Голубая ель [Евгений Андреевич Гулак] (fb2) читать постранично
- Голубая ель (и.с. Библиотечка журнала «Советский воин»-843) 894 Кб, 75с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Евгений Андреевич Гулак
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »
Евгений Гулак ГОЛУБАЯ ЕЛЬ Рассказы и очерки
ОСТРОВ ДЕДА МАТВЕЯ
Лейтенанту Григорию Волнянскому, посмертно награжденному орденом Ленина, посвящаюПолковник Андрей Петрович Горан с братом Митькой, к которому он приехал на побывку, спрятались от жгучего полуденного солнца в тени за сараем. Расположившись на припорошенной пылью мураве, они готовили снасти к выезду на рыбалку. Со стороны улицы скрипнула калитка. — Кого-то несет нелегкая? В такую жарищу… — поднимаясь с земли, недовольно отозвался Митька. Прихрамывая на раненую ногу, он выглянул из-за сарая и вдруг оживился: — Дед Паровоз пожаловал… — И после небольшой паузы добавил: — Опять с какой-нибудь вестью… По проселку от райцентра, где жили Гораны, до дедова села значилось около двенадцати километров. И вот в такой солнцепек пешим порядком одолел старик немалый путь. А немного погодя, сидя с братьями Горанами за обеденным столом, старик раскрывает им свои карты — зачем это он пожаловал в столь жаркий день к не таким уж, если хорошо разобраться, и близким родственникам. Смахивая платком со лба обильно проступившую испарину, дед Матвей растроганно говорит Горану-старшему: — Ты, Андрию, хотя и прожил меньше моего, но повидал света. Спасибо тебе большое, что написал книжку, где сказал доброе слово о моем младшем… Закрою глаза и вижу Гришу хлопчиком, таким, каким он уехал перед войной в Киев, учиться на артиллериста … Прочитай, Андрию, то место из своей книжки, где о нашем Грише сказано. Я уже слаб глазами стал, без очков не могу прочитать… Андрей Петрович достает из портфеля небольшую книжечку в мягкой обложке, не спеша листает ее, немного глуховатым, срывающимся от волнения голосом читает: — «Не знала семья Матиенков о том, что их сын Григорий в октябре сорок первого мужественно защищал огневой рубеж на дальних подступах к Москве. Не ведали в родном краю и о том, что бывший политрук батареи Михаил Иванович Сизов, участник боев за Тулу, у которого на руках после тяжелого ранения скончался Григорий, часто рассказывает молодым солдатам и допризывникам о героической обороне Москвы. Рассказывает и о жарком бое с танками Гудериана, когда лейтенант Матиенко вошел в бессмертие». Дед Матвей, откинувшись на спинку стула, слушает Андрея Петровича с закрытыми глазами. Трудно сказать, какие думы и какие чувства владеют им. Но выражение его лица, все его существо словно бы говорят: «Так, сынок, все правильно! Ты как полагается исполнил свой солдатский долг. Не бросил позора на мою голову». И потом еще долго тянется беседа старых солдат, и поживших, и повидавших в своей жизни немало…
* * *
Деда Матвея прозвали Паровозом давно, еще в первые годы после женитьбы. И виновницей была его жена Ксения. Как-то в деже, в которой ставят тесто, не оказалось закваски. То ли собака съела, то ли свекор на похмелье слизал. А хлеб надо было испечь. Ксения, ловко орудуя ухватами и кочергой у печи, сказала мужу: — Матюша, сбегай к Мелашке, попроси закваски взаймы. Не разобравшись как следует, к какой Мелашке, Матвей надел на голову картуз и махнул к своей родной сестре Мелашке в соседнее село. Ждет Ксения пождет Матвея с закваской, а его все нет и нет. Где-то ближе к обеду заявился навеселе. Вынул из кармана широких штанов небольшой горшочек, достал оттуда завернутый в свежий капустный лист комок пахнущего кислым ржаного теста, подал Ксении. — Тебя только за смертью посылать. Дрова в печи уже раз пять прогорели! — накинулась на Матвея жена. — Двадцать верст пройти — не шутка, — начал в свое оправдание Матвей. — Что ты плетешь своим языком без костей?! — взъярилась Ксения. — Мелашка через дорогу живет… — Так я думал, ты меня к нашей Мелашке, сестре, послала, — слукавил Матвей. Ксения всплеснула руками: — Ты, Матвею, как тот маневренный паровоз, что от самой Лохвиды до Ромнив мчит без остановки. С легкой руки Ксении и пошло: дядько Паровоз. А когда голову Матвея инеем припорошило — дед Паровоз.* * *
Старый Матвей не помнит точно числа, когда в их село, что примостилось на крутом берегу Сулы, пришли оккупанты. Но кажется ему, что это было в первый день бабьего лета памятного сорок первого. В ту пору они с бабкой Ксенией тревожными взглядами провожали первые косяки журавлей. Помнится, еще в тот день собиралась отбыть в далекие южные страны и семья аистов, что гнездилась на высоком вязе в дедовом подворье. В безоблачном небе серебрились пряди паутины. Где-то над речной поймой проносились самолеты, но старому Матвею трудно было разобрать — свои они или чужие. Село, в котором испокон веку жили Матиенки, лежало в стороне от магистральных дорог. А заболоченная пойма Сулы, подковой огибавшая село с трех сторон, делала его глухим,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »
Последние комментарии
3 часов 51 минут назад
4 часов 58 минут назад
5 часов 55 минут назад
6 часов 10 минут назад
15 часов 20 минут назад
15 часов 22 минут назад