Дыхание Гуайоты [Дмитрий Петров] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Дмитрий Петров Дыхание Гуайоты

Яркое солнце прорезало сетку жалюзи, придавая тигриную раскраску мягкому полумраку номера, наделяя наши тела природной мимикрией растворения в окружающей обстановке. В этом освещении комната казалась нереальной, очертания предметов как будто слегка расплывались и вибрировали. Хотя, возможно, виной этому была легкая замутненность сознания от выпитого вина.

День был не слишком жарким, но, все же яркое солнце звало укрыться в прохладе помещения. Поэтому, когда круговерть наших разговоров выкристаллизовала тему обеда в номере, нам она показалась очень уместной. Нельзя сказать, что она была неожиданной – с того момента, когда между нами проскользнул искрой острый взгляд, ощущение постепенного обострения интереса и желания нарастало. Едва заметная улыбка и легкое касание руки вызвали легкий озноб возбуждения, придавший движениям резкость, а словам скованность. И когда оказалось, что мы вдвоем проведем этот день, наслаждаясь друг другом и не тратя внимание на другие события и других людей, ритм нашего общения как будто слегка замедлился, успокоившись от неожиданной массы принадлежащих нам двоим минут.

В отличие от центрального входа, холл нашего крыла отеля в дневное время был неизменно безлюдным. Через боковые двери, ведущие из него на боковую дорожку, гости чаще всего выходили только для того, чтобы пройти на улицу, а не в сторону пляжа. И на этот раз нашу встречу в холле, мягкое объятие, мимолетное касание тел и едва уловимый поцелуй, наблюдали только украшавшие интерьер статуи, составлявшие слегка аляповатый, но, тем не менее, казавшийся уместным декор отеля.

Когда мы вышли на улицу, солнце ударило в привыкшие к легкому полумраку холла глаза. Мы поневоле зажмурились и почему-то прижались друг к другу. Взявшись за руки, мы прошли через невысокую металлическую калитку, обозначавшую территорию отеля и вышли на почти пустую улицу, залитую дневным солнцем. Редкие прохожие, время от времени нырявшие в тень, провожали взглядами нашу пару, яркую даже среди смеси красок южного города. Мы перешли дорогу в два приема: сначала на разделительную зону, украшенную невысокими толстоствольными пальмами, а затем на тротуар вдоль зоны кафе и магазинов.

Остаток пути до супермаркета составлял несколько минут, наполненных густой смесью запахов перетекающих друг в друга кафе, характерным звоном посуды и мерных гулом обеденного общения. Только когда мы нырнули в кондиционированную прохладу супермаркета, расположенного в конце торгового променада, наши руки разомкнулись, нарушив приятное ощущение близости.

Взяв большую неудобную тележку на колесиках, мы пошли вдоль рядов, изначально не имея точного плана покупок. Пожалуй, единственное, что не вызывало наших сомнений, это длинный стеллаж с огромным выбором вин, на удивление включавшем в себя не только испанские, но и вина со всего мира. Мы двигались взглядом вдоль ярких бутылок, время от времени натыкаясь взглядом на знакомое название.

– Давай решим, какое будем брать вино – красное или белое. Если красное, то лучше брать Риоху, люблю темпранильо. Не обязательно Гран Резерва, но и не самое дешевое. А если белое, то лучше из Пенедеса.

– Я больше люблю красное, но днем и под таким солнцем хочется холодное белое вино.

– Если ты не против, то я выберу.

Ответом была легкая улыбка. По мере того, как мы двигались вдоль рядов, корзина наполнялась продуктами. Было странно, что для небольшого застолья понадобилось столько продуктов, но ничего лишнего мы не брали. По пути обратно, в гостиницу, пакеты приятно напрягали руки, вызывая ощущение близкого мероприятия. Дверь с мягким щелчком захлопнулась за нами, отгородив нас от окружающего мира, оставляя один на один с нашими желаниями. Мы, не сговариваясь, начали молча накрывать на стол, удивительным образом распределяя действия между собой, не мешая друг другу в хаотичных передвижениях по номеру. Странным образом эта легкая суета снимала напряжение от ожидания близости. Небольшой столик у дивана, накрытый женскими руками, выглядел романтично, несмотря на пластиковые тарелки, которые, впрочем, были полностью укрыты фруктами, сыром и мясной нарезкой. Возможно, романтику спасали классические большие винные бокалы, которые оказались среди посуды, представленной в номере.

И когда мы оказались на диване, повернувшись лицом друг к другу и слегка касаясь обнаженными коленями, первый тост утонул в нашей взаимной улыбке и тонком звоне бокалов. Странным образом, разговор не складывался, несмотря на то, что раньше мы могли без умолку болтать на разные темы. Как будто касание твоей руки делало ненужными долгие разговоры, сжимая их в короткие мягкие фразы, произносимые полушепотом.

… у тебя такая нежная кожа … это от твоей нежности … мне всегда хочется касаться тебя, гладить твои руки, плечи, грудь … даже среди окружающих людей … зачем сдерживать себя, нежность не бывает неприличной … даже такая? … и такая? …

На несколько мгновений мы вынырнули из дурмана возбуждения, чтобы снова наполнить бокалы. На этот раз мы не смаковали вино, а быстро осушили бокалы и слились в глубоком поцелуе, ощущая на губах слегка терпкий и необычный вкус белого вина. Этот вкус был новый и незнакомый, казалось, что само наше желание добавило краски напитку. Сознание отметило, что цвет вина тоже изменился, стал слегка красноватым. Впрочем, скорее всего, таким его делало пробивавшееся сквозь жалюзи солнце.

Мы воланами окунались в ласки, растворяя в них наши тела и желания. Губы снова ощущали терпкий вкус, но этот вкус был ярче и чудеснее вкуса вина, он кружил голову, звал все глубже и глубже окунуться в него и друг в друга. Изгибы наших тел гармонично сливались, образуя потрясающую эстетику новых линий.

Сознание все больше теряло связь с окружающей действительностью, вместо привычных картинок номера наполнялось странными разноцветными образами, несущими наслаждение, смешанное с нарастающей болью. Но хотелось, чтобы эта боль и наслаждение длились бесконечно, поэтому было очень обидно, когда яркие образы стали мутнеть и сменяться темнотой. Понемногу эта темнота стала заполнять сознание, сдавила горло и заполнила все собой, пронзая все тело последним спазмом резкой боли.


***

От резкого толчка дремота подернулась рябью и растаяла. Самолет качнулся в воздушную яму, но почти сразу его движение выровнялось и удостоверилось ровным гудением двигателя. Но этого короткого рывка было достаточно, чтобы нарушить зыбкое полузабытье, в котором Ден находился. Не до конца сбросив сон, он слегка вздрогнул, увидев вместо неровных очертаний фантазий привычные четкие контуры салона самолета, слегка усталого и потрепанного после почти семи часов полета.

Когда Ден проваливался в неровную дремоту, под крыльями, сквозь разрывы облаков, были видны острые, как будто изломанные силуэты гор, простирающиеся до горизонта. Они казались слегка игрушечными, как будто сделанными из папье-маше, но несмотря на это рождали странную тревогу. Видимо горы, даже на расстоянии, излучают гордую и безразличную силу, которая, с одной стороны, влечет к себе, с другой – рождает страх и чувство бессилия перед их властью.

Но теперь, взглянув в окно, он увидел простирающуюся до бесконечности синюю неровную гладь океана, завершающуюся изогнутой линией горизонта. Ден подумал, что, по идее, океан должен был бы рождать такую же тревогу, как и горы. Ведь как по степени силы и величия, так и по безразличию к людям, они вполне могут поспорить друг с другом. Но вид океана с воздуха, наоборот, рождал спокойствие и умиротворенность. Возможно дело в том, что с воздуха океан кажется совершенно неподвижным. Разумом он понимал, что и волны, и корабли находятся в непрерывном движении. Но взгляд, а за ним и сознание, лишь фиксировали неподвижную рябь волн, напоминающую стиральную доску, а также разбросанные по ней игрушечные кораблики. Горы тоже казались с воздуха неподвижными, но величие гор и заключается именно в их незыблемой монументальности. В то время, как грозная сила океана воспринимается в его постоянном движении, заставляющем двигаться огромные массы воды по своему желанию, принижающему человека до статуса одной из песчинок, которые катят волны.

Но при этом даже неподвижный океан завораживал: Ден мог бы смотреть на него весь остаток пути, если бы не мягкое, зовущее к общению, касание руки Мари, расположившейся на соседнем кресле. С самого начала пути она включила одну из долгих мелодрам из архивов Голливуда и продолжала рывками смотреть её всю дорогу, прерываясь на общение, обед, прогулки по салону. Поначалу Ден пытался понять, насколько глубоко она втянута в сюжет и какую степень уединенности предоставляет ему. Но постепенно оставил эту бесполезную затею, осознав, что с его стороны степень готовности к общению должна быть максимальной.

Было любопытно видеть, как салон самолета меняется на глазах в процессе полета. Сразу после посадки самолет был наполнен легким возбуждением, оставшимся от процесса приготовления к поездке, сборов, аэропортовой суеты. Это возбуждение проявлялось в той суетливости, с которой пассажиры распихивали ручной багаж по полкам, осматривали и изучали свой клочок территории, соседей и попутчиков. Но процесс взлета, заставлявший сделать вынужденную паузу, как бы проводил раздел между подготовкой к поездке и непосредственно путешествием. Возбуждение понемногу растворялось в успокоенности, знаменовавшей выполнение первой задачи на непростом пути к отдыху.

Окончание взлета дало о себе знать знакомым характерным звуком, превращающим территорию салона из напряженной зоны повышенной опасности в зону паузы, которую каждый старается заполнить исходя из своих привычек и настроения. Во многом в том, как человек себя ведет во время полета, проявляются многие его черты, особенности характера, поведенческие привычки. Если научиться внимательно наблюдать за пассажирами, то можно не только много сказать о них, но и получить возможность группировать их по типажам и психологическим группам. Некоторое время Ден осматривался вокруг, мысленно структурируя пассажирскую массу, но достаточно быстро оставил это занятие. Во-первых, это оказалось не слишком интересно, потому что типажи получались уж слишком карикатурными. Во-вторых, он испытывал при этом странную неловкость, как будто занимался чем-то не слишком приличным.

По мере полета, пассажиры начинали ощущать свои места как свою суверенную территорию, делали попытки её обживать и осваивать. И постепенно салон начинал превращаться в некое подобие коммунальной квартиры, с её вынужденным совместным нахождением и почти повсеместной взаимной неприязнью друг к другу.

Он легко погладил руку Мари, обозначая готовность вести разговор. В ответ на это она сняла наушники и слегка потянулась, мягко выгнув тело.

– У тебя слегка ошарашенный вид. Что интересного показывали во сне?

– Как обычно, странные сюжеты.

– И в чем же их странность?

– В том, что они не подходят ни под определение Павлова, как небывалая комбинация бывалых впечатлений, потому что таких впечатлений у меня не было ни в какой комбинации. Ни под определение его антагониста, трактовавшего сон, как освобождение бессознательных желаний. Можно, конечно, предположить, что мои подсознательные желания именно такие. Но тогда я даже самому себе буду казаться опасным типом.

– А что все-таки снилось?

Ден со смехом откинулся в кресле:

– Не буду тебя грузить своими снами, ведь как говорила мастер женских романов, нет ничего скучнее чужих снов.

Однако Мари его фраза не развеселила, а скорее слегка обидела, и она ответила вполне серьезно:

– Честно говоря, мне казалось, что ты мне не такой уж и чужой, и сны твои мне не слишком чужие.

Впрочем, тут же немного смягчилась.

– А кого ты имел в виду под мастером женских романов?

– Я слышал эту фразу в связи с Франсуазой Саган.

– Ну, во-первых, я бы не стала называть творчество Саган женскими романами. Скорее это гимн французской меланхолии. А во-вторых, я слышала, что эту фразу приписывают Ахматовой. Правда, она говорила не только о снах, считается, что в её устах звучало, что нет ничего скучнее чужих снов и чужого блуда. Так что, думаю, что сны в её фразе служат исключительно инструментом, призванным оттенить основную мысль про блуд.

– Вот в этом вряд ли могу с ней согласиться. Эротика занимает огромное место и в искусстве вообще, и в литературе в частности, причем с самых древних времен. И технический прогресс внес в этот процесс свои пять копеек. Как известно, порносайты являются самыми посещаемыми в интернете. Да и если мы говорим не про конкретный процесс, а про его адюльтерную составляющую, то и здесь интерес очевиден. Основой светской хроники является информация о том, кто, с кем и когда.

– А мне кажется, что чужой блуд интересен прежде всего тому, кто не имеет своей интересной истории блуда. Либо тому, кто этой историей разочарован, несмотря на её насыщенность.

– В таком случае, своей историей недовольны большинство жителей нашей планеты во все времена и на всех континентах.

– А разве у тебя в этом есть сомнения?

Ден с удовольствием отметил, что губы Мари, наконец смягчились легкой улыбкой.

– Продолжая твою мысль, можно сказать, что, в принципе, в искусстве люди интересуются тем, с чем испытывают проблемы. Да и не только в искусстве.

– А разве в этом у тебя есть сомнения?

– ОК, вот ты любишь смотреть и читать женские детективы. Причем, давай будет откровенны: они не всегда являются шедеврами как литературы, так и киноискусства. В чем же тогда твоя связанная с этим проблема?

– Вот в данный момент, мои две основных проблемы – это затекшие ноги и занудство моего любимого, – ответила она с явной легкостью в голосе.

Они улыбнулись друг другу, и в этот момент взгляд Дена предательски метнулся в проход между креслами. Мари не следила за его взглядом, а пристально смотрела на него, и, не снимая с лица улыбку, наблюдала за его реакцией.

– Понравилась?

Ден оценил тонкость засады: простейший вопрос задан в банальной ситуации, но при этом оставлял мало маневра для ответа, при условии, что вопрос задается тонкой и умной женщиной. Отвечать, что понравилась было исключено при любых условиях. Отвечать, что нет – откровенная глупость. Говорить, что «ты все равно лучше» – слишком банально и тривиально. Ден попробовал уйти маневром от левого хука.

– А тебе? Согласись, что запоминается. Интересно, если мы встретим её в городе, то узнаем?

– На курорте таких много, особенно в нашей части города.

– Не скажи. Тело не надутое силиконом, а прокаченное, спортивное. И походка жесткая, пружинистая. Колючая короткая прическа, как у Никиты в старом фильме, но блондинка. У блондинок не часто бывает такой имидж, чаще всего они стараются придать мягкость стилю. И главное взгляд – острый, колючий и совершенно не похожий на оценивающе-скучающий взгляд охотниц за деньгами. Скорее профессиональный взгляд автомеханика, которому привозишь на техосмотр машину.

– Как ты успел рассмотреть все это всего за пару секунд, пока смотрел на нее?

– Не обижайся, но я обратил на неё внимание еще в бизнес зале аэропорта. Она была с мужчиной, примерно нашего возраста. Держались достаточно обособленно, друг с другом разговаривали мало, что мне напомнило общение англичан на пароме, которые за пару часов путешествия с трудом перебрасываются парой слов, каждый занят своими делами, своим кофе, своей газетой, своими мыслями. На первый взгляд, они неплохо вписываются в типаж путешествующей снобишь пары без детей: подчеркнуто дорогая одежда, не всегда соответствующая походному стилю, надменно-брезгливое выражение лица, и фраза во взгляде: «я здесь, в эконом классе, потому что я принципиально не трачу деньги на то, на что не считаю нужным их тратить, но мне с вами не место в одном салоне». Но на самом деле, есть в них какая-то напряженность.

– Любопытно … хотя думаю, что вероятность еще одной нашей встречи не слишком велика: из аэропорта люди разъезжаются по всему острову, а он не такой уж и маленький. Кроме того, они могут иметь здесь недвижимость и едут в свои апартаменты или виллу. Ну а напряженность, отмеченная тобой, может легко объясняться тем, что с утра они поссорились, либо у него болят зубы, либо у нее неприятности на работе.

Ден посмотрел в окно. Однообразный пейзаж морской ряби нарушился, вдали показались пока неясные сероватые очертания земли. А прямо под самолетом посреди океана распластался небольшой остров, вздыбливаясь неровностями рельефа, раскрашенного разноцветными волнами вулканических пород.

– Посмотри, как красиво!

Мари потянулась к окну, слегка изогнувшись и прислонившись к нему всем телом. Несколько минут она смотрела на пейзаж за окном, а затем снова выпрямилась в кресле.

– Действительно, вид фантастический. Это и есть знаменитый Лансароте, остров огнедышащих гор?

– Честно говоря, не знаю. Но не думаю, для этого он слишком маленький. А Лансароте, хотя и меньше своих соседей, но все же обладает большими размерами. А огнедышащих островов здесь много, они все немного вулканы, включая наш Тенерифе.

Мари снова взглянула в окно. Остров уже исчез за легкой дымкой облаков, как будто растворившись в океане, но впереди ровной серой полосой уже надвигалась суша. Легкая боль в ушах дала знак, что самолет начал снижение, хотя пока еще не горело табло и никто не требовал занять свои места. Но как будто почувствовав это, люди повсеместно засуетились, заканчивая полетные дела, убирая лишние вещи и устраиваясь в креслах. Салон в обратном порядке превращался из временной, но своей территории в нейтральную проходную зону.

– А мы увидим Тейде при посадке?

– По, моему нет, самолет заходит на посадку с океана. Вот если бы мы прилетали в северный аэропорт, то тогда могли бы увидеть, хотя тоже не уверен. Но в северный аэропорт, насколько я знаю, прилетают самолеты из Испании, Евросоюза, с местных островов, и что-то из Южной Америки. А большие борта, почти все дальние рейсы, садятся здесь, в южном.

– А между островами перемещаются на самолетах? Здесь такие большие расстояния?

– Расстояния не маленькие, хотя и не критические. Кроме самолетов между островами можно перемещаться на паромах, это чуть дольше, но, учитывая время до аэропорта и формальности, получается почти то же самое. Да и по цене сопоставимо, в общем дело вкуса. Но мы ведь, в любом случае, не собирались уезжать с Тенерифе, разве не так?

– Нет, не собирались, разве что на остров Гомеру, говорят там очень интересно, совершенно фантастические заповедные леса, в том числе лавровые леса.

– Если будет время, то почему бы и нет? Но что-то мне подсказывает, что его у нас будет не много. Потому что, и на Тенерифе есть много всего интересного. Но, несмотря на это, на Гомеру, мы в любом случае должны съездить.

– Почему именно туда?

– Лавровые леса, о которых ты говоришь, составляют часть национального заповедника Гарахонай, в центре которого есть одноименная гора, самая высокая на острове. Она названа так в честь двух влюбленных Гары и Хоная, легенда о них не менее драматичная, чем история Ромео и Джульетты. Они были оба королевских кровей, Гара – местной принцессой с острова Гомера, а Хонай – сыном правителя Адехи, одного из районов Тенерифе, расположенного, кстати, совсем рядом с местом, где мы будем отдыхать. На одном из праздников на Гомере они встретились и полюбили друг друга с первого взгляда. И все у них поначалу шло неплохо: поскольку они были одного социального статуса и их семьи не находились во вражде, их союз был вполне приемлем для семей в качестве удачного монархического брака. Но, как назло, в момент их венчания произошло извержение вулкана Тейде, что обе семьи сочли дурным знаком и отменили свадьбу. Но влюбленные не могли жить друг без друга. В один из дней Хонай доплыл до острова Гомера на лодке из козьих шкур, и похитил Гару. Они бежали в центральную часть острова, потому что, честно говоря, больше бежать на таком маленьком острове особенно и некуда. И ожидаемо, обесчещенные родственники бросились в погоню и легко загнали влюбленных на вершину самой высокой горы. Чтобы их не разлучили вовеки, они заточили с двух сторон ствол молодого лаврового дерева, направили острие в грудь и слились в объятии. И чем крепче они обнимали друг друга, тем глубже ствол проникал в грудь каждого из них. И, в какой-то момент, он пронзил сердца влюбленных, которые предпочли умереть слившись в объятии, чем жить в разлуке.

– Красивая легенда … но почему из-за нее мы должны обязательно побывать на острове?

– Потому что я хочу, чтобы мы с тобой посещали все места, которые связанны с влюбленными, где бы мы ни находились. Это поможет нам еще острее почувствовать нашу любовь.

Он наклонился и мягко прильнул губами к её губам, наслаждаясь ответным нежным желанием её поцелуя. Через несколько мгновений, отстранившись от него, она посмотрела в окно.

– Легенды про влюбленных очень романтичны, но, почему-то, почти все они как минимум грустные, а чаще всего трагические. Ромео и Джульетта, Гера и Леандр, Тристан и Изольда – все истории заканчиваются хуже не придумаешь. И твоя история про влюбленных не более радостная.

– У меня есть в запасе еще одна местная легенда про влюбленных, но я тебя пока ей мучать не буду. Хочу написать по ней рассказ: если получится, то ты его прочтешь. Трагические легенды о любви более интересны для публики. А история о счастливой любви будет, скорее всего, всех бесить и вызывать зависть.

– Какие странные имена у твоих влюбленных, совсем не похожи на испанские.

– Кончено не похожи, ведь эта легенда гуанчей, коренных жителей Канарских островов. Да они и сами являются предметом легенд последние несколько сот лет.

– Странно это слышать: когда говорят о коренных жителях островов, то ассоциация в первую очередь возникает с достаточно примитивным образом жизни, и непонятно, как он может быть предметом легенд.

– Очень ошибочное представление: многие древние народы в разных точках мира имели достаточно сложную организацию жизни и донесли до нашего времени много загадок, начиная от космологии догонов, заканчивая знаниями майя.

– Майя я знаю, а кто такие догоны?

– Это небольшое племя в Африке, где-то на юге Мали, обладающее, по некоторым данным, потрясающими знаниями о космосе. Но разговор не о них, это я просто решил похвастаться эрудицией перед прекрасной собеседницей. Возвращаясь к коренным жителям Канарских островов, прежде всего, не совсем понятно их происхождение. Вроде бы как считается, что они происходят от восточноафриканских племен берберов, но, с другой стороны, современные ученые говорят о том, что схожая с ними генетика наблюдается у жителей Пуэрто Рико, Доминиканы и, на другом конце света, Анатолии, которая часть современной Турции. Кроме того, историки и путешественники в разные времена описывали их как светлокожих и светловолосых. Все эти данные стали поводом для легенд о том, что именно гуанчи и есть те самые потомки жителей Атлантиды, а Канарские острова, ввиду их вулканической сути, являются её остатками.

– Ну, по этой теме им явно нужно вставать в очередь, – рассмеялась Мари – я слышала про пару десятков претендентов на звание потомков Атлантиды, это практически дети лейтенанта Шмидта.

– Но, как бы там ни было, мы можем съездить посмотреть статуи королей гуанчей в небольшом городе Канделария, в северной части острова, недалеко от Санта Крус де Тенерифе. Они, правда, являются новоделом, были созданы в конце прошлого века, но все равно интересно. А вот базилика в этом городе настоящая и очень красивая, если не ошибаюсь, то семнадцатого века. И вокруг города есть пещеры, где гуанчи хоронили мумии, подобно египтянам.

– Ты так рассказываешь, как будто уже бывал везде. Кроме того, ты наметил столько мест, что нам вряд ли хватит одной недели, которую мы здесь будем, рассмеялась она.

Табло, наконец, загорелось, призывая оставаться в креслах, и слегка уставший голос на трех языках сообщил о скором окончании полета и ожидаемую информацию о хорошей погоде в пункте назначения. Ден откинулся в кресле, стараясь немного подремать при посадке. Минут двадцать он пытался погрузиться хотя бы в легкий сон, ему казалось, что даже короткий сон при посадке снимет усталость от полета. Но заснуть не получалось: яркое солнце пробивалось даже через закрытые веки. И Ден, открыв глаза снова посмотрел в окно. Самолет уже заметно приблизился к земле, внизу были заметно различимы стайки яхт, скалистая полоса берега, серовато-желтая земля, уходящая вверх в сторону центра острова, повсеместно разбросанные муравейники апартаментов и тянущиеся к небу корпуса отелей. Задрав к небу крыло, рядом с которым находился иллюминатор, по крутой глиссаде самолет начал снижаться. На несколько секунд Ден мог видеть только яркое небо, из-за чего возникло неприятное ощущение. Оно было слегка похоже на невесомость, возможно из-за потери ориентации в пространстве. Но затем самолет выровнялся и с моря стал заходить на посадку, слегка покачивая крыльями в обычном для приморских аэропортов сильном ветре. За окном промелькнули разлинованные странными заборами поля и невысокие постройки вокруг аэропорта, и вскоре, слегка подпрыгнув, самолет покатился по взлетно-посадочной полосе, заглушая разговоры шумом реверса двигателя, обеспечивающего торможения. Через несколько минут самолет мягко и медленно двигался по направлению к невысокому зданию аэропорта вдоль непонятных указателей аэропортовой полосы. Но, не доехав до телескопических трапов, замер посреди летного поля рядом с другими бортами.

Как только двигатель замер, салон наполнился движением встающих пассажиров, заполняющих проходы и стягивающих с полок сумки и чемоданы ручной клади. Дена всегда удивляло стремление людей вскочить с места сразу после посадки и затем толкаться в проходе, пока не начнут высадку. Так же было и в этот раз: салон наполнился людьми и тесным ожиданием, которое через недолгое время превратилось в легкое движение по проходу в сторону выхода.

Когда они покинули самолет, в лицо им ударил плотный горячий воздух, обозначив границу новых впечатлений. Спустившись по трапу, они вошли в заполненный автобус, который через короткое время покатил по разгоряченному асфальту к зданию аэровокзала. Окунувшись после горячего воздуха в струи кондиционера, они направились мимо безразличных пограничников по пустым коридорам. Вышедшая из автобуса толпа понемногу растягивалась в нестройную цепочку, двигаясь к зоне паспортного контроля. Будучи в числе первых, подошедших к змейке очереди, вскоре они уже передавали паспорта улыбчивому, но безразличному пограничнику, который почти не глядя на них, покопался в компьютере, полистал документы и быстро стукнул штампом, пропуская их дальше.

В ожидании скорейшего окончания поездки народ старался поскорее пройти паспортный контроль, хотя затем все равно все оказывались в большом зале в ожидании багажа. На табло Ден отыскал название Moscu и, оставив Мари с чемоданом ручной клади ожидать на креслах, сам прошел к ленте выдачи багажа. Когда он подошел, выдача багажа еще не началась, но тем не менее пассажиры в ожидании выстроились вдоль ленты. Резкий гудок сирены, извещающей о начале выдачи, заставил его вздрогнуть, после чего лента с неприятным шуршанием пришла в движение. Через несколько секунд первые вещи начали вываливаться из находящегося на возвышении отверстия и с громким стуком падать на ленту. Сначала большие чемоданы, как голые, так и замотанные в различные защитные покрытия. Время от времени стоящие у ленты люди с усилием выдергивали с ленты свои вещи и оттаскивали их в сторону. Через какое-то время поток вещей иссяк, но лента не остановилась, и вскоре начала выдавать следующую партию багажа, на этот раз вместо напыщенных чемоданов разномастную помесь сумок, рюкзаков и баулов разного размера и степени потрепанности.

Постепенно плотная стена людей вдоль ленты редела, и вскоре превратилась в несколько групп, которые напряженно всматривались в уже пустую ленту, ожидая, что через некоторое время на нее повалится следующая партия багажа. Однако после нескольких минут движения пустая лента остановилась и Ден понял, что свою сумку они сейчас не получат. Его охватила не столько жалось по утерянным вещам, сколько раздражение от того, что требуется дополнительная суета и напряги, связанные с оформлением утери багажа. Несколько утешало то, что они были не единственными, кто не получил багаж, а это означало системный сбой, а не то, что их сумка просто упала с тележки. Это существенно увеличивало шансы на то, что их багаж найдется и будет к ним доставлен в самое ближайшее время.

Ден внимательнее присмотрелся к товарищам по несчастью. Слева от него стояла пара примерно их с Марией возраста. Девушка была невысокая и стройная, обтягивающие джинсы скинни подчеркивали красивые ноги. Ее длинные волосы были собраны в замысловатый пучок, из-за чего Ден про себя дал ей прозвище «инопланетянка». Она коротко взглянула на Дена, поделившись с ним слегка раздраженным взглядом, при этом содержащим едва заметную искру оценивающего интереса. Внешность её спутника был классической отпускной и оттого достаточно непримечательной. Среднего роста, он был неплохо сложен, но без выраженной спортивности. Одет в классическое поло La Costa и джинсы. В детективных фильмах после составления фотопортрета такого персонажа следователи обычно в раздражении отворачиваются, понимая, что он настолько соответствует типажу, что становится практически безликим и неуловимым. Его взгляд был направлен не на ленту, а на свою спутницу, как бы в ожидании от нее дальнейших инструкции по своим действиям.

Напротив, через ленту Ден увидел уже знакомую ему пару, которую они с Мари обсуждали в самолете. Когда они стояли рядом без движения, стало видно, что они практически одного роста и похожи на рекламу из модного журнала. Несмотря на то, что они еще не доехали до курорта, ноги девушки были окрашены ровным загаром, который эффектно оттенялся светлой короткой юбкой. Её спутник был одет с дорогую светлую рубашку навыпуск и светлые летние брюки. Они практически неподвижно стояли у ленты, не выказывая никаких признаков волнения, и с безразличным выражением смотрели прямо перед собой, как бы сквозь Дена, на какую-то точку на стене позади него.

С торца транспортера расположилась молодая семья: высокий атлетически сложенный мужчина в футболке, рельефно обрисовывающей накачанные мускулы, среднего роста жена, в футболке и короткой джинсовой юбке и ребенок лет десяти, уткнувшийся в смартфон и совершенно безразличный к окружающему миру. Ден отметил, насколько разный образ может формироваться практически одинаковой короткой юбкой. В одном случае была очевидной вызывающая сексуальность, в другом – домашнее удобство.

Рядом с ними тусовалась шумная группа молодых людей, похожих на студентов. Казалось, что ситуация с багажом их нисколько не расстраивает, они обменивались репликами, которых Ден не слышал, но было очевидно, что они представляют собой обычное молодежное соревнование в остроумии, потому что большинство из них вызывали резкие волны громкого смеха.

Позади Дена, на некотором расстоянии от транспортера то в одну, то в другую сторону двигалась женщина за шестьдесят, представляющая из себя типаж вышедшей на пенсию интеллигентки, с наслаждением изучающей окружающий мир. Типаж формировался короткой простой стрижкой, крупными очками и универсальными джинсами, а также слегка напряженным выражением лица.

Именно она, обращаясь ко всем и ни к кому, первой высказала то, что уже поняли все остальные.

– Друзья, похоже наш багаж потерялся. Кто-нибудь знает, что в этом случае делать?

Ден уже сталкивался с подобной ситуацией, поэтому ответил:

– Нужно найти, где подаются заявления об утере багажа и подать заявления по форме. Они должны быть обозначены baggage claim, или что-то вроде этого.

В этот момент к ним подошла Мари, которая тоже догадалась, что с багажом проблемы. Она облокотилась Дену на плечо и осмотрела всех, кто остался без багажа. В этот момент женщина выбрала Дена в качестве своего помощника, и обращалась уже к нему.

– Молодой человек, а как Вас зовут?

– Меня Денис, мою жену Мария.

– Меня зовут Татьяна. Денис, Вы мне поможете в оформлении заявления?

– Конечно, если сам смогу, – улыбнулся он и осмотрел просторное помещение с рядами транспортеров, и сбоку увидел отгороженный павильон с той самой надписью.

– Похоже, нам туда, – взяв за ручку чемодан он направился к павильону.

Рядом с ним шла Мари, а за ними двинулась небольшая процессия, включающая Татьяну, семью с ребенком и «инопланетянку» с мужем. Но поскольку скорость передвижения Дена сдерживал чемодан и необходимость разговора с Татьяной, «инопланетянка» с мужем добрались до заветного павильона гораздо раньше их процессии. Когда они подошли, «инопланетянка» пыталась на английском построить разговор со служащей – слегка надменной испанкой примерно сорока лет, которая неохотно бросала фразы на смеси английского и испанского, не выказывая сильного желания заниматься их проблемой. Её муж стоял в стороне и не пытался вмешиваться в ситуацию. Ден не видел в этом ничего удивительного: в случае общения в чужой стране распределение лидерства часто меняется в пользу того, кто просто-напросто лучше знает язык. Прислушавшись к их разговору, Ден понял, что женщины с трудом понимают друг друга, и с улыбкой обратился к «инопланетянке»:

– Извините, что вмешиваюсь, но, по-моему, она не слишком понимает, что Вы от нее хотите.

К его удивлению, она не выказала раздражения или недовольства, вполне объяснимого в такой ситуации, а ответила тоже с легкой улыбкой:

– Мне, почему-то, кажется, что она прекрасно все понимает. Но как настоящая испанка не слишком хочет работать. Кстати, меня зовут Елена, а моего мужа Александр, – кивнула она в сторону своего спутника.

При ее словах он бросил короткий и слегка удивленный взгляд в их сторону, а затем отвернулся.

– А нас зовут Денис и Мария

– Я помню, – снова улыбнулась она – слышала ваш разговор и с удовольствием уступаю Вам право пообщаться с этой милой женщиной.

И, чудесным образом, с самого начала разговора с Деном женщина в самом деле превратилась если не в милого, то в общительного и доброжелательного собеседника. Возможно, причиной этого было то, что, вопреки большинству иностранцев, Ден пытался говорить с ней на испанском. Носители английского языка воспринимают как само собой разумеющееся, когда иностранцы на нем разговаривают, и очень удивляются, когда кто-то не владеет их языком. Носители других языков, даже таких распространенных, как испанский, расценивают попытку иностранцев говорить на их языке как дань уважения к их стране, что сразу сокращает дистанцию.

Она объяснила Дену стандартную процедуру оформления заявление на утерю багажа, включающую заполнение типовой формы, с указанием как данных о багаже, так и своих данных. И, не для протокола, посоветовала немного подождать, примерно час-полтора, что по испанским меркам составляло совсем небольшое время. Часто в ситуации, когда не получило багаж большое число пассажиров, может быть либо получена дополнительная информация по ситуации, либо отыщется сам багаж в аэропорту. Одарив женщину вполне искренней благодарной улыбкой, Ден в ответ получил такую же улыбку и несколько форм, которые он передал своим попутчикам вместе со всей информацией.

В этот момент рядом с ним находились Елена с Александром, Татьяна и супружеская пара с ребенком, которые до настоящего времени никому не представились, а просто стояли рядом и слушали. Толпа студентов была до настоящего времени видна у транспортеров, по-прежнему распространяя вокруг себя шум, смех и беззаботность. Примеченная ими раньше пара, а также еще несколько групп пассажиров, которые также не получили багаж, но не зафиксировались в их внимании чем-либо особенным, растворились в пространстве аэровокзала, самостоятельно решая проблему багажа.

Ден подробно заполнил форму, указав свои данные, данные рейса, подробное описание багажа и информацию о его местонахождении на Тенерифе. Передав форму испанке, он поблагодарил её за помощь, но сказал, что у него есть срочные дела, из-за которых он не может ждать, а предпочтет получить информацию по контактным данным. При этом про себя отметил, что не такая уж это ложь: желание поскорее начать отдых и провести эти час-два с Мари в более благоприятной обстановке – достаточно срочное и важное дело. А если философски смотреть на жизнь, то, возможно, одно из самых важных дел.

Оставив позади уже слегка надоевших ему попутчиков, Ден позвал Мари к выходу, краем глаза заметив, как Елена распустила свой странный пучок, отчего длинные гладкие волосы волной рассыпались по плечам, мгновенно меняя её имидж. Из слегка угловатого, порывистого подростка, она превратилась в стильную твигги, при этом небольшой рост и стройность стирали её возраст.

Пройдя через услужливо раздвинувшиеся перед ними двери выхода, они оказались в шумноватом зале аэропорта. Охлаждаемы кондиционерами воздух тем не менее содержал едва уловимый южный морской запах, который приносил ощущение приятного волнения и ожидания. Сверившись с указателями, они быстро нашли путь к стойкам аренды автомобилей и были приятно удивлены, увидев, что в стойке нужной им компании, украшенной зеленой надписью, не было очереди. Хотя у соседних стоек стояли группами ожидающие клиенты. Из-за того, что большинство из них были с семьями и с полным набором сумок и чемоданов, очередь имела несколько неопрятный вид. Мари с облегчением вздохнула:

– Хорошо, что нам не нужно ждать, очереди для оформления машины всегда так медленно двигаются, а уже хочется скорее доехать в отель.

– Почувствуй бенефиты чуть более дорогой аренды: you pay more – you get more.

– Это чей девиз?

– Ничей, это я сам сейчас придумал, – улыбнулся он

– Звучит неплохо, но, к сожалению, не всегда так бывает в жизни, особенно в нашей стране. Часто бывает, что качество услуг не всегда зависит от их стоимости. С достаточной степенью уверенности можно сказать, что дешевые услуги будут низкого качества. А вот то, что дорогие будут хорошего, к сожалению, не так очевидно.

В этот момент сотрудник компании улыбкой пригласил их к стойке. Ден заранее, при заказе машины, выбрал возможность быстрого получения машины путем внесения своих данных и данных карты он лайн, поэтому процесс оформления не занял много времени. Не более чем через пятнадцать минут, получив ключи и документы на машину, они выходили на улицу через услужливо распахнувшиеся двери.

Южное утро дохнуло им в лицо занимающейся влажной жарой, которая мгновенно сделала неуместной и наполнила влагой их темную плотную одежду, казавшуюся такой южной при сборах дома. Шурша по неровностям дорожки колесами чемодана, они перешли несколько наполненных суетящимися машинами такси проездов и вскоре оказались на парковке. Южный колорит наложил свой отпечаток и на парковку, сделав ее непохожей на безликие аэропортовые стоянки северных городов, наполнив её пальмами, ленивыми служащими и запахом цветов. Без труда обнаружив свою машину, симпатичную красную Сит Ибицу, они стали обживать её, пытаясь превратить в свою территорию на ближайшее время. Этому помог и навигатор, который традиционно долго искал себя в новом месте, предоставляя им возможность познакомиться с машиной и сделать небольшую паузу между поездкой и отдыхом, позволяющую сбросить усталость от суеты последних часов. Но вскоре навигатор механическим и чуть усталым голосом сообщил, что пункт назначения найден. И, преодолев хаотичное переплетение приаэропортовых дорог, Ден вывел машину на единственную на острове автостраду, протянувшуюся вдоль побережья почти вокруг всего острова.

Дену нравилось это ощущение погружения в окружающую обстановку, когда жадный до впечатлений взгляд охватывает изменяющиеся пейзажи. И это погружение наполняет приятным волнением, даже несмотря на то, что пейзажи не были слишком живописными. И справа, и слева простиралась суховатая земля, местами заполненная разного предназначения строениями, а также проплешинами неяркой зелени. Местами строения подступали к дороге, местами отступали, открывая неяркий вид: справа на сухие холмы, понимающиеся вдалеке, слева – на проблески моря. Но когда дорога, прорезав воротами скалу, перевалила через небольшой перевал, пейзаж как будто распахнулся перед ними. Вдаль, до горизонта, уходила долина, заканчивающаяся полосой морского берега, застроенного неровными строениями приморского города. С противоположной стороны дороги долину обрамляла ломанная линия предгорий.

Краем глаза Ден с удовольствием отметил, что слегка напряженный взгляд Мари, сверкнул оживлением, а губы украсила легкая улыбка.

– Это место нашего назначения?

– Пока нет, но скоро будем на месте.

Подтверждая его слова, навигатор сообщил, что через полтора километра нужно сворачивать с автострады, и, без труда поймав несложную разметку, они ушли с шоссе и направились в сторону города. Проехав через несколько столь популярных в Европе круговых разъездов, они оказались в достаточно безлюдном пригороде, который, постепенно наполняясь людьми, незаметно превратился в плотно застроенное курортное место. Движение стало более плотным и медленным. И вскоре, по заверению навигатора, они выехали на улицу, которая вела их к отелю. С левой стороны улицы возвышались громады отельных комплексов, полностью закрывая вид на море, которое за ними находилось. Правая сторона улицы была заполнена чередой торговых центров, с частыми вкраплениями заполненных людьми мест питания: от простых баров и кафетерий до респектабельного вида ресторанов. По улице двигались расслабленные прохожие, курортной открытой одеждой подтверждая южный колорит. Широкая центральная часть улицы была украшена невысокими пальмами, стволы которых были похожи на бетонные бутылки. Улица резалась множественными переходами, из-за которых движение было медленным и рваным.

Вскоре слева, через дорогу, они увидели ровные линии стилизованной пирамиды, за которой возвышались буквой «п» корпуса большого отеля. Пристально глядя на него, Мари произнесла:

– Кажется, это наш отель, а перед ним пирамида театра.

– Ты права, но только, чтобы подъехать к нему, нам нужно доползти доконца улицы и развернуться.

На кругу улица уходила вправо, в основную часть города. А они, развернувшись, поехали в обратную сторону, и вскоре заехали на территорию отеля через невысокую калитку, предварительно подтвердив в переговорное устройство наличие брони. Проехав по дорожке вдоль корпуса, украшенного ровными рядами балконов с пузатыми каменными перилами, между корпусами они увидели небольшую парковку, радовавшую глаз проплешинами свободным мест и прохладой тени. Они припарковали машину, уткнувшись бампером в жесткую зелень, обрамляющую парковку, вышли из машины, и, оставив чемодан в багажнике, следуя указателю «reception» направились в сторону моря вдоль корпуса. Когда они дошли до конца здания, то увидели прямо перед собой, за ограждением отеля, заполненный пляжными людьми променад, от которого веяло настроением отдыха. Справа, с торца здания выступал центральный вход в отель, украшенный слегка вычурными обнаженными статуями.

Зайдя в обширный и прохладный холл, он оставил Мари на глубоких креслах в зоне отдыха, а сам направился к стойке ресепшена, где его встретила приветливая русскоязычная служащая. Сняв копии с паспортов и приняв от него заполненные анкеты, она и интригующей улыбкой посмотрела на него.

– Денис, у меня для вас приятная новость: вместо обычного номера, за ту же стоимость мы вам предлагаем улучшенный двухкомнатный номер со спальней, большим балконом и собственным бассейном на балконе. Надеюсь, вы не будете возражать?

– Ну как здесь возражать? Ведь это то самое предложение, от которого вряд ли сможешь отказаться, – улыбнулся он в ответ.

– Возьмите схему отеля. Дополнительно мы вам советуем посетить концерт фламенко, который проходит в театре в виде пирамиды, думаю вы его видели, когда заезжали в отель.

– Конечно, видели. Сложно не обратить на него внимание.

– Мы предлагаем билеты по специальным ценам. Кроме того, у нас вы можете заказать морскую прогулку. Эти прогулки сборные, но в определенные дни мы формируем группу только из гостей нашего отеля. Во-первых, они менее загружены, во-вторых, контингент вполне респектабельный, в-третьих, цены более выгодные. Ближайшая такая прогулка завтра.

– Благодарю за предложение, мы посмотрим расписание и посоветуемся с женой, чуть позже подойдем к вам.

С видом победителя он направился к Мари.

– Ты светишься, как будто выиграл в лотерею.

– Передаю тебе приятную новость от милой девушки из-за стойки: нам дали большой номер, с собственным бассейном на балконе.

– За что нам такая милость?

– Не знаю, иногда так бывает. Либо отель слишком заполнен, и нашей категории не хватает комнат. Либо, наоборот, слишком пустой, номера все равно не заняты и в рекламных целях дают апгрейд. В любом случае, это приятно.

– С этим трудно спорить. А знаешь кого я видела в холле, пока ждала тебя? Наших старых знакомых из самолета: очаровавшую тебя девушку с её спутником. Накаркал ты, что еще увидим их на отдыхе, получается будем жить в одном отеле. Не могу сказать, что очень рада их видеть, не слишком они располагают к себе.

– Наш отель по своим размерам сопоставим с небольшим городом, поэтому соседство достаточно условное. Кроме того, он достаточно популярен у наших агентств и туристов, так что не удивительно, что многие останавливаются здесь. Пойдем уже скорее в номер, устал я слегка от дороги.

Они поднялись на свой этаж на застекленном лифте, обеспечивающий обзор холла и ресторана отеля. Номер, действительно, оказался достаточно большим, но из-за этого не слишком уютным. Один большой балкон из гостиной выходил во внутренний двор отеля с бассейном, через пирамиду театра взгляд скользил по бесконечной череде крыш домов, изредка прорезаемой более высокими корпусами отелей с яркими надписями названий. На широком балконе легко размещался небольшой бассейн, два лежака и зонтик. Ден попробовал воду в бассейне, она оказалась очень холодной, в связи с чем функциональность бассейна вызвала у него определенные сомнения, а вот лежаки и зонтик были очень кстати. Второй маленький балкон выходил на боковую дорожку, предоставляя вид на соседний большой отель, который, к счастью, не скрывал красивый вид на серые конусы гор.

Когда он вернулся в комнату, Мари уже распаковала чемодан, в который они предусмотрительно уложили набор легкой одежды и обуви на первое время, так как раньше их багаж тоже не всегда приезжал вместе с ними. Она избавилась от дорожной одежды, приняла душ и теперь радовала взгляд легкой туникой, открывавшей её красивые ноги.

– Переодевайся, пойдем посмотрим окрестности. В принципе, мы и раньше видели их со стороны дороги, но уже хочется стать частью отдыхающей братии.

– Сходим куда-нибудь пообедать?

– Я видела на противоположной стороне супермаркет, может быть купим вино и закуски и перекусим дома?

Они вышли из отеля на боковую дорожку и прошли по ней в сторону улицы. За невысокой калиткой начиналась отпускная жизнь. У касс театра скопилась небольшая толпа туристов, покупающих билеты. Они перешли на другую сторону улицы и оказались на небольшом пятачке – площади в недрах торгового комплекса, окружающей небольшой фонтан, от которого веяло приятной прохладой. Вопреки их ожиданиям, существенная часть прохожих была хорошо одета в дорогую летнюю одежду. И, в целом, публика производила впечатление буржуазной респектабельности.

Впрочем, это ощущение рассеялось, когда, зайдя в универсам, мы окунулись в атмосферу бытовой суеты. Оставив выбор вина за Мари, как особой ценительницы и любительницы этого напитка, Ден покатил тележку из зоны алкоголя, постепенно наполняя её продуктами. По пути обратно в отель Ден, нагруженный пакетами, был вынужден идти чуть позади Мари, отчего складывалось впечатление, что они не вместе, а идут каждый сам по себе. Он наслаждался видом её стройных ног и бедер, которые гладила мягкая ткань туники и жадные взгляды встречных мужчин, которые позволяли себе быть смелыми с самостоятельной и слегка вызывающей девушкой. За счет этого небольшой путь домой превратился в легкое эротическое приключение, которое они занесли в номер, наполнившийся атмосферой легкого возбуждения.

Не разбирая продукты, он открыл бутылку вина, наполнил бокалы и поднес один из них Мари, которая полулежа расположилась на диване. Не сговариваясь, они погрузились в молчание. Тишина, которую они хранили, установила невидимую связь между ними не хуже самого тонкого разговора. Уровень вина в бутылке опускался все ниже и ниже, а они по-прежнему касались друг друга лишь мягкими взглядами. И только когда сознание стало сдаваться выпитому вину, жаре и усталости от долгой дороги, Ден, опустившись на колени, дополнил терпкий вкус вина на губах не менее терпким знакомым вкусом, который еще сильнее кружил голову и заставлял отключиться от времени.

Резкая двойная трель телефона на тумбочке и в спальне выдернула его из этого сладкого полусна. Взяв трубку, он с трудом понял, что от него хочет быстрый голос на другом конце провода. Ему пришлось переспросить дважды, прежде чем он понял, что им сообщают о том, что в гостиницу привезли их багаж и зовут на ресепшен забрать его. Положив трубку и обернувшись, он увидел, что Мари тоже встала с дивана и, мягко проведя по его груди рукой, направилась к двери, приглашая его за собой. Только выйдя в коридор, Ден догадался, что ему бы нужно удивиться тому, что Марии догадалась, что им нужно идти на ресепшен. Но удивляться не было желания, и он просто принял это как факт.

Выйдя из лифта, они направились к респшену, и этот момент услышали, как их окликнул знакомый голос:

– Денис, Маша, привет!

Повернувшись на голос, они увидели расположившуюся на диване за низким столиком пенсионерку Татьяну, рядом с которой сидел молодой человек в форменной рубашке поло. По его профессионально бегающим глазам можно было легко угадать представителя туристического агентства, который выполняет непростую задачу продажи экскурсий и других удовольствий.

Слегка затуманенное вином сознание не послало сигнал на разговор с Татьяной, поэтому Ден с дежурной улыбкой просто помахал ей рукой, и они продолжили свой путь. Справа от ресепшена они увидели свою сумку, и Ден просто собирался её забрать. Но, слегка задумавшись, Мари сказала с отрешенной улыбкой:

– Давай забронируем морскую поездку на завтра, хочу соленый ветер.

Бронирование заняло не более минуты: внеся в компьютер их данные, девушка на ресепшене выписала им ваучер и подробно рассказала про порядок сбора и программу прогулки. Впрочем, её старания почти пропали даром, потому что из рассказа в сознании Дена отложилось только то, что встречаются они в лобби в 9 утра, а значит вставать придется рано, чтобы успеть на завтрак. В легкой дымке полусознания они пересекли холл по направлению к стеклянным стаканам лифтов. Ожидание лифта показалось ему непривычно долгим, и когда двери раскрылись, он сразу рванулся в лифт, не подумав о том, что кто-то может выходить из него. И на входе в лифт столкнулся блондинкой из самолета, на мгновение ощутив её твердое спортивное тело, не шелохнувшееся от его движения. Несмотря на стройную легкость её фигуры, ему показалось, что он натолкнулся на стену. Смутившись, он пробормотал извинения, на которые она, увидев его нечеткий взгляд, отреагировала с неопределенной улыбкой, не столько извиняющей, сколько снисходительной. После этого бросила короткий острый взгляд на Мари и, ничего не ответив, прошла мимо.

– Раньше просто не спускал с неё глаз, у теперь уже кидаешься на неё, – рассмеялась Мари

– Ни за что не поверишь, но никакой эротической подоплеки, исключительно нетрезвая нечеткость движений.

– Ни за что не поверишь, но я поверила, – вдруг серьезно ответила она – не в обиду тебе будь сказано, но с её стороны я не почувствовала к тебе никакого интереса. Чего не скажешь о Елене, которая в аэропорту ощупывала тебя взглядом просто на грани приличия. Хотя не уверена, что ты это заметил.

– Конечно, не заметил: я был слишком занят разруливанием ситуации с багажом.

– Охотно верю: вы, мужчины, редко можете сосредоточиться сразу на двух вопросах.

– Ну почему же на двух, я, как всегда, был занят и еще одним важным делом: тайно любовался тобой.

– Грубая лесть, но до чего же приятно, – снова рассмеялась она

Их легкий флирт был прерван писком лифта, извещающего о прибытии на нужный этаж. Когда они нырнули в номер, Мари сразу прошла в спальню, а Ден вышел на балкон и вдохнул теплый воздух, наполненный нестройным гулом отдыха у бассейна, который прогнал Дена обратно в комнату. Мари сбросила тунику и спала на кровати, укутавшись в тонкую простынку, которая дарила взгляду дразнящие части её обнаженного тела. С удовольствием отметив возникшее острое желание, Ден вытянулся на кровати, стараясь не касаться Мари и не тревожить её сон. И вскоре сам провалился в полудремотное забытьё.

Как всегда, он с трудом выходил из дневного сна, путая утро и вечер и едва понимая, где находится. Мари рядом уже не было, и ничто не нарушало тишину номера, кроме тихого шуршания кондиционера. Он вышел в гостиную и вместо хаоса вещей, который там царил до сна, обнаружил полный порядок. Мари не только разобрала пакеты с продуктами и распределила их в холодильник и на столик, но и разобрала сумку, развесила часть вещей на плечиках, а остальные разложила на полках шкафа. Через балконные двери он увидел, что Мари в его любимом черном купальнике расположилась на лежаке, который к этому моменту уже оказался в тени. Она обернулась на скрип раскрывающихся дверей, слегка изогнувшись всем телом.

– С добрым утром, или днем, или вечером, – улыбнулась она

– Долго мы спали?

– Нет, не больше полутора часов. У нас еще пол дня впереди, вполне можем успеть сходить на пляж.

– Давай попробуем, хотя здесь темнеет рано и быстро: все-таки, это южная осень.

– Будем надеяться, что ключевое слово здесь южная, и будет тепло. В любом случае, нам нужно поторопиться, – поднявшись с лежака и сняв верхнюю часть купальника, она протянула ему флакон с солнцезащитным кремом – намажь мне спину, пожалуйста.

Улыбнувшись тому, какое впечатление это их действие может произвести на того, кто сможет разглядеть их на балконе, Ден отметил про себя, что этот элемент подготовки к пляжу является для него самой приятной частью пляжного отдыха. Мари закинула руки за голову, закрыв глаза, а он втирал крем в нежную кожу плеч, ложбинку спины, изгиб талии. Время от времени его рука, как бы невзначай, забиралась под мягкую ткань плавок, а мгновение спустя скользила вперед секундным поглаживанием груди. К сожалению, этот процесс быстро закончился, и вскоре они вместе с Мари были в полной готовности, экипированные пляжной сумкой и пляжным настроением.

Взяв полотенца в небольшом киоске у бассейна, они прошли насквозь через холл отеля и через калитку вышли на променад, за которым находился пляж. Ближайшая к отелю зона пляжа представляла собой небольшую бухту, огороженную с двух сторон изогнутыми волноломами. Видимо, в данный момент был отлив, потому что линия воды находилась достаточно далеко от рядов зонтиков и в разных местах бухты из воды виднелись похожие на скалы верхушки черных подводных камней, местами покрытые зеленью. Сероватый песок приобретал темный оттенок в тех местах, где он напитывался влагой. Хотя большинство лежаков были заполнены, в море было не так много людей.

Они спустились по каменной лестнице на пляж, и, пройдя по мягкому песку выбрали себе лежаки и зонтик с края. Вскоре после того, как они разложили вещи, в ним подошел за оплатой служащий, которого они легко узнали по желтой футболке, темным очкам и поясной сумке, которые стали практически форменной одежды сборщиков денег на пляже. Посмотрев в сторону променада, Мари сказала:

– Может быть в следующий раз нам купить в магазине зонтик и быть на пляже почти дикарями. Мы могли бы расположиться вон там, на краю пляжа. Пальмы там дают приятную кружевную тень.

– Это они сейчас дают такую тень, а в другое время дня её может не быть. Но мы про это подумаем, почему бы и нет, учитывая, что на пляже мы бываем не так уж и долго.

– Это и есть черный канарский песок? Честно говоря, не такой уж он и черный, почти желтый, разве что немного сероватый.

– В любом случае, он отличается от карибского. На Канарах песок разного цвета на разных пляжах, на нашем Эль Камиcон, он, действительно более желтый. А совсем черный песок, как говорят, есть на нескольких пляжах на другой стороне острова, самый известный из них Ла Арена. Считается, что более темный песок означает, что он натуральный, вулканический. А в случае с совсем желтым песком есть большая вероятность, что он насыпной. Для удобства туристов песок поднимают с морского дна и завозят из Африки.

В процессе разговора они обживали лежаки, приспосабливая их расположение под себя, размещая вещи и полотенца. Мари расположилась на том, который находился с самого края, в тени, которую отбрасывали соседние лежаки. Ден присел на его край.

– Ты пойдешь сейчас купаться? Хочется поздороваться с морем?

– Нет, я буду купаться перед уходом, ты же знаешь, что я не люблю быть в мокром. Если ты пойдешь еще раз, то я тебе составлю компанию, а пока просто подышу морским воздухом.

Пройдя мимо ряда лежаков Ден вошел в воду, ощутив её прохладу. Он не слишком любил холодную воду, предпочитал теплое море. Ранее он неоднократно читал, что вода на Канарах теплая круглый год, но сейчас она мягко покалывала холодом кожу, опровергая это мнение. Он начал медленно двигаться по пологому входу в воду, не решаясь сразу окунуться. Когда он зашел по грудь, то, досчитав до пяти, поплыл вперед, сливаясь с водой и привыкая к ней. Проплыв несколько метров он остановился, по-прежнему ощущая под ногами дно. Плыть дальше не хотелось, прохладная вода вызывала желание оставаться на месте, растворяя в ней свое напряжение.

Большинство купающихся находилось ближе к берегу, это были в основном играющие у берега дети. Впереди, далеко от берега было видно всего несколько человек. Он заметил, что со стороны моря в направлении берега недалеко от него уверенным спортивным кролем плыла девушка. С удивлением он увидел знакомый странный пучок волос. Даже в процессе движения она тоже увидела его, остановилась, улыбнулась ему и медленно по дну пошла в его сторону.

– Привет, Денис! Рада видеть тебя.

Краешком сознания он отметил, как легко она преодолела дистанцию до обращения на «ты», что, впрочем, в её исполнении было очень гармоничным.

– Привет, Лена! Я так и подумал, что так плыть в такой воде может только русская девушка. Не холодно?

– Конечно, холодно, но мне приходилось плавать и в более холодной воде. Александр, вообще, не захотел купаться, остался на берегу. Твоя жена тоже?

– Нет, она собиралась, но чуть позже.

– Зато я видела еще одного из наших знакомых, может быть ты помнишь семейную пару в аэропорту?

– Да, помню. Где ты их видела? Играют с ребенком на пляже?

– Мама с ребенком может и гуляет, я не видела. А вот с главой семейства я успела пообщаться: посмотри в сторону моря, почти у линии буйков, ты можешь увидеть пловца, который накручивает расстояние то в одну, то в другую сторону параллельно берегу.

– Неужели это он?

– Да, настоящий спортсмен, – сказала она то ли с иронией, то ли с восхищением – плавает уже почти час, немного пообщался со мной и продолжил тренировку.

– А в каком отеле вы остановились?

– В том который сразу через дорогу

– Значит, мы с вами соседи, – улыбнулся он – мы остановились там же. Вам привезли багаж?

– Мы сами его забрали еще в аэропорту. Как и говорила женщина за стойкой, багаж вскоре нашелся. По непонятным причинам его отложили для отправки в северный аэропорт, но после поступления заявлений от нас быстро нашли и, примерно через час, отдали нам. Правда, не все его дождались, кто-то к этому моменту уже уехал.

– Значит, мы были слишком нетерпеливыми, – улыбнулся он – нужно было слегка подождать. Впрочем, я об этом не жалею, за счет этого у нас появилось немного свободного времени купить и выпить немного вина.

Склонив голову и игриво прищурившись, она спросила:

– А вы во всем такие нетерпеливые, или только в том, что касается багажа? – и, не дожидаясь ответа, направилась к берегу – пойдем, поздороваемся с твоей женой.

Она ни разу не упоминала Мари по имени, и у Дена закралось сомнение, что она его помнит. По крайней мере, если бы она не упомянула Александра, то Ден его имя точно бы не вспомнил.

– И твоим мужем?

– Ну это вряд ли, – рассмеялась она.

Ден шел чуть позади нее и наблюдал, как море медленно открывало её стройную фигуру по мере того, как они выходили на берег, давая ему возможность не торопясь рассмотреть её. На её правой ноге, сбоку от колена до самой ягодицы, он увидел яркую цветную татуировку: набухший и слегка непристойно раскрытый бутон розы на шипастой ветке. Тату была настолько реалистичной, что казалось, как будто она медленно выплывала из воды, независимо от хозяйки. Выйдя на берег, Елена снова распустила пучок, встряхнув волосами, слегка намокшими на кончиках. Они медленно по песку пошли в сторону их лежаков, на этот раз Ден чуть впереди, а Елена слегка за ним. В этот момент у Дена мелькнула смешная мысль о том, что, возможно, она так же гладит его взглядом, как он делал это несколько минут назад. Но, увидев их место расположения, она ускорила шаг, обогнала Дена, первой добралась до лежаков и сама обратилась к Мари, взяв на себя инициативу и тем самым избавляя Дена от необходимости рассказывать про их встречу. Ден при этом почувствовал странное облегчение, почему-то вся эта ситуация вызывала у него легкую неловкость.

– Добрый день, Мария! Море и курорт такие тесные, что мы с Денисом не смогли разминуться.

Мари не выглядела удивленной или озадаченной, и с улыбкой ответила.

– Как говорится, не мир тесен, а прослойка узка. В любом случае, мне очень приятно, что мы встретились. Как искупались?

– Вода достаточно свежая, долго в ней не простоишь, но все равно приятно смыть усталость от дороги.

Приподнявшись на цыпочки, она пристально всмотрелась в глубь леса зонтиков и помахала рукой тому, кто там скрывался. А затем, не дожидаясь приглашения, присела на край лежака Мари, возвращая ей улыбку. Ден, прикрыв глаза, оставался стоять на солнце, стараясь согреться и поймать предвечернее тепло. Но, в какой-то степени, из-за того, что ему не слишком хотелось участвовать в разговоре, который протекал рядом.

– Вы раньше были на Канарах?

– Нет, мы первый раз здесь. Но Ден мне столько рассказал об островах. И дома, и в пути. Поэтому иногда у меня появляется ощущение дежавю, кажется, что я здесь раньше бывала и много что видела.

– А откуда он все это знает? Он здесь бывал?

– Если нет чего-нибудь, что я не знаю, то не был. Просто он увлекается историей, и когда мы едем в новые места, то много читает про их особенности.

– Очень любопытно, туристы не часто интересуются историей таких мест, как Канары, за которыми закрепилась репутация пляжного отдыха. Чаще всего интерес крутится на пятачке: отель – пляж – ресторан – аквапарк. Иногда он разбавляется обзорной экскурсией по острову, во время которой мало кто мало что слушает. Иногда экскурсия заменяется морской прогулкой.

– Ну, от морской прогулки и мы не отказываемся, на завтра записались на прогулку, которую организует наш отель для своих гостей. Обещают китов и дельфинов,

– Мы с мужем уже несколько раз были на Тенерифе, и на такой прогулке бывали, правда не от нашего отеля. И на самом деле видели китов: к тому району, где их можно увидеть направляется много экскурсионных судов. То ли они их там специально прикармливают, то ли это место киты облюбовали по каким то природным мотивам, но факт остается фактом: киты там живут и достаточно охотно показывают себя туристам, к их немалому восторгу. Иногда они просто проплывают мимо судов, в различной степени близости он них, тогда видна промелькнувшая в воде темная тень и небольшой влажный плавник. Но иногда достаточно артистично выниривают из воды, создавая совершенно рекламный вид, особенно на фоне белых треугольников парусов, разбросанных по морю яхт. Особенно мило выглядят семьи китов с китятами, когда небольшой стайкой за мамой двигаются детеныши. У девушек от этого вида просто перехватывает дыхание. Как-то я себя раздразнила воспоминаниями, – рассмеялась она – попробуем тоже записаться на прогулку на завтра, если еще не все места забронированы.

– Думаю, что с этим у вас не будет проблем, не так уж много гостей в нашем отеле.

– Но не так уж и мало. Тем более, что наш отель с соседним представляет собой один комплекс, который они называют курорт. А он не меньше нашего, а может быть и больше. Вы уже познакомились с местными ресторанами?

– Нет, пока что с местным супермаркетом. Здесь хорошие рестораны? Местной кухни?

– Честно говоря, в туристических районах местную кухню не часто встретишь. Иногда можно интересные рестораны с канарской спецификой встретить в горных районах. Специфических блюд канарской кухни, вообще, не так уж и много, но они достаточно интересные. Прежде всего это тушеный кролик, его называют коньехо. Скорее всего вам его предложат с картофелем по местному рецепту, папас аругадас или пататас канариас. Это небольшой картофель в мундире, по классике предполагается, что его варят в морской воде до полного её выпаривания, из-за чего он остается покрытым налетом соли. Честно говоря, меня он не слишком впечатлил, слишком соленый. Говорят, что есть еще интересное местное рыбное блюдо – санчоко канарио – из вареной рыбы, опять же с местным картофелем. Но мне его попробовать не удалось. В рыбных ресторанах, где удалось побывать, рыбные блюда были вполне традиционными, правда, очень вкусными.

– Теперь уже нас ты раздразнила гастрономическими рассказами, особенно учитывая тот факт, что мы так и не успели пообедать.

– Через дорогу от отеля, напротив входа в пирамиду, вокруг фонтана на втором этаже торговой зоны есть несколько хороших ресторанов. Правда, они не местные, но зато посвящены разным национальным кухням: итальянской, индийской, тайской, стейк-фаус, еще, по моему, мексиканский и что-то еще. Мы с Сашей собирались вечером поужинать в каком-нибудь из них. Будем рады, если вы составите нам компанию.

– Ты так уверена, что Александр будет рад нашей компании, – улыбнулась Мари – скорее всего, он вообще не помнит нас. Даже и не знаю, как мне быть в это ситуации, самой принимать решение, или советоваться с Деном.

При этих ее словах Ден открыл глаза, подошел сзади к лежаку, и мягко погладил Мари по волосам.

– Милая, ты же знаешь, я согласен с любым твоим решением по любому вопросу.

Елена рассмеялась, глядя на них.

– Чаще всего ситуация, когда мужчина так мягко стелет по поводу того, какое подчиненное положение он занимает в паре, свидетельствует о том, что на самом деле в отношениях он доминирует. И, наоборот, показной мачизм обнажает его нехватку в реальной жизни.

– А ты не допускаешь, что отношения могут быть равноправные?

Не ответив на его вопрос и не дожидаясь их согласия, Елена встала с лежака.

– Давайте встретимся у фонтана в восемь часов, придумаем, в какой из ресторанов пойти. Мне нужно бежать, а не то Саша уже волнуется: я уже давно ушла в море и пропала из зоны его видимости на час. До вечера, – бросила она уже на ходу, ныряя в скоплении лежаков, пробираясь и лавируя между ними.

Осеннее солнце уже спряталось за дома, его лучи освещали только верхушки деревьев и отелей. Мари потянулась, потом встала с лежака и взяла одежду.

– Прохладно уже, давай собираться. Сегодня море точно не для меня.

Они быстро собрали вещи и пошли в отель, уделив следующий час нехитрым сборам к предстоящему ужину. Как обычно, основную часть сборов составляло совместное обсуждение вопроса о том, «что мне одеть на вечер». И, как обычно, в последний момент было принято решение, отличавшееся от обсуждаемых вариантов, но тем не менее весьма привлекательное для глаз. Когда они вышли на улицу, южная ночь уже блиц-кригом захватила город, который теперь светился изобилием искусственного света. Количество людей явно увеличилось, при этом ленивая размеренность дневной публики сменилась слегка наэлектризованным возбуждением, особенно ощущавшимся у фонтана, к которому они направлялись. Особая атмосфера вокруг фонтана определялась множеством людей, нетерпеливо ожидающих шоу звука и цвета, а также шумом ресторанов на галерее, окружающей фонтан. Несмотря на суетливую толпу, они без труда увидели Елену и Александра, ожидающих их у фонтана. Елена была одета в короткое летнее платье с открытыми плечами, которое, несмотря на свой минимализм, не выглядело вызывающим на фоне похожего наряда многих женщин вокруг. Напротив, закрытый, но обтягивающий топ Мари, выгодно подчеркивающий грудь и, на прохладном воздухе, подтверждающий отсутствие нижнего белья, привлекал взгляды окружающих.

Ден поздоровался с Александром за руку, а девушки лишь кивнули друг другу, пока еще не сблизившись для приветственного поцелуя.

– Привет! Немного шумно здесь сегодня, хотя было любопытно понаблюдать за публикой, пока мы ждали вас. Не решили, в какой ресторан бы вам хотелось пойти? Большинство из них здесь, на пятачке.

Хотя они и не обсуждали это с Мари, но она достаточно уверенно сказала.

– Давайте попробуем индийский, если никто не против.

Поднявшись по лестнице на галерею, они прошли мимо зазывал, приглашающих их прочесть меню именно их ресторана, и вскоре зашли в не слишком людную летнюю веранду индийского ресторана. Из встретил индус, то ли метрдотель, то ли сам владелец ресторана, и проводил к выбранному ими столику.

Пока они изучали замысловатое меню, официант принес им напитки, корзину с рисовыми чипсами и тарелочку с разными соусами для макания этих самых чипсов. После нескольких минут молчания, в течение которых они изучали меню, Елена произнесла:

– Давайте возьмем много разных закусок, которые поделим. А горячее каждый может выбрать сам: можно взять мясо, или курицу, или рыбу в сочетании с каким-либо соусом, есть тика масала, мадрас и другие, отличаются вкусом и степенью остроты. Я лично люблю баранину в соусе роган джош.

– Ты знаешь все кухни народов мира? – рассмеялась Мари – глядя на то, какая ты стройная, никогда бы не подумала, что ты такой знаток гастрономии.

– Любители вкусной еды чаще всего едят не так уж много, а плотно набить живот любят именно те, кому безразлично, что есть.

Пока девушки обсуждали гастрономический профиль друг друга, Александр на всех заказал закуски, а затем все по очереди выбрали горячее, к удовольствию официанта, принявшего такой немаленький заказ. Когда он ушел, Елена, откинувшись на стуле, по очереди посмотрела на Дена и Мари, как бы выбирая, с кем вести разговор. Сделав выбор в пользу Мари, она произнесла:

– Не обижаетесь, что я выдернула вас на ужин? Вы, наверное, устали.

– Да, день получился долгим. Есть такая пьеса, «Долгий день, уходящий в ночь», а у нас получилось наоборот: долгая ночь, уходящая в день. Не могу сказать, что сильно устала, скорее насыщение впечатлениями, именно такое, какое бывает от восточной кухни. Впрочем, впечатления преимущественно положительные, пока что Тенерифе мне очень нравится.

Внезапно в разговор вступил Александр, до этого мало интересовавшийся общением и основное внимание уделявший своему смартфону.

– Я тоже на Тенерифе первый раз, но пока особенно сильного впечатления он на меня не произвел. Не сказать, что мне здесь не нравится, но чего-либо особенно интересного я здесь не увидел, мало чем отличается от других пляжных курортов.

При его словах Ден с Мари обменялись короткими взглядами, и Ден ответил

– Возможно, это связано с тем, что ни мы, ни вы пока не посещали самые интересные и необычные места острова, не окунались в его дух и атмосферу, которая в них накапливалась еще с времен аборигенов, а может и раньше.

– И где же живет эта атмосфера?

– Она разбросана по всему острову, здесь есть много необычных мест со своим настроением. Конечно же, большинство из них, так или иначе, связано с вулканом Тейде. Для коренных жителей островов вулкан имел просто мифическое значение, с ним связано большинство легенд, в том числе базовые истории о происхождении мира, человека и всего живого. С их точки зрения, Бог создал человека прежде всего для того, чтобы было кому любоваться вулканом.

– Да уж, не слишком высоко они ставили человека

– Как и все древние народности, они человека рассматривали прежде всего как поле боя высших сил, добра и зла.

– Не только древние, – вступила в разговор Елена, – по-моему, и современные знатоки душ, и современная религия рассматривают человека точно так же. И к каким же силам они относят сам Тейде?

– Тейде они рассматривают, скорее, как инструмент. По легенде, изначально Тейде использовал дух зла Гуайота, который заточил туда бога солнца, и под покровом наступившей ночи, вместе со своими подельниками, безнаказанно творил зло, чем сильно достал ганчей, которые обратились к верховному богу Ачаману с просьбой найти управу на Гуайоту. После серьезной битвы Ачаман одержал победу, выпустил бога солнца, и в свою очередь заточил Гуайоту внутрь Тейде и закрыл пробкой. С тех пор Гуайота бродит по подземному царству и пытается найти путь на свободу. Его жаркое дыхание под землей, как на сковороде сжигает всю землю вокруг Тейде. А когда его дыхание пробивается наверх сквозь толщу земли, то ищет душу, которая его приютит. И если душа оказывается слабой, то ей овладевает дыхание Гуайоты, и человек начинает творить зло.

Когда Ден закончил свой рассказ, установилась пауза, как будто все на мгновение оказались посреди сухих скал вокруг вулкана, сами готовые испытать на себе силу жаркого и коварного бога зла. Затем оцепенение спало и Мари нарушила паузу.

– Да, не простая история. А вы раньше ездили к вулкану? Действительно места вокруг него такие инфернальные?

На мгновение задумавшись, Елена ответила:

– Да, я бывала там проездом. Места мне не показались страшными, скорее они фантастические, не здешние. Как будто не из преисподней, а с другой планеты. Но в любом случае, описать их сложно, пока не увидишь своими глазами.

Ден оглядел небольшое помещение кафе, и заметил за столиком в углу, за спиной Елены и Александра, мужчину, который пристально смотрел в их сторону, как будто стараясь услышать разговор. Встретившись глазами с Деном, он отвел взгляд на еду, но продолжал бросать на них короткие взгляды. У него были тонкие черты лица и чуть удлиненные волосы. Его взгляд был достаточно напряженным, что вступало в диссонанс с расслабленной обстановкой всеобщего отдыха. Когда они все же встретились глазами, Ден испытал странное неприятное чувство, и постарался быстрее вернуться в разговор, услышав слова Елены:

– У вас любопытный подход: чаще всего люди в первую очередь интересуются теми предметами, которые касаются непосредственно организацией их отдыха. А вы стараетесь погрузиться в то место, где оказались.

– Скорее это относится к Дену, – улыбнулась Мари, – я то позволяю себе быть ведомой, а роль белого кролика выполняет он.

– А чем вы занимаетесь по жизни? Интересно, насколько такой подход связан с тем, где человек работает, какие от него требуются качества в рабочем процессе.

– Не думаю, что удастся проследить корреляцию. Ведь подходы к одной и той же работе и способы решения задач у разных людей могут сильно отличаться, в зависимости от особенностей их мышления. Но ничего таинственного в нашей работе нет. Я занимаюсь консалтинговыми проектами, а Мари – преподает в ВУЗе. А чем занимаетесь вы?

– И наша работа тоже без романтики: я работаю компании, входящей в крупную госкорпорацию. Наше подразделение занимается анализом тендеров, проводимых многочисленными компаниями, входящими в нашу корпорацию.

– Находитесь на страже государственных интересов? Что-то вроде: «я мзду не беру, мне за державу обидно»? – не смог сдержать улыбки Ден.

– Ну, практически так и есть, если очистить твою фразу от иронии. Мы определяем соответствие условий тендеров законодательству, выявляем нарушение конкуренции, следим за отсутствием встроенных фишек, обеспечивающих победу какой-либо из приближенных компаний.

– Дело не в иронии, просто очень мило выглядит, когда такая хрупкая девушка является мужественным защитником отечества. Честно говоря, не слишком понимаю, как вы это реализуете. Но, во-первых, в любом случае, задача достойная. Во-вторых, ты с таким энтузиастом об этом говоришь, что сразу видно, насколько тебя это увлекает. А это всегда приятно.

– Реализуем разными способами. Изначально анализируем тендерную документацию по формальным основаниям, на предмет её соответствия законодательству и нормативной документации, которая принята в корпорации. Далее глубже влезаем в предмет, пытаемся найти встроенные маячки, которые превращают тендер в игру в одни ворота. Если не справляемся сами, привлекаем независимых экспертов. В общем, достаточно интересное занятие, немного напоминает работу сыщика. А что преподаешь?

– Высшую математику, а если точнее, то высшую алгебру. Ты не поверишь, но в этом тоже есть что-то от работы сыщика: раскручивать математические загадки, наматывать цепочки доказательств и увязывать их между собой. Математики – это особенное сообщество, у которого свой способ мышления и даже свой юмор, который вне этого сообщества мало кому может быть понятен. Например, вызывающая улыбку у математиков студенческая шутка «она стройна как интеграл, она мой левый идеал», у остальных вызовет лишь недоумение. Да и в принципе, для непосвященных понятие «левый идеал» звучит, скорее, как оксюморон. Когда Ден слышит, как мы с коллегами обмениваемся терминами вроде «нильпотентный идеал», он спрашивает, не переквалифицировалась ли я случайно во врача сексолога. А ведь есть еще и «конечнопорожденный идеал», который вообще звучит как один из персонажей «Игры престолов», скажем, сестра или любовница Дейенерис Бурерождённой.

– Да, любопытно у вас всё, но зато живете практически в идеальном мире, вокруг вас сплошные идеалы – рассмеялась Елена, наклонившись к столу и слегка прикоснувшись к руке Мари.

– Ну что ты, – парировала Мари, – идеальный мир и мир, в котором существуют идеалы – это не просто разные, а зачастую практически противоположные понятия.

В этот момент разговор был прерван подоспевшей едой, которую два официанта разместили на столе, плотно заставив всю его площадь. Набор блюд выглядел очень колоритно, предоставляя как минимум визуальное удовольствие. Несколько минут наполнились приятным хаосом обмена впечатлениями и движения блюд над столом, в попытке распределить их таким образом, чтобы каждый мог попробовать как можно больше разных вкусов.

– Кстати, за разговорами мы забыли заказать алкоголь, – отметил Ден, – думаю, что Лена безусловно является нашим признанным экспертам по разным кухням и точно знает, какие напитки лучше подойдут к индий кой кухне.

– В этом вопросе ты не угадал. Я, вообще, не слишком хорошо разбираюсь в напитках, поэтому могу только предполагать, что к насыщенной восточной кухне подойдет вино с менее настойчивым вкусом, скорее всего белое. Но нужно иметь в виду, что мое мнение не слишком объективно, потому что я в принципе больше люблю белое вино и поэтому всегда придумываю уважительные причины, по которым его выбрать.

– Ну тогда давайте просто закажем белое вино безо всяких причин, просто потому что нам его хочется.

По мере того, как вся компания погружалась в ужин, разговор также закрутился вокруг обсуждения блюд, их преимуществ и недостатков. Ден так и не понял, то ли Елена на самом деле случайно выбрала белое вино, то ли с её стороны имело место легкое кокетство, но выбор был очень удачным. В какой то момент ужина Ден вспомнил про мужчину за соседним столиком, но, когда он бросил взгляд в ту сторону, то увидел, что столик пуст, скорее всего, уже давно, потому что официанты успели его убрать.

Они вышли из ресторана под аккомпанемент последних аккордов музыкально-светового шоу и последние всплески фонтанов. Большинство ресторанов на галерее были заполнены, а фонтан окружало кольцо народа. Толпой это было сложно назвать, но для курортного места вполне можно было считать активной тусовкой. Вечерняя улица сверкала огнями и переливалась звуками. Когда они перешли улицу то оказались посреди вытекающий из пирамиды после завершения представления публики. Вечерние платья, в которые были облачены многие женщины, явным образом контрастировали с курортной одеждой большинства гуляющих, даже если эта одежда была на порядок дороже вечерних платьев.

– Вы не собираетесь на шоу? Не видели его раньше? – спросил Ден у Елены и Александра

– Раньше не видели, но собираемся, правда, пока не определились, в какой день. Мы с мужем видели фламенко в Мадриде, и честно говоря, не думаю, чтобы здесь представление было более ярким. Но учитывая близость и удобство, уверена, что стоит сходить. А вы не собираетесь?

Вместо Дена ответила Мари:

– Мы тоже пока не определились, у нас совсем мало времени. Завтра мы еще проведем здесь, а потом поедем на Гомеру на целый день. А последние два дня проведем на Тейде. Так что пока не понятно, как в этот график вписать фламенко. Но будем стараться.

Ден с удивлением взглянул на Мари. Он вспомнил, что они, действительно собирались съездить на Гомеру, но был уверен, что не обсуждали конкретный день, на который бы могли запланировать эту поездку. Он ничего не имел против выбранной Мари даты, но удивление вызвал тот факт, что Мари приняла решение сама, вопреки их обычной привычке все обсуждать совместно.

По свежему вечернему воздуху они с удовольствием прошли по улице до входа в отель и ненадолго остановились у входа, чтобы попрощаться. Почему-то им показалось более уместным расстаться за пределами отеля и зайти внутрь по отдельности. Елена стояла, положив голову на плечо Александра, и, неожиданно тихим голосом, произнесла обычные слова, которые при этом прозвучали вполне искренне:

– Спасибо за вечер, мы замечательно провели время. С вами интересно, – в её устах это прозвучало как невероятная похвала.

– Мы тоже рады нашему знакомству, ответил Ден, – надеемся завтра увидеть вас на прогулке.

– Конечно увидимся, если только ваше внимание полностью не украдут киты, – улыбнулась она в ответ и, слегка взмахнув рукой, прошла в распахнувшиеся перед ней двери, увлекая за собой Александра.

Ден с Мари еще несколько минут простояли на улице, впитывая запах морского вечера, а затем прошли к себе в номер. Сбросив уличную одежду и переодевшись в уютную домашнюю футболку, Ден вышел на балкон и расположился на лежаке, расслабляясь в теплом и свежем воздухе. Вскоре появилась Мари с бокалом вина и села за столик.

– Я только сейчас подумал о том, как быстро мы согласились на совместный ужин и насколько нам это показалось естественным, хотя для нас ведь не характерно быстро заводить знакомства. Понравился вечер?

– Возможно, дело в том, что Елена относится к числу таких людей, которые легко вступают в контакт, располагают людей к себе. А возможно просто мы попали под обаяние курортного вечера. Но я в любом случае не жалею, мне было интересно с ними пообщаться. И это несмотря на то, что их отношения какие-то немного странные, как мне показалось в них есть какая-то отстраненность, холодность.

– А мне так не показалось, я этого не заметил. Внешне они очень нежно относятся друг к другу, постоянно подчеркивают близость.

– А мужчины, в принципе, не склонны к тому, чтобы отмечать тонкости отношений, вы всегда судите по внешним материальным признакам – улыбнулась Мари, – хотя есть и чисто внешние признаки этой странности. Например, она часто говорит о нем в третьем лице, как будто его нет рядом. А он, в свою очередь, почти ничего не рассказывает о себе, практически не участвует в разговоре, как будто не слишком рад общению и просто стремится побыстрее отбыть номер, не слишком раскрывая себя.

– Это может быть по разным причинам. Возможно, человек устал, или в плохом настроении. А может быть, не слишком доволен своим статусом, и не хочет по этому поводу распространяться. Ну, например, он работает разносчиком пиццы и ему некомфортно, когда про это знают окружающие, поэтому он не склонен про это говорить.

– В любом случае, было интересно за ними наблюдать.

– А им, наверное, было интереснонаблюдать за нами. В одной из фантастических повестей Фредерика Пола есть притча об ученом, который закрыл шимпанзе в комнате и посмотрел в замочную скважину, чтобы узнать, что делает обезьяна. Но все, что он увидел – это глаз обезьяны, которая смотрела через скважину из комнаты, чтобы узнать, что делает ученый.

– Действительно, зачастую мы считаем себя исследователями, но на самом деле являемся объектом исследования. Но я ничего страшного в этом не вижу, просто нужно всегда вести себя так, как будто ты на подиуме, тогда и не будешь опасаться того, что за тобой наблюдают.

– Легко сказать, да трудно сделать. Этот путь – прямая дорога к неврозам, вызванным постоянным напряжением и стрессом.

– Пойду снимать стресс хорошим сном, ответила она, поднимаясь со стула и возвращаясь в комнату.

– Я тоже скоро приду, немного подышу свежим воздухом.

И он прикрыл глаза, наслаждаясь чуть соленым приморским воздухом и легким разноголосым шумом отдыхающего города. И этот приятный вечер затянул его в некрепкий сон, из которого он время от времени вываливался, но тут де погружался снова. Он окончательно открыл глаза, когда ночная прохлада превратила комфортный отдых в легкий озноб. Вокруг было все так же светло от круглосуточного освещения улиц и отелей, и лишь по вязкой тишине Ден понял, что уже глубокая ночь. Город почти затих, лишь изредка проезжающие машины нарушали его спокойствие. В тишине Ден услышал неожиданные в ночи едва различимые голоса двух спорящих на одном из балконов людей. Балкон находился где-то внизу, чуть справа сбоку. Самого балкона он не видел, но, к своему удивлению, узнал голоса Елены и Александра. Произносимые им слова, Ден не разобрал, а голос Елены был более звонким и четким, и он расслышал её фразу, сказанную рубленными кусками с большими паузами: «смотри, тебе решать … свои условия я тебе обозначила … еще раз подумай о последствиях для тебя … то, о чем я сказала – это окончательные условия».

Поежившись, Ден прошел в спальню, не до конца осознав, на самом деле он слышал странный разговор, или это проделки замутненного сном сознания. Мари спала, раскинувшись на кровати и слегка прикрывшись простыней. Погладив взглядом её тело, вместо острого желания он почувствовал теплоту и нежность. Он не пытался разобраться в своих ощущениях, лишь краешком сознания отметил, что это чувство ему очень приятно, а также подумал, что нужно с Мари обсудить тему о том, что больше является признаком близости людей, которые долго вместе: острое желание или теплая нежность. А пока он лег на кровать, стараясь не касаться её и не нарушить её сон, и вскоре снова заснул, на этот раз глубоко и крепко.

Даже несмотря на то, что спальня была с теневой стороны, утреннее солнце чувствовалось в воздухе, когда он открыл глаза. Воздух был еще свежим, но уже наполнялся вкусом приближающейся дневной жары. Мари крепко спала рядом, практически не изменив позу, в которой была, когда он засыпал. Стараясь быть бесшумным, Ден встал с кровати и через гостиную снова вышел на балкон, мельком бросив взгляд на зеленые цифры электронных часов рядом с телевизором. Несмотря на то, что вчера у них был долгий день, Ден встал привычно рано. А учитывая разницу во времени – неприлично рано. Несмотря на это, внизу у бассейна и в ресторане уже пробуждалась активность, слышался шум передвигаемых лежаков, расставляемой посуды и коротких разговоров служащих, смысл которых он не мог уловить, но они и не были ему особенно интересны.

Вернувшись в комнату, он налил в стакан шипящую газированную воду и уселся в кресло, положив ноутбук на колени. Слегка зашуршав, компьютер послушно открыл страницу с его незавершенным рассказом на том месте, где он остановился. На некоторое время застыв, он попытался оказаться внутри рассказа и начал наматывать строчки. Погрузившись в это занятие, он заметил, что встала Мари только услышав шум воды в ванной. Он испытал легкое сожаление от того, что вынужден прерваться, поскольку в этот раз слова ложились на удивление легко, сюжет выстраивался и уверенно двигался вперед. Но при этом он понимал, что не сможет одновременно находиться внутри сюжета рассказа и сюжета утра на отдыхе. Поэтому, отложив в сторону ноутбук, он пошел в ванную, чтобы наконец их утро с Мари стало общим. Когда он вошел, она стояла спиной к нему и расчесывала волосы. Он попытался обнять её, погладить тело под футболкой, ощутив нежность кожи и знакомую округлость линий. Но она привычно отстранилась от него. Ден знал, что Мари не слишком любит, когда он нарушает её ритуал пробуждения и сборов, но, тем не менее, со своей стороны ощущал, что утренний контакт является необходимым действием, задающим тон близости на весь день. Поэтому, ни его действия, ни её реакция на них, ими не обсуждались, а воспринимались как нечто само собой разумеющееся, часть ритуала.

– Как тебе спалось? Ты тоже рано проснулась.

– Не так уж рано, по домашнему времени уже глубокое утро. Спалось хорошо, впрочем, после такого сложного дня вряд ли могло быть по-другому. Между прочим, у нас не так много времени. Нужно успеть позавтракать и собраться.

– Можем выходить прямо сейчас: если ты пойдешь в такой одежде, то я не буду возражать, а уж другие и подавно.

– Ну это смотря кто будут эти другие, – спокойно ответила она, не слишком принимая игривую тональность разговора, – через пять минут я буду готова.

Ден любил ходить на завтрак как можно раньше. Ранние завтраки еще сохраняли атмосферу размеренности и расслабленной буржуазности, которая стремительно таяла, когда ресторан наполнялся шумом и толчеей большой массы народа, заполняющего его в популярное, более позднее, время. Из места, в котором можно с удовольствием посидеть, выпить кофе, пообщаться, ресторан быстро превращался в место приема пищи, главное предназначенье которого как можно быстрее и плотнее набить живот посреди очередей и суетящихся отдыхающих.

Мари выбрала столик на двоих у бассейна, огороженного перилами, в центре которого лежала женская скульптура в достаточно смелой позе. Посреди бассейна располагался фонтан. Ден подумал, что если бы вода фонтана омывала скульптуру, то она бы выглядела достаточно гармонично. Но поскольку фонтан пока не был включен, то скульптура выглядела слегка вызывающе.

– Помнишь, у нас есть твое фото, где ты практически в такой же позе?. – обратился Ден к Мари, когда они закончили завтрак и, за чашкой кофе, не спеша предавались приятной болтовне ни о чем.

– Учат вас, мужчин, учат в умных фильмах: «И с барышнями поаккуратнее! Мраморные они, или не мраморные – наше дело сторона. Сиди на солнышке, грейся!» А вы все туда же, ищете приключения.

– Как-то то приключения сами нас находят. И ковбоями, и плейбоями мы зачастую становимся, как в песне пелось, иногда не желая того.

– Вот уж, позволь не согласиться. Стремление к постоянному наращиванию градуса всего заложено в вашей натуре. Это является проявлением вашего постоянного стремления к самоутверждению. Даже если сознательно вы и не желаете того, то подсознательно вся ваша жизнь – это постоянные мелкие, иногда переходящие в крупные, стычки по борьбе альфа самцов за лидерство, как в жизни в целом, так и в каждом её мелком эпизоде. Может быть и прав был Дарвин, когда говорил, что человек произошел от обезьяны, ведь та же самая борьба за право быть альфа-самцом – основа организации их жизни.

– Тогда позволь и тебе напомнить, что основой жизни другой половины популяции обезьян является стремление быть самкой альфа-самца. И, значит, следуя этому инстинкту женщины всегда стремятся выбрать самого сильного. А разговоры про чувства, не зависящие от материальных благ, не более чем красивые разговоры? И слабых мужчин, занимающих положение rank-and-file, женщины не могут любить в принципе?

– Вот именно, только в принципе и правильно. Но вы, мужчины, воспринимаете материальное благополучие и физическую силу как проявление лидерства. А женщины ощущают по-другому. Они интуитивно воспринимают внутреннюю силу и ум в качестве основы для лидерства. Вполне возможно, что именно эта сила в древние времена определяла выживаемость человека во враждебной среде. Потому что меряться чисто физической силой с более адаптированными видами животных было бы задачей изначально проигрышной.

Их разговор был прерван громким шелестом внезапно включившегося фонтана, который с шумом разбросал потоки воды, делая обстановку еще более приятной. Хотя данный позитив слегка нивелировался увеличивающимся на глазах наполнением ресторана. Посмотрев в недра ресторана, Ден увидел знакомый образ их попутчицы Татьяны, но это уже не грозило им общением. Они одновременно встали из-за стола и, пройдя через зону бассейна, вернулись в номер.

Во время разговора за завтраком они забыли про время, поэтому теперь пришлось собираться в ускоренном темпе. Быстро уложив все самое необходимое в небольшой рюкзак, они вышли на улицу к главному входу в отель.

В непосредственной близости от входа располагались небольшие группы людей, также ожидающих автобус. Среди них Ден заметил знакомые лица, которые он уже, каким-то странным образом, стал считать чуть ли не своим кругом общения. Конечно же, они увидели своих вчерашних знакомых: Александр курил у калитки, выходящей на променад, глядя в сторону моря. Елена прохаживалась по дорожке в компании высокого спортивного мужчины, в котором Ден без труда узнал мужа из семейной пары, которую они видели в аэропорту. Елена бросила взгляд в сторону Дена и Мари, слегка кивнула им, не меняя выражения лица, и вернулась к разговору со своим собеседником. При этом Ден испытал легкое облегчение: почему-то у него не было желания общаться ни с Еленой, ни с её мужем. Жена спортсмена ожидала у входа, время от времени бросая недовольные взгляды в сторону мужа и Елены. Их сын неподвижно стоял рядом, как обычно погруженный в телефон.

Вскоре появилась и Татьяна: по привычной активности женщин её возраста, она пыталась владеть ситуацией и фланировала между улицей и ресепшеном, пытаясь узнать всю информацию о прибытии автобуса. Увидев Дена и Мари, она радостно направилась к ним, выдавая информацию таким тоном, как будто это именно они поручили ей все узнать и с нетерпением ждали эту жизненно важные для них сведения.

– Привет! Я все узнала: автобус будет через три минуты, ехать до порта минут десять. Вы видели, что с нами едут ребята, с которыми мы общались в аэропорту? Я вообще люблю наблюдать за людьми, что и как они делают, что говорят. Вот и о наших попутчиках можно кое-что интересное рассказать.

От разговора у подъезда их избавил подъехавший автобус, который, благодаря своим размерам, на узких дорожках смотрелся совершенно непропорционально. Многочисленные группы стали стекаться к автобусу и выстраиваться в слегка суетливую очередь за право занять лучшие места в салоне. Ден с Мари прошли в самый конец автобуса, где было свободнее, и уселись в удобные кресла: Мари у окна, Ден рядом с ней у прохода. Высота автобуса создавала впечатление, что они уже находятся на корабле.

Ловко вырулив по узкой дорожке на территории отеля, автобус поплыл над утренней улицей мимо гостиниц и апартаментов. Не отрывая взгляд от окна, Мари произнесла:

– А ведь она права, мы и в самом деле все время встречаем одних и тех же людей.

– Я думаю, что это просто оптический обман. Людей мы встречаем разных: и в аэропорту, и здесь у автобуса было огромное количество незнакомцев. Просто тех, с кем мы раньше пересекались и хоть немного общались, внимание сразу фиксирует, а другие остаются просто массой. Да и немного их, наших друзей поневоле. Кроме того, все двигаются по практически одинаковому алгоритму и местам, с незначительными отклонениями. Ну, хотя бы мы не встретили нашу знакомую пару из самолета.

Закончив их недолгую поездку, автобус через шлагбаум заехал на территорию порта и подрулил к небольшому судну в пассажирской зоне порта. Нестройной цепочкой туристы потянулись к причалу, осматриваясь по пути. Кроме их судна в порту теснился паром со скандинавским названием, слегка странно звучавшем в южных морях. Пройдя мимо служащих и взяв с подноса пластиковые бокалы с напитками, они поднялись на верхнюю палубу, заполненную рядами белых столов, и выбрали место ближе в середине рядов, достаточно плотно заполненных ранее прибывшими туристами. Шум погрузки фур на паром создавал ощущения присутствия в серьезном порту. Обернувшись, чтобы посмотреть в сторону моря, он натолкнулся взглядом на знакомую короткую стрижку блондинки, и с улыбкой повернулся к Мари.

– Ну вот, помянешь черта, он и появится.

– Я видела, и почему-то не удивилась. Ты не знаешь, почему?

Судно подернулось мелкой дрожью двигателя, медленно отошло от причала и, вырулив мимо волноломов, взяло курс в море. Протянувшиеся вдоль всей линии моря апартаменты и отели образовывали нависающую над морем стену причудливой формы, образованную зданиями разной высоты. Но, по мере того как берег отдалялся, они теряли индивидуальность и превращались в рваную полосу, этажами зданий напоминавшую слоеное тесто. Спустившись на нижнюю палубу, они прошли на корму, туда, где шум винтов заглушал шуршание верта и слова разговора.

Берег потерял детали, превратившись в пейзаж. Прибрежные города обрамляли берег неровной светло-серой лентой, за которой возвышались черные конусы высоких холмов первой линии гор. За ними виднелись темно серые силуэты дальних гор, верхушки которых скрывали густые и сочные облака. Из-за особенностей перспективы, ближние холмы странным образом были похожи на высокие и скалистые горные вершины, а видневшиеся вдали горы представлялись пологими холмами. Широкая белая полоса вспененной винтами воды тянулась к берегу, как будто сливалась с береговой полосой и уходила дальше в горы к облакам. Из-за этого казалось, что их судно своим движением взбивает небо в густую белую пену.

Судно начало замедлять ход, из-за чего белая дорожка к берегу стала тускнеть и размываться, и вместе с ней стало растворяться очарование момента. Сверху начали спускаться люди в поисках места вдоль бортов. Они всматривались в воду в ожидании китов, которые вскоре появились по левому борту. Как будто повинуясь движению маятника, все хлынули на эту сторону судна, образовав не слишком приятную толкучку. Но затем киты начали появляться с разных сторон, и толпа снова распределилась по всему судну. Ден и Мари оставались на корме: удачное место, которое они изначально выбрали, позволило не только наблюдать за красивыми и позитивными морскими обитателями, но и сделать интересные фото, которые они затем с удовольствием смотрели всю оставшуюся часть прогулки по пути обратно к берегу.

Удивительным образом, за все время прогулки они ни разу не пересеклись ни с кем из знакомых, хотя были вместе на ограниченном пространстве, хотя раньше встречали их в самых разных местах. Впрочем, их это совсем не огорчило, а скорее обрадовало. Поскольку их общение друг с другом было насыщенным и ярким, контакты с другими людьми были им интересны только на короткой дистанции. Легким уколом проскользнула мысль, что как-то слишком смело он решил за них обоих, возможно, Мари и не настолько категорична в этом вопросе. Временами ему казалось, что Мари не хватает общения, что она стремится вовне. Но все его попытки расширить круг знакомств не приносили успеха, достаточно быстро общение съеживалось и снова возвращалось в их семейную гавань.

Когда автобус вез их обратно в отель, солнце уже вступило в свои права, и от нагретого окна веяло жарой, несмотря на включенный кондиционер. Они почти всю дорогу молчали. Мари, прикрыв глаза, откинулась на кресле, а Ден смотрел в окно. Это создавало легкую напряженность, и уже на подъезде к отелю Ден нарушил молчание:

– Тебе понравилась прогулка?

Мари открыла глаза и улыбнулась:

– Очень понравилась, я чувствую себя отдохнувшей и свежей.

– Давай пообедаем в номере, ведь продукты, которые мы вчера купили, так и остались у нас не тронутыми.

– С удовольствием. Раз уж мы не ходим на пляж, то я с радостью выгуляю новый купальник перед тобой на балконе. В конце концов, я стараюсь быть красивой, прежде всего, для тебя

– Очень приятно это слышать, но вряд ли случайно твоё «прежде всего» вместо «только», провоцируешь меня на вопрос, а для кого же еще? Но я и сам знаю ответ – еще и для себя.

– Ну пусть будет так, – рассмеялась она в том момент, когда автобус плавно подрулил ко входу в отель.

Когда они вернулись в номер, балкон уже находился в тени, создавая уютное место для отдыха. Пока Мари закрылась в ванной, Ден поспешил накрыть на стол, чтобы к моменту, когда она освободится, обед уже ожидал её. Но оказалось, что торопился он зря, времени у него было в избытке. Душ Мари принимала долго и с удовольствием, закрыв на замок дверь. За это время он не только успел подготовить и расставить еду, но и пригубить вино из влажного бокала, наполненного холодным вином и запотевшего на жаре.

Как и обещала, Мари вышла на балкон в новом черном купальнике. Он выгодно оттенял белизну её кожи и подчеркивал формы. С совершенно искренним восхищением Ден сказал:

– Ты потрясающе выглядишь в этом купальнике. Но без купальника выглядела бы даже эффектнее.

Мари вытянулась на лежаке, скрестив руки над головой.

– Без купальника на балконе? Это не ко мне. Может быть, тебе стоит предложить это своей подружке Елене, ведь это она не носит нижнее бельё.

– Во-первых, она такая же моя подружка, как и твоя. А во-вторых, откуда ты знаешь, что она не носит нижнее бельё?

– Должна тебе сказать, что выходить без нижнего белья крайне неудобно, при этом женщины иногда терпят эти неудобство ради вас, мужчин. А вы даже этого не замечаете, пока уж мы совсем явно не задерем юбку.

– Очень спорно, что вы не одеваете нижнее белье ради нас, думаю, основная цель в том, чтобы испытать острые ощущения от запретного действия, производимого без какого-либо риска. Типа, почти без драки попасть в большие забияки. Любопытно, что в твоих словах прозвучал с трудом замаскированный негатив в отношении Елены. А жена спортсмена так и вовсе смотрит на неё глазами ассасина. Почему она вызывает у женщин отрицательные эмоции?

– Негатив вызывает не Елена, а реакция на нее мужчин. Впрочем, как ты догадываешься, сейчас я скажу, что ко мне это не относится. Я отношусь к ней нейтрально, мне даже любопытно наблюдать за процессом её общения: как она в него входит, как закрепляется на плацдарме, как развивает наступление.

– Это ты потому так смело говоришь, что знаешь: когда я рядом с тобой, то не воспринимаю других женщин.

– Обожаю, когда ты мне льстишь так грубо и неприкрыто, такой лести невозможно противостоять. Впрочем, я и не собиралась это делать. А теперь давай пробовать наши явства, выглядят они очень аппетитно.

На фоне тонкого разговора и приятной расслабленности, время текло медленно и лениво. Не сговариваясь, они отдали остаток дня близости своего общения, отказавшись от суеты развлечений. И только когда сгустившиеся сумерки укутали балкон, они вышли из этого приятного мира и окунулись в суету вечернего променада, заполненного движением сотен людей. Променад лентой огибал весь город и давал возможность ощутить гамму настроения разных его районов.

Они погрузились в прогулочную толпу, медленно двигаясь в сторону центральной части города. Сразу за волноломом, огораживающим их пляж, расстилалась широкая полоса каменистого берега, на которую размеренно наползали ровные и не слишком высокие волны, удобные для серферов. И сами любители волн расположились тут же на берегу, уже закончив заплывы, собирая снаряжение и почеркнуто громко переговариваясь с явной целью привлечь к себе внимание. По правую сторону прямо к дорожке примыкала череда невысоких апартаментов с небольшими ухоженными патио. За столиками, как в партере, расположились обитатели апартаментов, разбавляя время вечерним вином и наблюдением за разношерстной толпой. Вскоре апартаменты закончились, уступив место череде отелей, огороженных заборами. На повороте променада, он отступал от самого берега моря, давая место широкой площадке, в центре которой располагался традиционно странная металлическая ржавая инсталляция, окруженная дорожками. Дорожки были оборудованы скамейками, часть из которых была свободной.

– Давай пройдемся еще немного, а на обратном пути посидим на скамейках, послушаем море.

– С удовольствием, если к тому времени еще будут свободные места.

– Уверена, что будут, народ в основном предпочитает прогулку, на то он и променад.

Отели завершились высоким корпусом, перед которым променад расширялся и размещал небольшой двухэтажный торговый центр, на втором этаже которого располагалась дискотека, разрывающая вечер громкой музыкой. За отелем располагалась огромная парковка, плотно занятая машинами. Она служила своеобразной границей их части города, считавшейся респектабельной и размеренной. Сразу за парковкой начиналась центральная часть, более демократичная и тусовочная. И настроение променада несколько изменилось, теперь они шли вдоль перетекаюших друг в друга курортных магазинов и кафе, заполненных шумом и людьми. По мере их движения, толпа становилась плотнее и скоро идти в ней стало не слишком комфортно.

– Давай вернемся обратно, здесь как-то слишком суетливо, сказала Мари.

Они остановились у края дорожки в том месте, где кафе и магазины ненадолго прервались и уступали место серым корпусам жилых зданий. Из дворика, образованного этими зданиями, вышли две пары лет сорока и слились с толпой на променаде. Женщины из пар были одеты в эффектные минималистичные коктейльные платья, странно смотревшиеся на курортной улице.

– Любопытно выглядели эти девушки. Они были бы гораздо более уместными в Чикаго 30-х, или в имении Гэтсби, чем здесь, посреди курортной толпы, – улыбнулся Ден.

– Ну а почему бы и нет, может быть они идут на мероприятие, или с него. Пойдем обратно?

Как обычно бывает, дорога обратно показалась более короткой, и вскоре они оказались у инсталляции и скамеек, которые облюбовали ранее. К этому моменту все скамейки были заняты, кроме одной, на их удачу удобно расположившейся у края площадки и развернутой в сторону моря. Ускорив шаг, чтобы опередить возможных конкурентов, они прошли мимо скульптуры и опустились на теплое дерево скамейки.

Положение скамейки позволяло оставить за спиной суету вечера и насладиться морем. Размеренный шелест волн, накатывающихся на берег, заставлял их слегка покачиваться в такт звукам. Вдали виднелись огни судов, застывших в море, но темнота скрывала расстояние и не давала возможности определить, насколько близко от берега они находятся. Ден вполоборота повернулся к Мари, положил руку на спинку скамейки, одновременно приобняв её за плечо.

– Считается, что шум моря успокаивает. Но со мной ситуация обратная, звуки моря вызывают у меня неосознанную тревогу. Если в комнате, где я сплю, слышен шум волн, то меня преследуют ночные кошмары.

– Сложно сказать, в чем причина этого: в физиологии или психологии. То ли тональность и частота этих звуков влияют на сознание. Как это делает скрип железа по стеклу. Но, возможно, что значение имеет твое отношение к морю, как к внешней опасности, перед которой человек чувствует свое бессилие. Впрочем, не могу сказать, что меня звуки моря тревожат, как не могу сказать и то, что они меня успокаивают. Я к ним отношусь вполне нейтрально.

На соседней скамейке в схожей с Деном позе спиной к ним сидел мужчина, положив на колени немалых размеров ноутбук, который Ден навскидку оценил как 17-ти дюймовый. Своими размерами, значительно превосходящими размеры младших братьев, айпедов и смартфонов в руках у других отдыхающих, ноутбук сразу привлекал внимание. Он был явно более уместен в офисе, чем на курортном променаде. Но за счет этого картинка на экране была прекрасно видна на экране, ярко светящемся в сумерках. Без труда Ден рассмотрел перелистываемые мужчиной пикантные порнографические фото с участием миниатюрной девушки и мужчины, лица которых ни на одном из фото не попадали в кадр. Частота съемки была такой интенсивной, что их перелистывание почти создавало фильм. Но одна из серий фотографий вдруг резанула Дену глаз: от колена девушки по ноге вилась яркая татуировка розы на шипастой ветке, та самая татуировка, которую он видел вчера на бедре Елены. Либо по невероятному совпадению татуировки совпадали, либо в компьютере у мужчины были фото Елены.

Мужчина, видимо, почувствовал напряженный взгляд Дена и на мгновение обернулся. Его лицо показалось Дену знакомым. Не столько по чертам лица, сколько по его напряженному выражению, Ден узнал мужчину, которого он видел в индийском кафе. То ли мужчина также узнал Дена, то ли просто ощутил напряженность ситуации, но он сразу встал со скамейки и, не оборачиваясь, ушел в сторону, противоположную их отелю.

– Что случилось? У тебя выражение лица, как будто ты увидел привидение?

– Нет, просто странная ситуация, которую не могу объяснить. Увидел странного человека со странными фото на странном компьютере.

Дену почему-то не хотелось признаваться Мари в том, что на фото он узнал Елену. Возможно, из-за того, что не был до конца в этом уверен, возможно, из-за того, что реакция на Елену была у Мари не слишком позитивной. В любом случае, он решил перевести все в шутку.

– Но, памятуя о том, что нельзя заговаривать с незнакомцами ни на бульварах, ни на променадах, я предпочел в эту ситуацию не погружаться, в разговоры не вступать и забыть про то, что видел. А, кстати, мы завтра едем на Гомеру?

– А почему, собственно, это кстати? По-моему, так и вовсе некстати. Мне, почему-то на Гомеру не очень хочется ехать завтра. Может быть куда-нибудь поближе поедем? Например, в тот город, про который ты рассказывал, где статуи местных жителей, не помню, как он называется.

– Он называется Канделария, заодно оттуда можем съездить в город Сан Кристобаль де ла Лагуна. Его считают культурной столицей острова, типа местного Петербурга. Так же как и его российский собрат, долгие годы он был столицей острова, его также основал знаковый персонаж в истории острова – конкистадор-аделантадо, завоеватель острова, Алонсо Фернандес де Луго, там он и похоронен. Считается, что его личность представляет собой смесь жестокости, с одной стороны и способности к установлению порядка, с другой стороны.

– Намекаешь, что, как и Петр в интерпретации Мережковского, он был Христос и Антихрист в одном флаконе? В любом случае, ты меня заинтриговал. А почему город считается культурной столицей?

– В отличие от нашего Санкт-Петербурга, чья репутация культурной столицы достаточно иррациональна, в случае с Ла Лагуной ситуация проще. В этом городе крупнейший на Канарских островах университет, много музеев и особо почитаемых соборов.

– А что значит конкистадор-аделантадо?

– Это особый титул тех конкистадоров, которым король поручал миссию завоевания определенных заморских территорий. Думаю, что этот титул произошел от испанского слова adelante, что означает вперёд. Кроме Фернандеса де Луго, известным аделантадо был сын Колумба Диего. Магелан был аделантадо островов Пряностей, а Писсаро – аделантадо Перу, кроме этого, было еще с десяток аделантадо, менее известных широкой публике.

– Ну, после этого рассказа, отказаться от такой поездки вряд ли кто сможет, – улыбнулась Мари, – пойдем домой, подготовимся к поездке.

– Каким образом подготовимся?

– Таким, чтобы ты завтра ни о чем, кроме поездки, уже не думал.

Быстро и без приключений они добрались до отеля и посвятили остаток вечера той самой подготовке к поездке, которая забрала у них последние силы, оставшиеся у них в этот день. Вскоре они погрузились в крепкий и спокойный сон, закончившийся приятным мягким пробуждением ранним солнечным утром.

В этот раз они были едва ли не самыми первыми посетителями ресторана, позавтракали быстро и по-деловому, без разговоров и фонтанов. И когда отель только потягивался под лучами утреннего солнца, они уже усаживались в машину, чтобы отправиться в путешествие. Пробравшись через сеть пустынных улиц, они выехали на уже знакомое шоссе. Заполненная машинами дорога контрастировала с безлюдностью города, из которого они выехали. Возможно, из-за этого, а возможно из-за того, что чувство новизны притупилось, движение по шоссе показалось им не слишком увлекательным. И указатели на известные достопримечательности, такие как пирамиды Гуимара, уже не вызывали желания свернуть с дороги и отправиться на их изучение. Когда они въехали на узкие улицы Канделарии, Ден испытал легкое облегчение от того, что первая часть поездки закончилась.

Он припарковался на узкой улочке позади площади, на которой располагалась базилика. Несмотря на раннее время на площади у входа в базилику располагалась группа людей. Мужчины были одеты в строгие костюмы, а женщины – в вечерние платья. Вокруг них стайкой суетились дети. Когда толпа слегка расступилась, в её центре они увидели девушку в свадебном платье, украшенном снизу густыми воланами в испанском стиле. Они поняли, что увидели свадьбу, и это у обоих вызвало мягкую улыбку. Понемногу вся церемония затекла в базилику, и, чтобы не мешать им, Ден и Мари пересекли площадь и направились в сторону набережной, ограничившись несколькими фото.

Базилика не давила на площадь, а как бы освещала её. Выполненная в мягких цветах, от белого до светло-коричневого, она производила впечатление легкости и ажурности, несмотря на отсутствие круглых форм. Ощущение света дополнялось лучистыми крестами, украшавшими базилику с разных сторон. Когда они пересекли дорогу и оказались на набережной, то сразу встретились с чередой украшающих её скульптур вождей. Они медленно пошли по набережной, Ден вглядывался в каждого из вождей в попытке запомнить их особенности. Он старался оживить их в своем сознании, пытаясь представить их движения, слова. Увлекшись скульптурами он даже не заметил, что Мари смотрит не столько на скульптуры, сколько на него, её явно занимала его увлеченность.

Когда они вернулись к машине, стоящей на безлюдной улочке, она с улыбкой уселась на сиденье и, повернувшись к нему вполоборота, положила руку на спинку сиденья. Другой рукой она мягко отстранила ключи от замка зажигания, когда он попытался завести машину. Затем погладила по груди и опустила руку вниз, глядя ему в глаза. Не отрывая от него взгляд, она мягкими размеренными движениями отключила его сознание и погрузила в ласки, которые вскоре взорвались яркими ощущениями, переходящими в мягкую расслабленность. Деловито вытерев руку влажной салфеткой, она вернула на лицо улыбку и произнесла:

– Ты был так увлечен своими статуями, что мне захотелось украсть у них немного твоего внимания.

– Представляешь, я сейчас понял, что недостаточно хорошо рассмотрел статуи, может быть повторим осмотр?

– Не желательно входить в одну реку дважды, это обесценивает первый раз. А так его будем помнить и я, и ты. Поехали?

Проехав мимо площади по улице, которая с этого дня вошла в пантеон их памятных мест, они покинули город и снова выехали шоссе. Вскоре они миновали неожиданно замысловатую развязку и оставили в стороне крупный город, в котором легко угадывалась столица, Санта Крус, а затем продолжили движение среди редких зданий городских окраин. Повинуясь настойчивому голосу навигатора, они съехали с шоссе и погрузились в городские кварталы Ла Лагуны. С трудом найдя место для парковки недалеко от университета, Ден настроил навигатор на пешеходный режим, они вышли из машины и превратились в пешеходов. Они не торопясь исследовали улицы, старательно скрываясь в скудной тени домов и деревьев.

Пройдя через сетку небольших переулков, они оказались на красивой пешеходной улице, образованной разноцветными, слегка кукольными домами, каждый из которых был не похож на соседний. Местами по краям располагались зонтики кафе с пустыми столиками и разнообразные южные деревья. Они медленно шли по улице и рассматривали дома. Поначалу Ден хотел определить их по путеводителю, но затем понял, что это мешает восприятию, и они просто старались проникнуться настроением этого места. Благодаря тому, что во время сьесты улица была совершенно пустынной, создавалось ощущение, что они перенеслись во времени в ту эпоху, когда вдохновленные успешным завоеванием конкистадоры смело застраивали новые земли, пытаясь превратить их в кусочек Испании. И только, когда они вышли на небольшую площадь, украшенную зеленью, современные туристы и местные жители вернули их в реальность. Посреди площади возвышалась церковная башня, которая темным и мрачноватым видом слегка контрастировала с яркими игрушечными улицами.

Они сели на скамейку под деревом напротив башни и стали наблюдать за немногочисленными прохожими, пересекающими площадь.

– Церковь выглядит очень старой, – произнесла Мари, внимательно осматривая темное каменное здание, возвышающееся над ними.

– Действительно, это самая первая церковь в городе, Инглесия- де-ла-Консепсьон, по нашему Церковь непорочного зачатия, считается, что в ней крестили гуанчей. Конечно же, она была основана Фернандесом де Луго. Кстати, если хочешь, то можно подняться на башню, говорят, что с неё потрясающий вид на окрестности.

– Честно говоря, мне не слишком бы хотелось. Во-первых, я немного устала, а во-вторых, можно пресытиться впечатлениями, тогда их восприятие смазывается. До настоящего момента, у меня ощущение приятного погружения, не хотелось бы его нарушать.

После небольшого отдыха, они еще немного побродили по городу, перекусили в небольшом кафе, спрятавшимся в небольшом переулке, а затем отправились в обратную дорогу. Когда машина выбралась на широкое шоссе, Мари закрыла глаза и задремала, убаюканная плавным движением. Она не проснулась даже тогда, когда машина заезжала через отодвинувшуюся калитку на территории отеля.

В тот момент, когда они подъезжали к калитке, Ден ощутил легкую тревогу, контрастирующую с ощущением спокойствия, которое наполняло их последние дни. Он понял, что это вызвано изменением атмосферы на территории отеля. Вместо яркого, но при этом мягкого света, отель озарялся резкими мигающими и наслаивающимися отблесками синего и красного света. Эти огни рождали ассоциации с чем-то чрезвычайным и не слишком приятным, даже в той ситуации, когда они не сопровождались сиренами.

Когда машина медленно проехала по дорожке и вырулила на парковку, на симметричной площадке через переход они увидели машину скорой помощи и белый полицейский лимузин с темно синими полосами, которые вразнобой молча разбрасывали разноцветные огни, отбрасывающие замысловатые блики на корпуса отеля. Резкий свет огней и изменение ритма движения машины заставили Мари проснуться. Открыв глаза, она с удивлением осмотрелась вокруг. Было видно, что спросонья она не слишком понимает происходящее.

– Что случилось?

– А мне откуда знать, мы же только подъехали. Может быть, что-то случилось с кем-то из гостей отеля. Если что-либо существенное, думаю, что мы об этом скоро узнаем, слухи распространяются быстро.

Пока они выбирались из машины и собирали вещи, вокруг машины скорой помощи наметилось суетливое движение, хотя им и не удалось толком рассмотреть, что же происходит. Вскоре после этого резко включилась сирена, выветрив последние остатки спокойствия и позитивного настроения. Быстро развернувшись на площадке, машина скрылась за корпусом отеля. Постепенно звук сирены стал удаляться, унося с собой синие всполохи и оставив полицейскую машину в одиночестве.

– Давай пройдем через центральный вход, посмотрим, что там происходит, – предложил Ден.

Как только они прошли через распахнувшиеся двери, то сразу увидели Татьяну, бросившуюся к ним наперерез.

– Ребята, вы слышали, что случилось?

– Нет, мы уезжали на весь день, только что приехали.

– Вы помните Елену, мы её с мужем видели в аэропорту?

– Конечно помним, мы с ними даже немножко подружились, вчера ужинали вместе. А что с ней?

Татьяна прерывистым голосом стала громко отчеканивать новости.

– Её забрала скорая помощь, в очень тяжелом состоянии. По-моему, что-то с сердцем. Её в бессознательном состоянии обнаружил в номере Александр. По его утверждению, он с утра уезжал за продуктами в супермаркет за городом. А когда вернулся, уже после обеда, то нашел её в номере.

Ден даже не стал задаваться вопросом, откуда Татьяна столько всего знает. Способность женщин этого возраста всегда быть в курсе всех событий давно стала хрестоматийной и неоднократно подвергалась активной эксплуатации многими авторами детективов во все времена. Между тем Татьяна продолжала:

– Когда он прибежал на ресепшен, я была в холле и видела, в каком неадекватном состоянии он находился. Девочки тут же вызвали на ресепшен вон того мужчину, – она краем глаза покосилась в сторону диванов в холле отеля, на одном из которых расположились двое мужчин в летней одежде, которая, по непонятным признакам, выглядела формальной и строгой.

Мужчины, в свою очередь, внимательно смотрели в их сторону и без труда вслушивались в рассказ Татьяны, которая была уверена, что в ситуации, когда она говорит на русском языке, окружающие её не понимают. Поэтому, не снижая тона, она продолжала.

– Я имею в виду того, который в серой рубашке. Судя по тому, как он быстро появился, видимо он является служащим отеля, скорее всего, из службы безопасности. В нем легко читается служебная выправка, наверняка бывший военный или полицейский. Он сразу взял ситуацию под контроль, вызвал скорую и полицию. Буквально через несколько минут они приехали и увезли Лену, Александр поехал вместе с ней в больницу. А другой мужчина, из этой пары на диване, приехал вместе с полицией. После того, как увезли Лену, они вместе долго разговаривали о чем-то с девочками на ресепшене, потом заполняли какие-то бумаги.

– Думаю, что для них это ситуация не совсем стандартная, но и не самая редкая. Наверняка, у гостей отеля случаются проблемы со здоровьем, – тихо ответил Ден. В отличие от Татьяны, он неуютно чувствовал себя под пристальным взглядом мужчин.

– Может быть, но ситуация с подобными проблемами у молодой девушки выглядит настораживающей. Тем более, что, как вы конечно же помните, я говорила вам, что у меня есть что рассказать интересного о наших знакомых. Жаль, что у нас на это не нашлось времени.

Их разговор был прерван подошедшим к ним мужчиной, который покинул своего спутника на диване. Он обратился к ним на хорошем русском языке, но с выраженным акцентом.

– Господа, меня зовут Пламен Стоянов, я заместитель руководителя службы безопасности отеля. Случайно я услышал, что вы были знакомы с девушкой, с которой произошел этот печальный случай. Мы, с представителем национальной полиции, которого вы видели рядом со мной, уверены, что ситуация не содержит в себе криминала. Я надеюсь, что с госпожой Риберг все будет в порядке. Но, на всякий случай, мы бы хотели, чтобы вы оставили свои данные, если возникнет необходимость уточнения какой-либо информации.

Судя по имени, он был болгарского происхождения, поэтому его знание русского языка не вызывало удивления: среди жителей Болгарии этого возраста часто встречались те, кто изучал русский язык еще в школе. Отвечая за всех, Ден постарался придать голосу безразличие, хотя был весьма сердит на Татьяну, которая своей неосторожностью вызвала к ним интерес и втянула их в не слишком приятную историю. Хотя, справедливости ради, он признавал, что больше всего злиться должен на себя и свое любопытство, ведь ничто не мешало ему просто пройти вместе с Мари через боковой вход в свой корпус и избежать встречи с кем-либо.

– Господин Стоянов, мы, конечно же, готовы оказать любую помощь, но не уверены, что от нас будет какая-либо польза. Мы не очень хорошо знаем Елену, а её фамилию в первый раз услышали от Вас сейчас.

– Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что мы надеемся на то, что нам не придется Вас беспокоить. Но, – продолжил он с легкой улыбкой, нацеленной на то, чтобы расположить к себе собеседника, – вы не представляете, насколько сложно вести расследования, когда имеешь дело с туристами. К языковому барьеру добавляются недостаток информации, отсутствие у туристов желания участвовать в каких-либо неприятных действиях, а, во многих случаях, и стремление сохранить конфиденциальность. Мы понимаем и уважаем желание наших гостей отдыхать без дополнительного напряжения. Но мы также стремимся к тому, чтобы неприятные инциденты случались как можно реже, и отдых туристов был безопасным. Поэтому любая, даже минимальная информация может быть полезной, и наше обращение – это скорее просьба о помощи. Тем более, что по словам сотрудников ресепшена, Вы хорошо говорите на испанском и можете помочь в коммуникации.

– Мы обратимся к Вам с просьбой от которой Вы не сможете отказаться, – с невеселой улыбкой ответил Ден, не будучи уверенным, что его ирония будет понятна собеседнику, при этом, он с удивлением отметил, что собеседник немало знал о нем, и значит их разговор был не случайным, – нет проблем, мы с женой готовы дать свои контакты. Обращайтесь, если будет необходимо.

Ден продиктовал свои контакты, но данные на Мари предоставлять не стал, решив, что информации о нем будет достаточно. Впрочем, сотрудник службы безопасности на данных о Мари и не настаивал, он переключился на разговор с Татьяной, предоставив Дену и Мари возможность уйти к себе.

По пути в номер они не проронили ни слова, и только оказавшись на своей территории, слегка расслабились, удобно расположившись на диване с бокалом вина. Они предпочли остаться в гостиной и не выходить на балкон, поскольку расслабленность курортного вечера контрастировала с их не самым радужным настроением, что вызывало легкое раздражение. После затянувшейся паузы Ден произнес.

– Странная какая-то история …

– А что в ней странного? Почему-то и тебя, и Татьяну эта ситуация так выбила из колеи. Да, не слишком приятно, когда заболевает человек, с которым ты недавно общался. Но, к сожалению, это происходит сплошь и рядом. Да, она еще молодая женщина. Но, к сожалению, и у молодых людей нынче много проблем со здоровьем. Да и не только нынче, так было всегда.

– Дело не в том, что в ситуации есть что-то необычное. Напряженность вызывает странное поведение тех, кто вовлечен в эту ситуацию. Эти двое на диване как-то мнутся и что-то недоговаривают. Татьяна сильно волнуется и на что-то намекает. Характер общения Елены с Александром и раньше-товызывал недоумение. А его якобы отъезд именно в то время, когда с ней случилась неприятность, добавляет вопросы.

– Ты же сам понимаешь, что я легко могу возразить тебе по каждому из пунктов. Сотрудник службы безопасности чувствует себя некомфортно, поскольку такой случай с гостем не слишком хорош для репутации отеля, особенно если ситуация будет усугубляться. Полицейскому просто не охота заниматься делом иностранных туристов, это хлопотно и грозит сложностями. Татьяна находится в состоянии возбуждения, потому что для нее это своего рода приключение.

– Удивительно, как женщины её возраста ухитряются все время быть в курсе всего, знают все о всех и обо всем.

– Ничего удивительного в этом нет. Просто люди в более молодом возрасте заняты собой. Соответственно, то, что вокруг них, попадает в сферу их внимания только по необходимости. А в пожилом возрасте количество собственных забот уменьшается: уходят проблемы работы, карьеры, исчезают заботы о детях. И люди начинают жить тем, что вокруг, по-настоящему интересоваться тем, к чему они не имеют отношения, начинают всматриваться, вслушиваться, вытягивать информацию, делиться ей друг с другом. И поэтому они видят, слышат, знают. И чем информация более отвлеченная, тем им интереснее.

– В любом случае, с Татьяной или без неё, но вся эта история вызывает у меня дискомфорт. Мне кажется, что она еще преподнесет нам немало сюрпризов. Но давай пока попробуем от неё отвлечься. Как тебе понравилась наша поездка? Что было самым интересным?

– Поездка очень понравилась, а разве у нас с тобой бывает по-другому? – ответила она с легкой улыбкой, – самым интересным было, конечно же, наблюдать за тобой: как ты погружаешься в обстановку, как воспринимаешь новые впечатления, как формируешь для меня место в этих впечатлениях. А еще было неожиданно увидеть, насколько сильно отличаются аутентичные Канарские города от курортных мест. Совершенно другое настроение и обстановка. И абсолютное иное отношение к туристам местных жителей. В здешних местах жители полностью вовлечены в туристическую круговерть, составляют с приезжими единый конгломерат. Напротив, в тех городах они существуют в параллельном формате. Особенно ярко я это почувствовала, когда мы видели свадьбу у входа в базилику.

– Может быть ты и права, хотя мы и не настолько близко знаем местных жителей. Здесь, в курортной зоне, мы сталкиваемся, в основном, с теми, кто обслуживает туристов. А это, во-первых, не всегда местные жители, а во-вторых, они не в своей домашней обстановке. А, кстати, насчет Канделарии, у меня перед тобой, между прочим, имеется должок, – сказал он с игривой улыбкой.

Вместо ответа она закрыла глаза и потянулась на диване, открыв себя его ласкам. Её глаза оставались закрытыми до того любимого Деном, момента, когда после яркого взрыва, её тело расслаблялось в отдыхе, при этом ощущения оставались на взводе, и самое нежное прикосновение вызывало острый ответ.

– Снова мы с тобой остались без вечернего ресторана, – улыбнулась она расслабленно.

– Мне приятно проводить время с тобой дома, для меня это интереснее, чем вечерний социолайзинг. Тем более, что продуктов у нас дома хватает.

– Я накрою на стол, буду примерной женой.

Они уютно поужинали в гостиной и вскоре погрузились в крепкий сон, насыщенные противоречивыми впечатлениями длинного дня.

На следующее утро они проснулись настроенные на передышку во впечатлениях. Они долго валялись в постели, не торопясь погрузиться в круговорот отдыха. Время тянулось медленно и лениво, заполняя собой паузы в разговорах.

– А, между прочим, мы с тобой вчера не решили, что будем делать сегодня.

– Может быть, это хороший повод, чтобы не делать ничего. Или хотя бы постараться ничего не делать.

– Я тоже не уверена, что у нас это получится, но я не против. А ты действительно думаешь, что тебя будут дергать по поводу вчерашних событий?

– Я думаю, что все будет зависеть от того, как будет развиваться ситуация. Больше всего меня удивило, что он не просто так обратился к нам, не как к случайным зрителям. Он специально расспрашивал про нас у девочек на ресепшен. Значит, что-то ему нужно конкретно от нас. Возможно, он узнал, в какой области консалтинга я работаю.

– В-первых, не от нас, а от тебя, я ему была не интересна вообще. Во-вторых, вполне возможно, что нет никакой конспирации и все обстоит именно так, как он сказал: просто ему нужен удобный помощник для коммуникации как с представителями местных властей, так и с русскими туристами, которые могут быть вовлечены в процесс разбора ситуации.

– Посмотрим, как он будет себя вести дальше, – Ден встал с кровати, – нам уже пора, а не то останемся не только без ужина, но и без завтрака.

Несмотря на быстрые сборы, к тому моменту, когда они добрались до ресторана, уже почти все столики были заняты, а по залу в хаотичном движении перемещались гости, выбирая еду и наполняя тарелки. К их удаче, закончила завтрак пара за столиком рядом с фонтаном и Ден сразу направился к нему, на ходу подзывая жестом официанта с просьбой убрать стол. Пока Ден сторожил стол, убираемый официантом, Мари принесла им два бокала с шампанским, и они заняли места друг напротив друга, медленно потягивая холодный напиток, пытаясь придать утру романтическое настроение.

Пока они, не торопясь, обсуждали соседей по столам, зал ресторана стал понемногу освобождаться от людей, и они решили, что уже пора направиться за едой. Их маршруты к столам с едой разделились из-за разности вкусов, и скоро он потерял Мар из вида. Ден знал, что, как обычно, Мари справится с задачей подобрать еду на завтрак быстрее него, поэтому не удивился, когда, подходя к столику, увидел её на месте. А вот чему он удивился – это тому, что за столиком спиной к нему сидел мужчина. Подойдя ближе, Ден узнал в нем Александра. Потягивая кофе, он о чем-то разговаривал с Мари. Присев рядом с ним за стол, Ден бесстрастно поздоровался, стараясь в короткий «привет» вложить и удивление тому, что его увидел, и легкое недовольство его компанией.

– Привет! Надеюсь, что я вам не помешал? Я позавтракал и собирался уходить, когда увидел Марию, и позволил себе выпить с вами кофе.

Увидев, что Ден явно не в настроении, Мари перехватила разговор.

– Нет, конечно. Тем более, что завтрак у нас сегодня достаточно рабочий. Как Елена?

– Не слишком хорошо, она находится в коме, состояние крайне тяжелое. Сегодня с утра я был в больнице, но её не видел, меня к ней не пустили.

– Я слышала, что проблемы с сердцем? Это удивительно, ведь она такая молодая. У неё раньше были подобные проблемы?

Вместо ответа Александр сказал:

– Не буду мешать вашему завтраку. Но может быть мы могли бы после вашего завтрака поговорить без спешки?

Он, действительно, выглядел очень нервным и потерянным, поэтому раздражение Дена быстро улетучилось, и под одобрительный взгляд Мари он ответил.

– Чем сможем, поможем. Если, конечно, сможем. Давай встретимся через час в лоби-баре, который справа от входа в отель. Там обычно никого нет, можно нормально поговорить.

– Договорились, – с вымученной улыбкой ответил Александр и, взяв свою чашку, встал из-за стола, – приятного аппетита.

Когда он уходил из ресторана, Мари напряженно смотрела ему вслед, пока он не скрылся из вида.

– Знаешь, Милый, у меня такое ощущение, что нас все больше и больше затягивает в эту историю. И мне это совсем не нравится.

– И мне не нравится, но разве у нас есть выбор? Слово «затягивает», которое ты так грамотно употребила, отлично характеризует ситуацию, когда ты медленно и неотвратимо погружаешься во что-то не слишком приятное. И чем больше ты делаешь движений, стараясь выбраться, тем глубже погружаешься.

– Справедливости ради, пока что мы еще ничего не делали, чтобы отстраниться от этой темы. А в остальном вполне согласна с тобой.

Молча и быстро закончив завтрак, они направились в номер. Еще на подходе к двери они услышали резкую трель телефонного звонка. Они успели открыть дверь и зайти в номер, а звонок не прекращался: на том конце провода был кто-то либо очень терпеливый, либо тот, кому они были очень нужны. Ден не торопясь снял трубку, женский голос на испанском произнес:

– Господин Дэнис?

– Да, это я, чем могу помочь?

– Это ресепшен. Вас ожидает сеньор, который хотел бы поговорить с вами. Вы не могли бы подойти к нам?

– Да, минут через десять, – и повесил трубку, обращаясь к Мари.

– Кто-то хочет поговорить со мной на ресепшене. Я сказал, что подойду сейчас, пока мы не переоделись. Ты пойдешь со мной?

– Пойду, конечно, тебе же нужен верный оруженосец, или, как минимум, доктор Ватсон. Но насчет не переоделись – это не про меня.

Она скрылась в спальне, и через несколько минут появилась в эффектном коротком платье и туфлях на высоком каблуке, которые поднимали эффект впечатления до чемпионской планки. Ден с удовольствием гладил её взглядом, отметив про себя, что для женщин красивая одежда является доспехами, в которых она ищет защиту при наступлении опасности. А, возможно, не только способом защиты, но и способом нападения.

– Ради того, чтобы ты была в такой боевой униформе, я готов встречаться и общаться с кем угодно.

– Что-то Вы игриво настроены, сеньор Дэнис. А нас, между прочим, уже ждет таинственный незнакомец.

У ресепшена они увидели среднего роста мужчину, который, облокотившись на стойку, вел со служащей оживленный разговор, время от времени перемежающийся коротким смехом девушки. Удлиненная прическа и модная одежда делали его похожим на какого-то актера, но, как Ден не пытался, не мог вспомнить на кого именно. Девушка за стойкой увидела Дена и сказала об этом мужчине. Он повернулся и с заученной улыбкой подошел к ним.

– Добрый день, спасибо, что нашли возможность пообщаться, обратился он к ним на испанском, – вам удобно говорить на нашем языке, или предпочитаете английский?

Дену не слишком понравилось его профессиональное дружелюбие, и он едва удержался от того, чтобы сказать, что ему удобнее всего вообще не общаться.

– Учитывая, что в разговоре принимает участие моя жена, давайте перейдем на английский.

– Ок, нет проблем. Давайте пройдем в лобби.

Они заняли место на диванах в лобби вокруг невысокого столика: он с Мари, с одной стороны, их собеседник напротив. Мари откинулась на мягком и высоком диване, отчего её ноги выгодно открылись под коротким платьем. Ден отметил быстрый, но неравнодушный взгляд, которым мужчина, не удержавшись, их окинул.

После короткой паузы он представился:

– Меня зовут Алонсо.

Мари задумчиво спросила:

– Алонсо Фернандес де Луго?

Мужчина удивленно и пристально посмотрел на неё, и поэтому не заметил одобрительной улыбки Дена, который оценил, как ловко Мари сбила с их собеседника уверенность.

– Нет, сеньора, меня зовут Алонсо Лопес де Кальво. Но, кстати, судьба мне в свое время подарила знакомство с действующим аделантадо Канарских островов, доном Феликсом Альберто Луго Третьим. Как вы, наверное, знаете, этот титул передается по наследству. В любом случае, ваши знания и нестандартность ассоциаций подтверждают правильность моего выбора. Я хотел бы просить вас о помощи.

– Что-то нас часто в последнее время просят о помощи. Я начинаю чувствовать себя не туристом, а Чипом или Дейлом, а свою жену их подружкой в секси комбинезоне. И чем я могу Вам помочь?

– Я представляю агентство, которое оказывает услуги ряду страховых компаний по расследованию сомнительных страховых случаев.

– И какое мы к этому имеем отношение?

– Вчера в этом отеле сучился неприятный случай, гостья отеля была госпитализирована в тяжелом состоянии. Вы скорее всего скажете, что проблемы со здоровьем туристов встречаются не так уж редко. Но данный случай выглядит несколько странным, в связи с чем к нам поступил запрос на его изучение от страховой компании, в которой застрахована туристка.

– Неужели расходы страховой компании в данном случае настолько существенны, что они заставляют её особенно выделять данный случай?

– По первичной информации, расходы будут большими, так как состояние пациентки тяжелое, она находится в коме, соответственно, сколько продлится лечение невозможно сказать. Проблема заключается в том, что страховка госпожи Риберг не ограничивается минимальной суммой в тридцать тысяч евро, которая предусмотрена стандартной страховкой. Как премиальный клиент московского отделения одного из европейских банков она имеет расширенную страховку, размер которой возрастает до ста тысяч евро. Но кроме того, в страховой компании того же банка она имеет страховку от критичных для здоровья болезней, лимит по которой составляет несколько миллионов евро. Поэтому размер потенциального риски заставляет страховую компанию обратить внимание на этот случай.

– А в чем же они видят странность этого случая?

– Странность определяется прежде всего её возрастом, не слишком типичным для подобных болезней. Кроме того, раньше подобные проблемы у неё не наблюдались, о чем говорит её декларация при заключении договора страхования. По первым оценкам, не совсем типичным выглядит течение болезни. Кроме того, странным выглядят некоторые обстоятельства её поездки, в частности, тот факт, что она и её попутчик имеют разные фамилии.

В этот момент Ден понял, что совсем забыл про их договоренность с Александром встретиться в лоби-баре, он бросил взгляд в ту сторону и увидел Александра за стойкой со стаканом виски со льдом. Александр смотрел в их сторону и замысловатым жестом Дена, дал понять, что он их видит и будет ждать пока они освободятся.

Между тем Алонсо продолжал:

– Я знаю, что русские женщины, видимо, по примеру испанских, иногда не меняют фамилию в замужестве. Но бывает это не слишком часто. Каждый факт по отдельности не выглядит чем-либо особенно подозрительным. Но вместе они вызывают необходимость глубже изучить ситуацию и проверить нет ли в ней иных факторов, которые могут помочь страховой компании найти источник регрессного возмещения своих расходов в этом деле.

– Все, что Вы рассказываете, достаточно интересно и, возможно, разумно. Но, по-прежнему, остался вопрос, а причем здесь мы?

– Мне нужна помощь в расследовании этого вопроса.

– А чем мы можем Вам помочь? Как нам вчера рассказали, этим вопросом занимается и служба безопасности отеля, и полиция. Думаю, что логичнее Вам сотрудничать с ними.

– Несомненно, мы находимся с ними в контакте. Но служба безопасности отеля заинтересована в том, чтобы случай был как можно более естественным, как можно меньше бросался в глаза и как можно меньше вызывал шума, чтобы не повредить репутации отеля. Полиция тоже не слишком любит дела, связанные с криминалом вокруг туристов. Это хлопотно и может вызвать проблемы. Особенно учитывая тот факт, что у госпожи Риберг есть не только российское, но и израильское гражданство, что делает это дело совсем уж проблемным для полиции. Поэтому и те, и другие будут реально расследовать случай только при совсем неблагоприятном развитии ситуации. А при успешном выздоровлении, будут стараться представить все как естественный случай. В то время как для нас, как бы цинично это ни звучало, неблагоприятный исход будет более дешевым, чем благоприятный. Длительный путь к благоприятному исходу делает расходы огромными и требует тщательного изучения этого кейса.

– И это, скорее всего, грубая правда. Но снова не ясно, в чем может заключаться наша помощь?

– Нам важно понять обстоятельства нахождения здесь госпожи Риберг, круг и стиль её общения, какие у неё были контакты, проблемы, ситуации. В случае, если эту информацию будет получать соотечественник, то вероятность её получения и качество этой информации будет существенно выше. Особенно учитывая тот факт, что по сведениям, которые мы получили от наших партнеров из Москвы, вы являете профессионал по проведению аналитических расследований. Для нас является большой удачей тот факт, что Вы оказались здесь.

– Вот как, – усмехнулся Ден, – наша слава бежит впереди нас. Не буду спрашивать, кто в Москве возглавляет мой фан-клуб. Но хотелось бы отметить, что я занимаюсь анализом случаев, подозрительных в коммерческом отношении. И в криминальных вопросах не только не имею опыта, но даже желания его получить.

– Кончено, мне это известно, но мне представляется. что методика расследования едина, независимо от объекта расследования.

– Ну допустим, хотя это не точно. Но это не отвечает на более важный вопрос: а почему я должен заниматься этим делом? Почему вместо романтического отдыха с любимой женой я стану вести расследование, потратив на это свой ценный отпуск?

– Во-первых, я полагаю, что расследование может быть легко вписано в канву вашего отдыха и не слишком нарушит ваши планы. Во-вторых, мы готовы оплатить Ваши услуги. Ну и, в-третьих, – улыбнулся он, – я видел ваши глаза в тот момент, когда я вам рассказывал о деле. Я знаю этот взгляд, в нем профессиональный азарт, который не позволит Вам отказаться.

Ден повернулся к Мари и увидел, что она пристально смотрит на него, по выражению её лица было невозможно понять, что она думает.

– Что скажешь, Милая?

– Ты ведь уже все решил, – ответила она неопределенным тоном.

Несколько минут он молчал, прокручивая в уме возможное решение, а затем снова обратился к Алосно.

– Вы должны иметь в виду, что через два три дня мы уезжаем на Тейде, а оттуда сразу в аэропорт. Поэтому этой теме я смогу уделить не больше трех дней.

– Уверен, что этого времени Вам вполне хватит на то, чтобы получить необходимую информацию.

– Кроме того, мне не совсем понятен круг поставленных задач и критерии оценки предоставленной мной информации.

– Все очень просто: если в результате Вашего расследования будет получена точная информация о наличие или отсутствии внешних факторов в деле, то наша благодарность будет следующей, – он включил смартфон, открыл блокнот и напечатал на экране сумму, – если будут предоставлены факты, которые помогут найти лицо и основания для регрессных претензий, то сумма будет увеличена втрое.

– Если мне понадобится содействие службы безопасности отеля, могу я к ним обращаться?

– Несомненно можете, в наших действиях нет ничего незаконного. Просто будьте готовы к тому, что они не будут Вам препятствовать, но и особенно помогать не будут.

Он достал из кармана конверт и протянул его Мари, как бы вовлекая её в договор.

– Здесь тридцать процентов суммы в качестве аванса, остаток суммы смогу передать, когда, как я надеюсь, через три дня мы встретимся здесь же за чашкой кофе для приятного разговора, – он снова улыбнулся классической улыбкой комивояжера, жесткость ушла из его голоса.

– Мы будем ждать Вас завтра здесь же в это де время, обсудим статус вопроса.

– Договорились, – ответил Алонсо, вставая с дивана и протягивая руку для прощания сначала Мари, а потом Дену. Улыбнувшись симпатичной девушке на ресепшене, и заработав ответную улыбку, он вышел из отеля.

Некоторое время они молча сидели за столом, каждый самостоятельно прокручивал в уме ситуацию, после чего Ден произнес:

– Мне показалось, или ты действительно не одобряешь мое решение?

Не ответив на его вопрос, она поднялась с дивана.

– Пойдем, нас уже давно ждут.

Когда они присоединились к Александру в баре, то поняли, что время ожидания в компании стакана виски не прошло для него даром, и разговор будет хоть и не простым, но предельно откровенным.

– Извини, что заставили тебя ждать, – начала разговор Мари

– Ничего страшного, я никуда не тороплюсь. Тем более я имел возможность наблюдать за вами. Ты прекрасно выглядишь, Мари, поэтому наблюдение доставило мне удовольствие, – сказал он с ноткой флирта, но тут же почувствовал его неуместность и добавил серьезно, – у меня и в самом деле сейчас не слишком много занятий. К Лене меня не пускают, а других дел у меня сейчас нет. Я нахожусь в совершенно жуткой ситуации, не представляю, как себя вести и как из этой ситуации выкарабкаться.

– Как твоя жена? Есть какие-нибудь новости? – сухо спросила Мари, не обращая внимания на его причитания.

– А с чего вы взяли, что она мне жена? – недобро усмехнулся он, – ни она, ни я об этом не говорили. К вашему сведению, я в первый раз увидел Лену перед самым вылетом.

– Не могу сказать, что сильно удивлен, что-то было в ваших отношениях странное, – вступил в разговор Ден, – но тем не менее, не ожидал, что все так однозначно. Вы познакомились в аэропорту?

– А все и не однозначно. Нет, познакомились не в аэропорту, но впервые увидел её именно там. Вспоминаю, как ждал её у зоны регистрации. В тот момент эта поездка казалась самым ярким приключением моей жизни, сердце чуть не выскакивало наружу. Я внимательно всматривался во всех женщин, пытаясь угадать в них Елену, и мысленно с каждой из них вступал в диалог. Но тем не менее, когда увидел её и мы встретились взглядами, то сразу понял, что это она.

– А как получилось, что вы вместе поехали на отдых?

– Эта история началась примерно полгода назад, при этом поначалу все было вполне невинно. После просмотра фильма о Маяковском, я заинтересовался его личностью и захотел больше узнать про его жизнь, его историю. И прочитал, что огромную часть его жизни занимали взаимоотношения с Лилей Брик, причем их отношения развивались практически открыто, если и не с одобрения её мужа, то без явного осуждения. Меня удивила такая ситуация, но одновременно вызвала странное возбуждение. Я ощутил, что мне тоже было бы интересно стать участником таких отношений, и я стал глубже вкручиваться в эту тему, еще не осознавая, что она меня вряд ли отпустит. Я выяснил, что для описания подобного образа жизни есть вполне научное название, триолизм, который, правда в официальной медицине считается девиантным сексуальным поведением. При этом его распространение в истории среди известных людей оказалось на удивление широким. И если наличие триолизма в богемной среде было ожидаемо, то примеры из других областей оказались достаточно шокирующими.

– Про Маяковского и Бриков я, конечно же, слышала, еще из школьной программы помню, как в голодные годы он носил им морковки за зеленый хвостик. Еще с хода вспоминается Поль Элюар и его жена Гала, которые жили втроем с каким-то художником, не помню его имени. И этот союз смогла разрушить только энергетика Дали, к которому ушла Гала.

Ден с удивлением отметил, что Мари этот разговор искренне заинтересовал, хотя предыдущие их общение на эту тему, как ему казалось, оставляло её совершенно равнодушной. Он с любопытством слушал продолжение разговора.

– Это как раз примеры из богемы. Но есть подобные случаи и среди сильных мира сего. Например, известный нам по фильмам союз Гамильтонов и Нельсона, а также менее известный пример шведского короля Густава, его жены и приближенного графа. Также практиковали такие отношения и вполне серьезные люди науки, скажем первая в германии женщина профессор философии, Доротея Шлецер, которая жила со своим мужем, бюргермейстером, и французским писателем. Любопытно, что в подобных союзах женщины часто были из России: в дополнение в уже упомянутой тобой Галы, могу вспомнить еще и подругу Ницше, Лу Саломе, с которой они жили втроем вместе с их другом. Справедливости ради, нужно сказать, что подобные отношения не всегда были безоблачными. Например считается, что отношения Некрасова с его музой Панаевой, с которой он жил вместе с её мужем, приносили им немало душевных страданий. Тем не менее, мой путь от теоретического изучения этой темы до желания воплотить её на практике, был не слишком долгим.

– Практика оправдала ожидания?

– Практика оказалась совсем иной. Из романтического мира известных личностей пришлось переместиться в мир интернет знакомств, со всеми его прелестями. Тем не менее, в интернете ожидаемо оказалось несколько ресурсов, которые посвящены знакомствам и общению пар с мужчинами. Опять же, ожидаемо предложение оказалось значительно выше спроса, и достаточно большой период времени я безуспешно пытался познакомиться с адекватной парой. Когда я уже почти потерял надежду на успех, неожиданно завязался диалог с Еленой и её мужем Юрием. В отличие от большинства пар, управляла знакомством и вела переписку женская половина пары. Что-то в её письмах было особенное, они завораживали, затягивали. Я понял, что буду очень сильно огорчен, если это знакомство не сложится и переписка прервется. Поэтому, когда я не получал ответ в течение нескольких дней, у меня начиналась легкая паника: я заходил на сайт по нескольку раз в день, чтобы проверить сообщения, писал новые письма, чтобы привлечь её внимание. И потом как подарок судьбы видел новое сообщение, в котором она, как ни в чем не бывало, продолжала разговор с того места, к которому относилось её последнее письмо, не обращая внимания на мои последующие реплики. Если вам интересно, то могу показать кое-что из нашей переписки, возможно это даст лучшее представление о характере нашего общения.

– Ты уверен, что это допустимо? – спросила Мари, – все-таки это личная переписка. Причем на достаточно интимную тем. Ты уверен, что Елена бы одобрила это решение?

Он посмотрел Мари прямо в глаза тяжелым пристальным взглядом.

– Когда мы только познакомились с вами, Лена о вас отзывалась очень тепло, подчеркивала вашу надежность. Сказала, что если бы ей была нужна помощь, то она бы обратилась к вам. У меня сейчас именно такая ситуация: я в сложном положении, мне нужен совет и помощь. Уверен, что Лена была бы не против того, чтобы вы прочли нашу историю, или хотя бы её часть. Тем более, что особенностью переписки с ней было то, что она и не носила слишком интимного характера. Исходя из её содержания, она вполне могла претендовать на обычное дружеское общение, если бы не ресурс, где оно протекало и заявленные сторонами в анкете цели знакомства.

Быстрым движением превратив чехол планшета в подставку, он поставил его на край стола таким образом, чтобы и ему, и им был виден экран. Затем привычным движением набрал адрес сайта, который открылся на его профиле, на несколько секунд открыв их взглядам его страницу. За эти мгновения Ден не успел прочитать содержание, но отметил, что страница содержит фото, а также тот факт, что у него имелось несколько новых непрочитанных сообщений, что говорило о том, что его общение на сайте продолжается. Затем он открыл ветку их переписки с Еленой, и еще больше развернул планшет в их сторону.

– Ну вот так, собственно, все начиналось.


Alex783: Добрый вечер! Вы интересная пара, был бы рад познакомиться и пообщаться.


HelYou: Привет! Не слишком оригинальное начало знакомства Рассылаешь сообщение веером? Много наивных пар поверило, что ты пишешь только им?


Alex783: Наивных людей здесь и не надеюсь встретить, не то это место. А если фраза не оригинальна, это еще не значит, что она не верна.


HelYou: Допустим … А если не наивных, то каких людей здесь надеешься встретить?


Alex783: Людей неординарных и незакомплексованных, с нестандартными взглядами и мировоззрением


HelYou: Почему-то вспомнился анекдот: «Девушка, Вы такой замечательный собеседник, с Вами так интересно поговорить об искусстве и литературе – Эх, это ты меня еще голой не видел!»

Это я к тому, что многие говорят про мировоззрение, но первый вопрос, который задают, всегда про секс. И это в лучшем случае!


Alex783: А в худшем?


HelYou: В худшем – тоже про секс, но без вопроса, а вместо вопроса – фото достоинства.

Ден обратил внимание, что разница в сообщениях, действительно, составляла день, а иногда и больше. Ему показалось удивительным, что в таком рассредоточенном формате можно сохранять нить диалога и контакт.


Alex783: Любопытный у вас ник, что означает? Ваши имена?


HelYou: В том числе … А еще небольшой намек на чертовщинку, типа того что общения с нами – ад для тебя Ну а также слегка измененное название одной из любимых песен … hey, you … У тебя понятно, что Alex – это имя. Александр или Алексей? А может на самом деле ты – Вольдемар? И что значит 783?


Alex783: Александр … а 783 ничего не значит, просто свободный ник, Алексов слишком много. А вас, смею предположить, зовут Елена и Юрий? Ничего другого не приходит в голову. Что вас привело на этот сайт?


HelYou: Что привело? Мне скучно, бес


Alex783: Что делать, Фауст? … вся тварь разумная скучает … тот насладиться не успел … тот насладился через меру …


HelYou: Зачтено Загуглил? Или любишь поэзию?


Alex783: Честно говоря, и то, и другое. Поэзию я люблю, но эту конкретно цитату загуглил Но даже мой интерес к теме возник на основе истории Маяковского.


HelYou: Ну да, ну да … запретная романтика изысканного разврата серебряного века … Интересно, а после прочтения стихотворения о Кузнецкстрое, не возникло желания пойти работать на стройку?


Alex783: Нет, возникло желание жить в городе-саду Но я приятно удивлен, не слишком ожидал встретить здесь знатоков поэзии и настолько тонкую девушку.


Alex783: Давно тебя не было на связи у тебя все нормально?


HelYou: Спасибо, и за девушку, и за комплимент. Открою тебе маленький секрет: люди здесь есть очень разные, набор практически такой же, как и в обычной жизни. Есть умные и глупые, обеспеченные и не очень, воспитанные и хамоватые и т.д. Как говорится, выбирай на вкус. Ты ведь женат, судя по анкете. А фото не боишься выкладывать в профиль? Или жена в курсе твоих интересов и одобряет их?


Alex783: Рад тебя снова слышать. Нет, жена не в курсе, более того, категорически не одобряет любые нестандартные форматы отношений. Но, в связи с этим, её появление здесь маловероятно. А если она здесь меня и найдет, то это будет хорошим поводом нам обсудить вопрос о том, а как она здесь оказалась, и заодно откорректировать наши интересы. А кроме того, для меня это своеобразный способ добавить дополнительную остроту ощущениям от общения здесь.


HelYou: Твое дело, конечно … Но, как говорит английская пословица, любопытство кошку сгубило.

Страница текста закончилась и, не протягивая линейку прокрутки дальше, Александр резко повернул планшет к себе со словами:

– Следующая часть переписки вряд ли будет вам интересна, она, действительно, слишком интимна: я себе позволил слегка углубиться в технические вопросы, за что получил от Лены ироничную, но достаточно резкую отповедь. Потом мы обсуждаем наши обычные дела. А вот дальше любопытно, о том, как мы, собственно, здесь оказались.


Alex783: Все, что ты писала, правильно … Но только из этого не понятно, какой формат общения и знакомства для вас является предпочтительным. А также, была ли у вас возможность проверить свои предпочтения на практике.


HelYou: Вопрос практики спорный. С одной стороны, практика позволяет ожидать, что твой партнер обладает опытом, знает, что он хочет и как себя вести. Но, с другой стороны, у него сложились стереотипы на основе предыдущего общения, которое он старается проецировать на общение текущее. Для меня повторение пройденного не слишком интересно. Мне интересно что-то новое.


Alex783: И что новое для тебя интересно в настоящее время?


HelYou: Одно желание вполне осознанное, я могу легко им поделиться. Мне всегда нравилось сочетание неизбежности и неизвестности И меня возбуждает ситуация, в которой контакт неизбежен, но я на него иду как бы с завязанными глазами. При этом просто короткий секс с незнакомцем не интересен, контакт случаен и не требователен, не дает остроту ощущений. Другое дело, провести вместе с человеком, которого раньше не знала, несколько дней, лучше неделю, желательно вне привычной обстановки. На море, или в другом путешествии.


Alex783: А как Юрий относится к твоей идее?


HelYou: А какое для тебя это имеет значение? Как мне кажется, для тебя важнее должно быть то, как ты относишься к этой идее. Но могу тебя успокоить, он также, как и ты любит остроту ощущений, поэтому он в игре. Его требования к игре – фото с моей стороны.


Alex783: Могу я рассматривать это как предложение? Для меня эта ситуация еще более нестандартная, я ведь ни разу не видел тебя, даже на фото. Но ты права, в этом особая острота мероприятия. У тебя ведь есть на выбор и другие кандидаты? Не буду врать, что я принял решение мгновенно, оно было для меня не простым. Но если ты остановишь выбор на мне, я буду рад составить тебе компанию. Единственное что вызывает вопросы – это фото, не уверен, что буду чувствовать себя комфортно, зная, что мы являемся объектами фотосъемки.


HelYou: Компанию составить мало, нужно быть ведущим, а я буду ведомой. Кандидатов в самом деле не мало. Для меня было откровением, что мужчины так легко соглашаются на эту авантюру Ведь за ней может стоять что угодно, она вообще может оказаться простым приколом. Не боишься?


Alex783: Прикола не боюсь. Во-первых, я достаточно доверяю тебе, во-вторых, в случае прикола риск для меня значительно меньше, чем в том случае, если все серьезно Я слегка озадачен технической стороной вопроса, но непреодолимых сложностей тоже не вижу. Поэтому жду твой окончательный выбор.


HelYou: А ты ведь считаешь, что хорошо узнал меня? Неужели ты думаешь, что если бы я еще не сделала выбор, то стала бы тебе говорить про эту затею? Не в обиду тебе будь сказано, но я не сомневалась в твоем согласии, и у меня не было необходимости уточнять его заранее …


Alex783: Супер! Напиши, когда ты планировала брать отпуск и куда бы хотела поехать. А, кстати, ты говорила про два желания. Какое второе?


HelYou: Давай справимся хотя бы с первым Тем более, что второе пока не слишком оконтуренное, но в целом оно предполагает глубокое погружение, не уверена, что ты к нему готов. И не уверена, что я его хочу. В любом случае, обсудим его на месте.

– Ну вот, собственно, и вся история, – произнес Ден, снова поворачивая планшет к себе.

Ден отметил, что крайнее сообщение было написано примерно за месяц до дня вылета на Тенерифе.

– Вопреки моим ожиданиям, все организовать оказалось не сложно. Для жены я не смог придумать ничего лучшего, чем банальную до неприличия историю про командировку в один из городов южного федерального округа, чтобы не вызывал удивления появившийся загар. Совсем несложно было определиться с местом п оездки и забронировать отель. Лена настояла, чтобы свой билет она купила сама, хотя билеты обошлись не слишком дешево, так как пришлось брать тариф с возможностью выбрать место, чтобы гарантированно сидеть в самолете рядом. Когда мы встретились в аэропорту, я полностью погрузился в общение с ней. Мне показалось, что мы вместе много лет, почти настоящая супружеская пара. Это меня сильно озадачило, даже немного испугало.

– А её провожал муж? Ты видел его? – спросил Ден

– Нет, она была одна. Юрия я не видел, да и вообще, ни разу с ним не общался. В аэропорту мы быстро прошли все формальности, что позволило нам провести около часа в кафе. К моему удивлению, Лена не испытывала никакой скованности или неловкости в общении, была естественна и обаятельна.

– Да, она гармонично вступает в знакомство и общение, мы это испытали на себе.

– Время в самолете пролетело незаметно. Мы почти непрерывно разговаривали, пытаясь заполнить белые пятна в нашем знакомстве. Вынужденная близость дистанции в салоне самолета помогала нам найти точки соприкосновения, преодолеть остатки напряженности. Но когда мы добрались до отеля, её охватила странная скованность. Мне стало казаться, что она стала сожалеть о своей затее. Одно дело фантазировать о странном приключении, другое – реально оказаться в одном номере с почти незнакомым мужчиной с перспективой прожить с ним вместе неделю. Впрочем, причина могла быть и в ином, казалось, что она принимает какое-то не слишком простое решение. Чтобы разрядить ситуацию, я предложил ей сразу пойти на пляж и окунуться в атмосферу отдыха.

– Где вы и встретили нас?

– Где она встретила вас, а заодно познакомилась еще с немалым количеством людей. Это её успокоило и настроило на позитивный лад. Мне было не слишком приятно, что она уделяет мне далеко не все внимание, но явное улучшение её настроения с лихвой компенсировало этот неприятный момент. И наша первая близость была настолько естественной и гармоничной, как будто мы прожили вместе много лет. И хотя у нас было не слишком много времени перед нашим с вами ужином, оно оказалось самым ярким за все наше знакомство. По большому счету, мы с этого момента мы почти не были наедине, и почти не проводили времени вместе. Следующий день прошел суетливо и хаотично. Сначала морская прогулка, большую часть которой Лена общалась с новыми друзьями. А вечером она захотела провести время самостоятельно, без меня.

– Что это значит?

– Она захотела погулять по городу одна. Я отнесся к этому с пониманием, опасаясь того, что если я буду слишком навязчивым, то это оттолкнет её от меня. Она ушла из дома после ужина, около восьми вечера, а вернулась ближе к полуночи. Мне она сказала, что прошлась по набережной, посидела в баре, но где она была на самом деле я не знаю. А на следующее утро, сразу после завтрака, я уехал, вернулся после обеда и нашел её в номере, она была без сознания. Стол был накрыт, видимо она обедала в номере, после чего ей стало плохо.

– Она обедала одна?

– Не знаю точно, но бокал был один. И бутылка вина была почти пустая.

– А куда ты ездил и зачем? Почему один?

Дену показалось, что Александр замешкался, не зная, что ответить.

– Я был в городе, прошелся по магазинам, потом пообедал, прогулялся по набережной. Но, честно говоря, я уехал по её просьбе. Она сказала, что у неё планы на сегодняшний день, и просила появиться после четырех часов.

– Не сказала какие?

– Нет, а я не стал спрашивать.

– А по поводу чего у вас возникла размолвка в первый вечер? – резко спросил Ден, вызвав удивленный взгляд не только со стороны Александра, но и со стороны Мари.

Смутившись, Александр неуверенно ответил:

– У нас не было размолвки, но … я выходил ненадолго … в бар.

– Ну, не было, так не было. И что ты думаешь делать дальше?

– Сейчас я в полной растерянности. С одной стороны, формально я не связан с Еленой, и могу в любой момент просто уехать домой. С другой стороны, этого достаточно, если с Леной все будет хорошо, тогда никто не будет копать глубоко. Если нет, то история будет более сложной. В любом случае, не известно, сколько будет длиться эта ситуация, а я не могу оставаться здесь больше недели. Иначе это обернется для меня огромными проблемами дома.

– А полиция тебя допрашивала?

– Чисто формально. Расспросили в каких мы с Леной отношениях. Когда я рассказал, что мы не супруги, они спросили, знаю ли я, как связаться с её мужем. Но я этого, действительно, не знаю. На этом наше общение закончилось. У меня сложилось впечатление, что они не слишком серьезно относятся к данной ситуации и надеются, что она сама собой рассосется.

– Если бы я был моралистом, то посоветовал бы тебе не попадать в такую ситуацию. Но у меня нет настроения читать мораль, поэтому я бы посоветовал тебе попробовать связаться с её мужем, как его зовут, Юрий?

– По крайней мере, так она говорила. Но я не знаю номер его телефона.

– Попробуй написать ему на сайте. А я по своим каналам в Москве попробую узнать что-нибудь про Лену. Она ведь кое-что рассказывала про себя.

– Отличная идея, – ответил Александр, слегка приободрившись. Ситуация, в которой он не один, явно придала ему силы, – не уверен, что это даст результат, поскольку на связи всегда была она, но попробовать стоит.

– Хорошо, запиши мой телефон и держи нас в курсе, если будут новости.

Не дожидаясь, пока Александр осушит бокал и заплатит за напитки, Ден поднялся и, взяв Мари за руку, направился к лифтам.

Когда они ехали в прозрачной шахте лифта, наблюдая за заполненным людьми холлом, он предложил:

– Давай немного отдохнем в номере, а потом сходим пообедаем.

– С удовольствием. Можем даже пойти сразу, а отдохнем в ресторане.

Захватив из номера небольшую сумку-планшет с документами и бумажником, они вышли из отеля и направились в сторону торгового центра, по пути выбирая ресторан. После недолгого обсуждения они остановились на стейк хаусе, где из встретил официант – рыжий молодой англичанин, проводил к столку в тени и быстро принял заказ. и оставил их за столиком в ожидании напитков.

Некоторое время Ден молча нетерпеливо крутил в руках принесенный официантом остроносый нож для стейка, пока Мари с улыбкой не сказала:

– Как говорила моя бабушка, когда хотела отобрать у меня нож, которым я баловалась за столом, чтобы я не порезалась: «Машутка, дай мне ножик, хлебушек порезать»

С улыбкой он положил нож на стол и произнес:

– Мутноватая какая-то история.

– А что в ней особенно мутного? Соглашусь, что ситуация не совсем стандартная, но не такая уж и экстремальная. Это только в последнее время нестандартный подход к отношениям стал меньше на виду. Но я помню период, когда это было ну очень модно.

– Я говорю не про их приключение как таковое. Я с тобой согласен, что при всей его необычности, характер отношений многих пар даже в рамках нашего отеля вполне сможет составить ему конкуренцию в плане скандальности. Я говорил о том, что всё в этой истории какое-то нечеткое, странное, расплывающееся. Мы практически ни о ком не знаем ничего наверняка. Все, что мы знаем об Александре, мы знаем с его слов. И нет никакой уверенности в том, кто он на самом деле, как и почему оказался вместе с Еленой в этом месте и в это время. Что у них произошло, и какой его реальный интерес в этой истории.

– А почему ты думаешь, что у них что-то произошло?

– В первый день, когда задремал на балконе я слышал перепалку Елены с мужчиной. Её голос и слова я разобрал четко, а мужской голос был более смазан. В то время я был уверен, что это Александр, потому что на тот момент больше некому было быть. Но, строго говоря, правдой могут и его слова, он мог выходить, а это мог быть кто-то еще.

– А почему ты мне тогда не рассказал ничего про этот случай?

– Я не придал ему тогда никакого значения. Ну повздорили муж с женой, и повздорили. Такое случается регулярно у всех, кроме, конечно, нас с тобой. Только сейчас мы придаем этому эпизоду новый смысл. Она выдвигала ему некие условия, причем в достаточно жесткой форме. По большому счету, это вполне мог быть своего рода шантаж.

– Ты прав, ты сейчас придаешь тому разговору значение, которого у него вполне могло и не быть. Вполне возможно, что это просто был элемент их игры на тот момент. Либо спор, который касался выбора выпивки на вечер, или распределения ролей на ночь. Не могу представить себе,какое между ними могло быть основание для шантажа и какой могла бы быть её требование.

– Что касается оснований для шантажа, то их хватает. Например, это могли быть фотографии, которые она все же сделала. А что могло быть её целью, даже сложно представить, Елена девушка изобретательная. Подожди, фотографии … Они действительно существуют, фото Елены и Александра я видел на компьютере у незнакомца на скамейке возле променада в тот день, когда мы там гуляли.

– Ты мне не говорил, что там были их фото, хотя я тебя спрашивала. Тебе не кажется, что многовато фактов, которые ты от меня скрывал? – сказала она с легкой обидой.

– Я ничего не скрывал, просто на тот момент это тоже не показалось мне очень важным, – постарался как можно быстрее перевести тему Ден, – Но если предположить, что рассказ Александра правдивый, то этот мужчина должен быть связан с Еленой, и, скорее всего, является тем самым таинственным мужем.

– Опять же, если предположить, что правдивым является и рассказ Елены, в том числе в той части, которая касается отношения её мужа к их совместной поездке. А это тоже знаем в двойной цитате. Он сказал, что она сказала, что он сказал.

– Именно про это я и говорил. Сплошные предположения и утверждения, ни одного факта. Пока очевидным является только то, что после первой ночи их отношения резко ухудшились.

– И это не очевидно, это тоже мы знаем с его слов. Вполне возможно, что у них все было вполне гармонично и в тот день они были вместе, когда ей стало плохо. А он просто старается скрыть этот факт. Но главное в том, что, независимо от того, что правда, а что ложь, это нас никоем образом не приближает к решению нашего вопроса. Я чувствую себя школьницей, которая пишет в тетрадке ответ совсем не на тот вопрос, который в учебнике. Задача, которая перед нами стоит, заключается в том, чтобы определить, насколько обоснованы подозрения в том, что случившееся с Еленой не является случайностью. Из того, что рассказал Александр, видно, что он заинтересован в конфиденциальности, соответственно, любые сложные истории с неопределенным финалом не в его интересах.

– Но это только в том случае, если выдвигаемые Еленой к нему требования, не затрагивали более важные для него вопросы. А про это мы пока не знаем.

– Да, про это мы пока не знаем, поэтому не будем перегружать уравнение неизвестными. Иначе всё так и будет расползаться у нас в руках.

Их разговор был прерван официантом, который принес ароматные стейки, и с дежурной английской улыбкой, сопровождаемой неизменным “enjoy”, удалился. Ден с удовольствием попробовал мясо, приправляя его перечным соусом.

– Отличный стейк, хорошо прожарен. Ты знаешь, я первый раз пробую стейк сухой выдержки, интересный вкус, необычный.

– Мне тоже нравится, но на мой вкус слишком сильная прожарка, ты же знаешь, мне нравится чуть более сочное мясо. Так, как ты готовишь, – улыбнулась она.

А затем, не меняя тона и не снимая с губ улыбку произнесла:

– А почему бы нам после обеда не съездить к Елене в больницу?

– Да, ты права, странно, что такая очевидная мысль раньше не пришла мне в голову. Попробуем на месте узнать, в каком состоянии она находится. А если повезет, то можем с ней и пообщаться. Значит, все вино достаётся мне, правильно?

– Нет, не правильно. Здесь можно позволить себе немного выпить за рулем. Но не больше бокала, поэтому ты все-таки в выигрыше.

За легким разговором они закончили обед и, не заходя в номер, пошли на парковку. К этому времени солнце пришло на площадку и раскалило машину, вынудив их несколько минут ожидать снаружи, около работающей машины, пока кондиционер не охладит салон до терпимой температуры. Когда они наконец заняли свои места в машине и вырулили с территории отеля на уже знакомую улицу, Мари спросила:

– А ты знаешь в каком она госпитале и как туда ехать?

– Точно не знаю, но мне кажется, что самый крупный госпиталь здесь – это тот, который мы проезжаем, когда едем от трассы к нашему отелю. Он находится рядом со стадионом, незадолго до того круга, где странные белые скульптуры.

– Да, вспоминаю это место, там всегда много машин суетится около него.

– Попробуем выяснить на месте, в этом ли она госпитале, в каком отделении и можно ли с ней пообщаться.

Дорога до госпиталя заняла совсем не много времени. Удобно припарковав машину на бесплатной парковке в тени пальмы, они направились ко входу в госпиталь с бирюзовой вывеской. Снаружи госпиталь мало был похож на клинику, скорее на комплекс апартаментов. Но когда они зашли внутрь, пройдя через стеклянную дверь под массивным козырьком, то сразу ощутили слегка напряженную атмосферу, которая присутствует в любом медицинском учреждении в любой стране мира.

На ресепшене их приветствовала молодая девушка, профессиональной улыбкой напоминавшая сотрудницу дорогого отеля.

– Чем могу вам помочь?

– Нам хотелось бы узнать о состоянии нашей подруги, и, если есть возможность, то увидеть её. Вчера её забрала амбуланс с сердечным приступом, её муж сказал, что она в этом госпитале, – выдал догадку за правду Ден.

– А как её зовут?

– Елена Риберг

– О, сеньора Риберг, действительно, находится на лечение в нашем госпитале, но она находится в UNI.

– А что это значит?

– Unidad de Cuidados Intensivos, отделение интенсивной терапии. Поэтому встреча с ней, к сожалению, невозможна. А информацию о состоянии пациента мы даем только близким родственникам. Впрочем, вы можете встретиться с её мужем, он сегодня весь день провел здесь, общался с врачом. Он может поделиться с вами информацией.

– Александр был все утро здесь, в госпитале?

– Нет, не Алехандро. У него другое имя, но мне его сложно не только воспроизвести, но и просто запомнить. У русских такие сложные имена, – произнесла она с обезоруживающей улыбкой, – поговорите с ним, я его видела в холле, буквально десять минут назад.

– В каком холле?

– Пройдите вот по этому коридору, увидите большой холл, я его видела на диване у окна, полагаю, что он ждал новую информацию от врача.

Когда они без труда нашли зал, то он оказался пустым: на больших кожаных диванах никого не было. Ощущение пустоты подчеркивалось изучающими взглядами крупных разноцветных рыбок, скопившихся у прозрачной стенки большого аквариума, заполнявшего немалую часть помещения. Не встретив никого на пути, они вернулись к ресепшену.

Ден попытался скопировать улыбку девушки, хотя и не представлял, насколько успешно у него это получилось.

– К сожалению, нам не удалось встретиться, сеньор уже ушел.

– Очень жаль, – в тон ему ответила она, – наверное ушел обедать, он ведь с самого утра здесь.

– Не могли бы Вы мне помочь? Если снова увидите его, не могли бы Вы попросить его позвонить мне? – Ден передал девушке свою карточку, на которой она сделал какую-то пометку, после чего убрала её в недра пространства за стойкой.

– Обязательно передам, если он вернется в мою смену. Я, конечно, оставила записку, чтобы Вашу просьбу передали и после, но я не уверена, что её выполнят, – участливо сказала она с профессиональной грустинкой в голосе.

– Благодарю вас за помощь, – ответил Ден, не слишком уверенный, что и она выполнит его просьбу, а не забудет про неё в тот момент, когда он отойдет от стойки.

На крыльце они ненадолго задержались.

– Едем в отель? – спросил Ден.

– Конечно, вариантов не так уж и много, – улыбнулась в ответ Мари.

Их место на парковке, на котором ранее была их машина, за время их отсутствия никто не занял, но солнце уже оставило его, оно теперь оказалось в тени. Пройдя по дорожке под жарким дневным солнцем, они зашли в отель через центральный вход.

Как только они прошли через распахнувшиеся двери, они увидели знакомую фигуру, стремительно метнувшуюся в их сторону. Очевидно, Татьяна давно дожидалась их в холле, стремясь обменяться новостями.

– Привет, ребята! Давно вас ожидаю, целый день вас не было.

Ден подумал, что, во-первых, это не правда: они пол дня провели в холле отеля, сначала с Алонсо, а затем с Александром. А, во-вторых, они и не договаривались с Татьяной, что будут вместе проводить время. Но благоразумно предпочел промолчать.

– Какие у вас новости? Я ни у кого ничего не могу узнать, все стараются сделать вид, как будто ничего не произошло. Никто не хочет ничего обсуждать.

Ден украдкой обменялся с Мари взглядами о том, что да, это серьезная проблема. Но решили не спасать Татьяну глотком новой информации. Она, между тем, продолжала.

– Вы знакомы с Натальей и её мужем?

– Имя нам ни о чем не говорит.

– Я познакомилась с ними и их ребенком в аэропорту, когда мы ждали багаж. Они, кстати, помнят вас и были бы рады с вами встретиться. Я им рассказала про случай с Еленой, они тоже были в шоке, оказалось, что накануне они тоже с ней общались. Обратите внимание, как чудесным образом всё переплелось вокруг Лены. До этого случая многие были с ней знакомы, и сейчас все крутится вокруг ситуации с ней, – по тону Татьяны чувствовалась, что она была расстроена тем, что не она смогла стать центом объединения активности.

«А ведь она права», – подумал Ден, – «каким-то странным образом Елена, действительно, обладала способностью втягивать всех в орбиту своего общения»

– Лена, действительно, была очень общительной. А ведь это еще не все, про кого вы знаете. Я знаю чуть больше, но подозреваю, что тоже не все.

– А что Вы знаете такого, что не знаем мы? – мгновенно отреагировала Мари

– Машенька, я ведь уже не в том возрасте, чтобы сидеть по барам и ресторанам. Зато я очень люблю по вечерам гулять, здесь чудесный променад. Я каждый день прогуливаюсь по нему до самого порта, мимо пляжей с одной стороны, и отелей с другой.

– Да, нам тоже понравилось это светское мероприятие, – улыбнулась Мари

– Вы тоже там бывали? Странно, что мы не встретились. С Натальей, её мужем и сыном мы встретились именно там. И Лену я там видела, но поговорить с ней не смогла.

Ден подумал, что если Татьяна не смогла с кем-то поговорить, то на это должны быть существенные основания.

– А почему не смогли? – вслух спросил он

– Я её видела мельком, тем более она была не одна. Я была шокирована её компанией.

– Вы имеете в виду, что она была не с Александром, а другим мужчиной? – спросил Ден с видом знатока.

Татьяна сделала эффектную паузу и победно оглядела их с Мари, предвкушая эффект.

– Представляете, нет. То, о чем ты говоришь, удивило бы меня, но не слишком шокировало. Я уже привыкла к тому, что отношения в среде молодежи отличаются от того, к чему мы привыкли. Но вы представляете, я её видела с другой девушкой, блондинкой, которую я вроде бы раньше видела, но не могу вспомнить где. Впрочем, это мне могло и показаться, блондинки в наше время все стараются быть на одно лицо.

– А что в этом удивительного? Учитывая способность Елены заводить знакомства, она вполне могла найти себе подругу для вечерней прогулки.

– В том то и дело, что они не гуляли, как все вокруг. И кроме того, глядя на них сразу было видно, что они не просто подруги. А вот этого я от Лены, замужней женщины, не ожидала.

– А что значит не гуляли? Что же они делали?

– Когда я шла по дорожке, ближе к тому месту, где начинаются магазины и кафе, они вышли из глубины дворов, держась за руки. После этого долго целовались в губы, а потом разошлись. Лена пошла назад в сторону нашего отеля. А её подруга в противоположную сторону. Самое удивительное, как они были одеты: в очень короткие платья, с открытыми плечами, похожие на туники. Но было видно, что платья дорогие, в таких на приемы ходят. На нашем променаде я таких еще не видела. Когда они разошлись, казалось, что все мужики сейчас разорвутся пополам, не зная в какую сторону смотреть.

Ден с Мари переглянулись: одновременно они вспомнили, что тоже видели похожую пару во время своей прогулки. В этот момент Татьяна посмотрела им за спину и радостно помахала кому-то рукой. Слегка повернувшись, Ден увидел, что к ним направляется супружеская пара с сыном, привлеченная призывом Татьяны.

Придав голосу викторианскую чопорность, Татьяна представила их друг другу, они узнали, что пару зовут Наталья и Владимир, а имени их сына не знала даже Татьяна, но он никому и не был интересен, как и окружающие ему.

– Мы представлены в точности с этикетом, даже в старой доброй Англии не к чему было бы придраться, – рассмеялся Ден.

К его удивлению, шутка была встречена достаточно холодно. И в целом, как Наталья, так и её муж держались напряженно и были не слишком расположены к разговору, по крайней мере в таком составе. Поэтому их компания быстро распалась. Татьяна ушла на обед, супруги с ребенком ушли в номер, собираться на пляж. А Ден с Мари задержались в лобби и взяли в баре по маленькому стакану пива.

– Как тебе показалось, Татьяна выдает фантазии за действительность? Или в том, что она рассказал есть разумное зерно.

– Честно говоря, я ничего особенного в её рассказе не увидела. Судя по внешнему виду и тех женщин, которых мы видели, и тех, о которых рассказала Татьяна, где-то рядом с этим местом должен быть какой-то клуб. Обстановка клуба вполне располагает к нестандартным знакомствам, особенно учитывая склонность Елены к некоторому эпатажу в общении.

– Давай посмотрим по карте, что располагается в этом месте.

На телефоне он открыл карту, увеличил её в предполагаемом районе, но не нашел ничего подходящего. С другой стороны, он подумал, что ночные клубы могут быть и не отмечены на карте. Поэтому он задал в поиске ночные клубы Плайя-де-лас-Америкас и стал смотреть подходящие по адресу. И вскоре нашел то, что могло представлять для них интерес.

– Есть … как раз в одном из зданий рядом с тем местом, где мы были, клуб с подчеркнуто таинственным названием, создающим романтическую атмосферу.

Он продолжал изучать сайт, листая страницы и просматривая фотографии.

– Почему- то я не удивлен, что клуб этот тематический. Хоть и не называется свинг клубом, но в достаточно явном виде позиционирует себя как место для людей с такими интересами. Учитывая нестандартные вкусы Елены, думаю, что это как раз то место, которое могло бы её заинтересовать. Удивительно, что она там была без Александра.

– А меня как раз это не удивляет, мы с тобой уже говорили, про то, что с большой степенью вероятности, отношения у них не заладились. Как женщине, мне это вполне понятно: если не возник ожидаемый контакт, то общение с малознакомым мужчиной должно раздражать.

– Ок, но если предположить, что здесь же, на курорте находится её муж, то почему бы ей не пойти в клуб с ним? – спросил он, продолжая изучать информацию о клубе.

– Во-первых, присутствие мужа пока не более, чем предположение. Во-вторых, если Елена предпочла провести отпуск в нетрадиционном формате, то почему бы вдруг ей захотелось понизить степень его нестандартности? Учитывая её характер, в ситуации, когда формат не задался, она скорее всего решила бы подправить формат и, наоорот, повысить степень нестандартности. В-третьих, не плохо бы тебе поделиться информацией о том, что еще интересного прочитал про клуб.

Почувствовав её легкое раздражение от того, что он слишком углубился в сайт, он закрыл страницу и вернулся к разговору.

– Да в общем-то ничего особенного. Судя по фото, выглядит вполне симпатично и цивилизованно. Неплохой бар, уютная атмосфера, достаточно большой общий зал. Есть и приватные комнаты, но это уже, как говорится, на любителя. Есть блоги и информационный блок для тех, кто хочет погрузиться в теорию вопроса. Так, и что означает твоя улыбка? Вспоминая твою фразу: «а почему бы нам не съездить в больницу», смею предположить, что услышу …

– Да, именно, почему бы нам не сходить в этот клуб?

– Это не будет вступать в противоречие со строгостью твоих принципов?

– Во-первых, как ты знаешь, строгость моих принципов – это только легенда для внешнего мира. А во-вторых, мы ведь и не собираемся погружаться в пучину разврата. Просто попробуем получить хоть какую-нибудь новую информацию.

– Ты права, судя по тому, что у них написано на сайте, степень допустимости каждый определяет сам, и в любой момент каждый может остановиться на той точке, на которой сочтет нужным. Как они пишут, их золотое правило “НЕТ означает безусловное НЕТ».

Она снова улыбнулась.

– Заодно интересно проведем время, это будет новый экспериенс. По крайней мере для меня, надеюсь, что и для тебя тоже.

В этот момент мимо них пружинистой спортивный походкой прошел Владимир с джинсовой сумкой на плече. На нем была надета открытая майка, которая выгодно подчеркивала его фигуру, делая похожим на голливудский персонаж спасателя Малибу. Ден поймал пристальный взгляд Мари, направленный в его сторону, за который он её совсем не осуждал, потому что вид Владимира невольно притягивал даже мужской взгляд. Вслед за ним, чуть поодаль, следовал его сын со слегка недовольным видом человека, которого оторвали от важного занятия. А вот его жены не было видно рядом. Они быстро прошли через центральный холл и вышли на улицу, направляясь в сторону пляжа.

Вскоре появилась и Наталья, обернутая в парео, подтверждающее пляжные намерения. Но, к удивлению Дена, она не последовала за мужем, а направилась в их с Мари сторону и расположилась рядом с ними на диване.

– Не видели моих мужчин?

– Видели, конечно, – с улыбкой ответила Мари, – такого эффектного мужчину не пропустишь.

Как показалось Дену, Наталья не слишком обрадовалась этому комплименту.

– Мы собирались на пляж, но я не слишком люблю там бывать, когда слишком жарко. Я им пообещала, что приду чуть позже, но не уточняя когда. Так что могу немного нормально отдохнуть и выпить кофе, пока немного не спадет жара. Не возражаете, если составлю вам компанию?

Она бросила на Дена не слишком дружелюбный взгляд, по которому он понял, что как раз его компания для неё и не особенно приятна. Он поднялся с дивана.

– Я бы с удовольствием выпил с вами кофе, но, к сожалению, мне нужно ненадолго подняться в номер. Надеюсь, вы не будете скучать.

– Главное, чтобы ты не скучал, Милый. А мы с удовольствием пообщаемся, пока тебя не будет, – сказала Мари невозмутимым тоном, по которому было невозможно определить, недовольна она его решением оставить их наедине, или же говорит вполне искренне.

Поднявшись в номер, Ден сразу оглядел гостиную в поисках ноутбука. Он совершенно не помнил, где его оставил, когда пользовался им в последний раз. Не найдя ноут в гостиной, он направился в спальню и увидел его на прикроватной тумбочке на зарядке.

«Сколько же ты заряжался, родной», – подумал Ден. Сбросив туфли, он забрался с ногами на кровать, сел, облокотившись на спинку, и положил раскрытый ноут на колени. Не отвлекаясь на выплывающие новости, он открыл почту и начал писать сообщение.

С адресатом письма, Максимом, они общались не слишком часто. В один из периодов карьеры Дена, они работали вместе. Отношения, которые у них установились, было сложно назвать дружескими, но они были весьма доверительными, основанными на взаимном уважении. В настоящее время Максим занимал не слишком приметную, но вполне статусную должность в одной из государственных компаний. Но при этом объем информации, которой он обладал значительно превышал уровень его должности. Он относился к числу тех людей, любимым занятием которых является выстраивание отношений. Казалось, что он имел знакомых, друзей, контакты практически везде, во всех сферах жизни, от автосервисов до правительства. Для таких людей способность решать вопросы, получать информацию, быть в курсе всего является необходимой питательной средой. Возможно, это было связано с тем, что отец Максима, совладелец нескольких крупных объектов недвижимости, сознательно отодвигал его от участия в семейном бизнесе, чтобы оградить от всех тех опасностей, которые он несет. А спектр этих опасностей был, действительно, широк: от криминала до проблем с силовыми структурами. Не имея возможность влиять на бизнес отца, Максим старался реализовать свои амбиции за счет статуса нужного всем человека, способного решать любые вопросы.

В процессе работы Ден несколько раз обращался к Максу с просьбой раздобыть информацию тогда, когда другие источники не работали. И каждый раз Максим приносил данные, которые степенью конфиденциальности и инсайдерской ценности были на грани дозволенного. А поскольку его просьбы и раньше были не всегда стандартными и касались вопросов из различных сфер жизни, Ден был уверен, что нынешний запрос не вызовет особого удивления. В конце концов, ему просто нужно как можно больше легальной информации о вполне конкретном человеке, который, на первый взгляд, не является публичной персоной, не связан с криминалом, не скрывается от правосудия.

Ден коротко перечислил в письме всю ту информацию, которой он располагал. Получилось не слишком много, но и не совсем пусто. Как минимум по ней можно было её идентифицировать, определить место работу, сферу связей и социальный облик. Как всегда, он закончил письмо фразой о том, что, если дело принесет вознаграждение, то старания Макса будут компенсированы. Впрочем, Ден предполагал, что Макс ему помогает не столько из-за денег, сколько из-за того, что ему доставлял удовольствие сам процесс. Ден нажал на кнопку «отправить», и слегка расслабился с чувством выполненной важной задачи.

Но пора было уже идти выручать Мари из объятий разговора с Натальей. Хотя, вполне возможно, его мнение было предвзятым, и она представляла собой весьма интересного собеседника. Но Дену казалось, что даже в этом случае общение с ней вряд ли могло бы доставить удовольствие. Несмотря на достаточно привлекательную внешность, её постоянная напряженная нервозность вызывала желание избегать общения с ней. Ден подумал об этом в очередной раз осматривая холл через стенку спускающегося лифта. А когда дверь лифта открылась, неожиданно столкнулся с Мари, заходящей в лифт.

– Девушка, Вам наверх? Не побоитесь ехать в лифте вдвоем с жадно смотрящим на Вас мужчиной?

– Я то не побоюсь, а вот мужчина не побоится, что ему придется подтвердить свою жадность действием? – в тон ему ответила Мари, пока они двигались наверх.

Они смотрели друг на друга долгим серьезным взглядом. А потом синхронно рассмеялись, практически в тот момент, когда лифт доехал до их этажа и двери открылись.

– Давай проведем остаток дня в номере, что-то я устала за сегодняшний день. А вечером нам еще предстоит поход в клуб на разведку.

– С удовольствием, проходи на балкон, я сейчас принесу вино.

Они сели друг напротив друга за столик на плетеные стулья.

– Не утомил тебя разговор с нашей знакомой? Извини, что я бросил тебя на амбразуру, но мне показалось, что в моем присутствии разговор не состоится, а с тобой она будет более откровенной.

– Не могу сказать, что это был самый приятный разговор в моей жизни, но мне было слегка любопытно. Любопытно наблюдать отношения супругов, которые существенно отличаются от наших. Для начала я слушала долгую жалобу на тяжелую судьбу жены супер мега альфа самца, при приближении которого женщины падают в обморок. Причем преимущественно в кровать. А она ведет неравную борьбу с окружающим миром за право обладания этим самцом.

– Ты хочешь сказать, что я не являюсь супер альфа самцом, и в этом разница?

– Я хочу сказать, что я наблюдала совершенно иную степень доверия между людьми. Вполне ожидаемо разговор перешел к Елене, как к яркому представителю покушающейся стороны. По мнению Натальи, с самого первого момента, когда они пересеклись, пользуясь предлогом дружеского общения с соотечественником на отдых, Елена вела себя совершенно нагло в отношении её мужа, откровенно его снимала, практически на глазах у жены.

– Честно сказать, определенные основания у Натальи для этого были. Я помню их долгое совместное плавание в тот день, когда мы встретили Елену на пляже. А затем их воркование перед морской прогулкой. Для женщины, которая заморочена на ревности, и более невинная ситуация может быть достаточным поводом для подозрений.

– Она упоминала те ситуации, про которые ты говоришь. Согласна, что элемент легкого флирта в них можно найти, но не более того. Тем более, что Елена так общалась со всеми мужчинами и даже с некоторыми женщинами. Но думаю, что даже Наталья на основе только этих случаев не стала бы сильно напрягаться. Но в её арсенале были и более существенные подозрения, которые в случае с Натальей означали уверенность. Во время прогулки мы видели только легкий флирт до её начала. Но как только судно вышло в море, Владимир ушел искать удобное место для съемки китов, по его словам, он хотел сделать эффектное видео. Наталья не пошла вместе с ним, правда, так и не сказала, по каким причинам. Вместо этого она просидела всю прогулку наверху на открытой палубе за столом вместе с сыном. За это время фантазия нарисовал ей много пикантных картин общения её мужа с Еленой, которым дополнительную силу придал тот факт, что он так и не снял никакого видео, ни с китами, ни без них.

– Могу себе представить, до какого состояния она себя довела к концу поездки. Могу предположить, что муж хотел просто отдохнуть от её состояния. Хотя не могу исключить и того факта, что он провел это время с Еленой. Всё может быть.

– Дальше больше. На следующий день Наталья закапризничала и отказалась идти утром на пляж. В ответ на это Владимир, который не пропускает утреннее плавание, которое он воспринимает как необходимый элемент ежедневной тренировки, ушел из номера сразу после завтрака один.

– Это не удивительно, сразу видно, как он заботится о своей спортивной внешности. Честно говоря, за это я его даже уважаю, поскольку понимаю, какой это немалый труд.

– Но вернулся он не быстро, ближе к обеду. Где он был это время, сложно сказать, вполне возможно, что плавал в море.

– Да, он мог плавать ну очень долго, я сам это видел. Но Наталья, конечно же, думает, что он провел это время с Еленой?

– Ты совершенно прав, она уверена, что они переспали. И считает, что произошедшее с Еленой – справедливая плата за это. Любопытно, что за измены мужа, не важно реальные или вымышленные, она считает ответственными исключительно женщин. В её словах звучала настолько откровенная ненависть, что мне стало не по себе.

– Ты думаешь, все настолько серьезно?

– Не могу сказать наверняка. Но самой большой загадкой для меня остается то, зачем она мне все это рассказала.

– Может быть это просто обычное женское желание поделиться своими проблемами? Было бы интересно пообщаться с её мужем. Если подозрения Натальи верны, то именно он мог быть с Еленой в то утро.

– Но только давай ты с ним будешь разговаривать без меня. Что-то мне не хочется быть следующей жертвой ревности.

– Я не против, только пока с трудом представляю, где мог бы с ним поговорить.

– Придется поплавать в море, Милый.

– Не боишься за меня? Не такой уж я великий пловец.

– Ну неужели ты всерьез подумал, что я тебя отпущу в глубокое синее море? Поговоришь при случае. Уверена, что он скоро представится. С нами как-то все здесь сами норовят пообщаться, даже когда мы не слишком этого хотим.

– Мы не успели проверить еще один важный момент. Попробуем позвонить Александру.

Ден набрал номер, долго слушал гудки, но так и не дождался ответа.

– Хорошо, напишу ему, чтобы он позвонил, – он набрал сообщение через мессенджер.

– А что ты хотел у него узнать?

– Помнишь, он говорил, что, когда вернулся, Елена обедала в номере. Нужно уточнить, был ли это обед в номер из ресторана, либо продукты из магазина. Если из магазина, то ходили ли они вместе в супермаркет и когда. Не припоминаю, чтобы Александр говорил о том, чтобы они закупались продуктами. Поэтому мы можем просмотреть камеры над входами в отель, и увидим, в компании с кем она ходила за продуктами. Точнее, с кем возвращалась из похода в магазин. Либо убедимся, что она ходила одна. В этом случае, большая вероятность того, что она реально была в номере одна. Елена не похожа на девушку, которая побежит в магазин ради того, чтобы накрыть стол для своего гостя.

– Ты думаешь нам дадут доступ к камерам?

– Не уверен, но полагаю, что наш болгарский друг не откажется нам помочь. В крайнем случае, нажалуемся Алонсо. Но не думаю, что в этом будет необходимость, в конце концов, он сам предлагал нам поучаствовать в изучении дела. Камер также полно и в городе, и в самом супермаркете, но с ними будет сложнее, эти записи нам вряд ли покажут. Во-первых, ситуация не критичная, во-вторых, у нас нет вообще никакого официального статуса. Но, в любом случае, это вопрос на завтра, думаю, что сегодня Пламен уже ушел с работы.

– Нам не пора собираться на вечернее мероприятие?

– Если ты не передумала, – с улыбкой ответил он, – в принципе, можно не торопиться, они работают глубоко за полночь, но не хотелось бы провести там всю ночь. Что ты собираешься одевать?

– Я думала ты мне это расскажешь, – улыбнулась она в ответ.

Хотя каждый раз Ден поддерживал легенду о том, что женские сборы утомляют мужчин, на самом деле этот процесс доставлял ему немалое удовольствие. Ему нравилось наблюдать, как Мари меняет одежду и каждый раз слегка преображается в новом имидже. Не говоря уж про то, что сам процесс раздевания вызывает яркое возбуждение. На этот раз вариантов было не так много, как дома, поскольку количество одежды на отдыхе было ограничено. Но даже несмотря на это, Ден впитывал каждый новый образ, как будто видел его в первый раз.

– Думаю это платье будет лучше всего, – произнес он уверенно, хотя ему и другие наряды нравились не меньше, – может быть чулки?

– Мне кажется, что это будет лишнее: они будут увеличивать вульгарность образа и тем самым снижать его сексуальность. К тому же не забывай, что нам нужно до места дойти по променаду. Есть риск, что меня заберут в полицию нравов или побьют камнями.

– Насчет образа не спорю, а вот насчет полиции нравов – это вряд ли. Что-то я здесь не наблюдал строгости нравов, мы все-таки не в мусульманской стране.

– У меня есть такое впечатление, что строгость нравов в западной стране не намного ниже, чем в мусульманских странах. Также примерно одинакова и степень их нарушения. Просто в западных странах строгость нравов лицемерно прячется под маской толерантности, а нарушения выставляются напоказ. А в мусульманских странах, наоборот, строгие правила возводятся с ранг государственной политики, а нарушения прячутся в места, закрытые от посторонних глаз. А люди везде примерно одинаковые: процент тех, кто стремится к выходу за традиционно установленные рамки, везде примерно одинаков. В том числе, и у нас в стране.

– Тем не менее, здесь ты можешь гулять по променаду в том виде, который сочтешь нужным.

– А я и Дубае так могу пройти по улице. А в небольшой горной деревне не пойду в таком виде ни здесь, ни в Абу-Даби. В конечном итоге все решает внутренняя цензура.

За этими разговорами, они завершили сборы и вышли в теплый вечер на променад. Их привычно обтекала разношерстная толпа по мере того, как они продвигались в сторону клуба. Даже не сверяясь с картой, они легко нашли нужный адрес, и по неброской вывеске определили вход в клуб.

Клуб встретил их переливающимся голубоватым светом, наполняющим зал, и приветливой улыбкой красивой хостес. Она была одета в эффектное короткое черное платье, которое, несмотря на свою длину, невероятным образом выглядело строгим. Пригласив их пройти в зал, она задала им дежурный вопрос о том, бывали ли они в клубе раньше. Стараясь избежать глупого смущения в улыбке, Ден ответил, что не были не только в их клубе, но и вообще в клубах такой направленности раньше. Было очевидно, что данная ситуация была вполне привычной для хостес, которая представилась как Валенсия.

Она предложила им провести экскурсию по клубу, но они предпочли для начала осмотреться и расслабиться в непривычной обстановке. И это не вызвало у Валенсии удивления, более того, для того, чтобы они чувствовали себя уютно в первый раз, она предложила им удобное место на диванах напротив барной стойки, откуда они могли наблюдать весь зал. Сохраняя на лице приятную улыбку, она оставила их одних, едва заметным жестом подав знак официанту подойти к ним и принять заказ.

Ден и Мари проводили её взглядом, отдавая должное идеальной фигуре.

– Я и не знала, что среди испанских имен есть Валенсия. Город назвали женским именем, или женщин называют в честь города?

– Это имя встречается на просторах Испании, хотя и не слишком часто. Вполне возможно, что и имя, и название города отталкиваются от смысла слова. Оно означает «властная».

– Наша хозяйка, действительно, выглядит достаточно величественно. Чего не могу сказать про город, мне он показался достаточно легким в общении, в отличие от мрачноватого Толедо.

– На самом деле, «величественная» – это другое имя, Аугуста. Кстати, вопрос о том, являются ли понятия властная и величественная синонимами, мы вполне можем припасти как тему для отдельной дискуссии.

– Ты хочешь, чтобы я была властной? – вскинула брови Мари

– Почему бы и нет? В одну из ночей будешь властной, в другую – величественной, в третью – и властной, и величественной одновременно. А я расскажу, есть ли существенная разница.

– Да уж, обстановка этого клуба явно влияет на тебя, но ты не забывай, что здесь тематика другая, и они не всегда пересекаются.

– Тебе виднее, – улыбнулся он, – ты знаток. Но, возвращаясь к нашим городам, я думаю, что в случае с Толедо на твое восприятие влияет груз истории, тень инквизиции. А вот из истории Валенсии мало кто знает даже самые ключевые факты. Я не исключение. Поэтому этот город воспринимают исходя из личного опыта. В моем восприятии, он слегка гротескный, потому что ассоциируется прежде всего с футуристическими зданиями Центра науки и искусства, построенного в русле высохшей реки.

Им принесли напитки, входящие в стоимость посещения, которые оказались вполне вкусными, хотя и не слишком замысловатыми. Постепенно зал заполнялся людьми, которых они начали с интересом рассматривать. Впрочем, в этом они не были оригинальными. Как они увидели, рассматривать друг друга было основным занятием всех гостей. И они осознавали, что тоже являются объектом изучения, причем одним из основных. Видимо, посетители каким-то образом узнавали в них новичков, что вызывало повышенный интерес к ним.

Вопреки их ожиданиям, основанным на том, что они раньше читали и слышали о российских клубах, большинство гостей были пары. Только на диване в дальнем углу расположился мужчина средних лет, и за стойкой медленно потягивал пиво молодой парень. При этом выражение его лица было настолько скучающим, что складывалось впечатление, что он сюда зашел именно за тем, чтобы выпить пиво. В мелькающем приглушенном свете было не просто определить возраст пар. На первый взгляд Дену показалось, что самым молодым было чуть менее сорока, а верхняя граница была за пятьдесят.

Рядом с парнем, за стойкой заняли места еще две пары. Светловолосые мужчина и женщина оживленно разговаривали друг с другом, мало обращая внимание на окружающих. Вторая пара, расположившаяся ближе к дивану, на котором находились Ден и Мари, откровенно, с нескрываемым интересом разглядывали их, время от времени перебрасываясь короткими репликами, разобрать которые было сложно из-за негромкой, но постоянной музыки. Но при этом была безусловно слышна английская речь, в её мягком, явно не заокеанском, варианте. Женщина была с короткой стрижкой, одета в открытый топ и короткие шорты, открывавшие взглядам яркий загар её ног. Такой вариант одежды, отличавшийся от нарядов большинства женщин, предпочитающих платья, мог говорить либо о том, что она не слишком в курсе негласного дресс кода в клубе, либо, наоборот, о том, что она настолько чувствует себя здесь уверенно, что может позволить себе одеться так, как ей нравится. Несмотря на английскую речь, в их чертах отсутствовали характерные особенности британской внешности.

Поймав взгляд Дена, скользящий по её ногам, женщина улыбнулась характерной ободряющей улыбкой, в любых ситуациях и вариантах знакомства означающей подтверждение интереса со стороны женщины. Ден улыбнулся в ответ, краем глаза отметив, что Мари так же изучает эту пару. Мужчина и женщина приблизились друг к другу, и что-то обсуждали совсем уж тихими голосами, время от времени бросая взгляды в сторону Дена и Мари. Не нужно было быть детективом, чтобы понять, что они являются объектом обсуждения пары, которая решает вопрос о перспективах дальнейшего знакомства. Принятие решения по этому поводу не заняло слишком много времени: соскользнув со стульев, с недопитыми коктейлями в руках, они направились в сторону Дена и Мари. Слегка приподняв стакан в приветственном жесте, мужчина спросил на том же мягком английском:

– Не возражаете, если мы составим вам компанию? Места рядом с вами не заняты?

Взяв на себя инициативу, Мари ответила с улыбкой:

– Будем рады, тем более, что диваны здесь большие и комфортные, всем хватит места – и, придав голосу подчеркнуто кокетливую невинность, добавила – места рядом с нами не заняты ни в прямом, ни в переносном смысле.

Ден, не удержавшись, одобрительно кивнул головой в сторону Мари. Её способность держать себя уверенно и естественно в данной ситуации вызывала у него легкое, но приятное удивление. Его жест не остался незамеченным для их новой знакомой, которая весело рассмеялась, то ли этому кивку, то ли словам Мари, то ли просто приятной для неё ситуации.

Обойдя столик, пара расположилась на диване на достаточно комфортном расстоянии, позволяющем избежать ощущения излишнего контакта, но одновременно позволяющем вести разговор. Ден отметил, что это придало ощущение комфортности общению, хотя и не мог понять, явилось ли это следствием достаточного опыта пары в общении, либо просто проявлением традиционного британского уважения к дистанции и личному пространству.

Мужчина продолжал удерживать инициативу в разговоре.

– Приятный сегодня и спокойный вечер здесь, не правда ли? – спросил он, обращаясь ко всем одновременно, как бы приглашая поддержать разговор.

На некоторое время повисла ожидаемая пауза.

Ден подумал, что при общении представителей различных культур такая пауза возникает часто. Прежде всего, в связи с тем, что отличается общепринятая стилистика разговора и формальные фразы. Но самое главное заключается в том, что начало разговора – это всегда нахождение точек соприкосновения, общей сферы общения. И большую помощь здесь оказывают применяемые в разговоре цитаты. Дену всегда казалось, что общность цитат обеспечивает совпадение восприятия, поскольку образует общую ассоциативную среду.

Впервые он осознал это, когда в очередной раз безуспешно пытался одолеть «Улисса» Джойса, в этот раз призвав на помощь построчный комментарий. И в процессе работы с комментарием он увидел, что огромное число разъяснений касается исторических и литературных цитат, которые англоязычному читателю должны казаться очевидными, а нам не говорят ничего. Именно этот, так называемый, культурный гэп особенно проявляется на ранних стадиях знакомства. В последующем он сужается, поскольку нарабатывается багаж совместного общения, который и берет на себя задачу обеспечения совместимости представителей разных культур.

Вспомнив про Джойса, он внезапно понял, на кого похожи их новые знакомые, явно отличающиеся от англичан.

– Нам тоже здесь нравится. Правда, сложно оценить, относится ли это исключительно к сегодняшнему вечеру. Мы здесь в первый раз.

– Надеемся, что первый раз будет успешным и мы еще не раз вас здесь увидим, вы симпатичная и интересная пара. Хотел бы представиться: меня зовут Джеймс, а мою жену Эйслин.

Необычное имя, прозвучавшее как колокольчик из мира эльфов, подтвердило его догадку о том, что они ирландцы.

– Очень приятно, нас зовут Ден и Мари, – вернул он долг вежливости и, на мгновение задумавшись, добавил, – мы из России.

Его секундное колебание было вызвано тем, что раньше он во многих ситуациях предпочитал представляться представителем более нейтрального славянского народа, например, поляком или сербом. Большинство жителей западной части Европы не видело большой разницы между славянами и славянами. Он делал это для того, чтобы обеспечить более спокойное общение, в котором мог занимать позицию нейтрального наблюдения. В то время, как к русским, несмотря на более чем тридцатилетнюю истории достаточно активного проникновения, отношение зачастую было непростое. Оно располагалось в широком диапазоне от возбужденного интереса до настороженности и враждебности. Но в текущей ситуации он не увидел необходимости в такой конспирации, наоборот, дополнительный интерес мог помочь получить больше информации.

– Ваши имена звучат вполне по-европейски.

– Как раз сегодня днем одна милая местная девушка нам говорила о том, что русские имена очень сложные, чем немало нас удивила, – вступила в разговор Мари, – нам казалось, что многие имена очень похожи, потому что происходят из общего греческого или латинского источника. Впрочем, чудесного имени Эйслин я среди русских не встречала.

Эти слова она сопроводила улыбкой в сторону Эйслин, которая в ответ непроизвольно подвинулась в сторону Мари и едва заметно коснулась её рукой. Этот жест показался Жену знакомым, и он вспомнил, что примерно таким же мимолетным жестом Елена касалась руки Мари во время их первого ужина. Также он отметил, как умело Мари приняла правила общения в данной среде, высказываясь не от своего имени, а от имени их пары, как единого целого.

– Вы и выглядите вполне по-европейски, – продолжил Джеймс, – здесь на курорте очень много русских, чаще всего они сразу видны.

На этих словах он слегка смутился, подумав, что сказал что-то бестактное. Любопытным образом, именно это смущение и оказалось бестактным, поскольку давало понять, что в его представлении выделяются русские не за счет своих лучших качеств. Но Ден не был готов вести бой за репутацию соотечественников, поэтому без напряжения ответил:

– Поверьте, что русских гораздо больше, потому что есть много и тех, кого вы не видите. Они просто не отличаются от других. В этой связи у нас есть любопытная история. Однажды, во время нашего отдыха в Таиланде, судьба нас свела с девушкой из Манилы. Мы ей также сказали, что на Пхукете много русских. И, проезжая по улице, стали ей показывать русских, которые попадались по пути. Она удивилась, что мы можем так легко определить соотечественников. Это, в свою очередь, вызвало удивление у нас, мы уточнили, разве неможет она отличить азиатов различных национальностей. Она ответила, что это очень сложно, почти невозможно. И даже её в Таиланде часто принимают за местную жительницу.

– Да, любопытно. Видимо, вы много путешествуете. Давно на Тенерифе?

– Нет, мы всего несколько дней, и скоро уезжаем. А вы? Судя по вашему загару, вы уже долго дружите с местным солнцем.

– Вы правы, мы здесь живем практически постоянно, по крайней мере, большую часть года. У нас есть квартира в Дублине, в районе Сандимаунт. Этот район считается хорошим, и аренда плата за квартиры там достаточно высокая. Мы сдаем квартиру, и этих денег хватает на то, чтобы снять здесь виллу.

– Ну ты уж скажешь виллу, – вступила в разговор Эйслин, – просто небольшой отдельный дом на окраине Лос Кристианос, это соседний город.

Они в первый раз услышали её голос, и он оказался таким же звонким, как и её имя.

– Мы знаем это место, оттуда мы отправлялись на морскую прогулку.

– Точно, порт недалеко от нас – почему-то очень обрадовалась Эйслин. Её реакция вообще была для Дена слегка неожиданной, хотя он сам затруднялся объяснить почему.

– Мы здесь не только бездельничаем, но и пытаемся трудиться. Я работаю он лайн, пишу статьи для сетевых изданий и сайтов, посвященных отдыху, пытаюсь помочь продвижению туристических преимуществ Тенерифе. А Эйслин дает частные уроки английского языка.

– Вы молодцы, – ответила Мари, – мне было бы сложно в таком месте, располагающем к отдыху, заставить себя работать.

– Вам только так кажется, потому что вы приехали сюда ненадолго с целью наслаждаться отдыхом. Если бы это место для вас стало местом постоянного проживания, то вы бы воспринимали его по-другому. Вы не поверите, но сейчас мы купаемся в море гораздо меньше, чем раньше, когда приезжали просто отдохнуть.

– Мы тоже не много купаемся в море, больше путешествуем по острову.

– Совершили паломничество на Тейде?

– Пока нет, собираемся оставить это на десерт, – улыбнулась Мари.

Пока они разговаривали, в зале оставалось все меньше свободных мест, очевидно клуб пользовался достаточной популярностью. Возможно, из-за того, что даже не слишком посвященным людям было очевидно, что это место требовало выполнения правил этикета. Несмотря на то, что большой диван, на котором они располагались, мог вместить еще немало людей, никто не занимал места на нем, чтобы не нарушать приватность их общения.

– А в этот клуб вы случайно забрели, просто выпить коктейль, или его тематика для вас интересна? – спросил Джеймс меняя направление разговора.

– Мы еще сами не поняли, насколько интересна, – с улыбкой ответила Мари, – но зашли явно не случайно.

– Мы сразу догадались, что вы новички, – вмешалась Эйслин.

– Каким образом?

– Даже не могу сказать, скорее всего, просто интуиция.

Ден обратил внимание, что далеко не все гости оседали в зале. Часть из них хостес транзитом через зал проводила в невидимую глазу часть клуба. Возможно, это были те, кто пришел уже сложившейся компанией, либо на заранее согласованное мероприятие.

– А вы часто здесь бываете? – подключился он к разговору.

– Мы бываем достаточно часто, – ответил Джеймс, – встречаемся и общаемся с нашими старыми друзьями, а также знакомимся с новыми людьми. Здесь люди бывают достаточно интересные, как и в целом в теме. Если люди принимают такие правила, они чаще всего обладают нестандартным мышлением и отсутствием комплексов. Мы в теме уже очень давно, практически с того момента, когда женились.

– Когда я вышла замуж за этого чудесного мужчину, я была практически обречена на то, чтобы принять этот образ жизни, – со смехом вставила Эйслин, – ведь наша фамилия Макдермотт на гейльском языке означает тех, кому не присуща ревность.

Коротким жестом Джеймс позвал официанта, чтобы заказать напитки, а потом вернулся в разговор:

– А на каком уровне погружения в тему вы находитесь?

– Мы только начинаем присматриваться к данному формату отношений. Изначально для нас самым интересным является общение, знакомство с интересными людьми, интересными идеями. Нам бы хотелось почувствовать яркие эмоции, открыть для себя новые возможности отношений, которые предоставляет такой формат.

Ден с удивлением слушал Мари, зная о том, что перед походом они не обсуждали с ней заготовки разговора. И теперь он пытался понять, является ли её речь гениальной импровизацией, либо она давно думала на эту тему, но по каким-то причинам с Деном это не обсуждала. Между тем, она продолжала:

– Впрочем мы пока не знаем, насколько далеко готовы зайти в теме.

– Это вполне нормально для начинающих пар. Есть, конечно и такие, которые готовы сразу пуститься во все тяжкие, но таких меньшинство, – ответил Джеймс с улыбкой, после чего обратился к подошедшему официанту, – мне двойной Талламор Дью со льдом.

– Ну кто бы сомневался, – рассмеялся Ден, – выбор настоящего ирландца.

– Вы будете заказывать нормальные напитки? Или повторите коктейли?

– Мне то же, что и Джеймсу, – сказала Эйслин, – хочу доказать, что выбор ирландской женщины ничуть не хуже, чем ирландского мужчины.

– А я поддержу Эйслин из женской солидарности, – подняла руку, как школьница, Мари, – Ирландский виски не часто бывает в моем рационе, а сейчас самый лучший повод для того, чтобы его себе позволить.

Эти слова, произнесенные Мари, вызвали у Эйслин оживление: она придвинулась к Мари, приобняла её за талию и настолько легко прикоснулась к щеке губами, что этот жест даже сложно было назвать поцелуем. В ответ Мари более выраженно поцеловала её в шею, но при этом слегка отодвинулась.

– Ок, я с вами, – поддержал Ден.

Они не успели толком возобновить разговор, как напитки были уже на столе. Такая тренированность персонала не только производила приятное впечатление на посетителей, но и очевидным образом была выгодна для заведения.

После того, как они приподняли стаканы в приветственном жесте, Джеймс продолжил небольшую лекцию строгим профессорским тоном, весьма контрастировавшим с темой лекции.

– Говоря про цели и формат знакомства, хотел бы отметить, что в свинге идет непрерывная борьба двух тенденций. Одно направление – это приверженцы дружеского свинга, основанного на общих интересах, совместном времяпровождении, дружеском общении. Второе направление – те, кого я называю сторонниками спортивного свинга. В их представлении, свинг служит исключительно для сексуального общения, а дружить им и так есть с кем в повседневной жизни. Как правило круг общения у данных пар более широкий, а путь от знакомства до действия – максимально короткий. Нам с Эйслин, несомненно, ближе дружеский формат общения и мы рады, что вы также склоняетесь к нему, судя по словам Мари.

Во время его тирады расслабленное выражение на лице Мари внезапно исчезло, её взгляд стал напряженным. Ден сидел спиной к барной стойке и входу, поэтому чтобы понять, что же увидела Мари, ему пришлось обернуться, при этом все остальные проследили за его взглядом. Он увидел, что на стуле у барной стойки, повернувшись к рядам бутылок, сидела блондинка с короткой стрижкой, которую они видели в самолете и отеле. Она взяла напиток, предложенный ей барменом, и стала медленно его потягивать, не озираясь по сторонам на окружающих, а лишь время от времени бросая короткие резкие взгляды в сторону столика, за котором сидели Ден и его компания.

Переводя взгляд с Дена на Мари, Джеймс с хитроватой улыбкой произнес:

– Понравилась девушка? Да, у неё интересная внешность, выглядит она очень харизматично. Но хочу вас разочаровать: вряд ли у вас есть шансы с ней.

– Ты её знаешь?

– Лично я с ней не знаком, но мы её здесь видим уже несколько лет, хотя посещает клуб не часто, несколько раз в год.

– Одна, или с мужчиной?

Джеймс рассмеялся:

– Ну что ты, Ден, о каком мужчине ты говоришь. Она и с парами то никогда не общалась, не говоря уж про мужчин. Народ рассказывал, что она ярко выраженная лесби в жестком, даже агрессивном варианте. Иногда она приходила со своими подругами, иногда знакомилась здесь, но всегда без мужчин.

Внезапно Дена озарила догадка:

– А вы в последние дни не бывали в клубе? Не видели её здесь с подругой, миниатюрной стройной девушкой с длинными волосами?

Джеймс бросил в ответ удивленный взгляд.

– Да, ты прав, я видел её именно в такой компании, несколько дней назад, не помню точно, когда именно. А откуда ты про это знаешь? Тоже с ней знаком?

Пока мужчины вели разговор, Мари полностью исключила из него Эйслин. Сначала они негромко что-то живо обсуждали, приблизившись друг к другу и перемежая беседу коротким смехом. Затем Мари что-то показывала Эйслин в телефоне, сопровождая показ долгим комментарием, на который Эйслин понимающе кивала.

Тем временем, Ден решил быть предельно честным в разговоре, но не до конца откровенным

– Нет, не знаком, видел пару раз. А про них рассказывала одна тетушка из нашего отеля, она видела на променаде их поцелуй, который вызвал у неё нешуточное возмущение. По описанию я понял, что это именно они.

– В этом ты прав, её сложно с кем-нибудь спутать.

В наступившей паузе Ден обменялся с Мари быстрыми взглядами, которые означали вопрос и подтверждение: «уходим? – уходим».

– Нам очень приятно общаться с вами, но, к сожалению, нам пора идти. Были рады познакомиться, считаю, что нам повезло в том, что первое знакомство здесь было именно с вами, – принял на себя обязанность прощания Ден.

– Вы нам тоже очень понравились, вы красивая и интересная пара, будем рады увидеть вас снова, – ответила за неревнивых Макдермоттов Эйслин, – давайте обменяемся контактами и попробуем встретиться, либо здесь, либо в другой обстановке. Может быть вместе съездим куда-нибудь на острове, здесь много интересных мест.

– Это было бы замечательно, – Ден продиктовал номер своего телефона. Джеймс занес его в смартфон и набрал, чтобы у Дена также сохранились их контакты.

Подозвав официанта, Ден оплатил счет, и они с Мари поднялись, чтобы попрощаться: мужчины пожатием рук, а женщины легким поцелуем. На выходе хостес проводила их улыбкой, по доброжелательности ничем не уступающей приветственной улыбке.

– Надеюсь, что вам понравилось у нас, будем рады видеть вас снова.

Они вышли на ночной променад и по отсутствию привычной суеты осознали, как долго они пробыли в клубе. Ночью набережная разительным образом отличалась как от дневного места пляжного отдыха, так и от вечернего светского променада. В это время обстановка была мягкой и интимной, полностью соответствующей настроению и тональности известной песни, про то, как нежна ночь. Прохладный бриз заставлял забыть про дневную жару и освежал мысли и ощущения.

– Не хочется сразу идти в номер. Давай прогуляемся до порта и обратно, – предложила Мари

– Ты не замерзнешь? На тебе ведь совсем легкое платье, а сейчас очень свежо.

– Нет, мне очень комфортно, к тому же меня греет ирландский виски, – мягко улыбнулась Мари.

Они медленно шли по дорожке. Слева из темноты доносился легкий шелест почти невидимых волн, казалось, что море также уснуло и тихо сопит во сне. Несмотря на заверения, что ей не холодно, Мари все сильнее поеживалась на ночном ветру по мере того, как бриз выдувал согревающие остатки виски. Чтобы как-то согреть, Ден обнял её за плечи, и, прижавшись друг к другу, они продолжили путь. В мягкой ночной обстановке их поход в клуб казался нереальной, почти сюрреалистической историей. Ден не чувствовал остроты ощущений от необычного опыта, скорее легкое недоумение. Почему-то он был уверен, что Мари испытывает такие же чувства.

– Как тебе клуб? – решил он проверить свои ощущения

– Вполне положительно. Без негатива, но и без особенно ярких эмоций. Наши новые знакомые вполне приятные и позитивные люди, но продвигаться вперед в их теме у меня желания не возникло. Хотя общаться с ними было интересно, и даже чуть познавательно, теперь мы даже слегка знакомы с теорией вопроса из первых рук. Но дружить с ними мы вполне могли бы, нужно будет продолжить общение по мессенджеру, либо взять адрес их почты. Мы, правда, мало что узнали нового про Елену.

– Наоборот, мы узнали про еще один её контакт, блондинку из самолета. Оказывается, она была в клубе не просто со случайной знакомой, а с тем, с кем пересекалась и раньше.

– Эта встреча также могла оказаться вполне случайной.

– Могла, конечно, но что-то мы слишком часто случайно встречаем эту странную пару, которая, как мы узнали, не факт, что является парой. У меня почему-то сложилось впечатление, что у блондинки сегодня в клубе основной интерес был именно к нам. Мне показалось, что она наблюдает за тем, с кем мы общаемся и что делаем. Когда она увидела, что мы общаемся с нейтральной парой, её интерес закончился и она ушла.

– Может быть ты и прав, а может быть и чистое совпадение. Мы вообще очень мало про них знаем.

– Проблема в том, что я плохо представляю, как что-то узнать. Они, похоже, не живут в нашем отеле, мы не знаем их имен, у нас нет их фото.

– Это у тебя нет, – хитро улыбнулась Мари, – а у меня есть. Пока ты разговаривал с Джеймсом, я в процессе общения с Эйслин смогла сделать несколько её фото.

– Ну ты просто супер агент, – рассмеялся Ден, целуя её в губы.

Между тем променад заканчивался, упираясь в массив пассажирского порта. Пляжи слева сменились обрывистым берегом, усыпанным острыми вулканическими камнями. Постояв недолго у беседки, нависающей над морем, они отправились в обратный путь. Редкие прохожие, встречающиеся у них на пути, оглядывали их безразличными взглядами. Казалось, что в это время, в отличие от беспечных вечерних прогулок, все идут по очень важным делам. Когда они, наконец, приблизились к отелю, то поняли, насколько устали. На автомате добравшись до постели, они сразу провалились в сон.

Как обычно Ден проснулся, когда Мари еще была погружена в крепкий сон. Поцеловав её спящее обнаженное плечо, которое слегка качнулось от его прикосновения, он вышел на балкон, захватив по пути ноутбук. Окружающий мир, казалось, потягивался на пробуждающемся солнце, укутывая своей ленивой негой. Ден окунулся в утро, пытаясь слиться с его настроением, и в такой расслабленности провел некоторое время перед тем, как открыть ноутбук. Сбросив остатки сна, он первым делом открыл почту, чтобы посмотреть, нет ли писем от Макса. Ожидаемо, ответа пока не было, Ден осознавал, что половина дня – слишком короткое время, чтобы найти требуемую информацию. Не увидев ничего интересного в почте, он погрузился в чтение новостей.

Быстро пробежав глазами стандартные политические новости, отражающие обычные трения между странами, напоминающие склоки на кухне коммунальной квартиры, он немного задержался на спортивных событиях, чтобы затем перейти к новостям бизнеса. Без особых эмоций он отметил небольшое снижение курса рубля, и пробежал глазами заголовки про внедрение новых технологий ERP систем, перспективы биткойна и рекордный тендер в области логистики, проводимый одной из государственных корпораций. Не найдя для себя ничего особенно интересного, он перешел по ссылке контекстной рекламы, предлагающей ему статью на историческую тему.

Углубившись в чтение, он не заметил, как встала Мари. От статьи его отвлек только легкий скрип открываемой двери. Мари вышла на балкон уже одетая для завтрака: на ней были легкие курортные бриджи и длинная эскадовская футболка с яркими африканскими животными. В этой одежде она выглядела очень целомудренно, но стильно.

– С добрым утром, Милый! Я уже готова. Опять мне приходится тебя ждать?

Он улыбнулся в ответ, приняв её иронию. Они оба прекрасно знали, что он всегда собирается раньше неё, но, ставя последнюю точку, всегда оказывается тем, кто выходит последним.

– Почему ты мне не сказала, что уже встала? Я почти готов.

– Завидую вам, мужчинам: только встал из постели, и уже готов. Я тебя жду, собирайся.

После быстрого завтрака они долго сидели за столом, несколько раз наполняли чашки кофе. Вокруг сновали отдыхающие, наполняя шумом ресторан.

– Какой-то у нас с тобой, Милая, отдых получается рваный. Почти два дня мы занимаемся этой историей. А между тем, нам остался всего один день здесь, в этом месте. Давай посвятим его отдыху. Все равно, не думаю, что мы узнаем что-то принципиально новое.

– Но у нас были намечены определенные мероприятия на сегодня.

– Я вполне справлюсь с ними один. А ты пока сходи на море, искупайся, отдохни. Я к тебе присоединюсь чуть позже. Сейчас я встречусь с болгарином, а через час с Алонсо, я написал ему, что буду ждать его в лобби. Формальный отчет я для него сделаю к завтрашнему утру, чтобы передать перед нашим отъездом. А пока попрошу, чтобы он по своим каналам узнал что-нибудь про нашу блондинку.

– А каким образом это можно сделать?

– У нас есть её фото, а кроме того, мы знаем дату её въезда в страну и рейс, которым она прилетела. Если иметь доступ к базе иммиграционной полиции, то можно легко узнать её имя. Вот и посмотрим, насколько крут наш друг Алонсо. В любом случае, тебе нет необходимости в этих разговорах участвовать. Когда освобожусь, то приду на пляж. А ты пока выбери самое лучшее место и сторожи его, – улыбнулся Ден.

– Хорошо, – сухо ответила Мари без особого энтузиазма, видимо, идея раздельного времяпровождения не пришлась ей по вкусу.

Закончив завтрак, они ненадолго поднялись в номер. Мари переоделась для пляжа и собрала плетеную пляжную сумку, в том время как Ден ждал её у входа в номер. Они спустились вниз вместе, но в холле разделились после легко поцелуя. Мари направилась к выходу, и Ден испытал странное и не слишком приятное ощущение наблюдая, как она одна выходит из отеля, переходит променад и скрывается в направлении пляжа. Сбросив секундное оцепенение, он направился в сторону ресепшен, за которым находилась девушка, которую он раньше не видел.

– Добрый день, не могли бы Вы помочь мне? Мне нужно поговорить с господином Пламеном Стояновым?

Девушка удивленно вскинула брови и напряженно ответила:

– Я не уверена, что он на месте. У вас какие-то проблемы? Может я могу Вам помочь?

Он осознал, что желание побеседовать с руководителем службы безопасности вызывает настороженность и постарался улыбкой смягчить ситуацию.

– У меня все в норме, мне нужно поговорить по личному вопросу. Не могли бы Вы сообщить ему, что его спрашивает Денис.

Девушка сняла трубку и набрала номер. Во время недолгого разговора, он услышал, как она дважды повторила его имя, после чего положила трубку и посмотрела на Дена с появившейся на лице улыбкой.

– Господин Стоянов подойдет через пару минут, Вы пока можете подождать в баре.

Он последовал совету и занял привычное место на диване за столом в лобби баре, предварительно заказав виски со льдом. Знакомый запах виски почему-то напомнил ему о вчерашнем вечере, когда они пили его ирландский вариант. Но предаваться воспоминаниям ему не дал Пламен, который быстро появился в холле, осмотрелся и, увидев Дена, направился в его сторону.

– Доброе утро, господин Денис, – обратился он на своем хорошем русском, – я был немного удивлен тем, что Вы захотели увидеть меня. Честно говоря, я думал, что Вы понадобитесь мне раньше, чем я Вам.

Ден улыбнулся в ответ.

– В тот момент, когда Вы обратились ко мне за помощью, это стало неизбежным. Что еще раз подтверждает истину о том, насколько аккуратным нужно быть в выборе помощника. Но моя просьба совсем простая. Я также пытаюсь разобраться в этом деле, и мне не хватает информации о том, что происходило в то утро, когда случился инцидент в районе отеля. Я видел много камер наблюдения на всей территории отеля. Есть ли возможность увидеть запись с них?

– Я был бы рад Вам помочь, сеньор Дэнис, – почему-то перешел он на испанский, – но боюсь, что это невозможно.

Ден хотел привлечь тяжелую артиллерию в лице авторитета Алонсо, но это оказалось излишним.

– Сеньор Алонсо просил меня оказывать Вам содействие в случае необходимости. Мы с ним давно знакомы и всегда эффективно сотрудничаем. Но в данном случае, я не могу Вам помочь. Мы и сами думали о том, что информация с камер может быть полезной. Но, когда мы обратились за ней к нашему ай-ти специалисту, ответственному за запись, оказалось, что запись случайно не сохранилась. По его словам, был технический сбой, который уничтожил информацию.

– Пламен, Вы верите в такие совпадения?

– Нет, не верю. Но и подтверждение другой версии у меня отсутствует.

– Может быть нам вместе с Вами поговорить с этим парнем?

– К сожалению, это также невозможно.

Вот теперь уже брови у Дена поползли вверх в настоящем удивлении.

– По поводу этого случая у нас был порядочный скандал. Я назначил служебное расследование и рекомендовал наказать его существенным штрафом. Но он вел себя достаточно вызывающе и сам немедленно уволился. Должен Вам сказать, что это ситуация редкая, от нас не часто увольняются по собственному желанию: у нас хорошие оклады и условия работы.

– Может быть, он внезапно перестал нуждаться в деньгах, либо чего-то испугался, либо и то, и другое одновременно. А где он сейчас, Вы не знаете?

– По утверждениям его товарищей, он в тот же день улетел с острова, из Северного аэропорта. Это означает, что скорее всего улетел в Мадрид или Барселону. Но в любом случае, его дальнейшие следы теряются, так как его телефон не отвечает, аккаунт в инстаграме заблокирован. Привлекать полицию для его поисков оснований нет, будем пробовать найти своими силами.

– Теперь в этом нет особого смысла, такие поиски займут слишком много времени, – сказал Ден с плохо скрываемым раздражением.

Хотя, строго говоря, формальных поводов для недовольства Пламеном у него не было, поскольку не было официальных оснований для каких-либо мероприятий в этом деле. Но все равно было обидно, что они спугнули такой интересный источник информации. Вряд ли его внезапное исчезновение было случайным. Ден замолчал, обдумывая полученную информацию. Пламен терпеливо ждал, с непроницаемым лицом наблюдая за Деном. Наконец, через несколько минут, он встал с дивана.

– Сожалею, но мне нужно идти по делам. Учитывая некоторые странности в деле, я предлагаю Вам и в дальнейшем обмениваться информацией. Наши возможности не маленькие, но проникнуть в некоторые круги нам сложно, нас они к себе не пускают.

– Это какие круги? – поинтересовался Ден с определенной настороженностью.

– Разные круги, сеньор Дэнис, разные, – неопределенно и слегка рассеянно ответил Пламен, – рад был увидеть Вас.

Проводив его глазами, Ден подозвал официанта, чтобы заказать кофе, поскольку повторение виски в это время суток показалось ему слишком динамичным началом дня. Как раз в тот момент, когда делал заказ, он увидел Алонсо, входящего в отель, как всегда, безупречно одетого и спокойного. Уверенной походкой, как будто заранее зная, где Ден его ожидает, Алонсо направился в бар и, не дожидаясь приглашения, присел на диван.

– Доброе утро, сеньор Дэнис, – поприветствовал он Дена почти теми же словами и тем же тоном, что и Пламен, как будто за кулисами они только что передали друг другу эстафетную палочку разговора,– каковы Ваши успехи в изучении вопроса?

– Как я писал, к завтрашнему дню я подготовлю отчет о том, какую информацию мне удалось получить, соответственно, Вы сможете оценить её ценность. А пока мне бы хотелось обратиться к Вам с просьбой разузнать что-либо об одном человеке.

Ден положил на стол перед собой планшет с открытой фотографией блондинки, как раз в тот момент, когда официант принес кофе и попытался поставить его на стол перед Деном, так что планшет и чашка едва не столкнулись. Извиняющим жестом Ден отодвинул планшет чуть в сторону, поймав взгляд официанта, которым тот скользнул по фото на планшете, перед тем как отойти от столика. Алонсо тоже взглянул на фото лишь мельком, как будто оно его совсем не заинтересовало.

– Красивая девушка в пикантной клубной обстановке, – прокомментировал он, – надеюсь, она имеет отношение к нашему делу, а не просто является предметом Вашего мужского интереса.

Ден не поддержал игривый тон.

– Я не знаю наверняка, связана ли она с нашей проблемой или нет. Но, во-первых, я постоянно вижу её рядом с людьми, которые вовлечены в этот вопрос, в том числе, вокруг себя. Во-вторых, есть основания считать, что вечером накануне инцидента она общалась с Еленой, хотя степень близости этого общения пока не понятна.

– Ок, у Вас есть что-то кроме фото, – также перешел на деловой тон Алонсо.

– Не так много. Я знаю, что она прилетела тем же рейсом, что и мы. Возможно, Вы сможете на основании этого получить какую-либо информацию у иммиграционной полиции.

– Я попробую проверить, у нас есть в этой области контакты. Благодарю Вас, сеньор Дэнис, завтра жду Ваш отчет. Встретиться здесь в лобби в 11 часов утра будет Вам удобно?

– Лучше в 10 утра, так как мы завтра уезжаем в отель у подножья Тейде.

– Я помню, что уезжаете. Хорошо, в 10 утра, – он встал и, обменявшись с Деном рукопожатиями, такой же спокойной, не суетливой походкой направился в глубину отеля, то ли затем, чтобы с кем-то встретиться, то ли затем, чтобы выйти через боковой выход.

Ден не спеша допил кофе, пытаясь понять, насколько информация о стертых данных камер наблюдения выгодна для его расследования, может ли она служить достаточным основанием полагать, что произошедшее с Еленой не является естественным случаем. С одной стороны, считать это совпадением вряд ли возможно. Но, с другой стороны, важная цепочка информации обрывается уничтоженными записями. В очередной раз ему показалось, что информация уплывает у него между пальцами. Выпив остаток уже холодного кофе, Ден подозвал официанта, который принес ему счет, в который Дену нужно было вписать свое имя и номер комнаты. В то время, как Ден вносил эту информацию и расписывался, официант произнес:

– Прошу прощения, но совершенно случайно я увидел у Вас на компьютере фото девушки, которое Вы показывали другу нашего сеньора Стоянова.

– Да, Вы правы. Мне нужно найти эту девушку, мы вместе летели в самолете, и у меня для неё важная информация.

– Я раньше видел её в нашем отеле.

– Это не удивительно, я тоже видел её здесь пару дней назад. Но, как мне кажется, она не проживает здесь.

– Нет, я не о том. Я видел её гораздо раньше, чем несколько дней назад. Она время от времени появляется у нас. Точно не знаю, с какой целью, но я несколько раз встречал её в одном и том же месте. Может быть Вы обратили внимание, что в дальнем конце холла располагается небольшой ювелирный бутик?

– Да, я его помню, но я ни разу не видел, чтобы он был открыт.

– Он работает всего пару часов в день, – улыбнулся официант, – примерно час перед ланчем, и пару часов вечером после ужина. Продавцом там работает русская девушка, эффектная высокая и красивая блондинка, её зовут Элис, или, как говорят русские, Алиса. Именно в её магазине я видел девушку с Вашего фото. Я сразу её узнал, такие девушки не забываются, а вместе с Алисой они очень эффектно смотрятся рядом. У меня сложилось впечатление, что они знакомы.

– Большое спасибо за информацию, – завершил разговор Ден, вложив в кожаную папочку для счета двадцать евро в качестве благодарности за информацию, которые официант с видимым удовольствием убрал в карман и удалился.

Ден ненадолго поднялся в номер, чтобы переодеться в пляжную одежду. Несмотря на ироничное мнение Мари о том, что, за исключением плавок, на пляж он одевается так же, как и в ресторан, сборы заняли у него некоторое время. В отсутствие Мари он чувствовал себя слегка развинченным, хотя ему всегда казалось, что именно он играет организующую роль в их семье.

Когда он все-таки сумел закончить сборы и спустился вниз, то решил на удачу пройти мимо магазина в надежде, что застанет там продавца Алису, а если повезет, то и ту, ради кого, он хотел с Алисой поговорить. Удача была на его стороне, он в первый раз за время пребывания в отеле увидел открытые двери магазина, в витринах которого ярко сверкали ювелирные изделия, освещенные белым светом ламп. Ден был не слишком большой знаток украшений и не смог с первого взгляда оценить их реальную ценность, зато он сразу оценил эффектную внешность Алисы. Сочетание натуральных светлых волос, высокой стройной фигуры и яркой улыбки должно было оказывать особенное впечатление на испанцев, которые реагируют даже на каждый из этих компонентов в отдельности, не говоря уже про их комбинацию. Ден удивился, что при такой эффектной внешности, она долгое время оставалась продавцом в магазине. Хотя, с другой стороны, она вполне могла одновременно оказаться и его владелицей.

Большую часть свободного пространства магазина занимал массивный и дорогой кожаный диван. С ним соседствовал небольшой журнальный столик, на котором располагались зеркало на замысловатой витой подставке и бархатный планшет для осмотра ювелирных украшений. Алиса, сидевшая на диване в расслабленной позе, не изменила её при появлении Дена, а просто улыбнулась и слегка повела рукой, как бы приглашая его осмотреть витрины.

– Рада видеть Вас в нашем магазине, – обратилась она к Дену, безошибочно определив в нем русского – не часто ко мне заходят такие необычные гости.

– А что же во мне необычного?

– Обычно к нам в магазин заходят женщины со своими спутниками, при этом выражение лица у мужчин бывает в границах от скучающего до раздраженного, но редко выходит в зеленую позитивную зону. Время от времени мужчины забегают в одиночку. Но, как правило, с озабоченным, слегка испуганным и как бы извиняющимся выражением лица. Они быстро делают покупку, не слишком обращая внимание на её качество и цену, ориентируясь преимущественно на компактные размеры, чтобы можно было незаметно спрятать подарок дальней подруге в своей сумке, при этом стараясь уложиться в то время, на которое они оказались вне зоны внимания жены. А у Вас выражение лица вполне спокойное и уверенное. При этом очевидно, что Вас не слишком интересуют украшения. Вы даже не подошли к витринам, просто скользнули по ним взглядом на расстоянии. При этом Ваш внешний вид безошибочно выдает мужчину, который путешествует не один, а со спутницей, причем не случайной.

– А что в моем внешнем виде говорит об этом?

– Во-первых, облик мужчины при женщине всегда носит неуловимый оттенок одомашненности, который отличает даже самого лютого бойцового домашнего пса от самой мирной дворовой собаки. Уж извините меня за мою легкую самоуверенность, но, «во-вторых», связанно именно с ней. Взгляд мужчины, который близок со своей женщиной, всегда бывает спокоен, независимо от того, насколько заинтересованным и раздевающим этот взгляд является. Такой мужчина всегда смотрит на красивую женщину чуть-чуть как на арт объект, и перспективу интима с ней воспринимает как своего рода квест. В то время как для одинокого мужчины – это борьба и самоутверждение, сражение до победного конца, в котором пленных не берут. Присаживайтесь на диван, раз уж витрины Вам не слишком интересны.

– Спасибо, – ответил он, воспользовавшись приглашением, – Ваши наблюдения весьма любопытны. Но должен сказать, что Вы, несомненно, имеете основания не только для легкой, но и для вполне серьезной самоуверенности.

Она слегка улыбнулась с видом женщины, привыкшей к комплиментам и воспринимающей их как нормальный фон общения.

– Ну разве может быть одиноким мужчина, который употребляет в речи слово «весьма»? Итак, что же привело Вас ко мне?

– Боюсь нарушить главное правило общения с женщинами, но меня к Вам привели поиски одной девушки, – произнес Ден, открыв фото на телефоне и показав её Алисе.

Она лишь слегка приподняла брови, не высказав сильного удивления. Но при этом тон её стал жестким и колючим.

– Да, я с ней знакома. Но возникает два почему. Почему Вы ищете её? И почему Вы ищете её у меня?

– Начну со второго, более простого почему. Мне сказали, что её много раз видели в Вашем магазине, что вы производили впечатление давних знакомых.

– Согласна, её у меня могли видеть многие. Но, честно говоря, первое почему меня волнует больше – в связи с чем Вы интересуетесь Алиной? Вы, конечно же, не производите впечатление маньяка, но одно это вряд ли может быть достаточным основанием обсуждать с Вами свою соседку.

Ден старался быть невозмутимым, но непроизвольно вскинул брови.

– Она Ваша соседка?

– Да, её вилла недалеко от моей. Хотя, строго говоря, соседкой её считать сложно, она бывает у себя на вилле не слишком часто, никогда не приглашает меня к себе. Но если во время её присутствия на острове мы встречаемся, она не скрывает радости от общения и очаровательно неприличным образом напрашивается в гости.

Ден улыбнулся про себя, отметив, что Алиса непроизвольно втянулась в разговор.

– А где она живет в остальное время? В России?

Но Алиса уже пришла в себя.

– Я не знаю. Да и если бы знала, вряд ли стала бы это обсуждать. Кстати, я не расслышала Ваше имя.

– Извините, что забыл представиться. Меня зовут Денис, мы с женой остановились в этом отеле. Накануне мы были в клубе, там видели Вашу знакомую. Кстати, фото сделано именно в этом клубе для супружеских пар, практикующих нестандартные отношения. Моей жене она очень понравилась. Мне захотелось сделать жене приятный сюрприз: найти эту девушку, познакомиться с ней и организовать встречу вместе с женой.

– Честно говоря, это мотивация мне кажется странной, но вполне правдоподобной. Если я встречу Алину, то передам ей, что Вы ей интересовались. Если она захочет увидеть Вас, она сама Вас найдет. Если нет, то считайте, что Вам не повезло. Хотя, может быть, наоборот, повезло, – наконец улыбнулась она, – Алина девушка не простая.

В этот момент в магазин зашли покупатели – молодая китайская пара, которая с точки зрения покупательских перспектив представляла явно больший интерес, чем Ден. Он с пониманием отнесся к тому, что Алиса переключила свое внимание на вновь пришедших, и, с улыбкой кивнув ей на прощание, вышел из магазина и направился на пляж.

На пляже было на удивление много народа, значительно больше, чем когда они были здесь в первый день. Под всеми зонтиками расположились отдыхающие, превратив хаотично расставленными лежаками эту часть пляжа в непроходимую зону. Дену предстояло пробраться в пляжные джунгли и в их недрах отыскать Мари. К его приятному удивлению, это оказалось не сложно сделать. Она стояла у зонтика, скрестив руки за спиной и слегка изогнувшись. Глаза были закрыты на поднятом вверх лице, она как будто подставляла его солнцу, хотя при этом находилась в тени зонтика. Ден понял, что она просто наслаждается свежестью морского бриза. Оглядывая её фигуру, он с удовольствием подумал, что для того, чтобы найти Мари, ему нужно было бы просто искать самую красивую женщину на пляже.

Он постарался тихо подойти к ней, чтобы не нарушить её настроение. Но она, видимо, почувствовала его приближение, открыла глаза и улыбнулась. Он обнял её за талию и коротко, но глубоко поцеловал в губы.

– Милая, извини, что так долго. Процесс общения с разными людьми затягивает. Но зато в процессе получения информации о нашей блондинке, я познакомился с красивой и богатой девушкой, хозяйкой бриллиантов и изумрудов. Но как-то не слишком задалось у меня общение с ней.

– А я тоже провела больше часа в компании красивого и спортивного мужчины.

– Дразнишь меня? – улыбнулся он, – совершенно бесполезное занятие. Ведь до того, как стать Денисом, я был великим бессмертным Горцем по имени Дункан Макдермотт по прозвищу «Не Знающий Ревности».

Мари задорно рассмеялась в ответ.

– Милый, во-первых, Горец был шотландцем, а не ирландцем. Во-вторых, хватит подтрунивать над нашими друзьями Макдермоттами, они были достаточно милыми, позитивными и ненавязчивыми. Кстати, я и вправду провела целый час в компании мужчины. К твоей удаче, для тебя останется секретом, что он себе позволял при долгом и тесном общении с практически обнаженной женщиной. А также, к счастью, ты не узнаешь какие эмоции и ощущения эта обнаженная женщина испытывала и какие у неё появились желания. Поэтому, вопрос насчет ревности пока остается открытым.

Хотя Ден прекрасно понимал, что слова Мари – это смесь шутки и небольшой мести за то, что он её отправил одну на пляж, он испытывал странное, достаточно острое и болезненное волнение от её слов, а также от возникающих образов того, как она общалась с другим мужчиной. И он поймал себя на мысли, что ему действительно безумно хочется знать, как они общались и что она при этом испытывала. Но, конечно же выяснить это не было ни малейшей возможности.

– Как бы там ни было, но я вместо тебя взяла на себя труд пообщаться с Владимиром и выяснить, что он знает по нашему делу.

– Что-то я не заметил, чтобы ты выглядела уж очень уставшей от этого труда.

– А вот это ты зря. При всей его голливудской внешности, Владимир не слишком легок в общении, хотя он достаточно умён и решителен. Когда мужчины выглядят таким образом, они чаще всего невольно следуют стереотипу поведения самодовольного и недалекого всеобщего любимчика, пытающегося обаять собой весь окружающий мир. Но Владимир оказался человеком достаточно жестким в общении. И он, и его жена родом с южного Урала, в Москве они живут несколько лет. Отвоевывал свой кусочек жизненного пространства он в жестком противостоянии с окружающим миром, поэтому сохранил агрессивность не только в поступках, но и в мыслях. Каким-то образом, при этом ему удалось сохранить стереотипы и понятия из своего прошлого.

– Вы обсуждали Елену?

– Мы обсуждали её в том числе, а не как основное блюдо. Долго и жестко он воспроизводил достаточно банальную теорию о падении нравов на Западе и о России, как хранителе вечных ценностей. Неожиданно агрессивно он высказывался о лицах нетрадиционной ориентации, как мужчинах, так и женщинах. Он говорил о них практически как о скверне, от которой нужно очищать мир. Именно в этой связи он и упомянул Елену. Где-то он ухитрился увидеть её с женщиной, и сразу причислил к той самой категории мирового зла. При этом, странным образом, в его сознании появилась идея о том, что Елена имеет виды на его жену, что вызвало у него совсем уж глубокую злость как к одной, так и к другой.

– Да уж, эта пара просто анти-Макдермотты, у них ревность прямо-таки патологическая. Нужно очень сильно постараться, чтобы ревновать друг друга к одной и той же женщине. При том, что, на первый взгляд, ни он, ни она эту женщину практически не интересуют.

– Но, в любом случае, неприязнь он к Елене испытывал нешуточную.

– Ну, по этому поводу он может вставать в очередь. Как мы выяснили за пару дней, неприязнь к Елене не испытывал только ленивый. Прямо-таки, не отель, а какой-то восточный экспресс. При этом удивительно, что критичная ситуация с ней не была бы выгодна практически никому. Подожди … А где, когда, и с какой женщиной он видел Елену?

– Он не сказал ничего конкретного, хотя я и пыталась выспрашивать об этом. Но вместо деталей он всегда съезжал на идею фикс о засилье гомосексуалистов. Кстати, я ему сказала, что мы с тобой очень традиционных взглядов, а ты у меня ну очень ревнивый. Поэтому такие вольности он себе может позволить только в твое отсутствие. Знал бы он, что ты у меня не ведаешь ревности.

Ден снова ощутил легкий укол из-за отсутствия возможности узнать, то ли она дразнит его, то ли её слова имеют основания.

– Но зато такая легенда помогла мне освободиться от его компании. Я ему сказала, что ты вот-вот должен подойти, и я опасаюсь сложностей из-за того, что ты обнаружишь меня в компании другого мужчины. Он отнесся к этому с полным пониманием, видимо в их отношениях с женой это нормальная ситуация. Ну а что за романтическая встреча была у тебя?

– В квесте под названием «найди блондинку» мне встретилась прекрасная хозяйка пещеры с бриллиантами, сиречь продавец ювелирного магазина в нашем отеле. К моему удивлению, она оказалась соседкой нашей незнакомки, которую, как оказалось зовут Алина. Но большего я узнать не смог, видимо сила моего обаяния не так велика, как степень твоего влияние на брутальных мужчин.

– И, все-таки, ничто человеческое нам не чуждо, – улыбнулась она теплой улыбкой, – но ты имей в виду, что для меня имеет значение степень моего влияния только на одного мужчину. И мне очень приятно, что я не вижу её границ.

Он обнял её за плечи и прижал к себе почти обнаженное тело, ощущая знакомую мягкость и запах кожи.

– Пойдем, наконец, искупаемся вместе, – неожиданно тихим голосом произнесла она.

Когда они, разгоряченные солнцем и ощущением близости, вошли в воду, она обожгла им ноги прохладой. В этот раз вода была гораздо холоднее, чем в предыдущий раз, но несмотря на это, совместное пребывание в море создавало удивительно комфортное настроение. Когда Мари едва доставала до дна, а ему вода доходила до груди, они остановились и повернулись в сторону берега лицом к солнцу. Контраст холодного моря и горячего света создавал ощущение потрясающей расслабленности. Мягкие волны обтекали тело, смывая напряжение последних дней. Ден закрыл глаза и потерял ощущение времени, сливаясь с окружающей средой. Из этого состояния его вывело мягкое прикосновение руки.

– Мне становится холодно, пойдем на берег.

Выйдя из воды, они какое-то время оставались у кромки воды, чтобы обсохнуть и согреться. Затем, лавируя между лежаками, они прошли к своему зонтику. Чтобы быть в тени, Ден обустроил им места, закрытые от солнца, понимая, что это ненадолго, и скоро яркие лучи доберутся до них. Но несколько минут прохлады им все же были обеспечены. Лежаки располагались близко друг от друга и, протянув руку, он коснулся влажного бедра Мари.

– Милая, я свой телефон тоже оставил в номере, так что теперь мы с тобой отрезаны от окружающего мира.

– Я ни от кого звонков не ожидаю. А ты?

– Я много ожидаю. Мне должен написать Макс, что-то должен узнать Алонсо, может позвонить муж Елены, где-то маячит Александр. Но пусть все это подождет, хочу просто побыть с тобой наедине.

– Ты считаешь, что мы наедине? Посреди людного пляжа?

– А у меня ощущение, что мы с тобой закрыты от окружающих людей, как за защитным экраном из фантастического романа. Или как люди-невидимки из соседней повести.

– Ну раз никого нет вокруг, может быть ты поцелуешь меня?

Но когда он попробовал осуществить её призыв, она со смехом отстранилась.

– Милый, ну нельзя же так буквально воспринимать нашу игру.

– Раз так, то теперь за тобой должок. Буду ждать сегодняшний вечер, чтобы ты смогла по немурасплатиться.

– Зачем ждать вечер? По-моему, номер свободен и сейчас, я не люблю долги.

Когда они приходили в себя в мягком освещении номера под шелестящий аккомпанемент курортного города за окном, Ден ощутил легкую грусть от того, что завтра им придется оставить этот отель. Несмотря на все неспокойные события, их пребывание здесь было интересным и запоминающимся, наполненным их близостью. Он гладил взглядом обнаженное тело Мари, которая в усталой неге раскинулась на кровати, наполненная удовольствием. Его рука не удержалась и повторила путь взгляда, наполняя лаской изгибы её форм. Не открывая глаз, она произнесла.

– А знаешь, Милый, мне немного жаль уезжать отсюда, мне кажется, что нам здесь было хорошо.

– Ты не поверишь, но я сейчас думал о том же, – улыбнулся он, – но впереди у нас еще много интересного. Нас ждут потрясающие места, новые впечатления, интересные приключения.

– Пойдем погуляем по городу, заодно и поужинаем. Ты дождался своих звонков и сообщений?

– Я даже забыл достать телефон из сейфа, – улыбнулся он.

– Полагаю, что могу расценивать это как комплимент, – разделила она его улыбку.

Когда Ден открыл сейф и включил телефон, то не обнаружил на нем неотвеченные звонки. Только сообщение от Алонсо, которое гласило, что по данным иммиграционной полиции женщина с фото не проходила пограничный контроль для граждан стран вне Евросоюза в тот день, когда они прилетели.

– И что это может означать? – поинтересовалась Мари, – она призрак?

– Думаю, что все проще, это может означать, что у неё есть гражданство Евросоюза. А это слегка усложняет нашу задачу.

– Муж Елены не объявился?

– К сожалению, нет. С другой стороны, какие у него могли бы быть резоны, чтобы связываться с нами? Вряд ли мы чем-нибудь можем ему помочь. Я не думаю, что задача удовлетворять любопытство окружающих входит в его планы. Давай попробуем позвонить Александру, возможно он знает, как дела у Елены.

Сразу после того, он набрал номер, телефон механическим голосом сообщил, что абонент находится вне зоны доступа.

– В принципе, это можно было ожидать. Думаю, что, проанализировав ситуацию, он решил уйти в тень. Возможно даже уехал в Москву. И это в том случае, если он не врал, и он сам не замешан в ситуации. Если же он причастен, то искать мы его будем долго.

В процессе разговора Мари не торопясь оделась в комфортные футболку и джинсы и продолжала общение из ванной, где завершала подготовку к выходу в город невидимыми для Дена штрихами. Минут через пять она вышла в коридор и объявила о готовности.

Они привычным маршрутом вышли на улицу и начали неспешную прогулку. Дену вспомнилось, как несколько дней назад они в первый раз совершали выход в вечерний свет для ужина с Еленой. В тот день атмосфера была наэлектризована легким возбуждением, которое подпитывалось движением пешеходов, суетой у входа в пирамиду, звуками и светом фонтанов. Сейчас их настроение было слегка грустным, да и окружающая обстановка утратила насыщенность. Возможно, это было связано с тем, что в будний день было меньше шумных туристов из Европы, приезжающих на выходные. Вполне вероятно, что такое настроение создавали затянувшее небо облака, скрывавшие яркость южной россыпи звезд.

Как будто отвечая их настроению, фонтан светился мягкими красками под мелодичную и слегка грустную музыку. На секунду задумавшись, Ден узнал «Балладу для Аделины» в исполнении, похожем на памятные с молодости аранжировки Клайдермана. Почувствовав его состояние и повинуясь музыке, Мари прижалась к нему и положила голову на плечо. Он улыбнулся и поцеловал её волосы.

– Милая, пойдем поужинаем. Давай в какое-нибудь не слишком шумное место с легкой кухней. Например, вот в этот рыбный ресторан под знаком маяка, там совсем мало людей. А морское меню всегда немного романтично.

– Я не против, хотя небольшое количество посетителей может выдавать высокие цены. Поэтому будем оптимизировать бюджет вечера за счет сокращения количества блюд. Так что, ты у меня останешься голодным, но довольным.

– На чем мы точно не будем экономить, так это на хорошем белом вине, – в том ей ответил Ден, когда они подошли ко входу, где их встретил метрдотель и провел к столику.

Цены в самом деле были не самыми низкими, но немноголюдность ресторана оказалась обманчивой. Постепенно он стал наполняться посетителями, что слегка нарушило камерность настроения, но не разрушило её полностью. Им достаточно быстро принесли заказанную рыбу, приготовленную на гриле, которую Ден самостоятельно разделал и разложил по тарелкам. Десерт они заказывать не стали, а лишь не торопясь потягивали холодное вино, создававшее приятный фон для разговора.

– Вот и подходит к завершению наше приключение здесь, – задумчиво проговорил Ден.

– Ты уже подготовил отчет для Алонсо?

– В общих чертах да, остались небольшие детали. Правда, не могу сказать, что я сам очень доволен результатами. Однозначного решения задачи я так и не нашел, хотя есть ощущение, что подошел к нему достаточно близко и не хватает только нескольких шагов.

– Проблема в том, что слишком ограничено время, которое у нас было для того, чтобы погрузиться в это дело. Кроме того, тебе пришлось практически плыть против течения. Оказалось, что почти все, кого эта ситуация затронула, заинтересованы в том, чтобы дело замять, чтобы закопать его как можно глубже.

– В любом случае, у меня осталось ощущение, что что-то важное я упустил. Что разгадка была почти на глазах, но я прошел мимо неё. И еще осталась какая-то неясная тревога. Не могу понять, с чем она связана.

– Думаю, что причиной её является то, что вся ситуация не слишком приятная и не до конца понятная. Поэтому все окружающие нас люди окрашиваются в нашем восприятии в цвета этого ощущения.

– К сожалению, я так и не получил информацию от Макса из Москвы, придется отправить её Алонсо дополнительно уже из нового отеля.

– Ты думаешь он будет доволен результатами работы?

– Честно говоря, не знаю. С одной стороны, очевидно, что ситуация не стандартная, есть существенные основания полагать, что дело имеет второе дно. С другой стороны, конкретных фактов не слишком много.

– Так ведь Алонсо и не ставил задачу дать ответы на все вопросы. Мне он показался человеком разумным, который понимает, что за такое время и с такими ресурсами это невозможно. Он просил определить, есть ли основания для дальнейшего расследования, и таких оснований более, чем достаточно. В качестве бонуса тобой была определена сетка контактов и общения, включая особенности и характер отношений. По узлам этой сетки можно вести конкретное расследование.

– Любопытно ты сказала: сетка контактов и её узлы. Нужно будет в дальнейшем использовать эту методику в работе. В любом случае, у меня осталось ощущение недокрученности вопроса.

– Ну и ладно, в конце концов, это не наша свадьба. Ты решал конкретную задачу, и решил её успешно. Настолько, насколько позволили условия, – отрывисто говорила она, но неожиданно тон её стал более мягким – кстати, как твой рассказ.

– Я уже давно не обращался к нему, не было настроения. Но он уже почти закончен, думаю, что у Тейде дам тебе его прочесть.

– Хочу, чтобы это было поскорее, – нежно улыбнулась она.

Дену были приятны её слова, но одновременно они вызывали тревогу. Он всегда нервничал, когда давал читать Мари свои рассказы, переживал, понравится ей или нет. А еще больше из-за того, что он так и не узнает этого, потому что Мари слишком тонкий человек, чтобы позволить себе прямую критику. И он, как всегда, будет вглядываться в её лицо в процессе чтения, пытаясь по тонкостям его выражения определить произведенное впечатление.

Закончив ужин, они молча дошли до отеля и прошли мимо него до променада. Они остановились на дорожке, вглядываясь в смутное движение волн.

– Прогуляемся по променаду? – спросил Ден.

– Давай лучше пойдем в номер, – покачала головой Мари, и едва слышно пробормотала, – что-то меня променад слегка утомил.

Когда они вернулись в номер, то почувствовали себя уставшими и слегка опустошенными. Но, несмотря на это, не улеглись сразу спать, а вышли на балкон и расположились за столиком. Они долго молча смотрели на опустевший бассейн, освещённый силуэт пирамиды и яркие вывески отелей вдали. Оставив Мари на несколько минут, Ден принес из холодильника начатую бутылку вина и разложенные по тарелкам сырную и мясную нарезку.

– Думаю, что нам нужно отпраздновать завершение пребывания здесь небольшим вечерним фуршетом. Тем более, что не хочется оставлять здесь все это изобилие. Кончено, мы могли бы взять это с собой в новый отель, ведь там на десятки километров вокруг ни одного признака цивилизации. Но мне кажется, что каждому месту свои фуршеты со своим настроением.

Он разлил вино по бокалам, которые тут же запотели на влажном воздухе. Улыбнувшись, он попытался написать на влаге бокала её имя. Буквы получились не слишком ровными и к тому же быстро растаяли. Но это не помешало теплой улыбке осветить лицо Мари. Наклонившись к нему через стол, она крепко поцеловала его в губы, растворяя в этом глубоком и страстном поцелуе напряжение дня. Вынырнув из поцелуя, она взяла в руку бокал и молча осушила его, не утруждая себя тостами и лишними словами. Все те слова, которые она могла бы сказать, она мгновение назад уже вложила в глубину слияния их чувств и желаний.

Ден подошел к ней сзади и положил руки за плечи. Она откинула голову, прислонившись к нему шелком волос. Он гладил её плечи и грудь, опустив руки под ткань футболки, и её тело отвечало его ласкам мягкими движениями. Поцеловав её волосы, он обошел стул, взял её за руку и поднял в объятии. Оказавшийся рядом лежак был не самым удобным местом для ласк, но они не обращали внимание на жесткость ложа. Влажная и свежая прохлада ночи создавала ощущение, что они находятся в океане, а их мягкие и плавные движения – это часть движения волн. Тот факт, что они находились на открытом балконе, не только не сковывал их, но наоборот, обострял ощущения. Вопреки обычной привычке, их ласки были молчаливыми, но долгими и мягкими. Как темнота ночи сглаживает краски, так и их страсть была раскрашена теплыми сумерками в пастельные тона, самый яркий штрих которых прозвучал мягким и тихим вздохом Мари.

Когда, по привычке, проснувшись утром с первыми лучами солнца, Ден вышел на балкон, вчерашний вечер показался ему цветным сном. Ярким, но не совсем реальным, контрастирующем со спокойной обыденностью солнечного утра. Ден подумал, что, несмотря на долгие годы совместной жизни, близость с Мари всегда казалась ему чем-то фантастическим, неожиданным и слегка сюрреалистичным, во что он до последнего момента не может поверить. Возможно, это было связано с тем, что каждый раз эта близость вырывала его из реальности, ему было не просто туда возвращаться, и, честно говоря, не слишком хотелось это делать. Укутывающие объятия с трудом отпускали из своих сетей, вызывая желание оставаться в них до бесконечности.

Легкие шорохи сзади за балконной дверью, свидетельствующие о том, что Мари тоже проснулась, заставили его вернуться в комнату. Она неторопливо двигалась по комнате, собираясь на завтрак. Пока Ден ожидал её, он начал понемногу готовить вещи для отъезда, но встретил недовольный взгляд Мари.

– Милый, давай не будем сейчас заниматься сборами. Отложим это на после завтрака. Иначе я уже сейчас буду чувствовать себя на чемоданах.

– В принципе, я не против, но в десять мне нужно идти на встречу с Алонсо, соответственно, времени на сборы у нас останется совсем немного.

– Вот и иди на встречу, а я за это время соберу вещи, чтобы ты смог их упаковать. Нам ведь уезжать только в полдень, а сейчас еще восемь часов. Нет нужды торопиться.

– Да, ты встала совсем рано, и нет нужды торопиться – улыбнулся он, как обычно сдаваясь.

За разговорами они закончили сборы и вышли на завтрак, который прошел на удивление спокойно и расслабленно. Закончив с едой, они взяли кофе и стали привычно ожидать, когда включится фонтан. Точно по часам шелест воды наполнил зал, сглаживая суетливый гул массы людей. Он убаюкивал и гасил желание к какой-либо активности. Ден долго смотрел на хороводы воды, разбегающиеся по мраморным ограждениям бассейна и обнаженным статуям, с которыми он уже так свыкся за эти дни, что считал почти своими подругами.

Мари проследила за его взглядом и почему-то усмехнулась.

– Почему тебе стало смешно? – поинтересовался Ден

– Не знаю, как-то слегка комично выглядят эти статуи со своими претензиями на античность. Ведь они здесь находятся отнюдь не в компании римских сенаторов. А нынешнее окружение придает пошловатую окраску их наготе. Да и сами они явно не шедевры Фидия.

Ден с удивлением слушал Мари, совершенно не понимая, почему она набросилась на ни в чем не повинные статуи. Для неё вообще была не характерна такая категоричность в суждениях, а особенно по такому странному поводу. Видимо, так прорывалось наружу накопившееся напряжение. Чтобы снять его, Ден постарался ответить как можно мягче.

– Милая, мне кажется, что ты слишком серьезно относишься к этим фигурам. Они не более, чем часть интерьера, призванная поддерживать стиль и создавать настроение, при этом не выходя за рамки бюджета на оформление. Честно говоря, на большее они и не претендуют.

Он погладил её по руке, но она не отреагировала на прикосновение, как будто находилась в отрешенной задумчивости.

– Уже почти десять часов, – произнесла она, – я уже закончила кофе, пойду в номер собираться. А ты пока пообщайся с Алонсо.

Когда они проходили через холл, то Алонсо уже ждал их на диване. Но Мари даже не взглянула в его сторону, а сразу направилась к лифтам, оставив Дена одного для разговора. Не вставая для приветствия, Алонсо пристально наблюдал, как Ден подходит к нему и располагается на диване.

– Добрый день, сеньор Дэнис. Я получил Ваш отчет, он содержит достаточно много информации.

Алонсо выглядел слегка отстраненным, складывалось странное ощущение, что он не слишком интересуется разговором, который для него является простой формальностью.

– К сожалению, я был ограничен временными рамками и неопределенностью статуса.

– Я это понимаю. Но в любом случае, вы предоставили значимые факты, которые могут стать основанием для инициирования официального расследования. Полагаю, что Вы решили свою задачу настолько, насколько позволяли условия.

Ден отметил, что его слова странным образом перекликаются с тем, что говорила Мари предыдущим вечером. Между тем, Алонсо продолжал.

– Мне приятно передать Вам согласованную сумму, – сказал он официальным тоном, протягивая конверт.

– Благодарю Вас, у меня осталось несколько хвостиков недополученной информации, которую я ожидаю из Москвы. Как только она будет в моем распоряжении, я её Вам передам.

– Это будет очень любезно с Вашей стороны. Кроме того, у меня к Вам огромная просьба. Я помню, что сегодня вы уезжаете на два дня к Тейде. Мне бы хотелось, чтобы Вы были все время на связи, и чтобы я знал, где вы находитесь с точностью нескольких десятков метров. Чтобы с этим не возникало технических трудностей, я готов вам помочь.

– Спасибо, думаю, что выполнить это будет не сложно.

Не сговариваясь, они синхронно встали с дивана, пожали друг другу руки и разошлись. Ден подумал, что, скорее всего, он больше никогда не увидит Алонсо, и пытался сформулировать свое отношение к нему. С одной стороны, он был умным и цепким человеком, достойным уважения. Но, с другой стороны, общение с ним вызывало неожиданные негативные эмоции, природу которых было сложно понять. Но, в конце концов, как говорила Мари, это не их свадьба, и ему не было необходимости испытывать к Алонсо вообще никаких эмоций.

По пути в номер он попытался сбросить легкое раздражение, чтобы не заразить им Мари, которая и так была не в лучшем расположении духа. Хотя ему это полностью и не удалось, но открывшую ему дверь Мари он встретил с улыбкой.

– Как прошла встреча?

– Очень по-деловому, – еще шире улыбнулся он, – только в твоем присутствии он был остроумным неотразимым мачо, а со мной откровенно скучал. Но главное, что отчет, как ты и предполагала, не вызвал вопросов, поэтому мы стали обладателями заветного конверта.

Она безразлично повертела в руках конверт, после чего вернула его Дену со словами:

– Что-то я не испытываю по поводу него особой радости. Вся эта история по-прежнему вызывает у меня тревогу.

– Милая, история закончилась, через час мы уедем отсюда и будем вспоминать это как любопытное приключение. Тем более, что приключения продолжаются, – продекламировал он торжественно, заставив и её улыбнуться.

– Как часто бывает в жизни, приключениям предшествуют скучные сборы – так же торжественно она повела рукой, указывая на сложенные в разных местах номера кучки вещей, приготовленные ею для укладывания в сумки, пока он был на встрече, – не думаю, что собрать все эти вещи будет большим подвигом, но что-то героическое в этом есть.

Впрочем, уложить их в сумки оказалось совсем не сложно. Следуя выработанному за годы алгоритму, он плотно упаковал багаж и уселся в кресло, чтобы перевести дух перед дорогой.

– Милый, присядем перед дорогой, – она вышла в комнату из спальни полностью обнаженной.

Вопреки традициям, она присела не на сумки или диван, а к нему на колени, чем задержала их отъезд еще несколько минут, потому что ему очень не хотелось её отпускать, и он мог наслаждаться нежностью её ног бесконечно долго. Но Мари не дала ему такой возможности: через пару минут она поднялась и с шутливой деловитостью произнесла.

– Милый, нет времени на нежности, мне один отважный путешественник обещал приключения.

– А разве то, что было мгновение назад – это не приключение? Для меня оно самое захватывающее и интригующее: познавать холмы и равнины, окунаться в бездну, встречать волнующую таинственность волшебной пещеры. А главное – никогда не знать, что тебя ждет через минуту: теплый ласковый ветерок или срывающий крыши ураган.

– Красивую картину ты нарисовал, но боюсь, что сейчас холмы и равнины укроются снегом, или туманом, потому что мне пора одеваться, – произнесла она через плечо, направляюсь к креслу, на котором была разложена одежда.

– Укрытые туманом холмы и равнины могут быть очень красивыми. Возможно, нам сегодня удастся это увидеть в пути, если позволит погода.

Они быстро осмотрели шкафы и полки, чтобы убедиться, что ничего не забыли и, взяв в руки сумки, на мгновение застыли у открытой двери и бросили прощальный взгляд на номер, стараясь зафиксировать его в своей памяти. Вид холла отеля через прозрачную стенку лифта вызвал у них такое же желание. При этом в нем не было оттенка ностальгии или глубоких эмоций, скорее это было похоже на стремление сохранить в альбоме фотографию интересного места, в котором они побывали, смешанное с намерение это место скорее покинуть.

Этому настроению соответствовала быстрая выписка и совсем уж дежурные «будем рады видеть вас снова». Как будто отель тоже слегка устал от них.

Когда они вышли наружу, то увидели, что, в противоположность предыдущим солнечным дням, небо покрыто сугробами белых облаков. Они не были похожи на грозные дождевые тучи, но при этом создавали ощущение пасмурности. Прошуршав колесиками сумки дорогу до машины, они погрузили багаж и сели в салон. Пока Ден настраивал навигатор Мари задумчиво произнесла.

– Наверное, нужно было бы позвать Пламена, чтобы попрощаться?

– Я специально не стал этого делать. Пламен – это часть этой истории, а мне хочется, чтобы она побыстрее оказалась в прошлом, по крайней мере для тебя.

– А для тебя?

– Мне нужно передать Алонсо информацию, которую я жду из Москвы, я ему это обещал. Но, в любом случае, это уже чисто техническая задача. Поехали, Милая, в сердце острова, – произнес он, включив зажигание и вырулив на дорожку.

Шлагбаум махнул на прощание полосатой перекладиной, закрываясь за их спиной, и они поехали по знакомой улице, оставляя позади отель. Ставшая привычной за много поездок улица на этот раз показалась им слегка чужой, неприветливой. Мари, отвернувшись молча смотрела на отели и апартаменты за окном, отделяющие их от моря.

– Что-то сегодня город слегка насупленный, как будто недоволен тем, что мы уезжаем, – постарался он привлечь её внимание к себе.

– Думаю, что всему виной пасмурная погода, которую мы видим впервые за время нашего пребывания здесь. Или тон задает наше настроение. Кто знает, что в этом мире первично, что вторично.

Направляясь в сторону шоссе, они миновали госпиталь, в котором находилась Елена.

– Наверное, нужно было бы попробовать зайти в госпиталь, чтобы узнать, как дела у Лены, – произнесла Мари неопределенным тоном то ли вопроса, то ли утверждения.

– Думаю, что в этом нет особого смысла. Как ты помнишь, в предыдущий раз с нами не стали особенно разговаривать, поскольку мы не родственники и не представители власти. Когда я буду писать Алонсо, то спрошу у него, как ситуация.

– А во время встречи ты не спрашивал?

Дену стало неловко, поскольку он забыл это сделать при разговоре с Алонсо, хотя и собирался.

– Нет, я это упустил, встреча прошла как-то хаотично.

Дорога вела их мимо аккуратных окраин, вплотную подходивших к шоссе. Вырвавшись из города и нырнув под шоссе, они направились в сторону гор. Дорога плавно забирала вверх, петляя между невысокими сухими холмами и время от времен пересекая живописные поселки с редкими домами. Они как бы переходили в новый мир, оставляя позади суету и напряжение последних дней, окунаясь в широту простора и величие природы.

По мере того, как они поднимались все выше, пейзаж на глазах сжимал масштаб. Крупные детали рядом с ними расплывались и превращались в широкую картину внизу, растекающуюся все шире до горизонта, захватывавшую города, дороги, холмы. Сначала море появилось лишь светлыми бликами вдали, но постепенно оно стало доминировать в картине, окончательно утратившей детали и напоминавшей разноцветный ковер.

Ставшая привычной за последние дни южная растительность понемногу исчезала, уступая место густым деревьям и хвойным лесам, оккупировавшим каменистые склоны. Дорога все более напоминала классический горный серпантин с короткими прямыми участками и резкими языками поворотов. Картина внизу начала расплываться по мере того, как они стали погружаться в облака, зацепившиеся за вершины. Вести машину стало очень сложно, густеющий туман скрывал изгибы дороги, из-за которых время от времени выскакивали редкие машины, заставляющие Дена вздрагивать каждый раз, когда они проносились в нескольких сантиметрах друг от друга. Постоянное напряжение поездки начало приносить усталость, но через несколько поворотов туман стал рассеиваться и вскоре яркое солнце ударило им в глаза, когда они окончательно вынырнули из облаков. Вместе с туманом закончились и густые, подступающие к дороге леса. Теперь края дороги обрывались черными пологими склонами, заполненными островками светло-зеленой травы и редкими деревьями. Глазу открывались склоны внизу, покрытые колючим силуэтом хвойных лесов. А под всем этим до горизонта клубились сугробы облаков.

Временами обочина дороги расширялась, образуя небольшие площадки, на одной из которых Ден остановил машину, прошуршав колесами по острым камням. Они вышли из машины и подошли к краю дороги, наслаждаясь удивительной картиной.

– Потрясающее зрелище, – прошептала Мари, – совершенно невероятно видеть облака под собой.

– Да, как будто мы находимся на летающем острове, который парит над землей, – ответил Ден, невольно обнимая Мари за плечи и укутывая от неожиданной прохлады свежего горного воздуха.

Достав телефон, Мари сделала несколько снимков. После чего встала на черные камни края дороги и повернулась к Дену, протягивая ему телефон.

– Давай сделаем фото друг друга, такие виды хочется помнить долго, хотя фото, как всегда, не передадут всей красоты.

– Конечно, ты же знаешь, как я люблю тебя фотографировать. Но будь готова к тому, что останавливаться мы будем еще не раз, и фотографироваться будем много. Даже к этому моменту мы уже увидели, что всё вокруг меняется на глазах, все пейзажи из разных вселенных.

Вскоре виды за окном подтвердили его слова: они плавно переезжали на другую планету. Растительности вокруг стало меньше, её заменили черные поля вулканической породы, знаменовавшее тот факт, что они вступают в чертоги Тейде. Вскоре сам вулкан открылся их взглядам, когда после очередного крутого поворота дорога вывела их на широкую равнину, посреди которой высился огромный конус с белой вершиной. Равнина была расцвечена в сюрреалистическое переплетение цветов, различных оттенков черного и серого, подкрашенного зеленоватыми языками. Справа от дороги громоздились огромные камни, перемешанные с острой черной породой.

Предусмотрительные организаторы парка сделали в этом месте карман парковки, на которую зарулил Ден. Кроме них на парковке находилось еще несколько машин, пассажиры которых разбрелись по дороге и окружающим камням, чтобы посмотреть виды и сделать фотографии.

– Пойдем прогуляемся, Милая! – сказал он, выходя из машины и открывая дверь Мари.

Она вышла наружу и потянулась всем телом, подставляя лицо яркому солнцу.

– Удивительно, Милый, что по легенде вся эта земля выжжена вулканом, а мы не чувствуем жары, нас, наоборот, овевает свежестью. Вокруг нас марсианские пейзажи, а ветер приносит запах травы, как из степи. Странное место.

– Не зря оно рождает столько легенд. Ты заметила, что уже многие километры не было никаких признаков цивилизации. Ни зданий, ни кафе, ни отелей. Вся эта территория является зоной национального заповедника, где ограничена любая деятельность.

– А как же тогда наш отель? Он ведь в самом центре закрытой территории?

– Честно говоря, не знаю, как им удалось получить соответствующие разрешения. Может быть это связано с тем, что эта система отелей государственная. В любом случае, можно только приветствовать тот факт, что они предоставляют возможность провести ночь по соседству с Тейде. Ну а сейчас, Милая, помучаю тебя немного фотосессией у вулкана.

Немного покапризничав ради приличия, Мари послушно занимала места, которые он указывал, чтобы зафиксировать самые эффектные виды. Последним было фото, где она присела на каменную гряду у края дороги, поджав к себе скрещенные ноги. Ден с восхищением отметил, как гармонично она смотрится на фоне этого пейзажа, как будто составляя его неотъемлемую часть. Белизна мягких линий её стройных ног особенно эффектно оттенялась чернотой острых ломанных зубцов вулканических камней.

– Спасибо, Милая, снимки получились яркие и необычные. Кстати, мы уже почти приехали. Видишь, дальше дорога идет прямо по равнине, чуть поднимаясь в гору? Через несколько километров справа будет виден наш отель, а слева – одна из самых известных достопримечательностей Тенерифе – скалы Рокес-де-Гарсия. Туда мы сможем сходить пешком, когда разместимся в отеле.

Как и обещал Ден, они быстро преодолели последний участок дороге и без труда нашли дорогу к отелю. Это оказалось чрезвычайно просто, потому что ничего, кроме отеля, вокруг не было, не считая небольшой церкви. Несмотря на то, что дорога на Тейде и фуникулер располагались дальше на несколько километров, и дорога к отелю, и парковка около него оказались заставленными машинами и туристическими автобусами, вся округа кишела многочисленными туристами, которые приехали посмотреть скалы Гарсиа. Это несколько разрушало очарование места, создавая суету, так не подходящую данному месту.

С трудом найдя место для парковки с самого края площадки, Ден и Мари вышли из машины и направились на ресепшен. К их удивлению, отель встретил их спокойствием и уютом, из чего они сделали вывод, что большинство туристов просто приехали на дневную экскурсию. Строгая женщина в учительских очках на ресепшен что-то недовольно объясняла двум туристам англичанам, поэтому сложную форму для регистрации протянула Дену не глядя. А когда англичане ушли, неожиданно приветливо улыбнулась, показывая этим, что их она считает настоящими гостями в соответствии с заветом начальника вокзала из известного фильма, который требовал делать разницу между приезжающими и проезжающими. А потом подробно рассказала про ужин и завтрак, места для прогулок и достопримечательности.

Завтрак входил у них в стоимость номера, а вот ужин они заказали отдельно, забронировав достаточно позднее время, чтобы успеть исследовать окрестности. Несомненно, самой известной достопримечательностью были скалы де Гарсия, в том числе знаковая Синчадо, похожая на окаменевшее дерево, которая стала одним из символов Тенерифе, и даже имела честь попасть на испанские банкноты песет доеврового образца. Кроме того, рядом с отелем начинались много трекинговых маршрутов различной протяженности и сложности, по которым можно было добраться до самых дальних мест заповедника при наличии времени и подготовки.

Взяв ключи и искренне поблагодарив женщину за гостеприимный прием, они прошли через небольшой холл, который делал отель слегка похожим на альпийский гест хаус, а затем поднялись в свой номер на втором этаже. Комната оказалась достаточно большой, обставленной деревянной мебелью в стиле кантри. Легкая изношенность мебели не портила впечатление, а наоборот делала номер еще более уютным. Но по-настоящему у них перехватило дыхание, когда они вышли на балкон, настолько эффектным был вид.

Прямо перед ними вдали горизонт опоясывали ломанные вершины гор, на которых повис ярко синий небосклон. Окруженная горами долина растекалась серо-зелеными островками растительности. А слева над черепичными крышами, на расстоянии вытянутой руки, поднимались ввысь скомканные слои знаменитой горы Гуахары, увенчанной грозной черной шапкой плоской вершины.

Мари, к этому времени оставшаяся в одной футболке на голое тело, оккупировала большой стул, находившийся на балконе, забравшись на него с ногами и явив собой зрелище, которое могло отвлечь взгляд Дена от любого, самого красивого пейзажа.

– А мне здесь очень нравится, Милый! Очень красиво и уютно. А главное, все вокруг настолько необычное, что кажется, будто все, что происходило еще сегодня утром, осталось в другой жизни. Суетливой и неспокойной. А величие здешних мест растворяет тревоги и заботы.

– Я рад, что тебе нравится, – он присел на корточки перед ней, целуя её колени, – кстати, гора, которая рядом с нами – это знаменитая гора Гуахары.

– А чем же она знаменита?

Он протянул ей открытку, которую ранее нашел на столе в числе буклетов, предоставляемых администрацией гостям. На открытке была изображена та же самая гора, но раскрашенная в причудливое сочетание цветов от желтого, до алого. На обратной стороне открытки был текст на испанском.

– В такие цвета она раскрашивается каждый вечер на закате.

– Трудно поверить, что это возможно. Кажется, как будто с помощью фотошопа создали такую причудливую картину.

– С этой горой связана одна из легенд Гуанчей, я позже тебя с ней познакомлю.

Приподняв край футболки, он с наслаждением коснулся её губами, но лишь на мгновение.

– Здесь на балконе здорово, но, если мы хотим успеть сегодня хоть немного познакомиться с окрестностями, нам нужно поторопиться, ты же помнишь, что на юге темнеет рано. А здесь, в горах, особенно рано.

– Ну раз ты считаешь, что нам пора идти, то пойдем, я пока переоденусь – игриво сказала она, быстро спрыгнула со стула и вернулась в комнату, на ходу снимая футболку.

Он прошел внутрь вслед за ней.

– Мой поцелуй получился слишком коротким, я должен его продолжить, – произнес он, понимая, что выйти быстро на прогулку уже не получится.

Когда её тело изогнулось в наслаждении под его поцелуем, а затем раскинулось в мягкой неге, он оторвался от её вкуса и лег рядом, укрыв своим объятием. Они без движения и звука лежали на чуть влажной постели под аккомпанемент суетливого шума за окном. Через несколько минут он открыл глаза и сел на край кровати.

– Милая, когда я говорил, что нам пора идти, я и вправду имел в виду, что нам пора идти.

Она соскользнула с кровати и босиком прошла в ванную, откуда раздался шум душа, через который он услышал её слова.

– Я буду готова через пять минут, достань пока большой желтый пакет с моими вещами, я не знаю в какую сумку ты его упаковал.

Ден без труда нашел пакет и положил его на кровати. Когда Мари вышла из ванной, она вытащила вещи из пакета, разложила их по полкам шкафа, оставив те, которые планировала одеть. Ден подумал, что сам он просто достал бы из пакета только нужные вещи, а остальные оставил внутри до лучших времен. Впрочем, думать о том, как этот факт отражает особенности их характеров, Дену не хотелось. Он просто оделся для похода по каменным тропам, и, сидя на стуле, ожидал Мари, отключив все мысли, опять же, до лучших времен.

Выйдя на улицу, они снова окунулись в туристический табор, оккупировавший прилегающие к отелю территории. По той же дорожке, по которой подъехали к отелю, они вернулись к основной трассе, пересекли её и направились в сторону скал Гарсия по туристической тропинке, ведущей к смотровой площадке, огороженной железными перилами. По пути они сделали дежурные фото скалы Синчадо. Впрочем, её вид не слишком впечатлил Мари, известная достопримечательность несколько терялась на фоне доминирующего Тейде.

– Что-то не слишком она похожа на дерево, – наморщила нос Мари

– Просто мы с тобой испытываем некоторое насыщение яркими видами. Но я слышал, что особенно эффектно она выглядит на закате и рассвете. Но, в любом случае, согласись, что форма скалы очень необычная.

–Ты как будто обиделся за скалу, – рассмеялась Мари, – чтобы вы с ней не огорчались, сделай еще одно моё фото.

Она перепрыгнула через сложенный из камней бордюр, ограждающий тропинку, и по острым желтым камням направилась в сторону Синчадо. На половине пути она остановилась, огляделась, оценивая вид, и присела на камень таким образом, чтобы с одной стороны от неё на дальнем фоне оказалась скала, а с другой – вулкан. Она присела на камень таким образом, что серый колючий куст почти касался её руки, и улыбнулась. Ден сделал несколько кадров, чтобы после выбрать из них лучшие, и помахал Мари рукой, призывая её вернуться на дорожку. Когда она вернулась, Ден подал ей руку, помогая спрыгнуть с парапета, и они продолжили путь.

Как Ден говорил раньше, они уже слегка пресытились впечатлениями, но даже в этой ситуации вид со смотровой площадки не оставил их равнодушными. То, что они увидели полностью отвечало представлению о космических пейзажах, расхожему определению, часто используемому при упоминании Тейде. Любые оттенки земной зелени исчезли и уступили место черно-серым космическим цветам. Перед ними внизу расстилалась широкая долина, огороженная черными островерхими горами. На серый простор долины наплывала черная масса лавы, похожая на когтистую лапу огромного динозавра.

Сразу за железными перилами начиналась тропинка вниз к двум острым скалам. На первый взгляд, спуск выглядел достаточно экстремальным и затяжным.

– Милая, попробуем спуститься?

– Ты уверен, что это хорошая идея? Даже если спуск окажется не слишком сложным, на первый взгляд кажется, что перепад высот существенный. Не знаю, хватит ли нам сил и подготовки спуститься вниз, а затем подняться вверх. Реальное расстояние оценить сложно, но уж больно маленькими фигурками кажутся люди внизу.

– Но, с другой стороны, обрати внимание на контингент тех, кто спускается и успешно возвращается. Среди них нет супер спортсменов, зато много вполне обычных семей, зачастую с детьми. Пробуем?

– Пойдем, – решилась Мари.

Они обогнули железные перила и начали неспешный спуск. Поначалу тропинка достаточно полого спускалась вниз, прижимаясь к каменной гряде. Затем, покружив между камней, вывела их к нависающему над пропастью камню. Ден, чуть рисуясь, улегся на нем, раскинув руки, в попытке ощутить остроту ощущения покорения пространства. Впрочем, это чувство испытать не удалось, нахождение на камне оказалось скорее комфортным отдыхом, чем экстремальным приключением.

Продолжив путь, они вскоре оказались среди обломанных зубцов первого из каменных массивов, которые они видели сверху. В этом месте из-за камней стал виден во всей своей красе вулкан, чьи мягкие линии особенно эффектно смотрелись на фоне нагромождения камней. Но к этому моменту горячее солнце раскалило открытое пространство долины, и они почувствовали усталость не столько от сложности маршрута, сколько от утомляющей жары. Поэтому находиться долго в этом месте не хотелось, они стремились скорее закончить спуск и вернуться обратно.

Вскоре ставшая уже привычной каменистая дорожка привела их к нижней точке маршрута, скоплению черных камней, за которыми начиналась долина. От камней в разные стороны расходились дорожки, приглашая продолжить путешествие.

– Ты готова к дальнейшему походу Милая? – спросил Ден, оглядывая тропинки.

– Знаешь, я не слишком устала, но и дальше гулять не очень хочется. Давай сделаем несколько фото и потом будем подниматься обратно. А погулять по трекинговым тропинкам сможем завтра утром, или сегодня вечером, начав маршрут из отеля.

– Вечером, наверное, немного рискованно, можно заблудиться в темноте. Хотя в ночной прогулке должна быть своя романтика.

Вокруг них, в районе камней, было достаточно много людей, тех кто добрался до этого места и делал фото в разных ракурсах, чтобы это подтвердить. Они не стали исключением и включились в охоту за вакантные удобные места для снимков. Когда это занятие им слегка надоело и Ден решил, что снимок Мари на фоне долины будет последним, он услышал рядом с собой низкий грудной женский голос.

– Хотите, я сфотографирую вас вдвоем?

Обернувшись, он увидел стоящую неподалеку девушку в темных очках и бейсболке Эскада слегка неуместного на жаре черного цвета с сердечком из страз спереди. Одета она была в футболку той же фирмы и короткие джинсовые трусики, которые вряд ли могли претендовать на то, чтобы считаться шортами. На ногах были обуты эффектные трекинговые ботинки с яркой красной шнуровкой. Хотя лицо её было трудно рассмотреть под очками и тенью от козырька, что-то в её осанке и фигуре показалось Дену знакомым. Мельком взглянув на Мари, он отметил, что она, не меняя позы для фотографирования, наблюдает за девушкой.

Когда незнакомка сняла очки и улыбнулась, Ден с удивлением узнал в ней Алину, ту самую таинственную блондинку, которую они так долго искали. Подойдя вплотную к Дену она произнесла.

– Я давно вас заметила и узнала, еще когда вы спускались по тропинке и делали фото вот у тех камней, – повела она рукой, – мы вами так часто пересекались в разных местах, что я решила, что могу взять на себя смелость заговорить. Надеюсь, Вашу супругу это не огорчит?

Когда она при этом посмотрела в сторону Мари, её улыбка невольно изменилась едва уловимым образом. Но когда она вернула взгляд на Дена, то снова стала прежней.

– Ну так что насчет фото?

– С удовольствием, – Ден протянул ей телефон, а сам повернулся и пошел в сторону Мари.

– Милая, нам предлагают сфотографироваться вместе, ты не против? – он обнял её за плечи, повернувшись к Алине и помахал рукой в знак того, что они готовы.

– Я не против фоткаться с тобой всегда и везде, но вот только чем больше совпадений, тем менее комфортно я себя чувствую, ответила Мари тихим голосом, не меняя позы.

– Может быть совпадение, а может быть, как говорил мой знакомый, не мир тесен, а прослойка тонка. Просто одна и та же группа людей топчется на одном небольшом пятачке.

– Помнится, ты об этом уже говорил, но вскоре после этого пятачок стал не слишком комфортным.

Тем временем, Алина надела очки и сделала несколько снимков, по-разному поворачивая телефон, после чего направилась в их сторону. Возвращая телефон, Дену она представилась.

– Меня зовут Алина, а моего друга Александр. Вы его тоже видели. Он поленился спускаться вниз, остался в отеле.

– Мария, а моего мужа – Денис.

– Приятно познакомиться с вами, вы интересная пара. Я запомнила вас с аэропорта, когда вы ловко вписались в ситуацию.

– Честно говоря, в ситуацию вписывался Ден, а я просто ловко стояла в стороне, как примерная жена.

– Для того, чтобы быть примерной женой нужна особая ловкость, – звонко рассмеялась Алина, поправляя бейсболку таким образом, что стал виден край её белых волос, – вы собирались дальше покорять эти неведомые дорожки, или возвращаетесь наверх?

– Наш маршрут заканчивается здесь, – с грустью посмотрела наверх Мари, – уже возвращаемся.

– Не возражаете, если я составлю вам компанию?

На узкой дорожке Ден двигался впереди, слушая разговор за спиной.

– Вы только сегодня приехали сюда?

– Не просто только сегодня, а только сейчас. Сразу, как разместились в отеле, решили прогуляться и посмотреть все вокруг. А вы?

– Мы приехали вчера вечером. Саша раньше не был на Тенерифе, я решила ему показать здешние места.

– А ты бывала здесь раньше?

Алина легко усмехнулась.

– Не просто бывала, я почти местный житель, у меня здесь небольшой домик. Не на первой пляжной линии, но все же в пределах Плайя-де-лас-Америкас. Домик маленький, но уютный, мне нравится, я его обустраивала под себя.

– А постоянно живешь в Москве?

– Нет, в Москве бываю иногда, по делам. С Сашей там пересеклись, я его соблазнила на то, чтобы поехать отдохнуть на несколько дней, а не то он всегда по уши в делах. Мы с ним старые друзья, – и после паузы, которая, как предполагал Ден, была заполнена долгим взглядом в сторону Мари, добавила, – просто друзья. Тебя прогулка не утомила?

– Утомила не сама прогулка, а жара. Мне вообще дорога наверх кажется более легкой, чем спуск.

– Это всегда так, ведь каждый шаг приближает тебя к окончанию пути. Мне эти дорожки знакомы. Я люблю здесь гулять каждый раз, когда приезжаю на Тенерифе. Приезжаю с утра, оставляю машину на парковку отеля и затем выбираю, куда глядят мои глаза на этот раз. Не могу сказать, что исходила весь заповедник, он огромный, но многие маршруты я освоила. Часть из них не маленькие, на несколько часов.

– Здорово. К сожалению, мы здесь всего один день, не успеем пройти такие маршруты.

– Но зато сможете понять настроение этих мест даже за короткий поход. В любом случае, вы молодцы: не сидите на балконе, а сразу в путь. Вамнравится Тенерифе?

– Здесь уютно и интересно, есть свой шарм и настроение.

– Интересно ты сказала. Обычно все говорят про отели и пляжи, в лучшем случае, про пейзажи и виды, а ты про настроение, – голос Алины слегка дрогнул, – не зря ты мне понравилась с самого первого момента, когда я тебя увидела в аэропорту.

Что-то смутно знакомое послышалось Дену в её словах, но задержаться на ассоциациях не получилось, разговор протекал дальше. Мари, казалось, не обратила внимание на слова Алины.

– А почему ты решила купить дом именно здесь? Что для тебя значит Тенерифе?

– А почему ты решила, что у меня дом только здесь, – громко рассмеялась Алина, – шучу, конечно, я вовсе не тайная олигархиня. Я не слишком люблю пляжи и совсем не интересуюсь историческими достопримечательностями. Для меня Тенерифе – это что-то вроде кабинета релаксации, эмоциональной и физической разгрузки в сочетании с большим природным фитнес клубом. У меня напряженная работа, это мне необходимо.

– А чем ты занимаешься?

– Разными проектами, – неопределенно протянула Алина, – кстати, мы уже почти пришли.

До площадки оставалось совсем немного, и Ден остановился, чтобы с этой точки насладиться видом долины. Девушки подошли к нему и остановились рядом, чему-то легко улыбаясь. Дыхание Мари слегка сбилось от подъема, зато Алина дышала ровно и уверенно. Она внимательно всмотрелась в сторону перил, огораживающих смотровую площадку. И внезапно слегка приобняла Мари за талию и кому-то помахала рукой.

– Александр ждет нас наверху, пойдемте, я вас познакомлю.

– Ты, вроде бы говорила, что он ждет в отеле?

– Я ему сбросила сообщение, что мы поднимаемся. И ради вас он соизволил поднять с дивана, как сказали бы в американских фильмах, свою ленивую задницу.

За несколько минут одолев последний участок, они вышли на площадку, где их ждал Александр, на удивление одетый в ту же самую одежду, в которой они видели его в аэропорту.

– Саша, познакомься, мои новые друзья: Денис и Мария, – представила она их, снова приобняв Мари за талию, как бы заявляя свои права на неё.

– Очень приятно, я помню ребят, мы их видели в аэропорту, – ответил он не слишком приятным, резковатым голосом. Казалось, что он не слишком разделяет оптимизм Алины от знакомства.

– Они для тебя хороший пример: только приехали, и сразу отправились на пешую прогулку по горам.

– На такой подвиг я вряд ли способен, предпочитаю комфортный и ненавязчивый отдых.

– Мы тоже любим комфорт, но и приключения нам не чужды, – вступил в разговор Денис.

Александр бросил на него короткий взгляд.

– Приключения иногда приносят не те результаты, которые мы ожидаем, – отрезал он, и, слегка смягчившись, добавил, – впрочем, ваш образ жизни вызывает у меня, как минимум, уважение.

Они вместе двигались по дорожке обратно к отелю, и вскоре были у входа. Большинство дневных туристов разъехалось, машин стало значительно меньше, а суета успокоилась. Отель как будто сбрасывал пелену дневных хлопот и становился гармоничной частью окружающего мира.

Возникшая пауза в разговоре задержала их у входа, как будто давая им возможность выбрать дальнейшее развитие событий. Первой прервала молчание Алина.

– Какие у вас планы на сегодняшний вечер?

Ден бросил вопросительный взгляд на Мари, которая ответила ему едва заметным подтверждающим кивком.

– Прежде всего, мы планировали поужинать, а затем немного прогуляться по ночной природе.

– Здесь хорошая кухня, хотя ресторан и не дешевый. А на какое время у вас бронь? Может быть поужинаем вместе? – предложила она, вызвав пристальный взгляд Александра.

– Мы заказывали на девять вечера, будем рады вашей компании, если это время для вас удобно.

– Отлично! Если вы не возражаете, я подойду в ресторан и сообщу, что мы с вами будем ужинать вместе. Вы, наверное, хотите поскорее добраться до номера. До встречи вечером!

Взяв Александра под руку, она увела его внутрь отеля, оставив Дена и Мари снаружи у входа.

– Милая, мы хотим поскорее добраться до номера?

– Лично мне очень не терпится поскорее добраться до номера и принять душ.

Забрав ключ с ресепшен, они знакомым путем быстро пошли к себе. После жаркой улицы, воздух в номере казался мягким и прохладным, даже без кондиционера. Быстро раздевшись, Мари прошла в душ и отгородилась от Дена на несколько минут шумом душа. Этого времени Дену хватило на то, чтобы закончить текст и отложить в сторону ноутбук.

Когда она вышла в комнату, на ней была одета та же самая футболка, что и до прогулки. Но, при этом, что-то в её облике неуловимо изменилось: выглядела она свежей, на удивление целомудренной и домашней. Возможно, виной этому был тюрбан из полотенца, в который она укутала волосы. Она молча прилегла на кровать и взяла в руки книгу в ожидании того, что Ден последует её примеру и примет душ. Но он продолжал смотреть на горы за окном, сидя на стуле.

– Тебя не утомила прогулка? – отвлек он её от чтения.

Отложив книгу, она улыбнулась.

– Мне уже задавали такой вопрос. Наверное, я выгляжу совсем уж уставшей и изможденной. А если серьезно, то не могу сказать, что сильно устала. Скорее, имеет место насыщение впечатлениями, как в китайском ресторане, где пробуешь много блюд, при этом наступает не сытость, а насыщение вкусами, которое отключает желание продолжать трапезу.

– Впечатления от наших новых знакомых входят в эту гамму?

– Несомненно. Волнующим был и сам факт от неожиданного появления Алины, и особенности общения с ней. Впервые я испытывала настолько явную энергетику со стороны женщины на таком близком расстоянии.

– Тебе это понравилось?

– Это было необычно. А тебя не удивило её внезапное появление?

– Строго говоря, появление было не её, а наше, поэтому именно ей впору было бы удивляться, – улыбнулся он, – с одной стороны, встреча не совсем обычная, но с другой стороны, не так чтобы уж совсем невероятная. Были у нас за последнее время и более странные встречи. Кроме того, все, что она о себе рассказала, полностью соответствует тому, что мы сами узнали о ней. В любом случае, смотреть на все, что происходит через призму событий внизу вряд ли разумно. Мы уехали из темы, и она нам не слишком интересна. А мы теме интересны еще меньше.

– Честно говоря, не так-то уж много Алина о себе рассказала. Но мы ведь еще поговорим сегодня вечером, за ужином. Хотя перспектива общения с Александром мне представляется не слишком обнадеживающей. Мне он показался не особенно позитивным, да и мы ему не очень интересны.

Она снова взяла в руки книгу.

– Ты пойдешь в душ?

– Конечно пойду. А пока, хочу тебя отвлечь от твоей книги, – он протянул ей раскрытый ноутбук с открытой страницей начала рассказа, – думаю, пока я буду в душе, ты успеешь его прочесть.

Улыбнувшись, Мари углубилась в чтение.

Идальго Хавьер Алонсо Фернандес де Луго устало опустился на камень, остававшийся прохладным даже в жару. Довольным взглядом он осмотрел быстро растущие стены новых башен, в одной из которых этому камню предстояло занять свое достойное место. По мере того, как форт, подобно восставшему из пепла Фениксу, чудесным образом поднимался из развалин, в которые полгода назад превратилась основанная идальго Алонсо предыдущая крепость, странным образом менялось и его настроение.

Сразу после высадки на острове экспедиции, он разгонял время своей злой и неистовой до болезненности энергией. И под её влиянием не только менялось настроение людей, но и, казалось, что сама земля Тенерифе просит у него прощения за горечь поражения, боль, приносимую приклеившейся репутацией неудачника и унижение просителя. Но когда новая кампания стала приобретать свои четкие очертания, олицетворяемые каменной мощью башен, место злости стала занимать спокойная уверенность, которая всегда помогала идальго Алонсо добиваться успеха и навязывать свою волю окружающему миру.

Не слишком высокий рост, спокойные черты лица и удлиненные по моде того времени слегка вьющиеся каштановые волосы идальго Алонсо обманывали многих людей, считавших его человеком мягким и подверженным манипулированию. Но достаточно быстро из-за этого мирного лика проявлялась жесткость, легко переходящая в жестокость, железная воля и фантастический талант организатора, который превращал в реальность самые невероятные планы кампаний.

Отвернувшись от строящегося форта, он оглядел долгим взглядом расстилающиеся перед ним серые холмы, покрытые зеленоватыми пятнами скупой зелени. Вдали горизонт закрывали неровные зубцы поднимавшихся к небу гор, в которых скрывались его невидимые противники, с тем же ожесточением, которое было присуще ему, ожидающие новой встречи.

Картину дополняло прячущееся за обрывами море, которое прятало свой берег, но заливало пространство до горизонта напротив гор. Пейзаж был настолько похож на родные места, что идальго Алонсо на мгновение вновь почувствовал себя на окраинах города Санлукара де Баррамеда, где он провел детские годы, наполненные мечтами о битвах и победах. В своих фантазиях он заполнял безлюдные холмы стройными рядами войск и разыгрывал сражения великой реконкисты. Но всегда войска, которыми командовал он, находили путь к победе, даже если поначалу бой начинался с поражения.

А когда после долгого отсутствия он возвращался домой, то начиналось настоящее сражение, в котором отец, Педро Фернандес де Луго, вел битву за его будущее, стараясь направить на путь семейного дела. Каким образом галисийская семья де Луго оказалась во владениях андалусских герцогов, оставалась семейной тайной, обсуждение которой было под негласным запретом в семье. Но Педро верно служил герцогу Медина-Сидония и приумножал его богатство, способствуя торговле тунцом.

Алонсо любил отца и уважал герцога, но сражение с рыбой не считал стезей, достойной воина. Еще с детских лет он решил, что его судьба – это путь великих завоеваний, а его жизнь управляется кодексом чести конкистадора. И когда он достиг взрослого возраста, то сразу записался добровольцем во флот, отправляющийся к новым землям, таинственным островам Фортуны. И с этого момента судьба повела его вверх под знаменем креста, освещенного светом его звезды. Вверх и только вверх. И чего ему все эти годы не доставало, это двух вещей: достойного соратника и достойного противника.

Вряд ли достойными соратниками могли считаться погрязшие в мышиной возне борьбы за власть Хуан Рехон, под началом которого Алонсо служил поначалу, Педро Фернандес де Альгаба, сместивший Рехона, но затем казненный по его приказу, и даже новый правитель Гран Канарии Педро де Вера, отправивший под арест Рехона. Справедливости ради, де Вера высоко ценил Алонсо, привлекал его к самым сложным задачам и в конце концов передал ему в управление замок Агаэте и прилегающие плантации.

Алонсо понимал, что личность де Веры не достаточна для решения тех масштабных задач, которые ставило время перед Короной. Когда он видел, как де Вера растрачивает силы и время на мелкие стычки, в то время, как противника нужно сокрушать одним решительным ударом, его охватывала злость. Но особенно тяготил Алонсо тот факт, что его нынешнее положение не давало надежд на ведущую роль в гонке завоеваний, захлестнувшей мир.

Но новое время создавало запрос на новых людей. И не был случайным тот факт, что на острие копья, несущего слово Христа, оказались Католические Короли, чудесный союз Изабеллы и Фердинанда, основанный на любви к Богу, любви к стране и любви друг к другу. Старые ценности рушились на глазах, и на их месте давала ростки новая сила, основанная на энергии, уме, беззаветной любви к Богу и готовности нести его силу в мир любой ценой.

Алонсо видел, что он на пороге великих дел, но даже этот порог был слишком высок для него, ему был нужен тот, кто поможет его переступить.

День за днем он обходил окрестности замка Агаэте, вдыхал зеленый запах плантаций и едва заметный тонкий аромат моря, пропитавший весь остров. Он уходил в поля, чтобы оставить позади мысли о семье, любимой жене Виоланте и детях, заполнить сознание своей миссией. Но сила притяжения семьи наполняла его волю сладкой истомой ощущения счастья. И он снова, и снова, день за днем и год за годом, возвращался в мир радости и уюта, чтобы ненадолго выйти из него на время военных кампаний, которые существовали как будто в параллельной жизни, где росли его опыт, авторитет и слава воина.

Но в одно мгновение мир изменился.

Когда Алонсо совершал свои прогулки по Агаэте, никто не решался нарушить его одиночество, все знали, что это то недолгое время, которое он оставляет для себя и только для себя. Но в тот день он, к своему удивлению, услышал треск кустов, через которые напрямую от замка кто-то продирался вместо того, чтобы пойти по длинной обходной дорожке. Он остановился в ожидании, и в вскоре через ветки на дорожку выскочила девушка, в которой он узнал служаку Виоланты, которую она привезла из дома. Её платье было во многих местах порвано, головной убор потерялся, а волосы были в беспорядке. Посмотрев на дорожку в обе стороны, она увидела Алонсо и бросилась к нему.

– Сеньор, простите, что нарушаю Ваше уединение, но с сеньорой очень плохо, она потеряла сознание. Мы не знали, что делать, и я поспешила за Вами.

Он бросился к замку, и вскоре был у входа, где его уже ждал управляющий имением. Вместе они прошли в замок, на ходу управляющий грустно сообщал новости.

– Сеньор, мы послали к сеньору Педро де Вера за доктором, но, к сожалению, доктор уже не нужен. Все произошло очень быстро. Сеньора внезапно потеряла сознание, мы уложили её в постель, но ей становилось все хуже. К счастью, священник успел до того, как остановилось её дыхание. Священник сказал, что скорее всего это удар, он такое видел и раньше, хотя редко у таких молодых женщин.

Все дальнейшее прошло, как короткий сон. Когда строгий деревянный крест занял свое место на могиле Виоланты, в мгновение ока исчезла его связь с замком, с этой землей и с этим островом. Из дома, который дарил ему счастье, он превратилась просто в территорию, которая должна целиком принадлежать Короне. Странным образом, он чувствовал злость к островам Фортуны, как будто именно они отобрали у Алонсо любимую, и теперь он испытывал болезненную потребность показать этой земле свою силу.

Ему было не сложно договориться с Педро де Веро о том, чтобы поехать в Андалусию. Необходимость отвезти детей к родственникам оказалась вполне убедительным поводом для поездки. И весной 1491 года он стоял на борту судна, отплывающего в Санлукар, держа за руку сына Педро, в то время как младшие дети остались внизу в каюте. Отец гостеприимно встретил Алонсо и его детей, окружив заботой и вниманием. И постепенно жизнь на островах стала представляться Алонсо просто сном, к которому нет возврата. Но успокоение не наступало, наоборот, странным образом нарастало исступление и жажда боя.

Алонсо снова пришел на холмы Санлукара, и к нему вернулись видения великих битв. На этот раз наполненные опытом уже проведенных сражений и контурами конкретных планов и дальнейших кампаний. Но в этот момент он был даже дальше от их осуществления, чем в далеком детстве. Тогда перед ним были открыты все пути, а сейчас его ступенька на социальной лестнице уже определилась, и перешагнуть через неё было очень непросто. Нужны были деньги, очень много денег, и расположение монархов, очень явное расположение. Ни того, ни другого у Алонсо не было и в помине.

Алонсо заметил, что облик родного города за время его отсутствия коренным образом изменился. Чудесным образом рядом с узкими улицами города вырос новый замок Сантьяго, радующий глаз светлым камнем башен. Отец рассказал, что замок за короткий срок в два года возник волей их господина, Второго Герцога Медина-Сидониа, Первого Маркиза Гибралтара, Шестого Сеньора Санлукара, Энрике Переса де Гузмана. Он любил их город, часто посещал его и был дружен с отцом, ценил его преданность и финансовое участие в проектах Герцога. Во время строительства Герцог поручил отцу негласный присмотр за ходом строительства и расходованием средств, чтобы избежать воровства и обеспечить выполнение сроков. И отец с успехом справился с задачей, став глазами и ушами Герцога. Поэтому ни один визит Герцога в Санлукар не обходился без встречи с отцом.

Увидев в этом свой шанс, Алонсо чуть ли не на коленях стал просить отца поспособствовать его разговору с Герцогом. Поначалу отец отнесся к этой идее прохладно, опасаясь, что Алонсо обратится к Герцогу с просьбой, которая может оказаться чрезмерной. Но настойчивость Алонсо была настолько исступленной, что в конце концов он отступил, осталось только дождаться благоприятного случая. И такой момент наступил в конце года, когда Герцог со свитой прибыл в город, чтобы проверить готовность к празднованию предстоящего Рождества Христова, и разместился в крепости Сантьяго.

Через друзей в свите отец узнал, что Герцога сопровождает его сын и наследник, Третий Герцог Медина-Сидонии Хуан Альфонсо Перес де Гузман. В день аудиенции отец сильно волновался и несколько раз повторил инструкции, что можно говорить, а что нет, как будто Алонсо не знал этого с детства. Но в любом случае, когда они вошли в зал для аудиенций, он испытал легкое волнение, как будто ветер качнул ветки деревьев.

Герцог сидел на высоком кресле посреди зала, пронизанного лучами солнца, проникающего через арки окон. Даже несмотря на то, что он сидел, был виден его высокий рост и атлетическое сложение. Его моложавая и подтянутая фигура резко контрастировала со старым лицом, выдававшим его возраст. Ощущение дряхлости усиливалось выражением крайней усталости, застывшем на лице. Рядом с ним стоял высокий, богато одетый мужчина, в котором легко было определить его сына, настолько они были похожи.

Отец прошел через зал и остановился на некотором расстоянии от Герцога, склонившись в низким поклоне. Алонсо повторил его поклон. Герцог в ответ неопределенно махнул рукой и произнес хрипловатым голосом.

– Полно, Педро, к чему эти поклоны. Если для того, чтобы увидел мой сын, то это лишнее. Он знает, как мы дружны с тобой. И я надеюсь, что после моей смерти мой сын примет эстафету уважения к тебе.

– Мой Герцог, не нужно говорить про смерть, я уверен, что мы еще долгие годы будем иметь счастье быть под сенью Вашей мудрости.

Герцог криво усмехнулся в ответ.

– Ну пусть будет так, хотя я уверен, что мне осталось жить не больше года. Поэтому я рад, что встретились наши сыновья, мне бы хотелось, чтобы в лице твоего сына мой Хуан Альфонсо нашел такого же надежного подданого, на которого всегда мог бы положиться.

Алонсо взглянул на отца и, получив его подтверждающий кивок, вступил в разговор.

– Мой Герцог, я всегда буду оставаться верным и надежным подданым Вашей семьи. И буду нести имя Герцогов Медина-Сидонии в новые земли, которые нам открывает Бог во славу великих Католических Королей.

К удивлению Алонсо, Герцог помнил его имя.

– Я рад тебя видеть, Алонсо, не надеялся, что успею познакомиться с тобой, ведь тебя так долго не было дома. Ты вернулся навсегда?

– Нет, мой Герцог. Мое пребывание дома лишь небольшая пауза между битвами. Я много сражался, но не устал от битв и хочу и дальше расширять границы нашего мира. И прошу чести обратиться к Вам за помощью.

– Чем же я могу тебе помочь?

– Я много лет провел на островах Фортуны, и я хочу, чтобы они стали жемчужиной в короне Кастилии и Арагона. Я их изучил настолько, что мне они знакомы лучше, чем окрестности Санлукара. И я знаю, как завоевать их для Короны под Вашим именем и во славу Христа. Но мне нужно благословение Короны, Ваша поддержка и финансовые ресурсы. Годы службы научили меня, что война дорогое занятие, но она приносит невиданные доходы.

Герцог долго молчал, обдумывая то, что произнес Алонсо. Все это время наследник Герцога пристально смотрел на Алонсо, и его взгляд был наполнен с трудом сдерживаемыми эмоциями, характер которых Алонсо не мог определить. Все терпеливо ждали, что скажет Герцог, не нарушая молчания. Наконец, Герцог медленно произнес.

– Твоя просьба не стала для меня неожиданностью. Все хотят расширить границы мира, сделать его огромным. Но чем ближе я подхожу к своему последнему дню, тем сильнее нарастает уверенность в том, что Божья воля ведет нас не в заморские края, а к дому. Запасы любви, преданности, чести в мире не безграничны, если мы их будем рассеивать по миру, то ничего не останется для тех, кто рядом. Кроме того, несмотря на то, что я верой и правдой служил Изабелле и Фердинанду, поддержал их в борьбе за трон, сражался за кастильские земли, они не слишком любят меня, считают якорем, который мешает двигаться вперед их кораблю завоеваний. Поэтому мои рекомендации не только будут идти вразрез с моими принципами, но и могут повредить тебе. Не торопи судьбу, дождись, пока она сама даст тебе шанс.

Алонсо молчал, опустив глаза, стараясь не выдать горечь разочарования. Но и благодарить Герцога у него не осталось сил. Поэтому, молча поклонившись вслед за отцом, он покинул замок. Но погрузиться в разочарование он не успел. Когда они не спеша добрались до дома, их там уже ждал быстрый посыльный, который принес срочное приглашение Алонсо посетить наследника Герцога, Хуана Альфонсо. Не мешкая Алонсо сразу отправился обратно в замок.

Во второй раз за день он входил в зал для аудиенций, куда его сразу проводили. Но если в первый раз он пересекал этот порог с тревогой, то сейчас с надеждой и странной уверенностью в успехе.

Хуан Альфонсо стоял на том же месте, где и во время предыдущей аудиенции, как будто за все это время он не сдвинулся с места. Кресло его отца пустовало, но Хуан Алонсо его не занимал. Он смотрел на Алонсо оценивающим взглядом, не произнося ни слова. На помощь Алонсо пришел протокольный поклон, который помог заполнить тяжелую паузу. Наконец Хуан Алонсо начал разговор.

– Я решил позвать Вас, Алонсо, потому что увидел, как Вас разочаровал отец. Но не обижайтесь на него: он тяжело болен и говорил правду о том, что еще один год его жизни будет для нас очень большим подарком от Бога.

Алонсо слегка склонил голову, но не стал склоняться в поклоне.

– Могу ли я обижаться на своего Герцога? Я уверен в его мудрости, тем более основанной на богатом жизненном опыте.

– Отец, действительно мудр, но в настоящее время жизненный опыт скорее вредит, чем помогает. Наше время – это время новых идей, новой морали, новых ценностей. Это время молодых и смелых. Нынешние девяностые годы дают огромные возможности для тех, кто решителен и силён. Разве кто-то отдал трон нашим Католическим Королям? Нет, они сами взяли его, хотя были почти детьми – Изабелле было восемнадцать, а Альфреду семнадцать, когда они заключили брак вопреки обстоятельствам – и отстояли свое право в боях. Наши лихие девяностые дают новые возможности новым людям, которые выходят на арену, не имея за плечами вековую историю рода, но имея смелость и уверенность в себе. Как, например, Кристобаль Колон, который силой воли и убеждения прокладывает себе путь, и при этом дает новые силы Короне. И если древние семьи хотят сохранить свою силу, они должны научится быть более смелыми, дальновидными и сильными, чем новые люди. Монархи являются нашими ровесниками, им сейчас немного за сорок, и они понимают, что только прагматизм и решительность позволяют добиться целей. И они поддерживают всё, что дает силу Короне и приводит к росту величия Христа. Возможно, поэтому они и недолюбливают отца, несмотря на его безграничную преданность. Поскольку считают, что его авторитет, сила и богатство вкупе с яростным консерватизмом, вредят Короне.

Алонсо слушал Хуана Алонсо, не прерывая. Чувствовалось, что у него многое накопилось внутри, и он использует шанс выплеснуть свои мысли.

– В Вашем появлении я увидел добрый знак, не только шанс для Вас, но и возможность для герцогов Медина-Сидонии включиться в нынешнюю безумную гонку и доказать, что заморские завоевания, которые так нужны Короне, могут проходить под патронажем древних родов.

– Для меня честь слышать это, дон Хуан.

– Слушать и радоваться мало, нужно действовать. В июне следующего 1492 года, я имею честь быть приглашенным Монархами в их резиденцию в Толедо. Полагаю, что они знают про тяжелое состояние здоровья отца и хотят понять, насколько я смогу заменить его. Я настоятельно прошу Вас поехать вместе со мной и подготовить к этому времени обстоятельный план кампании с обоснованиями и расчетами. С тем, чтобы мы смогли представить его Монархам и запросить их одобрение.

– Еще один вопрос, дон Хуан, – стараясь придать голосу тон, говорящий о том, что ему это вопрос не слишком приятен, произнес Алонсо, – это вопрос о финансировании кампании. Даже по самым скромным расчетам она будет стоить огромных денег. Следует ли нам обсуждать эту тему с Монархами?

Хуан Альфонсо рассмеялся.

– Не нужно так смущаться, мой друг, по этому поводу. В настоящее время вопрос финансов не противоречит чести, а является необходимым условием существования Короны. Впрочем, так было всегда, просто Монархи не терпят лицемерия и называют вещи своими именами. Если совсем не поднимать этот вопрос, то, скорее всего, это вызовет сомнения Монархов в серьезности намерений и продуманности кампании. Но, при этом нужно иметь в виду, что Корона рассматривает завоевания как источник поступления благородного металла, а не как способ его траты. Поэтому в этом вопросе нужно соблюсти баланс, и если просить средства, либо вознаграждение, то обозначать конкретные результаты и сроки, которые данное вознаграждение предполагает. Сразу оговорюсь, что только за счет Короны финансовый вопрос решить будет невозможно. Но я постараюсь привлечь к вашему проекту финансистов, которые поднаторели в таких проектов. Прежде всего, итальянцев – у них нюх на выгодные вложения. В период визита к Монархам, мы с Вами организуем встречу с флорентийцем Джианотто Берарди, который участвовал в организации финансов Кристобаля Колона. Он в начале лета также будет в Толедо: по заданию Монархов он присматривает за постройкой нового монастыря в Толедо, Сан-Хуан- де-лос-Рейес, который Монархи планируют использовать как усыпальницу, дай Бог, чтобы еще долгие десятилетия она им не понадобилась.

На этих словах он истово перекрестился, но затем рассмеялся и продолжил.

– Любопытно, что Берарди считает меня своим тезкой, ведь итальянское Джианотто, это почти Хуан. Как бы то ни было, – продолжил он уже серьезно, даже немного жестко, – я поручаю Вам начать подготовку проекта кампании и представить его мне не позднее начала мая.

Но встретиться лично до июня им не удалось. Поначалу Хуан Альфонсо был полностью поглощен ловлей тунца, выбрать время для аудиенции он смог, либо не захотел. А затем, в середине мая, уехал в Толедо. Чтобы поручение не осталось не выполненным, Алонсо изложил свои мысли в письме, которое, на всякий случай, сделал в двух экземплярах и направил в два адреса: в резиденции Хуана Альфонсо в Медина-Сидонии и в Толедо. В ответ получил из Толедо короткий ответ, который его вполне подбодрил.

«Уважаемый Алонсо! Сегодня мне переслали второй экземпляр ранее полученного от Вас здесь, в Толедо письма. Это явилось для меня поводом еще раз обдумать предстоящую кампанию и убедиться, что, в моем понимании, она имеет все шансы на успех. На настоящий момент больше вопросов у меня к Вам нет. Приезжайте в Толедо не позднее пятого июня, к этому моменту определится возможный срок аудиенции у Монархов»

Проделав долгий путь в сердце полуострова, он заранее прибыл в Толедо, подстраховавшись от неожиданностей путешествия. Стоя на мосту Аль-Кантара, он ощутил себя на границе времени. Возможно, причиной этого было то, что на входе на мост Алонсо прошел через вполне современную арку, но уже на другой стороне его встречали массивные башни, как будто олицетворявшие незыблемость времен. После недолгой паузы он вошел в город через ворота Понте-де-досе-Кантос, похожие на большую замочную скважину, что еще больше усилило ощущение того, что за ним закрывается дверь, отсекающая его прошлую жизнь.

Найти приличное жилье в городе оказалось не просто, он весь кипел активностью, питаемой энергией Монархов, приводившей в движение огромные массы людей. Древний город Толедо веками накапливал дух различных народов, материализовавшийся в камне римских стен, амфитеатра и акведуков, синагоги, крепостей и, конечно же, монастырей и храмов. Но Монархи наполняли город новым смыслом и звучанием. На месте старого замка раскинул строгие стены с угловыми башнями Толедский алькасар, примеряющий новое убранство западного фасада. Близилось к завершению строительство монументального Кафедрального Собора Святой Марии, доминирующего над городом в ознаменование вечной силы Христа. Острый купол северной башни, казалось, пронзал небо, стремясь к Богу. Но самое активное строительство происходило в западной части города, на берегу реки, где по воле Монархов вырастали стены нового монастыря, призванного стать местом их успокоения.

Алонсо сумел найти жилье на одной из узких улочек недалеко от Кафедрального Собора, написал Хуану Альфонсо свой адрес и стал ждать вызова, совершая регулярные неспешные прогулки по городу и окрестным лугам. Как и ожидал Хуан Альфонсо, возможность получить аудиенцию у Монархов появилась в начале июня, о чем Алонсо получил сообщение накануне этого знаменательного дня. Когда они вошли в зал для аудиенций, наполнявшее Алонсо волнение исчезло, уступив место спокойной и деловой уверенности, полностью гармонировавшей с доброжелательными и заинтересованными лицами Монархов. Они располагались на невысоком троне, к которому по периметру вели три белые мраморные ступени. С разных сторон от трона расположились незнакомые Алонсо вельможи, которые приветливо улыбнулись Хуану Альфонсо при их появлении и начали с интересом разглядывать Алонсо. Чуть позади трона, в тени, стоял священник в черной одежде с острым, слегка болезненным взглядом. В отличие от других, он не осматривал Алонсо, а постоянно скользил взглядом по всем окружающим.

Фердинанд чуть напряженно сидел на троне в позе римского консула на курульном кресле, выдвинув правую ногу вперед. Он был одет в черный строгий костюм и шляпу с пышными белыми перьями, из-под которой вились длинные каштановые волосы. Изабелла сидела, повернувшись к мужу, одетая в пышное желтое платье. При появлении приглашенных, она продолжала смотреть на мужа, не удостоив их взглядом.

Повторив за Хуаном Альфонсо витиеватый поклон, Алонсо стал ждать, когда ему дадут возможность высказаться. Он заранее приготовил свою речь, полную логических построений и доказательств необходимости своей миссии. Но такой шанс ему не представился.

Задумчиво и чуть отстраненно Фердинанд произнес, обсуждая Алонсо с Изабеллой, как будто они были в зале вдвоем и больше никого не было вокруг. Никто не осмеливался прервать их диалог.

– Хавьер Алонсо Фернандо де Луго … по словам Педро де Вера, герой завоевания острова Гран Канария, именно он пленил одного из самых влиятельных вождей, которого мы видели здесь, в Кастилье, и который стал нашим важным союзником после крещения под именем Фернандо Гуанартеме … почему-то Алонсо де Луго решил, что Педро де Вера не способен быстро решить задачу завоевания всех островов и последующего управления ими …

– Мы оба знаем, что Педро де Вера верный подданый. Поэтому у нас не простой выбор. Сохранив нынешнее руководство кампанией, мы обеспечиваем не быстрый, но гарантированный результат. Сделав выбор в пользу Алонсо ле Луго, мы рискуем потерпеть фиаско, но зато получаем шанс на прорыв в вопросе завоевания островов. Педро де Вера слишком уютно чувствует себя на Гран Канарии, у него пропал вкус к экспансии.

– Что касается гарантированного результата, то хотел бы напомнить о том, что в том случае, если завоевания островов затянется, это может спровоцировать португальский двор снова, как и сто пятьдесят лет назад, высказать свои притязания на первенство в открытии островов.

– Мой Король, мне стало известно о том, что недавно в семье Алонсо де Луго случилась трагедия, умерла его жена.

– Да, Моя Королева, я слышал об этом, и еще мне рассказывали, что он очень любил свою супругу, был привязан к семье, и ранее попыток посвятить себя великим делам не высказывал.

Алонсо слушал, крепко сжав зубы, но сохранял молчание и прямо смотрел на Монархов.

– Странно Вы рассуждаете, Мой Король. Разве сильная любовь и привязанность друг к другу препятствуют великим делам? Я безумно люблю Вас, но мы вместе идем к нашей общей цели во славу Спасителя. Неужели Вы хотите сказать, что привязанность Алонсо де Луго к семье была больше, чем преданность Короне и любовь к Богу?

Алонсо был удивлен, как открыто и откровенно они обсуждали свои чувства в присутствии посторонних. Впрочем, их близость не была секретом ни для кого в мире. Все знали про их любовь, которая сама по себе была одним из инструментов их борьбы за трон и основой их власти. И действительно, любой, кто мог их наблюдать, с первого мгновения понимал, что они единое целое, дополняют друг друга и питают друг друга силой. Между тем, Изабелла с легким смехом продолжала:

– Будьте аккуратны, Мой Король, посмотрите, как напрягся наш брат Томас де Торквемада.

Действительно, Алонсо отметил, что стоявший за троном монах уже не оглядывал других, а пристально и хищно смотрел на него. Внезапно Алонсо почувствовал холод смертельной опасности, который он не раз ощущал в бою.

– Успокойтесь, брат Томас, – ответил Фердинанд, – Алонсо де Луго наш верный слуга и добропорядочный христианин, у нас на этот счет есть бесспорные свидетельства. Мы говорим лишь о его эффективности.

Алонсо понял, что опасность миновала, но весь этот разговор был затеян не просто так, ему мягко дали понять, что он не имеет права не неудачи и указали того, кто может заставить его ответить за ошибки.

В этот момент Изабелла, наконец, оторвала взгляд от мужа и посмотрела на Алонсо. Её взгляд был мягкий, убаюкивающий, но проникающий вглубь, до самой души. Алонсо понял почему под влиянием этого взгляда, люда бросали все и отправлялись на край света, чтобы завоевывать новые земли для Короны.

– Как все, кто наполнен любовью, дарованной нам Богом, мы не можем быть безразличны к трагедии человека, потерявшего любимую. Мы, те кто служит любви, должны помогать друг другу. Полагаю, что мы должны помочь Алонсо де Луго забыть свою потерю в новой миссии.

– Согласен с Вами, Моя Королева. Полагаю, что кампания должна быть быстрой и эффективной, начинаться с завоевания острова Пальма и длиться не больше года. В этом случае, Корона будет готова заплатить Алонсо де Луга 700 тысяч марраведи и предоставить право на пятую часть завоеванного. Кампания будет проходить под патронажем герцога Медина-Сидонии. После окончании кампании мы примем решение о том, кому продолжить дальнейшие завоевания в регионе.

После этого, Фердинанд кивнул головой, показывая, что аудиенция закончена, а затем они с Изабеллой повернулись друг к другу, продолжив разговор настолько тихими голосами, что никто из окружающих не мог их услышать.

Вместе с Хуаном Альфонсо они вышли из зала, а затем и в город. Остановившись у обрыва за стеной замка, они долго смотрели на расстилающуюся внизу долину. Затем Хуан Альфонсо повернулся к Алонсо и, положив руку ему на плечо, с дружеской улыбкой произнес:

– Ну что, Алонсо, за работу?

Последующие месяцы прошли в приготовлениях к миссии. Джианотто Берарди не только сразу проникся идеей, но и привлек к финансированию своего партнера, Франциско ди Риберола. Смазанная немалыми финансами, кампания быстро набирала ход, и уже в сентябре каравеллы Алонсо медленно шли вдоль западного берега острова Ла Палма. Однообразные черные скалы, обрывающиеся в море, как будто хмурились, недовольные вторжением незваных гостей. Но неожиданно камни расступились, открыв их взору широкое ущелье, как будто приглашающее гостей в своё лоно.

Алонсо, завороженный внезапно возникшим гостеприимным местом, дал знак готовиться к высадке. Рядом с ним на палубе наблюдал за берегом его товарищ, капитан Фернандо Гарсиа де Кастильо, с которым он сдружился за время плавания и заполнял однообразные дни путешествия к островам неспешными беседами.

– Посмотри, Фернандо, ущелье похоже на огромную чащу. Думаю, что здесь мы задержимся надолго, прекрасное место для строительства порта и первого кастильского города на побережье.

– Тебе не кажется, что место не слишком безопасное? Не боишься, что гуанчи запрут нас в ущелье?

Алонсо уверенно рассмеялся в ответ.

– Мне кажется, что ты преувеличиваешь военный талант и воинственность гуанчей. Мой опыт на Гран Канарии говорит о том, что они предпочитают выгодный плен сражению на уничтожение.

Время полностью подтвердило его слова. По мере того, как в ущелье разрасталось поселение и поднимались к небу стены нового собора Святого Архангела Михаила, один за другим к Алонсо прибывали вожди племен, вызванные им для переговоров через посредников – гуанчей с Гран Канария. И каждый из визитов заканчивался заключением договора о добровольном подчинении племен Короне. Постепенно карта острова окрашивалась в цвета победы, за исключением небольшого лоскутка на севере острова, земли Асеро, которую вождь Танауту превратил в естественную крепость, проход в которую был возможен только через два узких ущелья в горах.

По мере того, как южная зима превращалась в почти неотличимую от неё южную весну, Алосно становился все более мрачным осознавая приближение срока кампании, установленного Монархами. Он рисковал не только суммой в 700 тысяч мараведи, но, самое главное, рисковал своей репутацией завоевателя, способного эффективно решать задачи.

Именно в таком настроении его увидел капитан Гарсия де Кастилло, которого Алонсо вызвал к себе.

– Время идет, Фернандо, а решение задачи не находится, – мрачно произнес Алонсо, – апельсин без одной дольки – это не апельсин.

– Победить Танауту мы не можем, почему бы тебе не договориться с ним? Это успешно получалось с другими вождями. Предложи ему лучшие условия, чем остальным, и дело будет сделано.

– Во-первых, Фернандо, он не хочет встречи со мной, не соглашается приехать ко мне, а я не могу отправиться к нему, это будет воспринято местными вождями, как свидетельство слабости и приведет к разрыву уже достигнутых соглашений. Во-вторых, как тебе прекрасно известно, в последнее время я иногда был вынужден частично отступать от ранее достигнутых с вождями соглашений, которые гарантировали им равные права с кастильцами. Я был вынужден продать определенную часть гуанчей в рабство, так как не могу себе позволить возвращаться к Монархам с пустыми руками. Поэтому я сомневаюсь, что в этих условиях даже хорошие условия договора будут привлекательны для Танауту.

Капитан отвернулся, чтобы не смотреть на Алонсо и не выдать свои чувства. Ему было удивительно, что Алонсо говорит о таком бесчестном с точки зрения Гарсиа де Кастильо поступке, как нарушение договора, обыденными и прагматичными словами.

– Да, Алонсо, я полагаю, что у гуанчей есть основания не доверять тебе. Кроме того, тебе ведь известно, что я не слишком одобряю нарушение договоров, я этого никогда не скрывал.

– Это известно не только мне, но и гуанчам, и мы должны этим воспользоваться. Вместо меня на встречу с Танауту поедешь ты, полагаю, с тобой он согласится увидеться. Встреча должна состояться на нейтральной территории, скажем в долине на западе острова. Несмотря на то, что его земли хорошо защищены, он прекрасно понимает, что до бесконечности не может сидеть в своей норе и, рано или поздно, будет вынужден заключить договор. Но, к сожалению, у нас времени меньше, чем у него, поэтому придется быть в роли просителя.

– Благодарю за поручение, Алонсо, но позволь мне попросить у тебя обещание, что те условия, которые будут мной согласованы с Танауту будут выполнены, и моей чести не будет нанесен урон.

Алонсо коротко взглянул на него, и с недоброй усмешкой ответил.

– Ты считаешь, что я нанес урон своей чести? Ладно, не будем спорить по этому поводу. Я обещаю тебе Фернандо, что все условия, о которых ты сможешь договориться с Танауту, если сможешь, будут выполнены и будут выполняться всегда. Сегодня я направлю письмо к Танауту, а завтра ты отправляйся на запад и ожидай там его прибытия.

Следую полученным инструкциям, Фернандо Гарсия де Кастилло быстро добрался до пункта назначения и посвятил себя ожиданию. Его не тяготили более чем скромные условия проживания, скорее вызывали моральное напряжение мысли о предстоящей миссии и роли, которую ему предстояло в ней сыграть. Но дни проходили без новостей и событий, Танауту не появился в лагере, Алонсо не давал о себе знать. Наконец, устав от ожидания, Фернандо решился написать Алонсо письмо с вопросом о том, что делать дальше. И ответ не заставил себя ждать.

«Дорогой Фернандо, прости, что не написал тебе раньше, но твое появление здесь было бы неблагоприятно с точки зрения твоей репутации среди гуанчей. Спешу уведомить тебя, что с твоей и Божей помощью проблема Танауту решена. Срочно возвращайся в Тазакорте. Как только ты приедешь, мы отправляемся домой с докладом Монархам о выполненной миссии. Твой друг Алонсо.»

К тому моменту, когда Фернандо добрался до долины, он уже узнал все произошедшие события от встреченных на пути кастильцев. Как только Танауту вышел из ущелья, чтобы отправиться на встречу с Гарсия, он оказался в засаде, устроенной Алосно, и был захвачен в плен. Вскоре он был отправлен в Кастилью, до которой ему не суждено было добраться, так как он умер в пути от голода. Большинство жителей мятежного Асеро были проданы в рабство, а завоевание Пальмы было практически завершено.

Алонсо встретил его в радостном возбуждении.

– Как я рад видеть тебя, Фернандо! Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? Мы ждем только тебя, каравеллы готовы к отплытию уже несколько дней.

– Извини, Алонсо, но я бы просил твоего позволения остаться на острове. Пока я отсутствовал, накопились дела.

Полицу Алонсо пробежала тень.

– Ты волен поступать так, как считаешь нужным. Ты мой друг, а друзей у меня не много. Я не очень понимаю, чем ты не доволен. Ты хотел, чтобы твои договоры не нарушались, ну так они не будут нарушаться, потому что их нет. Ты хотел, чтобы твоей чести не был нанесен урон, и я держал тебя в этой дыре много дней, чтобы даже гуанчи знали, что ты был не в курсе моих планов. Ты хотел, чтобы договоры с вождями не нарушались, и мы пополняем финансы за счет северных племен, с которыми никаких договоров и не было. Да, Танауту был взят в плен, но на войне такое случается чаще, чем сытный обед. Да, он погиб в пути, но случайности из-за разгильдяйства нижнего персонала случаются всегда, но я тоже сожалею о его гибели, мне он был нужнее живым.

– Вот в этом и проблема, Алонсо. Ты сожалеешь о его гибели с точки зрения целесообразности, не учитывая тот факт, что погиб живой человек. Пусть и не напрямую от нашей руки, но по нашей вине, по разгильдяйству наших подчиненных. У меня есть ощущение, что и мою репутацию среди гуанчей ты сохраняешь прежде всего из-за того, что она оказалась эффективным оружием, которым можно воспользоваться еще много раз. Не скажу, что я почувствовал себя проституткой из Санлукарского порта, но ощущение нечестной игры у меня осталось. Я тоже считаю тебя своим другом, поэтому говорю тебе это откровенно. Моя преданность тебе не дала трещину, но мне нужно немного времени, чтобы успокоились чувства.

Алонсо подошел к Фернандо и обнял его.

– Оставайся таким как есть, Фернандо, – затем отстранившись деловито продолжил, – отдохни здесь несколько дней, а затем отправляйся на Гран Канарию, нашу следующую кампанию мы будем готовить там. Можешь остановиться в моем имении в Агуэте, там сейчас никто не живет. Я напишу управляющему, чтобы он принял тебя даже лучше, чем меня. Заодно посмотришь, как идут дела в замке и на плантациях, ведь они без присмотра уже несколько лет. До встречи, друг!

Пожав руку Фернандо, Алонсо стремительно вышел из комнаты, оставив его гадать, когда они увидеться снова. Но этот день наступил достаточно скоро, визит Алонсо на родину был не долгим.

На этот раз Хуан Альфонсо не смог составить компанию Алонсо в его визите к Монархам. После смерти отца он принял титул Третьего Герцога Медина-Сидонии и был поглощен делами. Но теперь Алонсо уже меньше нуждался в сопровождающих, его дела и выполненная миссия говорили сами за себя. И когда он увидел знакомые лица Монархов, он испытывал не столько тревожное волнение, сколько радостное возбуждение. Во время этой аудиенции Монархи уже не делали вид, что Алонсо нет в зале, а напрямую обращались к нему с дружеской улыбкой.

– Рады видеть тебя, Алонсо де Луго, мы изучили твой отчет и сообщение Герцога. Отличная работа, эффективная и умелая. Ты заслужил награду, наш летрадо сегодня же оформит все необходимые документы. В ближайшее время мы примем решение по поводу дальнейших действий в отношении острова Тенерифе. Какие есть у тебя просьбы и пожелания?

– Ваше Величество, я готов выполнить Вашу волю. Но хотел бы просить дать мне возможность высказать свое мнение о завоевании Тенерифе. Мне кажется, что эту кампанию нельзя откладывать, её нужно начинать немедленно, пока собраны и находятся в готовности войска, пока вожди племен готовы сотрудничать с Короной. Я просил бы дать мне возможность возглавить эту кампанию и начать её в ближайшее время. Ради этого я готов отказаться от награды в 700 тысяч мараведи, единственное, чего бы я хотел, это после завоевания Тенерифе стать его губернатором, чтобы приносить пользу Вашему Величеству на этом поприще.

– Ты не прост, Алонсо, – рассмеялся Фердинанд, – мы все прекрасно понимаем, что управление таким островом, как Тенерифе, сердцем островов Фортуны, значит гораздо больше, чем 700 тысяч. Но это в перспективе. А хватит ли у тебя средств и ресурсов для кампании без этих денег? Ведь Тенерифе – это не Пальма, его населяют совсем другие люди. Кампании, которые мы начинали с Гран Канарии уже приносили нам поражения.

– Но ведь эти кампании возглавлял не я, – не удержавшись ответил Алонсо, чем вызвал удивленный взгляд Изабеллы, которая до этого хранила молчание и как будто не интересовалась разговором. Подумав про себя, что за эту самоуверенность ему еще, возможно, придется заплатить, Алонсо продолжал, – я планирую использовать опыт, приобретенный на Гран Канарии и Пальме. Воинственность гуанчей редко бывает стойкой: когда появляется возможность с выгодой избежать войны, они её используют. Уже сейчас у нас есть договоренность с четырьмя землями, менсеятами, о добровольном подчинении Короне. Полагаю, что на месте смогу убедить остальных. Кроме того, помощь войсками из гуанчей нам окажут союзники с Гран Канарии. Качество этих войск у меня вызывает сомнение, но количество вполне приемлемо.

Обменявшись взглядами с Изабеллой, Фернандо произнес.

– Мы ведем наш разговор в преддверии святого Рождества Христова, и считаем это благоприятным знамением, которое освятит наше предприятие. Мы даем согласие на Ваше предложение. Предлагаем самостоятельно обеспечить кампанию финансами и ресурсами. Пусть с Вами будет Бог и фортуна.

Получив согласие Монархов, Алонсо был вынужден провести еще несколько дней в переговорах с итальянскими финансистами по поводу увеличения объемов вовлекаемых средств. Алонсо понимал, что предлагаемые им условия кабальные и вызовут существенные потери в будущем, после завоевания острова. Но особого выбора у него не было. Понимал это и Джианотто Берарди, который, хотя и опасался недовольства Монархов из-за того, что сдерживает финансирование завоеваний, но не собирался поступаться своей выгодой. В конце концов, условия были согласованы, но выделяемых пулом финансистов под началом Берарди средств оказалось недостаточно для эффективного проведения кампании.

Закончив дела, в январе 1494 года он отправился на Гран Канарию, чтобы провести окончательную подготовку к походу. Когда он увидел знакомые очертания усадьбы, то испытал боль и странное оцепенение, как будто прежняя жизнь пыталась ему напомнить о себе, но ей не было места в его новом мире, ставившем перед ней заслон.

Передав коня слуге и поздоровавшись с управляющим, он быстрым шагом направился ко входу в дом, на пороге которого его ожидал улыбающийся Фернандо.

– Приветствую тебя, мой друг! Ты выглядишь отдохнувшим, я рад, что моя усадьба была для тебя гостеприимной.

– Я тоже рад тебя видеть, к сожалению, не могу сказать тоже самое о тебе: у тебя усталый вид. Тебя утомило путешествие, или общение с вельможами утомляет?

– Больше, чем бесконечная война за новые земли, меня утомляет бесконечное сражение за деньги для её ведения. Мне кажется, что они взяли меня в вечный плен.

– Но судя по твоему довольному виду, как минимум местную победу ты одержал, и сейчас с финансами все хорошо?

– Я просто рад видеть тебя, а в битве с деньгами придется использовать последний резерв, – сказал он, оглядывая усадьбу.

Фернандо догадался и его глаза слегка округлились.

– Неужели ты решил продать эту усадьбу?

– Не только её, но и все плантации и другую собственность здесь, на Гран Канарии.

– Но … – начал Фернандо, и осекся.

Легкая тень пробежала по лицу Алонсо и уже иным тоном он продолжал.

– У нас очень мало времени, Фернандо. Мы с тобой не инфанты, чтобы грустить. Впрочем, некоторые инфанты, такие, какой была наша Изабелла, сто очков вперед дадут любому идальго. Но в любом случае, не позже весны мы должны начать кампанию, для этого приниматься за дело нужно уже сейчас. Здесь план подготовки с указанием задачи для каждого и сроков выполнения. Я хочу, чтобы ты взял на себя контроль за общим ходом подготовки.

Фернандо вынужден был отметить, что план был подготовлен идеально, и, в соответствии с ним, в начале апреля экспедиция отправилась с Гран Канарии. Фернандо и Алонсо вместе стояли на палубе, глядя на ломанные берега острова, полагая, что не скоро увидят его снова, зная, что ничего с ним больше их не связывало. Но судьба распорядилась по-другому: если Фернандо никогда больше не суждено было побывать здесь, то Алонсо не по доброй воле вскоре вернулся на эту землю.

Впрочем, берег Тенерифе, на котором они высадились, не слишком отличался от того, который они недавно оставили. Следуя отработанному порядку, кампания начала стремительно разворачиваться. Быстрыми темпами росли стены крепости Святого Креста. Один за другим к Алонсо приезжали менсеи южных земель, Адехе, Абоны и Гуимара, и покидали лагерь уже поддаными Короны. Даже менсей земли Анага, мятежный Бенехаро, незадолго до высадки Алонсо разорвавший договор с Короной, был впечатлен войском Алонсо из двух тысяч воинов, а особенно, нескольких сотен кавалерии, и сам стал просить о возобновлении договора, который был подписан Алонсо, но уже на новых условиях.

Окрыленный успехами, Алонсо постоянно находился в состоянии радостного возбуждения, которым он делился с Фернандо.

– Ты видел, Фернандо, его лицо, когда он увидел наше войско? – рассмеялся он, – теперь он разнесет по всему острову весть о том, что лучше подчиниться нам, чем вступать в бой. У него много родственников среди менсеев севера. Думаю, что в ближайшее время мы их тоже увидим здесь.

– Не думаю, что все будет так просто, – не разделил его энтузиазма Фернандо, – за это время мне удалось немного пообщаться с местными жителями. Гуанчи Тенерифе другие, чем на остальных островах. А менсей королевства Таоро по имени Бенкомо реально силен, фактически он руководил всем островом последнее время. Кроме того, они почувствовали вкус побед над кастильцами, мы не кажемся им непобедимыми.

Через несколько дней Алонсо вызвал к себе Фернандо и с усмешкой сообщил:

– Ну что, друг, ты скоро увидишь своего гордого вождя Бенкомо, мы ждем его с минуты на минуту. Он также, как и другие, согласился приехать к нам и сдаться.

И, действительно, вскоре вождь в сопровождении молодого высокого мужчины, весь вид которого выдавал высокое положение, а также нескольких простых воинов, предстал перед их очами. Накинутая на плечи накидка не могла скрыть атлетической фигуры менсея, который уверенно и спокойно смотрел на Алонсо чуть насмешливым взглядом. На фоне этого гармоничного местной природе образа силы, низкорослый Алонсо в любимом красном плаще командующего выглядел не слишком грозно. Он постарался изменить впечатление командными нотками голоса.

– Как ты догадываешься, я Хавьер Алонсо Фернандо де Луго, послан Божьей волей и Католическими Монархами нести Слово Христа этой земле. Тем, кто добровольно примет волю Христа, мы дадим возможность разделить силу истинной веры и воспользоваться знаниями, которые мы несем всему миру. Тех, кто поднимет против нас оружие, мы будем считать врагами христианской веры, которые подлежат уничтожению. Поскольку я вижу тебя здесь, я полагаю, что ты принял верное решение и готов обсудить условия принятия твоих земель под управление Короны.

С легкой усмешкой Бенкомо отвечал низким и чуть хриплым голосом.

– Ты видишь меня здесь Алонсо де Луго потому, что мне было интересно взглянуть на тебя. Я, как ты догадываешься, Бенкомо, волей моего народа менсей земли Таоро. Мы не звали тебя на нашу землю, но мы готовы заключить с тобой договор. Уверен, что наше решение верное. Если ты будешь находиться в пределах земель тех предателей, которые заключили с тобой договор, то мы согласны не замечать тебя. Но если ты пересечешь их границы, мы будем считать тебя и твоих воинов врагами нашей земли и наших богов, достойными смерти.

Фернандо увидел, как напряглось лицо Алонсо. В течение нескольких минут он хранил молчание, позволившее ему сдержать себя и ответить страшным в своем спокойствии голосом.

– За твою дерзость, Бенкомо, ты достоин смерти. Но я пока отпущу тебя и дам еще один шанс твоему народу. Если ты придешь ко мне в течение трех дней и примешь мои условия от имени всех менсеев севера, то я убью только тебя. Если же это не произойдет, то ваши племена будут объявлены врагами христианства и весь твой народ будет убит или продан в рабство.

Фернандо невольно вздрогнул, столько жестокости и решимости было в словах Алонсо. Не говоря ни слова, Бенкомо развернулся и вышел из комнаты. Вслед за ним вышли и сопровождавшие его воины. Некоторое время Алонсо молча сидел, глядя в одну точку, а затем произнес.

-Он не придет, Фернандо, ни через три дня, ни через тридцать. Завтра отправляемся в поход. Ты был прав, сражения нам не избежать, но мы должны нанести удар первыми. Знаю, что ты хочешь сказать, что войска пока не готовы, но у нас нет времени ждать: внезапность и решительность – залог успеха. Готовь войска.

Под мягким майским солнцем колонна войск быстрым маршем без труда пересекла серо-зеленые земли, местами вспученные конусами холмов. Но когда они вышли к предгорьям Асентехо, темп движения изменился. Дорога петляла между острыми прорезавшими землю скалами и местами ныряла в узкие ущелья. И когда в очередной раз войска вытянулись в узкую змею для прохода между высоких стен ущелья, это уже не вызывало настороженности, а скорее раздражение.

Когда авангард колонны уже скрылся за поворотом, Алонсо, находившийся в арьергарде, только что вошедшем в прохладный воздух ущелья, услышал впереди странный шум. Дав войскам команду остановиться, Алонсо вслушался и подозвал к себе Фернандо. Но сбившийся строй не позволил колонне сразу остановиться: передние ряды не сразу поняли команду, задние продолжали напирать, лошади отказывались слушать седоков. Вмиг войско превратилось в плохо управляемую хаотичную массу.

Между тем шум впереди нарастал и превращался в явные звуки приближавшейся битвы. Через несколько мгновений вершины стен ущелья, казавшиеся пустыми, превратились в движущуюся массу вооруженных людей, которые с громкими криками бросали в находящихся внизу воинов свои нехитрые, но эффективные в такой ситуации орудия: камни, стволы деревьев и, конечно же, копья из заостренного дерева.

Происходящее казалось Алонсо страшным сном, он как будто попал в воображаемые битвы своего детства, даже копья гуанчей были похожи на его детское оружие. Но только в детских фантазиях он всегда выходил победителем, а сейчас его войско таяло на глазах, и он не знал, как этому помешать. А из-за поворота уже неслись гуанчи, добивавшие копьями оставшихся в живых солдат на земле. Быстро расправившись с авангардом, они разбрасывали в стороны перемешавшуюся массу людей и лошадей. Возглавлял их молодой воин, который ранее приезжал к Алонсо вместе с менсеем Бенкомо.

Из оцепенения Алонсо вывел Фернандо, резкими движениями стаскивавший с него красный плащ командующего.

– Уходи, Алосно, и уводи арьергард из ущелья, остальных нам не спасти. Сейчас гуанчи бросят все силы на то, чтобы поймать этот красный плащ вождя, это даст тебе немного времени.

– А что будет с тобой?

– Не волнуйся, я умею общаться с гуанчами, смогу обеспечить себе плен вместо смерти. Ты должен спастись любой ценой, только ты сможешь закончить начатое дело.

Не дожидаясь ответа, он бросился в переплетенную массу человеческих тел, криков и крови. Алонсо собрал остатки арьергарда и быстрым маршем покинул поле боя, оставив позади шум битвы. Как во сне он добрался до Санта Крус, погрузил войска на суда и взял курс на Гран Канарию.

Преемник Педро де Вера принял его в своем имении, хотя до него уже дошли известия о катастрофе на Тенерифе. В его чертогах царили спокойствие и уют, он не только не был обижен на Алонсо за то, что тот отобрал у него первенство в завоевание островов, но, наоборот, испытывал благодарность за то, что избавил его от этой обязанности.

– Рад видеть тебя, Алонсо, хотя предпочел бы, чтобы встреча произошла при более благоприятных обстоятельствах.

Алонсо внимательно всматривался в спокойное лицо собеседника, пытаясь понять его отношение. Осуждение он мог простить, жалостливое сочувствие никогда. Но он не увидел ни того, ни другого, только легкое любопытство.

– Но не принимай близко к сердцу, это не первая экспедиция на Тенерифе, которая закончилась неудачей. Мы, правители островов, должны держаться вместе и помогать друг другу. Кстати, сеньора Инеса Пераса, извечная правительница островов Фуэртавенутра и Лансароте, была немного обижена тем, что ты не слишком стремишься общаться с ней. А она со своей стороны была готова помочь тебе людьми и деньгами в завоевании островов, без какого-либо интереса, просто по-соседски.

Несмотря на напряжение последних дней, Алонсо невольно улыбнулся, на мгновение почувствовав себя в сонной атмосфере сообщества провинциальных дворян. Но он понимал, что любая помощь будет ему сейчас необходима.

– Я буду благодарен сеньоре Пераса за любую помощь, обязательно побываю у неё. Но сейчас, в первую очередь, я должен посетить Герцога Медина-Сидонии.

– Ты прав, поддержка Герцога – это самое главное, я распорядился держать твои суда в полной готовности, ты можешь отплыть в любой момент.

Когда Алонсо прибыл в замок Герцога, ему пришлось ждать несколько часов, несмотря на то, что он накануне сообщил о своем ожидаемом визите. Советники Герцога сообщили, что его возвращение с альмадрабы, ловли тунца, задерживалось. Но Алонсо предпочел дождаться Герцога, чем согласовывать аудиенцию в другой день.

Герцог вошел в комнату стремительно и энергично, все еще находясь под впечатлением от морской охоты. Увидев Алонсо, он широко улыбнулся.

– Рад тебя видеть, Алонсо, надеюсь, что ожидание тебя не слишком утомило.

– Ну что Вы, Мой Герцог. У меня было время успокоить нервы и подумать о нашем будущем разговоре.

– Славная была охота сегодня. Я не разделяю твоего скептического отношения к альмадрабе. По моим ощущениям, наша морская охота ничем не уступает лесной охоте северных грандов, а возможно она даже ярче и насыщенней. Как ты знаешь, когда в перекрытом сетями проливе тунец формирует свое войско, в которое мы спускаемся с одним кинжалом, чтобы двумя точными ударами – под жабры, и в бок, победить двухметровую рыбу, то шанса на вторую попытку мы не имеем, удар её хвоста бывает смертельным. Недаром, арабское слово альмадраба означаем место, где идет борьба. Сегодня я был в числе тех, кто был в воде и сражался с рыбой.

Алонсо терпеливо слушал наполненные возбуждением слова Герцога, но, по-прежнему, азарт альмадрабы был ему не понятен.

– Я просил своего художника написать картину про ловлю тунца, но он отказался, сказав, что не способен передать накал этого события. Но он уверен, что когда-нибудь, быть может через пол тысячи лет, на нашей земле появится художник, сила таланта и яркость красок которого позволит передать всю насыщенность охоты на тунца, энергия которой доходит до крайней степени возбуждения.

Слегка успокоившимся голосом он продолжил:

– Впрочем, и твои битвы не менее драматичны. Глядя на твое напряженное выражение лица, мне хочется призвать тебя к спокойствию. Мнение Монархов по поводу ситуации на Тенерифе достаточно взвешенное. Они не рассматривают произошедшее как катастрофу, со своей стороны готовы дать тебе дополнительный шанс, но никак не дополнительные материальные средства.

– Я вынужден, Мой Герцог, просить помощи у Вас.

– И в этом нет ничего плохого. Я думаю, что опыт этой кампании покажет тебе, что сила нашей Короны – в единстве, в объединении сильных сторон каждого. Как мне показалось, ты начинал завоевания не столько для Короны, сколько для себя: своих амбиций, своей гордыни. Сейчас вокруг тебя много людей, готовых тебе помочь и тебя поддержать. Но ты должен помнить, что ты лишь часть единой силы, расширяющей границы пространства.

Алонсо смотрел на Герцога прямым взглядом, молчанием подтверждая согласие с его словами.

– Я дам тебе небольшие финансовые средства, но, самое главное, я предоставлю в твое распоряжение шесть сотен своих лучших войск – ветеранов Гранады. Еще войска ты найдешь на Гран Канарии. Доннья Пераса сообщила мне, что готова выделить тебе шестьсот тысяч мараведи. Но не забудь по пути из Санлукара навестить её и лично поблагодарить, иначе обида будет вечной, – улыбнулся он и продолжил, – и не будь так серьезен и расчетлив, Алонсо, война любит азарт.

Но, вопреки словам Герцога, именно в этой, второй, кампании действиями Алосно руководил холодный расчет, замешанный на злости. Алонсо прекрасно помнил, что веселый азарт, которым была наполнен первый поход, не принес ему успеха. Алонсо не только методично отстраивал форт, изучал местность и дороги, но и старался понять гуанчей этого острова. Он подолгу допрашивал пленных, а среди племен подкупил доносчиков, которые сообщали ему данные о событиях и настроениях, союзах и распрях. И когда, наконец, его войска были в полной готовности к походу, он, тем не менее, не спешил выступать, ожидая удобного момента. И когда он наступил, не испытывая сомнений, а только холодную решимость, идальго Хавьер Алонсо Фернандо де Луго встал с прохладного камня, которому вскоре предстояло занять свое место в стене нового форта, и пошел по дороге вдоль стройного строя своего войска, чтобы возглавить поход …

Скрип двери ванной заставил Мари отвлечься от чтения. Она сидела на кровати, облокотившись спиной о подушку, поставленную вертикально, согнув в коленях ноги, на которых лежал ноутбук. Раскинувшиеся полы халата открывали её красивые стройные ноги. Она прямым и долгим взглядом посмотрела на Дена, как будто хотела что-то спросить, но не могла определиться, задавать ей вопрос или нет. В конце концов, она отвела взгляд и продолжила чтение.

Капитан Фернандо Гарсия де Кастильо без труда выдержал долгий и тяжелый взгляд сидящего на кресле менсея, перед которым он стоял со связанными за спиной руками. Кроме Бенкомо, знакомого Фернандо по встрече у Алонсо, в комнате, рядом с менсеем, находился тот же молодой сильный вождь, который тогда сопровождал Бенкомо и впоследствии возглавлял атаку на авангард колонны. Полукругом кресло обступали воины, которых Фернандо ранее не видел и статус которых он определить не мог. А в глубине комнаты расположились две молодые женщины. Одна из них, высокая и стройная, атлетичностью фигуры воплощала собой легенду об амазонках. Она, почти не отрываясь, пожирала взглядом молодого вождя, вместе с которым они могли бы составить такую красивую пару, какие бывают только в романах. Вторая, наоборот, была невысокой, миниатюрной, слегка похожей на подростка. Её длинные вьющиеся волосы ручейками струились по плечам. Со слегка ироничной улыбкой она оценивающе осматривала Фернандо, в свою очередь являясь объектом недовольного пристального взгляда со стороны одного из воинов.

Несмотря на напряженность ситуации, Фернандо усмехнулся про себя, подумав, что оказался не столько в плену, сколько в куртуазном романе. Но Бенкомо быстро развеял его благодушие. Он вертел в руках красный плащ, который сняли с плеч Фернандо, лицо его при этом было недовольным и отталкивающим. Отсутствие волос на голове не делало его похожим на доброго дядюшку, а наоборот, странным образом, придавало дополнительную суровость внешности.

– Никогда не ожидал, капитан де Кастильо, что именно ты будешь тем человеком, который причинит гуанчам такой вред, сохранив жизнь слуге Гуайоты бесчестному Алонсо де Луго. Большинство тех, кто знал тебя отзываются о тебе, как о человеке чести. Но в этот раз, полагаю, дыхание Гуайоты затуманило твоё сознание. Уверен, что ты осознаешь, что за свой поступок ты достоин смерти.

– Я не боюсь смерти, Менсей. Но я бы просил тебя воздержаться от оскорбительных слов. Ни одним из своих поступков я не запятнал свою честь. Я воин, и в сражении делаю все, что помогает победе моего командира. Если это идет в разрез с твоими интересами, то это вовсе не означает, что мой поступок бесчестный. Если ты считаешь, что я достоин смерти, то я готов её принять, но принять как честный воин.

Бенкомо склонил голову и погрузился в долгое молчание, опущенные вниз глаза не позволяли увидеть, что в этот момент происходит в его душе. Тишину в комнате нарушал только легкий звон браслетов миниатюрной девушки, когда она слегка поводила руками во всеобщем ожидании. Наконец Бенкомо поднял голову и обратился к молодому вождю рядом с собой:

– Что ты думаешь, Тингуаро? Ведь победа над слугами Гуайоты во многом стала возможной благодаря тебе. Кроме того, ты мой брат, хоть и сводный, и твое слово для меня много значит.

Тингуаро чуть подался вперед, поведя мощными мускулами.

– Я думаю, что от смерти капитана нам не будет пользы. А живой он может оказать нам помощь. Я полагаю, что мы должны взять с капитана слово чести, что если мы оставив его в живых, он не сделает попытки сбежать он нас и будет помогать нам в нашей борьбе.

Капитан вскинул голову:

– Я не могу обещать, что буду помогать вам, если это будет идти в разрез с интересами Короны. Такое обещание будет предательством. Но я могу обещать, что не сделаю ни одной попытки уйти от гуанчей без их на то решения. А также, что буду способствовать тому, чтобы проблемы между гуанчами и Короной решались с минимальной кровью и смертью с обеих сторон.

Тихим и неожиданно усталым голосом Бенкомо сказал:

– Пусть будет так. Мы принимаем твое слово, оставайся среди нас, а что будет дальше – нам подскажут Боги.

Затем, чуть обернувшись, он обвел взглядом окружающих и остановил его на миниатюрной девушке. Почему именно на ней, для Фернандо так и осталось загадкой.

– Дасил, моя Принцесса, – сказал он потеплевшим голосом, – распорядись, чтобы для капитана выделили жилище и питание. Ты умеешь ухаживать за больными, поэтому займись ранами капитана, ведь они получены в бою, а значит он, как воин, достоин излечения.

Затем обратился к воину, съедавшему злым взглядом Принцессу Дасил.

– Дуриман, развяжи капитану руки, его слово прочнее веревок.

С недовольным видом воин подошел к Фернандо со спины и взмахом кинжала разрезал веревки, стягивающие руки, при этом оставив глубокий разрез на правой руке, окрасившейся свежей кровью. Сделал он это случайно, или намеренно, для Фернандо осталось загадкой. Увидев капающую с руки кровь, Принцесса Дасил легким шагом быстро подошла к нему, улыбнувшись, сняла с шеи незамысловатый платок и обмотала вокруг его руки. Их взгляды на мгновение встретились, но затем испуганно разбежались, взаимно испугавшись возникшей близости.

Принцесса Дацил вернулась ко второй девушке и что-то шепнула ей на ухо, поглядывая на Фернандо, после этого они вместе вышли из комнаты, жестом позвав Фернандо следовать за ними.

Раны Фернандо быстро заживали под умелым уходом Принцессы Дасил. И так же быстро росла их близость, неуклонно набирающая силу подобно ростку, пробивающемуся через скалы. Поначалу гуанчи Таоро с подозрением и неприязнью относились к Фернандо, но постепенно их отношение менялось. Сначала они перестали обращать на него особое внимание, по мере того, как его старая одежда приходила в негодность и он становился похожим на одного из них. А когда он изучил их язык, их традиции и нравы, они начали воспринимать его членом их племени.

Исключение составлял лишь воин, который поранил ему руку во время пленения по имени Дуриман, который считал себя достойным Принцессы Дасил и никак не мог смириться с тем, что огромную часть своего времени она проводит с Фернандо. Хотя по местной традиции, запрещающей мужчине и женщине быть наедине, если они не были женаты или помолвлены, компанию им всегда составлял кто-либо еще. Чаще всего это была подруга Принцессы Дасил, принцесса Гуахара, та самая девушка, которую Фернандо впервые увидел во время первого допроса у Бенкомо.

В отличие от жизнерадостной Принцессы Дасил, Гуахара редко улыбалась, была серьезной и сосредоточенной. Когда во время их прогулок Фернандо рассказывал им о далекой Кастилии, морских путешествиях и новых странах, Принцесса Дасил внимательно слушала его, широко открыв глаза, в которых горел огонь жажды приключений. В то время как Гуахара, обычно смотрела вдаль, думая о своем, изредка бросала взгляд на Фернандо, услышав знакомое имя или название.

Вскоре Фернандо узнал, что Гуахара была возлюбленной Тингуаро, молодого вождя и сводного брата Бенкомо, хотя вместе он их никогда не видел. Большую часть времени и энергии Тингуаро тратил на обустройство Асентехо, горного района, где произошла бойня войска Алонсо де Луго . Поговаривали, что вскоре эта земля станет новым менсеятом, а Тингуаро пополнит ряды менсеев. Но, вопреки ожиданиям, у Гуахары успехи Тингуаро не вызывали радости. Чем больше росло его влияние среди гуанчей, тем больше он от неё отдалялся, тем больше интриг вокруг него плелось.

В поход в горы, к вулкану Тейде, они собирались заранее. Эта мысль возникла, когда он слушал замысловатые легенды, которые ему рассказывала Принцесса Дасил. На певучем и протяжном, как бескрайние ущелья, языке гуанчей эти легенды звучали как песни. И, странным образом, все они были связаны с Тейде, или вращались вокруг него. И когда он высказал сове желание увидеть Тейде, подруги почему-то напряженно переглянулись, но не стали возражать.

– Если ты хочешь увидеть Тейде, то мы будем твоими попутчиками, – с непривычным напряжением сказала Принцесса Дасил.

– Как мне показалось, вам не слишком понравилась моя идея?

– Нравится мне это или нет, но я не отпущу тебя туда одного.

– Почему? Маленькая Принцесса боится за меня? – рассмеялся Фернандо

Принцесса Дасил не приняла его шутливого тона.

– Это опасные места, там человек может потерять себя и исчезнуть с нашей земли.

Внезапно в разговор вступила Гуахара.

– Я люблю смотреть, как просыпается Тейде с высокой горы напротив. Я знаю тропинки, которые ведут на её вершину. Если вечером мы отправимся в путь от подножия, то сможем встретить рассвет вместе с Тейде.

Глядя на её улыбку, они не смогли отказать Гуахаре, хотя Принцессе Дасил эта затея не слишком понравилась. Но, несмотря на свои тревоги, она настояла, чтобы их не сопровождали посторонние воины, сумев убедить Бенкомо, что они смогут постоять за себя.

Перед самым их отправлением, Гуахара отвлеклась на разговор с молодым воином. Они долго разговаривали, отойдя в сторону, к дереву, вынудив Фернандо и Принцессу Дасил ожидать её, с тяжелой поклажей на плечах.

– Кто это? – спросил Фернандо, – я никогда не видел его здесь.

– Это долгая история, она не касается меня, поэтому ты её можешь и не знать. У Гуахары не все просто в отношениях с Тингуаро. Она с детства безумно любит его, независимо от обстоятельств. Но сейчас Тингуаро становится одним из лидеров гуанчей, и все уверены, что со временем он станет верховным менсеем всех гуанчей, чего не было с начала времен. Поэтому многие стараются связать свой род с Тингуаро брачными союзами. Хитрый Бенехаро, менсей земли Анага, предложил Бенкомо союз, скрепленный браком Тингуаро и его дочери Гуасимары, в том случае, если Тунгауро одержит победу над вами.

– Получается, что в любом случае Бенехаро оказывается в выигрыше: если победу одержит Тингуаро, то он станет родственником правителя гуанчей. А в случае, если победим мы, то у него сохранится действующий союз с Короной.

– Совершенно верно. А Гуахара в любом случае теряет любимого: если победит Тингуаро, то он женится на другой девушке, а если вы, то он погибнет в бою. Я хочу помочь Гуахаре, но не знаю, как это сделать. Молодой человек, с которым она разговаривает – это единственная наша надежда. Его зовут Руйман, он племянник Тингуаро и безумно влюблен в Гуасимару, которую прочат в невесты Тингуаро. Мы надеемся, что он сможет убедить дядю отказаться от Гуасимары ради их любви.

Фернандо про себя грустно усмехнулся наивности девушек, а вслух сказал:

– Хорошо, моя Принцесса, давай дождемся, когда Гуахара закончит разговор.

Вопреки ожиданиям Принцессы Дасил, разговор с молодым человеком не улучшил настроения Гуахары. Наоборот, она еще больше погрузилась в себя и молчала почти всю дорогу к подножию горы, куда они добрались уже после того, как наступили сумерки. Не разводя огонь, они быстро перекусили нехитрой едой, взятой с собой из селения. Фернандо чувствовал легкую усталость после быстрого перехода по горным тропам. Но, привычные к горам девушки выглядели совершенно свежими, даже Гуахара была в хорошем настроении, как будто движение выветрило её тревоги. Стараясь сохранить эту волну, Фернандо предложил продолжить движение, хотя девушки готовы были дать ему возможность отдохнуть.

Гуахара шла впереди, прокладывая дорогу. Даже в наступившей ночи она безошибочно определяла путь, уверенно находя нужную тропинку среди освещенных луной острых скал. Хотя дорога и заняла несколько часов, но быстрый темп движения позволил им достичь плоской вершины задолго до рассвета. Фернандо устало опустился на прохладный гладкий камень. Принцесса Дасил опустилась рядом с ним и неожиданно положила голову ему на плечо, вызвав у него прилив нежности и, почему-то, острое чувство тревоги.

Подняв голову к небу, Фернандо засмотрелся на россыпь звезд, и не заметил, как Гуахара подошла к обрыву и села на землю у самого его края, обхватив колени руками. Увидев это, Принцесса Дасил оставила Фернандо, подошла к подруге и присела сзади неё на корточки. Она обняла Гуахару за плечи и стала что-то шептать ей на ухо. Услышав ответ Гуахары, она надолго застыла в молчании, продолжая прижимать её к себе. Казалось, она опасается того, что Гуахара ускользнет от неё в пропасть.

Внезапно первый луч солнца коснулся белой верхушки Тейде, который, проснувшись, начал медленно выныривать из сумерек. Но Фернандо смотрел не столько на вулкан, сколько на темный силуэт девушек, застывший на фоне быстро меняющегося пейзажа. На мгновение ему показалось, что они превратились в каменное изваяние. Все вокруг будет меняться, а они будут вечной частью этого мира.

Вскоре солнечный свет полностью осветил равнину, и очарование момента пропало. Девушки встали с земли и, разомкнув объятия, направились в сторону Фернандо. По обратном пути Принцесса Дасил и Фернандо шли впереди, а Гуахара брела сзади, на некотором отдалении.

– О чем вы говорили, когда были на краю пропасти?

– Гуахара так и осталась там, на краю, – задумчиво ответила Принцесса Дасил.

Некоторое время они шли молча, а затем Принцесса Дасил тихо сказала:

– Молодой человек, который приезжал к Гаухаре, рассказал ей, что Тингуаро и дочь Бенехаро не скрываясь проводят время наедине.

– Ну и что в этом такого?

– Ты не понимаешь. По нашим законам мужчина и женщина не могут встречаться наедине, если они не супруги либо если они не помолвлены. Если Тингуаро и Гуасимара этого не скрывают, значит вопрос об их свадьбе окончательно решен.

Фернандо не знал, что ему на это ответить, и дальнейший путь они продолжили молча. К удивлению Фернандо, обратная дорога оказалась значительно более утомительной, чем путь к вершине, и по возвращению в селение, он быстро попрощался с девушками и ушел домой, чтобы сразу заснуть. Но не успел он расположиться на ночлег, как услышал громкий стук в дверь, открыв которую он увидел стоящего на пороге с грозным видом воина.

– Менсей Бенкомо немедленно зовет тебя к себе.

Фернандо не стал расспрашивать посыльного о причинах, прекрасно зная, что тот не станет обсуждать приказы вождя, а просто быстро собрался и отправился на встречу.

Когда он вошел в комнату, то она оказалась наполнена людьми, как и в день его первой аудиенции у вождя. Но вместо Тингуаро у кресла менсея расположился средних лет мужчина, с длинными пышными волосами и густой бородой, его лицо было одновременно надменным и хитроватым. Ростом он был ниже Бенкомо, но не уступал ему атлетичностью сложения. Гуахаары в комнате не было, а Принцесса Дасил располагалась не в тени за креслом менсея, а прямо посреди комнаты. Из знакомых лиц, Фернандо увидел стоящего чуть в стороне с довольной улыбкой его соперника, который, похоже, так и не оставил надежд получить себе в жены Принцессу Дасил.

При появлении Фернандо Бенкомо молча кивнул головой стоящему рядом с ним мужчине и тот начал говорить.

– Я благодарен тебе за то, что ты призвал меня, Бенехаро, менсея земли Анага, для участия в решении вопроса, который стоит перед нами, ведь он выходит за рамки вашей семейной проблемы. Свидетельства уважаемого Горца Дуримана о том, что Принцесса Дасил нарушает наши законы и проводит время наедине с чужеземцем, капитаном Фернандо Гарсиа де Кастильо, вызывают брожение умов гуанчей и нарушают их стойкость. Всем известно, что капитан Фернандо де Кастильо был соратником Алонсо де Луго.

Бенкомо не смотрел на Бенехаро, его взгляд был направлен на Принцессу Дасил, которая, также не отрывая взгляд, смотрела ему в глаза. Фернандо увидел, каким огнем горят её глаза, такой Принцессу Дасил он не видел никогда. Между тем Бенкомо медленно, как будто взвешивая каждое слово, ответил:

– Всем известно, Бенехаро, что ты тоже не враждуешь с Алонсо де Луго и добросовестно соблюдаешь договор с ним.

– Ты прав, Менсей, но я не сражаюсь рядом с ним, и никогда не спасал в бою его жизнь, как это делал Фернандо Гарсиа де Кастильо. Я ценю твое мудрое решение о том, что нам нужен человек, который, в случае необходимости, сможет донести до чужеземцев нашу позицию в переговорах, которые ты, несомненно, будешь вести только по результатам победы в бою. Но я также имею опыт успешных переговоров с кастильцами, и, при необходимости смогу защитить интересы родного мне народа гуанчей в переговорах никак не хуже, чем чужак, который сражался против нас.

Бенкомо долго молчал, а затем обратился к Фернандо, по-прежнему не отрывая взгляд от Принцессы Дасил.

– Фернандо Гарсиа де Кастильо, что ты можешь сказать по поводу обвинений Горца Дуримана в том, что ты оскорбил нравы гуанчей, находясь с Дасил наедине, а также в том, что вы вдвоем провели прошлую ночь.

Фернандо отвечал очень аккуратно, понимая, что любое его неострожное слово может нанести вред не только ему и Принцессе Дасил, но и делу установления контактов с гуанчами. Он видел, что эта история используется Бенехаро как повод усилить свое влияние среди других вождей.

– Всем известно, вождь, что я с уважением отношусь к народу гуанчей. Несмотря на то, что я верю в единого Бога Христа, я никогда и ничем не оскорблял богов гуанчей и не нарушал традиции и законы. Да, мы неоднократно были вместе с Принцессой Дасил, но никогда это не происходило наедине, Принцесса Дасил всегда чтит законы вашего народа, её добропорядочность не может вызывать сомнений. Да, прошлой ночью мы совершили поход к Тейде, но это было по моей просьбе, и все это время рядом с нами находилась Гуахара, ни на мгновение мы не были наедине.

Фернадо отметил, что при упоминании имени Гуахары, на лице Бенехаро промелькнула недовольная тень.

– Кто из воинов может подтвердить это? – вынужденно спросил Бенкомо, очевидно зная ответ.

Единственное, что мог сказать Фернандо в ответ, прозвучало не слишком убедительно.

– Я уверен, что Гуахара уважаемая и достойная дочь своего народа, чьи слова могут вызывать доверие.

Бенкомо чуть заметно вздохнул и, опустив глаза в пол, устало произнес.

– Мое решение будет следующим. Дасил обязана оставаться дома под присмотром родных, не выходить на улицу и не встречаться ни с кем из посторонних мужчин, как наедине, так и в чьем-либо присутствии до моего дополнительного позволения.

Он еще не успел закончить свои слова, как Принцесса Дасил резко развернулась и быстро вышла из комнаты, нарушив тем самым правила. Но, видимо, она больше не могла сдерживать слезы обиды, хотя и не хотела показывать их окружающим.

Бенкомо между тем продолжал.

– Капитан, я хочу, чтобы ты знал. Алонсо де Луго снова высадился на Тенерифе, восстанавливает форт и готовится к новому походу. По-прежнему оставайся среди нас, и можешь, как и раньше, делать то, что сочтешь нужным. Но будь всегда в пределах досягаемости чтобы я, при необходимости, мог найти тебя.

В последующие дни и месяцы время, как будто застыло для Фернандо. Он проводил его в прогулках по окрестным скалам, но никогда не отдалялся далеко. Во-первых, чтобы выполнить просьбу Бенкомо, а во-вторых, чтобы быть ближе к Принцессе Дасил. Он был уверен, что рано или поздно у них появится возможность увидеться, и ему хотелось, чтобы в этот момент он был неподалеку. Удивительным образом тот факт, что их разлучили, настолько усилил его желание быть рядом с ней, что это причиняло почти ежесекундную боль. При этом, его не слишком волновали новости о том, что в Санта Крус полных ходом шло восстановление форта и войско Алонсо де Луго готовилось к выступлению. Хотя с приближением войны его положение среди гуанчей становилось все более неопределенным и двусмысленным.

В один из дней, возвратившись с прогулки, Фернандо увидел около дома того же самого гонца от Бенкомо, который звал его в предыдущий раз. Воин, как на часах, терпеливо ожидал Фернандо, стоя на солнце у входа. Не заходя в дом, Фернандо отправился к вождю. В этот раз он был в комнате один, и, при появлении Фернандо встал с кресла, подошел к нему и взяв за локоть, подвел почему-то к окну.

– Капитан, от наших друзей я получил известия, что Алонсо де Луго завтра выступает в поход. Мы с Тингуаро поведем войско ему навстречу. Я уверен, что на этот раз он не поведет свою армию в горы, поэтому нам придется встретить на равнинах в Агуэре. Я собрал две тысячи воинов готовых принять бой.

Фернандо почувствовал, как его окутал холод оцепенения.

– Менсей, ты не сможешь сражаться с Алонсо на равнине, конница рассеет твоих воинов. В прошлый раз за тебя были эффект внезапности, гористая местность и самоуверенность кастильцев. Сейчас все будет по-другому. Даже если ты снова разобьешь войска Алонсо вслед за ним придут другие. Корона не остановится, пока острова не будут ей принадлежать.

– Значит, мы будем сражаться, пока хватит сил. На войне для гуанчей нет других слов, кроме «Атис Тирма»,«За Свою Землю». Мы можем сказать их либо пронзая копьем поверженного врага, либо сбросившись со скалы, потерпев поражение. Другого не дано.

Фернандо не мог знать, что, пронзая века и связывая времена, эти слова превратятся на другом конце земли в лозунг «Patria o Muerte», под знаменем которого другие люди будут сражаться за свободу своей земли.

Но про себя он подумал, что у того же Бенехаро есть и другие слова в запасе.

– Менсей, я мог бы встретиться с Алонсо и договориться о достойных условиях мира, – предложил он, при этом не слишком веря в свои слова.

Бенкомо усмехнулся, также понимая бесплодность этих попыток.

– Я снял с Принцессы Дасил все запреты, она может выходить из дома, вы можете встречаться. Я вверяю тебе её жизнь и судьбу, как бы ни сложились обстоятельства. Сделай так, чтобы она была счастлива.

Больше Фернандо и Бенкомо не суждено было встретиться.

Вскоре войско Бенкомо и союзников покинуло свои земли, оставив всех в напряженном ожидании. А через несколько дней сначала тонким ручейком, а затем потоком израненных и хмурых воинов пришла весть о страшном поражении. Посланные Бенкомо разведчики были схвачены кастильцами, поэтому он сражался вслепую. Долгих несколько часов воины Бенкомо атаковали кастильские войска, пока в действие не вступила конница. Растоптанные конницей на равнине, гуанчи были почти полностью уничтожены. Бенкомо и Тингуано попытались отвести остатки войска к скалам, но были настигнуты кастильцами, отрезавшими их от гор. Тингуаро продолжил попытку отхода к горам, но был атакован кастильцами и его следы пропали после битвы. Бенкомо сделал попытку последней атаки, но был отрезан от своих солдат кавалерией и убит в битве.

Мелкими группами остатки войск пробрались в Таоро и избрали сына Бенкомо своим новым вождем.

Все эти дни Фернандо и Принцесса Дасил проводили вместе, никто уже не обращал внимание на запреты и традиции. Кроме того, всем вокруг стало очевидно, что они будут вместе и нет шансов разлучить их. Несколько раз Принцесса Дасил навещала Гуахару, которая пребывала в странном оцепенении, как будто потеряла способность сражаться.

Не сговариваясь, они пришли к одному решению, и вскоре Фернандо отправился в путь. Он без особого труда преодолел все пограничные зоны, гуанчи были слишком заняты собой, чтобы обращать на него внимание, а кастильцы без труда узнавали в нем своего. И через несколько дней он уже входил в комнату, где его встречал Алонсо де Луго.

Алонсо выглядел уставшим и слегка безразличным, он был далек от той дружеской радости, которую не скрывал при их предыдущих встречах.

– Рад видеть тебя Фернандо, – сказал он тоном, который вызывал сильные сомнения в его радости, – хорошо, что ты снова среди нас. Хотя ты был прав насчет своего умения общаться с гуанчами, я слышал, что тебе не слишком плохо жилось в их плену.

– Плохо или хорошо, понятие относительное. Главное, что я жив, и что ты жив. Все остальное не имеет значения.

Алонсо не отреагировал на его слова, а продолжил тем же тоном:

– Что привело тебя ко мне, Фернандо? Раньше ты не счел нужным вернуться в строй. Только теперь, после победы, ты вспомнил, что служишь Короне?

– Я и сейчас не собираюсь участвовать в войне. Я уверен, что большую пользу принесу Короне, если продолжу жить среди гуанчей. Рано или поздно война закончится, и нам с ними придется делить эту землю. И от того, насколько быстро гуанчи будут привлечены к служению Кресту и Короне, зависит успех завоевания.

– Может быть ты и прав, Фернандо, но мне сейчас не до философии, у меня впереди еще банальные битвы. Итак, еще раз, что привело тебя ко мне?

Хотя Фернандо во время поездки не раз прокручивал в голове возможный разговор, но все же слегка растерялся, не зная, с чего начать. Настолько сильно они с Алонсо отдалились друг от друга за это время.

– Я хочу поговорить с тобой о любви.

Алонсо с удивлением вскинул брови, ожидая продолжения.

– Ты сам рассказывал, что Монархи благословили твои завоевания именем любви, и я хочу рассказать тебе историю любви двух молодых людей. Про стройную деву и страсть молодого вождя. – Фернандо усмехнулся про себя: последняя фраза прозвучала как строка из романтического стихотворения.

Алонсо молча слушал, не отрывая взгляд от Фернандо.

– Она любила его с детства и с нетерпением ожидала счастье. Но война забрала у неё любовь. Ведь даже если он останется в живых, то интересы борьбы отнимут его у неё. Но, несмотря на это она готова на все, лишь бы её любимый остался в живых.

– И как зовут твоих влюбленных? Хотя я уже и сам догадываюсь, это Гуахара и Тингуаро.

Сейчас уже пришел черед Фернандо удивляться.

– Я поражен, насколько хорошо ты, Алонсо, осведомлен о делах гуанчей.

– На этот раз, Фернандо, я хорошо подготовился к кампании, чтобы избежать неожиданностей. Я только не понял, а какой твой интерес, Фернандо, в этом деле? И что ты хочешь от меня?

– У меня, Алонсо, нет никакого интереса. Просто мне кажется, что если мы сможем спасти любовь, то это хоть немного оправдает перед Богом то горе, которое несет война.

– А я не нуждаюсь в оправдании, – резко отрезал Алонсо, – я веду войну ради славы Господа, и это оправдывает все мои действия.

– Пусть будет так, но я прошу тебя оставить в живых Тингуаро, если это в твоих силах.

Алонсо погрузился в долгое молчание. Он сидел, опустив глаза, и Фернандо не мог понять, что творится у него в душе. Устав от ожидания, Фернандо не удержался, достал из-под одежды сверток и протянул Алонсо.

– Возьми свой плащ, Алонсо, ты потерял его.

Алонсо развернул красный плащ, с усмешкой покрутил его в руках, а потом сказал, не глядя на Фернандо.

– Я не знаю, жив Тингуаро, или нет. Один из моих воинов, Мартин Буэндиа, утверждает, что он специально выследил Тингуаро и покончил с ним. Но, во-первых, я не слишком верю хитрецу, который ищет славу не на поле боя, а в засадах на вождей. Во-вторых, если бы я каждый раз верил солдатам, когда они рассказывают о том, что убили самого главного вождя, то из этого бы следовало, что войско противника состоит из одних вождей. Как бы то ни было, у меня есть труп воина, которого убил Буэндиа, но он так обезображен, что невозможно определить, кто это. Я отдам его тебе, чтобы ты передал его Гуахаре. А сам буду считать, что это Тингуаро, не буду проводить по этому поводу дополнительное расследований, буду полагать, что Тингуаро убит и не буду искать его. А в остальном, пусть решит судьба: если это он, то значит Гуахара похоронит тело любимого. Если нет, то пусть разбираются в своих отношениях, как сочтут нужным.

– Благодарю тебя, Алонсо.

– Подожди благодарить, Фернандо. Ты тоже должен дать мне обещание. В ближайшее время я продолжу кампанию против гуанчей, которые скрылись на севере. Я должен одержать победу в тех местах, где я потерпел поражение, в горах Асентехо, чтобы все гуанчи поняли, что война окончательно проиграна ими. Там, где всё началось, там всё должно и закончиться. И ты должен мне пообещать, что Тингуаро никогда не будет среди тех, кто сражается против меня.

Теперь наступил черед Фернандо надолго задуматься, в то время как Алонсо с легкой усмешкой смотрел на него. В конце концов, Фернандо произнес.

– Я тебе обещаю это, Алонсо.

Ничего не ответив, Алонсо раскрыл свиток, который лежал у него на коленях и начал читать, показывая тем самым, что встреча окончена.

Фернандо вернулся в Таоро, привезя с собой печальный груз, тело убитого воина, которое передал Гуахаре в соответствии с поручением Алонсо. Гуахара похоронила его без лишних почестей, потому что в это время было слишком много похорон и о почестях никто не думал.

А вскоре после этого Гуахара исчезла, и никто не мог сказать, где она и что с ней случилось. Но в это время слишком много людей пропадало, чтобы кто-то мог обратить на это особое внимание. Фернандо и Принцесса Дасил жили вместе, но уже никого не волновали условности традиций. Но, несмотря на тяжелые времена, эти дни были наполнены для них счастьем и светом любви.

Еще не успел закончиться год, как в один из дней Фернандо увидел около дома того же посыльного, которого раньше к нему отправлял Бенкомо, как будто он перенесся во времени на год назад. Удивленный его появлением, Фернандо вопросительно посмотрел на него.

– Капитан, я по поручению менсея Бенехаро из земли Анага, он любезно просит Вас нанести ему визит, – проговорил посыльный с крайним почтением.

Фернандо усмехнулся тому, как быстро люди меняют своих патронов, но подтвердил согласие кивком головы, а затем вошел в дом, чтобы сообщить Принцессе Дасил о том, что он отправляется в путь.

– Не могу понять, что ему нужно от тебя, – с тревогой сказала она, – не хочу отпускать тебя.

– Не переживай, моя Принцесса, меня хранит Бог и ты, – улыбнулся он, погладив её волосы.

Посыльный сопровождал его в пути, и Фернандо так и не понял, охранял он его или конвоировал. Но в любом случае, его присутствие было очень уместным: как бывший посыльный Бенкомо он пользовался уважением у гуанчей, а как слуга Бенехаро был знаком кастильским солдатам и их союзникам из гуанчей.

Когда Фернандо зашел в комнату, где его должен был ждать Бенехаро, то, к своему удивлению, увидел там Алонсо. Он сидел на кресле посреди комнаты с видом хозяина. С одной стороны от него стоял Бенехаро, а с другой – кастильский офицер, которого Фернандо не знал.

Если во время предыдущей встречи Алосно был холоден и безразличен, то сейчас он был раздражен и враждебен. От былой дружбы не осталось и следа. Не здороваясь, он холодно произнес.

– Капитан Фернандо де Кастильо, проходи и слушай.

Затем рукой подал знак офицеру, тот вышел из комнаты и привел молодого воина гуанчей, которого поставил посреди комнаты. Алонсо обратился к нему, глядя в глаза.

– Я хочу знать, где сейчас находится вождь Тингуаро и его возлюбленная Гуахара. Если скажешь правду, то останешься в живых.

Раскачиваясь на носках, воин медленно, как в трансе, произнес:

– Великий воин Тингуаро доблестно сражался со слугами Гуайоты. Когда дыхание Гуайоты придало им силы, он и великий вождь Бенкомо были вынуждены отступить к горам, где великий вождь был убит, а Тингуаро продолжал сражаться с семью слугами Гуайоты. И он победил их, но был предательски пронзен копьем в спину. Его возлюбленная, прекрасная Гуахара, чьей красотой был пленен сам Бог Солнца Махек, не могла пережить потерю любимого, и она бросилась вниз на камни с самой высокой скалы напротив Тейде. И святая кровь Гуахары, окрасила склоны скалы, которая теперь носит её имя. И каждый вечер Бог Солнца Махек наполняет светом кровь Гуахары на камнях скалы, и скала окрашивается в алый цвет, напоминая всем гуанчам о великом подвиге Тингуаро и вечной преданности Гуахары. И Бог Солнца велел, что так будет до тех пор, пока гуанчи не отомстят за них и не вернут себе земли предков, захваченные слугами Гуайоты.

– Ты веришь в то, что так и было? Разве скала не освещалась солнцем на закате в прежние годы и века? – спросил Алонсо

– Скала окрашена кровью Гуахары, которая алеет на закате по велению Бога Солнца Махека, – спокойно ответил воин.

Алонсо нетерпеливо махнул рукой офицеру, и от его спокойного голоса на Фернандо повеяло могильным холодом.

– Продайте в рабство этого воина и всех жителей его селения.

Когда офицер увел воина, Алонсо сделал чуть заметный жест Бенехаро, который тот сразу понял и немедленно покинул комнату, оставив Фернандо и Алонсо наедине.

– Ты обманул меня, Фернандо де Кастильо: несмотря на твое обещание, я вынужден снова сражаться с Тингуаро.

– Простите, идальго Алонсо, но Вы сражаетесь не с Тингуаро, а с духом народа, вы же знаете, что его победить невозможно.

– В любом случае, этот дух носит имя Тингуаро, и для меня он стал слишком опасным противником. Я легко мог убить человека, гораздо сложнее убить легенду.

После этого Алонсо отвел взгляд и, после долгой паузы, произнес.

– Уходи, Фернандо де Кастильо, и моли Бога, чтобы наши с тобой пути больше не пересеклись.

Кивнув на прощание, Фернандо повернулся и вышел из комнаты, испытав странное горькое чувство, как будто разорвалась незримая связь с тем, что ему было дорого с юных лет.

Они стояли на вершине скалы, подставив лица прохладному рассветному ветру, взявшись за руки. Первые лучи солнца поцеловали вершину Тейде, а затем, опускаясь ниже, стали гладить его могучие склоны светлыми языками. Он знал, что ему будет сложно привыкать к её новому имени, данному при крещении, но это было не самое главное. Важнее всего было то, что отныне они всегда будут вместе, ведь их любовь сумела преодолеть все великие потрясения этих страшных лет, проложив дорогу к счастью. Он обнял её плечи, укутанные утренней прохладой, и поцеловал в закрытые глаза и открытые губы.

Мари продолжала смотреть в раскрытый ноутбук, хотя давно закончила чтение. Все это время Ден внимательно смотрел на неё, и, конечно же, понял, что рассказ окончен. Он встал и направился в сторону балкона.

– Милая, давай выйдем на улицу, я хочу тебе кое-что показать.

Мари вышла на балкон, и сгущающаяся прохлада в наступающих сумерках заставила её плотнее укутаться в халат. Повернув Мари в сторону горы, возвышающейся над черепичными крышами, Ден крепко сзади обнял её.

Серо-зеленая безликая масса скалы менялась на глазах. Поначалу она лишь слегка изменила цвет, подернулась светлой дымкой, как будто просыпаясь после сна. А затем наполнилась солнцем, начала светиться изнутри, все её изгибы приобрели яркую и радостную четкость. Но постепенно она начала терять свое светлое настроение. Её склоны стали наполняться напряженным красным цветом, и скора гора алела над чернеющей в сумерках землей тревожным факелом. Но постепенно чернота ночи загасила факел, поглотив его в себя.

Завороженные этим зрелищем, Ден и Мари потеряли ощущение времени. Им казалось, что они провели на балконе всего несколько минут, и лишь сковавший их озноб подсказал, что прошло больше часа, в течение которого все вокруг погрузилось в сумерки. Развернувшись к Дену, Мари произнесла:

– Милый, поцелуй меня в закрытые глаза и открытые губы.

По её озябшим губам Ден понял, как она замерзла, и немедленно увел в комнату. Вместо нежных ласк, он начал сильно растирать ей плечи в попытке согреть. Слегка поведя всем телом под его сильными движениями, она выскользнула из его объятий и сбросила халат, чтобы быстро переодеться.

– Милый, тебе тоже пора проснуться, – деловитым тоном сказала она под его долгим взглядом, заколдованным процессом её переодевания, – если ты забыл обо всем, глядя на меня, то я напомню, что у нас запланирован дружеский ужин с нашими новыми знакомым, и они наверняка ждут нас в ресторане. Мы сильно опоздали, ведь я не могла оторваться от твоего рассказа и его живого продолжения.

– Ничего страшного, ради того, чтобы ты не могла оторваться от рассказа, я готов пожертвовать любым ужином с любыми друзьями.

– Зачем чем-то жертвовать, если можно всё прекрасно сочетать, – игриво ответила Мари, застегивая блузку и, тем самым, приводя свой облик в завершенный вид.

На этот раз она выбрала темно-бежевые брюки и строгую черную блузку. Её вид был одновременно строгим и весьма элегантным. Ден с трудом мог представить, какую одежду он мог бы одеть, чтобы ему соответствовать, но в конце концов остановился на обычных джинсах и классической светлой рубашке в мелкую клетку.

Скрип лестницы, по которой они спустились вниз, создавал приятное ощущение аутентичности, вносившее свой вклад в настроение и стиль отеля. Когда они вошли в ресторан, практически все столики были заняты. Подошедший метрдотель выждал несколько секунд, пока они искали в зале Алину и Александра, а затем проводил их к столу и отодвинул стул, помогая Мари занять свое место. При взгляде на стол становилось очевидно, что их знакомые ожидали их достаточно давно. Ден внимательно посмотрел на бутылку вина, которая была наполовину пустой. Алина перехватила его взгляд, взяла в руки бутылку, сначала сама посмотрела на этикетку, а затем повернула её к Дену.

– Я взяла на себя смелость выбрать для нас всех вино. Всем известно, что лучшие красные вина из Риохи, но мне больше всего нравится темпранильо, – уверенным тоном сказала Алина, разливая остатки вина по бокалам Дена и Мари.

– А что это значит? – спросила Мари, пробуя вино сразу, как только оно оказалось в её бокале, и не дожидаясь, пока остальные присоединятся к ней. К тому моменту, когда Алина закончила круг, бокал Мари уже был почти пустой.

Алина ответила чуть нараспев, как будто наслаждаясь своим рассказом.

– Это особый, ранний, сорт винограда. Виноделы из Риохи выдерживают вино из него в американских дубовых бочках. В результате этого оно приобретает особый ванильный вкус.

Она поставила пустую бутылку на стол, вслед за Мари медленно осушила бокал, и сделала быстрый жест официанту, который тот сразу же понял: забрал пустую бутылку и принес новую. Интуиция официанта безошибочно подсказала ему, что именно Алина задает тон в напитках, поэтому вино из новой бутылки он дал попробовать ей. Получив одобрительный кивок с её стороны, он не стал ставить бутылку на стол, а принес высокую подставку, на которой стояло металлическое ведерко, опустил в него бутылку, поставил рядом с их столом и отошел в сторону.

– Интересно, почему он проделал этот ритуал только со второй бутылкой, а первую просто поставил на стол? – с улыбкой спросил Ден

– Мы сами попросили его об этом, – ответила Алина, – я хотела показать вам вино и рассказать про него.

Ден почувствовал, что наступил момент для тоста и подняв бокал произнес:

– Давайте выпьем за наше знакомство, которое произошло в такой непривычной обстановке.

Звоном бокалов все присоединились к его тосту и пригубили вино, после чего погрузились в изучение меню и выбор блюд. Увидев это, официант подошел к их столу, принял заказ и ушел, предоставив им время для общения.

Только теперь Ден внимательно осмотрел их знакомых. Алина была одета в плотный брендованый топ цвета хаки с длинными рукавами и глубоким вырезом. Очевидно, под топом не было нижнего белья, и он настолько облегал её фигуру, что она казалась практически обнаженной. Впрочем, версия о топе была не более чем предположением. Из-за того, что она сидела за столом напротив него, он не мог определить, топ это, или платье. В то же время, Александр не баловал их разнообразием стилей, и был как всегда одет в классическую белую рубашку, при этом на спинке стула у него висела черная куртка, как будто он пришел в ресторан с улицы.

Их столик стоял у большого панорамного окна, но наступившая ночь не позволяла увидеть в нем ничего, кроме их собственного отражения. Алина облокотилась подбородком на кулак и, глядя на Мари, произнесла:

– Как закончился ваш день? Что интересного нашли для себя в этих краях?

– Мы просто отдохнули вдвоем, нам очень интересно друг с другом, – спокойно ответила Мари.

– Ты права, здесь не слишком много развлечений. Каждый получает удовольствие от этого места настолько, насколько он в принципе умеет брать все от жизни по максимуму. Где границы твоей готовности наслаждаться жизнью?

Алина разговаривала с Мари так, как будто они были вдвоем, и в их компании не было еще двух мужчин. Не обращая внимания на их присутствие, она сама подливала вино в свой бокал и бокал Мари. А бокалы мужчин наполнял официант, время от времени подходящий к их столу. Ден заметил, что роль наблюдателя разговора достаточно комфортна, но способствует более быстрому опустошению бокала.

Не дожидаясь ответа Мари на свой вопрос, Алина сменила тему разговора. Хотя, вполне возможно, её слова и вытекали из того, о чем она говорила ранее.

– Я видела вас внизу, в клубе.

– Мы тоже заметили тебя, вступил в разговор Ден, – но ты не задержалась там долго, очень быстро ушла, мы не успели поговорить с тобой.

По-прежнему обращаясь к Мари, Алина продолжила, не особенно обращая внимание на слова Дена.

– Вы были в компании ирландской пары. Они достаточно прикольные, но на мой вкус слегка простоватые. Впрочем, как и большинство ирландцев.

Ден снова вступил в разговор.

– Мне кажется, что вряд ли можно считать простаками таких ирландцев, как Джойс, Свифт или Уайльд.

– Если мы говорим про Свифта, то это было так давно, что для меня не имеет значения. Уайльд ирландец только по месту рождения, а не по сути. Ну а Джойс, может быть, и не простак, но зато его герои типичные простоватые ирландцы, от этого их не спасает даже выкрученный стиль Джойса. Впрочем, я говорила не про всех, а про большинство. И наши общие ирландские друзья уж точно не относятся к исполинам духа.

Ден с уважением отметил, что Алина хорошо образована, вплоть до Джойса. Но, с другой стороны, ему стало почему-то не слишком приятно, что она с легким презрением отозвалась об их ирландских знакомых. Хотя они и не были друзьями, но такое отношение к ним он примерял частично и на себя.

Снова обращаясь к Мари, Алина продолжала:

– А что вас привело в этот клуб? Вы совсем не похожи на сторонников нестандартных отношений в семье.

– Почему ты так решила? – улыбнулась Мари.

– Я не решила, а почувствовала. Для того, кто долго общается в такой среде, это достаточно очевидно. Как люди разговаривают друг с другом и окружающими, как смотрят на других, как подают себя. Ну а главное, это чувствуется на уровне инстинктов. А вас легко идентифицировать как банально влюбленную пару, к которой окружающие испытывают смесь зависти, умиления и раздражения. Короче всего того, что выражается одним словом: бесят!

Мари с прежней улыбкой спросила:

– Разве любовь, или хотя бы влюбленность, могут быть банальными?

– Конечно могут, – не задумываясь ответила Алина, – к сожалению, в этом мире все, что относится к светлой стороне силы, является банальным, скучным и бесцветным. Зато то, что служит злу, напротив, поражает своей нестандартностью, энергией и силой. Еще классик говорил, что все счастливые люди одинаково банальны и скучны. И только несчастье придает им индивидуальность. К этому следует добавить, что все святые одинаковые и пресные, зато все злодеи яркие, харизматичные и самобытные. Спросите у ста человек, какого русского царя Ивана они знают. Как минимум девяносто девять ответят, что Ивана Грозного, хотя, например Иван Третий сделал для страны, как минимум, не меньше, а может и больше. Но при этом, хотя и не был святым, не отличался такой замысловатой и хрестоматийной жестокостью, как его более известный внук. Используя термины местных легенд, именно дыхание Гуайоты раскрашивает индивидуальность человека. Вы ведь знакомы с местными легендами, – сказала она не вопросительно, а утвердительно.

Незаметный официант появился у стола, забрал пустую бутылку, и, следуя легкому кивку Алины, принес новую. Одновременно с этим подали закуски, которые отвлекли их от разговора, паузой нарушив его ход.

Прерывая паузу, Ден внезапно спросил у Алины:

– А Елена была сторонницей нестандартных отношений?

Отложив в сторону приборы, Алина со странной усмешкой ответила, глядя Дену в глаза:

– Елена была капризной девочкой и любительницей эпатажа. Во всем мире она была сторонницей только самой себя. Но мне с ней было интересно, хотя и не уверенна во взаимности этого интереса. В любом случае, мне жалко, что общение с ней было таким коротким.

– Вы слышали, что с ней произошло?

– Знаем в общих чертах, – вступил в разговор Александр.

При звуке его голоса Ден едва не вздрогнул. Александр так долго хранил молчание, что все практически забыли о его присутствии. Он явным образом выпадал из компании, но при этом без какого-либо ущерба для общения остальных. Его речь немедленно перехватила Алина, как будто опасаясь его участия в разговоре.

– Мы ведь жили достаточно изолированно, в моем доме, поэтому не все новости знаем. Кое-что мне рассказала соседка, она работает в отеле, но все, что она знает, прошло через десять рук. И чем закончилась вся эта история?

– Честно говоря, мы знаем не так уж и много. С тех пор, как она оказалась в больнице, мы не получали вообще никакой информации.

Он усмехнулся, почему-то вспомнив фразу из фильма: «единственное, что мне непонятно, какую роль во всей этой истории играет некая миледи».

Вокруг нарастал шум ресторана. По мере продвижения к экватору ужина, шум посуды все чаще перекрывался громкими голосами посетителей. Обстановка становилась не так чтобы очень веселой, но все более и более насыщенной, её нарастающая плотность почти физически ощущалась в воздухе. При этом контуры становились все менее четкими, а фразы логически не цеплялись друг за друга, а существовали каждая сама по себе. Незавершенная в разговоре тема могла быть легко брошена собеседниками, которые легко находили ей замену, которая внезапно казалось им более интересной. Довольный официант принес новую бутылку уже безо всякой просьбы со стороны их столика, и на этот раз Ден вместо Алины кивком головы подтвердил правильность его действий.

Ден посмотрел в сторону Мари. На первый взгляд она сохраняла четкость сознания, но в её улыбке он безошибочно разглядел те нотки, которые всегда выдавали разрушенные внутренние барьеры и ограничения. За круглым столом она сидела по соседству с Алиной, но настолько откинулась в сторону Дена, что они практически сидели вместе, а Алина и Александр – каждый сам по себе. Мягким голосом она обратилась к Алине.

– У нас замечательный номер, с его балкона мы сегодня наблюдали вечернюю гору, которая меняет свой цвет в лучах заката, это потрясающее зрелище!

– Да, зрелище особенно эффектное в свете известной легенды про принцессу, которая сбросилась с горы, потеряв любимого. То ли из-за его гибели в битве, то ли из-за того, что он её банально бросил. Впрочем, один из средневековых историков говорит о том, что они счастливо прожили вместе и у них было несколько детей.

– А какой версии веришь ты? – спросил Ден

– Вовсе не важно, чему верю я. Большее значение имеет тот факт, что именно вариант с несчастливым концом имеет большую популярность. Ведь именно он излагается в открытке, которая в вашем и нашем номере, не так ли? Люди не любят счастливые концы, им гораздо приятнее видеть горе и страдание других людей.

– Не думаю, что дело в страданиях, – возразил Ден, – просто на людей большое впечатление производят поступки и действия, выходящие за рамки рациональности. Люди воспевают примеры самоотверженности и самоотречения, особенно совершенные ради идеалов, независимо от того, какие это идеалы: политические, моральные или эмоциональные.

– Это не отрицает того факта, – слегка с пренебрежением бросила Алина, – что счастливая история никого не интересует. Уверена, что люди с гораздо большим интересом наблюдали бы повторение истории, изображенной на открытке, чем картину счастливой семейной пары с пятью детьми, прогуливающейся по дорожке у отеля. Хотя, вряд ли повторение такой истории возможно в наше скучное время.

– Ох, не скажи, – звонко рассмеялась Мари, – посетители дома на негритянском острове тоже думали, что считалка в номере вывешена просто для антуража, поэтому даже не сразу сообразили, что жизнь повторяет считалку. Почему бы не ожить и нашей открытке?

Краем сознания, Ден отметил, что смех Мари слишком громкий, а голос чересчур возбужденный. Но это было ему скорее приятно, чем вызывало напряженность. Он легко погладил Мари по руки, что не ускользнула от внимания Алины, которая пристальным взглядом следила за движением его руки, не оторвав его даже услышав его вопрос:

– Ты раньше останавливалась в этом отеле? Видела гору Гуахары на закате?

– Нет, да, – резко бросила Алина, – в этом отеле останавливаюсь первый раз, а вот гору видела много раз. Как я рассказывала, я сюда приезжаю для прогулок, после которых возвращаюсь домой. Я даже была несколько раз на вершине горы.

– Неужели? Как интересно. Путь на неё сложный?

– Не могу сказать, что он очень сложный, просто достаточно долгий. Но самое главное, он требует знания дорожек, по которым можно быстро до неё добраться. Если идти по маркированным трекинговым маршрутам, то путь будет совсем длинным. Я нашла свои тропинки, которые менее проходимые, но зато быстрее ведут к цели.

Голова у Дена слегка кружилась, и сознание с трудом цеплялось за окружающие предметы, но оно легко переносилось на продирающиеся через скалы горные тропинки. Негромкий размеренный голос Алины одновременно убаюкивал и возбуждал. И, странным образом, её слова звучали эхом рассказа.

– Особенное ощущение – встречать рассвет на вершине скалы Гуахары, наблюдая за пробуждением Тейде. В этот момент он не кажется возвышающимся над тобой гигантом, а представляется чем-то близким, почти родственным.

– Но ведь для того, чтобы увидеть рассвет, нужно идти к вершине ночью, – в тон Алине, чуть нараспев сказала Мари.

– Совершенно верно. Если выйти в путь до полуночи, то мы могли бы достигнуть вершины задолго до восхода солнца.

Краем сознания, Ден отметил, что Алина говорит про поход на гору, как о совместном мероприятии, которое они обсуждают, как решенное дело. Но, почему-то, это не вызвало у него ни удивления, ни возражения. И Мари также поддержала эту мысль.

– Здорово, что ты хорошо знаешь дорогу, без тебя мы бы никогда не смогли это осуществить. Но уже двенадцатый час, у нас не так много времени, а нам нужно еще переодеться. Давайте заканчивать ужин, выпьем кофе и пойдем собираться.

Алина чуть изменившимся жестом позвала официанта, и снова он удивительным образом понял её, и подошел без бутылки вина, но с десертным меню.

Второй раз за вечер в разговор вступил Александр.

– Меню нам не нужно, всем капучино.

Он медленно, по очереди, посмотрел на каждого сидящего за столом, завершив это действие вопросом:

– Что-нибудь будете под кофе?

И, не дождавшись ответа, снова обратился к официанту:

– Всем капучино, а мне, кроме этого, Хеннеси Экс Оу и счет.

При этих его словах, Ден полез в карман за картой, но Александр жестом остановил его.

– Я заплачу, а завтра разделим.

Мягкий капучино приносил приятное расслабление, которое сменилось легкой суетой движения, когда все засобирались из-за стола. Когда Алина встала, то Ден увидел, что верхняя часть её одежды все же была топом и дополнялась обтягивающими джинсами камуфляжной расцветки. Обута она была в те же трекинговые ботинки, которые были на ней, когда они днем встретили её внизу.

– Ты одета как настоящий путешественник, как будто заранее знала, что пойдем в горы, – улыбнувшись произнес Ден, откровенно оглядывая Алину с ног до головы.

– А я в любую минуту, когда нахожусь в этих местах, готова сорваться в горы, – бесстрастно улыбнулась она ему в ответ, – я думаю, что тебе следует принести для Мари что-нибудь потеплее: в горах будет холодно, а на ней очень милая, но легкая блузка. Мы подождем вас здесь, в холле на диване, а вы с Александром сходите за одеждой.

Она присела на край дивана, направив взгляд на Мари, которая медленно, как в танце, прохаживалась по холлу, слегка откинув голову и прикрыв глаза. Александра к этому времени уже не было в холле: не дожидаясь просьбы от Алины он уже ушел в номер, и Ден последовал его примеру.

Оказавшись в номере, Ден какое-то время стоял посреди комнаты, пытаясь сообразить, что из теплых вещей взять для себя и Мари. И, в конце концов, остановился на утепленных синтипоном ветровках, упакованных в компактные чехлы, которые они всегда надевали, отправляясь в путешествие из холодной Москвы в теплые края, чтобы затем снять их в самолете. Сначала он хотел просто взять чехлы, но, на секунду задумавшись, достал из них свою синюю куртку и фиолетовую куртку Мари, и вышел из номера.

Когда он вернулся в холл, Алина по-прежнему сидела на диване, но уже откинувшись на спинку. Она мягко гладила волосы Мари, которая положила голову ей на плечо и закрыла глаза. То ли услышав, то ли почувствовав появление Дена, Мари открыла глаза и поднялась с дивана, одарив Дена легкой улыбкой. Повернувшись в пол оборота к Алине, она спросила:

– Ждем Александра?

Алина стремительным движением встала и направилась к выходу, бросив резаную фразу:

– Пойдемте, он уже на улице.

Надевая куртку и протягивая Мари её сиреневую близняшку, Ден с удивлением спросил:

– А ты прямо так и пойдешь? В открытом топе? Ты ведь сама нам говорила, что в горах очень холодно.

Не оборачиваясь, она ответила на ходу:

– Я привыкла, я часто гуляю в горах по ночам. Мне там случалось бывать и совсем голой.

По резкости её тона Ден понял, что уточнения не последует, и не стал продолжать эту тему.

Когда они вышли на улицу, им в лицо дохнул холодный и совсем не тропический ветер, освежая лицо и остужая сознание. Яркая луна освещала равнину, простиравшуюся во все стороны, громадный массив Тейде и чернеющую на горизонте вереницу гор. К огромному удивлению Дена, ожидающего погружения в черноту ночи, вокруг было достаточно светло. Он не мог понять, освещает ли все вокруг полная луна, либо яркие звезды, либо просто это эффект горной ночи, но он хорошо мог видеть все вокруг. Было такое ощущение, что окружающая природа просто поменяла цвет. Вместо серо-черно- желтого, с вкраплением бледно-зеленого, она надела многочисленные оттенки серого.

Ден понимал, что ощущение освещенности ночи достаточно обманчиво, на самом деле сумерки гораздо более густые, чем кажутся на первый взгляд. Ему с трудом удавалось прочитать надписи и разглядеть мелкие детали. Но все же все дорожки, каменные нагромождения и скупая растительность были хорошо различимы.

Александр ожидал их чуть в стороне, на парковочной площадке. Желтый огонек его сигареты чертил в воздухе замысловатые фигуры, легко различимые в сумерках. Когда они подошли ближе и Ден увидел, что сигареты выкурена почти полностью, он понял, что Александр ждал их достаточно долго, хотя ему казалось, что сборы заняли всего пару минут. Александр был одет в куртку, которая ранее висела на его стуле в ресторане. На спине у него расположился небольшой рюкзак, из одного бокового кармашка которого выглядывал термос, а из другого большая фляга.

Когда они все втроем подошли к Александру, то все ненадолго замолчали и повернулись к горе. Она возвышалась над ними тяжелой серой массой и казалось, что до нее совсем близко, стоит только подняться по тропинке, которая уходила в её сторону. Но Ден прекрасно знал, что это ощущение обманчиво, ведь гора – третья по высоте на острове. Путь до её вершины вряд ли может быть прямым и не может занимать меньше трех-четырех часов. На мгновение у него шевельнулось сомнение в их затее. Но волнение быстро утонуло в лунном свете, который наполнял сознание спокойствием, растворял тревоги и манил погрузиться в объятия сумерек.

Алина махнула рукой в сторону горы, указывая направление, и строгим деловым голосом определила порядок их движения. Она, ожидаемо, шла впереди, за ней Мари и Ден, замыкал цепочку Александр. Алина умело находила тропинку среди камней и кустарников серой равнины, которая начиналась сразу за отелем. Растительности становилось все меньше и вскоре тропинка привела их к начинавшемуся нагромождению камней. Вскоре они прошли мимо зеленого металлического столба с указателями, на одном из которых Ден с трудом сумел разглядеть S-31. Надпись ему прочесть не удалось, но ему показалось знакомое название «Guajara».

Алина не задержалась у столба, а вместо этого свернула с тропинки и направилась по хрустящим камням в другую сторону, чем указывал указатель. Это слегка озадачило Дена, но он вспомнил, что Алина с самого начала говорила о том, что поведет их своей дорогой, которая более быстрая и проходит в стороне от общего маршрута.

Впрочем, хрустели камни только под ногами Дена, Мари и Александра. Алина же почти бесшумно двигалась по ним, как ловкая хищная кошка. Она с такой же уверенностью находила путь между камней, как и по туристической тропинке, и Ден был вынужден признать, что выбираемый ей маршрут был по настоящему удобным и двигаться по нему было комфортно и безопасно. Правда, сам он не только не смог бы найти такой путь, но и повторить его, если бы возникла такая необходимость.

Местность все круче забирала вверх, и постепенно их движение замедлилось. Вскоре они вышли на небольшую плоскую площадку, огороженную по периметру острыми светлыми скалами. Ровный полукруг, который они образовывали, напоминал древнее искусственное сооружение, похожее на капище друидов. Ден подумал, что эта площадка могла служить местом для молений древних племен. А еще в нем могли скрываться от испанских конкистадоров спасшиеся после битвы у Агуэро гуанчи.

Алина дала команду остановиться и присела на краешек плоского камня. Несмотря на то, что этот момент она отдыхала, спина её оставалась прямой и тело было напряженным, как у львицы, в любой момент готовой к прыжку. Ден обратился к ней.

– Не знаешь, что это за место? Не похоже оно на искусственное нагромождение камней.

Вместо ответа, Алина молча пожала плечами. Во время похода она была сосредоточенной и деловитой, от легкого флирта в разговорах с Мари не осталось и следа. Ден сел на землю, прислонившись спиной к камню, который, вопреки ожиданиям, оказался не холодным, а даже чуть теплым, по контрасту с воздухом. Видимо, он был нагрет дневным солнцем, и еще не успел остыть. Мари опустилась рядом, положив голову ему на плечо, а Александр расположился чуть в стороне, присев на корточки.

Ден достал телефон и снял блокировку. Экран загорелся белым искусственным светом, казавшимся неуместным в этом ночном мире. Сигнал сети грустно мелькал одной полоской, показывая, что связь отсутствует. Видимо окружающие камни блокировали сигнал, отрезая из от внешнего мира. Выключив экран, Ден убрал телефон обратно в карман и краем глаза увидел, что Александр курит, сидя на корточках, и пристально смотрит в их сторону. Как только Ден убрал телефон, он загасил окурок о камень, поднялся, подошел к Алине и стал тихим голосом, не позволявшим разобрать слов, что-то ей говорить, положив руку на её крепкое плечо. Не дослушав его до конца, она резким движением сбросила его руку и поднялась с камня со словами:

– Пора в путь, время не ждет. Порядок движения сохраняем прежний.

Ден встал и протянул руку Мари:

– Ты не устала, Милая?

Она поднялась и прижалась к нему всем телом:

– Нет, совсем не устала, мне очень нравится наш поход. Очень романтично …

Их долгий поцелуй был прерван почти физическим уколом от пристального взгляда, которым их окидывал Александр. Разомкнув объятия, они проследовали за Алиной, оставив Александра позади себя. Хотя подъём становился все более крутым, идти было по-прежнему не сложно: они привыкали к ритму похода и особенностям движения по камням. Кроме того, выбираемый Алиной путь обходил опасные участки и сложные перепады высот.

Достав телефон и взглянув на часы, он увидел, что они были в дороге уже третий час. Ден отметил, что сигнал сети по-прежнему отсутствовал, хотя посреди ночи это и не имело особого значения. Странным образом, вершина горы казалась сейчас дальше, чем в самом начале пути. При этом она увеличилась в размерах, и сейчас доминировала над местностью огромной серой массой. Она манила к себе и, одновременно, вызывала тревогу и даже немного пугала.

Постепенно, свежий горный ветер в сочетании с размеренным движением выветривал туман из возбужденного сознания, и успокаивал мысли. И параллельно с этим, уходило ощущение особой романтичности ситуации, их поход все больше представлялся просто интересным и необычным времяпровождением.

Мари шла впереди, без особого труда поддерживая задаваемый Алиной невысокий темп. Время от времени, она бросала на Дена короткие взгляды. Он достаточно хорошо знал её, чтобы по выражению глаз безошибочно определить, насколько ей интересно это приключение. Ему было приятно наблюдать за ней в эти моменты, но, тем не менее, хотелось бы, чтобы они поскорее достигли вершины. Усталость дня давала о себе знать, затормаживая реакции и выбрасывая из реальности.

Когда до конца пути оставалось уже совсем немного, они вышли на небольшую плоскую площадку, обрывавшуюся уходящим в темноту обрывом. Ден сел на землю, прислонившись спиной к небольшому камню, лицом к обрыву. Алина с Мари отошли на другой конец площадки и стояли у края обрыва, а Александр снова присел на корточки совсем рядом с Деном.

То ли ночь стала темнее, то ли из-за высоты, с которой они смотрели вниз, но расстилающаяся внизу долина потеряла образ невинных сумерек, а казалась погруженным в глубокую черноту мертвым миром, лишенным движения. Казалось, что пространство внизу наполнило дыхание ночи. Но не той ночи, которая светит ярким зовом звезд. А той ночи, которая погружает в себя, чтобы уже никогда не отпускать к свету.

В этот момент, нарушая расстилающуюся на километры тишину, задребезжал сигналами принимаемых сообщений телефон. Видимо, они, наконец, добрались до той точки, где сигнал сотовой связи оказался сильнее толщи камней. Ден вытащил телефон и открыл мессенджер, наполненный новыми сообщениями. Большинство из них оказались от Макса: три больших текстовых, остальные фото. Он не стал читать текстовые сообщения, но когда мессенджер стал неспешно раскрывать фотографии, то он невольно стал их просматривать, не находя ничего особенно интересного в лицах и документах, видимо, связанных с текстом сообщения.

Но внезапно он вздрогнул, увидев знакомое лицо. Чтобы не ошибиться он открыл фото и понял, что не ошибся: с фото на него был направлен тот самый прямой тяжелый взгляд, который он только что видел у сидящего рядом с ним на корточках мужчины. Ден медленно поднял на него глаза и столкнулся взглядом с его кривой улыбкой, напоминавшей оскал.

– Ну что, все-таки получил сообщение? – почему-то чуть грустно спросил он.

Некоторое время Ден не мог сообразить, как ему вести себя. Расслабленная поза, в которой он находился, не давала ему возможности совершать активные движения. Кроме того, он еще не до конца понимал, что произошло и каковы намерения Александра, который располагался таким образом, что закрывал от него Мари и Алину.

Тем же бесстрастным голосом Александр продолжал:

– Честно говоря, я надеялся на то,что не придется принимать в отношении вас каких-либо действий и вы спокойно уедете с острова. Но информация, которую мы о вас получили, оказалась точной и вам слегка не повезло. Ты можешь прочитать сообщения, чтобы понял ситуацию, в которой вы оказались. Может быть тогда ты мне подскажешь мягкий выход, потому что я пока его не вижу.

Понемногу начиная приходить в себя и не меняя позы, Ден спросил

– А ты знаешь, что в этих сообщениях?

– Точно не знаю, но предполагаю. Мне стало известно, что последние дни ты проявлял нешуточную активность, связанную с инцидентом с Еленой Риберг: уточнял круг её знакомств и общения. Но это меня не слишком волновало, ведь всё, что происходило с ней здесь, на острове, не выходило за рамки нормального хода событий. Хотя поведение её и было зачастую слегка эксцентричным, но в пределах допустимого.

Заметив, что Ден слегка изменил позу, Александр жестко произнес.

– Не советую тебе совершать резкие движения. Посмотри на наших девушек.

Он чуть отодвинулся таким образом, что в поле зрения Дена оказались две стоящие у обрыва женские фигуры. Алина располагалась позади Мари и одной рукой обнимала её за грудь и прижимала к себе, а другую положила ей на голову. Со стороны это напоминало чувственное объятие двух женщин, всматривающихся в ночь, но по застывшей и напряженной позе Мари он понял, насколько ей тяжело. Алина оставалась неподвижной, ожидая развития ситуации.

– Алина профессионал, она может сломать шейные позвонки такой хрупкой девушке за долю секунды. Кстати, передай мне свой телефон, чтобы избежать глупости.

Ден передал ему телефон, который он несколько секунд покрутил в руках, а затем резким движением ударил о камень, забивая экран в мелкую сыпь трещин. В этот момент Ден почувствовал, как страх начал пробираться через скорлупу оцепенения. Но он все же постарался придать голосу спокойствие, когда задавал свой вопрос:

– Ты был раньше знаком с Еленой? У вас с ней были какие-то проблемы?

– Нет, я лично не был с ней знаком, но наши интересы пересеклись. Елена возглавляла подразделение крупнейшего холдинга, отвечающего за контроль проведения тендеров.

– Да, я знаю, она про это рассказывала.

– Не так давно началась подготовка рекордного тендера в области логистики, стоимость которого выражается миллиардами.

Ден вспомнил, что читал об этом в новостях, но не связал эту информацию с Еленой.

– Как ты понимаешь, при таких тендерах случайности недопустимы. Группа компаний объединилась под зонтиком фирмы, в которой я отвечаю за вопросы развития, а фактически за решение нестандартных вопросов. Мы обеспечили глубокую проработку вопросов: начиная от подготовки тендерной документации в таком формате, который гарантировал нашу победу в тендере, заканчивая прохождение этой документации через все инстанции. Проблемы начались с Еленой Риберг. Должен отдать ей должное, она является классным специалистом и сразу определила зашитые в документацию условия, обеспечивающие наше преимущество. Нам так и не удалось обеспечить согласование с ней документации, и она вернула её на доработку, вопрос затянулся на несколько месяцев. Мы пытались договориться с ней, были готовы выделить на эту тему существенные средства. Но она стояла на своем и не собиралась двигаться в нашем направлении. Поначалу мы думали, что это влияние конкурентов, которое можно перебить более выгодными условиями. Но позже мы осознали, что её действия диктуются исключительно профессиональным интересом, и в этот момент поняли, что договориться с ней невозможно. А на кону были слишком большие деньги, чтобы мы могли отступить.

– И вы решили её убрать?

– Нет, мы решили сделать так, чтобы отстранить её от нашего вопроса. На нашу удачу, на время, когда документация должна была проходить повторное одобрение, у Риберг был запланирован отпуск. Мы не сомневались, что она оставит за собой окончательную проверку документации по нашему тендеру, даже находясь на отдыхе, поэтому нам требовалось на время отпуска не допустить её до нашей темы. Как ты понимаешь, для нас не составило большого труда узнать про её интересы в общении, про их с мужем неформальные интересы, а также про ранее высказываемый ей интерес к тому, чтобы провести отпуск в нестандартном формате. Под прикрытием женской анкеты мы нашли в сети мужчину, которому рассказали историю о том, что этой виртуальной хозяйке анкеты было бы интересно помочь ему в знакомстве с парой, стать гуру и проводником в этом знакомстве. Для обычного человека эта история звучит странно, но на том ресурсе не могла вызвать сомнений, там много странного народа. Мы вывели его на анкету Риберг и, действительно, стали вести его по общению, стараясь оформить его таким образом, чтобы для Риберг оно стало безумно интересным. Она, ничего не подозревая, заглотнула наживку и заинтересовалась этим знакомством. Мы надеялись, что оно сможет увлечь её настолько, что у неё не будет желания заниматься рабочими вопросами.

– Когда ты говоришь «мы», ты имеешь виду вас с Алиной?

Александр резко рассмеялся:

– Конечно нет, мы – это специальная группа, сформированная для решения вопроса. Алина была специально привлечена через наших европейских партнеров исключительно для поддержки на Тенерифе, если самый простой вариант не принесет результата. Лично я с самого начала считал всю эту историю пустышкой, поэтому решил ехать сам, чтобы принимать решение на месте. К сожалению, мой тезка Александр оправдал мои худшие опасения. Без нашей помощи он потерпел совершенное фиаско в общении. И нам пришлось прибегнуть к более жесткому варианту. Алине, с её силой воздействия, оказалось достаточно просто вовлечь Елену, разочарованную попутчиком, в знакомство, и достаточно быстро оказаться с ней наедине. Ну а решить вопрос о том, чтобы вывести её из строя, для специалиста такого уровня, как Алина, не могло составить особого труда. Некоторые вещества, вызывающие проблемы с сердцем в сочетании с алкоголем, вообще можно купить в обычной аптеке.

– Неужели вы не опасались негативного результата?

– Его вероятность существует, но она крайне мала. В пределах нормального риска при проведении силовых мероприятий. Кроме того, честно говоря, он для нас не является необходимым, но и не представляет большой проблемы. Наших следов в деле нет, а Алина умеет закрывать вопросы. Единственное место, где она засветилась – на камерах видеонаблюдения, но эту проблему она легко решила. Все развивалось по благоприятному сценарию: Риберг была нейтрализована как минимум на две недели, за это время должна быть оформлена документация и проведен тендер. Как мы и предполагали, никто не заинтересован в том, чтобы обострять ситуацию, все надеются на то, что вопрос решится благоприятно без скандалов и шумихи. Но вмешался неожиданный фактор – излишняя заряженность страховой компании и особая энергия их агента. Но и это бы ничего, вряд ли бы они смогли связаться нас с происшествием с Еленой, да и просто удостовериться, что произошедшее с ней не является случайностью. Но здесь на сцену вышли вы. И не так страшно то, что вы собрали в один отчет всю информацию. Значительно хуже то, что вы потянули цепочку в Москву.

– Но рано или поздно, все равно расследование ушло бы в этом направлении.

– Вот именно, что скорее поздно, чем рано, а к тому моменту будет уже все равно. Поэтому вам просто не повезло в том, что твой друг прислал тебе информацию на день раньше, чем следовало бы. Больше всего я не люблю ситуации, в которых приходится иметь дело с фактором дилетантов, они вносят неопределенность, их действия сложно просчитать. Если бы вы не вмешались, то через пару недель Елена бы выписалась из больницы и, вместе с мужем, радостно вернулась домой, мы бы выиграли тендер, грузы бы ехали, а производство работало, люди во многих организациях получили бы неплохие деньги.

Алекс ответил, глядя ему в глаза.

– Как бы то ни было, но мошенничество есть мошенничество, подлость есть подлость и преступление есть преступление.

Отвечая, Александр ни на йоту не изменил тон, он как будто обсуждал обычный деловой вопрос, не имеющий отношение к присутствующим. При этом, спокойствие его голоса вызывало такую дрожь, какую бы не смогли вызвать самые резкие угрозы.

– Как бы то ни было, своими действиями вы создали для себя большие проблемы, и я пока не знаю, какой вариант решения вашего вопроса для меня оптимальный. У меня есть простое решение: после ужина, разгоряченные вином, вы пошли в горы. Не имея опыта горных походов, вы в темноте сорвались со скалы и разбились о камни. Ваши травмы будут вполне соответствовать легенде, а в вашей крови найдут изрядное количество алкоголя.

– Не думаешь ли ты, что будет слишком много несчастных случаев вокруг Елены, в том числе с людьми, которые занимались её делом? Это вызовет большие вопросы.

– Нас это не пугает. Не все вопросы в конечном итоге приобретают свои ответы. Во-первых, формально вы из этого дела уже вышли, и тем, кто им занимается, вы не интересны. Вас найдут не сразу: никто не знает куда вы направились, а случайно отыскать вас в горах буде не легко. Да и не скоро станут вас искать: в отеле никому не интересно, куда вы делись, а дома решат, что вы задержались на отдыхе. Пока ситуация раскрутится, тендер завершится, меня и Алины не будет на острове, не останется никаких зацепок.

Ден снова посмотрел в сторону обрыва. Алина и Мари стояли в той же самой позе, как застывшие статуи. Казалось, в Алине нет ничего человеческого, и она, как робот, может часами стоять не двигаясь, если этого требует её задача.

Проследив за взглядом Дена, Александр продолжал.

– Есть и другое решение. Я дарю вам жизнь и отпускаю с определенной суммой денег. Вы полностью выходите из темы и прекращаете любые контакты со всеми, кто с ней связан. И всем хорошо этот вариант, вот только есть в нем один изъян. Не вижу я способов получить гарантии, что вы выполните свои обязательства.

– Моё слово, – без тени сомнения ответил Ден

К его удивлению, такой ответ не вызвал у Александра ни раздражения, ни иронии. Вместо этого, он надолго замолчал, продолжая сидеть на корточках. Затем достал сигарету, закурил её и продолжил молчание. Алина терпеливо ожидала его решения, не двигаясь с места. Тягостная тишина как будто сгустилась вокруг них, сковывая движения и мысли.

Внезапно темнота ночи взорвалась ярким светом мощных фонарей и на площадку хлынуло множество людей. Посреди неземного пейзажа и сюрреализма ночи они казались космическими рейнджерами из фантастического фильма.

Не пытаясь осознать происходящее, повинуясь инстинктам, Ден перекатился по земле, вскочил на ноги и бросился к Мари. Она в одиночестве без движения застыла у края обрыва в той же позе, в которой её держала Алина. Ден обнял её и отвел от края пропасти. Она безвольно, как кукла повиновалась его движениям, а когда он остановился, уткнулась лицом ему в грудь и тихо задрожала.

– Милая, успокойся, все позади. Где Алина?

– Я не знаю. Когда вспыхнул свет, она сильно, до боли поцеловала меня в шею. Наверное, останется засос. А потом просто исчезла. Она как призрак из кошмарных снов.

Мари говорила короткими резанными фразами, произносимыми бесстрастным сухим голосом, который совсем не нравился Дену. Он еще крепче обнял её, и только после этого сосредоточился на том, что происходит на площадке.

Небольшое пространство по кругу оцепили пять или шесть спецназовцев в полной выкладке с оружием. Один из них стоял в напряженной позе позади Александра, которому мужчина в штатском, стоящий перед ним, механическим голосом зачитывал его права. Ден без труда узнал в нем офицера полиции, которого видел в холле в первый вечер в компании сотрудника службы безопасности, болгарина Пламена. Позади них, прислонившись к большому камню, на все с легкой улыбкой взирал Алонсо. Напрашивалась фраза, что он стоит в тени скалы, хотя посреди ночи тень существовала, скорее, в воображении Дена. Он казался случайным прохожим, неожиданно ставшим свидетелем любопытной сцены.

Офицер ушел по дорожке, по которой до этого пришла их компания, уведя с собой Александра. А за ними утекли космонавты спецназа, оставив Дена и Мари наедине с Алонсо. Не меняя выражения лица, с прежней улыбкой он сказал:

– Рад вас снова видеть, сеньор Дэнис, и, кончено же Вас, сеньора Мари. Буду признателен, если Вы вернете мне спутниковый коммуникатор.

Мари с удивлением посмотрела на Дена.

– Сеньора Мари, по вашему лицу я вижу, что сеньор Дэнис не говорил вам о деталях нашей последней встречи, поэтому появление кавалерии из-за холма должно было стать для Вас полной неожиданностью.

Ден передал Алонсо небольшое устройство, которое он достал из кармана. И в его памяти пронеслись детали их разговора с Алонсо перед отъездом на Тейде.

«Мне бы хотелось, чтобы Вы были все время на связи, и чтобы я знал, где вы находитесь с точностью нескольких десятков метров. Чтобы с этим не возникало технических трудностей, я готов вам помочь. Возьмите этот небольшой прибор, спутниковый коммуникатор. Я не знаю, работали ли Вы раньше с такими устройствами, они используют GPS сигнал, без мобильной сети и содержат в себе функцию тревожной кнопки. Наши умельцы поколдовали над обычным серийным изделием фирмы Garmin и в дополнение к функционалу устройства InreachMini, добавили микрофон и возможность включения записи одновременно с включением тревожной кнопки. Берегите себя и будьте на связи»

– Тогда я не придал этому особого значения, но теперь я понимаю, сеньор Алонсо, что Вы вполне предполагали возможность ситуации, в которой мы в конечном итоги оказались, разве не так? – спросил Ден уставшим голосом.

Не отвечая на его вопрос, Алонсо произнес.

– Вы не поверите, но этой женщине удалось скрыться. Мы еще не успели осмотреться, а она смогла исчезнуть среди камней в суете ситуации, пока мы сосредоточили внимание на мужчине.

– Вам удалось узнать что-нибудь про неё?

– Конечно удалось, еще до вашего отъезда на Тейде. Благодаря полученной вами информации и фотографиям, мы смогли определить объект недвижимости, который принадлежит ей. И хотя он зарегистрирован на третьих, лиц, но не составило особого труда проследить цепочку. Её, действительно, зовут Алина. Алина Дерковская, обладательница двойного гражданства: России и Евросоюза в лице одной из ваших балтийских стран.

– Нет уж, извините, теперь они не наши, а ваши, – отреагировал Ден.

Алонсо рассмеялся:

– Ну пусть будут наши, это не меняет сути дела. Она известна Интерполу, много раз фигурировала в различных сложных историях, но ни разу против неё не было достаточных улик. При этом она редко скрывала своё присутствие в тех местах, где данные истории разворачивались, по принципу, что лист проще всего спрятать в лесу. Но её участие было выстроено настолько хитроумно, что не только доказать обвинения, но даже сформулировать их, не представлялось возможным. Когда мы получили эту информацию, то сразу поняли, что её присутствие в том месте, где произошел странный инцидент с Еленой Риберг, не может быть случайным. Но мы не понимали и до сих пор не знаем, какие могли бы быть у неё, либо у этого мужчины, мотивы воздействия на Елену Риберг.

– Мотивы связаны с её профессиональной деятельностью, она стала препятствием для победы альянса компаний в рекордном тендере одной из государственных корпораций. Вся эта информация есть в записи, которую я вел во время разговора с Александром.

Алонсо выглядел разочарованным, очевидно он ожидал более романтическую версию. Скучающим голосом он произнес:

– Да, это не удивительно. Государственные контракты и в нашей стране часто являются источником коррупции и криминальных сюжетов. Я не специалист в уголовном праве, и не уверен, что имеющихся в нашем распоряжении материалов будет достаточно для криминального кейса против Алины Дерковской или этого мужчины, как вы его назвали, Александра. Но регрессная претензия к ним имеет более, чем существенные основания. Вы прекрасно выполнили свою работу, сеньор Дэнис.

Ден пристально посмотрел на Алонсо и спросил:

– Сеньор Алонсо, у меня к Вам еще один вопрос. Во время разговора со мной, Александр сообщил, что они получили информацию о том, что мы участвуем в расследовании, а также о том, что мы сделали запрос в Москву и должны вот-вот получить существенную информацию по делу. Может быть Вы можете высказать свои предположения относительно того, откуда они могли бы получить эту информацию?

Алонсо также не отводил взгляд и, уже без улыбки, молча слушал Дена.

– А еще мне показалось, что в какой-то момент Вам стало очевидно, что доказательная база слишком слабая, и нет реальных перспектив её усилить. Александр и Алина оказались слишком умны для вас. Вы поняли, что единственный способ добиться успеха – это спровоцировать их на активные действия.

Тяжелое напряжение почти физически ощущалась в длинных паузах между репликами Дена. Мари переводила взгляд с Дена на Алонсо, пытаясь понять, что происходит.

– Мне показалось, сеньор Алонсо, или Вы, действительно, не слишком торопились появиться здесь? В свое время Вы говорили о том, что неблагоприятный исход в ситуации с Еленой был бы для Вас менее затратным. Полагаю, что и в нашем случае неблагоприятный исход предоставил бы более серьезные основания для претензий. Эффективность прежде всего, не так ли, сеньор Алонсо?

Алонсо отвел взгляд от Дена и некоторое время смотрел в направлении Тейде, а затем развернулся и направился в сторону тропинки, ведущей вниз, бросив на ходу через плечо:

– Конверт с Вашим вознаграждением, сеньор Дэнис, я оставил на ресепшене в отеле, Вы можете забрать его, когда спуститесь вниз.

Он медленно шел по площадке, а когда достиг её края, развернулся и снова пристально посмотрел на Дена.

– Если Вы подождете еще примерно пол часа, то увидите Тейде в лучах рассвета. Можете мне поверить: зрелище будет потрясающим и незабываемым.

После чего повернулся и скрылся в темноте.

Мари повернулась в сторону вулкана и не отрываясь смотрела на него. Ден подошел к ней сзади и крепко обнял. Теплые куртки согревали тело, но, несмотря на это, оба они чувствовали легкий озноб. Мир подернулся светом и медленно просыпался, понемногу заполняясь теплом и спокойствием, прогоняя со своих просторов демонов ночи. Заметив, что глаза Мари закрыты, он повернул её к себе и поцеловал в закрытые глаза и открытые губы.

Она открыла глаза и улыбнулась:

– Пора в дорогу Милый. Уже светло, думаю мы без труда сможем найти путь. Если не поторопимся, то опоздаем на самолет. Я уже устала от чудесных островов и снова люблю нашу холодную Москву.

– Посмотри Милая, – поднял глаза вверх Ден.

Они долго наблюдали за тем, как высоко в небе развернувшийся со стороны южного аэропорта игрушечный силуэт самолета направляется в сторону севера, оставляя в небе густой белый след.