Kings's Bounty: Паладин с чёрным мечом (СИ) [Борис Росвет] (fb2) читать онлайн

Kings's Bounty: Паладин с чёрным мечом

Зачин. Большое дело ждёт героя

Призрачный свет, что вёл корабль мой Сквозь бури невзгод, сквозь рифы потерь, Пусть светит он безумцам, жаждущим Свободой дышать и верить в любовь.

Catharsis «Призрачный свет»

— Совесть не позволит мне обречь на верную погибель ещё одного рыцаря Священного Синода. Рано тебе, мальчик мой, выходить против такой жуткой силы, — усталый старческий голос затих.

Треск горящих поленьев наполнял комнату настоятеля Кладбищенской часовни. Напротив покрытого копотью камина, в кресле с высокой спинкой, сидел сам священник — отец Максимус, и ворошил кочергой тлеющие угольки.

— Святой отец, пусть не смущает вас мой юный возраст. У меня был прекрасный наставник, он подготовил меня к любым опасностям, — стоявший позади кресла белокурый юноша крепче сжал рукоять висевшего на поясе меча. Затянувшийся разговор молодого человека выводил из себя даже сильнее проявленного настоятелем недоверия. — Разве не я только что рассказал вам, как одолел сотню неупокоенных на Безымянном? Разве не от меня вы слышали о чёрных рыцарях и вампирах, павших от моей руки?

Юноша слегка выдернул из ножен клинок и со щелчком вогнал обратно.

— От тебя, — спокойно произнёс священник, поднимаясь с кресла, — только от тебя и больше ни от кого, к сожалению.

— Вы мне не верите? — почти выкрикнул юноша, в голубых глазах вспыхнул опасный огонь.

— Не нужно так горячиться, мой мальчик, — примирительно выставил руки старик. — Никто не знает дороги на Безымянный, никто не приезжал оттуда уже много лет, и некому поведать о твоих деяниях. Напрасно ты думаешь, что я хочу уличить тебя во лжи, я лишь стараюсь уберечь от гибели. А себя от вины… Ведь не ты первый хочешь взяться за это дело. Были и прежде храбрецы — рыцари Священного Синода, сильные и опытные мужи. Каждый из них сражался пудовым молотом, держа его в одной руке. Это были истинные паладины, наделённые силой, что подчинялась их чистым сердцам. Когда кто-то из них являлся ко мне, я думал: «Да! Вот ему-то по плечу одолеть то зло, что не даёт нам покоя!» И каждый раз я ошибался. Все они сгинули. Теперь же передо мной стоишь ты, совсем юный мальчик с одноручным мечом. От тебя не веет той силой, что покорила меня в паладинах. Ты самоуверен и несдержан, — усмехнулся старик. — Прошу, не обижайся на меня за эти слова. Каждый день я молюсь и оплакиваю души павших воинов. Не желаю быть посредником ещё и в смерти ребёнка.

— Ребёнка? — лицо молодого человека дрогнуло, хотя могло показаться, что это лишь тени пламени из камина. — О каком опыте вы говорите, святой отец? Тот, кого вы только что назвали ребёнком, годами жил нос к носу со своими врагами. Я каждый день сражался со слугами тёмных сил, и даже сам владыка Безымянного — старый некромант боялся принять вызов на поединок. Не сочтите за дерзость, но мой опыт ничем не уступает тому, через что прошли доблестные рыцари Синода. Что до моего меча… Может быть, он и не разбивает плоть восставших мертвецов на части, подобно освящённым молотам, но силы его достаточно, чтобы разрубить вдоль любое исчадие бездны.

Старик устало вздохнул и по-отечески взглянул на парня.

— Ярость туманит твой взор и разум. Расскажи, что у тебя на сердце.

Рыцарь ответил не задумываясь:

— Для меня другой жизни нет. Я солдат, но враг у меня только один, тот, что ходит под чёрным знаменем.

Старик отвернулся и поковылял назад к креслу у камина.

— Не хочешь говорить, настаивать не буду. Вижу, не готов ты ещё расстаться с тем, что питает твою злость. Возможно, и вправду, нет для тебя другого пути…

— Просто расскажите, где искать Шепчущего во тьме.

— Не так быстро. Ты о многом поведал, но я хочу подлинно убедиться в твоих способностях. Кто знает, может быть, ты не настолько хорош, каким себя выдаёшь. Сказать по чести, я не думаю, что ты меня обманывал. Ты хочешь уничтожить Шепчущего во тьме и не просишь за это никакой награды. Сама возможность битвы со Злом и есть для тебя лучшая награда, ведь так?

— Истинно так. Я готов пройти любое испытание.

Священник недоверчиво покачал головой и заговорил размеренно:

— Почти год минул с тех пор, как окончилось правление Демениона. Охотники за нежитью и демонами осмелели и заполонили Теану, — старик невесело улыбнулся. — Тьма забилась в самые укромные уголки, и лишь по-настоящему могущественные её слуги ещё занимают свои твердыни. Мёртвые пробуждаются то тут, то там, а жаждущие крови демоны по-прежнему выходят из порталов. Никто не знает, почему так происходит, ведь не осталось тех, кто мог бы их призвать. Всё это ты знаешь и без меня, — священник положил руку на высокий подлокотник. — Подойди поближе.

Походные сапоги молодого человека отзывались гулким стуком при каждом шаге. Встав рядом со святым отцом, воин пристально воззрился на него сверху вниз.

— На погосте, рядом с этой церковью, тоже иногда происходят пробуждения неупокоенных. Раньше я сам возвращал их в могилы, но после того как один из костяков повредил мне ногу, я больше не покидал стен часовни. Ещё полгода назад Собор Вероны обещал прислать мне на замену молодого пастора, но до сих пор этого не случилось.

— Я с радостью помогу, — склонил белокурую голову рыцарь.

— Это будет очень кстати, — кивнул старик. — По словам монахов, уже несколько месяцев на нашем погосте бродят мертвецы. Говорят, они безобидны и не нападают на людей. Но факты утверждают обратное: за последнее время рядом с часовней пропало два человека. Девушка сгинула почти два месяца назад, а четырёхгодовалый мальчик — на прошлой неделе. Я хочу, чтобы ты осмотрел погост и уничтожил всех неупокоенных. Может быть, тебе удастся что-то разузнать о пропавших детях. Сюда приплывают многие добрые люди, я не хотел бы, чтобы пострадал кто-то ещё.

— Готов приступить немедленно.

— Тогда иди. И помни, я чувствую их присутствие и сразу же узнаю, что ты справился с заданием. Так что не думай лукавить.

Молодой человек чуть ли не бегом вылетел из ворот церкви. В нём кипели злоба и негодование, которым требовался срочный выход. «Как так! — думал рыцарь, сбегая по порожкам. — Священник усомнился в моих умениях! Усомнился в умениях того, кто вёл в одиночку партизанскую войну с нежитью на острове Безымянный! Не верят уничтожившему ни один десяток чёрных рыцарей и вампиров, освободившему несколько сотен тел от служения тёмному колдовств!»

И всё же старый священник знал, о чём говорит. Здесь, на окружавшем часовню кладбище, чувствовалось присутствие бродячей смерти. Лишь только сойдя с корабля, он, Гауди, сразу же уловил этот неразличимый для обыкновенного обоняния запах чёрной магии. Магии старой и никем не управляемой.

Раньше близ Алого Ветра не замечали колдунов. Испокон веков здесь бесчинствовали другие силы: морские бандиты, контрабандисты и прислужники Демениона постоянно пытались взять остров под свою опеку. Это место скрытой торговли и быстрых денег, где разногласия всегда решались как угодно, но только не магией. Так откуда же она могла взяться?

Возможно, кто-то из сильных чародеев проходил мимоходом на одном из множества кораблей, бороздящих морские пути рядом с островом, а может, когда-то здесь и жил втайне от всех какой-нибудь хитрый некромант. Всё возможно.

Маленький островок, вынырнувший из моря недалеко от пиратского оплота, давным-давно приютил на себе небольшую церквушку, окружённую соответствующим её статусу невеликим погостом. Ветхую часовню окружали старые ели, а с высокого берега хорошо обозревался защищённый каменными стенами пирс и губернаторская крепость «Девятый вал», застывшая по ту сторону узкого пролива.

Глубоко вдохнув морского воздуха, Гауди безошибочно выбрал направление. Чёрной магией несло откуда-то с заднего двора.

Шёл широким шагом, не таясь. Меч с лязгом покинул ножны. В сером матовом лезвии ничего не отражалось, редкий сплав стали и особые чары сделали его непригодным для сражений с живыми существами, зато мёртвую плоть и осквернённую чёрной магией сталь оно резало без помех. Найденный в замке Мистикуса удивительный клинок прекрасно заменил отслуживший своё Меч Света, и теперь, словно почуявшая дичь ищейка, сам тянулся в сторону тёмной волшбы.

Размытый силуэт в конце тропинки привлёк внимание молодого человека. Кто-то топтался у могильной плиты. Силуэт незнакомца еле проступал в тумане, зато шестое чувство подсказывало — впереди мёртвый. И чем ближе подходил Гауди, тем твёрже в этом убеждался.

Назвать существо опасным не поворачивался язык. Оно даже не повернулось на звук шагов. Полусгнившее тело в драных обносках вряд ли могло слышать, видеть или чувствовать хоть что-то. Силы остаточной магии, что витала в округе, хватило, чтобы случайно поднять тело из могилы, а вот наделить всеми качествами тёмного слуги уже не смогла. Для этого нужен направленный поток магической энергии и постоянный контроль некроманта.

Гауди заходил со спины. За взмахом меча последовал свист рассекаемого воздуха. Мертвец даже не пошевелился. Почти не замедлившись лезвие срезало лысую голову, и та с гулким стуком упала в траву у могилы.

Наученный опытом многих схваток с мертвецами, юный рыцарь не ограничился лишь отсечение головы. Заклинание, поддерживающее в теле жизнь, таилось не там. Оно пульсировало в солнечном сплетении.

Меч пронзил тело насквозь, и еле заметный зелёный дымок заструился через рану. Магия покинула случайное вместилище и растворилась в естественном магическом потоке. На Безымянном некромант щедро наделял мёртвых слуг силой, и в момент, когда один из них погибал, на волю вырывался густой фонтан призрачного зелёного света, невидимого для неподготовленного глаза. Те зомби были по-настоящему опасны, они умели быстро передвигаться, знали, как нападать и защищаться, даже пытались разговаривать. Вот в них то и текла настоящая сила, не та, что здесь — жалкие остатки.

Когда мертвец затих, Гауди вновь принюхался. Запах гнили не исчез. Где-то поблизости бродил ещё один неупокоенный. Через дюжину могил, прямо за одиноким деревцем, «схоронился» искомый экземпляр. Юноша заученными движениями обезглавил несчастного и пронзил грудную клетку.

И вновь кладбище накрыла тишина.

А запах гнили только усилился, но теперь в нём ощущались новые нотки. Набрав слюны во рту, Гауди сосредоточился на её вкусе. Кисло-металлический привкус говорил юноше о многом. Безобидные зомби не могли никому причинить вреда. Причина пропажи детей крылась где-то совсем рядом, и имя ей — вампир.

Позади часовни во множестве сгрудились могилы. Вдали, у самой оградки, отделяющей кладбище от крутого обрыва, виднелась крыша склепа. Гнилью несло как раз с той стороны.

Только там, куда не попадает дневной свет, способны выживать отродья чёрной магии, чей удел — вечный поиск пищи. Конечно, это не касается Возвысившихся, сумевших обрести иммунитет к солнцу. С такими Гауди не встречался, зато вампиров третьего сорта повидал немало. Стоит ли упоминать, что ни один из них не пережил той встречи.

Сосредоточившись на склепе, рыцарь уловил шестым чувством движение внутри древней постройки. От нахлынувшей на колени и стопы ноющей боли Гауди болезненно сощурился. Но это была не его боль. Так чувствовал себя вампир. У кровососа нестерпимо ломило суставы ног, должно быть, от долгого жития в сырости и холоде склепа.

Когда рыцарь остановился перед дверью, то ощутил ещё кое-что присущее вампирскому роду — ноющую пустоту в животе. Тварь терзал жуткий голод. Если с упырём не разделаться, то ночью он выйдет наружу, и первый человек, кому не повезёт быть поблизости, расстанется с жизнью.

Взявшись за потёртую ручку, Гауди обнаружил, что дверь заперта. Не колеблясь, выбил дверь ногой и та, со скрипом провернувшись на ржавых петлях, грохнулась о внутреннюю стену. На такое богохульство Гауди решался нечасто, на Безымянном старался караулить упырей снаружи. Да и, вообще, спускаться в их логово, даже будучи вооружённым до зубов — игра с капризной удачей.

Каменные порожки спускались во тьму. Молодой человек неспешно двинулся вниз, по пути доставая из-за пазухи камешек, тут же начавший ярко фосфорицировать.

Всего шесть ступеней отделяли вход от пола усыпальницы. Свечение камня выхватило из сумрака ниши в стенах, там коротали вечность пыльные гробы. На полу проступило чёрное пятно, а рядом, из тёмного угла торчала босая нога ребёнка.

Выставив перед собой меч, Гауди робко приблизился к телу. Тьма нехотя отступила. Мальчик лежал на животе, разодранная одежда пропиталась застарелой кровью.

Что-то шаркнуло в тёмном углу. Рыцарь указал туда камнем, но тени отказывались покидать насиженное место. Тогда Гауди шугнул в ту сторону. Ещё шаг, совсем скоро можно будет коснуться лезвием стены, а скопившаяся в углу чернота даже не шелохнулась в свете камня.

— Не убивай! — раздалось шипящее из темноты. — Пощади!

Гауди вздрогнул и чуть не споткнулся. От запаха гнили здесь кружилась голова, и причиной тому был отнюдь не залежавшийся труп.

— Ты убил двух человек, — стараясь сохранить твёрдость в голосе, произнёс рыцарь, хотя прекрасно понимал, что со слугами Тьмы беседы водить не стоит.

— Я не хотел! — прошипело из темноты. — Я сопротивлялся голоду сколько мог!

— Слабый довод, — холодно сказал Гауди. — Выходи на свет.

— Не убивай! — взмолилось существо. — Я хотел уйти, но мешала вода. Я не могу входить в неё. Мне бы только выбраться с этого острова и, клянусь, что сбегу в лес. Буду охотиться на животных. Я не хочу убивать людей! Я ещё помню, как сам был человеком. Прошу, поверь!

Речь вампира смутила рыцаря. Никогда прежде он не встречал подобный экземпляр. Чтоб вампир сожалел о жертвах, да ещё зарекался отказаться от человеческой крови… Такого быть не может. И всё же казалось, будто тварь не врёт.

— Как ты здесь оказался?

— Я многого не помню. Прежде я жил на Вероне… — человеческая речь давалась упырю с трудом, но выжить он желал всем сердцем, поэтому говорил хоть и сбивчиво, но быстро. — Грабил на дорогах. Помню, как однажды меня с друзьями пригласили на корабль местные пираты. Была большая сходка. Я не помню, как покидал палубу, помню лишь, что очнулся в подвале, среди бочек и вяленой рыбы. Это был подвал часовни. Я быстро сообразил, что обращён. С тех пор и живу здесь. Клянусь, я давно хотел уйти, но если бы ты меня видел, то понял, что ни один корабль не примет такого, как я, ни пассажиром, ни матросом. К тому же я не могу выходить на свет, а ночью здесь не бывает судов.

Гауди показалось, что вампир плачет.

— Помоги мне, человек! Дай лодку! Я знаю, у монахов их много. Обещаю, ты больше никогда обо мне не услышишь!

Можно ли верить вампиру? Да и зачем ему верить? Тварь ослаблена, измучена голодом и болями — всё решит один удар. Но у Гауди не поднималась рука. Если вампир лжёт, то как только окажется свободным, одуреет от возможностей полакомиться свежей кровью. И тогда тому, кто сохранил упырю жизнь, придётся отправляться на длительные поиски. Отпустить вампира, значит взять на себя ответственность за те убийства, что он совершит.

С другой стороны, таящаяся в тенях тварь, похоже, ещё не растеряла человечности и искренне хотела избежать жуткой участи. В таком случае для рыцаря церкви будет делом чести проявить участие.

Понятно, что за вампиром не стоит ничья воля. Тот, кто его создал, давно забыл о своём жалком творении. Может ли быть так, что однажды у этого бедняги вновь получится стать человеком?

— Если ты действительно не хочешь никому зла, — медленно начал говорить юноша, — то сегодня ночью придёшь на пирс. Я отвезу тебя на один из островов близ Ржавого Якоря. Там богатые леса, ты не будешь голодать. Но и никогда не выберешься оттуда. Согласен?

Темнота колыхнулась, похоже, вампир не верил в собственную удачу.

— Ты… Ты мой спаситель! Да! Я согласен! Только избавь меня от нужды убивать людей и влачить дни среди мёртвых в этом ледяном склепе.

Отец Максимус по-прежнему сидел в кресле у камина, подставив ступни огню. Заслышав знакомые шаги, старик встретил гостя словами:

— Спасибо за помощь, сэр Гауди. Быстро управился. Теперь по кладбищу можно безопасно передвигаться.

— И ради этого вы ждали воина с Вероны?

— Я же говорил, что злобный костяк повредил мне…

— Разделаться с теми мертвяками мог любой взрослый мужчина, — перебил Гауди, хмуро глядя на собеседника. — Они были слепы, глухи и совсем не соображали. Такие неупокоенные не могут нападать.

— Не кипятитесь, молодой человек. Монахи, конечно, могли бы сделать эту работу, но я им запретил.

В ответ на вопросительный взгляд рыцаря священник продолжил:

— Я знал, что ты придёшь, — старик сделал выразительную паузу. — Иногда мне снятся сны, в которых я вижу размытые картины будущего. Такие сны я никогда не забываю. Приснился мне и твой скорейший визит. К тому же, помимо безобидных мертвецов, на нашем кладбище есть кое-кто посерьёзней. Но почему-то ты до сих пор не упомянул о нём. Странно.

— Это упырь, — хмуро произнёс Гауди. — Найти его не составило труда. Он живёт в склепе, за часовней. Там же, в склепе, лежит тело мальчика.

— Надеюсь, отродье больше не будет тревожить мирных людей? — старик внимательно следил за лицом юноши.

— Не будет. Сегодня я принял непростое решение.

— Очень интересно.

— Тот упырь… он не совсем обратился, — Гуди терзали сомнения, стоит ли рассказывать всё как есть. — Он молил меня о пощаде, обещал, что если сможет попасть в лес, то никогда не покусится на жизнь людей. Так он говорил. И я решил помочь. Мне придётся задержаться у вас до полуночи, отец Максимус.

— Ты и вправду полагаешь, что вампир говорил правду? Он ведь мог сказать что угодно, лишь бы спасти свою шкуру, — густые брови священника сошлись на переносице.

— Я хорошо чувствую нежить. Когда мы говорили, я ощутил его состояние. Упырь болен и голоден. Он хочет выбраться с острова, но сам на это неспособен. Раньше, чувства разумной нежити никогда так ярко не влияли на меня, но там я будто на миг стал тем упырём, желающим лишь одного — вернуть себе человеческую жизнь.

Гауди поднял глаза на священника, и вместо ожидаемого недовольства, увидел одобрительную улыбку.

— Знаешь, мальчик мой, ты непохож на истинного паладина. Уж поверь, я видывал многих из них. Все они были могучими воинами и преданными служителями Синода. Скажу больше, они были непреклонны в стремлении очистить мир от порождений Тьмы. Следование кодексам Воинов Света было для них важнее любых человеческих принципов. Никто из тех паладинов не дожил до моих лет, они сгинули бесславно или же, покрыв себя позором…

— Разве существует хоть что-то, способное очернить действия паладина? — не сдержался и перебил Гауди.

— Существует, — терпеливо продолжил старик. — Может быть, ты слышал историю о Томасе Торкве, рьяно следовавшем идеалам святого кодекса и, в конце концов, предавшем себя Тьме?

— Великий Торкве, — мрачно произнёс Гауди, вспомнив прославленного кумира. — Я ничего не знаю о его предательстве.

— Он и сам не заметил, как выступил против своих братьев по служению, не заметил, как выступил против добрых людей. Во всём он видел проделки тёмных сил, а сам плясал под их дудку. Томас был очень силён. Все, кто решил выступить против него — пали. Вот так и может паладин опозорить себя, — назидательно поднял палец старик. — Ты отличаешься от других. Никто из них не смог бы пойти против предписаний и даровать тёмному шанс на исправление. А кто не прогибается, тот однажды ломается. Да, ты горяч и несдержан, но ты проявил человечность к тому вампиру. Я считаю, ты способен противостоять козням Шепчущего во тьме.

Юноша склонил голову в поклоне.

— Спасибо, отец Максимус. Счастлив, что смог убедить вас. Но вынужден признаться, что слишком увлёкся путешествиями и ничего не слышал о последних делах Томасе Торкве. Неужели он до сих пор очерняет доброе имя воинов Света?

— Его долгий век окончился не так давно. Чуть больше года назад ко мне в храм наведалась юная дева-воительница, искавшая своего наставника. Узнав от меня о деяниях Томаса, она согласилась избавить мир от творимых им безумств. И выполнила обещание.

— Отец Максимус, — вкрадчиво начал Гауди, — как звали ту деву? Неужели Амели?

— Да, именно так она и представилась, — искренне удивился священник. — Ты слышал о ней?

— Встретил однажды на Безымянном. Она возглавляла внушительную армию. Именно после её визита то забытое Светом место вновь озарили солнечные лучи. Амели и её лучшие солдаты вычистили от сил Зла самые тёмные подземелья, — Гауди на миг задумался, но всё же решил закончить. — Несмотря на это, я считаю странным её поведение. Несколько раз мне доводилось видеть, как она заходила в замок некроманта. Ворота сами открывались перед ней. Но самого колдуна она так и не тронула.

Священник в раздумьях почесал подбородок.

— Она ведь повсюду искала наставника. Кто знает, возможно, некромант выкупил свою жизнь ценной информацией… Пусть даже и не приложила она рук к уничтожению чёрного колдуна, на её счету и так много доблестных свершений. За благословением ко мне в церковь плывут со всей Теаны, и от разных людей я слышал, что на каждом из островов эта прекрасная дева оставила свой след, везде помогла страждущим. В конце концов, падение Демениона — её заслуга.

— И где же теперь живёт Амели? — с показным безразличием спросил Гауди.

— Этого никто не знает. Она сгинула без следа.

— Возможно, пала в бою.

— Я не верю, что она погибла. Мне кажется, осела где-нибудь в тихом закутке и обзавелась семьёй.

— Значит, её время прошло, — юноша не отрывал взгляда от огня. — Работа осталась только для мелких сошек, вроде меня. Прошу вас, отец Максимус, давайте вернёмся к поискам Шепчущего во тьме! Сегодня ночью мне предстоит опасная переправа через пролив, и я хотел бы успеть немного вздремнуть.

— Меня смущает, что ты собираешься действовать в одиночку. Возможно, я смогу подобрать тебе в путь достойную компанию. Я знаю нескольких хороших воинов…

— Не стоит, святой отец! — замотал головой Гауди. — Одному мне работать привычней. Рассчитывать только на свои силы — моё кредо. Так что, прошу, не тревожьте понапрасну своих людей.

— Конечно, сэр Гауди, я уважаю твоё решение, — старик кряхтя поднялся. — Идём в библиотеку. Там висит подробная карта Теаны. Покажу всё, что известно, — неожиданно священник замер у двери, так и не дотронувшись до резной ручки. — Меня терзают сомнения. Я не хочу, чтобы ты стал очередным павшим героем.

— Для меня всё намного проще, отец Максимум, — с каменным лицом говорил юноша. — Я либо одолею врагов Света, либо паду. К любому исходу я одинаково готов.

Глава 1. Заброшенная часовня

Туманное марево окружило лодку плотным кольцом, в седых клубах едва различалась чёрная гладь моря. Тусклые огоньки на стенах губернаторской крепости то терялись, то вновь выныривали из ночного мрака. В их сторону и правил путь Гауди.

Орудуя вёслами, рыцарь ни на секунду не выпускал из виду того, кто сидел напротив. Укутавшись в плотный монашеский балахон, милосердно преподнесённый отцом Максимусом, вампир прятал лицо под глубоким капюшоном. Вёл он себя скромно, и никто не смог бы дать убедительный ответ, что тому причина: благодарность или обнажённый меч, лежавший в ногах рыцаря.

Получив место в лодке и отдалившись от берега, вампир мог воспользоваться случаем и сбросить попутчика в воду или рискнуть и напасть, а после получить полную свободу. Не связанный никакими обязательствами, обладающий силой упыря, вкусившего кровь рыцаря, он получил бы возможности, не снившиеся ни одному атаману с пиратских островов. И между всем этим стоял только один человек. Всего-то надо — неожиданно наброситься и перегрызть шею.

Гауди кожей чувствовал смятение попутчика. Возможно, бедолага и подумывал о нападении, но сам понимал, что ему ничего не светит. На что способен упырь, за свою недолгую жизнь вкушавший лишь кровь детей? Несомненно, он слаб. Его тело сравни старческому. Его решимость — решимость ребёнка. Такова вампирская природа. Чтобы получить силу, ему придётся напасть на того, кто ей обладает. В нынешнем состоянии вампира исход такой схватки предрешён.

Гауди ещё раз взглянул на неподвижную фигуру и с тоской подумал, что помощь тёмным — занятие неблагодарное. Везти в такую даль, чтобы вырвать из одного бессмысленного существования и ввергнуть в другое. Не легче ли решить дело прямо здесь, и заняться Шепчущим во тьме — опасностью по-настоящему серьёзной?

Это несложно. Вот меч, а вот беззащитный упырь. Один удар оборвёт жалкую жизнь. Но чего тогда будет стоить слово рыцаря Гауди? Будет ли его претензия на звание паладина иметь вес? Обещание дано, значит, пути назад нет. Отец Максимус благословил благородное деяние и тем самым обязал юношу не только перед собственной честью, но и перед силами Света.

До встречи с Шепчущим во тьме, что, по слухам, притаился где-то на лесистом Дебире, священник просил осмотреть заброшенную часовню на берегу Алого Ветра. Там уже много лет творились странные дела. Жители острова не переставали рассказывать о жутких воплях, доносившихся из давно заброшенного здания, и о таинственном свете в окнах по ночам. О призраках шептались пуще остального.

Приезжали туда преподобные отцы с Вероны, а рыцари Священного Синода облазили всю округу. Но и те и другие уплыли ни с чем. Крики же и явления призраков продолжались, будто и не проводили в часовне очистительных ритуалов сильнейшие клирики.

Без надежды, буднично попросил отец Максимус молодого рыцаря навестить часовню. Должно быть, уже не верил, что найдётся способ сладить с непорядками в её стенах. Услышав, что бывали здесь и рыцари, и святые отцы, Гауди не слишком-то надеялся разобраться в проблеме. Лишь из уважения к старику и любопытства взялся он за дело. Юноша привык бороться с нежитью в открытом бою. Что ж, выходит, пришло время попробовать себя в делах запутанных.

— Ты уже решил, где мы будем прятаться днём? — неожиданно произнёс вампир. Нависавший над лицом край капюшона приподнялся, на юношу взглянули жёлтые глаза с вертикальными зрачками.

Увлечённый мыслями и монотонной работой вёсел, Гауди не сразу нашёлся что ответить.

— В таверне найдётся комната для двух странствующих монахов, — само собой, рыцарь сразу обдумал, как и где переждать день, тем более что прозорливый настоятель вручил монашеский балахон не только вампиру, но и его спасителю. И конечно же, Гауди сразу облачился в подаренный наряд, чтобы на берегу не возникало лишних вопросов.

Вампир хрипло усмехнулся.

— Добрые люди на Алом Ветре не ночуют в тавернах. Обходят их стороной. Так что два монаха вызовут в сердцах местных головорезов настоящий… резонанс.

— Вот нам и пригодился твой пиратский опыт. Коли ты жил раньше на Алом Ветре, то буду рад послушать твоё мнение о ночлеге. Я-то днём могу и не прятаться, но что делать с тобой?

— На острове хватает пещер. Думаю, в джунглях мы найдём укромный угол, — сверкнул глазами вампир. — Но там полно диких зверей.

— Что ж, в таком случае у меня есть другое предложение. Защищать тебя от диких зверей я не намерен, поэтому мы переночуем в заброшенной часовне, — Гауди присмотрелся к вампиру, тот мог что-нибудь знать о некогда священном месте.

— Странный выбор, — поёжился вампир. — Сколько себя помню, там и ночи не проходило без дьявольских проделок. В пещере будет куда безопасней, точно тебе говорю.

— Нам боятся нечего. Я, как-никак, умею бороться с дьявольскими проделками. А ты и вовсе одна из них.

— Ты безумец, — вздохнул вампир от бессилья. — Видывал я храбрецов. Тоже желали узнать, что творится ночью в часовне. Были лихие ребята, а теперь ходят по острову, слюни пускают. Мой тебе совет — оставь эту затею.

— А ты разговорился.

— Хех, чую волю. Только к словам моим прислушайся, я-то знаю, о чём говорю. Сколько лет здесь прожил.

— Зря радеешь. Я должен там побывать. Или ты знаешь ещё причины, чтобы туда не соваться?

Вампир только-только собрался что-то добавить, как совсем рядом из темноты донеслись неразборчивые голоса и плеск волн о корму.

Повернувшись в сторону звуков, вампир аж подскочил на месте.

— Пираты, — шепнул он. — Идут прямо на нас! Прибавь ходу, рыцарь!

Гауди налёг на вёсла.

— И капюшон накинь, — добавил вампир, вглядываясь в непроницаемую для простого глаза темноту, — здесь не любят чужаков.

Юноша не спорил. Лишь на миг отвлёкшись от гребли, он также прикрыл подолом рясы лежавший на дне лодки меч. Водная гладь покрылась рябью, а следом из ночи неспешно вышел двухмачтовый корабль. Нахлынувшая волна нежно приподняла лодку и отодвинула в сторону от проложенного судном маршрута.

— Шлюпка! — долетел сверху зычный голос, и почти сразу в разных концах палубы зажглись лампады.

Гулкий стук сапог по дереву сопровождал каждый из огоньков, пока те не встретились у борта. Через поручни перевесились два пирата: обнажённый по пояс лысый детина с недельной щетиной на бандитской морде и коренастый старик с чёрной, заплетённой в косу бородой.

Бородач выкрикнул прокуренным голосом в сторону лодки:

— Кто такие? Какого рожна ночью шастаете по проливу?

Вампир наклонился к собравшемуся что-то ответить рыцарю и прошептал:

— Сиди тихо. Я их знаю. Им палец в рот не клади.

— Чего вы там шепчетесь? — на слух старый бородач не жаловался.

— Эй, Борода, потише! Эт ж я, Шалопай! — вампир поднялся, радушно расставив руки, будто собирался обнять старого товарища.

У Гауди всё внутри сжалось: не хватало ещё, чтобы упырь перебрался на корабль к пиратам. Тогда уж ему свобода обеспечена. А кто будет виноват?

— Шалопай… — с немалым удивлением повторили оба пирата.

— Как видишь, — хмыкнул вампир.

— Голос похож, — почесал в бороде Борода. — Да только не может того быть. Шалопай уже как два месяца сгинул.

— А ну сними капюшон! — басом прикрикнул лысый здоровяк.

Вампир выполнил просьбу. Лица пиратов перекосила смесь отвращения и страха. Наблюдавший за этим Гауди довольно усмехнулся.

— Что с твоим лицом, Шалопай? — кривя рожу, спросил Борода.

— Болел. Да вот, к счастью, местный настоятель вытащил меня с того света. Только недавно ходить начал. Всё думал, как же мне вас отыскать, а вы сами встретились. Есть, значит, над морем пиратская фортуна, — врал вампир отменно.

Пираты смущённо переглянулись. Борода было собрался что-то ответить, но в последний момент передумал.

— Вы всё там же кантуетесь? — взял слово вампир.

— Там же, — нехотя ответил Борода. — Давай-ка я капитана позову, с ним и переговоришь, о чём хотел. Щас лестницу скину.

— Капитана будить не надо. Помню я, как он этого не любит. Да и дело у нас с братом Леснором. Некогда сейчас.

— Некогда? — поднял брови Борода. — Куда это могут торопиться монах и пират среди ночи?

Шалопай за словом в карман не лез.

— Настоятель в церкви уж дюжа строгий, послушников не пускает домой, если те родом с Алого Ветра или Ржавого Якоря. Говорит, что там соблазнов много. Вот я и взялся брата Леснора проводить, тайком родителей проведать. Но ты не думай, я, как только поправлюсь, сразу вернусь. Мне о многом надо вас расспросить, — последнюю фразу вампир произнёс уже без дружеской улыбки.

Оба пирата снова переглянулись.

— Будем с нетерпением ждать твоего возвращения, Шалопай.

— Мы тоже хотим о многом с тобой перетереть, — мрачно пробурчал лысый.

— Тогда до встречи, — вампир махнул рукой и сел на своё место. — Вперёд, брат Леснор! До рассвета надо воротиться.

Пиратское судно быстро скрылось в тумане, зато огоньки на губернаторской крепости заметно выросли. До берега оставалось недалеко.

Гауди сбросил капюшон и с усмешкой уставился на бывшего пирата.

— К чему вся эта комедия, Шалопай?

— Ты бы предпочёл рассказать правду?

— Почему бы нет.

— Ну, будь на их месте какие-нибудь торговцы, то мы бы и смогли невозбранно продолжить путь. Но это были пираты.

— Они что, не боятся вампиров?

— Парень, ты про пиратов никогда не слышал, что ли?

— Очень мало.

Вампир округлил жёлтые глаза.

— Это странно. Но, так и быть, кое-что тебе объясню. Если пираты встречают в море тех, кто не может за себя постоять, то непременно берут бедняг в плен и продают в рабство куда-нибудь на Узалу. Это хорошие деньги. Не знаю, откуда ты такой взялся, но если выходишь в море вблизи Алого или Ржавого Якоря, то должен знать, что от пиратов не спасёт ни ряса монаха, ни благородная цель. Говорю тебе авторитетно.

— Что ж, в таком случае ты нас спас. А это не похоже на пиратский поступок.

Вампир причмокнул, сверкнув при этом клыками.

— Ты не смотри на меня, как на упыря какого-нибудь. Я пират до мозга костей. Родился и вырос на палубе. Тот, кого ты видел в склепе, лишь жалкое подобие того, кем я становлюсь, оказавшись на плаву. Но с этими гадами с «Большой Фортуны» я больше не хочу иметь ничего общего. Они уж точно знают, почему я стал таким. Ух, как бы я хотел с них спросить по чести!

Мотнув головой, вампир сжал кулаки и уставился на дно лодки.

— Думаешь, они тебя подставили?

— Уверен. Опоили и отдали чернокнижнику на эксперименты. Мы всякую шваль частенько возим. Знал бы ты, какие они нам истории рассказывали, обмер бы. Это только с виду на вольных островах тишь да гладь. На самом деле людей похищают чуть ли не каждый день: то в рабство продают, то заезжим колдунам на потроха. Сколько раз слышал об этом, и даже пару раз сам перевозил бедолаг, но даже не думал, что сам окажусь на их месте.

— Возмездие высших сил, — сказал Гауди после недолгого молчания.

— Было бы интересно узнать, какое возмездие будет ждать нашего капитана, — грустно улыбнулся вампир.

Следуя рекомендациям отца Максимуса, Гауди, не доплывая до пристани, развернул лодку прямо на восток и поплыл вдоль береговой линии. Ещё не успели скрыться огоньки губернаторского замка, как показались другие. Прямо на берегу пристроился небольшой кабак, где проводили время разбойники да контрабандисты. Там гремели пьяные крики и дружное, залихватское пение.

— Эль здесь расчудесный, — с грустью выдохнул Шалопай, не отрывая взгляда от мельтешащих рядом с кабаком людей. У входа кто-то затеял драку.

Гауди молчал и работал вёслами. Скоро весёлый гомон затих в ночи. Еле уловимо изогнулся берег, на это святой отец просил обратить внимание, ибо часовня находилась где-то поблизости.

Шалопай заметил, как юноша всматривается в чёрные джунгли в поисках силуэта часовни. С тяжёлым сердцем бывший пират указал пальцем в сторону берега.

— Вон, видишь, крест возвышается над деревьями — туда и держи.

— Благодарю, — и вправду, вдали угадывался тонкий, завалившийся набок крест, принятый Гауди за ветви высохшего дерева.

— Слушай, малый, может рыцарь ты и крутой, но я в эту часовню ни шагу.

— Подождёшь снаружи.

Вытащив лодку на пляж, Гауди сел на песок и принялся выливать воду из сапог. Оглядываясь с опаской, нет ли поблизости лужи с водой, Шалопай тоже покинул судно.

— Где тебя подождать?

— Сейчас найдём подходящее место, — Гауди поднялся и, сняв через голову монашескую рясу, бросил в лодку.

И вновь вампир увидел, как на груди белоснежного панциря расправляет крылья грифон — излюбленный символ всяческих светлых рыцарей и прочих ревнителей справедливости. Юноша подхватил меч и мешок, в котором что-то бряцнуло, и пошёл прямиком к часовне, что возвышалась на небольшом холмике прямо перед джунглями.

— Что ж за напасть! — негодовал позади вампир. — Неужели я действительно влез в это дьявольщину! Мало того, что в упыря превратился, так ещё и в проклятую часовню тащусь! И всё благодаря моим алчным дружкам! Интересно, сколько они на мне заработали?

Юноша молчал. Подойдя к подножию холма, он вступил на заросшую тропинку, что вела прямо к покосившимся воротам часовни. Искатели истины остановились у входа, рыцарь сбросил мешок на землю и вытащил из него верёвку.

— Давай руки.

Даже в тени капюшона глаза вампира с возмущением сверкнули.

— Ты что задумал?

— Брать с собой я тебя не собираюсь, да ты и сам не рвёшься. Оставить снаружи тоже не могу, сам понимаешь почему. Поэтому я тебя привяжу вон к тому столбу, — Гауди указал на облезлую колонну, подпиравшую козырёк над входом.

— Да я клянусь, что ни ногой отсюда, пока тебя не будет! Я же говорил, что не хочу охотиться на людей! Я в лес хочу, подальше от соблазнов!

— Давай сюда руки, — металлическим голосом произнёс Гауди.

Вампир больше не возражал.

— Слушай, а что если ты не вернёшься к утру? Что если с тобой что-то случится? Я же копыта на свету откину.

— Да, — Гауди закончил с руками и перешёл к колонне. — Так что молись за меня.

— Я не умею.

— Молись, как умеешь. Больше ты ничем не можешь посодействовать.

Проверив узлы, рыцарь поднял взгляд на разбитые витражи. Тишина внутри часовни обманчиво убаюкивала. По словам святого отца, крики по ночам здесь частое явление.

Одев белоснежные латные перчатки, покоившиеся до этого в мешке, юноша взял меч, крутанул из стороны в сторону и уверенно толкнул дверную створку. Ворота протяжно заскрипели. Спустя миг незваный гость скрылся в темноте.

— Вот так дела, — выдохнул бывший пират по кличке Шалопай. — Клянусь всем богам! Если жив останусь, то буду такой душкой, каких свет не видывал!

Глаза медленно привыкали к густому сумраку. Гауди прошёл вглубь храма, и только гулкое эхо его шагов оживляло тонувший в тишине зал. Дух запустенья давно поселился в этих стенах. Ковёр из песка на мраморном полу и сваленные в углу лавки — вот и всё убранство. В другом конце зала виднелся помост, откуда в былые времена вёл службы священник. Чутьё потащило Гауди туда.

Под ногами скрипели кусочки облупившейся плитки, шуршал песок, а из-под пола струился чуть заметный сквозняк — неповторимый холодок, что всегда сопровождает мёртвых в мире живых. Где-то здесь, прямо под помостом, находился проход вниз, возможно, какой-нибудь старый, давно заделанный склеп, по непонятным пока причинам разупокоенный.

Сев, Гауди принялся постукивать эфесом меча по полу, надеясь найти место, где зазвучит пустота. В этот момент его прервали.

«Ещё один искатель, — прозвучало в голове юноши. — Почему-то один».

«Очередной неудачник», — произнёс второй безжизненный голос.

Гауди выпрямился, выставив перед собой матовое лезвие трофейного оружия. Перед ним парили над полом два светящихся мужских силуэта. Исходивший от них могильный холод назойливо полез под защитный панцирь рыцаря.

«Он нас слышит?» — удивлённо сказал один.

«И видит».

— Вы кто? — раньше Гауди никогда не беседовал с призраками, он привык «освобождать» их без разговоров.

Один из призраков выдвинулся вперёд.

«Кто мы, кому попало знать не следует. Прежде представься сам».

Сохраняя боевую стойку, юноша ответил:

— Я рыцарь Священного Синода. Моё имя Гауди. Я пришёл, чтобы разобраться с чертовщиной в этом месте.

«Странно. Обычно для разбирательств сюда приходят толпами среди бела дня. Почему сейчас не так?»

— Моя миссия не официальна.

«Эй, посмотри-ка, у него Повелитель Мёртвых», — указывая на меч, подал голос второй житель часовни.

Оба призрака тут же отшатнулись.

«Откуда он у тебя?»

— Я сюда пришёл не о мече разговаривать, а разобраться что к чему, — напористо заговорил юноша. — Если не хотите ближе познакомиться с Повелителем, то отвечайте на мои вопросы.

«Не хочешь — не говори. Расскажешь, когда станешь одним из нас».

«А случится это очень скоро. Уже вот-вот».

— Раз вы считаете, что у меня осталось мало времени, то не будем тратить его понапрасну. Кто и когда вас призвал?

«Почему ты решил, что мы будем отвечать? Ты невежлив и дерзок. Тыкаешь в нас Повелителем и ждёшь ответов! Что ты нам можешь дать взамен?»

— Я знаю, что пребывание в мире живых доставляет призракам страдания. Помогите мне понять, что здесь происходит, и я клянусь, вы покинете эту землю легко и без мучений. Ну а коли откажетесь, не обессудьте.

«Ну что за хамство».

«Уж лучше мы чуть-чуть подождём и посмотрим, как этим мечом ты будешь отбиваться от владельцев часовни».

— Вот видите, разговор налаживается. Кто такие эти владельцы? — Гауди уже готовил заклинание, которым смог бы притянуть призраков к себе. Если они откажутся говорить, то придётся бесхитростно их развоплотить — прикосновения Повелителя Мёртвых будет достаточно.

«Раз тебе так интересно, то задержись ненадолго и сам всё узнаешь».

«Ведь сегодня именно такая ночь, когда они приходят».

«Ждать недолго. Они близко».

— Удачно я зашёл, — не смутился Гауди, своё дело рыцарь церкви знал хорошо, беседа ослабит бдительность духов и даст ему преимущество. — Но, может быть, пока не явились хозяева, мы сможем нормально поговорить? Вдруг я смогу чем-то помочь. Скажите, какой веры вы придерживались при жизни, и я проведу отпевание согласно её канонам.

Силуэты переглянулись, словно в сомнении. Затем самый разговорчивый произнёс:

«Отпевания будет недостаточно. Нас связывает сильная магия, о которой мы не можем никому говорить, ибо так желает Хозяин».

— Просто скажите, чем я могу вам помочь.

«Мы не можем желать зла Хозяину. Понимаешь?»

— Вот как? Значит, мне придётся заставить вашего хозяина снять чары.

«Мы не можем желать зла Хозяину», — на этот раз в голосе призрака звучала усмешка: человек понял правильно.

— Ясно, — юноша, наконец, опустил оружие. — Не надо желать ему зла. Скажите, где его найти. Этого будет достаточно.

«Ты и вправду готов нам помочь?»

— Таков мой долг.

«Обычно люди приходят сюда за другим. Даже церковники».

«За тем, что хранится внизу».

«Но мы не можем говорить об этом. Хозяин запрещает».

Глядя на призраков, Гауди заметил, что их свечение покрылось рябью, голоса звучали всё отдалённей.

— Говорите, где он?

«Уже здесь», — прошептали разом оба призрака и растаяли.

Юноша поспешил к выходу, чтобы обойти часовню и поискатькакую-нибудь дверь, ведущую в подвал. Не пройдя и половины пути, он замер.

Снаружи доносились чьи-то голоса и звуки приближающихся шагов. Юноша рванулся в сторону и прижался к стене. Вампира, скорее всего, уже заметили, и лучше бы зубастому вести себя тихо и помалкивать о рыцаре внутри часовни.

Глава 2. Кровь и золото

Гауди ждал, когда же разъярённые крики возвестят о том, что вампир схвачен, но мгновения тянулись одно за другим, а шуршание песка под множеством сапог нарастало.

Чувствуя себя нашкодившим мальчишкой, забравшимся в чужой сарай, юноша поморщился от омерзения к собственному страху и не таясь вышел на открытое место напротив входа. Да, на Безымянном он порой давал слабину, отступал перед врагом в решающий момент, чего по сей день стыдится. Но разве стоит равнять горстку разбойников с могуществом Тёмного Мистикуса? В конце концов, именно он, Гауди, и никто другой, временно ответственен за конвоируемого вампира, негоже оставлять подопечного один на один с неизвестными хозяевами проклятой часовни.

Потянувшись за спину, где на поясе крепился самый обыкновенный, без толики чар, стилет, Гауди приготовился к схватке. Кто бы сейчас ни вошёл в этот зал, боя не избежать. Новые владельцы заброшенной часовни не станут посвящать в свои тайны незваного гостя и не выпустят его живым. Впрочем, Гауди очень рассчитывал испытать себя в сражении с живым противником и заодно получить ответы на свои вопросы.

Ворота с натугой заскрипели и раздались в стороны. На пороге застыла пёстрая компания. Свободные одежды, яркие платки и шляпы с перьями украшали вошедших. Но лучше всякой одежды их красило оружие: сабли, палаши, кистени — всё это богатство уже ожидало своего часа в немытых руках, а за широкими поясами топорщились пистоли, у некоторых из вояк даже по два. Местные пираты явились проведать схрон.

Окинув взглядом бородатые рожи, и не найдя среди них ни одной, что походила бы на вампира, Гауди попытался разглядеть уличное пространство за спинами пиратов, но и там никого не увидел.

Пират, стоявший впереди остальных — самый высокий, в пышной треуголке с пером на макушке — сурово осматривал свои владения, будто выискивая в пустом помещении кого-то затаившегося; стоявший в центре зала молодой человек, казалось, его совсем не занимал. Окончив осмотр, главарь без всяких прелюдий гаркнул на юношу:

— Где второй?!

— Ушёл, — прямо ответил Гауди.

«Что ж, значит, стервец ухитрился сбежать, но вот откуда о нём узнали пираты…» — пронеслось в голове рыцаря.

— Кто вы такие? — сказал он вслух.

Вместо ответа пират мотнул головой. Два амбала выскочили наружу и ринулись обходить часовню с разных сторон.

— Бросай свои железки, парень, — уже спокойней произнёс главарь, выпятив небритый подбородок.

— Оружия не брошу, — сказал Гауди, — а вот поговорить хотел бы.

— Бросай! Эти! Железки! — главарь рявкнул так, что зазвенели старые витражи. Затем вырвал из-за пояса пистоль и направил на юношу. — Или умрёшь прямо сейчас!

Ещё мгновение Гауди думал над тем, как поступить. Его познания в магии ограничивались парой несложных трюков, неспособных защитить ни от пули, ни от клинка. Рукопашный поединок терял всяческий смысл при таком раскладе сил, а единственный путь к отступлению преграждали вооружённые головорезы.

Поморщившись от досады, Гауди аккуратно положил меч и стилет перед собой и без тени страха посмотрел на главаря.

— Доволен?

— Вяжите, — прохрипел пират, не сводя дула с юноши.

Из толпы вышли низкорослый бородач, комплекцией и чертами лица напоминавший гнома переростка, и утончённая барышня, носившая бандану и кожаный жилет на голое тело; тонкие руки от плеч до запястий устилали многочисленные татуировки. Дышащий перегаром гном не церемонясь заломил Гауди руки за спину, а девушка, хищно улыбнувшись, достала из-за спины верёвку и принялась ловко вязать узлы.

Закончив с путами, чернобровая красавица подхватила оставленные на полу клинки и елейным голоском обратилась к главному:

— Можно я оставлю их себе?

— Конечно, милая, — осклабился пират и нежно поцеловал девицу в лоб, когда она проходила мимо.

Гном пихнул Гауди в спину, понукая подойти ближе к главарю. Рыцарь повиновался.

— Вот теперь поговорим, — по-прежнему держа пленника на мушке, прохрипел пират. — Какого рожна ты здесь забыл?

— Меня интересует ночной шум. Люди на Алом Ветре беспокоятся…

— Местные давно перестали обращать на него внимание! Не пытайся юлить! Кто тебя нанял и для чего?

— Я здесь по поручению Синода. Ищу причину беспокойств, — Гауди говорил с достоинством, он сам не знал, почему не боится направленного на него дула.

— Врёт… — оглядываясь на товарищей, покачал головой главарь.

Стоявший рядом с пленником гном отвесил парню крепкого подзатыльника.

— Даже не знаю, зачем трачу на тебя время. Было бы много проще спустить крючок и вернуться в кабак. Я прав, друзья мои?

Команда одобрительно загомонила.

— А что если я смогу выкупить свою жизнь ценными сведениями о том, как отвадить отсюда всех любопытных, — отвлекая разбойников словами, Гауди сосредоточился на путах; давным-давно строгий наставник обучил его выбираться из любых оков. Впервые за минувшие годы пришла пора опробовать навыки в деле. — Моими целями действительно движет Синод. Так что пока неупокоенные тревожат жителей острова, слуги Света будут здесь постоянными гостями.

Тонкие струйки магической силы защекотали кончики пальцев и заструились вверх по ладони, пока не перекинулись на тугие морские узлы. Чертовка в наколках отлично знала своё дело, связала на славу, но Гауди не сомневался, магия справится.

— У него латы паладинские, — пробурчал гном беззубым ртом, указав на панцирь с гравировкой грифона.

— Это не паладинские латы. Это непонятно что, — скривился главарь. — Видели мы паладинов, парень. И храмовников видели. Не похож ты ни на тех, ни на других. Да и приплывали они всегда толпами, а не по-воровски — вдвоём. Ты учти, если парни не найдут твоего товарища, то быстрой смертью ты не отделаешься. Мы выведаем всё. Уж поверь, умельцев у меня в отряде порядком. Так скрутят, что от боли забудешь, как тебя звать. Расскажи по-хорошему и, может быть, мы тебя отпустим. Я не шучу, возможен и такой вариант.

— Хм. Это другое дело, — неспешно начал Гауди, чувствуя, как узлы на запястьях мало-помалу расползаются. — Что касается моего товарища, то я просил его стеречь у входа. Раз его там нет, значит, он постыдно сбежал, оставив меня одного.

Из-за спины капитана вышел странный, не похожий на пирата человек, и резко сблизился с пленником. Завидев его, Гауди запнулся. Резкий удар сотряс голову юноши, и он завалился на пол. В глазах помутилось, на языке появился вкус крови и, конечно же, сбился ход заклинания. Но всё-таки сквозь шум в голове Гауди расслышал слова подозрительного типа.

— Он нам зубы заговаривает, а сам магию творит! Что, верёвки задумал ослабить? Со мной такие фокусы не пройдут!

С трудом открыв глаза, юноша взглянул в усмехающееся лицо. Привыкшее к темноте зрение сразу вычленило самое важное: татуировки на бритом черепе — паутина и паук на виске — и чёрные глаза без бельм. Несомненно, в отряд разбойников втесался некромант. «Он-то и есть Хозяин призраков! Его они так боятся и ненавидят. Только смерть этого человека вернёт старой часовне покой», — пронеслось в гудящей голове.

Гауди заметил у колдуна срезанную макушку правого уха — знак отличия древнего некромантского гнезда, уходящего истоками в непролазные кручи гор острова Монтеро, где, по преданиям, находилось тайная твердыня служителей смерти.

— Что смотришь? — зашипел некромант. — Хочешь выведать тайны часовни? Обещаю, ты никогда не узнаешь правды.

— Волоките этого искателя приключений на улицу, — приказал главарь. — Ворота закрыть.

Гном схватил пленника за волосы и поволок к выходу. Толпа дружно вывалилась наружу, в ночную прохладу под свет звёзд. Позади заскрипели и хлопнули ворота.

— Дай-ка на минутку. Сейчас верну, — некромант взял у девчонки стилет, как вдруг взгляд белёсых глаз упал на меч. — Ого! Вот это штука! Да ты не обычный соглядатай. Такое оружие абы кому не достаётся. Где взял? Впрочем, можешь не отвечать. Мне будет приятно лично уничтожить этот клинок.

— Это моё! — возмутилась девчонка.

— Тихо! — рявкнул главарь, и она прикусила язык.

Некромант продолжил:

— А уж как мне будет приятно вспороть глотку церковному выскочке его же оружием. Приготовься, паладин, смерть так торжественна!

Тощая рука некроманта потянулась к шее Гауди, лезвие стилета сверкнуло ледяным отблеском у самой кожи.

«Неожиданное окончание путешествия, — думал юноша, не отводя взгляда от острия. Он ещё пытался высвободить руки из узлов, но ничего не получалось. — Вампира упустил, часовню не очистил, Шепчущего не нашёл. Ничего не сделал». Не желая смиряться с неминуемым концом, рыцарь рванулся в сторону. Хмельной гном вовремя не среагировал и выпустил пленника из рук. Гауди побежал к джунглям.

Кто-то громко и забористо выругался ему вдогонку. Каждый долгий миг юноша ждал выстрела в спину, но разбойники обошлись без пистолей. С гулким стуком что-то врезалось в затылок беглеца, ноги подкосились и юноша рухнул лицом в песок. Чувствуя, как сознание погружается в чёрный омут, Гауди попытался усилием воли удержаться на краю, сосредоточился на слухе. Его вновь окружили, а главарь продолжал распинаться, сетуя на нерадивость подопечных.

— … пьяный идиот! Спишь, что ли, на ходу! Как дал бы в морду…

— Пора с ним заканчивать! — шипел некромант. — У меня уже руки чешутся.

— А как же допрос? — вмешался третий голос.

— Если каждого, кто тут околачивается, допрашивать — жизни не хватит. Кончай его, Гравер.

И вновь Гауди схватили за волосы, навалились сверху, лишая даже мыслей о побеге.

— Сейчас придёт моя Госпожа, — прошипел прямо на ухо пленнику некромант. — Вкуси же её леденящий поцелуй. Я буду резать медленно, чтобы у тебя было больше времени насладиться её приближением.

Сталь коснулась горла. Дыхание спёрло, Гауди хотел, но не мог вздохнуть, а мир перед глазами вращался в дикой пляске.

— Какого чёрта! — взревел главарь, и лезвие стилета тут же отдалилось. Некромант отвлёкся на крик, и пленник попытался его сбросить. Но служитель Смерти держал крепко.

Ещё не затихло в джунглях эхо вопля, как раздался оглушительный хлопок, а за ним ещё один — в ход пошли пистоли. В ноздри полез запах пороха. Крики и шум возни наполнили ночь. Гауди попытался что-нибудь разглядеть, но некромант собой загораживал и часовню, и пиратов.

— Гравер, уйми эту тварь! — орал главарь. — Иначе я тебе самому сверну шею!

— Откуда он здесь взялся? — пробурчал колдун Гравер и резко соскочил с пленника, будто тот больше ничего для него не значил.

Гауди поднял взгляд: перед ним лежал его стилет. Перевернувшись на спину и ухватив на ощупь оружие, он попытался понять, что же случилось. Пятачок перед входом в часовню заволокло пороховым дымом, из него доносились вопли и редкий лязг оружия. Кто же решился напасть на пиратов рядом с их логовом?

Более не испытывая на себе гнетущего внимания пиратов, юноша без труда высвободил одну руку из узлов и, сжав обратным хватом стилет, рванулся в дым, где уже гремели новые выстрелы. Тут же споткнулся о гнома, уткнувшегося лицом в окровавленный песок. А где-то в дыму, совсем рядом, кричал главарь:

— Да убери ты его, разрази тебя гром!

— Он меня не слушает! — отвечал некромант.

— Тогда отходим! Все на шлюпку! Быстро! Мария, держись рядом со мной! — голос главаря отдалялся.

Вжав голову в плечи, юноша бежал сквозь дым, пока не разглядел впереди капитанскую треуголку. Метнулся следом, ведь где-то там должна находиться девчонка, забравшая бесценный меч.

В два прыжка преодолев задымлённое пространство, Гауди выскочил прямо перед отступающей горсткой пиратов. Их осталось всего пятеро, некоторые зазевавшиеся ещё бились у ворот.

Со всего маха рыцарь плечом сшиб главаря. Несмотря на значительную разницу в росте и весе, манёвр удался: потеряв шляпу, пират рухнул плашмя в песок. Гауди не глядя нанёс три коротких удара стилетом по двум оказавшимся рядом противникам. Оба замертво рухнули к его ногам.

— А ну отойди от него! — завизжала девчонка, направляя саблю на дерзкого чужака.

— Беги, дура! — заорал на неё главарь. Он уже пытался подняться.

— Уходим! — зашипел на девушку некромант и потянул её за руку.

В рассеявшемся тумане вскрикнул последний выживший разбойник и повалился в набегающую на берег волну. Перед Гауди возникла фигура в монашеском балахоне. Капюшон больше не застилал изувеченного чёрной магией лица: огромные жёлтые глаза светились ликованием, безумная улыбка растянула рот, а с клыков и острого подбородка капала на воротник кровь.

— Живой! — прорычал вампир, бросив мимолётный взгляд на рыцаря.

Девушка, главарь бандитов и некромант с ужасом взирали на пышущего силой упыря.

— Что ты стоишь! Убери его! — заорал пират на некроманта.

Вампир не ждал, пока зазвучат слова подчиняющего заклятья. Бывший пират, некогда звавшийся Шалопаем, прыгнул на главаря, тот успел подняться и выставить перед собой абордажную саблю. Спутник Гауди играючи увернулся и одним ударом снёс противнику голову. С немым криком на устах голова порхнула в сторону качавшейся на воде лодки. Черноволосая девчонка в ужасе округлила глаза. Оружие выпало из тонкой руки, ноги подкосились и она рухнула на колени рядом с телом отца.

Следующей жертвой вампир избрал некроманта, но на пути появилась неожиданная преграда. Вместо того чтобы попытаться вновь взять под уздцы разум упыря, колдун вдохнул магию в тело одного из поверженных разбойников. Обмякший мертвец сжался тугой пружиной, вскочил на ноги и накинулся на вампира. Тем временем некромант управлял своим творением, выписывая в воздухе причудливые пасы руками.

Шалопай увяз в сражении с безвольной куклой.

— Ты забыл обо мне, — мрачно произнёс юноша, глядя прямо на колдуна.

Их разделяло всего несколько шагов. Некромант даже не отступил. Его окутало зеленоватое свечение, воздух наполнил резкий запах гниения. Чернокнижный арсенал рыцарь знал лишь в общих чертах, и скорее по наитию задержал дыхание. Сотворил в ответ свободной рукой знак защиты от тёмных сил. Зелёное марево расступилось, лезвие стилета, блеснув в испуганных глазах колдуна, вонзилось ему меж рёбер. Гауди повалил некроманта и прижал коленями.

Лишившись магической поддержки, тело мёртвого пирата вновь обмякло. Раздосадованный Шалопай поправил воротник растрепавшейся рясы и с деловым видом подошёл к распластанному некроманту. Гауди уже вёл допрос:

— Зачем вам нужна часовня? Ответишь правдиво, и я ещё успею тебя спасти.

На губах некроманта запузырилась алая пена. Он смеялся.

— Я давно ждал встречи с Возлюбленной… Твоего содействия не понадобится, — прошипел колдун. Он резко повернул голову в сторону, да так, что в шее хрустнуло.

Гауди поднялся над безжизненным телом и перевёл взгляд на девчонку. Та гневно смотрела на рыцаря.

— Оставь её мне, — наслаждаясь обретённой силой, бывший пират медленно приближался к последней выжившей.

Не говоря ни слова, Гауди встал между упырём и девушкой.

— Я не скажу вам ни слова! Сволочи! Вы его убили! Всех убили! — распиналась пиратка.

— Ну, раз не скажет, то покончим с ней, а, паладин? Она ж хотела тебя пришить.

— Я не убиваю детей, даже если они не принимают моего Пути. Ты можешь идти, девочка.

— С ума сошёл! — взревел вампир. — Она ж на нас такую свору натравит — мы шагу не ступим.

Подхватив меч, юноша направил его на вампира.

— Отойди в сторону.

— Малый, да ты чего… — вампир с опаской глядел на матовое лезвие.

— В сторону!

— Да ладно тебе. Делай, как считаешь нужным. Отхожу, только успокойся.

— Ты можешь идти, — повторил Гауди.

Девушка встала с колен и отступила к лодке.

— Вам конец! Я лично накину петли на ваши шеи! — словно дикая кошка прошипела она. — Вы не выберетесь с Алого Ветра. Понял, паладин? Ты мертвец!

Девушка в одиночку столкнула лодку в воду, взялась за вёсла и поплыла в сторону корабля, бросившего якорь вдали от берега.

— Лучше нам убираться отсюда! — сказал вампир.

— Ты пил человеческую кровь, хотя клялся, что больше не сделаешь этого. Получается, ты солгал, — Гауди угрожающе приближался к бывшему пирату.

— Если ты не заметил, то я спас твою шкуру! Так что не дури, парень, убери этот клинок, а то у меня от него холодные мурашки, — вампир пятился. — В конце-то концов я ведь не удрал. Так или нет? А ведь мог!

— Да тебе крышу снесло от крови! Посмотри вокруг — руки, ноги головы — отрывал всё подряд! Как я после этого должен тебе доверять? — Гауди видел вампира насквозь, но всё же остановился и опустил оружие.

— Ещё больше должен доверять! Хотя, кое в чём ты прав: кровь двух здоровых мужиков слегка лишила меня самообладания, — смутился вампир, но быстро взял себя в руки. — И всё-таки рыцарь, если б не моё обещание, то я бежал бы отсюда, куда глаза глядят! Держи это в уме, ладно.

— Так значит, ты сразу двоих употребил…

— Двоих. Вот видишь, я тебе не вру. Расскажу всё как было, тока не серчай. Ты когда в часовенку зашёл, я тут же попытался сбросить твои путы. Извини уж, но я не знал, насколько ты хорош и не мог рассчитывать, что ты вернёшься к рассвету, если вообще вернёшься. Так вот что я обнаружил: оказывается, есть в вампирском существовании одно замечательное преимущество — зубы у меня сейчас уж дюже хороши, при жизни таких не было, — и вампир оскалился, демонстрируя белоснежные ровные клыки. — Перегрыз верёвку в три прикуса и в тенёк уполз, чтоб тебя не волновать. Далеко отходить не решился. Потом, глядь, прямо с пляжа, откуда мы с тобой пришли, чешет толпа, и все при сабельках. Тут я струхнул и забился поглубже в темноту, прям за часовню. Что тебя не окликнул, виноват, но то не со зла, а со страху. Они бы меня враз услышали! Ну вот, там среди дерев, пара надгробий, так я за одним из них схоронился. Да не тут-то было. Не успел усесться, как завидел бугая — рожу пиратскую. Ромом от него разило за три версты…

— И ты решил подкрепиться.

— Сначала я, как мышонок, затих. Думаю, куда ж я с больными ногами, дюжину дней не жрамши, буду с этакой громадиной мериться силой. Потом проскользнула шальная мыслишка, что, мол, двигаюсь-то я тише кошки, можно и удачу попытать. Тем более, если бы ты жив остался, то нам предстоял долгий путь до Ржавого Якоря. В твоей же компании хрен поешь. Ну и решил я испытать себя. Пират я или где! Подкрался со спины и впился. Тот как взбрыкнул! Грешным делом, мне подумалось, что не осилю. Ан нет, удержался. Раз глотнул, другой, третий. Силушка моментом попёрла. Так и свалил гада, — поджал губы Шалопай. — А второй здоровяк меня сам нашёл. Как увидел, что я его дружка порешил, тут же бросился на меня. Уложил я того малого с одного удара. Тут же подумал, что если ещё подкреплюсь, то и тебе смогу подсобить. И ведь не ошибся!

— Я вижу. Это меня и пугает, — Гауди оставался мрачен и не поддержал вампирской радости. — Ну и какова, по-твоему, разница между детской кровью и пиратской?

— Разница в количестве рома. Странно, но радости от его привкуса я не почувствовал.

«Эй ты… — раздался знакомый голос у юноши в сознании. — Поторопись… Хозяин мёртв… Мы уходим… За часовней две могилы… Не можем ждать долго…»

Оставив вампира у входа среди поверженных бандитов, рыцарь помчался туда, куда звал призрак.

— Ты куда? — донеслось в спину. Гаду не обернулся.

И действительно, Шалопай не врал: под большой пальмой за часовней притаились два покрытых мхом надгробия, а недалеко от них два свеженьких тела, с кожей белой, как стираная простыня.

Над могилами слабо мерцали сероватые сгустки, бледневшие с каждым ударом сердца. Чёрные джунгли проглядывали сквозь них всё отчётливей.

«Он пришёл», — сказал один.

«Да. Человек, ты слышишь нас?» — спросил другой.

— Я вас слышу.

«Теперь мы можем говорить…»

«Это значит — Хозяин мёртв…»

«Спасибо тебе».

«Наши тела захоронены здесь…»

«Это место ещё удерживает нас, но чары разрушены, и скоро мы уйдём».

«Наконец-то…»

«Ты помог нам. В благодарность мы расскажем тебе тайну».

«Тайну Хозяина».

«Мы хранили её долгие годы… Отпугивали чужаков…»

«Место в часовне… Где я вёл службу при жизни… Оно ждёт слов… Скажи ему».

Голоса затихали, Гауди даже прикрыл глаза, чтобы ничего не мешало внимать.

«Жареный попугай», — произнёс тающий голос.

— Что? — удивился рыцарь. — Я не ослышался?

«Произнеси там… Жареный попугай…»

Свечение угасло.

— Неужели! Я думал, ты решил здесь жить остаться! — вампир по-детски обрадовался появлению рыцаря. — Эй, паладин! Ты чего, рехнулся?

Гауди выбежал из-за часовни и сразу же устремился к воротам. Не замечая спутника, принялся открывать створки.

— Парень, если мы не свалим отсюда прямо сейчас, нам крышка. Дочка Хэнка Попугая приведёт сюда всё команду! Слышишь?

— Попугая, говоришь? — остановился Гауди перед входом. — Тот, которому ты голову снёс?

— Ну да.

— Почему его так прозвали?

— Да он спьяну одни и те же истории любил пересказывать. А что?

— Ещё как-нибудь называли?

Пират призадумался.

— Ммм… У нас на «Большой Фортуне», да и на всём Алом его называли просто Ублюдок Хэнк, потому что он худший из ублюдков, которых видела Теана… Вроде не было других прозвищ. Разве что ребята между собой иногда в шутку называла его Жареным. Была как-то жаркая история на их шхуне, никто тогда не погиб, а вот Хэнку хвост подпалили…

— Понятно теперь, откуда корни растут. Ты со мной?

— Э, не! Я туда ни ногой!

— Как знаешь, — пожал плечами юноша, — придётся мне одному заглянуть в сокровищницу Хэнка.

Глава 3. К Ржавому якорю

Башня без окон дотягивалась до небес. Вокруг скалистого основания бушевал огненный шторм, и волны раскалённой магмы яростно бились о зачарованный камень. Небеса тонули в кровавых облаках, и на их фоне, на вершине таинственной башни замер тёмный силуэт человека с посохом.

«Ищешь меня? — прокатился над волнами раскатистый глас».

Гауди стоял на клочке суши среди океана пламени. Шаг назад, шаг вперёд, и смерть. Но от жуткого голоса, сотрясшего, казалось, глубины мироздания, молодой рыцарь невольно отступил и неожиданно для себя уткнулся спиной в преграду.

Позади стоял закованный в латы гигант. Символы Священного Синода покрывали гравировкой оплечья и панцирь. В руках воин сжимал паладинский молот, а из-под глухого забрала зловеще светились нечеловеческие алые глаза.

— Отрекись или падёшь! — прогудело из-под шлема. Воин замахнулся и грянул пудовой сталью в лицо юноше.

Гауди открыл глаза. Он лежал и смотрел в деревянный потолок, прислушивался к себе, и думал, что же могло значить тревожное сновидение. Не сомневался он только в одном: кто именно решил навестить его в мире снов.

Шепчущий во тьме. Ужель он прознал, что его разыскивает безвестный рыцарь Синода? Или это всего лишь проделки взволнованного воображения? Будь рядом наставник, он всё бы объяснил, дал совет, ведь старый паладин знал секреты толкования снов и даже мог предвидеть будущее. Гауди с нетерпением ждал новой встречи с человеком, научившим его всему. Он верил, вскоре эта встреча обязательно состоится.

На палубе громко затопали ноги, на юношу посыпалась пыль. Сверху суетились и покрикивали. Юноша отыскал взглядом дремлющего в тёмном углу вампира. Спит безмятежным сном. Значит, волнения на корабле не из-за него.

Снаружи занимался робкий рассвет. С момента отбытия с Алого Ветра минуло несколько часов. Наверняка весь остров уже стоял на ушах, после того как весть о смерти Ублюдка Хэнка облетела местные кабаки. Та девчонка была готова сделать всё, чтобы не выпустить убийцы с острова, но рыцарь и вампир действовали расторопней.

В часовне Гауди осмотрел скрытую под полом сокровищницу. От многих монет и драгоценных камней «пахло» кровью. Ворованные безделушки юношу не смутили, он спокойно собрал содержимое схрона в мешок и закопал за часовней, рядом с могилами. Когда люди поймут, что чертовщина прекратилась, то службы в часовне возобновятся, а на богатства разбойника восстановят часовню. Себе же Гауди взял самую малость, чтобы без лишних вопросов добраться до необитаемых островков близ Ржавого Якоря.

На пирсе у «Девятого вала» странствующий рыцарь и молчаливый монах едва ли выделялись среди пёстрой публики, коей тут хватало даже в ночные часы. Пронырливый капитан грузовой шхуны взглянул из-под полы шляпы на предложенные сокровища, довольно кивнул и заверил, что без проблем доставит милостивых господ клериков хоть на Рехау, хоть на Безымянный. Старый морской волк не удивился, даже когда узнал о желании обеспеченных пассажиров путешествовать в трюме: за долгую контрабандистскую карьеру он много кого там перевозил.

Под усиливающийся наверху гомон сон окончательно улетучился, и рыцарь решил выйти на свежий воздух. Но прежде чем выйти, он проверил, надёжно ли связаны руки вампира, дремавшего, словно обычный человек. На этот раз Гауди внимательней вязал узлы, чтобы не справился даже упырьский клык.

Первым молодого человека на палубе встретил солёный морской ветер. Утро только-только проклюнулось через плотную завесу облаков, и творящаяся вокруг суета казалась совсем неуместной в эту благоговейную пору. Некоторые матросы залезали на мачты и что-то высматривали вдали, их товарищи перевешивались через поручни и вглядывались в морскую рябь. Всё прояснилось, когда до Гауди донеслась фраза, обронённая проходящим мимо боцманом: «Да разве мог он незаметно вывалиться? Говорил я капитану не брать с собой эту компашку, а он, как всегда об одном золотое думает».

— Извините, — обратился юноша к боцману, — кто-то выпал за борт?

Боцман с недоверием покосился на незнакомого пассажира, но ответить соизволил.

— Да. Выпал тут один дуралей, токма этого никто не видел, и всплеска не было слышно. Рулевой всегда на посту, он бы заметил.

— Может быть, пропавший спит где-нибудь на корабле? — Гауди сразу подумал о причастности вампира.

— Всё перерыли. Нигде нету. Дружки его говорят, малый капли в рот не успел взять, не верят, что сам вывалился. Думают, кто помог.

— И много ли пассажиров капитан взял?

— С десяток. Люди вроде бы тихие, ну, кроме тех, что дружка потеряли. Если и вправду он где-то пьяным валяется, то ему несдобровать. Сам за борт сброшу! — и боцман скорым шагом пошёл к верхней палубе, по пути раздавая приправленные отборной бранью приказы.

В это время на верхней палубе четверо мужиков окружили рулевого и громко о чём-то расспрашивали. Бедняга отвечал коротко, на собеседников старался не смотреть, делал вид, что увлечён управлением корабля. На помощь рулевому подоспел боцман. От души на весь корабль охаяв взволнованных пассажиров, чтоб, мол, не мешали человеку работать, ему удалось очистить верхнюю палубу от посторонних лиц.

Ощущая недоброе волнение, Гауди устремился обратно в трюм. Неужели этот подлец Шалапай успел-таки сделать тёмное дело, пока его опекун беззаботно спал? И даже ведь рук не развязал!

Перескакивая через ступени, Гауди влетел в трюм и, подбежав к спящему вампиру, перевернул того на спину.

— Что? Уже приплыли? — еле разлепил веки бывший пират.

— Ты вставал, пока я спал?

— Нет. А что? Что-то пропало? Сокровища? — сонные глаза тут же округлились, вампир попытался подняться.

— Сиди. На корабле пропал человек… — Гауди смотрел прямо в жёлтые глаза, разыскивая в их глубине правду, но с тех пор, как вампир вкусил крови у часовни, разгадывать его мысли стало практически невозможно.

— Тихо, парень, тихо. Слушай, совсем недавно я выпил двоих ребят Хэнка. Слышишь? Двух огромных ублюдков опорожнил. Я сыт как никогда. Голоден только до сна. Клянусь пиратской фортуной! И хватит меня подозревать! Уж скорей бы добраться до острова и отделаться от тебя! Хоть спокойно доживу остаток дней.

Гауди знал не понаслышке о том, что если уж вампиру удалось набить желудок, то единственным его желанием становится сон в уютном укрытии. На Безымянном частенько приходилось заставать напившихся упырей спящими в гробницах. Им было плевать даже на человека, вошедшего с мечом в руках. Да, те вампиры знали долгий голод, а коли им везло с жертвой и с местом для отдыха, то засыпали они так, что пробудить их мог только Повелитель Мёртвых.

Послышались шаги на порожках, ведущих в трюм.

— Господин паладин! Вы, эээ… — у лестницы замер один из матросов, небритый мужичище с наколотым на плече синим якорем. Он начал было говорить, как вдруг встретился взглядом с жёлтыми глазами вампира и осёкся. Застыв на месте, матрос забыл о даре речи.

— Чего тебе? — холодно бросил Гауди через плечо, накидывая капюшон на вампирскую рожу.

— К…к…капитан не решался вас тревожить, — постепенно собирался с мыслями матрос, — но дела на корабле сложились так, что он вынужден пригласить вас на палубу. Для беседы. Он уже ждёт, господин паладин. И вашего спутника. Я провожу.

— Провожать не надо. Иди и скажи капитану, что я сейчас поднимусь. Но мой спутник выйти не сможет. Он болен. Иди.

— Как пожелаете, — робко поклонился матрос и заспешил вверх по порожкам.

Как только шаги стихли, Гауди обратился к вампиру.

— Мы в шаге от знакомства с акулами.

— Я у них давно в побратимах, — не унывал Шалопай. — Не боись, паладин, прорвёмся.

— Я не паладин. Пока не паладин, — нехотя произнёс Гауди. Да, раньше он любил так представляться, но официального чина не носил. Пока.

— Ох уж эти ваши церковные формальности. Что будешь капитану говорить, коли спросит за меня? А то, не ровен час, и вправду разоблачат с потрохами.

— Разберусь, — хмуро бросил Гауди. — Сиди тихо. Кто спустится — не разговаривай и капюшоном прикройся.

Юноша покинул трюм, оставив бывшего пирата в томительном ожидании.

Капитан в компании нескольких взволнованных помощников и разгневанных пассажиров ожидал рыцаря на верхней палубе рядом с рулевым. Разговор обещал быть непростым, матрос, скорее всего, уже рассказал об увиденном в трюме, и все члены экипажа вместе с друзьями пропавшего бедолаги жаждали услышать страшную правду.

Гауди поднялся по лестнице и, гордо выпрямившись, предстал перед взыскующими взглядами.

— Чем обязан?

— У меня к вам несколько вопросов, господин паладин… — вкрадчиво начал капитан.

— Давайте сразу проясним важный момент, — холодно перебил молодой человек, — я не ношу знаков отличия паладина, и посему настоятельно прошу обращаться ко мне по чину, который я назвал при знакомстве. Также, прошу иметь в виду, что на вопросы, напрямую или косвенно связанные с моей миссией, я отвечать не буду. Эта информация должна остаться сокрытой от праздных ушей по велению Священного Синода. Вы же не хотите встать между Синодом и его интересами?

Капитан громко сглотнул. Все на Теане знали о том, что после падения власти Демениона влияние Синода сильно возросло. Получив свободу, патриархи взялись за подготовку нового поколения священнослужителей и рыцарей. Повсюду народ нуждался в их помощи, даже гномы с Монтеро шли наперекор врождённой гордости и просили помочь в борьбе с демоническим наследием свергнутого владыки, населявшим их рудоносные пещеры. Преподобные отцы теперь стояли у власти наравне с королём Фридрихом, и это всех устраивало, и в особенности простой люд, для которого лишь бы жилось спокойно, а власть пусть делят короли.

— Прошу прощения, сэр рыцарь. Всё что я хотел, это поговорить с вашим спутником…

— Это невозможно, — отрезал Гауди. — Мой спутник страшно болен. Ему запрещены любые контакты с людьми во избежание распространения болезни.

— Просто покажи нам его, — влез в разговор один из пассажиров, золотозубый бородач, слова о тайной миссии его не впечатлили.

— Это невозможно, — юноша оставался непреклонен.

— Сэр рыцарь, вы ведь знаете, что на корабле пропал человек, — не сдавался капитан, — мы обыскали на судне каждый закуток и нигде его не нашли…

— Всё время с момента отправки мы находились в трюме. Что ещё вы хотите услышать?

— Сэр рыцарь, видите ли, мы склонны полагать, что вы перевозите не человека…

— Что ты имеешь в виду? — ситуация складывалась непростая, и Гауди жёстко перешёл на «ты».

— Упыря ты везёшь! Вот что! — разбрызгивая слюну, выкрикнул пассажир.

— Он и прибил Марти! — поддержал его товарищ.

— Выведи гада на свет!

— Вы ошиблись, судари, — не терял хладнокровия Гауди. — Я сопровождаю монаха. Он болен страшной болезнью, которую не смогли излечить ни молитвы, ни отвары. Мы надеемся найти помощь на Ржавом Якоре. Этого достаточно?

— Что за болезнь? Упыризм?

— Выведи его к нам! Издали посмотрим!

— Стоун сказал, у твоего монаха клыки с палец! — весомо добавил один из матросов, пока сам Стоун благоразумно стоял за спиной капитана.

— Коли сам не выведешь, то мы без тебя сходим и проверим, насколько он болен!

Капитан угрюмо молчал. Оно и понятно, ему ссориться с рыцарем не с руки. Случись что дурное, святоши без труда найдут всем известного капитана, а вот пассажиры сойдут на сушу и поминай как звали.

— Я наделён полномочиями уничтожать каждого, кто попытается нам помешать! Повторяю, больной не должен ни с кем контактировать, иначе на корабле может не остаться живых!

— Врёшь ты всё, подлец! — мужик с золотыми зубами угрожающе выдвинулся вперёд. — А ну, братва, вяжи сопляка!

Гауди отступил на шаг, вытягивая из ножен стилет, но уткнулся спиной в чью-то грудь, крепкая пятерня ухватила за локоть. Позади стоял лысый здоровяк с тяжёлым взглядом палача и не менее тяжёлой челюстью. Добротные одежды и плащ до пят ярко выделяли его из собравшегося у штурвала сброда.

— Не обнажай стали, рыцарь, — пробасил здоровяк и шагнул вперёд.

— Ты ещё кто такой? — мужики уже было хотели потеснить сопливого рыцаря, но вовремя остановились. Золотозубый вытащил из-за пояса обыкновенный кухонный нож. — Не лезь не в своё дело! А лучше помоги. Этот лжерыцарь устроился телохранителем к вампиру!

Взявшийся непонятно откуда здоровяк проигнорировал слова разгорячённого пассажира. Кулачище с глухим стуком ударил в лицо золотозубого, и тот рухнул на спину, как падает срубленное дерево. Остальные не решились продолжать схватку и благоразумно бросились на помощь товарищу.

— За угрозы служителю Синода следует вешать на рее, — размеренно произнёс здоровяк. — Каждый здравомыслящий человек должен поступать так же, как я, чтобы не мешать высшим целям, что творятся руками верных слуг Света. Желаешь ли казнить этого дерзкого?

Гауди не сразу сообразил, что вопрос предназначался ему, он ещё сжимал рукоять стилета.

— Конечно, нет… Он получил соразмерно своим словам. Спасибо за помощь.

— Не стоит. Я поступил, как должен был. Однако, напрасно ты так милосерден, сэр рыцарь. Увидев, что Синод не способен карать, многие голодранцы начнут действовать дерзко против его служителей, — здоровяк посмотрел на молодого человека взглядом учителя, недовольного решением ученика.

— Ещё раз благодарю за помощь, — слегка поклонился Гауди. — Заверяю, капитан, ни я, ни мой подопечный не имеем отношения к пропаже. Пусть лучше эти судари поговорят между собой и выяснят, кто из них что-то не поделил с пропавшим другом. А теперь, позвольте мне удалиться. Монаху требуется постоянный присмотр. До прибытия в порт мы вас не побеспокоим. Прошу не мешать нам в этом нелёгком путешествии.

Гауди напоследок взглянул на распластанного бородача и покинул верхнюю палубу. Здоровяк увязался за ним.

— Могу я услышать твоё имя, сэр рыцарь?

— Зачем? — Гауди шёл прямиком к трюму, на собеседника не смотрел.

— Уверен, кое-кому на Вероне будет интересно узнать, как продвигается твоя миссия.

Гауди подозрительно взглянул на незнакомца снизу вверх.

— Кто ты?

— Мы с тобой коллеги, сэр рыцарь, — улыбнулся лысый громила. — Моё имя Элтерос. Я паладин высшего посвящения, и так же, как и ты, не хотел бы распространяться о целях своего путешествия. Однако ты смело можешь доверить мне свои тайны.

— Паладин высшего посвящения? — от неожиданности молодой человек остановился. — Смелое заявление. На тебе нет ни одного знака отличия.

— Являясь рыцарем церкви, ты должен знать об особых знаках отличия. Например, таком, как этот, — и с этими словами Элтерос показал правую ладонь, на ней бледно светилось магическое клеймо: сложный узор высшего посвящения.

Ноги Гауди подкосились, он собрался поклониться, но Элтерос удержал.

— Это лишнее. А теперь позволь увидеть твой знак отличия. Благообразного облика и светлых лат достаточно для того, чтобы убедить обывателей, но не меня.

— У меня нет знака, — не сразу ответил молодой человек, — я получил титул от наставника и никогда не числился в списках Синода.

— Вот как? — наигранно изогнул брови паладин.

— Да. Но, может быть, тебе о чём-то говорит имя Сальгатерос? Это мой наставник, и я намерен навестить его. Насколько мне известно, он до сих пор проживает на Ржавом Якоре.

— Истинно так, он там. Мы иногда прибегаем к его помощи. Знаешь ли, сэр…

— Гауди.

— Знаете ли, Гауди, мы уже давно задаёмся вопросом, куда же пропал ученик великого Сальгатероса. И вдруг я встречаю его среди морских широт. Это удивительное совпадение! Чем ты занимался всё это время?

— Я жил на Безымянном, но это долгая история, которую я мог бы рассказать где-нибудь, где не так много слушателей. В трюме меня ждёт попутчик, там я отвечу на все вопросы.

— Ты были на Безымянном? Как тебе удалось его найти?! О да, у меня будет много вопросов! — впервые суровое лицо преобразилось, паладин искренне удивился услышанному. — Идём же! Тем более что мне не терпится увидеть того больного монаха, — потёр ладоши паладин.

— Перед тем как мы спустимся, я хотел кое-что спросить про учителя. Моему спутнику не надо знать об этом раньше времени.

— Что ты хочешь знать?

— Ты сказал, что Сальгатерос до сих пор помогает Синоду. Но мне известно, что он давно оставил службу.

— Мы советуемся с ним. Он не участвует в наших работах, — сказал Элтерос. — Видишь ли, после того, как он отошёл от дел, Светлые силы даровали ему некоторые способности… особые способности, используя которые мы предотвратили несколько серьёзных конфликтов с демонами на просторах Теаны. Но раз ты держишь путь к Сальгатеросу, то сам вскоре всё узнаешь.

— Ты тоже направляешься к нему?

— Не совсем. К нему я загляну, но цель моя дальше, за пределами Ржавого Якоря.

Гауди до конца сомневался, что паладин будет доволен переправкой вампира на необитаемый остров. Но и скрывать что-либо от человека, получившего высшее посвящение, не имело смысла. Обладатели такого ранга в среде священнослужителей приравнивались к живым святым, под их взглядами любая тайна сбрасывала пышные одеяния и представала во всей наготе; пред ними пасовали не то что отряды чёрных рыцарей, но даже костяные драконы не решались нападать первыми. О доблести и дарованных Светлыми силами сверхвозможностях этих героев ходили легенды, но мало кто мог похвастаться тем, что хотя бы издали видел одного из них.

«Лишь этой встречи достаточно, чтобы оправдать всю затею со спасением Шалапая», — думал рыцарь, пока они спускались в трюм.

Опасался Гауди напрасно. Мельком взглянув на сжавшегося в комок вампира, Элтерос поведал, что Синод часто занимается подобными делами, только делает это в тайне от народа: не хватало ещё слухов о сотрудничестве Синода с некромантскими гнёздами.

— Видится мне, что спутник твой — жертва опытов с тёмной магией. Что тут скажешь… Участвуя в грязных делах, сложно не испачкаться. Ведь он разбойник в душе. Но бывает и хуже: некоторые остаются в полном рассудке, но с искалеченным телом, у других и то и другое портится. Так что ты, пират, отделался малой кровью.

— Я так рад, — буркнул Шалапай, не глядя на паладина. Вёл он себя на удивление тихо.

— А ты молодец, рыцарь, что взял на себя это нелёгкое бремя. Многие на твоём месте поступили бы проще. Ну, ты понимаешь. Вот только места для путешествия здесь беспокойные. Обычно на такие подвиги мы отряжаем не меньше трёх человек. К счастью для вас обоих, произошла наша встреча. И нам по пути, — Элтерос сел на мешки в отдалении от вампира.

— Рассчитываю на твою поддержку, — в присутствии старшего по званию Гауди садиться не решился. — Но это побочная часть моей миссии. Могу ли я спросить у тебя совета?

— Наставлять молодых — часть моей службы.

— Расскажи, что ты знаешь о Шепчущем во тьме. Какие злодейства он совершил и где? И главное, как его одолеть?

Паладин невозмутимо смотрел на юношу, не торопясь с ответом.

— Откуда узнал о нём? Впрочем, кого я спрашиваю. Ты же ученик Сальгатероса. Уж не хочешь ли сказать, что Шепчущий и есть основная часть твоей миссии?

— Так и есть. Недавно я возвратился с Безымянного и получил видение от учителя. Он наказал мне явиться в часовню на островке близ Алого Ветра, разыскать настоятеля и взять самое опасное поручение, которое он сможет дать.

— Хм… — паладин с задумчивым видом провёл ладонью по лысине. — На мой взгляд, наставление странное. Не серчай, но я не думаю, что ты лучше тех паладинов, которых мы отправляли на поиски Шепчущего. Хотя… Я ведь могу и ошибаться. Сальгатеросу видней. О Шепчущем во тьме мы знаем мало, только то, что рассказывает наш прозорливый служитель с Алого Ветра. Но и Синод не дремлет. Нам удалось собрать информацию о восьми появлениях Шепчущего. Есть ещё несколько случаев, которые можно было бы приписать к его действиям, но, к сожалению, не осталось свидетелей.

— Он появляется только на Дебире?

— В том-то и дело, что на Дебире он себя не проявляет, но прорицатель указывает именно на этот остров, как на обиталище твари, и именно там пропадают наши поисковые отряды. Атакам подвергались небольшиечасовни на Вероне, собыр на Монтеро и новые храмы на Тэкроне и Узале. Каждый день без вести пропадают подданные королевства. Родственники пропавших каждый день штурмуют нашу канцелярию на Вероне, но мы уже ничем не можем помочь.

— Почему он атакует только храмы?

— Этого мы не знаем. Зато делает он это весьма своеобразно.

— Хотелось бы узнать поподробней.

— Ты уже должен был слышать, что сущность, прозванная Шепчущим во тьме, вселятся в тела живых существ и полностью подчиняет себе их волю. Так вот, нам удалось выяснить, что подвержены его воздействиям только те, кто открываются для высших сил. Например, во время сердечной молитвы или взывания к духам. Те не многие, которым удалось остаться в рассудке после встречи с Шепчущим, рассказывали о тихом голосе в голове. Голос приказывал, и противиться было невозможно. А теперь представь себе такую ситуацию: во время службы прихожане впадают в безумие и начинают друг друга убивать. Некоторые из одержимы выбираются наружу и идут в селения. Унять их можно лишь священной сталью. И как после этого люди будут относиться к вере?

— Ни разу не слышал о сущностях, способных на такое, — Гауди задумчиво смотрел на полоски света, проникавшие в трюм через доски палубы. — Должно быть, кто-то управляет всем этим. За всем этим может стоять могущественный колдун.

— Отследив колебания маны в местах действия Шепчущего, мы не обнаружили никаких изменений в её слоях. Это значит, что магия там не применялась. Есть предположение, что Шепчущий — гость в нашем мире. Призванный сюда, он вышел из-под контроля хозяина и начал действовать по своему усмотрению, — Элтерос откинулся на мешки и устало прикрыл глаза.

— И что же вы делаете, чтобы его остановить?

— Я?

— Синод.

— Ох, это одна из наших немногих больных мозолей. Не будь ты учеником Сальгатероса и не действуй ты по его наставлениям, я бы посмеялся над тем, что ты занимаешься поисками Шепчущего. Охотясь за ним, мы понесли тяжёлые потери. Гибли опытные паладины.

— Я не рассуждаю о просьбах учителя, а просто выполняю, — уязвлённый недоверием, Гауди вздёрнул подбородок.

— Хороший ученик. Будь осторожен, когда окажешься в лесу с тем субчиком. Он может неожиданно измениться, и наставлений учителя ты уже никогда не выполнишь.

Некоторое время юноша присматривался к дремлющему вампиру, потом решился спросить:

— Куда вы держите путь?

— Тебе об этом знать не надобно. Мои враги не чета тем, что остались на палубе. Понимаешь, о чём я?

— Я бы не назвал их врагами. Разве что — недоразумением. У меня нет врагов.

— Всё впереди, сынок.

«Холодно тебе?» — звучало в темноте.

«Да», — ответ пришёл не сразу, будто издалека.

«Так уходи».

«Не могу».

«Что тебя держит?»

«Остались дела».

«Какие дела мешают тебе освободиться?»

И вновь ответ задержался:

«Не помню».

«Почему ты не закончил дела?»

«Кто-то помешал мне. Он должен был оказаться здесь. Не я».

«Хочешь ли вернуться и всё изменить?»

«Да. Хочу».

«У меня есть власть над силами, которым ты подчинён. Я могу тебя вернуть».

«Верни», — в ту же секунду откликнулся второй голос.

«Верну. Но у меня тоже есть те, кто мешает. Ты поможешь их отправить сюда».

«Как пожелаешь. Только верни меня», — впервые лёд в голосе растаял, голос молил.

«И мы вместе изгоним наших врагов?» — по-деловому уточнил первый голос.

«Всех. Укажи на них, и их не станет! Верни меня!»

Первый голос смеялся:

«Холодно тебе?»

«Нет!»

«Что согревает тебя?»

«Ненависть!»

«Приготовься! Ты возвращаешься!» — возвестил первый голос.

И тут же тишину разорвал шум прибоя. Где-то поблизости гигантские волны разбивались о скалы. Тьма задрожала, расползлась пятнами по краям. Веки, сухие, будто наждак, сомкнулись и вновь раскрылись. На небесном куполе вслед тусклым звёздам угасала ночь.

Он пошевелил пальцами на руках. Те не слушались, двигались нехотя. Тогда он попытался подняться. Ослабшие, одеревеневшие руки отказывались повиноваться, тело превратилось в сплошной кусок высыхающей смолы, тугой и жёсткой. Но он продолжал пробовать. Не останавливала даже стонущая боль в боку. А ещё жутко ломило шею. Он радовался боли, она подтверждала, что жизнь возвращается.

Шум волн стих или это слух привык к звукам мира?

Он не знал, сколько времени прошло в попытках подняться, казалось — вечность. Всё же ему удалось подчинить окоченевшие члены и заставить себя встать.

И вот он стоит на пропитанном кровью песке. Вокруг лежат трупы знакомых людей. Они ему безразличны. Они были людьми низшего сорта, он всегда смотрел на них свысока. Теперь они мертвы. Мир ничего не потерял.

Внизу, под склоном холма, на пологий берег накатывали волны, а за спиной стояла часовня. Раньше он владел ей, а теперь она пуста, связи распались, магия ушла.

Он стоял и смотрел на море. Он точно знал, что должен кого-то найти, но пока не мог вспомнить, кого именно. Ответ пришёл сам собой. Не имя, не лицо, просто знание того, куда идти и что делать. И он пошёл.

Вдоль береговой линии по мягкому и тёплому песку в поисках лодки, чтобы перебраться через пролив, пробраться в дом, где люди ищут спасения у высших сил, и убить человека, поставленного главным в том доме.

Сейчас он чувствовал себя свободным как никогда. Боль в боку и шее стихала.

В утренний час корабль причалил к пристани Ржавого Якоря. Пассажиры покинули судно первыми, матросы разгрузили товары и отправились развлекаться в местный трактир. Только капитан оставался на палубе и следил, чтобы никто не приближался к сходням. Когда солнце закатилось, а причал опустел, корабль покинули три фигуры: огромный лысый господин в дорогом одеянии, юный белокурый рыцарь при доспехе и смиренный монах. Скорым шагом они пересекли освещённую факелами площадку у склада и скрылись во тьме.

Для капитана день прошёл не так, как он планировал: новый груз не загрузили, команда разбежалась по острову до ближайшей погрузки. Но полученные от рыцаря камушки с лихвой покроют все расходы, даже если придётся неделю стоять без дела. В приподнятом настроении капитан отправился в каюту, где его ждал непочатый бутыль и свежий табак с Рехау.

Никто так и не увидел, как судно покинул ещё один пассажир. Утончённый силуэт в чёрном плаще с глубоким капюшоном, избегая освещённым мест, устремился следом за скрывшейся в ночи троицей.

Глава 4. Паладин на пенсии

Шествуя по узкой тропинке, опутанной по сторонам густыми джунглями, Гауди невольно вспомнил недавнюю переделку на Алом Ветре. Такая же тихая ночь, стрекот безразличных к людским делам цикад, чёрные стены зарослей. Не хватало только заброшенной часовни и колкого предвкушения опасности. В компании Элтероса Гауди чувствовал себя так же умиротворённо, как во времена ученичества, когда рядом постоянно находился наставник. Могущественный спутник шествовал сквозь ночь так уверенно, словно точно знал, что эти джунгли — самое безопасное место на земле: на крупном лице играла усмешка, паладин охотно рассказывал о своих похождениях и даже пытался подшучивать над смирным Шалапаем. Тот хмурился и благоразумно отмалчивался.

Никогда прежде Гауди не бывал на Ржавом Якоре, но знал по слухам, что остров невелик. И тем не менее прогулка по извилистым тропкам продолжалась на удивление долго. Дорога резко выныривала из джунглей, пересекала сонные посёлки из домиков с пальмовыми крышами, и вновь скрывалась в темнеющих дебрях. Раз за разом, словно по кругу.

Когда Элтерос ненадолго замолчал, Гауди вдруг понял, что жутко измотался. Одежда вымокла от пота, — всему виной душная ночь — доспех натёр плечи, а сапоги всё глубже утопали в песке. Из последних сил сдерживаясь, чтобы не выдать усталости, юноша продолжал шагать. Через некоторое время, сосредоточившись на дыхании и ритме шагов, он потерял ход времени. Но хриплыц голос Шалопая вырвал из трансового состояния.

— Далеко ещё? Или мы на второй круг выходим?

— Ты жалок, вампир, — поджал губы Элтерос. — Мы в пути меньше часа, а на тебя больно смотреть.

— Да будь я прежним, то давно плюнул на вас и прилёг где-нибудь отдохнуть.

— Взгляни, вампир, как держится твой спутник, и устыдись, — паладин посмотрел на юношу сверху вниз и разочарованно причмокнул.

Слипшиеся волосы нависли над глазами Гауди, на лице отчётливо проступало единственное желание — упасть и не шевелиться.

— Эта жуткая духота… — попытался оправдаться Гауди, но прозвучало неубедительно.

Шалопай тихо усмехнулся, а Элтерос заискивающе спросил:

— Плохо выглядишь, рыцарь. Как часто ты упражняешься?

— Реже, чем хотелось бы, — Гауди подтянул сползшие ножны.

— Воин всегда должен быть готов к трудностям. Тренировки — лучший путь к сохранению выносливости и силы…

Слушая речи паладина, Гауди вспомнил остров Безымянный, ставший для него тренировочной площадкой с тех пор, когда по велению наставника он оставил дом. К сожалению, главная цель того похода так и не была достигнута, Тёмный Мистикус исчез вскоре после последнего визита принцессы Амели. Величественный замок опустел, а свирепые слуги вдруг превратились в безвольных болванчиков, бродивших без цели по острову. Магия покинула то место, и означало это только одно — некромант ушёл навсегда.

Вернувшись на обжитые земли, юному рыцарю следовало бы хоть немного отдохнуть, но он пренебрёг всем ради нового путешествия.

— Будь внимателен к своему состоянию. От него зависит твоя жизнь, — закончил Элтерос. — Ну вот, почти пришли.

Путешественники сошли с тропинки, тянувшейся вдоль побережья у самой кромки джунглей, и вышли к одинокой хижине, притаившейся под пальмами.

— На месте, — паладин по-хозяйски подошёл к домику и заглянул внутрь. — Хозяина нет. Он часто отлучается. Сколько наведываюсь к нему, всегда возвращается либо на рассвете, либо на закате. Предлагаю пока вздремнуть.

— Это я завсегда готов, — вошёл вслед за паладином Шалопай и замер на входе. — А где здесь спят?

— Да где глазу краше, там и ложись.

Вошёл Гауди, осмотрелся. Дощатый пол пустовал, а сквозь щели в бревенчатых стенах хорошо просматривался подход к домику.

— Как так можно жить? — возмущался вампир, пристраиваясь в углу.

— Хочешь сказать, в склепе было уютней? — Гауди с удовольствием сбросил с плеча мешок и отстегнул опостылевший рыцарский панцирь, а затем принялся сворачивать плащ, чтобы подложить под голову.

Элтерос лёг у входа, лицом к вампиру. Не прошло и минуты, а паладин уже громко посапывал. Вампир завистливо причмокнул:

— Вот так здоровый сон! Лёг — уснул!

— Секрет в дыхании. Постепенно замедляешь и проваливаешься, — Гауди устроился поудобней, и вскоре Шалопай остался в одиночестве: оба воина спали.

— И ведь не боятся дрыхнуть в моей компании. Даже обидно, — вампир поворочался ещё немного и тоже уснул.

Утро пришло неожиданно. Гауди только-только прикрыл глаза, а уже тонкий лучик света, пронзивший щели в стенах, просветил веки. Снаружи доносились тихие голоса.

Гауди поднялся на локте и осмотрел хижину: вампир, забившись в самый тёмный угол, укутался вместе с ногами в плащ. Место, где спал Элтерос, пустовало.

В предчувствии долгожданной встречи юноша поднялся, нарочито тщательно расправил одежду и шагнул к выходу.

Двое сидели и беседовали прямо на песке среди пальм. Паладин Элтерос в дорогих одеждах и в расшитом золотом плаще, а напротив него, в одной набедренной повязке, бывший паладин Сальгатерос.

— Проснулся-таки, — заприметив юношу, Элтерос укоризненно покачал лысой головой.

— Гауди, мальчик мой! — Сальгатерос не по годам резво поднялся навстречу ученику и по-отечески обнял.

С их последней встречи минуло много месяцев, но старый паладин почти не изменился, разве что стал ещё более поджарым, да седая борода на загорелом лице совсем побелела.

Не привыкший к проявлениям чувств наставника, Гауди растерялся. Сальгатерос всегда был суровым учителем. Подшучивал — да, но ласковым не был. А тут, словно сам не свой.

Наконец, наставник отстранился, вгляделся в лицо ученика и вновь расплылся в улыбке.

— Я тебя ждал.

— Мне было видение, где ты просил…

— Знаю. До меня дошли слухи о том, что Тёмный Мистикус покинул Безымянный. Больше мы его не увидим. Значит, пришло тебе время взяться за новое дело, достойное моего ученика.

— Погорячился ты, Сальгатерос, — подошёл Элтерос. — Мал он ещё для таких подвигов. Тебе ли не знать, сколько Воинов Света пропало без вести.

— Гауди сдюжит. Я верю в него. Он молод, а сражался не меньше тех, кто искал Шепчущего. Давай не будем вновь заводить этот разговор.

Пожав плечами, Элтерос вернулся в хижину.

— Садись, Гауди. Нам есть о чём поговорить, — наставник указал на замшелое бревно. — Давай рассказывай, что тебя привело в такую глушь и каким образом попал в компанию к… к «монаху».

— Это одна из причин, почему я здесь. Взял на поруки у настоятеля часовни с Алого Ветра, обещал пристроить подальше от людей.

— И куда именно ты хочешь его пристроить?

— Вокруг Ржавого Якоря раскиданы необитаемые острова. Нам нужна лодка, чтобы добраться до одного из них.

— Лодка у меня есть. Рыбачить на берегах тропических островов — сплошное удовольствие, истинно говорю! Но давай не будем пока торопиться с отправкой. Может быть, для твоего спутника найдётся применение получше.

— Главное, чтобы он не мешал выполнению миссии. Кстати, минувшей ночью Шепчущий навестил меня во сне.

— Очень интересно! — Сальгатерос пригладил бороду. Он всегда так делал, когда что-то вызывало его интерес. — Поведай.

Гауди охотно пересказал сновидение во всех подробностях. Наставник задумчиво кивнул:

— Теперь Шепчущий знает, что ты интересуешься им, — задумчиво произнёс Сальгатерос, когда юноша закончил. — Будь внимателен к своим снам, в них могут появляться подсказки, о том, где вести поиски.

— Человек, к которому ты меня направил, сказал, что искать нужно на Дебире.

— На Дебир, значит… От меня это сокрыто. После того, как наш славный Фридрих покинул тот остров, там многое изменилось. Былого спокойствия и след простыл. Боюсь, что до того, как ты встретишь свою главную цель, тебе предстоит столкнуться со многими неприятелями.

— Я справлюсь, — сдержанно поклонился Гауди.

— Всякое может случиться. Синод пока ещё не оценил всего масштаба опасности, исходящей от Шепчущего во тьме. Патриархи не приступили к масштабным поискам, и потому упустили много времени. Это порождение Тьмы набирает силу с каждой новой жертвой. Больше медлить нельзя. Твой меч способен развоплотить Шепчущего, выбить с Теаны раз и навсегда, так что, сынок, ты обязан миновать все опасности, — брови Сальгатороса сползлись над переносицей. — Впереди тяжёлый путь и тебе не пройти его в одиночку. Ты уже успел в этом убедиться, ведь так?

— Да, но… откуда ты узнал?

— Я вижу чуть больше тебя, потому-то ко мне до сих пор наведываются за советом, — наставник стрельнул глазами в сторону Элтероса, чистящего плащ в проходе хижины. — Вот тебе мои наставления: не отказывайся от помощи. Знаю о твоей гордости, затем и говорю об этом. Если встретишь на пути одержимого Шепчущим, каким бы хорошим ни был тот несчастный раньше, не колеблясь умертви. Тем самым спасёшь добрых людей и порабощённую душу. Но главное — береги меч. Без него ты не сможешь одолеть своего врага.

К бревну, где беседовали наставник с учеником, вновь подошёл Элтерос.

— Мне уже пора наведаться в город. Могу заглянуть в порт и узнать, какие корабли сегодня отходят. Вам это интересно?

— Посмотри корабль на Боло, — косясь на Гауди, произнёс Сальгатерос.

— Хорошо. Вечером вернусь, — паладин покинул поляну.

— Неожиданный ход, — в недоумении пожал плечами Гауди. — И зачем же мне туда?

— Хочу облегчить поиски Шепчущего. На Боло хранится замечательный предмет…

— Учитель, — перебил Гауди. Плыть к варварам он совсем не хотел, племя вспыльчивых дикарей ему с детства внушало отвращение. — Ты мог бы облегчить мой путь, просто отправившись со мной. Ведь знаешь же, как давно я мечтал вместе с тобой исполнять святой долг!

Сальгатерос покачал головой.

— Не расстраивайся. Подумай сам, если мы оба будем в одном отряде, кто будет главным? Я хочу, чтобы главным был ты. Научись управлять другими, теми, кто в чём-то сильнее тебя. Без этого не стать истинным паладином. Но не только поэтому я не хочу выходить в мир. Без сомнения, схватка с Шепчущим — опасное предприятие для молодого воина. Но ведь именно в таких делах можно проявить свой потенциал. Ну а моё время прошло. Принятые мной обеты запрещают держать в руках оружие.

— Неужели тебя не тянет вновь ощутить тяжесть молота в руках? На Теане ещё так много наших врагов, а ты отказался бороться! Почему?

Сальгатерос тяжело вздохнул.

— Я устал от этого. Ты поймёшь, когда повоюешь с моё. Многих врагов я бивал: и некромантов, и костяных драконов, и за головами демонических владык в подземный мир спускался, — во взгляде бывшего паладина блеснул былой азарт. — И ещё много чего сделал. Пусть теперь другие несут это бремя. Хотя бывают вечера, когда что-то во мне вдруг вспыхивает, и я уже задумываюсь о том, как покинуть Ржавый Якорь и где найти хороший клинок. Но спустя мгновение всё утихает. Я вспоминаю, зачем пришёл сюда, от чего отказывался. Потом возношу молитву, и мой дух успокаивается.

— Как же можно было уйти на пике могущества? Я ведь знаю, какие силы тебе раскрылись незадолго до того, как ты сложил паладинский чин, — Гауди по-настоящему негодовал, наконец-то ему представилась возможность поговорить с наставником о том, что давно терзало вспыльчивый разум.

— Могущество. Это опасная вещь, если ты ещё не понял. Согласись, тяжело не пользоваться тем, что имеешь. Могущество — большой соблазн, и я не пошёл у него на поводу. Здесь, в глуши, мне не нужно с ним бороться.

— А как же многие страдающие от злых духов и демонов? Представь, скольким ещё ты мог бы облегчить земной путь! — Гуади завёлся не на шутку; он верил, что когда история с Шепчущим закончится, они с учителем вновь встретятся и смогут о многом поговорить, но некоторые вопросы уже давно требовали ответов. Юноша боялся упускать возможность прояснить для себя хотя бы часть из них.

— Гауди, я уже стар и скоро завершиться мой собственный земной путь. Разве не многим я помог? Разве не многим облегчил движение? Ответь ты.

Рыцарь потупил взор.

— Многим, учитель.

— Теперь же я сам хочу подготовиться к завершению своего пути. Как я смогу думать об этом, если мои мысли будут заняты чужими судьбами? Я подготовил смену и вверил эти судьбы в твои руки. Это нормальный ход вещей. Когда-то и ты переложишь дела на ученика и удалишься от мира, чтобы очистить разум от всего, что удерживает тебя здесь. Порождения Тьмы меня больше не заботят, я вышел из этой гонки. Ты — моё последнее дело, я поклялся перед твои славными родителям, что сделаю из тебя паладина и я почти исполнил клятву. Однажды я взял на себя эту работу, и теперь, в конце моего пути, хочу увидеть её завершённой. Хочу увидеть, что ты окреп на своём пути.

— Твои слова пророчат мне долгие годы.

Сальгатерос промолчал, лишь грустно улыбнулся, а когда продолжил, то заговорил совсем о другом.

— Всему своё время. Так и быть, о том, что тебе нужно найти на Боло я расскажу чуть позже. А сейчас, познакомь-ка меня со своим спутником. С кем угодно мог бы тебя представить, но чтоб в компании с вампиром, вот уж не ожидал!

Они вошли в хижину. Шалопай сидел в своём уголке, плотно укутавшись в балахон.

— Эй, парень, — жалобно заговорил он, не отрывая взгляда от полоски света, перегородившей ему выход, — будь добр, прикрой вон ту щель на крыше. А то, не ровен час, останусь без ноги.

— Подожди, — Сальгатерос удержал юношу и обратился к упырю. — Ну что, страдалец, тяжело нести спуд своих грехов?

— Что? — из-под капюшона сверкнули жёлтые глаза. — А, ещё один ревнитель веры. У меня аж в носу защипало от твоего присутствия. Прямо как с тем лысым, хорошо хоть он ушёл.

— Поверь, тем, кто умеет чувствовать чёрную магию, твой запах покажется куда ужасней. Гауди, — обернулся бывший паладин, — ты зачем ему людей скармливаешь?

— Недоглядел, но то были душегубы.

— Нельзя такого допускать.

— Я не управлял ситуацией. К тому же он мне здорово помог.

— Я спас тебе жизнь! — чуть ли не выкрикнул Шалопай.

Сальгатерос усмехнулся.

— Если не будет слушаться, бей его, не бойся. Эти твари только силу и понимают.

— Твари? — высунул жёлтый глаз вампир. — Сами вы твари, а я жертва чужих козней! И, между прочим, тоже могу врезать…

— Знаю я, знаю, — выставил руки Сальгатерос. — Всё твоё пиратское прошлое, как на ладони передо мной. Все злодейства, коим счёта нет, вижу. И как предали тебя, вижу, и как продали. Как печатью Тьмы разум затмили. Все лица и имена могу назвать.

Капюшон сполз вампиру на затылок. Зубастая пасть раскрылась от удивления, глаза расширились.

— Ты кто такой, дед? Эй, Гауди, — вампир впервые обратился к юноше по имени, — ты чего ему обо мне наплёл?

Не слушая вампирских криков, Сальгатрос начал говорить:

— Твой капитан Роджер Флик, хозяин шхуны Большая Фортуна, однажды подрядился переправить на дальний восточный берег Вероны незнакомца с сомнительной репутацией. Тот незнакомец заплатил хорошие деньги, чтобы о его присутствии на корабле никто не узнал, и Роджер поселил его у себя в каюте. Однажды вечером, беседуя с пассажиром и налегая на ром, Роджер не заметил, как опьянел. Но это не укрылось от пассажира. Он попросил на время путешествия дать ему для опытов какого-нибудь раба. Пообещал заплатить. Пьяный Роджер, сказал, что на борту сейчас нет рабов, но может быть, если пассажир добавит немного дукатов, он сможет подогнать кого-нибудь из команды… Догадываешься, что было дальше?

Вампир мрачно взирал на странного старца, и не сразу решился спросить.

— И как же они меня взяли, позволь узнать?

— Напоили, — с безразличием бросил Сальгатерос. — С тобой этот трюк прошёл без труда.

— Кажется, я понял, — Шалопай уставился немигающим взглядом в пол. — Роджер давненько имел на меня зуб за одно дельце, потом долго в шутку грозился посадить меня в лужу. Неслабо же посадил.

— Он не знал, о каких опытах говорил тот человек. А когда узнал… В общем, некоторое время команда с Большой Фортуны обыскивала восточное побережье Вероны в поисках ваших следов, твоих и того человека. Они хотели тебя вернуть. Не всем это было по нраву, но слово капитана для команды имело непоколебимый вес. Но вместо пиратов тебя нашёл мой ученик. Ничего не было случайностью, как не бывает случайностей в принципе. На всё воля Светлых сил.

— Светлые силы, — проворчал вампир. — Интересная у этих сил воля. Любят эти силы подшутить над смертными, не находите?

— Отчего же. Они проявили к тебе великую милость.

— Дедушка, ты серьёзно? В чём милость-то? В том, что я выгляжу, как бесноватый, и пью чужую кровь?

— Представь себе, это так, — Сальгатерос оставался невозмутим.

— Гауди, кто этот человек? — вампир нервничал, он бы хотел завершить разговор, но старик пригвоздил его взглядом к стене, и не говорить с ним, казалось невозможным.

— Представишься? — обратился юноша к наставнику.

— Это ни к чему. Главное, что я тот, кто может помочь.

Глаза вампира метнулись к рыцарю в поисках поддержки.

— Сомневаешься? Тебе показалось недостаточным, что я рассказал о событиях твоего прошлого? Тогда слушай внимательно: каждый из твоих бывших дружков ещё получит по заслугам. В демонических измерениях для них уже куют кандалы, но тебе уже сейчас выпала возможность расплатиться за свои злодеяния. Встреча с Гауди — твой шанс на спасение. Вопрос только в том, готов ли ты использовать этот шанс.

— И что мне с этого искупления?

— Колдун, что пытался тебя превратить в вечного слугу, оказался не так хорош, он не довёл ритуал до конца.

— Что же его остановило?

— Он был медлителен. А потом его вспугнули твои дружки. Когда же ты пришёл в себя, то прокрался на корабль до Алого Ветра и сошёл на берег, да только ошибся в темноте и вместо родного острова оказался на островке с часовней. Это судьба. Это твой шанс вернуть себе человеческий облик и начать новую жизнь.

От услышанного вампир потерял дар речи, он открывал рот, пытаясь произнести хоть слово, но так и не смог. Странный дед знал всё.

Сальгатерос воспользовался паузой:

— Скажи, ты мне поверил?

Вампир замотал головой, прокашлялся и всё-таки заговорил:

— Кто ты?

— Для тебя важнее узнать, кто я или вернуть человеческое существование?

— В… кх-кх… вернуть…

— Тогда делай, как я говорю, и благодать даруется тебе, — в голосе Сальгатероса зазвенела сталь. — Мой ученик, Гауди, взял на себя тяжёлое бремя: побороть несчастье, сковавшее жителей Теаны. В одиночку он не справится, — при этих словах на щеках юноши проступил румянец недовольства. — Ему понадобится надёжный спутник. Ты пойдёшь с ним, и будешь помогать во всём. Это и есть твой путь к искуплению. Я вижу всех, кто умер от твоих рук, кто страдал по твоей вине, — Сальгатерос буравил вампира взглядом, от чего тот вжимался в стену, надеясь, должно быть, просочится сквозь неё и сгореть на солнце. — Выбирай: либо закончить это путешествие отшельником на острове, либо всё исправить.

— Но учитель, — вмешался взволнованный рыцарь, — его компания только осложнит поиски…

Не обращая внимания на парня, Сальгатерос продолжил:

— Дай мне руку. Я покажу, какой залог дадут тебе Светлые силы.

Ухватив когтистую лапу, бывший паладин потащил Шалопая к выходу. Тот попытался сопротивляться, но быстро понял, что со старцем ему не совладать. «Откуда такая дурь на закате лет? — только и подумал вампир, перед тем как свет полоснул по глазам». Он тут же попытался свободной рукой набросить на голову капюшон, но бывший паладин вновь сбросил капюшон и сурово произнёс:

— Не балуй!

Сначала Шалопай не почувствовал ничего странного и даже изумился, но после двух — трёх ударов сердца пребывания под солнцем, по телу поползло тепло. В этот миг вампир запаниковал, ему показалось, что вот сейчас нахлынет волна обжигающей боли, по коже поползут чёрные пятна ожогов, и он вдохнёт палёный запах собственного тела. Зажмурившись, он ждал. Старик остановился посреди поляны, но руку не отпустил.

— Тепло сегодня, — произнёс он. — На пляж, что ли, сходить…

Шалопай понимал, что в случае чего, морская вода его не спасёт, как не спасёт вообще ничего и никто. И от этого понимания ему совсем стало дурно, голова закружилась, а ноги подкосились. Старик удержал.

— Не выдумывай. Прислушайся к себе.

Сердце билось, медленно и неохотно, как если бы не происходило ничего волнительного. Шалопай ждал боли и не мог дождаться. Расплывшееся по телу тепло, которого не хватало в склепе, так и оставалось теплом. Шалопай открыл глаза и с прищуром осмотрелся, затем убедился, что до сих пор не горит.

— Я же чувствовал, что солнце опасно, чувствовал! Неужели я ошибался? Ведь я пробовал выбираться из убежища днём и чуть не погиб! — Шалопай осклабился. — Может быть, злая магия улетучилась, стоило мне вдохнуть морского воздуха, а? Я ж пират! Волк морской!

— Нет. Ты был прав, солнце твой враг, — жёстко произнёс Сальгатерос и отпустил руку вампира.

Улыбка сошла с уродливого лица, жёлтые глаза полезли из орбит, вампир упал на колени и с ужасом увидел, как из-под рукавов валит чёрный дым. Нежное тепло обратилось безжалостным жаром. Шалопаю казалось, что с него содрали шкуру и бросили на раскалённую сковороду. Не было на его теле места, где жар не въедался бы под кожу, проникал сквозь мышцы и накалял кости.

Неожиданно, что-то прохладное коснулось руки, потянуло вверх. Медленно, словно нехотя, кожа остывала, а вместе с жаром отступала и боль.

Сальгатерос помог вампиру подняться, он крепко сжимал когтистую ладонь, и на этот раз Шалопаю совсем не хотелось разжимать пальцы.

— Согласишься помочь исполнить божественный замысел, — начал говорить старик, — и солнце подружится с тобой. Если нет, то сегодня же ночью Гауди переправит тебя на ближайший остров, где ты со временем превратишься в животное да так и отживёшь своё недолгий век. Что тебе ближе, пират?

Шалопай вздрогнул. Он родился и умер пиратом. И оставаясь в душе пиратом, хоть и в теле кровососа, он не сможет променять последнюю авантюру в жизни на животное, но спокойное существование.

— Я согласен помочь, — выпалил он.

— Тогда запомни: как только отречёшься от него, — Сальгатерос кивнул на ученика, — силы Света отрекутся от тебя, а подреберный крюк, что куют для тебя на Шеттере, однажды тебя дождётся.

И бывший паладин разомкнул пальцы. Сердце вампира, ухнуло на дно живота… Но ничего не изменилось: солнышко всё так же припекало, а ветер бережно ласкал кожу.

— Теперь ваш путь неразделим! — торжественно воскликнул Сальгатерос.

— А ему по-прежнему надо пить кровь? — вкрадчиво спросил Гауди.

Элтерос вернулся, когда ранние сумерки коснулись острова. На поляне у хижины он застал картину, какую ещё никогда не видел за долгие годы путешествий. Два воина Света: бывший паладин и юный рыцарь вели мирную беседу с вампиром, сидя на поваленном бревне.

— Вижу, вы не скучали, — подошёл здоровяк и посмотрел на вампира. — Не рановато выполз? Край солнца ещё над горизонтом.

С приходом паладина Шалопай помрачнел, даже не удостоил того ответом.

— Мы посовещались и решили, что наш новый знакомый сможет помочь Гауди в поисках Шепчущего, — сказал Сальгатерос.

— Ух… — Элтерос задумчиво почесал лысину. — Я, конечно, многое повидал, но чтоб такой альянс… А ты-то сам, Гаудти, готов к подобному путешествию?

Гауди пожал плечами:

— Шалопай недавно спас мне жизнь, так что я могу ему доверять. К тому же удачное завершение охоты на Шепчущего в его интересах.

— Его интересы меня мало волнуют, — перебил паладин и обратился к Шалопаю. — Ты главное запомни, упырь, если что не так сделаешь, я лично тебя найду!

— Оставь угрозы, брат, — примирительно вмешался отшельник. — Мы теперь в одной команде. Нужно налаживать взаимопонимание. Скажи лучше, что там с кораблём на Боло?

— Вам несказанно повезло. Один купец отходит сегодня ночью, он поможет бесплатно. Я, правда, упомянул ему только об одном пассажире, но мы сможем убедить его взять ещё и второго.

— Учитель, раз уж ты выбрал дорогу на Боло, то может, наконец, расскажешь, что мне там искать? — Гауди уже смирился с путешествием к дикарям.

— А я разве не говорил? Ох, годы не жалеют память! На Боло живёт легендарный воин по имени Рейк Явик. В одном из дальних походов прошлого ему удалось захватить ожерелье, способное улавливать присутствие иномировых сущностей. Оно и поможет найти разыскать Шепчущего.

— Откуда ты об этом узнал? — оживился Элтерос. — Артефакт с такими свойствами пригодился бы Синоду.

— Он много кому пригодился бы, но только не Рейк Явику. Давным-давно, когда он ещё ходил в походы, мне довелось побывать на Боло. Рейк, уже тогда носивший титул Великого, пригласил меня в гости и показал коллекцию трофеев. Завидев среди прочих ценностей серое, неприметное ожерелье, я сразу ощутил его силу и предложил хозяину хорошие деньги за предмет. Рейк отказался от денег, но предложил испытание. Если бы я тогда справился, то тебе, Гауди, не пришлось делать крюк через Боло. Но, так или иначе, теперь твоя очередь испытать себя.

— Что за испытание? — напрягся Гауди.

— Варвары не отличаются фантазией, их развлечения просты. Ты и сам можешь догадаться, — хитро усмехнулся наставник.

До ночи паладины обсуждали интересы Синода. Шалопай дремал в хижине, а Гауди коротал часы до отплытия, прогуливаясь по округе. Редкое затишье между битвами лишало юношу сил. Он вернулся, когда морская даль утонула в густом южном мраке. Стоило Гауди подойти, как разговоры закончились. И вновь наставник обнял ученика, на этот раз ещё крепче.

— До встречи, мальчик мой, — Сальгатерос разомкнул объятия и по-отечески нежно взглянул в глаза наследнику своих знаний. — Будь внимателен и твёрд. Шепчущий — опасный враг. Он будет искать пути, чтобы сбить тебя с толку и погубить. Поступай согласно своему долгу, и никогда не ошибёшься.

Гауди склонил голову.

— Надеюсь, мы действительно скоро увидимся. Я ещё о многом хотел с тобой поговорить.

— Однажды ты сам найдёшь ответы на все свои вопросы. И я тебе для этого не понадоблюсь. Будь терпелив.

— Счастливо оставаться, — махнул рукой Элтерос. — Уж мы-то с тобой точно скоро увидимся.

— Проследи, чтобы они без помех сели на корабль.

— Поучи учёного!

— Добро, — Сальгатерос смотрел вслед путникам. Совсем скоро они скрылись в джунглях. А старый паладин развернулся к морю и пошёл в сторону горизонта, прямиком по воде.

— Плохое предчувствие, — Элтерос озирался по сторонам, хмурил брови. — Кто-то за нами следит. Точно говорю. Взгляды кожей чую.

— Так и есть, — мрачно буркнул вампир.

Гауди вглядывался в джунгли, пытался различить чьё-то движение, но чувство опасности безмятежно дремало.

— Может быть, неподалёку кто-нибудь живёт? — предположил рыцарь.

— Может, и живёт, да только любопытствующий взгляд — он не ощутим, а вот когда с угрозой зрят, это я враз чую.

— Я ничего не чую, — пожал плечами Гауди.

— С годами выработается, — Элтерос не уставал указывать Гауди на неопытность и юность. Молодой рыцарь стойко переносил все уколы, только крепче сжимал зубы, чтобы не ответить с горяча.

Впереди зашуршала листва. На дорогу из-за пальма, один за другим, выходили сокрытые сумерками силуэты. Два, три, пять…

Элтерос выставил руку в сторону, останавливая спутников.

— Вот и они. Что-то вы долго собирались с духом! — крикнул издали паладин.

— Разбойники, что ли? — Гауди наблюдал, как неказистые фигуры, спотыкались, выбираясь из бурелома на дорогу. Противники явно не из опасных. Если случится драка, на таких можно отработать движения и финты.

— Так ты поближе подойди, мы объяснимся! — задиристо ответил один из вышедших на дорогу.

— Что за дилетанты, — покачал головой паладин. — Сколько их там? Дюжина? Вывалились где-то вдали и стоят. Что нам может помешать дать дёру?

— Но мы ведь этого не сделаем? — потёр ладоши и облизнулся вампир.

— Нет, конечно! Только ты, упырь, постой в сторонке, а не то моргнуть не успеешь, снесу тебе башку, — взгляд паладина накрыл Шалопая не хуже молота. — Мы в ответе за авторитет воинов церкви, Гауди, так что будь готов разделаться хотя бы с двумя. Остальные мои.

— Один против десятка? — почесал затылок вампир. — Без доспеха? Без оружия? Да ты, дядя, фантазёр!

Вместо пустых словес Элтерос вытянул из-под плаща короткий меч. Лезвие клинка — длиной с локоть — отличалось завидной шириной, рукоять венчал крупный, ромбовидной формы, противовес.

— Подержи-ка. Пояс затяну, — паладин протянул оружие юноше.

Как только рыцарь принял клинок, руку неумолимо потянуло к земле. Миниатюрный клинок весил, как небольшой двуручник.

— Из чего он сделан? — прохрипел Гауди, пытаясь удержать меч двумя руками.

— Из стали, которую гномы с Тэкрона используют для ковки машинной брони, — Элтерос закончил приготовления и забрал меч. — У бандюганов дубьё, так что береги голову.

Сердито сдвинув брови, паладин направился к разбойникам.

Глава 5. Огни на горизонте

Шаг. Второй. Третий. Элтерос с амплитудой взмахнул мечом, перехватил рукоять другой рукой, крутанул двойную восьмёрку, и снова перехватил. Этого оказалось достаточно, чтобы внести смятение в сердца разбойников; они переглядывались, и не находя уверенности в глазах друг друга, попятились.

Справа в зарослях треснула ветка. Элтеросу даже стало стыдно за бандита, так неловко пытавшегося напасть из укрытия: нашумев, тот даже не соизволил напасть в ту же секунду.

Искажённое яростью лицо высунулось из-за веток. Блеснул огромный тесак. Легко уклонившись от ножа, Элтерос встретил плоской частью лезвия ровный аристократичный лоб нападающего. Звонкий шлепок эхом пронёсся вдоль узкой лесной тропинки и, должно быть, потряс и без того дряблый боевой дух ночных убийц.

Одним движением паладин сгрёб в охапку незадачливого разбойника, приставил меч к горлу да ещё успел свободной рукой выкрутить из обмякших пальцев тесак.

— Бросайте-ка дубьё, молодцы, ежели хотите, чтобы ваш товарищ… — Элтерос недоговорил, он с удивлением наблюдал, как силуэты бандитов поспешно скрывались в зарослях.

— Мрак, — вздохнул Шалопай в полной тишине, — помельчали разбойнички.

— Хреновые у тебя друзья, малый, — Элтерос ослабил захват на шее покряхтывающего пленника. — Один ты остался. Значит, и спрос весь с тебя.

Звонко щёлкнув о ножны гардой стилета, подошёл Гауди.

— Признаться, я весьма раздосадован таким поворот событий. Воображение уже рисовало мне стремительный и беспощадный бой.

— Ожидаемо, — паладин поднажал плечом, и пленник с тяжёлым вздохом упал на колени, — дилетантов видно издали. Даже засаду организовать не смогли. И местность для них незнакома. Правильно я говорю, пёс?

— Не знаю я ничего! — сиплым голосом отозвался бандит.

— Тогда наш разговор окончен, — буднично молвил Элтерос и занёс меч.

— Стой! Чё ты хочешь? Спрашивай!

— Кто такие? — меч Элтерос по-прежнему держал высоко над головой, давая понять бандиту, что в любой момент может отправить тяжеленный клинок в смертоносный полёт.

— Грабители мы! — мужик не отводил взгляда от лезвия меча. — Извиняй уж, ну попутали, не на тех полезли. Никто ж не пострадал.

— Ты напал на меня с ножом, и я имею полное право тебя прикончить. Хочешь жить, отвечай на вопросы! Какого рожна вы забыли в этой чаще?

— Да мы всегда здесь…

— Рядом с этой тропинкой вы что забыли, я спрашиваю? Оленей ловите? — для убедительности паладин чуть сильней сжал бандиту шею. — Начнёшь снова выкручиваться, и ты труп.

— Ладно-ладно! Только отпусти! Нам в порту девчонка одна заплатила, чтоб мы вас это… ну, порешили, короче.

— Что ты городишь! — не сдержался Элтерос, переходя на крик.

— Подождите-ка, — вступился Гауди. — Какая ещё девчонка? Как она выглядела?

— И так всё понятно, — брякнул под нос Шалопай.

Хмуря брови, Элтерос посмотрел на лица спутников.

— О чём речь? Я чего-то не знаю?

— Я не всё успел вам рассказать о нашем коротком путешествии, — смутился Гауди.

— Расскажите по пути к пристани.

— Эээ… ну, коли у вас всё прояснилось, может, я пойду? — аккуратно влез в разговор бандит.

— Как девчонка выгладила? — Гауди пропустил мимо ушей просьбу пленника.

— Я издали её видел, — предчувствуя запах свободы, затараторил бандит. — С ней наш главный говорил. Девчонка как девчонка: в плащ закуталась, да капюшон натянула на глаза. А ростом невелика, вон, чуть выше товарища вашего.

Заметив, что незадачливый убийца кивнул в его сторону, Шалопай харкнул себе под ноги и отвернулся.

— Что-нибудь ещё знаешь про неё?

— Аванс она хороший дала, а большего мне знать не надобно.

— Мне он больше не нужен, — сказал Гауди.

— Тогда — свободен, — Элтерос за шкирку приподнял тощего бандита и поставил на ноги. — А это для ума.

Паладин ткнул кулаком без замаха в живот бандиту, тот согнулся калачом и даже на колени припал, заходясь кашлем.

— Беги отседава, если жизнь дорога! — рявкнул Элтерос.

Невзирая на боль, мужик вскочил на ноги и, держась за брюхо, понёсся по тропинке в сторону порта.

— Не жестковато ли работаете? — в голосе Гауди проскользнула ирония. — Так ведь воинов Синода к таким же бандитам в народе приравняют.

— Каков человек, таков с ним и разговор. Мотай на ус. Но твоё мягкосердечие меня огорчает, — нахмурился Элетерос и зашагал по тропинке. — Пойдём уже, вам на корабль надо поспеть, а мне историю о девчонке послушать.

В пути Гауди в деталях поведал о миссии на Алом Ветре и о кровавом столкновении у ворот часовни. Паладин посматривал на юношу, и всё чаще во взгляде холодных глаз мелькало одобрение. Гауди давно понял, что Эльтерос — душа не равнодушная к битвам. Когда же речь зашла о том, как проявил себя в бою Шалопай, паладин и вовсе замер на месте, обернулся на шедшего позади вампира и серьёзно спросил:

— И почему ты до сих пор не убил этого юнца?

Шалопай открыл было рот, да так и замер. То ли вопрос сбил с толку, то ли усмотрел подвох, но на то, чтобы начать говорить, ему потребовалось время.

— Дак ведь куда ж я без господина рыцаря?

— Куда хочешь, — как ни в чём не бывало развёл руки Эльтерос. — Вокруг полно тех, из кого можно кровь сосать.

Шалопай тяжело вздохнул, словно решаясь на какие-то непростые слова.

— Ну, не нравится мне это. Вот как с ромом. Всю ночь пьёшь и радуешься, а наутро тошно. Так и здесь. Выпил кого-то, а потом… Совесть, наверное.

Паладин отвёл испытующий взгляд в сторону и молча продолжил путь. До порта он не проронил ни слова.

Окружённый пальмовыми зарослями порт затаился в одном из многочисленных заливов Ржавого Якоря. Было непросто отыскать к нему обратный путь, когда небо в ночи укрывало в крепких объятьях джунгли, океан и саму земную твердь. Но чем крепче засыпала пристань, тем жарче разгорались огни в печах прибрежных трактиров, и тем громче над островом разносились залихватские пиратские песни, взявшие на себя роль маяков и путеводных звёзд одновременно.

Трое вышли к причалу, благоразумно держась в тени, подальше от гудящих стен злачных мест, где шумно отдыхали морские волки. На редких кораблях уже зажглись первые фонари — дежурные заступили на вахту. Здесь, вдали от поселения, мерный плеск волн о просмолённые борта судов звучал даже громче песен.

Элтерос полной грудью вдохнул сырой запах моря и произнёс:

— Эй ты, натяника-ка получше капюшон на морду и постой здесь, — и добавил чуть тише. — Гауди, это ваш корабль. Там уже расправляют паруса, вот-вот выходят в море, прямиком к Боло. Поднимешься на палубу, скажешь, что Молотпросил приготовить вам места в трюме.

— Молот?

— Моё прозвище в некоторых кругах. Не перебивай. Вампира своего никому не показывай, никого к нему не подпускай, понял? Он не безнадёжен. Наш долг спасать души, цепляющиеся за жизнь. Сальгатерос сразу разглядел в нём человека, а я только сейчас.

— Я всё понял. Спасибо за наставления, — кивнул Гауди.

— Ещё кое-что. Ты хоть представляешь, куда плывёшь? Боло не место для слабаков, демонов и нежити. Варвары будут пытаться разузнать, кто твой спутник. Будь твёрд. Мягкости они не переносят и чуют её, как собаки — страх. Разговаривай проще, конкретнее, а если будут провоцировать — дерись. Решимость они уважают.

— Благодарю за наставления.

— Пусть светлые силы сопровождают тебя, Гауди. Я сделаю всё возможное, чтобы ты не остался один в этом нелёгком деле.

За полночь корабль вышел в открытое море и взял курс на Боло. Никто из команды не задавал вопросов монаху и рыцарю, капитан лично проводил пассажиров в трюм и приказал боцману следить, чтобы гостей не донимали любопытные глаза. Команда знала, что в дела Молота лучше не совать носа.

Судно мерно покачивалось на волнах. Напористый попутный ветер подарил гребцам несколько часов сна, и лишь старый штурман, удерживая штурвал, бдительно вглядывался в тёмную даль; его смена только началась.

Стоило Шалопаю добраться до трюма, как он тут же погрузился в глубокий сон, ему не мешали жёсткая постель и скрип снастей, казалось, что он мог спать всегда и везде, дай только спокойный, тёмный уголок.

Гауди растянулся на мешках с чем-то сыпучим. Закинув руки за голову, он долго не смыкал глаз, прокручивая в памяти разговор с наставником и минувшую встречу с лесными разбойниками.

Наверху зазвонил колокол. Гауди проснулся. Кажется, в какой-то момент сон овладел им, и рыцарь потерял счёт времени. Может быть, корабль уже подходил к берегу?

Юноша энергично поднялся и направился к лестнице. В углу завозился вампир, перевернулся с боку на бок и затих. А на палубе уже встревожено кричали, кто-то спешил в трюм. Капитана Гауди встретил прямо на порожках.

— Сэр рыцарь, — задыхаясь, начал знаток морских путей, обдавая юношу густым перегаром, — боюсь, что на остров вы сегодня не попадёте. Мы вынуждены повернуть назад.

— Что случилось? — внешне Гауди остался спокоен.

— Прошу, — капитан указал себе за спину, — посмотрите сами.

Вдвоём они поднялись на палубу, где вся команда, перевесившись через борт и взобравшись на канаты и реи, устремила взгляда на пылающую землю. На острове горел причал, но пуще причала утопали в багровом пламени горные поселения. А внизу, у причала, сгрудились одномачтовые шлюпы.

— Ну и задали орки жару этим бородатым! — воскликнул кто-то из команды.

— Да они давно друг на друга перец сыплют! — вторил другой.

— Сегодня зеленомордые за всё отыграются! — кричали сверху.

С замирающим сердцем Гауди проследил, как рухнул огромный дом на берегу. С острова долетали многоголосые воинственные кличи.

— Мы поворачиваем назад, сэр рыцарь, — решился напомнить капитан.

— Мне нужна лодка, — каменным голосом скомандовал Гауди.

— У нас нет лишних, сэр рыцарь…

— Я дам денег. Сбрасывай шлюпку, — пришло время будить Шалопая, юноша поспешил в трюм.

Заспанный взор вампира быстро прояснился, стоило сказать, что путешествие закончено, а впереди ждёт сражение. Оставив объяснения на потом, Гауди потащил вампира наверх. Капитан ждал у выхода из трюма.

— Вот деньги, — Гауди протянул тугой кошель. — Где лодка?

Но капитан не принял платы.

— Простите, сэр рыцарь, но я вынужден сберечь все лодки для команды на случай беды. Оставайтесь с нами. Корабль уже начал разворот.

— Сбрасывай шлюпку или распрощаешься со своей посудиной, — Гауди пустил в ход последнее средство — угрозы. Лишь на них оставалось надеяться, когда деньги переставали иметь вес, а оружие и сила были под запретом.

Капитан нервно сглотнул.

— Простите, сэр рыцарь, но мне дороги мои люди. Простите…

Как жаль, что за спиной не стоял надёжный, как крепость, Элтерос, уж он-то не растерялся и быстро решил бы этот вопрос. Но его нет. И Гауди должен сам принять решение: остаться с моряками или всеми силами попытаться выполнить волю наставника.

— Шалопай! — юноша указал на лежащую вверх дном лодку, привязанную к палубе верёвками. — Сможешь?

— А то! — глаза вампира вспыхнули жёлтым пламенем.

Пока команда глазела на объятое заревом побережье, вампир подскочил к лодке, чуть поднапрягся, и канатная верёвка лопнула в его руках. Подбежал Гауди. Вдвоём они перевернули лодку и, поднатужившись, перебросили через борт так, чтобы та не перевернулась. Никто из команды корабля не решился препятствовать, да и сам капитан не торопился отдавать никаких приказов. И лишь когда рыцарь и его спутник покинули палубу, над морем прозвучал зычный голос: «Лево руля! Уходим домой, ребята!»

Вёслами работал Шалопай, но это не мешало ему говорить.

— Парень, вот объясни мне, какого рожна мы туда прёмся? Там же чужие разборки!

— На этом острове есть то, что поможет найти Шепчущего. Если орки это заберут, то твоё путешествие со мной может растянуться на годы, — спокойно отвечал юноша, вглядываясь в огни на берегу.

Шалопай встряхнул головой:

— Упаси Морской дьявол! Будем искать это твоё таинственное нечто, если оно так важно.

— В драку понапрасну не лезь, только в крайнем случае, — строго наставлял Гауди. — Мы плывём с мирной миссией.

— Смешно, — угрюмо буркнул себе под нос вампир.

Лодка стремительно приближалась, и всё отчётливей прояснялась картина происходящего. Вереница тёмных силуэтов, понурив головы, тянулась к низким орочьим кораблям. Всё отчётливей доносились до слуха выкрики зеленокожих. Рычащий язык орков трудно спутать с каким-либо другим. С гор, где тоже пылали костры, доносились яростные крики и звон стали. Похоже, в варварских поселениях ещё держали оборону.

— Эй! Рыцарь! — Шалопай прервал размышления Гауди. — Ты хоть знаешь, что нам делать, когда высадимся? Куда пойдём?

Не отводя взгляда от пристани, Гауди ответил:

— Я и сам пока не знаю, как нам поступить. И те и другие — язычники. Никто из них не подпадает под защиту церкви, потому я не могу ни за кого вступиться, как официальное лицо… Придётся действовать прямо.

Некоторое время вампир ждал продолжения рассказа, коего так и не последовало.

— Боюсь спросить, а прямо — это как?

Гауди никак не мог усидеть на месте, постоянно высматривал, елозил. На вопрос ответил с неохотой.

— Прямо — это прямо. Есть же у орков вождь. Вот с ним и буду говорить.

Тем временем с берега заметили лодку. Те, кто подгонял пленников, начали показывать пальцами, но навстречу никто так и не выдвинулся. И лишь когда до берега оставалось не больше дюжины шагов, три бряцающих доспехами воина побежали встречать нежданных гостей.

Следом за здоровенными орками неспешно шествовали ещё двое, вполне человеческого облика. Один высокий, с широкими изгибающимися наплечниками и в плаще до пят, а второй совсем невысокого роста в лёгких кожаных доспехах и в круглом шлеме.

— Мне нужен ваш командир! — выкрикнул Гауди. — Есть важный разговор!

Самый крупный орк оглянулся, получил одобрительный кивок от воина в плаще и остановил отряд. Пока Шалопай затаскивал лодку, Гауди уже шёл навстречу незнакомцам.

— Кто таков? — спросил с незнакомым акцентом воин в плаще.

Гауди приблизился достаточно, чтобы в отблесках пожарищ рассмотреть того, кто командовал орками. Путь в глубину острова рыцарю преградил высокий эльф в изящном тёмном доспехе, на чешуйках которого отблесками поигрывало пламя. Длинные белые волосы волнами ниспадали на латы. Усталый взгляд предупреждал, что долгих разговоров не будет.

— Моё имя Гауди, это мой спутник. Мы здесь от лица Синода…

— От лица Синода на лодке? — перебил эльф. — У вас, ребята, настали сложные времена?

— Это неважно. Наш корабль уже далеко. Главное, что…

— Как раз наоборот, это очень важно. Два оборванца на лодке говорят, что они представители Синода. И что же хотят храмовники в землях язычников? Если вы с проповедями, то, боюсь, здесь вас некому будет выслушать. Сами видите, — эльф обвёл рукой полыхающие деревни, — не до того.

— Нам нужен человек, который здесь живёт. Его имя…

— Не утруждай себя, — скривился эльф. — Вот это, как раз, уже неважно. Впрочем, подробней о своей миссии вы расскажете позже, на нашем корабле. Разберёмся, кого вы там ищете. А теперь сдайте оружие и, прошу, на палубу.

Пока эльф говорил, Гауди разглядел его саблю с эфесом в форме головы дракона, разглядел пряжку на плаще, в её центре тоже красовался дракон. А ещё Гауди рассмотрел спутника эльфа, вернее, спутницу. Худенькая девушка в кожаной чешуйчатой броне и в шлеме с забралом. Она стояла на шаг позади командира и сосредоточенно наблюдала за чужаками.

— Я не собираюсь ни с кем сражаться, — спокойно произнести Гауди. — Оружие будет гарантом нашей безопасности.

— Какой безопасности? — эльф посмотрел на собеседника, как на безумца. — Это плен. Если не хочешь умереть, просто положи клинки на землю и убери руки за спину, чтобы мои ребята тебя связали!

Гауди стоял неподвижно.

— Ну, что стоишь-то? — развёл руками эльф.

— Засунь свой плен, знаешь, куда! — не сдержался Шалопай, он ещё чувствовал достаточно силы, чтобы не бояться ни орков, ни эльфов. — Тебе ясно сказали, мы ищем человека! Не хочешь помочь, так не мешай!

— Какие изысканные манеры, какой чудный голос, а этот лик! Сразу видно храмового служащего, — холодно бросил эльф. — Берите их. Молодого — живым.

Орки ринулись выполнять приказ.

Гауди не собирался мериться силами с армией, и потому применил один из немногих трюков, которым давным-давно обучил его наставник. Яркая вспышка ослепила зеленокожих верзил, да так, что те побросали оружие и закрыли руками лица. Юноша метнулся к зарослям, а вот Шалопай, похоже, не понял замысла и напал на эльфа.

Когда Гауди оглянулся, то увидел пирата в бою. Эльф нелепо пригнулся, уходя от смертельной вурдалачьей хватки, от последующих атак уходил уже играючи. К месту схватки спешил большой отряд орков. Держа саблю наголо, с Гауди сближалась девушка в чешуйчатой броне.

— Оставь его! — закричал Гауди пирату, выхватывая стилет.

Шалопай не слышал, он так и продолжал набрасываться на противника в тщетных попытках схватить его и разорвать. Бой продолжался только потому, что эльф по какой-то причине до сих пор не обнажил меч.

Когда юный паладин скрестил клинки с воительницей, эльф решил прекратить жалкие потуги вампира. Улучив момент, длинноухий с изяществом и смертельной быстротой взмахнул ногой и ошарашил противника ударом сапогом в висок. Шалопай завалился на колени и затряс головой, а эльф уже обнажил меч и нанёс удар. Сделал он всё с заученной смертоносностью, да только лезвие как-то неловко отскочило от бледной кожи бывшего пирата. Подоспели орки, осыпали Шалопая ударами тяжёлых секир. Но кровь так и не пролилась.

— Вяжите его! Это нежить! — рявкнул эльф и добавил уже тише: — Им займутся в лаборатории.

Вампира скрутили, даже рот заткнули, и поволокли на корабль.

Гауди сжал зубы. Девушка работала саблей профессионально, но без выдумки, стандартные связки Гауди отражал машинально, а сам всё косился в сторону удаляющегося спутника. «Что делать?! Что проку в этой схватке. Вампира в одиночку не спасти, но и бросить дурного нельзя!»

Пока Гауди отбивался вполсилы, воительница, извернувшись змеёй, свалила парня ударом в промежность. Тут же навалились зеленокожие, связали руки и ноги. Не успел Гауди прийти в себя, а его, скрученного тугими путами, уже волокли к сходням.

«Вот всё само и разрешилось», — отстранённо размышлял рыцарь. Ничего такого не случилось бы, не возьми он с собой в поход безмозглого пирата с пропитанными элем мозгами и ничего не соображающего в военной хитрости. Выходит, наставник тоже может ошибаться.

У Гауди отобрали оружие и защитный панцирь. Среди вооружённых и озлобленных недавней битвой орков он сразу почувствовал себя беззащитным, хоть и находился за надёжной решёткой в сырой корабельной темнице. По ту сторону борта безмятежно плескалось море: уж его никто не посадит в клеть. Куда дели Шалопая, Гауди не видел.

С цепями на руках рыцарь ютился в клети вместе с двумя дюжинами несчастных с Боло. За решётчатыми перегородками гомонили несчастные в соседних узилищах. В плен брали только мужчин в расцвете сил, суровых северных мореходов и воинов. На невольничьих рынках Узалы налётчиков ждала большая прибыль.

Свободного места в клетке едва хватало, чтобы протиснуться от стены до решётки. Гауди обратился к огромному длинноволосому варвару с разбитым лицом, что сидел рядом.

— Они застали вас врасплох?

Мужик повернул понурый взгляд в сторону юноши.

— Чё? Нас? Врасплох? Мы воины! Намотай себе на ус, малец: нас нельзя застать врасплох!

— Намотал, — Гауди прикоснулся ладонью к своему гладко выбритому лицу. — Тогда, почему ты здесь сидишь?

— На драку нарываешься, сопляк? — набычился мужик.

— Нет-нет, что ты! Прости, если чем-то обидел…

— Я что, барышня, чтобы обижаться? И без тебя я в гневе, но, клянусь морскими ветрами, я взгрею тебя, если ты продолжишь меня оскорблять!

Гауди отвернулся. Судя по всему, заниматься поиском амулета на Боло, было бы той ещё пыткой. Хотя, что теперь толку и от поисков Рейк Явика, и от амулета…

— Вижу, вы, как и я, не из этих краёв, — прозвучал вкрадчивый голос чуть ли не на ухо Гауди.

Рыцарь взглянул на собеседника, что сидел напротив привязанным к ржавым прутьям. Ярко-красная бандана и тоненькие, закруглённые кверху усики принесли бы их владельцу немало проблем на Боло.

— Прошу простить, если помешал! Позвольте представиться, моё имя Лью. Лью Клисан. До того как я очутился в этом ужасном месте, моя жизнь была посвящена торговому ремеслу.

Глава 6. Высшие силы в клетке

— … моя жизнь была посвящена торговому ремеслу.

— Здравствуй, Лью, я Гауди. Ты не похож на одного из этих парней. Как ты сюда угодил?

— Так же, как и ты — по несчастливой случайности. Но такой проныра, как я, найдёт выгоду даже в этом мрачном уголке мироздания.

Гауди обвёл взглядом переполненную клетку.

— Даже интересно, на что здесь может рассчитывать деловой человек, когда у всех его клиентов пустые карманы, а многие и вовсе без порток.

— Ещё как может, — Лью самодовольно накрутил ус на палец. — В силу рода моей деятельности, я бываю во многих местах Теаны, и даже за её предел… кхе-кхе. Так как я постоянно бываю в разных местах, то многое повидал, ещё больше наслушался. Владею разной информацией. Нужно только найти на неё покупателя.

— И ты выбрал меня?

— По глазам вижу, ты в томительных поисках. Вдруг у меня найдётся что-то для тебя.

— Сомневаюсь, что торговец сможет мне чем-то помочь.

— А ты не сомневайся. Ты в таком положении, что нужно хвататься за любую возможность. Я ведь не просто торговец, а очень, очень информированный торговец.

— Звучит самоуверенно, Лью. Знаешь, но ведь я услышал и другое. Ты деловой, очень деловой человек, — с серьёзным лицом передразнил хвастуна Гауди. — Допустим, у тебя будет нечто, что меня заинтересует, только чего же ты ждёшь от меня взамен? Ты ведь понимаешь, что мне нечем тебе заплатить. Разве что кроме ответной информации.

— Отличный вариант. Ведь твою информацию я тоже смогу пристроить. Ну, так что, Гауди, спрашивай. Один вопрос за тобой, один за мной. И так до тех пор, пока каждому есть чем платить. Если ответа нет, то задаём следующий вопрос. Согласен?

— Согласен, — Гауди осмотрелся, не слушает ли их кто-то ещё и, убедившись, что каждый пленник занят своими проблемами, спросил. — Что ты знаешь о произошедшем на Боло?

Лью жадно облизнулся.

— Ночью, когда я спал в доме одного гостеприимного варвара — извини уж за несуразность, но такие среди них тоже есть, так вот, в тот тихий час на острове начался полнейший хаос. Загорались дома, кричали люди. Жуть! Я выглянул в окно, ничего толком не увидел. И тогда я спустился вниз, где меня сразу схватили зеленокожие и поволокли на пристань. В этой клетке я оказался одним из первых. Пока меня тащили, я видел многочисленные стычки местных с орками, но перевес был явно не в пользу боловчан. Кто-то из пленных обмолвился, что нас хотят продать в рабство на рудники. Но ты же понимаешь, едва ли они знают правду. Моя очередь.

— Спрашивай, — Гауди лишь усмехнулся, подозрения подтвердились, перед ним сидел шарлатан.

— Расскажи больше о себе. Должен же я буду знать хоть что-то о своём информаторе.

— Понимаю. Я нахожусь на службе у Священного Синода, занимаюсь особыми поручениями, о коих не вправе открыто говорить. Таких, как я, называют воинами Света.

— Вот оно как, — с пониманием поджал губы Лью. — Не удивлён. Лицо у тебя такое… паладинское, светлое.

— Ты кого-то знал из наших?

— Это твой вопрос?

Гауди на секунду задумался.

— Нет. Пока нет. Лучше скажи мне, что ты знаешь о Шепчущем во тьме.

— Ох, куда тебя понесло. Да, паладин, наслышан я об этом странном создании. Ну то, что этот Шепчущий вытворяет, ты, как служитель Синода, и так знаешь. А вот кто он и откуда, вряд ли знает хоть кто-то на всей Теане. Есть у меня знакомый чародей, разбирается в разных иномировых процессах. Говаривал я с ним на эту тему. Так даже он не смог сказать ничего, кроме лишь того, что Шепчущего в пределах Теаны нет. Действовать он здесь может только через кого-то. Посредством сновидений и мороков. Зато прошлое Шепчущего с Теаной имеет тесную связь. Какую именно, я не понял. Друг мой чародей, когда объяснял, сыпал заумными терминами. Думаю, он и сам толком не знал. Но вот одно старик сказал с уверенностью — Шепчущий во тьме, — Лью перешёл на шёпот, — ищет способ вернуться сюда.

Гауди почесал подбородок, пытаясь понять, что же ценного он сейчас услышал.

— Эй, паладин, — окликнул Лью, — расскажи мне о том, как обстоят дела на Теане с нежитью, с демонами. Говорят, после подвигов принцессы Амели, жить стало много спокойнее…

Они говорили долго, и продолжали разговор, несмотря на возбуждённые крики сокамерников, разразившиеся в тот момент, когда корабль отчалил от Боло. Гауди собрал ворох слухов о Шепчущем, его проделках, об оставшихся на заселённых островах очагах тёмной магии и многом другом, прежде чем вопросы исчерпали себя. После того как в очередной раз Лью запустил словесную водяную мельницу, Гауди его прервал:

— Послушай, Лью, думаю, я узнал от тебя всё что хотел. Жаль, конечно, что ты не знаешь, куда нас везут. Но зато было интересно послушать о твоём знакомстве с принцессой Амели и её наставником. Диву даюсь, как тебе удалось познакомиться с ними обоими.

— У меня нюх на героев. Вот и ты, как я посмотрю, непростой обыватель в опасных играх Теаны.

Гауди покачал головой.

— Таких, как я много. Мы разменные монеты в этих играх, уж поверь. Надеюсь, я тоже смог удовлетворить твоё любопытство.

— О, да! Спасибо тебе за честные ответы. Однако, не сомневаюсь, у меня есть ещё кое-что, чем ты мог бы заинтересоваться. На этот раз из сферы осязаемого.

— Что же это?

— Взгляни сюда, — Лью выудил из кармана жилета тонкое колечко, больше похожее на бледно-серую проволоку. — Кольцо Неузнанного. Слышал о таком? Ещё бы, ведь оно неместной природы.

— Это как?

— Просочилось через случайный портал из другой реальности, — увидев смущённый взгляд собеседника, Лью поспешил изменить описательный вектор. — Ладно-ладно, это так, история для притяжения внимания потенциального покупателя. В общем так, окажись это колечко, например, на Фридрихе во времена смуты, то сам Деменион не узнал бы молодого короля, окажись тот рядом с ним лицом к лицу. Работает кольцо очень просто. Вот здесь риска, поверни её внутрь ладони и начнётся великая, но неприметная магия: никто не будет обращать на тебя внимания. А если колечко риской наружу обернуть, то действие остановится. Нравится?

— Неприметная вещица, — кивнул Гауди, разглядывая невзрачное кольцо. — Продемонстрируй.

— Хорошо, только быстро. Если на корабле есть сильный маг, он может ощутить действие предметной магии, — Лью одел кольцо и провернул.

Гауди с недоумением водил взглядом по клетке, выглядывая знакомые черты лица и красную бандану. Всё тщетно. Только что сидел рядом этот Лью, а теперь какой-то рыжий, небритый муж, явный уроженец острова Боло.

— Лью? — обратился Гауди к варвару.

— Чего тебе, малый? — прорычал рыжий так, как мог бы это сделать только боловчанин.

— Это ты?

— Я — это я. А ты кто таков? Чё те нада?

Сколько Гауди ни всматривался, но наваждение так и не дало слабину, варвар получился на зависть натуральный. А в следующую секунду на месте хмурого бородача вновь сидел усатый торговец.

— В пространственно-временном континууме Теаны магии кольца хватит, думаю, где-то на сутки. Может, чуть больше, но не советую экспериментировать со сроками в опасном положении. Когда магия кончится, предмет придётся укротить. Ты ведь знаешь, как это делается?

— Да, — Гауди смотрел на кольцо немигающим взглядом. — Никогда не интересовался украшениями, но это мне по душе.

— Раз уж зашёл разговор об украшения, то взгляни-ка сюда, — Лью чуть приподнял жилет и указал пальцем на пояс с рубиновым камнем на пряжке. — Знаешь, что это?

— Пояс с рубиновым камнем на пряжке.

— Это не камень, мой добрый друг! Это глаз горного элементаля! Да не просто горного, а монолитного, выходца из подгорных глубин. Очень крепкий минерал. Просто тараноустойчивый. Вот и взялся за него один талантливый чаровник, инкрустировал в неприметный поясок. И теперь тот, кто его наденет, получит защиту. Абсолютную защиту. Любой, кто направит на тебя клинок, останется без клинка, кто захочет ударить, сломает руку. Проверять не советую, предмет суровый, шуток не понимает. Да и магия внутри камня быстро кончается, дюжину клинков обломает точно, но потом придётся дать камушку отдохнуть.

— И много ли орков поломали о тебя кулаки, пока связывали? — насторожился Гауди. — Странно, что никто не позарился.

— Ещё стянут, когда до места доберёмся. А кулаков не поломали ни одного, я сразу сдался. Вот ещё, тратить столь ценную магию на каких-то дикарей!

— Что-то ты темнишь, Лью.

— А вот и нет! Всё так и было! Да ты подожди с подозрениями, взгляни-ка сюда! Как тебе эта красота? — торговец отколол от подкладки жилета изящную булавку размером с ноготь. — Опасная красота, скажу я тебе! Прицепи её к какому-нибудь простаку, и тот будет выполнять любой твой приказ. Булавочку эту давным-давно исполнила могущественная чародейка, которая сделала ещё много коварные женских штучек. Эх, Гауди, знал бы ты, какая богатая история у этой стальной малявки, а уж какие личности бывали под её чарами, ммм! Если бы ты знал, то ахнул бы! Хочешь проверить?

И торговец потянул расстёгнутую булавку к рукаву рубахи паладина.

— Верю тебе! Ве-рю! — выставил ладонь Гауди. — Даже не буду спрашивать, почему ты, владелец таких вещей, оказался в плену.

— Почему не будешь?

— Да потому что не хочу больше отвечать на твои вопросы. Лучше расскажи мне, зачем ты всё это мне показал? У меня ничего нет взамен.

Лью взглянул прямо в глаза паладина, хотя прежде избегал прямых взглядов.

— Ты владеешь кое-какими вещами, на которые я намерен найти спрос.

— У меня никогда во владении не было таких предметов, которые сравнились бы в стоимости с твоими.

— Дело не в деньгах, — скривился и отмахнулся Лью. — За свою долгую карьеру я скопил достаточный капитал, чтобы иметь другие интересы.

— Какие же у торговца могут быть интересы помимо капитала?

— Ты же хотел закончить игру в обмен вопросами.

— Да-да. Закончили. Тогда ближе к делу, Лью.

— Твой меч.

Гауди помрачнел.

— А тебя не смущает, что моего меча при мне нет?

— Во-первых, я очень честный торговец и соблюдаю все условия сделки. А во-вторых, ты же видел владельцем скольких полезных вещей я являюсь. И уж поверь, для себя я всегда оставлю самое лучшее. Из всего вышеперечисленного вытекает, что твои вещи я добуду сам. Думать об этом не твоя забота, но сделаю я это только если мы заключим честную сделку. Любой из моих предметов за твой меч. Выбирай.

— Нет. Без этого меча мне будет туго. К тому же это ценный трофей, — Гауди смотрел в пол, смириться с потерей Повелителя Мёртвых, да ещё по доброй воле, было тяжело.

— Тебе не поможет ни один меч, чтобы выбраться отсюда. Ты, конечно, можешь, так же как и эти глупцы, мечтать, что улучишь момент и сбежишь, но подумай трезво, сможешь ли? Ещё ты хочешь сразить этим оружием Шепчущего, верно? Но ведь его нет на Теане, здесь только последствия его трудов, поэтому будет ли у тебя это серый меч или что-то другое — не суть, оружие в этом деле не помощник. Что толку с твоего меча, если ты сгинешь на этой скрипучей галере или испустишь дух с киркой в руках на каких-нибудь рудниках? Взвесь всё как следует и дай ответ.

— Своё дело ты знаешь туго, Лью. Всё, что ты сказал, звучит слишком правильно. И это меня настораживает. Оружие для борьбы с нежитью я найду. Хотя вряд ли найду что-то лучшее, чем мой меч. А вот сумею ли я выжить без твоей помощи, ещё не известно. Да и даже если сумею, то где мне теперь искать свои вещи, не знаю. Может быть, меч остался лежать на берегу острова Боло… И как ты его будешь искать? Хотя, это не моя забота, так ведь? Ладно, я решил, — выдохнул Гауди. — Сделке быть. Забирай меч, если сможешь. А мне давай кольцо.

— По рукам! — довольно ухмыльнулся Лью. — Держи и помни всё, что я тебе о нём рассказал.

— Помню. Не так уж много ты и рассказал, — юноша заставил себя не думать о Повелителе Мёртвых.

— Есть ещё кое-что, что мне нужно и на что я готов обменять ещё один свой предмет.

— И что же это?

— Честно говоря, обмен не совсем равный, это будет больше похоже на подарок с моей стороны, но один мой клиент уж очень хотел заполучить полный доспех паладина. Ты ещё не носил полного облачения, но кое-какие элементы у тебя были во владении. В частности: поножи, наручи и панцирь. Вот их-то я и хочу забрать. И снова ты ничего не теряешь, ведь всего, что я перечислил, у тебя и так при себе нет. Их поиск я беру на себя.

— Я согласен, — не задумываясь, кивнул Гауди.

— Почти не сомневаюсь в твоём выборе, юный паладин, но всё же, озвучь его.

— Давай булавку.

— Неожиданно! — вскинул брови торговец. — Хитрый вы народ, паладины. А я считал вас прямыми ребятами, способными принимать удары, прямо как пояс с глазом огра, и уж никак теми, кто будет кем-то манипулировать.

— Я не паладин. Ты давай-ка полегче с высказываниями.

— Прости, рыцарь Гауди, не хотел тебя обидеть. Вот булавочка, на себя можешь цеплять без опаски, — передав вещицу, Лью Клисан протянул руку.

Гауди ответил рукопожатием.

— Интересно, что теперь ты намерен делать? — Гауди усиленно почесал голову, но пальцы запутались в волосах — так давно не расчёсывался.

— Займусь изыманием доспехов и меча, — добродушно улыбнулся Лью. — И заодно понаблюдаю, как ты собираешься выбираться из этой передряги.

— Но для этого тебе придётся постоянно быть рядом. Ты хочешь сбежать со мной?

— Это необязательно, мой юный друг. У меня есть такие предметы, свойства которых весьма необычны и узкоспециализированы, но за которые любой король отдал бы мне полкоролевства. Счастливо оставаться, паладин Гауди.

И с этими словами Лью исчез. Был и пропал. Гауди высматривал его среди сокамерников, но торговца нигде не было. Не успел рыцарь сообразить, привиделся ли ему весь этот разговор, как дверь в трюме громко хлопнула, и послышались тяжёлые шаги сразу нескольких визитёров.

Тот самый светловолосый эльф с побережья в сопровождении четырёх стражей в чешуйчатых доспехах и короткими мечами наголо. Процессия миновала все клетки и остановилась рядом с той, где томился Гауди.

— Эй, воин Света! — выкрикнул эльф. — Подойди сюда.

Гауди приподнялся, отряхнул портки и приблизился к прутьям. Стражи поспешили отпереть клетку. В этот момент юношу оттолкнул один из варваров и с криком шагнул в проём. За ним потянулись остальные. Мечи эльфийских воинов быстро изрубили в капусту самого дерзкого и заставили отступить других. Главный эльф встретил это событие с холодным выражением на лице. Когда буря в клетке улеглась, эльф шепнул что-то стражам.

— Выходи! — крикнули на Гауди.

Перед ним расступились. Стоило ему покинуть клетку, как стражи принялись выволакивать раненых бунтовщиков. Их судьбе Гауди не завидовал.

— Служитель Синода, значит, да? — не оборачиваясь, ухмыльнулся эльф. — Как твоё имя?

— Гауди. Чего хотите? — с вызовом ответил юноша.

— Ничего, просто кое-что не сходится.

— Что не сходится?

Эльф промолчал. Под конвоем из двух стражей они шли по тёмным коридорам, пока не выбрались на палубу. За бортом сгустились сумерки, корабль резал носом туманную пелену. Редкие постовые прогуливались вдоль фальшбортов, подсвечивали пространство ручными фонарями на цепочках.

Широким шагом эльф прошествовал к каюте и без стука вошёл. Стражи встали у двери. Командир прошествовал в центр небольшой, скромно обставленной комнаты и сел за круглый стол. Гауди остался стоять у входа.

— Подойди поближе. И теперь скажи ещё раз. Ты служитель Синода?

— Да.

— Солдаты отобрали у тебя доспех с орлом и очень странный меч. Что там ещё, стилет? Не похоже на тот набор, что носят с собой воины Света. Так кто же ты такой?

— Я служу Синоду, — честно ответил Гауди, скрывать что-то он не видел смысла, его миссия изначально не была секретной, но давать какие-либо обширные объяснения тоже не стоило.

— Ещё интересней, — эльф закинул ногу на ногу, изящно блеснув чёрным сапогом со стальной набойкой на каблуке. — Расскажи-ка мне, служитель, зачем ты приплыл на Боло, да ещё так неосмотрительно вмешался в чужой конфликт?

— На Боло я приплыл в поисках способа борьбы с одним из многочисленных недугов Теаны, — ответил Гауди, не отводя взгляда.

— Что же это за недуг такой, способ борьбы с которым находится на острове варваров?

— Я искал предмет, способный обнаруживать присутствие нежити.

— Что за предмет?

— Некое ожерелье. Названия не знаю, но знаю о свойствах.

— Очень интересно. Мне даже кажется, знаю, что это за ожерелье. Нашёл тут одно, — эльф извлёк из ящика стола вереницу чёрных крупных бусин, и небрежно покрутил на указательном пальце. — Похоже, магия внутри работает.

Гауди без усилий выдержал изучающий взгляд эльфа, а тот продолжи, не сводя глаз с пленника, следя за каждой его реакцией.

— Твой спутник. Очень интересный тип. Как его имя?

— Он назвался мне Шалопаем.

— Почему вы были вместе?

— Он бывший пират. Я помогал ему уладить старые проблемы.

— Охотно верю! — эльф забросил ожерелье назад в ящик. — Скажи мне, паладин, почему ожерелье для поиска нежити нагревается, когда рядом находится этот бывший пират Шалопай?

— Потому что он вампир.

У эльфа брови подскочил от такой прямоты.

— Паладин и вампир! Это с трудом поддаётся пониманию. Рассказывай, что тебя с ним связывает.

Гауди рассказал, как встретил Шалопая и как подрядился ему помогать, утаив при этом свой интерес к поискам Шепчущего.

Эльф терпеливо выслушал рассказ.

— Правильно ли я тебя понял, спасение вампира твоя основная миссия?

— Так и есть.

— Странно… — почесал подбородок эльф. — Твой спутник говорит о другом. Скажи честно, Гауди, чего ты ищешь? Ты ведь говорил о некоем недуге. Это ведь не какая-то абстрактная Тьма, что расползлась по нашим землям. Нет. Ты говорил о чём-то очень конкретном.

Только сейчас Гауди сообразил, что, не подумав, наболтал лишнего. Он ненавидел врать, и потому с облегчением сказал:

— Ты прав. Уж извини, не знаю, как к тебе обращаться. Есть нечто, что я пытаюсь прояснить, но это не главная цель моего путешествия, ибо у меня слишком мало знаний. Я пытаюсь понять аномалии, связанные с Шепчущем во тьме.

— С кем? Шепчущим во тьме? Это что ещё за чудо?

Почему-то Гауди показалось, что эльф фальшивит и кое-что знает о Шепчущем.

— Нам мало известно об этом создании. Только то, что оно есть причина помешательств многих добрых жителей Вероны и Дебира.

— Уведите его, — холодным голосом распорядился эльф.

— Эй, постойте, — пришло время удивляться Гауди. — А что там с Шалопаем? Он в порядке?

Эльф ответил, чуть приподняв подбородок:

— Самое страшное, что может с ним случится на моём корабле, это голодная смерть. Но он крепкий парень, обязательно дотянет до земли. А вот потом даже я не смогу ручаться за его безопасность. У нас в лаборатории чего только не случается. Увести!

Пока Гауди сопровождали в трюм, он потирал кольцо на пальце и всё думал над тем, когда же им воспользоваться. Стоит ли сделать это сейчас, пока он ещё может добраться до главаря налётчиков или лучше дождаться прибытия в пункт назначения и уже на месте узнать обо всём, что тут затевается?

Размышления молодого рыцаря прервали охранники, грубо втолкнув его в переполненную клетку. Пол рядом с прутьями окрасился бурыми пятнами. После бунта здесь стало просторней и тише. Варвары поняли, что никто их выходки терпеть не станет, и притихли.

Гауди сел у стены, проверил, на месте ли его тайное оружие — чудо-булавка, и улёгся набок, свернувшись калачиком. Он очень устал: для приверженца путешествий по суше второе плавание подряд — это настоящее испытание на прочность.

Глава 7. Зелёные берега

Сон прерывался мутными бодрствованиями, во время которых Гауди невольно слушал разговоры пленников о минувшей битве, безрадостные, а порой и жуткие прогнозы относительно невольничьих судеб, но, к чести варваров, никто из них не ныл и не жаловался, парни словно сидели не за решёткой вдали от дома, а в близком их диким сердцам шатре из шкур и обсуждали последние события.

Минуло много часов, прежде чем снова открылась дверь и в трюм вошёл отряд вооружённых стражников в чёрно-чешуйчатых доспехах. Они вереницей выводили пленных из клеток. Подобно ветхому плащу юноша сбросил с себя дремоту и провернул кольцо риской к ладони. В кулаке он зажал открытую булавку.

Он себя видел прекрасно, и потому действовать так, будто тебя не замечают остальные, казалось верхом дерзости. На свой страх и риск Гауди вышел из колонны пленных и подошёл со спины к одному из охранников. Никто даже не повернулся в его сторону. Игла легко прошила рукав из плотной ткани, эльф дёрнул рукой, но Гауди успел зажать иглу в скобе. Ничего не произошло, но так как все по-прежнему не замечали выходки молодого пленника, он решился на эксперимент.

— Открой мои кандалы, — шепнул Гауди на ухо стражу.

Воин обернулся и с прищуром взглянул на того, кто стоял за ним.

— Ладно, — с безразличием сказал страж и, найдя в связке ключей нужный, открыл замок на цепях.

— Иди дальше, — кивнул ему Гауди.

Отцепив булавку, юноша вернулся в строй. Благодаря магии кольца он оставался для всех неприметным, серым, совершенно недостойным внимания существом.

На улице вечерело, палубу освещали многочисленные фонари. На пристани света тоже хватало. Вокруг суетились моряки и солдаты, надсмотрщики рявкали на замешкавшихся пленных, некоторых били древками копий, других подгоняли кулаками. Ряды варваров текли к сходням. Там вооружённые солдаты выстраивали невольных эмигрантов в стройные ряды.

Не торопясь, но и без задержек, избегая столкновений с кем-либо в царящей вокруг суете, Гауди подобрался прямиком к белокурому эльфу командиру. Длинноухий как раз выслушивал отчёт одного из офицеров. Рядом с эльфом неподвижным изваянием стояла воительница, захватившая рыцаря Синода на побережье Боло. Гауди встал рядом с ней. Девушка не возражала, взгляд её карих глаз пристально следил за пленными.

На этот раз Гауди справился с булавкой быстрее, но стоило ему застегнуть волшебный предмет на воротнике командира, как эльф зашатался и чуть не рухнул на пол. Подоспела телохранительница, подхватила господина под руку и удержала.

— Что с вами, Владыка?

Владыка быстро собрался с силами, выпрямился, встряхнул головой.

— Сам не знаю… Ты свободен, — отпустил Владыка офицера и обратился к девушке. — Проводи меня в каюту.

Лишь самую малость придерживая командира, девушка повела его к нужной двери. Гауди не отставал, шёл вплотную, чтобы успеть протиснуться следом за обоими. И успел. В каюте эльф сразу же уселся на стул, стражница поспешила к графину с водой.

Тяжело дыша, Владыка заговорил.

— Какая-то магия. Нужно понять, что случилось. Подай мне перстень.

Девушка селу у сундука, что стоял в углу каюты. Отбросив крышку, она извлекла на свет миниатюрную шкатулку, обшитую красным бархатом, и поставила на стол перед эльфом.

Гауди не мог и предположить, о каком перстне шла речь, но одно он знал наверняка: вот-вот его разоблачат. Действовать приходилось быстро.

— Скажи ей, пусть выйдет, — шепнул юноша на ухо эльфу.

— Да, ты прав, солдат, — устало отозвался капитан и махнул рукой девушке. — Выйди, Сиана. Я позову тебя, если понадобится помощь.

Девушка коротко кивнула и покинула каюту, взгляд её с безразличием скользнул по Гауди.

Эльф потянулся к шкатулке. Гауди поспешил её отодвинуть.

— Что ты делаешь, солдат? — с изумлением эльф посмотрел на Гауди и снова попытался ухватить ларец, словно его не сильно-то и беспокоило поведение подчинённого.

— Ты не будешь пользоваться этим кольцом. Встань и отведи меня туда, где хранятся вещи паладина, — тихо говорил рыцарь.

Хмуря брови, эльф поднялся.

— Зачем тебе туда?

— Не спрашивай об этом. Веди.

Вести не пришлось. Владыка просто подошёл к большому сундуку.

— Смотри.

Гауди заглянул внутрь. Среди разноцветных шкатулок, бархатных мешков и кожаных кошелей лежал знакомый стилет в ножнах.

— Где доспех и меч?

— Всё было здесь, — отстранённо держал ответ эльф.

— Хитрый Лью, забрал даже пояс, — покачал головой Гауди, не жалея больше о потере. Новые предметы пока работали безотказно.

Тогда веди меня к пленному вампиру. И не забудь ключи от его клетки.

— Все ключи со мной. Зачем тебе вампир? — эльф вновь попытался сопротивляться магии булавки.

— Не спрашивай об этом. Веди к вампиру.

И снова не понадобилось никуда идти. Шалопай сидел в ледяном подполе каюты. Стоило эльфу отворить люк, как оттуда послышалась тихая пиратская песня — «Гимн висельника».

— Пусть выходит, — тихо скомандовал Гауди.

— Вылезай, отродье!

— Сам ты отродье, ушастый хрен, якорь тебе в уши, — выкрикнул Шалопай, выбираясь на свет. После беспощадного массажа орочьими секирами пират выглядел помятым, но вполне здоровым.

Гауди прижал палец к губам, призывая к молчанию, и жестом подозвал вампира. Выглядел бывший пират неважно, походка шаткая, щёки впали, глаза красные, как после недельного запоя и бессонницы вместе взятых.

— Просто держись рядом со мной и помалкивай, — пока эльф безучастно смотрел в окно, Гауди повернул кольцо, показывая себя вампиру, когда же кольцо вернулось в рабочую позицию, Гауди обратился к эльфу. — Дай ключи от его цепей.

Булавка коварной чародейки исправно выполняла свой долг. Эльф отдал ключ. Гауди зашептал Шалопаю на ухо:

— Я открою замок, но ты цепи не снимай. Дождёмся подходящего момента.

Вампир кивнул, в потускневших глазах сверкнул лихой пиратский огонь.

— Куда мы приплыли?

— Элона, конечно же! Ты не знал, куда плывёшь?! — возмутился эльф, но его вспыхнувший было взгляд сразу помутнел, заклинание не давало эльфийской силе воле никакой свободы.

— Я новенький. Мало знаю о том, что здесь происходит, — пояснил Гауди дремлющему сознанию Владыки. — Присядь и отвечай на мои вопросы.

Эльф тяжело сел на стул.

— Зачем вы напали на Боло?

— Мы искали чёрное ожерелье и набирали рабочих для восстановления Зеркальной башни.

Гауди с изумлением взглянул на Шалопая, но тот, похоже, не понимал, о чём речь. Некогда это строение принадлежало ужасному колдуну, наводившему ужас на всю Теану, но принцесса Амели одолела чернокнижника и разрушила твердыню злодея. Так зачем же кому-то возрождать это проклятое место?

— Зачем вы восстанавливаете Зеркальную башню?

— Мы хотим помочь… на… на… — что-то внутри эльфа боролось с желанием выдать знания, не предназначенные для чужих ушей, но и в этот раз артефакт Лью не подвёл, — …нашему повелителю Зилгадису вернуться на Теану. Башня находится в особом месте — в узле силы. Здесь мы без труда выполним все работы и ритуалы для скорейшего возвращения мудрейшего из мудрых.

— «Мы» это кто?

— Последователи величайшего из чародеев — Зилгадиса. Мы были с ним во времена его поисков и экспериментов, и мы намерены вернуть мудрейшего к жизни.

— Вы будете пользоваться некромантией? — Гауди вступал в своё пространство, туда, где имел неограниченные полномочия по истреблению врагов Синода и Света.

— Мы не знаем некромантии. Развоплощённый дух Зилгадиса связывается с нашими сёстрами и диктует им свою волю. Он учит нас оттуда, из-за грани мира. И он жаждет вернуться. Мы помогаем, — Владыка последователей Зилгадиса побледнел и ссутулился, капельки пота текли по усталому лицу.

Гауди кожей чувствовал, как усиленно расходуется запас магических сил в предмете для удержания под контролем воли эльфа. Медлить не стоило, Гауди заготовил последние вопросы.

— На каком этапе находится строительство Зеркальной башни?

— Мы укрепили прежний фундамент и возвели основание. Впереди высотные работы. Для этого нужно много строителей. Гномы-стекольщики ждут завершения основных работ, чтобы начать отливать зеркала нужной формы. Мы движемся стремительно. Мудрейший обеспечил нас всем необходимым.

— Для чего вам понадобилось чёрное ожерелье? — наблюдая за увядающим эльфом, Гауди решил, что с вопросами пора бы заканчивать, да всё не получалось.

— Мы знали, что Синод ищет нас.Этот предмет мог им помочь. Также мы знали о других полезных вещах, что стащили к себе варвары. Мы добыли все, что были в списке.

— Молодцы какие, — покачал головой Шалопай. — Рукастые ребята!

— Что-то я ничего не знаю об этом, — пробурчал под нос Гауди, как вдруг его накрыла ошеломительное предположение. — Что ты знаешь о Шепчущем во тьме?

Эльф поднял мутный взгляд на рыцаря. В какой-то момент могло показаться, что вот сейчас ему удастся сбросить чары, кулаки сжались, но ответ всё же последовал.

— Шепчущий во тьме — лишь один из ликов Зилгадиса. Он ищет пути проникнуть на Теану, он пробует разные невообразимые способы.

Вот тут-то и растаяли последние сомнения Гауди о том, стоит ли соваться в это осиное гнездо. Ради выполнения первостепенной задачи он пойдёт до конца. Светлые силы неспроста привели его прямиком туда, куда сам юный служитель Синода и не мечтал добраться в ближайшие месяцы.

— Когда мы пойдём к башне? — Гауди ожидал, что в любой момент чары могут обрушиться, он стоял со стилетом наголо в шаге от эльфа, чтобы в случае необходимости ударить так быстро, как только возможно.

— Как только все пленники будут на берегу, — прохрипел Владыка.

— Тогда иди со всеми. А мы за тобой. Если кто-то спросит за нас, то мы твои личные пленники.

Эльф молча поднялся и двинулся к выходу, ноги его подкашивались, но опытный воин пока держался.

Там уже ждала стражница Сиана. Она встала позади Владыки и не спускала взгляда с Шалопая.

— Владыка, с тобой всё в порядке?

Эльф промолчал. Вместе они сошли с трапа и направились следом за вереницами пленников, уже начавших путь в чащу, навстречу незавидной судьбе.

В сумерках эльфийский лес казался непроходимой горной преградой, монолитной и возносящейся к самым небесам. Но стоило ступить на освещённую магическими огнями тропу, уходящую под сень ветвей, как неприветливый лесной массив превращался в прекрасное, наполненное неведомыми тайнами убежище. Вдоль тропы тянулись укрытые цветочными коврами лесные поляны. Меж деревьев носились стайками мотыльки, весело кружили под кронами и вокруг фонарей. Из глубины леса эхом разносились удивительные трели, словно ночные птицы приветствовали невольных гостей Элоны.

Озираясь вокруг, Гауди не мог взять в толк, как сектантам удалось забраться так глубоко в суверенные эльфийские земли, ведь Зилгадис принёс сюда столько смут. Да, последнее время Элона переживает трудные времена, идёт восстановление всего, что было разрушено, новые правители ещё не успели развернуться во всю силу, но не настолько же всё плохо, чтобы позволять под собственным носом проворачивать такие дела…

Стоило ли гадать, когда рядом шёл хранитель этих знаний. Гауди тихо спросил об этом и незамедлительно получил ответ:

— У меня много связей в нынешней верхушке эльфийских правителей. Мне удалось выкупить земли вокруг башни. Теперь это мои владения, и никто не может находиться здесь без моего разрешения. Мы взяли на себя охрану небольшой части границы Элоны. Это помогает правителям экономить большие средства. Они благодарны и не нарушают моего уединения.

Гауди слушал, а сердце билось всё медленней. Горстка фанатиков приходит с Элоны и опустошает прибрежные селения иных земель. Подобные выходки грозили Теане, ещё не успевшей оправиться от порочного правления Демениона, новыми войнами.

Теперь Гауди видел для себя первой целью даже не устранение опасности Шепчущего, а добычу как можно большего количества сведений для Сведений. А уж на Вероне найдут ресурсы для уничтожения ереси. Сейчас они с Шалопаем изучат обстановку вокруг башни и, возможно, внутри неё. И только потом попытаются скрыться.

— В каком направлении находится ближайший эльфийский город?

— Пять миль на северо-восток, — последовал бесцветный ответ.

Переход продолжался около двух часов. Всё это время Гауди и Шалопай сохраняли предельное напряжение внимания, готовясь вступить в бой, если вдруг что-то пойдёт не так, но никто из офицеров не приблизился к Владыке. Все и так прекрасно знали, что делать и куда идти.

Далёкие огни меж деревьев возвестили о приближении к стройке. Вскоре процессия вышла на открытое пространство, где возвышалась недостроенная башня, обросшая со всех сторон строительными лесами. Сверху, где ощербатилась незаконченная кладка, наружу выбивалось мощное жёлтое свечение, как если бы внутри башни полыхало кострище. Дощатые домики и палатки ютились у основания башни, лагерь последователей Зилгадиса кишел, подобно муравейнику, рабочие трудились до поздней ночи.

Минуя охранников и многочисленных изнурённых строителей разных рас и возрастов, Гауди боролся с приступами гнева ко всему, что происходит вокруг и волнами сострадания к несчастным, оторванным от дома в угоду жутким целям.

Финал стройки был ещё далёк, зато ворота в башню уже поставили, да такие громоздкие, что в них протиснулся бы отряд разъярённых древних энтов.

— Зачем такие труды? Неужто показуха? — дивился Шалопай.

— Разберёмся, — сосредоточенно ответил Гауди, устремившись всем естеством к огромным створкам, где стоял человек в чёрном балахоне и с посохом в руке. Лицо его скрывал капюшон. Чародей представлял реальную опасность, он мог почуять действие чар, но отступать было некуда. Гауди шёпотом вознёс молитву светлым силам, но не стал разворачивать Владыку. Они шли прямиком к ступеням, возносящимся ко входу в башню.

Уже издали юноша заприметил на себе сосредоточенный взгляд колдуна и двух охранников рядом с ним. Никто так не смотрел на него с тех пор, как он повернул кольцо. Если случится бой, то им с Шалопаем придётся нелегко. Не пройдёт и минуты, как сюда сбегутся толпы солдат.

— Владыка! — вышел вперёд маг. — Что происходит? Кто этот человек рядом с вами?

— Какой? — вяло огляделся эльф.

— Прекратить магию! Быстро! — взорвался криком маг, ставя на уши весь лагерь и выставляя перед собой посох.

— Защищай меня! — выхватывая стилет, приказал эльфу Гауди. — Шалопай, к бою!

Неожиданно для всех Владыка рванулся к растерявшемуся магу и выдернул посох из его рук, крутанул над головой и опустил круглое навершие на макушку прежнего хозяина. Тот упал и покатился вниз по порожкам. Один из стражников бросился помогать павшему, а второй всё никак не решался обнажить оружие против командира.

Подоспели офицеры, что вели пленных. Раздались зычные команды.

— Владыка предал нас! Убить их всех!

Гауди выхватил из ножен стражницы Сианы меч, пока та смотрела на разъярённого командира, и бросил клинок пирату. Саму воительницу он с силой оттолкнул туда, откуда напирали стражники. Шалопай слёту подхватил меч и молодецким взмахом разогнал от себя подоспевших солдат.

— Доигрались мы с тобой, рыцарь! — скалясь на врагов, выкрикнул бывший пират.

— Пробиваемся в башню! — скомандовал Гауди своей маленькой команде.

Ударом плеча Владыка смёл охранника и устремился к двери в воротах. Выставив перед собой оружие, Гауди и Шалопай отступали за ним. А в лагере варвары уже сминали немногочисленных солдат. Неожиданный мятеж сопровождался боевыми кличами северных воинов, сотрясавших хрупкую лесную тишину.

Открыть дверь Владыка не успел, она сама распахнулась навстречу. А из дверного проёма на ступени и на всех, кто стоял на них, полился яркий жёлтый свет. И оттуда, из глубины башни, пробасил тяжёлый голос.

— Прекратите сражение! Пусть войдут те, кто пришёл. Остальные — продолжайте делать свою работу! — из прохода вышла хрупкая девушка в пышной накидке и жестом пригласила Гауди войти.

— Это он, он! — загомонила толпа. — Мастер здесь! Он пришёл!

Не опуская оружия, Гауди вошёл внутрь, а за ним последовали вампир и эльф. Девушка закрыла дверь, погрузив затихший лагерь в полумрак.

Первый ярус башни выглядел законченным: ровный, чистый пол, стены увешаны тяжёлыми алыми шторами, а в центре величественного зала — алтарь — источник того самого света. Свечение мерцало. Внутри оно уже не казалось таким ярким.

— Это мой дом! — произнесла мужским голосом девушка, в её глазах поселилась тьма. — О! Юный паладин, я читаю в твоём сердце, что ты… Ты хочешь уничтожить меня.

Выставив лезвие в сторону девы, Гауди стойко ждал пояснений.

— Она — это не я, — продолжила девушка. — Не та, кого ты ищешь. Она лишь транслятор моей воли. Это дитя позволяет мне пользоваться её телом для передачи моих указаний. Убив её, ты просто убьёшь человека. Таких, как она, у меня много. Никто не может долго выдерживать моего присутствия. Смерть одной из них ничего не изменит, кроме того, что твои руки покроет невинная кровь.

— Кровь того, кто служит злу, не может быть невинной! — выпалил Гауди.

— Злу… Добру… Всё так размыто под этим небом. Управление чужой волей тоже может быть злом, разве не так? — и девушка с вызовом посмотрела на Владыку. — Взгляни на него. Он измождён борьбой с твоей магией. Он сражался против своих верных подданных и рассказал тебе всё то, что ты не смог бы выведать у него и под пытками. В твоих координатах добра и зла это и есть чистое зло.

— Он мой враг. Это всё объясняет! К чему эта демагогия?

— Давай пройдёмся. Я покажу тебе, как живу. Пусть твой друг отдохнёт. И мой друг тоже нуждается в отдыхе. Прикажи ему сесть.

Гауди уже жалел о том, что расстался со своим мечом. Один удар мог бы решить все проблемы. Тот дух, что сейчас живёт в несчастной девушке, не смог бы устоять перед матовым лезвием.

— Отдыхайте, — приказал Гауди.

Эльф сразу уселся на пол, латы доставляли ему большие неудобства, но усталость брала верх. Шалопай нехотя опустился рядом, по-прежнему держа клинок наготове.

— Пойдём, я кое-что тебе расскажу, — и девушка неспешно зашагала вокруг алтаря, рыцарь пошёл рядом. — Если смотреть на этот мир твоими глазами, то каждый здесь злодей. Одни злодействуют, убивая и грабя. Другие — вопиющим бездействием на творящееся вокруг зло, третьи, вроде тебя, ослеплённые жаждой справедливости, навязывают свою правду тем, кому она чужда, а четвёртые несут зло своей преступной слабостью, которой пользуются все остальные. Как по мне, всё это естественный ход вещей, и каждый в этом круговороте просто исполняет свою роль.

— Я защищаю простых людей от тёмных сил. Мне нет нужды пускаться в рассуждения об их и моём месте в естественном ходе вещей.

— Безупречное оправдание любых злодейств.

— Мои действия не нуждаются в оправданиях! — твёрдо ответил Гауди. — Глаза спасённых мною людей никогда меня не оправдывали, но лишь благодарили и убеждали в правильности моего пути.

— Тогда ты именно тот, кто мне нужен, паладин. Твоё появление здесь — великая игра Вселенной. И удача для нас обоих.

— По-твоему, когда в твой дом приходит тот, кто желает тебя уничтожить, это удача? — Гауди смотрел на девушку и всё силился увидеть за ней чей-то могущественный силуэт. — И я не паладин.

— Ты не носишь чина, но внутри себя ты паладин. Это важней, — глядя в пространство говорила транслятор. — Мы не столько враги, юноша, сколько коллеги. Буду последователен. Ты говоришь, что твои действия не нуждаются в оправдании. А что ты знаешь о причинах того, почему в мире есть некромантия, демонология и прочие, столь ненавистные тобой дисциплины?

— Это всё эксперименты безумцев.

— Откуда ты знаешь? Знавал ли ты лично этих безумцев, разговаривал хоть с одним из тех, кто привнёс эту магию в твой мир? Пытался понять тех, кто шёл по их стопам и пал от твоей руки или рук таких, как ты?

— Беседовал со многими. Все они были одержимы, — мрачно ответил Гауди, вспоминая свои встречи с некромантами.

— Ха-ха-ха! Одержимы не более твоего! Слышишь ли ты сам свои речи?

— Я слышу твои, и они уже порядком мне надоели.

— Ты борешься против того, что заставляет развиваться этот мир. Выйдя однажды за границы воплощения, я смог увидеть глобальные Вселенские механизмы. Мир не нуждается в покое, но только в эволюции. Эволюция рождается из стремления к переменам. Стремление к переменам от неудовлетворённости. У небесных сил огромный простор для создания здесь разного рода неудовлетворённостей. Чем ты будешь заниматься, если уничтожишь всю нежить? Думаешь жители Теаны не найдут новый способ страдать?

— Это уже будет не моя забота. Я делаю своё дело, пока оно кому-то нужно.

— И я делаю своё дело. Оно многим нужно. Каждый житель Теаны имеет право делать своё дело. В этом все равны. Но ты хочешь мне помешать. Хочешь пренебречь мои правом…

— Если всё, что я о тебе знаю — правда. То ты уже не житель Теаны! Но при этом ты мешаешь многим делать свои дела. Десятки людей лишились рассудка от твоих чар! А что если одним из них буду я? Выходит, все мы кому-то мешаем и это и есть нормальный ход вещей? Всё, чего я хочу — прекратить твои безумства.

— Я не зря обратил на тебя внимание. Твоя стезя крепка. И я могу помочь тебе утвердиться на ней.

— Помощь от тебя мне не надобна!

— Позволь немного посвятить тебя в мои мотивы. Возможно, это поможет и тебе решить некоторые задачи.

— А у меня есть выбор? — Гауди обернулся на Шалопая, пират уже отдышался и теперь внимательно наблюдал за удаляющимся юношей и странным существом рядом с ним. Владыка же растянулся на полу и, казалось, уснул.

— Выбор есть. Он зависит от твоего благоразумия. Ты можешь отказаться слушать меня, и тогда мы больше не будем нуждаться друг в друге. Сюда ворвутся несколько дюжин моих воинов и изрубят на куски тебя, твоего спутника и, к сожалению, Владыку Шаанэ. Всё, что ты здесь увидел, уйдёт вместе с тобой. Этого ты хочешь? Едва ли, — девушка-транслятор ненадолго умолкла. Собеседник должен был сполна оценить незавидную перспективу. — Есть иной путь. Он удобен нам обоим. Для тебя он хорош тем, что ты узнаешь очень многое обо мне, чего никто до тебя не знал. К тому же получишь ещё один выбор, о котором я расскажу чуть позже. Для меня же польза в том, что я буду точно знать, продолжать ли полагаться на тебя или действовать другими, более долгими путями.

— Допустим, я тебя выслушаю. И что же, смогу уйти?

— Только если я пойму, что ты выкарабкался из своих убеждений и взглянул на происходящее под новым углом. Если это случится, то ты больше не будешь считать меня угрозой и пересмотришь план своей миссии. Просто выслушать, это несложно. И недолго.

Гауди кивнул. Никакого выбора-то у него и не было.

— Во снах я являлся не только тебе. Но и многим из тех, кто мог бы мне помочь. Все вы должны были узнать о том, что я по-прежнему существую. Для каждого это были разные сны. Твоё мышление искривлено призмой служения светлым силам. Паладин смотрит на мир, скажем так, по-особому. Поэтому твои сны были столь неприятными.

— То есть ты являлся ко всем в разном облике?

— Да! Видишь ли, сейчас у меня нет никакого облика. Ваши сознания сами его формировали. Время показало, что мои исследования в области снов не были напрасны, ведь ты здесь. Что же касается аномалий с помешательствами, увы, это просто побочный эффект моих вмешательств в чужие сновидения. Я искал решение этой проблемы, но так и не нашёл способа. Пока не нашёл. Тебе известна природа этих помешательств?

— В общих чертах.

— После моих визитов в сновидения потенциальных кандидатов, в энергоинформационном поле Теаны возникали агрессивные завихрения, приводившие в хаос упорядоченные пласты информации. Эта информация законами Эволюции предназначена для вхождения в умы жителей сего мира через сны…

— Эээ, ближе к делу.

— Понимаю, эти процессы трудно представить, а наблюдать их возможно только находясь за приделами мира, где я и прибываю в данный момент. Агрессивные завихрения внедрялись в каналы сновидений и по ним спускались в сознания несчастных людей.

— Так значит, надо было прекратить вклиниваться в чужие сны!

— Тогда я не добился бы ничего и не смог донести до последователей мою волю. Не смог бы их поддерживать.

— Зачем тебе понадобился я? Или я похож на твоего последователя?

— Ты не подумай, я лично не занимался подбором кандидатов. Мои чары рыскали по Теане в поисках подходящих сознаний, способных не только соприкасаться с тонкими слоями маны, но и решительно действовать. Мне нужны были, не побоюсь этого слова, герои. Ибо простым смертным не под силу помочь мне вернуться.

— И зачем же тебе возвращаться?

— За тем, чтобы сместить баланс магической загруженности в Мироздании. Постой морщить лоб, я поясню. Во время моего неприкаянного странствия по Мирозданию…

— После того как тебя уничтожила принцесса Амели, — с удовольствием уточнил рыцарь.

— Именно, — натянуто усмехнулся аватар Шепчущего. — Так вот за время блужданий мною был найден чудесный мирок, где я мог бы воплотиться и обосноваться на долгие века для занятий магическими исследованиями. Одна проблема. Магии в том мире столько же, сколько воды в пустыне. Тот мир давно завершил свой жизненный цикл, и потому высшие силы не стали бы меня там беспокоить, они сочли бы это добровольным заключением. И сейчас, вот прямо в этот момент, я напитываю тот мир маной через сей алтарь. Устройство его слишком сложное, описывать не вижу смысла. Главное, что сейчас поток слабый, потому что на Теане слишком много тех, кто сковывает свободную ману, копит её и почти не расходует. Другими словами, чародеев полна Теана, а фабрики стоят. Я намерен ослабить их хватку. Но пока я там, а они здесь, сделать это очень тяжело. Воплотившись на Теане, я смогу лично собирать магическую силу и переплавлять через алтарь в мой райский уголок, — девушка указал рукой в центр зала, туда, где мерцал таинственный камень.

В порыве злости Гауди сжал кулаки. Мало того, что дерзкий колдун тянет соки из мира, так ещё смеет легко и непринуждённо об этом рассказывать.

— Это бред! А даже если и так, то иди-ка ты перекачивай ману ещё откуда-нибудь!

— Ещё трудней и дольше. Теану я знаю хорошо, а вот другие места, что мне попадались, не так дружелюбны к моим экспериментам.

— Здесь этому тоже никто не обрадуется! Уж поверь.

— Никто и не заметит. В масштабе мира мне нужна всего горсть силы, но набирать я её буду сотню лет. Если не появлюсь лично. Но и тогда это может растянуться на годы.

— Ну, допустим, я поверил в твои сказки. Мне-то зачем об этом знать?

— Мы как раз подошли к самой вкусной части повествования, — служительница Зилгадиса потёрла ладоши. — Есть способ, благодаря которому я сокращу время сбора магической энергии на многие годы. Управлюсь за два — три месяца по местному времени. Всего-то нужно высвободить в пространство побольше маны.

— Как?

— Каким-то образом заставить нескольких скряг-чародеев расстаться со своими запасами. Причём сделать нужно так, чтобы скопленная ими мана вышла сама, а не была пущена в ход. Это принципиальный момент.

— Я понял, к чему ты клонишь. Ты обратился не по адресу. Я рыцарь Синода, а не охотник за маной. И вообще, всё что ты делаешь, идёт вразрез с естественным ходом вещей. Если где-то нет маны, значит, так надо! Кем ты себя возомнил? — Гауди не знал, толи возмущаться, то ли смеяться над замыслами обезумевшего духа.

— Знания, что я накопил, и что позволяют мне всё это воплощать в жизнь — и есть естественный ход вещей. Ты же не говоришь, что появление на Теане принцессы Амели противоречит ходу вещей. Да-да, я чувствую твою зависть. Недостойно паладина, но вполне простительно для мужчины.

Взгляд Гауди налился свинцом, Зилгадис смотрел в самую суть, туда, куда боялся заглянуть сам юноша.

— Она пришла сюда вопреки многим законам мироздания, но можешь ли ты упрекнуть её в этом? А ведь за ней не стояло никаких высших сил! Её поступок — яркая иллюстрация Творения, как величайшего эксперимента, и любое действие в его пределах дозволено, даже путешествие между мирами и даже создание собственного мира. В чём я и пытаюсь продвинуться. Но вот ты свой великий эксперимент ещё не совершил.

Гауди молчал.

— Могу предложить тебе дело, после которого имя принцессы Амели поблёкнет, а твоё…

— Мне не нужна слава! Да, я не хозяин своих желаний, но я хозяин своих поступков. Со своими слабостями я справлюсь сам. Без твоей помощи.

— Услуга, в которой я нуждаюсь, не противоречит твоим принципами, напротив — пролегает параллельно. Слушай внимательно, паладин! Мне известны места на Теане, где забились в норы два последних хранителя тёмных знаний. Уничтожив их, ты навсегда избавишь свой уютный мирок от воплощений огненных просторов Шеттеры и разномастной нежити. А заодно высвободишь огромные магические ресурсы. Я заберу их, и больше обо мне ты не услышишь, как и о Шепчущем. А мои последователи разбегутся без поводыря и со временем станут такими же, как все.

— С такой просьбой тебе надо было обращаться напрямую к патриархам. Без их согласия я за подобное не возьмусь, — с каждым словом Гауди понимал, что играет с огнём. Узнать места опасных чародеев и собственноручно лишить их жизни, уж это он хотел бы сделать лично.

— Синод не пойдёт на договор. Ты и сам это знаешь. Они пожелают уничтожить меня любой ценой, а так как сделать это не в их власти, то будут просто мешать. Ну, рассказал бы я им всё, как и тебе. Да только кто бы выслушал меня? Но твоё сознание ещё не настолько закостенело и ты способен слушать. Как только падёт последний из тех двоих, ты смело заявишь, что победил их, пока искал меня. И в финале одолел и самого Шепчущего во тьме. Только представь, как изменится твоя жизнь. И сам мир. Не торопись давать ответ. Подумай, но недолго.

— Кто эти чародеи?

— Некромант и демонолог.

— Расскажи о них.

— Только после того, как ты дашь согласие взяться за работу, не прибегая к помощи Синода. Тогда я дам тебе всю исчерпывающую информацию.

Такие решения принимать без совета патриархов Гауди не смел. Мало ли к чему может привести такое сотрудничество. Но ведь и устранение некромантов и демонологов тоже прямая работа воина Света, и он должен выполнять её при любой возможности. К тому же перед внутренним взором постоянно всплывало лицо принцессы Амели. Уж она точно ни у кого не спрашивала разрешения, как поступить.

— Я согласен, — выдохнул Гауди, и сразу же на сердце полегчало, да и мог ли он отказаться перед лицом многочисленных бойцов Зилгадиса, ждущих приказа за воротами башни. — Сомневаюсь в одном: если эти чернокнижники настолько хороши, раз пережили падение Демениона, то сумею ли?..

В глазах девушки-проводника вспыхнул огонёк азарта.

— Это тебе по силам, — напыщенно провозгласил Зилгадис. — На Теане остались не самые сильные представители этих дисциплин. Амели одолела их могучих учителей и покровителей. А ты одолеешь последних! Итак, ты дал слово. Но этого недостаточно, я всё ещё не до конца тебе доверяю. Поклянись честью паладина.

— Взамен такой клятвы ты должен заставить меня поверить, что если условия будут выполнены, ты действительно покинешь наш мир.

— Мне нечем клясться, я ни с чем не связан здесь. Но я покажу тебе, что настроен на это сотрудничество. Я могу вернуть твоему спутнику человеческую природу. Прямо сейчас.

«Такое под силу только силам Света! Но ведь может быть и так, что чернокнижники лучше других знают, как вернуть человеку то, что сами забрали. Не ради ли того, чтобы стать человеком, Шалопай через столько прошёл? — размышлял Гауди. — Пусть он, наконец, обретёт свободу и идёт своей дорогой! Хватит ему участвовать в чужих войнах. В любом случае, чем быстрей я с ним расстанусь, тем меньше забот».

— Мы согласны.

— Даже не посоветовавшись? — изумилась девушка-транслятор.

— Сделай это, и я дам клятву.

— Как пожелаешь!

Алтарь замерцал быстрее, а в следующий миг тонкий луч света вонзился в грудь бывшего пирата, пока тот сидел, прислонившись спиной к стене. И всё прекратилось. Свет алтаря выровнялся, а Шалопай вёл себя так, словно ничего не происходило.

— Проверяй, — развёл руками проводник духа Зилгадиса.

Широким шагом Гауди преодолел зал, хотя уже издали видел, что уродливое лицо просветлело и разгладилось. Шалопай поднялся навстречу.

— Ну что там, рыцарь? Какого дьявола происходит?

— Как ты себя чувствуешь?

— Как обычно. Да что происходит-то?!

— Рот открой, — Гауди произнёс это так, что у Шалопая не возникло ни единого желания что-то переспрашивать. — Где твои клыки?

— Нету, — просиял бывший вампир, потрогав зубы грязными пальцами.

Гауди смотрел на обыкновенное морщинистое лицо мужчины сорока лет, в его человеческие глаза, и уже не видел и не чувствовал перед собой представителя нежити. Загробный холод пропал.

— Знаешь, что произошло?

— Боюсь представить, — улыбался Шалопай, читая ответ в глазах своего спасителя.

— Прислушайся к себе, а я скоро вернусь.

— Понял! — воодушевлённо кивнул Шалопай. — Жду не дождусь твоего рассказа!

— Скоро, — сдержанно улыбнулся Гауди и вернулся к девушке.

— Ты доволен, паладин?

— Надеюсь, это не морок.

— Обижаешь! Я такой мелочёвкой не занимаюсь. Колдую с размахом! — самодовольно приподнял подбородок Зилгадис. — Я выполнил свою часть договора. Твой черёд.

Гауди решительно выдохнул, и от него ждали шага куда более серьёзного, чем демонстрация магических способностей. Клятва тёмному магу для любого служителя Света может быть дорогой в один конец.

— Клянусь честью воина Света, что выполню свою часть договора сам, без доклада кому бы то ни было. Или паду в бою. Ты доволен?

— Да. Это то, что я хотел услышать. А теперь о том, что хочешь услышать ты. Их всего двое. Но они глубоко зарылись, понимают, что им придётся несладко, если кто-то обнаружит. И оба копят силу. Бездонные захоронения маны у одного и огненные бездны у другого. Они ждут удачного момента. Уверяю тебя, они будут ждать много лет, возможно, ты уже состаришься и уйдёшь из мира, когда они начнут шевелиться. Но чем дольше они ждут, тем сильнее становятся. Ты будешь удивлён, но один из них расположился прямо здесь, в лесах Элоны. Его логово находится в еловой чаще. Старый замок, сокрытый в вечной тени меж двух гор. Эльфийское кладбище неподалёку — дремлющая армия, которую не нужно кормить. Охраны у него не так чтобы много. Будь готов к встрече с несколькими десятками умертвий и призраков. Некромант опытный, может выкинуть что-нибудь эдакое. Будь настороже. Я даже тебе дам отряд своих воинов для поддержки, только постарайся мне их вернуть.

— И что же вы раньше его не уделали, раз он так близко? — насторожился юноша.

— Да потому что я знаю, кто такие некроманты и чем они занимаются. В рядах моих последователей нет тех, кто одолел бы его. Либо я понёс бы такие потери, после которых моё воплощение не состоялось ещё прорву лет.

— Кто второй? — сердце Гауди забилось быстрее в предвкушении скорой встречи со старым некромантом. Тёмный Мистикус на Безымянном однажды лишил молодого рыцаря славной победы, трусливо сбежав и бросив все свои владения. Так пусть за него теперь держит ответ собрат по мрачному ремеслу.

— Правильнее будет сказать «вторые». Группа демонологов расположилась на Тэкроне, в глубине острова. Там очень хорошая связь с инфернальными планами. После крушения Демениона глава этой группы, тогда ещё один-одинёшенек, ночью покинул столицу и скрылся на одном из торговых судов. В пути ему удалось завербовать нескольких адептов из числа доморощенных колдунов-неудачников. Вместе они окопались под самым носом у гномов.

Гауди внимательно слушал, вращая в руках бесполезный стилет. Таким орудием не стоит бодаться с нежитью, даже от простого меча прока будет мало: демонов и поднятых мертвецов честной сталью не возьмёшь.

Зилгадис читал по глазам.

— Подойди сюда, — девушка-транслятор указала на громадный резной сундук у стены.

Стоило хозяину приблизиться, как тяжёлая крышка сама собой поднялась. Гауди заглянул внутрь. Там лежали причудливые мечи и посохи.

— Доставай тот чёрный. Знакомься, это Расщепитель Душ. Он голодный уже много лет, поэтому будет вести себя плохо, — облизываясь, пояснял чародей. — Чтобы вернуть в него силу, постарайся им на славу поработать. Сокрушай любую нежить и демонов, но особый деликатес для него — это кровь живых.

Гауди извлёк названный клинок. Тяжёлый, работать одной рукой будет непросто. Вычурные гарда и противовес из воронёной стали, богатая инкрустация и широкое иссиня-чёрное лезвие: фантазия создателя не уступала его кузнечному мастерству. Жуткий могильный холод проникал в ладони от каждого прикосновения.

— С таким только на парад, — разглядывая клинок, усмехнулся Гауди.

— Ты к такому не привык, знаю. Зато работает хорошо. Забирай, он твой. Благодарности не жду. Как управитесь с некромантом, возвращайтесь в лагерь. Тогда и решим, что делать дальше.

— Я понял. Выдвигаемся сейчас же.

— Подожди-подожди, — заспешил транслятор. — Я дам хорошего проводника, до некроманта доберётесь к рассвету. Но вы будете измотаны сегодняшними событиями и переходом. Отдохните, поспите до полуночи и выдвигайтесь. Доберётесь до замка как раз к полудню, когда сила колдуна будет у самой низкой границы.

— Хорошо, — серьёзно кивнул паладин, всё сказанное Зилгадисом было прописной истиной даже для деревенского ведьмака.

— И, пожалуйста, освободи уже Владыку.

Юноша взглянул издали на дремлющего эльфа. Чего ждать от эльфа, когда к нему вернётся прежняя воля? Куда спокойней было бы покинуть лагерь до того, как Владыка придёт в себя.

Глава 8. Взрыв в сонном царстве

Напрасно Гауди переживал за буйный нрав Владыки Шаанэ. По крайней мере, пока. Стоило раскалившейся от чар булавке покинуть воротник дремлющего эльфа, как по залу разнёсся верный признак здорового сна — храп. В борьбе с магией артефакта бедолага растратил все силы.

Зилгадис же проявил верх гостеприимства, распорядился, чтобы вероломным гостям предложили места для отдыха в палаточном лагере подальше от шума стройки. А пока пират и паладин шли к нужному месту, их охраняли сразу четверо солдат в чешуйчатых латах. Сопровождение гостей взяла на себя и личный страж Владыки — воительница Сиана. По просьбе Гауди Шалопай вернул ей меч. Девушка поймала подброшенный клинок и невозмутимо встала рядом с другими стражами. В молчании они добрались до шатра.

Вспыхнувший в лагере бунт к этому времени умело подавили подоспевшие с пристани орки. Безоружные, скованные варвары быстро усвоили, как следует себя вести рабам на чужой земле. В дальней части лагеря, за постройками лежали ровным рядом поверженные храбрецы. В местах минувшей схватки кровавые пятна присыпали песком.

Воительница указала на нужную палатку и поспешила в сторону башни. Два стража остались стоять у входа.

— Боятся, что мы убежим? — войдя внутрь, Шалопай сразу растянулся на жёстком лежаке. — Ты чего такой мрачный, а?

Гауди сел на соседнюю кровать и сосредоточенно разглядывал меч.

— Видишь ли, я всё силюсь понять, во что ввязался.

— А во что ты ввязался? — участливый тон выдавал приподнятое настроение бывшего вампира. — Рассказывай, где мы, и что здесь делаем… Меч, кстати, у тебя новый, а у меня никакого нету.

— Сей меч, аванс за работу. Если б не чувствовал его власть над неупокоенными, то в руки не взял. Даже сейчас, когда его запасы силы пусты, эта власть пульсирует на моих руках, — глядя в пространство, говорил Гауди. — Он будет хорошим подспорьем в том деле, о коем тебе знать совсем ни к чему. Ты вернул себе человеческое естество, можно сказать, родился заново. Теперь мои дела — не твоя забота. На рассвете мы расстанемся.

Шалопай помотал головой, словно стряхивая наваждение.

— Слушай сюда, парень, ты меня вытащил из такой ямы, что я до гробовой доски тебе отчислять должен! Мало того, что вытащил, да ещё ничего взамен не хочешь! — хлопнул себя по коленке пират. — Буду распоследней сволочью, если оставлю тебя одного среди этих типов. Я же не такой, как те негодяи с «Большой Фортуны», клянусь морскими ветрами! К тому же мне и податься некуда … Так уж судьбинушка распорядилась, что мне от тебя ни на шаг.

— А как же твоё рвение поквитаться за вероломное предательство? Неужели не жаждешь заполучить «Фортуну» в своё пользование?

— Пустил бы ко дну со всеми отбросами, что марают её палубу! Они меня за бутылку продали, а я к ним вернись? Вот ещё! Хотя кое с кем из команды я бы переговорил на языке стали. И обязательно это сделаю, — разгорячёно выдохнул пират, — но только это всё суета. Чует моё вольное сердце, что в настоящем деле я именно сейчас.

— Даже так, — грустно улыбнулся Гауди, похоже, от разговорчивого спутника он отделается нескоро. — Что ж, приятно видеть твою решительность и желание мне помогать. Спасибо. Позволь, я тогда избавлю тебя от лишних подробностей, просто скажу, что мы прибыли по адресу. Я нашёл, кого искал. И знаю, как избавить от него Теану.

— Ты нашёл Шепчущего?! И где он? — серые глаза Шалопая округлились.

— В башне. Я разговаривал с ним, — а Гауди с удовольствием наблюдал за ожившим лицом пирата. В сравнении с его прошлым обликом, сейчас Шалопай выглядел самым приятным и мужественным пиратом из всех, кого доводилось видеть Гауди за свой недолгий век.

— Та девчонка из башни? — округлил глаза пират.

— Почти. Шепчущий общается через неё.

— Чертовщина какая-то… Ну и? Почему ты его не убил?

— Слушай, это очень долгий разговор, вряд ли ты вникнешь в суть. Главное, что перед рассветом мы выдвигаемся в дорогу. Нас в гости ждёт последний некромант Теаны. С ним надо покончить. Это всё, что тебе надо знать о наших ближайших планах.

— Не намерен спорить, — поджал губы Шалопай. — Ты главный. Значит, пока отдыхаем?

— Да. Силы нам ещё понадобятся.

— Пора, — в шатёр вошёл сосредоточенный Владыка Шаанэ. — Все инструкции получите в дороге.

Командир рейдерского отряда Зилгадиса привёл в порядок доспех и волосы, выглядел отдохнувшим и энергичным, как прежде.

Шалопай заворочался, даже тихо застонал — таким сладким был сон. Гауди открыл веки и медленно поднялся. Попытался уловить нотки настроения эльфа, выискивал злость или обиду. Бесполезно. Каменное лицо командира не выражало ничего, кроме решимости.

— Пошевеливайтесь, — бросил эльф и покинул шатёр.

Вышли они вдвоём: небритый заспанный пират и юноша в простой походной одежде, с вычурным мечом на поясе, выглядевшим чуждо и даже нелепо без достойных лат. Тишина в лагере нарушалась редкими постукиваниями молотком одинокого резчика по камню.

У шатра выстроились два десятка экипированных в чешуйчатые латы солдат. Прямые, острые эльфийские лица, высокие шлемы, широкие наплечники и мечи с широкими лезвиями сильно отличались от снаряжения солдат регулярной армии Элоны. Среди воинов находилась и Сиана.

Владыка подал меч Шалопаю.

— Умеешь с этим обращаться?

— Кой-чаму обучен, — с неприязнью ответствовал бывший вампир, принимая дар.

— И то радует. Выдвигаемся! — рявкнул эльф. — Паладин, подойди. Зилгадис назначил главным тебя. Я был против, но солдаты приказы не обсуждают. Мастер знает больше и видит события с опережением. Просто знай, что моего доверия ты не заслужил. Командовать солдатами будешь через меня.

Гауди стойко выдержал взгляд холодных глаз.

— Я тоже не согласен с решением вашего хозяина…

— Он нам не хозяин!

— Так вот! Я с его решением тоже не согласен. Мне нужен был только один проводник, а не двадцать один. Что ж вы сами в таком случае не разделались с некромантом?

— Да потому что… — завёлся Владыка, но был вероломно перебит.

Гауди не собирался всю дорогу терпеть нападки.

— Это был риторический вопрос. Потому что вы бы не смогли. Командуй сам своими солдатами и не мешайся под ногами. А теперь, показывай, куда идти.

Владыка сжал зубы.

— За мной!

Лагерь быстро пропал за деревьями, сапоги отбивали шаг по старой пыльной и совсем непопулярной дороге, где небольшому отряду пришлось растянуться в шеренгу по трое. Возглавлял бравое шествие сам Владыка, а замыкали Гауди и Шалопай. Рыцарь решил идти в арьергарде до тех пор, пока не почувствует приближение к логову некроманта. Со всеми дорожными трудностями пускай разбираются эльфы.

— Слышь, паладин, — устав от молчания, заговорил Шалопай. — Расскажи хоть, что нас там ждёт.

Гауди сдул прядь волос с глаз, голову давно стоило помыть. Он устал всем вокруг доказывать, что не является паладином, и твёрдо решил для себя больше этого не замечать. Тем более — что уж стесняться собственных мыслей — сам себя он давно считал достойным сего вожделенного чина.

— Радуйся, пират, мы готовимся совершить историческое событие. Выбьем с Теаны последнего некроманта. Видишь, в какую глушь забился чёрный. Боится за свою шкуру. Если всё пойдёт гладко, то к полудню будем стоять у ворот его замка.

— Звучит бодро. А сам-то как думаешь, осилим гада? А то ведь, знаешь, слышал я разное, что, дескать, у всяких там некромантов в услужении армии скелетов и мертвецов, а нас здесь чуть больше дюжины.

— Если верить Зилгадису, то осилим. Даже с такой горсткой, — Гауди кивнул в спины эльфам.

— Дослужился, ты паладин! Уже и армия под твоей пятой. Хоть и маленькая.

— Это не моя армия, а вон того длинноухого, — Гауди наблюдал за действиями Владыки и мотал на ус, мало ли, когда самому доведётся отдавать приказы.

Подошла Сиана, воительница держала ладонь на рукояти меча. Она ещё долго не забудет, как осталась без оружия в самый ответственный момент. Гауди встретил её взгляд и прочёл в нём безоговорочное превосходство. Без сомнения, свою слабость у входа в башню она считала нелепой случайностью.

— Скоро мы будем у замка. Владыка Шаанэ хочет с тобой поговорить о мерах предосторожностей, — тихий голос девушки прозвучал слишком уж мелодично после долгого плавания в компании крикливых варваров.

— Веди, — кивнул паладин и махнул рукой Шалопаю, призывая следовать за собой.

Они обходили колонну по обочине. Гауди приглядывался к силуэту воительницы, пока та шла впереди. В короткой стычке на побережье Боло девушка показала себя опытным воином, двигалась быстро и дралась, пусть без выдумки, но надёжно. Едва ли она успела продемонстрировать весь свой боевой арсенал.

— Ты хорошо дралась на берегу, — сказал Гауди, ему почему-то захотелось узнать об эльфийке побольше, её жизненный путь наверняка не был заурядным, ведь на Элоне война издревле мужское занятие. — Где ты научилась так владеть мечом?

Не сбавляя шага, Сиана обернулась. Взгляд её говорил: «Не утомляй меня пустой болтовнёй, парень».

Гауди это зацепило.

— У тебя хорошая техника, но ты подходишь к бою, как к механизму. Не хватает творчества…

— Вот скажи, если бы на моём месте был один из этих, — Сиана кивнула в сторону солдат, — ты бы тоже давал ему советы?

— Не исключаю, — смутился Гауди. Общению с девушками он всегда предпочитал хорошую драку.

Владыка вглядывался в окружающий лес, словно зверь, готовый к внезапному нападению. Сиана пристроилась у левого плеча эльфа. Гауди с Шалопаем у правого.

— Паладин, уж не думаешь ли ты, что мы сделаем всю работу за тебя? Мы приближаемся, пора бы уже оправдать доверие Мастера, — бесцеремонно заговорил эльф.

— Присутствия тёмной магии не чувствую, даже дремлющих чар вблизи нет. Пока не доберёмся — вы оправдывайте своё нахождение здесь.

— Очень ценное замечание! — покачал головой Владыка и хищно оскалился. — Я вообще не знаю, что ты здесь делаешь, паладин! Что ты намерен предпринять, когда мы придём?

— Намерен делать свою работу, — Гауди сохранял железное спокойствие. — Надеюсь, вы и ваши люди знаете, как бороться с нежитью.

— У нас достаточно боевого опыта, чтобы выстоять против любого противника, — с вызовом ответил Владыка.

— Тогда вы, конечно же, заговорили ваши мечи, ведь рубить неупокоенную плоть всё одно, что бить по доспеху. Хотя вряд ли у вас есть такое оружие, потому что заговорить его может только священник.

— Ты можешь это сделать? — задрал подбородок эльф.

— Нет. Я не священник. Но есть обходные пути, — Гауди заметил интерес в глазах эльфа. — Пусть твои бойцы рубят конечности, делать это надо изо всех сил. Да, лезвия будут тупиться, но если руку или ногу отрубить, то из раны начнёт выходить тёмная магия, тело будет терять твёрдость, подвижность, способность подчиняться приказам хозяина. Отрубить одну конечность мало, лучше две, тогда сила будет покидать мертвецов быстрее. Бой завершится, когда будет отрублена голова, без неё твари утратят связь с создателем.

Не только Владыка, но и его помощница слушали Гауди так, словно им раскрывали страшный секрет.

— Это ещё не всё, — увлёкся Гауди. — Мы идём в логово некроманта. Едва ли он ограничится только неупокоенными. Если нас встретят вампиры — потерь не избежать. Они стремительны, потребуется предельная концентрация. Если будут призраки, то боя с ними избегайте. Воина они воли лишить не смогут, но вот парализовать — запросто. Зато ко мне призраки не приближаются, пусть это будет подсказка для каждого. Надеюсь, ничего страшнее нам не встретится.

Владыка Шаане развернулся и остановил колонну. Выстроил бойцов перед собой и подробно описал изложенные Гауди методы борьбы с тёмными существами. Когда инструктаж подошёл к концу, и поход возобновился, эльф сказал:

— Теперь жизнь этих солдат зависит от твоих слов, паладин. Если их мастерство не решит исход столкновения, то лишь твои советы будут им помогать.

Магического чутья Гауди коснулся тонкий звон нитей охранных чар.

— Стоять! — поднял руку юноша. — Мы близко.

Гауди сел на одно колено, закрыл глаза и так сидел некоторое время. Все терпеливо ждали, даже Владыка, надо отдать ему должное, проявил несвойственное для его норова терпение: недовольно сопел, но молчал. Наконец, Гауди закончил прощупывать пространство вокруг, поднялся и отряхнул штаны.

— Вот мы и пришли. До замка не больше мили пути. Вон там дорога заворачивает, но нам придётся пройти через дебри. Впереди ждут ловушки и стражи. Вокруг логова это неотъемлемые атрибуты. Сейчас нам обязательно надо ускориться, если не бежать, то хотя бы идти так быстро, как только возможно. Потому что где-то шагов через сто некромант узнает о вторжении в его владения. Как только он почует неладное, начнётдознаваться, кто мы и сколько нас. Он сделает это быстро, в замке наверняка полно вспомогательных артефактов, а по лесу расставлены скрытые сторожевые тотемы.

— Колдун узнает о нас через тотемы? — наморщил лоб Владыка.

— Это когда мы углубимся, а здесь, с краюшка его владений, мы просто заденем незримые паутинки чар. Некроманту подчиняется вся природа вокруг. Он питается её соками.

— Может быть, передышка перед рывком, а? — робко предложил Шалопай, поймал на себе три презрительных взгляда и пожал плечами. — Ой всё! Значит, будет драться усталыми.

— Почему мы должны торопиться? — эльф вглядывался в лес, словно пытался увидеть шпили замка за ветками деревьев. — Что он может сделать, если мы не будем торопиться?

— Мало того что он успеет стянуть к замку всех шастающих по лесу слуг, так ещё и нас начнёт атаковать.

— Например, как?

— Когда тотемы соберут ему достаточно сведений, он получит ключи к сознанию каждого члена отряда и будет насылать мороки, забытьё, утомление, рассеянность. В общем, у кого какие слабые места.

— Тогда не будем терять время! Веди, паладин. Солдаты! Приготовится к броску!

Стоило отряду Зилгадиса сойти с дороги и углубится в чащу, привычный лес стремительно сменился увядающим ельником. Солдаты преодолели незримую границу от мира живых к миру мёртвых, где каждый уголок дышал холодом и подрагивал хитросплетениями тёмных заклинаний.

С разных сторон из глубины ельника на незваных гостей взирали многочисленные тотемы-наблюдатели: где-то на ветке череп коровы блеснёт алым из глубины чёрных глазниц или вытесанный из дерева бесформенный силуэт древнего божества со скрипом повернётся в направлении чужаков, а под пожухлой травой заворочается камень-страж — наступи на один такой, и вся твоя судьба у некроманта как на ладони, а на другой надавишь, так ослабеешь, что ни меча не достать, ни шагу сделать.

Гауди двигался на десять шагов впереди остальных и предупреждал обо всех ловушках, что попадали в поле его внимания. Он их не столько видел, сколько ощущал чёрными, мерцающими сгустками. Чем ближе чужак к такому сгустку, тем быстрее в нём вибрация. Лес вокруг кишел и другой невидимой глазу дрянью, столько её нависло на ветвях и оплело землю, что даже знатоку тёмных чар было бы трудно не вляпаться.

Путь отряду преградил глубокий овраг, края его терялись за деревьями. К паладину подоспел Владыка и воительница, следом приковылял запыхавшийся Шалопай.

— Преодолеем легко, — без тени сомнений возвестил эльф. — Или ты хочешь отдохнуть, паладин?

Нападки обиженного Владыки юноша пропустил мимо себя.

— Слишком удобное место для защиты. Наверху нас обязательно встретят слуги некроманта. Не самые сильные, но они заставят показать, на что мы способны.

— Скорее бы уже увидеть этих слуг! А то я начинаю сомневаться, что они вообще появятся, — эльф обнажил роскошную саблю с драконьей головой на эфесе. — Да и показать, на что мы способны, давно пора.

Сиана последовала примеру Владыки и тоже приготовила оружие.

— Приятно видеть, что вас не пугает встреча с нежитью. Шалопай, ты не боишься? — Гауди не торопился тянуться за мечом.

— Я был одним из них! Ясен якорь, не боюсь. Боюсь сердце выплюнуть от таких забегов. Вот это страшно!

— Что-то ещё может нам помешать, помимо этих пресловутых слуг? — Владыка осматривал цепким взглядом противоположный край оврага.

— Может быть всё что угодно. Узнаем, только оказавшись на той стороне.

— Приготовится к бою! — скомандовал Владыка и первым зашагал вниз по склону.

— Вредный мужик, но вот в чём ему равных нет, так это в решительности, — уважительно причмокнул Шалопай и последовал вниз следом за Гауди и воительницей.

Когда ретивый Владыка Шаанэ преодолел дно и только-только начал подъём, сверху на отряд посыпались кривые стрелы, зашуршали опавшие иголки под множеством ног.

— Скелеты! — предупредил Гауди и обернулся, чтобы оценить настрой солдат.

Эльфийские воины выглядели настолько мрачно в тёмных доспехах, что сами вполне могли сойти за свиту некроманта: лица без эмоций, во взглядах холод надгробий. Стрелы они отбивали мечами, благо стреляли скелеты вкривь и вкось.

— Как ты понял, что это скелеты? — неожиданно спросила воительница.

— Прислушайся… Косточки постукивают, — Гауди прибавил ходу и обогнал Владыку.

— О! Точно! — воскликнул Шалопай, безуспешно пытаясь вернуть дыханию ровный лад. — Стук-стук! Клац-клац! И паладином не надо быть, чтобы догадаться!

Наверху их действительно встретили скелеты: голые костяки с мечами и луками. Бегло оценив обстановку, Гауди насчитал среди сухих деревьев около трёх дюжин защитников проклятого места. А когда подсчёты закончились, пришло время скрестить клинки.

Действовали скелеты примитивно, били только рубящим сверху. Уйти от такого удара смог бы любой мало-мальски подготовленный боец. Рыцарь не мешкал, чёрный меч жёстко опустился на ключицу ближайшего скелета. Кость сломалось, но как-то нехотя. Скелет посыпался, зеленоватый дымок, видимый только воинами Света, потянулся из неупокоенного к мечу и без остатка растворился в лезвии.

Второй скелет пал также быстро, меч вобрал всю высвободившуюся магию, да только Гауди так и не почувствовал пробуждения древнего артефакта. Если Повелитель Мёртвых, найденный в твердыне Мистикуса, резал любую мертвечину на раз, то этот увесистый подарок Зилгадиса не столько рубил, сколько переламывал — тяжёлый и тупой, для серьёзного боя меч подходил так же, как дубина для резки хлеба.

Рядом бился Шалопай, отражал неловкие, но сильные удары скелета, бил сам, но ему не хватало силы для действенных атак. Уклонившись ещё от нескольких мечей, Гауди подоспел к пирату, обезоружил костяного воина, отрубив тому рабочую руку, и вложил всю силу в завершающий удар. Да, мечом, как топором, не работают, но не в этом случае. Обезглавить неупокоенного такой железкой надо постараться.

— Отвлеки лучников! С этими мы сами разберёмся! — крикнул Гауди пирату, когда поверженный скелет рухнул под ноги. Шалопай коротко кивнул и, минуя сражение, побежал в обход, за спину дерущихся, где из-за деревьев вели обстрел слуги некроманта.

Без боевых криков, в холодном молчании, из оврага выбирались бойцы Зилгадиса и вступали в схватку. Хорошо вооружённые и защищённые, они просто сметали костяной заслон. Отрубленные конечности летели во все стороны. Парни работали умело. Их появление было своевременным, потому что Владыка находился в непростой ситуации. Если бы против него дрались живые существа, он давно одержал верх. Сейчас же на него насели сразу пять противников. Он играючи уходил от их ударов, сам бил без остановки саблей и мастерски охаживал подкованными сапогами, одного даже за руку поймал и перебросил. Но скелеты продолжали вставать. Боли они не чувствовали и сознание терять не умели, а массы эльфийской сабли не хватало, чтобы перерубить скрепы тёмных чар.

Сиана помогала командиру, билась с ним плечом к плечу. Девушка быстро поняла, что её оружие бессильно, зато от подсечек костяки валились, словно ходить не умели, а вставали долго.

Против Гауди уже стояли трое. Двигались они хоть и быстро, но дёргано, поэтому не всегда можно было рассмотреть начало удара. Отразив первые атаки и разломив черепушку одному из скелетов, юноша отступил так, чтобы оказаться ближе к Владыке и поддержать его. После работы тяжёлым Расщепителем Душ дыхание сбилось, а руки налились тяжестью. Одно Гауди знал точно, со своим предыдущим мечом он управился бы со всеми этими скелетами один. Ну а сейчас требовалось, невзирая на усталость, одолеть как можно больше костяных стражей, чтобы дремлющий Расщепитель всё-таки начал хоть как-то реагировать на врага. К замку некроманта с дремлющим оружием лучше не приближаться.

Сила поверженных костяков не успевала таять в пространстве, вся она, вихрясь зелёными струями, устремлялась к ненасытному мечу. Чёрное лезвие вбирало всё! Казалось, его возможности впитывать магическую энергию безграничны.

Вскоре эльфы добили последних слуг некроманта. Завидев это, прибежал Шалопай с костяным войском лучников на хвосте. Бойцы Зилгадиса играючи разделали весь стрелковый десяток. Лес на месте сражения превратился в свалку костей и черепков.

— Раненые есть? — обратился Гауди к солдатам. — Даже царапина может быть опасна!

— Меня задели, — отозвался один из эльфов, на бледной щеке краснело рассечение. — Пальцем задел, гад костлявый.

— Не шевелись, — Гауди прикоснулся указательным пальцем к ране.

Солдат зажмурился. Обжигающий жар расползался по коже, выжигая остатки чёрной магии.

— Теперь бояться нечего, рана не опасна, — кивнул юноша, стряхивая с руки остатки маны.

— Знаешь магию? — подошёл тяжело дышащий Владыка, волосы слиплись на лбу, по лицу стекал пот.

— Самые азы. И теперь об этом знает некромант. Нам нужно торопиться.

— Тогда веди, — кивнул эльфийский командир.

Подъёмный мост замер на ржавых цепях по ту сторону рва с застоявшейся тухлой водой. Что там плавало знали только рои круживших над болотом мух. Запах соответствовал обстановке.

Назвать жилище некроманта замком можно было только в шутку. Просто ветхий каменный коттедж с острой крышей и узкими, высокими окошками. По широкому балкону расхаживали фигуры в доспехах и шлемах.

— Мертвецы, — Гауди не таясь стоял у обрыва. Носом старался не дышать.

— Всего шесть, — Владыка смахнул набежавшие слёзы, жуткая вонь резала глаза.

— Это лучники. Внутри должны быть ещё стражи.

— Можешь узнать, сколько?

— Нет. Здесь магия некроманта слишком сильна. Знаю по опыту, там, внутри, будет темно, и за каждым углом нас встретит клинок или чьи-то зубы. В общем, соваться в дом не будем. Попробуем сжечь гнездо целиком.

— Положись на меня, — Владыка Шаанэ нетерпеливо перебирал пальцами по эфесу сабли. — В огне я разбираюсь. Есть ещё какие-нибудь рекомендации перед тем, как мы устроим здесь маленькую Шеттеру?

— Не падать в ров, — улыбнулся Гауди.

— Как это не падать? — округлил брови Владыка. — Я собирался перебираться вброд!

От улыбки не удержалась даже молчаливая Сиана.

— Эй! Хулиганы! — донёсся старческий голос с балкона. Лысый некромант в чёрном балахоне соизволил-таки выйти и встретить гостей. — Что вам здесь надо?! Идите прочь отсюда! Это частные владения!

— Это мои владения! — зычно выкрикнул командир эльфов. — А ты присвоил себе мою собственность! Готов выселяться по-хорошему?

— Хрен тебе, ушастый! Никуда я не уйду из своего дома! А не нравится, так попробуй забери! — блеснув лысиной, некромант повернулся к чужакам спиной и воздел руки к небу.

— Что за дерзкий ублюдок! — Владыка Шаанэ выразительно посмотрел на девушку, потом на Гауди и Шалопая. — Надо жечь!

— Чего это он там отплясывает? — спросила Сиана.

— Колдует, — напряжённо ответил Гауди. — Нужно срочно решать, как преодолеем ров. Вброд не пойдём. Ещё варианты?

Владыка залихватски присвистнул, и из рядов солдат подбежал мрачный тип со шрамом через всё лицо.

— До моста крюк добросишь?

Солдат бегло оценил расстояние до цели.

— Легко.

— Действуй.

Откуда ни возьмись появилась верёвка и мощный крюк. Солдат затянул узел на железной петле и со свистом раскрутил. Крюк по дуге пронёсся над зловонным оврагом и зацепился за край воздетого к небу, моста. Свободный конец верёвки привязали к дереву.

— Быстро-быстро! Десяток Волка на тот берег. Остальные — снять охрану на балконе! — раздавал команды Владыка.

Оставшийся на берегу десяток зарядил арбалеты и дал залп прямо над головами первых повисших на верёвке. Пять из шести стражников перестали колобродить, пробитые бронебойными арбалетными болтами. Последний мертвец, свесившись над оградой балкона, натянул тетиву. И тут же сам получил эльфийский снаряд промеж глаз. Незадачливый снайпер перевалился вниз, рухнул на склон рва и не спеша съехал в воду.

Гауди уже готовился запрыгнуть на верёвку, но его остановила крепкая рука на плече.

— Не лезь, паладин! Жечь буду я. Сиана, присмотри за мальчиком.

«Мальчиком?! Да что он себе позволяет!» — взорвался про себя Гауди.

Но командир не успел влезть на верёвочную переправу. Заскрипел проржавевший цепной механизм, и с жутким лязгом мост пополз вниз. Перебиравшиеся по верёвке солдаты посыпались в ров, лишь двое успели спрыгнуть на той стороне, под самые стены дома.

— Сам, что ли, пускает нас? — изумился Владыка, подавая руку одному из упавших.

— Только не вздумайте соваться туда! Что-то здесь не так, — Гауди наблюдал, как арбалетчики помогают выбираться из зловонной ямы перепачканным товарищам.

— За мной! — скомандовал Владыка тем, чьи руки оставались свободны, и ступил на мост.

Здесь-то и стал понятен замысел некроманта. Рваная тень накрыла дом, и вот на мост, растопырив крылья, опустился огромный костяной дракон. Создание из ночных кошмаров жителей Теаны пробило острыми когтями доски и заставило мост прогнуться от тяжести страшной туши. В глазницах и в грудной клетке меж рёбер билось ярко-зелёное пламя — сила, что заставляла дракона действовать. Эльфы с противоположного берега, презрев брезгливость, поспешили спастись в канаве.

— Всё-таки решился! — воскликнул Гауди, разглядывая диковинную тварь.

— Ты о чём? — Шалопай медленно отступал подальше от моста, понимал, что это точно не его бой.

Владыка повернулся к паладину с тем же вопросом в глазах.

— Сколько же времени и сил понадобилось, чтобы собрать это чудо и вдохнуть в него жизнь! Каким бы тёмным ни было сердце некроманта, оно должно сейчас обливаться кровью от мысли, что дракон может быть уничтожен. Наверняка он создавался для других целей.

— Кончай восхищаться! Лучше скажи, как его одолеть? — Владыка вернулся на твёрдую почву.

— Кто-то говорил, что умеет жечь! Огнём можно его остановить, если не скупиться на жар.

— Ребята! Залп хлопушками! — скомандовал Владыка.

Пока вылезшие из оврага солдаты сражались с рвотными позывами и стирали тину с доспехов, стрелки зарядил арбалеты особыми болтами с грибовидными наконечниками. Пять снарядов ударили по костяному чудовищу, раскатистые взрывы окутали дракона пламенем, а следом ещё пять арбалетных болтов довершили начатое. Мост утонул в огне. Дракон яростно зарычал, распахнул крылья и упругим движением поднял себя в воздух. Оставляя за собой огненный шлейф, рванулся вперёд и с грохотом рухнул туда, где миг назад находились эльфы-стрелки.

Пока порождение тёмной магии складывало крылья, Гауди ринулся в бой. Однажды, на Безымянном он сталкивался с таким врагом и знал о его медлительности. Но тогда в руках был надёжный Повелитель Мёртвых.

— Займитесь некромантом! — выкрикнул Гауди, занося меч над головой и опуская чёрное лезвие на опалённый череп.

Костяная башка отпрянула, по кости пошла трещина. Несколько солдат бросились на дракона с разных сторон. Клинки опускались с глухим стуком, и от каждого удара порождение тёмной магии издавало жуткий вой. Магия тонкими ниточками струилась прочь из костяной клетки и стягивалась в чёрный меч.

Предчувствуя скорую гибель, дракон взмыл вверх и изрыгнул из пасти клубы ядовитого пара. Закрывая лица руками, солдаты отпрянули, побросали мечи. Многие падали на землю и заходились жутким кашлем. Гауди спасся лишь благодаря прошлому опыту. В последний момент паладин откатился в сторону, занял удобную для атаки позицию и дождался, пока дракон вновь приземлится. Костяные лапы едва коснулись земли, а Гауди уже стоял рядом. На выдохе рыцарь обрушил меч на открывшуюся шею. Кости хрустнули, и здоровенная башка рухнула паладину под ноги.

Обезглавленный скелет развалился на части.

А тем временем Владыка с несколькими бойцами и Сианой прорвались сквозь горящий мост. Знатоки многих военных хитростей, солдаты Зилгадиса подсадили командира и подбросили достаточно высоко, чтобы тот сумел зацепиться за край балкона. Не успел эльф вскарабкаться и скрыться из виду, как следом за ним подбросили и Сиану. Лёгкая девушка почти перелетела через перила.

Гауди бегло осмотрел отравленных эльфов. В помощи они не нуждались, как не нуждались больше вообще ни в чём. Стрелки вместе с Шалопаем успели скрыться за деревьями, и теперь им ничто не угрожало.

— Паладин! Давай сюда! — крик Владыки долетел с балкона.

Солдаты у стены уже махали Гауди, дескать, подходи, подбросим. Там, где недавно колдовал некромант, теперь звенели клинки.

Пламя на мосту почти угасло. Гауди без труда добрался до стены, пристегнул меч к поясу и взобрался на руки к солдатам. Резкий толчок вверх, и вот рыцарь уже перепрыгивает через поручни.

Высокий воин в чёрных доспехах и закрытом рогатом шлеме, орудуя двуручным мечом, прижимал Владыку к стене. Сиана лежала на каменном полу, а из-под её шлема растекалась кровь.

Не колеблясь Гауди подскочил к рыцарю со спины и обрушил Расщепителя Душ воронёные латы. Напитавшийся силой дракона меч, наконец, пробудился. Осквернённая броня не выдержала, проломилась, а сам чёрный рыцарь завалился вперёд и сполз по стене.

— Так просто? — эльф тяжело дышал, а пот градом стекал по лицу.

— Пока я не появился, чёрный рыцарь думал так же, — Гауди протянул руку Владыке, но тот поднялся сам. — Что с Сианой?

— Не знаю, — тяжело дыша, ответил эльф.

Гауди сел рядом с эльфийкой, аккуратно снял шлем. Длинные рыжие волосы разметались по каменному полу. На бледной щеке кровоточила рана, а вокруг распускалась синим цветом гематома. Но девушка дышала.

Рядом подсел Владыка.

— Некромант заперся там. Жаль признавать, но теперь я неуверен, что разберусь с ним быстрее тебя. Иди, а я займусь её раной.

Массивные створки ведущей в дом двери выдержали бы встречу с тараном. Но вот Расщепитель Душ наверняка смог бы нанести ущерб оплетённому чёрной магией замку.

Острый эфес Расщепителя врезался в замочную скважину массивной, обитой стальными пластинами двери раз, другой. Подоспели штурмовики Зилгадиса. Втроём они навалились на дверь плечами, и та, заскрипев ржавыми петлями, поддалась.

— Оставайтесь здесь! — скомандовал Гауди и вошёл в темноту.

Заклинание освещения заискрилось на пальцах паладина.

Глава 9. Ветры странствий

Заклинание только-только осветило комнату, а Гауди уже мчался в сторону удаляющихся шагов. Дряхлый старикашка в драном балахоне прихрамывая бежал к выходу.

— Да чего тебе надо, проклятый! — выкрикнул колдун, поняв, что гонку с молодым оппонентом ему не выиграть.

Гауди занёс меч. От страха некромант споткнулся, рухнул у книжного шкафа и сбивчиво заверещал:

— Просто скажи, чего хочешь! Я всё сделаю! Золотом осыплю, любого врага в могилу сведу! Только оставьте в покое! Буду вечно служить, слово тёмного!

Гауди не колебался. Расщепитель Душ сам спешил навстречу новой жертве. Хрясь! И голова старика укатилась в угол.

А в комнату уже врывались эльфы с обнажёнными мечами.

— Дом будем зачищать? — спросил один из них так, будто его совершенно не волновало, что с притаившимися в закутках слугами некроманта они могут и не совладать.

— Нет. Здесь только выжигать всё до основания, — с мрачным видом Гауди осматривал столы с колбами и мензурками, на полках стояли толстые книги, а в дальнем углу из темноты торчали чьи-то тощие босые ноги. Запах в комнате стоял под стать тому, что витал вокруг дома. — Только жечь…

Вошёл Владыка Шаанэ.

— Я так понимаю, ты не хочешь идти вниз через дом?

— Если тебе не жалко своих солдат, то можете спускаться. Лично я намерен вернуться вниз через балкон и дождаться где-нибудь вдалеке, пока будет исполнена ваша часть работы.

— Парни, спускаемся через балкон, — спокойно произнёс Владыка, чем крайне удивил юношу. — И помогите Сиане.

— Она в порядке? — Гауди закрепил меч на поясе. Клинок явно полегчал, чего не скажешь о наносимых им повреждениях.

— Да. Она солдат, для неё это привычно. Всё, идите. Мы с паладином сейчас спустимся.

Пока солдаты выходили наружу, эльф и человек смотрели друг на друга.

— Есть разговор, — бой кончился, но Владыка не торопился убирать саблю.

— Я так и понял.

— Тогда слушай, — мрачно начал эльф. — Меня оскорбил твой поступок на корабле. Моя честь запятнана, и очистить её сможет только твоя смерть. Ты ведь понимаешь, что если я захочу, то ты из этого дома уже не выйдешь?

— Понимаю. А то, что ты пленил меня без разбора, это как называется?

— Есть одно верное определение. Война. Может, слышал?

— Значит, когда дело касается тебя — это оскорбление достоинства, а когда меня, то война. Что-то здесь не вяжется.

Владыка вздохнул.

— О твоём достоинстве вообще речь не идёт. Но, я вижу, ты меня не понял. Хорошо, поговорим по-другому.

Эльф пошёл на Гауди и ударил саблей сверху вниз. Быстрый, но простой ход. Гауди выхватил и подставил меч. Он даже начал ответный манёвр, как вдруг что-то мелькнуло так быстро и с такой силой врезалось юноше в лицо, что тот отлетел к стене и выронил меч. Перед глазами плыло и кружилось, встать сам он уже не мог.

Пнув в сторону Расщепителя Душ, Владыка встал прямо над Гауди.

— С этой игрушкой и я мог бы управиться с драконом и тем вурдалаком в латах. А ты жив только потому, что в тебе почему-то нуждается Мастер. Я уважаю его решение. Но не уважаю тебя. Однако выбора у меня нет, я должен с тобой кое о чём договориться. Ты меня слушаешь?

— Весь внимание, — прохрипел Гауди, во рту появился кислый привкус крови.

— Ты будешь выполнять оставшуюся часть договора, как и было тобой обещано Зилгадису. А я буду тебе помогать, даже буду шкуру твою вытаскивать из огня, лишь бы никто, кроме меня, эту шкуру с тебя не снял. Когда ты сделаешь всё необходимое, мы сразимся. Это будет поединок насмерть.

— Ммм, теперь я с особым энтузиазмом буду искать тех проклятых демонологов. Ведь знать, что после я умру — это так вдохновляет!

— Выбора у тебя нет. Ты, конечно, можешь сбежать, но тогда героем тебя никто и никогда не назовёт.

— Вызов принят, — не спорил Гауди, ещё не хватало, чтобы его уличили в трусости.

— Вот и славно, — Владыка ухватил Гауди за руку и помог подняться.

— Если ты хочешь честный бой, то позволь мне высказать честное мнение, — юноша вытер рукавом разбитый рот и задиристо задрал подбородок. Мужская гордость подстрекала врезать заносчивому эльфу в ответ, но благоразумие возобладало. — Буду искренне надеяться, что до окончания нашей маленькой компании ты всё же падёшь от чьей-то руки или по воле стихий.

— Испугался? — самодовольно оскалился Шаанэ.

— Я не дуэлянт, я борюсь с Тьмой.

Владыка пожал плечами.

— Твои проблемы. А теперь выметайся. Я буду жечь этот вонючий сарай.

— Потери невелики, уж поверь, мой верный Шаанэ! Главное, высвобожденная сила и моё наличие рядом с ней. О, это настолько великий объём маны, что старый дурак даже не смог ею воспользоваться. Захлебнулся. Именно поэтому вы так легко проникли в его жилище, — на этот раз Зилгадис вещал устами другой девушки, но тем же густым басом. — С демонологами так просто не получится, и там вам не обойтись двумя десятками солдат.

Владыка Шаанэ, Гауди и транслятор Зилгадиса прогуливались вокруг алтаря. Мерцающий свет от странного камня усилился, заполнил весь зал жёлтыми отсветами.

Отряд вернулся поздней ночью. Все работы в лагере прекратились. Бородатые варвары сидели прикованные цепями к стенам башни. По словам Владыки, так в них воспитывали покорность, пока умение вести себя смирно, в совокупности с жаждой и голодом не возобладают над гордостью.

Двое орков лениво охаживали самых шумных пленников плетьми. Да и вообще, в лагере даже ночью зеленокожих тёрлось больше, чем рабочих днём. Надсмотрщики с Дерсу жгли костры и громко болтали, так они проводили всё время между налётами.

Шалопай сразу вернулся в шатёр, сказал напоследок, чтобы разбудили, когда всё будет готово к походу. Ослабшая Сиана отправилась на врачевание к тому самому магу, что не так давно получил по макушке собственным посохом.

— И что ты можешь предложить, чтобы облегчить нашу миссию? — Гауди держался на ногах из последних сил, он бы с удовольствием перенёс этот разговор на утро, но хозяин Зеркальной башни сам выбирал время для бесед.

— Эту проблему ты решишь сам. У твоего друга пирата есть какие-то связи из прошлой жизни. Вот и поговори с ним об этом.

— Мастер, — склонил голову эльф. — Позвольте мне сопровождать паладина. Ему понадобится опытный полководец.

— Он мне самому понадобится.

— За меня останется Маркус. Он знает об организации налётов всё, что необходимо. Но, будем надеяться, нам больше не понадобятся ни рабы, ни иные ресурсы. К тому же я хотел бы взять с собой Сиану и своих парней. Это будет тот необходимый минимум, чтобы юнцу не сгинуть где-нибудь в море задолго до того, как он доберётся до Тэкрона.

Зилгадис кивнул.

— Убедил, Шаанэ. Делай, как считаешь нужным. Только как ты собираешься с дюжиной воинов управляться с кораблём? Есть идеи?

— Да. Для начала мы возьмём малого дракона и сплаваем к друзьям нашего пирата, попросим их о хорошо оплачиваемой услуге.

— Я не согласен идти в логово демонологов с отрядом пиратов. Они бросят нас при первой возможности! — вставил своё слово Гауди.

— Шаанэ, а есть ли у тебя запасной план?

— Это зависит от того, что из себя представляет сей предмет, — Владыка извлёк из поясной сумки тёмно-зелёный ремень. — В доме некроманта я почувствовал от этой игрушки мощные вибрации силы. На мой взгляд, это могущественный артефакт, но я хотел бы услышать твоё мнение, Мастер.

— О-чень интересная находка! Нет-нет! В руки я его не возьму, транслятор не выдержит. Подождите немного, я посмотрю в информационном поле что-нибудь о нём, — девушка вздрогнула и голова её повисла, а глаза закрылись.

— Зачем ты забрал эту гадость? — Гауди смотрел на ремень, словно внутри него жил дух некроманта.

— А у тебя есть лишние ресурсы для похода? Мы должны использовать любые возможности. Но давай поговорим об этом позже. Мастер в трансе, и ты ему мешаешь.

— В трансе он… — буркнул Гауди и отошёл в сторону.

Девушка снова вздрогнула, встрепенулась и потёрла глаза.

— Вот и я. Долго меня не было?

— Вечность, — тихо сказал Гауди.

— Меньше минуты, Мастер.

— Прекрасно. Минута здесь, а вечность там, ты прав паладин, — неприятно захихикал Зилгадис. — Поясок сей очень старый. Историю его создания и того, как он попал к нашему некроманту, я опущу. Это, конечно, интересно, но к делу отношения не имеет. Создатель пояса назвал его Зов к Древним. Сила предмета взывает к Древним вампирам, и они должны будут явиться на Зов и выполнить поручение взывающего. Использовать предмет можно всего раз, и, к нашему великому счастью, некромант сделать этого не успел.

— Ну, конечно! Да вы хоть знаете, кто такие Древние? Они не то что повелителя артефакта не будут слушать, но и самого Демениона заставят им сапоги чистить, — щёки Гауди раскраснелись, он не сомневался, что вместе с некромантом должны были сгореть и все его вещи.

— Зря ты так думаешь, юный паладин. Я же опустил историю появления Зова к Древним. За очень большую услугу первые Древние отплатили создателю тем, что кровью поклялись один раз прийти на Зов к тому, кто обратится к силе предмета. По личным причинам создатель предмета выбрал именно пояс, как капсулу для заклинания Зова. Помощь столь могущественного союзника нам не помешает.

— Знать бы ещё, на что конкретно рассчитывать, — Владыка увлечённо разглядывал причудливые письмена на коже ремня. — Как пользоваться этим сокровищем?

— Надо прочесть вслух этот текст, — ткнул пальцем в сторону узора транслятор.

— Это текст? — изумился эльф. — Больше похоже на узор. Как это читать?

— У нас в команде есть паладин. Удивлюсь, если он не знает некромантских вязей.

Нечеловеческим усилием Гауди сдержал зевок.

— Вязи я знаю, но использовать эту дрянь не буду! Не хватало ещё мне с вампирами беседы водить и просить их о чём-то! Я их столько перебил, что если меня хоть один Возвысившийся за милю почует, то не поленится встать из гроба, догнать и уничтожить. И, скорее всего, ему это удастся. А тут слетятся все Возвысившиеся. Они меня и слушать не станут. Так что идейка так себе. Предлагаю поясок сжечь. Вон, Владыка в этом профессионал.

— Вопрос с поясом мы решим в пути.

— Решайте. Главное, без драк, — транслятор выразительно взглянул на Владыку.

Малым драконом называлась парусная лодка, где впритык поместилась команда паладина: бывший пират Шалопай, воительница Сиана, Владыка Шаанэ и дюжина его воинов.

Было принято решение отправляться прямиком к Тэкрону и уже на месте нанять кого-нибудь для боя с демонами. Корабль отчалил вечером, чтобы большую часть пути пройти незамеченным. Даже ходовых огней не зажгли. Да вот только у судьбы на всё свои планы. После часа пути, когда уже совсем стемнело, по правому борту замелькал далёкий фонарь, и свет от него быстро приближался.

— Как думаешь, паладин, кто это? — эльф щурился, пытаясь хоть что-нибудь разобрать в темноте.

— Кто бы это ни был, он движется в нашем направлении. Хотя нас не должно быть видно в этакой темени. Шалопай, подойди-ка. Взгляни, может, ты поймёшь, кто это там шныряет по ночам.

После возвращения к нормальному облику, несмотря на прогулки по непролазным чащам, пират выглядел свеженьким и даже помолодевшим. Он ел то, что ели все, пил воду и жмурился, словно кот, когда вспоминал вкус рома. Постепенно он становился тем, кем был всегда, только вёл себя тихо, совсем не как пират.

— Далековато, не разобрать, — замотал головой Шалопай.

— Я уверен, они идут прямо к нам. Прут наперерез, — Владыка потирал эфес сабли. — Эй, морской волк, говори быстро, как они могут нас видеть? Вы-то в былые годы наверняка пользовались какими-нибудь хитростями в ночных рейдах.

— Как могут? — скривился Шалопай. — Да меньше буркалами надо сверкать в их сторону! Не знаю я, как они нас видят. А мы по ночам охотились только за теми, чей курс нам был известен заранее.

Большие паруса и слаженная работа гребцов очень быстро приблизили незнакомое судно к малому дракону. С чужой палубы загремел командирский мужской голос.

— Эй! На лодке! Паладин Гауди с вами? Ему послание!

— От кого? — крикнул во тьму Владыка.

— От старого друга!

Владыка уставился на юношу, но тот пожал плечами.

— У меня нет друзей.

— Мы никаких Гаудей не знаем!

На корабле зажёгся ещё один фонарь, взмыл в небо и полетел прямиком к дракону. Владыка выставил руку, и огонь погас в полёте, а в следующий миг, что-то ударило в борт.

— Это была стрела, — мрачно произнёс эльф.

А на неизвестном корабле зажёгся новый огонёк и так же, как и его предшественник, отправился в полёт. И также потух в полёте, прежде чем острый наконечник пробил парус.

— Парни, ну-ка впряглись! Быстро-быстро! — скомандовал Владыка. — Гауди давайте тоже с Шалопаем садитесь за вёсла для ровного счёта!

Солдаты повыпрыгивали из-под шерстяных накидок и бодро, словно и не дремали, принялись грести. Гауди кивнул пирату. Вдвоём они взялись за последние свободные вёсла.

Сиана обнажила меч, готовясь отражать летящие в гребцов стрелы. И совсем скоро они полетели. Владыка мастерски тушил их в полёте, а воительница разламывала на излёте. Дракон ускорился, но Владыка остался недоволен.

— А ну напряглись, сонные мухи! Они нам весь парус сейчас прорешетят! Взялись дружней!

И солдаты поднажали, вода у бортов забурлила. На неизвестном судне разом ударили о волны двадцать пар вёсел. У дракона с его четырнадцатью вёслами едва ли оставались шансы оторваться. Если только подготовленные эльфы выложатся и сумеют измотать гребцов на галере.

Хоть и медленно, но дистанция сокращалась. Когда же стало понятно, что дракона вот-вот догонят, Владыка решил пустить в ход один из своих фокусов. Он замер и некоторое время стоял без движения. С настигающего корабля уже слышалась ругань стрелков, один обвиняли других в том, что горючая смесь приготовлена неправильно. Как вдруг парус неизвестного судна вспыхнул, а Владыка, тяжело дыша, опустился на корму. Сиана тут же бросилась на помощь.

— Выполняй приказ! — рявкнул на неё эльф.

Девушка замешкалась лишь на миг, но всё же вернулась на позицию и продолжила следить за стрелами. Но никто больше в дракона не стрелял.

На загоревшемся корабле кричали и суетились, да только погоня не отставала. Бойцы Шаанэ гребли, как единый механизм, и только поэтому гонка ещё продолжалась. Когда же из темноты проступили контуры вражеского корабля, стало ясно, что соревнования в гребле подходят к концу и сейчас начнётся иная дисциплина.

Сжав зубы, Владыка поднялся и со звонким лязгом обнажил саблю.

— Ну что, Гауди, не убежать нам от твоих старых друзей! Придётся встретить их здесь. Эй, Шалопай, сколько, по-твоему, бойцов может быть на таком корабле?

Вот теперь пират не выглядел свежим и юным, он взмок, тяжело дышал и думал только о том, когда же закончится испытание на выносливость.

— Пять дюжин… Не меньше…

— Пока остались силы, надо принять бой, — Владыка невозмутимо взирал, как из ночи, прямо по кильватерному следу дракона надвигалась горящая громадина вражеской галеры. — Их парни устали больше нашего.

— Не думайте только… — задыхаясь выкрикнул пират, — что штурмовая бригада… сидит у них за вёслами…

— У нас преимущество в пространстве, — Гауди ещё держался, он мог бы продолжать грести в таком темпе, но уже понял, что от погони не уйти.

— Владыка! — выкрикнул один из воинов. — Пока сила есть в руках, давай встретим сталью!

— Бросайте вёсла! Зажечь ходовые огни! — Владыка и сам не горел желанием играть в догонялки

Дракон резко сбавил ход, и галера за считаные минуты поравнялась с ним борт о борт.

— Эй, на борту! — женский голос долетел с высокого борта. — Отдайте паладина и катитесь ко всем чертям! Нам нужен только он!

Шалопай и Гауди переглянулись, голос они узнали. А вот взгляд Владыки требовал пояснений.

— Старая знакомая, — пояснил рыцарь.

Пират поспешил добавить подробностей:

— Он как-то прикончил её папашу. На её же глазах.

— Это был честный бой!

— Обезглавил, — поставил жирную точку Шалопай.

Владыка хищно усмехнулся и крикнул в сторону галеры.

— Нет у нас никакого паладина.

— Он у вас! — взвизгнула девчонка. — Последний раз предлагаю его сдать, иначе мы всех вас пустим на корм акулам!

Шаанэ вполголоса обратился к Гауди:

— Сможешь ослепить их так же, как сделал это с моими парнями на побережье Боло?

— Смогу. Когда нужно?

— Как только они соберутся к нам в гости. Первую партию мы пошинкуем, а вторая, глядишь, одумается.

— Сделаю.

Бойцы оставались на своих местах, но каждый держал наготове меч. А галера уже подплыла так близко, что легко можно было рассмотреть на её бортах несколько дюжин вооружённых разбойников, алчно взирающих на долгожданную добычу.

Владыка предпринял последнюю возможность уладить дело миром:

— Послушайте! Нам проблемы не нужны. У нас нет денег, нет ценного груза, мы плывём на заработки.

— На абордаж! — закричала девчонка, её саму было не разглядеть за спинами воинов. — Паладина живым ко мне!

Словно бабуины на лианах, пираты с боевыми криками бросились в атаку. Навстречу им Гауди послал ту самую Вспышку — одно из немногих заклинаний, что он мог применять не только против нежити. Полыхнуло ярко, и даже слишком. Юный паладин совсем не хотел этого абордажа и перестарался, вложил больше силы, чем того требовали условия. Туго пришлось не только пиратам, но и эльфам.

Первые летуны посыпались в воду, те же, кто успел отвернуться, приземлялись очень неудачно, падали, путались в канатах. Щурясь, эльфы выскакивали из-за вёсел и делали то, что умели лучше всего.

Первая атака захлебнулась в крови пиратов. А вторую волну прыгунов уже встретили все и даже Шалопай и Гауди, которых постоянно пытались оттеснить в задние ряды, дескать, ваше дело с нежитью бодаться, а сюда не лезьте. И Гауди это устраивало, сражаться с живыми он хотел бы в последнюю очередь. Зато Шалопай умудрился пролезть и рубился в первых рядах. Ему это было необходимо, маленькая месть неблагодарному пиратскому племени.

В пылу схватки Владыка кивнул Сиане. Вдвоём они перепрыгнули на палубу сблизившейся галеры и устроили там кровавое представление. Пираты горохом сыпались за борт, никто из них не ожидал столь дерзкого хода.

Кто-то в темноте запалил пистоль. Грохнул выстрел, но все, кто стоял перед Гауди, продолжали бой, казалось, эльфы вообще не несли потерь. Потом был ещё один выстрел, но уже у дальнего борта пиратской корабля. Эльфы во главе с Шалопаем полезли на ответный абордаж, и очень быстро рубка утихла. Последние выжившие, но отчаявшиеся разбойники бросали сабли и садились на колени. Цель была недостаточно ценной, чтобы за неё умирать.

На обоих судах теперь хозяйничали воины Владыки. Чешуйчатые брони и тяжёлые мечи вновь напомнили Гауди, что он путешествует ни с кем попало, а с профессионалами войны. Бой прошёл без потерь с эльфийской стороны.

— Гауди! Давай сюда! — перевесившись через борт, кричал Шаанэ.

Пока эльфы крепили канатами один борт к другому, паладин ловко перемахнул с палубы на палубу. У спуска в трюм стояли на коленях полтора десятка самых выносливых и разумных морских разбойников. Никого из них Гауди никогда раньше не видел. Шестой пленник лежал с мечом у горла рядом с Сианой: волосы растрепались, капитанская шляпа валялась рядом, как и два разряженных малых мушкета. И вот это полное ненависти лицо воин Света помнил очень хорошо.

Юная пиратка Мария — дочь Хэнка Попугая — нашла-таки ресурсы для мести. Едва ли это было сложно для отпрыска такой шишки, как Хэнк. Гауди смотрел на девушку с жалостью. Он уже много раз успел пожалеть о том, что был так радикален тогда с её отцом, но на кону стояла его собственная жизнь.

— Снова ты ушёл от моей мести, паладин, — почти выплюнула девушка, кровь из разбитой губы стекала по острому подбородку.

— Мне нечего тебе сказать, дитя, — спокойно произнёс Гауди. — Ты сама знаешь, что у меня не было выбора.

— А вот это меня не волнует! Жаль, что фортуна пока на твоей стороне.

— Как ты нас нашла? — жёстко спросил Владыка.

Девушка перевал на эльфа озлобленный взгляд.

— Следила за ним. Он моего отца убил.

— А как ты узнала, что он плывёт на этом судне?

— Всё тебе расскажи!

— Ну, ты ведь хочешь умереть быстро. Вот и рассказывай, — Владыка прикоснулся наконечником сабли к плечу девушки и надавил. — Говори.

— Оставь её. Никто никого не убьёт, — вмешался Гауди. — Мы высадим её на Тэкроне, и пусть идёт, куда захочет.

Владыка долго буравил юношу тяжёлым взглядом. Потом встрепенулся.

— Как скажешь. Поговорим о твоём решении чуть позже. Что же наш командир прикажет делать с этими златозубыми молодцами?

Ответил Шалопай:

— На вёсла их! До Тэкрона ещё далеко, а они нам парус продырявили. Вот пусть теперь отдуваются!

Глава 10. Маленькая Теана

— Другой причины и быть не могло! Меня даже возмущает, как легко всякие проходимцы могут найти кого угодно где угодно! — возмущался Владыка Шаанэ, когда нашёл у Марии на шее амулет — непримечательный камушек чёрного цвета и немалой силой, таящейся внутри. — Рассказывай, где нашла.

— Не буду, — уставилась в пол девчонка. Она сидела связанной в задней части корабля и могла, при желании, в любой момент выпрыгнуть, но благоразумия ей пока хватало, чтобы терпеть неволю.

— Хорошо, — кивнул Владыка. — Ты ведь пират, да? Дочь капитана? Тогда ты знаешь, что такое последний приют. Ага! По глазам вижу, что знаешь! Наш добрый Гауди никого не хочет убивать. Даже врагов. И я не буду этого делать. Тебя одну мы высадим на хорошо знакомом мне островке. О нём давным-давно знали некоторые контрабандисты, но все они уже по разным причинам вышли из игры. Этот островок далёк от всех морских путей, вокруг него много мелей, и ни один здравомыслящий капитан не поведёт своё судно рядом с ним. Но я знаю, как туда добраться. Серьёзно. Твои друзья продолжат путешествие с нами, а ты останешься там. Уже к рассвету ты станешь обладательницей собственного острова тридцать на сорок шагов. Только холодный камень, волны и ты. Романтика! — Владыка с восторгом наблюдал, как меняется лицо девчонки и как страх пробивает броню её гордости. — Если мы сейчас возьмём курс на тот остров, то, клянусь, мы его уже не сменим, пообещай ты нам хоть весь мир к ногам положить.

— Ну, это ты загнул, — хмыкнул Шалопай.

— Ладно, я всё расскажу. Но пообещайте, что я и мои парни останутся целы, — голос Марии не дрогнул, но дрожала она всем телом.

— От наших рук они не пострадают, если только не вздумают дурить. Обещаю. Рассказывай про амулет и про свою слежку.

Дочь Хэнка Попугая сдержанно рассказывала, как следила за перемещениями Гауди и Шалопая, как нанимала разбойников на Ржавом Якоре. Рассказала, как искала команду и лодку, как рыскала по морям, пока в одном из портов случайно не встретила странного торговца по имени Лью. У него она купил за бешеные деньги магический амулет, с помощью которого можно найти на Теане того, кого желаешь отыскать всем сердцем. Торговец всё твердил о каком-то балансе, но девушка так ничего и не поняла из его речей. С амулетом найти паладина было делом нехитрым.

— И снова неудача… Да только я не из тех, кто опускает руки, — сказав это, девушка бросила огненный взгляд на Гауди и отвернулась. Повествование закончилось.

— Лучше бы тебе успокоиться, — подошёл Гауди, одержимая местью пиратка с деньгами и обширными связями в бандитском мире тревожила его всё больше. — Потому что мне надоело с тобой возиться. На этот раз я отпущу тебя, но если мы встретимся вновь, пощады не жди.

Мария не ожидала такой решимости от паладина, сына порядочности и доброты. Девчонка сочла разумным промолчать.

Пленных посадили на вёсла дракона, оставив быстроходную, но слишком большую галеру на волю морскихветров. Долгие часы пути измотали гребцов. Шли то по ветру, то не пойми как. Чтобы не терять ритма, эльфы сменяли измотанных пиратов. Несколько раз приходилось убирать паруса, и тогда все могли восстановить силы за трапезой и недолгим сном. Пленники вели себя тихо. Владыка запретил им разговаривать, и никто из них так не смел нарушить запрета. Каждый боялся стать владельцами собственного острова.

Через несколько дней прямо по курсу показались заснеженные кряжи Тэкрона. Эльфы облачились в заранее приготовленные тёплые одежды. Кое-что нашлось и для пленников. Их, кстати, решили оставить на острове, но только после того, как закончится история с демонологами.

Порт пребывал в суровом северном запустенье. Лишь два грузовых судна стояли по разные стороны причала. Дракона пришвартовали вдали от обоих кораблей. Оставив на борту пленников и часовых, команда сошла на берег. Солдаты во главе с Владыкой и Сианой пошли отогреваться в корчму, а Гауди и Шалопай отправились в химическую лавку. Со слов Зилгадиса Гауди знал, как обустроено укрытие демонологов, что, дескать, их тёмная обитель расположена в глубине пещеры, окружённая лавовой рекой. Дабы избежать тяжёлого и безнадёжного боя, паладин прислушался к совету бывшего пирата и решил попробовать подорвать дом последних демонологов.

Рыжебородый гном — хозяин лаборатории — с радостью сделал неожиданным клиентам большую скидку на ящик взрывчатки. В сезон холодов дела у торговцев на Тэкроне всегда текли вяло. Ни купцы, ни вольные рабочие не спешили в холодные края и предпочитали пережидать непогоду где-нибудь на Монтеро.

— Как думаешь, рыцарь, эти чудаки демонопоклонники не заметят, как мы роемся у них под носом с этими штучками? — Шалопай встряхнул ящик со взрывчаткой, в нос ударил запах пороха.

Они шли по заснеженной дороге по направлению к порту. Ледяной ветер развевал белые волосы юноши и то и дело норовил пролезть под одежду. О лавовых реках Гауди сейчас мечтал больше, чем об официальном титуле паладина.

— Трудно сказать. Будем действовать по обстоятельствам. Хочу, чтобы ты знал, на что идёшь. Едва ли всё вернуться из чародейского логова. Нас слишком мало.

— От судьбы не уйдёшь, парень. Я с тобой, как и обещал. Лучше дай мне совет, как против демонического отродья выстоять. Какие у них слабые места?

— С демонами главное — не заробеть. Если ты духом крепок, они рядом с тобой будут слабыми, плюнешь на такого, захлебнётся. Страху поддашься — так и топором не пробьёшь демоническую шкуру. Главнее совета нет.

— И на том спасибо! Ничего об этом не знал. Эй, рыцарь, да что с тобой? Чего такой хмурый?

Гауди всё никак не мог отделаться от мыслей о предстоящей дуэли с Владыкой, вот только рассказывать о том пирату совсем не стоило. Мало ли, что взбредёт в горячую голову морского волка.

— Всего лишь устал. Не привык я плавать чаще, чем раз в год.

— Тогда иди и отдыхай, а это, — пират качнул ящиком, — я сам донесу.

Шалопай отправился со взрывчаткой на корабль, а Гауди пошёл в корчму, где грелись эльфы.

Небольшой двухэтажный домик с замёрзшей до дна поилкой для лошадей встретил воина Света залихватской гномской музыкой, доносившейся из окон. Стоило войти внутрь, как тёплый, почти обжигающий воздух, проник под меховую накидку. По спине пробежали волны мурашек, а от ароматных запахов, распространявшихся с кухни, рот наполнился слюной. В тесном зале, в самом центре, расположились бородатые музыканты в количестве трёх штук. Они играли так заборно, что вместе с ними пританцовывали все посетители и даже старый трактирщик. Но только не эльфы.

Бойцы Зилгадиса захватили один из столов в углу зала. Среди чёрных чешуйчатых доспехов с трудом угадывалась пепельная макушка Владыки. Воины сняли шлемы, расставили их стройным рядом на лавочке у стены. Бритые головы и суровые взгляды эльфов могли смутить кого угодно, но на местных гномов внешний вид чужаков не производил впечатления. Они плясали и веселились так же, как делали бы это в любой другой компании.

Владыка заметил Гауди и помахал ему.

— Даже как-то странно видеть всех вас мирно сидящих за столом, а не поле брани, — подошёл юноша. Среди суровых воителей он сразу заприметил милое личико Сианы. Девичьи волосы стелились по доспеху, острые ушки мило топорщились в стороны, а правильные черты лица прекрасно скрывали её взрывную натуру. Гауди с трудом отвёл от неё взгляд и обратился к командиру. — Мы нашли, что искали. Берите и вы всё необходимое. Буду ждать на корабле. Не задерживайтесь.

— Эвон как ему не терпится от нас избавиться! — пробасил один из солдат. Прежде они никогда не разговаривали в присутствии старшего по званию.

— Остынь, паладин! — примирительно улыбнулся Владыка. — Мы долго плыли, почти весь путь прошли на вёслах. А ты хочешь бросить нас в пекло уставшими? А если твой план со взрывчаткой не сработает, и нам всё же придётся сражаться? Давай отдохнём здесь до завтра. Днём меньше, днём больше — не суть. Может, и живём последний день. Что скажешь, прав я?

Гауди вздохнул. Да, он бы с радостью уже сегодня покончил со всеми делами на Тэкроне и с Зилгадисом, но Владыка говорил здраво. Отдых требовался всем, даже воинам Света.

— Прав, конечно. Надеюсь, здесь найдутся тёплые места для всех.

— И даже тёплая кладовая для пленных. Ну, ты же понимаешь, они одубеют за ночь в брюхе дракона. Располагайся, а я отправлю ребят за остальными. Попросим кого-нибудь из местных посторожить лодку, а сами наберёмся сил. У тебя будет время всё ещё раз хорошенько обдумать.

Гауди сбросил тяжёлую шкуру с плеч на лавку у входа и сел за соседний стол, ближе к камину. Ноги вымокли и замёрзли, на штаны комками налип снег. Кожи коснулось тепло огня. Юноша вытянул ноги, откинулся на спинку стула и вскоре задремал.

Через некоторое время бойцы привели пленных и Шалопая. Пиратов во главе с Марией провели через чёрный вход и заперли, как и было уговорено, в соседней с кухней кладовой, месте тёплом и сухом, но совершенно без удобств. Плен есть плен.

Солдаты в чешуйчатых латах тихо беседовали на эльфийском. Гауди слышал их сквозь сон, пока рядом с ним не присел Шалопай. Пират попытался было затянуть долгий разговор обо всём и ни о чём, но не найдя в уставшем рыцаре Синода интересного собеседника, выдал монолог о своей нелёгкой судьбе. Где-то в середине рассказа Гауди вновь бессовестно задремал, а проснулся, лишь когда снова грянул небольшой гномский оркестр.

В зале появилось много новых лиц, танцы вокруг оркестра вспыхнули с новой силой. Шалопай успел найти себе более благодарных слушателей за одним из столов. Три мрачных гнома, судя по грязным рукам и лицам, только выбравшиеся из забоя, внимательно слушали пирата, не забывая отхлёбывать пенного эля из огромных кружек.

Гауди разыскал взглядом Сиану и только после этого задался вопросом, зачем он это сделал. Найти ответ ему не дали. Из круговерти танца выпорхнула пухленькая гнома, протянула руку, приглашая на танец.

— Да я не умею, — отмахнулся юноша.

Но гному это не волновало, она ухватила иноземного кавалера за рукав и выдернула на середину зала. Что происходило, пока играла музыка, Гауди не запомнил. Должно быть, совершал какие-то невнятные движения и боролся с возмущением и стыдом. Гномы вокруг тоже танцевали без затей, но зато легко и раскрепощёно. Бородатые хозяева Тэкрона находились в иной плоскости бытия, и для того чтоб туда попасть было необходимо выпить чего-то крепкого.

Гауди улучил момент и вынырнул из круговерти. Хотелось спать, и пора бы уже было подумать о постели. Все деньги у Гауди отобрали ещё на корабле, а об их возвращении он тогда не подумал, так что теперь этот вопрос придётся решать через Владыку Шаанэ.

Гауди подошёл к столу, где выпивали солдаты, некоторые из них дремали сидя, а некоторые стулья и вовсе пустовали.

— В полку убыло? — Гауди сел на свободное место рядом с командиром отряда.

— Да, некоторые уже отправились спать. В это время года Тэкрон не популярен, так что все комнаты пусты. Хозяин добродушно сдал нам все. Представляешь? Выбирай любую свободную, — мысли молодого рыцаря Владыка прочёл по глазам.

— Спасибо, так я и поступлю, — кивнул Гауди, и начал было подниматься, но его остановил голос Сианы.

— Танцор из тебя так себе. Хуже, чем боец, — девушка с одобрительной улыбкой пододвинула парню кружку эля. — Выпей. Это разбудит в тебе чувство ритма.

— Никогда не пил, и не собираюсь, — Гауди не притронулся к кружке.

Дремавшие рядом солдаты всколыхнулись.

— Как не пил?

— Никогда? Да ты брешешь!

— Пей, а я тебя танцевать научу, — с вызовом сказала Сиана.

Даже если прямо сейчас в таверну ворвалась нежить всех мастей, Гауди растерялся бы меньше, чем от такого предложения из уст молчаливой воительницы.

— Я… эээ…

— Спорим, ты свалишься от одной кружки! — со знанием произнёс Владыка. — Давай, парни, делайте ставки, свалится или нет!

Затея со ставками солдат не вдохновила, только один попытался найти карманы на латах, но лишь развёл руками.

— А ну вас! — отмахнулся Владыка.

— Спасибо за предложение, но я слишком устал для учёбы и уж тем более для танцев, — с усталым видом сказал Гауди. — Во сколько завтра собираемся?

Сиана лишь хмыкнула и прильнула к элю.

— Гауди, — Владыка пододвинул себе нетронутую кружку, — ты зануда. Знаешь об этом?

— Так что со сборами?

— Ой, зануда… Завтра высыпаемся. Собираемся здесь к полудню, обговариваем детали, и в путь, как ты и хотел.

Гауди кивнул, молча поднялся и пошёл к лестнице на второй этаж. На полпути его остановил оклик Шалопая, отиравшегося у барной стойки.

— Парень! Подойди-ка, есть разговор.

— Владыка оплатил комнаты для всех, и я намерен пойти выспаться. Прямо сейчас.

— Ты послушай, что говорит этот почтенный господин, — Шалопай указал на трактирщика.

— Здравствуй, добрый молодец, — кивнул гном, натирая тряпкой и без того чистую кружку. — Говорят, ты паладин.

— Ну, прости, Гауди! Когда узнал, какие проблемы у наших бородатых друзей, не смог смолчать, — от пирата разило пивом, зрачки разбегались в разные стороны, а язык заплетался: дружат в таком состоянии крепко, а вот тайны хранить разучиваются.

— Что за проблема? — терпеливо спросил рыцарь.

Глаза гнома неотрывно следили за каждым движением гостя, за каждым взглядом, он словно пытался запомнить как можно больше деталей, пока этот диковинный рыцарь ещё здесь, перед ним.

— У нас демоны на острове, сэр паладин. По ночам вылезают из пещер, ходят по селениям, тащат всё, что плохо лежит. Кого встретят — тому конец! Управы на них нет: ловкие, прыткие и почти по-гномски сильны. Ни топора, на молота не боятся. Посодействуй добрый человек.

— Моё имя Гауди, — протянул руку юноша.

Гном обхватил ладонь своей огромной пятернёй.

— Гурандабаранд. Знаю-знаю, сложно. Называй меня Гура. Так что, поможешь в нашей беде?

— Я здесь как раз для того, чтобы раз и навсегда перекрыть демонам дорогу на ваш остров. Когда они появились?

— Ну-у-у, где-то с год.

— Что ж вы на Верону не сообщили? Целый год терпели.

— Дык мы два письма отправили! Первый раз пришёл ответ, что пока прислать некого, паладины трудятся по всей Теане. А когда ждать устали, написали второй раз. Ответа так и не дождались.

— Давно написали?

— Третий месяц идёт. Я думал, сэр паладин, вы в курсе.

— Нет, я только вернулся из странствий и ничего о вашем горе не знаю. Здесь у меня своя миссия, но, я думаю, если справлюсь, то проблема с демонами решится сама собой, — никакой конкретной информации Гауди давать не собирался. — Завтра мы возьмёмся за работу.

— О! Это чудесная новость, сэр паладин! Каждую ночь мы кого-нибудь теряем и никак не можем сладить с этими тварями. Пора уже положить этому конец!

— Теряете каждую ночь? А сейчас в честь чего празднуете?

— Всегда празднуем. Гномы по-другому не могут! Но если сейчас выйти наружу, то обязательно хоть одного демонёнка, но встретим. Вот так и живём: дома праздник, на улице война.

— Тяжело вам приходится, понимаю, — кивнул Гауди. — А знаете что, давайте-ка, если сыщутся храбрецы, прямо сейчас пройдём по главным улицам и вернём жителям покой. Покажу, как этих тварей бить надо! Шалопай, ты со мной?

— Хоть на край света! — с радостью отозвался хмельной пират. — Хех, я думал, ты спать собирался!

— Драку с демонами я люблю больше сна. Ну что, Гура, найдёшь кого? — бодро говорил Гауди, от сонливости не осталось и следа.

— Попробуем! Эй, подгорные братья, — выкрикнул хозяин таверны, — у нас здесь сэр паладин предлагает всем желающим выйти и задать трёпку рогатым гадёнышам! Кто пойдёт?

По тому, как отозвался зал, казалось, что согласились все, в том числе и барышни.

— Тогда секиры в руки, и за мной! — Гауди сорвал с пояса меч и широким шагом устремился к выходу.

— Ты что затеял? — крикнул вслед Владыка.

— Делаю свою работу.

— Ты же нас раскроешь!

— Всё сделают они, — Гауди мотнул головой в сторону зашевелившейся толпы и вышел в ночь.

А следом потянулись гномы, даже те, кто так и не понял, куда и зачем. Хмель и любопытство гнали разгорячённых гуляк навстречу ратному подвигу и стуже. Жители Тэкрона похватали кто с чем пришёл, не забыли и лютню с тромбоном, шумной толпой вывалились на улицу. Остался только трактирщик.

— Господа эльфы, вы не составите компанию? — с усмешкой спросил гном, про себя-то он точно знал: востроухие сдрейфят.

Бойцы Зилгадиса сочли ниже своего достоинства давать ответ.

— Пойду, посмотрю, — Сиана поднялась и потянулась за шлемом.

Владыка ухватил её за руку.

— Пригляди за паладином, он не должен пострадать.

Проблема Тэкрана разрослась до нешуточного масштаба. Очень, очень странно, что Синод не отреагировала раньше. Патриархи всегда старались рубить на корню любые проявления демонопоклонства и служения Тьме. Но момент был упущен, и теперь едва ли здесь управился бы в одиночку даже самый искушённый воин Света.

Слова трактирщика подтвердились сразу же. Неподалёку от таверны три дюжины импов ломились в чей-то амбар, швырялись в крышу раскалёнными огнешарами, но снежная шапка пока хранила от пожара. Дьяволята настолько обнаглели, что не растерялись, даже когда завидели два десятка решительно настроенных гномов.

Побоище состоялось прямо на дороге. Бородатые воители и шахтёры, воодушевлённые бесстрашием паладина, забыли о страхе и дрались от всей души, в их сердцах не осталось места для былой робости перед иномировыми тварями.

Хорошо знакомый с природой демонов, Гауди не пускал в ход Расщепителя, ограничивался зуботычинами и пинками. Рядом с воином Света демоны чувствовали себя неуверенно, слабели на глазах. Одного хорошего удара хватало, чтобы рогатый уже не поднялся. Натерпевшиеся инфернального террора гномы не были столь великодушны, они били топорами, молотами и кирками. Топтали раненых и чуть ли не зубами рвали зазевавшихся.

Шалопай применил на деле советы паладина, и тоже зарубил двоих коротышек. Не удержалась в стороне и Сиана, её клинок быстро окрасился чёрной демонической кровью.

Залихватская схватка перелилась в карательный рейд. Среди ополчившихся гномов никто не погиб, а вот импы пали все до одного. Из растерзанных тел выходило столько жара, что снег вокруг места боя растаял. Всю округу, как в бане, окутало густым паром.

— Вот видите! Если их не бояться, то они теряют силу! — выкрикнул Гауди.

— Слава сэру паладину!

— Ай, молодца!

— Идёмте дальше!

— К пещерам! — кричали гномы.

Сиана подошла ближе к Гауди и тихо сказал:

— Пусть идут без нас. Они и так сметут кого угодно. Посмотри, сколько собралось.

— Ты можешь возвращаться, а я пойду до пещер. Это мой долг.

— Я с тобой! — подошёл Шалопай.

— Гауди, Владыка опасается, что ты раскроешь наше присутствие демонологам, — напомнила эльфийка.

— Это случится только в одном случае. Если я использую Расщепителя Душ. Только так сильный чародей сможет ощутить его присутствие, и моё тоже. Но я этого не сделаю.

— К чему этот риск, паладин? — не отставала девушка. — Оставь эту затею, и пошли уже к огню.

— Не могу. Если гномы встретят кого-то посерьёзней, то всё, что я сделал сейчас, будет пустой тратой времени и сил. Их обратят в бегство и навсегда поселят в их сердца страх, с которым я здесь борюсь. Мы идём! — и Гауди обратился к ближайшему гному. — Веди к пещерам, гноме!

— Братцы! К пещерам! — заорал на всю улицу бородач с кувалдой на плече.

— Ну и зануда же ты, паладин, — вздохнула Сиана и поплелась следом.

Восстание гномов на Тэкроне закончилось с утренней зарёй. У пещер гомонящих гномов встретил одинокий палач — огромный, покрытый чёрной шерстью демон с ветвистыми рогами. Вращая кровавыми буркалами палач вышел навстречу из пещерного зева, встряхнул широченными плечами и рванул на толпу. Копыта тяжело ударялись о камень, а из ноздрей вырывались облака пара.

Гауди кожей чувствовал, как позади кто-то начал пятиться. Никто, кроме воина Света, не смог бы остановить эту громадину. А если и нашёлся бы смельчак, то здесь он и расстался бы с жизнью.

Резко развернувшись, Гауди вырвал из чьих-то рук здоровенный топор дровосека и побежал навстречу демону. С непоколебимой решимостью молодой рыцарь врубил топорище прямо в покрытую чёрной шерстью грудину. Огласив округу жутким рёвом, палач рухнул мордой в снег. А гномов уже нельзя было остановить.

В ту ночь не было пещеры, куда не вошли бы осмелевшие хозяева острова. Везде, где они встречали сопротивление, шахтёры устраивали с помощью взрывчатки обвал. И прямо там же, под горой, когда отзвучал последний взрыв, гномы — а их к тому моменту собралось несколько сотен — устроили гулянку. Разожгли костры, прикатили бочки с вином, и ещё долго отмечали победу.

Как ни упрашивали подгорные жители паладина принять участие в празднествах, но ничего у них не получилось. Всё, о чём Гуди мечтал в тот момент, так это об отдыхе в тёплой постели. Вместе с Сианой и Шалопаем они шли по той самой улице, откуда начался полуночный поход. Солнце ещё не показалось, а гномы как взрослые, так и малыши, уже выползали из домов, кто-то спешил наверх к пещерам, другие просто обсуждали минувшие события. Тэкрон стоял на ушах.

— И после всего этого гомона, ты уверен, что демонологи не знают о нашем визите? — даже смертельно устав, Сиана не забывала о главной цели.

— Что они могут знать о нас? Даже увидь они нас лично, то не смогли бы ничего понять. Знаков отличия нет, магией не пользовались. Артефактами тоже, — Гауди провёл ладонью по противовесу меча. — Теперь их голова будет забита только гномами.

— Слушай, рыцарь, — поддержал разговор Шалопай, — а может быть такое, что мы прежде выспимся, а только потом пойдём на дело, а?

— Ох, как бы я этого хотел, — Гауди продолжительно зевнул.

А Сиана как-то по-доброму улыбнулась, взгляд её нехотя сместился с юного паладина на далёкий, светлеющий горизонт.

Не успел Гауди открыть глаза, а уже насторожился: он выспался, а его никто так и не разбудил. За окном в сумраке перекатывались снежные клубы, и не разобрать: то ли утро сейчас, то ли вечер, то ли промозглый день.

За постоянными плаваниями, сырыми палубами и трюмами Гауди уже забыл, как приятно чувствовать на коже сухое, пусть и не самое свежее, бельё. Но в походе привыкаешь ко всему, и на вещи смотришь проще. Лишь бы было что одеть, остальное не принципиально.

Сильнее сухой одежды хотелось скорее повесить на пояс чёрный меч. После боёв с нежитью, победами над костяным драконом и рыцарем смерти оружие пробудилось и придавало носителю уверенности, когда находилось рядом. Чем ближе, тем лучше.

А в главном зале таверны уже собралась толпа — местные шумно обсуждали события минувшей ночи. При виде славного паладина вверх взметнулись кружки. Гауди приветствовали так, как могли бы приветствовать великого героя. В какой-то степени для местных жителей так и было.

Владыка, свеженький, расчёсанный и, как всегда, при доспехе сидел за столом с Сианой и ещё двумя бойцами. К ним никто не приближался, да и сам Гауди, глядя на мрачные лица, не очень-то хотел этого делать.

— Который час? — Гауди, продавившись через гомонящих гномов, сел за стол к мрачным эльфам.

— Близится полдень, — Владыка внимательно изучал лицо юноши. — Есть две новости. Хорошая. Мы готовы к отплытию. Нужно всего лишь обогнуть остров, чтобы зайти с запада, там будет небольшой каменистый берег. На первый взгляд, он пуст, с какой стороны ни подплывай. Но если зайти за скалы, то откроется пещера. По словам Мастера, это кратчайший путь к башне демонологов. Мы высаживаемся и идём туда. Находим башню, взрываем и уплываем на Элону. Всё легко и просто. Завтра будем в открытом море.

— Какая вторая новость? Не лучшая, как я понимаю.

— Она скорее досадная, не больше. Сбежали пленники. Как-то им удалось развязать друг друга, вскрыть изнутри кладовой замок и улизнуть незамеченными. Парень, который за ними приглядывал, задремал. Но я не стал его наказывать, мы все немного перешагнули свои возможности за последние дни и нам требовался отдых.

— Пираты меня не волнуют. Я хочу быстрее покончить с этим делом, — с прохладой в голосе сказал Гауди.

— Не забывай ещё о нашем уговоре, — наигранно улыбнулся Владыка.

— Я помню, — серьёзно сказал Гауди.

Когда спустился Шалопай, отряд покинул таверну. Остальные солдаты уже готовили дракона к отплытию. Но далеко от корчмы герои Тэкрона уйти не успели. Дорогу им преградили вооружённые гномы, лица некоторых Гауди помнил со вчерашнего похода к пещерам.

— Прошу выслушать нас, сэр паладин, — бодро отсалютовал вышедший вперёд гном, рыжий, в шахтёрской каске, но с секирой в руках.

Гауди кивнул.

— Позволь узнать, требуется ли тебе какая-либо помощь? Мы с парнями вчера с таким удовольствием покромсали рогатых, что утром, посовещавшись, решили… Хотим ещё. У нас на острове сейчас мёртвый сезон, торговцев почти нет, работаем мало. Вот и решили помочь тебе в благом начинании, так сказать. Возьми нас в дело, сэр паладин! А уж мы не подведём! Клянусь бородой, не убоимся никакого чёрта!

— Нам не помешала бы ваша помощь, — собирался с мыслями Гауди. — Но на корабле не хватит места…

— За место не переживай. У нас свой кораблик имеется. И провизии хватит надолго, ещё и вас заправим! Так что, сэр паладин, возьмёшь нас с собой в благодарность за твой труд, а?

— Беру! — улыбнулся Гауди. — Тем более что плыть нам недалеко. Кто у вас за старшего?

— В отбое я за бригадира, — поклонился рыжий гном.

— Тогда и в походе будешь за старшего! Как твоё имя?

— Фермунд, сэр паладин.

— Фермунд, готовьте корабль, я поплыву с вами!

— Гауди… — начал было Владыка.

— Владыка, показывайте дорогу к пещере, мы пойдём сразу за вами, — и Гауди направился в сторону пристани. Радостно гомоня, гномы потянулись следом.

— Сиана будет с тобой! — крикнул вслед Владыка, кулаки его сжались в бессильной злобе: теперь этот юнец ещё и своим войском обзавёлся!

— Не возражаю, — юноша не обернулся.

Лодка гномов хоть и принадлежала к тому же классу судов, что и дракон, но размеры её впечатляли. Да и команда более чем в три десятка матросов не поместилась бы на меньшей палубе. Фермунд примерял на себя звание капитана, раздавал приказы и покрикивал на нерасторопных подопечных. Ему это давалось легко, пригодилась многолетняя практика бригадирства.

Когда корабль отплыл следом за драконом, а Сиана вступила в спор о методах закалки сталей с гномом-кузнецом, Шалопай подошёл к Гауди и толкнул плечом.

— Как ты Владыку уделал на берегу! Любо-дорого было посмотреть, как вытягивается эльфийская морда. Почувствовал, гад, что власть теряет. Так ему!

— Честно говоря, его чувства в тот момент меня не заботили. Зато вот так, ненадолго обзавестись личной гвардией, каждый воин которой жаждет уничтожать порождений Тьмы, вот это дело, — в глазах Гауди разгорался ликующий огонёк, что не укрылось от пирата.

— С одной стороны, конечно, хорошо, ну, гвардия и всё такое. Меня смущает, что они все рабочие. Тебе не боязно за жизни бедолаг? Ты же у нас…

— Я такой, какой есть! Это их выбор, Шалопай. И он мне подходит. Я не согласился бы тащить гномов с собой, если не видел, как демоны дрожали в страхе при их приближении. Уверен, у каждого гнома военная служба за плечами, иначе бы не обращались так складно с оружием.

— Тоже верно, — пират почесал затылок, и тут ему на глаза попалась эльфийка. — Эй, рыцарь! — зашептал он. — А вот какого рожна эта с нами попёрлась? Как думаешь, почему не осталась со своими? Я вот думаю, она не тебя глаз положила.

— Брось, — предположение пирата лишь развеселило юношу. — Она здесь для наблюдения за мной и за тобой. Чтобы, если сбежать удумаем, рядом был клинок, способный нас остановить или глаз, который вовремя заметит неладное.

— Как ты ловко рассуждаешь! Сначала, когда её в первый раз увидел, подумал, что в механизме гномов и то больше души, чем в ней, но сейчас…

— Оставим это, — взгляд Гауди заставил Шалопая замолчать. — Сейчас есть дела поважнее.

Воды вокруг острова полнились скрытыми рифами. Существовали давно проложенные фарватеры, по ним корабли приплывали с разных сторон, но вот плавать вокруг — дело другое, опасное. Малый дракон неспешно шёл на вёслах. Казалось, Владыка знал местные мореходные карты наизусть. Фермунд долго опасался, что дракон пробьёт брюхо и затонет, но этого так и не случилось. Оба судна добрались до крутого берега в целости.

Каменное плато возвышалось над водой на уровне корабельного борта. Эльфы проплыли чуть дальше, чтобы оставить место для высадки команде паладина, бросили якорь и, перекинув сходни, ловко перебрались на камни. Всё то же самое гномы проделывали куда дольше, они ещё не успели распределить обязанности, да и по всему было видно, что парни не привыкли работать со снастями.

— Я покажу вход в пещеру, а уж там будешь нас вести ты, паладин, — за спиной Владыки уже выстроились солдаты: полный доспех, мечи наголо, верёвки, крюки и факелы, они предусмотрели всё. — В тех местах твоё чутьё будет нашим бесценным поводырём.

Гауди кивнул и подозвал командира гномов.

— Фермунд, твои ребята готовы?

— Да, сэр паладин! — выпрямился рыжий командир, словно на параде, а гномы нестройной толпой переминались в нервном ожидании.

Могло показаться, что за скалой находилась лишь уходящая вверх отвесная громада горы. Но стоило подойти к самой стене, то у гранитного основания открывался узкий лаз. Гнетущая темнота таилась в его глубине.

— Зажечь факелы! — скомандовал Владыка. — Опустите один на верёвке вниз.

— Не тратьте время, судари, — вышел вперёд Фермунд, вытаскивая из рюкзака какой-то продолговатый предмет. — Есть средство быстрое и надёжное.

Гном выдернул шнур из трубки и та вспыхнула ярким розовым огнём. Фермунд бросил хитроумный факел вниз. Робкий свет озарил нутро пещеры. В глубину острова вели естественные ступени. Армия демоноборцев осторожно, отмеряя каждый шаг, спустилась в полумрак. Гномы зажгли ещё несколько горящих трубочек и пошли впереди. Гауди взял один огонь себе и занял место во главе шествия. Предстояло прощупать пространство впереди на наличие магических ловушек и затаившихся врагов.

К удивлению рыцаря, впереди отряд ждала подозрительная чистота от любой магии. По широкому проходу отряд продвигался плотной толпой. Тоннель петлял, но нигде не раздваивался, подгорная дорога больше походила на парадный коридор.

Башню Гауди заметил издали, когда они вышли в огромный подземный зал. Необъятные своды и стены его терялись во тьме. Справа налево пространство пересекала лавовая река, а прямо за ней стояла трёхъярусная, закопчённая до черноты башня. Все окна в ней мерцали тусклым жёлтым светом.

Перекинутый через реку мост из грубого камня чёрной породы охраняли всего три стража. Прятаться на открытом пространстве от их взглядов уже не имело смысла.

— Стойте там! — скомандовал басом самый высокий из стражей.

Все трое носили тяжёлые серые доспехи и глухие шлемы.

Гауди поднял руку, приказывая отряду остановиться. Стоявшего впереди огромного воина он узнал не столько по голосу, сколько по оружию — короткий широкий меч со знакомой резьбой на массивной гарде. Вот уж неожиданный подарок судьбы! Гауди пошёл навстречу старому знакомому.

Воин вышел вперёд и одним движением снял глухой шлем.

— Стой, я сказал! — гаркнул Элтерос, отблески лавовой реки дрожали на его гладкой макушке. — Ха! Так вот кто устроил на Тэкроне этот переполох! И почему я не удивлён.

Глава 11. Встреча у раскаленной реки

— Сэр Элтерос! Мы пришли покончить с последними демонологами на Теане! Встретить вас здесь и сразиться вместе — для меня большая честь! — Гауди присмотрелся к воинам за спиной Элтероса: молоты, что они держали в руках, совсем не походили на паладинские, а на серых доспехах не было ни одного знака отличия Священного Синода.

— Благодарю за рвение, юноша, но твоя помощь не потребуется. Мы здесь сами справимся, — как-то недобро улыбнулся паладин высшего посвящения. — Приказываю немедленно покинуть это место.

— Но почему? — растерялся Гауди.

— Это тайна не для твоих ушей, мальчик. Зато мне будет интересно послушать, что это такое у тебя на поясе. Очень знакомый меч. Будь добр, напомни, как его именуют.

Конечно же, Элтерос помнил имя меча, и Гауди это прекрасно понимал.

— Молчишь? Почему тот, кто называет себя воином Света, носит такое оружие? — Элтерос уже не улыбался, цепкий взгляд скользил по лицам спутников Гауди и запоминал их навсегда. — Или ты считаешь, что сняв доспех с символом нашего братства, ты перестал к нему принадлежать? А может, ты действительно уже к нему не принадлежишь? Кто это с тобой? Ладно, местные, но вот эти ребята в доспехах… Кое-что я о них слышал. Расскажи, что тебя с ними связывает.

— Они мне помогают, — нахмурился Гауди, разговор получался совсем недружеским.

— Кто они? — Элтерос смотрел в корень.

— Наёмники, — Гауди оглянулся, если этот разговор продолжится, Владыка скомандует атаку. Сейчас эльф наблюдает за разговором с интересом, но если Элтерос скажет лишнего, эльф не стерпит.

— Положим, я поверил. И даже не стану спрашивать, откуда взял средства для найма, и при каких обстоятельствах встретился с ними. Но ты мне до сих пор не рассказал о мече. Знаешь, кто пользуется такими штучками? Конечно же, знаешь. Так почему он у тебя на поясе?

Гауди очень не нравилось такое построение разговора, он пришёл совершить благое дело, а его допрашивали, да ещё при тех, кто идёт за ним.

— В борьбе со слугами зла хороши все средства… — начал было Гауди.

— Может, ты ещё и зомби умеешь поднимать? — язвительно спросил Элтерос. — Ну, чтобы против некромантов сражаться и чтобы им меньше досталось! Ну что молчишь?

Гауди смотрел исподлобья, лицо его окаменело.

— Я проделал долгий и тяжёлый путь, и я не понимаю, почему вы не хотите, чтобы я закончил свою миссию.

— Тебе и не надо этого понимать. Убежище в недрах Тэкрона — суверенная и строго засекреченная территория. Как ты сюда попал, пусть разбираются на Вероне, куда ты сейчас же отправишься. Я не намерен с тобой обсуждать обстановку. Как старший по званию, приказываю незамедлительно отправиться в главный собор, обо всём доложить патриархам и пройти через ритуал покаяния!

Позволить себе отступить Гауди уже не мог, по крайней мере, до тех пор, пока не получит для этого веских обоснований.

— Приказывать вы не можете, я так и не был официально принят на службу в Синод, — Гауди на миг пожалел о неосторожных словах, когда увидел, как изменилось и без того жёсткое лицо паладина, но юный рыцарь точно знал, что заслужил довольно добрую репутацию, чтобы с ним считались. — А покаяние я обязательно пройду, но не раньше того, как будут уничтожены жители той башни.

— Мальчик вырос, обзавёлся личной армией и решил, что ему можно лезть в чужие дела! — смеялся Элтерос. — Слушай сюда, молокосос, я не намерен тут с тобой сюсюкаться и что-то объяснять. Либо ты сейчас же покидаешь это место, либо… — так вырывались наружу солдафонские замашки паладина, он сам это заметил и сменил тон. — Гауди, пойми, ты суёшь нос в дела Синода, которому, как ты сам сказал, не служишь. Пока не поздно, пока все пути для тебя не закрылись и твоё будущее не под вопросом, выполни мою волю.

Но слова Элтероса глубоко задели юношу, такого обращения он точно не заслужил.

— Сэр Элтерос, могу лишь сказать, что теперь не смогу относиться к вам с прежним уважением. У вас тут важнейшее задание, я не знаю насколько оно важно. Но знаю, что делаю нечто очень нужное не мне, а всей Теане. И несмотря на это, в знак вашей дружбы с наставником, я поступлю так, как вы просите. Но в одном вы ошиблись. Это не моя армия. Я здесь не командую. Так что я уйду, но они останутся.

— И мы не будем спрашивать, что тут да как, — подошёл Владыка Шаанэ и с вызовом взглянул на огромного паладина. — Мы просто пройдём по вашим телам и разнесём эту башню ко всем чертям. Со всеми чертями.

— Очень интересно, — слова Владыки не впечатлили и не смутили Элтероса, он продолжал говорить так, будто это за его спиной было численное преимущество. — Тогда, Гауди, у тебя нет другого выхода, как встать на нашу сторону и принять бой. Давай, как ты и хотел, сразимся плечом к плечу с теми, кто мешает правому делу.

— Как раз вы не даёте ему сделать правое дело! — распылился Владыка. — Гауди, хватит лясы точить, давай сделаем, что хотели! А будут мешать — их проблемы.

— Ты с нами, парень? — Элтерос даже не смотрел на эльфа, всё внимание его пронзительных глаз направилось на молодого рыцаря.

А Гауди молчал. Он не мог отступить.

— Сэр Элтерос, увы, мне неизвестно, почему вы стражей стоите перед демонической башней. Уничтожим башню, и с угрозой любых демонических вторжений будет покончено навсегда. Что может быть важнее этого?

— Зря Сальгатерос не отдал тебя на обучение в храм, — покачал головой паладин. — Зря. Там бы тебя научили не обсуждать приказы. Научили бы, как слушать тех, кто мудрее…

— Я не склонен сомневаться в решениях наставника, — холодно ответил Гауди. Сражаться с таким грозным противником ему совсем не хотелось. И здесь он поймал себя на мысли о том, как вообще может помышлять о сражении с этим человеком. Ведь это предательство! Такое же, как и предательство собственных идеалов, которое неизбежно произойдёт, если он отступит и не избавит Теану раз и навсегда от демонов.

— Если демонологов не уничтожить, то не получится решить проблему с Шепчущим во тьме, — с неохотой начал раскрывать карты Гауди.

— Чем ты будешь заниматься, если решишь все проблемы разом? — устало спросил Элтерос и сам же ответил. — Ты будешь паладином без врагов. Мы все будем такими. Понимаешь, к чему я веду? Полное исчезновение нежити и демонов — угроза для Синода. Когда у всех всё будет хорошо, зачем будем нужны мы… Надеюсь, ты понял ход моих мыслей.

— И это та самая причина, по которой мы так долго разговариваем?! — Гауди не поверил собственным ушам. — Не знаю, как вы, но именно для того я и сражаюсь, чтобы у всех всё было хорошо! А когда это случится, я буду жить простой, тихой жизнью.

Взгляды двух воинов Света буравили друг друга некоторое время. Казалось, Элтерос не может подобрать слов. Однако слова нашлись.

— Какой же ты глупец, Гауди. Слепой, безмозглый сопляк. Ты даже не понимаешь, во что рухнет мир, если власть Синода пошатнётся!

— Я не ношу чина, но, как человеку Света, мне чужды подобные домыслы. И это не я охраняю демонопоклонников от праведного суда! — в юношеской груди забурлила ярость, незримый жар заструился от сердца по рукам и ногам. — Прочь с дороги! Мы идём к башне!

— Неправильный выбор, — зло усмехнулся Элтерос, одним движением одевая надевая шлем. — Ты предал то, во что верил твой святой наставник. Ты еретик, Гауди!

Молодой паладин вздрогнул всем естеством. Он всегда был так верен своему делу, что обвинение в ереси остудило пожар в его груди. В памяти проступила история о Томасе Торкве, величайшем отступнике в истории Синода. Но Гауди не дал наваждению завладеть собой.

— Я делаю то, что делал всегда! Но на ваш счёт у меня большие сомнения!

Сиана, Шалопай и Фермунд уже стояли рядом готовые к бою. В шаге за их спинами сгрудились колючим ежом гномы, а эльфы с дружным лязгом обнажили клинки.

Элтерос воздел меч вверх, на острие вспыхнул и погас белый огонёк. В это же время окна башни замерцали быстрее, а у самого основания земля засветилась призрачным красным огнём.

В ноздри полез запах горелой плоти, верный признак того, что неподалёку открывается портал в одно из многочисленных демонических измерений. Сейчас те, кто находятся по ту сторону зарождающихся порталов, начинают болезненный переход из одной реальности в другую. Злобные твари, вырванные из родного плана бытия, преодолевают сопротивление границы меж мирами, испытывая при этом жуткую боль, будто с них живьём сдирали кожу и прижигали обнажённое мясо железом. От бессилия и невыразимых страданий демонических порождений переполняет безудержная ярость, их единственное желание после выхода из портала — выплеснуть злобу на первого, кто попадётся на глаза.

— Что происходит? — Владыка выставил перед собой саблю.

— Худшее из возможного. Они сговорились с демонологами, и те открывают врата, — пояснил Гауди. — Владыка, займись этой троицей, а я помогу нашим бородатым союзникам заложить взрывчатку. Пока демонологи сидят там, орды демонов не иссякнут.

— Сиана, бери своих и прорывайтесь с гномами к башне! — затем Владыка выкрикнул что-то на эльфийском, и шестеро бойцов ринулись за ним. А в следующий миг все они схлестнулись с паладинами.

Меньше всего Гауди желал скрещивать оружие с Элтеросом. Чувствовал в этом запретное, неправильное, да и противник не по силам. Хорошо, что есть для этого Шаанэ. Пока они будут заняты друг другом, Гауди сможет сделать то, что умеет лучше всего. Вместе с Сианой они возглавили прорыв к башне, где из алого портала вываливались разъярённой толпой первые демоны.

На мосту завязалась ожесточённая схватка. Элтерос и Шаанэ одновременно ударили чарами. Огонь встретился с обжигающими вспышками света. Грохнуло так, что со свода пещеры посыпалась крошка. Кто-то из эльфов свалился с моста в раскалённую лаву. Один из паладинов, скрипя латами, неловко завалился на спину, хватаясь за пробитый саблей доспех на боку.

Как долго продержится Элтерос с напарником против опытных рубак Зилгадиса? Гауди запретил себе об этом думать. Лишь в последний момент он заметил, что рядом нет Шалопая.

Поиски пирата пришлось отложить, потому что демоны, вооружённые жуткими топорами, уже преграждали путь к башне.

— Фермунд, возьми с собой троих и минируй башню! А мы сделаем так, чтобы вам никто не мешал.

Расщепитель Душ встретился с демонической секирой, снопом искр возвестив начало сечи. Мотая рогатой башкой и брызгая пеной изо рта, демон пёр напролом, размахивая громадным топорищем.

Гауди только защищался. Драться с этими тварями рядом с их Хозяевами и открытым порталом — дело непростое. Но не для того ли юный рыцарь всю жизнь готовился к подобным схваткам? Демон, хоть и обладал звериной мощью, но о правилах фехтования никогда не подозревал. Победить первого — дело техники, с остальными будет проще.

Улучив момент, паладин подрубил шипастое колено, а когда чудище рухнуло, чёрный меч легко отделил рогатую голову от тела. Второй демон пал ещё быстрее.

Сиана попала в тиски, на неё наседали с трёх сторон, спасалась она только благодаря кошачьей ловкости. Гауди поспешил на выручку. Расщепитель рассёк воздух и врубился в одну из раскалённых спин. Пока паладин разделывался ещё с одним рогатым, девушка, наконец, получила возможность для ответной атаки. В бою один на один у демона не было шансов.

Пока маленький отряд гномов мчался к башне, остальные бородачи с грозными воплями сошлись со стаей адских гончих. Подгорных жителей совсем не пугал жуткий вид трёхглавых псов. Молоты и секиры сокрушали тупые собачьи морды с небывалой скоростью. Гномий строй напоминал огромную дробилку, попадая в которую, любое порождение огненных пучин стремительно превращалось в кровавый фарш. Своих в обиду ребята не давали, если кто-то падал или оказывался в пасти, его всем скопом спасали и возвращали в строй.

Ярко-оранжевая сила вырывалась из тел поверженных тварей, большая её часть устремлялась в башню, где мастера-демонологи находили ей применение, остальное вбирал в себя Расщепитель. Меч тяжелел для врагов и легчал для владельца, под его напором уже не выдерживали ни топоры, ни булавы; любое оружие, попадавшее под удар древнего артефакта, тут же крошилось. Демоническую плоть лезвие будто не замечало, впивалось жадно, а резало играючи.

В горячке битвы, когда демоны возникали из порталов целыми полчищами, Гауди потерял из виду воительницу. Паладин искал её взглядом, и не заметил внезапной атаки сзади. Его лягнули так, что ноги оторвались от земли. Гауди перевернулся в воздухе, неудачно приземлился на руку, но меча не выпустил. А демоны уже обступили со всех сторон.

Гауди подскочил затравленным зверем, крутанул мечом вокруг себя, кого-то задел, а остальных заставил отпрянуть. Тут-то и заметил он лежавшую на камнях девушку. Рядом с ней крутилась адская гончая, выискивала не защищённое сталью место. Дорогу к эльфийке преградили сразу два демона. Юноша не сомневался и не размышлял.

Отбив жуткий тесак, Гауди сплёл хорошо отработанное заклинание и выпустил в гончую. Ярчайшая вспышка ослепила пса, и заставила отшатнуться остальных. Расщепитель Душ яростно вгрызся в брюхо одного демона и с ликующим свистом рассёк второго.

Гончая беспорядочно мотала головами, но, почуяв чьё-то приближение, зарычала и вслепую бросилась в сторону опасности. Чтобы в ту же секунду быть разрубленной надвое. От переизбытка силы чёрный меч уже гудел в руках.

Гауди оттащил эльфийку подальше от башни, благо в это время все демоны увлеклись сражением с гномами. Бесстрашные тэкронцы стольких уже искромсали, что струдом перемещались, больше просто ждали, пока новая волна клыков и когтей попытается проверить их строй на прочность. А вот бойцы Владыки Шаанэ совсем просели, потеряли троих, а те трое, что ещё держались, затерялись где-то у самого обрыва. Их оттеснили от моста, и помочь им никто не мог. Яростные атаки демонов сыпались на них со всех сторон.

Со лба грязными ручейками стекал пот. Гауди смахнул едкие капли и принялся за осмотр. На первый взгляд, девушка выглядела невредимой, серьёзная рана могла крыться только под вмятиной на шлеме. Пульс прощупывался, грудь ровно вздымалась и опускалась. Лишь убедившись, что с Сиана в порядке, Гауди обратил внимание на звуки ещё одного боя. Он сидел прямо у моста и мог прекрасно видеть происходящее.

Дрались двое. Элтерос и Шаанэ. Бойцы Зилгадиса и два паладина поверженные лежали у них под ногами. Владыка едва успевал уворачиваться от смертоносных взмахов молота. Однако действовал он всё же достаточно ловко, и у Сальгатероса не было времени для магии. Зато он воин Синода мог, наконец, проявить все свои навыки. В очередной раз не достав юркого эльфа оружием, паладин дотянулся кулаком. От тяжёлого удара в челюсть Владыка рухнул на спину. Любой другой на его месте потерял бы сознание, но у эльфа лишь помутнело в глазах. Элтерос занёс над головой молот. Гауди видел, что на этот раз Владыка не успеет спастись.

С неминуемым исходом не согласился только затаившийся неподалёку Шалопай. Они с Элтеросом невзлюбили друг друга при первой же встрече. То, как вёл себя тогда паладин высшего посвящения, зацепило пирата, и вот он нашёл момент для ответной реплики. Сабля опустилась аккурат на лысую макушку и отскочила, как от булыжника. Из рассечённой кожи побежала красная струйка. Паладин находился под воздействием какого-то защитного заклинания, но даже оно не смогло уберечь от прямой атаки.

Элтерос обернулся и пнул железным сапогом растерявшегося Шалопая. Пират отлетел к мосту и согнулся калачом на земле. Зато Владыка успел прийти в себя. Он даже не пытался нанести решающий удар в спину, а хорошо поставленным ударом подсёк ноги паладина, и когда тот тяжело рухнул вниз лицом, эльф взобрался на него и приставил лезвие к горлу.

— От такого укола тебя никакая магия не спасёт, лысый! Так что лежи смирно и не дури!

Элтерос сокрушённо ткнулся лбом в пыль.

— Эй, Гауди! — выкрикнул Владыка, когда оценил обстановку на другом берегу лавовой реки. — Что с Сианой?

— Она ранена! Её нужно выносить отсюда!

— Нам всем отсюда надо убираться, — Владыка перевёл взгляд на корчащегося в приступе боли пирата. — Эй, а ну помоги мне связать этого упыря…

— Ах ты длинноухий ублюдок! Ты даже не понимаешь, что натворил, — тут же завозился Элтерос, но получив эфесом по макушке, притих.

— Чем вязать-то? — подковылял Шалопай.

— Снимай рубаху!

Вдвоём они скрутили руки и ноги паладина, а рот заткнули куском рукава. И только после этого поспешили на помощь воительнице. Преодолев каменный мост, подхватили девушку и поволокли назад, туда, где лежал без сознания пленённый Элтерос.

Пока гномы сеяли смерть в гуще схватки, юноша решил не дать демонам занять мост. Раз за разом подступали рогатые к молодому рыцарю и все погибали под напором Расщепителя Душ. Да и подмога подоспела вовремя: по обе руки встали Шалопай и Владыка. Три клинка не оставляли демонам ни единого шанса на прорыв. Отупевшие от ярости демоны лезли навстречу смерти и даже не помышляли о защите. Двое выживших бойцов Зилгадиса так же сумели вырваться из окружения и встали плечом к плечу с командиром, паладином и пиратом.

Наконец, крик Фермунда возвестил о том, что взрывчатка заложена и фитиль зажжён. Гномы воссоединились и начали поспешное отступление. Пятились тэкронцы неумело, демоны то и дело выдёргивали из строя зазевавшихся бойцов. Гауди уже вознамерился выходить навстречу, но бой окончился в тот самый миг, когда громыхнул заряд.

Яростно отбиваясь и волоча за собой Элтероса, отряд добрался до выхода из пещеры. К этому моменту из врат повылезало столько демонов, что они ревущей массой заполнили всё плато перед башней. Топча друг друга, рогатые рвались к выходу. Гномы жёстко рубились, как вдруг пол выпрыгнул из-под ног, а жуткий грохот ударил по ушам так, будто совсем рядом молотом раскололи колокол.

Демоническое море рычащей ненависти в один миг рухнуло с копыт на фоне объятой пламенем башни. Окна ещё мерцали, когда основание разлетелось на тысячи осколков, накрывая волной пыли всех, кто находился поблизости. Даже тварям из огненной бездны в тот момент стало жарковато.

Медленно, будто срубленное дерево, башня заваливалась набок. Она рухнула в огненную реку, и раскалённые волны захлестнули демонов на берегах. Сила взрыва добралась и до беглецов, раскидала в разные стороны, оружие сыпалось дождём, но сражаться было уже не с кем. Без контроля мастеров, оглушённые жутким взрывом, демоны превратились в жалкое зрелище: метались, топтали друг друга, сталкивали с моста. Может быть, понимали, что никогда не смогут вернуться домой.

Маленькую армию Гауди пытались нагнать одиночные представители демонического племени, смерть от секир и молотов неизбежно настигала каждого. Гномы неплохо набили руку в непростом ремесле демоноборцев.

Уже на поверхности, когда последний гном перебрался на корабль, а эльфы подняли якорь, Фермунд бросил в пещеру солидную связку взрывчатки. На открытом пространстве взрыв уже не казался чем-то пугающим, хотя наверняка каждый житель Тэкрона услышал со стороны моря раскат грома в погожий день.

С мыслями Гауди собрался только в порту. После высадки гномы проводили немногих выживших солдат Зилгадиса в таверну за провиантом. Тем временем Фермунд пытался убедить Гауди взять бригаду бородатых рубак с собой. Но воин Света не нуждался больше в боевой поддержке. Теперь его волновала только встреча с Шепчущим во тьме.

— Паладин, ты не перегрелся там, под горой? — качая головой, подошёл Шаанэ к Гауди и гному. — У нас не осталось гребцов. Фермунд, мы будем рады любой помощи и отблагодарим по прибытии. Продолжите ли вы взаимодействие с Синодом, будет уже зависеть целиком и полностью от решения нашего юного рыцаря. А сейчас давайте подготовим дракона к плаванию.

Когда нужно, Владыка умел быть обходительным.

Фермунд просиял и, поклонившись, поспешил на гномский корабль, чтобы обрадовать товарищей.

— А назад ты их на чём отправишь? — недовольно буркнул юноша.

— Заберут дракона. Но, знаешь, думается мне, они не захотят уплывать. Я сделаю им хорошее предложение. Нам нужны опытные строители.

— Главное, чтобы обошлось без цепей, как с варварами.

— Такого не будет. Мы и дикарей отпустим, когда башня будет завершена. И даже денег дадим, чтоб не дулись.

— Зилгадис уйдёт, так зачем тебе достраивать Зеркальную башню?

— Зеркальная башня — место силы. Мастер оставит нам полезные знания. Их разработкой мы и будем там заниматься. Нет-нет, не надо брови гнуть, это не касается ничего, что тобою так ненавистно. Мы, эльфы, планируем подвинуть гномов в грядущей технической революции. Благодаря нам она будет скорее техно-магической, чем сугубо завязанной на стали и пару.

— Всего этого может не быть. У нас дуэль, помнишь. Если ты падёшь, то никто не достроит вашу башню.

Владыка с пренебрежением покачал головой:

— Об этом думать сейчас я не хочу. Пока меня интересует только успех этой миссии. А то ведь, знаешь, может статься, что демонологи потратили все ресурсы на открытие врат, и нам предстоит ещё одно путешествие.

Гауди тяжело вздохнул, ещё одно плавание — это выше его сил. Шаанэ сказал:

— Оставим беседы. Лучше займись ранами Сианы. Она до сих пор не пришла в себя. После знакомства с тобой, девчонку второй раз крепко бьют по голове, как бы ничего плохо не случилось. Сейчас ребята отнесут её в таверну.

Гауди бегло взглянул на Шалопая. Пират сидел рядом со связанным Элтеросом и следил, чтобы тот не дёргался. Оставив судьбу бывалого паладина в надёжных руках, Гауди пошёл следом за эльфами, нёсшими воительницу в её комнату.

В зале таверны собралась толпа гномов. Гауди они встретили, как великого героя. Бригада Фермунда успела пустить слушок о событиях в подземелье. Гномы ликовали. Они даже не могли предположить, что живут на «осином гнезде». И оттого, что огромная беда ушла с Тэкрана, по всему острову объявили выходной день и устроили большие гулянки.

Эльфы протащили Сиану через толпу, Владыка лично пробивал дорогу, но вот рыцарю пройти не позволили. Его силком уволокли к стойке, пытались угощать пивом, хлопали по плечам, благодарности сыпались со всех сторон. Единственное, о чём сам Гауди мечтал в тот момент — прилечь и заснуть глубоким сном. Пусть Владыка решает все организационные вопросы, в конце концов, ему это надо больше.

— Ну-ка, други, разойдитесь! — пробился сквозь гомон знакомый хриплый голос.

Кто-то крепко ухватил Гауди за руку и потащил к лестнице.

— Неужели не видите, сэр паладин совсем выбился из сил! Ему нужны отдых и покой! Поболтаете с ним утром! Всё-всё! Утром, говорю! — Шалопай вывел боевого товарища из гущи и в молчании проводил до двери комнатки, где уже ждали эльфы. — Слушай, Гауди, скажи как на духу, за каким чёртом мы везём с собой того мужика? Он ведь с демонами сговорился.

— Ты с кем оставил пленного-то? — юноша невольно напрягся, он бы очень не хотел, чтобы Элтерос обрёл свободу, пока они не уплыли подальше.

— Да не боись, этого бедолагу я гномам отдал. Они его уже уволокли в местную тюрьму. Боюсь предположить, что они могут с ним сделать за содействие демонюкам. Чует моё пиратское сердце, что не увидим мы его боле…

— Что-то ты разговорился, — Гауди устало прислонился спиной к дверному косяку. — Гномы не решатся судить паладина. Они обязательно напишут королю. Так что ты принял верное решение. Но думать об этом мне сейчас совсем не хочется. Мы дрались против паладинов, против моих союзников. Я даже рад, что друг моего наставника остался цел. Но то, что он рассказал, выбило землю у меня из-под ног. Я просто не знаю, что делать дальше, кому верить.

— Ооо! Дело худо! То пёр, как бык, всегда точно знал чего хочешь, даже когда всё было не по плану, а теперь раскис. Беда-а-а… Знаешь что, ты отдохни сначала, а потом уже на свежую голову покумекаем и решим, как дальше быть. Знай одно, парень, я с тобой хоть в Шеттеру, хоть куда. А сейчас главное узнать, всё ли мы сделали, что должны были. Правильно я говорю, а? — по-простецки улыбнулся пират, таким открытым Гауди ещё никогда его не видел.

— Да, ты прав. Так и поступим. Сейчас я осмотрю Сиану и обязательно высплюсь. И плевать, что там задумал Владыка.

— Эй, паладин! — выскочил из комнаты один из эльфов. — Давай сюда, Мастер пришёл!

— Чего? Кто пришёл, — изогнул брови Шалопай и поспешил следом за юношей.

Гауди никак не мог понять, каким образом Зилгадис мог очутиться в занесённой снегами деревне. Всё прояснилось, стоило войти в комнату. В центре стояла бедняжка Сиана: окровавленные, слипшиеся волосы ниспадали на доспех, в распахнутых глазах поселилась пустота, но на лице играла довольная улыбка. Владыка стоял рядом, смиренно опустив голову. Транслятор обратилась к рыцарю густым басом, вещающего из-за границы мира Залгадиса.

— Я получил необходимый объём, хоть и впритык. Эти недоучки демонологи понаоткрывали тьму врат и растратили на них прорву маны. И всё же, Гауди… нет, теперь ты Великий Гауди, герой Тэкрона и Безымянного, всё же ты выполнил свою часть договора. Осталась самая малость.

— Что? — с каменным лицом спросил Гауди.

— Какая на хрен малость! — попытался влезть Шалопай, но юноша жестом его остановил.

— Самая малая малость, — спокойно ответил колдун. — Приплывай ко мне в башню, забирай награду и лично, своими руками, закрывай мне проход на Теану.

— Подарков мне от тебя не надо. А вот как закрывать тебе дорогу сюда, я бы послушал.

— Нужно разрушить алтарь. И всё. Это не только не позволит мне сюда попасть, но и прекратит некоторые процессы, которые мешают мне уйти в свой новый мир.

— Какие процессы?

— Даже не спрашивай, паладин! Это невозможно объяснить тому, кто находится здесь, под небесами. Скажу лишь, что с моим уходом уйдёт и Шепчущий, — внимательно наблюдая за Гауди, произнёс транслятор. — Что ж, если награда тебе не нужна, и ты не хочешь утруждать себя долгим плаванием, то алтарь сломают и без тебя. Готов ли ты довериться моим последователям? — и с этими словами девушка обмякла, Владыка её подхватил и уложил на кровать.

— Осмотри её рану, паладин, — как-то сухо и устало произнёс Шаанэ. — Сделай всё необходимое и иди отдыхать. Отправляемся ранним утром.

— С чего ты решил, что мы поплывём? — с вызовом бросил Шалопай.

Не удостоив пирата ответом, эльф вышел в коридор.

За минувшие несколько дней Гауди много плавал и дрался и, как он сам считал, заслужил долгий и спокойный сон, но не успел герой Тэкрона сомкнуть глаз, как его уже попытались разбудить.

— Вставай паладин, ещё успеешь выспаться! Время против нас! — нашёптывал голос Владыки.

«Какой же мерзкий у него голос, — думал Гауди, раздирая глаза. — И сам он мерзкий! Почему ночью! Почему сейчас!»

— Да подымайся же ты, лежебока! Если засветло не уберёмся отсюда, нас до самой Элоны будет провожать эскорт! Я уже видел, как бородатые готовили свои корабли.

— Хорошо же, доплывём без приключений, — Гауди нашёл в себе силы подняться.

— Экий шутник! Пошевеливайся! Если через десять минут не будешь на драконе, уплывём без тебя, — Владыка хотел было выйти.

— Не уплывёте.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Оба помнили и о грядущей дуэли, и о том, что без Гауди у дракона не будет гребцов; за эльфом гномы не пойдут.

— Уплывём, — холодно отрезал Владыка и ушёл.

В одном коротком слове Гауди услышал всё: и что эльфы в силах нанять других гномов, и что Гауди сам приплывёт на Элону.

«Какой же он мерзкий!», — размышлял Гауди, пока собирал шкуры и пристёгивал меч.

Шалопая никто не разбудил. Судьбу пирата паладин решил ещё вчера. Дальнейшее путешествие уже не имеет к нему никакого отношения, а рисковать понапрасну его жизнью юноша совсем не хотел. Путешествие на Элону рыцарь расценивал, как дорогу в один конец.

Гости давно покинули таверну, Гауди на ощупь пролез за стойку и нашарил там чернильницу с авторучкой — модным изобретением гномов. У одинокого фонарика, что висел над входом, рыцарь написал короткую записку пирату: «Мы всё сделали. Теперь ты можешь начать всё сначала. Удачи».

Послание Гауди оставил без подписи. Свернул листок и, вернувшись наверх, просунул её под дверь комнаты Шалопая.

Обледенелый дракон всё ещё стоял у пристани. Владыка, взобравшись на самый нос внимательно следил за приближением Гауди, и когда тот поднялся на борт, спросил:

— Никого не забыл?

— Нет, — ответил Гауди, хмуро глядя в сторону туманного моря.

Для Шалопая день начался слишком уж хорошо. Он даже не сразу понял, что уже не спит, и всё, что с ним происходит — не сон: крыша над головой, мягкая, тёплая постель. Выспавшись, пират чувствовал себя прекрасно. Впереди ждали славные дела, выполнить которые ему, конечно же, по плечу.

Бодро поднявшись, Шалопай натянул портки, и вдруг заметил лист бумаги у двери. Пират поднял его и прищурился. Почерк неровный, но разборчивый.

— Якоря мне в зенки! — воскликнул пират, роняя записку, и голым по пояс, да ещё и босиком, выскочил в коридор. Он искренне верил, что тот, кто оставил послание, сделал это недавно и не успел удрать.

Внизу тихо праздновали освобождение Тэкрона самые стойкие гномы. Те же, кто послабее, давно разбрелись по домам. Несколько мутных взглядов проводили полуголого человека до входа. Безумец выскочил в метель, оставив дверь нараспашку.

Метель метелью, но от замершей на возвышенности корчмы отлично просматривалась пристань, где занесённые снегом стояли два торговых корабля, тех самых, что были здесь, когда дракон Владыки привёз его, Шалопая, на этот суровый остров.

Пират вернулся в зал и громко спросил, обращаясь сразу ко всем присутствующим:

— Куда делся паладин?

Ответил трактирщик:

— Сэр паладин с командой отчалили засветло. Мы даже не успели…

— А сейчас какой час? — Шалопай не собирался слушать, что там гномы не успели.

— Так за полдень недавно перевалило. Что же это получается, они тебя забыли? — искренне расстроился трактирщик. — Не беда! После того, что вы с сэром паладином сделали для нас, мы тебя одного не бросим, и даже отвезём, куда скажешь! Тут, кстати, наши собираются отплывать на Верону. Пленного еретика Фридриху на суд повезут. Если хочешь, айда с нашими храбрецами!

— Как там насчёт вашего суда? — мрачно бросил пират, направляясь к стойке. За ним оставались мокрые следы.

— Старейшины утром решили, что не в их праве судить такого человека. К тому же…

— Налей-ка мне чего-нибудь покрепче, дядя. За счёт заведения. Хочу выпить за освобождение Тэкрона, — на душе у Шалопая мела такая же метель, как и за стенами трактира, и пират знал лишь один способ как её развеять.

Гном выставил рюмку и потянулся за бутылкой, что стояла в тени скромного бара.

— Так что насчёт Вероны? Поплывёшь? Или у нас погостишь до весны, м?

— Сейчас, гноме, подожди забалтывать. Выпью, поразмыслю и скажу, куда мне надо. Что это, кстати?

— Это наша местная перцовка! Не хуже вашего рома, — гном налил половинку и вернул бутыль на место.

— То что нужно. Такие штуки хорошо прочищают мозги. Ну, за Тэкрон! — выкрикнул Шалопай и запрокинул рюмку.

Голоса завсегдатаев дружно поддержали.

Глава 12. Преображённый. Часть 1

Уже несколько часов, стоя на носу корабля, Владыка обозревал морскую гладь. Бригада Фермунда и двое выживших солдат Зилгадиса дружно работали вёслами, все стремились скорее добраться до тихих берегов Элоны. Меньше всего о труде сейчас думали лишь двое пассажиров: Сиана, что после боя с демонами приходила в себя, сидя на мешках с провиантом, и свернувшийся под шубой Гауди.

Гномы рвались в бой, эльфы хотели вернуться в лагерь, а Гауди не волновало ни то ни другое, помогать гребцам он не собирался. Да от него ничего и не требовали. Владыка старался избегать разговоров, а гномы почитали юношу, как того, кто трудиться не должен по чину, и прощали ему даже бесстыдный сон в час тяжёлой работы.

Когда юноша проснулся, солнце поднялось в зенит и палило оттуда непозволительно назойливо. Продолжать лежать под мехами было бы мучительной пыткой. Холодные широты стремительно сменялись тёплыми морскими просторами. Гауди сбросил ненужное более одеяло и сел. Грязные волосы и одежда, заспанные глаза, сальная от долгих походов кожа: так же мерзко должно быть чувствовали себя разупокоенные мертвецы.

В этот жаркий час, пока ветер раздувал паруса дракона, гребцы отдыхали: кто-то спал, кто-то прямо за вёслами трапезничал. Бригадир Фермунд сидел к Гауди спиной и сосредоточенно возился в своём рюкзаке. И даже сам неутомимый Владыка дремал, прислонившись к борту и беспечно вытянув ноги. За курсом следил один из эльфов.

— Где твой друг?

Гауди вздрогнул. Рядом с ним стояла Сиана. Выглядела она так же сосредоточенно, как и раньше, лишь белая повязка на голове напоминала о недавнем ранении.

— Он ушёл на заслуженный отдых. Всё, что будет дальше — не его дело.

— Не его дело? Разве вы не друзья? — девушка села рядом.

Гауди напрягся, что-то в ней неуловимо изменилось, то ли во взгляде, то ли в голосе.

— Мы были сражались вместе, потому что были общие цели. Теперь они достигнуты. Его дело закончилось в тот момент, когда он вернул себе человеческий облик. Дальше он шёл за мной из благодарности. А теперь пусть занимается своей жизнью.

— Вот как… — задумчиво глядя вдаль, сказала воительница. — У тебя была цель в жизни — освободить Теану от тёмных сил, но вот ты её достиг. И что теперь?

— Теперь? Никогда не мог помыслить о том, что однажды наступят такие времена. И всё-таки кое-что ещё осталось не законченным. Я не склонен так уж безоговорочно верить Зилгадису. У него скверная репутация.

— Зилгадис больше не захочет сюда возвращаться. Скоро ты сам в этом убедишься. Чем же займёшься потом?

Гауди пожал плечами.

— В первую очередь наведаюсь к учителю и спрошу, что мне делать дальше. От рук эльфов, которые сражались на моей стороне, погибли два паладина, и ещё одного мы пленили. Элтерос хороший друг моего наставника, я должен точно убедиться, что поступил верно.

— Каждый из вас преследовал свои цели. Разве есть причины, по которым ты мог бы считать его цели важнее своих? Тот паладин защищал врагов Синода, значит, ты действовал из благородных побуждений.

— Я боюсь лишь, что слова Элтероса были правдой, и он охранял башню по приказу патриархов. Тогда моя участь незавидна. Самое меньшее — мне никогда не дадут чин паладина, коим все вокруг меня величают.

Гауди опустил взгляд на дремлющего Расщепителя Душ. Девушка едва ли могла ощущать еле уловимое дрожание клинка от переполняющей его силы. Теперь трудно будет найти того, кто смог бы выдержать удар чёрного лезвия.

— От него мне придётся избавиться. Но прежде найду достойную замену.

— Мне сказали, ты вытащил меня из той драки, — Сиана взглянула на Гауди так пронзительно, что тот невольно отвёл глаза. — Можешь взять мою саблю. Она очень дорогая, и её качество под стать цене. Это будет моей благодарностью.

— Я её не приму. Какими бы качествами она ни обладала — это просто оружие. Мне же нужно то, что поможет биться с нечистью.

— Может быть, ты найдёшь что-то подходящее в запасах Мастера. Хотя, учитывая важность нашей миссии, он отдал тебе лучшее, что было.

— В лучшем я больше не нуждаюсь, как и в чём-либо другом из рук вашего… — юноша отложил в сторону меч. — Можешь рассказать, как ты попала на службу к Зилгадису?

— Если тебе интересно… Как и все, кто отправился с нами на Тэкрон, я служила Владыке Шаанэ, а тот, до прихода принцессы Амели, был главным стражем Зеркальной башни. Так уж вышло, что когда дерзкая девчонка явилась к Мастеру, мой отец находился далеко от Элоны. Уверена, будь Владыка на посту, Амели не ушла бы живой.

— Ну это уж ты перегибаешь! Владыка, конечно, хороший командир и воин, каких поискать, но раз Принцесса в доспехах одолела самого Зилгадиса…

— Ты не понимаешь, о чём говоришь, — с уверенностью заявила Сиана. — Я знаю, что вы будете драться с Владыкой, когда Мастер покинет Теану. Если уж ты не хочешь принять в благодарность моё оружие, то прими то, что спасёт тебе жизнь.

— Что же это? — посерьёзнел Гауди.

— Совет, — Сиана пристально смотрела на рыцаря. — Сделай, что должен в лагере, и сбеги. Я позабочусь о лодке. Переберёшься к порту Элоны, а оттуда, куда захочешь. Пойми, этот бой тебе не выиграть. Вы из разных лиг. Но он почему-то думает, что обретёт честь в бою с тобой, неумелым мальчишкой.

Щёки паладина против его воли налились красным цветом.

— Бегать от врага — не моё кредо! Мы сразимся, как и было договорено.

— Не боишься умереть?

— Война — моя жизнь! О смерти я думал столько, что уже свыкся с её неумолимостью.

— Иначе невозможно этим заниматься, так ведь? Другого ответа от тебя и не ждала. Тогда удачи, — Сиана откинулась на мешки и закрыла глаза.

— Сэр рыцарь! Вы проснулись! — подошёл Фермунд и кивнул в сторону дремлющего Шаанэ. — Ваш помощник просил взять курс на Элону. Интересно, что нас там ждёт? Демоны? Нежить? Или что-то неведомое?

При слове «помощник» Гауди не смог скрыть улыбку. Пусть гномы и дальше так думают, это забавно.

— Боюсь, мой друг, неведомого на Теане не осталось.

— Надеюсь, сэр паладин, вы ошибаетесь.

Гауди положил ладонь на широкое плечо добродушного гнома и сказал:

— Знаешь, что, Фермунд, я хочу подменить кого-то из вас на вёслах! Все бока отлежал.

— Завсегда пожалуйста, — просиял гном.

Второй для Гауди визит на Элону выдался туманным. Лесистые берега укрылись под густыми клубами так, что выглядывали только макушки крон. Дракон причаливал к потаённой пристани почти вслепую.

Свежий воздух донёс до паладина еле уловимые нотки чего-то зимнего, быстрого и смертоносного. Так могла пахнуть молния, если бы у неё был запах. Отголоски заклинаний Света, коснулись чутья Гауди и сразу растаяли. Теперь вокруг витал просто солёный морской воздух.

— Слишком тихо, — мрачно произнёс Владыка, изучая берег цепким взглядом опытного командира. — Воины, приготовьте оружие!

Гауди кивнул Фермунду, и гномы тоже взялись за топоры и молоты.

— Что будем делать? — приблизился юноша к борту. Впервые с момента расставания с Шалопаем, он чувствовал пустоту у левого плеча. Больше там никто не стоял. — Я почуял отголоски светлой магии, но мог ошибиться. Слишком тонкие ощущения.

— А я нутром чую засаду, — Владыка спрыгнул на корму и принялся раздавать приказы. — Высаживаемся быстро, держим строй. Сходни ставить не будем. Все за мной. И знайте, на берегу засада. Никто не должен застать нас врасплох.

Эльф сиганул через борт прямиком на дощатую пристань.

Гауди даже укорил себя за легкомысленность. Сколько раз он кичился своей войной с Мистикусом и множеством маленьких побед, совершённых до рейда на Безымянный. А Владыка просто взял и показал ему, как должен вести себя настоящий профессионал войны. Тот, кто сражается, всегда должен быть начеку и доверять чутью! Любая тень, любой признак опасности — верный повод вооружиться и в ту же секунду изготовиться к бою! Лучше уж ошибиться в догадках, чем быть сражённым внезапным ударом.

Однажды Гауди уже попадался в ловушку на острове некроманта, тогда из лап чёрных рыцарей и вампиров ему удалось выбраться только чудом. Нет, не чудом. Сноровкой. Но эта сноровка была на грани чуда, она так сработала, как могла бы сработать только в момент смертельной опасности. Сможет ли он при необходимости повторить те трюки? И тем не менее, почуяв светлую магию на острове эльфов, он должен был хотя бы насторожиться. А он пренебрёг явным знаком. Непростительная ошибка, заставившая Гауди сморщиться от досады.

Пристань тревожно поскрипывала под небольшим отрядом. Зависшая в воздухе напряжённость щипала кожу, все ждали свист стрел из тумана, но береговая линия хранила высокомерное безмолвие. Похожий на сжатую пружину, Владыка медленно двигался во главе недружного строя. Гауди шёл сразу за эльфом. Справа от паладина, держа перед собой саблю, шла Сиана, к её обществу юноша уже привык, а место пирата слева занял пыхтящий в бороду Фермунд. От гнома так же, как и от Шалопая, пахло потом и табаком. Гауди точно знал, что пока есть эти ароматы, слева к нему не подступиться.

— А вы что думаете, сэр паладин? Есть засада? — шёпотом спросил Фермунд.

— Владыка не ошибается, — ответила за Гауди воительница. — У него звериное чутьё на неприятности.

— Будьте готовы, ребята, — Гауди лишь крепче сжал меч. Ждать удара, занятие утомительное. Проверить бы заросли хорошей цепной молнией. Гауди всегда держал это заклинание на самый крайний случай, ведь после применения такой могущественной магии не то что сражаться, ходить тяжело. Но когда в твоих руках жаждет битвы заряженный Расщепитель Душ, совсем не хочется пользоваться магией.

Ощетинившийся отряд сошёл на песчаный берег. Дрогнули тончайшие струны заклинания. Кто-то намеренно ждал, пока хозяева дракона отойдут подальше от корабля. За деревьями вспыхнуло алым, а в следующую секунду в сторону пристани вылетел, рассыпая искрами, огненный шар. Магический снаряд пронёсся над головами гномов и эльфов и разбился о мачту. Множество маленьких огоньков впились в ткань паруса.

Впились и угасли.

За деревьями результатом остались недовольны, и повторили. Но на этот раз Владыка взорвал огнешар ещё в полёте. Сделал это играючи, демонстративно щёлкнув пальцами в самый кульминационный момент.

Тогда те, кто прятались за густой листвой, выступили на пляж. Гауди даже не смог их сосчитать. Семь — восемь десятков вооружённых, хорошо экипированных мечников и лучников, а за их спинами, пряча лица в глубоких капюшонах, стояли два старших инквизитора. По крайней мере, так решил Гауди, когда внимательней присмотрелся к бардовым, расшитым золотом, рясам. Без сомнения, их ждали служители Священного Синода.

— Оставайтесь на месте! И сложите оружие! — выкрикнул человек в бардовой рясе.

— Ни черта! С нами два мага! — громко ответил Владыка, должно быть, считая магом Гауди, а может, просто блефуя. — Если сунетесь, мы вас так поджарим, забудете откуда приплыли! И вообще, вы находитесь на моей земле! Я Владыка Шаанэ, и я законный хозяин этой пристани и леса за ней. Что вы здесь делаете?

Хоть Гауди и недолюбливал Владыку, а иногда откровенно терпеть не мог, но сейчас восхитился храбростью эльфа и умением даже в неравной ситуации оставаться тем, кто задаёт вопросы. «Элтерос ошибся в выборе соперника для последней дуэли. Не ошибся ли я сам?» — пронеслось в голове юноши.

Инквизиторы трезво оценивали свои магические возможности, им тоже хотелось избежать потерь в личном составе. Поэтому разговор продолжился.

— Ваши действия ничего не решат! Вас слишком мало. Сложите оружие и мы поговорим.

Владыка чутко уловил момент, когда не стоило продолжать дерзить.

— Мы не знаем, кто вы и зачем пришли ко мне в дом с оружием! Я готов разговаривать с вашим командиром! Один на один!

Инквизиторы обменялись друг с другом короткими фразами. Владыка повернулся к Гауди.

— Кто это, по-твоему?

— Церковники с Вероны.

— Значит, разговор ни к чему не приведёт. Полезем назад на корабль, истычут стрелами. Бежать некуда, драться бессмысленно. Твои зачарованные колечки и булавочки едва ли нам помогут, паладин. В лагере уже наверняка сменилась власть, — быстро шептал Шаанэ. — Знаешь что, держи-ка вот это, — Владыка отстегнул пояс старого некроманта, который носил всё это время на себе. — Пока я буду тянуть время, ты, паладин, примешь правильное решение и всех нас спасёшь.

И с этими словами Владыка вышел из строя и направился к ощетинившейся стене мечей.

— Я готов!

Навстречу ему уже шёл инквизитор.

— Что происходит, сэр паладин? — Фермунд взволнованно наблюдал за тем, как помрачнел его командир.

Гауди с неприязнью смотрел на причудливую вязь, обрамлявшую пояс. Прочитать это вслух легко, но что будет потом? Насколько это низко, быть слугой Света и использовать оружие тёмных колдунов против своих же собратьев? Он уже виновен в смерти двух воинов Синода, а здесь перед ним почти сотня, и если призвать Возвысившихся, то сколько тогда будет крови на его руках… Нет, использовать этот предмет нельзя. Нужно дождаться окончания переговоров, может быть, Владыка сумеет всё уладить.

Гауди зажмурился от досады и злобы на себя. Как можно стоять и ждать, пока кто-то решает твою судьбу?! Он сам должен всё прояснить! Отсиживаться за чужой спиной и надеяться, что тебя не заметят, это уж точно не про него!

Не выпуская пояса из рук, Гауди широким шагом пошёл к Владыке. Фермунд было дёрнулся следом, но его остановила рука воительницы.

Порыв юноши насторожил всех, в том числе и обернувшегося Шаанэ. Эльф не понимал, чего ждать от вспыльчивого мальчишки. Лучники натянули тетивы, а несколько мечников поспешили на помощь к старшему священнику. Так переговоры один на один превратились в беседу двоих с дюжиной.

— Прошу прощения за вмешательство, — учтиво поклонился Гауди, не сводя взгляда с рыцарских мечей. — Моё имя Гауди, я ученик Сальгатероса, если это имя вам о чём-то говорит. И я здесь как раз по поручению наставника. Эти воины меня сопровождают. Но что здесь делаете вы?

— Я знаю, кто такой Сальгатерос. А вы, похоже, нет, — сухо ответил инквизитор. — У него нет учеников.

— Он обучал меня, когда отошёл от дел…

— Недавно мы беседовали с ним. Он не упоминал о вас. Вы не можете быть его учеником хотя бы потому, что он паладин, а вы экипированы, как… Этот меч вы отобрали у чёрного рыцаря, а от пояса за версту пахнет могилой. Что он делает у вас в руках? О том, кто вы, я бы с удовольствием поговорил за стенами собора.

— И я бы этого хотел! — искренне сказал Гауди, чем немало удивил храмовника.

— Вы, должно быть, не понимаете. Тот, кто выдаёт себя за служителя Света, не являясь им, достоин сурового наказания. Прими́те наши условия сдачи, и на суде мы об этом не забудем.

— Секунду, любезный, — сказал Владыка. — Я у себя дома, и я же должен складывать оружие?! Нет уж, позвольте! Это я прошу вас немедленно покинуть мои владения!

— И снова вы утверждаете, что это ваши владения, — инквизитор оставался непробиваемо спокоен. — Допустим. Тогда, боюсь, вы в последний раз назвали эти владения своими, ибо то, что здесь происходит, целиком и полностью ваша вина.

— Да какая вам разница, что происходит на суверенных эльфийских землях, где не было и никогда не будет иной власти!

— Мы действуем в рамках недавнего соглашения с мудрым королём Элоны, по которому мы не просто имеем право, а обязаны пресекать любую деятельность чёрных колдунов на эльфийских землях. У вас тут размах немалый, хорошо и долго вам удавалось скрывать свои тёмные дела. Но игры закончились. Сдавайте оружие или будете убиты на месте.

— Ладно-ладно, не горячитесь! Нам не нужны неприятности, — Владыка поспешил задержать наступление бури, а сам выразительно посмотрел на Гауди и на пояс некроманта. — Гауди, пойди скажи ребятам, чтобы не глупили и молоточки свои с топориками положили. Давай иди, — и он снова принялся заговаривать зубы инквизитору. — Поймите меня правильно, милейший…

Гауди направлялся к ожидавшим вестей товарищам. Взгляд его прилип к чёрному поясу. Всего несколько слов, и дороги назад не будет. Вообще неизвестно, чего ждать от этих слов. Открыто выступить против тех, кого всю жизнь считал союзниками и братьями — это ересь, хуже которой ничего нет. Но когда сам Синод поступается собственными идеалами и начинает защищать своих врагов, что же это тогда, если не предательство?

Почуяв смятение юноши, Владыка помог ему принять решение и совершил поступок, после которого о мирном завершении встречи не стоило и думать. Он отвлёк внимание священника смиренными словами и, ухватил того за капюшон, приставил лезвие к горлу.

Десяток беспомощных телохранителей стояли в замешательстве, беспомощно направив мечи в сторону пленника и того, кто стоял за ним.

— Гауди, дело за тобой! Бежать нам некуда!

Ненависть к этому эльфу часто застилала глаза молодому рыцарю. Но почему-то в этот раз Гауди испытал облегчение от поступка Шаанэ. Сдаваться без драки слишком мучительно, теперь же от тяжёлых метаний его избавили. Если не позвать на помощь, то их сомнут, смешают с этим белоснежным песком. Разум противился читать вязь, а сердце шептало, что нельзя следовать за теми, с кем разошлись дороги. Гауди имел светлую цель, а вот какие цели перед собой ставили патриархи он боялся даже предполагать.

Жуткие слова, написанные на мёртвом языке, коснулись заточённых в поясе чар. Отзвук древних кровавых ритуалов, таившийся в каждой гортанной фразе, осквернил пространство вокруг грубыми эманациями смерти. Паладин прочёл строки тихо, но даже стоявшие вдалеке воины услышали каждый ломаный слог.

Небо потемнело, пляж на глазах утопал в белёсом тумане. Прекратился гомон в рядах храмовников, умолкло и море, а с его бескрайних просторов дохнуло чуждым для этих краёв холодом.

И в этой тишине отчётливо слышались ритмичные хлопки крыльев. Огромная летучая мышь, издали больше напоминавшая бесформенную тряпку, выпорхнула из тумана над кораблём и рухнула на корму. В следующий миг перед всеми собравшимися на побережье предстал высокий незнакомец в красном плаще и напыщенном наряде придворного франта минувших эпох. Он взмыл в воздух и плавно опустился на фальшборт, сапоги на высоком каблуке и шпага на поясе нисколько не стесняли его движений. Так он и застыл, выпрямившись струной, с насмешкой осматривая серыми безжизненными глазами пристань и публику на ней.

Наконец, его взгляд опустился на Гауди, и тонкие губы изогнулись в недоброй улыбке, обнажив белоснежные клыки.

— Как и было обещано, мы откликнулись на Зов! Чего ты хочешь? — глубокий голос вампира без труда покрывал побережье от края до края.

— Мы не можем пройти к лагерю, — подбирая каждое слово, ответил Гауди.

— И что же вам мешает?

Юноша указал на храмовников.

По рядам воинов Синода прокатился взволнованный ропот.

— Это вампир!

— Вампир!

— Древний!

Шипящий огненный шар вылетел из-за спин солдат и врезался прямо в грудь Древнего, сбив того с ног. Должного эффекта магия не произвела. В ту же секунду с неимоверной грацией и быстротой вампир занял прежнее место, но это был уже не тот вампир.

Пепельная маска равнодушия и превосходства сменилась звериной гримасой. Глаза полыхали яростным пламенем, а пасть раскрылась в чудовищном оскале. Пронзительное шипение полосонуло по ушам.

Пальцы на руках вампира удлинились, плечи раздались в стороны, а грудная клетка раздулась, как у могучего гребца в пылу морской погони. На одежде остались чёрные следы от встречи с магическим снарядом, но шёлковые ткани лишь покрылись чёрным нагаром. Ноги согнулись и распрямились. В воздухе мелькнула размытая полоска красного плаща, а миг спустя вампир рухнул на инквизитора, чей огнешар дерзнул посягнуть на жизнь Древнего.

Каблуки вдавили бедолагу в песок. Крючковатые пальцы впились в нёбо жертвы. Мощным движением вампир оторвал храмовнику голову и вознёс над собой. А в это время с разных сторон из тумана выступали стройные силуэты в плащах, и чёрными росчерками устремлялись к людям.

Владыка оттащил заложника ближе к своим. Все, кто стоял за спиной Гауди, заворожено следили за тем, как дюжина Возвысившихся расправляется с целой армией. Какие бы страшные вещи ни вытворяли вампиры, они делали это с удивительным изяществом, будь то уклоны от мечей или от кровавых брызг. А уж как они убивали — просто загляденье.

Пленённый инквизитор позабыл и о своём незавидном положении, и о сабле у горла. Плёвая миссия по захвату нескольких язычников в лесах Элоны оборачивалась полнейшим провалом. Люди гибли быстро и страшно, а вместе с ними рушилось доверие патриархов, коим был щедро одарён старый храмовник, возглавивший сотню бойцов. Рушилась карьера, и даже собственная жизнь утратила теперь для него цену.

Закованные в дорогие и надёжные латы мечники падали под стремительными выпадами рапир, лишались конечностей, теряли головы в этой безумной круговерти. Лучники спасались бегством, но лишь единицам удалось скрыться в чаще. Вампиры двигались слишком быстро, а сила каждого из них превосходила все возможные границы.

Когда в живых осталось меньше двух десятков воинов, вампиры прекратили смертельный танец. Их главарь принял безобидный человеческий облик и обратился к тяжело дышащим солдатам.

— Положите оружие, и мы сохраним ваши жизни!

Солдаты повиновались. Почему-то никто из них не поставил храмовый долг выше собственной жизни. Последний меч опустился на землю, и старший среди вампиров заговорил вновь.

— Как я и обещал, вы будете жить. Будете жить вечно!

Гауди смотрел, как ночное племя набрасывается на кричащих людей. На его глазах вампиры пили кровь, а он не решался им мешать. Не пройдёт и часа, как вампирский строй пополнится дюжиной неофитов. Всё внутри юноши разделялось надвое, весь привычный мир, все принципы, всё рвалось, заставляя сердце сжиматься от беспомощности.

— Надеюсь, нас не постигнет та же участь, — шепнул Владыка.

— Я их призвал, и могу приказать сделать всё что угодно, — мрачно сказал Гауди. — Ты ведь знаешь, Владыка, как я хотел бы избежать нашей дуэли.

— Если не я, ты бы уже стоял с петлёй на шее, вон за теми деревьями, и выслушивал обвинения в ереси, — не остался в долгу эльф.

— Это только твои догадки!

— Слушать надо старших, вот и всё! — отмахнулся эльф. — Иди принимай работу. Закончили твои помощники.

Кровавое пиршество утихло, вампиры оборачивались в летучих мышей и улетали в туман. Бледные воины Синода, бездыханные, с распахнутыми глазами лежали там, где их оставили. Не улетел лишь тот Возвысившийся, что явился на Зов первым. Вытирая рот ажурным платком, он терпеливо ждал, когда Гауди приблизится.

— Не мог и предположить, что на моём долгом веку Светлые будут грызться со Светлыми. Позволь выразить уважение твоей отваге, паладин. Не у каждого в сердце живёт такая решительность.

«Синод не признавал во мне паладина, а вампир сделал это с такой лёгкостью! Хотя… какая ему разница, как меня называть», — пронеслось в голове Гауди, вслух же он сказал следующее:

— Откуда ты знаешь, кто я?

— В тебе пульсирует белая магия. Ею ты пользуешься, но совсем не умеешь этого скрывать. Моё имя Дъорнейс, — поклонился вампир. — Я уверен, что ты слышал обо мне.

— Твоё имя я слышу первый раз, — нехотя сказал Гауди.

— Дъорнейс по прозвищу Кровавый, — прищурился вампир.

А вот это прозвище Гауди знал хорошо. Именно так называли первого появившегося на Теане Возвысившегося, поднявшего в древние века восстание вампиров против власти некромантов. Возможно, тогда и был заключён договор, и хозяин Дъорнейса запечатлел вампирскую клятву на поясе. Да только с того момента минула чуть ли не тысяча лет. Это не мог быть тот самый…

— Да-да! Вижу по глазам, ты наслышан обо мне! Приятно. Польщён, — тонкие губы растянулись в улыбке. — Итак. Готов ли ты признать клятву исполненной?

— Ещё нет, — для ответа Гауди собрал волю в кулак. Он не строил иллюзий относительно своих возможностей. Тот, кто стоял перед ним, мог бы давно разделаться со всеми присутствующими.

Дъорнейс обвёл рукой усеянный телами пляж.

— Что ещё мешает тебе добраться до лагеря?

— Те, кто там обосновался.

— На самом деле, если быть уж совсем откровенным, то твою просьбу я выполнил. Ты поставил задачу, мы её выполнили. Ты даже не представляешь, какое это облегчение, сбросить с плеч вековую клятву. А ведь она действительно спала с моих плеч. Не чувствую больше её давления, — вампир внимательно изучал лицо юноши.

— Тогда почему я досих пор чувствую силу в поясе? — Гауди удалось сохранить холодную маску на лице.

— Не знаю, — легкомысленно поджал губы вампир и замолчал.

Рука сама легла на эфес Расщепителя Душ. Вампир скорчил гримасу.

— Ой, не надо, убери! Убери ручку! Не порть наше странное, но красивое сотрудничество! Вижу я твой нрав, не ровен час и взаправду полезешь в драку. Не надо. Лучше подробней расскажи чего хочешь.

Гауди тяжело сглотнул, понимая, что больше не может сдерживать этот рефлекс.

— Мы полагаем, что лагерь занят теми, кому там быть не следует.

— Так у вас же пленник есть! Допросите его!

— Допросим, не сомневайся! — огрызнулся подошедший Шаанэ, который пока не знал, с кем разговаривает.

— Ещё один горячий парень! Вы тут все как на подбор, судари. Так и быть, поможем вам. Но только потому что тот, кто вожделеет зваться паладином, очень похож на нас.

— На вампиров? — не сдержал изумления Шаанэ.

Укол про паладина задел Гауди за живое. Вампир с довольным видом облизнул губы, он видел и понимал больше, чем ему показывали.

— На Тёмных. Есть в сердце этого молодого человека бунт, — Дъорнейс указал тонким пальцем на грудь юноши. — Ты и сам это чувствуешь: прошлое рушится в твоём воспалённом уме, и ты уже не можешь остановить сей процесс. Совсем скоро ты сбросишь ржавые оковы.

— Не понимаю тебя, — сказал Гауди, хотя у самого предательски дрогнуло в груди.

— Или делаешь вид, что не понимаешь. Так трогательно наблюдать за твоей внутренней борьбой. Ум твой ещё не готов сдаться, а сердце так и стремится нарушать правила.

— Чушь собачья! — вспылил Гауди.

Но Дъорнейс продолжал говорить:

— Остановись и посмотри, что происходит. Уверен, это не твой стиль, закрывать глаза на очевидные факты. Чёрный меч — разве это не бунт? Ты призвал нас, чтобы одолеть собратьев! Почему так происходит? Ты уже не можешь понимать их, ты у финальной черты.

— Очень наблюдательно, но хотелось бы закончить начатое, — глубоко внутри себя Гауди признавал, что сошёл с привычного маршрута и вернуться уже неспособен, да только признаться в этом было страшно.

— Будь по-твоему, — кивнул вампир. — Мне уже известно, что ваши предположения верны, лагерь действительно захвачен. Там много пленных: орки, эльфы, люди. Там нас встретят две сотни воинов и три десятка клириков. Братья шепчут, что среди ваших врагов есть пара очень опасных людей. Я не желаю биться с ними. Возьмите этих двоих на себя, а об остальных позаботимся мы.

— Как мы узнаем тех двоих?

— Братья шепчут, что ты их сразу узнаешь! Выдвигайтесь. А мне не пристало перемещаться пешком. Я встречу вас в безопасном месте, недалеко от лагеря. И, кстати, оставьте этого господина здесь. О нём позаботятся, — вампир указал когтистым пальцем на инквизитора.

— Он умеет колдовать, — предупредил Владыка.

— Но не станет, — оскалился вампир и, окутавшись дымкой, взмыл ввысь, оставляя за собой чёрный шлейф.

Бедный храмовник трясся от страха, по лицу катились капли холодного пота, он тяжело дышал. Владыка убрал саблю, и служитель Света рухнул на колени. Священник хотел что-то сказать, но только беззвучно открывал рот, уставившись в доски причала. Вид Дъорнейса Кровавого сковал его волю.

— Идём к лагерю, — буднично скомандовал Владыка.

Гауди глубоко вдохнул. Казалось, он совсем забыл о дыхании, пока говорил с первым из Возвысившихся.

Совсем недавно дорога до Зеркальной башни показалась паладину утомительно долгой, зелень леса рябила в глазах, а птичье многоголосье после тишины Безымянного разбивала внимание вдребезги. На этот раз Гауди даже не заметил, как был преодолён лесной путь.

Дъорнейс и два его товарища, таких же помпезных бледных вампира, словно только-только поднявшихся из гробов, встретили отряд на подходе к лагерю.

— Пойдёте дальше, и вас заметят. Обсудим всё здесь, — вышел вперёд главный среди вампиров. — Те двое, с кем вам придётся сразиться, находятся внутри башни. Вход охраняют два стража, вы удивитесь, когда их увидите. Несмотря на то что я вас предупредил, всё равно удивитесь. Пока мы с братьями будем наводить хаос в лагере, вам нужно прорваться к башне и взять на себя тех двоих. Тёмным с ними лучше не сталкиваться, а вот смертные, вроде вас, вполне способны их одолеть. Мои слова были доходчивыми? — вампир склонил голову в ожидании ответа.

— Предельно, — процедил Гауди. Если бы он не знал, кто перед ним стоит, то уже пустил бы в ход Расщепителя Душ.

— Тогда врывайтесь в лагерь с первыми криками, — и вампиры, обернувшись летучими мышами, взмыли под кроны.

— Фермунд, готовьтесь к бою, — напоказ спокойно скомандовал Гауди, хотя внутри всё тряслось от волнения. Сейчас он будет сражаться против храмовников, будет делать то, о чём и помыслить даже не мог ещё несколько дней назад, а всё ради чего?

— Держись рядом, паладин, — Владыка обнажил саблю. Выглядел эльф сосредоточенным и спокойным. — И будь осторожен. Не забывай, у нас с тобой ещё осталось личное дело.

Этого дела Гауди больше не боялся. Он так устал ждать, что хоть сейчас скрестил бы меч с Владыкой, лишь бы не делать того же со служителями Синода. Но после истории на Тэкроне и призыва Древних пути назад не было. Гауди исполнит свою часть договора до конца, собственными руками разрушит алтарь и выпроводит дух Зилгадиса прочь из Теаны!

— Ты не против, если я пощажу тебя в конце? — дабы хоть как-то отвлечься, неумело сострил юноша.

— Запомни. Если ты меня не убьёшь, то не выберешься с острова живым. Уж поверь, — сказал эльф и вдруг усмехулся. — Это если прежде Дъорнейс Кровавый не засунет пальцы тебе в рот, как он любит, и не оторвёт голову.

Прикрыв глаза, Гауди коснулся тёплого эфеса. Меч дрожал, в нём бурлила огромная сила, только и ждущая момента для выхода. Напрасно Владыка так самоуверен. Его ждёт сюрприз.

Далеко за деревьями кто-то пронзительно закричал. Следом посыпались зычные команды офицеров и новые крики жертв. Лагерь поднялся на уши.

Они вырвались на открытое пространство позади башни, где, привязанные к жердям, томились пленники. Ряды связанных орков из штурмовых отрядов, эльфов-надсмотрщиков и гномов строителей. Их никто не охранял, всех храмовников поглотило сражение.

Пленники встретили Владыку безумным кличем, но он потонул в царящем вокруг шуме. Пока резали верёвки, Гауди прислушивался к происходящему. К Расщепителю тянулась сила, та самая, что выходит из поверженных тел исчадий мрака. Где-то в гуще схватки погибали Древние, и это настораживало. Едва ли таких могущественных существ мог сразить обычный стальной меч, коими пользовались храмовники. Да и не каждому паладину под силу один на один одолеть Древнего вампира.

Как и говорил Дъорнейс, вход в башню сторожили особые солдаты. Два закованных в золочёные латы паладина с двуручными мечами не торопились вмешиваться в ход сражения. Их дисциплину невозможно было назвать никак иначе, чем эталонной. Они выжидали, когда противники сами полезут на рожон, а если нет, то так и должно быть, главное, не беспокоить тех, кто находился внутри башни.

— Вампиры потеряли нескольких. Надо торопиться! — крикнул Гауди.

— Сейчас подсобим, — Фермунд уже выстраивал в боевой порядок бородатые войска.

Солдаты Зилгдиса резали последние верёвки, а освобождённые пленники вооружались всем, что попадалось под руки, они даже разломали для этой цели забор, к которому были прикованы. Храмовники всё же заметили движение в лагере пленных, офицеры из числа воинов Света перегруппировали часть войск и выдвинулись навстречу неожиданному врагу.

— Приготовиться! — скомандовал Владыка. — Держим курс к воротам!

Вампиры хорошо знали, что от них требуется. Два чёрных росчерка ворвались в новосформированный отряд и навели там такого шороху, что среди храмовников про пленников и думать забыли.

Маленькая «армия возмездия», раздувшаяся с двух до восьми десятков бойцов, во главе с Владыкой Шаанэ и Фермундом налетела на развалившиеся ряды и смяла всех, кто ещё стоял на ногах. Даже вампиры поспешили убраться с дороги разъярённых, дорвавшихся до мести орков.

Поймав кураж, зеленокожие быстро вышли из-под контроля и растеклись по лагерю. Гномы держались друг друга, на их надёжных плечах держался костяк сопротивления, а эльфы окружили Владыку и никого к нему не подпускали. Но справиться с неудержимой мощью командира им было не под силу. Шаанэ рвался вперёд, виртуозно орудуя саблей, и никто за ним не поспевал.

В ликующем вихре кровавой схватки они добрались до ступеней. У подножия лежали павшие рыцари Синода, а главный бой кипел чуть поодаль, у палаточной части лагеря. Между воротами и отрядом бунтовщиков стояли лишь два паладина.

Глава 14. Преображённый. Часть 2

Один лишь вид бронированных гигантов заставил и гномов, и даже Владыку замереть в нерешительности. Едва ли за стальными латами скрывались люди. Скорее всего, орки, настолько они раздавались в плечах и возносились ввысь.

Паладины подняли мечи. Один прогудел из-под забрала.

— Именем Священного Синода, ни шагу дальше!

— Орки, — оскалился Владыка, услышав знакомый акцент. — Мы ваших Синодов не чтём! Эй, Маркус, задай им!

Сила стягивалась за спины гномов, там стоял тот самый чародей, коему досталось его же посохом в первый визит Гауди в Зеркальную башню. Сейчас у него посоха не было, да и выглядел он куда хуже, чем после оплеухи набалдашником: лицо помято синяками и ссадинами, одежда рваная, грязная; да ещё и босой. Зато злобы накопилось достаточно, чтобы и без орудия волшбы как следует вдарить по недругам.

Вокруг паладинов воздух чуть заметно дрожал и светился — настолько мощные чары защищали их латы от чужой магии и клинков. Каким бы ни было оружие, направленное на бронированных слуг Света, магия, словно невидимой дланью, отводила от них любую опасность.

Маркус использовал заклинание из запрещённого Синодом раздела колдовства — магию Искажения. На уединённой Элоне, вдали от бдящих очей святых отцов, маги осваивали и не такое.

Искажающая волшба не вступала в конфликт с более устойчивыми и профессионально наложенными чарами Порядка, опутавшими непробиваемым коконом латы и мечи паладинов. Заклинание Маркуса воздействовало на каменный пол под ногами титанов, исказило, размягчило неподатливую породу, изогнуло плиты в стороны, да так резко, что оба зеленокожих паладина неуклюже завалились в разные стороны. Золочёными грудами рухнули к основанию башни и, должно быть, переломали себе шеи и спины, но выяснять это никто не собирался. В том числе и Гауди. Решения патриархов по защите последних демонологов и по привлечению орков к паладинской службе — это даже не богохульство, это ересь! Мириться с таким положением вещей юноша больше не желал.

Ударом ноги Владыка распахнул тяжёлые воротины и первым вошёл в башню.

Внутри всё оставалось так же, как и раньше, за тем исключением, что алтарь больше не мерцал, а бледно светился ровным светом, как если бы магия внутри него впала в спячку. От обелиска исходили сильные чары, блокирующие любые проявления магии внутри. Пока заклинание действовало, Зилгадис не мог взаимодействовать с Теаной.

В дальней части зала, у стены, где по-прежнему стоял сундук с трофейными артефактами, сидели кучной гроздью девушки-трансляторы, а рядом с ними, повернувшись лицом ко входу, стояли те двое «самых опасных».

Гауди сам не заметил, как руки его опустились, а сердце замерло. К этой встрече он совсем не был готов. Великий Сальгатерос, наставник, заменивший ему отца, стоял всего в тридцати шагах от него. И это был совсем не тот беспечный абориген, что встретил их с Шалопаем на Ржавом Якоре. Теперь на Гауди смотрел седой, смуглый старец, облачённый в походные одежды храмовника: серый невзрачный кожаный доспех и чёрный плащ до пояса. Как и положено воину в отставке, Сальгатерос не носил оружия, да оно ему и не требовалось.

Рядом с наставником стоял человек в белоснежной рясе патриарха, и он блеснул личными возможностями в тот же миг, как Владыка пересёк порог зала. Потоки маны всколыхнулись, столб белоснежного света протянулся от потолка к каменному полу. Когда же свет погас, на высвеченном месте расправлял крылья белооперённый небесный страж — магический грифон.

— Маркус! Алтарь! — выкрикнул Владыка, прежде чем соткать из воздуха огнешар и чуть ли не в упор выбросить его в морду грифона.

Следом за магией в ход пошла сталь. Эльфийский клинок обрушился на белоснежную голову магической твари и расколол череп надвое. И вот могучее создание, только возникшее и готовое к любым приказам, рассыпалось облаком белых искр.

Тем временем Маркус, собрав последние силы, ударил по магическому колпаку, укрывавшему алтарь Мастера. Воздух вокруг камня вздрогнул, раздался скрежет рвущейся стали. С оглушительным хлопком сияние блокирующих чар разлетелось во все стороны. Жёлтое свечение алтаря вновь озарило зал.

И схватка с грифоном и освобождение обелиска произошли стремительно, но Сальгатерос всё равно сумел бы воспрепятствовать любым посягательствам на дела Синода. Но почему-то старый паладин только пристально смотрел на ученика, будто давал ему возможность проявить себя.

Никогда прежде наставник так не смотрел, и сейчас Гауди понимал, что уже не владеет собой: он не чувствовал тела, не слышал собственного дыхания, пропали даже мысли. Мир вокруг теперь больше походила на сон, в котором звучал ледяной голос Зилгадиса.

— Не раскисай парень! Я снова свободен и я тебе помогу!

Только что Гауди стоял в главном зале Зеркальной башни, как вдруг, куда хватает глаз, во все стороны раскинулось безграничное, полное звёзд, ночное небо. Совсем рядом разрезали тьму кометы; оставляя за собой искрящиеся хвосты мчались они в только им ведомые дали.

Под ногами тот самый каменный, парящий в пространстве пол башни, а вместо стен усыпанная звёздами безграничность. Двое стояли друг напротив друга.

— Здесь вы будете на равных, мой юный друг! — прогудел сразу со всех сторон голос Зилгадиса. — Там, в башне, этот человек главная угроза для меня и тебя. Но здесь он бессилен. Ты же всемогущ!

Сильнейшие чары окутали Гауди, сделав его кожу неподвластной ударам стали. Второе заклинание окружило защитой от стихий, а третье уплотнило воздух вокруг, закрывая дорогу всему арсеналу Искажающей магии.

— С моей помощью ты одолеешь его! Огромные магические резервы пущены на твою защиту! Нет такого мага на Теане, кто смог бы её пробить! Иди и убей этого старика!

Но Гауди не собирался драться, ему лишь нужно было набраться решимости и сделать первый шаг навстречу наставнику. Сальгатерос ждал, словно не замечая происходящего вокруг.

Гауди хотел было поприветствовать учителя, но понял, что голос его подведёт и сорвётся от волнения. Вот если подойти поближе… Глубоко вдохнув, юноша решился на первый шаг. Он шёл, а сам не отводил глаз от наставника. «Нет, он никогда так не смотрел на меня, а теперь смотрит, как на чужого», — размышлял Гауди. Глаза Сальгатероса заставили его остановиться в десяти шагах. О тех объятиях, что были на Ржавом Якоре, не стоило и вспоминать. Их больше не будет.

Гауди вздрогнул, заготовленные слова выпорхнули прочь из головы. Сальгатерос начал разговор, и сделал это так, что язык у юного паладина прилип к нёбу.

— Что ты творишь? — прозвучало спокойно и пугающе одновременно. — Гауди, ты понимаешь, что и для кого ты делаешь?

Гауди хотел было ответить что-то сгоряча, но вдруг осознал, что знает лучший ответ.

— Я уже ничего не понимаю. Раньше всё было понятно, а теперь перевернулось с ног на голову.

— Кому ты служишь?

— Я служу Свету!

— И чёрным колдунам, раз выполняешь поручение для одного из них.

— Нужно разрушить алтарь, и Шепчущий во тьме больше никого не побеспокоит. Я действовал исходя из ситуации и тех средств, что были мне доступны, как ты и учил! — сказа Гауди и понял, что выразился неудачно.

— Гауди, мальчик мой, просто кажи, почему ты его нарушил главное правило паладинов: не заключать сделок с колдунами. — во взгляде Сальгатероса проступило сострадание, он понимал, что в случае плена, юношу ждёт совсем не награда.

— Иначе я бы погиб, так ничего не сумев изменить.

— И что ты собираешься делать теперь?

— Разрушу алтарь и покину Элону.

— Чего ты добьёшься, если его разрушишь? Ты думаешь, что это изгонит Шепчущего и того, кто за ним стоит?

— Да.

— С чего ты взял, что так и будет?

И снова вопрос, ответить на который разумно Гауди не мог. Но мог наставник.

— Тебе сказал об этом Шепчущий? Или его хозяин? И ты поверил? Зря ты играл в их игры, мальчик мой. Тебе нужно было сбежать и обо всём доложить на Вероне.

— Кому? — вспыхнул Гауди. — Тем, кто взял под крыло демонологов и решил их разводить, чтобы было чем питаться? Если всё действительно так, как говорил твой друг Элтерос, то я не вернусь на Верону.

— Значит, он тебе всё рассказал… — с каменным лицом молвил Сальгатерос. — Демонологов больше нет, мне это известно, но что с Элтеросом, я не знаю.

— Он жив, и его ждёт суд, — ровно ответил Гауди и добавил. — Мы взяли его в плен, когда он защищал врагов… — по привычке Гуди хотел сказать «врагов Синода», но выбрал иной вариант. — Врагов Теаны.

— Я не хотел, чтобы ты узнал об этом сейчас. Слишком молод, чтобы понять, — покачал головой бывший паладин. — Но на всё воля светлых сил. Однажды я оставил служение, теперь пришёл твой черёд.

— Учитель, я до последнего надеялся, что всё не так, что Элтерос исказил правду в своих целях. Но теперь я просто не знаю, во что верить! — выпалил Гауди. — Неужели не было ничего светлого в том, за что мы сражались?

— Было. Всё было. Во времена моей молодости нынешние патриархи только учились разговаривать. В те дни мы с братьями беззаветно сражались с Тьмой, не ища наград и признания. Не было чётких и раздутых структур, нуждающихся в огромных средствах. Были только те, кто дрался за идею. Теперь же теми, кто ходит за идею управляют те, кто от идеи далёк. Да и самой идеи почти не осталось, есть лишь власть, — сокрушённо говорил Сальгатерос.

— Тогда я просто не понимаю, что мне делать дальше!

— Ты слишком юн и наивен, но и решителен не погодам. Вот тебе последний учительский совет, мальчик мой. Сражайся за то, во что веришь и будь верен себе, — губ старого воина коснулась улыбка. — Я знал, что ты можешь быть здесь, и я пришёл не за тем, чтобы тебе препятствовать, но чтобы увидеть, каким ты стал. Увидеть, чему я смог тебя научить. Да, сейчас ты смущён, но ты уже видишь свой путь. Следуй ему. Даже если считаешь, что для этого придётся отбросить старые принципы, — с этими словами Сальгатерос посмотрел на Расщепителя Душ.

Звон стали о камень наполнил пространство вокруг. Это чёрный меч покинул руку хозяина и ударился о платформу. Борясь с постыдным жаром в уголках глаз, Гауди пошёл навстречу учителю и обнял его так крепко, как только мог. Сальгатерос прижал ученика к себе и тихо произнёс:

— У тебя впереди много невзгод, но мало кто смог бы их преодолеть. А ты сможешь. Я чувствую, — Сальгатерос отстранился и серьёзно взглянул прямо в глаза ученику. — Будь готов нести всю тяжесть принятых решений.

В этот момент иллюзия лопнула, наставник и ученик вернулись в привычный мир. Они снова стояли в Зеркальной башне рядом с мерцающим алтарём. На полу распростёрся патриарх: вокруг ни капли крови, но грудь замерла в последнем выдохе.

За воротами всё ещё гремели звуки боя, но Сальгатероса это больше не заботило. Не обращая внимания ни на гномов, ни на жителей башни, старый паладин обратился к ученику.

— Гауди, делай, что считаешь нужным. Но знай, если ты разрушишь портал, через который Шепчущий приходит в наш мир, то Теану будут ждать большие перемены. Хорошие ли, плохие — неведомо, но мир изменится. Прежде алтарь необходимо изучить. К сожалению, нам не позволят этого сделать, — грустный взгляд старческих глаз коснулся бездыханного тела патриарха.

— Так почему бы тебе не попытаться выпроводить нас отсюда! — с вызовом прокричала одна из девушек-трансляторов голосом Зилгадиса.

Освободившая служительниц Зеркальной башни Сиана, упала на одно колено, её примеру последовали Владыка и два его бойца.

— Встаньте, не время для ритуалов! Мы на войне! — потом колдун обратился к Сальгатеросу. — Ну и что ты теперь собираешься делать, воитель?

Сальгатерос ответил, но смотрел он только на Гауди:

— Я дал клятву, не причинять никому вреда. Теперь я лишь защищаю свою жизнь. Мои войны закончились. А вот твои, мой ученик, продолжаются. Подними оружие. Сейчас не время от него отказываться.

Гауди медленно нагнулся за Расщепителем. Он не хотел вновь становится хозяином чёрного меча, но сейчас, после того как наставник принял юношу со всеми ошибками, принял все его выборы, молодой рыцарь всем сердцем желал быть достойным последователем великого учения.

Меч сразу отозвался на прикосновение, дрогнул раз, другой и затих, почувствовал произошедшие в хозяине перемены. Во взявшей его руке больше не было неистовой жажды побед над слугами Тьмы, а значит, эту руку уже ничто не поведёт за новой порцией силы для жадной стали. Расщепитель тоже успокоился, затих в ожидании битвы.

— Ты получил знания от колдуна, — продолжил бывший паладин. — Теперь я дам тебе пищу для размышлений. Никаких советов. Мир покинули огромные пласты магической энергии, ты ведь знаешь об этом?

— Знаю, — кивнул Гауди, ожидая чего-то, что заставит его ещё больше пожалеть о сотрудничестве с Зилгадисом.

— Ты должен понимать, что такой отток скажется на многих процессах. Может измениться сам принцип магии. В какую сторону — никому не известно. Может измениться климат… Ты должен это понимать, перед тем, как решишь поставить точку.

— Я… — начал было Гауди, но тут ворота с грохотом распахнулись, и в зал ввались четверо перепачканных кровью вампиров во главе с Дъорнейсом.

— Прошу прощения господа, что прерываю ваш разговор, но у меня больше нет желания задерживаться в этой глуши хоть на миг, — раскланялся вампир.

Его одежды уже не выглядели такими же безупречными, как в момент появления на пристани: рубаха покрылась алыми пятнами, плащ болтался лохмотьями, а узкие брюки рассекали полосы разошедшейся ткани. Товарищи за его спиной выглядели не лучше.

— Видите ли, господа, мы выполнили часть нашего договора, понеся при этом не малые потери… — в этот момент взгляд Дъорнейса застопорился на старом паладине. — Какие люди, — отвесил шутливый поклон вампир. — Почему же я тебя перестал чувствовать? Хм, думал, ты уже отправился на свидание со Светлыми силами.

— Мой час ещё не настал, — холодно ответил Сальгатерос.

— Дъорнейс! Приветствую мудрейшего из Древних! — сказала девушка-транслятор голосом эльфийского колдуна.

— Какой знакомый голос, — нахмурил лоб вампир. — Зилгадис? Как ты туда забрался?

— Сейчас у меня нет времени рассказывать эту долгую историю. Гости, видишь ли. Но раз уж мы оба здесь, то это ли не повод вспомнить о старом долге?

— Хорошо, что ты не забыл, — слащаво растянул губы вампир. — Ты всегда был надёжным партнёром. Внимательно слушаю.

— С тех высот мироздания, где я сейчас нахожусь, видно узелок. Очень мощная структура, и в ней хранится огромная сила. Но развязать этот узелок отсюда не под силу даже мне. Зато я вижу, куда тянется ниточка от него. Тянется она прямо вот к этому человеку, — транслятор кивнула в сторону Сальгатероса. — Узелок, о котором я твержу, это не что иное, как клятва. Он поклялся никого не убивать, поэтому у него нет с собой оружия, он беззащитен. Так что, Дъорнейс Кровавый, желаешь ли ты обратить на свою сторону паладина? Настоящего паладина!

Гауди смотрел то на наставника, что оставался невозмутим, то на ухмыляющегося вампира. В жёлтых глазах заиграли дьявольские огоньки. Гауди сжал меч, он знал, что погибнет в открытом бою со столь могущественным противником, но в сердце не нашлось место для сомнений. Он вступится за учителя и сделает всё, что в его силах.

— Я тебя знаю, — обнажил клыки Возвысившийся, обращаясь к Сальгатеросу. — Ты один из Основателей. В давным-давно ты искал меня. Знаешь, почему до сих пор топчешь эту землю? Потому что не нашёл. Хотя, вынужден признать, ты многого достиг, я чувствую, как ты скрываешь свои силы, только они больше не помогут тебе, — под мерное звучание собственных слов Дъорнейс нарочито медленно сокращал дистанцию. Другие вампиры с восторгом следили за каждым движением вожака.

С молотом наготове к Гауди подошёл Фермунд и тихо спросил:

— Сэр, рыцарь, я совсем запутался. Мы на чьей стороне?

— Скажи ребятам, чтобы не вмешивались. Это не ваше дело.

— Но…

— Это приказ, — Гауди не привык отдавать приказы, но сейчас даже сам поверил в силу произнесённых слов. Подставлять верных гномов под вампирские когти — плохой тон для воина Света.

Гном смиренно отошёл в сторону, мотнул головой, и остальные бородачи тоже отступили.

Тем временем вампир продолжал:

— Время беспощадно. Оно никого не жалеет. Даже тебя, уж прости, не знаю как твоё имя. Да это и не важно. Скоро о нём забудут даже те, кто ещё помнит, — вампир стрельнул хищными глазищами на Гауди, наткнулся на полный ненависти взгляд, но это лишь сильней его развеселило. — Паладин, ты стар и связан клятвой. Я же в полном могуществе, спасибо вон тому парню, он дал мне много пищи и подарил надежду на возрождение рода, который почти растворился в вечности после появления на Теане принцессы Амели. Там, за стенами, мы поднимем целую армию. Но ты этого не увидишь. Твоё бремя ляжет на плечи молодых, неоперившихся. Век титанов, вроде тебя, истёк.

«Ещё шаг, — думал Гауди, — ещё один шаг, и он встретится с чёрным мечом».

А потом Дъорнейс поднял руку, и юноша понял, что потерял над собой контроль, он просто рухнул, сложившись кулем на полу.

— Не вздумай мне мешать, малыш, — оскалился Дъорнейс, обхватывая когтистой лапой затылок наставника. Пасть Дъорнейса распахнулась подобно пещерному зеву, клыки нависли над шеей жертвы. Вот только жертва оказалась охотнику не по зубам.

Сальгатерос так стремительно вырвался из хватки холодных пальцев, что многочисленные зрители увидели лишь самый финал. Ноги величайшего из древнего рода, жуткого Дъорнейса Кровавого, взметнулись вверх. Рука паладина точно так же вцепилась в затылок вампира и вдавило его лицом в каменный пол, да так, что осколки плитки разлетелись во все стороны. Дъорнейс лежал без движения, а его братья замерли с раскрытыми ртами. Никто из них не спешил повторять судьбу Древнейшего.

С невозмутимым видом Сальгатерос выпрямился и, глядя на транслятора, произнёс:

— Я давно за пределом ваших игр.

— Ты нарушил клятву! — воскликнул Зилгадис. — Но почему твой узел цел?

— Так много открыто «с твоих высот», но ты невнимателен к чужим словам, заблудшая душа, — старый паладин положил руку на плечо ученика. — Делай так, как считаешь нужным. Ты, мой мальчик, последнее, что мешает совершить мне полное отречение. Меня заботит твоя судьба, но я понимаю, что она только твоя, и не стану вмешиваться. Вот последнее испытание для моей воли, и я, как наставник, должен показать тебе пример. Воля — всегда самопреодоление. И сейчас я совершу последнее усилие на пути к абсолютной свободе. Я покидаю тебя в трудный час, несмотря на то, что ты самый ценный человек в моей жизни. Прощай. На просторах Теаны ты смотришь на меня в последний раз.

Никто, кроме самого Гауди, не понимал, что происходит. Событие, коего не увидишь нигде и никогда, вот только суть его оставалась туманна.

Сам же Гауди словно за двоих чувствовал всю тяжесть момента: как важен и как одновременно труден этот этап для запредельных целей наставника.

— Прощай, — сказал Сальгатерос, опустив привычное для Гауди «мой мальчик».

Паладин развернулся и под недоумённое молчание направился к выходу. Вампиры предусмотрительно расступились. Сальгатерос ушёл не оборачиваясь. Укол печали коснулся сердца молодого рыцаря только самым острием. Гауди заставил себя в этот час оставаться твёрдым.

Стоило учителю скрыться за дверью, как тут же в зал ворвались разгорячённые, перепачканные кровью орки.

— Лагерь наш! — орали они.

— Мы перебили их всех до одного!

— Мастер снова с нами! — рычали зеленокожие.

Но ликование закончилось, не успев начаться.

— Пошли вон! Я никому не позволял входить! — глубоким басом Зилгадиса прокричала девушка-транслятор.

Орки умолкли, но не торопились выходить. Ни один из них ни разу не был в башне и не видел Мастера вживую. Зато они хорошо знали Владыку. А Эльф умел обращаться с недалёкими зеленокожими. Они понимали только силу, и Владыка её показал. Прямым ударом свалил ближайшего орка, весившего чуть ли не вдвое больше самого эльфа.

— Это приказ! Выметайтесь и приводите лагерь в порядок! Тела павших сжечь! Понятно? — приказывать эльф умел ещё лучше, чем драться. — Маркус, сходи проследи, чтобы всё было сделано надлежащим образом.

Подгоняемые магом, орки начали отступление к дверям. До тех, кто стоял дальше, доходило дольше. Но процесс выхода зелёной массы наружу постепенно ускорялся. Вскоре уроженцы Дерсу покинули башню и даже прикрыли за собой воротины.

— Уважаемые господа, вас я тоже прошу подождать снаружи, — куда мягче, но тоном до жути холодным обратился Зилгадис к вампирам.

— Мы заберём Дъорнейса, — дёрнулся было один из них.

— С ним всё будет в порядке. Он придёт в себя, мы попрощаемся, и вы вновь воссоединитесь. А теперь… — девушка-транслятор указала на ворота.

Древние, с опаской взирая на недвижимого вожака, подчинились и с поклоном покинули зал.

— Ну вот и остались самые близкие, — потёр ладоши Зилгадис. — Гауди, у вас с этим странным человеком был серьёзный разговор, не так ли. Надеюсь, это не помешает тебе закончить начатое?

Юноша осмотрел всех присутствующих так, словно пытался их запомнить. Нечто непомерно весомое легло на его плечи, и он не знал, чего ждать от собственных решений.

— Что будет с Теаной, если ты заберёшь магическую силу некроманта и демонологов?

Зилгадис развёл руками.

— Этого никто не знает. Как видишь, никакие высшие силы не препятствуют этому. Им тоже интересно, что же будет. Только они, в отличие от вас, могут ждать веками. Не думаю, что будут какие-то глобальные изменения в течение пары-тройки сотен лет. Посуди сам, Гауди, я забираю осквернённую Тьмой ману. Для меня она сойдёт, а вот если кто и остался на Теане из тёмных, они её уже не получат. К тому же ни ты, ни кто-либо другой, кто не принадлежит к некромантской братии и прочим изгоям, не стал бы пользоваться такой энергией. Сколько времени ей понадобиться для возвращения к первозданной чистоте? Тысяча лет? Десять тысяч? Тем, кто живёт несколько десятилетий, есть ли дело до таких величин? Так что, будешь ломать алтарь?

— Как я пойму, что ты ушёл? — Гауди терзался в сомнениях.

— Специально для тебя, я буду пребывать в этой девочке, а когда ты сделаешь дело, ты взглянешь на неё и всё поймёшь! Чёрт побери, Гауди, у меня нет желания задерживаться здесь хоть сколько-нибудь дольше, я и так был в заточении, пока ждал вашего возвращения! Эти святоши собирались ставить на мне эксперименты! Немыслимо! Решайся же! Или это сделает кто-то другой.

— Хорошо, — кивнул паладин, он просто нашёл силы признаться самому себе, что уже принял это решение. — И как прикажешь ломать этот монолит?

Зилгадис не сдержал улыбки.

— Мой верный Шаанэ, будь так любезен, принеси нашему гостю инструмент.

Под тактичным словом «инструмент» колдун подразумевал кувалду на длинной рукояти. Её-то и поставил Владыка перед паладином и, отряхивая ладони, отошёл в сторону, дескать, дальше, парень, давай сам.

Гауди взял кувалду, взвесил в руках.

— Что будет потом, когда ты уйдёшь?

— Потом вы урегулируете ваши дела с Владыкой и, если будет нужда, он сделает всё возможное, чтобы с удобствами отправить тебя туда, куда ты скажешь. Я правильно говорю? — транслятор выразительно посмотрел на эльфа.

Тот склонился в поклоне.

— Ваше слово нерушимо, Мастер.

— Ты это правильно заметил. И моя благодарность за твой труд будет щедрой. Все обещанные знания, мою потаённую библиотеку ты найдёшь под этой башней. Нужно лишь капнуть с юга у основания, и наткнёшься на замурованный вход. Ломай и забирай всё, что там найдёшь. Ты по праву заслужил эту награду. А теперь, прошу тебя, Гауди, давай покончим с моим добровольным пленом и твоей великой миссией. Ломай этот чёртов обелиск!

Гауди отбросил сомнения. Хотелось спросить ещё что-нибудь, но в этом он усмотрел смятение собственного духа. На глубоком вдохе он вознёс молот и с резким выдохом вдарил сверху вниз. Бить снова не понадобилось. Толстая трещина разделила камень пополам до самого основания. Исходивший из алтаря ровный жёлтый свет тотчас угас.

Девушка транслятор вздрогнула, выпучила глаза, потом сжалась в комок и рухнула на пол. Сразу со всех сторон зала раздался гулкий бас Зилгадиса.

— Пришло моё время быть творцом своего мира! Прощайте!

Наступила оглушительная тишина.

Глава 15. Преображённый. Часть 3

В крошеве разбитой плитки завозился Дъорнейс, приподнялся на трясущихся руках. Из-под свисающих чёрных волос показалось окровавленное лицо. Жёлтые глаза хищно пробежали по всем собравшимся.

— Мне так много лет, но я никогда не терял сознания. Разве что в момент преображения. Но это был так давно, воспоминания притупились. У-у-у-ух, голова болит… Чёрт! У меня голова болит! Как такое возможно! Хотя… в этом есть что-то приятное, — хриплым голосом говорил вампир, потирая виски. — Что случилось? Где этот святоша? Я убил его?

Друг старого вампира покинул Теану, а товарищи вышли из башни. К кому он обращался, с кем говорил, никто не хотел брать на себя ведущую роль в беседе с рассерженным Возвысившимся. Даже новый хозяин башни Владыка Шаанэ лишь напряжённо смотрел на помятого вампира.

Гауди отбросил молот. Звон металла по камню отрезвил даже вампира.

— Дъорнейс Кровавый, ты исполнил старую клятву! Я освобождаю тебя! — громко и ровно говорил Гауди, а сам, держа в одной руке Расщепителя, начал сближение с вампиром. Он точно знал, что в этот день мир запомнит его не только, как изгнавшего беду Теаны — Шепчущего во тьме. Подвигов будет больше.

— Я прекрасно знаю, что исполнил её, но мои вопросы до сих пор без ответа. Не забывайся, сопляк, что мы уже не на равных! Пояс потерял силу. Теперь я волен выбирать, что делать дальше. Итак, где этот паладин?

— Крепко же он тебя курнул, — окликнул вампира Шаанэ. — Даже память отбил. Ушёл твой паладин, а друзья твои по углам разбежались.

О душевной ранимости вампирского племени Владыка, по-видимому, никогда не слышал. С громким шипением вампир пронёсся стрелой к эльфу, ухватил за шею и так же стремительно оттеснил и прижал к стене.

— Ты дерзишь не по адресу, жалкий длинноухий! Я раздавлю тебя, и глазом не моргну, — округлив горящие глаза, шипел вампир.

— Скажи-ка мне, — задыхаясь, с трудом выговорил Владыка, под магнетическим взглядом он не мог шелохнуться, — что нужно, чтобы обладать твоей силой? Кто ты без этих фокусов?

— Что нужно, ты сейчас узнаешь, глупец! — и Дъорнейс распахнул пасть.

— Отец! — выкрикнула Сиана, бросаясь на защиту эльфа. Её сабля стремительно обрушилась сверху.

Дъорнейс лишь немного отошёл в сторону, и девушка промахнулась. Свободная рука вампира устремилась к её горлу.

Повинуясь воинскому инстинкту, Гауди устремил всё внимание на единственный удар, неожиданно раскрытые родственные узы эльфов уже не могли остановить несущегося к цели Расщепителя Душ! Чёрное лезвие с хрустом врезалось в тонкую вампирью шею. Демонов и нежить средних мастей клинок прошивал как воздух, но только не плоть древнейшего из вампиров. Даже всей силы великого меча не хватило, чтобы рассечь повелителя ночи так, как того хотел Гауди. Рана от ключицы до пояса не затянулась бы даже у столь могущественного существа. Но лезвие врезалось на глубину ладони и застряло.

Дъорнейс отпустил Владыку, а о девчонке и думать забыл. Скалясь от боли, он медленно завалился на колени.

— Ха! Паладин бьёт в спину! — через силу хрипел вампир, бессильно зажимая страшную рану ладонью. — А ведь я говорил тебе, что ты такой же, как мы…

— Где ты видишь паладина? Я просто сражаюсь с Тьмой, — Гауди выдернул меч и ударил вновь. Дъорнейс рухнул с рассечённой головой. Жёлтые глаза оставались открытыми, но безумная ярость, наполнявшая хищные зрачки, угасла.

И шея, и лицо владыки раскраснелись. Опершись на саблю, он заговорил:

— Что же ты лезешь в чужие дела, а? И даже не думай, что это отменяет наш договор. Вампир расстался бы с жизнью без твоего участия.

Гауди устало смотрел на Владыку. Он больше не боялся ни эльфийской сабли, ни таинственной техники боя ногами. И дело не столько в Расщепителе Душ, что переполнился силой и мог крушить на своём пути все преграды.

Сегодня родился новый Гауди. Этот человек больше не стремился получать звания и титулы в прогнившей секте. У него появилась собственная цель, не зависящая больше ни от чьих решений и стратегий. Цель, достигать которую можно без глупых ограничений. И если оружие некромантов справляется с нежитью и демонами лучше, чем весь священный арсенал, то он, Гауди, будет пользоваться тем, что лучше.

Он сделал всё, чтобы Шепчущий покинул Теану. Он избавил родные земли от осквернённой магии, уничтожил древнейшего из вампиров. А сколько побед ещё ждёт впереди. Нет, такой борец со злом просто не может быть повержен незрелым эльфом, стремящимся везде и во всём быть первым, и неспособным признать, что в чём-то слабее других. Именно таким сейчас Гауди видел Владыку.

— А зачем мне так думать? — Гауди честно встретил взгляд эльфа. — Я сделал свою работу, избавил мир от ещё одного исчадия Тьмы. Наши разногласия тут не причём.

Владыка пристально всмотрелся в юношу.

— Ну вот и славно. Тогда…

Хлопнули ворота. Выжившие четверо вампиров ворвались в зал. Их взгляды тут же устремились к Дъорнейсу. Дорогу им преградили гномы Фермунда во главе с самим бригадиром. А с улицы уже приближались голоса орков. Ночной народ зажали в тиски. Дилемму они решали недолго. Четыре летучие мыши выпорхнули наружу и растворились в ночном небе.

— Где эти зубастые черти? — первым в зал ворвался Маркус, двое орков следом, остальные зеленокожие не решились нарушать покой Мастера. Им только предстояло узнать, что теперь ими всецело командует совсем другой вождь.

— Всё в порядке, они больше не вернутся, — Владыка вогнал саблю в ножны. — Приводите лагерь в порядок. Утром мы возобновим строительные работы. Скажи зелёным, что мечи им больше не понадобятся. Теперь их оплата будет зависеть от того, как быстро Зеркальная башня обретёт былую стать.

Чародей с пониманием кивнул и вышел вместе с охраной.

— Вот и всё, Гауди, воин Света. Или как тебя теперь называть? — Владыка приблизился к разрушенному, ничем не примечательному камню, исполнявшему прежде роль обелиска связи, провёл по нему ладонью. — Для тебя здесь осталось только одно дело. Желаешь отдохнуть или сразу его решим?

Гауди посмотрел на Сиану. В силу юного возраста, она ещё не умела скрывать чувств. Глаза выдавали её волнение. Не так уж она была и уверена в своём могучем папочке. Неспроста же пыталась отговорить от схватки. Но лишь из-за собственных принципов Гауди не хотел сражаться. Всегда он бился только с теми, кого считал врагом, и всегда делал это самоотверженно. Его жизнь была ставкой. Здесь же ему навязывали поединок, не приближающий к цели — к полному очищению Теаны от Тьмы. Владыка не Тёмный. Воин, учёный, хоть бы и художник! Кто угодно, но не враг. И пусть он служил когда-то могущественному чёрному колдуну. Но это уже в прошлом. Гауди и сам сослужил сомнительную службу, и уже расплатился за неё, превратившись во врага Синода. Но кто он, чтобы судить других, таких же, как и он сам?

— Мы не будем драться. Просто покажи мне, где ближайшее поселение. Элону я покину своими силами.

Уверенный тон юноши не смутил Владыку, его вообще ничего не могло смутить.

— От расплаты ты не уйдёшь! Может быть, ты забыл, как уронил мою честь в глазах моих же солдат? Так вот слушай. Либо ты выйдешь за ворота и сразишься со мной там, чтобы все это видели. И тогда, я, возможно, пощажу тебя. Либо я возьму своё прямо сейчас, но тогда пощады не жди! — сабля вновь покинула ножны, владыка прожигал взглядом обидчика.

— Если же ты проиграешь, то никогда не узнаешь, какие тайны приберёг для тебя Зилгадис, — парировал Гауди, он словно смотрел на эльфа сверху вниз, как на ребёнка. — Тогда все твои труды будут напрасными. Да и дочка останется одна среди этой своры.

— А ты дерзкий! И самоуверенный, ха! — оскалился эльф. — Не заботься о моих проблемах, лучше реши свою судьбу. И не заставляй меня ждать твоего решения!

В разговор вмешался Фермунд:

— Сэр рыцарь, что-то я совсем ничего не понимаю, нам за вас заступится или это дело чести?

— Я уже всё решил. Боя не будет, — отрезал Гауди.

Владыка пожал плечами.

— Тогда ты немедленно умрёшь.

Их разделяло всего несколько шагов. Эльф пошёл на сближение.

Фермунд решительно заслонил собой молодого рыцаря. Крутанувшись в обманном финте, Владыка жёсткой подсечкой и ударом плеча опрокинул тяжёлого гнома. Ещё бригадир подгорных бородачей не коснулся пола пятой точкой, а эльф уже атаковал Гауди.

Клинки встретились. С пронзительным лязгом Расщепитель Душ срезал саблю у гарды. А чёрный эфес почти у самого лица Гауди встретил обитый железными клёпками сапог Владыки. Бил эльф так, чтобы завершить схватку одним ударом. Но обострившееся восприятие не подвело воина Света. И хоть от удара меч отбросило, и гарда врезалась Гауди в лоб, это всё же можно было стерпеть, в отличие от той боли, что испытал Шаанэ, когда нога его хрустнула в голени.

Задыхаясь от резкой боли, эльф упал, выронив бесполезную саблю. Сиана тут же бросилась к нему, загородив спиной от смертоносного чёрного лезвия.

— Отойди! Пусть он закончит! — рычал Владыка, сжигаемый бессильной яростью. — Давай, паладин! Довершиначатое!

— Что заканчивать? Мне не нужна твоя жизнь, — юноша опустил меч.

— Ты не воин, Гауди! Ты слабак! Воин должен убивать своих врагов!

— Я тебе ничего не должен, эльф, — не сдержался Гауди. — Может ты и хороший учитель, по крайней мере твоя дочь прекрасно владеет оружием, но твой кодекс чести не для меня.

Сиана, повинуясь приказу старшего по званию, отошла в сторону и смиренно ждала, когда же сможет помочь. Она уже не выглядела напуганной, ведь самое страшное, чего она так боялась, не случилось.

— Заставить тебя я не в силах! Ну и чёрт с тобой! — боль в раздробленной кости постепенно тушила пожар эльфийской ярости. — Только признай, ты победил благодаря мечу!

Фермунд закатил глаза и ответил за сэра паладина.

— Ну, это ты уже от отчаяния! Негоже воину искать оправдания.

— Тебя забыл спросить, — огрызнулся Владыка, снимая сапог с повреждённой ноги. — Так что, Гауди, я прав? Дело в мече?

— Да. И, позволь напомнить, этот меч мне подарил Зилгадис, тот самый, кого ты величал Мастером. Это он меня благословил на победу. За что ему отдельная благодарность. Ещё мне помог Фермунд. Получается, ты дрался сразу с двумя, — развёл руки Гауди, пусть заносчивый эльф думает что хочет, пусть вечно считает себя победителем. Это его жизнь.

— Какой ты стал… — покачал головой Владыка — Можешь многое сказать, пока я беспомощен. Хочешь уплыть? Плыви. Сиана подготовит для тебя корабль и команду. Я своё слово держу, — Шаанэ устало опустил голову.

— Я хочу задержаться и проследить, как ты исполнил ещё одно своё обещание, как отпустишь невольников. Да и выспаться мне бы не мешало.

Ко всеобщему удивлению, эльф улыбнулся.

— Да пошёл ты в бездну, контролёр. Сиана, попроси сюда Маркуса. Я поговорю с ним о ночлеге для этого выскочки. И пусть без охраны приходит! Не хватало ещё, чтобы зеленомордые меня увидели в таком состоянии.

Дождавшись, пока Сиана покинет зал, Владыка резво поднялся, прихрамывая подошёл к Гауди и протянул ему руку. Гномы воодушевлённо следили, что же произойдёт дальше, ведь подобный жест мог быть уловкой, вполне в духе Шаанэ.

Гауди пожал протянутую ладонь.

— Что парень? Думаешь, я псих?

— Я в смятении, — Гауди оставался настороже.

Владыка продолжал держать рукопожатие.

— Несмотря на это, — эльф кивнул на ногу, — и на другие твои пакости, ты кое в чём мне сильно помог. Проект с Зеркальной башней затянулся бы без тебя на годы. Потому что сами мы не сладили бы ни с некромантом, ни с демонологами. Мастер это прекрасно понимал, и до твоего появления шёл более надёжной дорогой. Сейчас же я полноправный хозяин этих мест. Время, которого я собирался ждать годы, настало очень быстро. В этом твоя заслуга. Но только чтобы утром духу твоего здесь не было! Да-да. К утру мы подготовим корабль, ну а тебе придётся убеждать этих дикарей с Боло, что им ещё предстоит поработать вёслами, прежде чем они попадут домой.

— А как насчёт нас, сэр рыцарь? — спросил Фермунд. Гномы хотели новых схваток с демонами, но подозревали, что веселья уже не будет.

— Я тебя понял, — кивнул Гауди эльфу, и высвободил руку, затем обратился к гномам. — Для вас у меня больше нет работы. Куда направлюсь и что буду делать, пока не знаю даже я сам. В любом случае моё путешествие продолжится в одиночестве, как и впредь. Спасибо за помощь и верность. Кто знает, может быть, однажды мне снова понадобятся ваши молоты. А сейчас Владыка Шаанэ хотел предложить вам денежную работёнку.

— Да-да, парни, давайте обсудим моё строительное предложение. Но тебя, Гауди, оно уже не касается, так что, будь добр, выйди вон.

С лёгким сердцем юноша развернулся и направился к выходу. Но голос Владыки вновь его окликнул.

— Эй, паладин! Или кто ты там теперь. Забудь сюда дорогу, понял?

— Я сделаю это с радостью! И не буду вспоминать о ней, пока отсюда снова не запахнет чёрной магией. Тогда я исполню свой долг, — серьёзно ответил Гауди и вышел за ворота.

Сон без сновидений закончился. Кто-то встряхнул его и даже легонько хлопнул по щеке. В лагере у Зеркальной башни не церемонились с гостями. Гауди открыл заспанные глаза. Сквозь щели и дырочки в ткани шатра проникали солнечные лучи. А рядом, вся окрашенная светом, стояла Сиана.

Гауди приподнялся на локте и присмотрелся. Из суровой воительницы дочь Владыки преобразилась в обыкновенную девушку: длинные волосы распущены, а доспех она сменила на мужской походный костюм. Широкая лямка сумы наискось пересекала её грудь.

— Уже полдень, — шёпотом сказал Сиана, озираясь по сторонам. — Отец всё приготовил к отплытию и велел тебе убираться.

Гауди тоже осмотрелся. Вокруг него на земле разлеглись гномы Фермунда. Свободного места в шатре не осталось, зато ночью никто не мёрз.

— А с ними что решили? — так же шёпотом спросил Гауди.

— Они согласились на щедрое предложение отца. Обещали за два месяца закончить строительство стен. Будешь прощаться?

— Нет. Это ни к чему, — Гауди поднялся, примостил к поясу меч и осмотрелся. Других вещей у него не было.

Они вышли и скорым шагом двинулись по дороге к пристани. Гауди не узнавал лагеря, словно и не гремела здесь ещё вчера жестокая битва. Лишь кое-где чёрные пятна на земле напоминали о кровавой ночи. Орки потрудились на славу, убрав десятки тел и заново раскинув шатры взамен сгоревших и втоптанных в грязь. Вернулись на свои места факелы на треногах и стойки с оружием. И среди всего этого покоя лишь несколько постовых зеленокожих расхаживали у самой кромки леса.

— Где все? — спросил Гауди, последний раз оглянувшись на башню. Там внутри тоже ведь теперь всё изменится, но он этого не увидит. Если только совсем нескоро.

— Все спят, кроме тех, кто поплывёт с нами. Невольники и охрана давно на пристани. Я не стала будить тебя раньше, знала, что они там долго провозятся.

— Спасибо. Надеюсь, ты присмотришь за своим отцом, чтобы мне не пришлось больше сюда возвращаться.

Девушка ничего не ответила, только грустно улыбнулась.

На пристани кипела жизнь. Владыка снарядил сразу три корабля, чтобы переправить зараз всех пленников с Боло. Варвары бодро закидывали на борт какие-то тюки и грузились следом. За работой наблюдали эльфы в чешуйчатых доспехах.

— Нам туда, — указал Сиана на средний, самый большой корабль.

Девушка первая взбежала по сходням на борт. Гауди взобрался следом.

— Спать придётся в трюме, вместе с остальными. Ты не думай, там сухо и крыс нет, мы хорошо следим за кораблями.

— Охотно верю. Так, когда уже…

— Отплываем, когда завершится погрузка, и все пленники взойдут на борт. Ну, теперь они не пленники, но будут в цепях, пока мы не доберёмся до Боло. Ты должен нас понять, эти ребята поднимут бунт, даже будучи скованными, а освобождать их сейчас — смерти подобно. Хотелось бы вернуть суда и команду в целости.

— Я понимаю, это разумная мера. Но скажи, не ослышался ли я, ты сказал «отплываем»? Ты тоже в сопровождении?

— Именно, — беспечно пожала плечами девушка, в ней не осталось ничего от воительницы, кроме сабли на поясе. — Отец просил проследить, чтобы всё прошло гладко. На всякий случай напомню, с Боло тебе придётся выбираться своими силами.

Гауди набрал в лёгкие вольного морского воздуха. Детали его сейчас не интересовали, главное, отправиться скорее в путь.

— Сейчас это неважно, там разберёмся.

— Отходим! Левый борт! Налегли на вёсла! — прокричал капитан соседнего корабля.

— Сейчас и мы отчалим! Груз на борту, — радостно заявила Сиана. — Ты уже знаешь, что будешь делать дальше?

Гауди не сразу нашёл ответ. Собор на Вероне, куда совсем недавно он намеревался попасть, теперь для него закрыт. Да и просто не хотелось попадаться на глаза храмовникам. А если не в Главный собор за титулом паладина, то куда?

— Смутно… Знаю точно одно направление. Там вестей от меня ждёт человек. Сначала к нему, а потом… Посмотрим, что он мне скажет.

— И где это место, если не секрет?

— Рядом с Алым ветром. Островная часовня. Там я получил заказ на Шепчущего. Хочу отчитаться.

— Я никогда не была на Алом Ветре. Говорят, там очень жарко, — задумчиво уставилась вдаль Сиана.

— Это так. Особенно жарко меня встретил этот остров в мой последний визит.

Маленький флот Владыки промчался по морским путям со скоростью ветра — так сильно варвары спешили в родные земли, что только вёсла гнулись. Не приближаясь слишком близко к скалистым берегам Боло, эльфы по одному освобождали пленников из кандалов. Те прыгали в воду и вплавь добирались до пристани. Никто из них не подозревал, что свободой они обязаны белокурому парню, молча стоявшему у борта и задумчиво глядевшему на каменистые кручи острова.

Подошла Сиана.

— Для тебя есть лодка. Её спустят, как только освободят последнего пленника.

— Благодарю, — кивнул Гауди.

За время путешествия он узнал, что перед тем, как вернутся на Элону, корабли владыки сделают крюк до какого-то сокрытого пиратского острова, где их ждёт некий груз. Поэтому волей-неволей здесь дороги воина Света и драконов Шаанэ должны разойтись окончательно.

— Я провожу тебя до берега, — сказал девушка. — Но нам нужно будет сразу же прибиться к какому-нибудь торговому судну, пока местные не спохватятся и не решат устроить над нами маленький суд.

— И ведь будут правы.

— Да, но мы-то этого не хотим.

В пути Сиана и Гауди много разговаривали, делились друг с другом мыслями и воспоминания. Общались так, как, наверное, делали это друзья, коих у Гауди никогда не было. Потому он нисколько не удивился её предложению, поплыть к причалу вдвоём.

Уже из лодки Сиана махнула рукой капитану, и тот помахал в ответ. А когда Гауди налёг на вёсла, корабли подняли якоря и опустили паруса.

— Кажется, они сейчас уплывут без тебя! — переполошился юноша.

— Плыви к берегу. Я не собираюсь возвращаться, — серьёзно сказала она.

Гауди забыл, как управляться с вёслами, и не сразу подобрал слова:

— Что об этом думает Владыка?

— Отец ещё об этом не знает.

Они сидели в лодке и смотрели в разные стороны. Наконец, Гауди взял себя в руки.

— У тебя есть какие-то планы? — он начал грести.

— Да! — оживилась Сиана. — Давно мечтала побывать на Алом Ветре! Говорят, там зарыто много сокровищ.

Впервые, после обучения у наставника, Гауди в голос рассмеялся.

— Знаешь, а ведь это правда! Я и сам нашёл там клад. Его правда сторожили призраки и пиратская банда, но мне повезло убраться невредимым.

Сиана встретила сияющий взгляд юноши и сказала:

— Предлагаю поискать ещё. В свободное от войны с Тьмой время. А за пиратов и призраков больше не переживай. Я тебя в обиду не дам.

Глава последняя. Он держит слово и всегда заканчивает начатое

Побережье Алого Ветра тонуло в душном полдне. Солнце за окнами таверны «Весёлый Матрос» нещадно палило, и ничто не могло заставить местных пиратов выбраться из спасительной тени. Их не вводил в заблуждение шелест пальм и шум солёного океана. Они, словно хищники, ждали, когда спадёт жара, чтобы выйти на промысел. Старые морские волки, вертлявые контрабандисты и отъявленные головорезы, все они любили проводить беззаботное время в уютном зале, где многие из них успевали проворачивать грязные делишки. Но на Алом никто так не называл свою ежедневную, подчас нелёгкую и всегда опасную работу.

Под бубнение посетителей в зал прошмыгнул чумазый мальчишка в драной одежде. Сорванец направился прямиком к хозяину таверны Ленни Доунсу, грузному мужчине в годах, с седыми усами и знатной плешью на макушке. Они немного пошептались, после чего мальчишка улизнул на улицу.

— Эй, лоботрясы! — хриплым басом нарушил идиллию Ленни. — Кто готов за скромную плату доставить двух монахов — чёрт их сюда занёс — на Дебир?

— Каких ещё монахов, Ленни? — выкрикнул кто-то из зала.

— Понятия не имею, что там за монахи! Прибежал Крыс и сказал, что на пристани два монаха ждут корабль на Дебир. Готовы немного заплатить.

— Что почём? — спросил один из пиратов.

— Вот сходи и узнай! Хорош зад просиживать! Всё одно твоя посудина в порту гниёт без дела, — забурчал Ленни.

— Вот пойду и узнаю! — пират с достоинством поднялся и кивком попрощался с дружками.

— Не забудь расплатиться за ром, Шалопай! — с натянутой улыбкой напомнил хозяин таверны.

— Ленни, ты же знаешь, что я без гроша! Запиши на мой счёт Я сейчас монахов подхвачу, а как вернусь, сразу всё и верну. Пойдёт?

— Ты мне уже столько должен, что за год не отработаешь!

— Всё отдам! — Шалопай выбежал из таверны.

На пристани среди полуголых грузчиков и местных торговцев морскими дарами двое в рясах выделялись так же, как ёлки среди кактусов. Они как раз разговаривали с одним из местных моряков. И судя по довольной усмешке последнего, уговор почти состоялся. «Додумались же, бедолаги, упехтериться в такую жарищу! Хоть бы капюшоны сняли!» — размышлял Шалопай.

Когда он приблизился, то услышал обрывок разговора.

— Проблем не будет, доставим быстро, но только в трюме. Больше места нету, — забалтывал клиентов моряк. — Вы, главное, в мешки не заглядывайте, и всё будет хорошо.

— Мы не суём нос в чужие дела, — холодно ответил монах.

Шалопай вздрогнул. Настолько знакомым ему показался голос.

— Гауди! Ты, что ли?

Оба монаха развернулись.

— Так и знал, что монахами здесь не пахнет! — воскликнул Шалопай, но тут же осёкся. — Ой, извиняюсь. Негоже вам, людям Света, плавать со всякими контрабандистами! Лучше давайте-ка со мной!

— А ну пасть прикрыл! — возмутился моряк. — Я честный торговец! И не потерплю оскорблений! Уж с кем точно не стоит плыть храбрым монахам, так это с пиратом!

— Честных торговцев на Алом не бывает, — деликатно парировал Шалопай, увлекая монахов за собой. — А у меня есть хороший кораблик, с удобной каютой.

— А ну стоять! — хватаясь за саблю, рявкнул моряк. Ещё бы! Какой-то проходимец уводил у него из-под носа беспроигрышный калым.

— Успокойтесь, любезный, — тот монах, что повыше ростом, остановил порыв честного торговца. — Не стоит горячиться. Нам больше подходит судно этого милого человека.

— Сговорились! — округлил глаза моряк. — Вы ещё даже не видели его дырявую посудину!

— Они увидели твою, и им хватило! — отмахнулся Шалопай.

— Катитесь к чёрту, святоши! И ты, Шалопай! Чтоб тебя Кракен сожрал! — моряк громко харкнул под ноги, убрал руки в карманы и неспешной походкой побрёл вдоль пирса.

Гауди и Сиана сдвинули капюшоны. Увидев эльфийку, Шалопай сразу помрачнел.

— Ты ещё не закончил дела с тем длинноухим засранцем?

— Полегче, а не то… — Сиана пригрозила пирату кулаком.

— Никаких дел для Владыки. Всё в прошлом. Она со мной просто так, — улыбался Гауди. — Так что ты там говорил насчёт корабля?

— Да-да, есть корабль. Вон стоит! Доплывём, куда скажешь, если есть средства. Потому что я на мели, — пират махнул рукой в сторону ряда пришвартованных шхун. — Но перед тем как говорить с тобой о делах, ответь мне, паладин. Почему ты бросил меня на том проклятом острове в кругу ворчливых бородачей?

— Послушай, Шалопай, я не бросал тебя…

— Он тебя спасал, — вмешалась Сиана.

— Шалопай, я не знал, что будет впереди, — развёл руками Гауди. — Но что бы там ни было, ты своё дело сделал. Ты помог мне и вернул себе человеческий облик. Дальше наши пути всё равно бы разошлись.

— И поэтому оставил меня одного на проклятом острове, без гроша в кармане?

— Хочешь сказать, что благодарные гномы не позаботились о своём спасителе?

Пират довольно ухмыльнулся.

— Ну, мне немного помогли. Даже финансово. Ладно, считай, я на тебя не в обиде, рыцарь. Всё обошлось так, как ты и предполагал. Ну а что с Шепчущим?

— Это засекреченная информация, — отшутился юноша.

— Должен же я знать, во что впутываюсь на этот раз! Тем более, с нами поплывёт моя команда. Рассказывай, зачем тебе на Дебир. И, может быть, я смогу не только доставить тебя туда, но и отплатить за твою помощь чем-то большим.

Гауди осмотрелся вокруг, не подслушивает ли кто. В порту все занимались своими делами, вялыми полуденными делами. Нищие монахи здесь никого не интересовали.

— Сегодня я узнал, что настоятель местной часовни отец Максимус был убит, пока мы бороздили моря. Настоятель видел сны о Шепчущем, да и не только о нём. К нему за наставлениями стекались многие борцы с Тьмой. А ведь именно он рекомендовал мне искать Шепчущего на Дебире, в месте, где пропали многие паладины. И чует моё сердце, что секреты Дебира и убийство настоятеля тесно связаны. Я намерен это выяснить.

— То есть, ты считаешь, что Шепчущего во тьме надо искать там?

— Я уже неуверен, что Шепчущий вернётся на Теану, но здесь остались его следы. Возможно, последователи. Если это так, я хочу знать, насколько они опасны.

— Я тебя правильно понимаю, ты отправляешься в неизвестность?

— Да. Но уверен, что там найду нечто важное. Последние семена тьмы на Теане. Которые вскоре могут взойти и принести много бед.

— Что ж, я с радостью тебе помогу. Нам нужно закупить провиант и подкинуть деньжат моим ребятам, чтобы они знали, за что стараются.

— Как много времени тебе понадобится, чтобы всё подготовить?

— Зависит от количества средств. Можно, конечно, сэкономить…

— Экономить не надо, — Гауди передал мешочек с монетами в руки пирата.

— Легко, — опешивший Шалопай принял деньги. — Откуда столько? Ты что возвращался в ту часовню за сокровищами Жареного Хэнка?

— Всего лишь продал пару ненужных безделушек, — загадочно улыбнулся Гауди.

— Слушай, рыцарь, а ты не боишься, что такие «игрушки» могут попасть в руки недобросовестных людей? Дел наворотяа-а-ат…

— Не думай об этом. Предметы разряжены, а об их свойствах знаю только я. Давай-ка ты лучше размести нас на своём комфортабельном корабле, а сам займись подготовкой.

— Всё правильно! Дела в первую очередь! Пройдёмте в трюм, любезные гости.

— Как в трюм! — Сиана с укором посмотрела на пирата. — Ты же говорил…

— Как только я достаточно разбогатею, будет вам и корабль с каютой, и чай по утрам. А пока я и сам с матросами в трюме сплю.

В сумерках губернаторский замок на Алом Ветре напоминал оплот тёмных сил. В ожидании отплытия Сиана вглядывалась в зловещие очертания, стоя на палубе «Демоноборца». Наверное, в подобных мрачных местах ей с Гауди предстояло искать столь ненавистных юным рыцарем колдунов и чудищ. В подвале замка, не будь он губернаторским, мог в спячке коротать годы Древний вампир, и за его головой Гауди прокрался бы в замок днём. А если бы там обосновался некромант, то тогда Гауди брал замок штурмом. Ну а если нечисть устроила лежбища в каменных залах, то неугомонный воин Света заглянул бы в каждый угол и уничтожил всех бестий. Единственное, чего бы он точно ни сделал, так это не позволил порождениям Тьмы и впредь топтать землю его маленькой Теаны.

— Сиана! — отвлёк воительницу от размышлений голос рыцаря, только что Гауди помогал матросам грузить мешки с провиантом, но теперь работа была окончена, пришло время отправляться. — Трюм заполнен, можешь пойти отдохнуть.

— А как же ты? — повернулась воительница ему навстречу.

— Скоро приду. Хотел прежде переговорить с капитаном Шалопаем.

Сиана с улыбкой покачала головой. Представить беспечного Шалопая в роли капитана не сумел бы никто из его береговых дружков.

Девушка зевнула, потянулась по-кошачьи и покинула палубу. Для неё этот долгий день завершился, а опасное путешествие только началось. Силы ещё понадобятся.

— Отдать концы! — это кричал Шалопай с капитанского мостика. — Курс на Дебир, салаги!

Корабль отчалил от пристани. А Шалопай, завидев внизу верного спутника, посмешил к нему. Пока вокруг суетилась разношёрстая команда, расправляя паруса и переругиваясь друг с другом, пират и воин Света смотрели на проплывающий мимо берег: впереди уже показались огни вечно шумного логова контрабандистов, а подальше, пока ещё сокрытая джунглями, стоит та самая часовня, где Гауди встретил первого, после рейда на Безымянный, некроманта. Встретил и одолел.

— Что в часовне? Тишина? — устав от молчания, спросил Гауди.

— В часовне-то? Не хотел тебе говорить, рыцарь. Оказывается, вскоре после нас туда приплыл какой-то священник с Вероны и якобы успокоил это место. Представляешь! — неподдельно возмущался пират. — А я-то думал, что честней храмовников никого на Теане нет!

— После того как мы пленили Элтероса, ты, правда, продолжал так думать? — Гауди забавила серьёзность пирата.

— Я так думал всю жизнь! Чтобы это изменить, нужно много времени. Но ведь это ещё не всё! Мало того, что тот стервец растрезвонил всем о своём подвиге в часовне, так ещё и денег дал на восстановление. Теперь там стройка. А когда она закончится, часовню назовут в его честь! Во!

— Меня это не заботит.

— Как это! — чуть не подпрыгнул капитан «Демоноборца».

— Потому что, когда я освобождал часовню, меня волновала только призраки. Это даже хорошо, что кто-то забрал лавры себе. Мне они не нужны.

Вновь они замолчали. Каждый думал о своём.

— Послушай, Шалопай. Мы ведь не так давно расстались, — вдруг заговорил Гауди, — а у тебя уже личный корабль и команда.

— Да и ты успел обзавестись подружкой. Хотя совсем недавно вы друг с другом бились насмерть. И это, уж поверь, старому пирату куда удивительней, чем разжиться кораблём на Алом Ветре, особенно когда у тебя есть должники.

— Давай сразу проясним, — нахмурился Гауди, — Сиана мне не подружка. Она сопровождает меня и помогает делать то, в чём нашла утешение и для себя. Ты понял?

— Понял, — ухмыльнулся пират. — Я никогда не привыкну к тому, что ты ненормальный. Ладно. Хочешь узнать о «Демоноборце»? Никаких секретов нет. Когда приплыл на Алый, сразу же наведался на тайную пристань «Большой Фортуны». За бутылочкой рома откровенно поговорил с Роджером, моим бывшим капитаном. Да-да, тем самым, благодаря которому моя жизнь наполнилась приключениями. Ну и что ты думаешь! Бессердечный прохиндей был впечатлён и растроган моей прямотой и тем, что я не злился на него. Он так напился, что слёзно извинялся, а потом ещё и отдал мне один из своих старых кораблей, — Шалопай растянул губы в довольной улыбке. — Правда, когда он протрезвел, то очень жалел о своём решении. Ох, как он жалел! Но это были заслуженные страдания, не правда ли?

— О да! Уверен, он тебе ещё остался должен! — улыбнулся Гауди. — Значит, ты снова морской волк, да ещё и капитан. Чем ты промышляешь?

— С пиратством я завязал, клянусь, — Шалопай даже приложил ладонь к сердцу. — Совершать прошлые ошибки более не намерен. Решил заняться, ммм, морскими перевозками. Сам видишь, в команде у меня ребята совсем обычные, ни одного головореза: бывшие пираты, мелкие воришки, моряки. Есть даже дезертиры из королевской армии. Только никому не говори. Это тайна.

— Как и то, что ты перевозишь?

— На Алом много тайн. А я принадлежу этому острову до мозга костей. О! Вот и часовня! — Шалопай указал рукой в сторону стены пальм, за которой виднелись знакомые очертания. Часовня обросла строительными лесами, и несмотря на поздний час рабочие всё ещё суетились вокруг древних стен, стучали молотками и скребли мастерками.

Когда корабль отдалился от острова, а часовенка скрылась в сумерках, Шалопай тяжело вздохнул.

— Слушай, рыцарь. Возьми меня на Дебир.

— Разве я могу препятствовать тебе сойти на берег?

— Нет же, возьми меня с собой на дело. А парни подождут нас в порту. Но если надо, можем взять с собой нескольких, кто прежде бывал в переделках.

— Зачем тебе это? — пожал плечами Гауди, он совсем не хотел превращать разведывательный поход в балаган.

— Такое дело, парень, — озираясь по сторонам, начал бывший пират, — походу я не до конца исцелился, вот…

— Что ты имеешь в виду? — помрачнел Гауди. Неужели Зилгадис обвёл их вокруг пальца? Вот что значит договор с тёмным!

— Это значит, что… — подбирая нужные слова, Шалопай тяжело вздохнул, — Короче! По ночам у меня снова вырастают клыки, — грязным пальцем пират указал себе в рот. — Ещё я не сплю. Вообще. И… Даже боюсь тебе говорить…

— Что? — голос юноши опустился.

— Не могу ничем насытиться. Я всегда голоден. Знаю, чего утроба просит, но думать об этом не хочу, — выпалил капитан корабля.

— Ты ведь шутишь, правда?

И снова Шалопай грустно вздохнул.

— Жаль нарушать идиллию вечера, но, якорь мне в глотку, это правда! Ночью сам убедишься.

— Я догадывался, что так просто всё не закончится! — Гауди стукнул кулаком по фальшборту. — Ладно. Пойдёшь с нами. Выходит, моё дело относительно тебя не окончено.

— И я даже этому рад, — Шалопай коснулся рукояти ножа, что покоился у него за поясом. — Размеренная жизнь не по мне!

Вдали от острова беспокойные морские ветры сильнее надули паруса «Демоноборца». Корабль ускорил ход.

Слово автора. Исповедь блудного писаки

За фанфик по одной из любимых игр я взялся в 2014 году и позиционировал его, как плацдарм для развития своих писательских навыков. К тому моменту я накрапал первый роман и не сомневался, что легко и быстро напишу короткую историю по уже существующей вселенной. Но быстрее, чем я поставил финальную точку в легенде о начинающем паладине с чёрным мечом, жизнь круто утёрла мой задранный нос. Но обо всём по порядку.

На роль протагониста я без раздумий выбрал заносчивого паладина Гауди, избравшего нелёгкое дело борьбы с Тьмой на Теане.

Так уж получилось, что первой книгой, которую я прочёл по собственному соизволению, был роман о некроманте и его внутреннем конфликте между тёмным даром и человечностью. С тех пор тематика повелителей мёртвых меня подозрительно сильно привлекала.

Гауди боролся с Тьмой, и мне вдруг стало интересно столкнуть его с ледяным потусторонним миром и посмотреть, как он будет себя вести вне границ игры. К тому же остров Безымянный, где Гауди вёл партизанскую войну с Мистикусом, в игре про Принцессу в доспехах, сразу пленил моё бунтарское сердце, что тоже повлияло на выбор.

Думаю, каждый автор, завершивший хоть один роман, считает себя достойным претендентом на вершину в писательском мире. Не берусь судить с полной уверенностью, но сдаётся мне, что только на топливе этих амбиций и можно выжить в бурлящем котле современной литературы. И первым серьёзным испытанием на пути пишущего человека становится падение с высоты иллюзорной башни своего величия. Кто находит в себе силы подняться и утереть оплёванное критиками и читателями лицо, тот точно кое-что из себя представляет.

В дни, когда работа над Паладином с чёрным мечом только началась, я как раз приближался к первому испытанию. Ничего я не знал о планировании, о предварительном выстраивании сюжета и героев, и, как настоящий новичок, работал на чистейшем вдохновении.

Как известно творческим людям, вдохновение — один из самых ненадёжных источников энергии. Мне же только предстояло это узнать.

Слёту были написаны три главы, и я поспешил поделиться ими там, где полёт моей фантазии могли оценить — на тематическом форуме, посвящённом игре. Форумные завсегдатаи встретили мою работу с воодушевлением. Попросили добавить юмора, убрать несвойственную для мира King’s Bounty жестокость, чего-то ещё добавить, чтоб было похоже на Ведьмака и благословили на продолжение.

Из перечня пожеланий я лишь сумел убрать кровавые подробности. Я хотел сделать больше, но не смог. В тот же период мой источник чистейшего вдохновения иссяк, я выжал из себя ещё две главы и заглох на шестой, потому что просто не знал, о чём писать дальше. Долго ломал голову, да только весь измучился и в сердцах бросил этого Гауди через бедро в долгий ящик. Мне не нравилось, что ветреный фанфик разрастался в тяжёлую повесть о мучительных скитаниях героя, который сценаристами игры задумывался карикатурным.

Два года шестая глава лежала написанной наполовину. Я забыл про форум, и вообще бросил писательство. Наверное, тогда я впервые по-настоящему столкнулся в своей жизни с кризисом самоопределения. Писал я плохо, хотя и не был готов на 100 % с этим согласиться, зарабатывать на писательстве было невозможно, а времени оно требовало чуть больше, чем всё. И я решил, что с меня хватит.

В 2017, когда я понял, что без писательства мне жизнь не мила, у меня было три незаконченных романа и один истекающий кровью цикл, подвешенный за ребро между первой и второй книгой, и брошенный в таком состоянии. Но ещё живой в моих самых сокровенных чаяньях. И всё то время, что я не работал над теми текстами, их незавершённость постоянно довлела надо мной где-то на фоне сознания. Внутри себя я так и не смирился с тем, что не довёл до конца свои замыслы.

И вот однажды карты моей судьбы собрались в роял-флеш: появилась хорошая работа, уйма времени и заискрилось положительное напряжение на личном фронте. В таких условиях взяться за писательство было проще, чем оставить любимое дело в забвении.

Сюжетный тупик был преодолён штурмом, оставшиеся главы вылились из меня одна за другой. С величайшим облегчением я завершил историю о Гауди и опубликовал её на одном из модных ресурсов самиздата. Стоит заметить, что название у произведения было другое.

В 2019-м я столкнулся с очередным писательским кризисом. Судьбоносный роял-флеш развалился, а я вдруг вновь понял, что хоть и многому научился, но, как писатель, всё равно ещё далёк от того, к чему стремился в своих юношеских мечтах. Однажды я заглянул в тексты своих книг, и мне не понравилось. Даже стыдно стало за них.

В романе по вселенной King’s Bounty стиль текста заставлял меня скукоживаться на каждом абзаце, да и сюжет не вытягивал.

Есть авторы, которые никогда не переделывают свои старые работы, а предпочитают совершенствоваться, создавая новые. Я не из таких. Переделывая старые тексты, я порой думаю, что их написал другой человек. Переделки учат лучше любых знатоков писательского ремесла.

Но переписывать громадный фанфик, конечно же, я не собирался. Да и не так уж мне резала глаза сама история.

Тогда, летом 2019-го, я решился хорошенько причесать произведение: удалить лишнее и отполировать остальное. А для вдохновения в перерывах проходил саму игру. Оказалось, что в моём тексте много неточностей, самая жирная из которых — это чин Гауди и его фамильное древо. По сюжету игры белокурый юноша на Безымянном действительно был паладином, да к тому же потомственным. В моём романе я этого не учёл и сделал парня тем, кто только стремится стать настоящим воином Света.

Но поразмыслив над тем, каким Гауди предстаёт в игре, мне не захотелось делать его паладином, он не заслуживал этого высокого звания. Зато появилась возможность дополнить его личность стремлением к паладинскому чину. Ну а темы преемственности поколений я просто решил не касаться. В процессе правки я увидел, что название не соответствует содержанию и сменил его. Новое мне нравится больше. А старое… Каким оно было прежде, пожалуй, опущу, но если кто-то узнает моё произведение, заклинаю всеми тёмными силами — храните молчание! (шутка)

Наверняка кто-нибудь найдёт и другие расхождения с миром игры. Прошу таких взыскательных читателей не придираться по всей строгости и простить произведению какие-либо погрешности, хотя бы потому, что после всех потраченных на эту историю сил, я больше не собираюсь к ней возвращаться.

Благодарю каждого, кто дочитал до этих строк. Теперь вы точно знаете всё о паладине с чёрным мечом.

23 января 2020 г.

Оглавление

Зачин. Большое дело ждёт героя

Глава 1. Заброшенная часовня

Глава 2. Кровь и золото

Глава 3. К Ржавому якорю

Глава 4. Паладин на пенсии

Глава 5. Огни на горизонте

Глава 6. Высшие силы в клетке

Глава 7. Зелёные берега

Глава 8. Взрыв в сонном царстве

Глава 9. Ветры странствий

Глава 10. Маленькая Теана

Глава 11. Встреча у раскаленной реки

Глава 12. Преображённый. Часть 1

Глава 14. Преображённый. Часть 2

Глава 15. Преображённый. Часть 3

Глава последняя. Он держит слово и всегда заканчивает начатое

Слово автора. Исповедь блудного писаки