В объятиях ночи (СИ) [нежная] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Прохладный ночной ветерок приятно обдувает лицо, развевает короткие волосы, исполосованные темно-синими мазками вольного художника, и пробирается под одежду, лаская нежную кожу. Она стоит на крыше семиэтажного кирпичного здания. Отсюда виден весь город; вдали свет из окон походит на парад светлячков. Только ночью Готэм так прекрасен, надежно скрывающий в тени всю людскую боль, отчаяние, а вместе с тем жадность и алчность.

Одиночество стало верным другом Рэйчел, а дар — препятствием на пути поисков настоящих, живых друзей. Она с детства была одна — соседские дети если и не боялись подойти к ней пообщаться, то их родители, будто чувствуя опасность, всегда приходили увести их от странной девочки.

Готэм, кажется, со дня основания страдает бессонницей.

Многие преступники обитают именно здесь. Они облюбовали идеальное место для проворачивания черных дел и это с учетом того, что город много лет назад стал охранять Бэтмен. С недавнего времени его никто на улицах не видел. Бандиты сразу почуяли запах свободы, как акулы в бескрайнем океане, полном наживы. Они — полноправные хозяева, закон им не писан. Полиция против них бессильна. Они, в принципе, никогда не могли без посторонней помощи справиться с беспределом на улицах.

Он подкрался неслышно и сейчас стоит сзади, молча наблюдая за попыткой девушки покончить жизнь самоубийством. Избавить город от лишней болезни — вот ее главная цель. Одной проблемой станет меньше. Это уже прогресс.

Однако молчание затягивается.

— Чего ждешь?

Рэйчел вздрагивает, чуть не теряя равновесие от мужского голоса, прорезавшего тишину. Она мысленно чертыхается.

— Мои способности в какой-то степени полезны, но они слишком велики, — девушка совершает мелкий шаг к краю, когда слух улавливает движение позади. — Ты знаешь, на что я способна! Мои силы безграничны. Я не могу их сдерживать постоянно… Не могу. Стой, где стоишь! — предупреждает она, не отрывая взгляда от пропасти.

Ее посещает мысль, что следовало бы выбрать дом повыше, ведь если она спрыгнет с этого — есть шанс остаться в живых.

«Кто ты такая?»

«Всё, что я видела, привело меня к тебе… Ты мальчик из цирка. Прошу, ты можешь мне помочь?»

— Одумайся, Рэйвен.

— Зачем?

— Ты нужна мне.

Чем дольше она стоит, тем больше рождается сомнений. Нельзя дальше тянуть. Выбор сделан.

Рэйчел подается вперед и летит навстречу смерти. Ветер свистит в ушах, глаза слезятся, приходится их закрыть. Истекают последние секунды жизни, но ожидаемое столкновение не приносит облегчения.

Она обнаруживает, что находится на его руках. Дик облачен в костюм, который наводит ужас на преступников. Черная маска на глазах скрывает личность героя, но эти глаза Рэйчел узнает из тысячи. Методы нового защитника Готэма выходит за рамки закона, но только такими методами можно усмирить убийц, грабителей, насильников и прочую мразь.

«Ты и понятия не имеешь, в кого я превратился.»

— Тебе нужна не я, — Рэйчел толкает парня, позабыв, насколько он сильный. Без применения способностей она обычная напуганная девчонка. — Прости, но выступать в роли твоего анальгетика, поглощать всю боль и страдания я попросту не смогу. Отпусти, дай мне уйти!

— Не позволю.

— Не тебе решать, эгоист чертов!

Хаотичными движениями кулачков девушка наносит удары по пуленепробиваемому костюму. Глупо. А может, она надеется, что Робин сумеет отговорить ее от роковой ошибки и найдет убедительную причину передумать.

— Скотина, — шепчет она прямо ему в лицо. — Ненавижу.

— Напомнить, кто к кому пришел? — Дик аккуратно опускает неудавшуюся суицидницу на землю. — Ты еще ребенок, пройдет время и научишься…

— Избавь от лекций заботливого папаши! Ты для меня никто, ясно?

— Говори что угодно, но я не слепой. Это началось с первого дня знакомства, с первого же взгляда. Ты в опасном возрасте, я всё понимаю. Гормоны бушуют, — от его кривой ухмылки девушке мгновенно захотелось заехать как следует кулаком по наглой морде. — И мы оба монстры, поэтому ты никак не можешь перестать думать обо мне. Мы похожи.

— Да ты по сравнению со мной пай-мальчик, — фыркает она.

— Но почему-то сейчас, даже обладая такими способностями, ты боишься меня, а не наоборот, — и для пущего эффекта он делает резкий шаг в сторону Рэйчел. Она чуть ли с испуганным вскриком не отскакивает.

Робина стоит бояться. Он — ночной кошмар, парящий над городом. Вдобавок не надо забывать, кто был его наставником.

— Ты просила меня о помощи, Рэйвен. Я не сдамся и ты не сдавайся.

— Ничего не получится.

— Поспорим, вороненок?

— На что?

— Если победа за тобой, в таком случае я не стану мешать тебе спрыгнуть в крыши, — с каждым словом он становится всё ближе к Рэйчел. — Если за мной… — перемены в его тоне и потемневший взгляд карих глаз заставляют девушку покраснеть. — Ты подаришь мне поцелуй.

— Окей. Готовься проиграть, Робби. Кстати, назовешь меня снова вороненком — убью!

У нее вдруг возникло стойкое желание побороть способности.

И тем самым проиграть спор.

========== Часть 2 ==========

Они едут около двух часов в тишине по пустынному шоссе. Подальше от Готэма, провонявшего безумием. Инфицированных жителей всё больше. Не найдется того укромного уголка, куда не добрались бы убийцы, воры и психи. Двое уставших людей скоро пересекут черту города, сбегут на время от кошмара. Можно убежать от других монстров, но от себя им никуда не деться.

Дик с остервенением сжимает руль, словно это спасательный круг. Реальное спасение сидит рядом, изредка бросая косые взгляды на водителя. Затронутая щекотливая тема, которую они тщательно избегали, вскрылась и она не затянется, пока не будут расставлены все точки над i. Он до сих пор не поцеловал полные, чувственные губы только по причине слишком юного возраста их очаровательной обладательницы.

На разницу в возрасте благополучно забил. За десять лет он научился ограждаться от правды, от людей. Зачерствел. Он не позволял себе привязываться к кому-либо, поэтому завел привычку всякий раз уходить. Промедление могло погубить не только его, но и всех вокруг. Он одиночка по жизни.

По крайней мере, был им до встречи с Рэйчел. Она — его главная ошибка. В какой-то определенный роковой момент Дик проворонил ту границу, через которую нельзя было переступать. Вся вина лежит целиком и полностью на нем. Он отпустил ситуацию, потерял контроль.

Цифра в паспорте ничего не значит и не определяет. Рэйчел рассуждает мудрее любого старца, она чуткая, понимающая. Дик запретил себе воспринимать ее шестнадцатилетним подростком. Затолкнул немаловажный факт в дальний уголок души. «В нашем прогнившем мире есть вещи и похуже», — так он оправдал свой поступок.

С каждой последующей вылазкой он теряет остатки человечности. Робин практически полностью поглотил его, подавил истинную сущность. Дик перестает быть тем, кем стремился стать. Когда люди смотрят на героя, у них зарождается чувство надежды, а не панического страха…

Машина останавливается на светофоре. Рэйчел улавливает перемены эмоций парня, когда он слышит ожесточенные споры сбытчика оружия с покупателем прямо у дороги. Они торгуются в открытую, не прячутся.

Если бы Грейсон не был зациклен на стремлении помочь девушке справиться с ее, мягко говоря, недугом, преступники бы, спустя пару минут, не разбежались, взяв свое, а валялись при смерти, неудачно нарвавшись сегодня на Робина. Настроение у него ну очень паршивое.

— Заедем перекусить?

— Я не голодна.

Загорается зеленый свет. Машина стартует и достаточно быстро набирает скорость. Мышцы лица Дика напряжены, взгляд неотрывно следит за дорогой.

— Точно откажешься от молока с печеньками?

— Напомнить в миллионный раз, что не надо со мной обращаться как с ребенком? Или тебе просто нравится злить меня? Это чревато ужасными последствиями, — Рэйчел прислоняется головой к стеклу. — Куда мы едем?

— К моим старым… Друзьям.

— Ого, у супергероя есть друзья? Я думала, это миф.

— Супергерой, — с издевкой повторяет Дик, поворачивая руль влево. Машина останавливается возле первого дома за поворотом. — Мы приехали.

Их встречает миловидная длинноволосая блондинка. На автомате Рэйчел притрагивается к своим наспех подстриженным волосам. На ощупь они жесткие и испорченые многочисленными покрасками. Кольнуло острое чувство зависти. Ей захотелось срочно помыть волосы с каким-нибудь бальзамом для придания мягкости и блеска локонам.

— Давно не виделись, Дик.

На его лице растягивается вежливая улыбка.

— Рэйчел, знакомься, это Дон.

Когда девушки скрепляют знакомство рукопожатием, перед глазами Рэйчел вспыхивает яркая картинка: силуэты двух людей в темной комнате, они на постели, одежда отсутствует. Видение, к несчастью, очень четкое. Губы Грейсона скользят по изящной шеи блондинки. Ей это нравится. Громкий женский стон ударяет по барабанным перепонкам. Краснея, девушка отдергивает руку.

— Поговорим наедине? — спрашивает Дик и переступает порог квартиры. Не дожидаясь согласия, он уводит блондинку в смежную комнату.

Уговаривать Дон приютить попавшего в беду ребенка не пришлось. В ее генах заложено чувство помогать другим. Оставалось самое трудное — договориться с Хэнком. Отношения у Грейсона с ним натянутые, от слова неприязненные.

Рэйчел выделяют комнату. Она раскладывает вещи, которые успела впопыхах собрать, затем готовится ко сну, не подозревая о задумке Дика. В своей привычной манере он собирается откупиться деньгами, оставить ее на попечение совершенно незнакомых людей и свалить по-английски. Попробует исправить грандиозную ошибку, не поддаваясь соблазну.

Бросить юную девушку будет правильным решением. Он запрограммирует себя на отказ от чувств, вобьет в голову, что Рэйчел далеко в прошлом. Ей нет места в его изуродованной до неузнаваемости жизни.

Она переодевается, не считая нужным закрыть при этом дверь. Естественно Дик заходит без стука и предупреждения. С приоткрытым ртом он застывает в проходе при виде Рэйчел только в майке и розовых трусиках. Взгляд цепляется к оголенным ногам на уровне коленок. Выше посмотреть не позволяют оставшиеся крупицы морали.

Из ее ослабевших пальцев выпадают пижамные штаны.

— Привет, — выдает его мозг самый разумный ответ.

— Так значит, ты по стопам своего наставника? — вырывается у Рэйчел.

— Что?

— Я видела вас двоих. Тебе не составляет труда затащить девушку в постель? Я не говорю, что это отвратительно, — она нервным движением заправляет за ухо синюю прядь волос. — Ты имеешь полное право иметь, кого захочешь. Тем более, если они охотно соглашаются.

— Ревнуешь?

— Я?! Мне абсолютно наплевать, с кем ты там…

— Нет, ты ревнуешь, — медленно проговаривает Дик с нескрываемыми нотками ликования. Важный разговор, с намеком на прощание, напрочь вылетает из головы.

Внешняя невинность девушки, скрывающая внутри монстра, загоняет Грейсона в тупик. Он осознает, что вязнет в трясине, но не находит сил освободиться. Шанс спастись от Рэйчел навсегда закрывается с громким хлопком.

Попал и пропал.

— Это было в далеком прошлом. Тебе не о чем волноваться.

— Да не волнуюсь я! Можешь прямо сейчас повалить ее, — девушка забирается под одеяло, позабыв о штанах, валяющихся на полу. — Хоть без передышки ублажай весь город.

— Это стопроцентная ревность, Рэйвен. Меня тоже трудно обмануть.

Она не отвечает, поворачиваясь лицом к стене. Молчание затягивается. Дик чувствует, что жизненно необходимо ответить девушке, успокоить ее без всяких шуток, сказать прямо о симпатии, ведь у них это взаимно. Рэйчел из числа девушек, которые любят не ушами. Они ждут поступков.

Тихо скрипят пружины, и матрас позади нее прогибается под весом парня. Рэйчел, не дыша, смотрит в стену. Сердце так неистово колотится в груди, что приносит физическую боль.

— Горячая, — шепчет он, обнимая ее за талию, не прижимаясь. На кровати вдвоем они еле помещаются.

— Приличия в тебе столько же, сколько…

— Я серьезно. Твое тело горит. Ты не заболела?

— Не знаю.

Только если тобой.

========== Часть 3 ==========

Любовь крепче несгибаемой воли. Перед ней сдаются даже самые стойкие. Дик давал слабину, попадал под чары обаятельных девушек. Естественно они все бывали в его постели, похвастаться есть чем, но с Рэйчел особый случай. Она — редкий драгоценный камень, который стоит оберегать, защищать. Практически сдувать пылинки. Ни над одной из своих партнерш он так не трясся. Причина вовсе не в возрасте и не в демонических силах Рэйчел.

Она особенная. Именно эта девушка открыла в Робине неизведанные до встречи с ней чувства. Примитивная мимолетная влюбленность перешла на более высокую ступень. В груди Дика потеплело при первом же контакте, когда Рэйчел, перепуганная от проявления способностей, бросилась его обнимать — свою последнюю надежду. Все сны ее были связаны с Грейсоном, все ниточки вели только к нему — к развязке.

Судьба жестока, она испытывает лучших — тех, кто достоин быть счастлив.

Он обязан заслужить ее доверие. Если придется, протянет два года в муках, но дождется Рэйчел.

Обязательно дождется…

Девушка переворачивается на другой бок и, прямо как в детстве, обнимает игрушку, на ощупь удивительно теплую и гладкую. От прикосновения Дик протестующе мычит, просовывая колено между ног Рэйчел. Оба не просыпаются. Дон заглядывала к ним дважды, думала разбудить сладко спящую парочку, но от увиденной картины растрогалась и не стала тревожить их.

Из него бы вышел отличный отец: заботливый, внимательный. Если Рэйчел забудет надеть теплую куртку в ненастную погоду или откажется надевать шапку, чтобы не портить прическу, Дик не сдаст назад. Он поступит правильно — заработает нервный срыв, потеряет голос, доказывая, что стоит следить за здоровьем, но заставит девушку закутаться. Так поступает человек, которому не всё равно.

Первой просыпается Рэйчел. Сонный взгляд пробегается по умиротворенному, не по годам молодому лицу парня. Детективу лет под тридцать, а внешне выглядит на все двадцать. До этого дня она так близко его не видела. Оказывается, на левой щеке у Грейсона есть родинка, на шее, с той же стороны, чуть больше. Взгляд Рэйчел переходит к рукам. Если на теле девушки родинки смотрятся трогательно, то на мужском — это предел милоты.

— Незаконно быть таким очаровательным, — шепчет она, убирая свисающую ему на глаза челку. — Трудно долго злиться на тебя, когда ты включаешь свой коронный щенячий взгляд. За это я уже ненавижу себя. Рядом с тобой я становлюсь слабой.

Дик во сне откликается на ненавязчивые ласки и вдруг сгребает девушку в охапку, прижимая ее к своей груди.

Но вместе мы сильнее.

Она смотрит на приоткрытые губы. В мозгу зарождается шальная мысль — раз парень спит, он ни о чем не узнает. Решит, что ему это приснилось. Один поцелуй ничего не изменит. Да, у них была договоренность, но неизвестно сколько придется ждать, и тем более неизвестно, кто победит в споре. Ей почти удается познать вкус его губ, но как не вовремя Дик начинает потягиваться всем телом. Рэйчел отстраняется, дабы случайно не получить по голове. Он вытягивает вверх руки и открывает глаза.

Ей ни разу не доводилось в обсерватории через телескоп увидеть безоблачное ночное небо, усыпанное звездами, но сейчас ей представляется уникальная возможность узреть поистине настоящее великолепие. В глазах Грейсона сверкает скопление всех звезд Вселенной, и она тянется поцеловать небосвод.

Кому еще так повезло?

Ее губы оставляют горящие следы на веках.

— Рэйч?..

В груди образуется тяжесть, а к горлу подступает комок. Она понимает, чем вызван трепет и желание остаться с Диком. Первая любовь — самая яркая, и, как правило, приносит много боли. Эта боль убеждает Рэйчел продолжать борьбу. Она не станет забираться на крышу и снова пытаться покончить жизнь самоубийством. Есть причина остаться. Наконец-то.

— Спасибо.

Дик растерянно моргает.

— Ты спас меня.

— Я сделаю это снова, если…

— Не сомневаюсь, — мягко улыбается девушка, перелезая через него. Она находит на полу пижамные штаны и быстренько надевает их, чтобы не щеголять по комнате в полуобнаженном виде. — Ну что, по чашечке?

— У тебя скоро вместо крови по венам потечет кофе.

— С моим низким давлением наоборот полезно его пить.

Рэйчел сжимает и разжимает кулаки, ощущая холод пальцев. Она ловит озадаченный взгляд Дика, который через миг сменяется тревогой, стоит на глазах девушки собраться слезам. Он торопится взять ее за руки, отогреть.

— Я могу забрать боль любого человека, но только не свою. Это и есть проклятье? Тебе становится легче от того, чем ты занимаешься с наступлением ночи? Ты избиваешь до полусмерти всех, кто причиняет вред слабым. Ты спасаешь детей. Помогает ли тебе это справиться с твоей болью?

— Нет.

— А когда-нибудь пройдет?

— До конца нет, но есть у меня одна идея, — туманно изрекает парень, не скрывая гаденькой ухмылки.

У Рэйчел тогда в участке, при первой встрече с детективом, сложилось впечатление, что он вечно мрачный, угрюмый и вообще не способен смеяться так, чтобы хохотать до икоты. Изображенная им «лапа» вгоняет девушку в томительное волнение — с малых лет она боится щекотки, и было бы не столь волнительно, будь на месте Дика кто-то другой.

— Куда же ты пятишься?

— Тебе придется поймать меня! — с этими словами Рэйчел выбегает из комнаты. По пути встречается Дон, она идет с подносом, как раз направлялась в комнату девушки, а тут голодный ребенок сам несется на встречу. От бега на ее бледном личике образуется румянец. — Спасите, помогите!

Она прячется за спину Дон и выглядывает, куда подевался Грейсон? Его нигде не видно, как сквозь землю провалился. Тем временем он неслышно подкрадывается к ней со спины. Выкрикнуть победное «попалась» Дик не успевает — в комнату заходит Хэнк.

— Нам всем нужно спасение от него.

Волны раздражения, направленные на Дика, фонят так, что тошно становится всем. Рэйчел и без способностей замечает неприязнь, причем, кажется, взаимную. Начатая игра испорчена, душевный подъем спадает.

— Я не ради себя приехал.

— А ради кого? Девушки? Да это из-за тебя по определению любая окажется в беде. Всё, к чему ты прикасаешься, умирает или страдает. Твой приезд никогда не сулит ничего хорошего. Помяни мое слово, Грейсон, мы пожалеем об этом.

— Хэнк… — встревает Дон, собираясь остановить разгорающийся скандал.

— Я могу уйти.

Все поворачиваются к Рэйчел. Она прячет взгляд в пол, чувствуя, как зло внутри поднимается, привлеченное негативными эмоциями, витающими в воздухе. «Не ругайтесь, пожалуйста», — мысленно молит она, судорожно просовывая руку под вырез майки. Оттуда девушка достает серебряный крестик.

Молитвы не помогают обуздать темную энергию. Осталась всего одна попытка — проверенная и сулящая успех.

— Что проис…

— Умолкни, — грубо затыкает его Дик, опускаясь на колени и принимая девушку в объятия. Она дрожит, цепляется пальцами за футболку. — Тише, тише, — он утыкается носом ей в плечо, дожидаясь спада приступа.

— С каких это пор он заделался папашей?

Грейсон неприлично выругивается и резко дергается, мечтая навалять Хэнку по первое число, но девушка крепче обнимает его, прося остаться с ней. Слабый девичьей шепот над ухом провоцирует табун мурашек по телу Дика. Странно-приятное чувство.

Только он может ей помочь.

Рэйчел всегда это знала.

========== Часть 4 ==========

Однажды за нее заступился мальчик, о чем потом он пожалел и, чтобы не попасть в список лузеров, перестал подходить к Рэйчел. А она увидела в нем героя, сумевшего пойти против всех. Он хотел добиться справедливости, показать одноклассникам, что так поступать нельзя ни с одной девочкой, какой бы странной она ни была.

Обижать слабый пол — последнее гнусное дело. Да и к тому же, к слабому полу ни одна девочка или женщина себя не причисляют. Им приходится на протяжении всей жизни терпеть многое: все нападки в школе, в университете, на работе, дома. Они выносят столько, сколько даже крепкий духом мужчина не вынесет.

Маленькие девочки вырастают, заводят семьи, рожают и спустя годы повторяют детям те же слова, которые давным давно говорили матери тем мальчикам — женщина дает начало жизни. Сама мысль причинить ей вред уже является преступлением, не говоря о физическом насилии.

Больше женщин нельзя трогать детей. Никому. Человек, поднявший руку на ребенка, достигает уровня дикого зверя, не имеющего ни совести, ни жалости. Они лишаются всего, чем наделил их Всевышний. Любое отклонение от нормы неумолимо ведет к хаосу. А там — крах всему…

Рэйчел почти решилась уйти, покинуть уютную квартиру и податься в бега, скитаясь по холодным улицам. Ни для кого она не желает быть обузой. Чутье не обмануть. Ее боятся. Давление с их стороны велико, но Дик уговорил остаться хотя бы на эту ночь. Она согласилась ради него, ведь он дал обещание остаться с ней, что бы ни случилось.

Вечером улицы пустеют, с наступлением темноты люди ускоряют шаг, становятся более подозрительные и недоверчивые. Они торопятся по домам. Дверь и стены — их мнимая защита.

Тонуть в тягостных мыслях мешает возня сбоку — какой-то мужчина, явно подвыпивший, пристает к женщине. Она просит оставить ее в покое, отбивается пакетом с продуктами. Прохожие видят всё, но ничего не предпринимают.

Насилие подпитывается страхами. Пока люди будут скрываться по углам, улицы не очистятся от преступников.

— Эй! — прикрикивает Рэйчел, держась обмерзшими пальцами за стальные прутья перил. — Отстань от нее!

— Вау, такая храбрая, да?!

Он моментально теряет интерес к женщине и надвигается на Рэйчел. Порыв ветра срывает с ее головы капюшон и незнакомец издает громкий свист. Он ликует, что попался подросток. Остатки пропитых мозгов притупляет невинный вид девушки. Она пользуется этим, усыпляет бдительность, играет с ним, загоняя в подворотню. У девушки цель увести мужчину от беззащитных людей, она не думает о собственной безопасности. Забывает о тьме, которая прорвется, почувствовав малейшие признаки опасности.

— Посмотрим, как ты запоешь, милочка…

Шелест сверху заставляет его нервно завертеть головой. В воздухе с крыши на крышу перелетает темное пятно, похожее на огромную летучую мышь. Смелость пропадает, только вот не у Рэйчел.

Некто спрыгивает с крыши, становясь за спиной мужчины. Человек в пуленепробиваемом костюме, с развевающимся плащом и черной маске выходит на свет фонарей. На груди с левой стороны красуется буква R. Знакомые глаза с необузданной яростью горят желанием разорвать мужчину в клочья. Недопреступник дышит через раз, боясь обернуться и столкнуться лицом к лицу с правосудием.

— Это Бэтмен?..

— Лучше, — губы Рэйчел растягиваются в слащаво-мстительной улыбке. — Это Робин. Уйдешь своими ногами или тебе дать пинка для скорости?

— Ха, я ждал Бэтмена! Справишься без него? — с образующейся смелостью спрашивает мужчина, идя на провокацию.

Рэйчел не советовала бы ему дерзить или напрямую указывать на недостойность носить маску. Не стоит недооценивать навыки ученика самого Бэтмена. Им, как правило, свойственно превосходить наставников. Но Робин только и ждал от очередного отброса общества, загрязняющего мир в доведение его до стадии «сейчас рванет». Борец с преступностью должен подпитать тьму, подзарядиться чужими эмоциями, вобрать в себя эту мерзкую черноту. Кулаки мало что решают, но в половине случаев ему удается отбить у преступников охоту творить беспредел.

Все хотят жить.

Обычные угрозы не действуют, от них нет толка. На насилие реагирует только насилие.

Он убьет, если человек за миг до встречи с белым светом в конце тоннеля не покается в грехах и не встанет на путь истинный. Полиция не справляется, судебная система подкуплена. Люди были бы сами по себе, не будь они под защитой Робина.

— Кем ты себя возомнил, придурок?

— Уходите, — просит Рэйчел, чувствуя, как пульс учащается. Драка со смертельным исходом — последнее, что нужно для ее расшатанный психики. — У вас есть семья? — она хватается за спасительную соломинку для него. Мужчина кивает. Рычаг давления найден. — Вы не представляете, на что способны эти мстители в масках…

Робин самодовольно задирает подбородок, поигрывая мышцами рук. Разогревается перед непродолжительной дракой, нацеленной на перевоспитание начинающих преступников и уже бывалых.

— Вернитесь к вашей семье. Они наверняка волнуются за вас, где вы пропадаете. Не заставляйте их страдать. Вам неведомо каково это, быть одиночкой, — в голосе Рэйчел звучат слезы. — Зачем вам всё это?

— Эй, мелкая, да я попугать тебя хотел всего-то… Ну и заодно поиздеваться над этим клоуном в плаще, — сконфуженно лепечет мужчина. — Терпеть не могу женские слезы. Прекрати.

— Проваливай.

Дважды от бешенства рычать Робину не приходится: протрезвевший мужчина удирает и скрывается за поворотом.

— Ты как?

Рука в кожаной перчатке касается ее порозовевшей от мороза щеки. Рэйчел взглядом дает понять, что теперь всё хорошо, но для профилактики прислушивается к внутренним ощущениям: тьма дремлет где-то в глубине.

Рядом с Грейсоном ничего не страшно.

Он — тот герой, которого она ждала.

— Останемся тут ненадолго?

Дик не спрашивает зачем и почему она не стремится вернуться к Дон с Хэнком, просто соглашается с просьбой. Тишина успокаивает, позволяет собраться с мыслями и обдумать нерешенные вопросы.

Но что-то неуловимо меняется…

Отрывистый вздох слетает с ее губ, когда рука вновь тянется к ней. Дик выглядит отрешенным: пылающий взгляд застывает, покрываясь плотным слоем льда. Его телом будто бы управляют посторонние силы. Теперь Рэйчел отчетливо различает границу, разделяющую две личности. Перед ней Робин — неуравновешенный психопат, его ничто не сдерживает, и поэтому он способен на то, что под запретом у Дика.

Воздух вокруг сгущается, сдавливая грудную клетку. Нервы натягиваются, как стрела на тетиву. Указательный палец со средним выделяют прядь крашенных волос, и брови Дика сдвигаются на переносице.

— Что такое?

— Иней, — он убирает ей за ухо волосы, как бы невзначай проводя рукой ниже, достигая шеи. В тускло освещенной подворотне глаза Дика кажутся черными. — Ты замерзаешь. Пойдем в кафе, согреешься.

Протянись напряженный момент чуть дольше, новой ошибки было бы не избежать.

***

— Тебе опасно оставаться одной, Рэйч.

«Я могу за себя постоять», — сказал бы любой самонадеянный подросток.

Только она не любой.

— И что прикажешь делать? Вечно ты со мной быть не можешь, — в шутку говорит девушка, щедро добавляя сахар в стакан с кофе.

Это удобно — скрывать за шутками боль и подлинные чувства. Она уже не представляет свою жизнь без Грейсона. Он живет в ее сердце. Что придется делать, если Дик уйдет? Другого трудно отыскать. Он уникальный, не похожий на остальных. Бракованный. В нынешнем, катящемся в ад мире, человека с искренними и чистыми намерениями считают двуличным.

Люди утратили веру в добро.

Дик предупредил бы, что избыток потребления сахара вызывает диабет, но указывать что следует делать, а что нет, приведет к спорам. Полностью контролировать ее не получится, должен быть просвет свободы. Он стремится не испортить отношения с Рэйчел, а сблизиться с ней, выйти на одну волну в общении. Стать другом.

— У меня вопрос.

— Спрашивай.

— Не подумай, что это речи глупой влюбленной дурочки. Я знаю, что чувствую… К тебе, — шепотом заканчивает она, помешивая ложкой сахар.

За фасадом спокойствия скрывается напуганная до смерти девочка, совсем не готовая к отказу. Хотя она понимает, что это невозможно. Им не быть вместе, не ближайшие пару лет.

— Рэйч…

— Скажи правду, Дик, пожалуйста.

========== Часть 5 ==========

Комментарий к

Написано под: Zayde Wølf — Brave

Я не добился многого, хотя имел гору золота и мечтаний

— Нам даже говорить об этом нельзя, — едва слышно выдавливает Дик, оглядываясь на посетителей кафе, словно он каждого здесь обобрал до нитки и теперь испытывает угрызение совести.

Открыть Рэйчел свои чувства — то же самое, что сделать чистосердечное признание в преступлении.

— Но ты…

— Да, — опережает он, боясь услышать правду из уст Рэйчел. Только бы она больше не поднимала эту тему в присутствии посторонних.

Делал все ради себя, не понимал что может значить любовь

Нежная ответная улыбка не приносит спокойствия, как и ладонь, которую девушка кладет поверх его руки.

Ему кажется, что на них все смотрят с осуждением. Люди шепчутся из-за теплых длительных взглядов на подростка, прикосновений, кричащих о желании полноправно владеть миниатюрным телом. Рэйчел бросает в кофе прямоугольной формы маршмеллоу и несколько штучек отправляет себе в рот, попутно облизывая сладкие пальцы.

Грейсон стыдливо прячет взгляд в стоящую на столике кружку. Сердце отбивает ритмичный танец, разгоряченная кровь носится по венам, заставляя краснеть от навязчивых фантазий, вертящихся в воспаленном мозгу.

Ему кажется, нет, Дик почти уверен, что присутствующие между собой поливают его грязью — взрослого, опытного человека, ему и стараться не нужно, чтобы окрутить любую девушку своего возраста, но сердцу не прикажешь. Или другому органу, как думается «безгрешным», собравшимся этим вечером в кафе. Он мягко высвобождает руку и занимает ее кружкой с ароматным напитком.

С лица Рэйчел не сходит улыбка. Она бы и рада перестать проявлять радость, но эмоции берут верх.

— Прости.

— Наоборот, мне приятно видеть тебя такой счастливой. Ты создана для лучшего, Рэйчел. Я не хочу, чтобы ты плакала и страдала.

Потому что всегда старался избежать ее

За соседним столиком на них оборачивается мужчина средних лет. Он сидит в одиночку, со стаканом воды. С первого взгляда посетитель не вызывает подозрения, но когда он в третий раз обращает взор на затылок Рэйчел, Дик заметно напрягается, готовясь к обороне.

Под коркой мерзким паразитом скребется паранойя. Обычно она вовремя напоминает о себе, помогая ловить преступника, попавшего под подозрение. Как правило, все они в итоге оказываются людьми, заслуживающими наказание. А если полиция не вершит правосудие, что остается? Рано или поздно появился бы герой. Не Бэтмен, так кто-то другой. Можно долго терпеть, молчать, и в итоге принять решение: оставаться в стороне или попытаться всё исправить.

Дик солжет в очередной раз, если не признает себя самонадеянным. Он не доверяет людям, им свойственно обманывать, предавать. Убивать. Ради забавы или выживания. Люди — опасные, хладнокровные хищники, находящиеся в постоянном поиске лучшей жизни. Все ищут легких путей. Система давно не работает, она разрушена до основания, и в одиночку ни Бэтмену, ни Робину ее не восстановить.

Они залатают одну дыру в пробоине, как следом образуются две новые. Это лишь способ оттянуть неизбежное.

Дик придерживается мнения, что если миру придет конец, то виноваты в этом будут только люди. Мотивы мета-людей ясны — в их мозгах коротит, рождается ранее неведомая им тяга к власти. Но что стало с простыми людьми? Как они дошли до такого? Дик размышлял и, как детектив, строил неподтвержденные теории, применял ответное насилие, думая, что это сработает, послужит всем примером.

Выхода нет.

От чувств к Рэйчел тоже. Особенно от них.

Находил оправдания и пользовался возможностью

— Ты допила?

— Почти, а что? — девушка всматривается в тревожное выражение лица Дика: челюсть сведена, губы плотно сжатые, ноздри раздуваются. Он похож на разгневанного кота, который притаился из засады и вот-вот совершит нападение.

— Пора домой.

— Хорошо.

Он бросает на стол пару купюр за кофе и быстрее тянется приобнять Рэйчел, укрыть от жестокого мира, уберечь от всего плохого. Сбитая с толку, она послушно утыкается мужчине в грудь, дыша впитавшимся морозным запахом в кожаную куртку. Она безропотно идет с Диком, чувствуя сейчас только его руку на своем плече.

Они выходят из заведения. Дик замирает, проверяя улицу. Невольно Рэйчел снова улыбается, поражаясь, насколько она дорога ему, на что он пойдет для ее безопасности.

Больше он никого не потеряет и ради этого сделает абсолютно всё.

Но, встретив тебя, я не смог сбежать…

Со сборами они не затягивают. Дон не впустила Хэнка в комнату во избежании нагнетания атмосферы. Он присматривает за Рэйчел.

— Оставайтесь столько, сколько нужно.

— Спасибо, что позволила остаться, но нам пора ехать, — Дик берет пижамные штаны Рэйчел и чуть не закидывает их мятыми в сумку. Он пару раз моргает, словно видит их впервые, затем аккуратно складывает все вещи в стопку и уже после кладет в дорожную сумку.

Дон вздыхает. Иногда ей трудно понять Грейсона, как это было с его приездом спустя много лет. В данном случае хватило дня, чтобы обо всём догадаться.

— Ей повезло с тобой.

— О чем ты? — рассеянно спрашивает он, поднимая сумку с вещами Рэйчел. — Простись за меня с Хэнком.

— Не уходи от ответа. Перестань убегать, пора стремиться навстречу, ты знаешь к кому. Я не скажу, что возраст не имеет значения, — при упоминании этих проклятых слов, звучащих как приговор, Грейсон сжимает лямку от сумки. — Ты со всем справишься, Дик. У вас еще всё впереди.

В комнату робко стучится Рэйчел. Дон замечает, до какой степени Дику трудно находиться рядом с подростком. Он задыхается с ней, но и жить без нее не может.

— Пойдем?

Она протягивает руку.

Застрявший ком в горле мешает ответить без предательски-ненавистной дрожи. Грейсон обнимает Дон и то, что она говорит на прощание ставит последнюю точку в дефективных отношениях с Рэйчел: «Завтра у нее день рождения, не забудь про подарок. Один год останется, это ничто по сравнению с тем, что вас ждет в будущем. Не упусти шанс, Дик».

Принять руку Рэйчел — принять судьбу.

Их пальцы переплетаются и когда он перехватывает ее взгляд, спутанные мысли расплетаются. Всё становится до смеха простым. Перед ними открываются любые возможности, они могут выбрать такое будущее, какое захотят.

Они напишут свою историю с чистого листа. Вычеркнут сомнения и страх.

Они будут вместе… Они уже были вместе при первой встрече в полицейском участке.

Идем.

***

Год спустя.

Всё это время они колесили по стране, побывали в разных городах, увезли много сувениров на память об увлекательном путешествии. Рэйчел отказалась бы от обещанных кем угодно золотых гор, для нее не существует более прекрасного мужчины, чем Грейсон. Множество раз она убеждалась: по сравнению с ним остальные меркли. Никому его не затмить и не превзойти. Он — ее идеал.

Дик приобрел новый дом для совместного проживания с Рэйчел. Скачки от одной постели к другой прекратились, он бросил поиски той самой. Остановился. С ней он выбирал интерьер, подбирал мебель, совещался, договаривался. Им легко удавалось сойтись во мнениях. Она дала ему больше, чем у Грейсона было со всеми предыдущими девушками.

Тренировки по укрощении сил проходили на закрытом складе, так же купленном на большое состояние. Здание оснащалось сигнализацией на случай вторжения и установлены ловушки. Любопытным вход был запрещен…

— Давай.

— Уверен? Я каждый день залечиваю твои раны, — Рэйчел разглаживает складки на его рубашки, скрывая за невинным жестом касания по груди. Годы тренировок не прошли бесследно — у Дика стальные мышцы. Девушка и предположить не могла, что ее будут привлекать крепкие парни. Так сильно, почти неудержимо. — Только не говори, что из-за тренировок превратился в наркомана, жаждущего порцию боли.

Грейсон закатывает рукава темно-синей рубашки, идентичной по насыщенному оттенку волос Рэйчел. Она поправляет прямые пряди, доходящие до лопаток, и встряхивается всем телом. Перед «контактом» с тьмой всегда следует расслабиться, вслушаться в свои мысли, затем взывать к ней.

— Про других не скажу, но боль от твоих действий я покорно приму, — он подмигивает, не намекая, а прямым текстом заявляя о согласии. — Засосы, укусы, царапины от ногтей. Не люблю, когда сдерживаются.

— Ты в курсе, что тебе запрещено говорить мне непристойности… — она поворачивается к настенным часам, проверяя время, — еще пять минут.

— Кто же меня осудит?

— У кого-то игривое настроение сегодня.

— Надоело ждать, надоело скрываться. Трудно удержаться от соблазна… — голос надламывается, как и перегородка, отделяющая его от Рэйчел. Он медленно подходит к ней. Рэйчел чувствует, как подскакивает пульс и резко сдает назад. Она отходит всё дальше, пока не натыкается спиной на стену.

— У нас тренировка.

— Да ладно? Ты с месяц удачно контролируешь способности. Наши тренировки — лишь повод чаще проводить время вместе. Я победил в споре, за тобой должок.

Лицо мужчины искажает кривая ухмылка. Всё, что он копил в себе месяцами, выливается через края и вскоре эта лавина накроет их обоих. Рэйчел вжимается в стену острыми лопатками, а пальцы неосознанно царапают неровную бетонную поверхность.

— Передо мной Робин или это ты, Дик?

— Это я, — от возбуждения, какого он прежде не испытывал, Грейсон едва способен говорить. Рука скользит по округлому девичьему бедру, спускаясь к ягодицам. Шоколадного цвета глаза на секунду отрываются от Рэйчел на часы. — Теперь ты вся моя.

— Навсегда.

— С днем рождения, крошка.

Он наклоняется.

— Дик…

— О, чуть не забыл про подарок!

Рэйчел сердито выдыхает, ловя губами воздух.

— Убила бы. Серьезно?! Ты — мой лучший подарок. Издеваться вздумал, да? У тебя же вовсю активность в штанах! — включает девушка «капитана очевидность». — Ну точно мазохист. Это зажигалка? Что ты задумал?

Он покидает склад и возвращается с чемоданом.

— Там костюм?

— Всё будет кончено сегодня, Рэйчел. Мы оставим прошлое позади, оно тянулись за нами слишком долго, — он нажимает на колесико зажигалки. Появляется огонек, знаменующий новое начало. — Я не могу быть им. Он — не символ надежды, никогда не был, но главное, такой я пугаю тебя. Тебе не комфортно рядом с ним.

Она становится позади Дика и в качестве моральной поддержки обнимает любимого мужчину за талию, прислоняясь щекой к спине.

Слова излишни.

Прощай, Робин…