Маги могут все (СИ) [Veda] (fb2) читать онлайн

- Маги могут все (СИ) 1.03 Мб, 249с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - (Veda)

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== Глава 1 ======

Страх. Беспомощность. Отчаяние. Все это чувствовала Цири, наблюдая за тем, как колдует склонившийся над кроватью эльф. Страх за любимого человека, боязнь его потерять, осознание того, что ничем не может ему помочь – она могла лишь не мешать, сидеть в кресле чуть поодаль и наблюдать за происходящим. Руки эльфа лежали на груди ведьмака, из-под них выбивалось синее свечение, его губы шептали заклинания. Иногда он замолкал, переводя дыхание. Иногда убирал руки, чтобы взять с тумбочки очередную бутылочку с зельем и влить ее содержимое в рот лежавшего на кровати Геральта. Эльфу это колдовство стоило больших усилий: его движения казались резкими, сосредоточенными, губы были сжаты в угрюмую тонкую линию.

Геральт потерял много крови и лежал без сознания. Сейчас только целительское искусство Элронда удерживало его на краю между жизнью и смертью.

Цири сидела, уткнувшись носом в собственные колени. Время перестало существовать, все мысли в ее голове превратились в один трепещущий поток, нескончаемую молитву. Геральт. Для нее не существовало человека ближе, любимее, роднее, и было невыносимо больно смотреть на его неподвижное тело. Ее боль была густой, осязаемой; вместе с Геральтом покинуть этот мир грозилось что-то важное, неуловимое, светлое, что лишь благодаря ведьмаку теплилось в ее душе.

А еще был стыд: Цири было невыносимо стыдно за то, что в момент нужды ей пришлось обратиться за помощью к эльфам. Когда она вырвалась из плена эльфов народа Ольх, Aen Elle, от ее руки погибли многие воины. И вот теперь в руках эльфа была жизнь самого близкого ей существа. Этот величавый мудрый целитель не знал о высохших пятнах эльфийской крови на ее черной бархатной куртке, он даже не знал, как ее зовут, просто с первого взгляда почувствовал и признал в ней Старшую Кровь.

Когда она нашла раненого ведьмака, он был без сознания. Рядом с ним лежала Йеннифэр, одного беглого взгляда Цири хватило, чтобы понять, что она цела и невредима. Цири догадалась, что ее состояние – следствие магического истощения. Девушка не могла не удивиться, почему такая могущественная чародейка как Йеннифэр не смогла исцелить Геральта. Очевидно, та потратила много сил прежде, чем пришла ему на помощь, возможно, ей пришлось защищаться. Мятеж, в сердцевину которого ухитрился попасть ведьмак, больше напоминал коллективное сумасшествие: уничтожались все особи, хоть чем-то непохожие на человека, а блистательная и яркая красота Йеннифэр издалека выдавала в ней чародейку, которых люди ненавидели и боялись больше, чем всех остальных нелюдей вместе взятых. Цири успела пожалеть о том, что когда-то спасла жизнь единорогу, ведь из-за этого ей пришлось отказаться от магии, и помочь проколотому вилами Геральту она не могла.

Сейчас она сидела и вспоминала, как появился Иуарраквакс.

«Тебе нужно к эльфам! – обратился к ней неожиданно оказавшийся рядом единорог, которого она лишь недавно поминала недобрым словом. – Эльфы смогут его исцелить».

– Мне нельзя к эльфам! Ты сам мне помог бежать из их плена! – Цири боялась потерять драгоценные секунды и в то же время не могла решиться последовать его совету.

«Не все эльфы одинаковы, ты в этом убедишься. Доверься мне», – мысли единорога звучали у нее в голове.

Они вместе совершили переход в другое измерение, и Цири осталась рядом с раненым ведьмаком, а единорог отправился за помощью. Как выяснилось позже, они переместились к воротам эльфийского дворца, а Иуарраквакс отправился звать на помощь Владыку. Когда Элронд, ведомый единорогом, увидел раненого человека, он не стал задавать много вопросов, лишь приказал отнести умирающего в больничное крыло и направился туда же…

Элронд все еще сидел у кровати, а светловолосая эльфийка по его указанию смазала раны ведьмака тягучей грязно-коричневой мазью. Эльф снова приложил руки к его груди. Иуарраквакс потерся мордой о руку Цириллы, возвращая ее в реальность. Она посмотрела ему в глаза и мысленно произнесла:

– Спасибо тебе. В этих эльфах ты не ошибся. Сможет он исцелить Геральта или нет, я уверена в одном: он сделает все, что в его силах.


– Приветствую тебя, чужестранец!

Высокий темноволосый эльф слегка поклонился.

– Я Элронд, – представился он. – Меня известили о том, что ты прибыл в Имладрис, желая говорить со мной.

Высокий статный воин склонил голову в ответ.

– Боромир из Гондора, сын Денетора, – в свою очередь представился он. – Я действительно искал тебя, высокочтимый Элронд. Твоя мудрость известна далеко за пределами твоих владений, и я проделал много лиг пути, добирался до Имладриса сто десять дней, чтобы спросить твоего совета.

Если Элронд и был удивлен таким началом разговора, то никак этого не показал. Он предложил гостю расположиться в кресле и сел напротив. Элронд понял, что перед ним сын гондорского наместника, и не сомневался, что причина, заставившая этого человека проделать такой длинный путь, и впрямь должна быть очень веской.

– Мне и моему брату Фарамиру приснился один и тот же сон. Фарамир посчитал, что сон вещий, и мы обратились к нашему отцу, но он не смог однозначно истолковать его, хотя он человек мудрый и проницательный…

Боромир рассказал Элронду содержание пророческого сна. Он говорил медленно, внимательно наблюдая за реакцией эльфийского владыки.

– Отец лишь сказал, что упоминающийся в пророчестве Имладрис, или по-другому Ривенделл, находится где-то на севере, и найти твои владения было нелегко, – закончил он свой рассказ.

– Я думаю, этот сон приснился тебе не случайно, и так же не случайно ты успел добраться сюда именно сегодня, сама судьба привела тебя к нам. Через несколько часов начнется Совет, на котором будут представители всех Свободных Народов Средиземья. Я приглашаю тебя присутствовать на нем, думаю, там ты получишь исчерпывающие ответы на свои вопросы. Пока что я не стану ничего тебе говорить, поскольку то, о чем говорится в твоем сне, напрямую связано с вопросом, который будет обсуждаться на Совете. И я сам, не выслушав остальных, не обладаю знанием в полной мере.

Боромир кивнул.

– Хоть я пока и не понимаю, как мой сон связан со всеми Свободными Народами Средиземья, я доверяю твоей мудрости и принимаю твое приглашение.

– Как я уже сказал, – продолжил Элронд, – совет начнется совсем скоро, и потому я не предлагаю тебе отдохнуть. После Совета ты сможешь выспаться и набраться сил. Но у тебя достаточно времени, чтобы умыться и утолить голод.

Боромир встал и поблагодарил эльфийского владыку.

– В моих владениях ты желанный гость, Боромир, сын Денетора, – молвил Элронд.


«Вот в чем дело. Нашлось проклятье Исилдура», – удивился Боромир.

Он с большим интересом слушал сменявших друг друга рассказчиков, и весь калейдоскоп событий начал складываться в одну невероятную картину.

«Кольцо Всевластья!» – он задумчиво потер подбородок и откинулся на спинку кресла.

Его цепкий, внимательный взор обвел всех присутствующих: судя по выражению лиц, половина собравшихся заранее знала, о чем пойдет речь.

По просьбе Элронда, невысоклик Фродо положил Кольцо на стол, чтобы все могли его видеть.

Однако это была не последняя неожиданность, заставшая врасплох Боромира на Совете.

Высокий мужчина с осунувшимся лицом встал и положил сломанный меч рядом с Кольцом.

– Вот меч, о котором говорится в твоем сне, – сказал он.

Элронд представил его.

– Арагорн, сын Араторна. Единственный прямой наследник Исилдура.

Это было уже не просто удивительное известие, как в случае с Кольцом, это был тяжелый удар. Сохраняя на лице нечитаемую маску, Боромир напрягся. Появление Арагорна меняло в его понимании картину происходящего: перед ним был претендент на гондорский трон.

Боромир решил поразмыслить над этим позже и усилием воли заставил себя слушать дальше.

Элронд предлагал уничтожить Кольцо, чтобы навсегда избавиться от врага.

– Не разумнее ли будет использовать оружие врага против него самого? – изумленно спросил гондорец, удивляясь, почему никто не высказал эту единственно правильную идею.

В ответ Элронд сказал, что Кольцо нельзя использовать: оно подчиняется лишь воле своего господина, а любого попытавшегося владеть им повернет к злу.

«Эльфов и магов и повернет, может быть. Но не того, кто с мечом в руках всю жизнь защищал свою родину», – угрюмо подумал воин.

Он не стал спорить и упорствовать, лишь задумался еще сильнее. Когда из разговоров стало ясно, что Кольцо решено нести в Мордор, чтобы уничтожить его в пламени Ородруина, Боромир не сдержался и высказал свои сомнения в возможности такого похода, учитывая, что идти придется под самым носом у врага, по выжженной пустыне, а ведь именно таковы земли Мордора.

– Почему бы не открыть портал? – вперед вышла сидевшая среди эльфов девушка.

Боромир заметил ее только сейчас, и неудивительно: на фоне прекрасных эльфов она казалась отделившейся от них бледной тенью.

Гендальф и Элронд переглянулись. Затем маг перевел ее вопрос для тех, кто не понимал эльфийского языка. Один из эльфов тут же вызвался взять на себя роль переводчика, облегчая Гендальфу задачу.

– Не всем присутствующим здесь гостям известно, о чем ты говоришь, – сказал Гендальф. – Поэтому я поясню. Портал – это своеобразный магический способ перемещения в пространстве, позволяющий моментально проходить колоссальные расстояния. Но не думаю, что нам такое решение подойдет, по нескольким причинам. При открытии портала происходит слишком сильное колебание магической энергии. Любой маг почувствует его за десятки километров.

Девушка упрямо тряхнула головой, и на секунду завеса пепельно-серых волос приоткрыла уродливый рубец через всю щеку. Боромир присмотрелся к ней внимательнее: пока что ему не приходилось видеть обезображенные шрамами лица эльфиек.

– Ты мог бы отправиться вместе с Кольцом или с тем, кто станет его хранителем, прямо к Ородруину, в самое сердце горы. Да, враг почувствовал бы открытие портала, но он не успел бы ничего предпринять.

– У вражьих границ может быть поставлен магический Барьер, и, к сожалению, проверить это предположение не представляется возможным, – возразил Гендальф.

«Geas Cratadh. Заклинание Барьера», – вспомнила девушка слова, когда-то давно сказанные ей Эредином.

– К тому же не забывай: Кольцо имеет собственную волю, и пройти с Кольцом сквозь подобное «окно» – совсем не то же самое, что пройти без него. Оно стремится к хозяину и может исказить направление, тогда вместо Роковой горы мы попадем прямо в руки Саурону.

– Гендальф прав, – сказал Элронд. – У нас есть лишь одна попытка, и мы не можем так рисковать. Вся наша надежда на незаметность.

Девушка, слегка поклонившись, вернулась на свое место. По выражению лица Боромир понял, что ее не убедили и она осталась при своем мнении. До конца Совета она больше не проронила ни слова.

Боромир жалел, что он не приехал в Ривенделл на день раньше, а добрался лишь за несколько часов до Совета. Усталость давала о себе знать, а важной информации было очень много, и хотелось бы все это услышать на свежую голову.

Когда нести Кольцо в Мордор вызвался невысоклик, Боромир застыл от изумления.

«Это ведь не всерьез, правда?» – хотелось ему спросить.

Но лица всех остальных членов Совета были самыми что ни на есть серьезными. Было решено, что Фродо, проявивший удивительную сопротивляемость влиянию Кольца, понесет артефакт в Мордор. С некоторым облегчением Боромир вздохнул, когда Совет озвучил, что Фродо отправится туда не один. Попутчиков ему решили выбрать позже. Элронд сказал, что нужно отправить разведчиков, чтобы иметь полную информацию о передвижениях врага и обстановке за границами Ривенделла.

На этом Совет где, по сути, решалась судьба всего Средиземья, был окончен.


Открыв глаза, Боромир довольно улыбнулся. Впервые за три с лишним месяца трудной дороги он проснулся не на земле, а в просторной и мягкой кровати. Тончайшая ткань белоснежных простыней нежно касалась кожи. Воин, уставший за долгие дни пути спать в тяжелой кольчуге, сейчас наслаждался необыкновенной легкостью во всем теле. Он огляделся: покои были залиты утренним светом. Над кроватью, прямо на стене, было вылеплено панно, изображавшее скалы и море.

Кроме кровати здесь было резное кресло, сейчас доверху заваленное его вещами, полки с книгами и невысокий стол, единственная ножка которого была выполнена в форме подсолнуха, чьи металлические лепестки поддерживали овальное стекло.

Это был второй день Боромира в Ривенделле. Первый прошел как в зачарованном сне: казалось, ожили все древние сказки и предания, которые он когда-либо слышал. Под одной крышей собрались эльфы, гномы, маги, невысоклики. Пророческий сон, приснившийся ему и его брату, был истолкован, но Боромир, проделавший ради этого нелегкий путь, не был удовлетворен. Вместе с ответами на свои вопросы он получил весьма обеспокоившие его известия.

Видневшийся из окна сад был необычайно красив, несмотря на первые признаки осеннего увядания. Боромир решил прогуляться и осмотреться.

Предаваясь размышлениям, воин медленно брел, рассматривая эльфийские владения, и вспоминал события вчерашнего дня: на Совете выяснилось, что нашлось проклятие Исилдура и объявился его наследник.

«А что если Арагорн сможет доказать свое право на трон?» – думал он.

Несмотря на то что в подлинности этих двух «находок» он очень сомневался, эта мысль сейчас беспокоила Боромира больше, чем что бы то ни было. Отправляясь в Имладрис, он не ожидал встретить соперника, претендента на власть. Веками его предки-наместники передавали свой титул от отца к сыну. Принимая наместничество, они клялись править именем короля до его возвращения. Но эта клятва давно уже стала формальностью, надежда на возвращение короля почти истаяла в людских сердцах. С малых лет Боромир привык думать, что станет наместником вслед за своим отцом. И вот теперь человек, неизвестно где и с какой целью скитавшийся столько лет, объявил себя потомком Исилдура.

Утреннее солнце на безоблачном, ярко-голубом небе спешило наполнить этот благодатный край светом и ощущением тихого, безмятежного счастья. Пение птиц было похоже на дивную живую музыку и заставляло прислушаться, раствориться в ощущении покоя и забыть все печали. Боромир шел медленно, останавливаясь, чтобы рассмотреть кажущиеся невесомыми и сказочными конструкции. Среди деревьев виднелись ажурные, хрупкие на вид беседки, как будто собранные из солнечных лучей. Под его сапогами шелестели желтые опавшие листья.

После долгой прогулки Боромир решил вернуться, но, подойдя к жилым одноэтажным строениям, предназначенным для гостей, обнаружил, что все двери очень похожи, а он не запомнил, в какую из них выходил. Он помнил лишь, что оставил настежь открытыми окна, и сейчас, увидев два окна с распахнутыми створками, решил заглянуть в одно из них, чтобы понять, его ли это комната.

Одного взгляда хватило, чтобы понять, что он ошибся.

На кровати лежал перебинтованный беловолосый мужчина, а сидевшая рядом девушка меняла повязку на его груди. Боромир хотел пройти мимо, но лицо девушки приковало его внимание. Он узнал ее сразу – по глубокому шраму, пересекавшему левую щеку. На Совете он принял ее за эльфийку; сейчас же заплетенные в длинную косу волосы открывали обычные, а не заостренные, как у эльфов, уши.

Лицо раненного мужчины горело, у него был жар и, похоже, он бредил. Из окна доносились то стоны, то обрывочные фразы на чужом непонятном языке. Закончив с повязкой, девушка взяла новый бинт и, намочив его в стоявшей на тумбочке миске, приложила ко лбу раненого. Она касалась больного с такой любовью и заботой, что сразу было понятно: этот человек ей не чужой. Она с печалью и тревогой вглядывалась в его лицо. В какой-то момент она медленно наклонилась и коснулась его губ своими. Ее поцелуй был коротким, нерешительным, как будто украденным. Беловолосый открыл глаза и выдохнул:

– Йеннифэр!

Боромир смущенно отвернулся и зашагал прочь, надеясь на то, что в следующем открытом окне он узнает свою комнату. Он не видел, что девушка отпрянула от больного, как ужаленная. Не видел, как у нее на глаза навернулись слезы.

====== Глава 2 ======

Элронд сидел, прикрыв глаза, позволяя лучам мягкого осеннего солнца касаться его лица. Легкий ветерок то играл с его волосами, то запутывался в длинной бороде сидящего напротив Гендальфа. После долгих споров наконец было решено, кто отправится в путь вместе с хранителем. Сопровождать его предстояло Леголасу, Гимли, Арагорну, Гендальфу и хоббитам. Боромиру, желавшему вернуться в Гондор, в любом случае было по пути, поэтому он собирался в дорогу вместе с ними. Но окончательное решение все еще не было принято.

– Я бы хотел, – сказал Гендальф, выдохнув ароматное облачко табачного дыма, – чтобы вместе с нами отправились Геральт и Цирилла.

Элронд удивленно приподнял бровь.

– Объясни, зачем? Я уж не говорю про то, что Геральт только два дня назад пришел в сознание и все еще лежит в постели с тяжелым ранением. Хотя бы поэтому его участие невозможно.

– Я разговаривал с ним, и во время нашей беседы мне удалось заглянуть в его сознание, – не выпуская трубку изо рта, начал Гендальф. – Теперь я знаю о нем все, возможно даже то, чего он сам о себе не помнит. Он ведьмак – охотник на чудовищ. В детстве он был подвергнут мутациям, в результате которых его организм, в отличие от человеческого, восстанавливается очень быстро. Думаю, к тому моменту, когда мы решимся выйти в поход, он уже будет совершенно здоров.

Элронд понимающе кивнул. Когда он начал лечить Геральта, то сразу понял, что это не обычный человек. В тот момент ведьмак был без сознания, веки были закрыты, и Элронд не видел вертикальные зрачки его глаз. Но, воздействуя на него с помощью магии, он не мог не почувствовать, что у раненого слегка видоизмененные внутренние органы, а температура тела и частота дыхания отличаются от человеческих.

– Предположим, к тому моменту он будет здоров, – наконец сказал эльф. – Почему ты считаешь, что он вам нужен?

– Неизвестно, что может встретиться нам в пути, а он профессиональный истребитель чудовищ. Ведьмак очень искусно владеет мечом, его реакция во много раз превосходит человеческую. Он всю жизнь сражался с разной нечистью, и вряд ли найдется кто-нибудь, знающий о чудовищах больше него. И еще: ему можно доверять, на него можно положиться.

– Он не почувствовал, как ты залез в его мысли? – полюбопытствовал Элронд.

– Почувствовал, но, демонстрируя дружелюбие и благодарность за спасение, сопротивляться не стал, по крайней мере до тех пор, пока я не коснулся мыслей о Цирилле. Но ведьмак не чародей, он не умеет правильно ставить мысленные блоки.

– Вот как? И что же он пытался скрыть?

– Она дитя Старшей Крови.

Элронд, вопреки ожиданиям Гендальфа, не был удивлен.

– Сам факт ее появления здесь из другого мира говорит за себя – только Старшая Кровь может путешествовать между мирами. Я узнал о ее появлении сразу же, как только она появилась в моих владениях, еще до того как меня нашел единорог. Другой вопрос – откуда в ней эта кровь? Она ведь человек.

– Когда эльфы ее мира утратили возможность преодолевать барьеры миров, они тщательным образом стали выявлять в процессе жесткого отбора этот редкий дар. Но все пошло не так, как они задумали. Эльфийка, от которой должен был появиться ребенок, способный открыть двери миров, влюбилась в человека, и Старшая Кровь растеклась в людской крови. Цири – носитель этого дара. Все, кто знал об этом, пытались найти ее и использовать в своих целях. От эльфов ей тоже досталось, – грустно улыбнулся Гендальф. – Разумеется, это я узнал из его мыслей, а ведь, возможно, он сам знает не все.

– Ты хочешь, чтобы она тоже отправилась с вами? Не понимаю, как подобный дар может помочь в данном деле, – ответил Элронд.

– Никак. Лучше, если об этом вообще никто знать не будет, – задумчиво произнес Гендальф. – Но еще один маг нам не помешает. Мне кажется, что не просто так они появились здесь накануне Совета, возможно, такова воля Предназначения.

– Знаешь, в ней есть какое-то зло, – нехотя озвучил свои мысли эльфийский владыка. – Не могу сказать ничего определенного, но я чувствую это.

Волшебник встал и подошел к резным перилам веранды.

– В этом-то все и дело. Она говорит, что не может колдовать, что давно отказалась от магии, спасая единорога, наверное, того самого, который привел ее сюда. Но магия в ней есть – темная. Конечно, ты же понимаешь, что деление на светлую и темную магию весьма условно. Я знаю о Цирилле лишь то, что было в мыслях ведьмака, и понятия не имею, что еще ей пришлось пережить и что толкает ее к злу. Факт остается фактом – если снять ту скорлупу, в которую она невольно себя загнала в попытке отказаться от магии, она могла бы быть нам полезна.

Элронд начал понимать, куда клонит маг.

– Возможно, настанет час, когда это ее внутреннее состояние сыграет нам на руку, – закончил свою мысль Гендальф.

– Нет, это исключено, – решительно возразил эльф. – Что если она перейдет на сторону врага? Мы не можем допустить, чтобы внутри отряда присутствовала потенциальная опасность. Хватает и опасностей извне.

– Опасностей внутри отряда нам не избежать, Кольцо начнет влиять на каждого из нас, причем с каждым днем все сильнее. В ее случае все гораздо проще – они с ведьмаком из другого мира, мне кажется, оно не должно на них действовать.

– Это важный аргумент, – согласился Элронд. – Но как это проверить?

– Что-нибудь придумаем. Меня волнует другое: согласятся ли они участвовать в нашем походе? – маг вынул трубку изо рта и погладил бороду.

– Как раз с этим проблем не должно возникнуть, – Элронд нахмурился, немного помолчал, а затем продолжил. – Они обязаны мне. Геральт обязан жизнью, Цири поклялась выполнить все, о чем бы я ее не попросил.

– Не по душе мне это, думаю, и тебе тоже. Мы же говорили о том, что участие в этом походе может быть только добровольным, а напоминать им о долге жизни – жестоко.

– Зато справедливо. Я не говорю про Геральта, ему ни о чем и напоминать не придется: если он узнает о предстоящей миссии, сам предложит свою помощь – я тоже успел поговорить с ним и вижу, что он благодарный. Меня разозлила Цири. Знаешь, когда она притащила сюда умирающего ведьмака, его жизнь она ухитрилась превратить в предмет торга. Она умоляла меня его спасти, обещала сделать все что угодно, лишь бы я согласился его лечить. Дала мне магическую клятву, хотя я ее об этом не просил. Она была уверена в том, что я не стану ничего делать просто так, и с ее стороны это была своеобразная плата, – сказав это, Элронд горько усмехнулся. – Неужели эта девчонка решила, что я оставлю раненого умирать на крыльце своего дома? Ей даже просить ничего не нужно было, но нет – в ней говорила гордыня.

Гендальф прекрасно понимал чувства благородного Элронда, которого оскорбило поведение девушки. Но он, покопавшись в воспоминаниях ведьмака, догадывался, почему она вела себя именно так.

– В одном из миров эльфы народа Ольх, Aen Elle, удерживали ее в плену. Они обещали отпустить Цири только после того, как она родит от их короля ребенка…

– Зачем им было это нужно? – удивленно перебил его эльф.

– Она сама может перемещаться между мирами, может даже переместиться вместе кем-то, но она не может отворить врата миров, чтобы прошли все. Ожидалось, что это сделает ее ребенок, у которого ген достигнет максимальной чистоты. Эльфы поступили с ней скверно, и нет ничего удивительного, что она отнеслась к тебе с недоверием, не следует винить ее в этом.

– Если пойдет Геральт, она все равно увяжется за ним, еще будет просить, чтобы взяли. Так что клятва не будет принуждать ее идти с Хранителем, такая клятва могла бы нам понадобиться лишь при тех обстоятельствах, о которых говорил ты. Если дела пойдут плохо и потребуется человек, способный втереться в доверие к врагу, – Элронд сделал несколько глотков из белой чашки.

Владыку неприятно поразила рассказанная Гендальфом история. Его покоробило то, что девушка находилась у эльфов против своей воли.

– Насилие не свойственно эльфам. Неужели они могли так опуститься, чтобы удерживать ее в своем мире, не оставив выбора?

– Согласен с тобой, это отвратительно, – Гендальф задумался и надолго замолчал.

Нависнув над перилами, он наблюдал за тем, как ветер гоняет по земле высохшие листья.


Сон никак не шел. Цири лежала на кровати с открытыми глазами и смотрела на полоску лунного света, прокравшуюся в комнату через неплотно прикрытые шторы. В помещении было немного душно, и она предпочла бы открыть окно, но, опасаясь за здоровье Геральта, решила этого не делать, ночная прохлада могла плохо повлиять на ослабевший после ранения организм. В том, что Геральт поправится, она теперь не сомневалась, он пришел в сознание, температура нормализовалась, и теперь оставалось лишь ждать, когда затянутся раны.

Цири повернулась на правый бок и подперла голову рукой, облокотившись на подушку. Она скользнула взглядом по резкому профилю Геральта. Сейчас, когда он спал, можно было сколько угодно смотреть на дорогое ей лицо, разглядывать каждую морщинку в уголках его глаз, угадывать ямочку на обросшем многодневной щетиной подбородке, перебирать его белые волосы.

Когда она изъявила желание жить с ним в одной комнате, эльфы лишь обменялись быстрыми удивленными взглядами, но ничего не сказали. На самом деле стоявшая в комнате кровать была поистине королевских размеров, и Цири могла спать спокойно, не опасаясь потревожить раненого. Зато она в любой момент была рядом, чтобы в назначенный час разбудить его и напоить зельем. Так было удобно, и ей было все равно, что подумают о ней эльфы – она о них вообще не думала. Будучи благодарной одному из них – эльфийскому владыке Элронду, остальных эльфов она тем не менее предпочитала не замечать.

Геральт очнулся два дня назад, и один из его первых вопросов был о Йеннифэр. Цири рассказала, что, когда она нашла его, Йеннифэр лежала рядом. Поймав обеспокоенный взгляд Геральта, она поспешила добавить, что с чародейкой все в порядке, ей потребуется лишь восстановить силы после магического истощения. В глазах ведьмака Цири читала немое осуждение, но предпочла сделать вид, что не замечает укоризненного взгляда: его жизнь тогда висела на волоске, жизни же Йеннифэр в тот момент ничто не угрожало. Тем более, рядом была Трисс, которая позаботится о ней. В конце концов, Цири тоже любила Йеннифэр, и то, что в последнее время она подросла, и стала воспринимать ее скорее как соперницу, дела не меняло – она не бросила бы чародейку, если бы той угрожала реальная опасность.

Наблюдая за реакцией Геральта на эти известия, девушка почувствовала укол ревности. Он так волновался за Йеннифэр, говорил о ней с такой тревогой и нежностью, что у Цири сразу испортилось настроение. Геральт же, казалось, ничего не замечал и выпытывал у нее мельчайшие подробности, донимал ее расспросами о том, как и когда они смогут отправиться в свою реальность.

Вспомнив этот момент, девушка хмыкнула. То, что они сейчас находятся в другом мире, оказалось очень кстати: чем дальше от Йеннифэр, тем лучше. И она совсем не против задержаться тут надолго. Это был шанс, упускать который Цири не собиралась.

Ведьмачка вздохнула, поправила Геральту одеяло и отвернулась. Уставшее тело наконец взяло верх над растревоженным разумом, погружаясь в чуткий сон и заставляя девушку хотя бы ненадолго забыть все печали.


После обеда Арагорн и Боромир вышли на террасу. Выходить в сад, чтобы прогуляться, они не решились, поскольку было ясно, что только что закончившийся дождь вот-вот хлынет с новой силой. Они вели неспешную беседу, осторожно прощупывая друг друга. По мнению Боромира, Арагорн оказался благородным и мудрым человеком, немало повидавшим на своем веку. Он с интересом слушал истории про его странствия, подмечая про себя некоторые детали. Арагорн же, словно чувствуя, что об этом говорить пока рано, старательно избегал темы Гондора. Боромира, к счастью, интересовали не только дела родной страны, но и то, что происходит в остальном мире, поэтому разговор с Арагорном протекал плавно и был очень познавательным.

Мимо них, держа коня под уздцы, прошла девушка, одетая по-мужски. В Гондоре женщины так не одевались, и Боромир смотрел на нее с удивлением. Он скользнул взглядом по обтянутой брюками тощей заднице и снова повернулся к собеседнику. В его понимании эта девушка, живущая через стенку от него в одной комнате с беловолосым, вообще была странная. Он хотел спросить о ней у Арагорна, но передумал, быстро потушив вспыхнувшую было искорку любопытства. Тот сам ее окликнул.

– Тебе не стоит сейчас выезжать на прогулку, посмотри на небо: будет ливень, – крикнул он.

Девушка не отреагировала. Арагорн спохватился, вспомнив, что на их языке она не говорит, и повторил все на эльфийском. Погруженная в свои мысли девушка так и не обернулась, она медленно брела, уставившись себе под ноги, и уже почти скрылась за углом здания, когда любопытство Боромира все же пересилило.

– Йеннифэр! – позвал он ее так, как к ней обращался беловолосый.

Девушка вздрогнула, как от удара хлыстом и остановилась. Она медленно повернулась, будто что-то просчитывая в уме и, бросив поводья, твердым шагом направилась к нему. Поравнявшись со стоящими на террасе мужчинами, она подняла голову, и Боромир встретил злой взгляд ее зеленых глаз. Несколько долгих секунд девушка смотрела на него, затем, выплюнув несколько слов на эльфийском языке, развернулась и ушла. Она подхватила поводья и быстро скрылась из виду.

– Что она сказала? – опешив, спросил Боромир Арагорна.

Арагорн удивленно поднял брови.

– Сказала, что нехорошо подглядывать. О чем это она, интересно?

Боромир пожалел, что успел сбрить отросшую щетину: сейчас она была бы очень даже кстати. Он почувствовал, как его лицо заливает краска. Гондорец предпочел не отвечать на этот вопрос и просто пожал плечами.

– Кстати, ты ее неправильно назвал, – продолжил Арагорн, – ее зовут Цирилла.


Боромир сидел возле окна и наблюдал за тем, как по стеклу стекают капли дождя. Ливень, начавшийся после обеда, не прекратился до сих пор, лишив его вечерней прогулки. Вспомнив произошедшую с ним курьезную ситуацию, он усмехнулся.

«Надо же так вляпаться… как неловко вышло! И кто меня за язык тянул?» – Боромир покачал головой.

Последний раз его обвинили в подглядывании, когда ему было лет одиннадцать. Он вспомнил нянечку, которая после смерти матери заботилась о них с Фарамиром. Как-то он поймал огромного черного таракана, и, положив его к ней в кошелек, остался за дверью, чтобы, глядя в замочную скважину, насладиться результатом. Женщины часто боятся насекомых, поэтому он рассчитывал услышать испуганные вопли. Но, все пошло не так, как он надеялся. Вместо того чтобы просто взять кошелек и пойти по своим делам, няня принялась переодеваться, и именно тогда-то его и застал отец, направлявшийся мимо по коридору в свои покои. Желая знать, куда пялился его отпрыск, Денетор толкнул дверь, за которой обнаружилась раздетая до пояса женщина. Извинившись и закрыв дверь, Денетор схватил его за ухо.

Вспомнив это, Боромир улыбнулся. Ему тогда здорово попало: доказать, что он хотел посмотреть вовсе не на довольно скромных размеров прелести няни, ему, конечно, не удалось. А судьба таракана так и осталась для него неизвестной.

Между той детской выходкой и сегодняшним днем прошло уже почти тридцать лет, а он снова чувствовал себя провинившимся мальчишкой.

====== Глава 3 ======

В большом светлом зале сидели Гендальф, Элронд, Геральт и Цирилла. Элронд предложил Геральту отправиться в путь вместе с хранителем и ждал ответа. Как он и предполагал, ведьмак сразу согласился.

– Я благодарен тебе за то, что ты спас меня, владыка, и если я могу быть хоть чем-нибудь тебе полезен, то с радостью сделаю все, что от меня зависит, – просто сказал он. – Благодаря твоим стараниям я уже чувствую себя хорошо и в скором времени смогу отправиться в дорогу.

С момента его ранения прошел всего месяц, но за это короткое время организм окреп, а раны затянулись. Вчера целитель разрешил ему вставать с кровати, но посоветовал пока не злоупотреблять физической нагрузкой и много спать.

– Не торопись, у тебя достаточно времени. Пока лишь немногие из отправленных нами разведчиков успели вернуться, а нам нужна ясная картина происходящего за пределами Ривенделла.

– Я хочу пойти вместе с Геральтом, – тут же встряла ведьмачка.

«Как все предсказуемо», – Элронд встретился глазами с Гендальфом и чуть заметно кивнул.

– Вы оба должны понимать, преимущество отряда состоит в его малочисленности и незаметности, а потому участников не должно быть много и каждый, кто рискнет отправиться в этот путь, должен быть полезным для отряда, – начал Гендальф, глядя на девушку. – Волшебница, которая не может колдовать, нам вряд ли будет нужна.

Цири обиженно сверкнула глазами.

– Я могу сражаться, я не стану ни для кого обузой, – сказала она и посмотрела на задумчивого Геральта.

Ведьмак не хотел рисковать жизнью Цириллы, вовлекая в такое опасное предприятие, но и оставлять ее без присмотра тоже не торопился. Он отвел взгляд и решил пока промолчать.

– Сражаться могут все эльфы Ривенделла, однако они останутся здесь, в путь отправятся лишь несколько спутников – пока что десять, – говорил Гендальф.

Цири упрямо посмотрела на него, выжидая. Девушка понимала, он сказал еще не все, что хотел, и она не ошиблась.

– А вот еще один маг нам не помешал бы. Я думал над твоим рассказом о том, как ты отказалась от магии, и пришел к выводу, что ты отказалась не потому, что не справилась с энергией огня. Прикоснувшись к этой энергии, ты поняла природу своей магии, поняла, что она темная, – вот и отказалась, вероятно, решив, что обходиться совсем без магии лучше, чем стать темной волшебницей.

Ведьмачка с непроницаемым выражением лица смотрела куда-то в пол.

– Спешу тебя успокоить: «цвет» магии зависит от твоего внутреннего состояния, от того, для каких целей ты эту магию используешь. То есть при желании ты со временем сможешь стать светлым магом. Например, меня прозвали Гендальфом Серым совсем не за цвет моего одеяния или волос. Это цвет моей магии – серый. Подумай над этим, попытайся высвободить свою силу.

– У меня не получается, – мрачно глянув на него, возразила Цири. – В тот момент, когда я нашла умирающего Геральта, мне было все равно, какая у меня магия, я готова была сделать все что угодно, лишь бы она проявилась, позволив спасти близкого мне человека. Но я не смогла колдовать.

– Все это вопрос техники, – хитро улыбнулся Гендальф. – Ты начнешь колдовать до начала похода, если захочешь, конечно. Это я тебе обещаю: я помогу.

– Хорошо, я сделаю все, что нужно. Значит, начав колдовать, я смогу отправиться с Геральтом?

– Да, – коротко ответил маг и добавил. – Кроме того, все члены отряда должны легко понимать друг друга, но не все в отличие от вас говорят на эльфийском языке, и во всем мире уже мало кто его понимает. Поэтому вам обоим придется выучить Всеобщий.

Геральт удивился:

– На то, чтобы выучить язык в достаточной степени, уйдет слишком много времени, минимум несколько месяцев, я думаю.

– Это если без магии, – улыбнулся в ответ Гендальф. – Если же позволите мне некоторые действия, то будете говорить уже сегодня.

Геральт расслабленно вздохнул и рассмеялся.

– Значит, и в этом мире маги могут все? – пошутил он.

Цири недовольно хмыкнула.

«Если бы…» – грустно подумала она.


Время в Ривенделле пролетало незаметно. Прошел уже месяц с тех пор, как Боромир добрался до эльфийских владений. Однако вынужденное бездействие в этом благодатном крае начинало его тяготить. Все участники предстоящего похода были рады, что есть возможность расслабиться, отдохнуть и морально подготовиться к опасному путешествию. Боромир, пожалуй, спешил выйти в поход больше остальных – им предстояла дорога в неизвестность, ему же – дорога домой, в Гондор. Он переживал за судьбу родной страны и каждый раз пытался прогнать мысли о том, что во время его отсутствия могло что-нибудь случиться. Окруженный со всех сторон превосходящими силами врага, Гондор сейчас как никогда нуждался в своем главнокомандующем.

Совсем недавно стало известно, кто будет сопровождать хранителя кольца, и Боромир за прошедшее время успел познакомиться почти со всеми.

Теперь он стоял, с интересом наблюдая за беловолосым воином, который обучал невысокликов азам фехтования. Гондорец отметил, что делает он это с юмором, по-доброму подшучивая над неумелыми коротышками и терпеливо показывая, что нужно делать. Опытный глаз воина не мог не заметить некоторую скованность в движениях беловолосого: тяжелое ранение все еще давало о себе знать.

– Мерри, послушай, – говорил мужчина. – Ты не должен отражать удар слабой частью клинка, иначе противник получит контроль над твоим оружием.

Он поднял вверх свой длинный меч и продолжил.

– Мысленно раздели меч на части: вот это, – он провел рукой по лезвию от гарды почти до середины клинка, – сильная часть, которой ты должен парировать. Также ты почти не используешь острие клинка, а зря – колющий удар требует меньше силы и, учитывая твои данные, будет наиболее подходящим. Кроме того, его сложнее отразить.

Мерри кивнул, и они с Пиппином снова скрестили клинки, а беловолосый отошел в сторону.

– С такими бойцами любое сражение нипочем, – рассмеялся гондорец и подошел ближе. – Боромир из Гондора, – представился он беловолосому.

– Геральт из Ривии, – дружелюбно ответил тот и охотно пожал протянутую руку.

Встретив его взгляд, Боромир с удивлением обнаружил, что смотрит в желтые с вертикальными зрачками глаза.

– Из Ривии? – переспросил он, пытаясь за вопросом скрыть свое секундное замешательство и придать лицу привычное выражение. – Мне не приходилось слышать о такой стране.

– Не удивительно,– ответил Геральт и, решив не вдаваться в подробности, добавил: – Это очень далеко отсюда.

– Чем доблестный рыцарь изволит заниматься в родной Ривии? – поинтересовался гондорец.

– Я ведьмак, охочусь на чудовищ.

Судя по одобрительному взгляду Боромира, последнему явно не приходилось раньше слышать ни о ведьмаках, ни о людских предрассудках против оных.

– Защищаешь людей от чудовищ, значит? Похвально.

Боромир знал о том, что раны ведьмака были серьезными, поскольку видел их через окно, когда Цирилла делала перевязку. Еще случалось ему слышать про его ранение от эльфов, которые не переставали удивляться такому быстрому выздоровлению.

– И какое же чудовище в тебе такие дырки оставило? – полюбопытствовал он.

Геральт усмехнулся.

– Самое страшное, – ответил он, – крестьянин с вилами.

– Откуда же в этих краях крестьянин взялся? – поразился воин. – Тут, как я понимаю, до ближайшего селения довольно-таки далеко.

Геральт хоть и не хотел объяснять, что он из другого мира, понял, что теперь придется, раз уж так глупо проговорился. Да и учитывая, что отряд маленький, а путь предстоит неблизкий, лучше сразу избавиться от всяких неясностей, чтобы избежать недоверия.

Он рассказал Боромиру историю своего появления в Ривенделле. Выслушав, гондорец очень удивился.

«Цирилла и Геральт, переместившиеся во времени и пространстве? Единорог? Что-то все это на сказку смахивает… притом нелогичную. В сказках единорог только к девственницам подходит, а эта девчонка живет с Геральтом в одной комнате…»

– Зачем же крестьянину нападать на своего защитника? Он был сумасшедший? – продолжил спрашивать Боромир вслух.

– Хрен его знает. Был мятеж, фанатики пытались всю нелюдь перебить – гномов, эльфов. Пришлось мне в общем, нелюдь от людей защищать.

Сидевший рядом в беседке Гимли слышал разговор, но влезать не стал, лишь покачал головой.

– Куда мир катится… – пробурчал он себе под нос.

В глазах Геральта появилось печальное выражение, но из задумчивости его вывел возглас Пиппина. Он упал и теперь потирал ушибленное колено, бросив меч на землю.

– В этом искусстве важно не только уметь наносить и отражать удары, вам обоим нужно научиться сохранять равновесие, – прокомментировал его падение Боромир.

Он вышел вперед и начал показывать передвижение в боевой стойке, перенос веса тела с ноги на ногу.

Геральт лишь махнул рукой, как бы говоря:

«Сто раз уже показывал».

Спустя некоторое время «навоевавшие» себе аппетит хоббитызаявили, что голодны и от тренировки на пустой желудок толку все равно не будет. Поэтому, быстро отправив мечи в ножны, они отправились на обед. Боромир, Гимли и Геральт решили последовать их примеру.


Геральт прекрасно понимал, что Элронд вытащил его с того света. Сказать, что он был за это благодарен, значило бы не сказать ничего. Это был долг жизни, и Геральт был рад сделать что-нибудь для своего спасителя.

Оказавшись на грани смерти, он с новой силой ощутил вкус жизни. Геральт был счастлив вдыхать прозрачный холодный воздух полной грудью, смотреть на чистое осеннее небо и наслаждаться чудесным пением птиц. Он радовался всем тем вещам, которые привыкаешь не замечать или воспринимаешь как само собой разумеющееся.

Рядом был дорогой ему человек – Цири, этому обстоятельству он был рад безмерно. Зная, как Цири ненавидит эльфов, он мог себе представить, в каком отчаянии она была, раз решила послушаться единорога и обратиться к ним за помощью. Убедившись, что здесь никто не собирается удерживать дитя Старшей Крови, он успокоился. Ему даже начало казаться, что здесь она в большей безопасности, чем в своем родном мире.

Все, чего ему сейчас недоставало, заключалось в одном слове, в одном имени: Йеннифэр. Он сильно переживал за ее судьбу, но каждый раз пытался себя одергивать, вспоминая о том, что от пустой нервотрепки пользы не будет – она слишком далеко от него, и он не в силах ничего изменить. Он должен отправиться в путь с хранителем, если такова воля Предназначения. Ведьмак ни минуты не сомневался, что все произошедшее с ним не было случайностью.

Геральт покинул гостевой домик с восходом солнца, которое только принялось рассеивать утреннюю серость. Сам он был завернут в длинный серый, под стать этому утру, плащ. Он уже в который раз порадовался тому, что эльфы щедро поделились с ним теплой одеждой, поскольку осень с каждым днем становилась все холоднее. Его же вещи были почти все безвозвратно испорчены, за исключением перчаток с серебряными набивками, брюк и сапог.

– Геральт! – окликнул его звонкий, чистый голос.

Обернувшись, он заметил спешащего к нему эльфа.

– Приветствую тебя, Леголас! – Геральт слегка наклонил голову.

– Куда ты собрался в такую рань? Да еще и такой хмурый? Увидев твое выражение лица, солнце испугается и забудет к нам дорогу, – рассмеялся эльф.

– Я не хмурый, – заставил себя улыбнуться ведьмак. – Я просто задумался. А направляюсь я в лес, мне травы для эликсиров нужны. Раз я к вашей компании в качестве охотника на чудовищ присоединяюсь, то они мне понадобятся, хотя, надо сказать, давно я их не пил.

– Что за эликсиры? – заинтересовался Леголас.

– Ведьмачьи. Для людей они ядовиты, но для ведьмаков являются неплохим подспорьем в работе. Они повышают чувствительность, обостряют слух, улучшают реакцию. Как оказалось, у Элронда почти все травы есть, даже белладонна. А вот аконита нет. Еще маралий корень нужен, но его заменить можно, а вот аконит никак, остается надеяться, что смогу его найти.

– Так ведь он отцвел уже, наверное? – разумно предположил эльф, пытаясь вспомнить эту траву.

– Да, цветет он с августа по октябрь, но мне это без разницы – мне клубни нужны.

– Если хочешь, составлю компанию, не могу без дела сидеть, – как бы извиняясь за то, что напросился, улыбнулся Леголас.

Геральт с радостью согласился на его предложение.

Уже вечерело, когда они нашли то, что искали. Геральт выдернул растение из земли и, стряхнув землю, осмотрел корни.

– Да, это то, что нужно, – он выдернул еще несколько штук и положил в льняной мешочек.

Большую часть обратного пути они шли молча, хотя утром всю дорогу с удовольствием делились впечатлениями о выпавших на их долю приключениях.

– Тебя что-то тревожит? – наконец нарушил молчание Леголас.

– Да, – честно признался ведьмак. – У меня какое-то дурное предчувствие. Может, прибавим шагу?

– Перестань волноваться, Ривенделл прекрасно защищен. Что, по-твоему, могло случиться?

В груди у ведьмака появилось какое-то щемящее, ноющее чувство.

– Не знаю, мне кажется, что-то не так с Цири.

Какое-то время Геральт снова шел в задумчивости, решая, стоит ли об этом говорить, а затем произнес:

– Знаешь, она ведь мое Предназначение. Мы, ведьмаки, за спасение жизни можем попросить лишь то, что спасенный уже имеет, но еще об этом не знает. Я спас жизнь ее отцу, и тот дал такое обещание, он не знал, что мать Цириллы беременна. Вот так Предназначение связало меня с этой девочкой. Я не стал забирать ребенка, но Предназначение напомнило о себе второй раз. Когда враги захватили ее родную страну и Цири лишилась всех своих близких, ее забрала к себе одна добрая женщина. Она сделала это без ведома мужа, приютила девочку, пока он отсутствовал. А мне довелось ее мужу жизнь спасти, и он тоже обещал отдать то, чего дома не знает. Так Предназначение снова мне ее послало. Я ее чувствую, понимаешь? Чувствую, когда ей плохо. Насколько бы ни был защищен этот край, боюсь, защитить ее от самой себя никто не сможет. Поспешим?

====== Глава 4 ======

Геральт понял, что опасения оправдались, когда увидел выходящего из его покоев Гендальфа.

– С ней уже все в порядке, – не дожидаясь вопроса, маг поспешил его успокоить и вернулся в комнату вслед за влетевшим туда ведьмаком.

Цири лежала на кровати с закрытыми глазами, ее лицо и ворот серой льняной рубахи были заляпаны кровью. Рядом на стуле сидел Фродо и держал ее перебинтованную руку.

– Что случилось? – спросил Геральт.

Фродо встретился с ним обеспокоенным взглядом.

– Мы гуляли в лесу: я, Сэм и Цирилла. Когда мы переходили небольшой ручей, я поскользнулся на мокрых камнях, Кольцо выпало у меня из кармана. Удивительно, но Цири успела схватить его. Нам повезло: упади оно в воду, мы бы его не нашли, потому что вода в ручье мутная и течет довольно быстро, – Фродо прокашлялся и отвел глаза.

Геральта данное обстоятельство нисколько не удивляло. Время, проведенное Цириллой в крепости Каэр Морхен, не прошло даром, и она могла похвастаться быстрой ведьмачьей реакцией.

– И тут случилось что-то необъяснимое, – продолжил Фродо, – Кольцо словно прилипло к ее ладони. Цири закричала и упала на колени, она пыталась избавиться от него, но ничего не могла сделать – оно словно накалилось и жгло ее руку, ладонь сразу же покрылась волдырями. Через секунду Цири начала хрипеть, из носа хлынула кровь, а глаза стали закатываться. Она упала лицом вниз, тело сотрясали судороги. Мне с большим трудом удалось оторвать Кольцо от окровавленной ладони.

В глазах Фродо стоял ужас, он словно снова переживал этот кошмарный момент.

– Знаете, когда я наконец взял его в руки, – сказал хоббит, обводя присутствующих взглядом, – оно было холодным, таким же, как всегда. Ну а потом мы с Сэмом дотащили ее сюда и позвали Гендальфа.

Ведьмак выглядел встревоженным, а Гендальф – озадаченным. Он посмотрел на Геральта и сказал:

– Я думал, что на нее и на тебя Кольцо не должно действовать, потому что вы из другого мира. Но такого развития событий я и предположить не мог. Для нас оно опасно своим влиянием, своей волей, которая может подчинить и склонить к злу. А для вас, получается, оно убийственно само по себе.

– Все ведь обошлось, да? Или возможны какие-нибудь последствия? – спросил ведьмак.

– Сейчас она в полном порядке, я погрузил ее в сон. А последствия для нее… Да, думаю, могут быть, но лишь в том случае, если Кольцо попадет в руки к своему хозяину. Он будет знать, что в ней течет Старшая Кровь, – сказал Гендальф и перевел взгляд на Фродо. – А ты, мой друг, будь аккуратнее, носи его на цепочке и под одеждой. Судя по всему, Кольцу очень не нравится быть в руках маленького слабого хоббита, и оно уже начало искать возможности избавиться от тебя. Ты очень хорошо сопротивляешься влиянию, это ему тоже невыгодно.

Все произошедшее для Геральта было еще большей неожиданностью, чем для всех остальных. До этого дня он воспринимал всю информацию о Кольце сквозь призму некоторого недоверия. Теперь же он осознал, насколько все серьезно.


Открыв глаза рано утром, Цири заметила направленный на нее встревоженный взгляд и с удовольствием прижалась к поспешившему ее обнять Геральту.

– Я переживал за тебя, моя девочка, – Геральт погладил ее по волосам. – Будь осторожна, этот мир, как и наш, небезопасен.

Девушка улыбнулась и потерлась носом о его небритую щеку. Она постаралась выкинуть из сознания воспоминания о сковавшем ее ужасе, о выворачивающей наизнанку боли, об удушающих тисках злой воли. Все это осталось во вчерашнем дне, а наступившее утро было солнечным, рядом с ней был Геральт, и казалось, что все плохое уже позади.

Цири чувствовала себя прекрасно, она ощущала непонятную, прямо-таки волшебную легкость во всем теле.

«Наверное, еще действуют зелья, которыми меня вчера поили», – недолго думая, решила она.

После завтрака ведьмачка вместе с хоббитами отправилась гулять по саду, мысленно дав себе слово больше ничего не хватать и не попадать ни в какие истории. Хоть она и не чувствовала физического недомогания после происшедшего, этот эпизод сильно напугал ее.

После недолгой прогулки она вместе с хоббитами расположилась в красивой беседке, такой ажурной и светлой, что издалека конструкция казалась чуть ли не хрустальной. Позже к ним присоединился Гимли, а затем невдалеке появились и Леголас с Боромиром. Эльф и человек затеяли соревнование в стрельбе из лука, и теперь сидевшие в беседке невольные зрители с удовольствием наблюдали за ходом поединка. Цири знала наперед, что точнее эльфа не выстрелишь, поэтому заранее искренне сочувствовала Боромиру.

Леголас нарисовал на тонком деревце мишень, и теперь они по очереди стреляли в нее из лука. Мишень находилась далеко, и искусству стрелков можно было лишь позавидовать.

Пока что предсказуемо побеждал Леголас: он стрелял точно в цель, а Боромир хоть и редко, но промахивался. Гондорцу стало жарко, он снял верхнюю одежду, теперь тонкая ткань рубашки позволяла рассмотреть его тренированное тело. Леголасу одежда не мешала, он стрелял, не напрягаясь, а грация его движений просто восхищала.

Геральт присоединился к компании, когда та уже в полном составе сидела в беседке. Мерри с Пиппином пели задорную песню и танцевали, остальные же, сидя полукругом, улыбались и хлопали в ладоши, подбадривая веселых хоббитов. Геральт сел рядом с Цириллой, которая выдохнула облачко дыма и закашлялась.

Гимли взял трубку из ее рук.

– Ты так никогда не научишься, – проворчал он. – Вот, смотри!

Гном глубоко вдохнул дым и выпустил одинаковые ровные колечки. Он снова протянул ей трубку. Прежде чем Цири успела затянуться, к ней наклонился Геральт.

– Сейчас же отдай эту гадость, – тихо сказал он ей на ухо.

– Это еще почему? – изумилась девушка.

– Девушка с трубкой смотрится отвратительно. Кроме того, от тебя табаком будет пахнуть.

– Я только хотела научиться кольца пускать, – обиделась Цири.

– Сейчас же верни Гимли трубку, – настаивал ведьмак.

Цири протянула трубку гному, Гимли молча ее взял и поднес ко рту.

– Да пожалуйста, – она махнула рукой и примирительно улыбнулась. – Я не буду спорить с тобой из-за такого пустяка. Гори она синим пламенем.…

В следующий миг из трубки вылетел сноп голубых искр, опалив гному бороду и брови.

– Какого хрена! – заорал Гимли, туша бороду руками.

К счастью, борода пострадала не сильно, но выглядел Гимли очень недовольно. Его взгляд требовательно уперся в девушку. Цири выглядела не менее удивленной, чем он, и только развела руками.

– Прости, пожалуйста, я не хотела, – виновато сказала она. – Я не знаю, как это получилось, может, ко мне возвращается магия?

Это было невероятно, Цири боялась разрешить себе в это верить, но в то же время она чувствовала себя переполненным сосудом, из которого энергия готова вылиться через край. На кончиках пальцев снова появилось давно забытое покалывание.

Фродо и Сэм, заметив происходящее, встали со своих мест и подошли поближе.

– А ты попробуй что-нибудь наколдовать, – сказал Сэм, которому с момента прихода в Ривенделл страсть как хотелось увидеть какое-нибудь волшебство.

Цири подняла с земли желтый лист и что-то шепнула, через мгновение он преобразовался в большую мохнатую гусеницу.

– Получилось! – восторженно прошептал хоббит.

– Нет, не получилось. Я хотела превратить лист в бабочку, – сказала Цири и стряхнула насекомое.

Несмотря на эту неудачу, она улыбалась во весь рот.

– Геральт, ко мне возвращается магия!

Геральт был искренне рад и очень надеялся, что она не ошиблась. В этот раз уже Фродо взял в руки опавший лист и протянул его на ладони.

– Попробуй еще раз, – сказал он.

Девушка провела рукой над его ладонью, снова прошептав заклинание. На этот раз ничего не произошло, в руке он по-прежнему держал лист.

– Не расстраивайся, – поспешил успокоить ее Геральт. – Ты столько времени не колдовала, еще получится.

Цири повернулась к нему, и коснулась пятна на его плаще – оно сразу же исчезло.

– Странно, – рассмеялась она. – То получается, то нет.

Девушка чувствовала невероятную радость, ведь она думала, что магические способности никогда не вернутся. Она помнила обещание мага помочь ей, но сомневалась, что это возможно.

– Тебе нужно поговорить с Гендальфом, – сказал Геральт, поднимаясь со скамейки. – Пойди, поищи его.

Цири нашла Гендальфа на берегу реки, он сидел на вырезанной в камне скамье и читал книгу, изредка отрывая взгляд от текста, чтобы задумчиво посмотреть куда-то вдаль. Он выслушал ее рассказ без удивления.

– В экстремальных условиях, когда ты подверглась смертельной опасности, твоя магия смела искусственно созданный тобой барьер и проявилась. Когда я обещал тебе помочь вернуть магические способности, то рассчитывал на нечто подобное. Мне пришлось бы воздействовать на тебя с помощью магии, создать опасную для тебя ситуацию, – Гендальф поймал ее ошеломленный взгляд и продолжил, – разумеется, в этом случае все было бы под моим контролем, и результат был бы вполне предсказуемым.

Гендальф тронул ее прохладные руки и согрел их в больших теплых ладонях.

– Ты чувствуешь легкое покалывание в кончиках пальцев? – спросил волшебник.

Цири кивнула.

– Так и должно быть. Скоро у тебя появится ощущение сродни опьянению – ты слишком долго сдерживала поток Силы, некоторое время магия будет переполнять тебя, поэтому будь осторожнее, обращай внимание на свои поступки и чувства. Через несколько дней все придет в норму. Мне жаль, что все произошло именно так, если бы я воздействовал на тебя как задумал, все произошло бы гораздо безболезненнее. Да и Кольцо подействовало так странно… не нравится мне это.

– А как должно было подействовать? – полюбопытствовала ведьмачка.

– Никак. Человек, который надевает кольцо, исчезает, а ты чуть не погибла просто взяв его в руки, – сказал Гендальф. – Хотя чему я удивляюсь, наши знания о нем весьма поверхностны, а существ, прикасавшихся к нему совсем уж немного. Исилдур, Диагол, Горлум, Бильбо и Фродо. А если еще учесть, что четверо последних не люди.…В записи, оставленной Исилдуром о Кольце, которую я нашел в Минас–Тирите, сказано, что оно обожгло ему руку.

Они сидели некоторое время молча, думая каждый о своем. Тишину нарушила Цири.

– В том, что это ненавистное кольцо до сих пор не уничтожено, виноваты сами эльфы, – заявила она.

На лице мага появилось недоумение.

– Разве ты не слышала историю Кольца? Ты же присутствовала на Совете. Кольцо оставил себе Исилдур, несмотря на то что эльфы настаивали на его уничтожении.

Цири посмотрела ему в глаза и сказала:

– Вот именно. Недостаточно они настаивали! Они позволили ему уйти вместе с Кольцом, позволили, зная, какая в нем опасность. Что значит одна жизнь, пусть даже жизнь великого воина, по сравнению с судьбой всего мира?! Вот оно, эльфийское благоразумие!

Ведьмачка с трудом подавила вспышку гнева: в конце концов, это не ее мир и не ей за него переживать.

Гендальф прекрасно понимал, что из-за магического всплеска ей с трудом удавалось контролировать свои эмоции, возможно в других обстоятельствах она не сказала бы об этом вслух.

Тем не менее его сильно огорчили ее слова.

– А что бы сделала на их месте ты? – брови волшебника сошлись на переносице. – О, я вижу ответ в твоих глазах и скажу тебе вот что: сделать подобный выбор совсем не так просто, как тебе сейчас кажется, и я никому не пожелаю подобного испытания, но судьба часто наказывает тех, кто говорит подобные вещи.

Гендальф глянул на девушку и сердито сверкнул глазами.

– Подумай над этим.


– И много в вашем мире чудовищ? – интересовался Боромир, прогуливаясь с Геральтом по берегу реки.

– Пока достаточно, но с каждым годом их становится все меньше, – ответил ведьмак.

Боромир, услышав нотки сожаления в его голосе, решил, что ему показалось.

– Расскажи, с какими чудовищами тебе приходилось сражаться? – сказал он.

– Василиски, виверны, скрекки, жряки, гловоглазы, в общем, много их всяких, до утра перечислять можно, – ответил Геральт.– Я разговаривал с Арагорном, судя по его рассказам, здесь тоже чудовища есть, хоть и не в таком количестве, как у нас. При Сопряжении Сфер нечисть во все миры успела просочиться, только куда-то больше, а куда-то меньше.

– Да, наверное, есть, из перечисленных тобой о василисках слышал. Ну и какие же из чудовищ самые опасные?

– Ну вот хоть бы и упомянутый тобой василиск… – сказал Геральт.

– Убивает взглядом, да? – перебил его Боромир.

– Выдумки все это, – рассмеялся ведьмак. – Этот гад опасен тем, что его яд убивает мгновенно. Есть чудовища, опасные для воинов по большей части тем, что их обычным мечом не убьешь – серебряный нужен. Гуль, например: это отвратительное существо в основном на кладбищах живет, в некрополях, в подземельях. Есть еще более крупная разновидность гулей – грайвер, он трупным ядом заражает.

Выгоднее, конечно, василиска убить: мне и за то, что его прикончил, заплатят, и шкуру продать можно: сейчас в моде туфли из кожи этой твари.

Боромир резко остановился и повернулся к собеседнику.

– Что значит «заплатят»? Ты убиваешь чудовищ за деньги? – теперь в его глазах читалось недоверие с примесью отвращения.

– А что ты хотел, чтобы я платил? Так сказать, за «редкое удовольствие» убить чудовище? – съехидничал Геральт. – Это мое ремесло, мне же на что-то жить нужно.

Губы Боромира сомкнулись в тонкую, суровую линию, и некоторое время он шел молча.

– Ты мог наняться на службу к королю, – наконец сказал он.

– А кто в таком случае на страшилищ охотиться будет? Может, странствующие рыцари? – спросил Геральт.

– Если в вашем мире так много чудовищ, короли не могут не понимать серьезность положения: мудрый правитель должен взять отряд подобных тебе воинов на дотацию, чтобы было кому защищать народ от всякой нечисти. Негоже, когда крестьяне отдают свои скудные, заработанные трудом и потом деньги за твою защиту, – поморщился воин.

– Плевать им на народ. Алчные короли не станут заботиться о том, что в какой-то деревне появилось чудовище, им проще делать вид, что их вообще не существует: по крайней мере до тех пор, пока какая-нибудь гадость не заведется в их дворцовом фонтане или не поселится на их любимой клумбе, – рассмеялся Геральт. – И на службу я к ним не пойду: я не собираюсь сложить свою голову в войне, цель которой – захватить богатые минералами земли или отвоевать выход к морю. Я предпочитаю держать нейтралитет и помогать людям избавиться от опасности. В мире много чудовищ, с которыми обычному воину справиться не под силу, поэтому нужны ведьмаки. А что за мою помощь платить нужно, так это справедливо, я считаю.

С этого момента разговор не клеился. Боромир шел, нахмурившись, и на все попытки завязать беседу отвечал односложно. Как только на обратном пути показались жилые строения, он нашел повод покинуть собеседника. Геральт понял, что начавшаяся дружба не состоится.

Жаль.

====== Глава 5 ======

Пришло время отправляться в поход. Гостеприимные эльфы провожали отважных путников в опасную дорогу. Когда проститься с Арагорном вышла Арвен, все мужчины посмотрели в его сторону со смесью зависти и уважения. О красоте этой эльфийки ходили легенды, хотя даже они не могли ее описать в достаточной степени. Но не только прекрасная Арвен приковала к себе взгляды. Чуть поодаль застыл дивной красоты единорог, он стоял неподвижно и был похож на изящную статую, вырезанную из мрамора умелой рукой мастера. Лишь живые глаза и развевающаяся на ветру белоснежная грива рассеивали иллюзию нереальности. Цирилла подошла к гордому созданию, погладила по шее и что-то шепнула, после чего сказочный зверь исчез у всех на глазах.

Все приготовления были завершены, собравшиеся в этот нелегкий путь стояли перед крыльцом эльфийского дворца и слушали напутственную речь Элронда.

Когда все прощальные слова были сказаны, путники покинули светлую обитель. Было решено совершать переходы по ночам, а отдых устраивать в дневное время, чтобы привлекать как можно меньше внимания. Отряд вел Гендальф, что не могло не отразиться на настроении гондорского главнокомандующего, хотя поводов для раздражения и без того хватало с лихвой. Погода была хмурая, дул ледяной, пронизывающий до костей ветер. Никто из вышедших в поход и не ожидал легкой прогулки, но действительность оказалась еще более суровой, чем все предположения. К утру у всех ныли ноги, настроение было паршивое, недовольно урчали привыкшие к обильной и вкусной пище желудки. На привале, опасаясь недобрых глаз, костер разводить не стали, поэтому еда была неразогретой. Несмотря на сильный холод, путники провалились в сон, как только легли на землю.

Так повторялось несколько дней подряд, пока погода не сменила гнев на милость, подарив уставшим путникам безветренные ночи. Настроение у всех немного улучшилось, путешественники начали разговаривать более охотно, стараясь подбодрить друг друга.


Путники привычно жевали «завтрак» на заходе солнца, наслаждаясь моментом отдыха перед долгим ночным переходом. Цири ела хлеб с сыром, отказавшись от куска вяленого мяса.

– Что, худеешь? – пошутил над ней Сэм. – Так ты скоро ноги протянешь.

– Мне такое мясо не нравится, – поморщилась она.

– Ешь давай, не принцесса. Нравится – не нравится… – передразнил ее Пиппин.

– А вот и принцесса, – на полном серьезе заявила Цири.

В ее сторону сразу же устремилось несколько любопытных взглядов. Геральт вмешался в разговор, когда она начала перечислять свои титулы и владения.

– Хватит врать, – поспешно сказал он.

Цири удивленно заморгала, опешив от такой несправедливости.

– А вы тоже хороши, уши развесили, – продолжил Геральт, обращаясь к хоббитам. – Из крестьян она.

Цири собралась что-то возразить, но Геральт не дал ей такой возможности.

– Рот закрой, – грубо сказал он, давая понять, что разговор окончен.

Девушка, не привыкшая к такому обращению со стороны Геральта, чуть не задохнулась от обиды. Она поджала губы, сверля ведьмака сердитым взглядом, но промолчала.

Боромир, слышавший этот разговор, усмехнулся и закатил глаза. Ему стало по-человечески жаль выставившую себя на посмешище девушку.

– Не расстраивайся, – решил он ее подбодрить. – Принцессой тебе, может, и не стать, но заняться чем-нибудь путным у тебя есть все шансы, было бы желание.

Сказав это, он бросил косой взгляд на Геральта и продолжил:

– Если захочешь, найдем тебе место при дворе в Гондоре. А как стану наместником, может, и титул какой пожалую, – последнее он добавил больше для того, чтобы посмотреть на реакцию Арагорна.

Арагорн, как человек мудрый, сделал вид, что вообще ничего не слышал, и продолжил обсуждать с Фродо превосходный табак из Шира. Цири же перевела на гондорца тяжелый, полный негодования взгляд.

– Очень любезно с твоей стороны, – сквозь зубы прошипела она и отвернулась.

С Геральтом Цирилла не разговаривала долго. Однако его это не сильно заботило, гораздо больше его волновало, чтобы она снова не сказала чего-нибудь лишнего. Ведьмак искренне полагал, что ей следует забыть о некоторых фактах своей биографии, пока она снова не накликала на себя несчастья.


Боромир сидел, тихо переговариваясь с Леголасом. Изматывающий ночной переход был ему, как и всем остальным, в тягость, однако вылезшее из-за горизонта солнце мешало ему уснуть. Остальные члены отряда спали. Дежурство Леголаса было щедро скрашено рассказами Боромира о Минас-Тирите. Тот, казалось, мог без устали расписывать красоту и величие своего родного города любому пожелавшему его выслушать, а Леголас слушал с неподдельным интересом.

– Мне радостно слышать, – сказал эльф, – что есть еще людские города, которые противятся наступающему со всех сторон злу. Сильные, гордые, не запятнавшие предательством свою многовековую историю. Пока в сердцах воинов живет любовь к родине и живо понятие чести – у людей есть надежда.

Эльф и человек с пониманием посмотрели друг на друга.

– Свободных земель становится все меньше, – с грустью сказал Боромир. – Страны, в которых торгашей уважают больше, чем воинов, обречены. Враг берет их если не силой, то хитростью и щедрыми обещаниями. Сначала он изнутри разъедает идеологию, а потом, когда доблесть и нравственность становятся пустыми словами, он просто вербует наемников, которые наравне с орками идут воевать против оставшихся независимыми государств.

Оба на какое-то время замолчали погруженные в свои невеселые думы.

– Если наша миссия удастся – все изменится. Враг лишится своей силы, и единственное, что потребуется людям, это осознать свои ошибки и не совершать их снова. Сейчас, когда появился такой шанс, нельзя отчаиваться, – нарушил тишину Леголас.

– Вот именно – шанс, – откликнулся гондорец.

«Нам выпал шанс использовать оружие врага против него самого, а мы собираемся этот шанс упустить. Как это глупо», – мысленно добавил он.

Боромир расправил плечи и потянулся.

– В нашей цепи столько слабых звеньев, что шансы на успех минимальны, – сказал он вслух. – Четыре слабых невысоклика, девица. Тут еще выяснилось, что Геральт – наемник. Я-то его сначала за порядочного человека принял.

– Что? – изумился Леголас.

– У нас с ним разговор зашел, я его спросил, кто он и чем он у себя на родине занимается, – Боромир понизил голос. – Он мне ответил, что на чудовищ охотится. А из дальнейших расспросов выяснилось, что не из добрых побуждений, а за деньги.

Боромир сплюнул и с презрением в голосе продолжил.

– Я, с одной стороны, уважаю его за то, что прямо ответил, не стал обманывать. С другой стороны, сиди и думай теперь, знал ли об этом ваш мудрый Элронд, когда нашу компанию собирал. И гадай, если знал, то достаточно ли ему заплатил? А если не знал, то какой у него тут вообще интерес?

– Не говори так, – покачал головой эльф. – Элронду Геральт жизнью обязан, он его практически с того света вытащил. Так что сомневаться в его преданности я не собираюсь. И про девчонку зря ты так. Я видел ее тренировку с Геральтом. Уверяю тебя, она свой меч не для красоты носит.

– Ну конечно! – фыркнул Боромир.

Он обернулся и обвел взглядом лежавших, тесно прижавшись друг к другу, Цири и Геральта. Подслушивавшая их разговор девушка едва успела прикрыть глаза.

– Спать так на глазах у всех – неприлично, – добавил он.

– Не вижу в этом ничего предосудительного, – возразил ему Леголас. – Это практично, теряется меньше тепла.

Боромир лишь покачал головой.


Гондорец шел позади увлеченно разговаривавших Фродо и Геральта. Вот уже несколько дней Боромира одолевали тревожные мысли. Он считал, что такой важный артефакт не должен нести беззащитный невысоклик. Постепенно появлялось настойчивое желание всегда быть рядом с ним, чтобы защитить в случае необходимости. В его сознание вгрызалась мысль о том, что пока еще не поздно изменить допущенную Советом ошибку.

– …есть и галлюциногенные зелья, – сказанная Геральтом фраза вывела воина из состояния задумчивости. – «Черная чайка», например.

Необычная тема привлекла внимание Боромира, и он с интересом вслушался в суть разговора.

– Вообще-то они ведьмакам нужны не для того, чтобы наслаждаться наркотическим опьянением. В случае, скажем, серьезного ранения они могут замедлить все процессы в организме, потерю крови и распространение яда в том числе, – продолжил Геральт.

– Так, может, никаких чудовищ и нет вовсе, а существуют они только в воспаленном зельями воображении? – подколол его Боромир. – А ведьмаки невежественных крестьян такими зельями, случайно, не угощают? Может, они несут вам свои деньги, чтобы бы их избавили от галлюцинаций?

Гондорец шутил, но в его фразе присутствовало не дававшее ему покоя ощущение несправедливости.

– Может, и так. Только ты все равно по кладбищам ночью не гуляй. А то когда нападет на тебя такая «галлюцинация» – чудовище, которое обычным мечом не убить, придется тебе от него своим острым чувством юмора отбиваться, потому что все твое оружие будет бесполезно, – пошутил в ответ ведьмак.

Цири, шедшая позади них, с трудом сдерживала нарастающее раздражение. Она еще не забыла подслушанный недавно разговор, и отнеслась к сказанному не так спокойно, как Геральт.

Она уже давно заметила, что с гондорцем творится что-то неладное. Он постоянно бормотал себе под нос нечто невнятное, грыз ногти и посматривал в сторону Геральта внимательным немигающим взором, слегка прищурив глаза. По правде сказать, такое пристальное внимание воина заслужил отнюдь не ведьмак, а все чаще находящийся рядом с ним Фродо. Цири, не знавшая об этом, толковала эти взгляды по-своему.

В итоге копившийся негатив выплеснулся в конкретные действия, и Боромир запнулся о неожиданно вылезший из земли древесный корень и растянулся лицом вниз на каменистой почве.


Цири сидела на свернутом одеяле, опираясь спиной о шершавый ствол дерева, и грызла яблоко. Погруженная в свои мысли, она скорее спиной почувствовала обжигающий взгляд Геральта, чем услышала его бесшумные шаги. Он встал у нее за спиной, скрестив руки на груди. Обернувшись, она встретила колючий взгляд желтых глаз: Геральт был очень зол.

– Не смей больше так делать, – заговорил он сердитым голосом. – Он тебе не мальчишка, и у нас не увеселительная прогулка.

Цири перестала жевать.

– Послушай… – начала она, но Геральт тут же ее перебил.

– Нет, это ты послушай. На нас большая ответственность – не только Кольцо, но и хоббиты, которых в случае нападения нужно будет защищать. Пусть они и сильны духом, но ростом не вышли, и в бою они будут лишь обузой. Так вот, каждый из нас все время должен быть начеку, должен быть готовым в любую секунду среагировать на грозящую опасность, а не сидеть, задрав голову, чтобы остановить кровотечение из разбитого носа, – он кивнул в сторону Боромира. – Мало того, что твоя глупая выходка опасна, она еще и аморальна. Мы все должны быть друг другу защитой и поддержкой.

Находившиеся неподалеку остальные члены отряда стали бросать в их сторону любопытные взгляды. Их речь они понять не могли, так как эти двое разговаривали на своем языке, но по интонации было ясно, что они о чем-то спорят.

– Вот именно! – вспылила Цири, повышая голос. – Мы должны проявлять взаимное уважение. Ты просто не слышал, с каким презрением он говорил о тебе. Ты не слышал, с каким ядом он выплевывает слово «наемник»!

Ее щеки покраснели, а зеленые глаза запылали праведным гневом. Геральт замолчал, подбирая правильные слова. Он, конечно, чувствовал пренебрежительное отношение Боромира, но не спешил обижаться. Всему свое время. Он надеялся, что Боромир еще изменит свое отношение, избавится от этой безосновательно возникшей неприязни, обусловленной лишь тем, что ремесло Геральта не соответствовало гондорским понятиям о чести и благородстве.

– Меня это не удивляет, – наконец сказал он. – Такова природа людей, Цири. Они цепляются за свои принципы, идеалы. Отстаивая их, незаметно для самих себя они могут пойти на преступление, могут даже погибнуть. Они не понимают, что эти идеалы не абсолютны. Ведьмак, убивающий чудовищ не по велению сердца, а за деньги не вписывается в его понимание добра, потому что добро для него – бескорыстное. Но нельзя ненавидеть Боромира за это. Жизнь учит, и взгляды со временем меняются. Он сильный, опытный воин, умный и верный союзник. Он достоин уважения, в частности, твоего. Поэтому пойди и исправь то, что ты сделала, помоги ему остановить кровь. И не думай, что никто ничего не понял. Чародей наверняка почувствовал выброс магии, и если он промолчал, то только из каких-то своих соображений. Я даже догадываюсь каких.

Цири поняла, что спорить с ним бесполезно, а потому молча поднялась и направилась к Боромиру.

Даже в подобном положении он казался грозным и источал уверенность в себе. Цири, виновато скользнула взглядом по мужественному лицу, покрытому многодневной щетиной, и по здоровенной руке, сжимавшей приложенную к носу пропитавшуюся кровью тряпку. Цири опустилась рядом с ним, отодвинула его руку в сторону. Поймав изумленный взгляд серых глаз, она объяснила:

– Я тебя вылечу.

Не дожидаясь его согласия, она положила прохладные ладони ему на лицо, пальцами касаясь носа. Он сразу же почувствовал, как кожа под ее руками нагревается. В носу появилось ощущение, как будто колются тысячи мелких иголочек, спустя некоторое время стало щекотно, и он дернулся.

– Пожалуй, хватит, – сказала Цири и слегка отстранилась, осматривая свою работу.

Кровь не текла, и на лице больше не было синяка от ушиба. Девушка полезла в карман и вытащила оттуда крохотное зеркальце.

– Вот, смотри.

Боромир взял зеркало из ее рук и недоверчиво глянул на свое отражение. Затем он удовлетворенно кивнул.

– Спасибо. Но мне показалось, ты не хотела мне помогать, и Геральт тебя заставил?

Она поняла, что их с Геральтом разговор на повышенных тонах привлек всеобщее внимание. Цири злилась на гондорца за несправедливое отношение к ведьмаку, а что он подумает о ней, девушку совершенно не волновало. Она не смогла сдержаться и съязвила:

– Да, так и есть. Только не пытайся ему за это заплатить, у него иногда случаются приступы необоснованной щедрости.

Цири забрала зеркальце, поднялась с колен и ушла, провожаемая хмурым взглядом Боромира.

====== Глава 6 ======

Ласточка летала кругами, опускаясь все ниже и ниже. Чья-то злая воля притягивала ее, приказывала повиноваться, опутывала быструю черно-белую птицу липкой паутиной страха. Пытаясь продолжить путь вперед, она каждый раз как будто натыкалась на невидимую стену, ударялась, словно о стекло и опускалась ниже. Жуткий, злобный смех заполнял все пространство, а маленький пернатый комочек силился вырваться из ловушки. Увы, тщетно: яростный поток ветра подхватил, закружил и с силой бросил ласточку к скале, казалось, что еще секунда – и она разобьется о темную гладь камня, но вместо этого она провалилась во тьму горной световой шахты. Ее буквально вдуло в узкое квадратное отверстие. Достигнув свободного пространства, вероятно, пещеры, птица вновь замахала крыльями. Совершенно дезориентированная, она выбирала направление чисто интуитивно. Она чувствовала что-то жуткое, невероятно сильное, беспощадное.

В отсветах пламени на узком мосту, аркой перекинувшемся через пропасть, стоял Гендальф, а за его спиной, возле основания моста, стояли остальные члены отряда.

Вспышка магии ослепила ее на миг, озарив свод огромной пещеры ярким светом, мост обломился, и все, что она успела увидеть, – летящий во мрак Гендальф.

– Нет!!! – этот крик вырвался уже из человеческого горла.

Сильные руки приподняли и встряхнули девушку.

– Цири, проснись! – взволнованный голос Геральта сначала доносился словно издалека. – Успокойся, все хорошо.

Геральт помнил, что в детстве Цири видела странные сны: иногда это были просто кошмары, а некоторые сновидения оказывались пророческими.

– Что ты видела?

– Гендальфа, ему грозит опасность. Не знаю, каким путем он поведет нас дальше, но я слышала его разговор с Арагорном, – взволнованно зашептала Цири. – Он предлагал пройти через копи Мории. Туда идти нельзя, там что-то ужасное!

Рукавом куртки Цири вытерла со лба холодный пот и попыталась выровнять дыхание.

– Расскажи ему, когда проснется. Кстати, Арагорн тоже не советовал ему выбирать эту дорогу, – прошептал в ответ ведьмак.

Снова заснуть Цири так и не смогла, слишком живо было в душе ощущение всепроникающего ужаса. Она сильнее прижалась к Геральту, сосредоточилась на мыслях о нем, наслаждаясь приятным теплом, исходящим от его тела, и попыталась прогнать тревожное чувство.


– Кому еще ты об этом успела рассказать? – нахмурился Гендальф.

– Геральту, а что? – не понимая, куда клонит маг, ответила Цири.

Гендальф ответил не сразу, некоторое время он сидел, глядел куда-то мимо нее и теребил в руках остроконечную шляпу. Затем он отложил головной убор и потянулся за трубкой.

– Не нужно говорить остальным. Раз у тебя и раньше бывали вещие видения, нужно принять этот сон во внимание, возможно, опасность действительно существует. Только я теперь предупрежден и буду наготове. А всему отряду сообщать вовсе не обязательно. Видишь ли… – Гендальф выдохнул густое облачко дыма и посмотрел ей в глаза. – Может статься, что эта дорога окажется единственной. Сейчас я принял решение идти через перевал, это будет трудный путь, но если он окажется непреодолимым, нам останется лишь поход через Морию. Я пока не знаю мнения остальных, но Арагорн точно против того, чтобы туда соваться. Уверен, что и Леголас будет не в восторге. Услышав же о таком предостережении, они будут тревожиться за меня, и вообще никто не решится на эту дорогу, а идти надо, понимаешь? Путь через Роханскую Щель слишком опасен, он пролегает рядом с владениями предателя Сарумана, да и неизвестно на чьей стороне теперь Рохан.

– Ты и правда считаешь что Саруман страшнее того, что затаилось в Мории? – спросила Цири.

По сравнению с тем ужасом, который был в ее сне, остальные опасности казались девушке несущественными.

– Это могущественный маг, в распоряжении которого целая армия. И он знает, что мы несем, знает, что искать. Еще неизвестно, что за опасность поджидает нас в подземельях, в глубине обитает много ужасных существ, но совсем необязательно, что все они служат врагу. Там может оказаться что-то опасное само по себе, не охотящееся за Кольцом. Поэтому пронести его через копи у нас будет больше шансов, – подвел итог своих размышлений Гендальф.

– Тебе виднее, – согласилась Цири.


Путники сидели, погруженные в невеселые мысли, и прислушивались к разговору стоявших чуть поодаль Гендальфа и Арагорна. Они только что спустились с не покорившейся им горы Карадрас, им не удалось пройти горными тропами из-за начавшегося бурана и камнепада. Нельзя с уверенностью сказать, была ли причиной непогоды злая воля врага или жестокость и своенравность Карадраса, но только отряду пришлось вернуться с намеченного пути, и теперь предстояло решить, куда двигаться дальше.

Наконец Гендальф и Арагорн вернулись к остальным.

– У нас есть только два пути: вперед в Морию или назад в Ривенделл, – сказал маг.

Сразу же начались споры. Все прекрасно понимали, что возвращаться нельзя, но лезть в Морийские копи никто не горел желанием, как и предсказывал Гендальф. Боромир предлагал дойти до Роханской Щели и держать путь через Рохан, маг объяснил ему, почему придется выбрать другую дорогу. Геральт в спор не вмешивался, сказав, что пойдет туда, куда решат остальные. В конце концов было решено идти через Морию.


Путники пересекли глубокую котловину и, следуя древней дорогой, приблизились к плоскогорью. Как оказалось, все плато было занято мрачным, не внушающим доверия озером. Черная гладь, подобно жирной кляксе, растянулась до самого подножия гор, но с северной стороны между водой и скалами оставался проход, и лишь в одном месте узкий рукав зловонной жижи, устланной черными водорослями, преграждал дорогу. Первыми это препятствие преодолели шедшие впереди Гимли и Геральт, благо воды оказалось по щиколотку. Боромир шел медленно, пытаясь не запутаться в густыхводорослях. На полпути он обернулся и протянул руку шедшей за ним Цирилле. Девушка замешкалась, но приняла предложенную помощь. Ее поразила внутренняя доброта этого сурового воина. При всем своем негативном отношении она не могла не признать этого совершенно очевидного качества. После всех колкостей, которые она успела ему наговорить за непродолжительное время знакомства, казалось, он совсем не сердился. Цири подумала, что она бы на его месте вела себя не так обходительно.

Снова намочить ноги путникам пришлось, когда они миновали небольшой утес, который пришлось обходить, ступая по кромке воды этого мутного озера.

Они достигли места предполагаемого входа в копи Мории, но ворота нашлись не сразу. Лишь когда лунный свет упал на поверхность скалы, на темной глади камня проступили древние письмена.

Боромир не скрывал своего раздражения, когда узнал, что притащивший их сюда Гендальф сам не знает, как эти ворота открыть. Посовещавшись, Гендальф и Гимли решили, что эти ворота должны открываться при произнесении определенных слов, которых, как выяснилось, никто не знал.

«Два мага, а толку ноль, – поморщившись, подумал Боромир. – Один от старости ничего не помнит, а от другой вообще лишь волшебной глупости ожидать можно. Очень уж это место на ловушку смахивает, если бы я вел отряд, мы бы сюда не сунулись».

Остальные расположились, присев на камни; они тихонько перешептывались, старались не тревожить мага расспросами и не мешать ему думать.

Геральт сунул руку в карман, вытащил несколько небольших флакончиков и отпил из них.

– Что-то здесь неладно, нужно быть наготове, – ответил он на вопросительный взгляд Цири.

Через несколько мгновений и без того не блиставший красотой ведьмак стал превращаться в жутковатую копию самого себя: кожа стала мертвенно-бледной, зрачки расширились, заполнив всю радужку, теперь на побелевшем лице горели черные глаза. Все, кто заметил, с опаской наблюдали за этим преображением.

– Мне нужно отойти, – сказала ему Цири, кивая в сторону утеса.

– Не ори, – скривился он.

Цири сказала это достаточно тихо, но она не учла, что эликсиры сильно обостряют восприятие ведьмака: улучшается не только быстрота реакции, он начинает слышать каждый шорох, и даже шепот режет слух.

– Потерпи, войдем в пещеру, там темно – садись хоть за каждым поворотом, – ответил он, оценив расстояние до утеса. – А сейчас никуда не ходи, это опасно, тут что-то есть, у меня медальон вибрирует.

– Вот еще, – уперлась Цири. – Гендальф, может, здесь еще сутки загадки будет отгадывать. Мне нужно.

Геральт недовольно посмотрел на нее:

– Ладно, ступай.

Цири шла, с завистью думая о том, насколько мужикам в походе удобней. Ее не было совсем недолго, но, когда она снова обогнула каменный выступ, картина у входа сильно изменилась. Первое, что она увидела, это распахнутые створки ворот. Она не сразу поняла, что происходит: из воды вылезали гигантские щупальца и хватали вскочивших на ноги путников, которые яростно отбивались мечами, но это мало помогало, змееподобных щупалец лишь прибавлялось.

– Уводите невысокликов в пещеру!!! – закричал Боромир, угощая могучими ударами вылезавшую из воды гадость.

Он пытался не допустить эту тварь в ворота, а Гимли с Леголасом и Геральтом помогали ему в этом.

Арагорн отважно обрубал щупальца, стремившиеся опутать Фродо, к которому чудовище лезло с особым усердием. Он резал, рубил и снова резал нескончаемые отростки, отступая вместе с хоббитом под стремительным натиском. Неожиданно появились десятки новых щупалец, и из воды, на некотором расстоянии от берега, стало подниматься массивное тело чудища.

Несколько щупалец скрутили стоявшего ближе всех к воде Боромира и отбросили, как тряпичную куклу, швырнув могучую фигуру на камни. Гимли, Гендальф и Леголас, продолжая отбиваться, отступили вглубь пещеры. Геральт, вместо того чтобы держаться вместе с ними, ринулся вперед. Отсекая извивающиеся отростки, стремившиеся его опутать, он продвигался вглубь озера, пытаясь добраться до тела страшилища.

Бежавшая к ним Цири видела, как множество щупалец рванулось в пещеру, заполняя ворота. Ночную темноту осветила яркая вспышка: Гендальф воспользовался магией. Сильный удар вышиб всю мерзость из прохода, но ворота не выдержали такого выброса энергии, и каменный потолок рухнул. Чудовище, разом лишившееся стольких конечностей, отпрянуло и, понимая, что добыча теперь вне досягаемости, сосредоточило внимание на оставшемся рядом противнике. Удары ведьмака были резкими, точными, поразительно быстрыми – ни одного лишнего движения. И все же многочисленные щупальца скрутили его, чудище стремительно погрузилось под воду, утаскивая с собой сопротивляющуюся добычу. По воде пошли круги, а затем все стихло.

Очнувшийся после удара о камни Боромир ринулся наперерез Цири, стремившейся к месту погружения. Он схватил девушку, не позволяя ей двигаться дальше.

– Ты ему уже не поможешь!

– Пусти меня! – заорала Цири, делая отчаянные попытки освободиться из его захвата.

– Он уже мертв, никому с таким не справиться, ты ничего не сможешь сделать! – гондорец пытался вразумить девушку.

– Он жив!

Боромир, руководствуясь здравым смыслом, продолжал ее удерживать, не желая радовать чудище легкой добычей.

Неожиданно водная гладь вспенилась и засветилась фиолетовым светом. Через несколько мгновений свет погас, послышался всплеск и над поверхностью появилась белая макушка, а затем и лицо ведьмака, жадно вдохнувшего воздух.

Боромир выпустил девушку и с изумлением уставился на плывущего к берегу Геральта, Цири рванулась ему навстречу.

«Он может быть ранен», – подумал Боромир и последовал ее примеру.

Геральт с облегчением почувствовал дно под ногами и оперся на сильное плечо подоспевшего гондорца. Когда они втроем вышли на берег, Геральта немного пошатывало. Цири быстро окинула его взглядом: видимых повреждений не было.

– Я в порядке, – прохрипел Геральт, прежде чем к нему успели обратиться с этим вопросом.

Вдалеке послышался волчий вой, и они переглянулись: оказалось, неприятности еще не кончились. Ворота в Морию теперь были завалены горной породой, и нужно было искать другой путь, но, судя по всему, у выхода из этой западни их уже ждали.

====== Глава 7 ======

Боромир, Геральт и Цири переглянулись: судя по вою, волков было много. Трое, оказавшиеся в западне, лихорадочно начали обдумывать варианты действий.

– Ты сможешь устранить обвал с помощью магии? – спросил Геральт у Цири.

– Нет. Обычный, наверное, смогла бы, а тут порода из-за магии рухнула. Удар Гендальфа был чудовищной силы, в этом месте сейчас пространственно-временное искривление, – она виновато развела руками.

– От волков отобьемся, – неверно истолковав ее бегающий взгляд, поспешил успокоить Боромир.

Он представил, насколько девушке сейчас должно быть страшно. Оценив ситуацию, Боромир решил, что шансы у них есть: они с ведьмаком стоят десятка умелых воинов.

– Не обычные это волки, – прокомментировал его слова Геральт. – Я до сих пор под действием эликсира и слышу разницу: они воют по-другому, – объяснил он.

– Что ж, ловушка захлопнулась, и нам не остается ничего другого, кроме как пытаться прорваться, и, судя по всему, нас там могут ждать не только необычные волки, – констатировал положение дел Боромир. – На нас объявлена охота.

Все трое обернулись, вглядываясь во тьму, а волчьи голоса зазвучали ближе и с новой силой.

– Есть предложение, – сказала Цири.

Боромир и Геральт посмотрели на нее выжидающе.

– Я могу переместить нас всех в другое место, – продолжила она.

– Ты предлагаешь открыть портал? Ты умеешь? – удивился ведьмак, знавший, что магии она обучалась недолго.

Боромир задумался, перебирая в памяти, когда и где он мог слышать это необычное слово, и вспомнил слова девушки на Совете. Кажется, тогда Гендальф и Элронд были против, он задумался, пытаясь вспомнить, почему.

– Нет. К сожалению, открывать портал я так и не научилась, но я могу воспользоваться тем же способом, которым я переместила тебя в этот мир. Только все будет еще проще: мы не будем перемещаться между мирами и сквозь время, мы просто преодолеем пространство. Почти что портал, – нервно улыбнулась Цири.

Геральт встретился взглядом с Боромиром. В глазах мужчин было сомнение: Геральт задумался, по силам ли ей переместить их двоих, а Боромир, который лишь раз в жизни слышал о подобном способе перемещения, с трудом верил в такую возможность.

– Долго раздумывать у нас нет возможности, – наконец решился нарушить затянувшееся молчание Геральт. – Я готов довериться Цири.

Он вопросительно посмотрел на выглядевшего немного растерянным Боромира.

Гондорец прокручивал в голове все «за» и «против». Если они решат прорываться, то нет гарантии, что, отбившись от волков, они беспрепятственно двинутся дальше. Противник сосредоточил много сил возле этой ловушки, и, возможно, волки не самое худшее, что их ожидает. Положиться на взбалмошную чародейку казалось безрассудством, но, с другой стороны, его обнадеживало спокойствие Геральта, которого он считал весьма благоразумным. Боромир решил, раз ведьмак однажды проделал подобный путь и не опасается совершить нечто подобное снова, то и ему нет смысла отказываться.

– Я согласен, – ответил он.

– Есть только одна проблема: мне нужно четко представлять себе место перемещения. Когда мы с тобой попали в этот мир, – сказала девушка, обращаясь к Геральту, – меня вел единорог, и это не требовалось. Сейчас я постараюсь переместиться к выходу из Мории по ту сторону гор, но точно рассчитать место невозможно, – предупредила Цири.

Мешкать дольше было нельзя, и она решила действовать. Протянув одну руку, она обняла Боромира, и, когда тот отпрянул, растянула губы в презрительной усмешке:

– Я на твою целомудренность не покушаюсь, – пошутила она и, сжав его крепче, протянула вторую руку Геральту.

Ведьмак послушно встал рядом, обхватив ее в ответ.

– Держитесь крепко за меня и друг за друга, – сказала Цири.

Руки Геральта и Боромира переплелись, и в этот момент привычная картина мира поплыла перед глазами, а затем и вовсе исчезла, сменившись темнотой.


Боромир с облегчением вздохнул, когда исчезло ощущение, что его сейчас вывернет наизнанку, но надолго расслабиться не получилось. Перед взглядом мелькнул какой-то темный коридор с бесконечным множеством дверей, но яркая вспышка света заставила его снова прикрыть глаза, и повторный вдох ему сделать уже не удалось, так как неожиданно тьма стала густой и … жидкой! Ледяная вода вмиг проникла под одежду не ожидавших такого поворота событий путников. Все трое отпустили руки друг друга и вынырнули. Жадно вдохнув воздух, гондорец нашел взглядом Геральта и Цири. Судя по растерянному взгляду, такой «выход» стал сюрпризом и для нее.

Впереди, примерно в миле от них, красовались горы, их тень закрывала часть озера, в котором они очутились, а с другой стороны, на расстоянии нескольких миль, виднелась окруженная густым ельником лощина.

Они поплыли к покрытому зеленой травой берегу.

Ощущение, что что-то неправильно, не давало Боромиру покоя и, подплывая к берегу, он оглядывался и пытался понять, что именно. Солнце слепило глаза, и гондорец щурился, рассматривая окрестности.

«Утро, – осенила его внезапная догадка. – Возле входа в копи Мории был вечер, всего пару минут назад. Как это возможно?»

Боромир обернулся к Цири, чтобы спросить, но увидев ее выражение лица, передумал. Она сосредоточенно рассекала руками воду, зубы были крепко сжаты, а брови нахмурены. Вылезшие из воды первыми мужчины помогли ей выбраться на довольно крутой берег.

Все были насквозь мокрые, и сильный свежий ветер доставлял дополнительные неудобства.

– Нужно добраться до той лощины, – предложил Боромир. – Там мы сможем развести костер и обсушиться. Конечно, если наша чародейка сможет зажечь огонь.

Он поднял свой рюкзак, с которого продолжала течь вода.

– Не нужно тут костров разводить, не нравится мне здесь, – Цири покосилась в сторону гор. – А высушить нас я и так смогу.

Смутная тревога, поселившаяся в ее сознании после необычного сна, вновь усилилась.

– Начну с себя, – сказала Цири.

Она провела ладонями над своей одеждой, но трясущиеся от холода руки отказывались слушаться чародейку. Быстро сообразив, в чем дело, ведьмак взял ее ладони в свои и принялся растирать, согревая их дыханием. Наблюдавший эту сцену Боромир, отвел глаза и поморщился.

Когда Цири вновь провела руками над курткой, от ткани повалил пар, влага быстро испарялась, оставляя одежду сухой. Высушив таким образом себя и своих спутников, чародейка принялась за рюкзаки. Находившаяся в них провизия не сильно пострадала и после сушки вполне годилась в пищу.

– Цири, ты же говорила, что перемещаться во времени мы не будем. Но ведь сейчас утро, – озвучил Геральт вопрос, интересовавший обоих мужчин.

Цири раздраженно фыркнула.

– Это же не портал. Тут любые неожиданности возможны.

Она вдруг вспомнила, сколько времени шаталась по разным мирам, не в силах найти дорогу домой. Девушка с ужасом подумала, что хорошо бы знать, какого числа это утро… и какого года…

«Нет, – прогнала она эту ужаснувшую ее мысль. – Так сильно я не могла ошибиться. Может быть, просто следовало выйти в соседнюю «дверь». День-два-три. Не больше».

– Кто помнит, что говорил Гендальф? Сколько дней идти через Морию? – спросил Геральт.

– Говорил, что дня четыре пути, – ответил ему гондорец.

Он без слов понял, почему Геральта это интересует. Самым верным решением было бы встретить попавшую в копи часть отряда у выхода, конечно, если тем вообще суждено оттуда выйти.

– Сейчас соваться туда нет смысла, предлагаю дождаться вечера в лощине и понаблюдать, – продолжил он.

Геральт кивнул и обратился к девушке, чувствуя что-то неладное.

– Какой сегодня день, Цири? – потребовал ответа он.

После недолгой паузы она честно ответила:

– Не знаю. Но уверяю тебя, что разница не очень большая.

– Они ведь могли давно выйти оттуда, – продолжил строить догадки ведьмак.

– Не могли. Я же тебе говорю, я могла на пару дней ошибиться, не больше, – заявила Цири увереннее, чем была на самом деле.

К тому времени, когда путники добрались до ельника, у Геральта появилась стоящая, как он считал, идея. Выбрав удобное место, они сели и наспех перекусили.

Цири уныло жевала вяленое мясо, поскольку любимые ею сыр и яблоки остались в рюкзаке у Сэма.

– Цири, маги же могут связываться друг с другом? – начал расспросы Геральт. – Магически или телепатически – не знаю. Но ведь есть способ?

Цири кивнула.

– Я попробую, – пообещала она.

Девушка не стала вдаваться в подробности и объяснять, насколько это сложно. На самом деле, больше всего ее тревожило не то, сможет ли она связаться с Гендальфом, а то, в какой день они переместились.

«А что если мы шагнули слишком далеко в будущее, и путники, как предположил Геральт, уже покинули Морию?» – она мучилась этим вопросом, но делиться своими опасениями с мужчинами не спешила.

В конце концов она решила, что в крайнем случае попытку переместиться можно повторить, и сосредоточилась, устремляясь мыслями в Морию.

Она сидела на земле неподвижно, лишь с губ иногда срывался еле слышный шепот, такой, что слов было не разобрать – то ли заклинания читала, то ли материлась.

Боромир с Геральтом сидели тихо, с интересом наблюдая за ней, поскольку заняться все равно было нечем. Так продолжалось довольно долго, пока неожиданно тишину не нарушил Боромир.

– Геральт, посмотри на нее, она становится все бледнее и бледнее! Выводи ее из этого транса, – нерешительно сказал он.

Боромир не знал о магии ровным счетом ничего и понятия не имел, как это должно происходить, но появившийся у девушки нездоровый цвет лица наталкивал на мысли, что все идет не совсем так, как должно быть.

– Я тоже заметил, – сказал Геральт. – Она теряет энергию, но я не знаю, как прервать этот транс, чтобы не повредить ей. Видишь, она на наши слова не реагирует.

Подумав, Геральт уселся перед ней на корточки и взял ее лицо в свои руки.

– Цири… – позвал он.

Судорожно вздохнув, девушка очнулась от прикосновения.

– Ты в порядке? – обеспокоено спросил Геральт.

– Да, – тихо ответила Цири.

В ее глазах были усталость и разочарование.

– У меня не получилось, – пояснила она. – Там что-то есть, понимаешь? И это что-то сильнее меня, оно мешает. Единственное, что я узнала, так это то, что они пока живы и все еще находятся в Мории.

– Значит, нужно разведать обстановку у входа, – сказал Боромир. – Идти им навстречу смысла нет, потому что велика вероятность разминуться в бесконечных переходах. Мы сможем дождаться их где-нибудь недалеко от входа.

– Да, ты прав, – согласился Геральт. – Попробовать зайти внутрь нужно хотя бы для того, чтобы убедиться, что наших друзей там не ждет засада.

Геральт с Боромиром выразительно переглянулись. Эта мысль уже не единожды посещала каждого из них.

– Лучше когда стемнеет, чтобы подойти к воротам незаметно, – сказал Боромир.

Геральт согласился.

Цири, у которой от усталости слипались глаза, заявила:

– Хорошо. А сейчас вы как хотите, а я спать лягу – ощущаю себя выжатым лимоном.

По девушке было видно, что скудная информация ей дорого далась, лицо все еще оставалось бледным, а взгляд – рассеянным.

Солнце медленно, но верно катилось к горизонту.

– Жаль, что у Цири не получилось связаться с Гендальфом. А вот Йеннифэр смогла бы, – посетовал ведьмак, бросив взгляд в сторону спящей девушки.

Боромир напрягся:

«Опять это имя».

Он внимательно посмотрел на ведьмака и произнес:

– Кто это – Йеннифэр? – он решил, что сейчас этот вопрос будет вполне к месту.

– Чародейка, которую я люблю, – ответил Геральт, его взгляд уперся в землю и стал тоскливым.

– А как же Цири? – изумился Боромир. – Я думал, что вы с ней.… Что ты ее любишь.

– Люблю, конечно, – улыбнулся Геральт. – Только по-другому. Я к ней как ребенку отношусь, понимаешь?

– Ничего себе ребенок! – воскликнул гондорец. – У нас в этом возрасте уже замуж выдают.

– Ты меня не так понял. Я знаю Цири с детства, воспитывал ее. Так получилось потому, что все ее родные погибли.

– Плохо ты ее воспитывал, – заметил Боромир. – Совсем себя вести не умеет.

– Ну да, – нисколько не смутился Геральт. – Что касается всякого там этикета, это не ко мне.

Он провел рукой по волосам, откидывая назад непослушные белые пряди.

– Я ее сражаться учил. По той же программе, что учат ведьмаков, – он встретил изумленный взгляд воина.

– Учить девчонку сражаться – неблагодарное занятие: толку мало, – прокомментировал Боромир и махнул рукой. – Ты всерьез думаешь, что она сможет справиться с чудовищем?

Он обвел худенькую фигурку взглядом и усмехнулся.

– Поживем – увидим, – уклончиво ответил ведьмак.

Боромир растянулся на земле поудобнее и задумался. Нельзя было не заметить привязанность Цири к Геральту, причем бросалось в глаза, что испытывает она к нему явно не родственные чувства.

«Выходит, соплячка влюблена в него безответно? Нашла себе идеал, объект для обожания…. Тьфу».

Он отпил воды из фляги и произнес:

– Буди ее. Уже темнеет, сейчас поедим и пойдем на разведку.

====== Глава 8 ======

Под прикрытием темноты путники добрались до входа в пещеры Мории. Ночь обещала быть холодной и беззвездной, а луну заслоняли тяжелые тучи. Приблизившись, они заметили, что врат не было, – валялись разбитые створы. Подпирая спиной каменную стену, спал орк. Подобравшись совсем близко, троица заметила, что его меч и пустая фляга валяются чуть поодаль. Можно было предположить, что орк не просто спит – скорее всего, он мертвецки пьян.

Удар ведьмака был резким и бесшумным: спящий и пикнуть не успел. Все трое вошли в проем. Возле входа никого не было, и путники беспрепятственно продвинулись внутрь внушительной пещеры. Они миновали первый зал, следующий зал пересекала огромная трещина, в которой бушевал огонь. Слишком высокая и ровная стена огня выдавала его магическую природу, а отблески пламени заливали все вокруг красным светом.

Путники спустились по лестнице на ярус ниже и увидели узкий мост, тонкой нитью переброшенный над бездонной пропастью. Где-то вдалеке раздавались приглушенные голоса, доносимые до них эхом.

Геральт и Боромир поняли друг друга без слов: ловушка. Западня, в которую должны попасть их друзья.

Их заметили, как только они перешли мост: из темноты полетели стрелы, и лишь благодаря быстрой ведьмачьей реакции Геральта, вовремя сложившего пальцы в Знак, они не достигли цели, а стрелявшие лучники были обезврежены. В бой вступил небольшой отряд орков, по-видимому, охранявший вход в Морию. Геральт с Боромиром легко отражали многочисленные выпады неуклюжих отвратительных созданий, разя их наповал быстрыми, годами оттачиваемыми ударами, и скоро все закончилось. Боромир мысленно отметил, что девчонка не только не испугалась, но и приняла участие в этом коротком сражении, и сейчас с ее меча стекали капли черной крови.

Переведя дыхание, они поспешно стали решать, что делать дальше: было ясно, что Мория кишит орками и соваться втроем дальше бессмысленно. Но, с другой стороны, их тут явно не ждали, можно было воспользоваться эффектом неожиданности и помочь друзьям преодолеть ловушку.

– Нужно убрать эту огненную стену, – обратился Геральт к Цири.

– Я не справлюсь со стихией огня, – честно ответила чародейка. – В прошлый раз, когда я пыталась это сделать, мне пришлось отказаться от магии. А с тех пор моих знаний и умений не намного прибавилось.

– Я помню, Гендальф говорил тебе, что причина, по которой ты не могла колдовать, была скорее психологической. Не важно, какой магией ты пользуешься – светлой или темной, возможно, это единственный проход, и мы должны помочь им выбраться.

– У Гендальфа нет проблем с магией, и при необходимости он сам сможет это сделать, – упрямо возразила Цири.

Она хорошо помнила, что случилось в пустыне Корат, и не спешила повторить это безумство снова.

– Мы не знаем наверняка, жив ли он. Кроме того, мы не знаем, что с ними: вдруг их преследуют? Ты же догадываешься, что огонь они развели не для того, чтобы дорогим гостям дорогу освещать.

Боромир не понимал, почему девчонка упрямится. В его понимании магия была каким-то сказочным действом: раз – и сделано. Все, что угодно.

Цири посмотрела на Геральта. Она желала заслужить его уважение, мечтала, чтобы он начал воспринимать ее всерьез, и сейчас ей очень не хотелось его разочаровывать, показывая свою слабость.

– Хорошо, – наконец ответила она.

Девушка развернулась лицом к огню. Мужчины видели, как дрогнула стена пламени, когда она подняла вверх руки. К ее ладоням потянулись огненные нити. Тело Цири пронзила боль, тут же сменившаяся блаженством. Потекла чистая, безудержная энергия, резкая, рваная, бьющая стремительным потоком. Небывалое чувство вновь, как и много лет назад, переполняло ее.

Власть. Могущество. Вседозволенность.

Чародейка вбирала разбушевавшийся поток Силы, а стена пламени таяла на глазах. Ее спутники с удивлением заметили, что огонь теперь не просто тянется к Цири – он словно танцует вокруг, а его красные языки, облизывая, не причиняют ей вреда.

Жажда мести. Презрение. Ненависть.

Откуда-то начали волнами подниматься пугающие, всепоглощающие чувства. Цири пыталась абстрагироваться, сосредоточившись на своей задаче – снять стену огня.

Боль. Одиночество. Страх.

Она ощутила, что сможет навсегда забыть эти слова, чувство всесилия переполнило ее, оно как цунами сметало внутри нее все моральные и психологические преграды.

Кровь. Возмездие. Смерть. Всем кто предал, обидел, обманул.

«Нет! Нет! Это не моя воля, я не хочу этого! – какая-то часть ее сознания еще сопротивлялась. – Я больше не могу сдерживать этот поток, что же делать?»

Когда со стороны казалось, что огонь исчез и чародейка справилась, стена пламени снова взметнулась ввысь. Откуда-то из глубины пещеры начал доноситься странный звук, грохот: «Р-р-рок! Рок!»

Цири попыталась прекратить забор энергии, «закрыться». Зашумело в ушах, и в висках начала нарастать пульсирующая боль – стало ясно, что это не поможет.

«Лучше мне снова отказаться от магии», – с отчаянием подумала чародейка, поняв, что она потеряла контроль и уже не управляет энергией огня – огонь управляет ей.

Она чувствовала себя переполненным сосудом, агрессия в любую секунду готова была вылиться через край, требовала выхода.

– Я отрекаюсь от магии! – закричала она, вспомнив, как сделала это в прошлый раз.

Ничего не произошло, огонь продолжил бешеную пляску. У девушки закружилась голова и сильнее заломило в висках.

– Я отрекаюсь от магии! – повторила она, вновь безрезультатно.

Наблюдавшие за ней Боромир и Геральт не могли понять, что происходит.

Цири замерла, когда в ее сознание ворвался голос. Вернее даже не голос – чужая, инородная мысль, пугающая своей остротой и бесцеремонностью вторжения.

«Я помогу. Огонь покорится тебе навсегда».

Цири в ужасе схватилась за голову:

«Нет».

Мысль появилась снова, вбиваясь в сознание, словно гвоздь.

«Пусти. Иначе погибнешь. Эта Сила, не найдя выхода, разорвет тебя».

Девушка знала, что так и будет. Но она чувствовала рядом что-то ужасное, невыносимо чуждое. Какая злая сила предлагала ей помощь?

«Да», – промучившись, в отчаянии решила она.

Палящий, жгучий разум соприкоснулся с ее сознанием. Несколько секунд она стояла неподвижно, затем снова подняла вверх руки. Стена пламени вновь дрогнула. Энергия огня была полна страстей, низменных желаний и чудовищной агрессии. Только касавшемуся ее сознания разуму эти понятия были чужды и непонятны. Она заглянула внутрь себя словно чужими глазами. На боль, страх, желание отомстить смотрела, словно со стороны – она поднялась над этим, ее удерживала чужая воля. Девушка решила, что навсегда запомнит ощущение, дающее власть над этой стихией и сможет управлять ей. Огонь начал казаться мягким и желанным. Повинуясь ее воле, стена пламени исчезла, а чародейка ощутила, как пропало чужое присутствие.

Какое-то время она просто стояла, не в силах поверить своим глазам и осознать произошедшее. Из ступора ее вывели Геральт с Боромиром.

– Цири, что случилось? – с тревогой в голосе спросил Геральт. – Почему ты кричала, что отказываешься от магии?

– Я потеряла контроль, – тихо ответила девушка.

– Ну, сейчас все в порядке и ты справилась, – подбодрил ее Геральт. – Только вот, пока ты колдовала… я почувствовал что-то – не знаю, как объяснить, – он выбирал слова.

– Зло, – помог ему Боромир выразить все неприятные эмоции и ощущения одним словом. – Оно было совсем рядом, и сейчас где-то поблизости.

– Боюсь, мечи здесь не помогут, – покачал головой Геральт. – Нам придется вернуться.

Посовещавшись немного, все трое решили, что лучше им действительно уйти. Они могли оставаться недалеко от входа, готовые прийти на помощь друзьям, но находиться в пещере, ощущая всем существом что-то жуткое рядом, не хотел никто. Они двинулись через мост, постоянно оглядываясь и помня, что в любой момент в них снова могут полететь стрелы. После того как огонь погас, в пещере стало темно. Их вел Геральт, который превосходно видел в темноте, но и глаза путников быстро привыкли к отсутствию света. Первым на мост зашел Боромир, за ним – Геральт, последней шла Цири, она замешкалась, борясь с неожиданно возникшим желанием повернуться и идти назад. Дойдя до середины, девушка вновь ощутила присутствие чужой воли. В этот раз мысль–сообщение уловили все:

«За помощь нужно платить».

Геральт быстро обернулся. Цири согнулась пополам от резкой боли, пронзившей ее тело, затем медленно выпрямилась, повернулась и пошла назад.

– Цири! Стой! – закричал Геральт, но она лишь прибавила шаг.

Боромир, так и не достигнув другого конца моста, остановился, наблюдая за происходящим. Геральт бросился вдогонку за девушкой, схватил за рукав, и в который раз его реакция спасла ему жизнь. Цири развернулась и выхватила меч – лезвие прошло в миллиметре от его шеи. Выхватив оружие, ведьмак легко парировал ее удары, посыпавшиеся один за другим. В ее глазах было безумие, а билась она так, как будто видит перед собой смертного врага.

– Цири, что с тобой? Очнись! – Геральт понял, что она не в себе.

Он парировал ее удары, лишь защищаясь, и старался не ранить ее.

– Цири, это я! Геральт! – с упорством повторял ведьмак, уклоняясь от ударов.

– Оставь меня. Дай мне пройти. Я должна открыть «двери», – отрывисто ответила Цири не своим голосом.

Боромир, стоявший чуть поодаль, не знал чем помочь. Мост был слишком узкий, и поэтому ему приходилось оставаться на месте. Он ошеломленно наблюдал за их схваткой. Выпады девчонки были резкими, смелыми, уверенными, и лишь благодаря своему мастерству Геральт ухитрялся их отражать или избегать так, чтобы не погубить ее. На таком мосту потеря равновесия грозила падением в бездонную пропасть.

«Беру свои слова обратно, – подумал гондорец. – Научил так научил. На свою голову…»

Он поднял взгляд чуть выше и замер. Увлеченные боем, эти двое не видели, что было рядом с ними: черная, клубящаяся огнем туча и проступающий в ней огромный силуэт.

– Геральт, смотри вперед! – выкрикнул он.

Доли секунды ведьмаку хватило, чтобы заметить огромную фигуру и все понять.

– Это он тебя заставляет открыть «двери»?!

На мгновение Цири остановилась и посмотрела затуманенным взглядом в его глаза.

– Он хочет лишь покинуть этот мир, уйти в другое измерение. Здесь ему мешают гномы и орки, ему тут плохо. Он говорит, что наши друзья уже рядом и он позволит пройти всем, если я помогу ему, – пробубнила Цири, озвучивая чужие мысли и не осознавая суть сказанного.

– Очнись! Он не отпустит тебя, приведет с твоей помощью в этот мир десяток таких же, как он сам! – орал Геральт, больше для того, чтобы отвлечь внимание, прекрасно понимая, что до ее сознания ему сейчас не достучаться.

Неожиданно Геральт ударил Знаком и, рванувшись вперед, подхватил падающее без сознания тело девушки. Чудовищный рев огласил пещеру, и огромная фигура двинулась к ведьмаку. Геральт с Цири на руках быстро пересек расстояние, отделявшее его от конца моста. Он положил ее на пол, обернулся и, держа в руках меч, стал ждать нападения. Боромир тоже обнажил оружие и приготовился к смертельной схватке. Обоим было понятно, что такого врага им не одолеть, но выбора не было, и оставалось лишь принять неравный бой.

Неожиданно чудовищная окутанная черным дымом фигура остановилась, а затем и вовсе повернула обратно.

Мужчины изумленно посмотрели друг на друга:

«Ну не нас же это страшилище испугалось?»

Из глубины пещеры просиял яркий свет, разгоняя вековой мрак.

– Темное пламя Удуна не поможет тебе! Убирайся!

Геральт и Боромир с облегчением узнали голос Гендальфа. Они поняли, почему повернуло назад чудовище, – решило сначала разобраться с более опасным противником. В руках мага были горящий белым светом посох и обнаженный меч. По его команде остальные спутники бросились бегом через мост. Сам же волшебник скрестил Гламдринг с горящим пламенем клинком древнего демона. Послышался звон, и огненный меч рассыпался осколками. Тогда огромная, чадящая дымом тень подняла огненный хлыст, и Гендальф вынужден был отступить, уворачиваясь от ударов рассыпавшего искры бича. Он пятился до середины моста, завлекая противника на узкую каменную арку, раскинувшуюся над пропастью. Гендальф ударил по мосту посохом, мост обломился прямо перед ним – противник полетел в пропасть. Но, падая, демон успел взмахнуть бичом, который обвил колени Гендальфа, и тот упал вниз, вслед за черной тенью.

Ошарашенные путники стояли молча, уставившись в бездну перед собой. Многих душили слезы, никто не хотел верить в случившееся; казалось, сейчас они проснутся и услышат голос мага: «Вставайте, пора в путь».

Но вместо этого они услышали окрик Арагорна:

– Нужно уходить! Все на лестницу, бегом!

На плечи уставшего за многие дни пути отряда легла тяжелая ноша горя. Они понимали, что пройдет немного времени и орки кинутся в погоню, но, обессиленные физически и морально, они двигались медленнее, чем следовало бы. Они вышли из пещеры и, отойдя на расстояние полета стрелы, сделали недолгий привал.

Хоббиты рыдали в голос, Леголас сидел, закрыв лицо руками, а Гимли утирал скупые гномьи слезы. Боромир и Арагорн стояли, глядя куда-то вниз.

– Что это было? – наконец решился нарушить молчание Боромир.

– Балрог, – ответил Арагорн. – Когда-то гномы, зарываясь все глубже в копи, разбудили этого древнего демона.

Геральт присел на камни и положил себе на колени голову Цири. Он покопался у себя в рюкзаке, вытащил маленькую непрозрачную бутылочку и влил содержимое ей в горло. Спустя несколько мгновений девушка закашлялась и открыла глаза. Постепенно ее взгляд стал осмысленным, а память услужливо подсунула случившееся.

– Ты спас меня, – благодарно выдохнула Цири и сжала его руку.

– Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь?

– Думаю, да, – сказала она, поднимая голову с колен.

Головокружение не заставило себя ждать, но Геральт помог ей подняться.

– Сильно ты меня приложил, – сказала девушка и широко улыбнулась.

Взгляд Цири упал на всхлипывающих хоббитов, а затем на траурное лицо Арагорна.

– Что случилось? – чувствуя, как в животе появляется неприятный холодок, спросила она.

– Гендальф погиб, – за всех ответил ей Боромир.

Цири замолчала. Не было смысла спрашивать, как это произошло: его гибель она видела во сне.

Тем временем Арагорн поднял на ноги хоббитов и сказал.

– Теперь я поведу наш отряд. Нужно скорее убираться отсюда, за нами скоро пошлют погоню.

Путники, собравшись с силами, встали и последовали за новым предводителем.

====== Глава 9 ======

Путники шли быстрым шагом, понимая, что сейчас их безопасность зависит от того, как скоро они смогут убраться от этого проклятого места. Скорбь по погибшему товарищу пришлось на время отложить, поскольку все понимали: мертвому они уже не помогут, а от успешности их предприятия зависят судьбы живых. Дорогу им освещала вырвавшаяся из-за туч луна. В ее свете можно было разглядеть спускавшуюся вниз долину и очертания озера, расположившегося примерно в миле от того места, где они находились.

– Это озеро Келед-Зарам! – воскликнул Гимли. – Говорят, в нем даже днем при свете солнца отражаются звезды.

Гном остановился и с благоговением уставился в направлении чудесного озера.

– На дне Келед-Зарама покоится венец Дарина, ожидая его пробуждения, – просветил Гимли шедшего рядом с ним Боромира. – Я не могу пройти мимо, не увидев этого великолепия! Хочешь пойти со мной?

– Спасибо, мне уже посчастливилось в нем искупаться, – покосившись в сторону Цириллы, проворчал гондорец.

Гимли в изумлении поднял брови и открыл рот, не в силах сказать что-то связное.

– Никто никуда не пойдет! – сразу же пресек возможные попытки отлучиться Арагорн. – Нам нужно как можно скорее покинуть эту долину.

Отряд двинулся дальше, а Гимли засыпал Боромира вопросами. К их разговору начали прислушиваться и все остальные, поскольку, отвечая, воин рассказал о том, как они выбрались из ловушки и оказались здесь.

После нескольких часов перехода, путники снова сделали недолгий привал. Забрезжил рассвет, и вдалеке показалась золотистая дымка. Арагорн, проследив за взглядами друзей, сказал:

– Это леса Лотлориэна, мы направляемся туда. Я веду вас дорогой, которой хотел идти Гендальф.

Боромир, услышав, что их ведут в эльфийский лес, недовольно скривился. В Гондоре об этом месте ходили странные слухи. Он обратил внимание на лицо Леголаса, которое прямо-таки просветлело, хоббиты тоже приободрились, услышав про эльфийский край. К своему удивлению, Боромир обнаружил, что в отряде кроме него есть еще недовольные выбором пути. Сидевшая неподалеку Цири прищурила глаза и тихо выругалась.

«Интересно, за что она так эльфов не любит?» – промелькнуло у него в голове.

Немного передохнув, отряд снова двинулся в путь. На расстоянии примерно пяти лиг от врат Мории показалась опушка леса, листья высоких мэллорнов отливали золотом. Путники поспешили скрыться среди необычных деревьев.

Леголас с восхищением рассказывал друзьям о Золотом Лесе и о древних преданиях, которые бережно хранили эльфы Чернолесья. Арагорн тоже, казалось, был счастлив достигнуть этих благословенных земель.

Спустя некоторое время они наткнулись на трех охранявших границы Лотлориэна эльфов. Имя Арагорна, сына Араторна, было знакомо эльфийским разведчикам. Также они были рады встретить своего северного сородича Леголаса. О том, что эта компания может появиться у рубежей, эльфов предупредили посланцы Элронда. Посовещавшись, эльфы решили, что отряду нужно укрыться на какое-то время в глубине Лотлориэна, поскольку они видели, как из Мории выдвинулся сильный отряд орков – как и предполагал Арагорн, погоня не заставила себя ждать.

Идти всем пришлось вслепую, поскольку Халдир, командир эльфийского отряда, настаивал на том, чтобы гном шел с завязанными глазами – сказывались охладевшие за века отношения между эльфами и гномами – и Арагону пришлось просить, чтобы с повязками шел весь отряд, дабы никого не обижать несправедливостью. Однако вскоре Халдиру доставили сообщение от владычицы Галадриэль, разрешавшей гному и всем остальным снять с глаз повязки.


– Добро пожаловать в Карас-Галадон! – наконец сказал Халдир.

Взору путников предстал огромный изумрудно-зеленый луг. За ним был холм, поросший высоченными мэллорнами. Когда путники подошли к самому большому дереву из тех, что они видели, Халдир сказал:

– Это мэллорн владык, сейчас мы поднимемся на их талан.

Поднимались путники долго, потеряв счет бесчисленным лестницам и установленным по разные стороны ствола площадкам. На самой верхушке был выстроен большой деревянный дом, красота и необычность постройки приковывала взгляд и завораживала. Когда они вошли в светлый овальный зал, владыки поднялись со своих мест, чтобы приветствовать гостей.


Эльфы разбили для путешественников большой шатер на лугу и постелили мягкие постели. Арагорн, Гимли и Геральт уснули сразу, как только коснулись головами подушек. Хоббиты некоторое время разговаривали, делясь впечатлениями, но скоро и они умолкли. Однако нашлись и те, кто не смог сразу заснуть, вопреки усталости.

Цири, накрывшись одеялом с головой, вертелась, словно на сковородке. Она ложилась то на один бок, то на другой, потом поправляла подушку, несколько минут лежала неподвижно, затем снова начинала ворочаться. Наблюдавшему за ней Боромиру было ясно, что она психует, – и было от чего, нужно сказать.

Гондорец лежал и, глядя в ночное небо, перебирал в памяти события этого вечера. Вспоминал, как владыки приветствовали их, как Арагорн рассказывал о гибели Гендальфа и как искренне были опечалены этим известием эльфы. Вспоминал, как замолчала Галадриэль и заглянула каждому из них в глаза: кто-то смутился, кто-то покраснел. Ему, Цири и Фродо владычица уделила наибольшее внимание, смотрела в глаза дольше, чем остальным. При этом в глазах Цири он успел заметить злой блеск, а в глазах Фродо – испуг. Он сам испытал немало неприятных ощущений, когда владычица перевела взгляд на него. Сначала появилось чувство, что эльфийка видит его насквозь, проникает в мысли, видит его сокровенные желания. На какое-то мгновение он почувствовал себя голым и беззащитным: эльфийка с легкостью читала в его сердце, а у него не было сил запретить ей. Да, он действительно считал, что слабый полурослик не должен нести такую важную вещь и лучше бы этому кольцу оказаться в его, Боромира, руках. Кольцо во имя общего блага следовало бы отнести в Гондор.

class="book">Когда Галадриэль отвела взгляд, Боромир сначала почувствовал облегчение, но затем его накрыло волной стыда, гнева и отчаяния. Его только что нагло «вскрыли», осмотрели и сделали какие-то выводы.

Гондорцу было очень интересно, что видела эльфийка в потайных уголках душ Фродо и Цири. Девчонку, судя по всему, тоже мучило это своеобразное «приветствие».


Время в Лориэне текло по-особенному, никто из отряда не мог с уверенностью сказать, сколько дней прошло с тех пор, как они пересекли его границы. Гости отдыхали, ели и пили, много спали, компенсируя недостаток сна в походе. Они наслаждались чувством безопасности, зная, что границы леса хорошо охраняются.

Боромиру, как и остальным, нравилось гулять среди золотистых деревьев. Погода была чудесная, и воздух был наполнен незнакомыми приятными ароматами. Гуляя, он подошел к невысокому деревянному строению, при ближайшем рассмотрении оказавшемуся баней. Рядом с домиком стояли большие бочки с водой и лежали поленья. Он прошел мимо, но, заметив поднимавшийся оттуда дымок, из любопытства решил посмотреть что там.

На бревне, опираясь спиной о бочку, сидела Цири. Она вытащила трубку изо рта и молча кивнула. Поток свежего воздуха подхватил дым, и Боромир ощутил странный сладковатый запах. Он подумал, что нужно так же кивнуть, сказать пару ничего не значащих фраз и пойти дальше, но уходить почему-то очень не хотелось.

– Присаживайся, – улыбнулась Цири и подвинулась. – Будешь?

Цири протянула трубку. Боромир обратил внимание на ее затуманенный взгляд и расширенные зрачки.

– Что за гадость ты куришь?

Никогда сам не куривший, воин тем не менее был в курсе, что курить можно не только табак.

– Это конопля, ее тут много, – она махнула рукой в неопределенном направлении. – Так что не стесняйся, если что, еще насушу.

Цири нисколько не смутило вытянувшееся от удивления лицо Боромира.

– Нет уж. Спасибо.

– Не стой как пень, садись, – девушка рассмеялась.

Здравый смысл подсказывал Боромиру развернуться и уйти, а еще лучше – пойти и найти Геральта, однако какое-то неопределенное чувство заставило его остаться и сеть рядом.

– Сегодня нас всех ждут к ужину владыки Лориэна, как ты собираешься появиться в таком виде? – строго спросил он.

– Вот именно… – Цири сделала затяжку. – Не могу на них трезвыми глазами смотреть…

Ее речь была замедленной и не совсем четкой.

– Ты позоришь в их глазах людской род, – заявил Боромир. – Не важно, из какого ты мира. Они эльфы, а ты – человек. И вести себя обязана по-человечески.

– Да ну? – снова расплылась в довольной улыбке Цири. – А ты думаешь, они ничего подобного не делают? Они белый порошок нюхают – у эльфов Ольх своими глазами видела.

На лице Боромира отразилось крайнее изумление.

– А чего ты удивляешься? Думаешь, они все такие идеальные, да? Находясь у них в гостях, ты видишь только вершину айсберга, лишь то, что они хотят показать. А вот когда находишься у них в плену, тут они особо не стремятся пыль в глаза пустить.

Цири замолчала, окунулась в воспоминания, и с ее лица ненадолго сошла глупая улыбка. Однако с каждой затяжкой взгляд ее становился все более рассеянным.

– В плену? – переспросил гондорец. – Как это случилось?

– Не могу тебе ответить, извини, – вспомнив предостережения Геральта, ответила девушка. – Могу лишь сказать, что иметь что-либо общее с эльфами навсегда расхотелось. Хотя раньше я тоже восхищалась их красотой, мудростью. При ближайшем рассмотрении они оказались просто хитрыми, высокомерными, одержимыми моральными уродами. Не буду говорить, что все такие, хотя бы потому, что здесь они пока почти ничего плохого не сделали, но доверять эльфам я никогда не смогу.

Цири выдохнула облачко дыма, и сидевший рядом Боромир поморщился от лезшего в нос запаха.

– Ты сказала “почти”? – уточнил Боромир.

– А тебе очень понравилось, когда она к тебе в голову залезла? – вопросом на вопрос ответила девушка.

На какое-то мгновение выражение ее лица стало мрачным, но дурманящее вещество это быстро исправило. Цири убрала трубку изо рта, почесала переносицу, а потом рассмеялась.

– Учитывая, сколько времени ты лишен женского общества, и принимая во внимание красоту Галадриэль, представляю, что она там увидела, – хихикала уже плохо соображающая ведьмачка. – Странно, что она не покраснела.

Гондорец с плохо скрываемой злостью подумал, что лучше бы Галадриэль увидела то, о чем шутила Цири. Переждав очередной приступ хохота девчонки, Боромир продолжил разговор.

– В твоей голове она, несомненно, увидела что-то поразительно умное, – поддерживая шутливый тон, съязвил он.

– Я не позволила ей, – гордо сказала девушка. – Я тоже чародейка.

– Есть что скрывать? – продолжал выпытывать Боромир.

– На моих руках кровь нескольких эльфов, – посерьезнев, сказала Цири. – Неизвестно, какая была бы реакция, узнай Галадриэль об этом. Она и так сказала, что в моем сердце много зла. Сказала, что я пропитана им насквозь.

Цири тряхнула головой и нахмурила брови.

– А я за свою свободу дралась, понимаешь?

Боромир понимал и верил в то, что она сейчас говорила. Он знал, что эльфийские воины сильны и прекрасно владеют оружием, но после ее сражения на мосту он мог допустить, что девчонка не врет и могла выйти живой из подобной схватки.

Подул сильный свежий ветер, и Цири на лицо упали растрепанные волосы.

– Подержи, – она сунула в руки Боромира трубку, намереваясь собрать их в косу.

– Это эльфы тебе такую отметину оставили? – серьезно спросил Боромир, показывая на шрам, уродовавший левую щеку.

– Нет, – Цири собиралась добавить что-то еще, когда ее взгляд неожиданно уперся в появившегося перед ними Геральта.

Ведьмак перевел взгляд с одурманенной Цири на дымящуюся трубку в руках Боромира.

– Я смотрю, неплохо вы тут время проводите, – сказал он сердито.

– Ага, – Цири засмеялась.

Боромир предпочел промолчать и отвести глаза. Мысленно выругавшись, он подумал, что снова попал в нелепую ситуацию:

«Ну не буду же я теперь оправдываться перед ведьмаком и объяснять, что я тут ни при чем? И уверять его, что трубку меня подержать попросили?»

– Цири, ты уже не маленькая, чтобы объяснять тебе, что это плохо, – раздраженно сказал Геральт.

Девушка ничего не ответила, она уткнулась лицом в колени, а ее плечи содрогались от сдерживаемого смеха.

– Я не могу тебе позволить явиться в таком виде к владыкам, – с этими словами Геральт взял ее за ворот и поставил на ноги.

Он резко развернул ее лицом к бочке и, схватив за волосы, окунул в холодную воду.

Боромир сидел спокойно и с одобрением наблюдал за воспитательными мерами.

Цири задергалась, попыталась вырваться, но без толку – Геральт был явно сильнее. Когда ведьмак поднял ее голову, Цири судорожно глотнула воздух.

– Будешь еще курить? – не дожидаясь ответа, он снова погрузил ее в воду.

Так повторилось несколько раз, пока захлебывавшаяся Цири в короткой передышке не успела выкрикнуть:

– Хватит! Не буду!

Геральт отпустил ее. Цири рванулась в сторону и, шатаясь, отошла на несколько шагов, потом остановилась, чтобы отдышаться. Она вся была мокрая, с длинных волос продолжала литься вода, растекаясь по плечам и попадая за шиворот. Но в ее глазах появились проблески разума – мероприятие оказалось довольно отрезвляющим. Цири знала, что слово, данное любимому Геральту, она не нарушит.

– Иди проспись, пока время есть, – рявкнул Геральт и отправился следом за девушкой.

Пройдя несколько шагов, он обернулся:

– Не ожидал я такого, Боромир. Я был о тебе лучшего мнения.

«Меня не волнует твое мнение…» – подумал Боромир, но вслух ничего говорить не стал.

Он демонстративно поднес трубку ко рту и затянулся сладковатым дымом. В его глазах читался вызов.

====== Глава 10 ======

Гимли был занят тем, что пытался натереть до блеска свой металлический шлем. Боромир подошел к нему и протянул трубку.

– Твоя?

Гном поднял глаза и, осмотрев ее, ответил:

– Нет, Арагорна.

Арагорн и Леголас сидели чуть поодаль, обсуждая что-то на эльфийском, Боромир подошел и сел рядом. Он отдал трубку Арагорну, который поблагодарил его за то, что отыскал потерянную вещь.

«Значит, без спроса взяла, – сделал вывод гондорец. – А я еще думал, какой идиот ей трубку дал?»

Боромир перевел взгляд на шатер, там спала Цири. Геральта нигде не было видно, зато все остальные сидели на поляне, наслаждаясь вечерними лучами солнца и коротая оставшееся до приема владык время.

Пиппин возился с порванной курткой: гуляя, он ухитрился упасть и ободрать рукав о какую-то корягу. Он попросил у Сэма нитки и сейчас пыхтел, пытаясь ее зашить. Через некоторое время стал виден плод его усилий – коричневую замшу соединяли грубые стежки черной нитью.

– Ну как? – он повернулся, показывая свою работу Мэрри.

– Нормально, – согласился тот, – хотя лучше попроси Цири – она же магичка, сделает так, что вообще не видно будет.

Он кивнул в сторону вышедшей из шатра девушки. На Цири была сухая одежда, да и волосы она успела привести в порядок. Когда она подошла к компании и молча села рядом, хоббиты обратили внимание, что она какая-то притихшая и глаза у нее красные.

– Цири, ты не заболела? – заботливо спросил Фродо.

Девушка покачала головой: в горле першило, и не было никакого желания разговаривать.

– Ты поможешь мне? – тут же пристал к ней Пиппин и протянул куртку.

Цири посмотрела на швы и лениво махнула рукой. В мгновение ока стежки исчезли, и рукав стал как новенький.

Пиппин расплылся в довольной улыбке. Фродо, увидев, что ей это не стоило почти никаких усилий, решил к ней тоже обратиться.

– А мне застежку починишь?

Цири села рядом с Фродо и провела рукой над отломившимся крючочком. Увидев, что ничего не изменилось, провела еще раз.

– Ничего не понимаю, – пожала плечами она.

Девушка закусила губу и попробовала снова.

– Ну что такое? – наконец расстроено прошипела она. – Извини, не получается.

– А ты сними плащ, Фродо, – посоветовал наблюдавший за этой сценой Леголас.

Фродо послушно сделал, как сказано.

Цири взяла в руки его плащ, провела рукой, и чудо – застежка приобрела первоначальный вид.

– Откуда ты знал, что это поможет? Почему ты сказал ему снять плащ? – спросила девушка эльфа.

Леголас одарил ее белоснежной улыбкой.

– Есть у меня одно подозрение, – глядя ей в глаза, ответил он. – Я еще в прошлый раз обратил на это внимание. Ты попробуй еще поколдовать над Фродо, сделай что-нибудь: перекрась его пуговицы в другой цвет или преврати их в камень. Не знаю, просто любое магическое действие.

Цири, движимая любопытством, послушалась. Через некоторое время, оставив бесплодные попытки, она обратилась к Леголасу.

– Не могу. Что это значит? – с беспокойством спросила чародейка.

– Полагаю, что тебе мешает Кольцо, которое он хранит, – ответил внимательный эльф. – Я об этом подумал еще тогда, когда ты в Ривенделле пыталась на его руке лист в гусеницу превратить.

– Как интересно, – задумчиво сказала Цири. – Спасибо за подсказку. Я бы не догадалась одно с другим связать.

Хоббиты поблагодарили ее за помощь и позвали гулять к фонтану.


Геральт и Фродо шли молча, они следовали за владычицей, изредка переглядываясь. После ужина, когда гости собрались вернуться в свой шатер, у них двоих в голове прозвучал голос: она просила задержаться. Когда остальные спустились с талана владык, Галадриэль сказала:

– Я хочу предложить вам взглянуть в мое зеркало.

– Что мы там увидим? – удивился Фродо.

– По моему приказу зеркало может показать то, о чем вы хотите знать, но мудрее было бы предоставить ему возможность показать то, что оно сочтет нужным. Оно показывает что было, что есть, и, вероятно, вам посчастливится увидеть то, что будет. Иногда оно показывает события, которые еще не предопределены и, возможно, никогда не произойдут. Идите за мной.

Заинтригованные ведьмак и хоббит подчинились, не задавая больше вопросов. Галадриэль привела их в красивейший сад, где росли диковинные цветы, и приблизилась к белому постаменту, на котором стояла серебряная чаша и такой же кувшин. Она взяла кувшин и зачерпнула воду из протекавшего мимо ручья. Владычица посмотрела на замерших в ожидании Геральта и Фродо, вылила воду в чашу и ласково улыбнулась.

– Геральт, я думаю, тебе стоит заглянуть в него первым, – сказала владычица и подула на воду.

Ведьмак приблизился к постаменту и склонился над сосудом. Вода сделалась белой, как молоко, а потом белизна рассеялась и стало видно незнакомую местность.

У подножия гор стояла неприступная крепость, окруженная кольцом скал. В небе над башней появилась большая черная точка, она быстро приближалась, и скоро он смог разглядеть существо, похожее на дракона, но совсем не такое гордое и изящное.

Изображение дернулось, крепость исчезла, и показались городские ворота, их Геральт узнал сразу. Люди въезжали в город и выезжали, кто-то ругался со стражниками, пытавшимися досмотреть груженные тюками повозки, кто-то отмахивался от маленьких попрошаек, крутившихся здесь круглосуточно. Суетившиеся у ворот люди расступились, пропуская закутанную в черный плащ хрупкую фигуру на вороной лошади. Поравнявшись со стражниками, женщина скинула капюшон и, что-то сказав им, проехала в ворота.

«Йеннифэр… В Цинтре?!» – Геральт не успел как следует рассмотреть картинку, а она уже сменилась следующей.

Огромная армия орков под стенами вырубленного в скале города. Войско настолько большое, что ему не видно ни конца ни края. Чудовищное полчище врагов в полной боевой готовности и ждет лишь сигнала к наступлению.

Изображение вновь изменилось, теперь он видел бегущего Боромира. Картинка поменяла ракурс, и стало видно, что он гонится за Фродо. Он настиг хоббита и попытался вырвать у него Кольцо, но Геральт не видел, удалось ли ему, – вода стала темной.

Затем снова появилась фигура Боромира, на этот раз в его глазах не отражалась ярость, в них была скорее насмешка, а лицо было уставшим. Он присел на корточки рядом с Цири, опиравшейся спиной о ствол дерева, о чем-то спросил ее, девушка в ответ покачала головой и тоже что-то произнесла. Геральту оставалось лишь жалеть, что зеркало не передавало звук. В следующий момент Боромир наклонился и разорвал льняную рубаху на ее груди, Цири ударила его по лицу и картинка исчезла.

Геральт не сразу понял, что зеркало показывает ему на этот раз: в темном помещении он сумел разглядеть каменный пол и металлические решетки, потом вода вновь стала мутной и больше не показывала ничего. Ведьмак отошел от постамента.

– Я видела, что показывало тебе зеркало, – произнесла Галадриэль.

В этот раз ее голос был встревоженным, а взгляд серьезным.

– Желание завладеть Кольцом уже давно поселилось в сердце этого воина, я видела это в его мыслях, – добавила она.

Геральт нахмурился.

– Почему ты говоришь об этом мне?

– Тебе и Фродо, – уточнила владычица.

Но это был совсем не тот ответ, которого он ждал.

– Почему не Арагорну, например? – упрямо сказал Геральт, неотрывно глядя ей в глаза.

Галадриэль ничего не ответила, а по ее лицу прочитать что-либо было невозможно.

«Не потому ли, что негоже лезть в короли с кровью сына наместника на руках?» – Геральт не осмелился произнести это вслух, так как не был уверен в справедливости своего предположения. Вполне возможно, что владычица просто попыталась их предупредить. Подумав, Геральт решил-таки поделиться с ней своими соображениями.

– Ты говорила, зеркало может показать и то, что никогда не произойдет. Мне неведомо, жаждет ли Боромир завладеть Кольцом, но я успел неплохо узнать его и уверяю тебя: уж одна из этих ситуаций ни при каких обстоятельствах не произойдет. Боромир никогда не обидит девушку и тем более не станет домогаться ее подобным образом. А Цири я знаю еще лучше, она за такое не ручкой по щечке ударит, а мечом по яйцам. Поэтому и насчет ситуации с Кольцом я сомневаюсь. Иногда мы истолковываем увиденное не так, как нужно.

– Бывает и такое, – не стала спорить владычица. – Все же я надеюсь, что ты подумаешь над увиденным.


Цири собралась посидеть у фонтана и почитать книгу, которую дала ей Галадриэль. Это не было подарком: на пиру владычица лишь сказала, что ей не лишним будет углубить свои магические познания. Когда их взгляды пересеклись, Цири мысленно произнесла:

«Зачем? Ты же сказала, что я пропитана злом. Как ты можешь предлагать мне ознакомиться с магией твоего народа?»

«Учи заклинания, сколько успеешь. Я знаю, какую клятву ты дала Элронду», – эльфийка отвела взгляд.

Рассмотрев книгу позже, чародейка была приятно удивлена, найдя в ней множество полезных заклинаний. Но самой главной находкой она считала страницы с описанием магии порталов, по крайней мере до тех пор, пока не наткнулась на раздел любовных чар. Его она читала долго, дольше, чем раздел боевой магии, а следовало бы наоборот.


– Цири, куртку застегни, простудишься! – сказал Геральт проходившей мимо девушке.

– Обойдусь без твоих ценных указаний, – грубо ответила та и поспешила удалиться.

Боромир и Арагорн с интересом уставились на него, обычно девушка не позволяла себе разговаривать с ним в таком тоне, даже если ей что-то сильно не нравилось.

– Что это с ней? – спросил Арагорн.

После недолгих колебаний Геральт все-таки решил рассказать о том, что его мучило.

– Мы с ней вчера в лесу гуляли, и она мне дала воды из своей фляжки, я еще обратил внимание, что вода пахнет чем-то. И тут через несколько минут как накатило… я ее чуть не… – Геральт смутился. – В общем, она, видать, в эту воду какую-то дрянь добавила. Очнулся я, когда штаны с нее стягивать начал, – признался он.

«Целеустремленная девочка», – усмехнулся Боромир и покачал головой.

Они с Арагорном удивленно переглянулись, а Геральт вздохнул и продолжил:

– У меня медальон за пряжку ее ремня зацепился, пока распутал – в голове немного прояснилось, медальон-то волшебный, на магию реагирует. Даже не знаю, где она тут траву с такими свойствами нашла.

– А чего тут удивляться-то? – рассмеялся Арагорн. – Тут и ходить далеко не надо.

С этими словами он встал и отошел на несколько шагов, затем склонился над клумбой.

– Видишь вот этот цветок, фиолетовый в крапинку? Его в народе кукушкины слезы называют. Он точно такими свойствами обладает, а если еще усилить его действие магией… хотя не знаю, конечно, может, она и что-то другое нашла.

Он сорвал цветок и протянул Геральту, тот его понюхал и сделал вывод, что именно так от фляги и пахло. Ему ведь и в голову не могло прийти отказаться, сославшись на подозрительный запах, это Цири все-таки, не кто-нибудь.

Боромир, явно не ожидавший от ведьмака такой откровенности, выглядел озадаченным. Воображение упорно пыталось нарисовать ему картину происходившего: вот Геральт прижимает ее к себе, запускает руку в пепельные волосы и касается ее губ, затем жадно накрывает их долгим поцелуем. Второй рукой он залезает под одежду и гладит грудь…

Боромир тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. В конце концов, ему-то какое дело? Но мысли упорно не желали течь в другом направлении.

«Интересно, где должна была находиться его голова, чтобы медальон, висящий на достаточно длинной цепочке, зацепился за ее ремень?»

В груди у Боромира появилось какое-то странное, знакомое, но почти забытое ощущение. Ноющее. Грызущее.

Взгляд Геральта был растерянным и виноватым.

– Я не знаю, что теперь делать, – говорил он Арагорну.

– Забудь об этом, – ответил тот, решив чисто по-мужски поддержать Геральта. – Ничего же не было, веди себя как ни в чем не бывало. Чего ты такой угрюмый-то?

– Да она теперь мрачнее тучи ходит, ты же видел. Я ведь сам себя испугался – оттолкнул ее, накричал…

– Ей только на пользу пойдет, пусть думает, что делает, – сказал Арагорн.

– Тебе следовало ей еще ремня всыпать – чтобы испытала-таки яркие ощущения, – сквозь зубы добавил Боромир.

====== Глава 11 ======

Покидать безопасный и гостеприимный Лориэн не хотелось никому, даже тем, кто изначально был настроен предвзято. Светлый эльфийский край оставил глубокий след в сердце каждого. Но все понимали, что враг не сидит сложа руки, пока они тут отдыхают, поэтому пора двигаться в путь. Заботливые эльфы снабдили их прочными удобными лодками, и путешественникам предстояло отправиться вплавь по широкой и могучей реке – Андуину. В лодку с Арагорном сели Сэм и Фродо, в другой лодке были Боромир, Леголас, Мерри и Пиппин, в третьей – Геральт, Цири и Гимли. Эльфы щедро снабдили их провизией и помогли погрузить ее. После того как лодки отчалили, в душе каждого из путников появилось щемящее чувство – тоска по чему-то светлому, прекрасному и теперь, казалось, безвозвратно утерянному. Плыли, по большей части, молча, наблюдая за тем, как весла рассекают серую воду.

Решено было плыть днем, на ночь причаливая к берегу. День проходил за днем, менялся вид прибрежных земель, берега постепенно становились все выше и круче.

На восьмой день лодки приблизились к порогам.

– Сарн-Гебир придется обходить берегом, на порогах лодки могут перевернуться, – заявил Арагорн. – Где-то недалеко должен быть волок. Мы разгрузим лодки и перенесем их.

Боромир пробовал спорить, предлагая бросить лодки и отправиться пешком на юго-запад – в Гондор. Арагорн твердо стоял на своем, сказав, что еще не решил, пойдут ли они в Гондор. Боромир нахмурился и перевел взгляд на Фродо.

«Разумеется, невысоклик пойдет туда, куда он его поведет», – подумал воин, но промолчал, понимая, что далее спорить бесполезно.

– Мы с Геральтом пойдем искать тропу. В последние годы орки рыщут по берегам Андуина, и безопасных путей тут не будет. Если до утра не вернемся, значит, мы попали в беду, и в таком случае дальше вам придется идти самим, – сказал Арагорн.


Проснувшись раньше остальных, Цири обрадовалась. Это был ее шанс выскользнуть из лагеря незамеченной, чтобы сходить к речке помыться. Стоявший на часах Гимли дремал, что позволило ей беспрепятственно скрыться за деревьями. Уходить слишком далеко она не стала, рассчитывая вернуться быстро, еще до того как все поднимутся.

Девушка, вздрогнув, вошла в стылую воду. В тело как будто вонзились тысячи иголочек, острых и беспощадных. Но желание смыть с себя дорожную грязь было настолько сильным, что спустя секунду ей уже казалось, будто она растворяется в чистой проточной воде. На душе стало легче, словно вместе с потом и пылью вода Андуина смыла тревоги и печали. Живая, берущая начало в горах река делилась бодростью и свежестью. Пытаясь как-нибудь согреться, Цири немного отплыла от берега но, почувствовав, что течение усиливается, повернула обратно. Нырнув напоследок, она потерла волосы руками. Конечно, без мыла толку было мало, но выбирать не приходилось. Она откинула с лица мокрые пряди и увидела стоявшего на берегу Боромира.

– Вылезай! – потребовал он.

Цири без пререканий подчинилась. Ей хотелось чисто из вредности отказаться, но оставаться в ледяной реке уже не было сил. Она начала двигаться к берегу, Боромир отвернулся, когда ее голые плечи показались над водой.

Вытереться было нечем, и Цири принялась натягивать на мокрое тело узкие брюки. Она выругалась, не сразу справившись с пряжкой на ремне замерзшими руками. Подумав, она решила, что волосы высушит позже, с помощью магии и торопливо надела рубаху, а затем и куртку.

Боромир решил, что она оделась, поскольку возня за спиной стихла, и повернулся.

– Дай угадаю: ты сошла с ума, и для тебя наступило персональное лето? – он обвел ее насмешливым взглядом. – Купаться ей приспичило!

Цири скользнула взглядом по его грязным, висящим сосульками волосам.

– И тебе не мешало бы.

– Сказано же было, от лагеря не отходить! – не обращая на ее слова внимания, сердито продолжил он. – От этого зависит не только твоя личная, но и наша общая безопасность.

Цири отвела упрямый взгляд, поджала губы, но промолчала. У нее не было желания ругаться с утра пораньше.

Боромир окинул ее взглядом с головы до пят. Выглядела она паршиво: тощая, бледная, мокрая. На босые ступни налип песок и пожухлая хвоя.

– Чего ты стоишь? Надевай сапоги, и пойдем, пока остальные не начали волноваться, – он развернулся и направился к поляне.

Лес был довольно редким, а потому костер можно было заметить издалека. Увидев огонь, замерзшая Цири прибавила шагу. Боромир обернулся и увидел, как она обхватила себя руками и зябко поежилась. Он расстегнул пряжку на шее и протянул ей свой подбитый мехом плащ.

– Вот, возьми, погрейся, – по-доброму улыбнулся он.

– Твои вши, может, и породистые, только вот мне они без надобности, – фыркнула Цири.

– У меня нет вшей! – ответил Боромир.

От его добродушной улыбки не осталось и следа. Цири смерила его недовольным взглядом.

– Значит, будут, – то ли предсказала, то ли пообещала она.

Когда они достигли лагеря, ведьмачка демонстративно села подальше от него, по другую сторону костра, и принялась сушить волосы.

«Ему, получается, можно отходить, – подумала она, наблюдая за тем, как из леса возвращается Пиппин, таща тяжелую охапку хвороста. – Обо мне так беспокоятся просто потому, что я девушка. А зря. Лучше бы за хоббитами приглядывали. Вон, Фродо уже который день живет одной мыслью – оставить нас и идти в Мордор одному».

Ведьмачка не намеревалась читать его мысли, у нее это вообще плохо получалось. Только эта идея прямо сочилась из его сознания, и не заметить этого было просто нельзя.

«Может, рассказать Арагорну, когда тот вернется?» – гадала девушка.

Боромир встал и направился Пиппину навстречу, намереваясь помочь. Сэм умело орудовал ножом, нарезая тонкими кусками вяленое мясо. Не забывал он и помешивать варившийся в котелке суп, то и дело подбрасывая туда специи из разных мешочков. Вскоре, неаппетитно выглядевшее варево, стало пахнуть так вкусно, что даже как всегда спорившие о чем-то Гимли с Леголасом прервали это увлекательное занятие, и смотрели на котелок голодными глазами.

Из леса показались две высокие укутанные в плащи фигуры.

– Как раз к завтраку успели! – обрадовался Сэм, увидев возвращающихся Арагорна и Геральта.

Все поднялись с мест, спеша их поприветствовать и узнать принесенные ими новости.

– Все в порядке, волок мы нашли. И орков не обнаружили, что не может не радовать, – наконец сказал Арагорн. – Так что пора собираться в путь.

– Вы бы с Геральтом отдохнули немного, ведь не спали, – обеспокоенно сказал гном.

– Некогда нам здесь разлеживаться. Хоть и спокойно все, а предчувствие у меня нехорошее, – возразил Арагорн и поймал взгляд Геральта, который кивнул, соглашаясь.

Ведьмака последнее время терзали смутные сомнения. Было ощущение опасности, усилилось чувство тревоги. А потому, уходя с Арагорном в разведку, он попросил Боромира, оставшегося за главного, быть с Цири построже и глаз с нее не спускать.

Когда расспросы поутихли и все направились к костру, Геральт заметил его недовольный взгляд, направленный в сторону девушки.

– Что на этот раз?

Боромир устало махнул рукой.

– Сказала, что вши у меня будут.

Стоявшие рядом хоббиты рассмеялись и тут же влезли в разговор.

– Цири просто так болтать не станет, – улыбнулся Пиппин. – Да-да, волшебники, они такие – все могут.

Боромир с Геральтом посмотрели друг на друга с пониманием: иногда она действительно ухитрялась быть невыносимой.


Цири все-таки решилась рассказать о намерениях Фродо Арагорну. Тот, выслушав, кивнул и глубоко задумался. Он еще не выбрал дальнейший путь, окончательно определиться он рассчитывал после Эмон-Хена. Это достаточно высокое место, можно будет осмотреться. Желание Фродо было ему понятно – он, вероятно, чувствовал все возрастающее влияние Кольца и хотел избавить от искушения завладеть им остальных членов отряда. Арагорн никак не мог решить, нужно ли ему далее сопровождать Фродо или он должен отправиться с Боромиром. Можно было пойти в Гондор всем вместе, но этот вариант нравился ему еще меньше.

Боромир был мрачнее тучи, он понимал, что скоро придет пора расставаться с отрядом, а если быть точнее – с Фродо. Все его попытки повлиять на решение Арагорна в выборе пути оказались бесплодными. Он четко осознавал, чего добивается: если отряд пойдет через Минас-Тирит, Кольцо не покинет пределы города. Уж он об этом позаботится. Только упрямый Арагорн не спешил соглашаться и путал все планы.

Цири перестала обижаться на Геральта, сосредоточившись на более насущных проблемах. Девушка старалась не спускать глаз с хоббита. Она помнила, что после нерушимой клятвы, данной Элронду, от хранителя Кольца зависит ее жизнь. И куда бы он там ни собрался, ей придется последовать за ним.


Эльфийские лодки оказались очень легкими, поэтому перенести их было несложно, но тем не менее пришлось сделать две ходки. Время близилось к вечеру, а потому решено было заночевать на берегу – все очень устали. С утра путешественники снова расселись в лодки и продолжили свой путь. Ближе к середине дня они миновали Аргонат – величественные изваяния древних королей, гигантскими стражами стоящие по обе стороны реки. Вырубленные в скалах исполины внушали трепет.

Вечером отряд причалил к западному берегу у подножия Эмон-Хен.

Цири, несмотря на усталость, спала очень плохо, ее мучило дурное предчувствие, поэтому, проснувшись, она первым делом поискала глазами Фродо. Его рядом не оказалось, зато Сэм уже успел развести костер и начал готовить завтрак.

– Доброе утро! – приветствовал он ее, заметив, что девушка открыла глаза.

– Доброе, – буркнула Цири в ответ. – А где Фродо?

– Фродо сказал, что ему нужно побыть одному, подумать. Ведь сегодня придется выбирать дальнейшую дорогу, и решать, куда идти.

Цири уже не раз слышала эти разговоры между Арагорном и Фродо: можно было пойти вместе с Боромиром в Гондор, а оттуда двинуться в Мордор или же тайно пробираться на восток, причем именно здесь, у подножия Эмон-Хен, пути расходились. Принятие решения откладывалось до последнего момента, и вот теперь он пошел думать…

«А что если Фродо уже ушел один?» – с беспокойством думала она.

Боромир, Геральт и Арагорн тоже отсутствовали: по словам Сэма, Геральт с Арагорном пошли в разведку, а Боромир за дровами. Гимли потягивал трубку, а Леголас сидел, то беспокойно всматриваясь в противоположный берег, то оглядываясь по сторонам и прислушиваясь.

– В чем дело? – спросила Цири.

– Я чувствую опасность, – ответил ей эльф. – Орки где-то поблизости. Сэм, туши костер.

Цири всецело разделяла его тревогу, причем волновалась она не только по поводу орков.

– Я скоро вернусь, – сказала она Леголасу и скрылась среди деревьев.

Эльф решил, что она пошла по нужде, поэтому вопросов не задавал.

Чародейка интуитивно пошла к вершине холма и не ошиблась, через какое-то время до нее стали доноситься голоса, и она прибавила шаг. Подобравшись совсем близко к вершине, она уже различала крики, поэтому перешла на бег. Голоса принадлежали Фродо и Боромиру, и она гадала, что могло случиться.

Девушка влетела на залитую утренним солнцем лужайку и остановилась в изумлении.

Фродо лежал на земле, а стоявший в нескольких шагах от него Боромир, держал на ладони Кольцо. Он смотрел на него безумными, горящими глазами, его губы шевелились, как если бы он что-то шептал, но слов не было слышно. Фродо вскочил на ноги и заметил Цири.

– Он забрал Кольцо, – закричал хоббит, увидев ее. – Ты же волшебница, сделай что-нибудь!

Цири с ужасом поняла, в какое дерьмо она вляпалась. Боромир, услышав слова Фродо, глянул на Цири, усмехнулся и снова перевел взгляд на вожделенное Кольцо. Видимо, он, в отличие от Фродо, помнил слова Леголаса и эксперименты Цири: ее магия не действовала на хранителя Кольца. А хранитель теперь он.

– Боромир, зачем ты это сделал? – Цири попыталась тянуть время, соображая, как ей действовать дальше.

– В час величайшей нужды это Кольцо станет орудием для борьбы со злом. Орудием в руках людей против общего врага, – он тяжело дышал, выражение лица было ожесточенным; девушка поняла, что он не в себе.

Цири напряглась, готовая в любую секунду атаковать, но вынимать меч из ножен не спешила.

– И что ты намерен делать дальше? – поинтересовалась она.

Боромир прищурил глаза и сжал Кольцо в кулаке, его взгляд был злым, а тон – не терпящим возражений.

– Собираюсь отправиться в Гондор. Прочь с дороги!

Цири не двинулась с места. Ведьмачка почувствовала, как прилипла к спине мокрая рубаха, а по виску скатилась капелька холодного пота. Она прекрасно понимала, насколько ситуация серьезна: клятва, которую она дала Элронду, обязывала ее вне зависимости от обстоятельств следовать за Кольцом. Если она позволит Боромиру уйти с Кольцом, то погибнет в течение суток, последствия неисполнения нерушимой клятвы еще никто не отменял. Если она попытается воспрепятствовать ему, то возможно погибнет уже сейчас. В случае поражения рассчитывать на милосердие обезумевшего гондорца было бессмысленно.

«Почему это случилось со мной? – с досадой подумала она. – Геральт, Арагорн… они бы справились. А выйдет ли у меня?»

Цири подумала, что можно ввязаться в драку, тем самым задержав его. Только успеет ли Фродо позвать на помощь?

«Не успеет, – решила она. – Судя по всему, сейчас Кольцо владеет его разумом, и биться он будет насмерть».

Ведьмачка попыталась трезво оценить свои шансы. Великий, могучий, бесстрашный воин, прошедший бессчетное множество сражений; слишком опытный, чтобы купиться на ее уловки, достаточно умный для того, чтобы понять, о чем она думает сейчас. Ее преимущество будет, разве что, в быстроте. Но в случае с гондорцем этого было недостаточно.

До сих пор она не встречала воина, с которым не решилась бы скрестить мечи, тренировки в Каэр Морхене не прошли даром. Но Боромир не был обычным воином, и она понимала, насколько призрачны ее шансы на победу. Стоявший напротив гондорец сейчас казался еще более грозным и уверенным, чем обычно.

«Магия Кольца?»

Цири сделала вывод, что ее шансы невелики.

«Струсила?» – Цири знала, что отныне и навсегда эта гадкая мысль поселится в ее сознании.

Но, так или иначе, нужно было действовать и она сделала свой выбор.

Боромир видел тень сомнений на ее лице.

«Что задумала эта девчонка?» – он не спускал с нее лихорадочно блестевших глаз.

Боромир думал, что готов к любой ее выходке, любой неожиданности, однако он просчитался.

– Позволь мне отправиться с тобой в Гондор, – расплывшись в фальшивой улыбке, сказала ведьмачка.

====== Глава 12 ======

Предательство. Это слово растекалось в сознании Фродо горячим потоком, чувства как будто обжигали его изнутри. Фродо давно подозревал, что Боромир имеет виды на Кольцо. В последнее время хоббит довольно часто ловил на себе его странный задумчивый взгляд, гондорец не раз пытался убедить его в бессмысленности их затеи, старался втолковать, что эльфы ошибаются, и Кольцо следует использовать против врага. Поступок Боромира был для Фродо больным ударом, но не был большой неожиданностью. Но Цири? Хоббит в недоумении уставился на девушку. Невысказанный им вопрос задал Боромир.

– Зачем? – удивленно спросил он. – Что ты собираешься делать в Гондоре?

В ожидании ответа Боромир смерил Цири подозрительным взглядом.

– Я хочу жить в большом городе среди людей. Я девушка и не могу, как Геральт слоняться по свету, охотясь на чудовищ. Ты говорил, что я смогу жить там, если захочу.

Боромиру пришлось откопать в памяти давно забытый разговор, состоявшийся в самом начале их путешествия.

– И ради этого ты готова оставить своего любимого Геральта? – с сарказмом прокомментировал гондорец.

– Послушай, мне надоело таскаться по лесам и горам, пытаясь исполнить волю сумасшедшего эльфа. Мне плевать на Кольцо, я отправилась в этот поход только из-за Геральта, но он не любит меня и не оставляет мне даже надежды, – в сказанных ею словах было столько неподдельной горечи, что трудно было усомниться в их искренности. – Мне хочется хоть какой-то уверенности в завтрашнем дне.

Боромир нахмурился.

– Хорошо, допустим, ты сумела объяснить, зачем это нужно тебе. А мне зачем? Я не благотворительное общество.

Говоря это, Боромир понимал, что рискует нарваться на грубость, понимал, что подобный вопрос может заставить ее передумать и отказаться, но ему было необходимо угадать ход ее мыслей, понять, на что она рассчитывает.

Цири обиженно поджала губы, ее взгляд стал колючим.

– В Гондоре есть придворный чародей? – спросила она вместо ответа.

– Нет, – судя по удивленному взгляду, воин даже не задумывался о такой возможности. – Насколько мне известно, магов в нашем мире вообще немного.

– Я не стану обузой ни в пути, ни в городе. Возьми меня с собой, мои знания пригодятся тебе и твоему народу.

Боромир задумался: это было действительно интересное предложение, особенно, если учитывать наступившие смутные времена. Где-то в глубине его души шевельнулось сомнение, но воин вынужден был признать, что его страхи беспочвенны. Боромир хорошо помнил, что случилось в Ривенделле, и понимал, что взять Кольцо она не сможет – оно убьет ее.

«Если у нее и есть какие-то скрытые мотивы проситься со мной в Гондор, то это, скорее всего, желание наказать Геральта, сделать что-то ему назло, желание вызвать ревность», – он усмехнулся и немного расслабился.

– Я согласен. Идем, – он махнул рукой в противоположном лагерю направлении.

– Цири! Одумайся!!! – закричал до этого момента молча наблюдавший за ними Фродо. – Он не в себе, Кольцо управляет его разумом! Оно разлагает изнутри, через неделю ты его не узнаешь! Поверь мне, я нес эту штуку достаточно долго, я знаю. А он даже не пытается бороться с его влиянием, он уже целиком во власти Кольца!

Успевший сделать несколько шагов Боромир резко обернулся к Цири. Этот отчаянный крик привел его в бешенство.

– Усыпи его, – прорычал воин, – чем позже он расскажет остальным, тем лучше.

Фродо, не веря своим ушам, сделал шаг назад и собрался бежать, но перед глазами все поплыло и последнее, что он запомнил – это немигающий взгляд зеленых глаз чародейки. Цири исполнила требование незамедлительно. Затем она повернулась к Боромиру.

– А ты можешь переместить нас тем же способом, что и от Мории? – спросил он.

– Ну, именно тем же не стоит, вообще-то. Все-таки есть вероятность во времени промахнуться, – честно ответила Цири. – Но я попробую открыть портал. Представь себе как можно четче то место, куда мы должны попасть. Прямо детально.

Боромир представил, затем Цири поймала его взгляд. Не разрывая зрительного контакта, она взмахнула рукой и произнесла эльфийские слова. Рядом с ними голубым светом вспыхнуло окно открывшегося портала. Девушка взяла Боромира за руки.

– Что бы ни случилось, не отпускай меня, – сказала она и шагнула вперед.

Цири очень нервничала, потому что это был первый самостоятельно открытый портал в ее жизни. Ее способность перемещаться через время и пространство, по сути, в корне отличалась от данного вида магии. Шагнув вперед, она держала перед мысленным взором четкую картинку перехваченного у Боромира мыслеобраза. Портал скорее напоминал темный тоннель, в конце которого виднелся тот самый город, который представил Боромир. Цири успела порадоваться, что переход пройдет благополучно, но ситуация резко изменилась. Вид красивого, залитого солнцем каменного города в конце тоннеля неожиданно исчез, а на его месте в какие-то доли секунды промелькнула выжженная черная пустыня, которую сменил вид высокой черной башни. Цири схватила Боромира крепче.

– Назад! – закричала она.

Обернувшись, она поняла, что сзади ничего нет, «окна», через которое они вошли просто не существует, а есть только с огромной скоростьюприближающийся черная башня. Чародейка неимоверным усилием замедлила это приближение и вцепилась взглядом в глаза гондорца.

– Представь свой город! Ну же!!!

Однако его сознание целиком заполняла темная картина, приближающаяся снаружи. Его взгляд был плавающим и на ее крики Боромир не реагировал, он просто стоял, уставившись в одну точку. Цири успела подумать, что маги и обычные люди по-разному воспринимают реальность, находясь в портале, возможно, его сознание просто отключилось, пока они находятся в этом переходе, и она видит волю Кольца.

Чародейка снова попыталась мысленно восстановить запомнившуюся картинку, но ей это далось с большим усилием. Вид на выходе беспорядочно задергался, каменный город сменялся черной крепостью, у Цири закружилась голова. Казалось, само это место высасывает из нее силы, забирает энергию. Она сделала последнее отчаянное усилие удержать ситуацию, на выходе мелькнул лес, и портал выплюнул их двоих в поросшую соснами местность.


Фродо пришел в себя и открыл глаза. Его тряс перепуганный Арагорн.

– Жив, – с облегчением выдохнул воин и глянул на стоявшего рядом ведьмака. – Теперь осталось найти остальных.

Вид этих двоих говорил о том, что им только что пришлось выдержать нелегкую схватку: в их руках были обнаженные, перепачканные кровью орков мечи, лоб Арагорна пересекала кровоточащая ссадина, капюшон на плаще Геральта был прошит черной стрелой.

– Боромир и Цири предали нас, – без лишних предисловий сообщил Фродо горестную весть. – Боромир забрал Кольцо.

Арагорн с Геральтом переглянулись: слова хоббита застали их врасплох.

– Как это случилось? – они сразу же накинулись с расспросами.

Фродо второпях обрисовал произошедшее.

– Нужно торопиться! – воскликнул он. – Может, еще не поздно догнать их!

– Это здесь случилось? – спросил Геральт.

Фродо осмотрелся.

– Да.

– В таком случае, спешить никуда не нужно: тут совсем недавно открывали портал, я чувствую остаточную магию. Они могут быть за тысячи лиг отсюда, – разочарованно констатировал ведьмак. – Лучше расскажи подробнее.

Выслушав хоббита, они задумались.

– Еще в Лориэне Галадриэль предупреждала о том, что Боромир попытается забрать Кольцо, к несчастью, так и случилось. Но в предательство Цири я не верю.

– Я же говорю тебе: Цири сама попросилась с ним, он не заставлял ее, – возразил Фродо.

– Цири дала Элронду клятву при любых обстоятельствах следовать за Кольцом, до тех пор, пока оно не будет уничтожено, – ответил Геральт.

– А если бы Кольцом завладели орки? – не унимался Фродо.

– У нее был бы выбор: идти с ними или умереть. Пока Кольцо существует, ее жизнь будет зависеть от него. Хорошая мотивация сделать все возможное для того, чтобы его уничтожили, не так ли? – горько усмехнулся ведьмак.

– Она могла бы попытаться помешать ему! – голос хоббита был полон обиды. – А вместо этого она меня заколдовала.

– Думаю, не могла, – высказал свое мнение Арагорн. – Могу лишь порадоваться, что у этой самоуверенной девчонки хватило ума не ввязываться в драку.

Он поймал взгляд Геральта и продолжил:

– Завладевшего Кольцом Боромира даже мы с тобой вдвоем не одолели бы.

Арагорн ненадолго замолчал, и беспокойно огляделся.

– Сейчас вернемся к лагерю, там нас ждут Гимли, Леголас и Сэм, – сказал он. – У нас для тебя тоже плохие новости, Фродо.

У хоббита перехватило дыхание.

«Что еще могло случиться? Неужели Мэрри и Пиппин…» – с ужасом успел подумать он.

– Мэрри и Пиппин живы, – как будто читая его мысли, поспешил успокоить воин. – Но их взяли в плен. Мы с Геральтом, возвращаясь из разведки, наткнулись на отряд орков. Примерно в то же время еще один отряд напал на лагерь. Твои друзья ходили умываться, и в момент нападения Гимли и Леголас были слишком далеко, чтобы помочь. Они бросились за ними, но орки, оставив часть отряда отбиваться, поспешно унесли Мэрри и Пиппина. Силы были неравны, и когда мы с Геральтом подоспели на помощь, пленившие их орки были уже далеко. Выяснив, что они схватили только двоих, мы бросились искать тебя.

– Что же мы будем делать? – в ужасе спросил Фродо.

– Раз Боромир попросил Цири открыть портал, скорее всего, они уже в Гондоре, следовательно, судьба Кольца больше не в наших руках, – сказал Арагорн. – Нам нужно отправляться в погоню, чтобы спасти Мэрри и Пиппина.

Втроем они спустились к лагерю, где их ждали остальные. Сэм сразу же бросился обнимать Фродо, причитая, что уже и не чаял его живым увидеть.

– Выступим немедленно. Идти нужно налегке, вытряхивайте все из рюкзаков, возьмем лишь минимум необходимой провизии, – скомандовал Арагорн.

– Я пойду в Гондор, – неожиданно заявил Геральт.

Все замерли и уставились на него.

– Я не могу бросить Цири.

– Геральт, держать тебя никто не станет, конечно, но пойми – это будет ошибкой. Что бы ни задумала Цири, какой бы у нее не был план, ты ей вряд ли поможешь, – спокойно сказал Арагорн. – Подумай, что ты сможешь сделать один в чужом городе? Боромир – сын наместника, главнокомандующий, там выполняется любой его приказ!

– Не знаю, что я сделаю, – честно ответил ведьмак. – Но одну я ее не оставлю. Ее решение следовать за Кольцом было продиктовано необходимостью, а не наличием какого-то хитроумного плана. Сами подумайте: взять Кольцо она не сможет в любом случае.

Повисла тяжелая пауза, которую, в конце концов, нарушил Фродо.

– Я пойду с тобой, – сказал он Геральту.

В ответ на недоуменные взгляды остальных, хоббит продолжил:

– Кольцо – это моя ноша, и было бы нечестным с облегчением забыть о ней, прикрывшись обстоятельствами. Да, оно более не в моих руках, но я-то жив и могу попытаться вернуть его и уничтожить. Я не имею права сидеть и ждать, пока за меня это сделает кто-то другой.

Фродо тяжело далось это решение, ведь по другую чашу весов были жизни его друзей. Но здраво рассудив, Фродо решил, что в погоне за орками от него не будет никакого толку. Где-то в глубине его души кололся и мешался вопрос, на который он так и не смог себе дать честный ответ: что им двигало в первую очередь? Назойливое желание вновь обладать кольцом? Или желание исполнить волю Совета? Хоббит пресек на корню эти тревожные мысли и посмотрел на реакцию друзей.

– Это смелый поступок, – наконец сказал Арагорн.

Все смотрели на него с уважением, лишь в глазах Сэма появился испуг.

– Никуда вы без меня не пойдете, – поспешно заявил он и даже подошел поближе. – Я Гендальфу обещал о вас заботиться.

Сэм как будто оправдывался.

– Куда мне без тебя, – улыбнулся в ответ Фродо.

– Решено, – подвел итог Арагорн и обратился к Гимли и Леголасу. – Мы втроем попытаемся спасти Мэрри и Пиппина, а Геральт, Сэм и Фродо отправятся в Гондор.


Боромир посмотрел по сторонам.

– Да что ты за чародейка такая? – посетовал он. – Ничего у тебя как надо не выходит. Я куда нас просил переместить? Сюда что ли?!

Он в сердцах выругался.

– Не вякай давай, – грубо отозвалась Цири, поднимаясь с земли. – Если ты еще не понял, что произошло, то я тебе объясню: нас только что чуть в лепешку не размазало, а все твое Кольцо! Видать, Гендальф был прав, и с Кольцом перемещаться небезопасно. Ты ведь не хотел в огромную черную крепость среди выжженной пустыни?

Боромир удивленно покачал головой.

– Там, в портале, произошло что-то странное, сначала я видела твой город, а потом нас к этой крепости понесло. У меня все силы ушли на то, чтобы туда не попасть. Я теперь целый день колдовать не смогу, так что где бы мы ни были, дальше придется идти пешком. Как почувствую, что готова, попробуем другим способом переместиться – как в первый раз.

Раздосадованный Боромир немного успокоился, решив, что все не так уж плохо: Кольцо у него и, по крайней мере, свои их преследовать не будут; также он заметил, что местность сильно напоминает Итилиэн.

– Если это Итилиэн, то и пытаться не стоит, и так дойдем, – ответил он, и, ориентируясь по солнцу, выбрал направление.

====== Глава 13 ======

Геральт, Фродо и Сэм попрощались с друзьями и выслушали прощальное напутствие Арагорна, который разъяснил, как лучше добраться до Минас-Тирита. Геральт хорошо помнил карту местности, увиденную им еще в Ривенделле, и считал, что с дороги они не собьются.

– Боюсь, что рассчитывать на радушный прием вам не стоит, – напоследок добавил Арагорн. – Боромир не дурак, и сразу догадается, зачем вы пришли. Даже если просто выставить вас вон ему приличия не позволят, то он сделает все возможное, чтобы вы там надолго не задержались.

Геральт кивнул: было понятно, что задача им предстоит нелегкая.


Цири послушно шагала за уверенно идущим Боромиром. Шел он быстро, приходилось подстраиваться под его ритм, но она не жаловалась. Они практически не разговаривали, изредка перебрасываясь короткими фразами. Боромир мысленно перебирал новые возможности, открывавшиеся ему с обретением Кольца. Цири же пыталась осмыслить произошедшее и найти выход из сложившейся ситуации. Она гадала, как будут действовать остальные, узнав, что Кольцо у Боромира, переживала из-за расставания с Геральтом.

Целый день они шли без остановки, девушка из принципа не хотела просить Боромира сделать привал, а он, казалось, не замечал усталости, Кольцо как будто придавало ему сил. Когда они набрели на родник, Боромир словно вспомнил о том, что он сделан из плоти и крови и потребность в еде и питье его организму совсем не чужда.

Цири, напившись из журчавшего источника, плюхнулась на покрытую мхом землю и вытянула болевшие ноги.

– Как я и думал, это Итилиен, – решил ее обрадовать Боромир.

Но наткнувшись на вопросительный взгляд Цири, он пояснил:

– Эти земли всегда принадлежали Гондору. Здесь все дороги мне хорошо знакомы, и блуждать мы не будем.

– В таком случае, ты наверняка знаешь, где тут ближайшее поселение? – спросила она.

– Увы, – грустно ответил Боромир. – Раньше это был плодородный край, славившийся своими садами, но он граничит с Мордором, и с тех пор, как орки стали совершать набеги на эти земли, все жители предпочли переселиться за Андуин. А почему ты спрашиваешь?

– Есть хочется, – буркнула Цири. – Жаль, что нам это в ближайшее время не светит.

– Сейчас я веду нас в Хеннет Аннун – это пещера, надежно скрытая от вражеских глаз водопадом, тайное убежище, которое используют наши партизанские отряды. Там всегда есть запас провизии, правда, идти еще довольно далеко. Скорее всего, там будет кто-нибудь из разведчиков и у нас будет возможность узнать последние новости. Передохнем, возьмем запас еды и уже тогда отправимся в Минас-Тирит.

– Ну а сейчас, как только я смогу колдовать, мы себе какую-нибудь дичь раздобудем, – пообещала Цири.

– Некогда нам дичь по лесам выслеживать, – не согласился воин. – Нужно быстрее до Хеннет Аннун добраться.

– А долго выслеживать и не придется, – похвасталась чародейка. – Я в книге, которую мне Галадриэль давала, интересное заклинание видела: зверье доверчиво придет к нам своими ногами. Я больше чем уверена, что эльфы эту магию для охоты не используют, но нам-то выбирать не приходится.

– Надо же, какая интересная книга, – растягивая слова, произнес Боромир.

Цири не сразу уловила сарказм в его голосе.

– А я думал, что это пособие по соблазнению ведьмаков, – продолжил он и замолчал, с любопытством ожидая ее реакцию.

Для Цири его слова стали ощутимым ударом, ее дыхание участилось, глаза угрожающе сверкнули.

«Геральт ему рассказал?» – ужаснулась она.

Стыд и чувство несправедливости захлестнули ее.

«Он понял, что я заклинание в этой книге нашла, а потом еще и с Боромиром все это обсудил?!» – на ее бледном лице выступил румянец.

- Будешь хамить – приползет что-нибудь ядовитое, – предупредила она и отвернулась.


Саруман безвылазно сидел в своей неприступной крепости – Ортханке, но, несмотря на это, его осведомленности многие могли лишь позавидовать. Новости лились к нему бурлящим потоком: множество шпионов в разных уголках Средиземья добросовестно отрабатывало полученные от него золотые монеты. Но не только это позволяло ему быть в курсе всех происходящих событий: у величественнейшего мага было много способов получения информации. Палантир – видящий камень – был полезнее всех шпионов.

Саруман стоял, положив руку на круглый магический камень, он хмурился все больше и больше, полученные сведения ему не нравились. Он опустил руку и накрыл артефакт тканью.

«Тупые уроды, – подумал он, усаживаясь поудобнее. – Ничего доверить нельзя».

Маг откинул голову на спинку кресла и потер виски. Некоторое время он сидел молча, глубоко задумавшись.

Он знал, что из Ривенделла выдвинулся небольшой отряд, знал, что Кольцо несет хоббит, поэтому послал орков с приказом принести ему всех хоббитов живьем. Но эти идиоты схватили только двоих недомерков. Сейчас Саруман увидел в палантире оставшихся на свободе двоих хоббитов, которые шли в сопровождении беловолосого воина. Был шанс, что Кольцо находится у них.

Он встал, взял посох и вышел из зала.


Цири шла, сильно задумавшись. Ее мысли постепенно тоже стали вращаться вокруг Кольца. Она подумала, что им очень повезло выбраться из портала не там, где хотелось врагу, а на территории, принадлежавшей Гондору. Сила артефакта оказалась воистину чудовищной. Цири чувствовала себя опустошенной, живительная энергия возвращалась к ней мучительно медленно. Это было магическое истощение. В похожем состоянии, только еще хуже она нашла Йеннифэр возле проткнутого вилами ведьмака. Колдуя, маг должен черпать энергию извне – энергию огня, воды, воздуха, земли. Нельзя опустошать свой собственный запас жизненной энергии. Но находясь в смертельной опасности, маг использует все силы, выкладывается до последней капли, чтобы победить или погибнуть. Теперь ей оставалось лишь ждать – нельзя и пытаться сделать забор энергии воды, к примеру, пока запас ее собственных сил исчерпан – она с ней просто не справится.

Цири с сожалением провожала взглядом красивые водопады и небольшие озера, встречавшиеся на их пути.

Продвигались они бесшумно, поэтому вовремя успели услышать приглушенную речь на чужом языке. Из-за деревьев показались рослые чернокожие воины. Боромир первым выхватил меч, Цири последовала его примеру.

– Харадримы, – успел сказать ей Боромир.

Девушка понятия не имела кто это, но, судя по тому, что численно превосходящие воины рассредоточились таким образом, чтобы окружить их – явно не друзья. Цири и Боромир были вынуждены встать спиной к спине. Чернокожие, поняв, что противников всего двое обрадовались и ринулись в бой.

Цири и Боромир принялись отбиваться от посыпавшихся на них многочисленных ударов. Драться с высокими, крепкими, тренированными людьми было гораздо сложнее, чем с орками, и Боромир, расшвыривая врагов, поначалу старался оглядываться, чтобы подстраховать ведьмачку. Однако вскоре он убедился, что она достаточно быстрая и ловкая, чтобы защитить себя и прикрыть его спину. Боромир чувствовал небывалый прилив сил, он с легкостью рубил врагов и сносил головы с плеч.

Цири вспомнила, что не так уж давно она дралась, стоя на лестнице спиной к спине с Геральтом. Только тогда она была в своем мире, и сражалась за свою свободу и за свои цели. Здесь же виной всему был злополучный артефакт.

Враги, поначалу не считавшие девчонку серьезным противником, быстро поняли, что они ошибались. Раз за разом они получали смертельные удары, падали, вспоротые и рассеченные, чтобы уступить место новым, еще не отведавшим ее меча, воинам.

Сражение быстро закончилось – к счастью, чернокожих воинов оказалось немного. Запыхавшиеся в пылу битвы Боромир и Цири, наконец, смогли повернуться к друг другу и встретиться взглядами.

– Нужно спешить! – сказал Боромир. – Скорее всего, это были воины, посланные в разведку. Возможно, где-то поблизости движется большой отряд.

Путники двинулись дальше, и очень скоро вышли на край леса. Они остановились между поредевших деревьев и уставились на открывшуюся их взорам равнину.

Боромир не ошибся в своем предположении: навстречу им двигался караван. Впереди шли огромные животные, на спинах которых были установлены деревянные сооружения – в них сидели лучники.

– Это мумаки, – объяснил Боромир, поймав удивленный взгляд девушки.

За этими напоминающими корабли исполинами растекалось море пеших воинов.

– Уходим, – воин дернул за рукав засмотревшуюся ведьмачку, – нужно успеть отступить поглубже в лес, пока нас не заметили.

Боромир понимал, что у них слишком мало шансов успеть убраться с пути каравана.

– Бегом! – рявкнул он.

Воин опасался, что обезвреженный ими разведотряд не единственный, вероятность наткнуться на еще один была высока. Его не страшила смерть в бою, но он всерьез опасался плена. При мысли, что могут сделать харадримы с девчонкой, ему становилось дурно, к горлу подступала тошнота.

Отбежав на некоторое расстояние от края опушки, он остановился.

– Цири, ты сказала, что не сможешь переместить нас? – спросил он.

– Сейчас не смогу, – подтвердила девушка.

– А что если ты попробуешь переместиться одна? Так получиться? – упорствовал Боромир.

Цири хорошо понимала опасность сложившейся ситуации. На самом деле она могла бы попытаться переместиться благодаря своему редкому дару – сквозь время и пространство – магическая энергия нужна была для того, чтобы удерживать рядом с собой спутников, а одна она имела все шансы спастись. Только вот, надолго ли?

«Сколько времени я протяну без Кольца? Сутки?» – Цири отдавала себе отчет в том, что это не выход, и предпочла бы погибнуть в бою.

– Нет, – отрезала чародейка.

Они снова двинулись вперед, но скоро Боромир сделал знак остановиться. Он застыл на некоторое время, прислушиваясь, но никаких подозрительных звуков, по мнению Цири, не было слышно, лишь изредка вскрикивали незнакомые ей птицы. Однако очень быстро появилось ощущение опасности, девушка почувствовала, что в этом лесу они не одни.

====== Глава 14 ======

Казалось, сам воздух был пропитан напряжением. Неожиданно из-за деревьев вышел высокий человек в зелено-коричневой одежде. Цири поспешила обнажить меч, однако Боромир остановил ее. Воин сделал несколько шагов им на встречу, остановился и откинул с головы скрывавший лицо капюшон, затем поприветствовал их. Цири очень удивилась, когда Боромир поздоровался, назвав его по имени. Незнакомец приблизился и жестом предложил им глянуть в сторону равнины.

Где-то совсем недалеко от них снова крикнула птица, в этот раз очень громко. Увидев, как из-за деревьев в приближающийся караван полетели стрелы, Цири догадалась, что, скорее всего, это был сигнал к атаке.

Не ожидавшие нападения харадримы засуетились, стали слышны отдаваемые громким голосом команды, затрубил рог. Чернокожие лучники принялись стрелять в ответ в сторону леса. Стрелы, впившиеся в толстую кожу огромных мумаков, не причиняли серьезного вреда, однако определенные болевые ощущения все же отвлекали внимание животных, и они выходили из-под полного контроля хозяев, в неразберихе затаптывая своих же воинов.

Место для засады было выбрано идеально. Небольшой партизанский отряд гондорцев быстро справился с численно превосходящим противником.

Многие чернокожие воины попытались спастись бегством, рассчитывая скрыться среди деревьев, однако предусмотрительно расставленные на этот случай лучники не давали им уйти слишком далеко. Унылый лес пестрел телами одетых в красное харадримов.

Когда все закончилось, поприветствовать путников подошел командир отряда. Он сердечно обнял Боромира, и Цири с интересом наблюдала за этой радостной встречей. Как выяснилось, партизанами командовал Фарамир, младший брат Боромира.

Цири села и прислонилась спиной к сосне. В пылу схватки она и не заметила, что ранена – ее грудь пересекала красная полоса. Рана не была глубокой, но болела сильно.

Чародейка впитывала в себя нежную энергию дерева. Она усмехнулась, подумав, что так обычно кормят с ложки больных: осторожно и понемногу. Она понимала, что скоро восстановит силы и сможет воспользоваться энергией стихий, чтобы вылечить себя, и нужно лишь немного подождать. Однако боль пульсировала и не давала отвлечься. Цири стиснула зубы и прикрыла глаза, по телу разливались слабость и сонливость.

– Это моя спутница – Цири, – голос Боромира вывел ее из дремы.

Девушка открыла глаза и приподняла голову. В паре шагов от нее стояли два рослых воина.

– Цири, это мой брат – Фарамир.

Чародейка встретила внимательный взгляд, и устало кивнула. Она отметила, что братья очень похожи чертами лица, только в серых глазах Фарамира не было высокомерия и гордыни, которые прямо-таки распирали его брата.

Цири снова прикрыла глаза, решив подремать, пока есть возможность. Партизаны тем временем собирали тела убитых харадримов в кучи, чтобы затем сжечь их. Раненых гондорцев было немного, а тем, кому все-таки не повезло, оказывалась помощь.

– Она ранена, – заметил Фарамир.

Боромир с беспокойством посмотрел на куртку девушки: через прорезанную замшу виднелась светлая ткань, пропитанная кровью.

– Похоже, что так. Посмотришь? – попросил он.

– Э, нет, – Фарамир смущенно улыбнулся. – Я поопытней тебя в том, что касается медицины, но учитывая щекотливость ситуации, свою спутницу сам лечи.

Боромир с недовольством посмотрел на брата, но поняв, что тот не передумает, решил действовать. Он сделал несколько шагов вперед и опустился перед девушкой на корточки.

– Цири, тебе плохо? – он тронул ее за плечо.

– Ерунда, – буркнула Цири, открыв глаза. – Просто слабость, последствие магического истощения.

– Ну, допустим, вот эта рана к магии никакого отношения не имеет, – Боромир указал на ее грудь.

Цири одной рукой расстегнула куртку, затем заглянула внутрь, за ворот пропитанной кровью рубахи.

– Ничего серьезного, уверяю тебя – просто неглубокий порез. Думаю, через несколько часов я смогу колдовать и решу эту проблему, а сейчас просто больно, вот и все.

– Харадримы, как и орки, нередко смазывают клинки ядом, и через несколько часов будет уже поздно. Позволь мне осмотреть рану.

– Нет.

– Ты что, не понимаешь, что это не шутки? – он начал злиться.

– Со мной все в порядке, – уверила девушка.

– Послушай, я тебе не Геральт, нянчиться не стану, – предупредил Боромир. – Подними рубаху!

Цири упрямо покачала головой.

– Нет.

Боромир резко наклонился и рванул льняную ткань.

Рана, по его оценке, не была опасной: не слишком глубокая, не воспаленная, как случается, если оружие было отравлено. Он вздохнул с облегчением.

– Хватит на мою грудь пялиться! – заорала Цири и закрылась руками.

Ее наглое заявление окончательно вывело Боромира из себя. Он изобразил крайнее изумление и съязвил:

– Что? Грудь? Она тут есть?

Простить такое Цири просто не могла. Ей очень хотелось заехать ему кулаком в глаз, однако руки были ватными, и сил хватило лишь на пощечину.


Фродо сидел на большом камне и смотрел то на начинающий алеть горизонт, то на своих спящих спутников. Они договорились дежурить по очереди, потому как спать, не выставив часового, было бы очень рискованно.

Взгляд Фродо коснулся Геральта. Мужчина спал на спине, положив рюкзак под голову. Сейчас, когда глаза были закрыты, его можно было принять за обычного человека. Но в течение их долгого путешествия Фродо не раз имел возможность убедиться в том, что у этого воина далеко не обычные способности.

Перед тем, как лечь спать, ведьмак долго сидел и тер виски, как будто пытаясь сосредоточиться на чем-то, Фродо заметил, что он обеспокоен. На все вопросы Геральт отвечал, что чувствует появившуюся опасность, и что это не орки. Сказал, что уловил сильнейший выброс магии и, похоже, где-то поблизости портал открывался. Фродо сначала обрадовался этой новости, решив, что это Цири, но прислушавшись к аргументам Геральта, понял, что радоваться тут нечему. Цири бы сразу объявилась, а тут по всему выходило, что незнакомый маг где-то рядом бродит. Хоббит уже в который раз подумал, как хорошо, что они с Сэмом не одни, с ведьмаком было спокойнее.


Фарамир с большим интересом слушал своего брата. Он иногда прерывал его рассказ, задавал вопросы и не уставал удивляться ответам. Сейчас, сидя в относительной безопасности убежища Хеннет Аннун, Боромир расписывал брату, через какие опасности ему пришлось пройти за те месяцы, что они не виделись. Когда речь зашла о Кольце, Боромир перешел на шепот. Видевший пророческий сон Фарамир, наконец, получил ответы на свои вопросы. Открывшаяся правда потрясла его.

Боромир замолчал и сунул руку за пазуху, он достал длинную цепочку, на которой висело Кольцо. Фарамир застыл и в изумлении уставился на него.

– Проклятье Исилдура… – только и смог прошептать он.

Фарамир смотрел на Кольцо долго, затаив дыхание. Когда он протянул руку, чтобы коснуться его, Боромир дернулся, резко встал, и поспешно вернул кольцо на место. В его глазах появилось странное выражение, Фарамир не успел понять, что это было: то ли страх, то ли гнев.

– Что с тобой? – забеспокоился младший брат.

– Все в порядке, – натянуто улыбнулся в ответ успевший обуздать свои эмоции Боромир. – Просто учитывая нынешние времена, о таких вещах даже шепотом говорить опасно.

Боромир снова сел и продолжил свой рассказ. Фарамиру было горестно узнать, что погиб Гендальф, он с большим уважением относился к этому волшебнику. Еще его интересовали эльфы, и он взял с Боромира обещание, когда будет время, рассказать об этом удивительном народе и его обычаях подробнее – сейчас у них были более насущные вопросы для обсуждения.

====== Глава 15 ======

Бредущего по тракту странника Геральт заметил еще издалека. Он был закутан в длинный дорожный плащ и шел, опираясь на посох. Из-под глубокого капюшона выбивались седые волосы, так же можно было разглядеть длинную седую бороду. Судя по всему, им навстречу шел старик.

Когда путники поравнялись, старик поздоровался первым. Он старался быть приветливым, широко улыбался и выглядел вполне безобидным, но Геральт видел в его взгляде скрытую силу.

– Добрый день, чужеземцы! – старик скинул капюшон. – Не часто в наше время тут можно путников встретить.

– Здравствуй, – сухо сказал ведьмак, слегка поклонившись. – Да, мы тоже за много дней пути никого не встречали.

– Куда путь держите, если не секрет? – поинтересовался старик. – Может, дорогу вам подсказать? Я эти земли хорошо знаю.

– Что ж, будем рады доброму совету, – Геральт прищурился, сверля его взглядом. – Мы собирались привал устроить, отдохнуть и перекусить, составишь нам компанию? Голодный, наверное?

У странного старца в руках кроме посоха ничего не было, из чего Геральт сделал вывод, что уж угоститься тот точно не откажется.

– С радостью, – предсказуемо ответил старик.

За разговорами время летело быстро. Новый знакомый не обманул – он действительно прекрасно знал все дороги, дал немало дельных советов и этим не ограничился. Он с большим удовольствием беседовал с тремя путниками, Геральт не планировал делать настолько долгий привал, однако речи старца были настолько мудрыми, а мысли им высказанные – интересными, что отправляться в путь совсем не хотелось. Было желание лишь сидеть и слушать. Они удобно расположились под развесистым деревом и достали из рюкзаков скромные припасы.

Старик, как заметил Геральт, не был голоден, он лишь делал вид, что с удовольствием поглощает пищу. Ведьмак обратил внимание, на блеснувшую в глазах старца искорку любопытства, когда тот увидел в их руках Лембас – эльфийские лепешки. Однако на вопрос, знаком ли тот с эльфами, он ответил весьма обтекаемо, избегая подробностей.

«Странно», – решил ведьмак и нахмурился.

Имя старика – Курумо – именно так он им представился, что-то Геральту напоминало, но он никак не мог вспомнить, что. Да и прежде, чем так назваться, Курумо замялся, как будто выбирая из множества имен.

«Может, в какой-то из эльфийских легенд слышал?» – ведьмак перебирал в памяти возможные варианты.

Новому знакомому очень быстро удалось полностью завладеть вниманием двоих хоббитов: они слушали его, открыв рот, а когда он спрашивал их о чем-то, вели себя с ним как со старым знакомым и начинали болтать лишнее. Геральту пришлось пару раз толкнуть Сэма в бок. Однако Геральт догадался, что хоббиты тут не причем, потому, как и сам начал испытывать странное желание излить ему душу.

«Вот кто портал открывал, – догадался ведьмак. – Отсюда и сонливость непонятная, и желание слушать становящиеся постепенно убаюкивающе-сладкими речи».

Стало ясно, что перед ними чародей, и весьма могущественный. Геральт попытался оценить ситуацию: он понимал, что магу противостоять не сможет, силы не равны. Его магические способности ограничивались применением простейших ведьмачьих Знаков, которые опытному магу не помеха. Геральт понял, что может рассчитывать лишь на быстроту своего меча.

Однако как только он выхватил меч из ножен, то тут же был вынужден выпустить оружие из рук – металл сделался невероятно горячим, буквально добела раскаленным – чародей был готов к такому повороту событий и держал ситуацию под контролем.

Посох мага засветился, и трое друзей почувствовали, как проваливаются в небытие.


Геральт пришел в сознание первым. Он понял, что лежит на мраморном полу, связанный по рукам и ногам. Рядом, с закрытыми глазами, лежали Сэм и Фродо. Геральт приподнял голову, чтобы оглядеться.

Большой, светлый и красивый зал был богато украшен. На стенах висели картины и гобелены, потолок был выложен мозаикой, в середине зала возвышалось высокое резное кресло.

Высокий худой старик, сидевший в кресле, заметил, что Геральт очнулся.

– Добро пожаловать в Ортханк, – усмехнувшись, сказал он. – Вы могли бы попасть сюда в качестве гостей, однако выхватив меч, ты все испортил, и теперь вы пленники. Нехорошо на безоружных пожилых людей с мечом кидаться.

В голосе старика слышалась издевка, он явно наслаждался этим моментом.

– Кто ты и что тебе нужно? – спросил Геральт.

– Я называл тебе свое имя. Хотя, может быть, другие мои имена скажут тебе больше: Курунир, Шарку, Саруман, – в глазах мага светился ехидный огонек.

«Саруман. Ну, теперь понятно», – подумал Геральт, сразу вспомнив рассказ Гендальфа.

Видимо, мысли Геральта отразились на его лице.

– Вот и славненько, – прокомментировал маг. – Вижу, ты обо мне наслышан, и мне не нужно тратить время, объясняя тебе положение вещей. На второй свой вопрос ты теперь тоже знаешь ответ, мне остается лишь добавить, что чем быстрее я получу желаемое, тем быстрее вы окажетесь на свободе.

– Что ж, вынужден тебя огорчить, – Геральт прокашлялся и продолжил. – У нас нет того, что ты ищешь.

– Это я уже знаю, – нетерпеливо отмахнулся Саруман. – Пока вы были без сознания, вас обыскали. Но вы знаете, где оно.

Взгляд мага стал ледяным.

– Где Кольцо? – Саруман поднялся из кресла.

– Понятия не имею.

Сказав это, ведьмак подумал, что его ответ чрезвычайно правдив, ведь сейчас Кольцо действительно могло находиться где угодно.

– Геральт, ты ведь достаточно умный, чтобы понять: я найду способ развязать тебе язык. Тебе и твоим спутникам. Не вынуждай меня действовать жесткими методами, – мягким и вкрадчивым голосом начал Саруман.

Он подошел к пленникам ближе и ткнул Фродо носком сапога, но тот оставался неподвижным.

– Они такие маленькие и безобидные. Не хочу причинять им боль, – Саруман поймал взгляд Геральта. – Скоро они тоже очнутся, и у вас будет время подумать.


Связанных Геральта и хоббитов притащили и бросили в одну из комнат крепости. Неожиданностью для Геральта стало то, что в этой комнате уже был «постоялец», глянув на которого, ведьмак чрезвычайно удивился. В комнате не было окон, но необычное зрение ведьмака позволило ему и в темноте увидеть стоявшее в углу животное.

– Как ты сюда попал? – только и смог выдохнуть он.

Перед ним стоял белый единорог, и Геральт ни секунды не сомневался, что именно тот, с которым в Ривенделле простилась Цири. Ему, наравне с Цири и Элрондом, он был обязан своим спасением, ведь именно это животное помогло ей переместить его, умиравшего, в этот мир.

Ответа не последовало, в комнате повисла тишина. Но через несколько секунд в его сознание просочилась чужая мысль.

«Приветствую тебя, Белый волк. Я попал сюда по собственной глупости и доверчивости. Я не вернулся, остался здесь, чтобы наслаждаться красотой этого прекрасного мира. В лесу я встретил мага, он был в окружении зверей и птиц. Его называют Радагаст Карий. Этот маг настолько внимателен к растениям и всем живым существам, он настолько близок к природе, что я не стал сторониться его. А потом к нему пришел Саруман».

Ведьмак сразу же провел параллель со словами Гендальфа: тот всерьез опасался, что звери и птицы шпионят для врага. Тем временем мысли, переданные единорогом, продолжали открываться Геральту.

«Случилось что-то странное. Я вдруг начал повиноваться воле Сарумана, и отправился с ним в эту крепость. Когда наваждение спало, я обнаружил себя в этой комнате. Отсюда нет выхода для меня, не могу переместиться в свой мир. Заклинание Барьера».

– Не кори себя за доверчивость и глупость, ты не первый, кто в ловушку этого хитреца попадает. Даже Гендальф пострадал из-за его предательства. И Радагаста ему удалось обмануть, – с досадой в голосе сказал ведьмак.

«Это еще не все. Теперь у него есть знание, которое может повредить тебе и Цири, я все ему рассказал. Он знает, что мы с ней можем перемещаться между мирами».

– Ну, по крайней мере, теперь понятно, почему он всех нас в одну комнату поместил. Зная о ваших с Цири способностях, и о том, что я тоже из другого мира, он решил перестраховаться, и меня в комнату с барьером поместить, – усмехнулся Геральт.

«Прости меня, – мысль единорога болью отдалась в его голове. – Я не мог ему противостоять».

– Геральт! – раздался рядом сдавленный голос.

Фродо пришел в себя. Он чувствовал, что связан и лежит на холодном полу. В кромешной тьме хоббит не мог рассмотреть ничего, он лишь слышал голос разговаривавшего непонятно с кем ведьмака, ответов единорога он, естественно, не слышал.

– Где мы? Где Сэм? – в голосе Фродо звучала паника.

– Сэм позади тебя, живой, – успокоил Геральт. – Есть еще и плохая новость: мы в плену у Сарумана.

В тишине темной комнаты прозвучал тяжелый вздох. Фродо тоже было знакомо имя этого предателя.


– Чародейка, говоришь? – Фарамир посмотрел на брата. – Думаю, зря ты ее с собой взять согласился.

Боромир удивленно поднял брови.

– Почему? – спросил он.

– Не нравится она мне, если честно. Как-то странно на тебя смотрит, как будто что-то недоброе замыслила. В ней нет той чистоты и искренности, которые присущи девушкам ее возраста.

Фарамир обернулся и поискал взглядом Цири. Она шла в конце отряда, с интересом беседуя с одним из воинов.

– Ничего удивительного. Ее ведьмак, охотник на чудовищ воспитывал, какой она, по-твоему, должна была вырасти?

– Уж не околдовала ли она тебя? Ты сильно изменился.

– Не волнуйся, ее магия на хранителя Кольца не действует, – сильно понизив голос, ответил Боромир.

– Я не буду спорить с тобой по поводу тех приказов, которые ты успел отдать, в конце концов, тебе виднее. Только это на тебя не похоже. Кроме того, ты сам не свой: нервный, озлобленный. Вдруг это все же чародейское влияние?

– Сказано тебе: нет. Оставь ее в покое, – буркнул Боромир и зашагал быстрее.

Он явно не был настроен развивать эту тему. Слова Фарамира как будто растревожили внутри него что-то, словно солью просыпались на рану. Он действительно чувствовал растущую в душе агрессию, желание доказать свое могущество. Все это, вопреки его воле, готово было выплеснуться наружу.

====== Глава 16 ======

Город-крепость Минас Тирит производил впечатление еще издалека. Он вырастал из скал, продолжая и дополняя их строгую природную красоту и величие кружевом рукотворных построек. Величественная башня, семь прилегающих к склону горы террас и выкованные из стали ворота – все это притягивало взор и врезалось в память.

Цири, шедшая с отрядом гондорских воинов, невольно остановилась, любуясь открывшимся ей зрелищем. Она посмотрела на Боромира, и подумала, что тому действительно есть, чем гордиться.

В городе их встречали радостными криками и счастливыми улыбками. Цири смотрела, как город приветствует главнокомандующего. Было видно, что Боромира здесь любят, люди искренне радовались его возвращению. Для них он был воплощением защиты, надежды, гарантией спокойного существования. И Боромир это чувствовал: с лица вмиг исчезла накопившаяся усталость, он шел с гордо поднятой головой, глаза горели отвагой и уверенностью.

Проходя по красивым улицам этого старинного и гордого города, Цири испытывала разные чувства: от вполне предсказуемого восхищения до неожиданно появившейся жалости. Чародейка понимала, что с появлением здесь Кольца Минас Тирит обречен. Неприступные стены, призванные отразить любое нападение были бессильны перед злом, проходящим через главные ворота. Перед мысленным взором замелькали картинки горящей Цинтры – ее родного города. Только если падение Цинтры могло лишь изменить рисунок на политической карте мира, то падение Минас Тирита грозило истреблением всей людской расе.


Фарамир сидел в своих покоях поздним вечером, ожидая, когда подойдет назначенное время ужина. Он сидел, прикрыв глаза, в глубоком кресле напротив камина и вспоминал сегодняшнюю встречу с отцом. Свечи были погашены, но мягкий свет тлеющих углей выхватывал из темноты его лицо. Брови были сердито сведены, а во взгляде отражалось охватившее его беспокойство.

Отец всегда больше любил его брата, и Фарамир давно смирился с этим. Между Боромиром и их отцом Денетором всегда было полное взаимопонимание. Отец часто придирался к нему самому, но никогда к Боромиру. Тот же, в свою очередь, всегда ценил мнение отца и дорожил его советами. Возможно, поэтому Фарамир был так удивлен их конфликтом.

Денетор с радостью приветствовал любимого сына, с глубочайшим интересом выслушал рассказ о его путешествии, но когда речь зашла о Кольце, они впервые не нашли общего языка. Денетор потребовал, чтобы Боромир отдал Кольцо ему, на что получил резкий ответ, граничивший с грубостью. Боромир категорически отказался выполнить приказ отца. В результате спора, как ни странно, Денетор уступил, и конфликт разрешился, но сам факт необычного поведения Боромира сильно беспокоил Фарамира.

Так же он не мог не заметить необъяснимой симпатии Боромира к чародейке. Фарамир прекрасно помнил вкусы и предпочтения своего брата, который, нужно сказать, вообще, больше интересовался оружием, нежели девушками. Но уж когда доходило до влюбленности, Боромир симпатизировал пышным, грудастым красоткам. С одной из них старший брат поссорился из-за своего вспыльчивого нрава, на другой ему не позволил жениться отец, в итоге, Боромир так и остался холостым, и, судя по всему, был даже рад такому положению вещей. Фарамиру казалось, что Цири совсем не во вкусе Боромира, он не мог понять, что того могло привлечь в этой тощей зеленоглазой ведьме. В ней не было ни красоты, ни изящества его предыдущих подружек, ни их легкого веселого нрава. Напротив: ее щеку уродовал шрам, а ее характер был скорее жестким и своенравным. В ней не было ничего, что могло бы очаровать Боромира.

«Ничего… кроме магии», – сделал вывод Фарамир.


Цири была вполне довольна комнатой, в которой ей предложили разместиться. Большая, светлая, с камином и балконом, она располагалась на том же уровне, что и личные покои наместника, членов его семьи и лиц, приближенных ко двору. Большего уважения и комфорта, казалось, невозможно было и желать.

Девушка отдыхала, разглядывая красивые улицы города, стоя на балконе, когда в дверь постучала служанка. Та передала ей сообщение Боромира, что Цири приглашена на ужин, который состоится этим вечером. Служанка также вручила ей сверток, и, поклонившись, вышла.

Цири улыбнулась, когда развернув сверток, обнаружила там платье и туфли. Она не собиралась надевать это, но ей было приятно, что о ней побеспокоились. Разглядывая синюю шелковую ткань, Цири подумала, что неплохо было бы привести в порядок свою одежду. С помощью магии ей удалось вернуть былой вид замшевой куртке, потрепанный мех на воротнике снова стал блестящим, а брюки пришлось слегка уменьшить: за время путешествия она похудела.

Вечером раздался стук в дверь. Боромир пришел, чтобы поинтересоваться, как она устроилась, и проводить ее к ужину.

Когда он увидел ее в привычной куртке, то сильно удивился.

– Тебе не принесли платье? Или оно не подошло по размеру? Но ты же чародейка, ты же можешь…

– Могу, конечно, – перебила его Цири. – Спасибо тебе за внимание, я очень тронута твоей заботой. Просто не хочу надевать платье. Если честно, я их не люблю, они жутко неудобные.

Боромир решил, что она врет: все, что ему было известно об образе жизни ведьмачки, заставляло сомневаться в том, что у нее была возможность хотя бы примерить подобный наряд.

– Тебе придется переодеться, – заявил Боромир. – Ты не можешь появиться в таком виде на ужине у правителя.

Цири помрачнела.

– Значит, ужин пройдет без меня. Хорошего вечера, – Цири распахнула перед ним дверь, приглашая выйти.

Ей не очень-то хотелось туда идти, она решила, что если получиться отказаться – будет замечательно. Она устала после длительного перехода, а днем ей удалось поспать совсем немного, и вместо того, чтобы сидеть на званом ужине, она бы с удовольствием растянулась на шелковых простынях.

Неожиданно Боромир подошел к ней вплотную. Одной рукой он приподнял ее подбородок, другую запустил в волосы. Не ожидавшая такой наглости, Цири на мгновение замерла. Боромир наклонился к ней, его лицо оказалось так близко, что она ощутила его дыхание на своих губах.

«Он хочет меня поцеловать? Боромир? Меня?» – мелькнули мысли в ее голове.

Все это время она была настолько одержима чувствами к Геральту, что смотреть на гондорца, как на мужчину, ей и в голову не приходило. Теперь же ее тело предательски дрогнуло, предвкушая продолжение, которое не заставило себя ждать.

Пальцы Боромира схватили ее волосы на затылке и крепко сжались, причиняя ей боль. В серых глазах появилось жуткое выражение: злоба и нечеловеческая сила, приказывавшая подчиниться.

– Это мой город, – выдохнул он ей в губы. – И ты будешь делать то, что я скажу. Ты поняла меня?

Заметив ее выражение лица, воин резко разжал пальцы и отстранился. Он смог взять себя в руки прежде, чем успел причинить ей реальный вред. Страшная тень, заполнявшая его взгляд, исчезла, и на секунду могло показаться, что он сам напуган своей выходкой.

– У тебя есть пять минут, я жду за дверью, – сказал он и вышел.

Когда захлопнулась дверь за Боромиром, Цири сползла в кресло. Чародейка осознала, что Кольцо действует на него все сильнее.

«Я не допущу подобного обращения», – она тряхнула головой, как будто пытаясь выбросить оттуда лишние мысли, встала и пошла переодеваться.


Ужин был накрыт в большом зале. Темноту в нем разгоняли висевшие по стенам факелы, а убранство комнаты было богатым и помпезным. Обитые шелком стены, золотые статуи, огромные вазы с изумительной красоты узором, в которых стояли пахнущие приторно-сладко цветы, массивный стол с резными ножками, стоявший посередине, серебряная посуда – все было призвано подчеркнуть величие и достаток хозяев.

Сидевший во главе стола Денетор, наместник Гондора, вел весьма скучный светский разговор, несмотря на то, что было множество вопросов, которые ему хотелось бы обсудить с Боромиром. А все потому, что в этот раз на семейном ужине присутствовала гостья – чародейка. Правитель наблюдал за ней, мысленно отмечая каждую мелочь: ее осанку, манеру держаться за столом, смелый открытый взгляд и полное отсутствие смущения.

Ужин был великолепен. Слуги приносили все новые блюда и не забывали подливать вино в бокалы.

В какой-то момент по шелковому платью Цириллы сползла и упала на пол салфетка, предусмотрительно положенная ею на колени. Она не стала нагибаться, чтобы ее поднять, лишь слегка повернула голову, для того, чтобы поймать взгляд слуги. В следующий момент тот услужливо поднес ей новую. Этот секундный эпизод тоже не ускользнул от внимания Денетора.

«Значит, крестьянская девка, ведьмаком воспитанная? Что-то здесь не так…» – он прищурил глаза и разрезал на тарелке десерт.

– Я бы хотел посмотреть, как ты колдуешь, – наконец перешел Денетор к интересовавшей его теме. – Магия слишком редкий дар в нашем мире, и если честно, в то, что такая юная девушка им владеет, вериться с трудом.

Цири лениво перевела свой взгляд на стоявшую на столе статуэтку – дивный распустившийся цветок. Через секунду лепестки из мраморных превратились в живые.

– Меня не впечатляют такие фокусы, – одернул ее наместник. – Для начала, расскажи мне, что ты можешь.

Цири на секунду задумалась: существовало множество областей применения магии, она была уверена, что сможет доказать свою полезность.

– У вас в больничном крыле наверняка найдутся раненые, нуждающиеся в помощи. Возможно, в тюрьме содержатся военнопленные – могу приготовить зелье, которое заставит их рассказать все, что они знают.

Денетор взял в руки бокал с вином и сделал большой глоток.

– Неплохо, – сказал он.

– А мне бы хотелось, чтобы завтра ты разогнала тучи над городом, – влез в разговор Боромир. – Я хочу провести парад, нужно поднять боевой дух воинов. Бесконечный дождь и хмурое небо, как ты понимаешь, хорошему настроению не способствуют.

Вот оно: то, что она сделать, скорее всего, не сможет – такого рода магия требует много сил и умения. Цири очень не хотелось признаваться в том, что она просто не знает, как это осуществить.

– А солнце тебе по утрам не мешает? – вдруг спросила она.

– Нет, – ответил, не уловивший издевки Боромир.

– А то поверну его вспять, пусть на западе встает, – сказала она с раздражением.

Боромиру ее реплика не понравилась.

– Брось свои шуточки, и делай, что велено, – смерив ее тяжелым взглядом, сказал он. – Или ты забыла наш сегодняшний разговор?

Цири скривила губы.

– Что еще пожелаешь? – спросила она недовольным тоном.

Боромир не ответил ей. Он встал, и, обращаясь к Денетору и Фарамиру, сказал:

– Долгое время я был в пути и вот, наконец–то, праздную возвращение домой вместе со своими родными, – поднимая бокал, начал он. – Я совершил это путешествие не зря, и не только получил ответы на свои вопросы, но и забрал то, что по праву должно принадлежать Гондору.

Боромир встретился взглядом с Денетором. В глазах того все же было больше гордости за своего сына, нежели досады, что Кольцо не в его руках. Правитель кивнул и тоже поднял бокал.

– Я хочу выпить за то, что удалось уберечь от врага ценнейший артефакт. С этого дня Кольцо будет служить возрождению боевой мощи и заключению новых союзов, оружие врага будет использовано против него самого, будет служить процветанию Гондора, – продолжил Боромир свою речь.

Он выпил вино и теперь обратился уже к Цири.

– Я хочу, чтобы этот день запомнился надолго. Поэтому я жду от тебя особенного волшебства, это должно быть нечто впечатляющее. Буду не против, если ты устроишь фейерверк вроде тех, что по рассказам невысокликов, устраивал Гендальф, или что-нибудь в этом роде.

– А твои близкие, – Цири обвела взглядом присутствующих, – знают какое зло таится в этом Кольце? Знают о том, что оно обладает собственной волей и подчиняется только своему хозяину – Саурону? Захотят ли они праздновать победу над здравым смыслом?

Фарамир перестал жевать, а Денетор отодвинул бокал: оба выжидательно переводили взгляд с Цириллы на Боромира.

– Не смей обсуждать мои приказы! – рявкнул Боромир, и, стукнув ладонью по столу, встал.

Цири тоже поднялась из-за стола.

– Слушаюсь, – недобро улыбнулась она. – Как изволите.

В следующий миг стол вспыхнул, красно-желтые языки пламени взметнулись на кружевной скатерти. Денетор и Фарамир вскочили из-за стола, Боромир отшатнулся, лишь Цири осталась стоять, где стояла. Отойти далеко никому не удалось: за их спинами вспыхнула еще одна стена огня, она кольцом обрамляла стол и мешала людям выйти.

– Ты что творишь?! Прекрати немедленно!!! – в крике Боромира утонули изумленные возгласы его родных.

Цири не слушала. По кругу магического огня побежала надпись, копирующая эльфийские буквы, начертанные на кольце. Странный зловещий шепот наполнил зал.

«Аш назг дурбатулук, аш назг гимбатул…» – казалось, шептало само пламя.

– Одно Кольцо, чтоб править всеми, оно главнее всех, оно соберёт всех вместе и заключит во тьме, – озвучивала Цири перевод этих фраз.

Люди застыли на месте, будучи не в состоянии преодолеть огненную преграду.

Все кончилось так же внезапно, как и началось. Огонь исчез, оставив целым и невредимым зал, и даже блюда, стоявшие на столе, оказались не тронутыми.

– Что это было? – выдохнул Фарамир, оглядываясь, он не обращался ни к кому конкретно.

– Иллюзия, – равнодушно ответила Цири. – Надеюсь, запомнилось? – спросила она Боромира, затем развернулась и покинула зал.

Фарамир обратил внимание на смотревшего ей вслед Денетора. Его глаза опасно блеснули, такой взгляд не предвещал ничего хорошего.

====== Глава 17 ======

Цири проснулась на рассвете и лениво потянулась, наслаждаясь мягкостью постели. После ночевок на твердой, холодной земле встретить утро в удобной кровати было истинным удовольствием, однако нежилась она недолго. Вспомнив ужин у правителя, Цири села и помассировала виски руками. Ситуация пока не была критической, но становилось ясно, что это вопрос времени. Сила Кольца росла с каждым часом, она постепенно подчиняла себе волю Боромира, но в то же время заставляла окружающих подчиняться ему. Чародейка вспомнила, как отреагировали его отец и брат на ее слова: похоже, они оба знали, что этот артефакт опасен, но все же предпочли поддержать выбор Боромира.

Во время беседы за ужином у Цири была возможность оценить ум и широту взглядов Денетора, ее лишь удивило, почему этот мудрый правитель позволяет своему сыну совершать подобную ошибку. В начале у нее теплилась надежда, что он просто не знает, что собой представляет это Кольцо. Вчера чародейка надеялась заставить его задуматься о том, какое зло у него под носом. Но не тут-то было. Во взгляде правителя она не увидела ничего, кроме ожесточения.

Фарамир показался Цири благородным и учтивым. По сравнению с Боромиром он выглядел более рассудительным и мудрым, но и он не стал перечить брату. Возможно, Боромир сумел убедить их в том, что он контролирует магическую силу Кольца и использует по своему усмотрению. В чем-то это было правдой: в его голосе звучало нечто, заставляющее выполнять его приказы не задумываясь, рядом с ним появлялось странное ощущение причастности к великому делу и уверенность в победе.

Цири подумала, что, скорее всего, Боромир уже не отличает собственных побуждений от желаний, навязанных ему Кольцом.

Она встала с кровати и раздвинула шторы.

«Учиться разгонять тучи не придется, – улыбнулась она, глядя на восходящее солнце, которое окрашивало покрытые снегом вершины гор в розовый цвет. – Хоть с погодой повезло».


– Мне не нужна тут чародейка, способная разнести все в пух и прах, – повысив голос, говорил Денетор.

Боромир сидел перед отцом, сложа руки на груди.

– Ну не отправлять же ее обратно в Ривенделл? – в свою очередь возмутился он.

Денетор рассмеялся.

– Конечно, нет. Вообще нужно сказать: это очень хорошо, что ты ее сюда привел. Держать при дворе чародейку! Да об этом можно было только мечтать. Но! Подчеркну – послушную чародейку. И если у тебя есть иллюзии, что ты имеешь на нее хоть какое-то влияние, то избавься от них. Она не станет слушаться ни меня, ни тебя. Нужно заставить ее служить нам и исполнять наши приказы беспрекословно.

– Но ты же слышал: она и так согласна помогать нам. Единственная точка преткновения – это Кольцо. Ей на Совете эльфы мозги запудрили, и теперь она твердит об опасности и о том, что его следует уничтожить. А в остальном она вполне вменяема и не станет с нами спорить, – попробовал заступиться за Цири Боромир.

– Ты ошибаешься, это до поры до времени – пока наши приказы не идут вразрез с ее моральными устоями и личными интересами. Она слишком много на себя берет, нам нужна чародейка, которая не будет оценивать, и делать выводы. Она лишь должна делать, что велено, – произнес Денетор с некоторым раздражением.

– Сила Кольца растет, вместе с ней растет и моя сила. У меня уже проявляются способности, которых не было раньше. Думаю, очень скоро я смогу контролировать действия Цири, – возразил Боромир.

– Я бы на твоем месте не слишком на это рассчитывал. Ты сказал, что ее магия не властна над хранителем Кольца. А что, если магия Кольца, в свою очередь, не действует на нее? – предположил Денетор.

– Все может быть, – кивнул Боромир. – Что же делать?

Правитель откинулся на спинку глубокого кресла. Он сидел неподвижно, а хищный бегающий взгляд говорил о том, что Денетор крепко задумался.

– Не переживай, – наконец сказал он. – Мы найдем способ приручить ее.


Геральт проснулся, услышав за дверью шаги и громкие голоса. Комната, в которой их держали, охранялась не только заклинанием Барьера: в тяжелую дверь было врезано множество замков. Пленников водили на допрос к Саруману поодиночке, при этом маг каждый раз лично сопровождал охранников, ни на секунду не спуская глаз с ведьмака и хоббитов. Подумав над создавшейся ситуацией, Геральт решил, что шансов сбежать у них нет: даже если ему удастся убить охранников, маг тут же придет им на помощь, а перед ним он бессилен.

В двери со скрипом поворачивался очередной замок, когда Геральт шепнул Фродо:

– Не забывай, о чем я тебе говорил. Не пытайся обмануть его или спорить с ним, Саруман действительно великий маг и читает мысли, как открытую книгу. Поэтому старайся не злить его и все будет хорошо. Наши друзья вне досягаемости, а судьба Кольца уже не в твоих руках, и навредить ты сейчас можешь только себе.

Дверь открылась. На пороге, с факелом в руке стоял здоровенный Урук-хай, он указал на хоббита, жестом приказывая тому подняться.

Через некоторое время хоббита привели обратно, пришла очередь Геральта.


– Послушай, Геральт, ты в этом мире чужой, – начал разговор Саруман, когда ведьмак вошел в зал. – Чужая война, чужие люди. Зачем тебе все это?

Саруман сел за стол и предложил своему пленнику сесть напротив.

– Эльфы все равно бросят свои земли и уйдут на запад. Вот подумай, кому ты здесь нужен? Я хочу предложить тебе остаться у меня. Тебе и девочке твоей, Цирилле.

«Вот оно что, – подумал ведьмак. – Цири ему понадобилась».

Уголки его губ ехидно изогнулись.

– Как видишь, я тут один, с хоббитами.

– Вижу, – терпеливо ответил Саруман. – Но ты можешь позвать ее, и она явится сюда. А связаться с ней я тебе помогу, где бы она не находилась.

– Не играй со мной, Саруман. Я хоть и не маг, однако, чувствую, когда у меня в мозгах копаются. Поэтому заглянув в мои мысли и мысли хоббитов, ты наверняка знаешь, как дела обстоят: Боромир отнял Кольцо у Фродо, а Цири была вынуждена следовать за ним в Минас Тирит. И что такое нерушимая клятва ты тоже знаешь, поэтому не можешь не понимать, что когда она оставит Кольцо и явиться сюда, то погибнет. Или ты можешь отменить эту клятву?

– Отменить ее никто не в силах, – честно сказал Саруман. – И, да – я очень внимательно просмотрел ваши воспоминания. И хочу тебя огорчить: если эта клятва имела место быть, то, скорее всего, твоя Цири уже мертва.

Саруман выждал паузу, чтобы дать ведьмаку осознать сказанное.

– Я думаю, что тебя, Геральт, обманули. Никакой клятвы не было, возможно было лишь подражание настоящему обряду. А Кольцо отправилось не в Гондор с Боромиром, как ты считаешь, а с Арагорном в Рохан. По крайней мере, мои разведчики доложили, что Арагорн сейчас там, а Кольцо, по моему мнению, у него.

Ведьмак посмотрел на Сарумана так, как будто тот заявил, что тронулся умом. Саруман, не обращая внимания на его мимику, продолжил:

– Арагорн будет претендовать на гондорский трон, это ясно, и Кольцо будет ему великим подспорьем. Хитромудрые эльфы обвели вас всех вокруг пальца, как детей. Мне кажется, было что-то в этом роде: Кольцо они полурослику подменили, настоящее отдали нести Арагорну, а заигравшийся в героя Фродо шел с обманкой, не зная об этом – для отвода глаз. Сын гондорского наместника, конечно, храбрый воин, но вот мудрости понять, что к чему у него не хватило, и кинулся он у полурослика колечко отнимать. А Цири твоя, думая, что связана клятвой, отправилась за ним.

– Как у тебя все просто складывается, – покачал головой Геральт. – Можно подумать, Фродо не понял бы, что несет безделушку – Кольцо-то волшебное и все, кто к нему прикасался, его силу чувствовали.

– Эльфийскую магию тоже никто не отменял, – легко отбил его аргумент Саруман. – Фродо по-твоему что, знаток колец что ли?

– А зачем же эльфам Цири в заблуждение вводить по поводу клятвы? – скептически поинтересовался Геральт.

– А чтоб не мешалась. Она хоть и недоученная, а чародейка все-таки. Арагорн в один прекрасный день оставил бы вашу компанию, и она не кинулась бы его догонять, как же, нужно рядом с Фродо находиться, с Кольцом. В общем, эльфы с Гендальфом все до мелочей продумали.

Геральт не стал спорить с волшебником, наоборот, изобразил глубокую задумчивость. Он не видел ничего плохого в том, что Саруман в этот раз перехитрил сам себя.

– Предположим, что так. А мы с Цири тебе зачем?

– У Цири редкий дар… – начал маг.

Геральт подумал, что скоро его от этих слов начнет тошнить: везде одно и то же. Ей нигде не будет покоя, все охотятся за Старшей Кровью.

– … перемещаться между мирами. Когда мы с Сауроном получим власть в этом мире, рано или поздно настанет момент, когда нам станет здесь тесно. Саурон не привык делиться. А с помощью Цири, как ты уже начал догадываться, нам будут доступны другие миры.

– Как ты заметил, мы с Цири чужие в этом мире и нам плевать на ваши грандиозные планы, – с некоторым раздражением сказал ведьмак, он начал терять интерес к разговору.

– Ты получишь здесь деньги и почет, если согласишься служить мне. А девочку твою нужно учить. Плохая из нее чародейка пока что. Кстати, есть еще одно доказательство того, что Кольцо, которое Боромир схватил, не настоящее: есть один шанс из тысячи, что они смогли бы достичь своей цели, а знаешь почему? Мощь Кольца велика, у него есть своя воля, и хочется ему, поверь, не в гондорские хоромы. Так что, будь Кольцо у них, попали бы они через этот портал прямиком к Саурону. А они в Минас Тирите.

С лица Геральта вмиг слетело скучающее выражение.

– Откуда ты знаешь? – спросил он.

Саруман, довольный произведенным впечатлением, рассмеялся.

– Знаю. И тебе покажу, если захочешь. Существуют палантиры – видящие камни. Сейчас палантир есть у эльфов, один у меня, еще один у Саурона, и, наконец, у Денетора, наместника Гондора. Видишь ли, информация из палантиров никуда не девается, и если уметь обращаться с этой штукой, можно узнать много полезного. Денетор не маг, и скорее всего, толком им управлять не научился. Зато я вижу все его действия, связанные с этим артефактом. И недавно с его помощью он пытался вынюхать, кто такая твоя Цири. Отсюда можем сделать вывод, что она благополучно добралась до Минас Тирита, и уже успела там отличиться.

Геральт решил, что это уже больше похоже на правду.

– Я не тороплю тебя, пока есть время, можешь подумать, – сказал Саруман и хитро прищурился.

– А что намерен делать ты? Будешь искать Кольцо в Рохане? – поинтересовался ведьмак.

– Видишь ли, Рохан давно входит в сферу моих интересов. Еще вчера туда выступили мои войска, – объяснил Саруман.

Он выглядел очень довольным.

====== Глава 18 ======

После долгих поисков, Фарамир обнаружил своего брата там, где ему и в голову не пришло бы искать. Лишь благодаря внимательному стражнику он узнал, что Боромир пошел в книжное хранилище. То, что в последние дни туда зачастил Денетор, его не удивляло: отец всю жизнь, как и он сам, стремился к познанию мира и искал в библиотеке ответы на возникавшие вопросы. Денетор трепетно относился к книгам и славился своей мудростью. Но Боромир?

В зале, куда вошел Фарамир, был сухой, пыльный воздух. Бесчисленные стеллажи с книгами как будто пахли временем и знанием, напоминали о многовековой истории и гордых предках, поэтому Фарамир ступал тихо, стараясь не нарушать тишину.

– И что же, никто кроме меня не сможет это снять? – услышал воин голос брата.

– Сможет человек одной с тобой крови – Фарамир, – сказал Денетор.

В голосе наместника звучали довольные нотки – после долгих поисков он, в итоге, получил результат.

– Конечно, в первые дни она будет в бешенстве оттого, что с ней так поступили, но она сделает правильные выводы: поймет, кто тут хозяин, и уяснит свое место. К тому времени, когда ты освободишь ее, она начнет себя вести совсем по-другому. Если девчонка будет знать, что и на ее магию управа найдется, она остережется нам перечить и будет выполнять наши приказы.

Фарамир решил, что подслушивать нехорошо.

– Боромир! – из-за стеллажей показалась его рослая фигура. – Еле нашел тебя! Что за грандиозные планы вы тут строите?

Фарамир улыбнулся, но лица брата и отца оставались серьезными.

– Что-то случилось? – ответил Боромир вопросом на вопрос.

– Послы прибыли. Ты сам просил позвать тебя, – сказал Фарамир.

– Иди, – велел отец Боромиру. – Детали мы обсудим позже. Нужно еще мастера найти, который возьмется за заказ из такого материала.

Братья покинули хранилище и отправились в тронный зал. Видя, что Боромир не торопится посвящать его в свои секреты, Фарамир поспешил затронуть другой интересовавший его вопрос.

– Ты уверен, что с ними можно иметь дело? Их народ всегда был вероломным, сражаясь то на одной, то на другой стороне. Думаю, будет ошибкой заключать с ними какие-либо союзы, – осторожно заметил он.

– Скоро под наши знамена встанут многие народы, даже те, которые с нами не ладили. Сила кольца растет, и слава о наших будущих победах расползется быстро. Все захотят воевать на стороне победителей, у нас будет самая большая армия – Мордору конец!

Фарамиру почудилось, что в словах его брата звучат нотки безумия.

– Мне кажется, с момента возвращения ты уже принял несколько неверных решений, которые могут повлиять на судьбу государства, и мой долг сказать тебе об этом, – попробовал настоять на своем Фарамир.

Боромир предпочел отмахнуться.

– Ты правильно сказал: тебе кажется! – ответил он, растянув последнее слово.


– Это ложь! – воскликнул возмущенный Фродо, выслушав рассказ Геральта. – Эльфы бы никогда не сделали ничего подобного! Я надеюсь, ты ему не поверил?

Хоббит с надеждой посмотрел в сторону Геральта, сидевшего у противоположной стены. За долгое время пребывания в этой темной комнате глаза уже привыкли к отсутствию света, и Фродо различал его силуэт.

Немного помолчав, ведьмак ответил:

– Конечно, нет. Он и не пытался меня в чем-то убедить, я думаю, он просто высказал свое мнение по поводу нашего похода. Видишь ли, Фродо, человек, который сам любит врать, никому не доверяет, подозревая, что все вокруг тоже врут. Можно сказать, что мы всех судим по себе. Он сам ни за что не отдал бы Кольцо, попади оно в его руки, не согласился бы послать его к Ородруину, чтобы уничтожить. И уж тем более, не дал бы его нести тебе. Поэтому, он и предположил, что Совет решил использовать Кольцо в борьбе за гондорский трон и отдал Кольцо Арагорну.

На некоторое время повисла тишина, все были погружены в свои мысли.

– Боюсь, что в некоторых его словах точно есть правда, – наконец сказал Фродо. – Ты не был на Совете, и не слышал того, что слышал я. Цири еще тогда предлагала открыть портал, но Гендальф был категорически против. Он, как и Саруман, говорил об опасности такого пути.

– Я переживаю за жизнь Цири, – согласился ведьмак. – Но сердце подсказывает, что она жива. Со слов Сарумана, наместник Гондора искал информацию о ней в волшебном палантире, а раз так, значит, они с Боромиром все-таки добрались до Минас Тирита.

Геральт подумал и продолжил:

– Лишь бы он не раскопал, что в Цири течет Старшая Кровь, в противном случае неприятности ей обеспечены.

Из угла донесся тяжелый вздох единорога, тот понимал, что это по его вине важная информация попала, куда не следовало.

– Геральт, нужно думать, как выбраться отсюда. Может, тебе стоит притвориться, как будто тебя заинтересовало предложение Сарумана?

– Да, хорошая идея, – поддержал его Сэм.

– Идея, может, и хорошая, да только неосуществимая. Другой возможности я пока тоже не вижу, но и этот вариант не подходит, потому что я не умею закрывать свои мысли. Я не маг. Как только я скажу Саруману, что готов служить ему, он сразу поймет, что это ложь.

– Да… – протянул Фродо. – Придется тогда ждать и надеяться, что подвернется какой-нибудь случай.

В голосе хоббита все-таки звучала надежда. Геральт подумал, что хоть этот народец ростом и не вышел, зато духом точно силен.


Цири смотрела на вошедшего в ее комнату Боромира с некоторым недоверием, после последнего разговора ей не очень-то хотелось с ним общаться. Боромир же напротив, излучал добродушие и одарил ее сердечной улыбкой.

– Доброе утро, Цири, – он обвел ее взглядом.

– Здравствуй, Боромир, – сухо ответила она.

– Могу я присесть? – воин старался быть как можно вежливее.

– Можешь даже прилечь, – съязвила Цири. – По приказу твоего отца я должна явиться в больничное крыло, и думаю, задержусь там надолго. Мне пора идти.

Она шагнула к дверям.

– Цири, прости меня, – видя негативное отношение девушки, он решил обойтись без лишних предисловий. – Я пришел, чтобы извиниться.

В глазах чародейки отразилось неподдельное изумление, Цири ожидала чего угодно, но только не явки с повинной.

– Я был груб с тобой… мне очень жаль. Ты моя гостья и я не должен был вести себя подобным образом, – слова Боромира были теплыми, и его раскаяние казалось искренним.

Цири невольно улыбнулась, подумав, что этому человеку в своей жизни не часто приходилось говорить нечто подобное.

– Я подумаю над тем, чтобы принять твои извинения, – ответила она. – А сейчас пропусти меня.

Боромир и не подумал двинуться с места.

– Я бы хотел, чтобы вместе с извинениями ты приняла вот это, – он достал из кармана небольшую коробочку.

Боромир открыл ее и достал колье. Цири с удивлением посмотрела на странный подарок: изящная вещь изумительно тонкой работы не была золотой, или хотя бы серебряной, однако, это не умаляло красоты изделия.

– Это очень редкий металл, – проговорил Боромир. – Он встречается реже мифрила.

– Мне не нужны твои подарки, – попробовала запротестовать Цири.

– Не обижай меня отказом, – настаивал Боромир. – Думаю, ты сможешь оценить его по достоинству.

На мгновение уголок его губ изогнулся в усмешке, а в глазах вспыхнул огонек. Но в этот момент взгляд девушки был прикован к украшению.

– Ты позволишь мне надеть его? – не дожидаясь ответа, Боромир откинул с плеч ее волосы, и расстегнул верхнюю пуговицу льняной рубашки, оголяя шею.

Цири стояла, не двигаясь. Пришлось признаться самой себе, что она наслаждается его прикосновениями.

Боромир поднес колье, холодный металл и теплые пальцы коснулись кожи. Цири показалось, что его руки касались шеи дольше, чем того требовала застежка. Глупо было отрицать: ей это нравилось. Наконец, Боромир отстранился, и она смогла глянуть в зеркало.

– Что это? – она провела рукой по украшению и растерла в пальцах нечто красное.

– Извини, испачкал тебя, – виновато улыбнулся Боромир и показал палец. – Сегодня утром порезался.

Цири не знала как себя вести, но, в конце концов, решила, что нужно радоваться его стремлению наладить отношения.

– Спасибо. Оно действительно очень красивое, – в итоге сказала она.

Боромир улыбнулся и ушел, пожелав хорошего дня.

Цири решила, что в том месте, куда она направляется, украшения ни к чему, и колье нужно снять. Повертев его на шее, она обнаружила, что не может нащупать застежку.

Мысли Цири были заняты Боромиром и его странным поведением.

«Возможно, наступают моменты, когда Кольцо перестает действовать?»

Цири снова подошла к зеркалу: застежки не было видно, а пятна крови на шее портили вид.

«Похоже, я ему нравлюсь», – подумала Цири и улыбнулась своему отражению.

Она достала носовой платок и, обернувшись, махнула рукой. По ее задумке, стоявший на столике графин с водой должен был оказаться в руке – она хотела намочить кусочек ткани, чтобы стереть кровь. Когда графин остался стоять на месте, чародейка попробовала повторить движение, но с тем же успехом. Цири выругалась и подошла к графину. Она намочила платок, вытерла кровь, затем повела рукой над столом, чтобы высушить капли разлитой воды. Когда вода осталась на прежнем месте, по ее спине пробежал неприятный холодок. Девушка поспешно произнесла несколько других заклинаний, выбранных наобум – результат оставался нулевым, у нее снова не получалось колдовать. Цири вернулась к зеркалу и уставилась на свое отражение. Пугающая догадка шевельнулась в ее сознании: двимерит.

Цири тронула колье:

«Неужели… Он же не маг, откуда ему знать?»

«Ты сможешь оценить по достоинству, – всплыли в ее памяти слова Боромира. – Встречается реже мифрила…»

Цири слышала о свойствах этого металла – он поглощает магическую энергию – однако никогда его не видела.

Она закусила губу и слегка дрожащими от волнения руками снова принялась вертеть колье, но напрасно – застежка пропала. Она пробовала дернуть украшение, чтобы сорвать его, но лишь причинила себе боль: металлический «ошейник» не собирался сдаваться.

«Двимерит», – это ненавистное всем волшебникам слово вертелось в ее голове.

Снова и снова чародейка пробовала избавиться от подарка, но тщетно. Результатом ее усилий были лишь синяки и царапины на шее.

====== Глава 19 ======

– Ты еще хуже, чем я думала! – с порога заявила Цири.

Она без стука ворвалась в покои Боромира, прервав его разговор с братом.

– Бессовестный и лживый! – орала чародейка. – Это проклятое Кольцо лишило тебя разума! Ты посмотри на себя: где тот благородный воин, который вышел из Ривенделла? Ты стал непохожим на самого себя. Я не верю в то, что тот Боромир принес бы оковы под видом подарка! Как низко ты опустился!

Боромир нахмурился и скрестил руки на груди. Фарамир с любопытством посмотрел на брата.

– То была вынужденная мера, – спокойно ответил Боромир. – Ты сама виновата. Будешь вести себя нормально, выполнять мои приказы – я его сниму. Это скорее поучение: в следующий раз, когда тебе захочется выкинуть что-нибудь «этакое» ты подумаешь, стоит ли это делать, поскольку будешь знать, что тебя все равно схватят и закуют в двимерит.

Боромир в упор смотрел на чародейку, его взгляд был требовательным и строгим.

– Разве не ты обещала служить Гондору, если я соглашусь взять тебя с собой? Ну, и кто из нас лживый?

– Я не отказывалась от своего обещания! Я буду выполнять твои приказы, но разумные. Устраивать фейерверк в честь твоего возвращения с Кольцом так же глупо, как и устраивать его у тебя на могиле. Ты не понимаешь, что оно тебя погубит? Есть куча способов применить магию с пользой, и я не собираюсь выполнять твою блажь или пустые капризы, попроси меня сделать что-нибудь стоящее, и если это будет мне по силам, я выполню твое распоряжение.

Боромир усмехнулся:

– Ты будешь оценивать целесообразность приказов правителей Гондора? Думай, что говоришь! – в его голосе слышалось раздражение. – Делай, что велено, иначе мне придется пересмотреть наше с тобой соглашение.

Угроза Боромира подействовала: она не могла допустить, чтобы ее прогнали, поэтому решила, что действовать придется хитростью, исходя из обстоятельств.

– Возможно, в чем-то я была неправа, но пытаться доказать мне это такими методами, – Цири тронула колье, – подло.

– На пороге война, и у меня нет времени перевоспитывать тебя другими методами, – пресек ее обвинения Боромир.

– Сними с меня этот ошейник, – сквозь зубы сказала Цири, осознав, что спорить с ним бесполезно.

– Иди в больничное крыло и вари зелья. Я сниму его, но тогда, когда посчитаю нужным. А теперь извини, у меня много дел, – он повернулся к Фарамиру, давая ей понять, что разговор окончен.

– О чем это вы? – поинтересовался Фарамир, когда чародейка вышла.

– Я заковал ее в двимерит, – сказал Боромир. – Это волшебный металл, который не позволит ей колдовать. Отец сказал, что на любое колдовство управа найдется – и нашел же ведь!

Фарамир удивленно поднял бровь, а Боромир продолжил:

– Существует два ритуала, и один из них очень простой, не нужно быть магом, чтобы его осуществить. Металл сам по себе волшебный, поэтому достаточно надеть оковы и скрепить место соединения кровью. Существует еще какой-то способ, но тот магический, и я не вникал в подробности.

– Когда я вошел в библиотеку, случайно услышал твой с отцом разговор. Так вы о ней говорили? Ты уверен, что сможешь снять это, когда понадобится?

– Да. Все очень просто: нужно сделать небольшой порез на своем пальце, затем на ее пальце, и соприкоснуться. Кровь смешивается и запирающий украшение эффект пропадает. То есть, если вдруг понадобится заковать ее снова, придется уже использовать кровь другого человека.

Фарамир покачал головой.

– Как же, даст она себя второй раз заковать! Она тебе еще за первый не отомстила! – рассмеялся он, а потом посерьезнел. – В одном она права: ты сам не свой. Но я надеюсь, теперь ее колдовство перестанет на тебя влиять.

– Я же говорил тебе, ее магия на хранителя Кольца не действует… – начал Боромир.

– Мне со стороны виднее, – перебил его брат. – Ты не контролируешь свои эмоции и совершаешь необдуманные поступки, гневливость превышает пределы разумного. Ты вернулся в Минас Тирит другим.

Боромир собирался возразить, но разговор прервал слуга, который сообщил, что наместник желает их видеть, братья вышли из комнаты и поспешили к нему.


Саруман в задумчивости отошел от палантира. Разговор с Сауроном в этот раз его скорее расстроил. Узнав, что в руках Сарумана ценные пленники, он решил прислать одного из назгулов, чтобы тот пообщался с ними лично.

Теперь маг гадал что это: недоверие или просто желание все контролировать? Когда Саруман сообщил Темному Властелину то, что он узнал от единорога, тот был очень доволен: перспектива покорить другие миры взбудоражила его разум. Однако сейчас маг начал сомневаться, не поспешил ли он рассказывать обо всем Саурону.

«Единственный способ заполучить девчонку – это выманить ее из Минас Тирита с помощью ведьмака, – думал маг. – Конечно, Саурон рассчитывает рано или поздно захватить эту крепость. Но ведь Цири может погибнуть при осаде. О ее даре может узнать наместник Гондора. Может случиться все что угодно, так что действовать через ведьмака надежнее».

Некоторое время Саруман стоял возле окна и смотрел на нависшие грозовые тучи.

«Не нравится мне эта идея. Большинству людей назгулы внушают непереносимый ужас. Думаю, Геральт тоже будет не в восторге от такой встречи».


В последние дни Боромиру снились неприятные сны: просыпаясь, он не помнил ничего конкретного, но было тягостное ощущение, чувство безысходности. В сознание пробивалась интуитивная догадка, что что-то он делает неправильно, и оттого на душе становилось муторно.

Сейчас он лежал, проснувшись после очередного кошмара. Его глаза были широко открыты, а спину обволакивал липкий холодный пот. В своем сне он любовался красивым звездным небом, стоял, задрав голову, и наблюдал за далекими подмигивающими огоньками, рассыпанными по темному полотну небосвода. Неожиданно небо качнулось и очутилось под ногами, звезды исчезли. Перед ним была черная пропасть – бездонная, беспросветная и зловещая. Ему показалось, что тьма живая, что она ощущает его присутствие. Появилось чувство падения и тошнота.

Боромир проснулся, с трудом осознал, что это был только сон, а сам он лежит в мягкой кровати, а не летит куда-то в бездну.


Вечером Боромир решил наведаться в больничное крыло. Он прошел сквозь заставленную кроватями палату, и направился в комнату целителей. Толкнув дверь, он обнаружил там сидящую за столом чародейку.

На столешнице стояли колбочки, лежали пучки трав, а в руках Цири была небольшая ступка, в которой она растирала какой-то неприятно пахнущий корень.

– Добрый вечер, – поздоровался Боромир.

Цири на секунду подняла глаза:

– Что ты тут делаешь?

– Пришел попросить снотворное. А где все целители? – спросил Боромир, с интересом разглядывая разложенные на столе снадобья.

– Кто-то перевязку делает, кто-то отдыхать пошел. Не волнуйся, снотворное и я тебе дать могу, – Цири встала и подошла к полкам с пузырьками.

– Меня по ночам кошмары мучают, – признался воин. – Существует ли какое-нибудь зелье, которое поможет спать без сновидений?

– Теоретически – да, – мстительно ответила Цири. – Для получения такого зелья магия нужна.

Девушка повертела в руках коричневый пузырек, вытащила пробку и понюхала.

– Вот обычное снотворное, – она протянула его Боромиру.

– Спасибо. У меня раньше никогда таких проблем не было, – он поморщился.

– Раньше у тебя и Кольца не было, – заметила чародейка. – А знаешь, что будет дальше? По глазам вижу, что догадываешься. Оно погубит тебя.

– Ошибаешься, – возразил Боромир. – Кошмары у меня на нервной почве – слишком многое сейчас поставлено на карту, велик груз ответственности. И Кольцо тут не причем.

Боромир достал из-за пазухи цепочку, на которой висел артефакт. Он погладил пальцами металл и задумчиво продолжил:

– Благодаря ему у меня начали проявляться необычные способности: иногда получается предвидеть события, иногда каким-то немыслимым образом чувствую, о чем умолчал человек в своем рассказе.

Цири наблюдала за тем, как его движения становятся более плавными, а взгляд, прикованный к Кольцу, все более рассеянным.

– Боромир! – окликнула Цири резко. – Спрячь его немедленно.

Он отпустил цепочку, но за пазуху не убрал. Теперь он смотрел на нее, а в его взгляде было что-то непривычное… как будто в глазах растопили кусочки масла.

Боромир сделал несколько шагов вперед, приблизившись к Цири.

– Я скажу тебе правду: когда не могу уснуть, я мечтаю о тебе, – он перешел на шепот, неотрывно смотря ей в глаза.

Цири сделала шаг назад.

– Не бойся меня, – он положил руку ей на талию.

Цири раздраженно фыркнула, сбросила руку, и отступила еще на несколько шагов. Она уже призналась себе в том, что этот гондорец ей нравится, но сейчас в его действиях было что-то раздражающе-наглое, отпугивающее.

С его лица исчезло благодушное выражение, а во взгляде появилась злость. Он вновь оказался рядом и прижал ее к себе, накрыл губы требовательным поцелуем.

«Удар в висок. В пах. По коленям», – мысли быстро пронеслись в голове Цириллы.

Она могла бы вынудить Боромира отпустить ее, но не торопилась.

«Геральт меня не любит…» – причиняющая боль мысль всплыла в ее сознании, в то время как руки Боромира бесстыдно лезли под блузку.

По ее телу прокатилась волна возбуждения. Он действовал быстро и напористо: резким движением подхватил ее и усадил на стол. Во все стороны разлетелись выставленные на столе снадобья. Затем снова принялся целовать и стягивать одежду. Сомневавшаяся Цири, наконец, решилась и принялась отвечать на его ласки, однако, Боромир этого не замечал, его движения становились все грубее и требовательнее. Когда висящее на его шее Кольцо коснулось ее кожи, Цири вскрикнула: это было похоже на ожог. Кгорлу резко подкатила тошнота.

– Пусти меня! – закричала она, с трудом отпихивая Боромира и пытаясь вдохнуть поглубже.

– Пусти! Пусти! Это Кольцо! Мне плохо… – завопила Цири, когда он отстранился.

Секундного замешательства Боромира ей хватило, чтобы сначала отпихнуть его, затем вывернуться и вскочить на ноги. Цири тяжело дышала, с трудом сдерживая рвотные позывы. Напротив нее стоял растрепанный Боромир, в глазах которого была ярость.

– Ну, да, конечно, я же не ведьмак… с ним-то тебе хорошо! – выплюнул он со злостью. – Ему бы ты отдалась не раздумывая! Может, думаешь, у мутантов в штанах что-то особенное?

– Что ты несешь?! – с ужасом выдохнула Цири.

У нее кружилась голова, и подкашивались ноги.

В этот момент на шум и крик прибежала одна из целительниц. Взрослая женщина с проседью в волосах распахнула дверь и застыла в изумлении. Она никак не ожидала увидеть здесь нечто подобное, и была обескуражена открывшейся ей картиной. Ее взгляд медленно переполз с невменяемого Боромира на полураздетую Цири. Испуг на ее лице сменился осуждением.

– Что тут происходит? – строго спросила она, стараясь придать голосу уверенность.

Женщина решила, что во вверенном ей госпитале не позволит нарушать порядок никому, даже сыну наместника. Боромир выругался, и, едва коснувшись ее взглядом, вышел из комнаты. Он удалялся быстрыми шагами, но характерные звуки успели достичь его слуха.

«Ее тошнит от меня. Подумать только!»

Боромир стрелой вылетел из больничного крыла.

====== Глава 20 ======

«Нежить», – Геральт с отвращением разглядывал стоявшее напротив существо.

Чуть выше его ростом, обмотанное в черный плащ с глубоким, скрывающим лицо капюшоном, оно производило жуткое впечатление. От этой твари веяло могильным холодом, и медальон Геральта вибрировал, предупреждая об опасности.

Они вдвоем стояли на открытой площадке, на вершине башни. Дул пронизывающий до костей ветер, но один из них этого не чувствовал. Позади назгула возвышалось нечто огромное, напоминающее черного дракона и Геральт гадал, где он мог видеть что-то похожее раньше.

«Ах, да. Зеркало Галадриэли», – наконец вспомнил он.

– Я Кхамул, соратник Властелина Саурона, – представился гость. – Я прилетел сюда, чтобы поговорить с тобой.

Геральт не ответил.

– Ты действительно из другого мира, я это ощущаю. Значит, Саруман сказал правду, – продолжил, укутанный в черное, гость. – Скажи, предлагал ли он тебе служить ему?

– Да, – честно ответил ведьмак.

– И что ты ему ответил? – продолжал допытываться ужасный посетитель.

– Пока ничего, – спокойно сказал Геральт. – Он дал мне время подумать.

– Не желаешь служить Саруману – отправляйся со мной на службу к Великому Саурону. Не откладывай принятие решения. Минас Тирит обречен, и если ты желаешь спасти дитя Старшей Крови, тебе следует поторопиться.

Геральт молча разглядывал посланца Темного Властелина и его крылатую тварь. Он мысленно перебирал возможные варианты действий, и, наконец, решился.

– Ты говоришь так, как будто уверен, что она в Минас Тирите, – начал ведьмак.

– Я уверен, – подтвердил назгул. – Решайся, и мы сможем забрать ее оттуда.

– Предположим, я соглашусь. Но я должен быть уверен в ее безопасности, должен знать, зачем она вам? – Геральт задал вопрос, на который прекрасно знал ответ.

– Она в опасности в Минас Тирите. Когда начнется штурм крепости, орки будут рубить всех без разбора. Если же мы заберем ее – я гарантирую, что ее будут охранять надежнее, чем королей. Она должна родить ребенка, который сможет открыть Двери Миров. После она будет свободна: может остаться и служить Властелину Саурону, может вернуться в свой мир, если захочет, – ответил Кхамул.

– А чего хочешь ты? – неожиданно спросил его Геральт. – Саруман и твой господин жаждут найти Кольцо, заполучить Старшую Кровь, править мирами. Что они обещали тебе за твою верную службу?

Казалось, этот вопрос несколько обескуражил назгула.

– Для меня счастье служить Великому Саурону, – после длительной паузы заявил он.

– Разве? Как можно говорить о счастье в подобном облике? Целую вечность существовать почти бесплотной тенью – да это пытка!

Назгул молча наблюдал за ведьмаком, пытаясь понять, куда тот клонит.

– Если Саурон ценит твою службу и преданность, почему же он не позаботился о тебе? Между прочим, он скрыл от тебя нечто, способное вернуть тебя к жизни. Жизни!!! Слышишь?

– Что это? – бесцветным голосом поинтересовался Кхамул, ничем не выдавая своего волнения.

– Жизнь – это возможность дышать, различая ароматы, смотреть на голубое небо, наслаждаться вкусом еды и ласками женщин… – подразнил его Геральт, прекрасно понявший суть вопроса, но не желавший отвечать сразу.

– Что от меня скрыли, идиот?! – теперь Кхамул повысил голос.

– Я скажу. И помогу тебе это получить. В обмен мне нужна свобода и оружие.

Назгул сомневался не долго: предложение ведьмака было слишком заманчивым.

– Даю слово. Говори! – потребовал он.

Ведьмак обрадовался, что Кхамул клюнул на его наживку.

– Кровь единорога. Ты ведь знаешь, какими свойствами она обладает? – Геральт прищурился. – Это единственное лекарство, способное вернуть к жизни существо вроде тебя.

– Я знаю об этих свойствах, но это невозможно! В нашем мире больше не появляются единороги, – было слышно, как Кхамул втягивает воздух, принюхиваясь.

Геральт расценил это как признак волнения.

– Твой господин не позаботился о том, чтобы ты узнал о появившейся возможности, – усмехнулся он.

– Для проведения ритуала нужна свежая кровь живого единорога, – уточнил назгул, решивший, что у ведьмака просто имеется некоторое количество крови, собранной в сосуд.

– Он умирает. Но мы еще можем успеть, – развеял его сомнения Геральт.

– В таком случае, поспешим, – сказал Кхамул, поворачиваясь к драконообразной твари. – Мы полетим быстро.

– Лететь никуда не нужно, единорог здесь в Ортханке, – сказал Геральт. – Нужно лишь пройти так, чтобы нас не заметили слуги Сарумана.

– Это не сложно, – ответил изумленный назгул. – Я владею магией. Веди!

Странный альянс ведьмака и назгула двинулся по ступеням вниз, внутрь башни.


Боромир стоял напротив зеркала. Он заметил, что в последнее время его кожа приобрела сероватый цвет, и появились круги под глазами.

– Проклятая бессонница, – выругался он и отвернулся от своего отражения.

Воин опустился в кресло и подпер подбородок рукой.

«Кажется, Цири права. Я не всегда могу контролировать свои действия», – признался себе Боромир.

Он поднял в памяти недавние события, моменты гнева и агрессии. Вспомнил, как внутри пробуждалось нечто, заставляющее отодвинуть на второй план доводы здравого смысла, и подчиниться внутренней силе, не желающей идти на уступки. Он сидел и мысленно перебирал одно событие за другим: выплеснулись на поверхность сдерживаемая ранее тревога и чувство вины.

«Цири… – когда Боромир вспоминал произошедшее в больничном крыле, ему от стыда хотелось провалиться под землю. – Что же я наделал? Вел себя по-скотски. Позорище какое… теперь она будет избегать меня».

Он встал, походил по комнате, затем вернулся в кресло.

«Проклятое Кольцо! – разозлился Боромир. – Это из-за него я начинаю превращаться в бездушную сволочь, не могу спать, перестал чувствовать вкус пищи. Ненавижу!»

Боромир рванул цепочку на шее, Кольцо оказалось в его ладони.

«Нужно избавиться от него, пока не поздно. Зря я эльфов не послушал, – он нахмурился и посмотрел на артефакт. – Впрочем, тогда идея уничтожить его казалась безумной, а сейчас...»

Боромир провел пальцем по кольцу.

«Трудно будет расстаться с этой вещью. Ведь оно такое… – он повертел его в пальцах, разглядывая. – Такое прекрасное, идеальное».

На душе неожиданно стало немного легче. Боромир зажал его в кулаке и сидел так некоторое время неподвижно, закрыв глаза. Он ощутил прилив энергии и снова уставился на Кольцо. Пальцы гладили холодный металл, а взгляд застыл, остановившись на артефакте.

«Нет, нельзя уничтожить такую нужную вещь. Оно дает мне силы. Оно прекрасно. И что это на меня нашло?» – теперь Боромир не мог понять, как пару секунд назад ему в голову могли прийти такие глупости.

«Моя прелесть».


Геральт и Кхамул быстро шли темными коридорами. Встречавшиеся на пути Урук Хай, казалось, смотрели сквозь них, не замечая. Наконец они подошли к массивной двери.

– Здесь, – сказал ведьмак.

Назгул что-то прошептал над замочными скважинами. Геральт наблюдал за появившимся рядом с замками черным дымком. Послышались тихие щелчки, и дверь открылась.

«Замри», – мысленно обратился Геральт к единорогу.

Обычно тихо лежавший в углу темной комнаты Иуарраквакс, по мнению Геральта, с первого взгляда вполне мог сойти за больного.

«Лишь бы он не вскочил, когда нежить учует, – пронеслось в голове Геральта. – Лежи не двигаясь!»

Геральт помнил, что в комнате магия не действует, и рассчитывал справиться со своим жутким спутником.

Назгул открыл дверь и дал Геральту войти первым. Несколько мгновений Кхамул неподвижно стоял, затем подошел к животному ближе. Фродо и Сэм, увидевшие знакомую, завернутую в черное фигуру и ощутившие ужас, невольно вскрикнули и вжались в стену.

– Это хоббиты, они безобидны, – поспешил сказать Геральт, когда темная фигура повернулась в их сторону. – Фродо, Сэм, сидите тихо.

– Что с единорогом? – спросил Кхамул, обращаясь к Геральту.

– Откуда мне знать? – вопросом на вопрос ответил тот. – Я ведьмак, а не лекарь для скотины.

Геральт спешно обдумывал план атаки. Он понимал, что магией эта тварь воспользоваться не сможет, но сам он был безоружен, в то время как у его противника имелся меч. В комнате не было ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия.

«Разве что…» – Геральт уперся взглядом в стоявшее возле стены ведро, оставленное для естественных нужд.

Кхамул, тем временем, вытащил меч и наклонился к единорогу.

«Иуарраквакс, лежи! – мысленно приказал ведьмак. – Это наш шанс».

Назгул ткнул животное острием меча в бедро. Единорог засопел, дернул ногой, но остался лежать.

– Очень странно, – сделал вывод Кхамул.

Он мысленно прикидывал, подойдет ли для ритуала кровь больного животного.

– Нам нужно вынести его отсюда, – начал он, поворачиваясь к единорогу спиной. – Я собираюсь.…

Это было его ошибкой. Прежде, чем он успел окончить фразу, Геральт нахлобучил ведро ему на голову. Ведьмак увернулся от последовавшего за этим удара меча – Кхамул отреагировал мгновенно. Порождение тьмы сбросило ведро, потеряв при этом драгоценные мгновения. Назгул не учел лишь одного: единорог был здоров, и вскочил на ноги, как только он отвернулся. Неожиданно раздался жуткий нечеловеческий вой и в груди темной твари показался рог Иуарраквакса. В какое-то мгновение этот ужасный крик стал невыносим – Геральт, Фродо и Сэм упали на пол, затыкая уши. Когда Геральт поднял глаза, то увидел, что на роге у Иуарраквакса болтается нанизанный черный плащ, а на полу валяется металлический шлем. Темное существо исчезло.

– Молодец, Иуарраквакс! – похвалил Геральт, вытирая мокрый лоб. – Хорошо сработал.

Он нагнулся и поднял лежавшее на полу оружие.

– Назгул… – проговорил заплетающимся от страха языком Фродо. – Где он?

– Развоплотился, – объяснил Геральт, рассматривая длинный прямой меч. – Удар рога единорога смертелен как для живых, так и для нежити, трудно найти более смертоносное оружие.

«Я не смогу переместить вас всех…» – появилась в голове Геральта мысль единорога.

– И не нужно. Перемещайся сам, и желательно куда-нибудь подальше от этого мира, – ответил Геральт. – За нас не переживай, мы выберемся.

«Я буду переживать за Цири. Из-за меня ее жизнь в опасности», – вздохнул Иуарраквакс.

– Не мучай себя напрасно. Возможно, все еще обойдется, Цири сейчас в Минас Тирите, там враги ее не достанут, – Геральт подумал, что ему самому очень хочется в это верить.

Они спешно покинули комнату.

– Прощай, – сказал Геральт.

Единорог исчез, а Геральт и хоббиты поторопились скрыться в темных коридорах.

– Геральт, почему мы поднимаемся? – через какое-то время спросил Фродо, шагая по ступеням. – Разве мы не хотим выйти отсюда?

– Нам нужно наверх, – коротко ответил Геральт. – А сейчас тише, кажется, я что-то слышал.

Через несколько минут его короткая стычка с двумя Урук Хай закончилась плачевно для последних.

– Быстрее! – просил Геральт хоббитов, всерьез опасаясь, что услышав шум сражения, враги прибегут в большом количестве.

Первыми на площадку на вершине башни вышли хоббиты и тут же попятились.

– Геральт! Назад! – закричал Фродо, увидев огромную черную тварь, похожую на дракона.

Существо послушно ждало своего хозяина, и встревожилось, почуяв чужаков. Геральт поспешно сложил пальцы в Знак. Крылатая тварь успокоилась, и позволила ведьмаку приблизиться и взять в руки поводья.

– Геральт, зачем мы сюда пришли? – с тревогой спросил Фродо. – Как мы будем выбираться?

Геральт провел рукой по жесткой чешуе чудища, погладил, и улыбнулся хоббиту:

– Мы полетим.

====== Глава 21 ======

Саруман мерил шагами комнату, изредка останавливаясь и бросая тяжелый взгляд в сторону палантира. Он заметно нервничал: предстоявший разговор с Сауроном не предвещал ничего хорошего.

«Как он отреагирует, узнав о гибели одного из самых преданных слуг? Станет ли винить меня? – думал маг и задавался все новыми вопросами. – Саурон сам добивался этой встречи. Его посланник – назгул – достаточно могущественная фигура, и посылать Урук-хаев охранять его от безоружного ведьмака, было бы верхом идиотизма. Невозможно было предположить такой исход. Зачем Кхамул пошел в комнату пленников? Хотел поговорить с хоббитами?»

Саруман был зол. Назгул не удосужился уведомить его о своих планах и бродил по крепости без разрешения, по его вине сбежали ценные пленники. Но самым отвратительным маг считал то, что в случившемся был и его просчет. Когда он услышал леденящий душу крик, раздавшийся в комнате пленников, он сразу понял, что случилось непредвиденное. Достигнув комнаты, он обнаружил, что пленники сбежали. Сразу же были подняты по тревоге все охранники, Урук-хай блокировали выход из крепости, но все оказалось бесполезным.

«Кто мог предположить, что пленники побегут в противоположном выходу направлении? Наверх?», – он в сотый раз ругал себя за то, что не сумел вовремя разгадать замысел беглецов.

Теперь же он стоял и в задумчивости поглаживал бороду. Маг опасался, что со стороны Саурона посыпятся обвинения в его адрес. Понимая, что неприятный разговор все равно рано или поздно состоится, Саруман подошел к палантиру и коснулся его рукой.


После встречи с Боромиром в больничном крыле, Цири перестала приходить туда, чтобы варить зелья. Она пробовала появиться в госпитале на следующий день, но заметив осуждающие взгляды целительниц, решила, что она это терпеть не будет. Сплетни в этом каменном городе распространялись довольно быстро, в чем Цири имела возможность убедиться.

«Плевать на них», – решила ведьмачка.

Гораздо больше ее заботила сложившаяся ситуация: она чувствовала, что сбываются наихудшие опасения, и в то же время была бессильна что-либо предпринять.

«Рано или поздно Кольцо подчинит волю Боромира полностью и тогда…» – Цири глубоко вздохнула и попыталась выбросить из головы тревожные мысли.


– Позвать ко мне Боромира! – сказал Денетор.

Слуга тотчас кинулся исполнять его приказ. Наместник вернулся к лежавшему на столе палантиру. Сейчас волшебный камень был накрыт черной бархатной тканью, но даже в его сторону Денетор смотрел со смесью благоговения и радости. Уже много раз благодаря этому артефакту он своевременно получал нужную информацию и имел возможность пресечь коварные замыслы врага. Но то, что ему открылось сегодня, было поистине бесценным. Теперь Денетор сидел и прикидывал, какие возможности ему откроет полученное знание.

Боромир, войдя в покои отца, сразу отметил довольное выражение его лица.

– Хорошие новости? – сразу поинтересовался он.

– Еще какие, – сказал Денетор и расплылся в улыбке. – Случилось невероятное: через палантир я услышал разговор Саурона и Сарумана.

Вопреки ожиданиям Денетора Боромир этой новости не обрадовался.

– Отец, я тебе уже не один раз говорил: держись ты от этого камня подальше, не внушает он доверия. Если ты стал свидетелем их разговора, где гарантия, что они не видят, чем интересуешься ты? Вдруг враги могут видеть, какую именно информацию ты пытаешься там высмотреть? Вдруг начнут оказывать влияние на тебя? Они ведь маги, и знаешь ли, все могут.

Денетор махнул рукой.

– Ничего. Одну чародейку уже приструнили, придет время, и с ними справимся. Тем более теперь, когда у нас есть Кольцо, – он уселся в кресло и посмотрел Боромиру в глаза. – Лучше расскажи мне, что у тебя с Цири?

Не ожидавший такого вопроса Боромир смутился. Он мысленно выругался, удивляясь, насколько быстро разносятся сплетни.

– О ней ли сейчас говорить? Ты лучше скажи, о чем беседовали враги? Что они замышляют? – он попытался сменить тему.

– Как раз о ней и говорили, – усмехнулся Денетор, отметив нежелание сына откровенничать. – А еще говорили о сбежавших от Сарумана ведьмаке и хоббитах.

– Они были в плену? – встревожился Боромир.

Хоть он и покинул компанию, предпочтя действовать в своих интересах, судьба остальных путешественников была ему небезразлична.

– Сейчас меня интересует Цири, – перевел разговор Денетор. – Ты даже представить не можешь, какую ценность она представляет.

Боромир удивленно пожал плечами:

– Расскажи мне.

– Она способна перемещаться между мирами и может… – Денетор не успел договорить.

– Это я знаю. Я же рассказывал, что они с ведьмаком из другого мира, – перебил его Боромир.

– Она перемещается сама или с кем-то, а открыть Двери Миров она не в силах. Но в ней течет Старшая Кровь. Ты понимаешь, что это значит? – возбужденно продолжил наместник. – Враги говорили о том, что открыть врата сможет ее ребенок, у него этот дар проявится сильнее.

– Удачи ей во всех начинаниях, – раздраженно буркнул Боромир, который не знал о том, что ведьмаки бесплодны, и сразу представил Цири и Геральта в постели. – А нам-то что за дело?

Он скривился и сложил руки на груди.

– Подумай о перспективах. Подумай о том, какие возможности нам откроются, если у нас появится доступ в другие миры.

Взгляд Боромира оставался недовольным, он все еще не мог понять, чего добивается отец.

– Куда ты клонишь? – прямо спросил он.

Денетор, в свою очередь, не стал ходить вокруг да около.

– Женись на ней! – потребовал он.

Боромир ошарашено посмотрел на него и ничего не ответил.

– Нам нужно, чтобы это был твой ребенок, – продолжил правитель.

Повисла долгая пауза.

«Жениться на девушке, которая любит другого? На девушке, которую от тебя тошнит?» – Боромир подумал и решил, что не может этого сделать.

– Так вот, если у тебя с ней что-то было, это очень хорошо. Я поэтому и спросил. Главное, чтобы она забеременела, поженить вас в любой момент можно, – продолжил гнуть свою линию Денетор.

– Не было и не будет, – отрезал Боромир. – Я на ней не женюсь.

– Почему? – с недоумением спросил Денетор.

Боромир задумался. Он не мог сказать отцу, что не хочет жениться на девушке, любящей другого.

– Она недостаточно красива, – сказал он первое, что пришло в голову, и отвел взгляд.

– Что за глупости? – тут же возразил ему отец. – Вокруг всегда найдутся красивые девушки, готовые уделить тебе внимание.

– Она не благородных кровей, – попробовал привести Боромир «железный», как ему казалось, аргумент.

Он прекрасно помнил, что однажды отец не дал ему жениться именно по этой причине.

– Вот тут ты ошибаешься, – возразил Денетор.

Он прошелся по комнате, сложив руки за спиной, и ответил:

– Она точно не крестьянка – это я тебе с уверенностью могу сказать. А вот кто она на самом деле – угадать сложно. Думаю, тут тоже какая-то загадка, но, все тайное становиться явным, так что и об этом в свое время узнаем.

Боромир понял, что отец ради заключения выгодного с его точки зрения брака отметет любые его возражения, а потому решил действовать по-другому.

– Не женюсь! И не проси! – упрямо заявил он, перестав выдумывать причины.

Губы Денетора чуть изогнулись в усмешке, он привык добиваться своего любыми способами.

– Нам нужен этот ребенок. И если этого не сделаешь ты – это сделаю я.

Боромир встретил взгляд отца, и понял, что тот не шутит.


Время за обедом тянулось невыносимо долго. Сидевшие за столом Боромир, Фарамир и Денетор в этот раз были молчаливы. Они не только не обсуждали, как обычно, в узком семейном кругу положение вещей, но и старались не смотреть друг на друга, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами, и отводя глаза.

Первым не выдержал Боромир.

– В чем дело? – сказал он, поймав взгляд Фарамира. – Ты-то чем недоволен? Я знаю, что отец огорчен моим нежеланием жениться. Может, ты тоже?

Фарамир, не понявший о какой женитьбе идет речь, очень удивился.

– Не знаю, о чем ты говоришь. Кажется, я пропустил что-то важное и, надеюсь, что ты меня просветишь, – в серых глазах Фарамира на секунду зажглась искорка любопытства, которая, впрочем, быстро погасла, и глаза снова наполнились печалью. – Но сейчас не об этом. Хочешь знать, что мне не нравится? Сегодня ты отдал приказ казнить послов из Харада. Раньше я говорил, что ты стал другим, а теперь мне начинает казаться, что ты не в своем уме!

Он бросил взгляд в сторону отца, но тот не смотрел на них. Казалось, Денетора сейчас интересует только рыбный пирог, лежащий у него на тарелке.

– Ты же понимаешь, что это значит! – продолжил Фарамир, сделав вывод, что даже в этой ситуации отец предпочтет встать на сторону Боромира. – Это надо же – убить послов! Да с нами после этого ни одна страна не захочет иметь дела.

– Не указывай, что мне делать! – грубо ответил Боромир. – С ними разговаривал я, а не ты. Ты не видел, что в их мыслях, в их сердцах, а если бы увидел, то не говорил бы мне сейчас обидные слова. Кольцо позволяет мне видеть то, что недоступно обычным людям.

– Понятное дело, что они не шли сюда с «душой нараспашку», мы давно воюем с Харадом, но они послы, и чтобы они не замышляли, они должны были выйти отсюда живыми! А если твое Кольцо дает тебе такие возможности, то ты должен был использовать их с умом: просто принять полученное знание к сведению.

– Я никому ничего не должен! – рявкнул Боромир и вышел из-за стола. – И не лезь куда не следует!

Воин быстрыми шагами направился к выходу.

– Принеси вино в мои покои, – приказал он слуге, – да пошевеливайся!


Фродо изо всех сил держался за спину Геральта, точно также за него самого держался Сэм. Маленьким хоббитам казалось, что потоки холодного воздуха грозились сдуть их в любой момент со спины крылатого чудовища. Ощущения от полета были необыкновенными: страх через некоторое время вытеснился любопытством и восхищением. Вид с высоты птичьего полета завораживал, и друзья с интересом смотрели на картинку, проносящуюся под ними с большой скоростью.

Через некоторое время впереди стали видны высокие горы, по мере приближения к ним стало возможно рассмотреть высеченный в скалах город.

– Минас Тирит! – с облегчением выдохнул Геральт. – Мы почти у цели.

Однако он не думал расслабляться. Ведьмак догадывался, что в этом городе им не будут рады.

– Фродо, когда увидишь Боромира, не говори ему ни слова о Кольце, мы должны действовать так, чтобы не вызвать у него подозрений. Расскажем, что хотели вернуться назад, но попали в плен к Саруману. Наш визит мы объясним моим желанием забрать Цири. При случае скажешь, что избавиться от Кольца было невероятным облегчением, и что у тебя сейчас лишь одна цель – вернуться домой.

– Хорошо, – ответил Фродо. – Только не очень рассчитывай, что он в это поверит. Он уже довольно долгое время носит Кольцо, а значит, успел почувствовать его притяжение, власть. Он понимает, что тот, кто хранил Кольцо, желает овладеть им вновь.

– Ты хочешь сказать… – начал Геральт.

– Да, – поспешил перебить Фродо. – Мне стыдно и больно в этом признаваться, но с тех пор, как лишился его, я лишился и душевного покоя: оно мне снится, мне его не хватает.

– Нет в этом ничего стыдного, – попытался ободрить его Сэм. – Колдовское оно – и все тут.

Друзья приближались к горной крепости, теперь они могли оценить красоту этого величественного сооружения.

– Вот это да!!! – с восторгом выдохнул Фродо.

Геральт не спешил восхищаться открывшемуся им виду, он был крайне сосредоточен и задумчив.

– Фродо, снимай рубаху! – скомандовал он.

– Что? – не понял хоббит. – Зачем?

– Нам нужна белая ткань! Пусть Сэм тебе поможет, снимай срочно! – поторопил его Геральт.

Он натянул поводья и заставил крылатую тварь описывать круг на безопасном от крепости расстоянии. Фродо обратил внимание на стоявших у стен лучников приготовившихся стрелять и все понял.

Они сделали два круга, размахивая белой рубахой, и только после этого полетели вперед, готовясь приземлиться на площадь.

====== Глава 22 ======

Боромир вернулся в свои покои в весьма плохом настроении. Его страшно раздражало то, что Фарамир и некоторые военачальники в последнее время часто пытались указывать, что ему делать. Он решил, что не нуждается в советах, по крайней мере, тех, которые исходят от людей, по его мнению, менее прозорливых, чем он сам. Боромир готов был прислушиваться к мнению отца, но ровно до тех пор, пока оно не шло вразрез с подсказками Кольца.

Он налил себе вина и развалился в огромном кресле. Сделав большой глоток, Боромир подавился, неожиданно услышав тяжелый стук в дверь. Стучали и кричали так настойчиво и громко, что он, откашлявшись, поспешил узнать, в чем дело. Когда взволнованные и перепуганные стражники объяснили ему, что случилось, Боромир сразу кинулся к месту происшествия.

Его взору открылась удивительнейшая картина: на мощеной белыми камнями городской площади сидело огромное черное драконоподобное существо, рядом стояли мужчина с поднятыми руками, в которых он держал белую тряпку, и два полурослика. Приземлившихся непрошеных гостей окружал отряд лучников, которые взяли их в кольцо и держали на прицеле, ожидая приказа. В этой троице Боромир сразу признал Геральта, Фродо и Сэма, однако, он не спешил приветствовать бывших товарищей, заняв выжидательную позицию.

– Здравствуй, Боромир! – обратился к нему Геральт. – Мы прилетели сюда с миром, прикажи своим лучникам опустить оружие.

Ведьмак заранее предполагал, что Боромир не обрадуется встрече, поэтому не особенно удивился, увидев, что тот не торопится отдавать подобные распоряжения.

– Приветствую вас, – сухо ответил Боромир, обращаясь к ведьмаку и хоббитам. – Расскажите мне, какими судьбами вы здесь оказались?

– После того, как вы с Цири исчезли, на отряд напали орки, они схватили Мерри и Пиппина. Поэтому наш отряд разделился: Арагорн, Гимли и Леголас отправились в погоню, чтобы вызволить их. Мы же хотели вернуться в Лориэн, а потом попробовать добраться до Ривенделла, но попали в плен к Саруману. Вот вкратце вся история.

– Интересный способ передвижения вы выбрали… – с подозрением заметил Боромир, глядя на крылатое чудовище.

– Если бы не эта тварь, мы бы не смогли выбраться из Ортханка – это был единственный способ сбежать оттуда. Потом я расскажу тебе нашу историю подробнее, думаю, здесь для этого не место, – Геральт обвел лучников взглядом.

– Конечно, расскажешь, – прошипел Боромир, сверля их взглядом.

Он раздумывал над тем, что ему предпринять.

– Что тут происходит? – через кольцо лучников протиснулся Денетор.

Правителю донесли о происшествии, и он поспешил разобраться во всем лично. Боромир представил незваных гостей и стал рассказывать отцу услышанное от Геральта. В этот момент на площадь выбежала Цири. Ей никто ни о чем не сообщал, но, услышав крики и беготню, Цири решила выяснить, что случилось.

– Геральт!!! – закричала она, и прежде чем кто-либо успел ее остановить, бросилась к нему.

Цири повисла у него на шее, обнимая, целуя, шепча идущие из сердца слова.

Боромиру, увидевшему эту картину, в какой-то момент показалось, что ему нечем дышать. Его губы сжались в тонкую линию, крылья носа раздулись, а во взгляде заиграла ярость.

– Убрать отсюда девчонку! – рявкнул он. – Чтобы духу ее здесь не было!

– Да как ты смеешь… – начала Цири, но договорить ей не дали.

Стоявшие рядом стражники схватили ее и потащили, кричавшую и упиравшуюся.

Геральт поморщился, увидев, как ей выкрутили руки, но он ничего не предпринял и остался стоять на месте. Он облегченно вздохнул, увидев, что Цири не успела выхватить меч. Геральт понимал, что это могло лишь усугубить ситуацию. Боромир тоже заметил ее попытку, нахмурился, и что-то сказал стоявшему рядом седому мужчине.

Затем он повернулся к отцу:

– Я думаю, что до полного выяснения обстоятельств нужно отправить их в темницу, – заявил он. – Я знал их раньше, но сейчас не стану за них ручаться, прошло уже достаточно много времени, и кто знает, что могло измениться? Слишком уж странным мне кажется их появление – на таких крылатых тварях назгулы летают, и, причем тут Саруман, мне не понятно. Мы сейчас не в том положении, чтобы позволять, кому попало, по крепости разгуливать.

Правитель посмотрел Геральту в глаза и сказал:

– Я полностью согласен с доводами Боромира. Вам придется проследовать в тюрьму. Стража! Увести их!

Геральт, предвидевший нечто подобное, без лишних разговоров подчинился и хоббиты последовали его примеру.


Цири лежала в постели, уставившись в потолок. Она ничего не могла поделать в сложившейся ситуации, и это выводило ее из себя и лишало сил. Ей никак не удавалось попасть в тюрьму, где держали Геральта и хоббитов. Стражам категорически запретили пускать ее туда, и они честно исполняли свой долг. Попытка поговорить с Боромиром тоже не увенчалась успехом – он сказал, что ему некогда и что он сам найдет ее позже. Еще одним ударом для ведьмачки стало то, что пропал ее меч. Днем она не расставалась с оружием, а, следовательно, пропасть он мог лишь в то время, пока она спала или мылась. Она подозревала, что его могла выкрасть лишь служанка, которая приходила убирать и забирала одежду в стирку. Предыдущим утором Цири проснулась, услышав, что в комнате кто-то есть. Служанка держала в руках ее длинное платье, и, сказав, что оно требует чистки, поспешно удалилась. Тогда Цири не придала этому особого значения, даже не потрудившись задаться вопросом, как та попала к ней через закрытую дверь. Теперь же Цири сделала вывод, что у той был запасной ключ, и что очевидно, длинным платьем она прикрывала меч. Девушка ни секунды не сомневалась в том, что служанка действовала по приказу, и для нее не было загадкой, кто этот приказ отдал.

Цири пыталась успокоить себя мыслью, что Геральта арестовали лишь по недоразумению и выпустят сразу, как только разберутся. Она полагала, что у Боромира не может быть весомых причин, чтобы держать их в заключении, и произошедшее – его очередная дурная выходка, попытка унизить ведьмака.


Цири стояла, уперев локти в каменные перила балкона, и смотрела в черное, беззвездное небо. Она не знала, что ей делать дальше, но чувствовала – остается все меньше и меньше времени на то, чтобы что-то предпринять. Она услышала шаги Боромира, однако не спешила его приветствовать. Даже думать о нем было невыносимо больно, в горле образовался комок, мешающий свободно дышать.

– Цири! – Боромир открыл незапертую дверь и вышел на балкон.

Цири не обернулась.

– Совесть в этом мире становиться слишком большой роскошью? – наконец, прервав молчание, бросила она. – Даже сын наместника не может себе таковую позволить?

– О чем ты? – губы Боромира изогнулись в злой усмешке.

– Из Ривенделла мы вышли одной командой, с одной общей целью, и мне даже в самом дурном сне не могло привидеться, что члены братства могут возненавидеть друг друга и начнут строить козни! – выпалила чародейка.

– Не идеализируй. Это вы шли с общей целью, я же возвращался в Гондор, и мне было с вами по пути. Ваши цели я не разделял изначально: уничтожить такой артефакт могло прийти в голову только тем, кому плевать на род человеческий. Собрался сброд со всего Средиземья: эльфы, гномы, полурослики, бродяги всякие – и решили эти друзья уничтожить мощное оружие, способное помочь в битве с Сауроном. Я что, по-твоему, помогать им должен?! Думаешь, я не догадываюсь, зачем эта троица сюда прилетела?

Цири продолжала стоять к Боромиру спиной, поэтому он не мог видеть гримасу разочарования на ее лице.

– Я не знаю, какие выводы сделал твой одурманенный мозг, зато точно знаю, зачем они здесь. Геральт прилетел за мной, – ответила она.

Боромир развернул ее и, схватив тонкие запястья, прижал к стене.

– Какой сладкий самообман, – проговорил он с издевкой. – Может, скажешь еще, что он к тебе любовью воспылал?

– Не твое дело! – заявила Цири и попыталась освободиться, однако Боромир держал ее достаточно крепко.

– Не выдавай желаемое за действительное, – посоветовал он ей. – Не за тобой они сюда явились.

– Может, за тобой? – разозлилась Цири.

– А вот это уже ближе к правде, – Боромир нахмурился. – Ведьмак здесь для того, чтобы убить меня. Разве не понятно? Я-то все гадал, зачем он в этот поход пошел, ведь он из другого мира, его не должна волновать судьба Средиземья. А теперь все стало ясно: ему заплатили, чтобы он в нужный момент устранил меня, чтобы, так сказать, дорогу к трону расчистил. Арагорн ведь в короли метит, ему негоже подобными делами самому заниматься. С хоббитами все совсем просто: они за Кольцом пришли.

Не ожидавшая такого поворота Цири, с ужасом поняла, что Боромир действительно в это верит: его околдованный разум отказывается воспринимать реальное положение вещей, и он осознает лишь действительность, искаженную чарами Кольца. Чародейка поняла, насколько серьезная опасность нависла над Геральтом, желудок ухнул куда-то вниз.

Боромир навис над девушкой, наклонившись так близко, что его волосы касались ее лица. Цири вжалась спиной в холодную каменную кладку.

– Какой бред! – тяжело выдохнула она.

– Что, не нравится? Предпочитаешь любить «идеального Геральта»? Извини, если нечаянно разрушил твои иллюзии, – вкрадчивым голосом проговорил Боромир.

Сейчас, глядя в его серые глаза, чувствуя его дыхание на своем лице, Цири была в смятении – он вызывал у нее чересчур противоречивые чувства: она желала его и ненавидела одновременно.

– Это все что ты хотел сказать? Ты за этим сюда пришел? – теряя терпение, спросила девушка.

Боромир разжал руки, отпуская ее запястья, и отстранился.

– Нет. Я пришел по другой причине, – его взгляд немного потеплел и тон стал мягче. – Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Ты не должна давать ответ прямо сейчас, я дам тебе время подумать над моим предложением.

Увидев изумленное выражение лица девушки, которая намеревалась что-то сказать, он добавил:

– Не говори ничего сейчас. Подумай о своем будущем.

Боромир ушел, оставив удивленную Цири осмысливать сказанное.

====== Глава 23 ======

Фарамир разговаривал с двумя воинами, когда краем глаза заметил стоявшую чуть поодаль Цири. Она прислонилась спиной к стене и наблюдала за ним, засунув руки в карманы. Фарамир не спеша закончил разговор и повернулся к ней: Цири смело встретила его неприязненный взгляд.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказала она.

– Хорошо. Надеюсь, это что-то важное – у меня мало времени, – не слишком любезно ответил Фарамир.

– Вряд ли ты сможешь найти для себя тему важнее: я хочу поговорить о твоем брате, – уверенно заявила девушка.

Фарамир нахмурился.

– Это касается сделанного им предложения? – предположил он.

Цири очень удивилась: она не думала, что Боромир мог обсуждать это со своей семьей, и была уверена, что его отец не позволит ему жениться на ней. Поэтому как раз этот вопрос почти не волновал ее.

– Это касается Кольца, – сказала она.

Лицо Фарамира помрачнело.

– Я бы тебе посоветовал не лезть в это дело. Боромир крайне болезненно реагирует на любые попытки повлиять на его отношение к этому злополучному Кольцу.

– А тебе не кажется это неестественным? – поинтересовалась Цири. – Его реакция и его поведение в целом? Ты не можешь не замечать изменений. До того момента, как он завладел этой вещью, я знала его недолго – некоторое время мы провели у эльфов, и затем я общалась с ним в течение самого похода. Но даже я четко вижу разницу между тем храбрым воином, которого я увидела в Ривенделле и тем одержимым своей целью мерзавцем, в которого он превратился.

– Вот уж от кого удивительно это слышать – так это от тебя. Я вижу, что он изменился. И да – он действительно слишком много внимания уделяет «подсказкам» Кольца, как он это называет. Признаюсь, я тоже против того, чтобы пользоваться вражьим оружием, и не взял бы его, даже валяйся оно у меня под ногами. Но может ли какая-то вещь, пусть даже волшебная, так изменить человека? Отсюда возникает закономерный вопрос: не ты ли его околдовала? – Фарамир не стал ходить вокруг да около, честно высказав ей свои подозрения.

– Как видишь, сейчас я вообще колдовать не могу… – начала Цири.

– Странность в его поведении я заметил еще при нашей встрече – до того как мы попали в Минас Тирит. У тебя была уйма времени, – поспешил прервать ее Фарамир.

Цири горько рассмеялась.

– Зачем мне это, по-твоему?

– Ты добилась того, что вскоре станешь женой будущего правителя Гондора. Это ли не причина?

– Я не давала ему своего согласия, – возразила Цири и, игнорируя его кривую усмешку, продолжила. – А его предложением я была очень удивлена. Не было у меня такой цели, не околдовывала я его.

Цири замолчала. Она некоторое время смотрела в глаза Фарамира, пытаясь понять, верит ли он ей.

– Пожалуй, я расскажу тебе правду – не вижу другого выхода, – она вымученно улыбнулась. – Я здесь не по своей воле. В Ривенделле я дала нерушимую клятву Элронду: я пообещала при любых обстоятельствах находиться рядом с Кольцом, до тех пор, пока оно не будет уничтожено. Я думаю, он взял с меня эту клятву, чтобы я любой ценой оставалась рядом с Фродо, и, используя магию, защищала его до последнего…

– А я так не думаю, – перебил ее удивленный признанием Фарамир. – Вряд ли это была попытка защитить хранителя. Что если бы оно попало в руки врага?

Цири опустила глаза и задумалась.

– Не знаю. Так или иначе, Кольцом завладел Боромир, отобрав его у хоббита. Я была вынуждена последовать за ним в Минас Тирит, иначе я погибла бы.

– Что ты имеешь в виду? – прищурился Фарамир.

– Нерушимая Клятва так называется потому, что любой, нарушивший ее умирает. И нет никакого способа снять подобное заклятие.

– У тебя, наверное, были веские причины давать подобные обещания? – холодно поинтересовался он.

– Элронд спас жизнь Геральту. Это веская причина, – терпеливо сказала Цири.

– Что ты хочешь от меня? – перевел разговор Фарамир. – Я не маг, и вряд ли смогу тебе помочь.

– Тебе, для того, чтобы помочь, достаточно быть самим собой – единокровным братом Боромира.

Фарамир нахмурился. Он вспомнил, что ему говорил брат, и начал понимать, куда клонит девчонка.

– Помоги мне снять это двимеритовое колье. Это очень простая, по своей сути, магия, – тем временем продолжала Цири. – Достаточно лишь сделать маленький порез на твоей и моей руке, и смешать нашу кровь. После этого простого ритуалазапирающее заклинание исчезнет, и я смогу его расстегнуть.

– Зачем мне это делать? – приподнял бровь Фарамир.

– Послушай, – начиная злиться, сказала Цири. – Кольцо погубит твоего брата. Он уже невменяемый, но дальше будет еще хуже. Я не знаю, какую участь оно приготовило Боромиру – превратит его в назгула или заставит его отнести себя к хозяину – любой из этих вариантов ужасен. Пойми ты, наконец, что это Кольцо имеет свою собственную волю, действует в интересах Саурона, и никогда не подчинится Боромиру, скорее окончательно подчинит его себе.

– Начнем с того, что мой брат – не безвольная тряпка, и никакая магия не заставит его служить врагу, – резко ответил Фарамир, который начал терять терпение. – Интересно, как все это связано с твоим двимеритом? Ты что хочешь сказать, что если я помогу тебе снять заклятие, ты поможешь Боромиру? Сможешь тягаться с силой этого Кольца?

– Нет, – глядя ему в глаза, честно ответила Цири. – С этой силой даже Гендальф не смог бы бороться. Кольцо нужно бросить в жерло Ородруина, это единственный способ избавиться от него.

– Ты сама призналась, что не сможешь ничего сделать, – подвел итог Фарамир. – Думаю, на этом наш разговор можно закончить.

Он повернулся, чтобы уйти.

– Я хотя бы попытаюсь что-то сделать! – закричала в спину Цири. – Помоги мне!

Фарамир остановился и обернулся.

– Если судить по твоему поведению – у Боромира были веские причины надеть на тебя это колье. Я не стану вмешиваться.

Цири шагнула к нему и вцепилась в его плащ.

– Сними с меня эту дрянь!!! – прокричала она ему в лицо. – Сними, пока не поздно!

– Нет.

Фарамир, избавившись от ее захвата, развернулся и поспешил прочь.


Боромир и Фарамир сидели, склоняясь над картой, и обсуждали планы противодействия врагу. Иногда они спорили, тыча в карту пальцем, и что-то доказывали друг другу на повышенных тонах, иногда сразу находили согласие и обсуждали способы осуществления идеи. Когда разговор о военных делах был окончен, Фарамир решил расспросить брата о том, что его интересовало.

– Расскажи мне о пленниках. Насколько я понял, они шли с тобой из Ривенделла и являются нашими союзниками. Ты ведь знал их достаточно хорошо, что могло изменить твое мнение о них?

Боромир задумался и, почесав подбородок, ответил:

– Конечно, я могу ошибаться, но сдается мне, что не просто так они сюда прилетели. Я допускаю, что рассказанная ими история может оказаться правдой – хотя бы отчасти. На самом деле я не думаю, что они перешли на сторону врага. Скорее всего, эти друзья, правда, сбежали от Сарумана, прихватив крылатое чудище. Только видишь ли, Геральт – наемник. При этом он боец высочайшего класса, я бы сказал у него редкий дар владения мечом. Идеальный убийца, понимаешь? Если бы в Ривенделле не появился Арагорн, претендующий на гондорский трон, то вполне можно было бы поверить, что Геральт здесь, чтобы забрать Цири. А так у меня есть подозрение – он здесь, чтобы убить меня. Его вполне могли нанять Арагорн с Элрондом. В общем, не хочу получить стрелу в спину.

– Не говори ерунды, – не согласился Фарамир. – Что в таком случае мешало им убить тебя еще в Ривенделле? Что мешало в походе?

– В Ривенделле, кроме местных эльфов было много народа: эльфы из других земель, гномы. Все видели, что в Ривенделл я прибыл живым и здоровым, и было бы крайне подозрительно, если бы там я неожиданно скончался, не так ли? В походе мы тоже все были на виду друг у друга, и, возможно, не все были в курсе заговора, если таковой был.

Фарамир устало вздохнул.

– Боромир, в конце концов, кроме тебя тут еще есть мы с отцом. Ничего, если я тебе об этом напомню? – терпеливо поинтересовался он.

– Вот-вот! Именно поэтому наемник и явился сюда. Знакомство со мной позволило бы ему свободно передвигаться по крепости, и давало бы возможность находиться поближе к наместнику и к тебе. А после того, как он устранил бы «помехи», появился бы Арагорн, с доказательствами того, что он единственный наследник Исилдура. В трудный час, когда Гондор остался без правящей верхушки, вдруг появляется король – прямо как в сказке, а?

– По-моему, ты слишком много думаешь о троне и строишь весьма неправдоподобные догадки.

– Говорю же: я не уверен в этом на сто процентов. Но раз такие мысли появились, я не могу ему позволить свободно по крепости разгуливать. Пусть посидит, может, потом что-то проясниться. Его кормят, одеяло дали – не сахарный, не растает.

– Ну, а полуросликов ты чего там держишь?

– Кольцо имеет свойство привязывать к себе, и через какое-то время начинает казаться, что существование без него было бы пыткой. Не смотри на меня так – да, это побочный эффект и мне приходится с ним мириться. Фродо очень долго носил Кольцо, понимаешь? Он тоже жаждет обладать им, и сделает все что угодно, чтобы получить его обратно.

Фарамир отвел взгляд, ему отчетливо вспомнились слова Цириллы. Он подумал, что возможно в чем-то она права.

– Что бы Фродо не желал – у него руки коротки. Причем в прямом смысле. Прикажи хоть их двоих выпустить, жалко ведь. По-моему, так вполне безобидный и добрый народец, полурослики эти.

Боромир подумал и сказал:

– Хорошо, велю их выпустить, заодно и посмотрим, замышляют они что-нибудь или нет. Пусть за ними ведут наблюдение.

– Ты становишься слишком мнительным, – заметил Фарамир. – Ладно, пойду я, пожалуй.

Фарамир поспешно покинул помещение, не желая далее выслушивать бредовые идеи своего брата.


Фродо и Сэм, очутившись на свободе, поспешили найти Цири.

– Фродо! Сэм! Как хорошо, что вас выпустили! – закричала девушка, приветствуя хоббитов.

Фродо посмотрел ей в глаза и увидел в них искреннюю радость.

– Здравствуй, Цири, – ответил он и улыбнулся.

– Прости за то, что заколдовала тебя: у меня не было другого выхода! – поспешно сказала она, вспомнив, при каких обстоятельствах видела его в последний раз. – Мне нужно было, чтобы Боромир мне поверил – я должна была последовать за ним в Гондор.

– Я все понимаю и не держу на тебя зла, – спокойно ответил Фродо. – Сначала я подумал, что ты предала нас так же, как это сделал Боромир, но Геральт убедил меня, что это не так.

Цири тяжело вздохнула, улыбка исчезла с ее лица.

– Очень плохо, что Геральта продолжают держать в тюрьме. Мне не позволяют увидеться с ним, и я очень беспокоюсь, – сказала девушка. – Все ли с ним в порядке?

– Да, с нами нормально обращались, – ответил Фродо.

Сэм кивнул, подтверждая.

– Я сам не понимаю, почему нас выпустили, а его нет, – виновато продолжил хоббит и развел руками.

– Я тоже до вчерашнего дня не понимала, почему вас арестовали, но теперь мне все ясно. Я вам сейчас объясню, – сказала она. – Главное, что вы на свободе. Думаю, теперь у нас появится шанс что-либо предпринять.


Боромир намеревался вернуться в свои покои, когда с удивлением обнаружил сидевшую у него под дверью Цири.

– Что ты тут делаешь? – прищурив глаза, поинтересовался он.

– Тебя жду, – сказала Цири, глядя на него снизу вверх.

– Может, ты встанешь, и мы пройдем в комнату? Я так понимаю, ты готова дать мне ответ?

– Нет. Не встану и не готова. Я не сдвинусь с места, пока ты не пообещаешь, что меня пропустят к Геральту.

Боромир закатил глаза.

– Сказано же тебе: нет. Это не обсуждается, уйди с дороги!

– Возможно, твое согласие пойти мне навстречу повлияло бы на мое решение, – привела свой аргумент Цири.

– Не пытайся шантажировать меня, – не поддался он.

– Думаю, ты очень пожалеешь, если откажешься, – вспомнив слова своего отца, добавил Боромир.

– Я всего лишь хочу его увидеть! – не сдавалась Цири.

– Нет! – отрезал Боромир. – Если ты сама не встанешь, мне придется поднять тебя за шиворот.

Цири решила сменить тактику. Она встала и сделала несколько шагов, подойдя к нему вплотную.

– Не будь таким грубым, – тихо сказала она и коснулась его руки.

Боромир почувствовал, как теплые пальцы сжали его ладонь.

– Прошу тебя, позволь мне поговорить с ним, – она старалась, чтобы ее голос звучал ласково.

Боромир, не ожидавший ничего подобного от вредной и принципиальной Цири, растерялся. В его душе словно что-то проснулось.

– Я же не прошу его выпустить. Просто хочу убедиться, что с ним все в порядке, – продолжала девушка.

Боромир некоторое время смотрел на нее молча, а затем сдался:

– Хорошо. Но только в моем присутствии.

====== Глава 24 ======

Цири и Боромир шли по длинным и узким коридорам тюрьмы. За толстыми железными решетками можно было увидеть орков или пленников из Харада. Тюрьма была полупуста – врагов предпочитали убивать, а не брать в плен, и лишь некоторым из них выпала удача остаться в живых подольше.

Боромир шел впереди, факелом освещая путь.

– Не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость, – предупредил он девушку. – Я буду смотреть за тобой.

– Не беспокойся, – ответила Цири.

Они подошли к камере, в которой держали Геральта.

– Ведьмак, у тебя гостья! – не очень любезно крикнул Боромир.

Цири не могла при тусклом свете факела разглядеть Геральта в глубине камеры, зато он увидел ее сразу и подскочил к решетке.

– Цири! – выдохнул он.

Боромир повесил факел на стену и отошел в сторону.

– Разговаривать на вашем языке я не разрешаю, – уточнил он на всякий случай.

Цири прильнула к решетке, просунула сквозь нее руки и обняла ведьмака.

– Геральт! Как я скучала по тебе! – из глаз девушки брызнули слезы. – Я боялась, что больше никогда тебя не увижу!

– Ну, что ты, маленькая моя, не плачь! Как видишь, я в Минас Тирите, пусть и не в самой лучшей его части, – улыбнулся он. – Я тоже скучал по тебе.

В голове Цири теснилось множество вопросов, но она понимала, что не все можно спрашивать в присутствии Боромира. От хоббитов Цири знала о событиях, которые произошли с тех пор, как она покинула отряд, поэтому решила не спрашивать ни о чем важном сейчас. Вместо этого, она рассказала Геральту о том, как они с Боромиром добирались в Гондор.

Боромир ни разу не вмешался, чтобы дополнить рассказ. Он стоял молча, скрестив руки на груди. Цири спиной чувствовала его обжигающий взгляд. У нее были все основания полагать, что он не в восторге от наблюдаемой картины.

– Я надеюсь, что тебя скоро выпустят отсюда, – сказала она. – К сожалению, никак не могу тебе помочь.

Она заглянула в глаза Геральта и тронула колье у себя на шее. Он внимательно посмотрел и провел рукой по металлу. Затем легонько кивнул – он узнал двимерит и все понял.

Цири стояла к Боромиру спиной, и он не мог видеть происходящее.

– Цири, послушай меня внимательно. Сейчас тебе и хоббитам следует думать не обо мне, – он сжал ее руку в своей и коснулся маленького серебряного колечка у нее на пальце, – а о себе.

Цири поняла, что Геральт говорит о Кольце. Затем Геральт бросил взгляд в сторону Боромира, и, торопясь, произнес на языке в этом мире понятном только ему и Цири:

– Он знает, что в тебе течет Старшая Кровь, берегись!

– Я вас предупреждал! – тут же рявкнул Боромир. – На этом ваша встреча закончена!

Он очень удивился, когда Цири послушно отошла и позволила себя увести.

– Я найду способ вытащить тебя отсюда, – на том же языке ответила Цири уходя.

Ее взгляд изменился и стал каким-то «стеклянным». Выйдя из тюрьмы, она не сказала Боромиру ни слова и поспешила уйти.

– Что он тебе сказал? – крикнул ей вслед недовольный Боромир.

Девушка ничего не ответила и даже не обернулась.

– Вот и выполняй ее капризы после этого! – возмутился он. – Даже спасибо не сказала.

Геральт ни сколько не расстроился от того, что их с Цири встречу прервали. Даже наоборот: он радовался, что успел сказать важное. Он узнал об этом случайно. На один из допросов приходил лично Денетор и разговаривал с Боромиром в соседней комнате. Все было сказано очень тихо, и слова не должны были достичь человеческого слуха. Только они не учли, что в соседней комнате не человеческие уши, а ведьмачьи.


Цири пришла в свои покои и, не снимая одежду, плюхнулась на кровать лицом вниз. Она зарылась носом в подушки и долго лежала неподвижно. Радость встречи с Геральтом была омрачена открывшейся ей правдой.

«Какая же я глупая, – корила себя девушка. – Поверила, что действительно нравлюсь Боромиру, а он решил использовать меня. В каждом мире одно и то же: все начинают сходить с ума, как только узнают о Старшей Крови. Пропади она пропадом!»

Цири долго не хотела принимать во внимание свои чувства к Боромиру. Но теперь оказалось, ей совсем не все равно что он к ней испытывает. Боромир ей нравился, и думать о том, что она ему безразлична, было больно.

Девушка забылась беспокойным сном и проснулась лишь много часов спустя под вечер. Она пыталась выбросить из головы все так некстати обнажившиеся чувства и мысли. Усевшись в кресло, она попробовала отвлечься, читая книгу, но, очевидно, это был плохой способ – глаза скользили по строчкам, а разум отказывался воспринимать прочитанное.

Из задумчивости ее вывел стук в дверь.

– Цири, это я! – раздался голос Фродо.

Девушка впустила хоббита и предложила ему присесть.

– Ты выглядишь расстроенной, – сразу заметил он. – Что случилось? Не удалось увидеть Геральта?

– Удалось, – ответила девушка. – Боромир лично проводил меня к нему в камеру.

Цири не собиралась ни с кем делиться своими переживаниями, и тем более говорить о Старшей Крови. Поэтому она предпочла сослаться на ситуацию в целом.

– Конечно, я расстроена. Ты подумай: Геральт в тюрьме, и не известно выпустят ли его, а Кольцо у Боромира, который становится невменяемым. Я не вижу выхода. Нужно отобрать у него Кольцо, но как?

– Ну, он живой человек – моется, спит. Можно попробовать выкрасть его, – предложил Фродо.

– Это нелегко. Спит он плохо, недавно у меня снотворное просил. А мыться он и с Кольцом может, не думаю, что ему цепочка сильно мешает, – засомневалась Цири.

– Нужно попробовать, – возразил Фродо. – Мы не можем сидеть и ждать, пока оно окончательно возьмет власть над его сознанием.

– Тут большой риск именно для тебя, Фродо. Я не смогу взять Кольцо, и делать это придется тебе, – сказала Цири.

Фродо прекрасно помнил, что случилось с девушкой, когда она коснулась злополучного артефакта.

– Это понятно, – отмахнулся он. – Может, ты ему следующий раз снотворное покрепче подсунешь?

Ответить она не успела, так как раздался неожиданный стук в дверь. Цири и Фродо испуганно переглянулись: время было довольно позднее.

– Кто там? – подойдя к двери, поинтересовалась девушка.

– Боромир, – ответил мужской голос, который звучал как-то странно. – Открывай!

– И не подумаю, – возразила Цири. – Я тебя не приглашала.

– Открывай, говорю! Мне с тобой кое-что обсудить нужно! – потребовал он.

Услышав более длинную фразу, Цири поняла, в чем дело: Боромир был пьян. Он смешно выговаривал слова заплетающимся языком, только вот ситуация не располагала к веселью.

– Иди, проспись, утром поговорим, – ответила она.

– Цири, впусти меня, – попросил Боромир.

– Нет! Какого хрена ты, вообще, напился? – раздраженно бросила Цири.

– Мне было так плохо, что хотелось забыться. Что-то гложет меня, – честно ответил он.

– И я даже знаю что, – усмехнулась Цири. – Уходи!

На какое-то мгновение Боромир притих, а затем попытался вышибить дверь мощными ударами плеча.

Цири, вспомнив телосложение Боромира, в какой-то момент подумала, что ему это удастся, но дверь выдержала. Послышалась ругань и удаляющиеся шаги.

Какое-то время Цири и Фродо ошарашено смотрели друг на друга. Когда шаги стихли вдалеке, Фродо прошептал:

– Это наш шанс!

– Не поняла? – удивленно сказала Цири. – Ты имеешь в виду, нужно было пустить его сюда? Фродо, как бы он не был пьян, он не позволил бы снять с себя Кольцо.

– Нет, я не об этом, – покачал головой хоббит. – Судя по всему, он сильно напился, и спать сегодня будет крепко. Понимаешь о чем я?

Цири посмотрела на него с сомнением.

– Ну… это слишком рискованно, – сказала она.

– Я думаю, нужно пойти и посмотреть, не вернулся ли он к себе. Если он пошел в свои покои, то будет отлично. Вряд ли он в таком состоянии двери за собой закрывать станет, – предположил Фродо.

– Ладно, попробуем, – согласилась Цири.

Цири и Фродо крадучись шли по темному коридору. Когда они поравнялись с покоями Боромира, то услышали, как за дверью что-то упало, после чего послышалась ругань.

– Значит, здесь, – прошептал Фродо.

– Когда он уснет – вопрос времени. Главное что он дальше «веселиться» не пошел, – ответила Цири.

– Что мы будем делать, когда я заберу Кольцо? – спросил Фродо. – Нужно придумать какой-нибудь план.

– Есть два варианта. Первый – ты возьмешь Кольцо, и мы попытаемся выйти из города.

– А второй?

– Все будет зависеть от того, насколько крепко он спит. Мне для того чтобы снять заклятие, и вернуть возможность колдовать, капелька его крови нужна, – сказала Цири. – Если получиться, то с помощью магии все вчетвером сможем уйти.

Фродо скривился.

– От пореза точно проснется, – с сожалением пробормотал он. – Даже и пытаться не будем.

Спустя час из-за неплотно прикрытой двери стал отчетливо слышен храп.

– Пора, – сказал Фродо. – Цири, ты здесь стой, наблюдай. Время, конечно, позднее, не думаю, что к нему кто-то придет, но все же.

– Я с тобой пойду, – возразила девушка.

– Не делай этого. Подумай, зачем вдвоем рисковать? – вразумил ее хоббит.

Цири кивнула и отошла в сторону, а Фродо исчез за массивной дверью. Минуты тянулись невыносимо долго, девушка в напряжении ждала, когда он вернется. Она вздрогнула, когда услышала пронзительный крик Фродо:

– А-а–а! Пусти меня!!! Пусти!

– Попался, гаденыш! – ответил ему голос Боромира.

Цири понимала, что разумнее было укрыться, пока ее не заметили и не обвинили в соучастии. Зная Боромира, она осознавала, что ничем не сможет помочь Фродо. Но она не могла даже не попытаться. Цири сомневалась лишь мгновение. Решив, что не бросит хоббита, она распахнула дверь; свет факелов из коридора слабо осветил комнату.

Полураздетый Боромир стоял рядом с кроватью, и в вытянутой руке, как тряпичную куклу, держал за шиворот маленького хоббита.

Он встряхнул его и сказал:

– Ну, что, не утерпел? Ворье!

Цири застыла в дверях.

«Выглядит почти трезвым, – с изумлением подумала она. – Как это могло случиться? Может, вмешалась воля Кольца?»

– Ты что делаешь?! – заорала она, глядя на эту картину.

Боромир посмотрел на нее с удивлением.

– А ты тут откуда взялась? – с подозрением поинтересовался он, и, отшвырнув хоббита, направился к ней.

– Я… ну… ты же сам со мной поговорить хотел! – выкрутилась Цири. – Я поняла, что глупо поступила, не открыв тебе, и пришла, а ты тут…. Что на тебя нашло?!

– Он попытался выкрасть Кольцо, – нахмурившись, сказал Боромир.

– Послушай, я уверена, что это просто недоразумение. Он наверняка заблудился, и думал, что попал к себе, так ведь, Фродо?

Полузадушенный Фродо закашлялся и смог лишь кивнуть.

– Боромир, ты же знаешь, как Кольцо тянет к себе, наверняка он просто не устоял перед искушением потрогать его…

– Не говори ерунды! – разозлился Боромир. – Их с Сэмом поселили на другом уровне, он не мог заблудиться. К тому же нужно сильно постараться, чтобы в темноте «нечаянно» увидеть Кольцо. Ты иди спать, мне теперь некогда – появились другие заботы.

– Я не уйду, пока ты не скажешь, что намерен с ним делать, – уперлась Цири.

– Передам его страже, пусть вернут в тюрьму. Там не заблудится, – рассмеялся он.

Цири пришлось уйти. На сердце у нее было неспокойно, она опасалась, что одним лишь заключением дело не окончится. Она, то ругала себя, что согласилась на эту безумную затею, то оправдывала их отчаянную попытку, понимая, что рано или поздно им пришлось бы рискнуть. Цири даже не пыталась заснуть, она мерила комнату шагами, не находя себе места, но под утро она все же забылась коротким тревожным сном. Проснувшись, Цири поспешила к Боромиру, но в покоях его не оказалась. Когда она, наконец, нашла его на площади, по хмурому взгляду стало понятно, что он не рад ее видеть. Тем не менее он поторопился закончить свой разговор с высоким мужчиной, одетым в доспехи, и приветствовал ее.

– Боромир, я надеюсь, что у тебя было время подумать и изменить решение. Это всего лишь дурацкая случайность. Прошу тебя, отпусти его.

– Это не случайность. Это заговор и они готовились совершить преступление, за что и поплатятся. Все трое: хоббиты и ведьмак, – ответил он.

– Что это значит? – с беспокойством спросила Цири.

– Они будут повешены, – с плохо скрываемым удовлетворением, сообщил Боромир.

Цири застыла. Ее дыхание участилось, кровь застучала в ушах. Вцепившись в него взглядом, она начала лихорадочно обдумывать свои возможные действия. Казалось, весь мир сузился до размеров разделявшего их расстояния, перестало существовать все, кроме этих серых беспощадных глаз напротив.

– Я предъявил ведьмаку обвинение в заговоре с целью устранения существующей власти, – продолжил Боромир. – Элронду выгодно посадить на Гондорский трон этого самозванца, Арагорна. И они наняли Геральта. Какое изящное решение – ведьмак – идеальное орудие убийства! И хоббиты с ними в сговоре – что и доказал Фродо, попытавшись выкрасть Кольцо.

– Это ложь! – крикнула Цири.

– Ну, что ты, милая, – его губы растянулись в улыбке, хотя взгляд оставался колючим и холодным. – Не стоит так нервничать.

Он попытался провести рукой по ее щеке, но Цири дернулась и отступила на шаг.

– И эта страна называется оплотом человеческих надежд! – выкрикнула она. – Страна, в которой без суда и следствия собираются повесить невиновных! Просто по прихоти обезумевшего сына наместника!

Лицо девушки исказила гримаса ярости.

– Почему же без суда? – он предпочел пропустить оскорбление мимо ушей. – Разве недостаточно того, что их судил наместник Гондора? Сейчас военное время, враг на пороге, и мы не можем себе позволить роскошь устраивать длинные показательные суды. И лучше бы им самим во всем признаться. Это избавило бы нас от необходимости использовать другие методы, чтобы развязать им язык. Когда здесь объявиться Арагорн, со своей претензией на трон, у меня уже будут признательные показания ведьмака и хоббитов, и будут все основания задать вопросы ему самому.

Несколько секунд Цири пристально смотрела Боромиру в глаза, затем развернулась и ушла.

Сначала ведьмачка бесцельно бродила по узким улицам каменного города. Она думала лишь об одном: как освободить Геральта и хоббитов. Сейчас, когда над ними нависла смертельная опасность, действовать нужно было быстро и наверняка. Ее начинало лихорадить при одной мысли, что Геральта могут убить. Цири знала, что когда-нибудь безумие поглотит Боромира, и ей оставалось лишь надеяться, что это произойдет не очень скоро. Теперь стало ясно, что Кольцо окончательно подчинило волю этого могучего воина.

«Это уже не Боромир, а всего лишь его оболочка», – подумала Цири.

Она вспомнила древние придания, услышанные в Ривенделле. Эльфы понадеялись на человеческую волю, они ждали, что Исилдур добровольно кинет Кольцо в жерло Ородруина. Но они просчитались: оно успело одурманить его разум. Эльфы знали, к чему может привести сохранение этого артефакта, но позволили Исилдуру уйти живым, с Кольцом. В итоге оно до сих пор не уничтожено и снова умножает зло. Цири решила, что она не совершит подобную ошибку.

«Нужно положить этому конец. У меня нет другого выхода», – решила она.

Цири огляделась: она находилась недалеко от входа в тюрьму. Неожиданно ее осенила идея остаться и ждать напротив входа. Если Боромир сказал правду, и их будут водить на допросы, то у нее есть шанс увидеть хоббитов или Геральта.

Ждать ей пришлось недолго: вскоре она увидела Геральта, окруженного стражей. Его вели обратно в тюрьму. Вид у него был весьма помятый, а из носа текла кровь. Геральт шел, опустив голову вниз, поэтому он заметил Цири только после ее окрика. Девушка прекрасно понимала, что ее к нему не подпустят, поэтому даже не пыталась подойти ближе.

– Геральт! – позвала Цири. – Потерпи немного! Клянусь тебе, я прекращу это!

Цири кричала на языке, который стражники понять не могли, однако, следуя инструкции, один из них грубо толкнул ведьмака в спину, приказывая пошевеливаться.

– Я убью Боромира!!! – крикнула Цири, прежде чем Геральт успел скрыться за воротами тюрьмы.

Геральт видел отчаяние на ее лице, злой блеск в глазах. Ее слова не были предупреждением или угрозой. Это было обещание, и Геральт знал, что она его выполнит.

====== Глава 25 ======

Цири стояла рядом с широкой каменной лестницей и высматривала потенциальную жертву. Спустя некоторое время она обратила внимание на толстенького мужичка, поднимающегося по ступеням. Он был одет в дорогую одежду и всем своим видом напоминал скорее купца, чем воина. Цири направилась ему навстречу. Поравнявшись с мужчиной, она споткнулась и упала, вскрикнув от «боли». Толстячок тут же кинулся ее поднимать, а девушка с готовностью приняла его помощь. Встав на ноги, она отряхнула брюки и поморщилась.

– Какая я неуклюжая! Спасибо тебе, добрый человек! – сказала девушка.

– Идти сможешь? – заботливо спросил мужчина.

Цири, прихрамывая, сделала несколько шагов.

– Думаю, да.

Он попрощался с ней и пошел дальше. Когда он удалился на достаточное расстояние, Цири присела на ступеньки. Она вытащила из кармана кожаный мешочек и подкинула на ладони, а затем открыла его.

«Еще раз спасибо, добрый человек», – подумала она.

Цири раньше не видела таких монет, поэтому не могла оценить, много или мало средств в украденном кошельке. Оставалось надеяться, что для покупки меча денег хватит. С этими мыслями она встала, и отправилась на нижние уровни, где она видела торговые ряды.


Ночью Цири направилась в покои Боромира. Она тихонько подошла и коснулась ухом отполированной поверхности двери. Никаких звуков не было слышно, и она не могла понять, спит он или же просто лежит, не двигаясь, пытаясь заснуть. Рисковать она не хотела, поэтому прислонилась спиной к стене и стала ждать. Она чувствовала слабость и усталость во всем теле, сказывалась предыдущая, почти бессонная ночь. Еще вечером она вспомнила, что сутки ничего не ела, но при таком напряжении ей и не хотелось. Цири была вымотана морально и физически.

Ведьмачка простояла под дверями довольно долго, прежде чем с облегчением услышала храп. В какой-то момент она подумала, что ситуация повторяется, но отбросила эти мысли.

«Фродо пытался снять Кольцо, вот он и проснулся. У меня другая цель», – решила она.

Цири толкнула дверь и обрадовалась, что та снова не заперта. Когда она прикрыла ее за собой, дверь тихонько скрипнула. Цири вздрогнула, и ее сердце бешено забилось. Девушка замерла, пытаясь выровнять дыхание. Когда прошло несколько минут и стало понятно, что она его не разбудила, Цири подошла к кровати.

Глаза потихоньку привыкли к темноте, и она смогла рассмотреть лежавшего на кровати мужчину. Он лежал на спине, длинные волосы разметались по подушке. Широкая грудь не была прикрыта, на ней лежала цепочка с Кольцом.

Цири обнажила меч.

«Почему ты не убил Исилдура? Ты всерьез считаешь одну человеческую жизнь высокой платой за безопасность всего Средиземья?» – Цири вспомнились слова, сказанные ей Элронду.

Ее всегда раздражали эльфы с их псевдогуманностью, и тогда ей казалось, что она легко бы сделала этот очевидный выбор. А сейчас она стояла и с ужасом смотрела на красивое лицо Боромира. Один взмах меча – и она больше никогда не увидит его улыбку, не услышит звучного приятного голоса, он больше не попытается ее поцеловать…. Цири подумала, что она ненавидит Кольцо, отравившее его разум.

Один взмах меча – и победа светлых сил станет близка, будут спасены тысячи жизней, война не поглотит целые армии и не пройдется по мирным жителям. А на пути к победе его жизнь.

«Что значит одна жизнь, пусть даже жизнь великого воина, по сравнению с судьбой всего мира?!» – теперь Цири вспомнила их разговор с Гендальфом.

«А что бы сделала на месте эльфов ты? О, я вижу ответ в твоих глазах, и скажу тебе вот что: сделать подобный выбор совсем не так просто как тебе сейчас кажется, и я никому не пожелаю подобного испытания, но судьба часто наказывает тех, кто говорит подобные вещи», – ответил ей тогда Гендальф.

В глазах Цири появились слезы. Жизнь самого дорогого ей человека – Геральта, тоже висела на волоске.

«Не мне беспокоиться за весь мир. Все, что я могу – это попытаться помочь близким мне людям, – честно призналась она себе. – Меня волнует лишь жизнь Геральта. И Боромира».

Цири поняла, что не сможет его убить, пусть даже от ее решения зависела бы судьба Средиземья. Поняла, что не сможет такой ценой спасти Геральта. Она вернула меч в ножны и подумала:

«Я должна найти другой способ».

Неожиданно Боромир открыл глаза. Цири испуганно посмотрела на него и попятилась. Боромир же неторопливо зажег свечу и сел на кровати. Он пристально посмотрел на нее, а затем усмехнулся и покачал головой.

– Немного поздновато для дружеского визита, ты не находишь? – поинтересовался он.

Цири замялась, не зная, что сказать. Напряжение последних минут давало о себе знать.

– Я прекрасно понимаю, для чего ты пришла, но хочу предупредить, что это никак не повлияет на его судьбу.

– Ты о чем? О ком? – не поняла Цири.

– Не придуривайся. Ты решила отдаться мне, чтобы я помиловал Геральта. Не стану тебя обманывать: на судьбу Геральта наша близость никак не повлияет, – объяснил он.

Цири захлопала глазами и подумала, что ей даже в голову такое не приходило. Но, разумеется, переубеждать его не стала: было бы гораздо хуже, если бы он догадался, для чего она пришла на самом деле.

Боромир встал и подошел к ней, он расстегнул застежку и снял с нее плащ.

– Откуда у тебя оружие? – он увидел меч и уставился на девушку, требуя ответа.

– Нашла, – буркнула Цири, не потрудившись придумать более правдоподобный ответ.

Боромир отстегнул ножны и положил их на стол.

– Вздумаешь еще раз «найти» что-нибудь подобное и я запрещу тебе покидать покои, понятно?

Цири кивнула.

Боромир протянул руки к пуговицам на ее блузке.

– Что ты делаешь? – дернулась девушка.

– Раздеваю тебя. Хотя, можешь сама, если хочешь, – он махнул рукой приглашающим жестом. – Я не настаиваю.

Цири уставилась на него с изумлением, Боромир же неправильно расценил ее бездействие.

– Что, ты уже передумала? Теперь тебе эта идея уже не кажется такой привлекательной? – в его голосе слышалась издевка.

– Нет… то есть я и не собиралась… – начала Цири, но Боромир не дал ей договорить.

– Я понял! Ты пришла в такое время, чтобы мне сказку на ночь рассказать, так ведь? – съязвил он, и повалил ее на кровать. – Только я уже не маленький и сказка должна быть эротической.

Он откинул цепочку с Кольцом на спину и стянул с Цири блузку.

– Как ты на такое решилась? – наконец, оторвавшись от ее губ, спросил Боромир. – Тебя же тошнит от меня?

Он лежал сверху, придавив ее своим телом так, что Цири почувствовала все особенности строения мужского организма. Это возбуждало ее и не давало сосредоточиться настолько, чтобы сказать что-то внятное. Цири не ответила. Она запустила руку ему в волосы и поцеловала его.

Боромиру, как оказалось, такого молчаливого объяснения было недостаточно: что-то как будто распирало его изнутри, не давало покоя.

– Что же ты будешь чувствовать, когда я войду в тебя? Закроешь глаза, и представишь, что это делает Геральт? – снова прервав поцелуй, выдохнул он ей в губы.

– Знаешь, ты мне симпатичен и, наверное, я могла бы полюбить тебя, если бы ты не вел себя, как последняя сволочь! – обиделась Цири.

– Ты хочешь сказать, что разлюбила его? – Боромир замер в ожидании ответа.

– Нет, я люблю его, но мои чувства изменились, – честно ответила девушка. – Это уже не та слепая любовь. Появившиеся чувства к тебе помогли мне избавиться от наваждения…

– Значит, любишь? – глаза Боромира гневно сверкнули. – Любишь его, целуешь

меня …

Боромир отстранился от нее и сел на кровати. Он потер пальцами виски и поморщился:

– Какая же ты все-таки дрянь! – он поднял с пола ее одежду и кинул ей в лицо. – Пошла вон отсюда!


Денетор сидел за столом и подписывал бумаги, когда вошел Боромир.

– Ну, и чем ты меня порадуешь? – спросил он.

Боромир вяло пожал плечами – радовать было особо нечем. Он был не выспавшийся, что сказывалось на его настроении. А с утра еще и совесть замучила – он жалел о том, что так грубо обошелся с Цири.

Как будто читая его мысли, Денетор спросил:

– Сделал ли ты предложение Цири? Я все жду, когда ты придешь и скажешь, на какую дату хочешь назначить свадьбу, а ты все время ухитряешься избегать этой темы.

– Сделал, – грустно сказал Боромир. – Я дал ей время подумать.

– Нечего тут думать! – рассердился Денетор. – Тебе следует поторопить ее!

Боромир даже думать не хотел о том, чтобы показаться на глаза Цири. Он сам не мог понять, что на него нашло: безумная ревность в тот момент могла соперничать лишь с чувством обиды и несправедливости.

«Ради него она готова на все», – эта единственная мысль заполняла его сознание.

Теперь, когда Боромир успокоился и стал вспоминать произошедшее, он начал понимать, что вел себя отвратительно, в его груди толкалось и причиняло дискомфорт чувство вины.

– Хорошо, – ответил он отцу и поспешил уйти.


Цири лежала на кровати и смотрела в потолок. Она чувствовала себя разбитой после этой ужасной ночи. Боромир унизил ее как женщину, но Цири дала себе слово не думать об этом. Что значит растоптанная гордость по сравнению с той опасностью, в которой находится Геральт? Она не винила себя за проявленную слабость, за то, что оставила в живых Боромира, и считала, что сделала правильный выбор. Теперь она пыталась придумать, как вызволить пленников.

«Интересно, Боромир действительно верит в то, что был заговор? Или ему просто выгодно так думать? – девушка на секунду прикрыла глаза. – Он жаждет власти и боится появления законного наследника трона. Арагорну и впрямь придется нелегко, если пленников с помощью пыток заставят дать признательные показания».

Беспорядочно толкавшиеся в голове мысли наконец-то оформились в полноценную идею. В этой закрытой горной крепости нечего и думать сделать что-либо силой. А магии она снова лишена, Боромир вовремя об этом позаботился. Цири решила, что действовать придется хитростью.

Цири, решив выйти на улицу, распахнула дверь и уперлась в Боромира. Она не поняла, что он делал под дверью: то ли прислушивался, то ли стоял, не решаясь постучать.

– Ты ко мне? – спросила Цири не здороваясь.

– Да, – чуть замявшись, ответил он.

– Что ж, проходи, – пригласила она его.

Боромир сел в кресло, и помолчав немного, произнес:

– Я обидел тебя. Прости, если сможешь. Не могу ничего с собой поделать, когда я думаю, о том, что ты испытываешь к Геральту, у меня случаются вот такие вот вспышки ревности, гнева, и еще чего угодно.

– Если ты думаешь, что можно сначала выгнать меня, а потом просто прийти и извиниться… – начала Цири.

– Что мне сделать, чтобы ты меня простила? – не дал ей договорить он.

Цири стояла напротив и смотрела на сидевшего Боромира сверху вниз. Она скрестила руки на груди.

– Выпусти Геральта, – попросила она.

– Опять ты за свое! Я сюда не о нем пришел говорить, – запротестовал Боромир.

Он не знал, как после такого начала разговора, заговорить о сделанном им предложении и понимал, что после всего, что случилось, шансы получить положительный ответ сводятся к нулю.

– Зато я хочу поговорить именно об этом. Ты можешь просто выдворить Геральта и хоббитов за пределы своей страны. Зачем тебе казнить их?

– Я уже все решил, и это не обсуждается! – начал злиться Боромир.

Цири набрала воздуха в грудь и выдохнула:

– Ты изменишь свое решение!

– С чего бы это? – лениво поинтересовался он.

– Я сделаю тебя королем, – чуть слышно прошептала девушка.

Судя по его реакции, ее шепот просыпался солью на свежую рану. Взгляд Боромира налился свинцом, тело напряглось, а крылья носа раздулись. Он подался вперед и облизал пересохшие губы.

– Разве такое возможно?

Цири задрала подбородок и постаралась унять предательскую дрожь в голосе.

– Маги могут все, – с вызовом заявила она, надеясь, что ее слова прозвучали достаточно уверенно. – Если такова цена за жизнь Геральта – я заплачу ее.

Боромир с подозрением прищурился.

– Я тебе не верю. Каким образом ты собираешься это сделать?

– Знать подробности тебе не нужно. А если в общих чертах – то я проведу магический ритуал, после которого обстоятельства сами начнут складываться так, что это приведет к исполнению твоего желания, – на ходу придумывала Цири.

– А, тебе еще и способность колдовать придется вернуть? – Боромир рассмеялся. – За идиота меня держишь?

– Этот ошейник тебе действительно нужно будет с меня снять, иначе как я смогу провести ритуал? Ты, конечно, можешь отказаться, если не доверяешь мне. Но простишь ли ты потом себя за то, что не использовал такую возможность?

– Я не соглашусь на это, потому что прекрасно понимаю, зачем ты все придумала – хочешь любой ценой спасти Геральта, не так ли? Хочу тебя огорчить: в то, что ты насочиняла, даже ребенок не поверит.

– Я клянусь тебе, это правда! – крикнула Цири.

– Клянешься, значит? Может ты мне и Нерушимую Клятву дать готова? Такую, как Элронду? – зло выплюнул Боромир.

Цири, не ожидавшая такого поворота, опустила глаза, но потом быстро взяла себя в руки.

– Фарамир рассказал тебе? – севшим голосом спросила она.

– Конечно. А как ты думала? – Боромир усмехнулся. – Не забывай, он мой брат. Знаешь, а я ведь тогда почти поверил тебе. Решил, что ты действительно хочешь изменить свою жизнь, жить в большом городе, как нормальные люди живут. Даже была такая мысль, что я тебе приглянулся.

Его слова были пропитаны горечью.

– И ты не ошибся, – поспешила успокоить его Цири.

– А ты, оказывается, просто рядом с Кольцом находиться должна, – продолжил Боромир, не обращая внимания на ее слова. – Ну, так как? Готова ты такую клятву дать?

Цири на мгновение задумалась.

– Готова. Только и ты в таком случае поклянешься выпустить из тюрьмы Геральта и хоббитов.

Боромир смотрел на нее с изумлением. Он был уверен в том, что все сказанное ею – блеф, поэтому не ожидал, что она согласится.

– Я дам тебе клятву в любое время, нужен будет лишь один свидетель, – сказала Цири.

Боромир и не ожидал, что в следующую секунду Цири удивит его еще больше, заговорив о том, за чем он к ней пришел.

– Что касается твоего предложения… если оно еще в силе, то я согласна, – сказала девушка, хитро улыбнувшись.

Боромир, полчаса назад направляясь к ней, и подумать не мог, что все сложиться так удачно.

====== Глава 26 ======

Утро было свежим и прохладным. В небольшую комнату, заваленную тканями, нитками и выкройками, через приоткрытое окно заглядывали лучи зимнего солнца.

Цири стояла на табуретке, одетая в белое длинное платье, а вокруг нее суетилась портниха, отмечая иголками длину наряда.

– Так слишком длинно, оно будет по полу волочиться, – сказала Цири.

– Что ты, деточка, – возразила седая женщина. – Так сейчас модно.

Цири не стала спорить: в общем-то, ее не особо заботило, как она будетвыглядеть в этом платье. Немного раздражало то, что в нем, судя по всему, будет неудобно.

Цири решила разобраться в своих чувствах, и сделала вывод, что не относится к этому событию серьезно. Она придумала, как, сыграв на слабости Боромира, вызволить Геральта и хоббитов, но когда Боромир потребовал дать ему Нерушимую Клятву, ей пришлось внести в свой план некоторые изменения, и согласие выйти замуж стало частью этого плана. Жизнь Геральта под угрозой и первоочередная задача – вызволить его из тюрьмы.

«Но что будет дальше? – думала Цири. – Нужно ли мне попытаться уговорить Геральта и хоббитов уйти из города, чтобы их жизнь больше не зависела от настроения обезумевшего Боромира?»

Цири понимала, что она будет вынуждена остаться рядом с Кольцом и ничего не предпримет в одиночку, поскольку даже коснуться этого злосчастного артефакта не может. Все возвращалось к тому, с чего начиналось: она, Кольцо и Боромир.

«Или сделать еще одну попытку? Вместе с Геральтом мы бы что-нибудь предприняли… – мучилась Цири, пытаясь придумать дальнейший план действий.

Из задумчивости ее вывел укол иголки в плечо.

– Прости, милая, – улыбнулась ей портниха. – Это все шелк – так и норовит из рук выскользнуть.

Цири глянула на рукав, который портниха пыталась приколоть к платью и поморщилась: длинный и расклешенный, он имел все шансы оказаться в тарелке во время застолья.

– Нужно выбрать глубину декольте, – через некоторое время сказала портниха. – Какие украшения ты собираешься надеть? Какой длины?

– На мне будет это же колье, – ответила Цири, коснувшись рукой украшения из двимерита.

– Нет, нет! Оно сюда не подходит! – попыталась запротестовать портниха.

– Тем не менее Боромир сделал все возможное, чтобы на мне было именно оно, – усмехнулась девушка.

Она не собиралась обсуждать это, поэтому предпочла перевести разговор на другую тему.

– Когда платье будет готово? – поинтересовалась Цири.

– К завтрашнему обеду. Не волнуйся, милая, я все успею. Ты будешь выглядеть замечательно! – постаралась обнадежить ее портниха.

Она посмотрела на девушку, и смущенно отвела взгляд. Цири угадала ход ее мыслей: шрам на щеке за платьем не спрячешь.


Боромир и Фарамир ждали Цири в небольшой светлой комнате, увешенной картинами.

– Откажись от этой затеи! – уговаривал Фарамир брата. – Она тебя обманывает! Не знаю, что именно она задумала, но здесь что-то не так!

– Да перестань ты! – в который раз оборвал его Боромир.

Он считал, что предусмотрел все. Кольцо не даст его обмануть, и если это будет не Нерушимая Клятва, он об этом узнает.

Цири появилась немного позже, чем обещала.

– Интересный выбор места, – заметила она оглядываясь.

– Сюда редко кто-то заходит, и думаю, здесь нам не помешают, – объяснил Боромир. – Ты готова или тебе нужно время?

– Готова, – ответила Цири. – Подойди и возьми меня за руки.

– Меня интересует один вопрос, – заявил Фарамир, оттягивая начало ритуала.

Боромир нахмурился.

– Спрашивай, – пожала плечами Цири.

– Каким образом ты собираешься дать магическую Нерушимую Клятву, в то время как сама лишена возможности колдовать? – он неотрывно смотрел ей в глаза, словно пытаясь найти там намек на обман.

Цири улыбнулась.

– Если бы я скрепляла Клятву своей магией, какой бы был толк? Я всегда могла бы нарушить ее. А этот ритуал скрепляет магия никому неподконтрольная. Она исходит не от меня – она вокруг нас. Нужно лишь знать, как запустить процесс. Я давала Клятву Элронду и знаю, что нужно делать. Начнем? – спросила она Боромира.

– Да, – ответил он и взял ее за руки.

– Фарамир, ты пока стой и наблюдай, я скажу тебе, что делать в нужный момент, – попросила Цири.

Она начала говорить. Слова древней клятвы были исполнены такой силы, что магия вокруг ощущалась почти физически. Говорила она на эльфийском, причем, как показалось Фарамиру, который не знал этого языка, раз за разом она повторяла всего несколько фраз. Сначала ничего не происходило, но чувствовалось что-то странное, как будто все пространство вокруг заполнилось невидимой субстанцией.

Цири подняла взгляд и посмотрела в глаза Боромиру.

– Клянусь сделать тебя королем, – сказала она ему. – Клянусь, что необходимый для этого ритуал будет проведен в течение суток.

К изумлению Фарамира, по их рукам золотистой «лентой» поползло непонятно откуда взявшееся золотистое свечение.

Цири снова сказала что-то на эльфийском. Затем проговорила, обращаясь к Боромиру:

– Твоя очередь.

– Клянусь в течение суток выпустить из тюрьмы Геральта, Фродо и Сэма.

Еще одна золотистая «лента» опутала их руки.

– Подойди и разъедини наши руки, сказала Цири.

Когда Фарамир коснулся их рук, комнату на секунду осветил голубой свет, который исчез так же быстро, как и появился. Он чувствовал, как что-то необъяснимое коснулось его рук, и теперь он был уверен, что все это не обман.

– Это все? – спросил Боромир.

– Да. Обещанный ритуал я проведу сразу же после свадьбы, – улыбнулась она.

– Я не позволю Геральту присутствовать на свадебной церемонии, – уточнил на всякий случай Боромир.

– Как тебе угодно, – ответила Цири и поспешила уйти.

Боромир и Фарамир смотрели ей вслед, а затем Фарамир произнес:

– Знаешь, теперь я верю, что это была именно Нерушимая Клятва – я что-то почувствовал, когда коснулся ваших рук. Не знаю, как объяснить – что-то колдовское.

Боромир кивнул: он сам это почувствовал.

– Меня это настораживает, – продолжил Фарамир. – Я до последней минуты был уверен, что она пытается нас обмануть. Теперь, когда я знаю, что это был настоящий ритуал, у меня появилась нехорошая догадка.

Фарамир внимательно посмотрел брату в глаза.

– Что, если она решила пожертвовать собой, чтобы спасти Геральта? Почему она вдруг решила ответить согласием на твое предложение? Может, потому, что неисполненная Нерушимая Клятва убьет ее через сутки? В таком случае, недолго она твоей женой будет.

Боромир застыл на мгновение, в его взгляде на какую-то долю секунды вспыхнул страх.

– Нет, – ответил он, спустя несколько мгновений и покачал головой. – Ты плохо ее знаешь. Жертвовать – не в ее характере. Думаю, что она правда знает способ выполнить свое обещание.

Фарамир, глядя на брата, отметил, что тот теперь более напряженный, нежели был до их разговора.


Цири в сопровождении Боромира вошла в большое, торжественно украшенное помещение. Она выглядела вполне счастливой: Геральта освободили, и она видела его по дороге в этот зал. Для Цири это было главным, и она заставила себя не думать о том, что будет потом. Девушка огляделась и с удивлением заметила, что кроме нее, Денетора, Боромира и Фарамира в зале всего лишь пять человек. Трое из них были воинами, друзьями Боромира, двое были советниками Денетора.

Боромир заметил удивленный взгляд Цири и пояснил:

– Пышных празднований не будет – у нас война на пороге. Сейчас мы проведем церемонию, и затем выйдем на площадь к народу.

Боромир вкратце описал ей предстоящее мероприятие на площади. Цири немного заволновалась: ее не радовала перспектива стоять там, на всеобщем обозрении.

– Не нервничай, – ободряюще шепнул ей Боромир и взял ее руку в свою. – Это довольно быстро закончится, мы решили все сократить до минимума.

Денетор торжественно прочитал молодым напутственную речь. Цири и Боромир держась за руки, опустились на колени.

– Позволь нам соединить наши судьбы и благослови наш союз! – произнес Боромир.

Когда они поднялись, Денетор продолжил.

– Согласен ли ты, Боромир, взять в жены Цириллу? – спросил он.

– Да, – коротко ответил тот.

– Согласна ли ты, Цирилла, взять в мужья Боромира? – снова задал вопрос Денетор.

– Да, – без запинки ответила она.

Было видно, что Денетор пребывал в хорошем настроении и был доволен тем, что удалось организовать свадьбу так быстро.

– Я, наместник Гондора, данной мне властью объявляю вас мужем и женой. Благословляю вас! Можете обменяться кольцами.

Один из друзей Боромира подошел к ним, держа в руках открытую коробочку на бархатной подушке.

Боромир взял кольцо и надел на палец Цири, затем она проделала то же самое. Усатый светловолосый мужчина, принесший кольца, сказал:

– Готов письменно засвидетельствовать заключение данного союза, и поздравляю вас! – он поклонился и отошел, затем направился к столу, на котором лежала большая открытая книга для записей.

С теми же словами подошли и остальные свидетели. Их поздравления хоть и сделанные от всего сердца, были довольно сухими и сдержанными, но только потому, что это была официальная часть церемонии. Они знали, что у них будет возможность поздравить Боромира во время застолья.

Поняв, что церемония состоялась, Цири вздохнула с большим облегчением.

«Он, наверное, ждет не дождется, когда я проведу обещанный ритуал. Нужно сказать ему, что я готова, – подумала Цири. – Главное, что с меня снимут этот ошейник, а уж когда я смогу колдовать, я им очень даже красочный «ритуал» придумаю. Все поверят и останутся довольны».

Цири улыбнулась своим мыслям и повернулась к Боромиру.

– Я хочу выполнить свое обещание… – начала она и замолчала.

Боромир смотрел не на нее, а в другую сторону. Туда же уставились и все остальные. В дальнем конце зала росло пульсирующее синее пятно.

Цири вздрогнула: ничего хорошего это не предвещало, и очень смахивало на…

– Портал! – крикнула она. – Все назад! Неизвестно кто оттуда выйдет!

Никто не послушался. Наоборот, все стояли и с изумлением разглядывали пульсирующее «окно».

– Боромир, объясни им, что это опасно! Мы с тобой уже перемещались таким способом, помнишь? Оттуда сейчас кто-то выйдет, – сказала Цири.

Боромир не обернулся, и ей пришлось дернуть его за рукав, чтобы привлечь внимание.

Когда он, наконец, повернулся, Цири ужаснулась: взгляд Боромира стал затуманенным и бессмысленным. Он смотрел на нее какое-то время, затем отвернулся и зашагал к порталу, на ходу вынимая цепочку с Кольцом из-за пазухи. Когда он подошел, «окно» перестало пульсировать и засветилось ровным голубым цветом. Неожиданно Боромир сунул в портал руку. При виде того существа, которому он помог выйти оттуда, вскрикнули все: это был предводитель назгулов, Король-чародей Ангмара. Следом за ним из портала вышли еще семь назгулов и встали полукругом.

Когда гондорцы опомнились и выхватили мечи, а один из советников побежал к двери, чтобы позвать на помощь, Король-чародей лениво взмахнул рукой. Сами собой поднялись и закрылись тяжелые внутренние засовы. Советник попытался открыть дверь, но она была закрыта с помощью магии, и у него ничего не вышло. Все, кроме Боромира и Цири, приготовились защищаться. Цири стояла безоружная, и не знала, что делать. Она попыталась привести в чувство Боромира, но ничего не вышло: он находился в каком-то трансе и совершенно не понимал, что происходит.

Люди, находившиеся в зале, были неробкого десятка, но даже их назгулы приводили в ужас одним своим присутствием. Только Фарамир не поддался панике и первым ринулся в бой, нанося сокрушительные удары по противнику.

Видимо, снаружи стража услышала крики и лязг металла, потому что за дверью послышались голоса и, судя всему, ее попытались открыть, впрочем, безуспешно.

Мечи гондорцев не причиняли назгулам особого вреда, кроме того, эти твари пользовались магией, поэтому неравное сражение очень быстро близилось к завершению. В считанные минуты все приглашенные были убиты. Продолжали сражаться лишь Фарамир и Денетор. Цири видела, как на глазах Боромира один из назгулов пронзил сердце Денетора и тот упал лицом вниз. Боромир никак не отреагировал, он продолжал стоять неподвижно с остекленевшим взглядом. В следующее мгновение предводитель назгулов бросил в Фарамира светящийся шар, и его ударило об стену колдовской силой. Фарамир рухнул на пол. Спустя несколько секунд Цири поняла, что он жив: с губ сорвался стон, и он открыл глаза. Король-чародей подошел к Боромиру, который послушно отдал ему Кольцо. Подчиняясь колдовской воле, Боромир пошел к порталу и скрылся в нем, за ним последовали семеро назгулов. Затем Король-чародей не спеша направился к Фарамиру. Цири ничего не оставалось, кроме как поднять тяжелый двуручный меч Фарамира и встать у него на пути.

Злобный смех этой ужасной твари гулко прокатился по залу.

– Приветствую тебя, дитя Старшей Крови! – обратился он к ней. – Тебе нет нужды преграждать мне дорогу с оружием в руках. Мы должны сражаться по одну сторону, мой господин давно ждет тебя. Просто войди в этот портал, там тебе будут рады.

– Убирайся в преисподнюю! – крикнула Цири и ударила первой.

Назгул отразил ее удар и перешел в атаку. Цири приходилось нелегко: движенья сковывало длинное неудобное платье, а меч был слишком тяжелым для нее. Раз за разом сталкивались их клинки, и снова расходились, чтобы через мгновение снова обрушиться на противника.

Фарамир пытался абстрагироваться от боли в переломанных ногах и ребрах. Он изо всех сил старался оставаться в сознании. Когда он увидел, что назгул запустил в Цири такой же магической штуковиной, как и в него самого, он понял, что нужно действовать. Цири благодаря быстроте реакции успела увернуться, но Фарамир понимал, что в следующий раз ей может повезти меньше.

«Что говорил Боромир? – попытался вспомнить он. – Достаточно, чтобы его или моя кровь смешались с кровью Цири? Кажется, так. Заклятье должно после этого исчезнуть».

С этими мыслями Фарамир здоровой рукой достал нож и обмакнул его в свою рану на плече.

«Давай, девочка, подойди ближе!» – думал он.

Ждать пришлось недолго: Цири, отбиваясь, отступала как раз в его сторону. Фарамир собрался с силами, и, вытянув руку, резанул ножом по ее ноге. Порез получился глубоким, так как Фарамир боялся, что не заденет кожу через подол длинного платья. Цири вскрикнула и шарахнулась в сторону, чуть не пропустив при этом удар врага. Но через секунду, когда колье на ее шее само собой раскрылось и со звоном упало на мраморный пол, она поняла, что произошло. Она сразу ощутила резкий прилив магических сил. Почувствовал ее магию и Король-чародей. Они оба ударили одновременно. Две огромные волны магии схлестнулись, заставив зал трястись, как при землетрясении. Черные мраморные колонны, украшавшие зал, трескались, ломались пополам и падали. Помещение наполнилось звуками, напоминающими раскаты грома.

Крики с улицы тоже усилились. Дверь ходила ходуном, и от нее при каждом ударе почему-то летели искры. Цири успела подумать, что с той стороны ее пытаются открыть тоже с помощью магии.

«Наверное, это Геральт. Он использует Знаки, чтобы вышибить дверь», – решила она.

Цири волновалась, как бы падавшие колонны не придавили Фарамира, но через мгновение ей пришлось забыть об этом, и подумать о себе: назгулу удалось достать ее заклинанием. Все вокруг для Цири погрузилось в непроглядную тьму, она поняла, что ее глаза ничего не видят. Тем не менее, она продолжила бросать заклинания наугад, и судя по тому как зашипел назгул, смогла его задеть. Следующий удар, который она пропустила, заставил ее упасть на спину на разбросанные по полу куски мрамора.

Фарамир видел, как закутанная в черный плащ фигура приблизилась к девушке. Он не мог сдвинуться с места, и попытался метнуть в назгула нож, но тот не достиг своей цели. Сломанные ребра не позволили Фарамиру приподняться, чтобы замахнуться. Ему осталось лишь наблюдать, как черная фигура медленно наклоняется к пытающейся встать Цири.

В этот момент раздался грохот: дверь разлетелась в щепки и в образовавшийся проход хлынула стража. Однако храбрости у вбежавших воинов поубавилось, как только они увидели, с кем им предстоит сражаться. Это жуткое существо одним своим присутствием сеяло панику в людских сердцах.

Назгул мог разметать их с помощью магии, но не стал ввязываться в бой.

«Поручение господина выполнено, и Кольцо доставлено в Барад-дур. Захвачен главнокомандующий. Убит наместник. Второй сын наместника вот-вот испустит дух. Приказа убивать девчонку не было», – думал он.

Король-чародей решил, что нет смысла задерживаться и в одиночку сражаться с гондорской армией, ведь было понятно, что подмога не заставит себя ждать.

Назгул оставил Цири и поспешно ретировался к порталу, напоследок попытавшись достать заклинанием бежавшего к девушке Геральта. Огненный шар пролетел совсем рядом, опалив ведьмаку волосы. Назгул ступил в синее окно, которое тут же исчезло вместе с ним. Воины кинулись поднимать Фарамира.

Цири почувствовала, как сильные руки обхватили ее и вынесли из помещения на свежий воздух. Она провела рукой по лицу мужчины.

– Геральт, – прошептала она.

Геральт бережно положил ее на каменные ступени.

– Ты ранена? – обеспокоено спросил он.

– Нет, но сильно болит спина, и вижу плохо, – ответила Цири. – Хотя зрение понемногу восстанавливается, уже твой силуэт различаю.

– Что там случилось?

– Назгулы открыли портал. Боромир отдал одному из них Кольцо. Он был как будто в трансе, и я думаю, не понимал, что он делает.

Геральт ничего не сказал, только нахмурился. Он хорошо понимал, что это полный провал их миссии.

– Как такое возможно? – поразился он. – Насколько я понимаю, раньше назгулы не пробовали вломиться в эту крепость подобным способом. Странно.

– Ну, так раньше тут и Кольца не было, – возразила ему Цири. – Сейчас трудно сказать, но может, на эту крепость какие-нибудь древние защитные чары наложены были? Боромир помог назгулу из портала выйти. То есть, если какие чары и были, то он сам их и разрушил. А может, не было ничего. Через портал много народа не проведешь – поэтому им смысла не было таким образом вламываться.

– Разумное предположение, – согласился ведьмак. – А если учесть, что Денетор в палантир заглядывает, то все становиться ясно.

– Куда заглядывает? – не поняла Цири.

– В палантир, «видящий камень». Не знаю, откуда он у Денетора, но такие же есть у Саурона и Сарумана. Помнишь, я предупредил тебя, что Боромир знает о Старшей Крови? Я случайно услышал, о чем Боромир с отцом говорил. Денетор об этом из палантира узнал, ему удалось услышать разговор врагов. Но Денетор не маг. Что если в то время, как он высматривал что-то в палантире, враг смотрел в его сознание? Как иначе можно объяснить, что назгулы появились именно в момент свадьбы? Получается, они знали, где пройдет церемония, знали, что там будет Кольцо, и совсем мало людей, для того, чтобы защищаться.

– Геральт, я уже чувствую себя лучше, помоги мне встать, – попросила Цири.

Он помог ей подняться.

– Я отведу тебя в твои покои.

– Нет! Некогда мне отлеживаться. Мне нужно срочно поговорить с Фродо, – сказала Цири. – Ты еще не понял? Кольцо ушло. Если ничего не сделать – жить мне осталось сутки.

Восстанавливающееся зрение не позволило Цири заметить, как побледнел Геральт.

====== Глава 27 ======

Время для Фродо и Сэма тянулось необычно долго. Они ходили по комнате, не находя себе места, и лишь изредка перебрасываясь обеспокоенными фразами.

Их выпустили из тюрьмы еще утром, и они вместе с Геральтом отправились на площадь, где ожидалась праздничная церемония – свадьба Боромира и Цири. Они удивились этому известию и гадали, что бы это значило.

Часть церемонии проходила за закрытыми дверями, и народу оставалось лишь с нетерпением ждать появления молодоженов. Когда стало ясно, что там творится что-то неладное, стражники бросились к двери, но не смогли открыть ее. Тем временем из зала доносились звуки боя, и никто не мог понять, что там могло случиться. Геральт велел Фродо и Сэму отправляться в свою комнату и ждать его там. Сам он кинулся на помощь страже и, используя Знаки, попытался открыть дверь.

Хоббиты оставались в неведении, чем все это окончилось, и поэтому нервничали и с нетерпением ждали возвращения ведьмака.

Когда, наконец, открылась дверь и в комнату вошли Цири и поддерживающий ее Геральт, хоббиты бросились им навстречу.

– Геральт, что случилось? Цири, ты ранена? – закричал Фродо.

– У меня нет серьезных повреждений, все в порядке, – ответила, тронутая его заботой, Цири.

– Там были назгулы, – ответил на другой его вопрос Геральт.

Он усадил Цири в кресло, и они вдвоем рассказали Фродо и Сэму о том, что случилось. Для хоббитов известие о том, что Кольцо попало в руки Короля-чародея, стало шоком.

– Что же теперь будет? – убитым голосом спросил Фродо.

– Мне необходимо находиться рядом с Кольцом иначе погибну. Поэтому я в любом случае отправлюсь в Мордор. Но ведь я не могу коснуться его, и даже если выпадет шанс завладеть им, я ничего не смогу сделать.

– Цири, возьми меня с собой! Я не справился с возложенной на меня задачей, и Кольцо попало к врагу, но я хочу попытаться все исправить! Я готов на все, чтобы выполнить волю Совета, – сказал Фродо.

– В принципе это возможно, – задумчиво ответила Цири. – Честно скажу: я рассчитывала услышать от тебя именно это. Нужно использовать наш последний шанс что-то предпринять. Предлагаю пойти до конца и сделать все, что от нас зависит. Потому что альтернатива, в любом случае – смерть. Для меня, если я не отправлюсь к Саурону – чуть раньше, для тебя – чуть позже. Сейчас, когда Кольцо у врага – Минас Тирит обречен, и никто здесь более не сможет чувствовать себя в безопасности. А то, что назгулам, кроме Кольца, удалось заполучить еще и главнокомандующего, только усугубляет дело.

Цири глянула на Геральта, и тот согласился:

– Боромир знает обо всем: численность армии, слабые места в обороне, отношения с союзниками, и кучу других, полезных врагу вещей.

– Нашей первоочередной задачей станет попасть к врагу и остаться в живых, – продолжила Цири. – Явившись туда, я собираюсь сказать, что готова служить Саурону.

Сэм издал удивленный возглас, а Геральт откинулся на спинку кресла и нахмурился.

– Саурон сильнейший маг, и нужно будет очень постараться, чтобы обмануть его, – сказал он.

– В этом-то вся и проблема. Думаю, когда он захочет убедиться, что все сказанное нами правда, наши мысли станут для него открытой книгой. Поэтому, придется на время многое забыть – и мне и тебе, Фродо.

– Я не оставлю мистера Фродо! – вскричал Сэм. – Я пойду с вами!

– Я тоже отправлюсь с тобой, – сказал Геральт тоном, не терпящим возражений.

Цири на секунду замерла, прокручивая в голове все варианты действий, а затем сказала:

– Пусть будет так, я согласна.

Геральт, знавший Цири очень хорошо, почувствовал, что чего-то она не договаривает.

– Ну а дальше что? Как мы заберем Кольцо? – спросил Фродо.

Цири, нахмурившись, ответила:

– Тут нужно хорошенько подумать. Будем действовать по обстоятельствам, а общий план таков…

Она поделилась с Геральтом и хоббитами своими соображениями. Чуть позже, отдохнув и придя в себя, Цири занялась порезом на ноге и попыталась снять боль в спине.


Цири и Геральт вышли на улицу. Они направились в больничные палаты, справедливо полагая, что Фарамир находиться там.

– Где Фарамир? – спросила Цири пожилую целительницу, делавшую записи в журнале.

– Здесь, – показала она. – Но к нему нельзя. Он чувствует себя плохо!

– Это потому, что он нас давно не видел, – нагло заявила Цири и открыла дверь в палату.

Перебинтованный Фарамир лежал в кровати и смотрел прямо перед собой отрешенным и несчастным взглядом.

– Я не желаю никого видеть, – сказал Фарамир.

Он хотел бы отвернуться, но переломанные кости лишали его возможности двигаться.

– Прими наши самые глубокие соболезнования, – искренне сказала Цири. – То, что случилось – ужасно. Но у меня нет времени, чтобы грустить и впадать в отчаяние.

Фарамир пристально посмотрел на нее, но ничего не сказал.

– Не оплакивай брата заранее, возможно, его еще удастся спасти, – заявила Цири. – Я собираюсь отправиться в Мордор.

– Это самая большая глупость, какую ты только можешь сделать, – после небольшой паузы сказал Фарамир. – Ты не спасешь Боромира, и не вернешь Кольцо. Все кончено.

– А я думаю, что нет, и все-таки отправлюсь туда, – возразила Цири.

– Если тебе нужно мое мнение, то я его озвучил, – с болью в голосе сказал Фарамир. – Сейчас я не владею своим телом, но с мозгами у меня все в порядке, и я не собираюсь одобрять сумасшедшие идеи.

– Боюсь, у меня нет другого выхода. Я уважаю твое мнение, но пришла сюда не совета просить, – сказала Цири, переглянувшись с Геральтом. – Мы думаем, что враг скоро нападет, и тебе к этому времени не помешает стоять на ногах и быть в состоянии руководить обороной Минас Тирита.

Цири подошла к его кровати и бесцеремонно откинула одеяло. Бледное обнаженное тело было обмотано бинтами и фиксирующими приспособлениями.

– Что ты делаешь?! – запротестовал Фарамир и попытался здоровой рукой вернуть одеяло на место.

– Я сейчас тут в качестве целителя, – попробовала объяснить свои действия Цири. – И тебе придется перестать меня стесняться. Извини, но я не могу лечить с закрытыми глазами или под одеялом.

– Меня и так неплохо лечат, – попробовал возразить Фарамир, но Цири перебила его.

– Не буду спорить, – сказала она, окинув взглядом работу целителей. – Все, действительно сделано грамотно. Но пройдет слишком много времени, прежде чем твои кости срастутся. Ты ведь не хочешь встречать врага лежа? Посмотри сюда…

Цири задрала подол длинного платья и поставила ногу на край кровати, так, чтобы ему было видно.

Фарамир мысленно отметил, что она все еще в свадебном наряде, заляпанном кровью.

– Во время боя ты ранил меня, и порез получился довольно глубоким. Вот все, что от него осталось после того, как я его залечила, – Цири провела пальцем по тоненькому розовому следу на щиколотке. – И этот шрам исчезнет через пару дней.

Фарамир с сомнением посмотрел на нее и спросил:

– Тебе когда-нибудь уже приходилось сращивать кости с помощью магии?

– Нет, – честно ответила она. – Самое сложное для меня – правильно их соединить, а это уже сделано. Поэтому не волнуйся, у меня получится, но предупреждаю: будет больно.

Фарамир, поразмыслив, решил ей довериться.

– Хорошо, – сказал он.

Цири представляла себе, насколько это болезненно, и была очень удивлена, что во время процедуры Фарамир не издал ни звука. Он стойко переносил боль, и Цири была ему за это благодарна, ведь в противном случае слушать крики пришлось бы довольно долго. Когда процедура была закончена, Цири отошла от кровати и взяла стоявший на столике графин с водой. Она сделала несколько больших глотков, затем налила воду в ладонь и умыла лицо.

– Ты пока резких движений не делай, чтобы голова не закружилась, – сказала она Фарамиру. – Медленно, потихоньку, сядь, посиди немного, а потом попробуешь на ноги встать.

Геральт, до этого момента молча сидевший на соседней кровати, подошел к Фарамиру и помог ему сесть.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Боль почти прошла, и я могу двигаться! – с изумлением воскликнул он. – Цири, спасибо тебе! Я, признаться, не очень верил…

Геральт подумал, что он и сам не знал, чего ожидать от недоученной чародейским приемам Цири. Он был очень рад тому, что она справилась.

– Когда ты намерена отправиться в Мордор? – с тревогой в голосе спросил Цири Фарамир. – И каким образом? Ты откроешь такое же «окно», как назгулы?

– Думаю, да. Помнишь, что сказал их предводитель?

– Помню. Что тебе там будут рады. Меня это очень удивило.

– Я им нужна только потому, что во мне течет Старшая Кровь, – махнула рукой Цири. – Но сейчас это сыграет в наших интересах, понимаешь? Я попробую открыть портал. Думаю, если в Мордоре и есть магический барьер, для меня его откроют и позволят пройти.

– У тебя есть план? Что ты собираешься предпринять, когда попадешь туда? – начал интересоваться Фарамир.

Понимая, что отговорить ее не удастся, он решил найти и показать ей слабые стороны в ее плане, чтобы она сама изменила свое решение.

– Пообещаю служить Саурону. А Фродо и Сэм будут исполнять роль моих слуг.

– А Геральт?

– Геральт, – повторила за ним Цири и замолчала.

Она повернулась к Геральту лицом и сказала:

– А Геральт когда-нибудь простит меня…

В следующую секунду ведьмак почувствовал, что теряет сознание, ведьмачий медальон на его шее завибрировал. Геральт попытался разорвать зрительный контакт с Цири, но было поздно. После нескольких мгновений сопротивления он упал на кровать.

– Что это значит?! – крикнул Фарамир.

Цири положила ноги Геральта на кровать и сунула подушку ему под голову.

– Он не дал бы уйти мне одной, – с грустью в голосе сказала она. – А ему нельзя появляться со мной в Мордоре. От Боромира враг может узнать, что Геральт близкий мне человек. Боромир теперь мой муж, и воссоединение с ним будет названо одной из веских причин, по которым я решила перейти на сторону Саурона. Можно сказать, что я околдовала хоббитов, заставив их служить себе. Но если Боромир расскажет о моем отношении к Геральту, могут возникнуть подозрения, и тогда мы потеряем наш последний шанс.

Чародейка наклонилась над Геральтом, и пальцами открыла ему рот. Затем она наклонилась еще ближе, почти касаясь его губами. Фарамир подумал, что она собирается его поцеловать, и хотел было отвернуться, не желая наблюдать за моральным падением невестки, но в последний момент заметил, как она выдохнула ему в губы светящийся дымок.

– Снова магия? – спросил Фарамир. – Что ты сделала?

– Я бы хотела, чтобы это осталось нашим с ним секретом, – задумчиво ответила она. – Нам с хоббитами нужно торопиться, прикажи, пожалуйста, вернуть мой меч.

– Хорошо, – кивнул Фарамир.

Цири пошла к двери, но он ее окликнул.

– Цири, постой, – в его голосе слышалось волнение.

Она встретила тревожный взгляд его серых глаз.

– Мне очень жаль, что тогда я не поверил тебе, – тихо сказал он.

Цири пожала плечами:

– Мы все ошибаемся, забудь об этом.

– Скажи, если бы я снял с тебя это ожерелье раньше, тогда, когда ты меня просила… Ты смогла бы победить?

«Вот оно что, вот что его мучает. Возможно, он винит себя в том, что погиб его отец», – поняла она.

– Нет, – с горечью в голосе сказала Цири и опустила глаза. – Назгул просто сильнее меня.

Она хотела повернуться и уйти, но не могла, она видела, что Фарамир смотрит на нее, ждет. Чувствовала, что ему важно это знать.

– У меня не много опыта применения боевой магии, – нехотя продолжила она. – Тут как в искусстве фехтования: если у обоих противников есть меч, победит тот, кто опытнее, искуснее, быстрее. Этому созданию много сотен лет, у него было время попрактиковаться.

Цири направилась к выходу. Толкнув массивную дверь, она обернулась.

– Мы с тобой сделали все, что было в наших силах.


Фармир сидел в кресле и рассматривал карту местности. Иногда его взгляд становился задумчивым и грустным. Очевидно, он пытался сосредоточиться на плане боевых действий и выбросить из головы остальные мысли.

– Где я? – сонный мужской голос вернул его к действительности.

Фарамир свернул карту и посмотрел на лежавшего на кушетке Геральта.

– Я приказал принести тебя в мои покои, – довольно приветливо ответил он.

– Цири ушла, да? – обреченно спросил Геральт.

– Да, – сказал Фарамир. – Я не стал пытаться ее остановить – все равно не смог бы.

Геральт кивнул. Он сидел некоторое время молча, обдумывая создавшуюся ситуацию.

– Она совершила большую ошибку, оставив меня здесь. Теперь я ничем не смогу ей помочь, – начал он.

– А я думаю, Цири правильно сделала. Если бы она еще и полуросликов оставила, а не тащила их с собой на верную смерть – вообще хорошо было бы.

– Не будь таким категоричным, всегда есть надежда, – возразил ему Геральт. – Верная смерть ждала ее здесь, она ведь дала Нерушимую Клятву находиться рядом с Кольцом. Там у нее будет шанс выжить, а раз она отправилась не одна, а с Фродо, они смогут попытаться уничтожить этот проклятый артефакт.

Фарамир посмотрел на него с жалостью.

– Знаешь, там сейчас мой брат, и мне тоже безумно хотелось бы, чтобы они уничтожили Кольцо и спасли Боромира. Только я реалист. Возможно, то, что я сейчас скажу, покажется тебе чудовищным, но не лучше бы ей было умереть здесь в кругу друзей, чем в логове врага? Возможно, под пытками? Она девушка, и я даже думать не хочу о том, что там могут с ней сделать.

Геральт и Фарамир некоторое время смотрели друг на друга.

– Я воспитывал Цири, – наконец произнес ведьмак. – Я научил ее сражаться и бороться до конца – она оказалась хорошей ученицей.

Фарамир встал, прошелся по комнате и подошел к окну.

– Я, честно говоря, вообще не понимаю, как Элронд взял с нее такую клятву! – Фарамир оперся спиной о подоконник и скрестил руки на груди. – Эльфы всегда представлялись мне очень мудрыми созданиями.

– Так и есть, – согласился Геральт.

– В таком случае, он должен был предвидеть, что Кольцо может попасть к врагу, – продолжил Фарамир. – И брать с нее подобное обещание – бесчеловечно.

– Думаю, он как раз предвидел, поэтому и взял с нее эту клятву. На тот случай, если все наши усилия окажутся напрасны, будут исчерпаны все остальные возможности и «добро» опустит руки, – грустно сказал Геральт.

– Не понял? – удивленно посмотрел на него Фарамир.

– Элронд считал ее «злом». Он говорил, что у нее темная магия, что она носит в сердце зло. Не удивительно – она ненавидела эльфов, и Элронд это чувствовал. Возможно, он считал, что при необходимости она сможет втереться в доверие к врагу, когда не останется другого выхода. Знаешь, что Цири сделала, перед тем, как уйти?

– Она наклонилась к тебе и сделала что-то с помощью магии, – пожал плечами Фарамир. – Ты это имеешь в виду?

– Да. Она «слила» мне в память все хорошее, что в ней было: счастливые воспоминания, память обо всех хороших поступках, которые она совершала, все нежные чувства, которые она к кому-либо испытывала, образы всего прекрасного, что она видела. Все это сейчас находится у меня в сознании. Страшно подумать, что она оставила себе? Думаю, в ее сознании остались лишь ненависть и боль. Не удивлюсь, если Саурон ей поверит.

Фарамир скептически скривился.

– Допустим, ей удастся убедить Саурона в том, что она хочет служить ему. Но ведь даже он не сможет освободить от обязательства исполнения Нерушимой Клятвы? Или я что-то не так понимаю?

– Все так, она потому и называется Нерушимой, что никто не в силах ничего изменить. Но это не страшно, она же будет находиться рядом с Кольцом, – объяснил Геральт.

Фарамир покачал головой.

– Я не об этом. Боромир хотел казнить тебя и полуросликов. Для того чтобы вызволить вас из тюрьмы, Цири дала еще одну Нерушимую Клятву – в этот раз Боромиру. Не знаю, каким образом она собиралась ее выполнить, по-моему – это нереально. Боюсь, находясь там, Цири клятву выполнить тем более не сможет.

Фарамир предполагал, что это будет тяжелым известием для Геральта, так оно и вышло. Геральт вскочил с кушетки и с ужасом спросил:

– Что она ему обещала?!

– Обещала сделать его королем, – серьезно ответил Фарамир.

– А точнее? Ты помнишь, что она сказала?

– Да. «Клянусь сделать тебя королем. Клянусь, что необходимый для этого ритуал будет проведен в течение суток».

Несколько мгновений Геральт оставался напряженным, но потом выражение его лица изменилось, он расслабился и рассмеялся.

– Не вижу ничего смешного, – строго сказал Фарамир. – Я не шучу. Она действительно обещала ему, и я был свидетелем этого ритуала.

Но Геральт продолжал смеяться, охвативший его ужас сменился эйфорией.

– А я-то думал, зачем она за него замуж вышла? – Геральт посмотрел на Фарамира. – Она выполнила свое обещание.

– Как? – удивился Фарамир.

– Надеюсь, в Клятве она не уточняла, королем какого государства? – Геральт прищурил глаза и улыбнулся.

– Нет, – изумленно сказал Фарамир.

– Значит, Боромир теперь король. Цинтры, – Геральт сделал ударение на последнем слове.

– Я так и думал, что тут какой-то подвох, – Фарамир тоже улыбнулся и покачал головой. – Но я не знаю, где такое государство. И каким образом она его королем сделала?

– Цинтра в том мире, из которого мы с Цири попали сюда, – начал объяснять ведьмак. – Цири, она же Цирилла Фиона Элен Рианон, княжна Цинтрийская, в детстве лишилась всех родных и была вынуждена бежать из своей страны, которую захватил Нильфгаард. Я забрал девочку к себе и занимался ее воспитанием. Цинтре же нужна была законная наследница, и после неудачных попыток разыскать настоящую Цириллу, император Нильфгаарда решил посадить на трон ее двойника. Девчонка, как говорят, действительно очень похожа на Цири. Была произведена коронация, но ведь не имеет значения, кому на голову корону надели. На самом деле королевой является настоящая Цирилла Фиона Элен Рианон, понимаешь? По Цинтрийским законам муж королевы становится королем. И Цири провела обещанный ритуал – она вышла за Боромира замуж.

– Ну, надо же! Никогда бы не подумал, что она королевских кровей! – воскликнул Фарамир.

– У Цири в нашем мире из-за ее происхождения было много неприятностей, ее искали все кому не лень, и поверь мне, совсем не с благородными целями. Поэтому я запретил ей говорить об этом. На всякий случай.

– Я, конечно, рад узнать, что ей из-за этой Клятвы ничего не угрожает. Хотя немного грустно оттого, что она вышла замуж за моего брата, как я и предполагал, не по любви.

– Искренне желаю ей полюбить Боромира, надеюсь, что когда-нибудь так и будет, – сказал Геральт. – Он достойный человек.

– О чем ты говоришь? – изумился Фарамир. – Его, возможно, уже нет в живых!

– Ошибаешься. У назгулов была возможность убить во время свадьбы и Боромира, однако они предпочли забрать его с собой. Значит, он им нужен.

Оба мужчины надолго погрузились в свои мысли.

====== Глава 28 ======

В одном из коридоров крепости Барад-дур царила паника. Орки толкались, кричали и показывали пальцами в сторону растущего прямо в воздухе пульсирующего «окна». Несмотря на большое желание очутиться где-нибудь подальше, никто из них не посмел убежать, понимая, что наказание в любом случае будет куда страшнее той опасности, которая может появиться. Уродливые твари гадали, что это может быть, и стояли, обнажив мечи. Кто-то, поняв, что без магии тут не обошлось, отправился сообщить Королю-чародею.

Когда из портала вышла девушка в сопровождении двух хоббитов, орки воспряли духом и двинулись к ним, намереваясь схватить. К их удивлению, хоббиты подняли руки вверх, а девушка отстегнула ножны и положила их на пол перед собой.

– Я пришла к Владыке Саурону. Проводите к нему, он ждет меня, – сказала Цири.

Орки переглянулись и загалдели между собой на своем языке, который девушка не понимала. Прежде чем они успели принять какое-либо решение, появился Король-чародей, и орки, кланяясь, расступились, чтобы пропустить его.

– Добро пожаловать в Барад-дур! – приветствовал ее повелитель назгулов. – Я рад, что ты приняла мое приглашение.

Его голос был ледяным и бесцветным, не выражающим никаких эмоций, поэтому Цири угадала издевку в его словах скорее интуитивно. От его «приглашения» у нее до сих пор побаливала спина, но она понимала, что в данной ситуации не стоит умничать и пытаться язвить в ответ.

Цири подняла меч и последовала за назгулом. Они шли темными запутанными коридорами довольно долго, прежде чем достигли огромного величественного зала. Посреди помещения возвышался черный трон, украшенный изображениями змей, черепов и непонятными символами.

Человек, сидевший на троне, держал на коленях массивную книгу, волосы падали ему на лицо. Когда он закрыл книгу и поднял голову, чтобы рассмотреть посетителей, Цири вздрогнула. Она ожидала увидеть здесь все что угодно, но реальность превзошла всенаихудшие опасения. Человек в черном одеянии источал такую силу, что она не обманывалась ни мгновения. Мощь и злоба этого существа ощущались повсюду, ими было пропитано все пространство вокруг. Перед Цири сидел Боромир, но она знала, что сейчас в этом теле присутствует злой дух Саурона.

– Приветствую тебя, Владыка! – Цири согнулась в поклоне. – Я пришла, чтобы служить тебе!

Цири произносила заранее выбранные слова, в то время как ее мозг делал лихорадочные попытки оценить обстановку и выбрать линию поведения. Ее ужасало положение Боромира, но она понимала, что пока не пришло время задавать вопросы.

– Здравствуй, дитя Старшей Крови, – Саурон медленно поднялся с трона.

Он сделал несколько шагов по направлению к девушке, пристально глядя на нее. Ее сердце бешено забилось, а сознание окатила холодная волна страха.

Саурон подошел ближе. Цири усилием воли подавила желание сделать шаг назад и заставила себя встретить его взгляд.

– Смелая девочка, – усмехнулся Темный Властелин и продолжил: – Придя сюда, ты сделала правильный выбор. Я нуждаюсь в том, что ты можешь мне предложить. Твой ребенок будет способен открыть Врата Миров, и с его помощью я распространю свою власть повсюду. Но мне важно знать, какую цель преследуешь ты. Менее суток назад ты сражалась с мечом в руках против моего слуги. Что заставило тебя оставить людей и явиться ко мне?

– Я всего лишь защищала брата своего мужа, – попробовала оправдаться Цири. – Ведь близких защищаешь всегда вне зависимости оттого, разделяешь их взгляды или нет. Я поняла, что Боромир, перейдя на службу к тебе, поступил правильно, и это его решение близко тому, чего желает мое сердце. Я хотела быть вместе с ним, я не знала, что…

Цири обвела его взглядом и замолчала, будучи не в состоянии подобрать правильные слова.

– Что его тело занял я? – помог ей завершить фразу Саурон. – Ритуал по переселению очень сложный, и сознание Боромира все еще присутствует в этом теле. Лишь через сорок дней тело станет целиком моим. Поэтому у тебя есть возможность с ним попрощаться.

Саурон рассмеялся.

– Надеюсь, Боромир был не единственной твоей целью? – поинтересовался он.

– Нет, я хочу служить тебе, – повторила свои слова Цири.

– Ты здесь в моих руках и в любом случае будешь повиноваться мне. Но ты ведь на что-то рассчитывала, собираясь сюда. Поэтому хотелось бы знать, какова цена за твою добровольную помощь?

– Цинтра, – сказала чародейка, и в это раз в ее глазах вместо страха была ярость. – Я хочу получить назад свои земли, все то, что полагалось мне от рождения. А может быть, даже больше: я хочу забрать у императора Нильфгаарда, отобравшего мою страну, некий процент. Процент за годы моих скитаний, унижений, за смерть близких мне людей, за понесенные моей страной убытки. Я хочу отомстить, и этот процент должен быть выплачен кровью. Мне нужна армия, а тебе возможность попасть в другие миры. Очень хотелось бы, чтобы первым миром для вторжения ты выбрал мой.

Саурон внимательно смотрел на нее с некоторым удивлением и заметным одобрением во взгляде.

– Вот это я понимаю, – наконец улыбнулся он. – Это гораздо более веская причина, нежели желание воссоединиться с выжившим из ума Боромиром. Впрочем, люди склонны скрывать свои истинные мотивы, пряча их за рассказами о красивых чувствах. Я рад, что ты была откровенна со мной, и мы поняли друг друга. Меня устраивает эта цена, ты получишь свою Цинтру и голову того императора.

Саурон подошел еще ближе, взял лицо Цири в руки и поднял ее голову, заставив смотреть себе в глаза. Его взгляд был острым и всепроникающим, Цири почувствовала, как нечто чуждое просачивается в ее сознание. Ей стало дурно, ноги подогнулись, и она коснулась коленями каменного пола. Саурон не разорвал зрительный контакт, а лишь склонился к ней. Где-то, за гранью ее восприятия, вскрикнули стоявшие рядом Фродо и Сэм.

Перед взором Саурона замелькало ее прошлое. События извлекались из памяти хаотично, без какой-либо временной последовательности. Он видел, как маленькая Цири бежала из объятого пламенем города, видел удар меча, оставивший девушке глубокий шрам через всю щеку. С интересом наблюдал ее сражения на арене. С неприязнью вглядывался в красивые лица эльфов народа Ольх, заперших ее в своем мире и уговаривавших девушку родить их королю ребенка. Хмыкнул и покачал головой, когда увидел, что Цири разбойничала в составе банды Крыс. Испытал удовольствие, наблюдая охоту Цири на врагов на льду озера. Он решил, что отрезанные ее коньками пальцы чародея Риенса, оставшиеся кровавыми колбасками лежать на белоснежной кромке льда – пример изящной мести.

Саурон рассматривал ее мысли довольно долго. Он сделал вывод, что девчонка искренне ненавидит эльфов, да и любить людей у нее мало причин. Желание Цири расквитаться с врагами становилось ему все более понятным.

Когда Саурон покинул ее сознание, Цири осталась стоять на коленях, находясь в каком-то подобии транса. Он не стал ее поднимать, развернулся и направился к трону.

– Вы чего стоите? – бросил он хоббитам. – Она взяла вас для того, чтобы вы прислуживали. Видите ли, орки ей мои противны! Так поторопитесь помочь своей госпоже, пока я не сделал вывод, что вы бесполезны. Чародей покажет вам, куда ее отвести.


– Сэм, я вспомнил! Вспомнил! – крикнул Фродо, но тут же спохватился и прикрыл рот рукой.

– Что?! – не понял Сэм.

– Ты сейчас тоже вспомнишь, – пообещал Фродо. – Цири перед перемещением в Барад-дур околдовала нас. Она заставила нас забыть многое из того, что касалось Кольца и наших планов по его уничтожению. Она сказала, что Саурон может проверить нас прежде, чем позволит остаться в своей крепости. Но как видишь, на нас он внимания не обратил, только к ней в мысли залез.

– Да, я сейчас тоже вспомнил, – с удивлением сказал Сэм. – Она так и говорила, что через три дня все вернется в память.

– А еще через три мы должны будем напомнить ей. Она предполагала, что он будет ее проверять, и заранее избавилась от всех опасных воспоминаний, отдав их Геральту. Даже цель нашего визита она предпочла забыть. Она сказала мне несколько слов, которые заставят ее вспомнить, зачем она здесь.

– Скорей бы это произошло, а то я когда смотрю на нее, начинаю верить в то, что она ему служить пришла. Аж мурашки по коже. Вон она, что про Цинтру говорила…

– Цири сейчас действительно верит в то, что говорит, и это действительно невыносимо слушать. Но как она еще, по-твоему, могла бы его обмануть? – объяснил Фродо.

Друзья посмотрели друг на друга, и в их глазах была тревога. Слишком многое зависело от воли случая. Им оставалось надеяться, что Саурон не станет заглядывать в их мысли теперь, когда они все вспомнили. Фродо был уверен, что здесь никто не станет сажать их в тюрьму – казнят сразу.


Геральт ни на какие хорошие новости в ближайшее время даже не надеялся. Поэтому, когда им с Фарамиром сказали, что в город прибыл Гендальф, Геральт решил, что это чья-то злая шутка.

– Я своими глазами видел, как он упал в пропасть, – мрачно сказал он Фарамиру.

– Ну, что ж… Мы, по крайней мере, предупреждены, и если это происки врага, то будем готовы. Я желаю его видеть! – сказал Фарамир воину, принесшему эту удивительную весть.

Когда седой старец вошел в зал, стало ясно, что внешне он от Гендальфа ничем не отличается.

– Приветствую вас, друзья! – обратился к ним маг.

– Как это возможно? – прищурив глаза, заговорил ведьмак. – Гендальф погиб в копях Мории! Кто ты такой, и как осмелился явиться сюда в его облике?

– Я и есть Гендальф, – улыбнулся старик. – Я сражался с Балрогом в копях Мории. Битва продолжалась долго, но я победил.

Гендальф рассмеялся, видя недоверие Геральта и Фарамира.

– Не удивляйтесь, магам многое по силам, – загадочно произнес он и подмигнул.

Геральт и Фарамир принялись расспрашивать его.

Знакомый голос, интонации, разговор о событиях, о которых мог знать только Гендальф вскоре убедили их, что перед ними старый друг.

Гендальф сообщил им о том, что Саурон напал на Рохан. Несколько дней назад состоялась битва в Хельмовой Пади, и войска Сарумана были побеждены.

– Все это только начало, – продолжил Гендальф свой рассказ. – Вскоре враг атакует Минас Тирит. Я был в Хельмовой Пади. Там мы отразили удар Сарумана, а здесь придется противостоять Саурону, у которого еще более многочисленная армия. Рохан придет на помощь, король Теоден собирает войска, но этого не достаточно. Арагорн отправился дорогой мертвых, чтобы призвать Армию Теней.

Фарамир и Геральт переглянулись, не понимая, о чем говорит маг. Впрочем, спрашивать его они не стали, торопясь поведать Гендальфу ужасную новость.

Гендальф выслушал их спокойно и, вздохнув, сказал:

– Я знал. Без подробностей, конечно. Я почувствовал, что Кольцо ушло, ощутил, что враг стал сильнее. Теперь ничто не остановит Саурона, и нам остается лишь принять неравный бой, возможно, последний в нашей жизни. Хотя у меня все-таки теплиться надежда на Фродо, Сэма и Цири.

– Известно ли тебе что-нибудь о судьбе остальных членов нашего отряда? Ты сказал, что Арагорн отправился за подмогой, значит, ты его видел? И как ты оказался в Хельмовой Пади? – завалил его вопросами Геральт.

– Пиппин вместе со мной прибыл в Минас Тирит, Леголас и Гимли отправились с Арагорном. Мерри остался с королем Теоденом. Но будет лучше, если я расскажу все по порядку: Леголас, Арагорн и Гимли отправились спасать хоббитов, когда тех схватили орки...

– Это я знаю, наш отряд тогда разделился, – пояснил ведьмак.

– Так вот, схвативших хоббитов орков перебили конники Рохана, а Мерри и Пиппину удалось во время боя убежать и спрятаться в лесу Фангорн. В этом же лесу я встретил искавших их Арагорна, Леголаса и Гимли. Вместе мы отправились в Эдорас, столицу Рохана. Когда стало известно, о готовящемся нападении Сарумана, король Теоден решил принять бой в Хельмовой Пади и увел свой народ под защиту крепостных стен. После того как мы разбили войско Сарумана, было решено отправиться в его твердыню – Ортханк. Каково же было наше удивление, когда оказалось, что крепость до нашего прихода уже взяли энты!

Гендальф заметил, что на лицах слушателей снова появилось озадаченное выражение.

– Это древние обитатели леса Фангорн. Многие считают их выдумкой и рассказывают о них лишь в сказках, как о живых, умеющих ходить и разговаривать деревьях, – пояснил Гендальф. – Но они не только реально существуют – они поднялись на борьбу с Саруманом и той нечестью, которую он развел в Ортханке. Орки постоянно вырубали лес, и энтам это, естественно, не нравилось. Такое соседство опротивело энтам, и они потеряли терпение. В общем, когда мы прибыли в Ортханк, то орков там уже не было, остался лишь закрывшийся в башне Саруман. Как оказалось, хоббиты отправились в Ортханк вместе с энтами, там мы их и встретили.

– Мне тоже довелось встретиться с Саруманом, – сказал Геральт. – Он околдовал нас с Фродо и Сэмом и запер в своей башне. Нам чудом удалось сбежать оттуда. Что с ним теперь?

– Я пробовал говорить с ним, но он не собирается менять свои взгляды. Он останется запертым в своей башне, энты не дадут ему сбежать. А дальше видно будет. Лучше расскажи, как ты в Минас Тирите оказался, и как Кольцо попало в руки Врага.

Геральт и Фарамир принялись рассказывать Гендальфу последние события.


Цири стояла на балконе и с ужасом смотрела вниз. У подножия башни стояли бесчисленные полки. Агрессия тысяч орков наполняла воздух. Они жаждали уничтожить людей и с нетерпением ждали битвы, намереваясь заставить Гондор захлебнуться в реках крови.

Рядом с Цири стоял довольный Саурон и смотрел, как выстроенные войска приходят в движение. Только что он отдал приказ выступать. Он сказал напутственную речь и повелел уничтожить Минас Тирит. Его голос, усиленный магией, был слышен повсюду, чтобы каждая тварь знала, что требует владыка.

Цири была напугана. Только сейчас она в полной мере осознала, насколько велика мощь, грозящая обрушиться на Минас Тирит.

Когда Саурон ушел, Цири отвернулась и опустилась на корточки, упершись спиной в каменные перила балкона. Она закрыла глаза и сидела так, некоторое время, не двигаясь. Теперь, когда Фродо помог все вспомнить, ей стало намного тяжелее. Приходилось признать, что отправляясь в Барад–дур, она не ожидала увидеть такую удручающую картину. Армия Саурона оказалась намного больше, чем, по самым пессимистичным расчетам, полагали в Минас Тирите. Также ее страшило положение Боромира.

Она гадала, зачем Саурон вселился в его тело. Хотел ли он деморализовать гондорцев, сражаясь с ними в теле их военачальника? Или же он просто нашел себе подходящую крепкую и красивую оболочку? Для нее это осталось загадкой. Для того чтобы просчитать действия Саурона, нужно было иметь мудрость, подобную его и мыслить его категориями.

Но со слов Саурона, Боромир все еще присутствовал в своем теле, и это вселяло надежду. Цири была незнакома с магией такого уровня, но, решила что в данном случае это и не нужно, достаточно было бы уничтожить Кольцо.

Проблема осталась, изменились лишь декорации.

====== Глава 29 ======

Цири вошла в комнату хоббитов и закрыла за собой дверь. Затем она провела над дверью руками и что-то прошептала.

– Это заклинание не позволит нас подслушать, – объяснила Цири друзьям.

– Где ты была? – спросил Фродо. – Мы уже хотели пойти искать тебя.

– Я советую вам вообще никуда не выходить. Закройтесь и ждите меня. Тут довольно запутанные коридоры, и за мной каждый раз слуг посылают. Так вот один из орков по дороге в тронный зал усиленно думал, как бы вас отравить, чтобы самому мне прислуживать. Из его сознания эти мысли прямо «сочились», чтобы их уловить, даже напрягаться не пришлось.

– Вот еще напасть! – проворчал Фродо.

– А была я у Саурона, – продолжила Цири. – Плохие новости. На помощь мордорской армии спешат отряды из Харада и умбарские пираты.

– Даже если бы их не было, армия Саурона огромна. Боюсь, Гондору не устоять в любом случае, – покачал головой Фродо.

Цири прошлась по комнате и уселась на кровать.

– Какое-то время Минас Тирит продержится, – сказала она. – Но нам нужно спешно что-то предпринять, чтобы не стало поздно.

Некоторое время Цири, Фродо и Сэм обсуждали способы завладеть Кольцом, постепенно отбрасывая идею за идеей, по причине их неосуществимости.

– Мне начинает казаться, что Совет ошибся, решив, что нужно уничтожить Кольцо в жерле Ородруина, – наконец сказал Сэм. – С самого начала это была невыполнимая задача, и Элронду следовало прислушаться к тем, кто советовал послать Кольцо за Море.

– Разве ты не помнишь, что ответил Элронд? Что это невозможно. Он тогда сказал, что Кольцо принадлежит этому миру и решить его судьбу надлежит здесь, – возразил Фродо.

– Да уж, знал бы он, что теперь оно Саурону принадлежит! – воскликнул Сэм.

– Ничего, скоро узнает, – мрачно буркнула Цири. – Как только Саурон расправится с Гондором – займется эльфами.

Цири встала и налила стакан воды. Она поднесла его к губам и замерла, пытаясь не упустить неожиданно появившуюся мысль.

– Кольцо принадлежит этому миру… Этому миру… – повторяла она слова Элронда, о которых напомнил Фродо.

Цири поставила стакан обратно на стол и сказала:

– Кажется, я нашла решение.

Фродо и Сэм уставились на нее с изумлением.

– Что? Говори же!

– Раз Кольцо принадлежит этому миру, то оно останется здесь даже тогда, когда Саурон окажется в другом мире. Решение было таким простым и лежало на поверхности, а мы его не замечали, – посетовала Цири. – Жаль, что это не пришло мне в голову, когда Кольцо было у Боромира!

Эта идея все более захватывала ее и обрастала в уме новыми подробностями. Теперь она принялась ходить по комнате, обдумывая возможное развитие событий.

– Объясни, что ты хочешь сделать? – воскликнул Фродо.

– Я перемешусь вместе с Сауроном в другой мир, а Кольцо останется здесь. Вы сможете его уничтожить. Только боюсь, времени будет совсем немного.

– Цири, откуда ты знаешь, что Кольцо останется? А вдруг нет? – испуганно спросил Сэм.

– Во-первых, слова Элронда. Оно в буквальном смысле принадлежит этому миру, понимаешь? Как ты думаешь, почему оно не влияет на меня? Почему я не могу его касаться? Потому что я из другого мира. Оно не покинет Средиземье. Во-вторых, ничего лучше мы все равно пока не придумали, – сказала Цири. – Предположим, что я ошиблась, и мы переместимся вместе с Кольцом…

– Ты думаешь, он согласится переместиться с тобой? – перебил ее Фродо.

– Я не собираюсь его спрашивать. Можно сделать это без его согласия, все произойдет так быстро, что он, и опомниться не успеет. Нужно лишь решить, какой мир выбрать. Я попытаюсь заинтересовать Саурона, чтобы у вас было побольше времени. На чем я остановилась? Ах, да, что если Кольцо останется с ним? Ну, добровольно я обратно Саурона перемещать не буду. Другое дело, что он найдет способ меня заставить. С Кольцом или без него – Саурон великий маг. Тут нужно подумать.

– В этом случае, это будет последняя наша попытка, – сделал вывод Фродо. – Когда ты сделаешь это против его воли, он решит, что ты опасна. Думаю, он всех нас уничтожит.

– Может, и нет. Но попытка уничтожить Кольцо точно станет последней, – подумав, сказала Цири.

– А если твоя догадка верна, и Кольцо останется здесь? Нам нужно будет добраться до Ородруина? – спросил Фродо.

– В том-то вся и проблема. Времени будет совсем мало, а расстояние около лиги, – нахмурилась Цири.

– Ну, ты же чародейка, – сказал Сэм. – Придумай что-нибудь!

– Открыть для вас портал я просто не успею. Хотя лучше и не соваться в портал с Кольцом. Не знаю, что можно сделать.

Цири долго сидела, уставившись в одну точку. Фродо и Сэм не разговаривали, чтобы не отвлекать ее от раздумий.

– Расстояние до Ородруина не большое. И вы спокойно могли бы его пройти, но может так случиться, что у вас будет всего несколько минут. Хотя на таком расстоянии может сработать и довольно простая магия.

Рассуждая, Цири встала и подошла к окну.

– Я заколдую небольшой предмет, который вы возьмете в руки и произнесете нужные слова. Таким образом, вы переместитесь к Ородруину. Для больших расстояний такая магия не годиться, но здесь можно попытаться. Сначала попробуем переместить вас в соседнюю комнату. Нужно потренироваться, у нас нет права на ошибку.

Фродо и Сэм переглянулись: в целом план действий звучал неплохо.


Под вечер Цири снова пришла к хоббитам. По ее озабоченному выражению лица они поняли, что пришла она не детали обсуждать.

– Вот цепочка, держи. Она, по крайней мере, внимания не привлекает. Можешь надеть ее на себя. Слова, которыми будешь активировать заклинание, помнишь?

Фродо открыл было рот, но Цири шикнула:

– Тихо! Не произноси вслух, а то активируешь раньше времени. Саурон приглашает меня на ужин, думаю, это хорошая возможность явиться туда вместе с вами.

Хоббиты выглядели немного напуганными.

– Мы сделаем попытку сегодня? – волнуясь, спросил Фродо.

– Да. В зале будем только мы с Сауроном, вы будете прислуживать за ужином. Я выберу подходящий момент, чтобы вместе с ним переместиться. Если мы не ошиблись, и Кольцо действительно останется, после того как Саурон вместе со мной исчезнет, то ничто не должно вам помешать забрать его. Возьметесь вдвоем за эту цепочку и активируете мое заклинание. А теперь пойдем, нам пора!

Перед входом в тронный зал Цири остановилась. Она отстегнула ножны и протянула их охранявшим вход оркам – заходить к Саурону с оружием не позволялось никому, кроме назгулов. Охранник с ужасом глянул на эльфийский меч и, избегая касаться его, жестом предложил ей самой поставить его в углу. Цири и хоббиты вошли в освещенный факелами и свечами зал. В этот раз в помещении находился большой стол, на котором стояло много вкусно пахнущих блюд.

«Поварами тут явно не орки работают», – подумала девушка.

Она подошла к трону и поклонилась:

– Добрый вечер, мой господин!

Саурон нехотя оторвал взгляд от стоявшего на подставке черного шара.

– Я сейчас наблюдаю за одной из самых великолепных битв в истории этого мира, – сказал ей Саурон. – Присоединяйся! Это зрелище заслуживает внимания.

Цири отдала хоббитам распоряжение поправить сервировку стола, и подошла к трону, борясь с нехорошим предчувствием.

– Штурм начался. Смотри, – улыбнулся ей Саурон, указывая на палантир.

Он наслаждался наблюдаемым зрелищем и надеялся, что Цири оно тоже впечатлит. Она заглянула в «видящий камень» и ужаснулась. С большим трудом ей удалось сохранить безразличное выражение лица.

Под стенами Минас Тирита стояла огромная вражеская армия. Орки обстреливали город зажигательными снарядами из катапульт. Весь первый ярус был охвачен огнем, а над крепостью летали назгулы. Изображение сместилось и стало видно, как враг с помощью огромного тарана пробивает выкованные из стали ворота.

Цири отвела взгляд.

– Фродо, налей нам вина! – приказала она.

Когда хоббит поднес ей два бокала наполненных рубинового цвета жидкостью, Цири взяла их и подошла к Саурону.

– Мой господин, позволь мне поздравить тебя! – она протянула один бокал ему. – Скоро все народы Средиземья присягнут тебе на верность или сгинут. Пусть этот мир обновится и процветает под твоим мудрым правлением.

Цири сделала несколько глотков и посмотрела ему в глаза.

– Молодец, ты нашла правильные слова, – сказал Саурон и пригубил вино.

Цири опустилась перед троном и взяла руки Саурона в свои. Он с удивлением наблюдал за ней.

– Могу себе представить, с каким нетерпением ты хочешь увидеть и покорить другие миры, – улыбнулась она.

– Как хорошо ты меня понимаешь, – усмехнулся он. – Я помню, что обещал тебе: первым миром будет твой.

– В таком случае тебе понравится мой сюрприз, – сказала Цири, сжав его руки.

Все произошло молниеносно. Фродо и Сэм успели увидеть лишь яркую вспышку света. Цири и Саурон исчезли.

После секундного замешательства, хоббиты бросились к трону. Фродо облегченно вздохнул и крикнул:

– Получилось!

Он протянул руку, и с трепетом взял лежавшее на троне Кольцо. Затем он подошел к Сэму и снял с шеи цепочку.

– Нужно спешить! Держись за нее, – сказал он.

Хоббит произнес эльфийские слова, заклинание сработало, и зал опустел.


– Где мы? – это был первый вопрос Саурона.

Цири огляделась. Они стояли на высокой башне и смотрели сверху на раскинувшийся внизу город.

– В Цинтре, – выдохнула девушка.

Она все еще держала руки Саурона и ее взгляд упал на его пальцы: Кольца не было.

Цири понимала, что он вот-вот все поймет, и его сила развернется против нее. Ей стало страшно, но осознание того, что затея удалась, придало ей уверенности. Она решила, что будет тянуть время до последнего. Для Фродо каждая минута могла оказаться решающей.

– Я подумала, что ты обрадуешься возможности посмотреть на мир, который будет принадлежать тебе, – Цири опустила глаза. – Ты ведь знаешь, что я не могу открыть Двери Миров, для того, чтобы прошла твоя армия, а ждать ребенка, который сможет это сделать – так долго. Но я могу переместиться с тобой.

– Как ты посмела?! – крикнул Саурон.

В его голосе слышалась сдерживаемая ярость.

– Мой господин, я лишь хотела сделать тебе сюрприз, – оправдалась Цири. – Тебе не понравилось?

– Сейчас, как ты видела, происходит штурм Минас Тирита, – сквозь зубы ответил он. – Мне действительно интересно посмотреть и на этот город, и на этот мир. Но ты выбрала совсем не подходящее для этого время. Мы можем вернуться сюда позже, а сейчас я хочу находиться в Барад-дуре.

– Мне нужно восстановить силы для того, чтобы проделать обратный путь, – сказала Цири.

Саурон начал терять терпение.

– Верни нас обратно немедленно, и я не казню тебя, – прошипел он.

– Ты в любом случае не казнишь меня, – твердо заявила Цири. – Я нужна тебе – дара, подобного моему, нет ни у кого.

Цири знала, что преступает некую грань. Знала, что пути назад у нее нет.

– Зачем ты это сделала? – прищурившись, спросил Саурон. – Что ты задумала?

Он понял, что это перемещение – не просто ее блажь. За этим что-то крылось, и осознание того, что именно, холодной волной окатило его сознание. Он, наконец, разобрался в своих ощущениях и понял, чего ему не хватает. Не было Кольца.

– Кто хочет забрать Кольцо?! – потребовал он ответа. – С кем ты в сговоре?

– Ни с кем! Это какое–то недоразумение! – заверила его Цири.

– Кольца нет, как видишь! – продолжал Саурон. – Куда оно подевалось?

– Я не знаю, где твое Кольцо! Я лишь хотела показать тебе Цинтру.

– В таком случае, верни нас назад!

– Я верну, обещаю, но мне нужно время.

– Ты лжешь мне!

Саурон схватил ее за горло, его глаза пылали злобой.

– Не лгу! – прохрипела Цири, пытаясь вдохнуть воздух.

– Думаешь, я не смогу тебя заставить? – поинтересовался он.

В следующее мгновение Цири ощутила, как в ее сознание проникает чужая воля. В отличие от предыдущего раза, когда она добровольно позволила ему просматривать свои воспоминания, в этот раз она пыталась бороться. Она пробовала закрыть свое сознание, пытаясь вытолкнуть навязываемые ей чужие желания. Ментальная борьба была интенсивной, голова Цири раскалывалась от прилагаемых усилий. Ей казалось, что она балансирует на грани безумия. Он все еще сжимал ее горло, и от нехватки воздуха ей становилось все хуже. Поэтому, обнаружив у себя еще одну чужую мысль, она сначала подумала, что все-таки тронулась умом.

«Возвращайся одна! Брось нас здесь!»

Саурон, стремясь любой ценой подчинить ее сознание, забыл об одной важной детали: их было трое. Он, Цири и Боромир. Вламываясь в сознание Цири, Саурон ослабил контроль.

В следующее мгновение руки Боромира–Саурона разжались, отпуская ее. Он оттолкнул ее от себя и полузадушенная Цири упала на пол. Мужчина тем временем делал странные движения: он, то хватал за горло себя, то пытался удариться головой о стену.

– Цири, перемещайся! Это наш последний шанс! – заорал он в этот раз вслух.

Саурон осознал, что их двоих ему не удержать. Взбунтовавшийся Боромир рушил все его планы. Он понял, что если упустит Цири, то навсегда останется в этом чужом мире. Бросать крепкое и красивое тело Боромира не хотелось, но у него не было выбора. Он грохнулся на колени и закатил глаза. Из его открытого рта выплыло облачко черного дыма, тело упало на пол рядом с Цири. Она не успела ничего понять или предпринять, когда этот дымок окутал ее лицо. Через мгновение она поняла, что не одна в своем теле, еще через мгновение, что не может контролировать свои движения. Она решила, что скорее убьет себя, чем позволит Саурону находиться внутри нее, но поняла, что не может и пальцем пошевелить по своему усмотрению. Тем временем ее захлестнуло желание оказаться в Барад-дуре.

Цири встала и подошла к Боромиру, в ее зеленых глазах горела жгучая ненависть. Она развернула его лицо носком сапога и, посмотрев ему в глаза, сказала:

– Оставайся гнить в этом захолустье, Боромир, сын Денетора! Я найду себе другое тело!

Боромир успел увидеть, как Цири исчезла. Он заметил яркую вспышку света и потерял сознание.

====== Глава 30 ======

Саурон, вернувшись в Барад-дур, пробыл там не более нескольких минут. Он сразу же бросился к трону, на котором сидел до того, как чародейка переместила их в Цинтру. Результат оказался вполне ожидаемым – Кольца там не было. Саурон сразу догадался, что девчонка не просто так это все затеяла. Он не стал терять время и заглянул в ее сознание. Теперь, когда он находился в ее теле, сделать это было даже проще, чем раньше. Узнав, что придумали Цири и хоббиты, Саурон пришел в ярость. Мысль о том, что кто-то захочет уничтожить Кольцо, даже не приходила ему в голову.

Саурон чувствовал себя плохо – в тело Цири он переместился слишком быстро, не выполнив необходимых приготовлений. Он испытывал чудовищную головную боль, замедлились реакции. При резких движениях двоилось в глазах и начинало тошнить. Но он не мог себе позволить задержаться в Барад-дуре, чтобы нормализовать состояние своего нового тела. От двух недомерков сейчас зависела его жизнь, и он, не теряя больше ни секунды, открыл портал, чтобы отправиться к Ородруину.

Фродо и Сэм стояли на узком скальном выступе и смотрели в огнедышащую бездну. Находиться внутри горы было тяжело – жар действующего вулкана и ядовитые испарения мешали нормально дышать.

– Мистер Фродо, чего мы ждем? – возмущенно поинтересовался Сэм.

Он смотрел на то, как его хозяин крутит Кольцо в пальцах, словно любуясь им.

– Мне тут дурно, – продолжил Сэм. – Давайте бросим его скорее и уйдем!

Фродо вздрогнул, голос Сэма словно вернул его из другой реальности.

– Бросить это сокровище? – не своим голосом проговорил Фродо.

– Разве не за этим мы сюда пришли? – сказал Сэм, с ужасом заметив остекленевший взгляд Фродо.

– Да, но… Я не знаю, сейчас я что-то чувствую. Оно как будто говорит со мной, шепчет, – с благоговейным трепетом уставившись на Кольцо, ответил тот.

Сэм понял, что дело плохо – Кольцо пыталось подчинить себе Фродо. Он лихорадочно принялся соображать, что же делать, когда сзади раздался резкий звук. Хоббиты испуганно обернулись и увидели, что возле входа в пещеру появилось синее пульсирующее окно портала. Когда из него появилась Цири, они облегченно вздохнули. Но в следующий момент в глазах Фродо появилось беспокойство, он зажал Кольцо в кулак и убрал руку за спину. По мере приближения девушки, хоббиты ощутили исходящую от нее силу.

– Фродо, отдай мне Кольцо! – скомандовала она.

Девушка приблизилась к хоббиту почти вплотную, но тот сделал несколько шагов назад, оказавшись на самом краю выступа.

– Тебе нельзя его трогать! – запротестовал Фродо.

Сейчас, когда он оторвал взгляд от Кольца, казалось, он снова начал трезво мыслить.

– Сказано тебе – отдай! – разозлившись, потребовала она.

Применять магию она не спешила, она понимала – магия на хранителя Кольца не подействует. Цири схватила Фродо за руку и вывернула ее, хоббит вскрикнул от боли, но кулак не разжал. Наблюдавший за происходящим Сэм, пришел в ужас. Невероятная догадка мелькнула в его сознании, но у него не было времени, чтобы дать ей развиться в полноценную мысль, нужно было срочно действовать. Дальнейшие события произошли в считанные секунды. Сэм прыгнул ей на спину и повалил на землю. Схватившая Фродо Цири не отпустила его, поэтому упали они все вместе. По краю пропасти покатился клубок переплетенных тел. Каждый понимал, что это решающий момент, и пытался любой ценой достичь желаемого. Саурон очень пожалел о том, что находится в теле девчонки, которая к тому же без оружия.

Цири удалось ударить хоббита головой о каменный пол пещеры, и на какой-то момент Фродо потерял сознание. Она разжала его пальцы и почти коснулась Кольца, когда душивший ее Сэм ослабил хватку и выбил Кольцо из их рук. В следующий момент Сэм успел схватить за ноги вырвавшуюся Цири, которая едва не грохнулась в огнедышащую пропасть, пытаясь поймать летящий вниз артефакт.

Все было кончено, Кольцо упало в бурлящую лаву. На какое-то мгновение замерли все трое: Цири, Сэм и очнувшийся Фродо. Казалось, сама жизнь в этот момент остановилась. По пещере прокатился гул. Из оцепенения их вывел сильный подземный толчок. С высоты выступа стало видно, что огненное содержимое глубин пробудилось.

– Бежим! – крикнул Сэм, который оценил ситуацию быстрее, чем пострадавший Фродо.

Хоббиты метнулись к выходу, но Фродо на полдороги остановился и обернулся.

Цири лежала на спине, а из ее открытого рта струился черный дымок.

– Мы не бросим ее здесь! – крикнул Фродо и побежал обратно.

Сэм последовал за ним. Хоббиты нагнулись над девушкой и попытались ее поднять. На мгновение ее взгляд стал осмысленным.

– Оставьте меня здесь, – хрипло сказала она. – Саурон ушел из моего тела, но он отомстил. Меня уже никто не спасет.

Через секунду Цири потеряла сознание.

– Бери ее за руки, я за ноги возьму! – прокричал Фродо Сэму.

Хоббиты потащили ее вдвоем, торопясь поскорее покинуть это страшное место. Гору начало трясти все сильнее, пещера наполнилась грозным ревом, исходящим из глубин. Хоббиты стали спускаться к подножию Ородруина. Они с большим трудом добрались до холма у подножия горы, оба были обессилены трудным спуском с тяжелой ношей. Земля вокруг трескалась, из жерла вулкана извергались огненные потоки.


В большой светлой комнате за массивным письменным столом сидел хмурый мужчина. Он просматривал лежавшие на столе бумаги и делал записи. Мужчина макнул перо в чернильницу и задумался, его рука зависла над документом. С кончика пера на бумагу капнули чернила, испортив написанный текст жирной кляксой. В этот момент раздался стук, и в двери появилась голова его слуги.

– Мой господин, чародейка прибыла во дворец, – доложил слуга. – Пригласить ее?

– Да, – коротко ответил он, отложил перо и откинулся на спинку стула.

Через несколько минут в дверях появилась закутанная в длинный плащ женщина. Она вошла уверенным шагом. Остановившись напротив стола, она откинула закрывавший лицо капюшон и по плечам рассыпались черные кудрявые волосы.

– Здравствуй, Эмгыр, – сухо сказала женщина.

– Здравствуй. Ты не очень-то любезна, Йеннифэр. Разве так полагается приветствовать императора? – поинтересовался он.

– Надеюсь, ваше императорское величество имело веские причины, чтобы пригласить меня сюда, – прошипела женщина в ответ.

Она посмотрела ему в глаза, и взгляд ее был тяжелым. Эмгыр подумал, и решил, что раздражать чародейку не в его интересах и примирительно сказал:

– Присаживайся, пожалуйста. У меня к тебе действительно важное дело, – взвешивая каждое слово, начал Эмгыр. – Мне нужна твоя помощь.

На лице чародейки промелькнула тень удивления.

– Несколько дней назад здесь во дворце, а точнее, на смотровой площадке одной из башен непонятным образом появился мужчина. Когда его нашли, он лежал на полу без сознания. Стражи говорят, что не впускали этого человека во дворец, и как он сюда попал, никто не видел. Это высокий мужчина с благородными чертами лица, одетый в богатые одежды – его плащ подбит ценным мехом, на руке золотой перстень с редким камнем. В его ножнах был великолепной работы меч. В общем, по виду не нищий, не вор и не мошенник. Он скорее напоминает мне государственного деятеля. Хотя, судя по мозолям на его руке, меч ему приходилось держать очень часто. Возможно, он член высшего командного состава.

– Что заставило ваше императорское величество обратить на него столь пристальное внимание? – усмехнувшись, спросила Йеннифэр, когда он сделал паузу в своем рассказе. – Обычно такими вещами занимаются службы безопасности…

– Уверяю тебя, это особый случай, – несколько раздраженно ответил Эмгыр.

Он немного помолчал, а затем продолжил:

– Его отнесли в больничное крыло. И хотя целители, осмотрев его, сказали, что видимых повреждений нет и температура тела в норме, он бредит. В этом, наверное, не было бы ничего необычного. Ну, допросили бы его, когда в себя придет, на этом бы все и закончилось. Думаю, без необходимости и мне бы докладывать не стали, если бы не одно обстоятельство: в бреду он звал Цири.

Эмгыр сделал паузу, чтобы посмотреть, как отреагирует на его слова Йеннифэр.

– Вот-вот, вижу, что тебе уже становится интереснее, – улыбнулся он.

Чародейка ничего не сказала, но в ее взгляде появилось беспокойство.

– Когда мне об этом доложили, я заинтересовался. Велел одному из чародеев навестить незваного гостя и покопаться у него в голове. Каково же было мое удивление, когда чародей, вернувшись, сообщил, что не может прочесть его мысли. Он предположил, что этот человек и сам является магом – никак иначе свое неумение он оправдать не сумел. Я и других чародеев посылал, и они вернулись с тем же результатом.

Эмгыр провел рукой по волосам и окинул помещение задумчивым взглядом.

– В общем-то, не удивительно – в Цинтре нет сильных магов. Пришлось бы кого-нибудь приглашать из Нильфгаарда, но к счастью, меня проинформировали, что здесь находишься ты. К слову сказать, как ты оказалась в Цинтре?

– Не думаю, что великому императору будет интересно слушать о моих личных мелких интересах, – уклонилась от ответа чародейка.

– Ладно, не хочешь – не говори, – спокойно ответил Эмгыр. – Продолжу свой рассказ. Одному из чародеев я велел оставаться рядом с этим человеком днем и ночью. Несколько раз мужчина приходил в сознание, и выяснилось, что на нашем языке он не говорит. Чародей попробовал общаться с ним телепатически и узнал от него очень странные вещи. Он сказал, что сюда его из другого мира переместила Цири, сказал, что она в смертельной опасности. Йенифер, мы-то с тобой знаем, что есть только одна Цири, способная путешествовать между мирами. Тебе ведь небезразлична ее судьба?

– Мне нет, – довольно резко ответила Йеннифэр. – А тебе? Насколько мне известно, ты добровольно отпустил ее, предоставив ей самой выбирать свою судьбу. Или ты уже передумал? Тебя больше не устраивает та самозванка, которая сейчас сидит на ее троне? Даже если этот мужчина как-то связан с настоящей Цири, какое тебе до нее дело?

Эмгыр снова улыбнулся. Казалось, его не раздражают неудобные и провокационные вопросы Йеннифэр.

– Приятно иметь дело с умным человеком. Зришь в корень, так сказать. Меня устраивает быть женатым на лже-Цири. В отличие от настоящей, она кроткая и покорная. Есть и другие причины, как ты, наверное, догадываешься. Дело в другом. До этого момента Цири хватало ума держаться от Цинтры подальше, и я хочу, чтобы так оно и оставалось. Возможно, этого мужчину следовало просто убить, не знаю, – продолжил Эмгыр. – Но сначала я хочу понять, что все это значит. Думаю, тебе тоже выгодно докопаться до истины, чтобы при необходимости убедить дорогую твоему сердцу Цири не делать никаких глупостей.

– Все это очень странно, – с сомнением сказала Йеннифэр. – Я давно пытаюсь найти ее и Геральта. С тех пор, как они исчезли, о них не было слышно абсолютно ничего. И, честно сказать, Цинтра – последнее место, где я бы стала ее искать.

– Что ж, у тебя есть прекрасная возможность разобраться во всем самой, и помочь мне понять, что тут происходит. Только не забывай о том, что он может быть как ее другом, так и ее врагом. Многие люди продолжают охотиться за ней – слишком уж редкий дар ей достался.

Эмгыр встал, давая ей понять, что аудиенция закончена.

– Я прикажу слуге отвести тебя к нему в палату.


Йеннифэр с интересом рассматривала спящего мужчину. Чародейка мысленно отметила, что Эмгыр описал его довольно точно. Но сейчас красоту его лица омрачал болезненный вид: оно имело сероватый оттенок, а под глазами были темные круги.

Йеннифэр попробовала заглянуть в его сознание. Сначала это было похоже на легкое касание; после того, как она наткнулась на глухую «стену» – на целенаправленное вторжение. Не помогло ни то, ни другое – она не смогла покопаться в его сознании так же, как и несколько чародеев до нее.

«Возможно, зря Эмгыр обвинил их в некомпетентности», – подумала она.

Она достала из сумки небольшой пузырек, влила его содержимое в рот мужчине и стала ждать. Через полчаса он открыл глаза, но не принялся оглядываться, пытаясь понять, где находится, а уставился в потолок бессмысленным взглядом. Йеннифэр попыталась привлечь его внимание, но он не осознавал ее присутствие рядом.

– Я помогу тебе, – сказала она вслух, попытавшись одновременно передать ему мысль.

Пока она лечила его с помощью магии, его взгляд оставался безучастным. Через некоторое время он пришел в себя и посмотрел на сидящую рядом с ним черноволосую женщину.

– Ты чародейка? – спросил он ее.

Произнесенные им слова были для Йеннифэр непонятны, но она настроилась телепатически улавливать передаваемые им мысли и кивнула в ответ.

– Помоги мне переместиться в мой мир, – попросил Боромир. – Мне нужно вернуться туда как можно скорее!

«Это невозможно, – прозвучал у него в голове ответ, хотя она не произнесла ни звука. – Я постараюсь вылечить тебя, думаю, на это уйдет несколько дней. Ещемогу помочь тебе выучить наш язык, чтобы ты мог нормально общаться».

«Хорошо», – подумал Боромир, когда понял, что нет смысла произносить мысли вслух.

Он решил, что все свои вопросы оставит на тот момент, когда они смогут нормально разговаривать.

«Я передам тебе знания, но ты должен открыться мне. Не противься тому, что ты почувствуешь», – велела Йеннифэр, устанавливая зрительный контакт.

Мысленно передавая ему блоки информации, чародейка снова постаралась проникнуть в его сознание глубже, чем было нужно для усвоения языка. Он действительно «открылся» – чародейка более не чувствовала преграды. Первое, что она успела увидеть – это осажденную бесчисленными полчищами горную крепость. Белый каменный город освещали языки пламени. Неожиданно чародейка почувствовала чужое присутствие в своем сознании, ей пришлось бросить свои попытки рассмотреть его мысли для того, чтобы защитить от вторжения свои. Она приложила усилия, чтобы прервать контакт.

В ответ на свою попытку покопаться в его сознании, Йеннифэр встретила аналогичное желание с его стороны. Получалось, что мужчина и сам является магом. Она не могла понять, как упустила такую важную деталь. Это было непостижимо: маги чувствовали друг друга издалека.

– Как это понимать? – разозлилась Йеннифэр. – Я тебе пытаюсь помочь, а ты в мои мысли лезешь?

– Не больше, чем ты в мои! – защищаясь, ответил Боромир.

Он ни на секунду не задумался, каким образом он смог это сделать, в данный момент его интересовало другое.

– Тебя зовут Йеннифэр?! – взволнованно спросил он.

Чародейка сложила руки на груди. Теперь она вела себя осторожно и выбирала слова.

– Да, – сухо сказала она.

Боромир решил выяснить, совпадение ли это. В ее сознании он успел получить совсем не много информации.

– Ты подруга Геральта? Ты знаешь Цири? – вопросами на вопрос ответил ей Боромир.

Йеннифэр поняла, что он знает больше, чем она ожидала.

– Да, все верно, – подтвердила она.

– Послушай, Цири в опасности! Мне нужно срочно вернуться в свой мир, чтобы попытаться ей помочь! – торопясь, заговорил Боромир.

– Что же ей угрожает? – поинтересовалась она ровным тоном.

– Долго объяснять. Если коротко, то в ее тело вселился Саурон – темный маг, самый страшный враг народов Средиземья… – начал Боромир.

– Вселился? – рассмеялась она. – Ты хоть понимаешь, о каком уровне магии идет речь? Такое, конечно, теоретически возможно, но практически очень трудно осуществимо. Думаю, даже сильнейшие маги не смогли бы сделать этого.

– Он не маг-человек. Он Майар, – возразил ей Боромир.

Йеннифэр не стала спрашивать кто это, потому, что не собиралась с ним спорить. Она решила, что нет причин принимать его слова всерьез.

«Что за игру он затеял? Не может же он, в самом деле не понимать, что я не в состоянии помочь ему вернуться в его мир? Что на самом деле ему нужно от Цири? Действительно ли он ее знает?» – множество вопросов появилось в ее голове.

Чародейка решила, что у нее есть возможность узнать точный ответ хотя бы на один.

– Ты сейчас слишком слаб. Действие зелья скоро закончится, и ты можешь снова почувствовать себя плохо. Оставайся в кровати и пей зелья, которые я тебе принесу. Способов переместить тебя в твой мир я не знаю, но могу устроить тебе встречу с Цири, если ты так желаешь, – не сводя с Боромира тяжелого взгляда, ответила Йеннифэр.

– Как? Она здесь? – не веря своим ушам, сказал он.

– Да. Впрочем, не знаю, пожелает ли она тебя увидеть. А теперь отдыхай.

Йеннифэр не стала слушать его протесты. Она просто развернулась и ушла, а попытавшийся встать Боромир, вынужден был снова опуститься на подушки – у него закружилась голова.

====== Глава 31 ======

Гондорцы сражались отчаянно и храбро. Это была война не за сохранение ресурсов или земель – это была борьба за физическое выживание всего народа. Огромнейшая армия Саурона пыталась взять штурмом Минас Тирит. Орки жаждали людской крови и не жалея себя фанатично сражались, желая сравнять город с землей, торопясь выполнить волю своего господина. В ходе сражения положение не раз становилось критическим. Но Гондор не остался один на один со своей бедой.

Вовремя подоспевшие на помощь отряды из Рохана на некоторое время переломили ситуацию на поле битвы.

Руководившие обороной Минас Тирита – Фарамир и Гендальф, понимали, что это только начало. Даже если им удастся выиграть эту битву, Саурон просто затаится на короткий промежуток времени, с тем чтобы потом обрушиться на Минас Тирит всей своей мощью.

Сражение шло полным ходом, когда земля под ногами противников неожиданно содрогнулась. Подземные толчки стали частыми и мощными. Все обратили взоры на восток: началось извержение Ородруина. Стало видно, что гора выплевывает огромные черные клубы дыма.

– Они сделали это! – вскричал Гендальф.

Его крик был адресован Фарамиру и Геральту, которые сражались неподалеку. Все трое находились на верхнем ярусе, откуда хорошо просматривалось поле боя, и как на ладони было видно извергающуюся гору. Но самое удивительное зрелище было впереди: полчища орков развернулись, пытаясь покинуть поле боя. Орки побежали кто куда – как будто исчезла единая воля, управлявшая всеми. Руководившие атакой назгулы оставили свою армию и ринулись к Ородруину. Спустя некоторое время после нескольких сильных подземных толчков осела и рухнула крепость Барад-дур.

Находившиеся в Минас Тирите орки пытались поспешно ретироваться, но на пути к выходу их добивали защитники крепости.

– Кольца больше нет, – сказал Гендальф Фарамиру, когда выдалась передышка. – Но наши друзья, уничтожившие его, сейчас в смертельной опасности. Гора извергается, и если они еще живы, то пути отхода у них отрезаны.

– Что мы можем сделать? – спросил, присоединившийся к ним, Геральт. – Может, ты откроешь портал, чтобы мы могли отправиться на их поиски? Сейчас каждая минута будет иметь значение, и более быстрого способа попасть туда я не знаю.

– Портал – самый быстрый способ, да, – согласился Гендальф. – Но не самый лучший: куда откроется выход из этого портала? В реку текущей лавы? Нет, думаю здесь нужно другое решение. Я призову орлов.


Фродо и Сэм находились на невысоком холме у подножия горы. Сил идти дальше уже не было, поэтому они просто стояли и с ужасом смотрели, как с Ородруина вниз по склонам растекается лава. Было понятно, что огненная река в любом случае доберется до них, и это лишь вопрос времени. Они по очереди наклонялись к лежавшей на земле Цири, пытаясь привести ее в чувство, но все было бесполезно. Хоббиты понимали, что единственная их надежда – растормошить чародейку. Но Цири не подавала признаков жизни, а когда Фродо попытался нащупать ее пульс, то обнаружил, что он очень слабый.

– Мистер Фродо, – дернул его за рукав Сэм. – Смотрите!

Фродо, сидевший на корточках рядом с Цири, обернулся и замер.

Высоко в небе летели огромные создания, но, к удивлению Фродо, это не были назгулы на своих драконоподобных тварях. Это были гигантские орлы, о которых когда-то рассказывали Бильбо и Гендальф.

– Что они могут тут делать? – спросил Фродо.

Глядя на этих красивых птиц, Фродо почувствовал радость: это было все равно что получить весточку от Гендальфа. Неожиданно орлы стали снижаться и описывать круги в воздухе. В душе Фродо шевельнулась призрачная тень надежды. Они с Сэмом принялись размахивать руками и кричать, что было сил. Наконец зоркий глаз одного из орлов увидел шевелящуюся точку и начал снижаться. Фродо и Сэм не верили своим глазам: когда орел опустился ниже, стало видно, что у него на спине сидит Гендальф. Стоявшие на краю гибели Фродо и Сэм заплакали от счастья: помощь пришла, откуда не ждали.

Орлы, не приземляясь на холм, подхватили хоббитов и девушку, а затем взмыли ввысь.


Дверь в палату Боромира распахнулась, и в нее вошла чародейка.

– Доброе утро, – она поздоровалась и внимательно посмотрела на больного.

– Здравствуй, Йеннифэр, – ответил Боромир.

В этот раз он обратил внимание на красоту этой женщины и глубокий вырез ее черно-белого платья.

– Вижу, тебе уже лучше, – заметив его восхищенный взгляд, сказала она и скривила губы. – Ты хотел видеть Цири – сегодня у тебя будет такая возможность. Следуй за мной.

Чародейка вышла из комнаты, а Боромир отправился за ней. Он испытал некоторое недоумение, когда она привела его в тронный зал.

Трон был пуст, но в углу зала, у окна стоял мужчина, который развернулся, услышав их шаги. Он с интересом посмотрел на пришедших, но никак их не приветствовал, наблюдая за ними молча.

Минут через пять в дверях, в дальнем конце огромного зала появилась девушка. Она была одета в длинное платье малахитового цвета, ее собранные в красивую прическу пепельные волосы украшала диадема, а плечи были укрыты меховой накидкой. Выражение ее лица было нечитаемым, а во взгляде не мелькнуло ни тени узнавания, когда она увидела Боромира.

– Цири! Ты в порядке? – бросился к ней Боромир.

Девушка испуганно отступила. Равнодушное выражение исчезло с ее лица, в глазах появился испуг.

– Здравствуй, – как будто очнувшись и вспомнив, что ей велено делать, поздоровалась девушка. – Да, как видишь, у меня все хорошо.

Боромир подойдя ближе, застыл, как вкопанный.

«Ладно, допустим, шрам ей Йеннифэр убрала. Но не могла же она ей черты лица изменить. А голос? А походка? На что они, вообще, рассчитывают?» – Боромир нахмурился и перевел взгляд сначала на мужчину, стоявшего у окна, а затем на Йеннифэр.

Он подумал, что это не просто какая-то ошибка – девушка действительно была очень похожа, и ее пытались выдать за ту Цири, которую знал он, но явно не учли некоторых моментов.

«Интересно, что нужно пообещать настоящей Цири, чтобы уговорить ее выглядеть подобным образом? – мысленно усмехнулся он, вспомнив, что еле заставил ее надеть платье. – Впрочем, та и в ведьмачьих обносках чувствует себя увереннее, чем эта кукла в шикарном наряде».

Боромир повернулся к Йеннифэр.

– Это не Цири, – спокойно сказал он.

Чародейка только открыла рот, чтобы что-то возразить, но он ее перебил.

– Не знаю, кто ты, и с какой целью этот цирк устроила, – в его голосе послышались стальные нотки. – Но той Йеннифэр, о которой говорил Геральт, была бы небезразлична судьба Цири. А она сейчас в опасности и в любой момент может погибнуть. Вели отдать мне мой меч, я ухожу.

– Ты не можешь уйти, – заявила чародейка.

– Я благодарен тебе за помощь и понимаю, что я твой должник. Если потраченные на мое лечение усилия можно выразить в денежном эквиваленте – пожалуйста, назови сумму. Я даю тебе слово чести, что найду способ отдать тебе эти деньги. Если нет, скажи, что я могу для тебя сделать. Но сейчас мне нужно идти, я должен найти кого-то, кто согласится мне помочь.

Йенифер перекинулась взглядом с Эмгыром. Обоим стало ясно, что этот мужчина, по крайней мере, знаком с настоящей Цири.

– Не делай поспешных выводов, – ответила она Боромиру. – Я люблю Цири, как дочь, и готова выслушать твою историю, чтобы попытаться тебе помочь. Вернемся в твою палату.


Больничное крыло было переполнено – раненых бойцов клали не только на кровати, но и на пол, потому что не хватало места. Находившуюся без сознания Цири было решено разместить в покоях, которые она занимала до того, как отправилась в Барад-дур.

Под дверями в покои стояли Геральт, хоббиты и Фарамир. Они ждали, когда выйдет Гендальф и расскажет о ее состоянии. Когда маг вышел, по его мрачному выражению лица стало понятно, что на хорошие известия рассчитывать не приходится.

– Мне жаль, – сказал он, обращаясь к Геральту. – Я ничем не могу помочь. Даже не могу понять, что с ней. Находясь внутри нее, Саурон мог сделать все что угодно. Она жива, и ее мозг работает, но у меня не получается соприкоснуться с ее сознанием, чтобы определить что с ней. Я натыкаюсь на какой-то барьер. В принципе, я догадываюсь о природе его происхождения – Саурон, захватив тело, сразу поставил барьер, который защищал бы его не успевший прижиться в новом теле дух как от внешней силы, так и мешающий владельцу тела изгнать его. Думаю, тут что-то в этом роде. Мне с подобного рода магией сталкиваться еще не приходилось.

– Там, в пещере Ородруина, Цири сказала, что ей уже никто не поможет, – вспомнил Фродо.

– Боюсь, она была права, – вздохнул Гендальф. – Но не будем отчаиваться, я буду продолжать искать способы исцелить ее.

– Ты пробовал лечить ее Ацеласом, как посоветовал Арагорн? – спросил Фарамир.

– Да, но никакого улучшения не заметил, – развел руками Гендальф.

– Плохо, – огорчился Фарамир.

Он ходил мрачнее тучи. Если смерть его отца была фактом, с которым оставалось лишь смириться, то участь его брата оставалась неизвестной. Он ничего не мог поделать, и не знал, где можно его искать. Единственная свидетельница того, что с ним случилось, лежала при смерти. Хоббиты не знали, что произошло после того, как Цири и Саурон, захвативший тело Боромира, исчезли. Фродо высказал догадку, что Цири могла оставить его в том мире, в который переместилась. Фарамира такое предположение нисколько не обнадеживало, поскольку в таком случае было непонятным, жив ли Боромир и если жив, то, как ему помочь. Ему оставалось лишь надеяться, что Цири поправится, и от нее он сможет узнать о судьбе своего брата.

– Я думаю, нам всем нужно немного отдохнуть. Мне нужно время, чтобы поразмыслить, что еще можно предпринять, – сказал маг. – С ней посидит одна из целительниц.

С большим трудом Гендальфу и Фарамиру удалось убедить Геральта ненадолго оставить Цири.


Йеннифэр слушала рассказ Боромира внимательно, с удивлением узнавая о событиях, происходивших с Геральтом и Цири в другом мире. Иногда она перебивала его, чтобы узнать подробности, иногда смотрела на него с недоверием, хмурясь и прикидывая насколько все сказанное является правдой – настолько невероятным казался его рассказ.

Боромир начал свою историю с самого начала, с того, как пытаясь истолковать свой вещий сон, был вынужден обратиться за помощью к эльфам. Он говорил о Совете, о Кольце и о том, как было решено его уничтожить. Он рассказал чародейке о том, что Геральта исцелили эльфы, и что его выздоровление заняло довольно много времени. О том, как они отправились в поход, как Кольцо постепенно сводило его с ума. Ничего не утаив, рассказал, как забрал Кольцо у Фродо, и как они с Цири оказались в Минас Тирите. По ходу повествования он забыл упомянуть лишь о своей бывшей неприязни к Геральту, зато честно рассказал, что под воздействием Кольца хотел казнить его и хоббитов. Он объяснил, что согласился выпустить его из тюрьмы, лишь когда Цири дала ему нерушимую клятву.

– Она ее исполнила? – с ужасом спросила Йеннифэр.

Боромир замолчал, он не знал, что ей сказать. Видя его замешательство, чародейка заволновалась.

– Ты хоть понимаешь что такое Нерушимая клятва? – спросила она.

– Понимаю, – наконец ответил он. – Если ее не исполнить, человек, давший ее, погибнет в течение суток. Но, Йеннифэр, наверное, существуют какие-то исключения из этого правила? Клятву она не исполнила, но при этом оставалась в живых довольно долгое время – не одни сутки.

– Что она тебе обещала?! – потребовала ответа чародейка, не в силах более сдерживать свое волнение.

– Обещала сделать меня королем, – пожав плечами, ответил Боромир. – С тех пор и до момента, когда мы оказались в Цинтре, прошло около недели – клятва не погубила ее.

Йеннифэр задумалась.

– Что было дальше? – спросила она.

Боромир начал рассказывать о свадебной церемонии и о том, что на ней случилось, но Йеннифэр прервала его.

– Так она вышла за тебя замуж? – спросила она.

– Да, – ответил Боромир.

Йеннифэр с облегчением вздохнула и улыбнулась ему.

– Она выполнила свою клятву, – пояснила она. – По Цинтрийским законам, муж королевы становится королем.

– Королевы? – переспросил Боромир.

– Ты так и не понял? Она королева Цинтры, только в силу некоторых обстоятельств на троне сидит ее двойник.

Боромир вспомнил девушку, которую чародейка пыталась выдать за Цири.

– И ты – если все это правда – являешься законным королем, – усмехнувшись, продолжила Йеннифэр. – Ты, а не Эмгыр, женившийся на самозванке. Как хорошо, что я чары, защищающие от прослушивания, на комнату наложила. А то, боюсь, мы оба отсюда живыми не вышли бы.

Она покачала головой и улыбнулась своим мыслям.

– В это сложно поверить! – воскликнул Боромир. – Хотя, я вспоминаю, в самом начале нашего путешествия Цири попыталась заявить о том, что она королевских кровей, но тогда мы над ней посмеялись. Геральт довольно резко прервал ее, сказав, чтобы она прекратила врать.

– Уверяю тебя, у него для этого были все основания, – сказала Йеннифэр, оправдывая Геральта. – В нашем мире имя Цири звучит, как приговор. Все ищут ее из-за редкого дара перемещаться между мирами. Император Нильфгаарда искал ее для того, чтобы жениться на ней и завладеть Цинтрой на законном основании. Ты видел его сегодня, он стоял в тронном зале возле окна. Правда, в конце-концов, он отпустил настоящую Цири и женился на ее двойнике. Только вот, есть много таких, которые не откажутся от своих планов, попади она им в руки.

Когда Боромир продолжил свой рассказ, Йеннифэр заметила, что слова даются ему с трудом. Он говорил о том, как назгулы появились на свадебной церемонии, с болью в голосе сказал о том, что на его глазах погиб его отец.

– В тот момент я не понимал абсолютно ничего, было лишь желание повиноваться воле Кольца. Чувство безысходности накрыло потом – когда я осознал, что он погиб по моей вине, – грустно произнес Боромир.

Он на некоторое время замолчал, и тишину нарушила Йеннифэр.

– Прими мои соболезнования, – сказала она. – И вот, что я тебе скажу: конечно, я не могу судить тебя или, наоборот, оправдывать, но судя по твоему рассказу, это Кольцо – действительно сильный артефакт. Бездействовал ты по его воле. А твой отец умер, как герой, защищая своего околдованного сына с мечом в руках. Он умер с честью, как воин. Я могу лишь посоветовать тебе не принижать его подвига своими бесплодными сожалениями и самобичеванием.

Боромир с удивлением смотрел на чародейку. Ее слова растеклись у него в душе, словно благотворный бальзам.

– Что произошло потом? – спросила она, не желая останавливаться на этой теме надолго.

Боромир рассказал ей о том, как его тело захватил Саурон.

– Это было невыносимо: своим голосом я отдавал приказ уничтожить Минас Тирит. Я осознавал все, но ничего не мог сделать. Цири, судя по всему, придумала какой-то план. Я так думаю, потому что когда мы сюда переместились, Кольца на моем пальце уже не было, и Саурон очень испугался. Он переместился в тело Цири, и она исчезла. Думаю, Саурон отправился искать Кольцо. Больше я ничего не знаю: ни о судьбе своего города, ни о том, что с Цири. Я надеюсь, что теперь ты мне поверишь и поймешь, что она в крайне опасном положении.

– Сама Цири точно не справится. Я учила Цири и знаю, что пока она может колдовать только на весьма простом уровне. Хотя… думаю, в такой ситуации и опытный маг растерялся бы – слишком уж это необычное явление. Ни разу не слышала, чтобы кто-то воплотил это на практике.

Йеннифэр встала и прошлась по комнате.

– Что ж, теперь я, по крайней мере, понимаю, откуда в тебе магия. Чародеи сразу узнают друг друга. Но я не почувствовала, что ты чародей, а магические способности у тебя обнаружились. С магией связан и барьер у тебя в сознании, и я не смогла незаметно прочесть твои мысли. Наверное, твой внутренний «жилец» оставил тебе кое-какие способности. Не знаю, останутся ли они у тебя навсегда или исчезнут со временем – это область совершенно неизученной магии.

– Ты веришь мне? Ты поможешь мне вернуться? – спросил ее Боромир.

– На первый вопрос мне хочется ответить утвердительно, – начала она. – А на второй скажу лишь, что это не в моих силах. За Цири потому все и охотятся, что ни у кого больше нет возможности перемещаться между мирами. Этот дар не имеет никакого отношения к магии. После того, что ты мне рассказал, я места себе не найду, беспокоясь о Цири. Но я действительно не знаю, что мы можем сделать, находясь здесь. Ни один чародей не может перемещаться в другие миры.

Ее слова стали для Боромира ударом. Он рассчитывал, что убедив Йеннифэр в правдивости своих слов, он сможет рассчитывать на ее помощь, и не думал, что она окажется не в состоянии помочь. Боромир осознал, что оказался запертым в чужом мире.

====== Глава 32 ======

Гендальф сидел на скамейке и задумчиво курил трубку. На засохшем Белом Древе появился новый росток – он его видел и посчитал это хорошим знаком. Он думал о том, что, возможно, теперь для Гондора настанут совсем другие времена. Враг уничтожен, ничто более не будет мешать расти и процветать великому королевству. Глубокие шрамы, оставленные войной в стенах крепости и в сердцах людей, постепенно будут стерты. Осталось лишь помочь тем, кто защищая эту крепость, не жалел своей жизни. Маг помогал лечить тяжелораненых солдат. Варить зелья с магической составляющей ему помогал Геральт. Лишь Цири Гендальф не мог помочь. Он не сомневался в том, что поймет, какое проклятье наложил на нее Саурон. Проблема заключалась в том, что решение могло появиться слишком поздно.

Из задумчивости Гендальфа вывел взволнованный женский голос.

– Митрандир! Митрандир! – кричала на бегу целительница, которую оставили сидеть с Цири.

– Что случилось?! – подскочил маг.

– Там… конь… быстрее! – начала запыхавшаяся целительница.

– Какой конь? – ничего не поняв, спросил ее Гендальф.

– Белый. С рогом! Он появился в комнате ниоткуда и не желает уходить! – в ужасе заявила женщина.

После этих слов маг начал догадываться, кого именно ему предстоит увидеть. Он проследовал за целительницей быстрым шагом и на ходу крикнул страже, чтобы позвали Геральта.

Действительно, посреди покоев, где лежала Цири, стояло грациозное существо ослепительно белого цвета. Его голову украшал высокий рог. Оно стояло, положив голову Цири на живот. При приближении Гендальфа животное встрепенулось и развернулось к нему. Единорог узнал волшебника, виденного им в Ривенделле. Прежде чем Гендальф успел что-либо произнести, в комнату вбежал Геральт и тут же застыл от изумления.

– Иуарраквакс! – воскликнул он.

«Здравствуй», – прозвучало в голове ведьмака приветствие единорога.

– Что ты тут делаешь? Я думал, ты покинул Средиземье! – удивленно спросил Геральт.

«Я вернулся. Я чувствую ее. Она умирает. Я пришел попрощаться», – ответил Иуарраквакс.

Геральт успокаивал себя тем, что Гендальф непременно найдет причину и вылечит Цири, поэтому слова единорога стали для него ударом.

– Значит, и ты не сможешь помочь? – теряя надежду, спросил Геральт.

«Нет. Сильное проклятье, – ответил единорог. – Ты самый близкий ей человек, и я прошу разрешения у тебя: я хочу знать, как это было».

Гендальф и Геральт переглянулись.

«Ты разрешаешь?» – повторил единорог.

Гендальф чуть заметно кивнул, глядя в глаза Геральту.

– Да, – ответил тот, доверяя единорогу, но не совсем понимая, что Иуарраквакс намерен делать.

Единорог обошел кровать и встал у изголовья. Он стоял, не шевелясь, довольно долго.

– Что это значит? – спросил Геральт Гендальфа.

– Не могу сказать точно, но мне кажется, ему удалось мысленно проникнуть в ее сознание. Для него этого барьера не существует – совершенно иной тип магии, если это вообще можно назвать магией.

«Теперь я знаю, что случилось. Есть человек, который сможет ей помочь. Я вернусь», – заявил Иуарраквакс и исчез.

Его белоснежный силуэт в доли секунды растворился в воздухе

– Интересно, что он смог увидеть? Что изменило его мнение? – удивился Геральт.

– Магия – штука сложная, – улыбнулся в ответ Гендальф. – Точно могу сказать тебе только одно: Цири очень повезло с друзьями.


«Проснись».

Эта настойчиво жужжащая в сознании мысль, заставила Боромира открыть глаза. Он с удивлением заметил стоявшего рядом с кроватью белого коня. Через секунду, сфокусировав взгляд, Боромир понял, что это не конь, а виденный когда-то давно в Ривенделле, единорог. Боромир вскочил с кровати.

«Я пришел, чтобы вернуть тебя в мир, которому ты принадлежишь», – мысленно успокоил его единорог.

– Откуда ты здесь взялся? И почему ты хочешь мне помочь? – с подозрением поинтересовался Боромир.

Он, как и другие члены братства Кольца, видел это диковинное животное во владениях эльфов, наблюдал за тем, как с ним прощалась Цири, когда путники покидали Ривенделл. Но тогда это животное не подходило ни к кому, кроме девушки и уж тем более не разговаривало. Для Боромира было очень странно слышать его послания у себя в голове.

«Цири умирает. Я хочу отвести тебя к ней. Ты можешь ей помочь», – единорог нетерпеливо стукнул копытом.

– Откуда мне знать, что это правда? – Боромир не спешил доверяться этому существу.

«Я видел ее мысли. В твоем теле много дней пребывал Темный Дух. Значит, в тебе осталась часть его способностей. Тебе доступны его знания. Верь мне».

– Когда я в последний раз видел Цири, этот Дух, как ты его называешь, переселился в нее, – не сдавался Боромир.

Он вел себя осторожно, опасаясь, не является ли это все очередным трюком хозяев замка.

«Сейчас он развоплощен. Цири нужна твоя помощь. У тебя нет времени на раздумья».

Боромир понял, что придется рискнуть. Судя по всему, единорог был в курсе произошедших событий и говорил правду. Кроме того, другого способа вернуться в Минас Тирит все равно не существовало.

– Хорошо, я доверюсь тебе. Но сначала мне нужно позвать Йеннифэр, рассказать ей… – начал он.

«Никого звать не нужно. Поторопись», – отрезал единорог.

Боромир решил не испытывать судьбу, опасаясь потерять появившийся шанс. Он спешно оделся.

– Я готов, – сказал он.

В ту же секунду ему пришлось прикрыть глаза из-за яркой вспышки света.


Геральт и Гендальф увидели неожиданно появившегося прямо из воздуха единорога, но их удивление было вызвано не его появлением, а тем, что вместе с ним был Боромир. Мужчина открыл глаза и огляделся. Его поразила такая резкая смена обстановки, появилось ощущение нереальности происходящего. Тем не менее, он был рад видеть знакомые лица. После секундного замешательства, он поприветствовал собравшихся. Еще через мгновение он заметил лежавшую Цири и бросился к ней. Когда Боромир склонился над ее кроватью, у него появилось странное ощущение: казалось, он каким-то образом причастен к той древней магии, которая медленно забирала у нее силы. Он одновременно чувствовал, что с ней происходит и знал, что сделать, чтобы этот процесс остановить. В его мозгу начинали всплывать все новые блоки чужого знания, теперь он был уверен, что сможет ей помочь.

– Я знаю, как ее лечить, но от моих знаний без магической практики толку мало. Гендальф, мне нужна твоя помощь! – сказал он магу.

Гендальф задумчиво смотрел на него некоторое время, как будто решая в голове какую-то загадку.

– Прежде всего, я рад твоему возвращению в наш мир, – Гендальф по-дружески похлопал его по плечу. – И, кажется, я начинаю понимать, откуда у тебя эти знания. Я надеюсь, что вместе мы справимся.

Лечение заняло некоторое время: где-то через час Гендальф и Боромир вышли из комнаты, ко всем, ожидавшим снаружи.

– Все хорошо, – заверил Гендальф Геральта. – Мы считаем, что ее жизни больше ничто не угрожает. Думаю, через несколько часов она проснется, и ты сможешь с ней поговорить.

Геральт молча обнял Гендальфа. Случилось то, на что он уже не смел надеяться.

– Я вернусь сюда, как только смогу, а сейчас мне необходимо увидеть брата, – сказал Боромир.

Гендальф и Геральт посмотрели на него с пониманием.


– Геральт, – губы Цири растянулись в счастливой улыбке, когда она увидела сидевшего рядом с кроватью мужчину.

После всех испытаний, которые ей довелось пережить, ей казалось, что она попала в сказку. Девушка коснулась его рук: ее пальцы были прохладными, а голос – слабым, но она продолжала улыбаться.

– Я уже не думала увидеть тебя снова, – призналась она. – Это какое-то чудо, не иначе.

Геральт долго смотрел на нее. Он старался не показывать своих чувств, но когда он ответил, голос выдал его волнение.

– Был момент, когда я тоже потерял надежду, – признался он.

– Я сама ее потеряла. Саурон проклял меня, покидая мое тело, и я знала, что такое заклинание не сможет снять никто, кроме него самого. Это было невыносимо – он не убил меня сразу, а оставил мучиться. Я потеряла связь с реальностью, а мое сознание наполнилось кошмарами. Я чувствовала, что становлюсь все слабее с каждой минутой. Моя внутренняя энергия расходовалась не на жизнеобеспечение, а на создание ужасов в моей голове. И чем сильнее я пыталась сопротивляться, тем хуже становилось, а не сопротивляться совсем значило уснуть навсегда в этом бреду.

Глаза Цири стали влажными.

– Все позади, – тихо сказал Геральт и погладил ее руку. – Враг побежден, Кольцо уничтожено, и теперь ты в безопасности.

– Кто смог меня вылечить? – спросила Цири.

– Ты ведь не знаешь последние новости: Гендальф приехал в Минас Тирит незадолго до битвы. Как оказалось, он не погиб в Мории. Но лечил тебя не только Гендальф. Он растерялся и не знал, как тебе помочь. Из-за барьера в твоем сознании, он не мог понять, что с тобой. Неизвестно, нашел бы он способ снять это проклятие или нет, если бы ему не помог Боромир.

Новости, и впрямь, были одна удивительнее другой.

– Боромир?! – от удивления Цири попробовала приподняться.

– Лежи спокойно, – попросил ее Геральт. – Гендальф сказал, что тебе нужен отдых.

– Я оставила его в Цинтре! Как он оказался здесь? Как такое возможно? – засыпала его вопросами девушка.

– В Цинтре? – пришла очередь удивляться Геральту.

– Ну, да. Я переместилась туда вместе с Сауроном, который находился в теле Боромира, а потом он вселился в мое тело, бросив Боромира там.

– С Боромиром все в порядке, его вернул сюда Иуарраквакс, – ответил Геральт.

– Как? И он здесь? Скажи мне, а что с Фродо и Сэмом? – волнуясь, спросила Цири.

– Они живы и здоровы, не переживай, – успокоил ее Геральт.

– Но как Боромир помог снять проклятие? Ведь он не маг! – засомневалась Цири.

– С этим утверждением уже можно поспорить, – хмыкнул Геральт. – Гендальф говорит, что Саурон долго находился в его теле и мог оставить ему некоторые знания и способности. Побочный эффект. Но я думаю, тут не только в этом дело.

– А в чем же? – не отставала Цири.

Геральт хитро прищурил глаза.

– Гендальфу, наверное, трудно это признать: оказалось, маги не все могут – любовь может больше, – Геральт рассмеялся и встал. – Теперь я пойду, а ты поспи немного, я вижу, у тебя глаза слипаются. Теперь у нас будет много времени, чтобы поговорить.

Засыпая, Цири подумала, что как только она почувствует в себе достаточно сил, ей нужно будет попросить Геральта вернуть отданные ему на хранение воспоминания.


Два брата долго стояли, обнявшись посреди заваленной книгами и картами комнаты: Боромир нашел Фарамира в его кабинете. Для обоих эта встреча была радостной, а для Фарамира еще и неожиданной. Радость воссоединения омрачала только память о погибшем отце. Вопреки опасениям Боромира, брат не стал обвинять его в смерти Денетора. Фарамир, наоборот, постарался поддержать его, отлично понимая, что на нем висит неподъемная ноша вины.

Они разговаривали долго. Боромир рассказал брату обо всем, что случилось с ним с тех пор, как он отправился за Королем-чародеем в Барад-дур. Фарамир, в свою очередь, рассказал, как защищали Минас Тирит. Боромир, выслушав его рассказ, с благодарностью и уважением отозвался о роханцах, пришедших на помощь.

– Это еще не все! – воскликнул Фарамир. – Чуть позже появился Арагорн с Армией Теней! Они разгромили пиратский флот, спешивший на помощь врагу.

Увидев замешательство во взгляде брата, Фарамир рассказал ему подробности.

– Когда-то давно, люди Белых гор дали клятву Исилдуру сражаться вместе с ним против Саурона, но в назначенный час нарушили свое слово. Тогда Исилдур проклял их и сказал, что они не найдут себе покоя, покуда не исполнят клятву. Спустя века их народ угас, превратившись в призраков. Арагорн явился к ним и потребовал выполнить долг, пообещав снять с них проклятье и даровать свободу.

– А… вот ты о ком. Конечно, я слышал эту историю. Просто я считал это древним приданием и не думал, что проклятье реально и может действовать поныне, – сказал Боромир и сложил руки на груди. – Значит, призраки людей с Белых гор признали его наследником Исилдура?

– Получается, что так. Иначе они не откликнулись бы на его зов. Ведь только истинный наследник короля мог освободить от данной ими клятвы. Знаешь, я не хотел поднимать эту тему сейчас, – медленно начал Фарамир, словно сомневаясь. – Но рано или поздно нам все равно пришлось бы говорить об этом. Как ты и опасался, он будет претендовать на гондорский трон. Я разговаривал с ним, он считает, что у него есть на это все права.

Фарамир замолчал, наблюдая за реакцией Боромира. Тот выпрямился и посерьезнел.

– Что думаешь об этом ты? – решил для начала узнать Боромир.

– Я верю в то, что он истинный наследник Исилдура. Мне кажется, я хорошо разбираюсь в людях, чтобы понять, что он не лжет. Конечно, этого не было бы достаточно, для того, чтобы признать его королем, но ведь есть и доказательства. Его признали, как мы уже говорили, призраки, его признают эльфы. На его руке кольцо Барахира – ты же знаешь, оно издревле передавалось по королевской линии. А еще говорят, он раненых руками исцелял, что только истинный король может.

– Все эти доказательства можно было бы счесть ничтожными: мало ли где он нашел это кольцо? Свидетельство призраков тоже, согласись, как-то сомнительно. А о том, что эльфы тянут руки к гондорскому трону, я уже давно говорил. Но на его счастье, есть одно доказательство, которое я посчитал неоспоримым.

– Что же это? – с удивлением спросил Фарамир.

– Его признавал Саурон. Он находился в моем теле, и все его мысли были мне доступны. Арагорна, а не нашего отца или одного из нас, он считал своим соперником. Он знал, что Арагорн – потомок Исилдура, и опасался его.

Фарамир развел руками.

– Ты меня удивляешь! Ты не веришь нашим друзьям – эльфам, зато с легкостью веришь нашему врагу! – воскликнул он.

– У этих друзей могли, как я сказал, быть свои мотивы. А вот у Саурона просто не было возможности скрыть от меня что бы то ни было. Я готов признать Арагорна наследником Исилдура. Не стану препятствовать возращению истинного короля. И я готов служить королю и Гондору.

Фарамир снова крепко обнял брата, затем отстранился и сказал:

– Ты не представляешь, как я рад слышать это, – произнес он с облегчением. – Больше всего я боялся, что ты сочтешь все доказательства неубедительными, начнешь бороться с ним за власть, и в стране начнется гражданская война.

– Нет, – твердо ответил Боромир. – Я не допущу этого. Я успел неплохо узнать Арагорна. Нужно отдать ему должное – он мудрый и справедливый, и я думаю, что годы его правления станут годами расцвета для Гондора. Мне же будет достаточно роли главнокомандующего.

Боромир и Фарамир посмотрели друг на друга с пониманием: они оба любили Гондор и были готовы на все ради его мирного и благополучного существования. Боромир рассказал брату, что, только оказавшись в другом мире, понял какое это счастье – жить своей жизнью и в своей стране, пусть и без королевского трона.

====== Глава 33 ======

Цири проснулась, почувствовав чье-то присутствие. Она открыла глаза и увидела стоявшего рядом с кроватью единорога.

– Иуарраквакс! – воскликнула она. – Как я рада тебя видеть!

Цири встала и подошла к нему. Она погладила его белоснежную гриву и прислонилась щекой к шее.

– Ты спас меня, Конек, – ласково сказала она. – Теперь я обязана тебе жизнью.

«Тебя спас твой друг, я лишь помог ему вернуться в этот мир», – прозвучал его ответ.

– Не скромничай, – рассмеялась Цири.

«Знаешь ли ты, что по моей вине твои враги узнали о том, что в тебе течет Старшая Кровь?

– Ты про то, как попал в руки Сарумана? Да, конечно, я знаю, что случилось. Но тебе не стоит винить себя – Саруман могущественный маг. Думаю, мало кому по силам сопротивляться его чарам, и враг все равно узнал бы об этом: не от тебя, так от Геральта.

«Да, это правда, – подтвердил единорог. – Теперь ты в безопасности. Мне пора уходить».

– Я благодарна тебе и всегда буду помнить об этом, – сказала Цири, посмотрев ему в глаза.

«Как и я о том, что когда-то ты спасла меня».


Цири решила выйти и подышать свежим воздухом, не смотря на рекомендацию целительницы оставаться в постели. Она чувствовала слабость во всем теле, но постаралась взбодриться и с удовольствием подставила лицо ярким лучам солнца. Постояв так некоторое время, она отправилась бродить по верхнему ярусу каменного города. Она остановилась рядом с широкой лестницей и долго стояла там, наблюдая за проходившими внизу людьми.

Она размышляла о том, что ей следует делать теперь, когда Кольцо уничтожено, враг развоплощен, а она не связана более никакими клятвами. Идея вернуться в свой мир теперь казалась ей весьма привлекательной. Неожиданно из размышлений ее выдернул знакомый голос. Цири посмотрела вниз и увидела его обладателя.

Боромир шел рядом с высокой миловидной девушкой. По другую сторону от золотоволосой незнакомки шел его брат. Все трое оживленно беседовали. Они не видели стоявшую вверху Цири, зато у нее была прекрасная возможность рассмотреть их. Богатство наряда этой девушки говорило о высоком статусе. Было очевидно, что Боромир и Фарамир относятся к ней с симпатией и стараются произвести на нее впечатление.

Цири скривила губы и отошла подальше, чтобы ее случайно не заметили. Ведьмачка решила, что не станет присоединяться к этой компании: самочувствие было скверным, а кроме того, она поймала себя на мысли, что выглядит не лучшим образом.

Целительница говорила ей, что Боромир приходил, пока она спала. Цири ждала и боялась этой встречи одновременно, потому что предстоящий разговор имел все шансы стать весьма болезненным для обоих.


Боромир собирался спуститься на нижний ярус города, чтобы посмотреть на ход восстановительных работ, когда по дороге увидел Гендальфа.

– Здравствуй, – поприветствовал он его. – Гендальф, ты очень спешишь? Мне нужно с тобой поговорить.

Маг понимающе улыбнулся. Он догадывался, какой вопрос мучает Боромира, и ждал, что тот придет к нему с расспросами.

– Я шел к Фродо, – сказал Гендальф. – Он замкнулся в себе, хочу его растормошить немного. Нужно помочь ему вернуться к нормальной жизни.

Боромир и думать забыл о полурослике, поэтому сейчас, когда Гендальф напомнил, ему стало стыдно.

– Это будет нелегко. Сейчас, когда Кольцо уничтожено, резко ощущается его отсутствие. Как будто чего-то не хватает, пустота внутри. Мы оба долго хранили Кольцо, я думаю, он чувствует что-то похожее, – сказал он. – Я пойду с тобой.

– Хорошо, идем. О чем ты хочешь поговорить? – осторожно начал расспрашивать Гендальф.

– Все дело в тех способностях и знаниях, которые достались мне от Саурона, – поколебавшись мгновение, заставил себя сказать Боромир. – Я не хочу иметь с ним ничего общего. Невыносимо думать, что в мире еще осталось что-то от него и осталось оно во мне!

Боромир остановился и посмотрел магу в глаза.

– Скажи, это теперь навсегда останется со мной?

– Я не знаю, – честно ответил Гендальф и развел руками. – Мне не приходилось сталкиваться с подобного рода магией. Останутся эти знания или исчезнут – в любом случае я не вижу ничего плохого.

– Как?! Он наш враг и я не хочу хранить его знания и память!

– Знание – благо. Все зависит от того, как его использовать, – вкрадчиво сказал маг. – Возможно, через какое-то время все само собой исчезнет.

Боромир сложил руки на груди и опустил взгляд.

– Знаешь, меня мучает чувство вины. Из-за того, что я поддался влиянию Кольца,случилось много плохого. Не отбери я тогда Кольцо у Фродо, возможно, все сложилось бы иначе: мог остаться в живых мой отец, в мое тело не вселился бы Саурон. Возможно, Фродо дошел бы до Ородруина и бросил бы Кольцо в жерло вулкана намного раньше, чем в итоге сделал это.

– А возможно и нет, – прервал его Гендальф. – Мы сейчас не можем гадать, как развивались бы события. Могло быть все что угодно, вплоть до того, что ты бы сейчас не стоял здесь живым и здоровым! Поэтому смело выкинь все свои бессмысленные сожаления о том, чего уже не изменить.

– Ты не понимаешь меня. Вы все: ты, Арагорн, Леголас, Гимли, Геральт, Цири, хоббиты – все что-то сделали для победы. А я под влиянием Кольца наоборот мешал ее приблизить. Мне стыдно смотреть в глаза моим воинам, ведь моим голосом был отдан приказ штурмовать Минас Тирит!

– Ты сделал для победы больше, чем думаешь. Фродо и Цири рассказали мне о том, как было уничтожено Кольцо. Когда вы очутились в Цинтре, счет шел на минуты. Если бы ты не помешал Саурону заставить Цири переместить вас обратно…

– Да какая разница?! – перебил Боромир. – Он в итоге переселился в тело Цири, и они все равно вернулись в наш мир!

– Саурон потратил на это время. Не говоря уже о том, что имеет значение, с кем пришлось бороться Фродо и Сэму. Цири была безоружна. Магия, как ты знаешь, на Хранителя Кольца не действует. Поэтому она пыталась отнять Кольцо у хоббитов голыми руками. Как ты думаешь, был бы у них шанс, если бы вместо Цири там появился ты? – спросил Гендальф.

Боромир молча смотрел на него, осмысливая услышанное.

– Так что ты сделал для победы все, что мог – в самый решающий момент. Мы с тобой направляемся к Фродо, и ты можешь расспросить его обо все сам. Но я тебе советую выбросить все ненужные сожаления из головы и заняться более насущными проблемами. Знаешь, Цири поделилась со мной некоторыми соображениями. Она думает вернуться в тот мир, из которого они с Геральтом пришли.

Для Боромира это известие стало неожиданностью.


Боромир долго искал Цири пока, наконец, ему не сказали, что она может находиться в небольшом саду, расположенном рядом с Палатами Врачевания.

В этом каменном городе Цири, как никогда, не хватало природы. Она сидела под яблоней на раскладном стуле, закутанная в теплый плащ, который защищал ее от весеннего ветра.

– Цири! – окликнул он.

Девушка обернулась. Когда их глаза встретились, Цири поняла, что он взволнован. После всего, что произошло за минувшие дни, они оба не знали как себя вести. Боромир хотел обнять ее, но в нерешительности остановился, наткнувшись на ее неспокойный взгляд. Цири успела привыкнуть видеть в этом теле Саурона, поэтому невольно напряглась.

– Цири, милая, я так рад видеть тебя здоровой! – наконец выдохнул Боромир.

– И я рада тебя видеть! Особенно в своем уме и «наедине» с самим собой, – сказала Цири и улыбнулась.

– Я не застал тебя в твоих покоях и долго искал, – улыбнулся в ответ Боромир. – Скажи мне, как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, осталась лишь легкая слабость. Но Гендальф и целители рекомендовали мне оставаться в постели. Хотя, как видишь, я их не очень-то слушаюсь.

– Цири, Гендальф мне рассказал о вашем с ним разговоре. Он говорил, что ты собираешься вернуться в свой мир. Может, он что-то перепутал?

Цири отвела взгляд и помрачнела.

– Прежде чем мы начнем разговор и поссоримся, я хочу тебя поблагодарить. Искренне. Ты спас меня от этого ужасного проклятья. Спасибо тебе.

Боромир опустился на корточки рядом с ней и заглянул ей в глаза.

– Цири, о чем ты говоришь? Почему мы должны поссориться?

– Потому что тебе не понравится мой ответ. Я действительно собираюсь вернуться.

– Ничего, если я напомню тебе, о том, что ты моя жена? – сказал он нахмурившись.

– Боромир, давай говорить честно. Когда мы попали в Минас Тирит, у меня было чувство, что я тебе нравлюсь. Мне так казалось, даже не смотря на все твои выходки. Когда мы спустились с тобой в тюрьму к Геральту, он мне кое-что сказал на языке, который ты не понимаешь. Помнишь?

– Не понимал, – поправил ее Боромир на упомянутом языке. – Помню.

Цири удивленно застыла. Она смотрела на него, пытаясь понять, что все это значит, затем решила оставить все вопросы на потом и продолжила рассказ.

– Так вот, когда Геральта водили на допрос, он слышал ваш с Денетором разговор. Понятное дело – вы не учли, что у ведьмаков слух превосходит человеческий. Геральт мне успел сказать, что ты знаешь о Старшей Крови. Больше я на твой счет не обманывалась. Не знаю, сам ты до этого додумался или Денетор тебя надоумил, но женился ты на мне с определенной целью. Я не хочу, чтобы меня использовали.

Цири замолчала, наблюдая за реакцией Боромира. Тот встал и сложил руки на груди.

– В таком случае мне придется тебе кое в чем признаться. Я вообще не хотел на тебе жениться. Не желал связывать судьбу с девушкой, любящей другого. Только перечить воле отца оказалось не просто: если бы я не женился на тебе, это бы сделал он.

У Цири от подобного заявления округлились глаза. Боромир вздохнул и продолжил:

– Он действительно говорил о Старшей Крови и о том, какие возможности откроются с появлением на свет наследника. Но это были его стремления. Не буду говорить тебе, что мне не нужен ребенок – нужен. Но он нужен мне сам по себе, а не потому, что в нем будет течь Старшая Кровь. Меня не интересует возможность попасть в другие миры. Я был чрезвычайно рад вернуться в Гондор и у меня нет никакого желания его покидать. Мне даже Цинтрийский трон не нужен, веришь?

Цири захлопала глазами. Она поняла, что Боромир уже знает и про ее происхождение, и о том, королем какого государства она его сделала.

– Верю, потому, что мне он тоже не нужен. Значит, ты не хотел. Денетор тебя вынудил. Что ж, теперь некому тебя заставлять, и ты можешь со спокойной душой развестись со мной, – ответила Цири.

– Мы сделаем так, как ты пожелаешь. Ты согласилась выйти за меня, чтобы спасти Геральта. И я хочу, чтобы сейчас у тебя была свобода выбора. Если ты скажешь, что ничего не изменилось, и ты по-прежнему любишь его – я смирюсь. И мы расторгнем наш союз, – пообещал Боромир. – Но если я тебе небезразличен, дай мне возможность доказать, что я могу сделать тебя счастливой.

– Причем тут Геральт? Что за чушь ты несешь? – искренне удивилась Цири.

Боромир, услышав такой ответ, растерялся.

– Ты всегда любила его и пыталась добиться его внимания. Разве не так?

– Бред какой-то, – Цири рассмеялась. – Ты, наверное, что-то неправильно понял.

«Куда уж правильнее? – мысленно возмутился Боромир. – Она что, издевается, что ли?»

Поскольку Боромир стоял, недоуменно уставившись на нее, Цири решила продолжить:

– Геральт любит Йенифер, а мы с ним просто близкие люди, он воспитал меня, когда погибли все мои родные.

Боромир не знал, как реагировать на ее странное поведение и гадал, что все это значит.

– Цири, останься здесь и будь моей женой, – просто сказал он, поняв, что с ней что-то не так и спорить все равно бесполезно.

– Когда Саурон просматривал мои воспоминания, они были доступны и тебе, верно? – бесцветным голосом поинтересовалась Цири.

– Да, – подтвердил Боромир.

– Ты хочешь сказать, что желаешь быть со мной, после всего, что узнал? – девушка скептически скривила губы.

– Именно так, – подтвердил он.

– Странно. У тебя же мораль и справедливость на первом месте. Ты осуждал Геральта из-за того, что он убивает чудовищ за деньги. В своих высказываниях ты ругал людей, не соответствующих твоим идеалам. Разве то, что ты увидел, соответствует твоим понятиям о чести и благородстве? – съязвила Цири.

Боромир не выдержал.

– Если ты ждешь, что я скажу: «Конечно, милая. Ты все правильно делала. А люди, которых ты грабила, должны быть благодарны за то, что их обобрал не кто-нибудь, а княжна!» – то ты ошибаешься. Нужно сказать, своими воспоминаниями ты впечатлила не только меня, но и Саурона. Я был в ужасе от того, что увидел.

Цири с тревогой смотрела ему в глаза.

– Но я так же видел в силу каких обстоятельств это все происходило. Я видел, что вынудило тебя действовать подобным образом. Хорошо, что ты смогла пройти сквозь эту грязь и остаться собой. Конечно, не мне тебя судить или оправдывать. А на первое место я ставлю любовь и принимаю тебя такой, какая ты есть.

Цири была поражена резкостью и искренностью его слов.

– Знаешь, я недавно видела вас с Фарамиром в компании симпатичной девушки. Я тогда подумала, что тебе нужна жена вроде нее: чистая, светлая, гармоничная. Одним словом – не та, чей образ жизни может произвести впечатление на Саурона.

– Позволь мне самому решать, кого я хочу видеть своей женой. А девушка, о которой ты говоришь – Эовин, принцесса из Рохана. Брат рассказал мне, что полюбил ее. Она действительно хороший человек, но все же ты выбрала не очень удачный пример. Она не такая безмятежная и гармоничная, как тебе могло показаться. Эовин была влюблена в Арагорна, но когда поняла, что это не взаимно, решила искать смерти в бою.

Боромир на секунду замолчал, подумав, что обе девушки мучились неразделенными чувствами. Только в отличие от Эовин, Цири не стремилась погибнуть в сражении, а пыталась выжить даже в самых немыслимых условиях.

– Она отправилась в поход с роханским войском, – продолжил Боромир свой рассказ. – И во время осады Минас Тирита сражалась с назгулом, Королем-чародеем…

Цири нахмурилась, когда она поняла, что Боромир говорит о том же противнике, с которым довелось сражаться ей самой.

– Чем закончилась их схватка? – голос выдал ее волнение.

– Она победила, но была ранена и попала в Палаты Врачевания. Там они с Фарамиром и познакомились, – разъяснил Боромир.

Цири опустила голову и прикрыла глаза.

– Что с тобой? – не понял Боромир.

Девушка долго не отвечала. Потом, когда Боромир отчаялся услышать ее ответ, Цири сказала:

– Она смогла сделать то, чего не смогла я. Знаешь, очень противно осознавать свою слабость.

– Цири, перестань! Она, в отличие от тебя, не пыталась сражаться с ним с помощью магии, она ей не владеет. Она просто проткнула его мечом – сбылось древнее пророчество, он пал не от руки смертного мужа – от руки женщины. Получается, что Фарамир, освободив тебя от двимерита, оказал тебе плохую услугу. Вот и все.

Цири упрямо тряхнула головой.

– Ты могла победить в малом, но проиграть в большем, – привел еще один аргумент Боромир. – Представь, что ты победила бы. Я сомневаюсь, что Саурон простил бы тебя за то, что ты погубила его лучшего слугу. Он не поверил бы тебе, и весь твой план мог пойти насмарку.

Цири с удивлением посмотрела на него.

– Я как-то об этом не подумала, – призналась она.

– А ты в следующий раз думай. Иногда ты принимаешь поспешные решения, наверное, в силу своего возраста. Прошу тебя хорошо подумать над моим предложением. Я тебя не тороплю.

Боромир наклонился к ней, поцеловал в лоб и ушел, оставив ее одну.


Геральт шел через площадь, когда увидел Боромира. Он остановился и помахал ему. Боромир, попрощавшись с двумя собеседниками, отправился ему навстречу.

– Мне передали, что ты искал меня, – сказал ведьмак.

– Да, – подтвердил Боромир.

Некоторое время он смотрел Геральту в глаза, как бы решая, с чего начать разговор.

– Я хочу поговорить о Цири, – начал он. – Насколько мне известно, она пока не определилась, следует ли ей остаться здесь или вернуться с тобой в тот мир, из которого вы пришли. Я хочу попросить тебя поговорить с ней и попытаться повлиять на ее решение. Для нее будет лучше, если она останется здесь.

– Я тоже так считаю, – согласился Геральт, вопреки ожиданиям Боромира. – Там для нее слишком опасно. Не знаю, успел ли Фарамир рассказать тебе то, что я сообщил ему о Цири…

– Не успел, – перебил его Боромир. – Мне о ней рассказала Йеннифэр. О ее происхождении и о том, сколько желающих ее найти из-за того, что в ней течет Старшая Кровь.

– Ты видел Йеннифэр? – изумился Геральт.

– Да. Я собирался рассказать тебе, как только вернулся. Но сначала все мои мысли были заняты состоянием Цири, затем я встретился с братом, а потом запамятовал, поглощенный всякими заботами.

Боромир рассказал Геральту о своей встрече с чародейкой и о том, что она его вылечила. Не забыл обмолвиться о лже-Цири и Эмгыре. Геральт то и дело прерывал его рассказ, задавая вопросы.

– Единорог настаивал на том, чтобы я отправился с ним немедленно, поэтому я не смог найти и предупредить Йеннифэр. Хочется надеяться, что из-за моего исчезновения у нее не будет неприятностей, – подвел итог Боромир.

– Жаль, конечно, что ты ее предупредить не смог. Возможно, все обойдется. Как появился, так и исчез, не знаю, станет ли Эмгыр обвинять ее, – рассуждал Геральт. – Даже если так – думаю, она сможет выкрутиться, она умная и опытная чародейка. Спасибо, что рассказал мне о встрече с Йеннифэр. Теперь я хотя бы знаю, что с ней.

– Поговори с Цири, – снова вернулся к изначальной теме разговора Боромир. – Я обещаю, что позабочусь о ней. Здесь она будет в безопасности.

– Поговорю, – пообещал Геральт.

Он собирался уйти, но Боромир его остановил.

– Подожди, – сказал он. – Я понял, что был не прав по отношению к тебе. Фарамир рассказал мне, как храбро ты сражался в битве за Минас Тирит. С нашей первой встречи в Ривенделле прошло много времени. Тогда я сделал ошибочные выводы и теперь сожалею об этом. Ты был верным товарищем в пути и делил опасности наравне со всеми. Ты противостоял нашему общему врагу здесь в чужом тебе городе и достоин уважения не меньше, чем все остальные защитники крепости. В Ривенделле ты предлагал мне свою дружбу, и я ее не принял, поэтому пойму тебя, если сейчас ты откажешься принять мою.

Геральт посмотрел ему в глаза и улыбнулся.

– Лучше поздно, чем никогда, – с этими словами он пожал протянутую руку Боромира.


Геральт и Арагорн разговаривали, стоя на балконе. Арагорн курил трубку и смотрел куда-то вдаль. Он говорил о том, что нужно изменить в политике государства, о том, какие внутренние реформы следует провести. Собеседник слушал его с большим интересом.

– Уже назначили дату коронации? – сменил тему Геральт.

– Через два месяца. Нужно сначала город в порядок привести, слишком много разрушений, – ответил Арагорн. – Знаешь, я получил весточку от эльфов. На коронацию приедет Арвен.

Сообщив эту новость, Арагорн довольно улыбнулся.

– Рад за тебя, – искренне ответил Геральт. – Я думаю, она и после коронации здесь останется?

Он хитро подмигнул Арагорну.

– Да, я хочу на ней жениться, – ответил тот.

Они какое-то время стояли, думая каждый о своем, пока Арагорн не прервал молчание.

– Посмотри в ту сторону, – указал он кончиком трубки и улыбнулся. – Видишь?

Геральт обратил внимание на стоявшие вдалеке знакомые фигуры. Это были Цири и Боромир, они стояли рядом, что-то обсуждая.

– Я даже знаю, о чем они говорят, – сказал Геральт и махнул рукой.

– И о чем же? – полюбопытствовал Арагорн.

– Он пытается убедить ее остаться здесь. Я сам сегодня с утра на эту тему с ней разговаривал, но так и не знаю, что она решила, – покачал головой Геральт.

В этот момент Боромир обнял Цири за плечи. Вопреки ожиданиям наблюдавших, та не сбросила его руку.

– Мне кажется, она в последнее время на Боромира другими глазами смотреть стала, – заметил Арагорн. – И тебе меньше внимания, чем раньше уделяет.

Они с пониманием переглянулись. Наивная влюбленность Цири доставляла Геральту немало хлопот.

– Знаешь, я совершил очень нехороший поступок, – признался Геральт. – Надеюсь, что Цири, если когда-нибудь узнает об этом, простит меня.

Арагорн посмотрел на него с удивлением.

– Продолжай, – заинтригованно попросил он.

– Перед тем как отправиться в Барад-дур, Цири магическим путем «слила» мне свои воспоминания, переживания, чувства. Она справедливо полагала, что Саурон захочет заглянуть в ее сознание. Когда она попросила меня вернуть их, я вернул не все, – Геральт сделал паузу, чтобы посмотреть на реакцию собеседника.

В глазах Арагорна мелькнула искорка понимания.

– Ты оставил ее чувства к тебе и воспоминания о том, как она пыталась добиться твоего внимания? – предположил он.

– Именно, – виновато подтвердил ведьмак.

– А Боромир об этом знает?

– Нет, – ответил Геральт. – Я не жалею, о том, что сделал, думаю, так будет лучше. Из-за своего наваждения она отказывалась замечать мужчину, который ее искренне любит. Как видишь, ситуация уже начала меняться. Конечно, этим я лишил ее права выбора, но ведь я люблю Йеннифэр и никогда не отвечу Цири взаимностью. Я отношусь к ней, как дочери.

– Как ты думаешь, что сейчас чувствует Цири к тебе? – поинтересовался Арагорн.

– Судя по ее отношению, я для нее по-прежнему близкий человек. Только она на меня теперь смотрит не как на мужчину, а как на друга, – предположил Геральт.

Арагорн задумался.

– Думаю, время покажет, правильно ты сделал или нет, – сказал он.

Боромир и Цири удалялись медленным прогулочным шагом. Геральт посмотрел им вслед и улыбнулся.


Все приготовления были закончены. Геральт и Цири стояли одетые в дорожную одежду, в руках они держали походные мешки. Цири сказала, что не имеет значения, из какого места они отправятся, но Геральт выразил желание взглянуть еще раз на Пеленорскую равнину. Поэтому в этот ранний час они стояли на открытой площадке, продуваемой со всех сторон ветрами. Проводить их пришли Боромир, Фарамир, Гендальф, Арагорн, Леголас, Гимли и хоббиты.

– Помни о том, что в Гондоре ты всегда будешь желанным гостем, – сказал Геральту Арагорн.

Цири и Боромир стояли чуть поодаль.

– Я пробуду там недолго. Помогу Геральту найти Йеннифэр, если она уже покинула Цинтру, и вернусь, – говорила Цири.

Боромир смотрел на нее недоверчиво. Было заметно, что он в смятении.

– Я обещаю тебе, что вернусь, – правильно истолковав его состояние, сказала Цири.

Она обняла Боромира, он уткнулся носом в ее волосы. Когда она отстранилась и подошла к остальным, он проводил ее тяжелым взглядом. Цири по очереди обняла хоббитов.

– Береги себя и возвращайся быстрее, – сказал ей на прощанье Фродо.

После того как все с ними попрощались и пожелали доброго пути, Цири подошла к Геральту и взяла его за руки.

– Держись за меня крепко, – сказала она.

На мгновение серость раннего утра пронзила вспышка яркого света.

Место, где только что стояли Геральт и Цири, опустело. Друзья, провожавшие их, поговорили и разошлись по своим делам. Остался стоять лишь Боромир. Он не мог найти покоя и с грустью смотрел с высоких стен города на раскинувшуюся внизу равнину. Ему казалось, что весь мир замер – настолько сильным было чувство утраты. Он не верил ее словам, потому что прекрасно помнил то невероятное чувство радости, которое ощутил, вернувшись в свой мир. Он предполагал, что Цири должна сейчас чувствовать нечто подобное. Кроме того, с ней был Геральт.

Боромир стоял, уставившись в одну точку, довольно долго.

Сзади кто-то чихнул. Боромир оторвался от невеселых мыслей и обернулся. В следующий момент он застыл от изумления: перед ним стояла Цири.

– Здравствуй! – сказала она улыбаясь.

– Цири?! – проговорил Боромир, ничего не понимая. – Ты вернулась сразу? Решила не оставаться на некоторое время, как планировала сначала?

Она покачала головой.

– Я пробыла в моем мире месяц. Но поскольку я могу перемещаться не только между мирами, но и во времени, то решила не оставлять тебя надолго.

Тут Боромир обратил внимание на ее одежду. Расстегнутый плащ был порван и заляпан кровью, мех на воротнике висел клочьями, а из разодранной штанины была видна ссадина на колене. Спутанные пепельные волосы были затянуты в узел, из которого выбивались несколько непослушных прядей.

– Что с тобой случилось? – обеспокоено спросил Боромир.

– Я оставила Геральта и Йеннифэр и отправилась на могилу своих друзей, но в лесу, где я вышла из портала, наткнулась на банду разбойников. Я была одна, а их было много, вот и все, – ответила ему Цири и высморкалась в большой серый платок.

– У тебя прямо талант находить неприятности, – поразился Боромир. – Это чудо, что с тобой все в порядке, и ты смогла вернуться!

Он подошел к ней и крепко обнял.

– Им пришлось пожалеть о своей глупости, – хмыкнув, заверила его ведьмачка.

Боромир наклонился к Цири, намереваясь поцеловать, но она его остановила.

– Не целуй меня в губы, заразишься. Кажется, я простудилась, – объяснила она. – И насморк, и горло болит, а сварить зелья времени не было.

Он стянул с нее шарф и коснулся губами шеи.

– Что ты делаешь? – удивилась Цири.

– Пытаюсь найти на твоем теле здоровое место, – отшутился Боромир, продолжая сжимать ее в объятьях.

– Мы тут стоим как на ладони – нас видно со всех сторон, – запротестовала она.

– Соглашусь на единственную альтернативу: мы можем спуститься в мои покои, – отрезал он.

Цири оставалось лишь улыбнуться ему в ответ. Было ясно, что никаких возражений он не примет.

Конец.