Воровская удача [Кира Алиевна Измайлова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Измайлова Кира, Эрл Грей
Воровская удача
Кладбищенский вор Джимми Крю не собирался бездельничать. Что толку украшать газоны тыквами, выставлять напоказ метлы и покупать ведьминские шляпы? От этого никакой прибыли, один убыток. Зато в эту ночь никто не попрется на погост, и он сможет кое-что унести оттуда безнаказанно. Джимми натянул на нос старую кепку, поднял воротник пальто и, выждав до сумерек, потащился на дело. Идти было недалеко - на старое городское кладбище, где давно никого не хоронили, разве что добавляли новые гробы в семейные склепы уважаемых граждан. На кладбище было темно и тихо, как и полагается. Джима манил семейный склеп Уорренов, где буквально на днях обрела свой последний приют их юная дочь Эмили. Похороны были роскошны, а уж какие на девушке красовались драгоценности... (Джимми был хорошим прихожанином и посещал почти все заупокойные службы.) Тут он невольно облизнулся. - Погодите, юноша, - кто-то взял его за плечо. - Соблаговолите встать в очередь. То, что вы пришли раньше времени, вам не поможет, мы записывались с самых похорон. Вы тридцать первый. - Я... у меня абонемент, - слабо трепыхнулся Джимми. - Это вообще-то мое место. - Вы за могилку? - вежливо и скрипуче спросили сбоку. - Так я вам скажу, шо это могила Арона Шпеерзона. Вы на ней стоите. Джимми никак не мог рассмотреть в темноте, с кем разговаривает. Голоса были незнакомыми, но кто его разберет... Хотя знакомые (большая часть его знакомых) потащили бы его в полицию - так, на всякий случай. - А вы кто? - севшим голосом спросил Джимми. - А я Арон Шпеерзон, - ответили ему. - Был, есть и буду... - Господи, заткните этого старого еврея! - воззвал кто-то сзади. - А вы таки антисемит, мистер Смит? - спросил Шпеерзон. - Однако ботиночки вы тачали у меня, да-с! И я вас не сдал за гитлеровскую пропаганду! - Какой я вам антисемит! Вот старый Генрих Кранц был всем антисемитам антисемит! И пропаганда... ну, у всех бывают заблуждения молодости. - Это называется неофашизм, - встрял кто-то. - А ты молчи! - прикрикнул Шпеерзон. - Будь тут моя Сара, она бы тебе объяснила, кто ты есть... А еще мой правнук! Встань сюда, молодой шлимазл... Джимми уже ничего не понимал. - Сара сейчас подойдет, - вмешался высокий женский голос. - Вы ей очередь заняли или как всегда не успели? - Осмелюсь напомнить, что мой "шмайссер" все еще при мне, - заметил мужской голос с заметным немецким акцентом. - Соблаговолите завершить прения и умолкнуть. - Может, вы пока переговорите между собой, а я пойду? У меня дела, - вмешался Джимми. - Не хочу мешать вашему междусобойчику. - Отчего не попытать счастья, юноша? Номер у вас счастливый, тридцать первый, вдруг повезет именно вам? - спросил тот, первый, с манерами наследного лорда. - Кстати, я вас не помню. Впервые здесь? - Н-нет, - сознался Джимми как на исповеди. Хотя на исповеди он тоже мог соврать, не говоря уж о полицейском участке. - Раз десятый уже. - Ну тогда вам действительно повезло, - сказал немец. - Такой день, такая девушка... - Фридрих, вы ведь вроде бы предпочитаете юношей? - ехидно спросил Шпеерзон. - Мальчик, девочка... - Какая разница, - машинально закончил Джимми, и его похлопали по плечу. - Арон, ты опять в очереди! - громко воскликнула женщина. - Сколько раз тебе говорить, развода не дам! - Я для Йосеньки занял! - оскорбился Шнеерзон. - Как ты могла подумать обо мне такое?! После стольких лет! - А я больше всего люблю в девушках талию, - вдруг вступил голос с сильным канадским акцентом. - Угу, ребра одни, - дополнил тот, кого назвали антисемитом. - Другое дело - бедра... - Одно другому не мешает. Сперва талия, потом бедра, крутые такие, как мандолина... А сверху грудь. Я большую не люблю, а вот так, чтоб в руку помещалась... В темноте мечтательно замычали. - Не толпитесь, на всех хватит, - примирительно сказал кто-то незнакомый. - Чур, мне ушки! - Это вы, сударь, чересчур буквально понимаете выражение "Женщина любит ушами", - сказал опекающий Джимми англичанин. - Нет-с, я знаю меру. Ну что там возятся! - крикнул нетерпеливый. Джимми никак не мог взять в толк, что ему делать. Уйти, пожалуй, не дадут. И главное, никак нельзя разглядеть рядом стоящих. - Заколотили на славу! - отозвался прокуренный голос, и на Джимми пахнуло перегаром. - Пожалте, господа, только по порядку, не толпитесь! Барышня лежат и просют! - Открыли, открыли! - заволновались впереди. - Первый пошел! - Не всякий раз так повезет, - грассирующий женский голос раздался совсем рядом, но как Джимми ни крутил головой, разглядеть говорившую не мог. - Анжела, побойтесь бога, - сказал джентльмен. - Пусть и не принято говорить о возрасте, но вы на двести лет старше меня! - На сто семьдесят девять, сударь. - Прошу извинить, сбился со счета... И у вас уже три супруга. К чему вам еще и эта девушка?! - Люблю разнообразие... Джимми пробила дрожь: он смекнул, что попал в какой-то вертеп разврата. Нет, он сам любил гульнуть, но соблюдал же при этом приличия! От возмущения он выругался и тут же получил негодующий тычок в спину и
Последние комментарии
7 часов 23 минут назад
7 часов 43 минут назад
8 часов 8 минут назад
8 часов 12 минут назад
17 часов 42 минут назад
17 часов 46 минут назад