Эффект бумеранга [Анна Петровна Фимина] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Посвящаю эту книгу моему сыну Юрию

Глава 1 Страха больше нет

Даша, задумавшись, сидела в кресле у туалетного столика, где была рассыпана смертельная доза таблеток. Вдруг ее отвлек шум на соседнем дворе, который обычно был пуст и молчалив. Она вышла на балкон. В нежилой огромный дом заселялись новые жильцы. Дарья взяла бинокль, который лежал тут же.  Сама девочка боялась выходить из дома, чтобы лишний раз не наткнуться на своих «воспитателей». Поэтому она частенько развлекалась тем, что рассматривала в бинокль окрестности. Любила смотреть на парк с отдыхающими в открытой летней кафешке, на людей с книжками, на спортсменов, бегающих по дорожкам, на велосипедистов и скейтбордистов, на влюбленных в лодочках, покачивающихся на водной глади пруда. В этот раз бинокль был направлен на новых соседей.

– Обалдеть! Да это же та самая семейка, которая ехала  со мной в поезде! Где они так долго их держали? «Женщину в наркодиспансер. Детей на медосмотр», – вспомнились Даше слова на Пункте досмотра.

Но вдруг кто-то сильно  толкнул её в живот. Девочка выронила бинокль, пролетела с балкона в свою спальню и упала у кровати. Перед ней стояла Диана. Веснушчатый блондин закрыл дверь на балкон. Кучерявый перебирал таблетки на столике. Синеглазый красавчик стоял в дверях из комнаты.

– Я очень опечалена, –  сказала блондинка, надув свои красивые губки, – и ты знаешь чем. Я думала, что воспитала понятливую, исполнительную и трудолюбивую девочку. Ан нет. Ты нажаловалась  на нас своей бабуле. Я очень, – Диана подавила в себе приступ бешенства вздохом, – разочарована, птенчик мой. Ты была последнее время такой послушной и понятливой. Мое прекрасное творение оказалось бракованным. А ты знаешь, что делают с бракованным изделием? Его уничтожают.

– Ну, она к этому готова, – сказал кучерявый мальчишка, кивая на таблетки.

– Самоубийство? – блондинка отрицательно покачала головой. – Это преступление перед Богом. Только он решает, когда тебе умереть.  Человек не может распоряжаться этим даром. Поэтому, игра! – Диана хлопнула радостно в ладошки. – Сумеешь убежать от нас, останешься целой. Нет… – она потрогала рукой биты, которые лежали у ног синеглазого красавчика, – придется поздороваться с Господом, – с этими словами ребята разобрали биты и открыли двери из спальни.

– Беги!

Преследуемая каким-то первобытным животным инстинктом, Дарья ломанулась в лес. Но местные знали его, как свои пять пальцев. Дарья бежала, как ей казалось, очень быстро. Ноги ее то и дело подгибались, натыкаясь на препятствия. Она задыхалась. Преследователи то настигали ее, то вновь отпускали, как бы забавляясь, получая удовольствие от самого процесса погони, смакуя ее финал, когда они настигнут свою жертву. Дарья спряталась за стволом огромного дерева, чтобы отдышаться. Сердце её бешено стучало где-то в голове, она захлебывалась воздухом.

Кругом было тихо. Дарья закрыла глаза. Но вдруг шагах в десяти хрустнула ветка. Девочка прислушалась. Дыхание её затаилось. Все чувства обострились. Она слышала, как ноги её преследователей ступали по мягкой траве,  чувствовала запах их приближающихся тел. Вдруг пальцы Хопровой наткнулись на что-то холодное, обжигающее. Дарья опустила глаза: к стволу дерева было приставлено ружье, забытое каким-то нерадивым охотником. Она вскинула его на плечо, привычно взвела курок. Резко вышла из своего укрытия и сделала четыре выстрела по кустам в сторону своих обидчиков.

Когда магазин был пуст, она прислушалась, облокотившись на огромный камень, что стоял за ее спиной. Но было тихо. Очень тихо.  Дарья вышла из зарослей на открытую полянку,  и увидела невероятную картину: все четверо ее преследователей лежали, сраженные точным выстрелом в голову.

 В этот момент девочка не чувствовала ни ужаса, ни страха. В душе у Хопровой торжествовало полное удовлетворение. Она наклонилась над синеглазым красавчиком.

– Вот так-то. Будешь в  следующий раз знать, на кого рыпаться.

– Следующего раза не будет. Он мертв. Ты его убила. Ты убила их всех, – под елями стояла черноглазая Пантера.

– И тебя убью, хочешь? – спросила Даша, тыча дулом ей в плечо.

– Нет. Не хочу. Я тебе ничего плохого не сделала, – сказала та побледневшими губами.

– Ладно,  – она ткнула ногой бесчувственный кроссовок Дианы, – живи, – закинув за плечо ружье, пошла к деревне.

Ее наполняло чувство свободы, радости победы, какой-то невероятной эйфории. Она их наказала. Она воздала им по заслугам. Нельзя вот так держать человека в постоянном страхе. Будут в следующий раз знать, с кем связываться. «Никто теперь меня не тронет. И они тоже будут меня бояться. Не подойдут теперь ко мне», – Даша смотрела на оживленный пляж. Дети с визгом и брызгами прыгали в воду, старшие сидели под зонтиками кафешки, наслаждаясь прохладительными напитками и мороженым. «Следующего раза не будет, – кто-то четко сказал в голове Хопровой. – Ты убила их всех». Дарья остановилась посреди мостика. «Зачем я несу это ружье? Их больше нет, и оно мне не пригодится», – она сняла ружье и кинула его в воду. Десятки человеческих глаз посмотрели на Дашу. Она помахала им рукой:

– Здрасьте!

 Потом, отойдя вглубь парка, крикнула:

– Свобода! Свобода! – закружилась между деревьями. Остановилась. – Страха больше нет!

Глава 2 Беспорядки в деревне

Через десять минут к дому Муравьевой подлетели два черных джипа с решетками на окнах и золотыми буквами ЧОП. Чопики, как называли их местные, были тут вместо полиции. В безукоризненно белых рубашках с коротким рукавом и идеально отглаженных брюках с непроницаемыми лицами в темных очках двое из них позвонили в дверь. Дарья открыла.

– Госпожа Хопрова Дарья Васильевна вы арестованы за убийство двух и более лиц. Прошу вас пройти с нами в машину.

– Подождите, – засуетилась Даша. – Дайте я телефон возьму.

Но один из чопиков остановил Дарью за руку.

– Пройдемте к машине.

– Быстро, – произнес второй, оборачиваясь на шум голосов у торгового центра.

Дарью тут же схватили и вынесли из двора, впихнули в один из джипов.

– Ходу-ходу-ходу, – сказал рыжебородый охранник, буквально запрыгивая в машину на ходу.

Из-за угла торгового центра вынырнула голова большой толпы людей. Две огромные морды машин плавно двигались в этой человеческой массе. Люди, в основном молодежь, подростки, студенты били кулаками в бронированные бока машин и кричали: «Сжечь эту ведьму!», «Расстрелять убийцу наших детей!», «Никакой пощады!»

– Что делаем? – спросила рация.

– Не останавливаемся. Ни в коем случае не вступаем в контакт, – приказал рыжебородый.

– Вот черт, – сказал второй чопик, снимая очки, – и откуда они так быстро набежали? Ты посмотри, их тут около тысячи.

– Ну да, как будто ждали где-то за углом, – согласился рыжебородый.

– Мы тебя от смерти спасли,  – толкнул плечом Дарью зеленоглазый русоволосый чопик. – Они бы тебя тут сейчас просто порвали.

– Костик, – хмуро перебил болтовню напарника рыжебородый.

 Тот осекся и кивнул:

– Да, капитан.

 У здания ЧОП их ждала такая же огромная толпа.

– Двигай в Тайник, – приказал рыжебородый. – Тут нам не выйти.

 Машина обогнула здание и выехала на дорогу, которая вела в лес . Вскоре подъехали к мощным воротам прямо в горе. Тяжелые бронированные створки стали медленно открываться. Машина заехала в полный мрак. Лишь по тусклым фонарям на стенах можно было догадаться, что они едут по широкому туннелю, проложенному прямо в горе.

Джипы остановились. Дарью провели по бесконечным лестницам и коридорам в небольшое помещение.

– Посиди пока тут, – сказал зеленоглазый и закрыл тяжелую дверь.

Дарья огляделась. Кровать в углу, раковина, унитаз, стол и стул. Окно, до которого не достать даже если встать на стол. Девочка села на кровать. В голове было настолько все сумбурно, что она не могла поймать ни единой мысли. Хопрова встала, открыла кран, умылась, вымыла руки, вытерлась подолом футболки и снова села на кровать.

– Я убила людей, и меня посадили в тюрьму, – на Дашу обрушилось наконец-то понимание происходящей действительности, а с ней и волна паники. – Это не моя жизнь. Это кошмар. Обычный ночной кошмар. Это не реально. Это все происходит не со мной. Что же делать? Что делать? – она металась по своей камере, как вольный зверь, попавший в клетку. Дарья остановилась на мгновенье. Она поставила на стол стул и, взобравшись на него,  достала до узкого проема с решеткой. Девочка выглянула: только небо со всех трех сторон, лишь внизу она увидела деревеньку.

– Я где-то вверху горы, – догадалась Хопрова. – Ну да, тут до меня из местных никто не доберется. Она легла на кровать, стараясь думать о чем-то отвлеченном. Но ничего в голову не приходило, и Дарья стала просто напевать песни из своего плей-листа. Потом мысли ее унеслись в Москву. Она вспомнила жаркий майский день, когда вместе со своими подружками ходила в парк.

Глава 3 Преступление и наказание

Она вспомнила жаркий майский московский день, когда вместе со своими подружками ходила в парк.

– Всем привет, меня зовут Дарья, и сегодня мы с вами побываем в тире. Посмотрим, смогу ли я выбить все мишени и получить долгожданный и столь желанный прииииз!!! – девочка шла по дорожке парка к тиру и говорила на камеру своего нового навороченного айфона.

– Давай, красотка, мы болеем за тебя! – сзади дефилировали подружки тоже с включенными камерами на своих крутых мобильных телефонах. Вся компашка зашла в тир, где Даша без проблем забрала главный приз. – Как вам это удалось, раскройте секрет нишам подписчикам! – защебетала одна из подружек.

– Мой папа – военный, так что я с детства понюхала пороху, – с умным видом ответила Дарья. – Подождите-ка, кто это тут у нас? – она заметила девочку, сидящую на скамейке рядом с фонтаном. – Да это же звезда инстаграма собственной персоной. Ты в прямом эфире? – обратилась к  подружке, та кивнула. – Пойдем, возьмем интервью?

Подружки с важным видом подошли к сидящей на скамейке девочке.

– Приветики!! – они окружили девочку со всех сторон. – Поздоровайся с нашими подписчиками. Мы сейчас в прямом эфире.

Но девочка прятала лицо и прижимала книгу к груди. Даша бесцеремонно отобрала книгу:

– Что сейчас в тренде у #инстаотстой?!  Грин «Алые паруса», – прочитала Даша на обложке книги и кинула её в фонтан под дружный хохот подружек – Грин такой же отстой, как и ты! Да-да такой же нищеброд был при жизни!

Девочка вскочила со скамейки и стала вылавливать книгу из фонтана, по щекам катились крупные слезы. Даша молча наблюдала за действиями несчастной.

– А что дома не читаешь? Мамаша не дает, работать заставляет? – подлила масло в огонь одна из подружек.

– Да нет, скорее всего, её малолетние братики не дают сосредоточиться на мечтах о принце с алыми парусами, – хихикнула вторая.

– О Боже!– воскликнула дурашливо третья, – книга из библиотеки, я вижу штамп!

– Надо помочь её достать! – в тон ей воскликнула Даша и толкнула бедняжку в фонтан. – Снимай! Снимай! – кричала она от восторга.

– Вы что творите, девочки, вам не стыдно? – вмешалась какая-то прохожая женщина.

– Слышь, иди, куда шла, – нагло ответила ей Даша. – Весь кайф обломала, овца!

Женщина помогла выбраться девочке из фонтана, стала спрашивать, где она живет. И они обе пошли прочь от стайки подружек, которые продолжали ломаться на камеру.

На следующий день после третьего урока весь восьмой класс с ревом вломился в столовую. Пока стояли в очереди, бурно обсуждали новый ролик в соцсетях, где Дарья толкает свою одноклассницу в фонтан. В это время "звезда вчерашнего заплыва" тихо стояла в стороне и молилась, чтобы её никто не заметил. Когда толпа разошлась, девочка взяла свою льготную тарелку супа, возможно единственную еду на три ближайщих дня ( ведь дома совершенно нечего есть, а до зарплаты мамы нужно дожить до понедельника). Она осторожно,как великую драгоценность, пронесла свою порцию между столами. не поднимая глаз, выбрала свободное укромное местечко. Села, выдохнула, взялась за ложку. Не понятно, каким образом она попала на глаза своим одноклассникам. Ведь несчастная так тщательно выбирала себе укрытие.

Но было поздно: Дарья Хопрова уже шагала к ней через всю столовую, демонстративно двигая ногами стулья. Бедняжка инстинктивно закрыла свою тарелку ладошками.

– Что ты там прячешь? – проникновенно спросила Дарья и с силой раздвинула руки одноклассницы. – Хм! – она ядовито улыбнулась. Из-за её плеча выглядывала неотступная камера телефона. – И чем сегодня кормят быдло? – она наклонилась над тарелкой и… плюнула в неё. – Ну как, теперь будешь есть?

– Вот ты сука! – из-за спины Хопровой вдруг поднялась фигура старшеклассника.

– Ой, отвали! – огрызнулась на него Дарья. – Не видишь что ли, у нас тут научный эксперимент: тренируем нищеброд… – не успела Дарья договорить, как её лицо оказалось в той самой тарелке.

От неожиданности она забарахталась, стала вырываться, но её крепко держали. И над самым ухом она услышала:

– Вот и посмотрим, может ли тварина дышать задницей.

Но тут она вырвалась, или её отпустили.

– Ах ты! Ты!! Ты даже не представляешь, с кем связался!!! Ты что это снимала?!! – обратилась Хопрова к подружке с телефоном. Та ошарашенно кивнула. – Удали это немедленно!!

– Вообще-то прямой эфир!

– Выключи ты камеру! – Дарья вырвала телефон и кинула его о стену.

– Так ты же сама сказала… Ты куда?

– К директору!

Хопрова вся в рисовом супе влетела в кабинет директора школы.

– Нина Дмитриевна! – она мгновенно сменила свой пылкий гнев на униженную и оскорбленную.

– Что случилось?

– Мишин меня лицом в супе держал! – она театрально расплакалась.

– Не поняла, это как? – Нина Дмитриевна встала, подошла к девочке, усадила её на стул, предложила салфетку. – Вера Ивановна, – обратилась она к секретарше, – пригласите мне Мишина из 10 "Б".

Мишин вальяжно вошёл в кабинет директора.

– Ты когда закончишь пргулки в мой кабинет? – терпеливо начала Нина Дмитриевна.

– А вы у неё спросили, за что я её искупал?

– Мне это не интересно, твой поступок аморален…

– Вот поэтому, такие, как они, и правят миром, потому что таким, как вы, это "не интересно"! – мальчишка облокотился на стол и смотрел прямо в глаза директрисе.

– Слушай, Мишин! Твой радикализм уже вот где у меня, – она показала на горло. – Может, пора заканчивать с Робингудовскими замашками? Это ведь ни к чему хорошему тебя не приведет…

– Она в Инстаграмме создала аккаунт, знаете, как называется? – бесцеремонно перебил женщину подросток. – Накажи лощицу. И выкладывает туда ролики, которые снимает, издеваясь над своей одноклассницей. Они эту бедную несчастную девочку глушат всем классом. Хотя… кому я это рассказываю, вам же "не интересно".

– Это правда?! – директриса уставилась на Дарью.

– Нет, конечно! – и глазом не моргнув, солгала Хопрова.

– Далеко пойдёшь! – ухмыльнулся старшеклассник. – А сейчас она плюнула ей в тарелку с супом и заставляла его есть, при этом всё снимала на телефон, – мальчишка нашел нужный аккаунт и передал гаджет директрисе.

– Ну, Хопрова!! – Нина Дмитриевна посмотрела лишь начало некоторых роликов. – Боже правый! 22 тысячи подписчиков!!

– Экшен сегодня в цене, – усмехнулся Мишин.

– Спасибо, Марат, ты открыл мне глаза, – с этими словами Нина Дмитриевна вернула телефон десятикласснику. – Хопрова! За мной!

Не буду описывать весь процесс разбирательств. Не открою Америку, деньги и в этой ситуации многое решили. Дело замяла мамочка Даши, член совета директоров одной нефтегазовой компании и крупный спонсор школы. Родителям бедняжки, над которой издевался весь класс, тоже была выделена кругленькая сумма, взяв которую, они не стали подавать в суд за издевательства. Аккаунт, конечно же, был удален. В связи с этими событиями из военной части прибыл отец Дарьи, генерал Хопров.

– Вырастила монстра! – слышалось Дарье даже через наушники, как отец выговаривал матери.

– Я её не растила!

– Вот именно!! Сама выросла, как трава на обочине!! Тебе никогда это не нужно было!

– А тебе?!

– У меня работа!!!

– У меня тоже!! Ты думаешь, один тут такой, работяга!

Когда все стихло, Дарья вышла из своей комнаты. Родители сидели в гостиной и молча пялились в беззвучный экран  телевизора.

– Ну чё, наорались? – спросила она, облокотившись о притолоку.

– Иди сюда! – отец подозвал девочку к себе поближе. Та нехотя подошла. Он, немного  пристав с кресел, наотмашь ударил дочь по лицу. Она рухнула. Кровь из разбитой скулы тонкой струйкой полилась по щеке. Даша вытерла её и села.

– Это всё, надеюсь? – издевательски спросила она. – Или ты добавишь? – обратилась дочка к матери.

– Безусловно, – ледяным тоном ответила та. – Заканчиваешь учебный год и на каникулы едешь в деревню на все лето!!!

– Да ну нафиг!! – девчонка вскочила на ноги.

– Пакуй вещи!

– У тебя неделя!

Родители вышли друг за другом.

– Ненавижу вас!!! – в спину им заорала Дарья.

*  *  *

Проснулась девочка от сильного толчка. Хопрова открыла глаза и резко села на кровати, прижимая колени к подбородку. Страшная реальность вновь вернулась в ее жизнь. Было очень холодно. Девочка укуталась в серое байковое одеяло. Где-то внизу невыносимо кричала сирена. Дарья снова взобралась на стул и посмотрела в окошко. Деревня Партизаны пылала где-то в самом центре.

– Пожар! – прошептала Хопрова. – Что там происходит?

 Светало. Сна не было ни в одном глазу. Дарья побегала по камере, поприседала, отжималась. Потом кто-то громко откинул окошко в ее дверях и поставил поднос с алюминиевой чашкой рисовой молочной каши, черным хлебом и жестяной кружкой кефира. Даша с аппетитом съела завтрак, вымыла посуду, поставила ее на стол. Снова села на кровать, укутавшись одеялом.

В голове вновь проснулись воспоминания: московский перрон, гудок поезда и дерзкий план побега к тетушке-крестной.

Глава 4 В поезде

В голове вновь проснулись воспоминания: московский перрон, гудок поезда и дерзкий план побега к тетушке-крестной, с которой обычно Дарья и проводила каждое лето на модных заграничных курортах. Все путевки, которые приобретались заранее, были сданы обратно. Переговоры тетушки, которая по просьбе племянницы вела с ее родителями о "помиловании", закончились фиаско, и крестная уехала в круиз одна.

Вот тогда-то Дарья и выработала план: она сядет в поезд, а на первой из станций сойдет и присоединиться к тетушке. Поэтому чемодан собирался соответствующий.  И вот настал день икс. Даша села в свой вагон, переполненный студентами. Забралась на свою верхнюю полку и уткнулась в телефон, пока тот не разрядился. От нечего делать стала наблюдать за своими попутчиками.

Это была обычная столичная молодежь. Из их разговоров Дарья поняла, что они сдали сессию досрочно, чтобы покорить какой – то «Великий Северный путь».

– Делать вам ,что ли нечего? – не выдержав, спросила их Хопрова.

 Все подняли глаза от карты, разложенной на столике.

– А чего ты там сидишь букой? – спросил  один из студентов, чем-то напоминавший своим внешним видом Мишина.

– Сам ты бука, понял?! А мне и тут хорошо, – с этими словами Дарья включила ноутбук, вставляя наушники в уши. После просмотра очередной серии «Игры престолов», Дарья вышла в тамбур, чтобы в тишине переварить увиденное.

– Эй, – окликнул её тот самый студент с внешностью Мишина. – Ты вообще питаешься?!

– Да! Питаюсь! Дебильными студентами вроде тебя, понятно?!

– Куда едешь? – добродушно спросил парень.

– Отвали! Неужели не понятно?! – Дарья опять взобралась на свою полку.

В купе вошла проводница.

– Так! Кто тут Дарья Хопрова? – женщина обвела глазами студентов и кивнула вопросительно на крайнего.

– Но я точно не Дарья! – развел руками студент-Мишин.

– Ты что ли? – толкнула бесцеремонно женщина москвичку. – Билет свой покажи.

 Дарья достала из рюкзака билет, отдала проводнице.

– Так, до станции Зародное, – прочитала та.

– Ну и названьице, – усмехнулась Дарья, принимая обратно билет.

– У меня приказ начальника поезда: проследить за тобой до твоей конечной станции. Так что без обид, – она похлопала Хопрову по коленке.

– Какие уж тут обиды, – усмехнулась Дарья, в ответ фамильярно похлопав проводницу по плечу. – Папаша и тут свои ручки протянул.

– Так что на стоянках ты остаешься в поезде. Никуда тебя не выпускать – это приказ.

– И что мне с голоду помереть?

– Ну попроси соседей, – проводница вышла.

«Как это в духе моих родителей: кинуть в клетку, а там выживай, как знаешь. Ненавижу!»

К вечеру голод все-таки сделал свое дело, и Даше пришлось просить студентов купить ей еды на очередной стоянке поезда.

– Да ты иди к нам! – пригласили попутчики Дашу к столу.

– По закону я не имею права сидеть на ваших местах.

 -Люди пишут законы , о которых понятия не имеют.

Дарья спустилась к студентам. Завязалась оживленная беседа. Ребята с интересом расспрашивали ее, кто она, откуда.

– Я сама москвичка, отец тоже из Москвы, а мама с Урала. С той самой деревни, куда меня запрятали на все лето. Она приехала в Москву учиться, встретила отца, поженились, потом я родилась. Сейчас учусь в 8 классе, вернее уже в девятый перешла. Обычно я езжу отдыхать за границу. В этом году меня сослали на Урал за нарушение дисциплины в школе.

– Что же ты такое сделала? – спросил один из студентов.

– Да… – Дарья обвела глазами своих попутчиков и почему- то постеснялась рассказать им о своих, как она считала, «творческих подвигах». – Так, ничего особенного.

– Ну потом расскажешь.

– А вы зачем едете в такую глушь?

– Чистый туризм!

– Не понимаю. Вас, наверное, тоже направили от универа, да?

– Нет, мы сами. Вот смотри, – парень развернул карту.

– Карта, а что мобильным приложением воспользоваться – не судьба?

– Зачастую, там, где мы будем идти, нет интернета.

– Да его там вообще нигде нет.

– Вы серьезно?! – ужаснулась Дарья, и у нее засосало под ложечкой.

– Абсолютно, – утвердительно кивнула студентка.

– То есть там, куда я еду на все лето, нет интернета?!

– Ты была к этому не готова? – удивились ребята.

– О-фи-геть!!! Офи-геть!!! Офигеть!! – Даше в этот момент хотелось кого-нибудь убить, а потом покончить жизнь самоубийством. – Ну может, интернет там все-таки будет?– с мольбой в голосе спросила она.

– Скорее всего – нет! – упал приговор.

– Да и позвонить ты не сможешь, потому что связи там тоже нет.

– Ну твари!! – сказала Хопрова, вспоминая лица своих родителей. – Я вам этого никогда не прощу!

– А мы-то тут причем?! – возмутился студент-Мишин.

– Да я не про вас. И все-таки, не понимаю. Вы сами, по собственной воле, лишаете себя интернета, студенческих тусовок где-нибудь на Казантипе. Едете в холодный край спать в палатках, есть какую-то хрень, пригоревшую на костре. Весь день тащить на себе десятки килограммов, карабкаясь на какой то перевал Дятлова? Один вопрос: вы нормальные?! Холатчахль, Отортен, Маньпупунёр,? Что за название? Звучит так, как будто Бледный Орк отдает приказание!

– Это наша страна.

– Да?! По-моему, какой-то Вейрес Дотрак, – перебила Дарья.

– Раньше тут не было русских. Здесь жили манси, потом пришел Ермак и присоединил эти земли к России. Поэтому и название такие, язык манси. Вот смотри, – студент-Мишин показал на карту ручкой. – Это северный Урал – один из самых глухих и труднодоступных районов Урала. Севернее Ивделя, Вижая и Ушмы почти нет населенных пунктов и соответственно дорог. К горам с Востока и Запада подступают непроходимые леса и болота. Климат здесь уже достаточно суровый. В горах много снежников, которые не успевают растаять за лето, которое наступает тут только в конце июня. Встречаются пятна вечной мерзлоты. Туристов Северный Урал манит к себе именно этой суровой красотой.

– Слушайте, вы точно психи. Я вас боюсь.

Ребята рассмеялись.

– А ты знаешь тайну перевала Дятлова?

– Да она мне нафиг не нужна.

– Ну, значит слушай.

– Ладно, все равно делать нечего. Рассказывай.

– 23 января 1959 года самостоятельная группа туристов в составе 10 человек вышла в лыжный поход по маршруту Ивдель – гора Отортен. От участников 2-Северный в лыжный поход пошло 9 человек.  Первого февраля 1959 года группа начала восхождение к горе Отортен, вечером разбила палатку на высоте 1079. В ночь на 2 февраля при невыясненных обстоятельствах произошла гибель всех 9 человек.

– А почему в поход вышли 10 человек, а погибли 9?

– Потому что один из туристов 28 января сошел с дистанции. Остался в заброшенном геологическом поселке.

– Он там умер?

– Нет, он-то как раз остался жив.

– Повезло. Я бы тоже не пошла. Так я не поняла. Прошло уже более пятидесяти лет. Почему тайна-то? До сих пор не выяснили, отчего они погибли.

– В том-то и дело. Есть масса версий, но в каждой из этих версий присутствует какая-нибудь деталь, которая начисто разбивает все предположения.

– Интересно. Один вопрос: и вы вот все хотите пойти именно в то самое место, где погибли такие же студенты, как вы?

– Ага!

– Вы точно психи, – с этими словами Дарья полезла к себе наверх.

На третий день пути студенты сошли с поезда. В купе появились другие попутчики: женщина с пятью детьми. Женщина выглядела, как типичная московская бомжиха. Так же выглядели ее дети. Самой старшей девочке было лет тринадцать, самому младшему года два. Видимо, у них были еще места в соседнем купе. Женщина оставила старшую дочь с двумя младшими мальчишками. А сама завалилась спать в соседнем купе, распространяя зловоние.

– Сколько осталось до моей станции? – спросила Дарья у проводницы,  когда та зашла проверить билеты.

– Два часа.

– Вот черт. Это окно открывается?

– Открывается, – проводница сдвинула верхнюю створку окна.

 Через полчаса двухгодовалый мальчишка стал просить есть.

– Подожди, мой хороший, вот доедем до дома, там поешь, – отвечала ему сестра.

– Хоть кухарик дай, – ныл мальчик.

– Где же я тебе его возьму? Вот приедем домой, там поедим.

 И разговор начинался сначала. И так на протяжении часа. В итоге, Дарья залезла в свой рюкзак, собрала остатки своей еды и отдала мальчишке.

– Спасибо, – тихо поблагодарила девочка.

– Нытье ваше задолбало, – грубо ответила ей Дарья. – Надо было хоть книжку какую-нибудь взять, – уже сама себе сказала Хопрова, захлопывая крышку от чехла телефона, – интернета, действительно, нет.

– Хочешь, мою возьми, – скромно предложила попутчица, протягивая ей книгу.

 Дарья взглянула на обложку: Грин «Алые паруса».

– Да пошла ты к черту со своими книгами! Думаешь, я из твоих чесоточных рук что-то возьму?!

Скромное, благодарное лицо ее попутчицы вдруг изменилось. Она в мгновение ока схватила Дарью за хвост и скинула ее с полки, несколько раз ударила ногой в живот. От неожиданности Даша не успела даже сгруппироваться. Попутчица наклонилась к Хопровой.

– Следующий раз откроешь свой поганый рот, будешь мои чесоточные руки целовать. Поняла? Не слышу! – она стукнула Дарью головой об пол.

– Поняла, – ответила ей москвичка

Дети сидели на нижней полке и апатично жевали булку. Видимо, сцены подобного характера их давно не впечатляли.

Дарья выскочила из своего купе, немного постояла в тамбуре. Зашла к проводнице:

– Можно я у вас тут посижу, а то у меня дышать нечем.

– Садись, посиди, – кивнула женщина. – Ты к кому едешь?

– К бабушке. Скажите, а правда, что там, куда еду, нет ни света, ни интернета, а еду на печи готовят?

– Смотря куда ты едешь, – ответила проводница, складывая очередную простынь. – Если в Зародное, то электричество и газопровод там еще есть. А все что дальше – места дикие, непроходимые.

– Я в Партизаны еду.

– В Партизаны, – протянула женщина. – Деревня – миф.

– Почему – миф?

– Потому что многое я слышала о той деревне. Что там золото из воздуха делают, что люди там необычные живут. Со всей страны их туда созывают, предлагая хорошую жизнь, а попадают они в вечное рабство.

– А вы были в той деревне?

– Нет. Да мало кто был. На то и Партизаны: стоят где-то глубоко в лесах. Говорят, если нет провожатого, ни в жизнь тебе не найти того гиблого места.

– Так почему гиблого? Я многое услышала от тех туристов про Урал. В жизни столько сказок не слушала.

– Значит, должна понимать. Места тут глухие, малонаселенные, горы. Знаешь, сколько тут военных частей секретных натыкано, научных лабораторий, деревень спецпереселенцев. Концлагеря тут были, над людьми опыты ставили. Аборигены эти, будь они неладны!

– Манси что ли?

– Манси со своим язычеством. Я много поездила, много повидала. Но таких гиблых мест не встречала. Вот едешь на рассвете. Знаешь, солнце еще не встало, а уж разбрезжилось. И поезд сам по себе ход замедляет. Машинист говорит, на полной тяге идем, а поезд еле тащится, как будто его огромным магнитом к земле тянет.

– Ну, это, кстати, очень даже может быть.

– Вот тебе и «может быть». А из тумана деревня мимо брошенная проплывает, выжженная земля, ни травинки, ни деревца, а дома деревянные нетронуты. Крыша кое-где завалилась, да окна побиты. А за деревней, на пригорке, церквушка облезлая в колокол за утреннюю звонит. Вот где кровь стынет в жилах!

– Да, – проникновенно согласилась Дарья. – Стивен Кинг в сторонке нервно курит.

– Ну тебя, – добродушно усмехнулась проводница. – Вот и в твои Партизаны думаешь,  умные люди едут. Нет, они туда специально приглашают таких вот, – она кивнула в сторону Дашиного купе, – типа твоих нынешних попутчиков, неблагополучные многодетные семьи. Они никому не нужны, никто их не хватится. Любая опека получит уведомление о смене жительства и перекрестится облегченно.

– Откуда вы знаете, что они туда едут.

– Я по этому маршруту не первый год хожу. Вижу их сразу. Рассказывают, что предлагают им жилье в безвозмездное пользование, коммуналку бесплатную. Какая там может быть коммуналка, я уж и не знаю. Работу высокооплачиваемую. Детям хорошее образование, медицинское обслуживание бесплатное качественное. Сказка…  Какой адекватный поверит. А эти едут.

– Ну, им, видимо, терять-то нечего.

– Детей везут, вот что страшно. Детей туда очень много везут… Мне кажется, над ними там какие-нибудь опыты ставят.

Дарье стало немного жутковато. Хотя она не верила ни во что услышанное за эти два дня в поезде, считая всех вокруг психами. «Вот влипла, – думала она, глядя на задумавшуюся проводницу. – Среди этих сумасшедших мне жить».

– Они там какой-то контракт подписывают. Вот подпишешь ты эту бумажку, и они тут же все твои кредиты оплачивают.

– Ну это прям треш!

– Да! Так говорят. Ты сама на сайт зайди, да почитай.

– На какой сайт? Как покончить жизнь самоубийством?

– У них, кстати, и там объявления есть, – сказала проводница, выглядывая в окно. Поезд замедлил ход.

– Ну, значит, я по адресу еду, – усмехнулась Дарья и пошла в купе забрать свои вещи.

– Станция Зародное. Стоянка 10 минут, – вышла вслед за девочкой и проводница. – Вон они стоят, голубчики, – указала она глазами на встречающих парней с  табличками: «Семья Одинцовых» и «Дарья Хопрова».

 Даша остановилась. Липкий страх пополз по телу, она сделал движение в сторону поезда, но кто-то крепко схватил ее за руку выше локтя и поволок с перрона со словами:

– Ты что ли Дарья Хопрова?

– Нет, вы ошиблись, – лепетала Даша.

Парень показал телефон.

– Откуда у вас мое фото?

– Генерал Хопров прислал. Приказал встретить и сопроводить. И предупредил, если будешь брыкаться… – с этими словами он задрал майку, за поясом был пистолет.

– Да ладно! – вытаращила глаза Даша. – Вы это серьезно?

– Пошли.

Последнее, что видела Дарья: семья Одинцовых садилась в семейный кроссовер.

Ехали по узкой в две полосы асфальтированной дороге через лес. Пересекли широкую спокойную реку по мосту.

– Ого, вот это мост. Я такие в Питере видела.

– Ага. Немцы с Поволжья строили, – добродушно поддержал разговор парень.

– Ты военный?

– Ну да.

– А почему не в униформе.

– Был приказ: переодеться в штатское.

– Зачем?

– Солдат не спрашивает, солдат выполняет. Так приехали. Дальше нам ход закрыт, – он открыл дверцу машины.– Выходи,– парень проследил, чтобы Дарья прошла через открывшиеся тяжелые чугунные ворота на пункт досмотра.

Глава 5 Деревня-миф

Дарью тщательно осмотрели, пропустили через рамку металлоискателя. Вся процедура очень была похожа на досмотр в аэропорту. Девочка вопросов не задавала. Смутное беспокойство тревожило ее. Она видела,  как семейный кроссовер с Одинцовыми проехал мимо безо всякого осмотра. Водитель лишь заскочил в помещение:

– У меня пригласительный, – он показал лист спецслужбе.

– Куда? – спросил один из солдатов .

– Женщину в наркодиспансер. Детей на медосмотр.

– Проезжай, –  солдат мотнул автоматом.

 Весь пункт досмотра и проезжая часть выглядели, как крепко укомплектованная серьезная военная база: решетки на окнах, решетка закрывала небо, железобетонные стены забора, вышка с дозорным. Вся спецслужба на пропускном пункте была одета в темно-зеленую униформу, шлемы-маски, за которыми не видно лица. Оснащены боевым орудием и дубинками с электрошокером. Мало того, под навесом стояли танки.

– Все в порядке, – сказала в конце-концов маска женским голосом. – Просим прощения за принесенные неудобства. Можете проходить, хорошего отдыха.

– Спасибо.

 Даша прошла по железобетонному коридору, поднялась по ступеням и вышла на небольшую открытую площадку с остановкой. Деревья подступали со всех сторон. Было тихо. Не зная, что делать дальше, девочка пошла на остановку. Внутри чисто, прохладно. Стоял автомат с напитками, рядом горел экран. Как поняла Хопрова, экран показывал движения местного общественного транспорта с расчетом оставшегося времени ожидания. «Неплохо», – подумала она, оглядывая остановку: вместо деревянной лавочки мягкий угловой диванчик, откидывающийся столик.

И тут случилось чудо: телефон, разряженный в хлам, вдруг зазвонил. «Да тут связь есть!» – обрадовалась девочка. Звонил неизвестный номер. Дарья ответила:

– Да, я вас слушаю.

– Даша, приехала уже? Это бабушка.

– Я приехала. Стою на остановке «Крайняя Северная», – прочитала на экране Даша.

– Хорошо. Я сейчас во Франции. Мой самолет только завтра утром будет. Так что придется тебе одной там побыть. Я папаше твоему расчудесному чертей уже всыпала за то, что меня не предупредил заранее. Начпоезда приказ отдал, солдатикам своим наказал, а меня предупредить, выделите, забыл. Как был придурком, так им и остался. Ладно, об этом после. Как доедешь до остановки Ильинский торговый центр, спросишь, где живет Муравьева, тебе покажут. Если что, я на связи, звони. Ключ под ковриком. Все поняла?

– Поняла все, – ответила офигевшая от такого не старческого напора Дарья. Девочка думала, что бабуля, к которой она едет, древняя дряхлая старуха с клюкой и трясущимся подбородком. Но когда услышала, как эта старуха ругает «папашу расчудесного», сразу прониклась к ней уважением. – Ну все, наверное, не так плохо, – сказала девочка сама себе. – Так, время ожидания восемь минут. Посмотрим, что у нас тут с инетом, – Дарья загрузил instagram, мгновенно появился ее аккаунт. – Ничего себе! Живем! – на душе повеселело, и тревога постепенно стала исчезать. Дарья глянула на процент зарядки 11%. – Ладно, доедем, зарядим тебя, – с этими словами девочка засунула телефон в карман рюкзака и села на диванчик. Шесть минут. И тут Дарья увидела молодую парочку, которая так же, как и она, появилась на площадке, и пошла к остановке.

– Привет, – сказал парень.

– Здрасьте, – ответила Дарья.

– Местная? – парень кивнул на лес.

– Нет. Впервые тут.

– Вот и мы тоже. Лечиться приехали. Говорят, тут место силы.

– А я слышала, что это гиблое место.

– Очень даже может быть. Но нам больше идти некуда, – Парень посмотрел на свою хилую подругу в платочке. – Рак легких. Нам дали год. Мы что только не делали. Куда мы только не ездили. Вот, остался последний месяц. Начитались в инете, как люди тут исцелялись. И  приехали. Ничего, – он прижал девушку к груди, – скоро станет легче, ты потерпи.

В этот момент из-за поворота показался чистенький троллейбус, сверкая стеклами, подошел к остановке. Все трое вошли, сели. От городского троллейбус отличался только своей безукоризненной чистотой. Нигде не было ни пылинки. Да сиденья не пластмассовые, а  мягкие, приятные на ощупь.

– Сколько за проезд? – спросила Дарья.

– По пригласительному? – ответила вопросом кондукторша.

– Нет.

– Тогда 10 рублей.

Расплатившись, Дарья уставилась в окно. Мимо проплывали деревья, подступавшие к дороге, но ни единая ветка не мешала движению. Вскоре показались дома.

– Ничего так домики! – присвистнул восхищённо парень. – Коттедж один круче другого. Сироты, наверное, живут.

 Кондукторша молча улыбалась.

– Да у них тут и пляжик вон какой!  Неужели тут можно купаться в открытых водоемах?

– Остановка Дом детского творчества «Аист», следующая остановка Санаторий «Алатырь-камень».

– О! Наша следующая, – сказал парень.

В троллейбус вошли с десяток ребят. Они расплатились, расселись по местам, спокойно разговаривая друг с другом.

И дальше пошли остановки одна за другой: Ильинская больница, спортивный центр «Богатырь», Дом культуры и отдыха. Люди входили, выходили. Дашу, искушенную размахом большого города, мало интересовала вся эта инфраструктура. Она понимала лишь одно, что на дикое, глухое и гиблое место деревня Партизаны не походила. И этот факт ее безумно радовал.

Она вышла на остановке «Ильинский торговый центр». Газончики, лавочки, в центре перед ТЦ красивый фонтан. И тут Дарья замешкалась. «Как же я спрошу, где живет бабуля. Вот так прям подойду к первому попавшемуся и спрошу, где живет Муравьева. Разве они знают, где она живет. Бред какой-то». Даша достала телефон, набрала последний входящий .

– Бабушка, это Даша.

– Да-да, добралась уже до дома?

– Нет. Ты мне адрес скажи свой.

– Зачем? – удивилась трубка.

– Чтобы спросить. Скажи адрес, трудно что ли?

– Мира, 3. – спасибо.

Дарья подошла к очкарику, который сидел на скамейке с ноутбуком.

– Простите за беспокойство, где тут улица Мира.

– Не знаю.

– Ты не местный что ли?

– Чего это. Очень даже местный. Я три года уже как тут живу.

– Муравьеву тогда знаешь?

– Знаю.

– А где она живет, знаешь?

– Вон там улица будет, – показал очкарик за угол торгового центра. – Ее второй дом.

– Ну, вот, другой разговор, – Дарья пошла по указанному направлению.

– Только Муравьевой дома нету, – крикнул ей вдогонку очкарик.

– Я в курсе.

– Ключ знаешь, где лежит?

Даша обернулась.

– Под ковриком! – хором прокричали ребята с соседней лавочки и рассмеялись.

– Обалдеть! Все вокруг в курсе, где у бабули ключ лежит. Она прям тут деревенская известность.

Дарья вышла на широкую улицу. С одной стороны шла глухая стена торгового центра, увешанная рекламными баннерами. Под стеной была парковка, почти пустая. Посередине улицы шел скверик , по другую сторону двухэтажные коттеджи. Дарья почему-то решила, что у бабушки квартира, и ключ лежит под ковриком перед дверью. Она подошла ко второму дому, перед калиткой был действительно резиновый коврик, под которым и лежал тот самый злополучный ключ.

Даша нашла холодильник, сделала бутерброды, вскипятила чаю. Потом вспомнила, что телефон и ноутбук нужно поставить на зарядку. Глянула, процент зарядки на телефоне: 27%.

– Стоп, было же 11%. Ничего не понимаю, глючит что ли.

Дарья осмотрела дом в поисках розетки.

Бабуля жила в уральской деревне ничуть не хуже, чем Хопровы в Москве.

Кухня, с которой начала Даша, была нашпигована всевозможной бытовой техникой: посудомойка, микроволновка, хлебопечь, духовой шкаф с грильницей, плита из шести конфорок с тяжелой чугунной решеткой, термопот, кофемашина, соковыжималка, холодильник в две дверцы,– вся эта техника была встроена в тумбы  стиля «Классика».

Из кухни было два выхода: один в кладовую-подвал с морозильными камерами, полками, деревянными коробами, засыпанными песком. Так хранили картофель, свеклу и морковь. На полках еще остались зимние припасы: в деревянных ящиках лежали груши, яблоки. Каждый фрукт был заботливо завернут в специальную сеточку. Закрученные в стеклянных банках огурцы, помидоры, грибы, всевозможные варенья и компоты. Такое Дарья видела только в супермаркетах. «Странная бабуля. Зачем она натащила сюда столько банок», – подумала девочка, далекая от деревенской жизни.

 Из подвала вела лестница на задний двор: огород с огромной теплицей,  хозпостройки.

 Второй выход из кухни был в шикарную столовую с барной стойкой и круглым столом перед витражными французскими окнами, выходящими в сад. Рядом была дверь, выводившая на деревянную террасу с плетеной мебелью.

 Пройдя в другую дверь, Даша попала в некий спортивный зал: тренажеры, в углу скрученный коврик для фитнеса и даже откидывающаяся шведская стенка. «Ничего себе!  Бабуля зажигает не по – стариковски», – образ дряхлой старухи навсегда исчез из головы Дарьи.

Она вернулась к главному входу с лестницей на второй этаж. Слева от лестницы была дверь, ведущая в просторную гостиную с удобными диванами, креслами, высокими окнами, камином и мощным телевизором на пол стены. Из гостиной Дарья попала в ванную комнату: «Да ладно, джакузи?! Вы серьезно? Кто ты, бабуля?» Еще на первом этаже была прачечная с корзинами для грязного белья, полками для чистого и выходом к уличным сушилками; мощная бойлерная .

Дарья поднялась на второй этаж. Слева была комната бабули с отдельным туалетом и душевой. Из комнаты старушки был выход в ее кабинет с шикарным письменным столом и компьютером предпоследней модели microsoft. Крутой МФушник, фотопринтер. Вдоль стен расставлены высокие книжные шкафы. Из кабинета шел просторный балкон  с креслом – качалкой и круглым деревянным столиком.

По правую сторону от лестницы шел коридор с двумя дверьми, расположенными друг против друга, и еще одна стеклянная дверь в торце коридора. Две двери выходили в комнаты, похожих друг на друга своей меблировкой: комод, вещевой шкаф, кровать-двуспалка, туалетныйстолик, софа, письменный стол, пустые полки. В каждой комнате был свой санузел и выход на балкон. С одной стороны вид с балкона открывался на соседний огромнейший дом с таким же подворьем. Дальше шел прудок с деревянным пирсом и причалом в три лодочки, парк с мощеными дорожками и каменным мостиком.

– Ну вот тут-то я и буду жить, – сказала вслух Дарья, рассматривая соседний дом. Он, видимо, был нежилым. – Так, где мои чемоданчики?

Дарья притащила свои сумки. Стала раскладывать вещи, пока не наткнулась на ноутбук. Вспомнила, что нужно поставить на зарядку и телефон, и ноутбук.

Дарья взяла телефон, зарядка 68%.

– Вот так прикол, ты сам по себе что ли заряжаешься? Не пойму я ничего,  – девочка включила свой ноут, тот показывал процентов 40 зарядки. Хотя до этого был разряжен. – Чудеса!

 Тут в дверь раздался звонок. Дарья открыла. На пороге стояли трое ребят.

– Ты что ли внучка Муравьевой?– спросил синеглазый красавчик.

– Я.

– Ну, иди сюда, – мальчишка пошел по дорожке вглубь бабулиного двора. Дарья – за ним. – В общем, смотри, мы тут за ее хозяйством приглядывали, пока она в отъезде. Но раз ты приехала, я думаю, наша помощь тут ни к чему, – с этими словами он открыл теплицу. Теплый влажный воздух вырвался из дверцы. – Вот тут идет полив, – он показал на краны и поливальник, стоявший рядом. – В бочки нужно заранее набрать воды из шланга, чтобы она степлилась. Огурцы, – он ткнул пальцем в грядку, – поливаешь из лейки, а рассаду, набираешь воду из ведра и по одному ковшику на каждый росток. Понятно?

Дарья кивнула, невольно закрывая нос рукой:  в теплице пахло перегноем, травой, росой, коровяком. Синеглазый красавчик усмехнулся, но ничего не сказал.

– Покажи ей животинку, – сказал он веснушчатому блондину.

– Пошли, – кивнул тот на хозпостройки.

Перед глазами Хопровой открылся самый настоящий контактный зоопарк: гуси, утки, куры с боевыми петухами, индюки, свиньи, которые стали визжать дурниной, как только увидели людей. Все это ребята накормили, показывая Дарье, как это нужно делать.

– Слушайте, может, вы так и будете приглядывать за всем этим животным миром, пока…

– Ничего, московская, справишься, – грубо перебил ее блондинистый.

– Конечно, справишься. По сравнению с работой в instagram жопой крутить, это вообще фигня! – подхватил третий кучерявый парнишка.

Все трое добродушно рассмеялись.

– Я не буду страдать этой фигней! – заявила Дарья, встав в позу.

– Конечно, не будешь. У тебя после чистки навоза просто не будет на это времени, – усмехнулся синеглазый красавчик.

– Слышь, столичная, будут – не буду. Перед мамкой выкобеливайся. А у нас тут разговор короткий: ведра в руки, вилы в зубы и поперла ножками ходить.

– Да пошел ты…

– Уже пошел.

– Ну почему баб бить нельзя? Вот кто это придумал?

– Англичане, наверное. Они же там джентльмены.

С этими разговорами ребята закрыли за собой калитку.

*  *  *

Полудрему воспоминаний нарушил железный скрежет замка на дверях камеры. Это пришел надсмотрщик и отвел Хопрову в допросную. Даша села на стул и стала ждать. В ожидании она осмотрела помещение: тусклые лампы по каменным стенам, напротив было серебристое стекло, в котором девочка отчетливо видела себя. Она знала, что с другой стороны этого стекла её также прекрасно видит кто-то незримый и пока не знакомый ей.

Глава 6 Василиса

А по другую сторону стекла стояла рыжеволосая зеленоглазая девушка двадцати трех лет.

Она год назад закончила Московский университет министерства внутренних дел Российской Федерации имени В. Я. Кикотя по специальности юриспруденция: уголовно-правовая специализация с красным дипломом. Потаскавшись по прокуратурам и следственным комитетам, она, отчаявшись найти работу, устроилась кассиром в магазин «Магнит». После трехмесячного обслуживания покупателей, по знакомству еще студенческих времен попала в помощники известного столичного адвоката Уланского. За время работы на него она побывала в сложных переделках, рискуя жизнью и здоровьем, добивалась освобождения своих именитых и обеспеченных подзащитных. А вся слава и все лавры доставались Уланскому. В какой-то момент молодая юристка поняла, что не хочет рисковать своей шкурой ради спасения богатых и не всегда невиновных граждан. Она видела коррупцию, видела, как большие деньги и связи решали самые жестокие преступления за считанные минуты. И как-то наткнулась на объявление в интернете на вакансию следователя в частном охранном предприятии с зарплатой восемьдесят тысяч рублей где-то на краю света. После того, что она видела за последние полгода, ей вдруг захотелось окунуться в неспешную спокойную жизнь тихой российской глубинки. Написать исследовательскую работу, спокойно закончить магистратуру. Тем более, что работа следователя, а не какой-то девочки на побегушках. Не последнюю роль, конечно, сыграла и заработная плата. В этом предложении многое удивляло и настораживало. Во-первых, что такая вакансия имеется у ЧОПа. Во-вторых, зарплата непомерна высока для периферии. А после того, как она начиталась всяких странных вещей про деревню Партизаны, ее интерес усилился.

И вот три дня назад она приехала на север Урала. На пропускном пункте девушку встречал Костик. Он отвез ее в просторный светлый двухэтажный коттедж на краю деревни.

– Конечно, не самый лучший вариант, – сказал Костик, кивая на ограду кладбища за окном. – Но вы ведь дама с устойчивой психикой и не боитесь всяких трупиков.

Она оставила чемоданы и вместе с новым сослуживцем поехала на своё рабочее место.

Обычное здание чем-то напоминало районное отделение полиции. Отличительной чертой было лишь название.

– Так, значит, полиции тут нет? – спросила она у Костика, оглядывая шикарный кабинет, который теперь будет её.

– Нет. Это частная территория господина Чернышева.

– В смысле?

– Вся деревня – его собственность. Все это принадлежит ему, – он развел руками и огляделся по сторонам . – И дом, в котором вы будете жить, тоже его. Пойдемте, познакомлю вас с начальством.

Начальник оказался высоким брюнетом лет сорока, сорока пяти. Он энергично потряс новому подчиненному руку, сказал, что очень рад и пригласил сесть.

– Итак, Василиса Васильевна, подпишем контракт, согласно которому вы нанимаетесь на должность следователя на неопределенный срок с окладом пятьдесят тысяч рублей. Стимулирующая часть, – он показал таблицу, за что стимулирует предприятия, – и компенсационные выплаты, – начальник перевернул листок  и ткнул в следующую таблицу. – Также, согласно данному контракту вам предоставляется жилье в безвозмездное пользование с бесплатными коммунальными услугами и машина марки bmw x3, – с этими словами брюнет открыл приложение к контракту. Машина идет как подарок в благодарность, что вы к нам приехали. А жилье отойдет вам в собственность после того, как вы поработаете не менее 5 лет на благо нашего господина и жителей его деревни.

– Охренеть! Вот так запросто подарите мне машину за три миллиона?!

– Ну, да. Послушайте, тут никого этим не удивишь. Что вы подписываете контракт или нет?

– Я чувствую подвох.

– Какой?

– А можно отказаться от вот этого пятилетнего рабства.

– Нет. Либо так, либо до свидания. Да вы не торопитесь. Возьмите документы, почитайте, подумайте. У вас есть время до вечера.

Вечером Василиса принесла подписанный контракт.

– Добро пожаловать в Партизаны, – улыбнулся начальник. – Это вам на первое время, – он положил банковскую карточку перед Василисой.

– Что это?

– Это аванс. Вам же нужно на что-то жить до конца недели.

– Вообще,  у нас тут тихо. В основном мы, оперативники, работаем с местной шпаной, которая только-только заехала на ПМЖ, – болтал  Костик, когда вез Василису домой. – Сами понимаете, контингент здесь подбирается нехилый. В основном такие семьи снимаются с заседаний комиссии по делам несовершеннолетних или из детской комнаты полиции. Преимущество отдается многодетным семьям, где родители имеют нужную тут специальность.

– Почему многодетным, если просто тупо нужна рабочая сила?

– Наверное, чтобы деревня не исчезла . Чтобы школа работала, детсады. Молодежь тусовалась. Студенты, отучившись по направлению, возвращались на малую родину. Я сюда приехал два года назад, в школе училось 25 человек, а сейчас полторы тысячи. В детском саде было две группы по 15 человек, а сейчас два садика по 30 групп.

– Нехило! Но что-то мне с трудом верится во всю эту добродетель. Я олигархов повидала, будь здоров.

– У всех так первые полгода. А потом просто перестаешь об этом думать. Ну, пока.

Василиса вышла. Полночи она провела за чтением в интернете про господина Чернышева, его удивительных разработках и не менее удивительную социально-значимую деятельность.

Утром, подойдя к кабинету начальника, она услышала разговор через приоткрытую дверь.

– Не пойму я, Семен, – говорил голос начальника Ершова, – зачем Чернышев ввел эту должность следователя? И почему именно сейчас? Управлялись же мы без него.

– Да он нам вообще не нужен, – ответил незнакомый голос. – Вот чем эта мадама вообще будет заниматься? Мешать нам?

Тут Василиса вошла и разговор оборвался.

– Ладно, пойду работать, – поднялся рыжебородый здоровый мужчина лет тридцати.

Через два дня тоскливого ничегонеделания вдруг зазвонил телефон.

– Василиса Васильевна, – раздался голос Костика, – тут девчонка какая-то позвонила, сказала, что москвичка приезжая убила четырех подростков в лесу. Координаты у нас есть. Спускайтесь на парковку. Выдвигаемся.

Они приехали на место происшествия. Судмедэксперт уже копался у трупов.

– Привет, – поздоровалась Василиса, перелезая через ленты, которые ограждали место преступления.

– Огнестрел. Четко. Точно. Как под копирку. Идеальная работа, – сказал мужчина лет сорока, выглядывая из-под козырька бейсболки. Василиса кивнула, достала телефон и стала детально записывать видео. Рядом рыжебородый щелкал шикарным фотоаппаратом. Когда все было сфотографировано и описано, трупы упаковали в белые чехлы и увезли на машинах скорой помощи.

– И куда их? – забеспокоилась Василиса.

– К нам в местный морг, – сказал судмедэксперт.

– У вас тут и морг есть?

– Все для людей, – пошутил мрачно мужчина, – кстати я Серега.

– Будем знакомы, Серега. Я Василиса.

– Хотел бы я посмотреть на эту москвичку. Идеальная меткость.

– Ее задержали, кстати? – Василиса посмотрела на Костика.

– Да, уже сидит, – кивнул тот. – Еле успели. Такая толпа собралась, хотели самосуд устроить. Чудом уцелели.

– Когда вы успели?

– Сразу же, как нам позвонила девчонка.

– То есть вы сначала посадили подозреваемую, а потом только сообщили следователю? – возмущению Василисы не было предела.

– Ну, да, – осекся Костик.

– Если бы мы оперативно не сработали, сейчас соскребали ее потроха с центральной площади, – мрачно огрызнулся рыжебородый.

– Ладно, – смирилась Василиса. – ночь уже. Поехали по домам. Завтра с утра ее допросим.

Они въехали в неспокойную деревню. На центральной площади чопики тщетно пытались урезонить разбушевавшихся жителей, вещая в громкоговорители: «Граждане, соблюдайте спокойствие. Настоятельно рекомендуем вам разойтись по домам!» У здания ЧОПа молодежь была агрессивнее. И к полуночи пошла на штурм, пришлось применить слезоточивый газ. Разбежавшись, кто куда, толпа вновь собралась у торгового центра. Около двух часов ночи какие-то радикалы подожгли дом Муравьевой. К утру пришлось ввести в Партизаны танки.

Глава 7 Допрос и неожиданные подробности

И вот перед ней обычная русоволосая девчонка с глазами цвета неспелой ржи, убийца четверых подростков и, как следствие, объект ненависти всей деревни.

Василиса вошла в допросную.

– Привет. Как дела? Как как настроение?

– Хуже не придумаешь, – ответила мрачная Дарья.

– Итак. Меня зовут Василиса Васильевна, я следователь по твоему делу.  Расскажи мне все.

– Прям все? С чего же начать?

– С главного.

– Я издевалась над своей одноклассницей, постоянно унижала ее, держала в бесконечном страхе. Я здесь из-за этого. Мне все вернулось в ответ. Бумеранг, – обреченно говорила Дарья, глядя в одну точку .

Повисла небольшая пауза. Василиса задумалась, рассматривая Хопрову: «Комедию ломает или всерьез?»

– Мне больше интересно услышать про наших знакомых, – она одну за другой стала раскладывать фото трупов. – это Диана Мещерякова, это Влад Колпаков, это Денис Фролов, – на стол легла фотография веснушчатого блондина, – это Антон Ребров,  – фото кучерявого оказалась в одном ряду с остальными. – Это ты их убила?

– Да, я.

– Хм, – Василиса не ожидала такой простой развязки. Ей почему-то казалось, что все сложнее. – И ты напишешь чистосердечное признание?

– Да, напишу. Дайте мне бумагу и ручку.

После того, как она отдала свое признание Василисе, та сказала:

– Расскажи теперь подробнее, как все было и откуда у тебя появилось огнестрельное оружие?

Дарья рассказала о случившемся все, без утайки.

– Получается, что это была самооборона.

– Если бы они меня догнали, забили битами.

– Но мы не нашли никаких бит на месте происшествия.

– Как не нашли? Они там были.

– Нет, Даша. Зачем ты меня обманываешь?

– Ладно, – махнула рукой девочка, понимая всю бесполезность дальнейших разговоров. – У вас есть мое признание, делаете со мной, что хотите.

Василиса нажала на кнопку. Дарью вывели из допросной обратно в свою камеру. А молодая следователь направилась  к судмедэксперту.

– Слушай, здорово у вас все тут устроено, – восхитилась Василиса Тайником ЧОП внутри горы.

– Тут раньше был целый военный комплекс: вот эта вся гряда, – Костик повел головой в сторону вереницы великанов, уходящих вдаль, – один сплошной военный организм, бывший, конечно. Тут раньше были радиолокационная станция, ракетная дивизия и хранилище ядерного оружия.

– Офигеть!  Серьезно?!

– Да, и еще тут была военная научная лаборатория.

– С ума сойти. И чем там занимались?

– Говорят, что в 1997 году после отмены смертной казни, тут была устроена тюрьма для преступников с пожизненным заключением. Ну, типа над ними и проводились опыты в этой лаборатории. В 2004 году все закрыли в рамках оптимизации. А в 2015 сюда перебрался Чернышев со своими идеями. Все тут купил, перестроил, модернизировал.

Они спустились в подвал местной больницы.

– Привет, Серега. Как дела у наших приятелей? – спросила Василиса у жующего бутерброд судмедэксперта.

– О! Привет! – он вытер руки салфеткой и поднялся из-за стола. – Пойдем, кой чего покажу.

– Я тут подожду, – уселся на диванчик Костик. – Не люблю всего этого.

– Так, мой бутер не лопать! – приказал Серега и увлек Василису за собой. Он откинул простыни со всех четырех трупов.

– Стреляла ваша москвичка из охотничьего ружья МЦ 21-16. У магазина этого ружья входит только 4 патрона 16 калибра. То есть, по сути, у девчонки было только четыре выстрела. Подойди, – Серега привлек Василису к телу Дианы. – Смотри, – он указал на еще одно пулевое ранение в бедре девушки. – И вот еще, – он подошел к  кучерявому Антону, на самом нижнем ребре была содрана кожа. – Видишь, лишь зацепила. А тут еще одно попадание, – мужчина показал на рану в плече синеглазого Влада. – И сдается мне, что четвертая пулька где-нибудь в стволе дерева сейчас.

– То есть выстрелов было больше? Она перезаряжала ружье?

– Разброс где-то от девяти до пяти метров расстояния полета пули. Причем очень четкий.

– И  что это значит?

– То, что все четверо бежали навстречу своему убийце. Вот эта пуля в плече пролетела девять метров, а та, что во лбу  – шесть метров.

– То есть он еще бежал, несмотря на то, что был ранен.

– Судя по всему, он этого даже не заметил.  Кучерявый убит на расстоянии восьми метров, блондинчик шести метров. А вот с дамой все очень интересно. Мои точные приборы говорят о том, что обе пульки вошли в нее на расстоянии пяти метров с разницей в долю секунды.

– Был еще один стрелок?

– Я бы сказал снайпер, который стоял сзади, как тень на двенадцать часов, и стрелял в то же время, что и она.

Глава 8 Под колпаком

 Они вошли обратно в кабинет, где на диванчике ждал их Костя.

– Возможно москвичка хреначила из двух стволов разом, – продолжал начатый разговор судмедэксперт. – Хотя у этого ружья такая отдача и такой разброс с прицельным огнем, что нужно быть ювелиром, чтобы так сработать. И, кстати, в высоте тоже несостыковочка. Стрелок номер один был сантиметров на десять выше стрелка номер два.

– Слушай, нужно найти кого-нибудь, чтобы поднять ружье со дня пруда, – обратилась Василиса к Костику.

– С какого еще дна?

– Нужно вывести подозреваемую, чтобы она нам показала, где именно бросила ружье в воду.

– Ох, не советую ее вывозить из Тайника. Деревня только стала успокаиваться. Мы лучше по камерам слежения установим.

 Василиса и Костик вновь вернулись к горам. Только на этот раз въехали по серпантину через мостик к другой вершине. Пройдя по узкому коридору с  бесконечной вереницей дверей, попали в огромный высочайший зал со стеклянным куполом.

– Ну, это прям, фантастика какая-то, – сказала Василиса, оглядываясь на множество экранов со всех сторон, на которых мелькали люди, машины, улицы, здания.

– У каждого дома есть своя система видеонаблюдения, которое мы, в случае необходимости, крайней,  конечно же, можем посмотреть, – Костик сел за единственный стол в центре зала. Приложил руку к приподнятой плазменной панели. Тут же на экране высветилось его удостоверение сотрудника ЧОП.

– Так что смотрим? Нужно имя и время.

– Дарья Хопрова, время 19:30 – 19:40, вчерашний день.

Они увидели, как Хопрова появилась на дальней камере, прошла мимо гостиницы с охотничьим ружьем за плечом, как вышла на аллею в парке, поднялась на мостик, остановилась, сняла с плеча ружье и выбросила его в пруд, как поздоровалась с отдыхающими, а потом кружилась в парке и что-то кричала.

– Звука нет? – спросила на всякий случай Василиса.

Костик нажал на перечеркнутый рупор в углу видео. Тут же появился звук. Василиса лишь хмыкнула.

– Свобода! Свобода! – кричала Дарья. – Страха больше нет!

Парень и девушка молча посмотрели друг на друга.

– Давай-ка помотаем этот день. Начни где-то с 16:00.

– Дарью Хопрову оставляем?

– Да.

Тут же появилась надпись: «По Вашему запросу Дарья Хопрова 16:00 видео не найдено. Есть четыре видео с запросом Дарья Хопрова. Желаете просмотреть?»

Первое видео было от 5 июня и показывало, когда Даша приехала в деревню Партизаны.

– А в деревню можно попасть только через КПП?

– Да, только так.

– То есть вся деревня огорожена стеной?

– Не просто стеной, а вот чем, – Костик вывел на экран фрагмент железобетонной стены с датчиками движения, из которой торчала какая-то арматура.

– А это что за фигня?

– Это сетка, своего рода купол ПВО. Ни одна ракета его не пробьет.

– Остатки военного комплекса?

– Модернизированные остатки.

– Получается, что ружье она с собой не привозила?

– Нет, конечно. Его бы тут же изъяли.

– Ладно, смотрим дальше.

Следующий фрагмент Дашиной жизни был 19 июня в 18:30, когда она вышла из дома и направилась к торговому центру. А затем 19:10, когда она выбежала из-за калитки, а за ней следом четверо подростков с битами побежали в лес. Через 20 минут Дарья Хопрова вышла с ружьем, которое потом и бросила в воду. Четвертое видео показывало, как Костик с напарником вывели Дарью из дома и грубо запихнули в джип.

– Получается, что она вообще никуда не выходила за эти две недели. Странно. Чем же она питалась?  И ружье она действительно нашла в лесу. Кто же его там оставил?

– Без понятия, – Костик вбил в поисковик системы: улица Мира, 3  05.06 – 19.06, где они увидели, как Диана Мещерякова вместе со своими друзьями каждый вечер приходила в дом Муравьевой и уходила спустя час.

– Хм, зачем они туда ходили? Что они там делали? Кстати, ты говорил, что можно посмотреть жизнь каждого дома.

– Понял тебя, – Костик уже набирал нужные слова.

Система выдала сбой

– Так, что за фигня? – Василиса пыталась прочитать, что было написано на экране.

– Дом Муравьевой спалили.

– И что?

– Ты получала когда-нибудь сведения от мертвецов?

– Вот черт! Ладно, ты давай дуй за ружьем, а я в торговый центр, узнаю, что она там делала.

– Торговый центр тоже сгорел. Или ты забыла?

– Ах, да.

– Но я тебе и так скажу, что она там делала.

– Да?

– Лекарства покупала. Вот видишь, она выходит из торгового центра с пакетиком на зеленных ручках. Такие у нас в аптеке используют.

 Тут позвонил телефон Василисы.

– Слушай, красавица, – раздался голос Сереги. – У наших друзей тут цвет кожи поменялся, и в связи с этим у меня есть новые интересные подробности. Заскочишь  сегодня?

– Уже лечу!

– Так, я в твой морг больше ни ногой, лучше пойду за ружьем поныряю, – сказал Костик.

Глава 11 Мещерякова и допинг

По дороге к судмедэксперту Василиса позвонила Костику.

– Слушай, забыла сказать. Вызови ка мне на завтра ту девочку, которая сообщила об убийстве.

– Пантелееву Пелагею? Хорошо. Кстати, никого не нашел, придется, действительно, самому нырять. Весь участок забит задержанными вчерашними дебоширами и поджигателями.

– Такая работа, – сказала Василиса. – Ладно, удачи.

Девушка прошла в кабинет Сереги.

– Что наши друзья оказались инопланетянами?

– Можно сказать и так. Пошли.

Они вновь вернулись в зал, где недавно осматривали тела. Кожа убитых действительно приняла характерный бледно-зеленоватый оттенок.

– Ну как?

– Я ничего не могу понять. Они что еще и были после смерти отравлены каким-то газом.

–Не-а. Все намного интереснее, – Серега кивнул на еще одну дверь в конце зала. – Пошли.

Они поднялись по винтовой лестнице, и зашли в небольшое помещение с колбами, трубками, пробирками.

– Вот это кровь убитых, которую я взял в течение часа после констатации смерти. Нет никаких токсинов, никаких отклонений от нормы. А вот что показывает анализ сейчас, – он вынул распечатанный листок из-под колбы со сгустками крови. – Появились новые тела, которые идентичны систематическому приему допинга . Но допинга не простого, а какого-то нового. Причем при жизни его выявить невозможно. И после смерти, видимо, начинает давать какую-то химическую реакцию. Отсюда наблюдается позеленение кожных покровов.

– Как такое возможно?

– Здесь возможно все. И еще я заметил характерные ожоги на руках у Дианы и Влада. Смею предположить, что они работали с химикатами где-то не так давно.

– Ты хочешь сказать, что эти подростки работали в какой-то подвальной лаборатории, изобрели новый вид допинга, который не определяется, мечту бесчестного олимпийца? Мало того, они сами его принимали. Для чего, кстати, а не его принимали?

– Для опыта, эксперимента. И удачного эксперимента, судя по виртуальному вскрытию. Все органы вполне здоровы.

– Это, конечно, удивительно, – они вновь вернулись в кабинет Сергея. – Какие-то малолетки…

– Ничего удивительного, – перебил ее мужчина. – Поживешь с мое здесь и не такое увидишь в этой деревеньке.

– Это ты сейчас о чем? – насторожилась Василиса.

– Ай, – махнул Серега рукой, – долго объяснять. Я всю эту дребедень на экспертизу надиктую, а завтра к обеду привезу в готовом виде.

– Хорошо. Буду ждать. Пока.

Василиса вышла из больницы, набрала Косте.

– Ну как ты там?

– Нормально. Все достал. Сейчас на экспертизу отвезу. Потом за повесткой и к Пантелеевым.

– Хорошо. Я пока в школу съезжу за личными делами на убитых. И попробую пообщаться с их родителями.

Девушка подъехала к школе. Шикарное здание восхищалась своей архитектурой и объемом. Не всякий московский лицей выглядел подобно этой школе. Василису встретила такая же молодая девушка, какая она сама.

– Наш директор сейчас на педагогическом форуме в Сочи. Я ее заместитель по административной работе.

– У вас тут круто, – сделала комплимент Василиса, ступая по мягкому ковролину и глядя на огромные плазмы с высоким разрешением, которые демонстрировали яркие социальные ролики о здоровом образе жизни и гуманному отношению к окружающей среде.

– Да, господин Чернышев уделяет особое внимание образованию и воспитанию молодого поколения.

– Это весьма похвально и заметно, кстати.

– Видели бы вы наши кабинеты! – восхитилась девушка. – Какое оборудование! Особенно в информатике, химии, физике. У нас теперь образовалась параллель профильных классов по точным наукам. Многие наши ученики уже сейчас обладают наградами государственного и мирового уровня, – с этими словами заместитель передала уже подготовленные личные дела.

– Я могу их взять для ознакомления? С возвратом конечно.

– Это лишнее. Мы вам уже сняли цвета копию.

– Ага! Здорово! А можно все – таки взглянуть на оригинал?

– В этом нет необходимости.

– Вдруг вы забыли скопировать что-нибудь важное.

– Недоверие – первый шаг к безумию, – сказала заместитель, спокойно улыбаясь.

– Слушай, госпожа Конфуций. Я имею полное право запрашивать те документы, которые мне нужны для расследования убийства.

– И что вы сделаете со мной? Арестуете?

– Вот теперь я точно уверена, что вы от меня скрыли какую-то крайне важную деталь.

– Я надеюсь, что ничего из этих дел не пропадет! – с этими словами заместитель достала из верхнего ящика стола четыре папки и бросила их на стол.

Василиса сгребла в охапку документы.

– Благодарю вас за понимание и сотрудничество, – язвительно сказала она. – Не провожайте.

– Зинаида Аркадьевна, проводите госпожу следователя до выхода, – приказала заместитель секретарю.

– У вас тут заблудиться не сложно.

– Да, – ответила Зинаида, искоса глядя на папки в руках Василисы. – У нас тут такой кошмар творится из – за этих происшествий. Наши учителя, – она перешла на заговорщицкий шепот, – вчера даже на митинг ходили. И кое – кто принимал участие в погромах.

– Вот как? До свидания. Какой – то сумасшедший день. Нужно где-нибудь перекусить, – она остановилась на парковке у парка и направилась к местной кафешке.

С голодухи Василиса заказала себе чуть ли не все меню. Ей тут же принесли свежевыжатый сок, который она не успела допить, как подали первые блюда. Наевшись до отвала, она принялась за чай, приготовленный из каких то местных ароматных трав. – А на вынос вы готовите? – спросила Василиса у официантки, когда та собирала со стола посуду.

– Конечно, и на вынос , и с доставкой на дом. Сейчас вам принесут шашлык.

– Я что еще и шашлык заказала?! – удивилась Василиса. – Ну, на него у меня точно сил не хватит. А можно упаковать мне его на вынос?

– Сейчас устрою. Желаете еще что-нибудь?

– Да, еще чашечку чая, пожалуйста.

Официантка ушла. К Василисе подсел парень лет восемнадцати.

– Привет, – панибратски сказал он.

– Тебе чего надо? – грубо оборвала его Василиса, она не любила, когда вот так навязывались.

– Я знаю, что вы следователь, и еще я знаю, что за нами следят и прослушивают, – он говорил полушепотом, прикрывая лицо рукой, – девушка напряглась. – Поговорить хотел. Просто так. Без протоколов. Буду ждать вас в восемь часов вечера у кладбища.

Парень резко поднялся, вскочил на свой спортивный велосипед и скрылся из виду. Василиса допила вторую чашку чая. Расплатилась и направилась к дому Дианы Мещеряковой.

С личным делом под мышкой следователь позвонила в калитку.

– Кто там? – послышался голос из домофона.

– Это следователь Васильева Василиса Васильевна. Мы можем поговорить?

Калитка открылась. Василиса вошла. На крыльце ее встречала красивая блондинка с заплаканными голубыми глазами. Одета женщина была в мягкие домашние туфли, широкую юбку макси цвета карамели, и мятную просторную блузку с вырезом лодочкой и завязками на руках в три четверти.

– Пойдемте там поговорим, – пригласила она, направляясь по мощенной серым булыжником дорожке к беседке красного дерева с шикарными шторами цвета фуксии. Они устроились на деревянных скамеечках, обложенных мягкими подушками, друг против друга.

– Чем могу быть полезна следствию? – спросила она устало, поправляя высокую прическу красивыми тонкими пальцами в золотых кольцах.

– Я хотела бы с вами поговорить о вашей дочери, – с этими словами Василиса открыла личное дело. – Вы ведь приехали сюда год назад из Санкт – Петербурга? И вы работаете… уборщицей? – Василиса недоумевающе глядела на ухоженную богатую женщину.

– Да, я работаю в доме господина Чернышева.

– А-а, ну, тогда, конечно, все ясно, – с долей иронии в голосе сказала Василиса, отчего Мещерякова болезненно поморщилась. – Как вы попали сюда, в Партизаны? Вы не многодетная мать, у вас нет нужного образования. Ведь тут только такие в приоритете?

– Это далеко не так. Мы попали сюда, благодаря конкурсу, который проводил господин Чернышев. Он искал себе соратников, набирал в свою команду молодых гениев. Диана попала в пятерку лучших. И мы приехали сюда.

– Господин Чернышев сразу взял ее на работу?

– Да, Илья подписал с ней контракт сразу же. Днем Диана училась, а вечера проводила в его лаборатории.

– Значит, у господина Чернышева есть своя лаборатория?

– Да. Шикарный научно экспериментальный центр «Пирамида» в 9 этажей внутри горы.

– Это там, где раньше была военно научная лаборатория?

– Да. Кстати, многие работники тех времен вернулись и теперь работают на Илью.

– Вы не замечали каких-то изменений в поведении дочери за последние две недели?

– Да. Замечала, – женщина как будто очнулась, ясным осознанным взглядом осмотрела Василису. – Вы знаете, Диана была целеустремленным трудоголиком. Она копила деньги себе на Кембридж. Мечтала изобрести что-то великое, полезное. Прославиться этим. С ней всегда было нелегко. А в последнее время она стала какой-то яростной и агрессивной. Почти не спала. Все время работала на своем ноутбуке.

– Можно взглянуть на этот ноутбук?

– Его забрали сегодня утром.

– Кто?

– Сотрудники Чоп.

– У нее были друзья? Подруги?

– Да. Диана всегда была компанейским ребенком. Вы бы видели, какую она новогоднюю вечеринку закатила этой зимой. А потом все эти ребята куда – то пропали. Перестали к ней ходить.

– У нее был парень? Сами понимаете, первая любовь, подростковая привязанность, симпатия?

– Да-да. Владик Колпаков. Судя по фото, которыми Диана делилась соцсетях. Они были немного ближе, чем просто друзья.

– То есть вы с ней это не обсуждали? Какие у вас были отношения с дочерью?

– Я виновата перед ней. До того, как мы сюда приехали, я вела нетрезвый образ жизни. Постоянные гулянки, вечно пьяные сожители, которые менялись, как перчатки. Не до дочери было, как вы понимаете. Диане приходилось учиться самостоятельности с ранних пор. Когда мы приехали сюда, меня вылечили от зависимости. И я поняла, что свою дочь потеряла безвозвратно. Она научилась жить своей жизнью, не обращая на меня никакого внимания.

– В общем, делала то, что хотела.

– Именно так. Но она не была аморальным человеком. На школьных родительских собраниях ее всегда хвалили. У нее были хорошие друзья из приличных семей.

– А вы знали, чем она занималась на работе? Какие проекты вела, над какими изобретениями трудилась?

– Нет. Что вы? Да я бы и не поняла ничего.

– Вы думали о том, почему ее… убили?

–Кто знает, – ответила апатично женщина, глядя перед собой.

– Спасибо вам за беседу, – Василиса наклонилась и пожала ей руку в знак сочувствия. – Держитесь.

Мещерякова горестно поджала губы и кивнула.

Василиса, уже сидя в машине, набрала Костику.

– Ну как дела?

– Нормально, – ответил чопик набитым ртом.

– Ты лопаешь что ли?

– Весь день ничего не ел! – возмутился парень. – Серега несчастный бутерброд и тот зажал.

– Слушай, пригласи мне на завтра родителей Колпакова и Реброва. А то я не успеваю. Мне еще на встречу нужно смотаться.

– Ладно. Сейчас отправлю им смс уведомление.

– Ну, пока.

Глава 9 Мещерякова и допинг

По дороге к судмедэксперту Василиса позвонила Костику.

– Слушай, забыла сказать. Вызови-ка мне на завтра ту девочку, которая сообщила об убийстве.

– Пантелееву Пелагею? Хорошо. Кстати, никого не нашел, придется, действительно, самому нырять. Весь участок забит задержанными вчерашними дебоширами и поджигателями.

– Такая работа, – сказала Василиса. – Ладно, удачи.

Девушка прошла в кабинет Сереги.

– Что, наши друзья оказались инопланетянами?

– Можно сказать и так. Пошли.

Они вновь вернулись в зал, где недавно осматривали тела. Кожа убитых действительно приняла характерный бледно-зеленоватый оттенок.

– Ну как?

– Я ничего не могу понять. Они что еще и были перед смертью отравлены каким-то газом.

– Не-а. Все намного интереснее, – Серега кивнул на еще одну дверь в конце зала. – Пошли.

Они поднялись по винтовой лестнице, и зашли в небольшое помещение с колбами, трубками, пробирками.

– Вот это кровь убитых, которую я взял в течение часа после констатации смерти. Нет никаких токсинов, никаких отклонений от нормы. А вот что показывает анализ сейчас, – он вынул распечатанный листок из-под колбы со сгустками крови. – Появились новые тела, которые идентичны систематическому приему допинга . Но допинга не простого, а какого-то нового. Причем при жизни его выявить невозможно. И после смерти, видимо, начинает давать какую-то химическую реакцию. Отсюда наблюдается позеленение кожных покровов.

– Как такое возможно?

– Здесь возможно все. И еще я заметил характерные ожоги на руках у Дианы и Влада. Смею предположить, что они работали с химикатами где-то не так давно.

– Ты хочешь сказать, что эти подростки работали в какой-то подвальной лаборатории, изобрели новый вид допинга, мечту бесчестного олимпийца, который не определяется? Мало того, они сами его принимали. Для чего, кстати, они его принимали?

– Для опыта, эксперимента. И удачного эксперимента, судя по виртуальному вскрытию. Все органы вполне здоровы.

– Это, конечно, удивительно, – они вновь вернулись в кабинет Сергея. – Какие-то малолетки…

– Ничего удивительного, – перебил ее мужчина. – Поживешь с мое здесь и не такое увидишь в этой деревеньке.

– Это ты сейчас о чем? – насторожилась Василиса.

– Ай, – махнул Серега рукой, – долго объяснять. Я всю эту дребедень на экспертизу надиктую, а завтра к обеду привезу в готовом виде.

– Хорошо. Буду ждать. Пока.

Василиса вышла из больницы, набрала Косте.

– Ну как ты там?

– Нормально. Все достал. Сейчас на экспертизу отвезу. Потом за повесткой и к Пантелеевым.

– Хорошо. Я пока в школу съезжу за личными делами на убитых. И попробую пообщаться с их родителями.

Девушка подъехала к школе. Шикарное здание восхищалась своей архитектурой и объемом. Не всякий московский лицей выглядел подобно этой школе. Василису встретила такая же молодая девушка, какая она сама.

– Наш директор сейчас на педагогическом форуме в Сочи. Я ее заместитель по административной работе.

– У вас тут круто, – сделала комплимент Василиса, ступая по мягкому ковролину и глядя на огромные плазмы с высоким разрешением, которые демонстрировали яркие социальные ролики о здоровом образе жизни и гуманному отношению к окружающей среде.

– Да, господин Чернышев уделяет особое внимание образованию и воспитанию молодого поколения.

– Это весьма похвально и заметно, кстати.

– Видели бы вы наши кабинеты! – восхитилась девушка. – Какое оборудование! Особенно в информатике, химии, физике. У нас теперь образовалась параллель профильных классов по точным наукам. Многие наши ученики уже сейчас обладают наградами государственного и мирового уровня, – с этими словами заместитель передала уже подготовленные личные дела.

– Я могу их взять для ознакомления? С возвратом конечно.

– Это лишнее. Мы вам уже сняли цвета копию.

– Ага! Здорово! А можно все – таки взглянуть на оригинал?

– В этом нет необходимости.

– Вдруг вы забыли скопировать что-нибудь важное.

– Недоверие – первый шаг к безумию, – сказала заместитель, спокойно улыбаясь.

– Слушай, госпожа Конфуций. Я имею полное право запрашивать те документы, которые мне нужны для расследования убийства.

– И что вы сделаете со мной? Арестуете?

– Вот теперь я точно уверена, что вы от меня скрыли какую-то крайне важную деталь.

– Я надеюсь, что ничего из этих дел не пропадет! – с этими словами заместитель достала из верхнего ящика стола четыре папки и бросила их на стол.

 Василиса сгребла в охапку документы.

– Благодарю вас за понимание и сотрудничество, – язвительно сказала она. – Не провожайте.

– Зинаида Аркадьевна, проводите госпожу следователя до выхода, – приказала заместитель секретарю.

– У вас тут заблудиться не сложно.

– Да, – ответила Зинаида,  искоса глядя на папки в руках Василисы. – У нас тут такой кошмар творится из-за этих происшествий. Наши учителя, – она перешла на заговорщицкий шепот, – вчера даже на митинг ходили. И кое-кто принимал участие в погромах.

– Вот как? До свидания. Какой-то сумасшедший день. Нужно где-нибудь перекусить, – она остановилась на парковке у парка и направилась к местной кафешке.

С голодухи Василиса заказала себе чуть ли не все меню. Ей тут же принесли свежевыжатый сок, который она не успела допить, как подали первые блюда. Наевшись до отвала, она принялась за чай, приготовленный из каких то местных ароматных трав.

– А на вынос вы готовите? – спросила Василиса у официантки, когда та собирала со стола посуду.

– Конечно, и на вынос, и с доставкой на дом. Сейчас вам принесут шашлык.

– Я что еще и шашлык заказала?! – удивилась Василиса. – Ну, на него у меня точно сил не хватит. А можно упаковать мне его на вынос?

– Сейчас устрою. Желаете еще что-нибудь?

– Да, еще чашечку чая, пожалуйста.

Официантка ушла. К Василисе подсел парень лет восемнадцати.

– Привет, – панибратски сказал он.

– Тебе чего надо? – грубо оборвала его Василиса, она не любила, когда вот так навязывались.

– Я знаю, что вы следователь, и еще я знаю, что за нами следят и прослушивают, – он говорил полушепотом, прикрывая лицо рукой, – девушка напряглась. – Поговорить хотел. Просто так. Без протоколов. Буду ждать вас в восемь часов вечера у кладбища.

Парень резко поднялся, вскочил на свой спортивный велосипед и скрылся из виду. Василиса допила вторую чашку чая. Расплатилась и направилась к дому Дианы Мещеряковой.

С личным делом под  мышкой следователь позвонила в калитку.

– Кто там? – послышался голос из домофона.

– Это следователь Васильева Василиса Васильевна. Мы можем поговорить?

 Калитка открылась. Василиса вошла. На крыльце ее встречала красивая блондинка с заплаканными голубыми глазами. Одета женщина была в мягкие домашние туфли, широкую юбку макси цвета карамели, и мятную просторную блузку с вырезом лодочкой и завязками на руках в три четверти.

– Пойдемте там поговорим, – пригласила она, направляясь по мощенной серым булыжником дорожке к беседке красного дерева с шикарными шторами цвета фуксии. Они устроились на деревянных скамеечках, обложенных мягкими подушками, друг против друга.

– Чем могу быть полезна следствию? – спросила она устало, поправляя высокую прическу красивыми тонкими пальцами в золотых кольцах.

– Я хотела бы с вами поговорить о вашей дочери, – с этими словами Василиса открыла личное дело. – Вы ведь приехали сюда год назад из Санкт – Петербурга?  И вы работаете… уборщицей? – Василиса недоумевающе глядела на ухоженную богатую женщину.

– Да, я работаю в доме господина Чернышева.

– А-а, ну, тогда, конечно, все ясно, – с долей иронии в голосе сказала Василиса, отчего Мещерякова болезненно поморщилась. – Как вы попали сюда, в Партизаны? Вы не многодетная мать, у вас нет нужного образования. Ведь тут только такие в приоритете?

– Это далеко не так. Мы попали сюда, благодаря конкурсу, который проводил господин Чернышев. Он искал себе соратников, набирал в свою команду молодых гениев. Диана попала в пятерку лучших. И мы приехали сюда.

– Господин Чернышев сразу взял ее на работу?

– Да, Илья подписал с ней контракт сразу же. Днем Диана училась, а вечера проводила в его лаборатории.

– Значит, у господина Чернышева есть своя лаборатория?

– Да. Шикарный научно экспериментальный центр «Пирамида» в 9 этажей внутри горы.

– Это там, где раньше была военно-научная лаборатория?

– Да. Кстати, многие работники тех времен вернулись и теперь работают на Илью.

– Вы не замечали каких-то изменений в поведении дочери за последние две недели?

– Да. Замечала, – женщина как будто очнулась, ясным осознанным взглядом осмотрела Василису. – Вы знаете, Диана была целеустремленным трудоголиком. Она копила деньги себе на Кембридж. Мечтала изобрести что-то великое, полезное. Прославиться этим. С ней всегда было нелегко. А в последнее время она стала какой-то яростной и агрессивной. Почти не спала. Все время работала на своем ноутбуке.

– Можно взглянуть на этот ноутбук?

– Его забрали сегодня утром.

– Кто?

– Сотрудники Чоп.

– У нее были  друзья? Подруги?

– Да. Диана всегда была компанейским ребенком. Вы бы видели, какую она новогоднюю вечеринку закатила этой зимой. А потом все эти ребята куда – то пропали. Перестали к ней ходить.

– У нее был парень? Сами понимаете, первая любовь, подростковая привязанность, симпатия?

– Да-да. Владик Колпаков. Судя по фото, которыми Диана делилась соцсетях. Они были немного ближе, чем просто друзья.

– То есть вы с ней это не обсуждали? Какие у вас были отношения с дочерью?

– Я виновата перед ней. До того, как мы сюда приехали, я  вела нетрезвый образ жизни. Постоянные гулянки, вечно пьяные сожители, которые менялись, как перчатки. Не до дочери было, как вы понимаете. Диане приходилось учиться самостоятельности с ранних пор. Когда мы приехали сюда, меня вылечили от зависимости. И я поняла, что свою дочь потеряла безвозвратно. Она научилась жить своей жизнью, не обращая на меня никакого внимания.

– В общем, делала то, что хотела.

– Именно так. Но она не была аморальным человеком. На школьных родительских собраниях ее всегдахвалили. У нее были хорошие друзья из приличных семей.

– А вы знали, чем она занималась на работе? Какие проекты вела, над какими изобретениями трудилась?

– Нет. Что вы? Да я бы и не поняла ничего.

– Вы думали о том, почему ее…  убили?

– Кто знает, –  ответила апатично женщина, глядя перед собой.

– Спасибо вам за беседу, – Василиса наклонилась и пожала ей руку в знак сочувствия. – Держитесь.

Мещерякова горестно поджала губы и кивнула.

Василиса, уже сидя в машине, набрала Костику.

– Ну как дела?

– Нормально, – ответил чопик набитым ртом.

– Ты лопаешь что ли?

– Весь день ничего не ел! – возмутился парень. – Серега несчастный бутерброд и тот зажал.

– Слушай, пригласи мне на завтра родителей Колпакова и Реброва. А то я не успеваю. Мне еще на встречу нужно смотаться.

– Ладно. Сейчас отправлю им смс уведомление.

– Ну, пока.

Глава 10 Свидание на кладбище

Василиса приехала домой. Коттедж встречал ее молчаливыми темными окнами. Девушка поежилась от озноба: она в съемной московской однокомнатной квартире чувствовать свое болезненное одиночество. А тут огромный дом в два этажа. Вот зачем он ей такой?

Она оделась потеплее и через задние ворота вышла на небольшую пустынную полянку. Пересекла накатанную грунтовую дорогу. Остановилась, оглядываясь по сторонам. И вдруг услышала свист. От дерева в лесопосадке у самого кладбища отделилась темная фигура. Василиса подошла.

– Ты хотел поговорить? Я тебя слушаю.

– Да.

 Темнело.  Легкая прохлада спускалась на землю после жаркого дня. Они сели на плоский горячий камень.

– Чтобы все было понятно, начну издалека. Два  года назад я хакнул систему подсчета избирательских голосов президентских выборов одной зарубежной страны. Мне никто за это не платил, не нанимал меня сделать это. Такой прикол. Я это сделал просто из интереса. Накрутив процентов тридцать голосов, я испугался и ушел из системы сторонними путями. Спустя какое-то время стали говорить о том, что наша страна где-то подтасовала голоса. Видимо, все-таки отследили мой путь. Через два дня после этого ко мне пришли ФСБшники и сказали, что они знают, что я сделал, и что, если я не хочу загреметь в тюрьму, должен сотрудничать с ними. И первое задание: взломать систему защиты какой-то глухой деревеньки на севере Урала. Странная просьба ФСБ.

– Очень странная, если бы я не знала, о какой деревеньке идет речь,  – согласилась  Василиса, внимательно слушая паренька.

– Поймав меня за незаконностью моих действий, госструктура безопасности заставляла и дальше совершать такие же беззакония. Ладно. Это сейчас я стал вроде поумнее, а тогда… Думаю, это же дело каких-то двух минут. ФСБшники сами пачкаться не хотят. Да не тут-то было. Систему взломать оказалось невозможно. Алгоритм переписывал коды безопасности каждые 20 секунд. За бесполезностью ФСБ отпустили домой. Когда я вышел на улицу, за первым же углом меня затолкали в фургон и приложили к носу салфетку с  хлороформом. Очнулся я уже тут, в деревне Партизаны под другим именем и фамилией. С тех пор работаю на господина Чернышева программистом. Закончил тут школу, сейчас учусь в гарвардском университете на факультете компьютерных наук.

– А как же ваши близкие? Сколько вам было, когда вы пропали для них?

– Шестнадцать. Родители, действительно, меня искали. А потом я нашел способ связаться с ними. Сейчас учимся вместе с сестренкой. Я оплачиваю её и свою учебу.

– Удивительная история. Но мне не понятно, какого черта  я тут делаю?

– Да-да, – заторопился паренек. – Понимаете, господин Чернышев – гений. Он просто чертов бог. И он никогда и ничего не делает просто так. Я работаю в научном центре, программирую его проекты, которые он потом продает за миллионы. Дело в том, что в «Пирамиде» трудится большое количество людей. Это огромное здание внутри горы в девять этажей. Причем их отсчет начинается сверху. Снизу входа нет. Во всяком случае, с этой стороны вершины. Первые шесть этажей занимается разными научными исследованиями, касающихся всех сфер жизни человека. И чем ниже вы спускаетесь, тем интереснее названия отделов. На последнем, более – менее, доступном шестом этаже занимаются исследованиями космоса и паранормальных явлений. А вот чтобы попасть на седьмой этаж, нужен спец допуск высшей категории. Скажите, зачем нужно засекречивать отдел в итак засекреченном научном исследовательском частном центре? А называется этот отдел в три этажа Институт изучения  мозга человека.

– А те ребята, которых убили, из них кто-нибудь работал в этом Институте?

– Нет. Там трудятся люди взрослые, матерые. И, кстати, что меня больше всего тревожит, все эти люди работали тут во времена советского союза. Это они ставили опыты над генетикой и психикой смертников. У меня тут небольшой материал скопился обо всем, об этом, – с этими словами он вынул из-за пазухи серый пластиковый скоросшиватель и передал его Василисе. – Почитайте, а как закончите, принесите вот сюда, – он показал на дупло в дереве. – Я его отсюда заберу.

– Хорошо. Спасибо.

Василиса вернулась домой. За пазухой была папочка. Она взялась за ручку двери.

– Так, стоп. И где я ее буду читать, если везде камеры?

Девушка решила вернуться и спрятать папку где-нибудь в лесополосе. Когда она шла к деревьям, вдруг увидела, как черная фигура с фонариком движется по кладбищу прямо на нее. Василиса рванула обратно к своему дому. Ей казалось, что кто-то бежит следом, вот-вот настигнет ее. Она на дрожащих ногах вбежала на свое крыльцо. Судорожно перебирая ключи, открыла дом. Заскочила в гостиную, захлопнув дверь, облегченно прислонилась к ней спиной. И вдруг кто-то тихо постучал у самого ее уха. Она отскочил от двери, почувствовав, как волосы на затылке зашевелились.

– Кто там? – спросила она не своим голосом.

–Это я, твой друг сердечный, –  замогильным голосом сказал кто-то в замочную скважину и ручка стала медленно поворачивается.

Василиса схватилась за телефон, набрала Костика.

– Ну что ты мне звонишь? Открывай, – нетерпеливо сказал Костик в трубку. – Я тут долго стоять буду?! – и ручка беспокойно задергалась.

– Вот черт! Как же ты меня напугал! – Василиса открыла дверь. На пороге стоял Костик с шампанским и корзиной фруктов.

– Почему ты сегодня не пришла ко мне на могилку? – продолжая дурачиться, вошел он в доме.

– Не смешно! Я чуть не обосралась от страха!

– Да ладно, не истерии. Я тут подумал, что нужно отметить твое вступления в должность, – с этими словами он прошел в столовую, поставил свою ношу на стол.

Василиса достала из бара пару бокалов, протерла их. Костик скинул джинсовку, вымыл руки и стал открывать бутылку.

– А тебя дома разве не ждут? – спросила девушка, подставляя бокалы.

– Ну-у , моя жена и трое детей уже привыкли к моему постоянному отсутствию, – хлопнула пробка и из горлышка бутылки пошел дымок.

– Никогда бы не подумала, что ты женатый папаша троих детей, – Василиса взяла тонкий фужер с шипучкой.

– Мечты – мечты, – вздохнул Костик и чокнулся с Василисой. – За тебя, моя хорошая, за твой приезд сюда.

Они выпили. Девушка достала большое блюдо, помыла и выложила туда фрукты.

– Слушай, а у тебя тут очень даже ничего, – констатировал Костик после обхода комнат.

– Да, видимо внутреннее убранство компенсирует внешнюю обстановку.

Второй бокал выпили за боевое крещение Василисы. Потом она вспомнила про свой шашлык, который остался в машине. Когда девушка вынула пакет, увидела все тот же фонарик, который двигался со стороны кладбища по дороге мимо ее двора. Девушка хлопнула дверцей машины, фонарик мгновенно потух. Василиса притаилась, присев у колеса авто. Было тихо, лишь сверчки пели свои песни, да где-то в лесу жутко ухал филин. Василиса до рези в глазах всматривалась в черную пустоту. Вдруг кто-то осторожно дотронулся до ее плеча. Она вздрогнула и, вскрикнув, вскочила.

– Че ты орешь? – спокойно спросил Костик. – Я думал, ты тут уснула.

– Чтоб ты подавился этим шашлыком, – сказал раздраженно Василиса, вручая Костику пакет.

– Ты чего дерганая такая?

– Не знаю, что-то нервы на пределе. Это убийство, эта деревня, это кладбище за окном. Вот что, нельзя было поселить меня в квартиру?

– Да ладно тебе, расслабься, – успокаивал Костик, подавая Василисе очередной бокал шампанского. – Поживи пока у меня, если хочешь.

– А твоя воображаемая жена и не родившиеся дети не будут против?

– Они говорят, что не против.

– Знаешь, мне вот иногда даже домой возвращаться не хочется. Потому что, как только ты переступаешь порог своего дома, понимаешь, как пусто и одиноко у тебя в жизни. – откровенничал Костик через полчаса застолья.

– Сколько тебе лет?

– 28. А тебе?

– 23. Почему себе девушку не заведешь?

– Ой, да ладно. Тридцатую, сорок пятую? Я уже сбился со счета, со сколькими из них у меня были отношения.

– Слишком высокие запросы?

– У меня запросы самые обычные к необычным девицам.

– Ну, ты прям философ.

– За философа, – они стукнулись бокалами.

Костик уснул в одной из спален для гостей. Василиса, закрыв ворота, двери, рольставни на окнах, упала в ароматные простыни и подушки своей постельки.

 Проснулась следователь от какого-то толчка. Прислушалась. Тихо. Темно. Она открыла рольставни, распахнула окна. Прохладное летнее утро наполнило ее комнату щебетом птиц и ароматом леса.  Девушка вдохнула полной грудью и улыбнулась. Вчерашние страхи показались ей ребячеством. Василиса оделась и  спустилась вниз.

– Ммм,  – сладко потянулась она от запаха свежесваренного кофе и ароматных, еще горячих, французских круасанов. – Боже правый, Костик, да тебе цены нет.

– Ну так! –  воскликнул парень, сдирая с себя фартук. – Хотел подать в постель. Но раз ты встала, будем завтракать в беседке. Ты ее видела? Беседка в буддистском стиле.

– Я думала, она для медитации. На фоне кладбища. Это так… по-философски.

– Эксклюзив, чувиха, – он поставил поднос на низенький столик. – Как спалось?

– Прекрасно, – устраиваясь поудобнее со скрещенными ногами на подушках, сказала девушка. – Знаешь, я заметила, что каждое утро встаю с зарядом бесконечной энергии. Такая легкость невероятная целый день. Чувствуют себя, как мой телефон, который держит заряд батареи 100% уже четвертый день. Это нормально?

– Это все из-за горы Длань. Мы зовем ее еще волшебной горой. Там какой-то уникальный состав металлов,  импульсы которых заряжаются наши телефоны, планшеты, ноутбуки. Я свой телефон за два года ни разу не заряжал.

Тут послышался гул самолета, который все нарастал. И вот из-за гор показался он сам. Сверкнув своим изящным белым крылом, пошел на посадку где-то недалеко за лесом.

– Тут что, и аэропорт есть? Господин Чернышев зажигает не по-детски.

– Да, это точно, – согласился Костик, глядя на зажёгшийся экран своего вибрирующего телефона. – Привет, капитан. Какие новости? – включил он громкую связь.

– Хорош там любезничать со следачкой. Ты давай дуй в отдел. Тут Муравьева из обсерватора вернулась, а с ней адвокат нашей заключенной. Только приземлились. Сейчас из аэропорта их в гостиницу отправим. А потом будем получать люлей от Федоровны. Кстати, Василиса Васильевна, адвокат уже сделал запрос на дело своей подзащитной. И выключи громкую связь.

– Да рыжий! – возмутился Костик. – Хорош уже палить нас!

– Ладно, ладно. Отключаюсь, – сказал рыжебородый, и тут же послышались короткие гудки.

– Муравьева – бабушка, к которой приехала наша Дарья Хопрова. Две недели находилась в карантине, – сказала Василиса, припоминая детали дела. – Мне вот интересно, почему все это время девочка была одна? Где ее родители? Вы куда смотрели, додельники? Девочку посадили в тюрьму, ее обвиняют в убийстве четверых человек, вся деревня просто на клочки хочет ее порвать. Но ни мамы, ни папы рядом нет! Это прям…  из ряда вон.

– Может быть какие-нибудь алкаши запойные, а может они находятся в списке персона non grate .

– Черный список? Есть и такое?

– Есть. Я проверю.

– Ладно, давай в участок, встретишь адвоката, передашь ему вот это,  – Василиса протянула папки-копии личных дел убитых. – С протокола допроса Хопровой и ее чистосердечного признания снимешь копии. Что еще? Проверишь мою электронную почту, должна прийти характеристика со школы на задержанную. Еще, протокол осмотра места происшествия распечатаешь с моего рабочего стола. Только обязательно все подпиши, копии заверь у начальника. Скажи, что заключение судебной экспертизы и орудия убийства будут готовы в течение дня.

– Все понял. Поехал.

– Костик! Не болтай много с адвокатом!

 Парень кивнул, сел в машину.

– А я пока еще раз на место происшествия съезжу. Потом встречусь с Дарьей, задам несколько вопросов. Насколько ты вызвал людей?

– Пантелееву на десять. Ребровых на 10:30. Колпаковых на одиннадцать.

– А сейчас сколько?

– Семь.

– Семь утра?! Я думала, часов девять. Ладно, езжай, – хлопнула ладошкой по дверце машины Василиса.

Костик нацепил солнечные очки и медленно стал поднимать стекло, через которое они разговаривали.

– I’ll be back! – сказал он.

Василиса цокнула языком и осуждающе покачала головой, сдерживая смех. Когда машина чопика скрылась из виду. Она выехала к месту убийства.

Девушка захлопнула дверцу машины и пошла по уже нахоженной сотрудниками ЧОП тропе. Она встала лицом к своим воображаемым преследователям. «Так, стоп. Если бы я убегала от  здоровых сельских ребятишек, которые еще и под допингом, я бы уж точно не стояла на открытой площадке». Василиса оглянулась, обошла кусты, зашла за ствол большого дерева. Притаилась, пытаясь вжиться в шкуру задержанной. В лесу было тихо. Однако навязчивая мысль, что за ней кто-то наблюдает, не давала ей покоя. Вдруг где-то  хрустнула ветка. Послышалась неуклюжая возня и треск сухих сучьев. Кто-то большой и сильный шел к ней навстречу, раздвигая толстые ветви деревьев. Василиса обмерла: прямо перед ней на четырех лапах стоял мощный бурый медведь. Он подошел к ней поближе. Обнюхал. Встал на задние лапы, лизнул ей нос. Заревел. Потом отвернулся, опустился на четвереньки и ушел своей дорогой.

Девушка выдохнула, опустила руки, скрещенные на груди. Вдруг ее пальцы коснулись чего-то холодного, обжигающего. Василиса опустила глаза. Прямо под деревом стояло ружье.

Глава 11 Череда допросов

Василиса тут же включила видео и стала снимать. Сделала несколько фотографий. Потом надела перчатки, которые всегда носила с собой (привычка с пандемии). Взяла ружье, вышла из укрытия, вскинула его на плечо. Но  перед ней была густая зелень кустарника. «Что же получается, она их даже не видела. Как вообще она могла в кого-то попасть? – девушка оглянулась назад. – Второй стрелок был сантиметров на десять выше первого». Она встала на небольшой пенек, но также не смогла увидеть ту самую полянку. Следователь подошла к кустарнику, кое-где ветки были сбиты, листья завяли и пожелтели. Под кедой попалось что-то жесткое. Василиса присела: на земле лежали четыре гильзы. Она вновь сняла все на камеру, потом собрала гильзы в пакетик. Внимательно, еще раз с включенной камерой, обшарила все вокруг. Нашла ту самую четвертую пулю действительно в стволе дерева.

Через полчаса девушка подъехала на парковку Тайника. Поднялась в допросную. В коридоре она наткнулась на Уланского.

– А вы-то что тут делаете?! – изумилась Василиса.

– Знакомлюсь с делом моей подзащитной, – ответил он, развалив свое холеное тело на стуле.

– Вы адвокат Хопровой?! – еще больше изумилась бывшая помощница Уланского.

– Оперативно сработали госпожа…  как вас там?

– Да, «Как Вас Там». Вы меня по – другому и не называли. Ладно, пошлите. Я задам несколько вопросов, а потом можете с ней обсудить свою линию защиты.

– Хорошо.

В этот момент мимо провели Дарью. Василиса расположилась за столом.

– Здравствуй, Даша. Как настроение сегодня?

– Никак, – процедила девочка сквозь зубы.

– Отлично. Скажи, пожалуйста, зачем Диана ходила к тебе каждый вечер?

– Она меня воспитывала, – зло усмехнулась Даша.

– Каким образом? Расскажи.

– На следующий день, как я приехала, мне утром позвонила бабуля и сказала, что у какого-то идиота обнаружился коронавирус, так что весь отель, в котором она остановилась, в изоляции. Даже если ее отсюда вывезут в Россию, в Партизаны никто не пустит. Бабушка решила позвонить моей матери, типа, пусть приедет, приглядит за тобой. Ага, она, конечно, все бросит и примчится! – усмехнулась Дарья, которая ничего наивнее про свою мать в жизни не слышала. Две недели. Одна. Ну, это же просто круче не придумаешь!

*  *  *

Приятные мысли оборвал звонок в дверь. Хопрова открыла. На крыльце стояла высокая стройная блондинка с холодными голубыми глазами. На вид незнакомке было лет шестнадцать. Она, не стесняясь, осмотрела Дашу сверху вниз, брезгливо скривив рот.

– Ой ли, сделай лицо попроще, – ответила Хопрова на гримасу незнакомки.

– Чтоооо?! Ты слышал?! – она вопросительно повернулась к синеглазому красавчику, который стоял позади нее. Тот лишь многозначительно поднял брови. – Послушай, ты, убожество. Екатерина Федоровна вверила твое существование здесь мне, так как я тут далеко не последний человек. И поверь мне, твое воспитание за эти две недели пойдет тебе на пользу.

– Екатерина Федоровна?! – усмехнулась Дарья. – Это что еще за птица?

– Бабуля твоя, птенчик мой, – сказала незнакомка вкрадчивым голосом, неприятно искусственно улыбаясь. – Пойдем! – она одним сильным движением выдернула Дарью из дверного проема и толкнула вперед себя.

Они вошли в теплицу.

– А ты почему до сих пор ничего не полила? – спросила незнакомка все тем же вкрадчивым сладким голосом.

– Сейчас полью. Тебе-то какое дело? – Дарья почему-то цепенела от этого ледяного взгляда, какой-то липучий страх сдавливал ей живот и горло.

– Нет-нет-нет. Так не пойдет, птенчик мой. Воспитание – вещь серьезная. К нему нельзя относиться халатно. Ты как считаешь? – она опять оглянулась на синеглазого красавчика.

– Ни в коем случае, – ответил парнишка с улыбкой, предвкушая интересные события .

– Иди сюда.

 Дарья подошла к бочке с водой. Незнакомка резко заломила девочке руки назад и лицом окунула в воду. Хопрова попыталась вырваться. Но блондинка была невероятно сильна. Она держала Дарью железной хваткой. И вынула ее из бочки после сильных конвульсий, когда Дарья реально начала задыхаться. Но только на мгновение, чтобы Хопрова глотнула воздуха. Так продолжалось минут двадцать. Потом незнакомка швырнула ее между грядок.

Даша встала на четвереньки, вода лилась у нее из носа, изо рта. Она хватала воздух, пыталась прокашляться.

– В следующий раз я приду вечером. И, если увижу подобную картину, утоплю тебя в этой бочке. Поняла меня, птенчик мой?

– Поняла, – Дарья подняла глаза.

– Молодец , – улыбнулась блондинка. – Кстати, я забыла представиться. Как это грубо с моей стороны. Меня зовут Диана. И мне очень приятно с тобой познакомиться. Работай!  – она слегка стукнула ногой в темя Дарье, отчего та ткнулась лицом землю. – Влад, – обратилась она к парнишке, – а ты чего тут? Тебе же Муравьева попросила надробить.

– Сейчас пойду. Уж и покайфовать нельзя!

– Вот скажу Пантере, она тебе покайфует.

 На следующий день Диана изваляла Дарью в навозе, за то, что та не вычистила свиней. Блондинка каждый вечер преподавала уроки, как она сама выражалась, «хорошего тона». К ней присоединялись мальчишки то по одному, по два, а то все разом. Они участвовали в «воспитании» москвички лишь словесно.

Дарья не открывала им двери, но они все равно проходили. Она пряталась, но они находили. Они приходили каждый день: сильные, уверенные, высокие, стройные, красивые. Как атланты, которые держат небо. Жестокие и беспощадные, как древние боги.

Дарья жила эти две недели в каком-то невероятном ужасе, диком первобытном страхе перед этой четверкой. Ее всерьез начали посещать мысли о самоубийстве. Для этого нужно было только купить нужные средства.

Хопрова, дико озираясь по сторонам, вышла из-за калитки. Она вошла в торговый центр и направилась к аптеке.

– О! Какая встреча, – через весь вестибюль к ней шагала Диана. Даша съежилась в комок. – Приболела?

Мальчишки подошли за ней.

– Что, четверо на одну? – из аптеки вышла красивая черноглазая девушка.

– Пантера, вечно ты появляешься там, где тебе не рады, – неприятно сморщилась Диана.

– Развлекаешься, смотрю,–  девушка обняла Дарью.

Смуглая, гибкая, стройная, с татуировкой пантеры на левом плече. – А вы-то что как привязанные за ней ходите?! – она обратилась к парням. – Не стыдно?

– Да ладно тебе, любимая, это же всего лишь шалость.

– Это мерзость, любимый. Мерзость и гадость, – с этими словами она отпустила Дарью и взяла за руку синеглазого красавчика. – Я хочу, чтобы ты мне пообещал, что не будешь больше участвовать в подобных… «шалостях». Ты должен понимать, что ничем хорошим это не закончится, – с этими словами влюбленная парочка подошла к эскалатору.

– Пошли, – Диана властно кивнула в сторону выхода своим друзьям. – Оставим это на вечер.

Дарья купила необходимые лекарства. Вернулась домой. Села за сочинение своего последнего послания. Кому же его написать? К кому ей обратиться в этот страшный момент? Девочка задумалась. Она не привыкла посвящать в свою жизнь взрослых. Друзей, настоящих друзей, у нее тоже никогда не было. «Бабушка!» – написала Дарья, и вдруг удивительно простая мысль пришла в голову: нужно все рассказать бабуле, пусть она заступится.

*  *  *

Потом Хопрова еще раз вспомнила тот роковой вечер. И как она едва не застрелила в упор свою заступницу.

– Ага, значит, Пантера и сообщила охране об убийстве?

– Скорее всего.

– Откуда она взялась на месте происшествия?

– Может быть увидела Влада, пошла за ним. Она ведь просила его не ходить с этой Дианой, предупреждала, что это плохо кончится.

– А ты знала, что Диана раньше встречалась с Владом?

– Я ничего про них не знала. Лишь чувствовала, что они безумно сильны, жестоки и беспощадны.

– Еще вопрос. Откуда ты научилась так хорошо стрелять из охотничьего ружья?

– Мой папаша военный – генерал Хопров. Я с ним постоянно бывала на учениях, военно-полевых сборах, стрельбищах, состояла в боевом отряде «Тор» в нашем спортивном центре на районе. Ну, и всякие тематические летние лагеря, куда родители меня сбагривали на все лето.

– Ты владеешь каким-нибудь видом боевого искусства?

– Раньше – да. Два года, как все эту военщину послала к чертям.

– Ну что ж, у меня пока все. Спасибо тебе.

Василиса видела, как Уланский занял ее место за столом. «Так-так, – девушка глянула на часы, – нужно поторапливаться». Она завезла на экспертизу ружье и отправилась на свое рабочее место.

 В коридоре у двери ее кабинета ждали Пантелеевы.

– Пройдемте.

За ней вслед в кабинет прошла красивая смуглая девушка и приятная молодая женщина с высокими скулами и раскосыми глазами.

– Вы местные? – спросила Василиса.

– Нет. Не совсем. Мы с этих мест, но в Партизаны приехали полгода назад.

– Хорошо. Ваша дочь является несовершеннолетней, поэтому допрашивать ее я могу только в вашем присутствии.

 Василиса провела всю необходимую процедуру перед допросом. Пока женщина подписывала документы, следователь неотрывно смотрела на ее изувеченную кисть: трех пальцев правой руки не было, и ладонь как-то срослась в горстку.

– Что у вас с рукой? – не вытерпела Василиса.

– Да так, родовая травма. Я шла вперед рукой из чрева матери, и акушерка стала вытягивать меня щипцами, оторвала мне пальцы.

– Какой кошмар, – ужаснулась Василиса и обратилась к подростку, – Итак, Пантелеева Пелагея, – она осмотрела девушку, – вас называют Пантерой?

 Пелагея молча показала плечо с татуировкой этого прекрасного хищника.

– Ага. Какие отношения у вас были с Владом Колпаковым?

– Мы любили друг друга. У нас были далеко идущие планы на будущее.

– А Диана? Она вам не мешала? Не держала на вас зла, вы ведь у неё парня увели.

– На тот момент, когда у нас случилась любовь, они уже не были в отношениях.

– И она вас нисколько не ревновала?

– Нет.

– А вы?

– Нет.

– Вы знали, что ваш парень в компании с Мещеряковой издевались над приезжей москвичкой?

– Не думаю, что там было что-то серьезное.

– Было. И хватило бы на статью доведения до самоубийства. И вы в день происшествия говорили, что ничем хорошим это не закончится. Так?

– Я имела в виду, весь его образ жизни. Он был тем еще подонком.

– Тут подробнее.

– Он не был благородным рыцарем. Любил поугарать, жестоко пранкануть кого-нибудь.

– Вы сообщили об убийстве?

– Да. Я.

– Как вы оказались в лесу?

– Я была у гостиницы. Подрабатываю там в столовой. Увидела, как ребята побежали в лес, и я поспешила за ними.

– Дальше .

– Я слышала, как они гнали москвичку. А потом четыре выстрела.

– Четыре? Точно? Может быть пять или шесть?

– Нет. Четыре. Когда я подошла к той поляне, увидела, как все четверо лежат, а столичная стоит над ними с ружьем. И мне в татуху еще тычет и спрашивает, хочешь, я и тебя грохну?

– Ты испугалась?

– Конечно.

– Ваш муж охотник? – обратилась следовать к матери Пантеры.

– Я – вдова. Мой муж погиб в схватке с медведем.

У Василисы опять зашевелились волосы на макушке. При упоминании хозяина тайги.

 Слегка прищурив свои черные глаза, Пантера с усмешкой смотрела на Василису.

– А ваши дети?

– Мы их с пеленок приучаем к труду.

– Почему же тогда ты испугалась разряженного ружья?

– Может быть, она его зарядила вновь?

– Еще вопрос. Где биты?

– Какие биты?

– С которыми ребята вбегают в лес, – Василиса включила видеозапись, которую скопировала себе из комнаты видеонаблюдения.

– Этого я не помню, были биты или нет, – ухмылка не сходила с лица Пантеры.

– Знаешь, что меня беспокоит в этой записи, – Василиса смотрела на Пантеру. Та не сводила черный  зомбирующий взгляд, от которого по непонятным причинам нутро переворачивалось до тошноты. – Что она показывает, как ребята забежали в лес, а потом как вышла с ружьем Дарья. Но вот тебя тут нет. Нет записи, как ты заходишь в лес.

– Понятное дело. Вырезали две минуты, а теперь против меня что-то плетете. Я, по-вашему, их перестреляла?

Василиса просмотрела видео. Действительно, не хватало двух минут. Но ни она, ни Костик этого не заметили. Как увидела это Пантера, кинув лишь взгляд на экран?

– По-моему, вы что-то скрываете, Пелагея. И я обязательно это выясню.

– Нам можно идти? – грубо оборвала Василису Пантелеева-старшая.

– Да. Прошу вас не покидать деревню, пока не закончится следствие.

Пантелеевы вышли.

– Васильева, – в дверь заглянул рыжебородый Семен, – зайди, как управишься,  к Ершову с докладом.

– Хорошо. Реброва! Заходите, – с этими словами Василиса открыла личное дело Антона. – Здравствуйте, располагайтесь. Ваш паспорт. Пока я пишу, вы прочитайте и распишитесь.

Когда все предварительные требования, предусмотренные перед допросом, были соблюдены, Василиса включила диктофон.

– Итак. Зовут вас Светлана Михайловна, и вы работаете на ферме ветеринаром. Вам 51 год, у вас двое детей: девочке 19 лет, мальчику 17 лет. Речь пойдет у нас о вашем сыне…

– Он мне не сын. Антон и Марина – приемные дети.

– Вот как? Расскажите.

– Мы сами из поселка Зародное. Двадцать лет назад приехали к нам туда итальянцы, небольшое семейство. Два года они пытались тут бизнес открыть: начали с итальянского ресторана. Разорились. Половина семейства уехала, остались только муж с женой и годовалой дочкой Марианной. Открыли они бистро на перроне. Она вторым забеременела. Бизнес вроде в гору пошел, да местные братки его задушили, а итальянца этого убитым нашли на запасных железнодорожных путях. Я тогда пирожками у поезда торговала. Вот там с этой итальянкой и познакомилась. Она тоже рядом со мной у лотка встала. Говорила, рожу Антонио, уеду на родину. И действительно, родила его в съемной квартире, в одеяло закутала и на мусорку выбросила. Сама на поезд. Я на перроне ее увидела, спрашиваю, где Маринку-то забыла? А потом гляжу, пуза-то у нее нету. Так она лишь рукой махнула и в поезд вошла. Батюшки! Я все бросила, бегом к ней домой. Там Маринка сидит в куклы играет. Спрашиваю, куда маманька дитенка дела? Говорит, с собой унесла. Я во двор, слышу, скулит кто-то в мусорном баке. Заглянула, а там собака бездомная, по двору по нашему ходила, здоровущая. Боялась я ее страшно. Так она ребенка-то обняла лапами, под себя его, как кутенка, подсунула, сама  его лижет, скулит, до погавкивает: на помощь зовет. Спасла она Антошеньку. Градусов 40 мороза в тот день было. Так домой и пришли: я с дитенком на руках, Маринка да псина  эта огромная, – женщина рассказывала об этом так просто, голос ее только то и дело срывался от волнения. – Антошенька рос башковитым. В три годика читать умел, к пяти годам семь языков знал. Мы квартиру в Зародное продали, перебрались в Екатеринбург, как только заметили в нем тягу к языкам, чтобы занимались там с ним специалисты. В школе увлекся биологией. Несколько раз побеждал в окружных олимпиадах. Попал в образовательный центр «Сириус» в Сочи. Там его проектом заинтересовался господин Чернышев и пригласил нас сюда жить. Мы не хотели ехать опять в деревню. Но Антон настоял. Сказал, что получить приглашение от Чернышева, все равно, что выиграть в лотерею 100 миллионов долларов. Когда мы сюда приехали, он был в восторге. Говорил, что тут даже круче, чем в Сочи.

– А что за проект вел Антон? Какая тема?

– Я не помню точно, – женщина напряженно потерла лоб. – Что-то связано с вирусологией, с бактериями.

– Ваш сын работал у Чернышева в лаборатории?

– Да. И еще… – Реброва замялась. – Он сказал, что если с ним что-то случиться, чтобы это я передала полиции, – с этими словами она достала из сумки планшет.

– Когда он вам такое говорил?

– Месяц тому назад. С тех пор он стал каким-то агрессивным, раздражительным. Совсем перестал спать.

– У него были друзья?

– Денис, Диана и Влад. Они практически не расставались. Учились в одном классе и работали в одной лаборатории. И умерли в один день.

Женщины помолчали.

– Спасибо вам, что нашли время. Если у следствия появятся вопросы, я непременно свяжусь с вами.

– Вы уж посадите эту москвичку, – сказала женщина, оборачиваясь в дверях.

– Я вам обещаю, убийца не избежит наказания по всей строгости.

Василиса выглянул в коридор.

– Колпакова? – спросила она женщину, стоящую у ее дверей. Та кивнула. – Проходите. Давайте ваш паспорт, прочитайте и распишитесь в бумагах.

– Это планшет Антона? – спросила Колпакова, пронзительно стрельнул глазами на гаджет.

– Нет, с чего вы взяли? – ответила вопросом Василиса, ругая сама себя за легкомыслие. Тут же положила планшет в стол.

– Я ему дарила этот планшет на день рождения прошлой осенью. Мы с Ребровым и живем по соседству и дружим семьями. У меня был единственный сын, и то его отняла какая-то цыганка.

– Это вы сейчас о Пелагее говорите?

– Да. Эта Пантера. Чтоб ее черти взяли. Попомните мои слова, это она довела его до смерти.

– Откуда такие выводы?

– Сердце материнское подсказывает. Он раньше с Дианой встречался. Потом что-то повздорили, разбежались. Но я верила, это ненадолго. Да тут эта ведьма черноглазая присосалась.

– Чем же она вам не угодила?

– Да всем! Необразованная, невоспитанная, хамка одичалая, из тайги вылезла. Как появится у нас на пороге, так меня трясти начинает. А туда же! В МГУ она собралась с Владиком поступать, а сама и двух слов грамотно связать не может.

– Я думала, тут одни гении учатся.

– Да перестаньте, ей богу! 70% – середнячок, 29% – вообще с восьмым видом обучения, и только 1 процент – такие как мой Владик.

– Вы учитель?

– Младших классов.

– Поведение Влада за последнее время вас не тревожило?

– Нет.

– Никаких странностей? Агрессия, бессонница?

– Нет. Ничего.

– Что же, спасибо, что пришли. Распишитесь в протоколе допроса. Если что-либо вспомните, свяжитесь со мной.

Глава 12 Освобождение

Василиса зашла к начальнику с рапортом. У него за столом сидел рыжебородый капитан и женщина, очень похожая своей внешностью на актрису Нонну Мордюкову.

– Докладывай, – кивнул Ершов.

– Я не буду докладывать при посторонних штатских.

– Это Муравьева Екатерина Федоровна. Бабушка задержанной, хочет узнать обстоятельства дела.

– Пусть тогда пообщается с адвокатом. Я ничего ей давать не обязана.

– Я ее родственница, – сказала Муравьева грубым голосом.

– Вы не родитель, не опекун. С какой-то вдруг стати? Я не буду при ней рапортовать.

– Ты посмотри на нее! Она еще ерепенится! Начальник ей приказывать, а она тут рогами в землю уперлась! – негодовала женщина.

Повисла небольшая пауза.

– Ладно. Я уйду. А ты запомни этот момент, милочка. Степаныч! – обратилась она уже к Ершову. – А ты давай отпускай мою внучку! Иначе я тебе всю деревню на уши поставлю!

– Не поставите, – усмехнулась Василиса, двигая стул, чтобы сесть. – Деревня уже стоит на ушах, и  все это, кстати, из-за вашей внучки. Отпустить ее было бы сверх легкомыслием.

– Ну, Степаныч, – она в упор поглядела злым взглядом на следовательницу, – пригрел змеюку на груди, – с этими словами она вышла.

– Эксцентричная особа, – заметила Василиса, раскладывая необходимые документы на столе.

– Не советую  быть у нее во врагах, – сказал рыжебородый Семен.

– Я ей не враг, – Василиса доложила, что она наработала за вчерашний день.

– Что ж это получается, Хопрову, действительно, нужно отпускать? Мы ее держим незаконно.

– У нас нет никаких доказательств, что смертельные выстрелы сделаны не ей. У девчонки хорошая военная подготовка, стрельбища, военные сборы, лагеря. Она запросто могла в них попасть. И у нас есть ее признание.

– Капитан, – обратился Ершов к Семену, – готовь постановление об освобождении Хопровой под залог с подпиской о невыезде из деревни.

– Станислав Степанович! Вы совершаете большую ошибку! Вы можете гарантировать ее безопасность?

– Ее безопасность – это бабуля, которую никто в деревне и пальцем не тронет.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Идите, работайте.

* * *

Дарья осталась одна с адвокатом Уланским.

– Ты зачем чистосердечное написала? – был первый вопрос, который он задал.

– Извините, что затруднила вам работу.

– Давай так, мы аннулируем твое чистосердечное, скажем, что тебя принудили к этому силой…

– Вас папаша прислал?

– С чего ты взяла?

– Он умеет находить ублюдков.

– Даша! Нам нужно найти общий язык, я твой защитник. Мы – одна команда.

– Я не хочу иметь с вами ничего общего.

– Послушай, девочка…  – угрожающе начал Уланский.

– Нет! Это ты послушай, дядечка! Я не буду врать, я отвечу за то, что я сделала. Вот теперь и выстраивай свою защиту. Вам ведь за это неплохо заплатили?

– Ладно, – немного подумав, справившись со своим раздражением, сказал адвокат. – Заключение судебной экспертизы у нас пока нет. Единственное, что мы можем, это скостить твой срок, заявив, что это была самооборона.

– Я с самого начала об этом говорю следователю. Мои родичи потратились на вас совершенно напрасно.

– Нужно было указать это в своем признании.

– Сколько мне дадут?

– За убийство двух и более лиц от 8 до 20 лет. Но, учитывая, что ты несовершеннолетняя, и это была самооборона, на минимум можно рассчитывать.

– 8 лет, значит.

– Мне не понятно, как ты в них вообще попала?

– Я метко стреляю.

– Но ты ведь их даже не видела!

– Я их слышала. Иногда, этого вполне достаточно. А вы можете сказать тюремщикам, чтобы мне книжку принесли?

– Я могу добиться, чтобы тебя отпустили под залог. Твоя бабушка приехала. Она сейчас штурмует участковых, или как они там называются.

– Бабушка это хорошо. Вот только зря, я не хочу обратно в деревню.

– Почему?

– не хочу быть разорвана на части обезумевшей человеческой толпой.

– Н-да, – вздохнул Уланский. – Отец твой предупреждал, что будет нелегко. Какую книгу ты хочешь?

– Грин «Алые паруса».

– Хорошо. Но мы все-таки попытаемся тебя вытащить.

И действительно через полтора часа Дарью уже обнимала бабушка.

– Никто тебя не тронет, моя малышка, не бойся, – сказала она, когда они ехали в такси к гостинице. – Мы тут поживем дня два, пока я не найду понравившийся мне вариант жилья.

Через полчаса Дарья вместе с бабушкой обедала в ресторане гостиницы. Муравьева рассказывала о своем двухнедельном заключении, а Дарья о своих приключениях. Впервые в жизни девочка чувствовала родственную душу. Вдруг окно, у которого они сидели, с треском рассыпалось.

– Иди в номер! – коротко бросила бабушка. – А я тут с ними потолкую.

К зданию бежала толпа человек двести. Она ворвалась в холл гостиницы, навстречу им вышла Муравьева.

– Вы кого-то ищете?! Окно зачем разбили?! – прогремела она. – Как тебе не стыдно, Игорь! – узнала женщина знакомые глаза, скрывающиеся за козырьком бейсболки.

Толпа остановилась. Как-то поджалась.

– Вот она, местная ведьма! Это она освободила москвичку! Это она ее сюда позвала!  Убийцу наших детей! – послышались агрессивные выкрики из толпы.

 И людская масса налетела на Муравьеву, в мгновение ока поглотила ее.

– Да вы сума сошли! – кричала женщина.

На ней рвали одежду, волосы, сорвали серьги с ушей, кусали пальцы, сдирая кольца. Повалили на пол, стали лупить дубинками. Вдруг раздался выстрел. Толпа насторожилась, но еще по инерции опускала свои кулаки на кровавое месиво Муравьевой. Тут же последовал второй выстрел. Наверху лестницы стоял Уланский.

– Господа, – спокойно произнес он, стряхивая пыль с плеча от оружейных выстрелов. – Прошу вас разойтись.

– Адвокат – продажная шкура! Мразь столичная! – переключилась коллективная агрессия на мужчину.

Вдруг кто-то толкнул Уланского в спину. И холеное тело адвоката, как игрушечное, закувыркалось вниз по лестнице к ногам толпы, которая тут же набросилась на него.

Через пару минут группа охранников специального назначения ворвалась в гостиницу. Они в бронежилетах, шлемах, с автоматами наперевес бешено орали: «Мордой в пол!», «Мордой в пол!», и лупили нещадно того, кто пытался подняться. Это произвело отрезвляющее действие на толпу, и она тут же перестала существовать.

Еще через пару минут к гостинице подлетели машины скорой помощи. Увезли обезображенных, но еще живых Муравьеву и Уланского. Чопики обыскали всю гостиницу, но виновницу волнений не нашли. Зато зачинщиков погрома установить было не трудно. Молодчики в кепках и с битами, оказавшись на полу, быстро сдали своих главарей. Последних арестовали. Остальных отпустили, пригрозив пальчиком: «Ай- я-яй, не хорошо! Больше так не делаете!»

*  *  *

 Василиса допечатала постановление на баллистическую экспертизу. В кабинет вошел Костик, который все утро провозился сначала с адвокатом, а потом выполнял поручения следователя.

– Ну, как успехи? Нашел?

– Да, говорят, что это были египтяне.

– Кто?

– Египтяне изъяли ноутбук у Дианы Мещеряковой.

– Какие еще к черту египтяне? Ты можешь нормально объяснить!

– Да я объясняю, так ты же орешь! Египтяне, те самые ученые. Из научного центра Пирамида. Все называют их египтянами…

– Я поняла, ладно. И кто конкретно это сделал из египтян?

– Откуда же я знаю?

– Так узнай! В этом и заключается смысл твоей работы дознавателя!

– Туда нужен определенный допуск. У меня его нет, и вряд ли кто-то мне его даст.

– А Ершов разве не уполномочен.

– Я ходил к нему. Он звонил туда, и ему сказали, чтобы наша шарашкина контора к ним не лезла.

– Понятно. Мы не закон. Мы частное охранное предприятие. Слушай, компьютерную экспертизу я могу назначить?

– Ну да.

– Отлично, – Василиса принялась печатать постановление.

За дверью послышался шум, тут же оглушил вой сирен на парковке.

– Что там стряслось? – Василиса выглянула в окно.

– Опять забесновались, – вздохнул Костик.

Василиса выскочила из кабинета.

– Станислав Степанович! Вы что ее отпустили? – она ворвалась к Ершову.

– Да, я ее отпустил, – раздраженно сказал начальник.

– Отлично! Если ее убьют, эта смерть будет на вашей совести! – Василиса села на стул. – Я же говорила, не отпускайте ее!

– Ты посмотри, эти черти даже против Муравьевой поперли! Никто им не авторитет!

 Они молча сидели и ждали вестей. Когда по телефону доложили, что Муравьеву и Уланского едва живых доставили в больницу, а Хопрову не нашли, Василиса схватилась за голову и встала. Гнев, обида и беспомощность вылились в фразе: «Твою ж мать!!»

– Продолжить поиски, – отдал приказ начальник. – Прочесать лес, горы, пещеры, все вокруг! Немедленно!

По этой команде весь отдел был поднят на ноги. В небе кружили два вертолета. Василиса и Костик присоединились к остальным.

До темноты кружили в небе вертушки, но поиски не увенчались успехом.

Глубокой ночью Василиса, голодная и злая, приехала домой.

 Девушка стояла у плиты и жарила яичницу с колбасой, когда увидела, как чьи-то руки сняли москитную сетку.

– Здрасьте, – в окно просунулась голова Дарьи Хопровой.

Глава 13 Ночной гость

– Отключите видеонаблюдение, –  прошептала девчонка, – тогда я смогу войти.

Василиса выполнила просьбу Дарьи. Та перелезла через окно.

– Что с моей бабулей? Они ее не тронули?

– Екатерина Федоровна сейчас в реанимации в тяжелом состоянии. И адвокат Уланский – тоже.

– Это я во всем виновата, – огорченно сказала Дарья.

– Может, и виновата, но не во всем. Уланский спас твою бабушку. Если бы он не вмешался, ей просто не успели бы помочь.

– Не ожидала от него такого.

– А я уж как не ожидала. Где ты была? Мы тебя обыскались всей конторой!

 Девчонка рассказала, как забежала в номер, думала, где спрятаться. Потом в комнату вошел какой-то парень и сказал, что нужно бежать. Он сиганул на задний двор со второго этажа. Его примеру последовала и Дарья. Потом они бежали по лесу. Затем девочка увидела ограду кладбища и страшно перепугалась, подумала, что это какой-то сумасшедший сейчас посадит ее в заброшенную колокольню или прибьет тут, да  пойдет героем по всей деревни. Но парень притащил ее в хозпостройки крайнего дома и сказал,что тут живет следователь Васильева.

– Когда наступит ночь и у вас зажжется свет, нужно постучать в дом и попросить отключить видеонаблюдение. А еще он сказал, что у Чернышева есть какая-то тайная организация. Она каждую неделю отключает на несколько минут всю систему видеонаблюдения для выполнения каких-то своих задач. И у них есть свои люди в ЧОП для этого.

 Василиса внимательно слушала. Какой болтливый оказался спаситель.

– Он сказал, что Институт Изучения головного мозга уходит еще на несколько этажей под гору, и в подземелье держат людей. А еще…  – Даша пыталась проглотить комок, подступивший к горлу, – что я не виновата…  это правда? Я никого не убивала? – голос ее дрогнул.

– Возможно, это так, – сказала Василиса, прекрасно понимая, что дает девочке надежду.

– Вы сомневаетесь?! – сквозь слезы сдавленным голосом спросила Даша.

– Да, сомневаюсь.

– О господи! – тихо вскрикнула девочка, закрывая рот рукой.

– Мне нужно выяснить кое-какие обстоятельства. Завтра с утра съездишь со мной на место преступления?

– Да.

– А потом я отвезу тебя обратно в камеру. Завтра похороны. И тут будет полным-полно народа. Тебе у меня оставаться небезопасно.

– Я должна еще кое-что рассказать. Ко мне в камеру вчера приходили врачи и проделывали со мной всякие штуки.

Василиса удивленно вытаращила глаза:

– Какие штуки, Даша? Они тебя чем-то поили, кололи?

– Нет. Они показывали мне всякие картинки, спрашивали, что я вижу. Дали тест с детскими вопросами: люблю ли я родину, маму и папу. Потом отвели в кабинет, надели мне какую-то штуку на голову, включили мигалку и заставили на нее смотреть. Затем положили на кушетку, по всему телу натыкали присосок и опять задавали вопросы. В основном про родителей.

– Что конкретно спрашивали?

– Кто мой отец и кто моя мать. Что я знаю об их работе. Какие у меня с ними отношения.

– И какие?

– Никакие! Они даже не приехали, когда я попала в настоящую страшную беду!

– Они не приехали, потому что находятся в Черном Списке. Их сюда просто-напросто не пустили.

– Что с этой деревней не так?

– Не знаю. Все очень непросто. И главное, я себя чувствую как-то не серьезно. У меня нет законных полномочий действовать тут. Это следствие – сплошная клоунада. У меня есть все для расследования, но нет главного – права действовать по закону. Чувствую себя частным сыскным лицом, которого запросто может послать всякий.

– А полиция? Какие-то муниципальные власти должны быть?

– Представь, что это территория – дом господина Чернышева. А мы – работники по найму: садовники, уборщики, кухарки. Ты же не будешь в свой дом звать председателя колхоза или участкового?

– А кто тогда я?

– Гостья.

– Которая  приехала и убила четырех его работников. По-моему, это достаточное основание пригласить сюда представителей власти.

– Федералы, – эта мысль мгновенно поразила Василису своей простотой и гениальностью. Даша молча кивала. – Молодец.

 Когда Василиса отвела Дарью спать. Попыталась уснуть сама, но сон не шел к ней. В итоге девушка встала, прошла в кабинет. Прослушала весь имеющийся аудиоматериал, просмотрела все видеофайлы.

– Итак, что у нас есть: крот в охране, который отключает каждую неделю на несколько минут всю систему видеонаблюдения. Об этом знает Пантера и пользуется этим. Но как она все это рассчитала? Был какой-то предварительный сговор? В общем, как она заходила в лес, я не знаю. Возможно, что стрелок номер два – это Пантера. Мотивы? Ревность, зависть? Ведь она не такая умная и гениальная, как Диана, бывшая девушка Влада. Зачем тогда убивать всех? Нет. Тут дело в другом. Ведь Антон сказал матери, «если со мной что – то случится», у парня были какие-то серьезные проблемы. Скорее всего, дело в допинге, который они изобрели. Мать Мещеряковой сказала, что Диана хотела открыть что-то великое и прославиться этим. А тут есть открытие, но о нем лучше никому не знать. Такие вещи ведь можно по-тихому предложить за неплохие деньги какому-нибудь спортсмену-олимпийцу. И никто и никогда не узнает о приеме допинга. Тем более, люди из «Пирамиды» приехали, представившись сотрудниками ЧОП, и забрали все улики, которые могли привести следствие к ним.

Мотивы

1. Ревность. Зависть. (Пантера)

 2. Открытие допинга. Большие деньги. Тщеславие.    («Пирамида» + Чернышев)

– Чернышев. Возможно, что эти ребята узнали о нем что-то незаконное, или изобрели что-то. А он просто устранил конкурентов. Зачем он оградил свою деревню стеной и не пускает представителей власти: военных, полицейских? Кстати, непонятно, почему мать Хопровой попала в этот Черный Список? Она входит в совет директоров крупнейшей нефтегазовой компании страны. И что с ней не так? Дочь военного же он пропустил, почему жене военного отказал? – в голове Василисы всплыли слова парня с кладбища: «Господин Чернышев – гений. Он просто чертов бог. И он никогда и ничего не делает просто так». Чернышеву нужна была Даша, чтобы она оказалась в нужное время в нужном месте, поэтому он ее пропустил. И меня он пригласил не просто так, – Василиса вспомнила разговор Семена и Ершова о том, что эта должность была открыта господином Чернышевым, но она до сих пор была не нужна. А через два дня происходит убийство четверых подростков. – Совпадение? Не думаю. Дашку обратно в Тайник сажать нельзя. Скорее всего, те самые врачи, что обрабатывали Дарью – это египтяне. Как бы они ее к себе в подземелье не утащили. Ладно, подумаю об этом завтра.

 Василиса легла спать и мгновенно уснула.

Глава 14 Похороны

Ранним утром Василиса и Дарья приехали на место происшествия.

– Покажи, как ты бежала?

 Дарья говорила, что это было очень быстро. Показывая свою траекторию, она указала несколько мест, где ее почти догнали, и как она меняла маршрут.

– Складывается такое впечатление, что они как будто нарочно загоняли тебя под  то дерево, где стояло ружье.

– Зачем им это делать?

Василиса пожала плечами. Дарья зашла за то самое дерево, вышла из- за него, сделала три шага и, представляя как будто палка, которую она держала в руках, это ружье, «сделала» из нее четыре выстрела.

– Только… – Дарья обернулась.

– Что не так? – насторожилась Василиса.

– Тут был камень.

– Какой камень?

– Вот тут стоял вертикально большой плоский серый булыжник.

 Василиса осмотрела место, трава, действительно, была немного примята.

– Если бы тут стоял такой камень, он оставил бы более глубокий след. Может, ты что-то путаешь?

– Нет, я прислонилась к нему спиной и слушала, не продирается ли кто ко мне. Потом я вышла, они лежали на полянке с битами в руках.

– Откуда вышла Пантера?

Дарья показала.

– Ладно. Поехали. Отвезу тебя пока к Костику.

Чопик был просто вне себя от злости, когда увидел Василису вместе с Дашей.

– Пожалуйста, послушай меня. Ты живешь тут с момента появления этой деревни, ты обыкновенный парень-трудяга. Никто не тронет твой дом, не придет искать Хопрову тут.

– Муравьева жила тут еще до момента появления этой деревни! И Ершов выпустил Хопрову, полагаясь, что ее никто не тронет! И что?! Она в реанимации, ее дом спалили! Это девчонка несет смерть и горе всем, кто оказывается рядом с ней!

– Костя мне больше некуда идти.

– Ладно, – сдался парень после некоторых колебаний. – Но только ради тебя. Запомни этот момент.

К полудню у церкви на площадке были выставлены четыре гроба. Собралась вся деревня проводить своих юных односельчан в последний путь. Люди подходили к умершим, клали цветы, целовали руки, лоб. Отходили, образовывая небольшие группы, тихо разговаривали.

– Это учителя, – рассказывал Костик, показывает то на одну кучку людей, то на другую, – это одноклассники, это сослуживцы.

– Египтяне?

– Да.

 Но вот гробы подняли, и они поплыли на руках у своих одноклассников. Впереди шли юные девушки в белых одеждах, они кидали на дорогу красивые алые розы. За ними шли музыканты. Тихая, нежная мелодия полная боли и скорби лилась над похоронной процессией.

– Мой сыночек, мой маленький! Мой единственный любимый сын, – заголосила Колпакова.

За ней тут же, более не сдерживая своего горя, завыли остальные матери. Вскоре над всей многотысячной толпой поднялся вой. У Василисы мурашки побежали по коже. Ей никогда не было так жутко и страшно. Только теперь девушка поняла, какое невыносимое горе постигло деревню, какая потеря.

Толпа с воем и стенаниями медленно двигалась черной длинной змеей по улицам деревни. Машины, движущиеся навстречу, заворачивали на обочину и останавливались, ожидая конца похоронной процессии. Редкие любопытные лица выглядывали из-за окон, мимо которых несли гробы юных школьников. Наконец, дошли до кладбища, саркофаги поставили на постаменты. Стали произноситься прощальные речи. После чего под траурную музыку гробы спустили в могилы. И вдруг мать Влада Колпакова, которая стояла совсем близко к Василисе и Костику, стала что-то нечленораздельно бормотать. Девушка, движимая каким-то природным инстинктом, отошла от нее на несколько шагов. Ее примеру последовали окружающие. Бормотание через минуту перешло в истошные, душераздирающие крики. Вдруг она упала на землю, стала биться об нее головой и метаться по сторонам с неимоверной силой. Затем женщина резко встала, как будто кто-то большой и сильный поднял ее за шкирку. Изо рта у нее появилась пена, вся растрепанная, помутневшим глазами Колпакова молча смотрела на толпу. Потом медленно подняла руку и показала на Пантеру.

 -Ты! Это ты их убила! Я знаю! – хрипло пролаяла она и рухнула на землю, с треском стукнувшись головой о могильный камень, осталась неподвижной.

Василиса бросилась к ней. Следователь видела, как ее помутневший взор становится стеклянным и безжизненным. Из-под головы, быстро наполняясь, вытекала лужа теплой крови.

– Я врач, уйдите, – кто-то грубо оттолкнул Василису.

Костик подхватил девушку:

– Пойдем отсюда, быстро!

Навстречу им уже бежала с носилками бригада скорой помощи, дежурившая у кладбища.

* *  *

После обеда Василиса читала баллистическую экспертизу.

– Странно, – девушка, задумавшись, крутила в руках карандаш.

– Что именно? – Костик перестал жевать очередную шаверму и с интересом посмотрел на Василису.

– Все! Костик, все тут странно! Вот смотри, два ствола, как братья-близнецы, даже регистрационный номер одинаковый. И знаешь, кому принадлежат? Муравьеву Михаилу Ивановичу. На обоих есть потожировые следы Дианы, Влада и Антона. Заряжены знаешь чем были?

– Дробью на медведя?

– Нет. Специально отлитыми серебряными пулями с крестообразной насечкой. Ну просто, охота на оборотня. А на гильзах отпечатки пальцев Влада Колпакова.

– Значит, это он заряжал ружье нашей Хопровой?

– Да. От второго ствола мы гильзы ведь так и не нашли. Но все семь пуль, изъятые из тел и дерева, одинаковы. Логично предположить, что и второе ружье заряжал Колпаков. Получается, что эти подростки сами зарядили два ствола. Поставили их в нужное место, загнали туда москвичку, чтобы она их перестреляла. Бред какой-то.

– Все может быть. Они ведь принимали допинг. Возможно, им хотелось каких-то новых ощущений. Испытать себя в экстремальной обстановке. Только что-то пошло не так.

– Версия хороша. Но вот второе ружье Хопрова не видела. Не для нее оно было припрятано. Кто-то стоял за ее спиной и стрелял вместе с ней. Этот кто-то, скорее всего, действительно, это Пантелеева, затем забрала у подростков биты. Зачем? Непонятно.

– А зачем Пантере убивать их? У тебя есть мотив? Я, конечно, тоже под великим впечатлением от сцены на кладбище, но слова помешанной от горя матери еще ничего не значат!

– Я не удивлюсь, что кто-то чем-нибудь ее напичкал, чтобы вызвать это помешательство.

– Да, – обреченно подхватил Костик. – А потом невидимыми нитями толкнул на камень. Ты сама себя слышишь?!

На столе зазвонил телефон. Василиса подняла трубку и услышала раздраженный голос Ершова.

– Василиса Васильевна, вы делали запрос в ФСБ?!

– Да, делала.

– Вот кто вас просил?! Зайдите ко мне!

 Следователь никогда еще не видела в таком гневном состоянии своего начальника.

– Короче, дорогуша! Господин Чернышев отклонил их вызов, пообещав самим найти преступника и выдать его властям для справедливого суда. И впредь! Никогда! Ничего! Не делать без моего ведома!!

*  *  *

 Когда похоронная процессия прошла мимо дома Костика, из-за ворот выскочила юркая фигурка Хопровой, одетая в одежду чопика. Она прошмыгнула по безлюдному парку и вошла на двор больницы. Разобравшись что к чему, девочка обрядилась в белый халат и чепчик. Нацепила очки, оставленные в приемной на столе. Никем незамеченная, Дарья прошла мимо медицинского поста и юркнула в палату, где лежала ее бабушка.

Девочка закрыла лицо руками и горько безудержно расплакалась от того, что увидела: распухшее, в кровоподтеках, обезображенное до неузнаваемости лицо Муравьевой.

– Ничего, бабулечка, – говорила Дарья, и горячие слезы ползли по щекам, – мы выберемся из этой западни. Я тебе обещаю! Ты только не умирай, ладно.

Девочка еще немного постояла возле бабули. Потом взяла себя в руки, выдохнула и стремительно пошла на выход, не поднимая головы. У самой двери Хопрова столкнулась с парой пациентов, очки упали на пол. Дарья наклонилась их подобрать.

– Эй, привет, – услышала она знакомый голос.

 Хопрова подняла голову. Перед ней стояла та самая парочка, что приехала сюда лечиться от рака легких.

– Ты чего это так вырядилась? – говорил радостно парень, как будто встретил своего лучшего друга.

Дарья приложила палец к губам.

– А мы вот лечимся, – он обнял свою девушку.

– Боли прошли, совсем ничего не болит, – сказала та, счастливыми глазами глядя на Дашу. – И представляешь, у меня вот, – она сняла панамку и показала на ежик отросших волос. – Семь месяцев не росли из-за химии проклятой. А тут прям прут на глазах. Они такие густые и мягкие.

– Оказывается, это место силы, – парень по-свойски подмигнул. – А ты говорила, гиблое, гиблое.

– И я была права, – Дарья содрала с себя халат. – Это гиблое место! Самое худшее место в мире!

– Каждому воздастся по вере его, – улыбнулась девушка.

– Да идите вы к черту! – Дарья без приключение пробралась в дом Костика.


Глава 15 Муравьевы

Василиса, обруганная и оплеванная гневной слюной начальника, вернулась в свой кабинет.

– Ты еще тут? – удивилась девушка присутствию чопика.

– Ну да. Я тут нарыл кое-чего на Муравьева, хочу рассказать.

– Когда успел?

– Попросил вежливо помочь коллегу.

– Ладно, валяй.

– На него было зарегистрировано два охотничьих ружья под одним и тем же номером. Дело в том, что Михаил Иванович был лесником в этой зоне. Он сделал заказ на оружейный завод через своих авторитетных знакомых. Ему изготовили усовершенствованное ружье МЦ21-16.

– Такие ружья – редкость?

– Да, получается, что так. Но на заводе произошла ошибка в сменах. Поэтому по одному заказу было создано два ружья. И оба были быстренько отправлены заказчику работниками, чтобы скрыть свою оплошность. А документ о регистрации был один.

– Оно и понятно.

– Да. После смерти при странных обстоятельствах ружье перешло по наследству к сыну Ивану Михайловичу Муравьеву, который пошел по стопам отца и продолжил работать лесником в этой зоне.

– А какие странные обстоятельства были в смерти Михаила Ивановича Муравьева?

– Тело нашли в его доме, причина смерти – религиозные предрассудки. По мнению экспертов, что составляли этот протокол, он был истерзан молитвами и постом. Короче, помер от голода.

– Что нарыл о его сыне?

– Сын Иван Михайлович был мужем нашей Екатерине Федоровне Муравьевой и родным дедом Дарье Хопровой.

– То есть, ты хочешь сказать, что ружье находилось в доме Муравьевой?

– Оба ружья.

– А подростки каждый день ходили к Муравьевой, как к себе домой. Запросто могли вытащить оружие.

– Екатерина Федоровна никогда не пряталась за закрытой калиткой. Вся деревня знала, где у нее лежит ключ. Любой мог зайти туда и взять их.

– В таком случае, не думаю, что оружие было таким уж доступным. Скорее всего, оно было спрятано в каком-нибудь сейфе. А кем работала сама Муравьева?

– Насколько я знаю, она была завхозом военной части.

– Но ее мужа нет в живых. Она ведь вдова?

– Ее муж был застрелен на охоте по роковой случайности. Причем так и не выяснили, кто в него стрелял. Дело замяли, списав на несчастный случай. Уж слишком высокие военные чины были на той охоте.

– Где ты это все нарыл?

– В архиве районного отделения полиции поселка Зародное.

– Кто вел это дело?

– Какой-то Курмакаев В. В.

– Нужно выяснить: жив ли он? И побеседовать с ним.

– Хорошо, – Костик достал телефон. Набрал номер архива. –  Здравствуйте, Тамара Валерьевна, – слащавым голосом запел он в трубку. Василиса при этом насмешливо сморщила лоб. – Как вам мои угощения? По душе пришлись? Отлично, Тамара Валерьевна, отлично! – казалось, счастью в голосе Костика не будет конца. – Тамара Валерьевна, милая, самая обаятельная и привлекательная девушка в мире, будьте столь любезны, подскажите, пожалуйста, некий Курмакаев В.В.  вам известен? Ага… Отлично…  Да-да…  я записываю.

 Василиса быстро подала лист и ручку, где Костик записал адрес Курмакаева.

– Спасибо вам, моя драгоценная. Всех вам благ.

– Едем?

– Едем.

 Через полчаса они были уже в поселке Зародное. Отыскали нужный дом с высоким забором.

– Ничего себе он так устроился.

– Да. Двадцать лет служил начальником районного отделения милиции.

– Откуда такой интерес у сотрудников частной охраны к делу Муравьева столетней давности? – спросил хозяин, располагаясь рядом со своими гостями.

– Дело в том, что из его охотничьего ружья три дня назад были убиты четверо подростков.

– У деревни Партизаны. Я слышал. Говорят, один из убитых был иностранец, проживавший в русской приемной семье.

– Откуда вы это знаете?

– Милочка, подобные вещи быстро расходятся. Обрастают ужасающими фактами и неимоверными событиями. Говорят, что сегодня умерла мать одного из убитых, прямо на могиле сына. В припадке кликушества получила травму, не совместимую с жизнью.

– Да, действительно, земля слухами полнится, – усмехнулся Костик, налегая на пирог с капустой, которым их потчевала хозяйка.

– Вы расскажете о смерти Муравьева? Вас ничего не насторожило?

– Если вы задаете подобные вопросы, я думаю, вы знаете ответы. Зачем вы тогда пришли ко мне?

– Чтобы убедиться.

– Недоверие – первый шаг к безумию.

 Василиса насторожилась:

– Знакомая фраза.

– Местное устойчивое выражение. Не более. Я хорошо помню это дело. Полагаю, что к нам оно попало по ошибке, по глупости и нерасторопности местных властей. Когда наш эксперт провел осмотр, он был шокирован страшными мутациями в теле лесника: череп вытянут, ступни и ладони были неимоверно большими. Глаза имели красноватый оттенок. Но самое странное было то, что мы извлекли из него.

– Серебряную пулю с крестообразной насечкой?

– Да. Потом приехали серьезные дяди из областного центра вместе с учеными в противочумных костюмах. Они зачистили нашу  лабораторию. Эксперта, что делал вскрытие, забрали. А мне приказали закрыть дело, списав все на несчастный случай. Через неделю меня назначили начальником родного отделение.

– И что вы думаете по этому поводу?

– Я думаю, что несчастный лесник стал объектом какого-то неудачного научного эксперимента, которые проводили в тех горах у деревни Партизаны.

 Вечером Василису и Костика встречала Дарья вкусным ужином.

Глава 16 Кладбищенские записки

Когда все разошлись по своим комнатам, Василиса достала серый  скоросшиватель и стала читать:

«На протяжении тысячелетий языческие жрецы-волхвы играли заметную роль в жизни славянских племен, а позднее – и всего древнерусского государства. Даже после крещения Руси князем Владимиром тайные волхвы-чародеи еще долго продолжали оказывать влияние на умы и мировоззрение простого народа. Чародеи могли почти невероятное – превращать людей в животных: обращаться буйным туром, юрким горностаем, свирепым волком и быстрым соколом. К тому же издревле жрецы язычники ведали множеством разнообразных метеорологических примет, прекрасно знали силу и действие разных трав и умело применяли гипноз. На Руси после распространения христианства большинство твердых в старой вере идолопоклонников бежали, скрываясь от властей. Нашедшим убежища в глухих, непроходимых лесах, жрецы издревле назывались у древних славян волхвами, а служение языческим идолам – волхованием. Постепенно обладавшие всей полнотой древних знаний старые жрецы стали естественным образом вымирать. И скоро почти не осталось тех, кто обладал таким тайным могуществом, какое даже не снилось учителям новой, христианской веры. Спрос неизбежно рождает предложение. Стали появляться люди, старательно изучавшие непростую науку волхования. Подавляющее большинство были ловкими мошенниками, но выделялись и отдельные личности, успешно перенимавшие у волхвов их тайные древние знания. Древние документы неопровержимо доказывают, что спустя десятки веков после крещения Руси – язычники-волхвы продолжали существовать и чародействовать. Но на Руси издревле основным чувством, которое население постоянно испытывало к волхвам, являлся страх. Чародеев боялись так же, как сейчас боятся радиации, не имеющей вкуса, запаха, цвета или каких-либо других видимых или осязаемых проявлений, но всегда смертельно опасной. А тайные знания и умения языческих волхвов всегда оказывались для простых людей крайне притягательны, но страх все же пересиливал. Видимо, именно поэтому на Руси в отличие от большинства западных стран никогда не могла возникнуть и структурно оформиться «колдовская служба», призванная оказывать государям и другим владетельным мужьям тайные оккультные и магические услуги. Здесь имеется в виду астрология, всевозможные чародейства, изготовления разных ядов и тому подобное. Наши отечественные языческие волхвы были просто отменными травниками и так называемыми водниками. Теперь наука полностью подтвердила важность и высокую действенность фитотерапии, как возможность заряжать воду, изменяя расположение молекул.

 Среди волхвов встречались и отступники, которые направляли свою магию против людей с целью наживы. В седую старину творили набеги, прибегали  к злому чародейству, неизменно подвергая потерпевшего в  мистический ужас вплоть до потери разума . Такой чародей – разбойник спутает дороги и тропы, заставит посланных на его поимку подневольных служивых людей до упаду блукать по сырому лесу, ходить по нему кругами, по колено вязнуть в торфяных гнилых топях. Или заставит колдовской силой загудеть, заухать весь бор, нагонит на небо темные грозовые тучи и напугает служивых до икоты, а своих лютых разбойников заговорами превратит в трухлявые, поросшие рыжеватым мхом коряги или в серые безмолвные камни-валуны».

– Камни-валуны, – повторила Василиса, вспоминая слова Дарьи, что на месте убийства стоял камень, который потом неведомо куда исчез.

Дальше следователь прочла, как монахи боролись с такими чернокнижниками. Один из них «разломал серебряный церковный подсвечник, разжег огонь в печи, взял ружье с длинным стволом и отлил две большие круглые серебряные пули. Осветил их в алтаре, сделал на каждой насечки в виде креста. Дождался чернокнижника, прицелился и спустил курок – пуля насквозь прошила черное сердце разбойника и его не стало. Но, упав на землю, он превратился в черного ворона, однако и монах не промах, тут же окропил его святой водой – птица мгновенно рассыпалась в дымящийся прах, и колдун испустил дух".

– Что за бред? И зачем я на все это трачу свое время?

 «Символика горы,–  прочитала следующую скрепку девушка. – Гора – духовное возвышение. Место пребывания отшельников и мудрецов, сфера медитации. Это первозданная суша, явившаяся из воды. Гора – это предпочтительное место обитания богов. Пещеры – это вход в нижний мир, места обитания мертвых. Там погребаются шаманы. Там совершается прорицания и обретается откровение. Верх – это корни, тут живут светлые божества; низ горы – это разветвленная крона, тут живут отрицательные персонажи. Полярная звезда – Чернышев. Гора – египтяне. Подземный мир – заключенные смертники. Восхождение на гору – начало пути очищения и просветления, на котором человек может возвыситься до божественного, а божественное может открыться человеку. Это символ духовной иерархии и практического восхождения. Египтяне – символ рабства в христианской идеологии.

 Северный Урал –  это те самые непроходимые леса, болота. Места отшельничества, паломничества. Сюда уходили волхвы в поисках спокойной жизни и великого просветления. Тут они объединялись, организовав свой орден».

 Научная экспедиция Санкт-Петербургского университета совместно с русским географическим обществом и компанией «Дикий Север» – ссылка на сайт.

Василиса включил ноутбук, перешла по ссылке. Научная экспедиция на Северный Урал. 2015 год. Очень много фотографий с красивыми видами на уральские горы, высокогорные озера, водопады, реки. Фотографировали экспедиторы и встречающиеся им деревушки манси, самих жителей. Василиса остановила взгляд на одной из фотографий: молодая красивая женщина и девочка лет тринадцати. Подпись: семья Пантелеевых, Улиания и ее дочь Пелагея. С этого момента Василиса еще раз внимательно просмотрела снимки, сохранила несколько себе. Нашла две видеозаписи. Каждая из них длилась в среднем полтора часа.

– Придется просмотреть каждую.

– Хочешь, помогу? – в полумраке комнаты стояла Дарья.

– Ты чего не спишь? – спросила Василиса.

– Не могу заснуть. Каждую ночь снится один и тот же сон. Это похоже на какое-то помешательство.

– Что же тебе снится? – из вежливости спросила Василиса.

– Ребенок. Очень красивый мальчик с белоснежной кожей и огромными синими глазами. Он подходит ко мне. Берет мое лицо в руки. Они у него горячие-горячие. Он целует меня в лоб, мне становится так хорошо, легко и спокойно. Но он отталкивает меня, и я просыпаюсь. И каждую ночь одно и то же.

– Понятно. Бери планшет, заходи вот на этот сайт и смотри второе видео.

– Что ищем?

– Выписывай все фамилии и должности, какие увидишь. И ещё, – Василиса открыла сохраненные фотографии, – семья Пантелеевых. Если увидишь, сразу говори  мне. И вот эти кадры.

– Вертолеты? Военные? Зачем это?

– Судя по тому, что у фото на первом плане ветки и листья, делались они туристами из укрытий. Военные без опознавательных знаков, в каких-то намордниках. Согласись, такие кадры не встречаются среди материалов научной экспедиции.

– Логично.

– За дело.

 Буквально за десять минут до конца первой видеозаписи, профессор Велесов, возглавлявший экспедицию, стоит у подножия горы, очень похожей на «Пирамиду».

– Такие горы, – говорил он, – за счет естественного процесса ветра, таяния ледников, образуют карлинг, напоминающие пирамиду в Египте. Местные называют эту гору Гурвалжин-Унаа. Что буквально переводится Гора – Треугольник. Эта треугольная гора является сакральным местом у аборигенов. В ее пещерах живут злые духи. Они могут превратить человека в Янг-Морта, то есть Дикого человека. У подножия Гурвалжин-Унаа  живут мать и дочь Пантелеевы. Они называют себя стражами, которые оберегают мир живых от этих злых духов. Эта семья живет тут из поколения в поколение. Их род манси принадлежит к древнейшему роду шаманов. Этим людям не смогли привить мусульманство татары, получавшие с них дань в течение нескольких веков и с древности владевшие территорией этих земель. Не смогли заставить их отказаться от язычества и пришедшие вслед за Ермаком четыреста лет назад русские. Аборигены Урала, под давлением приняв христианство, сохранили и язычество – даже в условиях жестокого его искоренения сначала церковью, а затем большевистской идеологией. Так, например, бабушка вот этой девочки, – появилась Пантера, – была признана сумасшедшей и заключена в психиатрическую больницу. Она была шаманкой в этой деревне.

– Бабушка умерла там, растерзанная злыми духами,  – говорила серьезно Пантера. –  Ведь у нее не было шаманского бубна и маски, чтобы отогнать их и вернуться в мир живых.

– А вы обладаете шаманским даром?

– Нет. Но бабушка уже нашла себе замену и даже призвала его сюда. Он придет, и наш край возродиться. Он придет и приведет за собой многих.

– Что же, хочется верить, что слова этой девчушки сбудутся. И в этот седой, суровый край придет человек, который сделает жизнь тут намного лучше.

На этом первая видеозапись заканчивалась.

– Я тоже кое-что нашла. Смотри.

– Мы прошли несколько километров от Гурвалжин-Унаа и наткнулись на довольно уникальную для этих мест картину: солдаты грузят на борт вертолетов какие-то огромные металлические контейнеры. Возможно, военные вывозят остатки своего оборудования, так как по нашим данным тут в советскую эпоху находилась военная засекреченная часть. И не факт, что это не смертельное ядерное оружие. На солдатах надеты респираторы и защитные костюмы. Поэтому нам лучше обойти эти места подальше.

– Ладно, – сладко зевнула Василиса, – скоро уже светать начнет. Время четвертый час. Давай-ка спать.

Глава 17 Профессор Велесов

Утром за завтраком Василиса рассказала Костику и Дарье про встречу с парнем у кладбища, про его записи. Про научную экспедицию.

– О! Это этот… Велесов, – ткнул Костик на одно из фото.

– Ты его знаешь?

– Ну да. Он работает у нас в школе учителем истории.

– Можешь устроить мне встречу?

– Без проблем. Он каждый день обедает в ресторане Аквамарин. Это рядом с домом детского творчества.

– Хорошо.

– А я могу помочь? Я могу связаться со своим другом. Он сейчас в военной разведке, – предложила Дарья.

– Старые связи?

– Да. Наши отцы вместе служили, и мы, конечно, общались. Связь поддерживаю до сих пор. Он может со своими дружками выяснить, была ли тут военная часть, и когда ее не стало.

– Попробуй. Но мне кажется,  что это не совсем военные, – усомнилась следователь.

– На египтян они не похожи, – поспешил возразить Костик. – Скорее всего, это, действительно, военные. Только не местного разлива, судя по их загорелым лбам.

– Кстати, да. Я тоже обратила на это внимание, – согласилась Васильева.

– Больше напоминает террористов из американских блокбастеров, – сказала Дарья.

– Сходство есть, – улыбнулась Василиса.

Когда чопики уехали на работу, Дарья вышла на связь со своим старым знакомым. Тот пообещал помочь. Девочке оставалось только ждать. Она посмотрела все новости в соцсетях, и собралась было навестить бабушку, как на пороге возникла Пантера.

– А ты не осторожничаешь, – усмехнулась она. Толкнула Дашу в грудь и вошла следом, плотно прикрыв за собой дверь.

– Как ты меня нашла?

– Зашла в контакт и вот она ты.

– Но я ведь создала новый аккаунт.

– По геолокации. Говорю же, ты не осторожничаешь.

– Зачем ты пришла?

– Сказать, что ты хорошо стреляешь, – мрачно съязвила Пантера, располагаясь в одном из кресел.

– Что тебе нужно?

– Когда тебя держали за решеткой, ставили опыты?

– Н-нет, – неуверенно ответила Дарья, – скорее, это было похоже на какие-то психологические тесты.

– И после них ты видишь один и тот же сон?

– Есть такое. Продолжай.

– Они брали у тебя какие-нибудь анализы, кровь? Кололи тебя чем-нибудь?

– Нет, нет. Такого ничего не было.

Дарья рассказала, что с ней делали.

– Они все совершенствуется, – схватилась за голову Пантера. – Расскажи мне, что тебе снится?

 Девочка рассказала свой сон.

– Мальчик не превращается в чудовище?

– Нет.

– Его лицо не обрастает шерстью?

– Нет. Ничего такого нет.

– В момент, когда он отталкивает тебя, и ты просыпаешься, лицо мальчик остается мальчиком? Это очень важно! Вспомни!

– Ну да. Он не меняется.

– Странно, – задумчиво произнесла Пантера и направилась к дверям. – Не включай  электроприборы. По электрической активности тебя быстренько вычислят. И уж тем более не появляйся в сети. И да, на улицу тоже не стоит выходить, даже в шмотках Костика. Ты хоть его не подставляй.

Пантера ушла, оставив Хопрову в полном недоумении.

*  *  *

В обед к профессору Велесову подсела Василиса.

– Здравствуйте, профессор.

– Давненько меня никто так не называл. Чем обязан?

– Я…

– Я в курсе, кто вы. Один из плюсов деревенской жизни: все друг друга знают в лицо. Чем же моя серая личность могла заинтересовать следователя?

– В 2015 году вы возглавляли научную экспедицию в эти места. Меня интересует цель экспедиции. Не та, что стоит в ваших бумажках. А настоящая, истинная цель. И какого черта вы, уважаемый, высокооплачиваемый профессор с мировым именем, делаете в этом захолустье?

– Эти места уникальны. В нашей экспедиции помимо геологов, биологов были спелеологи и даже уфологи. И каждый нашел здесь что-то свое. Геологи обнаружили новые редкоземельные металлы, биологи увидели уникальное соседство таежных лесов и альпийских растений. Уфологи установили, что все природные аномальные явления происходят от древнего ударного кратера метеорита, откуда берут истоки реки, в том числе и шаманская река Тыкатлова. С ней связаны наши озера, которые находятся в деревне.

– Подождите. Деревню ведь окружает забор. Или я чего-то не знаю?

– Да, забор, действительно есть. Но только с трех сторон. С четвертой стороны – горы. Из наших озер вытекают подземные речушки. Они прокладывают себе путь в глубине Песьих Пещер и выходят к Шаманской Реке, образуя великолепную дельту в долине по ту сторону гор.

– То есть на другую сторону гор можно спокойно пройти, минуя местный КПП?

– Да. Это возможно. Но это долгий путь во мраке. Двое из наших сошли с ума в тех пещерах. Они грезили какими-то большими мохнатыми обезьянами. И там, в глубине густого черного мрака мы увидели наскальные рисунки. Спектральный анализ, который мы потом сделали, показал, что этой наскальной живописи миллионы лет.

– Что же там изображено? Охота на мамонтов?

– Нет. Охота на Диких Людей. Мы потом возвращались для повторного анализа и изучения. Но их найти вновь так и не смогли. Фото, отснятые в кромешной тьме при тусклом освещении факелов, крайне неразборчивы и неудачны. В научном обществе нас заклеймили шарлатанами и лжецами.

– И вы вернулись, чтобы найти те рисунки?

– Нет. Конечно же, нет. Разве я похож на фанатика камикадзе?

– Тогда зачем вы тут?

– Вы знаете, Василиса, из той экспедиции никто из нас не вернулся прежним. Мы пробыли тут 21 день. А нам казалось – целую вечность. Время застыло среди этих великанов. И ты ощущаешь себя ничтожно маленьким рядом с величественными вершинами, покрытыми древними ледниками. И все же, ты часть этого мира, ты чувствуешь незримую связь с вселенной. Я обрел тут понятие глубочайшей духовной реальности. Если вы однажды найдете в себе силы отбросить весь человеческий хлам и выйти ночью во двор своего дома, увидите неимоверную картину: звездное небо ложится на седые вершины и прямо оттуда текут водопады.

– Да, звучит, действительно, здорово. Как будто открыла книгу Толкиена и читаю про эльфов.

– Молодость, – вздохнул Велесов.

– Поговорим более предметно, – Василиса разложила фотографии военных с грузом на вертолетах и семейство Пантелеевых. – Что вы можете рассказать об Улиании и Пелагее Пантелеевых?

– Мы встретили их в Долине Дельты, что впадает в Шаманскую Реку. У них было убогое полуразбитое жилище. Когда я спросил их, не боятся ли они жить одни у страшных пещер, они ответили, что несут вахту, оберегают мир живых от злых духов. И показали мне два ружья.

– Подробнее.

– Да обычные охотничьи ружья. Но взяли они их у ведьмака. Он позвал Пантелеевых к себе и сказал: возьмите и встаньте на защиту.

– Ведьмак… сказал…

– Звучит, как бред. Но это так. Связь была духовной. То ли сон, то ли видение. Речь ведь идет о древнем шаманском роде, которому принадлежат Пантелеевы.

– Допустим.

– Они пришли в дом к ведьмаку и взяли оттуда оружие, где им и было указано. Но самое интересное то, что мы побывали в том доме и даже нашли следы пребывания реального человека-отшельника, что поселился под самой горой, на пороге Песьих Пещер. Вся долина реки Тыкатлова была наполнена невероятными легендами об этом ведьмаке. Это было удивительно слышать от манси, которые чтут шаманов, чей авторитет незыблем. Когда я стал подробнее расспрашивать об этом ведьмаке. И мне рассказали, что он спустился с горы, где живут Аньянг. Это на языке манси «красивый человек». Красивые белые люди. Так их описывали аборигены. Они живут на горе. И этот ведьмак еще юношей спустился с той горы, чтобы помогать людям. Он был не только мудрецом, отменным лекарем. Он был воителем. Ведьмаком. Люди любили его, верили ему, считали своим защитником и покровителем. Как выяснилось мною позже, ведьмак действительно существовал. Им был местный лесник Муравьев Михаил Иванович, который жил в том доме.

– Вот как? Почему же он тогда умер от молитв и поста? Ведьмаки ведь не верят в бога, они ведь язычники, насколько мне известно.

– Да. Но это не было известно людям, что убили его. Палачи были далеки вообще от какой-либо религии.

– Атеисты?

– Коммунисты, понятие не имеющие ни о христианской вере, ни о язычестве. Им просто нужно было подорвать тот железный авторитет, эту неимоверную веру, с которой местные относились к леснику. Поэтому убийцы раздобыли религиозную атрибутику, скорее всего, у местных старообрядцев, что живут на болотах. Они надели на несчастного лесника вериги и засекли его до смерти, наспех обставив жилище иконами и бросив рясу у лежака.

– Вы знаете такие подробности?

– Я интересовался этим человеком на протяжении десяти лет. У меня дома лежит копия дела расследование его смерти. Там есть превосходные снимки этого не превосходного события.

– Но у меня тоже есть копия этого дела, и никаких снимков там нет.

– Потому что я их оттуда забрал семь лет тому назад.

– Зачем?

– Когда я заметил местному следователю, что это вовсе не самоубийство. И рассказал, что все на фото об этом говорит. Во-первых, ни один верующий не бросит рясу себе под ноги. Во-вторых, перед иконами, христиане зажигают свечи. Да и держат изображения святых в определенном месте. У православных это Красный Угол, где перед ликом спасителя всегда горит лампадка. На следующий день после моих замечаний я нашел эти фото на мусорке за зданием районного отделения милиции. Эти снимки разбросал ветер вместе с другими ненужными бумагами прямо под ноги прохожих. Если хотите, я поделюсь ими с вами. А еще проведу экскурсию на гору, где жили Аньянг, и покажу древнейший языческий храм волхвов.

– Серьезно?

– Да. Когда пожелаете. Так вот, после того, как ведьмака не стало, местные шаманы начали приносить жертвы в Пещеры. Лишь бы Дикие Люди не тронули жителей деревень в округе. Одной из таких жертв стала и Улиания  Пантелеева. Злые духи стали мучить ее. Они изувечили кисть левой руки. Но добрые духи, как она считает, вмешались и вернули ее в мир живых для определенной цели.

– Какой?

– Встать на защиту людей. Когда я увидел, что Пантелеевы перебрались в Партизаны, обрадовался и очень удивился.

– Почему?

– Обрадовался потому, что люди не должны жить в таких убогих условиях, в каких жили Пантелеевы. А удивился потому, что эта женщина считала себя щитом, стражем с охотничьим ружьем наперевес. Но она сказала мне, что Дикие Люди перестали выходить. Они затаились и ждут. И что-то страшное мнится в этом ожидании. Но она  найдет тут ответы на свои вопросы.

– Понятно. А что вы скажете об этих снимках?

– Это хорваты. И они прилетели сюда за каким-то тяжелым военным грузом. Судя по их экипировке, очень опасным военным грузом.

– С чего вы взяли, что это хорваты?

– Очень просто. Они разговаривали на хорватском. Впрочем, звучал и арабский язык. Это длилось несколько минут. Работали они оперативно. Русских среди них не было. А манси бояться этих мест больше, чем своих злых духов. Скорее всего это какая-нибудь Аль-Каида прознала про брошенное советское военное имущество и поспешила присвоить его себе. И судя по тому, как по хозяйски они тут себя вели, на тысячи километров нет ни одного военного объекта. Иначе их просто-напросто сбили бы еще на подлете.

– Логично. А как давно военная часть перестал существовать?

– Давно. Точного времени я не знаю. Но манси, как я уже сказал, бояться этих гор. Особенно Гурвалжин-Унаа. Они считают это место жилищем злых духов, которые превращают людей в Янг -Морта. Именно отсюда и выходят Дикие Люди.

Глава 18 Планшет Антона Реброва

Когда Василиса вернулась к себе в кабинет, навстречу ей поднялся парень с кладбища.

– Привет!

– А ты что тут делаешь?

– Принес экспертизу на планшет, которую ты запрашивала.

– Я думала, ты работаешь в "Пирамиде".

– Так оно и есть. Просто ребята не смогли его вскрыть, поэтому обратились ко мне. Я лучший в этой области, если ты помнишь.

– И что тут?

– О-о-о! – протянул многообещающе парень. – До фига и больше.

– Правда?

– Вот это папочка была спрятана очень глубоко.

– «Чучунаа»?

– Ага. А эта папочка была спрятана еще глубже.

– «Новое поколение»? А, про это я знаю.

– Знаешь? Откуда?

– Ну да, из заключения судебной  экспертизы. Ребята изобрели допинг нового поколения, который  испытывали на себе. Так, что у нас тут? Журнал наблюдения, видеофрагменты испытаний, формулы, вычисления, – Василиса щелкала файлы один за другим, бегло просматривая их. – Мне больше интересен «Чучунаа». Ты смотрел?

– Нет.

– А если честно?

– Одним глазком.

– И что тут? Общими фразами опиши.

– Страшное биологическое оружие.

– Ну да, – улыбнулась Василиса.

– Я серьезно. У меня были подозрения, что египтяне занимаются в своих лабораториях какой-то незаконной фигней. Но что все настолько страшно, я и думать не мог. Вот с этого файла начни. Оцифрованная пленка советских времен.

Василиса щелкнула на видео, появились черно-белые кадры. В углу стояла дата 1947 год. На экране появился мужчина с аккуратными усиками. Он говорил о гипотезе генной инженерии. О государственном заказе на новые видывойск, способных вести партизанскую войну:

– Проанализировав все знания и наблюдения народов Советского Союза, мы решили снарядить несколько экспедиций на север нашей могучей и необъятной Родины. Задача таких экспедиций – найти как можно больше сведений о Янг-Морте или по-другому Чучунаа, что переводится на русский язык, как «Дикий Человек» или «Снежный человек»; напасть на его след, и, в случае великой удачи, поймать реликт с целью изучения, выделение его генотипа и вживление оного в человеческую плоть.

 Далее по съемкам было понятно, что эти экспедиции действительно состоялись. Об этом говорилось во множестве протоколов опросов свидетелей, которые, так или иначе, сталкивались с этим Чучунаа. Шли различные описания очевидцев. Сбор сведений составил около пяти лет. На основе всего собранного материала была составлена карта с обозначением мест, где человек когда-либо контактировал с  Диким Человеком. В самом активном месте была создано военно-научная база, на возведение которой понадобилось еще четыре года. Строительство осложнялась тем, что в условиях особой секретности лабораторию решили скрыть в горе. Для этого в 1951 году тут расположили лагерь заключенных, которые и дробили эти скалы. Отработанный материал вывозился на нужды строительства железных дорог в этих местах.

В 1960 году все тот же ученый с короткими усиками профессор Николаев подводил итоги своих трудов:

– Итак, из всего наработанного нами материала, мы сделали вывод, что снежный человек прекрасно подходит для нашей цели: создание новых партизанских войск. Он бесшумно двигается, ведет сумеречный образ жизни. Собаки и звери его боятся, не подают голоса. Ему всегда удается уйти, зачастую незамеченным. Существо обладает огромной силой. Быстро бегает, совершает большие скачки. Выживает в самых суровых, порой нечеловеческих условиях. Следы его проживания и даже существования отыскать невозможно, пока реликт сам не выйдет на контакт. К речи не способен, издает лишь гортанные звуки и крики, может свистеть. При встрече с ним человек цепенеет, падает в обморок, после чего наблюдается временная потеря речи, порой такая немота достигает двух недель. Образ снежного человека идеален для нового образа партизана. Единственное, что затрудняет нашу работу, кроме слов очевидцев, у нас ни черта нет. В ловушки, которые мы расставили по всему периметру, человекообразное существо не попадается, проявляя бдительность и сноровку. Мы лишь видим его огромные полуметровые следы рядом.

– Мне кажется, это какой-то бредовый голливудский фильм про русских неудачников.

– Ты смотри дальше.

– 3 января 1966 год. Зверь все-таки попался в одну из ловушек. Но кто-то помог ему выбраться. Скорее всего, соплеменник. Однако на колючей проволоке ловушки были найдены кусочки окровавленной кожи.

– 6 января 1966 год. Судя по исследованиям, – говорил усатый, но уже порядком постаревший ученый. – Биоматериал принадлежит человеку, женщине. Однако в крови обнаружены вирусные тела незнакомые нам. Мы пригласили вирусологов из Новосибирского Научного центра. Они подтвердили наше предположение. И теперь все рассуждения местных народов о беглых, ссыльных, одичавших людях не кажутся нам наивными сказками.

– 9 января 1966 год. Вирус передается через кровь. Один из наших ученых, делая забор биоматериалов, имел неосторожность пораниться о колючую проволоку. На тот момент мы еще не знали о вирусе, поэтому не уделили этому факту должного внимания. Теперь же, спустя неделю, мы закрыли его на карантин.

– 12 января 1966 год. Через два дня мы также изолировали его соседа по комнате, который перепутал свою бритву с бритвой коллеги.

Далее шли подробные описания трансформации этих ученых, которые в течении полугода изменились до неузнаваемости: выросли на целый метр, обросли шерстью, забыли человеческую речь, нормы социального поведения. Однако рассудок бывших интеллигентных ученых все-таки сохранился.

– Они поддаются дрессировке. Могут выполнить сложное задание по знакомому алгоритму действий, которым их обучали ранее.

В итоге, был сделан шокирующий вывод :

– Слишком добрые и безобидные существа  получились. Нужен более агрессивный объект для внедрения вируса, и более короткий срок для его усвоения.

– Боже правый! Я не могу в это поверить.

– Н-да, прям сказка про оборотней.

– Как ты сказал?

– А что? Самые настоящие оборотни.

– Серебряные пули. Наших ребят убили серебряными пулями. И в их крови был обнаружен допинг. А что если…  это не допинг, а вакцина против этого самого вируса одичания?

– Ну, теперь мне все понятно, – поделился своими соображениями парнишка. – Ты читала заметки?

Василиса поняла, что он говорит о тех записях, что дал ей у кладбища.

– Да. Но там речь идет о волхвах и чародеях.

– Помните момент, когда идет описание, как один монах борется с чернокнижником?

– Да. Он отлил серебряные пули, сделал крестообразные насечки… но как это соотнести с нашим случаем?

В этот момент в кабинет вошел Костик.

– Здорово, Макс, – он протянул руку парнишке.

– Ладно, Василиса Васильевна. Я пойду, – сказал Максим, пожимая в ответ руку Костика. Он кивнул в знак прощания и вышел из кабинета.

Глава 19 Разбор полетов

Вечером Василиса и Костик, добравшись до дома, расположились в столовой.

– Итак, что мы имеем? Волхвы, шаманы и египтяне. Ученые создавали Диких Людей, волхвы им противостояли. Получается, что байки про ведьмака Муравьева имеют под собой реальное основание. Из Песьих Пещер бежали заключенные, заразившиеся смертельным вирусом одичания.

– Возможно, что их просто отпускали. Ради эксперимента, – возразил Костик.

– Может быть и так. Тогда Муравьев отстреливал их, как оборотней серебряными пулями.

– За это его и прикончили. Он мешал эксперименту. И обставили это как самоубийство по религиозным верованиям, мало представляя, какому богу молился лесник.

– На смену пришел сын. И глядя на его биографию, он не был копией отца. Во всяком случае, далек от волхования и прочей мути. Он коммунист, партийный работник, ярый атеист. В общем, образец служителя культа Ленина и Сталина.

– За что же тогда он получает серебряную пулю в лоб?

– Курмакаев говорил о страшных мутациях лесника. И что, скорее всего, он был жертвой неудачного эксперимента. Получается, что Муравьев-младший был заражен вирусом одичания. С Муравьевым-старшим все ясно. Он мешал – его убрали. С Муравьевым сыном – непонятно. Зачем его нужно было убивать, если он был подопытным?

– Может быть, что-то пошло не так, или его решили устранить. Кто-нибудь из тех самых ведьмаков, к которым принадлежал некогда его отец.

– Скорее всего, последний вариант. И тем же самым образом убиты наши ребята. Из того же ружья, серебряной пулей в лоб.

– То есть, по логике, они были тоже зараженные.

– По логике – да. Но при их вскрытии никаких мутаций обнаружено не было. Лишь этот допинг в крови. И никаких вирусов. За что же тогда их убили?

– А что если они были заражены, нашли вакцину, излечились и их убрали, как потенциальную угрозу эксперименту?

– Да какому эксперименту? Все давно закрыли тут. Оборудование вывезли, растащили, разворовали. Что тут могло сохраниться?

– Тот парень с кладбища, Максим. Он говорил о том, что ученые, которые трудились тут раньше, вернулись и продолжают свою работу.

– Ну смотрите, что я нарыла, – в столовую с ноутбуком зашла Дарья. – Это засекреченные военные архивы.

– Неплохо, – одобрительно хмыкнул Костик.

– А ноутбук зачем мой взяла? – удивилась Василиса наглости приживалки.

– Мне сказала Пантера не светиться со своего.

– Когда это она тебе сказала?

Хопрова рассказала про посещение Пантеры.

– Вот кто точно второй стрелок, – убедилась в этом еще раз Василиса. – Сразу определила, что видеозапись обрезана на две минуты. Вычислила тебя по геолокации.

– Опять ты за свое! – недовольно поморщился Костик. – Ты еще вспомни про мать Влада.

– Пантера принадлежит к древнему роду шаманов. Ее мать жила вместе с ней у входа Песьих Пещер. И она так же,  как ведьмак, охраняла мир живых от Диких Людей. Но они перестали выходить, «затаились». Поэтому сумасшедшая мамаша перебралась сюда в поисках каких-то только ей  ведомых ответов. Влад мог рассказать Пантере о своем заражении и она их перестреляла.

– Если бы Влад ей рассказал о заражении, он бы рассказал и о вакцине. И она уж точно не стала бы убивать невинных. Это сделали египтяне, уж поверь мне!

– Ладно. Тебя не переспоришь.

– Как и тебя!

– Ну хватит! – остановила их перебранку Дарья. – Вы будете слушать, что я нашла?

– Да!

– Отлично! 1947 год военным ученым поступает государственный заказ на новый вид войск. В 1947 – 1952 – идет сбор данных о реликте под названием Снежный Человек. 1952 – 1955 год под это дело строится научный секретный центр с большим советским размахом. Однако с 1955 по 1960 год научный центр не дал никаких результатов. Поэтому ученых с их гипотезами и пустыми пробирками загоняют в угол. Научный штат резко сокращают. А шикарные помещения внутри горы используют для размещения ракетной дивизии и хранения ядерного оружия со своей радиолокационной станцией. Через 6 лет в 1966 году в одну из ловушек попадает особь, но сбегает. Начинается изучение вируса нового образца. Предполагается, что этот вирус мог взяться из воды от таяния горных ледников. В 1970 году военных отсюда переводят, ядерное оружие вывозят в другие точки хранения. Тут остается лишь небольшой военный отряд для тренировки испытуемых, которые были «добродушные и спокойные». А требовался более жесткий и агрессивный объект для вживления вируса. Поэтому в 1970 году у подножия гор расположился лагерь смертников. Отъявленные бандиты, маньяки, убийцы, приговоренные к высшей мере наказания – расстрел, зачастую не хотели идти на плаху и добровольно подписывали согласие на участие в эксперименте. Наиболее подготовленных отпускали для выполнения различных задач.

– А когда умер ведьмак? – перебила вопросом Василиса, обращаясь к Костику.

Тот нашел нужный протокол:

– Январь 1974 год.

– Да, ты прав. Они отпускали подопытных, а ведьмак их отстреливал. За это военные его и убили.

– Тут есть приказ об устранении лесника Михаила Ивановича Муравьева. Муравьева?

– Да, это твой прадед, – кивнула Василиса.

– Серьезно? Прям приказ? Прям черным по белому написано:  убить  Муравьева?

– Не убить, а устранить. Кстати, этот приказ отдается властями из Москвы. Слушайте, тут столько народу полегло, – Дарья листала файлы с приказами: «Устранить». – Ученые отказывались дальше проводить опыты, за это их расстреливали. А некоторых специально заражали и кидали в подземелье. Люди бежали отсюда, но их настигали и убивали, как потенциальную угрозу раскрытия секретных военных тайн.

– Кто-нибудь выжил из беглецов? Кому-то удалось скрыться?

– Нет. Никому. 1980 год январь приказ провести опыт без ведома его участника над Муравьевым Иваном Михайловичем. Только не говорите, что это мой дед!

– И они его заразили, – закивал головой Костик.

– А потом в апреле того же года устранили, как «угрозу многолетнему эксперименту».

– Что и такой приказ есть?

– Ну да. Вот смотри.

– Обалдеть! «Как угрозу многолетнему эксперименту». Чтобы это значило?

– Что он нашел вакцину, – ответила следователь.

– Лесник? В 1980 году? Не смеши меня, – усмехнулся парень.

– Не забывай, откуда он родом. Его отец был ведьмаком, спустившимся с горы волхвов. А они там травники, кудесники, целители…

– Но наш лесник был коммуняка! – не сдавался Костик.

– Да. А его предали свои же и заразили смертельным вирусом. Есть от чего броситься к старинным книжкам волхования, – ответила иронично Василиса. – Твоего деда убили точно так же, как и наших подростков. И видимо, мотив один и тот же, – обратилась она к Дарье.

– Вы хотите сказать, что ребята были зараженные вот этим самым вирусом?

– Да. Отсюда вспышки агрессии, бессонница и неимоверная сила, о которой ты рассказывала. Мы сначала подумали, что эти качества были от допинга. Но этот допинг оказался просто вакциной.

– Но при вскрытии мутации обнаружены не были, – продолжал воевать Костик.

– Видимо, ребята успели принять лекарство до мутаций. Или твои египтяне, действительно, совершенствуется,– усмехнулась Василиса.

– Слова Пантеры, – припомнила Дарья.

– Да. Эта девчонка точно что-то знает. И это как-то связано с теми тестами, что проводили на тебе.

– Возможно, они теперь заражают при помощи какого-то психоза. Влезают в твою голову, насаждают сновидение, и человек превращается в чудовище, – издевался Костик.

– Ага. Ты хочешь сказать, что меня заразили? – ледяной ужас пронзил Дарью.

– Нет. Скорее всего, это какой-то подготовительный этап. Первая стадия, – наседал чопик.

– Мне нужно провериться, – паника овладела девочкой.

– Вот. Типичное поведение. Ты идешь к ним сдать анализы, и они при этом тебя заражают.

– Костик, заткнись, – ледяным тоном перебил его Василиса.

– А что?

– Придурок. Ты не заражена, – успокаивала девушка Хопрову. – Ведь в твоих снах никто не мутирует. Поэтому Пантера так спокойно ушла.

– Иначе она бы тебя грохнула, – выпалил чопик. – Она же всех крошит налево и направо!

– Да заткнись же ты. Читай, что там было дальше.

– С 1991 по 1997 год проект финансируется крайне скудно. Ученые разбегаются, в том числе и за рубеж. Однако директор Николаев, что стоял у самых истоков этого эксперимента, еще удерживает лучшие умы. А в 1997 году семидесятилетний профессор добивается признания официального статуса военного научного центра стратегического назначения Российской Федерации. И тут вновь начинает работать тюрьма для заключенных с пожизненным сроком.

– Новое пушечное мясо для опытов, – кивнул Костик.

– Однако, финансирование остается скудным. А в 2004 году после смерти директора Николаева, военно научный центр стратегического назначения Российской Федерации вовсе закрыли , посчитав эти разработки устаревшими и не имеющими никакой стратегической надобности. Подземелье законсервировали вместе с подопытными. А ученых вывезли отсюда. И последний приказ говорит об уничтожении военно-научного центра посредством А-ЯР 123 из недр земли.

– Это что значит?

– Сейчас спрошу, – Дарья быстро набрала и отправила сообщение.

– Ну, крутой у тебя дружбан, – похвалил Костик.

– Есть такое. Сама его прям зауважала. Ага. Прислал. «А-ЯР123 из недр земли» означает приведение ядерной боеголовки, которую помещают глубоко под секретным объектом научного или военного назначения, в боевую готовность для уничтожения объекта при угрозе вражеского проникновения или на случай эпидемии.

– И почему не взорвали все это к чертям? – огляделась кругом Василиса.

– Бомба не сдетонировала, – роковым тоном прошептал Костик.

– Класс! То есть, где-то сейчас под нами лежит ядерная боеголовка. Мне эта деревня нравится все больше и больше, – офигела Василиса.

Все трое молча глядели друг на друга.

Глава 20 Осечка

На следующее утро Костик и Василиса продумывали план проникновения в «Пирамиду». В кабинет заглянул Ершов.

– А вы почему не на поисках? Или Хопрова уже нашлась?

– Ну да, – ляпнула на автомате Василиса.

Костик вытаращил глаза. Ершов воровато оглянулся на пустой коридор и закрыл за собой двери.

– Вы что совсем офонарели? – спросил начальник полушепотом.

Отпираться было уже поздно.

– Она хотя бы не в подвале у вас сидит?

– Нет, – ответил Костик, потупив взор.

– Она сама пришла ко мне, Станислав Степанович, – попыталась оправдаться Василиса. – А в камере над ней ставили какие-то опыты.

– Что еще за опыты?

Василиса рассказала.

– Разве не вы давали такой приказ: проверить на психическую вменяемость?

– Нет, конечно. Что за бред!

– Поэтому я подумала, что ей лучше пожить у нас.

– У вас? – Ершов посмотрел сначала на Василису, затем на Костика. – Вы вместе?

– Нет.

Подчиненные стали сбивчиво объяснять, почему живут вместе.

– Ладно. Пусть так пока и будет. А тебя жду с докладом, – он ткнул на Василису.

– Уже иду.

После доклада Ершов выдал:

– Выступишь сегодня с этим на собрании.

– На каком еще собрании? – опешила Василиса.

– На собрании сельских жителей. Сегодня в шесть вечера на стадионе.

– Так. Стоп. Они все поголовно уверены, что убийство совершила Дарья Хопрова. И любого, кто с этим не согласен, они порвут на куски.

– Вот именно поэтому я и хочу, чтобы ты рассказала людям правду. Это нужно, прежде всего, для девочки. Чтобы ее перестали преследовать. И она, наконец-то, была бы в безопасности. Будьте же отважны… Иначе заберу ее у вас.

– Ладно. Хорошо. Я согласна.

– Молодец.

– Только обещайте мне, что на меня не накинется толпа.

– Там будет двойной кордон из отряда специального назначения.

– Звучит многообещающе, – кивнула Василиса.

– Только про этот смертельный вирус нужно будет умолчать. А то начнется паника среди населения. А мне и так массовых беспорядках на улице хватает. Так что продумай свою речь и потом принеси мне на утверждение.

– Будет сделано. И еще. Можно вопрос?

Начальник кивнул.

– Если я попрошу аудиенции у господина Чернышева, он меня примет?

– Конечно.

Василиса вышла.

– Вот зачем тебе встречаться с Чернышевым? – надоедливо брюзжал под ухом Костик.

– А как ты думаешь?

– Понятия не имею.

– Он ведь всем тут заправляет.

– Думаешь, что это он ставит опыты над людьми, заражая их смертельным вирусом?! Нет – нет – нет! И даже думать такое не моги!

– И я на сто процентов уверена, что он живет на вершине горы, мнит себя богом всесильным и всемогущим.

– Господи, я даже слышать этого не могу!

– Ты сам подумай. Он пригласил сюда старых ученых, которые работали тут раньше. Для чего?

– Я не знаю.

– Поддержки от государства у него нет. Никто ему не поставит заключенных в лагерь смертников. И в качестве подопытных он собирает обычных людей. Ты сам мне рассказывал, откуда вы набираете семьи. Со всяких комнат для малолетних преступников, комиссий по делам несовершеннолетних. Оградил деревню стеной, не пускает сюда представителей власти. Чтобы не задавали лишних вопросов. К тому же все сверху накрыл куполом. Опять-таки, для чего? Чтобы в случае чего, власти не взорвали все тут к чертям.

– Остановись!  – заорал Костик и глаза его налились яростью. Василиса ошарашенно замолкла. Парень тут же взял себя в руки. – Чернышев умный, добрый, ласковый и заботливый…

– Бог, который заражает тысячи невинных смертельным вирусом одичания.

– Я, пожалуй, пойду, – Костик содрал свою ветровку с грядушки стула и вышел из кабинета.

*  *  *

 Вечером Костик и Василиса стояли на сцене перед многотысячной толпой, которой был забит стадион.

– Что-то двойной кордон уже не кажется мне таким безопасным, – сказала Василиса со вздохом волнения. – Как ты думаешь, сколько здесь людей?

– Тысяч десять, не меньше. Ты главное, про Чернышева ничего не говори, – спокойно ответил Костик.

– Это я уже поняла по твоему поведению.

Сначала выступил начальник администрации деревни Партизаны, потом директор школы, затем директор дома детского творчества, главврач. Каждый решал какие-то вопросы, докладывал о сделанной работе и планах на будущее. Это была обычная деревенская сходка. Василиса понемногу стала успокаиваться. Но вот очередь дошла до Ершова, и у следователя снова затряслись коленки. Ершов держался уверенно. Хотя листы, которые он переворачивал, немного дрожали.

– А теперь слово о расследовании убийства четырех подростков предоставляется следователю ЧОП Васильевой Василисе Васильевне.

Девушка сделала глубокий вдох, шагнула к трибуне.

– Здравствуйте, – ее голос глухо донесся из множества динамиков, а улыбка показалась жалкой и вымученной. – Господа, следствие пришло к неопровержимому выводу, что Хопрова Дарья Васильевна невиновна в убийстве двух и более лиц. Мы устанавливаем участие третьего лица в этом смертельном пришествии… Господа, товарищи, пожалуйста, послушайте меня!

 Но Василису уже никто не слушал после первой фразы. Страшный недовольный гул все нарастал над стадионом. Она видела, как человеческая волна нахлынула на спецназ, но была отброшена. Василиса все еще говорила на автомате заученную речь. Но вот вторая волна налетела на прозрачные щиты чопиков. И, кое-где пробив брешь, усилила натиск. Смела начисто все заграждения и карабкалась на сцену. Кто-то громко звал Василису по имени. Девушка отступила от трибуны. Прямо перед ней, загораживая ее, выскочил Костик. И принял первый удар на себя . Василиса побежала в глубь сцены. Но ее настигли, повалили на дощатый пол и стали бить ногами, кулаками, кусать и царапать. Чопики стреляли в воздух, чтобы образумить обезумевшую толпу.

И вдруг над всем этим человеческим воем, истошным пронзительным криком и истерическим женским хохотом прозвучал властный голос:

– Друзья мои, прекратите! Прекратите это безумие немедленно!

И люди, как по мановению волшебной палочки, перестали наносить удары, кричать, царапаться и кусаться. Они выпрямили спину, виновато озираясь по сторонам. И человеческая волна вернулась вновь в свои берега.

Василиса привстала. Сквозь кровавую пелену она видела, как многотысячная толпа расступилась и по этому живому коридору шел ребенок в белой майке и голубых джинсовых шортах. На ногах у мальчика были спортивные сандалики на липучках. На левом запястье яркие пластмассовые  детские часики. Он какой-то странной танцующей походкой шел сквозь окровавленную и растрепанную десятитысячную толпу.

 Костик подхватил Василису, помог ей подняться, оттащил ее в сторону, давая дорогу мальчишке. Кто-то поставил трибуну, тут же появилась горка в три ступени. Невидимые руки уже настраивали микрофон. В полной тишине ребенок поднялся к микрофону, уперся руками в бока трибуны.

– Друзья мои, – прозвучал его голос вновь и замер на несколько секунд.

В это мгновение Василиса боялась дышать, чтобы не спугнуть эту волшебную тишину. Было слышно, как ветер шелестит макушками деревьев и с гор текут водопады.

– Кто это? – шепотом спросила девушка Костика.

– Это господин Чернышев, – ответил тихо парень.

– Я вижу боль, кровь и страдания повсюду, куда бы я ни шел, но я не хочу видеть эти картины у себя дома. Эта девушка, – тут он показал на Василису, – хороший специалист, и она добьется справедливости. Я верю ей. И хочу, чтобы и вы доверились ей. Если она говорит, что Дарья Хопрова невиновна. Значит, так оно и есть. Мои дорогие, идите по домам. Займитесь детьми, хозяйством. И не тревожьтесь напрасно. Я обещаю, что настоящий убийца наших детей не избегнет самого сурового наказания.

Он спрыгнул с горки и посмотрел детским наивным взглядом на Василису.

– Слава богу, хозяин дома, – пожимая руку Чернышева, радостно сказал Ершов.

Через пять минут на стадионе не осталось ни одного человека. Мальчик подошел к Василисе, взял ее голову в свои горячие руки, заглянул в лицо большущими синими глазами и поцеловал в лоб. Василиса провалилась в какую-то сладостную дрему.

Глава 21 Господин Чернышев

Очнулась Василиса на больничной кушетке с подключенной системой капельницы и вентиляции легких. Она попыталась пошевелиться, снять с себя все это. Но ноги и руки были прикованы к кушетке мягкими кожаными ремнями. Паника охватила девушку: «Вот теперь и я попала в подопытные». Она пыталась вырваться, стала задыхаться. Подключенные приборы засигналили тревогу. Вбежали врачи. Они держали бившуюся на кушетке Василису. Потом девушка почувствовала укол и снова провалилась в сон.

Пришла в себя она уже в обычной палате. Никаких трубок, капельницы и след простыл. Девушка встала с койки. Подошла к окну, чтобы осмотреться. Ей открылся вид на больничный сквер. «Слава богу, – подумала Василиса. – Это лучше чем подземелье «Пирамиды». Она потрогала свой корсет, в который ее «нарядили». Осторожно села обратно на койку.

В палату вошел человек с типичной докторской наружностью: ухоженная бородка и очки в золотой оправе.

– Я очень рад, что вы пришли в себя, и ваши показатели в хорошей форме, – он присел на стульчик рядом с Василисой. – Я ваш лечащий врач Седых Василий Иванович.

 Девушка кивнула.

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо.

– Отличненько. У вас перелом 4 ребер: 2 слева и 2 справа. И лопина грудной клетки. Легкие были наполнены кровью, поэтому пришлось их почистить и посадить вас на искусственную вентиляцию. Еще пострадали ваши почки и печень.

– Желудок у меня и так был больной, – поспешила добавить следователь.

– Нет. Как раз желудок у вас вполне здоров.

– Доктор, у меня язва с первого курса моего замечательного студенчества.

– Нет у вас никакой язвы, не придумывайте. Мы через систему водили СЛИМО, это состав лекарств, способствующие заживлению и восстановлению ваших внутренних органов.

– Сколько я тут?

– Девятый день. Ваш напарник оказался чуть покрепче вас. Его выписали два дня назад. А вот троим вашим коллегам вообще не повезло. Завтра назначены похороны.

– Кошмар.

– Поэтому строго следуйте моим рекомендациям. Завтра с утра посмотрим на ваши анализы и томографию.

 Врач ушел. Через полчаса пришел Костик с фруктами и цветами.

– Ну как ты?

– Бывало получше. Надеюсь, пока нас тут спасали, не заразили вирусом одичания.

– Да. Я тоже об этом думаю. Про наших ребят знаешь?

 Василиса молча кивнула.

– Ершов ходит чернее тучи. Во всем винит себя.

– Ну так оно и есть. Я его предупреждала…

– Перестань, – перебил Костик.

Они помолчали.

– Осталось еще шестеро, – задумчиво сказал парень.

– Ты о чем?

– В деревне есть поверье: если умирает человек, он забирает с собой еще троих.

– Да? А те трое еще троих и так до бесконечности, пока не вымрет вся округа.

– У нас в деревне смерть вообще большая редкость. Население молодое в основном. За два года я впервые увидел похороны. Эти четверо заберут двенадцать. Шестерых уже забрали.

– Откуда такая цифра? – нахмурилась девушка.

– Первой была мать Влада Колпакова. Потом Муравьева и адвокат Уланский, теперь наших троих ребят не стало.

– Подожди, Муравьева и Уланский … что умерли?

– Да. Три дня тому назад Екатерину Федоровну похоронили, а Уланского родственники  забрали в Москву.

– Как Дарья?

– Нормально. Родители хотели забрать ее домой, но господин Чернышев ее не отпустил.

– Ах да! – Василиса мучительно сморщилась. – Этот Чернышев…  ты знаешь, я ожидала чего угодно! Но это он же ребенок.

– Жеребенок, – усмехнулся Костик. – Он гений.

– Сколько ему лет?

– Лет одиннадцать, наверное.

– Обалдеть. Просто в голове не укладывается!

– Так ты до сих пор уверена, что это он приказывает заражать всех поголовно вирусом одичания?

– Я уже ни в чем не уверена. Просто сбита с толку. Что там по нашему делу? Ничего больше не прояснилось?

– Пока нет. Но я жду ваших указаний, – улыбнулся Костик и похлопал Василису по руке.

– Дай и собраться с мыслями.

– Ладно, собирайся. Я пойду. Завтра приеду. Если что надумаешь, звони!

– Хорошо.

Вечером пришла Хопрова. Следователь была удивлена, когда девочка вошла к ней в палату.

– Надо же! Без халатов, колпаков и очков! Без всякого маскарада! Собственной персоной!

– Привет, – болезненно улыбнулась Дарья.

– Привет, привет. Как настроение?

– Хочется снести к черту всю эту проклятую деревеньку.

– Слышала, родители твои приезжали?

– Мать и тетка. На похороны бабушки. Ершов меня не отпустил с тетушкой-крестной.

– Значит, ты теперь свободно гуляешь по улицам? – перевела разговор Василиса.

– Да. Ты же меня реабилитировала.

– Скорее, это сделал Чернышев.

– Он появился вовремя.

– Это точно.

– Помнишь, я рассказывала про свой сон?

– Про мальчика?

– Да. Так вот, этот мальчик – господин Чернышев. Я когда его увидела впервые, чуть кукухой не поехала.

– Я также, – улыбнулась Василиса.

– Странно все это.

– А что там Пантера?

– Я стала свидетелем одного ее разговора, – вдруг оживилась Дарья, наклоняясь к Василисе.

– Так, – следователь невольно подалась навстречу.

– Это было уже после похорон бабушки. Мы все расходились. Я шла позади всех. И тут увидела, как в зарослях вишни кто-то прячется. Я осторожно подошла и увидела Пантеру с тем самым парнем, что спас меня тогда в гостинице.

– Ага, продолжай.

– Они ссорились. Парень говорил, что не знает, как ему быть и что делать? Из их разговора я поняла, он ей в чем-то помог, а она его предала. Что он ее любит и делает все, о чем она попросит. Но так больше продолжаться не может.

– А она?

– А она ему сказала, что сделала то, что должна была. Пусть он успокоится. Все под контролем. И тут парень начал кричать: «Погибли люди, какой тут к черту контроль!» Она ему врезала громкую пощечину и сказала: «Успокойся и возьми себя в руки. Мы вершим справедливый суд». Потом она повернулась и ушла. А парень вынырнул откуда-то из кустов и схватил меня за руку: «Подслушиваешь?» – Дарья схватила Василису за руку, та сделала страшные глаза. – А я такая: «Нет-нет. Я просто тут запуталась, где выход отсюда». Он молча выпроводил меня за ворота и сказал, чтобы я осторожно ходила по деревне, иначе поймаю серебро.

– Вот это интересно, – одобрила рассказ Василиса. – Костику об этом рассказывала?

– Да.

– Хорошо. А он вот мне об этом не рассказывал.

 На следующее утро, после всех необходимых процедур, к Василисе пришел неожиданный гость. Господин Чернышев спокойно вошел в палату. От неожиданности Василиса заелозила по койке, пытаясь подняться в этом чертовом корсете навстречу неожиданному посетителю. Он проворно помог ей своими тонкими ручонками. Подложил под голову подушку. Девушка не знала, как себя вести и что ожидать от этого гениального мальчика миллиардера.

– Мне больно смотреть на вас, – сказал он грустно рассматривая Василису. – а мне больно спать, – призналась вдруг девушка.

– Я вообще не могу спать от мысли, что пятеро людей просто забили до смерти.

– Как скотину, – горько усмехнулась Василиса.

– Нет. Скотину забивают с определенной целью: употребить ее в пищу. А тут… просто так… безо всякого смысла. Только человек способен на такое. Агрессия, жестокость. Два умерших из охранников даже не были в оцеплении. Они были не в униформе, в тот момент это были обычные жители деревни, как и все остальные.

– Люди кидались друг на друга?

– Да! Это потрясло меня! Вы не представляете, какие очереди были первые три дня к травматологу!

– А меня потрясла ваша смелость, как вы шли через эту обезумевшую толпу. Тремя  фразами навели порядок. Вот это авторитет!

– На самом деле я очень боялся. Я боялся, что кто-то умрет у меня на руках.

– Сколько вам лет? – после некоторого молчания неожиданно для себя спросила Василиса .

– Двенадцать.

– Ребенок-индиго.

– Я не такой, как обычные дети. Это так. В три года мне поставили диагноз ранний детский аутизм. Через два года решили, что у меня все-таки кататоническая шизофрения с отказом от еды. Мама плакала, когда кормила меня, а я не хотел кушать. С четырех лет я открыл для себя целый мир – интернет. И научился читать, печатать нужный мне текст по-русски, по-английски. Через год я выиграл в интернет конкурсе корпорации Microsoft. И они прислали мне письмо, где приглашали на работу. Так, в пять лет, с диагнозом аутизм, я зарабатывал в месяц больше, чем вся школа вместе взятая, где работала моя мама. За два года я многому научился: программированию, проектированию, работе в команде, менеджменту, маркетингу. В семь лет меня переманила НАСА. И тут мне открылись уникальнейшие технологии . Через полгода мы с мамой осуществили ее мечту: поехали отдыхать на Урал. В этой поездке я задался вопросами: зачем мы исследуем другие планеты, когда наша далеко не изучена? Зачем мы наперегонки тратим огромные деньги на звезды, когда под нашими ногами лежат великие перспективы? Я вернулся домой и собрал сюда научную экспедицию: биологов, геологов, даже уфологов.

– Так экспедицию Велесова спонсировали вы?

– Да. Из образцов древнего метеорита и тех редкоземельных металлов, что мне привезли из экспедиции, используя современнейшей научные технологии, я создал уникальный сплав, который можно назвать вечным двигателем. Этот прибор поглощает одни вещества и создает другие.

– Неплохо, – сказала Василиса, стараясь вникнуть.

– Да! То есть этот прибор расщепляет на атомы отработанный материал, накапливает их в себе, а я потом перестраивай эти атомы, задавая нужную формулу: газ, электричество, нефть.

– Золото.

– Все, что угодно. Я назвал свое изобретение Бумерангом. И по своей детской наивности вышел с ним к людям. После презентации, где я из кучи мусора сделал бензин, меня определили в психиатрическую больницу. Нефтяные магнаты во главе с Ниной Ивановной Хопровой пытались закрыть мне рот навсегда. Для страны, экономика которой в основном держится на газонефтяном экспорте, мое изобретение было подобно ядерной бомбе. Но мама выторговала у правительства мое освобождения. Меня выписали из детской психиатрии при условии, что я увезу подальше ото всех свое изобретение и никогда больше не заговорю о нем. Конвоировал меня сюда под чутким руководством супруги генерал Хопров.

– Теперь мне понятно, почему у вас такие отношения с правительством, и в частности, с семейством Хопровых.

– За год испытаний мое изобретение взрывалось десяток раз.

– Почему?

– Потому что энергию, которую Бумеранг в себе накапливал, необходимо было расходовать тут же. А девать ее было некуда. Тогда я подумал, что мне нужны люди, которым мое изобретение будет давать свет и тепло. А чтобы у них была работа, я построил фермы. Через год поставил мясокомбинат, потом завод по переработке молока, устроил неплохую сыроварню. А тут выяснилось к тому же, что мой Бумеранг воздействуют на людей чудодейственным образом. Он чистит организм от солей, токсинов, лечит язвы, пожирает всякого рода опухоли.

– Даже рак?

– Да. Тогда возникла идея создать тут лечебницу, бесплатный санаторий. Но конкуренты, которые давно заняли эту нишу, сделали нам антипиар. Чем, в принципе, всегда занималась Нина Ивановна Хопрова. Они распустили невероятные слухи об этих местах, что тут ядерное облучение, что тут опасно находиться. Дикое, забытое место, где нет никаких человеческих условий. Люди итак мало сюда ехали, а после этого убийства четверых подростков, один из которых к тому же еще иностранец, вообще перестанут.

– Вы считаете, что это был госзаказ?

– Вряд ли. Правительству нет до меня никакого дела. Я думаю, что это могли сделать конкуренты.

– Кто? Хопровы?

– Вы ведь никогда не подумаете на родителей, если в деле замешана дочь?

– Дет, конечно.

– Я был пару недель назад на одном мировом форуме нефтепрома. И видел Нину Ивановну. Она всегда начинает нервничать, когда замечает меня на подобных мероприятиях. Я сказал ей, чтобы она успокоилась, так как не собираюсь делиться своими научными достижениями. А еще напомнил ей о дочери, которая попалась в беду. Она ответила, что получила мои пригласительные в Партизаны и что уже отправила на помощью лучшего адвоката. Ведь ее присутствие в деревне вряд ли будет полезным, а она не привыкла впустую тратить свое время. Такие люди способны на многое. И генерал Хопров к тому же обладает большими военными ресурсами.

– Я вам расскажу свое видение дела, но не здесь. Мне бы хотелось попасть в «Пирамиду». Вы можете нам это устроить?

– Конечно, давайте дождемся вашей выписки.

Василиса  кивнула. И уже после обеда она ехала вместе с Костиком в «Пирамиду». С ними увязалась и Дарья.

Глава 22 «Пирамида»

Все трое вошли в вестибюль.

– Неплохо, – хмыкнул парень, рассматривая мраморные полы и стены с футуристическими картинами.

– Тут ночью, наверное, просто офигенно, – согласилась Василиса, глядя на монолитный стеклянный потолок. – Здесь небо, кажется, ближе.

– Если учесть, что мы стоим на вершине горы, то – да.

– Интересно, на чем держится этот прозрачный свод? – задалась вопросом Дарья.

– Вот на этом, – указал Костик на многоярусную красивейшую люстру в центре.

Все трое тихо рассмеялись.

– По-моему, мы выглядим, как три придурка, – они опустили восторженные взгляды от потолка и огляделись: вокруг шла жизнь в своем особенном ритме бесконечных научных гипотез, поисков и открытий.

– Мне это больше напоминает какой-то универ в период переменки.

В холле находилась в основном молодежь: смеялась, обсуждала, спорила.  Нет-нет, да промелькнет где-то седовласая голова ученого профессора. Гости подошли к ресепшену из слоновой кости.

– Здравствуйте, чем могу быть полезна? – спросила с улыбкой девушка за стойкой.

– Мы к господину Чернышеву, – тоже во весь рот заулыбался Костик. -У нас встреча с ним назначена.

– Ожидайте, господин Чернышев скоро прибудет.

И действительно, через несколько минут в холл вошел мальчик своей танцующей походкой. Никто не обращал особого внимания на него. Молодежь здоровалась с ним и снова возвращалась к своей беседе.

– Видишь, никто не считает его богом, – прошептал Костик Василисе. – Никто не падает ниц, не возносит к нему молитвы и стенания.

– Вижу я, вижу. Успокойся уже, – нетерпеливо перебила его Василиса.

Господин Чернышев подошел к ожидающим его гостям.

– Итак, – сразу приступил он к делу, – какова наша цель?

– Просто осмотреться, – ответила Василиса. – И получить ответы на вопросы.

– А именно?

– Институт изучения головного мозга. Чем занимается? Какие опыты ставит? Почему они проводили тестирование на Дарье, когда та сидела в Тайнике? И почему на седьмой этаж необходим дополнительный спецпропуск? Что там скрывают? – выпалила Василиса и замолчала.

Костик, молча, за спиной Чернышева показал девушке большой палец и кивнул в знак одобрения. Мальчик вежливо подождал некоторое время, не вспомнит ли девушка еще что-нибудь.

– Хорошо, – кивнул Илья и пригласил жестом в лифт. – С Института и начнем, – он нажал кнопку «7», и двери лифта закрылись. Коробка плавно тронулась и поплыла вниз. – Прошу, – кивнул мальчик, когда лифт вновь открылся.

Они оказались на небольшой возвышенной круглой площадке, вокруг которой шли различные модули.

– Этот этаж занимается сбором, обработкой и аналитикой данных задержки умственного развития у детей. Тут работают в тесном сотрудничестве с педагогами детских садов, школы, а также местной педиатрии.

– И что конкретно тут анализируется? Простыми словами?

– Например, воспитатель детского сада замечает отклонения в умениях и навыках или поведении ребенка. Сообщает об этом участковому педиатру. Тот назначает необходимые анализы в зависимости от проблемы. Затем пишет заключение и рекомендации. Все это отправляется сюда. Тут еще раз обрабатываются все полученные данные, и назначается необходимая коррекция. К каждому делу индивидуальный подход, свои специалисты, своя история развития.

– Звучит неплохо. Шизофрении, аутизм тоже изучаются тут? – поинтересовалась Василиса.

– Вы не поняли, здесь ничего не изучается. Работают с тем, что есть. И, кстати, аутизм и шизофрения – это не умственная отсталость. Мы понимаем, видим и слышим этот мир точно так же, как и нормотипичные люди. Просто воспринимаем это по-другому, иначе.

– Так зачем же нужен сюда спецпропуск? – удивилась Дарья.

– Для объективности анализа и конфиденциальности личных данных.

– Восьмой этаж чем занимается? – не отставала следователь.

– Восьмой этаж, – объявил мальчик, и они вновь оказались на такой же площадке, – пойдемте.

Все четверо шли мимо модулей под бесконечные научные термины, которыми сыпал Чернышев.

– А в этой секции занимаются конкретно моим случаем, – они вошли в закрытое помещение.  – Мои ЭЭГ,  МРТ, ДНК и моих родителей, моего младшего брата. Годы исследований моей мозговой активности в различных ситуациях.

– Что-нибудь нашли?–  осторожно спросила Василиса.

– Много чего нашли. Проблем целая куча. Вот только ответа, как эффективно помочь мне, пока у нас нет. И какую линию коррекции мы бы не выстраивали, она всегда заканчивалась тупиком.

– Вы тут подопытный? – бухнул Костик.

– Люди с такими диагнозами кругом подопытные. Медицина в этой области прорыва не совершила.

– Ну, кому-то же помогает, – пыталась сгладить некорректность коллеги Василиса.

– Да. Но полностью излечиться невозможно.

– Это отстойно, – подытожила Дарья на своем языке.

– Ладно. Тут все понятно, почему допуск всякими зевакам сюда запрещен. Что у нас на девятом этаже?

– Лаборатория. В советские времена там ставили смертельные эксперименты над людьми. И находиться в этой зоне крайне опасно.

– И кто там работает?

– Никто там не работает. Я же говорю: лаборатория закрыта, законсервирована с 2004 года.

– Зачем тогда вы вернули на работу ученых, которые трудились тут раньше, в советское время?

– Они работают в небольшом секторе на двенадцатом этаже. С девятого по одиннадцатый этажи полностью запечатаны так, что даже лифт туда не ходит, – мальчик показал на клавиатуру, которая действительно заканчивалась на восьмой кнопке.

– И что, в советское время даже лестницы не было? – усомнился Костик.

– Была и не одна. Мы взорвали их и сделали шахты лифта.

– А что если произойдет чрезвычайная ситуация, и лифты не будут работать? – спросила Даша.

– Никто отсюда не уйдет. Мы обучаем своих людей протоколам безопасности.

– Как же тогда выходят ученые, которые работают на двенадцатом этаже?

– Они оттуда не выходят.

– Жесть.

– И сколько их там?

– Пять ученых. Мы доставляем туда все необходимое для жизни и работы при помощи вертолета. Там есть вертолетная площадка и секция доставки,  которая открывается с внутренней стороны только тогда, когда закрывается люк с внешней стороны.

– Жестокая жесть, – сочувствовала ученым  Дарья.

– И над чем же работают пятеро ученых в запечатанной лаборатории?

– Над вакциной от вируса, который сами же и разработали.

– И у них нет никаких связей с внешним миром?

– Нет. Никаких телефонов, компьютеров, интернета,радио и тому подобных вещей.

– Как же вы с ними общаетесь? – удивился Костик.

– Они оставляют заявку в той самой секции. Мы доставляем необходимое.

– И сколько они так живут?

– Пять лет.

– Офи-геть!! – ошарашенно протянула Дарья.

– За что вы с ними так?

– Я покажу.

Они вышли с другой стороны из вестибюля «Пирамиды» и сели на вертолет. Он спустился на небольшой выступ. Прямо перед ними лежала зеленая долина с тремя речушками, которые соединялись в одну.

– Долина Дельты, – в один голос сказали Костик и Василиса.

– Это тут жил ведьмак? – спросила Дарья.

– Да, – кивнула следователь.

Мальчик  подошел к скалистой отвесной стене. Приложил руку, и каменистый отвес раздвинулся. Они вошли в прохладную пещеру.

– Одевайтесь, – кивнул Илья Чернышев на куртки, – иначе замерзнете.

 Они прошли через цепь ограждений с различными комбинациями доступа.

– Как вы все это помните? – восхитился Костик.

– Я же не обычный человек.  Обладаю фотографической памятью. Даже если стул будет сдвинут на миллиметр в сторону, я это замечу.

Они спускались по лабиринту лестниц все ниже и ниже. Становилось все холоднее и холоднее. И все муторнее становилось на душе у Василисы. Наконец, последние тяжеленые двери отъехали в сторону, за ними следом шла решетка. Мальчик снял блокировку и дверь в решетке открылась.

– Кого же вы держите за такими мощными затворами? – Василисе становилось жутко.

– Диких Людей, – просто ответил мальчик.

Они оказались под огромным сводом пещеры, ниши которой были в решетках. За ними вскоре показались красные глаза огромных лохматых чудовищ.

– Боже правый! – испуганно отскочил Костик назад.

– Зрелище не для слабонервных. Когда я приехала сюда со своим Бумерангом, и спустился в пещеры, нашел этих монстров. Я хотел их выпустить, но Екатерина Федоровна Муравьева сказала,  чем это грозит и как это очень опасно.

– Муравьева знала о них? – удивилась Василиса.

– Она заботилась о них: кормила, поила. Но Муравьева все равно не могла прокормить всех. Поэтому они пожирали друг друга. Согласитесь, ни один смертник не достоин такого существования. Тогда я подумал, что возможно их снова обратить в людей, если найти способ, найти вакцину.

– И для этого вы пригласили старых ученых? – додумалась Василиса.

– Когда я нашел тех, кто работал тут, они жили за границей в своих шикарных особняках на берегу океана. Я сообщил им, что знаю об их опытах над людьми, и что за торговлю этими людьми с террористами их приговорят к смертной казни в той стране, где они сейчас живут. Так что теперь перед ними встал выбор: отправиться на плаху либо провести остаток жизни здесь, исправляя свои ошибки. Одного – самого жестокого и сильного главаря этой дикой общины мы подняли на двенадцатый этаж. Для того, чтобы Пятеро испытывали свою вакцину на нем, и чтобы они не расслаблялись.

– Я думаю, – это справедливо, – заметил Костик.

– На тех самых кадрах с экспедиции Велесова – мы видим отгрузку Диких Людей террористам? –поинтересовалась следователь.

– На этих фото я увидел лица самих ученых. Велесов утверждает, что русских среди них не было. Но они были. Просто прилетели и улетели вместе с экстремистами, и разговаривали на их языке.

– И неплохо на этом зарабатывали, – добавила Василиса.

– Естественно. Обычный советский ученый не может себе позволить жить в такой роскоши, как жили эти Пятеро.

– Как вы контролируете их работу?

– Они отчитываются мне один раз в три месяца только на бумажном носителе. Ничего больше оттуда не выходит. Листы мы тут же подвергаем термической обработке – ламинированию, а потом уже читаем. Будь то заявка или отчет.

– И как продвинулись их успехи? Они нашли вакцину?

– У нас есть иммунные клетки к этому вирусу. То есть мы знаем, как защитить здорового человека. А вот как обратить мутации, мы пока не знаем.

– Убийство подростков как-то связано со всем этим, – поделилась своими мыслями Василиса.

– С вирусом одичания? Это исключено.

– Я докажу. Смотрите, в этой Долине Дельта в начале семидесятых годов прошлого столетия жил лесник Муравьев Михаил. Он отливал пули из серебра и отстреливал ими Диких Людей.

– Я про все это знаю,  – отмахнулся мальчик. – Дикие Люди выходили прямо отсюда, – Илья показал на монолитные мощные щиты, которыми были перекрыты выходы из пещеры, – Таких выходов насчитывается шесть. Мы все их перекрыли. Ученые удаленно открывали решетку, и подопытный спокойно уходил выполнять их приказ в открытый мир. Обычная дробь, заряженная на медведя, не брала этих чудовищ. И тогда леснику приходилось вступать с ними в рукопашную.

– Он их побеждал? – Дарья испуганно глянула на зашевелившееся чудовище за решеткой.

– Да, что удивительно, был при этом таким ловкачом, что избегал заражения. Недаром столько легенд было сложено о нем. Потом как-то проломил череп монстра серебряным подсвечником, от этого чудовище умерло в одно мгновение. Таким образом, лесник определил, что серебро мгновенно поражает зараженный мозг Диких Людей. И со всего Севера Урала манси и ханты понесли Муравьеву свои скудные серебряные украшения.

– Так вот. Подростков убили из того же ружья такими же серебряными пулями. А ружье это, по словам профессора Велесова, мать и дочь Пантелеевы вынесли из дома легендарного лесника. Я не думаю, что это совпадение.

– Как я понимаю, этими пулями из того же ружья стреляла ты? – он обратился к Хопровой. – Ты ведь приходишься правнучкой  легендарному леснику. Кому, как не тебе, сделать из ружья прадеда четыре точных выстрела.

– Мои попадания были не смертельны, – ответила побледневшая Даша.

– Кто-то стоял в этот момент за ее спиной и стрелял вместе с ней, – поспешила заступиться Василиса. – В крови убитых мы нашли некий допинг. При чем, проявляется он, спустя несколько часов после смерти. Когда я попросила мать Дианы Мещеряковой отдать на экспертизу компьютер девочки, она ответила, что его уже забрали сотрудники ЧОП, – Василиса глянул на Костика.

– И по заданию следователя , – подхватил чопик, – я выяснил, что никто из охраны такого приказа не получал и не выполнял. Тогда я пошел к нашему начальнику, чтобы он связался с коллегами Мещеряковой и выяснил, кто забрал комп. Те ответили, что ничего не брали, и чтобы мы к ним не совались.

– Спасибо матери Антона Реброва, которая выполнила свое обещание, данное сыну, и отдала нам его планшет. Только благодаря ему мы узнали о вирусе.

– И где сейчас планшет? – спросил Илья.

– У меня, – ответил Костик. – и, кстати, там есть вся информация по допингу-вакцине.

– Прекрасно! Я хотел бы на это посмотреть.

– Конечно, вы в этом лучше разберетесь.

– Я обязательно выясню момент с компьютером Дианы, – пообещал мальчик, – как и то, кто вам проводил психологические тесты в Тайнике, – кивнул он Хопровой.

– Уж пожалуйста, а то снитесь мне каждую ночь, – пробубнила обиженно Дарья.

– Я?! – глаза мальчика стали еще больше от удивления.

 Он вплотную подошел к Даше. Надавил ей на плечи, заставляя присесть. Девочка опустилась на корточки. Он внимательно смотрел в ее глаза. И, казалось, он видел целые фрагменты Дашиной жизни. Костик и Василиса переглянулись.

– Мы связаны, – сказал мальчик и слегка оттолкнул девочку. – Когда Нина Ивановна Хопрова определила меня в психушку, мне стала сниться женщина со страшным морщинистым лицом, разукрашенным красно-черными красками, с грязными разноцветными лентами в  длинных черных косах. Она снимала с себя смирительную рубашку и надевала ее на меня. Я сопротивлялся, кричал, а когда приходил в себя, оказывался в той самой рубашке на больничной койке. Поначалу я думал, что это галлюцинации от каких-то психотропных лекарств, которыми меня специально травят. Но эта женщина стала мне сниться и после больницы. Она кричала, била в свой бубен и звала меня к себе. Видения прекратились только тогда, когда я нашел ее. Именно она привела меня сюда, к Диким Людям, пожирающим друг друга от голода, – с этими словами мальчик открыл в решетке дверь. Навстречу им с кучи лохмотьев в углу поднялось существо с обезумевшим взглядом.

– Бабка Пантеры, – ахнула Василиса.

– Черная Шаманка, – обреченно представил Илья, показывая на заключенную.

Глава 23 Черная Шаманка

Господин Чернышев спокойно вошел за решетку. Шаманка бросилась к нему, оскалив гнилые зубы. Но цепь, к которой была прикована ее нога, натянулась, не давая достать до мальчика. Она забесновалась, дико, пронзительно закричала. И тогда за стальными решетками тоже раздались крики, вой, рычание и железный скрежет. Троица инстинктивно прижалась друг к другу.

Вдруг Шаманка заметила гостей. Ее обезумевшие глаза расширились.

– Я слышу в тебе себя, – она как можно ближе подошла к Дарье. – Ты возродишься и восстанешь из могилы.

 Василиса дернула девочку к себе. Черная Шаманка взглянула на девушку и парня, вскрикнула и отскочила к своим лохмотьями.

– Зачем ты привел ко мне смерть? – прошептала Шаманка, глядя куда-то за спину посетителей. Они с ужасом оглянулись на пустой угол. – Вот она стоит! Вот она! Жуткая, голодная, костлявая смерть! Разве ты ее не видишь? – бросилась она снова к Чернышеву.

– Вижу, – спокойно ответил мальчик. – У шаманов, – обратился Илья к гостям, – есть разделение на белых и черных. Белые шаманы могут обращаться только к добрым духам. Черные шаманы имеют связь и с добрыми и со злыми духами. Это Черная Шаманка сидит тут с 1980 года.

– Сорок лет! – ахнула Василиса и с жалостью посмотрела на женщину в углу, которая, закрыв глаза, стала раскачиваться из стороны в сторону, и тихо завыла какую-то мелодию.

– Что она делает? – спросила Даша.

– Она баюкает смерть, – пояснил Чернышев. – Ее посадил сюда твой дед, – кивнул Илья на Дашу.

– Иван Михайлович Муравьев?

– Да. А еще Екатерина Федоровна Муравьева была родной сестрой Черной Шаманке.

– Нет, – с сожалением покачала головой девочка. – Это какая-то ошибка. У бабушки не было сестры, у нее был брат.

– Уна-Пелки-Ими, так ее звали когда-то. Большой половины женщина.

– Черная Шаманка…  мужик?  – спросил Костик.

– Трансвестит. Такое встречается иногда у шаманов. Через три года после смерти ведьмака его сын Иван Муравьев женился на дочери шамана Екатерине Пантелеевой. И с тех пор Муравьев изменился.

– Стал охотиться на чудовищ?

– На одно чудовище – ее, – Чернышев показал на Шаманку. – Когда ведьмака убили, кто-то стал забирать новорожденных детей и уносить их вглубь Песьих Пещер. Поначалу люди думали, что это злые духи. Но потом стали говорить о Черной Шаманке, что это делает она, чтобы задобрить Диких Людей. Но при допросах Пантелеев все отрицал. Тогда лесник решил разобраться сам, в чем дело. Я думаю, что он уже знал и про эксперименты, и про вирус. И знал, что местным властям доверять нельзя.

– Он был уже заражен на тот момент? – спросила Василиса.

– Да. Поэтому Муравьев обследовал все открытые пещеры, наткнулся на кучу маленьких скелетиков и ритуальное кострище рядом. Он устроил засаду и стал ждать. К ночи появилась Черная Шаманка с младенцем на руках. Положила ребенка, развела ритуальный огонь с песнопениями. Взяла младенца и стала  большими овечьими ножницами отстригать маленькие пальчики, бросать их в жертвенный огонь. Когда ребенок закричал, забился от боли, Муравьев выскочил из своего укрытия и вступил в борьбу с Шаманкой. Он скрутил ее и привел в местное отделение милиции. Новорожденную девочку отдали в больницу.

– Это была Улиания Пантелеева, – догадалась Василиса.

– Черная Шаманка приносила в жертву своих собственных детей, что рожали от него местные женщины. А он поедал их остатки, вынимая их после ритуала из пепелища, предполагая, что таким образом продлевает себе жизнь.

– Меня сейчас стошнит, – закрыла рот рукой побледневшая Даша.

– Когда спасенную малышку вернули матери, та отказалась от нее. Говорила, что не может взять то, что принадлежит духам. Улиания выросла в семье Муравьевой. Так вот, после того, как Черной Шаманке вынесли смертный приговор, она вновь попала в родные подземелья. И ученые внедрили ей вирус одичания. Шло время, но с Шаманкой ничего не происходило. Тогда вирус внедрили снова, но никаких результатов не принесло и это. Шаманку исследовали вдоль и поперек, изучили ее мозг, ее ДНК – ничего! И тут до ученых дошло, что перед ними мощное оружие против их многолетней работы. К тому же выяснилось, что при задержании кровь Шаманки попала в кровь Муравьева. И плазма с иммунными клетками не только остановила заражение, но и обратила его вспять. Каким-то образом, произошло то, что мы сейчас пытаемся создать. Ученые не стали разбираться в то время, они устранили Муравьева. И об этом случае у нас сохранилось ничтожно мало информации. А вот Шаманку вирусологи убивать почему-то не стали. Они изучали ее долгое время, экспериментировали. Потом бросили умирать вместе с остальными Дикими Людьми. Именно поэтому Екатерина Федоровна и приходила сюда, когда в 2004 году научный центр законсервировали. Одиннадцать  лет она поддерживала жизнь в этих пещерах.

– Н-да, – вздохнул Костик, – прям сказка на ночь.

– А Улиания не помогала Муравьевой? – спросила Василиса.

– Нет. Она ушла от Муравьевых в 16 лет. И строила свою самостоятельную и независимую жизнь. Они совсем не общались, даже когда стали жить на соседних улицах деревни.

– Муравьева знала о торговле с террористами?

– Конечно. Она самая первая мне про это и рассказала, а потом показала ученых на тех самых фото с экспедиции Велесова.

– Она была ценным свидетелем. Вам не кажется, что ее смерть не случайна? – продолжала расспрос Василиса.

– Вы намекаете, что толпа действовала по чьему-то заказу? – задумался Чернышев, выходя вслед за гостями и закрывая за собой решетку Шаманки.

– Ну это уж слишком, – не замедлил возразить Костик.

– Я намекаю, что толпой кто-то управлял в момент нападения, – ответила Василиса.

– И мы уже выяснили, кто это был. Их вина доказана, и они ожидают суда, – раздражался Костик.

– А мне кажется, что настоящего лидера всех этих беспорядков мы упустили. Ты знаком с психологией толпы?

– Изучал в академии, – кивнул парень.

– Когда толпа начинает бить машину тирана-начальника, в ход идут и остальные автомобили, стоящие рядом. Так было и с Уланским. Он подвернулся под руку. Но в первый день погромов сожгли только дом Муравьевой.

– И торговый центр, про него не забывай.

– Вот именно. Зачем? Мы упускаем что-то важное. Сначала руками толпы сожгли дом Муравьевой, потом этими же руками убрали саму Екатерину Федоровну, как только она приехала в деревню.

– Она же выпустила убийцу, – махнул рукой чопик на Дарью.

– Конечно. И это было вполне ожидаемо. Возможно, и Дашку кто-то подставил, чтобы убрать Муравьеву.

– Вполне логичная цепочка доводов, – кивнул мальчик.

 Они вышли к вертолету.

– Один вопрос только не клеится: зачем сожгли торговый центр? – не унимался Костик.

– И тут все логично: скрыть улики на видеонаблюдении. Дом сожгли затем, чтобы мы не смогли просмотреть записи камер, так?

Костя и Чернышев кивнули. Дарья рассматривала Долину Дельты.

– И торговый центр сожгли из-за этого же.

– Говорил я Ершову, что это плохая затея – сеть видео наблюдения.

– Так расставить камеры по всей деревне разве не ваша идея?

– Мне не доставляет удовольствия следить за личной жизнью людей, – ответил Илья. – Это все Ершов. По его мнению, вид камер на улице заставит людей вести себя послушно: не крушить остановки, не мусорить, не купаться в фонтанах и так далее и тому подобное.

– А в домах зачем тогда видео?

– Чтобы отвадить воров. Человек знает, что любые его незаконные действия будут наказуемы, поэтому он не станет совершать преступление – вот идея начальника охраны.

 Они вновь вошли в холл "Пирамиды". У ресепшена стоял Максим с ноутбуком под мышкой и о чем -то болтал с девушкой за стойкой.

– О! – Дарья дернула за рукав Василису. – Смотри, это тот самый парень, что спас меня из гостиницы.

– Макс?! – удивилась Василиса.

 Девочка кивнула. Они прошли через вестибюль, и вышли на площадь «Пирамиды».

– Мне кажется, мы пошли не по тому следу, – продолжила свои мысли Василиса. – Вы знаете, что кто-то отключает видеонаблюдение два раза в неделю на несколько минут?

– Нет. Я этого не знал, – мальчик остановился у лавочки перед парковкой.

– Что-то не так? – с тревогой спросил Костик.

– Да. Этот камень, – Илья подошел к красивым плоским булыжникам, – он стоит не на своем месте.

– В смысле? Его двигали? – подоспела Василиса.

– Перенесли. Он стоял ближе к той урне.

– Надо быть здоровым громилой, чтобы это сделать, – вставила Дарья.

– Камни не настоящие, – мальчик без труда приподнял булыжник, – для декора.

– А ну-ка подождите, – Василиса подняла и поставила камень.

– Да-да, – заволновалась Даша. – Это тот самый булыжник, что стоял у меня за спиной, когда я стреляла.

– Обопрись, – следователь стояла за камнем и придерживала его.

Дарья прислонилась спиной и застыла на несколько секунд, как бы прислушиваясь.

– И как из-за него стреляли? – усомнился Костик. – Он ростом с тебя.

– Там был пень, – вспомнила девушка. – Второй стрелок стал на пенек, сделал четыре точных выстрела и присел, придерживая камень. Именно поэтому остался незамеченным. А когда Дарья вышла на полянку, настоящий убийца спокойно ушел из своего укрытия.

– Нам нужно посмотреть камеры, – всполошился Костик.

– Это невозможно, – спокойно ответил мальчик. – Тут нет видеонаблюдения. Нигде. Я запретил Ершову устанавливать в моем научном центре камеры.

– Опять тупик, – вздохнула Василиса. – Но у нас есть другие камеры. Нужно их отсмотреть.

– Понял, – кивнул Костик.

– И еще, – Василиса при помощи Даши взобралась в машину, – мне нужна систематичность отключения видеонаблюдения: дата, время и период.

– Будет сделано, – козырнул Костик.

– Хорошо. Отвези меня домой, – попросила девушка. – Ты со мной? – обратилась она к Дарье.

Та кивнула. Они поблагодарили господина Чернышева за экскурсию, машина тронулась.

– Подожди, – вдруг вспомнила Василиса. – Значит, – она опустила стекло, – у вас есть вакцина от вируса одичания?

– Нет, – остановился мальчик. – Есть иммунные клетки, но у них столько побочных эффектов. Вы же видели человека, который обладает иммунитетом.

– Черная Шаманка, – кивнула Василиса, – значит, вы не прививаете своих работников?

Мальчик отрицательно покачал головой.

– До свидания, – Василиса подняла стекло. – Поехали.

Когда Костик уехал отсматривать камеры, Дарья принялась готовить ужин. Василиса пыталась ей помогать, но двигаться в корсете было тяжело. В итоге, она села за барную стойку и стала вслух рассуждать:

– Значит, Максим спас тебя из гостиницы и направил ко мне. Он любит Пантеру и делает все, что она прикажет. А Пантелеева уверена, что вершит справедливый суд. Есть над чем подумать.

– Макс работает в «Пирамиде». Он по просьбе Пантеры ночью приносит камень с площади в лес.

– Почему ночью? – удивилась Василиса.

– Не попрет же он среди бела дня огромный булыжник через всю деревню.

– Логично, однако Макс не знал, зачем ей этот камень в лесу, – продолжал рассуждать Василиса, – а когда понял, пытался увести следствие в сторону, поэтому и подсунул  мне ту папку с волхвами, богами и прочей мутью, обставив все это дело мистическим свиданием на кладбище. И за планшет Антона Реброва взялся только затем, чтобы мы не нашли там ничего ненужного.

– А где планшет?

– У Костика дома. Мне не дает покоя вопрос: зачем Влад Колпаков зарядил и поставил под дерево ружье? Зачем все четверо гнали тебя к этому месту? И куда делись биты? Смотри, ты выходишь, видишь убитых, затем появляется Пантера. Ты оставляешь ее там и идешь домой. По дороге выбрасываешь ружье. Приходишь домой. В это время Пантера сообщает охране об убийстве. Они собираются и едут к тебе. Через десять минут – максимум, охранники забирают тебя из дома, а на площади уже стоит огромная толпа. Не материализовалась же она из воздуха.

– Ты смотрела фильм Бондарчука «Притяжение»?

– Ну да.

– Там очень хорошо показана техника организации толпы при помощи соцсетей и смс-рассылок.

– И ты думаешь, за десять минут возможно собрать толпу, направить ее в нужное русло? Нет, это подготавливалось заранее. Откуда у человека в первые же секунды была информация об убийстве?

– Если он сам не стрелял.

– Тут действовала хорошо организованная команда. Но какой во всем этом смысл? Я не понимаю. Жертвы сами зарядили ружье и подогнали убийцу к нему. Ты видишь какую-то логику?

– Нет. Мы ведь женщины, у нас нет логики. Надо спросить об этом лучше Костика.

 В этот момент к дому подъехала машина чопика.

– Вспомни солнце, вот и луч, – выглянула в окно Даша.

– Я знаю другую поговорку, – вздохнула Василиса, сползая с высокого барного стула.

– Что нарыл?  – встретила девочка вопросам.

– Ничего особенного, – Костик кинул на стол пачку фото.

Василиса и Дарья подошли к снимкам.

– Вот это за два дня до убийства, – парень вынул черно-белые кадры. – Два часа ночи, крытый пикап едет от «Пирамиды» до гостиницы. Дальше камер нет. Я пробил номер Форда: принадлежит Дмитрию Ивановичу Фролову.

– Отцу одного из убитых Дениса Фролова?

– Да. Камень не влезет в обычный автомобиль. Так что это единственный вариант. Я показал эти фотки Дмитрию Ивановичу. Он сказал, что никуда не ездил. Машина всегда стоит в гараже. Ее никто не угонял. Во всяком случае, Фролов ничего такого не заметил.

– Странно, – Василиса задумалась.

– Мишин?! – Дарья держала крупный кадр толпы в ночь после убийства.

Чопики оглянулись на Хопрову.

– Какого черта тут делает Марат Мишин?!

Глава 24 Потеря

– Откуда ты его знаешь?

– Он учится в одной школе со мной. Перешел в одиннадцатый класс. Но что он делает в Партизанах?

– Что он делает в толпе, которая сожгла дом твоей бабки? – спросила Василиса, потом задумалась. – В первую нашу встречу ты говорила про девочку, над которой издевалась. Марат знал об этом?

– Он меня и сдал директрисе. Чертов борец за справедливость, – Дарья бросила снимок на стол. – Это из-за него я тут оказалась.

– Расскажи нам эту душераздирающую историю, – Костик шарился по кастрюлям на плите.

Дарья рассказала о своей стычке с Мишиным в столовой, потом в кабинете директора.

– Ну это вообще отстойно, – сделал вывод Костик, поедая из сковородки жареное мясо с картошкой.

– Да уж, хвалиться нечем, – согласилась Дарья, отобрав у парня вилку, накрыла жаровню крышкой. – Не готово еще.

– Значит, Марат Мишин запустил цепочку событий, – сказала Василиса рассудительно.

– Нет, цепочку событий запустила Дашка, когда плюнула однокласснице в тарелку. Фу-у-у, это же мерзко.

– Смотри, как бы я тебе в тарелку не плюнула, – рассердилась Дарья.

– Ребята, когда… «воспитывали» тебя, они упоминали о твоей однокласснице?

– Нет, ни разу.

– То есть о ней они ничего не знали.

– Вроде, нет.

– А где кадры толпы в гостинице? – Василиса ворошила кучу фотографий, раскладывала их по событиям. – Это ночь костров, это гостиница, это стадион. Ищи Мишина на всех трех событиях.

Дарья внимательно просмотрела снимки толпы в гостинице:

– Вот он, – она ткнула в лицо своего знакомого.

– Хорошо. Теперь стадион.

– Вот он, – Даша отдала следующий снимок.

– Рядом Степка и Денис, – сказал Костик, рассматривая фотографию.

– Это те охранники, что погибли? – уточнила Василиса.

– Да. Те самые.

– Подожди, – Дарья внимательно присмотрелась. – Я где-то видела одного из них.

– Запросто, Степка работал в Тайнике.

– Точно-точно. Он меня сопровождал на психологические тесты. Вспомнила.

– А  Денис?

– Стоял на КПП.

– Скорее всего, они были в чем-то замешаны или что-то знали. Поэтому их и убрали под шумок.

– Или затеяли шумок только затем, чтобы их убрать.

– Значит, тогда они знали о моем выступлении и подготовились заранее.

– Кто – они? – не понимала Дарья.

– Нужно пробить этого Мишина, кто он такой, чем интересуется, к кому приехал. Но самое главное – его переписка. Установим его связь с зачинщиками погромов, которые нам уже известны, тогда докажем, что он как-то связан с убийством подростков. Что  ты о нем можешь сказать? – Василиса посмотрела на Хопрову.

– Директрису достал его радикализм. Она спрашивала, когда он закончит прогулки в ее кабинет, – вспомнила Даша разговор в кабинете директора.

– Завтра с утра ты, – следователь показала на Дарью, – свяжешься со своим чудесным другом и попросишь, чтобы он взломал его соцсети. Я свяжусь с твоей директрисой и расспрошу, почему Марат Мишин попадал к ней в кабинет. Запрошу характеристику. А ты, – теперь она обратилась к парню, – возьмешь все эти снимки допросишь Марата. И хватит лопать! Ты хоть нам что-нибудь оставь.

Костя громко сглотнул и посмотрел на обкусанную палку колбасы. Девушки рассмеялись.

На следующее утро Костик отследил и приволок Мишина в кабинет Василисы.

– Не дергайся! – сказал запыхавшийся чопик. – Иначе я тебе нос сломаю!

– Вы не имеете права, – дурашливо задергал ногами Марат.

– Слушай ты, Галустян недобитый, мне стоит только свистнуть своим, что это ты наших пацанов завалил на стадионе, и теперь тебя толпа порвет на куски, понял?

– Прям все, как я люблю, – усмехнулся Мишин. – Тебе хана, чувак!

– Слушай сюда, опарыш …

 В кабинет вошел Ершов.

– Что тут происходит?

– Веду допрос, Станислав Степанович.

– Не вмешивайся, дядь Стас, у нас тут все только начинается.

– Костик, сейчас же с ними с моего племянника наручники.

– Да ладно, так это он к вам приехал? – чопик почесал макушку. – Посмотрите материальчик, что мы собрали на вашего племянника, – Костик сунул в руки начальника фотографии.

– Значит, ты участвовал во всех трех эпизодах погромов? – Ершов рассматривал снимки.

– Он их организовывал, – уверенно ответил Костик. – И мы это докажем, когда вскроем его личику.

– О! Не хочу вас разочаровывать, но вы там ни черта не найдете!

– Конечно, – Костик сжал кулаки. – Но у нас есть программка, которая восстанавливает все удаленные переписки. Вот смотрите, это, – чопик указал на последний снимок, – Степка и Денис стоят рядом с ним. Их забили до смерти, а на вашем родственнике ни царапинки!

– Я выпишу ордер на домашний арест, – сказал хмуро Ершов. – А вы пока найдите мне улики, настоящие…

– Идет, – согласился Костик.

– А как же планшет, дядь Стас?! Планшет ни в коем случае не должен попасть к Чернышеву! – закричал Марат, когда его уводили из кабинета.

– О чем это он? – спросил озадаченно Ершов.

– Понятия не имею, – ответил Костик.

После того, как начальник вышел, чопик сел за стол Василисы, набросал что-то на бумаге, подумал и направился под Купол к видеонаблюдению. Там он провел время до обеда.

 В этот момент Василиса и Дарья выполняли свои задачи. Василиса пообщалась с директором школы, получила характеристику от классного руководителя Марата. Дарья созвонилась со своим чудесным знакомым, но тот ответил, что помочь ничем не может, так как сервер защищен сквозным шифрованием, которое переписывает пароли каждые двадцать секунд.

– Взломать эту сеть можно только изнутри, – закончила Дарья «докладывать» Василисе.

– Только изнутри, – задумавшись, повторила девушка. – Ну, конечно. Макса не отпускали ФСБшники. Он работает них по-прежнему.

– Ты о чем? – не поняла девочка.

– Когда мы встретились с Максом у кладбища, он рассказал мне, как попал в деревню. Он был на крючке у ФСБ за одну хакерскую атаку. Сотрудники госбезопасности привлекли Макса для того, чтобы он хакнул сеть одной деревеньки на севере Урала.

– Партизаны?

– Да. Но Макс не смог этого сделать, потому что коды безопасности переписывались каждые двадцать секунд. Тогда ФСБ его отпустили. И через несколько минут за первым же поворотом Марата поджидали люди Чернышева. Они привезли его сюда, сменили ему имя и фамилию.

– Ты думаешь, что ФСБшники его тут нашли.

– Они его и не теряли. Знали, что Чернышев обязательно придет на помощь талантливому подростку. А еще они знали, что систему можно взломать только изнутри.

– И как они заставили Макса работать на них, ведь в деревне они не могли его застать?

– Все просто. Они угрожали его семье.

– Значит, ниточка есть, и ее нужно искать в ФСБ, – Дарья настрочила сообщение своему другу.

– Ты думаешь, твой волшебник из разведки ее найдет? – усомнилась Василиса.

– Думаю, да, если знать, где искать. К тому же, подтвердится наша версия про Макса.

– Ладно, подождем, – согласилась Василиса.

 Некоторое время обе молчали. Тишину нарушил звонок Костика с новостью, что Марат Мишин племянник Ершова. Начальник охраны посадил своего родственника под домашний арест и теперь требует на него улики.

– А еще Мишин кричал Ершову, что планшет ни в коем случае не должен попасть к Чернышеву. Так что я сейчас заеду домой за планшетом и через полчаса буду у вас. Я такое нарыл, что А-ЯР 123 покажется просто птенчиком.

– О господи! – сердце Василисы упало. – Ты серьезно?!

– Абсолютно, приеду – расскажу.

– Ждем.

– Что там? – с тревогой спросила Дарья.

– Не знаю, но мне не нравится возбуждение Костика.

Опять воцарилось молчание полное тревоги.

– О чем думаешь? – спросила Дарья.

– Марат и Максим связаны. Ты говоришь, Макс спас тебя в гостинице, так?

Дарья кивнула.

– Как Максим оказался в твоем номере в самый нужный момент?

– Максим знал, что толпа обезбашенных идет к гостинице, – предположила Дарья. – А в каком номере я нахожусь, узнал от Пантеры. Она ведь подрабатывает в отеле.

– От кого Максим узнал, что толпа соберется в гостинице?

– Получается, от Марата.

– А что если они работали вместе? Макс как крутой айтишник, Марат как организатор?

– Вполне возможно.

– И от своего дядечки Марат знал о моем выступлении на собрании. Поэтому, пока я писала свое обращение, ребятки спланировали атаку, в ходе которой и убрали все лишние хвосты. Только одно не могу понять: в чем смысл всей этой крысиной возни? – Василиса задумчиво постучала костяшками пальцев по столу.

– Когда Макс вел меня из гостиницы, он говорил о том, что у Чернышева есть тайная организация, которая отключает видеонаблюдение на несколько минут. Еще он говорил, что Институт головного мозга уходит на несколько этажей вниз и что в подземелье держат людей. Он про все это знал, откуда?

– Он просто травил нас байками, чтобы мы не вышли на его любимую Пантеру. Про отключение камер Пелагея ненароком проболталась у меня на допросе.

– Да, байками. Но кто-то же их распространяет. Кто-то же знает правду. Зачем Чернышев так запросто нам все это показал?

– Потому что я его об этом попросила, – резко ответила Василиса. – А еще Макс сказал тебе, что ты не виновна. Откуда он про это знал? – она поднялась со своего кресла и подошла к окну. – Что-то страшное творится у нас под носом, – девушка отодвинул штору, – я это чувствую.

Василиса смотрела на пышную зелень за окном и кладбищенское безмолвие.

– А кто был третьим?

– Что?

– Кто был третьим погибшим в стычке на стадионе? Один работал в Тайнике, второй был с КПП, а кто третий-то?

 Василиса задумалась.

– Крот в охране, который отключал камеры.

– Значит, он стал им не нужен, если они от него избавились. Значит, и видеонаблюдение теперь им стало не нужно.

– Получается, что так, – Василиса отошла от окна и опять опустилась в кресло. – Тебе не кажется, что вырисовывается схема?  – девушку, как молния, вдруг поразила страшная догадка. – Костик сказал, что нарыл что-то такое, от чего А-ЯР 123 покажется нам просто птенчиком…  смотри, камеры отключает крот, в этот момент на КПП стоит тоже свой человек. Они что-то провозили и устанавливали… – последние слова Василисы заглушил мощный хлопок.

Она видела, как лопнули и посыпались стекла от ударной волны. Дашку опрокинуло вместе со стулом к дверям. Девушка крутила головой, теребила уши, чтобы вернуть себе слух. Вскоре мир пронзительных сирен обрушился на нее, вой шел отовсюду. Машины экстренной помощи заполнили улицы деревни Партизаны.

– Что это? Война? – Дарья поднималась по стеночке.

– Взрыв. Они что-то взорвали. Идем, нужно найти Костика.

 Обе, шатаясь, вышли из дома, забрались в машину. Вскоре их автомобиль двигался в потоке с машинами скорой помощи, пожарными и службой охраны.

– Ну, после такого сюда точно набегут федералы и военные, – сказала Дарья.

– Твоя правда, – согласилась Василиса.

Они подъехали к подножию горы.

– Что взорвалось-то? – Дарья осматривала ленты оцепления и людей в спецовках.

– Купол, – сказала женщина, стоящая рядом.

– Избавились от улик.

– Костик?! – Дарья посмотрела на Василису.

Следователь кивнула, нырнула под ленту оцепления. Она тронула за плечо Ершова.

– Станислав Степанович!

Начальник резко обернулся, метнул безумный взгляд.

– Ты какого черта тут делаешь?! – заорал Ершов. – Тоже хочешь сдохнуть?! Первого раза тебе не хватило?!

– Где Костик?

– Думают, если взорвали камеры вместе с моими ребятами, я испугался?! Да здравствует анархия!? Хрен вам!!! – непонятно кому кричал Ершов. – Навести порядок на улицах! Ввести комендантский час! В случае сопротивления стрелять на поражение!

 Притихшие подчиненные ошарашенно смотрели на обезумевшего начальника, к которому уже спешил господин Чернышев.

– Станислав Степанович, поговорим, – мальчик взял его за локоть отвел в сторону, начал что-то ему доказывать.

– Пойдем, – Василиса подошла к Дарье. – Тут его нет.

– Подожди, – Хопрова подошла к девушке, сидящей у развалин. – Пантера, – она тронула ее за руку, осматривая окровавленную одежду Пантелеевой, – что там у тебя? – Дарья глядела на юбку, в подол которой было что-то завернуто.

– Это Максим, – улыбнулась наивно Пелагея и вынула человеческую руку, оторванную по локоть.

– О господи, – Василиса закрыла лицо руками.

– С чего ты взяла, что это Максим? – Дарья присела рядом.

– Он подарил мне такое же кольцо, – Пантера с любовью потрогала на мертвой руке красивое серебряное кольцо и показала на свой палец, жутко улыбнулась. – Вот видишь, это Максим, – Пелагея вдруг сняла кольцо с пальца и отдала его Дарье, – Ему оно больше не нужно, – она стала тереться своей щекой о мертвую ладонь.

– Пойдем, – Василиса теребила Дарью за рукав. – Пойдем, пойдем.

 Они примчались к дому Костика. Дверь была приоткрыта.

– Ничем хорошим это никогда не заканчивается, – прошептала Дарья, следуя за Василисой.

– Костя, – громко позвала девушка, оглядывая разгромленную гостиную.

– Что там? – выглядывала из-за плеча Дарья.

– Погром, – почему-то шепотом  ответила Василиса и прошла в столовую. Из-за барной стойки виднелся мужской ботинок.  Василиса сделала глубокий вдох и шагнула за стойку. Закрыла глаза, закусила губу и наклонила голову.

– Что там? Что? – с ужасом спрашивала Дарья, держась за притолоку.

– Иди, посмотри, – ответила тихо Василиса, шатаясь, прошла мимо девочки.

– Нет! Нет! Я не хочу! – Дарья, глотая слезы, осела на порог столовой.

Василиса вышла на крыльцо. Села на ступеньки. Судорожно выдохнула и набрала Ершова.

– Станислав Степанович, пришлите наряд на адрес Костика, тут его труп, – просто сказала она в в трубку и сразу отключилась.

Ершов ошарашенно посмотрел на свой телефон.

– Капитан, – подозвал он рыжебородого,  – возьми Серегу и ребят.

– Кто? – глухо спросил Семен.

– Костик, – хмуро ответил Ершов.

 Капитан медленно кивнул, отшатнулся в сторону и пошел прочь.

Глава 25 Связь

При взрыве погибли только два человека: Максим, который приехал под Купол по вызову Костика, и девушка, что стояла на ресепшене в холле «Пирамиды». Ударная волна разрушила стеклянный потолок и огромная люстра рухнула прямо на бедняжку. Остальные египтяне, которые находились в этот момент в холле, получили лишь небольшие порезы.

 На следующий день опустошенная Василиса сидела на балконе в плетеном кресле, молча глядела на кладбищенские кресты. Рядом дымилась, остывая, чашка мятного чая и в режиме сна еле слышно гудел ноутбук. Где-то лаяли собаки, кричали петухи. Вся деревня сидела по домам за плотно закрытыми воротами и рольставнями. По улицам патрулировали черные джипы с решетками на окнах и золотыми буквами ЧОП на дверцах. Вдалеке раздавались одиночные редкие выстрелы: несколько групп спецназа стояла у стен деревни Партизаны. Служба охраны держала КПП. На штурм силовики не шли  из-за большого количества журналистов, многие из которых уже перебрались за стены деревни по прямому приказу господина Чернышева.

Был исторический момент в жизни Партизан. Впервые о русской деревне на севере Урала заговорил на разных языках весь мир. И каждый освещал ситуацию по своему, выгодном для определенного политического режима свете.

Даша, не отрываясь, смотрела взахлеб беснующихся репортеров, и впервые в жизни поняла всю фальшь, лицемерие и лживость телевидения. Она выключила телевизор, бросила со злостью пульт на стол и вышла на балкон к Василисе.

– Ты бы слышала, что они говорят, – девочка плюхнулась в кресло напротив. – А я еще хотела стать журналистом. Ни один… ни один не сказал правду, не вник в суть вещей, не провел журналистского расследования.

Тут Василиса с усмешкой посмотрела на Дарью:

– Какой же ты еще ребенок.

– Они все, как пластилиновые куклы из старого мультика, открывают рты и говорят одно и то же чужими голосами. А что сочиняют зарубежные репортеры даже нам, партизанам, не снилось.

– Ну, так лови момент, будущий журналист. Сделай свой репортаж, хайпани.

– Я подумаю, – Дарья повернула ноутбук себе. – Тут что-то пришло тебе.

– Дай посмотрю, – Василиса отобрала ноутбук, открыла папку. – Это твой кудесник из разведки прислал переписки Марата Мишина.

– Почему тебе?

– Не знаю. Наверное, потому что ты в первый раз общалась с ним по моему ноуту.

 Обе замолчали и погрузились в переписку.

– Да, опасный парень, – сделала неутешительный вывод Дарья.

– Столько слов о свободе, справедливости и равенстве. Его не плохо консультируют из группы экстремистов Drag.

– Лобовое столкновение? – перевела Даша.

– Да. Я с ними знакома по своему адвокатскому прошлому. Один из их лидеров попался на попытке устроить зеленую революцию в Москве. Все эти группы Impedance и Drag спецы по цветным революциям.

– ЛГБТ? – не поняла Дарья.

– Нет. Арабская весна, оранжевая революция, революция роз и так далее.

– А-а, – протянула девочка. – Поняла. Значит, наш Мишин – цветной революционер?

– Не совсем. Он отсылает отчеты в какой-то Новосибирский научный институт. Называет себя практикам. Смотри, как он описывает момент появления Чернышева на стадионе: «Он вошел в самую гущу человеческих страстей, не спрятался за защиту охраны, не стал отсиживаться дома на вершине горы. Открыто высказал людям свою позицию и свои опасения». Марат как будто восхищается Чернышевым.

– А ну-ка глянь, тут переписка Мишина с Владом Колпаковым и Денисом Фроловым.

И опять наступила тишина на балконе.

– После таких сообщений я бы тоже захотела тебя забить до смерти.

– Чертов революционер, – пробубнила Дарья, – начитался всякой дребедени о призывах к действию.

– "Москвичку нужно наказать, – читала Василиса вслух. – Она одна из тех, кто портил вам жизнь до Партизан. Ведь все вы были в той жизни батанами-задротами, забитыми сверстниками. Вы – дети из неблагополучных и малоимущих семей – страдали из-за вот таких, как это москвичка. Богатая мажорка, которой все можно и ей за это ничего не будет".

– Теперь понятно, почему они так издевались надо мной. Они мне мстили не за мою одноклассницу, а за себя.

– Только им этого было недостаточно, – подхватила рассуждения Василиса. – Поэтому они придумали игру в догонялки. Вот почему они зарядили ружье, пригнали тебя к нему специально, чтобы ты стала в них стрелять, и у них был бы тогда повод забить тебя до смерти или подвести под суд. А ружье взяли у Пантеры. Профессор Велесов рассказывал мне, как Пантелеевы забрали оружие из дома ведьмака.

– Следовательно, Пантера знала об их планах?

– Да. Пелагея дала им одно ружье и даже спланировала, где его лучше поставить. Она ведь охотница с малых лет. Потом выяснилось, что на площади «Пирамиды» есть не настоящие камни, за которыми можно легко спрятаться. Она обратилась к Максу, чтобы тот привез один из таких камешков в нужнее место.

– Пока все сходится.

– Максим чувствовал свою вину за эти камни, поэтому и спас тебя тогда, в гостинице.

– И сказал, что я не виновата. Потому что он действительно знал, кто настоящий убийца.

– Возможно, этим поступком он спутал карты Пантере. Стал истерить, грозился все рассказать Ершову или дать показания мне.

– А еще он говорил, что любил ее и делал все, что она прикажет. Но так больше продолжаться не может, – вспоминала Дарья их разговор на кладбище. – То есть, по сути, он ей сказал, что разлюбил.

– Помнишь, в холле «Пирамиды» Макс любезничал с девушкой на ресепшене?

– Помню. Ты думаешь, что у них были отношения?

– Я думаю, что и смерть этой девицы тоже не случайна.

– Постой, ты считаешь, что Пантера прикончила Макса и его новую девушку. Как это связано? Ведь Максима вызвал под Купол наш Костик, мы же видели его смску на телефоне.

– Зачем?

 Дарья пожал плечами.

– Вот именно. Пантера убила Костика, потом с его номера послала то самое сообщение Максу, чтобы он пришел под Купол.

– А потом взорвала его?

– Не. Пелагея не взрывала. Взрыв организовал Мишин. И тут прослеживается связь Марата Мишина с Пантерой.

– Почему ты думаешь, что взрыв устроил Мишин?

– Даш, ну ты что дура? Видно же из переписки. Его главная задача – устроить хаос. Ершов чуть ли не молился на эти камеры. А без них он стал уязвим. Кому, как не племяннику знать это. Он выбил начальника охраны из колеи, а с ним все охранное предприятие. Ты видела Ершова в день взрыва?

Даша кивнула.

– На это и было рассчитано.

– А Костика за чтоубили? Чтобы отправить с его телефона сообщение Максу?

– Даш, – Василиса раздраженно смотрела на Хопрову.

– Я не понимаю, объясни!

– Костика убили из-за улик, которые нарыл в тот день. Он же говорил об этом по телефону. Его убили, забрали флешку, фотки, – все, что он вынес в последний раз из-под Купола.

– И отправили смску с его номера. Решили все проблемы разом , – поняла наконец-то Дарья.

– Я же говорю, тут действует как минимум два человека: Марат и Пантера.

– Два психопата, – задумалась Дарья.

– Но вряд ли они действуют в одиночку.

– Конечно. За ними стоит кто-то постарше.

– Блин, – Василиса положила свой телефон. – Чернышев требует планшет Антона. Я про него совсем забыла. Поехали к Костику, поищем.

– Поехали.

 Дарья и Василиса обшарили весь дом Костика, но планшет Антона так и не нашли.

– Ничего не понимаю, – Василиса стояла на крыльце. – О том, что планшет у Костика дома знали только мы.

– И Чернышев, – добавила Дарья, прислонясь к перилам.

– Ну да, и Чернышев. Нужно еще в машине посмотреть.

– Ага, еще в гараже и сараях. Давай огород перекопаем, деревья в саду выкорчуем, – девочка остановилась, – выкорчиваем, выкарчаем. Как правильно-то? – она пошла следом за Василисой.

– Правильно – не бесить меня, – Василиса открыла машину.

Следователь  осмотрела каждый сантиметр, но ничего не нашла. Только бумажку с какими-то числами и надписью: «не попади в число» на обороте.

– Что это такое? – выглядывала из-за плеча Даша.

– Не знаю, – Василиса сунула бумажку в карман олимпийки, – Но это же не привлекло убийцу, значит, и мы не будем на это тратить время. Так, ты езжай ко мне, а я наведаюсь к Чернышеву.

– Ладно. А мне можно взять вот это, – Дарья откинула чехол: у стены стоял новенький мотоцикл.

– Можно, – Василиса надела солнечные очки и вышла из гаража.

 Девушка подъехала к Волшебной Горе. Показала охране свое удостоверение, ее пропустили. Следователь видела, как на верхнюю площадку у самого дома Чернышева приземлился вертолет. «Прекрасно, – подумала девушка. – Хозяин дома». Она вошла в богатый холл. Дворецкий приводил ее в  шикарную залу.

– Ожидайте, господин Чернышев принимает гостя, а потом вы сможете с ним повидаться, – мужчина ушел, плотно прикрыв за собой створки дверей.

Василиса осмотрелась. Вышла из зала на каменную террасу всю в зелени и цветах. Перед домом на лужайке младший брат Ильи играл с собакой в мяч. Рядом в круглой каменной беседке, увитой виноградом, сидела женщина и что-то вышивала на пяльцах. «Хорошо», – улыбнулась Василиса. Но тут она услышала разговор через открытое окно соседней комнаты.

Девушка прислонилась к стене и ближе подошла к окну.

– За что вы так ненавидите меня? Я не сделал ничего плохого. Где я перешел вам дорогу? – спрашивал голос мальчика.

– Не строй из себя наивного придурка, – зло перебил грубый мужской голос. – Ты слишком умен, чтобы не понимать.

– Чего?

– Угрозу. Скажи, зачем иудейская церковь отпустила мятежника и убийцу Варравана?

– Генерал, вы сравниваете меня с Иисусом? – искренне удивился голос мальчика.

«Генерал Хопров», – мелькнуло в голове Василисы.

– Своей общественной деятельностью, своей заботой о нищих, бедных и угнетенных ты представляешь угрозу нашему обществу.

– Не называйте кучку взяточников и лжецов нашим обществом. Вы ничего не знаете про наше общество! – гневно перебил мальчик. – Тревожитесь только за тех, кто дает вам иллюзию власти.

– О да! Я тревожусь! И моя тревога растет по мере того, как растет твоя деревушка. Что ты о себе возомнил? Строишь тут второй Иерусалим?

– Так вот в чем дело, – понятливо закивал головой мальчик.

– Я разворошу твою деревню, как гнездо кукушки.

– У кукушки нет гнезда, – спокойно возразил Илья.

– Вот именно, – генерал угрожающе надвинулся на Чернышева, – а тебя я уничтожу!

– Что вам мешает уничтожить меня прямо сейчас? У вас в руках пистолет, я стою перед вами.

– У тебя есть сильные покровители.

– Ах, вам не разрешают? – с издевкой спросил Илья.

– Но только не моей дочери, – усмехнулся хищно Хопров. – Люди, что по настоящему правят этим миром, считают тебя своим последователем, своим наследником. Но моя дочь уже запустила цепочку событий. Вместе мы сокрушим твой сказочный мирок, что раковой опухолью расползается по стране.

– Дерзайте, – грустно сказал мальчик.

 Хлопнула дверь и все стихло.

Василиса стояла у окна, мысли вихрем носились у нее в голове: «Моя дочь уже запустила цепочку событий»… Так-так-так…  Это слова Костика. Вот где крот зарылся, под самым моим носом!»

– А вы что тут делаете? – прямо перед ней выросла прозрачная фигурка Чернышёва.

– Я… Я пришла сказать, что мы не нашли планшет Антона, – замешкалась девушка. – Это был? – она показала на окно. – Ваш гость, это…

– Генерал Хопров, – улыбнулся мальчик. – Представляете себе, воспользовался моим пригласительным. Пройдемте, – он открыл дверь в кабинет.

– Генерал говорил сейчас про Дашу? – Василиса послушно прошла в комнату.

– Ну, если учесть, что у Хопрова только одна единственная дочь, то – да: он говорил про Дашу. Вы же никогда не подумаете на родителей, если в деле замешана дочь, – произнес Чернышев фразу, которую говорил при первой встрече с Василисой.

– Вы знали об этом, – ошеломленно сказала Василиса.

– Я предполагал. У Даши хорошая генетика. Вы даже не представляете, какой это огромный дар – наследственность. К тому же, девчонка с детства «понюхала пороху».

– Эта гадина была все время у меня под боком, – Василиса тяжело задышала от вспышки гнева. – Вот, что я нашла у Костика, – она положила лист с числами. – Как вы думаете, что это такое?

– Дата и время отключения видеонаблюдения.

– Костик перед смертью позвонил и сказал, что нарыл нечто такое, что А-ЯР 123 покажется просто птенчиком. Я думаю, что видеонаблюдение отключал охранник, которого убили на стадионе, чтобы провозить и устанавливать взрывчатку по всей деревне.

– Генерал зря времени не терял, – вздохнул Илья и вложил в руки девушки листок с пятью фамилиями.

– Что это такое?

– Это ученые с двенадцатого этажа.

– Остапенко, Белухин, – читала вслух Василиса, – Ершов, Котеночкин, Хопров… – девушка подняла ошеломленный взгляд на мальчика. – Отец генерала Хопрова сидит у вас на двенадцатом этаже?!

 Мальчик  молча кивнул.

– Хах, но вы…  мой герой! Я просто в шоке! Вашей смелости позавидовали бы и спартанцы!

– Генерал Хопров причастен к торговле с террористами. Именно он обеспечивал воздушные коридоры для вертолетов экстремистов, и именно он искал покупателей своему отцу на Диких Людей.

– А Ершов? Он причастен? Я имею в виду нашего начальника охраны.

– Отец Ершова бросил их, когда Станиславу Степановичу было пять лет, о его сестре три года. После того, как детишки подросли, сестра предложила брату найти отца. Но тот отказался. Девушка вместе с братом окончила юридический, нашла своего отца. Тот через связи в Москве устроил дочку на теплое местечко в прокуратуре.

– Мишина! Прокурор, – вспомнила Василиса дородную женщину из своего адвокатского прошлого в Москве. – И она терпеть не могла Уланского. Значит, и Уланский не просто так под руку попался. А Ершов? Простите, что перебила.

– Да. Ершов отказался от помощи отца. Он уехал из Москвы в поисках своего места, и связь с ним оборвалась. А вот дочери Ершов-ученый и по совместительству торговец Дикими Людьми помогал неплохо. Марат буквально вырос у деда на его шикарной вилле.

– Вдруг появились вы и все разрушили.

– Н-да, есть на что обидеться, – улыбнулся мальчик.

– Вы один против стаи зубастых матерых волков. Что будем делать?

– Добро должно быть с кулаками, Василиса, – сказал Илья, включая компьютер. – И этот урок я уяснил очень хорошо в палате психиатрической больницы.

– Поэтому завели себе могущественных друзей? Кто они?

– Те, кто не дает генералу Хопрову спустить курок, – он смотрел в монитор. – Странно.

– Что-то не так? – Василиса приподнялась со стула.

– Мне по одному каналу, очень секретному. Настолько секретному, что я даже забыл о нем, кто-то прислал письмо, какие-то пароли, ссылки. Этот канал мне делал Максим.

– А вы знали, что Максим работал на ФСБ? – спросила Василиса.

– Теперь знаю, – с этими словами Чернышев открыл письмо. – «Привет Илья. Этот файл отправится автоматом на случай моего без временного ухода, – читал вслух мальчик . – Знай, что я не был твоим врагом и с большим уважением относился к тебе. Но меня заставили взломать твою систему изнутри, пробить каналы связи ученых с госструктурой безопасности. Я посылаю их тебе, и пароли к ним. А еще хочу покаяться в грехах: я научил Верещагина разом отрубать всю систему видеонаблюдения. Это делается для того, чтобы совершить обмен посылками с твоей пятеркой на двенадцатом этаже. Кстати, посылаю тебе карту с расположением заложенных снарядов. Прошу тебя, не опоздай… Я люблю тебя и верю, что ты построишь лучше мир. Главное, не попали в число".

Василиса перевернула свою бумажку, где корявым почерком была написана последняя фраза.

– Что это значит? Не попади в число, – Илья задумался.

– Я думала, это написал Костик. Он предполагал, что четыре мертвеца заберут с собой еще 12.

– По трое на каждого умершего, – усмехнулся мальчик. – Да, я слышал такую примету. Но тут другое. Фраза явно выбивается из всего контекста. Скорее всего, это какой то пароль.

– Типа: хайль гидра? – пошутила Василиса.

– Вспомните точную фразу, которую вы слышали в наших местах чаще всего.

– Недоверие – первый шаг к безумию, – сразу вспомнилось следователю.

– Главное, не попади в число, – уверенно ответил мальчик.

– Ну да, звучит действительно, как пароль.

Чернышев углубился в компьютер. Полчаса Василиса смотрела, как маленький гений читал бесконечные символы, числовые коды. Девушка видела, каким тревожным становился его взгляд. И вдруг мальчик резко встал со стула, неестественно заломил руки, подпрыгнул и застыл, нелепо скорчившись на полу.

– Эй, – Василиса подошла к ребенку, – господин Чернышев. Кто-нибудь, на помощь! – Василиса выскочила на каменную террасу, затем ломанулась с криками в дом.

 Тут же прибежала мать Чернышева и его личный врач. Илью вынесли. Василиса, не зная, что ей теперь делать, сидела на своем прежнем месте и обдумывала план. Через несколько минут, как ни в чем не бывало, в кабинет вошел Чернышев. Он сел опять перед компьютером и стал что-то печатать. Потом поднял глаза на Василису и выпалил:

– Пятеро ученых не работали над вакциной от вируса одичания, они совершенствовали его. Им удалось исключить внешнюю мутацию, а внутренние изменения стали еще страшнее: сила, ярость Диких Людей увеличились в разы. Они заразили всю деревню.

– Вот черт! – теперь Василиса резко встал со своего стула. – Что будем делать?

– Я связался со своими друзьями. Помощь уже в пути. Разминируем деревню, благо у нас есть схемы, где искать снаряды.

– А бомба? А-ЯР 123 из недр земли?

– Ее уже давно нет. Весь ядерный заряд поглотил мой Бумеранг. Деревня живет на этой энергии уже третий год. Каналы их все я поставил на паузу. Никто не заметит, что они взломаны. Но общаться друг с другом наши враги не смогут.

– Отлично, что делать мне? – воодушевилась Василиса энергией Чернышева.

– Разберитесь с Дарьей Хопровой. А лучше, приведите ее в Тайник. Я пока пройдусь с Ершовым по деревне и при помощи пароля найду верных и неверных. Встречаемся через час.

– А вам хватит одного часа? – засомневалась девушка.

– Хватит. Главное – найти сейчас преданных мне солдат и направить их в нужное русло.

– Ладно. До встречи в Тайнике.

Глава 26 Заложница

Василиса приехала к себе домой. Мотоцикл стоял у крыльца на площадке. Она быстро вошла в дом. Прошлась по всем комнатам в поисках Дарьи. В этот момент на телефон пришло сообщение: «Что там у вас происходит? У Дашки стоит прослушка на телефоне. Я не могу с ней связаться, так как моя программа антижучок блокирует все мои сообщения ей». Девушка сунула телефон на полку и вошла в свой кабинет. За компьютером сидела Дарья.

– Что делаешь? – Василиса быстро подошла и заглянула на экран.

– Монтирую видео. Думаю, я все-таки сделаю репортаж об этом всем.

 Василиса молчала. Прямо перед ней, как ни в чем не бывало, лежал планшет Антона. Дарья кинула быстрый взгляд на следователя, но что-то ей не понравилось в выражении лица Василисы, и она еще раз внимательно посмотрела на девушку.

– Почему ты на меня так смотришь? – спросила она тревожно.

– А вот и планшет Антона, – Василиса взяла его со стола, открыла крышку и вынула оттуда флешку.

– Этот? – удивилась Дарья.

– Этот, этот, – помахала головой Василиса, опуская накопитель в карман. – Это ведь ты тогда надоумила меня вызвать федералов. «Я гостья, которая совершила убийство. По-моему, это достаточное основание, чтобы пригласить сюда представителей власти». И после взрыва ты так радовалась, говорила о том, что сюда теперь точно набегут федералы и военные. Скажи, твоя задача была протащить в деревню силовиков? Ты поэтому убила ребят? – Василисы закрыла обратно крышку планшета. – Соврала мне про какие-то психологические тесты, чтобы я тебя обратно в Тайник не посадила.

– Ничего не понимаю, – растерянно сказала Дарья, медленно поднявшись из-за стола.

– Конечно, ты ничего не понимаешь, – Василиса вырвала из рук Даши телефон и теперь потрошила его. – И в телефон ты просушку поставила, чтобы твой папочка был в курсе всех наших разговоров, мыслей и действий, – с этими словами она извлекла микрофон и показала его девочке.

– Этот телефон привезла мне мать на похороны бабушки.

– Да что ты говоришь? – Василиса кинула устройство на пол и раздавила его каблуком ботинка. – А я думаю, откуда генерал Хопров так точно цитирует слова Костика про то, что Дашка запустила цепочку событий. И планшет Антона оказался у тебя не просто так, – Василиса ошарашенная очевидной логикой, отошла от Дарьи. – Что он был у Костика, знала только ты. Ты убила Костика, – губы Василисы задрожали. – Как ты могла?

– Так, стоп! – закричала Даша. – Когда Костю убивали, я была с тобой! И ты сама сказала: бери планшет. Помнишь, в ту ночь у Костика дома, когда мы отсматривали видео экспедиции Велесова. Я знать не знала, что это планшет Антона. Он все время был со мной.

– В день взрыва ты постоянно с кем-то переписывалась, – вспоминала Василиса.

– Мы взламывали директ Мишина!

– Точно! – перебила Василиса, потихоньку выдвинув ящик своего стола. – Марат Мишин твой знакомый, в одной школе, говоришь, учитесь. И ваши деды – ученые сидят на двенадцатом этаже. А друг – разведчик кто? Белухин, Котеночкин? Может быть Макс?! Кучка подростков обвела меня вокруг пальца! – она нашаривала в столе пистолет, что дал ей когда-то Ершов.

– Ты это ищешь? – на пороге с оружием стояла Пантера. – Недоверие – первый шаг к безумию, следователь Васильева Василиса Васильевна, – злорадно улыбалась Пантера.

– Так вот почему твоя мать не общалась с Муравьевой, – осенило Василису. – Зятек загулял с племяшкой?

– Да. Я вторая дочь генерала Хопрова. Привет, сестренка, – Пантера толкнула Дарью к Василисе и держала обеих под прицелом. – И я уничтожу господина Чернышёва. Сначала взорву всю деревню, а потом выпущу Диких Людей. Чтобы мир увидел, что Илья Чернышев – чудовище. Что он проводил эксперименты над теми, кого заманивал красивыми сказками о несуществующей жизни. Дикие Люди, которые за долгие годы консервации стали жестокими каннибалами, уничтожат и обратят в себе подобных всех, кто так любит и преклоняется перед чертовым маленьким Илюшенькой Чернышевым . И тогда великий гений загремит на долгие – долгие годы в психушку, где ему самое место!

– За что ты так? Он ведь хороший мальчик!

– Хороший мальчик держит нашего деда в заключении.

– Какого еще деда? – Дарья никак не могла понять, что вообще происходит.

– Того, что убил твоего деда, который посадил моего деда. А наш папашка спал с двоюродными сестерами. Классная у нас семейка, – восхитилась Пантера. – Я в принципе, пришла вот за этим, – Пелагея схватила планшет Антона и положила к себе в сумку. – Я все время слушала вас. А ты молодец, – она посмотрела на Василису. – Все сложила в один пазл. Увидела всю картину разом. Чернышев – красавчик. Тут нужно отдать ему должное: он видит талантливых людей за сотни километров. Вся деревня, куда ни плюнь, попадешь на гения.

– Это неправда, – Василиса хотела успокоить Пантеру, поговорить с ней. – Мать Влада говорила…

– Мать Влада?! – дернулась Пелагея с отвращением. – Она презирала меня, считала диким, темным человекообразным существом. Жалость. Чернышев сжалился над нами и впустил меня с матерью в свою супер-деревню. Я попала в цивилизацию. Стала ходить в школу, завела друзей, у меня даже появился парень . Но я по-прежнему для всех оставалась темным, диким существом. Я наблюдала за твоей жизнью, сестренка, – обратилась она к Дарье. – Ты была без страха и сомнений, плевала на всё и всех. Я очень хотела быть похожей на тебя. И вдруг, появился папочка и предложил поработать на него. Он связал меня с Маратом Мишиным, и мы вместе придумали, как заманить тебя в нашу глушь. Благо, поводов было предостаточно! Марат помешан на мести и справедливости. А я очень хотела тебя увидеть. Представь, мое разочарование, когда в торгушке я увидела забитую, испуганную, сломанную девочку с затравленным взглядом. И тут я подумала: а чем ты лучше? Я такая же дочь своего отца, как и ты. Только вот почему-то выросла в развалинах, среди лохмотьев с бесконечным чувством голода и холода под заунывные песни сумасшедшей мамаши. А у тебя было все! И даже больше, чем все! Ну и где тут справедливость?

– Ну, раз твои интересы совпадали с интересами Мишина, зачем тогда ты убила ребят?

– На них был заказ.

– Генерала Хопрова? – Василиса тянула время, соображая, как выпутаться из этой ситуации.

– Хопрова-ученого. Вся четверка – подопытные. В первые же дни после внедрения вируса, Антон сразу заподозрил неладное. Потом увидел тревожные симптомы у своих друзей. Стали рыть, что да откуда.  И – исцелились!

– Каким же образом? – спросила Василиса, демонстрируя удивление и искреннюю заинтересованность.

– А вот это мы узнаем отсюда, – Пантера похлопала по сумке, где лежал планшет. – Они запороли бы нам всю операцию по уничтожению Чернышева. А в компе у Дианки мы ничего не нашли.

– За что же ты тогда убила Макса? – Василиса прикидывала расстояние до окна.

– Макс, – тяжело вздохнул Пантера. – Он был лучшим. Он единственный, кто не смотрел на меня, как на дикого аборигена. Он один совершенно искренне любил меня.

– А Влад?

– Для Влада я была экзотикой, не больше. Вскоре, я стала ему надоедать, и он стал подумывать о том, чтобы вернуться обратно к Мещеряковой к великой радости своей матери. А Макс  даже пытался мне помочь, дурачок. Не верил своим собственным догадкам, а сам подсовывал вам на всякий случай древние байки наших мест. А затем увидел у меня под кроватью то самое ружьишко, из которого я всех завалила. Он молча вынес его из моего дома и вернул на место преступления. Боялся обысков. С этого момента его было не узнать, и однажды я встретила его взгляд, полный отвращения и жалости. А потом я увидела его с этой девицей в «Пирамиде». И мысленно уронила на них люстру!

– За что ты убила Костика?

– За то, что он застал меня в своем доме, когда я искала там планшет Антона. А еще, он слишком много знал, впрочем, как и ты, – Пантера выстрелила Василисе в голову.

Ошеломленная всем происходящим Дарья, видела, как пуля насквозь прошила голову Василисы и впечаталась в стену. Следователь завалилась и медленно сползла по стене, оставляя кровавый след.

– Она нам не нужна. А вот ты, пойдешь со мной. Давай – давай, вперед.

Дарья вышла на двор, за ней следовала Пантера.

– Садись, – кивнула она на мотоцикл.

Хопрова села, Пелагея устроилась сзади.

– Поехали, – дуло пистолета уперлось под ребра Дарье.

– Куда? – глухо спросила заложница.

– Направо! – скомандовала Пантера.

Как только мотоцикл девочек скрылся за поворотом, к дому следователя подъехал джип ЧОП, из которого тут же выскочил рыжебородый капитан, начальник охраны Ершов и господин Чернышев.

– Ты посидел бы в машине, Илья, – бросил через плечо Ершов.

Мальчик послушно опустился на сиденье и стал ждать. Через несколько минут Семен, открыв окно кабинета следователя, крикнул:

– Господин Чернышев, идите сюда! – он махнул мальчику рукой.

Илья вошел в комнату.

– Нужно было кого-то с ней отправить, – сказал Ершов.

– Я не знал, кому можно верить. Думал, с девчонкой-то она справится, – тихо оправдывался мальчик, осматривая все вокруг.

– Все-таки Хопрова? – спросил Семен.

Ершов молча кивнул. Чернышев поднял раздавленный микрофон, который вынула из телефона Дарьи Василиса

– Обыщите ее, – кивнул мальчик капитану и быстро вышел из кабинета.

Через минуту Семен положил на ладошку Ильи флешку из планшета Антона Реброва.

– Надеюсь, это то, что я думаю, – вздохнул Чернышев. – Я сейчас в «Пирамиду». А вы тут… разбирайтесь, – мальчик сел в джип. – Поехали в «Пирамиду», – скомандовал он шоферу.

По дороге Илья принял несколько звонков. Опергруппа разминировала всю взрывчатку, всех, откликнувшихся на пароль, распределили по тюремным камерам в Тайнике. Осталось решить два вопроса: поймать Хопрову и найти формулу группы Антона Реброва.

– Василису жалко, – сожалел шофер. – Вам не жалко разве? – он глянул в зеркало заднего вида.

– Нет, – вздохнул мальчик, – Я знал, что ей недолго жить.

– Это как? – опешил водитель.

– Я видел, как за ней неотступно бродит смерть…  впрочем, как и за Костиком.

Чопик удивленно поднял брови и посмотрел на Чернышева:

– Серьезно, прям смерть? Прям в черном капюшоне и с косой? – пытался отшутиться водитель. Он знал, что господин Чернышев с приветом, и теперь ему было не по себе.

– Скорее, это ощущение, которое идет изнутри человека. Его начинают окружать холод и какой-то сгусток отрицательной энергии…  мне трудно это объяснить…

Шофер кивнул и стал по серпантину подниматься в гору, сосредоточено следить за дорогой. Когда они остановились на парковке у площади «Пирамиды», Илья вздохнул:

– Антона жалко. Антона и Макса. Это были настоящие гении. Хорошие ребята, полезные люди для общества. Антон мог многое изменить в жизни человечества… Я обратно на вертолете. Так что ты езжай, – Илья вышел.

Через полчаса мальчику доложили, что в доме у Василисы была задержана Пелагея Пантелеева и доставлена в Тайник. А еще через два часа рапортовали, что готовы к вскрытию двенадцатого этажа и транспортировке пяти преступников в Гаагу на международный суд. Господин Чернышев дал добро и снова погрузился в работу над вакциной от вируса одичания, благо готовая апробированная формула была у него на руках.

*   *   *

Как только мотоцикл доехал до пустыря кладбища, Пантера приказала остановиться.

– Ну и зачем я тебе? – поинтересовалась Дарья.

– У тебя есть то, чего нет у меня, – сказала загадочно Пантера и с этими словами оглушила пистолетом Хопрову, пронзительно свистнула.

Откуда-то из-под земли появился Мишин.

– Помоги, – махнула ему рукой Пантера.

Очнулась Даша на кушетке с привязанными руками, ногами в каком-то подвале. Рядом стояла система для переливания крови.

– Ты понимаешь, что это провал?! – орала Пантера.

– Да мне вообще плевать. Не моя задача, – отвечал спокойный голос.

«Мишин», – пронеслось в голове Дарьи.

– Что флешку потеряла!? – крикнула в дверной проем Дарья.

– Иди, обыщи эту тварь. Я за себя не ручаюсь, – задыхалась Пантелеева от злости.

В комнату, где была Хопрова, вошел Марат.

– Можешь не искать, Мишин, флешка осталась у Василисы в кармане.

– Слышала? – высунулся Марат в другую комнату.

– Я сказала, обыщи ее! – истерила Пантера.

Мишин с мерзотной улыбочкой ощупал Дарью.

– Ничего тут нет! – крикнул он Пелагее. – Даже сисек, и тех нет, –  добавил он тихо, и вышел.

– Съезди к следачке, забери флешку.

– Ну уж нет! – наотрез отказался Марат. – Я однажды забирал биты у твоих трупаков. Флешку возьмешь сама.

– Трус несчастный, – с отвращением сказала Пантера.

– Зря Макса угандошила, он бы сейчас был очень кстати.

– Да пошел ты, – кинула Пантера, и вышла.

Через пару минут Дарья услышала звук мотоцикла Костика и с потолка на нее просыпалась земля. «Ага, значит я в каком-то склепе на кладбище». Она прислушалась, где-то сопел Марат, щелкал компьютерной мышью. «По ходу дела, это ставка Макса», – догадалась Дарья.

Время шло, но Пантера не появлялась. Хопрова слышала, как Марат нервно ерзает на кресле. Печатает и отправляет сообщения, но ответов не получает.

– Видимо, взяли твою подружку, – ехидно капала на нервы Дарья.

– И, по-моему, ты права, – наконец согласился Мишин. – Надо линять отсюда, – завозился он в соседней комнате. – Все наши каналы раскодированы. В деревне идет большая чистка.

– Ты мстишь за своего деда, который сидит на двенадцатом этаже под замком у Чернышева?

– Мой дед сумасшедший старик с приветом. Я его ужасно боялся в детстве.

– Какого черта тогда ты все это делал?

– Ради практической главы своего научного труда. – Марат застегнул молнию на куртке. – В Новосибирске есть ученые, которые разрабатывают технологию предотвращения и ликвидации цветных революций. Этот проект хорошо финансируется и состоит на особом контроле у главы государства.

– Президент боится бунта? – удивилась девочка, высвобождая левую кисть.

– «Страшен русский бунт – бессмысленный и беспощадный», – процитировал Марат Пушкина, уже стоя у дверей. – Моя задача была раскачать благополучный социум, где есть все: работа с хорошим заработком, приличное образование, отличное медицинское обслуживание. Я сделал вывод, что никакая революция невозможна в обществе, у которого есть перспектива развития. А развитие – это дети, которых нужно поставить на ноги и дать им хорошее образование, помочь овладеть профессией, купить квартиру, в конце концов, машину, а там внуки пойдут. О них тоже нужно позаботиться. Недаром тут столько многодетных. Чернышев знает, как устроить счастливое общество. И даже камеры, которые неотступно следили за каждым шагом всех и вся, никого не напрягали. Помнишь, что сказал Чернышев тогда на стадионе? – Марат возник на пороге комнаты.

– Я там не была, – Дарья быстро приняла свое первоначальное положение.

– «Мои дорогие, идите по домам. Займитесь детьми, хозяйством». Он сразу напомнил людям, ради чего они живут. Гений, – развел руками Марат и вышел.

– Эй, ты куда? Может, развяжешь меня? – спросила Дарья тревожным тоном, быстро освобождая ноги.

– Ну, ты большая девочка, не пропадешь, – Мишин вышел и закрыл люк.

Девочка напрасно пыталась открыть дверь. Несколько часов не дали ровным счетом ничего.

– Ладно, – согласилась Хопрова с судьбой, – будем прорываться к своим в буквальном смысле этого слова.

Она составила компьютеры со стола, открутила у кушетки колеса, водрузила ее на стол, разбила клавиатуру, высыпала из нее кнопки и стала ей рыть потолок.

Глава 27 Воля к жизни или Снова Смерть

В полночь работа над вакциной была завершена. До утра Илья был занят мыслью, каким образом теперь провести прививки в несколько этапов среди такого количества зараженных людей, не вызывая вопросов.

 Утром пришла новость: самолет с опер группой и преступными учеными потерпел крушение в воздушном пространстве над Польшей. Чуть позже стали известны факты вскрытия черного ящика: самолет взорвался от бомбы, заложенной на борту.

– Сколько было тел? – спросил мальчик у Ершова.

– Все на месте, – вздохнул устало Станислав Степанович.

– Установлено?

– Да. Экспертиза ДНК подтвердила, все пятеро наших ученых мертвы.

– Хорошо, – кивнул мальчик, потом спохватился, – Вернее – нет. Там ведь был ваш отец.

– Да перестань ты, Илья, – раздраженно махнул рукой Ершов. – Никогда он не был мне отцом.

– Как ни крути, а генерал Хопров убил собственного отца ради спасения своей шкуры.

– Фуф, всю ночь не спали, – Ершов потер ладонями лицо, – вели допросы. Не пойму я, чего людям не хватало? Ведь какие люди: врачи, учителя, сотрудники «Пирамиды», службы охраны.

– Им  хотя бы платили?  – Чернышев один за другим брал протоколы допросов и бегло просматривал.

– Обещали только.

– Как это в духе русского менталитета.  Дарью Хопрову вы нашли?

– Нет пока. Ищем. Пантелеева говорит, что мы никогда ее не найдем.

– Она что-то знает? Расскажите, Станислав Степанович, как вы ее взяли?

– Ты уехал, мы с капитаном занялись телом Василисы. Семен сидел за столом, писал протокол осмотра, а я на балкон вышел покурить. Вдруг вижу через дверь стеклянную: девчонка какая-то в комнату пробралась. Слышу капитан: «Девушка, вам кого?» Она за пистолет из-за пояса, тут я подоспел. Разоружили, нарядили в наручники. Потом смотрим, да пистолет тот самый, из которого нашу Василису убили.

– Она за флешкой вернулась, – догадался Чернышев. – Нужно добиться от нее, где скрывается Хопрова.

– Пелагея говорит, что Дашка уже труп. И вообще, складывается у меня такое впечатление, что не Хопрова тут воду мутила. Пантелеева не говорит о ней не потому, что защищает, а потому, что не хочет, чтобы мы её нашли и помогли.

– Труп, значит. Это плохо. Ну что ж, будем вести диалог с теткой Зинаидой Ивановной Муравьевой. Так как Нина Ивановна Хопрова вряд ли будет меня вообще слушать.

– А что нужно от них?

– Кровь Муравьевская нужна для нашей вакцины. Кстати, нужно, Станислав Степанович, придумать повод, чтобы людям сделать эти прививки, не поднимая паники.

– Скажем, воду отравили, – бухнул Ершов.

Чернышев удивленно поднял брови.

– А что? Вон они, супостаты, стоят под стенами, как татары-монголы в былые времена.

– Я сказал же: не поднимая паники. И вообще, не перегибайте палку, – посоветовал мальчик.

– Ладно, придумаем что-нибудь. С задержанными как быть?

– Депортировать надо на родину по бывшему месту жительства и занести каждого в Черный Список.

– И семьи тоже?

– Да, и семьи тоже, – мальчик поднялся. – И не в службу, а в дружбу, составьте список открывшихся вакансий.

– С Муравьевой сами свяжетесь? – вдогонку спросил Ершов.

– Да. Попробую. На кону тысячи жизней. А Хопрову все-таки отыщите.

– Как только разберемся с задержанными, возобновим поиски.

Господин  Чернышев вышел на вертолетную площадку.

– Давай в аэропорт, – скомандовал он пилоту. – Летим к Муравьевой в Москву.

Ближе к вечеру мальчик уже сидел в гостиной Зинаиды Ивановны.

– Я знаю, про твои отношения с моей старшей сестрой, – говорила тетушка-крестная, разливая по чашкам чай. – И никогда не понимала ее непримиримой ненависти к тебе. Она говорит, что ты родился не в свое время, и, возможно, твоя мать права, и ты попал к нам на землю с какой-то другой планеты. А еще моя сестра утверждает, что твои идеи опережают развитие человечества на сотни лет, и люди не готовы пока к твоим открытиям.

– Вы любите свою племянницу? – нетерпеливо спросил Илья.

– Больше, чем ее родная мать. У меня ведь нет своих детей.

– Поначалу я думал, что ваша племянница виновна в смерти людей. Но когда просмотрел протоколы допросов тех, кто имел к этому делу хоть какое-то отношение, понял, что Дарья Хопрова не совершала никаких противоправных действий.  Вашу племянницу подставили, свалив на нее убийство четырех подростков. А потом, когда та попала в камеру, заразили ее смертельным вирусом одичания путем точечного иглоукалывания под видом электроэнцефалограммы.

– Каким образом? – насмешливо скривила губы женщина.

– В присосках были иглы с инъекцией вируса, которая поступала прямо в мозг.

– Что с Дашей-то? – всполошилась Зинаида Ивановна.

– Она пропала – спокойно ответил Илья. – Когда ее заразили, стали наблюдать. Но ваша мама вытащила свою внучку из камеры, заплатив за это собственной жизнью. Наблюдения закончилось. Лишь спустя некоторое время в ходе вроде бы случайной беседы было установлено, что организм племянницы не отреагировал на заражение. И теперь ее похитили, я думаю, чтобы изучить этот нонсенс.

– Язык у вас какой, полон канцеляризмов, – непонятно к чему констатировала Муравьева.

– Мне крайне трудно общаться с людьми. Поэтому я пользуюсь заученными штампами.

– Понятно, – женщина молча сделала глоток из чашки. – А я-то вам зачем?

– В вашей плазме имеются антитела, которые уничтожают бактерии вируса и обращают  его мутации. Вся деревня заражена этим вирусом. Вы спасете тысячи человеческих жизней.

– Я помогу вам, – решительно заявила Муравьева, – но только при условии, что с Дашки будут сняты все обвинения.

– По рукам, – согласился мальчик.

– Значит, летим в Партизаны?

– Летим.

*  *  *

После нескольких процедур Муравьева приходила в себя, гуляя по садам господина Чернышева.

– Я всегда любила это время года тут. Прозрачная прохлада, тишина, и листья мягко опускаются на землю. Там, далеко в Подмосковье, еще вовсю идет лето, а тут уже наступают первые заморозки, – Зинаида Ивановна подняла лист винограда и внимательно рассматривала его . – Что там, от Дарьи нет вестей?

– Пока нет. Но мы ищем.

– Недостаточно хорошо вы ищете!

– Пожалуйста, Зинаида Ивановна, давайте без истерик. Вы устали, я тоже устал.

– О нет! Я не устала, я истощена! Ваша деревня сосет из меня кровь, а вы ни черта не делаете для Дарьи! Что говорит эта Пантелеева?

– Говорит, что Даша уже труп, и мы никогда ее не найдем. Не пытать же нам ее в самом деле!

– На кладбище искали?

– Конечно, и не раз. Мы обыскиваем каждый дом, каждый подвал. Обрыскали все горы и пещеры. Прочесали трижды лес. Ее нигде нет, как сквозь землю провалилась.

– Какой день пошел с ее исчезновения?

– Двенадцатый.

– Мне все равно кажется, что она жива.

– Возможно.

Они немного помолчали, потом Зинаида Ивановна, вглядываясь в затуманенную Долину Дельты, сказала:

– Это там жил мой дед?

– Да.

– Над этой Долиной всегда стоит туман, я не могу ее толком разглядеть отсюда, с вершины горы.

– Это не туман, а пар. Он поднимается в холодный воздух от теплых рек, что вытекают из деревенских двух озер с горячими источниками.

– Господин Чернышев, – появился в балконных дверях дворецкий, – вас к телефону.

– Да-да, спасибо, – с этими словами мальчик взял трубку. – Какие новости, Станислав Степанович?

– Марат Мишин объявился.

– Где?

– В Москве. Маманька его покрывала, врала мне, что его нет. А сегодня он трубку по случайности взял. Но я его по голосу сразу признал, а он, собака, трубку бросил и больше не берет.

– Какая группа быстрого реагирования у нас в столице сейчас?

– Молния-3.

– Отлично, план перехват и к нам его под белы рученьки. У нас когда суд?

– На следующей неделе. И еще… – Ершов замялся.

– Говори, – приказал Илья, приготавливаясь к худшему.

– Тут генерал Хопров к нашей Пантелеевой зачастил, – перешел Ершов на полушепот.

– Вот как? – удивился мальчик . – К родной дочери, значит, адвоката прислал…

– Да боится он за свою шкуру! Что сдаст его эта Пантелеева с потрохами.

– Знаешь что, аннулируй-ка его пригласительный и снова внеси в Черный Список. Делать ему тут нечего.

– Сделаем, господин Чернышев.

– Как поиски?

– Никак пока. Я думаю, Марат нам прольет свет на эту задачку.

– Хорошо, Станислав Степанов, работайте, – Илья положил телефон на столик.

– Я завтра хочу на могилу к матери сходить, можно? – тихо спросила Зинаида Ивановна.

– Я дам вам вертолет и сопровождающего, – кивнул мальчик.

– Спасибо.

Через полчаса господин Чернышев шел своей танцующей походкой по коридору больницы к процедурным кабинетам. Десятки глаз молча наблюдали за мальчиком.

– Ну как тут у нас? – спросил он у врача.

– Последняя инъекция и через три дня все будет позади, – на автомате ответил доктор заученную фразу, делая еще одну отметку в карточке очередного пациента. – Я приглашу, – сказал мужчина следующему зараженному. – Люди держатся из последних сил. Некоторые рассказывают, что у них мозги просто кипят, голова болит так, что, кажется, вот-вот лопнет, – доктор вымыл руки. – Они совсем перестали спать. По ночам наши работники скорой помощи просто зашиваются. Вы не представляете, на что люди похожи к утру, – врач бросил салфетку в урну и взял готовый шприц из рук помощницы.

– Еще три дня, говорите? – мальчик открыто смотрел на мужчину в белом халате.

– Неизвестно, чем все это кончится, – покачал головой доктор. – Пригласи, – кивнул он медсестре.

 Чернышев вышел в коридор, где молча сидели усталые люди. Ему очень хотелось помочь, забрать их боль себе. Он подошел к первой, рядом сидящей женщине, обнял ее и поцеловал в лоб.

– Потерпите, осталось совсем чуть-чуть, – прошептал мальчик сквозь слезы.

 Тогда люди в коридоре встали со своих мест и стали успокаивать мальчика. Кто-то заплакал вместе с ним от жалости к ребенку, к себе, к окружающим. Люди обнимали друг друга, успокаивали и поддерживали.

 А ночью мальчик, свернувшись клубочком, раскачивался из стороны в сторону и слушал, как внизу стонет от боли деревня и без конца воют пронзительные сирены машин скорой помощи.

 На следующий день после обеда, как только наблюдающий Муравьеву врач дал разрешение, Зинаида Ивановна села на вертолет, который доставил ее на пустырь кладбища.

– Я тут вас подожду, – сказал охранник.

– Хорошо, – кивнула женщина, накидывая на голову шаль.

Она тихо шла среди извечного спокойствия и молчания.

– Ну, здравствуй, мамочка, – Зинаида Ивановна поправила ленты на венках и нахмурилась: край могилы завалился, образовав небольшую дыру. Венки вокруг были разбросаны. Женщина с ужасом заглянула в дыру могилы. И вдруг Муравьева отшатнулась и быстро пошла назад к вертолету. – Там в могиле, – она дрожащими руками поправляла шаль.

– Что там? – испуганно замер охранник.

– Дыра, а в ней… свет, – прошептала Муравьева бледными губами.

– Пойдемте, посмотрим, – охранник сделал несколько шагов на дрожащих ногах.

 Женщина шла сзади. Все медленнее становились шаги парня. Муравьева буквально толкала его к могиле. Они остановились.

– Вон там, – прошептала женщина, показывая пальцем.

Охранник заглянул:

– Действительно, как будто свет идет, – парень осмотрел землю вокруг дары и разбросанные венки. – Такое ощущение, что отсюда кто-то выполз.

– Кто выполз? – застыла с ужасом в глазах Муравьева.

– Не знаю. Видите, эту дорожку, – парень указал на землю и примятую траву, уходящую в заросли вишни. – Я звоню Ершову. Станислав Степанович, здравствуйте, мы тут с Муравьевой Зинаидой Ивановной на кладбище. Из могилы ее матери кто-то выполз.

– Кто там еще выполз?

– Не знаю.

– Так узнай! А потом звони!

– Я боюсь, Станислав Степанович, – честно признался охранник. – Вышлите сюда, пожалуйста, наряд.

– Ладно, жди!

– Вы куда? – остановил Муравьеву парень.

– Вы боитесь, а я – нет. Может быть, это Дарья.

– Стойте на месте! – приказал охранник. – Скорее всего это не Дарья, а какой-нибудь зомби, зараженный вирусом одичания.

Муравьева остановилась.

– Ну что тут у вас? – спросил рыжебородый капитан.

 Охранник и Зинаида Ивановна наперебой рассказали.

– Разберемся, – веско сказал Семен. – Давай туда, – он кивнул на заросли вишни.

 Зинаида Ивановна тоже было двинулась по указанному направлению.

– Вы ждете тут, – остановил ее капитан.

 Группа исчезла в зарослях, но, спустя несколько мгновений, появилась вновь.

– Дежурный, – быстро со знанием дела говорил рыжебородый по телефону, – мне судмедэксперта на кладбище. У нас тут труп.

– Труп на кладбище?  – хихикнула в ответ трубка. – Вот так удивил, капитан. Чей труп-то, Сема?

– Да не знаю я, существо какое-то из могилы выползло да сдохло.

– Ладно, жди. Женя, – крикнул Семен одному из чопиков , – займись оформлением.

– Да, сейчас сделаем.

Капитан сунул телефон в карман и присел над норой в могиле.

– Давай туда квадрокоптер спустим, посмотрим.

– Может, лучше спустимся сами? – заглянул в дыру новый напарник Семена.

– Проход слишком узкий. Никто из нас не поместится.

– Ладно, сейчас в машину схожу.

Вернулся напарник уже с судмедэкспертом .

– Где? – мрачно спросил Серега.

– Там, – махнул рукой Семен.

– Что тут у нас? – Серега перелез через ленту . – Да уйди ты! – махнул он на человека с фотоаппаратом, присел над телом маленького грязного существа, откинул свалявшиеся слипшиеся волосы, нащупал пульс на шее подростка. Потом вышел за ленты, подозвал бригаду с носилками. – Быстро в реанимацию. Девочка еще жива.

Глава 28 Искупление

Дарью Хопрову привезли в больницу.

– Организм вашей племянницы сильно истощен, – говорил реаниматолог. – Но в целом девочка здорова. Нет никаких ранений, внутренние органы не повреждены, работают в норме. Ничего, откормим, отпоим, и через неделю побежит. Молодая, здоровая, справиться!

– Хорошо, доктор, спасибо, – нервно теребила шаль Зинаида Ивановна. – А мне к ней можно?

– Конечно, но только без эмоций вот этих всех, – мужчина показал на слезы Муравьевой.

– Так это же слезы радости, – рассмеялась Зинаида Ивановна.

– Не нужно никаких слез и никакой радости. Зашла, по головке погладила, в лобик поцеловала и вышла. Понятно? – строго взглянул доктор на женщину.

– Понятно, – послушно кивнула Зинаида Ивановна.

Тем временем отыскали вход в подземелье. Им оказался надгробный камень, о который когда-то разбилась насмерть мать Влада Колпакова. По ступеням спустились в подвал.

– Обалдеть, прямо над могилами, – с отвращением передернул плечами рыжебородый капитан.

– И что тут было? – поинтересовался Женя.

– Судя по навороченным компам в такой дыре, тут Макс стучал ФСБ на Чернышева. Они прошли в комнату, где Дарья соорудила пирамиду из стола, кушетки, а потом и стул сверху поставила.

– Н-да, – протянул напарник Семена, – захочешь жить и не такое состряпаешь.

Они взобрались по рыхлойотработанной земле до гроба.

– Видимо, рыла выход, наткнулась на гроб, стала его откапывать, чтобы он вниз грохнулся, а на весь силенок не хватило, половина вниз свесилась, она по нему сверху вскарабкалась да дальше копать стала.

– Кошмар, – покачал головой напарник, оглядывая разбитую в осколки клавиатуру. – Сначала этим копала, а потом руками пошла.

– Да уж, – Семен смотрел на синее небо вверху дыры, – прям Джек Лондон «Воля к жизни».

*  *  *

Через неделю в городе Екатеринбурге состоялись судебные слушания. Пелагея Пантелеева признался в убийстве четырех подростков, сотрудника ЧОП Львова Константина Владимировича и следователя Васильевой Василисы Васильевны. Все остальное, как утверждала Пантера, было несчастным случаем: Максим и его девушка, трое охранников на стадионе, Екатерина Федоровна Муравьева и адвокат Уланский.

Пантелеева Пелагея была осуждена на двадцать лет особого режима без права на досрочное освобождение.

– Приговор привести в исполнение немедленно. Данное судебное решение обжалованию не подлежит! – ударила молотком судья.

Так закончились двухдневные судебные слушания по делу Пантелеевой. Через день начался процесс по делу Мишина. Марат вел себя раскованно и смело, впрочем, как и всегда.

– Вы понимаете, что из-за ваших, так называемых, экспериментов погибли люди?

– Так не я же их убил? – хмыкнул Мишин.

– Но вы этому способствовали.

– Ничему я не способствовал! Я просто вел научный эксперимент!

– Хороший эксперимент – манипуляция людьми. Вы в курсе, что подобные эксперименты запрещены законом Российской Федерации?

– Я выполнял госзаказ!

– Даже, если это и так, приведите нам доказательства!

– Я не могу!

– Потому что вы просто лжете! Зачем вы забрали биты у убитых подростков? Гражданка Пантелеева показывать, что биты, с которыми ребята гнались за Хопровой и грозились ими ее забить, забрали именно вы. Зачем?

– Чтобы это не выглядело как самооборона.

– Какой в этом смысл?

– Я считаю, что Хопрова должна ответить за издевательства над своей одноклассницей, которые ей списали просто так. Хотел, чтобы ей дали срок побольше.

– Хороший срок грозит сейчас вам, гражданин Мишин.

– Я пострадал за правое дело!

– За какое право дело вы пострадали? Кем вы себя возомнили? Судьей? Господом Богом? А по мне так вы – больной психопат и убийца.

В зале суда поднялся шум.

– За организацию массовых беспорядков, сопровождавшихся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением взрывных устройств, представляющих опасность для окружающих, Мишин Марат Николаевич приговаривается к 10 годам лишения свободы в колонии общего режима,  – упал приговор судьи.

Правда через полгода мать Мишина добилась, чтобы срок убавили на 2 года и тюремное заключение поменяли на домашний арест. Таким образом, закончилась карьера столичного прокурора Мишиной Ирины Дмитриевны.

– А можно вас попросить кое о чем? – спросила Дарья Чернышева, когда они вместе прилетели в деревню Партизаны после судебных разбирательств.

– Конечно, проси, – мальчик сел в машину, Дарья устроилась рядом.

– Та девочка… – замялась Хопрова.

– Одноклассница твоя, над которой ты издевалась? – глянул мальчик на попутчицу.

– Да. Она из многодетной семьи. У нее мама в магазине кассиром работает, а отец в какой-то строительной конторе. Если они согласятся приехать сюда, вы их примете?

– Конечно, – кивнул мальчик. – Торговый центр почти отстроили, работники нам туда новые не помешают. Да и строитель – профессия у нас востребованная. Думаю, следующим летом я неподалеку глэмпинг устрою, а зимой лыжный курорт. У меня куча интересных проектов, – воодушевленно говорил мальчик. – Вакцина найдена, деревня теперь здорова. Вирус уничтожен навсегда и все, кто к нему имел отношение – погибли.

– А те, кого вы отсюда вывезли?

– Они о вирусе знают ровно столько, сколько знаешь ты. Никто и никогда его не воссоздаст с ноля.

– А Дикие Люди?

– Они вновь возвратятся к своему человеческому облику. Но это, к сожалению, очень долгий и страшно болезненный процесс.

– И что с ними будет потом?

– Они ведь все преступники.

– Вы отдадите их властям?

– Ни в коем случае. Они все давно мертвы по документам. Будут отбывать свой срок.

– Это не опасно, держать таких преступников.

– Опаснее было держать их в образе Диких Людей.

– И то правда. Так значит, я могу пригласить сюда семью моей знакомой?

– Конечно, приглашай, – мальчик вышел из машины.

– Слушай, а может, это сделаешь ты? Потому что мне она просто не поверит. Подумает, что это мой очередной злой прикол.

– Хорошо. Давай мне сюда твою знакомую.

До вечера господин Чернышев убеждал семью Юрьевых , что он и есть тот самый Чернышев, и что он собственной персоной приглашает их на постоянное место жительства в деревню Партизаны.

За три дня до приезда своей одноклассницы, Даша каталась на мотоцикле Костика по деревне и выбирала семьи Юрьевых дом. Наконец-то, она нашла огромный особняк на берегу озера, подернутого дымкой.

На четвертый день Хопрова ехала рядом с водителем микроавтобуса.

– Волнуешься? – спросил мужчина за рулем.

– Очень, – призналась Дарья.

– Так всегда бывает, когда хочешь совершить что-то доброе.

– А злое?

– Злое не знаю, не совершал.

– Какая запутанная дорога. Я, когда первый раз ехала в деревню, даже не заметила этого.

– На то и Партизаны, – улыбнулся добродушно водитель.

– Да-да, я помню, если не знаешь дороги, ни в жизнь тебе не найти той деревни без провожатого.

– Это наша байка, шоферская.

Вскоре Дарья стояла с табличкой «семья Юрьевых» на перроне.

– О! Хопрова! – соскочила с подножки поезда знакомая проводница. – И тебя завербовали?

– Ага! – весело отозвалась Дарья и уже тащила ошеломленную одноклассницу к микроавтобусу.

 Спустя полчаса большая семья Юрьевых заселялась в дом на озере.

– Обалдеть, – восхищенно вздохнула одноклассница.

– Я знала, что тебе понравится, – шаркнул ногой Дарья.

– Этот дворец весь наш?–  не верила глазам девочка.

– Ну конечно, ваш. Ты прости меня, Юлька, – обратилась Даша к однокласснице.

– Ладно, забыли, – махнула рукой девочка.

– Пойдем, пойдем, тебе кое-что покажу.

Она привела одноклассницу в комнату с балкончиком на втором этаже.

– Вот эта, мне кажется, спальня должна быть твоей. Смотри, – она открыла дверь и шагнула на балкончик, – на этом озере когда-нибудь обязательно появится принц под алыми парусами.

 Девчонки рассмеялись.

– Спасибо тебе, – пожала руку Юлька.

– Это тебе спасибо. Благодаря тебе я поняла, что значит жить на самом деле, а не трясти сиськами перед камерами айфона. Хотя Мишин сказал, что у меня и сисек нет.

Девчонки снова рассмеялись.

*  *  *

А вечером на общем собрании сельских жителей под громкие овации Муравьева Зинаида Ивановна получила грамоту почетного донора и ключи от нового дома, а также золотой пригласительный, дающий право на въезд в деревню беспрепятственно в любое время.

– То есть этот пригласительный даже Чернышев не сможет отменить? – спросила Даша после собрания, рассматривая тонкую золотую карточку.

– Нет, не сможет, – ответил Ершов.

– Блин, я тоже себе такую хочу!

– Вот заработаешь – получишь! – Зинаида Ивановна забрала карточку и вышла на улицу. – я жду тебя.

– Жаль, Василиса и Костик не дожили до этого , – вздохнула сокрушенно  Хопрова.

– Ничего, вот пусть теперь посидит за решеткой этот звереныш.

– Она-то сидит, а вот людей больше нет.

– Надо было ее к родственнику подсадить, – злобно прошипел рыжебородый капитан.

– Черная Шаманка была бы счастлива, – усмехнулась Дарья. – Ладно, я пойду.

Девочка подошла к тетушке, она молча смотрела на яркое звездное небо, которое ложилось на пики гор.

– Как же красиво, – вдохнула Даша свежий горный воздух.

– Дивная мистерия вселенной

 Шла в театре северных светил,

 Но огонь ее проникновенный

До людей уже не доходил.

– Кажется, Твардовский? – спросила Дарья, вспоминая, кто же автор этих строк.

– Заболоцкий, – поправила крестная. – Ну что, едем?

– А можно я останусь на эти две недели, у подруги поживу. Ее родители согласны меня взять под временную опеку, – Даша с мольбой в голосе кивнула на семейство Юрьевых, стоящих неподалеку.

– Ладно, – после некоторого колебания согласилась Муравьева, – ты в Москве все равно болтаться без дела будешь. А тут, я так понимаю, у тебя еще работа кое-какая осталась?

– Да. Нужно доснять еще несколько эпизодов для моего репортажа, – повеселела Дарья. – До встречи в Москве, – она поцеловала крестную и побежала к машине Юрьевых.

Через пару дней Хопрова с видеокамерой заскочила к господину Чернышеву, чтобы отснять несколько эпизодов с его участием.

– Ты мне кажется каким-то странным, – сказала девочка, глядя на задумчивое бледное лицо мальчика. – В смысле, странным более, чем обычно, – поправилась неловко девочка. – Тебя что-то беспокоит? – она потормошила Чернышева за плечо.

– Мне не дает покоя одна мысль: куда делся подопытный с двенадцатого этажа?

– В смысле? – опешила Дарья.

– Когда спецназ вскрыл двенадцатый этаж, кроме ученых там больше никого не было. Клетка, где держали главаря Диких Людей, была пуста.

– Охренеть, – выпалила Хопрова, даже не зная, что и думать.

– Скорее всего, они его продали. Пантелеева и Марат об этом ничего не знают. Ученые мертвы, а генерал, конечно же, ни черта не скажет.

– Ну а куда он мог еще деться, конечно, они его продали.

– Вот и Ершов так говорит.

– И что тебе не дает покоя?

 Мальчик задумчиво пожал плечами.

– Ну и выкинь это из головы. Расскажи лучше, какие у тебя дальнейшие планы. Ну, про туризм, который ты хочешь организовать, – Дарья включила видеокамеру.

Когда мальчик презентовал свои проекты, в комнату вошел дворецкий.

– Срочно, – прошептал он, покосившись на включенную камеру.

– Мы уже закончили, – Дарья выключила запись.

– Илья! Илья! Дикие Люди сбежали! – кричал в трубку Ершов.

– Как?! – оторопел мальчик.

– Кто-то взорвал защитные щиты и открыл их клетки! Нужно реагировать быстро! Иначе уйдут в горы, и мы не найдем никогда этих партизан! Я поднимаю в воздух снайперов!

– Подожди, – растерялся мальчик, – дай мне собраться с мыслями.

– Некогда с мыслями собираться, господин Чернышев, я уже отдал приказ! Вертушки в воздухе! -тут же послышались короткие гудки.

Глава 29 Последняя схватка

– Что случилось?! – тревожно спросила Хопрова.

– Дикие Люди бегут по Долине Дельты. Ершов послал снайперов на вертолетах.

– Они справятся?

– Нет. Всю Долину скрывает густая пелена пара. Дикие Люди специально дождались этого времени года. С воздуха их не достать.

– Как же быть?

– Поймать нам теперь их вряд ли удастся, они слишком велики и сильны, а придумывать для них ловушки нет времени. Поэтому остается только одно – уничтожить.

– Нужно спуститься в Долину Дельты, выступить навстречу и отстрелять их. У вас есть карта?

– Есть, – мальчик открыл ящик. – Очень подробная, я сам составлял, тут каждый бугорок изображен.

– Ну вы даете, – Дарья развернула карту. – Лучше быть не может.

– Стоп! Ты что сама туда хочешь пойти ?! – задержал девочку Илья.

– Ты же сам говорил, что наследственность – это огромный дар, вот и посмотрим, чего стоит моя генетика.

– Это безумие! Ты же видела этих чудовищ!

– Вот именно, я их видела. И единственная представляю, с кем мы имеем дело.

– Ну, тогда конечно! – насмешливо сердито воскликнул Чернышев. – Тебе нужно быть вообще в первых рядах!

– Сколько диких людей?

– 20 + 1.

– Я иду к Ершову, – Дарья ничего не хотела слушать.

– Подожди, – остановил ее мальчик. – Вот тебе спецпропуск в «Пирамиду».

– Зачем? – не поняла девочка, принимая полупрозрачную пластиковую карту.

– Я сейчас позвоню на ресепшен, чтобы тебя проводили. Возьмешь оттуда снайперскую винтовку и серебряные пули разного калибра для остальных.

– Не знала, что ты занимаешься разработкой оружия, – хмыкнула Хопрова.

– Ничем подобным я не занимаюсь! Этот запас делался как раз на такой случай, когда ситуация выйдет из-под контроля. И не надо тут двусмысленно хмыкать.

– Ладно-ладно, не нервничай.

Через двадцать минут девочка с тяжелым рюкзаком и зачехленной винтовкой вошла на наблюдательный пункт.

– Ничего не видно! – хрипела рация.

– Станислав Степанович, – обратился один из связистов, – мы потеряли четыре вертолета.

– Черт! – Ершов взял рацию в руки. – Внимание, Черная Стрела и Ястреб возвращайтесь на позиции. Я повторяю: Черная Стрела и Ястреб возвращайтесь на позиции. Это приказ!

– Мы падаем! Нас сбили! – послышались крики снайперов.

– Черная стрела потеряна, – доложил связист.

– Станислав Степанович, – Дарья решительно подошла к столу и быстро развернула карту.

– Это что еще такое?! – заорал Ершов, и шея у него стала буро-красного цвета.

– У меня предложение, – говорила Даша, не обращая внимания на гнев начальника.

– Кто ее сюда пустил?! Вон отсюда! – он смял карту, швырнул ее в девочку.

Дарья поймала карту, но с места не сдвинулась.

– Я бы ее выслушал, – несмело посоветовал Семен, который был тут же.

– Станислав Степанович, ястреб вернулся на позицию, – доложил вошедший чопик.

– Хорошо, – кивнул Ершов. – Давай, что там у тебя, Суворов чертов.

 Дарья быстро разложила карту.

– Дикие Люди не ушли в горы, они идут по Долине Дельты, которая сплошь покрыта туманом.

– Вообще странно, что они не ушли в горы. Скрылись бы в Песьих Пещерах. Мы бы их сроду там не нашли, – Ершов рассматривал карту. – Они ведь партизаны, их этому обучали. Но Дикие Люди идут по открытой Долине. Почему?

– Потому что у них есть приказ: заразить и уничтожить как можно больше людей, чтобы показать миру, каких монстров создает господин Чернышев и упечь его за это в психушку, – быстро пролила свет Хопрова. – Нам говорила об этом Пантера, перед тем, как прострелить Василисе голову. Взорвать деревню им не удалось. Зато вторую половину своего плана они осуществили.

– Но как им это удалось? – спросил связист.

– Когда вскрыли двенадцатый этаж, подопытного главаря Диких Людей там не было. Скорее всего, ученые передали его военным для осуществления своего замысла.

– Военным? – переспросил связист и наивно глянул на своего начальника. – Зачем военным натравливать монстров на мирных жителей? Чего она несет?

– Истину, – резко ответил Ершов. – Только вот военные получают приказы от генерала Хопрова, который действует самостоятельно, в своих интересах.

– Нужно десантироваться и ждать их вот тут, – Дарья показала на границу Долины с Шаманской Рекой. – Перестрелять их тут, пока они не ушли в лес к первым деревушкам.

– И как ты их перестреляешь? – подошел к столу командир вернувшегося Ястреба. – Эти чудовища голыми руками хватали и швыряли на землю наши вертолеты. Все наши снайперы сейчас там, в тумане Долины. Либо мертвы, либо ранены.

– Никого там нет! – резко оборвала Хопрова горячую речь раздраженного командира. – Дикие Люди уже разорвали и сожрали всех ваших ребят! Я понимаю, о чем говорю. Я их видела! Мой прадед – Михаил Муравьев – отстреливал Диких Людей из простого охотничьего ружья серебряными пулями. А у нас есть усовершенствованное оружие, – с этими словами Хопрова расчехлила свою снайперскую винтовку и раскрыла рюкзак, показывая арсенал серебряных патронов.

Связист одобрительно присвистнул. Командир со злостью посмотрел на Ершова:

– Серьезно?! Может быть, еще святой водой окропим да проведем молебен с иконой Казанской Божьей Матери?!

– Сомов! – рявкнул Ершов. – Прекрати истерику! Эта девчонка знает, о чем говорит!

– Ионы серебра мгновенно поражают зараженный мозг Диких Людей, так что обойдемся без святой воды, командир, – с издевкой ответила Дарья, передернув затвор винтовки. – Я иду с вами. Чопики перевели взгляд на Ершова, как же он отреагирует.

– Скажи, у тебя задача – подохнуть в этой деревне ? Да делай что хочешь! – махнул безнадежно рукой Ершов.

Быстро сформировав группу десантников, погрузились на самолет, который тут же поднялся в воздух.

– Ты хоть раз с парашютом прыгала? – спросил с усмешкой командир, глядя на бледное лицо Хопровой.

– Прыгала пару раз, – храбрилась Даша, хотя у нее нещадно сосало под ложечкой.

Через несколько минут группа вместе с москвичкой заняла выбранную позицию.

– Чертов туман, – со злостью сказал командир, напряженно вглядываясь в густую белую пелену. – Ни хрена не видно!

– Не переживай, – усмехнулся в рацию рыжебородый капитан, – если что, Хопрова нас из могилы достанет.

Послышался смех, Дарья сняла наушники и как можно плотнее прижалась к скалистому останцу горы, на вершине которого была ее огневая точка. Напряженное ожидание продолжалось более часа. Дарья положила голову на руки и просто слушала внешний мир. Вдруг неподалеку раздался выстрел. Девочка вздрогнула. За выстрелом последовал второй и третий. Дарья быстро надела наушники. Передовой отряд вел ближний бой. «Стреляйте им в голову! – прокричал в микрофон Хопрова. – Серебро убивает их только тогда, когда попадает в мозг. Цельтесь им в голову! Кто-нибудь меня слышит?!»

– Да-да, мы слышим тебя! – кричали в ответ чопики. Но вскоре их крики утихли.

Наступила жуткая напряженная тишина.

– Приготовиться к атаке, – тихо прохрипел в наушники командира Сомов.

 Дарья сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь  успокоиться. Руки ее дрожали. Вдруг она увидела темную фигурку, которая бежала прямо на нее.

– Я вижу цель, – сказала в микрофон Хопрова. – Но она какая-то щуплая для Дикого Человека.

– Это я! Это я! – кричала фигурка голосом Семена. – Не стреляй!

 Но Даша сделала выстрел, и мощная туша позади капитана рухнула на землю, оскалив свои огромные клыки.

– Минус один, – доложила Хопрова. – Давай быстрее! – крикнула она Семену, карабкающемуся к ней на огрызок скалы.

Тут же раздались выстрелы сначала слева, потом справа. Семен взобрался на вершину останца, устроился рядом.

– Стреляйте им в голову! – не унималась Хопрова.

– Да ты достала уже! Заткнись!

– Попробуй, попади ему в башку, когда он наваливается на тебя всей тушей!

Хаотичные выстрелы сначала утихли слева, потом справа. Огневая точка командира Сомова еще держалась. Но вот Дикие Люди пошли в атаку. Слева, справа и впереди одновременно показались их огромные тела из тумана. Даша стреляла четко и метко. Рыжебородый капитан сопел рядом, закрыв голову руками, как маленький ребенок, которому читают страшную сказку.

– Где твоя винтовка?! – спросила Даша.

– Я ее потерял, – не поднимая головы, ответил капитан.

– Чувствую себя, – говорил в микрофон Сомов, – как будто попал в какую-то компьютерную игру.

Но вот непонятно откуда вынырнула туша чудовища перед самым носом командира и в одно мгновение разорвала его на части, откусив голову своей огромной пастью. Рука Сомова со снайперской винтовкой упала прямо перед ними.

– Я не хочу умирать! – вдруг взвизгнул не своим голосом Семен и полез на Дарью.

– Прекрати истерику! – отбивалась от него девочка.

 Он хватал ее за винтовку, мешая стрелять. В конце концов, Хопрова скинула его с себя и ногами, за которые он продолжал цепляться, сбила совершенно с останца.

Все это отвлекло ее, и драгоценное время было упущено. Дикие Люди подошли очень близко. Она стреляла и стреляла, чудовища падали, но за ними из тумана выступали новые пасти. Дарья знала, если опустит оружие, если отступит, она умрет. «Не поддаваться панике! Я сильная! Я все смогу!» – говорила сама себе Хопрова.

– Да сколько же вас там ?! – в отчаянии прокричала Дарья. – База! База, ответьте! – и тут она поняла, что наушники остались у Семена. – Значит, эвакуации не будет, – она сделала четыре точных выстрела. – Ну что, твари, зассали?!

Чудовища, действительно, перестали появляться. Вдруг она услышала звук вертолета прямо где-то у себя над головой.

– Ай да Сема, ай да молодец! Вызвал все-таки эвакуацию! – крикнула радостно Дарья.

 И тут ее воодушевленный голосок перекрыл громкий мощный рык, подобно раскатистому грому, от которого мелкие камешки скалы стали осыпаться. Девочка затаила дыхание.

Из тумана выступили две фигуры монстров и застыли на месте. Вскоре между ними показались красные глаза главаря Диких Людей.

Даша сжала винтовку и, сделав два выстрела, убрала чудовищ. Передернула затвор. Вдруг главарь сделал гигантский скачок и оказался прямо перед Хопровой. Он скинул ее с останца, как перышко. Девочка резко вскочила и кинулась к отлетевшей винтовке. Но главарь перехватил ее своей огромной лапой. Послышался хруст ребер. Дарья, задыхаясь, бесцельно хлопала себя по карманам, чтобы найти хоть что-то. И тут ее пальцы нащупали серебряное кольцо, которое Пантера сняла с мертвой руки Макса и отдала ей. Даша сунула его в карман и благополучно забыла о нем. Воя от жуткой боли, девочка достала колечко и сунула его вместе с кистью руки в кровавый глаз монстра. Он злобно заорал и, отшвырнув от себя Дарью, схватился за глаз, внутри которого продолжало жечь его серебро кольца. Дарья стукнулась об землю и осталась лежать. Она видела, как мелькнувшая в тумане лопасть вертолетной вертушки начисто срезала голову главарю Диких Людей.

 Очнулась девочка в полумраке. Вокруг был жуткий туман, холод пробирал до костей. Значит, рыжебородый капитан вызвал себе вертолет и бросил ее тут подыхать. Она подобрала голову главаря диких людей с омерзительным оскалом и, схватив за грязные патлы, потянула за собой. Закинув за плечо свою снайперскую винтовку, побрела по Долине Дельты к горам.

– Ничего, мне не впервые пробиваться к своим.

Она шла почти всю ночь напролет, уже не понимая, куда идет и в каком направлении двигается. К утру в побелевшей пелене тумана вдруг выступил бок опрокинутого вертолета. «Черная стрела», – мелькнуло в голове Даши. Она подошла к вертушке, осмотрела: лопасти целы, бак полный. Даша закинула в кабинку винтовку и голову главаря Диких Людей. «Его можно было бы поднять в воздух, но как его поставить на землю?» – Даша заглянула за накрененный борт вертолета. Навстречу ей поднялись красные глаза монстра, что прятался там. Хопрова стала медленно отступать от подходившего к ней чудовища. Вдруг она споткнулась и упала через обезглавленное тело снайпера. Дикий Человек рыкнул, наклонился и поднял девочку на ноги.

– Самый первый, – пророкотала глотка монстра человеческие слова, – самый долгий. Милости. Милости, – с этими словами он подал девочке винтовку, забрав ее у мертвого снайпера. – Милости, – он подставил свой огромный покатый лоб.

У Дарьи в душе шевельнулась жалость, и она впервые поняла Чернышева с его стремлением  излечить Диких Людей.

– Подними! – махнула Хопрова на вертолет.

Чудовище с усилием поставило вертолет на лыжи.

– Хорошо, – похвалила Дарья и выстрелила монстру в голову. Бросила винтовку, забралась в кабину. – Алиса, – обратилась она к телефону, – как включить автопилот вертолета.

*  *  *

Всю ночь мальчик убеждал Ершова попросить помощи у военных.

– Ты понимаешь, что за все будешь отвечать? Они свалят эксперименты на тебя и упекут в психушку! – горячился Станислав Степанович.

К утру оставшиеся силы ЧОП собрались у начальника в кабинете.

– Дюжина двадцатилетних пацанов. Это все?! А где Семен? – спросил Чернышев.

– Сбежал, – зло бросил Ершов, – сказал, что на бои с монстрами он не подписывался. Илья, призови все группы быстрого реагирования, попроси помощи у своих покровителей. Ты ведь можешь еще нанести мощный удар по этим чудовищам! Только не сдавайся, прошу тебя!

В этот момент в кабинет вошла Хопрова. Она молча прошла мимо ошарашенных желторотых чопиков и положила огромную кровавую голову главаря Диких Людей прямо на стол Ершову.

– Хочу золотой пригласительный, – хрипло сказала она и вышла.

Чернышев громко икнул, Станислав Степанович бросился вдогонку.

– Ты откуда взялась?! – окрикнул он Дарью в коридоре.

– С неба спустилась, – устало ответила Даша, скидывая на стул винтовку.

– Слушай, Мери Поппинс, как там на передовой? Семен сказал, что все наши мертвы.

– Все Дикие Люди мертвы. А чтобы в этом убедиться, нужно спуститься в Долину, собрать и посчитать их трупы.

– Сделаем, – кивнул Ершов, – а ты посиди тут пока, мы тебе скорую вызовем.

*  *  *

 Спустя две недели больничного Дарья Хопрова стояла на перроне в ожидании своего поезда.

– Всех Диких Людей мы собрали и сожгли. Теперь в подземелье «Пирамиды» осталась только Черная Шаманка, – говорил Ершов, сидя на скамье ожидания рядом с Хопровой.

– Ну что, – к ним с грустной улыбкой подошел Илья Чернышев, – вот и кончилось лето.

Даша встала ему навстречу, они обнялись.

– А жаль, – улыбнулась в ответ Хопрова, – ты мне очень понравился.

– Чего не скажешь о твоих родителях, – усмехнулся мальчик.

Ребята рассмеялись.

– От меня, кстати, отцу привет передавай, – Илья вложил в руки Дарьи золотой пригласительный. – Спасибо тебе за все.

– И тебе спасибо за все за всех. В ближайшее время я вряд ли смогу воспользоваться этим, – она показала золотую карточку.

– Ничего, полежит пока до твоего совершеннолетия.

– Не опасно? Вдруг, ей захочет воспользоваться мой папаша?

– Пригласительный связан с твоим ДНК, и никто, кроме тебя, сюда не сможет попасть. Но на всякий случай, спрячь его подальше.

– Стоянка двадцать минут, – услышала девочка знакомый голос проводницы. – о! Хопрова! Назад что ли едешь?

– Да! – Дарья поставила на подножку свою полупустую сумку. – Пока! – она помахала на прощание Чернышеву, Ершову и своей бывшей однокласснице Юльке Юрьевой.

Дарья вошла в пустой вагон. Вскоре поезд тронулся, и грязный мокрый перрон проплыл мимо окон. В купе вошла проводница:

– Ну, рассказывай, как там, в Партизанах этих.

 Даша включила ей ролик со своим репортажем, а сама открыла книгу Грин «Алые паруса».


7 сентября 2020 год

В оформлении обложки использована фотография автора  Zurbagan «Multicolored australian boomerang in flight against of blue sky and pure white clouds» с https://www.shutterstock. А также фон Grey CityscapeBackground с https://www.canva.com


Оглавление

  • Глава 1 Страха больше нет
  • Глава 2 Беспорядки в деревне
  • Глава 3 Преступление и наказание
  • Глава 4 В поезде
  • Глава 5 Деревня-миф
  • Глава 6 Василиса
  • Глава 7 Допрос и неожиданные подробности
  • Глава 8 Под колпаком
  • Глава 9 Мещерякова и допинг
  • Глава 10 Свидание на кладбище
  • Глава 11 Череда допросов
  • Глава 12 Освобождение
  • Глава 13 Ночной гость
  • Глава 14 Похороны
  • Глава 16 Кладбищенские записки
  • Глава 17 Профессор Велесов
  • Глава 18 Планшет Антона Реброва
  • Глава 19 Разбор полетов
  • Глава 20 Осечка
  • Глава 21 Господин Чернышев
  • Глава 22 «Пирамида»
  • Глава 23 Черная Шаманка
  • Глава 24 Потеря
  • Глава 25 Связь
  • Глава 26 Заложница
  • Глава 27 Воля к жизни или Снова Смерть
  • Глава 28 Искупление
  • Глава 29 Последняя схватка