Полет Зерба (полная версия) [Максим Арастунович Алиев] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Максим Алиев Полет Зерба
Пролог
Маленькая Мэрри жалась к матери, цепляясь слабенькими пальчиками за потрёпанное, но аккуратное голубое платье. Им повезло, они стояли у самого оцепления законников. Суровые мужчины зорко следили, чтобы толпа самых нищих жителей Конкордии не захлестнула просторный амбар, в котором принимали медики. Как всегда накануне Дня Свержения в городах Конкордата открывались пункты помощи, где неимущих осматривали медики, к детям присматривались доверенные слуги аристократов. Ярмарка грязи, слабости и надежды. Надин прижала к себе закашлявшую дочь. Последнюю неделю люди стали замечать что то тут, то там пропадают маленькие дети. Ко многим подходили и предлагали деньги за мальчиков и девочек. Именно тогда Мэрри заболела, а Надин не решалась отвести её к медику: два перекрёстка и лифт, чтобы подняться на верхний ярус — слишком далеко. Мать боялась привлечь внимание к себе и дочери. Но больше ждать она не могла. Мэрри кашляла сильнее день ото дня. Из амбара вышли несколько медиков и пошли вдоль оцепления, всматриваясь в лица людей. Мэрри снова громко закашляла. Стоящие рядом даже чуть расступились, боясь подхватить то, чем болела девочка. На них мгновенно среагировал один из медиков. Он подошёл, опустился перед Надин и Мэрри на колено и улыбнулся ребёнку: — Болеешь? Пойдём со мной, мы тебя сейчас быстро полечим! От его открытой и доброй улыбки Надин стало теплее. Словно они не простояли на ветру последние три часа. Законники пропустили дитя и мать и сомкнули строй за их спиной. Мужчина что-то негромко рассказывал Мэрри, та робко улыбалась, а Надин с тревогой следила за глазами медика. Он что-то видел в ребёнке, и это что-то его сильно беспокоило. Первое впечатление от амбара было ошеломляющим: тепло и чистота. И свет. Длинные ряды гелиевых ламп давали бело-жёлтый свет, разгоняя тени. — Не стойте, идите вон туда, — медик указал на отгороженный ширмами закуток. Надин вздрогнула от звука его голоса и на негнущихся ногах направилась в указанном направлении. Она только что увидела женщину-медика со светящимися голубыми глазами, прошедшую мимо. Маг пятой градации силы лечила бездомных. В иной другой день Надин не решилась бы даже остаться с ней на одной стороне улицы, не то что в одном помещении. Они с дочкой прошли за белую ширму, чтобы наткнуться на внимательный взгляд светящихся зелёных глаз. Остальное лицо медика скрывала белая маска и капюшон плаща. — Белый медик! — выпалила Мэрри. Надин беспомощно переводила взгляд с дочери на мага. Белые медики заботились о людях бесплатно, в меру своих сил, но никогда не показывали лиц. Клуб небезразличных — так о них говорили в народе. Надин было всё равно. Он мог быть кем угодно, пока он готов помочь её дочери. — На самом деле, юная леди. Что с вами? — Она очень сильно кашляет, — ответила Надин. — Это не хорошо, но и не страшно. Подойди, дитя, — медик положил руку на лоб девочки, его глаза засветились чуть сильнее. — Чувствуешь что-нибудь? — В груди щекотно, — робко ответила Мэрри. Надин бессильно стиснула кулаки. Мог ли маг вылечить её девочку? — А так? — снова спросил он. — В горле запершило, — Мэрри закашлялась. Спустя минуту она всё ещё кашляла, и кашель не собирался проходить. Надин дёрнулась к дочери, но наткнулась на ледяной взгляд мага и застыла, словно добыча перед хищником. Мэрри кашляла всё сильнее, с надрывом, со страшными хрипами, словно ей не хватает воздуха, а медик лишь держал руку на её голове. Наконец, с кашлем на пол вылетело что-то склизкое и розовое. Надин содрогнулась от отвращения и отвела взгляд. — Вот и всё, — тихо сказал Белый медик. — Сейчас пропишу вам порошок, и будет всё хорошо. Договорить ему не дал вошедший законник с бумажкой в руках. — Вам передал мальчишка какой-то. Медик взял записку, прочитал. Из-под маски раздался тяжёлый вздох. — Малолетняя. Дрянь. — Белый медик резко встал. — Я что, так много прошу?! Можно быть послушной маленькой девочкой и не теребить кредитору нервы? Чтобы в ином случае… Маг перевёл взгляд на ребенка и замолчал. Надин прижала Мэрри к себе. Она знала, что медики не вредят людям, помогают им. Но интонации в голосе этого конкретного медика напомнили ей бывшего мужа. Тот тоже говорил таким голосом перед очередным «занятием по правильному поведению». Женщина попыталась сделать шаг в сторону, к замершему рядом законнику. — Стоять. Генри. — Да… милорд? — неуверенно ответил законник. — Проводи их к аптекарю. Лёгочный порошок номер шесть. Стандартная дозировка, — из голоса медика пропали нотки ненависти. Но Надин видела его глаза. Знакомый взгляд человека, собиравшегося причинить боль. — Лёгочный, номер шесть, стандартная дозировка, — скороговоркой повторил законник. — Молодец, — кивнул медик и наклонился к Мэрри. — А ты больше не болей. Надин зажмурилась. Почему он не скомкал записку? Как она оказалась текстом к ней? Зачем она узнала, что баронесса пустилась в бега?Арка 1
Глава 1 Об Илане Зербе
Он не напоминал того монстра, каким рисовала его людская молва. Невысокий, плотный, даже полный мужчина с круглым лицом и добрыми глазами. Просторные чёрные брюки и тщательно подогнанный пиджак, чуть-чуть забрызганные кровью, оттенялись некогда белым шейным платком.— Это… неприятно. Вынужден признать, что мне отказывает воспитание. А я не люблю делать что-либо вынужденное, — Илан Зерб сдвинул на затылок шляпу-котелок, поддёрнул брюки и аккуратно присел перед наследной баронессой Глассин. Девушка пыталась отползти, мыслями взывая на помощь любого, кто мог бы её спасти, но в итоге лишь упёрлась спиной в стену. Деревянные резные панели скрипнули и пресекли побег. — Я выплачу весь долг отца! — отчаянно выкрикнула баронесса. — Ах, ну конечно же, ты его выплатишь, драгоценная Мерса, — Илан лёгким движением оторвал от её платья правый рукав. Ткань не оказала сопротивления, более того, одежда попыталась обнажить хозяйку далее необходимого. Баронесса дёрнулась прикрыться, но наткнулась взглядом на лицо спутницы Зерба. Мулатка с ласковой улыбкой смотрела на Мерсу словно голодный хищник на добычу, гипнотизируя чуть светящимися оранжевыми глазами. А струящееся белое платье, забрызганное кровью, лишь добавляло зрелищу сюрреалистичности. Из этого странного контакта девушку вырвало мгновение боли в руке. — Вот видишь, совсем не страшно и почти не больно, — Илан махнул скальпелем второй раз, затем третий и четвёртый. По руке баронессы от плеча до запястья протянулась длинная борозда, пересечённая тремя поперечными надрезами. Которые тут же начали обильно кровоточить. — Как я и сказал, вынужденные вещи — это не моё. Я люблю договариваться с людьми. У нас есть некоторое время, прежде чем клепсидра из рассечённых сосудов отсчитает последние мгновения твоей жизни, — интимно произнёс Зерб, наклонившись к ушку Мерсы. — Поэтому я хотел бы устранить возможные недопонимания. Ты выплатишь весь долг покойного барона Глассин в размере восемнадцати мер золота в соответствии с его распиской до конца текущего года? Через три месяца? — Да! — взвизгнула Мерса. Она чувствовала, как жизнь вытекает из неё. Это же чувствовал и Зерб. Пульс последней из рода Глассин бился как рыбёшка в сетях, но с каждым ударом терял силу. — Да! Да! Умоляю, поверьте! — Ты веришь ей, Рале? — Илан обернулся к спутнице. Та игриво прикусывала полные губы, демонстрируя белоснежные гипертрофированные клыки. — Я не могу соврать, да? — Не можешь, дорогая, — качнул головой Илан. Шляпа не удержалась на его макушке и спланировала аккурат в лужу крови рядом с баронессой. — А потом меня спрашивают, почему я не даю в долг, — мужчина поджал губы, подхватил шляпу и вернул на место. — Этой туше можно верить, — с придыханием сказала Рале и отвела взгляд от побледневшей баронессы. — Я не сомневался! Милая Мерса, увидимся через три месяца! До скорого! — Зерб приподнял шляпу в прощальном жесте и встал. — Милорд Зерб… — простонала баронесса. Лужа крови вокруг её руки успела стать пугающе большой. Илан тяжело выдохнул и мазнул пальцами по воздуху. За ними протянулся пурпурный дымчатый след, в котором внимательный взгляд смог бы разглядеть мешанину магических рун. — Не скучай, малышка, и не забудь вернуться в Город. Не дай Семеро, ты заставишь меня снова отправиться на твои поиски. Мерса не ответила. Кровь с пола тонкими ручейками втягивалась в разрезы, занимая положенное место. Это не было безболезненно. Юная баронесса скулила и корчилась на полу, размазывая кровь некогда дорогим платьем. Прошла минута, прежде чем она успокоилась и замерла, тяжело дыша. — Это единственное предупреждение, — бросил Илан через плечо. Он переступил через труп наёмника с развороченной грудной клеткой. Юнец держался до конца и продолжал стрелять из искромёта, даже когда его собственные рёбра пробили кирасу изнутри. Ему это не помогло, но Зерб умел ценить подобные качества в людях. Дверь в апартаменты баронессы валялась там же на полу, поэтому гости вышли в коридор без лишних политесов. — Господин, разве она сможет выплатить долг такого размера? Всё-таки восемнадцать мер золота не та сумма, которую вынимают из-под юбки, — Рале приподняла подол, перешагивая через обескровленное тело другого наёмника. Его бледный скрюченный труп очень неудачно лежал поперёк коридора. Илан мельком посмотрел на спутницу. — Я же просил не покидать особняк без обуви? Рале проследила за взглядом господина и пошевелила пальцами на ногах.
— Вы запретили носить армейские сапоги с платьями на людях. Из особняка я вылетела в обуви. А уж с дирижабля сошла босой, вы не запрещали, — девушка безмятежно улыбнулась, довольствуясь своей изворотливостью. — Ты в принципе понимаешь, что твой высокий болевой порог — это легко преодолимая условность? — спросил Зерб и шагнул вперёд. Раздался влажный «чавк». Маг медленно перевёл взгляд с мулатки на развороченный живот ещё тёплого трупа, куда по неосторожности наступил. — Понимаю, господин. Я вся в вашем распоряжении. Простите? — заискивающе улыбнулась Рале, ненавязчиво приподнимая грудь движением плеч. Зерб помолчал пару секунд, разглядывая месиво из мертвечины и дерьма на дорогой туфле. Тяжёлый характер требовал что-нибудь разрушить, чувство юмора с трудом его удерживало, а нотки садизма предлагали варианты наказания для обнаглевшей Рале. — Прощаю. Следующий месяц из особняка ни шагу без моего разрешения. И никаких охот. Мулатка вздрогнула, но смиренно поклонилась. А протест внутреннего Зверя она усилием утрамбовала в глубины души. Как свободолюбивая хищница переносит наказания вожака? Молча. И не раздражает. — А касательно долга… конечно, она его не выплатит, — Илан махнул рукой, и свернувшаяся кровь мертвеца в одно мгновение влажной волной окатила туфлю, оставив чистую чёрную кожу без единого пятнышка. — Тогда… зачем? — Ну, кто обвинит меня в том, что не успел мой должник умереть в пиратском налёте, как я запустил свои щупальца в его семью, не дождавшись нужного срока? Никто. Если бы не попытка девочки пришить себе крылья и упорхнуть, мы сегодня отмечали День Свержения. Ты хоть представляешь, что сейчас происходит в особняке? А мы тут… В первый день нового года я подам иск в Суд дворянства Конкордии, законно обанкрочу род Глассин и заберу себе их имущество. — А разве она не попытается распродать запасы, архивы и то самое имущество, чтобы выплатить долг? — Попытается. Я их и выкуплю по бросовым ценам, — грустно улыбнулся Илан. Покойный барон Глассин не был другом Зерба, но двух магов связывала длительная и плодотворная совместная работа. Это была одна из причин, почему Илан решил поддержать исследования, в которые отец Мерсы пустился на старости лет, не только морально, но и весомым денежным вливанием. А прощать долги такого размера — просто неприлично. Рале больше не стала задавать вопросов, осторожно обошла дыру в полу, проделанную неудачливым защитником баронессы, и медленно направилась к лестнице. Зерб задумчиво следовал за ней. Девчонка сбежала из Города не вовремя. Ему бы сейчас крутиться в обществе магов-аристократов, подкладывать под них специально взращённых мужчин и женщин, собирать компромат, а не вот это всё. Илан погрузился в мысли настолько глубоко, что вернулся к реальности спустя шесть лестничных пролётов, остановленный изящной ладонью Рале. — М? — он сфокусировал взгляд на окружении. Разгромленное фойе отеля уже привели в порядок: пробитые перегородки восстановили, люстры заменили, трупы восьми наёмников выложили в аккуратный рядок. Местный законник сидел в уцелевшем кресле, поигрывая электрожезлом. Миниатюрные молнии проскакивали по полуметровой дубинке словно нетерпеливые цепные псы. Напротив него прямо на полу сидела вторая спутница Илана — Ласи. В её руках стучали счёты, а вокруг лежали исписанные листки. Зерба она не заметила. Ласи не любила выходить из особняка, предпочитая обществу людей книги. Закрытая от всего мира бронёй холодного взгляда и безэмоционального лица, ломкая и худенькая блондинка скрывала в себе вулкан эмоций и чувств, поэтому легко теряла контроль и увлекалась в бою. Шестерых неудачников, которые решили встать нерушимой стеной между Мерсой Глассин и Иланом Зербом, убила именно она. — Милая, у хранителя закона Конкордии есть претензии? — маг наклонился над Ласи, заглядывая в записи и стряхивая кровь с её канареечно-жёлтого, строгого платья.
— Я хотел бы!.. — начал законник, но Илан его не стал слушать. — Хотите… желайте дальше, уважаемый. В молчаливой тишине. Милая? — Он многословно и нелестно отзывался о ситуации, порывался привести сюда весь личный состав участка, угрожал взводом электростражей. Претензий и конкретных ссылок на статьи Уголовного уложения Конкордата не озвучивал, — монотонно и отстранённо ответила Ласи. Она продолжила возиться со своими записями, а Илан внимательно посмотрел на законника. Молодой мужчина, явно пытавшийся выглядеть солидно, но до одури напуганный визитом Зерба и компании. Он постоянно перехватывал свою дубинку, вытирая освободившуюся руку о штанину. А его пульс почти что грохотал в ушах мага Крови. — Уважаемый, теперь будьте добры коротко изложить причину, по которой вы имели наглость высказывать своё мнение относительно взаимоотношений дворянства Конкордата? — казённая фраза ощущалась на языке наждачной бумагой. Кто-то более искусный может и смог бы облечь подобный вопрос в изысканно-куртуазную обёртку, только не Зерб. — Со ссылками на Уголовное уложение Конкордата, Дворянский пакт Конкордата и Цивильный кодекс. И в целом, где надлежаще оформленное решение местного главы на вмешательство? Заявления от пострадавших? Илану захотелось сплюнуть, так он не любил стиль разговора законников. Показательно поводив головой из стороны в сторону, маг вернул взгляд на побледневшего стража порядка. Тот, в свою очередь, проклинал про себя непроходящую тягу к женскому полу и местную служанку, к которой так невовремя заглянул. Желание покрасоваться он проклинал следующим по списку. Когда начался переполох с проломленными стенами, выстрелами искромётов и воплями боли, в фойе не было посетителей. Даже дежурный администратор отошла на минутку. А законник стал свидетелем того, как Ласи отмахивается от дуговых разрядов электричества и незаметными движениями отрывает руки и головы наёмникам. — Произошедшее здесь более всего напоминало разборку банд! — Исключительно смелое заявление! Весьма оскорбительное, но от этого не менее смелое, уважаемый! — Зерб улыбнулся и погладил Ласи по голове. Та доверчиво прильнула к нему, не прекращая расчётов и записей. — Дорогая, добавь в смету ремонта пробитое перекрытие на третьем этаже, отделку коридора и установку новой двери. — И не забудь уборку, — встряла Рале. — Хорошо. Законник мог только смотреть на происходящее: слова отказывались выходить из его горла, а сердце словно сжала властная рука. Неестественно яркие зелёные глаза Зерба чуть-чуть светились, а маг холодно улыбался. — Я не знаю вашего имени, уважаемый, и оно мне не интересно. Как говорит мой хороший знакомый, он, кстати, писатель: пока ты не дал персонажу имя, ты можешь убить его и не стыдиться сделанного. Не понимаю этой глупости. Однако сейчас эта мысль очень кстати. Где ваш амулет связи? Где этот маленький медальончик, объединяющий одиночек в законников Конкордата? — Я его забрала, — Ласи вытянула вверх руку. Из её аккуратного кулачка торчала тонкая золотистая пластинка с маленьким бриллиантом в круге рун. — Верни владельцу. Девушка послушно кинула амулет на колени мужчине. — Мы вас покинем, уважаемый, а вы свяжитесь с магистратом, ознакомитесь с предупреждением от графа Илана Зерба о… «досудебном урегулировании вопроса погашения возникшей задолженности» и научитесь не лезть в то, что может быть делами дворянства Конкордата, без должно оформленных документов. Незримая рука на сердце законника сжалась. — Я понял… понял! — Высокая обучаемость наших законников — гордость и достижение страны! — улыбнулась Рале. — Тихо. За этим коротким словом явственно прозвучало чуть более длинная команда: «Место!» Ласи подняла взгляд на мулатку. — Бесишь. Рале продолжила молча улыбаться. За перепалку с Ласи ей могло прилететь новое наказание. — Думаю, мы тут закончили. Дамы, уходим, — Зерб помог Ласи подняться, фривольно обнял спутниц за талии и направился к выходу. — Секунду, — Ласи щёлкнула пальцами, и законник обмяк в кресле. Илану показалось, что тот расплакался. На его молчаливый вопрос девушка пожала плечами. — Магическая мина. — Это был перебор, милая, — качнул он головой. — Угроза жизни законника — это глупо и опасно. Мы не может себе позволить такие действия прилюдно. — Простите, — сразу же поникла Ласи. — Вместе будем сегодня отрабатывать «прощение», — с придыханием заметила Рале и прижалась к Илану. Они вышли на просторную веранду. Отгоревший закат скрылся в непроницаемом пологе туч. Чёрные и низкие они иногда освещались изнутри титаническими молниями. Наиболее нелётная погода из возможных. Зерб сморгнул искры, оставшиеся после особо яркой вспышки. Лететь на утлом курьерском дирижабле в такую погоду — лишь эффектный и весьма надёжный способ самоубийства. Плакала его ночь в особняке и праздник в окружении аристократов. — Останемся здесь? Вуаль сегодня очень… беспокойная. — Не хочу, — капризно надула губы Рале. — Хочу обратно наверх, где облака белые и светит яркое солнышко. Там ещё есть такие летающие куски земли, на одном из которых стоит маленький уютный домик… — Хватит, я понял. — Я предпочту переждать в порту, — Ласи вздрогнула, когда кипельно-белый разряд ударил в громоотвод порта. Высокая труба, увенчанная тонким шпилем, содрогнулась. Новая молния соединила Вуаль и сооружение. И ещё одна, и снова. Удары изломанных линий энергии сыпались с неба словно дождь. — Да, придётся, — кивнул Илан. — Нам всё равно не разрешат взлёт, пока идёт зарядка портовых накопителей. Светопреставление не собиралось заканчиваться. Из громоотвода выступили новые шпили, и теперь разряды молний перескакивали с одного на другой, превратив металлическую трубу в причудливую ёлку из энергии. Бережливые жители запасали щедрость стихии. — Простите, господин, вы не могли бы освободить нас? Зерб бросил взгляд вправо. Там пятёрка законников в электродоспехах недвусмысленно держала под прицелом двух белобрысых тонкокостных мужчин, похожих словно братья. Эзель и Фарель тоже были спутниками мага. Они стояли на коленях, заложив руки за голову, и преданно смотрели на Илана. Тот тяжело вздохнул, отпустил талии девушек и подошёл к пленникам. Законники напряглись. — Я вас, дебилов, где попросил меня ждать? — У дирижабля, — тихо-тихо ответил Эзель.
— Я вам, тлям озабоченным, чем сказал заниматься? — Саморазвитием. Книжки почитать, дирижабль охранять, — продолжил Фарель.
— И как вы, девки дистрофичные, оказались здесь? — Нам показалось, что в такую погоду мы никуда не полетим. Мы решили присоединиться к вам, — закончили они хором. — И мы не девки. — Ваша сексуальная принадлежность будет установлена в каком-нибудь портовом борделе среди островов Дымки, — раздражённо бросил Илан и посмотрел на законников. — Кто главный? — Я, — хмуро отозвался электростраж в центре группы. — Сержант Влад Це. Ваши люди пытались воспрепятствовать работе законников!.. — А, так я успел к самому интересному. Вы случаем не по вызову вашего коллеги? — добродушно улыбнулся Зерб. — Именно, — кивнул сержант. — Восхитительная скорость реакции! — всплеснул руками Илан. — И чем вам «пытались воспрепятствовать»? Пострадавшие есть? — Только морально, — буркнул Эзель. — Я не виноват, что он не умеет целоваться. В следующее мгновение в его спину ткнулся электрожезл. Судорога скрутила тело, выдавливая из горла: «Ы-ы-а!» — Ну, хватит. Хватит, я сказал! — повысил голос Зерб. Его глаза вспыхнули зелёным светом. Рале и Ласи встали за его спиной, готовые атаковать. Сержант отключил жезл и недовольно посмотрел на мага-аристократа. — Ваши подчинённые не обладают нужным воспитанием. Если ими не занимаетесь вы, то я вполне могу обеспечить им пару уроков. — Вы, сержант, не следите за своей речью. «Ими», «им» — повторы. Вы, кстати, ударили током слугу графа. Как я уже имел честь объяснить вашему коллеге… Зерб монотонно, один за другим забил гвозди статей законов в головы стражей порядка. Под конец его пространной речи, когда девушки подхватили незадачливых коллег под руки и отвели в сторону, Илан уже не сдерживался и в полный голос орал на закованных в электрические доспехи бойцов. Молнии, бившие в громоотвод за его спиной, только изредка заглушали самые оскорбительные пассажи, одновременно придавая фигуре мага демонические черты. — Вот. А теперь будьте добры убраться с моего пути, пока мне не отказало воспитание! Ласи оставила Фареля и Эзеля на попечении Рале и аккуратно взяла Илана под руку. Тяжёлый характер графа мог вылиться в кровавую бойню, которую «спровоцировали электростражи, нарушив права аристократа Конкордата». Девушка не могла позволить ему запятнать своё имя ещё больше. — Господин, по-моему, Вуаль успокоилась. Возможно, стоит вернуться в особняк? Зелёные прожекторы, в которые превратились глаза Зерба, осветили лицо Ласи. — Очевидно, что здесь она стала разряженнее, но вылетать ещё рано… — Илан выдохнул и повернулся к законникам. В запале своей истерики, что уж греха таить, он абсолютно забылся. Вбитое с детства воспитание отказывало ему нередко, но вот так, перед группой агрессивно настроенных и вооружённых людей — впервые. — Прошу прощения, тяжёлый день, порушенные планы. Давайте начнём с начала, сержант? У вас есть претензии ко мне или моим людям? Влад Це отрицательно качнул головой. — Никаких, милорд. Простите, что отняли у вас время. Честь имею! Сержант служил в законниках двадцать лет, из них двенадцать в электростраже. Ему приходилось сталкиваться и не с таким. Нет, он испугался. Кто бы не испугался мага-аристократа с зелёными глазами? Это, на секундочку, четвёртый ранг силы из семи возможных. В какой-то момент Влад почувствовал, как невидимые крючки начинают входить в его органы, но даже не смог отдать команду. Любую команду. Бежать, атаковать — не важно. Поэтому сейчас он предпочёл пройти мимо колоритной компании. Пережитый страх он выместит позже. Главное, что у него будет это «позже». Часть этих мыслей так явственно проступила на лице сержанта, что Рале не смогла удержать широкой улыбки. Влад дёрнулся от вида длинных клыков и поспешил в отель. — Ладно, девочки и недомальчики. Идём в порт. Фарель, дирижабль готов к отлёту? — Да, господин, — Фарель поддержал ещё шатающегося напарника. — Только якоря поднять. — Хорошо. Илан неторопливо двинулся в сторону залитого стробоскопическим светом громоотвода. Молнии долбили в него с поразительной скоростью, словно барабанщики, выбивавшие зажигательный ритм. День, потерянный на преследование беглянки, заканчивался. Вуаль поблекла, отдав слишком много сил жадным людям. В вечном слое облаков появился колодец, через который едва можно было разглядеть тонкие дуги колец, пересекавших далёкое ночное небо. — Ласи, иногда я хочу сбежать отсюда. Взять дирижабль у улететь в неизведанные регионы. Подняться до звёзд и спрыгнуть вниз без парашюта. С воплем пронестись мимо облачков Прозрачности, нырнуть в океан Дымки, а оттуда — камнем пройти сквозь Вуаль, — мечтательно сказал Илан. — Поймать руками дугу молнии и умереть до приземления. Красиво? — Романтично, — тактично улыбнулась Ласи и подтолкнула Рале к Зербу. — Но после удара молнией, вы не долетите до земли. Ветра разнесут ваш прах по всему миру. — Романтика! — саркастично подхватила Рале. — Я лучше такой романтики! И Ласи лучше такой романтики! Даже эти… — она бросила взгляд на идущих позади мужчин. — Нет, эти не лучше. Мы самые романтичные, сладкие, нежные и любимые! — Милая, такими понятиями я описываю шоколадное мороженное, а не женщин, — хмыкнул Илан, но мулатка и не подумала отступать. — Тогда посмотрите, Ласи холодна, как лёд, и прекрасна, как первый снег! Её золотистые волосы густы и пахнут мёдом, а канареечное платье так сладко снимать… ай! За что?! Быстрый подзатыльник от Ласи прервал Рале. Зерб предпочёл проигнорировать тихое: «Бесишь!» и скоротечный спор на тему: «Господин сам прекрасно знает все достоинства своих девушек». За десять минут они пришли к выводу, что «плотские утехи господину не нужны, но массаж необходим!» Сам «господин» думал лишь о том, сколько займёт пешая прогулка до порта. Ведь когда он прилетел сюда, охваченный азартом и жаждой погони, то не обратил внимания на время. Поисковое заклинание провело его через два перевалочных поста, прежде чем Илан спустился на посадочное поле этого уездного города Эн, выросшего вокруг завода по производству гелия. — А ноги не казённые, да… — Господин, я вижу извозчика! — подал голос Эзель. — Это ты вовремя, — кивнул Зерб, проходя мимо шестиколёсного красного кабриолета. Улыбка водителя не смогла возбудить интерес Илана. Он шёл вперёд, погружаясь в размышления, и в какой-то момент Ласи с Рале заботливо подхватили его под руки. Порт медленно приближался.
Глава 2 Личная позиция
Зерб не возвращался к реальности всю дорогу. Девушки аккуратно провели его через двухэтажный аэровокзал, потом мимо огромных эллингов для грузовых дирижаблей. Световое шоу с громом и молниями успело закончиться. На территории порта включили основное освещение, засуетились экипажи и техники. Разряженная Вуаль предоставила прекрасный коридор взлёта, и люди торопились воспользоваться этой возможностью. Рале следила за ними с плохо скрываемым любопытством и лёгким гастрономическим интересом. Пока её господин находился в своих мыслях, каждый встречный мог оказаться угрозой. Ласи конечно же развернула едва заметную плёнку щита, но… мулатка не верила во все эти магические щиты. Она знала, как легко поддаётся магическая броня достаточной силе. И именно ей предстояло эту силу превентивно укоротить на голову при необходимости. Ласи чувствовала агрессивный настрой подруги. Для Рале мир делился просто: своя стая и все остальные. А если ещё и вожак стаи чем-то занят, то мулатка переходила в режим «защитница». Ласи покачала головой: презрительное отношение хищницы к магической защите не было секретом. Но никто, в том числе и Рале, ещё не смог вскрыть её барьеры. — Идите вперёд и разогревайте двигатели, — приказала белоголовым Ласи. Те безмолвно ускорили шаг, обгоняя девушек и Зерба. Рале дождалась, когда они отойдут подальше и прошипела: — Почему ты распоряжаешься слугами господина? — Потому что ты занята охраной. Делегация полномочий, разделение обязанностей — слышала о таких вещах? — вернула шипение Ласи. Рале замолчала. Естественно, она знала эти понятия. Но как смириться, когда приказы начинает отдавать не вожак, а всего лишь ещё одна из стаи? — Это неправильно! — беззубый аргумент увяз в стрёкоте моторов взлетающего дирижабля. Массивная сигара воздушного корабля маневрировала прямо над ними. Длиннющий, более трёх сотен метров, грузовик мог нести в своём брюхе десятки, а то и сотни тонн товаров. Двадцать его импеллеров создавали достаточно шума, чтобы прервать беседу, но недостаточно, чтобы оглушить. — «Авиатор», — пробормотал Зерб, всплывая из размышлений. — Третий по величине класс дирижаблей… девочки, мы пришли? — Нет, господин, — ответила Ласи. — Но «недодевки» отправлены готовить нашу курьерскую лодку к вылету. — Хорошо, — Илан проводил взглядом парящего гиганта. Мотогондолы импеллеров синхронно повернулись, и лопасти винтов, заключённых в ограничительные кольца, натужно замолотили воздух, поднимая громаду дирижабля. — Нагружен под завязку, — сказала Рале. — Да, — кивнул Илан. — Подъёмной силы газа не хватает. Сразу за «Авиатором» в небо поднимались четыре канонерки. Эти малышки с экипажем из пяти человек напоминали последствие нечестивой связи баллона с гелием, стальной брони, четырёх импеллеров и двух турелей с парой малокалиберных магнитных пушек. Уродливое творение рук человеческих прекрасно исполняло роль пугала для самых наглых и смелых. На другом конце поля взлетел дирижабль поменьше, но его обводы были более чем знакомы Зербу. Тот даже остановился на несколько секунд, чтобы молча поприветствовать старого знакомца. Воздушный крейсер класса «Бегун» рокотал двумя взлётными турбинами, которые пронзали центр его корпуса снизу вверх. Массивные башни на хребте и днище дирижабля уже выцеливали возможных жертв для своих длинноствольных орудий. Одним не самым удачным днём молодой старший медик граф Илан Зерб принял командование почти уничтоженным «Бегуном». Маг вспомнил прогорклый запах горящей изоляции, но сморгнул наваждение. — Идёмте, — он целенаправленно двинулся вперёд. Его «Ласточка» пряталась за эллингами среднего класса. Тридцать метров грациозности от остекления рубки в носу до широких рулей высоты и направления в корме. Классический сигарообразный жёсткий корпус, парящий над землёй. У трапа уже ждал Фарель. Эзель проверял якоря, удерживавшие дирижабль от беспорядочного болтания вокруг причальной мачты. Зерб проигнорировал приветствие белоголовых и молча поднялся в дирижабль. Рале последовала за ним. Она всё ещё надеялась добиться послабления наказания. Ласи проводила их взглядом. — Господину сегодня хуже, чем обычно? — тихо спросил Эзель. — Да, — девушка кивнула. — Поднимайте «Ласточку». Ласи привычно пересчитала заклёпки на мотогондолах и с трудом заставила себя остановиться. Ей тоже требовался отдых. Она поднялась по трапу последней. Взвизгнули электромоторы, поднимая металлическую лестницу. И тут же ощутимо загудели пары двигателей по бортам воздушного корабля. Первая палуба, протянувшаяся вдоль всего корпуса дирижабля, пустовала. Не слишком широкий коридор, из которого можно было попасть к генераторной и куполам обороны, мрачного смотрел на Ласи гелиевыми лампами. В такие моменты ей начинало казаться, что характер Зерба пропитал каждую деталь машины от шпангоутов и обшивки до последней гайки. А именно этот коридор напоминал приветливо распахнутую пасть монстра. Наваждение разрушил Эзель, вышедший из генераторной. Чуть скрипнула дверь, и пасть монстра снова стала коридором. — Всё в порядке, рим-кольцо в походном состоянии, отдача заряда в рамках ожидаемых показателей, — белоголовый стянул с себя чёрные резиновые перчатки, а потом галоши. Ласи не сразу поняла, что разговаривают с ней. Она кивнула и подошла к вертикальной лестнице на вторую палубу. Эзель лишь пожал плечами на такое поведение: блондинка не была самой странной в свите Илана Зерба. Сам маг Крови занял своё похожее на трон кресло в ходовой рубке и следил, как играют зарницы молний в ночном небе. Хронометр безапелляционно свидетельствовал: ночь вступила в свои права. Но для потоков электричества не было разницы. Тяжёлые чёрные тучи Вуали словно гигантские стробоскопы подсвечивались титаническими разрядами. Фарель стоял за штурвалом. Он внимательно следил за двумя панелями циферблатов, иногда щёлкал тумблерами контрольных механизмов. Курьером мог управлять один человек. С матом и проблемами, но мог. Илан потратил состояние, модернизируя старый флотский дирижабль. Зерб наблюдал за своим подчинённым со смешанными чувствами. Белоголовые получились прекрасными исполнителями. Дурная инициатива у них проскакивала редко. Илан поморщился. Одним из их немногих недостатков стала профессия. Владение «дворцом удовольствий» накладывало на мага некоторые обязанности, в том числе стереотипичность. Все его спутники обязаны были соответствовать ожиданиям общества. И если неразборчивость в партнёрах — это переносимое неудобство, то попытки свиты скрасить ночь господина — раздражающий элемент жизни. Красивое решение: две женщины и двое мужчин. «Развлекайтесь, меня не беспокоить», как говорится. Фарель и Эзель в итоге интересовались только мужчинами, а женщины их привлекали исключительно как зрительницы, не более. Тихая, застенчивая Ласи порой откалывала штучки пострашнее заживо минированного законника. С Рале получилось и того хуже. Горячая мулатка происходила из одного уединённого поселения, если не сказать из деревни дикого племени. Она обладала редким магическим даром и в строгом смысле слова не была человеком. Таких называли «Хищниками». Соединяя в себе звериные инстинкты, человеческий разум и способность принимать звериные же облики, они считались нечистой силой во многих странах. После кропотливой работы мага Крови Рале можно было пускать в цивилизованное общество. Но! Эта четвёрка была помешана на Илане. Выпроваживать из постели Рале и Ласи он не любил, а вот Фареля и Эзеля порой приходилась гнать пинками и боевой магией. И всё равно просыпаться в куче тел, не помня, что же произошло ночью.Особо мощный разряд электричества осветил рубку, ослепляя Илана. — Долго ещё? — Полторы минуты до выхода из Вуали! — чётко доложил Фарель, уверенными движениями играя с переключателями. Дирижабль чуть дрожал, пробиваясь через черноту грозового полотна. Ласи бесшумной тенью заняла место навигатора в задней части рубки. Если бы Илан не чувствовал всех живых на борту, то и не заметил бы её. — Ласи, проложи курс через Морозные пустоши. Мне нужно развеяться. Девушка зашуршала навигационными картами. Она нашла бы, что ответить на подобное указание, но сейчас её мнение никого не интересовало. Поэтому через мгновение тишины Ласи разродилась потоком указаний, а Фарель защёлкал тумблерами и крутанул штурвал вправо. Дирижабль начал послушно поворачивать, одновременно задирая нос. — Пройдём над Пустошами через три часа, — коротко доложил Фарель, продолжая щелкать тумблерами. — Полный ход. Гул рим-кольца на несколько секунд наполнил маленькое воздушное судно, но быстро сошёл на нет. Илан наблюдал за действиями подчинённых сквозь полуприкрые веки. Он перенапрягся в этой погоне, энергия переполняла слабое человеческое тело. Не следовало спускаться под Вуаль, а если уж спустился, то нужно было бить насмерть, разить своими силами, возводя бастионы трупов в озёрах крови. Зерб должен был разрушить этот городок до основания! Выполоть как сорняк, стереть в порошок! Маг Крови закусил губу и вцепился в подлоконтики. Ему следовало продержаться ещё три часа, а потом хищники Пустошей в который раз фатально столкнутся с его характером. Илан балансировал на границе бреда и реальности, стравливая излишки силы. Тонкие ручейки крови стекали по его креслу, мгновенно впитываясь в палубу. Рале с интересом наблюдала, как красные линии складываются в узор на прозрачном куполе кормовой огневой точки. Эзеля привлёк шум из генераторной. Когда он заглянул в неё, то с флегматичностью бывалого воздухоплавателя жахнул в положение «Выкл.» аварийный рубильник рим-кольца. Бледно-розовое сияние начало медленно возвращаться к нормальному бело-голубому. Скрытые от зрителей руны на облегчение веса и укрепление, выбитые на каждой балке, шпангоуте и листах брони тускло светились. Ласи краем глаза следила, как извивался ручеёк крови в сторону выхода из рубки. Она не рискнула привлекать внимание господина. Следовало лишь пересчитать курс, чтобы они прибыли в Пустоши раньше. А Зерб не справлялся. Два часа он выплескивал из себя силу и не мог вернуться к балансу. Именно поэтому маги не любили спускаться под Вуаль без необходимости. Первая палуба превратилась в филиал скотобойни, Эзель еще полчаса назад поднялся наверх. Лишь Рале счастливо мурлыкала, купаясь в крови хозяина. — Семафор по правому борту, — доложил Фарель. Он с трудом рассмотрел мигающий прожектор сквозь неверный туман Дымки. — Эзель, верхняя огневая точка. Второй беловолосый беззвучно кивнул и вышел из рубки, чтобы через мгновение загрохотать ботинками по лестнице. — По курсу нет известных объектов Конкордата, — тут же отозвалась Ласи. — Смени Рале в кормовой точке, а её отправь в нижнюю, — продолжил командовать Фарель. Он всё ждал, когда Илан остановит его или даст новые указания, но Зерб развалился в кресле и больше всего напоминал наркомана под белой росой: тело расслабленно, дыхания почти нет. Кровавые дорожки из глаз, рта и ушей дополняли картину. Только ярко горящая радужка и жёсткий целенаправленный взгляд позволяли убедиться в ошибочности возможных выводов. — Передают: «Просим помощи», — добавил Фарель. — Так давай её окажем. Илан плавно встал. Кровь на его лице и одежде послушно впитывалась обратно в тело. Фарель довернул штурвал, направляя дирижабль по новому курсу. Дымка облаков становилась всё более разреженной, когда сквозь неё промелькнули трассы снарядов. — Вспышки по курсу! — крикнул Фарель, одновременно резким движением выкручивая штурвал. В следующую секунду по воздушному кораблю пронёсся рёв сигнала тревоги. Илан занял место у приборной доски позади пилота и несколькими касаниями включил капризную систему внутренней связи. — Огневые посты, доложить! — Корма — чисто! — Верх — вспышки по курсу, противника не вижу! — Снизу никого, даже жаль. Илан дёрнул щекой на ремарку Рале, но промолчал. Сейчас, когда появилась цель, его сила накапливалась и концентрировалась, требуя ещё больше внимания. Дымка размывала очертания, скрадывая линии и размеры. Взвесь мутных облаков прятала в себе что-то массивное, стреляющее и просящее о помощи. Илан сосредоточился и вдохнул. Запах чужой крови, пролитой против воли владельца, наполнил его нос. Она ощущалась всё сильнее и гуще, словно неведомый убийца стоял перед Зербом. Так не мог пахнуть человек. Обычно этот запах сопровождал оружие. Но так незабываемо воняли лишь боевые дирижабли. Зерб с силой вцепился в поручни ограждения и пытался взглядом пронзить Дымку. Он чувствовал, как кто-то кого-то убивает, как чьё-то страдание и боль вытекают на палубу красными реками. И вместе с этим незнакомый маг Крови старался, боролся, спасал всех, кого мог. Транс Илана разрушил треск. Несколько коротких стрелок, размером с мизинец, застряли в укрепленном остеклении мостика. — Третий диаметр, — уверенно заявил Фарель. — Магнитная скорострелка обороны гражданского дирижабля. На этих словах мужчины наконец увидели всю сцену боя. Огромный грузовик Конкордата сражался с тремя канонерками, а сверху к нему уже пристраивался рейдер, болтаясь на ветру, как шарик на веревочках, — все без опознавательных знаков. Опыта Зерба не хватало, чтобы определить модель, которую нападавшие взяли за основу. Что-то небоевое: слишком уж выделялась кустарная «доработка напильником». По башне с парой орудий сверху и снизу вытянутого аэростата, дополнительные мачты с двигателями. В бой мгновенно включились скорострелки «Ласточки». Эзель бил короткими очередями по любой канонерке, подставлявшей свой кургузый корпус под прицельный огонь бывшего мастера-стрелка Конкордии, спившегося в отставке и попавшего в руки Зерба. Иногда сквозь палубу Илан слышал улюлюканье Рале. Хищница предпочитала поливать противника бесконечным потоком стрелок, создавая завесу, из которой невозможно было выйти целым. — Фарель, сближайся. Я пойду на грузовик, вы — на рейдер. Маг нашёл взглядом ближайшую канонерку и сжал кулак. Пилот пиратской посудины уткнулся носом в штурвал, и уродливый корабль клюнул носом вниз. Пережив несколько прямых попаданий, он не смог уберечь экипаж от одновременной остановки сердца и с позором устремился в пике. Вторую канонерку разметало взрывом. Слишком близко она подобралась к беснующейся Рале. Водопад снаряд внезапно стал снайперским. Смертельный сюрприз. Последнего пирата пронзила нестерпимо белая дуга молнии,вырвавшаяся из едва заметного люка на просторной «спине» грузовика. Маленький кораблик лопнул, просыпавшись вниз дождём обугленных обломков. Фарель резко крутанул штурвал влево, уводя «Ласточку» на новый курс. Он собирался обойти сцепку из двух дирижаблей по пологой дуге и аккуратно зайти с другой стороны. Всё-таки маневренность не была сильной стороной воздушных кораблей. Илан проследил за действиями беловолосого и раздражённо фыркнул: слишком медленный манёвр. На первой палубе лежали несколько сложенных дельтапланов и парапланов, но Зерб со всей очевидностью понимал, что воздухоплаватель из него посредственный. И он точно не хотел учиться летать в боевой обстановке. Поэтому предпочёл нетривиальный ход. — Рале, открывай трап. Нам нужно прогуляться. — Ура! — писнул решётчатый динамик. Зерб стремительно вышел из рубки. Фарель проводил его взглядом и по внутренней связи попросил Ласи, чтобы она сменила Рале в нижней огневой точке. Сама Рале уже радостно пританцовывала у выхода в пустоту. Мулатка прекрасно понимала, что потребовалось вожаку, и уже избавилась от одежды. Потоки то тёплого, то ледяного воздуха обдували её, но девушка не чувствовала неудобства. Перед рывком в небо можно было пренебречь любыми неприятностями. Зерб появился внезапно. Он чиркнул ногтём по запястью, и в воздух взлетели капли крови. Они узором ложились на лицо и грудь Рале и мгновенно вскипали на женской коже. Оранжевые глаза мулатки засветились и начали желтеть. Илан порывисто обнял спутницу и впился в её губы. Теперь передача силы пошла быстрее. Маг разорвал поцелуй и оценил цвет глаз Рале. — Маловато зелёных прожилок, — заключил он. — Но… так сойдёт. И резко вытолкнул Рале из дирижабля. Панический вопль унёс ветер, но Илан услышал, как тот сменился радостным воем. А затем ветер заглушил громогласный клекот. — Пожалуй и мне пора. Зерб выпрыгнул из прохода, камнем устремляясь к невидимой за Дымкой и Вуалью земле. Не прошло и секунды свободного полёта, как его распростёртые руки оказались в крепком захвате птичьих лап. Огромная чёрная гарпия несколькими взмахами крыльев остановила падение и теперь быстро несла Зерба к двум сцепленным дирижаблям. Птичья форма Рале поражала. Даже настоящие чёрные гарпии, властелины высоты, не вырастали до таких размеров. Самый крупный образец, известный в Конкордате, обладал крыльями размахом в семь метров. Рале же превосходила его вдвое. — Вон к тому люку! — крикнул Илан и указал на маленький квадрат с сорванной крышкой. Гарпия кивнула, набрала побольше высоты и ринулась к цели, сложив крылья. — Не-не-не-не!.. — Зерб понял, что сейчас произойдёт, но помешать подчинённой уже не мог. Рале издевательски чирикнула и разжала когти, отправляя Илана точно в люк. Зерб едва не оставил руки в его проёме, когда влетел внутрь и жёстко врезался в лестницу, которая соединяла обшивку с верхней палубой. Только каким-то чудом он не сломал себе ничего важного и ухватился за перекладину за пару метров до пола. — Дура пернатая! — он сплюнул выбитые зубы, быстро отращивая новые. — Курица переросток… Маг осмотрелся. Он стоял в техническом коридоре между верхними секциями баллонов с гелием. Чутьё звало его ниже. Илан не стал противиться. В его правой руке вырос длинный кинжал из кровавого железа — страшная по своей природе вещь, способная оборвать жизнь одним касанием, но также одноразовая. Зерб шагнул вперёд. Решётчатый пол под ним едва заметно заскрипел. А затем заскрипело где-то дальше и ритмичнее. Кто-то бежал к Илану. Грохнул выстрел, раздался вскрик, и из перпендикулярного коридора в десяти шагах впереди вылетела женская фигурка, чтобы осесть по встретившей её стене. Беглянка с трудом повернулась лицом к преследователю и подняла левую руку. Едва заметные молнии промелькнули между тонких длинных пальцев. Ещё один выстрел пробил аккуратную ладонь и прервал формирование заклинания. — Давай без этого, детка. У меня всё как надо и без стимуляции, — на перекрестке появился пират воздушный обыкновенный. Зерб даже засмотрелся на типичного представителя этой накипи на теле цивилизации. Небритое лицо, иссечённое шрамами, с отвратительной улыбкой и злыми глазами. Через торс протянулась перевязь с короткоствольными револьверами. То, что некогда было формой флота Конкордата, превратилось в латаные-перелатаные тряпки. Не требовалось обладать магическими силами, чтобы осознать мысли, царившие в голове стрелка Спира Роса. Он вышел в этот налёт немного пьяным и собирался потешиться с кем-нибудь из неудачников, попавшихся их дирижаблю. Сейчас ему досталась девка-маг, а это всегда было интереснее обычных девок. Зерб так и стоял, прислонившись к стене, ожидая, что его заметят. Но девушка в синем комбинезоне техника видела лишь своего преследователя, а тот излишне сосредоточился на жертве. Илан плавно шагнул вперёд, когда пират внезапной серией выстрелов разрядил в грудь девушки барабан револьвера и только после начал раздеваться. — Ща-ща-ща!.. Илан рванул к нему, вскидывая руку и заставляя пирата застыть. Секунда, и кровавый клинок, не встречая сопротивления, пластует противника на отдельные конечности. Сложный рисунок ритуала развалил мужчину на куски мяса и закончился в груди техника. Зерб с хеканьем вонзил клинок ей в сердце, пропуская чужую жизнь через умирающее тело. Кинжал распался на багровые хлопья, а девушка с судорожным всхлипом вдохнула и закашлялась. Маг дождался, когда она придёт в себя, а затем нежно поднял голову за подбородок. На него ошарашенно смотрели льдисто-голубые глаза с тонкими синими прожилками. — Меня зовут Илан. Я главный медик «Ласточки». Ты была реанимирована. Ты понимаешь меня? — Да. Меня зовут Таша. Я… умерла? — Технически тебя убили, и ты умирала, — Зерб ласково улыбнулся и протянул ей руку. — Можешь встать? Таша глупо посмотрела на мужскую ладонь. Под кожей пульсировали тонкие красные жилки, а зелёные глаза спасителя светились: ещё бы немного яркости и пришлось щуриться, чтобы смотреть ему в лицо. — Могу?.. Наверное… Таша не могла поверить, что её убили. Что та куча мяса, лежащая у её ботинок, смогла победить мага пятого уровня силы. Она посмотрела в глаза спасителя. Зелёные переливы вокруг зрачков не наводили на мысли о траве и прочей жизни. Холод Ночного сияния — вот что читалось в них. Девушка расхотела пользоваться помощью Илана. Зерб с пониманием хмыкнул, встал и сделал шаг назад. Сверху раздался грохот взрывов, победный клёкот и вопль ужаса. Вопль закончился, когда в люк, через который прибыл Илан, влетело изодранное в клочья тело пирата. — Вставай. Мы пришли к вам на помощь.
Глава 3 Старший медик
Рале сделала круг над разодранным корпусом рейдера и свалилась в новое пике. Её целью стал не в меру храбрый пират с ранцевым искромётом. Он тыкал в небо длинным стволом, посылая в хищницу извилистые молнии, но всё равно напоминал дикаря, которому вручили «гром-палку». Сильные лапы подхватили мужчину за плечи, и в следующее мгновение он уже полого летел в никуда Дымки. Рале торжествующе клекотала и взмахами крыльев гнала сильную воздушную волну, сворачивая ненадёжные надстройки рейдера. Пусть она и не успела убедить Илана отменить наказание, судьба дала ей шанс наохотиться про запас. Нижняя орудийная башня пришла в движение. Какой-то не в меру ретивый наводчик собирался стрелять по «Ласточке». Эзель, конечно, не оставил без внимания угрозу, поливая башню из скорострелок, да и жёлтая дымка из рун свидетельствовала, что Ласи не спит. Но Рале хотела какого-нибудь подвига. Она сделала полукруг, обогнув дирижабль пиратов, и на полной скорости вцепилась в один из двух орудийных стволов. Металл заскрипел. Острые когти прорвали броню и застряли в изоляционной обмотке. Рале на секунду задумалась, а башня тем временем продолжила движение. У неё оставалось ещё одно боеспособное орудие. Хищница задёргалась, пытаясь освободиться. Время уходило по капле, но неумолимо. Рале закрыла глаза, и через мгновение на стволе висела обнажённая мулатка с выросшим из ладони оранжевым магическим мечом. — Манёвр Луки Небесного! — девушка оскалилась в триплекс наводчика и с размаху рубанула по второму стволу. Руническая вязь в форме палаша пронзила броню, изоляцию и направляющие, почти прорезав орудие насквозь. Ветер трепал Рале, но та держалась крепко. Ей оставалось чуть-чуть подождать. Стрелковая амбразура на башне открылась внезапно. Именно так думал пират, возжелавший пристрелить странную и опасную магичку. Именно этого ждала Рале. Именно через амбразуру в башню попала магическая же бомба в форме извивающегося хлыста. Грохнуло так, что тыльная часть башни сорвалась с фундамента. Позади неё развевалась разодранная обшивка дирижабля, на которой болтались два перекрученных шпангоута. — Это было громко… — Рале помотала головой, разгоняя звон в ушах, подтянулась на стволе и аккуратно поползла к дыре, образовавшейся на месте второго орудия. Эзель, наблюдавший за эскападой мулатки и её грациозными движениями, на мгновение допустил, что женщины стоят его внимания, но тут же отбросил эту мысль как несостоятельную. Конкретно Рале интересовал только Зерб, и это видели все, кроме него. Или маг просто хорошо притворялся. — Фарель, заходи с нижней полусферы, я пойду на рейдера, помогу Рале. — Хорошо, — буркнул динамик внутренней связи. — Мы с Ласи пойдем помогать господину. Эзель промолчал. Он топнул по педали, поворачивая влево прозрачный защитный колпак турели, и филигранным выстрелом вогнал разрывной снаряд в радиоантенну. Толку от неё в Дымке немного, но рисковать белоголовый не собирался. В гондоле пиратского дирижабля рвануло, и её дно медленно, со скрипом отделилось от основного корпуса. На широкую «спину» грузовика просыпался дождь из обломков и живых мертвецов. Живыми они считались потому что дышали, мертвецами — потому что дышать им в падении оставалось недолго. Эзель даже довернул свою скорострелку, чтобы избавить их от мучений, но передумал. Эти трупы сами выбрали дорогу разбоя. — Поделом… — тихо выдохнул стрелок. Потеря части гондолы снижала боевые качества пиратского дирижабля, пусть и не на много. Эзель экономно бил короткими очередями по любому подозрительному движению: мало ли какой сюрприз могли преподнести крысы, загнанные в угол. Он точно срезал мага с чем-то, до боли напоминающим боевой жезл. Фарель подвёл «Ласточку» к пробоине, заняв позицию между сцепленными дирижаблями. В разрывах палуб мелькали оранжевые вспышки и фигурка Рале. Эзель дёрнул рычаг в основании турели, и часть защитной полусферы с щелчком ушла вверх. Он подтолкнул её и осторожно выбрался на обшивку. Ветер стих и не грозил своим порывом отправить мужчину в полёт следом за пиратами. Эзель проверил крепление ножей на поясе и двух электро-револьверов в наплечной кобуре, а затем подпрыгнул и уцепился за выгнутую балку. Небольшое усилие, и вот он уже балансирует на узком карнизе, оставшимся от палубы, а где-то выше Рале с воплями счастья гоняет оставшихся пиратов. — Голая баба режет бандитов магическим мечом на полуразрушенном дирижабле. Да, обычный вторник, — пробормотал Эзель. Он встряхнулся и медленно прошёл по карнизу и вышел в трюм. На полу валялись расчленённые пираты, ящики с провиантом и припасами зияли дырами, в одном застряло чьё-то тело. Стрелок поводил револьверами из стороны в сторону, но возможные противники не подавали признаков жизни. Тогда Эзель занялся благородным делом всех победителей — осмотром трофеев. Некоторые ящики выглядели как стандартные контейнеры Флота Конкордата. На них вполне чётко различались надписи «Медикаменты», «Консервированная кровь», «Боевые яды». Эзель сморгнул и снова посмотрел на ящик. Метка не изменилась. Дальше больше: «Компоненты стационарных ритуалов», «Расходные материалы малого походного алтаря». Из восемнадцати контейнеров, что нашел беловолосый, только два могли перевозиться на гражданских транспортах. Законно. — Рале! — крикнул Эзель. — Что?! — хищница выглянула с галереи палубой выше. — Тут у нас сокровища Семерых. С подвохом. Позови господина или хотя бы Ласи! Рале порывисто кивнула. Сейчас её восприятие мира было узким и конкретным: член стаи считает, что вожаку нужно что-то увидеть. Об этом следовало сообщить. Дальше этих простых умозаключений она не задумывалась. Мулатка сосредоточилась на образе Илана, взывая к нему. Под левой грудью разлилось тепло, словно сердце обхватила нежная, любящая рука. Это значило, что Илан слышал свою непутёвую спутницу. Чужие эмоции перемешивались с эмоциями Рале, а чувства сплетались в тугой комок общего, единого восприятия, пока она наконец не смогла показать контейнеры Зербу. Чужая (собственная) воля взяла контроль над телом мулатки, заставляя (предлагая, прося) рассмотреть груз внимательнее. Рале чуть напрягла зрение и почувствовала, как под прямым управлением Вожака гнёт металлическое ограждение галереи. Зерб зарычал, возвращаясь в реальность, оставляя верную слугу развлекаться с пиратами, и резким ударом вогнал ладонь в грудную клетку Таши. Его ледяные пальцы обхватили сердце девушки, которая так и не успела встать. — Именем Пятой Семьи Конкордии, во славу Закона и высшей Справедливости, я, Илан Зерб, требую повиновения, покорности, подчинения! Жёсткие слова магической формулы раскалённым тараном вонзились в мозг несчастной девушки. Её мышцы потеряли тонус и она безвольной куклой осела на руке Зерба. — Что перевозит этот дирижабль?! — Специальные материалы… — едва слышно ответила Таша. — Почему без конвоя?! — Потому что это тайная перевозка, Илан. Зерб ударил кровавым хлыстом в сторону голоса. Без раздумий и колебаний. И когда боевое заклинание рассыпалось красной росой, понял, что встретился с магом Крови, которого почувствовал раньше. Которую. — Диана, тайная перевозка? Это?! Ты видела, что уже успели поднять на борт рейдера?! — рявкнул Зерб. Таша тоненько заскулила, и Илан брезгливо стряхнул её с руки. Сквозь порванный комбинезон было видно, что она осталась цела и невредима. — Я рада, что ты стал… добрее? — взгляд тёмно-синих глаз внимательно следил за Зербом. — Убивать только что реанимированную пациентку — моветон. Впрочем, — Илан пошевелил пальцами, и молнии, которые Таша собиралась в него запустить погасли, а женское тело выгнуло дугой. — Зачем казаться лучше, чем я есть? — Отпусти её, Зерб. — Иначе что, Крис? Два мага Крови стояли друг напротив друга и боролись взглядами. Седьмая, благословенная, дочь герцога Криссана и восьмой, лишний, сын герцога Зербана. Шестая градация силы против четвертой. Но Диана не обманывалась своим номинальным превосходством. Она была сильнее, а её визави только что вернулся из-под Вуали. Из него энергия разве что не фонтанировала. — Ты давал клятву Конкордату. Таша — солдат. Наш солдат. — Тебе идёт белый цвет. — Прости? — Диана вскинула ухоженные брови. — Ты говоришь банальности, я говорю банальности. Этот солдат только что собирался пустить в меня молнию. Если она не подчинённая моего отца, то девочка подписалась под вечность боли. Боль лечит всё, в том числе и глупость, я тебе авторитетно заявляю. Диана слушала Зерба и не могла поверить, что вместе с этим человеком когда-то спасала жизни. Тогда он не был таким. Жестоким. Готовым убивать своих. — Она боец твоего отца. — Ты из Надзора? — маг презрительно посмотрел на Ташу. — Семеро, как измельчала служба. Илан отпустил заклинание, одновременно отправляя девушку в мир снов. — Мы не виделись три года, — внезапно сказала Диана. — И пару месяцев сверху, — кивнул Илан. — Но может быть продолжим вечер воспоминаний после того, как ты мне объяснишь, что здесь происходит? — Я лишь старший медик этого дирижабля. За груз отвечали офицеры Надзора. — И они все погибли? — ехидно спросил Зерб. — От чего же? Почти всех я спасла. Если они захотят тебе ответить, то ты сможешь узнать у них всё, что не могу объяснить я. Разговор планомерно скатывался в фарс. У Илана не было полномочий требовать, спокойная беседа с Дианой не подразумевалась изначально. На дирижабле наверняка имелась бумага, которая предлагала всем любопытным идти конкретной пеше-сексуальной дорогой. Но пропустить, оставить без внимания такие контейнеры Зерб не мог. Половина из них позволяла собрать «финальное решение» — артефакт для полного уничтожения жизни. Илан дважды оставлял такие на островах бунтовщиков, за что имел две же Рубиновые капли с мечами. Ордена высшей воинской доблести, вручённые молодому старшему, а затем и главному, медику, который стал временным капитаном, нашли свой покой в закрытом ящике стола. Ситуацию спасла Рале. Гибкая фигурка ловко влетела в люк, и встала за левым плечом Илана. Она невозмутимо встретила раздражённый взгляд Дианы. Что ей эта синеглазая? Высокая, отлично развитая, платиновая красавица в белой форме медика? Но она стоит перед Вожаком. Напротив. А Рале сразу за ним, едва не касаясь обнажённой грудью его спины. Рядом. — Успокойся, милая, — Илан легко коснулся её бедра. — Позови Ласи, подозреваю, что в наших услугах не нуждаются. Или я не прав? — Прав. Эта куча мяса, которую ты организовал, — последний из проникших к нам на борт. Ты появился в самый ответственный момент и всех спас. Диана сложила руки под грудью, и Рале почувствовала вызов. Только болезненный щипок Илана не позволил ей отзеркалить движение Крис. Хищница оскалилась, демонстрируя гипертрофированные клыки. — Позови Ласи, Рале. Мы уходим. Холодный тон Илана вернул мулатку в реальность. Она потёрла ноющее бедро и закрыла глаза. Дозваться до Ласи было и просто, и сложно одновременно. Взаимопонимание между девушками происходило мгновенно, но проломиться через её естественную защиту — задача не для слабонервных. В этот раз Рале справилась быстро. Ощущение промерзающего насквозь тела не продлилось и двух секунд, а ледяная мгла защиты сменилась пожаром чувств и эмоций, охватывающим и поглощающим. «Уходим». «Хорошо». Из связи она вынырнула как раз к вопросу Дианы: — Ты не забросил свою прихоть? Начал клепать себе рабов? Слухи не врали? Презрения в её голосе перемешанного с магией хватило бы, чтобы захлестнуть и утопить кого послабее. Рале почувствовала, как на плечи опустилась невидимая, но ощутимая длань, гнущая к полу. — Конкретно эта рабыня сказала: «Ты сильный, ты сделаешь меня сильнее, я иду с тобой и рожу от тебя детей». Меня в целом даже и не спрашивали. А человек, который сейчас защищает ваши контейнеры на борту рейдера, попал ко мне… ах, да, его выбросили с острова родственники. Он пил всё, что горело, и никак не умирал, занимая просторный домик в четвертом круге Города. И вот одним прекрасным утром он прилетает в мой особняк. Четыреста пятьдесят метров свободного падения. Только аварийная защита здания сохранила ему жизнь. — Переходи к морали, — перебила его Диана. — Я даю всем право выбора. Это право я дал и тебе, — резко закончил Зерб. Слова Вожака задели возможную соперницу, Рале это видела и ощущала. Давление её магии возросло, и мулатке пришлось опуститься на одно колено. — И воспользовался этим правом сам, да, — с ноткой горечи ответила Крис. Она заметила, как начали выгибаться конструкции дирижабля и прекратила выплёскивать из себя силу. Нападение, смерти, и как клубничка на пироженке — встреча с Зербом. Слишком грубо окончилась их предыдущая встреча. Фатально. А сейчас, когда только глухой не слышал про Ночной особняк, возглавляемый «лишним» сыном Зербана, Диана просто не могла спокойно говорить со старым… соратником и другом. Он даже не носил обязательные регалии своих достижений! Рубиновые капли с мечами, врученные за подвиги, за доблесть! Илан проследил за её взглядом и качнул головой: — Я не ношу Кровавые слёзы… Диана словно услышала: «…в отличии от тебя». Но Зерб продолжил иначе: — …мне хватает этого. Из плоти на тыльной стороне его правой ладони всплыли четыре тонкие аметистовые полоски. Крис хранила такие дома в футляре. Любой медик Конкордии хранил их, как нечто сокровенное. Каждая полоска означала тридцать спасённых обречённых и умирающих. — Достойно, — качнула головой девушка. — У меня всего три. Зерб удержал язык за зубами. С трудом, но удержал. Хотя тяжёлый характер так и просился наружу солидной порцией яда пополам с сарказмом. — Спасибо. Увидимся. Уходим, Рале. Илан коротко кивнул Диане, резко развернулся и пошёл к лестнице. Он не ждал слов в спину. Представление окончено, занавес. Актёров «на бис» пригласить не должны. Зерб сомневался, что сможет поддерживать светскую беседу. Он ловко вскарабкался по лестнице на обшивку дирижабля, дождался Рале и быстро намалевал на её груди кровавую печать. Мулатка без лишних разговоров обернулась гигантской птицей и подхватила мага. Короткий полёт, налетевшие порывы ветра и солнце, несколькими лучами пробившее Дымку, приподняли настроение мужчины над планкой «убивать за глупые вопросы». Он даже смог расслабиться в крепкой хватке хищницы. Рале аккуратно поставила Илана у колпака верхней турели, где его уже встречала Ласи. Она порывалась доложить о своих действиях, но Зерб жестом остановил её. Девушка послушно смолчала. Рале жалостливо курлыкнула у них за спиной. — Прощена. Можешь полетать. Вместо ответа раздался хлопок крыльев, радостный клекот донёсся уже издалека. Илан усмехнулся и неторопливо спустился в дирижабль. Тот приветливо скрипнул палубой. Магия, впитанная корпусом, ещё долго не выветрится из металла, если выветрится когда-нибудь вообще. Зерб ласково провёл пальцами по переборке. Та ответила волной тепла. Илан покачал головой: он подумает об этом завтра. «Ласточка» чуть накренилась, набирая ход и выходя на курс. — У вас не было проблем? — Нет, господин, — ответила Ласи, не отрывая мечущегося взгляда от лица Илана. — Что считаешь? — Поры. Мы обыскали каюты офицеров. Мужчина поманил девушку за собой. Они спустились на вторую палубу и прошли в просторный рабочий кабинет. Вдоль стен протянулись дверки многочисленных шкафчиков, а напротив входа стоял монументальный рабочий стол. Его поверхность обтягивала чёрная ткань. Илан неспешно занял удобное кресло, а Ласи присела на край стола. Когда-то и она работала за таким же канцелярским монстром, заваленным бумагами. За ним же она погружалась в пучину липкого помешательства на почве безопасности документов. Сначала простая защита от воды и огня. Потом укрепление материала. Бумага перестала рваться. Затем делопроизводитель начала ставить магические ловушки вместо замков на шкафах архива. Ласи с трудом вернулась в реальность. Илан аккуратно массировал её пальчики, дожидаясь, пока приступ воспоминаний закончится. — Полегчало? Ласи смущённо кивнула. — Тогда показывай. Она закрыла глаза. Так ей всегда было проще. Воздух над столом засветился, постепенно превращаясь в золотистый туман, который скручивался в струи и вихри. Из них сплелся полупрозрачный лист бумаги. Илан наклонился к нему, внимательно изучая скупые аккуратные строчки. Это оказался грузовой манифест: одежда, еда, запчасти, канцелярские принадлежности. — Если верить этой… бумажке, то на дирижабле не было ничего запрещенного. Что объективно не так. Значит нам нужен следующий документ. Лист уплыл влево вверх и замер на краю светящегося облака. Перед Зербом повисла тетрадь. На обложке он с трудом разобрал «Таша Лен». — Перелистни. Иллюзорный дневник раскрылся на первой странице. Почерк оказался убористым и весьма миниатюрным. — Это затянется… — выдохнул Илан и принялся читать.* * *
В то же время на дирижабле «Торговое счастье» Диана Крис медленно и печально вытягивала из обнажённой Таши Лен последние остатки магии Крови, которые Зерб «забыл» в девушке. Та корчилась на хирургическом столе, но терпела, так и не проронив ни звука. — Зачем ты попыталась ударить его молниями? — ласково спросила Диана, заканчивая процедуру. — Он надругался над моим телом. Я чувствовала… это хуже, чем изнасилование. Больше, глубже, страшнее. Унизительнее. Он овладел мной, проник… Крис приложила палец к губам пациентки. — Успокойся. Ты ведешь себя как институтка. Он тебе сказал, что реанимировал тебя? — Да, — мгновенно отвела взгляд девушка. — Дай халат. — Помёрзни пока… я закончила лишь минимум необходимого. Надо удостовериться, что, например, через девять месяцев ты не родишь крепенького мальчика или девочку. Или ещё что. Таша замерла под чуткими руками Дианы. Длинные пальцы Крис настойчиво ныряли в обнажённое тело, изучая ткани слабыми импульсами магии. Зерб не мог оставить попытку покушения безнаказанной. Пять лет назад он бы просто пожурил Ташу. После Сорокадневного восстания разложил бы её на кровеносные сосуды, мышцы и органы, сохранив подобие жизни. Илан, спасший их от налёта, очевидно, сделал что-то среднее. Проверка на беременность оказалась отрицательной. Новых структур и опухолей не возникло. Но тонкий след магии Зерба тянулся, играл между ребер, обвивал сердце и уходил вверх. К голове. — Прости, — Диана ткнула Ташу пальцем в лоб, усыпляя. Да, колючая проволока исключительно тонкой рунической вязи охватила мозг несчастной, и Крис не смогла бы покляться своей душой, что сможет её распутать. Руны врезались в кости, нитями паутины тянулись к изрезанным извилинами полушариям и что-то делали. Проклятая руническая вязь что-то делала с её пациенткой, и Диана не видела способа подступиться к магии Зерба и не превратить Ташу в овощ. — Прости меня, если сможешь, — она поцеловала Ташу в лоб, а после потянулась к руне, с которой, как ей показалось, начиналась вязь. Магический конструкт задрожал, сжимаясь вокруг мозга. Девушка застонала во сне. Диана старалась не думать о том, что та видит сейчас. Она лишь аккуратно, но уверенно перебирала знакомые элементы вязи. Раньше Зерб не любил убивать. Ей оставалось уповать на то, что он изменился недостаточно сильно, и его магия направлена на что-то иное. Чем дальше Диана погружалась в работу, тем сильнее росло её подозрение в назначении рун. Они никак не влияли на Ташу. Да, полуэфемерные знаки, которые мог ощутить даже не каждый маг, создавали угрожающе-целеноправленный вид, но ничего не делали. Крис на секунду замерла. — Ты не мог!.. Она подцепила руническую вязь кончиками пальцев и с неожиданной легкостью вывела из головы Таши. Длинная строка полупрозрачных розовых знаков повисла в воздухе над всхрапнувшей девушкой. — Это… так. Лишнее. Лишнее, — Диана резкими движениями пальцев отсекала целые цепочки рун, но вязь не теряла стабильности. Двадцать две минуты. Долбанная треть часа потребовалась медику, чтобы разобраться в послании Илана. Никакого подчинения Таши или иной вред даже не стоял на повестке дня! Диана с трудом подавила мысль об ублюдочной природе младшего Зербана. Он использовал магию Крови на мозге живого человека, чтобы передать ей записку! «Эта встреча могла бы быть восхитительной, случись в других условиях. Поэтому для Обворожительной Кристины всегда (две следующие седьмицы) будут открыты двери моего Особняка. Наличие маски, отсутствие оружия или иных дополнительных средств причинения вреда — обязательно. Все остальное на усмотрение гостя». Диана тяжело вздохнула. Естественно, это не могло быть просто. Для всех Зерб почти вступил с ней в схватку, продемонстрировал антагонизм. А теперь звал в гости, в тайне, как заговорщик. По другому быть не могло, Крис и Зерб, находясь в одном помещении, были обязаны враждовать. Седьмые не якшаются с восьмыми. Но где-то внутри её всё равно грыз червячок сомнения: вдруг продемонстрированное не отличается от реального? Она развеяла руны и похлопала Ташу по щекам. — Проснись, красавица. Таша вздрогнула и распахнула глаза. Голубая радужка заблестела в ярком свете, зрачки сузились. — Ну что? — Ты умрёшь. Нескоро, но неотвратимо, — улыбнулась Диана. — А незапланированных детей у тебя пока не будет. — Шуточки у тебя! — Таша приподнялась на локте. — Я могу идти? — Тебе не нравится моя обитель? — Диана окинула взглядом кипельно белые кафельные стены, многочисленные шкафчики, металлическую посуду и поджала губы. — Мне тоже не нравится. Новая форма в шкафчике у входа. А я пойду осмотрю остальных. Задумчиво стуча по ногтем по губе Крис вышла из операционной. Что надеть в гости?Глава 4 Головная боль
Ласи тяжело сморгнула. Где она? Память возвращалась неохотно. Да ещё и Рале сопела громче обычного. Разве они засыпали вместе? Поток бессвязных мыслей прервался сам собой, едва девушка зацепилась взглядом за заклёпки на потолке. Их оказалось ровно шестьдесят четыре. Кто-то рисовал на ней. Знакомые, наполняющие силой ласковые движения по обнаженному телу. Ласи чуть повернула голову. Рале сидела у Илана на коленях, обняв за шею, и бесстыдно спала. А сам Зерб неторопливо расставлял магические печати на коже Ласи. — С пробуждением. Ты — молодец. Кровавые рисунки нежно грели девушку, а поощряющая улыбка господина дарила удовлетворение. — Помолчите… — пробурчала Рале сквозь сон. — Наглость — второе счастье, да. Маг лишь качнул головой. Ласи чувствовала его внимательный взгляд. Она потратила много сил и перенапряглась, копируя документы. Книги, тетради, блокноты, отдельные листки — всё, что содержало текст. Теперь Илан восстанавливал барьеры вокруг её разума. Девушка улыбнулась: пока длится ритуал, сознание остаётся чистым и ясным. Защита в форме лёгкого помешательства на цифрах и счёте полноценно проявится в самом конце. Сейчас же усталое лицо Зерба казалось ей самым красивым из всего, виденного ранее. Нешуточная измождённость, сложные даже для опытного мага заклинания и общая экспериментальность ритуала привели к неожиданному результату: безусловная, но неестественная верность Ласи Илану, заложенная в самом начале знакомства, растворилась в пропахшем кровью воздухе. Наверняка, на короткое время. Но пока что девушка смотрела, как с ней возится не балансирующий на грани беззакония изгой аристократической семьи, а опытный медик. Зерб поймал её взгляд и подмигнул. — Ты отлично справилась вчера. К сожалению, подозрительных приказов не нашлось… но компромата на офицеров всё равно хватит. А теперь тебе нужно поспать. Магия охватила её сознание, неторопливо обволакивая, словно плотное шерстяное одеяло. Теплота и уют подавляли, лишали воли. Ласи сопротивлялась рефлекторно, едва заметно. Девушка помнила, кем была и как себя вела до вмешательства Илана. Она стыдилась своего прошлого. Она боялась снова стать никому не нужной опасной обузой. Она расслабилась, снова становясь послушной и исполнительной, чтобы позже проснуться верной только воле Зерба. Илан откинулся на спинку кресла. Его сил едва хватило на завершение ритуала. Если бы не короткий визит под Вуаль, то вне стационарного рунного круга он не решился на подобное. И Ласи скорее всего умерла через десять-пятнадцать часов. Она не рассчитала силы, он увлекся, в результате — новая смерть. Как естествоиспытатель Зерб предпологал подобный исход, но как медик не мог его допустить. Рале зашевелилась, пытаясь устроиться удобнее. Хищница отдала все оставшиеся силы, чтобы сохранить подруге жизнь, и теперь беспокойно дремала. Зерб не без труда поднял её и уложил на стол к Ласи. Мулатка мгновенно обняла её, подгребая к себе. Илан блекло улыбнулся и посмотрел на потолок. Его ум занимали две равнозначные проблемы: долг баронессы Глассин и внезапное возвращение Дианы Крис из Бездны прошлого. С Мерсой Глассин всё было понятно и черновой план возврата долга уже имелся. Оставалось разобраться, почему она решила сбежать из Города в День Свержения, и не торчат ли из этого события чьи-нибудь скрюченные пальцы. Кто-то излишне осведомлённый мог попробовать избежать внимания Зерба. Он постучал пальцем по подбородку и вздохнул: придётся провести настоящее расследование. А вот с Дианой… Илан закрыл глаза. Высокая и статная Крис ещё в учебке обратила внимание на невзрачного растрёпанного Зерба, который как раз снова «бунтовал» против семьи. Маг Крови хмыкнул. Ему пришлось пройти через десяток дуэлей, прежде чем до будущих офицеров дошло, что с ним не стоит связываться. Первые шесть схваток он проиграл, но затем научился выворачивать противника наизнанку. Десятого с трудом собрал обратно главный целитель учебки. Илан вынырнул из красочных воспоминаний и сосредоточился на настоящем. Из скопированных судовых документов не было понятно откуда на борту взялись боевые материалы. Просто появились из воздуха. Такое не приветствовалось военной бюрократией Конкардата. Сколь угодно секретный и защищённый приказ должен был находиться на борту. Ласи не могла его пропустить. Не понять? Не скопировать? Да, вполне. Пропустить? Никогда. Зерб провёл ногтём по тёмной коже Рале. Мулатка запыхтела, пытаясь отодвинуться от раздражителя и сильнее прижимаясь к блондинке. Илан тихонько хмыкнул. Это нехитрое действо помогло ему сосредоточиться на ускользавшей мысли: с чего он взял, что груз сняли с атакованного дирижабля? Для этого имелись основания. Тихий голос Таши всплыл из памяти: «Специальные материалы». Илан не спросил, какие именно. А потом появилась Диана, и маг дал волю эмоциям, разговор свернул не туда и… Зерб цыкнул. Он вляпался куда-то. Снова. Но если груз изначально находился на пирате, то с проблемой будет разбираться Надзор и флотская разведка. — Исключительно не мое дело, — пробормотал Илан. Вот только некие «специальные материалы» и отсутствие приказа — два несочетающихся факта. Мужчина упёр взгляд в потолок. Любопытство выгрызло себе гнёздышко прямо за переносицей Зерба и теперь нервно чирикало. Никак иначе Илан не мог описать охватившее его чувство. Знакомый, настойчивый зуд, требующий разобраться в загадке. Зерб потёр щёки и вздохнул. Факт помощи Диане и присным можно будет использовать при торге с отцом за свидание с сестрой. Сколько он уже не видел Ирэну? Два месяца? Три? То, что её состояние неизменно, Илан знал. Мать при каждом удобном случае передавала вести о ней. Принцесса семьи, седьмая дочь, сестра Илана — Ирэна Зербана вот уже шестнадцать лет лежала в глубокой коме. Беспомощная и забытая, словно разбитая фарфоровая статуэтка: склеенная, но всё равно уже не такая, как была. Ей не смогли помочь ни лучшие специалисты Конкордата, ни самые странные разумные найденные во всех уголках мира, на его границе, а также притащенные из-за неё. Никто. Зерб не знал причины комы, но знал, что лучшими врачами являются маги Крови. Он научился изменять тела, подчинять умы, возвращать жизнь. За семь лет освоил то, что многие познавали в два, в три раза дольше… Резкая боль во рту вернула его в реальность. Стиснутые зубы не выдержали и начали крошиться. Это чуть-чуть отрезвило Илана. На хруст сломанного зуба резко повернулась Рале, прожигая мужчину огненным взглядом. — Прости, задумался. — Ага… — мулатка села и свесила ноги со стола. — Давай, расскажи мне всё. Господин. Она легко соскочила на пол и обошла кресло, чтобы ласково опустить ладони на плечи Зерба. — Проблемы, Рале, всё — проблемы, — буркнул Илан, разглядывая мирно сопящую Ласи. — И ни одной из них нельзя вырвать кадык или совершить иное перспективно смертельное действие, влекущее разрешение ситуации. — Грустно, — девушка старательно массировала шею Илана. — Но я абсолютно уверена, что если способ есть, ты его найдёшь. Он с благодарностью сжал её пальцы. — Возможно ты права. Скоро мы вернёмся в Город. Мне нужны новые подопытные, озаботься вопросом. — Предпочтения? — Пока не знаю. Поищи совсем безнадёжных в домах покоя. Поспрашивай в тюрьме и у законников: расходные материалы потребуются в большом количестве, выгребай любую накипь, которая заработала на смертный приговор. Рале безразлично пожала плечами. Она часто ходила и летала с подобными поручениями. Когда член Стаи нарушал её законы, его следовало или изгнать, или убить. Это она понимала легко. Не понимала Рале необходимость быстрой и безболезненной казни. Удар рукотворной молнии оставлял от преступника обугленный, с корочкой, труп. А вот у Зерба убийцы, пираты и прочие «продавцы жизни» успевали и раскаяться, и исправиться. Если выживали, конечно. Дыхание Илана выровнялось. Он уснул быстро и незаметно, словно по щелчку тумблера. Рале погладила его по голове, подошла к столу и аккуратно подняла Ласи на руки. Всё-таки сон на столе, пусть и просторном, не то же самое, что сон в удобной кровати с хорошим матрасом. Блондинка доверчиво прижалась к груди подруги, едва слышно пробормотав: «Спасибо». Рале вынесла её в коридор, не заметив как гримаса боли исказила лицо Илана. Перед Зербом в неверном смоге горящей изоляции стояла Марта Кенувэй. Добрая и улыбчивая мать двух прекрасных мальчиков — именно так она сама описала себя при знакомстве. Но сейчас, когда часть ее черепа отсутствовала, снесённая взрывом, Илан не мог ответить на улыбку, застывшую на женских губах. Протяжно заскрипел корпус воздушного крейсера, от которого снаряды отрывали куски. «Илан, не стой, надо помочь пострадавшим на командной палубе!» — Диана пронеслась мимо него. Он проводил взглядом потёки крови на её белоснежной униформе, но остался на месте. Сколько бы раз они ни прибегали, спасти капитана не удавалось. Нельзя спасти человека, которому металлическая балка заменила шею. Поэтому Зерб смотрел на улыбающуюся Марту и сожалел. Из многих членов экипажа, лишь она после разговора оставляла ощущение чистоты, ауру семейного уюта. Илан отвернулся. Гротеск образа ранил его. Не такой осталась Марта Кенувэй в памяти Зерба. Только снам до этого не было дела. Они снова вернули мужчину в прошлое, в водоворот боли, страха, ненависти к другим и к себе. Примеси удовольствия от хорошо проделанной работы и гордости своими достижения оттеняли липкую горечь, оставшуюся на языке после образов, похороненных в памяти Илана. Он не мог принять этого. Зерб записался во флот, чтобы научиться спасению жизней, ради одной конкретной жизни. Именно такая работа должна была греть его душу, а не выжигание городов и посёлков. Мимо Илана пробежали канониры, таща на плечах своего товарища. В прошлом маг не смог спасти никого из них: тяжёлый снаряд пробил обшивку и испепелил всех троих в оглушающем взрыве. Калейдоскоп лиц завораживал, сменяя улыбки оскалами мертвецов. И в этом вихре раз за разом звучало: «Ты поступил правильно, я тобой горжусь!» Нежный, бархатный голос Дианы лился в уши с неотвратимостью расплавленного свинца. Но за этой обманчивой лаской всегда стояли крики ужаса и боли. Восемнадцать тысяч человек будто опавшие листья унёс раскалённый ветер. Их хор всё громче и громче вопрошал Илана, а маг лишь стоял и смотрел на прекрасную Диану, обнимавшую безголовую Марту. — Я люблю тебя, Илан… — Нет, — выдохнул Зерб, открывая глаза. Фантомный, едва уловимый аромат чужих духов истаял в этот же момент, но маг едва удержался, чтобы не выжечь воздух в кабинете. — Нет, — повторил Илан. Он с трудом поднялся на ноги: тело затекло от сна в кресле. Магия мгновенно разогнала кровь в его сосудах, сердце застучало хорошо отлаженным мотором, набирающим обороты. Прошло несколько секунд, и Зерб почувствовал себя готовым к новым свершениям. Не хватало только дымящейся кружки горячего шоколада, десертной ложечки и бокала с чистой холодной водой. Илан проигнорировал урчание в животе и вместо столовой направился на мостик. Фарель стоял за штурвалом, а за стёклами стоял яркий солнечный день, каким он бывал только в Прозрачности. Чистое небо, сдобренное, как приправой, редкими облаками. Белые комки, так похожие на хлопок, контрастно выделялись на фоне палитры от голубого до фиолетового. — Господин Зерб, держим курс к Конкордии. Уже можно отчётливо разглядеть путевые маяки города, — чётко доложил Фарель, не отвлекаясь от управления. — Происшествий не было. В стойке рядом с ним щёлкал механический вычислитель, помогавший отслеживать положение дирижабля в пространстве. В Прозрачности почти не было ориентиров для навигации. Опытный воздухоплаватель мог проложить курс по звёздам, но бесконечное множество одинаково ярких искорок требовало прекрасного зрения и цветовосприятия. Выход нашли в путевых маяках — необитаемых, заякоренных магией на одном месте дирижаблях. На каждой стороне такого воздушного корабля постоянно работали семафоры и небольшой радиопередатчик. Сеть таких маяков покрывала всё пространство, занятое Конкордатом. — Какие-нибудь сообщения или новости? — спросил Зерб, подходя ближе и доставая из шкафчика на стене подзорную трубу. Небольшой изящный прибор давал сильное приближение, мгновенно превратив тёмную точку на горизонте в миниатюрный город. Илан улыбнулся: какой бы клоакой не была Конкордия, она оставалась его домом. — Никаких, — качнул головой беловолосый. — Ну и слава Семерым. Илан потратил ещё десяток секунд, разглядывая приближающуюся цивилизацию. Через несколько часов он сможет вернуться к работе. Неожиданный перерыв на погоню и схватки взбодрил его. Встреча с Дианой… подействовала настолько отрезвляюще, что всколыхнула нерастраченные запасы яда, обиды и ярости. Словно удар клинком в едва зажившую рану. И теперь он должен вернуться к продуктивной работе. Желудок снова дал о себе знать, настойчиво требуя наполнения. Илан отложил подзорную трубу и молча направился к выходу с мостика. В глубине дирижабля прятались не толькокаюты экипажа, но и прекрасная кухня со столовой. А готовить маг любил и умел, более того, волшебство выверенных до секунд рецептов помогало контролировать бурлящий котёл чувств и эмоций. Пока он священнодействовал, Рале аккуратно обнимала Ласи, удобно устроившись в её кровати. Подруга по стае спала мертвецки крепко, и мулатка большую часть времени едва-едва дремала, вслушиваясь в незаметное дыхание. «Тёмное и светлое в единстве и борьбе» — с улыбкой подумала Рале. Блондинка доверчиво прижималась к ней обнаженной спиной, словно ища защиты. Ласи никогда не говорила, но Рале знала, что та любит объятие со спины. Достаточно было один раз увидеть, как она расслабляется в руках Илана или Фареля с Эзелем. Мулатка на дух не переносила прикосновения белоголовых, а вот блондинка нашла в них что-то привлекательное. — Пусти. Жарко. — Совсем согрелась, Ледышка? — Рале прижалась к ней сильнее и игриво укусила за плечо. — Совсем. Спасибо, — тихо ответила Ласи. — Вредина, нет бы поиграть с благородной спасительницей во что-нибудь кроватное и интересное, пока мы не в Городе… — протянула мулатка, неторопливо тиская девушку. — Ты спасла меня? От чего? — От сна на столе Илана. Там неудобно… — Да, мне тоже не нравится на нём спать, — Ласи присекла поползновения Рале к груди. — Тебе так не терпится? — Я волновалась за тебя и требую компенсации! — Хорошо, но потом. В тишине каюты щелчок пальцев прозвучал выстрелом. Рале с веселым визгом вылетела из кровати. Под ее обнаженными ягодицами сверкнул рунами магический щит. — Катапульта. Понравилось? — блондинка сверкнула жёлтыми глазами и, не дожидаясь ответа, перевернулась на другой бок. Рале хмыкнула с потолка, а когти на пальцах её рук и ног снова стали похожи на человеческие. Она грациозно опустилась на пол, бросила быстрый взгляд на пробитый насквозь лист металла и ответила: — Было бы тут больше места. А так — неинтересно. Рале не могла вспомнить как конкретно смогла извернуться, чтобы не оказаться размазанной по потолку. Ласи реагировала чуть резче, чем обычно, но все ещё в ожидаемых рамках. Мулатка присела на краешек кровати и ласково поцеловала подругу в щёку. Любовница, соперница за внимание Вожака и по совместительству его самый отчаянный эксперимент проживет ещё один день. Илан согласно прикрыл глаза, когда его захлестнуло тепло души Рале. Хищница остро переживала каждую проверку Ласи: именно ей пришлось бы оборвать жизнь блондинки случись той выйти из-под контроля. Печально известная Желтоглазая сука, убивавшая секретарей по всей Конкордии, превратилась в отрешённую от окружающего мира девушку с любовью к канареечно-жёлтому цвету. Зерб помешал мясо и овощи в сковороде: индейка уже приготовилась, морковь тоже. Оставалось приготовить яйца пашот, и можно подавать сытный обед. Илан внезапно понял, что блюдо получится деревенским. Вкусным, но безыскусным и непритязательным. Правильные приправы, правильная температура, только техника готовки на уровне «флотская стандартная» — всё в сковороду, а дальше как пойдёт. Он покачал головой и подцепил вилкой кусочек мяса. — Ладно… потом помучаюсь. Рале! Жрать! Рявк мужчины прокатился по дирижаблю, вибрируя в стальных деталях. Илан вынул из кармана штанов часы-луковицу и засёк время. Двенадцать секунд потребовалась мулатке, чтобы занять место за столом кают-компании. Мулатка примчалась, одетая лишь в порывы ветра. — Твоя грудь способна очаровать даже наших белоголовых, но почему я в принципе вижу голые сиськи за обеденным столом? — спросил Зерб, демонстративно следя за секундной стрелкой. Рале густо покраснела и выскочила в коридор. — И руки помой, а то Семеро знают, куда ты совала свои шаловливые пальчики! — крикнул он ей вдогонку. — Никуда, она мне не дала! — донеслось до Илана. — Потому что руки надо мыть! Илана учили мыть руки профессионально. Магомедик должен уметь обходиться без магии. Он несколько раз сжал и разжал кулаки. Пальцы у него были ухоженные, а кожа ладоней прекрасно подошла бы аристократу, не знавшему трудов, или ребенку. Внезапно на фоне его бледных кистей возникли точёные пальцы цвета какао. — Свежие шоколадные пальчики. Ещё пахнут фруктами, — пропела Рале. Девушка даже успела одеться: облегающие чёрные штаны заправлены в высокие сапоги, а тоненькие ремни подтяжек плотно прижимают к телу простую белую блузку. Она не любила носить такое. Мулатка верила, что платье людям подарили сами Семеро, и не дело женщинам, да и мужчинам рядиться во что-то другое. Но ради внешнего эффекта, а также взгляда, которым награждал её Зерб… зелёные глаза жгли тело сквозь одежду. Он знал каждый изгиб, каждую морщинку и полость в теле дикарки, и всё равно не мог отделаться от ощущения восторга, глядя, как та носит самые обычные, непритязательные тряпки. Порой он начинал задумываться о том, чтобы попробовать эксперимент, включающий себя создание новой жизни, но тогда Рале выпадала из обоймы, как оперативник. Слишком сильны в хищницах родительские инстинкты. От этих мыслей его отвлекло урчание в животе мулатки, который он гладил. — Я бы могла и не одеваться, — она сидела у него на коленях и тяжело дышала в ухо. — Но можно сначала покушать? — Верю в твои способности позаботиться о себе, — Илан подтолкнул её к столу. Снова он ушёл от реальности. Инстинкты и желания, не скованные волей, поднялись из тёмного подвала сознания Зерба. Маг медленно выдохнул, сосредоченно наблюдая, как Рале быстро накладывает себе порцию мяса. Если Ласи была первым удачным опытом восстановления личности, то он сам стал вторым. — Помнишь, мы говорили об образцах? — Угумс. — Как только мы установим зрительный контакт с Городом, ты отправишься их собирать. Мне нужны мужчины не старше сорока. Состояние их здоровья не сильно волнует, но проследи, чтобы мне не пришлось с ними возиться дольше суток, залечивая все их срамные и прочие болячки. Не мне тебя учить. Бери самые отпетые отбросы, какие найдёшь. Я отберу пятерых, их нужно будет доставить сюда, на «Ласточку». — Угумс. — Разнесешь еду остальным. — Угумс. — Молодец. — Угумс. — Год без полетов и охоты? — Уг…. Что?! — Рале оторвалась от еды, уставившись на Зерба. — Ты постоянно говоришь «угумс», подумал, тебя заело. Рад, что ошибся, — Илан подмигнул мулатке и вышел из кают-компании. Мостик встретил его неестественно прямой спиной Фареля и изменившимся пейзажем за бортом. Белоголовый стоял, вцепившись в штурвал, и не мог отвести взгляд от бело-голубого корпуса крейсера Надзора. Вытянутая махина держала «Ласточку» в прицеле четырёх двухорудийных башен, а семафор истерично отбивал: «Лечь в дрейф, принять группу досмотра». — Это не могло оказаться так просто, да? — буркнул Илан.Глава 5 Возвращение в Город
На маленьких дирижаблях, таких, как «Ласточка», единственным способом попасть на борт в воздухе был люк на «спине». Эзель аккуратным нажатием педали повернул свою огневую точку, выцеливая стволами скорострелки матерчатый рукав, опустившийся с крейсера. Канониры воздушного гиганта ответили тем же. Белоголовый отдельно оценил количество стволов, направленных на его пост, и глухо помолился Семерым. Скорее всего, если он и успеет дать очередь, то только одну. Педаль заходила под его ногой, а рукояти скорострелки задрожали в крепких пальцах. Колпак из укреплённого стекла потемнел, словно дирижабль прищурил огромный глаз. Но спустя мгновение всё прошло. — Хорошо… — Эзель окинул взглядом механизмы и снова сосредоточился на своей задаче. В то же время Илан нежно гладил переборку, успокаивая магическую сущность. Дирижабль взбрыкивал, демонстрируя норов. Впитанный с кровью хозяина характер не отличался добротой. — Спокойно. Не надо нервничать. Нас никто не тронет. Каждое слово Зерб сопровождал ласковым касанием и всплеском магии. Угловатые руны, напоминавшие замерших насекомых, растворялись в металле. По площадке между газовых баллонов, где маг Крови ждал гостей, разнеслось урчание: булькающее, скорее зловещее, чем довольное. Оно не напоминало о кошках, а отдавало стылостью и болотом. Вверху противно скрипнул ржавыми петлями люк, и на лестнице показались начищенные до блеска чёрные сапоги. Офицеры Надзора спускались вниз медленно и значительно, демонстрируя свою важность. Тёмно-синяя форма, состоявшая из фуражки, кителя и заправленных в сапоги штанов с накладными карманами, внушала. Зерб оценил накрахмаленность едва заметных воротничков белых форменных рубашек и отвратительно гладкую выбритость спесивых лиц. — Вас на одном заводе делают? Илан не стал наряжаться для гостей с полномочиями и не собирался поддерживать их официоз. Поэтому расстегнул на рубашке ещё одну пуговицу и демонстративно почесал свою волосатую грудь. — Нет, нас делают разные заводы, милорд. Обязан передать лично в руки, — офицер надзора сверкнул жёлтыми глазами, вынул из кожаного планшета на поясе тонкий конверт и протянул его Зербу. — Занимательно… — маг провёл кончиком пальца по острой кромке конверта и поморщился: впервые в жизни он порезался об упаковку. Ловким движением Илан вскрыл послание, мимоходом отметив личный герб Зербана на восковой печати. Из конверта выпал лист белой бумаги.«Сын, Я узнала, что ты снова улетел из Города, не предупредив меня. Это непростительно! Это… у меня нет слов выразить свое негодование твоим вопиющим поведением! А если мне нужно было что-то привезти из-под Вуали? Ты подумал о маленьких, но таких важных нуждах своей бедной матери? А отец? Ты подумал о его чувствах? Когда он узнал, что твоя „Ласточка“ спешно покинула Конкордию, мне пришлось полчаса его успокаивать! И в этот раз я едва смогла убедить герцога в том, что лишать тебя права видеться с сестрой — жестокость, граничащая с варварством! Эти молодые люди имеют приказ (мой приказ!) сопроводить тебя не в твою крепость, по недоразумению называемую борделем, прости меня Семеро, а в наше поместье. Я буду ждать тебя.Чуть ниже крупным размашистым почерком отметился отец:Мама».
«Мне доложили об инциденте. Благодарю тебя за помощь моим людям. Жду полный отчёт сразу по твоему возвращению».Зерб тяжело выдохнул и покачал головой. — Господа, вы вынуждаете меня отказаться от своих планов. Не люблю, когда меня к чему-то принуждают. Офицеры Надзора остались безучастными к завуалированной угрозе, но Илан и не ждал иного. Стрелять по его дирижаблю скорее всего не стали бы, а давать повод для иных «физических воздействий» — позорить семью. — Что ж, вы передали послание. Благодарю. Что-то ещё? — Милорд Зерб, у нас приказ, — ответил офицер Надзора. В его глазах мелькнула смешинка. — Мы не можем позволить себе игнорировать распоряжение младшей герцогини Зербана. Ваше сопровождение в воздушную гавань поместья Зербана — наш главный приоритет. — Да, никто не может игнорировать приказы мамы. Что ж, мне нужно предупредить мой экипаж. Илан закрыл глаза и нащупал магическую линию, тянувшуюся к Фарелю. «Я иду в гости. Держите курс на особняк». «Понял». Связь с Рале мгновенно требовательно полыхнула, передавая эмоциональную волну от девушки. «Рале, у тебя есть задачи. Не отвлекайся от их выполнения». Маг Крови открыл глаза и добродушно улыбнулся: — Господа офицеры, я сразу за вами! Гости переглянулись. Зерб носил титул графа и имел две высшие воинские награды. Наследственный аристократ и ветеран. В тоже время он занимался не самым популярным и весьма грязным делом — держал бордель, а значит ходил по грани закона, если не за ней. — После вас, господа офицеры, — с нажимом произнёс Илан. — Или в вас взыграли служебные привычки? Дальше должно было прозвучать либо необоснованное подозрение, либо извинения. Люди Надзора друг за другом поднялись по лестнице. Молча. Илан проводил первого взглядом и сдержался, чтобы не вбить ему в спину какое-нибудь заковыристое проклятье из собственного арсенала. Повысить потенцию, например, а после закрепить в единственно верном положении соответствующий орган. Более детальные планы мести, включавшие страшные наследственные заболевания, Зерб продумывал, поднимаясь следом. Поэтому часть путешествия он пропустил мимо себя. — Милорд Зерб? — к Илану наклонился стюард в форменной ливрее и берете с помпоном. — Что, даже берет? Какие у вас тут педанты… порядок превыше всего? Стюард подавился ответом, когда заглянул в бездонные изумрудные глаза Илана. Тот смотрел с любопытством энтомолога, встретившего новую букашку. — И что тебе от меня надо, чудо в берете? — Мы почти п-прибыли… — И? Илан встал из удобного кресла и осмотрелся. Раздумья безошибочно привели его в офицерский салон с большим панорамным окном. Сдержанные зелёные и коричневые цвета в обстановке навевали воспоминания о домашней библиотеке Зерба. За толстым бронированным стеклом во всём своём величии и уродстве проплывала Конкордия, столица Конкордата. Гигантские скалы, парившие в воздухе, умещали на себе или в себе кварталы жилых домов, территории заводов, оранжереи и водохранилища. Между ними протянулись монументальные цепи, сковавшие парящие острова друг с другом. Под цепями висели просторные пешеходные коридоры, а между кварталами вверх и вниз тянулись канатные дороги с аккуратными красно-жёлтыми вагончиками. На нижних ярусах дымили наиболее важные производства, которые власти просто не рискнули оставить под Вуалью. Там же, в основании Конкордии, находился муравейник столичного порта. Этот условный ярус города был самым большим по площади, а чуть ниже под ним прятался особняк Зерба. Лёгкий ветерок подтолкнул Илана в спину, понуждая сделать шаг. Зерб быстро вошёл, пока стихия не впихнула его в комнату. — Да защитят тебя Семеро, сын. — Да-да. Не учи меня защищать ценных специалистов. Иди, сын, мать желала тебя видеть сразу, как только мы закончим. Она как раз у Ирэны. Судя по дробному стуку, она что-то быстро-быстро вязала. Илан не торопился входить в комнату. Более того, он обоснованно сомневался, что защитный контур его пропустит. В прошлый раз отцовская магия вышвырнула его в коридор с силой магнитного орудия. — Как вы тут? — Начнём как обычно? — спросил Илан. — Георг, — Илан обнял телохранителя отца. Они постояли. С каждым мгновением Зерб чувствовал, что его стискивают чуть сильнее и дольше чем нужно. Именно этот старый хищник учил Зерба, как правильно пластовать противников в неаппетитную нарезку, он же катал его на плечах по праздникам. — Да, к сожалению, следует иметь еще пару версий. Тогда, это был удар или по тебе, или по семье. Твоя одержимость сестрой — факт не общеизвестный, но интересующиеся люди имеют… представление. Осталось понять: это лично твои враги или наши. — Если об этом никто не знает, то откуда взяться опасности? — вскинул брови Илан. — Мне ведь не нужно говорить, что слухи и болтовня, которые ты сейчас держишь в руке, подарок от сына отцу? И не для протоколов твоих ищеек? — Диана. Она сильный медик, вполне могла бы встать в ряд магов-целителей, но война оставила отпечаток и на ней. Так что юная Крис — мой специалист широкого профиля. Её перевозили на нашу базу. Теперь же Надзор уже сутки кропотливо роется в самых грязных тайнах Конкордата… — Милорд Зерб, пожалуйста, пройдёмте к пассажирскому трапу, — напомнил о себе стюард. — Но настало время встать… Внешнего сходства между ними было немного. Синеглазый герцог с возрастом высох, превратившись в худого старика с выразительным носом и волевой челюстью. А Илан взял свой облик от матери. Та тоже была чуть пышновата и круглолица. Другое дело — характер. Злой, мстительный и ядовитый — так описывали и герцога, и его сыновей. Поэтому ради всеобщего благополучия мужчины Зербана старались не общаться между собой больше необходимого. Он замолчал. Восьмой сын всегда был головной болью семьи: ершистый, вечно бунтующий против как реальных, так и выдуманных запретов. — Илан, — герцог устало потёр виски. — Ты помог моим людям. Я это ценю. «Не ребёнок» с государственными наградами и личным борделем вскинул брови. Заклинание отца поддерживало в девушке жизнь, не давало умереть от голода или жажды, заставляло её тело вдыхать и выдыхать. Но ничего не могло вернуть её сознание из путешествия по небытию. Так считали титулованные маги-целители. Илан считал иначе. Человечество существовало и развивалось до Воцарения, познало расцвет, стагнацию и упадок, пережило Свержение и снова начало развиваться — за эти тысячелетия знания находились, терялись и находились снова. Зербу следовало лишь отыскать нужное. «Но если ритуалы не проводились… впрочем, Георг тоже не магистр магии. Мог и не почувствовать». Герцог Зербана сидел в удобном кресле на маленькой площадке, окружённой густыми красно-фиолетовыми елями. Растительные хищники покачивали ветвями, мелодично скрипя стволами. Их длинные, полые иглы постукивали в такт. Это место прекрасно подходило для беседы с магом Крови. Пока они шли узкими коридорами боевого корабля, гул двигателей изменился и почти пропал: рулевой профессионально подходил к причалу. А у уже опущенного трапа Илана встретили те самые офицеры Надзора, которым доверили роль гонцов. Илан ласково отвёл ветки елей, не обращая внимания на попытки проткнуть себя. Они соскучились. Он сам вырастил их, порой подкармливая наёмниками и преступниками, забиравшимися в поместье. Затем он прикоснулся к виску и аккуратно царапнул его ногтём. Заструилась кровь. Маг надавил, раскрывая рану. Ели зашелестели, застучали иглами. Площадка потеряла свое природное очарование. Не хватало только резких порывов ветра и карканья ворон, но в оранжерее движение воздуха контролировалось каскадом заклинаний, а безобидные вольные птицы в Конкордии встречались исчезающе редко. Лестница закончилась в просторном зале. Крестовый свод потолка украшали ярко освещённые фрески с историей Конкордии. Они отражались в зеркально отполированном белом мраморном полу. Роскошь, зачарованная так, что незваный гость никогда не смог бы пройти дальше: ноги разъезжались, фрески гипнотизировали. Из поместья Зербана возвращались только желанные гости, да и то невсегда. — Сначала со мной поговоришь. Ирэна… не убежит, — тихо выдохнула герцогиня. — Отец. — Есть, — кивнул Илан. — И я допускаю, что Глассин сбежала в приступе паники без чьего-то доброго совета. Но это самое простое объяснение. — День Свержения прошёл в хлопотах, — степенно ответил Георг, занимая место сзади и слева от Илана. — А ты не «мамкай», — внезапно ответила герцогиня и посмотрела Илану в глаза. Борьбы двух пар зелёных огней не вышло: младшая герцогиня выходила победителем из споров с герцогом, куда там юному сыну. — Ты в лицо мне скажи, почему сорвался из Города без предупреждения. — Тут тоже пропустите нас вперед? — с улыбкой спросил желтоглазый. Илан вытянул из раны рубиновый шарик размером с фалангу большого пальца, и кожа на виске мгновенно разгладилась. Кровь на месте извлечения и на пальцах вернулась в организм. Илан бросил взгляд на кровать сестры. Георг встретил младшего господина у лестницы в покои Ирэны и молча занял место за его левым плечом. Так они спустились ещё на два этажа. В толще скалы, в зале без окон, в центре гигантской пентаграммы стояла широкая кровать. Илан с порога мог рассмотреть мертвенно-бледное лицо сестры. Вполоборота ко входу в мягком кресле у границы пентаграммы сидела младшая герцогиня Зербана. — Слава Семерым, ухудшений нет. Поместье вчера покинули несколько магов-целителей, но никаких ритуалов не проводилось. Разговор с мамой дался Зербу тяжелее. Её единственной заботой давно была Ирэна, даже с Надзором она сотрудничала значительно реже, чем раньше. Поэтому его натурально допросили, почти с пристрастием. Но он и не старался скрыть что-то. — Что за материалы перевозил твой грузовик? — решил уточнить Илан. — Ты носишь с собой компромат на влиятельных людей Конкордии и всего Конкордата. Это опасно, сын. — Отец ждёт вас в оранжерее, младший господин. Зерб почесал висок. Помимо вороха возникших проблем, у него оставалась важная ежемесячная рутина. Илан развернулся на каблуках и быстро вышел из зала. Зерб покинул оранжерею под прощальный перестук игл. Растительные монстры по-своему скучали без Илана, и тот это знал. Возможно теперь он сможет чаще их посещать. — Ты представляешь себе последствия ритуала… если бы его провели в Конкордии? «Финальное решение» прекрасно масштабируется при наличии материалов. Я, твоя мать, твоя сестра. Твои куклы. Только благодаря жадности пирата-перевозчика и твоему появлению, мы их перехватили. Илан проводил взглядом массивную стрелу подъёмного крана, который переносил грузовой контейнер с одной скалы на другую. Крейсер облетал город по пологой дуге, поднимаясь всё выше. Уже скоро летающих скал стало меньше, их размеры выросли. Теперь куски магического камня покрывали густые сады, прятавшие в своей листве поместья высшей аристократии города и страны. Намётанный взгляд мага сразу вычленял точки обороны. Их особо и не прятали, словно говоря: «Если хозяева вас не ждут — вы сами виноваты». — Не положено, младший господин, — старый слуга качнул головой. — Если только до главного порта. Герцог подкинул рубиновый шар и ловко поймал зубами. Раздался мерзкий хруст. Каждый маг Крови сам решал, как передавать и воспринимать знания из кровавых кристаллов. Отец Илана их ел. Повисла тишина. Торг закончился, не успев начаться. Отец знал, что потребует сын. Сын знал, что необходимо отцу. — Под надзором, — согласился Илан. — Что с сестрой? — В строй, — закончил за отца Илан. — Я уже один раз встал. Теперь я офицер Флота в отставке. Спасибо, нет. Они спускались по хорошо освещённой винтовой лестнице вглубь скалы. — С возвращением, младший господин! — глубоко поклонился темнокожий и абсолютно седой мужчина. Его палаш так же скрипнул что-то приветственное. Зерб кивнул. Его отец мог подкинуть баронессе Глассин мысль о побеге, чтобы выманить Илана из города. Просторный сад, укутанный в стеклянные панели, опоясывал всё поместье по кругу. Кустарники и цветники, разбавленные редкими деревьями, воссоздавали растительную жизнь нескольких летающих остров. — Беспрепятственный доступ к сестре. Интуиция и благоразумие Илана бунтовали против такого шага, но выбора не было. Отец всегда хотел получать «доклады из постели» и «протоколы кроватных испытаний». Он не уставал придумывать новые сравнения для этого способа «высасывания показаний». На просторной площадке башни его уже ждали. Одинокая фигура в строгом чёрном костюме, почти слившемся по цвету с кожей встречающего. На боку мужчины угадывались ножны с палашом. Слова матери Зерб услышал, но не остановился. Ему следовало вернуться в собственный особняк и заняться делами. Более того, магия подсказывала, что баронесса Гласин возвращается в Конкордию. И, по здравому размышлению, визит к ней не следовало откладывать. Версия не была основной, но принцесса Криссан в качестве медика на дирижабле Надзора — это как минимум странно. — Да-да, веди. Зерб пожал плечами. Пока что разговор был беспредметным. Он разберётся. А помощь Надзора не бывает лишней никогда. Илан снова посмотрел на Ирэну. — У меня нет времени на любезности, сын, — качнул головой герцог. — Ты нарушил запрет покидать Конкордию, но, думаю, причины на это имелись более чем веские. В конце концов, ты уже не ребёнок. — Хорошо, — короткая, значительная пауза. — Под надзором! — Мама? — Заходи уже, не мнись на пороге, — громко сказала герцогиня, не прекращая вязать. — Пока я или Георг тут, и тебе можно. — Здесь всё, что узнали мои девочки и мальчики за последние полгода. Пусть твои умники сами разбираются, что там к чему и как это связано с «финальным решением». Если связано. Такой настрой сына не был секретом для младшей герцогини Верессы Зербана. Она прекрасно знала, что упорный и целеустремленный Илан перевернёт каждый камень, отрубит голову каждой змее, что из-под камня выползет, но найдёт лекарство для сестры. Это вызывало у неё слёзы умиления, когда никто не видел. Герцога не смущал сам способ. Но то, что его младший сын, пусть и восьмой, держит дом удовольствий, отдавалось в душе аристократа болью и протестом. Илан дёрнулся, словно получил пощечину. Два года назад он нашёл и творчески доработал старый целительский ритуал. Но разногласия с отцом, проблемы с собственным сознанием… Зерб провёл ритуал тайно. Последствия были плачевными: сердце Ирены остановилось на две страшных минуты, и только мастерство герцога вернуло девушку к жизни. — Георг, организуй мне лодку до моего особняка. — Я приду позже. — Мама… — Илан вернул объятья. — У проблемы минимум двойное дно, сынок. Минимум! — наставительно подняла палец герцогиня. — И в этом самом минимуме ты всё выдумал. У тебя есть репутация при работе с должниками? — Людей, — коротко ответил герцог. — Илан. С возвращением. Именно барон Глассин стал глазами, ушами и руками Зерба во внешнем мире, когда герцог запретил покидать Конкордию. Его безвременная кончина — трагическая, но вероятная случайность. А вот побег его единственной наследницы — это уже подозрительное совпадение. Если прибавить к этому факту последнее письмо барона, в котором сообщалось, что «есть интересная карта и виды на библиотеку», то можно было предположить закономерность. Поэтому в охоту за юной беглянкой Зерб бросился без сомнений и колебаний. Поместье семьи Зербан выросло на вытянутой, конусообразной скале, напоминающей палец, уткнувшийся в небо. У Илана на мгновение защемило сердце: как бы там не сложилась его жизнь, он любил это место. Скалу венчала массивная причальная башня, способная принять даже воздушный линкор. Основной дом находился ниже, утопленный в камень, защищённый от возможного обстрела. Да и сам кусок летающей горной породы был пронизан десятками коридоров и залов. Места хватало. А сейчас он стоял и смотрел на почти мёртвую Ирэну, и его пальцы нервно дёргались, сжимаясь в кулаки и разжимаясь. Но ребёнок словно и не чувствовал это. Вересса вернулась к вязанию, краем глаза следя за сыном. Тот не решался переступить через границу пентаграммы. Вот уже перенёс вес на одну ногу, чуть наклонился вперёд, но никак не делал первый шаг. Нет, Илан не смог. Герцогиня лишь грустно улыбнулась: её ответственный отпрыск хотел иметь решение, вылечить, а не просто сидеть рядом и держаться за чуть тёплые пальцы старшей сестры. — Кого же я увижу первым? — улыбнулся Илан. Оба знали, что если офицеров не ждут, может случиться конфуз, включающий обнажённую магическую сталь у горла неприглашённых лиц. В борьбе взглядов и улыбок выиграл Зерб. Он кивнул провожающим и через несколько ударов сердца ступил на территорию рода. — Если желаете, — гадко ухмыльнулся в ответ Илан. Георг дожидался младшего господина в коридоре. Илан проскочил мимо него, даже не удостоив кивком, но в следующую секунду остановился. — Порт тоже подойдёт. Но не основной, а военный. — Сынок, — фигура герцогини размазалась в воздухе, чтобы в следующий момент Илана обняли пухлые, но сильные руки. — Диана.
Подготовка ритуала Глава 6
«Ласточка» заглушила двигатели и грузно осела на креплениях эллинга. Пока Эзель и Фарель заканчивали швартовку, Рале уже выскочила наружу. Она окинула хозяйским взглядом ярко освещённое помещение и радостно хмыкнула. Наконец-то твёрдая земля, горячая ванна и мягкая просторная кровать. Рале прошла мимо четвёрки техников, которые экспрессивно шипели друг на друга, тыча пальцами в сторону дирижабля.* * *
— Я же сказал, что чувствую что-то!.. — Ага, — глубокомысленно заключила Рале. — Спасибо за новости. Чем ближе кабина поднималась к порту, тем лучше слышался его характерный фон. Какофония из брани, грохота механизмов, сигналов машин и дирижаблей забивалась в уши, и Рале требовалось время, чтобы привыкнуть к этому звуковому хаосу. Про амбре, доносимое порывами ветра, не стоило и упоминать. Мулатка тяжело выдохнула: ей стоило бы озаботиться обувью. А она назло Вожаку решила пойти босиком. — Аккуратнее с «Ласточкой». Господин обильно поделился с ней кровью. Мужчины продолжили выяснять отношения на своей технической тарабарщине, а хищница уже плавно шагала по мягкому ковру, с наслаждением запуская пальцы в ворс. Ковры из шерсти дымчатого носорога устилали все коридоры и комнаты особняка. Особенно актуальны они были в прохладных туннелях, пробитых в толще летающего острова. — Сам диву даюсь. Вчера прошла облава, взяли всякого отребья, а на суд, значит, пришёл некий господин и просил передать ему пятьдесят задержанных на три недели, — покрутил головой Митрич. — Гляжу порадовать меня тебе нечем? — Рале сразу перешла к делу. Двухэтажный каменный барак встретил её тишиной и запустением. Мулатка окинула взглядом открытые окна, из которых не торчали бандитские рожи, законников, непринуждённо курящих на лавочке у входа, и поняла, что просто сегодня не будет. — Доброй охоты! Бесконечные склады и эллинги, чётко разделённые на кварталы широкими дорогами, тянулись во все стороны насколько хватало глаз. Между ними на отдельных летающих островах были выстроены семь посадочных площадок. Рядом с одной из них и находился лифт в особняк. Здесь же находился работный дом, который собиралась посетить Рале.Рале плыла по особняку, погружённая в бесконечную череду ощущений. Как истинная хищница, она наслаждалась каждым новым следом. Сама мулатка называла это «духом охоты», Вожак называл это «вуайеризмом», но прекрасно понимал, что Рале не может не слышать или не чуять происходящее вокруг неё. Мощная стальная конструкция проходила через центр купола и уносилась вверх на сто пятьдесят метров. Она же стабилизировала остров относительно верхнего яруса. Иногда секции шахты поскрипывали, когда куски скал болтало на воздушных течениях. — Да-да, — поддержал его другой законник. — Мне знакомый рассказал, что этот господин из какой-то транспортной артели. Вроде как грузчики им нужны были. Рале остановилась на перекрёстке, чтобы пропустить идущую навстречу пару: женщину в маске, полностью скрывающей лицо, и сопровождавшего её юношу. И если полноту и возраст первой не могло скрыть прекрасное бюрюзовое платье, то физическое совершенство второго не скрывало ничего, кроме коротких чёрных шорт. Рале посмотрела на сад. Первые гости уже начали выбираться под зелёные кроны. Чем выше поднималась кабина, тем незначительнее казались мулатке эти людишки. В конце концов, её основная задача — радовать Вожака. А значит, следует исполнить его поручение полностью и в срок. — Ты одна? — Это будет долгий день… — Сегодня да. Поехали, Ирик! Маркиза Бэкка Айлби часто навещала особняк. Беспокойная и одинокая, разменявшая шестой десяток, она не потеряла тяги к мальчикам, хотя всё чаще предпочитала променады в садах чему-то иному. — Законник Митрич! Какая радостная встреча! — крикнула девушка. Из семи просторных кабин, по числу наслаждений, к услугам Рале были четыре. Она выбрала кабину «Зрения». Её стены украшала затейливая роспись из лиан, в которых запутались человеческие и животные тела. Стюард, прикорнувший на своём месте, встрепенулся: «Не в этот раз, хвойники!» — самодовольно ухмыльнулась Рале и вышла к лифту в порт. Они дружески обнялись. Законник Вон Митрич — старый знакомый Вожака. За приличную прибавку к не такой уж и большой пенсии, он трудился в охране работного дома. Сюда направляли хулиганов, пьяниц и прочих «нарушителей общественного порядка», здесь же они отбывали трудовые повинности на благо Конкордии. Юноша на хищницу внимания не обратил. Он вообще был не особо умён: Зерб нашёл его в лечебнице для душевнобольных и почти не смог помочь. Разум и личность парня разрушились до той грани, где возврат способности осознавать реальность и хоть как-то общаться — уже чудо Семерых. — И ты не скучай, Ирик, — улыбнулась девушка и вышла в Порт. — Рале, милочка, спасибо графу за чудесный праздник. Свержение прошло сногшибательно! Илан Зерб тепло попрощался с извозчиком и замер перед трёхэтажным доходным домом. Он снимал здесь маленькую квартиру на втором этаже. Одна комната с миниатюрной кухней, но с отдельным выходом в переулок за домом. Здесь маг раз в месяц перевоплощался в Белого медика, лекаря из детских сказок. Конкордат был богатым государством, его население росло. С ростом населения рос и процент беспризорников, подкидышей и прочих ненужных детей. Государственные приюты собирали их, давали им кров, но не более, а зачастую и менее. Вот это «менее» и исправляли Белые медики. Зерб быстро поднялся в квартиру. Здесь его уже ждали белый плащ, белая широкополая шляпа, белая маска, полностью скрывающая лицо, и белый саквояж. Илан переоделся, осмотрел себя в небольшом зеркале и вышел через чёрный ход. Несколько безлюдных переулков вывели его к короткой узкой улочке, на которой стоял приют Доброго Марка. Такое же узкое, тянущееся ввысь здание с арочными окнами и маленьким садиком во внутреннем дворе. Белое одеяние Зерба резко контрастировало с тёмным камнем стен. Илан поправил маску и постучал в дверь приюта. Та мгновенно распахнулась, словно его ждали. — Слава Семерым! Я думала, вы не придёте! — госпожа Виктория Марси вцепилась в плащ Зерба и буквально втащила его в приют. В неверном жёлтом свете ламп лицо молодой и привлекательной женщины казалось восковым слепком с лица древней старухи. — Что случилось? — Илан аккуратно высвободил свой плащ из неожиданно цепких пальцев. — Сайч! У малыша жар, он бредит! Порошки не помогают! У него болело горло, и он кашлял, но…Илан кивал, пока управляющая приюта рассказывала ему о заболевшем мальчике. Маг чувствовал его тяжёлое дыхание, слышал где-то на грани слышимости надсадный кашель. Несчастный умудрился подхватить заразу и, скорее всего, успел заразить весь приют. — Вы изолировали его от остальных детей? Использовали повязки? — Да, я сделала всё, как указано в Рекомендациях для приютов. Мальчик в отдельной комнате, за ним присматривает няня, — затараторила Виктория. — Вы ему поможете?! — Помогу. Илан схватил её за подбородок и сильно сжал пальцы, вдавливая ногти в тонкую кожу женщины. — Но сначала я вылечу вас. Несколько капель крови взлетели в воздух и застыли между Иланом и Викторией. — Вы тоже больны. Кашель уже есть? — Зерб чуть ослабил хватку, чтобы управляющая смогла ответить. — Чуть-чуть… но я справлюсь, а вот… — Вы заблуждаетесь. Илан перебил её, одновременно изучая капли крови. Состав красной жидкости отличался от нормального, маг чувствовал и видел это. — Как раз вам мог бы помочь легочный порошок номер шесть. Если в следующий раз у кого-то из воспитанников проявятся подобные симптомы, разведете в воде из расчёта чайная ложка на стакан и напоите каждого. Понятно? — Да, — Виктория попыталась кивнуть, но пальцы Илана ей помешали. — Отлично. А сейчас будет немного жечь…Повинуясь воле Зерба, капли крови растянулись в тонкую паутинку рун, которая легла на лицо женщины. — Ай! — Я предупреждал. Это простейшее заклинание, завтра будете свежей, как ветерок, и яркой, как молния Вуали. А теперь ведите к мальчику. Госпожа Марси выдохнула, провела пальцами по лицу, убедилась, что острые ногти Белого медика не оставили следов, и повела его к мальчику. Кашель Сайча был слышен сквозь тонкую дверь отдельной комнаты. Кто-то из слишком языкастых воспитанников назвал её Чумной. Гость вежливо постучался и вошёл, не дожидаясь ответа. Сайч лежал на кровати у приоткрытого окна, по уши укутанный одеялом. Няня в тканевой маске на пол лица стояла рядом, держа в руках исходящую паром кружку. — Он сказал, что ему очень холодно. — Понятно. Медик присел на кровать и прикоснулся ко лбу мальчика. Тот мгновенно уснул. Госпожа Марси вздрогнула, но она уже видела подобное раньше. Одеяло полетело ей под ноги, за ним последовала сорочка, в которой лежал мальчик. — Если вы не готовы смотреть за процедурой, рекомендую выйти. Няня бросила на управляющую молящий взгляд, и та коротко кивнула. Сама Виктория решила остаться. На пожилую женщину, выскочившую из комнаты со скоростью девочки, ни Марси, ни медик не обратили внимания. Гость провёл рукой по груди Сайча, оставив на коже тонкий кровоточащий разрез. В длинных пальцах мелькнул и исчез скальпель. И Виктория была уверена, что он появился в руке мужчины из ниоткуда. А тем временем, повинуясь шепоту медика, беззвучно, и от того ещё более страшно, разошлись в стороны кожа, мышцы и рёбра. Марси закрыла рот ладонью, сдерживая вопль ужаса. Она смотрела на судорожно трепыхающееся сердце воспитанника и не могла пошевелиться. — Лёгкие… отекли. Есть лишняя жидкость… немного…Медик говорил так буднично и методично, словно вскрывал труп. Вот! Виктория вспомнила, что видела такое же отношение в анатомическом театре при Университете Конкордии. Она вдохнула, собираясь с силами для гневной тирады, но в этот момент на пол упал маленький кубик мерзкого розово-серого цвета. — Что… это?!.. — Осложнения болезни, безвредные теперь. Если хотите, оставьте как сувенир, — медик ответил, не вынимая пальцы из вскрытого лёгкого. — Мальчик будет жить. Виктория Марси посмотрела на развороченную грудь ребёнка и с трудом удержала в себе остатки завтрака. Разумом она понимала, что гость маг-профессмонал и спасает жизнь её воспитаннику, но сердцем отказывалась принимать это. Чудо спасения не должно быть таким… таким. Медик же неторопливо возвращал кости и мышцы на место. Не прошло и полминуты, а Сайч лежит на кровати, словно и не было ничего. Спит. — Когда проснётся — обильное питьё и усиленное питание. И пару дней без нагрузок. Это понятно? — Д-да! — Виктория посмотрела в светящиеся ярким зелёным светом глаза медика и кивнула. — Тогда покажите мне остальных детей. — Няня вас проводит. Сью! Проводи господина медика к детям! — крикнула Виктория, уверенная, что пожилая няня ушла недалеко. Только потом она поняла, что крикнула более чем громко, и обернулась Сайчу, но тот спал. Мужчина накрыл его одеялом и хмыкнул — Ваши вопли не смогут перебороть магический сон, не переживайте. Марси с трудом подавила желание тут же высказать этому мужлану всё, что она думает о его манерах. Подумать только: «Вопли»! Она не какая-то истеричка! Она ответственная и самостоятельная руководительница! Он подошёл к ней взял за руку. — Выдохните. Медленно. Через нос. В целом, дыхательная гимнастика творит чудеса. Пальцы у него оказались удивительно тёплые. Виктория вздрогнула от этой мысли и погнала её прочь. Спасением стал звонок колокольчика у входной двери. — Да, конечно, но сейчас мне нужно встретить посетителей! Она молнией выскочила из комнаты, чуть не затоптав няню. Мысли в голове Виктории скали с одного на другое: от здоровья подопечных до таких ласковых рук медика. Когда руки из тёплых стали ласковыми, женщина не поняла. Звонок прозвонил ещё раз, более требовательно. Марси подбежала к двери и резко распахнула её. На пороге приюта стояли двое мужчин: один в чёрном кожаном шлеме, такой же куртке с меховым воротником, в толстых штанах и сапогах, сильно напоминавший собирателя воды из облаков, а второй в тонком пальто, из-под которого виднелись отутюженные брюки. Обут он был в дорогие лакированные туфли, стоившие как весь гардероб Виктории, в таких вещах у неё глаз был намётан. А его яркие оранжевые глаза выдавали в нём мага. Обоих она видела уже второй раз. — Госпожа Марси, вы подумали над нашим предложением? — спросил собиратель воды. Это оказалось последней соломинкой, переломившей женское терпение. — Нет! В моём приюте нет семилетних девственников! В моём приюте нет восьмилетних девственниц! В моём приюте вообще нет девственников! И детей в нём тоже нет! А если бы и были, то я ими не торгую! Здесь приличное место! Подите вон!!! — Мы могли бы помочь вашему больному… — Вон!!!Гнев застилал Виктории взор, поэтому она не обратила внимания на то, как мужчина в пальто положил руку на плечо своего спутника, удерживая от возможных действий. — Простите, мы уходим. Извините за беспокойство. Мужчины повернулись к Виктории спиной, и она захлопнула дверь. Ей очень хотелось разреветься, как маленькой девочке. — Кто были эти господа? Проникновенный голос Белого медика над её плечом — это было слишком. Одинокая слезинка пробежала по щеке госпожи Марси, затем ещё одна, и ещё. Зерб обнял доведенную до крайности женщину, зачаровывая её. Магия охватила управляющую приютом, давая ей так необходимую опору и силу, успокаивая и приободряя. Уже через пару минут Виктория смогла говорить, не давясь слезами. — Они приходили неделю назад. Сказали, что хотят купить у меня всех семилетних девственников и восьмилетних девственниц. Я им отказала. И вот опять…Зерб неторопливо гладил её по спине, задумчиво глядя сквозь дверь. Управляющую почти убили. Он видел это в глазах богато одетого мага. Только его появление предотвратило безобразную бойню. Слишком уж громко и истерично вопила госпожа Марси. Илана больше волновало другое: такой конкретный «заказ» очень чётко указывал на то, что дети должны были пойти на расходники для ритуала. «В Конкордии такой ритуал не провести. На дирижабле проводить ритуалы с жертвоприношениями чревато — Надзор не дремлет. Значит это будет какой-то остров…»Илан отстранился от Виктории — Детей напоить раствором порошка, как я объяснял. Позже зайду и осмотрю их. А вы пока сообщите в Надзор изаконникам об этом визите. — Да я ходила… — ответила она в спину Зербу. Он вышел на улицу и сосредоточился. Гости имели при себе что-то кровавое и старое. Скорее всего, боевые ножи, не раз воткнутые в чьё-то тело, забравшие жизнь. Этот тонкий аромат нельзя было перепутать с другими. След вёл вдоль по улице в сторону ближайшего взлётного поля. Зерб побежал. Он ненавидел бег во всех его проявлениях, но эта странная парочка уже успела скрыться за поворотом. След вёл вперед, лавировал, закручивался среди прохожих, рассеивался и концентрировался. Наконец, он увидел их. Мужчины остановились у входа на взлётное поле. Маг что-то жёстко выговаривал собирателю воды, и тот не сдерживался с ответами. Илан остановился у стены ближайшего дома, стараясь не думать о том, как выглядит Белый медик, подпирающий стены. Он быстро надрезал себе запястье. Из раны выглянула кровавая фигурка в форме человечка. Кровавая кукла — сложный приём, с помощью которого можно было следить, подслушивать и подсматривать. Какому-нибудь магу Воздуха такие ухищрения не понадобились бы, но Илан довольствовался собственными способностями. Человечек спрыгнул на землю и затерялся в толпе. Зерб чувствовал, как его творение подбирается к спорщикам, когда из-под ног мага ударила тонкая волна воды. Куклу растворило, а Илану прилетел откат от разорванной магической связи. Чтобы прийти в себя ему потребовалось минута, и за это время мужчины успели скрыться на территории взлётного поля. — Значит, один из них маг Воды. Хорошо. Он запомнил эту парочку. Курьер к отцу отправится сегодня же, пусть тоже знает об этих двоих. Зерб отправился обратно в приют, размышляя о произошедшем. Единственный ритуал, которому прекрасно подходили невинные дети, — это ритуал повышения градации силы. Когда он сам задумался о нём, расчёты показали, что ему потребуется замучить на специальном алтаре двадцать человек, из которых пятеро дети, только чтобы глаза сменили цвет с зелёного на голубой. Про фиолетовые глаза с их седьмой градацией Илан старался не вспоминать: девятнадцать тысяч сто сорок два человека с огромным списком деталей и условий к возрасту, полу, невинности и так далее. Но это ему, как магу Крови четвертой градации. А какого-нибудь мага Воздуха шестой градации можно было усилить со значительно меньшими затратами. — Пара десятков детей, человек сто массовки… но зачем? — Илан, погружённый в размышления, шёл как механическая игрушка. Таким же образом он вернулся в приют, осмотрел, подлечил детей и работников и ушёл, выстраивая в голове каскад ритуалов. Зерб вернулся в съёмную квартиру, полностью игнорируя реальность, собственные мысли поглотили его. Небольшая доля разума регистрировала внешний мир, отслеживая возможные угрозы, но не более. Илан сидел на кровати, гипнотизируя стену пустым взглядом. Расчёт возможного ритуала увлёк его в бесконечные дали теоретической магии. В конце концов современные маги использовали арифмометры для ускорения расчётов, а он справлялся только своими силами. Замок в двери едва слышно щёлкнул. Петли скрипнули, в появившуюся щель проникло узнаваемое оранжевое свечение. Илан не стал задумываться, как его нашли незадачливые покупатели детей. Быстрый порез ладони, и в его руке возник кровавый хлыст. Взмах, и дверь взрывается фонтаном щепок, которые замирают в насыщенном жёлтом тумане. — Господин, это всего лишь мы! — раздался голос Эзеля. — Вы пропали на сутки! Рале поднялась из толщи летающей скалы на первый этаж особняка. Ковры, потолочные люстры на десятки ламп, шелка и позолота. Изящные колонны, разделявшие просторные залы, и картины с гобеленами, из-под которых и стен не видно. Место приватного отдыха богачей. Мулатка пронеслась через несколько комнат и вышла во внутренний сад. — Я счастлива, что мы смогли порадовать вас. Посещайте нас чаще! — Рале приложила руки к груди и выдавила из себя радушную улыбку. Лифт выплыл в воздух между островами. Небо здесь пестрело курьерскими парапланами и маленькими летающими лодками. Яркие полотна парашютов ловили воздушные потоки взмывая вверх и падая вниз. Курьеры часто гибли, но на их место всегда находились новые желающие. Иногда эти воздушные маньяки повисали на шахте лифта, и именно Рале приходилось их снимать. — Рале, девочка моя, а какая эта встреча неожиданная! — встал ей навстречу кряжистый седой старик. Пара прошла дальше к маленькому приватному ангару, где маркизу ждала её летающая лодка. Два десятка таких ангаров для важных гостей опоясывали основание особняка. Для менее требовательных к приватности имелся комфортабельный лифт с портового яруса. Стюард задвинул сетчатую перегородку и дёрнул за бронзовый рычаг, торчащий из стены кабины. Лифт вздрогнул и плавно пошёл вверх. Именно к нему шла Рале. Гости особняка ещё спали, «персонал» либо согревал гостей, либо занимался подсобными работами, поэтому отделанные шелками и чёрным деревом коридоры пустовали. Многочисленные двери закрыты, из-за некоторых слышны разговоры, из-за других иные звуки, сопровождающие общение. Девушка отвернулась от работного дома и поискала взглядом извозчика: ей предстоял вояж по трём лечебницам и пяти тюрьмам на на пяти разных ярусах Конкордии. Особняк обхватывал всю небольшую поверхность летающего острова по периметру, оставив его центральную часть под просторный, густой сад, с бесконечным множеством уютных закутков и дорожек. Это вечнозеленое великолепие прикрывал высокий стеклянный купол, опиравшийся на крышу особняка. Рале проскользила сквозь кустарники и полянки, не потревожив нервные ели Зерба. Мерзкие твари имели дурацкую привычку охотиться на хищницу. Только на хищницу. Они не реагировали ни на Ласи, ни на белоголовых. Гостей и прочий персонал эти вечно голодные монстры также игнорировали. А вот мулатка их привлекала. Лифт поднялся до точки назначения и замер, стюард дёрнул рычаг, включая стопор, и сдвинул перегородку.
Она ещё раз обняла Митрича, незаметно пихнув ему в карман сложенный банковский чек. В Конкордате подобные услуги в отношении нарушителей и преступников имели вполне официальный прейскурант, но в чеке сумма была чуть больше необходимого. Как объяснял Рале Вожак: «Это не взятка, я же не прошу о чём-то за пределами его обязанностей. Это за дружелюбие и приятную беседу».
Глава 7 Маленькое расследование
Илан пару раз моргнул и тихо выматерился. Вот поэтому он не покидал особняк без свиты, чтобы не найти себя когда-нибудь Семеро знает где. — Входите, — Зерб развеял залинание.* * *
Вдалеке, за радиусом восприятия, в Дымку и Вуаль опускалось дневное светило, чтобы освободить место для ночного. Оранжево-красная хмарь утекала вниз, словно лава, а воздушный город медленно затапливал рассеянный белый свет. В старых книгах, написанных ещё до Воцарения, упоминалась Луна, но её описание не совпадало с тем, что каждую ночь видели люди. Ночное Солнце от дневного отличалось цветом и почти не грело. Конец фразы повис в воздухе, предлагая мулатке заполнить возникшие пробелы. Сам Зерб больше не проронил ни слова. Поэтому они молча шли в сторону взлётной площадки, у которой Илан упустил покупателей детей. Рале молча слушала старого пекаря. Илан не думал о своей славе у простых жителей Конкордии. Ему было безразлично их мнение, хотя он отлично знал, как играть репутацией. И репутацию требовалось поддерживать. — За летягу не скажу, их тут стаями ветер гоняет, а вот за мага… Димир Орлотоли, я почти уверена. Самовлюблённый кусок известного вещества. Второе лицо в артели «Бронзовый ветер». Вчера погрузились и отчалили… — она уверенным движением выхватила толстую тетрадь из стопки. Зашелестели страницы. — Прямо на Тихий, у них там основная база. Дирижабль… нет, катадир «Труженник». Думаю, на сто двадцатый радиус они ещё не скоро доберутся. — Булка вкусная, можно будет его ещё раз навестить. А то недолго ему оставалось, лёгкие отказали бы через месяц. Зато теперь хороший пекарь проживёт год или может три. Настоятельно рекомендую провести контрольные мероприятия силами Надзора и законников в отношении приютов Конкордии, а также направить тяжело вооружённый патрульный дирижабль к острову Тихий для обеспечения силовой поддержки. Отбываю к острову Тихий на личном дирижабле для продолжения расследования. — Позже! У меня отчёт! — Это вопрос. Они снабжают водой несколько поселений в сорока радиусах от Тихого. Лицензия на торговлю у них… — Николь взяла другую тетрадь и быстро пролистала. — Неполная. Только на воду и артефакты. — Ты выполнила моё задание? — спросил Илан, обнимая мулатку. Водосборщики часто выступали пионерами, расширявшими границы Конкордата. Летающие острова часто дрейфовали, и иногда в обитаемый радиус залетали осколки эпохи Воцарения. Мёртвые города, выросшие на огромных скалах. Чудеса природы, сочетавшие на маленькой площади пустыни, джунгли и ледники. Кладбища погибших дирижаблей. В непостоянном мире постоянного движения была только одна константа — радиус восприятия, двадцать километров. За ним небо начинало играть с воздухоплавателями. И вот порой в обитаемых радиусах встречались подарки из прошлого. Их ценили исследователи и коллекционеры, а за рабочие образцы можно было получить неприлично большие деньги. Или молнию в лицо. Прохладная жидкость коснулась затылка Билла и живыми струйками потекла по лицу и бороде, смывая отвратительного вида комки. А старик стоял на коленях и дышал, словно не было в его жизни холодных ночных дежурств, изнуряющих марш-бросков из заснеженных ущелий во влажные джунгли равнин. Широкая дверь в небольшой кабинет была открыта. Боком к высокому окну стоял стол, занятый лязгающим чудовищем, порождённым промышленностью Конкордата. За печатной машинкой сидела худенькая рыжая женщина и с остервенением била по её клавишам. — Я позволил себе вольность отпустить его, — ответил телохранитель. — Приближается ночь. Он бросил документ на стол и встал. Кабинет главы Надзора был небольшим. В нём не было места огромным книжным шкафам, креслам, диванам или чему-то подобному. Герцог Зербана презирал людей, разводивших на рабочем месте сокровищницу пополам со свалкой. Да, у него в каждой стене имелся потайной сейф и не один, но там хранились наиболее важные дела и артефакты, которым не требовались специальные условия содержания. Для всего остального имелся архив, секретариат и разнообразные хранилища. — Ласи, реши вопрос со стоимостью ремонта, — проговорил Илан, возвращаясь на кровать. — Эзель, ты должен отнести в ближайшее отделение Надзора анонимку. — Позже и в трёх экземплярах! Я занята! — рявкнула она, даже не повернувшись к вошедшим. Рале и Ласи молча стояли рядом с окном. Глаза мулатки были закрыты, а дышала она слишком размеренно для бодрствующего. Ласи же явно считала что-то на взлётном поле. — Ты обещал держать её подальше от меня, Зерб! Эта психопатка почти меня убила! Дважды! Это по-твоему подальше? Долбанный кабинет в длину всего четыре метра! Как по мне, ты мне её почти в трусы запустил! И это нихрена не соответствует нашим договорённостям! — Всем от меня нужно кое-что. От моей задницы кому-то нужно что-то определенное, а от моих мозгов всем нужно нечто необъяснимое! Ты по какому поводу из двух? Если по первому, то иди откуда пришёл, я замужем! — она потрясла правой рукой, на которой плотно сидел золотой брачный браслет. — Только тут такое дело. Лётчики из местных чутка другое говорят. Видели они у вас, милорд граф, в нумерах Ромира, что с улицы Портных. Говорили, что помер он, как крыша протекла. Умалишённым тяжко в Конкордии, ага… и Велиру, соседку мою, тоже у вас видели. Песни пела для тразпеничающих. Только вот год назад её пять раз из петли вынимали, сам её медикам отдавал. Так что, вы, конечно, не посланник Семерых, ага. Но кто из нас таков? Что-то хорошее с людьми вы делаете, этого достаточно. Герцог Зербана по вечерам лично разбирал корреспонденцию. Секретарь приносил ему отдельный ящик с донесениями Боливара Крыслона. Самый осведомлённый «агент» Конкордата часто присылал такие вести, от которых шевелились не только волосы. Поэтому глава Надзора перепроверял все сообщения с подобной подписью. — Вам, Вильям, медики не говорили, что курение может убивать вернее всякой боевой отравы, магии или доброй стали? — Зерб присел перед ним, продолжая жевать булку. — А вот и обещанный графин воды. Булки у вас вкусные, Вильям, продолжайте готовить. И не курите больше, а то я вам лёгкие на изнанку выверну. Он достал из белого саквояжа блокнот и карандаш. Сообщение о попытке покупки детей ложилось на бумагу аккуратными строчками. Маг многословно описал обоих мужчин и несколько раз подчеркнул предположение о ритуале с жертвоприношением детей. Если подчинённые герцога Зербана ищут возможных заказчиков возможного ритуала, то за такую зацепку они ухватятся зубами и ногтями. Для пущей надёжности он подписался «Боливаром Крыслоном» — так подписывались все осведомители Надзора. — Николь! — Распорядись, чтобы подали мою канонерку. Пора домой. — Они похожи под данные мне описания. Если это они, то мага зовут Димир Орлотоли, и он помощник главного управляющего артели, а второго Шелон Сипен — его личный охранник. Зерб пришёл в себя стоя рядом с Николь и теребя пуговицу её блузки. Красноречивое выражение женского лица, смесь гнева со страхом, говорило о ситуации лучше всяких слов. — Да, — Николь выдохнула и быстро набросала координаты на блокноте. — Сто двадцатый радиус Конкордии — это очень далеко. Почти граница Конкордата. Живущие там люди более чем самостоятельные. Два магических культа с участниками из мелкой аристократии прекратили существование после наводки Боливара. Надзор бдил. А после того, чем поделился Илан, герцогу оставалось лишь потянуть за ниточки. Боливар Крыслон. Герцог медленно выдохнул и позвонил в маленький колокольчик. Дверь в кабинет приоткрылась, и в проём заглянул Георг. Зерб раздражённо цыкнул. Лезть во все эти игрища он не хотел, у него и так было чем заняться: сестра сама в себя не придёт. Из глубины души поднялось острое желание разрубить этот узел и спокойно заняться наукой. Зерб откусил от булки половину, неторопливо прожевал, и над его свободной рукой медленно сконденсировался шар воды. — А зачем вы его вылечили? — Спасибо, девочки, подождите в коридоре, — Илан выпроводил спутниц и закрыл за ними дверь. Только тогда Николь опустила пистолет. Герцог подошёл к широкому окну и присел на подоконник. Башня Надзора доминировала над Конкордией, завершая её. Огромный наконечник, так напоминавший главе семьи Зербана его родное поместье. Даже остров со зданием Совета Конкордата находился ниже. И полированные грани Башни, изрезанные тончайшими геометрическими узорами, каждое утро бросали на город солнечных зайчиков. — Вильям, я вас предупреждал, так что не обессудьте. Но для закрепления результата, вот вам маленькое… «что-то хорошее». — Какого хрена эта тварь делает в моём кабинет, Зерб?! Мы же договорились!!! Рале повела носом, мгновенно учуяв свежую выпечку. Её драгоценным подопечным требовалось поесть, и не нужно обладать чутким слухом, чтобы разобрать урчание в их животах. Дурящий запах булочек с корицей привёл мулатку к небольшому домику на самом краю бездны. На открытом лотке стояли корзинки с выпечкой, а сморщенный старик с белоснежной бородой до пояса, покрытый тонким слоем муки, выкладывал новые сладости. Старик подмигнул ей и вернул широкую щербатую улыбку. — Страшный вы человек, милорд граф. И особняк ваш — это дорога в один конец, — Билли затянулся и закашлялся. — Матери вами детей пугают, мол заберёте их, и будут они как Потёртая Анги трудиться. А Потёртая Анги тут шлюха известная, заслуженная, так сказать! Сын был исключительным магом. Недостаточно сильным, но искусным и хорошо тренированным. Ещё бы он родился хотя бы с шестой градацией силы, а не с четвёртой! Герцог с трудом удержался от того, чтобы смять документ. Из его восьми детей трое сыновей радовали его синими глазами, две дочери голубыми, одна оранжевыми. Седьмая дочь посмотрела на мир фиолетовым взором, восьмой сын — зелёным. От этого воспоминания у него заныло в груди. Гордость рода, его будущее величие и слава — всё это обрушилось на глазах уже не молодого мага. Ирэна вошла бы в элиту элит, заняла бы его место. Судьба в насмешку отняла у девочки будущее. А не такой сильный, но упорный Илан… — Зачем так уродоваться? Мало мне официальных бумаг, так теперь и осведомители будут ломать мне глаза канцелярщиной? Крючкотвор… — Тебе пробить с ноги, чтобы успокоить? Или сама остынешь? — неизменно вежливо спросил Илан. — Три с корицей! — широко улыбнулась Рале. Зерб взял саквояж и вышел из квартиры за Ласи и Рале. — Хорошо, тогда, дамы, я сразу за вами. — И всё? — брови Рале поползли вверх. Рале шла слева от Илана. Она не удержалась и несколько раз обернулась на облагодетельствованного старика. Вопросы крутились у неё на языке, но… Официальное уведомление об отбытии из Конкордии.» — Всё. Я уже думаю агитационными речами! Доработался! — он повертел бумагу в пальцах. Они немного поплутали по узким улочкам, зажатым высокими мрачными домами, и попали на маленькую рыночную площадь на краю летающего острова. Яркие палатки с деревянными лотками, укрывшиеся под сенью нескольких старых дубов выглядели настоящим царством жизни и настроения, осаждённым армией недружелюбных тёмных бараков. — Нет. Позавчера все приговорённые к смерти, скорбные разумом за гранью восстановления, у которых нет родственников, и просто хулиганы были выкуплены артелью сборщиков для экспедиции на новооткрытый остров с естественными озёрами. Реакция последовала незамедлительно: рука Николь зарылась в ворох бумаг на столе, чтобы вынырнуть с огромным искромётом в пальцах. Вещи Белого медика полетели в саквояж: оставлять их тут было неразумно. Пока Илан переодевался и приводил себя в порядок успела вернуться Ласи. Она отсутствующе улыбнулась и замерла, а её взгляд заметался по полу. Рале подхватила блондинку под руку и отвела к кровати. — Прости, задумался, — он разжал пальцы и отошёл. — Тихий — стабильный остров? — Ты, дочка, думаешь, что старый Билли не видел клыкастиков? Старый Билли пережил серебряную лихорадку и карт-лишай. Клыками меня не напугаешь. — А вы, милорд граф, отнеситесь с пониманием к причудам старика. Я же, в конце концов, уже не пацан, чтобы меня пугать застенками вашего особняка. Да и не дураки тут живут, слухами город полнится, — старик достал из кармана мятую самокрутку и прикурил от пальца. — Девушки, — маг приобнял спутниц. — Думаю, нам следует отправиться в путешествие к острову Тихий. — Чего, прям некогда? Ладно, говори, чего пришёл, а то у меня отчёт стоит, — мгновенно переключилась на деловой лад Николь. Искромёт исчез в бумагах. — Николь, ты ведешь дела? — тихо спросила Ласи. — Кха! — пекарь выкашлял на землю кровавый комок размером с детский кулак. — Д-да, — девушка оторвала взгляд от пола и сосредоточилась на Зербе. — Хозяин сегодня заменит дверь. — Да, на острове Тихом. Это в сто двадцатом радиусе на два часа от Конкордии, почти в самой Дымке. Старика снова скрутил кашель. Он прочистил горло и хмыкнул. — Спасибо… а большая у них артель? Чем они в целом занимаются, кроме сбора воды? — Вильям, если вы закурите, то я буду вынужден вылить на вас графин воды, — Илан тоже взял булку, но кусать не торопился. — Николь? — позвал её Зерб. Они поднялись по широкой винтовой лестнице на третий этаж. Здесь работали многочисленные секретари. Едва уловимый скрип перьевых ручек изредка нарушался лязгающей канонадой печатной машины. Именно рёв этого монстра служил маяком для Илана. Николь разорялась ещё сто двадцать восемь секунд — Илан отсчитывал в уме. Именно она должна была стать последней жертвой Ласи. Только благодаря вмешательству мага Крови их встреча не закончилась чьей-то смертью. Белокаменное здание управления полётами встретило их умиротворённой тишиной и пустотой: местные начальники изволили обедать в ближайшем ресторане, а значит просителям незачем обтирать плечами и спинами изящные колонны. Об этой их привычке Илан знал и даже потакал. В любом случае, его интересовала персона рангом пониже. Зерб описал ей мага и водосборщика. Секретарь минуту подумала над его словами и выдала: Первой вошла Ласи в неизменном жёлтом платье. Для разнообразия у него имелось маленькое декольте. Рале и Эзель вошли следом. Оба вырядились в боевые спецовки абордажников и даже издалека не сошли бы за мирных горожан. Старый Билли курил сколько себя помнил. Табак попадался всякий, ситуации случались разные. К концу жизни он тратил на курево уже треть всех доходов. Говорили ему корабельные медики, что до добра его это не доведёт, но где те медики? А вот он сидит, булочками торгует. — Сын превзошёл отца? — хмыкнул мужчина, поднимая следующее донесение. — Но и лечить их не нужно, — Илан вежливо кивнул на прощание и вышел, прикрыв за собой дверь. Бордели всегда хорошо служили шпионам, но девочки и мальчики Илана почти превосходили собственных специалистов герцога. Существовал официальный запрет на посещение Особняка секретоносителями Конкордата и их приближёнными. Слишком уж развязывался язык у посетителей. Герцог вернулся за стол и ещё раз прочёл донесение. Не узнать почерк сына — это надо быть отвратительным отцом и никчёмным офицером Надзора. А уж эта непроходящая любовь Илана к тяжёлым канцелярским загибам. Мужчина улыбнулся: его младшенький всё-таки присоединился к борьбе за будущее и безопасность… Он прищурился, и Рале смогла разглядеть тончайший волосок красного контура вокруг серой радужки глаз пекаря. — Извинения в карман не положишь! Илан покачал головой: эти подозрительные артельщики забрались достаточно далеко, чтобы не иметь проблем с Надзором. Его патрули могли не навещать их месяцами. Значит, как сказал отец, настало время встать в строй. Но сначала стоило разобраться с незаконченными делами. И перво-наперво помыться и поесть. — Не сомневался ни мгновения, — Зерб взял листок. — Извини за… — Всё, держи. Как закончишь, отправляйся в особняк и убедись, что «Ласточка» готова к длительному полёту. Девушка на секунду опешила. Её клыкастая улыбка отправляла в шок солдат и законников, а какой-то пекарь даже бровью не повёл. Она нахмурилась, но зарождающуюся фразу прихлопнул лёгкий подзатыльник и короткое: «Бесишь!» Ласи кинула монеты в кружку и ухватила булку. — Артефакты, — Илан прикрыл глаза. — Спрашивай уже. — И что же за слухи ходят по порту? — Илан откусил краешек булки и начал неторопливо пережёвывать. Покупатели ушли, а соседи и праздные гуляки не торопились подбежать и помочь пекарю подняться на ноги. Он и сам не торопился, медленно вдыхая наполненный ароматами воздух. Зерб поджал губы, а затем закрыл глаза и сосредоточился на Рале. Она отозвалась мгновенно, подавшись к нему всем телом, поэтому передать образ двух посетителей приюта оказалось несложно. В комнате повисла тишина. Через какое-то время Рале отодвинулась от Илана и тихо сказала: Секретариат уже озаботился, чтобы следственный и силовой отдел получили копии донесений. Надзор был громоздким, но отлаженным механизмом. Герцог размашисто написал «В работу» и дописал снизу «выделить крейсер для проверки Тихого». — Обливать водой человека, который старше тебя минимум в три раза — грубо, а тут повод умыться… — По крайней мере, ты соизволила обратить на меня внимание. Мне от тебя нужно кое-что. Зерб задумчиво кивнул. При всей удобности катадиров они были исключительно тихоходными, ведь на платформе, соединяющей два баллона, порой вырастали настоящие деревни. Правда, кашель в последнее время стал совсем нестерпимым, и старик задумался о передаче своего дела внукам. Вот и сейчас, огонь в груди раскочегарился с неимоверной силой. Билл посмотрел в сверкающие глаза молодого графа. Тот явно магичил, и, судя по всему, именно над старым Билли. Новый приступ кашля свалил его на брусчатку площади. Лёгкие словно рвались на волю, пытаясь протолкнуться через горло. Мышцы стискивали рёбра, а те ощутимо поджимали органы, которые должны бы защищать. — Цирк душевнобольных на выезде, а? — улыбнулся Илан выходя из ванной. — Ласи, милая, ты всё сделала? — А где секретарь? «Есть свидетельство, что представителями артели водосборщиков „Бронзовый ветер“, один из них опознан, как Димир Орлотоли, маг второй категории силы, проводится подготовка к неизвестному ритуалу, в связи с чем ими закупаются преступники и душевнобольные, под предлогом участия в принудительной трудовой деятельности. Также, мною ранее докладывалось о попытке покупки невинных детей определённого возраста и пола в приюте Доброго Марка, управляющая Виктория Марси. Доподлинно установлено, что одним из мужчин, участвовавших в инциденте с приютом, является Д. Орлотоли. — Сейчас, дочка, а ты пока брось пару лоренов в кружку, — он кивнул на ёмкость для денег. — Всего пятнадцать минут разницы. Всего лишь пятнадцать минут. Мужчина пошевелил пальцами в воздухе. Он всё чаще стал уходить от реальности. Пусть несколько напряжённых дней и не показатель, но неприятный звоночек точно. Отдельно взятыми лицами из состава артели подготавливается ритуал „Древо“ или аналогичный, с целью повышения категории силы мага на одну или полторы ступени без соблюдения требований Положения о категориях силы магов Конкордата. Артелью подготавливается ритуал по взлому магической защиты до седьмой категории включительно. Артелью или отдельными лицами из состава артели обнаружен неизвестный артефакт старины или ритуал, в связи с чем подготавливается его активация. Эзель кивнул и вышел из квартиры. С Иланом осталась Рале. Хищница выглядела уставшей. Она подсела к Зербу, явно напрашиваясь на объятья. — Ты узнала, где базируется эта артель? Таким образом, возможно предположить, что ситуация носит угрожающий характер для Конкордии и Конкордата в целом. Анализ имеющихся фактов касательно деятельности артели „Бронзовый ветер“ позволяет сделать следующие выводы: Герцог перечитал донесение. Затем достал из стопки донесение о проблеме с приютом. Написано было одним и тем же человеком. Тот же почерк, те же обороты. Штатные агенты Надзора предпочитали не использовать такой стиль письма, подписываясь Боливаром. За прошедший день чего-то заслуживающего внимания не произошло. Его люди в рабочем порядке с корнем выкорчевали ячейку самоуправленцев на оборонном заводе за третьим радиусом. Наглецы смели пропагандировать без официального одобрения управляющего завода. А управляющий герцога Криссана никогда бы не позволил такого вольнодумства на вверенном предприятии. Старик уселся на массивный трёхногий табурет у лотка и похлопал себя по карманам.Могильник Глава 8
Илан проснулся с трудом. Веки никак не открывались, а обе руки затекли. Справа вздохнула Рале, слева мерно сопела Ласи. Зерб приподнял голову: спали они даже не скинув одежду в каюте на «Ласточке». Мерный гул моторов чуть изменился, словно сам дирижабль приветствовал хозяина. — Девушки, подъём.* * *
Зерб, сидевший в рубке, нахмурился. Они уже добрались до места, где должен был бы находиться остров Тихий. — Курс на сигнал, обойди его по дуге. Всем быть наготове, — приказал Илан. «Ребра в кашу?» «Забудь. Всё хорошо, и всё будет хорошо». Маг встал и осмотрелся внимательнее. Люди бежали от катадира, на каждого взрослого приходилось два-три ребёнка. Илан провёл рукой перед собой, оставляя в воздухе рунную цепочку. Заклинание растаяло без следа, а над телами на короткое время появилось красное марево. Зерб вышел к трапу последним. Он тоже надел защитный комбинезон, но на груди у него крест на крест висели перевязи с ножами, кинжалами, даже скальпелями. Да и защитета сидела на нём не лучшим образом, сразу было видно, что он к ней непривычен. Рале рванула вперёд, магические клинки запорхали в её руках, размываясь в оранжевую полусферу. К ней навстречу уже торопились несколько мужчин в белых одеждах и с боевыми шестами в руках. — Сигнал аварийного маяка по правому борту, — доложил Эзель. — Мотогондолы в режим «посадки». Якорные пушки… готовы. — Я не собиралась. Господин сказал, что с ним всё в порядке. Тогда не было оснований сомневаться в его словах, — после этих слов в голове Рале сам собой возник образ Ласи, пожимающей плечами. Полдень по часам дирижабля маг встретил в кабинете за толстым томиком книги о ритуальной магии. На столе аккуратным рядком лежали пустые трубочки из вощёной бумаги, в которые упаковывались галеты. Последнюю галету Илан догрыз несколько минут назад, но не обратил на это особого внимания. Забитый голод не мешал ему читать, а большего Зерб и не хотел. События гнали его вперёд, дела накапливались, и в итоге это могло закончиться катастрофой. Рале поджала губы: она не знала, что ответить на такое. Ей всё сильнее хотелось сбежать из этого места. Древний могильник обрёл новых постояльцев. Её народ всегда старался держаться подальше от старых захоронений, чтобы, не дай Семеро, не остаться там в компании чужих мертвецов. Потребовалось пять минут, чтобы притянуть, дирижабль к поверхности острова. Фарель заканчивал положенные по регламенту действия, когда на его плечо опустилась изящная, но внезапно очень тяжёлая рука Илана. Рале прикрыла глаза, вспоминая вчерашний день. Да, с Билли Зерб обошёлся жестоко. Лечение очень напоминало пытку. С Николь тоже получилось странно. Видимо, в процессе разговора он снова выпал из реальности, и хищница почувствовала в нём тот самый комок из эмоций и магии, из-за которого некогда отправилась за ним. Она медленно пересказала все свои ощущения, не надеясь, что собеседники поймут. — Я знаю, но не смогу это сделать быстро, — мрачно отозвался Зерб, и от его тона у Рале зашевелились волосы. — А вот эти — смогли. И это было проблемой. Конкордат не приветствовал создание живых артефактов даже из полена, куда там боевому дирижаблю. А с течением времени скрывать изменения в конструкции станет всё сложнее. Не потребовалось каких-то команд и приказов. Для таких ситуаций Зерб и таскал с собой команду. — Ударный отряд от соседей. Восхитительно. Илан бросил на него быстрый взгляд: неестественно напряжённая спина выдавала бесконечное удивление рулевого больше голоса. — Палки, обитые сталью, вам не помогут! У-и-и-и! — визг Рале не впечатлил противников, но хищница этого и не хотела. Это был простой вопль радости. Она стелилась к земле, стремилась вперёд. Первая срезанная голова развалилась на четыре части, а девушка уже вонзала магический клинок в грудь второго несчастного. От удара третьего Рале отлетела на десяток метров и покатилась по земле. А «Ласточка» делала круг над зажатым скалами озером. Прозрачная вода чуть светилась, полосы тумана предавали этому месту флёр таинственности. Только вращающийся маяк-семафор на одной из скал не вписывался в этот пейзаж. Дирижабль приблизился к нему, и Рале смогла рассмотреть, что пряталось в тумане на противоположном склоне. Солнце ешё не вступило тут в свои права, поэтому туман и полумрак не способствовали спокойствию. Фарель и Эзель заняли места на флангах, прикрывая магов. Только ни Илан, ни девушки не чувствовали рядом жизни. Магия скользила по обломкам прошлого, рунические круги раз за разом разбегались от маленькой группы, чтобы найти… ничего. Холодная и пустая земля, на которой погиб воздушный гигант. Он повернул краны, и из вмонтированной в стену лейки полилась чуть тёплая вода. Маг упёрся руками в стену и подставил голову под струи. Давным-давно, ещё во флотской учебке, Зерб слышал мнение, что маг Крови при должной дисциплине может легко управляться с Водой. И отчасти так и было. Хищница разлепила глаза и посмотрела на застывшего над ней противника. Тот уже замахнулся, чтобы нанести, без сомнений, смертельный удар. И продолжал стоять в угрожающей стойке, словно влетев в паутину. «Ласточка» грузно развернулась и зависла над остатками площади. С громким щелчком пушки вбили якоря в землю, соединяя её с дирижаблем толстыми цепями. Загрохотали натяжные механизмы. Илан напрягся: сейчас было самое подходящее время атаковать из засады. Но из развалин не ударил кинжальный огонь станковых скорострелок, и не проявили себя боевые маги в сполохах огня и молний. Только потоки Дымки летели в неизвестность, гонимые вечным ветром. Идти было несложно: остров находился в верхней границе Дымки, так что на пятидесяти метрах предметы и строения ещё не терялись из виду. Илан перешагивал через разбитые кирпичи, обходил разрушенные стены и не мог отделаться от мерзкого ощущения… словно он шёл через давно разграбленный могильник. В культуре эпохи Воцарения оставили след некрополи, ритуальные традиции мертвых городов и магическая архитектура гробниц. Мертвецы из них никогда не возвращались, но и без этого древние могильники окружали сонмы страшилок. — Господин магичит, — пожала плечами Рале и подошла к пульту управления внутренней связью. — И пока он занят на ближайшие несколько часов, нам нужно обсудить и его состояние, и будущие планы. — То, что с ним происходит, не наше дело, — внёс свою лепту Фарель. — Ему виднее, как заботиться о себе. — Господин вылечил пекаря. Весьма жестоким способом. Он мог бы смягчить воздействие, но предпочёл использовать свою силу для изощренного наказания. Лечение могло убить старика. «Ласточка» неторопливо проплывала над границей Дымки. Иногда дирижабль приподнимался выше, чтобы не чиркнуть днищем по маленьким летающим скалам. Огромные гарпии провожали его умным взглядом чёрных глаз, но гнездовища не покидали. Они знали, что такая добыча не для их когтей и клювов. — Не так быстро… Фарель плавно повернул штурвал и защёлкал тумблерами, настраивая двигатели. — Рим-кольцо не глуши. Никогда больше, — странным тоном произнёс Зерб. Повинуясь воле Илана струи воды засветились зелёным и изогнулись в воздухе, охватывая его и покрывая тончайшим слоем. На самом деле так у него выглядел «Доспех воды», в исполнении мастеров способный выдержать выстрел из магнитного орудия. Максимум для чего его использовал Зерб — эффективное и быстрое мытьё. Не прошло и полминуты, а Илан уже отпустил магию и перекрыл воду. — На Тихом не зарегистрированы озера, — тут же ответила Ласи. — Возможно… каким-то образом из рунной формулы исключили направляющие эффекторы. Тогда защита сдетонировала бы, но я… не знаю, как это сделать, — девушка беспомощно оглянулась на спутников. Остро отточенный клинок с противным хрустом вышел из груди несостоявшегося палача. По его белому одеянию побежала тонкая струйка крови. А затем за мгновения быстрые движения развалили человеческое тело на отдельные части. На Рале брызнул фонтан крови, возвращая ей силы и смывая боль. Контрольных ритуалов существовало бесконечное количество, но почти все они предназначались для работы с людьми и прочей живностью. Для неживых объектов выбор был невелик, а если откровенно — то совсем мал. Илан понимал, что с этой находкой его визит превратился в боевой контакт с другим государством или каким-нибудь залётным религиозным культом. В любом случае, кто-то вёл свою маленькую войну на территории Конкордата, и этот кто-то пришёл хорошо вооружённым. Спутники Илана ждали этих слов. Они облачились в кожаные комбинезоны, усиленные стальными пластинами, специально созданные для воздушной пехоты Конкордата. У каждого с собой был электроревольвер, а Эзель вдобавок взял ранцевый искромёт. Он сидел над трупом, которого частично завалило камнями. Илан приподнял руку мертвеца, демонстрируя семилучевую звезду на фоне языков огня, вытатуированную на тыльной стороне ладони. Зерб видел такие отметки у религиозных воинских орденов. Но белые одежды убитого он не опознал: в Конкордате закон запрещал иметь церкви собственную армию. Рале не хотела подниматься. В неё словно поезд врезался. Чем таким были зачарованы шесты, она не знала, но не отказалась бы от такой же палки. Мулатка с трудом вдохнула, даже не способная закричать от затопившей её боли. Например, дирижабль. Верно отслуживший многим своим капитанам и хозяевам, он стал чем-то большим, после того, как хлебнул крови Илана. Магия из него и не думала выветриваться. Уже сейчас опытный маг видел, как вздрагивают стены и палубы, отражая очень медленный, но постоянный цикл. Металлический монстр дышал. У него появился пульс. — Что тут произошло?.. — Вы оба неправы, — не согласилась Рале. — В последнее время его выпады из реальности стали чаще, а когда он всё-таки изволит обратить внимание на мир, это сопровождается разрушениями и страданиями. — Идём дальше. — И когда ты собиралась нам рассказать?! — прошипела Рале. Илан присел и провёл ладонью по залитой кровью спине. Одежда мгновенно очистилась, открыв аккуратную линию отверстий. Очередь из магнитной скорострелки перепахала мальчика, и Зерб не стал его переворачивать. Он знал что увидит. — Ладно, будем есть слона по кусочкам. На несколько секунд повисла тишина, нарушаемая только статикой. Ласи провела пальцами по почерневшим камням. Прикасаться к рунам было физически больно, в них ещё оставалась сила. При всей своей наглости, дурой хищница не была. Она видела, как напряжение последних дней подкосило здоровье Зерба. Он никогда, даже в самом пьяном и эйфорическом бреду, не рассказывал, почему выпадает из реальности на многие часы, если не на сутки. Рале вместе с Ласи перечитали всю медицинскую библиотеку в особняке, но одного симптома было недостаточно, а кое-кто из авторов не считал глубокую задумчивость чем-то подозрительным. Рале что-то ответила, но Ласи замерла в кресле, выпав из разговора. Её мозг зацепился за слова Эзеля. Он сказал что-то очень важное. — Хорошо, а теперь иди, вооружайся. Боюсь, нам понадобятся все свободные руки, — Илан наклонился к микрофону внутренней связи. — Собирайтесь, идём на прогулку. Без меня наружу не выходить. Фарель опустил трап, и в трюм ворвалась холодная Дымка. Туман мгновенно заклубился вокруг команды Илана. Рале и Эзель быстро вышли наружу, водя оружием из стороны в сторону. Стволы оставляли в воздухе видимые следы, которые почти мгновенно пожирались течениями тумана. — Их срезали одной очередью… с высоты. Рале, ты чувствуешь хоть что-нибудь? Любой запах боя? Зерб отложил книгу, откинулся на спинку кресла и потёр лицо руками. — Мальчики и девочка, я хочу открыть сегодняшнее собрание. С господином что-то происходит. — Так, подходите по одному. Нужно добавить вам новую руну. Огромные восьмигранные шпили когда-то возносились к небу из центра прекрасного города. Это была классическая архитектура эпохи Воцарения. Восемь радиальных проспектов сходились между ними, разделяя город на районы. Магия, ветра и тысячелетия оставили от шпилей огрызки, едва заметные в неверном тумане, а сам город стесали почти до основания. В руках Рале засветились магические палаши, а Ласи чуть отступила назад, в её руках зажглись заготовки для постановки защиты. Белоголовые подошли к ней ближе. Только Илан стоял чуть в стороне от боевого построения спутников и смотрел на тело у себя под ногами. Совсем свежее, очень юное. Мальчик лет десяти, лежал на животе. Приличная, крепкая одежда, хорошие сапожки. Первая строка рун замерла в воздухе. Кровь блестела в свете ламп, продолжая течь внутри маленьких форм. Илан мысленно потянулся к ней, магический конструкт послушно свернулся в круг. Зерб выждал положенную минуту контроля, но кольцо не распалось. Теперь, когда основа ритуала задана, можно было зачаровывать дирижабль. Новые кровавые строки повисли в воздухе. Зерб потянулся магией к спутникам, успокаивая их. Их выдержка потребуется позже. Ласковое прикосновение к сердцу стало приятной неожиданностью. — Боюсь спросить, что ты там надумала. Но обсуждай планы, пожалуйста, в нижней огневой точке. Эзель и Ласи уже на своих постах. — Зачем так тщательно одевать ребёнка? — Не совсем так, — тихо возразила Ласи. — Я была с господином, когда он получил известие о смерти барона Глассин. Это его не расстроило и не разозлило. В его глазах надломилась надежда. Они даже потускнели и стали темнее. — Ничего нового, — хором ответили белоголовые. Эзель без предупреждения разрядил искромёт в сторону противника. Мощная электрическая дуга пробила воздух, рассыпая щупальца меньших разрядов во все стороны. Стрельба из тяжелого оружия утихла, послышались крики противников, ослеплённых вспышкой. Зерб почувствовал, как рукотворная молния сожгла расчёт скорострелки. Но ничего, кроме мрачного удовлетворения, не ощутил. Больше ста мертвецов почувствовал Илан, прежде чем добраться до разрушенного поселения артели. Быстросборный форпост, выросший вокруг наиболее уцелевшего огрызка башни. Каменные стены взорваны, ворота выбиты и искорёжены. Туман Дымки завихрялся в тех местах, где когда-то сияли защитные и укрепляющие руны. От них остались лишь курящиеся чёрным пятна. Голос Зерба звучал устало, довольно и раздражённо одновременно. Подчинённые сочли за благо не действовать на нервы магу Крови, чьё состояние они обсуждали. Дирижабль накренился, поворачивая. Гул моторов стал громче. В неверных, плотных потоках облачности, мелькнули холмы и горы. Катадир артели первым увидел Зерб. Он давно чувствовал его ужасную трупную вонь. Через пять минут стало понятно, что небесный гигант нашёл на этом острове своё последнее пристанище. Баллоны сгорели, оставив после себя лишьпочерневшие рёбра. Жилая платформа словно получила попадание полного залпа крейсера. Разбитые надстройки, обглоданные огнём, разорванные листы металла, скрюченные в экзотические цветы. — Подтверждаю! Световой сигнал семафора, — добавила Рале. — Очень чёткий ритм, думаю, это механическая система. «Опасное место». Радиосигнала нет. — Хватит валяться! — Зерб с хеканьем взмахнул рукой, и над девушкой пронесся кровавый хлыст. — У нас ещё полно работы! Ласи всегда была послушной девочкой. Свободная от безумия, запертая в рамках чужой воли, она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Поэтому она подчинилась. — Это чтобы новая защита дирижабля вас опознала. На выход! — Это мы узнаем после высадки, — ответил Зерб. — Заходи на посадку, но к обломкам не прижимайся. Девушка зашла в рубку. Фарель стоял у штурвала памятником самому себе: спина прямая, взор устремлён в пустоту небес. — Защита выжжена коротким импульсом. — Вы помните, как жестко он разговаривал с законниками и электростражей? Вроде бы и не жёстче, чем обычно, плюс бой под Вуалью, переизбыток силы и так далее, но всё же… — добавил Эзель. Зерб скинул одежду и отправился в ванную комнату. Когда механическую балластную систему дирижаблей заменили на магическую, потребовалось что-то решить с освободившимися объёмами, поэтому у новых моделей форма гондолы и размеры внутренних помещений увеличились. «Ласточка» же была старой и бороздила небо почти столетие. Илан не решился на её глубокую переделку. — Что такого делали эти артельщики, если к ним подкатили эти ребята? — Эзель подошёл ближе. Когда все вышли из дирижабля, трап за ними поднялся сам. А у Рале волосы зашевелились на голове, когда нижняя огневая точка медленно начала вращаться, чуть покачивая стволами. Она бросила взгляд на Илана, но тот уже шёл в сторону разбитого катадира. — Это озеро?.. — негромко спросил Фарель. Зерб встряхнулся и завернулся в огромное полотенце. Он простоял так несколько минут, наслаждаясь ощущениями от контакта с пушистым куском ткани. Тяжёлое и мягкое полотенце возвращало в воспоминания о детстве, когда можно было вообразить, что теперь ты защищён от всего. Но от реальности оно защитить не могло. Илан бросил его на пол и отправился одеваться. Не стоило терять время. Рале включила врутреннюю связь и убежала. В её боевом куполе скорострелки грустно смотрели в бездну Дымки, и девушка даже не притронулась к ним. Она упала в кресло, натянула на голову гарнитуру с огромными наушниками и начала разговор: Илан надрезал палец и быстрыми, уверенными движениями начертил на щеках спутников несколько пересечённых линий. Именно это его и спасло. Ветер поглотил шелест выстрелов, но вспышки увидели все. Очередь из скорострелки ещё перепахивала почву, когда Ласи развернула полукупол щита, прикрывая Рале и Фареля. Илан мгновенно выкачал из ближайших трупов кровь, превращая её в барьер. — Не новость. С ним последние два года что-то происходит, — сварливо отозвался Эзель. — Я за этим и пришла. — Если вы будете так добры и помолчите с часок, я буду вам очень благодарен. Вы мешаете мне проводить тонкую настройку ритуала своим консилиумом. Со мной всё нормально, насколько может быть нормален ветеран гражданской войны, не переживайте. А теперь — тишина. «Мы переживаем». Книга заняла своё место на полке, упаковки от галет отправились в мусорное ведро. Илан чиркнул ногтем по запястью, и наполненная магией кровь по капле начала подниматься в воздух. Он медлил, словно снова оказался там, в боевой рубке крейсера, когда перед ним расстелили карту специальных схронов флота. А затем от скопившейся в воздухе крови отделилась первая руна. Зерб не отводил сосредоточенного взгляда от формировавшейся вязи. Рунический алфавит магии Крови образовался на стыке рун Воды, Земли и Контроля, то есть отличался избыточной сложностью, громоздкостью, противоречивостью и более чем одним способом достижения результата. А неправильно зачарованная и псевдоживая вещь — последнее, с чем хотел бы встретиться здравомыслящий маг. Его слова были проигнорированы, но Илан и не надеялся, что его спутницы вскочат оловянными солдатиками. В Рале было слишком много от кошки, в которую она могла оборочиваться, а Ласи слишком не от мира сего, чтобы ждать от неё чего-то немедленно. Поэтому маг аккуратно высвободил руки и сполз с кровати. Ему следовало принять короткий душ, съесть паёк и подготовиться к завтрашней схватке. — И что же произошло, что ты решила поделиться с классом? — спросил Фарель. На него и Ласи наседали двое, но пробиться через её барьер не могли. Эзель не рисковал стрелять из своего искромёта, поэтому выхватил пистолет, чтобы лично убедиться в правоте товарища. Особенно если пули антимагические и бронебойные. — Что-то случилось? — спросил белоголовый, не отвлекаясь от управления. Рале прикрыла дверь в кабинет. Вожак так занят, что не заметил её. Она решила не мешать ему. В конце концов, мулатка не собиралась участвовать в ритуале, а хотела лишь проконтролировать, что с Иланом всё хорошо. «Забудь». — Нет, — на грани слышимости ответила Рале. Она стояла, напряжённая и решительная, но Илан видел, что хищница хлестала бы хвостом как нервная кошка, если могла. — Лагерь штурмовали по науке. Судя по всему, у атакующих есть Осадный маг, возможно и не один, — Фарель водил электроревольвером из стороны в сторону, одновременно осматривая поле боя. — От них отскакивают пули! — крикнул Фарель разряжая в противника барабан электроревольвера. — Что же с тобой делать? — Илан перелистнул страницу. Остов катадира вынырнул из Дымки погнутыми рёбрами, на которых раньше крепилась обшивка. Там же в беспорядке лежали тела. Белоголовый посмотрел в ярко горящие зелёные глаза господина и кивнул.Глава 9 Восьмой ребенок
Илан взмахнул кровавой плетью, наполненный восторгом и предвкушением. Тяжёлый характер в его случае — это не просто обыденное описание. Магический хлыст развалил голову жертвы и опал на землю, как довольная змея. Зерба чуть потряхивало, он с трудом сдерживал вопли радости и гнева. Сейчас для него существовали только куклы для битья. Сейчас он в одиночку перемалывал подкрепления врага. Белые одежды заливала кровь, разрывались сердца и сосуды, ломались кости — магия Зерба собирала богатую жатву. А бойцы ордена, сплошь маги первой градации силы, не могли задавить его числом и магнитными скорострелками. Эзель со своим ранцевым искромётом второй раз выбил станковое орудие. Рале больше не подставлялась под удары боевых шестов, закидывая противников магическими бомбами издали, но их это только отвлекало. — Представляю, как мне аукнется пальба яркими молниями, — хмуро пошутил Эзель. Зерб только цыкнул в ответ и добавил белоголовым ещё несколько рун на лица: ослепшие бойцы ему были не нужны. — Я слишком суровый для поцелуйчиков, а ты не можешь в интересное, пока на тебя не смотрят пять-десять женщин, портящих мебель в процессе, — хмыкнул Эзель. Откуда появилась обнажённая женщина с девочкой на руках, Зерб не понял. Секунду назад их не было, а вот ребёнка в белой сорочке уже кладут в центр пентаграммы и встают рядом с ней на колени. У артельщиков, тянувших песню, сверкнули в руках ножи, а для Илана время застыло. Нет, он не испугался за жизни будущих жертв — что он мог для них сделать? Проломить лбом щит шестой градации силы? Нет. Илан испытал самое неуместное и ужасное чувство, которое только мог. Узнавание. Сколько раз в своей жизни он уже видел эту пентаграмму? Десятки, сотни. И, что самое ужасное, не было в магии Крови универсальных рунных схем. — Возвращайтесь на «Ласточку»! — низкий рык мага был прекрасно различим за грохотом боя. Рале не сразу поняла, что успела выйти вместе с остальными в основной коридор подземелья, когда по нему пронеслась волна силы, стряхнувшая с них наваждение приказа. С высоты галереи Илан прекрасно видел все детали подготовки. Служки укладывали детей попарно в рунические круги, нарисованные на полу. Никто не сопротивлялся. Они двигались неторопливо, словно одурманенные. Зерб видел такое не раз и не два. Каждый, кого он излечил или изменил, проходил ритуалы аналогичным образом. Эзель снял со спины монструозный ранец искромёта и уселся с другой стороны от щели. От него не укрылось состояние напарника. — Кровавая Звезда да поднимется над миром! — в исступлении проорали из-за баррикады. Эти религиозные бойцы доставили им много проблем и, к стыду самой Рале, чуть не убили её. Они плохо ощущались, были хорошо оснащены и мотивированы. Неудивительно, что Зерб приказал избавиться от них. И всё-таки она чувствовала, как в Вожаке что-то меняется. Какая-то неопределённость возникла там, где раньше сияла непрошибаемая уверенность. — Ты не заметила новых странностей? — прошептала Рале. Илан лишь покачал головой на подобную театральщину. Хотя внимание атакующих этот оратор привлёк, а значит выиграл несколько секунд для тех, кто готовил ритуал. Зерб подождал десяток секунд. — Подарочки пошли, поцелуйчики будут? Илан лишь отмахнулся. Чуть-чуть ужаса, магии и надежды для недостаточно сильного духом — и вот уже надобность в маге-дознавателе отпала. К сожалению против подготовленных магов такой фокус работал лишь один раз. — Подождём. — Предатель пред лицом истинного Царя лишь пустое место, — закончил он торжественно. Треск, разнёсшийся по галерее, казалось, услышали даже внизу. Рале повернулась на звук и увидела, как быстро и судорожно дышит вожак. От него веяло силой и болью. Волны горечи расходились от Илана во все стороны, приправленные ненавистью словно жгучим перцем. Он повернулся лицом к своим спутникам, и они содрогнулись: радужка глаз Зерба из зеленой стала глубокого синего цвета. Этого не могло быть, но было. Четвертая градация силы на их глазах сменилась шестой просто по щелчку пальцев. Девочка, восьмой ребёнок лежала в центре пентаграммы и не проявляла признаков жизни. Её пульс был едва слышен, и казалось, что она скорее мертва, чем жива. Такая знакомая картина. Только вот Илан видел, чувствовал в этой чужой девочке всё тоже самое, что и в своей любимой сестре, которая уже годы спала мёртвым сном в такой же пентаграмме! Разница между ним и сестрой заключалась в пятнадцати минутах. Ровно столько времени разделяло принцессу семьи и восьмого сына. Или принца семьи и восьмую дочь?! — Не странность. — Прямо с Возвращением? «Да убоится восьмая дочь седьмого сына, да будет пустым местом восьмой сын для седьмых дочерей, ибо возвестит их союз о двери, что седьмой силой может быть открыта. Коль откроется она, Воцарится Он снова и будет править до скончания времён»? Мы говорим об одном и том же тексте? — Зерб отвлёкся от пыток и сосредоточил внимание на втором пленнике. А те времени не теряли. Из замаскированного хода в самой глубине зала вытянули десять детей: по пять мальчиков и девочек. Орденцы пошли на штурм сразу же. Закованные в тяжёлые доспехи электростражей воины словно маленькие, но неудержимые горы металла, шли вперёд. По ним били искромёты, и молния бессильно плескались об их монументальные торсы. По ним били скорострелки, и снаряды рикошетили во все стороны от покатых плечей и шлемов. Магия бессильно разбивалась о сияющую ауру вокруг них. Ласи потянула мулатку за руку, увлекая вперёд за Иланом. Потерять его они не боялись, но отпускать одного в Дымку не могли. Белоголовые поспешили догнать Зерба, девушки шли следом. — Держи, — он достал из отделения в рюкзаке ленту патронов для электроревольвера. — Магические-бронебойные. Пробивает все щиты до жёлтого включительно. Так что не кисни. Говорил он с сильным акцентом. С времен Свержения единый язык развивался обособленно в разрозненных людских анклавах. — Сейчас будет чуть-чуть больно… — Илан посмотрел в глаза пленника, улыбнулся. Илан застыл у стены, и его поглотила Дымка. Бой на развалинах старого могильника затих. Двух последних противников, пытавшихся пробить защитный купол Ласи, Эзель зажарил широким конусом молний. Фарель, расстрелявший весь боезапас, лишь качал головой — наземная схватка не его стихия. Илан вздрогнул. Такие фокусы были не под силу ребёнку, и градация силы на это не влияла. Значит, либо на этом острове нашёлся мастер-иллюзионист, либо у Зерба начались галлюцинации. И как минимум с первой проблемой он знал, что делать. Стилет, зажатый в кулаке, вонзился в левое бедро, и Илан глухо зарычал от боли. От него по земле снова побежали руны. За каждым символом кровавого алфавита оставалась выжженная канава в земле. Зерб уже какое-то время понимал, где находится. Он читал о криптах эпохи Воцарения и видел их схемы. Коридор, по которому они шли, в итоге заканчивался тупиком огромного ритуального зала. Иной возможности попасть в него, кроме как ударить в спину орденцам, Илан не видел. Илан выдернул стилет из ноги, дожидаясь, пока рана затянется. Пленник лишь что-то прорычал в ответ. Его товарищ, вмурованный правее, старался не смотреть на происходящее, но Рале удерживала его голову и заставляла наблюдать за экзекуцией. Илан понимал, что в этой оценке он неправ. Пропажу двух боевых отрядов заметят быстро, если уже не заметили. Время утекало песком сквозь пальцы, и на рассусоливания отвлекаться не следовало. Скальпели в руках Зерба возникли внезапно. — Да возвестит Восьмое дитя о воле Его! Шорох шагов заставил Зерба напрячься. Он пропустил противника. Шаги, слишком лёгкие и частые для взрослого человека, приближались. Маг снял с полупустой перевязи тонкий стилет и вышел из-за стены навстречу неизвестному… ребёнку. Светловолосый мальчик, в той же одежде, что и остальные погибшие артельщики, замер и уставился на Илана яркими синими глазами. А затем не говоря ни слова растаял в воздухе! Пять артельщиков отошли от баррикад, встав у каждого круга. Сквозь возобновившуюся какофонию боя пробилась тягучая песня, сопровождавшая ритуал. Под монотонный речитатив на полу между парами детей проявлялись руны. Они испускали нежное голубое свечение, а значит процессом руководил сильный маг Крови. Проблема была в другом. Из правого ответвления на него одним глазом смотрел синеглазый мальчик и беззвучно хихикал. Пленник мычал, рычал, бился в конвульсиях, а Зерб наблюдал. Он был бы рад применить к ним семейную технику и не мучаться с пытками, но «Требование» выпило бы из него все силы. Илан и в прошлый раз его применил из-за дармовой энергии, грозившей разорвать мага изнутри. Вскинутый для удара фиолетовый магический нож засветился в руке женщины. Дети в вершинах пятиугольника взлетели над полом. Зерб не хотел смотреть, понимая, что произойдёт дальше. Клинок устремился вниз. — Ликвидаторы, — лаконично ответила Ласи. У неё на ладони лежали разрезанные пластинки серебра. — Было бы на что жаловаться, — пожал плечами Эзель. Узел эмоциональных связей между спутниками Зерба и самим Иланом невозможно было распутать или понять. — Мы взяли двоих живьём! — крикнула Рале. — Итак, мальчики, пока вы ещё мальчики, предлагаю договориться. С моей стороны всё просто: вы мне говорите то, что я хочу узнать, я вас убиваю. Возможен вариант, где вы мне не говорите то, что я хочу узнать, и ваши последние минуты превращаются в Восьмую обитель, и поверьте, моим жертвам Чертоги Семерых не светят. А ещё я маг Крови. В барьер ударила титанических размеров и яркости молния, но защита устояла. Один из орденских магов пожертвовал собой напрасно. Звуки битвы, затихшие в какой-то момент, разгорелись с новой силой. И снова доносились спереди. Каменная кишка сделала крюк и вывела их на галерею над основным ритуальным залом. Узкие вертикальные прорези в стене позволяли смотреть с высоты на просторную площадь, разделённую баррикадами пополам. Ничего не изменилось. Боль и поисковое заклинание не смогли побороть возможный морок. — Борьба с Возвращением стоит любых страданий! — внезапно прорезался голос у второго пленника. — Пока мы стойки, борьба продолжается! — Господин! Мулатка посмотрела на блондинку и качнула головой. Они ринулись обратно. — Вы вынуждаете меня быть последовательным и грубым. Зачем? Впрочем, молчите. У нас есть всё время мира. — Сегодня вы проиграли! Мы обратимся к Царю, призовём Его, и пророки укажут путь к Возрождению! А после, шавки Семерых, вы падёте ниц перед Его гневом, ибо сказано… Тот что слева лишь сверлил взглядом пространство перед собой, а его сердце билось быстро, но недостаточно для подобной ситуации. — Это Кива и Нела — два моих самых любимых инструмента, — он быстрым движением провёл лезвием по центру груди и живота левого, более стойкого пленника. Из его горла вырвался задушенный магией Илана крик. — Я лично зачаровал этих красоток на остроту. Ими можно резать кости, ты знаешь? Мулатку не было видно за пологом Дымки. Только магическая связь со своими подчинёнными помогла Илану найти их в тумане. Они стояли у относительно целой стены, в которую были вмурованы двое обнажённых мужчин. Их кисти, предплечья и ступни поглотил древний камень. Белые одежды, низведеные до состоянии тряпок, вместе с обломки боевых посохов лежали рядом. Илан снова начал уходить от реальности, влекомый мыслями. Он перебирал ногами, следуя в указанном направлении, и так бы снова погряз в думах, если бы не узнаваемый треск искромётов. — Это так глупо… — тихо сказал Зерб. — Слабо представляю как бы мы их всех убивали, — прошептал Эзель. Он шёл впереди, рядом с Зербом, готовый залить коридор потоком молний. — По одному, — бросил Илан и вскинул руку. — Постоим, мне надо подумать. — На что смотрит господин? Илан смотрел на пленников, отслеживая реакцию. — Не пялься на них влюблёнными глазами, Рале подумает, что это внимание предназначено ей, — ехидно бросил Фарель перезаряжая своё оружие и снаряжая запасные барабаны. — И не жалуйся, что твой тощий зад не привлекает господина. — Как иногда не хватает мага-дознавателя, да? Но ничего, я справлюсь своими силами, — маг Крови ласково утёр пот со лба пленника. — Неужели это того стоит? Боковой коридор был значительно уже основного, в нём отсутствовало освещение, поэтому на Фареля и Эзеля пришлось накладывать соответствующее заклинание, чтобы они могли видеть в темноте. — Штамповка… прямо как-то совсем серьёзно, — протянул Зерб, разглядывая абсолютно одинаковые амулеты, произведённые промышленным способом. Такое могли себе позволить не все государства, и далеко не каждый религиозный орден. — Нет. Убивать этих двоих было не рационально, но это не странность. Рале двумя ударами обезглавила пленников. Они были слабы. Хищница не позволила бы взять себя в плен, а если бы попала, то откусила себе язык и молча умерла. А эти чего-то ждали. Желтоглазая резко, словно механизм, повернулась к Илану. На его лице отразилась глубокая задумчивость, а взгляд дергался осознанно: он следил взглядом за пустым местом. Ласи нахмурилась, но ничего не успела сказать. Накал боя рос, но не считавшиеся с потерями орденцы не могли пробиться через щит. В барьер били ветвистые молнии и потоки огня — бестолку. Уже два десятка трупов в белых одеждах лежали у баррикад, а ритуал продолжался. Песня набирала мощь и глубину, линии символов объединили рунические круги в пентаграмму. Волосы Илана чуть приподнялись от той силы, что сейчас начала концентрироваться в центре магической фигуры. «Неужели галлюцинации?» Он бросил взгляд на Рале и Ласи, но те явно не собирались оставлять господина в одиночку. Слишком уж внимательно тот смотрел на битву, слишком ярко светились его глаза. По собственному признанию Зерба, лечить и менять Эзеля оказалось проще всего. Накладка случилась лишь в сексуальной ориентации и эмоциональной привязке. Изначально он должен был стать идеальным партнером для Рале. Где и что пошло не так господин выяснил, но переделывать не стал. Теперь Рале игнорировала белоголовых, Ласи им доверяла и порой ластилась, обе не отлипали от господина и физически не интересовали ни Эзеля, ни Фареля. Горло Илана сдавил спазм, а пальцы сжались с такой силой, что начали крошить камень стены. Всё оказалось неожиданно просто: если нет свидетелей, что седьмым родился не самый сильный мальчик, а восьмой — очень сильная девочка, то почему бы не смухлевать? Память Зерба услужливо подкинула ему такие родные и ненавистные картинки унижений и терзаний, которые он перенёс просто за то, что он восьмой. Перенёс несправедливо. Без вины. Без причины. По чужой прихоти. Фарель посмотрел вниз и поджал губы: он чувствовал себя бесполезным. Это в небесах ему не было равных. Дирижабль в его руках мог превратиться в неуловимое и страшное оружие. А на боевом дельтаплане белоголовый мог творить чудеса и нести страх врагам. Только свободное небо осталось позади, в сотнях метров подземных коридоров за спиной. Но бой впереди не стихал. С каждым шагом он лишь становился отчётливее и интенсивнее. Илан пока что игнорировал боковые коридоры, лишь оставлял в них сигнальные метки на всякий случай. Уклон вниз стал больше, кое-где в полу стали появляться ступени. Коридор всё чаще расширялся до просторных залов с сотами замурованных в стенах саркофагов. Стали встречаться тела погибших. Бойцов ордена было немного, а вот только убитых артельщиков они увидели почти сотню. Сам Зерб раздумывал над истеричным криком Виктории Марси: «Нет! В моём приюте нет семилетних девственников! В моём приюте нет восьмилетних девственниц! В моём приюте вообще нет девственников! И детей в нём тоже нет! А если бы и были, то я ими не торгую! Здесь приличное место! Подите вон!!!» Артельщики искали конкретные типажи, имели строгие требования. Они покупали детей для ритуала Возвращения, каким бы мифическим тот не был? Существовали специфические заклинания и практики для воззвания к Семерым. Работали они после дождичка в четверг, окончившегося чарующей песней павлина. Иными словами, почти не работали. И более того, Зербу никогда не встречался ритуал воззвания к Восьмому. Очень тщательно «забывали» Царя Богов, ставшего Тираном Пожирателем. Зерб заметил подозрительные взгляды спутников. Он и сам понимал, что следовать за галлюцинацией плохое решение. Только интуиция шептала: «Можно. Безопасно». Илан никому не признавался о случае, как такая же галлюцинация навела его на группу раненых солдат. Видимо этот светловолосый синеглазый мальчик воплощал ту часть магии Зерба, которую он не воспринимал осознанно. Во всяком случае, в своём физическом здоровье Илан не сомневался. — Идём туда! — Илан махнул рукой в боковой коридор, в глубине которого пытался что-то высмотреть. Раздробленные саркофаги, пол, покрытый воронками и усыпанный телами, тонкие языки голубого пламени, висящие в воздухе и весело пожирающие попавших в них неудачников. Артельщики отбивались из станковых искромётов и скорострелок, орденцы наседали в самоубийственных атаках. Трупов было на удивление мало: за обе стороны сражались маги-защитники, ставившие эффективные щиты. Даже доспехи электростражей не помогали бойцам ордена. Зерб окинул происходящее взглядом. Для себя он решил просто: чтобы добраться до Илана и девушек, врагам следовало убедиться, что Эзель мёртв окончательно и бесповоротно. И для этого сначала придётся избавиться от Фареля. Белоголовые обменялись взглядами и кивнули друг другу. — Семеро услышали мои молитвы! Освободи меня! Ритуал ещё не прерван! Они слишком глубоко в шахте! — пленник мотнул головой, указывая направление, а затем замер. — Ты околдовал меня! Внизу раздались детские крики. Зерб и его спутники прильнули к щелям. Эзель поднял излучатель искромёта, но Илан качнул головой. Пробиться сквозь защиту артельцев эта игрушка не смогла бы. — Что вы из них вырезали? — спросил Зерб, указывая на кровящие порезы на груди у обоих пленников. — Кончайте их. Нас ждут новые друзья. Каким бы сильным не был ребёнок, против контрольных заклинаний магии Крови без специфической подготовки он противостоять не мог. Невидимость слетела, будто смытая течением Дымки, и перед Иланом возник светлый затылок беглеца. Мальчик успел отбежать на десяток шагов. Зерб подошёл к нему и положил руку на плечо. Рука прошла сквозь него, а беглец растаял в налетевшем потоке тумана. На баррикаду вышел мужчина, плохо различимый за магической преградой. Охраны у входа не было. Илан аккуратно перешагнул через раздробленную статую, перегородившую вход в коридор. Ловушками и новыми засадами они тоже не озаботились. Зерб не чувствовал рядом живых, а Ласи — опасных магических конструктов. И всё равно поспешали медленно. Окружение также не способствовало бегу по коридору, плохо освещённому гелиевыми лампами. Неверный жёлтый свет, глубокие тени, избыток полноразмерных человеческих статуй вдоль стен заставляли Зерба и его спутников буквально красться вперёд. Шахтой оказался спуск в подземные уровни могильника. Широкая арка, выщербленная временем и боевой магией, гигантским ртом выплыла из тумана. Оттуда доносились едва слышные крики, грохот, треск и шипение — основные звуки боя. — Замри! — прорычал маг, выпуская вокруг себя волну рун. Но Зерб видел главное: вся эта мощь на стыке технологий и магии не сможет продавить защиту артельщиков. «Бронзовый ветер» не поскупился на артефакты и магов. Вспыхнувшая перед баррикадой плёнка щита переливалась голубыми и синими цветами, а значит пробить её ручным оружием почти невозможно. Элекростражи замерли. Тот что справа боялся отчётливее, и всё же не напоминал готового к сотрудничеству человека. Продольный разрез на концах обзавёлся поперечными. Каждую секунду, что лезвия проводили в плоти пленника, он познавал новую степень боли, но никак не мог сбежать в забытье. Магия Крови держала его в сознании лучше любых цепей. А затем Зерб будничным движением раскрыл куски плоти, словно створки окна, обнажая чистенькие ребра и кишечник. А затем правое нижнее ребро треснуло в аккуратных пальцах мага, чтобы через мгновение отделиться от позвоночника после сильного рывка. Фарель заметил, как Зерб осмысленно пялится в пустоту, и коснулся Ласи: — Мы можем прерваться на поговорить, учитывай эту возможность.Истерика Глава 10
Зерб отослал спутников и упёрся кулаками в стену галереи. Уже давно его так не распирало силой. Голая мощь грозила вырваться из груди, выжигая всё вокруг. Коридор осветился ярким синим заревом, а вокруг Илана закружилась метель из кровавых лезвий. Каждый кусочек магического металла оставлял в воздухе за собой дымчатый синий след. — Узрите же явление Его!* * *
— Где ваши книги, свитки и прочие знания? — быстро спросил Зерб. У него на языке крутились другие вопросы, но он сдержался. — ПН-Два. Свет по курсу, — прохрипел динамик на потолке. — Стробоскопические вспышки. Анела нашла в себе силы и выдохнула облако яда. Это могло погубить их обоих, но этот путь был предпочтительнее… любого. Маг закашлялся, его лёгкие должны были гореть огнём и мертветь. Он сипел и задыхался. А потом смачно плюнул в лицо Анеле. Комок чего-то склизкого сполз по её щеке. — Делаю логичный вывод о том, что он был лучшим в выпуске? «Значит, дамочка…» — А ты седьмая дочь седьмой градации силы? — Нет… он бы с её помощью указал на своё новое вместилище… есть ряд признаков. Мальчики и девочки… впадают в сон. Они готовы принять Его силу. Для этого нужна пентаграмма — сон почти равен смерти. Она удерживает их на этом свете. — Значит, эта девочка плод «союза», та самая «дверь», через которую можно организовать Возвращение? — Потому что тебе плохо. И я сердцем чувствую, что это из-за твоего Зерба! — Никогда не делал марионетки из семерки. Ты знаешь, единственная подходящая кандидатура соскочила в самый ответственный момент, — доверительно прошептал Илан. — Но она была седьмой, а не семеркой, и нас многое связывало. Ты мне её напоминаешь… у тебя были похожие глаза. Хех… — Я. Давно я, и вот снова я, — Зерб внезапно лёг на спину, уставившись в далёкий потолок. — Знаешь, я никогда не был жестоким. Даже уродов, достававших меня дуэлями во время учёбы, я выворачивал наизнанку с чётко поставленными целями: показать убыточность противостояния со мной. Нецелесообразность. Меня в жизни волновала лишь одна проблема — спасение сестренки. И вот… я как никогда близок к лекарству. Но дери Восьмой всех остальных, какой теперь в этом смысл? Некая часть моей жизни — самая страшная ложь, которую можно придумать в семье. И сейчас я испытываю то, чего не испытывал давно. Я обижен. Где-то в глубине души, где-то очень глубоко вскрылась давно зарубцевавшаяся рана. — Ты пялишься в стену уже несколько часов. Если кто и должен спрашивать: «Что такое?», так это я, — нахмурила русые бровки Таша. — Ты в присутствии мага Крови не можешь без глупостей? Так я тебе популярно объясняю: то, что ты жива, его прихоть! Он во время подавления восстания развесил человека как гирлянду! И допрашивать он умеет не только магией семьи! — Поняла она… — горечь в голосе Дианы можно было распробовать на вкус. — Всё у нас было. До того проклятого полёта. Я медик, Таша, моя задача спасать жизни. А когда погиб капитан и офицеры, я оказалась старшей по званию. Но… военная наука, я никогда не была сильна в ней. Я передала командование Зербу. Исследователю. Ты когда-нибудь видела активацию «финального решения»? — Где конкретно? — Господин капитан, вы нас вызывали, — подала голос Диана. Он обернулся к ним, зелёные глаза смотрели внимательно и обеспокоенно. Зерб сжал кулак, и два порабощенных им мага Ордена лопнули кровавыми брызгами. Свою задачу они выполнили с лихвой, оглушив будущую пленницу. Односложные ответы заставили шевельнуться подозрение в душе Илана. Было у него «самое простое» объяснение появления этой девочки. — Думаю, мы достаточно познакомились, чтобы я перешёл к чему-то менее экстравагантному и более доступному для культистки. Крик перешёл в визг и быстро затих. — Поняла-поняла, прости, не мое дело, и так очевидно! — затараторила Таша. — Капитан всем наблюдателям. Усилить контроль за секторами! Орудийным расчётам не спать! — Ди?.. — Что-то штурмовое или устаревшее. Очень мощная защита, предназначен для действий в Вуали, — заключил капитан. — Не уверен, что следует вступать с ним в бой сейчас. — Миледи, мы не сможем уничтожить его с первого залпа. Пробить фронтальную броню таких крейсеров всегда проблема, а полновесный залп его орудий может отправить нас на вниз, под Вуаль. Сейчас наблюдатели соберут максимум информации, а затем мы захватим курьера и, возможно, узнаем полезные детали. Илан закрыл глаза. Его дыхание стало неглубоким, а сердце билось словно через силу. — Сядь! — резкий, наполненный силой приказ бросил мулатку на пол. Илан скосил на неё синие-синие глаза. — Прости. Кровавые плети сами сплелись вокруг его рук. Длинные, толстые, багровые канаты, напоминавшие палачевские кнуты, извивались в воздухе, словно живые. Изредка по ним пробегала синяя светящаяся волна, в которой легко различались мелкие руны. Чувства, разбуженные памятью, придавали Илану и решительности, и сил. Иногда ненависть лучшее топливо. — Меня интересует, что за ритуал ты тут проводила, для чего предназначается пентаграмма, и где находятся книги, по которым я смогу подробно изучить вопрос. Ты отвечаешь мне и не вынуждаешь тебя допрашивать, а я дарю тебе лёгкую смерть. Зерб пристально посмотрел на обнажённую женщину. Та уже не скрывала свою силу. Она приподнялась в воздух и метала в воинов ордена сосульки, возникающие из пустоты. Тяжёлые доспехи электростражей, которые выдерживали всё, теперь казались тоньше бумаги: слишком уж легко их изрешетили магические льдины. Илан смотрел на это и видел… Зерб оттолкнулся от стены, пулей устремившись в сторону места проведения ритуала. Его заметили сразу же. Женщина посмотрела на него пронзительными фиалковыми глазами и вскинула руку в останавливающем жесте. Илан будто натолкнулся на стену в воздухе, у него перехватило дыхание. Невидимая, но от этого не менее сильная ладонь сдавила ему горло, в банальной попытке задушить. Маг ответил на это издевательской улыбкой. Да, его остановили, а кто остановит плети? Магические конструкты вспыхнули, пролетая мимо Илана и разворачиваясь в огромное облако игл. — Не мешайся мне, незнакомец! — И она твоя дочь? «Неужели этот агент Илан?» — вывод был простейшим, но не обязательно верным. Но Анеле не было дела до действий Зерба. Она полностью отдалась протяжному воплю боли, пока мышцы её пресса неторопливо, по сантиметру извлекались из тела. Рука артельщицы пошла вниз, направляя клинок в грудь ребёнка. Илан склонил голову на бок, прищурился и, повинуясь его воле, вместо худощавой детской груди, остриё ударило в пол. Мигнула фиолетовая искра, и мир на мгновение померк. Гигантский выброс силы волной разошёлся во все стороны, сметая артельщиков и орденцев, как ветер сметает сухую листву. Первое, что стало очевидным, дети выжили. И будущего пророка, и жертвенные пары окружили фиолетовые купола щитов. Жрицу ждала учесть пленницы Надзора, а значит не следовало демонстрировать свою излишнюю заинтересованность. Анела, жрица Восьмого, успела всё понять и среагировать. Удар был направлен не только по ней, и это заставило женское сердце отчаянно биться. Взявшийся из ниоткуда маг Крови целился по детям. Она развернула полноценный Воздушный щит, остановила смертельный удар по площади, и, закономерно, не смогла удержать напавшего. Тот упал на пол с приличной высоты и, словно ничего не произошло, скрылся за баррикадой. Как маг седьмой градации силы она была могущественее, но жрица Восьмого просто не может позволить себе иметь конкретную специализацию. Она знала все области магии. Неглубоко. Противник же наоборот, понимал магию Крови хорошо и обширно. Осознание этого факта сдвинуло что-то в восприятии Анелы. Последней каплей стал мерзкий злой смешок, набатом ударивший по чувствительному слуху. Поэтому внезапный вал крови, скопившейся вокруг Анелы, встретили потоки белоснежного пламени. Казалось, вокруг жрицы и Вместилища горит воздух. Женщина слышала его глубокое, быстрое дыхание. К его укрытию бросились выжившие бойцы культа, но тут о себе напомнили орденцы. Анела отчаянно обернулась на своих стражей. Мужчины подхватили детей и уже несли их к тайным ходам. Только Вместилище одиноко лежала на полу, пока что целая и невредимая. И именно жрица должна нести её. — Таш, вот зачем ты лезешь? Младшая Крис вздохнула. Чем её подруга из семейства Лен отличалась, так это упорством. — Никаких вспышек или громов с молниями. Просто волна едва заметной дымки, разбегающаяся в нужном направлении или радиусе. Мы нашли схрон Надзора, там было три готовых набора. В районе, где мы прятались, располагалась военная база и город восставших. Нам передали приказ… не спрашивай, как. Очевидный приказ. И я настояла на его исполнении, на полном уничтожении восставших и сочувствующих. Илан возражал. Впервые я видела, как он бился за сохранение жизни противнику. Но я настояла. Приказала использовать. Мы… я не такой сильный ритуалист, как он! Иначе бы сделала всё сама!.. поэтому он уничтожил почти двадцать тысяч человек двумя последовательными активациями. Я… до сих пор считаю, что это было оправданно. А он просто перестал спорить. Последний аргумент, который он использовал: «Это преступный приказ». Что я сломала у него внутри этим приказом? Романтизм? Идеализм? На награждении Рубиновыми каплями он уже не был тем Иланом, который… Боль от оторванного мизинца на ноге можно было сравнить с восходом яркого солнца. Со взрывом, сконцентрированным в одной точке. Но Зерб не позволил даже стону вырваться из одеревеневшей глотки женщины. — Командир, тут два объекта на радаре! Поднимаются с острова! Первый — малый курьер! Удаляется в Дымку! Второй — неопознанный крейсер, ведёт стрельбу по острову! Анела не думала. Восьмой свёл её с садистом, и у неё не осталось сил, чтобы ему противостоять. — Да. Таша прикоснулась к её колену. Крис повернулась к ней, поправила густые платиновые пряди и ласково улыбнулась: — Да. Затем улыбка пропала, а веселье улетучилось из глаз. Первые шавки Семерых уже влезли на баррикады, когда их тела начали лопаться. Фонтаны крови взмывали вверх, оставляя сухие мумии валиться на пол, а затем снова превращались в облака игл, несущихся к Анеле, стражам и детям. Новый Воздушный щит, ещё один, и ещё. Жрице пришлось опуститься на землю, чтобы тратить все силы только на оборону. И всё равно кровавые снаряды сводили её усилия нет. Илан почувствовал как из уголков глаз побежали влажные дорожки. Он смахнул одну рукой и усмехнулся: на пальцах остался кровавый след. Тело перестало справляться с бурлящей в нём силой. — Не был, — качнула головой Диана. — Лучшей была я. По совокупности силы, знаний и происхождения. Илан шёл сразу за мной. Позади девушек скрипнул люк. Они обернулись на стюарда, и тот замер под пронзительно-недовольными взглядами двух сильных магесс. Ощущение чужеродного предмета в теле всегда странное. Что-то живое и шевелящееся проникло в нее, копошилось в животе, трогало изнутри. Боль вернулась внезапно. Она возникла везде и остановила время. Мир стал болью, а боль стала всем. — Остров разрушается! — крикнул один из офицеров, работавший с наблюдателями. — Я не знаю… — Ди. — Я взывала… к Восьмому… в момент смерти… девочки, он даровал бы своё внимание… указал нам путь… дальше. — Стражи! По… поспешите! — крик о помощи умер в горле Анелы. — У тебя осталось восемнадцать пальцев, и это не самые чувствительные точки твоего тела. Увечья, нанесённые мной, могу вылечить только я. Так что будешь тянуть время, тебя может и спасут. Обрубок былой красоты — это больше, чем ничего. Зерба подкинуло к потолку, а пол под ним начал проваливаться вниз. Маг успел отдать мысленный приказ, и его собственные кровавые лезвия пригвоздили руки и ноги Илана к камню, уберегая от падения. Это было не больно, так, скорее неприятно. Он бросил взгляд вниз. Сейчас же Диана сверлила взглядом металлический барьер, будто пытаясь пронзить его. — Мы учились вместе. Как ты убедилась на себе, он способен поднять на ноги умирающего. Илан учился как безумец: его мордовали на дуэли, а на следующий день он возвращался на лекции, — Диана откинулась на спинку диванчика и сложила руки под грудью. — Он был упорный и какой-то ожесточённый. Бесчувственный. Он однажды почти забил до смерти офицера академии. Голыми руками. А бедняга лишь решил, что конкретно в тот день лаборатория нужнее ему, чем курсанту сомнительного социального статуса. Я до сих пор не до конца понимаю, что Илан забыл в военной академии. — Забери меня отсюда, Рале. Сам не встану, что-то я устал. А я уже чувствую, как сюда летят девочки и мальчики из Надзора. Лишь резкое: «Тц!» стало ей ответом. Из-за баррикады донеслись вопли боли и ужаса. К границе Огненного круга прилетела человеческая печень. Женщина перевела на неё взгляд, и в следующее мгновение ей в грудь ударила молния. Свет окружил Анелу и померк. Диана Крис удобно устроилась на маленьком диванчике на обзорной палубе воздушного крейсера «Порыв» и бездумно смотрела в бронированную переборку, закрывающую панорамное окно. Огромный дирижабль шёл в боевом режиме, готовый вступить в схватку в любой момент. — Перископ! — капитан подошёл к массивной колонне оптического прибора и припал к окулярам. — Не крадись, — устало произнёс Зерб. — Иди сюда, присядь. — Слуга Семерых… что ты понимаешь?.. А-а-а-а!!!.. — Восьмой вернулся бы через неё? — В Вуали спрятаны острова… там вечно будут храниться истинные знания. — Миледи! Наблюдатели обнаружили остров, он почти скрыт в Дымке, поэтому радар его не видит. Мы будем готовы произвести десант по первому требованию. — Во-во, я и гляжу… рассказывать будешь? — Таша вопросительно вскинула бровь. — Что такое? Анела очнулась от этого смешка. Она вскинула руку, собираясь выпотрошить приблизившегося идиота Ледяными когтями, но боль, самая жуткая боль в её жизни, как раскалённый прут пронзившая женщину от паха горла, парализовала жрицу. Что влажное и тёплое коснулось её пальцев. Крис метнула на подругу холодный взгляд. Лен тут же вскинула ладони. — Я вижу эту грустную улыбку! Что у вас было? Капитан вернулся к перископу, чтобы увидеть, как синхронные залпы порождают огненные грибы и молниевые торнадо. — Он — не мой! — сверкнула глазами Диана. — Господин, вы… — девушка запнулась. Что она хотела спросить? В порядке ли он? Очевидно, что нет. Такой привычный Илан стал… кем? Дирижабль ощетинился скорострелками, а массивные башни с парой орудий в каждой начали движение, готовясь отражать внезапное нападение. Таша Лен сидела рядом и с огромной скоростью строчила в дневнике. Она давно задалась целью написать огромный труд о свершениях Дианы. Та отвечала лишь высоким звонким смехом. Если подруге так хотелось прославить младшую Крис, то мешать ей — преступление. Диана внезапно осознала, что сказал стюард. Она так погрузилась в свои переживания, что не заметила, как на границе восприятия давно маячит ощущение знакомого присутствия. Остров, на котором обосновалась подозрительная артель, и «агент Надзора, выдвинувшийся авангардом». — Миледи Крис, миледи Лен, капитан просит вас подняться в боевую рубку, мы обнаружили остров. Слова мага калёным железом отпечатались в сознании жрицы, и она позволила себе надежду. Ритуалы во имя Восьмого включали в себя не только кровавые жертвы. Слово «союз» в священныхтекстах встречалось часто и трактовалось весьма фривольно. За время службы на флоте коммодор Лотр Хол видел всякое. И бомбардировку островов тоже. Длинный узкий крейсер, оплетённый поверх плит брони частой сетью противомолниевой защиты, бил из всех орудий по несчастному куску земли. Такие дирижабли не строили в Конкордате, это Хол знал наверняка. Они не соответствовали концепции «кругового поражения целей». У неизвестного крейсера все орудия находились в двух надстройках сверху и снизу основного корпуса, а значит не могли бить за спину. — Да поняла я, поняла, — Таша успела пожалеть, что ввязалась в этот разговор. Ведь понимала причины состояния подруги, но никогда раньше они не говорили ни о восстании, ни о Зербе. Словно гарант обещания на сердце жрицы сомкнулась бесплотная, но от этого не менее холодная рука. Противники кончились внезапно, и не все пали от его руки. Многих погубила магичка седьмой градации силы, иным не повезло при выбросе силы от нарушенного ритуала. Илан лишь безразлично пожал плечами. Их даже нельзя было назвать врагами, так, бурдюки с кровью. Мясо, мешающееся на пути. Самое интересное сейчас корчилось от остаточных разрядов магического электричества рядом с разрушенной пентаграммой. — Да. — Почему? — не поняла Таша. — Я не люблю крейсера, — тихо ответила Крис. — Из Сорокадневного восстания каждый вынес что-то своё. Я — отвращение к боевым дирижаблям. — Детка, судя по твоему кровотоку, ты меня неправильно поняла. — Будем считать, что мы квиты, — прохрипел Зерб. — Не вынуждай меня быть жестоким, девочка. Я не люблю, когда меня вынуждают, и тебе не понравится результат. Ты ведь не думаешь, что мне нравится уродовать тебя? Диана кивнула. Их задача состояла в захвате всех, кого можно, и ликвидации остальных. Миндальничать с возможной бандой торговцев людьми никто не собирался. Поэтому по плану крейсер должен был заложить вираж, сбросить лёгких штурмовиков на дельтопланах для разведки и захвата плацдарма. Если бы ситуация обострилась, в бой бы вступил отдельный тяжёлый штурмовой взвод в электродоспехах. В самом худшем случае шестнадцать основных орудий крейсера должны были раздавить любое сопротивление. Зерб качнул головой. Изуродовал ли он красивую женщину своими действиями? Нет. Лишь привёл к единообразию её внутреннее и внешнее состояние. — Это всё, что тебя гложет? — Таша не верила. После той схватки с пиратами Диана была сама не своя. И не из-за пиратов. — Может быть нелюбовь к боевым дирижаблям не единственное, что ты там получила? Или потеряла? Илан поверил не сразу, но в итоге убедился, что его не обманывают. Поэтому он нанёс последние штрихи и устало уселся на пол там же. — Ты такая милая, когда серьёзная! — Диана потрепала подругу по щекам. — Что ему за это было? — подалась вперёд Таша. Рале подошла к нему как пугливая кошка, готовая сорваться в стремительный галоп. — Позиция очень уж невыгодная, — Хол дотянулся до микрофона внутренней связи. — Ходовая, поддерживайте визуальный контакт с противником, но не сближайтесь. Маневрируйте так, чтобы выйти на курс перехвата курьера. — Тогда… — Кому? Младшему сыну герцога Зербана? За что? Отец Илана всё замял, но я скажу тебе честно: Илан этого не заметил. Он даже не запомнил, что почти убил человека. Всё, что он запомнил: «Мои исследования прервали!» — Захват не потребуется, на малом дирижабле агент Надзора, — вступила в разговор Диана. Она всё сильнее ощущала Зерба, его борьбу, слабость и боль. — И чем скорее мы их нагоним, тем лучше. — Нет, — качнула головой Таша. Разговор с любовного томления свернул куда-то не туда. Диана хмыкнула. …Видел, как такие же льдины, объятые синем пламенем, дырявили борт его крейсера. Как зависший в воздухе маг мечет молнии в канонерки, и те лопаются воздушными шариками… — Ласи!!! — Бьют специальными зарядами… нам ничего не остаётся, кроме как отступить. Надеюсь, агент сможет прояснить детали. Оборванный защитный костюм, ссадины, разбитые защитные пластины. Именно таким застали Зерба его спутники. Рале подходила к нему аккуратно, доверив остальным прикрытие. Хищница чуяла, чувствовала ураган магических сил и эмоций, переплетённый в её Вожаке. Запах отдавал болью, стыдом и толикой безумия. На тело женщины, больше напоминающее останки жертвы каннибала, она старалась не смотреть. На ребёнка, окруженного едва заметной защитой, тоже. Всё её внимание было сосредоточено на Зербе. Рале не смогла бы противостоять ему, это было очевидно, как день. — По вкусу сосулька сосулькой. Илан замер над ней, рассматривая будущую жертву. Если бы не выжженные глаза и кровавые потеки на щеках, да прожжённая до рёбер грудь, он смог бы назвать её красивой. Хол отдал ещё несколько указаний и повернулся к девушкам: Девушки проследовали за стюардом и, поднявшись на три палубы вверх, замерли перед входом в мозг крейсера. Два бойца в электродоспехах чуть посторонились, освобождая проход. В боевой рубке кипела работа. Двадцать человек, ни одного слабее третьего ранга силы. В центре стояло несколько планшетов, на которых отмечался курс крейсера и возможные точки встреч. В дальнем конце громоздился экран радарной установки. По нему накручивала километры светящаяся полоса, синхронизированная с движением антенны локатора. Рядом сидели два оператора. Первый следил за экраном, а второй с закрытыми глазами слушал окружающий воздух. Капитан крейсера стоял рядом с ними. Внушительный, широкоплечий мужчина с достоинством носил форменный китель, только вот фуражка не могла скрыть седину и шрамы.Квиты Глава 11
Эзель дернул на себя рычаг перезарядки, заправляя в скорострелки новые блоки со снарядами. Последний шаг, завершающий неполное обслуживание оружия. Ни на что большее он был пока что не пригоден. Белоголовый помог Рале дотащить господина до дирижабля, но на этом его участие в спасении жизни Зерба закончилось. Тонкие пальцы стиснули рукояти скорострелки. Пока он пытается занять себя чем-то, девушки должны спасти господина. Лишь маленький червячок сомнения грыз его изнутри: они все — убийцы.* * *
— Ты способен со мной общаться… без этого страдательного надрыва? Если нет, то давай сейчас всё решим между собой, и продолжим разбираться с реальными проблемами! — мгновенно вскипела Диана. Беседа на секунду прервалась. Зерб потёр шею. Подумал. Ласи в очередной раз выругалась, подняла со стола нож, и быстро провела остриём по запястью Рале. — Ладно, девочка, давай, как по учебнику, — пробормотала Диана, частично стирая художества Ласи. Илан провёл большим пальцем по шее, имитируя порез. — «С возвращением». Банальность, — Илан закрыл глаза, пробуя прочувствовать тело. — У тебя есть вопросы, раз уж «обычный медик» Надзора оказалась на дирижабле, отправленном по моему донесению, и продолжает меня высиживать. Диана почувствовала себя дурой снова. Она явно слишком много эмоционирует из-за Илана. Крис убрала руки с головы Зерба и царапнула себя по запястью ногтём. Кровавая струйка взлетела и разбилась на руны. Ласи отвесила себе пощёчину и всё-таки посмотрела на подругу. — Зачем? — несколько глупо спросил Эзель. Мысль о том, что Фарель таки двинулся колпаком и решил атаковать крейсер, усердно засвербила в голове стрелка. — Пока твои девочки учились рисовать кровью по коже, в тебе шёл лавинообразный процесс накопления силы. Думаю через пару часов ты бы угас окончательно, и твой труп жахнул как тот же спецбоеприпас. Поэтому я применила самый простой способ, пришедший мне в голову. Белоголовый откинулся в кресле стрелка, взглядом устремившись в Дымку. «Ласточка» пластала винтами вечные туманы, стремясь быстрее добраться в населённые радиусы. До Конкордии они могли и не дотянуть. От подобной мысли по спине Эзеля промаршировала армия мурашек. Навряд ли они бы пережили господина надолго. Из всей свиты полностью полноценной была лишь Рале. Ласи без контроля со стороны норовила вернуться к образу маньяка-убийцы. Фарель, хоть и не признавал, боготворил Зерба и вполне мог самостоятельно проглотить пулю, чтобы отправиться следом. А сам Эзель… родственники давно обжили дом «погибшего». Остаться в особняке? Уйти хвостиком за Рале и плевать, что она не пылает к нему радушием? Она дождалась, пока магия, что заменяла Илану кровь, выплеснулась из многострадального тела и зарастила рану на шее. — Ты никогда мне не простишь тот приказ? — Эй, там! Идите сюда! Быстро! — крикнула Диана. Диана вскинулась что-то сказать, но Зерб поднял ладонь, прося не прерывать. — Мне сказали, что дирижабль недавно начал себя вести, как живое существо. Да ты только попробуй его ощутить! — быстро нашла решение Таша. — Он был преступный, даже по законам Конкордата. Конец обсуждения, — отрезал Зерб. — Ты могла его не исполнять. И не стала. Ты приказала мне! — А у меня двигатели в форсаже и не выходят в нормальный рабочий режим, но я же не жалуюсь?! Следи за тылом, а лучше иди взгляни на рим-кольцо. А то у меня показатели зашкаливают! — Думаю, километров десять, идут быстро. — А не всю? — тут же уточнила Таша. — Тебе всё ещё идёт белый, просто напоминаю, — с необычной лёгкостью произнёс Зерб и замолчал. — Решение было экспериментальным, — отмахнулся Зерб. — Если бы удалось добиться… да. Если бы удалось. — Фар, у нас на корме крейсер. — Дура, — процедила Диана. — А потом утром просыпаюсь… здравствуй, силушка магическая! В тот же день, я её запечатал. Зелёный цвет глаз не мешал мне спасать и отнимать жизни, решил я… Эзель мгновенно заглянул в дверь, стоически игнорируя увиденный пейзаж. Рукояти управления сами прыгнули в ладони. Изящное, точно выверенное движение, и скорострелка словно помогает наводчику, двигать ей легко и просто. Семафоры на башнях синхронно выбивали: «Крейсер Надзора. Остановиться, принять пассажиров». Бело-голубая схема окраски тоже принадлежала Надзору. — Потому что ты был лучшим ритуалистом на потоке, а я училась у лучших. И я не дура. Рунная цепочка контролировала силу и скорость отдачи. Не считай себя единственным специалистом по магии Крови в округе, — ядовито заметила Диана. Кровь ударила вверх фонтаном, но тут же застыла в воздухе, подчиняясь воле девушки, а затем разделилась на два потока. В спутниц Зерба полилась сила, но этого было недостаточно. Ставшее привычным давление в груди исчезло. Илан провёл ладонью перед лицом, и с неудовольствием отметил синие отблески на коже. — Стандартная процедура для лиц с изменившейся градацией силы. Я доложу твоему отцу, а для снятия ареста он приедет сюда. Динамик клацнул как маленький капкан, а затем дирижабль завалился на правый борт. По корпусу пошла вибрация и гул, рёбра жесткости заскрипели. Эзель упёрся руками и ногами, чтобы не вывалиться из кресла стрелка. Разворот на месте — манёвр недоступный большинству дирижаблей и их рулевым. Приветствие Дианы стало неожиданностью. Не сочетались его комнаты с Дианой. Фундаментально противоречивые понятия. Он скосил глаза и увидел, как осунувшаяся, но всё ещё восхитительно красивая девушка присаживается к нему на кровать. — С радостью! — она тонко улыбнулась, выдерживая паузу. — Я перерезала тебе горло от уха до уха. — Фар, у меня тут скорострелки своевольничают. Я не шучу. На секунду воздух в помещении сгустился от выплеснутой магической силы. Диана недоверчиво вскинула брови, а затем с её рук сорвались короткие рунные цепочки. Переливающиеся синим и красным знаки впились в спутниц Зерба, и те осели на пол без сознания. Им всё равно требовался длительный отдых. Как только крен выровнялся, Эзель поспешил в рубку. Проходя мимо каюты Зерба он услышал площадную многоэтажную брань, которую как стихи декларировала Ласи. Из-за неприкрытой двери отлично было видно обнажённое тело господина, водружённое на стол и разрисованное рунами. Они светились жёлтым и оранжевым, но их функций Эзель не представлял. Чуткий слух и Фареля, и Эзеля легко уловил обречённость в голосе девушки. Но крейсер Надзора уже приближался, и белоголовым оставалось уповать на его медицинский персонал. Что бы Зерб ни сделал с дирижаблем, тот начинал пугать. Особенно самостоятельно зарядившееся орудие. Стволы медленно повело в сторону, словно скорострелка прицеливалась. А утробное рычание на грани слуха Эзелю послышалось, да. Не иначе. Он дотянулся до микрофона внутренней связи: Они обменялись взглядами: «Что за бред Восьмого?» и «Проблемы?» Воздух сгустился. — Ты под домашним арестом, — буднично заявила Крис. — Далеко они? — наконец ответил Фарель. — С возвращением. — Объяснит господин. Только он знает всю картину, — ответил Фарель. — Он сам это сказал. Диана вздохнула. Куда делся страдающий идеалист, и почему его заменил беспардонный наглец? Она нутром чувствовала, что следующая смена настроения закончится попыткой затащить её в постель. Или чем-то схожим. За спиной Ласи на миг засветились десятки рабочих тетрадей Зерба, которые она скопировала с помощью своей магии. — Я выбрал между нашими казнями за неподчинение приказу… скорее только моей в силу «неопределённого социального статуса», и уничтожением невинных, безоружных и не способных сопротивляться, — тихо произнёс Зерб. — И вроде бы глупо винить тебя за свой собственный выбор. Но ты тогда ни разу не высказалась против. Просто делегировала полномочия мне. Диана Крис этого не слышала и не видела. Она молнией пронеслась по коридорам и ввалилась в каюту Зерба. Ласи и Рале уставились на неё. — Мы не братья… — Скачок до шестой градации! — ответила Ласи. Крис на секунду растерялась. Она не могла собрать чужую силу, не могла восстановить «рунный мешок». Поддержка, которую рекомендовалось оказывать, должна оказывать кому-то, а сознание Зерба уже ускользнуло. — А теперь, кто мне объяснит, что произошло на том несчастном острове? — негромко спросила Диана. — Живо зови сюда своего братца, вы нужны тут оба! Сейчас! Магия Дианы погрузилась в тело Илана. Знакомое и в тоже время абсолютно чуждое ощущение. Словно что-то мешало взаимодействию. Сила гудела не только вокруг застывших магов Крови, но и внутри Зерба. Огромные резервы, превратившие человеческое тело в ходячую бомбу. Зерб даже не стал возражать на эту наивность. Особняк он построил на свои деньги, но призыв скалы оплатил герцог Зербана. Это было его первое и последнее участие в судьбе уволившегося со службы сына. За все прошедшие годы он ни разу не явился в особняк. Не вязалось это место и герцог. Диана видимо поняла направление мыслей Илана и добавила: Илан говорил, говорил, говорил. Он раскладывал поминутно всё, что происходило на острове с момента обнаружения маяка. Рассказал про засаду, бой, пленников. Таша Лен заглянула в каюту, окинула взглядом кровавую вакханалию, наткнулась на внимательные взгляд Дианы и попятилась. Слишком легко вернулась былая непринужденность в разговорах. Возможно, он просто по ней соскучился. Возможно, что-то в его душе всё ещё отзывалось на её присутствие. Илан успеет подумать об этом. Семеро, в который раз уже, не торопились призывать его к себе, а значит время ещё есть. Шея противно зачесалась, словно напоминая, что Зерб не бессмертен. Она выглядела не лучше Зерба. Смуглая кожа посерела, глаза потускнели, превратившись в еле тлеющие угольки. На руках и обнажённой груди не было живого места от порезов. — Кстати, я вам там оставил подарки, вы их прихватили? — А взрывной реакции на нарушение оболочки ты не боялась, потому что?.. И теперь… Эзель коротко пнул основание огневой точки. Он не только любил и умел стрелять, да крутился на сцене особняка перед озабоченными дамочками очень разного возраста. В прошлой жизни ему пожаловали высокое воинское звание не за красивые глаза и худую задницу. Он не чурался почитать умные книжки. Вот в одной из них, например, говорилось, что маг, потерявший контроль над собственной силой, потенциальный мертвец. Что должно было произойти при резком скачке силы там не говорилось, но на фантазию Эзель не жаловался. — И почему я под арестом? — Получается? — сипло спросила Рале. — Допустим… радость в твоём голосе при озвучивании этого небезобидного действа я приму… за случайность, да. Не могла же ты получить удовольствие от факта вскрытия моей глотки, в самом то деле. Динамик раздраженно кликнул, словно ему передалось настроение Фареля. Эзель получил еще одно подтверждение своим мыслям, а стволы продолжали медленно обшаривать небо. Хищные движения излишне самостоятельного оружия пугали мастера-стрелка. Поэтому он устремил взгляд, пробуя сосредоточиться на изменчивых потоках Дымки. — Не спи. Диана по очереди аккуратно приподняла веки Илана. Зрачки сузились, максимально демонстрируя радужку тёмного сапфирового цвета, даже чуть темнее, чем у самой Крис. Крис встала за головой Зерба, положила руки на ему на лоб и сосредоточилась. Кровь могла ответить на любой вопрос, нужно только правильно спросить. Условия для подъёма градации силы в таких объёмах простые — массовое жертвоприношение. Хоть Диана и не могла поверить, что Илан пойдёт на такое. Да и кого он успел принести в жертву за ту неделю, что они не виделись? А значит простой ответ был не таким уж и простым. — Бего-о-ом!!! — проорала Диана. Последнюю фразу он проорал, чуть приподнявшись с подушек, и тут же обессиленно упал обратно. — Поделишься? — Ты просто не слышишь, как в голос матерится Ласи. Мы не дотянем до цивилизации. Я принимаю решение. Если оно окажется неверным, можешь меня сам пристрелить. Потом. — Ил… — начала Диана, но разгорячённый Зерб не дал прервать себя. — По учебнику! Тело живёт, агонии пока нет, дыхание ровное, зрачки реагируют на свет! Распределение магической силы равномерное… и чрезвычайно насыщенное. Стоп. — Если это поможет, я готова! — Судьба у тебя такая, — пожала плечами Диана. Динамик булькнул в ответ что-то коротко и грубое, а затем замолчал. — Приготовься, я сделаю боевой разворот. Как только закончу, тащись сюда. «Ладно, Фарель — водитель», — горько усмехнулся про себя белоголовый. — Мне потом рассказали, как ты отстаивала мои права на награждение и с чувством описывала мои героические поступки. Да… признание моих заслуг. Знаешь, почему я явился на награждение? В принципе? Я хотел, чтобы эти твари посмотрели мне в глаза, когда те сменят цвет. И вот ответ на первый незаданный вопрос: я соединил два ритуала и воспользовался ситуацией, чтобы поднять личную силу. Но в расчёты закралась ошибка, силы пробудились значительно позже. И знаешь что? Я испытал самый жгучий стыд за всю свою жизнь. Даже первый раз с женщиной, когда всё от нервов опало, не вызвал у меня подобного стыда. Я просто взял эти проклятые Кровавые слёзы! Зерб уже тогда был шестой градации силы. Но цвет глаз — это контрольный, абсолютный показатель. Его нельзя подделать. Девушка нахмурилась, а потом её глаза расширились в страшном понимании. Она начала судорожно искать доказательства самого глупого идеализма, на который оказался способен Илан. Следы старой, трёхлетней давности блокировки нашлись быстро. Сетка сосудов и мышц вокруг сердца, несвойственные обычным людям, складывались в «рунный мешок». Он подавлял магическую силу и должен был рассеивать излишки. Но как обычно, увлекшийся Зерб допустил ошибку. Мешок не рассеивал, а накапливал. — Теперь — всё, — вздохнул Эзель, и после этих слов крышка люка в потолке сама встала на место. — Сколько можно задавать один и тот же бл**ский вопрос?! Вынь голову из жопы! Он ещё жив, тупая ты курица-переросток! Конечно что-то у меня получается! Но я не маг Крови! Не медик! Я не знаю даже базовых рунических цепочек! Может быть я его прямо сейчас убиваю! Я, бл**ь, не знаю, и твои тупые вопросы не помогают! Давай вырежем тебе сердце и посмотрим, как господину поможет найденный мной ритуал! — этот монолог девушка выдала ни на секунду не оторвавшись от работы, даже не подняв взгляд на Рале. «Откуда в тебе?..» Не прошло и минуты, и поток крови разделился уже на четыре струи, напитывая силой свиту Илана. — Замри. Мне нужен ещё один приёмник силы. — Ладно, мы всё выяснили? Мне не мешает привести себя в порядок и отправиться на доклад к отцу, — Зерб почувствовал, что не готов продолжить общение с Дианой. — А теперь расскажи, как ты оказалась в моём особняке. Можешь начать с того момента, где я, по идее, умираю. Белоголовые обречённо переглянулись и начали рассказ. — Ага. Жаль, искренне жаль. — Не поможет, — тихо проговорила она. — Я не знаю, чем ему помочь. Он угасает. Мужчина задышал размереннее, его пульс набрал силу. Магическая кома сменилась сном. Диана оперлась спиной на стену каюты и медленно сползла на пол. У её ног пока так и не пошевелились, но уже пришли в себя Рале и Ласи. Фарель и Эзель как стояли у входа, так и остались, ошеломлённые потоком силы. Таша опасливо выглядывала из-за их спин. Дирижабль довольно урчал двигателями. — Так веди, больше никто не спустится, — недовольно бросила она. Взгляд голубых глаз подозрительно скользнул по окружающей обстановке. — А что у вас тут… такого… артефактного? — Я всё ещё не сказала ни одной банальности, нет? — вскинула бровь Диана. Диана наблюдала, как Зерб внезапно нашёл в себе силы вылезти из-под одеяла. Похудевший, даже отощавший маг Крови говорил без остановки, расхаживая голым перед девушкой. Её это никогда не смущало, а он отличался нездоровым безразличием к приличиям. Илан редко просыпался в местах с незнакомым потолком, не стало исключением и это пробуждение. Отделанная чёрным деревом поверхность, затейливо изрезанная растительным узором, прямо указывала на его местонахождение. Как он оказался в собственных покоях в особняке? И почему так темно? Где гул двигателей? Вопросы множились, а последнее, что запомнил Зерб — это наваливающуюся негу. — Вот так я сравнялся по силе с тобой. А теперь, когда мы выяснили интересное, но во многом несущественное положение вещей относительно меня, предлагаю послушать тебе занимательную сказку о вызове Восьмого из небытия… Кровь запузырилась на порезе. Ласи мазнула по ней пальцами и нанесла на бледную кожу Зерба новый символ. — Видят Семеро, я давно хотела это сделать! Хотя бы раз! — и резким движением кисти Диана Крис вскрыла горло Илана Зерба от уха до уха. Диана закрыла глаза, а затем хмыкнула и с щелчком пальцев отправила поток крови в потолок. Чавкнуло, и металл начал всасывать кровь, как песок воду. — Зачем же его исполнил ты? — изменившимся тоном спросила Диана. — Раз он был такой преступный? — Ты? — вяло удивилась мулатка. Он прервал себя сам. Напомнил забывшимся мозгу и сердцу, что они не в «старых-добрых временах». Илан покивал сам себе. Гости убрали устроенный бардак. Он закончил рассказ, утаив пару незначительных деталей. Например, не стал делиться выводами о том, что в поместье Зербана вызревает личинка Возвращения. В конце концов, это не должно было интересовать никого кроме самих Зербана. Про мальчика-галлюцинацию он тоже разумно промолчал. Мало ли что ему привиделось? Может быть, сила взбрыкнула. — Не понял! Наконец Илан выдохнулся и уселся на кровать. — Нет. Эти… орденцы расстреляли остров спецбоеприпасами. Он рассыпался и канул в Вуаль. Я сообщила в Конкордию, специальный дирижабль должен был уже вылететь. — Ошибку в распределении силы «рунным мешком» ты тоже специально допустил? — перебила его девушка. — Что с ним?! Быстро, коротко! — рявкнула Диана, в ужасе глядя на мешанину рун на теле Илана, половина из которых противодействовала друг другу. — К господину. Диана вспомнила их предыдущую встречу. Из Илана энергия разве что фонтаном не била. Она списала это на возвращение из-под Вуали, как самую логичную причину. Поддалась стереотипу. — Куда они ушли? Двигатели грозили пойти в разнос, на рим-кольце напряжение упало до минимальных значений, и если бы Фарель говорил о живом существе, то вывод был простой: они загнали скакуна. Им потребовалось ещё драгоценных полчаса, пока стыковочный рукав не соединил брюхо крейсера и спину «Ласточки». Белоголовые вооружились электроревольверами, но полноценного сопротивления тем же магам они оказать не смогли бы. Но ситуацию это не меняло. Профессиональным медиком был Зерб, и именно он штопал, сращивал и вправлял. Он же мог остановить пошедшую вразнос Ласи, утихомирить бурную Рале. Про самих белоголовых и говорить нечего. Эзель видел, что фокус внимания господина полностью сосредоточен на девушках. Хотя он с ними больше экспериментировал, чем развлекался. Свитой для Зерба стали самые успешные его… творения. — Почему я это вижу?.. — пробормотала Таша. От погружения в глубины депрессивных размышлений его вывел характерный щелчок затворов и гудение, означавшее подачу питания на скорострелку. — Легче не стало, — обречённо признал Эзель, когда из глубины облачного полога появились две орудийные башни крейсера. — Реальные проблемы — это важно. У меня тут, в кабинете, есть реальный томик, где много-много пустых пронумерованных строчек в два столбца на каждой странице. Очень много пустых строчек, как по мне. А выбитое золотом название на обложке из самой чёрной кожи, что я смог найти, гласит: «Твои жертвы». Знаешь, помогает держать себя в узде и не резать любого, кто вызвал моё недовольство, как скотину. Люк распахнулся, и в коридор между баллонами почти сверзилась высокая платиновая блондинка. Её безумно горящие синие глаза и фраза «Где он?» расставили всё по местам. Следом за ней аккуратно спустилась вторая девушка, нахмурилась на оставшегося Эзеля. Таша мгновенно поняла, что с ней сейчас произойдёт. И желание принимать живительный кровавый душ у неё не возникло.Немного правды Глава 12
Илан проводил взглядом утлую летающую лодку, на которой отбыла Диана, и отошёл от окна. Стоило Крис скрыться с его глаз в коридорах особняка, он немедленно дал волю исследовательскому зуду. В конце концов, Зерб хотел разобраться в том странном ритуале: восьмые дети, Восьмой и Возвращение. Слишком много слов начинающихся на «в», чтобы их проигнорировать. Маг повернулся спиной к окну и посмотрел на книжные шкафы. Толстые тёмные полки, что не гнулись под весом тяжёлых гримуаров, посмотрели на него в ответ. Библиотека была построена по принципу атриума: четырёхэтажная, где шкафы стояли на галереях вдоль стен, а центральное пространство отошло под провал светового колодца. Илан похрустел пальцами, вздохнул и решительно направился к лестнице. Его ждал самый глубокий этаж хранилища знаний. Именно там он держал научные труды по магии, изданные ещё в эпоху Воцарения. Больше половины из них попали в руки Зерба с помощью барона Глассин.* * *
— Единственная или единственная уцелевшая? Зерб тихонько хмыкнул. Улыбнулся, а затем расхохотался. Он смеялся там искренне и заразно, что даже Мерса несмело улыбнулась. Илан пристукнул кулаком по перилам и вернулся в реальность. Планы следовало исполнять по порядку. Лестница привела его в полумрак нижнего этажа библиотеки. Зерб привычным движением нащупал на стене выключатель, и под громкий щелчок начали разгораться гелиевые лампы. Длинные стеклянные колбы тянулись по всему периметру галереи, помогая слабому дневному свету своим оранжево-белым свечением. Книг на этом этаже было меньше, их древние, богато украшенные корешки мрачно поблёскивали из-за стеклянных дверец шкафов. С лестницы раздались редкие хлопки. — Да, — Фарель распахнул дверь, пропуская Илана. Илан проорал эти слова в лицо отцу. Он чувствовал, как магия струится по кровеносным сосудам, готовая выплеснуться в реальность всепоглощающей волной. Это же чувствовал и герцог. Лишь тяжёлый, полный затаённой боли вздох выдавал его состояние. — Не мешай мне изучать природу женской сексуальности. Может быть ты вернёшь меня на путь истинный, — пробормотал Эзель, не зная куда положить руки, чтобы потом их не лишиться. — Отец работал не только на вас. Такого не могло быть. Руны Алфавита иногда могли быть самостоятельными и самодостаточными знаками, но в большинстве своём их требовалось объединить в рунную формулу. Как маг Крови Зерб никогда не сталкивался с недостатком в заклинаниях и ритуалах. Логическая нестыковка была слишком большой, чтобы просто спихнуть её на теорию о стирании всего, касающегося Восьмого и Воцарения, из источников. — Мерса там? — Он давно нашёл общий язык с небольшой религиозной группой… возможно, вы слышали о царепоклонниках? — Вечное одиночество Семерых молит об освобождении, — прохрипела Мерса. — Ох… девочка. Как же это было?.. Величие оставленное в старине может ожить! — В процессе. Ласи изучает карты и координаты. Но уже сейчас я могу сказать, что барон летал очень часто и посетил очень много мест. В целом удивительно, что ему требовались заёмные деньги. — Ты седьмой сын, наследник деда. Все дяди и тёти сгинули на просторах мира. От них остались два сына и дочь, если правильно помню, — продолжил Илан. Герцог указал головой на стоящий у шкафа стул. Илан медленно выдохнул, взял стул и присоединился к отцу за столом.Зерб крепко задумался. Что он знал о религии? Немногое. В детстве он выучил всё, что от него требовал отец, но сам герцог Зербана не был особо религиозным. После подавления Сорокадневного восстания Илан не посещал церкви. Разуверился в том, что они нужны. — Восьмой. Божественный Царь, свергнутый свитой. Создатель всего и вся. Тиран-пожиратель. Хм. — Илан выпрямился, расправил плечи и набрал побольше воздуха в лёгкие. — Восемь дней и восемь ночей будет собирать Он воинов! На девятый день полчища сметут благочестивых сынов и дочерей Семерых, чтобы пировать на их телах! На десятый день явит Он свой лик в Чертогах Семерых и словом Своим возродит страх, ужас и погибель, от которых не будет спасения восемь тысяч лет! — Ой ли? А если посмотреть на твои действия, то фанатик фанатиком. Вижу цель, иду к цели. Любыми способами и средствами! Это сейчас ты ещё хоть как-то контролируешь себя. Здоровый эгоизм, так бы я сказал. Теперь мы вполне можем вместе подумать о том, как спасти Ирэну, раз уж в Конкордате внезапно возродился давно истреблённый культ. Садись и слушай. — Вода… — Илан не совсем понимал, почему именно эти извилистые руны стали первыми магическими символами, но сейчас его это и не интересовало. — Перечень, звучание, значение… Земля. Перечень, звучание, значение. Огонь… Воздух. «А я ведь так и не изучил его подробно». — Обыск провели? Илан занял место за просторным рабочим столом, взял из стопки бумаги чистый лист и макнул ручку в чернильницу. Он рисовал быстро и аккуратно, как умели ритуалисты и художники. Красные чернила выстроили руны в пентаграмму. Перо ручки замерло над листом на мгновение, а затем Илан начал дополнять рисунок новыми частями. На каждой вершине пятилучевой звезды вырос круг. Пока что Зерб не задумывался над задачей этих магических конструктов. Он лишь извлекал их из памяти. — Мама единственная дочь маленького угасшего рода, — контролируя лицо и голос, ответил герцог. — Милорд Зерб, примите мои искренние извинения! — она вскочила с кресла. — Произошло недоразумение! Эти люди ни в коем случае не должны были сражаться с вами! Они защищали меня от другой угрозы! Мир сделал кульбит вокруг Илана. Второй раз за неделю. Он стоял в шаге от того, чтобы вернуть Ирэну к жизни! Если бы он знал! — Каждый родитель надеется, что у него не случится какого-то разговора с детьми, — он обошёл Илана и грузно опустился на стул. — Что ж… давай по порядку. Твоя мама единственная уцелевшая, наследница рода. По совпадению — восьмая дочь. Твой дед объяснял мне риски, и я, в свойственной для юности манере, учёл их, но в основном проигнорировал. От союза седьмого и восьмой может, подчёркиваю, может появиться Вместилище! Но совсем не обязательно им станет именно восьмой ребенок. Поэтому сын, отвечая на твой вопрос, нет, не перепутал. Ирэна седьмая, ты восьмой. — Успокойся, пока я снова не вскрыл тебя и не выпотрошил как рыбу. Ты знаешь всё, что мне нужно. И ты со мной этим поделишься! — Но зачем? — Фарель? — Нет. Это сейчас нет. А лет шесть-семь назад очень даже да! Ты думаешь, я не видел, что ты изучаешь по ночам, заплатив служанкам? Да даже мои палачи не настолько любознательны, и куда как более аккуратны! Пару женщин от инвалидности спасал я лично! А если бы я рассказал о возможном, подчёркиваю, возможном способе вернуть Ирэну? В тебе много достоинств, сын, и глупость нашего общества не смогла тебя остановить, но ты фанатик. Магия Илана ослабила хватку. Ответ был правильным. Мерса действительно оказалась культисткой Восьмого. Это легко объясняло наёмников, вооружённых как армейское подразделение. Такая откровенная неспособность скрыть собственную ложь позабавила Илана. Это даже без учёта тонкой магии Крови, которая сигнализировала о наглом обмане. — Папа, я рад тебя видеть, — выражение лица Илана не соответствовало его словам. Он встал и повернулся к отцу. — Мерса, у меня к тебе важный вопрос. Он определит наши судьбы, а твой ответ станет самым важным в жизни, — Илан проникновенно заглянул ей в глаза и робко улыбнулся. — Зачем ты меня обманываешь? — Меня недавно заинтересовала такая вещь как генеалогия. Прошлое семьи. Наш род насчитывает тысячелетия, а Зербов можно встретить в любом городе Конкордии. Более того, на любом дирижбле. Даже под Вуалью, если хорошо поискать. Илан обошёл их и поднялся наверх. Он чувствовал Мерсу Глассин сквозь стены и перекрытия, но не детально. Так, общее направление. На лестничную площадку выходило четыре двери и две арки. Через одну из арок Зерб разглядел обложенную книгами и бумагами Ласи. Блондинка в канареечном платье была погружена в них и не обращала внимания на окружающий мир. Они прошли через просторный холл и вышли в гостинную. Шкафы явно двигали, часть сервизов до сих стоит на круглом столе. Книги стопками кучковались в углах. На обоях хорошо заметны прямоугольные следы снятых картин. Их посиделки затянулись далеко за полночь, слишком многое нужно было им обсудить. Слишком много секретов нашлось в семейных закромах. Илан неторопливо вышагивал по улицам Конкордии, размышляя об открывшихся ему вещах. Сквозь жилет серого костюма-тройки нещадно, пусть и иллюзорно, жёгся серебряный знак Надзора. Отец добился своего, и блудный сын согласился стать официальным агентом. Для упрощения поисков и взаимодействия с некоторыми лицами, так сказать. Четыре первичных Алфавита содержали в себе по тридцать-сорок рун. В них он новых знаков не нашёл. Дальше в сборнике шли многочисленные специальные Алфавиты. Мелькнула среди них и Кровь. Сорок девять знаков, ничего нового. Илан дёрнул щекой и продолжил чтение. Первые нужные руны он нашёл в Алфавите Пространства. Короткий двадцатизначный набор, который использовали только Призыватели скал. Илан по пологой спирали поднимался всё выше и выше по ярусам города, пока наконец не добрался до небольшого поместья, окружённого таким же небольшим садом, с небольшими статуями, прячущимися за небольшими кустами. Родовое гнездо Глассин было воплощением слово «небольшой». Аккуратный двухэтажный коттедж, увитый плющом. В окнах Илан увидел Эзеля и Фареля. Рале уже стояла на пороге, ожидая господина. Мерса Глассин, одетая в голубое домашнее платье, явственно вздрогнула, когда Илан вошёл в комнату. — Была одна истерика, но я вылечила её стаканом холодной воды, — заявила Рале, подхватывая Илана под руку. Белоголовый выглянул на зов из-за правой дальней двери. Комната с окнами на сад. — Сейчас объясню. Но сначала вопрос на засыпку: какая по счету дочь мама? — Господин? — Конечно! — Зерб толкнул Рале в объятья к белоголовому. — Мерса на втором этаже? — Вот это я увидел неделю назад, — молодой маг Крови взмахнул листком с ритуалом. — И в центре этой конструкции лежала девочка! Восьмой ребёнок для Восьмого! Вопрос? Вот тебе вопрос: ты не перепутал нумерацию своих младших детей?! И второй: откуда ты знаешь этот ритуал?! — Нет. — Да… да отпусти ты меня! — рыкнула Рале. — Я имела повод считать, что отца убили не пираты, а конкуренты. Он, конечно, не рассказывал мне в подробностях о своих путешествиях, но общую канву я представляла, — она сложила ладони перед собой. — Думаю, мне придётся задержаться для обстоятельного разговора. Я хочу знать всё, — в воздухе за спиной графа вспыхнули руны Крови. — А потом ещё немного. — Я не фанатик! — ответил Илан дрогнувшим голосом. Девушка дернулась, но вырваться из хватки Зерба не смогла. Улыбка, застывшая на его лице, сделала бы честь любому маньяку-палачу. Мерса боролась. Она напрягалась всем телом, пыталась пнуть мужчину — без толку. — Как у вас тут? — спросил Зерб, входя в дом. — Религиозные тексты часто грешат обобщенностью, отсутствием важных деталей. В конце концов, это не материалы следственного дела, — глава Надзора усмехнулся. — Каждый наш ребёнок мог бы стать Вместилищем. Сонм Пророков. Хор истины. Твой прапрадед бредил этой идеей. И это ответ на второй вопрос. Наша семья не поддерживает культистов Восьмого только последние три поколения. Уже твой дед уничтожил ритуальный зал и храмовую библиотеку. Мне от него перешла лишь тоненькая тетрадь с описанием нужных ритуалов, которые позволят поддерживать жизнь в избраннике. — Леди Глассин, я рад, что наше новая встреча происходит при более мирных обстоятельствах! — улыбнулся Илан. — Три сына и дочь, — поправил его герцог. — К чему ты ведёшь? — Сын. Если у тебя есть вопрос, который ты хочешь мне задать, то задай его прямо! — не требовалось возглавлять Надзор, чтобы понять к чему клонил Илан. — Вы не можете меня убить! — выкрикнула баронесса. — Милая Мерса. Дорогуша. Присядьте, — Илан подошёл к ней и надавил на плечи, возвращая в кресло. — Избранников много, а Вместилище лишь одно. Как только культ успешно призывает сущность Восьмого, остальные просыпаются. Возвращаются. Здоровые. И так было повсюду. Старая Конкордия дышала пылью строительных работ, и пусть время и искусные мастера сгладили, выровняли, вычистили следы истории, стоило лишь задуматься, чтобы увидеть истину. Не везде Царь высился над Семерыми, и кое-где просто нельзя было стесать барельф, сколоть основание. Такие несуразности архитектуры было легко заметить, если присмотреться. Зерб никогда не присматривался. Он вообще впервые за три года почувствовал дыхание города. Безнадёжная гонка в поисках лекарства обрела осязаемую цель и внезапных противников. Она перестала быть бессмысленным метанием от находки до находки. Герцог замер, следя за сыном. Тот не называл его «папой» с детства. — Создал ячейку культа? Искал и трахал седьмых дочерей? А потом бы резал собственных детей, освобождая тело для сущности Царя? Смотрел бы в глаза своей Диане и говорил, что всё ради сестры? — ядовитая ухмылка и иронично вскинутые брови отца остудили пыл Илана. — То есть выкидываешь пятнадцать рун из Алфавита, чтобы он сохранил стройность и работоспособность, и оставляешь так? Что за дичь? — Как такое возможно? — Илан подтянул к себе чистый лист и начал чертить на нём классическую решётку Алфавита. Семь строк по семь символов. — Да ладно?.. Большей глупости и представить было сложно, но Зерб выписал незнакомые руны, а затем сделал новую решетку восемь на восемь. Он скривил губы и почесал затылок. Герцог Зербана рассказал о старых фразах-ключах, которые культисты раньше использовали в Конкордии. — Стыдно спросить, но что вам такое угрожало, что потребовалась защита стольких вооружённых людей? — вскинул брови Илан. Эти слова ударили герцога словно электродубинка. Илана не интересовали подобные вопросы. Более того, их появление после встречи с культистами Восьмого, а также рисунки, в которых легко опознавался ритуал Призыва — всё это было очень плохими признаками. — Но почему ты не сказал?! Почему не объяснил?! — фактически взвыл Илан. — Я бы сам… Со второго этажа спустился Эзель. — Почему ты меня обманула? Что ты знаешь об экспедициях и смерти отца? — Конечно не могу. И, что самое интересное, не буду. Просто если ты не ответишь на мои вопросы сейчас, ты ответишь позже. Твое тело станет мягким и податливым, моральные границы расширятся настолько, что групповой секс со статуями Семерых станет твоим скучным вторником. А значит и нужда в секретах отпадёт. Думаю, достаточно будет на тебя подуть, чтобы из тебя полилось всё. Вообще всё. В том числе и информация. В конце концов, я владелец борделя. Итак? Он выбрался из-за стола и подошёл к шкафу. Книга тяжело легла в ладонь. Увесистый том пах древностью и старой веленью. Тонко выделанная телячья кожа, выкрашенная в разные цвета, намертво вобрала в себя мудрость давно умершего составителя. Илан вернулся за стол и положил книгу перед собой. Алфавиты шли друг за другом в хронологическом порядке, так указал в коротком предисловии сам автор. — Я рад, что ты не забыл уроки богословия. Аристократ отличается от простолюдина не только фактом своего рождения в замке на дорогих простынях, но и знаниями, — герцог Зербана подошел к столу и заглянул в записи Илана.
Она снова щеголяла длинным платьем и босыми ногами. Зерб предпочёл не реагировать. Хотелось ей дурачиться, пусть. Его интересовало другое. — Милорд? Пару раз ему пришлось начинать сначала, но вот перед ним легла удовлетворительно выполненная схема ритуала. Перваянеправильность бросилась ему в глаза сразу: он не знал часть рун. Илан потёр висок. Такого быть не могло. Рунический алфавит Крови не был самостоятельным, да. Знаки, надёрганные из других Алфавитов, лишь творчески приспособили для конкретных целей. Учитывая обстоятельства, он первым делом отправил свою свиту к Мерсе Глассин. У него не было времени дожидаться оплаты долгов или её банкротства и выкупа имущества. Поэтому тотальный контроль и охрана стали лучшим выбором. Как только Илан закончит с этим идиотским домашним арестом, то немедленно отправится к Мерсе с обыском. Да, именно с обыском! Он перевернёт родовой дом Глассин вверх дном, если потребуется, и найдёт всё, что не успел ему передать покойный барон! Слишком много случайностей и совпадений начало скапливаться вокруг отдельно взятого мага Крови. — Здесь ничего необычного, — добавила Рале. — Ласи пролистала каждую книгу, но здесь лишь романы, религиозные опусы и заметки известных путешественников. — Не новость. И что? — вскинул брови Илан. Она вздрогнула от прикосновения, но подчинилась. Зерб поддёрнул штанины, встал перед ней на одно колено и взял аккуратные кисти в свои длинные пальцы. — Что вы хотите знать?.. — тихо спросила она. — Рал, я закончил перебирать письма для Ласи… господин, рад вас видеть! Обнимемся в честь длительной разлуки? Мерса подавилась криком. Кое-что в коллекции могло заживо сожрать неосторожного читателя. И именно в этих книгах стоило искать ответы. Отправная точка у Зерба имелась — ритуал. Его магическую формулу Илан мог написать по памяти с закрытыми глазами. Оставалось сравнить её с тем, что он увидел в катакомбах древнего могильника. Мерса изменилась в лице. Все её страданья можно было прервать всего лишь несколькими словами. Но она и представить не могла, что сын герцога Зербана окажется сторонником культа. Внезапно девушка почувствовала как вокруг сердца обвивается холодная, колючая лоза. Граф ждал, сверкая синими глазами. Зерб посмотрел на её покрасневшее лицо и тонкий тремор пальцев, а затем прислушался. Сердце девушки работало как старый насос, качая кровь и оглушительно стуча. Мерса едва заметно прикусила нижнюю губу и отвела взгляд. — Согласен. И что? Зерб откинулся на спинку стула и задумчиво хмыкнул. Возможно, что эти руны не из Алфавита Крови? Если не множить сущности, то вполне. Илан сфокусировал взгляд на сборнике магических рун, который барон Глассин передал ему при последней встрече. Зерб поправил шляпу-котелок и уступил дорогу семье с троицей детишек. Он решил пройтись по городу, устаканить в голове результаты откровенной беседы с отцом. Тот рассказал лишь обрывки из семейного наследия, но и этого было достаточно, чтобы взглянуть на окружающий мир под другим углом. Как что-то привычное внезапно становится новым? Илан остановился перед монументальной аркой, посвящённой Семерым. Только сейчас он понял, что бесполые фигуры, вскинувшие руки к небесам, славили не небеса. Когда-то они тянули свои каменные пальцы к фигуре, что стояла в их круге. Теперь же вместо Восьмого арку венчал длинный шпиль, возвышавшийся на несколько ярусов. Зерб промолчал. Мог ли лгать ему отец? Мог. Он отдавал себе отчёт в этом. Стал бы? Илан сомневался. Требовать каких-то безумных клятв на крови с фейерверками и прочей мишурой глупо и бессмысленно. Оставалось лишь поверить на слово. На самом деле, ему хотелось поверить отцу. Узнать, что вся несправедливость в его жизни всего лишь рок, нежели воля родителя.
Последние комментарии
1 час 58 минут назад
10 часов 50 минут назад
10 часов 53 минут назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 21 часов назад
2 дней 23 часов назад