Клятвоотступники [Григорий Григорьевич Жуков] (fb2) читать постранично

Григорий Жуков
КЛЯТВООТСТУПНИКИ

1. Ограбление

Наступил конец февраля. На юге в эту пору года уже явственно ощущается приближение весны. Все ярче голубеет небо, и солнце все нежнее ощупывает землю своим теплом и светом. Снежные сугробы темнеют, тяжелеют, истекая талой водой, которая сбегает в веселые ручьи, торопливо бегущие к реке, протекающей по окраине города Светловска. Узенькая, грязная, неухоженная летом — весной она очищается, становится полноводнее.

Февраль и март на юге всегда полны сюрпризов. Скажем, нынче мы радуемся теплу и солнцу, а утром просыпаемся, когда западный влажный ветер нагнал тяжелые облака, разверзающиеся ливнями. Или, наоборот, северный ветер вдруг надует мороз, и посыплет снег. Короче, в это время природа бывает поистине непредсказуема. Наверное, поэтому народ в здешних местах неустойчивого, слабовольного, бесхарактерного человека называет «февраль — март». Однако какие бы явления природы ни происходили в феврале, весна настойчиво стучалась в дверь.

Подполковник милиции Виктор Александрович Цердарь, заместитель начальника отдела уголовного розыска города Светловска, — высокий тридцатипятилетний офицер с рано обрюзгшим лицом и мешками под глазами, неторопливо вышагивал по проспекту Ленина, держа путь в министерство внутренних дел республики, куда был вызван начальником управления уголовного розыска МВД республики полковником милиции Котовым. Вольдемар Александрович Котов появился в здешних благодатных краях недавно, и Цердарь еще не имел чести с ним познакомиться. И вот вызов. Неожиданный визит к любому начальству, а тем более без объяснения конкретных причин, всегда тревожит офицера, и тем более, если он чувствует, что за кормой у него, как говорят моряки, не всегда бывает чисто. И потому, четко печатая шаг по истертому асфальту проспекта, заместитель начальника угрозыска Светловска мысленно прокручивал самые различные варианты ситуаций, имевших место в сфере его профессиональной деятельности, и возможные ответы на самые неожиданные и каверзные вопросы. В этом Цердарь, надо ему отдать должное, всегда был силен.

Предъявив удостоверение постовому милиционеру на входе в здание МВД республики, подполковник поднялся на третий этаж и зашел сначала к своему шурину Анатолию Ефремовичу Дудко — заместителю Котова. Сняв пальто и повесив его в шкаф, Цердарь поинтересовался:

— Что нужно твоему шефу, Ефремыч? Не просветишь меня о причине вызова?

— Не знаю, Виктор, но хочу предостеречь: будь настороже. Котов, оказывается, беспощаден к нарушителям так называемого Кодекса чести офицера милиции и особенно не переносит нечистоплотных. Конечно, он идеалист, считает, что мир должен быть населен только порядочными, высоконравственными людьми. А это, как ты понимаешь, утопия, — ответил Дудко.

— Да, с идеалистами встречаться приходилось, — ухмыльнулся Цердарь. — Не он первый такой. По крайней мере, с ними легче общаться: они доверчивы, — с кривой улыбкой произнес Цердарь, направляясь к выходу.

По министерскому коридору он проследовал к кабинету начальника уголовного розыска МВД республики. В приемной, как всегда, почтительно раскланялся с Марией Андреевной, секретарем Котова. Не отрываясь от машинки, она что-то печатала. Потом сняла трубку прямого телефона, сообщила патрону о прибытии вызванного им Цердаря и кивнула ему головой на дверь.

Кабинет, занимаемый начальником управления уголовного розыска МВД, был небольшой, но очень уютный. Два широких окна давали много света. В левом углу на подставке поблескивал экран японского телевизора, а с правой стороны разместился шкаф для одежды, за ним выделялся массивный сейф. Двухтумбовый стол с приставкой был завален документами и необходимой юридической литературой. На стене, за спиной хозяина кабинета, висел большой стандартный портрет Дзержинского.

Котов поздоровался с вошедшим, пригласил его сесть к столу, а сам продолжал что-то писать. Цердарю это не понравилось, но он терпеливо ждал, внимательно рассматривая своего нового руководителя. Это был широкоплечий офицер с крупной головой, высоким лбом мыслителя и мозолистыми руками кузнеца. Наконец полковник оторвался от стола, отложил в сторону документ, над которым работал, и пытливо посмотрел на подчиненного.

— Я вас пригласил, Виктор Александрович, вот по какому вопросу, — сказал он без предварительных слов. — Криминогенная обстановка в городе осложняется, а вашей личной активности в ее нормализации я не наблюдаю. Вы, как мне известно, молодой офицер, имеющий достаточный опыт руководства оперативными подразделениями, однако должного спроса к своим подчиненным не предъявляете и ведете себя очень инертно. В чем дело?

— Товарищ полковник, вы спрашиваете с меня, как с начальника отдела, а я ведь только его заместитель. То, что поручается лично мне, стараюсь добросовестно