернутся сейчас - бежать надо...

Сориентировавшись девушка тушит огонек и пытается выдернуть девчонку из топки.

Та вылезла до половины и дальше никак.

Ирэн переводит дыхание

-- Кто их убил-то? - выдыхает она, - И где Антоха?

-- Он не вернулся, - пищит девчонка, пытаясь вывернуться из топки, - А стреляли не охранка. Похожи на тех, кто документы твои забирал... Сразу стреляли. Про зачистку какую-то говорили. Про бумаги какие-то... - Тут под окнами останавливается экипаж и на улице слышен шум голосов.

Лестница скрипит под нескольким парами ног.

Девушка вцепляется в девчонку и с силой дергает.

Та вылетает из топки, сметая по инерции Ирэн.

Шаги уже за дверью.

-- Стреляй тетка Ира! - уже не таясь визжит девчонка.

-- Бах! - стреляет через дверь Ирэн, - Бах! Бах!

-- Перекрыть черный! - командуют за дверями.

-- Нам ближе, - пищит Ефейка царапаясь к шкафу.

Ирэн уже на ногах

-- Бах! - стреляет она для острастки в дверь еще раз.

-- Сюда! - открывает шкаф Ефейка

Ирэн ныряет внутрь следом за девчонкой.

Улица вечернего Ойска чуть пошатывается в свете газовых фонарей.

Из-за поворота появляется запаркованный около тротуара автомобиль Антоновского и горожане, бегущие по своим вечерним делам.

Девушка с Ефейкой стоят за углом, рассматривая знакомые двери "Авроры" с узорчатым переплетом, облицованным цветным стеклом.

-- Дзинь, дзяк, -- звенит колоколец над входом.

Приказчика - нет.

Дверь хлопает, парочка стоит на пороге, не решаясь сделать следующий шаг. Они чувствуют - опасность не миновала.

Чуть качнувшись на пороге, девушка шагает в светлый проем кабинета.

Прямо за порогом она буквально натыкается на Антоновского, поднявшегося из кресла навстречу.

Насколько поразили его наряд и стрижка девушки, можно было судить по округлившимся глазам купца.

-- Вы?.. -- выдохнул мужчина, -- Что же парнем-то оделись?

Купец растерянно развел руками.

Ирэн молча шагает вперед и, обнимает его.

-- Закройтесь покрепче, - шепчет она. - С улицы глянет кто, увидит, мужчины милуются - разом поймет - нечисто тут.

Купец мечется за порог. На улице слышно клацанье и окна отсекаются тяжелыми ставнями.

Ирэн оглядывается, держа Ефейку за руку.

Кабинет купца не изменился. Та же дубовая отделка и тот же стол зеленого сукна. Коренастое кресло и газовые осветительные фонари по углам комнаты.

-- Вас разыскивают. - Заходит купец, - Полицмейстер даже фото мне дал, -- поднимает он со стола фото Ирэн при первом задержании и только тут замечает Ефейку, - О! А это что за принцесса?

-- Она со мной, а беда вся из-за бумаг ваших, - шепчет девушка, - Я же из Москвы бегу... Здесь поубивали всех ... Достает она браунинг...

-- Какие бумаги? - удивлен Антоновский.

-- Не ваши. Ваших бумаг нет. Это я во всём виновата... - Ирэн достаёт пакет, который передал дядя Юра для Хитрована. - С этой задачей я тоже не справилась - адресат мёртв.

Девушка выразительно смотрит на купца.

-- Не вините себя, Ироида Семёновна, у вас работа такая. Это полностью моя ошибка.

-- Да нет же. Вы просто не знаете, никакая я не шпионка, я вообще в краеведческом музее работаю. Украла документы из архива и Ленина, а теперь вот расхлёбываю.

Антоновский задумчиво смотрит на девушку.

Она разматывает пакет, достаёт бумаги Хитрована, бегло читает.

-- Тут о Плеве что-то... О министре, - обращается она к Антоновскому.

Купец берёт бумаги, быстро изучает.

-- Ирочка!.. Как они к вам попали! Боже мой!

-- Ваши? - встрепенулась девушка. - Дядя Юра сказал, что нужно вернуть их Хитровану! Значит, они как-то выкрали документы у фартовых, но как?

В дверях "Авроры" раздается стук.

-- Михаил Михайлович! -- кричит с улицы знакомый голос, -- Открывайте! Нам с Ироидой Семеновной объясниться надо.

-- Полицмейстер! -- подскакивает Антоновский, -- Собственной персоной...

-- Куда же нам? - теряется девушка.

Купец подает ей руку:

-- Черный перекрыт. Прячьтесь-ка пока в чулан... Пересидите... - тащит он девушку за руку к чулану через который произошел переход.

В двери уже ломятся и с черного хода и с парадного.

-- Михаил Михайлович, мне нужен лишь пакет, который у Ироиды Семёновны.

-- Идемте вместе, - тащит его за собой Ирэн, но купец осторожно вырывает у девушки руку.

-- Я задержу их, - в отчаянии говорит он, - Отвлеку хоть...

-- Тогда возьмите, - протягивает девушка ему браунинг, что подарил ей Зубатов.

-- Одна иди тетка Ира! - вырывает руку Ефейка, - Да заговор читай! Помнишь?

-- Михаил Михайлович, позаботьтесь о ней.

Антоновский утвердительно кивает и закрывает двери кладовки.

Ирэн садится в кладовке на табурет.

Закрывает глаза.

-- Спасова рука, Христова печать, Божьей матери крест, - читает чуть нараспев Ирэн как делала это когда-то Ефейка. - Положите над рабой Ириной обережный круг. - За дверями кладовки звон стекла. Треск дерева. - От языкастых-зубастых, на дворе на поле. Не дай Круг никому подойти ко мне меня заметить. Аминь!

-- Обыскать здесь все! - звучит где-то вдалеке голос полицмейстера.

За дверями звучат шаги все ближе и ближе. Звучат выстрелы.

Громовой раскат.

Вспышка!

Через полуприкрытые двери молния освещает Ирэн, сидящую на табурете. Еще грохот! Вспышка. Ирэн открывает глаза и чуть толкает дверь, та со скрипом открывается. На месте бочки стоит диспенсер.

Ирэн внимательно рассматривает через щель датчик движения с красным огоньком.

Осматривается. На глаза ей попадается табурет, что подал ей Антоновский.

Берет в руки и пробует вес.

В этот момент сверкает молния.

-- Бип-бип-бип -- начинает работать датчик и в этот момент раздается жуткий раскат грома. Дребезжат стекла. Белая вспышка еще раз высвечивает город.

-- Бип-бип, -- упорно моргает датчик. Ирэн открывает двери кладовки и бежит к витрине, поднимая для броска табурет и набирая скорость.

Пьяненький прохожий, запрятавшись в арке, пережидает непогоду. Вдруг витринное стекло в магазине через дорогу разлетается вдребезги от удара изнутри и на улицу вылетает деревянная табуретка.

Следом на подоконник поверх битого стекла ложится какая-то тряпка, и юркая тень мелькает наружу.

Фигурка замирает в свете фар.

Скрип тормозов. Удар.

Звон разбитого стекла. Ирэн открывает глаза.

Перед соседней железной кроватью женщина собирает осколки от разбившейся банки с компотом.

В палату к Ирэн заходит женщина врач с ней несколько студентов.

-- Возможна антеградно-регрессирующая или частичная амнезия, Второй день у нас. Реакции хорошие. Функциональных расстройств нет. Будем оживлять воспоминания. Вы на сеансах гипноза бывали? -- спрашивает она Ирэн.

Ирэн молчит.

-- Значит, не знаете, подвержены вы гипонзу или нет, -- сделала пометку в истории болезни врач. -- Теперь вести вас буду я. Зовут меня Альбина Анатольевна.

Женщина, собиравшая осколки от банки, выходит.

Следом за ней подаются врачи.

-- А вы не любите поле чудес? -- вдруг звучит с соседней койки чуть хриплый голос, -- Нет? -- Ирэн с удивлением смотрит на соседку по палате, -- Не любите? - таращит та глаза из-под одеяла, - А я только ее и смотрю, это такая передача, такая передача, такая передача... -- частит пациентка. Ирэн с трудом встает и выходит из платы. Следом несется бормотание соседки, -- Такая передача, такая передача, такая передача, такая передача...

-- Семеновна, -- кричит, не оборачиваясь, нянечка, -- Проверь, пила ли третья палата вечерние таблетки, а то несет ее что-то ...

-- Ирина Леонидовна, - раздается неожиданно голос, - Вас Альбина Анатольевна ждет...

-- Куда идти? - спрашивает Ирэн.

-- Туда, - понимающе показывает вдаль по коридору нянечка, - А вы уже который день здесь? Запоминайте...

Ирэн идет по коридору.

-- В Бога верите? -- подскакивает к ней паренек и, взяв за руку, проникновенно заглядывает в глаза.

Ирина молчит.

-- А я не просто верю! -- гордо отвечает парень, -- Я его вестник, а меня опять сюда! А правды никто не знает, -- горячечно шепчет он, - И не узнает. Нас здесь всех за идиотов держат.

-- Стас! -- неожиданно кричит медсестра, -- Ну-ка, не вяжись, а то на прогулку не пущу.

-- А я что? -- тушуется тот, -- Я ничего, мы тут о птичках говорили... о воробьях...

Девушка понимающе смотрит на Стасика.

-- Они стирают память! - в отчаянии шепчет Стасик...

Кабинет врача.

-- Вы прочитали запрос? - спрашивает мужчина стоящий спиной к дверям, - Ирина Леонидовна нам нужна для опознания и амнезия ее не важна...

-- Но мне сначала надо дозвониться, - настаивает врач.

-- Нету времени, - отрезает мужчина, - Если у кого-то есть вопросы, вот моя визитка.

-- Вещи... - суется в кабинет нянечка с сумкой, но врач упорно пытается кому-то позвонить.

-- Я расписываюсь, - говорит мужчина, наклоняясь над столом, - И мы уходим... - поворачивается он.

Это оказывается оперативник Петр.

Ирэн пытается скрыть свое удивление, а тот берет ее за руку, забирает у нянечки сумку и выходит из кабинета.

-- Куда мы? - пытается вырвать руку Ирэн.

-- Нету времени, - широко шагает Петр, чуть не волоча за собой Ирэн, - Хотите остаться здесь?

Нянечка на входе открывает двери ключом, и они выходят.

Видно, что Ирэн в сомнениях.

-- Так куда мы все-таки? - набрасывает она прямо на лестнице поверх спортивного костюма плащ и одевает, осенние сапоги. - Говорите, иначе я остаюсь, - звучит в голосе девушки "металл".

-- Мы очень спешим, - с нетерпением шагает к ней Петр.

-- Я позову охрану... - чуть отодвигается и выставляет руку Ирэн.

-- Суконская Ироида Семеновна? - неожиданно спрашивает Петр, - Ирка-Легенда? Убедительно?

Наверху хлопает дверь.

-- Нужно спешить, - досадует Петр. - Скоро приедут те, кто вас сюда определил.

Ирэн коротко смотрит на него и шагает на выход.

Проходят мимо поста охранника. У того звонит на столе телефон и он машинально выпускает парочку.

Петр, не выпуская руки девушки, размашисто шагает и заворачивает за угол.

Та идет следом и за углом буквально через шаг натыкается на Антоновского.

Купец с Ирэн смотрят друг на друга.

-- Время, господа, время, - настаивает Петр, - Михал Михайлович, вы же оперативник... Опоздаем...

Купец подставляет локоть Ирэн, та берёт его под руку.

-- Куда мы? - выдыхает девушка.

-- В музей, - купец накрывает другой рукой кисть девушки, - Инструкции Зубатова забирать.

Автомобиль Петра. Он сам за рулем.

-- Михаил Михалыч, вы-то как выпутались? - спрашивает Ирэн купца, когда тот садится рядом на заднее сиденье и захлопывает дверь.

Петр начинает движение.

-- Моя служба покруче полицейской будет... Благодаря вам, Ирочка, мы такой политический пласт подняли...

-- Благодаря мне?

-- Подшивка Невы, которую вы оставили.

-- ...А как я в неврологию попала? - спрашивает она Петра.

-- Авария. По истории болезни черепно-мозговая травма, но, похоже, всё подстроено.

-- Кем? - спрашивает Ирэн.

-- А вот это мы и выясним, когда инструкции Сергея Васильевича заберем, - отвечает купец.

Петр оборачивается:

-- Нам нужен экспонат три тысячи четыреста пять. А кроме директора в ту часть хранилища никто доступа не имеет!

-- Инструкции? Зубатова? - удивляется Ирэн, - Так значит, что-то у нас получилось изменить?

-- Ничего хорошего не вышло, - в сердцах говорит купец, - Богдановича на третий же день застрелили прямо в больничной палате.

-- А как Арина?

-- С ней всё в порядке, давно поправилась... Ефейка в гимназии учится...

Ирэн удовлетворенно улыбается и прижимается к купцу.

-- Пора что-то менять. А начнём с инструкций Сергея Васильевича... - азартно отвечает купец. - Обозначились, наконец, мировые тени...

Ирэн смотрит на купца с немым вопросом, мол, неужели он только за этим пришёл?

-- Теперь ничего не бойся, больше я тебя никуда не отпущу... - Целует ее Антоновский.

Петр смотрит на них через зеркало заднего вида и тормозит-паркуется.

-- Приехали, - глушит двигатель он. - Краеведческий музей.

Ирэн и Антоновский широким шагом идут ко входу и проходят в вестибюль.

-- Ирина Леонидовна, вы? - замирает бабушка вахтерша, удивленно рассматривая странноватый наряд Ирэн.

-- Нам в запасник срочно нужно попасть, - тянется Ирэн к шкафчику с ключами. - В трехтысячные... Ключи где? - таращится она на вахтершу.

-- Так протечка же там... - тушуется бабушка, - Слесарь сейчас работает...

Ирэн набирая скорость, бросается вниз по лестнице.

Купец бежит за ней.

Двери запасника открываются им навстречу, и оттуда выходит в одежде слесаря-сантехника бывший директор.

-- Ирина Леонидовна? - поднимает он руки будто защищаясь и прикрывает нагрудный карман из которого торчит сложенный вдвое большой конверт, - А... а я протечку устранил. Вот... - протягивает он ключи с биркой и протискивается к лестнице.

Полуоткрытые двери с надписью "3000". Ирэн и Антоновский ищут на стеллажах нужный экспонат.

-- Нет ничего! - показывает Ирэн пустую коробку.

-- Слесарь! - разворачивается и бежит обратно Купец.

Переходы-повороты.

Двери. Лестница наверх, коридор. Бабушка вахтерша.

Через ажурчатые окна видно, как слесарь садится в тонированный "Галенваген".

-- Сто-ой, - несется к выходу Ирэн, однако, выскочив на крыльцо, видит только уезжающий джип.

Замирает в отчаянии.

Петр сидит прямо на асфальте и держится за голову. На руках кровь

-- Упустили... - выскакивает на крыльцо купец. - Письмо... В кармане...

-- Башку разбил скотина, - поднимается на ноги Петр, - Статуэткой... - оправдательно протягивает он Ирэн статуэтку Ленина.

-- Плакали наши инструкции, - расстроено говорит купец.

Девушка машинально берет статуэтку. Осматривает. И что-то замечая, начинает откручивать Ленину голову. Статуэтка разнимается и видно, что внутри нее лежит скрученная записка.

-- Подчерк Зубатыча! - улыбается Ирэн, глядя на Антоновского.

-- Уходим, Господа, уходим, - неожиданно говорит Антоновский, - Быстрей... Не оборачивайтесь...

Ирэн с Петром идут следом по тротуару и заворачивают за угол.

За их спиной на лавочке на другой стороне дороги деланно безразлично курит молодой человек в белом кашне спутник Азефа.

No Михаил Соловьёв. Все права защищены. 2013.