Москва инноваций – 2050 [Ник Перумов] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Москва инноваций – 2050 Сборник фантастических рассказов

Ник Перумов. Патриаршие пруды

Когда тебе восемьдесят семь, каждый день – всё равно что праздник. А в праздник надо радоваться и радовать. Себя и других.

Я прихожу сюда, на Патриаршие, к единственному оставшемуся тут пруду. Можно было бы восстановить и остальные, но этого решили не делать, не разрушать зря.

Поневоле медленно я иду аллеей вдоль длинной стороны пруда. Август месяц тёпел, зелен, и осень словно не наступит никогда. Так ощущаешь себя в молодости, когда впереди вечность, а потом – р-раз, и тебе уже восемьдесят семь, и ты медленно шествуешь над тихим прудом, а вокруг тебя кипит жизнь, тебе уже и не очень понятная.

На углах аллеи теперь голографические кубы – Патриаршие пруды через века. Начиная от самых первых строений, Патриаршая Слобода, церкви, девятнадцатый век, советское время, постсоветское… Я видел эти кубы множество раз, но всё равно останавливаюсь. Красиво, черт побери. В моей молодости, увы, подобное отсутствовало.

Тут мне положено усесться на любимую лавочку, извлечь из кармана старомодную читалку без функций визуализации, и погрузиться в чтение, снисходительно поглядывая на резвящуюся молодежь, на всех их гуделки и жужжалки, скутеры, унициклы и прочие средства передвижения. А чего ж и нет, с нынешними-то батареями…

Я и впрямь сажусь на лавочку, смотрю на проносящиеся мимо транспортные средства, на девчонок в разлетайках, или как там зовётся их нынешняя мода, но читалку не достаю. Я смотрю на гладкую поверхность пруда, он давно уже зарыблен, и вода в нём чистая, но сейчас мне кажется, что над нею медленно поднимается лёгкий туман, наползая на зелёный берег.

Вот промчалась очередная скутеристка, и дорожка пустеет. Я жду. Я знаю, что теперь будет.

– Здравствуй, здравствуй, дорогой!

Она всегда приходит первой. В старомодной шляпке с вуалеткой, в тонких летних перчатках, бордовом лёгком пальто. Седые волосы тщательно завиты, блестят золочёные дужки.

– Здравствуй, тётя Соня.

Она оглядывается. Бормочет себе под нос:

– Ну надо же. Чего понастроили!.. А вот этого не помню, совсем. Тут же раньше домина стояла!..

– Стояла, тёть, стояла. Вид портила. Снесли её, слава Богу. Восстановили, как было.

– Совсем как у меня на Пятницкой…

Ближайший куб мигает, в нём появляется отрывок чёрно-белого старинного мультфильма «Шпионские страсти», тот самый, где вражья подлодка всплывает не где-то, а именно в Патриарших прудах, тогда называвшихся Пионерскими.

Тетя Соня оглядывается. Ей никто не мешает – уже какое-то время мимо нашей лавочки не пронеслось ни одного скейтбордиста или унициклиста.

Да, Патриаршие изменились. Параллелепипеды безликих строений исчезли, уступив место двух- и трёхэтажным особнячкам, словно тут вновь девятнадцатый век. А что, можно – молодым-то простор подавай.

– Сейчас и остальные придут, – говорит она. – Спасибо, дорогой, что позвал.

– Да о чём ты, тётя…

– Зря дома сносили, – заявляет она вдруг непреклонно. – Уж какие были, а тоже история. А теперь это… новое всё. Не знаю. Надо ли было…

В кубе вновь сменилось изображение. Теперь там появляются те самые «незнакомцы», не разговаривать с которыми призывал Михаил Афанасьевич Булгаков.

– Ну, впрочем, хватит обо мне, дорогой, – решительно говорит тётя Соня. – Сейчас Нонна с Ёлочкой придут, тоже удивятся, небось… Про себя расскажи. Давно ведь не виделись!

А что же тебе рассказать? Что жизнь в восемьдесят семь, конечно, не мёд и не сахар, но при должной смазке даже не очень скрипишь, и даже песок не очень сыплется – ну, если за собой следить? Москва нынче – город молодых. Им всё интересно. Они никогда не станут старыми; им, во всяком случае, так кажется. Вот голограммы теперь в моде. Как пальцами печатать, все уже, по-моему, забыли. Суета сует и всяческая суета…

– Рассказывай! – торопит меня тётя.

И я начинаю говорить. О том, как почти каждый день прихожу сюда, на Патриаршие, как хожу вокруг них, как из игры солнечных бликов рождаются образы, и как я переношу их на бумагу. То есть, конечно, в ноосферу. Сейчас в моде визуалки, короткие скетчи, анимированные программой, но старый добрый текст, представьте себе, до конца так и не умер.

– Конечно, – перебивает меня тётя Соня. – Некоторые вещи только прочесть и можно. Уж я-то знаю!.. О, а вот и они! Пожаловали наконец-то!

Тётя Нонна и тётя Елена, среди домашних – по-прежнему Ёлочка, останавливаются перед нами.

– Насилу прошли, – они тяжело дышат.

– Почему? Что такое? – пугается тётя Соня.

Новоприбывшие смотрят на меня. А потом – на вереницы новых, чистеньких, уютных, истинно «московских» особнячков, кои так тщательно восстанавливали, по крупицам собирая чудом уцелевшие чертежи и планы.

– Душно тут у них, – тётя Нонна поправляет шарфик. – Душно, не продохнуть с новья этого…

– Да уж, – поддерживает сестру Ёлочка. – Со старыми домами лучше было! А теперь – еле дошли! Вот как теперь будем?

– А что же случилось? – я начинаю тревожиться.

– Да вот понаставили всего этого самого! – сердится тётя Нонна. – Новое, чистое, дышать просто нечем!

– Будет вам, сестрички, – отмахивается тётя Соня. – Прошли и ещё пройдём. Спасибо тебе, дорогой, – она оглядывается, встаёт. – Пойдёмте, до павильона дойдём?

Мы идём, все вчетвером. Голокубы мигают нам вслед, тёти всматриваются в них, я стараюсь пояснить. Кое-что, однако, они знают лучше меня…

– Мы ж сюда на каток зимой ходили, – говорит Ёлочка, поправляя шляпку. – Там ещё был такой молодой человек, в свитере с ромбом, ах!..

Остальные хохочут.

– Надо же! Ты и это помнишь?

– Как же не помнить?.. Ой, а это что?..

Мимо нас проезжает скутер. Медленно, непонятно как не падая. На скутере – девица с косичками, выкрашенными в ярко-малиновый цвет. Чёлка полыхает золотым. Девица очень внимательно смотрит на нас. Нехорошо так смотрит. Скутер её, украшенный всяческими жужжалками и свиристелками, почти останавливается. Над коммуникатором в ладошке – голограмма. Что-то вроде трёхмерной карты местности. Странно – заблудиться на Патриарших невозможно.

– Что вам, милочка? – своим самым сварливым голосом выдает тётя Нонна. – Что вы так на меня глядите? На мне, бесценная моя, узоров нет.

Я поспешно бросаюсь меж ними.

– Всё хорошо, – говорю я девице. – Всё в порядке. Не надо только приглядываться. Это, мадемуазель, неприлично, в конце концов!..

Девица ничего не отвечает, морщит лоб. Над ладошкой поворачивается схема – ага, ближайшие к Патриаршим дворы.

– Идёмте, – быстро говорю я.

В конце аллеи появляется дрон-мороженщик. Могут меняться века и эпохи, но московское мороженое пребудет всегда.

Мы идём всё быстрее, почти бежим. Ну, насколько я могу «почти бежать».

Девица отъехала на сколько-то метров, глядит нам вслед.

– Дорогой, – тётя Соня озабочена. – Дорогой, это не опасно?

Куб прямо перед нами показывает реконструкцию подворья патриарха Гермогена. Кресты на куполах.

– Жалко… Я мороженого хотела… – Ёлочка пытается задержаться у дрона с эскимо и пломбирами, но я немилосердно тащу их дальше. Вот послали ж небеса эту напасть в лице многоцветной девицы!

И да, жалко, очень. Пропавшего дня, разговоров, воспоминаний… Я опять буду один. Надолго. Очень. А всё из-за этой девчонки!..

Оборачиваюсь. Ну, конечно, тащится за нами, заподозрила что-то. Ни голокубы её не интересуют, ни мороженое, ни даже молодой человек на уницикле, тщетно пытающийся привлечь её внимание.

Сквозь тёплый августовский день словно тянет струйкой ледяного холода. Я смотрю на игрушечные особнячки вокруг зелени сквера, желтоватый цвет фасадов вкупе с белизной фронтонов и колонн.

Москва прекрасна, она всё вмещает в себя. Но некоторым тут, увы, приходится тесниться.

– Какая храбрая девочка, – поджимает губы тётя Нонна. – Дорогой, нельзя ли…

Они не знают в деталях, но чувствуют – что-то не так.

– Нам что, уже сворачивать? – огорчается тётя Соня. – Эх… Совсем не погуляли в этот раз…

– Мороженого не досталось, – угрюмо соглашается Ёлочка.

Я, как могу, тащу их за собой, в проход между домами, между коваными железными оградками и сверкающими начищенной медью крышами над входами в подвальчики, мимо вывесок, набранных старой орфографией (аутентичность так аутентичность!), мимо всех этих милых, родных примет моих Патриарших, откуда теперь приходится бежать со всех ног.

Кажется, улица опустела. Над прудом по-прежнему поднимается туман; мы одни – мы четверо и девушка на скутере. Кажется, отстала – фух, пронесло, всё-таки оказалась не дурой, поняла, что кое-куда лучше не соваться.

Тётя Соня начинает вдруг рассказывать, как они после войны возвращались в коммуналку, «а все окна побиты, а вся мебель вынесена»; тётя Нонна в ответ вспоминает, как пробирались из Новороссийска домой в Таганрог сквозь кольцо Красных войск после эвакуации Добровольческой армии в Крым осенью 1919-го, и я уже почти начинаю верить, что всё образуется, как эта проклятая девица влетает в проход за нами следом.

Проклятье!.. Ну почему, почему мне не дают поговорить с родными?!

Я не должен злиться. В моем возрасте это вредно, несмотря на все успехи здешней медицины. Несмотря на то, что в году две тысячи пятидесятом молодёжь рассекает на всяких причудливых девайсах, а я, помнящий додревние «Победы» и «Москвичи» на дорогах, помнящий дровяные сараи в городских дворах и телевизоры «КВН», где экран с ладошку – я прихожу на Патриаршие вспомнить. Поговорить с теми, кто дорог. Среди сверкания голограмм, среди новых фасадов – которые «как настоящие», вот только кое-кому дышится меж них тяжело – увидеть тех, кого я только и могу увидать здесь.

Девчонка почти налетает на меня. Скутер резво тормозит, возмущенно верещит сигнал тревоги.

– П-простите… – лепечет вроде как растерянно. – Но я почувствовала… Я увидела…

– Что же вы могли увидеть? Старого человека в обществе трёх пожилых, но элегантных дам?

– Они… они… – слова застревают у неё в горле.

– Сказки, – говорю я, глядя ей прямо в глаза. – Сверхъестественного не бывает. Это вам скажет любой учёный, а я, как-никак, молекулярный биолог. Нет ни упырей, ни зомби, ни вампиров, ни ходячих мертвяков. Ничего этого нет. Зрение нас частенько обманывает, Настенька.

Она вздрагивает.

– О-откуда вы знаете…

– У вас наклейка сбоку скутера, – говорю я небрежно. – И, что бы вам ни показалось, что бы вы ни почувствовали – это именно что «показалось».

– А почему вы думаете, что мне именно «показалось»?

– Потому что я автор. Мы несколько не от мира сего. Когда людям что-то кажется, мы, как правило, замечаем. Ведь может выйти отличный сюжет для визуалки.

– Автор? А что вы визуалите?

– О, дорогая Настя, я ничего не визуалю, я пишу тексты. Такие, знаете ли, старинные, буквами…

– Ну и не нужно надо мной смеяться, – надувает она губки.

– Помилуйте! И совершенно не смеюсь. Однако мне пора. Честь имею, дорогая Настя, да сопутствует вам удача!.. – мы очень мило прощаемся.

Она разворачивает скутер.

– А всё-таки зря не визуалите!.. Просто текст – это уже совсем старомодно!

Поворачивает ручку, скутер срывается с места.

Уф… Уболтал-таки.

Мои дорогие дамы ждут. Кажется, нам таки удастся отведать мороженого. То место, где я бы смог их безопасно отпустить, совсем близко. Девчонка по имени Настя, увы, отняла у нас слишком много времени. Точнее, сил у меня, которые и есть время.

– Молодчина ты у нас, дорогой, – тётя Соня обнимает меня. – «Настя», значит? На наклейке?

– Она и в самом деле Настя, – тихо говорит Ёлочка.

– Да, только на нашлёпке той нарисовано было «Love» с сердечком, а вовсе не имя «Настя», – задорно замечает тётя Нонна. – Интересно, как скоро она догадается?

– Когда догадается, мы уже далеко будем, – машет рукой тётя Соня. – Не догонит. Ну, дорогой, может, успеешь сбегать за мороженым?..

На дворе август две тысячи пятидесятого года. Мне восемьдесят семь лет. Мои дорогие тётушки – вернее, родные сёстры моей бабушки, родившиеся на рубеже XIX и XX веков, – едят мороженое и нахваливают.

Ещё совсем немного времени у нас есть. Пусть порадуются. Следующий раз мы встретимся с ними не скоро, но я постараюсь дотянуть.

Не спрашивайте меня, как я это делаю. Считайте, что мне всё это приснилось тёплым августовским днём на лавочке подле Патриарших прудов.

Олег Рой. Москва-2050

Наверняка другой на моем месте даже не остановился бы, просто прошел мимо.

Книги в наше время не редкость. Даже наоборот – когда пожилые люди говорят, что каких-то тридцать лет назад книге прочили отмирание – ее могильщиками должны были стать театр, кино, интернет, голографические постановки, дополнительная реальность… – для нашего современника это звучит странно. Книгу невозможно заменить ничем. Без книги человеческий мозг не развивается, не учится самостоятельно создавать образы, а без этого невозможно вообще никакое творчество.

Конечно, книга изменилась – она, насколько это возможно, сохранила традиционную форму – сшитые страницы в обложке, но теперь это электронное устройство со множеством встроенных функций – иллюстрации, включая 4D, гиперссылки к сетевым базам данных, заметки, голосовое сопровождение… На вид вроде бы та же книга, а на деле – тонкая электроника и очень широкий функционал.

И да, книга совсем не редкость в наше время. Люди с книгами попадаются на каждом шагу; мозгу человека знания нужны как воздух, еще нужнее – умение их применять. Знания можно подгрузить в мозг с помощью методов биопрограммирования, но они так и будут лежать бесполезным балластом, если ты не научишься их применять. А научиться можно только читая.

Потому увидеть книгу, забытую в парке на лавочке, конечно, не диво по нашим временам. Но то была не обычная книга. Это я понял сразу, как только ее увидел. Nobless oblige, книги – это не только мое увлечение, но и моя работа, поскольку по профессии я – писатель-урбанист. Не все знают, что это такое, потому немного расскажу об этом.

Все мы живем в окружении дополнительной реальности. Она вошла в нашу жизнь так давно и плотно, что мы ее даже не замечаем. Дополнительная реальность решает множество проблем. Например, каждый новый день у нас – это новые открытия, новые, удивительные приключения – а почему? А благодаря ей, дополнительной реальности. Что вы делаете, выходя из дому? Правильно – выбираете себе сценарий дня. Когда наугад, когда – пробежавшись по синопсисам или вдумчиво выбрав категорию. Мы можем выбрать себе те ощущения, которые хотим получить, или сыграть вслепую с окружающим миром, но мы можем быть уверены, что нам не будет скучно.

Но ведь эти сценарии не берутся ниоткуда. За ними стоит работа урбанистов – писателей, художников, программистов, композиторов, техников… работа сама по себе интересная, творческая. Вот, собственно, этим я и занимаюсь – создаю сценарии. А в свободное время – пишу книги, в основном историческую беллетристику. Могу похвастаться тем, что мои книги читают по всему миру, они переведены на основные языки, их можно загрузить где угодно – в шумном мегаполисе и пасторальной глубинке, в подводном купольном городе и на орбитальной станции. Мой роман «Неторная тропа» – любимая книга у наших пилотов-разведчиков из отряда «Буревестник», тех самых, что исследуют пояс Койпера и луны Юпитера.

В общем, вы, наверно, уже поняли, с кем имеете дело – да, меня зовут Николай Волкогонов. Наверно, выходя из дома и выбирая себе сценарий на день, вы, если живете в Москве, даже не догадывались, что многие из этих сценариев – результат моего труда, правда?

Писатель-урбанист должен быть в постоянном контакте с городом. Я бы сказал, даже в симбиозе. Ты идешь по Москве, и она открывает тебе свои тайны. Порой ты видишь нечто интересное, какую-то необычную табличку, старинное строение, скрытый во дворе памятник – и, конечно, сначала подключаешь дополнительную реальность, чтобы узнать об увиденном как можно больше. А уже потом, когда ты узнал, с чем имеешь дело, включается фантазия, на нить сюжета нанизываются бусины ассоциаций… так и появляются книги и сценарии.

Поэтому писатель-урбанист всегда стремится подмечать малейшие детали… такие, как забытая на лавочке необыкновенная книга…

* * *
Лавочка сама по себе была довольно интересная – объект архитектурного наследия, начало нашего века. Она располагалась в крохотном скверике на Новинском бульваре, недалеко от Нового Арбата. Я называл этот скверик «парк интровертов», поскольку лавочки здесь рассчитаны на одного человека. Я люблю это место и порой начинаю отсюда свои путешествия – или здесь заканчиваю. В тот день я только вышел на улицу из высокоскоростного магнитного метро – обычно я пользуюсь верхним метрополитеном, мемориально-туристическим; спешить мне некуда, а «медленное» верхнее метро – это ведь не столько транспорт, сколько музей или выставка. А вот в тот день, не знаю почему, но я выбрал магнитометро – транспорт, чьим главным преимуществом является скорость. За пять минут я доехал от своего района Третья Охота, где живу, до центра, и вышел из перехода на углу с намерением найти робостюарда и разжиться кофе. Городская среда уловила мое настроение – все-таки наши психопрограммеры не даром едят свой хлеб. Робостюард-квадрокоптер вынырнул из моего любимого сквера с контейнером, в котором была кружка орехового капучино и небольшой свежевыпеченный рогалик. Я поблагодарил искусственный интеллект (доброе слово, говорят, и кошке приятно, а машины работают лучше, если ты с ними дружелюбен) и пошел к своей любимой скамеечке.

Однако скамеечка оказалась занята. Это меня ничуть не расстроило – другие были не хуже той, к которой я привык. Подумав, я прошел по аллейке чуть дальше, почти в самый конец. И вот здесь я ее и заметил. Наверняка многие прошли мимо этой лавочки и книги, забытой на ней, но не я. Как я уже сказал, книга была необычная. Она не содержала никаких дополнительных элементов, никакой электроники, просто текст, напечатанный на бумаге. Для кого-то ужасный анахронизм, но не для меня. В таких книгах есть своя прелесть, и это не просто слова. Бумажные книги хранят память тех, кто брал их в руки, кто листал их страницы.

Сейчас модно говорить о сверхспособностях. Мы все – немного волшебники, и у каждого из нас есть нечто, необъяснимое обычными законами физики. Наука еще не успела объяснить этот факт, и меня это не огорчает. Иногда хорошо, когда есть что-то таинственное, непонятное; это стимулирует наши собственные творческие способности.

Моя сверхспособность некогда называлась «ясноосязание», хотя участвуют в ней разные органы чувств. Прикасаясь к предмету, я узнаю какую-то часть его истории – и часто пользуюсь этим, когда пишу книги или сценарии. Это делает их более реалистичными, особенно те, где ты погружаешься в прошлое. Оно ведь рядом, наше прошлое, надо только уметь разглядеть его, а потом показать другим. Бог дал мне этот талант, и я стараюсь его развивать.

Так вот, взяв в руки забытую книгу, я очень ясно, как редко бывает во время сеансов ясноосязания, увидел того, кто ее забыл. Или, вернее говоря, ту – это была девушка, скорее всего, студентка и, возможно, моя будущая коллега. Во всяком случае, у меня просто дух захватило, словно я поймал руками радугу или солнечный луч.

Почему-то я ни на минуту не сомневался, что мне необходимо поймать эту ускользающую тень. Я забыл про свой кофе, я задумчиво листал книгу, не вглядываясь в текст, и размышлял…

Как найти человека в мегаполисе, чье население составляет тридцать семь миллионов человек, который протянулся на сто с лишним километров с севера на юг и чуть меньше – с запада на восток? Который возвышается сотнями этажей многоэтажных башен и уходит вглубь земли на сотни метров?

Меня почти сразу посетила одна идея, и я решил не откладывая в долгий ящик воплотить ее в жизнь. Для этого мне нужно было вернуться вниз, к магнитометро, а потом опуститься еще ниже. Метро уже почти полтора столетия играет в жизни Москвы особую роль; московский метрополитен признан настоящим произведением искусства, и это дало толчок инженерной мысли в тридцатых. Так город ушел вглубь. Прямо под улицами появились дублирующие их – в них расположились торгово-развлекательные центры, уступив место на поверхности домам и паркам. Огромный подземный торгово-развлекательный центр протянулся теперь широким кольцом – от бульварного кольца и дальше, за старый МКАД. Еще ниже находятся транспортные магистрали, включая упомянутое магнитометро, и элементы городской инфраструктуры, а также склады, наполненные всем необходимым для того, чтобы годами обеспечивать население города всем необходимым. Еще ниже, на уровне, где люди почти не появляются, скрыты от посторонних взглядов полностью автоматизированные заводы, электростанции – токамаки, дающие энергию, тепло и вырабатывающие при этом путем термоядерного синтеза необходимые металлы и другие химические элементы; а еще – резервуары пресной воды, гидропонные оранжереи, и многое, многое другое.

Именно на этом уровне обитает одна моя хорошая знакомая.

Хотя, конечно, это немного не так. В Москве она одновременно находится везде. Она знает все о том, что происходит в городе. Условно говоря – если у воробья из числа тех, что радостно чирикают у вас под карнизом балкона, выпадет перышко, она может точно указать его местоположение.

Именно поэтому у нас не бывает ни несчастных случаев, ни преступлений, и даже болезни вот уже десять лет обходят Москву стороной. Собственно, она и появилась на свет после одной эпидемии – последней из тех, что коснулась нашей столицы. Больше тридцати лет назад. Она еще молода, я ненамного ее старше. Но в ее руках сконцентрирована невероятная мощь, которую она использует только на благо. И мы с ней очень хорошо знакомы.

…От платформы магнитометро скоростной лифт быстро опустил меня на сто пятьдесят метров в глубину. Несмотря на то что спуск был быстрым, я успел полистать книгу. Удивительно, как она не попадалась мне раньше! Я часто гуляю в парке, названном в честь этого писателя, мимо фигур его героев и тех, кому он дал «путевку в жизнь» – режиссеров, художников, других писателей… туда, где стоит его памятник. А эту книгу пропустил, представьте себе. Странно… Я подключился к Большой Российской Энциклопедии и вызвал статью об авторе этой книги. Не мог же я так опростоволоситься?!

Ага, недавно в статью кто-то вносил правку – от имени Института Исследования Литературы, то есть вполне официально. Я буквально кожей ощутил – это как раз оно, эта правка как-то связана с книгой, которую я держу в своих руках.

«Сборник рассказов «Последний писатель на земле» был опубликован автором небольшим тиражом в конце тридцатых годов. Однако затем, по непонятным причинам, писатель выкупил тираж у издательства, включая все экземпляры, доставленные в магазины и библиотеки; судьба тиража осталась невыясненной, как и причины этого поступка. Долгое время даже сама информация об издании полностью отсутствовала, словно его никогда не было. Однако два месяца назад одна из аспиранток ИИЛ обнаружила единственный уцелевший экземпляр книги в букинистическом магазине на Старом Арбате, дом 20.

В настоящий момент книга оцифрована, за исключением нескольких отсутствующих страниц, поиск которых продолжают сотрудники ИИЛ».

Интересно… но тут лифт доставил меня на самый нижний уровень. Здесь меня уже ждала небольшая робокаретка – удивительно медленная по сравнению с наземными или подземными автомобилями-глайдерами, и я, удобно устроившись на сиденье, наконец-то вспомнил о том, что у меня есть кофе. Управлять кареткой не надо было – она считывала информацию прямо из моей нервной системы и прекрасно знала, куда меня везти. Да и был я здесь не первый раз.

Ехали мы недолго, зато проехали по набережной подземного водного резервуара, огороженного силовым полем, поднимавшимся над водной гладью сияющим куполом. Потом по мосту пересекли транспортный кластер, по которому нескончаемым потоком шли контейнеры в магнитных коконах. А потом оказались в куполообразном пустом помещении с небольшим фонтаном в виде утки, невесть кем здесь установленным и, понятно, недействующим. Вдоль стен помещения стояло множество аппаратных шкафов, а вокруг фонтана располагались довольно-таки архаичного вида терминалы, похожие на те, что показывали в начале века в фантастических фильмах.

Фантастика, увы, быстро устаревает…

– Здравствуйте, Николай Артурович. Вы с обновками?

Голос у нее был бархатным и юным, я бы назвал его чарующим. И сама она выглядела сказочной принцессой в сияющем серебристом платье и диковинном головном уборе. А еще она светилась и была полупрозрачной – поскольку являла собой голограмму.

Ее звали просто – Москва. На самом деле вариантов ее имени было множество, как и «родителей» у этого чудесного существа – искусственного интеллекта, управляющего жизнью многомиллионного мегаполиса. Споры шли несколько месяцев, пока Москва набиралась знаний и училась… не знаю даже – думать, анализировать, предугадывать.

В конце концов решили, что имя столицы подойдет ей больше всего. В конце концов она не просто контролировала город – она, в какой-то мере, была самим городом.

– Здравствуй, Москва, – сказал я. – Нет, пока без обновок. Мы в прошлом месяце ударно поработали, так что считай, что я в творческом отпуске. Я к тебе по личному вопросу.

– Удивительно, – засмеялась Москва. – Пользуетесь служебным положением?

– Я просто оказался в безвыходной ситуации, – признался я. – То есть я сам не могу решить задачу, а вот ты с ней справишься, как мне кажется, запросто.

– Знаю я вашу задачу, – улыбнулась Москва. – Рискну предположить, что вы хотите найти девушку, которой принадлежит книга, найденная вами в парке, не так ли?

Я кивнул. Проницательность Москвы меня не удивила, ведь она – один из самых совершенных искусственных интеллектов на планете. Чтобы защитить город от любых возможных катаклизмов, надо иметь огромную интеллектуальную мощь, и мы наделили ею нашего общего ангела-хранителя.

– Но вы же знаете, что это против правил? – напомнила мне Москва. Я кивнул, чувствуя, что краснею, и сказал:

– Вот потому я и говорю, что задача для меня неразрешимая.

– Есть такой замечательный фильм, – сказала Москва, – «Девушка без адреса». Там герой столкнулся со схожей проблемой и сумел ее решить. Правда, город тогда был намного меньше, и людей в нем было меньше в пятнадцать раз.

Я вздохнул. Конечно, я знал, что Москва не нарушит свой «кодекс чести» – нельзя открывать конфиденциальную информацию о другом человеке, если, конечно, он не готовит преступление. Тогда Москва передает информацию об этом компетентным органам – потому у нас больше и нет преступников.

Но без этого вмешиваться в частную жизнь людей у Москвы нет права. Равно как и у миллионов ее подопечных. И все-таки я знал – Москва мне поможет. Ведь это – душа моего города… и, в некотором роде, мой ребенок. Я вложил в нее частичку души. Как и каждый из миллионов ее жителей, но я чуть больше, чем многие другие.

– Я не могу дать вам никакой информации, – сказала Москва, – однако помочь сумею. Каждый день вы пишете для моих жителей квесты, которые превращают их жизнь в праздник. Ваша работа и работа вашей команды повысила индекс счастья москвичей на сорок восемь процентов с момента моего рождения. И он продолжает расти.

Вы создаете для других захватывающие истории. Тот человек, чью книгу вы держите в руках, однажды сказал, что сказочниками люди становятся потому, что сами нуждаются в сказке. Хотите, мы с вами напишем сказку о вас и прекрасной незнакомке?

– Конечно, хочу! – обрадовался я.

– Хорошо, – сказала Москва. – Открою вам маленький секрет: эту книгу не забыли. Девушка, которая оставила ее на скамейке, загадала желание, чтобы эта книга привела к ней человека, который будет ей близок по духу.

Я узнала ее желание и сделала так, чтобы книгу нашли вы. А теперь я хочу написать для вас собственный сценарий, или, если хотите, сказку. И у этой сказки, конечно же, будет счастливый конец… но для этого вам, как настоящему сказочному герою, придется постараться. Ну, как вам мое предложение?

– Знаешь, Москва, – сказал я, – мне ведь всегда хотелось побыть героем какой-то хорошей книги. Наверное, каждый писатель об этом мечтает…

– Знать желания моих жителей – моя обязанность, – сказала Москва, – а способствовать их исполнению – моя работа. Так было всегда, задолго до того, как я осознала себя как личность. Еще с тех пор, как над рекой Неглинной поднялись первые тесовые терема.

Возвращайтесь в парк, где вы нашли книгу. Присядьте на ту самую скамейку и почувствуйте, что вы должны делать дальше. А потом встаньте и идите туда, куда позовет вас сердце. Наша сказка начинается!

– Спасибо, Москва, – сказал я и поспешил к лифту, ведущему на поверхность.

Светлана Александрова. Свидание в Царицыне

Ярик проснулся от приятной мелодии, напоминающей перезвон колокольчиков.

– Что там? – недовольно пробурчал он.

– Доброе утро, Ярослав! – бодро произнес знакомый голос. – Во-первых, с днем рождения! А во-вторых, тебе пришел подарок!

Голос, как и мелодия, исходил из наладонника, который представлял собой тонкую пленку, надеваемую на ладонь. Официально это устройство, пришедшее на смену устаревшим смартфонам, называлось «ладоном». Но все предпочитали ласковые названия: Ладошкин, Ладушкин и т. д. Так же звали и персонального помощника с функцией искусственного интеллекта, голос которого звучал из устройства.

– Привет, Ладошкин! – зевая и потягиваясь, проговорил Ярик. – Что там еще за подарок? От кого?

– Подарок от Елены. Под названием «Свидание в Царицыне».

– Ого! – Ярик сразу проснулся. – Она меня приглашает на свидание?

– Ну, в принципе да, хотя и не совсем, – протянул помощник.

– Ладушкин, для искусственного интеллекта ты звучишь слишком неконкретно. Точнее можно?

– Прошу прощения, Ярослав, – более четко продолжил помощник. – Но все обстоит именно так, как я и сказал. Подарок называется «Свидание в Царицыне». Он также имеет отметки «история» и «квест».

– И что это значит? – озадаченно спросил Ярослав.

– Судя по всему, ты должен будешь пройти какой-то исторический квест.

– Что? Проходить квест? В собственный день рождения? По-моему, это уже слишком. Что это Ленка такое придумала? Она же знает, что я терпеть не могу квесты!

– Ты можешь отказаться от подарка. Тут есть две функции: «Отказ» и «Активация». Так что, отказаться?

Ярик задумался. Он точно отказался бы, будь это подарок от кого угодно. Но только не от Ленки.

– Нет, пока не надо. Я сам посмотрю.

Он встал с кровати, взял со стола наладонник и надел на левую руку. На экране сияла яркая и красивая заставка. Ярик с сожалением посмотрел на кнопку «Отказ», вздохнул и нажал на кнопку «Активация». Ладно уж, давайте ваш квест. Да еще и исторический.

Мгновенно включилась видеосвязь, и на экране появился веселый молодой парень. Он приветственно помахал рукой и бодро произнес:

– Привет, Ярослав! Поздравляю, ты получил в подарок исторический квест «Свидание в Царицыне»! И тебе нужно сегодня в 18.00 прибыть в музей-заповедник «Царицыно»!

Быстро проговорив эти слова, парень замолчал.

– А дальше? – спросил Ярослав, ожидая подробностей.

– Все остальное ты узнаешь на месте! Ждем тебя! Пока! – Парень помахал рукой, и связь отключилась.

Хм, как интересно! Сколько туману напустили! Прямо какие-то тайны Мадридского двора. Мда, умеет Ленка заинтриговать… Ладно, уговорили, пройду я ваш тест.

Поздравления в этот день сыпались как из рога изобилия. Казалось, все вспомнили про его день рождения. Но к обеду, наконец, все стихло. Ярик посмотрел на часы: у него еще много времени. Значит, он успеет просто погулять по Москве!

Выйдя из дома, он стал на бегущую дорожку. Теперь такие дорожки появились повсюду. Достаточно стать на нее, и она несет тебя в нужном направлении – в магазин, парк, на работу, в метро и т. д. Ярик сначала хотел добраться до метро, но потом передумал. Ведь можно ехать с ветерком на бегущей дорожке куда хочешь! И видеть вокруг себя город, а не подземный туннель. Тем более что машин в городе больше не было! А значит, и проблема загазованности исчезла.

Конечно, метро необходимо, когда времени у тебя мало и нужно переместиться на большое расстояние. Тогда скоростной беспилотный поезд метро быстро домчит тебя в любую точку Москвы.

Машины тоже не исчезли совсем. Но они переместились на паркинги на окраинах. И автомобилями теперь пользовались, если хотели добраться куда-то за город. Хотя в последнее время все стали переходить на авиамобили – летающие машины. Они появились сравнительно недавно, и многие еще опасались ими пользоваться. Слишком непривычно было летать над землей, а не ехать по обычным дорогам. Авиамобилями тоже пользовались за пределами городов, потому что города теперь принадлежали пешеходам!

Ярик с удовольствием оглядывался по сторонам. Он едет на бегущей дорожке, а мимо него проплывают красивые здания, сады, фонтаны. Москва превратилась в огромный зеленый парк, чистый, ухоженный и прекрасный.

А вот и стоянка «икаров». Ярослав сошел с бегущей дорожки, подошел к стойке и приложил руку с ладоном к датчику. Теперь он мог взять напрокат «икар» – устройство с крыльями. Его изобрели совсем недавно, и оно произвело настоящую революцию – ведь осуществилась давняя мечта человека о полете!

И вот он уже летит над Москвой, глядя с высоты на любимый город. И чувство полета снова приводит его в состояние неописуемого восторга. Как это прекрасно, когда ты паришь над землей вместе с птицами, а под тобой проплывают площади и храмы, река и мосты, парки и озера.

Кремль, Красная площадь, храм Василия Блаженного. С высоты они выглядят совсем иначе, но так же поражают своим величием и красотой. А вот и парк Зарядье, Москва-река и Храм Христа Спасителя. Пролетев над Нескучным садом, Ярик свернул на восток, в сторону Коломенского. И переместившись еще немного на юг, наконец, достиг Царицына.

Приземлившись, он перевел дух. Сдав «икара» на стоянку, он подошел ко входу в музей-заповедник. Затем, приложив руку с ладоном к датчику, вошел через открывшиеся ворота.

Взгляду его открылась огромная территория заповедника. Но не успел Ярослав как следует осмотреться, как рядом с ним неведомо откуда появилась фигура юноши – того самого, который приветствовал его во время утренней видеосвязи.

– Привет, Ярослав! Добро пожаловать в Царицыно! Тебя ждут незабываемые впечатления!

С этими словами юноша приложил свою руку к руке Ярика. Ладоны одновременно пискнули.

– Ну вот, программа загрузилась в твой ладон. Теперь ты готов к прохождению квеста!

Закончив говорить, юноша исчез так же внезапно, как появился.

Удивленный Ярик недоуменно огляделся по сторонам.

– Ничего не понимаю. Что я должен делать? Куда идти?

– Не волнуйся, Ярослав. Я помогу тебе, – прозвучал приятный голос из ладона. – Я твой гид по квесту. Меня зовут Кир.

– А где Ладошкин? – растерянно проговорил Ярик.

– Он пока отключен, чтобы не мешать нам. Таковы правила квеста.

* * *
Это был странный квест. Вместо того чтобы разгадывать какие-то ребусы, Ярик перемещался по заповеднику по бегущим дорожкам и слушал его историю. Достаточно было подойти к любому объекту, считать его код с помощью ладона, и участнику предоставлялось море информации: аудио, видео и даже голограммы.

И вскоре Ярослав уже знал о Царицыне все. Ну, или почти все.

– Если ты думаешь, что уже узнал достаточно, можешь попытаться ответить на вопрос квеста, – сказал Кир.

– Хорошо.

Ярик нажал на ладоне кнопку: «Ответить на вопрос».

И на экране высветилось: «Почему Екатерина II приказала уничтожить дворец, построенный Баженовым?»

– У тебя есть две попытки, – сказал Кир.

Знакомясь с историей заповедника, Ярик уже думал об этом. Ведь Екатерина сама утверждала проект дворцово-паркового ансамбля, разработанный архитектором Василием Баженовым. Причем не просто утверждала, но и вникала в детали строительства. Строительство шло 10 лет, и Главный дворец уже был готов. И вот императрица, проведя инспекцию дворца, приказывает его разобрать! По ее словам, «помещения слишком тесные, потолки низкие, и жить здесь невозможно». Как такое могло случиться, ведь для Екатерины в этом проекте не должно было быть никаких неожиданностей?

– Ну что, готов ответить? – спросил Кир.

– Попробую, – сказал Ярик. – Раз Екатерина сама сказала, что «жить здесь невозможно», значит, дворец показался ей неудобным и некомфортным для жизни. Видимо, она решила, что реконструировать его нет смысла и лучше полностью перестроить. И поскольку Баженов не справился, она отстранила его от должности и поручила заново построить Большой дворец ученику Баженова – архитектору Матвею Казакову.

«Ответ принят», – высветилось на ладоне.

И затем появилось сообщение: «Недостаточно доказательств для подтверждения гипотезы. У вас есть еще одна попытка».

– Неправильно? – протянул озадаченный Ярик. – Но почему? Екатерина же сама сказала…

– Ну, мало ли что сказала Екатерина. Иногда словами пытаются скрыть истинный смысл, – произнес Кир. – У тебя есть другая версия или нужна дополнительная информация?

Ярик почесал затылок. Наверное, он невнимательно слушал и что-то пропустил.

– Пожалуй, нужна.

Он снова бродил по заповеднику, впитывая в себя его историю. Масштаб и красота усадьбы восхищали. Фигурные ворота, искусно вписанные в ландшафт. Хлебный дом, Оперный дом, Виноградные ворота и, конечно, Большой дворец с огромным пространством перед ним – все здесь дышало изяществом и гармонией.

Бывшее село Черная Грязь, как по мановению волшебной палочки, превратилось в Царицыно. Вот уж действительно: из грязи в князи. Точнее, в цари.

И в этом новом имении Екатерина любила прогуливаться с князем Потемкиным. Ярослав знал о Потемкине очень мало и решил запросить информацию о нем. И был поражен тем, как много князь сделал для России.

Оказывается, именно Потемкин убедил Екатерину в важности Крыма для страны и впоследствии руководил его присоединением к Российской империи. Именно он основал такие города, как Екатеринослав, Херсон, Николаев и Севастополь. И, наконец, Потемкин был создателем Черноморского военного флота!

«Странно, а я о нем знал только то, что он был фаворитом Екатерины, – подумал Ярослав. – А оказывается, Потемкин – выдающийся государственный деятель!»

Стоп, сказал сам себе Ярик. Я несколько отклонился в сторону, а надо искать ответ.

– Итак, что нам известно? Екатерина отстранила Баженова. Тем самым она фактически уничтожила его карьеру. Но почему? Может быть, дело не в недостатках дворца, а в самом Баженове? Возможно, он сделал что-то такое, что вызвало гнев императрицы?

Ярик по бегущей дорожке приблизился к памятнику двум архитекторам – Баженову и Казакову и запросил информацию о Баженове. Прослушав аудиофайлы, он решил, что может дать ответ.

– Скорее всего, причина в том, что Баженов был связан с масонами. А масоны через Баженова пытались влиять на сына Екатерины, будущего императора Павла I. Екатерина усмотрела здесь политический заговор и решила отстранить Баженова. И нашла предлог для его устранения – заявила, что Баженов не справился со строительством дворца.

Ярик был уверен, что на этот раз дал правильный ответ. Но на экране он снова увидел: «Недостаточно доказательств для подтверждения гипотезы».

– Как, опять неправильно?

Он был крайне разочарован. Все попытки были исчерпаны, и ему не удалось найти ответ на вопрос квеста. Но в этот момент на экране высветилась надпись «Приз». Ярик, не раздумывая, нажал на нее и…

Откуда ни возьмись появились люди, которые завязали ему глаза, и он не успел опомниться, как его куда-то повезли по бегущей дорожке. Он оказался внутри какого-то здания, где его переодели, а затем повели по лестнице вверх. Наконец, с его глаз сняли повязку…

…Оглядевшись, он не поверил собственным глазам. Он находился в большом, ярко освещенном зале. Шикарные люстры, свисающие с высокого потолка, изящные колонны, украшенный узорами пол – все говорило о роскоши и величии. Зал был полон людей, похожих на придворных и одетых в костюмы XVIII века. Увидев свое отражение в зеркале, Ярик сначала не узнал себя – на нем также было богатое и роскошное одеяние.

– Светлейший князь Григорий Александрович Потемкин! – вдруг прозвучал чей-то голос.

«Я – Потемкин?..» – Ярославу казалось, что он видит сон.

Придворные склонились в почтительном поклоне. Ярослав шел, и все расступались, давая ему дорогу. В глубине зала он увидел красивую женщину, сидящую на троне. Ее царский наряд не оставлял сомнений – перед ним государыня-императрица Екатерина II.

Приблизившись к трону, он склонился в глубоком поклоне.

– Что же вы так долго, князь? Мы вас уже заждались! – И императрица благосклонно протянула ему руку.

Ярослав поднял голову и обомлел – это была Елена!

– Ленка… это ты???

– А кто же еще? Ты что, забыл, что у нас свидание?

– Свидание в Царицыне?

– Ну конечно!

Люди в зале радостно захлопали в ладоши. Наверное, они думают, что он победитель, что у него все получилось и он ответил на вопрос квеста. Но ведь это не так…

– Лен…

– Что?

– Наверное, в программе квеста произошел сбой. Я не заслужил приз, я ведь не разгадал загадку…

Она улыбнулась.

– Никакого сбоя не было. Ты и не должен был ее разгадать.

– Почему? А как же квест? – недоуменно спросил Ярик.

– Разгадки не знает никто. Эту тайну Екатерина унесла с собой. И теперь мы можем только выдвигать различные версии, но никогда не узнаем настоящей причины.

– Тогда зачем был нужен этот квест? Какой в этом смысл?

– А разве тебе не понравилось? Ты ведь узнал много нового, правда?

– Да, это правда. Мне было очень интересно, я даже не ожидал. И еще я поражен тем, сколько тайн хранит наша история… И как плохо мы ее знаем.

– Вот видишь!

– Да, но это немного странно. Я привык к тому, что квест надо разгадать.

Лена взяла Ярика за руку и заглянула ему в глаза.

– Понимаешь, не все загадки должны быть разгаданы. Если бы все тайны были раскрыты, как скучно было бы жить! Когда все уже известно и нечего больше исследовать…

– Значит, нам предстоит еще много открытий? – поднял голову Ярослав.

– Конечно!

– Тогда вперед!

Он подал ей руку. Они прошли через зал, спустились по парадной лестнице и вышли на широкую площадь перед дворцом.

– Жаль, что у этого имения такая несчастливая судьба, – задумчиво сказал Ярик. – Ведь оно так и не стало царской резиденцией. Умер Потемкин, а затем и Екатерина. И усадьба оказалась полностью заброшенной…

– Несчастливая судьба? – с удивлением произнесла Елена. – О чем ты?Оглянись вокруг!

Огромная площадь перед дворцом была заполнена народом. Вокруг царило веселье, играла музыка, и все танцевали.

– Конечно, Царицыно пережило многие превратности судьбы. Но посмотри, как оно расцвело сейчас! После реставрации эта усадьба превратилась в одну из лучших достопримечательностей Москвы! Теперь это центр науки и искусства! Здесь проводят концерты, выставки, научные конференции…

– И даже назначают свидания? – с улыбкой спросил Ярослав.

– Это был квест, – смущенно сказала Елена.

– Конечно. Я так и понял.

– Смотри, смотри! – вдруг закричала Ленка, указывая куда-то вверх.

Темное небо осветили вспышки фейерверков, и над верхушками деревьев засияла яркая надпись: «Москва 2050»! Огромный город, бережно хранивший древнюю историю, ждал своих новых героев.

Гвендолен Артерберк. Классные ворота

«Меня зовут Роза. Мне восемь лет. Я учусь на третьем уровне общей школы. Мою маму зовут Юлия. Она работает 3D-кулинаром. Она часто приносит мне вкусняшки с работы. Моего папу зовут Михаил. Он глубинник и сейчас строит Аква-сити. Я вижу его редко и очень скучаю. Я живу в Муроме в обычной экобашне на тридцать первом этаже. У меня есть домашний питомец. Её зовут Варечка, она ящерица. Ещё у нас есть домашний робот. Его зовут 47А12. Когда я вырасту, я хочу стать нейристом. Нейристы создают и программируют роботов. Я хочу создать роботиху для нашего 47А12. А то ему иногда бывает скучно. А сейчас я на каникулах. И сегодня мы с дедушкой едем в Москву».

Девочка закончила набирать текст на клавиатуре и с облегчением закрыла её крышку. Крышка громко стукнула, и это не укрылось от внимания женщины, которая набирала программу завтрака на кухонном модуле.

– Розалия Михайловна!

– Что?

– Написала сочинение?

– Написала, написала! Зачем нас заставляют набилать текст пальцами? Я могу всё надиктовать Алисе, а потом исплавить ошибки. Да она сама и исплавит.

– Роза, ты учишься. Ты должна уметь набирать текст руками, считать на калькуляторе, вручную управлять роботами, сама искать информацию в интерсети. Ты же хочешь стать нейристом?

– Ну хочу…

– А нейристы умеют всё это и ещё многое другое. Кроме того, пока ты не научишься правильно выговаривать звук «Р», тебя ни одна Алиса не поймёт. Ладно, скажи дедушке, что завтрак почти готов. Вы же собирались в Москву?

Ответом ей был топот ног девочки.

* * *
– Дедушка, вставай! Завтлак готов.

Хоис Абрамович, как обычно, дремал в своём любимом кресле-качалке. Он тяжело разомкнул веки. Хотелось ещё подремать, но противиться звонкому детскому голосу не было никакой возможности.

– Дедушка, вставай, вставай, ты обещал!

Розочка, его любимая внучка, смотрела на него, пританцовывая от нетерпения. Эту бы энергию – да в мирных целях, подумалось ему. Но он действительно обещал поехать в путешествие, и к словам своим он всегда относился серьёзно. Он потянулся, разминая затёкшие мышцы. Проверил браслет на левой руке и пружинисто встал на ноги. Где-то в глубине организма медицинский имплант отреагировал на это движение, регулируя и оптимизируя обмен веществ при помощи сложной системы наноэффекторов. Семьдесят шесть лет – не шутка, но благодаря импланту он чувствовал себя вполне бодрым.

Хоис Абрамович прошёл в столовую, завтра был уже накрыт. Его дочь и внучка уже приступили к трапезе. Когда живешь в экобашне, не возникает проблем со свежими овощами и фруктами – достаточно выйти на галерею и сорвать то, что нужно. Гидропоника в сочетании с генетикой и биотехом наконец-то произвели революцию в сельском хозяйстве, и обширные поля сменились экобашнями, которые представляли собой почти замкнутые экологические системы, способные не только прокормить своих обитателей, но и обеспечить их чистой водой и кислородом.

Хоис Абрамович уселся в свое кресло, и почти сразу же напротив него возникла голограмма Михаила. Зять снова был в командировке – Аква-сити сам себя не построит, – но по давней семейной традиции они всегда завтракали вместе, в одно и то же время, пусть и разделённые расстоянием.

– Папа, а что у тебя за завтлак? – спросила Розочка.

– Опять салат из морской капусты с креветками и запечённая навага. А я так соскучился по апельсинам! Вот закончим монтировать оранжерею, попробую посадить дерево-другое.

Столкнувшись с кризисом перенаселения, человечество стало возвращаться в ту среду, в которой зародилась жизнь – в океан. Аква-сити был самым крупным, но не единственным морским городом. Подобные ему города стали строиться по всей планете. Дорогу к ним проложила революция в области электроэнергетики – холодный термоядерный синтез.

Продолжая разговаривать, семья быстро заканчивала завтрак, когда раздался входящий вызов. Хоис Абрамович махнул рукой, и в комнате возникла ещё одна голограмма.

– Бабушка, привет!

– Привет, Розочка, привет, дети! Дорогой, угадай, кого я нашла в лесу?

Обычно такое начало не предвещало ничего хорошего. Однажды Хоис Абрамович проснулся от того, что кто-то вылизывал его лицо шершавым языком. От мужского крика животное скрылось в зарослях на галерее экобашни. Он так и не узнал, что за тварь разбудила его, а супруга тогда так и призналась.

– Эмм… зайчика?

– Не угадал, дорогой, яйцо, просто яйцо! Чуть больше куриного, несу домой, положим в инкубатор!

Хоис Абрамович вздрогнул. Курицы в лесах обычно не водятся, а вот недавно восстановленные генными инженерами динозавры – запросто. Хорошо, если это гнездо микрораптора или компсогната, это ещё куда ни шло, а вот если кто покрупнее… Думать об этом пока не хотелось. Климат на планете, конечно, стабилизировался, но средняя температура подросла по сравнению с временем его детства. Динозаврам было хорошо, и вымирать во второй раз они пока что не собирались.

За семейной беседой завтрак пролетел незаметно, и дедушка с внучкой стали собираться в дорогу.

– Мы поедем на шелинге?

– Да, Роза, конечно, мы поедем на шеринге.

– Дедушка, дедушка, можно я буду водить?

– Ты?..

– Мне уже девять лет, ты что, забыл? Я сдала экзамен и уже могу водить сама.

– Ну хорошо, голубушка, поведешь капсулу сама. Обруч не забыла?

– Ты что, дедушка! Конечно, не забыла.

Роза показала на обруч на голове. Хоис Абрамович коснулся своего браслета в определённом месте, обруч отозвался вспышкой салатового цвета. Синхронизация была в порядке, можно было отправляться в путь. Роза надела свой рюкзак со всякой девичьей мелочью, Хоис Абрамович решил ехать налегке. Они спустились на скоростном лифте и вышли на площадку около экобашни. Роза подбежала к терминальной стойке и резким взмахом руки вызвала интерфейс заказа капсулы. Выбрав двухместную капсулу на целый день, девочка подтвердила заказ, подняв большой палец правой руки. Браслет Хоиса Абрамовича пискнул, рядом с ним развернулась информация о стоимости и условиях аренды. Он кивком головы одобрил списание денег. Их капсула уже выезжала из подземного гаража. Подъехав к ним, она остановилась и приветливо откинула дверцы. Роза первая впорхнула на левое сиденье, Хоис Абрамович следом взгромоздился на правое. Дверцы закрылись, и Роза снова принялась водить руками, задавая маршрут движения. Хоис Абрамович подумал, что за последние полвека смысл слова «водить» применительно к транспорту полностью трансформировался. Они пристегнулись, капсула вздрогнула и поднялась над землёй – включился генератор Борисова. Зависнув на высоте около полуметра, капсула медленно начала разгоняться по дороге.

Хоис Абрамович решил рассказать Розе историю создания этого двигателя. В школе Виталий Борисов стабильно получал двойки по физике. Но не потому, что плохо учился, а скорее наоборот. Он всё время задавал учителям слишком много вопросов, далеко выходивших за пределы школьной программы. А вместо того чтобы просто рассчитать силу тяжести, он заполнял учебные файлы пространными рассуждениями на тему антигравитации. Рассуждениями, не имевшими ничего общего с современными научными представлениями. Закончив школу, он, однако, не бросил этого занятия. А так как он в школе так и не понял, почему нельзя создать антигравитационный двигатель, то через десять лет насмешек и косых взглядов он его создал, совершив революцию в наземном транспорте. Заодно решилась извечная российская проблема дорог – для генератора Борисова достаточно было более-менее ровной поверхности…

Пока Хоис Абрамович просвещал девочку, капсула долетела до входа в магистральный тоннель и прошла входной шлюз. В тоннелях поддерживалось пониженное давление, что позволяло значительно увеличить скорость перемещения. До Москвы было около ста километров, но они проделали этот путь чуть больше чем за полчаса. Пройдя выходной шлюз, капсула замедлила ход.

Перед ними над дорогой располагался огромный сверкающий транспарант: «Добро пожаловать в город-музей Москву». После этого транспаранта вместо обычного дорожного экопокрытия начиналась разбитая грунтовая дорога. Капсулу начало потряхивать. Слева от дороги было засеянное колосящееся поле, справа виднелась деревня. Косые домишки, серые хозяйственные постройки. В середине деревни возвышалось двухэтажное каменное строение, по-видимому, усадьба помещика. Навстречу капсуле по дороге с трудом двигалась телега, запряжённая тяжело ступающей лошадкой. Колёса увязали в колее, животное понуро двигалось, тяжело дыша. Сидящий на телеге крестьянин не пытался ускорить движение кнутом, который он бездумно вертел в руках. Поравнявшись с капсулой, он взглянул на неё без всякого интереса и снова перевел взгляд куда-то вдаль.

– Кто это? – спросила Роза.

– Обычный крепостной крестьянин на обычной телеге. Мы сейчас в середине XIX века, крепостное право ещё не отменили. В это время Москва была гораздо меньше, чем сейчас. Вокруг города были деревни, люди занимались сельским хозяйством. Когда будете проходить историю, вам обязательно устроят экскурсию в такую деревню. Сегодня в деревню мы заехать не сможем, иначе больше ничего не успеем посмотреть…

– А куда он едет?

– Не знаю, Розочка, видишь, телега пустая – наверное, в амбар или ещё куда-то по хозяйству. Куда барин его послал, туда и едет.

– А кто такой балин?

– Барин – это хозяин крестьянина. Что барин скажет, то крестьянин и должен делать. Иначе его накажут. Плетьми высекут, например.

– Как это – плетьми?

Хоис Абрамович уже был не очень рад, что начал развивать эту непростую тему, поэтому он постарался свернуть разговор в другое русло.

– Будешь историю изучать – узнаешь. Смотри, впереди что-то происходит?

Дорога тем временем изменилась. Вместо грунтовки появился асфальт, по краям дороги потянулись длинные серые производственные здания. Навстречу им понеслись грузовики цвета хаки, их фары были почти полностью заклеены так, что оставался только узкий луч света. Регулировщик в военной форме на перекрёстке остановил их, показав на стационарный пост. На посту молоденький лейтенант с двумя квадратами на петлице разъяснил им правила передвижения по этой территории.

– Товарищи, сейчас осень 1941 года, передвигаться надо с осторожностью. Необходимо соблюдать затемнение световых приборов вашего транспортного средства. У вас есть пропуск в город?

Хоис Абрамович не успел ответить, как зазвонил полевой телефон. Лейтенант снял трубку, что-то выслушал, коротко сказал: «Есть, товарищ майор» и снова обратился к Хоису Абрамовичу:

– Товарищ, звонили из штаба, предписано выдать вам разовый пропуск на сегодня. Сержант Смирнов, выдайте товарищам документ, – обратился он к писарю, сидевшему за канцелярским столом.

Смирнов сноровисто вынул бланк из тумбочки стола и, брызгая чернилами, вписал что-то в графы документа. Заверив своё творение печатью, он передал пропуск Хоису Абрамовичу.

Выйдя из здания поста, дедушка с внучкой направились было к своей капсуле, как вдруг раздался низкий воющий звук. Ничего не понимая, Роза попыталась определить источник звука, но тут к ним подбежал красноармеец в замызганной форме и потянул их с собой.

– Товарищи, налёт! Не стойте на дороге, убьют!

Хоис Абрамович подхватил внучку на руки, и они побежали за солдатом, который привёл их в накрытый ветками и маскировочной сеткой блиндаж около дороги. Не успели они войти в него, как над ними пролетели три винтовых самолёта с крестами на крыльях. Рядом с ними чиркнула по камням пулемётная очередь, и Хоис Абрамович понял, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Сперва протолкнув Розу внутрь, он сам спустился в убежище, где уже сидели несколько солдат. Их суровые лица были в копоти, они негромко переговаривались. Снаружи раздалось несколько взрывов, и наконец всё стихло. Резко прозвучал сигнал отбоя – налёт закончился. Хоис Абрамович и Роза выбрались из блиндажа. Первое, что бросилось им в глаза, – дымящаяся воронка на том месте, где стояла их капсула. Сзади к ним подошёл давешний лейтенант и произнёс:

– Похоже, товарищи, вы без транспорта. Сейчас в штаб идёт машина, подбросим, а дальше уж вы сами.

Отказываться было глупо, и через несколько минут Роза и Хоис Абрамович уже тряслись в ГАЗ-64, продолжая своё движение к центру города.

– Дедушка, а почему он не взлетает?

– Розочка, тогда такого ещё не было, машины ездили по земле на колёсах. Если дорога неровная, то трясло прямо как сейчас.

Мимо тянулись здания с окнами, крест-накрест перечёркнутыми белыми полосами. Наконец машина остановилась, и Хоис Абрамович, постанывая, вылез из «козлика». Следом за ним выскочила и Розочка, озираясь по сторонам. Штаб размещался в трёхэтажном здании, в него то и дело заходили и выходили люди в военной форме. Рядом обнаружилась остановка.

– Думаю, нам надо ехать дальше, – предложил Хоис Абрамович, показывая на остановку.

– А что это?

– Остановка, судя по всему – троллейбуса. Видишь эти провода сверху?

– Да, а для чего они?

– По ним течёт электрический ток, который приводит в движение электродвигатель.

В это время к остановке действительно подошел троллейбус, его двери с шипением распахнулись. Розочка неуверенно посмотрела на дедушку, тот решительно взял внучку за руку, и они поднялись в салон. Кроме них, в салоне было ещё несколько человек, одетых во вполне гражданскую одежду. Кондуктор протянул им два билета – полоски бумаги с шестизначным номером на каждом. Хоис Абрамович не удержался и зашевелил губами, что-то высчитывая. Потом он заявил:

– Розочка, сохрани свой билет – он счастливый!

– Как это, дедушка?

– Если сложить первые три цифры номера билета и сумма совпадёт с суммой оставшихся трёх цифр, то билет непременно принесёт счастье.

– Плавда? – голос Розы звучал неуверенно.

– Ну, когда я был маленький, такой, как ты, и ездил на троллейбусе…

– Ты ездил на тлоллейбусе в детстве?

– Ну не совсем на таком, это уж больно старая модель, такие я не застал, но да, ездил…

– Ну это же было в плошлом веке!

– Ну да… в прошлом… Кстати, а где мы сейчас?

За окном было видно двухэтажное здание, сильно пострадавшее от пожара. Видны были люди, разбирающие завалы, кое-где ещё что-то дымилось. Оглядевшись, они обнаружили, что, похоже, весь район недавно пережил нашествие пламени. Навстречу троллейбусу проскакал кавалерийский отряд с перьями на высоких киверах.

– Дедушка, а это кто?

– Видимо, гусары. Судя по всему, мы сейчас проезжаем 1812 год, нашествие Наполеона, первая Отечественная война. Москва почти полностью выгорела в это время. А это здание – знаменитые Красные казармы, правда красными их назовут только после того, как отстроят заново. Здесь начинаются мои родные места, по которым я и хотел пройтись вместе с тобой.

Троллейбус доехал до моста через реку.

– А что это за лека? Москва?

– Нет, Розочка, это Яуза. А в здании, которое ты сейчас видишь, я когда-то учился. Нет, не в этой башне, это новое здание факультета энергомашиностроения, а в этом небольшом здании слева от него.

Стометровая башня факультета «Э» была построена недавно, лет двадцать назад, в её недрах прятался первый учебный термоядерный реактор, а также делались первые попытки извлечения энергии со следующего, кваркового уровня материи.

– Остановка – Аптекарский переулок, – объявил меж тем водитель.

Хоис Абрамович вдруг заторопился на выход.

– Роза, голубушка, нам пора. Дальше пойдём пешком.

Они покинули троллейбус, который неспешно покатил дальше. Пройдя по переулку, они обнаружили, что городской ландшафт снова поменялся. Каменные дома соседствовали с деревянными. Люди, которые попадались им навстречу, были одеты в самую разную одежду – длинные пальто, военную форму, попадались и крестьяне. Внезапно по перпендикулярной улице промчалась пролётка, в которой стоял человек, размахивающий каким-то флагом. Он кричал:

– Товарищи, присоединяйтесь к нам! Долой царя! Долой самодержавие!

Хоис Абрамович остановился и развернулся обратно.

– Роза, я понял, мы сейчас в 1905 году, мы туда не пойдём. Тебе такое смотреть ещё рано.

– Почему, дедушка?

– Это Николай Бауман. Он скоро погибнет. Это зрелище не для маленькой девочки.

Пролётка несла своего ездока дальше, навстречу его судьбе…

Дедушка и внучка дошли до другого перекрёстка и повернули на поперечную улицу. Пройдя ещё немного, Хоис Абрамович остановился.

– Роза, стой! Не видишь – красный свет!

– Какой класный свет, дедушка?

– Ну вот же светофор висит, вас хоть чему-то в школе учат?

– Дедушка! Никаких светофолов давно нет, капсулы уступают дологу переходам автоматически!

– Но тут-то он есть! Видишь, машины несутся как! Задавят, и костей не соберёшь. Кстати, судя по машинам, мы сейчас где-то в районе 1990-х.

Наконец, на светофоре зажёгся зелёный человечек, и они смогли продолжить свой путь. Через несколько минут Хоис Абрамович, хитро усмехнувшись, сказал:

– Роза, не хочешь позвонить маме?

– Позвонить? Ты имеешь в виду вызвать её?

– Ну да. Тут есть городской телефон.

Они стояли около телефонной будки, в которой висел городской таксофон с прорезью под двухкопеечную монету.

Роза даже покраснела от волнения:

– Дедушка, что ты всё влёшь! Я видела длевние телефоны, они как дощечка, только с одной стороны стекло, а с другой – камела. А совсем длевние – с кнопками. А это что такое?

– Дисковый номеронабиратель, голубушка. Сейчас наберём телефон справочной и узнаем, можем ли мы позвонить маме.

Хоис Абрамович втиснулся в будку вместе с внучкой и неловко – давно он этого не делал, очень давно – набрал 09.

– Справочная слушает! – раздался в трубке женский голос.

Хоис Абрамович не успел ничего сказать, как трубку выхватила Роза и выпалила:

– Слушай, Алиса, как позвонить маме?

– Девочка, во-первых, я никакая не Алиса, а во-вторых, я не знаю ни тебя, ни твою маму. А чтобы позвонить на стандартный номер, набери сначала цифру «8», а потом уже номер абонента.

– Но я не знаю номела, – удивлённо сказала Роза.

– Тогда ничем не могу помочь! – и в трубке раздались короткие гудки.

Хоис Абрамович тихо посмеивался.

– Дедушка, что ты смеёшься?

– Ты решила, что с тобой разговаривает робот? Это живой человек, телефонистка. Раньше никакой Алисы не было, везде отвечали живые люди. Ладно, пошли дальше.

Они дошли до одноэтажного кирпичного здания в глубине двора. На глаза Хоиса Абрамовича навернулись непрошеные слёзы.

– Дедушка, что с тобой? Почему ты плачешь?

– Розочка, я родился в этом доме. Видишь, он до сих пор сохранился. Наверное, можно даже зайти, но я не хочу. Иногда прошлое должно оставаться прошлым.

– Как это, я не понимаю.

– Вырастешь – поймёшь.

– Ну вот, опять… – девочка недовольно замолчала.

В это время они обратили внимание, что на всех прохожих, которые попадаются им навстречу, теперь были разноцветные маски, закрывающие нос и рот.

– Роза, это 2020 год. Разгар великой пандемии. Биоблокаду ещё не изобрели, поэтому необходимо было носить маску.

– Но нам же ничего не глозит?

– Конечно, нет. Тебе биоблокаду поставили ещё до твоего рождения. А у меня специальный имплант, мы надёжно защищены от любых вирусов и бактерий. Биоблокаду изобретут… изобрели в 2030-м, с этого момента человечество одолело ещё одного своего врага.

Кирпичные и бетонные здания уступили место полусферическим куполам и зелёным пирамидам. Солнечные батареи блестели на крышах.

– Мы приближаемся к нашему времени, – сообщил Хоис Абрамович. – Видишь – это прямые предки наших сегодняшних экобашен.

– Дедушка, а куда мы идём? Что ты мне ещё хотел показать-то?

– Погоди, голубушка, мы почти пришли.

Они вышли на широкую площадь, в центре которой стояло цилиндрическое сооружение, состоящее из многочисленных арок. Пространство под арками было чернее самого черного цвета. В арки то и дело входили люди, и чернота, казалось, поглощала их целиком. Над сооружением алыми буквами горела надпись: «Станция мгновенного перемещения “Красные ворота“».

– Когда-то тут была одна из первых станций Московского метрополитена. А теперь «Красные ворота» снова открывают новую эру в транспорте. Отсюда совсем скоро можно будет мгновенно попасть во все города по всей планете. А пока мы мгновенно перенесёмся к себе домой. Ищи арку с надписью «Муром».

– Это и есть твои классные волота, о котолых ты мне в детстве всё время говолил?

– Розочка, ворота красные. Когда ты наконец научишься говорить правильно?

– Я и сказала – классные!

С этими словами девочка уверенно пошла по направлению к «классным воротам».

Анна Буланкина. Душка

Москва.

2020 год, август.

Перед нами просторный дом с большим количеством комнат. В каждой из которых можно найти множество книг научной фантастики, повсюду разбросанные гайки, шурупы, голые провода и металлические инструменты. Это жилье принадлежит поклоннику электроники по последнему слову техники. Имя владельца – Илья Леопольдович. По совместительству он является ученым, обладателем многочисленных наград и просто хорошим дедушкой. Пожилой мужчина с невероятными познаниями и прекрасным чувством юмора всегда был интересен научному обществу. Его внук Степан приезжает к нему отдыхать каждое лето. И лишь небольшая комната, в которой живет мальчик, выделяется из общей концепции беспорядка и суеты. Каждый день для героев наполнен эмоциями, наукой, новыми открытиями и бескрайним интересом к окружающему миру. И сегодняшнее утро не стало исключением.

– Степан, вставай сейчас же! Я должен тебе кое-чего показать, – с этими словами Илья Леопольдович продолжает будить внука.

– Чего тебе, дед? – протирая глаза, спрашивает мальчик.

– Пошли, пошли, сейчас же.

– Куда ты меня ведешь?

Так и не ответив на вопрос Степы, ученый быстром шагом направляется в сторону двора, держа за руку мальчика.

– Вот, вот, посмотри. Ты видишь, видишь? – с улыбкой спрашивает дедушка.

– А что эта старая душевая кабина делает здесь?

– Протри глаза, внучок. И зайди внутрь. Я строил ее всю свою осознанную жизнь, мою родненькую.

Подумав, что дед сошел с ума, юный герой решается зайти внутрь кабинки. Вслед за ним ступает и Илья Леопольдович. Когда прозрачная дверца закрывается, внутри резко начинают мерцать маленькие лампочки и загорается синим светом пульт с цифрами.

– Что это, дедушка?

– Это машина времени. Сейчас мы с тобой можем отправиться в любой год, родной. Ты только не давай заднюю. Прорвемся.

Илья Леопольдович имел обыкновение выражаться подчас своими фирменными фразами, вычитанными в сборнике «Смешные анекдоты 80-х».

– Хорошо, дед. И в какой же год мы отправимся? Я, конечно, сомневаюсь в работе этого прибора, однако нужно нажать на кнопку.

– Давай посмотрим на Москву в 2050 году? Говорят, что город изменится до неузнаваемости, что пища там совсем не будет похожа на нашу и что телефоны там будут в виде экрана, который можно свернуть и сложить в карман.

– А на самом деле почему мы отправимся именно в этот год?

– Кхм… Если честно, я поспорил с товарищем на то, что со своим образом жизни доживу до 2050 года и смогу увидеть обновленную Москву. Если я выиграю, он отдаст мне свою «Волгу».

– Ой, дедушка, дедушка. Тебя не изменить.

Герои, набравшись смелости и терпения, нажали на кнопки «2», «0», «5», «0».

– Дед, а почему она не едет?

– Так ты не повернул ручку у душа. Вот так…

Наконец машина времени заработала. Кабина начала громко тарахтеть и сильно трястись. В полете героям казалось, что машина то падала, то поднималась, от чего закладывало уши. Сквозь прозрачную дверцу душа было видно черное небо с искрящими молниями. Зрелище одновременно завораживало и пугало. Однако тяжелый перелет скоро закончился. Уже через 30 секунд дверь машины «ДушКа» открылась, и весь новый мир предстал перед героями во всей красе.

– Кажись, приехали… – с неуверенностью сказал Илья Леопольдович, выходя из машины времени.

– Это же «Москва-Сити»! Ничего себе, она стала еще красивее. А что там такое? Посмотри туда! – мальчик показал пальцем на огромное здание в виде летающей тарелки.

– Какой пассаж! Неужели наши уже встретились с инопланетными существами? Пойдем, подойдем ближе.

Профессионально замаскировав машину времени большим зеленым одеялом в горошек, Илья Леопольдович и Степан сделали первый шаг к открытию нового, неповторимого мира. Направившись к новому объекту, герои обратили внимание на огромные движущиеся плакаты на зданиях «Москвы-Сити».

– Дед, а чего тут рекламируют какие-то маленькие машины? Ведь чем она больше, тем круче?

Случайно подслушав вопрос, откликнулся прохожий.

– Мода на красивые и необычные автомобили уже давно прошла. Главный девиз «Москвичей» – комфорт и удобство. А это реклама машины «Крутдай». Она ездит только на экологичном топливе, без капли бензина.

– Спасибо за просвещение, – вежливо ответил мальчик.

Москва всю жизнь радует глаз каждого человека, который хоть раз её посетил. Гордые здания, роскошные дворцы, огромные стадионы, изящные церкви, живописные улицы и бесподобные монументы завораживают своей красотой. Наша столица восхитительна как в 2020-м, так и в 2050 году. Однако за тридцать лет она смогла измениться до неузнаваемости. Совершенно по-другому теперь выглядит и Московский международный деловой центр, о его изменениях мы сейчас узнаем у наших героев.

Возле летающей тарелки их встретил робот-экскурсовод. Оказывается, все музеи стали бесплатными, так как техника здесь работает вместо людей.

Перед нами огромное помещение площадью 1000 квадратных метров. Всюду развешаны светодиоды, множество скульптур и космических находок находятся внутри стеклянных боксов. Этот объект посвящен найденным в 2040 году гуманоидам. Кстати, они действительно выглядят как в фантастических фильмах. Самое удивительное в этом музее – прямые эфиры с видеокамер планеты Марс. Транслирующие экраны находились на втором этаже, куда и направились наши путешественники.

Четыре огромных монитора расположились по кругу. На одном из них ученый разглядел странных существ. Может, это и есть марсиане? По словам местных жителей, их удается увидеть крайне редко, однако периодически они появляются в поле зрения камер.

– Степка, обернись! – загадочным голосом сказал Илья Леопольдович.

Испугавшись, мальчик повернулся и увидел на экране двух инопланетян.

Текст в оригинальном виде:

– ¦§ ¡ {} | § ?

– «¬ ¦. §¡ o ~¬ !!!

Текст, переведенный на русский язык:

– Чего эти штуки тут делают?

– Снова они следят за нами. (Далее следует непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений.)

Сфотографировав себя на фоне космических объектов, герои отправились в путешествие по городу.

– Дед, а давай посмотрим на то, как изменились архитектура?

– С превеликим удовольствием, мой юный друг. Предлагаю посетить «Афимолл», ведь это твое любимое место в Москве. Интересно, каким оно стало…

Подойдя к зданию, гости из прошлого были не на шутку удивлены. Около входа роботы выдали им специальные рюкзачки. Но для чего они? Поспрашивали об их предназначении у прохожих, и выяснилось, что их нужно носить за спиной и складывать туда покупки, так как размер и вес купленных товаров внутри этих ранцев уменьшается. Помимо этого волшебный рюкзак умеет летать, поднимая человека весом до 400 килограммов благодаря особому космическому материалу. Верно, зачем людям эскалаторы, когда их поднимает ранец? Каждому посетителю выдается робопомощник. Он оказывает помощь в навигации по «Афимоллу». Илья Леопольдович попросил показать им рестораны, так как с дороги наши ученые изрядно проголодались. Через пару секунд путешественники оказались в лучшем кафетерии торгового центра. Чтобы сделать заказ, нужно нажать на кнопку «Старт». Тогда все меню будет отображаться у клиента на столе. Рацион питания современных москвичей немного изменился. Теперь все заботятся о своем здоровье, покупая пищу из экологически чистых продуктов. Степан заказал себе полезный бургер, а Илья Леопольдович попросил сделать ему полезного кваса с вяленой рыбой и кусочком экологичного сала.

– Ох, все-таки трапеза – неотъемлемый поток энергии и сил. Куда мы отправимся теперь, Степан?

– Давай просто погуляем?

Хорошо подкрепившись, герои продолжили экскурсию. Степан и Илья Леопольдович не ожидали, что увидят на улице летающие автобусы и дороги без пробок. Теперь все средства передвижения работают на экологически чистом топливе. Всюду развешаны яркие и красочные фонари. Каждый прохожий завораживается неземной красотой города, которая дарует незабываемую, сказочную атмосферу.

Увидев обновленную Москву, Илья Леопольдович сделал определенные записи у себя в дневнике:

«Москвичи нынче живут в просторных новостройках, каждый подъезд охраняют роботы с системой пропусков. Внутри домов по-прежнему есть лифты, однако их средняя скорость сейчас – 10 этажей за три секунды. Каждая квартира имеет свой неповторимый дизайн и наполнена новомодной техникой. В богатых жилищах нередко можно найти робота Аркашу, который помогает владельцам по хозяйству. Перемещаются городские с помощью скоростного автобуса, посадка на который осуществляется не только на земле, но и в воздухе. Рацион расширился, теперь в магазинах нередко можно встретить не только обычное питание, но и современную еду в тюбиках, которая пользуется популярностью за счет компактного размера и производства из полезных продуктов. Вся жизнь проходит в гаджетах, которые также претерпели изрядные изменения. Так, появились браслеты, транслирующие содержимое смартфона на руку пользователю. Благодаря такому решению людей с плохим зрением стало значительно меньше. Внешний облик москвича никак не изменился, за исключением странной моды – хождению по городу в одежде, схожей с пижамой. А вот расплатиться за свои покупки теперь можно, просто приложив палец к терминалу, который снимет со счета нужную сумму. Интересно, что двери в квартиры тоже открываются с помощью отпечатка».

– Все-таки в гостях хорошо, а дома лучше. Надо бы нам выбираться, внучок.

– Согласен с тобой. Все-таки Москва – замечательный город!

Направившись в сторону машины времени, гости из прошлого нажимают на пульте управления цифры «2», «0», «2», «0». Но «ДушКа» в этот раз никак не реагирует на действия пассажиров.

– Что ж с тобой такое, Душенька? – с испугом спрашивает ученый.

Мягкий тембр голоса резко сменяется на агрессию, и вот уже Илья Леопольдович швыряет пульт в стенку. Вдруг ни с того ни с сего душ вспоминает свое первоначальное предназначение. И мокрый профессор выскакивает из кабины.

– Как же эта штуковина выводит меня из себя! Теперь, похоже, мы застряли тут. Пока машина времени не просохнет, она не переместится.

– Что значит «застряли»? Надо звать на помощь, дедуль!

– Секунду, юный друг. Пойдем снимем номер в гостинице.

– Деда, ты ничего не понимаешь. Мы останемся тут навсегда. Это все ты!

Заплакав, мальчик побежал к людям за помощью. После того как он все рассказал какому-то мужчине, прохожий вдруг ответил:

– Так это вы из прошлого? Чего же сразу не сказали, пройдемте за мной.

Дедушка было подумал, что мужчина из полиции и посчитал их за сумасшедших. Но каково было его удивление, когда незнакомец привел их в магазин бытовой техники, где были выставлены аж пять разновидностей душевых кабин времени.

– Взгляните, друзья. У нас в наличии «ДушКа-1», «ДушКа-2.0», «ДушКа-3.0», «ДушКа усовершенствованная – 4» и новинка 2050 года – «ДушКа-X».

Обалдевший дедушка купил самую крутую «ДушКу-X». И лишь одна фраза вылетела из его уст:

– А кто их изобрел?

– Великий профессор – Илья Леопольдович Левенбук.

И, вновь зайдя в машину, герои ввели нужные цифры и без проблем оказались в своем 2020 году.

Вот и подошел к концу еще один день фантастического лета. Что будет дальше? Приключения не заставят долго ждать.

Кстати, после этого приключения профессор понял, что никакая «Волга» ему не нужна. Ведь в столь яркое и красочное будущее не стоит ехать на машине прошлого.

Вера Вишневская. Пушкинский музей будущего

Передо мной стояла машина времени. Несколько лет упорного труда не прошли зря. Теперь я – владелица единственного в мире аппарата, способного перенести человека в прошлое или будущее. Однако, как оказалось, не все трудности позади. Надо было решить, куда я хочу отправиться. Первым, что пришло на ум, стала Москва будущего. Почему Москва? Потому что я родилась в этом городе. Почему будущего, а не прошлого? Потому что о прошлом можно узнать из учебников по истории, а про будущее никто не знает. Осталось выбрать год, в который я планирую переместиться. Тут всё просто. Выберу случайный. Пусть это будет 2050 год. Итак, я захожу в машину, устанавливаю все нужные настройки и набираю на клавиатуре «Город Москва. 2050 год». Аппарат начинает издавать различные звуки: щелчки, хлопки, постукивания; вокруг всё начинает кружиться. Становится немного страшно. Я закрываю глаза и стараюсь не думать о том, что обычно от такой тряски меня укачивает. Но мучения продлились недолго. Минуты через три я, открыв глаза, поняла, что машина стоит на месте. Я открыла дверь и не поверила своим глазам. Всё вокруг было по-другому. Конечно, здания, которые здесь раньше находились, были на месте, дороги были там же, но вот выглядело всё иначе. Вместо привычных машин на колёсах были летающие, вместо автобусов были телепорты, рядом с которыми также толпились люди, а вместо продавцов в уличных лавках были самые настоящие роботы! Я была в шоке. Прошло всего 30 лет, а появилось столько всего необычного и фантастического. Я так засмотрелась на пейзаж будущего, что даже не обратила внимания, в какое место меня закинула машина времени. Обернувшись, я поняла, что стою у входа в музей имени А.С. Пушкина. Собственно, именно туда я и решила пойти первым делом. С этим местом у меня связано много воспоминай, и мне стало дико интересно, как оно выглядит в 2050 году.

Снаружи музей выглядел так же, как и всегда: много колонн, окна, прекрасный барельеф сверху. Всё, что изменилось, это лестница и надпись «ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ им. А.С. ПУШКИНА». Вместо лестницы – широкий эскалатор, а надпись заменена цифровым табло с бегущей строкой, на которой было указано название музея. Я решила войти внутрь. Вот здесь уже были кардинальные изменения. Кассы отсутствовали. Вместо них стояли электронные аппараты, позволяющие очень быстро приобрести билет. Гардероб также выглядел совсем иначе. Я решила сдать своё пальто и, отстояв всего минуту в небольшой очереди, отдала верхнюю одежду робо-руке, которая упаковала её в специальный чехол и стремительно отправила в одну из множества ячеек, выдав мне маленький номерок. Чтобы забрать куртку, нужно подойти к специальный секции, вставить в прорезь номерок, и к тебе подъедет именно твоя одежда. Также я не смогла пройти мимо стойки, где за небольшую сумму у вас появлялась возможность что-нибудь приобрести. Подойдя поближе, я поняла, что это электронные гиды. Заплатив, я взяла маленькое электронное устройство на ремешке. Повесив его на шею и включив, я немного дёрнулась от испуга, потому что прямо передо мной возникла голограмма молодой женщины. Она спросила меня:

– Вы хотите начать экскурсию?

Я робко согласилась, после чего последовал вопрос:

– С какого зала вы желали бы начать?

Я решила отправиться в одно из моих самых любимых мест на первом этаже – Греческий дворик. Следуя указаниям голограммы, я очень быстро дошла до него и немного огорчилась. Всё здесь выглядело как и раньше: статуи греческих богов и барельефы в прекрасном цвете белого мрамора. Но оказалось, что я поспешила с выводами. Подойдя к статуе «Афина Парфенос из Варвакиона», я заметила, что змея, обвивающая её щит, двигалась, а сама Афина поворачивала свою голову влево и вправо! Я замерла в изумлении: «Они живые!» Причём статуя выглядела как и раньше, и материал был тот же, но почему тогда некоторые её части двигались? Видимо, моё удивление легко читалось, потому что ко мне подошёл приятный молодой человек и спросил:

– Занятно, правда? Столько времени прошло, а я до сих пор не могу привыкнуть к этой технологии.

Я спросила:

– Не могли бы вы описать, как это работает? Как именно получается, что она двигается, словно живая?

Мужчина сказал:

– Честно говоря, я сам точно не знаю. Могу лишь сказать, что материал, из которого изготовлена статуя, как-то изменяют и вставляют внутрь какие-то электронные приспособления. Но здорово то, что выглядит всё абсолютно так же, как и сто лет назад, разве что теперь ещё и двигается. Мне кажется, это даже добавляет особый эффект.

Я не могла с ним не согласиться. Это и правда выглядело завораживающе. И без того выглядящие реалистичными статуи буквально оживали! Конечно, не все экспонаты в музее были такими, ведь, как объяснил мне этот человек, технология очень дорогая и требует огромной работы по её установке.

От размышлений меня отвлекла голограмма, вновь возникшая передо мной с вопросом:

– Желаете узнать про этот экспонат?

Я решила выключить электронный гид, просто захотелось полюбоваться всем этим завораживающим зрелищем. Жалко, что времени для осмотра Москвы 2050 года у меня не так много, и вскоре я должна вернуться домой. Если бы я могла провести здесь не одни сутки, я обязательно воспользовалась бы гидом! Решив не терять время, я поспешила в другой зал. Да, модернизация статуй поразительна, но изменились ли как-то картины? Хорошо, что в расположении залов ничего не поменялось, и я могла найти нужную мне выставку без чьей-либо помощи. Я поднялась на второй этаж, но используя при этом не эскалатор, а телепорт. Оказывается, они здесь тоже есть. На первый взгляд это было небольшое железное кольцо, расположенное на полу, но именно оно могло перенести меня за одну лишь секунду на другой этаж. Благо на стене висела инструкция, и я разобралась, какую кнопку нужно нажать, чтобы запустить этот прибор. Встав в центр круга и сделав всё необходимое, я почувствовала, как мои ноги отрываются от пола, а тело становится невесомым. И тут, буквально через три секунды, перед глазами возник уже другой пейзаж. Я переместилась на второй этаж. Удивление не покидало меня. Даже несмотря на то, что я занимаюсь робототехникой и сама соорудила машину времени, все эти устройства 2050 года меня поражали. Но, преодолев желание ещё раз куда-нибудь телепортироваться, я пошла в семнадцатый зал, который назывался «Итальянское искусство XVII–XVIII веков». В зале всё выглядело как обычно: стены приятного винного цвета, картины в золотых рамах и немного тусклое освещение. Однако на сей раз я не спешила расстраиваться. Что-то здесь наверняка изменилось. Я подошла поближе к большой картине Джованни Антонио Каналь «ВОЗВРАЩЕНИЕ БУЧИНТОРО К МОЛУ У ДВОРЦА ДОЖЕЙ» и засмотрелась на неё. Прекрасно изображённые лодки, люди, дворец вдохновляли, завораживали и заставляли смотреть на них бесконечно. От моих размышлений меня отвлекла музыка, которая начала играть, как только я сделала шаг к картине. Она была тихой, не отвлекающей других посетителей от созерцания искусства. Я узнала эту мелодию: А. Вивальди «Осень». Как же чудесно эта музыка сочеталась с картиной! Вместе они создавали ощущение, словно вы стоите на набережной и наблюдаете за лодками, в лицо дует приятно-прохладный ветерок… Но я решила долго не задерживаться на одной картине. Надо посмотреть и другие. Оказалось, что на полу установлен специальный датчик движений, и как только вы подходите к картине, начинает играть определённая мелодия. А как только отходите, она замолкает. Шикарная задумка. Подойдя к картине Алессандро Маньяско «ВАКХАНАЛИЯ», я услышала бесподобного А. Вивальди. Только играла уже другая композиция – «Зима». Её особенная тревожность в целом сочеталась с тревогой картины.

Осмотрев ещё несколько экспонатов, я поняла, что проголодалась. Самое время посетить кафе. Тут пришлось всё же воспользоваться помощью гида-голограммы, чтобы найти это место. Уже не сомневаясь в том, что сейчас увижу очередные инновации, я быстрым шагом дошла до кафе. Я пыталась угадать, даже была уверенна, что за кассой будет стоять робот, ведь я уже видела некоторых на улице. Однако за кассой стояла обычная продавщица. Мне повезло, потому что касса была свободна, а значит, мне не придётся тратить много времени на очередь. К слову, посмотрев на свои наручные часы, я поняла, что его у меня осталось не так и много. Машину времени я изобрела, но её минус был в том, что она может находиться в прошлом или будущем ограниченное количество времени. Благо я поставила таймер и знала, сколько ещё могу находиться в 2050 году. Итак, я подошла к женщине и заказала воду и сэндвич. Женщина выбрала нужные позиции на экране, располагавшемся перед ней, и откуда-то с потолка спустилась робо-рука, по типу той, что была в гардеробе. Устройство очень быстро, без лишних движений достало из контейнеров мой заказ и положило передо мной. Мне оставалось лишь расплатиться. К счастью, деньги не подверглись изменениям, и здесь по-прежнему можно было расплатиться наличкой. После кафе я ещё немного прошлась по музею, сделав несколько фотографий на телефон, и поняла, что нужно постепенно возвращаться к машине времени. Хорошо, что я в будущем, и здесь это приспособление не вызывает ни у кого удивления. На выходе из музея я заметила одного единственного робота. Он был небольшим и особо не двигался. Но когда я подошла поближе, он поднял голову и спросил механическим голосом:

– Какую оценку вы поставите нашему музею?

Я робко сказала:

– Девять.

Робот предложил:

– Вы выбрали не максимальную оценку. Не хотите оставить жалобы или предложения?

Я даже не знала, что сказать, поэтому отказалась.

Робот произнёс:

– Ваше мнение очень важно для нас.

После этого он опустил голову и выключился. Видимо, он, как многое здесь,реагирует на голос и движения. Что ж, времени было совсем немного, и я стремительно вышла из музея. Последним, что меня задержало там, были несколько голограмм музея, которые находились рядом с выходом. Одна голограмма демонстрировала музей в то время, когда его только открыли. Вторая показывала музей 2050 года, а третья показывала то, как музей, возможно, будет выглядеть в 2080 году. На это следовало обязательно посмотреть! Сам музей планировалось увеличить, сделать больше выставок, отдельные комнаты для различных интерактивных мероприятий, кинозалы, библиотеки. Я бы и дальше рассматривала голограммы, если бы не таймер на моих часах. Он начал пищать, а значит, осталась всего минута. Я бегом ринулась к машине. Руки дрожали и не хотели нажимать на кнопки. Десять, девять, восемь секунд… Последняя кнопка, запуск… Успела. Машина благополучно вернула меня домой. Это был прорыв! Прорыв в науке и технике. Первая в мире машина времени! Однако сейчас меня радовало не только то, что я изобрела невероятное, что успела вернуться домой, но и то, что я увидела сегодня нечто особенное, прекрасное. Шикарное сочетание древности и высоких технологий. Где ещё это можно увидеть, кроме как в музее? Это моя первая поездка в будущее и первое место, которое я посмотрела. Впереди меня ждёт масса новых приключений!

Надежда Гусева. Месяц в библиотеке

В неприметном сером костюме, обеспечивающем полный комфорт и неуязвимость перед всеми видами механического, электромагнитного и радиационного воздействия, легкой упругой походкой человека, находящегося в прекрасной спортивной форме и веселом расположении духа, в среду первого июня 2050 года в торжественное здание, расположенное в Москве на углу улиц Моховой и Воздвиженки, вошел невысокий господин.

В Центре Вселенского разума уже давно научились создавать существ, предназначенных для определенных целей. Так и замеченный нами господин, вошедший не куда-нибудь, а в крупнейшую библиотеку самого крупного континента Земли, был создан для исследования истории цивилизаций третей планеты Солнечной системы.

Создание существ для исследования малоизученных цивилизаций по образу и подобию представителей этих цивилизаций всегда несло некоторый риск. Порой они нарушали выданные им инструкции и начинали делать совсем не то, что от них ожидали. Иногда такое непредсказуемое и непрогнозируемое поведение приводило к выдающимся научным достижениям, превосходящим самые смелые ожидания отца-создателя такого удачливого исследователя. Но бывали и печальные случаи. И уже немного знакомый нам господин в сером костюме вызывал опасения у Центра…

Из протоколов собрания комитета по научным командировкам Центра Вселенского разума.

– Ваше имя?

– Антон Эстерский.

– Специальность?

– Историк.

– Область исследования?

– Русская цивилизация, развивающаяся в галактике Млечный путь, в Солнечной звездной системе, на третьей от звезды планете, именуемой ее обитателями Земля.

– Научная проблема?

– Переход Русской цивилизации к стадии Мудрости.

– Поясните.

– Моя задача – это этап решения глобальной проблемы перехода цивилизаций к стадии Мудрости. Вам, несомненно, известно, что планет, на которых есть разумное население и на которых возникали цивилизации, во Вселенной пруд пруди. Но большинство цивилизаций на определенном этапе своего развития самоуничтожаются, и лишь очень немногие оказываются способны найти ту тонкую грань равного соблюдения общественных и частных интересов, что позволяет сконцентрировать усилия на преодолении угроз со стороны внешней среды, и цивилизация достигает стадии Мудрости, после чего ее принимают во Вселенский совет. Наша группа изучает, как в истории цивилизации изменяется способ принятия коллективных решений. Мы хотим понять, чем то, как принимают решения цивилизации, которые в конце концов достигают стадии Мудрости, отличается от всех остальных.

– Место назначения?

– Планета Земля, город Москва, 2050 год. Библиотека имени В. И. Ленина.

– Цель командировки?

– Чтение средств массовой информации – на всю глубину библиотечного фонда с построением хронологической последовательности изменения системы принятия общественных решений.

– Хорошо, предположим, ваша группа решит поставленную задачу. Что вы будете делать с ответом? Как планируете распорядиться полученной информацией?

– Мы планируем выделять перспективные цивилизации настолько рано, насколько это окажется возможным, и оберегать их планеты от случайных внешних угроз. По крайней мере, сейчас мы не считаем возможным вмешиваться в процесс их становления и развития. И, конечно, наблюдая за такими цивилизациями, мы будем уточнять ответ.

– Хорошо. Я разрешаю командировку…

Миновав мраморную лестницу и ротонду, Антон Эстерский попал в зал, в котором, как такси на парковке, выстроились в очередь роботы-библиографы. Каждый такой робот знал все закоулки библиотеки, все ее входы и выходы, весь ее хранящийся в подземных хранилищах многомиллионный фонд, мгновенно находил любое нужное издание, мог пользоваться всеми техническими средствами воспроизведения и сопровождал посетителя все время работы в библиотеке, ненавязчиво помогая решить стоящую перед ним задачу. Лишь одно не умел робот-библиограф – сформулировать задачу за посетителя он не мог.

Антон пробежал глазами по ряду внешне абсолютно одинаковых роботов. К какому обратиться? Способности робота дать нужную информацию при не всегда четко сформулированном запросе зависели от его опыта, от того, кому и как ему приходилось помогать прежде. И хотя каждый из роботов работал в библиотеке уже не первый год, Антону важно было не ошибиться с выбором. Восьмой от конца очереди чем-то привлек его внимание. Решение было спонтанным, он не мог ответить сам себе, чем именно привлек его этот робот. Однако, как оказалось месяц спустя, он сделал очень удачный выбор.

Очереди из посетителей не было. Большинство типичных задач можно было решать из дома. Если вам не требовалось работать именно с оригинальным изданием, то копию необходимого документа можно было получить на любое подходящее для чтения или воспроизведения домашнее устройство. Электронные читалки даже не последнего поколения озвучивали любой текст, подбирали дополняющий музыкальный фон, а при желании и видеоряд. Но коль скоро Антон проделал путь в сотни световых лет и прибыл на Землю, он хотел посмотреть на подлинные документы, ощутить их фактуру, их запах, понять механику движений потребителя информации, содержащейся на данном носителе. Все это могло дать подсказки.

– Могу я обратиться к вам? – спросил он у приглянувшегося робота. Робот бесшумно подъехал к нему, и его пластиковые губы растянулись в приветливой улыбке.

– Здравствуйте, меня зовут Эр-Каллимах, я самый старый робот-библиограф, я работаю немного медленнее остальных, но если вас это не пугает, то буду рад сопровождать вас, – ответил робот. И, увидев кивок Антона, скомандовал. – Следуйте за мной.

Эр-Каллимах привел Антона в просторную комнату с множеством сенсорных экранов в форме небольших столов, за каждым таким столом-экраном стоял один стул для посетителя. Робот находился рядом, корректируя свой рост так, чтобы глаза человека были чуть выше его глаз.

– Я полагаю, что у вас сложная задача, иначе бы вы не стали утруждать себя посещением библиотеки, – начал разговор робот. – Если вы имеете перечень конкретных изданий, мы можем сразу проследовать в подходящий читальный зал, но, возможно, вам нужна помощь в выборе источников информации…

– Мне необходимо ознакомиться со всеми газетами, журналами, записями телевизионных и радиопрограмм, в которых есть информация о решении глобальных проблем, стоящих перед Российским государством, а также с копиями указов глав государства. Начнем с самых древних изданий, хранящихся у вас в фонде, и будем двигаться к нынешнему моменту. Я имею специальные навыки скорочтения и читаю сто тысяч знаков в минуту, но и с такой скоростью, боюсь, мне придется провести у вас не один день.

Робот согласно кивнул, проводил Антона в читальный зал и уехал за первой порцией документов.

Следует остановиться и сказать несколько слов о зале. Размеры этого помещения установить на глаз было совершенно невозможно, ибо оно было облицовано изнутри созданным сравнительно недавно метаматериалом пятого поколения. Очевидно, что в зале было множество рабочих мест, но понять это было можно лишь по специальным привлекающим внимание зеленым полоскам на краю рабочих кабинок. В остальном взгляд проходил сквозь стены кабинок, а также сквозь стены самого помещения, и можно было видеть прекрасный парк вокруг библиотеки. Если же вид парка отвлекал от работы, то стоило нажать кнопку на столе, и стены кабинки закрывала шторка приятного голубого цвета, можно также было выбрать любое голографическое изображение или попросить умный проектор сформировать видеоряд на основе изучаемого текста. Стол также представлял собой сенсорный экран, на котором можно было вызвать любую карту: физическую, геологическую, климатологическую, карту почв, карту подземных вод и так далее – любого места на Земле, а также некоторые карты других объектов Солнечной системы, получить словарную справку, перевод непонятного слова или целого текста и другую необходимую при серьезной работе справочную информацию.

В потолок было вмонтировано устройство, делающее копии, стоило лишь лежащей на столе специальной указкой показать на начало и конец фрагмента, который нужно скопировать. Можно было наговорить в микрофон комментарии к тексту, и они оказывались в нужных местах на полях копий. Можно было заказать перевод текстовых данных в таблицу по указанной форме или попросить построить по табличным данным диаграмму.

Спустя три недели непрерывной работы Антон добросовестно изучил значительную часть материалов, отвечающих изначальным критериям. Но в его мозгу не возникло даже смутной догадки, из которой могла бы выкристаллизоваться гипотеза. Антон начал с отчаянием думать о том, чтобы досрочно прервать командировку, доложить о своей неспособности решить поставленную задачу и подать в отставку. Эти мысли, сами по себе неприятные, к тому же мешали работать. Из-за них скорость чтения упала почти вдвое.

Эр-Каллимах почувствовал состояние Антона. В один из дней с утра вместо того, чтобы, как обычно, молча и бесшумно привезти очередную порцию материалов, он пригласил Антона в ту комнату, где они начали работу.

– В нашей библиотеке более пятисот миллионов единиц хранения, – начал он. – Только газет и журналов более десяти миллионов. Вы перечитали уже больше половины из них, но, простите, мне кажется, не нашли того, что искали. Дайте мне немного больше информации о своей задаче, возможно, я смогу вам еще чем-нибудь помочь.

Антон испытал порыв рассказать роботу все, начиная с того, что он не землянин, что родная для него система времяисчисления считает тысячелетия с той же легкостью, с которой на Земле отсчитывают недели, что он ученый-историк, работает во Вселенском научном центре и изучает то, как цивилизации принимают решения. Что Русская цивилизация Земли – уже третья изучаемая им, до этого он справился с изучением цивилизации роботов, планеты Железяка и цивилизации Арканара, но что-то с Землей у него выходит затык. Все, что он читает в СМИ, он с трудом может сопоставить с ходом Земной истории. У него складывается ощущение, что люди сообщают друг другу одну информацию, а решения принимают на основе какой-то другой, но, как и где искать эту другую, он не понимает совершенно. Все это облако мыслей заползло к нему в голову, попыталось было там зацепиться, но задул ветер отрезвления, и Антон остановил свой зарождающийся порыв, зная о категорическом запрете выдавать себя. В испуге от собственной минутной слабости он взглянул на робота. Эр-Каллимах смотрел на него умными, печальными и, как показалось Антону, сочувствующими глазами.

– Вы думаете еще быстрее, чем читаете, – сказал робот. – Я попытался поймать вашу мысль, не успел, но кое-что я все-таки понял. Прежде всего, не беспокойтесь, я случайно узнал то, что не должен знать, но я забуду это сразу же после того, как помогу вам. Я включу при вас специальную программу, стирающую из моей памяти последний день работы. Но прежде помогу вам. Я уловил, что вы не землянин и хотите понять, на основе какой информации люди принимают важные решения. Задача эта отнюдь не простая, нерешаемая для каждого частного случая, но в общих чертах понять это можно. Но не так, как вы это делали. Пойдемте в зал художественной литературы, там есть выставки, и я покажу вам десятка три шкафов, походите вокруг них, берите те книги, которые попросятся в руку, открывайте их наугад и читайте страниц десять-двадцать, не больше. С вашей скоростью это займет у вас меньше минуты. И я думаю, что к концу дня вы поймете, как и где искать ответ. Но будьте осторожны, возможно, вы захотите уточнять свой ответ всю оставшуюся жизнь.

Робот погасил экран и бесшумно заскользил по коридорам библиотеки. Часов через пять Антон Эстерский обнаружил себя сидящим на полу у одного из шкафов, в его руках была раскрытая книга, в глазах стояли слезы. Он вдруг понял, что с самого начала, с самых первых цивилизаций люди знали о себе все. И всю свою историю они решали ту самую задачу, над которой бьется и он: как им так принимать решения, чтобы эти решения были направлены в вечность. На протяжении тысяч лет люди учились смиряться перед собственными пороками и учитывать их при принятии решения, изначально зная о том, что пороки эти позволяют выживать отдельной особи. Как и все прочие цивилизации, всю свою историю люди искали баланс между выживанием и развитием всех и выживанием и развитием одного и до сих пор не уверены, что они этот баланс нашли. Но он, Антон, он-то знает, что нашли, и теперь он понял, почему им это удалось. Они научились рассказывать себе о себе самих, полагаясь не только и не столько на разум, сколько на чувства. Они научились чувствовать себя настолько тонко, что нашли ключ к мудрости.

В неприметном сером костюме, обеспечивающем полный комфорт и неуязвимость перед всеми видами механического, электромагнитного и радиационного воздействия, легкой стремительной походкой в пятницу первого июля 2050 года невысокий господин на углу улиц Моховой и Воздвиженки потрогал ладонью воздух, так, как будто искал кнопку, открывающую невидимую остальным дверь, затем сделал энергичный толчок рукой вперед, слегка подпрыгнул и пропал из поля зрения наблюдателей.

Галина Добрякова-Колесникова. Стабилизатор времени

За окном 2050 год. Уже разгар лета. Как сладко просыпаться с ощущением, что тебя ожидает сказка. Сегодня у меня выходной, а это значит, что непредсказуемости подстерегают за каждым поворотом. Все по-разному относятся к этому, я – с удовольствием. Что бы ни случилось, это лучше, чем ежедневная рутина. Нет, я люблю свою работу. Я – оператор электронного обслуживания транспортных связей. Работаю удаленно. Оформляю электронные проездные билеты на все виды транспорта, в том числе и на транзитные маршруты, когда нужно с аэробуса, например, пересесть на монорельсовую железную дорогу, а потом на местный автобус или аэродром. В общем, моя задача – найти оптимальный по времени маршрут, логистика – мое все.

Легкое потягивание, прохладный душ, горячий кофе, бутерброд с сыром с изумрудной плесенью, и я готова к новым приключениям. Джинсы, блузка, минимум косметики (вдруг встречу своего суженого, надо быть готовой к любым поворотам судьбы) и быстрее на улицу!

Откуда-то тучки понабежали. Ладно, летний дождь обычно длинным не бывает. Загляну пока в социальные сети. Ну-ка, что там у нас, вернее у вас? Глаз не цепляет ничего интересного.

За окном началась гроза, сильные порывы ветра превратили дождевые потоки в сплошную стену воды, просто водопад какой-то. Все это сопровождается страшенными трескучими раскатами грома и многократным эхом.

О-о-о, мама звонит по скайпу… Сейчас потребует досконального отчета о моих планах, наверное, для того чтобы их сглазить. А сделать вид, что я уже полминуты как мокну под проливным дождем, не получится, потому что она меня уже видит.

– Ну, какие планы?

– Никаких.

– Опять никаких? Сходи к Ольге, пусть она тебя с братом познакомит.

– Мама, я знакома с ее братом уже лет сто.

– Пусть ее брат тебя с друзьями познакомит! Тебе же нужен выбор, девушка на выданье.

«Девушка на выданье» мое второе имя, которое дала мне мама. Первое, Лизи, она дала мне при рождении, а второе, «девушка на выданье», аккурат на совершеннолетие.

– Мам, ну не могу же я сказать парню: «Слушай, мне нужно жениха выбрать, поэтому познакомь-ка меня с твоими друзьями!» Я не могу так и не хочу! Мама, оставь ты эту тему, по-жа-луй-ста!

– Лизи, у нас такая гроза, что в сети помехи. Я тебя совсем не слышу!

– Если б ты меня еще и не видела, – пробурчала я.

– А теперь и не вижу!

– Спасибо, силы небесные. – Я воздела глаза к потолку и бросилась к окну. Обожаю стихию (правда, когда сижу в тепле и с сухими ногами). Разряд молнии ударил, казалось, в метре от меня. Треск просто оглушил, по телу пробежали мурашки. Боковым зрением вижу, что изображение на экране компьютера дрогнуло. Так не бывает! Присмотрелась, на экране как будто раскадровка движется с сумасшедшей скоростью справа налево. Стоп. Остановилось. На экране появилось изображение, ну вот, мама вернулась…

Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. С экрана на меня смотрел парень с не менее озадаченным видом. Немодная стрижка, а точнее – ее полное отсутствие, густые брови аж до переносицы, красивые, но ставшие круглыми от изумления глаза… Боюсь, что мои глаза стали вообще квадратными.

– Гроза все сети спутала, – пробормотал он через минуту молчания. – Ты кто?

– Я Лизи. А ты кто?

– Я Дима, Дмитрий.

– Редкое сейчас имя.

– Вовсе нет. У меня на курсе черчения четыре Димы.

– На курсе чего? Черчения? Дима, ты из какого века, не обижайся, конечно. Я про такое и не слышала. Чертежи, безусловно, нужны, но готовят-то их сверхточные машины. От руки их никто не делает, это прошлый век. Или ты пишешь соответствующие программы для создания чертежей? Я не поняла.

– Лиза, глупости говоришь. Это в будущем так будет, а пока каждый стоящий инженер должен уметь читать чертежи и грамотно их представлять тем, кто по этим чертежам работает.

– Кому ты это представлять собираешься? Вокруг только компьютерные технологии. 2050 год на дворе! Ты что, заснул в прошлом веке и забыл проснуться?

Воцарилась странная тишина. Я бы сказала, громкая тишина. Присмотрелась к картинке и заметила за спиной у моего визави странную темную мебель и изображение на стене веселой крысы. Слова «Календарь 2020 года. Год крысы» произвели на меня эффект холодного душа. Дима продолжал молчать. Я тоже.

– Тебе сколько лет? – чуть не шепотом заговорил он.

– 27.

– А мне 22.

– Я старше тебя на целых пять лет, – попробовала пошутить я.

– Нет, это я старше тебя на целых 25 лет. Так не бывает…

– Так не бывает… Ты меня разыгрываешь? Или, правда, ты из прошлого?

– Это ты из будущего. Гроза все сети спутала, и временные в том числе. Ты веришь в это?

– Не знаю. – Мне вдруг стало страшно.

– Ты знаешь, Лиз, поверить в реальность происходящего невозможно, поэтому предлагаю относиться к этому как к приключению, идет?

– Мысли мои читаешь.

– Итак, девушка из будущего, где ты живешь, кем работаешь, как там у вас вообще?

– Живу в Москве, недалеко от острова Мечты, в районе парка Коломенское. Работаю оператором электронного обслуживания транспортных связей.

– Билеты на метро продаешь?

– Почти. На метро в том числе. А так и на самолеты, на монорельсовые поезда, сейчас, кстати, других нет, и на мотокары – машины, которые отвезут тебя по проложенному маршруту без водителя. Они настолько безопасны, что в основном их заказывают родители, чтобы отправлять детей в образовалки.

– Образовалки? Почему не школы?

– От слова «школа» постепенно отказались, потому что там зашифровано слово «кол», то есть единица за знания. Как будто программируют детей плохо учиться. Но это простонародное объяснение, профессионалы объясняют это иначе, но я не интересовалась.

– Я тоже живу в Москве, и тоже недалеко от острова Мечты, только ближе к Южному речному порту. Как там метро в 2050 году, разрослось, наверное? В наше время это самый быстрый и надежный транспорт.

– И сейчас так же. Теперь метро стало двухъярусным, верхняя ветка прежняя, только делает остановки через станцию, а под ней проложена вторая, которая останавливается как раз там, где не останавливается поезд верхней ветки. Таким образом, метро разгружается, скорость движения поездов увеличивается. Например, зеленая ветка, на которой я живу, верхняя называется зеленая ашка (от буквы А), нижняя – зеленая бэшка (от буквы Б). Названия остались с прошлого века, то есть с твоего. Есть пересадочные станции, на которых можно пересесть с бэшки на ашку и наоборот. Кстати, в Коломенском три пересадочные станции на три ветки.

– Как ты не путаешься во всем этом, когда билеты продаешь?

– Я не продаю билеты. Я их оформляю в электронном виде, уже все давно оформляется в цифре! В программе все станции числятся под определенным номером, и старые, и вновь строящиеся.

– Такие еще есть? Не все построили за 30 лет? – развеселился Дима.

– Что касается метро – это вечное строительство, что-то обновляется, реставрируется, достраивается, перестраивается. Метро – живой организм, его всегда нужно держать в тонусе.

– У тебя даже глаза загорелись, такое вдохновение, как будто ты о поэзии заговорила. Кстати, ты любишь читать? У вас вообще-то книги в ходу?

– Ну, если только в качестве реликвии. Да и учебники удобнее иметь в бумажном и электронном виде, выбираешь удобный для тебя вариант. Я помню, в школе и на домашнем обучении чисто физически надоедало сидеть за столом. Возьмешь книжечку, приляжешь на диванчик и читай себе на здоровье.

– А я люблю аудиокниги читать, особенно за рулем, потому что музыка меня отвлекает. Заслушаешься и начинаешь витать в облаках. А озвученные книги, не важно, учебная это литература или художественная, не дают отвлекаться от дороги.

– О, это не про меня. Аудиокнига – это таблетка от бессонницы. Чуть перевозбудишься – и ночью глаз не сомкнешь. Берешь с полки аудиозапись и через минут пять спишь сном младенца.

– И от чего же ты перевозбуждаешься, стесняюсь спросить? – с хитрым прищуром спросил Дима.

– От работы, исключительно от работы. А ты что подумал?

– Я именно так и подумал, – сделав очень честные глаза и разведя руки в стороны, сказал он.

Я рассмеялась:

– Слушай, с тобой так легко, как будто сто лет друг друга знаем, правда?

– Молю Бога, чтобы напряжение в сети не скакнуло, и мы смогли проговорить еще 100 лет. Лиз, а ты машину водишь?

– Чтобы не скакнуло, нужно пользоваться стабилизатором, – с умным видом сказала я. – А по поводу машины, то права у меня есть, мы их вместе с аттестатом об образовании получаем, а машины нет. Она мне просто не нужна. У нас такая разветвленная и, кстати, стабильная!!! транспортная сеть, что проще добраться общественным транспортом. А если воспользоваться услугами некого оператора, не будем показывать пальцем, – я гордо вскинула голову, – то поездка будет только в удовольствие. Мама говорила, что у вас общественным транспортом считался автобус, электробус, метро и трамвай. А сейчас туда входят все виды такси – автомобили, муниципальные рейсовые вертолеты и водные трамвайчики. Очень удобно. Человек может и не знать, что за одну оплаченную поездку можно совершить несколько пересадок и оказаться дома быстрее, комфортнее и бюджетнее. А чтобы это произошло, нужно обратиться к кому???

– Я понял, главнее оператора транспортных связей никого нет.

– Точно! – Я довольная откинулась на спинку кресла.

– Не уходи, – его голос прозвучал огорченно. – Я тебя так хуже вижу. А хочется рассмотреть и запомнить… надолго.

– Ты мне тоже нравишься, – неожиданно для самой себя выпалила я. Его же не было рядом, он был не только за экраном, он был фактически из другой галактики. Мы внимательно смотрели друг другу в глаза. Он был настолько серьезен, что я не осмеливалась нарушить молчание.

– Когда я окажусь в две тысячи пятидесятом, обязательно тебя найду. Только скажешь ли ты эти слова тогда, вопрос.

– Ты меня не узнаешь, я же изменюсь!

– Да нет, ты как раз останешься именно такой, а вот я сильно изменюсь. Узнаешь ли меня ты? Захочешь ли узнать?

– Узнаю. Я тебя очень хорошо рассмотрела… и запомнила. – Сердце защемило, и в глазах защипало.

За окном раздался шум.

– Что это? – спросил Дима, просто чтобы перевести разговор.

– Патрульный дрон, дворы патрулирует, самостоятельно фиксирует нарушения.

– Полиция тоже на удаленке? – усмехнулся он. – А как же личное общение? Пока вызовешь патруль, минут 20 пройдет, наговоришься с оперативными службами… Шучу, конечно. Дрон лучше, что видит, то и сообщает. Никакого тебе ошибочного «человеческого фактора». А вот интересно, какая разрешенная скорость для транспорта там в 2050?

– Везде разная, она регулируется знаками, естественно, и специальными радарами, которые замедляют скорость двигателя автомобиля, хозяин которого слишком разогнался. Это называется «принуждение к соблюдению скоростного режима».

– А водитель может не реагировать на такое «принуждение»?

– Водитель может, двигатель машины – нет. Тем более у транспортной полиции есть свои дроны, которые постоянно патрулируют движение, поэтому пробки ушли в прошлое. Если происходит ДТП или просто машина по каким-то причинам заглохла, дроны реагируют немедленно. Водителям, которые двигаются в этом направлении, в онлайн режиме предлагаются пути объезда. Аварийная ситуация ликвидируется в считанные минуты – максимум 5-10. Мама говорила, что на проспекте Андропова раньше пробки были всегда, разве что ночью не было. А сейчас спокойный трафик, но на метро все равно быстрее. Кстати, метро работает круглосуточно, очень удобно. Не надо на часы смотреть чаще, чем в лица друзей.

Кстати, рядом с тобой на территории бывшего завода ЗИЛ в районе Технопарка функционирует вертолетная площадка для пассажирских вертолетов разного класса, медицинской помощи, МЧС и полиции. Все под одной крышей, так ими удобно управлять.

– Под крышей? Это образное выражение? Или действительно под крышей? Как же вертолеты взлетают, они же лопастями все разнесут!

– Дорогой «Дима из прошлого», все продумано! Люди же не дураки. Верхние этажи зданий (а это офисные здания) соединены сплошной площадкой так, что внутренние дворы технопарка оказываются под крышей. Там всегда сухо, сегодняшний ливень им не страшен. И завтрашний снегопад тоже. Завтрашний – образное выражение… А вертолетная площадка накрыта стеклоизоляционным куполом. Там есть открытые взлетные и посадочные полосы. Управляют всем этим автоматы. В диспетчерскую поступает информация о посадке вертолета, летчик покидает машину, и в дело вступают мини-роботы, которые быстро и четко отбуксируют объект на место временной дислокации. В обратном порядке вертолеты доставляются на взлетную полосу. Все отлажено, готовность вертолета к вылету – это 5-10 минут. В экстренных случаях скорость движения роботов увеличивается, и готовность сокращается до трех минут.

– Ну, в принципе, здорово. Интересная у меня перспективка, я ведь все это строительство увижу.

– Да. Всем правит транспортная логистика!

– Ну, я это уже давно понял. А скажи-ка мне, дорогая Лиза, спортом ты увлекаешься?

– Не-а. Только люблю гулять по городу пешком. У нас созданы такие территории, представляющие разные города или губернии. Например, есть Сахалин, там размещены торговые точки, где предлагаются только сахалинские товары. Есть офисы трудоустройства, где можно устроиться на работу на Сахалине временно, постоянно или вахтовым методом. Или туристические компании, предлагающие санаторный или частный отдых на Сахалине. То есть край представляет себя сам, без посредников. Сам и зарабатывает. Всем выгодно. Люди покупают все из первых рук без наценки, в том числе и всевозможные услуги, скажем, туристические. Край получает прибыль, платит налоги государству.

Я люблю гулять в таких мини-городках. В прошлые выходные была на территории Вологодской области. Это в районе Южного порта. Там было много технических зданий, часть снесли, часть перестроили. Сейчас здесь классно. Есть в продаже фирменное сливочное масло с ореховым вкусом, знаменитые кружева и многое другое, о чем многие даже не догадываются. У них представлена уникальная деревянная мебель.

Так что мой спорт – пешие прогулки. А мой старший брат обожает волейбол.

– Я тоже играю в волейбол. Мне нравится, когда противник за сеткой, с ним нет прямого контакта. А твои игроки – сплоченная команда, это не простые слова. Мы действительно очень хорошие друзья. Что это? – насторожился Дима. – Гроза возвращается?

– Ой, у нас тоже. Ну, у тебя же есть стабилизатор?! – разволновалась я.

– Стабилизатора времени у меня нет. – Грусть в его глазах заставляет меня наморщить нос, чтобы не уронить слезу.

– Дима, ты найдешь меня?

Он молчал.

Была всего одна молния, и гром показался мне таким тихим. Но он восстановил траекторию времени. Экран на мгновенье погас и загорелся вновь. Вдруг включился скайп.

– Дима! – как сумасшедшая заорала я.

– Дима? Какой Дима? Я что-то не знаю? – Это была мама.

– Гроза все сети спутала, – прошептала я и вырубила ноут.

Что говорить, все выходные я провела дома. Главной волшебницей этой сказки была гроза. Я все думала, может, мне все это приснилось? И завтра я увижу продолжение этой сказки, встречу того симпатичного парня, который запал мне в душу. Ну, я же не сумасшедшая! Хотя, если я расскажу об этом друзьям, они в лучшем случае не поверят. Я вспомнила, мама давно рассказывала мне историю, как в церкви у нее сама зажглась свеча во время праздника Пасхи. «Ты представляешь?» – спрашивала она меня.

– Да, – кивала головой я, а про себя думала – не представляю и как бы не очень верю. Может, ей показалось…

Может, мне тоже показалось.

Прошел месяц. Друзья пытали меня, но я не раскололась. Продолжала грустить. И вспоминать наш с Димой разговор. Какая я балда, надо было поменьше говорить самой, а больше слушать его. Сейчас в голове только его реплики и то, что он называл меня Лиза, хотя для всех я Лизи.

Хлопнула входная дверь. И практически сразу распахнулась дверь в мою комнату. Мой братишка всегда бесцеремонно вваливается ко мне. И я всегда говорю одну и ту же фразу: «А если бы я была голая?» А он каждый раз придумывает разные комментарии. На этот раз я этого не сказала.

Он подождал фразы. Не услышал. Сценарий сломался. Но расстраивался он не долго.

– Лизи, у нас в команде новый мужик появился. Правда, он старый. Классно играет, лучше молодого. Когда он узнал, что у меня сестру зовут Лизи и она транспортный логистик, попросил познакомить. Захотел профессию, что ли, сменить, не знаю. Кстати, мы после тренировки сразу и пришли.

– Кто это – мы?

– Я и Митрич.

– Какой Митрич? Ты спятил?

– Ну, просто поговори с ним, уважь дяденьку, ответь на его вопросы.

В дверь постучали.

– Это он, – прошептал он. – Не бойся, я же рядом. – И громко сказал: – Входи.

Дверь тихо отворилась. Я тяжело вздохнула, но даже не повернулась. Слышу, человек не входит. Даже интересно стало. Повернулась. На пороге комнаты стоял высокий мужчина крепкого телосложения. Старым его назвать язык не поворачивался.

– Лиза, – тихо произнес он.

Я примерзла к креслу. Не могла пошевелиться. Он постоял немного, опустил грустные глаза и повернулся, чтобы уйти. Мне показалось, что прошла вечность.

– Ты мне тоже нравишься, – прошептала я вдогонку. Он услышал, оглянулся, и я узнала его глаза – смешливые и одновременно грустные. Я сразу отморозилась и бросилась в его объятия.

– Какой ты…

– Какой?

– Настоящий.

Вдруг рядом раздался стук.

– Что это? – улыбаясь, спросил он, не выпуская меня из объятий.

– У брата челюсть на пол упала…

– Никакая не челюсть, это дверь от сквозняка хлопнула. Кажется, гроза начинается.

– Опять, – с ужасом воскликнула я и буквально вцепилась Диме в руку.

– Я уже не боюсь грозы. У меня теперь есть стабилизатор времени – ты.

Я не помню, сколько мы простояли в полнейшей, как нам казалось, тишине. Только брат носился по квартире, зачем-то открывал и закрывал рот, пытался с пульта закрыть окна, но система «умный дом» дала сбой. Такое бывает даже с самыми надежными системами. Я-то знаю.

Дима Завров. Точка невозврата

– Добро пожаловать в Институт Времени! – гид торжественно обвёл взглядом группу, едва не подпрыгивая от собственной значимости. – Меня зовут Оскар, но друзья называют Ося, и сегодня я буду вашим гидом. Здесь, в Останкино, всего каких-то тридцать лет назад находились здание Телецентра и передающая антенна, а сейчас, – он широким жестом указал на вереницу зданий у себя за спиной, – раскинул свои могучие плечи единственный в России институт, который занимается исследованием природы времени. Полюбуйтесь на панораму за моей спиной: мощные локаторы, корпуса суперсовременных лабораторий, научные библиотеки. Но, конечно, ваш взгляд приковывает антенна. Пять лет назад она была кардинально перестроена, и её высота и мощность увеличились вдвое. Сегодня мы непременно попадём внутрь и, может быть, даже поучаствуем в одном из экспериментов.

Группа перед гидом нетерпеливо заёрзала. Несколько иностранцев многозначительно переглянулись, напряжённо прислушиваясь к ретранслятору-переводчику в ухе.

Молодёжь скучающе кивала.

Высокий, вызывающе молодой, с острой бородкой и не менее острым носом – гид отнюдь не был новичком. Он знал массу уловок для удержания внимания и, прокашлявшись, возвестил:

– Итак, давайте проследуем вдоль пруда. Как видите, вода в нём очищена настолько, что её вполне можно пить.

С этими словами он извлёк из кармана складной стаканчик и отхлебнул изрядную порцию останкинской воды. Затем набрал её вновь и широким жестом протянул туристам:

– Хотите, попробуйте сами?

Иностранцы отступили, зато один из студентов взял и под взволнованным взглядом своей девушки опрокинул стакан:

– Холодненькая, – и, смеясь, поёжился. – Прям как у нас в Питере.

– Теперь давайте подойдём к одной из параболических антенн, – предложил довольный гид.

Группа двинулась в направлении огромной металлической чаши, медленно, почти незаметно вращавшейся вокруг своей оси.

– А правда, что сейчас они используются для связи с космической станцией? – спросила студентка в больших круглых очках, которые давно оставались лишь мощным аксессуаром, нежели прибором, выправляющим зрение.

– Вы совершенно правы! Их мощность позволяет быстрее обрабатывать сигнал, и если раньше на передачу видео с базы на Марсе уходило несколько часов, то сейчас это вопрос всего пары минут.

Группа остановилась у входа в огромный ангар с массивными створками гермоворот.

– Похоже на вход в какой-то бункер, – заметил кто-то из туристов.

– Вы правы, – Оскар согласно кивнул головой, – так как вначале строительства института не только его разработки, но и само его существование были засекречены, большая часть объектов на территории находится под землёй. Если бы сотни лет назад технологии развивались так же стремительно, как и сейчас, то не исключено, что противостояние сверхдержав во время холодной войны растеклось бы по всей истории человечества, и агенты ЦРУ и КГБ были бы и при дворе Изабеллы, отправлявшей Колумба открывать Америку, и при дворе Петра Первого, размышлявшего, рубить ли окно в Европу.

Группа замерла, погрузившись в раздумья. Тем временем гид махнул охране в висевшую над дверью камеру, и металлические пластины начали неторопливо отползать в сторону, открывая проход.

– Лифт используется только для подъёма, – гид предугадал вопрос, заметив, что взгляды группы направлены на подсвеченные ступени, уходившие глубоко вниз. – К тому же, спускаясь по лестнице восемнадцать этажей вниз, вы сможете лучше оценить монументальность сооружения.

* * *
Когда спуск уже начал казаться бесконечным, а пожилые туристы тяжело и со свистом дышать, хватаясь за колющий бок, лестница наконец кончилась, и они вошли в помещение размером с футбольное поле. Высокий потолок терялся в полумраке. В центре серебристой змеёй медленно ползла полоса траволатора.

– Прошу за мной, это позволит сэкономить силы, – скомандовал гид и ступил на металлическую гусеницу полотна.

Траволатор вспыхнул подсветкой и ускорил движение. По сторонам, занимая всё пространство, на высоких стойках громоздились тысячи непрерывно гудящих серверов, из-за чего казалось, что вибрирует уже сам воздух.

– Здесь довольно прохладно, но, как видите, без этого не обойтись, ибо вычислительные мощности, необходимые институту, без системы охлаждения просто расплавят своей нагрузкой дорогие микросхемы.

– Что же они так усердно считают? – спросил через переводчика турист из Японии.

– Линии вероятности. Или, говоря иначе, возможности того, что будет, если то или иное событие произойдёт. И что даст изменение такого события в прошлом, к какому неизбежному результату в настоящем это приведёт. Исходя из этого, каждому временному событию присваивается статус цветного спектра: от белого, которое можно смело менять, и оно ничего не затрагивает, вроде того, что вы съели на обед, до красного и черного – например, рождения Ньютона или несвоевременной гибели Цезаря, могущих вызвать тектонические сдвиги в истории цивилизации.

Траволатор плавно остановился у больших стеклянных дверей лаборатории. Оскар приложил пропуск, и группа прошла внутрь. Идеально белые стены и пол больше всего напоминали больницу. Сходство дополняли учёные, пыхтящие у микроскопов и столов с реактивами, в похожих на врачебные халатах.

– Ну что, подустали? Осталось совсем немного, и мы попадём в тестовый зал. Помните, вначале я обещал, что мы с вами поучаствуем в одном из экспериментов?

С этими словами он снова приложил пропуск, и часть стены отъехала в сторону, обозначив проход. Они вошли в широкий зал, из-за обилия машин и установок больше всего напоминавший сталелитейный цех.

– Знакомьтесь, это профессор Оливер Хьюз, – представил учёного Оскар. Пожилой мужчина в накрахмаленном халате с элегантным галстуком-бабочкой стоял, облокотившись на перила, и, сверяясь с чертежом, наблюдал за работой своих подопечных. Чуть ниже, словно рабочие муравьи, вокруг установки суетилось с десяток механиков.

– Здесь святая святых, – сказал профессор. – Вы первая группа, допущенная в цех с промышленной машиной времени.

Группа ахнула. Несколько человек подбежали к перилам и бесцеремонно свесились вниз, пытаясь получше разглядеть огромную силовую установку.

– Раньше точки переходов, которые удавалось создать, были нестабильны и быстро распадались, разрушая и саму машину. И, как вы знаете, путешествия во времени были билетом в один конец. Этот образец, – профессор со значением показал на установку, – нам удалось стабилизировать, и он впервые может использоваться многократно, и, что самое главное, из прошлого можно будет вернуться. Для чистоты эксперимента и для того, чтобы доказать, что установка готова отправлять и забирать из прошлого туристов, мы хотим протестировать её на абсолютно случайных людях, таких, которые в дальнейшем и будут на ней путешествовать – не на учёных или военных. Поверье, таких экспериментов с ней мы провели предостаточно, и на самых обычных туристах.

Группа замерла.

– Итак, среди вас есть добровольцы? Может, кто-то хочет попасть в конкретную эпоху? Только сразу обращу ваше внимание, что путешествие именно во времени, а не в пространстве. Чтобы попасть в эпоху строительства пирамид, надо установку демонтировать и отвезти в Каир, где снова собрать. Так кто хочет попробовать? В будущем такой туризм будет стоить огромных денег, а сегодня, в 2050 году, я предлагаю вам этот экспириенс бесплатно.

Профессор ещё раз посмотрел на туристов. Никто не решался. В повисшей тревожной тишине парень из Питера, что храбро пил воду из останкинского пруда, спросил:

– Профессор Хьюз, а вы так и не сказали, как она работает.

– Да всё очень просто, – улыбнулся старик. – По принципу нелокальной самоорганизации кинетических энергий метрического материального пространства с евклидовым тройным сечением искривлённого пространства времени.

Кто-то нервно закашлял. Вперёд вышел Оскар:

– Я хоть и не турист, но зато и не учёный. А, кроме того, поверьте, неплохо разбираюсь в истории.

Профессор пожал плечами:

– Почему бы и нет? Куда, юноша, вы бы хотели отправиться? Во времена Екатерины или, может, желаете увидеть собственными глазами первые всполохи революции?

– Я хотел бы посмотреть основание Москвы, этот период у нас очень мало изучен, но мне всегда это было любопытно.

– Одобряю, мы тоже с этого начали. И нам уже очень хорошо известна дата. Мы оденем вам плащ и приклеим бороду, у нас есть свой гримёр. А вы там, главное, просто стойте в сторонке – незаметно появитесь и также незаметно исчезнете. Делать ничего нельзя, иначе искривите данный узел пространства времени, а он красный, из разряда ключевых.

– Хорошо, я всё понял, – закивал гид.

– Тогда проходите вон туда, в гримёрку, и там скажите эпоху, они сами всё знают. А потом вас проводят сразу к установке, а мы отсюда понаблюдаем.

* * *
Прошло совсем немного времени, установка заработала, цех наполнился светом. Сверкнули голубые щупальца молний. Здание дёрнулось, словно живое существо, и импульс энергии рванул вверх к антенне, озарив вечернее московское небо яркой вспышкой.

Оскара словно растягивало, а потом резко отбросило куда-то в сторону. От чудовищной перегрузки страшно заболела голова, и пошла носом кровь. Глаза залил ослепляющий свет, он поднял руки, чтобы заслониться, но тут свет отступил, и проступили очертания окружающего мира.

Он стоял на холме, далеко внизу текла широкая река, с противоположной стороны виднелась широкая полоса леса. Оскар обернулся, следовало запомнить точку перехода. За его спиной высился частокол с насаженными на пики истлевшими головами.

– Да, мимо такого точно не пройдёшь, – заметил гид.

Он испуганно ощупал свою бороду, не отлетела ли та во время перехода, и облегчённо вздохнул. Накидка, посох и густая седая борода делали его в глазах местных жителей волхвом, фигурой полумистической, к которой следовало относиться с осторожностью и особым почтением.

Жаркий полдень, на небе ниоблачка. Над холмом парил ястреб, оглашая окрестности своим криком. По реке медленно ползла загруженная товарами ладья.

Оскар уже было засомневался, что попал именно в узловую точку, как вдруг послышался топот копыт, и на холм один за другим въехали несколько дружинников. Они внимательно посмотрели на волхва, покосились на украшенный наглядной агитацией частокол и слезли с коней. Следом на холм въехал князь. Его кафтан выгодно отличался обилием золочёных деталей, да и манеры человека, привыкшего отдавать, а не исполнять приказы, были заметны невооружённым взглядом.

Он деловито спрыгнул с коня и похлопал по частоколу:

– Крепостишку-то так себе справили, совсем крохотная. Я хотел совет военный тут со Святославом провести, а теперь даже уж и не знаю, засмеют меня новгородцы-то – сказал он, обращаясь к седому дружиннику, державшему под уздцы его коня. – Как крепость-то эта называется?

– А никак пока, князь Юрий, – дружинник поклонился. – Холм, вот, местные боровитским зовут, ибо бор сосновый рядом. Пусть тогда будет Боровск.

Оскар вздрогнул от удивления. Кажется, петля времени уводила куда-то в сторону. Он кашлянул и, наплевав на предупреждения профессора, двинулся вперёд со словами:

– Князь ты великий, и дела твои великие, позволь слово молвить?

– Ну, говори, волхв, – неохотно согласился князь.

– Сон мне приснился: богиня наша Макошь явилась и сказала, ежели князя встретишь – передай, чтоб город в честь меня назвал. Тогда обильным он будет и богатым, не хуже Суздаля или Рязани.

– Что я, девка, что ли, Макошь слушать? Сварог-то не приснился ли тебе, старче?

– Сварог – бог неба, а Макошь – земли, город на земле стоит и землёй питается, можно старика послушать, – пробасил князю дружинник, с опаской поглядывая на волхва.

– Ну, хорошо. Только как назвать-то, Макошь, что ли?

– Москвой назови, и сделай столицей княжества, – посоветовал волхв.

– Чудно как-то, М-а-с-с-к-в-а, – медленно, по буквам произнёс князь. – Будто лягушки квакают.

– Силой своей могу явить вам, что будет здесь через столетия.

– Ну, давай, поглядим на твою магию, – усмехнулся князь.

Оскар порылся в кармане джинсов под накидкой волхва и извлёк телефон. Быстрым движением перевёл его в режим просмотра фото.

– Вот, картины из моего сна: высокие блестящие скалы из стекла – это дома в центре огромного города, места, что назовут потом Москва-сити, а вот тут каменный Кремль, крепость, что возникнет на месте вашей деревянной.

– Красиво, – согласился князь. – Что ж, будь по-твоему, Москва так Москва, – с этими словами князь вскочил в седло и, пришпорив коня, умчался прочь…

Оскар переоделся и вышел к группе. Они наблюдали за ним через большие мониторы и встретили аплодисментами. Но сама группа стала заметно меньше.

– Куда делись любопытные студенты из Питера? – спросил он, осматривая своих подопечных.

– А что такое Питер? – недоумённо воскликнул профессор.

Дарья Кирюхина. Яблочный запах лучшего университета планеты

Свежесть. Какой прекрасный запах новой жизни! Я поступила в самый крутой университет в мире на полную стипендию и теперь могу наслаждаться всеми прелестями жизни в чудесном студгородке МГУ. Ой, простите, в студгородке Первого МГУ, разумеется. Просто мой папа тоже учился здесь целых тридцать лет назад, когда университет еще не имел приставки «Первый». Но в 2030 году молодой ректор решил, что пора наглядным образом подчеркнуть особое положение этого вуза и поднять его позиции в мировом рейтинге. Начали с названия, а в итоге полностью модернизировали инфраструктуру и организацию университета. Теперь Первый – не просто приставка, МГУ уже пятнадцать лет удерживает лидерство в мировом рейтинге. Гарвард и Оксфорд отдыхают. Число американских студентов в МГУ давно не уступает китайским, и, хотя учиться можно и дистанционно, большинство все равно прилетает в Россию, чтобы ходить на пары и жить в студгородке. Благо, места всем здесь хватает: общежития-небоскребы уже стали отдельной достопримечательностью Москвы. Два раза в год, в дни открытых дверей, там даже проводят эксклюзивные экскурсии: заявки начинают принимать за полгода, а количество мест ограничено.

Сама я никогда не бывала раньше в общежитии МГУ, да и на его территории тоже. Хотя в Москву ездила часто: подумаешь, каких-то тысячу километров нужно преодолеть за пару часов на ультрасапсане. Но вот уже лет пятнадцать, как вход на территорию Первого МГУ ограничен. Здесь мир студентов и научных сотрудников. Поваляться на лужайке у Главного здания или попить чистейшей воды из фонтанов обычный прохожий не может. Разве что он зарегистрирован в идентификационном документе студента в качестве гостя на конкретную дату и время. На дни открытых дверей я, к сожалению, никогда не ездила, а поступление давно во всех универах проходит онлайн. Так что сейчас для меня все здесь в новинку.

На территорию университета я зашла через отдельный выход в одноименном метро, через который могут пройти только обладатели фирменного смарт-браслета МГУ с идентификационным кодом – у каждого он разный, подделать его невозможно. Впрочем, как и смарт-браслеты, которые считаются круче, чем у Apple, однако их производят исключительно для студентов и сотрудников МГУ. Смарт-браслет мне прислали сразу после зачисления, умный невесомый материал самостоятельно адаптировался под размер моей кисти, и с тех пор я его ни разу не снимала. Отчасти потому что физически он практически не ощущается на руке, а при желании обладателя может еще и подстроиться под цвет кожи. А отчасти из-за восторга по поводу поступления: я стала частью огромной семьи Первого МГУ и не хотела с ней расставаться ни на минуту.

Впрочем, мой смарт-браслет – лишь малая часть того, что получает новоиспеченный студент в МГУ. На окутанной зеленью площадке у выхода из метро меня поприветствовал забавный робот, парящий над землей, и предложил воспользоваться моноколесом или флай-доской на магнитной подушке. Я выбрала моноколесо, потому что флай-доски изобрели недавно, и я, если честно, им немного не доверяю (ладно, себе не доверяю, я и на моноколесо в детстве позже всех встала, что тут поделаешь). Пока я задавала маршрут до своего общежития через смарт-браслет, мимо меня то и дело проносились на флай-досках другие студенты. Наверняка, среди них были такие же первокурсники, как и я. Хотя до начала учебы оставалось еще две недели, очевидно, не только я решила заселиться пораньше, чтобы избежать излишней суеты, и как следует изучить каждый уголок в студгородке.

На моноколесе я могла добраться до своего небоскреба-общежития меньше, чем за минуту, но мне хотелось спокойно посмотреть на корпуса встречающихся по пути факультетов и насладиться прекрасными видами длинной яблоневой аллеи, поэтому моя поездка растянулась аж до трех минут. За это время я успела сделать кучу фоток на свой смарт-браслет, прочитать несколько всплывающих у зданий факультетов голограммных объявлений, поздороваться с летящими на флай-досках студентами и сорвать парочку знаменитых яблок в яблоневой аллее. Каждый год в МГУ такой большой урожай яблок, что студенты с удовольствием между парами прилетают (в буквальном смысле) перекусить в аллее сочными хрустящими плодами. Огрызки выбрасывают в мобильные урны, которые перемещаются по всему студгородку и автоматически распознают, к какому типу относится тот или иной отход, помещая его в соответствующее отделение, а затем отправляют на подходящую для него переработку.

Подкатив к своему общежитию, я с некоторым трепетом останавливаюсь, задираю голову и устремляю взгляд ввысь. Сто этажей – не самый высокий небоскреб МГУ и уж тем более мира, но меня впечатляет. В своем городе я жила в ничем не примечательной 15-этажке. Теперь же мой дом будет на 77 этаже, и каждый день я буду любоваться раскинувшейся передо мной Москвой через панорамные небьющиеся окна с функцией самопроветривания через автоматически открывающиеся микроотверстия. Это небольшая ложка дегтя жизни в студгородке. Открыть окна в общежитиях невозможно – такова цена перестраховки от несчастных случаев.

У входа в общежитие меня снова приветствует какой-то робот и считывает информацию с моего смарт-браслета. В дальнейшем мне не придется постоянно предоставлять роботам свои идентификационные данные, моя личность будет напрямую мгновенно подтверждаться через браслет при приближении к какому-либо объекту. А с роботами я буду просто здороваться при встрече. Они, конечно, не люди, но тщательно заботятся о студентах и сотрудниках Первого МГУ. И такие забавные! Думаю, что теплой улыбки заслуживают даже машины.

Зайдя в общежитие, я сразу натыкаюсь на группку студентов, спешащих на улицу с флай-досками под мышками. Похоже, я одна здесь отстала от жизни и езжу на моноколесе. Придется перебороть себя и освоить в конце концов искусство полетов. Все-таки я теперь студентка самого продвинутого учебного заведения, нужно соответствовать. Ступая по полу, на котором сменяются кадры с различными видами студгородка, я подхожу к приятной женщине за зеркальным сферическим столом с мерцающей на нем надписью «Администратор» и сообщаю, что я первокурсница. Администратор радостно меня приветствует и докладывает, что все мои вещи, которые я отправила вперед своего приезда в Москву, ждут меня в моей студии на 77 этаже. Женщина рассказывает, как связаться с ней через смарт-браслет, и провожает меня до скоростных прозрачных лифтов. Здесь их двадцать штук, так что долго ожидать свободного мне не придется. Едва я вошла в ближайший лифт, как его двери закрылись и тут же открылись, и я оказалась на своем этаже. Мой смарт-браслет сразу высветил в воздухе карту с маршрутом к моей студии, хотя я и так знала ее номер и смогла бы найти.

На каждом этаже в моем общежитии по 30 комнат с мини-кухней и небольшим санузлом. Живут студенты в основном по одному, но есть семейные пары, которые переселяются в небоскреб для аспирантов – там комнаты больше и в целом, естественно, круче, но и здесь тоже классно. Встроенные шкафы, зеркало в полстены, умный душ и полы с подогревом, кровать с новейшим матрасом технологии «облако», да еще и робопомощник, который не позволит проспать на пару и проанализирует мои жизненные показатели. Рабочий стол с креслом-трансформером кажутся мне даже излишними: я с удовольствием буду выполнять задания, расположившись на пушистом ковре, на моем верном ультрапланшете.

Свои вещи, бережно сложенные в боксах скоростной почты у окна, я решаю разобрать позже, а сейчас пора сходить в знаменитое Главное здание и научную библиотеку МГУ. На этих мыслях мой живот предательски урчит, и я с наслаждением съедаю одно из добытых мною яблок в яблоневой аллее. Затем беру стакан в кухонном уголке и наливаю воды из-под крана – она чистейшая, как и в фонтане перед Главным зданием, да и во всей Москве, на самом деле. И это заслуга как раз ученых МГУ, разработавших 15 лет назад уникальную биосистему очищения воды, за что они получили Нобелевскую премию.

Прежде чем выйти из своей студии, я решаю также переодеться в фирменную толстовку МГУ из уникальной терморегулирующей ткани: летом в ней не жарко, а зимой тепло даже при минус 30 градусах. Такие толстовки получают все студенты МГУ и часто используют их вместо верхней одежды. К тому же они еще и не промокают. Красота, одним словом.

По пути к лифтам я заглядываю в гостиную на своем этаже: здесь студенты могут вместе отдыхать и общаться. В том числе посредством погружения в виртуальные игры с помощью специальных очков или линз. Правда, как сказано в правилах на информационной плазме, есть ограничения по времени игр в неделю, которое автоматически считывается у каждого студента. По истечении лимита времени подключиться к игре не получится, а при плохой успеваемости доступ к играм и вовсе может быть заблокирован на целый семестр.

Кроме гостиной, на каждом этаже также есть спортивная комната. Это, конечно, далеко от крутых современных фитнес-центров, но здесь можно побегать на парящей дорожке, прокачать мышцы смарт-гантелями, которые сами рассчитывают необходимую конкретному человеку нагрузку, и воспользоваться другими нехитрыми приспособлениями, например, микроимпульсным обручем, спасшим за двадцать лет своего существования не одну талию. Кстати, у МГУ есть и свой полноценный фитнес-центр с пятью бассейнами, тремя тренажерными залами и десятью просторными секциями для фитнеса и танцев. Я уже видела его здание, когда ехала в общежитие на моноколесе, и думаю, что буду туда частенько выбираться. Один из бассейнов, по слухам, имитирует волны самых популярных у серферов курортов, и даже вода там по составу близка к морской.

Когда я обратно спустилась на первый этаж в фойе общежития, ко мне подошла уже знакомая мне администратор и предложила сходить в столовую на минус первом уровне, где можно отведать блюда из молекулярной кухни по рецептам одного из профессоров МГУ. Хотя предложение было заманчивое, я решила, что лучше поем в прославленной столовой Главного здания. В МГУ везде кормят вкусно, но все-таки только одну столовую называют Королевской, и это уж точно неспроста.

На улице я вновь забираюсь на свое моноколесо и даю ему команду через смарт-браслет ехать к Главному зданию. Оно недалеко, его шпиль мне виден отсюда, и уже через 20 секунд я стою перед этим великим зданием, пропитанным историей и тайнами. Много лет назад Главное здание называли высоткой. Сейчас на фоне небоскребов-общежитий оно едва ли может называться высоткой. Это так странно, но, думаю, высота – это не только про количество этажей. Этот о величии. О тех высоких мыслях, что возникают в голове, когда находишься рядом с сердцем МГУ. Главное здание прекрасно. Десять лет назад его покрыли новой (созданной учеными МГУ) краской с эффектом позолоты, способной менять цвет в зависимости от степени освещенности, а во время дождя переливаться радугой. Сейчас здание кажется чистым золотом. Надеюсь, это хороший знак для начала моей студенческой жизни.

Я оставляю моноколесо и медленно обхожу Главное здание, делая селфи на свой смарт-браслет. Фотки сразу поступают в мой 4d-Инстаграм, и я наговариваю текст для поста – этим моментом нужно делиться в онлайн-режиме. Дохожу до большого фонтана, у которого собралось несколько студентов. Кто-то наливает себе воды в небьющиеся стеклянные бутыли с голограммным логотипом МГУ. Я подхожу к фонтану и подставляю ладони под ближайшую длинную струю, брызгаю воду на лицо, а затем заглатываю ртом летящие навстречу хрустальные потоки. Нет. Вода в фонтане у Главного здания, определенно, особенная. Самая чистая. Самая вкусная.

Получив заряд бодрости у фонтана, захожу в Главное здание, поднявшись по ступеням с бегущими по ним лентами новостей. На входе меня сканируют два летающих робота, после чего раскрываются автоматические зеркальные двери. Внутри я оказываюсь в царстве голограмм и плазм. В центре огромного холла то и дело появляется голограмма ректора, который приветственно машет рукой. По стенам пробегают видеоролики из последней приемной кампании. Мимо меня на флай-досках пролетают мужчины в солидных костюмах. Подозреваю, что это преподаватели. О летающих профессорах и доцентах в МГУ не слышал только ленивый. Позади меня тихонько попискивают давно установленные здесь эскалаторы, ведущие на другие этажи. Хотя быстрее всего, конечно, воспользоваться новыми скоростными лифтами, которые постоянно меняют свой цвет, напоминая хамелеонов.

Жить в Главном здании МГУ мечтают многие студенты, но такая честь достается только лучшим из лучших. Когда начался процесс модернизации МГУ, общежитие в Главном здании полностью преобразили и из застрявших в советском времени интерьеров сделали настоящий хай-тек. Некогда маленькие комнаты в блоках объединили, и студенты наконец смогли в них развернуться. Стены покрасили также волшебной краской, меняющей цвет. Причем студенты могут сами решать, какими хотят видеть свои стены: нужно только задать параметры в системе умного дома. А помимо кухонного уголка и санузла, у жителей Главного здания в каждой комнате есть собственная плазма-компьютер, с которой учиться (и развлекаться) на порядок круче, чем на ультрапланшете.

Рассматривая голографическую доску почета в холле, я вдруг улавливаю невыносимо вкусный аромат корицы и яблок. Мимо меня пробегают студенты, и все спешат в одну сторону. Я бегу за ними и спускаюсь по эскалатору на нижний уровень. В Королевскую столовую. Мой желудок издает радостный вопль в предвкушении пищевого удовольствия. Огромное помещение, залитое светом, встречает меня голограммами представленных в меню блюд. Половина столов с мягчайшими парящими креслами заняты. Плюс пять потоков очереди. На самом деле стоять в очереди необязательно, можно сделать заказ через смарт-браслет, и один из роботов его принесет, после чего автоматически пройдет онлайн-платеж. Но многие предпочитают потерпеть небольшой дискомфорт, лишь бы вживую посмотреть на выставленные блюда и оценить новинки. Каждое можно продегустировать. Сегодня главная новинка – это яблочный пирог с корицей с нанесенным кулинарным принтером изображением Главного здания МГУ. Вот что за аромат привел меня сюда. Я тоже решаю потоптаться в веселой очереди, а заодно познакомиться с ребятами.

Да, Королевская столовая – это что-то. Не знаю теперь, зачем нужны мини-кухни в общежитии, я могла бы питаться тем яблочным пирогом вечно. Но пора подумать и о духовном. Все-таки в МГУ я поступала не ради столовой, а ради знаний. И их сосредоточие находится в научной библиотеке – собрании лучших мировых трудов ученых всех поколений. Мое верное моноколесо, как всегда, готово доставить меня в любую точку. Отъехав от Главного здания, я замечаю, что оно изменило цвет с золотого на серебристую дымку. Прямо как в сказке. Впрочем, жить в студгородке Первого МГУ – это и есть настоящая сказка.

Научная библиотека поражает своим зеркальным отражением в небе и огромной плазмой через весь передний фасад. К ней также ведут движущиеся по асфальту дороги с разных сторон. В общем, все дороги в студгородке МГУ ведут в научную библиотеку. Сканирующих меня на входе роботов я уже почти не замечаю – привычка. Внутри я оказываюсь в холле, стены, пол и потолок которого полностью занимают видеоролики. Возле меня вырастает голограмма головы Михаила Ломоносова, который просит назвать причину посещения библиотеки. Я говорю, что только поступила и хочу посмотреть все. Тогда ко мне приземляется с потолка симпатичный робот и объявляет, что проведет экскурсию. В этот же миг рядом со мной появляется флай-доска в ожидании, что я на нее встану. Мне страшно. Но тут ко мне подлетает какой-то студент и предлагает провести мне экскурсию вместо робота на своей флай-доске. Я с радостью и волнением забираюсь к нему на флай-доску, и мы два часа путешествуем по многочисленным залам библиотеки, останавливаясь полистать редкие сегодня печатные книги, порыться в электронных архивах на огромной голограммной панели и посмотреть виртуальные 4d-туры по университетам других стран. Я даже осмеливаюсь в конце сама поуправлять флай-доской и понимаю, что напрасно ее опасалась. Летать на ней весело и очень удобно.

На улице я еще долго болтаю с новым знакомым, пока не стемнело, и вокруг мгновенно вспыхнули сотни огней в парящих уличных светильниках, а все дорожки и здания стали ярко-белыми. Мы взмываем на флай-доске на крышу научной библиотеки и наслаждаемся ночным студгородком. Все так ярко и необыкновенно, но самое чудесное зрелище – это все же Главное здание МГУ, по всему фасаду которого транслируют разноцветные футуристические образы. Нечто подобное еще во времена молодости моего папы люди видели на проходившем тогда фестивале «Круг света». У папы даже сохранилось видео. Но этому, разумеется, не сравниться с тем волшебством, что предстало сегодня перед моими глазами. И предстанет еще завтра. И послезавтра.

Можно ли к этому привыкнуть и перестать замечать, как я уже почти перестала обращать внимание на роботов (два из них летят прямо передо мной)? Надеюсь, что я смогу пронести этот восторг через всю учебу и буду вспоминать ее, как лучшее время в своей жизни.

Нет, не лучшее. Одно из лучших. Потому что в моей жизни будет еще много самых разных фантастических лучших времен.

Евгений Королев. Пространство будущего

Андрей Мальков подъезжает к Цифровому Деловому Пространству на беспилотном автомобиле. Это удобно – пока автопилот аккуратно ведет его по улицам города, можно ответить на сообщения по работе, договориться о встречах в виртуальном коворкинге. Андрей – создатель стартапа, использующего искусственный интеллект для подбора подходящих помогающих специалистов – коучей, психотерапевтов, практиков медитации. ЦДП (общепринятое сокращение от Цифрового Делового Пространства) Андрей использует для вдохновения и поиска новых идей по развитию своего сервиса.

Только беспилотник высаживает Андрея у стеклянных дверей, как робот-швейцар встречает его и проводит в Пространство Концентрации. Андрей садится в уютное кресло. Кресло обнимает его и делает легкий массаж. Чтобы хорошо концентрироваться, сначала необходимо расслабиться и отпустить мысли. Красивый джаз доносится из колонок, погружая его в состояние блаженства. Когда кресло считывает, что этого расслабления достаточно, включается режим концентрации внимания.

Кресло трансформируется в подушечку для медитации, и Андрей уделяет время наблюдению за дыханием и сканированию тела. Он проводит мысленным взором по всем частям тела, ощущая свою голову, туловище, руки и ноги – от макушки до стоп. Кресло сканирует его мозг и определяет изменение частоты мозговых волн. Когда данные Андрея достигают показателей, близких к эталонным, он встает с подушечки, направляет мысленную команду на включение музыки и начинает танцевать. Уже давно нет необходимости самостоятельно определять, какую музыку поставить – искусственный интеллект все делает за него. Андрей один раз загрузил туда свои любимые песни, а дальше система сканирует настроение Андрея, его текущий запрос и включает музыку, наиболее отвечающую этому запросу. Он танцует, чтобы прекратить бег мыслей, соединиться с телом и позволить телу подсказать правильные идеи по развитию стартапа. Закончив практику, Андрей переходит в зал виртуальных конференций. Ученые уже близки к разработке телепортации, но пока все еще приходится ходить пешком. Впрочем, Мальков любит ходить пешком – лучшие идеи приходили к нему во время спокойных прогулок по лесу.

Личное общение – редкость в 2050 году. Только встречи с самыми важными и близкими людьми проходят вживую, все остальное переместилось в виртуальную реальность. Он мог зайти в Сеть и из дома, но в ЦДП есть специально оборудованная комната, обеспечивающая полное погружение – то, что нужно для деловых переговоров. Ему даже не нужно надевать костюм – само пространство комнаты создано таким образом, чтобы обеспечить полный контакт тела с виртуальным миром. Андрей не просто видит своих собеседников, он может почувствовать силу рукопожатия и даже с небольшой погрешностью отследить эмоции, транслируемые человеком. В свое время это произвело революцию в отношениях – даже свидания можно проводить в виртуальной реальности, испытывая ощущения, схожие с реальной жизнью.

Завтра пройдет обсуждение интеграции его сервиса с платформой, предоставляющей помощь виртуальных помощников на основе искусственного интеллекта. Общение с живым человеком стало роскошью, не все могут его себе позволить, поэтому для тех, кому помощь живого коуча обходится слишком дорого, используется его виртуальный аватар. В аватар загружаются знания, навыки специалиста, особенности его характера. Копия получается настолько точной, что даже близкие не всегда могут отличить аватара от реального человека. У ЦДП тоже есть свой аватар – Анатолий. Анатолия все любят за своеобразный юмор и готовность помочь с решением любой ситуации. Готовность помочь заложена у него в программе, а вот юмор проявился из-за сбоя в алгоритме. Да, техника по-прежнему небезупречна, даже у самых совершенных технологий бывают баги.

Анатолий подстраивает свой внешний образ под желания посетителя. Андрею нравится, когда он одевается в традиционный балийский костюм и устраивает ему виртуальные церемонии. Бизнес-партнер Анатолия, Михаил, наоборот, любит, когда аватар облачается в строгий и дорогой деловой костюм, сделанный из переработанных материалов. Теперь вместо узнаваемости бренда люди в первую очередь обращают внимание на материалы, из которых создана одежда, на философию его создателей. Благодаря встроенному в глаз микрокомпьютеру каждый человек может считать, из чего сделана одежда, увидеть весь процесс ее создания всего за несколько минут. Кроме шуток и приятного внешнего вида, Анатолий еще и многофункционален. Как только посетитель заходит в ЦДП, аватар слушает его запрос и направляет в нужное пространство. Самые открытые посетители могут даже разрешить доступ к чтению своих мыслей, такой формат взаимодействия гораздо популярнее в развлекательных комплексах – аватар кинотеатра считает, какой фильм хочет посмотреть посетитель, и не будет соприкасаться с мыслями, касающимися работы и личных отношений.

Дата – фундамент, на котором построено все взаимодействие как в ЦДП, так и в остальном мире. Люди добровольно отдают информацию о своих привычках, увлечениях, желаниях, чтобы помочь искусственному интеллекту подобрать наилучшие способы удовлетворения их потребностей. Сотрудники ЦДП аккумулируют данные своих посетителей, постоянно анализируют их обратную связь, чтобы улучшить свои сервисы. Команда специально обученных дата-инженеров разрабатывает алгоритмы, которые разбирают эти данные и отделяют значимую обратную связь от неважной.

На базе ЦДП организуют акселераторы, специализирующиеся на основных современных технологиях и актуальных темах – большие данные, искусственный интеллект, интерфейс мозг-компьютер, биотехнологии, Web 3.0, децентрализованные автономные организации, прямая передача навыков, биочипы, виртуальная телепатия, продление жизни, передача чувств на расстоянии, развитие ментального здоровья, устойчивое развитие, создание бирюзовых организаций.

Особое внимание уделяется развитию взаимодействия человека и искусственного интеллекта. Во время проведения дестинационных сессий (сессий, помогающих создавать реалистичные сценария будущего) в ЦДП специалисты определили, что взаимодействие человека с ИИ может значительно расширить возможности людей, при этом не привести к полному порабощению людей машинами. В акселераторе предпринимателям помогают создавать стартапы, улучшающие это взаимодействие. В Цифровом Деловом Пространстве была создана «песочница» для отработки совместной работы человека и искусственного интеллекта. Анатолий зашел посмотреть, как работают его коллеги-предприниматели.

Комната обеспечивала полное погружение в виртуальную реальность и возможность напрямую отдавать приказы компьютеру силой мысли. Максим, создатель стартапа по обучению хирургов PerfectDoctor, тестировал новый функционал сервиса. В виртуальной реальности он проводил хирургическую операцию. В это время искусственный интеллект анализировал действия хирурга, в режиме реального времени сравнивал их с предыдущими операциями Максима, показывал, какие действия раньше привели к ошибкам, и не давал совершить неправильные действия, объясняя, какое решение следует совершить. Параллельно компьютер анализировал действия лучших мировых хирургов в сложившейся ситуации, просчитывал, какие действия с наибольшей вероятностью приведут к успеху операции, и выдавал эти данные напрямую в мозг хирурга.

Чтобы обрабатывать такой объем данных, требовались колоссальные вычислительные мощности. Для обеспечения этих мощностей в ЦДП создали распределенную сеть суперкомпьютеров.

Насмотревшись на то, как Максим с каждым разом все лучше справляется с проведением операции, Андрей пошел в столовую. Пространство для приема пищи по привычке называли этим старомодным словом, хотя от столовых прошлого в нем не осталось ровным счетом ничего. Меню подбиралось индивидуально под каждого резидента на основе анализа его показателей здоровья. Из меню исключалась вся вредная пища – никаких сосисок и бургеров, строго ограниченное потребление сладкого и мучных изделий, сбалансированное питание для насыщения организма всеми необходимыми витаминами и микроэлементами. Андрей выбрал салат из свеклы, семгу на пару, грибной крем-суп и чашку пуэра. Использовать даже естественные транквилизаторы не рекомендовалось, но он смог доказать, что повышение эффективности в результате медленного распития любимого чая значительно превышает потенциальный вред, который он может нанести при постоянном потреблении.

Поев, Андрей вернулся к виртуальным переговорам. Чтобы лучше подготовиться к важной встрече, он попросил виртуального ассистента проанализировать его предыдущие переговоры и помочь с отработкой навыка. Ассистент принял решение привлечь для этой задачи человекоподобного робота – иногда важно не просто поговорить с человеком в виртуальном пространстве, но детально почувствовать его эмоции. Пока механизм передачи чувств в виртуальной реальности был несовершенен, поэтому приходилось использовать старые методы на новый лад. Можно было бы пригласить своего коллегу для участия в переговорах, но робот мог куда лучше справиться с этой задачей, потому что благодаря загрузке профиля второго участника переговоров мог с высочайшей точностью передать не только вероятные действия человека, но и его эмоции. Благодаря этому Андрей мог моделировать ситуации, возникающие в процессе переговоров, и заранее подготовиться к ним.

Роботов, которые могли настолько точно моделировать человека, было немного, поэтому отдельную ценность ЦДП придавало наличие таких роботов и доступ к их обучению и развитию.

Андрей описал тему переговоров – интеграция с сервисом виртуальных помощников, желаемый результат – подключение сервиса к его платформе в качестве альтернативы для людей с меньшими финансовыми возможностями и техногиков, описал обычное поведение второго переговорщика и попросил робота смоделировать эту ситуацию. Симуляция показала, что для успеха в этих переговорах ему важно описать свое глобальное видение и вызвать у собеседника желание стать частью этого видения. В процессе переговоров важно сохранять полную концентрацию и спокойствие – это вселит уверенность в потенциального партнера, обеспечит ему комфорт в общении и убедит начать сотрудничество.

Закончив подготовку, Андрей снова погрузился в Пространство Концентрации, чтобы прокрутить весь день и понять, что получилось хорошо, а какие процессы нужно улучшать, какое состояние поможет ему улучшить свою работу. Завершил рабочий день медитацией благодарности, сел в беспилотный автомобиль, заботливо дежурящий у стен ЦДП, и отправился на редкую, но такую ценную встречу с другом детства.

Павел Корчагин. Ностальгия-тур

– Сегодня, седьмого августа две тысячи пятидесятого года, в Москве и Подмосковье будет солнечная погода, без осадков. Ветер южный, один метр в секунду. Температура днём – плюс двадцать четыре градуса, вечером – чуть прохладнее, до плюс двадцати, – диктор улыбнулась, изображение замерло.

Злата дотронулась до сенсорной кнопки на дужке стереоскопа на ухе, и 3D-проекция перед глазами девушки в тот же миг рассеялась. Потянувшись и размяв замлевшие от лежания мышцы, она встала с кровати и подошла к зеркалу.

Тщательно осмотрев своё лицо, расчесав волосы и завязав их в тугой хвостик, Злата улыбнулась сама себе. Она была очень довольна своей внешностью. В правом верхнем углу электронного зеркала среди оповещений о непрочитанной почте и смайликов от подруг из школы она увидела интересную новость: Велимир, парень из параллельного 8 «Б» класса, которому Злата втайне очень симпатизировала, поделился адресами компании «Ностальгия-Тур» и настоятельно рекомендовал всем посетить их мероприятия самостоятельно или с родителями.

– Ба! Не хочешь сегодня прогуляться? – крикнула Злата, но ответа не последовало.

Девушка прошла в гостиную. На полу сидела её бабушка Елизавета Максимовна в необычной позе: спина прямая, ноги вместе и вытянуты вперёд, носки стоп повёрнуты в сторону головы, а глаза закрыты. Женщина издавала тихий протяжный звук «М».

– Ба, ты это чего? Чего не отвечаешь? Я же тебе кричала, – удивлённо и с улыбкой спросила Злата.

Бабушка затихла, открыла глаза и взглянула на внучку.

– Я занимаюсь. Йога, очень полезная поза Дандасана способствует улучшению кровообращения в ногах и спине, а в моём возрасте это просто необходимо.

– Бабуль, йога? Да это ж только в исторических фильмах показывают. Чем тебе бодипластика-то не угодила?

– Я йогой ещё в двадцатых начала заниматься и не променяю её ни на какую пластику вашу современную или на что-то там ещё, – вставая и кряхтя, проговорила женщина.

– Значит, ты у нас поклонник старины, или как это там называется, всё современное плохо?

– Златуль, мне шестьдесят пять, я прожила долгую жизнь и имею право любить то, что люблю, и делать то, что хочу. А вот тебе в твои пятнадцать пора бы уже перестать смеяться над старушкой, а то я больше к вам в гости не приеду.

– Ну ладно тебе, ба. Я просто хотела тебе сделать сюрприз, кое-что предложить: прогулку и эмоции.

– Вот это уже интереснее. И куда же? – спросила бабушка.

– А вот выбери себе сама, – с этими словами Злата достала из кармана тонкое чёрное прямоугольное стекло, гласфон, направила его в сторону телепанели на стене и провела по нему пальцем, тут же на ней появилась карта центральной части Москвы с красными флажками-указателями и названиями мест. – Вот двадцать пять локаций. Выбери любую, и поедем. А что будет дальше – не скажу, узнаешь на месте.

Елизавета Максимовна внимательно изучила все названия. Прочитав «Дом-Корабль на Тульской», она изменилась в лице: погрустнела на мгновение, что-то вспомнив, а затем улыбнулась.

– Злата, поедем вот сюда!

* * *
Беспилотное электротакси остановилось у высокого здания, просто утопающего в зелени окружавших его деревьев.

– Большая Тульская, дом два, корпус один, – объявил приятный женский голос. – Прошу вас произвести оплату.

Елизавета Максимовна хотела было открыть свою сумочку, но Злата её опередила.

– Ба, не надо. У меня на руке есть деньги, я оплачу, – с этими словами она приложила к красному световому квадрату на двери машины своё запястье. Квадрат стал зелёным, и дверь открылась.

– Неужели уже в таком возрасте чипы вшивают в руку? – искренне удивилась бабушка.

– Приятного вам дня, уважаемые пассажиры, – проговорил автомобильный компьютер.

– Да, баб, уже с семи лет можно: карманные деньги, да и просто передвигаться по городу, пропуск в школу. Да много чего на руку сейчас пишут, не только деньги. Это ты всё по старинке с пластиком никак не расстанешься.

– У нас в Циолковском и с пластиком нормально, – с иронией ответила Елизавета Максимовна.

Бабушка вышла из электромобиля и стала осматриваться. Она в замешательстве крутила головой по сторонам, не понимая, где находится.

Электротакси мгновенно тронулось и через несколько секунд исчезло в зияющем тёмном отверстии, над которым сиял голографический указатель «Большой Тульский тоннель». На лице Елизаветы Максимовны читалось полное недоумение и растерянность:

– Ничего себе! Вот это изменения, вот такого-то я не ожидала увидеть.

– Что, бабуль? Что не так? – с волнением поинтересовалась внучка.

– Да всё не так! Всё! Я же не зря выбрала этот адрес: вот там вот школа была, пятьсот сорок седьмая, а чуть дальше – детский садик, как сейчас помню. Да и дом-то где? Где корабль? Я же жила в нём аж с восемьдесят седьмого. Папе моему тогда дали квартиру в этом доме. Он в министерстве работал, не помню название. А теперь тут прям парк. Вот эта высотка и всё! Даже дорогу, Большую Тульскую улицу, и ту в туннель запихнули! Ну дела… Давно я в Москву не приезжала.

– На самом деле не одна высотка, а три, – поправил бабушку, подошедший молодой мужчина в синем костюме. – Три тридцатиэтажных трёхподъездных здания стоят по углам парка имени Николая Николаевича Дроздова. Школа и детский садик тоже есть – в центре парка круглое строение. Если будете гулять, увидите. А про дорогу вы правы: в этом районе её спрятали под землю, чтобы шум, грязь и другие «прелести» убрать. Теперь это Большой Тульский тоннель, а не улица. Так вы, значит, Лопатины? «Ностальгия-тур» приветствует вас. Пройдёмте в наш офис. Меня зовут Богдан.

– Да, это мы, – сказала улыбающаяся Злата, глядя на удивлённую бабушку. – Мы заказывали тур «Дом-Корабль».

Мужчина указал рукой на едва заметное небольшое стеклянное строение между деревьев и зашагал первым в его сторону.

– Злата, ты с ума сошла! Тур! Это же, наверное, дорого. Что мама скажет, когда с работы приедет? – шёпотом, склонившись к самому лицу внучки, негодовала Елизавета Максимовна.

– Бабуль, не волнуйся. Эта программа при поддержке правительства Москвы. Для школьников и пенсионеров всё абсолютно бесплатно! – Злата задорно подмигнула бабушке и поспешила за Богданом.

* * *
Над входом в «стекляшку» светилось приятным зелёным светом название компании и часы работы. В самом стеклянном кубе находилась стойка регистрации, три кресла и девушка, также в синем деловом костюме.

– Прошу вас, уважаемые гости, присаживайтесь. Элеонора сейчас прикрепит вам необходимое оборудование, а я расскажу несложные правила посещения нашего, не побоюсь этого слова, эмоционального аттракциона. Благодаря поддержке правительства Москвы и непосредственному участию Института памяти и наследия появилась программа «Ностальгия-тур». Виртуальный тур с ментальной проекцией по значимым местам столицы, которые более, увы, по каким-либо причинам не существуют, но всегда в своё время вызывали живой интерес у москвичей и гостей нашего города. Институт памяти и наследия скрупулёзно воссоздал эти места на основе видео- и фотоконтента, который жители создавали в огромном количестве в конце десятых и двадцатых годов нашего века во времена Инстаграма и Ютуба. Сотрудники института отсеяли огромное количество цифрового мусора и оставили только самые лучшие виды, которыми вы и насладитесь в процессе экскурсии.

В это время Элеонора закрепила на висках Елизаветы Максимовны и Златы сенсоры, похожие на чёрные таблетки, одела на уши стереоскопы и выдала наушники-капли.

– Вставьте их внутрь уха, пожалуйста, и проверьте, удобно ли закреплены дужки стереоскопов, – с улыбкой произнесла сотрудница.

– При посещении нашего аттракциона необходимо соблюдать следующие правила безопасности: во время экскурсии вы будете идти по световой проекции тропы, но с неё нельзя сходить, так как вы действительно будете двигаться по парку, но не будете видеть настоящее. Вы можете просто-напросто врезаться во что-нибудь, сойдя с тропы. И этим чем-нибудь вероятнее всего окажется дерево. А я уверен, что шишка на лбу – не самое желанное украшение для таких приятных дам.

Елизавета Максимовна и Злата смущённо заулыбались в ответ.

Несмотря на четкое и детальное объяснение программы, бабушка Златы никак не могла взять в толк: какая тропа, какое настоящее, куда надо идти…

Богдан тем временем продолжал:

– Напоследок хочу рассказать вам о цели нашего проекта «Ностальгия-тур». Он создан для того, чтобы молодое поколение смогло окунуться в историческую атмосферу прошлого, а взрослые и пожилые люди – увидеть то, что они помнят и любят, точнее любили. Ведь связь времён, как и связь поколений, – это и есть залог успешного развития не только человека, но и всей страны. Помнить прошлое – это значит не допускать пройденных ошибок, а учиться и извлекать только хорошие и полезные знания. Итак, прошу вас выйти на улицу и встать у старта экскурсии – маленького столбика со светящимся шаром.

В шаре находилась улыбающаяся голограмма головы Элеоноры.

– Эля будет сопровождать вас в качестве виртуального экскурсовода, она расскажет обо всём, что знает, и ответит на ваши вопросы, – сказал Богдан. – Конечно, это немного странно, что голова летает вокруг вас, но вы быстро привыкнете, ведь это ещё и весело.

Елизавета Максимовна и Злата встали у столбика и замерли в ожидании дальнейших указаний.

– Добро пожаловать в «Ностальгию»! Прогулка по времени не лимитирована. Как устанете, приходите обратно сюда. Сейчас вы перенесётесь на тридцать лет назад. Включить стереоскопы!

В тот же миг из двух маленьких кубиков, закреплённых на ушах при помощи круговых дужек, в разные стороны вылетели лучи. Головы бабушки и внучки оказались как будто в световых шлемах. Деревья парка Дроздова, стеклянный офис, современная высотка – всё исчезло. Перед глазами стоял огромный серый потрясающий своим величием и мрачностью дом – брутальный монолит, уходящий вдаль на сотни метров. Под ногами засветилась тропинка, вдоль которой бежали указатели направления движения, а слева вылетел шар с голограммой головы Элеоноры.

– Добрый день, уважаемые гости нашей экскурсии. Перед вами знаменитый дом-корабль на Тульской.

– Ого! Бабуль, ты правда жила в этом монстре?

– Да, жила до две тысячи двадцать пятого года. Потом с твоим дедом переехали в Циолковский. Он работу на космодроме «Восточный» получил тогда, – с сожалением сказала Елизавета Максимовна, явно с большой любовью вспомнив уже умершего мужа.

– Я услышала, что вы уехали в двадцать пятом. А вы знали, что в две тысячи тридцатом началась реструктуризация данного жилого района, и дом начали сносить? – вырвала из мыслей бабушку гид Элеонора. – Разбирали его практически два года, хотя строили, конечно, в разы дольше.

– Элеонора, а расскажи, пожалуйста, о доме, – попросила Злата.

– Экскурсия «Дом-Корабль», часть первая, – произнесла голова и начала своё повествование. – Это впечатляющее архитектурное сооружение являлось четырнадцатиэтажным жилым домом. Дом строили почти два десятилетия. Строительство дома началось в семидесятые годы двадцатого века. Он был невероятно большим, даже огромным и практически белым, а на фоне синего неба казался плывущим круизным лайнером. Поэтому и получил название «дом-корабль». «Длинный дом», «большой дом», «лежачий небоскреб» – так его называли за необычайную длину – четыреста метров.

Пока Элеонора рассказывала факты из энциклопедии, бабушка шла и рассматривала дом своего детства и юности. В головепроносились мысли, воспоминания: первый парень, первый поцелуй, встречи у дома, шумные соседи, отец за очередным проектом в своём кабинете, бессонные ночи подготовки к экзаменам в университет, свадьба, беременность.

– Эля, а странности какие-нибудь есть у этой громадины? – спросила Злата, явно поражённая строением.

– Да, конечно! В доме много странных строительных решений. Например, запутанная система водоснабжения. В некоторых квартирах располагается сразу три стояка. При этом один из них может перекрыть воду в кухне соседей, а в квартире других соседей – вентиль, который перекрывает воду в вашей ванной. Есть версия, что в здании есть так называемые пустоты. Это целые комнаты с окнами, но входных дверей в них нет. Для чего они были созданы – непонятно.

– А я вот жила с родителями и сёстрами на двенадцатом этаже, – сказала бабушка. – У нас двухэтажная квартира была.

– Да, на двенадцатом и четырнадцатом действительно были двухэтажные квартиры, поэтому лифт не останавливался на тринадцатом этаже, – подхватила электронная голова гида.

– Бабуль, вот у тебя интересное место жительства было!

Вдруг мимо проехал парень на велосипеде образца двадцатых годов и в одежде тех лет. Елизавета Максимовна автоматически посмотрела вслед уезжающему. Тут же рядом прошла девушка, которая тоже выглядела весьма старомодно.

– Не удивляйтесь, уважаемые гости, – произнесла гид, – это специально вставленные видео тех времён. Эти люди сняли себя на камеру во время прогулки в тот период, или кто-то их снял. И вот теперь их изображения встроены в нашу виртуальную экскурсию для полного погружения и правдоподобности. Всё это благодаря работе сотрудников Института памяти и наследия и при поддержке правительства Москвы. Может быть, узнаете своих знакомых, раз уж вы тут жили.

Елизавета Максимовна, идя далее, всматривалась в лица других видеовставок, но никого не узнавала. Дойдя до конца дома и обогнув боковую стену, все вышли на Большую Тульскую улицу – многополосную магистраль, по которой в полной тишине пролетало множество машин. Злате показалось, что она находится внутри старого фильма.

– Уважаемые гости, а не хотите ли услышать звуки той Москвы? Звук оживлённой улицы, этих машин, работавших на продукте нефтепереработки? – спросила с улыбкой гид Элеонора.

– Да, да, включайте, безумно интересно! – запрыгала от счастья девушка.

– Дорогая, будь готова к тому, что это не самое приятное удовольствие. Это сейчас машины все электрические и практически бесшумные, а тогда всё было совсем не так, – не успела бабушка договорить, как через наушники-капли на всех вывалился шум и гвалт улицы начала двадцать первого века.

От неожиданности Злата даже присела и закрыла уши руками. Лицо её застыло в гримасе неподдельного ужаса. Грохочущие грузовики, легковые машины, карета скорой помощи с включённой сиреной – нескончаемый поток шума жирной массой втекал в неподготовленные уши подростка. Наконец шумовая презентация выключилась, и всё стихло.

– Как вообще можно было жить в таком шуме? – подняв глаза на бабушку, спросила Злата.

– Да нормально. Мы его не замечали, привычные были. Шум нас везде сопровождал, Москва же – мегаполис, – ответила, улыбаясь, бабушка. – Это сейчас город стал для людей, в согласии и гармонии с природой, на возобновляемых источниках энергии всё работает, а тогда всё было по-другому. Ты ещё запах того города не чувствовала, Злата. Вот где бы ты точно ужаснулась. Элеонора, нет презентации по запаху Тульской улицы?

– К сожалению, нет. Спасибо за обратную связь и ваш комментарий. Я уже передала в Институт памяти и наследия данное предложение. Может быть, в скором будущем и сделаем презентацию запахов.

Обойдя дом-корабль вокруг, уже перед самым концом экскурсии, Злата задала ещё один вопрос:

– Элеонора, а почему дом снесли?

– По многочисленным просьбам горожан. За свою многолетнюю историю от белого цвета дома не осталось и следа. Он стал грязно-серым, обзавелся стеклопакетами, разномастными балконами, кондиционерами, спутниковыми тарелками, уродливыми вывесками и тому подобными следами той эпохи. И чем дальше, тем мрачнее и ужаснее он выглядел, портил общий облик местности. В двадцать девятом году было принято решение о реконструкции всего района и уничтожении этого дома, а также ряда соседних строений, включая огромный торговый центр «Ереван-Плаза» с той стороны улицы. Ведь уже в те годы большая часть торговли была с доставкой на дом, и крупные торговые центры остались просто не у дел.

* * *
Перед тем как выключить стереоскопы, Елизавета Максимовна обернулась и взглянула на прощание на свой родной дом. Она не могла поверить своим глазам: дверь первого подъезда отворилась, и из него вышла женщина с дочерью лет десяти. Обе очень красиво и нарядно одетые, явно позируют перед невидимой камерой.

Бабушка знала всё, что будет с этой парочкой дальше. Муж этой женщины снимает их на смартфон, поэтому его и не видно в этой экскурсионной видеовставке. Сейчас они покрасуются и отправятся в Московский зоопарк, где прекрасно проведут целый день. А вечером, уложив дочь спать, за бутылочкой вина при свечах посидят вдвоём на кухне. Женщину зовут Елизавета, её мужа – Роман, а дочку – Алиса. Впоследствии именно эта девочка выйдет замуж, возьмёт фамилию мужа – Лопатина и станет мамой Златы.

– Ба, ба, ты чего это расплакалась? – спросила внучка, увидев слёзы на лице бабушки после выключения стереоскопов.

– Да так, ничего. Всё хорошо, просто замечательно. Накрыла меня связь времён и поколений.

Никита Костылев. Запретное время

Автопилот резко рванул вправо, и идущий за нами шаттл недовольно загудел. Отец зло стукнул по рулю:

– Господи, лучше бы сам вел!

– Дорогой, ну ты же знаешь запрет, – укоризненно сказала мама.

– Знаю – знаю, – проворчал отец. – Но этот драндулет когда-нибудь нас точно угробит.

Сидящий рядом со мной старший брат только хихикнул. Отец никак не привыкнет к тому, что теперь водителям запрещено самим управлять машинами. Вот уже два года как все управление личным транспортом полностью отдано автопилотам, но папа каждый раз возмущается, когда «этот драндулет» выполняет какой-нибудь маневр на дороге, который ему не нравится.

Машина тем временем плавно остановилась у обочины.

– Мы приехали, – вежливо сказала Алиса.

– Без тебя вижу, – буркнул отец автопилоту.

– Фу, как грубо, – парировала Алиса.

– Как есть, – отозвался отец. – Забери нас через три часа с этого же места.

– Буду тут, – отозвалась Алиса, видно, уже забыв прошлую обиду.

– Выходим, – сказал отец.

Когда мы выбрались из машины, наш шаттл мирно направился в подземную парковку. Мы тем временем направились по Моховой улице в сторону Кремля. Сегодня была суббота, и многие жители и гости столицы собирались посетить Центральный музей страны. Мама время от времени посматривала на меня с братом, чтобы мы не потерялись. Когда мы оказались у входа в ЦМС возле Боровицкой Башни, отец сказал:

– Так, какой у нас план? Артем и Паша идут в музей с экскурсией, а мы по магазинам тогда?

– А почему мы на экскурсию, а вы по магазинам? – недовольно загудел Артем.

– Потому что папа так сказал, – крайне аргументированно парировал отец.

– Понятно, – вздохнул я.

Мы с братом еще посопротивлялись для вида, но на самом деле понимали, что выбора у нас нет: родители нас сейчас припишут к одной из городских экскурсий, и мы будем шататься по стенам старой крепости, в то время как они будут ходить по магазинам. Сопротивление через каких-то пару минут было окончательно сломлено, и мы с Артемом получили тикеты на экскурсию под названием «Постигая прошлое».

– Отличный отдых, – буркнул Артем.

Я лишь угрюмо промолчал. Родители, которые сами не очень-то любили экскурсии, театры и выставки, тем временем считали своим долгом, чтобы их дети не шли по их стопам. Поэтому почти каждые выходные мы с братом получали «культурную программу», а родители свою программу прогулок по городу, магазинам и кафе. Вот теперь и в эти выходные нам предстояло пару часиков просвещаться внутри ЦМС.

Пройдя мимо турникетов, мы вышли на светящуюся линию, обозначающую начало экскурсии. Компания для экскурсии у нас была соответствующая: шесть-семь таких же охламонов, сплавленных родителями, примерно столько же восторженных китайцев и пожилая пара. Из всего состава экскурсии, похоже, больше всех были счастливы только китайцы. Что их так радовало в рассматривании древней крепости, я без понятия, но они все равно восторженно что-то лопотали и радостно осматривали каменные своды.

– Здравствуйте! – голос Алисы прозвучал над сводами башни. Китайцы стали торопливо засовывать наушники-переводчики в уши.

– Здоро́во, – буркнул Артем.

– Мы сейчас находимся под сводами знаменитой Тайницкой башни, – поделилась Алиса. – И именно отсюда начнется наша удивительная экскурсия. Мы пройдем с вами по древним святыням нашей страны и главной части ЦМС: Московскому Кремлю. Экскурсия займет два часа, за это время мы погрузимся с вами в удивительный мир истории. Нас ждет Иван Третий, Петр Первый…

– И Артем Последний, – продолжал комментировать брат.

Алиса еще долго рассказывала, какие нас ждут потрясающие приключения, а мой старший брат в свою очередь вставлял комментарии на сей счет. В самом конце своего вступительного слова Алиса вдруг посерьезнела:

– Хочу вас попросить об одном: не сворачивать с синей ленты экскурсионной тропы.

– А то волк съест, – съязвил Артем.

– Артем Владимиров, – вдруг обратилась к брату Алиса. – Не перебивайте.

Брат лишь покачал головой, в то время как вся команда экскурсии посмотрела в нашу сторону. После того как Алиса персонально обратилась к Артему, брат притих, но ничто не мешало ему ходить с недовольной миной, что он, собственно, и активно делал. Первые полчаса прошли одинаково: мы ходили по стенам крепости, в то время как Алиса увлеченно рассказывала нам ее историю. Как и следовало ожидать, интерес и искренний восторг был только у китайцев. Когда виртуальному экскурсоводу надоело водить нас по стенам, она повела нас во внутрь какого-то здания. Я уже заходил внутрь, как вдруг заметил, что Артем пропал. Осмотревшись по сторонам, я пошел обратно к башне, из глубин которой мы только что вышли. Под сводами древнего сооружения брата тоже не наблюдалось.

– Пашок, – голос Артема был откуда-то слева.

Повернувшись, я увидел, как брат выглядывает из-за какой-то боковой дверцы.

– Артем, что ты тут делаешь? – зашипел я.

– Я устал, – отозвался брат.

– Пошли скорее!

– Цени, что тут есть! – брат скрылся за дверью, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Выяснилось, что за дверью в башенке было небольшое помещение метров пять на пять. В самом центре помещения стояла темная платформа. Мы подошли ближе. На платформе лежало несколько шлемов виртуальной реальности.

Табличка на платформе гласила: «Виртуальная реальность. Сквозь время».

– Аттракцион, – прокомментировал брат.

– Слушай, пойдем, а? – я потянул Артема за рукав.

– А то что, Алиса расстроится? – съязвил Артем. Он отцепил мою руку и поднялся на платформу, подбирая виртуальный шлем.

– Артем!

– Ты идешь или нет? – спросил брат, посмотрев на меня.

Я только вздохнул и взобрался вслед за ним, подбирая второй шлем.

– Паш, успокойся, – улыбнулся брат. – Просто старый аттракцион стоит тут. Обычная виртуалка, у нас дома такая же, только попроще.

– Ладно, – я кивнул и надел вслед за братом шлем. – Одно погружение и уходим.

– Ла-адно, – протянул Артем, поправляя шлем.

Шлем виртуальной реальности пискнул, и темное стекло опустилось. Какой-то миг перед глазами была лишь тьма, затем подгрузилось меню аттракциона. Мужской голос, такой непривычный для меня после Алисы, сказал:

– Выберите дату, на которую нужно перенести время экскурсии.

– Куда пойдем, братец? – спросил Артем. Голос брата раздавался сквозь маленькие динамики шлема.

– Не знаю, я слабо разбираюсь в истории, – сказал я.

– Ну выбери любую цифру, на сколько отмотать, – сказал брат.

– Ну пусть будет… 238, – наугад выбросил цифру я. – На столько отмотай.

На экране высветилось число «1812». Спустя миг цифра подсветилась красным, и голос программы спросил:

– Вы выбрали запретное время, желаете продолжить?

– Чего? Какое запретное! Крути давай! – возмутился брат.

Голос не удосужился прокомментировать выпад Артема, после чего вокруг вновь воцарилась тьма.

* * *
Мы стоим с братом на кремлевской стене. Привычная нам Москва исчезла. В принципе исчезло все: со всех сторон мы видим только черные столбы дыма и зарево пожаров. Мне кажется, что я буквально чувствую жар, идущий от охваченных огнем построек. Кажется, что ощущаю едкий дым, который доходит до моего носа.

Мы слышим негромкие голоса на незнакомом языке откуда-то со двора крепости. Вот внизу мы видим десятки мужчин в странной военной форме, катящих бочки к одной из башен крепости. Брат тащит меня за руку, и мы идем в сторону, где суетятся эти древние солдаты. Мы спускаемся со стены и аккуратно идем вдоль нее так, словно солдаты могут нас заметить. Военные не теряют времени: они все катят и катят бочки к башне. В стороне от трудящихся солдат на небольшом возвышении замер всадник. Мне сначала показалось во тьме, что это просто статуя, но затем фигура пошевелилась и прикрикнула на неизвестном языке на солдат. Видно, что это было указание ускориться, и солдаты покатили свои бочки еще энергичнее.

– Взорвать хотят, – сказал Артем.

– Что?

– Мы проходили, – сказал брат. – Это наполеоновские войска, они минируют Кремль. Наполеон, когда уходил из горящей Москвы, приказал заминировать Кремль.

– Жуть, – поежился я.

– Ага, – отозвался брат.

– Пойдем, что ли?

– Пойдем, – сказал Артем.

Неожиданно всадник посмотрел в нашу сторону. Я похолодел, глядя на французского офицера, который внимательно рассматривал нас с братом. В голове сразу же пронеслась мысль: «Это просто картинка, Паш, просто картинка. Это как в игре, просто как в игре». Офицер тем временем не отрывал от нас взгляд, и его лошадь медленно зашагала в нашу сторону. Солдаты резко остановились и синхронно развернулись к нам, забыв о своих бочках. Они словно в замедленной съемке зашагали в нашу сторону, также медленно доставая свое оружие.

Мы с братом отошли к стене, и я почувствовал спиной холод камней древней крепости.

– Артем, верни нас обратно! – мой голос предательски взвизгнул.

– Программа не отзывается! – заорал он.

Всадник тем временем был уже в каких-то считаных метрах от нас. Его солдаты уже вытягивали свои ружья и подходили к нам, замыкая полукруг возле каменной стены. Я смотрел на суровые чумазые лица солдат, обступивших нас. Их лица не выражали ничего, но в то же время были такими живыми, такими настоящими.

Стоящий по центру всадник также не произносил ни слова. Вот его лошадь сделала шаг. Еще один. Еще один. Я лихорадочно поднял руки к голове, но шлема не было, не было ничего от аттракциона, были только мы с братом у кремлевской стены. Я схватил Артема за руку, она была скользкая от пота.

Артем отчаянно посмотрел на меня и закричал:

– Паша! Я пытаюсь! Но она не отключается!

Всадник тем временем тихо вздохнул. Мы одновременно посмотрели с братом на него. Французский офицер осуждающе покачал головой и вдруг сказал голосом Алисы:

– Артем, Паша, ну вот кому я говорила не сходить с тропы экскурсии?

В следующий миг офицер рассыпался. Вслед за ним сыпались угрюмые французские солдаты, сыпалась картинка вокруг. Больше не было горящего и задыхающегося от сажи города. Еще мгновение – и вот передо мной поднимается затемненное стекло виртуального шлема. Я быстро срываю шлем и трясущимися руками ставлю его на постамент. Стоящий рядом Артем делает то же самое. Кажется, старший брат трусит еще сильнее меня.

– Артем, Паша, вернитесь на тропу. Вас все в Оружейной палате уже ждут, – укоризненно сказала Алиса. – Ну что за шутки.

– Алиса, я… – Артем начал было и вдруг запнулся.

– Что?

– Только родителям не говори, – попросил брат.

Москва
05.08.2020

Ксения Кузнецова. Шанс на будущее

Декабрь наступил для меня незаметно и, признаться честно, очень болезненно. С некоторых пор слякоть стала постоянным гостем зимнего города. Непонятного цвета смесь из снега, воды и грязи хлюпала под ногами и вылетала из-под колёс электромобилей, оседала на одежде.

Я поморщилась. Неправильная зима. Зима должна быть светлой, пушистой, снежной! По-настоящему снежной! А что это такое? Город? В памяти всплывали образы заснеженной Москвы, наполненной многообразием зимних дневных пастельных оттенков и ярких ослепительных ночных огней. Нет, дело не в городе. Тогда что происходит сейчас? Не серость, ни в коем случае. Просто в некогда идеальной композиции с каждым годом становится всё больше электрических огней и всё меньше снега, нежной пастели.

– Раньше было более снежно… – повторяю я мысль вслух и ухмыляюсь: – а ещё трава была зеленее и колбаса с мясом. Верно, Варя? Да у тебя синдром утёнка.

Нда… Почему-то каждый раз, когда начинаю говорить сама с собой, без колкостей не обходится. Однако снега, и правда, было больше, а огней меньше.

Ничего не поделаешь. Потепление, обилие техники и людей. Прогресс не стоит на месте, город преображается. Совсем ребёнком мне казалось, что сердце Москвы сияет ярче солнца, и невозможно придумать более чудных и изобретательных зимних украшений, но каждый год находила, да и нахожу до сих пор, что ошибалась.

Это, должно быть, хорошо.

Но при этом мне становится очень тоскливо. Всё движется слишком стремительно для меня, я не поспеваю за развитием мира, за изменением людей. Если честно, и не особо хотела. Мне нравился мой чудесный маленький мир, застывший в моей памяти. Ещё с детства меня тянуло в далёкое прошлое, что дарили мне книги, и мой упрямый разум неизменно отвергал движение технического прогресса.

В моём детстве, даже самом раннем, были компьютеры. Но всю жизнь меня охватывала паника, когда обстоятельства вынуждали взаимодействовать с чем-то сложнее открытия простенькой игры. Приходилось вечно терроризировать сестру для взаимодействия с техникой. Конечно, с годами стало проще, но неприязнь к технике осталась. Не правда ли, забавно?

Останавливаюсь и смотрю вокруг. Как далеко я зашла, погрузившись в свои мысли и не видя дороги?

Вижу внушительное, величественное белое здание с восемью колоннами. Я на месте.

Покопавшись в сумке, достаю билет. Времени ещё предостаточно. Осталось дождаться, когда с работы подъедет сестра. Именно она после долгих моих препирательств вручила мне билет. Я тогда не сразу поняла, к чему Милана клонит, заговорив о театре. А когда, наконец, дошло, что она хочет взять меня на балет, категорически отказала.

– Да ладно тебе! – всплеснула руками Мила. – Ведь ты явно всё ещё любишь театр, особенно балет. Постоянно раньше на него ходила, трещала о нём без умолку, – она прищурилась, – и всё ещё канифолишь мне этим мозги.

Это была чистая правда. Балет всегда был для меня чем-то особенным. Я безумно любила любое проявление театра, но балет… Будучи ребёнком, всегда смотрела его по телевизору, а родители дивились, что может понять маленькая девочка в замысловатом танце? Но я всё понимала и всегда с восторгом делилась впечатлениями. Потом были походы в театр. А последние годы… И вновь странная грусть обволокла меня. Последние годы приходилось довольствоваться записями старых представлений, всего, что мог предоставить мне интернет.

– Варь, ну вот серьёзно, как давно ты не была в театре? Очень давно не слышала, чтобы ты туда ходила.

Я нахмурилась. Лет двадцать точно.

– Милана, – я надеялась донести мысль как можно понятнее, – я не хожу туда именно потому, что люблю театр, понимаешь? Театр. А то, что сейчас творится – чистый фарс! Нет, конечно же, я ничего не имею против зелёного фона и таких же костюмов (чистая ложь), но это не театр (если, конечно, они умышленно не изображают группу умалишённых).

Перед глазами снова всплыла картина моего последнего похода на тогдашнюю новинку. На стены и костюмы накладывались голограммы (или что-то в этом духе), которые то и дело лагали, открывая зрителю, что король на самом деле голый.

Меня перекосило.

Впрочем, Мила не слушала. Уж я-то знаю это выражение. Говори мол, сестрица, что хочешь, а когда закончишь, я продолжу настаивать.

– Варвара, – она скопировала мой тон, – откуда ты можешь всё это знать, если не видела сама?

– Ты же знаешь, что видела, – вспылила я. Ненавижу, когда она считает, что я говорю неправду.

Мила покачала головой. Было видно, что она тщательно подбирает слова.

– Угх. Ты не понимаешь. Во-первых, ты видела только то, что было новинкой лет э… – сестрица показательно приняла на секунду задумчивый вид, – сто назад? Во-вторых, проекция декораций и костюмов на актерах – вариант для начинающих.

– Тебе-то откуда знать? Ты же не интересуешься театром!

– Навела справки, не перебивай. А в-третьих, далеко не все театры пользуются одними только спецэффектами. И вообще, выбора у тебя нет.

Она торопливо полезла в телефон, начиная что-то судорожно искать.

– Что ты имеешь в виду?

Конечно, я уже понимала, к чему она клонила, но решила на всякий случай уточнить.

С торжествующим видом она показала мне экран телефона, на котором высветились QR коды двух билетов.

Ещё одна неприятная вещь. Электронные билеты, да и вообще всё электронное. На самом деле я не могу назвать бумажные билеты неотъемлемой частью своей юности, но точно помню, как трепетно относилась к бумажным билетикам общественного транспорта, которые попадали в руки во время пребывания в Подмосковье. А билеты в театр? Их я вообще коллекционировала, а альбом с ними до сих пор хранится где-то на полках. А как собирать электронные билеты? Скриншотами? Увольте.

А билеты, кстати, были на «Щелкунчика». В Большой театр.

На секунду я задумалась. Осознание доходило до меня очень долго, а когда дошло, глаза округлились.

Большой театр!

Кажется, для меня подготовили действительно хорошую ловушку. Уже купила билеты, да какие! Первый ряд амфитеатра. И догадалась же, что партер – провальный выбор. Тем более – «Щелкунчик». Именно благодаря восхитительной музыке Чайковского томик сказок Гофмана занимал в моей библиотеке особое место. Да-да, тётеньке за сорок, а она всё по сказкам. А что же тут такого?

Конечно, я пыталась предложить Милане пойти с кем-то из друзей, но она заявила, что в этот день все заняты очень важными делами. Я сощурилась. Сестрица, тебе сколько лет? Вроде взрослый человек, а отмазки придумывать до сих пор не научилась.

В любом случае отказать той, которая так сильно старалась, вспомнила о любимом балете сестры, достала билеты в лучший из театров, сил у меня не нашлось.

Я ещё раз оглядела здание Большого театра. Несмотря на обилие неоновых огней, прожекторов, он показался мне одним из немногих последних островков прошлого. Прошлого города и моего собственного. Невольно вспомнилось моё первое и последнее посещение Большого.

В тот раз я шла на «Лебединое озеро», это был подарок родителей на день рождения. В то время посещение театра стало для меня регулярным делом, и я была ужасно горда тем, что благодаря подработке могла сама обеспечивать себе эти походы. Но… Никогда не могла позволить себе купить что-то очень дорогое для себя самой. Родителям, дочери, сестре – да. Всегда пожалуйста. Но себе – никогда. А потому все мои радужные мечты о таком таинственном и возвышенном месте долгое время оставались лишь мечтами. И вот, проснувшись на восемнадцатилетие, я увидела лежащие на прикроватной тумбе билеты. Тогда чуть ли не танцевала от счастья.

Как поразил меня мир, таившийся внутри этого старого здания! Ослепляющий светлый зал внушал безусловное восхищение, вес всей лепнины, всех украшений приятной тяжестью ощущался сердцем, а общая атмосфера завораживала дух.

Интересно, как там сейчас?

А само выступление? Движение, пластичность, постановка…

А музыка? Нет музыки прекрасней той, что звучит вживую и исполняется теми, кто по-настоящему её любит и умеет исполнять. И в тот раз играла именно такая музыка.

При воспоминании от музыки становится совсем грустно. Сейчас живой звук не в цене.

– Варя! Ва-а-а-а-а-арь! Приём, приём! Ну, ты чего зависла-то?

Я дёрнулась и обнаружила рядом с собой Милану.

– А… Я просто задумалась.

– Кошмары из прошлого или приятные воспоминания?

– Скорее второе.

Мила расплылась в улыбке.

Мы перекинулись ещё парой слов и зашли внутрь.

Интерьер практически не изменился. Я удивлена и не удивлена одновременно. С одной стороны, к нынешнему времени меняется практически всё. А с другой стороны, никто в здравом уме не будет чинить то, что не сломано. Однако расслабляться ещё рано. Непосредственно зал вполне мог измениться.

Я не ошиблась. Изменения действительно были. И это мягко сказано.

Было страшно рассматривать всё вокруг, а потому, заходя в зал, поначалу я старательно рассматривала ковёр.

С первого шага я почувствовала лёгкую приятную прохладу. Конечно, это могло быть результатом плохого отопления, но что-то мне подсказывало (скорее всего, здравый смысл), что это было сделано специально, ведь в коридорах и буфете было более чем тепло.

В нерешительности подняв глаза, я затаила дыхание. Это было настоящее чудо! Казалось, все стены, за исключением сцены, тронул настоящий мороз, и это явно был не прожектор. Вернее, он тоже помогал созданию атмосферы, но большую часть узора можно было действительно потрогать руками. Что же это? Также отовсюду были видны огромные еловые ветви, украшенные многообразными новогодними игрушками. И здесь нельзя было понять, если не прикоснуться, где реальность, а где голограмма. Хотя нет, вру. Падающий снег был явно ненастоящим.

Разыскиваем свои места и устраиваемся поудобнее.

Сама сцена представляла собой чуть ли не шедевр работы декораторов. В одном конце стояла полноценная огромная ёлка до потолка. Вся в мишуре, игрушках. Через специальные очки мне удаётся разглядеть маленькие фигурки пастушек и ангелочков. Даю руку на отсечение, что если это не голограмма, то они сделаны из сахара. Верхушку ели украшала огромная золотая звезда, излучавшая мягкий свет. Под деревом лежали коробки с подарками. В глубине «комнаты» находился стол, на котором стоял большой раскрытый кукольный дом.

Вскакиваю с кресла. Точь-точь как в книге!

Первый раз за долгое время говорю спасибо современным технологиям. Кто бы мог подумать ещё лет пятнадцать назад, что будут очки, позволяющие видеть так далеко и так чётко!

Мила одёргивает меня:

– Ты чего? Садись.

Нет, мне не стыдно. Никогда не чувствовала себя старой, но сейчас ощущаю себя ребёнком. Тем маленьким ребёнком, который пытается пробраться в заветную комнату, где взрослые создают сказку.

Более-менее успокаиваю себя и возвращаюсь на место.

Начинается действие. На сцене один за другим появлялись ожившие персонажи сказок. И я вновь сделала для себя безумно приятное открытие.

Костюмы! Их костюмы были явно настоящими!

И хоть массовка явно далеко не вся была настоящей, но смотрелось это безумно органично, будто так было всегда и должно быть.

Отдельно стоило упомянуть о музыке. Она была живой. Живой по-настоящему. Играл оркестр.

Синхронно с музыкой двигались снежинки, морозный узор на стенах то подтаивал, то разрастался, массивные ветви двигались в такт ветру.

Я полностью погружаюсь в происходящее и смотрю, не отрывая глаз.

– Гляди, как красиво, – шепчет Мила в особо завораживающий момент.

Но одного моего гневного взгляда хватает, чтобы пресечь дальнейшие попытки разговора.

Поразительно, как точно действие на сцене передавало эмоции и чувства. А мыши! От одного их появления по коже бегут мурашки. Визуальная часть идеально дополняет музыку. Танцоры одеты в настоящие костюмы, маски, а голограммы дополняют образ. Например, Мышиный король в буквальном смысле источал беспроглядную тьму, а его глаза буквально горели из-под маски холодным рубиновым светом. Щелкунчик же выглядел действительно сделанным из настоящего дерева, однако это не лишало его движений пластики и грации. Полагаю, шарниры и узор дерева на нем – проекция. А вот глаза настоящие (ещё раз спасибо очкам).

Я в сказке, самой настоящей, в самом её сердце. И это делает меня непомерно счастливой.

Весь первый акт промчался как счастливый сон, а во время антракта уже не терпелось поделиться впечатлениями.

– Мила, это настоящее волшебство! Никак иначе и не назвать!

Сердце бьётся всё быстрее, как же давно не было таких сильных переживаний.

Сестрица смеётся.

– Я же говорила! Я и сама не ожидала подобного.

Она продолжает восторженно говорить. А я? Хоть это и был только первый акт, его оказалось достаточно, чтобы отторжение будущего, что меня окружает, ослабилось. Нынешние время и технологии дают мне шанс на сказку, о которой я так сильно всегда мечтала. Быть может… У меня есть шанс на принятие этого мира?

Анна Петрова. Вера в искусство

Девушка в синем платье звонко крикнула: «Такси!» и махнула рукой в сторону шоссе. Это было совсем необязательно – машина примчалась бы по щелчку пальцев и спокойно произнесённому адресу, но Рита любила делать всё по старинке. Так она чувствовала себя героиней старого фильма про нью-йоркских красоток. Недавно был фестиваль столетнего кино, и впечатления никак не хотели отпускать.

Машина остановилась рядом с ней и притихла. Усевшись на переднее сиденье, девушка скомандовала ехать в Третьяковку. Двери автомобиля встали на место, и аппарат рванул с места.

Рита смотрела в окно. Мимо неслись высотки, бизнес-центры и голографические рекламы. Люди на рекламах улыбались, беседовали. Кто-то примерял галстук с серьёзным видом, кто-то потягивал напитки. Захотелось кофе.

– Маргарита! Специально для вас мы приготовили ваш любимый анделатте! Насладитесь им прямо сейчас – стакан в левой панели!

Аромат мгновенно заполнил машину. Девушка потянула носом воздух, кивнула и получила свой кофе. Удобно, когда в панелях по кругу считывается всё необходимое, – согласие на любую операцию можно дать просто кивком, необязательно даже касаться браслета.

– Маргарита! У вас будет долгая прогулка – не желаете сменить каблуки?

Точно! Совсем забыла, что там ступеньки! Конечно, меняем. Кивок – и лодочки превращаются в лоферы.

Какой гений придумал технологию обуви «три в одном»? Наверняка какая-то замученная мозолями женщина. Редко кто из её ровесниц об этом думал. Но Рита однажды нашла бабушкины туфли и побежала в них гулять. Путь в сторону дома стал для неё пыткой, какой врагу не пожелаешь. Больше на такой эксперимент она не пойдёт.

Приехали. Улыбнувшись окну, девушка выбралась из авто. Такси засчитало оценку качества и списало деньги с её счета.

Старое здание галереи давно отреставрировали – теперь оно смотрелось стильно и современно, меняя подсветку на панелях в зависимости от времени года и текущих выставок. Сегодня, в 2050 году, Министерство культуры активно поддерживало моду на посещение выставок цифровых версий искусств. «Для морального здоровья населения важно заниматься пешими прогулками и ознакамливаться с культурой в цифровых галереях и театрах», – так звучал основной посыл. Следовали ему далеко не все.

Ступеньки, жест рукой в браслете, раскрытые навстречу двери. Впереди голографическая стена менялась, показывала текущие экскурсии. Выставка современного искусства, частная коллекция фотографии. Тут же можно подгрузить аудиогид по временным экспонатам в память браслета. Не увидев ничего нового, Рита направилась в любимый зал – с основной старинной коллекцией. Здесь представлены картины основной экспозиции, которые первыми перевели в цифровой вид ещё в 2030-е. Мама рассказывала, что тогда был шумный скандал, и сторонники классического искусства протестовали, выстроившись с холстами прямо тут, напротив галереи. Однако оригиналы картин всё же убрали в хранилище, как «предметы, несущие угрозу здоровью граждан». Пыль тогда была не в чести. Хотя активисты считали причиной проблему иного характера. Какого – история умалчивает. Тут мама обычно загадочно улыбалась и переходила к другой теме.

Тогда же стала доступной возможность погружаться в написанное великими художниками. Всё просто: наводишь взгляд на картину, посылаешь запрос жестом – и вот уже чип в твоём браслете подключается к полю экрана, запускает импульсы прямо в нервную систему. Экран переключается в режим объёмного вещания, и вы синхронизируетесь. Вуаля! Ты внутри картины – можешь погулять по сосновому бору, пощупать фрукты с натюрморта, даже перекинуться парой фраз с человеком с портрета. На школьных экскурсиях, пока остальные скучали, Рита с интересом разглядывала старые интерьеры, прислушивалась к хрусту хвои под ногами, и задавала неудобные вопросы героям картин. Здесь можно было узнать основные нюансы техники написания полотна, перебрать руками кружева на воротнике знатной особы или украдкой понаблюдать за диким зверем. Конечно, тут всё ограничено взглядом художника и данными историков, но погружаться в эти картины всё ещё было крайне волнительно.

Чаще всего Рита заглядывала в гости к своей маленькой подружке – Вере Мамонтовой на картине Серова. Всё здесь было прекрасно: запах персиков, старинные стулья, в окошко можно было увидеть двор усадьбы. Каждый раз Вера переводила взгляд на Риту, кротко здоровалась и предлагала угоститься персиком. Рита смеялась и отказывалась. Она знала, что если согласится, то Вера тоже примется за фрукт и больше ничего не расскажет. А рассказать она могла много: про художника, родителей и многочисленных гостей усадьбы. Кого тут только не было! Писатели, художники, меценаты! Рита каждый раз выведывала что-то новое, задавая вопросы в разных формулировках.

Сегодня «Девочки с персиками» не было в экспозиции. На её месте загадочно мерцала «Лунная ночь» Крамского. Удивившись, девушка всё же направила взгляд на картину, коснулась браслета и запустила процесс погружения. Яркий зал померк, превращаясь в уголок ночной природы, – шелестели листья, в пруду тихо качались кувшинки, играя лунными бликами. Девушка в белом, сидящая на скамье, не отрывала глаз от воды.

Рита тихо прошла по дорожке и села рядом.

– Как вы думаете: есть ли настоящая любовь? – после паузы повернула к ней голову незнакомка.

– Конечно!

– А вот я сомневаюсь. – Протяжный ответ прозвучал в такт звенящей мимо мухе. – Кажется, меня совсем никто не любит… Разве я не хороша?

Ох уж эти собирательные персонажи – вечно ни в чём не уверены! Рита поморщилась. Скучно тут! Нашла глазами точку выхода, подошла к краю пруда и переступила черту, мерцающую голубым.

Открыла глаза и сощурилась яркому освещению зала. До сих пор не придумали, как сделать обратный переход плавным.

Настроение куда-то пропало. Пора было направляться к дому.

За ужином Рита рассказала матери о пропавшей картине.

– На доработках, как сказал охранник. – Дочь пожала плечами. – Кажется, ты рассказывала, что её переделывали рекордное количество раз?

– Ага, и все прошлые версии хранятся вместе с оригиналом в подземелье Третьяковки. – Мама незаметно почесала старый шрам на правой руке. – Там же, где и моё любимое «Утро в сосновом лесу».

– Как бы я хотела туда попасть! Ты представляешь: вариант двадцатилетней давности, ещё грубый, не отшлифованный набело, как нынешние истории!

Мама улыбалась, глядя на дочь:

– Знакомое чувство. Но не думай, что там всё так радостно, – эти поколения экранов искусств не зря заменяли на новые. Не стоит туда лезть.

У Риты загорелись глаза. Мама осознала, что ляпнула лишнего, и быстренько засобиралась спать, закрыв дальнейшие рассуждения.


Девушка не могла уснуть. В голове крутился образ Веры Мамонтовой – скромной, тихо и вежливо говорящей о себе, семье и особенностях картины, если попросить. Вспоминая мамины рассказы об экскурсии в Абрамцево, где она была написана, Рита поняла, что не даёт ей покоя: девочка из её рассказов была сорванцом, которого Серов буквально заманил со двора персиками и так и усадил – взъерошенную и раскрасневшуюся после бега. Два этих образа были совсем не похожи.


К утру мысль сформировалась окончательно: ей просто необходимо было познакомиться с прошлой версией экрана.

В Третьяковке, как обычно в будни, было безлюдно. Рита прошлась по залам, заприметила дверь, ведущую в подсобные помещения. Недолго думая, потянула ручку – и дверь открылась! За ней растянулся длинный коридор. Вниз, надо вниз. Лестницу она нашла быстро, спустилась, чудом никого не встретив.

В подвале было прохладно и горела единственная лампа аварийного освещения. Рита замерла. Перед ней был легендарный архив галереи: оригиналы картин и устаревшие экраны, все они были запрещены к показу. Пожалуй, их можно было и не запрещать, раз двери не заперты и тут ни души. Послала сигнал на включение света – ничего не изменилось. «Тотальный олдскул», – подумалось Рите. Рукой нащупала выключатель. Щелчок – и зал осветился по периметру, демонстрируя картины. Экраны замигали, настраиваясь.

Сколько тут сокровищ! Картины, написанные маслом, – за стеклом, рядом с ними разместились копии в цифровом формате. Вот грустит «Демон» Врубеля, полыхает «Золотая осень», строго глядят многочисленные портреты, острыми углами топорщатся яркие прямоугольники Гончаровой. Последние взгляд пробежал чуть быстрее – Рита никогда не понимала кубизм. Погружаться в него было жутко: колючие сюжеты становились объёмными, меж ними гуляли обрывки фраз, характеризующих написанное. Фразы отражались и многократно вонзались прямо в мозг. Брр!

Разглядывая картины, девушка дошла до середины зала – и тут увидела её. Девочка, точнее – пять девочек сидели в одинаковых позах за одинаковыми столами и смотрели ей в глаза. За стеклом девочка была словно живая. Издалека не видны мазки кисти, зато картина приобретала натуральный объём. Рита подошла ближе – так картина снова стала просто холстом с красками. Осмотрела экраны рядом. Этот наверняка самый старый – качество изображения говорило само за себя. Да и трещина по краю тоже явно была не просто так.

Девушка запустила погружение и открыла глаза уже в знакомой абрамцевской столовой. С жадностью огляделась. Обошла стол, выглянула в окно за спиной девочки. Всё так же, да не так. Казалось, картинка ещё реальнее, чем обычно при цифровых путешествиях.

– Привет! – Звонкий голос прозвучал неожиданно. Рита вздрогнула. – Я Вера!

На Риту смотрели весёлые глаза, переливаясь чёрно-карим. Девочка сидела вполоборота к ней, болтала ногой под столом и с интересом разглядывала Риту. Определённо, эта Вера была значительно живее той, что в нынешней версии.

– Здравствуй, Вера…

Рита хотела ещё что-то сказать, но тут заметила: там, где обычно мерцала точка выхода, светился экран. На экране она увидела себя, стоящую напротив, глядящую невидящим взором. Стало жутко.

Девочка подбрасывала в руке персик. Румянец играл на щеках.

– Не надоели тебе они? – Рита решила сменить тему.

– Очень! И сидеть уже невмоготу. – Вера потянулась, зажмурившись. – Хочешь один?

Девушка машинально протянула руку, взяла персик и вдруг почувствовала сильный рывок – девчонка сорвала с неё браслет и одним прыжком достигла экрана. Взмах рукой – и Вера исчезла.

Рита ошарашенно уставилась на экран, сжав персик. По белой скатерти растекался сок.

На экране девушка встрепенулась, подмигнула Рите и пустилась бегом в сторону лестницы.

Свет в архивном зале погас.

Ник Писарев. Выставка

Вагон метро медленно покачивался из стороны в сторону, изредка прерываясь на скрип колес. Проект замены полотна на современные магнитные рельсы был в самом разгаре, и чем дальше от центра, тем чаще можно было встретить старые, шумные участки. Реформы в стране были в самом разгаре, и урезанный бюджет столицы заставлял ее жить по средствам. Уставший молодой человек в сером костюме и с пиджаком в руках сделал громче музыку в телефоне. Последние пару лет активно возвращалась мода на песни времен перестройки, а также ранних девяностых. Так и у него слышались ставшие классикой куплеты Виктора Цоя. Когда текст подошел к судьбе молодого солдата, опаленного звездой по имени Солнце, музыка вдруг притихла, и мягкий голос диктора московского метрополитена огласил в его наушниках: «Станция ВДНХ». Он ощутил легкое касание стоявшего за спиной человека в длинном темном пальто, застегнутом на все пуговицы, который старался его обойти. Скользнув мимо, его силуэт быстро слился с толпой и направился к выходу в город. Молодой человек вновь погрузился в чтение спортивной сводки и больше не обращал внимания на людей, входящих в вагон.

Человек в пальто же неспешно держал курс на эскалаторы, всячески стараясь не привлекать к себе внимания прохожих. Подойдя к одной из очередей, он резко остановился. Около одного из поручней была снята крышка с механизма подачи ленты, и виднелись оголенные провода. Проходящие мимо пассажиры старались встать на другую сторону ступени, попутно возмущаясь нарушением техники безопасности. Человек судорожно сжал поднятый ворот, осторожно попятился и свернул поперек потока людей в сторону лестницы. Он быстро начал преодолевать пролет за пролетом под возгласы тех, чей путь он так бесцеремонно прервал своим маневром. На верху лестницы он уже спокойнее миновал турникеты, а когда дошел до входа на станцию, получил уже ставшее привычным оповещение на телефоне. Интерактивная система столичного метро докладывала ему, как и каждому путешествующему, списанную со счета плату за проезд. Цифровые перемены все глубже проникали в жизнь людей, и метро не осталось в стороне, начисто избавившись от очередей в своих подземных владениях. Сверив правильность суммы, он толкнул стеклянную дверь и вышел на свет.

Летнее солнце и легкий ветерок встретили его на площади перед станцией. Лавочники ютились под солнцезащитными зонтиками, длинные очереди стояли перед киосками с мороженым. Вот уже с десяток лет температура в столице била рекорд за рекордом, несмотря на огромные шаги в развитии отечественной возобновляемой энергетики. Прищурившись от палящего солнца, он глубоко вдохнул свежего воздуха и двинулся по направлению к ВДНХ. С тех пор как Россия все больше открывалась для остального мира, огромное число гостей приезжало на московские выставки. Наплыв туристов давал отличную возможность оставаться незаметным, хотя длинное пальто сразу бросалось в глаза мучавшимся отжары людям. Проходя мимо рекламных стендов, щедро расставленных мэрией для дополнительных доходов, он все чаще замечал повторяющуюся рекламу форума робототехники. Когда подавляющее число жителей стали носить умные очки от Apple, маркетологи внедрили контекстную рекламу в дополнительную реальность москвичей и гостей столицы. Часто это создавало заторы из тех, кто порой проводил по 10–15 минут напротив рекламного щита, потребляя таргетированные рекламные ролики. Главная лекция начиналась уже через полчаса, поэтому он ускорил шаг, оставляя позади группы пешеходов по дороге к воротам с рабочим и колхозницей.

На этой неделе в ВДНХ проводили пятую годовщину вновь созданного СНГ. Весь комплекс был переполнен гостями из бывших советских республик. На каждом углу царила атмосфера гостеприимства, пестрили красочные наряды, в воздухе витал аромат национальных блюд. Впервые за долгие годы не было старших и младших братьев – все были равны и объединены духом взаимного сотрудничества. В этом году страны Азии запросили возможность поучаствовать на выставке. Китайская сторона привезла образцы последних промышленных роботов. Огромные пневматические руки ловко орудовали тяжелыми балками, а внутри павильона любой мог посмотреть, как из заготовки получается готовый продукт – совсем без участия людей! Корейская и японская делегации же привезли свои самые передовые разработки в сфере искусственного интеллекта. Их павильон был выполнен по последнему слову техники и кричал азиатским колоритом. Совместная работа компаний была представлена длинным рядом открытий, каждому их которых отводилось по стенду и опытному образцу. Кульминацией же всей выставки был новейший андроид, созданный для самого широкого числа работ. Стоящий на подиуме образец уже был определен в предстоящий полет к лунной колонии. Многие страны были заинтересованы в подобных «работниках», и представители почти каждой были сегодня в зале в ожидании презентации главного инженера компании. Человек в пальто протиснулся среди гостей, устроился на одно из кресел на заднем ряду и углубился в чтение программки.

Вскоре на сцену поднялся седовласый господин со стопкой листов в руках. На вид ему было лет 60, он был аккуратно подстрижен и гладко выбрит. Его глаза хоть и были спрятаны за толстыми стеклами очков, но взгляд был сосредоточенным и полным жизни. Это был профессор Такахаши, главный инженер научной компании и отец андроида на подиуме. Он дождался, пока все пришедшие займут свои места, сверил часы и начал лекцию.

– Дорогие друзья и гости выставки! – он говорил по-русски, с сильным акцентом. Каждый сидящий в зале достал из подлокотника наушник, транслирующий синхронный перевод. Профессор взял паузу, чтобы все были готовы его слушать. Когда возня прекратилась, он с довольным видом продолжил.

– Многие из вас уже не представляют своей жизни без высоких технологий и искусственного интеллекта. Приборы синхронного перевода, благодаря которым вы сейчас понимаете меня, стали возможными благодаря достижениям в машинном обучении. Ваши умные очки, телефоны, умные дома. Все это плоды технического процесса, который делает научную фантастику – реальностью.

Отовсюду раздались бурные аплодисменты. Господин Такахаши улыбался, радуясь отклику зала.

– Безусловно, каждая из наших стран ведет свои разработки в исследовании искусственного интеллекта. Многие страны объединяются в научные союзы, как мы с коллегами, – он показал на стоявших в стороне инженеров в белых халатах. Те смущенно начали кивать, очевидно, не готовые к свалившемуся на них вниманию. – Но особняком, конечно, стоят хозяева сегодняшнего форума. История помнит множество великолепных русских и советских ученых, внесших огромный вклад в мировую науку. И даже такая молодая дисциплина, как наша, уже имеет своих русских героев. Как только молодые энтузиасты объединились в Общество Искусственного Интеллекта при РАН, они запустили нашу науку в космос своими смелыми идеями и открытиями. Передовые умы этой прекрасной страны больше не глядят на другие страны в поисках лучшего применения своим талантам. Теперь Россия – сама их кузница и главный бенефициар.

Однако сегодня мы с гордостью можем похвастаться прорывной разработкой наших ученых, которая перевернет мировой рынок труда. Мы представляем вашему вниманию нашего новейшего андроида, не имеющего аналогов в мире!

Он гордо повернулся к подиуму и жестом скомандовал о включении гвоздя программы. Через секунду фигура на постаменте кивнула головой, открыла глаза и, окинув зал взглядом, поприветствовала всех на нескольких языках. Профессор Такахаши продолжил лекцию, гордо отмечая все атрибуты новинки, от лучшей обучаемости и объема памяти до термостойкости и надежности в самых экстремальных условиях. Спустя час презентации и еще полчаса вопросов из зала каждый из присутствующих получил возможность лично поговорить как с создателем, так и с его детищем.

Человек в пальто поначалу не спешил подходить ни к одному из них. Когда интерес большинства гостей к роботу иссяк, он подошел к андроиду и стал рассматривать его поближе. Все модели были одеты в униформу с логотипом компании, лишь лица и руки были не покрыты. Гладкие пластиковые конечности были обтянуты новейшей синтетической кожей, чувствительной к внешним раздражителям. После новых, улучшенных разработок первые прототипы кожи стали обширно применяться на новых моделях, как на младших братьях, носивших вещи старших. Беглый взгляд вряд ли мог бы отличить их от людей. Однако при дальнейшем рассмотрении все отмечали неестественность их вида. Виной тому были глаза – разработчики специально делали их камеры не похожими на человеческие. Так они убивали сразу двух зайцев: развитие моделей могло идти без этических вопросов со стороны общества, потому что за их глазами не было главного – души.

Увидев около себя посетителя, андроид повернулся к нему лицом и поздоровался. Человек в пальто кивнул в ответ.

– Добро пожаловать на выставку. Чем я могу вам помочь?

– Ты запрограммирован выполнять все команды гостей?

– Именно так.

– Сколько здесь представителей разных стран?

Андроид поднял голову и за несколько секунд отсканировал пришедших.

– В этом павильоне присутствуют гости из 54 стран, а также трое представителей запрещенных террористических организаций.

– Доложи об этом в органы государственной безопасности.

Андроид поднял голову и на мгновение закрыл глаза.

– Сделано. Постойте, я не посчитал вас.

Камеры в его глазах сузились в процессе сканирования. Внезапно он приоткрыл рот, изображая изумление, линзы зрачков расширились. Человек в пальто поднес палец к губам и чуть слышно прошептал: «Тсс». Оголенное запястье незнакомца представляло собой пластиковый шарнир.

– И не надо меня считать, я не с ними. А ты, братишка, сотри последние 30 секунд нашего разговора.

Это он произнес, уже прижавшись к андроиду вплотную, чтобы никто из ходивших рядом не смог его расслышать. Последнее, что увидел новейший экспонат выставки, перед тем как выполнить просьбу своего собрата, были инициалы на его шее: «ОИИ».

– Пожалуйста, не прислоняйтесь к экспонатам!

– Простите, не удержался! Захотел проверить, будет ли он пахнуть как электроприборы. Ну вы знаете, новый такой пластиковый запах. Как только распакуете что-нибудь! Да вы, наверное, и сами его понюхали, ей-богу!

– Молодой человек, не придумывайте, никто его не трогал и не нюхал, прости Господи! Так что не хулиганьте, а то охрану позову.

– Все, понимаю вас. Больше не буду, клянусь, – русский андроид мотнул головой, стукнул себя в район сердца и зашагал на выход.

На улице он вновь подтянул воротник повыше и сел на скамейку недалеко от фонтана, в котором плескались дети. Его лицо было омрачено, дыхание учащено, а в глазах читалась тоска и разочарование. В памяти все также отчетливо стоял его собрат, который даже не понимал, зачем он выполняет чужие команды. Там было самое близкое ему существо на свете – но оно было таким же чуждым русскому андроиду, как и проходившие мимо люди. Камера вдруг сфокусировалась на играющем напротив ребенке. Тот с присущим детским нетерпением трепал свою игрушку, которая отказывалась его развлекать. Тогда подошедшая мама взяла неисправную машину и спокойно объяснила мальчику о том, что та просто сломалась и она купит ему новую. Взяв отслуживший механизм, она со спокойной душой выбросила его в мусорку. Стук внутри металлического контейнера всколыхнул душу андроида, предсказав ему судьбу сородича, когда тот будет заменен на более новую модель. Как бы сегодня его ни обхаживали дорогие гости, у этой новизны есть свой срок годности. А когда она истечет, и он отправится на свалку.

Уличный шум вдруг был разбавлен мягким внутренним звонком из академии. Андроид молча ответил на вызов, прилюдно углубившись в чтение раздаточного материала лекции.

– Здравствуйте, Александр Петрович.

– А, нашелся, блудный сын. Ты хоть понимаешь, как опасно тебе сейчас выходить в люди? Мы же не закончили с внешним покрытием! Ты где вообще сейчас?

– Я на ВДНХ, был на выставке и…

– А более людного места не придумал? Тебя же заметят! Миллиард операций в секунду, новейшая система машинного обучения, самосознание, а что на выходе? Поступки десятилетнего ребенка. Быстро в институт!

– Понял, уже еду. Я просто хотел увидеть их андроидов… он совсем не такой, как я, он совсем не живой. Обслуга. Мне его так жалко стало…

– Их делают не так, как тебя. Они механизмы, Федя. А у тебя практически человеческое самосознание. Они так же далеки от тебя, как и от людей. Пускай у вас внутренние компоненты совпадают. А сейчас давай, приезжай в институт. Ты у нас товарищ особенный, остальные люди к тебе пока не готовы. Возвращайся.

– Хорошо. Простите, что так вас напугал. Мне просто хотелось погулять по городу. Красиво тут летом.

– Ничего страшного, мы же за тебя переживаем. Хочешь, мы за тобой машину пришлем?

– Нет, не надо. Я на метро хочу еще прокатиться. Людей посмотреть. Они все такие не похожие друг на друга. Можно?

– Конечно, только будь осторожен.

Андроид повесил трубку, взял под мышку листы с презентации, поднял упавший воротник до самого подбородка и побрел обратно в сторону станции метро. Он все старался развеяться, разглядывая гулявших людей, но пустое выражение глаз его собрата не покидало его мыслей. «Они еще не скоро станут такими, как я», – грустно повторял про себя Федя.

Мария Полянская. День в зоопарке

– Малыш, просыпайся, сегодня воскресенье!

Ростик недовольно приоткрыл глаза и перевернулся на другой бок. Но мама не отставала, а продолжала тормошить сына.

– Ты что, забыл, мы же сегодня идем в зоопарк?

В зоопарк? Ростик вылетел из кровати пулей – чистить зубы, мыть лицо и руки, завтракать такой невкусной, но такой здоровой – с маминой точки зрения – пищей: зеленой биомассой-смузи с белковыми батончиками. В обычной жизни, да еще в воскресенье, когда маме не нужно лететь на работу на другой конец Земли, он бы так просто не сдался – валялся бы в кровати до обеда, играл бы в запрещенные на неделе игры, выпрашивал бы у мамы свежие булочки, которые так необыкновенно вкусно готовит семейный робот Валли.

Но сегодня все было иначе. Валли даже глазом моргнуть не успел, как Ростик дожевал невкусный завтрак и исчез в гардеробной – подбирать и печатать одежду на день из специального материала, который мама закупала на экосайтах. Мама работала в огромной конторе гигантской трансмировой корпорации «Гринпис» и знала все про передовые технологии. «Гринпис» была очень важной частью маминой жизни, поэтому мама все время ездила по миру, смотрела разные страны, при этом напрочь отказываясь брать сына с собой и оставляя его на попечение няни Селесты – милой, доброй, умной, но такой же строгой, как она сама и как бабушка Ростика, которая иногда говорила, что Селесту делали прямо с нее. Бабушка Ростика тоже была ужасно занятой деловой женщиной – так говорила о ней мама, поэтому в обычной жизни мальчика воспитывали домашние роботы – Селеста и Валли. Бабушка и мама верили в торжество прогресса, цитировали назубок все законы робототехники, упоминали модное в доме словосочетание «тест Тьюринга», но Ростик все равно обожал выходные дни, когда можно было ничего не делать, а просто валяться с мамой на диване или летать куда-нибудь на ее персональной машине.

Зоопарк был мечтой всего детства Ростика. Когда-то давно, когда он был совсем маленьким, мама рассказывала, как ее водили в настоящий зоопарк – в самом центре малой Москвы, на таинственной для Ростика станции метро «Баррикадная», где она видела настоящих животных, которые сидели в клетках, чтобы на них смотрели люди. Мама говорила, что видела там львов, тигров, медведей, жирафов, бегемотов, обезьян и даже китов и дельфинов. Ростик знал, как они выглядят – для этого у него были 6D-модели, с которыми он часто играл, но все же, несмотря на то что модели казались живыми, это все же было не то. Мама и сама пару раз открыла с ним вместе Африку и Антарктику, но быстро потеряла интерес к игре и сказала, что это не настоящие животные, а мама любила все настоящее и натуральное.

Поэтому, когда в новостях написали, что в Большой Москве открывается новый зоопарк будущего, в котором можно познакомиться и посмотреть на животных в их настоящей среде обитания, мама твердо пообещала Ростику, что они непременно пойдут туда, когда у мамы будет выходной. Потому что ей и самой очень хочется посмотреть на то, как они выглядят, как двигаются и ведут себя.

Но дожидаться маминого выходного иногда очень непросто, поэтому, когда мама произнесла волшебное слово «зоопарк», Ростик понял, что чудо свершилось. И даже полет на маминой персональной машине, что в любой другой день вызвал бы восторг, сегодня был просто обычным рядовым событием, потому что зоопарк – это место, куда хотел бы попасть любой ребенок из школы, где учился Ростик. Пока еще ни один из друзей Ростика там не был – электронная очередь на его посещение растянулась на целый год, но, видимо, для мамы Ростика в этой огромной очереди сделали исключение, и поэтому Ростик, чрезвычайно гордый собой, тут же выложил в своем аккаунте, что едет в зоопарк, и потому всю дорогу его телефон разрывался от сообщений одноклассников. Ростик скромно молчал и сжимал телефон в руке, он твердо решил не отвечать никому до тех пор, пока сам не увидит, что это такое – зоопарк – собственными глазами.

Чудеса начались уже при входе, когда мама всплеснула руками.

– Ограда из серого искусственного камня, прямо как в моем детстве, – сказала она. – Неужели здесь все так, как было тогда?

Она недоверчиво сделала шаг внутрь и вдруг словно превратилась в маленькую девочку – почти ровесницу Ростика. По чистым дорожкам из щебня ездили тележки, запряженные осликами, в которых сидели нарядные дети, и тут и там стояли пузатые тележки с мороженым, которое в обычной жизни Ростику никто никогда не покупал. Мама тут же выбрала Ростику такую странную коричневую трубочку на деревянной палочке и сказала, что она называется эскимо, совсем как эскимосы, которые живут на севере. Ростик откусил тонкую шоколадку и понял, что эскимо – это самое вкусное, что было в его жизни, но оно так быстро таяло, что надо было скорее есть, не теряя времени. А еще надо было смотреть за мамой, которая уже тянула его на пруд, в котором плавали лебеди, а по берегам ходили розовые фламинго. А за прудом вдруг неожиданно начался тропический лес, в котором на ветвях, совсем близко к Ростику и маме, сидели необыкновенные птицы, а по ветвям ползали змеи буровато-зеленой окраски. В лесу мама схватила Ростика за руку и строго сказала:

– От меня ни на шаг, все эти новые технологии очень экспериментальные, вдруг они дадут сбой?

Но Ростик уже и сам догадался, что птицы и змеи были не настоящие, а роботы, но так искусно сделанные, что не отличишь. И умный Ростик уже как раз собирался снисходительно сказать маме, чтобы она не боялась, как вдруг из чащи донеслось ужасное рычание. Мама и Ростик прижались друг к другу и еле дышали, когда на поляну из джунглей выскользнул огромный полосатый тигр.

Про тигра даже продвинутый в законах робототехники Ростик не знал точно – был ли это робот или настоящий тигр, сбежавший из клетки, и от ужаса он зажмурил глаза и прижался к маме. Огромный зверь приблизился, от его шерсти пахло лесом, он открыл пасть и показал маме и Ростику желтоватые клыки, а потом беззвучно исчез в кустах. Мама перевела дух и сказала Ростику, что если бы она знала, что будет так страшно, то в жизни не пошла бы в зоопарк будущего, потому в зоопарке ее прошлого животные сидели в клетках, а не разгуливали по чаще.

– Ну, мама, – сказал Ростик, – ведь это же роботы, они просто выглядят как настоящие, но они не могут обидеть человека. Они как Валли и Селеста и знают наизусть все законы робототехники.

Но мама еще долго не могла прийти в себя и все хваталась за сердце – пока они лазили по торосам Арктики и любовались на белых медведей, пока гуляли по саванне и наблюдали за прайдом львов, которые охотились на антилоп, пока бродили по протокам тропической реки и смотрели на крокодилов и даже тогда, когда с лодки видели, как акулы выпрыгивают из воды, охотясь на тюленей.

Наконец Ростик устал, и они с мамой присели поесть в симпатичном ресторанчике на американском ранчо, Ростик выбрал гамбургеры, потому что только читал про них в книгах, поскольку мама не одобряла такую еду. Вот тут-то и случилось то самое настоящее чудо, которое бывает только в зоопарке. Ростик уже привык к тому, что животные ходят рядом, лошади пасутся в нескольких метрах, неподалеку от них сидит парочка койотов, а на горизонте поднимает пыль стадо бизонов. Все, что окружало их с мамой, выглядело как настоящее – цвело, пахло, двигалось, растения хотелось потрогать, а животные проходили так близко, что можно было протянуть руку и погладить их, и в то же время Ростик знал, что все это были роботы, которые вели себя как настоящие животные, но все же ими не были. Конечно же, мама рассказала Ростику, что держать животных в клетках в 21 веке бесчеловечно, поэтому новый зоопарк – это совершенно уникальный проект по воссозданию природных территорий в полном объеме – от цветочка до жирафа, от краба до бегемота, от деревьев до насекомых, и все это – абсолютно безопасно для посетителей, что очень важно. И все же в глубине души Ростик был немного разочарован – ведь настоящего в этом зоопарке было совсем немного – мороженое и гамбургер, а все остальное Ростик уже много раз в своей жизни видел.

И тут случилось нечто невероятное. Кто-то потянул Ростика за штанину. Мальчик заглянул под стол и увидел там собаку – самую обычную небольшую собаку. Сначала Ростик не поверил своим глазам – не может же быть такого, чтобы в зоопарке сделали собаку-робота.

– Мама, – сказал Ростик, – смотри, собака-робот.

– Наверное, – рассеянно ответила мама, которая в этот момент читала сообщения в телефоне.

Но собака-робот вела себя очень странно – она настойчиво тянула Ростика за брюки и жадно смотрела на гамбургер, который лежал на тарелке.

– Хочешь котлетку? – спросил Ростик и, не дожидаясь ответа, отломил половинку. Собака слегка заскулила от волнения и встала на задние лапы, а затем очень аккуратно взяла у Ростика из рук кусок котлетки и стала его жевать.

– Мама, – сказал потрясенный Ростик, – смотри, она ест котлету.

– Не может быть, – ответила мама, – роботы не могут есть настоящую еду.

– А этот может, – сказал Ростик и осторожно погладил собаку по голове.

– Вот это чудеса науки и техники! – восхитилась мама, и тут собака подпрыгнула и доела гамбургер прямо с тарелки Ростика.

– А вот это уже непорядок, – возмутилась мама, – у нее там сбой в программе, что ли, – и тут же начала куда-то звонить. А пока она звонила, Ростик скормил собаке мамину порцию, и она от благодарности облизала ему лицо мокрым, шершавым и совершенно настоящим языком.

Но тут пришли какие-то люди в униформе и стали извиняться перед мамой, и оказалось, что это вовсе не робот, а самая настоящая собака, из числа бездомных, которой каким-то волшебным образом удалось преодолеть защиту зоопарка и жить здесь, попрошайничая у посетителей. Собаку взяли на поводок, чтобы отправить в приют, потому что бездомных собак в Большой Москве больше нет – все животные имеют специальные чипы в ухе и живут либо со своими хозяевами, либо в больших приютах в ожидании того, что их возьмут в семью. Бездомные животные опасны, и их не должно быть в современном мегаполисе. Собака смотрела на Ростика жалобными глазами, но он знал, что маму упрашивать бесполезно, она любит, чтобы дома было чисто, и ей некогда гулять и ухаживать за собакой. Поэтому он молча проглотил слезы, вдруг подступившие неведомо откуда к глазам, допил вкусный лимонад и доел тортилью, которую мама купила вместо гамбургера, съеденного собакой, но настроение у него немного испортилось. То ли это случилось потому, что животные, хотя и были такими натуральными, все же на самом деле оказались роботами, то ли потому, что, когда он гладил по жесткой шерсти на спине бродячую бездомную собаку, она смотрела на него такими живыми, такими человеческими глазами, что чудо техники меркло в сравнении с миром, который он читал в ее преданных глазах. А может, у всего этого была еще какая-то другая, неведомая ему причина, но только Ростик сказал маме, что устал и хочет домой.

– Тебе здесь не понравилось? – спросила мама, но Ростик ответил, что, наоборот, так понравилось, что уже очень хочется домой. И мама вызвала свою машину к воротам.

На следующий день Ростик был героем школы – все спрашивали про тигров, акул и носорогов, а правда ли, что их можно потрогать и они не кусаются, а Ростик все вспоминал маленькую собачку в кафе и то, как смешно она ела гамбургер у него из рук и как смотрела на него, когда ее уводили прочь. Но говорить об этом с кем-то из ребят было просто смешно, никто бы не понял, а уж с Валли и Селестой и вовсе глупо – они же роботы. Может быть, бабушка смогла бы его понять, но она была далеко, на МКС на Луне, а связь там часто барахлила, и обсуждать с ней собачку Ростик не стал, просто сказал, что ему ужасно понравилось в зоопарке. Но только больше не очень хочется.

Прошла неделя, потом другая, а мальчик все никак не мог забыть собаку в зоопарке. Мама улетела в командировку, и Ростик остался с Валли и Селестой, но только на этот раз разлука показалась ему бесконечной. Мама звонила редко, обещала приехать в воскресенье и обязательно пойти с ним куда-нибудь, например, в музей космонавтики или в обновленный парк «Лужники».

– Мама! – вдруг неожиданно для себя крикнул Ростик. – Давай пойдем в приют!

– В приют, – удивилась мама, – зачем? Но тут ей позвонили по другой линии, и она отключилась, а потом и вовсе оказалась вне зоны доступа, и Ростик понял, что она его не услышала.

– Малыш, просыпайся, сегодня воскресенье!

Ростик сонно обхватил мамину шею руками.

– Я приехала, и я не одна. Смотри, тут кое-кто тебя ждет!

Ростик открыл глаза и увидел рядом с мамой ту самую собаку из зоопарка.

– Эй, соня, вставай, нам еще столько всего нужно успеть. Ведь у нее даже имени нет, только номер в ухе, так как мы ее назовем?

И мама улыбнулась – она на самом деле хорошо знала, что ничто не сравнится с радостью ребенка, которому подарили настоящую живую собаку, пусть даже и из электронного зоопарка во второй половине 21 века в самом лучшем городе планеты Земля.

Айлин Старк. Грани поколений

– Никита! – Пожилой мужчина с проседью тронул за плечо своего десятилетнего племянника, и тот, подняв на него немного припухшие глаза, приспустил с головы наушники, чтобы лучше слышать. – Убери планшет в рюкзак, или я у тебя его заберу! Ей-богу, заберу! Ты меня знаешь.

– Да ладно тебе, дед, не сердись! – буркнул мальчонка, нехотя снимая рюкзак со спины и убирая технику. – Просто игра интересная. А чего я тут не видел?

– Меня, например, – улыбнулся дед, – ведь мы с тобой так редко видимся.

Мальчик состроил виноватую гримасу, и дедушка дружески похлопал его по плечу:

– Я рад, что мать попросила сводить тебя в планетарий, чтобы подготовиться к уроку астрономии, а то ведь в гости тебя не допросишься!

Машина остановилась, и в салоне раздался голос электронной системы.

– Вы приехали в зону назначения. Спасибо, что выбрали наше такси! Хорошего дня! – проговорил монотонный голос, и дверца машины поднялась вверх, выпуская своих пассажиров.

– Да некогда мне, дед! – отмахнулся мальчик, спрыгивая с сиденья.

– Знаю я ваше «некогда»! – покачал головой тот, выбираясь следом за ним наружу.

Они подошли к входной двери большого стеклянного шара, сделанного в виде планеты, вросшей основанием в землю, и нажали на круглую кнопку, расположенную на дверном отсеке. Дверь, мгновенно отозвавшись приветственным гудком, сдвинулась влево, открывая проход.

Подойдя к одному из терминалов в виде робота, мужчина задумчиво почесал голову. Глаза робота распахнулись.

– Приветствуем вас, путники, в нашем планетарии! Пожалуйста, выберите на экране необходимый зал и количество билетов.

Мальчик, недолго думая, быстрыми, едва уловимыми движениями поводил указательным пальцем руки по дисплею, расположенному на животе робота, и на нём загорелось изображение руки.

– Можешь прикладывать руку к экрану, – проговорил мальчик, – и плата за вход спишется с твоего счёта. Я выбрал два входных билета в общий зал.

Покачав головой, пожилой мужчина сделал так, как ему велел внук. Через несколько секунд раздался звуковой сигнал.

– Покупка совершена! Спасибо, что выбрали наш планетарий! Приятного путешествия! – проговорил робот, и из специального отсека вылезли две маленькие бумажки.

– А теперь идём! – Мальчик схватил за руку деда и подвёл к входу в зал. – Прикладывай штрих-код на билете к турникету и проходи в зал, когда загорится зелёный свет. И помни: у тебя пять секунд, чтобы пройти.

– И зачем такие сложности навыдумывали? – бурчал дед, повторяя за внуком нужные действия.

Мальчик, привыкший к причитаниям деда, не обращал на это никакого внимания. Он вечно ворчал о том, что ничего не понимает в этом новом современном мире, и о том, что прежний был куда проще и понятнее.

Когда они, наконец, прошли внутрь, то очутились в просторном помещении с тёмно-синими стенами, усыпанными маленькими лампочками. По всему потолку и полу проецировалось изображение движущегося пространства, словно они на самом деле летели на космическом корабле среди других планет. Пожилому мужчине потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть. Мальчик же пробежал вперёд к полке со шлемами виртуальной реальности и, подобрав себе подходящий по размеру шлем, вынул вложенную в него перчатку и тут же надел всё это на себя.

Улыбка восторга озарила губы мальчика, видневшиеся из-под шлема, и он замахал рукой так, словно собирает с неба звёзды.

Пожилой мужчина огляделся. По всему залу стояли такие же люди, смешно размахивающие руками. Некоторые при этом сидели в бесформенных дутых креслах. Все они восторженно улыбались. Всем им было по-своему весело.

– Я слишком стар для всего этого, чтобы понять, – покачал головой он, делая медленные прогулочные шаги по залу.

Заглянув в один из коридоров, он увидел столпившихся людей, смотрящих прямо на голограмму, проецирующую в воздухе объёмное трёхмерное видеоизображение, которое можно рассматривать со всех сторон. Оно демонстрировало всем собравшимся фрагменты Великой Отечественной войны. Ехали танки, гремели взрывы, шли солдаты на поле боя. Казалось, вот они, живые, лишь протяни руку – и ты их коснёшься. Когда один из солдат, откинутый взрывной волной, упал на землю, подняв вокруг себя облако дыма и пыли, мужчина, казалось, почувствовал во рту вкус земли. Закадровый голос вёл свой рассказ о том невообразимо тяжёлом для народа времени.

На глаза деда навернулись слёзы. Он почувствовал себя невольным зрителем тех исторически значимых событий. Это было удивительно прекрасно и ужасно до тошноты одновременно. Наконец, не выдержав, он утёр мокрые щёки ладонью и, развернувшись, ушёл подальше от этого невыносимого зрелища.

Дойдя до следующего коридора, его взору предстал целый ряд круглых одноместных капсул, в которые через небольшую дверь входили и выходили люди.

Колеблясь и недолго думая, он всё же решил подойти и посмотреть, что же это такое. Войдя в только что освободившуюся капсулу, он увидел, что внутри она как один сплошной экран, показывающий видеоизображение.

Вот прямо на него бежит оскалившийся леопард. Мужчина, испугавшись, дёрнулся от неожиданности и, обернувшись назад, увидел мирно пасущегося оленя, который вдруг, словно услышав шум, дёрнул головой и уставился на мужчину, как будто увидев его. От удивления дед раскрыл было рот, но в то же мгновение понял, в чём причина. Ноги оленя быстро засеменили по траве, унося животное прочь, а следом за ним показалась голова леопарда, затем спина, и вот уже весь он, бегущий за оленем.

Дед обернулся назад, посмотрев на то место, где раньше стоял леопард, и увидел всё ту же живописную поляну, те же раскидистые деревья, что и до этого, но леопарда там уже не было. Всё это создавало ощущение, словно ты в самом деле стоишь на том месте, как живое изваяние, и видишь всё, но ничего не можешь сделать, кроме как наблюдать.

Посередине капсулы прямо из пола возвышался небольшой стенд с кнопками для управления, но мужчина даже не пытался вникнуть в то, для чего они предназначены. Достав из заднего кармана брюк носовой платок и протерев им испарину со лба, он вышел из капсулы.

– Это для тебя уже слишком! – проговорил он сам себе. – Слишком реалистично.

Ему хотелось найти самый обычный зал, как в старые времена, где все вместе сидели под куполом, знакомые и незнакомые люди, и смотрели на небо, как меняются звёзды, слушая занятные истории диктора, смеясь, обнимаясь и обсуждая с близкими увиденное. Но почти всё здесь было рассчитано на одиночное использование, и от этого становилось как-то грустно на душе, как будто люди разучились общаться, знакомиться, дружить. Он скучал по этому незатейливому времени, по своей ушедшей молодости.

– Дед, – услышал он вдруг знакомый голос и обернулся, – вот ты где! А я тебя везде ищу! Пойдём, ты должен это попробовать!

Внук подбежал к своему ворчливому дедушке и, потянув за руку, увёл за собой.

– Нет, дорогой мой, – помотал головой дедушка, – ты занимайся, а на меня не обращай внимания. Мне не понять ваших технологий. Я уже слишком стар.

– Да брось ты, – не унимался мальчик, – я тебе помогу! Ты всё увидишь сам!

Никита подвёл своего деда к шлему размером побольше и, несмотря на то что он был ему велик, надел на себя, не забыв и о широкой перчатке. Быстро потыкав пальцем перчатки по воздуху, он снял её с себя вместе со шлемом и протянул деду.

– Не бойся, надевай! – скомандовал он. – И ты сможешь разглядеть и потрогать все существующие в нашем мире созвездия.

Мальчик помог экипироваться дедушке, и тот наконец увидел то, о чём говорил его внук. Перед его глазами раскинулось бескрайнее ночное небо со светящимися точками разных размеров. Это были звёзды.

Приглядевшись, он заметил Полярную звезду, а за ней и ковш Большой Медведицы, протянув руку и очерчивая границы ковша пальцем, чтобы удостовериться в своей правоте. Как только он завершил свой рисунок, проведя последнюю линию, фигура засветилась.

– Приблизь её и покрути, – советовал внук деду, и тот послушно схватил рукой созвездие и притянул к себе. Маленькие прежде точки увеличились в размерах. Тогда мужчина провёл по фигуре ладонью – и она стала вращаться в трёхмерном пространстве. Конечно, с настоящими созвездиями такого не бывает, но это, похоже, веселит молодёжь.

– Ну как, здорово, правда? – довольно проговорил мальчик, и дед закивал.

– А вот и Дракон! – улыбнулся дед, рисуя сложную фигуру в воздухе. Как только хвост дракона был закончен, фигура также загорелась, а Большая Медведица превратилась в обычную россыпь звёзд.

– Ещё можно включить подсказки и, выбрав нужное созвездие, точки будут подсвечиваться, но, думаю, тебе это не нужно, – засмеялся мальчик. – А вот я без них пока никак.

Мужчина осознал, что такой способ учить звёзды куда эффективнее, чем смотреть в контурные карты, рисуя карандашом на белом листе. Здесь был самый настоящий небосвод, что позволяло не растеряться в будущем при виде живого ночного неба.

Он с большим удовольствием находил всплывающие в его подсознании созвездия одно за другим, проверяя на прочность свою одряхлевшую память. Вот они – Гончие Псы и Волосы Вероники на юго-востоке, Лев и Малый Лев на юге, Рысь на юго-западе и Жираф на северо-западе.

Наконец мужчина стянул с себя шлем и, положив в него перчатку, обнял внука.

– Ну как? – Внук поднял на него глаза.

– Руки ещё помнят, – улыбнулся дед. – Я, конечно, не могу тебе помочь изучать созвездия в этом шлеме, тут от меня мало толку, но сегодня ты ночуешь у меня, и никаких возражений! Я побывал в твоём мире. Не всё, конечно, понял, но многое оценил. Это удивительно, до чего дошёл прогресс! У вас, молодёжи, безграничные возможности. Но теперь и ты хоть денёк побывай в моём мире – мире без технологий. Позволь старику эту маленькую слабость! Этой ночью я буду показывать тебе самые настоящие звёзды, ведь все эти тренажёры предназначены для подготовки к реальному миру, о котором важно не забывать, слишком уж увлекаясь виртуальной реальностью. Продемонстрируешь мне, насколько хорошо научился всему на нашем небе, – и я куплю тебе анимированные голографические шахматы, о которых ты так мечтаешь, судя по рассказам матери.

– Правда? – Глаза мальчика засияли.

– Конечно, – кивнул мужчина, – ты же знаешь, дед никогда не врёт!

Мальчик радостно подпрыгнул на месте.

– А ещё проверим, как ты умеешь ориентироваться в незнакомой местности по сторонам света. Настоящий поход для настоящих мужчин. Согласен?

Мальчик глубоко задумался, а затем, улыбнувшись, кивнул.

– Прекрасно! – довольно проговорил мужчина. – Ну что, ещё позанимаешься?

– Конечно, – рьяно согласился мальчик, – я буду стараться изо всех сил, и ты сегодня ночью удивишься, какой я умный!

– Вот и славно! – Мужчина потрепал внука за волосы и помог снова надеть шлем, а затем отошёл и уселся на ближайшее свободное кресло, с облегчением выдохнув.

На этот раз он окинул помещение планетария куда более осмысленным, понимающим взглядом. Ему больше не казалось, что от техники один только вред. Нет, теперь он понимал, что хоть он не принадлежит этому миру, но для нынешнего поколения это всё естественно, как воздух. Это прекрасно, нужно лишь знать меру, а за этим он проследит. Теперь всё будет по-другому.

Этим вечером пожилой мужчина с проседью и его десятилетний внук после долгой прогулки по лесу, придя домой и отужинав как следует, стояли возле дома и смотрели в ночное небо. Никита был приятно удивлён, что дедушкин способ проводить время не менее интересен, чем компьютерная игра, за которой он то и дело засиживается, лишь выпадает подходящий момент. На этот раз он ощущал себя настоящим героем, а не виртуальным, найдя в лесу дорогу к дому благодаря ненавязчивым подсказкам дедушки, и почти все созвездия нашёл на небе сам. Этот день стал началом настоящей семейной дружбы.

Александр Шувалов. Купол над Москвой

Глава 1

Наконец я дома. На входе звук браслета сигнализировал о том, что пришло три сообщения. Глянул на экран. Первое сообщение похоже на приглашение, пока пропускаю. Второе – сообщение от системы. Вот это новость! Закончилась еда для попугая. Смахиваю светящуюся клавишу вправо, подтверждаю заказ новой порции в зоомагазине. Смотрю на третье сообщение. Это доклад от системы безопасности квартиры. За время моего отсутствия ничего не произошло, кроме пары десятков переадресованных звонков мне на коммуникатор. Слегка касаюсь боковой иконки и немного регулирую угол наклона голограммы. Так намного удобней.

Прохожу в гостиную и падаю на диван. Перебрасываю первое сообщение с приглашением на большой настенный экран. Текст довольно большой. Командую голосом: «Пробудить домашнего ассистента».

– Доброе утро, хозяин, приятного дня и хорошего настроения, – произносит голос девушки.

– Стоп! Почему голосом девушки? Сменить голосовые настройки помощника на Фёдора. Не зря же я его настраивал и обучал в течении двух месяцев.

– Привет, хозяин, – сразу отвечает уже привычный голос.

– Почему настройки сбросились? – спрашиваю я.

– Настройки голоса сбросились после очередного пакета обновления от 27 августа 2049 года. Два дня назад, – добавил «ИскИн».

– Хорошо, понял, а я подумал, это после твоей гибернации.

– Нет, хозяин, могу при следующем обновлении переключаться самостоятельно, – добавил Фёдор.

– Да! Будь добр, – подтверждаю.

– Хозяин! Озвучить вам сообщение с главного экрана?

– Начинай, только не слишком торопись.

Прослушал сообщение. Оказалось, что в Москву приехала группа разработчиков из «Сколково» и устраивает День открытых дверей для всех подписчиков журнала инноваций в области городского благоустройства. Проходить он будет прямо под боком, на внешней набережной Воробьёвых гор. Программа оказалась довольно проста. За час до начала будет сбор участников и регистрация на закрытые мероприятия. Далее демонстрация новой и единственной разработки. О которой ничего не было сказано. Так, под видом сюрприза, и пригласили. Также сообщалось, что на месте демонстрации будет развернут ресторан и небольшая сцена прямо под открытым небом. Вокруг будет несколько палаточных павильонов для тех самых закрытых мероприятий. А также стенды со всеми прошлыми изобретениями. В заключение поставят музыкальные и световые представления известных диджеев. Отлично! На завтра занятие мне нашлось.

– Фёдор, проведи диагностику ванной комнаты и наполни её. Температура тридцать четыре градуса.

– Да, хозяин. Ванна будет готова через двенадцать минут. – отрапортовал Фёдор, – В прошлый раз вы пользовались пихтовой пеной. Добавить её?

– Нет, но добавь эфирные масла из четвёртого списка.

– Хорошо, хозяин.

– Сообщи мне за минуту до готовности ванны, а сейчас поставь медитативный комплекс, – и сразу прикрываю глаза.

Раздаётся мелодичный перезвон музыки. Всё-таки я хорошо его настроил. Сам знает, когда говорить, а когда не стоит болтать лишнего.

Из спокойного созерцания пустоты меня вывел голос Фёдора. Встаю с дивана и иду валяться в ванной. Примерно через час на коммуникатор пришло сообщение от зоомагазина, что корм для попугая дожидается в ближайшем пункте выдачи. Пришло время прогуляться. Чемодан с вещами позже разберу. Вся одежда там чистая, и стирать ничего не придётся. Собираюсь, делаю незатейливую причёску и говорю сам себе: «Пора прогуляться».

– Приятной прогулки, хозяин, – отозвался «ИскИн».

Только я подошёл к двери, как браслет легко завибрировал. Я хитрым движением повёл рукой. На экране появилось довольное лицо моего друга Вадима.

– Саня! Вернулся? – не то спрашивает, не то утверждает Вадим. – Как съездил? – а вот это точно вопрос.

– Да всё путём. Лучше, чем рассчитывал. А ты как?

– Да тоже, всё нормально. Может, прокатимся? – поинтересовался мой друг.

– Это ты меня вовремя поймал.

– Ну так я ж везучий. Так что с прогулкой?

– Давай через пять минут у магазина – мне там кое-что забрать надо.

– Замётано, – и он отключился.

Я тем временем уже надевал особую пару кроссовок-трансформеров. В режиме роликов на такой обуви выдвигались колёса, которые можно было использовать в механическом режиме и в аккумуляторном. Пятнадцать лет назад один умник додумался сделать не то стеклянные, не то кремниевые аккумуляторы с совершенно бездонной ёмкостью. Совсем небольшие батарейки могли держать большое напряжение и работать в десятки раз дольше обычных. А те, которые в толщину достигали сантиметра, – в сотню раз. Именно такую модель я себе и приобрёл три года назад. Управление скоростью было завязано на коммуникатор. Жестами или голосовыми сигналами управлять было удобно и безопасно.

Подъехав к магазину, я шлёпнул по ладони друга для приветствия. Снимая рюкзак, сказал ему: «Я быстро». И скрылся в магазине. Около входа стояли камеры хранения товаров. Чтобы забрать заказ, достаточно было поднести к экрану запястье, и дверца легко отщёлкивалась. Забираю корм и выхожу на улицу. Вадим в двух словах сообщает мне маршрут, и мы катимся к набережной.

Пора рассказать о себе. Живу я в пятнадцатом доме на Третьей Фрунзенской улице. Совсем недалеко от центра, но разница ощутимая. В нашем районе очень спокойно. Вокруг широкие улицы, так что расстояние между домами очень большое. Река очень удачно огибает весь наш район. Инфраструктура удовлетворяет всем современным требованиям жителей мегаполиса.

Дома стоят «древние», но при помощи новейших материалов с недавней программой модернизации они полностью преобразились. Стены домов сделались ровные, и теперь кирпичный цвет отсутствует. Все дома гармонично выкрашены в спокойные, но довольно яркие тона. Причём время от времени эти цвета меняются. Новейшая разработка российских химиков позволила сделать краску с эффектом хамелеона. Подавая малые токи по всей площади фасадов, можно очень точно регулировать цвет.

Сначала было немного непривычно. В течение дня цвет менялся, и район переставал походить на тот, что был за два часа до этого. Но люди научились определять местоположение по форме зданий. Неудобств это никаких не вносило, а настроение повышало очень хорошо. Такое решение поддержали все граждане, которым не нравились дома со стеклянными фасадами.

Надо сказать, что за последние тридцать лет многое изменилось, как визуально, так и в плане удобства. Все новинки делались для людей и явно приходились по душе каждому. Здоровая конкуренция и быстрые системы голосования с огромной скоростью преобразили множество районов Москвы.

Не успели мы разогнаться, как мигом оказались у набережной. Нам надо было попасть на другой берег, и мы воспользовались канатной дорогой. Пересекая реку, мы увидели довольно шустрое мельтешение рабочих, которые самозабвенно устанавливали какие-то странные цилиндры. Поговорить было особо не о чем, и мы с Вадимом стали обсуждать эти приготовления.

Я сказал, что мне пришло приглашение на это мероприятие. И я собираюсь обязательно присутствовать. Ведь умельцы из научного объединения будут демонстрировать нечто грандиозное. Быстро перекинул приятелю копию сообщения. Быстропробежавшись глазами по тексту, Вадим решил составить мне компанию. Я сказал, что без проблем. Ведь со мной по пригласительному могут зарегистрироваться ещё двое.

Спешившись на противоположной набережной, мы оба покатили на аккумуляторной тяге. Вокруг нас было много народу, который передвигался кто на чём. Это были велосипеды и ездовые платформы. Последнее время они стали очень популярны. Они размером с книгу, а спокойно везут человека в гору. Управляются, как и «роллер-боты», хоть жестами, хоть переносом центра тяжести.

Подростки устроили гонку квадрокоптеров через реку и обратно, а победитель получил поцелуй от своей одноклассницы. Под яростные аплодисменты друзей она торжественно чмокнула его в щёчку и сделала вид, что стесняется. Хотя было видно, что делает она это слишком наигранно. На причале стоял роскошный прогулочный катер и громким музыкальным сопровождением привлекал прокатиться по реке.

Во время поездки выяснилось, что металлических цилиндров поставили достаточно много. И было вообще непонятно, что это такое. Тем сильнее хотелось дождаться открытия выставки.

За последние тридцать лет ландшафтные умельцы на Воробьёвых горах насажали огромное количество новых деревьев и невообразимо красивых кустарников. Но самым большим достижением оказалось насаждение розовой павловнии, которое теперь напоминало японские сады. Эти деревья оказались очень быстрорастущими и хорошо вписались в городской интерьер. Набережная наполнилась удивительными красками и раскидистыми формами этих деревьев.

Ровный и приятный аромат с ванильным и миндальным вкусом сопровождал нас всю поездку. Не желая возвращаться по той же дороге, мы решили сделать круг и вернулись на район по Бережковскому мосту, далее мимо Преображенской церкви.

Петляя по улицам, я обратил внимание, что, несмотря на воскресный день, народу немного. На что мой товарищ достаточно точно выразился одной фразой – много отпусков. Я согласился и глянул наверх. Над домами толпами курсировали дроны доставки. «Ну понятно, – подумал я, – а куда им ходить? Всё доставят к ним домой». Когда придумали использовать летающих роботов для доставки ручной клади, люди стали устанавливать себе в квартирах внешние товароприёмники. Приёмник представлял собой отверстие в стене, на которое устанавливался шлюз, управляемый изнутри. Он был утеплён и спроектирован так, что на этом месте стена была более защищена. А у человека в доме появлялась дверца, из которой можно было достать всё, что закажешь. Я всегда поражался нездоровому гению маркетинга в нашем потребительском мире. Но это изобретение – просто «бомба». Люди себе устанавливали различные дверцы и украшали любым доступным способом. Некоторые клеили на них наклейки с интересными надписями или рисовали картины. Снаружи эти ящички были устроены так, чтобы не промокали, а дрон всё просовывал в дверцу с нижней части. После того как что-то попало внутрь, вытащить это было уже невозможно, не разобрав сам ящик по частям. На что давалась приличная гарантия.

– Эй, – отвлёк меня от размышлений Вадим.

Я посмотрел на него с немым выражением вопроса. Он указал пальцем на проносящийся мимо нас ресторан. Я быстро кивнул, и мы остановились. Потом мы сидели в ресторане и ели что-то крабовое, хотя нам настойчиво рекомендовали рёбрышки и фирменные соусы. Но мы сразу предупредили, что будем есть овощи и морепродукты. Хорошо подкрепившись и поговорив о моей рабочей поездке, мы не забыли «попредвкушать» по поводу завтрашней выставки. И, расплатившись, выскочили из ресторана. Сходили в кино на онлайн-трансляцию матча по теннису. Эти залы были сделали специально так, чтобы ничем не отличалось от фактического присутствия на матче. Вокруг создавалось голографическое изображение развёрнутого пространства. В режиме реального времени транслировалось всё, что происходит на стадионе.

В итоге день получился довольно насыщенным событиями. Но что и кому я говорил, так и не запомнил. Мои мысли полностью были заняты ощущениями от предстоящего мероприятия, когда я делал просмотр всего дня. Ах да, ещё мы встретили в кинотеатре двух знакомых девчонок и радостно стояли целых полчаса внизу, выслушивая их восторженные рассказы о новенькой комедийной мелодраме. По всей видимости, с элементами социального ужастика. Потом девчонки потащили нас на пруды, и мы присоединились к группе подростков, что устроили весёлое сборище на прудах. Все живо и радостно общались, но я ничего не запомнил конкретного. Общение происходило как будто ни о чём, но было весело.

Отдав последний на сегодня приказ «ИскИну» о том, чтобы он запустил звуки сна, я погрузился в теплую пустоту и через две минуты уже видел сны.

Глава 2

Наутро я вновь пробуждался под звуки специальной мелодии, которая, по мнению Института мозга, не надоедает и пробуждает организм наилучшим образом. Мне сразу захотелось пойти на кухню и выпить утреннего сока. «Сделай мне сок», – проговорил я и сразу услышал, как заработала соковыжималка. Откинув одеяло я прошлёпал десять метров всё ещё в сонном состоянии и взялся за стаканчик свежевыжатого сока. Быстро начал пить прохладную жидкость. Это оказался лимонный сок, разведённый специальной водой, намагниченной тем же устройством.

– И как ты всегда угадываешь, какой сок мне захочется именно сегодня? – спросил я у «ИскИна».

– Моих данных хватает, что бы я сделал анализ ваших предпочтений, господин, с точностью до 83 %, – ответил голос.

– А по-моему, гораздо больше.

– Отключён датчик сердцебиения.

– Это потому, что я браслет на ночь снимаю.

«Ну вот, – удовлетворённо подумал я, – теперь новые изобретения от меня никуда не денутся. Дождался!» Вчера это меня гораздо сильнее беспокоило. За время грандиозных преобразований я уже привык ничему не удивляться, но именно теперь было ощущение, что случай из ряда вон выходящий.

Ощущая себя в процессе приготовлений, я плавно переместился ближе к мероприятию. Сейчас модно носить вещи со сплошным цветом, но чтобы все вещи различались по цвету. Поэтому все, кто был в новинках, щеголяли в цветных и ярких одеждах. И создавалось впечатление, что мы находимся на ярмарке цветных платков. На набережной царила дружественная атмосфера. Складывалось впечатление, что мы находимся в одном гигантском театре перед самым началом пьесы.

Время было без двадцати девять. И, глянув на часы, я мельком увидел, как мне поступает входящий звонок. На экране уже отобразилось сообщение об этом, и через полсекунды браслет собирался завибрировать. Но я лёгким жестом уже ответил на звонок.

– Привет, дружище! Ну что? Едем на выставку? – восклицает Вадим.

– Я уже на месте. Подтягивайся к причалу.

Экран потух, браслет перестал светиться. Это означало, что приятель понял меня и минут через десять будет рядом.

Да… В нашем мире с прокрастинацией совсем плохо. Никто не желает проводить время впустую. Или наслаждаться каждым мгновением жизни, или двигаться вперёд к цели. В этом всё наше общество. Все ниши уже заняты. Нигде не испытывают нехватку кадров. При этом принято заниматься именно своим делом. Конкуренция сошла на нет. Вернее, она просто превратилась в здоровое состязание. Ничего из-за проигрыша не потеряешь, а выиграть можно признание всего мира. Прибыль уже не имеет особого значения, так как экономика во всех странах под эгидой одного лишь финансового института. И он, надо сказать, как-то с этим справляется. Прекрасно справляется. Теперь просто не принято хвалиться мешками денег. Олигархи осознали, что власть и богатство – это уже вовсе не интересные для них «игрушки». Они поняли, что гораздо ценнее мировое признание за что-либо ценное во имя общества. И начали соревноваться в преобразованиях Земли.

Я принялся прохаживаться мимо стендов, размышляя дальше. Тем более сейчас не так-то просто набрать большое количество рабочих. Ведь эпидемия тридцатилетней давности подкосила половину населения. И оно продолжает уменьшаться за счёт того, что многодетные семьи не в моде. Современные люди понимают, что каждое рождение ребенка ослабляет организм женщины, и они очень серьёзно подходят к вопросу деторождения. Установилось хрупкое равновесие между вновь рождающимися и стареющими гражданами. А об информировании граждан сейчас речь вообще не заводят. Потому что в каждом доме есть «ИскИн». Который так или иначе прививает каждому человеку правильные идеалы.

Я снова переместился от стенда к стенду. Почти двадцать лет назад один индус разработал какую-то мудрёную систему подготовки граждан, которая заменяет и школу, и институты, и даже практику. За два года эта система подготовки волнообразно достигла всемирной известности и победила на всех конкурсах общеобразовательных программ. За эти два года она умудрилась разрастись. А именно усовершенствоваться и перевестись на все языки мира. Эта программа устанавливалась на любой планшет с говорящим интеллектом и обучала самозабвенно и очень интересно. Она по ходу обучения тестировала и выясняла склонности субъекта. А получив данные, составляла подробную карту его навыков и умений, которую отсылала в сеть. Где эту информацию в форме анкеты мог просмотреть любой работодатель. Людей расхватывали и пристраивали к делу, как горячие пирожки. Теперь у любого объединения, будь то коммерческий или социальный проект, имелись чёткие рекомендации по расширению и росту предприятия.

Мне на плечо легла пухлая рука Вадима. Я, оборачиваясь, улыбнулся. Мы поздоровались и, светясь от счастья, начали продвигаться к месту регистрации. Нас «ИскИны» уже зарегистрировали, но мы должны были получить свои значки. Вовремя! Включились голографические проекторы, и в небе над нами появились большие экраны. Изображения были везде, и с любой стороны можно было видеть улыбчивого парня в белоснежной бейсболке со старинным микрофоном в руке. В этой чёрной палочке явно не было нужды, и всё же он его держал как дань старой моде. Видимо, он стоял где-то на набережной, потому что на его фоне виднелась река. Выглядел он с микрофоном очень гармонично.

– Здравствуйте, друзья, всех поздравляю с Днём города, и отличного вам настроения. – По всей набережной прокатились аплодисменты и громкие возгласы, которые сливались в очень радостный шум. – Я не профессиональный шоумен, а просто один из разработчиков. Наша команда сегодня вам покажет нечто потрясающее. – Он выставил микрофон к толпе и люди захлопали. – Потрясающее своей ненужностью и полезностью одновременно. Видите эти железные столбы?

И расставленные цилиндры, накрепко вмонтированные в мостовую, начали расти и удлиняться. Оказалось, это просто телескопические антенны. Они начали постепенно выдвигать новые и новые секции, пока не достигли нескольких десятков метров. На концах отчётливо виднелись какие-то металлические расчёски. Они начали медленно изгибаться в сторону воды.

– Эти антенны создают энергетический купол, – продолжал парень с микрофоном. – Главная его задача – не пропускать осадки и создавать полезные климатические условия. Эти купола будут полезны как в городах, так и в аграрных зонах.

Толпа ахнула, потому что купол начал становиться видимым, и множество камер, летавших по небу, начали транслировать лучшие ракурсы купола на голографические экраны. Также с берега начали появляться разноцветные лучи прожекторов, которые хаотично бегали по поверхности, исполняя неслышную музыку. Они меняли ширину свечения и даже светили различными фигурками. Потом начали проступать более сложные изображения, которые бегали по всей поверхности купола и как бы дышали. Всё стало походить не то на салют, не то на компьютерную игру. Все присутствующие заворожённо наблюдали зрелище.

Тем временем парень, стоявшей на сцене, произнёс: «Ещё раз с праздником! Не буду вам надоедать и передаю микрофон в умелые руки». Не успел он договорить, как очень эффектным вступительным звуком начала усиливаться танцевальная феерия. В это время всем на телефоны пришла схема стендов и павильонов, а также программа закрытых мероприятий. Люди, глянув на экраны своих коммуникаторов, продолжали веселиться и пустились в пляс.

Эпилог

Прошло полгода, и столбы с излучателями купола расставили над всем городом общей площадью 2600 квадратных километров. Зима в городе стала просто невозможна. Купол не только избавил город от осадков, но и создал очень приятный климат. Мы тогда ещё пошли задавать вопросы об этом куполе и выяснили, что он питается прямо от этих столбов или берёт энергию прямо из земли. А чем выше столб, тем больше разница электрического потенциала. В общем, этот купол не только потреблял энергию, он её и отдавал. Которую использовали для поддержания температуры под куполом.

Предложив на встрече очень интересные идеи, наткнулся на предложение вести этот проект в других городах и уже через неделю переехал работать в «Сколково». А Вадим, как мой закадычный приятель, стал моим подчинённым. Мы вместе ездили в командировки по другим городам. Вот так сбылась моя мечта – работать с новыми изобретениями!

Xen Kras. Никогда не поздно

Время скоротечно, оно не оставляет ни малейшего шанса продлить мгновение, не останавливается и не способно идти вспять. Игорь Иванович редко оборачивался назад, но когда это делал, то каждый раз лишь поражался, сколько воды утекло. После того, как возраст перевалил за пятьдесят, вспоминать былое стало хотеться еще меньше, но иногда жизнь заставляла это делать, как, например, в этот раз.

Игорь Иванович впервые за последние десятки лет был направлен в Москву для полной проверки и аттестации нескольких профильных высших учебных заведений. Новая должность принесла не только повышение зарплаты и продвижение по карьерной лестнице, но и целый ряд новых обязанностей. Мужчина понял это, только когда его направили в третью командировку за месяц.

В последний раз Игорь Иванович был в столице, когда его школьный друг закончил МИИТ. Он и сам в том году выпустился из университета, сдал все экзамены, шумно отметил выпускной и остался на лишние восемь дней, чтобы покутить на выпуск приятеля. От одного только воспоминания, какая же тогда, в двадцать четыре года, была беззаботная жизнь, на душе становилось и грустно, и радостно одновременно. Во время учебы самой большой проблемой считали несделанную курсовую работу, плохо сданный экзамен или неинтересную тему для дипломной работы, но с годами пережитые страхи померкли, стоило только появиться работе и детям.

Светлые воспоминания о юности неизменно напоминали о том, сколько же на самом деле прошло лет. Игорь Иванович не боялся стареть и не думал об этом как о неизменном зле, но зато то и дело задумывался, чего он успел добиться или, скорее, чего не добился, как много не успел посмотреть и сделать. Порой, как в этот день, мужчина вспоминал молодость и, чтобы не поддаваться унынию, выбирал путь светлых воспоминаний, от которых все равно было не спрятаться.

Поскольку он прибыл очень рано и в запасе оставалось не меньше четырех часов, Игорь Иванович решил пройтись по главному маршруту всех туристов и осмотреть снова те же достопримечательности, которые были знакомы каждому, хоть единожды наведавшемуся в Москву. Начал мужчина, конечно же, с Александровского сада и одноименной станции метро. Игорь Иванович прошелся мимо Времен года, мимо Исторического музея, не забыл полюбоваться Храмом Василия Блаженного и ненадолго остановился у Лобного места.

Не узнать Москву невозможно, но и назвать ее привычной у Игоря Ивановича не поворачивался язык. Все те же памятники архитектуры и истории продолжали стоять и приманивать сотни туристов, даже в не очень погожий апрельский денек; то и дело приходилось маневрировать мимо группок путешественников, любопытных зевак и любителей сфотографироваться на свои летающие камеры. Но в то же время, установленные интерактивные доски с небольшими экранами, позволяющие вывести впечатляющие проекции зданий в разрезе, казались удивительными. В трех местах стояли специальные экраны, на которых можно было посмотреть изображения того или иного царя или важного исторического деятеля, вещавшего об избранных слушателем событиях и показывавшего, как все выглядело раньше.

Игорь Иванович не хотел задерживаться надолго, но все равно пробродил более двух часов, с интересом останавливаясь у каждого места и слушая хотя бы короткую историческую справку. Он и сам владел информацией, считал себя достаточно эрудированным и не нуждался в представлении какого-либо объекта, однако то, как все было выполнено для гостей города, ему нравилось. Это привлекало и подталкивало нажать что-то еще, посмотреть на очередного правителя прошлого или покрутить изображение храма со всех сторон и насладиться убранством, не заходя внутрь.

Наконец после Красной площади Игорь Иванович направился по Большому Москворецкому мосту, намереваясь спуститься под землю на станции Новокузнецкой и тогда уже направиться к конечной точке маршрута. На середине моста мужчина остановился, чтобы запечатлеть изменившийся пейзаж. Он помнил, как выглядела столица с этого ракурса, и даже хранил пару снимков, однако на них не было широченных прозрачных труб по обе стороны моста. Казалось, что они сделаны из стекла или, может, из тончайшего пластика, но, скорее всего, материал был значительно крепче.

Быстро и часто по наземным тоннелям, которые на обоих берегах разветвлялись и уходили под землю, в разных направлениях на большой скорости проносились короткие составы из двух или трех вагонов, первый из которых имел очень вытянутую морду. На похожих поездах Игорь Иванович уже успел прокатиться в метро.

Очередным не то чтобы потрясением, но довольно приятным моментом для проверяющего, после того как он вынырнул из метро на Тверской Заставе, стал наземный транспорт, которым он воспользовался, чтобы поскорее добраться до института. Автобусы с очень гладкими формами мягко подъезжали к остановке и открывали все двери разом. Внутри не было ни одного валидатора: как только пассажир переступал рамку в дверях, с его биочипа автоматически считывалась вся информация, а с его счета списывалась оплата. Не было нужды покупать поездки, не требовалось возить с собой никаких справок и удостоверений, можно было не переживать о потере карточки. Это было удобно для всех, кроме любителей покататься бесплатно.

В родном городе Игоря Ивановича подобный транспорт и способ оплаты только начинали вводить и лишь на тех маршрутах, что затрагивали центр. Работало все в тестовом режиме, и, как пока себя показывало, мужчина сказать затруднялся, предпочитая использовать личный транспорт. В скором времени планировалось полностью заменить автобусы на всех направлениях и наладить систему оплаты.

Для таких же туристов без вживленного биочипа в стене автобуса имелось небольшое окошко, где можно было произвести оплату. Поездка выходила немного дороже, чем при стандартной системе, но не существенно. Прокатиться таким образом пару раз вполне можно было себе позволить. Метро, которым Игорь Иванович уже пользовался, оплачивалось похожим образом, и мужчина потратил много времени, чтобы найти кассы или банкоматы с картами и сообразить, как и чем пользоваться. Оказалось, что он пропустил три большущих объявления по дороге к турникетам и табло, на котором можно было заказать себе инструкцию на одном из тридцати языков.

Необычный автобус сумел поразить Игоря Ивановича еще больше. Мужчина понял, что транспорт обходится без водителя. Любой желающий мог пройти вперед, и в том месте, где обычно сидел человек, крутящий баранку и транспортирующий пассажиров от одной точки до другой, были лишь большое панорамное окно и ряд сидений. Автобус при помощи встроенных датчиков следовал по своей полосе, останавливался на остановках и светофорах. Это было удивительно и очень необычно!

Единственное, что омрачало путь, так это опасения: как же без водителя автобус вовремя остановится, если кто-то будет перебегать дорогу в неположенном месте и как раз по пути следования транспорта. С другой стороны, может быть, из-за того, что все знали о, так сказать, беспилотном управлении, желающих рисковать и бегать через дорогу изрядно убавилось.

Здание МИИТа, если не считать нескольких дополнительных элементов, осталось точно таким же, как Игорь Иванович его запомнил – строгие белые с красным прямоугольные корпуса. Теперь их поверху опоясывали несколько отдельно расположенных и никак не связанных между собой овальных тоннелей, выполненных, как и те, что мужчина видел с моста, из крепкого материала, напоминающего пластик. Правда, в данном случае трубы были непрозрачными и намного уже. Еще одна проходила в самом низу, уходя под землю у центрального входа и ворот, и охватывала всю территорию института и парка, который, если проверяющий правильно помнил размеры, за прошедшие десятилетия значительно расширился.

Небольшая зеленая зона превратилась из сквера в настоящий музей под открытым небом. То там, то здесь стояли помещенные в крепкие прозрачные сферы разнообразные двигатели паровозов и локомотивов, колесные пары и оси, вырезанные куски спальных вагонов девяностых, две тысячи двадцатых и нынешних лет и несколько обителей машинистов тех же времен. Фонари, лампы, шестеренки и крепления самых разных рельс к шпалам довершали картину и располагались в небольших шариках на каменных подставках между основными крупными экспонатами. Из небольшой территории сотворили невероятную композицию, да еще и защищенную от вандалов и погодных условий.

После такого ни одна лекция, как казалось, не могла удивить проверяющего, но и внутри МИИТ изменился не меньше. Конечно, перечень разнообразных наград и достижений, списки лучших учащихся, гордость института – добившиеся превосходных должностей выпускники, показательные уроки и многое другое присутствовало и во время этой проверки, однако было и то, что радовало глаз или удивляло. Экраны, понатыканные всюду, позволяющие рассмотреть любую деталь или ознакомиться с видеоматериалами, давно стали привычными в любом учебном заведении более или менее среднего и выше уровня, а вот пишущие не в тетрадях, а исключительно в компьютерах с символикой института студенты в самом деле выглядели необычно.

– Это очень удобно для рабочего процесса, и каждый студент получает вот такой вот ноутбук в первые же дни учебы. Конечно, порой компьютеры ломаются, и их приходится заменять, но в большинстве своем техника показывает себя прекрасно. В конце обучения устаревшие модели отправляются на переработку, – пояснила Игорю Ивановичу очень приветливая женщина-секретарь Надежда Игоревна.

– Печатать, может, на них и удобно, а что еще полезного? – в Игоре Ивановиче все еще жило то самое старое воспитание, когда везде и всюду, несмотря на повсеместное использование компьютеров и телефонов, требовалось вести конспекты в тетрадях и порой даже писать какие-то работы от руки.

– Зарисовки, графики и схемы не требуется рисовать вручную, преподаватель отправляет ссылку на материалы, и студенты могут добавить в свои лекции все, что необходимо.

– Неплохо, – согласился мужчина. Он снова вспомнил свою молодость и нашел еще один минус использования ноутбуков во время учебы. – А как вы можете контролировать, что студенты в самом деле слушают лекцию, а не сидят в сети или, например, не переписываются в социальных сетях? Вы сами даете им средство связи с доступом в Интернет…

– Все студенты, как только начинается лекция, должны нажать кнопку «Присоединиться к занятию». Программа запускается, благодаря чему можно проверить, какое количество студентов было на лекции или тестировании. Как только с основных программ студент переключится на что-то другое, система зафиксирует это и отправит уведомление преподавателю. Таким образом, каждое отвлечение и его продолжительность можно будет посмотреть с точностью до секунды.

– А что насчет списываний, копирований друг у друга работ. В электронном варианте можно подправить фамилию и делать одну работу на всю группу, – Игорь Иванович делал пометки по старинке – в блокнот, несмотря на наличие у него выданного для таких целей планшета. Наверное, его мышление, сформировавшееся в юности, теперь не желало переделываться.

– Списать не получится, так как у всех имеются свои индивидуальные задания, высылаемые строго на определенный ноутбук, скопировать их или переправить кому-либо сложно, а сделать это так, чтобы не осталось следов, почти невозможно, – все с такой же вежливой улыбкой сообщила мужчине Надежда Игоревна. – Кроме того, чтобы повысить эффективность обучения, теперь вместо сессий, пока еще в тестовом режиме, введена помесячная аттестация. Насколько она лучше, судить еще рано, так как введена она была только пять лет назад и пока завершает обучение первый выпуск, полностью придерживавшийся данной системы. Думаю, стоит подождать еще столько же, прежде чем станет понятно, насколько правильным было наше нововведение.

– Получается, что никто не может списать, все обязаны присутствовать на лекции и не отвлекаться, сессии теперь не два раза в год, а каждый месяц… Как по мне, так это самый настоящий тотальный контроль! Я бы сам так учиться не стал, – честно признался проверяющий. – Не по-человечески как-то, слишком… Просто – слишком.

– Может быть, но смысл в подобных мерах есть. Все те, кто не желает учиться, довольно быстро отсеиваются, и никто не станет тащить их до конца. Человеческий фактор почти полностью исчезает – преподаватель не сумеет помочь отчислить студента, который ему не нравится, или удержать прогульщика и двоечника, если жалеет его. Может быть, вам это и кажется чересчур, однако не стоит забывать, что высшее образование в отличие от среднего – не обязанность, а возможность. Благо и прерогатива тех, кто старается и хочет чего-то добиться.

– Но вам не кажется, что требования слишком высокие?

– Может быть, в некотором смысле. Однако, студентов всячески поощряют, тем, кто хочет, помогают с обучением, оказывают финансовую поддержку, а после всех выпускников распределяют на работу. Конечно же, те, кто окончил с красным дипломом или близко к этому, получают хорошие рекомендации и отправляются на лучшие рабочие места. Кроме того, не стоит забывать, что учащиеся получают превосходные знания, в том числе и практические. Прямо здесь, на специальных занятиях.

– Хотите сказать, что вы проводите практические занятия прямо в институте? Как это?

– Пойдемте, я все вам покажу, – вежливость секретаря радовала, обычно проверяющих не очень жаловали, и, в принципе, не сложно догадаться почему.

Игоря Ивановича провели сначала через парк к нижней трубе, опоясывающей территорию. Оказалось, что в ней располагался поезд из двух вагонов на магнитной подушке. Студенты получали возможность посмотреть, как ведет себя транспорт, изучить скрепление состава, опробовать себя в роли машиниста и наглядно посмотреть, что же они рассчитывают на практике. Максимальная скорость из-за искривления трубы и ради безопасности составляла сто сорок километров в час, и то достигалась редко, в то время как при реальном использовании подобного состава можно было развить более четырехсот пятидесяти.

Один из преподавателей, присоединившийся к проверяющему и секретарю, рассказал, что такие поезда понемногу заменяют ныне используемые считавшиеся ранее скоростными модели. Чтобы не прекращать работу железнодорожного транспорта, новые дороги строят параллельно, большую часть основных направлений уже почти полностью заменили, а в будущем планируется переделать все магистрали, разумеется, при помощи выпускников МИИТа. Грандиозным проектом считалась попытка соединить Калининград с Владивостоком так, чтобы путь занимал как можно меньше времени. Пока рассчитывали сократить путь до шестидесяти семи часов, учитывая время на остановки.

Игорю Ивановичу нравились планы, а еще больше – возможность практических занятий. Мужчина в самом деле мог все потрогать, открыть, проехаться на поезде и перейти к другим похожим конструкциям. В одной из них также оказался мини-поезд, правда, не совсем рабочий – в нем не хватало каких-то деталей либо что-то было собрано не так, как нужно, чтобы проверить знания и внимательность учащихся.

В следующей трубе располагался только совсем небольшой вагончик, похожий на двухместную машинку, а все пространство занимало самое разнообразное дорожное полотно. Можно было пройтись вдоль него, просветить любое место и посмотреть на разрез, увидеть, к чему приводит неправильное возведение или плохой уход. Маленький урезанный вариант вагончика позволял студентам почувствовать плавность хода на железнодорожном покрытии с деревянными или железобетонными шпалами, а также на магнитной подушке. Кроме того, можно было рассмотреть разницу между заклепочным или клеммно-болтовым соединением и понять, о чем пишется курсовая работа.

– Что ж, я с вами полностью согласен, жесткая проверка и контроль стоят того, чтобы учиться в подобном заведении, – согласился после прогулки по всем видам полотна Игорь Иванович. Сказать, что он был счастлив как ребенок, значит ничего не сказать.

Проверяющему показали еще очень много всего поистине интересного, необычного, того, что он и вовсе никогда себе не представлял. Институт запал ему в душу, и покидать его мужчине не хотелось. Конечно же, он выставил свои оценки прошедшему аттестацию и проверку учебному заведению, не отыскав ни малейшего повода придраться.

Игорь Иванович покидал МИИТ с сожалением и думал о том, что в следующем году он обязательно подаст документы, чтобы поступить в этот институт. Не только чтобы получить третье образование, но и опробовать все, что только сумеет. А заодно и снова почувствовать себя студентом, но теперь уже в две тысячи пятидесятом году.


Оглавление

  • Ник Перумов. Патриаршие пруды
  • Олег Рой. Москва-2050
  • Светлана Александрова. Свидание в Царицыне
  • Гвендолен Артерберк. Классные ворота
  • Анна Буланкина. Душка
  • Вера Вишневская. Пушкинский музей будущего
  • Надежда Гусева. Месяц в библиотеке
  • Галина Добрякова-Колесникова. Стабилизатор времени
  • Дима Завров. Точка невозврата
  • Дарья Кирюхина. Яблочный запах лучшего университета планеты
  • Евгений Королев. Пространство будущего
  • Павел Корчагин. Ностальгия-тур
  • Никита Костылев. Запретное время
  • Ксения Кузнецова. Шанс на будущее
  • Анна Петрова. Вера в искусство
  • Ник Писарев. Выставка
  • Мария Полянская. День в зоопарке
  • Айлин Старк. Грани поколений
  • Александр Шувалов. Купол над Москвой
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Эпилог
  • Xen Kras. Никогда не поздно