Может, поиграем? (СИ) [Yukanik] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Пролог ==========

Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен.

© Булгаков М. А. «Мастер и Маргарита»

Раннее утро. Фонари еще не погасили, а рассвет пока не наступил. Промозглое, противное осеннее утро. Такое утро особенно отчетливо можно прочувствовать именно в этом маленьком русском городке, находящимся слишком далеко от столицы, чтобы на нем можно было отчетливо заострять внимание. Вы не услышите огромного потока машин, не увидите ухоженных улиц. В таком городе можно встретить на остановке бомжа, свернувшегося под газеткой недельной давности. Лужицы то тут, то там зияют провалами в раздробленном асфальте. Несколько гопников сидят еще с ночи где-то за углом.

Только что закончило свою работу самое известное в городе казино. Известно оно лишь потому, что благодаря большой влиятельности босса, это место не просто не прикрыли, а легально работает по сей день.

Последние посетители садились в дорогие машины, либо, что чаще, выходили из здания чуть ли не в трусах, проиграв последние штаны. Персонал казино тоже начал расходиться, оставались только уборщики и охрана.

Юная девушка, решившая сегодня не переодеваться со смены, шла по узким улицам, негромко стуча шпильками каблуков. Мысли ее занимал образ дома, в который так хочется вернуться, после столь тяжелого трудового дня. Сегодня как раз вышла новая серия Игры Престолов, а просмотр этого сериала давно вошел в традицию пятничного вечера Мирославы.

Квартира, которую девушка снимает со своей подругой, находится недалеко — всего лишь в десятке кварталов, вполне можно дойти пешком. В воздухе распространяется запах влажности и первых опавших листьев — ночью прошел дождь, тучи все еще застилали небо, и не было видно ни одной звезды. В лужах отражался лишь искусственный свет фонарей.

По пути ей нужно зайти в супермаркет, прикупить что-нибудь для сегодняшней посиделки в компании подруги и сериала, жаль, что спиртное не продают раньше восьми.

Пройдет еще около часа, и на прогулку выйдут первые собачники, вместе со своими любимцами, ну, а пока, она предоставлена самой себе.

Тонкое пальто не спасало от осеннего ветерка, сырость быстро проникла под него. Девушка слегка поежилась. Мысли снова вернулись к теплому дому. Поскорее бы вернуться туда, утонуть пальцами ног в мягком ворсистом ковре, укутавшись в теплое одеяло; с кухни потянет чем-нибудь вкусным; она, наконец, сможет снять эти опостылевшие каблуки.

Вынырнув из окутавших, словно теплый уютный зимний свитер, мыслей, девушка слышит тяжелые шаги позади себя.

Мира ускоряется, кто-то за ее спиной тоже. Паника нарастала. И Мира побежала.

***

«Бежать, бежать, не останавливаться!»

Девушка, лет так тридцати, бежала через темный переулок. Затхлый воздух мешал нормально дышать, чтобы не сбиться. Ноги гудели от напряжения, а сердце было готово вырваться из груди. Подворотня не пропускала света фонарей с главной улицы.

«Лишь бы оторваться! Чертов сукин сын!»

Блондинка не разбирала дороги, босые ноги давно стали грязными, каблуки валялись где-то еще в начале пути, порванное платье путалось в ногах, замедляя бег, плечо обнажено, холод осени пробегал по позвоночнику. Адреналин, бушующий в крови, отгонял мысли о холоде и внешнем виде далеко на затворки сознания.

Крупный мужчина, в толстовке, мокрый от пота, бежал, догоняя молодую девушку, тяжелые ботинки громко отстукивали по асфальту. Звук приближался, и это еще сильнее подгоняло хрупкую фигуру вперед. Яркие желтые глаза блондинки застилали слезы, не вовремя полившиеся по ее щекам. Они пеленой встали перед глазами, мешая увидеть что впереди.

Поворот, еще один.

— Стой, сука! Не уйдешь! — громким, запыхавшимся басом кричал преследователь. Первобытный ужас разлился по венам девушки.

Ноги запутались в кусках порванного платья, и юная дева повалилась на землю. Руки и ноги тут же покрылись ссадинами и ранами, в которые забился песок и грязь. Подбородком она больно ударилась о камень, рассекая бледную кожу.

Мужчина, воспользовавшись моментом, поднажал и повалился сверху на девушку. Прижав, хрупкие кисти рук к земле, он сжал бедрами ее ноги.

— Заставила же ты меня побегать, тварь! — По шее, вискам, лбу стекал пот крупными каплями, сальные черные волосы спутались и лезли в глаза.

Девушка постаралась закричать, и ей тут же закрыли рот рукой, она извивалась всем телом, надеясь выпутаться. Но мужчина, конечно же, был сильнее.

Он держал одной рукой кисти девушки, а другой начал сдирать остатки одежды.

— Пожалуйста, остановись! Коля! Прошу, не надо! — молила юная особа, дрыгая ногами и вертя головой, в попытках освободится.

—О, нет, Мира! Ты — шлюха и принадлежишь только мне! Только мне!

— Я убью тебя! Если ты это сделаешь, я убью тебя, уебок! — заверещала Мирослава, обливаясь слезами и елозя светлыми волосами по грязному асфальту.

Глаза мужчины наполнились злобой, он с силой сжал горло девушки.

— Заткнись! Заткнись сейчас же! — вопил здоровяк, сильнее сжимая пальцы на тоненькой шее.

Она не успела набрать воздуха и сразу начала задыхаться, животный страх бежал по телу.

Ногти впились в сильные руки, раздирая кожу, оставляя кровавые царапины. Один сломался до основания, девичьи руки снова и снова впивались в кожу мужчины, желая оторвать от шеи руки.

«Нет! Не хочу умирать! Не хочу! Скотина! Тварь! Воздух! Воздух!!!»

Рывок. Еще один. Хруст.

Тоненькая шея изогнута, глаза широко распахнуты, на щеках еще не высохшие слезы.

Мертва.

Мужчина сразу же подскочил, убежал во тьму переулка.

А бледное тело девушки осталось остывать в той грязи, где ее и оставили. Мертвым взглядом смотреть на далекое темное небо без звезд.

***

— Мирослава… проснись, — шептал шелестящий голос под самое ухо.

— Отвяжись, дай поспать, мне вечером вставать только, — девушка сонно отмахивалась от надоедливого шепота.

— Мирослава, — снова позвал неизвестный.

— Отстань, будильник не прозвенел, — злобно шипела в ответ.

— Мира, вставай сейчас же! — резкий рев заставил блондинку подскочить и выпучить глаза.

Абсолютно белая комната. Не видно ни конца, ни края. Но такой яркий свет не раздражал, он успокаивал и заставлял снова опускаться веки, что Мира и поспешила сделать. Но настойчивые и властные руки схватили лицо девушки, заставляя голову повернуть в сторону незнакомца. Мира медленно открыла глаза, устремляя свои желтые очи на нарушителя благоговейных объятий с Морфеем.

Существо в длинных сияющих одеждах, с прекрасными белыми волосами, доходящими до самых пят. Они развевались, как и одежда, плавно, словно существо находилось под толщей воды и плыло. Голову украшала диадема, которая светилась мягким теплым светом. Глаза полностью белые, излучающие такой же свет.

— Ты кто? — Мирослава хлопала ресницами, боясь пошевелиться.

— Меня величают Мандосом, дитя. — Существо улыбнулось.

— Ага, а я Королева Елизавета. Херню не неси, мужик. И откуда ветер?! — Мира оглянулась.

Существо издало шипящий смех. Вмиг лицо стало серьезным.

— Мирослава, ты мертва, — с горечью произнес Мандос.

Девушка удивленно уставилась в светящиеся глаза, не веря словам.

— Та-а-а-ак. Где тут скрытая камера? Куда улыбаться? — Девичьи губы скривились в усмешке.

— Это не розыгрыш и не обман, смотри. — Рука мужчины плавно провела по поверхности пола и открылась дыра.

Мертвое обнаженное тело блондинки так и лежало в подворотне на грязном асфальте. Шея неестественно вывернута, а потускневшие глаза смотрели в ночное небо. Несколько бродячих псов собрались вокруг тела, обнюхивая. В дальнейшем труп растаскают по кусочкам, и животные будут обгладывать откусанные конечности.

Ком встал поперек горла, не давая возможности нормально вздохнуть. Девушка испуганно взирала на свое мертвое тело.

— Вот ублюдок! Верни меня обратно! Я прикончу эту сволочь! Он у меня землю жрать будет! Верни, я тебе сказала! — Янтарные глаза полыхнули огнем, становясь испепеляющими желтыми.

— Не могу, я не могу вернуть прежнюю жизнь, но дам кое-что взамен. — Мужская ладонь ласково погладила вздрагивающую девичью спину.

— И что, черт подери, ты можешь?! У меня была жизнь! Нормальная такая жизнь, в некотором смысле! — голос сорвался.

— Это шанс для тебя подарить счастье тому, кто его заслужил. И обрести самой. — Нежная улыбка озарила и так светящиеся лицо вала.

— Ага, заебись! Знаешь, я и так была достаточно счастлива. И вообще… Мандос?! Тебя как бы существовать не должно. А если ты и Бог, то у нас там католичество, христианство, буддизм, в конце концов. Хотя… меня не волнует, я все равно атеисткой всегда была. — Мира вальяжно уселась, на необъяснимо мягком белом полу и подставила ладошку под щеку.

Вала хитро прищурился.

— В вашем мире и так много божеств, придуманных людьми. А мы созданы в другом измерении. Тебя заботливо направили ко мне. И просто оставить в своих чертогах такую жизнелюбивую деву будет просто расточительством. — Мандос присел рядом, вытянув длинные ноги.

— Ха, пользуетесь положением, Бог? — Мира громко засмеялась. — С чего вы взяли, что туда, куда вы меня отправите, я обрету счастье и, по вашему нескромному мнению, подарю его другому? Такой несамостоятельный человек, что ли, что счастье нужно дарить? — Ее глаза сверкнули азартом.

— Все зависит от тебя и этого существа, — расплывчато ответил Намо. — Я лишь даю шанс.

— Бесплатный сыр — только в мышеловке, какой тебе от этого прок? — Мира сощурилась, внимательно вглядываясь в светлое лицо.

— Права ты, дева. Это пари. Довольно скучно всегда наблюдать. Все идет своим чередом, а мы не вмешиваемся, это удручает. — Светящиеся глаза посмотрели вверх, где, по сути, должно быть небо, но, увы, там тоже белое полотно.

Мира снова огляделась, цокнув языком.

— Ну да, ты бы тут хоть картину котенка повесил, слишком уж минимализм. И что за пари? — Мирослава была азартна.

Девушка благодаря специфике своей работы знала, что азарт ни к чему хорошему не приводит, увы, любопытство всегда бежало быстрее, чем она успевала все взвесить и хорошенько подумать. Мандос хитро улыбнулся и провел рукой в воздухе.

— Если все сложится удачно, и ты постараешься, то твое долголетие продлится на тысячелетия счастья, уж поверь. Но если нет, то ты вернешься сюда, в бескрайние мои просторы, как и задумывали боги твоего мира. — Вала встал на ноги, шелестя сверкающим одеянием и протягивая руку деве.

— Так, я не вкурила, какой прок-то тебе? — Изящная светлая бровь изогнулась.

— Ты мне понравилась, Мира. И либо ты будешь счастлива при жизни, либо станешь моей игрушкой на веки вечные. — Губы мужчины изогнулись в злобной усмешке. Глаза на миг сверкнули черным, за спиной вспыхнуло пламя. Но все исчезло, и вот, перед Мирославой вновь сияющий вала.

— А ты не такой добренький, как о тебе слагают эльфы в мире Толкина. Знал об этом? — Мурашки пробежали по хрупкому телу.

—Я — владыка царства умерших, я не обязан быть добрым и справедливым всегда. — Рука все так же была протянута.

— А если откажусь? — нотка надежды проскочила в словах девушки.

— Заранее проиграла. — Мандос улыбнулся уже широко, не скрывая своего удовольствия от ситуации.

— Эх, была — не была! Хрен с тобой! — Мира протянула руку, и Намо притянул девушку вплотную к себе, окутывая в сияние.

Светящиеся очи с радостью посмотрели в янтарные глаза. Нежным поцелуем скользнули теплые божественные уста по губам юной блондинки.

— Только этот разговор ты помнить не будешь, Мирослава. — и Мандос залился шипящим заразительным смехом.

— ЧТО?! — заверещала Мира. И все погрузилось во тьму.

Комментарий к Пролог

Не забывайте делиться своим мнением, ибо ваши комментарии мне всегда важны :*

========== Карта 1: Король треф ==========

—Эй, чего ты боишься?

—Женщин.

—Почему?

—Они самые непредсказуемые животные!

Воздух ворвался в легкие. Мирослава жадно глотала живительный кислород, открывая и закрывая рот, подобно рыбе. Перед глазами все мутное, неразличимое.

«Больница?»

Мира вращала глазами, прищуривалась, надеясь рассмотреть хоть что-нибудь. Дрожащие руки потянулись к шее, осторожно провели по коже.

«Не больно».

Мира удовлетворенно выдохнула. Все начало приобретать краски. Перед глазами возникло лицо черноволосой девушки. Прекрасная дева с бездонными голубыми глазами, россыпью веснушек на носу, полными, розовыми губами, и водопадом черных, как смоль, волос, из-под которых торчала пара заостренных ушей.

—Ты ангел? — Мира смотрела на деву с благоговением, взяв красавицу за руку.

Черноволосая девушка изогнула брови и крикнула что-то рыжей деве около комода, та тут же скрылась за дверьми.

— Man i eneth lîn?* (как твое имя) – Певучим голосом черноволосая прелестница обратилась к Мирославе.

—Я вас не понимаю. — Насупилась Мира, все еще внимательно разглядывая девушку.

— Вы не говорите на синдарине? – Удивилась черноволосая.

— Нет, я, конечно, люблю Толкина и Питера Джексона, но не настолько, чтобы учить придуманный язык. – Мирослава изогнула изящную светлую бровь.

— Придуманный? – Прекрасные голубые глаза готовы были выпрыгнуть из орбит. – Я думаю, вы еще не до конца пришли в себя, прошу, отдыхайте. – Поспешила успокоить, не то себя, не то Миру, девушка.

Двери с шумом распахнулись, и в комнату вошел мужчина, величественно ровно держа спину, а подбородок приподнят. Он смотрел на всех сверху вниз. Благодаря не только своему высокому росту. Но было сразу понятно, что мужчина тут не прислужник. Длинный серебряный камзол украшали драгоценные камни, горный хрусталь, изящная вышивка. Из прорезей виднелись темные штаны, заткнутые в замшевые серые высокие сапоги. Платиновые волосы с золотым отливом, гладко расчесаны, шелковой волной ложились на спину и грудь. Из прически торчали острые кончики ушей. Ровный, прямой нос. Четко очерченные губы, темные, густые в разлет брови. И ледяные сапфировые глаза, наполненные могуществом, опытом и безграничной властью. В завершении прекрасного образа, голову украшала плетеная корона. Ягоды рябины выделялись кровавыми пятнами на золотом убранстве.

Черноволосая малышка тут же поклонилась. Она казалась по сравнению с мужчиной крохотной, незаметной и блеклой.

Мирослава замерла в удивлении.

«Таааак. Если это и есть рай, то боженька точно был ко мне неравнодушен!»

Уголки губ блондинки расползлись в стороны, образуя глуповатую улыбочку. Девушка не стеснялась разглядывать статного мужчину перед собой, который сейчас внимательно слушал черноволосую деву, изредка бросая заинтересованный взгляд на Миру. Заметив ее сверкающие глаза и похотливую улыбочку, мужчина вздрогнул и отвернулся, полностью отдавая внимание прекрасной черноволосой деве.

Целительница, подобрав юбки, посмотрела на Миру, почтительно поклонилась мужчине. Юбки зашуршали, а двери в комнату захлопнулись, и теперь Мирослава осталась с красавцем наедине в комнате.

— Эллет, сотри со своего лица это непристойное выражение, мне даже мысли твои читать не нужно, чтобы понять, о чем ты думаешь. – Мужчина брезгливо поморщился, сел на край кровати, все так же ровно держа спину.

Мира словно проснулась, встряхнула головой и с серьезным выражением лица уставилась на мужчину.

— Как тебя зовут? – Сапфировые глаза медленно рассматривал Миру, ищут, связана она со злом, или нет. Ледяной взгляд наткнулся на янтарные глаза, мужчина снова вздрогнул, но уже, словно, чего-то испугавшись, отвел взгляд.

— А, меня Мира зовут, хотя странно в раю должны знать имена всех на земле, вроде. Но это моя бабушка была религиозна, я-то, не особо верующая. А мне интересно, для всех он такой сказочный? Или только для меня? И какие у вас тут порядки? – Словарный поток не прекращался.

Мира говорила, и говорила, задавая абсурдные для мужчины вопросы.

С каждым новым вопросом, лицо эльфа вытягивалось, а брови изгибались все сильнее.

— Остановись! – Властный голос прервал нескончаемый словарный поток. Мужчина, удивленно и холодно рассматривал девушку. – Это не рай, дева. Это-Эрин Ласгален, а я король лесных эльфов – Трандуил сын Орофера. – Трандуил встал и властно посмотрел на Миру, сидящую в шоке.

— Чо, блять? – Только и произнесла девушка. – Вы меня тут разыгрываете? – Блондинка подскочила с места, оглядываясь.

— Мне нет смысла врать тебе, дева. – Король отступил, давая возможность светлой головке освоить информацию.

Девушка крутилась на месте.

«Лихолесье? Так нет! Я, либо, в больнице спасенная врачами, и сейчас под наркозом ловлю глюки. Либо, мозг умирает сейчас и опять же у меня глюки. Либо, этот ублюдок-Коля меня убил, и я сейчас в раю. Другого решения не принимаю. И точка».

Король наблюдал за утонченной фигуркой в легком платье. Длинные золотые волосы спутались, разметались по плечам. Носик морщился, и было заметно, что сейчас в голове активно работает мозг. Острые уши забавно подрагивали, на шее все еще был виден синяк от чьих-то рук. А янтарные глаза пугали. Они напоминали драконье пламя, всепожирающее, горячее и пугающее.

Эльф отвернулся к окну. Дева запуталась, она не верит, думает, умерла, убили.

—Ты жива. Состоишь из плоти и крови. Я понимаю, сейчас ты в замешательстве, я тоже. Мы нашли тебя в лесу, во время охоты, полностью обнаженной. – Почему-то король сильнее нахмурился, и от цепкого взгляда желтых глаз это не ускользнуло. – Ты не приходила в сознание около трех дней, фэа истончилась, но она еще теплилась в твоем теле. Скажи, откуда ты? Ривендел? Лориэн? - Глаза в свете солнца казались прозрачными льдинами, внимательными и настойчивыми.

Мира стояла посреди комнаты целителей, босыми ногами ощущая холодный пол. Осознание медленно приобретало форму. И абсурдность ситуации выбивало из равновесия.

—Я не из Средиземья… - Прошептала Мира, испугано взирая на короля. – Этого не может быть… я не верю… - дева медленно подошла к королю.

Эльф стоял неподвижно, заинтересованный ее поведением, завороженный опасным сиянием янтарных глаз. Мира протянула дрожащую руку к королю, осторожно, медленно дотронулась до руки и тут же ее отдернула, словно обожглась.

— Охренеть… реальный. – Девичье тело дрожало от восторга.

Эта по-детски нелепая любознательность интриговала короля. Владыка отчетливо слышал мысли девушки, ее неверие, восхищение и поклонение.

Тут Мирослава приподнялась на носочки и внезапно схватила, ничего не ожидающего короля, за уши. Трандуил среагировал моментально, вцепившись в руки блондинки и отстраняя от себя. Его взгляд готов был убить на месте.

— Они, правда, настоящие! – С нескрываемым восторгом пропищала девушка!

Ороферион держал руки Мирославы, ловя на себе взгляд любознательных желтых драконьих глаз. Она похожа на ребенка, только, что встретившего что-то неизмеримо прекрасное. Почему-то эта наивность отозвалась умилением.

— Как и твои. – Король осторожно отошел на шаг назад, наблюдая за сменяющимися эмоциями на миловидном личике.

— Мои? – Мира тут же помчалась искать зеркало, не веря словам Владыки.

Когда в руки попало такое долгожданное зеркало, Мира тут же его с визгом выронила, благо, не разбила. Дрожащие пальцы снова потянулись к хрупкой вещице, а ошалелые глаза разглядывали отражение.

— Ох, ё. Ты посмотри! Как так-то?! А волосы! Волосы! Они же теперь еще длиннее! Куда еще-то?! – Мира положила зеркало на кровать и бесцеремонно оттянула ворот платья, осматривая тело.

Трандуил поперхнулся. Особа удивляла своей распутностью. Или все-таки наивностью? Ни одна эллет такого бы себе не позволила.

— Вот жеж! Я помолодела лет на десять! – Взвизгнула блондиночка, радостно трогая свою упругую грудь.

Сбоку раздался кашель. Девушка тут же вспомнила, что не одна в комнате. Лицо немедленно покраснело до самых кончиков ушей.

— Прошу простить меня, Ваше величество. — Девушка низко опустила светлую голову, смотря себе под ноги.

Ороферион прочистил горло, расправил плечи, приводя свои мысли в порядок, успокаиваясь, желая не обращать внимания на такое варварство. Хотя, взгляд, оценивающе, снова пробежался по образу взбалмошной эльфийки, от макушки до пят.

— Я уже отправил письмо Митрандиру, — величественная фигура уже направилась к выходу. - В скором времени он приедет, а тебе выделят покои.

— Ваше величество! Эм… я надеюсь, что кольцо уже выкинули в Мордор с концами? – Девушка скуксилась под испепеляющим взглядом.

А густые брови Владыки поползли вверх.

— Да, кольцо уже истлело в жерле Мордора. – В льдистых глазах проскользнуло умиротворение. Он снова развернулся к выходу.

— Ваше величество! – Тоненький голосок заставил вновь обернуться.

— Что? – В голосе проскользнули нотки раздражения.

— Эмммм… типа, спасибо вам. – Кончики ушей девы подрагивали и горели от стеснения.

— Я принимаю твою благодарность. – Король вышел в коридор, закрывая за собой дверь.

Тело стройной блондинки словно налилось свинцом. Она сползла по стенке на пол, голой кожей ощущая холод камня. Запах трав лечебницы наполнил легкие, но не успокаивал. Паника росла с каждым вздохом и вот дрожь уже прокатывается волнами по девичьим плечам.

«Вот это поворот! Прекрасно! Просто прекрасно! Я оказалась во владениях Владыки. В Виде эльфийки. И еще не понять почему! Вот тебе раз. Курить, я хочу курить. Или выпить? Как можно все это переварить на трезвую голову?! Так, спокойно. Меня зовут Мирослава, мне тридцать лет, работаю в казино. В меня втюхался один из заядлых посетителей, а потом после отказа частенько преследовал и после работы решил выловить. Так, я четко помню, что он меня пытался придушить и судя, по всему, весьма удачно. Ага. С этим разобрались.

И так, теперь нужно искать плюсы и минусы. Начнем с плохого. Минусы: я умерла, потеряла прежнюю жизнь, любимую работу, хоть и не в очень приличном заведении, толпу поклонников, современный мир. Ага, потом может список пополнится. Плюсы: я помолодела, жива, нахожусь в приятном для жизни мире, кольцо выбросили к чертям, поэтому в Средиземье мир и покой и не нужно воевать, у Трандуила шикарная задница. Так, последнее пока выкинем из головы».

Такой Миру и нашли целительницы, в углу, раскачивающиеся из стороны в сторону и прикусившей ноготь большого пальца. Эльфийки тут же подхватили блондинку и повели в купель, чтобы, наконец, привести в порядок незнакомку.

Тем временем Трандуил шел по коридору, прокручивая в голове все сказанные слова девы, отбрасывая непонятные изречения. Она была не типичная для эльфийки, ее поведение как раз напоминало поведение эдайн. От этой мысли на лбу пролегла морщинка. Владыка шел по мосту, и светлая фигура казалась призрачной в свете редких светлых пятен, что пробивались в темноту.

Война закончена. И большая часть эльфов объявила о том, что оставаться в Средиземье больше не могут. Фэа истончается, каждый из бессмертных созданий чувствует, как земли наполняются силой эдайн. Время людей наступает. И Валинор готов принять в свои чертоги нуждающихся. Даже его сын захотел этого. Не сейчас, немного позже, он сам намерен построить себе корабль, чтобы покинуть отца и ждать его на другом берегу. Но ведь это бессмысленно. Трандуил никогда не покинет свой дом. Он сплелся душой с лесом и никак не может оторвать свои корни от этого места. Нет, пока его тело не исчезнет, он будет бродить по своим землям, слушая, как, наконец, лес проснется и расцветет.

Но боль расставания разрывает сердце на части. Леголас единственное светлое существо, родное, которое у Владыки было. И теперь Ороферион останется совсем один, и это пугало, заставляло мысли взрываться в хаотичном вихре, а сердце биться быстрее, испуганной птицей трепетать в груди. Нет. Есть еще те, кто его не оставит. Его народ. Его лес. Но действительно ли этого достаточно для израненной души короля. Неужели он до конца веков так и будет наблюдать за смеющимися эльфами, не способный более почувствовать тепло чужой руки?

Перед глазами возник образ желтых глаз. Внимательных, удивленных и наполненных восхищением. Эта девушка волновала, не потому, что была красива, умна и дальше по списку, который обычно составляли, когда описывали своих возлюбленных мужчины. О, нет. Она смущала, пугала своей неизвестностью. Нужно приставить к ней стражу. Слишком свежа память о прислужниках Саурона. Душевные раны еще кровоточат, как только воспоминания показывают весь ужас тьмы и на что она способна. А эти янтарные драконьи глаза не могут нести добра.

Левую сторону лица словно обожгло. Король остановился, хватаясь за щеку. Шумно втянув воздух, мысли успокоились.

«Не страшно. Но почему все-таки тревожно?»

Просто так люди не появляются посреди леса. В голове незнакомки четко прорисовывался образ черноволосого крупного мужчины. И Трандуил его видел. В ее голове, король слышал крик отчаянии и просьб о помощи. Он слышал треск одежды и предсмертные хрипы. Неужели, ее пытались убить там? Тело ее не тронуто, кроме шеи. Но тогда почему жива. Это выбивало. Цепочка не складывалась. Митрандир не обычный волшебник, он поможет, он должен знать ответ на вопрос.

«И что за странные выражения она использует?»

Комментарий к Карта 1: Король треф

Ну, не дождалась я пяти человек, ну что-ж. Все таки выложила. Может так будут заинтересованные.

========== Карта 2: Десятка червей, Восьмерка бубнов, Семерка бубнов ==========

Солнечно. Высокая влажность в лесу была наполнена духотой. Даже птицы спрятались в своих гнездах, чтобы ненароком не попасть в редкие лучи солнца, что пробивались через густую листву.

Небольшая площадь, устеленная мрамором, кое-где потрескавшимся. Фонтан, который дарит этому месту прохладу своей кристально чистой водой, манит опустить лицо, умыться, погрузить голову и жадно пить, не переставая. Белый камень начищен до блеска, сверкая и искрясь. Скульптура стояла посередине фонтана, изображающая трех эльфиек, держащих изысканные кувшины и поливающие каменные цветы под своими ногами.

Светловолосая эльфийка сидела под тенью раскидистой ивы, на кованой лавочке. Расслабленно развалившись на нагретой древесине скамьи, откинув назад голову, блаженно прикрыла свои янтарные глаза. Пальцы отстукивали только ей известный ритм по коленке, прикрытой изысканной легкой тканью длинного платья.

— Жарко. Скучно. – Сорвалось с пересохших губ.

Девушка подняла голову и посмотрела на двух садовников, которые, несмотря на такой жаркий день, продолжали усердно выполнять свою работу, иногда вытирая капли пота со лба.

Мира внимательно следила за движениями рук рабочих. Но тут она подскочила с места.

— Эй! Как вас зовут, ребят? – Мирослава выбежала под изнуряющие лучи солнца, приветствуя слуг короля.

Мужчины переглянулись, уставились на неизвестную эльфийку, показывая на себя пальцем, в удивлении поднимая изящные брови. Мира закатила глаза и уперла руки в бока.

— Конечно вы, кого-то еще тут видите? – Изящная дева приподняла одну бровь, выжидая ответ.

— Ондо, - показал на себя мужчина с длинными рыжими волосами, собранными в высокий хвост. — А он, Вэрийамо, — Длинный палец указал на рядом стоящего светловолосого мужчину, который был ниже ростом, а волосы по плечи, собраны сзади в тугую косу.

— Отлично, а я - Мира, очень приятно познакомиться. Как я понимаю, вы тут садовники. Здорово получается, а не покажите и мне? Очень интересно выглядит. — Мира широко улыбнулась, протягивая руку для рукопожатия.

Мужчины озадачено переглянулись между собой, и, пожав плечами, поочередно осторожно пожали руку девушке.

— Вы же гостья короля? Уверены? Почему бы вам не провести досуг с эллет во дворце? — Ондо внимательно оглядел деву своими зелеными глазами с ног до головы, — И это тяжелая работа.

Мира скорчила рожицу, словно съела лимон.

— Ты за кого меня держишь, парень? Хоть я и выгляжу тощей, но силушки во мне ого-го! — Мира согнула руку в локте, стараясь показать бицепс. Эльфы прыснули от смеха. — Давай сюда свои ножницы, и ты увидишь, что я могу.

Вэрийамо пожал плечами и передал ножницы странной эльфийке. Рыжий парень прошел вперед, указывая рукой на лестницу, очень похожую на стремянку.

— Смотри, - Ондо указал на толстые черные ветки, торчащие в разные стороны. — Нужно под углом аккуратно срезать эти больные ветви, и чтобы дереву сильно не навредить, мы поем им песни, ни в коем случае не ломай их, поняла? — Ондо бросил недоверчивый взгляд на Миру.

Девушка смотрела на дерево, в янтарных глазах плясали лучики солнца.

— А почему вы не придаете формы интересные кустам? Например, сердечка. – Мира посмотрела на мужчин.

Эльфы непонимающе приоткрыли рты, а вперед вышел блондин.

— Зачем? Деревья от природы прекрасны. Мы лишь больные ветви отрезаем, чтобы все дерево не поглотила тьма, которая долгое время покрывала наш дом. Залезай. Ты отрезай, а мы будем петь, может, слова запомнишь. — Вэрийамо улыбнулся, сверкая белыми зубами.

— Ваше величество, пришло письмо с южных границ. Пишут, что пауки ушли дальше от леса. Они уходят в пещеры. – Синголо - советник держал в руках свернутую бумагу, протягивая королю.

Трандуил сидел за столом, заполняя какие-то документы, делая заметки на отдельном листе. Не глядя на советника, Владыка принял послание, быстро пробежался по нему взглядом. Легкая улыбка тронула губы короля, но тут же исчезла. Руки вновь запорхали над столом.

— Хэй! Я сказала сама! Значит сама! – С улицы раздались крики, но король не слышал их, полностью погруженный в работу.

Синголо бросил заинтересованный взгляд в сторону окна, стараясь посмотреть на улицу.

— Веримо! А ну поставь меня! На место! — Снова женский возглас.

— Миледи, вы чуть не упали! А если бы головой ушиблись, все-таки это не для вас. И я-Вэрийамо! — Садовник еле удерживал лестницу, с эльфийкой, которая с огромными садовыми ножницами повисла на ветке. Блондин пытался спустить девушку с лестницы, дергая деву за ногу.

— Вэрийамо – Веримо! Че так сложно-то?! Ондо! Скажи, чтобы он мою ногу не держал, а то я ему ща руку отчекрыжу, вместо ветки. — Кричала Мира, дергая ногой и вертя ножницами во все стороны.

Рыжий садовник согнулся пополам, вытирая слезы от смеха, наблюдая, как девушка тщетно пытается отрезать толстую ветвь, но дерево, словно, не желая поддаваться неумелым рукам, напряглось, становясь тверже и сильнее.

Нос Трандуила нахмурился. Король повел плечом, словно отмахиваясь от чего-то.

Девушку тем временем все-таки сняли с лестницы, перекинув через плечо и поставив на землю. Растерянная блондинка, прижимала к груди ножницы как трофей.

— Если хотите заниматься садоводством, то стоит натренироваться. — Ондо приблизился к девушке, протягивая руку, желая вернуть инструмент.

— Нет! Дай еще раз попробовать! – Девушка, подобрав подол платья, бросилась к фонтану.

— Мира, постойте! — Вэрийамо бросился за блондинкой.

Мирослава прижимая одной рукой злополучные ножницы, зачерпнула воду в ладонь и брызнула в блондина.

— Не отдам, пока не дадите еще шанс! — Взвизгнула эльфийка, прячась за статуями от садовника.

Блондин заразившись весельем помчался за девушкой, брызгая водой. Кристальные капли смеялись с эльфами, а вода в фонтане искрилась.

Синголо прикрыл ладонью рот, усмехаясь милой картине. Ороферион, только больше морщился, продолжая выводить ровным почерком буквы. Светловолосая эльфийка поскользнулась на лужице у фонтана и с визгом упала прямо в чашу с водой, полностью намочив одежду и волосы. Синголо беспокойно вскинул брови. Трандуил развернулся и посмотрел в окно.

Садовники подбежали к девушке. Светлые волосы облепили лицо, ножницы упали за пределы фонтана, платье намокло.

— Мира, вы в порядке? Не ушиблись? — Ондо согнулся, всматриваясь в лицо девушки, боясь увидеть слезы.

Мира подняла мокрое лицо, широко улыбаясь, а потом и вовсе рассмеялась.

— Это вы виноваты, заставили побегать старушку! — Взвыла мокрая насквозь дева сквозь смех.

Синголо посмотрел на короля и заметил, что легкая улыбка играет на устах его владыки. В глазах советника блеснул огонек. Эльф прокашлялся.

— Ваше, величество, это ужас! Почему дева смеет позволять себе такое безрассудство? Может вам выйти и отчитать за такое поведение. — Нарочито серьезно сказал Синголо, лукавым взглядом смотря на короля.

Трандуил словно очнулся и удивленно посмотрел на своего советника, улыбка спала, но в глазах еще играли смешинки.

— Да, ты прав, Синголо, не подобает эллет так себя вести, да еще и моих садовников от работы отвлекла. – Король встал из-за стола и скрепил руки в замок за спиной.

Тем временем, Миру уже вытащили из фонтана и усадили на ближайшую скамью. Девушка откинула волосы назад, приглаживая мокрыми руками. Она стала отжимать платье, избавляясь от воды, улыбка все еще скользила на лице девы.

— Зато, теперь не так жарко, правда? — В глазах сверкнуло солнце, мужчины рассмеялись.

Еще какое-то время троица перекидывалась фразами относительно ситуации. Мужчины подшучивали над эльфийкой, удивляясь ее непосредственности.

Ондо посмотрел за спину девы и толкнул локтем второго садовника, обращая испуганный взгляд вперед. Вэрийамо встрепенулся и тут же приклонил голову. Рыжий эльф повторил за ним.

Мира, не понимая, почему садовники так резко стали серьезными, обернулась и встретилась глазами с ледяными сапфирами.

Король смотрел на слуг свысока. Лицо донельзя серьезное, даже брови немного нахмурены. Одеяния слишком теплые для такого жаркого дня, но Владыка выглядел превосходно. Даже капельки пота не выступили на висках. Мирославе казалось, что дотронься до этого эльфа, почувствуешь насколько он ледяной на ощупь. Если бы не сила воли, рука девушки уже тянулась к Трандуилу. Узнать, правда ли он холодный, или может теплый. Но она уже прикасалась к нему. Всего лишь на миг, не успев запомнить, какова его кожа на ощупь. И от этого прикоснуться к Орофериону хотелось еще больше.

Владыка почти незаметно махнул рукой. Садовники, поняв приказ короля, низко поклонились. Мира бросила взгляд на мужчин, те стыдливо улыбнувшись, прихватили с собой ножницы, убежали к незаконченной работе. Почему-то Миру это расстроило. Они не сделали ничего сверхъестественного. Ну, подурачились немного, а эти двое выглядели, как нашкодившие дети. Мира фыркнула.

— Зря я разрешил тебе свободно ходить по дворцу, вот и моих садовников от работы отвлекаешь. — Король продолжал стоять над девушкой, загораживая собой солнце. — Надо было и дальше страже приглядывать за тобой.

Янтарные глаза сверкнули недовольством.

После того как деве выделили покои, некоторую одежду и прочую утварь для жизни. За ней неустанно следили. Покои покидать, без присмотра, категорически запрещалось. Все ее действия докладывались королю.

«Интересно, король знает и сколько раз я в туалет сходила? Что за абсурд!»

В отличие от сегодняшних садовников, стражники не были такими разговорчивыми и милыми. Даже на вопросы не отвечали, лишь изредка оглядывая новую гостью суровым взглядом.

Не удивительно, что библиотека короля содержала просто огромное количество книг. Мира удивлялась другому, книги, написанные на вестроне, она прочесть могла. Девушка поставила себе цель изучить этот мир лучше, ибо книги Толкина одно, а вот настоящая Арда - совсем другая песня. Стражники удивлялись, с каким рвением эльфийка читала книги, сидя в своей комнате. И от Трандуила сея информация не ускользала. От чего Владыка лишь ухмыльнулся, одобряя подход девушки к ситуации.

Вскоре, стражники больше не стояли у дверей, а Мирославе разрешили удовлетворить свое любопытство в полной мере, и самостоятельно исследовать дворец и ближайшую территорию.

— Ох, ваше благородие, до тех пор, пока вы не появились, было невыносимо жарко, а сейчас охота куртку надеть и горячий чай выпить. — Мира перекинула ногу на ногу, мокрая одежда заманчиво облепила округлые бедра.

Когда-то, на работе, еще лет десять назад, девушка дала себе волю улыбнуться забавной шутке конкурента босса. Ох, и отхватила же она тогда. Секретарша – лицо компании. Посметь себе, даже такую, вольность она не имела ни малейшего права.

И вот, она снова сидит перед не просто влиятельной личностью. Владыкой. Этот эльф может просто запереть ее или даже убить. Ощущение своей никчемности сковывало. Но Мира давно научилась запирать чувство страха далеко на задворки сознания. Перед такими людьми нельзя показывать ужас. Как злобной собаке, быку, волку. Хищник чует трусость и нападает, съедает. С Мирой такое больше не случится.

— Ты смеешь дерзить мне? — Между бровей Трандуила пролегла морщинка.

— Ни в коем случае. Я просто говорю о том, что от вас веет не просто холодом, а ледяной бурей. Напугали бедных садовников, что те чуть не обмочились. — На губах девушки играла саркастичная ухмылка.

Трандуил на минуту изогнул брови дугой, а сапфировые глаза приобрели теплый оттенок. Он понимал, что суров, но иначе нельзя.

Мира меж тем поднялась со скамьи. С тела стекали крупные капли воды. Платье облепило точеную фигурку, а волосы мокрой волной переброшены через плечо. Трандуил невольно оглядел собеседницу. В очередной раз, отмечая про себя, что девушка не обделена очарованием.

— Скоро прибудет Митрандир, иди в покои и смени платье, ты выглядишь вульгарно. — Трандуил повернулся спиной, собираясь покинуть площадь.

Мира хихикнула, поправляя на себе мокрое одеяние.

— И только скажите, что вам не нравится. — Бросила в след Его Величеству девушка, продолжая хитро ухмыляться.

Король развернулся вполоборота. Мира скрестила руки на груди, даже не намереваясь отвести взгляд с глаз Трандуила. По статной спине короля пробежались мурашки. Ее глаза действовали на него, все так же, как и при первой встрече. Пугали, обезоруживали, притягивали. Чтобы отвести взгляд от этого золота, королю стоило немалых усилий. Мужчина посмотрел девушке куда-то поверх головы и ухмыльнулся.

— На твоей голове здоровый и ядовитый жук, на твоем месте, я бы его стряхнул.— Король вальяжно показал на голову Мире.

Эльфийка завизжала, прыгая на месте, смахивая жука. Но ничего не нашла. Тем временем, король уже удалялся, тихо посмеиваясь.

— Шутка.— Прошелестел Владыка. Рука с перстнями на пальцах лениво качнулась в воздухе.

— Ах ты… хитрая задница. — Последние слова, Мира выговорила очень тихо.

Мирославе подарили достаточно нарядов для любого случая. Не, а вдруг война, а она не приодета? Или того хуже, бал, выглядеть в любом случае нужно превосходно. Мастерицы Лихолесья изумительно выполняли свою работу. Девушка не уставала любоваться идеальными стежками и вышивкой, настолько она была фантастически волшебной. Мира так не умела.

Сочетания бисера и кружева поражало своей изысканностью. В ее мире такие платья хоть и не носили бы, но ценник имел бы точно не трех и не четырехзначное число.

Но все же, Мира не привыкла к такому роду романтизму и изысканности. Сама всегда в строгом, и двухцветном, девушка с завистью смотрела на наряды гостей казино. Усыпанные дорогими камнями элегантные платья с глубокими декольте, высокие шпильки и не менее модные сумочки. Сейчас же разглядывая старательную ручную работу, Мира подмечала, как глупы были ее эмоции. Ведь, то, что она держит сейчас в руках куда ценнее, нежели платья, сделанные на конвейере.

И с таким благоговением она сейчас надевала наряд, довольно улыбаясь самой себе и радуясь, как ей повезло, что король то на самом деле намного добрее, чем хочет показаться. Ведь он просто мог бросить ее в темницу, а не располагать в покоях. Но это не отменяет того факта, что самоуверенности в нем не занимать.

В дверь постучались. Мира прыгая на одной ноге, пыталась завязать шнуровку сзади, что было крайне неудобно.

«Как же местные мадамы способны так выворачивать руки?»

Снова стук. Бросив очередную попытку равномерно распределить ленты сзади, девушка раздраженно выдохнула.

— Да входите, дверь открыта!

Дверь осторожно приоткрылась и в щель просунулась черноволосая голова целительницы.

— О! Это ты,ангелок?!— Выпалила Мира, широко улыбнувшись.

Миниатюрная эльфийка покрылась густым румянцем, вошла в комнату.

— Вам уже намного лучше, как я смею заметить. — Девушка говорила приглушенно, и слегка запинаясь.

— А, да, как видишь, энергия из меня фонтаном бьет. Слушай, можно просьбу? Затяни эти ленты. — Светловолосая эльфийка указала большим пальцем себе за спину.

Черноволосая кивнула и подошла к девушке. Ее пальцы ловко потянули шнуровку и быстро завязали корсет.

— На самом деле это можно делать самостоятельно, просто тянуть нужно не вверх, а вниз. — Смущенно проговорила черноволосая, краснея.

— О, правда? Спасибо. Слушай, а я ведь твоего имени не узнала.

—Пелерин. — Тихо прошептала малышка.

— Ну и отлично, и хватит кукситься! Горб вырастет! — Мира хлопнула ладонью по спине девушки, что та резко выгнулась, выпрямляя спину.

— Мирослава, вас звал Владыка. Сказал сейчас же спуститься в обеденный зал. — Пелерин слабо улыбнулась.

— Пусть еще подождет, для девушки небольшое опоздание лишь гарантирует эффектное появление. — Мира села за зеркальный столик, взяв в руки гребень. — Пелерин, а заплетать умеешь?

Малышка легонько кивнула.

—А то у меня никогда в жизни такой шевелюры не было. Боюсь так, и проходить лохудрой, а ведь на встрече с королем, дама должна выглядеть безупречно. Можешь, пожалуйста, намутить что-нибудь? — Мира протянула гребень Пелерин.

Черноволосая эльфийка улыбнулась, в очередной раз, заливаясь легким румянцем, запустила ловкие пальцы в копну золотых волос.

“Каааайф! Хочу служанку!”

Мира блаженно прикрыла глаза.

Комментарий к Карта 2: Десятка червей, Восьмерка бубнов, Семерка бубнов

Не забывайте говорить свое мнение, всегда открыта для вашего мнения.

Ну и конечно же образ Мирославы в мире Средиземья: https://ibb.co/C9xbQYM

========== Карта 3: Туз черви ==========

Рассматривая свой внешний вид в зеркале, Мира крутилась вокруг своей оси, не переставая восхищаться. Девушка смотрела на себя с самозабвенной улыбкой, наблюдая, как солнечные лучи играют с бисеринками на платье, как оно светится теплотой. А волосы. Ох, бесподобные они, сейчас напоминали расплавленное золото. Мира не могла не отметить, что весь ее облик в данный момент, просто кричал о благородстве и статности. Покрутившись еще раз, пронаблюдав за воздушной тканью платья, в голове эльфийки закралась очень навязчивая мысль.

«Этот приятный свет, мне что-то напоминает. Может где-то видела подобную ткань? Не, бред какой-то».

Светловолосая дева перевела взгляд на Пелерин. Голубые глаза смотрели с нескрываемым восхищением на светловолосую девушку перед собой, румянец играл на щеках. Черноволосая эльфийка удивлялась и одновременно благоговела перед Мирославой.

— У меня что-то на щеке, ангелок? – Мира свела брови и помахала пару раз перед лицом малышки.

Пелерин вздрогнула и тут же скуксилась.

— Ох, ничего, просто… нет… вам очень идет это платье. – Голубоглазая малютка отвела взгляд в пол.

Мира почувствовала, что что-то явно недоговаривает целительница, но не стала ничего говорить, широко улыбнулась и пошла к двери. От чего - то черноволосая бросилась вперед и любезно открыла дверь перед Мирой. Блондинка подняла брови в удивлении.

—Это ни к чему, ангелок. Но в любом случае, спасибо и прическа просто бомба! У тебя золотые руки. Спасибо. – Мира подняла большой палец вверх. Перед глазами Пелерин словно рассеялась некая пелена. Тряхнув головой, та широко улыбнулась, кивнула, пропуская, все же, Миру вперед.

Стук каблучков заставил старика и короля отвлечься от занимательного разговора, они посмотрели в сторону открывшихся дверей. В зал зашла прекрасная эльфийка в струящемся длинном платье, чистейшего белого цвета, усыпанного бисером, как утренней росой. Шелковые локоны золотых волос заплетены прическу, закрепленную металлической заколкой в форме дубового листа, открывая взору тонкую шейку, с бархатистой белой кожей. Точеная фигурка грациозна и нежна. Словно Анар стал девой и спустился с небес, даруя свой свет всем вокруг. А глаза так и манили медовым оттенком, сладостным, притягательным, но с искрой огня. Всепожирающего опасного, и все же, такого страстного.

«Как там, в одной книге было? «Моя внутренняя богиня ликует!» Слюнками не подавитесь, король!»

Мира задрала подбородок, выпрямила гордо спину. Обворожительная улыбка легла на розовые уста. Только вот светловолосая «богиня» не учла одного: смотреть под ноги - тоже важно.

Нога оступилась, цепляя длинное платье. Секундный полет словно растянулся на часы. С громким стуком и матом Мирослава повалилась на пол, не дойдя до стола всего несколько метров.

«Внутренняя богиня хлопнула себя по лбу, махнула рукой и ушла курить на балкон. Вот я - позоооорище!»

Мирославе хотелось, прям на месте, где она приземлилась, провалиться сквозь этот чудесный, начищенный до блеска, мраморный пол. Девушка рассматривала узор камня, до тех пор, пока не услышала легкое покашливание над головой.

— Мирослава, я так понимаю, пол в моей столовой более интересный собеседник, нежели мы. — Голос Трандуила так и был пронизан сарказмом и насмешкой.

Девушка подняла голову и наткнулась взглядом на протянутую руку и смеющиеся глаза короля. Эльфийка на несколько секунд залюбовалась этим зрелищем, но тут же залилась румянцем, смущаясь.

— Да он такой чистый, у вас слуги его языком моют? И все же, благодарю за помощь. — Вот что-что, а упускать возможность воспользоваться благосклонностью Владыки, было бы тотальной глупостью.

— Нет, не языком. — Ороферион воспринял это замечание серьезно, не заметив насмешки в голосе эльфийки.

Мира вложила свою ладонь в руку короля. Замерла, удивленно рассматривая сплетенные руки. Трандуил даже вздрогнул.

— Что-то не так, Мирослава? — Король выгнул бровь.

Мира улыбнулась широкой улыбкой, сверкая шафрановым блеском глаз.

— Я уж боялась, что вы и правда изо льда слеплены, а нет, теплый.

Глаза короля округлились, он рывком поднял Миру на ноги, отпуская ее руку. Эльф вернулся в свое кресло, перекинув одну ногу на другую. Наполнив свой бокал вином, король незамедлительно сделал большой глоток.

Мира прищурила глаза, но не стала обострять на резкой перемене поведения Владыки внимание. Девушка смахнула несуществующие пылинки с платья и прошла вперед. Митрандир смотрел на эльфийку внимательно, цепко, как хищник. Он не спешил представляться или спрашивать что-то. Лишь дымил трубкой, выпуская большие серые облачка пара. Они окутывали старика, с седыми, даже белыми волосами. Одеяние так же не то серое, не то белое. Словно цвет постоянно находился на грани этих оттенков. Достаточно свету блеснуть под нужным углом и старик светился, будто изнутри. Но стоит тени упасть и закрыть собой блик, одеяние сливалось с дымом, поглощая его.

Глубокие синие глаза, блеснули. Отставив трубку в сторону, Гэндальф улыбнулся.

— Думаю, представляться мне не нужно, я прав, Мирослава? — Сухой голос заставил девушку сотрястись. — А вот о тебе я бы послушал. — Митрандир указал мундштуком на рядом стоящий пустой стул.

За всей этой картиной король наблюдал с интересом и любопытством, но вступать в разговор не собирался. Все что он мог, уже сделал. Дальше, пускай Митрандир даст ответы на вопросы о загадочной девушке.

Мира опустилась на стул. В тарелке уже лежал хорошо прожаренный кусок мяса, овощи. Рядом несколько кусочков лембаса. Кубок наполнен красным вином.

Мирослава, посмотрела на еду, вздохнула, быстро схватила кубок и залпом выпила целый кубок вина.

Мужчины удивленно уставились, открыв рты, наблюдая с какой жадностью хрупкая эльфийка пьет пусть и легкое, но все же вино.

Стук кубком о столешницу, мужчины содрогнулись.

— Ну, так слушайте, Гэндальф Белый. Хотя, когда вы были Серым. Звучало оригинальнее. — Янтарные глаза девы приобрели ярко желтый цвет.

Митрандир подался вперед, затягиваясь очередной порцией дыма. А Трандуил снова наполнил бокалы вином.

— Ох, Атиэль прекрасна, словно колокольчик, не находишь, Аналоглар. — Крепкий, высокий стражник наклонился к своему товарищу.

— Не знаю, друг. Неужели, ты, правда, влюблен? — Брови стражника изогнулись дугой.

— Я готов петь ей серенады вечно, а ее смех… ее смех это…

— АХАХАХА!!!

Стража чуть не выронила оружие из рук.

— АХАХАХА! — Снова раздался заливистый женский смех. Он был громким, заразительным. Но чистым, добродушным. Наверное.

Мирослава закрыла ладошками лицо, стараясь успокоиться. Митрандир скрипуче посмеивался себе в бороду, трясясь всем телом. Трандуил улыбался одними лишь уголками губ.

— Нет, я не поверю! Гэндальф, вы меня разыгрываете! — Мира смахивала слезинки с уголков глаз.

— Правда – правда. Эти хоббиты, действительно разрисовали углем Гимли все лицо, а потом, утром Леголас чуть не упал в ручей от смеха. — Вспоминая такие невинные шалости в страшном походе, Митрандир снова усмехнулся.

—Мда…— Светловолосая эльфийка все же успокоилась, досадливо покачивая пустым бокалом перед носом.

За все время, что они разговаривали, Мира успела поведать о своем мире. Что она была совершенно обычной девушкой. С работой. Правда, не стала уточнять, какой. Казино, конечно, не самая страшная вещь в мире, но все-таки, не та которой стоит хвастаться. Гэндальф и Владыка слушали Миру с завидным интересом, ловя каждое слово с ее уст. Узнавая о неведомых мирах. Слуги уже унесли еду, оставив лишь фрукты и сыр для закуски. Пустые бутылки уносились, а новые приносили.

Однако шутки - шутками, но лицо девушки погрустнело, как только она снова вспомнила, что в итоге с ней произошло. Митрандир заметил перемену в деве, покачал головой.

— Нелегкая судьба тебя занесла. В твоих словах нет лжи. Я могу сказать с уверенностью, зла ты не несешь. — Голос стал тише. — Знаю одно, божества твоего мира по какой-то причине отвернулись от тебя. И почему-то твою душу пересели в тело бессмертного существа. Точно все не просто так. Тебе было уготованная миссия, одной лишь тебе может быть известная и тому, кто на тебя ее возложил. И это предстоит тебе разгадать— Гэндальф замолчал, прикрывая глаза.

Мира какое то время тоже погрузилась в безмолвие. А стук сердца учащался. Ком подкатывал к горлу. А мысли отстукивали одну лишь, единственную истину.

— Гэндальф, я не смогу вернуться назад, да? — Мира не понимала, риторический ли это вопрос.

Зрачки сузились, мира смотрела то вправо, то влево. Янтарные глаза пересеклись с ледяным сапфиром. И тут девушка поняла, что ее мысли сейчас как никогда слышат. Трандуил смотрел на одинокую эльфийку с жалостью, соболезнованием, и сожалением. Чужой мир, чужие существа. И так далеко от дома.

«Как бы я себя чувствовал, если бы оказался совершенно в чужом мире? Один».

Мира продолжала смотреть на короля. Плотину прорвало. Горячие слезы побежали по щекам светловолосой эльфийки. Крупными каплями они падали на безупречный, мраморный белый пол. Девушка взревела, уронив лицо в ладони. Хрупкие плечи сотрясались в рыданиях. С каждым новым криком, Мира сжималась в комочек. Осознание одиночества, несуразности происходящего, боли, обиды, убивало, разрывало на части.

Ладонь Владыки легла на светлую макушку девы и почти неощутимо гладила по волосам. Этот кроткий, отстраненный жест, был самым лучшим сейчас утешением. Девушка подалась вперед, стремясь к этому теплу. Мира уткнулась лбом в колени короля, все еще зарываясь лицом в свои ладони. Такая маленькая, беззащитная, слабая. Король не переставал поглаживать девушку по голове, тихо шепча слова утешения на синдарине.

Мирослава успокаивалась, медленно, с каждым вздохом, плач становился тише, проваливаясь в сон, изредка всхлипывала. Как маленький ребенок, который проснулся от кошмара и уснул в руках родителя, что разогнал ужас ночи, подарив свет и тепло.

— Неужели невозможно ничего сделать… — тихо проговорил Трандуил в пустоту.

Митрандир давно уже покинул столовую, оставив девушку полностью отдаться своему горю.

Комментарий к Карта 3: Туз черви

Дорогие читатели! Поздравляю вас с четырнадцатым февраля! Пусть купидон меньше пьет и не промахивается! Ибо любовь - это одна из самых прекрасных вещей, которая может быть на этой планете, пропащей тьмой!

Не забывайте о комментариях, я всегда открыта для ваших отзывов :)

========== Карта 4: Десятка бубнов ==========

— Митрандир! — Ледяной голос короля заставил старика отвлечься от созерцания восходящего солнца.

— У тебя ко мне вопросы, Трандуил? — Гэндальф сейчас выглядел как никогда старым, морщины из-за оранжевых бликов казались глубже. Оболочка обманчиво завлекала своей немощностью, опытом, такому человеку можно доверить свои секреты и будешь знать, что их никто не узнает из этих потрескавшихся уст.

Трандуил подошел ближе, становясь рядом с волшебником, направив взгляд в сторону крон деревьев, окрашивающихся в золотые цвета восхода, смешиваясь с зелеными листьями. Лес просыпался, тянул свои ветви в сторону солнца и тепла, блестя утренней росой.

— Кто она? — Тихо прошептал король.

— Как она и сказала - обычная девушка. — Пожал плечами Митрандир.

— Нет, ты не понял, похоже, мой вопрос.

— Я понял твой вопрос, Трандуил. Мне не ведомо, почему душу этой девушки поместили в тело эльфийки, одной из уходящего народа Средиземья. И так же сказать не могу о миссии, что привела ее в твой лес. Она не несет зла или добра. Это потерянная душа. Могу сказать лишь одно, за пределами этого места, ей не жить. — Синие глаза потемнели. Гэндальф устало прикрыл веки.

По спине Владыки пробежал холод. Густые брови нахмурились.

«Если эта дева решит уйти, то только в чертоги Мандоса?»

— Леголас прибудет через три недели. — Митрандир улыбнулся и синие глаза блеснули в свете солнца.

Сердце короля пропустило удар, но ни одна мышца на лице не дрогнула. Ороферион был несказанно счастлив, что сын возвращается домой. И эта мысль разлилась по телу приятным родным теплом.

— Это хорошо. Можешь оставаться в моем замке сколько захочешь.

— Благодарю, но мне пора, Фродо ждет, мне нужно возвращаться. — Гэндальф поправил свой плащ.

Неловкая пауза возникла между собеседниками. Но король собрался с мыслями, уголки губ слегка поднялись.

— Тогда, легкой дороги, волшебник. Как понимаю, больше ты не будешь сваливаться на мою голову точно снег в апреле. — Трандуил сложил руки за спиной, а взгляд потеплел.

— Кто знает, Трандуил, кто знает. — Загадочно ответил Митрандир. — А по поводу Мирославы. Решай сам, Трандуил, теперь она под опекой твоей руки. - Попрощавшись, волшебник направился в сторону выхода из дворца.

***

Мира хмурилась и морщила нос во сне. Кто-то будто прожигал ее лицо взглядом. Излишняя внимательность к спящему человеку не то, что бесит, а именно раздражает и нервирует. Поэтому светловолосая эльфийка вынуждена была открыть один глаз и посмотреть на нарушителя ее спокойствия. Чтобы знать в лицо врага, посмевшего потревожить ее.

Ну, да, перед ней стояла Пелерин. Черноволосая эльфийка рассматривала Миру с нескрываемым любопытством, словно выискивая в ее лице что-то. Когда малышка заметила, что Мира прожигает ее недовольным взглядом, всполошилась и поспешила отойти от постели.

— Ангелок мой, какого лешего, ты наблюдаешь за мной, пока я сплю? — Мира потянулась, и села в постели.

Волосы растрепаны, ночная сорочка закаталась до колен. Девушка терла глаза, стараясь совсем разогнать сон, и заодно, прислушалась к ощущениям.

«Похмелья вроде нет. Хорошее вино у Владыки-то».

Пелерин покраснела, а взгляд забегал по комнате.

— Выкладывай давай. Что случилось. — Мирослава сложила руки перед грудью.

Пелерин еще сильнее покраснела.

— Мирослава, ничего не произошло, все хорошо. — Затараторила целительница.

— Ну, нет! Давай выкладывай, а то…

Мира схватила девушку и утащила в кровать, нещадно щекоча бедную эльфийку под ребрами. Девушка отбивалась, хохоча и перекатываясь.

— Прекра… хахахаха… прекратите…. Я СКАЖУ! Только отпустите!!! — Завизжала Пелерин, и Мира тут же отпустила покрасневшую, как помидор целительницу с растрепанной прической и платьем.

— Вот так бы сразу. — Довольно улыбнулась Мира.

— Вы что-нибудь помните из вчерашнего вечера? — Пелерин разглаживала образовавшиеся складки на одеяниях.

— Ну мы неплохо вчера бухнули с королем и волшебником, Митрандир травил веселые истории… а потом. — Светловолосая девушка замерла, смотря невидящим взглядом перед собой. — Я узнала, что никогда не вернусь домой.

Голова девушки тут же поникла. Пелерин подсела рядом, заботливо положив руку на плечо Мире.

— Мирослава, а вы совсем не помните, что было после ужина? — Пелерин заглянула в глаза деве.

Мирослава задумалась. Вчера был достаточно насыщенный вечер, она отчетливо помнила, как смеялась над рассказами Гэндальфа. Как удивлялись ее собеседники отсутствию магии в ее мире, но огромному прогрессу в технике и строительстве. Как морщился король, узнав, как пренебрежительны люди к природе. И Митрандил ухмылялся, сколько видов табака может существовать.

В какой-то момент вино дало о себе знать и мысль, что так долго сидела в голове девушки, наконец, была озвучена. Она навсегда останется в Средиземье. Мира помнила теплые руки, которые почти неощутимо поглаживали по макушке. Помнила слова, как она могла предположить, на синдарине, ласковые, нежные, мелодичные. А дальше, пустота, благоговейная, успокаивающая. Она могла сказать, что ей снились волны далекого моря, такого солнечного и прекрасного. Но в то же время запах липы и лесных ягод окутывал и убаюкивал.

Мира в конечном итоге просто покачала головой, не в силах ответить на вопрос Пелерин.

— Жаль, ведь, когда я встретила Владыку в коридоре с вами на руках, зрелище было исключительное. — Целительница, все таки привела в порядок свой внешний вид и серьезно посмотрела на обомлевшую Миру.

— Да, ладно, не шути так, ангелок. Король? И чтобы меня на руках по замку таскать? Пф. Бред, не иначе. — Мира даже глупо хихикнула, отгоняя навязчивые образы.

— А зачем мне вам врать? Я сама не меньше вас удивляюсь. Принес вас сюда, а меня попросил вас переодеть. А я, между прочим, целительница, а не служанка! — Пелерин надула губки.— Так еще вы его отпускать не хотели, вцепились мертвой хваткой в его камзол. Так он не ушел, и еще, наверное, пару часов точно песни напевал, пока вы ровно дышать не начали. Да и…

— Песни пел?! — Мира схватила целительницу за ворот платья, вглядываясь в голубые испуганные глаза.

Пелерин покивала головой.

— Ха… неужели я вчера настолько жалко выглядела? — Мира хлопнула себя по щекам и бодро подскочила с постели. — Ангелок! Мне нужны краски, прочная бумага.— Мира встала перед шкафом, выбирая платье.

— Я НЕ СЛУЖАНКА! — Завопила Пелерин, забавно топая ножкой.

—Ну пожаааалуйста, солнышко, я больше никого тут не знаю. Ну, прошу, сделаю, что хочешь! — Мира посмотрела на целительницу щенячьими глазками.

Черноволосая эльфийка бросила недовольный взгляд и в итоге сдалась.

— Ладно, но зачем вам это?

— Да так, хочу иметь в руках то, что мне знакомо.

К полудню Мира забежала на кухню, там ей заботливо дали перекусить. Кухарки были очень молчаливы, но добродушны. Мира вежливо поблагодарила и помогла взамен помыть посуду. После, на руках уже были листы плотной бумаги, чернила.

Мира потерла ладошки друг о друга и принялась по памяти вырисовывать фигуры на ровных листах бумаги. Даром рисования, благо, Мирослава, не обделена, и решила придать картам дизайн подходящий этому месту. Листья всевозможных цветов и деревьев украшали уголки будущей колоды, а каждая карта символизировала какого-нибудь эльфа.

Мира заперлась в своей комнате примерно на пару дней, выходя иногда на перекус. И вот перед ней колода из 52 карт. Листок к листку, карта к карте. Все аккуратные и ровненькие.

Разглядывая свою работу, девушка довольно улыбнулась. Нет, она совершенно не собиралась порождать в светлых эльфах тотальную азартность к играм. Чтобы бедные существа перессорились. Совсем нет.

Девушка хотела иметь хотя бы одну вещицу, которую она так привыкла держать в руках. То, что она любила. Что ей нравилось. Гипнотизировало и успокаивало. Да карточные игры существовали в Средиземье, определенно. Но это ей знакомые карты и только ей известные понятия. И Мира тешила себя мыслью, что вот что-что, а игру «Дурак», здесь знать не должны. А там и “Покер” и “Двадцать одно”.

Девушка взяла в руки колоду. Карты привычно легли в руки. Пальцы механически задвигались, перемешивая карты между собой. Легкие трюки автоматически выполнялись умелыми руками мастера. Бумага приятная на ощупь была достаточно плотной и не выскальзывала.

Чувство ностальгии пронеслось по венам.

— Надо бы ее опробовать. — Мира довольно улыбнулась, положила колоду в самостоятельно сделанную коробочку и вышла из комнаты. — Где там мои садовнички? — Хитрая улыбка скользнула по губам.

« Ну, игроманией страдать ведь точно не будут, я только совсем немного».

Солнце близилось к горизонту, вечер наполнял прохладой королевский сад. Мира прошла вдоль ухоженных деревьев, выискивая знакомые фигуры, и не ошиблась. Девушка успела вовремя к тому моменту, когда работа королевских садовников окончилась.

— Эй! Ондо! Вэрийамо! — Мира легко шла вперед, грациозно подняв ручку.

Мужчины посмотрели в сторону эльфийки и засобирались быстрее.

— Ну, хэй! Ребят! — Мира прибавила шаг, и как только эльфы хотели убежать, девушка ловко ухватила Ондо за рукав рубахи. — Ну ладно вам, вы же сейчас отдыхать будете, король ничего не сделает.

Зеленые глаза недоверчиво осматривали девушку, которая хлопала ресничками, изображая саму невинность. Вэрийамо тяжело выдохнул и хлопнул друга по плечу.

— Ладно, что уж там. Тебе что-то понадобилось? Снова собралась опробовать ножницы? — Светловолосый эльф задорно улыбнулся, удобнее перехватывая инвентарь.

— Нет, не в этот раз. Я тут с кое-чем интересным. Игры любите, ребята? — Мира помахала маленькой коробочкой перед глазами эльфов. Мужчины заинтересованно посмотрели на интригующий объект.

— Любим. А что это? — Ондо протянул руку, намереваясь взять колоду, но Мира ловко крутанула коробочку в руках, не давая этого сделать.

— А вот, увидите, может, еще кого-нибудь пригласим поиграть? — Глаза девушки сверкнули желтым огоньком.

— Можем, пошли. Надеюсь за пределы дворца тебе можно? — - Вэрийамо ухмыльнулся, откидывая светлую копну волос за спину.

— Думаю, мне уже все можно. Ну, почти, закон нарушать нельзя. — Девушка поспешила за садовниками в сторону ворот.

— Да тузом бей! Тузом!

— Не ори ты! Все карты мне раскроешь!

— Да плевать! Она и так выигрывает!

В доме Ондо собралась настоящая толпа. Эльфы по очереди пытались выиграть у Миры в карты. Эльфийки весело ухмылялись и гордо задирали носы, потому что мужчины не способны обыграть женщину. Вино разливалось в деревянные кубки, а по хижине витал приятный аромат сыра, лембаса и мяса.

Мирослава заинтересованно слушала одну историю за другой, слухи и сплетни. Чего, только не рассказывал простой эльфийский народ. На удивление, девушка легко влилась в их компанию. Мира игриво отвечала на комплименты одних, шутила в сторону другим, внимательно слушала третьих.

Деву заинтересовала новость, что многие эльфы собрались в Валинор, и лишь небольшая часть останется со своим королем в Лихолесье. Владыка, объявил, что не станет считать изменниками тех, кто решил покинуть его. Он не обрадуется, если эльфы будут находиться подле него вопреки своему желанию. Эпоха эльфов подходит к концу. Границы королевства закроются. Путь будет открыт лишь для торговли с Дейлом и Эсгаротом. Открываться полноценно людям король не захотел.

В комнату зашла рыжая эльфийка в зеленом походном костюме. Хищные зеленые глаза ярко сверкали, брови вразлет, скулы такие острые, что можно порезаться, тонкие губы. А медные волосы заплетены в тугой хвост, да так сильно, что Мира поморщилась, представляя, как от такой прически болят корни волос.

— Тауриэль! Неужели сама глава королевской стражи решила заглянуть?— Ондо радушно улыбнулся, пропуская гостью.

— Вас слышно на всю округу, всех пауков обратно зазовете. — Стражница нахмурилась.

Тауриэль приняла из рук хозяина дома деревянную кружку с вином, внимательно заглядывая через плечо противника Миры.

— А это что? — Стражница указала пальцем на карты.

— Игральные карты, а сама игра называется «Дурак». Вот, учу новому развлечению местных. — Мира хищно прищурилась.

— Вот как, и кто выигрывает сейчас? — Тауриэль отпила небольшой глоток.

— Уж точно не я.— Досадливо выдохнул Вэрийамо, разглядывая свои карты.

—Ничего, в следующий раз повезет. Меня зовут Мира. — Мира бросила на стол свои карты, состоящие из одних лишь козырных. Мира махнула рукой в сторону зеленоокой стражницы.

— Я тоже хочу сыграть. Мое имя Тауриэль.— Тауриэль заняла место бывшего соперника Миры.

— Знаю. — Бросила Мира.

Светловолосая эльфийка собрала со стола колоду и ловко начала перетасовывать, играя с картами и вертя их между пальцев.

— И много ты про наш мир знаешь, иноземка. Ты почти у каждого эльфа на устах. — Тауриэль внимательно следила за руками Миры.

— И что же про меня говорят? — Влилась в роль дилера Мирослава.

— Всякое. Инопланетянка, говоришь странно, слишком уж много знаешь о нашем мире, хотя его частью не являешься, якобы. Некоторые поговаривают, что ты послана тьмой, напоследок. Но король опроверг этот слух. Сказал, что зла ты не несешь. И как видишь, эльфы тобой интересуются. Так кто же ты, Мирослава? — Тауриэль взяла свои карты и даже не посмотрела в них.

Мира пожала плечами и добродушно посмотрела на стражницу.

— Знаю лишь, то, что мне судьба дала шанс найти тут свое место, а какое оно будет, мне неизвестно. — Мира взяла свои карты.

По итогу, конечно же, Мира выиграла. Пока девушка учила всех играть, она не стала делать ставки. Это было приятное времяпровождение. Думала Мирослава.

— Потрудись объяснить, Мирослава. — Голос короля отражался от стен, эхом разносясь по кабинету.

Девушка переминалась с ноги на ногу, смотря себе под ноги.

— Карты. — Сухо ответила девушка.

— Я знаю, что такое карты. Почему все мои подданные словно сошли с ума?! Куда ни гляну, все играют в этого… «Дурака». — Король шумно втягивал носом воздух, нервно постукивая по подлокотнику пальцами.

Новое развлечение разнеслось по владениям лесного владыки буквально за неделю. И уже почти на каждом перерыве эльфы пытались обыграть друг друга в карты. Хорошо хоть без ставок. Эльфы воспринимали игру как забаву, и благо не старались сделать из этого нечто большее. Но все равно Мирослава не ожидала, что у этих существ будет ТАКОЙ интерес к новому увеселению.

И вот спустя две недели, в комнату к Мире прибежала Пелерин. Девушка была крайне взволнованной. Голубые глазки не знали на чем сфокусироваться. Но взяв себя в руки, ровным голосом сказала, что король зовет к себе. И он зол. И еще добавив, что она не служанка! Светловолосая эльфийка лишь пожала плечами, ведь понимала, что ничего плохого она не сделала, а, следовательно, бояться ей нечего.

Мирослава все так же неторопливо привела себя в порядок. Пелерин научила ее нескольким незамысловатым прическам, и теперь девушка могла спокойно заплести себе красивую косу.

И вот она стоит перед столом, на котором лежала колода карт, которую эльфы искусно скопировали с ее работы.

«Даже картинки слизали. Никакой оригинальности»

— Ваше величество. Ну, наиграются, да успокоятся. Что плохого в игре «Дурачок»? Очень интересная, между прочим. Могу и вас научить. — Мира приблизилась к столу и взяла колоду.

Ласково взяв карты, мастерски повертела ими между пальцев. Взгляд зацепился за одну из карт: Король треф. На ней был изображен Трандуил в длинном одеянии, на гнедом черном коне, на голове огромная ветвистая корона, в руках острые мечи, а взгляд направлен на того, кто смотрит на карту.

«Вот ведь. А тут отличились. А как похож-то».

Мира смотрела то на карту, то на короля, сравнивая, насколько искусно выполнена работа на карточке и как напоминает оригинал.

«Не, оригинал симпатичнее и посексуальнее будет».

Мира ухмыльнулась своим мыслям.

— Я тебя слышу отчетливо, Мирослава. — Король все это время не сводил взгляд ясных бледно голубых глаз с лица эльфики.

Девушка покраснела и тут же убрала карту в колоду. Трандуил откинулся на спинку своего кресла, в комнате воцарилась давящая тишина. Девушка кожей ощущала дискомфорт, властный взгляд словно раздевал ее. Мира поежилась.

— В твоих словах есть доля правды. Сегодня вечером, зайдешь ко мне. Покажешь мне эту игру. Я должен знать с чего так всполошились все эльфы от источника заразы. — Последнее слово он, как будто бы выплюнул.

Миру это слегка обидело, девушка сжала в руках колоду карт. Направилась к выходу.

«Источник заразы, говоришь, ну я тебе покажу заразу! Лесная феечка!».

— Я все еще слышу тебя, Мирослава. Твоя дерзость уже начинает раздражать. — Возмущенный голос короля остановил деву у самых дверей.

Светловолосая эльфийка развернулась, прожигая Орофериона взглядом желтых глаз. Уста не произносили ни слова. Губы разъехались в лукавой улыбке.

«Слышите, значит! Ну, так слушайте! Компьютер, мобильник, зашквар*, хайп, бодишейминг*, бодипозитив*, феминизм, шазамить*, приставка, геймпад…»

— Вон! — Рявкнул Трандуил.

Мирослава быстро вылетела из кабинета, хихикая себе под нос. Самой даже как то захотелось промыть рот с мылом от такого обилия модных словечек. Эльфийка сама не понимала, как все такое привычное окружение современного мира, ее мира, сейчас кажется таким далеким и даже противным. Мира пробежала мимо Синголло, чуть не снеся советника с ног, но этого даже не заметила. Эльф проводил девушку взглядом.

Трандуил облокотился о стол, прикрыв на секунду глаза, наслаждаясь тишиной и покоем. Минутка отдыха, перед тем как дела вновь заберут все его свободное время.

«Несносная девица! Наказать ее за такое поведение стоит, запереть в темнице на год, другой. Каменные стены камеры научили бы ее смирению! И что это за слова такие? На каком они языке?»

Владыка вертел в пальцах перо, глубоко задумавшись. Нет, он не поддастся на провокации. Ему шесть с лишним тысяч лет, за плечами воины и многовековой опыт. И какая-то девчонка не пошатнет его душевное равновесие.

Трандуил надавил на перо и тут же его сломал. Чернила потекли, образуя огромные кляксы.

В этот момент в кабинет постучал Синголло и зашел. Советник не удержался от доброй улыбки, наблюдая, как Трандуил растерянно смотрит на разлитые чернила перед собой. Ороферион поднял удивленный взгляд на старого друга.

— А может все-таки в темницу, а? — Невольно сорвалось с губ Владыки.

Синголло тут же залился смехом.

Комментарий к Карта 4: Десятка бубнов

Может, кто не знает.

Бодишейминг — критика внешности. От английского body shaming – порицание тела.

Бодипозитив — приятие любых тел; явление, обратное бодишеймингу. От английского body positive — позитив по отношению к телу.

Зашквар – позор, бред или что-то немодное. Пришло из тюремного жаргона, где зашквариться – опозориться.

Шазамить — определить песню. Произошло от названия мобильного приложения Shazam.

========== Карта 5: Шестерка бубнов ==========

Мирослава нарезала круги по кабинету целителей, не переставая причитать и бубнить под нос. Пелерин перевязывала ногу эльфу, что так неосторожно уронил молоток себе на ногу. Теперь бедолага будет ходить с синим ногтем на большом пальце, примерно, недели полторы. До тех пор, пока мазь окончательно не рассосет синяк.

Мира уже раз десятый останавливается, закусив ноготь большого пальца, пробурчала какое-то ругательство под нос и снова замельтешила. Пелерин, прикрыла глаза, хорошо завязала повязку, по привычке ласково погладила около больного места пациента.

— Можешь идти. Впредь, с инструментами будь осторожен, Ириндил.

Рыжеволосый, с россыпью веснушек на лице эльф бросил растерянный взгляд на злую светловолосую особу в комнате, качнул головой в знак благодарности и быстро умчался восвояси.

Снова тишина и лишь стук каблучков нарушал целебную силу покоя.

— Все! Хватит! Мирослава, может, вы успокоитесь? — Черноволосая целительница схватила Миру за плечи и усадила на стул, сама устроилась напротив.

Иноземка отвела взгляд, продолжая кусать многострадальный ноготь. Снова что-то проговорила, наконец, обратив внимание на целительницу, что все это время молчала.

— Нет! Ты представь, он меня заразой назвал. — Мира всплеснула руками.

Черноволосая малышка изогнула бровь.

— Мирослава, вы сейчас не шутите? — Целительница взяла Миру за руку и внимательно посмотрела в янтарные глаза.

— Конечно, не шучу, что я такого сделала? — Мира прекрасно понимала, что натворила, но вот принимать это все во внимание совсем не хотелось.

— Мирослава, Владыка мог вас запереть в темнице, вы разве этого не понимаете? Я до сих пор удивляюсь, почему король еще терпит вас. — Пелерин покачала головой.

— Потому, что я - обаяшка? — Мирослава весело улыбнулась, но заметив, что целительница все так же серьезна, тяжело выдохнула. — Да, король на самом деле сострадателен. Я прекрасно понимаю, что его терпение не железное и жалость ко мне закончится. Ну, ведь это всего лишь игра. Стоп! — Мира подскочила с места, да так резво, что черноволосая малышка чуть не упала со стула.

Пелерин отряхнула несуществующие пылинки, наблюдая за сменой эмоций на прекрасном челе иноземки.

—А ведь, правда, это ведь игра. Ха! Понимаешь, Пелерин? — Мира с надеждой посмотрела на девушку.

Пелерин недоверчиво покачала головой.

— Я ему устрою карточный долг! Что мы как дети малые! Надо играть по крупному! — Мира сжала кулачок, а глаза засверкали.

Пелерин испугалась и подскочила со стула.

— Мира! Что вы такое задумали, может не стоит гневить короля еще больше! Какой еще карточный долг?! Вы не понимаете во что ввязываетесь! — Целительница схватила ладони Миры и посмотрела в светящиеся медовые глаза.

Мира заботливо положила руку на плечо малышке и ободряюще улыбнулась.

— Ангелок, все будет чики-пуки. Я научу короля. А потом, сыграем на ставку. Если выиграю, то он меня простит за массовое помешательство эльфов и извинится за «заразу».

Целительница не раз видела, насколько проницателен Владыка. Как-то раз, напыщенный солдат хотел выиграть у него в стрельбе из лука. При этом попросив за выигрыш перстень с пальца Трандуила. Побежденный эльф три месяца надраивал полы в тронном зале. Хотя, сказать по секрету, король не так-то хорош в стрельбе из лука, а стражник, посчитавший хорошей идеей сыграть на слабости короля, сильно прогадал. Король ненавидит проигрывать. Единственный кому он когда-то проиграл в стрельбе из лука, это своему сыну. Тот стражник еще много месяцев спустя благодарил всех богов, что не бросил вызов на мечах.

А это всего лишь карточная игра. Король не пощадит эльфийку. Пелерин была уверена.

Мирослава уже шла к выходу из целительских палат, насвистывая себе под нос.

— А если выиграет король? — Пелерин свела брови к переносице.

— У меня-то? Я была самым искусным игроком в азартные игры в городе! — Мира показала большой палец вверх.

Мирослава собиралась на встречу с особым трепетом и волнением. Да, это конечно, деловой прием. Но прием у короля. Наедине. Нужно выглядеть не просто сногсшибательно. Надо быть не хуже самых прекрасных богинь!

«Как говорила мама? Встречают по одежке, провожают по уму?»

А ум и одежка, Мира была уверена, у нее есть. Особенно одежка. Она обязательно научится мастерству местных рукодельных волшебниц. Ибо эти платья превосходны!

Девушка заплела всего лишь пару косичек, которые сцепила на затылке заколкой в форме кувшинки. Превосходное платье, бежевого оттенка. Прекрасные извилистые линии проходили золотым рисунком на ткани. Свет свечи играл с материалом, поблескивал в складках, отражался в янтарных глазах.

Мира еще раз посмотрела на себя в зеркало. Удовлетворенно кивнув, покинула покои.

Как всегда, дева не спешила. Грациозно и изящно молодая особа шла по коридору. Редкие слуги, встречавшие Миру по дороге, останавливались, и странное желание опустить голову в ее присутствии накатывало волной. Настолько была прекрасна эльфийка перед ними.

Резные деревянные двери выросли внезапно. Вся уверенность, что держала гибкий стан Мирославы, выпорхнула из тела испуганной пташкой. Сердце застучало быстрее от волнения. Пальцы нервно закрутили колоду в ладонях, перебирая карты между собой.

«Так, успокойся, все великолепно, ты просто научишь короля играть в карты. Обыграешь его, и он тебя простит».

Великолепный и простой план, без сучка и задоринки.

Мира постучала в дверь.

— Да. — Короткий и резкий ответ заставил содрогнуться.

Мира выдохнула и зашла в комнату.

Просторная комната, камин тепло потрескивал поленьями, наполняя пространство запахом хвои. Кресло перед камином, небольшой столик рядом, несколько кресел поменьше, сундуки и сундучки. Две двери, одна, как догадывалась Мирослава, вела в спальню, вторая в купель.

Огонек свечей подрагивал под дуновением вечернего ветерка. Шторы воздушным облаком развивались, исполняя прелестный танец ветра.

— Присаживайся. — Мира резко обернулась на голос Трандуила. Удивленно уставившись на него, только сейчас заметив его присутствие в комнате.

Ороферион был одет в легкую рубашку, несколько верхних пуговиц расстегнуты, открывая вид на алебастровую кожу и острые ключицы. Такие же легкие штаны. На голове не красовалась величественная корона, а волосы просто распущены, шелковой серебристой волной укрывая плечи и спину. Огонек от пламени задорно отражался в ледяных глазах, притягивал.

Мира с трудом заставила себя перестать любоваться Владыкой и присела на указанное ей кресло.

Трандуил сел в кресло напротив, разлив по серебряным кубкам рубиновое вино. Ороферион изредка бросал взгляд в сторону эльфийки, холодный, безразличный.

Словно говорил «Давай быстрее покончим с этим».

Мирослава, выпрямилась, отгоняя от себя соблазнение прекрасным королем. Карты тут же легли на стол. Девушка улыбнулась, посмотрев на Владыку из полуопущенных ресниц.

— Итак, правила…— Мира слегка наклонилась вперед, открывая взор на соблазнительную ложбинку между грудей. Король перекинул ногу на ногу, вальяжно отпив вино из своего кубка.

Спустя минут десять игры. Мирослава довольно смотрела на Трандуила. Впервые ей попался соперник, который так быстро выучил правила и легко в них маневрировал. Ей будет непросто. Однако, она тут не только научить короля забаве, которая охватила его лес.

— Это все? Я разочарован в своих подданных. Думал, эта игра куда более занимательна. — Король неряшливо бросил карты на стол.

— Обижаете, ваше величество. Но я могу сделать игру немного интереснее. — Глаза Мирославы блеснули огоньком.

Король бросил на светловолосую эльфийку заинтересованный взгляд.

— Интереснее? Такую бездарную игру ничто не может сделать интереснее. — Король отпил вина, пальцы забарабанили по подлокотнику.

Мирославу эти слова нисколечко не зацепили, ибо язык тела короля сейчас его враг. Как бы холоден его взгляд не был, какие грубые слова не вылетали из этих совершенных уст. Мира не один день наблюдала за игроками. И сейчас Трандуил заинтересован.

— Пусть игра и проста как ясный день. Однако, если я скажу, что мы сделаем ставку. — В желтых глазах заполыхал огонь. Король сглотнул.

— Ставку? Ты бросаешь вызов мне? Я предполагал, что ты умнее, однако ошибался. — Однако уголки губ короля приподнялись.

Мира наигранно надула губки, вздернула носик.

— Ах,значит, у самого Трандуила Орофериона кишка тонка, поставить что-то на кон. Не ожидала. Что ж, значит, вечер может быть окончен, я могу идти? Вы узнали про игру, разочаровались, значит и эльфы вашего леса надолго не задержат на ней свой интерес…

— Остановись! — Трандуил резко выбросил руку вперед. Мира закрыла рот. — Ты всегда такая многословная? — Король устало откинулся на спинку кресла, прикрыв веки. — Тебе бы стоило научиться тишине. — Трандуил приоткрыл один глаз.

Мира все так же и стояла над столом, не успев собрать карты.

— Не стоит бросать вызов, будучи не уверенной в своем противнике, Мирослава. А еще не будь столь самоуверенной. Я принимаю твой вызов. Что же ты хочешь за свою победу? — Владыка окинул взглядом фигурку перед собой. Наслаждаясь игрой света и тени на легкой ткани изящного платья. Медовые глаза больше так не пугали, теперь заволакивали, притягивали.

Король прислушался к себе, оценивая девушку. Простая, как одуванчик. Все эмоции он угадывал до того момента, как девушка успевала что-либо сказать. Притягательная, подобно солнцу. Король заметил, как эльфы в замке улыбаются при виде иноземки, смотрят вслед. Не раз он слышал, что девушка помогала то на кухне, то еще где. Хотя, она совершенно не обязана. Пока она – гостья в его лесу. Наблюдал, как благоговеют перед ней, слушая и внимая ее словам. Она не хозяйственная, но проницательна. Разрешала простые конфликты. Пусть эльфы и не замечали ее присутствия. Но она участвовала в решении споров.

Одна служанка говорила, что Мира подбросила лук одному из эльфов, который думал, что его приятель по неосторожности потерял его вещь. Служанка хихикала, вспоминая ситуацию. Как потом, двое лучников извинялись друг перед другом, кичась о своей невнимательности.

Был даже случай, как Мира передала одной из эльфиек, по имени Атиэль, огромный букет полевых цветов. Якобы, от ее воздыхателя Сиерима. Дева настолько была растрогана этим милым жестом, что согласилась на прогулку в лесу со стражником. Теперь эти двое часто появляются в королевских садах.

— Если я выиграю, то вы простите меня и извинитесь за свое оскорбление. — Мира гордо выпрямилась.

— Вот как… А кто будет извиняться за свое? — Трандуил лукаво улыбнулся, и у светловолосой эльфийки пересохло в горле.

— Мысли не считаются, вы сами виноваты, что подслушиваете. Это, между прочим, некрасиво. — Девушка покраснела и отвела взгляд в сторону.

— Ты слишком громко думаешь. — Король снова улыбнулся. — Хорошо. Согласен. — Трандуил потянулся за кубком. Мира повернулась, а губы растянулись в счастливой улыбке. — Однако. — Глоток рубиновой жидкости, и вино приятно разогрело горло.— Если выиграю я, то ты исполняешь мое желание.

Мира скорчила рожицу.

— Вы в состоянии мне просто приказать. — Невольно сорвалось с девичьих уст.

— Могу, но это не так увлекательно. Согласись? — Еще один глоток. Хмель побежал по крови, разгоняя ее.

— Ладно. Согласна! — Мира схватила свой кубок и залпом выпила его содержимое. — У вас превосходное вино, Владыка.

Мирослава сидела с двумя шестерками в руках и не верила своим глазам. Такого быть не может! В ее же игре. Любимой игре, ее обвели вокруг пальца! И оставили с «погонами»! Так умела только она!

Трандуил довольно покачивал носком домашних туфель, наблюдая за удивлением соперницы. Девушка была так уверена в своей победе, что совершенно недооценила противника.

— Твой мухлеж слишком очевиден, Мирослава. — Сапфировые глаза излучали триумфальный блеск.

Нет, он не злился на методы игры Миры, он предполагал, что дева сделает все, чтобы выиграть. Только вот с ним этот номер не проходит. И теперь дева в полной мере поняла, что играть с королем хуже, чем с огнем.

Девушка растерянно взирала на карты, неспособная понять, как ее провели. Игра есть игра, и теперь она с достоинством должна принять поражение. Мира положила шестерки на стол, сделала большой глоток вина.

— Озвучивайте ваше желание, ваше превосходительство. — Желтые глаза потемнели.

Трандуил наслаждаясь ожиданием эльфийки, задумчиво постучал указательным пальцем по губам. Улыбнулся. Мира напряглась.

— В течение всей последующей недели ты будешь находиться подле меня, научишься смирению и покорности, будешь присутствовать на каждой встрече, молча наблюдать. И только попробуй ослушаться хоть одного моего приказа. Наказание последует незамедлительно. — Трандуил встал со своего кресла.

— Это все? — Мира удивленно уставилась на короля.

Всего лишь играть роль секретарши? Она уже знакома с этой работой не понаслышке. Это же как два пальца об асфальт.

Король недовольно скосил глаза в сторону ошеломленной светловолосой эльфийки.

— А ты предполагала, что я в темницу тебя кину? Или… — Бровь Трандуила изогнулась. — Перестань так громко и распутно думать, Мирослава. Я никогда не пользуюсь девушками в таком ключе. Неужели в твоем мире, это в порядке вещей? Ты ради карточного долга выполнила бы такое желание?

Девушка покраснела и тут же встала с места. Король нахмурился.

— Нет, я не такая легкодоступная, какой вы меня восприняли. — Мира скромно провела рукой по плечу, поежившись. Складка между бровей Владыки разгладилась. И сердце короля стало стучать медленнее.

Мира собрала карты со стола, направилась к двери.

— Хотя, если бы это было ваше желание, думаю, оно бы меня заинтриговало. — Глаза на миг блеснули золотом, и хрупкая фигурка скрылась в коридоре.

А сердце короля пропустило удар.

Комментарий к Карта 5: Шестерка бубнов

Ну, вот, и новая часть :) Спасибо всем, нажавшим “жду продолжения” :) вы меня несказанно обрадовали, дорогие читатели. Надеюсь, вы не разочаруетесь во мне ^^

========== Карта 6: Туз пики ==========

Но разве в этом нет шарма: рисковать всем и сразу — это особенное чувство. (с)

В тронном зале было прохладно. Солнечные лучи, практически, не достигали этого помещения, а камень не нагревался. Подземные реки дарили дворцу свою свежесть и влагу, от чего выходить на улицу, в столь жаркий день, совершенно не хотелось.

На троне гордо восседал Владыка, перекинув одну ногу на другую и внимательно ознакамливаясь с чертежами новых домов для эльфов. Мира переминались с ноги на ногу, периодически бросая на Трандуила взгляд щенячьих глаз.

Длинное платье богато расшитое полудрагоценными камнями оказалось до ужаса некомфортным, а тяжёлые украшения давили и тянули к земле, словно это и не прекрасные вещицы, а неподъемные гири.

Еще со времен, когда Мира работала в крупной компании, приходилось на особенно официальных мероприятиях надевать всевозможную бижутерию, тесные платья и просто невыносимо высокие шпильки. Терпела. Но то, что сейчас было на ней. Это не пластик или стекло. Это металл, хрусталь и топаз. Король сказал, что она просто обязана выглядеть изумительно. Ведь дева - не служанка за его спиной.

Дева задавалась вопросом «Кто же тогда?». И на ум приходило только одно слово - «Кукла». Отвратительно ощущать себя вещью. Безмолвной и красивой. Но вещью. Игрушкой, выполняющей любую прихоть. И это навязчивое чувство не давало покоя. Поэтому стоять, и наблюдать со стороны было ужасно неуютно, именно поэтому, все эти безделушки так кололись, заставляли чесаться и ерзать на месте.

Уже, наверное, в сотый раз, Мирослава поправляет постоянно сползающий венец на голове, и снова бросает жалостливый взгляд на короля. Но тот даже не обращает внимания, продолжая изучать бумаги.

Тишина царила в зале, нарушаемая лишь вздохами юной особы.

Мира прошуршала одеждами, перемещая центр тяжести на левую ногу.

Вздох. Трандуил нахмурился.

Вздох. Снова сползла диадема.

Вздох.

— Мирослава! — Не выдержал король.

Мирослава уронила головной убор, и тот со звоном покатился по мостику, стремясь к краю. Сонные стражники тут же вытянулись по струнке. Мира сорвалась с места и в самый последний момент успела поймать несчастное украшение.

Трандуил откинулся на спинку.

— Тебе скучно? — Владыка отложил чертежи на небольшой столик рядом с троном.

Девушка подняла недовольный взгляд на Владыку, крутя в руках диадему и размышляя о том, чтобы выкинуть ее вниз.

— Нет.— Мира отвернулась, вставая с пола.

У нее нет никакого права перечить. Зачем? Она лишь рада, что игра в куклу продлится всего неделю. Она привыкнет к этим вещам за день. Она будет молчать. Она с гордостью выдержит это испытание. Она умеет.

— Врешь. — Король улыбнулся.

— Да.— Эльфийка, все - таки, надела украшение на голову. Снова вздохнула и встала на свое место.— Я вот думаю, бедные ваши стражники, они ведь так стоят каждый день, столетиями. Тысячелетиями. Жуть. — Мира посмотрела в сторону дверей, где стояли два эльфа, почти совершенно одинаковые. Мужчины старательно отводили взгляд, словно разговор никоим образом их не касался.

— Это необходимо. И они сменяют друг друга. — Владыка снова взял чертежи в руки. Девушка нахмурился свой носик.

— А мне все равно их жаль. У нас даже охранники и смотрители музея сидят. А тут. Хотя, слышала, в Англии, Королевская гвардия тоже обязана мириться с ужасными неудобствами. — Девушка пожала плечами и стала накручивать светлый локон на палец.

— Англия? Это у вас государство? — Король слегка наклонился вперёд.

— Ага. Типа того. Во всех странах, почти, есть президенты. Вот в Англии ещё сохранились старые порядки и там королева. Смешная такая бабушка. — Мира хихикнула, прикрыв ладошкой губы.

— Президент?

Мира повернулась в сторону короля.

— Интересно? — Этот вопрос можно было и не задавать. Юная особа уже заметила, что король положил документы лицевой стороной вниз, а перстни позвякивают на пальцах, от того, что Владыка постукивает ими друг о друга.

Мира, не спрашивая разрешения, поднялась на несколько ступенек вверх и присела у ног короля, сложив руки на коленях.

— В нашем мире, через каждый определенный срок проводят выборы президента, правителя. Так в каждой стране. Есть кандидаты, которые рекламируют себя. Эм… ну, рассказывают, чтобы они сделали полезного для страны. А жители потом в специальных заведениях голосуют за того, кто им больше понравился. Ну, а потом, кто набрал больше всего голосов, становится президентом на определенный срок, и так до следующих выборов. Хотя. К России, мне кажется, это не относится. Наш Путин, такое ощущение, и после смерти править будет. Не знаю как, правда. — Мира подняла голову, желая видеть лицо короля.

Трандуил внимательно слушал девушку, слегка улыбаясь.

— Ты не уважаешь своего правителя? — Улыбка сползла с губ.

— Не знаю. А вы бы уважали правителя, который прощает долги другим странам, когда его народ живёт в бедности? Уважали бы вы правителя, у которого его ближние советники получают несусветный деньги, а народ лишь копейки, неспособный прокормить себя? — Янтарные глаза недобро блеснули.

Король надолго замолчал. Мужчина смотрел перед собой, разглядывая свою стражу, ветвистые колонны, узкие мостики и деву, сидящую на ступенях к его трону. Трандуил вспоминал, как народ сам выбрал его отца себе в правители. И как он задавал вопрос эльфам «Хотят ли они последовать за ним?». И все как один ответили, что Трандуил их король, и какое решение бы он не принял, народ последует за своим Владыкой.

Эльф гордо выпрямился, бросив взгляд на стражников, которые, уже не скрываясь, подслушивали интересный разговор.

— Мой народ, для меня все равно, что мои дети. А я не позволю своим детям голодать. —Король перевел взгляд на деву и вскинул брови.

Мира широко улыбалась, сияя подобно солнцу.

— Вас бы к нам, эх. Но думаю, при первой же возможности полетели бы головы. Наш менталитет не такой как у эльфов и мне это даже нравится. Вы более собраны, едины. Это воодушевляет. — Мира встала со ступеньки и спустилась вниз, занимая прежнее место.

Венец снова сполз, девушка, чертыхаясь, стала его поправлять. Мира не заметила, как Владыка подошёл со спины и взял украшение в руки. Мирослава так и стояла с поднятыми руками, наблюдая, как король внимательно разглядывая головной убор, крутил его в руках. Мужчина опустил руки, поднялся к своему трону и бережно положил диадему поверх чертежей.

— Это украшение тебе не идёт. — Трандуил повернулся к деве, встречаясь с колким взглядом медовых глаз.

— Неужели? Но в любом случае, мне его подарила Пелерин. Поэтому извольте вернуть! — Мира протянула руку, ожидая вещь обратно. Трандуил свёл брови. Но через секунду расслабившись, улыбнулся.

— Пошли. — Владыка спустился вниз, проходя мимо удивленной Миры.— Позже я подберу тебе более подходящую вещь. А сейчас нам нужно идти.

Заинтригованная Мирослава, тихонечко поднялась к трону и все же забрала диадему, после, последовав за королем.

— Не надевай ее только, а то от твоих вздохов челюсть сводит. — Король развернулся в дверях, ожидая непослушную эльфийку.

— Какие мы нежные, ну и ладно! — Мира вздернула носик. Но благодарно улыбнулась, что не придется в очередной раз поправлять ненавистный обруч.

За сегодняшний день Мира успела побывать с королем на стройке. Оценивая строительство новых домов. Дева тихой поступью шла тенью за Трандуилом, осматриваясь и умиляясь, с каким благородным почтением все встречали своего короля. Ороферион взял с собой лишь два архитектора, дабы те рассказывали ему, по дороге, что уже готово, а что еще предстоит восстановить. А Мира наблюдала. И на следующий день, следуя за королем по пятам, слушала, внимала, «мотала на ус». И на следующий день также. За это короткое время, король ни разу не проявил своего недовольства в сторону Мирославы, ибо девушку словно подменили. Вместо неусидчивой, взбалмошной, и озорной эльфийки, рядом с ним находилась благородная эллет, с высоко поднятой головой и цепким внимательным взглядом. Это немало удивляло короля. Мужчина внутренне себя упрекнул в том, что очень недооценил деву.

Тем не менее, Мира и правда все это время собирала информацию обо всем окружении короля. Синголо точно был самым приближенным. Король часто по доброму улыбался своему советнику, особенно внимательно прислушиваясь к советам высокого эльфа, с длинной копной темно-золотых волос и лисьими карими глазами. Тауриэль всегда смотрела на короля с уважением, и смирением, даже некой виной. Девушка всегда ограничивалась короткими фразами, и было заметно, как напряжена спина главной королевской стражницы. Однако, взгляд строгой девы часто направлен за горизонт. Мира безмолвно сочувствовала рыжей стражнице, желая обрести, наконец, покой. Служанки и слуги, стражники, садовники, кузнецы и конюхи… все с огромным почтением и толикой страха всегда встречали своего Владыку, только стоило тому показаться на горизонте. И почему-то у Миры в груди рождалось то же чувство безмерного уважения к тому, кого она уже третий день всюду сопровождает. Народ сам говорит за своего правителя, и сомневаться в Трандуиле нет смысла.

Эльфы безмерно любят, доверяют и уважают того, кто сидит на троне и правит ими.

Вот только сам король не раз волновал Мирославу. Сколько бы гордости, уверенности и силы не было в этом эльфе. От взгляда янтарных глаз не ускользало, как порой печально Владыка обводил взглядом свой народ, словно каждый раз прощаясь с ним. Буквально на мгновение, как будто что-то в нем ломалось, и плечи опускались, но через секунду снова спина становилась ровной и прямой. А с какой лаской и заботой длинные пальцы, унизанные кольцами, скользили по стволам деревьев.

Мира сидела в кабинете с Трандуилом вдвоем. Он за столом, она – в кресле рядом с камином. За эти дни, пока Мире приходилось молча наблюдать, она читала историю, сказания и предания этого мира. Книга снова покоилась у нее на коленях. Но сегодня полностью погружаться в чтение ей не хотелось. А Трандуил, меж тем, заполнял какие-то очередные бумаги, ожидая своих советников на очередной совет по поводу торговли с Эсгаротом и поставкой леса в город. И снова этот печальный взгляд. Словно спрашивающий сам себя “стоит ли?”.

— Ваше величество. — Мира уже стояла напротив Владыки, облокотившись на огромный деревянный стол.

Ороферион поднял взгляд ледяных глаз и брови взметнулись вверх. Мира поджала губы и изогнула бровь.

— Со мной что-то не так? — Светловолосая головка девы качнулась к правому плечу.

В свете яркого Анора дева Трандуилу казалась не просто златовласой. Как будто Мирослава была богиней, полностью состоящей из золотого света. Немыслимо прекрасное диво.

— Нет, все в порядке. Просто ты стала, на удивление, такой тихой. — Трандуил еще несколько секунд смотрел на Миру таким же слегка удивленным взглядом, а потом пару раз моргнул, словно скидывая наваждение. — У тебя возникли ко мне вопросы, Мирослава? — Король снова опустил взгляд в документы.

Почти неслышный вздох сорвался с губ Владыки. Настолько тихий, что его можно было и не услышать, но внимательная Мирослава уловила вновь проступившие нотки печали и горести.

Мира схватила ладонями лицо короля и заставила посмотреть на себя. Трандуил не ожидал от девушки такого неформального жеста и поэтому лишь удивленно хлопал ресницами.

— Вот думаю, вы, правда, думаете, что это так незаметно?— Мира внимательно вглядывалась в сапфировые глаза, крепко держа лицо Владыки.

Король нахмурился, отстранился.

— Не смей так больше делать! О чем ты? — Король внимательно всмотрелся в медовые глаза. А потом снова брови взметнулись вверх. — Подожди. Как ты это делаешь?

— Вы о чем? — Не сразу поняла Мира.

— Я перестал слышать твои мысли. — Трандуил схватил эльфийку за руку и потянул на себя прямо через стол.

Мира коварно улыбнулась и томно посмотрела в глаза Владыке.

— Не стоит бросать вызов, будучи не уверенным в своем противнике, ваше величество. — Мира сама ближе потянулась к Трандуилу, когда между их кончиками носов, оставалось лишь сантиметров десять, или тринадцать. — Этот секрет я вам не расскажу.

В горле короля моментально пересохло, он чувствовал тепло от тела златовласой девы, слышал, как часто бьется сердце. Горящие янтарные глаза зазывали. Кожа источала приятный терпкий имбирный аромат. Она продолжала хищно улыбаться. Несносная девчонка! Руки так и тянулись схватить девушку, связать, высечь… укусить?

Трандуил резко широко распахнул глаза, отталкивая от себя соблазнительницу. Сердце громко стучало в грудной клетке, а все внутренности горели.

Мира смахнула с себя несуществующие пылинки. А взгляд стал серьезным.

— Мне нужно подышать воздухом. — Мира взяла с кресла книгу и направилась к двери.

—Что я не замечаю? — Зло прошипел король.

Взгляд Миры погрустнел.

— Как часто вы показываете, насколько вам одиноко, Трандуил.

Дверь хлопнула, король так и смотрел перед собой. А слова звоном барабанили в голове, пока в кабинет не вошел Синголо и не отвлек от тяжких дум.

Приехала делегация от короля Эсгарота и Дейла. Крепкие мужчины стояли в тронном зале, с нескрываемым восхищением осматривая помещение. Сегодня должны будут подписать официальные документы на поставку леса в людской город, а взамен Лихолесье получало камень и рыбу.

После войны, орки разрушили слишком много эльфийских домов. Трандуил окончательно и бесповоротно решил, что для оставшихся эльфов его леса он построит дома на основе камня. Этот материал куда прочнее для фундамента, чем дерево и долговечнее.

Выгодная сделка.

При этом Мира не переставала хмуриться, наблюдая за этими людьми. Они рассказывали, насколько хорошо у них наладилась добыча природных ресурсов и благодаря этому эльфийские дома будут построены до зимы.

Нет, что-то в их словах было излишне льстивое и лживое. Слишком эти люди расхваливали свой камень. Словно маркетинговые мошенники, торгующие далеко некачественным товаром, где-нибудь в дешевом бутике. А бегающие маленькие глазки одного из посланников настораживали особенно. Да, того с черной шевелюрой, крепкими руками… Мира содрогнулась. Этот человек до ужаса напоминал Николая, от чего предвзятое отношение ему было обеспечено.

Король заметил, как напряглась эллет, взгляд Владыки скользнул в ту сторону, в которую смотрела дева. Трандуил понял, в чем была беда, как он думал. Да, этот человек очень похож на того, кто был тогда в мыслях Мирославы. Кто мучил девушку и убил. И неизвестный гнев стрельнул молнией в сердце Трандуила. Умом Владыка понимал, что человек перед ним совершенно другой. Но так и хотелось с силой сжать горло этому адан. Лишь бы Мирослава перестала так затравленно смотреть на этого мужчину.

Король лишь вскользь затронул мысли приезжих людей, но кроме восхищения его владениями, желаний принять ванну и досыта наесться, в головах мужчин мыслей небыло. Поэтому Трандуил не считал необходимостью заострять внимание на мыслях послов. Лишняя информация, от которой нет пользы, его не интересует. А зря, стоило все таки насторожиться. Но доверие Эсгарот и Дейл получили очень давно. Хотелось бы покончить со всем этим быстрее и отправить этих двоих подальше, особенно этого черноволосого юнца.

Черноволосый мужчина с нескрываемой завистью смотрел на владения Владыки, а когда черные глаза остановились на златовласой эльфийке. Адан сально улыбнулся. Мира старалась не смотреть в глаза, так похожие на глаза ее убийцы.

«Нет, что-то в их камне мне не понравится, я слишком в этом уверена!»

— Ну, что, ваше величество? Мне кажется, эта сделка обречена на успех. Камень той же породы, из которого сделан ваш дворец! Даже лучше гномьего! — Второй посланник с частыми проблесками седины вышел вперед.

Трандуил вздохнул, смотря будто сквозь мужчин.

«Хочется быстрее с этим разобраться, Эсгарот всегда выполнял свои условия, от короля к королю».

Трандуил хотел было открыть рот, чтобы подписать договор и в конце концов отпустить людей восвояси и не видеть их еще ближайшее столетие лично.

— Не стоит произносить слово «обречена», если хотите совершить выгодную сделку! – Мирослава смотрела прямо на черноволосого мужчину, плечи напряжены. Девушка испускала волны решительности и концентрации.

Трандуил сжал подлокотники трона и удивленно воззрился на светловолосую эльфийку.

«Ну, посмотрим, что ты скажешь, Мирослава».

Орофериону было интересно посмотреть на это представление. Он заскучал по безрассудству девы, весьма занимательно узнать, что она задумала. Почему король дал ей эту волю сейчас, он сам не понимал, странное любопытство завладело Владыкой, девушка была непредсказуема. Но при этом хотелось проверить, набралась ли эллет разума, наблюдая за его окружением. Будет ли она смиренна? Или, все же, эта дева так же непоколебима, как драконье пламя?

— Прошу прощения, эээ…

— Мое имя Мирослава. И мне бы хотелось удостовериться правда ли ваш камень так хорош, как вы о нем говорите.

—Что?! Странноватое имя для эльфийки.– Лицо седовласого мужчины вытянулось, он посмотрел на короля лесных эльфов. — Я не знаю, сколько вы служите его величеству Трандуилу, но мы давно наладили хорошие отношения, и усомниться в наших словах неслыханная дерзость! — Седовласый развел руки в стороны.

— Подожди, Бернард, — Черноволосый молодец прошел вперед, нахально смотря на прекрасную деву.— В чем же сомневается, красавица - Мирослава?

Миру передернуло. Она бросила взгляд на короля и отчетливо прочитала, что пока девушка может говорить.

— Ваш камень. Я сомневаюсь в нем. Хочу его проверить. И если вы врете насчет его качества, значит, поставка не должна совершиться, ибо, эльфам необходим только прочный камень. Я права, ваше величество? — Снова взгляд в льдистые глаза.

Трандуил холодно кивнул, подтверждая слова златовласой девы.

— Давайте, проверяйте. Но если вы ошибаетесь, как вы компенсируете свою клевету? — Улыбка черноволосого мужчины стала шире, обнажая пожелтевшие зубы.

Мира готова была идти до конца. Девушка видела этот взгляд, знала его. Ужас пробежался по позвоночнику. Трандуил молчал.

Нет, если она ошиблась, то расплачиваться ей же!

— Я - буду компенсацией! — Дева топнула ножкой по каменному полу.

Трандуил чуть не подскочил с трона!

— Согласен! — Выкрикнул черноволосый мужчина, улыбаясь.

— Стоп! — Громкий бас прошелся по залу, заставляя содрогнуться. Трандуил злобно посмотрел на Мирославу, что так необдуманно поставила торг.

— Вы отказываетесь, ваше величество? Значит, вы готовы принести извинения за столь дерзкое заявление и принять наши условия? — Черные глаза недобро блеснули. А этот молодой адан крепок как орешек, знает, как зацепить.

Мирослава посмотрела на замершего короля.

— Нет, король Трандуил не будет извиняться перед какими-то посыльными, это лишь мое предположение и если я ошиблась, то я и отвечу за свои слова. — Девушка подняла голову и подарила ласковую улыбку эльфу.

Синголо все это время наблюдавший за всем со спины своего Владыки, положил руку на плечо друга.

«Пускай делает, как вздумается, мы ничего не теряем, это лишь ее право».

Ороферион сразу же услышал мысли своего друга, успокоившись, расслабился.

«Независимо от исхода, я брошу ее в темницу. Ее дерзость переходит всякие границы!»

«Как пожелаешь, Трандуил».

И Синголло печально улыбнулся.

— Как вы хотите проверить наш камень? — Седовласый человек опустил голову, теребя край своего походного плаща.

— Принесите его в зал. — Скомандовала воодушевленная Мира, отбросив копну волос на спину.

Перед Мирославой стоял самый обычный небольшой обломок камня. Серый камень, холодный, ничем не примечательный.

Мира обошла его со всех сторон. Разглядела, потрогала, погладила, чуть ли не облизала.

Где то был странный рваный скол, где-то подшлифован.

— Сколько он весит? — Мира обратилась к посланникам.

— Ээээ, мы не взвешивали. — Мужчины стушевались.

Дева подняла голову, обращая свой взор к королю. Эльф смотрел на нее с нескрываемым гневом.

— Ваше величество, разрешите принести вашим слугам несколько гирь разных по весу. — Король махнул рукой в сторону слугам.

Потом, Мира измерив, вес камня, снова обратилась к королю.

— Ваше величество, ваш дворец сделан только из лучшего камня, прошу вас, извольте принести кусок весом двадцать фунтов. — Девушка ласково и нежно улыбнулась, с надеждой глядя на Трандуила. Она обязана доказать, что права. Настойчивость, желание оказаться правой, билось в ней бушующим морем.

Трандуил сильнее нахмурив брови, начиная уставать от этого концерта, но согласился на эту просьбу.

— Это последнее, что я сделаю, Мирослава! — Король махнул рукой.

Мира с гордостью смотрела на весы. Торжествующе уперев руки в бока, дева переводила взгляд с короля, на посыльных и снова на камни ровно, качающиеся на весах. Один был явно больше другого.

— Ха! Че?! Съели?! — Эльфийка почти показала неприличный жест, но отдернув себя, радостная развернулась к Владыке — Видите, ваше величество! Я была права! Эти шарлатаны хотели вас наеб… обмануть! — Девушка чуть не прикусила язык, распалившись. — Ваш дворец сделан из камня, привезенный гномами! Он аккуратен, ровные сколы, и не сыпется. Второй же, — тоненький пальчик брезгливо указал на серый камень, привезенный посыльными. — Он намного больше, хотя весит столько же, его края осыпаются. А ведь на первый взгляд они одинаковы. Но если вы построите дома для своего народа из камня привезенного людьми, я не могу с уверенностью сказать, что они будут прочными.

— Синголло, кинь этих двоих в темницу, пускай подумают хорошенько, как пытаться обмануть меня. — Король махнул рукой и двоих ошарашенных мужчин увели вон из зала.

Люди даже слова не проронили, лишь злобно смотрели на златовласую эльфийку, с горящими янтарными глазами.

Мирослава торжествующе подняла взгляд на короля, но наткнулась лишь на потемневшие от гнева сапфиры.

— Что-то не так? — Улыбка спала с лица эльфийки, голова склонилась к левому плечу.

— А ты не догадываешься? — Владыка спустился вниз, вставая напротив ничего не понимающей девушки.

Мужчина смотрел на деву сверху вниз. Взгляд словно заживо сжигал на месте. Мира стушевалась.

— Нет. — Честно ответила эльфийка.

— Эллет никогда бы не предложила себя в качестве компенсации. — Тихо, злобно прошипел король. — Киньте и ее в темницу, пускай так же подумает над своим поведением! — Голос эхом раздался от стен дворца.

— Что?! Нет! Но я же оказалась права! Права!!! — Верещала Мира, подхваченная двумя стражниками под локти. Трандуил отвернулся.

— Сволочь! Напыщенный индюк! Ебальник твой расцарапаю! Отпустите! — Мира готова была вцепиться в глотку правителя.

Стражники больно впились в руки девушки, говоря таким жестом “Лучше молчи, глупая!”. Ведь простые обитатели этого замка уже успели прикипеть к этой сумасбродной девице. Мира вырывалась. Но было бесполезно, ее утаскивали все ниже и ниже.

Синголо подошел к Трандуилу, положив руку на плечо.

— Может, не стоило так? Она ведь правда доказала свою правоту. А гордость не позволила просить вас расплачиваться за ее подозрения. — Теплые карие глаза грустно поблескивали.

Советник заметил, как подрагивают руки его друга, а мышцы напряглись.

— Доигралась! — Трандуил отбросил руку Синголо со своего плеча и направился вон из дворца.

— АХАХАХА! Прекрасно! Просто превосходно! — Мужчина в сияющих одеяниях со смаком наблюдал за происходящим в портале. — Он бросил ее в темницу! Не верю! — Вала снова залился смехом, упав на спину и зажмурив сверкающие глаза.

— Веселишься? — Сзади подошел другой мужчина в голубых одеждах, похожих на чешую, синие волосы доходили до пола, следуя шлейфом. Бирюзовые глаза, не имеющие зрачков , как два озера в ясный день, обратили свой величественный взор на хранителя мертвых.

— Веселюсь, — подтвердил Мандос.

— Твои игры до добра не доведут…

— … Мы не должны вмешиваться в дела смертных и даже… бессмертных. — Намо нахмурился. — Я не обязан всегда быть молчаливым наблюдателем. Ход событий не изменится, Улмо.

– Неужели? Не боишься кары? — Бог воды, сложил руки перед грудью.

— Мне нечего бояться! А еще я хочу сделать эту игру интереснее! — Мандос снова наклонился над дырой в полу, проходя нежным взглядом по молодой деве в темнице на изображении.

— Не стоит! Не советую тебе заходить слишком далеко. – В белой светлой комнате заметно повысилась влажность.

—Успокойся, мой друг. Это лишь немного научит одного первородного смотреть на вещи под иным углом. — Лукавая улыбка озарила божественное лицо.

— Она всего лишь смертная дева, ты ведешь себя неразумно, Мандос. Словно неопытный мальчишка перед первой влюбленностью! — Улмо разочарованно выдохнул.

Властелин чертогов лишь снисходительно махнул рукой.

— Правила игры изменились, Мирослава. Будь благодарна моей помощи. — С пальцев вала посыпались сверкающие капли, падая в зеркальную поверхность портала.

— И что ты наделал? — Глаза Улмо расширились в удивлении.

— Сделал игру интереснее. — Мандос снова заливисто засмеялся, словно злодей из дешевого фильма.

Комментарий к Карта 6: Туз пики

Вот и новая часть! Жду вашего мнения, как обычно :) Хотя, я рада лишь тому, что есть те, кому нравится моя работа. Спасибо.

========== Карта 7: Восьмерка треф, восьмерка черви. ==========

Любовь - состояние живого организма, заставляющее забыть о собственной заднице и думать о чужой. (с)

Мирославе как-то приходилось сидеть пару суток в полицейском участке. Нет, ничего серьезного, просто, девушка подралась с ревнивой женой одного из посетителей казино, который имел наглость, будучи женатым, проявлять немало знаков внимания к блондинке. А дамочка та оказалась важной шишкой, но не настолько, чтобы Миру наказали действительно серьезно.

Только вот, темница Владыки Эрин Ласгален не тепленькая бетонная комната, просто огороженная решеткой от пары толстопузых полицейских. Это ужасно сырая камера, с кучей насекомых, неприятным гнилым запахом, мхом на стенах и ржавой от такой повышенной влажности решеткой.

Мира мерзла, хрупкое тело то и дело вздрагивало, стоило лишь холодному воздуху чуточку ближе подобраться к аккуратненьким ступням.

Сколько часов она уже просидела в этом отвратительном месте? Свет не проникал в эти низины. Сначала Мирослава кричала. Потом материлась как сапожник, от чего стражник на верхних ярусах попросил девушку быть более сдержанной. Ага, конечно. Дальше дева пела песни из шансона. Завывая нарочито противным голосом, подстраивая его максимально близко к голосу пропитого Петра Васильевича – ее соседа алкаша.

Мира как-то услышала знакомые голоса посланцев, которые сначала ругали девушку, на чем свет стоит, а потом, махнули рукой, и просто смирились со своим положением, делая вывод, что не стоило давать вставить слово женщине. Иронично. Сделала все, чтобы выиграть спор, а в итоге медальку не получила.

— Ну, что, Мирослава? Не холодновато вашей филейной части в темнице то? Король не оценил ваши старания? — Смеялся черноволосый.

— Отвянь. Вот бы ему самому в своих темницах посидеть! Что я такого сделала?! — девушка в отчаянии пнула решетку, но та оказалась крепче девичьей ножки, поэтому Мира уже скакала на одной ноге, злобно шипя.

—Мирослава, у вас очень странное имя для эльфов. Мама невзлюбила? — Снова послышался голос человека.

— Да потому, что я не с этих мест! Я сказала - отвянь! — Мира села на лежанку, опустив голову на ладони.

—Как это так? — Не унимался черноволосый.

— Тебе что, заняться нечем? — Усмехнулась девушка.

— Догадайся. — Такой же смешок со стороны человека.

— Надеюсь, стражники его величества не будут против, если я тут развлекусь рассказами о своем мире. — Девушка посмотрела на эльфа в легкой экипировке, и тот, улыбнувшись, кивнул.

Тем временем весь дворец был как на иголках. Король старался выглядеть максимально сдержанно и непринужденно. Но кого он обманывает, возвращается его сын! Было ощущение, словно Леголас отсутствовал не год, а минимум столетие. Это приятное чувство неги, теплого света внутри. Хотелось петь, хватать каждого из слуг и просто кричать радостно в лицо. Леголас едет домой!

Готовились только лучшие блюда, на которые способны повара. Дворец начищался до блеска. Насколько высоко поднималось настроение Владыки, настолько ярче и свежее выглядел лес. Каждый лепесточек многовековых растений наполнялся радостью, энергией и счастьем.

Трандуил остановился у окна, всматриваясь вдаль, в сторону въезда в его владения. Конечно, с этого расстояния король не увидит сына, но сердце словно слышит топот копыт, чувствует запах поднятой пыли ногами сильного скакуна, знает, как крепко Леголас держит поводья, спеша домой.

Уголки губ на прекрасном челе короля сами собой приподнимались. Улыбка так и не сходила с губ.

—Волнуешься? — Синголо стоял за спиной, так же смотря туда, за горизонт, надеясь увидеть принца.

— А сам как думаешь? — Не переставая улыбаться, прошептал Трандуил.

— Не волнуйся, он приедет лишь завтра. Лучше скажи, сколько ты намерен держать ее в темнице? — Рука русоволосого эльфа опустилась на подоконник.

—Не омрачай мое ожидание разговорами об этой распутной женщине! — Взорвался Владыка. Улыбка тут же сошла с лица.

— Распутной ли? Скорее своенравной и гордой. Мы слишком доверяли Эсгароту и Дейлу, совсем позабыв, что правители меняются, и не каждый будет одинаково честен. Возможно, камень и подошел бы для строительства, но вот то, что они посмели его сравнить с тем, из которого сделан дворец, неслыханная дерзость. А дева незнакома с ними никоем образом, вот и увидела подвох в их словах. — Синголо посмотрел на верхушки леса, окрашивающегося в цвета заката.

— Ты пытаешься уговорить меня выпустить ее? Вспомни, для чего я ее вообще оставил наблюдать за советами и жизнью эльфов! — Руки Орофериона сами собой сложились привычным жестом - за спиной в замок.

Советник постучал пальцем по подбородку.

— Напомни. — Лисьи глаза смеялись.

— Она чужая тут, ее нрав - необузданный вихрь, слова, что она произносит непонятны. И если ей суждено остаться в моем лесу, она должна хоть немного быть похожей на эльфов Эрин Ласгалена. — Трандуил выпрямился, бросая последний тоскливо радостный взгляд в сторону заходящего солнца.

— Понимаю, друг мой, но меня не покидает странная мысль, что ты был весьма заинтересован ее действиями в зале. Вот только, когда она предложила себя, чтобы не опозорить своего короля, тебя это задело не потому, что «эллет так не поступают». Я ведь тоже видел взгляд того черноволосого адайн, и его намерения мне известны. Трандуил, признай, ты испугался. — Синголо ласково улыбнулся, отходя от окна.

Трандуил открыл рот, а потом снова закрыл. Вдохнув через нос побольше воздуха, поднял голову. Глаза потемнели.

— Она просидит в темнице столько, сколько потребуется и это больше не обсуждается! — Спокойным и ледяным тоном произнес Владыка, удаляясь в свои покои.

Советник разочарованно покачал головой, разворачиваясь на пятках и удаляясь в противоположном направлении.

Итиль господствовала в небе, освещая своим светом верхушки обширного леса, окрашивая в серебристые тона.

Трандуил лежал в своей постели и размышлял. Мысли вихрем крутились в голове, невозможно было остановиться на чем-то одном.

С одной стороны безмерная радость поднималась из самых глубин фэа, подначивая подскочить с постели и смотреть, смотреть, не отрываясь за горизонт, ожидая увидеть одинокого всадника. С другой стороны. Сердце стучало все медленнее, иногда казалось, что оно останавливалось, стоило лишь представить блеск золотых волос и огонь янтарных глаз. Непокорное драконье пламя, сияние, похожее на драгоценный металл и непреклонная решимость. Король вертелся в постели, думая, что все это тихо затухает в его темницах, блекнет, возможно, исчезает.

Он верил, надеялся, предполагал, что в светловолосой девичьей голове есть самоуважение, есть логика. Как дева могла так поступить? Словно портовая шлюха! Нет! Слишком вульгарное слово даже для нее. Это упрямство, которое можно сравнить, пожалуй, только с упрямством Феанаро.

«Ничего, посидит, подумает, пускай в следующий раз и вовсе молчит, если не способна здраво принять решение, а потом отпущу и отправлю в поселение, во дворце делать ей нечего!»

Но почему так неприятно колет под ребрами? Она, ведь и правда, пускай и нахально, пыталась помочь королю, когда тот, оказался слишком беспечным. Победа над Сауроном опьянила, Трандуил перестал быть настолько подозрительным, а зря. Очень даже зря.

И все же, такое упрямое чувство гордости, не позволяло ему встать с постели сейчас и спуститься в темницы. Пусть посидит немного. Пусть подумает.

Повелитель лесных эльфов закрыл глаза, погружаясь в беспокойный сон, где ему будут сниться золотые локоны и всепожирающее пламя янтаря.

Мирослава копошилась, ерзала на неудобной подстилке. Одежда давно пропахла сыростью, не оставив и следа на свежесть. Девушка все же съежилась, постаравшись укрыться колючим покрывалом, так бережно принесенным Пелерин. Ресницы затрепетали, а глаза закрылись сами собой.

— А я говорила, что не стоит!— Целительница вцепилась в прутья решетки, сверля взглядом съежившуюся иноземку.

— Но я ведь…

— Глупая, самоуверенная, наглая! Ты… ты… — По щекам голубоглазой полились слезы.

— Эй, не плачь, он же меня не казнил, в конце концов. Ну, посижу тут денек другой и отпустит. — Мира улыбнулась, смахнув слезы со щек целительницы.

— Ты не понимаешь! Думаешь, он запер тебя на пару дней?! Ты тут как минимум на пару лет! — тоненький голосок дрогнул, снова всхлипывая.

Мирослава замерла. Два года? Неужели король так суров? Она ведь не сделала ничего такого!

— Думаешь, есть способ вымолить прощение? — Мирослава хваталась за последние соломинки, как утопающий.

— Не знаю, я буду просить за тебя. Буду просить господина Синголо. — Пелерин опустила голову.

— Почему ты так печешься за меня, ангелок? — Мирослава погладила черноволосую голову. Так и хотелось почесать за этим милым острым ушком. Как котенок.

Пелерин вскинула голову, а брови изогнулись. Эмоции менялись на светлом челесо скоростью света. Собравшись и взяв себя в руки, пелерин протянула теплое одеяло, расческу, и баночку с чем - то теплым.

— Возьми, тут холодно, это тебя согреет, и не забудь ухаживать за волосами, когда придет Владыка, постарайся быть сдержаннее. — Вместо ответа проговорила покрасневшая целительница.

— Спасибо, ангелок. Уверена, все не так страшно как ты думаешь. Я наблюдала за королем, и он не такой суровый, каким хочет казаться. Вспыльчивый собственник. Неблагодарная сволочь. Самовлюбленная задница. А еще… кхм… Да и вообще. Знавала я и похуже. Договорюсь, если Трандуил соизволит спуститься сюда. А если не спустится, мое натужное пение достигнет его покоев и не будет давать уснуть! — Мира подняла большие пальцы вверх, взяв из рук Пелерин передачку.

Целительница усмехнулась.

— Кстати, а почему наверху так шумно было? — Мирослава подняла взгляд в сторону верхних ярусов.

— Принц возвращается домой завтра. — Голубоглазая улыбнулась, вставая на ноги.

— Правда? Интересно, а Леголас похож на Орландо Блума? — светловолосая эльфийка задумчиво постучала пальцем по решетке.

— Кого?

— А, ничего. Забудь. Это я так о своем, о женском. Ладно, беги, пока какую-нибудь заразу тут не подхватила, и принесешь в следующий раз что-нибудь вкусненького? — Мира улыбнулась.

— Я не служанка! — Взвизгнула Пелерин и убежала наверх.

«Ничего, потерплю. Трандуил еще пожалеет, что кинул меня сюда!»

Последние мысли, перед тем как заснуть, которые проскользнули в голове светловолосой девы:

«Хочу мягкую постельку и душ… или наоборот».

Мира сладко потянулась. Свет утреннего солнца прорывался сквозь щель в шторах, падая прямо на лицо. Мягкая постель – перина. Так и хотелось валяться дальше, наслаждаясь объятьями с прекрасным мужчиной всея легенд – Морфеем. Что собственно Мирослава и сделала, повернувшись на правый бок.

«Постель? Мягкая? Мое желание так быстро исполнилось?»

Снова перекатилась Мирослава, уже на левый бок.

«Нет, точно не сон».

Мира резко села в кровати, осматривая помещение. Сказать, что оно богатое и роскошное – ничего не сказать. Белый камень, мраморный пол, изящная мебель, запах лаванды и хвои. Точно не сырая, с гнилым запахом, темница.

Мирослава скинула с себя одеяло, подскакивая на ноги.

«Почему так высоко?!»

Мира глянула под ноги и не узнавала их. Тряхнув головой, снова посмотрела вниз.

«Не проснулась еще? Или наоборот еще сплю?»

Мирослава оглядела свое тело. Глаза тут же расширились. И на всю комнату раздался душераздирающий не то визг, не то крик.

В спальню тут же постучали, и резко влетела маленькая рыженькая служанка. Огромные зеленовато карие глаза с нескрываемым ужасом осматривали своего Владыку, пытаясь найти причину такого жуткого ора.

—Ваше величество, что случилось? Почему вы так кричали? — Девушка подбежала к королю, не переставая разглядывать своего повелителя.

Мирослава смотрела на служанку и не могла понять.

— Как ты меня назвала? — хрипловатый голос сорвался с бледных губ.

— Ваше величество… Вам приснился кошмар? Вы еще не проснулись? — Девушка недоверчиво бросила взгляд, слегка наклонив голову вниз, сомневаясь сейчас в здравом уме своего правителя.

— Принеси мне зеркало. — Вместо объяснений произнес «Трандуил».

Служанка тут же метнулась в другой конец комнаты и принесла продолговатое зеркало. «Владыка» посмотрел в свое отражение и отскочил как заяц на метр назад. Подавив рвавшийся наружу визг, Мирослава с ужасом рассматривала отражение.

«Трандуил. Я – Трандуил? Кто там так хорошо веселится сверху?! Реально Трандуил. Нет, это сон».

— Ваше величество? Вас что-то смутило в своем виде? — Не понимала такого поведения рыженькая эльфийка.

«Трандуил» закрыл глаза, а потом снова открыл. Но ничего не изменилось.

Мирослава действительно сейчас находилась в теле короля лесных эльфов.

«Так, Мира возьми себя в руки.»

— Ступай. Мне, правда, снился ужасный сон. Я в порядке. — Максимально холодно сказал «Владыка».

Служанка поклонилась и поставила зеркало на место.

— Какую одежду прикажете принести?— Рыженькая девчушка стояла с опущенной головой, ожидая приказа.

Мира задумалась.

— Принесите что-нибудь на свой вкус. — Бросила Мирослава отворачиваясь.

Служанка удивленно посмотрела на «короля», но перечить не стала и вышла из покоев. Принесла длинный серебряный камзол, легкие зеленые штаны, серые сапоги из тонкой кожи и тонкую рубашку в цвет штанов. Девушка положила одежду на кресло, заправила постель и осторожно разложив одежду на кровати, встала рядом. Все это время «Трандуил» стоял у окна, затравленно наблюдая за действиями рыженькой эльфийки, покусывая ноготь большого пальца.

— Иди. — Резко бросила Мира.

Служанка стушевалась и тут же выбежала из покоев.

«Трандуил» не спешил переодеваться, измеряя комнату шагами. Потом резко остановился и подбежал к знакомому зеркалу, устроив хрупкую вещь у кровати, Мирослава снова стала разглядывать отражение.

«Просто зашибись. И что теперь?»

Взгляд скользнул по лицу, спускаясь ниже. Мирослава приподняла подол ночной рубахи, трогая другой рукой напряженные мышцы живота. Пощупала гладкие, словно шелк волосы, провела пальцами по бровям. Заглянула в голубые, как два кусочка льда глаза.

Остановилась, бросая взгляд ниже пупка. Пальцы осторожно развязали шнуровку, и штаны сами собой упали к ногам. Мира зажмурила глаза.

«Не, я маленькая девочка, что ли? Ну что я не видела у мужиков?! Хотя одно смотреть на чужое, а другое дело, когда это самое появляется у тебя. Давай, Мира, на раз, два и три!»

Мира резко распахнула глаза, а дверь спальни неожиданно распахнулась.

— Ваше величество, я … Ой! — Пропищала служанка. Дверь тут же захлопнулась с громким хлопком.

«Приплыли! Служанка теперь будет считать короля извращенцем нарциссом! Класс! Хотя, так ему и надо!»

Взгляд непроизвольно все же скользнул к паху и глаза удивленно расширились.

«Ох… еба…»

«Трандуил» поднял штаны с пола и тут же натянул на себя.

«Трандуил, да все женщины вашего королевства могли бы быть вашими!»

— А-А-А! — От стен темницы эхом раздался крик.

Стражники тут же посмотрели вниз, на источник этого жуткого вопля.

«Мирослава» хваталась за части своего тела, в ужасе вращая глазами.

Трандуил внутри тела светловолосой девы продолжал орать душераздирающим криком, хотя снаружи лишь открывал и закрывал рот, подобно рыбе выброшенной на берег.

Стражники спустились к камере, заглядывая внутрь.

— Мирослава, что произошло? Почему вы так кричали? — Впереди стоял светловолосый мужчина с тугой косой, беспокойно вглядываясь в темноту помещения.

— Отвори немедленно эту решетку! Эта ведьма поплатится за свое колдовство! Митрандир ошибся! — Верещала «Мирослава» прожигая взглядом стражников сквозь решетку.

— Мирослава, о чем вы? Какая ведьма? Вам приснился кошмар? — Стражник не торопился отворять, не велено старшими.

— Эй, Мира! Ты чего с утра пораньше кричишь? — Раздалось сверху. Трандуил узнал этот голос. Черноволосый посланник Эсгарота.

— Заткнись, человек! Я сказал, отворяй решетку немедленно! — Зарычала «Мирослава» , цепляясь за прутья. Желтые глаза полыхали в гневе.

— Не можем, Мирослава. Король не велел выпускать. — Пожали плечами стражники.

— А теперь велю! Открывай! А то конюшни будешь в следующий раз охранять! Я ваш король! — злобно прошипела «Мира».

Стражники переглянулись, и брови тут же нахмурились.

— Мирослава, вы какая-то странная сегодня. Мы понимаем все, но ничего сделать не можем. — Обиженно произнес один из стражников.

«Мирослава» отошла на пару шагов вглубь камеры, завела руки за спину и стала мерно шагать вдоль решетки. Стражники заинтересованно наблюдали за заключенной, не понимая такой резкой смены поведения. Ороферион резко остановился, обращая надменный взгляд желтых глаз на слуг.

— Передайте Владыке, что мне необходима аудиенция с ним. Я хочу раскаяться в своем поведении.

Стражники в удивлении расширили глаза.

— Но вы же говорили «не за какие коврижки извиняться не буду». — Хихикнул стражник.

Трандуил чуть не задохнулся от возмущения.

«Ах, вот как?!»

— Теперь я поменял… поменяла свое мнение. Немедленно передайте. — «Мира» отошла от решетки, отвернулась, словно сигнализируя о завершении разговора.

Стражники пожали плечами, и пошли на верхние ярусы.

Мирослава уже успела переодеться. Отказавшись завтракать, Мира уже со всех ног бежала по лестнице вниз.

«Так, нет, не стоит так привлекать внимание»

«Трандуил» замедлил шаг, ища вход сначала в тронный зал, а от туда «король» уж знал путь до темниц. Вчера Мира отчетливо запоминала дорогу, когда два эльфа волочили ее тело до камеры.

Навстречу «королю» выбежал высокий страж, с тугой косой, до пояса.

— Ваше величество, прошу прощения, что отвлекаю вас. Но там…

Мира не хотела слушать сейчас проблемы насущные короля, все равно не разгребет.

— Я направляюсь в темницу сейчас. — Максимально отстраненно, насколько могла, произнесла Мира.

— А, так, я за тем же. Мирослава очень просила аудиенции у вас, сказала, что готова раскаяться в своем поведении.— Эльф слегка замялся, ожидая решения Владыки.

— О, вот как? Неужели? — Хитрая улыбка скользнула по лицу «короля».

Стражник проглотил ком в горле.

«Трандуил» стоял напротив камеры, бросая надменный и одновременно удивленный взгляд на светловолосую эльфийку внутри. Вот так, оказывается, она выглядит со стороны? Невероятно. Странное чувство. Очень странное чувство испытывала душа Миры. Она даже могла бы назвать его трепетным. Тем временем «Мирослава» прожигала взглядом тело напротив себя. Еле сдерживаемый гнев готов был вырваться наружу атомным взрывом. Жуткое чувство неправильности ситуации, ее абсурдности разрывало сердце. Трандуил смотрел на свое тело и не верил тому, что видел.

Стражники с нескрываемым любопытсвом наблюдали за этой игрой в гляделки.

«Мирослава» многозначительно посмотрела сначала в сапфировые глаза. А «Трандуил», все же, наслаждался ситуацией.

— Ну как камера? Уютно? — Нет, Мира не могла упустить возможности позлорадствовать.

— Выпусти меня сейчас же! — Потребовал король.

Выпустит, но дайте немного еще поиграть в надменного эльфа.

— Так и не научилась вежливости? Может, скажешь «Прости меня?» — Мира ясно дала понять Трандуилу, что она имеет в виду. Ей до сих пор было до ужаса обидно за то, что он кинул ее в эту темницу, хотя она для него ведь старалась.

Владыка сверлил глазами свое тело, отчетливо понимая, что от него хотят. Но гордость просто не давала раскрыть рот.

— Только после того, как признаетесь, что ваш поступок был опрометчив и необдуман.

Словесная битва была горячей, казалось, воздух во влажном подземелье стал сухим и обжигал горло.

Но кто-то рано или поздно должен сдаться.

«Трандуил» опустил руки, виновато склонив голову. Стражники охнули. Владыка сдался? Магия, не иначе! Эта девушка могущественная колдунья!

— Мой поступок был опрометчив. Я сожалею. — Тихо произнес «Трандуил».

Эльфы готовы были выпрыгнуть из сапог.

— Теперь отворяй. — Приказала «Мирослава».

— Пока не произнесешь слова, эти двое даже с места не сдвинутся. — Мира скрестила руки на груди.

Трандуил прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Сейчас власть в ее руках и он может просидеть так до скончания веков, стоит принять условия этой глупой игры.

— Прости меня. — Прошелестела «Мирослава».

— Вот и помирились! — Вскрикнул «Трандуил».

Стражники вытянули шеи. Мирослава тут же покашляла.

— Я имел в виду, выпускайте ее! Чего встали?! Немедленно! — Рявкнул «Трандуил».

Стражники немедленно подскочили спеша открыть решетку.

«Мирослава» стучала пальцами по столу, нахмурив брови, сидя, перекинув ногу на ногу, в большом резном кресле. Тем временем как «Трандуил» присел на краешек кресла, у камина, аккуратно сложив руки на коленях.

Резкий хлопок о стол заставил «Владыку» вздрогнуть.

— Ты обманываешь меня! Верни мне мое тело! — «Мирослава» вскочила с места, в мгновение ока оказавшись перед «королем». Девичьи руки вцепились в ворот камзола.

«Владыка» распахнул глаза, хлопая ресницами, приоткрыв свой рот.

— Но я, правда, не виновата. Думаете, мне весело из тела в тело прыгать? Сначала в Средиземье эльфийкой, теперь лесной король! Что дальше? Гном? А может, орк? Я была обычной девушкой! Работала в казино, да, не самая лучшая работа! Ну и что?! Вела не совсем здоровый образ жизни! И что?! А потом бац! Этот извращенец - Коля решил, что я блядь, должна ножки перед ним раздвинуть! Ладно, похуй, убил! Так нет, чтобы мне песни с Фредди Меркьюри петь и шампанским заливаться где-нибудь там, наверху, я очнулась тут! А теперь я еще и мужик! Я не знаю, как вернуть ваше тело, ясно?! Не знаю! В своем я хотя бы могла в случае чего снова попытаться сдохнуть! А теперь что?! Умру, так убью Владыку лесных эльфов! Совесть не позволит… И вообще… Устала, домой хочу или умереть. — Словарный поток прекратился, и по лицу «Трандуила» побежали слезы, целым потоком.

«Мирослава» ошарашено встала напротив, наблюдая как по лицу «короля» текут слезы. Ороферион размышлял, как давно его тело не плакало. Он не мог себе позволить пролить слезы, иначе решимость пошатнется, уверенность спадет, и он мог бы сломаться. А тут. «Трандуил» уронил лицо в свои ладони, ревел навзрыд , всхлипывая и почти заикаясь.

Девичья рука опустилась на вздрагивающие мужские плечи, погладила по голове. Робко, неосязаемо. Как в тот раз. В обеденном зале, в полной тишине Трандуил успокаивал эту хрупкую душу. Она права, это кара Эру. За что? Трандуил не мог ответить на этот вопрос. Снова слать за Гендальфом? Они уже почти уплыли в Валинор. Успеет ли письмо? У кого просить ответа? И что теперь делать? Ни разу Владыка Эрин Ласгалена не был столь неуверен.

«Трандуил» перестал всхлипывать и поднял заплаканное лицо на «Мирославу».

— Что делать то? Леголас скоро приедет. — Хриплым шепотом произнесла Мира.

Леголас… сын… И правда, что делать?

Комментарий к Карта 7: Восьмерка треф, восьмерка черви.

Доброго времени суток. Я была невероятно удивлена, что так быстро собралось столько ждущих. Я не ожидала, что эта работа возымеет успех, если честно. Вы меня вдохновили. Но хочу заранее извиниться, следующая глава будет не так скоро. Немного тяжеловато столько за раз выдать. Поэтому я очень надеюсь, что вы будете терпеливы и дождетесь продолжения истории. Спасибо вам всем.

========== Карта 8: Валет червей ==========

Красивым кажется все, на что смотришь с любовью. (с) Кристиан Моргенштерн

Время близилось к закату. Фонари освещали дорогу к дворцу, а сердца множества эльфов были наполнены радостным ожиданием.

Мирослава стояла перед зеркалом. Сердце колотилось как сумасшедшее. Ей было страшно. Сейчас ей придется спуститься туда, вниз, к эльфийскому народу и как она должна себя вести? Она смотрела фильмы про Средиземье, иногда арты и видео в интернете. Отношения короля к своему сыну ей предельно понятны, только вот одно, знать это из историй. А другое, участвовать в этом лично. Леголас не ее сын, она ничего к нему не чувствует, а она сейчас бессовестно ворует такое долгожданное воссоединение семьи.

В груди больно сжался ком. У нее никогда такого не было. Рожденная, в семье алкашей, Мира никогда не испытывала на себе ни любви матери, ни заботы отца. Нет, это давно уже ее не заботило. Родители просто сгорели от постоянного употребления паленого спирта. Когда-то девушка пыталась кодировать родных, и в центр определяла. Но все было бесполезно. Ничего не помогало. Только отец и мать возвращались домой, все начиналось заново. Как постоянно снова и снова проходить одни и те же круги ада.

Единственная благодарность была от них однажды, когда наивная Мирослава отдала все собранные деньги на свою квартиру в руки мамы, которая со слезами на глазах уверяла, что нашла санаторий, где им помогут. Мира без сожаления вручила деньги и понадеялась, что теперь - то все будет прекрасно.

«Спасибо, доченька, вот увидишь, мы справимся».

Эти слова навсегда теперь застряли иголкой внутри.

Мать крепко обняла дочь и Мира не слышала о них ровно месяц. Пока ей не позвонили из полиции, и не сообщили, что родители мертвы. Маму и папу нашли в каком-то полуразвалившемся доме, в окружении пьяных собутыльников, которые даже не заметили, что их «друзья» давно уже не дышат.

Слез не было. Не было и траура. Лишь тупая боль. А еще, сожаление, что доверилась и осталась без квартиры.

А сейчас она «король» и будет встречать «своего» сына. Мира посмотрела на «Мирославу», задумчиво смотрящую в сторону окна. Снова отвернулась к отражению. Девушка не могла не признать, что даже если бы на Трандуила напялили мешок от картошки, он бы все равно выглядел безупречно. «Эльф» приложил руку к лицу, до сих пор не смирившись с новым телом.

— Пора. — Известила «Мирослава», сложив руки за спиной и расправляя плечи.

У нее действительно такой жуткий взгляд или это из-за чувств короля, глаза кажутся демоническими?

— Простите.— Тихо прошептал «Владыка».

— За что ты извиняешься? — Голос «девы» был холодным, отстраненным.

Мира собрала все свое мужество и посмотрела ровно, не куксясь.

— За то, что отбираю у вас долгожданную встречу с сыном.

Глаза «эльфийки» расширились, изящные брови изогнулись. Но потом лицо расслабилось и «Мирослава» улыбнулась. А улыбка красивая.

— Твоей тут вины нет. Думаю, обнять сына как хотел бы, я не смогу. Прошу, сделай это за меня. — «Светловолосая эльфийка» подошла ближе.

Тело «Трандуила» сковало. Сам король просит. Да, даже если бы ей за это отрубили руки, она во что бы то ни стало, выполнит эту просьбу и передаст через себя всю любовь отца к сыну.

Конь мчался галопом, чем ближе принц приближался к дворцу, тем быстрее Леголас гнал лошадь. Родной лес, родные деревья. Дом. Как ему не хватало запаха драгоценных земель. Запаха густой листвы и хвои, лесных цветов и ягод, перегнивших листьев и мха. Вот уже показался мост ко дворцу, и фонари, заботливо развешенные верными подданными. Он чувствовал, как его здесь заждались. Чувствовал любовь лесных эльфов.

Конь перешел на медленный шаг. Народ на площади счастливо засвистел, закричал.

— Принц вернулся!

— Принц Леголас вернулся!

Принц спешился, передав поводья конюху, обратил свой взор на дворец. Леголас не мог не признаться себе, что ужасно скучал. Голубые, как яркое безоблачное небо глаза тут же выловили в конце фигуру отца, рядом неизменно стоял Синголо, а с другой стороны совершенно ему незнакомая эльфийка. Принц направился в сторону Орофериона медленно, с почтением и благородством.

«Трандуил» стоял почти у самых дверей в замок, все тело напряжено, спина закаменела, а в глазах ужас. «Мира» стояла по левую руку от «короля» и тело «эльфийки» вздрагивало от каждого нового шага в их сторону Леголаса. Синголо бросал удивленный и недоверчивый взгляд то на златовласую эльфийку, то на своего друга. Если Мирославу он не знал хорошо, то поведение Владыки смущало советника.

«Король» повернул голову на «Миру» и в сердце снова больно кольнуло от взгляда желтых глаз, наполненные счастьем, радостью, отчаянием, болью. Дева видела, как Владыке хотелось сорваться с места и побежать на встречу. Может быть, он так и поступил бы, а может, и нет.

«Не волнуйтесь, Трандуил, я постараюсь, я очень сильно постараюсь. Как там Трандуил Леголаса в фильме назвал? Вспоминай, глупая башка».

Льдинки снова направили свой взор на приближающегося принца. Он был почти рядом, в нескольких шагах. Руки «Орофериона» подрагивали. «Мирослава» схватила себя за предплечье и с силой закусила губу. Мира даже заметила выступающую капельку крови.

«Ой, да насрать!»

«Король» сорвался с места, преодолев это небольшое расстояние, бросился в объятия принца. Леголаса чуть не снесло с ног. Принц даже слегка ахнул, на такое неожиданное проявление чувств.

— Лаэголас. — Прошептал «Владыка» а по щеке пробежала слеза. Мира слишком глубоко чувствовала вину перед королем, и боль Владыки в данный момент.

«Златовласая эльфийка» стояла на своем месте, ногти с силой вцепились в руку. Но лицо выражало предельное удивление.

«Откуда она знает его имя на синдарине, ведь я при ней так не называл сына?»

Король всегда был слишком горд, чтобы обнять так чувственно сына на глазах у всего народа. А эта девушка, могла вообще ничего не делать. Но он ведь сам попросил обнять сына, вместо него, и даже зная, что она еще немного злиться на Владыку за то, что он кинул ее в темницу, эта девушка все равно выполнила просьбу. А ведь она могла сделать все что захочет. Их переселение душ не темные деяния, он чувствовал. Значит, Эру решил наказать Трандуила? Но за что? В чем он провинился?

Синголо выгнул бровь, снова бросая взгляд на светловолосую эльфийку. Слишком знакомое ему поведение. Голова повернулась в сторону обнимающихся отца и сына.

— Ada (отец), я тоже рад тебя видеть. Я так устал с дороги. — Пожаловался Леголас, отстраняя от себя «Трандуила» — В лесу все хорошо?

«Владыка» отстранился, выпрямился.

— Да, конечно, все хорошо. Точно, ты с дороги, ты хотел бы сначала прилечь или смыть с себя пыль? Или может, ты голоден…— Словесный поток прервали.

«Ороферион» посмотрел вниз, заметив, как «светловолосая эльфийка» готова была прожечь в нем дыру.

— Ах, да. Это Мирослава, она… — Мира замялась, не зная, кем она сейчас приходится во дворце.

— Я новый секретарь его величества. Приятно познакомиться с вами, ваше высочество. — С гордостью произнесла «Мира».

Глаза «Владыки» чуть не выкатились из орбит.

— Новый секретарь? Должно быть, ты невероятно способная. Рад с тобой познакомиться. — Леголас лучезарно улыбнулся.

Синголо почти задохнулся воздухом. Когда Владыка успел нанять ее в секретари? Только утром эта девушка сидела в темнице, а уже секретарь? Что произошло с Трандуилом за эту ночь? Слова друга не могли возыметь такого кардинального эффекта.

Советник прочистил горло и подошел к троице.

— Приветствую вас, принц. Надеюсь, дорога была легкой. — Синголо все же бросал взгляд на Орофериона, желая понять, что же произошло.

— Достаточно, в пути проблем не было, и то хорошо. — Леголас покрутил головой, разминая шею.

— Думаю, не стоит более тут задерживаться, пройдемте во дворец. — Подала свой голос «новый секретарь» короля.

— Да, пойдемте. — Подхватил «Владыка».

Праздник в самом разгаре. Музыканты не переставали играть веселые мелодии. Каждый эльф пускался в пляс. Вино разливалось по кубкам. Одна бочка довольно быстро сменяла другую. Огромная поляна наполнена запахом еды, вперемешку с лесным вечерним ароматом. Солнце хорошо прогрело это место, и ветерок лишь приносил несказанную радость и наслаждение, одаривая своей прохладой после знойного дня. Все приветствовали принца, кланялись, и уже не первая эллет подходила к Леголасу, чтобы иметь честь станцевать с сыном Трандуила.

Леголас смотрел в сторону одинокой фигуры, что подняла глаза к небу и с ужасной тоской наблюдала за звездами. Тауриэль держала в руках кубок, покачивая его, даже не притронувшись к вину. Принц давно оставил попытки завоевать сердце королевской стражницы, понимая, что ее сердце уже не здесь. Только из чувства долга, рыжеволосая эльфийка остается подле короля. Принц чувствовал, что его единственная любовь не задержится более в этих землях. Она будет одной из первых лесных эльфов, которые уплывут далеко за горизонт, надеясь обрести душевное равновесие и покой. Как бы он хотел ее утешить, как бы он хотел сейчас держать ее за руку, но он понимал, дева никогда не ответит ему взаимностью, навсегда отдав сердце гному Кили. Как же ему тяжело ее видеть, не способный ничем помочь.

«Мирослава» сидела тихо, ровно держа спину, высоко задрав подбородок и с тоской рассматривая веселящихся эльфов на поляне.

«Трандуил» откинулся на спинку кресла, положив руки на подлокотники, надеясь, что никто не заговорит с ним, ибо как правильно отвечать, совершенно не знал. Как бы хотелось надеть плащ-невидимку или прикинуться вон тем, замечательным деревом. Но и эта неловкая тишина просто разрывала на части мозг. Если сейчас же кто-то не начнет говорить, про «Владыку» вспомнят и придется «жонглировать», а этого Мира не хотела.

— Лаэголас, расскажи о своих странствиях, что тебе более запомнилось в твоем походе? — «Трандуил» ласково и с надеждой посмотрел на принца лесных эльфов.

Сын короля очнулся от своих дум и повернулся к собеседнику. Ласковая улыбка скользнула по лицу, и принц начал свое повествование.

Мира не хотела задавать ни дополнительных вопросов, ни прерывать. Она даже не слушала толком. Рассматривая светлое лицо Леголаса.

Голубые ясные глаза, цвета неба, четко очерченный рот и острые скулы, брови вразлет, волосы светлее золота, похожи на мягкий солнечный свет. Мира призадумалась.

«Нет, все - таки сходства с Орландо Блумом немного. Актер красивее. Этот слишком смазливый. Не вижу я той стойкости и силы, что передал англичанин. Даже как-то разочаровывает. Да, и с отцом они мало похожи. Скорее, в мать больше пошел».

— Гном? — Резкий недовольный голос «Миры» вывел «Орофериона» из размышлений.

— Э, да, Мирослава. Он сказал, что прекраснее Галадриэль нет на свете девы. Это меня удивило и обрадовало. — Даже как-то стушевался принц.

— Чтобы гном и оценить красоту эльфийки! Никогда не поверю! — Изящные светлые брови «иноземки» сошлись на переносице.

«Трандуил» понял, что тут происходит.

«Черт, конечно же, папаня так отреагировал. Вот блин, а я, то молчу. А что он там говорил вообще?»

— Действительно. Гномы не способны оценить нечто прекрасное. Недоросли! — Мира гордилась сейчас собой.

«Но ведь там такая дружба… эх, Мира, Мира. Поддакиваешь как шестерка. И зачем вообще?»

Владыка одобрительно улыбнулся.

— Нет, отец, ты не прав. Если бы ты познакомился с ним поближе, то понял, что дружба с гномами возможна. — Леголас нахмурился.

Трандуил лишь фыркнул на эти слова. Снова развернувшись к празднующим эльфам, стал пить вино большими глотками.

Мира не знала что делать, поэтому поступила так же. Посчитав, что лучше не лезть в это дело, а то может ляпнуть что-нибудь.

— Ваше величество, давайте прогуляемся? — Синголо хлопнул по коленям.

— Я? — «Трандуил» указал на себя пальцем.

— Вы видите тут другого короля? — Лисьи глаза сузились.

«Мирослава» неодобрительно поморщилась.

Весь этот день король размышлял о ситуации, в которую он попал на пару с иноземкой. Если он принародно объявит, что король перед ними - фальшивка. То его просто посчитают сумасшедшим. Если ЛжеТрандуил скажет, что он не король, а Мирослава. То тот же эффект. Эльфы не чувствуют зла, и все списывают на помешательство от радости по окончанию войны и приезда принца. Нет, стоило бы все делать тихо, но надеяться на светловолосую эльфийку Владыка не хотел, она слишком непредсказуема. А что если в любой момент эта особа захочет остаться в его теле и просто бросит в темницу, что тогда? Синголо знает его лучше всех, он заметил неладное. Он сможет помочь. А Гэндальф уже не поможет. Он уплыл с Фродо. Поэтому пока не стоит сеять ужас среди эльфов, а попытаться все вернуть на круги своя без массового помешательства.

— Хорошо. — Удрученно прошептал «король» и встал с места.

Сад благоухал ночными цветами. Вон дрожат маленькие соцветия алиссума. Дальше, пестря яркими бутонами, тянет свои лепесточки к звездам вечерница. О, и мирабилис тут. Дорожки петляют, переплетаются между собой, создавая замысловатые узоры.

Две фигуры неспешно, молча шли мимо статуи с благородной девой, тянущей свои руки к Итиль, желая получить ее холодный серебряный свет.

— Не собираешься ничего мне объяснить? — Голос советника был слегка раздраженным и отстраненным.

«Блин, блин, блин. Код красный! Код красный!»

— Нет, А должен? — Такой же холодный тон со стороны «Владыки».

— Что с тобой сегодня? Ты сам не свой! То ты говоришь безостановочно. То молчишь, словно пытаешься спрятаться. Еще и внезапно объявил, что Мирослава твой секретарь! Когда ты стал ей доверять? А сегодня служанки вообще обсуждали, как ты стоял перед зеркалом со спущенными штанами! Трандуил! Объясни. Я не понимаю тебя. — Синголо остановился, вглядываясь в лицо своего друга, желая найти ответы на свои вопросы.

«Прекрасно! Конечно, он все понял. Ну, король? И что нам делать? Рассказывать? Молчать? Я не знаю!»

«Владыка» траурно опустил голову. Мира не знала, как решать эту ситуацию. Это королевство не ее. Это тело не ее. Да даже тело той эльфийки, в принципе, было не ее, но намного ближе, чем оболочка прекрасного короля лесных эльфов. Но нужно было выпутываться. И точно не ей. Она не возьмет на себя эту тяжкую ответственность. Осталось понять, как это правильно подать советнику.

Меж тем, Синголо терпеливо ждал. Мира даже внутренне усмехнулась, насколько этот эльф похож на заботливую мамочку. Нет, все не настолько плохо, чтобы совсем отчаиваться. Ситуация необычная, но не критичная. Бывали у нее деньки и хуже. Например, когда девушку местные гопники затащили в тачку и решили, что она богатенькая, подумали обокрасть. Только вот, кроме старой Motorola и пары тысяч рублей у нее с собой не было. Хулиганов это расстроило, и в наказание, девушка получила в подарок сломанную ногу, пару треснувших ребер, разбитый нос, кучу синяков и кровоточащую губу. Напоследок заставили хорошенько развлечь группу парней своим ртом, ибо на тот день, были месячные и гопники побрезговали. На том спасибо. И даже тогда, Мира нашла в себе силы. А тут. Всего лишь такая мелочь, в виде волшебно приобретенного мужского достоинства.

— Синголо, я все обязательно тебе расскажу, но позже. Сегодня вернулся мой сын, позволь мне побыть рядом с ним. — «Трандуил» поднял умоляющий взгляд на советника, и тот как-то заробел даже.

— Ох, да, прости. Ты прав, Трандуил. Но прошу, не тяни слишком долго. Я беспокоюсь за тебя, мой друг. — Широкая ладонь легла на плечо «короля».

— Не сомневайся. — «Ороферион» улыбнулся, и они пошли обратно к празднующим эльфам.

Когда двое вернулись на свои места, Леголаса уже не было.

— Принц ушел в свои покои, он сильно устал, ему нужен сон. — Тихо проговорила «Мира», спокойно посмотрев на вернувшихся.

— Понятно. Пускай отдыхает. — «Трандуил» улыбнулся.

Синголо зевнул. Праздник был очень пышным и выматывающим. Поэтому советник, более не желавший тревожить своего друга, решил тоже уйти. Если Трандуил сказал, что все объяснит, значит так и будет, и нет смысла допытывать. А усталость брала свое, глаза сами собой закрывались. Попрощавшись, Синголо удалился во дворец.

Не успел советник уйти, как янтарные глаза тут же поймали взгляд сапфиров.

— О чем вы беседовали? — «Мирослава» налила вина в бокал и протянула «королю».

— Он подозревает что-то. Просил объяснить, почему я… то есть ты… короче, почему мы так странно себя ведем. — «Трандуил» схватил кубок и быстро выпил содержимое.

— Ты пьешь, даже не наслаждаясь вкусом! — «Светловолосая эльфийка» покачала головой. — Ясно, этого стоило ожидать. Завтра мы с ним поговорим и все объясним. Но только ему. Все не так просто. Народ хоть мне и доверяет. Но боюсь, что поднимется паника. — «Мира» помассировала переносицу.

— Ты прав. — Новую порцию вина «Владыка» старался пить маленькими глоточками, ощущая терпкий и в то же время мягкий сладкий привкус винограда.

После долгой паузы, «Мирослава» посмотрела на небо, прикрыв глаза, наслаждаясь прохладой вечера.

— Спасибо. — Почти неслышно прозвучало с «девичьих» уст.

Удивление тут же отобразилось на прекрасном лице «Владыки».

— За что?! — Мира готова была выронить кубок на землю. Король все больше удивляет.

— За сына. Я рад, что по возвращению домой, он полностью почувствовал себя тут долгожданным и нужным. За то, что произнесла его имя на синдарине. И спасибо за поддержку. Не знаю, действительно ли ты тоже думаешь о гномах, как я, но все же не осталась в стороне. — Медовые глаза отражали уважение, умилительность и ласку, все одновременно можно прочесть сейчас в этих омутах, а уголки губ подняты.

Мира смотрела на лицо своего тела, и удивлялась, что ведь, когда она улыбается, то правда, очень красива. Или же, это опять, так преображают ее внешний вид чувства короля. Приятное тепло расцвело где-то там внутри. И эти слова похвалы были так милы сердцу. Ведь по сути, какие у нее варианты в этом мире? А так, благодаря обстоятельствам, она теперь секретарь. Точнее король. Точнее, король в ее теле теперь секретарь. Неважно. Важно то, что теперь девушка не сомневалась в своих действиях, она очень рада, что поступила правильно.

— Пожалуйста, ваше величество. На будущее, когда мы обратно поменяемся телами. Надеюсь, вы больше не бросите меня в темницу? — Бледно голубые глаза сощурились.

«Мира» постучала пальцем по своему подбородку, призадумавшись.

— Не могу обещать, смотря, что ты сделаешь.

— У вас вообще свод законов есть? В каких случаях можно попасть в темницу, а в каких казнь, например? — «Трандуил» выпятил губы, сложив руки перед грудью.

— Убийство эльфов самое последнее, к чему бы я прибегнул. Все всегда на мое усмотрение. — Пожала плечами «Мирослава».

— Интересненько, однако.

— Если, ты меня предашь, тогда, до конца дней своих будешь сидеть в темнице. И запомни, твое тело - это священный сосуд, и так необдуманно раскидываться этим даром, направо и налево, не делает тебе чести. — Янтарные глаза заволокло какой-то пеленой, и король словно смотрел сквозь собеседника.

«Король лесных эльфов» проглотил несуществующий ком и натужно улыбнулся. Даже щеки стали более румяными.

— Я… э… хорошо, я поняла, больше не буду.

Сказать про священный сосуд-то, сказал. Вот только, даже король может оказаться любопытным. Трандуилу было стыдно, очень, но Мира притягивала. Это тело сейчас всецело и полностью принадлежит ему, это подкупало. Он не знал, как объяснить это чувство. Фэа не приживалась, он понимал, что мужчина и не важно, как он выглядит сейчас. Та, кто сейчас, отражалась в зеркале, пробуждала интерес, и интерес со стороны, не как что-то свое. Луна наполняла комнату мягким холодным светом, поблескивая на камне, отражаясь от стекла зеркала, путаясь в простынях.

Трандуил полностью сбросил с себя ночное платье, с интересом рассматривая ту, кто сейчас в отражении. Длинные золотые волосы доходили до ягодиц, впитывая в себя свет звезд, они похожи на жидкий металл, гладкие, блестящие, густые. Глаза сверкали в темноте, готовые соревноваться с блеском ограненного цитрина. Ороферион провел ладонью по шее, отмечая какая мягкая под пальцами кожа, цвета парного молока. Хрупкая, изящная фигурка, словно кукла. Она никогда не сражалась, не изнуряла свое тело ежедневными тренировками. Не было той жилистости, которая заметна у его эльфийских воительниц. Живот плоский, но мягкий.

Владыка провел рукой по округлостям грудей, слегка дернувшись всем телом. Мужская грудь не такая чувствительная, в отличие от женского бюста. И это очень приятное чувство. Король снова провел пальцами по мягким выпуклостям, затронув маленькую горошинку розового соска. Губы приоткрылись, и из самой груди вырвался короткий выдох. Рука скользнула ниже. Пальцы дотронулись до шелковистого пушка светлых лобковых волос.

Король не преследовал цели ублажить себя, но это тело само отзывалось на, совсем, легкие прикосновения, будоража и вызывая те чувства, которые он не мог бы испытать, будучи мужчиной. Его любопытство схоже с детским интересом. Заставляя вновь и вновь прикасаться к этому телу, проводить рукой, ощущая все новые эмоции. И мысль, что это тело ему нравится, все глубже укоренялась в мозгу. Ему нравилось, что он видел в зеркале. Не как его собственное, а если бы оно принадлежало хозяйке. Трандуил осознавал, что хотел бы слышать стон, срывающийся с этих губ, когда руки его родной оболочки прикасались бы к частям тела, по которым он сейчас проводил ладонями ее рук.

Ороферион сел на пол, раздвинув ноги и склонив голову на бок. Бутон раскрылся, выставляя на показ розовое лоно. Тонкие пальцы потянулись к мягким складкам. Оставалось лишь пара сантиметров, Трандуил тут же отдернул руку, и резко вставая на ноги, отвернулся от глади зеркала.

«Чем я занимаюсь?! Отвратительно!»

Но взгляд снова пробежался по таким плавным изгибам.

— Она прекрасна…— еле слышно сорвалось с мягких губ. «Мирослава» накинула на себя ночное платье и забралась в постель, натягивая простыню по самый подбородок.

Комментарий к Карта 8: Валет червей

Я прям зажглась на эти дни. Хах, даже забавно. Мысли просто не сидят в моей голове, просились наружу. Надеюсь, вам понравится.

========== Карта 9: Дама треф ==========

Я не там, где моё тело… я там - где моя душа. (с)

Синголо смотрел на парочку, сидящую перед ним. Взгляд карих, лисьих глаз переходил с короля на Миру, и обратно. Одна бровь выгнута дугой. Вся поза советника его величества выказывала недоверие и полную уверенность в сумасшествии этих двоих. Синголо, хотел было бы двигаться к дверям, чтобы сорваться с места и бежать за лекарями. А потом днями и ночами петь песни над телом Владыки, молясь, чтобы Трандуил вернул рассудок на место.

Желтые и бледно голубые глаза смотрели на Синголо как на последнюю искорку в кромешной тьме.

Синголо усмехнулся, расслабляясь и удобнее устраиваясь в кресле. В его голове все перемешалось, мужчине требовалось некоторое время, чтобы усвоить информацию, а главное принять услышанное. В их мире переселение душ, вполне, реально. Такая практика подвластна далеко не многим, а тем более, он не мог припомнить ни одного случая с добрым умыслом. Если же все, сказанное этими двумя – правда, то все встает на свои места. А конкретно, очень странное поведение его друга можно было бы объяснить, таким образом, да, и внезапное спокойствие и несвойственная многоопытная рассудительность их новой знакомой, тоже. Но ведь, это так абсурдно!

— Так, давайте еще раз. Трандуил, ты утверждаешь, что ты не ты, а Мирослава, а ты Мира утверждаешь, что твоя сущность в теле Владыки. И это все не происки магии Миры, а странное явление от вас независящее. Все верно? — Советник, произнося эти слова, изящно взмахнул рукой в воздухе.

— Именно! Мы каким-то магическим способом поменялись телами. — «Трандуил» уронил голову на руки.

— Ты сомневаешься в моих словах, Синголо. Стал бы я тебя обманывать? Ты думаешь, я способен на такой глупый юмор? — «Мирослава» скрестила руки на груди.

— Нет, но все же. Я не помню, чтобы это было связано со светлой магией. Таким могли увлекаться только черные волшебники. А я не чувствую даже намека на тьму. — Синголо прикрыл глаза.

— Тогда как мне доказать, чтобы ты не сомневался? — «Мирослава» уже явно начинала злиться.

Синголо злобно хмыкнул. Эта вся нелепица раздражала. Раз эта девчонка уверена, что она – Трандуил, пускай тогда и докажет свою правоту, а если хоть раз ошибется, он знатно над ней посмеется. А вот, короля поведет лекарям в ту же минуту.

— Трандуил, что я подарил тебе, когда ты стал королем? — Синголо прищурился, стал вглядываться в янтарные глаза, выискивая подвох.

— Самые большие рога во всем лесу, те которые до сих пор украшают мой трон. — Без промедлений ответила «Мира».

«Трандуил» оторвал голову от рук и внимательно вслушивался в разговор.

— Так, что я сказал тебе, когда мы покидали Дориат? — Сразу же задал второй вопрос советник.

— Ты сказал «Никогда не забывай место, в котором мы родились, оставь в памяти его таким, каким оно было, на самом пике своего величия!» — Король приблизил свое лицо к Синголо, хмурясь.

Мира уже сложила молитвенно ладошки, обращаясь всем богам, чтобы все ответы были верными. Тогда советник поверит. Тогда у них будет союзник. Тогда они найдут способ поменяться обратно. Инаконец, она перестанет краснеть каждый раз в купальне, от отчаяния не воспринимая это тело своим.

— Последний вопрос. Что ты попросил у меня, когда уходил на битву в Дол Гулдур? — Цепкий лисий взгляд уловил каждую морщинку на лице «Миры», поджатые губы, и прямой потемневший взгляд.

— Я сказал тебе, что если мне будет суждено погибнуть в этой битве, а Леголасу сесть на трон, ты не посмеешь уплыть в Валинор и оставить моего сына. — Радужка «Мирославы» вспыхнула ярким золотым блеском, а голова приподнялась, выражая всю свою уверенность в сказанных словах.

Лицо Синголо вытянулось, рот приоткрылся, а глаза расширились. Это невозможно! Никто не знает о сказанных словах, никто не может знать, о том, кто преподнес столь шуточный подарок их королю. Синголо тогда был изрядно пьян, а самого крупного оленя он убил день назад, и Владыке об этом не сказал. Идея преподнести рога, пришла незамедлительно после третьего бочонка вина. В ту ночь, Трандуил готов был разрубить Синголо пополам. Но советник улыбался так искренне и заразительно, что раздражение отступило, подарок был принят. С условием, что друг обязан вдогонку подарить королю вино, которое вбило в голову советнику эту безумную идею. После, во дворце ходило так много слухов о появлении рогов на троне, что не счесть. Самая нелепая: королева изменила Трандуилу, от того, за спиной Владыки появились те самые рога. Смешно, не иначе. Ведь, королева никогда в жизни не посмела бы изменить королю.

Синголо молчал, глупо уставившись на двоих перед собой. Молчал очень долго. Потом стал махать руками.

Мира могла наблюдать все стадии принятия информации.

Конечно же, в начале, было отрицание. Ну, кто поверит в такой бред?

Потом гнев. Ну, не прям, чтобы гнев, а раздражение отчетливо читалось в карих глазах. Почему собственно и последовали вопросы.

Синголо хихикал. Глупо и нелепо. «Мира» положила ладонь на плечо советника, вглядываясь в лицо эльфа.

— Так, нет, давайте все-таки не будет больше так развлекаться? Мы только, что войну окончили. Ваше величество, друг мой, Трандуил. Просто признайся, ты все рассказал этой деве, да? Не буду я больше увиливать с советов. Только, давай закончим этот фарс, хорошо? — Синголо схватил Трандуила за руку, и потянул на себя. «Владыка» округлил глаза, свел брови домиком, размахивал руками, почти вереща, что тот, к кому обращается советник, не является королем.

«Мира» перехватила руку русоволосого эльфа, обреченно качая головой.

— Синголо, я бы ни за что так с тобой не поступил. — Тихо проговорил Владыка.

Вот теперь настала фаза депрессии. Синголо снова глупо хихикнул, безумным взглядом уставившись на светловолосую эльфийку.

— Трандуил… — Прошептал Синголо.

Эльф уткнулся лицом в ладони, начиная причитать, несвязно произносить что-то на синдарине. Мира отчетливо видела, что с каждым словом, Трандуил хмурился все сильнее.

— Да что ж это такое? Мы же ведь только, что победили Саурона! Валар мало, что в Средиземье так долго господствовала тьма? Теперь, они решили снова устроить испытание Эрин Ласгалену?! — Глаза советника воззрились куда-то в потолок.

Потом лицо кареглазого эльфа снова упало в ладони, и Синголо затих. Надолго. Лишь редкие вздохи было слышно от несчастного советника.

Мира уже хотела проверить, не улетела ли фэа из тела от такого расстройства, и только рука потянулась дернуть за рукав зеленых одежд, Синголо вскочил на ноги.

— Нет! Это неспроста! Трандуил, мы найдем способ. После всех бед, что упали на голову эльфам, мы просто обязаны вынести это испытание! Я сию же секунду отправляюсь в библиотеку, искать хоть одно упоминание об этом! Хватит с меня этого кошмара! Я жить нормально хочу! — Синголо рванул к дверям.

Трандуил и Мира уставились на воинственно настроенную фигуру эльфа. Тот в свою очередь развернулся у самого выхода, обращая взор на янтарные глаза.

— Как все это закончится, Трандуил, я беру отпуск на сто, нет, на двести лет! Понятно?!

Владыка ласково улыбнулся и благородно – снисходительно кивнул головой.

— Синголо.

— Что?!

— Леголас не должен ничего знать.

Советник вышел в коридор, ничего не ответив.

— Uquetima (дьявольщина)! — Послышалось из коридора.

Двое остались одни в кабинете. «Мирослава» перевела серьезный взгляд на «Орофериона». Король верил, надеялся, что все вернется на круги своя, нужно лишь узнать, зачем боги наслали на него и эту деву такие испытания. Во всем есть причина, даже в таком нелепом колдовстве.

Каждый день Миры наполнился огромным количеством того, чего ей ранее было неведомо. Большую часть проблем брал на себя король, это его обязанности. Документы, разбор всевозможных просьб. Однако, Мире приходилось ровно держать голову перед эльфами, благородно кивать в случае принятия каких либо решений, а также выслушивать жалобы и претензии в тронном зале. Девушка все больше удивлялась, как один эльф мог переносить столько проблем так долго? А ведь отпуска королям не дают. Трандуил всегда находился рядом, подсказывая, помогая, иногда вставляя свое слово. Мира была несказанно благодарна такому безмерному терпению Владыки Эрин Ласгалена.

Конечно, не опытная Мира частенько совершала глупости: кланялась слугам с извинениями, если случайно заденет рукой, грызла ноготь большого пальца в особенно нервозных моментах, терялась в замке, что приходилось спрашивать у стражников дорогу и многое-многое другое. От чего эльфийский народ часто беспокоился за своего Владыку, и Пелерин нередко заходила, чтобы передать кружку ароматного травяного настоя, для спокойствия.

Мира смотрела на целительницу с особым сожалением, ибо видела, как черноволосая эльфийка не раз вздыхала, обращаясь куда-то внутрь себя.

— Что тебя беспокоит? Слишком часто вздыхаешь. — Однажды обратилась Мира к голубоглазой врачевательнице.

Пелерин подняла на Владыку свои глаза, в которых плескалась тоска.

— Ох, ничего такого, ваше величество, о чем вам следует беспокоиться. — Как-то особенно грустно произнесла дева.

«Трандуил» недовольно покачал головой. Пододвинувшись на софе, эльф постучал ладонью рядом с собой, предлагая присесть.

— Я не хотел бы, чтобы из-за твоего не очень хорошего настроения, ты случайно перепутала травы и подсыпала мне не успокоительное, а слабительное. — «Король» мягко улыбнулся.

Пелерин вспыхнула румянцем, но все же присела на предложенное место.

— Рассказывай, что тебя угнетает.

— Владыка, просто, — целительница вздохнула. — Мирослава. Она… вначале была такой живой, жизнерадостной, наполненной такой прекрасной энергией, а после недолгого заточения, ее словно подменили. Она более не желает со мной говорить, ее огонь, словно потонул под толщей тяжких дум. Я волнуюсь за нее. Я понимаю, ей, наверное, одиноко. Не гневайтесь, мой король, прошу. Я даже пыталась предложить ей поиграть в ее любимые игры, но она так посмотрела на меня. Даже внутри все похолодело. Неужели все настолько плохо? — Снова тяжелый вздох сорвался с бледных губ.

«Ороферион» взял в свои ладони руку целительницы и ласково погладил большим пальцем.

— Не сердись на нее. Думаю, Мирослава просто замкнулась в себе, предполагая, что тяжкий груз на сердце ей придется нести одной до самой смерти. Все образуется, не печалься, ангелок. — «Владыка» улыбнулся, обращая взор на яркий огненный закат, что уже заполнил всю роскошную спальню своим оранжевым светом. А когда бледно голубые глаза снова обратились к черноволосой целительнице, «повелитель лесных эльфов» заметил, удивление на лице Пелерин.

Целительнице казалось, что ее король светится божественным золотым светом. Этот свет согревает, даруя благоговейный покой Валар. Или же это огненное зарево, так осветило ее правителя? Пелерин тряхнула головой, отгоняя минутное наваждение, смахнула слезу со щеки и встала, собрав все свои скляночки на разнос.

— Спасибо, Владыка, вы успокоили мое сердце. Думаю, ваша бесконечная забота и доброта помогут этой деве. Я надеюсь на это. — Пелерин низко поклонилась и покинула покои.

День сменялся ночью. Ночь сменялась днем. Леголас все чаще покидал замок, желая наведаться то к друзьям, то в соседние земли. Мира никак этому не мешала, давая возможность принцу Эрин Ласгалена поступать как должно. А Трандуил углублялся в дела королевства, так как восстановление поселений требовало внимания. Но Мира замечала, как король ловил взглядом фигуру сына.

В свободные от дел вечера Трандуил и Мира пробовали много вариантов, чтобы вернуть все на свои места. Один способ был нелепее другого. Оба уже отчаивались снова вернуть свой былой облик. Жертвы колдовства ели всевозможные травы, возносили свои молитвы богам, учили сложные песни, искали магические камни. Ничего не помогало.

Мира даже предлагала способ из сказки.

— Поцелуй? Что за чушь?! — Процедила сквозь зубы «светловолосая эльфийка».

— Не, ну а что? Ситуация и так нелепая, значит и метод может быть соответствующим. — Пожал плечами «король».

Синголо сидел в кресле, изучая древний фолиант с заклинаниями. Владыка мерил комнату шагами, громко отстукивая по мраморному полу каблучками. Мира сидела за столом в кресле, наблюдая за Трандуилом. «Мирослава» внезапно остановилась, резко развернувшись к «Орофериону». Советник поднял глаза из-за книги.

— Ты же понимаешь как это противоестественно?! Целовать свое же тело! — Голос «желтоглазой эльфийки» подскочил на пару тонов выше.

— Понимаю. Я ведь не лесбиянка.

Однако, Мира отметила, что король про чувства ничего не упомянул.

— Ваше величество, я понимаю, но может, стоит попробовать? — «Трандуил» развернулся в пол оборота.

— Если это поможет, то я готов. — «Мира» решительно, направилась в сторону «Трандуила», вжавшего голову в плечи.

Синголо отложил книгу, наблюдал, не решаясь подавать голос, чтобы парочка не обращала на него внимания.

«Мирослава» решительно схватила за плечи «Владыку» притягивая к себе, но тут же уперлась в препятствие в виде ладони выставленной вперед.

— Что вы делаете?! — Неестественно высоко завопил «король».

— Целую, что же еще?!

— Но не так же быстро! — Щеки «Владыки» покрылись румянцем.

«Мира» заметив смущение, фыркнула с особым отвращением и пренебрежением.

Трандуил все больше раздражался. Этот гнев шел из самых глубин души. Запертый словно дикий зверь в клетке. Неизвестное, огромное, разрушительное чувство поднималось от груди.

Эльф все чаще засматривался в свое отражение, проводя ладонями по гладкой коже, и бесился от этого только сильнее. Однажды, даже разбив зеркало. Не понимал, что чувствует. Когда эльф смотрел на Мирославу в своем теле, не мог отвести взгляд. Это свечение, золотой блеск притягивал и отвращал. Хотелось притянуть к себе, раствориться в этом божественном сиянии, но кулаки так и чесались со всей силы ударить по лицу, которое он видел, вместо того, которое должно быть - то, что приходилось видеть в отражении.

И сейчас, то же самое. Ее эмоции, его черты лица. Ее свет, его глаза. Ее золото, его оболочка.

«Мира» отошла на пару шагов, отворачиваясь.

— Хорошо, делай сама.

Одежды зашуршали, Трандуил слышал, как сзади подошли. Теплое дыхание пронеслось около самого уха. Сильные руки развернули «эльфийку». Желтые очи обратились к тому, кто стоит перед «Мирой».

— Закройте глаза, ваше величество, представьте того, кого бы хотели поцеловать. Не думайте, что это ваше тело, я тоже не буду так думать. — «Трандуил» произносил это хрипловатым шепотом.

Синголо, уже не мог оторвать глаз от развернувшейся перед лицом картины.

«Мира» послушно закрыла глаза, брови сведены, морщинка пролегла на лбу. «Трандуил» склонился над лицом «светловолосой эльфийки». Но потом встал на колени, от чего иллюзия разницы в росте создавала более выгодные условия для фантазии. И когда, между губ оставалось всего пара сантиметров, веки «Владыки» закрылись. Бледные «мужские» губы прикоснулись к мягким устам «девы».

Мира целовала нежно, ласково. Как, если бы, ей сказали поцеловать лепестки хрупкого цветка. В голове девушка воображала лицо, которое слишком часто видела и не хотела видеть. Но этот образ уже отпечатался на обратной стороне век.

Трандуил отвечал. Из-за того, что Мирослава встала на колени, он чувствовал себя выше, от того представить желанное было проще. Пальцы обоих запутались в шелке волос, губы сминали чужие уста. Трандуил притянул лицо ближе, впиваясь глубже. Сильнее. В голове обоих вспыхивали яркие вспышки.

Мира не понимала что это за непередаваймое блаженство. Как будто не губами сейчас они целовались и не тела соприкасались. Что-то изнутри тянулось вперед, рвалось сквозь ребра, пытаясь пробиться вперед. Сильнее, глубже. Слиться в одно, перемешаться в непонятную массу, чтобы ни одни силы в мире не могли бы их разделить более, никогда.

Хриплый стон сорвался с уст «короля». «Мира» тут же распахнула глаза, отталкивая от себя «Владыку».

Волна отвращения и горести разнеслась по нервам, ножом разрывая внутренности, выворачивая наизнанку. Противно, до слез скверно и гадко.

«Мирослава» вытерла губы тыльной стороной ладони, прожигая взглядом дыру во лбу, стоящего все так же на коленях «Трандуила». Лицо «Владыки» передавало бурю эмоций: блаженство, нежность, удивление, отчаяние, раскаяние, жалость. И это выводило из равновесия. Приводило в бешенство все нутро.

— Пошла вон! — Завопила «Мира» не своим голосом.

Лицо «короля» выражало непонимание.

— Оглохла?! Я сказал, пошла вон! — Еще громче заорала «эльфийка», указывая на дверь.

«Владыка» подскочил на ноги и бегом вылетел из помещения. Лишь двери с жутким грохотом захлопнулись, боясь слететь с петель. «Мира» приложила руку ко лбу, тяжело вздыхая, прикрыв глаза, облокотившись о стол.

— Это ужасно! — Вырвалось из самых легких «блондинки».

— А вот я так не считаю. — Раздался над самым ухом довольный шепот.

Трандуил даже вздрогнул всем телом.

— Что ты сейчас сказал?! — Раздраженно прошипел король.

— Вы сияли, оба. Готов поклясться, такой магии я раньше не видел, силы перетекали от одного к другой и обратно. Скажи мне, правда, о ком ты думал? — Синголо прикрыл ладонью губы, хихикнув, как будто он кисейная барышня.

Щеки «девушки» тут же заалели. Румянец даже окрасил кончики острых ушей.

— Своей жене. — Бросил Владыка, отворачиваясь.

Почему-то советник лишь шире улыбнулся, проронив саркастичное «хо-хо-хо».

— Как скажешь, Трандуил, как скажешь. Однако знай, метод ею предложенный, хоть, и не сработал, но это правильное направление. — Русоволосый эльф довольно провел по волосам, возвращаясь на прежнее место. Советник поднял книгу.

— Могу предположить, не один из методов, описанных в книгах, тут не помогут, мой друг. Думаю, я оставлю тебя с этими мыслями наедине.

Комната опустела. Мысли из головы Владыки так же выветрились, образуя полнейший вакуум. Неужели, то, что он почувствовал, ему не почудилось? Эта девушка. Король закрыл глаза.

Снова золотой свет наполнил ум, как единственная звезда на небе. Теплое мерцание отгоняло тьму, поселившуюся в сердце, заставляло улыбнуться лишний раз, наблюдая, как дева старательно вчитывалась доселе неизвестные ей фолианты. Как в глазах блистали искры, стоило эльфам искренне поблагодарить за решение проблемы, когда Трандуил не успевал подсказать, занятый другим делом. Как волновалась, прикусывая ноготь большого пальца, умиляло. А словарный поток, который порой прорывался, уже не раздражал.

В сознании всплыло имя почившей супруги, как отголосок. Тихий шепот, скользнувший между яркими вспышками чудных картинок.

Этот голос снова и снова начал повторять имя: Трандуил, все громче, заполняя собой голову. Золото сменилось серебром, тепло холодом.

Снова на лице пролегла тень. Лицо стало серьезнее, губы сжались в тонкую линию.

—Должен быть способ иной. — Сказала «Мира» в пустоту.

Комментарий к Карта 9: Дама треф

Честно сказать, я не знаю, что написать вам. Просто эта глава написана под особенное состояние. Хотелось бы услышать ваше мнение, дорогие читатели. Потому, что я вложила особенные чувства в строки.

И хочу поздравить всех дам с прошедшим праздником!)

========== Карта 10: Джокер ==========

Человек умирает столько раз, сколько раз он теряет дорогих ему людей.

Леголас держал свой путь в казармы, но по дороге заскочил на королевскую кухню, чтобы захватить пару яблок с собой, побаловать лошадь, похвалить за хорошую службу. Остановившись у самого порога, заметил силуэт Тауриэль. Девушка шла в сторону тронного зала, с высоко поднятой головой, напряженная, как обычно. А взгляд пустой, ничего не выражающий. Принц хотел было подойти, расспросить как дела, но уже заранее знал ответы на свои вопросы: «Все в порядке».

Принц выдохнул, и хотел было зайти в кухню, услышал громкий смех. Да, подслушивать прислугу нехорошо, не подобает королевской чете. Но порой самое интересное, можно узнать только таким образом. Леголас видел изменения во дворце. Особенно, его беспокоил отец. Он изменился, на устах все чаще светилась улыбка, глаза блестели, да и сам король излучал приятное сердцу тепло. И с каждым днем это сияние словно становилось ярче, насыщеннее. Будто Владыка разом сбросил все оковы боли и тоски, увидел, что мир наполнен красками. Это не могло не радовать, но однозначно, не походило на привычного холодного правителя.

Леголас даже был несказанно удивлен и счастлив, когда его отец, пусть и заговорческим шепотом, но разрешил Гимли посетить Эрин Ласгален. Это было неописуемо странно, особенно, зная отношение Трандуила к гномам.

В свою очередь, Мира была особенно неразговорчива, всегда отвечала по делу. А в медовых глазах, когда те обращали свой взор на Леголаса, прослеживалось море чувств и эмоций, начиная от нежности, заканчивая колющей сердце грустью. Это настораживало. Леголас подумывал, что секретарь короля попросту влюбилась в наследника трона, но девушка не проявляла ничего связанного с влюбленностью. Никаких румяных щек, томных взглядов из полуопущенных век.

Однако, не раз Мира могла одарить принца осуждающим взглядом, если Леголас горбил спину, при разговоре с высшими чинами. Было даже, что дева еле различимым шепотом упрекнула, что принц посмел засмотреться в сторону, когда конюх вел с королевичем важную беседу, о поставке лошадей из Рохана.

Ровная несгибаемая спина, руки скрещены в замок, высоко поднятый подбородок. Короны не хватает, в самом деле. У нее в роду были короли?

И дворец шептался. Причем постоянно. Леголас не раз слышал слухи то о странном повелительном тоне со стороны секретаря, но говорила дева действительно по делу, отмечая те детали, которые порой простые эльфы моментально могли упустить из виду. А король стал более беспечным, веселым и светлым.

Леголас спрашивал о незнакомке, и все как один рассказывали, что дева не из этих земель, и когда она появилась во дворце, то очень быстро завоевала расположение местных жителей своим веселым и располагающим к общению характером. А сейчас. Складывалось ощущение, что король и Мирослава попусту поменялись местами.

Принц спрятался за косяком, вслушиваясь в новые сплетни о его отце. Что на этот раз вытворил Трандуил?

— Ох, я не знаю, что и думать о нашем Владыке! — Кухарка оглянулась, и шепотом продолжила. — Я знаю, что говорить о его величестве не стоит, тем более это его личное дело. Но я и не думала, что нашему владыке нравятся мужчины! Бедный наш король, после смерти королевы теперь на женщин даже смотреть не может! — Эльфийка схватилась за щеку, а второй рукой стала обмахивать раскрасневшееся лицо.

Леголас только лучше навострил слух. Вот что-что, а короля никогда не обвиняли в мужеложстве. Принц знал, как больно отцу после смерти мамы, тот всегда холоден к другим эльфийкам, хотя много эллет хотели завоевать сердце короля. Трандуил больше не хотел кого-либо впускать в свою и так израненную временем и потерями душу, отдавая всю свою любовь и заботу лесу, а также, своему сыну.

Принц понимал это. Тоже произошло с Тауриэль. Королевская стражница найдет покой в ближайшие пару месяцев, в отличие от короля лесных эльфов, давно пустившего корни в этих землях. И это сильно печалило принца, не сумевшего пробиться сквозь стену тоски и боли. Отец любит сына, заботится о нем, но чувство вины всегда останется непреодолимой преградой. Трандуил винил только себя, что не сумел уберечь мать Леголаса.

Другая служанка быстро подбежала к рассказчице, схватив кухарку за руку.

— Дура, ты, что такое болтаешь?! В темницу захотела?

— Я сама слышала. — Кухарка надула губы. — Он плакал! Представляете?! Впервые вижу слезы Владыки, наверное, это правда, так больно. — Сильная фигурка эльфийской поварихи удобно устроилась на стуле, собирая двух служанок слушать занимательную историю. — Он выбежал из дворца, закрывая лицо руками, я слышала, как он плакал навзрыд. Я не хотела расстраивать короля еще больше своим присутствием. Да, и боялась, что накажет, за то, что застала его в таком состоянии. Так вот. Уйти у меня не получилось, потому что его величество устроился на лавочке, прямо на выходе из сада, а если бы я пошла другим путем, точно бы зацепилась за кусты. Пришлось ждать, когда он сам уйдет. Сидела себе на земле и слышала всхлипывания, да такие горькие, что самой плохо стало. А потом он начал причитать. Никогда не слышала, чтобы король так говорил. — Эльфийка набрала больше воздуха в легкие, готовясь подражать речи короля. — «Вот, сволочь! Сам ведь первый полез целоваться! Как будто я в восторге! Все мужики одинаковые! А как за волосы то схватил! Прямо интересно, кого там представил, пока языком чуть в глотку мою не залез?! За что он так со мной?! Я же так стараюсь! Глупый! Глупый! Да что со мной? Неужели, мне понравилось? Быть такого не может! Он же индюк с завышенным самомнением! А! Верните меня обратно. Я так больше не могу!» — Эльфийка закончила цитату, уставившись на служанок.

Те только удивленно вылупили глазки, хлопали ресничками, совсем не веря в происходящее.

А у Леголаса отвисла челюсть. Сплетням верить не стоит, умом понимал, но новость, все равно, сильно задела принца.

— Ты все врешь! — Махнула рукой одна из служанок.

— Не веришь? Сама ведь рассказывала, как король, сидя в комнате, томно вздыхает, смотрит в окно. Может быть, наш Владыка правда влюбился?! — Ахнула кухарка.

Нет, тут точно творится что-то странное. И Леголас мигом направился искать отца.

«Трандуил» сидел в парке, стараясь спрятаться от «Миры». После случая с поцелуем. Владыка словно взбесился. Он заставлял Миру с удвоенной силой принимать разные противные зелья, валяться в ледяной воде с маслами и прочая ересь, которая никак не способствовала выходу из ситуации.

Мире это надоело, и теперь ей хотелось как можно меньше пересекаться с этим «монстром». Девушке казалось, что если эти травки не помогут, то Трандуил попросту спустит с эльфийки кожу и нацепит на себя, сказав, что так и было!

Только вот, вечно прятаться от свирепой «Миры» было невозможно, рано или поздно, она свою жертву найдет. И тогда, можно писать завещание.

Вот тут Мира усмехнулась. Ведь она то – король, и завещать есть что.

— И сколько ты от меня прятаться надумала?! Вставай немедленно! Не забывай в чьем ты облике! — «Мира» схватила «Владыку» за руку, потащила за собой. Со стороны это выглядело очень даже нелепо.

Миниатюрная эльфийка тянет высокого Трандуила за руку, шипя от злости, и ворча, как старый дед. Король же, упирался ногами в землю, пытаясь отцепиться от цепкой хватки девичьих ручек, при этом, не забывая громко ныть, что устал и хочет день отдохнуть.

— Вэрийамо, видел когда-нибудь такое? — Рыжий садовник ткнул в бок своего коллегу.

Блондин покачал головой, удивленно разглядывая нелепую картину перед собой.

— Я все ожидал от нее, но чтобы строить самого Владыку? Эй, Вэрийамо, ты меня вообще слушаешь? — Ондо тронул за плечо друга, и тот, помахав из стороны в сторону головой, наконец, заметил того, кто его окликнул.

— Ондо, она такая невероятная. — Серые глаза сверкали.

— Оставь, друг, думаю тут дело личное. — Рыжий эльф схватил Вэрийамо за руку и потащил в сторону, чтобы не попасться на глаза парочке.

«Трандуил» в итоге выдернул свою руку из пальцев «Миры» и злобно сверкнул глазами!

— Да хватит! Ты меня так в могилу сведешь! — «Ороферион» упер руки в бока, смотря на «Мирославу» сверху вниз.

— О, Эру, за что ты мне на голову упала?! Там сейчас начнется совет! Понимаешь?! Поставка камня должна быть одобрена до зимы, а осталось мало времени! Ты разве не заметила, что настала осень?! — «Мира» демонстративно обвела рукой по саду, указывая на пожелтевшие листья. — Леголас договорился обо всем с Арагорном. А еще, надо опробовать два способа, вернуть тела обратно! Так, что прекрати показывать это выражения лица! Ты в моем теле! — «Мира» постаралась схватить руку «короля», но «Трандуил» увернулся.

— Твою мать! Я знаю, в чьем теле нахожусь! А если бы и забыла, ты поторопишься мне напомнить! Я устала, понятно?! Мне нужен отдых, хоть немного! Я не была королем несколько тысяч лет! Я вообще не была королем! Никуда твои камни не денутся. Я и так старалась все это время. Я больше не могу! — «Трандуил» засветился, сияние, словно пробивалось через кожу. — Тоже хочу все вернуть, в конце - то концов. — Из глаз побежали слезы. Мира стала источать не просто блеск. «Ороферион» сейчас походил на солнце.

«Мира» поджала губы. С каждым днем становилось все труднее и тяжелее. Смотреть в глаза своего тела стало просто невозможно. Вместо голоса своего тела, Трандуил слышал ее голос, которым приходилось говорить ему.

О, а как же больно видеть эту ласковую улыбку поддержки, когда очередная попытка вернуться в свои тела не удалась. Мира брала короля за руку, вглядывалась в самую душу и не произносила ни слова. Да, и слова были не нужны, эта безмолвная поддержка была искреннее всяких изречений.

Как кололо сердце, когда Трандуил видел, что Мира что-то шепчет Леголасу, а тот так счастливо улыбается. Девушка категорически отказывалась говорить, о чем она секретничает с его сыном. Но это было и не важно.

Как страшно просыпаться в постели и видеть не свое тело, но ощущать странный ком внутри, достаточно лишь подумать о Мире.

И как же тошно, видеть сейчас эти слезы на своем лице, осознавая, что плачет ее душа.

— А еще! — «Трандуил» всхлипнул. — Твой утренний стояк надоел! Как вы с этим живете?! Возбуждаться на саму себя?! Что за бред?!— «Ороферион» упал на колени, уткнув лицо в ладони.— Боже, я веду себя как дура! Во что я превратилась?! Верните все назад! Верните мои сиськи! Я на месячные согласна, но хватит!

«Мира» выгнула брови дугой. Посмотрев по сторонам «эльфийка» опустилась на одно колено, протянула руку, но не дотронулась до вздрагивающих плеч, не решаясь утешить.

— Я… Такого рода вещи у эльфов редкость. Я имею в виду, бессознательное желание плоти. Это должна быть сильная тяга к кому-то. Когда я был влюблен в свою супругу, а до свадьбы считал дни, то усмирял свой пыл холодной водой.— «Мира» опустила глаза.

— Оу.— «Трандуил» поднял зареванные глаза на собеседника.

«И что самостоятельно ни-ни?»

«Мирослава» лишь качнула головой.

—Ой, сумел все-таки прочитать мысли? Слабеет моя защита. — Наигранный смешок слетел с губ «Владыки».

Снова кивок.

«Мира» встала на ноги, завела руки за спину и отвернулась.

— Иди, я постараюсь самостоятельно провести совет, Синголо мне в этом поможет. Только прошу, уходи недалеко. Не забывай, - эльф запнулся, не договорив.

«Светловолосая эльфийка» решительным шагом направилась в сторону входа во дворец.

«Владыка» так и сидел на траве, уставившись на отдаляющуюся фигуру, даже не зная, как сейчас полыхают щеки «Миры».

Мира пробиралась через кусты и заросли. Сама не понимая, зачем это делает. Но идея просто не оставляла в покое.

«Где-то тут. Блин, в фильме лес был мрачнее! Сейчас фиг, что разберешь! Где-то по тропинке!»

Одежда длинного мужского камзола путались в жухлой траве, а светлые платиновые волосы цеплялись за ветки.

«Ороферион» чертыхнулся, споткнулся о корягу, повалился вперед .

«Вот и надо было мне сюда топать?! А еще еле как от стражников отмазалась. Сопровождать они меня хотели. Ага, разбежались».

Мирослава тяжело вздохнула, откинувшись головой о какой-то высокий камень.

«И где же эта статуя?»

«Владыка» поднял глаза вверх, встретившись с холодным взглядом статуи.

«Вот она!»

Мира сразу поднялась на ноги, разглядывая заросшую травой и мхом потрескавшуюся статую.

Каменные глаза грустно смотрели на того кто перед ней, длинные одежды балахоном окутывали тело. Диадема, очень похожая на корону выглядывала из - под капюшона.

Мира зацепилась пальцами за ветки, отодвигая их в сторону, желая детальнее разглядеть каменное изваяние.

— Красивая. — Взгляд пробежался по высокой фигуре, снова остановившись на лице покойной королевы Эрин Ласгалена.

Рука сама потянулась к искусно вылепленному лицу.

— Отец? — Голос отвлек Миру, заставив оглянуться.

Внутри все похолодело. Ну, да, конечно. Как по закону жанра, именно Леголасу нужно было появиться тут.

«Соберись, Мира!»

— Да? — Холодным тоном произнес «Владыка».

— Почему ты тут? Сейчас идет совет.

— Они справятся и без меня. — Мира постаралась незаметно улизнуть, углубляясь в чащу леса.

— Зачем ты пришел к ней? — Леголас смотрел прямо, наблюдая за взглядом бледно голубых глаз. — Что с тобой происходит, Ada (отец)? — Принц подошел на пару шагов вперед.

Внутри Мира паниковала, в голове даже загудело, а по спине предательски побежала холодная капля пота. Хотя внешне, «Трандуил» сохранял непревзойденное спокойствие.

— Лаэголас, я имею права гулять по своему лесу там, где мне вздумается. И со мной все в порядке. — Мира выжидающе смотрела на принца, молясь, чтобы тот отстал от нее с расспросами.

Леголас скривился, как от кислого лимона, вздохнул. Взгляд небесно голубых глаз направился на статую, а потом эльф сам подошел к изваянию и провел рукой по каменной поверхности.

— Отец, я знаю, как ты мучаешь себя. И так же я понимаю, что не смею тебя просить оставить вину перед мамой. Я первый раз вижу, чтобы ты пришел сюда, неужели твое сердце, правда, что-то затронуло, что ты решил взглянуть на нее? — Глаза Зеленолиста наполнены надеждой, когда тот смотрел на своего отца.

Мире было стыдно. Очень. Она признает, что приревновала. После слов Трандуила о любви к своей погибшей супруге, эльфийке до боли в животе захотелось посмотреть на ту статую, которую девушка помнила из фильма. Дева не могла объяснить, какого черта, она поперлась по всем этим зарослям в поисках этого произведения искусства, давно забытого, между прочим.

Но вот внутри все кричало, что хоть камень зарос и потрескался, блики давно потускнели. Этот образ величественной королевы навсегда будет в сердце Трандуила.

А от этого было больно. Почему больно?

В голове всплыл образ ее оболочки. Мира не раз, стоя в комнате перед зеркалом, пыталась копировать повадки Орофериона, выпрямляла спину, до хруста суставов, задирала подбородок, сцепляла руки сзади. Садилась на кресло, вальяжно покручивая бокал с вином пальцами, закидывала ногу на ногу.

И в сердце кололо.

«Трандуил» поднял взгляд к вершинам деревьев. Снова теплое золотое свечение окутало тело «Владыки». Леголас наблюдал за отцом, и улыбка скользнула на лице Зеленолиста.

— Неважно, кто она или он. Я вижу, что твоя фэа трепещет.

Мира непонимающе уставилась на принца.

— Отец, я уезжаю. Я собираюсь в Итилиэн, кто захочет, тот отправится со мной, я хочу восстановить благоговейный край. — Принц опустил взгляд, ожидая, что скажет отец.

Мира все так же продолжала пялиться на Леголаса, не понимая его слов. И только спустя пару минут, до девушки дошел смысл сказанных слов.

— Итилиэн?! Но… — Мира не договорила. Это должно произойти. Это произойдет. Да, а после смерти Арагорна, Леголас и вовсе покинет отца, отправившись в Валинор.

В мыслях тут же возникли янтарные глаза, которые будут до краев наполнены болью. Сердце сжалось в комочек. Ох, а если до отъезда принца, Трандуил и Мира так и не поменяются местами, король ведь даже не успеет нормально попрощаться с сыном! И все это время он будет безмолвно наблюдать. Нет!

— Когда? — Холодным голосом произнес «Владыка».

— Когда сойдет снег. — Твердо сказал принц.

— Я знаю, что отговорить тебя не сумею, но до этого времени, ты должен научиться руководить, как подобает.

— Но отец, я умею…

— Не спорь! Ты будешь, теперь, всегда находится подле меня, до своего отъезда. Если возникнут вопросы, обращайся к Мирославе. — Легкий мах руки, означающий, что «Трандуил» не потерпит возражений.

— Да, отец.

Зеленолист приложил руку к груди, прощаясь, и тонкая мужская фигура скрылась меж деревьев. Лес зашумел, зашевелился, пропуская холодный осенний воздух между стволов. Осень начинала вступать в свои силы, окутывая яркими красками владения короля лесных эльфов.

Дни сменялись ночами. Проходили недели. Осень полностью завладела лесом, почти передав эстафету холодной зиме.

Мира старалась из-за всех сил. Ей очень хотелось, чтобы принц, как можно чаще проводил время с отцом, поэтому, если Зеленолист появлялся на пороге с каким либо вопросом, то «Владыка» тут же отсылал Леголаса к секретарю.

Возлагать все обязанности на Трандуила, Мира не хотела, далеко не все возможно сделать, находясь в тени Псевдоправителя. Поэтому, Мира соглашалась на поездки в соседние земли. Благодаря Гимли отношения, хоть и скрепя зубами «Миры», наладили с гномами. Друг Леголаса даже похвалил отца Зеленолиста. Искренне удивляясь, почему эльф рассказывал, что правитель Эрин Ласгалена просто на дух не переносит гномов. Хотя, вот секретарь выжигала дыру в каждом маленьком бородатом человечке, стоило лишь тому подойти ближе, чем на три метра. А если бы гном посмел к деве прикоснуться, Гимли не сомневался, Мирослава или отрубит руку, или не постесняется плюнуть в лицо.

Так же был совершен обмен формальными поклонами с Арагорном. Король и королева Арнора и Гондора были учтивы и уважительны к гостям. Арагорн восхищался аурой отца Леголаса, ведь помнил он Трандуила совсем другим. Так же, король не оставил без внимания несравненно опытные размышления и замечания, по поводу архитектуры, Мирославы.

С каждым днем «Владыка» ощущал все большую слабость в теле, по – началу, списывая все на перенапряжение. Но позже, все становилось только хуже. Просыпаясь утром, конечности немели и не слушались, в голове туман и будто бы вакуум. Беседы утомляли.

Зима уже подходила к концу. Средства, вернуться в свои тела, пострадавшие от магии, не нашли. Но Трандуил все равно был счастлив, что за это время он провел с сыном гораздо больше времени, чем за многие столетия. Он безмерно благодарен Мире за эти возможности, за ее смирение, покладистость и старание. Но король неоднократно замечал опущенные плечи, учащенное дыхание. «Ороферион» не раз тяжело вздыхал, придерживая голову рукой, словно та сейчас отвалится. И этот свет, что источал «Владыка». Он больше не походил на то золотое сияние, как раньше. Теперь, это было странное мигание. Трандуила это не просто волновало и беспокоило. Ужасало.

Они решили навестить сына в его землях, проверить, как идут дела. Вдоволь наговорившись, Мира поняла, что очень устала. Мягко улыбнувшись, «Трандуил» удалился в свои покои.

«Мирослава» зашла к «Трандуилу» вечером, застав «Владыку» на полу.

Мира ощущала, как тело горело, перед глазами пелена, сердце так быстро стучало, что казалось готово вырваться из тела.

Трандуил тогда был напуган. Он как мог, потащил на себе тяжелое тело. Закинул на постель. Выглянув из покоев, бросил какой-то служанке, чтобы та немедленно привела лекаря.

Меж тем, «король» метался по постели в каком-то лихорадочном бреду. Трандуил стянул тяжелые сапоги, сорвал удушливый камзол. Осторожно укрыл мягким покрывалом тело, беспокойно наблюдая, как душа внутри его оболочки становится слабее. Мира будто бы гаснет.

Мира хотела бы сейчас умереть. Она не понимала, что с ней, было страшно, больно и темно. А еще холодно, очень холодно. Хотелось тепла. Хотя бы немного. Перед глазами сияла звезда, она улыбалась так добро, умиротворенно, хотелось к ней прикоснуться. Мира протянула руку вперед и ее тут же перехватила теплая ладонь Трандуила.

«Мира» хотела бы сейчас поделиться теплом, ибо рука «Владыки» была ледяная. С уст стали сыпаться рваные молитвы на синдарине, а потом и вовсе пение. Мелодичная песня окутывала помещение, наполняя своим целебным эффектом.

Сердце внутри «короля» стало стучать медленнее, дыхание выровнялось.

В комнату ворвались двое слуг, лекари и сам Леголас. «Мира» подняла полный отчаяния взгляд.

— Что случилось?! — Леголас упал на колени рядом с кроватью, перехватывая отпущенную «Мирой» руку.

Лекари тут же окружили кровать.

— Жар, лихорадка, она слабеет. — Прошептала «Мирослава» куда-то в сторону.

Спустя минут пятнадцать, когда Трандуилу чуть ли не в подштанники залезли, лекари вышли в смежную с покоями комнату к Леголасу и «секретарю», с такими мрачными лицами, что можно было уже сейчас петь похоронный марш.

— Что с ним?! — Леголас схватил одного из лекарей за рукав.

Темноволосый эльф покачал головой.

— Мы никак это объяснить не можем. Фэа, словно бы испаряется, мы пытались поговорить с королем по осанве. Но он не отвечал, словно бы не слышал нас. Такое ощущение, что его тело будто бы отторгает душу и та сама по себе сгорает.

Лекари, поклонившись, удалились, а Леголас тотчас же бросился в комнату к отцу. «Мира» тихой поступью последовала следом.

Тело побледнело, с губ слетали редкие вздохи, тени пролегли под глазами, волосы спутались.

Трандуил не мог в это поверить. Что происходит? Мира умирает? Его тело умирает? Она просто не может умереть. Почему? Эльф просто не мог сдвинуться с места, наблюдая за тем, как Леголас взял за руку «Трандуила», шепча слова поддержки на синдарине и молитвы, вернуться.

— Ты не можешь умереть. Ты ведь была под опекой моей руки, как ты можешь умереть? — С «девичьих» губ слетал отчаянный шепот, но такой тихий, что принц и не вслушивался. — Неужели, стоило ее и вовсе не выпускать из леса? Да, забирай мое тело, хоть навсегда, мне уже все равно. Живи, Мирослава, прошу, останься.

«Мира» не могла больше находиться в комнате и просто вышла.

Мандос вздохнул, разочарованно мазнул взглядом по изображению в полу и отвернулся.

Улмо оказался за спиной, но Мандос уже знал, что у него гость, вот только, встречать бога морей, не было настроения.

— Доигрался? — Ульмо склонился над ухом Мандоса, который ковырял пальцем белоснежный пол.

— Зачем ты пришел?

— Я говорил, что твои игры до добра не доведут, кара настигнет рано или поздно. Эру прознал о твоих шуточках. — Улмо развел руки в стороны.

Мандос поджал колени к груди, надул губы.

— И вовсе это были не шуточки. — Обиженно произнес владыка загробного мира.

Улмо сочувственно посмотрел на светлую фигуру божества и вздохнул.

— И что, Мандос, думаешь, они смогут? Ведь если сейчас она умрет, ты останешься в выигрыше. Ты слишком много дал им возможностей.

— Это не интересно, когда выигрываешь, имея на руках козыри с самого начала игры. Интересно, как же они поступят в итоге? — Мандос снова провел рукой по полу, и вгляделся в изображение ниже. Туда где, душа короля лесных эльфов нежно гладила по голове побледневшую душу Миры.

Владыка загробного мира и так понимал, как они поступят, точнее, как поступит Трандуил. Но успеет ли повелитель Эрин Ласгалена? Мандос сильно сомневался. Девушка почти потеряла все крупицы своего света.

Комментарий к Карта 10: Джокер

В этой части я хотела передать, как король и Мира стали работать сообща, выказывая поддержку друг к дуру. И как эти двое все таки привязались. Осознание короля, что он не хочет отпускать от себя эту душу. Я уверена, все знают эту композицию, но пока я писала эту часть, то заслушала этот саундтрек просто до дыр.

Evenstar (OST Властелин Колец) Isabel Bayrakdarian

И да, я всегда радалюбой критике и вообще комментариям, ибо это помогает расти или удостовериться в своих строках:)

========== Карта 11: Туз треф ==========

Наслаждение доставляет не секс, а любовник.(с)

Мардж Пирси.

Ей снова снится смерть. Ей снова снится боль, удушение, жалость к себе, сожаление о том, что не успела. Снится, как мокрое от пота лицо склоняется над ее телом, облизываясь, в предвкушении удовольствия. А ей противно, от его запаха, ее воротит от его, наполненного похотью, взгляда.

Она не успевает сделать вдох, а горло сдавливают сильнее, выдавливая последние частички жизни. Ей безумно хочется жить. В голове только одна мысль.

«Воздух».

«Мира» сидела в смежной комнате, спрятав лицо в ладони. Пальцы мелко подрагивали, от холода ли? Страха?

Только страха за что? За девчонку, которая свалилась на голову, словно гномы в летний праздник? Трандуил не мог подобрать ответа на этот вопрос. Эта бестия вломилась в его мир внезапно. Маленький огонек среди леса. Потом, чужестранка стала заполнять своей аурой все вокруг. Медленно, постепенно. Как если бы, в огонь подливали масла, по капле. Сначала, эта хохотушка пробралась к его слугам, поселилась в сердцах его подданных, разожгла там свое пламя, позже перешла на его народ в лесу, покоряя своими безумными плясками и играми. А потом, король и не заметил, как эта дева стоит рядом с его троном, молчаливой прозорливой орлицей. Как он повелся на ее очарование? Почему решил, что азарт сможет его зацепить? Надо было сразу выгнать ее, от греха подальше, и забыть, как страшный сон. Но нет, ему было ее просто жаль! А еще интересно, странно. Она манила, пугала, очаровывала, заставляла замереть залюбовавшись.

А он, именно, пожалел несчастную девушку, оказавшуюся в неизвестном ей мире, в чужом теле, среди непонятных ей существ. Он проникся ее страхом смерти, который ей пришлось испытать. Прочувствовал боль, которую она натерпелась, когда ее тонкую шею сжимали до хруста.

Но что потом?

Разве, сейчас, он снова жалеет ее? Или себя, что теперь на веки вечные придется остаться в женском теле, а его народ будет оплакивать погибшего «короля»? А его сын? Разве, теперь он сможет ему доказать, что на смертном одре будет лежать не Владыка лесных эльфов, а дева из далеких земель?

«Мирослава» подняла голову и посмотрела в сторону Леголаса, сидящего за столом. Принц невидящим взглядом перебирал бумаги, в которых было расписано, сколько и какого материала необходимо, чтобы восстановить архитектуру Итилиэна. Сколько провизии придется запастись, чтобы прокормить прибывших в этот край. Но мысли не складывались.

Леголас вспоминал последний день, перед тем как Тауриэль покинула Эрин Ласгален.

— Спасибо вам за все, мой принц, Владыка отпустил меня с миром, пожелав найти спокойствие. — В зеленых, поддернутых пеленой глазах, не было ни одной эмоции.

Эльф знал, эти формальности, стражница с удовольствием бы пропустила, вскочив, наконец, на коня и рванув как можно скорее к берегу, где отправляются корабли в Валинор.

Принц поджал губы, стараясь сохранить спокойствие. Он бы взял сейчас ее за руку, попросил бы остаться. Но она лишь сухо улыбнется и покачает головой. Все давно бессмысленно. С тех самых пор, как в темницах его отца появились гномы. Тогда, принц потерял всякую надежду завоевать сердце рыжеволосой, непокорной эльфийки. А сейчас, ему лишь остается учтиво склонить голову. Что он и сделал, прижав руку к сердцу.

— Прости меня, Леголас. — Принц не поверил словам, сорвавшимся с губ Тауриэль.

Эльф тут же поднял глаза на заостренное лицо. Девушка смотрела прямо, с сожалением и нежностью. Принц никогда не видел у нее такого взгляда.

— Наверное, стоило, вопреки словам твоего отца ответить на твои чувства, — тяжелый вздох, она продолжила.— Я бы, скорее всего, пережила бы только упреки и осуждения Владыки. Но таких мук не знала. — Она на секунду замолчала.

Леголас затаил дыхание. А в зеленых глазах блеснули слезы.

— Но знаешь, я не жалею не секунды, что отдала свое сердце ему. Пусть и гном, пусть смертен, пусть и умер. Но не жалею. И может быть, Эру позволит, наконец, мне с ним воссоединиться. А Ауле благословит нас, ведь слишком долго ждала. Так, что, прости меня. Прости, что тебе пришлось, молча наблюдать, неспособный мне помочь. Но посмотри, Леголас, твоя судьба иная и более благородная, нежели любовь с дикой эльфийкой. Не отступай от своих целей. — Тауриэль отступила на пару шагов назад. — И я безмерно благодарна его величеству, за его заботу. Он действительно лучший король, который достоин своего леса. Его место тут, но это страшная ноша, остаться в этих землях в одиночестве. — Тауриэль опустила голову.

Леголаса смутили последние слова.

— Зачем ты это говоришь?

— Эта девчонка, Мирослава. Я в ней сомневалась до самого конца. Она слишком мало пробыла тут, невозможная, казалась, несобранной, легкомысленной, грубой. Но. — Тауриэль широко улыбнулась. — Ее место - рядом с Владыкой.

Леголас тоже улыбнулся. Все встает на свои места. Тауриэль больше не будет страдать, и сейчас он видел, как дева счастлива. Принц понял слова стражницы. Его место в Итилиэне, это его миссия, цель. А дальше, и он сможет обрести покой, оставив Арде кусочек вековой истории. А Трандуил. Отец сам поймет, что ему нужно. Сын давно уже вырос, больше нет смысла окружать последнюю свою кровь такой опекой. Пора, наконец, открыть глаза.

Тауриэль покинула Эрин Ласгален, чтобы отправится навстречу своему счастью и спокойствию.

Вот только есть ли смысл, в словах рыжеволосой стражницы теперь? Король умирает, принцу придется оставить свои задумки и сесть на трон. Рядом с ним несравненно будет Синголо, чтобы поддержать, направить, дать совет. Мирослава? Кто она? Он так мало ее знает, но уже успел отметить, какая усердная девушка. Сколько ей лет? Порой складывалось ощущение, что столько же, сколько и отцу.

И все же, все неправильно. Почему отец умирает? Что произошло? Горе? Отчаяние? Что сподвигло к тому, что фэа гаснет? Это просто не его отец! Это не тот эльф, который пережил боли больше, чем каждый из эльфов обширного лесного королевства!

Принц вышел из-за стола и просто ушел, не сказав никому ни слова.

После того, как двери захлопнулись, Синголо ожил, доселе, никем незамеченный, словно статуя.

—И что теперь, ваше величество? — Синголо встал и прошелся по комнате.

— А мне, откуда знать? — «Мира» так же встала с места, подошла к окну и привалилась на раму, вглядываясь вдаль.

— Ты меня удивляешь, друг, все слишком очевидно, не находишь?

— Я тебя не понимаю. — «Золотоволосая эльфийка» не повернула головы.

— А вот я не буду тебе объяснять. Прекрасно ты меня понимаешь, Трандуил. — Синголо раздраженно взмахнул рукой и тоже покинул помещение.

«Мирослава» какое то время все еще смотрела на недостроенные арки и переходы, снующих повсюду рабочих. А сейчас, все королевство молится. Молится за него. Проходя мимо эльфов, в каждом взгляде улавливалась боль. Каждый эльф надеялся, что король вернется. От этого осознания становилось тепло.

Но это все пустое. Ведь он-то жив! Вот, посмотрите, глупцы, ваш король жив и здоров! Но сколько пройдет времени и сил, прежде, чем все это осознают? Страшно подумать. А ведь там, в лихорадочном бреду и ужасе метается по постели одинокая чужеземка. Она будет существовать только в его мыслях, его воспоминаниях. Для всех Мира - жива. Но только Трандуил будет знать, что золотоволосой девы больше не будет существовать.

«Мира» целенаправленно устремилась в покои, где сейчас лежал «Трандуил». Со всей серьезностью и уверенностью «Мирослава» открыла двери.

«Ороферион» сидел в постели, сложив руки перед собой, разглядывал мерцающие пылинки в свете закатного солнца.

Сердце подскочило к горлу и тут же упало вниз. Сон ли? Померещилось? Нет, вот сидит, смотрит пустым взглядом, задумчиво, отчужденно, словно внутрь себя. «Трандуил» повернул голову в сторону дверей, заметив ошарашенную «Миру», слабо махнул рукой. «Дева» не могла сдвинуться с места.

— Ваше величество, хотите анекдот? — Не дождавшись ответа, продолжил «Владыка».— Встретились человек и эльф. И человек говорит: «Эльф, ты похож на девочку», а эльф ему отвечает: «Для вас люди, все похожи на девочек. Взялись же от куда-то полуорки, полуогры…» Человек сердито: «Эй, замолчи!» А эльф: «Полудраконы, кентавры…». Человек: «Остановись!» Эльф: «Русалки….».

«Мира» даже не улыбнулась, медленным шагом направившись к постели. А «Трандуил» сам посмеявшись над своей шуткой, но, не добившись эффекта, продолжил.

— Ну ладно, еще один знаю. Эльф: «С Востока орки!». Человек отвечает, оглядев разношерстную армию: «Конницей их!». Эльф посмотрев на гномов: Какая же у гномов конница?» Человек, кашлянул : «Маленькая! Понница!»

«Мира» осматривала лихорадочным взглядом «эльфа» перед собой, потянулось рукой к лицу. «Ороферион» захихикал, но потом надул губы, посмотрев изподлобья.

— Не любите анекдоты? — Улыбка спала с лица, как только «король» взглянул в медовые глаза.

— Жива. — Прошелестела «Мира», сев на край кровати, дотронулась до лица «Владыки».

«Трандуил» грустно улыбнулся, взяв руку «девы» в свою ладонь, отвел от щеки.

— Мне снилось, что я умирала, снова и снова. Коля душил меня, воздуха не хватало. Я хотела жить. Сильно. Сбросить потные руки с себя и бежать без оглядки. — Льдистые глаза, уверенно направили свой взор на рассеянную «девушку».

«Король» ласково улыбнулся, погладил тыльную сторону руки в своих ладонях.

— После, наверное, двадцатого раза, я поняла, что это бесполезно. Мне было суждено умереть. Я столько раз стояла на грани. Меня насиловали и резали ножом. Избивали так, что приходилось увозить на скорой. Грабили. А я чудом спасалась. Вылечивалась, проходила курсы с психологом не раз. Говоря себе: «Ну, жива, и, слава богу». И все же. Умерла. Оказалась тут. Все равно, избежала смерти, как видите.— На какое-то время Мира замолчала. Подняла руку, чтобы взять в свои ладони уже обе руки «девушки». — Я смеялась Коле в лицо, пока он душил меня в последний раз. Потому, что смирилась с неизбежным. Хохотала, как никогда, потому, что знала. Сколько не молись, а все равно убьет. Ваше величество…— «Трандуил» крепко сжал маленькие ручки в своих теплых ладонях.

«Мира» молчала, внимательно слушала, ловила каждое сказанное слово. Слушать и молчать. Это все, что приходило на ум. «Ороферион» закусил губу, залился легким румянцем. Но потом, тряхнув головой, «Владыка» нежно провел пальцами по бархатной «девичьей» коже. Золотое сияние снова зажглось теплым ореолом, вокруг тела «Владыки Эрин Ласгалена».

— Трандуил, отдайтесь мне. Если не согласитесь, я сама вас возьму.

«Мира» удивленно раскрыла рот, потом резко захлопнула. Хотелось разозлиться, взбеситься, накричать за такую дерзость.

— Что ты скрываешь, Мира? — Сомнение проскользнуло в янтаре.

«Трандуил» лишь покачал головой, потянув «Миру» на себя за руку.

— Отдайтесь, ваше величество. Я никогда не владела мужским телом, вы направите, вы поможете. Это нужно. Это необходимо. — Мира произносила эти слова как мантру. С такой мольбой, что щемило внутри.

Трандуил не хотел поддаваться. Мужчина чувствовал подвох. Слишком настойчива. Слишком напориста. Но сейчас, король понимал. Ничего кроме того поцелуя не дало нужного эффекта. Все внутри кричало против такого метода, отторгало, выворачивало. Но только этот путь был необходим. Но почему, она так спешит сейчас, ведь девушка очнулась, жива. Есть время. И словно прочитав мысли, «Трандуил» резко потянул «девушку» на себя, повалив на кровать и прижав своим телом к постели.

— Нет времени. — Горько сорвалось с уст.

— Почему нет времени. — Не унимался король.

— Потому, что я не хочу забирать вас с собой.

Мира смирилась. Во всех смыслах. Нет больше смысла отрицать очевидное. Она влюбилась. Вконец, бесповоротно. Искала взгляд, одобрение. Наблюдала за гордой осанкой и манерой речи. Как ,порой, становилось стыдно за свое сквернословие. Она сама себе была противна, за свое варварство, грубость, недалекость. Можно все списать на воспитание, условия жизни, опыт. Но это не оправдание. Она сама по себе была далека от этой утонченности. Мира не могла скрыть своего восхищения этой силой, что источал Владыка, имея за плечами многовековой опыт и мудрость. Уверенность и сосредоточенность во время принятия решений. Это покорило. А так же безмерная любовь, на которую способно многострадальное сердце Трандуила. Как же ей хотелось получить хоть толику той любви, которую она видела в глазах, устремленных на лес и сына. Все бы отдала, лишь бы на нее посмотрели так же.

Только вот, никогда ей этого не получить. После встречи с покойной королевой. Мира осознала, дева из прошлого навсегда пустила корни. Жалкой чужеземке нет места в душе Владыки. Ее цветок любви просто вырвут, как сорняк и выкинут в утиль. Ей нет места в Средиземье. Ведь куда ей идти? В подчинения Арагорну и Арвен? Король умрет, а королева растает в своем горе. Бродить по Средиземью от человека к человеку? Зачем?

Перед тем как проснуться, к ней пришел Мандос, озарив собой все вокруг, подарив ласковый взгляд. Он произнес.

— Игра окончена, Мира, время вышло. Мне не дадут исправить свою шалость, поэтому это сделаешь ты. Если, правда, влюблена в короля, верни ему его тело и отправишься ко мне. Я был слишком жесток, когда решил устроить этот спор. Не думал, что Эру вмешается и внесет свои условия. Условия времени. Ты не смогла добыть сердце короля. Я победил. — Слова исказились, вместо певчего голоса майа, дева услышала низкий тембр. Черное зарево поднялось за спиной светлой фигуры.

Мира догадалась, в Валинор на кораблике ей не попасть. Только, вечный сон в руках правителя мертвых чертог. И если сейчас, они не поменяются телами обратно, то это тело умрет вместе с ее душой. А этого Мирослава не допустит.

— Времени нет, забери свое тело, ты сам понимаешь, что иного выхода нет и это правильно. —«Трандуил» говорил громко, твердо. Правда, местами голос дрожал.

«Мира» опустила взгляд, собираясь с мыслями. Необходимо все мужество, чтобы решиться. Но король знал, Мира права.

Трандуил смотрел перед собой, видел свою оболочку, но чувствовал за всей этой кожей, мясом и костями нечто большее, светлое чистое. Она скрывает что-то. Знает, что скрывает. Но не будет спрашивать. Куда заберет с собой? Сейчас ему не хотелось знать. Позже. Надо вернуть все на свои места, и тогда, он задаст свои вопросы. Иначе, если узнает сейчас, уверенность пошатнется.

«Мира» мягко высвободила свою руку из цепкого захвата «Трандуила». «Дева» встала около постели, пальцы медленно развязали шнуровку на платье. «Мира» дрожащими руками сняла с плеч светло желтое одеяние, и оно упало к ногам, шелковой лужицей растелившись на полу. Солнечные блики в последний раз бросили свои язычки на обнаженное тело «эльфийки», перед тем, как алый закат вспыхнул, опаляя своим огнем комнату.

«Трандуил» не мог отвести взгляд, ловил каждое движение тонких рук. «Девушка» выглядела поистине золотой. Драгоценность. Сейчас, «она» невероятна красива. Но скорее не тело было настолько прекрасно в глазах «Орофериона», а то, что было внутри этой оболочки. Миновать все это золото, чтобы дотронуться рукой до серебряного блеска – настоящей сущности Владыки.

«Мира» приблизилась к кровати, устроилась между ног «короля». Ловкие руки быстро сняли легкую ночную одежду. И теперь пара, как двое подростков осматривали друг друга. Каждый из них знал тело перед собой, лучше кого угодно. Это притягивало и отталкивало.

Пришло время «Трандуилу» сделать свой шаг. На четвереньках «Владыка» приблизился к «девушке», широкая ладонь осторожно погладила плечо, ожидая реакции. Пальцы дотронулись до ушка, проведя по всей длине, остановившись на кончике. Потом по округлости грудей, легко сжав, погладив. Ноготь зацепил уже затвердевший розовый сосок.

Трандуил прислушивался к невиданным ранее ощущениям. Удивляло, насколько это приятно. Жутко осознавать, чье тело касается его сейчас. Но невозможно отрицать, какое блаженство испытывает сейчас он. Чувствительное тело девушки отвечало на каждое прикосновение, распаляясь, становилось горячим. Дыхание участилось, стало глубже.

Его черед. Это походило на своеобразную игру. Как пятнашки. Сначала ты догоняешь, потом тебя. И так по кругу, пока один не сдастся. Тут никто отступать не хотел. Хотя, Мира, поддавалась больше. Намного больше. Или же ей это только казалось.

Большим пальцем руки «Мира» провела по губам, ладони скользнули к шее, остановились на широкой груди, захватили сосок. С губ «Владыки» сорвался стон. «Девичья» рука скользнула вниз, к упругому животу. «Транудил» глубоко дышал, губы приоткрыты.

«Неужели, я так выгляжу, когда… Нет, это все она».

«Мира» уверенно опустила руки еще ниже, затронув лобок, но, не дотрагиваясь до самой плоти.

«Трандуил» провел ладонью по щеке «Миры» заглядывая глубже, чем в глаза.

— Ваше величество, закройте глаза, прошу. — Сапфировые очи приобрели новый насыщенный, яркий голубой оттенок, зрачки расширены.

Трандуил послушался, передавая «карты» в руки Миры.

Как только веки опустились, «Мира» ощутила на своих губах касание. Теплое влажное. Терпкий запах хвои ударил в голову. Губы «Владыки» настойчивее прильнули к устам «девы». Рты обоих открылись, сплелись языки, углубляясь, выхватывая инициативу.

Меж тем, ком который скручивался внизу живота, сводил с ума. Трандуил испытывал возбуждение и не раз, но это новое, неизведанное, непонятное. Тянуло, сжимало, заставляло елозить на месте. Рука сама скользнула вниз, дотронулась до приоткрытых нижних губ.

И словно никогда не касаясь женской влаги, Трандуил удивленно охнул.

<Это тело среагировало! Он среагировал на все эти прикосновения! Любопытство уже ударило в голову.

«Девичьи» пальцы прильнули к животу «Владыки», стремительно скользнули вниз, нащупав твердый ствол. «Трандуил» сразу громко простонал. «Девичья» рука тут же отдернулась, как от огня.

Пара отпрянула друг от друга, тяжело дыша.

Мира смотрела, обезумев, если ей сейчас прикажут валить вон из комнаты, она закроет рот королю, свяжет и будет, вытворят все, что ее душе угодно, пока не насытит этот жуткий голод. Это невозможно ощущать, невозможно терпеть. Мира чувствовала, как плоть затвердела, как пульсирует кровь, до такой степени раскалено тело, что казалось больно.

Но Трандуил тоже не мог уже остановится на достигнутом, если сейчас они остановятся, то все начатое зря. Но и подчиняться не собирался, гордость возьмет свое, даже в такой ситуации.

«Мира» повалила «Владыку» на спину, прижав руки поверх головы. Губы снова впились страстным поцелуем, заряжаясь новой долей возбуждения. «Мирослава» оседлала твердые бедра «Орофериона», опираясь на свои колени, не решаясь сесть сверху полностью. Втянув шумно воздух носом, «девушка» опустилась на член.

Трандуил ощутил спектр разных эмоций. Вперемешку было все. Восторг, удовольствие, легкая боль, чувство наполненности. Мысли улетучивались, и бедра сами стали подниматься и опускаться, желая получить больше.

Мире было трудно сдерживаться. Шум в ушах, яркие вспышки перед глазами. Вот, что она в этот момент могла бы сказать. Упругая, мягкая плоть окутывала ствол полностью. Когда король двигался, возбуждение разом стало нарастать, подниматься от куда-то снизу, до самых ушей.

«Трандуил» двигался в такт, желая проникнуть глубже, ворваться полностью, насытится этой упругостью и теплом.

С губ стали срываться стоны, воздух вокруг накалялся, делая помещение еще теплее. Темп ускоряться, желание почувствовать больше, било в мозгу, навязчивой идеей.

«Мирослава» вцепилась коготками в грудь «Трандуила», ища опоры, чтобы двигаться еще быстрее.

Глубже, сильнее, сильнее, быстрее, жарче, громче.

Голоса не контролировались, крики, раз за разом, проносились по помещению, сотрясая душу сплетенной пары.

«Ороферион» уже был настолько близок, что казалось еще несколько толчков и просто взорвется, словно вулкан.

Двое были сплетены не только телами. Души перемешались, переливались друг с другом, сталкивались, расходились, чтобы снова сплестись в огромный светящийся ком.

«Мира» хватала ртом воздух, ощущая как нечто снизу, готово ее разорвать на части, еще немного, совсем чуть-чуть.

Волна оргазма накрыла обоих одновременно, заставляя замереть, выгнувшись.

Мира кричала, распахнув глаза и видя перед собой Трандуила. Нет, не короля в ее оболочке. А именно, прекрасного Владыку Эрин Ласгалена. Его платиновые, спутанные волосами, молочную кожеу, покрытую бисеринками пота, крепкое, подкаченное тело. Нос, рот, густые темные брови, сейчас изогнутые, так, что образовалась морщинка между ними. Это все сейчас было перед взором янтарных глаз.

С губ мужчины срывалось тяжелое дыхание, пальцы больно впились в ягодицы девушки. Мира ощущала, как семя заполняет ее изнутри, удовольствие наполнило ее сердце волшебным счастьем. И эта радость рвалась из ее груди стаей бабочек.

— Люблю! Трандуил, люблю тебя, люблю безумно! Люблю! Люблю! — Мира кричала эти слова, заливаясь потоком слез, что срывались вниз большими каплями и падали на тело, смешиваясь с потом.

Король распахнул глаза, не до конца осознавая, кто перед ним. Хватило секунды, чтобы понять, что сейчас в руках он держит хрупкое женское тело, содрогающиеся от оргазма, радости, удовольствия.

А еще от отчаяния и боли, но этого Мира не показывала, полностью отдаваясь моменту.

Это точно Мира. Это ее золотые длинные волосы, спутанные, волной оплетающие тонкое тело. Бледная, с розовинкой кожа, мягкая, теплая, упругая. Полные алые искусанные губы. Огромные желтые пламенные глаза. Хрупкая, яркая! Это действительно она.

Трандуил крепче сжал руки, боясь, что это лишь видение.

Когда волна ушла, Мира ощутила, как воздух резко похолодел, тело стало тяжелым, конечности слабыми. Перед глазами поплыло, темнота заволакивала стремительно, быстро, не оставляя никакой надежды.

— Ну, чо так быстро-то, а?— Лишь это успела произнести Мира, прежде чем закрыть глаза.

Тело златовласой эльфийки повалилось на широкую грудь Владыки. Бедыханное. Мертвое.

Трандуил схватил Миру в объятия, вглядываясь в побледневшее вмиг лицо. Губы приоткрыты, девушка не дышала. Владыка не мог сразу осознать, что в его руках сейчас труп. Взгляд короля лихорадочно забегал, руки задрожали.

—Что с тобой?

Трандуил встряхнул девушку, надеясь, что та придет в сознание. Но тело, было похоже на тряпичную куклу, голова мотнулась вбок, а потом, наклонилась, упав на грудь.

Ужас сковал Владыку. Мужчина обнял златовласую девушку, крепко прижав к груди.

—Не-нет-нет! Зачем поддался? Зачем? О, Эру, зачем наказываешь? Мы же вернули тела назад? Почему, тогда, она мертва?! Ответь!

Трандуил осознавал, медленно, трудно, но неизбежно. Отчаяние обуяло так больно и сильно.

Король взвыл, жалобно, громко, прильнув губами к макушке, еще не успевших потерять свой золотой блеск волос.

«Верни ее, верни мне ее, не забирай, прошу, не забирай ее!»

Комментарий к Карта 11: Туз треф

Мне стыдно. Очень стыдно. Очень жду мнения в комментариях, ибо каждый раз сомневаюсь в своих способностях в таких главах.

========== Карта 12: Король пики ==========

… живым не нужны мертвые и наоборот.(с)

— Только мыыы с конееем! По полюю идеееем! Только мыыы с конем по пооолюю идеееем! — Верещала Мирослава во всю глотку, опираясь на ветвистые перила широкого круглого балкона.

Намо снова скривился, зажимая уши руками. Однако, это не останавливало девушку. Экзекуция продолжалась уже около часа, а может и больше. Время в этих краях текло иначе. Понять, прошла минута или лет сто, было невозможно. Совершенный вакуум. Пузырь, который никогда не лопнет. Каждый попавший сюда, мог наслаждаться бесконечностью покоя. Мир живых существовал отдельно от этого места и к тому же рядом. Мертвые всегда знали, что происходило в ярких цветущих краях, но их это не волновало. Безмятежность покрывало все, существовала повсюду, заглядывая в каждый уютный уголок прекрасного места.

— Ох, Мира, вроде в эльфийское тело тебя переносили, а петь не научилась! — Жалобно пропищал повелитель чертогов.

Мира сурово окинула взглядом вала, хмыкнула, развернулась всем корпусом обратно к прекрасному морскому пейзажу.

— Это русская душа! Не нравятся русские песни? Спою иностранную! — Губы скривились в злобной усмешке.

Мира стала стучать ногами и хлопать в ладоши, нарочито противно запевая.

Там – там, хлоп! Там-там, хлоп!

— Виииии веееее, вииии вееее вракью! Вииии вееее, вииии вееее вракью! — Писклявый голос поднял целую стаю птиц с соседних деревьев.

Пернатые друзья спешно захлопали крыльями, улетая как можно дальше от противного песнопения. Даже воздух стал заметно дребезжать. Мандос скрутился в позу эмбриона на кресле, зажимая уши, боясь, что скоро из них потечет кровь. Хотя это было и невозможно, но с этой дамой невозможное становилось возможным.

— Мстишь?! — Заверещал Намо, пытаясь перекричать ужасный вой девушки.

Мира резко развернулась, испепеляюще взирая яркими желтыми глазами. Ох, как бы она хотела сейчас сжечь божество на месте.

— Не! Ты не прифигел ли?! Ты выдернул меня прямо из постели прекрасного мужчины, в которого я влюбилась по самые помидоры! И ты еще спрашиваешь, мщу ли я? Естественно! Я долгое время была в его облике, и только пару минут мне дали насладиться его приятным обществом, будучи все на своих местах! — Мира схватила графин с мраморного столика и швырнула в Намо. Тот, конечно же, увернулся, не прилагая особых усилий. Посуда разлетелась на мелкие кусочки где-то в просторах светлой комнаты. Но валар достаточно махнуть пальцем, чтобы графин целый и невредимый занял свое прежнее место, что, собственно, и случилось.

Мандос встал со своего места, озаряясь вокруг, как будто помещение ему было неприятно, противно. Мягкий солнечный свет озарял комнату, отражаясь от белого камня, соленый морской воздух наполнял легкие. Где-то там, за окном, плескались волны, разнося шум океана.

— Скажи спасибо, что вообще дал закончить. — Лукавая улыбка скользнула на светлом челе.

— Ой, да что вы говорите, ну спасибо огромное! — Мира издевательски присела в реверансе.

Мандос стал серьезнее, выходя на просторный балкон, вставая рядом с золотоволосой девой, оглядывая песчаный пляж вдалеке.

— Ты не выполнила условия сделки, теперь ты принадлежишь мне. — Сияющие очи даже не были обращены к собеседнице.

— Я вспомнила все, еще, когда проснулась в теле Трандуила. Но ты ничего не говорил о сроках.

— Надо было читать мелкий шрифт. — Мандос снова улыбнулся.

— В договоре, который не был прописан? Говорил мне начальник «Все заверяй на документах, а то потом не докажешь, что не осел!» Надо было слушать. — Мира выразительно фыркнула.

— Ты же понимаешь, что не добилась его любви.

Мира погрустнела. Взгляд потяжелел, направленный далеко за океан, словно надеясь увидеть хотя бы тень статной, высокой эльфийской фигуры.

— Слишком мало времени. — Горько прошептала Мира, накручивая на палец длинную прядь. — Все могло получиться. Возможно, если бы мне дали еще немного времени, и я была бы в своем облике. То он бы увидел, то, что увидела в нем я.

— Я познакомлю тебя кое с кем. — Мандос оторвался от перил и плавно направился в сторону комнаты.

Мира изогнула бровь.

«Он летает или ходит?»

Вала остановился и задрал подол своего одеяния, показывая голые ступни, которые твердо стояли на каменном полу. Хитро улыбнувшись, снова отвернулся, продолжая двигаться в сторону расписной арки.

— Многомиллионная практика плавно передвигаться, но могу и летать. — Промурлыкал Мандос.

— Позер! — Прошуршала Мирослава, но за владыкой чертог проследовала.

Двое шли очень долго, по извилистым коридорам и светлым комнатам. Огибая одну арку за другой. Каждая комната была произведением искусства. Гобелены с узорчатыми сверкающими нитями, висели в некоторых помещениях, притягивая теплой тканью, ордера, напоминающие сплетение композитных орнаментов и ионических узлов. Полуколонны, совершенно вписывались в углы пространства. Фрески, изображающие не просто рисунки, но целые произведения живописного искусства. В искусных мазках можно прочитать всю историю не только Средиземья. На секунду девушка остановилась около одной из фресок, на которой был изображен огромный дракон, напавший на целую армию эльфов. А там, среди толпы, был один, в сверкающих доспехах, занеся меч над головой и воинственно бегущий на огромное чудовище. Пламя полыхало вокруг оранжевым и красным закатом, оканчиваясь желтыми языками. Этот огонь оплетал светловолосого эльфа со всех сторон, но тот словно не замечал пожарища вокруг, смело желая отрубить крылатой ящерице голову.

Мира приложила ладошку ко рту, бесспорно узнавая фигуру на рисунке, пальцы скользнули по шероховатой поверхности осторожно, с трепетом.

— Именно в этом бою он получил свой шрам, который, как я думаю, до сих пор пожирает его в моменты воспоминаний о сражении. — Мелодичный, певучий голосок заставил Миру оторваться от созерцания картины и повернуться.

В свете солнца стояла прекрасная дева. Тонкую фигуру облегало просторное серебряное с белой вышивкой платье с капюшоном. Бледное, слегка болезненное лицо, на котором четко можно выделить алые губы и огромные небесно голубые глаза, аккуратненький вздернутый носик. Волосы серебряной волной перекинуты через плечо. Дева держала руки в замок перед собой, стоя прямо посередине зала, в котором и остановилась Мира.

Без сомнения, это ее статуя стоит в лесу, давно, поросшая травой и мхом, потрескавшиеся в некоторых местах. И именно этот образ никогда не затмить золотоволосой девушке.

Мирослава не хотела выглядеть подавленной, удивленной или еще какой-то нерешительной. Ну, уж нет! Хоть Мира и знала, что не выиграла битву за сердце Владыки Эрин Ласгален, но вести себя будет более чем достойно перед соперницей.

— И зачем же этот хитрец решил привести тебя? — Мирослава не хотела относиться к этой светлой особе с агрессией, но внутри все само по себе клокотало.

Прекрасная эльфийка нежно улыбнулась, прошла вперед, мимо Миры, остановившись у рисунка, который только минуту назад девушка рассматривала с таким благоговением.

— Жаль тебя, дитя. — Прошептала бывшая королева.

Вот тут-то, Мира бы с удовольствием вспомнила подростковые годы и оттаскала эту дамочку за ее шевелюру прямо по прекрасному мраморному полу.

Золотоволосая дева шумно вздохнула носом, и так же тяжело выдохнула.

«Мира, ты не поведешься на эту провокацию».

— Позволь поинтересоваться, почему ты меня жалеешь?

Небесно голубые глаза блеснули в свете солнца.

– Потому что я забрала его сердце с собой. — И в этом голосе была и горечь и злорадство. Но чего больше, Мира понять не могла.

Мирослава готова поклясться, что могла бы сравнить прекрасную королеву, с какой-нибудь актрисой дешевого русского сериала про любовь. Оглядеть ее со всех сторон. Безупречна, прекрасна, нежна и голос, словно поет соловей. Только есть в этом превосходном что-то скрипящее, острое и незаметное. Как иголка.

— Тогда почему ты улыбаешься? — Мира насупилась, словно злобная кошка.

— А тебе бы не было приятно, что мужчина даже спустя столько лет после твоей смерти продолжает тебя любить и помнить, отвергая всех и каждого, лелея чувства в своей душе.— Яркие голубые глаза сияли как два топаза, подсвеченные люминесцентными лампами ювелирного магазина.

Где-то в районе груди золотоволосой девы стрельнуло, как если бы бросили острый осколок дорогого бокала под ногу. Вроде бы маленький кусочек, и не сразу понял, что это, а только спустя несколько минут из ранки начинает сочиться кровь. И сейчас так же.

Слишком прекрасный день. Слишком прекрасная комната. СЛИШКОМ прекрасная дева стояла сейчас перед простой русской девушкой Мирославой. Ну, не совсем простой. Ведь, Мира, закаленная этой жизнью. И проминаться под этим взглядом невинно чистых небесных глаз она не будет.

— Вот ты мне лучше расскажи, а о сыне ты так же думаешь как о своем муже? — Мира перекрестила руки на груди.

С лица белокожей эльфийки тут же спала улыбка, а глаза потускнели. Мира даже на секунду засомневалась в своем вопросе, но ответ вернул мнение Мирославы о бывшей королеве обратно. Потому что снова злорадно-жалостливая улыбка скользнула на губах серебряной девы.

— Леголас сильный мальчик, сильнее, чем его отец.

О, Мира бы сейчас голыми руками задушила эту дамочку. Где Люсиль, когда она так нужна? Почему хорошей дубинки, обмотанной колючей проволокой нет рядом?

— Скажи честно, ты мужские сердца на завтрак с кровью ела? Или так, по контейнерам раскладывала и по кусочку откусывала? — Яд так и полился с уст.

Королева лишь махнула серебром своих волос, снисходительно улыбнувшись. Больше, нет смысла, находится тут, и прекрасная дама пошла в сторону дверей.

— Если ты раз с ним переспала, это не значит, что теперь ты заняла мое место.

— Согласна, только ты тоже давно поросла мхом, мертвая королева.

На мгновение эльфийка с серебряными волосами остановилась, посмотрев через плечо.

— По сравнению со мной ты лишь пыль на его сапогах.

«И кто сказал что в мире мертвых, возможно найти спокойствие? Глупости!»

Тем временем народ встречал своего Владыку, оправившегося от болезни, как думал каждый эльф. Каждый подданный радовался возвращению правителя. Но вот только за счастьем и восторгом, скрывалась легкая грусть. Из Итилиэна везли повозку с телом, накрытым легкой белой тканью, а все, кто сопровождал, опустили голову. Пусть, дева из далеких земель появилась не так давно, но она завоевала доверие короля, была одной из приближенных. Да чего уж греха таить, золотоволосая эльфийка раззадорила лесной народ забавами и смехом как по волшебству. Сейчас, конечно, эльфы не так часто брались за колоды карт, но некоторые компании порой играли вечерами за кружечкой ароматного вина.

Трандуил шел во главе отряда, с высоко поднятой головой, смотря только вперед. Синголо бросал изредка взгляды на друга, понимая, что за всей этой напускной уверенностью, Владыка воет, подобно одинокому волку на склоне.

Именно Синголо был тем, кто первый вбежал в покои Трандуил, чуть услышав крик. Смотреть на своего лучшего друга было невозможно. Советник все понял сразу, как вошел в комнату и тут же захлопнул за собой двери.

Трандуил все так же сидел в постели, обмотанный простынями. Пустой взгляд направлен в окно, куда-то туда, далеко, за верхушки деревьев, словно правитель не был тут. В крепких объятиях Трандуил держал бледное тело обнаженной златовласой эльфийки. Уже холодное, с потускневшей волной, недавно золотых волос. Дорожки от слез высохли на щеках статного мужчины, оставляя полосы. Ороферион слегка покачивался в постели, а губы что-то шептали, но беззвучно, совсем не слышно.

— Трандуил, это ты? — Синголо осторожно прошел вперед, протягивая руку.

Владыка слышал, что к нему обращаются. Рассудок остался на месте, не покинул светлую голову, но Трандуил был бы рад потерять ясность ума. Ведь, ощущать эту боль было невыносимо. Только снова потеряв, он понял, КОГО потерял.

— Мертва, она мертва.— Трандуил опустил глаза на тело в своих руках, бережно укутывая одной из простынь, дабы скрыть от чужих глаз изгибы мертвого тела.

Синголо приложил руку к губам, не зная, что сказать. Как он мог утешить своего друга, сейчас?

Эльфы пропускали отряд, почтенно склоняя головы. Это до боли напоминало иной эпизод, когда так же прощались с другой эльфийкой. Странно, но в тоже время так правильно. Хотя Мирослава не являлась королевой, и все же, ее влияние за этот короткий срок оказалось не менее сильным и внушительным.

Мира не собиралась останавливаться. Если один раз ее вернули к жизни, может и второй смогут. Как говорится, за спрос в нос не дадут.

— Ну, Мааандос, ну зайка, солнышко, лапушок! Ты же такой прекрасный бог! Кто на свете всех милее? Мандос! — Мира ходила вокруг вала, пытаясь заглянуть в глаза.

Владыка чертог закатывал глаза, однако, такое внимание со стороны Миры его забавляло. Зря, что ли он забрал ее к себе? Мужчина остановил движение, медленно повернувшись лицом к настырной девушке.

— Прежде чем что-то просить у меня, подумай, что ты можешь дать. — В светлых очах проскользнул темный огонек.

— Могу целый день выполнять твои поручения. — Сразу спохватилась Мира.

Мандос нахмурил нос. Но улыбнувшись, приблизил свое лицо вплотную к лицу Мирославы.

— Ты же понимаешь, что ты и так принадлежишь мне, и я могу сделать, что пожелаю. — В глазах плясали чертята.

— Если бы хотел, давно бы уже сделал, я тебе как сто лет не сдалась, ты ж женат. Ты вскользь как-то проболтался. Не паясничай. Дай шанс. — Мира схватила за локоть вала и потянула на себя.

Мандос закатил глаза, понимая, что от него просят.

— Не могу я этого сделать, глупая ты девчонка! Все в руках Эру, я здесь не властен.

— Так дай я с ним поговорю! Я уговорю его.

Мандос откинул голову назад и громко рассмеялся. На глазах даже выступили слезы. Мужчина похлопал себя по коленке, в невозможности остановить накативший смех.

Когда Намо отсмеялся, он выпрямился, смахивая слезинки с уголков глаз.

— Я не прогадал, выбирая тебя. Ты хотя бы осознаешь, с кем ты говоришь? Понимаешь, что и у кого просишь?! А тем более, ты хоть чуть-чуть воображаешь, ЧТО именно ты просишь?

Мира ненавидела, когда ее считают глупой. Да, она часто дурачилась, что неприемлемо для дам ее возраста. Да, она порой была рассеянной, грубоватой и неотесанной. Но никогда глупой. Изящные бровки сдвинулись, хмурясь, губы сжались в тонкую полоску. Девушка отошла на пару шагов от Мандоса, слегка поклонившись.

— Я прекрасно понимаю, с кем разговариваю, бог. А так же понимаю, о чем прошу, повелитель жизней. И прекрасно знаю, что Эру куда могущественней тебя. И вот, как раз я догадалась, что за наш с тобой спор, ты получил от своего начальника по шее. И теперь просто боишься снова нашалить. Я правильно поняла, Мандос - Владыка мира мертвых? А еще я знаю, что тебе забрать у меня нечего, жизнь я уже отдала. — Произнесла дева, выпрямившись, горделиво вздернув носик.

Сзади раздались хлопки, и Мира развернулась на сто восемьдесят градусов, увидев позади еще одного мужчину, очень похожего на Мандоса. Только вот одежда покрытая чешуей и синие волосы очень сильно напоминали о водных просторах. Бог воды, медленно хлопал в ладоши, широко улыбаясь.

— Мое имя Улмо. — Мужчина учтиво, коротко кивнул. — Теперь я понимаю, почему столько шума вокруг обычной смертной.

Мира насупилась.

— Не смотри на меня так враждебно. Похоже, почитать богов тебя не учили. — Улыбка стала еще шире.

— Если вы не в курсе событий, то мои боги от меня отвернулись, так что да, не почитаю. — Отстаивать свой характер, то до конца.

В бирюзовых глазах проскользнула жалость.

— И сколько ты намерена ходить за Намо хвостиком, как насекомое, пресмыкаясь, выпрашивая встречи с тем, кому ты даже не нужна. — В голосе бога воды проскользнули металлические нотки.

И правда, Мира не понимала, зачем она это делает и для кого? Для себя? Потешить свое самолюбие? Но ведь она давно поняла, что ее правда все послали на все четыре стороны, а прекрасный бог пригрел местечко у себя в раю. Вот, только, после встречи с королевой, почему-то возникло непреодолимое желание все же убедиться в правдивости всего того, что вертелось в голове. Потому, что сомнения росли с гиперболической скоростью. Ведь Мира не знает, сколько времени понадобилось, чтобы Трандуил стал испытывать чувства к королеве. А она? Мало того, что его сердце занято, так еще и ко всему она пробыла всего-ничего. Нечестная игра.

— Я хочу поспорить. — Мира смотрела прямо в глаза Улмо, уверенно, непоколебимо.

С Мандосом дел иметь уже нет смысла, а вот с ним есть, что. Самовлюбленность, вот грех водного бога.

— Ты обращаешься ни к тому вала. — Улмо скривился в кривой усмешке.

— Правда? Я докажу, что ты не прав. Я нужна ему. Или ты испугался? — Мира понимала, что делает ставки, тыкая пальцем в небо, но больше шанса возможно не будет. Ведь действительно, сколько ей ходить за Мандосом попятам?

Владыка воды изумленно вскинул брови.

— Боюсь? Забавная. Хорошо, я покажу, что ты глупа,словно беспозвоночное существо! Глупая смертная девчонка, возомнившая себя лесной нимфой. Ну, я так разочарую тебя. — Улмо заглотил наживку, с хрустом ее прожевывая.

— Если я окажусь права, и в его сердце, я все же заняла прилично так места, то вы возвращайте меня обратно, упросив Эру не кидать меня в очередной раз в твои чертоги, Намо, пока либо время меня не испещрит, либо не помру от внешних воздействий.

— Эй! — Решил вставить свое «но» правитель чертог. — Я уже выиграл спор, не забыла моего разрешения спросить?

На эти слова, Мира лишь снисходительно улыбнулась.

— Будто ты сейчас станешь отрицать, что тебе неинтересно. — Повел бровью Улмо, увлеченный предложением. — Ладно, но если это не так, то ты будешь вечно наблюдать за одной очень заманчивой картиной, пока эти двое не растают в воздухе.

Мира протягивая руку, на секунду задержалась, внезапно понимая, какую ставку делает. Если она проиграет, то до конца дней королевы и короля Эрин Ласгалена, будет наблюдать за их безмерным счастьем, сама подписавшая себе этот приговор. Но она, так сейчас надеется, что хоть немного, но все же зацепила сердце короля. Хотя бы немного. Самую малость. Правда же?

Комментарий к Карта 12: Король пики

Доброго времени суток. Готовлюсь сообщить, что следующая глава, будет последней. Все близится к своему завершению и эта история тоже. Надеюсь, вам понравится. Оставляйте свои отзывы, я очень рада каждому вашему комментарию:)

========== Карта 13: Красный джокер ==========

Любить глубоко – это значит забыть о себе.(с) Ж. Руссо

Лицо девы просияло. Даже если она проиграет, она выиграет. И поэтому Мирослава уверенно протянула руку к Улмо, скрепляя договор.

— Одну, минуту, — Мира подняла палец вверх, не расцепляя рук. — Только по договору. Чтобы еще раз, с вами хитрые морды, я заключала спор на словах!

Намо даже хрюкнул от смеха. Улмо коротко кивнул, создавая в воздухе пергамент, поведя указательным пальцем, внизу появилась роспись. Мира внимательно пробежалась глазами по документу, удостоверившись во всех деталях, расписалась.

«Вот и отлично!»

— И что теперь?

— Ждем, когда он взмолится о тебе, и посмотрим, насколько ты ему нужна. — Улмо развернулся, ушел.

Церемония погребения вот-вот должна начаться. Эльфы, кто желал воспеть богам за упокоение фэа Мирославы, собрались около свежевырытой ямы. Там был и Леголас, не понявший, почему отец, будучи в предсмертном состоянии так быстро встал на ноги, когда полная жизнью и силой Мирослава, умерла так быстро. Он уважал эту девушку и безмерно был благодарен за помощь в делах государства. Благодарен за то, что она так часто приглядывала за ним, словно мать и изменила отца в лучшую сторону. Пелерин не сдерживала рыданий, опираясь на плечо Ондо, что ровной скалой смотрел вперед, сжав кулаки, так, что костяшки побелели. Вэрийамо страдальчески прикрыл глаза, отвернувшись, не способный смотреть на вырытую могилу, ожидающую своего сокровища. И, конечно же, Синголо, который прикипел к иностранке, знал ее историю, и понимал, какие трудности выпали на долю хрупкой девы.

Трандуил тихонько вошел в комнату, где тело уже омыли и одели в прекрасное белоснежное платье. Мирослава лежала на носилках, готовая к своему последнему пути. Ороферион посмотрел на стоящих рядом служанок, кивнул головой, давая понять, оставить его наедине с девушкой.

Весна до невозможности отвратительное время года для таких случаев. Когда лес просыпался, готовый к рождению. И как назло, все вокруг благоухало, щебетало. А солнце тепло пригревало. Как будто не похороны сейчас будут проходить, а свадьба.

Трандуил подошел к столу, на котором лежала дева. В волосы вплели множество цветов, переплетая в косички между собой, на потускневших золотых волосах покоился венок из первоцветов. Белоснежное легкое платье могло соперничать с белизной кожи. Обескровленные губы, которые больше никогда не улыбнутся. Король протянул руку, и кончиками пальцев коснулся ледяной руки мертвой девушки.

«Холодна, словно лед. Я думал, что ты горячая, подобно солнцу».

Ладонь Владыки коснулась бледной кожи на щеке. Большим пальцем он провел по светлым бровям.

«Зачем ты появилась именно в моем лесу? А теперь покинула так скоротечно?»

Сердце короля скручивало и выворачивало, тело тяжелело, словно наполняясь металлом. Мужчина опустился на стул рядом с довольно низким столом. Эльфу хотелось взять ее в охапку и утащить к себе в комнату, чтобы пускай и мертвая, она лежала у него в покоях под стеклянным куполом, он мог бы видеть каждый день ее лицо. Трандуил положил голову на грудь деве, закрыв глаза, понимая, что биения сердца не услышать. Легкая улыбка тронула его губы.

— Ваше величество. Слышали сказку о Белоснежке? — «Трандуил» сидел на столе, свесив ноги.

— Что такое Белоснежка? — «Мирослава» изогнула одну бровь, отрываясь от пергамента.

— Это история о том, как девушку ненавидела мачеха, за то, что та была самой красивой. А Королева была на втором месте. Злая ведьма решила ее убить, отправив охотника. Но он не смог. Тогда, девушка спряталась в лесу, где жила у семи гномов. Ой, ну не кривитесь так, там не такие гномы. Так вот, жила себе не тужила. Но королева-то узнала, что Белоснежка жива, и под видом старушки пришла в лес, к домику гномов, подарила отравленное яблоко девушке. Та откусила и умерла. Ну как. Якобы умерла. Гномы так расстроились, но хоронить не стали, потому, что Белоснежка была слишком красивая. Просто положили в стеклянный гробик и любовались ей. Ужас, правда? А потом пришел прекрасный принц, влюбился в мертвую Белоснежку, поцеловал ее, и она очнулась. Некрофилией попахивает. Бррр. Ну, королеву убили, столкнув со скалы. Это по версии Диснея. А вот в другой версии написали, что королева танцевала на свадьбе в раскаленных металлических башмачках, пока не умерла. Мне вторая версия нравится. — Мирослава закончила свое изложение и уставилась на короля.

— Ты ждешь моих комментариев?

— Жду. Что вы думаете об этой истории? — «Ороферион» даже слез со стола, сел на соседний стул рядом с креслом и внимательно всматривался в лицо «Миры».

— Для начала, ты ужасно рассказываешь истории. Девушка эта очень уж легкомысленна. Жить с семью гномами под одной крышей. Немыслимо! А еще Белоснежка глупа, у чужого человека принимать яблоко. Очевидно, что подвох. Ничто не достается даром. Ну а с концовкой. — Король постучал себя по подбородку . — Я не верю в любовь с первого взгляда. Это невозможно. Тем более увидев лишь труп.

Мира насупилась.

— Неужели?

— Конечно же. Эльфы влюбляются очень редко, зачастую единожды в своей жизни. Бывают случаи, когда эльф принимает в свое сердце другую душу, только вот, это невозможно с первого взгляда. — «Мира» откинулась на спинку стула, разминая шею.

«Трандуил» некоторое время смотрел перед собой, задумчиво покусывая губу.

— А вы? Вы бы смогли принять другую душу в свое сердце, ваше величество? — Мира не хотела смотреть сейчас на Владыку, поэтому взгляд прикован к сцепленным пальцам на коленях, а лицо порозовело.

Тогда Трандуил так и не ответил на этот вопрос.

Эльф приподнялся, заглядывая в лицо златовласой эльфийке. Рассматривая каждую черточку бледного лица. Владыка склонился и легко поцеловал холодные уста. Ничего, конечно же, не произошло. На лице короля сразу отразилась боль.

— Глупец, конечно же, это не поможет. — Трандуил взял руку девушки в свою ладонь и приложил к своей щеке, закрыв глаза. — Вернись, о, Эру, о, Валлар, кто угодно, прошу, верните.

Резкая вспышка ослепила Трандуила. Все завертелось, закрутилось. Образуя странный водоворот из вспышек. Трандуил прикрыл лицо рукой.

Все затихло. Владыка решил открыть глаза, и перед взором не было ничего. Белое, все сплошь бесконечная белизна. Король Эрин Ласгалена немедленно согнулся, как хищник. Оглядываясь по всем сторонам, ожидая нападения, врагов, кого угодно. Даже голыми руками, король готов защищаться.

— Трандуил. — Послышался за спиной слегка шипящий голос, но мелодичный.

Ороферион резко обернулся, встречаясь с чистой голубизной глаз.

Владыка просто застыл на месте, словно прирос к белому полу, не способный издать ни звука. Верно, он просто, в конечном счете, потерял рассудок из-за горя. Сейчас он спит, не иначе. Другого объяснения быть не может.

— Ланесс, это не можешь быть ты. — Трандуил почти выдавил из себя эти слова.

На что дева, лишь ласково улыбнулась, делая несколько шагов вперед. Мужчина чуть было не отшатнулся, когда призрачная бледная фигура подошла очень близко, заглядывая прямо в льдистые глаза Трандуила.

— Это не сон, Трандуил. И ты не умер. — Прошелестела дева с серебряными волосами.

Глаза Владыки расширились, а руки мелко затряслись. Трандуил тут же притянул хрупкую эльфийку к себе, заключая в объятия.

— Ну что, теперь видишь? Ему достаточно было увидеть свою покойную супругу, как тебя ветром унесло из его головы. — Улмо не скрывал своего победного выражения лица.

Мира приложила обе ладошки к стеклу, за которым стояла, медленно сползая на пол. Ей не хотелось наблюдать за этой картиной воссоединения двоих возлюбленных. Ее подставили, так она думала. Слишком жестокое испытание. Вот только, взгляд отвести не получалось. И она продолжала смотреть, как Трандуил гладит пальцами щеки девушки, заглядывая в голубые глаза.

Проиграла. С самого начала проиграла.

Трандуил смотрел на Ланесс и не мог поверить своим глазам. Его возлюбленная супруга сейчас стоит перед ним и улыбается как раньше, словно не было этих тысячелетий боли от утраты. Будто жена никогда не покидала его. Но сердце по-прежнему скручивало в тугой узел, что становилось тошно. Что же ему не хватает? Холодные пальцы прошлись по щеке Владыки, и от этого прикосновения мурашки побежали по спине.

— Трандуил, мне позволили вернуться. — От этих слов дева, почему то на секунду скривилась, но тут же улыбнулась своей ясной и чистой улыбкой.

Трандуил снова замер. Сердце стало стучать быстрее. Но вот не понятно от счастья или страха?

Мирослава смотрела за всем происходящим, и из груди медленно поднимался смех. Сначала тихий, будто икота. Мира прикрыла рукой губы, потому что сдерживаться становилось все труднее. Ульмо опустил взгляд на содрогающуюся в конвульсиях златовласую девушку.

— Потеряла рассудок, девочка?

Вот тут Мирославу прорвало. Девушка захохотала в голос, откидывая голову назад, держа саму себя за руки. Словно ее разорвет на части.

— Идиоты! Какие же вы идиоты! Ой, не могу! — Мира схватилась за живот не прекращая смеяться.

Улмо свел брови к переносице, не понимая веселья девушки. А Мирослава не могла остановится. Смеялась и смеялась, до слез, до истерики, до боли в горле и груди. Когда запал закончился, Мира повернулась к богу воды с широкой улыбкой на устах.

— Знаешь в чем отличие меня и королевы?

Повелитель воды лишь удивленно вскинул брови. Мира разочарованно покачала головой и снова обратила взор на обнимающуюся парочку.

— Я буду счастлива, если мой возлюбленный обретет счастье и пускай не со мной. Пускай он лучше забудет мертвую женщину, чтобы вновь и вновь улыбаться, смотря на того, кто подарит ему радость. — Пусть глаза Мирославы были наполнены слезами, а руки тряслись. Но она улыбалась. Она воссоединила Трандуила с той, по ком тосковало его сердце каждый день.

Дева считала, что это правильно.

— Улмо, это и значит подарить счастье! — Мира указывала рукой на пару, продолжая улыбаться и плакать одновременно.

Стекло стало трескаться. Паутинка царапин и сколов образовывалась по всей поверхности прозрачного материала. Мирослава отпрыгнула на метр назад, приземлившись на пятую точку, наблюдая, как огромное стекло, которое разделяло ее и пару, просто разбивается на мелкие осколки. Стекло полетело сверху, растворяясь на крохотные пылинки, осыпаясь миллионом светящихся снежинок.

Мира наблюдала за этим волшебством, не способная снова перевести взгляд на тех, кто теперь без каких либо преград стояли перед ней.

Трандуил отвел взгляд от жены, посмотрев в сторону, и увидел одиноко сидящую деву, которая была окружена теплым светом миллиона сверкающих пылинок. Ореол золота окружал эльфийку, которая источала поистине божественное тепло. Притягивала к себе внимание. Волшебная, утонченная и такая невинная человеческая душа.

Мира перевела взгляд. По щекам текли слезы, похожие на маленькие жемчужины. Но она улыбалась. Дева уже не боялась своего наказания, приняв поражение. Она знала все с самого начала, просто надеялась, что все же есть хоть что-то. Но она не соперница королеве. Не смотря на разрывающую боль в груди, Мирослава встала на ноги, подобно Трандуилу, за которым наблюдала не один раз, улавливая мельчайшие детали. Она сложила руки за спиной, гордо выпрямившись. Янтарные глаза полыхали теплым драконьим пламенем. Таким пугающим, обжигающим, убивающим, но в то же время по-домашнему теплым и притягательным. Золотоволосая дева легко кивнула, все с той же нежной улыбкой, потом развернулась, повернувшись спиной к паре, собираясь уйти, чтобы оставить их.

— Мирослава! — Громкий голос эльфа заставил остановится, но повернуться не было сил.

Девушка сжала кулачки.

Трандуил снова посмотрел на свою жену. Холодную, гордую. Дева держала мужчину за рукав его одежд, пытаясь вглядеться в посветлевшие почти прозрачные глаза. Ороферион ласково улыбнулся и осторожно отцепил руку супруги от себя.

— Почему? — Тихо прошептала Ланесс.

— Прости меня, прости меня, всем сердцем этого прошу, но ее сила, ее свет невозможно игнорировать. Я все так же берегу те чувства, которые хранил в себе столько лет к тебе. Но ты сама решила оставить меня и сына. Сама предпочла спокойствие Валинора, оставив семью. А она, — король снова повернулся к деве, что так и не решалась оглянуться, стоя на одном месте. — Даже пережив гораздо больше, будучи обычной смертной. Человеком. Она возрождалась подобно фениксу. Я отпустил тебя уже давно, просто не замечал этого, пока она не упала на мою голову, словно снег в ясный день. — Трандуил улыбнулся.

Ланесс опустила голову, отступила на шаг.

— Ты все равно будешь помнить лишь меня. — Постаралась бросить последний козырь Ланесс.

Трандуил молчал, он не хотел спорить. Не с ней. Он будет помнить, он не сомневался, но сердце выбрало уже другую, оставив бывшую супругу в прошлом, вместе с болью, которую он хранил уже не одно тысячелетие.

— Ты стал сильнее, Трандуил, я ошибалась в тебе. Прощай. — Бывшая королева Эрин Ласгалена коротко кивнула, в последний раз провела рукой по лицу своего бывшего мужа, чтобы раствориться в белом бесконечном пространстве.

Ороферион еще некоторое время смотрел на то место, где растворилась его бывшая жена. И поклонился.

— Прощай, Ланесс и прости меня.

Трандуил шел медленно, осторожно ступая по белому полу, остановившись в метре от златовласой девы.

— Зачем? Она ведь твоя жена. Она мать Леголаса. Она… — Но договорить ей не дали, крепко прижав спиной к широкой теплой груди.

Мужчина не отвечал, наслаждаясь, вбирая в себя ее свет и тепло. Девушка резко развернулась и бросилась на шею, в объятия того, кого она полюбила всем сердцем, сжимая светлые одежды в маленький крохотный кулачок.

— Вернись ко мне и больше не оставляй, ты под опекой моего крыла и умрешь только держа меня за руку, чтобы я мог последовать за тобой. — Трандуил улыбался в волосы девушки, вдыхая запах солнца.

— Мыльная опера получается, честное слово. — Не удержалась от смеха Мирослава.

Но что-то еще сказать ей не дали. Владыка крепко прижал деву к себе, впиваясь в сладкие уста страстным и любящим поцелуем. Вкладывая в это прикосновение все свои мысли, все чувства и переживания, а Мира принимала, отдаваясь с той же любовью и благоговением.

— Ну что ж, ты победила. Не думал, что проиграю какой-то смертной девчонке. — Улмо многозначительно кашлянул, отвлекая пару от таких крепких объятий.

Мирослава победоносно улыбнулась, подошла к богу и похлопала по плечу. Трандуил не верил глазам, широкие брови поползли наверх, а глаза похожи на блюдца. Сам Улу стоял перед ним.

— Ничего, Улмо, в следующий раз выиграешь.

— Нет уж, больше я не играю ни с людьми, ни с эльфами, ни с кем-либо еще. — Вала перевел взгляд бирюзовых глаз на ошарашенного короля Эрин Ласгалена и улыбнулся.

— Нашей встречи помнить ты не будешь, увы, так нужно. Но да, тебе посчастливилось встретиться со мной. Мандос слишком расстроен, что проиграл, так что его увидеть не удастся. Правь мудро, Владыка Эрин Ласгалена. — Улмо взмахнул рукой.

Трандуил почтенно склонил голову, не решаясь что-либо спросить или сказать. Будет время, когда он снова встретится с богами, тогда и поговорит.

— Как бы я хотел попрощаться с тобой навсегда, Мирослава – Анорсель, но, увы, это невозможно, ты вернешься, но спустя очень много лет.

— Как ты меня назвал? — Мира насупилась.

Трандуил улыбнулся и взял деву за руку.

— Он назвал тебя Дочь солнца. — Мужчина сиял от счастья.

Все вокруг ярко засияло, снова закружилось. Поднялся бушующий ветер, обдувая своими потоками лица двоих. Унося сознание далеко-далеко.

Трандуил первый очнулся, вздрогнул, проснувшись от сна. Ощущение, что там, в подсознании, когда он спал, резко упал с большой высоты и оказался тут. Голова слегка побаливала, но не так сильно, чтобы сбить с толку. Мужчина не понимал, где он был и где оказался. Мысли путались, воспоминания всплывали отрывками. Эльф резко поднял голову, от чего в висках стало стрелять сильнее, и увидел все тоже тело, рядом с которым, как он посчитал, отключился.

Мира все так же лежала на столе, с закрытыми глазами, а Трандуил не отпускал ее руки все это время.

«Померещилось».

Губы Владыки вновь скривились и сжались в тонкую полоску. А глаза прикрыл.

— О-о-о, чтобы я еще раз восстала из мертвых? Нет, увольте! В следующий раз умирать, так без права на возврат товара. — Раздалось причитание, хриплое, срывающиеся.

Трандуил тут же открыл глаза и уперся взглядом на деву перед ним. Пальцы сразу сжали девичью ладошку крепче.

— Мирослава? — Срывающимся голосом произнес король.

— А кто еще? Конь в пальто? Почему я в белом платье? У меня свадьба? — Мира рассматривала себя, одной рукой держась за голову.— Оу, нет, не свадьба. — Мира повернулась к Трандуилу, все еще трепетно держащего ее руку.

— Эм, я вернулась, ваше величество. — Мирослава скромно улыбнулась, и король сразу заключил деву в объятия.

Мужчина то отстранялся от Миры, то снова обнимал, разглядывал лицо, всматривался в глубину глаз, ища подвох. А дева лишь радовалась. Он ведь выбрал ее, а это что-то должно значить.

— Я люблю вас, Трандуил, всем сердцем люблю. Позволите ли мне быть подле вас? — Мирослава с надеждой и всей серьезностью заглянула в сапфировые глаза.

Ороферион снова обнял девушку, нежно провел по золотым волосам, вдохнул их аромат, отстранившись, большими пальцами провел по щекам.

— Только посмей меня предать, будешь гнить в темнице до конца своих дней. — Произнес Владыка, озорно улыбнувшись.

— Не слишком романтичное признание…аааа, дошло. Да, приказ поняла. — Мира хихикнула в кулачок.

«А к черту!»

Девушка подалась вперед, обхватывая руками шею Трандуила, жадно впиваясь в губы, даруя самый горячий поцелуй, на который была способна. Сплетаясь языками, кусая зубами. Он здесь, он рядом, в своем обличие. И он принадлежит ей!

— Трандуил, церемонию пора начинать! — В дверях появился Синголо.

Увидев пару так и замер на месте, с расширенными глазами и изогнутыми бровями.— Тааак, все! Я точно беру отпуск! На три сотни лет! — Синголо развернулся и выбежал из комнаты.

Мирославу приветствовали слишком уж воодушевленно, удивленно. Все посчитали ее, чуть ли не святой, раз сами боги вернули златовласую эльфийку к жизни. Мирославе дали второе имя, которое подарил ей сам Ульмо. Почему-то Трандуил помнил только это со встречи с богом вод. Анорсель. Это имя как нельзя, кстати привязалось к Мире. Пелерин ревела, казалось, даже сильнее, чем при ожидании трупа Мирославы, когда узналось, что золотоволосая дева жива. Конечно, со временем такое бурное восхищение спало, но тонкая нить благоговения осталась. Хотя иногда, и вовсе уходило на нет.

— Мирослава! — Трандуил сидел в кабинете разъяренный, подобно демону.

Мужчина распахнул двери в смежную комнату, где наткнулся на Леголаса. Принц громко сглотнул ком, все еще помня, насколько страшен отец в гневе. А сейчас он был в ярости.

Трандуил посмотрел на сына, слегка смягчившись и обращаясь менее громко.

— Лаэголас, ты не видел мою жену?

Леголас помотал головой из стороны в сторону. Трандуил втянул воздух носом и тяжело выдохнул.

— Найти ее немедленно! — Прошипел Владыка.

Слуг почти в буквальном смысле подняли на уши, девушку искали долго и тщательно. Но Анорсель словно сквозь землю провалилась. Голова у короля начала просто раскалываться. Синголо уверял, что не виноват в содеянном Мирой, а стражники, пожимали плечами, сказав, что королева приказала им, когда спустилась к тюремным камерам.

— Умеет же пользоваться положением.

И спустя еще полтора часа Миру не нашли. Трандуил попусту утомился, и решил прогуляться в саду. Он умеет ждать, далеко она уйти не могла, вернется. Так он считал и отпустил гнев на задворки сознания. Летний ветерок, шелест цветов и сладкое благоухание сада – отличное лекарство от гнева.

Проходя мимо лилий, Трандуил замер, заметив копну золотых волос в беседке, укромно спрятанной между куствов с цветами. Мира спокойно прилегла на каменную скамью, подложив ладошку под щеку, а золотые волосы укрывали тонкую фигурку, словно покрывало из нитей солнца.

Как он может гневаться на нее сейчас, когда она так беззащитна. Но проступок есть проступок.

Эльф осторожно, как кошка, прошел вперед, почти не шелестя одеждами, присел рядом. Опустив ладонь на макушку Миры, легко погладил по золотым волосам. Эльфийка забавно зачмокала во сне, потягиваясь навстречу приятным прикосновениям. Глаза девы медленно распахнулись, и Трандуил засмотрелся на мягкий медовый оттенок сонных очей.

— Доброе утро, мой король. — Мира улыбнулась, взяв руку Трандуила в свои ладони и ласково прижавшись губами к внутренней стороне кисти.

Но Владыку так просто не отвлечешь.

— Мирослава, зачем ты пошла против моего приказа? — Брови короля нахмурились.

Девушка тут же широко распахнула глаза. Сна не было ни в одном глазу.

— Ну, — начала девушка, — они уже достаточно искупили вину. Прошло больше десяти лет, Трандуил. — Подобно котенку, Мира прижалась щекой к плечу супруга.

— И что? Ты сама же их поймала на лжи. — Трандуил хмурился все меньше, наблюдая за действиями девы.

— Человеческий век короток, дорогой. — Мира лукаво улыбнулась, спускаясь ниже.

Трандуил коротко выдохнул, когда золотоволосая дева опустилась перед ним на колени, поглаживая по его груди и животу через одежду ладонями.

— Наказания ты не избежишь. — Сапфировые глаза потемнели, а зрачки расширились.

— Так накажи. — С этими словами Мирослава медленно стала развязывать шнуровку на штанах мужа.

Высвободив достоинство из пут одежды, девушка прошлась по всей длине языком, особое внимание, уделяя верхней части. Взяв ствол почти полностью в рот, жадно стала облизывать и посасывать, вызывая у короля то отрывистые, то протяжные стоны и вздохи. Мира оторвалась от своего занятия, посмотрев на короля снизу вверх, девушка провела по губам указательным пальцем, томно прикрыв полыхающие сейчас огнем глаза.

Трандуил не выдержал, схватил девушку за затылок и резко потянул на себя, вцепившись пальцами за волосы. Губами мужчина впился в уста Миры, покусывая и посасывая нижнюю губу, напиваясь сладостью досыта, опускаясь ниже, к острым ключицам. Рука скользнула к округлостям девы.

— Ты мое солнце, Мирослава. Моя Анорсель. — Выдохнул король в ухо девы и снова впился жадным поцелуем в губы девы.

Мира улыбнулась сквозь поцелуй.

— Я люблю тебя, мой король.