Бойтесь Луны 2020 [Василий Вячеславович Боярков] (fb2) читать онлайн

Этой же ночью, пока маленький мальчик боролся со сном, а жестокий бандит пытался обмануть безжалостную злодейку-судьбу, в том многоквартирном доме, где непосредственно жил Витя Горячев, происходили странные, ужасные вещи. Его квартира располагалась в среднем третьем подъезде из пяти возможных. Практически одновременно, в тот самый момент, когда он огромнейшим усилием воли «вырывал» себя из первого своего погружения в ужасные «провальные» сновидения, начались твориться неописуемые события.

В первом случае интересующая квартира располагалась на втором этаже точно также, как и жилище мальчика Вити. Сараев Герман Иванович – мужчина среднего роста, достигший тридцатипятилетнего возраста. Он работал на местном комбинате текстильной направленности, где занимал должность помощника мастера. Не смотря на не внушительные внешние данные, он обладал огромной физической силой, так как ему постоянно приходилось иметь дело с различными инструментами. Он не был красив, но лицо его обладало достаточной привлекательностью, чтобы заполучить себе в жены обаятельную и привлекательную ткачиху. Это было лет тринадцать назад, а сейчас эта – пусть еще и молодая женщина – однако уже достигла того определенного возраста, когда женская красота начинает стремительно увядать. Ей только-что исполнилось тридцать три года, и она уверенно переходила в следующий этап своей жизни. Екатерина Васильевна была со своим мужем практически одного роста и никогда не могла похвастаться обувью на завышенном каблуке, чтобы вдруг ненароком не стать выше супруга. С ними жил еще их сын, которому вот-вот должно было исполниться четырнадцать лет. Сережа, так звали этого мальчика, только что закончил седьмой класс и готовился обучаться в восьмом.

В тот вечер муж пришел домой пьяный и, как и обычно в подобные дни, поругавшись с супругой, отправился спать. Женщина весь вечер проплакала в помещениях кухни, а сын вернувшись с гулянки чуть позднее двадцати трех часов, быстро поужинал и, не выясняя причины удрученного состояния матери, отправился спать. Стрелки часов уверенно устремлялись к полуночи, а Екатерина все предавалась своим невеселым мыслям, возникшим в ее голове с непотребным состоянием мужа. Она невольно предполагала, что у него непременно появилась любовница, и он уделяет ей гораздо больше внимания. В конечном итоге, если бы в эту квартиру пригласить в это время специалистов, изучающий эзотерическую направленность, то они бы с точностью установили, что отрицательная энергия в этом случае основательно стала зашкаливать. Наконец, справившись с охватившими ее негативными чувствами, хозяйка квартиры, выругавшись матом на мужа, решила отправиться спать. Лишь только она открыла дверь комнаты, где до этого мирно спал пьяный супруг, он непроизвольно стал шевелиться, будто кто-то посторонний передвигал его тело по широкой кровати.

- Еще и «выпендривается», скотина, - произнесла женщина, посылая в воздух всю злость, какая только скопилась в ней этим теплым июньским вечером.

В то же самый миг мужчина поднялся и, уставившись на супругу невидящими белками, словно бы ужаснейший зомби, вытянув вперед руки, стал приближаться к супруге, выражая намеренья, явно, не благодушные.

- Ты что, совсем озверел? - промолвила Катя, неторопливо отстраняясь к дверному проему.

Она хотела выйти наружу, и отправиться в соседнюю комнату, где спал их несовершеннолетний ребенок, предоставив комнату мужу в его единоличное пользование, но в этот момент супруг замахнулся правой рукой и резким ударом разбил женщине нос, свернув его в сторону. Испытав сильнейшую боль, она диким голосом закричала и в тот же миг получила повторный тычок головой в подборок. Нестерпимая боль в нижней челюсти возвестила о ее переломе. В этот момент из соседней комнаты выскочил потревоженный мальчик, разбуженный пронзительным криком испуганной матери. Увидев залитое кровью лицо хрупкой родительницы, он непроизвольно бросился на отца, пытаясь отстранить его от измученной беспомощной женщины. Но только приблизившись и увидев вместо глаз ужасающие белки, он мгновенно опешил и замер на месте, не в силах двинуться с места. В тот же самый момент отец достал откуда-то кухонный нож и по самую рукоятку всадил его в область печени в корпус не окрепшего еще сына. Мгновенно выдернув острое лезвие, по тонкой струйке вытекающей крови «безвольный» мужчина определил, что отсюда опасности ждать более не приходится, наклонился к жене и, не смотря на ее протяженные крики, медленно отпилил той ее голову. Держа жуткий трофей за его роскошные волосы, жестокий убийца, еле-еле ступая по половицам, направился на балкон, где не спешным движением перерезав свое горло, заливая округу вытекающей кровью, перекинулся через перила и, завалившись, плюхнулся вниз, увлекая вместе с собой ужасную часть тела некогда красивой Екатерины.

Почти то же самое происходило с того края этого многоквартирного дома. В похожей квартире проживала семья старых пенсионеров. Они прожили долгую несчастливую жизнь, вырастили двоих детей, помогли им устроиться в жизни и теперь вдвоем доживали свой век, находясь в постоянных склоках и ругани. Это были два совершенно разных по характеру человека, которые в виду огромной социальной ответственности терпели друг друга только из-за совместных детей. Именно они удержали их от своевременного развода, сейчас же пускаться на такой шаг было просто бессмысленно. Вот они и продолжали терпеть постоянные нападки, не имея возможности разъехаться по разным «углам». Конягин Иосиф Георгиевич был высоким мужчиной шестидесятисемилетнего возраста. Он был достаточно худощав, имея вид «высушенного» тяжелым трудом человека. Его лицо, также, как и физиономия полноватой супруги Марии Ивановны, бывшей на год моложе его, было испещрено многочисленными морщинами, глубоко «засевшими» в шершавую кожу. Их глаза кроме взаимной ненависти ничего более не выражали. Поэтому они предпочитали находиться – каждый в своей комнате, встречаясь только на кухне, где у них всякий раз происходила словестная перепалка.

Не стал исключением и этот вроде обычно-начинавшийся вечер. Поспорив из-за продуктов питания, которые хранили раздельно, уличив друг друга в хищении, они долго ругались не выходя из помещений, предназначенных для приготовления пищи. Их скандал затянулся и время уверенно приближалось к полуночи. Вдруг, более дородная женщина схватила кухонный и воткнула его прямо в горло опостылевшего супруга. Затем поворачивая голову по часовой стрелке, она крутила ее пока та не повисла на вытянувшихся кожно-мышечных продолжениях. Неторопливым движением отпилив голову супостата, бросила ее на половое покрытие. К этому времени все помещение уже было залито кровью. Поскользнувшись на влажном полу, престарелая женщина грузно упала, непроизвольно воткнув острое лезвие в свой правый глаз, с той стороны уперев его ручкой в напольную плитку.

Уже под самое утро истекающий кровью четырнадцатилетний юнец, барахтаясь в кровавом месиве, растекавшимся по квартире смог добраться до мобильного телефона и сообщил в службу спасения о приключившимся с ним огромном несчастии.

Глава VII. Ребячьи сомнения

В пять часов десять минут Павел Горячев, обеспокоенный страшными происшествиями, происшедшими одновременно в двух разных жилищах их пятиэтажного дома, и выехавший на место для фиксации этих ужасных событий, не преминул посетить свою квартиру, переживая за сына. Заглянув в его комнату, полицейский убедился, что с ним ничего не случилось, и он мирно посапывает на своей удобной детской кровати. Единственное, что его поразило, так это оставленный в работе компьютер. Выключив его из сети, мужчина осторожно покинул комнату мальчика и отправился к остальным продолжать расследовать ставшие в этом населенном пункте обычными холодящие в жилах кровь обстоятельства.

Перво-наперво, еще до прибытия опергруппы, выжившего четырнадцатилетнего мальчика увезли в детскую хирургию в Иваново, чтобы, по возможности, оказать ему более квалифицированную профессиональную медицинскую помощь. Сейчас же изучали изувеченные останки его родителей, находившиеся на улице прямо под окнами их квартиры. Вся местность, располагавшаяся вблизи отрезанной женской головы и мертвого с перерезанным горлом мужского сильного тела, была обильно пропитана свежей человеческой кровью. Не многие даже видавшие-виды сотрудники могли спокойно смотреть на открывшуюся их взору картину. От распространяемого запаха свежих людских останков у некоторых наиболее молодых закружилась голова, и они даже стали чувствовать, как почва закачалась у них под ногами. Однако, делать нечего: служба – есть служба, и, превозмогая естественное в подобных случаях неприятное ощущение, полицейские принялись за работу.

Пачкаясь в скользкой и в то же время липкой крови, сотрудники внимательно все осмотрели и, наконец, убрали с улицы мертвое тело и отрезанную женскую голову. В этот момент из противоположного подъезда этого дома прибежала запыхавшаяся старушка и сообщила еще одну неприятную новость. С ее слов получалось, что ее престарелые супруги-соседи полночи ругались, а сейчас не открывают двери в квартиру, не смотря на настойчивые звонки. Как она поясняла, женщина начала к ним стучаться еще с половины первого ночи, но сейчас, увидев, что случилось с семьей супругов Сараевых, сильно забеспокоилась, определенно переживая: не произошло ли нечто подобное и с ее давней престарелой подругой? На взлом двери ушло не более получаса и открывшийся ужасающий вид в миг вселил нехорошие подозрения в голову оперуполномоченного, являвшегося еще и одиноким отцом, и именно в этот момент он побежал проверять оставленного в одиночестве малолетнего сына.

Далее следствие затянулось. Теперь приходилось осматривать уже два места жестких событий, где находились убитые безжалостным образом трупы, а все помещения обильно измазаны человеческой кровью. Как ни старайся в таких необычных условиях, но остаться чистеньким и не перепачкать одежду кровавой еще не высохшей жидкостью не получилось ни у одного заходящего в квартиры сотрудника. Вылетавшие при каждом шаге из-под обуви капли, будто бы специально, липли к ним на одежды, и уже к семи часам все участники выехавшей на место оперативно-следственной группы были перемазаны кровью, кроме всего прочего, излучающей кошмарную «обжигающую» дыхание вонь.

Как и в обычные дни, Агрипина Евлампиевна разбудила соседского мальчика в половине седьмого и тут же велела умываться и отправляться на кухню, где уже дымился приготовленный завтрак. Ребенок поспал всего пару часов и, что является в таких случаях абсолютно нормальным, вставал с большой неохотой. Однако, делать нечего – ведь Витя твердо решил никому ничего не рассказывать о терзавших его ночных страхах, а разобраться в них самолично – поэтому ему и приходилось твердо держаться избранной тактики, чтобы раньше времени не раскрыться и, не дай Бог, не угодить в психиатрическую лечебницу. Вставая, он невольно приблизился к пластиковому окошку и непроизвольно глянул на улице. То, что ему довелось в это мгновение улицезреть, заставило кровь заледенеть в его мальчишеских жилах. Как раз в этот момент, словно бы по чьему-то зловещему ужасающему сценарию, писаному специально для этого мальчика, мимо проносили обезглавленный окровавленный женский труп соседки Сараевой. Ее вид был настолько кошмарен, что ребенка чуть не стошнило, однако его спасли от этих непроизвольных позывов свой собственный закаленный характер и чье-то неведомое неотступно-бывшее рядом сверхъестественное влияние. Тем не менее итак незначительный аппетит был испорчен у мальчика окончательно. В этот момент с кухни раздался зловредный голос соседки:

- «Постреленок», а ну, иди завтракать, не то сейчас все остынет. И давай, поторапливайся: мне тут с тобой сидеть совсем нет никакого желания. У меня и самой дел хватает. Если бы не твой отец – я бы сама ни за что с тобой на связалась. Такой капризный ребенок…

Такое выражение своего недовольства для этой старушки было делом совершенно обычным, и мальчик давно привык к такому к нему обращению, однако он никогда не упускал случая, чтобы и самому не подколоть неприятную ему женщину. Вот и сейчас он крикнул ей первое, что пришло на его детский ум:

- Я сыт еще вчерашними Вашими блинчиками! Интересно, где Вы их только взяли: я всю ночь просидел в туалете! Специально, наверное, хотите меня отравить!

В этот момент дверь в его комнату отворилась и на пороге, словно сама смерть, возникла отвратительная старуха. Сморщив и без того морщинистое лицо, она скрипучим голосом проворчала:

- Такая, значит, твоя благодарность. Я тут за тобой хожу, бужу, готовлю ему свежий завтрак, а он еще и всем недоволен. Где это, скажите мне, видано, чтобы люди так платили за доброту? Эх, «Постреленок», я вожусь с тобой только из-за твоего уважаемого отца, так бы ноги моей рядом с тобой никогда не было. Все. Кончай капризничать и – марш завтракать.

В этот момент стал щелкать дверной замок, отчетливо давая понять, что в нем уверенно отходит запирающий язычок. Горячев-старший весь красный от впитавшейся в него крови и белый от пережитых им треволнений, забежал домой, чтобы переодеться и наспех выпить горячего свежего чая. Старушка без слов поняв цель его посещения, не дожидаясь ответа от своего подопечного заспешила на кухню, где принялась хлопотать с приготовлением необходимого мужчине напитка. Сообразив, что родитель пришел ненадолго, ребенок быстро оделся и проследовал следом за бабкой, ведь ему не терпелось узнать: что же такого произошло сегодня ночью в их доме? Для себя он удовлетворенно отметил, что хоть ему об этом ничего не известно – значит вероятнее всего в этом случае обошлось без его прямого участия, а это значило, что с неведомой страшной силой, будоражившей его разум, все же можно бороться и даже успешно справляться.

В этот день у них были их любимые творожные сырники, но и отец, и сын ели совершенно без аппетита. Соседка, не понимая истинную причину такого непонятного поведения, строила недовольные рожи, корявя итак неприятное старое личико. Мальчик между тем решился выведать у отца о тех страшных событиях, которые они прибыли разбирать этим утром и произошедшие у них в доме.

- Папа, - начал разговор Витя, не забывая водить челюстями, разминая и без того мягкий поджаренный творог, - я видел, как мимо моих окон пронесли мертвую женщину, у которой не было головы. У нас в доме что-то случилось?

- Да, сынок, - несколько неохотно ответил родитель, уже переодевшийся в чистое одеяние и морщившийся от ужасных воспоминаний, - сразу в двух квартирах на нашем же этаже произошли страшные происшествия. Одновременно и в-первом, и во-втором случае были жестоко убиты все члены семьи. Ты сам как, ничего подозрительного не слышал? Хотя какое-там: ты, наверное, спал очень крепко?

За время этого небольшого отцовского монолога мальчик несколько раз панически дернулся: к нему возвращалось неприятное ощущение – ведь не смотря на то, что он так мучительно боролся со сном, думая, что избавляется таким образом от кошмарного наваждения, он продолжал являться носителем непонятной неведомой никому ужасающей «Сущности». Мужчина заметил эти колебания его организма, но не придал им значения, справедливо списав на неокрепшую детскую психику, услышавшую такие наводящие ужас подробности, поэтому, впредь, он пообещал себе беречь сына от подобных рассказов, сообщая ему только основные «голые» факты. Ребенок тем временем не унимался. Он уже привык за последние несколько дней к смертям более страшным, так как лицезрел их в своих детских кошмарах более-чем реально, поэтому стремился и здесь выведать как можно больше интересующей его информации.

- Их убил кто-то один, или это сделали разные люди? - совсем не детский вопрос задал смышленый мальчишка.

Здесь отец на минуту задумался, ведь, в связи с чередой последних ужасающих беспрецедентных событий, этот факт пока никем из сотрудников не рассматривался и только десятилетнему пацану невольно пришла в голову подобная мысль. Не найдясь, что ответить, родитель выдал только то, что посчитал в этом случае нужным:

- Даже не знаю, что и сказать? Все эти жуткие преступления выглядят так необычно, что делать какие-то выводы пока еще рано. Я сам еще нахожусь в полном неведении и шокирован тем, что сейчас происходит.

Здесь отец натянуто улыбнулся и попытался успокоить любопытного сына:

- Но ты не переживай: мы обязательно со всем разберемся и непременно накажем злодея. Какой бы он ни был продуманный хитрый преступник, он все равно не уйдет от расплаты.

Закончив принимать пищу, Павел уже поднялся было из-за стола, чтобы и дальше продолжать нести опасную службу, как Витя остановил его серьезным вопросом, обязательно требующем ответа:

- Папа, а правда, что у вас перебили половину полицейского отделения, и что только ты смог выжить в той жуткой бойне?

- Откуда ты знаешь? - опешил родитель от полной осведомленности своего сына, - Я тебе, кажется, про это не говорил.

Мальчик понял, что невольно проговорился, но отступать было поздно, и возникла необходимость искать срочный выход, но, как водится, юный мозг не зацикливается на таких обстоятельствах и сразу же подсказывает разумное объяснение, поэтому, ничуть не смутившись, Витя мгновенно выдвинул свою версию:

- Да, об этом сейчас во всем городе говорят. Ну, так что, правда это или же враки?

- Давай об этом потом, - только и ответил отец, продвигаясь на выход, - мне сейчас некогда: очень много работы. Поговорим на эту тему несколько позже, - и уже хлопая дверью еле слышно добавил, - когда я сам во всем разберусь.

Он выходил, как раз в тот момент, когда в трупа-возку загружали мертвое тело. Пока он прыгал через ступеньки, в подъезде его не оставляло назойливое сомнение по поводу непонятной осведомленности его сына и странного поведения ужасного «Существа», посчитавшего возможным оставить его в живых – единственного из всех, попадавшихся ему на пути. Однако, оказавшись на улице, полицейский тут же забыл про этот вопрос, так как мгновенно его мозг переключился совсем на другие моменты: приближалось время утренней разнарядки, где нужно было хоть что-то доложить по захлестнувшим город ужасающим преступлениям, но и здесь его тревоги были напрасны, так как то, что предстояло ему услышать, внесло еще больше смятений в его и без того тревожные мысли.

В то жуткое утро совещание вел Коняев Андрей Геннадьевич, что случалось только тогда, когда начальника отдела срочно вызывали в Управление области. Он выглядел крайне мрачно, что было необычно даже для этого и без того невеселого человека. Заместитель начальника полиции по охране общественного порядка держал в руке небольшой лист бумаги, где значился текст пришедшей в отделение телеграммы. Мужчина, одетый в форму полицейского подполковника, на смотря на мрачность всего содержания, твердым голосом передал его подчиненным сотрудникам.

- На протяжение последних трех суток, - читал он определенные помеченные им заранее выдержки, - в трех городах нашей области, в нескольких городах соседствующих нам регионов и по всей стране повсеместно, участились случаи жестоких необъяснимых убийств. Идет поголовное истребление народонаселения Российского государства, поэтому Министерство и наше Правительство призывают к повышенной бдительности и вводят чрезвычайное положение. На усиление нашего отделения выделяются войска специальных подразделений, в том числе: СОБР, ОМОН и военный спецназ. После десяти часов вечера в городе будет действовать комендантский час, и все блуждающие и гуляющие будут доставляться в полицейский участок. Эту информацию необходимо довести до всех наших граждан посредством телевизионной и радио связи. Требуется полностью исключить панику и мародерство.

Далее шло перечисление общего числа жертв на территории области и доведение до каждого офицера непосредственно ему предназначенных в дальнейшем обязанностей. Совещание длилось до десяти часов и уже к его окончанию по всему городу были расставлены военизированные патрули, прибывшие на тяжелой военной технике. С таким подходом ни одна «мышь» не должна была проскочить незамеченной.

В то же самое время, как отец отправился на планерку, Витя поспешил на встречу с друзьями. Еще с вечера они договорились встретиться на спортивной площадке, расположенной возле их школы, и, поскольку Горячев был вынужден задержаться, остальные его товарищи уже находились – пусть и не в многочисленном, но уже полном составе. С трудом отдышавшись от быстрого бега, предводитель этого ребячьего коллектива сразу же одарил всех вопросом:

- Вы слышали, что случилось сегодня у нас в доме?

- Нет, - подтвердили хором друзья, - нам ничего не известно.

- Только я видел, как полицейские убирали с улицы жуткие трупы, - добавил «Толстый», живший в том же доме, что и их маленький предводитель.

- В двух квартирах на моем этаже, пока я боролся со сном, были жестоко убиты почти целиком две семьи (отбегая от дома Виктор успел уточнить, что четырнадцатилетний Сараев пока еще остается живой).

- Да, ты что такое, «Брат», говоришь? - попытался Борцов выведать другие подробности, - И что с ними случилось?

- Я и сам пока-что, «Толстый», не в курсе, - сморщил Горячев лицо недовольной гримасой, ничуть не меньше желавший прояснить те ужасные обстоятельства.

- Но как же так? - удивился третий товарищ, по привычке «хмыздая» носом, - Ведь у тебя же отец полицейский? Он бы всяко тебе рассказал.

- Да? - раскраснелся Витя от внезапно-охватившего его гнева, - Ты так в этом уверен? А то что он третий день не живет дома – это по твоему как? Я не видел батю все это время, и чем он сейчас занимается мне, поверь, не известно.

- Хорошо-хорошо, - закивал головой более слабый товарищ, видя в таком состоянии друга впервые, а заодно, вспоминая, как тот вчера смог одним только взглядом остановить здорового незнакомого дядьку, - чего ты сразу же разозлился? Я ничего такого в виду не имею, просто очень хочется себе прояснить, что в нашем городе происходит – вот и все мои мысли.

- Да, «Брат», - подтвердил Иван утверждение Лехи, подмигивая ему одним глазом, - чего ты сразу «взандры» полез. Не знаешь, так и скажи, а чего орать-то на нас, мы и без тебя сильно напуганы. Давайте лучше подумаем, что будем делать?

Предложение было дельным, и трое верных друзей, насупив и без того хмурые лица, принялись усиленно размышлять над создавшимся положением. Однако, оставаться в таком положение для неугомонных ребят было мучительной пыткой, и уже через двадцать минут они стали вслух делиться посетившими их идеями. Козеев решил первым нарушить общее задумчивое молчание. Хлопнув себя рукой по лбу, он озадаченно произнес:

- А что, если это пришельцы высадились к нам на планету и сейчас решили истреблять нас поодиночке? В таком случае мы все непременно погибнем.

- Брось «Кощей» нести ерунду, - осадил его сын полицейского, прояснив лицо так, что было видно, что его посетила здравомыслящая идея, - я долго думал, и вот что пришло мне на ум. Прикинув к одному все события, я отчетливо понял, что все эти убийства связаны как-то со мной.

- Почему такая уверенность, «Брат»? - вставил свое замечание более высокий товарищ.

- Потому, «Толстый», - продолжал разъяснять говоривший ребенок, хмуря к носу детские брови, - что оба дня пока я спал ночью, я отчетливо видел, как были убиты жители того дома, куда я вас водил, а затем полицейские. Только смотрите: никому об этом – ни слова.

- Нет-нет, - заверили оба приятеля, преданно глядя в глаза своему предводителю.

- Тогда я продолжу, - говорил дальше Горячев, пытаясь более доходчиво выразить терзавшую его мысль, - сегодня ночью я решился не спать и все темное время суток активно боролся со сном и мне пришлось все это время просидеть за компьютером. Так вот: вам кто угодно расскажет – пусть даже мой родной батя, что в прошлые ночи всех убивал большой страшный дядька, одетый в кожаный плащ и огромную шляпу.

- Так, - кивнул Иван головой в подтверждение, что суть дела ему абсолютно понятна, - а кто приходил убивать нынешней ночью?

- Этого не видел никто, - заверил всех говоривший, вставая на ноги и начиная ходить взад и вперед перед своими друзьями, заложив руки за спину, - возьмусь высказать мысль, что в этот раз был кто-то другой, а самое главное, я ничего такого не видел – значит каким-то непостижимым мне образом я связан с этой неведомой силой, которая наводит ужас на наш небольшой городок. Что вы обо всем этом скажете?

- Возможно ты прав, - с недоверием пожали плечами оба товарища, - только непонятно, как нам это поможет?

- Пока не знаю, но я очень боюсь засыпать, - наконец признался «докладчик», сделав умоляющее лицо, - все это так страшно и необычно, что я совершенно не хочу еще раз увидеть, как той злой ужасающий дядька будет снова убивать невинных людей. Вы мне в этом поможете? Ведь я не исключаю возможности, что это чудовище посетит кого-то из вас. Так как?

- Но что мы, в связи с этим, можем поделать? - настаивал более крупный ребенок, - Разве мы сможем проникнуть в твои сны?

- Ты, «Толстый», ничего так и не понял, - невольно повысив голос, грубо «оборвал» товарища Виктор, - не надо лезть в мои сновидения, достаточно не дать мне заснуть. И, если я правильно понял, то тех кто находится со мной в непосредственной близости эта злая «Сила» не трогает, так что у тех, кто будет со мной рядом, есть возможность остаться в живых.

- Или же быть убитым одним из первых, - полушепотом промолвил Козеев, не желая навлекать на себя очередную вспышку гнева своего ребячьего предводителя.

Горячев прекрасно расслышал, что сказал его сопливый товарищ, но посчитал его страхи вполне уместными и никак не выразил ему своего негативного отношения. Он молча ждал, что хоть кто-то из них откликнется на его молящую просьбу. Через пару минут, видимо что-то обдумав и приняв в связи с этим решение, тишину нарушил Борцов, глядя прямо в глаза своего верного друга, волею судеб попавшего в неоднозначное страшное положение.

- Я согласен, - сказал он уверенным голосом, вставая и становясь напротив товарища, - как родители дома уснут, я потихонечку выберусь и прибуду к тебе в подкрепление. Только это случится не раньше одиннадцати часов, а может даже и позже. Сможешь сам до этого времени продержаться?

- Попробую, - согласился Горячев, прекрасно понимая, что по-другому никак не получится, - а ты «Кощей» как, поддержишь? Хотя нет, - вдруг его осенила идея, и, не оставляя никому никаких шансов, мальчик вынес свое однозначное заключение, - будем дежурить поочередности: сегодня «Толстый», а завтра ты.

Так были спланированы ночные дежурства, способные уберечь неокрепшую детскую психику от ужасающих сновидений. Остальную часть этого дня мальчишки провели в тренировках и единоличных безрезультатных пока размышлениях: как же им победить неведомого врага?

Глава VIII. Очередная ночная вылазка

Домой Витя пришел, как и было ему установлено – не позднее десяти часов вечера. Противная ему бабка-соседка уже хлопотала на кухне, занимаясь приготовлением ужина. Мальчик умылся, нехотя перекусил и, сославшись на большую усталость (что соответствовало действительности), отправился в свою комнату, где сразу же завалился в кровать. Тело его лихорадило, а мозг был до крайности возбужден, что, в принципе, только помогало ему в отчаянной борьбе с приближавшейся дремотой. Через полчаса, еле слышно захлопнув входную дверь, Агафьева удалилась, оставив ребенка наедине с его страхами. Он сразу же спрыгнул с кровати и запустил свой компьютер, чтобы с его помощью отвлечь себя от навязчивых мыслей.

Десять минут двенадцатого заявился его верный товарищ, беспрекословной выполнивший данное днем обещание.

- Ну, как все прошло? - поинтересовался Горячев, запуская в квартиру невольного посетителя.

- Да, все очень просто, «Брат», - отозвался Иван, снимая кроссовки, - родители убаюкались еще в десять вечера, осталось только спокойно пробраться к входной двери и выйти наружу. Это даже проще, чем я мог когда-то предположить. Если я вернусь до их пробуждения, то наша шалость останется не замеченной.

- Не переживай, «Толстый», точно вернешься, - заверил друга отчаянный заводила и пригласил его в свою комнату.

Гость показал хозяину интересную компьютерную игру, и ровно полчаса они «резались» в нее так увлеченно, что ничего не замечали вокруг. Но вот стрелки часов уверенно стали приближать к полуночи, и глазки обоих стали медленно закрываться, обволакиваясь дремотным туманом. Горячев, не смотря на то, что не спал уже почти двое суток, из-за охватившего его страха казался намного бодрее и лучше справлялся с «поселившейся» в комнате дремой. Товарищ же его, не перенесший всех тех ужасных переживаний, что случались с Виктором за последние несколько дней, все чаще «клевал» своим носом, стремительно приближаясь к состоянию беспробудного детского сна. Ему даже пару раз уже удалось уснуть, но в каждый такой случай он получал сильный тумак по своему телу и гневным окриком: «А, ну-ка, не спать», - вырывался из мира грез и фантазий. Наконец, на третий раз мальчик заснул окончательно и даже то обстоятельство, что он повалился на пол со своей табуретки, не вернуло его к печальной реальности. Витя осуществил несколько несильных пинков, выговаривая другу о его невольном предательстве:

- «Толстый», вставай! Какой от тебя сонного прок? Тебя позвали сюда мне помогать не уснуть, а не для того, чтобы самому сейчас дрыхнуть.

Однако, как ни старался Горячев его растолкать, Иван только единожды разодрал слипшиеся верхние веки, но тут же, закатив кверху глаза, сомкнул их обратно.

- Друг называется, - ворчал грубым голосом Виктор, перетаскивая товарища с неудобного пола на свое мягкое спальное место.

Уложив товарища на кровати, заводила уселся к компьютеру и еще минут десять посвятил активному игровому настрою. Но вот, тревожная нега все больше стала забирать его детское подсознание, все настойчивее погружая в мир ужасного сновидения. «Пускай будет то, чему суждено», - было последнее, что подумал предводитель ребячьей компании, и провалился в глубокий «безвылазный» сон, уткнувшись лицом в клавиатуру компьютерной установки.

Почти в то же самое время на окраине этого города в одной покосившейся хижине собрались уже знакомые не озонирующие окружающий воздух давно немытые люди. Как и накануне, на столе у них находились две бутылки крепких спиртных напитков и непритязательная закуска. Их гость, понемногу свыкшийся с той ужасной вонью, что пропитала все это асоциальное общество, удобно расположился на полусгнившем диване и, уверившись, что «Таинственный незнакомец» потерял его из виду, после употребления днем очередной поллитровки, теперь предавался спокойному сну. Другие члены этого низко-социального «братства» сидели – кто на чем может, вернее, на том, что успели занять и покорно ждали пробуждения своего печально-известного нового сотоварища.

- Послушаете, «Ёк», - проговорил Иннокентий, начинавший отходить от выпитого за день хмельного, - а чего мы ждем, когда он проснется? Давайте выпьем, «Ёк», по одной стопке: от него не убудет.

- Кеша, ты чего, совсем дурачок? - возмутилась сестра, простирая к потолку свои руки, - С ума что ли сбрендил? Хотя для того, что бы с чего-то сойти, сначала надо этим обзавестись. Вот недаром Бог не наградил моего убогого братца разумом, что он несет сейчас абсолютную ересь. Где это видано, чтобы забирать выпивку у этого отмороженного бандита? Да, он враз, как только проснется, «посадит тебя на перо», а нас же заставит закопать твое вонючее мертвое тело. Этого что ли добиваешься назойливый бедолага? Потерпи чуть-чуть, и ничего с тобой не случится. Видишь: мы с Мишей – пусть он и бывший спортсмен – сидим терпим и тебе так же советуем. Правда ведь, дорогой?

- Да, - согласился бывший тяжелоатлет, сведя к переносице густо-поросшие брови, - с этим «отморозком» только свяжись: он уже не раз судим за разбои и ему убить человека, что тебе водички попить. Так что советую не спешить и спокойно дождаться, пока он проснется. Меня и самого немного потряхивает, но смотри: я же сижу. Хотя есть еще один вариант…

- Какой это, «Ёк»? - поинтересовался Варнаев, настойчиво желавший опохмелиться, - Чего же ты раньше молчал и ничего нам не предложил?

- А чего тут еще говорить? - вмешалась сестра, подходя к полоумному братцу и стуча ему костяшками пальцев по грязной неразумной взъерошенной голове, - Надо просто кому-то сходить да занять нам бутылку разведенного спирта, что намного дешевле водки, но гораздо более эффективно. Вот тебе, например, дорогой мой братишка. Что ты нам скажешь на такое мое предложение? Выручишь нас этим вечером? Ведь может хватит уже пить за наш счет?

Иннокентий нехотя почесался, пытаясь оценить своим полусгнившим рассудком открывающиеся перед ним перспективы. Ему страсть, как не хотелось куда-то идти, ведь выпивка уже находилась в этом покосившемся доме, оставалось только протянуть свою руку и разлить жидкость по стопкам, поэтому он и высказал свое полнейшее недовольство:

- Не понимаю, «Ёк»: зачем куда-то ходить, когда на столе стоит две бутылки отличнейшей водки. Выпьем по чарке и ляжем на «боковую». «Кент» проснется и ему непременно останется: все равно мы все выпить не сможем.

- Здесь как пойдет, - возразил огромный хозяин также, как несостоявшийся еще шурин, начинавший глотать слюнки разглядывая манящую выпивку, - никогда не известно сможешь ли остановиться, когда в тебя попадет первая стопка? Там потом пойдет и вторая, и третья, и будишь пить пока не закончится. Поэтому, в связи с этим, у меня возникла другая идея.

- Вот гляжу я на вас, два «остолопа», - вставила свое слово безмятежная женщина, - и попросту поражаюсь: где еще могло скопиться столько ума, как не в этих пустых головах? Какую еще светлую глупость вы, два полудурка, можете сейчас предложить? Я скажу так: захотелось вам выпить, снаряжайте гонца и запускайте его сбегать занять. Других вариантов пока не предвидеться. Пить водку этого крайне опасного человека я вам ни в коем случае не позволю.

- Молчи, женщина, - огрызнулся на нее бывший спортсмен, начинавший вместе с алкоголем лишаться терпения и прекрасно знавший, что если ее вовремя не остановить, она может сейчас выложить все, что о них знает и даже думает, - вечно ты суешься не в свое дело. Не выслушаешь до конца, а начинаешь уже причитать. Я же сказал, что есть другая идея. Необходимо просто разбудить нашего гостя и предложить ему распить принесенную выпивку. Он ведь сам за ней посылал, а уснул, не дождавшись. Скажем, что только сейчас принесли, он с пьяных глаз ничего и не заподозрит.

Такое предложение понравилось и другому мужчине, на что он только одобрительно икнул: «Ёк», - и тут же пожелал товарищу немедленно приступить к исполнению своих «благороднейших» замыслов:

- Давай, «Большой», буди его: тебя он точно не тронет. Гляди: какой ты огромный. Я думаю, он тебя побоится.

Воодушевленный такими словами хозяин этого полу-сарая подошел к мирно спящему гостю и, не исключая обычной в таких случаях осторожности, тихонько потряс того за плечо. Кентюрин словно бы ждал такого прикосновения, он вздрогнул всем своим телом и, еще не разомкнув свои веки, стремительно пополз по дивану, отстраняясь от подошедшего. Его необычное для остальных трусливое поведение объяснялось лишь тем, что охватившие его душу негативные впечатления от случившихся за последнее время ужасных событий настолько прочно завладели его существом, что даже во сне он не переставал переживать весь тот кошмар, коему стал невольным свидетелем. Только плюхнувшись на пол и распознав, что был разбужен хозяином, Максим, не забывая отборную матерщину, высказал в непристойной форме все, что думает об этом бесцеремонном невоспитанном человеке, не позабыв его дважды познакомить со своим тяжелым армейским ботинком, попав первый раз в живот, а когда тот нагнулся – в лицо, вызвав необильное крове-выделение из разбитого носа, сразу же покосившегося в левую сторону. Перелом хряща был Иглютину обеспечен.

- Ты чего, «Кент» сразу драться? - обиженным голосом запричитал пострадавший, - Мы только хотели сказать, что выпивку на твои деньги купили и сейчас она находится в доме, а значит, уже можно садиться к столу. Ты чуть-чуть задремал, и мы подумали, что ты проявишь огромное недовольство, если мы тебя вовремя не разбудим, а получилось, как раз напротив…

- Ладно, «Большой», - промолвил преступник, придав своему голосу дружелюбные интонации, - не вздумай еще обижаться. Просто на будущее запомни, что нельзя – вот так неожиданно – будить человека, находящегося в бегах от полиции. Чего ты говоришь: выпивку принесли, тогда давай начинай разливать.

Только они наполнили свои стопки и опрокинули их вовнутрь, не успев, как следует закусить, как со стороны дворовой пристройки послышались звуки, очень напоминающие те, что слышались оттуда вчера. Кентюрин внезапно напрягся, обернувшись в сторону двери.

- Сколько у тебя еще кошек? - дрогнувшим голосом молвил беспощадный бандит, - Сходи поймай ее и убей, чтобы она больше не беспокоила, - и уже чуть грубее, - все ли тебе понятно?

- Конечно, - захлопотал Иглютин, вставая и направляясь на выход, - сейчас все устроим и больше никаких шумов не услышим.

Мужчина выходил с твердым намереньем найти в своих многочисленных нечистотах очередное животное и забить его до смерти, однако, только преодолев коридор и распахнув дворовую дверь, Михаил увидел «Нечто», наводившее ужас на жителей этого города. Непроизвольный крик ужаса вырвался у этого, в принципе, непугливого человека, наполнив помещения леденящим душу пропитанным ужасом продолжительным звуком. «Кент» сразу же сообразил, что случилось и, успев только крикнуть: «Спасайся, кто может», устремился к разбитому им вчера же окошку.

После вчерашних не повышающих его преступную репутацию неприятных событий, образовавшийся проем заделали матерчатой грязной тряпкой, заткнув ее за небольшую оконную раму, сделав это и сверху, и снизу, и с обоих боков. Сейчас, содрав ее одним хлестким движением, Максим не стал повторять вчерашней ошибки и сначала расширил отверстие первым, что попалось ему в это мгновение под руку. Таким предметом явился, на удивление, прочный стул, с помощью которого и были сломаны все уцелевшие перемычки. Наконец, образовалось отверстие, через которое мог пролезть не обремененный лишним весом с нормальным телосложением человек. Таковыми являлись двое мужчин, и они, не сговариваясь поспешили воспользоваться этим единственным в доме отверстием, способным сразу же выпустить их наружу, не выходя в «холодные» помещения.

Тем временем некогда здоровенный тяжелоатлет замер на месте, лицезря перед собой невиданное доселе явление. Хоть на дворе и был небольшой полумрак, который через давно прохудившуюся дворовую крышу рассеивал едва нарождавшийся месяц, но мужчина, даже не смотря на свое полупьяное состояние, отчетливо разглядел ужасающую фигуру незнакомого человека, одетого в огромный кожаный плащ и широкополую шляпу, надежно прятавшую за полями лицо. Этот «Таинственный незнакомец» словно завис в воздухе над запачканным отходами полом и неподвижно парил на расстоянии сорока сантиметров от земляного покрытия. Какой бы в давние времена и ни был храбрый этот обрюзгший мужчина, только при одном виде этого «Существа» его охватил непреодолимый испуг, который и спровоцировал тот душераздирающий протяжный пугающий крик. Он был настолько наполнен потусторонними страхами, что и не вызвал у Кентюрина никакого сомнения об истинной причине этого жуткого громкого ора.

В то же мгновение бывший спортсмен, в былые времена тренированный ко всякого рода неожиданным ситуациям, понемногу справился с тем леденящим голову ужасом и дрожащим голосом запричитал:

- Ты кто такой, «твою мать»? И что у меня здесь сейчас делаешь? Я тебя не приглашал, поэтому проваливай подобру-поздорову, а не то у тебя возникнут проблемы с законом. Запомни, дружок, это помещение является моей собственностью, и, коли что, я тебя по судам затаскаю.

Конечно же, ни в какие суды он бы обращаться не стал, по причине не только своей большой лени, но еще и в результате очень заниженной социальной самооценки, прекрасно зная, что просто не сможет собрать необходимые для этого документы да и грамотно оформить само заявление. Поэтому и говорил эту угрозу бывший тяжелоатлет только лишь для проформы, чтобы хоть как-то напугать незваного неприятного и попросту страшного гостя. В доме в это время происходили странные вещи: слышались звуки ломавшейся рамы и активные движения устремлявшихся наружу людей. Тем не менее огромному человеку, взявшему на себя обязанность разузнать, что происходит в дворовой пристройке, было в это мгновение совершенно не до того, чтобы объяснять себе непонятные шумы, доносящиеся из внутренних помещений: первое, что его беспокоило – это установить нормальный контакт с необъясним явлением и, по возможности, побыстрее выпроводить его на улицу. Заодин мимолетный миг пронеслись в голове Иглютина эти мысли, «Одинокий же странник», не смотря на угрожающую тираду продолжал стоять, никак не проявляя никакой-то боязни, ни в то же время агрессии, чем дал своему невольному оппоненту незначительный повод, наполниться чуть заметной отвагой.

- Послушай, господин «Неизвестный», - уже более твердым голосом промолвил владелец покосившегося жилья, - «вали» отсюда и – как можно быстрее. Не то, в противном случае, я позову сюда своих дорогих гостей, среди которых, кстати, находится один авторитетный преступник, и тогда тебе явно не поздоровится. Ну, так что? Сам уйдешь или мне сходить за подмогой.

Непонятное «Существо» продолжало зависать над грязными нечистотами, никак не реагируя на пламенную речь хозяина этой полуразвалившейся хижины. «Интересно, - вдруг подумал Иглютин, отнимая от стены приставленные к ней вилы, - а есть ли там кто, вообще? Может это кто-то просто решил таким образом пошутить и подвесил сюда эти жуткие вещи? Я же тут едва ли не обоссался, приняв эти одежды за странное существо»? Действительно, иллюзия того, что под плащом и шляпой никого не окажется была полной, так как не было видно ни нижних конечностей, ни рук, ни даже лица. Ухватив покрепче опасный предмет, Михаил направил его в сторону «Мрачного существа», намереваясь непременно прощупать эту одежду на прочность. «А, вдруг, там все-таки кто-то есть? - посетила прогнивший мозг разумная мысль, вспомнив странное поведение своего преступного гостя, - Ведь чего-то «Кент» все же боится, и явным образом не «ментов»: от них он бы с такой скоростью не удирал, тем более в небольшое окошко»? Он думал не больше секунды, все-таки решившись на отчаянный поступок самозащиты. «А чего я, собственно, потеряю», - предположил он, направляя четыре острых конца в тело «Одинокого странника».

Не достигнув выбранной цели, грозное оружие внезапно остановилось примерно в двадцати пяти сантиметрах от ужасной одежды, словно уткнувшись в невидимую преграду. В этот же самый момент в верхние прорези для карманов из-под левой полы показалась худая рука, которая тут же перехватила черенок этого сельскохозяйственного орудия. Странно, но борьба бывшего спортсмена-тяжелоатлета против «Мрачного существа» явилась непродолжительной, и вилы перекочевали в худощавую ручку «Странного типа». Мгновенно развернув их, подкинув и перевернув ловким движением в воздухе, «Таинственный незнакомец», почти без размаха, направил четыре острых чуть загнутых продолговатых предмета в сторону в один миг ставшего смертельным врагом незадачливого противника.

Воткнувшись в тело до самого основания, деревянный черенок стал слегка колыхаться, будто бы подтверждая, что удар был достаточно сильным. От неожиданности большой человек издал непроизвольное хрюканье и медленно стал вставать на колени перед безжалостным и жестоким убийцей. Не смотря на то, что ставшее опасным орудие воткнулось в грудную клетку огромного представителя сильного пола, тем не менее оно пробило и грудную кость, и прочные ребра, дотянувшись одним концом до самого сердца и мгновенно наполнив кровью дыхательные пути. Кроваво-бурая струйка несильным потоком заструилась сквозь неплотно сжатые губы, возвещая, что этот мужчина готовиться испустить свой потревоженный острым оружием дух. Он хотел что-то сказать, но застилавшая горло животворящая жидкость не дала этого сделать, позволив лишь издать неопределенные бурлящие звуки. Туман стал застилать его потухшие зенки, но перед тем, как окончательно умереть, он смог еще их устремить на своего безжалостного убийцу и незадачливо усмехнуться, при виде в другой руке «Странного типа», извлеченной из-под правой полы большого плаща, заржавленного сельскохозяйственного серпа. Следующим уже привычным ударом «Мрачное существо» отделило верхнюю часть этого мощного черепа от такого же его основания.

Верхняя половинка этой «располовиненной» черепной коробки медленно съехала книзу, дав свободу вырывшемуся под большим давленьем наружу фонтану брызгавшей крови, которая, в свою очередь, заливала всю близлежащую площадь, не забывая обильно окроплять кожаный плащ и широкополую шляпу жестокого и безжалостного убийцы. Дождавшись, когда приконченный им противник окончательно рухнет на покрытую нечистотами землю, «Таинственный незнакомец» медленно стал покидать дворовые помещения, словно бы зная, что внутри самого дома уже никого к тому времени не окажется. Это было абсолютнейшей правдой, так как покосившуюся непрочную хижину удалось покинуть через окно даже располневшей имеющей лишней вес женщине. Это стало возможным по той совершенно простой причине, что ее кость намного меньше мужской, что и сослужило ей в этот раз определенную службу. Не смотря на свой сверхъестественный страх, брат все-таки не оставил сестру в этом опасном жилище и, выбравшись сам, помог и ей протолкнуться через небольшой оконный проем. Сейчас они убегали от этого ужасного места вдвоем, стараясь двигаться, как можно, более быстро.

Кентюрин не ждал никого и, протиснувшись в окно, словно скользкий стремительный уж, бросился удирать, непроизвольно двигаясь к трассе, ведущей на выезд из этого города. Прыгая через кочки (эта улица была самой крайней), он бежал по чистому полю, умышленно сторонясь уличного проезда. Так он и выскочил на автодорогу, выпучив свои «бельмы» и обдаваясь тяжелой отдышкой, где сразу же попал в руки дежурившего спецназа.

- Стой, кто идет? - услышал он окрик патрульного, завидевшего его еще на удалении метров в двадцать, - А ну, стой, не то буду стрелять! - уже настойчивей крикнул боец, передернув затвор своего автомата, не зная, чего можно ждать от незнакомого бегущего на него человека.

- Не стреляйте: я свой! - ответил в том же тоне Кентюрин, - За мной гонится жестокий убийца и, поверьте, он вот-вот будет здесь.

На этих словах Максим вышел на освещенное место, подняв кверху обе руки и показывая, что не имеет оружия и каких-то дурных намерений.

- Я бы советовал вам убраться отсюда, - кивнул он на стоящее в стороне «БМП», - иначе вам всем придется сейчас умереть: это чудовище не щадит никого и своей «пуколкой» вы его совершенно не напугаете: оно пули на лету останавливает и их же направляет обратно.

- Еще раз говорю тебе стой, - уже более спокойно произнес одетый в пятнистую форму худощавый боец, продолжая держать нарушителя под прицелом, - в городе действует комендантское время и всех загулявшихся граждан приказано доставлять в полицейский участок. Это касается любого – без исключений.

Между тем бомжеватые брат и сестра, распространяя вокруг себя умопомрачительный запах, кое-как выкарабкавшись из дома, выбежали в проулок и, еще не зная, что же все-таки происходит – «от греха подальше» – стремились покинуть это опасное место. «Мрачное существо» покидало дворовый приделок тем же путем, что и вошло, то есть через хлипкую дощатую дверь, запор на которой оказался совсем ненадежным. Это случилось в тот самый момент, когда ближайшие родственники Варнаевы выходили с территории хижины через проем в ограждении, где некогда находилась калитка.

- Ты чего-нибудь видишь? - дрожащим голосом молвила Кира, - Что так напугало нашего злобного гостя, и где сейчас мой сожитель?

- Ну, их всех на «хер», - не задумываясь, отвечал Иннокентий, - тебе надо, «Ёк», – иди и узнай. Я же предпочитаю свалить отсюда, и как можно быстрее. Видела: как «Кент» сиганул? Думаю, что он что-то знает такое, от чего лучше держаться подальше.

- Ты, братец, прямо кладезь науки, - продолжала испытывать страх говорившая, - говоришь о таких вещах, в которых ничего совершенно не смыслишь. Макс боится «ментов», поэтому и поспешил отсюда убраться, - тут она замолчала и, оглядевшись по сторонам, перетрусила еще больше, - хотя никаких «ментов» я не вижу – значит точно здесь что-то другое.

- Наконец-то дошло, - возмущенно вымолвил Кеша, выходя на одностороннюю проезжую часть, не забывая увлекать за собой родную сестру, - «свалим» отсюда сейчас, а потом уже разберемся, что к чему здесь случилось.

В этот же самый момент к некому подобию бывшей калитки, «плывя» по воздуху, приближался «Таинственный незнакомец», одетый в мрачное одеяние. Бомжеватый представитель сильного пола непроизвольно оглянулся назад и смог воочию улицезреть это явление, словно тень, передвигавшееся в свете начинавшей нарождаться луны.

- Мать его, «ЁК»! - прокричал Иннокентий и бросился удирать, старясь вкладывать в это действие всю свою силу, какая только осталось в его отравленном спиртом порядком изношенном организме.

Сестра не замедлила присоединится к этому невольному испытанию спринтерским бегом, но значительно отставала от, «как ни крути», более выносливого мужчины. Преследователь на секунду остановился, словно бы выбирая, за кем ему лучше погнаться, но сомнения его длились недолго и из-под плаща в правый прорез от грудного кармана мгновенно «выскочила» наружу рука, сжимавшая металлический ржавый серп. На мгновение приблизив сельскохозяйственное орудие к своей шляпе, осуществляя легкий замах, «Одинокий странник» тут же отпустил свой метательный инструмент, который, будто крутящийся стремительный диск, полетел в сторону удирающего Варнаева и, настигнув его через доли секунды, вонзился коричневым острием точно в линию позвоночника, пробив твердую кость и моментально сковав все двигательные процессы.

Единственное, что Иннокентий смог в этом случае сделать – это развернуться назад и, жалобно глядя в глаза приближающейся сестры, одновременно опускаясь на землю, «тянуче» промолвить:

- Кира, «Ёк, помоги, я же тебя не бросил…

- Да, пошел ты…, - «бросила» небрежно сестра, пробегая мимо уже упавшего брата.

Она была настолько напугана ужасающим видом безжалостного убийцы, что ее и без того загнивающий мозг ничего уже не оценивал и твердил только одно, что необходимо бежать ни на секунду не останавливаясь. Так она и неслась, выпучив свои «бельмы» и не разбирая дороги. На этой улице было установлено всего лишь два фонаря, большая часть территории освещалась только нарождавшимся месяцем. «Странный тип» в то же самое время двинулся с места, медленно приближаясь к распластавшемуся по середине проезжай части безвольно лежащему бомжеватому человеку. Одним махом выдернув из его спины опасный острый предмет, он повертел его в своей худощавой конечности, словно сомневаясь, как следует использовать его дальше. Кеша в это мгновение лежал, раскинув по сторонам свои руки, не в силах пошевелить даже пальцем. В его организме, исстрадавшемся от долгого пьянства и очень существенного ранения, работала только одна – речевая функция, с помощью которой он и собирался вымолить у жестокого «монстра» пощады. Так лежа грудью на каменистой земле, чуть повернув лицо в сторону, Варнаев твердил, словно молитву:

- Послушай, «Ёк», что я тебе сделал? Ты итак меня уже наказал. Пощади, «Ёк», не убивай. Я никому ничего не скажу.

Очевидно, что этому «Существу» было совершенно без разницы, как собирается вести себя впоследствии его потенциальная жертва, так как он сразу же выразил явное нежелание идти даже на небольшие уступки, одним мощным ударом снеся говорившему верхнюю часть головы, отделяя серое вещество от остальной части еще бьющегося в конвульсиях тела. Мощный поток бурой кровавой жидкости сразу же вырвался на свободу, окрашивая в свой цвет всю прилегающую к покойнику территорию.

Тем временем Кира убегала от этого страшного места, не позволяя себе даже оглянуться назад. Она смогла удалиться уже на сто метров, когда чудовище убивало ее старшего брата. Убедившись, что мозг больше никак не связан с остальными останками, «Таинственный незнакомец» повернулся в сторону удирающей женщины и замер, как бы оценивая то расстояние, что убегающей удалось увеличить за небольшие мгновения, что он возился с ее «пахнущим» братцем. Между тем Варнаева уверенно приближалась к концу этой улици, берущей начало у самой трассы, где дежурил армейский спецназ, уже успевший схватить бандита Кентюрина. Их уже отчетливо различила бомжеватая представительница прекрасного пола, которая, чтобы привлечь внимание, стала махать своими руками и громко заголосила:

- Помогите! Пожалуйста, помогите! Здесь убивают!

К тому времени вокруг Максима собрались все пять человек дежурившей в этом месте военной группы, и им представилась картина бегущей в их сторону незнакомки и одновременно застывшей на небольшом удалении мрачной фигуры.

- Ну-ка, стоять! - крикнул человек, одетый в пятнистую форму, имеющий звание капитана.

Скорее всего он был старшим в этом подразделении, так как вел себе намного уверенней остальных, что также следовало и из обращения к нему остальных четверых военных.

- Товарищ капитан, - проговорил один из бойцов, показывая рукой на «Одинокого странника», - по-моему за ней кто-то гонится?

- Выводите технику на боевую позицию, - отдал приказание командир, одновременно обращаясь к Кентюрину, - а ты прыгай в салон: мало ли что от тебя можно ждать.

Максим, на котором уже застегнули наручники, послушно отправился выполнять приказание и залез внутрь бронированной техники. Единственное, что он сделал – это на ходу злорадным голосом буркнул:

- Вы не понимаете, с чем связались? Вам бы убраться отсюда, как можно дальше, а не лезть сейчас в эту ужасную мясорубку.

По его натянутой зловредной улыбке было вполне очевидно, что этот человек задумал что-то плохое, но такому его состоянию в тот момент никто не придал значения: все взоры были устремлены на странных людей, находившихся неподалеку. Механик-водитель занял свое место и вмиг запустил в работу машину. Остальные четверо его сослуживцев, во главе со своим командиров, оставались снаружи, изготовив в боевое положение свои автоматы и ожидая приближения неприятеля.

До них оставалось не более семидесяти метров, как женщина почувствовала возле себя стремительное движение воздуха, как будто ее обдало сильным ветром. Это «Таинственный незнакомец» решил изменить свою прежнюю тактику и сейчас переместился одним резким движением, молниеносно преодолев разделявшее их расстояние. Он замер в одном метре от этой бомжеватой представительницы прекрасного пола так, что она чуть с ним не столкнулась. Опешив от неожиданности, она успела остановиться в сорока сантиметрах, едва не врезавшись в это внезапно-возникшее чудовищное препятствие. Варнаева активно засеменила ногами, пытаясь развернуться назад, и даже упала на каменистую почву дороги, успев, однако, упереться руками. В то же мгновение «Мрачное существо» извлекало на всеобщее обозрение свой смертоносный предмет и поднимало высоко над головой, собираясь применить в отношении беспомощной женщины.

Военнослужащие, пораженные тем, с какой скоростью «Странный тип» преодолел расстояние в сто пятьдесят метров, невольно замерли не в силах объяснить себе то, что предстало сейчас перед ними. В этой ситуации нашелся только их командир, который, заметив в руке у одетого в странное одеяние незнакомца опасный предмет, громким голосом прокричал:

- Остановись, гад! И немедленно опусти оружие! - ничего другого капитану в голову не пришло, поэтому он так и обозвал это, в принципе, сельскохозяйственное орудие, - Немедленно исполняй приказание, иначе мы будем стрелять!

Но «Одинокий странник» его словно не слышал. Он, заметив, что вонючая некрасивая тетка, не собирается подниматься, а, выпучив глаза и исказив страхом лицо, быстро перебирая своими конечностями, отползает назад, медленно направился следом и, достигнув Варнаевой, навис над ней, будто сама ночь накрыла ее своим большим покрывалом, и резко опустив все еще занесенную руку, стал энергично кромсать неприятную голову, раз за разом пропуская через черепную коробку свой ржавый предмет, обычно служащий в гораздо более мирных целях. За время этого недолгого действия, продолжавшегося не больше минуты, череп жертвы был полностью изуродован, разметав вокруг части костей, серое вещество и обильные потоки вытекающей крови.

- Огонь! - скомандовал командир, когда только началось это жуткое зрелище.

Не смотря на необычность представшего действа и охватившую молодых бойцов жуть, они с точностью выполнили отданное им приказание и одновременно из четырех автоматов стали «поливать» убийцу смертоносным свинцом. Очевидно, в этот раз «монстр» не упустил такую возможность из виду и все пули остановились у него со спины в двадцати сантиметрах и замерли в воздухе, не падая вниз все то время, что «Таинственный незнакомец» орудовал своим смертельным орудием. Наконец, измочалив голову так, что в верхней части этого тела не оставалось практически ничего, «Мрачное существо» остановилось и развернулось к стрелявшим военным. Свинцово-стальные заряды продолжали висеть над землей таким образом, будто сила притяжения их в тот момент не касалась, образовав в этом месте некое подобие космической невесомости. Но вот «Таинственный незнакомец» очертил рукой, сжимающей серп небольшой круг по воздуху, сделав это так, словно взмахнул волшебной палочкой, и все пули вмиг попадали вниз, с ударами о дорожный гравий создавая характерные звуки.

Бойцы, включая своего командира, в то же самое время перезаражали свои автоматы, меняя в них истраченные в результате стрельбы магазины. Капитан, видя, что все огневая мощь автоматического оружия, направленная на поражение безжалостного врага, не достигает своей цели, решил попробовать еще один вид ведения результативного боя.

- Держите «Тварь» на прицеле! - крикнул он своим подчиненным, сам запрыгивая на броню и проникая внутрь башни «БПМ-3».

Механик-водитель уже запустил боевую машину в работу и офицеру оставалось только щелкнуть несколько кнопок, чтобы изготовить пушку к стрельбу. На это ушло чуть более десяти секунд, за которые враг приблизился до расстояния равного двадцати метрам. Загнав снаряд в стволовое отверстие, вынужденный оператор-наводчик почти в упор выстрелил в грудь нападавшего. Не смотря на его непробиваемую защиту, воздействие было настолько мощным, что оно хоть и не причинило «монстру» никакого существенного вреда, но изогнув его тело и выпятив ягодичные области, откинуло его далеко назад – в самую глубину полутемной улицы. Надев на голову шлема-фон и нажав на тангенту, командиру отдал команду управляющему бойцу:

- Двигай следом за ним!

Боец немедленно выполнил указание, начиная двигаться по каменистой насыпи уличного проулка. Остальные трое военных бежали рядом и сбоку, ни на шаг не отставая от военной машины. Капитан, не видя перед собой пораженного им противника и не зная с какой стороны ожидать неприятностей, вылез из башни и внимательно осматривал прилегающую к ним территорию. За исключением рева двигателя боевой техники, на улице стояла полная тишина и не было видно ни единого лишнего человека.

«БМП-3» проехала уже половину пути до окончания улицы, как откуда-то сверху камнем упал тот «Таинственный незнакомец», что чуть ранее, так жестоко, у них на глазах растерзал несчастную женщину. Очевидно, он определенно сообразил, что опасность в этой группе исходит от человека, сидящего в башне, поэтому стремился покончить с ним с самым первым. Обхватив худощавой рукой шею сильного выносливого военного, «Мрачное существо» резким движением вырвало из башенного отсека нижнюю часть его тела и, удерживая его в таком положение, словно огромная птица, махая полами сумрачного плаща, взмыло высоко вверх, унося прочь свою тяжелую ношу. Вслед ему раздалось три робких очереди, ни одна из которых даже не приблизилась к выбранной цели. Гусеничная тяговая подвеска остановилась, возвестив о том, что управляющее им лицо, при потере своего командира, совершенно не знает, что ему следует делать дальше. Также, как и его капитан, он находился половиной своего корпуса снаружи машины, озирая прилегающую к ней территорию. Остальные трое бойцов, следуя отработанной расстановке, окружили военную технику таким образом, чтобы одновременно перекрывать своим взором все стороны света.

«Таинственный незнакомец» в то же самое время уносил командира этой малочисленной группы прочь от места выбранной им дислокации. Отлетев метров на триста и поднявшись на высоту пятиэтажного дома, он ослабил руку, отпустив офицера и предоставив ему проверить закон всемирного тяготения. Как и всегда, в отношении нормальных живых людей он действовал безотказно и мужчина быстро достиг неровной травянистой поверхности раскинувшегося возле города поля. Неудачное приземление и характерный треск в нижней части этого сильного тела возвестили о переломе обеих нижних конечностей. Невольно вскрикнув, офицер на мгновение замер, скорчившись от охватившей его нестерпимой режущей боли. В левом бедре сломанной костью была нарушена оболочка артерии, и кровь мощным фонтаном стала вырываться наружу, окрашивая округу и самого капитана бурым кровавым оттенком. Человек пытался сжать руками поврежденную плоть, чтобы хоть как-то уменьшить вытекание жидкости, и у него даже что-то такое начало получаться, как, вдруг, сверху спустился «Одинокий странник», который остановился в метре от своей очередной цели и молча созерцал результат своего безжалостного поступка.

- Чего тебе надо? - страдальческим голосом вымолвил капитан, совершенно не ожидая от чудовища какой-нибудь жалости, - Чего ты ждешь, мерзкая «Тварь»? Давай уже делай свое грязное дело.

Этот отважный мужчина был абсолютно уверен, что не дождется от монстра никакого ответа, а тем более объяснения и пощады, поэтому решил принять смерть, как подобает российскому офицеру, активно сопротивляясь неведомой силе. Резко разжав обхват своих рук вокруг истекающего кровью бедра, он одним ловким движением кинул вверх свой автомат и одним мощным ударом сбил зловещую шляпу с головы ужасного «монстра». «Существо», вероятно, не было готово к такому проявлению человеческой отчаянной силы и проморгало начало удара, не выставив перед собой невидимую защиту. Однако, оно успело отстранить в сторону верхнюю часть своего тела и направленный в лицевую часть сокрушительный хлесткий тумак не достиг в итоге выбранной им мишени, но смог все-таки смахнуть в сторону широкополую шляпу, ударив ей по полям. То, что предстало удивленному взору военного командира, повергло его не просто в шоковый ступор, оно попросту лишило его возможности дальше сопротивляться, выдавив лишь жалобный вскрик:

- Да, что же это, черт возьми, происходит!?

В ту же секунду загнутая часть металлического серпа вонзилась ему прямо в лицо чуть ниже левого глаза. Дальше последовал резкий толчок вверх, разрезающий всю верхнюю часть его крепкого черепа. Что предстало взору этого офицера так и осталось загадкой, так как дальше его память подверглась активнейшему «стиранию», путем нанесения многочисленных ударов по его голове, превращающих его черепную коробку в одно сплошное кровавое месиво, пока, наконец, все его мозговое серое вещество, вместе с мельчайшими осколками раздробленной кости, не были разбросаны на расстоянии пяти метров прилегающей к месту этого жестокого истязания территории. Кровь в этот раз фонтаном не била, а вытекала одной сплошной широкой струей, что стало возможным из-за сброса давления в поврежденной части нижней конечности. Закончив это жестокое кровавое дело, «Мрачное существо» подняло с земли свою шляпу, водрузило ее обратно на голову и направилось обратно в сторону города, где оставались живыми еще пять человек, видевших его своими глазами.

Не смотря на громкую работу дизельного двигателя, до оставленных без командира бойцов донесся болезненный вскрик их капитана, когда он с высоты рухнул на землю. Быстро перегруппировавшись, они заняли на земле боевые позиции, ожидая нападения именно с той стороны. «БМП-3» тарахтела, не двигаясь с места. Внезапно, по прошествии минут десяти, лежавших в придорожной траве трех военных словно обдало каким-то сверхъестественным дуновением, похожим на то, будто-то сама ночь окутала их своим невидимым покрывалом. В то же мгновение, крайний солдат вдруг почувствовал, что над ним кто-то находится и перевернулся всем своим телом, устремляя ствол автомата в бескрайнее небо. Однако, он не успел еще взять на мушку «Странного типа», как он широким махом отделил ему большую верхнюю часть головы от ее основания. Покатившись, макушка исчезла в придорожной канаве, а освободившиеся артерии стали избавляться от внутреннего давления, обагряя кровью, бившую сильным фонтаном, растущий в округе бурьян на расстоянии ближайших пяти метров.

Другие два товарища, услышав характерный шмякающий звук металла по телу, повернулись в сторону возникшей опасности и наставили дула своих автоматов на появившегося внезапно врага. Две одновременные очереди возвестили о том, что они были готовы к нечто подобному. Тем не менее, как и следовало ожидать в таком случае, маленькие заряды не причинили «Существу» никакого вреда, как и всегда остановившись в непосредственной близости от его верхней жуткой одежды. Когда патроны закончились и у того солдата, и у другого, они принялись дрожащими от страха руками заменять истраченные в ходе стрельбы магазины. «Таинственный незнакомец» в то же самое время, словно бы насмехаясь, застыл в неподвижной позе на расстоянии сорока сантиметров над каменистой дорогой. Бойцы вставляли в оружие последние бывшие при них магазины и, одновременно щелкнув затворами, принялись повторно «поливать» неприятеля свинцовым огнем. Результат был такой же, как и в результате предыдущей пальбы. Все свинцово-стальные заряды, не добравшись до цели, застыли на расстоянии двадцати пяти сантиметров от кошмарного одеяния. Их было не меньше ста двадцати – по количеству расстрелянных боеприпасов. И вот в этот момент началось то роковое вращение, объединяющее воедино все пули единым крутящим моментом. Как только образовался заряд ничуть не меньший, чем снаряд боевой машины пехоты, он был мощнейшим воздействием направлен в сторону более дальнего рядового бойца, проделав в его груди огромную дырку и углубившись в почву не меньше чем на три метра, двигаясь, при этом, направлением – по касательной.

- Ну его на «хер», - крикнул механик-водитель, опуская пониже «сидушку» и задраивая люк над своей головой.

Он хотел убраться подальше от этого ужасного места, но делал все в спешке и не заметил, как через отсек оператора-наводчика «БМП» сзади к нему пробирается опасный преступник, находившийся все это время в «десанте» машины. Военный уже тянул руку к спасительному рычагу переключения передач, но в это мгновение его сзади схватил за шею, сомкнутыми на запястьях наручниками его опаснейший пассажир, про существование которого в сложившейся обстановке все совершенно забыли. Непродолжительным удушением Кентюрин вывел этого человека из дальнейшего смертельного поединка. Пока он менялся с убитым местами, «Таинственный незнакомец» на улице уничтожал последнего спецназовского бойца. Тот не оказал практически никакого бесполезного несущественного сопротивления, прекрасно себе уже представляя, что это «Существо» не является убиваемым. Солдат замер в неподвижной позе, упершись локтями в землю в тот самый момент, когда безжалостное чудовище начинало кромсать его голову, нанося следующие друг за другом удары. Он даже не прикрыл своих глаз, отважно приняв ужасную участь. Понадобилось чуть больше минуты, чтобы превратить некогда красивую, еще юную, голову в одно сплошное кровавое месиво, где полностью отсутствовал мозг, разлетевшийся ошметками по близлежащей округе и обильно смоченный кровью. То же самое ждало и второго убитого, который был пока просто прострелен насквозь. «Мрачное существо» и его тело оставило полностью без серого вещества.

В это мгновение Максим положил свои руки на удобный штурвал, включил передачу и, развернув на месте военную технику, вывел ее на дорогу, направляясь прочь из этого города. Сначала он двигался по асфальту, но вдруг почувствовал, как на корпус вездеходного транспорта прыгнуло сверху чудовище и стало колотить по броне, пытаясь пробиться вовнутрь (люк на башне он предусмотрительно закрыл, когда пробирался через нее к месту управляющего боевой машиной пехоты). Что-что, а военные машины у нас делать умеют, и все это было не так уж и просто. Однако Кентюрин ни в коем случае не хотел занижать способности ужасного «монстра» и справедливо предположил, что рано или поздно, но тот все равно до него доберется, поэтому свернул с автодороги в чистое поле и, поддавшись своей интуиции, устремился навстречу приближающемуся рассвету.

Глава IX. Отчаянная вылазка

Преступник выбрал верную тактику, и по мере устремления в светлую полосу он почувствовал, что удары по корпусу стихли, что давало полное основание полагать, что его непримиримый ужасный враг потерял свою жуткую силу и отправился отдыхать до наступления следующей ночи. Однако, подверженный неведомым ранее страхам Максим еще долго бездумно гнал по широкому бескрайнему полю, пока, наконец, диск солнца полностью не вывернул из-за далекого горизонта. Только тогда несостоявшийся похититель маленькой девочки позволил себе остановиться и обдумать возникшее положение.

«Надо «валить» на «хер» из этого города, - было первое, что пришло в его буйную голову, - есть здесь неподалеку небольшой поселок, где у меня имеется один давний хороший знакомый. Это, как минимум, километров тридцать отсюда: может там чудовище меня не найдет? Скроюсь я отсюда подальше, что-то как-то здесь становится неспокойно. Вон: даже военные с ним уже не справляются, что уж говорить про одинокого почти безоружного «волка»». Под словом почти он, конечно же, имел в виду автомат, оставшийся ему «в наследство» после убитого им мех-вода. Полностью уверившись в своих мыслях, Кентюрин развернул технику на обратное направление и, не торопясь уже, направился в сторону оставленного им чуть ранее города. Обратную дорогу отыскать было совершенно не трудно, так как в высокой траве был оставлен четкий след прокатившихся гусениц. Подъезжать близко к крайней околице преступник не стал, справедливо рассудив, что туда уже могут явиться другие военнослужащие, обеспокоенные долгим невыходом на связь оставленного там патруля, поэтому он и предпочел обогнуть черту крайних улиц на значительном удалении. Когда райцентр остался далеко позади, преступник выскочил на проезжую часть и, выжимая из движка все что только возможно, устремился подальше от этого ужасного места.

Витя проснулся в половине шестого в крайне встревоженном состоянии. Как он уже и привык в последнее время, все его тело обливалось холодным потом и его интенсивно трясло лихорадкой. Он лежал на своей кровати рядом с верным товарищем, который предавался безмятежному сну, сладостно посапывая в тон спокойному сновидению. «Вот «гад», - подумал предводитель ребячьей компании, оглядев мирно спящего друга, - все же уснул. Но постойте. Как я смог оказать в этой кровати, ведь точно помню, что начал дремать на столе, сидя еще за компьютером? А, наверное, переполз потом ночью и просто этого не запомнил, - сразу предположил мальчик вполне логичную версию, - ладно, с этим потом разберемся, а сейчас необходимо не попасться родителям».

Только продумав про себя эту мысль, десятилетний ребенок стал энергично трясти Борцова за плечи уверенно приговаривая:

- «Толстый», соня вставай, итак проспал все на свете. Я на тебя понадеялся, а оказалось, что без толку.

- А-а? Что такое? - словно ужаленный вскочил Иван со своего «нагретого» места и энергично протирая глаза, - Что-то случилось?

- Случилось, - печальным тоном промолвил Горячев, - что ты продрых все на свете. Но об этом потом, а сейчас давай «дуй» домой, а не то «засветишь» нам всю операцию.

Ваня, наконец поняв, что происходит, быстро поднялся и, даже не спросив: что делать дальше, выбежал из этой квартиры. Юному взбудораженному ночными кошмарами организму – пусть даже и не отдохнувшему в достаточной мере – по понятным причинам спать более не хотелось, и мальчик просто лежал, дожидаясь время подъема и уставив в потолок свои ясные очи, размышляя над создавшимся вокруг него положением. Ничего более или менее дельного ему в голову не приходило, в том числе и потому, что его возбужденный мозг отказывался выдавать какие-либо толковые мысли. Ровно в шесть часов открылась входная дверь – это пришла Агафьева, чтобы приготовить к подъему ребенка своевременный завтрак. Она стала по-старушечьи копошиться на кухне, не забывая перемежать свои действия надсадным ворчанием, а маленький Виктор все это время слушал, стараясь изо всех сил притворяться спящим и не выйти из комнаты, чтобы побыстрее убежать из этой вмиг опостылевшей страшной квартиры.

Ровно в половине седьмого, как было принято в этой семье, старая женщина вошла в детскую комнату, где Горячев заблаговременно развернулся к стене и, уткнувшись в подушку, довольно умело имитировал крепко уснувшего человека.

- «Постреленок», вставай, - обычным своим выражением промолвила Агрипина Евлампиевна, слегка тронув мальчика за плечо, - иди завтракать, соня, а то все остынет.

Обычно этот ребенок еще какое-то время тянулся, не стремясь быстро покинуть теплое ложе, но сегодня он тут же вскочил, словно только и ждал, когда это можно будет осуществить. Соседка подивилась такому необычному за последнее время подъему, но ничего не сказала, списав это на какие-то ребячьи задумки. Ей было поручено только будить этого мальчика и укладывать спать, а не следить за тем, как он проводит свое остальное свободное время. Закончив так быстро процедуры побудки непослушного, как она всегда считала, мальчишки, они вдвоем вышли на кухню, где дымилась свежеприготовленная, до «коликов», нелюбимая овсяная каша. Не смотря на явное отвращение к этому блюду, маленький Виктор, на удивление, быстро расправился с этим нелюбимым им варевом, запил его чаем и устремился на улицу.

Первым же делом он побежал к своему другу, который должен был не дать ему спать этой ночью. Уже оказавшись в подъезде, он столкнулся с его родителями, уходившими на работу.

- Ты чего, Витя, как рано? - спросила красивая высокая женщина, одетая в дорогой костюм офисной служащей, - Иван еще спит?

- Разве? - состроил ребенок удивленную мину, - Как же так, а мы договорились с ним встать пораньше, чтобы освоить новые упражнения.

Ребенок отчаянно врал, ведь ни о чем таком они, конечно, не договаривались, и его сейчас интересовали совершенно иные вопросы, но, как он и ожидал, это простое и разумное объяснение рассеяло сомнения спешивших на службу людей. Единственное, мать не замедлила уточнить:

- Глядите только от школы не отдаляйтесь: в городе завелся жестокий маньяк и вообще лучше бы вам сидеть дома, но мы прекрасно понимаем, что в четырех стенах вас не удержишь даже капканом, поэтому настоятельно советую гулять только в местах, где существует охрана.

- Хорошо-хорошо, - тут же согласился смышленый ребенок, и сам желавший только того же, - не беспокойтесь: мы знаем о существующей опасности, ведь мой отец полицейский, и он подробно проинструктировал меня насчет нашего поведения.

Десятилетнему мальчику тяжело далось слово: «проинструктировал», но он посчитал просто необходимым вставить его в разговоре, чтобы вызвать у этих людей дополнительное доверие. На этом наставительная беседа закончилась, и они разминулись. Взрослые отправились на работу, а ребенок по выбранному им ранее направлению. Как и всегда, после настойчивого постукивания и многократных звонков друг встретил своего гостя с заспанными глазами и в семейных синих трусах.

- Ну, ты и спать, «Толстый», - заметил вошедший, пока хозяин энергично продирал свои детские глазки, - всю ночь дрых и опять завалился. Поспеши собираться: нам необходимо проверить то, что снилось мне ночью.

- Ты все-таки уснул? - выразил Ваня вполне уместное удивление и тут же посетовал, - Как же так? Ты же не хотел, вроде?

- Я тоже живой человек, - возмутился смышленый ребенок, сморщив свою переносицу, - и не могу спать по двое суток, поэтому и попросил тебя мне помочь, а ты «захрюкал» так, что тебя и из пушки вряд ли разбудишь. Я какое-то время, конечно, сопротивлялся, но потом уже ничего не помню, только страшные и кошмарные ужасы.

- Что на этот раз? - начиная наполняться передавшимся от товарища страхом, поинтересовался малолетний Борцов, - Ты опять что-то видел?

- Да, - подтвердил маленький предводитель, - и именно это нам и предстоит сегодня проверить. Так что «резину не тяни», уминай свои плюшки, и бежим за «Кощеем».

Иван энергично закивал головой и, как ему не было жутко от предчувствия неведомой раньше опасности, он с завидным достойным уважения аппетитом умял приготовленный ему завтрак, который обычно состоял из ароматной свежей купленной выпечки, какой его мать запасалась каждое утро в расположенном в их доме круглосуточном магазине. Как только с пищей было покончено, оба друга поспешили за третьим.

В отличии от них, он проживал с родителями и бабушкой в своем частном доме, расположенном, как раз, недалеко от места предполагаемых Горячевым-младшим ужасных событий. Как и положено в еще довольно ранее утро, он находился у себя дома, но уже давно встал по заведенной сельской привычке (их семья вела животноводческое небольшое хозяйство) и готовился отправляться гулять. Обычно он так и делал, и первый начинал оббегать остальных, но в этот день нужда выгнала Витю на улицу раньше, поэтому они застали товарища еще на территории его небольшого жилища.

- Что? Опять что-то случилось? - спросил он товарищей, подивившись такому их раннему появлению.

- А ты что, еще ни о чем не знаешь? - в свою очередь выразил удивление маленький Виктор.

Обычно Козеев узнавал первым все новости и было странно, что ему в этот раз ничего не известно. «Может сегодня ничего не случилось? - невольно промелькнула мысль в голове у заводилы этой компании, - Может, действительно, мне это только приснилось»? Однако, его надеждам не суждено было сбыться, и Леха сразу же разъяснил свое непривычное всем неведение:

- Я узнаю о событиях от соседки, что проживает в конце нашей улице, когда прохожу каждый день мимо ее территории. Она всегда в это время сидит у дома на лавочке, и сама подзывает меня, чтобы угостить какой-нибудь сладостью, а заодно, рассказать о том, что в округе случилось.

- Теперь все понятно, - «нашелся» Борцов, что тоже должен поучаствовать в этой беседе, - ты долго еще будешь здесь «ковыряться»?

- Нет-нет, - заверил третий член этой ставшей на лето немногочисленной группы, - я уже все закончил и вот-только собирался отправляться на улицу.

Он занес в дом ведро, с которым бегал кормить находившихся в их подсобном хозяйстве домашних животных и уже готовый вышел на огороженный двор приусадебной территории. Наконец, освобожденные от лишних обязанностей они, все трое, устремились развеять сомнения, будоражившие голову их малолетнего предводителя.

- Может стоит забежать к той старухе? - выразил сомнение Леха, имея в виду женщину, снабжавшую его свежими новостями.

- Да, ну ее… Сами узнаем, - отозвался маленький Виктор, спешивший, как можно быстрее побывать на месте своих ужасных кошмаров.

Они, как раз, приближались в тот момент к ее дому и, не смотря на уверенные призывы старушки, пробежали мимо, лишь для приличия махнув в знак приветствия головой. Им пришлось преодолеть еще десяток расположенных в смежном порядке продолжительных улиц, прежде чем все трое оказались на самой последней, подводящей черту этого итак небольшого районного города. Кентюрин справедливо предположил, что после не выхода на связь оставленной патрулировать группы остальные военные тут же переполошатся и вышлют на место подмогу. Так, в принципе, и случилось, и к моменту, когда мальчишки подбегали к месту ужасного ночного убийства, там уже творилось столпотворение из высших офицерских чинов, как полицейских, так и военных. Их число, явно превышавшее пятьдесят человек, было несовместимо с тремя членами оперативно-следственной группы, которые занимались фиксацией следов этого кошмарного беспрецедентного преступления.

Как и положено детям подобного возраста, ребята не стали лезть на рожон и действовать напрямую, а решили пробираться везде обходными путями. «Все равно нам ничего не сделают, даже если поймают», - высказал Горячев вполне здравую мысль, и они скрываясь за уже достаточно высокой травой, окошенной не у каждого дома, первым делом направились к покосившейся хижине, от которой и началась череда этих ужасающих душу событий. Оперативники работали пока в месте истребления военного патруля и до этого места еще не добрались. Здесь, на охране следов преступления, находился один-единственный участковый, явно не собиравшийся сюда пропускать никого посторонних, а тем более несовершеннолетних да еще и малолетних ребят.

- Что будем делать? - поинтересовался Козеев, наблюдая из бурьяна за вышагивающим взад и вперед полицейским, - Он отсюда вряд ли уйдет.

- Да, это факт, - согласился их заводила, предаваясь усиленным размышлениям, - но он здесь один и не сможет охватить сразу всю территорию. Хоть он и ходит взад и вперед, но делает это только возле переднего входа, а задний дворовый проход – пусть не всегда, а только на время, – но остается у него без внимания. Предлагаю, когда он в очередной раз отдалится, потихоньку забежать внутрь этой пристройки и через нее проникнуть внутрь самого дома. Внимательно там все осмотреть и убраться наружу. Кто не трус, тот со мной.

Лучшего пожелания нельзя было и придумать: никто в компании пацанов никогда не стремился прослыть кем-то трусливым,поэтому оба верных товарища интенсивно закивали в знак согласия головами. Ребята подкрались к самому дому, благо, сделать это было нетрудно, так как сзади почти полностью отсутствовала и без того хлипкая изгородь. Дверь в покосившуюся приделку находилась сбоку от дома – там же, где основной вход, располагавшийся в таком же ветхом крыльце. Мужчина-участковый продолжал ходить взад и вперед, наклонив книзу насупленное лицо и заложив руки за спину. Вот он ненадолго вышел на их сторону, на какое-то время остановился, будто что-то тревожно обдумывая, и, повернувшись назад, двинулся в противоположное направление. Как только его спина скрылась за угол, мальчишки выскочили из-за дальнего угла этой хижины и, пригнув спины к земле, быстро преодолели те пару метров, что отделяли их от дверного проема.

Оказавшись внутри, они чуть было не пожалели, что отважились на отчаянное по своей наглости предприятие, и едва не закричали от представшего их детскому взору ужасного вида. Им даже пришлось зажимать свои рты ладонью, чтобы обеспечить себе большую убедительность, что из них даже в такой непривычной для всех троих ситуации не вырвалось ни единого звука. Однако, страх и отвращение, охватившие этих смелых ребят от предпринятой ими предосторожности никуда не исчез, убедительно проявляясь в расширенных глазах, притупленных от ужаса взглядах и перекосившихся лицах. Легкая нервная дрожь была лишним тому подтверждением.

Здесь, действительно, было от чего испугаться. Мало того, что внутри царил наполненный смрадной вонью сногсшибательный запах, распространяемый устлавшими пол отходами жизнедеятельности человеческих организмов, так еще почти прямо по середине лежал искромсанный обезглавленный труп, добавив жути к поистине мрачному виду.

- Что это такое? - сморщив лицо и отхаркиваясь от тошнотворного аромата, промолвил Козеев, указывая на разбросанные по полу человеческие останки, - И где у него голова?

- Наверное, это она и есть, - сказал заводила этой немногочисленной группы, указывая на лежавшую недалеко в стороне волосистую часть отрубленной головы.

Пробираясь по грязному полу, мальчик приблизился к этому, казалось бы, пока простому предмету и, отняв от стены какую-то палку, осторожным движением перевернул отсеченный череп на всеобщее обозрение. Двое его товарищей уже не в силах более сдерживаться стали активно освобождать свои желудки от принятой за завтраком пищи. Не удержался от этого и их предводитель: настолько ужасным было представшее зрелище. Окровавленная половинка лица плавно переходила в боковую часть черепа и дальше в затылок, оголяя отделенное от основной части тела серое вещество, которое при перемещении стало болтаться, словно подтаявший студень.

- Куда ты, «Брат», нас притащил? - выразил свое огромное недовольство Борцов, кинувшись к двери, где активно стал работать своими детскими легкими, пытаясь хлебнуть свежего воздуха.

Воодушевленный этим простым примером к нему поспешил присоединиться и самый худой мальчик из этой немногочисленной группы. Горячев же, освободившись от ненужных излишков, как будто бы зачарованный, продолжил осматривать мертвое тело, присев рядом на корточки. Иван, вернув себе способность нормально мыслить и оценивать окружающую их обстановку, зажимая дыхательные пути своей детской ладонью, приблизился к своему предводителю и, отводя в сторону глаз от жуткого зрелища, полушепотом произнес:

- Это ты хотел здесь увидеть? Если убедился, тогда пора уходить, а то, как бы нас не застукали полицейские?

- Да-да, - согласился маленький Виктор, поднимаясь от мерзкого вонючего трупа и уверенным шагом устремляясь к дверному проему, - больше тут делать нечего, что было нужно я рассмотрел.

Приблизившись к выходу, он высунул голову, чтобы убедиться, что происходит снаружи. Участковый уже не ходил, а остановился у прохода, где должна быть калитка и смотрел в начальный конец этой улицы, где в это же самое время находились остальные сотрудники, занимавшееся фиксацией следов произошедших нынешней ночью ужасающих происшествий.

- Возможно, уже сюда направляются? - высказал свое предположение предводитель ребячьего братства, стараясь найти объяснение неожиданной смене поведения со стороны дежурившего здесь полицейского, - ждать больше не будем. Делай, как я.

Тут он опустился к самой земле и, скрываясь в высокой траве, ловко перебирая своими коленками и локтями, ловко пополз прочь от этого жуткого дома. Один за другим его верные товарищи бросились следом.

Прохоров Сергей Николаевич – двадцатичетырехлетний лейтенант участковый, выставленный на охрану места очередного убийства, находившегося в тот момент в доме убитого здесь же Иглютина. Он имел худощавое складное телосложение, выше среднего рост и физически-развитую фигуру. Приятное молодое лицо говорило о наличии ума и способности адекватно и логически мыслить. Одет сотрудник был, как и положено, в присвоенную ему форму одежды. В силу своей неопытности и, что гораздо более вероятно, моложавого возраста этому человеку была поручена самая незавидная при таких чрезвычайных обстоятельствах неблагодарная деятельность – охрана самого дальнего места развернувшихся ночью ужасных событий. Не в силах выносить ужасную вонь, царившую внутри всего дома, он посчитал для себя возможным находиться на улице, справедливо предполагая, что убитый и обезглавленный человек уже никуда не исчезнет.

Однако, откуда же ему было знать, что трое отчаянных десятилетних юнцов наберутся смелости и какой-то даже неестественной наглости и решат первыми изучить ужасные свидетельства умопомрачительной ночи. Просто стоять на одном месте и спокойно дожидаться прибытия основной опергруппы ему было все-таки не под силу, принимая во внимание молодость его организма и природную горячность натуры, поэтому он и ходил взад и вперед, намерив таким образом многие километры. Наконец, многоголосые звуки говоривших одновременно людей стали стремительно приближаться, что могло означать только одно: все другие убийства уже были обследованы, и теперь весь личный состав, участвующий в этом мероприятии, приближался к последней – самой начальной – точке этого ужасного происшествия. Ожидая их приближения, Прохоров вышел к проему, где некогда находилась калитка, и теперь замер, не двигаясь с места.

Вдруг, его пристальный еще молодой взгляд привлекло легкое колебание, пронесшееся по бурьяну, примыкавшему к задней части дворовой пристройки. Сопровождавшее шуршание могло означать только одно, что там кто-то движется.

- Эй, кто там? - закричал лейтенант, машинально извлекая из кобуры свое табельное оружие, - А ну, стой, не то буду стрелять!

Он кричал так убедительно, что первым заставил приподняться с земли более худого мальчишку, который стал стремительно удирать, как можно ниже пригибая свою спину и активно перебирая ногами. Остальные товарищи не замедлили последовать его отчаянному примеру, и скоро Витя всех обогнал, вырвавшись немного вперед и углубляясь в центр бескрайнего поля. Продолжая громко кричать так, что невольно привлек внимание всех остальных, участковый бросился преследовать убегающих, еще даже не зная с кем ему довелось иметь дело. Вдалеке мелькали только не выдающие возраста спины, едва скрываясь в невысоком июньском бурьяне. Будучи еще недостаточно опытным, молодой полицейский передернул затвор и открыл огонь по, как он считал, удаляющимся опасным преступникам – ведь, по его мнению, мысль посетить место ужасного преступления никому другому и в голову попросту не придет. Поэтому он стрелял совсем безбоязненно, полноправно считая, что пытается обезвредить самых жестоких за последние годы убийц. Как бы там ни было, но его стрельба только разгорячила убегавших мальчишек, и они, полностью выпрямив свои детские спины, припустились бежать еще только гораздо быстрее. Распознав, что невольным образом чуть не расстрелял малолетних мальчишек, офицер-полицейский на мгновение замер, похолодев от охватившего его ужаса и дав возможность убегающим значительно увеличить разделявшее их расстояние.

Горячев непроизвольно выбрал именно то направление, где этой ночью был жестоко убит военный капитан подразделений спецназа. Выскочив на то место, где лежал растерзанный труп офицера, он лишь слегка повернул голову, рассматривая ужасающие останки, его же товарищи от неожиданности выставили вперед руки и, резко изменяя направление, стали отпрыгивать в сторону, как бы чураясь того, что увидели. Хотя за последнее время подобное зрелище не являлось для них чем-то таким необычным, однако стремительность, с какой появлялись жуткие трупы, все-таки накладывала определенный отпечаток на детскую психику, заставляя таким образом сопротивляться не окрепшие еще организмы. «Куда меня нелегкая понесла? - подумал их заводила лишь только миновал это кошмарное место, - Мы же углубляемся в чистое поле, где нас сцапают словно обезумивших зайцев, выбежавших по незнанию из лесного массива. Надо поворачивать в город, где гораздо легче затеряться среди его многочисленных улиц». Уверившись в этих мыслях, мальчишка загнул довольно большой полукруг, чтобы увеличить траекторию до преследователей, ведь кроме участкового к погоне присоединились и другие подоспевшие к нему на подмогу сотрудники, в том числе и военные, и сейчас за тремя десятилетними пацанами гнались уже не менее двадцати взрослых профессиональных сотрудников и бойцов специальных военных подразделений. Однако, молодость, страх, усиленно подгонявший бегущих, и значительно увеличенное расстояние, возникшее в самом начале этого бегства, позволили удирающим достигнуть пределов крайней улицы города намного быстрее своих более рослых и натренированных догоняющих.

Военным и полицейским, участвующим в этом стремительном спринте, постепенно перешедшим в забег на длинной дистанции, следуя по следам удиравших мальчишек, хочешь не хочешь, но пришлось оказаться на месте жестокой ночной расправы, произведенной над командиром полностью истребленного патруля, будто ребята специально указывали им это самое направление. Однако, конечно же, это было не так, и маленький Виктор, просто действуя по велению какой-то влекущей его неведомой силы, и совершал все свои последние действия. Чтобы не потерять это место из виду и потом его не искать, там был оставлен один сотрудник, а все остальные продолжали погоню.

Как оказалось, Витя не зря «заломил» такой крюк, потому что они оказались в другой черте города, совершенно не смежной с той улицей, где оставались в большом количестве военные и полицейские. Много гуляющий и прекрасно знающий все окрестности предводитель юной команды, когда расстояние до преследователей было уже не более каких-то десяти метров, привел своих верных товарищей к заброшенному ветхому еще деревянному двухэтажному дому, давно приготовленному под снос, и расположенному в месте давно поросшему многочисленными зелено-растущими насаждениями.

- Айда, все за мной! - крикнул он, забегая в крайний подъезд так, чтобы его обязательно видели бегущие следом представители военизированных структур.

Оказавшись внутри, он специально громче, чем надо, застучал ногами по полусгнившим ступенькам, чтобы определено всем стало ясно, что они поднимаются на верхний этаж. Расчет оказался правильным, так как догоняющие сотрудники, оставив на улице четырех человек, чтобы те следили за периметром этой постройки, захватив ее таким образом в небольшое кольцо, остальным своим составом устремились вслед за ребятами. Тем не менее они не знали какой коварный план преследовал юный продуманный «полководец». Прекрасно зная все ходы и выходы этого дома, он, оказавшись с друзьями на втором этаже, по металлической лестнице поднялся на зачумленный чердак, где они тут же перебежали на другую половину этой старинной конструкции. Там, уже соблюдая все необходимые в таких случаях меры предосторожности, они спустились в подъезд и, почти не касаясь ступенек, по перилам осторожно съехали вниз. В постройках подобного типа вход в подвальное помещение располагается в нижней части лестничной клетки. Не трудно догадаться, что этот случай не стал исключением. Стремительно оказавшись внизу, мальчишки заскочили в темный повал, где неоднократно бывали и знали точно, как все расположено. Вместе с тем двигаться в полной темноте было глупо, а главное, страшно, поэтому лишь только убедившись, что находятся в полной недосягаемости от проникновения к ним дневного природного освещения, включили подсветку мобильников и уверенно стали двигаться дальше. Внутри было очень жутко и мрачно и на каждый шорох приходилось невольно вздрагивать, ожидая появления безжалостного убийцы, но эти отважные пацаны, скрепя свои детские маленькие сердечки, продолжали настойчиво двигаться дальше.

Друзья не зря выбрали именно этот обветшавший дом еще довоенной постройки. Так сложилось, что, не уделяя особое внимание надземным строениям, все подземные части конструировались особенно тщательно, предполагая, что они могут использоваться, как бомбоубежище. Точно так же было и здесь. Не смотря на полусгнивший деревянный верх, подвальные помещения были основательно прочными и выполнены из железобетона. Но не только эта особенность привлекала внимание удиравших мальчишек. В данном случае их привлекло только то, что подвалы всех смежных домов соединялись довольно вместительным продолжительным коридором. На этой отслужившей свой век старой улице друг за другом располагалось три дома. Следуя по знакомой подземке, ребята через каких-нибудь пять минут достигли крайней постройки и осторожно вышли наружу. Их замысел оказался верным: военные не знали про такую особенность этих конструкций и теперь находились далеко позади от удиравших мальчишек. Злорадно усмехаясь, они не стали выходить из подъезда, а, поскольку ни в одной из квартир давно уже не было ни дверей, ни других перекрытий, спокойно зашли в первое ближайшее к ним помещение и, миновав его до самого окончания, выбрались в пустующий боковой оконный проем. Оказавшись таким образом в безопасности, ребята размеренным шагом отправились восвояси: теперь бы уже точно никто не смог связать воедино их, и появление неизвестных в той жуткой полуразрушенной хижине. Тем не менее, чтобы исключить ненужных вопросов, они приняли разумное решение на какое-то время разделиться и собраться потом на спортивной площадке, установленной возле их городской средней школы.

Глава X. В тридцати километрах от города

Управляя боевой машиной пехоты, как заправский механик водитель, Кентюрин пронесся по асфальтированной дороге на скорости никак не меньшей ста километров. Не доезжая до искомой цели своего назначения чуть менее пяти километров, он свернул с трассы в небольшое грунтовое ответвление, уходившее дальше в лесопосадку. На расстоянии каких-нибудь двадцати метров с правого боку располагалась небольшая лесная поляна, где преступник и бросил вынужденно-похищенную им военную технику. Дальше он решил продвигаться пешком. Уходя, он еще раз бросил печальный взгляд на оставляемое им автоматическое оружие, но твердо для себя рассудив, что в сложившихся обстоятельствах оно ему будет больше мешать, нежели чем-то поможет, Максим решился следовать налегке.

Молодой мужчина вернулся назад, перешел через автодорогу и оказался в противоположной стороне лесного массива. Там он прошел еще около полутора километров пока не очутился возле железнодорожного полотна. Дальше заблудиться было просто немыслимо, и Кентюрин уверенным шагом направился в путь. Через пять с небольшим километров он подошел к небольшому поселку, раскинувшемуся на территории, не превышающей пары гектаров. Преступник спустился с насыпи вниз и зашел на крайнюю улицу. Пройдя по ней не больше, чем двести метров, мужчина свернул в небольшой проулок и миновал по нему еще несколько грунтовых проездов, пока не очутился в нужном ему прогоне. По нему он спустился в самый конец и остановился перед третьим по счету строением, если начинать отсчет от самого края. Осмотревшись по сторонам, словно определяя нет ли за ним какой-нибудь слежки, он смог отчетливо убедиться, что, не смотря на уже довольно не ранее время, вокруг не заметно ни одного человека. Только после этого, облегченно вздохнув, Максим свернул с грунтовой дороги и пошел на сближение с этим домом.

Стоит сказать, что постройка снаружи выглядела довольно добротно – это был современный рубленный пятистенок. Фасадная его часть была украшена наличниками на трех окнах основных жилых помещений и одном, отведенным под кухню. Крыша была железной, но, очевидно, перекрывалась давно и к тому времени имела уже следы непременно начинающейся коррозии. Палисадник у дома отсутствовал, и ограждение его территории начиналось прямо от стыка с крайними наружными боковыми частями. Не смотря на то, что с тылу никакого забора не было и в помине, эта часть его была достаточно прочной и выполнена из крепких не обветшавших еще строительных досок. Такой же была и калитка, закрытая, однако, на примитивное устройство, исполненное в виде железной накладки, заложенной изнутри. Для чего нужен был этот запор было абсолютно не ясно, ведь наружу был выведен прочный шнурок – потяни за который, и калитка откроется. Очевидно, это устройство служило, лишь как защита от ветра, предохраняя от непроизвольного хлопанья массивной конструкцией.

Потянув за веревочку, как советуют в одной из известных всем сказок, Кентюрин оказался на территории, где обстановка сразу же изменилась. Вся боковая часть перед входом была захламлена многочисленным мусором и, скорее всего, использовалась и в качестве туалета, чему присутствовало явное подтверждение. Невольно сплюнув в ту сторону, Максим направился к двери, до которой было чуть более пары метров. Как и следовало ожидать, она оказалась не заперта, и гость свободно проник в спальные помещения этого дома. Картина, царившая внутри мало чем отличалась от того, что ему довелось увидеть в предыдущем жилище, единственное, здесь было гораздо больше свободного места и значительно чище. Дом состоял из двух больших комнат, кухни и небольшого приделка, где располагалась русская печь со встроенным внутрь водогрейным котлом. Однако, как следовало из ее общего полуразрушенного состоянии и отсутствия сданных, как лом батарей, для обогрева она уже давно не использовалась, загромождая только лишнее место.

Внимательно осмотрев все части этой, не смотря ни на что, все же прочной постройки, Кентюрин для себя убедился, что в ней определенно никого в этот час не находится. Одна комната – та что была обращенной к фасаду – являлась абсолютно пустой и не содержала в себе никакой мебели. Другая, смежная с ней, содержала в себе две полуразвалившиеся кровати и один не работавший телевизор. Судя по всему, в этом доме это была гостевая, принимая во внимание ее захламленность грязной посудой, окурками и остатками пищи, зачастую не пустовавшая. Хозяин же, следуя из еще большей «загаженности» грязной посудой, никогда не мытой электрической плитки, обогревателю помещений и обоссанному дивану, предпочитал ютиться в помещениях кухни, где у него было все под рукой. Запах здесь стоял отвратительный, и Максим решил дождаться знакомого в другом более выгодном помещении, а заодно, и провести с пользой время, попытавшись восстановиться во время крепкого спокойного сна. С этой целью он завалился на одну из кроватей, показавшейся ему наиболее чистой.

Беря в расчет всю свалившуюся на него за последнее время цепь мучительных злоключений, преступник проспал крепким всепоглощающим сном до самого вечера. Он так бы и не проснулся, если бы его растревоженное внимание не привлекли шебаршащие звуки, доносившиеся с наружной части крыльца, пристроенного к самому входу. Покрываясь холодным потом, Кентюрин стремительно спрыгнул с кровати, ожидая самого страшного. С минуту он, холодея всем телом, старался определить причину обуявшего его страха, намереваясь различить природу доносившихся до него звуков. Только приглушенные чуть слышные голоса, послышавшиеся через какое-то время, вернули ему душевное равновесие и заставили биться сердце гораздо ровнее. Непрошенный гость утвердившись в той мысли, что говорившие люди хоть и могут нести опасность, но гораздо меньшую, чем то необъяснимое неописуемое явление, что преследует его на протяжении последних нескольких дней, решил проверить, кто же оторвал его от задушевного крепкого сна. Продолжая чураться, он выдвинулся к выходу и, осторожно приоткрывая входную дверь, осторожно выглянул из проема. Возле самого дома копошились незнакомые люди, один из которых все же отличался знакомой внешностью. Он развернулся спиной и присел на корточки возле какого-то механизма, который они разбирали так увлеченно, что ни на что вокруг не обращали внимания.

- «Сладкий»! - окрикнул Максим присевшего человека известным ему псевдонимом, - Вы чего? Опять чего-то украли?

Мужчин было трое, и от звука незнакомого голоса они, все разом, невольным образом вздрогнули и одновременно обернулись, посмотреть на того, кто потревожил их за этим неблаговидным занятием. То, что они занимались чем-то явно несовместимым с законом, стало ясно сразу же по их испуганным взглядам, уставившимся на незнакомого им человека. Только хозяин распознал в этом одетом во все черное парне, словно бы это был заправский спецназовец, своего давнего тюремного друга и, облегчено вздохнув, он тут же радостно молвил:

- «Кент», это ты? А я уж подумал – «менты». Ты чего, как пугаешь? По-тихому не мог что ли предупредить, а то, я в штаны чуть не наделал…

- Судя по запаху – не чуть-чуть, - усмехнулся Кентюрин, уже достаточно осмелев и выходя из дома на улицу.

Засахарин Геннадий Сергеевич являл из себя человека давно опустившегося ниже самого низкого плинтуса. Ему только-что исполнилось сорок девять лет, но выглядел он на все шестьдесят. Невысокого роста, неказистого телосложения, не исключавшего когда-то физической силы, он давно растерял свои былые возможности и продолжал жить исключительно за счет данного при рождении Господом огромнейшего здоровья. Он каждый день пил спиртные напитки и делал это без перерывов последние двадцать пять лет. Любой нормальный человек от такого злоупотребления давно бы отправился на вечное поселение на поселковое кладбище, но только не «Сладкий». Этого несгибаемого любыми бедами невзрачного человека не могло остановить ни какое препятствие, внезапно возникшее между ним и содержащими спиртное напитками. Самым тяжелым испытанием, уготованным ему злодейкой-судьбой, был четырехмесячный срок тюремного заключения, выпавший на его долю за совершенную кражу. Именно там он и познакомился со своим нынешним посетителем и там же с его помощью умудрялся тайно настаивать брагу и пить ее втихаря от службы дежурившего конвоя. Этот мужчина старался быть готовым к любым неожиданностям – вот и сейчас, не смотря на теплое время года, был одет в теплую застиранную фуфайку, способную обеспечить ему нормальное существование даже при неожиданном задержании, ведь, как не трудно было бы догадаться, отсидев свой назначенный судом срок, он не сделал для себя никаких соответствующих выводов и продолжал жить, развивая криминальную деятельность. Не смотря на сухопарое телосложение, лицо его было круглым, очевидно опухшим от длительного пристрастия к алкоголю, пожелтевшим и явно указывавшим на хронические заболевания печени; голубые глаза не смотря на то, что давно потухли, не выражая какой-либо цели, все же «горели» отчаянным блеском, явно предвещавшим, что скоро будет получена долгожданная выпивка; скривленный в многочисленных драках маленький нос переходил в тонкие губы, едва прикрывавшие беззубый отвратительный рот, где торчал только один-единственный зуб; начинавшие седеть светло-русые волосы были коротко острижены и, давно не зная расчески ерошились в разные стороны; нижнюю часть лица покрывала густая щетина, не бритая не меньше недели.

Узнав старого тюремного закадычного друга, Геннадий поспешил представить его и всем остальным:

- Это «Кент». Он парень свой: мы вместе сидели.

В таких сомнительных кругах это была самая уважительная рекомендация, и два других товарища «Сладкого» утвердительно мотнули на такое представление головами. Между тем хозяин посчитал необходимым обозначить и их преступные привилегии:

- А это «Костыль» и «Седой», также неоднократно судимые.

Если принимать во внимание их внешние данные, то они мало чем отличались от того бомжеватого вида, коим был облечен Засахарин. Они также были давно «опустившимися» членами социального общества и жили за счет того, что удавалось заполучить за счет любого незаконного рода деятельности, предпочитая больше всего всевозможные обманы и кражи. Первый – это Костылин Виталий Владленович, едва достигший пятидесяти двух лет от рождения. Его довольно высокий рост, сочетаясь с худощавой фигурой, придавал ему действительно вид медицинского костыля, что спрягаясь с фамилией и послужило к награждению его отличительным прозвищем. Одет он был в рваные джинсы и засаленную рубашку темно-серого цвета. На ногах у него, в отличии от хозяина, предпочитавшего носить старинные яловые еще отцовские сапоги, были обуты потрескавшиеся кроссовки. Морщинистое лицо его было худым с впалыми, в отличии от остальных, гладко бритыми щеками; нос крючковатый с огромной горбинкой; губы толстые выпирающие, постоянно причмокивающие; пепельного цвета кучерявые волосы были без явных признаков седины и выпирали далеко за лопоухие уши. Второй – Седов Александр Алексеевич заслужил свое преступное «погоняло», как за счет фамилии, так и за совершенно седые беспросветные волосы. Он давно уже достиг пятидесятидевятилетнего возраста и, не смотря на свой невысокий рост, едва превышающий сто пятьдесят сантиметров, считался в этой группе не только старшим, но и самым авторитетным. Его телосложение было достаточно коренастым и не лишенным физической силы. Продолговатое чуть вытянутое лицо было покрыто трехдневной щетиной и выражало собой большую уверенность и непередаваемую жестокость; маленькие серые глазки не выражали совершенно никакого ума и были наполнены лишь непробиваемым каким-то даже звериным упрямством; нос прямой, спускавшийся из-под нахмуренных дугообразных бровей, продвигался к тонким плотно-сжатым злобным губам, лишний раз подтверждавшим безжалостность этого человека; ушки небольшие – плотно прижаты. Весь вид его отчетливо говорил, что этот мужчина не «вылезает» из мест лишений свободы и задерживается на «воле», исключительно, на непродолжительном протяжении времени. Вот и сейчас, именно он организовал эту преступную вылазку, чтобы похитить от местного предприятия необходимый в работе электрический двигатель. Его подельники безропотно согласились и сейчас «половинили» украденный им предмет на составляющие запчасти.

- А вы не зря притащили сюда похищенную бандуру? - рассудил Кентюрин вполне даже здраво, - Вы не думаете, что сюда уже идут по вашему абсолютно четкому следу?

- Не-а, - уверено ответил беспардонный постоянный «сиделец», - это запасной и его хватятся не раньше, чем утром. Мы же к этому времени отсюда «слиняем».

- А, как же хозяин? - продолжал допытывать более умный преступник, - Вы не задумывались над тем, что таким образом его подставляете? Вы то уйдете, а ему придется отвечать перед тем, как вдруг так оказалось, что к его дому ведет четкий отличительный след, а на территории имеются явные остатки разделанного на куски агрегата. А потом вы ему будете предъявлять, что он вас, якобы, «застучал», хотя сами же на него указали. Так что же в таком случае получается, что «стукачи» – это вы?

- Ты чего, самый умный? - грубо бросил «Седой», ни на секунду не прекращая потрошить этот двигатель, - Не лезь не в свое дело, может тогда уцелеешь.

Он ответил так грубо, еще не зная взрывной натуры Кентюрина, который не замедлил ее сразу же проявить. Резким и внезапным ударом ботинка, угодившим прямо в лицо беспечного обнаглевшего незатейливого воришки, он тут же постановил: кто в этом преступном обществе является главным. Седов попытался возразить с расставленным приоритетом и, резко поднявшись, выхватил из кармана выкидной нож, освободил острое лезвие и, наставив его на противника, выпучил от охватившего его гнева свои преступные зенки и хриплым плаксивым голосом заорал:

- Ты чего, «падла», тут «раскудахтался»? Вообще, берега все попутал? А, ну-ка, подойди-ка поближе, я посмотрю какого цвета польется твоя кровь.

- Как и у всех – нормальная, - ни на секунду не стушевавшись, проговорил беспощадный бандит, - и не тебе, «гнида», ее рассматривать. Я бы тебя простил – по незнанию, но за «петуха» ты мне все же ответишь.

Здесь он подпрыгнул высоко кверху, изобразил в воздухе ножницы, переменяя одну ногу с другой, и отточенным неоднократно натренированным движением, направленным тяжелым военным ботинком прямиком в нос вооруженного неприятеля, в одно мгновение выбил сознание из непонятливой головы: поврежденная нога уже практически не болела, и он мог позволить себе такое неординарное действие. Незадачливо хрюкнув, Седов, как был с выставленным перед собою ножом, так и завалился на спину, сильно выгнув, при этом, свой корпус назад и высоко вскинув кверху освобожденные на время от силы тяжести ноги.

- А ты, «Сладкий», совсем что ли дурак, раз привел к себе домой этих придурков? - выговорил Кентюрин хозяину, лишь только убедившись, что недавний агрессивный приятель полностью обезврежен, - Тебе опять что ли в тюрьму захотелось? Так эти ребята тебе это быстро устроят, а потом еще сделают тебя «стукачом» и обвинят во всех своих бедах. Так бывает всегда и в этом даже не сомневайся.

- Ага? - попытался разъяснить незадачливый хозяин воровского притона, - Попробуй ему возразить – вмиг тебя «на перо поднимет».

- Ну, меня же не поднял? - возразил на это Максим и уже голосом с более смягченной интонацией произнес, - Ладно, хвати трепаться. Поднимайте это «тело» с земли и заносите его внутрь, а там уже разберемся, что дальше с ним делать.

Впечатленные силой и ловкостью нового заводилы бомжеватые друзья беспрекословно выполнили его нехитрое указание.

Почти в то же самое время Горячев Витя вернулся домой и обнаружил, что его отца отпустили с работы, разрешив переночевать эту ночь дома. Мужчина до такой степени устал за последние несколько дней, что только добравшись до своей удобной мягкой кровати сразу же завалился спать, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Соседка, по этой причине, была освобождена от своего вечернего посещения, и мальчику пришлось самому придумывать, чего себе приготовить на ужин. Давно привыкнув обходиться без матери, ребенок с легкостью справился с этой несложной задачей, пожарив себе яичницу с луком. Закончив с едой, он отправился в комнату, где сразу же стал названивать по мобильному, чтобы отменить посещение очередного дежурного. В эту ночь в его доме должен был находиться Козеев, именно его и побеспокоил придумавший этот план предводитель.

- Послушай, «Кощей», - произнес он полушепотом в трубку, - все отменяется можешь спокойно спать дома. Почему? Потому, что у меня, «блин», отец сегодня ночует – вот почему. Все давай спи – до связи.

На этом непродолжительный разговор прекратился и маленький Виктор, уставший за последнее время от чудовищных непривычных для детской психики передряг, прекрасно понимая всю бесполезность предпринятой им «мышиной возни», спокойно лег на кровать и тут же уснул.

«Седой» постепенно пришел в себя и, теперь сидя с товарищами на кухне, принимал участие в разговоре, главной целью которого было определить: кто же пойдет за выпивкой? Естественно, принимая во внимание «взрывной» характер – его и Кентюрина, выбор стоял только между Засахариным и Костылиным. Им предложено было самим решить этот несложный вопрос, тем более что деньги имелись, и их предложил вновь-прибывший городской постоялец. Два чудака кинули жребий, и выбор пал на хозяина дома. Непринужденно вздохнув, он добавил к своей обычной фуфайке еще и засаленную бейсболку и, скомкав в ладонь предложенные купюры, неторопливо поплелся на улицу.

- Только, «Сладкий», гляди, не задерживайся! - крикнул ему Седов, как напутствие, намереваясь уже поскорее выпить и залечить телесные и душевные травмы, так безжалостно нанесенные его новым знакомым.

Между тем Геннадий, пусть и не спешным, но все же уверенным шагом пробирался по слабоосвещенным улицам этого небольшого поселка, следуя к известному адресу. Ему необходимо было миновать три смежных прогона, каждый из которых имел в длину до пятисот метров, и продвинуться в самый конец последнего, где и располагалась незаконная точка, предназначенная для реализации разведенного спирта. «Нашли, «блин», самого молодого», - ворчал Засахарин все более удаляясь от своего, в принципе, добротного дома. Когда расстояние увеличилось до двухсот метров, задумчивость этого ночного гуляки вдруг была прервана, каким-то непонятным ему дуновением, как будто ледяной северный ветер враз добрался до него с самого полюса. Неприятно поежившись, бомжеватый мужчина определенно подумал, что не такой уж он и дурак, если таскает на себе теплую телогрейку. Однако чувство сильнейшего беспокойства не оставляло этого итак далеко несмелого человека, и он остановился в раздумьях, пытаясь найти объяснение такого странного своего состояния. «Сладкий», дрожа всем своим телом, стал внимательно озираться по сторонам и вслушиваться в окружавшую тишину. Вокруг все было спокойно и, на удивление, не раздавалось ни обычного в такое время пения птиц и стрекотания насекомых. «Странно? - подумал про себя незадачливый посыльный за спиртными напитками, - «Чегой-то» в округе как тихо? Будто все вымерло в одночасье? Что-то все это мне определенно не нравиться. Надо было брать с собой хоть кого-то в напарники, глядишь, вдвоем было бы не так страшно»?

Объятый такими невеселыми мыслями, он хотел уже даже вернуться назад, чтобы пригласить кого-нибудь проследовать с ним, но, вспомнив зловредный характер «Седого» и ярость Кентюрина, которые, конечно же, останутся недовольными таким его поспешным решением и еще, чего доброго, непременно побьют, гонец неприятно передернулся всем своим неказистым непривлекательным туловищем и, собрав всю свою храбрость, или же может быть гораздо большую трусость, отправился дальше. Засахарин смог отойти только на пару метров, как все его существо обуяло непреодолимое чувство, что сзади кто-то находится. Словно волна суеверного ужаса вмиг захлестнула всю его итак не смелую сущность и сковала давно потерявшие эластичность несильные мышцы. Испуганный человек внезапно остановился и застыл на одном месте, не смея заставить себя обернуться назад и посмотреть на то, что же стало причиной его безраздельного жуткого состояния.

- Чего тебе надо? - наконец отважился он на вопрос, посылая его в темную пустоту, - Отстань от меня. Я одинокий путник и никому не желаю плохо.

Никакого ответа на эти вопросы, конечно же, не последовало, напротив, со спины этого далеко не отважного представителя сильного пола пошла легкая волна холодного воздуха, закручиваясь и огибая его давно немытое вонючее тело. Вместе с ней переместился «Таинственный незнакомец», ибо это был он, и завис перед Геннадием на расстоянии, едва ли превышавшим сто сантиметров. В эту ночь небо заволокло страшными черными тучами, и вокруг опустилась такая тьма, что не было видно ничего, что находилось дальше двух метров, но даже такая непроглядная темнота не смогла утаить от встревоженного почти панического взора мужчины то обстоятельство, что «Существо» не касается ногами земли, а зависло в воздухе, словно бы привидение, на расстоянии чуть менее полуметра.

- Ты, вообще, «твою мать», кто такой? - не удержался «Сладкий» от просившегося наружу вопроса, «выдавив» его из себя дрожащими интонациями.

Словно бы отвечая на этот вопрос, «Таинственный незнакомец» медленно стал извлекать из-под полы заржавленный серп, как и всегда продевая его в прорезь для верхних грудных карманов.

- Что ты собираешься делать? - запричитал Засахарин, кроме страха наполнившись еще и слезами, которые обильными крупными каплями заструились наружу, - Не надо, пожалуйста, не убивай, - бомжеватый мужчина уже понимал всю тяжесть своего ужасного положения, - Я же тебе ничего не сделал?

Очевидно, эти мольбы чудовище не убедили, так как «Оно», воздев кверху руку с мирным в обычной жизни орудием, со свистом опустило ее вниз, рассекая одновременно незадачливого посыльного от самой макушки и до паховой области, разделив тело на две равные половинки. Дальше пошла обычная процедура отделения головы от мозгов, не явившая из себя ничего нового, предоставив «Странному типу» возможность искромсать ржавым серпом обе верхние половинки разделенного черепа.

- Чего это «Сладкий» больно быстро вернулся? - удивился Костылин, услышав скрип открывающейся калитки.

- Действительно, - согласился с его предположением заправский «сиделец», - до точки около километра и, принимая во внимание не спешную походку выбранного нами гонца, он вряд ли успеет обернуться за такое короткое время, - и тут же грозно посмотрев на Виталия, грубым голосом гаркнул, - чего расселся «Костыль»? Иди посмотри кто там приперся! Может это «менты»?

Скривив лицо в недовольную мину и невольно поежившись от неприятного ощущения, начинавшего захватывать душу этого несмелого человека, он нехотя поплелся выполнять данное ему указание.

- Нам, на всякий случай, надо быть готовыми отсюда «линять», - высказал «Седой» разумную мысль, недоверчиво озираясь по сторонам, - что-то мне все это как-то не нравится.

Тут он встал со своего места (они предпочли разместиться не в помещениях кухни, где было более грязно, а в спальной комнате, предназначенной для гостей, где было все же почище) и отправился в подсобное помещение, где находилась полуразрушенная русская печь.

- У него имеется там путь для отхода, - объяснил преступник свои невольные действия, - он, конечно, не очень уж эффективный и в случае окружения становится «беспантовым», но если же нас будут «брать» только спереди, у нас появиться отличная возможность уйти восвояси.

Кентюрин, который уже небезосновательно догадался о том, кому именно в столь поздний час пришла в голову мысль посетить этот грязный рассадник преступности, уже хотел выбить оконную раму и прыгать в образовавшийся проем, вмиг ухватился за мысль о нестандартном уходе из этого дома. На дальнейшие размышления времени у него совсем не осталось, так как снаружи послышался наполненный сверхъестественным ужасом крик, очень похожий на голос Костылина, сопровождаемый ударом о деревянный каркас этого дома.

Действительно, Виталий, спустившись с крыльца, увидел, как хлопает внушительная калитка, колыхавшаяся порывами сильного ветра. Еще минуту назад на улице все было тихо, и вот теперь словно из неоткуда налетел ураган, заслонив небо черными тучами. «Эк, идиот, - вспомнил он «Сладкого», справедливо полагая, что это именно он забыл закрыть за собой массивную дверь, отделяющую улицу от приусадебного участка этого дома, - оставил незапертой. И зачем ему только эта веревочка». «Костыль» не спеша подходил к ограждению, намеренно собираясь исправить оставленную хозяином дома оплошность. Он уже приставил калитку в проем и совсем собирался заложить накладку на свое обычное место, как дверь с непревзойденной силой распахнулась назад, отбросив Костылина назад вплоть до крыльца. Именно сейчас он издал тот оглушительный крик, улицезрев перед собой чудовищного человека, одетого в странный плащ и широкополую шляпу и, будто бы приведение, парящего над землей. Кроме неожиданности, его ужас подогревался еще и тем, что природа словно разверзла свои самые черные недра и стремилась поглотить туда и этот дом, и всю прилегающую округу.

Седов, не ожидавший более дополнительных приглашений, запрыгнул на печную лежанку и с нее протянул руки к небольшому люку, вмонтированному в потолок этого отопительного приделка, и, резко его подтолкнув, освободил небольшой проем, способный пропустить в себя нетолстого человека. Именно таковым и являлся этот мужчина, и он поспешил воспользоваться предоставленной ему для побега возможностью.

- А ну, постой, - крикнул ему вдогонку Кентюрин, одновременно поднимаясь на печные полати, - ты куда? Меня подожди.

Он проделал все те же движения и оказался на заваленном всяким хламом небольшом чердаке, где уже находился его провожатый. На тот момент он был очень увлечен открытием слухового окна, освобождая себе выход наружу. В тот же самый момент заржавленный серп, брошенный заправским движением, вонзался в правый глаз упавшего «Костыля», насквозь пронзая его черепную коробку. «Таинственный незнакомец» неспешно к нему приблизился, тупым основанием разодрал основание черепа, одновременно вырывая наружу ставшее таким опасным сельскохозяйственное орудие. Затем нанося удар за ударом, словно по перезревшей безмозглой тыкве, «Существо» методично кромсало эту хранившую мозг телесную оболочку, заливая всю близлежащую площадь бившей напором кровавой жидкостью вперемежку с серым веществом и мелко-разрубленными костями, в том числе, и обильно обагряя крыльцо, продолжая свои действия пока от головы не осталась одна торчащая кверху кость позвоночника. Его необычный костюм также обильно окрасился кроваво-мозговыми останками, придав его и без того жуткой фигуре еще более ужасное выражение.

Избавив очередного «опустившегося» на социальное дно человека от ставшего ненужным ему серого вещества (так, наверное, мыслило это чудовище), «Существо» медленно стало перемещаться внутрь этогоснаружи добротного дома. В тот же самый момент с другой его стороны через образовавшийся лаз один за другим вылезали на дворовую крышу устоявшиеся «по жизни» преступники. Простучав по шиферному покрытию обутыми в тяжелую обувь ногами, они приблизились к самому краю дворовой постройки, возвышавшейся в этом месте над землей расстоянием чуть более метра, и безбоязненно спрыгнули вниз, не повредив ни одного телесного члена. «Одинокий странник» явно не ожидал такого подвоха и, скорее всего, был озадачен такой небывалой подлостью стремившегося любыми путями избежать мучительной участи и отчаянно желающего обязательно остаться живым человека, что выразилось в оглушительном крике, будто весенний гром разорвавшим ночной воздух и выбившим все до единого стекла в этой преступной ночлежке.

Напарники-поневоле, тем временем подгоняемые стремительным ветром и, кроме того, оглушительным ором неведомого чудовища, что есть силы неслись к ткацкому предприятию, располагавшемуся недалеко от этого дома.

- Надо запутать следы! - сквозь ураганный грохот крикнул Кентюрин, показывая рукой в сторону предприятия, - Там много людей, и «Оно» не сможет сразу нас обнаружить! Продержимся до рассвета, считай, что еще одну жуткую ночь пережили!

- Еще!? - не без оснований выразил свое удивление постоянный «сиделец», не смотря на быстрый бег, одарив собеседника недоверчивым взглядом, - Что это значит!?

- Долго рассказывать, - попытался «Кент» быть в этом случае, как можно более кратким, - поясню лишь одно, ты теперь в его черном списке и если сможешь выжить сейчас, то готовься, что рано или поздно он тебя все равно отыщет, где бы ты не скрывался…

- Получается – ты притащил сюда эту мерзость? - пусть и не обладая достаточным разумом, но вполне логично рассудил закоренелый преступник.

- Думай, как хочешь, - пробурчал на это Максим, не желая вдаваться в другие подробности и задыхаясь от быстрого бега.

Кроме того, в этот момент они приблизились к ограждению, раскинувшемуся вдоль всей территории этой небольшой фабрики. Железобетонное по конструкции, оно было высотой более двух с половиной метров и перемахнуть его одним махом не было никакой вероятности, но, очевидно, это обстоятельство не сильно обеспокоило седовласого Александра, не раз уже проникавшего за эту неприступную, вроде, ограду. Уткнувшись в забор, он пробежал вдоль него около двадцати пяти метров, пока не углубился в кустистые заросли, где еще через восемь метров находилась небольшая кирпичная будка, граничившая с оградой и выступавшая на пять метров за усадебные границы этого предприятия. Как оказалось, в самом темном углу, практически у самой земли, располагалось небольшое отверстие, пробитое в кладке, очевидно, было сделано специально для того, чтобы обеспечить не ограниченный и свободный проход местным воришкам. Скорее всего, руководство организации про этот лаз было еще не в курсе, так как он продолжал успешно функционировать, либо же здесь преследовались другие более далекие цели: пусть уж лучше крадут понемногу, чем станут вывозить на машинах. Не смотря на свой значительный возраст, «Седой» ловко юркнул в это отверстие, на мгновение даже обескуражив своего более молодого попутчика, не знавшего от этой пресловутой дыре и внезапно потерявшего Александра из виду. Чуть не столкнувшись с прочной кирпичной стеной, Кентюрин было метнулся ее оббегать, но вмиг сообразив, что так быстро его провожатый скрыться просто не мог, вернулся назад и, наклонившись книзу, сразу же обнаружил спасительное отверстие. Ловко пронырнув в этот лаз, он оказался в небольшом помещении, используемом ранее под какой-нибудь склад ГСМ или чего-то подобного. Этот вывод можно было сделать по разбросанным по полу пластмассовым крышкам, применяющихся обычно для закрытия жидкостных емкостей. Двери в этом строении отсутствовали полностью, открывая свободный доступ на территорию ткацкой организации.

Седов к этому времени уже стремительно несся по фабричной усадьбе. Оглянувшись назад, он совершенно отчетливо заприметил, что сопровождавший его попутчик где-то замешкался и возможно даже отстал. Усмехнувшись в душе его неразумности, высмеяв, что тот не смог отыскать такое простое прибежище, бывалый «сиделец» презрительно усмехнулся и злорадно промолвил: «Ну, и «хрен» с тобой, мерзкий «ублюдок». Будешь знать: как по «морде» пинаться». Абсолютно не собираясь помогать своему невольному спутнику, Александр устремился к работавшему в обычном режиме цеху ткацкого производства, чтобы затеряться где-нибудь среди его многочисленных помещений.

Кентюрин вышел из бывшего склада, как раз в тот момент, когда спина удирающего попутчика уже приближалась к огромным воротам, ведущим во внутренние помещения этого предприятия. «Давай-давай, - невольно улыбнулся Максим, заприметив чуть в стороне распределительный пункт функционирующей электроподстанции, - там всех и найдут, а я укроюсь там, куда ни один нормальный человек соваться точно не будет». Однако, проникнуть за ограждение, кроме своей прочности отличавшееся еще и протянутой поверху в три слоя колючей проволокой, было очень проблематично, поэтому бандит решил действовать нагло, сообразно создавшимся обстоятельствам. Он подошел к запертой изнутри двери, ведущей в операционное помещение и, громко постучав, истошным голосом завопил:

- Открывай! Пожар! Ты горишь!

Принимая во внимание постоянный нарастающий гул, царивший на предприятии, его крик был услышан только находящимся на дежурстве электриком, который, не имея других назначений, спокойно посапывал, предаваясь сладостным сновидениям. Разбуженный внезапным известием и, не отдавая себе отчет, мужчина бросился к двери и отомкнул небольшую задвижку, чтобы выскочить наружу и покинуть свое рабочее место. Однако, такое его поведение совершенно не входило в планы Кентюрина, и убегающий был остановлен мощным ударом в область огромного носа. Не смотря на такую особенность этого органа, дежурный оказался человеком весьма невысоким и полученный им тумак возымел непредвиденное воздействие. Кроме многочисленных «искр», посыпавшихся из глаз, и крови, обильно заструившейся из обоих ноздрей, от неожиданности нападения и его сокрушительной силы мужчина был отброшен назад и угодил головой в ограждение, окружающее высоковольтные электрические шины, где получил еще одну черепно-мозговую закрытую травму. Не давая ему подняться, Максим пошел на сближение и, захватив с установленного по его ходу слесарного верстака небольшую граненную монтировку, с силой ударил незадачливого дежурного, добавив ему еще и пробитую височную кость. «Все равно к утру живых здесь не будет, - здраво рассудил беспощадный бандит, - а убью его я или чудовище, от этого его прямая судьба не изменится».

Закончив с убийством, несостоявшийся похититель маленькой девочки закинул дверную задвижку и через заднюю дверь выскочил на уличную территории этой подстанции, где почти вплотную друг к другу размещались металлические опоры переплетенные между собой многочисленными проводами. Именно туда, старясь двигаться, как можно более аккуратно, и протиснулся жестокий преступник, надеясь таким образом затеряться от всевидящего ока безжалостного преследователя, находясь среди сильнейшего электромагнитного излучения. Однако, ему предстояло еще одно небывалое испытание: на улице начинал моросить легкий дождь, а по воздуху пролетела первая молния, наполнив округу дополнительными электрическими разрядами.

«Таинственный незнакомец», осознав, что упустил свою основную цель, разразился протяжным умопомрачительным криком и последовал следом за двоими сбежавшими, двигаясь тем же необычным путем, что и оба отчаянных беглеца. Оказавшись наверху, он немного замешкался, зацепившись широким плащом за торчащий из стены старый заржавленный гвоздь. Странно, но это казалось бы незначительное обстоятельство задержало чудовище более чем на десять минут, дав удирающим возможность укрыться на территории фабрики. «Ужасающий монстр» никак не мог понять, что же его держит на месте, не в силах распознать маленького металла, покрытого слоем ржавчины и не дающего двинуться с места. Он дергался постоянными незначительными рывками и, наконец, прочность кожаного плаща была нарушена, а оторвавшийся небольшой клок освободил «Странного типа» из этого необычного плена. Словно легавая, идущая по следу одинокого зверя, он не спеша плыл сквозь бушующий ураган, в ходе чего не колыхались даже пустующие без рук рукава. «Существо» приблизилось к едва заметному лазу, однако предпочло преодолеть это препятствие не как былые невольные участники этой погони, а попросту перелетев через стену. Послышался характерный звук, как будто зверь втягивает своим ноздрями прилегающий воздух, после чего «Одинокий странник» последовал к широким воротам, через которые «Седой» проник во внутренние помещения этого предприятия, и которые к тому моменту оставались открытыми.

На ткацком производстве этого поселения к тому времени находилось около десятка ткачих, трое помощников мастера, один слесарь, один мастер и человек пять необходимой обслуги. Общей сложностью внутри присутствовало не менее двадцати человек, и это если не считать спрятавшегося там Седова. Он зарылся среди тюков готовой продукции и теперь лежал без движения, будучи не живой ни мертвый от охватившего его страха. Около часа ночи в огромном открытом проеме возникла ужасающая фигура безжалостного «Странного типа», который на мгновение замер, словно выбирая себе первую цель. По верху проходил металлический швеллер, предназначенный для установки на нем перемещающего подъемного механизма, поэтому двое поммастеров, вышедших в этот тамбур перекурить в стороне от общего цеха, сначала подумали, что это просто чья-то плоская шутка, и кто-то пытается их напугать при помощи передвигающего устройства.

- Эй, - окликнул тот, что казался сильнее и выглядел старше, - хватит уже развлекаться, пришло время работать. Узнаю, кто таким образом отлынивает от обязанностей, передам мастеру и будешь наказан.

Как оказалась, эта угроза не была очень действенной, и «Странный тип» продолжал сближаться с курильщиками. В этом помещении, не большом, по сравнению с остальными, царил небольшой полумрак, и опять лица «Существа» не было видно. Не смотря на то, что оба мужчины были уверенны в том, что сейчас происходит чей-то незатейливый розыгрыш, их обоих стала невольно колотить нервная дрожь, отчаянно возвещавшая об охватившим их тела неописуемом ужасе. Они еще полностью не осознали своих панических страхов, как из-под полы в том самом месте, где и обычно, показался металлический серп, направленный ржавым острым концом в сторону предполагаемых жертв.

- Э-э, парень, - продолжал все тот же работник, уже начиная осознавать, что к ним заявился совсем даже не их сослуживец, - ты это брось. Давай-ка угомонись…

Договорить он не успел по причине того, что острый загнутый конец сельскохозяйственного орудия вонзился ему прямо в лоб, навсегда прекратив его мыслительные процессы. Второй человек кинулся было бежать, но почувствовав сбоку себя непривычное движение воздуха развернул в это место лицо и не заметил, как наткнулся на преодолимую невидимую преграду, обычно сопровождавшую этого безжалостного убийцу. От этого столкновения рабочий невольно отпрянул назад, едва не упав на бетонное покрытие пола. Однако, этот человек не успел даже осознать, что сейчас происходит, так как худощавая ладонь, сложенная словно самурайская сабля, будто в жидкое масло свободно вонзилась в верхнюю часть черепной коробки коротко-остриженной головы, разделив ее на две половинки. Другая рука, вышедшая из противоположной карманной каймы, подхватила уже мертвое тело за горло и удерживала его в таком положении, пока ее другая «напарница» основательно вычищала внутренность черепа, извлекая наружу мозг и разбрасывая его по служебному помещению. Закончив с этим обезглавленным уже телом, «Одинокий странник» вернулся к первому убитому им здесь сотруднику и, выхватив из его лица заржавленный серп, принялся с его помощью кромсать уцелевшие кости.

Когда вся близлежащая площадь была обильно пропитана свежей кровью и мозговым веществом, перемешанным с мелко-нарубленным костным остатком, а от второго черепа осталось только одно кровавое месиво, открылась дверь, ведущая в огромный производственный цех и на пороге показалась неказистая пожилая ткачиха. Увидев, что перед ней происходит, она пронзительно вскрикнула и, заплетаясь ногами, попыталась устремиться обратно.

В то же самое время на улице начиналась настоящая буря, происходящая, как и положено, с порывистым ветром, проливным дождем, мощными раскатами грома и сверкающими одна за одной не перестающими молниями. Создавалось полное впечатление, что над этой маленькой местностью разверзлись черные небеса и теперь заливают землю всемирным потом, начиная его с этой части огромной планеты. Кентюрин продолжал находиться среди металлических опор, переплетенных между собой электропроводами и старался не издавать не единого звука и, по возможности, как можно меньше дышать. Периодически между соседними проводниками возникали самопроизвольные электрические разряды, сопровождавшиеся «поющими» искрящимися дугами. В такие моменты Максим непременно вздрагивал, каждый раз ожидая, что следующая миниатюрная молния обязательно придется в его пропитанное влагой мокрое тело. Он даже уже хотел попробовать покинуть это становящееся очень опасным расположение, но в это мгновение со стороны предприятия раздались перекликающие непогоду протяжные крики, кроме всего прочено, наполненные и сверхъестественным ужасом, заставившие преступника вмиг отказаться от этой глупой затеи – выйти из своего не менее страшного места. «Пусть уж лучше меня ударит молния, чем раскромсает это чудовище, - рассудил он здравыми мыслями, начиная дрожать от пронизывающего туловище страха и холода, - та же смерть, но пусть хоть не такая ужасная».

А в это время во внутренних помещениях предприятия шло массовое истребление всех оказавшихся там волею случая ни в чем не повинных рабочих. Тот громкий вскрик, что донесся до затаившегося преступника принадлежал той самой женщине, которая увидела, как головы ее сослуживцев кромсает это ужасное незнакомое никому «Существо». Она попыталась бежать, но была остановлена метким проникающим ударом серпа, попавшим в область позвоночника, сразу же лишившего ее возможности двигаться. Пострадавшая только успела широко раскинуть в стороны руки и так, словно подстреленная, упала на бетонное покрытие пола больно ударившись об него своей лицевой частью. Ее легкие тут же сковало немыслимой болью, и она теперь могла только хрипеть и изрыгать через рот кровавую жидкость. Не прошло и пары секунды, как к ней приблизился «Странный тип», имея полное намеренье продолжить свою кошмарное дело. Выдернув из спины сельскохозяйственное орудие, он, увлеченный ужасной работой, принялся методично рассекать черепную коробку. В тот момент, когда от головы практически ничего уже не осталось, только одно сплошное жуткое месиво, сзади к «Одинокому страннику» подкрался очередной мужчина-рабочий, сжимавший в руке металлическую трубу, достигавшую в длину до двух метров. Вот он уже размахнулся для сногсшибательного удара, целясь прямо в голову этого чудища, но в этот момент «Таинственный незнакомец» резко развернулся к нему, приблизившись почти-что вплотную. Громогласный замогильный рык «разорвал» окружающий воздух, забрызгав нападавшего липкими и вонючими нечистотами. От такой неожиданности он, итак пошедший на это нападение с огромной опаской, моментально опешил и застыл на одном месте, продолжая удерживать в руке свое металлическое оружие. Очевидно, «Существо» более не упускало из внимания личной своей безопасности и не позволило приблизиться к себе неожиданно. Резкий удар заржавевшим серпом, нанесенный по нижней части лица подошедшего человека, оборвал его жизнь и высвободил наружу очередной кровавый фонтан, мгновенно забрызгавший и убийцу и всю близлежащую площадь.

Дальше на предприятии творилось что-то неописуемое. Люди, громко вопя, в панике носились по его территории, словно играя в какие-то непонятные догонялки, преследуемые «Таинственным незнакомцем». Каждый раз, когда у того получалось кого-то настигнуть ловкий нацеленный удар отделял верхнюю часть головы, заставляя ее катиться по полу. Через каких-нибудь полчаса вся площадь цеха, включая станки и другие рабочие механизмы, была устлана жуткими трупами, залита кровью и другими человеческими останками. Наконец, ни осталось никого из сотрудников этой ночной смены, кто бы мог причислить себя к живым. Убиты и безжалостно растерзаны были все рабочие, находившиеся этой ночью на предприятии. Оставалось найти только Седова и, конечно, Кентюрина. «Существо» остановилось, издало характерный звук, будто втянуло носом окружающий воздух, и направилось к складу готовой продукции, располагавшемуся недалеко от того самого входа, от которого и началась вся эта кровавая бойня.

Александр лежал, укрытый матерчатыми тюками, и весь дрожал от охватившего его страха. Очевидно, статические разряды, излучаемые человеческим телом в связи с этим чувством, и пыталось учуять чудовище, когда изучало своими ноздрями окружающую его территорию. Наверное, Кентюрин смог каким-то непостижим образом разгадать эту особенность, поэтому и спрятался среди многочисленных помех, распространяющих электромагнитное излучение. Но речь сейчас не об этом. Как уже сказано, «Седой» лежал ни живой и не мертвый, стуча зубами и, как молитву, полушепотом причитал: «Только бы «тварь» не нашла, только бы не нашла». Но его самым страшным кошмарам суждено было сбыться. Почувствовав всем телом приближение неведомой ужасающей силы, он на мгновение замер, уловив чуть слышимое дыхание, раздававшееся прямо над местом, где он теперь находился. Заправский «сиделец» невольно зажмурился и, как оказалось, сделал это не зря: в ту же секунду, рассекая прочную ткань, в его лицо вонзилось обычно мирное, но сейчас такое ужасное сельскохозяйственное орудие, начиная раз за разом кромсать его уже мертвую голову, и заливая материю освободившейся кровь, забрызгивая мозгами и мелким костным остатком.

На улице тем временем ураган начинал прекращаться, все более растворяя сгустившуюся над поселением темноту и окрашивая природу яркими красками. Закончив свое не поддающееся нормальному восприятию дело, «Таинственный незнакомец» на мгновение замер, раскинув в стороны бестелесные рукава, резко ими взмахнул, создав сногсшибательную вибрацию, сравнимую разве с ударной волной от гранаты-лимонки, отделив от своего страшного костюма всю кровавую жидкость до этого обильно пропитавшую кожу. Она на несколько секунд многочисленными каплями зависла в окружающем воздухе и с очередным движением пустых рукавов осыпалась разом на бетонное покрытие почвы. Близился рассвет, и «Существо» медленно выплыло из расположения предприятия. «Оно», очевидно, решило оставить Кентюрина на потом, так как, не предпринимая больше никаких поисковых мероприятий, уверенно двинулось в сторону города.

Глава XI. Ожившее кладбище

В ту же самую ночь, но уже во Владимире. Как и некоторые города соседней области, этот областной центр захлестнула череда ужасных убийств, вынудивших пойти на крайние меры. В регионе, как и во многих других по России, да и что там таить – уже по всему миру, было введено чрезвычайное положение, стянуты войска и введено ночное патрулирование и комендантский час. Все движение на это время перекрывалось, а любой проходивший по улице немедленно доставлялся в полицейские отделения. На ночную работу развозили людей массово, собирая каждого поочередно на специально выделенной для этого технике, имеющей непременное сопровождение от военных.

Однако, не смотря на все предпринятые меры предосторожности, ночная жизнь захолустных неблагополучных районов кипела в прежнем режиме, не имея со стороны власть-предержащих никакого контроля. Так обстояло положение на одном из городских кладбищ, где на летнее время обосновалась значительное количество лиц, ведущих антиобщественный образ жизни, живущих за счет подношений, оставленных родственниками на могилах усопших. Всего их было девятнадцать человек разного возраста, телосложения и причин, приведших их на самое социальное дно нашего общества. Все они «гнездились» в небольшом склепе, сохранившемся еще со времен, предшествующих Октябрьской революции. Как и водится в создавшейся за многие тысячелетия иерархии даже у них был свой предводитель, пользующийся среди этих людей неограниченной властью. Любое его приказание исполнялось точно и в срок. Все отчетливо понимали, что в отличии от благопристойного людского сообщества, здесь расправа над виновным творилась незамедлительно – без судов и расследований, а никому не нужный труп, похороненный в одной из свежих могил, бесследно исчезает, не оставив о себе даже воспоминания. Поэтому эти «опустившиеся» бомжи и старались беспрекословно следовать установленным их непререкаемым главарем совсем не обременительных правил и сложившихся за долгие годы традиций.

Каждый год на теплое время «Кречет», имевший в городе неплохую двухкомнатную квартиру, перебирался жить на городское кладбище, где начинали активно «шевелится» многочисленные бомжи. Его настоящее имя было: Кречетов Михаил Александрович, и он был отставной военный, получавший заслуженную долгими годами безупречной службы – пусть и небольшую, но все-таки пенсию. Этому человеку в его боевую бытность пришлось поучаствовать во многих вооруженных конфликтах и многочисленных переделках и в результате одной из контузий у него случилось кровоизлияние в мозг, и он частично лишился рассудка. Именно эта причина и подталкивала его ежегодно покидать свою удобную квартиру и переходить в неприглядные, но приближенные к привычной жизни условия. В окружавших его бомжеватых людях он видел верных ему солдат и требовал от них беспрекословного подчинения. Правда, его претензии не были такими уж строгими, но определенная им четкая иерархия сохраняла в этом «опустившемся» обществе дисциплину и какой-то даже порядок. Выглядел он на свои сорок шесть лет: всегда подтянут, аккуратно выбрит и одет в чистую форму военной расцветки. Этот мужчина имел средний рост, не превышающий ста семидесяти двух сантиметров; его плотное телосложение указывало на долгое предпочтение занятиям по физической подготовке; широкоскулое лицо, украшенное кожей, всегда сохраняющей смуглый оттенок, выражало уверенность, целеустремленность и положенную в армии офицерскую жесткость; каре-оливковые глаза «горели» неугасающим огнем, лишний раз подтверждая, что этот человек живет полноценной активной жизнью, но их слегка безумное выражение указывало еще и на то, что он заблудился в определенных приоритетах; нос его прямой волевой, выдающий убежденную в сложившихся взглядах натуру; яркие рыжие волосы на военный манер острижены коротко и сверкают особым огненным блеском. Вот вроде и все, что можно сказать про этого человека, взявшего на себя труд управлять асоциальным кладбищенским обществом.

В этот вечер конца июня 2020 года к нему явился давний знакомый, пользующийся у бывшего офицера определенными услугами явно криминальной направленности. Прибыл он на иностранной машине, сопровождаемый двумя одетыми в черные костюмы неприглядного мрачного вида соратниками.

- Здорово, «Кречет», - обратился он к отставному военному, слегка искривив лицо неким подобием недовольной улыбки, - у меня к тебе обычное дело. Как у нас ничего в этом плане не поменялось?

- Нет, Скиндер, - промолвил Михаил Александрович, сохраняя уверенный вид, - все будет по старому и по прежним расценкам: похороним так, что никто не найдет.

Главный среди загородных бомжей обратился к прибывшему таким образом, не представляя, что «Скиндер» это не просто прозвище, а истинная фамилия этого опасного человека. Будучи давно обрусевшим немцем, тот в свои тридцать семь лет уже успел неоднократно побывать в местах тюремного заключения и давно уже прибился к одной Владимирской группировке, осуществляющей криминальную деятельность. Одевался он, как и полагается уважающим себя преступникам, в плотный черный костюм и белоснежную накрахмаленную рубашку с отворотным воротником, обнажающим толстую желтую цепь. Если коснуться лица, то оно было худощавым, несколько вытянутым, злобным и неприглядным, излучающим ненависть и жестокость.

На улице уже начинало темнеть, поэтому приехавший городской «отморозок» вел себя спокойно, совершенно не опасаясь своего ужасного груза. Это был труп мужчины, изувеченный до такой степени, что на нем практически не оставалось ни одного не поврежденного побоями или резаными травмами места.

- Избавьтесь от него, как и обычно, - промолвил преступник, протягивая перетянутые резинкой свернутые в трубочку российские сторублевки, - только по возможности так, чтобы как можно меньше людей знало, где он похоронен.

- А лопаты у вас есть? - поинтересовался бывший военный, озадаченно вспомнив, что их орудие при прошлом подобном мероприятии было к его великому сожалению сломано, а другим запастись еще не успели.

- Ага, есть, - в тон и рифму ответил Скиндер, доставая из салона машины штыковой инструмент, - осталось только украсть и принесть.

Он передал инвентарь завсегдатаю этого городского погоста и тут же приказал сопровождавшим его людям:

- Давайте, ребятки, выгружайте нашего «пассажира»: его остановка конечная. Дальше он не поедет.

Два здоровенных парня, одетых почти так же, как и их предводитель, неспешно вытащили из объемного багажника внедорожника целлофановый сверток, напоминающий большую сигару, весь перепачканный кровью. Бросив его небрежно на землю, они принялись энергично отряхиваться, словно боясь подцепить на себя опасный смертельный вирус. По их поведению можно было абсолютно точно предположить, что загрузку осуществляли другие личности.

- Ну, вроде, все, «Кречет», мы с тобою в расчете, - проговорил местный представитель преступного мира, направляясь к заднему пассажирскому сиденью своей иностранной машины, - не забудьте спрятать «тело», как можно надежней.

На этих словах он запрыгнул в салон, закрыл за собой дверь, и машина тронулась, покидая это жуткое место. Бывший военный пнул ногой этот перекрученный полиэтиленом предметом и командирским громким голосом крикнул:

- «Бродяга», быстро ко мне!

Приказание отдавалось только одному человеку. Именно он и явился по требованию своего недовольного командира. Уханов Петр Иванович заслужил свое «авторитетное» прозвище, не «вылезая» из мест лишения свободы. Он «мотал» один срок за другим, накопив общий «послужной» список, равный тридцати четырем годам тюремного заключения. Принимая во внимание, что он достиг шестидесятиоднолетнего возраста, то большую часть своей жизни он находился под надежной охранной правоохранительных органов. Не смотря на свой пожилой возраст, этот человек выглядел довольно внушительно, не растеряв за долгую незавидную жизнь данной природой физической силы. При среднем росте, равного ста шестидесяти девяти сантиметрам, он обладал широкоплечей фигурой и выглядел среди остальных довольно внушительно. Именно такие его качества и полюбились бывшему офицеру, и он сделал его своим неотъемлемым заместителем, сопровождавшим своего командира во всех сомнительных предприятиях. Еще одной отличительной особенностью этого внешне угрюмого человека была его безграничная преданность, легко угадывавшаяся в его прямолинейном характере и отражавшаяся на выражении неприглядной злобной физиономии. Она, не смотря на значительный возраст, никогда не зная тяжелой работы, не утратила эластичности своей кожи и горячности зоркого взгляда. Хоть на дворе и стояло теплое время года, одевался мужчина всегда в теплые вещи, состоящие из утепленной болоньевой куртки, синих толстых джинсов и военных кроссовок. На голове красовалась молодежная кепка-бейсболка. Едва услышав свое «прилипшее» прозвище, верный своему предводителю, он заспешил на громкий крик его голоса.

- Чего, «Кречет», зовешь? - отозвался он меньше чем через пару минут, приближаясь к бывшему военачальнику, - Я уже здесь. Говори, чего надо.

- Ничего нового, - отозвался отставной офицер, ткнув носком своего ботинка в оставленный на земле завернутый груз, - то же, что и всегда. Нам придется спрятать это скоропостижно скончавшееся «тело». Оно еще свежее, кровью не истекло, так что смотри, «Бродяга»: неси аккуратнее.

- А, чего мне бояться? - промолвил Уханов, всегда готовый заниматься привычной работой и хватая сверток руками за ту его часть, где располагались более легкие ноги, - Даже если немного запачкаюсь, то кто мне это «предъявит»? Здесь «ментов» нет, а остальным это без разницы, тем более что на близлежащих дачах столько одежды, что я легко поменяю свое одеяние сегодня же ночью.

- Ладно, - согласился Кречетов, подключаясь к преданному приспешнику и ухватив своими руками тот же конец, что и бывший «сиделец», - хватит зря трепать языком, потащили его к свежей могиле. Правда, это далеко – на той стороне этого кладбища, но делать нечего, я об этом заранее не подумал, а машина уже уехала, так что придется нам справиться с этим делом самим.

Лишь только закончив этот непродолжительный монолог, Михаил Александрович потянул за собой целлофан, одновременно увлекая и своего подопечного. Около часа у них ушло на то, чтобы обогнуть кругом территорию городского погоста и приблизиться, наконец, к месту захоронения, совершенному этим же днем. Полиэтилен за долгое время пути значительно поистрепался, обнажив истерзанное пытками мертвое тело. Выглядело оно столь ужасно, что у любого нормального человека вызвало бы чувства определенного отвращения, но только не у этих двоих привычных к таким ужасным видам людей.

- Раскидывай пока венки, - скомандовал отставной офицер, отпуская свой конец потерявшего целостность сверстка, - только делай это, по возможности, аккуратней, чтобы можно было их затем составить обратно. Дело это ответственное, особое, требующее абсолютно четкого исполнения. Все. Давай занимайся, а я пока схожу за лопатой.

Закончив это нехитрое приказание, офицер пошел обратной дорогой, а Уханов остался четко исполнять порученное задание. Он отнял венки от могилы и, не торопясь, составил их у соседних захоронений, после чего приступил к снятию изодранной упаковки. Зачем он это делал – сказать трудно: очевидно, он и сам бы не ответил на этот вопрос. Скорее всего, этому человеку было необходимо хоть как-то скоротать время своего ожидания – вот он и занялся этим, в принципе, ненужным бездейственным делом. Естественно, за время этого бесцельного действия он весь перепачкался кровью и уже начинающими разлагаться останками, но, как он уже и сказал, его такое обстоятельство совсем не заботило.

Кречетов отсутствовал не более получаса и вернулся с вновь предоставленным копающим инструментом. Увидев снятые полиэтиленовые ошметки, он неприлично выругался, не забыв разбавить свои ругательства неприличными «крутыми» словечками.

- Ты чего это, «Бродяга», «мать твою», Петя, наделал!? Ты зачем распеленал мертвое тело!? Чем оно тебе помешало!? А теперь что!? Сам весь в дерьме извозился и меня хочешь заставить!? Так что ли по твоему получается!? Так я тебе, дружок, скажу категоричное нет! Капать я, конечно, тебе помогу, а закидывать в яму будешь один.

Последнюю фразу «смотрящий» за кладбищем говорил намного спокойней, кидая напарнику инструмент и заставляя его работать:

- Давай копай. В наказание будешь первым.

Уханов стал недовольно бурчать что-то из разряда: «Как будто было бы как-нибудь по другому», либо же: «да и ладно, словно впервой», однако послушно поднял копающее ручное устройство и принялся энергично откидывать в строну землю. Пройдя в глубину один штык, он немного устал и по всему было видно, что копал уже много медленней. Июньские ночи славятся тем, что являются в году самыми непродолжительными, поэтому отставной офицер, чтобы не затягивать время, вырвал инструмент из натруженных рук бывшего заключенного и принялся углублять яму дальше, предоставив напарнику возможность для отдыха. Рыхлая земля перекидывалась довольно легко, и через каких-то полтора часа металлический штык ударился в верхнюю крышку гроба. Дальше можно было не углубляться, тем более что высота боковой стенки давно уже превысила полтора с лишним метра.

- Все, - сделал свое заключение Михаил Александрович, не забыв незадачливо пошутить, - можно заканчивать. Все равно ему из этой ямы не выбраться.

Сейчас была, как раз, его очередь, и он по старой военной выправке, даже без помощи второго напарника, довольно легко покинул это значительное уже углубление, поставив на угол ямы лопату и используя ее в качестве турника, не осыпав ни грамма свежего грунта.

- Теперь твое дело, «Бродяга», - распорядился он, указывая на мертвое тело покойника, - скидывай его вниз и не забудь про пакет: он снаружи не нужен. Не пойму: зачем его было снимать?

- Да, кто его знает? - попытался разъяснить свои невольные действия подчиненный товарищ, - Наверное, черт попутал. Сам не знаю, что на меня в тот момент нашло, сидел бы да ждал, набираясь сил, так нет же, стал копошиться с разлагающимися «пахнущими» останками.

Бормоча эти не совсем довольные речи, Уханов тем не менее исправно переворачивал по земле бездыханное туловище, приближая его все ближе к последнему уготованному ему пристанищу. Наконец, истерзанный труп был уже у самого края и оставался только один легкий толчок, чтобы тот оказался внизу. В этот момент ночной воздух кладбища разорвал оглушительный многоголосый крик перепуганных от страха бомжей, от которого у обоих людей, занятых отвратительным «подчищающим» за бандитами делом, сковало тела холодеющим ужасом и словно змеи зашевелились их волосы. Невольно они оба привстали, уставившись в сторону распространявшегося по кладбищу будоражащего кровь жуткого звука.

Что же явилось причиной такого необычного поведения жителей этого близкого к загробному мира. Как уже сказано, на этом погосте «квартировало» в общей сложности не более девятнадцати человек. Они жили в небольшом вековом склепе, расположенном в самом центре этого огромного не везде огороженного места общедоступных захоронений. Он имел внушительные размеры и был оборудован очень удобными травянистыми лежаками, согревавшими в ночную прохладу. Сейчас еще не было достаточно поздно и люди, только недавно отужинав, сидели возле небольшого костра, устраиваемого каждый вечер на улице, и общались между собой всей этой небольшой ячейкой своеобразного общества. За день много на кладбище не наберешь, и многим приходилось уходить на промысел в город, откуда они возвращались только лишь к вечеру и делились последними новостями и принесенными с собою припасами. Вот и сейчас, внимание всех было обращено к одному неприятному человеку, изображавшему из себя ветерана чеченской войны, якобы получившего там большое увечье и ставшего в результате этого инвалидом. Он зарабатывал попрошайничеством, сидя на площадях и привлекая к себе внимание своим убожеством и отвратительным грязным видом. Подавали немного, но на пропитание этого небольшого сообщества, с учетом других похожих ему поступлений, все же хватало.

- В городе творится что-то ужасное, - рассказывал тридцатидевятилетний мужчина, одетый в камуфляжную форму, - всюду согнаны танковые войска, на всех углах стоят патрули и проверяют у всех документы. Совершенно невозможно стало «работать». Подавать практически перестали – все заняты тем, что обсуждают захлестнувшие Владимир многочисленные убийства. Еле набрал на сегодняшний вечер.

Остальные собравшиеся ему посочувствовали, а те, что также вернулись вместе с этим отвратительным человеком, подтвердили правдивость его удручающей повести.

- Меня даже хотели доставить в полицейский участок, - продолжал между тем «Хромой» (такое он носил в этом обществе прозвище), - еле-еле удалось «отбодаться». Вот теперь и не знаю: стоит ли завтра идти на промысел? Все равно вояки лютуют и не дают спокойно «работать»…

Присвоивший себе несуществующую военную славу мужчина не успел развить дальше свою мысль, как внезапно замер на месте, уставив наполненный ужасом взгляд во что-то, что находилось за спинами остальных слушавших его членов этого кладбищенского сообщества. В его взоре было столько суеверного страха, что невольно все остальные, «заразившись» его отрицательными эмоциями, не торопясь, стали поворачиваться назад, чтобы лично улицезреть то, что могло так испугало их говорливого соплеменника. Волосы зашевелились на голове этих, итак, нестойкий трусливых людей от представшего перед ними необычного вида. В нескольких метрах, находясь чуть сзади и сбоку от них, в воздухе, на расстоянии полуметра от почвы, словно привидение, зависло «Нечто», покрытое сверху – то ли простыней, то ли большим балахоном. «Оно» словно бы было удивленно скоплением этих людей в таком необычном месте и никак не могло решиться на какие-то активные действия.

Вдруг, словно что-то почуяв, «Мрачная сущность» растворилась в уже начинающей сгущаться над кладбищем темноте, наполнив округу еще большей кошмарной таинственностью. Никто из собравшихся не мог молвить ни слова из-за пересохшего горла, скованного спазмом, вызванным предчувствием надвигающейся смертельной беды. Наконец, минуло десять минут, но ничего ужасного не происходило. Бомжеватые люди постепенно начали отходить от жуткого страха и, более или менее оправившись, стали вертеть вокруг головами и перешептываться, обсуждая это впервые представшее перед ними явление.

Отщепенцы мирового прогресса, выброшенные за «борт» современной цивилизации, совсем уже хотели расслабиться и списать все увиденное на длительную тягу к спиртного, как внезапно «Хромой», привставший со своего места и крутивший вокруг своей головой, вдруг неестественно крякнул и застыл на одном месте, расширив от боли и ужаса свои и без того большие глаза. Сзади над ним нависла святящаяся белизной одеяния «Темная личность», запустившая худощавую ладонь прямо внутрь его головы, пробив теменную область. Не обращая на остальных никакого внимания, она стала копошиться внутри, раз за разом извлекая наружу утратившее свое назначение серое вещество. Именно в этот момент все остальные собравшиеся издали громогласный слившийся воедино наполненный ужасом крик, отголоски которого долетели до невольных могильщиков, и тут же бросились врассыпную.

- Как думаешь, «Кречет», - обратился с вопросом его кладбищенский подчиненный, - что это может быть? Может какая облава, или еще чего-то похуже?

Конечно, хоть они давно обжили загородный погост и были далеко от сверхъестественных предрассудков, но все же волей или неволей окружающая их обстановка все же всегда тяготила их отрешенные от всего человеческого «прогнившие» души.

- Да кто его знает? - отозвался бывший военный, даже не вздрогнув, - Нам сейчас не до этого. Давай заканчивай дело, а потом сходим посмотрим.

В этот момент более боязливому компаньону вдруг показалось, что рука покойника, которого он только-что подвигал к выкопанному для него углублению, еле заметно дернулась. С неожидаемой для пожилого человека живостью он отскочил в сторону, как делают люди, едва не наступившие на змею, и, указывая рукой на мертвое тело, дрожащим голосом произнес:

- Ты это видел?

- Что, это? - не понял Кречетов того, что так могло испугать его верного подчиненного, и смотревший в это время совершенно в ином направлении.

Однако, вперив свой внимательный взгляд по направлению, указываемому его подчиненным, тут же распознал причину охватившего того страха. Истерзанный труп покойника начинал шевелиться. Абсолютно не веря в такую возможность, Михаил Александрович стал энергично тереть свои кулаками глаза так, как делают люди внезапно уснувшие и желающие побыстрее проснуться, но тем не менее необычные для покойника шевеления нисколько не прекращались.

- Они что же его не добили? - промолвил он удивлено, беря в руки лопату и собираясь ударить ею по голове ожившего мертвого человека, - Неправильно будет закапывать в могилу живых.

Отставной офицер совсем уже было собирался нанести удар по начинающей отрываться от почвы омерзительной окровавленной голове, как внизу выкопанной ими чуть ранее ямы раздался уверенный стук, произведенный по верхней крышке еще нового гроба. От неожиданности Кречетов выронил инструмент из своих рук, так и не ударив по выбранной цели. Изуродованный же покойник не преминул воспользоваться предоставленной ему возможностью и резко вскочил на свои избитые ноги. Одна из них была сломана, но тот словно бы ничего этого не замечал и уверенно стал двигаться в сторону человека, пытавшегося недавно скинуть его в могильное углубление. Уханов, не ожидавший от жизни такого подвоха, упал на заднюю часть своего тела и, не спешно перебирая своими конечностями, стал пятиться назад, пытаясь отдалиться от этого ужасного монстра. Такое поведение внезапно ожившего мертвеца дало второму участнику этих несостоявшихся похорон возможность вновь вооружиться лопатой, подхватив ее с рыхлой почвы. Однако, и в этот раз ударить он не успел, так как с оглушительным треском из ямы вырвалась оббитая красным сукном «свежая» крышка гроба и, взметнувшись высоко в воздух, высвободила наружу еще одного недавно-умершего человека. Им оказался престарелый мужчина, не смотря на свой внушительный возраст, ловко выскочивший из могилы наружу и застывший прямо напротив отставного военного, готовый вот-вот перейти внаступление. Тем не менее неизвестно – толи плохие расчеты, толи благосклонность судьбы – не дали ему броситься на врага, накрыв его в одночасье возвратившейся сверху деревянной конструкцией, удачно сломавшей его шейные позвонки. Хруст ломавшегося костного основания был столь оглушительным, что не ускользнул от обостренного страхом внимания находившихся рядом людей.

В любой другой ситуации для пострадавшего человека, после перелома верхнего отдела его позвоночника, все было бы кончено, но только не в этом случае. Одним мощным движением отбросив в сторону крышку, склонив набок голову и вытянув вперед руки, недавний покойник стал приближаться к бывшему офицеру.

- Что, черт возьми, здесь такое творится!? - выругался он, не забывая обильно разбавить ругательство нецензурными выраженьями, - Никогда такого не видел.

Уханов в это же время продолжал отползать назад, разглядывая приближающееся чудовище ошарашенным широко расширенным от ужаса взглядом. Вот уже оживший покойник приблизился к человеку настолько, что только наклонись и протяни руку, и шея живого врага окажется в твоих цепких ладонях, и Петр Иванович даже зажмурил от страха глаза, замерев в ожидании неминуемой гибели, но тут звонкий свист, характерный для рассекающей воздух лопаты, с последующим плюхающим ударом, вернули его к суровой действительности. Опытный военный, легко расправившись со своим недавно мертвым потусторонним врагом, поспешил на помощь верному подчиненному.

- Без головы они перестают быть опасными, - внес он определенные разъяснения, указывая на два обезглавленных тела.

Они лежали на земле и активно шевелили своими конечностями, но подняться и двигаться дальше больше уже не могли.

- Что, «Бэть нах», - выражаясь по старой армейской привычке, промолвил бывший военный, - у нас такое сейчас происходит?

Вопрос был поистине справедливый и совершенно уместный. Занимаясь обезвреживанием своих мертвецов, оба завсегдатаев этого и без того мрачного места совсем упустили из своего вида разворачивающуюся вокруг обстановку. Они находились в той стороне городского погоста, отведенной для новых захоронений. За последнее время число похороненных людей значительно увеличилось и теперь все недавние захоронения вдруг «оживились», выпуская из себя недавно погребенные трупы. Словно по велению какой-то неведомой силы, они устремлялись в самый центр кладбища, спеша к выполнению какой-то особенной миссии. Уханову и его суровому командиру удалось рассмотреть только спины последних бойцов этого необычного загробного легиона, скрывающиеся за многочисленными ветвистыми насаждениями.

- Что будем делать? - поинтересовался он у более опытного товарища, - Я так понимаю наше кладбище полностью оживает. Не думаю, что нам следует вступать в поединок с нечистой силой: в таком случае победителей не бывает.

Рассуждение опытного «сидельца» было вполне здравомыслящим, и Кречетов замер в неподвижной позе, обдумывая перспективы складывающейся вокруг обстановки. «Если я не приму этот бой, - размышлял он, не выказывая своих мыслей, - значит я брошу своих верных солдат (коими считал весь скопившейся возле него сброд) и будет вечный позор мне, как презренному командиру, но, с другой стороны, чего в итоге мы вдвоем сможем сделать против восставшей из ада бесчисленной армии? Нет кто-то должен обязательно выжить, чтобы потом было кому отомстить за смерть моих верных солдат». Все более крепнувшее убеждение этого, в принципе, безумного человека стало дополнительно подкрепляться доносившимися с территории огромного кладбища умопомрачительными страдальческими надсадными криками.

«Мрачная сущность», одетая в белоснежный саван, очевидно решила не гоняться по бескрайнему городскому погосту за каждой очередной своей жертвой, призвав себе на подмогу недавно умершие и еще не растленные трупы, предоставив именно им изловить и представить ему для безжалостной экзекуции еще живых трепещущих от ужаса личностей. Вызванное из подземного мира войско было настолько огромным, что за какой-нибудь час все уцелевшие люди были схвачены и, находясь в цепких объятиях кошмарных субстанций, дожидались своей жуткой участи. Между тем белое привидение методично облетало все кладбище, поочередно умерщвляя каждого человека и вычищая его черепную коробку от полусгнившего мозга, заливая округу кровью, остатками серого вещества и раздробленными черепными костями. Над городским погостом стоял такой холодящий в жилах кровь ужасающий протяжный душещипательный вой, где со страдальческими отголосками живых перемешивался рычащий рев мертвых, что колыхавшийся вокруг воздух невольно стал наполняться флюидами страха и бесконечного суеверного ужаса, распространявшегося так далеко, что непременно «накрыл» и окраинную черту огромного города.

Дежурившие в ту ночь войска предусмотрительно стали стягиваться к тому жуткому месту, занимая позиции на самых подступах к густонаселенному прославленному Владимиру. Уже перед самым рассветом на них вышли с ошарашенными физиономиями и расширенными от сверхъестественного страха глазами отставной полоумный военный и многократный заправский «сиделец». Все-таки в последний момент разумно предположив, что бой против огромного количества нечисти заведомо будет проигран, командир решил выводить с поля безжалостного истребления своего единственного уцелевшего подчиненного. Их лица настолько были перекошены ужасом, что ни у кого не вызвало сомнений об истинном положении происходящих на погосте событий.

Глава XII. Вполне не детские страхи

С наступлением утра и окончанием проливного дождя дрожащий от холода и непрерывного страха Кентюрин осторожно, почти не касаясь железных опор, выбрался из своего электромагнитного убежища и бегающими глазами, втянув голову в плечи и озираясь по сторонам, стал пробираться к тому неприметному входу, через который накануне проник в этот ткацкое производство. Заходить внутрь самого цеха и смотреть, что там творится, ему совсем не хотелось: он итак прекрасно себе представлял, что может предстать перед его и без того взбудораженным взором. Именно поэтому он и стремился покинуть это ужасное место, чтобы избежать встречи с полицией и последующих от нее ненужных ему в сложившейся обстановке лишних вопросов. «А могут еще и задержать и доставить в город, прямо в лапы этому ужасному монстру, - проносились в его голове невольные мысли, - наоборот, надо побыстрее отправляться в лесной массив, где я бросил свою (никак по другому он уже и не думал) «БМП» и ехать на ней покуда хватит солярки». Из какой-то прочитанной от скуки тюремной литературы он был прекрасно осведомлен, что одной заправки этого военного транспорта хватает почти на тысячу километров, а значит, он мог удалиться от этого кошмарного места на весьма и весьма приличное расстояние, явно предполагая, что в таком случае станет для безжалостного убийцы попросту недосягаемым.

С такими невеселыми мыслями он чурающейся походкой вышел на железнодорожное полотно и отправился в сторону, с которой появился в прошлые сутки. За последнюю неполную неделю ему удалось основательно изучить поведение «Одинокого странника», и несостоявшийся похититель маленькой девочки отчетливо знал, что днем его опасаться не стоит, так как он выходит на свою безжалостную охоту только с наступлением темного времени. Однако, чувство непрерывно надвигающейся жуткой опасности не покидало этого беспощадного человека все время, пока он пробирался до небольшой лесной полянки, где накануне оставил боевую машину пехоты.

Максим уже давно спустился с насыпи, перешел небольшой перелесок и перебрался через проезжую часть, а теперь уверенно ступал по той части лесопосадки, где должен был находиться спасительный механический транспорт. Он уже не шел, а почти-что бежал, как неожиданно возникшее на его пути препятствие заставило его активно засеменить своими ногами, пытаясь остановиться и развернуться назад. Глаза его, при этом, наполнились диким сверхъестественным ужасом, кровь в жилах похолодела, а мышцы на спине «заиграли» мучительным спазмом, готовым вот-вот обездвижить этого человека.

Что же предстало его воспаленному пережитыми кошмарами взору? Прямо перед ним, на расстоянии чуть более трех метров по ходу движения, на земле лежали внушительный потертый кожаный плащ и глубокая широкополая шляпа. В один миг в его голове всплыли все те ужасающие мгновения, связывающие его и это неприхотливое одеяние. При других обстоятельствах он, конечно бы, убежал, но тот мучительный спазм, что невольно сковал его мышцы, словно приковал преступника к месту. Время шло, а от страшной одежды не исходило ни малейшей опасности. Постепенно Кентюрин вновь обретал способность свободно передвигаться, и любопытство, всегда граничащее со страхом, заставило его осторожно приблизиться к той жуткой кожаной верхней одежде. Делать это пришлось по возможности аккуратней, всякий раз ожидая, что такая видимая умиротворенность окажется внезапной ловушкой, и «Существо» вдруг поднимется и настигнет свою непокорную жертву. Но ничего такого или даже похожего пока не случалось и, двигаясь полушагами, Максим приближался к страшному месту.

Удивительно, но плащ оказался совершенно пустым и лежал просто, как куча бестелесной одежды. Поблизости не было видно ни одного существа, способного облачиться в подобный кошмарный костюм. Вокруг спокойно щебетали веселые птицы и издавали такие же звуки другие лесные животные, не отличающиеся большими размерами. «Странно, - подумал несостоявшийся похититель маленькой девочки, - чтобы все это значило»? Он нашел в себе смелость подойти к ужасающей массе наружного облачения и осторожно пошевелил ее концом своего ботинка. В то же мгновение вроде уже утихшая боль мгновенно пронзила его поврежденную ногу, напомнив о первом состоявшемся между ними контакте. Кентюрин резко отдернул свою конечность и непроизвольно затрясся всем своим телом. В это время, откуда сбоку, с расстояния, не превышающего десяти метров, раздался характерный всхрап спящего и – еще детского организма.

Еще раз пытаясь разгорячить вмиг похолодевшее сердце, бандит направился в сторону непривычного для подобного места, однако, совершенно понятного звука. Как и следовало ожидать, его взору предстал вид мирно спящего забывшегося глубоким сном десятилетнего мальчика. Однако то, что увидел молодой человек в правой руке этого небольшого ребенка, заставило его податься резко назад, заставив еще раз пропустить через себя неподдельный сверхъестественный ужас. Как, наверное, нетрудно уже догадаться, на земле, уткнувшись лицом в травянистую почву, лежал Витя Горячев и сжимал в своей ладони заржавленный окровавленный серп.

Не зная откуда у него впоследствии взялась смелость, беспощадный в обычной жизни преступник подошел к беззащитному тельцу и хотел выхватить из его руки ужасающее орудие, в одночасье превратившееся из мирного в умертвляющее, но та же непонятная страшная сила не дала ему этого сделать, возникнув в этот раз, не как невидимый непроницаемый щит, в недалеком прошлом образовавшийся между ним и мальчишкой, но у него тут же потемнело в глазах и непостижимым образом закружилась буйная голова, а тело покачнулось, готовое плюхнуться наземь в абсолютно неподдельном припадке. Малолетний ребенок, будто что-то почувствовав, непроизвольно зашевелился и, перевернувшись на спину, открыл глаза, а увидев перед собой того же мужчину, что и в первую свою вылазку на место жутких событий, резко попятился назад, перебирая одновременно всеми своими конечностями. В тот же момент он обнаружил в своей руке ужасающее сельскохозяйственное орудие, преследовавшее его во снах все последнее время. Сомнений больше не оставалось: именно он и был тем безжалостным монстром, истребляющим в эти дни жителей этого небольшого района. Тем не менее он не знал, что не смог вернуться на свое обычное место по одной простой особенности нашей планеты: когда он двигался ночью, то, имея способность зависнуть в воздухе, следовал прямо против ее вращения и прибыл на место своей очередной безжалостной бойни почти в то же самое время, что и убыл из города, обратная же дорога – в свете наступившего утра – проходила навстречу восходящему солнцу, с появлением которого и испарилась та неведомая сила, завладевшая на ночь этим маленьким тельцем. Поэтому сейчас он и хлопал беспомощно своими глазами, отчаянно не понимая, что с ним такое творится, тем более что его сознание еще более будоражилось от внезапно представшего вида не внушающего доверия незнакомого человека и окружающего его кругом леса.

- Дядя, ты кто? - задал маленький Виктор невольный вопрос, сам просившийся с уст в этой непростой ситуации, одновременно откидывая в сторону кошмарный предмет.

- А ты? - в свою очередь поинтересовался Кентюрин, которого не меньше, а может даже и больше, заботила необычная привязанность к нему этого мальчика, в то же время поднимая отброшенный серп, - И чего ты ко мне привязался? Зачем хочешь меня убить?

- Я?.. - Горячев захлопал глазами, вот-вот готовясь заплакать, - Я не знаю. Я ничего не знаю… Мне просто что-то снится, а потом оказывается, что все это происходит взаправду.

- Ладно, - промолвил Максим, давно поняв, что сделать что-то плохое этому небольшому ребенку у него попросту не получится, потому что его охраняет какая-то неведомая ему невероятная сила, - с этим понятно, что мы разобраться не сможем. Ты мне вот такое скажи: а ты, собственно, чей?

- Я, Витя Горячев, - начиная справляться со своими детскими страхами, более твердым голосом и, прекращая хныкать, ответил ребенок, - мой папа служит в полиции.

Таким ответом он надеялся вызвать к себе дополнительно уважение, еще не представляя, что у таких людей такое родство вызывает лишь отвращение. Этот преступник не прослыл исключением и неприятно поморщился, услышав фамилию человека, державшего его без еды и питья практически целые сутки и чуть не ставшим причиной его преждевременного ухода из жизни, когда оставил его одного в кабинете, пристегнутого к стене наручником. Однако, тем не менее он на подсознательном уровне чувствовал, что хоть от этого мальчугана и исходит ужасающая опасность, но именно в нем и кроется его окончательное спасение. Поэтому преступник решил вести себя с мальчиком наиболее вежливо и осторожно, а главное, всеми путями доставить его в полицейское отделение, где, наконец, смогут организовать его полную изоляцию, сам же Кентюрин потом как-нибудь придумает, как ему самому уйти от уголовной ответственности за неудавшееся похищение маленькой девочки, а больше ему предъявить было нечего, разве-что убитого мех-вода, но и тут возникали большие вопросы и доказать ему это было практически не возможно, кроме того, в сложившейся в городе обстановке вряд ли у кого возникнет сильное желание заниматься этим – в свете других жестоких убийств – незначительным обстоятельством.

- Не бойся меня, - промолвил Максим, протянув мальчику руку, - я не причиню тебе ничего плохого. Напротив, я собираюсь доставить тебя в город к твоему папе.

Инстинктивно мальчик отдернулся, но все-таки поднялся и изъявил согласие следовать в город. Все же прежде чем полностью довериться незнакомому человеку, он посчитал нужным предупредить того о своей исключительной прозорливости:

- Только смотрите, если Вы задумали что-то плохое, Вам впоследствии сильно не поздоровится. Поэтому настойчиво Вас попрошу держаться от меня, как можно дальше.

Договорившись об этих условиях, эти невольно связанные между собой люди, держась друг от друга на значительном расстоянии, двинулись в сторону боевой машины пехоты, отстоящей на небольшом удалении и невидимой с этого места. По пути им попалось то страшное одеяние, которое наводило ужас на всякого, кому суждено было затем умереть, и к которому Кентюрин был уже более или менее привычный. Мальчик же увидев его, пораженный его жутким видом, отшатнулся в сторону с таким видом, будто очутился в средних векам и случайно столкнулся с пораженным проказой. Максим, недавно подверженный такому же чувству, презрительно усмехнулся, уверенным движением скомкал и плащ, и широкополую шляпу (серп уже находился в его руке), после чего последовал дальше. Приблизившись к оставленной им «БПМ», он забросил вещи в один из отсеков, предназначенных для транспортировки десанта. Затем, не зная, как заводить эту военную технику, долго разбирался в многочисленных кнопках, тумблерах и переключателях и, наконец, не найдя ничего лучше, одновременно нажал два пускателя, гласившие из себя: стартер и воздух. Двигатель непривычно кашлянул, так как процедура запуска была соблюдена не в полной мере и не соответствовала установленной определенной последовательности, но все-таки оставленный в режиме летнего времени с не перекрытым краном подачи топлива, он уверенно запустился.

Убедившись, что военная техника способна передвигаться, маленький Виктор, не пожелавший ехать там же, где находилось кошмарное одеяние, ловко запрыгнул на самый верх башни и удобно устроился на корпусе, спустив в люк свои небольшие детские ноги. Как только он прокричал о своей готовности, новоиспеченный механик-водитель включил передачу и стал стремительно выводить военную технику на проезжую часть, чтобы возвращаться обратно в районный центр.

Павел Горячев проснулся в половине шестого на полчаса раньше обычного времени, весь покрытый холодным потом и скованный непередаваемым ужасом. Около десяти минут он лежал не в силах пошевелиться, одновременно прокручивая в голове представшие ему во сне жуткого вида картины. Последнее, что он помнил – это вид сарая родителей его покойной супруги, где, как он теперь отчетливо вспомнил, находился тот кошмарный плащ, широкополая шляпа и заржавевший серп, висевшие на стене рядом друг с другом, располагаясь все сразу – прямо при входе.

«Прокрутив» это видение в своей голове дважды, а может даже и трижды, встревоженный родитель вскочил со своего удобного ложа и бросился проверять спальню сына, словно какая-то неизвестная сила гнала его в соседнюю комнату. Было бы удивительно, если бы он там кого-то застал, ведь, как известно, мальчик в это время находился в лесу километрах так в двадцати пяти от этого города. Тревожные подозрения вмиг сжали сердце отца, и он, даже не умываясь, накинул на себя быстро одежду и выскочил на улицу, устремляясь к небольшому дому своей давно немолодой уже тещи. Этот небольшой городишко был устроен таким образом, что наряду с комфортными пятиэтажками тут же чередовались улицы частного сектора. Так получилось, что мать его покойной жены жила неподалеку, на удалении всего одного квартала от их многоквартирного дома. Беспрепятственно проникнув на территорию, где метровая калитка закрывалась всего лишь на шпингалет, который открывался легко, как изнутри, так и снаружи, молодой офицер, не заходя в помещения дома, сразу же устремился к сараю, где возможно таилась разгадка обрушившимся на этот районный центр непередаваемым ужасным событиям. Распахнув незапертую дощатую дверцу, он увидел то, в чем уже нисколько не сомневался: весь кошмарный наряд и сельскохозяйственный инструмент отсутствовали на своем обыденном месте. Мысленных колебаний больше не оставалось: его сын определенно был связан с тем ужасающим монстром, что всю последнюю неделю терроризировал их небольшой городишко.

Для пущей уверенности он забежал в непросторную избу, где возле плиты копошилась сорокавосьмилетняя женщина. Она была невысокого роста, довольно худая со складной фигурой, но из-за потери дочери давно утратившая интерес к окружающей жизни, о чем свидетельствовал потухший взгляд ее серых глаз, седовласая голова и морщинистая – сверх возраста – кожа. Она была одета в обыкновенный ситцевый разноцветный халат, а голова была повязана в тон ему простонародной косынкой.

- Тамара Ивановна (такое имя было у этой женщины), - начал возбужденный оперативник, - скажите, пожалуйста, где находится тот дедовский плащ, что всегда висел в Вашем сарае?

- Там же, где и всегда, - не задумавшись ответила женщина, лишь на секунду оторвавшись от своих нетрудоемких занятий и только мельком взглянув на бывшего зятя.

После трагической гибели дочери она во всем винила этого человека и, хоть Павел хранил верность и чтил память покойной супруги, но их отношения с тех самых пор разладились окончательно. Выяснив все, что ему нужно, молодой мужчина не стал больше задерживаться в этой избе, где сама атмосфера нагнетала тяжелую обстановку, и сразу же устремился в полицейский участок, чтобы немедленно начать поиски пропавшего сына, а заодно, наконец уже выяснить, что явилось причиной тех кошмарных событий, захлестнувших в последние несколько дней их небольшую округу.

Как и каждое утро текущей недели, в отделе уже обсуждали события минувшей ночи. Поскольку стрелки часов уже приближались к восьми, естественно было уже получено сообщение об ужасных убийствах, произошедших на ткацкой фабрике небольшого поселка, расположенного на расстоянии тридцати километров, куда уже убыла сопровождаемая военизированной охраной следственно-оперативная группа. Коняев Андрей Геннадьевич находился у себя в кабинете: все это жуткое время он ни на секунду не отлучался с работы и вел непрерывный контроль всех происходящих событий. Именно к нему и направился капитан, чтобы поделиться своими догадками. Выглядел этот человек очень уставшим, ведь уже несколько суток он не знал ни сна, ни покоя. Заметив в приоткрытую дверь подошедшего оперуполномоченного, он с тяжелым вздохом проговорил:

- А… Горячев? Давай заходи.

Офицер тут же выполнил указание и, только лишь переступив порог кабинета сразу же перешел к изложению своих не отличающихся веселостью размышлений:

- Товарищ подполковник, мне кажется я знаю: почему в тот злополучный раз монстр меня не убил…

- Да? - отозвался руководитель, вперив в собеседника недоверчивый взгляд, тем не менее явно заинтересованный тем, что собирался услышать, - Интересно, и почему?

- Потому что все это как-то связано с моим маленьким сыном…

- То есть? - вскинул кверху брови более опытный полицейский, не понимая, как может малолетний ребенок быть причастным к столь жестоким убийствам.

- Все очень просто, - пустился в разъяснения сыщик, раскрасневшись от охватившего его нервного возбуждения, - тот странный плащ, что я видел тогда на том загадочном ужасном убийце, – это одежда из сарая моей выжившей из ума тещи, как впрочем и шляпа и серп, и все они принадлежали некогда ее покойному мужу…

- Но причем здесь твой сын? - прервал говорившего подполковник, выражавший явное удивление.

- Да, притом, - с глубоким выдохом вымолвил оперуполномоченный, от охватившего его возбуждения упершись руками об стол, - что сейчас нет на месте ни моего сына, ни того ужасного одеяния, и где все это находится – мне неизвестно.

- Даже так? - неподдельно удивился руководитель, чуть приставая со своего рабочего кресла, - И где они по твоему могут быть?

- Думаю, там же, где сейчас находится опергруппа.

Договорить полицейские не успели, так как с дежурной части раздался телефонный звонок, возвестивший об очень непредсказуемом происшествии, хотя, чего там лукавить, в последние время и все остальные события можно было отнести к точно такому разряду, но это… Одновременно нашлись: пропавшая боевая машина пехоты, сбежавший преступник Кентюрин и загадочно исчезнувший малолетний ребенок. Однако, и это еще не все: они привезли с собой ужасное одеяние и причинявшее смерти сельскохозяйственное орудие.

Пока офицеры сбегали вниз, желая самолично во всем убедиться, в не так уж отдаленном Владимире в своей кровати в ужасе просыпалась десятилетняя девочка.

Ситникова Анастасия Борисовна являла из себя ребенка, имеющего телосложение соответственно возрасту – с ростом, достигающим ста тридцати восьми сантиметров, и весом, не превышающим тридцати двух килограммов. Как и все дети ее возраста, она только-что закончила четвертый класс и готовилась стать пятиклассницей. Имея невероятно красивое личико, она пользовалась огромной завистью со стороны своих сверстниц и особой симпатией от мальчиков этого и даже гораздо старшего возраста. По своей натуре она была задорной, веселой, но тем не менее уверенной в себе девочкой, не дававшей спуску никому, кто обижал более слабых, и могущей свободно встать на защиту, как себя, так и совершенно незнакомых подростков. Она была очень приятной справедливой особой, не терпела лжи, заискиванья и прочего лицемерия. Одевалась Настя обычно в укороченное легкое светлое платьице и простенькие сандалии. Если касаться формы лица, то оно было худощавым продолговатым, имеющим светлую гладкую кожу; большие глаза имели зеленоватый оттенок и выглядели, словно два маленьких изумруда; в основном прямой нос имел в середине небольшую горбинку, придавшую только дополнительное впечатление о твердом характере своей юной еще обладательницы; маленькие узкие губки были слегка вздернуты кверху, придавая физиономии некое выражение капризности, что, в принципе, никак не соответствовало действительности; когда она улыбалась, на ее румяных щеках играли небольшие детские ямочки; вьющиеся волосы, цвета блондинки, были острижены взрослой прической, едва скрывавшей снизу плотно прижатые ушки и огибающей голову одной ровной линией. Этот прелестный ребенок был настолько прекрасен, что мог бы свободно затмить пресловутую куклу-Барби.

Не смотря на все свои перечисленные достоинства, вот уже пятую ночь она видела один и тот же похожий сон, как злобное покрытое белым саваном чудище беспощадно расправляется с жителями Владимира. От таких сновидений неокрепшая еще психика испытывала мучительный страх, и только огромным усилием воли девочка могла себя хоть как-нибудь успокоить и не рассказывала ничего своей матери, взявшей на себя обязанность в одиночку воспитать свою родившуюся в безбрачии дочку. Тем не менее Анастасия была не глупа и жила не на северном полюсе, где бы у нее полностью отсутствовала связь с внешним миром, и в череде освещаемых по городу жестокий событий она была прекрасно осведомлена обо всем, что произошло в областном центре за последнее время. Вот и сейчас, не смотря на то, что ее буквально «колотило» от перенесенного ужаса, она сразу же бросилась к телевизору и включила последние новости. Основным сюжетом всех местных каналов была безжалостная бойня, произошедшая этой ночью на одном из загородных погостов, где кроме трупов убитых людей было обнаружено также и много покойников, извлеченных кем-то из их последних пристанищ. Зрелище было настолько ужасным, что Ситниковой невольно пришлось пережить весь тот кошмар, что приснился ей нынешней ночью. Не в силах больше скрывать свою причастность к этим жестоким событиям десятилетняя смышленая дочка, прекрасно осознававшая, что со всем этим она непреодолимым образом связана, отправилась будить свою маму, чтобы, наконец-то, поставить ее в известность о холодящих в жилах кровь ужасающих обстоятельствах.

Ситникова Зоя Борисовна – молодая очаровательная двадцативосьмилетняя девушка спала в соседней комнате и предавалась совершенно спокойному сновидению. Время было без десяти минут восемь, наступил выходной субботний день, на работу было не надо, и молодая мать смогла себе позволить лишний раз более или менее выспаться. За исключением телосложения и среднего женского роста, внешне она была абсолютно похожа на дочь, даже прически их были практически идентичны, единственное, волосы мамы были прямыми, что делало ее вид еще более элегантным. Все остальное, в том числе, и зеленый цвет глаз, было абсолютной копией только в несколько больших размерах. Тем самым они были словно две сестренки-близняшки, являясь воплощением более зрелого поколения в молодое. Своим характером мать мало чем отличалась от дочери, и та унаследовала себе все самые лучшие качества от прекрасной родительницы.

Молодая девушка была очень удивлена, когда Настя вместо того, чтобы спокойно смотреть с утра мультики, стала уверенно теребить ее за плечо, явно намереваясь прервать ее субботние сновидения. Нехотя выводя себя из приятного сна, мама недовольно спросила:

- Ну, чего тебе, «доча», в выходной-то не спится? Ладно еще в будние дни – я понимаю, хотя какие сейчас будни, ведь ты находишься на каникулах? Так чего у тебя случилось?

- Мама, - серьезно промолвила десятилетняя девочка, - мне необходимо рассказать тебе что-то очень ужасное.

- Ужаснее прерванного субботнего отдыха? - потягиваясь, поинтересовалась родительница, все еще надеясь, что известия дочери не окажутся очень уж важными, и она сможет продолжить предаваться утреннему спокойному сну.

- Мама, - насупив красивые брови, проговорила маленькая рассказчица, не смотря ни на что, сохраняя внешнее хладнокровие, - мне снится, как я жестоко убиваю людей, ну, то есть не совсем я, но мне кажется, что я как-то со всем этим связана. Сегодня мне снилось, будто я терзаю людей на городском кладбище, и мне помогают в этом ожившие мертвецы, но когда я проснулась и включила смотреть телевизор, то там показали все то же самое, что приснилось мне ночью.

- Брось «нести» ерунду, - с недовольным видом отреагировала на это признание девушка, однако сама невольно напряглась всем своим телом и чуть приподнялась на кровати, - причем здесь ты. Ты просто слишком много смотришь ужастиков, вот твоя психика не выдержала и «сломалась».

- Но я не смотрю никаких ужастиков! - озабочено крикнула девочка, не понимая, почему ей не верят, - Я смотрю эти ужасные сны уже на протяжении пяти дней, и все, что мне снится, наутро кажут по телевизору, - здесь она внешне сникла и дрожащим голосом продолжала, - Мама, поверь, я очень боюсь, и мне становится просто ужасно: я предполагаю, что в конечном итоге это чудовище может причинить вред и мне, и тебе.

Видя неподдельное переживание маленькой девочки, ее мать уселась в кровати и внимательно стала разглядывать встревоженную дочурку. Однако, чтобы полностью убедиться в ее словах, она попросила подать себе пульт от установленного в ее комнате телевизора и, включив местные новости, самолично убедилась в тех ужасных подробностях, что только-что поведала ей десятилетняя Настя. Озадаченная просмотренными кошмарами девушка стала собираться, намереваясь отвести девочку к платному детскому психиатру, определенно предполагая, что все эти так называемые последние новости наложили определенный негативный отпечаток на еще неокрепшую психику, и, чтобы не вызвать регресс, необходимо было срочное вмешательство медицинских специалистов. Позвонив знакомому доктору и получив у него назначение на прием в половине десятого, Зоя принялась собираться на это незапланированное на этот день внезапное посещение. Сильно наряжаться она не стала, надев на себе легкое элегантное короткое платье и нанесла на лицо не вызывающую косметику. Уже в девять часов она была полностью собрана и готова на выход.

В тоже самое время в соседней области пытались разобраться в таинственной связи маленького десятилетнего мальчика и жуткого монстра, терроризирующего окрестности. Кентюрина, не смотря на его активный протест, приняли решение задержать и поместили в надежную камеру, располагающуюся в подвальном помещение этого здания, Витю же провели в кабинет Коняева, где руководитель самолично вел допрос этого маленького свидетеля. Именно такой статус ему могли пока обозначить, не имея никаких доказательств о его прямом участии в самих жестоких убийствах. Первым делом ребенка попросили пересказать его ночной сон.

- …Вот все, что мне снилось, - разъяснял Горячев, поглядывая на присутствующего рядом отца, в окончании своей продолжительной повести, - только это было как-то не так, то есть не так, как будто это я всех там убивал, а словно я наблюдал за всем происходящим откуда-то со стороны и неотступно следовал за тем «Существом». Лица у него я ни разу не видел, но его постоянное присутствие я ощущаю всегда, даже находясь сейчас у Вас в кабинете.

После этих слов все невольно поежились, оглядываясь друг на друга, как бы стараясь отгадать того, кто из них является тем ужасающим монстром, но все вокруг, вроде, были своими и не вызывали у других никаких подозрений.

- Послушай, Витя, - подытожил руководитель, немного стушевавшись от необходимости принимать следующую неординарную резолюцию, - пока мы не разберемся в происходящих событиях и не установим все обстоятельства, связывающие тебя и то ужасающее явление, тебе придется побыть у нас, находясь под нашей охраной. Чтобы исключить проявление негативных тенденций, нам придется посадить тебя под замок, но не бойся, - сразу поправился Андрей Геннадьевич, - это никоим образом не будет являться арестом, а просто исключительной мерой, предохраняющей твои неосознанные перемещения, как, скажем, случилось нынешней ночью, - и далее, уже обращаясь к родителю, - надеюсь, папа не возражает?

Конечно же, Горячеву-старшему было, словно нож в сердце, ограничивать свободу своего сына, но с другой стороны, анализируя все последние происшествия, такая мера являлась попросту вынужденной и, напротив, была направлена больше на пользу, чем на какой-нибудь вред. Поэтому он и дал свое необходимое заключение, что ребенку придется побыть под присмотром большого количества взрослых людей и, для его же безопасности, обязательно в ограниченном для свободных передвижений пространстве. Взглянув на Витю и получив от него одобрительный кивок головой, Павел промолвил:

- Да, пожалуй, это будет самым верным решением. Пусть ребенок побудет под нашей защитой, может хоть это обезопасит его от неведомой ужасающей силы.

После этих слов мальчика отвели в дежурную часть, где усадили в отделение, располагавшееся за металлической решеткой, обычно используемое для содержания нарушителей правопорядка. Малолетний ребенок отнесся к этому совершенно нормально и, осмотрев небольшую каморку, где с двух сторон были бетонные стены, а с противоположенных железные прутья, завалился на плоскую кушетку, на которую предусмотрительно уже положили мягкий матрас, и, измученный недельными душевными муками, наконец-то, предался более или менее спокойному сну.

В то же самое мгновение, когда его глаза безвольно слипались, Ситникова Анастасия, сопровождаемая своей мамой, стояла возле приемного кабинета детского психиатра, согласившегося провести платный прием этого экстраординарного случая. С говорящей фамилией, Головастый Глеб Игоревич являл из себя немолодого уже мужчину сорокадевятилетнего возраста. Он был высокого роста, превышающего отметку в сто восемьдесят два сантиметра, плотного, но не полного, телосложения, гармонично-сложенный по всей длине своего огромного тела. Продолговатая почти квадратная физиономия в обычной жизни не выражала никак лишних эмоций, преображаясь лишь при работе с очередным пациентом; карие небольшие зауженные глаза были настолько «колючими», будто сверлили оппонента насквозь и скрывались за прямоугольными вытянутыми золотой оправой очками; большой нос был в целом прямой, лишь слегка вздернутый на своем окончании, выдавая предвзятость натуры; большие толстые губы скрывались за густыми седеющими усами; огромные уши топорщились, не прячась за аккуратной лысеющей стрижкой. Общее впечатление от этого целителя человеческих душ было не очень приятным, тем не менее, не смотря на свой невыразительный вид, этот врач был знатоком своего дела и успешно справлялся со своими основными обязанностями. В этот раз он был одет в белоснежную рубашку с повязанным сверху пестрым галстуком, черные брюки и элегантные туфли. В верхней своей части одеяние доктора скрывалось за белым медицинским халатом.

- Ну-с, что у нас приключилось? - спросил он у маленькой девочки, лишь только она переступила порог его кабинета.

В обычной ситуации посещение подобного заведения вызвало бы непременную агрессию со стороны девичьего организма, но в этом случае она прекрасно понимала, что ей требуется хоть какая-то помощь, чтобы, наконец, оборвать цепь ужасающих сновидений, прочно завладевших ее взбудораженным разумом. Именно по этой причине она выложила совершенно незнакомому человеку, но все-таки производящему впечатление внушительной личности, все свои совсем не детские страхи.

- Вот уже пять дней, - начала она свою повесть, - как мне снится один и тот же кошмар. Непонятное «Существо», облаченное в странное белое одеяние, жестоко убивает живых людей и помогает подниматься из могил мертвым.

Здесь девочка, не смотря на все свое природное мужество и уже устоявшуюся привычность жуткой картину, невольно вздрогнула всем своим телом, но мгновенно справилась со своей временной слабостью и более уверенным голосом продолжала:

- Причем то, что я вижу во сне, на следующий день обязательно передают в утренних новостях. Хоть я еще маленькая и могу показаться глупенькой, но даже я отчетливо понимаю, что все что случается в нашем городе связано как-то со мной, и именно это меня очень пугает. Я не хочу быть виновной в тех ужасных смертях, что заполонили округу в последнее время.

Дальше Головастый молча выслушал очень подробный рассказ маленькой девочки, ни разу не прерывая ее за все время ее ужасной повести. По мере приближения к окончанию его лицо становилось все более хмурым, передавая явно неприятные ощущения. Наконец через полчаса Настя смогла, в итоге, высказать все, что скопилось в ее детской душе, и замолчала, внимательно гладя на доктора и ожидая его резолюции. Точно так же поступила и мать, очень надеясь на то, что все эти страхи окажутся скорее вымышленными, чем действительными. Однако то, как повел себя доктор в дальнейшем, невольно вызвало бурю негативных эмоций, прочно завладевших ее взволнованным сердцем.

- Настя, - обратился он к девочке, сразу же по окончании ею рассказа, - подожди в коридоре. Нам с мамой необходимо чуть-чуть посекретничать.

Малышка недоуменно пожала плечами, но безропотно подчинилась, не желая оспаривать решение взрослого и начиная понимать, что здесь ей вряд ли помогут. Когда за ней захлопнулась дверь, врач наклонился к самому уху ее родительницы и полушепотом произнес:

- Ваша дочка, Зоя, абсолютно здорова, но то, что она сейчас рассказала, неким образом связано со всем тем ужасом, какой в последние несколько дней творится в нашем Владимире. Думаю, что ее словам вполне нужно верить, а главное, ей необходимо провести дополнительное обследование в условиях стационара, дабы определить причины, связывающие ее и того ужасного монстра. Вживую его никто не видел, и мы можем быть первыми. В полицию и военным мы ничего сообщать не будем и попробуем сами разобраться с теми хитросплетениями, что обуяли мозг Вашей дочери и будоражат ее детскую психику.

Делая девушке подобное предложение, Головастый определенно надеялся, что оставив Анастасию в стенах своего психиатрического диспансера, он сможет непременно отыскать разгадку ужасных событий, а принимая во внимание масштаб захлестнувшей трагедии, обязательно получит мировую известность. Такие корыстные помыслы завладели этим мужчиной, когда он предписывал девочке полную изоляцию в отдельной палате, находящейся за пуленепробиваемой дверью и имеющий прочный магнитный замок.

Глава XIII. И еще одна кошмарная ночь

В целях принятия экстренных мер к полицейскому отделу одного из районных центров Ивановской области, где был изолирован Витя Горячев, были стянуты дополнительные силы, сопровождаемые тяжелой военной техникой. Все говорило за то, что власти основательно подготовились к тому, чтобы отразить любое, даже самое беспрецедентно-мощное, нападение. Практически по окружности здание было окружено танками, бронетранспортерами и боевыми машинами пехоты, возле которых непрерывно дежурили боевые расчеты, ни на секунду не оставляя свои посты без присмотра. Если браться вести подсчет, то в центре города сгруппировалось около сорока единиц различной боевой техники и примерно полутораста профессиональных бойцов, готовых противостоять любым, в том числе, и ужасным недругам.

Около восемнадцати часов подполковник Коняев, сопровождаемый Горячевым-старшим, спустился из своего кабинета в дежурную часть, чтобы проверить, как происходит несение службы, а заодно, проведать мальчишку. Он уже давно проснулся и сейчас бесцельно «гонял» всевозможные игры на выданном ему отцом специально для этих целей мобильном смартфоне. Когда к так называемому полицейскому «обезьяннику» приблизился высокопоставленный руководитель, ребенок полулежал на матрасе и энергично перебирал пальцами по экрану. Мельком взглянув на пришедших, Витя нажал паузу и, не вставая со своего итак неудобного места, сложил на груди руки, приготовившись внимательно выслушать, что еще ему смогут поведать взрослые люди. Андрей Геннадьевич не заставил себя долго ждать и начал свою беседу с обыденного, вроде, вопроса:

- Как ты себя чувствуешь? Тебя покормили?

- Да, - неохотно подтвердил десятилетний ребенок, - все нормально. Но что Вы собираетесь делать? Скоро наступит ночь, и ЭТО снова начнется.

- Я понимаю твою тревогу, - стараясь быть как можно более мягким, начал офицер излагать суть своего посещения, - мы запросили помощь специалистов, разбирающихся в паранормальных явлениях, а именно с такими мы здесь столкнулись, и это ни для кого уже не секрет, поэтому к нам и выедут из Москвы сегодняшней ночью люди, способные разрешить эту загадку, но тем не менее они прибудут сюда только завтра утром, эту же ночь нам необходимо хоть как-нибудь продержаться. В дальнейшем, если у них не получится найти разгадку на месте – тебя вместе с твоим отцом перебросят встолицу, где подвергнут более детальному изучению.

- Я что Вам, подопытный кролик? - бесцеремонно вымолвил маленький Виктор, презрительно улыбаясь, - Вы меня еще, как лягушку начните резать на части…

- Витя, помолчи! - прикрикнул родитель, смерив сына грозным выражением своего отцовского взгляда, - И послушай, что тебе говорят. Или ты думаешь, что мы не искали других путей твоего «исцеления»? Поверь, перебрали все, что только возможно, поэтому тебя и не запросили сразу в Москву, а сначала ученые приедут сюда и попробуют разобраться на месте, и вот только если у них ничего не получится, то, как вынужденной мерой, нас и переправят в технический центр, где просто имеется больше возможностей.

«До завтра вы здесь можете не дожить, - подумал про себя десятилетний ребенок, но вслух ничего не сказал, понимая, что так лишь осложнит свое итак незавидное положение, - только бы отца «ЭТО» не тронуло». Пока в его детской головке проносились эти невеселые мысли, полицейский руководитель, воспользовавшись предоставленной возможность говорить, продолжил дальше изливать соображения, которые уже были согласованы со всем вышестоящим начальством:

- Тебе эту ночь так и придется коротать в этой зарешеченной комнате, но, как ты, надеюсь, понимаешь, все это делается не только для нашей, но и для твоей безопасности. Так ты сможешь уберечь себя и других от того странного состояния, которому, как мы все здесь думаем, подвергается твой детский организм при наступлении темного времени суток. Эти крепкие решетки смогут тебя остановить и не дадут выйти наружу.

- Хотелось бы верить, - в очередной раз усмехнулся мальчишка, где-то в глубине души надеясь, что так все и будет, и он просидит в этой камере не в силах преодолеть прочное перекрытие.

На этом напутственная речь лица, ответственного за общую безопасность была закончена, и он отправился раздавать указания подчиненным сотрудникам, а отец, воспользовавшись короткой передышкой, остался пообщаться с маленьким сыном.

- Ты как? - спросил он уже более ласковым тоном, - Продержишься здесь до завтра? А там, как нам сказали, все будет кончено. Научные сотрудники уже сейчас бы тронулись в путь, но у них там какая-то заминка с необходимыми для таких случаев приборами и инструментами: все надо собрать и ничего не забыть, чтобы потом, если чего вдруг не хватит, снова не возвращаться, упуская тем самым драгоценное время – вот поэтому и образовалась эта вынужденная задержка. Ты первый, кого удалось распознать в череде жестоких убийств, захлестнувшись нашу планету, так что это своего рода великая честь быть причастным к спасению человечества.

Витя молча выслушал эту напутственную назидательную тираду и, как только отец закончил, тут же спросил:

- А что, если что-то пойдет не по плану? Ну, что, если все-таки я каким-то образом смогу выбраться из этого «обезьянника»? Что будет тогда?

- Такую возможность здесь никто не рассматривает, - честно признался родитель, опустив на мгновение книзу глаза, чтобы не показать промелькнувшее в них смущение, - все абсолютно уверены, что прочность металлических прутьев и стянутые к отделу войска смогут полностью обеспечить безопасность, как тебя, так и всех окружающих. Ладно, сынок, мне пора отправляться работать, постарайся здесь не скучать.

- Хорошо, - промолвил он вслух, про себя же чуть слышно добавил, - лучше бы вам заскучать пришлось.

За пять дней нахождения во власти неведомой силы Горячев-младший прекрасно себе уяснил, что она обладает такими непредсказуемыми способностями, что они вряд ли подвластны простому нормальному восприятию. Попрощавшись с отцом, он, чтобы хоть как-то убить свое время, принялся продолжать интернет-игры, развалившись на мягком матрасе. Постепенно близился вечер, переходящий в темное время суток. Каждые десять минут к маленькому Виктору заходил какой-нибудь полицейский сотрудник, проверяя не погрузился он в сонное состояние и, убедившись, что он спокойно играет, убывал восвояси. К половине одиннадцатого пришел Павел, который принес с собой железную табуретку и, поставив ее недалеко от клетки предварительных заключений, уселся и принялся развлекать своего несовершеннолетнего сына, переключив на себя его мысли и не давая уснуть.

Тем не менее, как ни старался бывалый сотрудник, в половине двенадцатого наступивших уже шестых лунных суток глаза мальчика внезапно закатились вовнутрь, выставив на обозрение безжизненные белки. Лицо ребенка застыло в одном беспристрастном непроницаемом выражении и, словно забыв про существование силы всемирного притяжения, маленькое тельце воспарило над полом и приблизилось к металлической клетке. Ухватившись за нее своими небольшими худыми руками, маленький монстр принялся энергично трясти за железные прутья, явно пытаясь снести возникшую перед ним преграду. Не смотря на видимую хрупкость молодого еще организма, его движения были настолько мощными, что невольно создавалась иллюзия, что вот-вот прочные окончания выскочат из бетонных пола и потолка. Однако, это ограждение пытались сломать до этого не единожды, но ни у кого так ничего и не получилось, даже у лиц многократно превышающих в физической силе еще не развитого мальчишку: прутья были настолько глубоко вмонтированы в верхние и нижние перекрытия, что могли свободно выдерживать любое воздействие. Видимо это стало понятно неведомой сверхъестественной силе, захватившей разум и тело невинного малыша, потому что, оставив свои беспочвенные попытки, она передвинула организм носителя немного назад и, широко раскрыв его рот, издала такой неимоверный рев, словно сам дьявол подавал голос из самых глубин преисподней. Какой бы ни был Горячев-старший закаленный в различных переделках сотрудник, от такого жуткого крика кровь невольно заледенела в его жилах, а спину сковало недвижимым спазмом, наполненным многочисленными мурашками, лишив его воли и заставив безвольно замереть на одном месте. Павел смотрел на своего милого мальчика, в одну секунду обретшего вид ужасного монстра, расширенными от страха глаза, не смея проронить ни единого слова.

В тот же миг на это потустороннее явление, наполнившее своим умопомрачительным рыком всю прилегающую округу, сбежались все полицейские, задействованные этой ночью на службе, а также прибыли с улицы военные отцы-командиры, которым также не терпелось воочию улицезреть это необычное нечеловеческое явление. В дежурной части столпилось около тридцати человек, с замиранием сердца разглядывающих, как худощавый мальчик с безжизненным взглядом парит над полом, отделанном облицовочной плиткой, представляя собой одновременно загадочное и наполненное жутью явление. Застыв в изумлении от представшего небывалого в их практике вида, никто из офицеров не знал, что бояться им нужно совсем не этого.

В то же самое время, как «Существо» для себя уяснило, что надежно скованно прочными предметами человеческого творения и неподвижно застыло в одной-единственной парящей по воздуху позе, на всех местных кладбищах города и района начинало происходить что-то необычное неописуемо-страшное. Одним-единым мгновением вокруг стихли все звуки. Звери разбежались по норам, а птицы попрятались в гнезда и сидели там ни живые, ни мертвые. Земля же единовременным порывом, буквально на всех могилах, стала будоражиться, как будто закипал огромный котел, все более разрыхляясь и поднимаясь все выше, будто бы снизу копали многочисленные большие кроты и другие представители подземного мира. Все это было так неестественно, что навело бы ужас на всякого, кто бы взял на себя смелость побывать в это время на обычно пустынных погостах. Но в силу введенного чрезвычайного положения, люди, уже неоднократно становившиеся свидетелями ужасных последствий своей непревзойденной беспечности, предпочитали сидеть дома, тем более что все равно после наступления комендантского часа всех гуляющих и бродящих без разбору хватали и доставляли в полицейское отделение. Поэтому то, что творилось в местах общих захоронений так и осталось никем не увиденным, хотя, если честно, там было на что посмотреть: почва, в отдельно взятых могилах достаточно разрыхлившись, стала рассыпаться по сторонам освобождая небольшие отверстия, сквозь которые мог свободно пролезть большой человек. Это необыкновенное действо и захватило погосты, где одновременно устремились наружу многочисленные полчища мертвых людей.

Словно подземные червяки, они выползали из своих гнезд, активно шевеля конечностями и озираясь по сторонам, будто бы ожидая какого-то непредвиденного подвоха. Общий вид всех происходящих событий был просто ужасен. В один миг места последнего людского пристанища зашевелились, как изъедаемый опарышами тлеющий труп. Оживших покойников было настолько много, что их счету не видно было никакого конца. Выглядели они все отвратительно: наряду с только-что похороненными и не подверженными гниению находились уже наполовину растленные, осыпавшие вокруг себя догнивающей плотью, а также, в большинстве своем, лишь скелетированные останки. Будто бы по мановению какой-то непререкаемой силы, они выстраивались плотным потоком и быстрым темпом устремлялись к самому городу. Не смотря на то, что основной своей частью ожившие мертвецы представляли собой только скелеты, не обладающие мышечной массой, тем не менее они двигались с достаточной скоростью, используя для передвижений все свои четыре конечности. Если бы кому-то посчастливилось разглядывать это необычное войско, зависнув над ними в воздухе, то вся эта движущая масса напомнила бы огромную волчью стаю, мигрирующую в более сытые местности.

Приблизившись к городу вся эта шевелящаяся лязгающая толпа, выпущенная из земных недр, остановилась возле окраины населенного пункта, дожидаясь подмоги, вырвавшейся на свободу из близлежащих поселений и деревень. Через двадцать минут эта трепещущаяся гудящая волна сделалась попросту бесконечной, заполнив собой все прилегающее к околотку пространству на многие-многие километры. Теперь, когда вся нечистая сила была в сборе и готова действовать в едином порыве, один их ужасающих монстров, самопровозгласивший себя главарем, махнул рукой и громко рыкнул потустороннее приказание, после чего все это вибрирующее потустороннее войско устремилось в самый центр к полицейскому отделению.

В одно мгновение они заполнили собой все городские улицы, оказавшись возле участка за считанные секунды. Районный центр словно кишел ужасными монстрами, прорывающимися к самому сердцу охраны общественного порядка и правоохранительной деятельности. Они бежали по земле, скакали по многоэтажным домам, ловко цепляясь за стены, словно бы опровергая своими поступками закон Ньютона, гласящий о силе всемирного тяготения.

Когда стоящие на охране подступов к отделению военные солдаты и их командиры увидели первый авангард ужасающих недругов, огромной волной спешащих к их подступам, они застыли в немом молчании, совершенно отчетливо понимая, что даже при всей мощи своего суперсовременного оружия они не смогут достойно противостоять этой сокрушительной неведомой силе.

Внезапно, лязгающий ревущий накат разорвал грохот одного из танков, произведшего пушечный выстрел, направленный в самую гущу этого потустороннего войска. Мгновенно в том месте, где суждено было пролететь выпущенному заряду, образовалось пустующее пространство, и снаряд угодил прямиков в пятиэтажное жилое строение, мгновенно спровоцировав его разрушение.

- Отставить! - крикнул высокий мужчина, одетый в офицерскую форму военного подполковника, - Стрелять только из пулеметов!

Поголовную эвакуацию города не проводили, так как никто не был уверен, что нахлынувшая «зараза» не перекочует вместе с жителями в место их дальнейшего обитания, а кроме того, подобные беспрецедентные ранее безжалостные убийства массово захлестнули и другие населенные пункты, поэтому никто не был уверен, что великое переселение – это здравомыслящая идея, и ограничились только введением чрезвычайного положения. Именно по этой причине все близлежащие здания оставались заселены своими постоянными жителями, в связи с чем и нельзя было вести крупномасштабные боевые действия. Однако, стрельба из крупнокалиберных пулеметов хоть и причинила бы общему внешнему виду железобетонных и кирпичных домов определенные разрушения, но никак бы не отразилась на общей целостности конструкции. Поэтому, мгновенно оценив ситуацию, главный военачальник этого, в принципе, немногочисленного отряда и отдавал подобное указание.

Тут же операторы-наводчики всех имевшихся военных машин многократно натренированными действиями заняли свои основные позиции и за доли секунд привели в готовность итак бывшее готовым оружие. Не дожидаясь очередного приказа, посчитав окрик своего командира сигналом к началу проведения операции, в одно мгновение более двадцати пулеметов «разорвали» ночной воздух беспрестанными очередями, поражая своими зарядами отвратительных монстров. Между тем нельзя убить то, что давно уже является мертвым. Ожившие мертвецы, получая увечья, подбирали свои отсеченные большими пулями части, приставляли их обратно на поврежденное место и уверенно продолжали движение, все более сближаясь с защитниками оплота правопорядка этого города.

Накатывающаяся «волна», полностью состоящая из представителей загробного мира, была остановлена только на несколько минут тем непрерывным свинцовым дождем, что «поливал» их из крупнокалиберных пулеметов, но постепенно, словно по мановению какого-то талантливого военачальника, ужасные монстры из собственных же тел впередиидущего авангарда выложили двухметровый равносторонний бруствер, ограничив им весь периметр своего наступления и двигая его словно своеобразный щит стали уверенно приближаться к отважным защитникам полицейского отделения.

Внутри здания в этот же самый момент начинали проявлять себя панические настрои. Менее подготовленные к военным действиям полицейские экстренно вооружались всеми имеющимися в наличии автоматами и, выпучив от страха глаза, метались по зданию, совершенно не зная, где им занять наиболее выгодную позицию. Кому-то необходимо было взять на себя решительную ответственность по организации людей на оборону своего служебного помещения. Самый старший по званию и уверенный в себе человек был на этот момент подполковник Коняев. Именно ему и пришлось, видя, что творится в отделе, громким голосом крикнуть:

- А, ну-ка, строиться всем в одну шеренгу на втором этаже в коридоре!

Услышав знакомые зычные нотки, сотрудники в один миг само-организовались и устремились исполнять приказание. На поверку вышло боеспособных защитников чуть более двадцати человек из числа всех имевшихся в отделении полицейских. Пока Андрей Геннадьевич их инструктировал, а они, как завороженные, внимали его указаниям, Горячев-старший, плюнув на всю эту бесполезную оборону, пробирался в подвальное помещение, где, предвкушая скорую гибель, трясся от страха преступник Кентюрин, надежно укрытый в одной из камер этого заведения. «Хрен с ним с отделом, - твердил про себя капитан уголовного розыска, приближаясь к месту заключению безжалостного бандита, - Мир надо спасать».

Максим сидел в своей камере, будучи ни живой и не мертвый. Он съежился от колотившего его страха и каждое мгновение ожидал, что вот массивная дверь откроется, на пороге возникнет ужасающее чудовище и начнет его тиранить, освобождая голову от уже ненужного мозга. Поэтому и неудивительно, что, когда лязгнул снаружи запор, он бросился в угол итак непросторного помещения и, старясь быть, как можно меньше, сжался в один-единый комочек и закрыл от страха глаза, предполагая таким образом стать не заметным, ну, или попросту избавить себя от жуткого вида своего ужасающего губителя.

- Чего расселся, словно мышь перед кошкой? - услышал Кентюрин голос оперативника, показавшийся ему в тот момент самым дорогим и родным во всем мире, - «Валить» надо отсюда и – чем быстрее, тем лучше.

Дополнительно приглашать было не нужно. Закоренелый преступник мгновенно вскочил из своей незатейливой позы и устремился на выход. Однако, когда он поравнялся с Горячевым, тот перекрыл ему выход вытянутой рукой и голосом, не терпящим возражением, промолвил:

- Только один уговор: дальше действуем вместе, и ты не предпринимаешь никаких шагов, не посоветовавшись со мной. Мне почему-то кажется странным, что это исчадие ада прицепилось к тебе и моему сыну – значит разгадка всей истории кроется где-то рядом, и я непременно собираюсь ее себе разъяснить. Ну, так как, работаем в паре?

- Да, - не задумываясь согласился Кентюрин, прекрасно осознавая, что и его терзают те же самые мысли, - Вместе будет гораздо способнее.

Удостоверившись, что их дальнейшие планы своеобразным образом переплелись в одно-целое, такие разные по своему внутреннему укладу и состоявшейся в жизни позиции люди, объединившись единственной целью, устремились на выход.

В то же самое время наверху разворачивались трагические события. Нет – ожившие мертвецы не убивали людей, но они уверенно брали их в «плен», оставляя живыми. Обезоружив всех защитников, находившихся снаружи полицейского отделения, они сгрудили их одним скопом, оставив под надежным присмотром одной своей части, другой же устремились на штурм самого здания. Взбираясь по стенам словно назойливые мухи, будто бы полностью позабыв про силу тяжести, через оконные проемы на втором этаже монстры постепенно стали проникать внутрь надежного каменного строения. Там уже слышались крики отчаявшихся людей, непрекращающаяся стрельба, громкие ругательства и мольбы о пощаде.

- Дело плохо, - промолвил Горячев, услышав наверху отчаянный бой и находясь уже у двери, ведущей с улицы в подвальные помещения и предназначенной для вывода арестованных и задержанных, - скоро чудовища уничтожат всех в верхней части и устремятся в подвал – вот тогда наше положение станет не просто плачевным, а поистине, превратится в ужасное. До этого времени необходимо покинуть это опасное место.

- Согласен, - проговорил Максим, одновременно заглянув в глазок, установленный в прочной конструкции, - только как это сделать: ведь вся прилегающая округа просто кишит этими ужасными «тварями»?

- Попробуем захватить «автозак», - начал рассуждать полицейский, поменявшийся местами с преступником и также изучающий дворовую территорию, - он, как раз, подогнан к самому входу, а это только нам на руку. После этого попробуем прорваться сквозь эту не убиваемую толпу: другого выхода у нас попросту нет – отсюда надо любыми путями бежать.

Не говоря ни слова, Кентюрин кивнул в знак полного одобрения, прекрасно понимая, что останься они в здании, и их, в этом случае, ждет непременная гибель. Сделав до десяти резких выдохов, словно пытаясь прочистить легкие, молодые мужчины отодвинули в сторону тяжелый засов, открыли дубовую дверь и бегом устремились наружу. Подвальный спуск они преодолели легко, поднимаясь по бетонным ступенькам и скрытые в узком коридоре такими же стенами, не встретив ни единого ужасного недруга, но как только оказались возле приставленной почти-что вплотную машины сразу вклинились в толпу оживших покойников. Было страшно, жутко и нестерпимо хотелось очистить желудок, но оба беглеца понимали, что от того, как они поведут себя дальше, напрямую будет зависеть: выживут они в этой ситуации или нет? Поэтому преодолевая нахлынувшие на них отрицательные эмоции, подельники устремились к дверям «автозака», делая это каждый со своей стороны.

«Служители» потустороннего мира, не ожидавшие такой неописуемой наглости, на мгновение были шокированы появлением среди себя двух живых человеческих особей и, увлеченные штурмом полицейского отделения, на доли секунд не придали этому никакого значения. Этого времени оказалось достаточно, чтобы Горячеву добежать до водительской двери автофургона, изготовленного на базе завода «ГАЗ», и ловко запрыгнуть в кабину. Как он и предполагал, дверь оказалась не заперта, что среди служебного транспорта было делом совершенно обыденным. В тот же момент он понял, что со стороны его нового «друга» произошла непредвиденная заминка. Она была вызвана тем, что пассажирская дверь, в отличии от водительской, оказалось прочно закрытой. Кентюрин ухватился за ручку и, прилагая все силы, рывковыми движениями пытался сломать надежный запор, но, как не трудно понять, осуществить это было практически невозможно, если не последует помощь из внутренних помещений кабины. Именно так и поступил в этом случае Павел, одним легким движением отщелкнув запирающее устройство. Однако, было уже достаточно поздно. Покойники, недавно возникшие из своих ужасных могил, уже распознали свою ошибку и в количестве десяти мертвецов пытались оттащить Максима прочь от машины. Тем не менее он продолжал прочно держаться за ручку и охрипшим от страха голосом отчаянно голосил:

- Спасите! Помогите! Кто-нибудь, убивают!

Но, как уже сказано, ужасные монстры никого лишать жизни не собирались: их единственной целью было пленение живых особей. Именно так они намеревались поступить и в этом случае, между тем никто из двоих беглецов тогда об этом просто не знал, поэтому и действовать в создавшейся обстановке приходилось стремительно. Павел одним натренированным годами движением извлек табельное оружие и произвел восемь прицельных выстрелов, направляя дуло исключительно в головы ужасающих недругов. Конечно же, их это не убивало, но на какое-то время дезориентировало, что давало определенную возможность скоординировать дальнейшие действия. Именно так и поступил Кентюрин, отпустивший спасительную полукруглую ручку и, наполнившись отвращением и презрением, крутящими движениями голов избавившись от остальных двоих монстров, пытавшихся не дать ему возможность «улизнуть» из этого жуткого места. Только после этого у него появилась возможность запрыгнуть в кабину.

Как и незапертая дверь с водительской стороны, ключи оставались в замке (о чем также был прекрасно осведомлен полицейский), поэтому, когда несостоявшийся похититель маленький девочки садился в пассажирское кресло, машина уже срывалась со своего места, устремляясь на спуск к дощатой задней части огораживающего забора. Хоть техника и была достаточно мощной, но ей с большим трудом удавалось разбрасывать по сторонам попадающиеся в большом количестве полусгнившие ожившие трупы. Тем не менее уклон и набранная тридцатикилометровая скорость помогли машине справиться с уже обветшавшим забором и покинуть опасную территорию. Не смотря на это, море «живых» мертвецов вокруг было просто бескрайним и двигаться по нему на колесной машине было попросту глупо: рано или поздно под силой встречающегося противодействия она бы непременно остановилась, и вот тогда… Значит нужна была техника помощнее.

Тем временем все остальные героические оборонявшие сотрудники и военные были пленными ужасными монстрами и выстроены снаружи перед зданием отделения одной длинной шеренгой. Чтобы они не сопротивлялись и никак не выказывали свое недовольство, их держали сзади по двое или по трое ужасающих монстра – в зависимости от физической силы и внешности подвергаемых жестокому испытанию. Внутри здания полусгнившие победители отыскали мрачное одеяние и вместе с ключами от клетки с нижайшим поклоном преподнесли «Существу», захватившему тело Вити Горячева. Облачившись в свое привычное одеяние и вооружившись серпом некогда «Одинокий странник», вмиг обретший огромное количество бессмертных сторонников, как и всегда зависая в воздухе, как бестелесное привидение, выплыл наружу и методично – одного вслед за другим – стал казнить отважных защитников правопорядка и бывших с ними военнослужащих, одним мощным ударом бывшего сельскохозяйственного орудия отсоединяя верхнюю часть головы от ее основания. Небо этого небольшого районного городка наполнилось раздирающими душу предсмертными криками убиваемых и стонами еще остающихся живыми людей. В течении получаса вся прилегающая к полицейскому отделению территория наполнилась разливающейся одним большим пятном кровью, фонтаном вырывавшейся из отсекаемых частей тела. Последним умирал подполковник полиции Коняев. В отличии от остальных, он единственный не проронил ни одного малейшего звука, а перед самой смертью молча поднял свою обычно напыщенную физиономию и наполненным достоинства взглядом осмотрел своего будущего убийцу. Не смотря на это, его наполненная мужественной решимостью голова также, как и у остальных, отделилась от туловища, покатившись по залитой кровавой жидкостью заасфальтированной поверхности.

Той же самой ночью, но уже во Владимире, Ситникова Настя, запертая в одиночной палате психиатрической клиники точно также, как и Витя Горячев, при приближении к полуночи изменила свой внешний облик, закатив кверху глаза, выставив наружу белки и обретя вид безжизненной не подчиненной своей воли ужасающей личности. Обратившись в страшного монстра, она попыталась вырваться на свободу, но скрепленная магнитным замком толстая металлическая двойная дверь напрочь укрыла ее от внешнего мира. И снова завладевшему детским телом мрачному «Существу» пришлось обращаться за помощью к давно умершим полу-растленным и похороненным трупам. Рыкнув так, что в ее окнах разбились толстые стекла, оставив неповрежденными только стальные решетки, «Мрачная сущность», неподвижно зависнув в воздухе, принялась ожидать, когда произойдет ее вызволение.

От этого холодящего в жилах кровь умопомрачительного рычания, словно вырвавшегося из недр самой преисподней, воздух в городе заколебался, как от прокатившейся по нему ударной волны. Невольно вокруг все затихло, даже ночные птицы перестали заливаться радостной трелью, а люди – те кто не спали, и те кто тут же проснулись – замерли в тревожном ожидании последующих событий. Они ничуть не заставили себя ждать.

Начиная от Князь-Владимирского кладбища, расположенного в непосредственной близости от психиатрического диспансера, и переключаясь дальше на все близлежащие, поверхностная земля на погостах начинала кипеть, словно от разведенного внизу дьявольского огня, вздымаясь и двигаясь кверху. Всколыхнувшиеся разрыхленные клубни выпускали из своих недр ужасных полусгнивших чудовищ, которые озираясь по сторонам, словно не понимая: зачем их призвали наверх, оторвав от спокойного сна, вмиг обретали уверенность о своем дальнейшем предназначении и устремлялись к основному корпусу детской клиники, где и находился их чудовищный повелитель.

В то же самое время итак безумные люди, находившиеся под довольно ненадежной охраной, стали вести себя поистине дико и странно. Они орали в едином порыве, наполняя округу одним протяжным ни с чем не сравнимым душещипательным воем. Все здание, где находилась «Мрачная сущность» гудело, будто пчелиный улей, одновременно наполнив всех сумасшедших людей единой жестокой агрессией. Они сначала схватили, а потом бездумно убили всех санитаров и других лиц обслуживающего персонала, кто не смог укрыться от этого беспрецедентного акта непревзойденной враждебности. Однако, в этом случае объяснялось все просто: лишенные рассудка люди в своем понимании наиболее близко подходят ко всему, что находится рядом с потусторонним, поэтому почувствовав близость надвигающейся опасности, они, как неразумные звери, захотели вырваться на свободу и умчаться подальше от этого жуткого места. Именно по этой причине психиатрические больные и старались убрать любое препятствие, возникающее у них на пути к долгожданной свободе. Не останавливала их в таком случае даже необходимость идти на убийство, воспринимая это, как что-то явно необходимое и неизбежное. Многие, успевшие вырваться из обоих – детского и взрослого – корпусов разбегались стремительно по округе, где, в связи со своим пограничным в разуме состоянии, воспринимались мертвыми за своих и спокойно продолжали пробираться сквозь них на выход из этого кошмарного города.

Получалось, что на тот момент, когда верные давно умершие слуги приблизились к зданию детского отделения, где в жутком одиночестве томился их «Повелитель», облаченный в образ маленькой девочки, в здании не оставалось уже ни одного живого сотрудника, могущего хоть как-то помешать освобождению «Мрачной сущности». За несколько минут заполнив здание ужасными наполовину тленными трупами, мертвые прислужники, словно по мановению чьей-то волшебной палочки, в один миг разобрались с несложной системой магнитных замков и выпустили наружу «заскучавшее» «Существо». Покорно склонив перед ним свои тленные спины, один – наиболее не сгнивший мертвец – приблизился к своему «Владыке» и, встав на одно колено, протянул белоснежный просторный саван. Облачившись в кошмарное одеяние, предводитель этого жуткого войска махнул маленькой нежной ручкой, отдавая свое приказание на охоту за живыми людьми. С громким звериным воем ужасные мертвецы устремились на улицу собирать на суд «Мрачной личности» всех тех людей, кто смог отважиться быть в это кошмарное время на улице.

Не стоит говорить, что в считанные минуты городские улицы наводнились непомерно агрессивно-настроенными покойниками, передвигавшимися с ловкостью черной пантеры и заключавшими в себе львиную силу, и это еще не смотря на то, что все они были бессмертные. По Владимиру послышались множественные выстрелы, возникавшие повсеместно, где дежурили военные и полицейские патрули. Однако, как нетрудно догадаться, это непродолжительное противодействие было подавленно в одночасье, а отчаянно сопротивлявшиеся люди были поочередно схвачены и доставлены к беспощадному «Повелителю». Дальше пошло монотонно-последовательное жестокое вырывание лиц и вычищение черепных коробок от мозгового серого вещества. Под конец этого более чем ужасного действа, все прилегающая к психиатрической клинике местность была завалена свежими трупами, залита кровью и забрызгана остатками мозга и другими человеческими останками.

Пока «Существо» выполняло свою строго-определенную миссию, в то же время, но уже в городском морге, расположенном при клинической больнице скорой медицинской помощи, две молоденькие работницы медперсонала заперлись в медицинской лаборатории и стойко держали осаду от вмиг оживших покойников.

Сатаниева Яна Ароновна и Христова Вера Ивановна вместе отучились в медицинском училище и по окончании устроились работать в патологоанатомическом отделении, выбрав эти должности по какому-то необъяснимому, неведомому им влечению. Обе они едва достигли двадцатиоднолетнего возраста, были худенькие с невыдающимся ростом и похожие друг на друга словно родные сестренки. Невероятно красивые молодые работницы имели одно-единственное различие, сразу бросавшееся в глаза посторонним – это огненно-рыжие волосы у одной и сильно блондинистые у второй. Также при более детальном осмотре можно было различить карий цвет глаз у Сатаниевой и зелено-голубой у Христовой. На смену они заступили, накинув на себя два белоснежных халата, едва скрывавших их прямые и очень красивые ноги. Если еще касаться фигуры, то начиная смотреть на девушек, стоящих рядом друг с другом, становилось вполне очевидно, что их идеальные округлые формы были настолько похожи, что невольно создавалось впечатление, что перед тобой находится один человек, просто рядом поставлено зеркало, и второй силуэт является отражением первого. Одинаковым было все: упругие груди, явно превышающие третий размер, узкая талия, переходящая в округлые ягодицы и дальше широкие бедра, продолжавшиеся книзу равномерными икрами. Их светящиеся радостью молодые лица дышали девичьей свежестью, имели гладкую бархатистую кожу, а у Яны еще и были украшены многочисленными маленькими веснушками, ничуть ее не портившими, а наоборот, придававшими ей еще большей загадочности. Губы и нос были небольшие ровные, лишний раз подчеркивающие симпатичные изгибы двух прекраснейших юных физиономий. И вот таким очаровательным и по своему смелым медицинским работницам суждено было остаться на ночь наедине с многочисленными покойниками.

- Ты чего-нибудь слышишь? - спросила рыжеволосая у подруги в тот момент, когда около двенадцати часов ночи в приемном и разделочном отделениях стали внезапно оживать мертвые люди.

- Ага, - подтвердила Вера, находившаяся в этот момент, как и Яна, в служебном помещении предназначенном для отдыха медицинского персонала, - как будто голые ноги шлепают по мокрому кафелю.

- Правильно, - подтвердила Сатаниева эту догадку и уверенно направилась к двери, ведущей на выход из комнату, - ведь мы же только полы в зале намыли…

Она не успела договорить, увидев идущего в конце коридора ожившего мертвеца и выворачивающего из-за угла точно такого же.

- Бежим, на «хер», отсюда, - не задумываясь, крикнула девушка, вернувшись на секунду назад, чтобы стащить с дивана подругу.

Девушки, завидев ужасных недругов, хоть и наполнились суеверным страхом, но, надо отдать им должное, не потеряли, при этом, присутствия духа. В здании морга существовало только одно помещение, не связанное с внешним миром окошками и снабженное прочной металлической дверью, имеющей мощный засов – это медицинская лаборатория, предназначенная для изготовления всевозможных реактивов и препаратов. Именно к ней и устремились пораженные необычайным явлением перепуганные, но не стушевавшиеся, Яна и Вера. Успев надежно укрыться, работницы медицинской сферы теперь держали осаду от жутких оживших покойников, почему-то стремившихся этой ночью непременно с ними увидеться.

Не смотря на свою прочность, под многократными ударами, нескончаемо доносившимися с той стороны, стальная дверь начинала потихонечку поддаваться, становясь все более хлипкой и ненадежной защитой. Ни у той, ни у другой не оставалось сомнений, что не пройдет и десяти минут, как ужасные мертвые монстры ворвутся в это единственное помещение, где пока находились только живые. Прошло еще пять минут, и заклепки, установленные в запоре и на навесках, стали безжалостно вылетать, и одна за другой посыпались на пол. С той части этой некогда прочной преграды послышался громкий воинственный вой, явно говоривший, что нападавшие, наконец-то, достигли своей назначенной кем-то цели. Следующий мощный удар откинул железную дверь к противоположной стене, едва не задев обнявшихся и испуганных прекраснейших девушек.

- Спасите! Помогите! - пронзительным хором завопили Вера и Яна, а воздуховод вынес наружу их отчаянные призывы.

Монстры, ворвавшиеся вовнутрь, пораженные оглушительной мощью девичьего крика, на мгновение остановились и застыли на месте, словно бы размышляя, что в такой ситуации дальше следует предпринять. Их замешательства было достаточно, чтобы снаружи раздался вой тяжелой военной техники, а огромная стальная машина ворвалась в полуподвальное помещение, где стала давить своей многотонной мощью столпившихся у входа оживших покойников. И опять прекрасным девушкам продолжало невероятно везти, и правая гусеница железной махины прошла в тридцати сантиметрах от места, где они стояли и, отчаявшись, обнимались.

Михаил Кречетов и Петр Уханов, сдавшиеся накануне военным и теперь находившиеся в качестве заключенных в одном из полицейских участков, с наступлением сумерек и началом ужасной охоты убежденно приняли решение вырваться из этой темницы, определенно намеревавшейся стать их последним пристанищем.

- На улице опять неспокойно, - промолвил бывший военный, когда снаружи стали слышаться испуганные крики и ужасные возгласы, - как бы и нам не пойти на закуску к этим ожившим «тварям»? Не пора ли выбираться отсюда? Ты как на это посмотришь?

- Да, и я об этом тоже подумал, - промолвил бомжеватый мужчина, начавший активно шевелить свои давно не знавшие мыла лохматые волосы.

На этот раз выручил бывалый «сиделец». Нащупав в своих клочковатых лохмах небольшую дамскую шпильку, всегда хранимую там для подобных случаев, он профессионально расковырял навесной замок, закрывающий их «обезьянник», и оба задержанных ненавязчиво вырвались на свободу. Все полицейские были заняты в это время отражением нападения ужасных оживших монстров, и никто особо не обратил внимания на двух живых людей свободно передвигающихся по их отделению, тем более что один из них был одет в военную форму и отличался уверенной многолетней выправкой.

Дождавшись, когда помещения опустеют, а выбегающие на улицу вести огонь полицейские будут в конечном итоге пленены ужасными монстрами, бывший военный командир присмотрел находящийся неподалеку военный танк нового образца и, увлекая за собой Уханова, целенаправленно кинулся с одной настойчивой целью – захватить его в свою собственность. Сделал он это, выбрав определенный момент, когда мертвецы в этом районе, перехватав всех пытавшихся им воспротивиться, более или менее «рассосались», освободив достаточную площадь, необходимую для одного стремительного «броска». Прекрасно разбиравшийся в тяжелой военной технике отставной офицер легко запустил мощный двигатель и, давя перед собой ужасающих недругов, направился на выезд из этого кошмарного города.

Однако, – толи по великой случайности, толи по Божьему провидению – но достигнув клинической больницы скорой медпомощи, прямо возле отделения морга двигатель в танке внезапно заглох, вызвав полнейшее недоумение, пограничное с недовольством, у управляющего им человека.

- Это еще что за «хрень»? - выругался он, вспомнив всю нецензурную брань, какая только стала ему когда-то известна, - Керосин что ли кончился?

Но, взглянув на прибора учета, он отчетливо уяснил, что баки тяжелой военной техники заправлены «под завязку». «Что бы это могло означать»? - подумал он про себя в тот момент, как через вентиляционную отдушину морга на улицу вырвался единый наполненный ужасом девичий крик. «А-а, - мысленно протянул отставной офицер, в ту же секунду запуская в работу мощнейший двигатель, - так вот в чем причина: просто кому-то стала нужна наша помощь». И больше не тратя впустую время на ненужные размышления, Кречетов вывел танк на прямое направление, следуя в сторону полуподвального помещения.

Легко пробив кирпичную стену именно того отделения, где две прижавшиеся друг к другу молоденькие девицы уже готовились встретить ужаснейшую кончину, мужчина, словно бы зная, где они будут стоять высунул свою голову из водительского отсека и, повернув ее к девушкам, громко скомандовал:

- Ну, чего застыли, словно статуи «Венеры Милосской»? Давай запрыгивай в башню и не обращайте внимания на того грязного и вонючего мужика: он со мной и ничуть не опасен.

Двум перетрусившим молодицам словно этого и было надо. Подгоняемые незамысловатой командой, они бросились на броню и, пользуясь своей природной гибкостью, ловко вскарабкались на стальную машину. Лишь только последняя скрылась в отделении, где прятался Уханов, раздался оглушительный рев, перемежающийся со свистом, и танк без каких-либо затруднений «вылетел» из поврежденного здания. Далее, уже ни на что не отвлекаясь и больше не останавливаясь, давя перед собой итак мертвых покойников, новоиспеченные друзья направились на выезд из этого некогда прекрасного, но в один миг ставшего ужасным, русского города.

Раздавленные же танком и без того мертвые монстры не были полностью уничтожены, а лишь только освободившись от тяжелой махины, дружно поднялись и, кое-как собрав покореженные техникой части, вновь соединили их воедино и устремились на верную службу к мрачному «Повелителю» Владимирского мертвого царства.

Глава XIV. В дорогу

Павел Горячев со своим новым «другом» были оставлены в тот момент, когда они только вырвались за территорию полицейского отделения и, воочию рассмотрев бескрайне море оживших покойников, теперь озадаченно думали, как следует действовать дальше. Кроме того, что они выехали на полное бездорожье, по которому, в принципе, на машине с большими колесами, каким и являлся их «автозак», было двигаться вполне даже возможно, но принимая во внимание встречное противодействие ужасающих монстров, это становилось задачей практически нереальной.

На продолжительные раздумья времени не было, и действовать приходилось стремительно. С задней части, на оборону городского отдела было выставлено по одному танку, бронетранспортеру и боевой машине пехоты. Естественно, что все они были уже без военных, но тем не менее продолжали работать. Полицейский посмотрел сначала на сидящего рядом преступника, а затем на военную технику. Тот его сразу же понял и подтвердил это своими словами:

- Я уже управлял «БМП» и, думаю, справлюсь.

Эта небольшая, но емкая фраза, была как сигнал к дальнейшему действию: Павел повернул руль по направлению к гусеничному вездеходу. Разгона и мощности двигателя хватило, как раз, чтобы упереться в правый бок тяжелой машины, после чего оба этих – каждый по своему – уверенных в себе человека стали стремительно действовать, не отвлекаясь на малейшие мелочи. Горячев прокричал только одну небольшую фразу: «Все. Теперь быстро пошли», - и оба новоиспеченных товарища выбрались в свои двери, пробежали по металлическому капоту автомашины, перескочили на стальную броню боевой машины пехоты и заняли каждый свое место. Полицейский забрался в башню, где тут же стал поливать пулеметным огнем безжалостных монстров, расчищая дорогу для старта, а Кентюрин запрыгнул в отсек, предназначенный для мех-вода и включил первую передачу. Военная техника уверенно стала набирать обороты, двигаясь по ожившим трупам и словно бы не замечая никакого препятствия, настолько мощной оказалась эта машина.

Тем не менее отвратительные покойники быстро сообразили, что среди них находятся выжившиепредставители человеческих особей и стали стремительно атаковать эту движущуюся среди бескрайнего рычащего моря махину, прыгая сверху на стальную броню. Однако, оба человека оказались не столь глупы и задраили верхние люки, обезопасив себя таким образом от неожиданного вторжения. Так, не спеша, они и двигались по казавшемуся бесконечным ожившему, но вместе с тем мертвому, морю, пока не оказались на достаточном удалении от этого жуткого города, где уже не было такого большого количества восставших покойников, а оставались только те несколько бездушных «тварей», что прочно засели на металлической броне их боевого военного средства. Безудержно колотя по железному верху, они словно надеялись пробить его своими полу-растленными обтекающими гнилью конечностями. Однако, как и всегда, оборонная промышленность нашей страны оказалась на высоте и не допускала мертвых покойников к еще живым людям.

Уверившись в том, что все равно скинуть мертвецов с борта не получится, что было, впрочем, не такой уж великой необходимостью, договорившись по внутренней рации, беглецы стали двигаться медленней, умышленно не удаляясь от города. Поскольку скопление нечисти концентрировалось в районом центре, то на расстоянии десяти километров находилась уже спокойная умиротворенная местность, где кроме настырных мертвецов, никак не желавших покидать боевую машину пехоты, не было даже намека на других таких же подобных мерзопакостных «тварей». Наконец, с первыми лучами восходящего солнца и им пришлось распроститься со своей воскрешающей сущностью и, утратив возможность передвигаться, словно опавшие желуди, они попадали на травянистую землю. Только после этого оба новоявленных «друга» решились остановиться и определили последующий план своих действий.

- Надо двигаться обратно в город, - предложил полицейский, спрыгивая на землю и одного за другим пиная ногой ставших неподвижными полу-растленные трупы, - там остался мой маленький сын. Надо брать его с собой и мотать отсюда, как можно дальше.

- Ты с ума сошел? - возразил опасный преступник, присоединяясь к исследованию безжизненных мертвецов, - Ведь именно он и является «породителем» всех этих событий. Как раз от него и надо держаться подальше.

- Нет, - с более чем уверенным видом заключил капитан правоохранительной службы, - ребенка мы не оставим. Не забывай, что мы заключили с тобой договор.

Как бы то ни было, но преступная честь занимала в понимании у Кентюрина далеко не последнее место, и он, давши ранее слово, теперь понуро повесил голову, не смея отказаться от данного им обещания. Поэтому, не долго думая и практически не совещаясь, внезапно сдружившиеся напарники вывели «БМП» на обратное направление. Чем ближе они приближались к районному центру, тем картина, представлявшаяся их виду становилась все более ужасней и отвратительней. Повсеместно валились полусгнившие трупы, потерявшие с рассветом всю свою потустороннюю силу, недавно наполнявшую их такой небывалой активностью. Теперь же они не внушали к себе ничего, кроме чувства непревзойденного отвращения и непередаваемого презрения.

Облаченный в чудовище маленький Виктор, закончив свою беспрецедентную казнь, залив всю центральную площадь человеческой кровью и завалив ее обезглавленными людскими телами и уже мертвыми трупами, вернулся в помещение полицейского отделения, где занял удобное ложе на выданном ему для этих целей мягком матрасе, и предался дальнейшему спокойному сну. Перед этим, свое ужасное одеяние и ставшее смертоносным орудие он отнес в сарай к своей бабушке и повесил их на прежнее место.

- Сынок, вставай, - в четыре часа утра стал его трясти за плечи выживший в этой ужасной бойне родитель, - нам надо ехать из этого города.

- Но, что такое случилось? - неподдельно удивился ребенок, еще не совсем отойдя от завладевшим его разумом сновидением и, в виду нежданного преждевременного своего пробуждения, ничего не помнивший из приснившегося ему этой ночью.

Тем не менее постепенно картины непревзойденного ужаса стали всплывать в его возбужденном мозгу и мгновенно спокойный до этого взор в один миг наполнился чудовищным страхом и паникой.

- Да-да, Витенька, - подтвердил отец внезапно-возникшие воспоминания сына и, доставая из кармана огромный платок, - действительно было просто ужасно. На улице творится такой ужас, что вряд ли твоя детская психика сможет спокойно это перенести. Поэтому, давай не будем сейчас с тобой спорить, и ты выйдешь из здания с завязанными глазами.

Мальчик хотел этому воспротивиться, но видя непоколебимую уверенность, царившую в глазах у отца, беспрекословно подчинился его родительской воле. Повязав ребенку повязку, отец, сопровождаемый новым преступным «другом», вывел его на улицу и, пробираясь сквозь истерзанные и полусгнившие трупы, следуя по скользкому кровяному покрытию, направился к оставленной неподалеку боевой машине пехоты.

- Заедем домой, - обратился Павел к Кентюрину, когда они уже заняли свои места в военной технике, - возьмем немного денег и вещи первой необходимости: неизвестно еще сколько нам скитаться придется.

- А куда двинем дальше? - поинтересовался Максим по внутренней рации, уже ставшим привычным движением включая первую передачу.

- Пока не знаю, - отвечал полицейский, не переставая работать своей головой в долгожданных поисках пути их спасения, - главное, уехать из этого города, а там по дороге определимся, куда следует направиться дальше. Мне почему-то кажется, что разгадка находится рядом.

Следуя подсказкам бывалого офицера, преступник, так успешно переквалифицировавшийся в механика-водителя «БМП», в половине пятого наступившего утра пригнал машину к их пятиэтажному дому. Оставив ребенка и вынужденного компаньона на улице, Горячев забежал в подъезд и поднялся в оставленное накануне жилище. Лишь только хлопнула его дверь, как тут же из соседней квартиры заторопилась соседка, явно намеревавшаяся поведать сотруднику правоохранительных органов нечто особенно важное. Воспользовавшись ключами, которые были переданы ей много ранее на постоянное пользование, престарелая женщина оказалась внутри помещений и с порога закричала хозяина:

- Паша! Ты где!? Подойди на кухню, мне необходимо сообщить тебе что-то важное!

Дальше, шаркая старенькими ногами, бабушка заспешила на указанное ею же место, куда следом за ней вышел из своей комнаты полицейский сотрудник.

- Что случилось, Агрипина Евлампиевна? - тут же поинтересовался мужчина, выказывая явное нетерпение, - Мы очень спешим. Может Ваше дело обсудим как-нибудь после?

- Ты, Пашенька, не спеши, - заговорщицки прошептала старушка, усаживаясь за стол на удобную табуретку, - внимательной выслушай, что я скажу, и сразу поймешь, что ваше бегство из города и моя речь тесно между собой связаны и имеют под собой общую подоплеку.

- Подоплеку? - удивился офицер этому слову, тем не менее оказавшему в лексиконе давно состарившейся соседки, и немедленно внесший ясность, что говорить необходимо только по делу, - Надеюсь, Вы видели, что творится на улице и отдаете себе отчет в том, о чем сейчас говорите?

- Я все прекрасно осознаю, - подтвердила свои слова Агафьева и, наконец добившись внимания собеседника, перешла к основному занимавшему ее делу, - Ты ведь не знаешь: кто я такая?

- Агрипина…

Договорить полицейскому не удалось, так как его бесцеремонно прервала говорившая женщина, сморщив и без того отвратительное лицо:

- Я не про это! А если ты внимательно будешь слушать, то скоро поймешь, что я хочу поведать тебе что-то непередаваемо важное.

Молодой человек выставил перед собой обе ладони, как бы извиняясь таким образом за свое бестактное поведение, а бабушка между тем продолжала:

- Мы с тобой являемся кровными родственниками, через твою покойную бабку по материнской линии (здесь лицо оперуполномоченного уголовного розыска исказила гримаса крайнего удивления). Мы являемся представителями древнейшего рода, имеющего непревзойденные магические способности. Ты, наверное, заметил, что твой сынишка в последнее время ведет себя как-то странно (мужчина утвердительно махнул головой)? Вижу, что заметил. Но не это главное, чем наделили нас наши предки. Мы все несем в себе определенную миссию, направленную на сохранение всего человечества, да и самой жизни на этой планете. Многие из нас давно утратили возможность распоряжаться своим сверхъестественным даром и превратились в простых обывателей, как, скажем, я или ты, но есть еще люди, которые оставляют в себе и передают из поколения в поколение те древние таинства, что завещали нам некогда жившие на земле прародители. Тем не менее всего я не знаю, но это абсолютно точно известно живущей в костромских дремучих лесах одинокой действующей ведьме, единственной прямой наследнице тех древних могущественных магов, некогда населявших нашу планету и истребленных одним-единственным столкновением огромного планетоида (на этом слове сыщик опять усмехнулся, удивляясь современным словам, известным этой древней старушке). Найти ее очень просто: минуете город Буй с северной стороны, а дальше углубляйтесь в лес, следуя за любым из покойников, которого вы сможете подобрать сейчас в городе. До тех непроходимых лесов он вас беспокоить не будет, но там оживет и может даже попробовать скрыться, поэтому наставительно убеждаю, привязать его заранее к той вашей военной технике, что вы собираетесь использовать, как средство дальнейших передвижений. Достигните места назначения, его отпустите: он вам более не понадобится, потому что потом вы будете действовать согласно наставлениям нашей «Бедовицы»: именно так зовут ту знаменитую ведьму.

На этом необычный инструктаж закончился, а стрелки часов приблизились к пяти часам наступившего утра. Пора было двигаться в путь, тем более что снаружи уже доносились настойчивые призывы непрестанно сигналящего преступника. Захватив с собой навигатор и переходник подзаряжающего устройства с оголенными проводами, полицейский спустился на улицу и, выставив необходимый маршрут, вручил его управляющему военной техникой новоиспеченному «другу».

- Чтобы с дороги не сбиться, - прокомментировал он свои действия, дополнительно разъясняя, - следуем в Костромскую область, там нас ожидает разгадка всех этих ужасных событий.

В свете всего случившегося за последнее время офицер нисколько не сомневался, что все поведанное ему соседкой является непререкаемой правдой и полностью доверился полоумной старухе. Что же касается Максима Кентюрина, то он готов был поверить во что угодно лишь бы избавиться от того кошмарного наваждения, что, не переставая, преследует его практически все последние ночи. Как и советовала пожилая соседка, невольные напарники загрузили более или менее не растленный труп и двадцать минут шестого двинулись в дальний путь. Судя по представленным расчетам, с учетом до города Буя, и дальнейшим блужданиям по дремучему лесу, им необходимо было проехать гораздо больше двухсот километров. Принимая во внимание быстроходность и проходимость машины на дорогу, им потребуется от трех до четырех часов общего времени. Передвигаться решили по второстепенным трассам, как нетрудно понять, делая это во избежание непредвиденный ситуаций и лишних вопросов со стороны силовых структур.

Тем же утром в соседней Владимирской области встревоженная мать, всю ночь наблюдавшая из окошка за происходящими на улице передвижениями оживших покойников, лишь только они с лучами первого солнца потеряли свою магическую потустороннюю силу и разом недвижимо полегли на асфальте, стремительно засобиралась, чтобы бежать к психиатрической клинике проверять свою любимую дочку. Беспрестанно освобождая непривычный к такому виду желудок и наполняя глаза не прекращавшейся влагой, она, буквально ступая по тленным трупам, за каких-нибудь полтора часа добежала до детского отделения, где должна была содержаться ее прекрасная девочка.

Прямо на входе в здание ей попался большой изуродованный мужчина, лежащий прямо поперек дверного проема, словно бы являясь преградой для всех посторонних, стремящихся в здание.

- Господи! Что за ужас!? - воскликнула молодая девушка, узнавшая в покойнике самоуверенного врача-психиатра, решившего заполучить мировую известность.

Его убили еще разбегавшиеся больные, но, следуя своим устоявшимся правилам, безжалостное «Существо» лишило его личности, вырвав лицо и тщательно вычистив мозг. Тем не менее Головастый легко узнавался по внушительным размерам своего исполинского тела и дорогостоящему красивому галстуку. Не удержавшись от презрительной мины, Зоя перешагнула остывающий труп самонадеянного врача и направилась обследовать это лечебное заведение. Никого, кроме обезображенных мертвецов, в здании больше не было, а вокруг стояла гнетущая безжалостная тишина. Теплившаяся надежда все более утихала, и Ситникова уже совсем не надеялась найти живой свою маленькою дочурку и бесцельно, уже скорее для полного успокоения отчаявшейся души, ходила по многочисленным палатам и коридорам, не переставая выкрикивать имя девочки. Слезы, не унимаясь текли из распухших раскрасневшихся глаз, а беззвучные всхлипы превратились в громкие раскатистые рыдания.

Внезапно, молодая девушка похолодела всем своим телом, а ее беспрестанный плач мгновенно затих, а обильное слеза-выделение прекратилось. Она вдруг почувствовала, как сзади ее кто-то потрогал, мгновенно отстранив свою руку. Зоя стояла, будучи не жива ни мертва, не смея обернуться назад и посмотреть на того, кто находится сзади. Только знакомый голос молоденькой девочки, последовавший за касанием ровно через минуту, смог вывести девушку из кошмарного ступора и помог наполнить жилы «горячей» жидкостью.

- Настюша, милая, - обернулась она резко назад, припадая на правое колено и нежно покрывая лицо дочери поцелуями, - ты жива. С тобой все в порядке. Ты смогла пережить эту ужасную ночь.

- Надо ехать к папе, - ни с того ни с сего проговорила девчушка, отпрянув чуть в сторону и глядя прямо в глаза своей матери, - только он сможет помочь.

Ситникова-старшая отчетливо помнила, что никогда ничего не рассказывала дочери про ее таинственного родителя и была крайне удивлена такому ее изречению, но последние события, коим она стала невольным свидетелем и страшная ночь, проведенная маленькой девочкой в самом центре умалишенных, сделали свое дело и девушка безоговорочно поверила в то, что это и есть их единственная надежда. Практически не собираясь, как есть, они выдвинулись на окраину города, устремившись на трассу «М-7», ответвлявшуюся к Ивановской области.

К восьми часам они были уже далеко за Владимиром и двигались по пустынной дороге, находившейся без движущегося по ней автотранспорта и сплошь усеянная полусгнившими трупами. Внезапно, откуда-то сбоку, по бескрайнему широкому полю издалека к ним стала приближаться бесформенная масса клубящейся пыли и все более нарастающий звук, наполненный оглушительным свистом и ревом мощнейшего двигателя. Не прошло и десяти минут, как перед беглянками показался огромный танк последней современной модификации. Не доезжая трех метров, он застыл на месте, как вкопанный, и из водительского люка выглянул пожилой мужчина, одетый в военную форму.

- Куда держите путь в столь недружелюбное время? - обратился он с вопросом, одновременно приглушив свистящие обороты, - Гулять одним среди живых мертвецов довольно опасно. Скажите, куда вам надо, и может быть нам окажется по дороге?

Кречетов явно был поражен столь бездумной отваге, руководившей этими хрупкими представительницами прекрасного пола, которые смогли найти в себе силы свободно разгуливать среди огромного тленного «моря» валявшихся мертвецов, имеющих, кроме всего прочего, возможность внезапно становиться живыми. Поэтому он, огибая город с востока и следуя, как можно, дальше от этого жуткого места и направляясь на север, был просто шокирован от представшего ему вида одиноко идущих мамы и дочки и просто не смог проехать мимо этих отчаявшихся, но довольно смелых людей. Заданный им прямой вопрос требовал точно такого же честного разъяснения.

- Мы направляемся в Ивановскую область, - просто ответила прекрасная девушка, - чтобы найти там нашего папу. Здесь стало жить попросту невозможно: сами, наверное, могли убедиться, потому-то мы и надеемся, что хоть он защитит нас от всего этого ужаса. Вероятность, конечно, маленькая, но это все-таки лучше, чем сидеть на одном месте и дожидаться своей неминуемой смерти.

Она хотела еще рассказать, что ее дочка как-то причастна ко всему тому ужасу, что творится сейчас во Владимире, но интуитивно заставила себя промолчать, справедливо предполагая, что от этих людей можно дождаться помощи и поддержки. В этот момент открылся один из люков на башне и наружу вылезла Христова Вера. Как и ее подруга, она уже избавилась от медицинского халата и сейчас была в одной синей разукрашенной футболке короткой черной юбке и такого же цвета удобных балетках. Одеяние Яны отличалось разве, что белым цветом футболки. Показавшаяся наружу девушка в одной руке сжимала мобильный смартфон и, дружелюбно им помахав, обратилась к водителю танка:

- Послушай, «Кречет» (именно так он велел к себе обращаться, используя привычное армейское прозвище), все равно мы не знаем, куда следует ехать и где сейчас будет спокойней, чем в нашем городе, поэтому давай возьмем их с собой и поможем им решить их проблему, глядишь, нам это зачтется.

Конечно же, девушка имела в виду Высшие силы, воздающие людям за их земные дела, и все прекрасно ее поняли. Сатаниева показалась из другого башенного отверстия и тоже подтвердила желание посодействовать странствующим:

- Правда, давайте возьмем их с собой. Глядите – какая милая симпатичная девочка. Как такую оставить среди мерзких разложившихся трупов.

- Хорошо, - подтвердил отставной офицер, что общее мнение для него не является чем-то неважным, - мы примем их на свой «борт», но так вам наверху придется, как следует, потеснится, - здесь он на секунду задумался, а потом зычно крикнул, - эй, «Бродяга», вылезай на броню, уступи место дамам! Дальше поедешь на воздухе: сейчас – лето, таким образом не замерзнешь.

- Нашли крайнего, - ворчал Уханов, выбираясь из башни, - так удобно устроился, теперь трясись наверху, да еще, того и гляди, потеряете.

Яна предусмотрительно подвинулась, выбираясь наружу и выпуская «пахнущего» бомжа, и тут же не удержалась, чтобы не съязвить по поводу распространяемого им запаха:

- Не причитай, старик, надо попросту чаще мыться. Мы итак уже хотели просить тебя выбираться наружу, потому что находится с тобой в одном помещении становится невозможно, тем более что дамам все равно следует уступать место: сам должен был догадаться.

- Где я, и где дамы? - усмехнулся мужчина, снимая с себя опоясывающую веревку и привязываясь ею к основанию башни, - может хоть так не свалюсь, - разъяснил он свои дальнейшие действия.

Не без помощи Кречетова, никак не позволившего взбираться матери с дочерью на стальную машину, Зоя со своей маленькой девочкой забрались внутрь огромной махины и смогли довольно удобно расположиться среди оказавшегося просторным боевого отсека, деля это пространство с другими попутчицами. Тем временем бывший военный вернулся на место, включил передачу, и огромная мощная техника, рыча и оглушая округу пронзительным свистом, двинулась вперед по бескрайнему полю, сопровождаемая лучами уже давно взошедшего солнца.

Глава XV. Сумасшедшая гонка

Как только искатели неизведанного, пробираясь окольными тропами, миновали город Буй Костромской области и приблизились к дремучим лесам, простиравшимся далеко на север, мертвец, захваченный в их родном населенном пункте, стал подавать признаки своего оживления, энергично дергая всеми конечностями. По совету престарелой старушки, заранее, Павел привязал мертвеца веревкой и теперь оставалось только ждать, когда он окончательно встанет и укажет дальнейший путь до самого таинственного места этой планеты. Им пришлось километров на пять углубиться в непроходимые дебри, двигаясь по полному бездорожью, прежде чем оживший полностью труп встанет со своего места, спрыгнет на землю и поведет их дальше, передвигаясь, при этом, с довольно приличной скоростью.

Чтобы избежать ненужной агрессии со стороны захваченного покойника, общим мнением было решено: всем оставаться внутри «БМП», напрочь задраив верхние люки. Задние двери также были заклинены со стороны десантных салонов и открыть их снаружи было попросту невозможно. Капитан уголовного розыска уделил этому вопросу особенное внимание, еще когда они удирали из города, а их в огромном количестве атаковали ужасные недруги. Может это покажется странным, но дальнейший путь проходил без каких-либо проволочек, и невольным соратникам удавалось даже держать постоянную скорость, равную, в своем среднем значении, пятидесяти пяти километрам. Удивительно, но на протяжении всей дальнейшей дороги, непролазная вроде бы сплошная лесопосадка, содержащая вековые деревья, перед боевой машиной величественно расступалась, предоставляя им идеально-ровную просеку. В обычных условиях каждый из этих совершенно разных людей, конечно бы, подивился такому странному обстоятельству, но – в свете последних событий – ни у кого из присутствующих такое положение дел не вызвало никаких эмоций и, принимая диковинку, словно должное, они стремились к одной-единственной цели – поскорее найти разгадку всем тем жутким событиям, что за последнюю неделю просто захлестнули эту планету.

Путешественникам-поневоле пришлось углубиться в непроходимые костромские леса еще километров на семьдесят, прежде чем их необычный незадачливый проводник, бежавший впереди на расстоянии, не превышающем пяти метров, не застыл резко на одном месте так, что его едва не переехало тяжелой военной техникой. Оправлявший боевой машиной Кентюрин, находившийся в полудреме от спокойной езды, едва успел среагировать и нажал на тормоз, чтобы не переехать гусеницей своего потустороннего провожатого.

- Глуши двигатель, - передал по рации полицейский, - остановка конечная.

Находясь выше места мех-вода, он отчетливо разглядел, что оживший мертвец остановился не зря, и впереди находится покосившаяся обветшавшая небольшая избушка. Она очень походила на ту знаменитую сказочную, единственное, под ней не виделось пресловутых курьих ножек. «Странно, что ее не зовут «Баба Яга», а какая-то там «Бедовица», - подумал полицейский сотрудник, выбираясь наружу и направляясь к концу веревки, привязанному к броне, чтобы отпустить полу-растленного монстра, - хотя о чем я? - думал он дальше, - Лишь бы она оказалась именно той, кто нам всем теперь нужен: планету надо спасать».

Четко выполнив указание Агафьевой, молодой человек отпустил гниющего и начинавшего под лучами солнца вонять мертвеца, который, лишь только бечевка была отвязана, стремительно скрылся в непроходимой лесной чаще. В то же мгновение из «БМП» стали вылезать маленький мальчик и опасный преступник. Выстроившись перед техникой цепью, поставив ребенка между мужчинами, они твердым шагом направились к ветхому лесному жилищу. Как это было ни странно, но так оказалось, что внутри их уже ожидали. Время близилось к полдню, и «Бедовица» уже вовсю колдовала возле большого котла, втиснутого в непросторный сложенный из камня камин, где весело потрескивали березовые дрова, доводя варево до кипения.

- Рассаживайтесь за стол, - не оборачиваясь, сказала хозяйка, продолжая уверенно мешать большим черпаком свое странное зелье, - только так, чтобы место сзади меня оставалось не занятым.

Гости беспрекословно выполнили указание странной казавшейся молодой женщины и уселись с трех сторон квадратной конструкции. Находясь в таинственном предвкушении, они принялись разглядывать окружавшее их убогое помещение. Как уже говорилось, кроме огромной хрустальной сферы, установленной в центре самодельного лесного предмета и окружающих ее колдовских принадлежностей, по боковым стенам были развешены длинные двойные полки, плотно заставленные различными банками, склянками и другими вещами, необходимых для проведения магических ритуалов.

Постепенно стол освобождался от лишнего груза, который, сопровождаемый заклинаньями, уверенно перекочевывал в дымящийся и кипящий котел. Наконец, отвар был готов и теперь требовалось применить его в действие. С помощью своего произведенного только-что зелья «Бедовица» показала зрителям сокращенный «фильм», как за миллиарды лет на земле сменялись цивилизации, и как во время полной луны они уничтожались одна за другой каждые десять тысяч лет, отведенные им для воссоздания и развития. Когда в основных вопросах все стало ясно и уже ни у кого не вызывало сомнений, что через недолгих семь дней люди сами же полностью истребят друг друга, Павел решил прояснить некоторые детали и узнать будоражащие его разум подробности. С этой целью он обратился к лесной ведьме, шипящей волосами, периодически принимавших облик ползучих гадин:

- Скажите, пожалуйста, при каких делах здесь мой сын, и почему именно он выбран для начала этого кровавого месива?

- На это у нас просто не времени, - огрызнулась, не смотря ни что, довольно красивая женщина, распушившись десятками ядовитых гадюк, - ты еще не знаешь самого главного, а спешишь отвлекаться на мелочах.

- Хорошо-хорошо, - по давней привычке выставив перед собою ладони, согласился Горячев, - говорите: мы Вас внимательно слушаем.

«Бедовица» свернула свой своеобразный экран, больше напоминающий произведенную в видеорежиме проекцию, и продолжила инструктировать прибывших слушателей, внимательно созерцавших таинственную рассказчицу:

- С давнего времени ведется эта битва за выживание, и ни разу еще земные жители не одержали победы в этом ужасном сражении. Вы спросите: как же можно противиться тому, что посылается к нам самой Вселенной? Вопрос, конечно же, правильный и, казалось бы, абсолютно неразрешимый, но, как это не покажется странным, выход есть всегда, даже из таких безвыходных ситуаций. Как я уже сказала, мы находимся не одни в этом большом живом организме, который, как и человеческое тело, обеспечен своей иммунной системой, которая периодически проводит чистку отработанных органов, устраняя ненужные элементы словно какую-то раковую опухоль. В данном случае, это является наш общий мозг, достигший определенного развития и несущий в себе угрозу мега-галактического масштаба, ведь если мы вдруг вырвемся за пределы Мира, отведенного для существования нашего общего серого вещества – это приведет к возникновению цепной реакции необратимых последствий, что может послужить разрушению миллиардами лет формировавшейся огромной системы. Чтобы этого не случилось, людям просто не нужно покидать пределы своей планеты и блуждать по Вселенной сквозь необъятный космос. Вот здесь я подошла к самому главному: для таких перемещений существуют другие способы, давно изобретенные на различных планетах и служащие для взаимного сообщения между мирами, используемые только в исключительных случаях. Тем не менее, как вы не знаете о том, что замышляют поселившиеся в вас микробы, так и эта огромнейшая субстанция совершенно не ведает о таких наших возможностях и производит периодическую, по его мнению, своевременную очистку. Об этом можно рассказывать бесконечно, но я вынуждена быть краткой, ведь вам еще ехать обратно…

- Обратно? - не удержался от вскрика Кентюрин, - Опять в это ужасное пекло? Но я не спавши уже вторые сутки. Я просто не выдержу этой дороги.

- Тебе, как раз, ехать не обязательно, - зашипела на преступника ядовитыми гадинами вспыхнувшая, как яркое пламя, «Бедовица», зардевшаяся красными щеками, - я просто оговорилась: поедет один Павел, а ты и мальчишка останетесь здесь. Только я смогу остановить то жуткое пагубное влияние, какое «возымеется» на него с наступлением ночи.

Никто больше не отважился смотреть на шипящих гадюк и моложавую женщину больше не перебивали, предоставив ей спокойно продолжать произносить свою длинную речь, больше похожую на торжественное напутствие. Воспользовавшись этой возможностью, хозяйка лесной хижины, растягивая слова, чтобы их смысл отчетливей доходил до собравшихся, заговорила твердым вкрадчивым голосом:

- Как я уже и сказала, для того, чтобы путешествовать между планетами совсем не необходимо иметь космические корабли и межгалактические аппараты. О чем-то таком современные ученые догадываются и даже пытаются изучать и что-то изобретать, но у них ничего в этой области не получается, и они стремительно наращивают процессы для создания космолетов, чего, в принципе, и боится вся мировая система. Однако, где им понять, что научными методами добиться таких успехов никак не получится, так как для этого необходимо использовать древнюю магию, с помощью которой можно свободно «ходить» практически в любую точку Вселенной. И для этого необходима совершенная малость – два свежих детских сердца ребенка, не достигшего одиннадцатилетнего возраста и два взрослых, причем все они должны быть единокровными и принадлежащими древнему роду, обладающему магическими способностями.

- Как детских сердца? - воскликнул Горячев, невольно взглянув на сидящего рядом десятилетнего сына, - А по другому нельзя?

- Нет, - твердо ответила женщина, на этот раз не оживляя свои роскошные волосы, - поэтому эта, казалось бы простая задача, никогда и не была претворена к исполнению: трудно найти четверых людей одной крови, среди которых двое будут взрослыми, а двое малолетними детками, да еще и потомками древних магов, тем более что никакой здравомыслящей ведьме не захотелось бы их убивать, ведь, как ни крути, но они все же родные. Вот и прошли с тех пор миллиарды лет, прежде чем была найдена разгадка, что оказывается совершенно необязательно лишать никого жизни. Мы собираем всех участников за этим столом, вокруг этой волшебной сферы, произносим необходимое заклинание и открываем портал, связывающий два далеких Мира, расположенных в разных галактиках. Для чего это нужно? Только лишь для того, что самый верный способ не допустить на планету злые энергетические потоки – это уничтожить предмет, способствующий их порождению. Как вы теперь понимаете, я говорю про Луну. Что же необходимо сделать, чтобы избавиться от такого огромного небесного тела. Все очень просто. На той планете, с которой необходимо связаться, находится некий кристалл, способный из себя вырабатывать огромнейшее количество энергии и передавать ее на значительные межзвездные расстояния. В целях экономии времени я рассказывать это не буду, об этом узнает тот, кто отправится в то опасное межпланетное путешествие. Сейчас же необходимо собрать за этим столом всех участников, способных открыть это таинственное окно, служащее проводником на другой край нашей Вселенной. Я отчетливо знаю: мальчик обладает магической древней силой и является прямым потомком древнего рода – это следует из того, что именно он был выбран на начальный этап уничтожения всего человечества – и именно он же, наряду с себе подобными и не достигшими одиннадцатилетнего возраста, выжил бы во всей этой ужасающей мясорубке, предназначаясь для восстановления и развития человеческой популяции. Ты, Павел, являешься его отцом и, соответственно, не можешь быть другой крови. Я же, само-собой разумеется, потомственная ведьма и, сообразно тому, что ваша магическая ветвь тянется через мужскую линию, являюсь вам с мальчиком кровной родственницей. Тем самым три элемента из четырех уже собраны и осталось найти и предоставить последний. Этим и придется заняться тебе, Паша, тем более что, в отличии от своего не выспавшегося товарища, ты в дороге смог основательно отдохнуть. Значит выдвигайся немедленно на поиски еще одного детского единокровного сердца.

- Но где я смогу его разыскать? - неподдельно удивился полицейский сотрудник, выпучивая глаза и немного отстраняясь назад, - Дай хоть какой-то намек.

- Что ж это достаточно просто, - усмехнувшись, промолвила ведьма, чуть приподняв верхний край восхитительных губ, - вспомни, где ты еще посеял свою плотское семя и тебе сразу все станет.

- Но…

Горячев не успел возразить, как на него зашипели два крайних локона, спускавшихся с головы у «Бедовицы», мгновенно превратившись в отвратительных змей, она же спокойным голосом продолжала:

- Я понимаю, что таких у тебя может оказаться великое множество – вот поэтому не теряй зря драгоценного времени и немедленно отправляйся в дорогу. А задачку эту решать только тебе и постарайся сделать это, как можно быстрее: осталось не так много времени до вторжения темных сил, а необходимо еще отправиться в дальнее путешествие и найти предмет, способный предотвратить эту космическую чистку планеты.

Это было сказано настолько настойчиво, что офицеру полиции ничего не оставалось делать, как послушаться прекраснейшей ведьмы и отправиться к оставленному неподалеку военному транспорту. Когда он уже приблизился к боевой машине пехоты, что-то заставило его обернуться и, увидев возле самого дома «Бедовицу», молодой человек непроизвольным образом выкрикнул:

- А, как я найду дорогу обратно? Где мне теперь искать того мертвеца, что привел нас к этому месту?

- Ничего такого тебе делать не надо, - отвечала красивая женщина, уверенно владеющая непостижимым магическим опытом, - ваша дорога проторена. Следуй по ней и с пути не собьешься.

Павел кивнул головой в знак того, что отчетливо понял, как ему следует действовать дальше и только после этого занял место механика-водителя «БПМ». С тяжелым сердцем он оставлял в этой дремучей глуши своего любимого сына, но делать нечего: в его руках находилась судьба спасения Мира, а если верить «Бедовице», то нигде в другом месте, на всем огромном пространстве планеты, в большей безопасности мальчик находиться не будет. Он уже завел военную технику и выводил ее на обратное направление, как увидел стремящуюся к нему ведьму, явственно требующую его остановки. «Ну, что еще? - пробурчал он с недовольной ухмылкой, - Снова чего-то забыла»?

- Что-то случилось? - стараясь выглядеть, как можно более дружелюбным, промолвил Горячев, не спускаясь на землю и не покидая отсека мех-вода.

- Да, - ничуть не запыхаясь, проговорила прекрасная женщина, развевая на ветру пышные черные волосы, - совсем забыла, но без этого никто из Вас выжить не сможет…

- Из нас?.. - прервал Павел лесную ведьму с нескрываемым удивлением.

- Не бери в голову, - замахала та на него своими руками и протянула две небольшие плетеные веревки золотистого цвета, - вот возьми. Свяжешь ребенку руки и ноги сразу при наступлении ночи, а не то сам знаешь, что дальше случится, а это ее обязательно остановит, и запомни самое главное – что бы не случилось ни в коем случае ни снимай ни ту, ни другую. Ну, теперь вроде бы все – можешь ехать.

Полицейский быстро разобрался с управлением боевой машины и половина пятого вечера вывел ее в уже знакомую просеку, образованную неведомой силой вовремя их недавнего пересечения этого бескрайнего лесного массива.

К небольшому районному центру, сплошь заваленному мерзкими полусгнившими трупами, Кречетов подводил свой танк в половине двенадцатого. К этому времени в город стянулись многочисленные войска, и они уже вовсю занимались уборкой, свозя убитых военных и полицейских в одно места, готовя им братское погребение, а восставших ночью покойников в другое, где им были вырыты огромные глубокие котлованы. По городу уже бродили одинокие горожане, отважившиеся выйти на улицу после всего кошмарного ада, что творился ночью на улицах. Ни одно из предприятий не работало и спешить жителям было некуда. Чтобы лишний раз не светиться и не привлекать к себя ненужных вопросов, отставной военный остановился в нескольких километрах за городом и принял решение пробираться в город пешком.

- Я провожу вас, - выдвинул он свое неопровержимое утверждение, когда мама с дочкой спустились вниз и пошли через поле, по направлению видневшегося в отдалении поселения, - мне самому не терпится взглянуть на человека, в чьих руках лежит судьба всего человечества (во время пути Зоя все же проговорилась, что очень надеется, что это путешествие поставит точку во всех «накрывших» планету ужасах).

Говорил Михаил Александрович это шутливым тоном, но тем не менее ни у кого не вызвал улыбки. Частично его слова были правдой, ведь подобная эпидемия захлестнула весь земной шар, не оставив ни малейшего исключения. В каждой области было по два, а где-то по три населенных пункта, подверженных точно такой же «заразе», и никто уже не мог поручиться, что остальное народонаселение сможет избежать такой же кошмарной участи, потому что с каждой ночью ужасных убийств становилось все больше, и они только ширились, призывая уже на помощь потусторонние силы.

Сопровождаемые ополоумевшим отставным офицером Зоя и ее маленькая дочурка входили в районный центр уже после полудня, прямиком направляясь к одному известному матери месту. Возле уже известной пятиэтажки, где проживали отец с сыном Горячевы, уже навели определенный порядок, и военные уже избавились от огромного количества полуразложившихся трупов, свезя их на общее место захоронения: почему-то их решили утилизировать именно таким образом, как будто не отдавая себе отчет, что ничто в таком случае не помешает им воскреснуть опять, но уже следующей ночью. Но пусть это остается на совести властных структур, а тем временем следует вернуться к трем гостям этого совсем даже не мегаполиса.

Ситникова хорошо помнила этот адрес еще с того времени, когда Павел учился во Владимирском высшем юридическом институте. Тогда между ними завязалась небольшая интрижка, от которой, впоследствии, появилась на свет ее дочка Анастасия. Еще будучи на сносях, девушка смогла разыскать адрес безответственного родителя и, установив, что он является женатым и его супруга также ожидает ребенка, возненавидела гнусного соблазнителя всем своим сердцем и с тех пор воспитывала дочку сама, поклявшись никогда не открывать эту тайну ни ей, ни отцу. Горячев тогда был молодой и легко заводил ни к чему не обязывающие романы, поэтому и не придавал серьезного значения своему очередному влечению и смог легко разорвать ту не долгую связь. Естественно, что он ничего не знал о рождении дочери, предположив, что там, как и всегда, все закончилось без определенных последствий. И вот теперь настало время отцу узнать о наличии у него еще одного ребенка – десятилетней маленькой девочки.

На удивление полицейского, он двигался по городу на боевой машине пехоты, совсем не привлекая чьего-то внимания. Все силовики настолько были заняты своим вызывающим отвращение делом, что появление среди них еще одной неучтенной техники не вызывало ни у кого никакой настороженности. Таким образом Павел добрался до своего дома совершенно спокойно, но подойдя ко входной двери был крайне удивлен одному немаловажному обстоятельству. Он отчетливо помнил, что уходя запер врезную личину, но сейчас она была отперта, а в проеме образовалась еле заметная щель. Не ожидая такого подвоха, молодой человек сначала опешил, но потом быстро взял себя в руки, достал табельное оружие и ворвался в свое жилище, выставив перед собой пистолет и по всем правилам, с осторожностью, обследуя каждый участок.

Он прошел по коридору сразу на кухню и увидел там незнакомого человека, который спокойно сидел у него за столом, а только завидев хозяина, сразу поднял руки вверх, показывая свою полную лояльность к создавшейся обстановке.

- Ты кто такой, твою мать? - грубо спросил хозяин, продолжая удерживать посетителя на прицеле, - И, что изволишь здесь делать? А главное, как тут оказался?

- Не горячись, - словно специально переврал Кречетов фамилию вооруженного человека, - там в комнате спят молодая девушка и ее маленькая дочурка. По-моему, они что-то хотят тебе рассказать. А сюда мы попали очень просто: нам открыла престарелая женщина, живущая по соседству.

Объяснение было вполне правдоподобное, но Павел, приученный за долгие годы к определенному неверию и осторожности, не спуская с прицела мужчину, одетого в военную форму, грозным голосом приказал:

- Давай-ка показывай, что там за гости. И не вздумай выкинуть какой-нибудь «фокус» – стреляю без предупреждений.

- Хорошо-хорошо, - согласился отставной офицер, вставая со стула и начиная движение с полицейским, продолжая удерживать в поднятом положении свои сильные руки, - ты только не нервничай. Никто здесь не хочет никаких неприятностей.

Отодвигаясь назад и держа гостя на мушке, Горячев позволил ему пройти в свою комнату, где, действительно, нежно обнявшись, спали на кровати молодая красивая девушка и не менее прекрасная десятилетняя девочка. Не стоит говорить, что в памяти Павла сразу же всплыла та давняя романтическая история, произошедшая с ним некогда в прославленном русском городе, а главное, в связи с этим, прочь откинулись все сомнения, терзавшие его душу, вплоть, до самого дома. Нетрудно догадаться, что анализируя «подвиги» своей бурной юности, он так и не смог найти разгадку, поставленной ведьмой задачи, и решил попутно заехать домой, чтобы там собрать кой-какие необходимые вещи, а заодно, отдохнуть и привести в порядок свои возбужденные мысли.

Определенно поняв, что в его квартире находятся люди, в принципе, не чужие, он, продолжая, однако, относится к мужчине, одетому в военную форму, с нескрываемой осторожностью, все-таки опустил пистолет и, приблизившись к Зое, осторожно потрогал ееза плечо. Та словно только этого и ждала и, мгновенно встрепенувшись, стала энергично протирать свои бесподобные глазки, пытаясь таким образом изгнать остатки захватившего ее сна.

- Паша? - произнесла она, будто нисколько не удивившись появлению человека, лишь слегка повзрослевшего за те десять лет, что минули с момента их встречи, - Я должна тебе сказать что-то важное, - здесь она кинулась ему на шею и, нежно обняв, зарыдала горестными слезами.

- Я знаю, - ласково отвечал молодой человек, нежно глядя на маленькую девочку, мирно дремавшую у него на кровати, и гладя рукой по роскошным волосам вмиг ставшей любимой девушки, - ты, наконец-то решила сообщить, что у меня имеется дочь.

- Да? - удивилась прелестная девушка, мгновенно вскинув кверху красивые брови, - А откуда ты знаешь?

- Долго рассказывать, - словно скинув с себя пелену охватившего его счастья, в одно мгновение стал серьезным Горячев, - но именно за вами я отправился. Вы, наверное, слышали, что творится сейчас во всем мире? Какие страшные убийства захлестнули всю нашу планету?

- Не только слышали, но и видели, - вступил в разговор отставной офицер, до этого спокойно стоявший на небольшом отдалении, - у нас во Владимире творится то же самое, что и здесь, если не хуже…

- И это напрямую связано с моими детьми, - не дал полицейский договорить Михаилу, - именно мой сын и моя дочь являются теми ужасными катализаторами, что аккумулируют в себе злую энергию, проникающую сейчас из космоса на нашу планету. И нам необходимо спешить, чтобы не допустить того момента, когда процесс этот станет необратимым. Сейчас уже половина десятого вечера, а это значит, что скоро наша девочка станет перерождаться в того жуткого монстра, что способен управлять темными силами и воскрешать мертвых покойников. А в этом случае, мы все подвергнемся серьезной опасности.

- Но что нам теперь в связи со всем этим делать? - не удержалась девушка от вопроса, моргая прекрасными глазками и готовая снова расплакаться.

- Предоставьте все это мне, - произнес полицейский, доставая из кармана заветные позолоченные веревки, - сначала надо связать ей руки и ноги – это убережет нас, да и ее тоже, от активного влияния темной энергии. Ну, а затем, мы отправимся в одно путешествие, которое может основательно затянуться. Скажу сразу: вам нужно быть готовым всем к погружению в таинственное и неизведанное, а может даже потустороннее.

- Да этим нас не удивишь, - воскликнул бывший военный, расплываясь в улыбке, заключающей в себя некую злую решимость, - мы уже который день живем в кромешном аду.

- Тогда, если никто не возражает, - сделал Павел свое заключение, - будим девочку, сковываем ей руки и отправляемся в путь.

Так и поступили. Мама нежно разбудила малышку (та находилась еще в полном сознании и адекватно оценивала окружающую ее обстановку), ей тут же объяснили, что во избежание страшных последствий ее необходимо на темное время обездвижить специальными волшебными путами, на что, как то не покажется странным, Настя согласилась абсолютно беспрекословно и вытянула вперед свои руки.

- Связывайте, если это действительно нужно, - сказала она с совершенно взрослым взглядом и отчаянным выражением на лице, - лучше немного побыть без движения, чем еще кого-то убить.

Здесь она опечаленно улыбнулась, и все то время, что ей опутывали руки и ноги, не спускала с лица этого грустного выражения. Наконец, все было готово, и все эта четверка совершенно разных людей спустилась вниз к «БМП», приготовившись ехать прочь из этого жуткого города.

- Давай заскочим к югу километров на пять, - произнес по рации отставной офицер, когда уже занял место в башне машины, - у меня там захваченный танк, а в нем находятся наши друзья. Я не могу кинуть их одних в столь тревожное время.

Получив дополнительные координаты, Павел уверенно стал править своим боевым транспортным средством, выводя его на указанное только-что направление. Объединившись с остальными попутчиками, дальше двигались уже на двух огромных стальных машинах, как и прежде, предпочитая сторониться шоссейных дорог и выбирая второстепенные трассы.

Половина двенадцатого ночи, как и всегда в последнее время, глаза девочки, до этого спокойно сидевшей в одном из десантных отделений более легкой техники, внезапно закатились наверх, выставив наружу устрашающие белки. Она хотела подняться, но магические путы надежно сковали ее конечности и не давали ей даже двинуться с места. Тогда-то Горячев и его красивая спутница, не пожелавшая оставлять свою девочку (Кречетов пересел за управление танком), поняли, что допустили одну непростительную ошибку – не заклеили девочке рот. Громогласным ревом, словно изверженным из самой преисподней, поселившееся в ней исчадие ада возвестило миру о приключившемся с ним несчастии.

Какое-то время после этого грозного рыка все было спокойно, и боевые машины продолжали гнать в совершеннейшем одиночестве, но постепенно со всех сторон к ним стали приближаться ужасные недруги, воскрешенные чудовищем из близ лежащих окрестных кладбищ. Накатывающейся волной, словно огромный океан вышел из своих берегов и устремился на сушу, пытаясь затопить своими огромными волнами все живое на этой планете, приближались полу-растленные трупы к удирающим путникам. Они бежали отталкиваясь всеми своими конечностями, больше напоминая своим отвратительным видом жутких загробных монстров, чем некогда бывших живыми людей.

Постепенно они окружили обе военные техники, и те, что были в тот момент впереди, стали один за другим бросаться под гусеницы, словно пытаясь таким образом остановить движение мощных непревзойденных до селе махин. Однако, наша боевая промышленность и создавала эту военную технику, как раз, для подобных целей, чтобы она беспрепятственно могла преодолевать любые препятствия, даже бетонные стены, чего уже говорить про хрупкие полусгнившие останки давно умерших людей. В этой ситуации, главное – было не останавливаться и двигаться дальше, не смотря ни на какие чинимые им неприятности. А монстры тем временем не только пытались застопорить дальнейшее продвижение, но, рыча и лязгая ужасными челюстями, бросались сверху на стальную броню и настойчиво пытались проникнуть внутрь спасительных военных отсеков, чтобы освободить своего Владыку и дать ему возможность раз и навсегда покончить с посмевшими ему бросить вызов отвратительными людишками. Но, беглецы оказались не так глупы и надежно задраились мощными люками. Вот теперь, пока оба представителя, так или иначе имеющие принадлежность к силовым структурам, уверенно правили своими машинами, остальные прилипли к осмотрительным триплексам и сквозь многослойные выведенные наружу стекла с ужасом наблюдали за жуткими событиями, разворачивавшимися снаружи. Словно настойчивый ливень, перемешенный с крупным градом, колотили снаружи жуткие воскресшие монстры, заставляя учащенно биться сердца испуганных путников.

Два с половиной часа пришлось следовать в подобном сопровождение, и – вот, наконец, показался долгожданный лес, где находилось обветшавшее спасительное логово очаровательной ведьмы. Девочка все это время неподвижно сидела, озираясь вокруг жуткими белками закатившихся глаз и, загробным голосом изрыгая из себя непереводимые жуткие проклятия, изрекала их на неведомом непонятном наречии.

Следуя друг за другом – сначала «БМП», а потом танк – беглецы заскочили в уже знакомую просеку и помчались навстречу одинокой лесной избушке. Горячев предполагал, что, как только они достигнут этой лесопосадки, ужасные монстры от них отстанут, но не тут-то было, и они продолжили их преследовать, углубляясь все дальше в беспросветную чащу. Так они и мчались, сопровождаемые ужасными служителями потустороннего мира, пока едва не въехали во внезапно-возникшую хижину. Павел еле только успел выжать тормоз, чтобы напрочь не раскатать по земле итак уже давно обветшавшее лесное строение. Тем не менее ехавший сзади массивный танк, подверженный гораздо большей инерции, не смог так быстро прервать свое продвижение и, пусть и не сильно, но все же врезался в заднюю часть остановившейся перед ним боевой машины пехоты. Находившихся внутри водителя и пассажиров слегка тряхнуло, не причинив тем не менее никаких серьезных последствий.

Казалось странным, но по корпусам боевой техники больше никто не колотил, а глаза Насти вернулись на место и теперь непонимающе глядели на сидевшую рядом родительницу.

- Что со мной было? - спросила малышка, преданным взглядом взирая на маму, - Опять это случилось?

- Да, - подтвердила женщина, ласково гладя по голове вырвавшуюся от темных сил красивую дочку, - но все уже позади. Мы приехали туда, куда нужно, и здесь нас уже никто не достанет.

Не смотря на то, что «Существо» покинуло плоть маленькой девочки, оживленные им покойники не потеряли своей магической сущности и продолжали находится неподалеку, рыча ужасными мордами и лязгая отвратительными полусгнившими челюстями. По какой-то неведомой силе они застыли на расстоянии тридцати метров от ветхой избушки, не в силах пересечь невидимую ограничивающую их продвижение магическую черту.

- Идите в дом и не бойтесь, - крикнула с порога «Бедовица», потирая руки и готовясь к проведению ритуала, - они дальше не двинутся. Я поставила надежную защиту и, будьте уверены, что им ее взломать не под силу.

- А их тайному Покровителю? - попробовал уточнить Павел и это немаловажное обстоятельство, ловко выбираясь из люка наружу.

- Здесь его власть заканчивается, - усмехнувшись надменной улыбкой, выдала свое заключение прекрасная ведьма, - и даже в полную луну на всей планете останется только это – единственное небольшое пристанище, куда не смогут проникнуть злые энергетические потоки.

- Значит все кто находится в этой местности смогут выжить? - не преминул уточнить такой довольно важный момент бывший военный, также выбирающийся из надежного танка и недоверчиво поглядывавший на столпившихся сзади монстров.

- Именно, - подтвердила «Бедовица», тем не менее нахмурив красивые брови, - однако это не значит, что нам следует отказаться от нашей Великой миссии, направленной на спасение нашего Мира и всего человечества. Не мне, надеюсь, это Вам объяснять, товарищ военный?

- Конечно-конечно, - подтвердил отставной офицер, приподняв кверху руки, - я ничего такого не и не подумал – просто спросил. Естественно, мы, как добросовестные обитатели нашей планеты, выполним то ответственное задание, которое сможет помочь сохранению жизни и истреблению всей этой ужасной нечисти.

На этом недолгие переговоры были закончены, все, в том числе, и две подружки-медички, и бывший «сиделец» покинули надежную технику и, выйдя наружу, устремились в непросторную хижину очаровательной ведьмы.

Глава XVI. С той стороны Вселенной

Оказавшись внутри, гости сразу почувствовали, что эта избушка совсем не предусматривает наличия в ней такого большого скопления посетителей, но делать было нечего, и никто, из собравшихся в доме, выходить на улицу и продолжать наблюдать скопившихся невдалеке мертвецов совершенно не собирался. Хозяйка хижины внимательно всех осмотрела и начала проводить необходимый для этого неординарного случая свой мистический инструктаж.

- Дальше поступать будем таким образом, - говорила она загадочным голосом, - я, двое детей и их родитель садимся вокруг стола так, чтобы взрослые оказались напротив друг друга, и открываем портал, необходимый для переброски наших посланцев на другую планету. Затем, чтобы найти там необходимый кристалл и доставить его обратно, туда должны будут последовать представительницы прекрасного пола, ведь только они смогут находиться там совершенно свободно. Вы спросите почему? - опередила рассказчица сам-собой напрашивающийся вопрос, - И я тут же отвечу. На той планете цивилизация так не развивается, как на этой, и там предпочитают жить при отсутствии технического прогресса, используя для своей жизни только то, что можно сделать собственными руками без помощи машин и других вспомогательных средств. Населяют ее одни Амазонки. Как известно, они являются злобными и воинственными и на том отдаленном клочке Вселенной не прекращаются междоусобные войны. Любого мужчину там сразу же уничтожают, для размножения же себе переправляют с земли исключительно здоровых и развитых особей. Когда же силы их иссякают, их попросту усыпляют и заменяют другими. Но там очень добросердечно относятся к женщинам, случайно попавшим к ним с нашей планеты и оказывают им там всяческое внимание. Поэтому и необходимо, чтобы за кристаллом отправились непременно представительницы прекрасного пола. Только у них появится определенная возможность приблизится к заветной цели и заполучить необходимый магический инструмент. Как все понимают, те, кто открывает портал, должны остаться в его непосредственной близости, чтобы обеспечить его работу. Тот же, кто отправится в другую галактику, должен обязательно помнить, что сутки там равняются семи нашим и на все про все у них будет только единственный день. Теперь главный вопрос: кто рискнет и отправится на это небезопасное дело, необходимое для спасения нашего Мира?

Все участники этого необычного совещания переглянулись между собой, словно ожидая, что кто-то первым должен взять на себя инициативу заговорить, и, наконец, видя, что ни у кого не возникает такого желания, торжественно вскинув голову, Ситникова изъявила желание последовать на другой конец света:

- Поскольку от этого напрямую зависит дальнейшая судьба моей дочери, то кому, как не мне, осуществить это опасное мероприятие. Я отправляюсь спасать нашу планету.

- И я, - подтвердила свое желание Сатаниева.

- И я, - в тон ей промолвила Христова.

- Тогда начинаем, - потирая руки, словно разогревая их перед боем, проговорила «Бедовица», занимая одновременно свое законное место, расположенное напротив котла, - как я уже сказала, напротив садится родитель, а по бокам располагаются дети.

Заняв уготованные им места, по настоянию очаровательной ведьмы, все схватили друг друга за кисти, образовав некий сплошной крест, после чего владелица помещения, закатив кверху глаза и показывая окружающим ужасающие белки, по мере ее заклинания принимающие различные цвета от ярко-красного то фиолетово-темного, стала заговорщицким тоном твердить какие-то слова, непонятные окружающим, вызывая интонацией своего голоса дрожь даже у такого проверенного человека, каким слыл отставной военный. Примерно пятнадцать минут ей потребовалось на то, чтобы заставить стучать в унисон сердца всех представителей этого странного действа. Как только это случилось, от пола к самому потолку этой небольшой хижины поднялись лучи света, образовав равностороннюю креста-подобную фигуру, где вместо стола образовалась пустота, напоминающая удлиненный цилиндр, своей нижней частью уходя, как будто бы в никуда.

Как только наступил необходимый эффект, «Бедовица» отпустила детские руки и сделала знак, что можно вставать со своих мест и выходить прочь из портала наружу. Чтобы не быть увлеченными образовавшимся течением вниз, и взрослые, и дети осторожно повставали со своих мест и бочком вылезли со своих довольно неудобных сидений. Теперь настала очередь отважных девушек, вознамерившихся прыгнуть в эту своеобразную пустоту, совершенно не зная, что может ожидать их в этой «черной дыре». Лесная ведьма, давая последние наставления, приблизилась к отважным представительницам прекрасного пола и загадочным тоном произнесла:

- Если никто не передумал, то послушайте меня внимательно, что вас ожидает с той стороны. Вы прибудете в примерно такую же потрепанную избушку, где будет находится женщина, внешне очень похожая на меня. Она и даст вам дальнейшие наставления. Я не очень хорошо знаю, как устроена там жизнь в настоящее время, но судя по последнему проникновению в наш Мир за мужскими особями, там мало чего изменилось. Моя, так называемая сестра, которую, кстати, зовут: «Счастливица», расскажет вам весь дальнейший план ваших действий. По ее указаниям вы добудете злосчастный кристалл и переправите его на нашу планету. А уж здесь мы его применим, как того требуют сложившиеся на земле обстоятельства.

Больше говорить было не о чем, и красивая женщина распушив свои волосы без превращения их в ужасных гадюк, вытянула вперед руку, приглашая девушек следовать исполнять возложенную на них Великую миссию, направленную на спасение всего человечества. Одна за другой девушки шагнули в пугающую пустоту и скрылись от внимательных глаз, застывших в немом молчании представителей сильной половины этой планеты.

Перелет прошел без каких-либо происшествий. Находясь среди густой вязкой практически жидкой массы, девушки стремительно погружались все дальше и дальше, пока, в итоге, не выскочили в одной большой просторной комнате, сделанной словно из золота. Данное «Бедовицей» описание нисколько не совпадало с тем, что предстало перед глазами юных посланниц. Как оказалось, это помещение было частью огромного трехэтажного терема, где кроме хозяйки сновали множество слуг. Их можно было встретить везде, кроме этого тайного помещения, где почти всегда функционировал этот тайный портал, работающий, как на прием, так и на отправку.

Когда девушки поочередно стали выскакивать из неизведанной пустоты и падали на пол, то в тот момент в помещениях было пусто и их никто не встречал. Однако, не прошло и пяти минут, и они даже не успели, как следует изучить настенные золоченные росписи, а ведущая наружу двери отворилась, и в приемный отсек вошла женщина, «как две капли воды» похожая на их отправительницу. Почти таким же в ней было все: и завидная красота, и природная молодость, те же черты лица, то же строение роскошной фигуры. Тем не менее исключение составляло ее одеяние, включавшее в себя золоченное длинное платье, украшенное драгоценными камнями и сверкавшими самоцветами, а также светлая гладкая кожа, и волосы, имевшие цвет жгучей блондинки, изредка шипели золотыми змеями. Как уже сказано, звали ее «Счастливица», и, очевидно, она была в курсе, что такое перемещение будет возможным. Это следовало из ее радушного поведения, когда женщина, ласково улыбаясь, на чистом русском наречии предложила всем троим путешественницам пройти в другую залу, где сразу же захлопотали слуги, накрывая на длинный сверкающий стол. Убранство комнаты мало чем отличалось от приемного помещения и также было украшено блестящим отливающим золотистыми цветами орнаментом. Лишь только все заняли обозначенные им места, хозяйка этого небольшого царства решила провести маленький экскурс в таинства своего далекого государства. С этой целью, пока остальные подкрепляли свои силы, она начала короткую, но весьма познавательную, беседу:

- Наша планета располагается в одной из звездных систем отдаленной Галактики, носящей название: «Прометея». Именно так называется тот огненный шар, что предстанет вашему виду, когда вы выйдете из этого дома. Мы существуем уже многие миллиарды лет в том виде, когда не существует необходимость в развитии технического прогресса и построении ненужных цивилизаций. Мы вполне обходимся тем, что дарует нам мать-природа и, поверьте, этого нам вполне хватает. В давние-давние времена на нашей планете было все также, как и у вас, то есть, здесь были свои мужчины, которые изобретали всякие технологические открытия и дошло даже до того, что готовы были отправиться в космос. Именно тогда, как по чье-то злой воле, в нашу планету врезался огромнейший планетоид, превративший наш Мир в одни-сплошные руины. Все было разрушено, большинство жителей было убито. Затем у нас появился естественный спутник. Наши мужчины таковы, что им всегда чего-то мало, они не хотят жить тем, что дается им дарами природы и постоянно стремятся что-то изобретать и творить, чтобы им самим поменьше работать. Всякий раз доходит до того, что они приближаются к разгадке межгалактических космических путешествий. И вот именно в такие моменты, через тот огромный шар, что стал сопутствовать Карму – так называется наша планета – в наш Мир стали устремляться злобные энергетические потоки, которые за одни только сутки истребляли все взрослое население нашей планеты, оставляя только детей, чтобы они смогли продолжить выращивать в себе и своем потомстве мозг, так необходимый для существования огромного организма, именуемого: «Вселенной». Так продолжалось не менее десяти раз, и вот, однажды, оставшиеся в живых девочки приняли решение, что свободно смогут обходиться без представителей сильного пола, и истребили мальчиков всех до единого. На каждой планете всегда существуют люди, обладающие магическими и мистическими познаниями. Так вот моя далекая прародительница, увлеченная идеей освобождения от технического прогресса, с помощью драконьего глаза, принадлежавшего священному животному, имеющемуся на нашей планете в единственном экземпляре, с помощью определенных заклятий и инструментов, уничтожила тот огромный планетоид, что стал вращаться вокруг нашего Мира, как посланное сверху проклятие. Оставшиеся женщины стали вести тот образ жизни, где для нормального существования необходимы только те многочисленные дары, что посылает нам мать-природа. И как это не покажется странным, но с тех самых пор к нам не прилетело ни одного космического тела, способного как-то изменить нашу экосистему. Мы же живем в спокойствии и гармонии, правда, между отдельными пленами Амазонок и возникают отдельные стычки, но все они кратковременны и, как правило, заканчиваются без большого количества жертв. Просто и нам – представительницам прекрасного пола – иногда требуется некоторая разрядка долго скапливающегося эмоционального напряжения. Как нетрудно догадаться, что между Мирами давно уже налажены магические пути, не требующие прямого выхода в межгалактический Космос. Именно через один из таких порталов мы и доставляем к нам на Карму мужчин, все же необходимых для продолжения нашего рода. Но происходит это единичными случаями и после того, как они утрачивают свои репродуктивные функции, их немедленно умерщвляют.

Здесь «Счастливица» на минуту умолкла, а Ситникова, воспользовавшись предоставленной ей возможностью, задала один интересующий ее и всех остальных довольно немаловажный вопрос:

- А вот Вы сказали: драконий глаз, что, якобы, именно с его помощью была уничтожена ваша Луна, но нам, когда сюда отправляли, говорили про какой-то кристалл? Как понимать эту достаточно серьезную нестыковку?

- Очень просто: «Бедовица» никогда здесь не была и не может знать всех подробностей нашего Мира. Она является только хранительницей древнего перемещающего устройства, которое очень свободно включается с нашей стороны, поскольку мы его запустили практически в непрерывное действие и очень сложно с вашей, где, как вы уже поняли, необходимо пройти определенный ритуал, способный организовать начало движения с вашей планеты. Когда происходит перемещение с нашей, то он у вас начинает функционировать автоматически и поддерживается в работе ровно неделю – время вполне достаточное, чтобы захватить одну мужскую особь. В общем, экскурс в историю можно считать законченным, перейдем к основному вопросу. Вам необходимо будет отправиться в клан Амазонок, расположенный, кстати, совсем неподалеку, и притвориться там добропорядочными гостями. Затем усыпив бдительность хозяек, вырвать последний глаз у дракона и бежать с ним сюда, чтобы сразу же вернуться на землю.

- А как мы найдем к ним дорогу? - вполне резонно спросила Христова Вера, придав лицу мимику абсолютной уверенности, - Мы никогда здесь раньше не были и плохо ориентируемся на месте.

- Вас проводит одна из моих служанок до окончания леса, - дружелюбно разъяснила хозяйка позолоченного жилища, - там она вам и укажет дальнейшее направление. Там, напрямки через поле, остается километров пятнадцать.

- А не лучше ли воспользоваться тем глазом, с помощью которого вы уничтожили свой естественный спутник? - задумчивым тоном промолвила Сатаниева, отводя взгляд от рассказчицы в сторону, - Ведь также, наверное, гораздо проще и более безопасней, чем рвать око у живого дракона, а он, надо думать, еще и какой-нибудь огнедышащий – вмиг поджарит и разбираться не будет, для каких целей понадобился нам его единственный зрительный орган?

- Как это не покажется странным, - слегка нахмурилась «Счастливица», зашипев вокруг золотыми змеями, - но тот глаз всю-свою заключенную в нем энергию отдал на уничтожение нашего планетоида и полностью испарился. Так что, как бы вам этого не хотелось, а идти в стан к Амазонкам все же придется. Однако, чтобы избежать неприятностей со страшным драконом, я дам вам один магический порошок, который вы – непременно на вдохе – бросите ему в ноздри и дальше одним волшебным кинжалом можете спокойно выковыривать его глаз, он будет находится в состоянии глубокой прострации. Если с этими рекомендациями все понятно, то вам необходимо отправляться в дорогу. Не забывайте, вы здесь должны находиться всего одни только сутки, а там считайте, что вы не успели, и все дальнейшие телодвижения окажутся бесполезными.

На этом сказочный обед был закончен и, словно по мановению чьей-то неведомой силы, в зал без особого приглашения вошла загадочная девушка, плотно укрытая золотистым платком, из-под которого виднелись только прекрасные черные глазки. В руках она держала небольшую склянку с серебристым порошком и сверкающий клинок с широким зауженным к концу лезвием.

- Идите за ней, - проговорила «Счастливица», указав на эту необычную провожатую, - она вас проводит до конца моей территории. И ни в коем случае не говорите Амазонкам истинной своей цели, иначе смерть вас застигнет прямо на месте. Скажете, что вас прислали с земли по обмену опытом. Они не знают всех печальных подробностей и, думаю, вам поверят, тем более что в силу своей женской природы к гостям они настроены всегда дружелюбно.

- Да? - не удержалась Христова от вопроса, - А зачем лично Вы все это делаете? Какая Вам от всего этого выгода?

- Никакой, - наполнив печалью глаза, тем не менее улыбнулась красивая ведьма, - Просто кто-то же должен остановить беспредел, каждый раз устраиваемый Вселенной. Здесь простая обыкновенная профессиональная гордость.

Закончив выслушивать наставления и не дожидаясь особого приглашения, земные посланницы встали со своих удобных отливающих золотом кресел и направились вслед за одинокой представительницей прекрасного пола, выжившего на этой планете. Она оказалась довольно проворной и, при своем невысоком росте и худосочном телосложении активно семенила короткими ножками, преодолев пять километров лесного массива за каких-нибудь сорок минут. Ситникова и ее верные спутницы едва поспевали за этой энергичной особой и несколько раз им пришлось переходить даже на бег, чтобы полностью не отстать и не потеряться в этом необычном лесу, где кроме многоголосого пения птиц, не было слышно ни единого звериного рыка.

На самой опушке проводница остановилась и замерла неподвижно, словно в таком состоянии собиралась дожидаться их возвращения. И действительно, даже отдалившись на значительное расстояние, девушки, оглядываясь назад, видели одинокий силуэт, печально застывший на окраине леса. Не стоит говорить, что практически все пятнадцать километров по гладкому ровному полю они прошли ровным размеренным шагов, не встретив на своем пути практически ни одного существа, способного причислить к себя к наземному животному миру. Только многочисленные представители пернатого мира периодически пролетали над их головами, не умолкая в своем игривом веселье и щебетании.

Между тем, когда позади оставалось уже более двенадцати километров, впереди раздался грохочущий шум, больше похожий на топот и через несколько минут невдалеке показались три воинственные спутницы, облаченные в отливающее серебром блестящее одеяние. Вернее, когда они оказались уже поблизости, можно было отчетливо разглядеть, что их верхняя одежда представляет собой плотно сшитую между собой прочную кожу черного цвета, поверх которой были нашиты многочисленные серебренные пластины плотно прилегающие друг к другу. Их руки и ноги, отлитые словно из бронзы и имеющие такой же цвет, были полностью оголенными, показывая мощные стальные мышцы и скрытые лишь ступнями в коротеньких кожаных ботильонах. Все трое держали одинаковые металлические копья с заостренными наконечниками, а на красивых лицах у них был нанесен отличительный боевой макияж, делающий их совершенно похожими друг на друга. Исключение составлял лишь цвет волос, у всех троих имеющий разные оттенки темного цвета. Восседали они на необычных животных, не имевших сходство ни с одним из живущих на нашей планете. Морды были приплюснутые зубатые, имеющие сходство с морской ракушкой, только снабженной тремя глазами двумя ноздрями и зеленого цвета кожей. Мощные тела удерживались твердыми лапами по толщине схожими со слоновыми, которые были согнуты в локтевых суставах и широко расставлены по сторонам. Они приспускали желтоватое брюхо книзу, делая это практически до самой почвы, и были снабжены на своих окончаниях стальными загнутыми когтями.

- Вы кто такие? - спросила та, что находилась посередине, имевшая каштановый оттенок волос и, очевидно, являвшаяся старшей в этой группе, - И каким образом здесь очутились?

- Мы прибыли к вам с Земли, - за всех ответила Зоя, нисколько не стушевавшись, - чтобы перенять у вас накопленный за миллиарды лет опыт.

- Странно? - промолвила правая соседка говорившей недавно красивой девушки, - Нам ничего такого не говорили, что придут какие-то гости? Надо отвести их к правительнице – пускай она решает, как поступить в такой ситуации.

Закончив этот непродолжительный монолог, хозяйки этой планеты повели своих отдаленных родственниц к огромному лагерю располагающемуся в двух километрах от места их встречи. Это было огромное поселение, окруженное сплошным высоким забором, целиком изготовленным из огромных камней. Внутри за оградой насчитывалось не менее десяти тысяч построек различной модификации, но, в основном, бывших двухэтажными и сведенными кверху под конус. Материал, из которого все они были изготовлены, был точно таким же, как и на окружающем город заборе. Поселение размещалось у подножия огромной горы, где на расстоянии примерно пятисот метров, над уровнем этой ровной долины, располагалась большая пещера с широким входом, пугающая своей внутренней пустотой.

- Наверное, здесь и находится тот пресловутый дракон? - не замедлила Яна поделиться с подругами возникшей в ее голове вполне нормальной догадкой, - Теперь, главное, чтобы поверили в нашу вполне правдоподобную версию.

Между тем их провели в самый центр этого странного неземного селения, где располагался так называемый дворец верховной правительницы. От остальных домов он отличался тем, что целиком был сложен из золотых слитков, уложенных ровными штабелями на расстоянии двухэтажного дома. Сама молодая девушка, пользующаяся среди остальных непререкаемой властью, мало чем отличалась по красоте лица и устройству словно вылитой из бронзы фигуры от остальных представительниц прекрасного пола своего многочисленного войска, разве была еще краше и сильнее всех остальных, и одежда ее отличалась не серебренными пластинами, а исключительно золотыми. Как и у всех остальных, ее сверкающие блондинистые волосы были перехвачены яркой блестящей резинкой и спускались назад пышным ухоженным длинным «хвостом», а глаза светились голубым светом, сравним разве только с бескрайним небом. Среди остальных она носила имя: «Голубозлатка».

- Кто такие? - спросила она властным голосом, сидя на своем массивном золотом троне, установленном прямо перед входом во внутренние покои и возвышавшемся над многоступенчатой лестницей.

- Вот схватили над подступах к городу, - отрапортовала та, что имела каштановый цвет волос, преклоняя колено и опуская вниз голову, - говорят, что прибыли с Земли для обмена опытом.

- Так ли это? - произнесла правительница более ласковым тоном, обращаясь уже к пришелицам, - Правду ли говорит моя преданная помощница?

- Все это верно доподлинно, - взяла на себя роль переговорщика Ситникова, не выказывая такого же почтения, как это делала девушка до нее, а напротив, гордо вскинув голову и уставившись прямо в глаза «Голубозлатки», - мы прибыли с земли, чтобы научиться у вас жить без мужчин.

- Но у вас это невозможно, - сделала свой настойчивый беспрекословный вывод грозная правительница, - тогда нам негде будет брать особей, необходимых для продолжения нашего рода. Такое устройство возможно только на одной определенной планете и – сейчас это наша планета. Мы первые пришли к такому решению и никому не позволим его изменить, пусть даже придется отправиться на вашу планету с военной миссией. Надеюсь, это понятно?

- Куда уж понятней, - подтвердила Зоя, продолжая «сверлить» собеседницу взглядом, - что же получается: мы зря сюда ехали?

- В этом плане конечно, - подтвердила царица, не моргая ни единым мускулом своего распрекраснейшего лица, чем-то похожего на лицо древнеегипетской царицы Нефертити, - но поскольку вы прибыли к нам, как гости, мы разрешаем вам пожить у нас какое-то время и воочию улицезреть, как можно свободно обходиться без мужских особей. «Гналугма», - так она обратилась к приведшей их девушке, - ты остаешься с этими «инопланетками» и будешь сопровождать их везде, пока им не наскучит у нас, и они не захотят отправиться к себе на планету.

Все дальнейшие вопросы были исчерпаны, что легко можно было понять по легкому кивку «Голубозлатки», отпускавшей от себя верных служительниц и переданных им под опеку гостей. Все шесть девушек отправились в один из домов, расположенных в паре кварталов и принадлежавший старшей в этом небольшом отряде охраны, где им накрыли очередной стол, угостили изысканной пищей и, по их же просьбе, предоставили время поспать, оставив изучение местных достопримечательностей до более удобного времени. Две девушки встали на охрану, заняв посты по краям входной двери, а «Гналугма» отправилась в свои покои, предоставив земным гостьям три отдельные комнаты, расположенные на втором этаже по соседству.

Не стоит останавливаться на неприхотливом убранстве, отличающимся только предметами кожи и серебра, где вместо простыней и пододеяльников использовалось какое-то местное растение, произраставшее на этой планете в неограниченных количествах, позволяя каждый раз стелить только новое, следует перейти сразу к моменту, определяющему, что лишь только земные представительницы прекрасного пола остались без надлежащей опеки, они тут же собрались в комнате у Ситниковой и стали творить ужасающий заговор.

- Мы сюда прибыли примерно в полдень по местному времени, - начала Зоя подводить неутешительные итоги, - значит у нас осталось сроку до завтрашнего полдня. Сейчас, при свете дня, выходить из дома опасно, тем более что я видела, как те две подруги нашей новой хозяйки заняли посты по охране, расположившись снаружи этого здания. Таким образом выйти наружу до наступления ночи нет никакой возможности. А вы как считаете?

- Все верно, - подтвердила Яна, сопровождая свой ответ, подтвердительным кивком головы своей верной подруги, - дождемся ночи и, как только стемнеет, двинемся на завоевание драконьего глаза.

Ее шутливые слова невольно вызвали улыбку у остальных заговорщиц, но серьезность положения вернула их к суровой действительности. Дальше продолжила Вера:

- Хорошо еще нас не стали обыскивать и не отобрали все наши магические предметы. Теперь с определенной долей уверенности можно сказать, что все нами задуманное может все-таки получится.

- Затем мы сюда и приехали, - улыбнулась Ситникова и плюхнулась на кровать, дальнейшей фразой распределив дальнейшее время, - а сейчас я предлагаю всем немного поспать и набраться сил перед дальнейшим ответственным мероприятием.

Никто из остальных ее спутниц возражать не отважился, а отправились по своим комнатам, где тут же забылись тревожным, но восстановительным сном. Проснулись они, когда на улице уже начинало темнеть, и вокруг сгущались плотные сумерки. «Гналугма» заходила вечером к Зое, чтобы узнать не будет ли кто из них ужинать, но девушка полусонным голосом дала основание полагать, что в приеме пищи ни она, никто из ее спутниц этим днем более не нуждаются. Таким образом они проснулись к наступлению темного времени от оглушительного звука скрипучей повозки, направлявшейся в самую глубину пещеры с огромной тушей неведомого им животного. Сомнений больше не оставалось: дракон находился внутри этого огромного углубления. Оставалось только ждать, когда его накормят и покинут пределы скалистого грота, предоставив отважным земным посланницам исполнить свою Вселенскую миссию.

Через час с небольшим повозка проскрипела обратно, оставив внутри свой отвратительный груз.

- Все, - полушепотом промолвила Зоя, - пора собираться.

В каждой комнате было небольшому окошку, в силу окружавшей всегда комфортной по температуре погоды и полном отсутствии в природе жалящих насекомых, всегда остающемуся настежь открытым и содержащим возле себя для образовании дополнительной затененности ветвистые фруктовые деревья, доходившие своими окончаниями до самых проемов. К оконному проему комнаты Христовой подходила ветка достаточно толстая, опиленная несколько раз возле здания и вполне могущая выдержать на себе хрупкое тело одной отважной девушки за один раз. Именно в таком ракурсе, и следуя очередности, охотницы за опасным предметом выбрались наружу и по многочисленным веткам ловко спустились на ровную почву.

На улице было тихо, и, за исключением одинокого патруля, не было видно ни единой души. Сопровождаемые светом одиноких мерцающих факелов, всегда зажигаемых на ночь, стараясь, как можно ниже пригибаться к земле, заговорщицы поочередно приблизились к нижнему краю большого проема и поочередно прошли внутрь огромной пещеры. Как это не покажется странным, но весь дальнейший путь освещался тусклыми осветительными горилками, судя по всему, черпающих топливо из самых недр этой горы и никогда не перестающих «отбрасывать» пламя.

На углублении около семисот метров лежало неимоверных размеров чудовище, свернувшееся калачиком и мирно посапывающим в огромные ноздри. Если судить о его размерах, то величина его зуба, торчащего из огромной приплюснутой выпирающей пасти, как раз равнялась росту взрослого человека. Помня про наставление ведьмы, Ситникова, переносившая с собой сонное зелье, осторожно приблизилась к спящему великану. Тут он стал водить своими большими ноздрями, как будто принюхиваясь к окружающей обстановке, и его веки медленно поползли вверх, оголяя одну пустую глазницу и единственный оставшийся глаз. Не было никаких сомнений: чудовище просыпалось, и дальнейшие события вполне могли выйти из-под контроля. Видя это и осознав неминуемые за этим последствия, Сатаниева, державшая в своей руке острый клинок, выхватила из рук Зои прозрачную колбочку, одним резким ударом кинжала отбила хрупкое горлышко и, при очередном массивном вдохе, впрыснула сонное зелье в пугающую своими размерами дыхательную ноздрю. Поняв, что происходит что-то ужасное, прежде чем заснуть крепким принудительным сном, дракон сумел издать оглушительный рык, пытаясь вызвать огнедышащую волну газов, скапливающуюся в специальном гортанном мешочке. Но толи концентрация их была маленькой, толи не было произведено всех необходимых манипуляций, но из его глотки вырвался только небольшой сгусток пламени, не причинивший никому никакого вреда. Чудовище, так и не подняв свою морду, тут же погрузилось в глубокие сновидения, совершенно не поняв, что же, собственно, здесь приключилось.

- Бежим отсюда, - заволновалась Зоя, сильно напуганная страшным рыком огромного зверя, - сейчас сюда набежит куча разгневанных Амазонок.

- Нет, я без этого не уйду, - сквозь зубы твердила Яна, взобравшись на огромную морду и ловко орудую опасным клинком, вырезая из глазницы зрительный орган.

Она еще не успела закончить, как вся была залита бурой кровью, активно вытекавшей из чудовищной головы. Барахтаясь в крови и путаясь в сухожилиях, она все-таки смогла извлечь око наружу, которое тут же затвердело, превратившись в не разбиваемый камень, украшенный огромным зауженным по концам, словно у кошки, черным зрачком и желтой в коричневую крапинку радужкой.

- Все, - крикнула Сатаниева, вся испачканная липкой жидкостью, с трудом удерживая добытый предмет, - теперь побежали отсюда.

На ходу снимая футболку, она засунула туда бывший зрительный орган чудовища и, зажав ее по концам, протянула один Вере и, уже вдвоем поддерживая его таким образом, отправились дальше. Так было нести намного легче, но значительно неудобней. Ноша постоянно болталась и приходилось постоянно восстанавливать ее равновесие. Оказавшись на краю пещеры, отважные девушки увидели, как со стороны города к ним приближается огромная толпа разъяренных воительниц, встреча с которыми не сулила бы им никакого благоприятного исхода. Впереди всех бежала разъяренная «Голубозлатка», проводившая пальцем по горлу, изображая жест, понятный на любом краю огромной Вселенной. Положение было безвыходным. Девушки были окружены со всех сторон. Сзади находился огромный дракон, пусть и спящий, но все равно не сулящий никакого спасения. Впереди гудела волна разгневанных Амазонок, явно намеревавшаяся пустить их на корм тому же чудовищу.

Гул все нарастал, и до разгневанной толпы оставалось не более трехсот метров. Земные девушки прощались с жизнью, неверя, что так благополучно начатая операция закончится самым плачевным образом. Так они и стояли, готовясь к неминуемой гибели, как вдруг окружающий воздух разорвал такой знакомый и такой дорогой звук технического прогресса. Огромный снаряд, выпущенный из суперсовременного танка пробил массивное ограждение, образовав в нем приличную брешь, способную пропустить сквозь с себя тяжелую военную технику.

Давя красивых воинственных девушек, вооруженных только железными пиками, стальная махина приблизилась к одиноким межгалактическим путешественницам и, прогарцевав великолепным маневром, замерла в неподвижности. Тут же из башенного люка показался восторженный Кречетов, который счастливым голосом прокричал:

- Всю свою жизнь мечтал перелететь на тот край Вселенной и вот, наконец, сбылась мечта идиота.

Дальше, словно не понимая, чего это ошарашенные красавицы, готовые уже вот-вот умереть, стоят, не двигаясь с места, заголосил гораздо настойчивей:

- Ну, чего встали? Прыгайте ко мне в башню. Место для вас должно быть уже привычное.

Тут же показался из водительского люка Кентюрин, прославившийся тем, что легко осваивает вождение любой военной техники, и подтвердил слова своего нового компаньона:

- Давайте-давайте, времени не тяните, а то нам еще назад возвращаться.

К этому моменту, те Амазонки, которых не передавило огромной техникой и остававшихся еще в достаточном количестве, чтобы продолжать вести активные боевые действия, приблизились уже на расстояние около сотни метров и, выкрикивая боевые кличи, кинулись в стремительную атаку. Бывшему военному пришлось скрыться обратно в башне и открыть непрекращающийся пулеметный огонь, один за другим сметающий ряды приближающихся разъяренных противниц.

Тем временем земные героини забирались уже на броню и по очереди спускались в просторную башню, не забыв и про добытый магический глаз. Когда последняя девушка скрылась в массивной машине, а люк был задраен, новоиспеченный механик-водитель поддал стремительно газу и, оглушая округу пронзительным ревом и свистом, вывел танк на обратное направление. Выжившие Амазонки преследовали военную технику до самого леса, активно продолжая устилать своими юными прекрасными трупами всю близлежащую площадь.

До рассвета было еще далеко, однако свет яркой фары отчетливо позволял определять направление и следовать дальше, двигаясь по ранее проторенному ими же следу. Не доезжая трехсот метров они увидели свою проводницу, одиноко стоящую на краю мрачного леса и преданно дожидавшаяся приближения отправленных на Великую миссию спутниц, хотя при таком раскладе и наличии четкой проторенной дороги, надобность в ее услугах совершеннейшим образом отпадала. Тем не менее верная своему долгу, она дождалась прибытия массивной техники и, ловко перебирая маленькими ногами, побежала впереди, указывая дорогу.

Добежав до края магической территории, отчаявшиеся воительницы застыли на месте, не в силах двинуться с места, грозно крича и потрясая всеми железяками, имеющимися в наличии этого женского войска. Не прошло и пятнадцати минут, как танк выехал к месту, где недавно красовался большой позолоченный дом, на месте которого теперь находились лишь бесформенные руины. Не удивительно, что такое случилось и было бы странно, если бы огромная военная техника проскочила сквозь него и не причинила бы никаких разрушений.

«Счастливица» стояла в стороне, совершенно не выказывая своего удрученного вида. Она махнула, давая знак, что портал еще остается открытым, и механик-водитель Кентюрин, не замедляя хода, влетел в черневшую пустоту, недавно приведшую их на эту планету. Несколько затяжных минут нахождения в густом полужидком пространстве, и боевая машина вылетела на место, где еще недавно находилась обветшавшая хижина. Позднее, Кречетов объяснял, что находясь в ожидании более пяти суток, он не выдержал нервного напряжения и не пожелал оставаться в стороне от спасения Мира. Не слушая убеждений очаровательной ведьмы и не обращая внимание на ее шипящих гадюк, он, подговорив не менее отчаянного Максима, завел полюбившийся танк и, разрушив хлипкую хижину, нырнул в портал, ведущий к другому краю бескрайней Вселенной.

Когда все благополучно вернулись, и более в переходном коридоре необходимости не было, «Бедовица», лишь только убедившись, что необходимый ей магический предмет доставлен в целости и сохранности, закрыла ненужный больше портал, на месте которого, как то ни странно возник все тот же стол с мистической сферой посередине. До полнолуния оставалось еще пару дней и лесная ведьма смогла основательно подготовиться к предстоящему действу.

И вот, наконец, наступил тот день, когда на землю должны были хлынуть сплошной волной злобные энергетические потоки, способные перевернуть людское мышление и заставить их истреблять себе же подобных. К тому моменту, когда Луна вышла на заданную для этих целей орбиту, у «Бедовицы» все уже было готово для нанесения ответного магического удара. Раскрыв святящийся шар словно лилию, она установила в его центре застывший драконий глаз, который сразу же стал бить вверх целенаправленный луч, упершийся прямо в естественный спутник нашей планеты. Несколько недолгих минут и – верхняя оболочка была пробита мощнейшим столбом, ударившим в ядро бывшего планетоида, некогда носившего название: «Тейя». Огромнейшей силы взрыв возвестил Миру о том, что та страшная сила, столько тысячелетий уничтожавшая жизнь на нашей планете, наконец-то, была полностью ликвидирована.