На пышных полях Фракции (СИ) [Оксана Токарева Белый лев] (fb2) читать онлайн

========== На пышных полях Фракции ==========

От замка разило роскошью и изяществом: стрельчатые окна украшали алюминиевые жалюзи, наборный паркет покрывали циновки, стенка в стиле хай тек возвышалась напротив камина в стиле рококо. Магистр лиги серо-буро-малиновой магии Анаферон уже не первый год облагоустраивал эту цитадель хорошего вкуса, окутывая глубинным смыслом каждый завиток закомарного орнамента, каждую оргиаистическую фреску, дополяя цитатами из классиков. Свой кабинет он украсил саблями, мечами, жезлами Юпитера, дирижерскими палочками и другими фаллическими символами.

Сейчас хозяин замка возлег на канопе и достал мобилу, попутно лаская длинные, острые уши пышногрудой эльфийки, игравшей на колесной лире. Приближалось время апофигея. На пышных полях Фракции раздавался лошадиный ржач, над солнечными холмами Энтропии сияла луна, на ветвистых ветвях горланили певчие пташки. Анаферон отложил мобилу и привлек эльфийку к себе порывисто и распутно распутывая зубами завязки на ее бардовом корсете из кожи дракона и совлекая с ее пышных бедер целомудренную прозрачную тунику. Эльфийка при этом продолжала играть на колесной лире.

В это время раздался дикий треск и на ложе любви свалился попаданец Петя, наглый и развязаный, как всегда.

— Я тут в прошлый раз мобильник не забывал?

Это было уже слишком.

— Забирай свой мобильник и проваливай поскорей! — вскричал Анаферон, картинно заламывая заостренные брови.

— Не могу, — пожал плечами Петя. — Портал можешь открыть только ты, а ключ от него ты отдал хранительнице лиги синего ананаса Инфлюэнце.

Анаферон удалился, бормоча проклятья на мертвых языках, предварительно надев на прекрасную эльфийку корсет из кожи дракона и запечатав пояс верности магическими рунами.

Однако Петя не растерялся. Как только волшебник удалился, тотчас же подступился к поясу верности:

— Всего-то двоичный код! Это ж проще, чем в наркологической лечебнице!

— Он могущественный маг и когда вернется превратит нас в лиловых кроликов, — предупредила эльфийка, деловито освобождаясь от корсета.

— О кей! — белозубо улыбнулся Петя. — Давай подождем. Всегда мечтал посмотреть, как занимаются любовью лиловые кролики.

— Эмг, ты упустил, что одним из кроликов будешь ты, — напомнила красавица, отбрасывая лиру.

Прекрасная эльфийка пылко и нежно потянулась нему, развевая волосами и щекоча ушами, и Петя обнял ее всю.

В это время в комнату вошел Анаферон, который все это время стоял под дверью и наблюдал за ними.

— Ты опять за свое! — вскричал волшебник. — Сколько можно повторять, нельзя брать чужое!

— А мой мобильник? — строго нахмурился Петя. — Ты же в него целый месяц играл. Зарядка уже почти на нуле.

— Ну, знаешь ли! — возмутился волшебник. — Это уж сверхнаглость, и я тебя за нее проучу.

— В кролика, что ли, в самом деле превратишь?

— Нет, я разрушу твой иммунитет, напущу на тебя ангину, простуду и толпу разъяренных хомяков.

Он взмахнул своим магическим жезлом, но Петя еще раньше успел пробормотать «Абра-кадабра-швабра» и превратил Анаферона в горку таблеток.

— От такого же и слышу! — пробормотал он, с торжеством глядя на то, что осталось от волшебника. — Как ты думаешь, если он серо-буро какой-то там маг, то и таблетки из него должны получиться магические?

— Да кто его знает? — лениво протянула эльфийка, соблазнительно растягиваясь на канопе.

И в это время зазвонил мобильник.

— Где ты там шляешься, придурок? Опять в своих ролевых играх увяз? Немедленно руки в ноги и выезжай на объект.

— Сегодня ж Восьмое марта! — обижено пискнула прекрасная эльфийка.

— Какое Восьмое марта, — сердито зарычали из трубки. — У нас аврал.

— Я, Зин, это, пойду. — сконфуженно шаркнул ножкой Петя и растворился в воздухе.

— Какая она тебе Зина, — обиженно пробурчал Анаферон, собираясь вновь из горы таблеток и пытаясь отыскать, куда закатились пуговицы от камзола. — Так на чем мы там закончили? — улыбнулся он прекрасной эльфийке, порывисто и страстно заключая ее в объятья.

========== Охота на Дракона ==========

Амбушюр был духовым драконом, это означало, что он освоил игру на всех медных духовых инструментах и даже флейте. Деревянные духовые для него оставались под запретом, ибо стоило ему немного воодушевиться и добавить огонька, он начинал и в самом деле дышать огнем, и от инструмента оставался только пепел. А он так мечтал играть на сякухаити, носовой флейте и диджериду!

Как-то раз он выполз из пещеры и с наслаждением достал свою любимую тубу, наигрывая на ней «Полет валькирий» и «Танец маленьких лебедей». И в это время раздался жуткий треск и на поляну вышел попаданец Петя.

— Слушай, ты, чудовище, я иду тебя убивать! — с места в карьер начал попаданец. — Ты тут по ходу всю округу достал. Мочи нету слышать твои завывания.

— Какие такие завывания? — обиделся Амбушюр. — Это высокое искусство!

— Да ты понимаешь, что ты людям спать не даешь! — угрожающе прицелился в дракона из брандспойта Петя. — Вот убью тебя и сделаю корсет для прекрасной эльфийки. А то ей кто-то сказал, что из шкуры бардового дракона ее полнит.

— Ироды! Сатрапы, душители искусства! — зарыдал дракон. — Ну что плохого вам сделал бардовый?

— А авторская песня нынче не в моде! — безапелляционно заявил Петя.

— Какая такая авторская песня? — удивился дракон. — Он же висы складывал и драппы, а какие саги сочинял о борьбе драконов против произвола принцев — заслушаешься!

— Так это не бардовый, а скальдовый, — поправил Амбушюра Петя. — Он и сейчас свои байки про драконов травит. А бардовый как заладит «Возьмемся за руки друзья». Да еще и мотив безбожно врет. Так и пришлось его в клуб юного туриста пристраивать.

— Так ты же сказал, что его убил?

— Это я Анаферону и эльфийке сказал, что убил, — заговорщицки усмехнулся Петя.

— А корсет откуда?

— Так бардовый же линял, сбрасывал кожу, из нее и пошили корсет.

— А колесная лира? — с подозрением глянул на Петю Амбушюр.

— Так я его убедил, что с гитарой оно современней. Я вот и думаю, что взять тебя к нам на объект. А то у нас там вечно то трубы горят, то котлы замерзают. А там глядишь в какой-нибудь оркестр тебя пристрою. Что ж искусству пропадать.

— А как же корсет? Мы, духовые, обычно не линяем.

— Да я ей лучше от Дольче Габана шелковый куплю. И плетку для Анаферона.

Прекрасная эльфийка, любуясь на стильный корсет и грациозно помахивая плеткой, гоняла по облагоустроенному замку магистра серо-буро-малиновой магии Анаферона. Попаданец Петя вкалывал на объекте. Дракон Амбушюр отработал вахту в котельной и теперь шел на репетицию духового оркестра. Жизнь налаживалась.

========== Эльфийка и сопаги. ==========

Как-то раз прекрасная эльфийка пропела, наигрывая на колесной лире:

— О великий Анаферон! Посланник богучих могов, повелитель серой, бурой и малиновой магии! Заклинатель искусственных и синтетических тканей и взрыватель большой теории! Есть у меня корсет из кожи Бардового дракона и бикини от Гуччи. Но комплект для райских наслаждений не будет полным, если не дополнить его сопагами…

— Сопагами? — переспросил Анаферон — Правильно писать сапоги!

— Так то писать! — возразила эльфийка. — А в устной речи, как хочу, так и произношу. Не мешай. Это поэзия! Так вот, комплект для райских наслаждений не будет полным, если не дополнить его сопагами из кожи Грифового дракона.

— На шпильке? — уточнил Анаферон, чувствуя, как у него начинается усиленное слюноотделение, а в душе и не только все поднимается и крепнет.

— Именно! — уточнила эльфийка, картинно поставив на скамью точеную ножку сорокового размера.

Анаферон уже доставал мобильник.

— Слышь, Петь, этот ваш Гуччи могучий случайно сопаги, тьфу ты, сапоги не тачает? Моя тут разбушевалась, прямо никакого сладу нет.

— Ничем не могу помочь, Анафероша! — трагически отозвался с другого конца провода попаданец Петя. — Я пока кредит за бикини не выплатил. А еще комуналка ползарплаты съедает.

— Какая тебе комуналка?! — обиделся Анаферон. — У тебя же два дракона в котельной!

— А водоотведение, а консьерж, а уборка территории, — не сдавался Петя. — Я, правда, никакой уборки не вижу. Похоже у них щетки невидимые, к грязи невосприимчивые.

— Ты мне тут голову не морочь, — начал выходить из себя Анаферон. — Вот обижусь и закрою портал. Не будешь больше к моей эльфийке шастать.

— Да щас ты закроешь! А игры на моем мобильнике, а порносайты, а покерклуб! Да и эльфийку твою я уже до восьмидесятого уровня прокачал. Для тебя же, дурака, стараюсь.

— Тогда как друга прошу! — взмолился Анаферон, — Если не можешь принести Гуччи, сгоняй к Гитарному, то есть Грифовому дракону. Может, он тебе кусок кожи одолжит?

— К Грифовому — это дело! — обрадовался Петя и тут же возник в облагоустроенном замке прямо в комнате мага, обставленной в стиле вампир дракоко.

— А с собой его забрать можно будет? — уточнил Петя, по-хозяйски потрепав за ухом прекрасную эльфийку. — Третьим у Амбушюрного и Бардового будет. А то я замучился уже бухать с ними. Так и печень посадить можно. Ну, давай! Организовывай портал.

Анаферон замялся:

— Тут такое дело! Я владычице синего ананаса в покер задолжал. Она мне портал закрыла. Я тебе сейчас записочку напишу. Сходишь на рынок, найдешь торговца А-ладдина, возьмешь у него ковер-саомлет.

— Самолет? — уточнил Петя.

— Да кто его знает? — отмахнулся Анаферон. — У нас то так, то эдак называют. Мечи с печами постоянно путают. Фэнтезисты же лепят, что лепится!

— А этот А-ладдин. Он мне что, бесплатно ковер отдаст? — перешел к делу Петя.

— Ну у тебя какие-нибудь деньги ведь до получки остались? — забегал маслянистыми глазками Анаферон. — А завтра ты ему ковер вернешь. Скажешь, некондиция. Здесь все так делают.

***

Грифовый дракон жил в Иберийских горах по соседству с Басковым или Баксовым драконом. Никто не знал, как правильно произносить: Басковый или Баксовый. Говорил он на неведомом языке и с утра до ночи завывал: «Че паду ль я дрючком пропертый». Но что означала эта фраза и кто ее придумал никто не знал.

Грифовому дракону эти завывания порядком надоели. Он любил музыку тихую и мелодичную. Когда ему было грустно, он натягивал струны на расположенные на хвосте колки, и играл фламинго. Знатоки утверждали, что на самом деле, это фламенко, но фламинго Грифовому больше нравилось. Днем струны приходилось снимать, они цеплялись при ходьбе за кустарники и камни, а летать Грифовый дракон не умел.

Вот как-то раз он играл фламинго, и тут в небе появился ковер-саомлет. «Низко летит, — подумал грифовый. — Должно быть, к дождю».

Но тут ковер совсем снизился, и попаданец Петя весело замахал дракону руками.

— Насилу тебя отыскал. Завернул тут в соседнюю долину, так меня там едва не оглушили.

— Это Басковый надрывается, — вздохнул грифовый. — Мечтает об оперной сцене.

— А что, это идея, — оживился Петя. — Все равно непонятно, о чем он поет. А то мне в котельную все равно третий дракон нужен. А то, снижение коммуналки — это, конечно, хорошо, но я же на водке разорюсь!

— Спиртосодержащие вещества нужны драконам в качестве топлива, — флегматично пояснил Грифовый. — Может быть, тебе лучше Самогонного дракона позвать?

— А что, есть и такой? — удивился Петя.

— Сто лет его уже не видел, — вздохнул Грифовый. — Он за морем живет, а я летать не умею.

— Так в чем проблема? — улыбнулся Петя. — у меня есть ковер-саомлет.

— Самолет?

— Да какая разница.

***

Самогонный дракон встретил их пьяной истерикой:

— Никто меня не любит, никто не понимает! — икнул он, источая тонкий аромат первача.

— Обидели маленького! — принюхиваясь, пожалел дракона Петя. — Щас мы их! Где эти подлые обидчики?

— Так в том-то и беда, что их нет! — пустил драконовую слезу Самогонный. — На всем побережье никого нет, кроме фламинго, а эти подлые твари ничего не жрут, кроме рыбы.

— Фламинго, — мечтательно протянул Грифовый, наигрывая на невидимых струнах.

— Вот уж, и в самом деле беда, — почесал в затылке Петя, отхлебывая из кружки самогон.

— Алкоголя — хоть залейся, — поделился Самогонный. — Я гнать могу хоть из мусора. А выпить не с кем.

— А у меня Амбушюрный и Бардовый на голодном пайке сидят, — вздохнул Петя, подливая себе еще и проникаясь текущим моментом.

— Да как же так, да я бы с ними! — оживился Самогонный, — Да мы бы.

— Вот и договорились, — обрадовался Петя, усаживая Самогонного на ковер-саомлет. — Грифовый, ты с нами?

— Нет, я лучше здесь останусь. — мечтательно улыбнулся Грифовый. — Море, фламинго, тишина и Басковый не достает.

— Ну, как хочешь! — махнул рукой Петя.

Он почти начал поднимать в воздух ковер и хлопнул себя ладонью по лбу:

— Я же совсем забыл. Меня же за сопагами, тьфу, ты, за сапогами послали.

— Такими что ли, — Самогонный вприпрыжку сгонял в пещеру и притаранил модельные сапожки от Гуччи. — Анаферон забыл, когда в прошлый раз с какой-то бабой гостил у меня.

— Остроухой бабой? — уточнил Петя.

— Да нет, обычной.

— Так-так-так. Дай-ка сюда. Так это ж Зинкины сапоги. Она их обыскалась. Ну, Анафероша! А еще друг называется. Ну я тебе покажу!

***

В котельной выпивали три дракона, фальшиво подтягивая «Возьмемся за руки, друзья». Серо-буро-малинового мага Анаферона с криками «Подонок, как ты посмел моего „Гуччи“ отдать этой ушастой фре?» гоняла по замку попаданка Зина. Петя и эльфийка летели над морем на ковре, слушая игру грифового дракона и любуясь полетом фламиного. И только в иберийских горах одиноко завывал Басковый дракон. Его не взяли в оперный театр.

========== Турнир ==========

Комментарий к Турнир

Огромное спасибо читателям за коллекцию перлов и очепяток, вдохновивших меня на новый опус. Попаданку Маню по личной просьбе Сумеречного Эльфа переименовала в попаданку Зину, ну, ту самую, из песни Высоцкого. Буду рада новым перлам.

В это солнечное утро полнолуния магистр серо-буро-малиновой магии Анаферон собирался на турнир. Вообще-то он не любил турниры, но ему бросил вызов его давний алавердент бакалавр буро-серо-козявчатой магии Арбидол. К тому же сегодняшнее мероприятие организовывал порнпринц. На самом деле правитель княжества носил титул корнпринца, а если точнее — кронприрцада, но он имел такое блинное лицо и холил в таком помпезном золотом сраке, что приставку пришлось заменить.

Анаферон проверил снаряжение и достал из футляра свой верный печ — так называли мечи на угольной тяге с подогревом, для турниров в холодную погоду. Потом он вспомнил, что попаданец Петя в прошлый раз во время садо-мазо-марафона оставил у него в замке свой аккумулятор, назвав его лучшим оружием самозащиты. «Тяжелый, однако, и внутри что-то булькает», — подумал Анаферон. Потом вспомнил, что попаданец Петя так и не вернул в лавку ковер-саомлет.

Торговец тогда сделал морду кирпичом и принялся утверждать, что никакого ковра он вчера не продавал, поскольку только сегодня приехал. «Ну, я же тебя помню! — пытался спорить Петя. — Ты А-ладдин». «О, великий и богучий попаданец. А-ладдин вчера уехал обратно в Чайну, а я Б-ладдин». Петя потом еще долго возмущался наглости торговцев и вероломству некоторых магов и даже хотел забрать ковер с собой. Но потом подумал, что его некуда вешать, да и не принято у них в мире летать на коврах. Теперь Анаферон решил попробовать, насколько ковер ушлых чайнийцев ему поможет на турнире.

— С ним или на нем! — напутствовала мага прекрасная эльфийка, протягивая Анаферону проходческий щит. — Если вернешься с победой, я тебе посвищу мадригал. Если тебя ранят, ты мне посвистишь серенаду. Дырочкой в правом боку.

Она всегда умела утешить и приодобрить.

На турнир собрались все смузи, мюсли и панкейки местного общества. Порнпринц восседал на Алюминиевом троне, искусно сплетенном из тысяч ржавых вилок. У его ног, подметая пол щекотливой бородой, расположился лежописец, который должен был правдиво жописать все, что происходило на турнире.

Арбидол был завзятым байкером. Поэтому он прибыл на ристалище в косухе и верхом на котрабас бабабайке, оглашая окрестности рокотом струн. В качестве оружия он решил использовать традиционный меч-варенец и пароварку с оптическим прицелом.

«Пижон», — подумал Анаферон, не забывая, впрочем, что Арбидол виртуозно владеет дзюдо и дзюпосле и практикует ха-ха-ха-йогу и борьбу нанайских мальчиков против мамайских девочек. У самого серо-буро-малинового мага, впрочем, тоже был черный пояс по Кама сутре, а в числе важных боевых умений числились оглушающий храп, пьяный дебош и каркарварство.

Порнпринц взмахнул пододеяльником, который ему подала горчичная или перечная, и турнир объявили открытым. Щекотнобородый лежописец так усердно выводил первые строчки, что даже поеблел.

Первый удар по жребию выпал Анаферону. Он приосанился на ковре, пустил вперед проходческий щит и привел клеммы аккумулятора в положение для удара. Арбидолу ничего не оставалось, как отбиваться пароваркой. Он глянул в оптический прицел и дико рассмеялся, надеясь поразить противника своим искусством ха-ха-ха-йоги. Анаферон в ответ применил боевой храп.

Половина жен в округе, чьи мужья, не попав на турнир, придавались сиесте после фиесты, свернули им голову по резьбе до щелчка в попытке прекратить ненавистные звуки. А Арбидол чуть не свалился с бабабайки.

Пытаясь выровнять положение, он вцепился в гриф, оглашая окрестности ревом двойного пиццикато, потом апробировал бряцание, переходящее в тремоло, так, что его инструмент, как на ракетной тяге, взвился в небеса. И тогда Арбидол поднял свой печ. Проклятая очепятка! Печ-то остался дома у Анаферона, а Арбидол вооружился варенцом. Очень, между прочим, удобно: можно в перерывах между сетами, сейдами или сеймами неплохо закусить.

Но пока Арбидол закусывал, Анаферон решил нанести удар из-под тишка. Венерее, из-под Тишки, хромого козла в свитере, на котором по арене ездил герольд.

— Фу, как вульгарно! — возмутился Арбидол, счищая с косухи козлиный помет. — Уж лучше бы Кама сутрой меня поразил. Я все-таки твой давний алавердент, а к собутыльнику надо иметь уважение.

— Какое тебе уважение, ты на предыдущих потениях мне такую собаку подложил, я ж извелся, пока понял, где свинья зарыта.

Он и в самом деле применил Кама-Сутру, и на ковре самолете возникла попаданка Зина с подносом сушек и куском пиццы в руках, напевая старинную попаданскую песню «Конфетки-барабаночки». Чудо баба! Кровь с молоком! Лучше любой эльфийки.

— Ты зачем меня выдернул, аспид! — напустилась она на Анаферона. — Мы там с Петей в машине сидим, едим!

— Едем? — переспросил Анаферон.

— Нет, именно едим, — красноречиво указала она на поднос с сушками и пиццу. — А тут ты вызываешь. У меня там Петька некормленый остался.

— Обойдется твой Петька, — отмахнулся от нее Анаферон, запускай руку в поднос с сушками и вытаскивая свой любимый ролл с икрой плавающей рыбы. — Надо мной тут Арбидол измывается, обижает, на турнир зачем-то вызвал, хотя знает, что я такую движуху не люблю.

— Ах, мы его сейчас! — мгновенно приняла сторону любимого мага Зина и рванула тельняшку на груди.

Арбидол, явно не ожидавший такого ошеломительного зрелища, не сумел удержать пароварку и чуть не упал на меч-варенец. Анаферон нанес ему удар током. Арбидол уклонился, удар пришелся по бабабайке, и она взревела так оглушительно, что половина зрителей попадала со своих мест, а другая половина наоборот вскочила и стала хлопать в ладоши, скандируя «We Will We Will Rock You!».

— Какой крутяк! Настоящая Электробабабайка! — восхитилась Зина. — Звук почти как у «Металлики». Лучше любого отбойного молотка! Немного порепетировать, и можно отправляться в мировое турне. И зачем вам эти турниры!

— А Грифового и Бардового драконов можно взять в качестве ритм и соло гитары, — воодушевленно добавил попаданец Петя, который всегда появлялся, когда его не звали. — А Амбушюрный сыграет соло на трубе. В котельной и один Самогонный справится. Он как раз недавно закодировался.

— Я всегда мечатала о сцене! — смущенно призналась Зина.

— А про меня вы забыли? — потрясая колесной лирой, накинулась на Петю с Анафероном прекрасная эльфийка.

— Да ни в коем разе, солнышко, — хором отозвались маг и попаданец.

— Будете петь дуэтом, — пояснил Петя. — Кроме того, твоя колесная лира сгодится для композиций в стиле кантри, а в остальное время будешь выступать, как выкрутас гитара! Будешь свою ручку крутить.

— А как мы сопаги поделим? — ехидно напомнила Зина. — Ей правый, мне левый?

— Ну, не ссорьтесь, девочки, — благодушно улыбнулся Анаферон. — Купим мы вам новые сопаги, тьфу ты, сапоги и же, да? И не просто сапоги, а сапоги скоромоды. Я у Владычицы Синего Ананаса отыгрался, она мне портал открыла. Я теперь из любой точки вселенной что угодно вам достану.

— Тогда, айда к Грифовому, его же еще уговорить надо! — воскликнул Петя, приобнимая эльфийку на ковре.

Зина пересела на бабабайку к Арбидолу.

«Победила боевая ничья, турнир закончился рок-концертом», — гаписал в своей лежописи лежописец.

========== Селфи-палка для прекрасной эльфийки ==========

На пышных полях Фракции все было спокойно. Крестьяне пилили дрова, порнпринц — бюджет, а попаданец Петя на работу. Прекрасная эльфийка пилила Анаферона:

— Это просто гикуда не годится! Ты меня совсем ге ценишь и ге уважаешь! Сколько я уже тебя прошу гайти художника и гаписать мой портрет!

— Ты простыла, дорогая? — участливо спросил серо-буро-малиновый маг, услышав, как его возлюбленная гундосит.

— Да нет, — досадливо отмахнулась эльфийка. — Это просто криворукий автор по клавишам не попадает! С планшета, верно, печатает, зараза. А ты тут мучайся, реплики коверкай! В прошлый таз…

— Какой такой таз? — не понял Анаферон.

Да при чем тут таз! — рассердилась эьфийка. — Я же говорю, криворукий автор! Так вот в прошлый раз, когда он описывал мои прекрасные руки, у него «р» сбилось «п». Я чуть со стыда не сгорела!

— У тебя есть стыд? — удивился Анаферон.

— У меня есть гордость, и я не позволю, чтобы какая-то драная кошка из спальни нашего попкорн принца смеялась мне в лицо.

— А что случилось, дорогая? — забеспокоился Анаферон. — Твой корсет из драконьей шубы вышел из моды или твои сопаги, тьфу, сапоги, прохудились?

— При чем тут корсет? При чем тут шуба, которую, ты, кстати, мне так и подарил. У каждой уважающей себя девушки, даже последней прачки, уже давно есть портрет, написанный придворным живописцем Леонардо Недовинченным, а тебе даже недосуг с ним поговорить!

— Да говорил я с ним и не один раз! — обиделся Анаферон. — Но ты же знаешь его! Говорит, я пишу в реалистической манере, а ваша спутница — сказочное существо.

— Я ему покажу, сказочное! — возмутилась эьфийка, угрожающе ударяя по струнам своей арфы. — Эльфы упоминаются в «Старшей и Младшей эддах», а это уже героический эрос. Если он не понимает разницу между сказкой и былиной, о чем с ним вообще говорить!

— Эротические былины? — оживился Анаферон. — Ты мне таких никогда не пела. У тебя герой обычно весь окровавленный доползает до спальни героини и на этом все заканчивается.

— Ты опять придираешься к очепяткам? Это невыносимо! Вот был бы здесь Петя. Он бы что-нибудь придумал.

— Кто меня звал? — входя в залу, убранную в стиле хай так, то есть нуждающуюся в генеральной уборке, спросил попаданец. — Что за шум, а драки нет?

— Он не хочет договориться с художником, чтобы тот гаписал, да елки моталки, написал мой портрет!

— Так вот в чем дело? — удивился Петя. — Давай я договорюсь!

Анаферон, делая страшные гримасы, отвел Петю в сторонку.

— Понимаешь, не могу я договариваться с этим Леонардо! — заговорщицки прошептал он. — Если порнпринцу понравится портрет, он заберет нашу эльфийку к себе во дворец.

— Чего? — возвысил голос Петя. — Отдавать нашу кралю этому козлу с блинным лицом? Да я бы ему не уступил даже Зинку!

— Да Зинку я первый не уступил бы! — обиделся Анаферон, делая поглаживающие движения. — Как можно. Она такие пирожки печет.

— И блины тоже, — мечтательно добавил Петя. — Как раз вашему принцу с его черным тылом сгодились бы вместо лица. А что, если портрет не понравится? — спросил он, возвращаясь к теме.

— Ты соображаешь? — Анаферон покрутил пальцем у виска. — Она же меня со свету сживет, — указал он на эльфийку, которая и так уже достала насос для надувания губ. — Да и с порнпринцем опасно. Он повадился девушек, чьи портреты ему не понравились, отдавать замуж за темных пластилинов из забугорных земель.

— Ну, тогда наш единственный выход — волшебное зеркальце со встроенным фотошопом, — решительно рубанул Петя. — И эльфийку никакой полимерной глине не отдадим, и друга от расправы избавим. И в кого же я такой добрый? — пробормотал он, доставая новый айфон и палку для селфи.

— Никогда тебя не забуду! Век твой должник! — лепетал Анаферон, умиленно наблюдая, как прекрасная эльфийка носится по всему замку с айфоном, принимая красивые позы.

— Проследи, чтобы эта фотомодель из окна не выпала, — снисходительно глядя на красавицу, улыбнулся Петя. — Когда наиграется, не забыть бы карту памяти почистить. Если Зина увидит, будут мне пироги да баранки!

На пышных полях Фракции все было спокойно. Леонардо Недовинченный рисовал Порнпринцу лицо на свежем блине. Зина пекла для Анаферона пироги. Прекрасная эльфийка выложила селфи в интернет и подписала контракт с «Вог».

Попаданец Петя пил в котельной горькую, которую для него гнал Самогонный дракон.

— Я к ней со всей душой и новым айфоном, а она… — вздыхал Петя, пуская скупую мужскую слезу, пока Бардовый тихонько подтягивал «Милая моя, солнышко лесное».

В это время открылась дверь и в котельную ворвалась прекрасная эльфийка.

— Они спросили, у какого пластического хирурга я увеличила это и это! — в ярости проговорила она, указывая на уши и грудь. — Я разорвала контракт и возвращаюсь обратно во Фракцию!

— Э, подожди! — удержал ее Петя, зная, что Анаферон развлекается с Зиной, и встреча двух прекрасных дам может обернуться атомным взрывом. — Может, потанцуем!

И Амбушюрный дракон настроил флейты водопроводных труб, выводя на них «Бесаме мучо».

========== Ехидные рога ==========

На пышных полях Фракции гнездились драконы. Бурные реки, вытекая из величавых океанов, неотвратимо стремились к своему истоку. На горных пиках маячили башни передачи магической энергии.

Серо-буро-малиновый маг Анаферон обеспокоенно проснулся в своих спокойных и мирных покоях. Что-то мешало ему спать. Анаферон одел себя в серо-буро-малиновые трусы и цельнометаллический жилет вечной невозмутимости, взял магический посох и заглянул в волшебное зеркало. Оттуда на него смотрели ехидные рога.

Поначалу Анаферон решил не поверить. Но, ощупав свой премудрый лоб, убедился, магическое зеркало не врет: рога не только ехидно торчат на макушке, но скрипуче посмеиваются над ним.

Нечто незензурное и неудобоваримое соровалось с уст Анаферона!

– Ядреная шмара! Ну, я ей покажу!

Преисполненный прераздраженный он прошерствовал в опочивальню прекрасной эльфийки, которая широко и вольготно, словно военно-морская ядерная кавалерия на привале, разлеглась на пятнадцатиспальной кровати в стиле гламур-мур-мур.

– Шалава ты беспутная! Ты опять за свое? – загремел Анаферон, не без труда обошев кровать.

Прекрасная эльфийка захлопала длинными ресницами, создав такую турбулентность, что взмыла почти под потолок. Хорошо, что высокая грудь и округлые бедра перевесили и все-таки притянули ее к кровати.

– Обошев? – произнесла она изумленно. – Это что, фамилия нашего друга Пети?

– И тебе еще хватает наглости произносить при мне его имя!?

Анаферон воздел очи горе и так раскипятился, что находчивая эльфийка приготовила яичницу у него на лбу.

– А в чем дело? – невинно осведомилась эльфийка, с аппетитом уплетая завтрак.

– А разве ты не видишь? – серо-буро-малиновый маг картинным жестом указал на рога, ехидство которых достигло крайних пределов.

Они не только выросли почти на полметра, но и начали ветвиться.

– А что, по-моему, очень неплохо, – чарующим голосом проворковала эльфийка. – Можно использовать вместо канделябра. Сейчас это модно. По мне, так вполне себе чешет вздор, я хотела сказать тешит взор.

– Ну, ты у меня сейчас попляшешь! Сейчас, я только выберу правильную метательную обстановку, тьфу ты, ментальную установку.

Анаферон принялся вращать своим магическим посохом, словно лопастями турбины. В опочивальне поднялся такой сильный ветер, что сдуло не только всю пыль, но засосало в воздушный поток не только все одеяла и подушки, но и бардовые сопаги прекрасной эльфийки.

– Анафероша, это уже не смешно! – поморщилась прекрасная эльфийка. – Тебе придется теперь делать у меня в комнате ремонт и доставать новые сопаги. А на рынке сейчас полный тухляк. Не только А и Б Ладдины, но также оба Тиандра, Их и Наш отплыли из Фракции в Коалицию.

– Да ты можешь помолчать, дура несносная, – прогремел Анаферон. – Я ж на тебя заклятье, между прочим, накладываю. Если собьешь меня, за последствия я не ручаюсь.

Он остановил свою турбину, и из помертвевших уст прекрасной эльфийки вырвался вопль ужасти. Она стала прозрачной. И камея сквозила в ее фигуре.

– Что ты сделал, урод рогатый? Завопила прекрасная эльфийка. Сейчас же вертай все взад!

– Да хоть в зад, хоть вперед, – озадаченно промямлил Анаферон. – Я же предупреждал, не говори под руку. Я совсем другое заклятье наложить хотел.

– А эта каменюка здесь откуда? – с отчаянием всхлипнула эльфийка, разглядывая контуры брошки.

– Да это ж я тебе, дуре, вчера стихи хотел посвятить, – в отчаянии заламывая руки и натыкаясь на рога, прорыдал Анаферон. – «Сквозит камея в ее фигуре…»

– Ну, что за бред? – вскинулась эльфийка, убирая арфу подальше от Анаферона. – Ты бездарен, как орк. Как камея в фигуре может сквозить? Вот если бы ты написал, ее фигура подобна камее…

Ее пухлые, точно две зефирки, губы дрогнули, из глаз покатились слезы.

– И из-за какой-то бездарности мне теперь пропадать во цвете лет. Кому я теперь нужна, прозрачная и с каменюкой внутри?

– Ребят, вы, случайно, Зинкину брошку не видели? – в опочивальню эльфийки с хозяйским видом заглянул попаданец Петя. – Ой, что это у вас тут за тусовка такая? Никак, тоже к Новому году готовитесь? Ну так я завсегда рад с вами вместе бухнуть.

– Какой тебе, аспид заморский, Новый год? – просипел Анаферон, идя багровыми пятнами. – Уж половина января почти прошло!

– Так то же Старый Новый год, – лучезарно просиял Петя. – Для тех, кто к Новому не успел подготовиться. Мы с Зинкой в гости отмечать собирались, а она, как заладит, где моя брошка. Вот я и подумал, а не у тебя ли в замке она ее забыла.

Он глянул на Анаферона и уважительно поднял большой палец.

– Ну ты и даешь, Анафероша! Ты ж таперича, як олень! Весь в новогоднем тренде.

– Як, это в смысле «как», животное или самолет? – осведомился Анаферон.

– В смысле, что тебе для новогоднего костюма ничего больше не надо. Еще свечки прикрепить, и все будет океюшки.

– А мне что делать? – размазывая тушь, всплакнула прекрасная эльфийка. – Ты посмотри, что этот бездарь со мной сотворил!

– Оу! Надо ж, Зинкина брошка, – радостно возопил Петя, увидев сквозившую в фигуре прекрасной эльфийки камею. – Анафероша, ирод эдакий, чем ты ее туда впендюрил? Поделись методикой. Я тоже так хочу.

– А я не хочу, чтобы эта гадость находилась у меня внутри.

– Ну так это ж мы сейчас запросто. Хошь, хирургически, хошь терапевтически.

– А что с этим делать? – эльфийка протянула на свет свою прозрачную руку.

– А зачем с этим что-то делать? – удивился Петя. – После Нового года само пройдет. А если даже не пройдет, то это даже лучше. Теперь мы с Анаферошей будем безо всякого рентгена видеть тебя насквозь. А чтобы на Новый год веселее было, на вот проглоти как-нибудь, – и он протянул ей гирлянду с разноцветными лампочками.

И они все вместе отправились к Петиным друзьям отмечать Старый Новый год. И Амбушюрный дракон настроил флейты водопроводных труб, выводя на них «В лесу родилась елочка».

Комментарий к Ехидные рога

Обложка к части https://vk.com/album-148568519_252921587?z=photo-148568519_456239923%2Falbum-148568519_252921587

========== Конечности и пилястры ==========

На пышных полях Фракции все было лучеразно. В нейлоновой траве пестрели болтики и агрегатумы. По еле живым изгородям плелись оранжевые растунции. В ветвях горланили певчие птицы и щебетали вороны. В тумане моря голубом одинокий, мятежный парус тщетно пытался успокоиться, отыскав хорошую бурю. Но там стоял такой штиль, который не встретишь и в нотной тетради отличника.[1]

Попаданец Петя и прекрасная эльфийка сидели на берегу лазоревых волн, погруженные в мечтательное созрецание.

— А хочешь, я тебе посвищу серенаду? — воодушевленно проговорил Петя, кладя голову на гибкий хребет эльфийки и ловсая ее окаменевшую от возбуждения грудь.

— Тоже мне, Соловей-разбойник нашелся, — нехотя отмахнулась эльфийка, заправляя длинную ногу за острое ухо. — Итак Зина говорит, у вас совсем денег нет, а в твоей бройлерной даже порядочной курицы не сыщешь. Одни пьяные драконы с самогонным аппаратом.

— Да, ладно, хоть ты не начинай, — беспокойно заерзал Петя, которому разговоры о заевшейся бытовухе портили любовный апофигей. — К тому же, я не свистеть собираюсь, а посвищать, — как этот, как его, который из «Бременских музыкантов».

— Осел, что ли? — лениво потянулась, как удав по пачке дуста, эльфийка.

— Да нет, этот, который на майонез похож. Ну этот, как его, трубадур, — пояснил Петя, пристраивая любимую к поваленному стволу русского ясеня или американского клена.

— А при чем тут майонез? — от удивления эльфийка даже раскрыла глаза и подняла уши.

— Ну, как при чем? Потому что провансаль, а трубадуры тоже из Прованса, — довольно промурлыкал Петя, плетя из тела подруги художественное макраме.

— Ты мне лучше что-нибудь на бабабайке сыграй, — предложила эльфийка, томно растекаясь по древу мыслью и другими частями тела. — Как-нибудь потом, — добавила она, запоздало сообразив, что руки у Пети пока весьма заняты.

Его загребущие пальцы распускались, как весенние цветы, скользили по телу эльфийки, как по олимпийскому льду, находя новые неведомые ей зоны экстаза.

— Какие у тебя ловкие и умелые конечности! — млея от восторга, промурлыкала прекрасная эльфийка. — Не то, что у моего криворукого Анаферона.

— Это кто еще криворукий? — возмутился серо-буро-малиновый маг, материализуясь на берегу из горсточки рассыпанных по песку и замаскированных под белые ракушки таблеток. — Думаете, я забыл про ехидные рога? Я теперь всегда на страже!

— Ну, Анафероша, не начинай, — попытался урезонить старого приятеля Петя. — Думаешь, я не знаю, что ты и Зина…

— Ты видел? Нет, — понимая, что находится сейчас на более выгодной позиции, пошел в атаку Анаферон. — Значит это сплошные домыслы и клевета. К тому же Зина про тебя никаких гадостей не говорила. Не то, что эта неблагодарная фря, которую я вытащил из-под елки и в люди вывел.

— Да нужны мне твои люди, — презрительно хмыкнула эльфийка. — Я сидела себе на яворовых ветвях и играла на яровчатой арфе, а теперь таскайся с тобой к этому занудному порнпринцу на его блинные приемы, а творить, спрашивается, когда?

— Вижу я, что ты тут творишь! — возмущенно возроптал Анаферон, глядя на притихшего Петю. — Значит, конечности у него ловкие? — переспросил он воодушевившись. — Ну, будут вам обоим конечности.

Он взмахнул своей палочкой-мурчалочкой, и руки Пети превратились в клешни.

— Да ты с ума сошел! — возопила эльфийка, когда Петя, невзначай чуть не обкорнал ей половину уха. — Вертай все взад!

Оказывается, реплику она адресовала не Пете, а Анаферону. Но серо-буро-малиновый маг только демонически расхохотался:

— Я мстю и мстя моя страшна!

Но в это время оказалось, что мятежный парусник, несмотря на штиль, все-таки добрался до побережья, и на мачте у него реет черный флаг с суповым набором и черепом.

— Пираты, — испуганно проблеял Анаферон. — Они ж мне сейчас весь дом разнесут.

И в самом деле, такелажно-абордажная команда времени не теряла. С диким гиканьем, лайканьем и гавканьем пираты хлынули на берег и принялись крушить дорийские, фригийские и миксолидийские ордера[2], украшавшие дом серо-буро-малинового мага.

— Пилястры! Тащите сюда пилястры![3] — инструктировал матросов капитан.

— А ну, положь, где взяли! — на пути у оголтелой команды встал попаданец Петя. — Мы вам еще счет за ремонт выставим!

— Какой-такой счет? — удивились пираты. — Мы и читать-то не умеем. Куда уж к нам с арифметикой приставать.

— Чего встали, салаги, кого испугались?! — вперед протиснулся здоровенный рыжебородый детина с химической завивкой в украшенном люрексом камзоле и с попугаем на плече. — Я капитан Джеймс Хук, и я не позволю, чтобы моим людям мешали исполнять мои приказы.

— А у тебя лучше получается хук справа или слева? — на всякий случай уточнил Петя, совершенно забыв про свои клешни.

Капитан выставил массивный крюк, заменявший правую руку.

— Справа, — удовлетворенно кивнул Петя. — Так бы сразу и сказал.

Он атаковал капитана, и ловко орудуя клешнями, превратил его крюк в почти безобидный штопор.

— Вот, так-то лучше, — удовлетворенно проговорил он, разглядывая результат своих праведных трудов. — Теперь из тебя получится знатный сомелье. Ты в винах, надеюсь, разбираешься?

Капитан Джеймс Штопор кивнул.

— Только костюмчик смени, — посоветовал Петя. — Люрекс уже вышел из моды. Да и химическую завивку только пудели делают.

— А нам куда теперь? — заныли пираты.

— На детские утренники, конечно, — как о само собой разумеющемся заявил Петя. — У меня знакомые есть, могу договориться. Только сначала порядочек тут наведите. А то перед хозяевами неудобно.

— Какой мужчина! — вздохнула прекрасная эльфийка, наблюдая, как Петя раздает команды пиратам, наводившим порядок в доме Анаферона.

— Петя, дружище, что бы я без тебя делал? — умильно улыбался серо-буро-малиновый маг, глядя, как чудесным образом преображается его дом.

Под командованием Пети пираты не только вернули на место пилястры, но и заменили ордера на эолический и ионийский.

— Ну, вот так бы сразу, а то конечности его мои не устроили, — снисходительно улыбнулся Петя, который, ловко орудуя клешнями, налаживал новую систему кондиционирования и электронизирования воздуха.

— Давай, верну обратно, — виновато засуетился Анаферон.

— Да зачем! — махнул клешней Петя. — Мне и так неплохо. А уж для работы по металлу лучше и не придумать! Вот если бы ты сделал мне сменный набор клешней, щупалец, лап и рук, цены бы тебе не было.

На пышных полях Фракции все было лучеразно. В хлопчатобумажной траве розовели флоксы и рыжели фоксы. Серо-буро-малиновый маг Анаферон наслаждался евроремонтом и винтажным вином, которое ему подливал сомелье Штопор. Пираты развлекали детишек. По родоновым волнам, овеваемый легким муссоном, скользил белый парусник.

Попаданец Петя, ловко поймав снасти клешнями, закрепил щупальцами морской узел, переложил штурвал на два румба вправо и обнял прекрасную эльфийку.

— Ну, как тебе мои новые конечности? — поглаживая ее по спине мягкой кошачьей лапкой, поинтересовался он.

— Они восхитительны! — томно промурлыкала эльфийка.

И только пиратский попугай сидел на ноке рея и упрямо повторял:

— Пилястры! Пилястры!

[1] Штиль - один из знаков нотной записи, который должен стоять вертикально, как мачта в безветрие. В тетрадях нерадивых учеников штили показывают разную степень волнения.

[2] дорийский, фригийский, лидийский,миксолидийский эолийский и ионийский - лады в музыке. Дорический, ионический, коринфский, эолийский тосканский композитный - ордера в архитектуре.

[3] пилястры - элемент архитектуры, пиастры - испанские монеты из пиратских романов. Недавно Сумеречный_Эльф призналась мне, что в детстве считала, будто пираты воруют именно пилястры и была очень удивлена, что это ложные колонны.