Кровавое золото (СИ) [Николай Кириллович Мамойко] (fb2) читать онлайн

 *Николай Мамойко

   КРОВАВОЕ ЗОЛОТО

   ---Детективная повесть---

   Дежурство близилось к концу. Лейтенант Байкулов, подражая своим коллегам из боевиков про американских полицейских, закинул ноги на край стола и, качнувшись на стуле, сладко зевнул. Звонок в предутренней тишине был настолько неожиданным и громким, что Байкулов не удержал равновесия и грохнулся на пол. Сочно выругавшись, он схватил трубку. Несколько не по уставу ответил:

  --Алё! Алё! Слушаю вас.

  В трубке некоторое время было слышно лишь тяжелое дыхание. Потом раздалось приглушенное шуршание и только только через паузу на том конце заговорили хриплым голосом. До Байкулова не сразу стал доходить смысл сообщения. Звонивший был до крайности возбужден, говорил быстро и путано, проглатывая обрывки слов.

  Но чем дальше лейтенант его слушал, тем суровее становилось его молодое лицо. Рука быстро потянулась к ручке. Он старался ничего не пропустить и записать каждое услышанное слово. В тех местах, где уж совсем было непонятно, что хотел сказать незнакомый информатор, просил повторить. И незнакомец так же спеша, повторял. Но как только лейтенант попросил назвать себя, в трубке сразу же раздались короткие гудки.

  Смысл сообщения незнакомца был зловещ: на изгибе дороги на въезде в аэропорт Северогорска убиты три инкассатора и водитель. Они везли деньги старательской артели "Промысловик" и золото, добытое старателями за последний месяц. О том, что инкассаторская машина с таким грузом выехала из Усть-Кута в Северогорск, Байкулов был проинформирован, когда заступал на дежурство. Груз солидный, что и говорить. Потому и было распоряжение отслеживать весь его путь.

   Во всем была виновата северная погода. Арктический циклон накрыл все пространство от моря Лаптевых до Верхоянского хребта. Тяжелые тучи, насыщенные влагой, буквально легли на Усть-Янскую низменность. Даже самые отчаянные летчики не рисковали летать по такой погоде. Периодами над промозглой местностью проносились ураганной силы ветры. Они срывали крыши с домов, гнули низкорослые деревья и кустарник, заставляя людей прятаться по домам. Потом ветер ослабевал и только дожди по-прежнему проливались на землю сплошными потоками. Такое светопреставление продолжалось уже около трех недель.

   А у золотодобытчиков артели пошел, как говорится, фарт. Они набрели на нетронутый производственниками, разрабатывавшими это месторождение до них, пласт богатых драгоценным металлом песков. Намытого золота скопилось изрядное количество.

   Потому при первой же возможности на базу артели в Озерное был послан легкий самолет местной авиалинии с инкассаторами. Они везли деньги золотодобытчикам. Аванс за сданный ранее металл и для оплаты труда тех, кто уезжал в отпуск или, не выдержав тягот полевой жизни, увольнялся и отправлялся на "материк" навсегда. Но посадить самолет в Озерном летчики не смогли. Полоса и без того вконец разбитая за последние годы безвластия, после ливней вовсе пришла в негодность. Золото было решено отправить вездеходами в Усть-Кут, где удалось посадить самолет.

  Но те, кто думал, что Усть-Кут то место,где прячется удача, жестоко ошибались. Когда вездеходы с драгоценным грузом подтянулись к поселку, погода снова испортилась. К тому же один вездеход еще на подходе к Усть-Куту сломался. Его пришлось брать на буксир, чтобы доставить в ремонтные мастерские.

  --Твою ж мать! Вот это невезуха! - сетовали инкассаторы.- Сколько же нам еще болтаться по этим Богом забытым поселкам?

  Скорее всего, психологическая усталость и стала основным фактором, повлиявшим на их решение: перегрузить золото и деньги в УАЗ и отправить в сопровождении одного вездехода в Северогорск. Предполагали деньги в райцентре сдать в банк, а самим с золотом улететь я Якутск. Но как показали последующие события, это решение оказалось самым неудачным, которое только можно было принять в такой ситуации. Золото само по себе большой соблазн. А тут еще и деньги к тому же!

  И вот теперь сообщение незнакомого информатора о трагедии.

  Байкулов посмотрел на часы: семь пятнадцать. Мелькнула мысль: кто же в такую рань оказался на повороте дороги более чем в двух десятках километров от райцентра? Но мелькнув, эта мысль тут же угасла, вытесненная другими. Надо было срочно принимать меры. Вспомнив инструкцию, куда и кому звонить в таких случаях, лейтенант взялся за телефон.

   * * *

   Перед наспех сформированной следственной группой предстала страшная картина. Дорога в месте трагедии делала крутой поворот и начинала постепенно убегать в долину. А в месте изгиба откос был крутой, убегал вниз не менее чем на восемнадцать-двадцать метров. Отсыпанная несколько десятков лет из галечника дорога по бокам уже проросла невысоким кустарником. Машина, видимо, кувыркаясь, пролетела через него и теперь уродливо искореженная дымилась в самом низу на бровке. Все что могло выгореть в ней, похоже, уже выгорело.

   Оторвав взгляд от машины, а точнее от того, что от нее осталось, подполковник Никита Иванович Петров огляделся вокруг. Сопки причудливыми изгибами очерчивали на затянутом тучами небе неясный изломанный контур. Привычный глазу пейзаж. Сколько раз Никита Иванович выезжал на рыбалку и вот так же оглядывал горизонт! Скоро будет двадцать лет, как перевелся служить на Крайний Север. Природу здешнюю полюбил сразу за ее суровую неповторимую красоту. Но сейчас впервые она показалась враждебной.

   Поеживаясь под усиливающимся ветром, пригнавшем с долины промозглые тучи, Петров вернулся взглядом к месту происшествия. Ему не хотелось признаться себе в этом, но он не знал с чего начинать осмотр. Сотрудники опергруппы, видимо, испытывали те же чувства. Переглядывались, обменивались ничего не значащими возбужденными восклицаниями.

  Подполковник уже пожалел, что сам возглавил оперативную группу. Хотя, собственно, выбора-то у него не было. Всех начальников отделов отпустил в летние отпуска. Все-таки жизнь на Крайнем Севере не сахар, хочется хоть раз за пару лет погреть свое тело на южном солнышке. Кто же знал, что такое преступление может случиться именно в этот период. "Жаль прокурора дома не оказалось, вызвали в Якутск,- уныло подумал Никита Иванович.- Он мужик тертый в их оперативно-следственных делах. Сам когда-то был следаком. Может, посоветовал бы что. Как бы чего не упустить".

  В обгоревшей машине что-то треснуло, и вспыхнувший было огонек тут же потух.

   Петров перевел взгляд на кустарник. В сереющем утре ему показалось, что один из кустов был примят сильнее других и как бы раздвинут, а между ветками что-то темнело. Присмотревшись, убедился: там что-то или кто-то действительно лежал. Предостерегающе подняв руку, предупредил, чтобы все оставались на местах. Осторожно стал спускаться к кустам. Однако на мокром скользком галечнике не удержался, упал и покатился по крутому откосу прямо к темнеющему предмету. Попытался схватиться за редкие кусты, когда поравнялся с ним, но руки соскользнули с веток, и он полетел дальше вниз. Осознав бессмысленность попыток притормозить падение, положился на волю случая.

  К счастью, обошлось без травм. Поднявшись, Петров угрюмо посмотрел наверх. Маленькое приключение, похоже, развеселило оперативников. Но увидев, что начальник РОВД смотрит в их сторону, тут же погасили улыбки. И только участковый Тарасенко весело пробасил:

  --Надо уж было и покойничка с собой прихватить, товарищ подполковник.

  "А ведь это и в самом деле покойник!"- спохватился Никита Иванович. Теперь у него сомнений на этот счет не осталось. Он пролетел буквально рядом с ним и, вроде, даже задел. Несомненно, это лежал человек!

   Карабкаться вверх снова не хотелось. Раз уж оказался в самом низу, решил осмотреть сначала УАЗ, а точнее, что от него осталось. А за одно взглянуть на остальных пострадавших.

  Вскоре убедился, что осматривать практически нечего. Сгорело все, остались только железки. Ничего похожего на золото - тоже не было.

   Сгорели и люди. Петров поморщился и с состраданием смотрел на обуглившиеся кули. Они скатились на боковые дверцы машины и лежали плотно прижавшись друг к другу. Конечно, только экспертиза окончательно установит: люди это или что-нибудь другое, но, скорее всего, ошибки быть не может. Обгоревших кулей было три, значит, тот, на откосе, и есть четвертый.

  --Да, работенки нам хватит тут надолго, господа оперативники,- почесал подполковник за ухом.- Принимайтесь за дело и смотрите не наследите. Может, что-нибудь найдем?

   Голос его окреп. Начал действовать - и растерянность прошла. Никита Иванович отдавал команду за командой и чувствовал, что поступает правильно. Вспыхнули вспышки фотоаппарата, заскрипела быстро разматываемая рулетка, под тяжестью спускающихся по откосу людей зашуршала падающая галька. И в этой деловой суете вдруг едва слышно раздался стон. Для оперативников он прозвучал призывным набатом.

  Они на миг застыли. А потом с разных мест бросились к лежавшему в кустах человеку, грозя свалиться на него. Но все обошлось. Кружком обступили стонущего человека. Подождали подполковника. Только криминалист Николай Хардиков поспешил сделать несколько снимков.

   Человек лежал вниз головой, уткнувшись лицом в кустарник. Одежда в нескольких местах была порвана, а в двух казалась прострелянной. Когда стонущего перевернули, ужаснулись его лицу. Оно было все в порезах, исцарапанное и в крови.

  --Да это же Витька Самохин!- воскликнул участковый Тарасенко.- Ничего себе, досталось парню. Но жив, слава Богу!

  --Окажите помощь и в больницу срочно, - распорядился Петров. И обращаясь уже только к врачу, попросил:- Делай, Сергей, что хочешь, но пусть он выживет.

   Главврач поселковой больницы Сергей Леонидович Ликунов, высокий, спортивного вида мужчина средних лет, и так уже делал все, что надо. Они были с Никитой Ивановичем давние друзья. Сдружились на почве обоюдной страсти - любви к рыбалке. Ликунов видел его всякого, но такого расстроенного впервые. "Нелегкое испытание мужику выпало,- с жалостью подумал он.- Надо же, еще вчера за бутылкой водки рассуждали, что пожили здесь, на Севере, хорошо, спокойно. И дальнейший ход судьбы определился".

   Сам Ликунов, списавшись с былыми дружками по институту, подыскал себе место заместителя главного врача в одном из южных районов. А Петрову вот-вот должен прийти перевод в те же края дослуживать. Конечно, сетовали, что рыбалка там будет не та: здесь чебачков можно мешок надергать удочкой из-под льда за один световой день. А такой рыбы, как хариус, нельма, чир, муксун на "материке" не найдешь вовсе.

  Планы планами, а жизнь рассудила по-своему. Теперь вряд ли Никите дадут уехать, пока не раскрутит это дело с убийствами инкассаторов и исчезновением золота. А когда он его раскроет и сможет ли? Там ведь тоже ждать не будут. Места в таких теплых краях не так часто освобождаются, охотников на них хоть отбавляй. И конечно же, он понял как важно для друга, чтобы хоть один свидетель происшествия смог заговорить. А что он заговорит, Сергей Ликунов не сомневался. Даже спешный осмотр показал, что серьезных повреждений у водителя инкассаторской машины нет. Пули тоже не оставили серьезных следов - так царапины. Крови много - это да!

   * * *

   Виктор Самохин заговорил уже в машине после укола от шока и глотка спирта. Правда, он был необычайно слаб от потери крови, то и дело закрывал глаза и надолго умолкал. Потом снова начинал рассказывать. Не все было понятно, но его никто не перебивал и не торопил, не переспрашивал и не уточнял. Слушали, затаив дыхание. Картина нападения на машину с инкассаторами выглядела дерзкой и пугающей.

  На крутом повороте дороги перед машиной вдруг, как будто из ниоткуда, возник человек в маске и с автоматом в руках. Никто ничего не успел предпринять, как раздались выстрелы.

  --Я инстинктивно крутанул баранку вправо,- рассказывал водитель.- Но увидев откос, выпрямил машину. Иначе мы могли слететь вниз.

  -- Может, надо было лучше самим съехать по откосу, чем остаться перед стрелком, на линии огня?- Похоже, этот вопрос водитель задавал сам себе.

   Помолчав, продолжал рассказ:

  --Выстрелы не прекращались. Пули ударили мне в левое плечо и в мышцу чуть выше локтя. Я пытался закрыться рукой. Лобовое стекло разлетелось. Машину уже не чувствовал. Дергался туда-сюда. Перед самым обрывом колеса подвернулись, машина стала кувыркаться. Боковая дверца раскрылась, и меня выбросило на кустарник. Больше я ничего не помню.

  --Вот гад!- с чувством произнес участковый.- Откуда он только объявился, сволочь? Ничего подобного в наших краях отродясь не было.

  Машина с раненым водителем инкассаторов уехала, а следственно-оперативная группа продолжила осматривать место происшествия и окрестности.

   Петров поднялся на насыпь и, увидев невдалеке валун, присел на него. Накинул капюшон плаща на голову,укрываясь от холодного ветра. Пытался мысленно воспроизвести всю картину происшествия и последующие события. Почувствовал, что какая-то деталь ускользает от его внимания. Достал телефон и сделал попытку дозвониться до дежурного полиции. Не получилось. Связи не было. Пожалел, что под руками не было рации. Сам отправил полицейскую машину с раненым.

  Вернулся в размышлениях к тому моменту, когда ему позвонил дежурный Байкулов.

  Первые слова были о нападении на машину с инкассаторами и жертвах. Но что-же было еще? О чем дежурный не докладывал, но он, несомненно, владел этой информацией? И постепенно подполковник догадался, что он упустил. УАЗик с инкассаторами, везущими золото и деньги, сопровождал вездеход! Как же он мог забыть об этом?! Подумал:"Вернусь в поселок, дежурному промою мозги, чтобы правильно докладывал".

  Самохин тоже ни словом не обмолвился о вездеходе. Где теперь он? Может, тоже сломался и застрял где-нибудь в пути? Или все же благополучно добрался до Северогорска и теперь водитель отдыхает, поджидая инкассаторов? Вопрос в том, мог ли он опередить УАЗик? И сам ответил на него утвердительно. Если, конечно, не петлял вслед за ним по разбитой дороге, а поехал напрямую.

   Сама собой вырисовывалась первостепенная задача: искать вездеход. Вызывала беспокойство мысль: не водитель ли вездехода неожиданно возник перед машиной с автоматом и в маске?

  Петров аж вспотел от этого предположения. Даже если хоть на мгновение допустить такую вероятность, то он давно уже должен искать вездеходчика. Объявить перехват. Перекрыть, отрезать все пути для его исчезновения. А исчезать ему есть с чем - свыше четырех миллионов рублей и около десяти килограммов золота!

  Подозвал к себе старшего лейтенанта Хардикова.

  --Ты на машине?- получив утвердительный ответ, предложил:

  -- Давай прокатимся, Николай, с тобой немного вдоль дороги.

  --Я не все еще осмотрел, Никита Иванович.

  --Тогда я возьму твою машину, покатаюсь немного. Осмотрюсь по сторонам.

  Хардиков достал ключи и отдавая, не утерпел, спросил:

  --А что искать будете?

  --Вездеход сопровождения. Кстати, посмотрите вокруг, не обнаружатся ли где поблизости следы гусениц.

   Вездеход и в самом деле быстро нашелся. Он стоял километрах в восьми от места происшествия в густом ольшанике в пойме небольшой речушки. Петров увидел его случайно. Небо на какой-то момент на востоке просветлело, и тусклые солнечные лучи буквально на несколько минут прорвались сквозь тучи на промозглую землю. Этих минут хватило, чтобы они отразились в фарах и лобовом стекле вездехода едва заметными бликами. Но они сразу привлекли внимание подполковника.

   Визуальный осмотр транспорта и окрестности ничего не дал. Ни трупа, ни крови Петров не увидел. Вся надежда было на Хардикова, может, он отыщет хоть какую-нибудь зацепку.

   * * *

   Итоги первых двух дней оказались малоутешительными. Криминалист нашел в вездеходе много отпечатков, но ни один из них не значился в полицейской базе. Одновременно высказал мнение, что это ложный след. По гусеницам было видно, что вездеход давно не трогался с места. Да и водитель вездехода сопровождения Александр Ларионов характеризовался руководством старательской артели как один из лучших и надежных работников.

   Выяснилось, что из Усть-Кута он выехал с напарником Гришей. Но оставил его на полпути в Северогорск, на заимке. Раньше здесь мог найти приют и ночлег любой проезжающий по трассе водитель. Более того, заимку официально содержало дорожное предприятие. Она служила промежуточной базой по поддержанию дороги в проезжем состоянии в зимний период. А летом в основном использовалась как аварийный пункт. Работники ее приходили на выручку застрявшей на трассе машине, оказывали помощь в ремонте, обогревали и кормили путников. Кухня на заимке всегда была отменная. Редко какой водитель отказывал себе в удовольствии отобедать здесь.

  В последние годы разрухи в стране предприятия на Крайнем Севере банкротились и ликвидировались чаще, чем наперсточник в уличной толпе обжуливал доверчивых зевак. Настало время, когда именно люди с мышлением наперсточников пробрались в Кремль, банкротили и разоряли страну. Заимка оказалась никому не нужной. Заботиться о благе людей труда для наперсточников, которые быстро распространили свою философию на всю страну, оказалось делом накладным. Хотя и дел-то всего - содержать в штате слесаря-механизатора и повара-хозяйку. Чаще всего это была еще и медсестра. Жили они, как правило, одной семьей.

   В момент проезда инкассаторов на заимке продолжала жить семья Лопухиных. Муж Игнатий и жена Дуся уже давно не были закреплены ни за одним предприятием. Жили в основном натуральным хозяйством: охотились, рыбачили, собирали грибы, ягоды и целебные травы. Всего было в избытке. Поддерживали в исправном состоянии строения и механизмы, которые давно уже подлежали списанию. За небольшую плату оказывали посильные услуги проезжающим водителям.

  А недавно погостить к ним приехала дочь Игнатия от первого брака Даша. Да и задержалась на заимке. На "материке" у нее не заладилось с замужеством. Здешние же просторы и тишина оказались лучшими лекарями душевных недугов молодой девушки. Понравилось и изобилие северной земли.

   У главы семейства дело не заладилось с назначением пенсии. Вместе с ликвидированными предприятиями исчезли все документы. Подтвердить почти двадцатилетний стаж работы Игнатий в местных социальных органах не смог. Пришлось лететь добиваться правды в Якутск. Но и там у него что-то не получалось. Уже второй месяц пошел, как от него вообще никаких вестей не поступало. Женщины однако не сидели сложа руки. Вели хозяйство исправно и в помощи не отказывали.

  Встретили приезжих приветливо. Накормили вкусной ухой. Выставили на стол дымящиеся ароматным запахом хорошо проваренные куски оленины и кувшин с брусничной настойкой. За обедом пожаловались на свою одинокую жизнь и тоскливые вечера. Да и мужских рук не хватает. И Григорий решил остаться в обществе гостеприимных женщин на несколько дней.

   Когда на заимку приехала полиция, Григорий готов был рассказать все, что знал и о Ларионове, и об обстоятельствах, сопутствующих перевозке золота. Лишь бы только остаться здесь.

  Его откровения ничем не помогли расследованию. Хозяйка с Дашей подтвердили, что Григорий все это время никуда не отлучался, практически не вылазил с постели.

  --С такими красотками и я бы не очень торопился рано вставать,- пошутил один из оперативников, глядя на Дашу.

   Уже когда полиция уезжала, парень догнал машину на выезде со двора. Предположив, что для них это может быть важно, сообщил, что у Ларионова было автоматическое оружие. Но какое именно он не знает.

  -- Сашка с помощью артельных умельцев переделал какую-то старую рухлядь в отличную и компактную стрелялку,-запыхавшись доложил Григорий.--Постоянно возил ее с собой. Хвастал, что ему теперь сам черт не страшен.

  --Что ж ты молчал раньше?- вскричали полицейские.

  --А вы и не спрашивали.

  Пришлось возвращаться в дом, подправлять протокол. Было задано немало новых вопросов. Особенно, что касалось оружия.

   К Гришкиной радости, его официально предупредили не покидать без разрешения нынешнее место пребывания.

   * * *

   Подполковник чуть ли не каждый день звонил в больницу своему другу. Интересовался не только состоянием Самохина. Просил Ликунова поговорить с водителем в неформальной обстановке. Может, тот вспомнит какие-нибудь новые детали происшествия, о которых не рассказывал. Но обрадовать старого друга Ликунову было нечем. Более того, у Виктора началось воспаление раны на плече. По вечерам поднималась температура. Пуля хоть и прошла навылет, но все-таки задела кость. Ликунов проконсультировался с Якутском насчет возможной операции. Но его предупредили, что до приезда республиканских специалистов ничего не следует предпринимать. Настаивали на продолжении консервативного лечения.

   Петрова тоже известили о готовящейся масштабной высадке лучших республиканских спецов сыска. Десять килограммов золота слишком большой куш, чтобы допустить его бесследное исчезновение. Подполковник и сам был не прочь передать дело, снять с себя ответственность. Тем более, что раскрыть громкое преступление по горячим следам не удалось. А теперь и вовсе не видел никаких предпосылок к успеху. К сожалению, прилет республиканских специалистов задерживала погода. В последние дни она только ухудшилась. Дождь лил не переставая. Петров понимал, что если и были какие-нибудь следы на месте преступления, то их давно похоронило ненастье.

   Очередной субботний вечер у начальника РОВД выдался свободным, и Никита Иванович решил пригласить Ликунова провести его вместе. Еще днем он затопил баню. Прикупил ее по случаю вместе с теплицей по дешевке у своего бывшего коллеги. Тот был родом из Украины. Когда там настали мутные времена, заволновался, что может остаться без квартиры в Виннице, засобирался уезжать. Уж очень свирепствовали в городе западенские проходимцы. И особенно отыгрывались на тех, кто так или иначе был связан с Россией. А он еще и служил москалям!

   Теплицей Петров не мог нарадоваться. Просторная, светлая, теплая. Он кое-что в ней доделал, облагородил, и теперь на зависть соседям она стала прекрасным местом отдыха. Чуть подтопишь маленькую печурку и можно чувствовать себя как на юге. Даже в самую холодную пору в теплице вызревали на корню помидоры. А огурцы и прочая зелень практически не переводилась весь полярный день.

   Конечно, в последние годы все это можно было купить в здешних магазинах. Но уж очень большая разница была в качестве магазинной и своей продукции. Да и цены привозных овощей больно "кусались".

  Друзья любили посидеть здесь за бутылочкой коньяка или самодельной настойки. Особенно расслабляло соединение двух удовольствий - бани и отдыха в теплице.

  Предупредил жену Лену, что ждет в гости друга, попросил ее приготовить к столу что-нибудь из мясного, пока будут париться в бане.

   Жена занималась стиркой. Миниатюрная, стройная, в коротком ситцевом халатике, она показалась ему особенно привлекательной. Петров даже заколебался: уж не отложить ли баню? Но пересилил возникшее было желание. Это он всегда успеет. А вот упустит подготовку бани - и вечер будет испорчен. Все-таки не удержался и, обняв жену, шепнул ей на ушко:

  --До чего же ты у меня хороша!

  Жена сделала вид, что засмущалась, а сама, довольная, слегка оттолкнула его:

  --Иди уж, иди! Только долго не засиживайтесь.

   Когда пришел Ликунов, выстиранное белье уже было скинуто в тазик. Лена накидывала себе на изгиб руки несколько вещей сразу и, встав на табурет, старалась дотянуться до веревки, натянутой под потолком. А дотянувшись, развешивала их быстро и сноровисто. И без того коротенький халатик задирался не ней настолько, что открывались тонкие кружевные трусики. Они, пожалуй, больше открывали, чем скрывали. Ликунову такая картина была не в диковинку. Его жена Галя точно так же развешивала постиранное белье в ванной или на кухне. Но она была на добрый десяток лет старше Лены и лет на пять старше его самого. Гораздо крупнее и грузнее Лены. Ему в такие моменты не только не хотелось подглядывать за женой, наоборот - он отводил глаза в сторону. Лена же с первой секунды приковала его взгляд к себе. И Ликунов не совладал с взыгравшими в нем чувствами. Приблизился и нежно обнял женщину, прижался к ней лицом.

  --Не надо, Сережа. Муж ждет тебя в бане.

  Но Ликунова уже было не остановить. Он не понимал, что в него вселилось. Только ясно сознавал, что держит в руках нечто такое, что может стать самым ярким и незабываемым событием в его жизни. Да и Лена не сопротивлялась. Она только торопливо повторяла:

  -- Не надо, Сережа. У нас даже дверь не закрыта. Сереженька, что же ты делаешь...

  И все. Сколько времени это безумие продолжалось, Ликунов не знал. Но он твердо понимал, что это безумие самое сладкое из всего того, что было в его жизни до этого. Ему хотелось испытывать эти чувства еще и еще.

   В баню он не пошел. Стал дожидаться друга в теплице. Отговорился тем, что заболела голова. Но пил с удовольствием. Петрова баня разморила, а после нескольких рюмок коньяка он и вовсе скис. Попробовал, было, рассуждать о злосчастном происшествии, которое отравляло ему настроение все последние дни, однако мысли сбивались на исчезнувшем водителе вездехода.

  --На что он надеется, подлец?- спрашивал Никита Иванович не столько собеседника, сколько самого себя.

  --Ну и куда он в конце концов денется? Рано или поздно, но с норы придется вылезти.

  --С какой норы?- с трудом улавливая смысл слов собеседника, переспрашивал Ликунов.

  --В которую сам себя загнал,- пояснял Петров, и предлагал: - Давай еще по одной выпьем.

  --Давай,- охотно соглашался Сергей.- За твой успех!

  Петров вздыхал и уныло соглашался:

  --Успех не помешал бы. Только скорее всего не видать мне его. Если честно, то в этом деле я никто, слабак. Всю службу провел в органах надзора: то административного, то технического. При дежурной части какое-то время подвизался. Выправки мне не занимать - сам знаешь. Это в последнее время я пузцо отрастил маленько. А развлекать проверяющих вы, Сережа, с женой мне сами помогали. По службе поднялся, только оперативных навыков я так и не приобрел. А в этом деле особый нюх нужен.

  Его мысли снова вернулись к исчезнувшему водителю:

  --Вот где он может скрываться этот Ларионов? Золото наверняка с собой таскает.

  --А Витька Самохин тоже хорош. Не мог разглядеть стрелявшего. Ехал-то с включенными фарами. Да и дело к утру уже шло,- поддержал разговор Ликунов. - Теперь и вовсе разболелся. Что ни говори, три пули схлопотать уже само по себе не мало. А тут еще и кость задело.

  Петров от последних слов встрепенулся:

  --Как три пули? Ты же при осмотре говорил о двух. И в протоколе так отражено.

  --Третью рану обнаружили уже в больнице. В районе пояса пуля зацепила малость боковую мышцу. Даже сам Самохин в горячке этого не почувствовал. На общую картину третья рана никак не влияет.

  --Еще как влияет! -вскричал Петров. Казалось,он моментально протрезвел.- Если Самохин, как он уверяет, сидел во время стрельбы в машине, то пуля никак не могла попасть ему ниже грудной клетки.

  Никиту Ивановича охватило такое сильное возбуждение, что он не смог усидеть за столиком. Стал прохаживаться взад-вперед, постоянно повторяя:

  --Нет, тут что-то не так!

  Подошел к столику, налил себе полную рюмку и, не дожидаясь товарища, залпом выпил.

  --Что-то Самохин не договаривает! Но что? Завтра обязательно допрошу его еще раз. Вытрясу с него правду.

   * * *

   Спал Петров неспокойно. С другом они разошлись по домам ближе к полуночи. Попробовал было прилечь к жене в нагретую постель, но Лена его отшила. Расстроившись, пошел на кухню и добавил еще пару рюмок водки. Укладываясь спать на диване, засмотрелся на жену. Она раскинулась на постели под одной простыней, которая при оранжевом ночнике только эротичнее подчеркивала все изгибы тела молодой женщины. И Никита не выдержал, сделал еще одну попытку утолить страсть, которую пробудила в нем спящая жена. К его удовольствию Лена на этот раз не сопротивлялась. Скорее всего, она даже не проснулась толком, потому как в один из моментов отрывисто прошептала:

  --Еще, милый еще! С тобой, Сережка, так сладко...

  Петров в пылу страсти не обратил внимания на слова жены. Но, отдышавшись, все-таки поинтересовался:

  --А что это ты про Сергея вспомнила?

  --Я хотела спросить, был ли он с тобой. Но разве ты дашь сказать, милый. Ты сегодня, как лев, ненасытный.

  Петров и в самом деле чувствовал прилив сил от того, что хоть какой-то просвет появился в деле о золоте. А тут еще и жена такой нежной и покладистой оказалась. И он снова со страстью обнял Лену.

  Под утро приснилась всякая ересь. Как будто на вездеходе он гонялся за львом, а потом в свете фар увидел стрелка с ружьем. Он целился прямо в него. Но когда прозвучал выстрел, вместо пули из ствола вылетел ворох денежных банкнот. И хоть лобовое стекло осталось целым, банкноты залепили ему глаза и он не знал, куда ехать.

  Проснулся от ощущения, что ему надо куда-то поторопиться. Вспомнил, что собирался съездить в районную больницу, допросить по новой Самохина. У него крепла уверенность, что тот каким-то образом причастен к преступлению.

  Дежурная медсестра больницы удивилась раннему гостю, да еще в воскресенье. Но узнав по какому делу, дала Петрову халат и без лишних слов проводила к больному. С одного взгляда на Самохина было видно, что парню очень плохо. Он прерывисто хрипел, судорожно открывал и закатывал глаза, с уголков рта сочилась жидкость. Медсестра бросилась в ординаторскую. Крикнула кому-то:

  --Срочно вызывайте врача!

  Сама быстро взяла шприц, набрала какого-то лекарства и быстро сделала укол больному. Побежала консультироваться по телефону с главврачом.

   Больной притих, взгляд стал осмысленным, задержался на подполковнике. Сделал усилие заговорить, но не получилось.Вместо звуков из гортани вырывалось сдавленное бульканье.

   Петров наклонился над кроватью:

  --Что происходит, Самохин? Тебе все равно придется вспомнить и рассказать, как было все на самом деле.

  Но больной только безучастно смотрел на подполковника. Взгляд его постепенно тускнел. Последнее, что Петров услышал, были бессвязные слова:

  --Золото...отрав...оно...рядом...

  Больше Самохин не произнес ни звука. Он был мертв.

  Никита Иванович чуть не взвыл от досады. Он, как ему казалось, был в шаге от разгадки. И вот теперь тайну похищенного золота Виктор Самохин унес с собой.

   Вскоре в больнице стало шумно как никогда. Возле недавнего больного собрался настоящий консилиум врачей и медсестер. Главврач появился одним из последних. Накидывая халат, буквально засыпал вопросами:

  --Что тут произошло? Что удалось выяснить? Кто обнаружил больного в критическом состоянии? Кто последний был при Самохине?

  Врачи и дежурная медсестра что-то отвечали, показывали на Петрова, который в сторонке чуть ли не кусал губы от досады, корил себя, что раньше не заметил простых вещей. Многое теперь казалось очевидным. С горечью думал: при желании его можно даже обвинить в халатности. Скорее всего, республиканские сыскари так и сделают. Это значит - прощай перевод, а, возможно, и вообще турнут со службы.

  Отозвал в сторонку Ликунова:

  --Серега, ты даже не представляешь, как мне хреново. Скажи, пусть нальют сто граммов спирта.

  Главврач не стал никому перепоручать выполнение просьбы друга, провел его в свой кабинет. Достал коньяк, налил в стаканы:

  --Это будет получше спирта. Коллекционный. Дар пациентов за особые услуги.

  Выпили, смакуя. Коньяк действительно был превосходный. Сказал об этом врачу.

  --Тогда, может быть, еще по одной, - предложил Сергей Леонидович.

  --Наливай. Ну что там твои коллеги говорят по поводу этой неожиданной смерти?

  --Смерть всегда неожиданна, мой друг. А причину обязательно выясним. Он хоть что-нибудь успел сказать?

  --Прохрипел что-то. Но я ни черта не разобрал. Он уже фактически не дышал. Ох и достанется мне на орехи от приезжих спецов! Столько ошибок я совершил, дружище.

  Сергей Леонидович бросился утешать друга. Но тот отмахнулся и попросил:

  --Лучше налей еще. Да я пойду. Сегодня уж точно никто не потревожит. А завтра будь что будет.

  Уходя, посоветовался:

  --Как думаешь, может, мне Хардикова подослать? Пробу какую-нибудь на анализ возьмет. Будет хоть чем отговориться. Посодействуешь?

  --Конечно, Никита. Присылай, помогу твоему криминалисту чем смогу.

   * * *

   Где же искать этого неуловимого вездеходчика? Эта мысль все больше и больше отравляла жизнь начальнику РОВД. Многое сразу прояснилось бы с его поимкой. Один задумал это преступление или вместе с Самохиным? И главное, появилась бы реальная точка опоры для предметного поиска похищенного. Так и ориентировал оперативников:

  --Ищите Александра Ларионова. Там где он - там и золото!

  --У нас же это дело скоро заберут. Стоит ли так дергаться, да еще по такой погоде?- выразил сомнение кто-то из коллег.

  Петров, который и без того был на взводе, не сдержался:

  --Не нравится? Боитесь свои задницы промочить? Тогда быстро рапорт об увольнении мне на стол! Никого держать не буду. А пока всю местность, прилегающую к происшествию, тщательно прочесать еще раз. Подбирать любой предмет, вызывающий подозрение.

  Он понимал, что эта команда запоздала как минимум на неделю. Боялся, что об этом кто-нибудь скажет вслух. Но и сидеть сложа руки больше не мог. А тут еще криминалист Николай Хардиков подлил масла в огонь своим заявлением. Экспертиза показала, что людей, прежде чем сжечь, обильно поливали бензином. Причем, в несколько приемов. Хотел упрекнуть Хардикова, что тот затянул с экспертизой, но вспомнил, что криминалист докладывал ему о сильном запахе бензина, идущем от обгоревших людей, еще на месте преступления. А значит у него, как руководителя, должен был возникнуть вопрос:" Почему троих тщательно сжигали, а Самохина пощадили?" Не возник! Как и не возникло желания тщательно собрать все гильзы. А ведь из одного трупа Николай Хардиков извлек пули, выпущенные из разного оружия.

   Подполковник и сейчас не был уверен, что действует правильно. Больше от желания заполнить паузу, чем услышать что-нибудь новое, спросил у Хардикова:

  --Что там медики говорят по поводу смерти Самохина?

  --Пока не пришли к единому мнению. Предполагают, что от воспаления у раненого стала подниматься температура. Виктор занервничал, что золото без присмотра долгое время остается, тромб оторвался и закупорил сосуд в голове.

  --А ты сам пробу крови или чего-то еще на анализ взял? Будет чем отмазаться от приезжих спецов?

  Хардиков утвердительно кивнул головой.

  --Только там действительно не все так однозначно, Никита Иванович, как говорят медики,- с сомнением в голосе сказал он.

  Петров в ироничной улыбке прищурил глаза:

  --Ух ты! Медики тебе не указ, выходит. Ну, а что же ты определил, старлей?

  --Пока ничего. Анализ еще не готов. Но у меня сомнение вызвало то, что во рту покойника скопилось много слюны.

   Вернувшись вечером домой, Петров увидел припаркованный возле теплицы джип своего друга. Обрадовался: будет причина уговорить жену распить бутылочку домашней наcтойки. Каково же было его удивление, что стол был уже накрыт, обильно уставлен яствами. А в центре стоял графин с настойкой. Лена с Сергеем оживленно разговаривали. Оба раскрасневшиеся, веселые. Было видно, что они его не дождались и выпили уже не по одной рюмке.

   Лена выпорхнула из-за стола. Капризно поджав губки, деланно обидчиво спросила:

  --Где ты, милый, так долго пропадаешь? У всех рабочий день давно закончился. Один ты все трудишься.

  --С тебя штрафная,- поддержал разговор Сергей.- Мы чуть-чуть поторопились.

  --Ты еще должен попробовать коньяк, который Сережа принес. Собственно, это он и организовал стол. Сходил в теплицу, принес помидоры, огурцы и разную зелень. Мой руки и быстро за стол.

   Никита не узнавал жену. Обычно она если и шла навстречу по поводу выпивки, то практически не принимала в ней участия. А их мужских разговоров и вообще сторонилась. Сегодня сама была заводилой и выпивки и разговоров. Тосты произносила, смешно подражая киношным героям: "Так выпьем же за маленькую птичку, как я,- и поглядывая на мужчин,смеясь, добавляла,- которую и любить и беречь надо".

  Никите Ивановичу очень хотелось задать Ликунову вопрос о результатах расследования происшествия в больнице, но Лена и слушать не хотела про работу. При каждой его попытке заговорить на эту тему она прислонялась к мужу, пальчиком прикрывала ему уста.

  --Не надо, Никита, портить сегодняшний вечер. Мне так весело и хорошо, как давно не было.

   Графин быстро опустел. Пока хозяин ходил на кухню наполнить его, Сергей выставил на стол бутылку коньяка. Наполнил рюмки.

  --Помнишь, Никита, какими планами мы совсем недавно жили? Как думаешь, наша удача не заблудилась в буднях? Давай, за нее, сердечную!

  Тост понравился. Посчитали, что удача заслуживает не одного тоста. Повторяли в разных вариантах пока бутылка не опустела.

  Уже далеко за полночь Петров сдался.

  --Мне завтра рано на работу. Пойду спать. А вы, если хотите, можетепродолжать веселиться.

  --А Сережа так и так у нас ночевать остается. Такого пьяного мы его не отпустим, правда милый? Тем более на машине.

  Засыпая, Никита прислушивался к смеху и щебетанию жены в зале, и думал о переменчивости женской натуры. "Хороший получился вечер. Молодчина жена, помогла забыть все тревоги последних дней,"- подумал он и с этой мыслью крепко уснул.

   Будильник долго и назойливо звонил, прежде чем Петров смог оторвать голову от подушки. Жены рядом не было. Она спала на диване. Спала, видимо, тоже беспокойно, подумал с сочувствием Петров. Всегда такая аккуратная, она даже ночью могла встать, чтобы заменить помятую простынь. А сегодня простыни скрутились под ней в тугие узлы, и ей хоть бы что.

   Хотел расправить одну и укрыть ею жену, как на пол упали женские трусики. Какое-то нехорошее чувство всколыхнулось в нем, но Никита не дал ему ходу. Осмотрел дом, прошел на кухню. Ликунова не было. Выглянул на улицу - машины его тоже не было. Значит, он все-таки уехал ночью.

   Наспех перекусив и выпив рюмку настойки, отправился в РОВД. Ненастная погода, похоже, взяла перерыв. Небо почти полностью очистилось от туч, солнце вот-вот должно было выглянуть из-за сопок и послать на промокшую землю яркие согревающие лучи. А это означало, что сегодня обязательно прибудет в их забытый Богом поселок республиканский десант следаков и врачей.

  Дежурный, увидев начальника РОВД при полном параде, вытянулся в струнку и четко отдал рапорт. Подполковник одобрительно отметил, что сегодня обошлось без происшествий. Предупредил дежурного:

  --Как только поступят какие-либо сообщения, немедленно c ними ко мне.

  Прошелся по кабинету. Придирчиво оглядел все вокруг. Никаких излишеств не заметил, все на своих местах. Включил кофейник и в ожидании, когда сможет налить себе чашечку душистого кофе, свободно расположился в мягком кожаном кресле.

   Но кофе ему так и не пришлось выпить. В кабинет залетел дежурный и возбужденным голосом торопливо проговорил:

  --Пожар, Никита Иванович! Горит больничный морг! Пожарные машины уже выехали.

  "Как все-таки этот пожар не вовремя,- с досадой подумал подполковник.- Ни днем раньше, ни днем позже, а именно к приезду республиканской делегации!"

   * * *

   Морг выгорел полностью. Ни один из трупов, скопившихся здесь, идентификации не подлежал. А их скопилось несколько. Жители отдаленных сел не всегда вовремя забирали умерших родственников для похорон на малой родине. Петров отдал распоряжение возбудить уголовное дело по факту пожара.

  --Не торопишься? Скорее всего, это обыкновенное замыкание? - возразил главный специалист местной службы МЧС Игорь Сидорович Потапов.

  --Переквалифицирую, если ошибаюсь. Но думаю, этот пожар возник неспроста,- уверенно сказал начальник РОВД. И добавил с иронией:- Видать и вправду от судьбы не уйдешь. Не сожгли Самохина на дороге, так достали здесь. И пепла от него не найдешь.

  --Ну ты скажешь, Никита Иванович! - возразил Потапов.- Какая тут может быть связь с золотом, вашими разбойниками и пожаром?

  Петров только тоскливо ухмыльнулся подобной близорукости. Сам он ни на минуту не сомневался в умышленном поджоге. Поискал главврача. Не увидев поблизости, поинтересовался его местонахождением у работников больницы.

  --Сергей Леонидович сегодня не приходил. Он предупредил, что заболел и сегодня его не будет, если не случится что-нибудь серьезное.

  --А пожар - это не серьезное дело?- раздраженно спросил Петров.

  --Конечно, серьезное. Но оно больше по линии заместителя по хозяйственной части.

   Комиссию подполковник Петров встречал в самом дурном расположении духа. Предположил, что этот день может стать самым неприятным в его жизни. И не ошибся. Республиканские спецы в самом деле оказались квалифицированными. Они и в Якутске не сидели сложа руки. Установили по номерам на двигателе, полученным от Хардикова, что вездеход, который нашел в зарослях Петров, принадлежал одному из обанкротившихся дорожных предприятий райцентра. Был списан несколько лет назад. А как он оказался в этом месте, надо было устанавливать.

  Петров и сам уже не сомневался, что этот вездеход не имеет никакого отношения к похищению золота. Хардиков еще при первом осмотре обратил его внимание на то, что гусеницы вездехода уже вросли в дерн и покрылись ржавчиной.

   В полный рост вставал вопрос: где скрывается водитель с вездеходом, сопровождавшим машину с инкассаторами?

  --Вездеход не иголка в стоге сена. Неужели так трудно установить его местонахождение?

  Эта и другие претензии были высказаны начальнику Северогорского РОВД буквально в первые же минуты общения. Руководитель комиссии генерал Савелий Игнатьевич Агафонов дал недвусмысленно понять: если в течение двух-трех дней золото не будет найдено, пусть пишет рапорт на увольнение.

   Республиканская комиссия, не успев толком обустроиться, развернула бурную деятельность. Вместе с местными оперативниками выехала на место трагедии. Генерал отправился в гости к своему старому знакомому главному специалисту местной службы МЧС Игорю Потапову в надежде побольше узнать в неофициальной обстановке о делах в улусе. Начальнику РОВД генерал предложил вплотную заняться немедленным расследованием причины пожара в морге. Возбуждение этого уголовного дела он признал единственным правильным его решением.

   Не успел Петров определиться кому звонить, как звонки в его кабинет сами, образно говоря,посыпались один за другим. И первым позвонил именно Потапов.

  --Как мы и ожидали, Никита Иванович, это умышленный поджог. Там все пропахло бензином.

  Петров только криво ухмыльнулся словам "как мы и ожидали", попросил направить ему все материалы расследования.

  --Уже отправил,- последовал бодрый ответ.

   Второй звонок был от заместителя главврача по хозяйственной части. Он сообщил, что опросил весь медицинский персонал больницы, который работал ночью. Одна медсестра сообщила, что в третьем часу ночи видела недалеко от морга крупную легковую машину.

  -А что твоя медсестра делала в это время ночи на улице?- Петров почувствовал: ему удалось ухватиться за тоненькую ниточку. Не хотелось, чтобы она оказалась ложным следом или оборвалась. А потому спрашивал не в лоб, а интересовался как бы ничего не значащими вопросами.

  --У нее дочка болеет, а мать глуховата. Вот медсестра и выбегала на улицу, чтобы докричаться до матери и не потревожить больных.

  --А крупная легковая машина - что за транспорт такой?

  --Да джип это! Джип! Я ее поподробнее расспросил, так она говорит, что ночная машина похожа на джип нашего главврача.

  --Место может показать, где видела машину?

  --Она меня уже туда сводила. Следы четко видны на грязной дороге. Я их даже огородил, чтобы не затоптали. Но вы же знаете, что это ненадолго.

  Петров от возбуждения аж взмок.

  --Дорогой мой, покарауль с полчаса. С меня простава. Я сейчас Хардикова пришлю. Он снимет отпечаток.

  Еще один звонок был от жены. Лена поинтересовалась ждать ли его на обед.

  --Какой обед! Мне бы до ночи управиться. Комиссия республиканская работает.

   Телефонные звонки подняли настроение Никите Ивановичу. У него, пожалуй, впервые так ясно выстраивалась вся цепочка преступления. Довольный он бодро расхаживал по кабинету, складывая открывшиеся факты, как мозаичные кирпичики, в единую картину.

  Итак, на пути УАЗика возникает водитель вездехода и открывает огонь. Самохин, хоть и не признавался в этом, видимо, выскочил из машины. Получив свою порцию пуль, скатился по откосу. Неуправляемая машина тоже покатилась вниз. Ларионов спустился следом, забрал золото, а, возможно, и деньги и, облив бензином труппы, поджег. Но, может быть, машина уже горела и преступник только успел выхватить золото. Хардиков говорил, что в пепле обнаружены частицы инкассаторской сумки и купюр. А уже потом дополнительно облил обгоревшие труппы еще раз бензином.

  --Но где же искать этого подонка Ларионова с вездеходом?

   Видимо, так уж устроен человек. Стоит настроиться на размышления, и мысли уже не отступают. Цепляются одна за другой и открывают новые горизонты, высвечивают ранее известные факты совсем с другой стороны. Так произошло и с Петровым. Как же он раньше не подумал, что напарник Ларионова может хотя бы предположительно знать, где тот хоронится? Решил сам съездить на заимку. Путь, конечно, неблизкий и дорога тяжелая, но овчинка стоит выделки. В неформальной обстановке разговор, наверняка, получится более откровенным. Дал команду дежурному готовить машину, а сам решил добежать до дома, переодеться и захватить с собой съестного.

   Входная дверь оказалась закрытой. Подумал, что жена отдыхает, решил не беспокоить ее. Однако открыть дверь своими ключами не удалось. Мешал ключ, вставленный с другой стороны. Позвонил. Никакого движения в квартире не происходило. Позвонил еще и еще. Услышал как жена, шумно зевая, подошла к двери.

  --Кто там?

  -- Это я, Ленусик. Ну ты и разоспалась! Открывай быстрее, и так уже опаздываю.

  Ключ долго ворочался в замке, прежде чем дверь открылась. Жена была в красивом пеньюаре и легком халатике. Никита сделал движение обнять жену, но она отстранилась.

  --Ты же говоришь, что торопишься?

  --Ладно бурчать. Собери мне что-нибудь в дорогу, а я пока переоденусь.

  Беря из рук жены тормозок с едой и термосом, не удержался и поцеловал жену. Уже стоя в дверях, спросил:

   --Это мне кажется или у нас в квартире действительно бензином пахнет.

  --Бензином, бензином,- беззаботно проворковала Лена. - Соседка заходила еще утром. Они с мужем на рыбалку собирались. Квадроцикл заправляла.

  --Нам бы тоже не помешало выбраться на рыбалку с Сергеем. Погода налаживается. Только дела не отпускают.

  --Иди уже, рыбак!- с явным облегчением напутствовала Лена мужа.

   * * *

   На заимке полицейским даже обрадовались. Петров этому крайне удивился. Он привык чаще наблюдать противоположную картину. Людей почти всегда напрягает появление полицейских. Георгий поставил их машину под навесом, а хозяйки тем временем помогли гостям умыться с дороги и пригласили в зал. Раньше он использовался в качестве уютной столовой. Петров, который знал ситуацию с хозяином, спросил:

  --Нет ли каких вестей от Ильи?

  Дуся отрицательно покачала головой. Но расстроенной она не выглядела. Водитель полицейской машины, который видел хозяйку в прошлый приезд, даже отметил, что Дуся за эти несколько дней помолодела и посвежела. Чем немного смутил хозяйку.

  --Скажете тоже!

  Не зная как начать разговор на интересующую его тему, Никита Иванович спросил хозяйку:

  --А как вас занесло в эти края? Я помню у Ильи раньше была другая помощница.

  --Ехала в Усть-Кут медсестрой работать. Зима была снежная, дорогу занесло. Наша машина застряла, и пока дождались помощи, я окончательно закоченела. Илья первый пришел на помощь. На руках отнес меня в помещение. Обогрел, можно сказать, своим дыханием. Он ничего не говорил, не предлагал и не просил остаться. Но я видела, что ему этого очень хотелось. И решилась, хоть он и значительно старше меня. А Дашиной мамы с ним уже не было около года. Уехала с каким-то добрым молодцем. Потом, правда, просилась обратно, но Илья решительно отказал ей в этом.

  --Сучка еще та была! - на выдержала Даша.- Обобрала отца до нитки. Они вместе копили на дом на "материке". И когда все срасталось с покупкой дома, она слиняла с деньгами. Но, похоже, ими тоже не попользовалась. Обобрал ее залетный молодец.

  Когда хозяйка пригласила всех к столу, разговор шел легко и даже с шутками. Первый тост, как водится, был за женщин. Потом выпили за дружбу. Но когда Григорий предложил выпить за справедливость, Петров слегка напрягся, но виду не подал. Понял, что разговор получится, когда Дуся своим певучим голосом спросила:

  --Вы же, Никита Иванович,не просто разговоры разговаривать приехали? По делам, наверно? Так вы спрашивайте. Ничего не утаим.

  --Да у нас, собственно, вопросы только к Григорию есть. И то по поводу его напарника Ларионова. Как думаешь, Григорий, где он может хорониться? Все равно рано или поздно его найдем. Не мы так другие. Вон с Якутска сегодня целый десант спецов высадился. Они пошустрее нашего работают. Церемониться в случае чего с ним не будут. Им поставлена задача найти золото и они его найдут. А сколько людей перемолоть придется - их не тревожит.

  -А золото разве не нашли?- вместо ответа спросил Григорий.- Самохина ведь с целью завладеть золотом убили?

  --Ф-фи-ить! Вы и это знаете? Откуда?- присвистнув, удивился Петров.

  --Слухами земля полнится. А при такой связи разве скрыть что-нибудь можно?

  --Ну, а если по-существу заданного вопроса?- стараясь придать разговору официальный тон, сказал Петров.

  Григорий поднял взгляд от стола и твердо сказал:

  --По существу заданного вопроса могу сказать одно: Сашка никого не убивал и золото не брал. Скрывается он не от справедливого правосудия, а от людей, которые убили инкассаторов и Самохина.

  --Ну-ка, ну-ка, говори, что знаешь,- на этот раз серьезно напрягся подполковник.

  --И скажу! Только обязательно занесите мои слова в протокол.

   В это время никем не замеченный из тени полога, закрывавшего дверной проход в каморку, вышел Ларионов. Он опирался двумя руками на самодельный костыль, обитый войлоком:

  --Не надо, Гриша. Я сам все расскажу.

  Полицейские вскочили так, как будто их подбросили мощные пружины. Руки легли на кобуры с пистолетами. Но разобравшись, что перед ними тяжело раненый человек, опустились за стол.

  Хозяйка суетливо наполнила рюмки настойкой. Предложила выпить:

  --В горле уже, наверно, пересохло от разговоров. Давайте смочите сначала, а потом продолжите. Успеете, наговоритесь. Вся ночь впереди.

   За окном и в самом деле было уже давно темно. Отправляться в обратный путь в такую пору и по бездорожью дело рискованное. Можно застрять , не доехав до первого же переката. Дождливая погода превратила даже маленькие ручьи в полноводные реки. Иное дело ехать днем. Накатанное русло все равно просматривается, если не терять бдительности и не отвлекаться. Ночью же на каждом метре такой дороги подстерегают опасности.

   Но и оставаться после всего услышанного здесь Петров не считал возможным. Тем более, что в райцентре работала приезжая комиссия. Он так и сказал хозяйке. Не хотел обидеть недоверием. Дозвониться же по мобильнику не мог - связь не действовала. А рация в их полицейской машине оказалась неисправной. У себя в конторе он уже многократно покрыл бы матом незадачливого водителя, что перед выездом не проверил ее исправность. В присутствии же женщин пытался сдерживаться. Но все равно глубокое раздражение скрыть не удавалось.

  --Приедем домой, отгребешь по полной. Понял? - пригрозил он своему водителю.

  --Да не строжтесь вы так, Никита Иванович,- вмешалась в их распри своим певучим голосом Дуся.- Если все дело в связи, так мы вам свою связь предоставим. Доложите что надо и оставайтесь. Места всем хватит. А с утречком отправитесь к себе.

   Сказать, что у Петрова после этих слов челюсть отвисла, это ничего не сказать. Он уже который раз за вечер вскочил со стула.

  --У вас связь есть? Откуда?- в изумлении выдохнул он.

  --У нас связь всегда была. По рации. Даже своя радиорубка в прежние времена имелась. Только в последнее время сломалась. А Гриша наладил.

  --Так ведите меня к ней,- нетерпеливо потребовал он.

  И уже обращаясь к Григорию спросил:

  --Если ты такой мастер, может, нашу рацию посмотришь?

  --Посмотрю. Почему бы и нет,- соглашаясь, пожал плечами Григорий.

   Дозвонился до дежурного РОВД подполковник быстро. Тот доложил, что республиканских спецов накормили и определили отдыхать в гостиницу. Агафонова пригласил пожить у себя начальник службы МЧС.

  --Они с места происшествия вернулись такие злые! Кричали, что мы все следы прос**ли. И что вы, Никита Иванович, потакаете главному врачу, его давно арестовать надо,--спешил выложить все, что знал дежурный лейтенант Байкулов.

  --А главврач тут причем?- недоуменно воскликнул подполковник.

  --Дело в том, что Хардиков сличил следы, оставленные машиной возле морга, с протекторами джипа Ликунова. Все срослось - один в один. Это Сергей Леонидович ночью был там. И к тому же его одежда сильно пахнет бензином. Пролил, видать, на себя, когда поджигал морг. Словом, его хотели арестовать, но не нашли ни дома, ни в больнице. Жена его подтвердила, что домой накануне Ликунов пришел только под утро.

   Повиcла долгая пауза. Лишь в ночной тишине тихо потрескивала рация. К такому повороту событий Петров был явно не готов. В голове проскакивали разные отрывочные мысли, накопившиеся за долгий и такой насыщенный событиями день. Они проявлялись настолько отчетливыми картинками, что он не мог понять, как сам не сообразил о сути происходивших событий. Все же предельно ясно!

   Только он сказал Ликунову, что утром собирается допросить Самохина, как тот умирает. Потом выразил сомнение по поводу скоропалительной его смерти, и морг сгорает, а вместе с ним и тело подозреваемого. Неожиданно всплыло в памяти посещение дома перед отъездом, вспомнился запах бензина. "Ну, конечно же, в доме был Ликунов! Он прятался у него от правосудия. А мне не доверился,"- думал он.

   Рация тем временем снова ожила голосом Байкулова:

  --Алё, алё! Товарищ подполковник, вы еще на связи?

  --На связи, лейтенант, на связи.

  --Они еще говорили, товарищ подполковник, что если не привезете с собой золото, без рапорта об увольнении вам лучше не возвращаться,- спешил выговориться дежурный.

  --Ты, Байкулов, не шибко радуйся всему, что слышишь. Лучше позвони моей жене и скажи - я завтра приеду, ближе к полудню. Гостям нашим то же самое скажи,- жестко оборвал его Петров.

   Вернувшись к столу с некоторым залихватством в голосе произнес:

  --Теперь можно выпить и расслабиться. Наливай, Дуся, если не жалко. А где ваши мужики?

  --Саша отдыхать пошел, он плохо себя чувствует. А Гришу вы сами попросили рацию посмотреть. Даша с ним увязалась. Вашего водителя тоже сморило. Я ему постелила в бывшей гостинице. Так что пить будем мы с вами, Никита Иванович.

  --А я и не против, Дуся.

   Проснулся Петров с ощущением полной расслабленности. С левой стороны к нему прижималась мягкое теплое тело женщины, и это тепло приятной нежностью наполняло его всего. Вчерашние переживания отошли куда-то далеко и не тревожили больше. Он слегка повернулся к Дусе и, поддавшись мимолетному импульсу, нежно провел ладонью по волосам. Женщина встрепенулась, взяла его руку своими и поднесла к губам. Тепло ее полных губ трепетным волнением отозвалось во всем его теле. Почувствовал потребность снова испытать то наслаждение, которое подарила ему ночью эта теплая женщина. И он не стал сдерживаться.

  Никите Ивановичу давно не было так хорошо. Несмотря на то,что сероватый утренний рассвет уже плавно перешел в полноценный день, вставать ему не хотелось. В соседних комнатах отчетливо слышались шаги, позвякивала посуда на кухне, а он никак не мог заставить себя покинуть теплую постель, подарившую ему столько приятных мгновений и внутренний покой. Потом и Дуся встала под предлогом приготовить ему кофе. Мысли постепенно стали возвращать Петрова в реалии прошедших и предстоящих событий.

   То, что вчера рассказал Ларионов, не ложилось ни в одну из ранее разрабатываемых версий преступления. По его словам, к тому злосчастному месту он подъезжал на малом газу и очень медленно. Поскольку ночные сумерки усугубляли тяжелые дождевые тучи.

  -- Они фактически ползли по земле мне навстречу, ухудшая и без того плохую видимость чуть ли не до трех-пяти метров,- вспоминал Александр.-Я боялся наскочить вездеходом на впереди идущую машину. Когда увидел в свете фар людские тени, решил пешком подойти к ним. Потому Витька Самохин и не услышал приближение вездехода.

   По поведению людей Ларионов понял, что инкассаторы решили немного размяться, справить малую нужду. Один из них с этой целью, видимо, и положил автомат на капот машины. А дальше произошло невероятное. Самохин взял автомат и расстрелял инкассаторов, они даже вскрикнуть не успели. Зачем-то длинную очередь выпустил по УАЗику.

  --Я растерялся. Не знал, что мне делать, - продолжил свой рассказ Ларионов.- Потом вспомнил, что у меня в кабине вездехода есть самоделка. Ребята помогли переделать из старья. Возил на всякий случай с собой, для самообороны. Побежал к вездеходу. Скорее всего, Самохин услышал шум гальки и на всякий случай пальнул в мою сторону очередью. Две пули попали в меня. Я упал. Но когда увидел,что Самохин идет ко мне, собрался с силами и забрался в кабину. Схватив свою самоделку, выстрелил в Самохина, который был уже в нескольких метрах от вездехода. Видимо, я попал, потому что он пошатнулся и пытался прикрыться рукой. Но мою самоделку заклинило. Я бросил ею в Самохина и нажал на газ. Мне удалось резко развернуть вездеход и уехать. Самохин стрелял вслед, но только одна пуля задела меня в предплечье с левой стороны. Естественно, что было дальше на месте преступления, я не знаю. Понимал, что Самохин может попытаться догнать меня на УАЗике, потому свернул с дороги и напрямую рванул в сторону Усть-Кута. Но по пути потерял сознание. А когда очнулся, понял, что самое большое куда я смогу доехать,- это заимка.

  --Выходит, ты был здесь, когда приезжали мои полицейские?-задал уточняющий вопрос подполковник.

  --Не было его здесь,- вмешалась в разговор Даша.- Он сразу же по приезду потерял сознание, стонал. Мы решили за благо спрятать его вместе с вездеходом за сопкой, в кустарнике. Конечно, постель ему устроили в вездеходе, раны обработали, перевязали. Потом хотели было отвезти Сашу в больницу, но через знакомых узнали, что Самохину даже с пустяковыми ранами в больнице стало хуже. И к нему каждый день наведывались какие-то люди. Дуся на попутке съездила в поселок, привезла нужные лекарства, а заодно и слухи, что Сашу вы считаете главным подозреваемым.

   Подполковник не знал: верить или не верить услышанному. Но все, вроде бы, сходилось. Спросил Ларионова:

  --Вы же с самого начала были вместе с Самохиным. Как у него могла возникнуть такая поганая мысль?

  --Я сам много над этим думал. Эту мысль ему кто-то в Усть-Куте внушил. Неспроста же именно его выбрали для перевозки золота и денег.

  --Знать бы, кто это мог быть. Может, ты что или кого-нибудь вспомнишь?

  --Единственное, что могу твердо утверждать это то, что УАЗик самохинский инкассаторам подогнал местный участковый старший лейтенант Панченков.

  --Панченков, Панченков...Вроде бы неплохой служака,- пожал плечами Петров. И обращаясь к своему водителю,спросил:

  --Может, ты знаешь что про старлея?

  -- Это же племянник жены вашего друга Ликунова. А по совместительству еще и родственник начальника местной службы МЧС Игоря Сидоровича Потапова. Кстати, Самохин у него тоже работает. Извините, работал.

  --Это что же получается...- стал рассуждать Петров, но мысль развивать не стал.

   Решил Ларионова с собой в райцентр не брать. Раны лишний раз не стоило бередить. Да и на данном этапе следствия будет лучше, если все будут считать его исчезнувшим.

   И вот теперь эта мысль вернулась. А вслед за ней в голову полезли чередой тяжелых грозовых туч другие, не менее важные и сложные. Никита Иванович понял, что утренний покой ему сегодня уже не испытать. Он потянулся и молодцевато соскочил с постели. Под ногами почувствовал какую-то ткань. Ей оказались тонкие трусики Дуси. Сразу же вспомнилось вчерашнее утро дома и такие же трусики жены возле кровати. Настроение резко стало портиться. Он даже готов был отказаться от кофе, который принесла ему Дуся. Но женщина присела на кровать рядом и с такой нежностью прислонилась к нему, что у него не осталось сил отказаться и от кофе, и от женщины.

  --Какие-то полчаса ничего в нашей полицейской жизни не изменят,- пробормотал Петров и увлек вместе с собой на постель Дусю. А она тем более была не против.

   * * *

   Первая весть, которую дежурный выложил подполковнику по приезду в райцентр, была об аресте главного врача больницы Сергея Ликунова.

  --Захват провели по всем законам детективного жанра, - захлебываясь от возможности поделиться такой важной новостью, да еще с самим начальником РОВД, рассказывал он.-- Устроили у него дома засаду. Ждать, правда, долго пришлось, где-то скрывался. Но часам к шести утра нарисовался. А его тут раз - и скрутили. Даже пикнуть не успел.

  Не сказать, чтобы эта новость ошарашила Никиту Ивановича. Нечто подобное он ожидал, и даже поделился этой мыслью с водителем, когда возвращались с заимки.

  У дежурного же только спросил:

  --А где он сейчас?

  --В предвариловке. А вас, товарищ подполковник, ждут в кабинете. Давно уже ждут.

   Петров понимал, что в кабинете будет долгий и нудный разговор, который, скорее всего, ничем хорошим не закончится. Потому решил сначала заглянуть в камеру к другу. Уселся рядом. Какое-то время помолчали. Первым заговорил Петров:

  --Как ты мог, Сережа? Это же пятно прежде всего на меня ложится.

  --Никита, прости, бес попутал. Но ты же знаешь, что собой представляет моя жена? Эмоциональный сухарь сплошной. Что по возрасту, что по поведению. Вот и не удержался. Я никогда таких чувств не испытывал, как с Леной.

  --А причем тут моя жена?- удивленно спросил Петров. Но постепенно до него стал доходить смысл слов Ликунова. В глазах моментально потемнело, ярость наполнила каждую клетку организма. Он вскочил и нанес Сергею сокрушительный удар в нос. Тот без звука свалился с лавки на пол. В это время в камеру зашел генерал Агафонов. Он подскочил к Петрову и командным голосом прокричал:

  --Что вы себе позволяете,подполковник? Хотя по правде сказать подвел вас друг. Сильно подвел. Но бить морду ему надо было до нашего приезда. А сейчас немедленно покиньте камеру и вызовите врача.

  --Он сам врач. Пусть сам и лечится,- зло буркнул Петров и пошел писать рапорт.

   Читать его рапорт генерал не стал. Не до него было. Задержание Ликунова давало шанс распутать, наконец, это сложное дело. Потому основной и единственный вопрос, который волновал членов комиссии, собравшихся на очередное совещание, был о золоте.

   Как разговорить Ликунова? Тем более, что после драки его пришлось отправить под охраной в больницу. А если главврач пойдет в отказ, где тогда искать это кровавое золото?

   Первым заслушали Петрова. У него после неожиданного признания друга мысли были совсем не о золоте. Сказал первое, что пришло в голову: поговорить с женой Ликунова. Считал, что это важно. Может, она что-нибудь подскажет? Для членов комиссии пояснил:

  --Она возглавляет представительный орган власти улуса. Серьезная, самостоятельная женщина.

  --Что ж, предложение хорошее. А поскольку вы в дружеских отношениях, вам и разговаривать с ней, -заключил Агафонов.

   Домой Никите Ивановичу идти не хотелось. Но он страшно проголодался и устал. Подумал, что в такой ситуации не помешает и рюмочка домашней брусничной настойки.

   Жена встретила его крепким поцелуем. Проворковала:

  --Если бы ты только знал как я соскучилась.

  Пока Никита умывался,быстро накрыла стол, выставила настойку. Налила мужу и себе.

  Глядя на излучающую счастье жену, не удержался, иронично спросил:

  --Не узнавала, хороший улов у соседки получился?

  --У какой соседки?- не поняла Лена.

  --Ну той, которая вся бензином пропахла?

  Спросил как можно безразличнее, но увидел как напряглась жена, засуетилась. Ему даже немного стало жаль ее.

  --Ладно, Бог с ними, с соседями. Сам как-нибудь спрошу, где рыбачили.

  Не успели закусить, как Лена налила снова.

  --Давай еще выпьем. Мне сегодня идет хорошо.

  После третьей рюмки спросил жену полушутя:

  --Ты случайно не сопьешься?

  --Не будь занудой, милый. Я же тебе компанию составляю. Разве только сам захочешь меня сегодня напоить? Так знай, я не против.

  Петров не понял, что у него там, внутри, произошло. Ему и в самом деле захотелось напоить жену. Он даже почувствовал желание к ней. Решил отложить все дела, просто забыть про них. Наливал одну рюмку за другой. Потом неожиданно возникло предложение поиграть: кто быстрее выпьет. Рюмка для этой игры оказалась недостаточной емкостью. Взяли небольшие стаканы. Первой пришлось снять с себя одну вещь жене. Это был халат. Вторую вещь Лена снимала по своему желанию. Она выбрала трусики...

   Больше ни пить, ни снимать с себя вещи не пришлось.

   Когда они вконец измотанные страстью опомнились, был уже глубокий вечер.

  --Хорошая игра, - резюмировала жена.- Надо будет чаще в нее играть.

  --Пойду позвоню своим якутским кураторам. Предупрежу, что сегодня не встретился с женой Ликунова.

  --А что тебе надо от госпожи Потаповой?-лениво поинтересовалась Лена.

  --Как ты сказала?- встрепенулся Петров.- Почему Потапова?

  Лена пожала плечами:

  --Откуда мне знать, почему она не взяла фамилию мужа.

  --А Потапов, главный специалист МЧС, случайно ей не родственник? - продолжал допытываться Никита.

  --Конечно, родственник. Они брат и сестра - куда уж ближе!

  Петров от возникшей у него мысли не смог усидеть на месте. Вставая с кровати, в очередной раз наступил на брошенную на пол интимную часть одежды жены. Но на этот раз никаких эмоций не испытал. Его мысли были целиком захвачены неожиданной новостью и теми новыми выводами, которые она рождала.

  --Выходит, начальник службы МЧС пытался выгородить мужа своей сестры, когда хотел убедить, что морг сгорел по простой случайности - от короткого замыкания? - вслух рассуждал он.- И только, когда выявились неопровержимые факты, вынужден был признать умышленный поджог.

   * * *

   В администрацию улуса Петров попал не сразу. С утра пришлось идти объясняться в прокуратуру по поводу вчерашней драки. У Ликунова оказался сломанным нос. Прокурор сначала попенял ему за необдуманные действия, а потом посочувствовал:

  --Не по-дружески поступил, Сергей Леонидович. Не по-дружески. Но и вы тоже хороши, Никита Иванович! Нос-то причем?

  Потом его пригласил генерал Агафонов и сказал, что в силу открывшихся новых обстоятельств он вынужден отстранить его от расследования.

  --Какие же это обстоятельства?- поинтересовался подполковник.

  --Обо всех не скажу. Но достаточно и того, что вы скрываете от следствия преступника.

  Увидев со стороны Петрова попытку возразить, с жаром сказал:

  --Да, да - преступника! Ларионов стрелял в Самохина. Кстати, из самодельного оружия. Одно это уже - статья. И вообще вам следует всерьез подумать как усидеть в кресле начальника.

  Петров с горечью подумал о предательской сути коллег. Вчера водитель клялся, что никому не скажет о Ларионове, и при первой же возможности выболтал все.

  Покидая кабинет, спросил Агафонова:

  --С женой Ликунова мне беседовать или в силу открывшихся обстоятельств уже не стоит?- с явной иронией в голосе уточнил Петров.

  --Это ваш вчерашний должок. Побеседуете, доложите мне лично о результатах. И постарайтесь быть объективным, - напутствовал его генерал.

   Перед кабинетом Потаповой в ожидании сидела заплаканная посетительница.

  --Я по служебному делу,- предупредил Петров, желая упредить возможное возмущение, что собирается пройти без очереди, и дернул за ручку. Дверь не открылась.

  --Вам долго ждать придется,- тихо проговорила посетительница.- У них там с моим мужем серьезные дела.

  --Какие могут быть дела за закрытой дверью?- недоуменно спросил Петров.

  --Такие дела только за закрытой дверью и делаются, - возразила женщина.

  В это время за дверью раздался приглушенный томный вскрик и вслед за ним шум двигаемого кресла.

  --Сейчас уже скоро, - женщина и не пыталась сдержать презрения.- Что за муж у нее такой, что ей приходится в служебном кабинете добирать эмоции с чужими мужиками?

  --Что вы имеете ввиду?

  --А то и имею, что эта дамочка пользуется служебным положением и принуждает молодых мужиков спать с собой.

  Эти слова привели Петрова в крайнее возмущение:

  --Говорить говорите, но не заговаривайтесь. Клевета у нас пока еще наказуема.

   В этот момент ключ в замке с той стороны провернулся и дверь распахнулась. Первым вышел молодой человек азиатской внешности и, обращаясь к жене, одновременно смущенно и радостно сообщил:

  --Наш вопрос Галина Сидоровна решила. Дочь пойдет в садик с завтрашнего дня.

  Следом в дверном проёме появилась дородная, не лишенная привлекательности женщина лет сорока пяти. Одергивая и приглаживая рукой костюм, строгим голосом спросила:

  --Ко мне есть кто?

  Увидев Петрова, на мгновение смутилась, но тут же взяла себя в руки, спросила:

  --Ты ко мне, Никита Иванович? Чем могу быть полезна нашей полиции?

  --Про Сергея хотел поговорить, - не стал юлить Петров.- Но, может, я не вовремя?

  --Ну почему же, в самый раз подгадали, подполковник, - откровенно посмеиваясь, ответила Потапова.

   В кабинете было уютно, пахло духами. Никаких излишеств, скромная мебель- широкий стол, застекленный шкаф, диван, кресло, на стенах - портреты светил мировой и отечественной политики,медицины, образования, цветные графики, подборка рекомендуемых учебных пособий для повышения квалификации по разным специальностям.

   Никите Ивановичу хозяйка кабинета предложила располагаться на диване, а сама уселась в кресло. Смотрелась она в нем органично, в соответствии с занимаемой ей должностью. Плечи свободно откинуты на спинку, нога закинута на ногу, одна рука на подлокотнике, другая - поверх бедра. Деловая и в то же время весьма соблазнительная женщина.

   Вернуться к действительности заставил голос Галины Сидоровны:

  --Долго еще, Никита, собираешься меня рассматривать? Мой муж, когда остается наедине с твоей женой, на эти пустяки время столько вряд ли тратит.

  Она говорила ровным голосом, но ухитрялась при этом вкладывать в каждое слово максимум насмешки. Петрову стоило немало усилий, чтобы совладать с собой, не сорваться на эмоции. Съехидничал в ответ:

  --Хотелось представить, как в таких скромных условиях женщина ухитряется затаскивать на себя молодых мужиков и при этом получать удовольствие.

  --Опыт приходит с практикой,-- без паузы парировала женщина.

  --А Сергей хоть догадывался? Он говорил, что ты, Галя, эмоциональный сухарь.

  --Моя ошибка в том, дорогой Никитушка, что я когда-то увлеклась покровительством молодым дарованиям медицины. В то время, когда в моем поле зрения появился Сергей, я была замужем. Считаю, очень удачно. Потому как сейчас мой бывший муж работает в министерстве здравоохранения республики и далеко не последним человеком. Я влюбилась в Сергея без ума и все силы положила, чтобы продвинуть его по карьерной лестнице. Но у него с практической медициной не все получалось. Чаще всего не хватало смелости рискнуть. Потому и доросли мы с ним только до главврача улуса. А сухарь я или нет, спроси у молодого человека, который вышел отсюда перед тобой.

  --Ладно, извини, Галя, за эту пикировку. Ты лучше скажи, что с Сергеем творится?

  --Что ты имеешь ввиду?

  Петров понял, что обходным маневром он ничего не добьется, почесав переносицу, спросил прямо:

  --Мог Сергей пойти на убийство ради золота?

  Он ожидал какого угодно ответа, но не такого.

  --Почему бы и нет? Сейчас у него молодая любовница. Да и ты, думаю, не святой. С Сергеем вы закадычные друзья. Одну женщину на двоих делите. Так почему бы вам не скорешиться и не провернуть такое дельце вдвоем?

  Петров понял, что дальнейший разговор бесполезен. Направился к двери, но не захотел остаться в долгу.

  --Дура ты, Галина. Думаешь на тебе ситуация с твоим мужем не отразится? А подсказала бы, где Сергей мог спрятать похищенное, глядишь, все образумилось бы.

  --Так не торопись уходить, Никитушка. Давай на столе покувыркаемся, может, и подскажу. Или вот так например.- Галина Сидоровна, резко раскинув ноги, положила их на подлокотники кресла. О проклятые женские трусики! На руководителе представительного органа власти их не было. Петров в крайнем возбуждении выскочил из кабинета.

   * * *

   Не успел Никита Иванович переступить порог своего кабинета, как генерал Агафонов, хмурясь, заявил:

  --Хорошо, что сампришел.

  --Но мне, к сожалению, обрадовать следствие нечем. Плотникова не пошла на контакт.

  --А это уже неважно. Сейчас мы поедем к тебе домой, товарищ подполковник, и проведем обыск.

  --У меня? Обыск? - Петров не верил своим ушам.- Кому такая дурацкая блажь в голову пришла?

  --Мне, Никита Иванович. И попрошу не бросаться такими словами в адрес старшего офицера.

  В кабинет вошли двое молодых людей из приезжих и сделали попытку надеть наручники на Петрова.

  Агафонов нахмурился, взмахом руки остановил помощников:

  --Не надо пока. Думаю, обойдемся без них.

   На улице их ждали две машины. Как только старшие офицеры вместе с двумя помощниками сели во вторую машину, обе взяли курс к дому Петрова.

  Жена встретила гостей более чем радушно. Только посетовала:

  --Что же ты, Никита, не предупредил, что у нас будут гости!

   Пока вошедшие принялись осматривать дом, Лена стала накрывать на стол.

  --Не надо, - остановил ее Агафонов.- Мы здесь не за тем, чтобы рассиживаться в гостях. Скажите лучше сразу: где ваш муж прячет золото?

  Лена восприняла слова офицера как шутку:

  --Зачем меня прятать? Вот я вся перед вами - пятьдесят четыре килограмма чистого золота.

  В это время один из местных полицейских подсказал Агафонову:

  --Давайте сначала осмотрим теплицу и баню? Информатор советовал проверять именно эти строения более внимательно.

  --Это что же за информатор такой осведомленный у вас нашелся?- вяло поинтересовался Петров, понимая, что никто ему не ответит. Попросил:

  - Только не поломайте ничего. Помидоры еще не все созрели.

   Помидоры уцелели. До них просто дело не дошло. Золото и деньги нашлись в древесной золе, которую Петров собирал как удобрение.Но даже беглого взгляда было достаточно, что золота очень мало. Взвешивание подтвердило: его здесь менее трети от похищенного. Денег и вовсе оказалось около миллиона.

  Петров от увиденного буквально потерял дар речи. Поняв, что от него ничего в таком состоянии не добиться, оперативники надели на него наручники и отвезли в камеру предварительного содержания при РОВД.

   В полночь, во время смены караула, который выставил Агафонов охранять его, Петров услышал разговор двух полицейских.

  --Слышал разговор в кабинете генерала, что похищение золота организовали втроем: Ликунов, Петров и Ларионов. Самохину удалось притвориться мертвым, но они все равно его достали в больнице. Ларионову от Самохина тоже досталось, но его спрятал на заимке наш начальник. Завтра привезут.

  Утром подполковник попросился на разговор к Агафонову.

  --Сначала со следаком будете говорить, Никита Иванович,- предупредил его дежурный лейтенант Байкулов.- Меня уже известили, когда вас доставить на допрос.

  --Лейтенант, доложи генералу, что у меня есть важная информация. Я поделюсь ею только с ним.

   У него действительно было что сказать. Его так потрясли произошедшие с ним события, что сон не шел. В результате размышлений пришел к неутешительному выводу: всеми событиями кто-то ловко управляет. И этот кто-то совсем рядом и хорошо обо всем осведомлен.Часть золота и денег, подкинутые в теплицу, это плата за страх быть разоблаченным. Значит, сам того не ведая, он очень близко подошел к разгадке. Вряд ли неведомый комбинатор остановится на этом, чтобы обезопасить себя. Скорее всего, в ближайшее время его постараются убрать. Но кто может проникнуть в РОВД и сделать это без последствий для себя? Иначе эту кровавую цепочку придется продолжить.

   Генерал принял Петрова и, к немалому удивлению, на этот раз внимательно выслушал его.

  --Вы знаете, я почему-то склонен вам верить, Никита Иванович.

   И поделился своими сомнениями:

  --После некоторых размышлений мне самому показался маловероятным сговор такого уважаемого человека, как вы, с незнакомым водителем. Проверил и убедился - накануне трагедии ваши пути не пересекались. А значит у вас не было никакой возможности сговориться. Даже по телефону.

  --А вот друг ваш Ликунов с гнильцой оказался. Тут вы не досмотрели,- с укоризной в голосе продолжил генерал.

  --Не мог Сергей так поступить!- живо возразил Петров.

  --Хотел бы с вами согласиться, но факты - упрямая вещь. Свидетеля убрал, морг сжег. Когда почувствовал угрозу ареста, прятался неизвестно где. Да и жена подтвердила, что его не было дома в то время, когда он заметал следы.

  --Мне кажется, кто-то грамотно за его спиной действует. Я догадываюсь, где Ликунов был в то время, о котором вы говорите.

  Агафонов с нескрываемым интересом спросил:

  --И где же?

  --У меня дома.

  Генерал буквально впал в ступор от удивления. После некоторого молчания спросил:

  --Как это понимать? Так все-таки вы с ним...

  Петров не дал договорить:

  --Конечно же, нет! И я начинаю понимать, что происходит.

  Ему пришлось рассказать Агафонову о проводимых с Сергеем вечерах, об отношениях в семьях. О своих подозрениях и предложениях, которые появились у него в этой связи.

  --Первое, что надо сделать, это по новой очень внимательно опросить медицинский персонал больницы. Узнать, кто навещал Самохина вечером накануне. И тем более узнать, не происходило ли что подозрительное ночью.

   Согласился Агафонов с доводами подполковника и о необходимости срочно снять отпечатки пальцев с обнаруженных в теплице деньгах. Довод, что у преступников было мало времени, чтобы соблюдать все меры предосторожности, показался убедительным.

  -- Они были в жестком цейтноте, и наверняка хватали пачки денег голыми руками,- настаивал Петров.- А с некоторых пачек, у которых была нарушена банковская упаковка, возможно, и вовсе выдернули по несколько купюр. Во всяком случае, Савелий Игнатьевич, это надо проверить.

   Чтобы не спугнуть возможные ответные шаги преступников, решили от местных полицейских все пока держать в секрете, выполнять намеченные следственные действия исключительно силами приезжих спецов. Также решили, что Петрову еще какое-то время придется посидеть в камере.

  --Вот только как мне обеспечить твою безопасность?- озаботился Агафонов.- Тем более, что Потапов на сегодня запланировал пожарную проверку вашего РОВД.

  Услышав эту новость, Никита Иванович аж вскрикнул:

  --Вот это и будет час "икс"!

  --В каком смысле?

  --Под шумок кого-то приведут с собой и тот постарается меня убить.

  --Так что: отменить тогда проверку?

  --Ни в коем случае! Просто мы их должны грамотно встретить.

   * * *

   В обед в камеру к Никите Ивановичу попросилась жена. Передала небольшой пакет с продуктами. Шепнула:

  --В термосе вместе с чаем то, что ты любишь.

  Посидели молча. Лена сделала движение, чтобы обнять мужа, но тот отстранился. Сделала усилие над собой, спросила:

  --Сергея избил из-за меня?

  Петров промолчал. Эта тема его не интересовала. Для себя он уже все решил. Но Лена не теряла надежды разговорить его. И даже улыбнулась, когда сообщала, что нос у Сергея останется кривым, если не сделает пластическую операцию.

  --Он смешной такой с кривым носом.

  --Ты его навещала в больнице?- Никита почувствовал укол ревности и понял, что решить умом - это одно, а сердцу не прикажешь. Нужно время, чтобы освободить его от прежних чувств.

  --Навещала. Тем более, что к нему никто не приходил. Жена первый раз сегодня пришла. Принесла пару пирожков. Кстати, и тебе передала. Сказала, что хочет загладить вину перед тобой за последнюю ссору. Просила проследить за тем, чтобы ты съел их.

  От этих слов Петрова враз бросило в пот. Он толкнул жену и закричал:

  --Беги звони быстро, чтобы Сергей к ее пирожкам даже не прикасался. И никому ничего не говори.

  Позвал дежурного Байкулова:

  --Срочно позвони в больницу, чтобы у Ликунова изъяли все продукты. Скажи генералу Агафонову, что я хочу срочно его видеть.

  --Он сейчас, Никита Иванович, беседует с Потаповым. У нас в РОВД проверка на пожарную безопасность началась.

  --Тогда я сам, извини дружище.

  Петров оттолкнул Байкулова и побежал в дежурку.

  --Никита Иванович, вам нельзя покидать камеру. Меня накажут,- канючил дежурный, идя следом.

  --Если успеем - не накажут.

   В следующую минуту Петров уже отдавал по телефону кому-то резким голосом распоряжения:

  --Бегом к охраннику Ликунова. Изымите у него все продукты. И в первую очередь- пирожки. Если он их съел, немедленно начинайте промывание желудка и устанавливайте, какое требуется противоядие. Делайте все без лишнего шума.

  Повернулся к застывшему в недоумении лейтенанту:

  --Придется тебе, дружище, побыть в интересах дела актером.

  --Зачем?

  --Сыграть одну трагическую роль.- И далее голосом, не терпящим возражения, приказал:

  --Сейчас буквально забежишь в кабинет к Агафонову и крикнешь: Петров умер! Похоже, покончил с собой.

  --Но вы же живы?

  --Иди, Байкулов, выполняй приказание. К этому моменту я буду в камере лежать мертвым.

   Не успел Никита Иванович расположиться на скамейке как подобает по такому случаю, в камеру вбежали Агафонов и Потапов. Видимо, Байкулов хорошо сыграл свою роль, генерал подхватил голову Петрова и стал трясти.

  --Срочно вызовите врача,- крикнул он Потапову. Но тот не торопился:

  --Боюсь, что поздно уже. Видите, пена из рта пошла? Проглотил, видимо, какую-то отраву. Ответственности забоялся, хорек.Хоть сказал бы, где остальное золото зарыл.

  Наткнувшись на злой взгляд генерала, быстро направился к выходу.Миролюбиво проговорил:

  --Да звоню уже, звоню.

   Увидев термос, Агафонов быстро налил содержимое в колпачок, поднес ко рту Петрова.

  Тот к удивлению генерала быстро выпил и попросил:

  --Налейте еще. Вкусный чай, а с рук начальника вдвойне вкусней.

  До Агафонова только сейчас дошло, что Петров притворялся.

  --Ну вы даете, артисты! Меня чуть инфаркт не хватил. Что за комедию вы разыграли?

  --Извините, Савелий Игнатьевич. Но все пошло не так, как мы планировали. Один ход просчитали, а они - несколько. Во всяком случае, я так думаю. Только сейчас надо их опередить.

  Быстро договорились о дальнейших действиях. Главное - следовало установить слежку за Потаповым и женой Ликунова.

  Подумав немного, Петров предложил узнать, где находится старший лейтенант Панченков, понаблюдать и за ним.

  --Ну, а я пока буду отдыхать. Чтобы раньше времени отравители не всполошились. И узнайте, жив ли Сергей.

   Дальше события развивались быстро. Ликунов успел откусить от пирожка только небольшой кусок. Ему сразу же дали бутылку воды и предложили выпить как можно больше. Он почувствовал только небольшое жжение в желудке. Старший лейтенант Панченков терся в гараже РОВД еще с утра. Оказалось, что он в последние дни часто появлялся здесь. Осмотрев в его отсутствие машину, обнаружили тщательно запрятанный под сидением самодельный автомат Ларионова, что и явилось поводом для его задержания. Позже, когда ему предъявили и другие факты его участия в преступлении, он рассказал, что ехал вслед за инкассаторской машиной с самого Усть-Кута.

  --И все было бы хорошо, но из-за погоды потерял их из виду, а потом и вовсе свернул не туда. Потому Самохину пришлось действовать одному. По этой же причине и Ларионов проскочил обратно незамеченным. Я только помог добить одного из инкассаторов из самоделки и сжигать трупы. Прежде чем поджечь, натолкал в инкассаторский мешок всяческих бумаг и много мелких денежных купюр, позаимствованных из карманов убитых. Этим надеялся убедить, что деньги сгорели. Захватив золото и деньги, тут же уехал. С полдороги позвонил вашему дежурному. Все получилось в лучшем виде. Я успел схорониться у дяди до выезда опергруппы.

   Дальше из рассказа Панченкова следовало, что похитители золота всполошились, когда Галина Сидоровна узнала от подвыпившего мужа, что у Петрова появились подозрения в правдивости первоначальной версии, изложенной Самохиным, и он собирается допросить свидетеля утром "по вновь открывшимся обстоятельствам". А тут еще появилось известие, что вот-вот нагрянут республиканские спецы. Дело приобретало опасный поворот. Тем более, что еще накануне Галина Сидоровна подмешивала в передаваемые Самохину продукты небольшие доли яда, чтобы подольше задержать его в больнице.

   Время на раздумья не оставалось. И тогда Потапова позвонила племяннику, потребовала, чтобы тот передал раненому отравленные пирожки.

  --У Самохина всегда был хороший аппетит. Мне не нужно было уговаривать его съесть пирожки,- не смущаясь своему цинизму, рассказывал Панченков.- Он только слегка удивился, почему я пришел ночью. Успокоил его, сказав, что надо по делам смотаться в Усть-Кут.

  --Сжечь морг тоже особого труда не представляло,- продолжал исповедоваться младший из подельников.- Пока Ликунов пьянствовал с Петровыми, а потом развлекался с его женой, съездил на его машине к моргу. Обильно полил там все бензином и постарался оставить побольше следов машины. Его одежду тоже спрыснул бензином. Рассчитывал, что он по пьяни зажжет спичку. Вспыхнул бы прямо в машине. Вот фейерверк был бы! Но оказалось, что он не курит. А так, даже если выжил бы, не отвертелся.

   Но главного: где золото и деньги - Панченков, похоже, и в самом деле не знал. Он с самого начала не рассчитывал на равноценное вознаграждение за свои труды. Дядя всегда был скрягой. Именно боязнь, что его могут оставить с носом вынудила пойти на необдуманные действия. Прежде чем передать дяде добычу, надергал из разных пачек по несколько штук пятитысячных купюр. К его удовольствию Игорь Сидорович не обратил на это никакого внимания.

   Оставалась единственная возможность узнать, где спрятано золото - усилить слежку за начальником службы МЧС. Понимали, что он может отказаться от всех обвинений. Его отпечатков пальцев на деньгах не оказалось. Панченкова и Галины Сидоровны были, а его не обнаружили.

   Но зато наличие пальчиков на деньгах оказалось достаточным основанием, чтобы разговорить руководителя представительного органа власти улуса прямо в ее кабинете. Она не отрицала, что помогала перекладывать деньги, но утверждала, что делала это исключительно по просьбе племянника. Откуда у него деньги, она не спрашивала. О золоте вообще ничего не знает. Слышала, что кто-то похитил, но не более того.

   Пришлось дать почитать показания племянника. Галина Сидоровна всплакнула, а когда ей напомнили, что сотрудничество со следствием поможет избежать более строгого наказания, поведала, что племянник готовился убить Петрова в этот день из самодельного автомата. Перевести таким образом стрелки на Ларионова. А ей для подстраховки надо было передать подполковнику отравленные пирожки.

   Галина Сидоровна созвонилась с Леной и попинала ей, что она не навещает мужа в изоляторе. А он не теряет надежды ее увидеть. Лена восприняла сказанное недавней подругой за чистую монету. Но чуть не поломала все планы тем, что сначала решила навестить любовника.

  --Мне пришлось чуть ли не бегом отправиться в больницу, чтобы перехватить ее там.

  --А мужа за что вы решили отравить?- поинтересовался следователь.

  --Никто не собирался его травить. Он, как только узнал, что у меня есть пирожки, выклянчил два. А я и подумала: пусть подыхает, раз сам напросился. Все равно обвинили бы Лену. Мотив у нее на поверхности - месть. За то, что оба бросили, оставили ее в дураках.

   * * *

   Наблюдение за начальником службы МЧС ничего не давало. Потапов затаился. Погода тем временем снова стала портиться. Якутские гости опасались, что в таком случае могут застрять надолго.

  --Можем, с обыском нагрянем? Что-нибудь да найдем,- высказывали мнение нетерпеливые сыскари.

  --А если нет?- возражали другие.

  В их рассуждения вмешался генерал:

  --Поторопился я. Зря дал указание забрать у Потапова свои вещи и поселиться в гостинице. Поговорил бы с ним вечерком за чаепитием, глядишь, и выведал бы что! Мы же старые знакомые с ним.

  --Ага! Потапов с десятью килограммами золота в загашнике признался бы. Не смешите!.

  --Но делать же что-то надо? Думайте, думайте!

   Петрова золото мало волновало. Главное дело сделано: преступление раскрыто. А теперь пусть республиканские гости потрудятся. Дома его никто не ждал. Лена ушла к Сергею. Вот он и сидел вместе со всеми, изображая усиленную мозговую деятельность.

  Всему этому он предпочел бы сейчас пару-тройку стаканчиков. Вспомнился вкус настойки, которой угощала на заимке Дуся. Она кроме брусники добавляла в нее морошку, голубику и золотой корень. Настойка получалась более мягкой, казалась послабее, но зато тонизировала здорово. Это он по той ночи с Дусей почувствовал. Не помешало бы съездить, навестить. Только узнать не вернулся ли муж.

   И тут в голове вспыхнула какая-то мысль. Зыбкая, едва уловимая, но она постепенно переключила все его внимание на себя. Петров даже не слышал, что генерал обращается к нему. Очнулся от толчка соседа локтем в бок.

  --Ты о чем задумался, Никита Иванович? Поделись с нами, а то мы просто так сидим, бездельем маемся,- с нескрываемой иронией спросил Агафонов.

  --Есть одна мысль, но ее проверить надо.

  --Вот как! Так проверяй,- обрадовался Агафонов.

  --Ты что задумал?- поинтересовался у него Савелий Игнатович, когда они остались одни.

  Петров не стал скрывать - идея эта возникла спонтанно. Может оказаться пустышкой. Но проверить не мешало бы. Только без огласки. Пояснил, что именно по этим соображениям не хочет связываться с заимкой по рации. Поедет один.

  --Не боишься? В дороге разное бывает!

  --Тогда по рации и сообщу.

   Через час Петров держал путь на заимку. Светила луна, ехать было легко. Кроме того, дорога значительно подсохла, перекаты обмелели. Еще не было и двенадцати часов ночи, как он подъехал к заимке. Прислушался. Где-то под навесом приглушенно тарахтел дизелек. В некоторых окнах горел свет. Значит, жильцы еще не спали.

  Он хотел было уже посигналить, чтобы известить о своем прибытии, но этого не потребовалось. Входная дверь открылась и в освещенном проеме показалась Дуся. Она быстро преодолела пространство, разделяющее их, и обняла мужчину. Потом, слегка отстранившись, спросила:

  --Ты не против, я так сразу, к тебе на шею? Но жутко соскучилась. В окно увидела фары машины и почему-то подумала, что это непременно ты.

  Петров только покрепче обнял Дусю.

  --В доме есть кто?

  --Мы с Дашей. Все разъехались. Пойдем в дом, Даша будет рада.

   За поздним ужином женщины делились своими новостями, расспрашивали его о делах в улусе, о ходе расследования последнего трагического происшествия. Даша поделилась радостью, что Григорий сделал ей предложение. Но они еще не решили, где будут жить. Ларионов улетел лечиться в Якутск после того, как с него сняли обвинения. Обещался приехать навестить.

  --Вот и вы, Никита Иванович, нас не забыли. Мы рады вас видеть. За это предлагаю выпить.

  Даша вся дышала восторгом.

  Ее душевное состоянием передалось и Дусе с Никитой. Они тянулись друг к другу. И с каждой рюмкой настойки расстояние между ними стремительно сокращалось. Их ничуть не смущало присутствие Даши. Вскоре они уселись, тесно обнявшись, то и дело целуя друг друга. Даша, улыбаясь, смотрела на них во все глаза и радовалась, как будто сама миловалась с любимым. В конце концов они не выдержали и,обнявшись, пошли в спальню. Даша только спросила:

  --Вас ждать?

  --Подожди,- за двоих ответила Дуся.- Никита Иванович еще не спросил нас о том, ради чего приехал.

  --А как ты догадалась?- изумился Петров.

  --Чувствую. Я и сама хочу рассказать тебе кое-что. Но об этом потом.

   После того, как они второй раз шли в спальню, Даша тоже отправилась спать.Не доходя до своей комнаты, полушутя сказала:

  --Я тоже догадалась, о чем вы хотите спросить, товарищ подполковник.

  --Ну и о чем же?--остановился Петров.

  --А я шепну только на ушко, - кокетливо ответила девушка.

  --Даша, ты что говоришь? Тебе пить больше нельзя,-попыталась одернуть ее Дуся.

  -- Я вовсе не пьяная. Во всяком случае не такая пьяная, какой была ты, Дуся, когда соблазнила моего Гришу.

  --Даша, ты что-то путаешь? Если так ставишь вопрос, то должна вспомнить, что Гриша остался на заимке из-за меня. Это ты потом его переманила, когда вместе с ним за Сашкой Ларионовым ухаживали.

  --Может, и так. Но предложение он сделал мне. Ладно, пойду спать. Я, похоже, тут лишняя.

  Дверь за Дашей захлопнулась, а Дуся стояла без движения.

  --Ты теперь не захочешь со мной быть,- тихо сказала она, прислонив голову к плечу мужчины.

  Петров рассмеялся:

  -Дуся, ты что! Для меня роднее человека нет сейчас.

  -А жена?-все так же тихо спросила она.

  --Жена ушла к другому.

  Дуся заглянула в глаза мужчины:

  --Пойдем лучше немного посидим, поговорим. Не могу я сейчас.

  --Пойдем,--согласился Петров. И только крепче обнял ее.

  Выпили молча. Каждый думал о своем. Петров, чтобы как-то прервать это тягостное молчание, налил полные рюмки и предложил:

  --Выпьем за нас.

  Выпил сам и поторопил Дусю. Поцеловал ее влажные теплые губы. Одной рукой обнял, а другой стал ласкать. И никуда у них больше не было сил идти. Они гремели стульями, двигали стол, но эмоциональное буйство, которое охватило двоих, долго не угасало.

  --Пойдем на кровать, а то мы того и гляди всю заимку развалим,- предложила повеселевшая Дуся.

   Пока отдыхали, она рассказывала Петрову, какие машины видела после трагического происшествия с инкассаторами, проезжавшими в сторону Северогорска и наоборот - в сторону Усть-Кута.

  --Грузовые машины, я полагаю, не интересуют тебя? Да и я на них внимание не обращала. А вот с специальными номерами, с гербами или с надписью о принадлежности меня очень интересовали. Особо привлекла внимание одна - из службы МЧС. Мужчина явно торопился в Усть-Кут. А потом также торопился в Северогорск. Не остановился, не передохнул, хотя явно устал.

  --А когда это было,- заинтересовался Никита Иванович.

  --В том-то и дело, что это было на следующий день после "ЧП" на дороге. И потом этот же мужчина так же торопливо проскочил дважды мимо совсем недавно. И снова за один день. А это, считай, пятьсот с лишним километров по бездорожью. Не каждый молодой выдержит.

  --Ты его помнишь?- Петров уже давно сидел на постели и дрожал от нетерпения услышать подтверждение своим догадкам.

  Когда Дуся обрисовала внешность мужчины, у него не оставалось ни малейшего сомнения: это был Игорь Сидорович Потапов. Никита буквально запрыгал от радостного возбуждения. Потом схватил в охапку женщину и стал целовать с исступлением, как будто хотел задушить в объятиях. Кончилось все тем, чем и должно было закончится.

   Уснули они, когда на улице уже занимался рассвет.

   * * *

   Проснулись поздно. По предварительной задумке Петров уже давно должен быть на подъезде к Усть-Куту. А он все еще нежился в постели.

   В спальню заглянула Даша.

  --Просыпайтесь, засони! Завтрак давно готов. И пока не совсем проснулись, хочу повиниться за вчерашнее. Каюсь, я немножко похулиганила. Была не права и прошу прощения.

   С заимки выехали вдвоем. Дуся напросилась съездить в поселок за покупками. И призналась, что давно не навещала в интернате дочь.

   Из машины Никита Иванович связался по рации с Агафоновым. Сообщил коротко, чтобы для других ушей осталось непонятным о чем идет речь:

  --Все подтвердилось. Думаю, отыщем поляну с грибами к вечеру.

  Генерал умело включился в игру:

  --Надыбаешь хорошее место, звони. Подскочим, поможем собирать. Сдается, уедем к себе не с пустыми руками.

  Агафонов понял, что конспирация удалась, когда лейтенант Байкулов посетовал:

  --Надо было сказать, товарищ генерал, мы всем отделом выскочили бы в тундру и насобирали вам и грибов и ягод сколько душе угодно.

   Дуся сразу же по приезду в поселок пошла по своим делам, а Петров отправился по месту жительства участкового Панченкова. Дверь открыл без проблем ключом, изъятым у хозяина квартиры. Стал обходить комнаты, пытаясь обнаружить свежие следы какой-либо работы по переделке полов, стен, потолка. И вскоре такой след нашелся на кухне. За электрической плитой в одном месте плинтус показался светлее других. С помощью монтировки подполковник быстро установил тайник. Аккуратно заглянул в него. Достал один сверток - деньги, другой- золото. Еле пересилил желание забрать все с собой в машину и рвануть домой. Триумф был бы небывалый. Хватило бы рассказывать до самой старости. Племяши гордились бы им. Жаль, что Лена так и не удосужилась родить ему детей. Сначала берегла фигуру, а потом уже и хотела, но что-то не получалось. Грешила на аборт.

  Полюбовавшись золотом, Петров снова сложил все в тайник. Заделал еще тщательнее, чем было. Затонировал пылью светлый участок плинтуса, поставил на место электрическую плиту.

  Так же аккуратно покинул квартиру, стараясь не оставить ни малейших следов. Из машины позвонил Агафонову.

  --Поляну с грибами нашел. Но собирать не стал. Подожду вас. Вместе собирать веселее.

  --Выезжаем немедленно,- был ответ.

  Петров поставил машину так, чтобы был виден вход в подъезд, и стал ждать приезда спецов вместе с генералом. Не заметил как уснул. Проснулся от стуков в боковое стекло. Перед ним стояла Дуся, а по бокам ее держали двое молодых мужчин. Один из них демонстративно воткнул ей в бок пистолет, а другой направил пистолет прямо на него. Никита опустил окно.

  --И что вам надо, уважаемые?

  --То, что ты взял из квартиры.

  --Я ничего ни у кого не брал.

  Мужчины явно занервничали.

  --Открывай дверь, иначе выстрелю,- прикрикнул один. - И даму твою завалим.

  Петров начинал понимать, что происходит. Тот , что направил пистолет на него, еще и показывал ему, что это его пистолет. Никита держал его под сидением справа от себя. Теперь его там не было. Спросил с укоризной:

  --Дуся, как же так?

  --Они вынудили меня следить за каждым полицейским, которые будут проезжать из райцентра. Моя дочь у них. Простите меня, Никита Иванович.

  --Скажите им, что я ничего не нашел, а то они мне, похоже, не верят.

  --А вы им дверь откройте. Пусть сами убедятся в этом.

  --Конечно, открою, куда же я денусь. Не дергайтесь, ребята, я открываю.

   Один из нападавших сразу же нырнул в машину, стал шарить по салону.

  --Может, вы хотите в багажник заглянуть, так я открою,- бесхитростно предложил второму Петров.

  --Давай открывай и быстрее.

  Как только багажник стал открываться второй мужчина на какое-то время отвлекся от женщины, наклонился, заглядывая в багажник. Этого шанса Петров упустить не мог. Он со всей силой ударил мужчину крышкой багажника. Выхватил у него пистолет и выстрелил в того, что был в салоне. Забрал свое оружие. С сожалением проговорил:

  --Что золото только с людьми делает!

   Обращаясь к онемевшей Дусе сказал:

  -- У тебя есть две минуты, чтобы исчезнуть, и я забуду о произошедшем. Скажи другим своим дружкам, если они у тебя есть, что в квартире я ничего не нашел. Мы вытянули пустышку.

  --Как же так, вы же радовались, что нашли золото?-с сомнением спросила Дуся.

  --Мечты и реальность часто на совпадают.

   Ожидая спецов из Северогорска, думал, как иногда полезно соблюдать инструкции и приказы, не поддаваясь первым импульсам. Смог ли он быть таким хладнокровным, если бы деньги и золото взял в машину? Одного из нападавших, как оказалось, Петров убил. Второй долго не мог очухаться. А когда пришел в себя, был надежно связан.

  Спецгруппа приехала уже ближе к полуночи. Агафонов не сразу заглянул к нему в машину. И когда Петров докладывал о выполнении задания с издержками: с одним двухсотым и одним трехсотым, подумал, что это у него от переутомления. Но наткнувшись на связанного мужчину, попросил:

  --Доложи-ка еще раз и как можно подробнее.

  По окончании доклада только и сказал:

  --Ну ты даешь, подполковник! Нет, думаю, что тебе уже пора примерять полковничьи погоны. Молодец!

   По пути домой рассказал как прошло задержание главного специалиста МЧС.

  --После твоего сообщения о золоте мы наведались к нему домой. Потапов сидел за столом, держал в руках книгу. Увидев нас, даже не пошевелился. Только мрачно сказал:

  --Значит, золото нашли все-таки...

  Помолчал. Потом язвительно продолжил:

  --А я все гадал, что за поляну с грибами ваш рогоносец ищет? Кон-спи-ра-то-ры!

  Раскрыл книгу и тут же в руках у него оказался пистолет. Выстрелил себе в рот. Оказалось, что это был сувенирный муляж книги. Хранил в нем оружие. Хитрый был мужик! А еще в его доме мы обнаружили классное подслушивающее устройство. Он слушал почти все наши полицейские разговоры.

  --Но все равно ему ничто не помогло уйти от ответственности за кровавый разбой,-назидательно заключил рассказ генерал.

   Приехали в Северогорск только к утру. Погода снова окончательно испортилась. Вязкие дождевые тучи проносились низко над землей, чуть не задевая головы людей.

  Дома Никиту Ивановича ждал сюрприз. Лена встретила его шикарным завтраком.

  --Я ушла от Сергея,- беззаботно проворковала она.- Он с кривым носом так ужасно выглядит.

   Посреди накрытого стола стоял графин с брусничной настойкой."Надо будет подсказать Лене, чтобы при приготовлении настойки , кроме брусники, добавляла еще голубику, золотой корень и морошку,- подумал Петров."

   \\\\\\\\\

   24.Х11.2017г.

   г.Смоленск