Вступительный экзамен [Анатолий Анатольевич Махавкин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Анатолий Махавкин Вступительный экзамен

Первый раз настроение ему испортили ещё на входе в деревню. Рыжая девчушка в серых лохмотьях, напоминающих одеяние пугала оттолкнула старика костлявым плечом и промчавшись через полуприкрытые ворота, запрыгнула на деревянную крышку колодца. Кажется она даже не обратила внимания на того, кого так нагло пихнула.

Пока толстый увалень, отставив дубину, важно водил пальцем по буквам подорожной, изо всех сил делая вид, будто умеет читать, старик угрюмо разглядывал обидчицу, которая, высунув длинный язык, царапала струп на колене и думал о том, как много неприятных вещей может соединяться в одном человеке. Ребёнок — раз, девочка — два, рыжая — три, да ещё и с зелёными глазами!

Как следует оценив убогость лесной деревеньки, чьи полторы сотни срубов, казалось играют в прятки, скрываясь между деревьев, чахлых делянок и приземистых свинарников, старик наконец-то обнаружил дом Головы, поразившись его неухоженности. Если не знать, то отличить жилище местного управителя, от хлева по соседству, оказалось бы весьма нетривиальной задачей. Почти невыполнимой. Ну, разве по рылу, торчащему наружу. Боров выглядел несколько приличнее.

И тут его постигло ещё одно разочарование. Ведунья, указанная в списке, как местный резидент (Резидент! Мама дорогая. Хотелось взяться за лицо), умерла вот уже три года как и замены ей так и не нашлось. Но в этом то, как раз ничего удивительного не наблюдалось. А вот кто теперь мог обладать нужной информацией, хмм…

Не беда! Проклиная всё на свете, старик отказался от ужина, предложенного Головой и побрёл в домик умершей ворожеи, указанный пучившим глаза доброхотом. Здесь, как и следовало ожидать, разворовали всё, вплоть до пустых мешочков из под трав и надколотых колбочек. Как пояснил тупо хихикающий мальчишка, хвостом гуляющий за Головой, многие селяне, из тех, которые вычищали закрома покойницы, до сих пор щеголяли ожогами и лишаями, полученными в процессе изучения добычи.

Пару раз, как следует, приложившись головой о невероятно низкий потолок (карлица она была, или как?!) старик выложил на чудом уцелевший трёхлапый табурет несъедобное содержимое своего дорожного мешка: тускло мерцающий шар на металлической подставке, стопку разноцветных бумажек-индикаторов и потрёпанный блокнот на металлических кольцах, для записи имён и данных, полученных в результате исследования.

— А шар нашто? — прогундосил толстый мальчишка, протягивая руку и тут же получил по пальцам, — паке скажу!

— Хоть мамке, — угрюмо проворчал старик и проверил: сколько осьминожьих плевков осталось внутри пера. Достаточно, — а ну, дотронься вот тут.

Вначале, когда шумная стайка растрёпанных сорванцов выстроилась у дверей, он ожидающе постукивал пером по жёсткой ладони, поглядывая в окно, за которым, слегка перепуганные родители хлестали подпрыгивающих чад по заросшим загривкам. Потом, когда половина успела благополучно провалить тест, а вторая, скучая, принялась играть в ножики и свадьбы, он начал катать перо по закрытому блокноту. Надежды на удачу таяли, словно хрупкий апрельский лёд.

— Ну и здравствуй. Опять, — сказал старик знакомому толстячку и поинтересовался у Головы, степенно оглаживающего засаленный жилет, думаешь у него на третий раз проявятся какие-то способности?

— Э-э, — очень важно заметил управитель и сделал быстрый жест пальцами: «Кыш-кыш», — всегда превелика надежда на чудесное, э-э…Чудо.

Старик думал было встать, чтобы его слова выглядели внушительнее, но посмотрел на потолок, потрогал шишку и с тяжёлым вздохом оставил дурацкую мысль.

— Если ты думаешь, что твой отпрыск получил бы некие привилегии или особый статус — вынужден разочаровать. Прошедший проверку обретёт лишь кучу обязанностей и тяжёлой работы на ближайшие пять лет. Или — десять, если недостаточно усерден. Плюс всевозможные опасности и риск преждевременной смерти.

— Оно то понятно, — с апломбом согласился Голова, — однако же примеры знаменитых Лиссо Рапенуна и Викко Реддиса…

Один из которых спился, а второй — пропал без вести, закончил про себя старик, удерживаясь от желания стукнуть дурака дорожным посохом, который все дети почему-то называли магическим жезлом и просили сотворить пару леденцов.

Когда тесное помещение бесславно покинул последний претендент, старик тяжело вздохнул и некоторое время неподвижно сидел, ненавидяще разглядывая Шар Испытаний. Можно было сколько угодно убеждать себя, что не всё ещё потеряно и десять последних деревушек, где он не нашёл никого, сменятся двадцатью, переполненных подходящими претендентами. Вот только это селение в списке шло последним и теперь ему придётся возвращаться ни с чем.

— Господин чародей! — радостно взвизгнул противный женский голос у самого входа в избу, — вот эта чертовка! Я ж ишшо думаю, ну не всех вам пригнали, кто-то, как пить дать, затаился! А ента гадина на свиньях катается. Лыцарь, мол.