В Зарницах [Михаил Никандрович Фарутин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (20) »
М. ФАРУТИН В Зарницах
ОТ АВТОРА
Так сложилась жизнь, что с ружьём и спиннингом обошёл я почти всю страну нашу. Побывал я в карельских лесах и северной тундре, в степях Казахстана и в горах Тянь-Шаня, на Дальнем Востоке и на Сахалине, в Закавказье, в Крыму — да и где только не был. Много видел я зверя, птиц разных да рыб диковинных, а ещё больше людей хороших. Об этих встречах с людьми и рассказывается в этой книге.Издательство просит отзывы об этой книге присылать по адресу: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.
В ЗАРНИЦАХ
Шла, шла Ока прямо к Волге и вдруг, то ли пожалела размывать крутой берег, то ли ещё почему, круто повернула влево, сделала дугу вёрст в пять-шесть и опять потекла своим путём. Когда это было, никто не упомнит. Старое русло реки теперь небольшими протоками, да и то не круглый год, соединяется с Окой. Многоводную и глубокую старицу жители называют озером Зарницы. По правому, крутому берегу — в три порядка избы колхозников. Через заросшие палисадники они весело глядятся в озеро. На одном краю села под белой шиферной крышей на кирпичном фундаменте — и веку которым не будет — стоят длинные, с широкими низкими окнами скотные дворы. На другом краю — правление колхоза, медпункт, клуб, сельский Совет и кирпичное здание школы. И село носит имя озера — Зарницы. Противоположный берег озера низкий и заливной и тянется лугом до самой дальней точки излучины реки. Весной в половодье Ока выходит из берегов, залипает луг, озеро и подступает к самым палисадникам села Зарницы. Летом по заливному лугу трава, да такая, что лошадей с головой скрывает. Пройдёт сенокос — сена стог к стогу. От заливного берега до половины озера — камыши. В камышах — утки, да столько! А рыбы в озере — кишмя кишит. Стоит ли рыбаку и охотнику лучшее место искать? А главное, лодку всегда найдёшь. «Иван Васильевич, — спросишь хозяина, — не разрешишь ли лодкой попользоваться?» «А вот перееду, — отвечает он, — на луга, а там хоть до вечера ездите, что с ней сделается». Иной раз к трактористу Коле — с той же просьбой. «Зря на берегу лежит, — скажет парень, — да и порассохлась, наверное. Пойдёмте столкнём на воду. А коли протекает, законопатим». С ночёвкой тоже — иди в любой дом хоть днём, хоть за полночь — не откажут. «Сами люди», — с достоинством скажет хозяйка. «Не везти же с собой из Москвы квартиру», — подтвердит хозяин, и захлопочут, будто родственники приехали к ним… Вот какие люди в Зарницах. Года два назад колхозники решили: «Сено сеном, а овощи выгоднее: дохода в несколько раз больше», — и по краю озера вспахали заливной луг: помидоры, огурцы да капусту высадили. Сами удивились, когда осень подошла: овощей таких ни одна земля не родила. И удобрять не надо: в половодье земля с избытком всё, что требуется, получает. Как-то в середине августа, в новолунье, ещё до восхода солнца, я пробирался со спиннингом этим краем озера. Мимо кустов, полёгших под тяжестью помидоров, я не мог пройти равнодушно. Нагнулся и сорвал один помидор. Холодный и красный, он еле уместился на моей ладони. — С добрым утром! — раздался голос за моей спиной в прибрежных камышах. Захлюпала вода. Я обернулся. Из камыша, по колена увязая в илистом дне, шёл пожилой человек в фуражке железнодорожника, в поношенной, неопределённого цвета куртке, в высоких болотных сапогах и с двуствольным ружьём на плече. — Рыбку ловить? — Тут он зацепился ногой за подводные корни и чуть не шлёпнулся в холодную воду. Я подскочил, подал руку и помог выбраться на сухой берег… — Будь ты неладна! — заворчал старик. — Спасибо. Чуть-чуть не выкупался! Морщинистое лицо охотника (я принял неизвестного за охотника) на мгновение просияло сдержанной улыбкой, и маленькие, чуть выцветшие, но ещё с бойким огоньком глаза взглянули на меня. — На уток? — спросил я незнакомца. — На уток? Нет. Сторож я нашего колхоза, охраняю огород… С востока, где чуть заалело небо, потянул слабый, еле ощутимый ветерок. Туман над озером приосел, уплотнился и начал прятаться в камыши. В деревне пропел петух, за ним другой, третий, и пошли, и пошли… Устав стоять «на часах» у своего выводка, гусак поднял высоко голову, потоптался на месте и, наверное решив, что пора делать подъём, прокричал: «Иг-га!.. Иг-га-га-га!..» Гуси всполошились, захлопали крыльями и загоготали наперебой, заглушив петушиное пение. — Давно сторожем работаете? — спросил я. — Второе лето. — И были случаи, что кого-либо задерживали? — Нет, не приходилось. Да и кто пойдёт. Больше сот от них, от гусей, отбиваюсь. Ох, и озорливые, нет на них погибели! Особенно когда рассада высажена. Как нападут на огород, будто саранча, — чёрное место оставят, и только. А хитрые, скажу вам! Наверное, хитрее этой животины и на свете- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (20) »
Последние комментарии
7 часов 19 минут назад
7 часов 23 минут назад
7 часов 35 минут назад
7 часов 36 минут назад
7 часов 51 минут назад
8 часов 7 минут назад