Волчья Кровь [СИ] [Кристина Волкова] (fb2) читать постранично

Волкова Кристина Волчья Кровь

Я странен, а не странен кто ж?

Тот, кто на всех глупцов похож.

А.А. Чацкий

Глава 1

На улице стояли пасмурные мартовские дни. Несмотря на календарную весну, с порывами прохладного ветра, над асфальтом все еще вздымались в хаотичном танце, охапки одиноких прошлогодних листьев. В один из похожих дней, прохладный после зимы ветер распахнул приоткрытое окно 33-го детского приюта на улице Майской. Небольшое серо-белое здание сиротливо жалось к элитным пятиэтажкам, так некстати два года назад выкупленным каким-то преуспевающим бизнесменом. Приют честно выстаивал на своем месте, на Майской, уже восемнадцать долгих лет. Каждое утро почтальон, проезжая мимо здания приюта, с тяжелым сердцем клал им на порог ворох новых, неоплаченных счетов.

Распахнутое ветром окно находилось на втором этаже трехэтажного приюта. Еще один сильный порыв ветра распахнул занавешенное тюлю окно, предоставляя полный обзор на помещение: маленькая уютная комнатка, стены выкрашены в нежно зеленый, успокаивающий цвет, на полу, на многочисленных полках, письменном столе, повсюду были стопки разнообразных книг. Чего там только не было: «Ромео и Джульетта», «Гарри Поттер», «Джейн Эйр», и множество детективов на любой вкус. Оставшееся место занимала маленькая, уютная кровать, доверху заваленная подушками и плюшевыми игрушками. Ключевым же предметом в комнате, было мягкое большое кресло — так и хотелось сесть и утонуть.

В этом самом кресле и находилась наша героиня, миниатюрная молодая девушка полулежала в кресле с блаженной улыбкой на красивом лице. К ровно вздымающейся во сне груди, девушка прижимала потрепанную старую книгу. «Королек — птичка певчая» гласила, на половину стертая временем, надпись на обложке. У девушки было красивое лицо, с правильными, мягкими чертами, чуть вздернутым любопытным носиком, аккуратными бровями цвета охры и длинными, подрагивающими во сне, ресницами. Чуть полноватые губы тронула легкая улыбка, девушка пошевелилась, но не проснулась. Длинные, огненно-рыжие волосы беспорядочно разметались по плечам. На девушке была темная майка и подкатанные до колен синие джинсы. Девушку эту звали Виолета Комарова.

«Когда мне было шесть лет, мы переехали из Лондона, через полгода я и мои родители попали в автокатастрофу. Долгие недели мы провели в больнице, врачи — очень добрая и дружелюбная пара, Лина и Андрей Волковы делали все, что было в их силах. Но… судьба была неумолима, мы родители умерли спустя три недели после аварии. Мои же травмы ограничились парой ушибов и растяжением руки. Они зажили уже через неделю после автокатастрофы и я уже свободно укладывала на лопатки сына Лины и Андрея — маленького Сашу, которого они брали на работу, чтобы я совсем не одичала, пока велась борьба за жизнь моих, еще живых родителей.

Саша был старше меня на два года, мы много времени проводили вместе, наверное, если бы не он, я сломалась бы. Но все закончилось, когда сказали, что родителей больше нет, и мне придется уехать в приют. Сначала, я не могла осознать всего ужаса ситуации, но когда Лина объяснила мне, что родителей больше нет, и мне придется уехать с женщиной из социальной службы, я взбесилась. Кричала, кусалась, просила Лину остаться с ними, но социальный работник была непоколебима. Меня отправили в приют.

Последним моим воспоминанием из больницы, стали горькие слезы Лины, объятья Андрея и, конечно, Саша, который бежал вслед за нашей машиной. Долгие месяцы мне не хватало такой привычной ласки матери и таких строгих поучений отца, но постепенно я стала забывать все то, что случилось в далеком детстве. Я росла, а воспоминания стирались из памяти, к своим семнадцати годам, я забыла почти всю свою жизнь вплоть до семи лет.

Воспитательница в детском доме, стала мне самым близким человеком в жизни. Софья Александровна стала моим спасательным кругом, который не позволял мне утонуть в своей горечи.

С детьми в приюте у меня отношения сложились сразу, нас было не так уж много и я, бойкая рыжая девчушка, сразу же привлекла внимание. Влюбив в себя всех мальчишек и став лучшей подружкой для всех девочек, я все равно чувствовала себя одиноко.

Я считала дни до совершеннолетия, в Ялте воспитанникам приюта, достигшим восемнадцати лет, государство предоставляло однокомнатную квартиру. Мне до дрожи хотелось жить одной, надоело притворяться, делая вид, что я самая счастливая, на душе лежал тяжелый камень, но как не старалась, я не могла вспомнить и понять — что он собой являет.

После гибели родителей, я думала, что больше ничего не сможет перевернуть мою жизнь, но нет, судьба-злодейка посмеялась надо мной снова. А свое феерическое начало, эти события берут в самое обычное, ничем не примечательное утро».

— Вил! Виолета! Ну сколько можно тебя звать?! Нет, ну вы посмотрите, небось, спит еще. Опять всю ночь читала! Комарова, я пошла за