Эльфийское жертвоприношение (СИ) [Нина Зайкина] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Эльфийское жертвоприношение Нина Зайкина

Аромат усиливался, заставляя волка и его спутника двигаться вперёд. Скоро он удовлетворит своё любопытство и отправится по своим делам. Его чёрная, как смоль шкура переливалась как тысячи звёзд на ночном безлунном небе. Сильные мышцы, не знающие устали, перекатывались под гладкой шкурой. Он без устали трусил уже час.

Волк свернул с намеченной дороги и принюхиваясь к воздуху побежал по другому пути. Его вёл странный запах, там был аромат цветочного луга, скошенной травы и свежего воздуха после дождя. И ещё чего-то. А, вот, вот… запах леса. Но ради этих запахов он не стал бы менять планы. Самое интересное, что влекло его вперёд — это был запах человека. Караванов здесь ходит много и под охраной, но одинокие путники редкость на этой дороге. Кто же этот ненормальный?! Этот вопрос и влёк его вперёд.

Уже слышны голоса, значит он близко. Большая часть пути позади. Подождите, подождите… волк даже остановился от неожиданности. Да, голоса впереди есть и не просто есть. Человек зовёт на помощь. И кричала женщина. Волк принюхался и уловил запах, если не сказать вонь, мужчин, грязных, не мытых, потных тел. Бр-р-р-р!!! Ох, ноги мои ноги, не подведите!!! Вся надежда на вас! Столько сил в рывок волк давно не вкладывал. Только бы успеть, только бы успеть. Вот поворот, за которым слышится возня, хотя голос на помощь уже не зовёт. Только бы не опоздать…

— Я согласен с тобой, брат. Давай поторопимся!


Кричать с зажатым ртом получается не очень, да и дышится с трудом. Отбиваться не дают связанные руки и ноги, и дюжий мужик, который меня держит и не даёт трепыхаться. Внутренности отбиты и помощи ждать неоткуда, на много вёрст вокруг простирается дорога в лесу, навряд ли кто-нибудь будет проезжать мимо. Да и не будут они связываться с разбойниками, если это конечно, не стража. Но на этой развилке даже на случайных путников надеется не приходится. Надеюсь, что после того, что они хотят со мной совершить, они меня убьют… Бессильные слезы катятся по лицу, но облегчения они не приносят. Какого черта, меня понесло этой тропой?!


'Мамочки!' — это все, что я смогла подумать, даже вслух произнести побоялась. Вместо спасителей на тропе стоял здоровенный, чёрный волк. Он скалил зубы, компания ему явно была не по душе. Из пасти, усеянной острыми, как бритва зубами, вырывался рык. Не будь мои нервы чуть крепче, чем у обычных девушек — потерять мне сознание на месте!

Интересно даже, что лучше: смерть от разбойников или от волчьих зубов на горле?

Мужик, что до этого момента держал меня, вдавливая мои плечи в землю, резко убрал руки. Волку надоело смотреть на меня и он прыгнул. Наверно посчитал, что я самая лёгкая добыча. Что ж, быстрая смерть — это даже хорошо, но видеть мне этого не хочется. Я зажмурилась. Пусть только это будет быстро.

Разбойники собирались дать отпор волку, но они не видели тени проскользнувшей среди деревьев.

Как же страшно! Я как лежала, так и лежу, а где же зубы?! Да не мои зубы, а волка! Нет, это конечно, хорошо, что меня ещё не сожрали, но всё-таки это слегка смущает. Может открыть глаза? Страшно! Лучше прислушаюсь, уши-то мне никто не затыкал. Вокруг возня, крики и звук падающих тел. Неужели шесть вооружённых человек не в состоянии одолеть волка, пусть и такого большого?

Пока открывала глаза, все звуки стихли. Всего несколько секунд, а вокруг одни трупы и мне кто-то развязывает руки! Перед моим носом сидел волк и не сводил пристального взгляда. Что интересно, он увидел. К этому моменту мои руки освободились и я села. Меня развязывал молодой человек с синими васильковыми глазами, и темными, как смоль волосами, опускающимися до лопаток, с волевым подбородком и изящным ртом. Он был хорош собой, широк в плечах, его чёрная куртка на шнуровке и тёмные обтягивающие штаны только подчёркивали фигуру. Молодой человек произвёл бы приятное впечатление, если бы не его кривая ухмылка при взгляде на меня.

Во рту привкус крови. Провела рукой по подбородку. На руке остался кровавый след. Только бы зубы остались целыми, а то, как я без зубов дома покажусь?! Меня же родители убьют и за то, что ушла из дома без спроса, и за то, что попала в переделку. За второе получу с гарантией, потому что предупреждали, чтоб из дома ни ногой. Зря не послушалась.

Оглядев себя, я поняла причину ухмылки, но это не повод так её демонстрировать! Ну да, каштановые волосы выбились из косы длинной до места, которое чуть пониже пояса, лицо перепачкано грязью вперемешку со слезами. Один сапог потерян во время борьбы с разбойниками. Любимые коричневые штаны прикрывают едва ли половину того, что должны прикрывать, а бежевая кожаная куртка, на пару с блузой, даже скорее открывает интересные места, чем закрывает. Этот бесстыдник ещё и глаз от меня не отводит! Никогда не видел девушек в изодранном костюме?!

Осмотрев себя ещё разочек, пришла к выводу, что видок у меня ещё тот! Со стороны смотрится, наверно, ещё хуже. Ничего, найду сейчас свой мешок с вещами и буду как новенькая. Ну почти.

— Мог бы и не разглядывать, а помочь встать! — обиделась я на этого бесстыдника.

— И это вместо благодарности за спасение?! — возмутился синеглазый. — Руки и ноги целые, остальные места тоже не пострадали, так что можешь и сама подняться, если тебе очень надо!

— В тебе сразу видно благородного принца!!! Даже руки девушке в трудную минуту не подашь!

— Я ей, можно сказать, не только честь сохранил, но и жизнь, а она ещё и возмущается! Надо было мимо пройти — меньше бы было головной боли.

— Спасибо, что не прошёл. Но подняться мог бы и помочь.

— Ладно, давай руку, немощная, — сказал он, протягивая руку.

— Это я-то немощная?! — возмутилась я поднимаясь. — Где-то тут был мой мешок с вещами, ты не видел?

— Я тут не мешки искал, а жизнь тебе спасал, в конце концов! Твой мешок — ты и ищи!

Наверно мы бы долго препирались, но тут вернулся волк, который во время нашей перепалки ушёл в лес. У него в зубах был мой мешок с вещами. Интересно, он его нашёл по запаху или других мешков по близости просто нет? В любом случае, он молодец.

— Какой умный волк!!! Ты просто молодчина! И спасибо, что спас меня и даже нашёл мои вещи! — я погладила по спине волка. Какая у него мягка и приятная на ощупь шерсть.

— Вот бессловесной животине спасибо, а мне ни грамма благодарности!!! И куда мир катится?!

— Тебе я сказала спасибо, что ты ещё от меня хочешь?

— Да ничего не хочу, а спасибо говорят по-другому!

Да за кого он меня принимает! Если костюм порван, ещё не значит, что меня можно унижать:

— По-другому с других спасибо спрашивать будешь, но я тебе могу…м-м-м… заплатить деньгами. Тебя это устроит? — предложила я.

— Я не ради денег тебя спасал! И оплата за доброе дело мне тоже не нужна. Могла бы по-простому сказать спасибо и всё!

— Я же сказала!

— То как ты это сказала, по-простому не назовёшь! — уже чуть ли не кричал он.

Ох, как просто мужчины заводятся на пустяках. Но может он и прав! Он всё-таки спас меня не только от смерти, но и от того, что хуже смерти!

— Я благодарю тебя за спасение моей жизни и чести. Ты много сделал для меня и не только… Чем я могу отблагодарить тебя, не оскорбив при этом?

— Ну вот, наконец-то слова искренней благодарности! — скривился он, — Мне не надо благодарности, разреши проводить тебя до ближайшего селения, а то на дороге, которую ты выбрала, много разбойных шаек.

Зачем ему такая морока? Это чистые идущие из души побуждения? Очень сомневаюсь! Что ж, время покажет. А пока мне и в самом деле лучше побыть в компании. В конце концов он же спасал меня не для того, чтобы убить… я надеюсь.

— Мир? — предложила я.

— Я с тобой и не воевал! Ты первая начала огрызаться.

— Я?! — от возмущения я потеряла не только дар речи, но и все слова благодарности.

— Ну не я же?!

— Да что ж такое!!! С тобой вообще, возможно нормально разговаривать?!

— Не только можно, но и нужно, — ухмыльнулся этот подлец, — так тебя проводить? Ну что, Слок, проводим её?

Он ещё и с волком советуется! На компанию волка я ещё согласна, но вот с компанией этого красавца возникает уйма вопросов.

— Ладно, сейчас переоденусь, и решим этот вопрос.

Я скрылась за деревьями, вместе с мешком, что принёс волк. По пути нашёлся второй сапог, так что босиком, хвала Богине, мне идти не придётся. Развязала свой весьма помятый мешок и достала запасную одежду. Она оказалась вся мятая, но цела и чистая, что меня вполне устраивало. Не откладывая в долгий ящик переоделась в черные обтягивающие штаны, темно-зелёную блузу и куртку. Натянула сапожки. Вид был как у шута — один сапог был ещё ничего, это тот, что остался на мне, а вот второй разительно от него отличался, был настолько грязным, что цвет угадать было просто не возможно. В итоге я оказалась в одном коричневом сапоге и в одном чёрном. Что ж, лучше, чем ничего. Распустила волосы и заново их переплела, завязав конец шнуровкой от оборванных штанов. Умылась водой из фляги, а то выглядела хуже, чем мой сапог, как мой спаситель меня ещё за разбойницу не принял?! 'Наверно по позе', - невесело усмехнулась я. Вот вроде порядок, и на глаза не стыдно показаться.

На поляне никого не было. Бросили. Что ж, пойду сама.

А куда делись трупы? Ладно, не моя это забота. Вышла на дорогу и обнаружила, что меня не бросили, а поджидают мои спасители.

— Ты закончила, мы можем отправляться? И уйти надо побыстрее, пока на нас здесь никто не наткнулся. Конечно, если ты не против нашей компании, — предложил синеглазый.

— Вы хотите идти со мной? А где разбойники? — изумилась я.

— Я их уволок подальше в лес, не валяться же им посреди дороги — это ответ на твой первый вопрос. А ответ на второй — не бросать же одну, столь неосторожную барышню.

— А я вас не отрываю от дела или вам по пути? — поинтересовалась я.

— Ты уверенна, что хочешь знать ответ на этот вопрос? — ухмыльнулся темноволосый.

— Если честно, наверно, нет, но всё же не хочется быть обузой.

— Не волнуйся, во-первых тут не далеко Дао́р, а во-вторых с тобой не соскучишься! Я, кстати, Танн. Будет ли мне позволено узнать Ваше имя? — издеваясь, в карикатурной манере поклонился он.

— Снизойду до ответа в качестве благодарности, — в тон ему ответила я, — моё имя Ани́лиа, можно просто Лиа. И нам пора отправляться в путь, время не ждёт, скоро ночь.

Волк расфыркался, то наших взаимных поклонов, можно было подумать, что он смеётся.

Вместе было идти гораздо быстрее и веселее. Но что самое главное — безопаснее. Мне на самом деле не стоило пускаться в путь совсем одной. Но, как говорила моя бабушка: 'Хорошая мысля, приходит опосля'.

— Ты с какого трупа сапоги сняла? — окинув меня взглядом, еле сдерживая готовый вырваться наружу смех, уточнил Танн.

— Это мои сапоги, ни с кого я их не снимала! — вознегодовала я.

— Так я тебе и поверил! И не смотри на меня так! У меня устойчивость к миндалевидным глазам, даже к красивым.

— А как мне на тебя смотреть? С благодарностью?!

— Можно и с благодарность, но лучше с восхищением.

— Не дождёшься! — фыркнула я.


Весна делает своё дело: в обрамлении зелёного кружева пели птички на все лады, грело солнышко спинку, около ног крутился волк, иногда убегая вперёд по заячьему следу, но всегда возвращаясь. Иногда он зарывался носом в траву, выискивая мелкую дичь или откапывая норку, но с добычей мы его не видели. Один раз он погнался за лисицей и его не было около часа, потом вернулся взмыленный и уставший, но довольный собой. Морда и лапы были чистыми, из чего мы с Танном сделали вывод, что если он и догнал лисицу, то драть её не стал и плутовка благополучно вернулась в нору. Судя по всему, он проявлял скорее азартный интерес, так как погоня за добычей ему доставляла больше удовольствие, чем финал этой беготни.

Дорога струилась вдаль и казалась бесконечной, но постепенно шаг за шагом приближала нас к концу пути. Прекрасный вечерок и хорошая компания облегчали путь. Когда мы разговорились Танн оказался не таким уж и занудой, каким показался с первого раза. С ним было легко и весело разговаривать на любые темы. Он был образован и начитан, что тоже производило благоприятное впечатление. Умел шутить и не обижался на шуточки в свой адрес, а воспринимал их с юмором. С ним время текло незаметно. Он не задавал лишних вопросов и я не лезла в душу. Болтали обо всем на свете начиная от погоды и ранней весны, заканчивая боле серьёзными темами об отношениях с соседями.

Вдруг мы остановились. Точнее сделал это Танн.

— Послушай, брат, — обратился он к волку, — там без нас будут волноваться. Ты возвращайся, что бы они не переживали, а я освобожусь и догоню тебя. Идёт?

Волк долго и пристально всматривался в Танна, как будто между ними шёл безмолвный диалог. Потом подбежал ко мне попрощаться, и я потрепала его по загривку. Наконец он повернулся и побежал в обратном направлении. Надеюсь, он доберётся без приключений. Хороший волк, он очень мне понравился. Может судьба будет благосклонна и позволит нам ещё встретится.

Когда волк скрылся за поворотом, я не утерпела и задала давно интересующий меня вопрос:

— Можно кое о чём тебя спросить? Только не смейся, ладно?

— Конечно, если смогу — отвечу не смеясь.

— Ха-ха. Очень смешно. А спросить я хотела вот о чём — этот волк, он гораздо умнее своих собратьев или у меня с головой не всё в порядке и пора сходить к целителю?

Танн ухмыльнулся, но не засмеялся и сказал:

— Если судить о том, что ты оказалась одна в таком злополучном месте, то может и стоит. А на счёт волка — это длинная история. Тебе будет достаточно знать, что он мне как брат?

— А если не будет? Интересно же! Тем более что идти нам тоже далеко, — лучезарно улыбнулась я.

Вряд ли на него подействовала моя улыбка, но, вздохнув, проговорил:

— Что ж, если ты настаиваешь. Это произошло, когда я был ещё младенцем. Недалеко от того места, где мы жили, была облава на оборотней.

— Но оборотней не существует!

— Ты будешь слушать или нет?!

— Всё молчу, молчу!

— Так вот, царские егеря загнали одну волчицу. Надеюсь, ты знаешь, что оборотни превращаются в волков в любое время суток вне зависимости от фазы луны. И что потомство могут иметь как от человека, так и от волка. Почти всегда дети от человека, так как существо наделённое человеческим разумом, навряд ли будет спать с собакой. Но это волчица, по одним ей понятным моральным и прочим причинам имела детёнышей от обычного волка. Вожак стаи был её мужем и когда пришли по их душу, он не подпускал их ни к стаи, ни к волчице, ни к детёнышам. Он так яростно защищал свою семью, что не обошлось без жертв с обеих сторон. Вся стая встала на защиту, но противников было больше, намного больше. Кроме того егеря не пришли одни, с ними были здоровые волкодавы обученные охоте на оборотней.

Волки были обречены, хотя их отваге и мужеству могут позавидовать многие люди. Хоть битва была проиграна, вожак дал возможность волчице увести людей от потомства. Но коварству и жестокости людей нет придела…

Она уводила егерей от своих детёнышей, которым было всего несколько дней отроду. Если бы она только знала, что это не поможет…

— Почему не поможет?

— Потому что охота за оборотнями не один век продолжалась, да и волкодавы им помогли. Они разделились на несколько групп, и пока одна травила волчицу, другие прочёсывали местность. Люди не глупы, они догадались, что неспроста вся стая билась с ними и их надежды оправдались. Недалеко от места бойни они нашли логово волчицы и никого не оставили в живых из её щенков.

На этом история и закончилась бы, если бы не случай. Один из щенков услышав шум борьбы и крики, он был ещё слеп, но не глух, пополз к родителям. Отважный маленький беглец набрёл на лисью нору, что его и спасло. Запах лисицы перебил его собственный. В норе было потомство лисицы и когда она пришла — не обрадовалась такому соседству. Она вытащила его на поверхность и вернулась к детям.

Но на счастье щенка рядом оказалась моя мать. Она сжалилась над одиноким беззащитным волчонком и взяла его домой. Дома она его накормила, помыла и обогрела. Так он остался у нас жить.

Моя мама хотела вырастить его и отпустить в лес. Да и сейчас мы его не держим, он свободен в выборе. И он выбирает нас — свою семью. А когда он подрос, мать стала замечать, что он понимает, что ему говорят: сходи туда…, принеси то…, подожди тут… и тому подобное, но самое интересное, что он выполнял всё это. Он был ещё одним сыном моей матери и она стала разузнавать про него и выяснилось, что он нашёлся именно в день облавы. Тогда мама всё поняла — он оборотень! Но он не мог обратиться в человека, его родная мать не успела его этому научить. Ведь что бы обращаться надо понимать, что ты делаешь и как это делать, то есть быть сознательным, а мама подобрала его совсем маленьким. Мы с ним научились понимать друг друга, мы выросли вместе и я люблю его как брата.

Мы пытались найти оборотней, но они скрываются не столько от нас, сколько от егерей. И я понимаю их, когда они не хотят, что бы нашли их или их детей. Поэтому мы так и не смогли помочь ему обрести способность принимать человеческий облик. Так что этот волк наделён человеческим разумом и заперт в своей шкуре!

Вот в общем-то и вся история. Но если о ней узнает, хоть одна живая или не живая душа — тебе не жить! Я ясно объясняю?!

Ох, какой грозный и страшный. Наверно, действительно за него всем сердцем переживает. Но эта же грозность и подтолкнула меня к следующему вопросу:

— Если ты так за него боишься, зачем же ты мне рассказал?!

— Не знаю…, сам себе удивляюсь. Ты единственный человек, кроме моих родителей, кто знает этот секрет, но я почему-то уверен, что ты никому о нем не расскажешь.

У него был такой вид, как будто неудачный ухажёр признался в пылкой любви к недоступной красавице. Глаза опущены, румянец на щёках и не знает куда деть руки. Просто прелесть! Люблю людей вгонять в краску.

— Конечно, не расскажу после таких-то угроз!!! Жить-то хочется…

Как он на меня посмотрел! Нормальный человек покраснел бы от носков до кончиков волос, но я не испепеляемая, проверено на практике!

— Да шучу я, шучу. Не волнуйся, ваш секрет уйдёт со мной в могилу! — пообещала я.

— Надеюсь, что так. Иначе встретишься с могилой раньше, чем думаешь…

Последняя облава была несколько веков назад. В этом я абсолютно уверенна — читала в книге, про дворянство. Значит Слок потомок, иначе ему больше трёхсот лет… Нет, просто потомок.

Вот ввязалась на свою голову. Надо было идти одной, мне и своих секретов выше крыши хватает, ещё и Танн со своими свалился с неба средь бела дня. А кстати, откуда он свалился-то? Надо бы всё разузнать:

— Расскажи, как ты меня нашёл?

— Я тебя не икал. Мы со Слоком шли по своим делам, когда услышали призывы о помощи. Не могли же мы пройти мимо, ты так отчаянно звала. Вот мы и прибежали.

— Но я видела только волка! И как вы вдвоём справились с целой бандой?!

— Всё очень просто! — послышалось раздражение в голосе спутника. — Слок совершил отвлекающий манёвр, сама убедилась, какое он производит впечатление, а я зашёл в тыл. Пока эти тупицы пялились на волка, я успел справиться с большинством из них. А те, кто успел убежать, возвращаться не пожелали. Остальное ты знаешь.

— Ты мой герой! Прям как принц на белом коне, точнее с черным волком!

— Почему 'как'?! — возмутился Танн.

— А ты принц? — в свою очередь заставил меня удивиться он.

— А разве я на него не похож?

— Вряд ли, принцы без охраны в лес не сунутся. Если, конечно, они не глупые принцы.

— А если принц в состоянии постоять за себя?

— Таких мало, мне хватит пальцев одной руки, что бы их пересчитать.

— Я вижу, ты знаешь много принцев? Тогда позволь и мне спросить у тебя, кто ты такая? И что ты делала в лесу одна?

Ох, доболталась: язык мой — враг мой! Что же мне ему ответить, так что б и не обидеть и всей правды не сказать? То, что врать я не стану — это точно, а то заврусь так, что сама запутаюсь и поставлю себя в неловкое положение. Что ж, отвечу, пожалуй, так:

— А разве ты принцев никогда не видел и не смотрел турниров с их участием?!

— Ладно, допустим, вопрос с принцами решён, а как насчёт остальных вопросов?

— А не много ли ты задаёшь вопросов незнакомой девушке?! — понимаю, что не совсем удачная попытка перевести разговор на другую тему, но лучшего мне пока в голову не пришло. — Сейчас, наверно, не самое удачное время для подробностей, солнце уже почти зашло за макушки гор и нам надо бы найти удачное место для ночлега.

— Тогда давай так: найдём место для ночлега и ты мне расскажешь о себе? — пришло предложение от этого вымогателя и спасителя.

— Посмотрим на твоё поведение, — отшутилась я.

Мы свернули с дороги для поиска подходящего места для ночлега. Блуждали мы не долго. Минут через пять перед нами раскинулась полянка со следами пребывания людей. В серединке были угли от прежнего костра, невдалеке от костра лежали сухие ветки для последующих путников, то есть для нас, и на противоположном краю лежанка из еловых веток, а совсем рядышком пробивался родничок с ключевой водичкой.

Мы решили разделиться: на меня он повесил готовку, а сам занялся дровами на ночь и лежаком. Я уж было хотела возмутиться, почему это мне готовить ужин, но передумала. Уж лучше я посижу около тёплого костра, чем по темноте лазить среди леса в поисках сухих веток и ельника.

Я сходила за водичкой, залила её в котелок и пока ждала когда закипит вода залезла в сумку за припасами. Состояние съестного оставляло желать лучшего. Крупа рассыпалась и её пришлось сгребать со дна сумки. Более-менее выглядело вяленое мясо, хоть и было всё в крупе, с него и начала готовку, нарезав его кусочками. Повариха из меня никудышная: во-первых пересыпала крупы, пришлось опять добавлять воду, а потом крупа ещё и пригорела. Но и это ещё не все — когда сыпала соль, то мешочек выскользнул из рук, так что теперь каша будет ещё и пересолёной. Я добавила ещё воды в надежде, что это хоть немного, но поможет. Лучше б я за дровами пошла!

Вернулся с ельником Танн, рассчитывавший на сытный ужин! Как он надо мной хохотал, когда мы сели есть подгоревшую пересолёную кашу. Я не виновата, что мешочек порвался. Да и в котелке я никогда не готовила. А этот… этот… хохочет до слез. Я опустила глаза и наткнулась взглядом на кашу в моей ложке. Ладно хохотун, смеётся тот, кто смеётся последним. Ложку я взяла за черенок, а лопатку опустила левой рукой на манер катапульты… и отпустила…

В меня ответная горелая каша не попала только по тому, что меня уже не было на месте. 'Какая я меткая!!! Прямо в лоб!' — гордилась я собой, пока бежало до ближайшего дерева, потому что мне в след уже нёсся разъярённый Танн. Ну и скорость у него, еле до дерева добежала. Правда на моё счастье оно было в несколько обхватов, что, наверное, и спасло мне жизнь.

Пока мы носились в догонялки вокруг ствола, Танн остыл, но подстроил мне другую подлость. Он резко остановился, и я, не рассчитав расстояния, со всей скорости врезалась в него. Инерция была такая, что я повалила этого здоровяка. Тут я горько пожалела, что меня не убили разбойники, потому что сил убегать больше не было. Он крутанулся и подмял меня под себя так, что я не могла ни рукой, ни ногой пошевелить.

— Вот и смерть твоя пришла. Сейчас ты…, - договорить он не успел — замер к чему-то прислушиваясь.

— Не ожидал, что смерть так быстро придёт? — отшутилась я, но он даже не обратил на меня внимания, встал медленно и бесшумно (и как только у него это получается в лесу?!).

Поднял меня без моего согласия, как тряпичную куклу, как будто я и не весила ничего, поставил спиной к дереву вокруг которого бегали и сказал, наклонившись к самому уху:

— Стой здесь. Если услышишь шум — не трогайся с места. Если поняла меня — кивни.

Я кивнула, не совсем же я глупая (так чуть-чуть есть, но не более!). Он ушёл за деревья. Звук меня не напугал, мало ли какая зверушка бегает по лесу, а вот его взгляд мне очень не понравился.

Вернулся он быстро, но с противоположной стороны поляны, напугав меня до икоты. И только тут я заметила, что очень за него переживала.

— Что там было? — чуть слышно спросила я.

— Да ничего особенного, лисица по следу зайца пробежала.

— Тогда зачем ты меня так напугал!

— А если бы там была не лисица? — многозначительно посмотрел на меня Танн. — Та 'не лисица', с которой ты сегодня днём столкнулась.

— Ладно, я тебя поняла. Давай на ночлег укладываться, — предложила я, — а то уже темно.

— В лесу всегда темнеет рано, — констатировал Танн очевидный факт.

— Это я и сама знаю, но день был не лёгким. Я очень устала, просто с ног валюсь.

— Лапник там лежит, так что можешь идти укладываться спать, а я костер на ночь сделаю. Знаешь, как его делают, чтоб всю ночь горел?

— Не-а, а как? — вид, видимо, был у меня слегка глуповатый, но любопытный.

— Смотри, берёшь полено, лучше берёзовое, но за неимением такового, можно любое другое. Колешь его (слова у него не расходятся с делом) на четыре части. Потом вкладываешь в серединку сухой мох или траву и связываешь опять вместе все четыре половинки. Зажигаешь мох — вот тебе и костёр на всю ночь, он будет не гореть, а тлеть. От него будет и свет и тепло.

— Здорово! Ты, оказывается, много знаешь о жизни в лесу?

— Не столько, сколько бы мне хотелось, — вздохнул он.

Мы пошли укладываться спать. Свою куртку я постелила на лежак, после чего достала покрывало из разом отощавшего мешка.

— Покрывало у меня одно, так что спать будем спиной к спине. Ясно? — жалко же его, замёрзнет ещё, а мне потом лечить придётся.

— Ладно, только в виде исключения и только потому, что ты очень просишь. Я не привык поворачиваться к женщине спиной, — подмигнул он.

Вот дать бы ему… Пусть шутит, его популярность среди женской половины населения меня не интересует… или интересует? Нет, наверное, не интересует.

Меня он положил ближе к огню, так что я грелась с двух сторон. Для меня, мерзлячки, как раз самое то. Уснула я мгновенно, наверное, даже не успев глаза закрыть не смотря на то, что спать без подушки было жутко неудобно, да и ветки давили на все возможные места. 'Завтра проснусь вся в синяках из-за этих веток! Хотя… одним синяком больше, одним меньше, какая разница', - только и успела подумать я, прежде чем провалиться в крепкий сон.

Снилась мне драка, крики, хруст костей. Мерзкий сон какой-то!.. И тут до меня доходит, что мне всё это не снится, а слышится сквозь сон. Я открываю глаза и вижу, как Танн перерезает глотку разбойнику. Остальные уже лежали без движения, только один постанывал. Да Танн не спаситель, а матёрый хладнокровный убийца. Меня от вида крови и изуродованных тел аж выворачивает, а он и в ус не дует! Тот ли он за кого себя выдаёт или пытается втереться в доверие? Убивает он слишком профессионально, без лишнего шума и пыли. 'Да и могилку он мне уже обещал…', - вспомнилось мне.

— Что это было?! — вскакивая закричала я.

— А вот сейчас и узнаем, — ответил Танн, подходя к стонущему. — Что вам здесь надо?

— Да пошёл ты… — попытался разбойник плюнуть в лицо Танну.

— У меня времени предостаточно, да и ты уже никуда не спешишь.

С этими словами Танн придавил ногой поломанную руку разбойника. Тот закричал от боли и прохрипел:

— Нам нужна она, она…

— Зачем, и кому она нужна?

— Даже если ты меня убьёшь, я не смогу тебе сказать, тогда меня убьют другие.

— И кто же? — измазанный кровью Танн надавил посильнее.

— Люди начальника сыска, — прохрипел разбойник.

— А я кому нужна? — встряла я.

— Я не знаю, нам просто приказали…

— Кто? Кто я спрашиваю! — зарычал мой защитник, мой герой.

— Лорд Ми́рдон — начальник…

Это был его последний вздох, больше он ничего не скажет ни нам, ни кому другому и опасаться ему тоже больше некого.

Танн повернулся ко мне:

— Ты знаешь этого Мирдона?

— Знаю, он… он начальник императорского… сыска.

— И что ему от тебя надо?

— Я и сама очень хотела бы это знать, — смутилась я. — Мне что-то уже не хочется спать, может, мы дальше пойдём?

— Я сейчас приберу здесь, а ты собирай вещи, как только управимся, сразу тронемся.

Я не стала смотреть, что он там делал, потихоньку собрала вещи, сполоснула котелок и надела куртку. Потом я сходила на родничок умыться и переплести косу. Мне не давала покоя мысль, что за мной(!) кто-то охотится. Лорд Мирдон не мог, хоть следы и указывают на него, он очень хороший друг моего отца. И тем более не мог желать моей смерти сам император. Более того — я подвергаю опасности Танна, который здесь вообще оказался случайно… или нет? Нет, если бы он хотел мне зла, давно бы меня убил, а он меня уже дважды спасал.

Из дум меня вырвал вопрос Танна:

— Ну, мы идём или тебе надо время прийти в себя?

Я подняла на него глаза и только сейчас заметила, что у меня затекли руки и ноги от неподвижности. Сколько же я так просидела? Оглянулась. На поляне уже было чисто, только дым и запах горелого мяса. Хорошо, что я не завтракала, а то он весь был бы уже снаружи.

Что ж, пора в путь. Танн подал мне руку и помог подняться.


Шли мы молча, только ранние пташки и шелест наших, нет моих, шагов нарушали тишину.

— Ты ходишь бесшумно! — удивилась я. — Я топаю как лошадь, а твоих шагов совсем не слышно!

— Привычка, я много времени провёл в лесу, — не смутившись, ответил он.

— А как ты обнаружил разбойников? — вспомнила я вопрос, не дававший мне покоя ещё с того момента, как мы покинули стоянку.

— Я плохо спал и совсем проснулся, когда услышал шорох за деревьями. Пошёл проверить, что происходит и нарвался на людей. Они напали первыми, я просто защищался.

Он так пристально смотрел на меня, что я невольно опустила глаза.

— А меня почему не разбудил?

— Ты сама спала как убитая. Удивительно, что вообще хоть к шапочному разбору проснулась! У тебя над ухом можно было бить в барабан и ты бы не проснулась!

— Я просто очень сильно устала, — промямлила я, покраснев до кончиков ушей.

— Ладно. Я справился и ты хоть на время, но в безопасности, а это главное, — задрал нос эта выскочка.

— Сам себя не похвалишь — никто не похвалит! — съязвила я, очень довольная собой.

— От тебя же не дождёшься! Уже два раза жизнь тебе спас!

— Так ты ещё и считаешь сколько раз спасал мне жизнь?! — надо же быть такому нахалу, чтоб считать сколько раз спасаешь беззащитную девушку. Ну, не так чтоб совсем беззащитную, но всё-таки.

Пришла его очередь смутиться:

— Не считал, просто к слову пришлось!

— Ага, значит просто к слову, какому, позволь узнать?!

— Давай ты не будешь ко мне придираться!

— А я и не придираюсь! — надулась я.

Дальше мы шли почти всё время молча, иногда перебрасываясь несколькими незначительными фразами. Слушали пение птиц, шёпот ветра в кронах деревьев, изучали следы животных, перебегавших нашу дорогу. Лес кончился, явив на горизонте город. Из-за его стен подымалось солнце, превращая обычные крыши в красные и сказочные на вид. Светило ореолом обрамляло город, делая его похожим на волшебный. На тот, в котором сбываются мечты. В общем, наслаждались тёплым весенним утром и пробуждающейся, после зимней спячки, природой. Пока не услышали шаги за спиной. Меня они очень напугали, а вот Танн отреагировал на удивление спокойно. И как только он отличил шаги Слока от любого другого волка?!

— Здравствуй, мой хороший! Ты нас догнал, — погладила я волка.

Слок переглянулся с Танном и сел напротив меня. Я ещё его погладила и предложила:

— Осталось недалеко, поэтому давайте не будем терять времени даром, — посмотрев на волка, добавила. — Не смотри на него так, я никому не расскажу, пока ты сам этого не захочешь — это твоя тайна, тебе ей и распоряжаться.

После этих слов волк явно расслабился, что не помешало ему с укоризной посмотреть на Танна. Тот лишь пожал плечами, но не произнёс ни слова. Как ни странно, но Слока это устроило и он спокойно потрусил рядом.

До города оставался час пути пешком. Преодолели мы его быстро, периодически бегая на перегонки. Не смотря на то, что мешок нёс Танн, он всегда у меня выигрывал, а меня медленной не назовёшь. Поэтому основная борьба разворачивалась между Слоком и Танном. Волк своих лидерских позиций не сдавал. Развлечение позволило нам быстро и весело добраться до города.


В ворота мы попали одновременно с обозом. Поэтому досмотр с пристрастием стражи нам не учинили в виду наживы побольше с подъехавшего обоза, чем с пары небогатых путников.

Войдя в город Танн предложил поискать корчму, что б поесть нормально, а не мою стряпню, при упоминании которой он сморщился, а Слок непонимающе уставился на него.

— Если она тебе была не по вкусу, зачем ты её ел?

— Не умирать же мне было с голоду! — парировал он. — Я уже есть хочу, мы же не позавтракали.

— Может, зайдём в другое место? У меня есть предложение, мне всё равно туда надо зайти по делу. Заодно там нас и покормят, причём очень неплохо покормят, а главное бесплатно. Согласны?

Судя по Слоку, ему было всё равно, где есть и отдыхать, а Танн ещё сопротивлялся, но всё же согласился — мои доводы были весомее, особенно на голодный желудок. Ну кто не любит вкусно и задарма поесть?! Так что моё предложение было принято единогласно.

Город Даор напоминает солнышко: восемь лучей-улиц сходится к храму Ла́нии и образуют вокруг него центральную площадь. Это второй по величине город, после столицы Рекна́лы. Даор светлы и просторный город, улицы большие и содержаться в чистоте. Глава города строго следит за порядком, поэтому преступность здесь особо не выпячивается, предпочитая более мелкие города, да и близость столицы накладывает свои отпечатки. Много красивых богатых домов, особенно в центре. Красивые арки и памятники с фонтанами на площади Лании, у которых гуляли парочки и просто прохожие, женщина с лотком предлагала пирожки прохожим. Стража в сверкающих доспехах ходила между толпой, следя за порядком. Среди всей этой пёстрой толпы мы смотрелись серыми мышками.

Мы шли по одной из центральных улиц. Танн смотрел на всё это великолепие во все глаза, только, что не открыв рот. Я же в городе была уже далеко не в первый раз, успев им налюбоваться. Зато теперь я любовалась другой картиной — изумлённым Танном. Он выглядел таким растерянным, хотя не похож он на сельского жителя, есть в нём и сила духа и власть в голосе, но в этом городе он был в первые — это было видно сразу. Как же он будет смотреть на столицу? Надо будет на это поглядеть. Кто же он, такой загадочный спаситель? Меня он сопровождает из благородства или здесь другая подоплёка у вопроса? Ладно, не буду забивать себе голову — время покажет, кто кому враг, а кто друг.

Ближайший от храма дом был одним из самых красивых. Дорогая лепнина украшала окна на всех трёх этажах и все дверные проёмы, мраморные колонны поддерживали высокое крыльцо, а дорога от кованных ворот была уложена дорогим камнем привезённым из Мра́на. Слева от тропинки стоял фонтан в два человеческих роста, изображавший прекрасную стройную деву с распущенными волосами и морского фе́рия, гибкое тело которого как бы выпрыгивало из воды, к протянутым рукам девы. Мало кто знал, что скульптура была сделана с дочки хозяина дома. Я имею в виду прекрасную деву, а не ферия.

Мы подошли к воротам у которых стояли два охранника, одеты в кольчуги. Один поспешно открыл даже не калитку в воротах, а сами ворота, на распашку, а второй низко поклонившись, скрылся в доме. Его скорости мог бы позавидовать любой курьер. Первый же поспешил загнать собак, гуляющих по территории. Я посмотрела на Танна, точнее на его вытянувшуюся физиономию и меня пробрал смех, еле себя сдержала. Слок же, наоборот, вёл себя спокойно и с достоинством.

Буквально через тридцать секунд появился хозяин дома в сопровождении второго стража. Это был мужчина преклонных лет, кругленький и невысокий, но ещё очень даже бодренький. На нем был надет сиреневый халат украшенный прекрасной серебристой вышивкой. Выбежал он в домашних тапочках, растеряв весь свой представительский вид. С улыбкой подбежал ко мне, глянул на моего спутника и в низком поклоне сказал:

— Добро пожаловать, Ваше Высочество! Безумно рад видеть Вас в моем скромном жилище. Проходите скорее в дом, сейчас Вам накроют на стол и подготовят комнаты для Вас и Вашего спутника. Надеюсь, Вы не откажите в любезности провести у нас несколько дней.

Я оглянулась на остановившегося Танна. У него было предобморочное состояние, он побелел и слегка пошатывался:

— Лиа… Ваше Высочество?! Почему ты ничего не сказала?! Я…

— Давай пройдём в дом и там поговорим. Ты не против, если мы не будем обсуждать это здесь и сейчас? — обратилась я к Танну. Меня веселило его замешательство, но при этом я не хотела его обижать. — Уважаемый Крела́н Даро́нский, позвольте представить моего спасителя. Это Танн, прошу любить, жаловать и относится соответствующе.

— Конечно, Ваше Высочество. Он будет самым желанным гостем в моем доме, после Вас и императора с императрицей, — с этими словами мы вошли в дом. Огромный холл был украшен дорогими коврами и прекрасными картинами, напротив входа размешалась лестница на второй этаж. Везде колонны и изящная лепнина. Из левого коридора к нам вышел дворецкий. Высокий седой старичок, с прямой спиной и твёрдой походкой. Даже в его возрасте он был полон сил и достоинства.

— Приветствую Вас, принцесса Ани́лиа Вереди́там кес Ракла́м ер Да́ни Лост, — поприветствовал меня Валда́н. После чего уже обратился к Крелану. — Комнаты готовы, прошу.

— Здравствуй Валдан, как твои дела? Помогла мазь для суставов, что я тебе передала? — поинтересовалась я.

— Огромное спасибо, Ваше Высочество, я теперь бегаю, словно сбросил лет тридцать. Ещё раз спасибо за такой чудесный подарок и внимание к моей скромной персоне.

— Всегда рада тебе помочь, — улыбнулась я.

Всё это время Танн ошарашенно крутил головой, поочерёдно переводя взгляд с меня на хозяина дома и дворецкого.

Слок зашёл с нами, чем немало смутил Крелана. Он попытался незаметно закрыть перед ним дверь, но волк успел проскользнуть.

— Он тоже мой спаситель и думаю, он разделит комнату с Танном, — заступилась я за Слока и он ответил мне вилянием хвоста.

— Я распоряжусь, чтобы ему постелили в комнате у Танна, — сказал дворецкий, и Крелан, после недолгой паузы, подтвердил кивком. Дворецкий поклонился и пошёл отдавать распоряжение на счёт Слока.

Когда Валдан ушёл, Крелан обратился ко мне:

— Что же мы стоим, пройдёмте в залу, — с поклоном предложил Крелан и по пути продолжил. — Мне кажется, что Его Высочество император Сидиа́н не знает, что Вы здесь, принцесса Лиа и вся королевская стража опять сбилась с ног, разыскивая Вас. Надеюсь, Вы не будите против, если я отошлю гонца к императору с сообщением, что вы благополучно ко мне добрались?

— Конечно, отправляйте. Даже если бы я была против, то не стала бы вас подставлять перед Его Величеством, — благосклонно улыбнулась я.

— Опять?!! — брови Танна взлетели ещё выше, хотя я думала, что это не возможно чисто физически, а Крелан поклонился и отвернулся, чтобы не рассмеяться.

— Я не люблю сидеть взаперти, — присаживаясь на диванчик, опустила глаза я.

— Чего ещё я о тебе не знаю? — прищурившись, уточнил Танн.

— Лучше спроси, что ты обо мне знаешь.

— В яблочко! Ничего о тебе не знаю. Почти сутки с тобой провёл, а кроме имени ничего так и не узнал, — пришла очередь Танна смотреть в пол. — Как такое могло случится?

— Искусство дипломатии и неправильно заданные вопросы.

— Как можно неправильно задать вопрос: 'Где ты живёшь?'?!

— На него можно ответить правильно: 'В Рекна́ле, а ты?'.

Танн хотел ещё возмутиться, но ему не дал вовремя подошедший дворецкий:

— Разрешите проводить Вас в Ваши покои, — с поклоном сказал он. — Идите за мной.

С этими словами он повёл нас на второй этаж, по красоте и роскоши не уступавший первому. Крелан убежал отдавать распоряжения на кухню, правильно решив, что мы в пути проголодались. Не зря он глава гильдии купцов и ремесленников, проницательный мужичок, но иногда не видит, что творится перед его носом, а вот в делах своей выгоды никогда не упустит.

Пока шли, мне показалось, что Танн отвертит себе голову, рассматривая коридор, стены с картинами, устланную ковром лестницу, резные перила, дорогие канделябры. 'Во дворец его надо буде приглашать за неделю, чтоб освоился', - мелькнула мысль.

Танну досталась комната поменьше и в ней уже лежала на полу шкура медведя, видимо для Слока. Убранство комнаты было без лишнего богатства. Посередине стояла добротная дубовая кровать, стол со стулом, шкаф для одежды и окно украшенное бардовыми шторами. В углу комнаты стояла бадья с горячей водой, мочалка и набор масел.

Моя же комната была следующей и угловой. В ней убранство было схожее. Только сама комнатка побольше, всё выдержанно в золотом, а не багровом, как у Танна, цвете, так же был диванчик, напротив которого стояло два кресла. За диванчиком находились два окна, а не одно. Вход уже охранял стражник. У его двери мы попрощались, и я вошла в свою. Здесь тоже уже стояла бадья с горячей водой и ароматными маслами.

Я решила не откладывать удовольствие на потом, сбросила одежду и залезла в бадью. Как же приятно расслабиться после дороги в горячей воде. Ноги аж гудят от усталости. Ничего, сейчас расслаблюсь и буду как новенькая. Танн тоже устал с дороги. Я закрыла глаза и невольно представила, что он то же самое делает сейчас. Нет, так дело не пойдёт, надо с этим завязывать. Лучше подумать о чём-нибудь другом. Например, какой нагоняй получу от отца с матерью, когда домой вернусь. Ой, об этом тоже лучше не думать, приятного мало. Может я ещё о чём-нибудь подумала бы, но у меня заурчало в животе, требуя не расслабления, а как раз таки работы ложкой, на крайний случай вилкой.

В это момент в комнату зашли три молоденькие служанки, ещё совсем подростки, лет по четырнадцать.

— Мы пришли помочь Вам, — поклонились они.

К Танну, наверное, тоже служанок отправили… о чём это я?! Ах, да… о мочалке.

— Помыться я в состоянии сама, а вы пока подготовьте мне платье к обеду, — не хватало, чтоб меня ещё кто-то трогал, я пока могу и сама помыться. Настроение было безнадёжноиспорчено.

Я быстренько помылась и завернулась в предложенное полотенце. Меня уже ждали с платьем нежно-салатового цвета. У него были открытые плечи и спина, а юбка была длинной до пола. К нему прилагались туфельки в тон на маленьком каблучке. Служанки соорудили мне причёску на голове, вплели туда искусственные розовые цветочки и ушли.

Я оглядела себя в зеркало. А в приличном виде я очень даже ничего, если не сказать больше. Точёная фигурка с узкой талией, красивая линия плеч, карие миндалевидные глаза, чуть курносый носик и слегка полноватые губки. Густые каштановые волосы с золотистым блеском и рыжеватыми искорками были уложены в затейливую причёску. Я улыбнулась и на щеках появились ямочки, которые меня очень красили. Не успела я собой полюбоваться, как раздался стук в дверь.

— Не заперто, входите, — я ожидала увидеть дворецкого Валдана, который позвал бы нас на обед (есть хотелось нестерпимо), но на пороге стоял Танн.

Он был одет в черные штаны и рубашку синего цвета в тон к глазам, черные волосы больше не топорщились, а были уложены и напомажены. Красавец мужчина!

Мы смотрели друг на друга. Вид у нас был мягко сказать глуповатый: открытый рот и глаза по медяку. Мы наверно, с минуту так стояли. Первой в себя пришла я:

— А костюмчик тебе идёт.

— Э-э-э… Спасибо. А ты… То есть Вы прекрасны… это платье… Вам очень идёт, Вы в нём неотразимы.

— Неотразима, потому что такой кошмар ни одно уважающее себя зеркало отражать не захочет? — подмигнула я. — А почему 'Вы'? Я же вроде здесь одна или меня уже двое? — усмехнулась я оглянувшись. Жестом пригласила Танна присесть на диванчик, а сама села напротив.

В камине горел огонь, согревая и успокаивая своим теплом, а заодно прихотливо отражаясь от поверхностей, искажая и делая волшебным всё вокруг.

— Я не могу к Вам обращаться на 'ты' — обстоятельства не позволяют, — сник Танн.

— А я могу на них повлиять? До этого ты меня называл на 'ты' и гром тебя, с ясного неба, не поразил! Что же изменилось со вчерашнего дня? Да, я переоделась и стала выглядеть по-другому, но я осталась прежней, всё той же Лиа, которую ты спас!

— И 'немощной' обозвал! — простонал синеглазый.

Он невозможен! Меня только и хватило всплеснуть руками! Танн сник совсем, даже посмотреть на меня боялся. Что же мне делать?! Как ему объяснить элементарные истины, не нуждающиеся в пояснении?!


Он молчал. О чём были его мысли, можно было только догадываться, на лице беспристрастная маска. Обижать его я не хотела. Он хороший, добрый — таких сейчас мало, пришёл мне на выручку, когда я думала, что мне конец. Вот помог бы он если бы на моём месте оказалась страшная старушка? Думаю, помог бы. Благодарности за помощь не потребовал, до Крелана довёл. Грубовато подкалывает, конечно, но и я себя в обиду не даю. И это всё ещё прилагается к умопомрачительной внешности — высокий, статный, синеглазый. Мм-м-м… Вот и сейчас встряхнул своими волнистыми чёрными волосами, повернувшись в профиль. А профиль… Прямой красивый нос с хищными ноздрями, высокие скулы, глаза в обрамлении густых черных ресниц… Я уже вся извелась и начинала ёрзать не по-королевски. И когда моё терпение готово было разорваться на тысячу мелких осколков, он спросил:

— Так Вы… то есть ты, та самая принцесса, что подложила 'свинью', то есть лягушку в торт на День рождения императора?!


Да, вопрос не в бровь, а в глаз! Что тут можно ответить?

— Нет, не я.

— А кто тогда?! У императора нет других дочерей!

— Если нет, зачем спрашиваешь! Конечно я, больше некому! — задрала свой курносик, в то время как приличная принцесса должна бы была скромно промолчать и густо покраснеть. Не на ту напали!

— Расскажи, слухи ходят разные, а правда одна. Расскажи.

Ну как ему откажешь?

— Ладно, если ты настаиваешь…

— Я не настаиваю, если не хочешь…

— Настаиваешь, настаиваешь!

— Хорошо, настаиваю, если ты настаиваешь.

— Я настаиваю?! Ну ты совсем совесть потерял!

— Так ты будешь рассказывать или нет?

— А я что же по-твоему пытаюсь сделать?

— Я уже слушаю, а ты к сути дела так и не подошла.

— Так вот, у меня есть любимица и вовсе не лягушка, а большая такая жаба, еле в две ладони умещается, вся в пупырчатых бородавках, скользкая, просто жуть, — о какой жути может идти речь, если при воспоминании о такой красавице земноводного племени у меня улыбка от уха до уха?

— ЖАБА?! У принцессы? Ты же должна их бояться — при виде их истерически визжать и лезть на стул!

— Должна, но не лезу и вряд ли буду! — глянула я на него.

— Понял, молчу, — стушевался под моим грозным взглядом Танн.

— Она у меня разгуливает по дворцу, доводя до икоты придворных дам и фрейлин. И надо же было ей забрести в пиршественный зал во время Дня рождения императора. Я хотела потихоньку вынести земноводную, пока её не заметили особо чувствительные дамы и не полезли на стол, но не получилось. Понимаешь, она у меня свободолюбивая и терпеть не может ограничения этой самой свободы. Когда я проходила мимо стола эта хулиганка вывернулась из рук и прыгнула. И надо же было ей умудриться приземлиться в самый центр торта.

— Зачем? — сложившись пополам, и сквозь слезы от смеха еле выдавил Танн.

— А ты предпочёл разбиться об пол или приземлиться мягкой посадкой?

— Второе, — только и выговорил он.

— Вот и она предпочла сливки, которые круглым ореолом обозначили её приземление, прекрасные сливки высочайшего качества. Вот только все дело в том, что на причёсках и дорогущих платьях смотрятся они плохо, зато хорошо на императоре, правда под нехорошим взглядом, который мне ничего приятного не обещал. А так как я была дальше всех от торта, мне и сливок досталось меньше, а взглядов даже больше чем жабе. А стульев так и вовсе не досталось. Да и уши слегка пострадали. Правда меня потом заставили с братом в наказание все это отдирать, но оно того стоило.

— А брата-то за что?

— За то, что не смог меня переубедить дать жабе свободу на воле, а не во дворце, как того требовал отец.

— И он на тебя не обиделся?

— Ты когда смеёшься — в состоянии обижаться?

— Пожалуй, нет.

— Вот и он не смог.

Минуту мы не могли вымолвить и слова. Как только вспоминала императора в глазури, аж слезы из глаз текли! Видимо Танн представлял себе то же. Сколько мы бы ещё смогли выдержать безудержно смеяться не знал ни он, ни я.

В этот момент, видимо кто-то тоже захотел посмеяться и зашёл к нам на 'огонёк'. В надежде увидеть дворецкого я обернулась, но на пороге девушка. Когда же дворецкий-то появится! Я же так с голоду помру — будут потом, как за хорошую отвечать!

У девушки были длинные светло-жёлтого цвета волосы, уложенные в витиеватую причёску. Голубые глаза, светлая кожа, стройная худощавая фигурка, роскошное платье и если бы я не знала, что именно я вторая наследница престола, то запросто могла бы её принять за сказочную принцессу. Как всегда, она произвела впечатление на мужскую половину и Танн не оказался исключением. Я всегда пользовалась её красотой в своих целях и меня это устраивало. Например, для отвода особо рьяных ухажёров, желающих поближе оказаться к трону — знакомила их с Рисаной и пока они были пленены её красотой потихоньку я 'делала ноги'. Заодно люди проходили проверку — интересую их я или моё положение при дворе. А выглядело это так: если они увлекались её красотой, то их интересовала не моя личность. К счастью, были и такие, которых не брала её красота и они всё равно проявляли интерес только ко мне. А сейчас я впервые пожалела, что выгляжу менее эффектно, чем она. Мне почему-то захотелось хоть разок поймать такой его взгляд на себе. Но с тех пор, как он узнал, что я не просто попавшая в беду девушка, его отношение ко мне изменилось не в лучшую сторону.

— Это Риса́на — моя лучшая подруга и дочь Крелана Даронского. Прошу любить и жаловать (любить можно и не очень), — указала я на подругу. — А это Танн, мой спаситель.

Рисана склонилась в реверансе и подала руку для поцелуя, а Танн в свою очередь встал и поднёс её руку к губам. Мне он руки не целовал, а именно я принцесса! Обидно, досадно, но ладно. После чего она кинулась ко мне обниматься, а после огорошила нас вопросом:

— А чья это собака на пороге твоей комнаты сидит?

— Это друг Танна, а что?

— Он такой хорошенький, я бы очень хотела его себе оставить, — с этими словами она посмотрела на Танна.

— Если он захочет с тобой остаться — я возражать не стану, но и силком его оставлять не буду, — эти слова Танну дались с большим трудом.

Тут вошёл виновник и сел рядом с Рисаной. У Танна итак настроение было не очень, а теперь совсем пропало.

— Что ж, это его выбор и я не могу с этим ничего поделать. Слок, мы всегда будем ждать тебя дома несмотря ни на что, — с этими словами он погладил волка и вышел.

Когда за ним закрылась дверь, я спросила:

— Рисана, зачем тебе ещё одна собака, точнее волк? Это же не домашнее животное, с ним на поводке не погуляешь!

— Я и не собираюсь его запирать, мне просто он очень понравился, — она гладила и ласкала Слока.

— Смотри, если обидишь его хоть раз, я его заберу, ты меня знаешь.

— Обижу его?! Да это последнее, что я сделаю!

Дверь опять открылась и на этот раз на пороге стоял долгожданный дворецкий. Он поклонился и произнёс:

— Вас ожидают в обеденной зале.

— Хорошо, передай, что мы спустимся через несколько минут, — ответила я. Не хорошо заставлять хозяев ждать, но и спешить статус не позволяет. Хотя Танна, за его поведение, я ещё бы подержала пару часиков голодным, но самой уж очень хотелось есть.

Вышли степенно, достойно самых благородных дам, обмениваясь незначительными фразами. Пока спускались, Рисана у меня спросила:

— А где ты нашла этого красавца?

— Я его не находила — он сам нашёлся на мою голову или скорее другую часть тела, ту, что пониже спины, — увидев взгляд подруги поправилась. — Да я не в этом смысле! О чём ты только думаешь! — закатила я глаза… И не такой уж он красавец!

— Не красавец говоришь? А чего ты на него так смотришь?

— Как 'так'?

— Так, как ни на одного ухажёра не смотрела, — лукаво подмигнула мне подруга.

— Пытаюсь понять кто он такой, в нём загадок море и целая лужица.

Тут я имела глупость повернуться и упереться взглядом в Танна. От неожиданности попятилась от изучающего взгляда спутника, того, что стоял за тем, что у меня пониже спины… Ой, мамочки, а он все слышал! Как стыдно-то!!! Тут я, конечно, оступилась (по-другому я не умею!) и попытаться кувыркнуться на лестнице через голову. Точнее попыталась, а не кувыркнулась только по тому, что Танн успел поймать меня в полете. Лучше бы я кувыркнулась и свернула себе шею, пусть даже и красный цвет моего лица сочетается с цветом платья. Но я к моему неудовольствию повисла у него на руках запутавшись в подолах платья. Только я могу на ровном месте найти себе приключения, как я уже говорила на то, что пониже спины.

— Когда ты научишься топать как лошадь и не пугать нормальных принцесс.

— Нормальные принцессы дома сидят, вышивают, а не по лесам с разбойниками шастают!

— Отныне я буду знать, что ты разбойник!

— Я-то тут при чем?!

— Как же! Я же с разбойниками шастаю, то бишь с тобой и Слоком! И вообще, отпусти меня! Что ты меня как куклу несёшь!

— Да пожалуйста! — с этими словами он меня отпустил. На моё счастье ступеньки закончились и я встала на ровный пол.

Молча дошли до обеденного зала. Как жаль, что половые доски крепки и прочные, а то мне так хотелось провалиться сквозь пол! Это же надо было так опозориться! Когда я только научусь язык за зубами держать?! Хорошо хоть Танн в мою сторону не повернулся, занятый беседой с Рисаной.

В дверях нас уже ждал Валдан, как всегда подтянутый и бодрый:

— Принцесса Лиа, кого посадить слева от Вас, а кого справа?

— Слева трёхкратного спасителя, — я покосилась на Танна. — Справа семья хозяина, а остальных, я думаю, ты разберёшься куда посадить.

Я, естественно, оказалась во главе стола. Слок крутился около Рисаны. Рисана была молодой копией своей мамы, которая тоже присоединилась к трапезе. Не упустил случая подсесть ко мне и её старший брат, который, в отличие от сестры, больше был похож на отца в молодости, только ростом пошёл в маму. Его карие глаза отлично сочетались с кучерявыми каштановыми волосами. Кто не знал, что Рисана и Ба́рток брат с сестрой, никогда бы в это не поверили, внешне они были полные противоположности. Крелан все пытался нас свести с Бартоком, но к моему облегчению, Барток тоже ко мне относился как друг. Правда, в угоду отцу при нем оказывал мне маленькие знаки внимания, после чего вместе с Бартоком над ними смеялись. Вот и сейчас, за накрытым разными яствами столом, он то вина мне в бокал подольёт, то салат передаст, для отвода глаз отца 'незаметно' коснувшись руки. И делал Барток это так профессионально, что все попытки Танна поухаживать за дамами доставалась Рисане. Впрочем, её отец был не против его внимания к своей дочери, в отличие от меня.

Но я не осталась неотомщённой, я предложила попробовать ему блюдо из улиток, которое сама ни разу не ела в виду его неприглядности и склизкости, так как улитки были лишь слегка маринованные и за ними оставался тягучий след. Он в долгу не остался, наложив и мне улиток, но попробовать пришлось ему первому, так как я уже ела виноград. Его мучения были мне достаточной наградой, когда он подносил ко рту этот, с позволения сказать, деликатес и жевал его. Хорошо меня не стошнило, а вот Танн был очень близок к этому. Аппетит был испорчен окончательно, и чтобы меня не заставили их съесть, я завела разговор с хозяином:

— Уважаемый Крелан Даронский, я прибыла к вам по делу. Я привезла с собой договор на закупку лошадей. Есть ли кандидатуры для отправки, как среди лошадей, так и среди конюхов?

— Мы как раз отбирали лошадей для дворцовой конюшни. Вам будет удобно посмотреть их сегодня вечером или займёмся этим вопросом завтра?

— Сегодня я, пожалуй, отдохну, а завтра решим все вопросы по договору.

— Как скажите, Ваше Высочество. Я тут на вечер подготовил бал в честь вашего приезда, если вы не против?

— Хорошо, я приду.

Есть, после улиток и позеленевшего Танна, больше не хотелось и я, взяв яблоко, раскланявшись с хозяевами, удалилась из обеденного зала. Следом за мной ушли Танн с Рисаной и Барток.

Мы вышли на крыльцо заднего двора и застали очень интересную картину: высокий тонконогий вороной конь с белоснежной гривой и хвостом, носочками на всех четырех ногах, белой прогалиной до носа, стоял на дыбах и его еле удерживали на растяжках четыре человека, которые, по всей видимости, пытались его куда-то отвести. Но кто кого вёл, оставалось вопросом. У людей явно успехов в продвижении не было.

— А что с этим серебристо-вороным конём? — поинтересовалась я у Рисаны.

— Его ведут на бойню, точнее пытаются. Объездить его не смогли, а кобыл он покрывает по одному известному ему выбору, но редко тех, что требуется отцу.

— С таким красавцем и не смогли договориться?! — удивлённо сказала я, спускаясь со ступенек.

— Лиа, не надо! — Рисана схватила меня за руку. — Он уже ни одного человека покалечил, поэтому отец и решил от него избавиться! Он неуправляем! Ты думаешь, мы не пробовали по-хорошему, но он никого не слушается!

— Да не волнуйся ты так, если что случится, скажешь моему отцу, что это был мой выбор. Он меня знает и поймёт.

— Я пойду с тобой, — подал голос Танн, молчавший все это время. — На всякий случай, подстрахую тебя.

— Не надо в очередной раз спасать мне жизнь!

— А что плохого в спасении жизни принцессе?

— Все хорошо, только потом придётся платить за спасение.

— Но я же не требую ни платы, ни благодарности! Я это делаю от чистого сердца!

— Верю, но справлюсь сама. И в этом деле мне помощники пока не нужны, когда потребуются — позову.

Я отвернулась и пошла по направлению к коню. Барток глядел на нас со снисходительной улыбочкой, а Рисана, думая, что я уже не слышу, сказала Танну:

— Не волнуйся. У неё дар к лошадям, нет ни одной лошади, с которой она не смогла бы договориться. Рано или поздно, но они находят общий язык.

— Боюсь, чтоб не было действительно поздно.

Что ответила подруга, для меня осталось за гранью слышимости.

Я подошла к коню и осведомилась у конюхов о кличке прекрасного создания. Они посмотрели на меня как на ненормальную, переглянулись, но не ответить принцессе не смогли.

— Камели́к, — ответил стоящий ближе всех ко мне конюх, — поклонится он не мог, поэтому просто чуть-чуть склонил голову.

Я перебросила яблоко из руки в руку, отломала кусочек, подошла к коню и спокойным голосом окликнула его:

— Здравствуй, мой хороший! Что случилось? Тебя обижают? Не дают побегать и похулиганить? Не бойся, я не буду тебя обижать, а похулиганить можем и вместе. Хочешь яблочко? — с этими словами я протянула коню кусочек яблока на ладони.

Конь посмотрел на меня как на ненормальную, видно с наглыми он иметь дело не привык, и, решив, что на больных не обижаются, перестал свечить. Корды провисли.

— Отвяжите его, — обратилась я к конюхам.

Они тоже посмотрели на меня, как и конь и, придя к выводу, что с больными на голову лучше не связываться отстегнули корды. После этого их как ветром сдуло. Мы остались один на один, нос к морде.

Конь глянул на меня, потом на ладонь, схватил кусочек яблока, встал на дыбы и в таком положении развернулся и дал 'стрекоча'. Я осталась одна с остатком яблока. Мерзко захихикали конюхи, Танн бросился ко мне, а я рванула за конём, представив, что тот может натворить на свободе.

— Эй, Камелик, а у меня остался кусочек яблока побольше, — крикнула коню на бегу, Танн только ухмыльнулся поравнявшись со мной.

— Он не понимает тебя.

— Я тоже.

Видимо мой ответ поверг его в шок, потому что по вытянутости лица он мог выиграть у того же Камелика, а по глупости на оном лице, так и превзойти, ибо конь обладал неплохим умом.

— Что 'тоже', - изумлённо выдавил он.

— Не понимаю.

— Что не понимаешь, — ещё больше растерялся Танн, даже бег замедлил, так как все это время мы вели разговор на бегу, пытаясь догнать беглеца. У меня это получалось не очень, в вечернем-то платье!

— Себя не понимаю.

— Это как?

— Ты знаешь, у меня плохо получается бегать и объяснять. Давай я поймаю коня и тогда объясню?

— Ты его одна не поймаешь! Бегает он быстрее, платья на нем нет, которое мешает бежать, да и в принципе, поумнее тебя будет.

— Если ты сейчас не отстанешь, то убегать уже будешь ты, причём от меня и со всей скорости. Ясно?! — прорычала я.

И этого сдуло. Что ж, пора конём заняться, а то устала я что-то бегать.

— Камелик, вот оно яблочко, — продемонстрировала я огрызок.

Конь обернулся на стоящую меня и притормозил, так как за ним больше никто не гнался, то и смысла убегать он не видел. Я продолжала стоять на месте, чем совсем сбила коня с толку.

Я помахал ему яблоком и, развернувшись, побежала в обратную сторону. Конь посмотрел на меня, как на последнюю идиотку и, решив, что у такой отобрать лакомство — раз плюнуть, то есть догнать, ринулся за мной. На крыльце дружно охнули, но побежать на помощь не дала Рисана.

Когда конь приблизился на расстояние вытянутой морды, я резко поменяла направление, а конь, по инерции, чуть не завалился набок, дав мне несколько секунд форы. Мне этого хватило добежать до колодца и устроить гонки вокруг него. Когда конь немного подвыдохся, я приступила к своему коварному плану. На крыльце уже смеялись в голос, не стесняясь. Веселье продолжалось.

Я резко остановилась и протянула коню яблоко. Тот с разбега чуть меня не снёс, еле успев затормозить и уставился на меня совсем ошалевшим взглядом. Это же надо, сначала убегала с яблоком, а потом добровольно его отдаёт. От такой наглости Камелик был уже не уверен, что я дружу с мозгами и стоит ли у меня брать яблоко.

— Бери, не стесняйся, — протянула руку поближе к коню. — Я свою долю уже съела, эта полностью твоя.

Пока он думал я протянула руку и погладила коня по храпу, а потом поднялась и выше. Камелик осторожно взял яблоко и захрупал. Я продолжала гладить ошалевшего коня, пока тот не передумал. Гладила морду, потом шею, холку и опять шею. Конь подставлял наиболее приятные места для почёсывания.

— Не такая уж я и страшная. Зачем ты от меня убегал? — спросила я у коня.

В ответ он только фыркнул. Что ж, исчерпывающий ответ, если бы я ласки ни от кого не видела, наверно, тоже бы убегала. В этот момент с грохотом открылась дверь и на пороге был взъерошенный Крелан. А когда он увидел меня рядом с конём ещё и побледнел:

— Ваше Высочество, отойдите от коня! Он бешенный! К нему даже конюхи по одному не подходят!

Коню не понравилось или то, что на него кричат, или смысл этих криков, но он прижал уши и встал между мной и Креланом. И при любой попытке Крелана подойти ко мне кидался на него лучше сторожевой собаки. Мне пришлось подойти к морде и поглаживая лоб объяснить, что к нему претензий нет никаких — это на меня кричали. Мой спокойный и уверенный голос успокоил коня.

— Я заберу этого коня себе. Он мне нравится.

— Вы не представляете, что он вытворял! Но если Вы настаиваете, то пожалуйста, будьте аккуратнее, прошу Вас.

— Сколько вы за него хотите.

— Да забирайте даром! — в сердцах ругнулся Крелан. — Раз уж мы о конях, давайте сходим, остальных отберёте.

— Танн, Рисана, вы с нами?

— Конечно, — обрадовалась Рисана, схватив за руку Танна и таща его вниз по ступенькам. Бартоку тоже не надо было отдельного приглашения.

Камелик не утерпел и цапнул Крелана за рукав, тот в ответ замахнулся, но на том месте уже никого не было. Мы пошли на пастбище. Камелик трусил впереди нас, иногда призывно ржа. И ему кто-то отвечал.

Трёхлетки паслись отдельно. Это был явно табун Камелика, потому что при его появлении кони оживились и тронулись ему на встречу. Он же побежал к одной из кобыл и начал ласково её покусывать. Стройная, но не маленькая буланая кобылка со звёздочкой и носочками на задних ногах, была просто прелесть.

— Я беру эту кобылу.

В ответ Камелик благодарно заржал.

— Да не за что, она мне самой понравилась, — улыбнулась я коню, под непонимающие взгляды окружающих.

Я отобрала ещё двадцать лошадей по договору и мы отправились обратно. Конюхи отловили лошадей и повели их в конюшню. Непривязанными шли только Камелик и Вели́нка, так звали кобылку.

— Вы будете сопровождать табун? — поинтересовался Крелан.

— Нет, я с конюхами передам письмо отцу с матерью, но домой не поеду. Камелика я заберу с собой, а вот как быть с Велинкой, я ещё подумаю.

Мы дошли до дома Крелана, там Танна взял в оборот Барток, а мы с Рисаной пошли в сад. Сад был великолепен. Зацветали сливы и яблони, аромат стоял бесподобный. Все деревья укутаны белыми или розовыми цветами, навевая романтическое настроение. Или это проделки весны с настроением? Хотелось петь и танцевать, наслаждаясь тишиной, покоем и умиротворением. Рисана угадав моё настроение, взяла меня за руки и мы закружились весело смеясь. Когда потеряв равновесие, упали на мягкую молодую травку, она сказала:

— Я так рада снова с тобой увидеться! И мне показалось, что ты идёшь туда, куда я думаю? — взяла быка за рога подруга.

— Да, я решила, что пора.

— Ты уверенна, что тебе это надо? — мигом став серьёзной, уточнила девушка.

— Нет, но пока не доберусь, не узнаю, — мечтательно проговорила я с закрытыми глазами, вспоминая того эльфа, что зовёт меня во снах.

— Мне пойти с тобой? — в который раз спросила Рисана.

— Лучше оставайся здесь и если что подстрахуй меня перед родителями. Думаю, Барток тебе поможет. Да, и ещё, когда Слок рядом не говори ничего, что не должны слышать чужие уши.

— Но он же просто собака!

— Не просто. Но об этом потом, — поспешила добавить я, видя выражение её лица.

Слок был лёгок на помине и прибежал к нам. Рисана начала его гладить, тот подставлял её наиболее приятные места для глажки. Что-то будет, когда она узнает правду о Слоке! В том, что она узнает, я ни капельки не сомневаюсь, с её проницательностью и умением расположить к себе, её можно спокойно засылать шпионом на самые трудные задания.

Я, что бы им не мешать, пошла в дом готовиться к вечернему балу. Опять эти громоздкие и тяжёлые платья. Как они мне надоели! Ни сесть удобно, ни повернуться, а про танцы вообще молчу. Что бы в них исполнить па достойные принцессы приходится немало постараться. Есть и положительная сторона, в корсетах много не съешь, так что за фигуру можно не переживать.

В своей комнате переоделась в жемчужное платье с открытыми плечами и глубоким вырезом. Не люблю такие открытые платья, но из имеющихся здесь моих, выбор небольшой, а в одном и том же платье принцессе не пристало появляться и в обед и на балу. Приходится соблюдать этикет и выглядеть соответствующе. Вот выйду за кого-нибудь барончика и буду об этом этикете и тесных платьях вспоминать раз в год! Только кто ж мне позволит — от такой новости родители помрут на месте! Да и достойный барончик ещё не попался. А о любви принцессе можно и не мечтать, а так хочется…

Служанки помогли мне затянуть этот ненавистный корсет и привели мои волосы в соответствующую времяпровождению причёску. Кто бы видел, что стало с моей головой, после погони за Камеликом! Только я натянула туфли на каблучке, украшенные жемчугом, как прибежала Рисана и сообщила, что гости прибыли и мне неплохо бы было появится перед народом. Что ж, долг зовёт, пойду приветствовать незнакомых мне людей на благо Родины.


Надо отдать должное Крелану, вечер удался на славу. Были приглашены почти все 'сливки' общества, что были в Даоре. В зале горели камины и тысячи свечей. Слуги постарались на славу, ни в одном уголке нельзя было найти ни пылинки, все сияло и сверкало, в причудливых формах отражая танцующих. Стол не то, что ломился от яств, а держался только на имидже, другой бы просто не выдержал такой нагрузки. И надо же было положить ко мне мордой зажаренного целиком поросёнка. С каким немым укором он на меня смотрел! У меня весь обед наружу попросился, так что почти ничего не ела, только опять виноград пощипала. С обедом разница была только в развернувшемся масштабе, а так все повторилось.

Сам бал, после застолья, начал Барток, который пригласил меня на танец. Танцевал, он, к слову сказать, превосходно и мне пришлось постараться, чтоб не ударить в грязь лицом. Он кружил меня по залу на зависть многим невестам, ждавшим его благосклонного взгляда с благоговейным трепетом. Он слыл лучшим танцором и не посрамил этого звания. Оказавшись напротив его отца, потрепыхали ресницами и прижались чуть ближе, чем предписано злополучным этикетом. Крелан был в восторге. Если бы он только знал правду… Несколько раз Барток переступал границы близости для танца, но я списала это на пристальный взгляд его отца. Мой партнёр шутил и веселился, он всегда любил танцевать. Его весёлое настроение почти всегда передавалось и мне. Он знал, как поднять мне настроение, какое бы плохое оно не было. Вот и сейчас я веселилась и смеялась от души, над танцующими, над дворцовыми интригами и над мои тесном и неудобном, но так соответствующем моменту платьем. Шутили над тем, что будет, если лопнет моя шнуровка на корсете или отвалится одна из нижних юбок и как я буду пытаться стать незаметнее, что бы добежать до комнаты. Смеялись, что будет, если он споткнётся во время танца и не убавится ли от этого его воздыхательниц, разочаровавшихся в его танцевальных способностях.

Мне всегда было с ним легко и весело. Мы почти все балы танцевали вместе, только иногда танцуя ради приличия с другими людьми. Меня к этому обязывало положение, его — желание отца, так как он был недурён собой и это помогало влиять на несговорчивых дам.

Сегодня мы готовы были пройти весь вечер вместе, но не тут-то было. Нас прервал Танн, который до этого танцевал с Рисаной. Они тоже не хуже нас кружились по залу, смеялись и развлекались от души. Эта пара прекрасно смотрелась вместе, темноволосый Танн и светловолосая Рисана. На них засматривался весь зал, так что наши с Бартоком сложнейшие па прошли незамеченными. Да и танцевали мы не для публики, а для души. Я была уверенна, что Танну и без меня очень даже хорошо.

— Позволь украсть у тебя принцессу? — обратился Танн к Бартоку. Тот косо на него посмотрел и нехотя передал мою руку следующему партнёру и удалился. Танн, не теряя времени, закружил меня в танце. К слову сказать, он не только со стороны хорошо танцует. — Ты меня не предупредила, что придётся танцевать, когда предложила зайти в 'одно место', - смотря мне в глаз, прокомментировал происходящее Танн.

— А ты не спрашивал, — выполняя поворот, ответила я.

— Да откуда я мог знать?! — возмутился Танн.

— Ты же хорошо танцуешь! Чем же тогда недоволен? Ты ещё скажи, что тебе не понравилось танцевать с Рисаной!

— Она, конечно, танцует превосходно…

— Но? Ты явно что-то не договариваешь.

Танн замолчал, подбирая слова. Мы все так же проносились мимо танцующих и кружились, кружились. И когда я решила, что ответа не дождусь, услышала:

— Я знаю девушку, которая танцует лучше, чем Рисана.

— Она одна из лучших! — заступилась я за подругу.

— Одна из… но не лучшая.

— Ты хочешь сказать, что танцевал с кем-то, кто танцует лучше?! — неподдельно удивилась я.

— Не совсем так, — загадочно произнёс Танн и сделал вид, что его эта тема больше не интересует. Ну, уж дудки! Я этого так не оставлю и честь подруги отстоять надо, и в конце концов просто интересно кто же это.

— А тогда как?

— Очень просто, — подмигнул мне Танн и вовлёк меня в новое па.

— Что-то я совсем перестала тебя понимать.

— Меня не надо понимать, я чётко и ясно отвечаю.

— Правда?! Я в этом совсем не уверенна. Если бы ты сказал, кто танцует лучше, я бы взяла несколько уроков у того человека, для самосовершенствования. Я всё-таки принцесса и должна быть одной из лучших.

— Боюсь, что у тебя не получится взять хоть один урок у этого человека.

— Я так плохо танцую или человек так занят?! — праведно возмутилась я, считая, что я не так уж и плохо танцую и нет человека, который не смог бы уделить принцессе хоть денёчек, особенно за хорошее вознаграждение.

— Да нет, ты опять меня не поняла! — закатил глаза к небу Танн.

— А как тебя понять, если ты ничего толком не говоришь!

— Я говорю, но ты меня не слушаешь, проявляя завидную непонятливость.

— Меня ещё и глупой обозвали! — я попыталась вырвать руку, но Танн не дал, заставив напрячься стражу охранявшую мою безопасность во время пребывания в гостях.

— Я всего лишь хотел сказать, что ты танцуешь лучше Рисаны.

— Сразу так сказать нельзя было?! — взбунтовалась я. Это же надо было мне полвечера морочить голову такой ерундой! Да и я сглупила. Как я не смогла увидеть очевидного? Или присутствие синеглазого напрочь отбивает у меня проницательность? Или я не могу поверить в то, что я для него могу быть лучше, чем кто-либо? И как это называется?

— Да я так и сказал! — оправдался мой кавалер.

— Не сказал!

От ссоры нас спас Барток, подошедший к нам:

— Милые бранятся, только тешатся?! — пошутил он, но стража расслабилась.

— Ты чего? Ты думаешь, что говоришь? — я праведно вознегодовала. Они что сговорились!

— Он же сделал тебе комплемент! — заступился за гостя Барток.

— А до этого морочил, то, что не морочится, целых пол вечера!

— Ладно, ладно! Как скажешь, тебе виднее, — зная мою неугомонность, обошёл острые углы друг. — Как насчёт выпить, — и поймав наш вопросительный взгляд, поспешил добавить. — По стаканчику сока, конечно. Но если не откажитесь, то можно и покрепче.

После чего быстро ретировался, предугадав мою реакцию. На Танна я все ещё обижалась, поэтому к креслам шли молча, но под ручку, что бы в такой толпе не потеряться. До кресел нам дойти была не судьба. Меня подхватил на руки, вырвав из рук Танна, и закружил вокруг себя мой старый друг. С этим человеком мы дружили, можно сказать с пелёнок, так как его мать была фрейлиной у моей матери и забеременели они с разницей в один месяц (мой папа тут вовсе не причём, отцы у нас разные). Так что Климен был старше меня на тридцать дней и не упускал повода этим похвалиться из разряда — надо старших слушаться.

— Рад нашей встрече, Ваше Высочество! — подмигнул Кли́мен, к моему облегчению ставя меня на пол. — Я три дня назад приехал навестить бабушку. А сегодня прибежал посыльный от Рисаны и сообщил что Вы здесь, и что Крелан устраивает бал в честь Вашего приезда. Не тратя ни минуты примчался сюда.

— Позволь тебе представить — это Танн. Танн — это Климен, друг детства, — молодые люди раскланялись между собой и я продолжила. — А я вот по делам сюда приехала. Думала быстро управлюсь и к вечеру уже буду на пути домой, но как же Крелан упустит случай похвалиться таким гостем, — улыбнулась я. — Хозяин был настолько гостеприимен, что я не смогла отказать в такой невинной просьбе, тем более не безопасно путешествовать принцессе ночью, лучше подождать светлого времени суток. Как бабушка?

— С ней все в порядке, только сказывается возраст. Никто не молодеет, — вздохнул собеседник. — Сказала…

Что она сказала, узнать мне не дала Рисана с Бартоком, у которого в руках был яблочный сок, За ними следовал слуга с напитками.

— Я уже думал, что Вы ушли, — при посторонних он всегда обращался ко мне на Вы. — Я принёс Вам яблочный сок, — с этими словами стакан перекочевал ко мне в руки.

— Премного благодарна, — улыбнулась я другу. Знал бы он, как вовремя принёс мне попить — у меня уже в горле пересохло, скоро огнём бы начала дышать, обязательно бы пошутили на эту тему.

В этот момент раскрасневшаяся Рисана взяла за руку Танна и предложила:

— Замечательный танец. Вы бы не хотели его провести со мной? — и не дожидаясь ответа увлекла парня танцевать.

В зале становилось все душней, я достала веер, чтобы обмахиваться. Заметив это Барток предложил:

— Идём в саду погуляем? Прошу нас извинить, — обратился он к Климену… И шёпотом добавил. — Там наша беседка нас заждалась.

Барток взял меня за руку и повёл в сад, попутно взяв очередной бокал вина с подноса у слуги. Странно, он никогда больше бокала не пил. Все меняется и мальчики становятся мужчинами, появляются новые привычки и новые забавы. Ох, как прав Климен — никто не молодеет.

В саду было тихо, музыка доносилась из открытых дверей и окон, но не мешала слушать вечернюю мелодию, в которой переплетались и стрёкот кузнечиков, и писк комаров, и даже звенящая тишина. Звезды подмигивали и обещали покой, полная луна со снисходительностью наблюдала за людскими радостями и трагедиями, давая понять, что все в этом мире временно. Парочки, начавшие разбредаться после бала, как шпионы были за каждым кустом и каждой статуей. Надеюсь, что хоть наша беседка не занята желающими уединиться. К моему облегчению, там на самом деле было пусто, видно Барток часто сюда кого-то приводил и все это знали или нам просто-напросто повезло.

Когда мы сели, я первым делом вытянула ноги и с облегчением вздохнула. Туфли это конечно очень хорошо и красиво, но я предпочитаю сапожки из мягкой кожи. Расправила складки на платье, натянула декольте повыше на пышную грудь, не люблю, когда все на меня глазеют, но веяние моды диктует свои правила и я как принцесса обязана их соблюдать. Барток заметив моё телодвижение усмехнулся:

— Боишься потерять?

— Не груби — обижусь, — я надула губы, воплощая обещание в жизнь.

— Не сердись, я пошутил. Я тебе ещё не сказал, что ты сегодня великолепна, как никогда!

— Неужели я никогда не была так прелестна? Мне казалось, все мои наряды хороши. Или я глубоко заблуждаюсь? — но увидев округлившиеся глаза друга, поспешила добавить. — Спасибо за комплемент. Ты тоже сегодня очень даже ничего.

Он кивком головы выразил благодарность и посмотрел на луну. Та в свою очередь отразилась в его глазах. Что-то подозрительно поблёскивают его глаза, очень надеюсь, что от выпитого вина. Не отрывая взгляда от луны Барток произнёс:

— Великолепный вечер и провести его в хорошей компании вдвойне приятно. Я так рад, что ты приехала к нам. Я соскучился.

— Барток, ты чего? Вы же были у нас с отцом месяц назад!

— Я ничего, просто это было так давно! И во дворце не было возможности провести с тобой время наедине.

Что-то мне не нравится этот разговор. Я-то думала, что мы просто друзья и надеюсь, его интонация мне показалась.

— Приезжал бы с Рисаной в гости почаще, вот бы и виделись больше. Кто ж виноват в том, что у принцесс почти никогда не бывает свободного времени, — отшутилась я.

— Если ты не будешь против, я обязательно буду приезжать! Хоть каждый день! — просиял мой собеседник.

— Ты же мой друг, разве я могу быть против видеться со своими друзьями чаще, тем более что таковых можно пересчитать на пальцах одной руки.

— Я согласен приезжать к тебе и как друг, — разочарованно произнёс собеседник.

— Разве ты мне не друг? — удивлённо попыталась я перевести тему в другое русло.

— Я буду тем, кем ты пожелаешь.

— Настоящие друзья только те и есть, за кого себя выдают. Фальшивых итак слишком много. А тех, кому я могу доверять не так уж и часто оказываются рядом, — вздохнула я.

— А если настоящий друг хочет быть больше, чем просто друг — это разве плохо?! — чуть ли не со слезами на глазах спросил Барток.

— Больше? Ты меня удивляешь. Ладно, мы притворяемся перед твоим отцом, что ты за мной ухаживаешь, но сейчас что случилось? — поняла я, что если сейчас не расставить всё по полочкам, то потом может быть только хуже.

— Я не притворялся. Вспомни, ты попросила тебе подыграть и я согласился, но я не притворялся!

Здрасте, приехали! Мне не хватало ещё друга потерять из-за того, что он в меня влюблён! Вот как мне с ним быть?! Да, он мне очень симпатичен и не только мне, но не настолько, что б отвечать взаимностью. Одно дело подурачиться, и совсем другое серьёзные отношения. Он или пьян, или на него так действует весна! Главное, чтоб глупостей не натворил, а то потом будет избегать моего общества.

— Барток, мой хороший, ты сегодня выпил лишнего. Давай оставим эту тему, хотя бы до завтра, когда выветрится пьянящий дурман из головы?

— Я не пьян! Я выпил всего два бокала вина и все! А дурман не выветривается уже год. Я искал утешения с другими, но находясь рядом с ними, всегда думал о тебе! Ты заполняешь все мои мысли, все моё существование принадлежит только тебе. Невыносимо тяжело это скрывать и понимать, что шансов тебя потерять с каждым днём все больше — это выше моих сил!

— Я… прости, я не знала! Я не хотела причинять тебе боль. Я думала… думала, что ты это не всерьёз! Ведь ты же не всерьёз? — с робкой надеждой, заглядывая ему в глаза, спросила я. Никогда бы не подумала, что человек может 'сдуваться', как будто его стало меньше и этот храбрец и лихач стал самым скромным тихоней.

— Всерьёз! — встрепенулся он. И уже спокойнее сказал: — Я не хотел ставить тебя в неловкое положение или заставлять принимать какое-то серьёзное решение. Надеялся, что у меня есть время доказать тебе, что я достоин тебя, но все изменилось! Просто я почувствовал, что если я не откроюсь тебе сейчас, потом будет поздно, ты навсегда уйдёшь от меня. И всё это из-за него, ЭТО ВСЁ ОН! — уже почти кричал друг, или уже не друг?

Теперь я поняла реакцию друга на предложение Танна 'украсть у него принцессу'. Да-а, дела. Я открыла было рот, что бы возразить, но Барток мне не дал.

— Молчи, не перебивай, пожалуйста, дай мне досказать, пока мне хватает решимости. Я думаю, что лучше, если ты будешь знать о моих чувствах! И если что-то сложиться у тебя не так, я всегда буду рядом и я буду ждать тебя! Потому что я люблю тебя, люблю сильнее жизни! Моё сердце и моя жизнь в твоих руках, и я надеюсь, они тебе пригодятся.

— Барток!!! Я же ничего не знала, я… я последняя эгоистка и негодяйка. Как я могла так с тобой поступить?! Я очень, очень перед тобой виновата, ты когда-нибудь простишь меня? — я села к нему поближе, в надежде его утешить, чувствуя, что теряю близкого друга навсегда.

— В этом нет твоей вины! Насильно мил не будешь. И я знаю, если бы не он, то ты была бы со мной. Я же вижу, что я тебе не безразличен и это слабое, но утешение.

Слабая улыбка блеснула у него на губах надеждой, но при взгляде на меня погасла. Как луна, спрятавшаяся за тучку, делает ночь непроглядно темной, так и погасшая улыбка сделала Бартока таким мрачным, каким я его ещё не видела.

— Да кто он-то? Мне уже даже интересно стало!

Барток посмотрел нам меня, как на сумасшедшую:

— Ты на самом деле пень бесчувственный или прикидываешься?!

— Если бы ты не был моим другом и я не умела воспринимать критику, то тебе бы уже плетей всыпали.

— Если бы я тебя не знал, то поверил бы, — ухмыльнулся Барток. — А вот, кстати, точнее некстати, и он.

Барток указал направление и я увидела Рисану с Танном. Они шли под ручку в нашу сторону. Надеюсь, парочка пройдёт мимо. Но они мимо не прошли, а заглянули в беседку.

— Я так и знала, что вы в этой беседке, — жизнерадостно сказала Рисана.

— Если вы знали, что беседка занята, зачем зашли? — проворчал Барток и сник, выпустив мои руки.

— Составить вам компанию. Кстати, братик, тебя отец искал.

Беззаботности и непосредственности Рисаны можно было только позавидовать, чего я, собственно, делать не стала.

— Что ж, я, пожалуй, пойду, если вы не против, — не смотря на нас, произнёс Барток, а потом расправил плечи, обернулся к нам и улыбнулся. — Рисана, ты со мной?

— Конечно, куда я от тебя денусь! — незаметно подмигнула мне Рисана, отвечая брату.

Они ушли и не один из нас не посмел нарушить тягостное молчание.


После нескольких минут полной тишины, Танн не выдержал:

— Скажи же что-нибудь!

— Что-нибудь.

— Что?

— Не 'что', а что-нибудь.

— Это ты о чём?

— Ты же просил меня сказать 'что-нибудь', я и сказала.

— Я не это имел в виду.

— А что же?

— Что имел, то и в виду! — начал закипать Танн.

— Ты прям чайник! Осталось только пар из ноздрей пустить, — подшутила я над собеседником.

— Не понял?

— И не поймёшь, пока не остынешь!

— Опять?!

— Что опять?

— Сколько можно! Что я такого совершил, что жизнь меня столкнула именно с тобой?! — вопросил он у безответного неба и, посмотрев на меня, добавил. — Опять ты надо мной издеваешься?!

— Я?! — моё удивление было искренним.

— Нет, я!

— А вот ты — очень даже может быть!

— Да что же это такое! Когда с тобой можно будет нормально побеседовать?! — вознегодовал Танн.

— Да хоть сейчас!

— Сейчас?! Я весь вечер пытаюсь, но все старания коту по хвост!

— И что они там будут делать?

— Кто?

— Старания.

— Где?

— Под хвостом у кота, — очень терпеливо объяснила я.

— Не знаю, — совсем растерялся Танн, выбитый из колеи.

— Ладно, проехали. Так о чём ты хотел поговорить?

— О завтрашнем дне.

— А что завтра? Денег тебе даст господин Крелан за моё спасение, а ему отец возместит убыток. Дальше на твоё усмотрение, потому что Небо избавит тебя от моего общества.

— Если это тот убыток, про который я думаю, то я бы и сам его с удовольствием получил. О чём это мы? Ах, да… о завтрашнем дне. Так вот, я тут подумал, после того как ты сказала, что не поедешь домой… Кстати, а ты здесь останешься?

— А что?

— Если здесь, то я тоже бы хотел задержаться тут.

— Это не ко мне, а к хозяину дома, ну или, в крайнем, случае, к Рисане с Бартоком.

— А она тут причём? — искренне изумился Танн.

— А она, как причина твоей задержки.

— Я, вообще-то не из-за неё здесь задержаться хотел. И так как ты не понимаешь намёков, скажу прямо…

— Я не понимаю? Да что ж за день такой, все норовят меня обидеть, а ты так и вовсе не в первый раз и всего за один день!

— Я не хотел тебя обидеть! Так вот, говорю прямо — я хочу здесь задержаться из-за… тебя.

— Я мешаю тебе отправиться в путь? Точно, я же совсем забыла, что ты не подготовлен к долгому пути! Не волнуйся, я распоряжусь, что бы тебя обеспечили всем необходимым, а если ты решишь остаться в городе, то и дополнительной суммой денег.

— Причём здесь все это?

— При том, что я тебя задерживаю.

— Не задерживаешь, а держишь.

— В чём разница.

— Я добровольно здесь остаюсь.

— И я о том, что ты остаёшься, а я нет.

— Вот об этом я и спрашивал!

— Об этом, это о чём?

— О том, что ты завтра будешь делать!

— Я завтра утром уеду. У меня есть дело, которое надо закончить, прежде, чем я вернусь домой. Моя поездка даст мне время обдумать слова родителей и принять правильное решение, — вздохнула я, вспомнив одну из причин, по которой я втихаря удрала из дома.

— Можно тебя попросить?

— Попросить — можно, — благосклонно кивнула я.

— Надолго ты собралась уехать?

— Ответ на этот вопрос интересует меня саму. Я не знаю, сколько времени займёт путь и как быстро я смогу вернуться домой.

После десяти секунд изумлённого молчания он опять спросил:

— А куда ты направляешься? Если знать конечный пункт можно и примерное время высчитать.

— Не знаю я, где этот конечный пункт, — спокойно ответила я, но лицо Танна вытянулось ещё больше.

— Я тебя не понимаю!

— Я тебе уже говорила, что я себя тоже.

Он замолчал, пристально меня разглядывая. Не знаю, что он хотел найти у меня на лице, но видимо темнота ему помешала и он не нашёл, поэтому опять спросил:

— Это наверно секрет или государственная тайна?

— Нет, к государству мой путь не имеет никакого отношения, — честно ответила я, чем ещё больше повергла его в шок.

— Ты не перестаёшь меня удивлять!

— А ведь я даже не пытаюсь!

— Боюсь даже представить, что будет, когда попытаешься! — с истерическим смешком сказал он. — Хорошо, тогда зачем тебе туда — не знаю куда, и зачем то — не знаю что?

— У меня нет ответов на эти вопросы.

— А какие ответы у тебя есть?

— Никакие. Чем тебя эти не устраивают?

— Отсутствием логики.

— Там логика не отсутствует, просто я — женщина!

— Точно — женская логика не поддаётся объяснению! Как я раньше не догадался! — хлопнул себя по лбу Танн.

— Нормальная логика, чем она тебе не нравится?! — обиделась я.

— Не бери в голову. Я вот к чему весь этот разговор вёл: я хочу с тобой.

— Куда?

— Не знаю куда! Туда, куда ты собралась.

— Зачем тебе?

— Я сам ещё не знаю, но чувствую, что ты без меня пропадёшь, поэтому хочу помочь.

— Какой самоуверенный! Но наверно, ты прав, мне помощь пригодится.

— Ага, чтоб кашу варить, а то с голоду умрешь, — уже увереннее сказал Танн, который до этого момента больше напоминал статую, чем человека.

— Но учти, я — глава отряда.

— А остальные части тела я. У меня ещё вопрос.

— Давай уже. Но не удивляйся так, если я не смогу на него ответить.

— Барток пойдёт с нами?

Как он может поехать со мной, после того, что сегодня произошло? Как мы будем смотреть в глаза друг другу? Нет, мне эта идея решительно не нравится, не смотря на то, что с ним я буду как за каменой стеной.

— Ему лучше будет остаться тут.

— Я тоже так думаю.

— Почему? — удивилась я.

— Он не приспособлен к походам.

— И я тоже.

— Но с тобой иду я!

— Ну и с Бартоком будешь ты!

— Увольте! Мне одной тебя выше крыши хватит!

— Если тебе так не нравится моя компания, зачем просишься со мной?! — удивлённо посмотрела на него я.

— А если я попрошу остаться, ты останешься? — вопросом на вопрос ответил Танн.

— Не могу я остаться. Есть вещи, с которыми лучше разобраться один раз и навсегда, чем они будут потом преследовать меня всю жизнь.

— Поэтому и прошусь, чувствуя, что тебя не удержать.

Чем бы закончился этот разговор осталось загадкой, потому что на площади уже пробило двенадцать и я обратилась к Танну:

— Я пойду к себе отдыхать, если ты не против?

— Конечно не против. Может, всё-таки ещё посидим? Жаль упускать такой прекрасный тёплый вечер.

Ещё один со своим вечером! Мне и Бартока хватило больше, чем требовалось для 'приятного' времяпрепровождения.

— Мне надо отдохнуть, я устала — сегодня выдался тяжёлый день, — склонив голову, сказала я. — Ты, если хочешь, оставайся.

— Нет, что ты, я тебя провожу, — и уже с улыбкой добавил, — вдруг ты заблудишься!

Везунчик, успел увернуться от моего кулака! А то б я ему… Ладно, в другой раз.

Он подставил мне локоть и так, рука об руку, мы пошли к дому, по пути желая ответных спокойной ночи от встречающихся нам людей. Судя по их лицам, ночь у меня спокойной не будет, даже думать не хочу, чего они себе там нафантазировали.



Танн проводил меня до комнаты. Мы пожелали друг другу спокойных снов, я уже хотела закрыть дверь, когда услышала, как меня окликает Барток. Добежав до двери, он спросил:

— Можно я зайду на минутку?

— Заходи, — разрешила я, краем глаза заметив лицо в миг посеревшего Танна.

Он зашёл, закрыл за собой дверь на ключ и на мои вопросительно поднявшиеся брови только пожал плечами. Я с сожалением посмотрела на горячую ванну, но при Бартоке залезть туда было невозможно, несмотря на то, что очень хотелось.

— Что случилось? — спросила я, когда Барток отдышался.

— Я хотел извиниться за своё поведение. Я не должен был всего этого говорить и тем более нагружать этим тебя.

— Ни кори себя, твоей вины в произошедшем не больше, чем моей…

Не дав мне договорить, Барток подошёл ко мне и приложил палец к губам, а потом взял меня за запястья.

— Тс-с-с-с! Ничего не говори, — с этими словами он наклонился, чтобы коснуться моих губ уже далеко не пальцем!

Что может слабая женщина сделать с сильным мужчиной, когда не закричишь и руками себе не поможешь? А может что угодно, хоть каблуком на ногу наступить. Барток сделал вид, что не заметил. Хорошо, а если надавить посильнее? Сдавленный писк, но меня он не отпустил!

— Барток, что ты делаешь!!! Опомнись! Остановись, пока не поздно! Ты совершаешь ошибку, пойми. Ты хочешь совсем не этого! Силой не добиться нужных результатов.

Тут Барток изменился в лице, как будто убил человека и осознал свою ошибку. Его лицо выражало такую боль и муку, что мне даже стало жаль его. Но совершить ошибку уже мне не дал грохот в дверь.

— Лиа, у тебя все в порядке? Открой, пожалуйста!!! Если не откроешь, я выломаю дверь! — вопил Танн с той стороны. Вот он, блюститель моей целомудренности, как всегда вовремя.

— Не кричи так, весь дом перебудишь! Сейчас открою, — я кинула взгляд на Бартока, который совсем потерял связь с реальностью, стоял и тупо смотрел в пустоту.

Как только ключ повернулся в замке, дверь рывком распахнулась и в комнату влетел Танн, чуть не сбив меня с ног. Если бы я не повисла у него на руке, Барток бы уже ходил бы с разбитым носом.

— Что тут у вас произошло? — грозно потребовал объяснений Танн.

— Ничего непоправимого не произошло, — попыталась одновременно я и приободрить Бартока, и ответить Танну.

— Он тебя обидел? — Танн попытался разглядеть на мне следы преступления, все время не разжимая кулаки.

— Нет, не успел, — я сделала попытку улыбнуться, но увидев, как опасно пошёл Танн нехорошими красными пятнами, а Барток зелёными, быстро поправилась, — и ничего бы он не сделал! Ты его просто не знаешь!

Тут герой любовник, стал не то что зелёным, но даже каким-то фиолетовым и я поняла, что сделал бы. Вот так поворот событий. Барток бросился к двери и захлопнул её за собой.

Я попыталась проскочить мимо Танна, но не успела, тот схватил меня за руку. Бедные мои ручки, всё сегодня вам достаётся. Говорят, дурная голова ногам покоя не даёт, а у меня, похоже рукам.

— Мне надо к нему, — пропищала я, понимая, что дружбу не вернуть, но попытаться стоит.

— Ты к нему не пойдёшь, а то он наделает ошибок, с которыми потом не сможет жить! — смотря мне в глаза и не выпуская рук, добил меня Танн.

— Если таковые он только что не сделал! Как ты не понимаешь! Он же может…

— Если я отправлю Слока его караулить, ты успокоишься?

— Только пусть он бежит сразу ко мне!

— Договорились, — Танн развернулся, открыл дверь, тихонечко свистнул, призывая волка. Когда тот прибежал, закрыл дверь и повернул ключ… с той стороны.

— Танн, отопри немедленно! — застучала в дверь я.

— Отдыхай! Не волнуйся, Слок прибежит первым к тебе, а потом сразу ко мне и я открою дверь.

— Так не честно, для того чтобы запирать принцесс есть родители, а не друзья!

Но мне никто не ответил. Что ж это такое! Я не принцесса, а ходячее недоразумение!

Я посмотрела на воду, та уже остыла и не вызывала такого воодушевления. Я сбросила платье и с головой ушла под воду в бадье. Вот утону, будете знать!

Этот день, наверно, никогда не закончится.

Я вылезла из воды, промокнула волосы, тело и, облачившись в ночную сорочку, залезла под одеяло.

Ничего плохого я не делала, тогда почему так паршиво себя чувствую. Ощущение, что я предала лучшего друга. Может и на самом деле предала? Отец с матерью не против брака с Бартоком, а в четыре руки 'за', если не состоится помолвка с Илдина́ром, сыном правителя соседнего государства. Мне, кстати, Барток тоже нравится. А о его характере можно легенды слагать: нежный, мягкий, отзывчивый, чуткий, внимательный, не жадный и очень добрый. Чего тебе, дуре, ещё надо?!

Полежала ещё немного, вылезла и подошла к стене, разделявшей меня с Танном. Постучала, затем услышала звук открывающегося окна и пошла к своему.

— Чего тебе? — спросил Танн, выглядывая из окна.

Без рубашки… Да… девчонки за ним стайками должны бегать.

— Открой дверь, — попросила я.

— Не открою. Сама спи и мне дай поспать!

— Почему ты не хочешь открыть мне дверь?

— Вырастешь — поймёшь.

— Я уже не маленькая!

— Тебе всего пятнадцать — ты ещё ребёнок.

— А тебе все тридцать? И мне скоро шестнадцать!

— Мне около.

— Почему около?

— Потому что, смотря как считать.

— Ты мне зубы не заговаривай, отвечай, почему дверь не откроешь? Я имею право знать!

— Смотри — сама напросилась. Не открою, что бы и ты не наделала ошибок.

— А может, я не ошибку совершать буду?

Танн зажмурился, мотнул головой, открыл глаза и ответил:

— Не ошибка и до утра подождёт, а ошибка к утру выветрится. Спокойной ночи, — и, не дав мне ничего ответить, закрыл окно.

Я поняла, что с этим упёртым бараном спорить бесполезно! Ну и иди… спать. Да и я тогда пойду тоже.

За мыслями, бродившими в моё голове, которая ногам покоя не даёт, незаметно уснула. Мне опять снился этот сон, после которого я и не выспалась, и не отдохнула.


Не успела я открыть глаза, как в двери повернулся ключ. Глянула в окно — рассвет только занимался. Никакого уважения к моему личному времени, даже поспать нормально не дают.

— Доброе утро, спящая красавица, — закрыл, дверь Танн, правда, уже не на ключ. — Как спалось?

— Отвратительно! — поморщилась я. — Тебя не учили, что к неодетым принцессам заходить неприлично?

— Так одевайся. Но можешь и так походить, я не стесняюсь, — картинно изобразил сальную ухмылку Танн.

— Мне, конечно, стесняться нечего, все при мне и лишнего ничего нет, но всё-таки я предпочла бы это не демонстрировать.

— Вот я и узнаю, все ли на месте и не появилось ли ничего лишнего. А вообще я зашёл узнать как ты?

— Живая и сонная. Тебе-то что?

— Что живая, радует, а вот проснуться уже пора.

— Зачем, до завтрака ещё несколько часов, — я завернулась в одеяло. Вот как с утра можно быть таким непозволительно бодрым, да ещё и гладко выбритым?!

— А ты выгляни в окно, — ровным голосом сказал Танн, но мне почему-то стало совсем тревожно.

Я соскочила с кровати и побежала к окну, забыв, что сорочка на свет может и просвечивать. Вспомнила про это, когда повернулась к Танну, сказать, что там ничего интересного нет, и поймала на себе его изучающий взгляд.

— Танн, отвернись сейчас же!

— А ты была права!

— Я всегда права, отворачивайся! — задрала носик я.

— Тебе не интересно в чём?

— В чём? — послушно спросила я, не заметив подвоха, когда Танн отвернулся.

— В том, что все при тебе и ничего лишнего нет.

— Танн!!! Да как ты…! — возмутилась я.

— Все, молчу-молчу, — он с улыбочкой перебил меня. Уже когда я накинула халат Танн встал и подошёл к окну.

— Так что ты там увидел?

— Видишь стражника?

— Да, и что? Стражник, как стражник, ничего особенного.

— Он всю ночь смотрел в твоё окно.

— И? Мало ли куда стражник смотрит, не каждый день принцесса приезжает в Даор.

— А теперь он смотрит на ворота и дорогу, идущую к ним, как будто кого-то ждёт.

— Может смену караула ждёт.

— А ещё посмотри на его латы, они не имперские, а хорошо сделанная копия.

— Я не вижу разницы, — до слез всматривалась в стражника.

— Женщина… — картинно закатил глаза Танн. — Тут даже сказать нечего. Ты же каждый день их видишь! Латы для стражи делают из другого метала, герб вышит позолоченной, а не золотой ниткой… Можешь поверить мне на слово?

— И чем грозит мне вера на слово? — уточнила я, пытаясь разглядеть несоответствия.

— Быстрыми сборами и тихим выездом в путь. И чем раньше, тем лучше. Коней седлать будем сами.

— Ладно, через десять минут буду готова.

Я по-быстрому одела свои любимые штаны и тёмную блузу, а ещё накинула куртку, волосы, как всегда, когда собиралась в путь, заплела в косу. Залезла в шкаф и забрала свой вещевой мешок, подумала уложить туда два одеяла, но они слишком большие и толсты, так что в мешок влезло только одно. Ничего, второе купим по дороге. На пороге комнаты меня уже ждал Танн.

— Надо зайти на кухню за едой, — озвучила я свою мысль.

— Некогда, если это те же люди, безопаснее будет поскорее смыться отсюда.

— Но здесь они нам ничего сделать не смогут!

— Очень хочется на это надеется, но вот на практике проверять не хочется.

— Здесь же стража!

— И здесь же кто-то, кто сообщил расположение твоей комнаты. Так что давай, не вредничай и бегом в конюшню!

— Я только сделаю одно дело по пути.

— Какое?

Я не ответила, но когда проходили мимо комнаты Бартока, я подсунула под дверь записку.

— Что там? — кивнул Танн на записку.

— Ничего особенного.


Вышли мы через запасной выход, который стража не охраняет, да и до конюшни отсюда ближе. В конюшне ещё никого не было, конюхи спали, так как лошадей кормить было рано. Взяли амуницию и пошли седлаться. Думали минутное дело, но как всегда нас ожидал сюрприз: лошади были грязнее поросят и пришлось их сначала почистить. Но это была не единственная неожиданность. Оказывается, Танн не умеет не то что седлать лошадей, но и ездить. Да уж, весёлая выйдет поездочка! Так что мне самой пришлось седлать Велинку. С ней проблем не возникло, а вот с Камеликом… Как только он увидел оголовье, началось светопреставление! Ну никак не хотел он одевать уздечку, ни с яблоком, ни с уговорами.

— Ладно, не хочешь оголовье, я его убираю. Видишь? И беру седло, против седла ты ничего не имеешь? А то нам быстро надо уезжать из города, если конечно ты хочешь со мной, а не на колбасу, — уговаривала я коня.

— Дожили, с конём разговаривает! — закатил глаза Танн. — Возьми любую другую лошадь, думаю, Крелан против не будет.

— Не хочу другую, мне нравится этот. Очень нравится! — погладила я коня по морде.

Камелик благодарно ткнулся мне носом в плечо и подставил бок.

— Ну что, согласен на седло? — по-шустрому, пока он не передумал, одевая вальтрап, потник, а затем и седло, уточнила я.

Вывели лошадей и опять все не слава Богине, он даже не знает с какой стороны к кобыле подойти. Пришлось Танну провести краткий курс верховой езды. Надеюсь, по дороге он не сверзиться с Велинки.

Я, конечно, ездила без уздечки, но только на лошади, с которой не один год занималась, доведя до инфарктного состояния конюхов и родителей. Но что бы сесть в первый раз на лошадь и без уздечки — это подвиг даже для меня.

— Ну что, Камелик, готов быть моим товарищем или разойдёмся прям здесь? — гладя коня по морде спросила я.

Отстегнула повод от оголовья и соединила концы, после чего одела эту конструкцию коню на шею. Так как конь в холке был ладони на две — две с половиной выше меня, залезть легко и непринуждённо не получилось, сначала пришлось опустить стремя. Все это время Танн наблюдал за мной со смесью изумления, страха и недоверия. Пусть и не надеется, я справлюсь.

Рысью выехали к ближайшим воротам, стражники на нас только сонно посмотрели, даже останавливать не стали. Камелик прекрасно слушался наложения повода на шею.

За воротами поехали по дороге. Свежие лошади чувствовали подъем сил и шли легко. Настроение у всех было замечательное. Ну, кроме Танна, который больше напоминал мешок с опилками, чем не то что гордого, но даже простого всадника. Через двадцать минут резвой рыси Танн взмолился о пощаде. Моё Высочество над ним сжалилось и мы перешли на шаг.

— Боюсь услышать 'не знаю' на вопрос о том, куда мы сейчас? — поморщился Танн из-за отбитой с непривычки пятой точки и пытаясь устроится в седле поудобнее.

— А ты как думаешь?

— Не знаю…

— Вот и услышал то, чего боялся!

— Подловила, — улыбнулся горе всадник. — Так всё-таки, куда?

— До ближайшего селения. Надо купить провизию и нам, и лошадям, а ещё для питомцев щетки нужны, да и тебе одежда пригодится.

— А раздетый я тебя не устрою? — пошутил синеглазый, нагло подмигивая.

— Замёрзнешь же!

— Вот и будет повод меня согреть своим теплом! — ещё шире улыбнулся этот нахал.

— А если не согрею?

— Замёрзну насмерть! И это будет на твоей совести, — картинно надул губы Танн.

— Тогда ладно, замерзай.

— Как ладно?! И тебе меня не жалко?!

Изумление на его лице было лучшей наградой для меня!

— Не волнуйся, не будет.

— Почему?

— Потому что совесть моя будет чиста.

— Как чиста? Моя смерть её запятнает!

— Совесть у меня будет чистой, так как я ею не пользуюсь.

— Оно и видно! — надулся Танн.

Конь слушался меня отлично, так что проблем с ним не было. Да и не возникло бы и у Танна непонимание с кобылой, если бы он умел с лошадьми обращаться. Кобыла шла не туда, куда направлял её Танн и не тем аллюром, который ему был нужен. Насмеявшись от души, занялась его обучением — угробит же кобылу!


Вскоре мы въехали в посёлок Тра́ки. Дружно решив, что худеть нам ни к чему, поехали искать таверну или другое едально-питьевое заведение. Петляли среди уныло-серых зданий, наконец, свернули и нашли его на перекрёстке центральных дорог.

— Танн, ты же не получил вознаграждение за моё спасение, которое я тебе обещала!

- 'Рано' ты вспомнила!

— А ты мне не напомнил! Тогда давай поступим так: из тех денег, что у меня с собой, я дам тебе сорок золотых рекнал, а остальное получишь во дворце по моей расписке. Согласен? — (Ему же будет неудобно, если за него буду расплачиваться) и, не дожидаясь ответа, отсыпала его долю монет.

— Не возьму я деньги, которые тебе самой пригодятся в дороге! — отшатнулся от денег Танн, как от прокажённых.

— Ладно. Можно тогда тебя попросить?

— О чём? — осторожно спросил спутник.

— Можешь взять кошель на сохранение, у меня его проще отобрать, чем у тебя?

Танн задумался, потом кивнул и добавил:

— Но с условием!

— Каким? — пришла моя очередь насторожиться мне.

— Я буду обучать владеть тебя мечом и драться без него? А когда ты сможешь постоять за себя заберёшь кошель назад.

— Хорошо, только не переусердствуй с обучением! — с этими словами я отсыпала несколько монет в карман, остальные обратно в кошель и отдала Танну.

— Ничего обещать не могу, — с гаденькой ухмылочкой, не предвещавшей мне ничего хорошего, взял кошель Танн.

От моего взгляда он не испепелился, да и прохожие начали на нас оборачиваться, заставив войти в заведение, дабы не вызывать не нужного нам любопытства. Мальчишке у входа мой вымогатель кинули медяк и парень с готовность отвёл лошадей в конюшню, так что их тоже ждал плотный завтрак, но в отличие от нас их ещё и чистка ждала. Везунчики, вздохнула я про себя.

Помещение было большим и просторным, но, не смотря на это, свободных мест было мало, завтрак был в самом разгаре. Мы прошли поближе к стойке и заняли столик у окна. Деревянная поверхность толстенного стола была чистой и это вселяло надежду, на опрятно приготовленный завтрак. К нам тут же подошла пышнотелая официантка и поинтересовалась, что мы будем заказывать. Я ограничилась яичницей с яблочным соком, Танн тоже заказал сок, но сам завтрак взял плотнее, колбаски с картошкой и хлебом.

Пока мы молча ели, в таверну зашёл менестрель. Высокий брюнет, с собранными в хвост прямыми длинными волосами. Открытые зелёные, как весенняя трава, глаза притягивали взгляд. Его здесь, похоже, ждали, так как некоторые оживились, отставили еду, а особо впечатлительные дамочки даже зааплодировали. что, в принципе, не удивительно, с его-то внешностью. Он подошёл к стойке, взял стул и начал настраивать лютню. Все это он продела молча, под восторженные взгляды женской половины.

— А я знаю его, — я зарылась поглубже в тарелку, дабы не быть узнанной.

Танн тут же оторвался от еды и посмотрел на него, после чего задал вполне логичный вопрос: 'Откуда?'

— Он выступал во дворце, когда был конкурс бардов. Первое место не занял, но в десятку лучших исполнителей вошёл. Он не плох, даже более того. И у меня сложилось впечатление, что он показал далеко не все, на что способен. А ещё по нему большая часть придворных дам томно вздыхала.

Танн покосился на меня, но промолчал.

— Чего?! Ты неправильно меня понял! Я не вздыхала! И он действительно хорошо исполняет! Вот послушаешь и сам поймёшь!

Танн молчал, я все больше краснела. Чего я оправдываюсь? Оно мне надо?!

Тут подал свой мелодичный голос менестрель:

— Я начну своё выступление с одной очень древней легенды, про которую многие забыли. Некоторые сочтут её вымыслом и простой сказкой, другие задумаются, а некоторые и осмыслят.

Он запел. Перестали стучать ложки, смолкли самые горластые и даже брехливая собака на дворе замолчала. Чистый голос поглотил тишину и, отражаясь от стен, заполнил душу.


Средь ночи и дня,

Клятву храня,

Дал он обет.

Три сотни лет

Верил и ждал

У временных зеркал

Принцессу, что в ночь

Бежала из дома прочь.


Тут мой спутник бросил на меня красноречивый взгляд.

— Я-то тут причём, что ты так на меня смотришь?! Мало ли принцесс за три сотни лет сбегали из дома.

Он ничего не ответил, просто покачал головой.


И будет война.

И победа одна

Разделит их,

Оставив двоих.

Вершит судьбу,

Выбрав мечту

Дева любви,

Чтобы смогли

Вернуть в наш мир

Искру волшебства,

Что из жизни ушла.

В венах текла

Вечная магия,

Она расцвела

У девы в груди

И эльфа крови…


Дальше я не слушала, погрузившись в свои мысли. Увидела только когда менестрель поклонился. Аудитория наградила его не только бурными овациями, но и приличной суммой, после чего он опять сел и начал исполнять другую песню. Я была в своих мыслях и перебирала сон, который и положил начало моему путешествию в 'не знаю куда'. Из размышлений меня вырвал Танн, тряся за плечо он что-то говорил. Я проморгалась и сфокусировала взгляд на нем.

— Ты в порядке, — услышала беспокойство в его голосе я.

— Пожалуй да, но наверно лучше выйти на свежий воздух.

Танн кинул серебрушку на стол, и мы вышли.

— Куда мы теперь? — посмотрел на меня Танн.

Я подняла на него взгляд:

— Давай на рынок за едой для нас и лошадей. Надо взять с запасом, путь предстоит не близкий.

— Конечно, с запасом, особенно, если не знаешь где конечная цель путешествия, — попытался пошутить Танн, но у меня из головы не шла легенда, поэтому я никак не отреагировала.

Танн спросил дорогу до рынка у первого попавшегося прохожего и мы отправились на его поиски. Заглянули на конюшню, убедились, что кони не просто вычищены, а выдраены и оставили их доедать свою порцию завтрака. Сам рынок нашли быстро, но вот на счёт нужных продуктов вышел спор. В итоге мы сошлись на вяленом мясе, сухарях, крупе пшеничной и пресной воде. Взять с собой пряников мне не позволил спутник, который распоряжался основной суммой денег, но несколько погрызть он мне всё-таки взял. Лошадям взяли овса с отрубями, более питательного и менее объёмного для них ничего не нашлось.

Я уже думала возвращаться за лошадьми, но мой спутник за руку утащил меня в другую сторону. Куда, я сообразила только встав перед дверью с вывеской скрещённых мечей. Дверь в оружейную больше ничем не отличалась от остальных в этом ряду. А я-то, наивная, понадеялась, что он пошутил об обучении. Танн долго копался в железяках, почти каждую обсуждая со словоохотливым продавцом, пока не подобрал себе одноручный меч шириной в ладонь и заставил примерить меня клинок, не тонкий и не толстый, в меру длинный. Фехтовать я, конечно, умела, но применять на практике умения мне совсем не хотелось. Чехлы шли в комплекте. За всё снаряжение мы отдали десять золотых. Оружие было без лишних вычурностей, но добротное.

Мы вернулись за лошадьми, угостив мальчишку пряником, из тех, что мне купил Танн, а лошадей яблоками, что купила уже я.

— Дальше что? — с интересом наблюдая за мной и моими манипуляциями с оружием, которое я пыталась пристроить к седлу, поинтересовался синеглазый.

Я прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям, покрутилась на месте и показала рукой направление. Только после этого открыла глаза и увидела, что глаза Танна больше похожи на блюдца.

— Может к гадалке надёжнее? — еле выдавил он после моих телодвижений.

— Хочешь, можешь к ней сходить, я не возражаю.

— Да я не про это! Мы что, все время будем идти… по таким ориентирам?!

— Идти по другим, если они у тебя есть.

— Понятно.

— Что понятно, — заинтересовалась я, желая внести в наше путешествие побольше ясности, так как моё направление мне тоже доверие не внушало.

— Что ничего не понятно, — разочаровал меня Танн.

— Тогда пошли на выход, — потопала я по направлению к воротам.

Камелик послушно шёл за мной и Танну ничего не оставалось, как последовать нашему примеру.

Траки остались за спиной, обедать было ещё рано, так что я смело залезла в седло, вдоволь насмеявшись над потугами Танна залезть на кобылу. Велинка смирная, но молодая кобылка, долго ждать пока на неё залезут ещё не приучена, и как только Танн отрывал вторую ногу от земли трогалась, а горе всадник повисал поперёк седла.

— Давай я привяжу тебя в таком положении, и кобыле легче будет, и тебе мучиться не надо, — сквозь слезы выдавила я.

— Смейся-смейся, — прохрипел от злости Танн, сползая в очередной раз на землю.

— Не волнуйся, я подожду, пока кобыла не устанет и не ляжет, что бы тебе было проще залезть.

Наконец он забрался в седло самостоятельно. Пусть учится сейчас, когда время позволяет, чем когда надо будет быстро 'делать ноги'.

— Эй, Танн, ты ничего не забыл? — улыбнулась я.

Он опустил взгляд и увидел, что не прикрепил сумку к седлу и она сиротливо лежит на земле. Танн чертыхнулся и начал спускаться. Со скалы и то быстрее спускаются.

— Объясняла же я тебе, что… надо ноги из стремян вытаскивать…. а уж потом спрыгивать…. и ноги не через кобылью голову… перекидывать…. тут кто угодно шуганется…. когда ноги над головой летают…. а через круп перекидывать, — давясь мехом, объясняла я в который раз, помогая этому остолопу подняться с земли, потому что кобыла была не приучена к летающим над головой ногами и дёрнулась от испуга, свалив Танна с седла в пыль.

— Но я же видел, так спрыгивают!

— Да, если хотят показать себя и хорошо знают лошадь. И уж точно не делают такое на молодой кобыле, которая только прошла заездку! — строго сказала я, помогая прикрепить сумку, а то ещё не хватало потерять её в дороге и остаться без провизии.


Дорога под нами пробегала быстро и охотно. Мы обгоняли пустые обозы. Хозяева ехали домой не торопясь. Они успели продать свой товар перекупщикам и заглянуть в таверну перед выездом — отметить успешную сделку. А домой они не торопились для того, что бы дать выпитому в таверне выветриться и ждавшие дома жены не унюхали запаха спиртного. Оно и понятно, кому хочется нагоняй получать.

К вечеру мы добрались до деревушки с одним постоялым двором, где и решили скоротать ночь. Заказав картошку с мясом, пошли проверили, как обустроились наши животинки.

Вернувшись Танн заказал пива, а я сок, так как из спиртного уважаю только очень качественное вино хорошей выдержки, а тут кроме браги и смотреть не на что было. С пивом Танн погорячился, что стало ясно после первого глотка и округлившемся глазам. Глотать эту гадость ему не хотелось, а выплюнуть некуда. Посмеявшись над его смятением, предложила ему выплюнуть в стакан, что он и сделал. А вот картошечка удалась на славу и пока тарелки не стали пустыми мы не проронили ни слова.

— Куда мы потом? — после того, как наелся, спросил Танн.

Я повторила манипуляцию с закрытыми глазами и указала направление.

— Будем пересекать реку или нам вдоль?

— Наверно поперёк, через мост, а что?

— Пытаюсь понять направление движения, — задумчиво произнёс сосед. — Мы идём к границе, там дальше горы и непроходимый лес, а что за ним, пока никто не выяснил, так как никто не вернулся. Ты абсолютно уверенна, что нам туда?

— Да. Боишься не вернуться?

— Ещё бы! Меня дома мать ждёт! Я у неё единственный сын, не считая Слока.

— Я у моей тоже единственный ребёнок.

— Да знаю я эту историю, про то, как твоя мать стала императрицей, но хотелось бы услышать от тебя. А пока давай-ка поднимемся наверх, а то вон тот пьянчужка, — Танн указал взглядом, на одного из постояльцев, — глаз от тебя не отводит.

— На красивую девушку не грех и засмотреться, — я показала Танну язык, но вместе с ним поднялась и пошла наверх, от греха подальше.

Номера заказали соседние, но в мой номер зашли вдвоём. Танн проверил, как запирается дверь, самолично закрыл ставни, заглянул в шкаф и под кровать. И кого он там хочет найти? Удовлетворённый осмотром и принятыми мерами, а также дав указания по закрыванию двери вышел. От двери отошёл, только когда я закрыла её изнутри. Ему ли не знать, что замки от хороших людей, от плохих они не защитят.

Кровать, с непривычки, оказалась узкой и жёсткой. А ещё, кажется, по ней ползают то ли блохи, то ли клопы. И, чувствую, не только по кровати. А не меньше ли их на полу? Я с надеждой глянула на пол. Чистота ему была не свойственна.


Проснулась от того, что кто-то шёл по скрипучим доскам комнаты. Точнее скрипели они не очень сильно, но в тишине звук резал по ушам не хуже боевого барабана. На фоне открытого окна тень приближалась к моей кровати. Спасибо луне, которая светила в окошко и давая небольшой свет. Окно открыто?! Но и я, и Танн его проверяли, оно было закрыто на крючок. Тень добралась до кровати. Страх не позволял шевелиться, но не закричать, когда над кроватью в свете луны сверкнул нож, уже не смогла. Вышел не крик, а пронзительный визг. Забравшийся не успел остановить движение ножа и он проткнул одеяло, вонзив нож по самую рукоять.

И мне, может быть, был бы конец, если бы в этот момент дверь не вышиб Танн, представ перед нами в одном нижнем белье, но почему-то гладко выбритым. И когда только успел? В очередной раз, спасая меня. Мой герой, не задумываясь, бросился на погубителя. Предупредить, что тот вооружён, я не успела, один прыжок и забравшийся настигнут и повержен. До окна он не успел совсем чуть-чуть и, получив от Танн мощный удар в челюсть, потерял сознание.

— ЛИА! — бросив обездвиженного, мой спаситель кинулся к кровати и упал на колени, заметив дыру в одеяле.

Зато резко подпрыгнул и обернулся, когда я дотронулась до его плеча. Сжал меня в стальных объятьях, так что воздуху поместиться было некуда.

— Отпусти…, - прохрипела я. — Дышать…

И в этот момент зашёл трактирщик и охранник с фонарём, осветив место преступления:

— Что за…?! — возмутился хозяин заведения, переводя взгляд с нас на распростёртого преступника.

Мой друг тут же отпустил меня, дав возможность набрать в грудь воздуха, и вышел, оставив меня наедине с ними. Ну, спасибо! Правда я не успела открыть рот и густо покраснеть, как он вернулся одетый и с деньгами. Протягивая их трактирщику сказал:

— Надеюсь, этого хватит, что бы вы ничего не видели и не слышали. Да и стражники ни нам, ни вам ни к чему.

Ещё он отсыпал монет отдельно охраннику.

— Все довольны? — уточнил мой спутник, пристально обводя их взглядом.

Оба кивнули, взвешивая монеты на ладонях, потом развернулись и вышли. Попытались прикрыть за собой дверь, но без петель она не желала стоять, громко упав на пол.

Мы остались втроём. Танн сгрёб в охапку преступника, я вещи и удалились в соседнюю комнату, ибо только там можно было остаться с закрытой дверью, без посторонних любопытных глаз. Покрутив меня, подняв руки и убедившись, что я цела, успокоился и выдохнул. После чего, не теряя времени, мы связали этого злодея и привязали его к стулу, чтоб и не пытался сбежать.

Пока мы ждали, когда очнётся убийца, у меня начался допрос.

— Ты окно открывала? — начал Танн.

— Нет, конечно! За кого ты меня держишь?!

— Ладно, допустим, он приоткрыл крючок, просунув туда нож, но как он тебя не поранил, если быть точным — не убил?! Длины ножа хватило бы на пять одеял, а тебя бы все рано достал? Как?! Как он, метив в самое сердце, даже не поцарапал тебя? — передёрнул плечами спаситель.

— Все очень просто! — задрала носик я.

— Просто?! Да не скажи! И все же, как?

— Проще некуда! — улыбнулась я. — Меня там не было.

— А где ты была? — не понял Танн.

— Я спала на полу с другой стороны от окна.

— На полу, без одеяла?

— Почему без одеяла? С одеялом.

— Одеяло… продырявленное… на кровати было, — как слабоумной, пояснил он.

— Я его и не брала. Там везде клопы и блохи, я взяла своё одеяло и мешок вместо подушки. Они уж явно, гораздо чище! — надула губки я.

— Ты прям как капризная принцесса на горошине! — с облегчением произнёс мой спутник.

— Почему 'как'?! — подняла я бровки.

И только теперь мы позволили себе улыбнуться.


Я устала и не выспалась, поэтому воспользовавшись гостеприимством хозяина комнаты, сняла сапоги и растянулась на его кровати. Танн видя, что у меня закрываются глаза, задул свечу, так что из всего освещения у нас осталась лишь полоска подглядывающей сквозь ставни луны. Оглянувшись вокруг и не увидев на что бы присесть, стул был занят преступником, Танн пристроился на краешке кровати, но лечь не решился. Это его проблемы. Зная, что я под надёжной охраной, закрыла глаза и уснула как младенец.


Когда проснулась, солнышко уже послало лучик к нам в комнату на разведку. И мне кажется, его смутило то, что он увидел. И не только его, меня тоже, так как в постели оказалась не одна. Рядом со мной вытянулся безмятежно спящий Танн. Караул! Мне только проснуться с ним в одной постели не хватало для полного счастья. Потом покоя не будет от его колких шуточек!

Я попыталась по-быстрому слезть с кровати, но не удержала равновесие, и коленкой заехала спящему пониже живота. Реакция Танна не заставила себя долго ждать, он резко вскочил. Мы стукнулись лбами так, что искры из глаз посыпались, а уже проснувшийся спаситель тихо подвывал, держась за причинное место.

— Извини, я не хотела! — проскулила, держась за надувающеюся шишку.

— У-у-у-у! — получила я вполне исчерпывающий ответ.

— Ха-ха-ха!

Тут мы оба увидели, что пленник уже пришёл в себя и откровенно над нами ржёт. Тут не выдержала я и съездила ему по морде. Вышло не так эффектно, как у Танна, сознания наш пленник не потерял, но губу я ему точно расшибла, за что дождалась благосклонного кивка от пострадавшего, после проведённой со мной ночи… Тьфу!

Мало того, что шишка на лбу, так ещё и кисть, кажется, выбила, болит так, что сил терпеть нет. И как только мужики на кулаках дерутся?! Я бы из повязок не вылезала, а им ещё и нравится.

Когда Танн отошёл и перестал лежать на кровати, согнувшись в три погибели, решили заняться пленником. Танн начал без предисловий:

— Как ты понимаешь, у меня отсутствует желание шутить и развлекаться, поэтому если ты ответишь быстро на наши вопросы, оставим жить, если не станешь, умрёшь здесь, но не от моей руки и как тебя будут хоронить не мой вопрос. Оплачу номер на месяц и приставлю охрану, чтоб никто зайти не смог. Вопросы есть?

— Не… нет, — проблеял пленник.

Слова спутника произвели такое впечатление на пойманного нами убийцу, что тот только мелко закивал, подтверждая, что расскажет все, что знает. Вот только мне кажется, что и того что не знает, расскажет. Ничего, поживём — увидим.

— Зачем ты залез, красноречиво свидетельствует дырка в одеяле, а вот кому нужна её смерть и кто заплатил очень бы хотелось узнать, — спокойным, ровным голосом начал Танн допрос, пока без применения силы.

— Нас было двое, я и напарник, он непревзойдённый конокрад, а я наёмный убийца. Заказ получили ночью, от человека, лицо которого было скрыто капюшоном. Так что лица его я не узнаю, да и голос без особенностей, ровный, спокойный, уверенный. Предоплата была обычной, а вот остальную выплату обещали удвоить, если пройдёт все гладко без стражников и прочей сопутствующей шумихи, — бледный как смерть и трясущийся как заяц преступник вызывал только отвращение.

— Ты, наверняка, что-то знаешь, но не говоришь. Дело вот в чём, если не скажешь всё, что знаешь, так здесь и останешься с закрытым ртом, — невозмутимости Танна можно было позавидовать, а вот пленнику только посочувствовать.

— Из фактов — это все, ну почти. В доказательство вашей гибели, надо было привести ваших коней на центральную площадь. Заказ звучал примерно так: двое спутников, мужчина и женщина. Мужчина на золотистой кобыле, женщина на вороном коне с белой гривой и хвостом. За женщину тысячу золотых, за мужчину пятьсот. Но в наших кругах ходили слухи, что женщина принцесса, и что заказчики близкие к ней люди. А ещё, что заказ исходил от тайного сыска, откуда-то с верхушки. От кого конкретно не знаю. Думали нажиться ещё и содержимым сумок, так как о них речи в договоре не было. Это всё! Я больше ничего не знаю!

— А где партнёр? — продолжил свой допрос Танн.

— Должен был забрать лошадей и встретиться со мной на соседней улице.

— Ну что? Поверим ему? — дознаватель повернулся ко мне.

— Мне кажется, — и убийца побелел ещё сильнее, — можно его отпустить, но не раньше завтрашнего дня. А сейчас нам пора в путь.

Мы вышли в соседнюю комнату и Танн посмотрел на меня. То, что было в его взгляде трудно описать. Там была и грусть и тревога и что-то ещё, что-то, что заставило у меня побежать мурашки по спине.

— Надо проверить, что с животинками и если они на месте встаёт вопрос, что будем делать с лошадьми, очень уж они у нас заметные? Правда, продавать, такую красоту совсем не хочется, — грустью произнёс Танн.

— Я друзей не продаю! Но идея, как поступить есть, правда придётся подождать до завтра. А сейчас пошли, проверим коней, пока кто-нибудь ещё не решил на нас заработать.

В конюшне увидели такую картину: задом к выходу стоит Камелик с прижатыми ушами и не даёт сидящему в углу человеку пошевелиться. Как только человек пытается дёрнуться, конь пускает в ход зубы.

— Лик, (так короче звучит кличка)! Отойди, мы его поймаем, — обратилась я к коню, но у того было своё мнение.

Он взял зубами за куртку нападавшего и проволок его к выходу, вручив трофей нам в руки.

— Да ты у меня боевой конь! — воскликнула я, в очередной раз, убеждаясь в исключительности коня.

Танн принял ношу и потащил его в свой номер. Я принесла ещё один стул, и мы повторили манипуляцию со вторым пленником. Разбуженные шумом постояльцы уже вернулись досматривать сны в свои комнаты, так что нас никто не видел.

Рассказ второго подтвердил слова первого и ничего нового мы не узнали, поэтому соорудили кляп для обоих.

— Благодарите Ланию, что с лошадьми все в порядке, а то бы я вас собственными руками задушила! — еле сдерживая гнев, прорычала я. — Пошли, нам здесь делать больше нечего!


Мы заказали завтрак, в надежде, что нет дураков, которыезахотят напасть на нас в общественном месте. Таковых и вправду не нашлось, так что мы спокойно позавтракали и двинулись на выход.

Лошадям захватила по яблочку, в знак признательности, которое они схрупали, не моргнув и глазом.

Горе всадник стал уже более-менее забираться на несчастную кобылу, правда мне пришлось стоять и держать её за повод, но это уже успех — сесть с первой попытки. Была у него идея запрыгивать на лошадь без стремян, но моих доводов он не слышал и когда подпрыгнул, кобыла испугалась и дёрнулась в сторону, а Танн остался сидеть на земле, потирая ушибленную пятую точку.

Кобылу я поймала, но при виде приближающегося Танна, она начинала гарцевать и пятится от этого страшного человека. Еле её успокоили.

Но вот мы в сёдлах и подъезжаем к воротам, где стоит, можно сказать, бдительная стража. Бдительная только по тому, что купцы выезжают из посёлка — нажива рядом. Мы на купцов меньше всего похожи, так что нас не трогали. Зато их трогали мы, поравнявшись со стражниками, Танн сказал одному из них:

— В постоялом дворе находятся двое связанных преступников, номер спросите у трактирщика.

Мы поехали дальше, провожаемые удивлённым взглядом стражника, пока тот не повернулся и не шепнул на ухо какому-то мальчишке, околачивающемуся рядом.

— Надеюсь, нам хватит времени уйти от погони, которая наверняка будет, — поделился со мной мыслями друг.

— Очень хочется верить, — ответила я, пуская Лика прибавленной рысью. Слишком быстрое удаление могло вызвать ещё больше подозрений.


Как только посёлок скрылся из виду, мы свернули с тропинки и поехали полем вдоль леса. Погода прекрасная, греет солнышко, поют птички на все лады. Хочется зажмурится и наслаждаться тёплой весной.

— Так что будем делать с лошадьми? — спросил Танн, вырывая меня из раздумий.

— Там за рекой, живёт коннозаводчик, табун которого не уступает Креланскому. Вот только лошадей он любит больше. Там и оставим, когда вернёмся, заберём, а если не сможем забрать, то им там будет хорошо. Попрошу их не продавать и оставлю записку отцу с матерью, что б оплачивали содержание лошадей. Таким образом и коннозаводчик не разорится и лошади будут под надёжным присмотром.

— Да ты все продумала! Кроме одного, так мелочи.

— Чего не продумала?

— Наше возвращение. Мы можем не вернуться?!

— Я не знаю. Но ты можешь возвращаться, я тебя силком не тяну.

— Не могу, — сквозь зубы выдавил Танн, изрядно озадачив меня ответом.

— Почему?!

— Не могу, и все тут! — пришпорил кобылу Танн, зря он так, я-то могу в седле долго высидеть на любом аллюре, а вот он…

Я тоже пришпорила Лика, он легко обогнал Велинку, и мы пошли с ним в отрыв. Размялся Лик, остыла я, и мы, решив пожалеть наших спутников, перешли на шаг. Догнали они нас минуты через три, оба взмыленные и испуганные. Ещё вопрос, кто на ком скакал: Танн на Велинке или она на нем.

— Явились, не запылились, — окинув их взглядом, поправилась. — Запылились. Чего так долго?

— Ты посмотри туда, — указал рукой направление он.

В том направлении был столб пыли и двигался он в нашу сторону. Выглядит тревожно в свете последних событий.

— Ты до леса сможешь доскакать, а то чуть живой? — тревожно спросила я. — Ещё не факт, что это за нами, но бережённого Богиня бережёт.

— Постараюсь дотянуть, — пришпорил чуть живую кобылку горе всадник.

Я оглянулась в последний раз, и мы с Ликом тоже не стали задерживаться, рванули за друзьями. У нас было маленькое преимущество, на траве лошади почти не пылят, так что нас заметить так, как мы заметили погоню не так-то легко.

К лесу мы уже обогнали Танна с Велинкой, поэтому опять ждали их. Заехали поглубже, так чтоб с дороги нас было не видно и спешились.

— Ну что будем делать? — поинтересовалась я.

— Обедать, — ответ меня не просто ошеломил, а дубинкой пришиб. — Может этот отряд и не за нами вовсе, а по своим делам едет. А время обеденное, так что можно и перекусить, и ноги размять, а то все затекло.

Он так демонстративно потёр мягкое место, что сразу стало ясно, что конкретно у него затекло. Костер разводить не стали, поели всухомятку мяса с сухарями, и запили водой. Лошадям дали немного овса и отпустили пастись, ослабив подпруги.


Уже подумывала немного отдохнуть, но тут этот…. этот… чтоб ему… Взял меч и предложил поразмяться. Хотела увильнуть и сделать вид, что не поняла намёка, но меч у горла не предрасполагает к созерцанию природы. Пришлось мне взять своё оружие и отбиваться от наскоков.

Фехтовать-то меня учили, а к реалиям жизни я оказалась не приспособленная. Мало того, что он дерётся не по правилам, так меня ещё на этих правилах и подлавливает, находя слабые места в обороне. А я-то, наивная, думала, что хорошо владею мечом… Видно, в отместку, за отбитый зад, он решил уровнять наше положение. При моей прямой атаке, нырнул под руку, в повороте отвёл мою руку с мечом и с размаху травмировал мой зад, по-другому не скажешь. Я теперь, как он, не смогу в седле сидеть. Да что там, в седле, я и на земле не смогу. И повторял этот трюк, при каждом удобном случае, ни одного не упустил. Бедная моя попа…

Изверг загонял меня так, что ноги меня уже не держали, я, всё-таки, принцесса, а не воин. Я не удержалась на моих несчастных ножках, завалилась и растянулась на полянке, отказываясь вставать даже при угрозе жизни. Мой мучитель все ещё бодренький, ухмылялся:

— Бедная, маленькая девочка, совсем замучили.

Я только покивала головой, соглашаясь, не реагируя на явную провокацию. Что б меня поднять, ему придётся придумать что-то поинтереснее.


Какая же здесь красота! Тишину нарушают только трели птиц и беспокойство ветерка высоко в кронах деревьев, да ещё лошади щиплют траву и трясут головой, отгоняя назойливых насекомых. Голубое небо подглядывает за нами сквозь кружево листвы и прячется снова. Покой.

Видя, что никакими угрозами меня не сдвинуть с места, Танн примостился рядышком, закинув руки за голову.

— Может, расскажешь мне про свою семью?

— Ты же говорил, что знаешь про неё!

— Одно дело, в каком виде она дошла до моих ушей, и совсем другое подлинная история!

— А чего ты у Рисаны не спросил?

— Мне интересно послушать её из первых уст. Так расскажешь?

— Да ничего особенного. Моя мать работала служанкой во дворце. Однажды она убиралась в императорской спальне, когда туда зашёл правитель. Это была любовь с первого взгляда, как в сказке.

— А как же правящая императрица?

— У правителей доля такая — жениться не по любви, а за того, на кого укажут родители в интересах государства. Он жене не изменял, но из служанки сделал мою мать фрейлиной при императрице. Был жуткий скандал, но он настоял на своём. Потихоньку от всех, обучал её манерам и этикету. Не сам, конечно, а придворный учитель. Моя мама старалась, и у неё получалось все лучше и лучше. На выпады императрицы не реагировала, на провокации не поддавалась. А когда стало совсем нестерпимо, вмешался сам император и поставил условие, что её Величество не трогает фрейлину, а он не отсылает её в Северный замок.

Были, конечно, попытки отравить мою мать, но она готовила сама и видела, когда еду кто-то трогал. Хотя один раз все же вызывали лекаря и ему, слава Богине, удалось её спасти. После чего у императора с императрицей состоялся серьёзней разговор и маму больше не трогали.

Правящая императрица скончалась при родах, оставив императора с младенцем на руках. Ребёнку нужны были оба родителя, и мой отец женился на моей маме. Став императрицей она заботилась о приёмном сыне, как о своём собственном, даже няньки и те редко получали его в руки. Через год родилась я, плод взаимной любви. Вот, в принципе, и всё.

— Ничего себе 'всё'! Можно легенду слагать. А как брат относится к тебе?

— Отлично относится. Жалеет только, что родился первым, так как груз ответственности за государство ложится на его плечи. И невесту ему уже подбирают при всем его сопротивлении, с каждого бала умудряется сбежать.

— А тебе подобрали уже жениха? — с лёгкой тревогой, которую старался скрыть изо всех сил, спросил Танн.

— Было дело.

— И как? Понравился? Когда свадьба?

— Я пока что свободна, потому что никто на свадьбу ещё не согласился.

— Почему? — изумился Танн и с лёгкой иронией добавил. — Они для тебя недостаточно хороши или ты для них?

— Когда просыпаешься в дёгте и в перьях, о свадьбе как-то думается в последнюю очередь, пытаешься избежать скандала. Ну, или когда роскошные локоны приходиться остричь почти налысо из-за того, что 'неудачно' свалился с лошади в репейник и никакими маслами не смогли их привести в порядок. Когда у тебя, прям на балу, падают штаны, потому что ремень лопнул, тоже о свадьбе речи не идёт. Чего ты смеёшься?! Им вот было совсем не смешно! — из последних сил сдерживая рвущийся наружу смех, изобразила обиду.

Танн хотел что-то спросить, не мог выговорить и слова. Смеялся так, что из глаз слезы текли. Невозможно на такое смотреть и не присоединиться. Наконец, отсмеявшись от души, Танн смог констатировать:

— Ой, ты меня уморишь! Больше не могу, уже живот болит! Я с тобой своей смертью не помру — лопну от смеха!

— Не лопнешь! — успокоила его я. — Просто раздуешься как пузырь и улетишь, заодно и меня порадуешь.

Он пропустил мою издёвку мимо ушей.

— А как родители отнеслись к тому, что ты с женихами сделала?

— Так же как и ты, когда никто не видел, а на людях только в след головой покачали, мол, такой растяпа и к императорской дочке сватается! Меня же за руку никто не поймал, так что официально я тут ни при чем. Но, почему-то желающие опозорится на все государство пока не находятся, чего я и добивалась.

— Мне жаль твоих родителей! С тобой же просто жить не возможно!

— А они со мной не просто живут, а весело живут! — я показала Танну язык.

— Ладно, давай трогаться в путь. Нам надо реку до темноты перейти.

Мы собрались, залезли в седло. Я об этом подвиге очень сильно пожалела, но не дам повода этому зверюге меня подколоть! И мышцы ноют и попа болит, просто ужас какой-то! А Танн стал забираться в седло все лучше и лучше. Он быстро учится!


К мосту мы ехали лесом, по окружным путям. Лошади, отдохнувшие и бодренькие, легко трусили вперёд, так что путь сокращался все больше и больше.

— Смотри, там что-то горит! — указал Танн на небо, которое мелькало среди деревьев.

— Хочется верить, что это не мост! — прошептала я, борясь с нехорошими предчувствиями.

— Ты думаешь мост?

— Там и гореть-то больше нечему, — грустно произнесла я.

— В любом случае давай проверим.

— Если это мост, то реку можно будет перейти, только в нескольких днях пути вниз по реке.

Дальше ехали молча, разговаривать совсем не хотелось. К вечеру у самой кромки леса остановились посмотреть на догоревший остов моста. Смысла подъезжать ближе не было. Из-за нашей петли мы выехали далеко от дороги.

— Кто это сделал и, вообще, зачем это нужно было? — посмотрела я на спутника.

— Лучше подумать, что делать дальше?

— Давай остановимся на ночлег, утро вечера мудренее.

Отошли недалеко, так что сквозь деревья была видна река. Развели маленький костёр, чтобы сварить кашу, приготовление которой взял на себя мой друг, сославшись на то, что здоровье ему ещё пригодиться. Ну и хорошо, 'баба с возу, кобыле легче', хоть и обидней. Расседлала и почистила лошадей, дала им овса, после чего занялась ночлегом.


Думала, легко отделаться избежав тренировки. Не вышло.

— Сразу сдашься или тебя помучить? — нагло поинтересовался мучитель.

— Я сдаться? Да никогда! — я попыталась сыграть на опережение, но пока достала своё оружие, его уже утыкалось мне в грудь.

Вот как мне его достать, а? Кольчуга, что я взяла из дома, конечно, защищает от порезов, но не от синяков. Он же защиту не одевает и все рано остаётся целёхоньким. Как я ни старалась его хоть краешком меча задеть, он всё равно уворачивается! Замучив меня и избив, правда, почти всегда, плашмя, он от меня отстал, и как ни в чём не бывало, пошёл варить кашу, оставив меня, измучено валяться на земле. Таким темпом я не доеду до места назначения. Если сейчас появятся бандиты, сдамся самолично и с большим удовольствием (вот они удивятся), лишь бы избавиться от этого изверга. Это ж надо было довести меня до состояния, когда все мышцы ноют, кости болят, а мягкое место, по ощущениям вообще отсутствует, точнее я его совсем не чувствую, он мне его отбил полностью. Как я завтра в седло заберусь? Может лечь поперёк и пусть Лик сам дорогу выбирает?


Глянула, чем там занимаются наши кони, а те, доев овёс, дружненько поскакали к воде искупаться и напиться. Не глупые животные и я их очень даже понимаю! Посмотрела на готовящуюся кашу и решила, что у меня ещё есть время окунуться. Преодолев, с большим трудом, усталость, побрела к воде и начала расстёгиваться. Обернулась, а этот нахал на меня пялится!

— Ты чего уставился, я же не картина! Отвернись!

— Чего ты так кричишь! Уже отворачиваюсь, — проворчал этот бессовестный, но, правда, сел спиной к речке.

От греха подальше, позвала Лика. Тот с неохотой вышел из воды и с укором посмотрел на меня.

— Не волнуйся, это ненадолго, — погладила коня по морде.

Поставила его межу собой и поляной, и начала раздеваться. Под прикрытием Лика зашла в воду.

Вода ещё леденая, зато освежает и снимает напряжение. Долго я в ней сидеть не собираюсь. Пока отмывала кобылку и Лика, не заметила, как в воде оказался Танн, хорошо ещё, что вода мне была по плечи, а то бы я его убила не задумываясь.

Танн молча подошёл к Лику с другой стороны и стал помогать мне его купать.

— Ты чего сюда залез! — возмутилась я.

— А глянул на вашу идиллию и мне захотелось к вам, — честно признался нахал. — А что, нельзя?

Наивненький нашёлся!

— Нельзя! — отрезала я.

— Почему? Разве река твоя собственность?

— Моя!

— Пока что, только твоего отца.

Я не успела ответить, как Лик решил, что не желает находиться между двух огней, пошёл к берегу, оставив нас наедине нос к носу. Теперь нас разделяла только серебристая полоска луны на воде.

— А что с кашей?

— Готова, остывает.

Я прикинула, как бы мне выбраться, так чтоб меня не видел раздетой этот купальщик. Но тут в голову пришла мысль: как бы мне самой подглядеть за ним, когда он будет вылезать из воды. Ой, какая я бесстыжая… Но от мысли не отказалась. Интересно же!

— Очень надеюсь, что ты в штанах?

— Хочешь, проверь, — предложил этот бесстыдник.

А я, наивная, думала на себя! Да мне до него ещё очень-очень далеко! От такой наглости я не нашлась, что ответить, только открывала и закрывала рот, как рыба на суше, да и чувствовала себя примерно так же. А он стоит и ухмыляется глядя на меня, ждёт моего румянца! Не дождёшься — я уже замёрзла до посинения и если я сейчас покраснею, буду прекрасного фиолетового цвета, любой утопленник позавидует! Он же не думает, что он самый распрекрасный и что ни одна девушка перед ним не устоит? Или думает? Хорошо, я тоже могу быть развязной.

— Ладно, — сказала я, набирая в рот воздуха и ныряя под воду.

Как он заорал! Никогда не думала, что мужчины могут так орать! После чего раздался плеск воды и я вынырнула в том месте, где и погрузилась под воду. Я не собиралась ничего проверять, но Танн-то этого не знал. Наверно решил, что совсем меня до ручки довёл.

— Ты куда? — крикнула я Танну, который уже успел оказаться на середине реки. — Я же не успела проверить!

— Вот искупаюсь, тогда и проверишь! А то поплавать нормально не дашь, — только и смог ответить этот герой.

— Далеко не уплывай! Вода ещё очень холодная — будет ноги сводит! Если что — зови! — сердобольно предложила я ухмыляясь.

— Угу.

Вдоволь налюбовавшись уплывающим бесстыдником, позвала Лика. Схватилась за гриву коня и мы вдвоём пошли к берегу, а Танн так и остался посередине реки. Отцепилась от коня и показала ему на свою одежду, он меня понял и притащил вещи встал между мной и тем наглым молодым человеком. Я, прикрываясь, вышла по пояс и натянула блузу, а со штанами было сложнее, так как живот Лика не совсем прикрывает меня пониже спины, но прикрываясь штанами, потихоньку добралась до кустов, где их и натянула.

Танн за это время доплыл до берега и стоял по пояс в воде, не зная как быть дальше.

— Ну что же ты, смелее. Я, заодно узнаю про твои штаны, ты же этого хотел. Или без воды ты уже не такой смелый, — откровенно издевалась я над нахалом.

Он молчал, видимо, обдумывая ситуацию, и решил пойти моим методом: позвал Лика. Тот не то что не повернулся к нему, но даже ухом не повёл, только хвостом отмахнулся, как от назойливой мухи. Танн призадумался. Мне надоело ждать развязки и, давая возможность спутнику вылезти, пошла к полянке, где меня заждалась каша.

Ели молча, не проронив ни слова. Если быть совсем точной, то я поблагодарила за ужин, на что кашевар кивнул, но промолчал.

Я накинула на лошадей попоны и сама, не дожидаясь его, залезла под своё одеяло.

Он присоединился попозже, как только убрал припасы в сумки и сполоснул котелок с ложками. Долго молчание не продлилось.

— Ты уже спишь? — шёпотом спросил молчун.

— Угу.

— Пообещай мне кое-что.

Я только пожала плечами, мол, не знаю. Но видно поспать мне не дадут.

— Обещай мне, что больше так не будешь поступать!

— Почему? — а это становится интересным.

— Я чуть с ума не сошёл! Так нельзя!

— А зачем ты надо мной издевался?

— Да я не издевался, я просто шутил! Неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе залезть ко мне в штаны?!

— Ты хочешь сказать, что я для тебя недостаточно хороша?! — я даже повернулась, чтоб увидеть эти наглые глаза. — Да и штанов-то там не было!

— Я этого не говорил. Ты то, что надо.

— Ну, ты наглец! То, что надо! А может лучше, чем требуется?!

— А может и лучше.

— Ты уж определись, что конкретно от меня хочешь.

— А я должен?

— Что должен? Определиться или хотеть?

— Тебе виднее.

— Мне-то откуда? — изумилась я.

— Ты, давай, от темы не уходи! Зачем ты это сделала?

— Я ответила, что б ты надо мной не издевался, — повторилась я.

— Радикальная мера. А не проще было попросить?

— И ты бы перестал? — промолвила я.

— Я бы подумал.

— Ты и так думал, вот только тем ли местом! Ты почему меня всё время донимаешь?

— Хотел с тобой поплавать, — невинно произнёс он. — Мне показалось, ты хочешь уйти от моего общества.

— Имею на это полное право, как и право на одиночество.

— Вот как только доставлю тебя к концу твоего пути, так сразу уйду! — пообещал он. — А, кстати, что было с тем певцом на постоялом дворе? — перевёл скользкую тему Танн.

— Не с певцом, а с самой легендой.

— И что с ней не так?

— С ней всё так, это со мной не так.

— С тобой? — не поверил Танн.

— Да. Весь этот путь из-за сна.

— Ты меня все больше и больше удивляешь! При чем здесь сон.

Я посмотрела на звезды. Они мне подмигивали, успокаивали и манили.

— Все дело в том, что в последнее время стал сниться странный сон, — начала я рассказ. Пора ему уже узнать, от него, вроде не будет подвохов и уговоров одуматься, только едкие подколки, но я и сама не лучше. — Во сне меня зовёт кто-то, мне кажется, что это эльф, по описанию из сказок, что читала мне мама перед сном. У него светлые длинные волосы, не просто светлые, а белые, как снег в солнечную погоду. Из-за волос выглядывают острые кончики ушей, глаза цвета ясного неба, очень приятная улыбка и мягкий вкрадчивый голос, он успокаивает и вселяет надежду, его хочется слушать и слушать. Глаза, цвета бескрайнее голубого неба, глубокие и бездонные, в них просто тонешь. Кожа светла я бархатистая, к ней так и хочется прикоснуться. Он всегда одет в светлую одежду, — тут я повернулась к Танну. — Тебя это не смущает? Ведь эльфов не существует.

— Нет. Если я лично знаю оборотня, то, почему бы, и эльфам не быть?

— Хорошо, а то мне кажется, что я с головой не дружу. Так вот, зовёт он меня или просто говорит, я не знаю, не могу разобрать слов, иногда лицо у него, как сквозь поверхность воды тронутое рябью, иногда его видно очень чётко, как будто он стоит рядом. Он тянет ко мне руки и у меня складывается ощущение, что ему нужна моя помощь. Почему моя, понятия не имею. Куда идти тоже не знаю, меня просто тянет как магнитом куда-то. Рассказала родителям, но они решили, что это просто навязчивая идея и не более того. Чтобы эта глупость не занимала меня, решили выдать замуж. Но я все же сбежала. Брат остался меня прикрывать.

А в самой легенде меня смутили строки:

'Принцессу, что в ночь

Бежала из дома прочь.'

Это прям про меня. И ещё там было про эльфов:

'… И эльфа крови'.

Так же там про войну что-то было. И мне пришло в голову, что там страшная война, эльфы в крови и им нужна моя помощь. Но чем я могу помочь? Да и узнавала я, война сейчас нигде не ведётся. Поэтому иду по наитию. И ты со мной пошёл. Зачем?

— Ты смеяться будешь, — улыбнулся Танн. — У меня ощущение, что ты во мне нуждаешься и зовёшь с собой, хоть вслух ничего и не говорила. Прям как у тебя и эльфа.

— Да уж смешно. Может ты и прав. Я бы и половины пути не прошла без тебя. А знаешь, что самое необычное?

— Ты! — не моргнув глазом ответил Танн.

— Не сомневаюсь! Но все самое странное, что я могла до Даора пойти коротким путём, но пошла через лес, в котором встретила тебя и Слока. Думала от родительской погони укрыться. Да и разбойники там редкость, слишком близко от столицы. Эту местность воины часто прочёсывают во избежание тех ситуаций, в которую попала я.

— Все что не делается, все к лучшему, — глянув на меня, улыбнулся друг.

— Давай-ка спать (пока ничего не натворили, а то больно пристально на меня смотришь), у меня глаза сами закрываются, — зевнула я.

— Спокойной ночи!

— И тебе кошмариков, со мной в главной роли! — брови Танна взлетели вверх.

— Они мне и так почти каждый день снятся, а после сегодняшнего купания, точно чаще будут.

Я ничего не ответила, меня уже звал мой эльф. Может и не мой, но нужна была ему именно я!


Разбудили меня прикосновения губ, сначала подумала что Танна. От испуга открыла глаза, но хвала Лании, это был всего лишь Лик. Солнце уже встало, свозь листву мелькая на земле, и пахло вкусно — это готовил завтрак мой друг.

— Вот и проснулась спящая красавица! Так всю жизнь проспишь!

— И тебе доброго утра!

Я попыталась встать и сильно об этом пожалела. Каждая мышца моего тела болела так, что лучше бы меня убили разбойники, чем проходить через эту пытку. Я бы осталась лежать, если бы Танн не смотрел на меня своей фирменной улыбочкой. А так пришлось вставать и кряхтя ползти умываться. Мне же ещё в седло забираться и ехать! И почему я вчера не утопилась?

Должна признать, готовит он отменно. Продукты самые простые, но получается очень вкусно! С голоду я точно не помру, скорее от обжорства.

— Я смотрю, у тебя мышцы болят? Разминка тебе не помешает, бери свой меч.

— Ни за что, изверг! Можешь меня прям тут убить!

— Не отлынивай! Вдруг меня не окажется рядом и тебе придётся самой за себя постоять! Вставай, лентяйка.

— Да за что мне в наказание такой попутчик попался?!! — справедливо вознегодовала я, но встала.

Опять шутя он меня отшлёпал, но зато я могла уже шевелиться. Вещи собирал он, оставив меня со стонами залезать на лошадь.

— Если бы я не знал, что ты залезаешь на лошадь, подумал бы, что ты хорошо проводишь время и не одна, жаль не со мной, — поддразнил меня Танн.

— Смей-смейся, вот доберусь до эльфа, сразу проведу время так, как ты говоришь.

Танн сразу приуныл, но не промолчал:

— Может у него жена есть, а они никогда не изменяют своим партнёрам, ни при каких обстоятельствах.

Осталось только, что б он мне язык показал!

— Больно надо! — парировала я.

Ехали шагом, так как на рысь я была не способна, Танн хотел поиграть в догонялки, аргументируя тем, что теперь в седле мы равны. Но я не поддалась.

По дороге обсуждали дальнейший маршрут. Дело было в том, что за рекой был Ко́лту, лес в который не ходят даже самые отважные охотники и непроходимые горы, туда люди просто не ходили и тем более не жили. Правда, начинался он не сразу за рекой, но наш путь лежал именно туда.

— Ты хоть понимаешь, что по лесу мы пройти не сможем.

— Может, мы сначала до него доедем, и на месте будем решать проблемы по мере их поступления.


Зря я упомянула о проблемах, они нас ждать не заставили. Песок впереди заканчивался, лес подходил напрямую к воде. Мы повернули вверх по течению, в сторону брода. Вот оттуда и пришли, точнее, прилетели проблемы в виде стрел. Мы развернули коней и поскакали назад, но и там были лучники. Хотели скрыться в лесу, но там была стена огня и она явно двигалась на нас. Огонь был странный, лес так не горит. Этот огонь нельзя было не перепрыгнуть, не объехать. Высотой он был в три человеческих роста и самое странное, что он сплошной стеной двигался на нас. Там был человек, за стеной, но я не смогла его разглядеть.

— В воду, — крикнул Танн.

Лошадям два раза не надо было повторять. Они чуть ли не раньше нас повернули к воде и с разгону влетели в реку. Я оглянулась. Невероятно, огонь шёл по песку, как до этого по лесу. Чудеса да и только.

Засада была устроена грамотно. В этом месте река была настолько широка, что другой берег еле улавливался в дали и без лодок шанс выжить минимальный.

В нас с Танном не попали, только в лошадей, но не в самих, а к великому счастью, в седельные сумки. Чтобы Лик не устал, отвязала, к такой-то матери, сумки. То же проделал Танн с кобылой. У нас теперь ни провизии, ни оружия и не известно, есть ли засада на том берегу, если доплывём, что вряд ли.

На берегу народ начал суетиться. Мне показалось или я видела чёрного волка. Слок? Наверно, показалось. Часть людей на берегу стояла и ждала, когда мы утонем. Недолго им осталась ждать, у меня силы были на исходе, а мы даже четверть не проплыли. За гриву держалась из последних сил, фактически меня тянул Камелик. Где же этот берег!

— Держись! — рядом плыл Танн, но помочь мне не мог. — Только держись!

Рука, ноги, рука, ноги. Только не останавливаться, только не останавливаться. Рука, ноги, рука, ноги, руки, ноги… Я не заметила, как рука соскользнула с гривы и вода стала подыматься к макушке, на моё счастье это заметил Лик и, нырнув, за куртку вытащил меня на поверхность. Так я и сама утону и коня погублю.

— Ты только держись, — это подплыл Танн и попытался меня удержать, — держись! Глупо уйти от убийц и сразу утонуть. Для чего уходили?

— Умереть свободными. Прости, что втянула… — не было сил даже говорить.

— Молчи и плыви… не сдавайся!

Рука, ноги, рука, ноги… не отпускать гриву… не сдаваться… Может смерть и не самое страшное, что было в моей жизни? Вот радости-то на берегу будет… Вода поднялась до носа, рука, ноги, руки, ноги, руки, ноги… вода выше глаз… Не сдаваться, руки, ноги… руки, ноги… Как красиво, солнечные лучики раскрасили подводный мир и преломляясь на поверхности, распустились павлиньим хвостом. Поверхность все дальше и дальше… надо помахать ей рукой… Там кто-то летает, какая-то ящерица с крыльями… Зачем она схватила меня за руку?..


Темно и тихо, никаких проблем, никаких забот… Кто меня зовёт?.. эльф или Танн?.. или оба? Зачем прерывают отдых? Справятся без меня…



Вот настойчивые! Мне бы покоя, тишины, а они всё зовут и зовут! И не недоело им. Надо откликнуться, иначе в покое не оставят.



Глаза не открываются, как будто свинцом налитые, но я честно попыталась. А в горло мне что, ёжика засунули? Как бы его выплюнуть? Закашлялась, меня тут же перевернули на бок. Ёжик остался, но что-то точно вышло… а вот сейчас опять вошло, заполнив и лёгкие и рот.

Опять попыталась открыть глаза, сил хватило, только на щёлочки. Кто же так на меня смотрит? Похож на Танна. Он, наверно, тоже умер, жаль. Он достоин жить.

— Лиа! Лиа, открывай глаза, давай же! — трусили меня нещадно.

С пятой попытки глаза открылись, но сфокусировать взгляд не получилось и я их опять закрыла, точнее они сами. Воздух в лёгкие заходил какой-то колючий, обдирая горло и раздирая лёгкие.

— Ты меня видишь? Скажи что-нибудь! — очередная попытка сфокусироваться.

— Ш…о и…уть, — выдавила я непослушными губами.

— Что? — Танн наклонился ухом к с самым губам.

— Что-нибудь…, - прошептала я.

— Что 'что-нибудь'? — не понял Танн.

— Просто, — как тяжело хоть слово из себя выдавить: губы не слушаются, дыхания не хватает. Каменные глыбы и то легче двигать, чем моим телом управлять.

— Ты в своём репертуаре! — крепко стиснул меня в объятьях друг, сейчас ещё и кости сломает.

— о..ээ… и…

— Чего? — хватка ослабилась.

— Отпусти…

Руки разжались, а зря, положение сидя мне было не по силам и я начала падать, но мне не дали сильные руки, что подхватили меня у самой земли. Нежно вернули мне лежачее положение и исчезли.

Я опять в темноте, но эта не та темнота, что была раньше, тут был эльф и он не звал, а беспокоился за меня. Как он узнал, что со мной что-то произошло? Я пыталась сказать: 'Всё в порядке', наверно… но не уверена, что была услышана.

Очнулась я и не смогла понять, то ли рассвет, то ли закат.

— А вот и наша утопленница, — улыбнулся Танн. — Как поспалось?

— Ужасно, — честно призналась я. — И долго я спала?

— Со вчерашнего обеда.

— А сейчас что? — я строго глянула на обманчивое светило, которое не желало признаваться в точном времени суток.

— Вечер.

— Я так долго спала?! — не поверила я.

— Счастье, что вообще проснулась!


Я попыталась сесть, но без поддержки друга, успеха было мне не видать, и он оказал мне её, не дожидаясь просьбы. Это во что я одета?! А если быть совсем честным, прикрыта? Это же куртка Танна. Я рискнула заглянуть внутрь… а там!!! А там — ничего!

— Это как понимать?! Ты меня раздел?! — возмутилась я.

— И это вместо благодарности, — закатил глаза Танн. — Я, честно, ничего не рассматривал. Переодел в сухое, что б ты не подхватила воспаление лёгких, и все!

Я пристально посмотрела ему в глаза, а он поднял руки в знак капитуляции. Ладно, будем считать, что поверила, пока. Тем более рядом с костром висели мои вещи и выглядели они лучше меня, а Танн был в одном нижнем белье. Должна признать, на него приятно посмотреть, рельефные мышцы, живот квадратиками и звериная грация. Теперь понятно, почему я его одолеть не смогла. Куда мне с ним тягаться!

— Расскажи, что произошло? — попросила я.

— Не знаю с чего и начать. Случилось не так уж и много, но и не мало…

— Начни с начала, — предложила я.

— Логично, — усмехнулся Танн. — А начало состояло в том, что я тебе не всю правду о себе рассказал. Скорее ты не спросила, а я промолчал.

— Не тяни кота за хвост! То, что ты что-то не договариваешь я и сама догадалась, но лезть в душу не стала. И о чём же ты умолчал?

— О том, что я дракон.

— Что?! Не может быть!

— Но ты же веришь в оборотней и эльфов! Почему не можешь поверить в дракона?!

— Потому что это уже перебор! — искренне созналась я.

— А так?

Танн отошёл от меня подальше и развернул крылья. Точнее крылья разворачивал уже не Танн, а дракон, который чуть выше, самой большой сосны на этой лесополосе. Очень красивый дракон! Иссиня-чёрный, с шипами от самой головы и до кончика хвоста, который заканчивался треугольным наростом, огромная пасть с острыми зубами, глаза янтарно-жёлтые с вертикальным зрачком. Для демонстрации он выпустил струю пламени в небо, обозначив врагам наше местоположение. Молодец! Его крылья, на сгибе которых были когти, скрыли от меня небо, когда он их раскрыл, а чешуя настолько плотно сидела, что туда и нож было не просунуть. Я бы всё равно попыталась, но ножа не было, к сожалению. Четыре мощные лапы, похожие на те, что меня вытаскивали из воды. А, так вот эта ящерица переросток!

— Так это ты меня из воды вытащил? — догадалась я.

— Да, — сказал Танн, вернувшись в нормально состояние. — И коней тоже.

— Вот за животинок, отдельное спасибо!

— Значит за спасение их жизни спасибо, а за твою ничего?

— А ты что-то конкретное хочешь?

— Да нет, — смутился спаситель.

— Тогда зачем тему поднял? Продолжим, допустим, я теперь верю в драконов, что было дальше?

— Допустим?! — возмутился новоявленный дракон.

— Ладно-ладно, не кипятись, верю. Дальше что?

Он на меня посмотрел с прищуром, но меня это не смутило.

— Вся суть в том, что наше племя, племя драконов, не могло принять вторую ипостась после проклятья.

— Какого?

— Это отдельная история, давай сегодня хотя бы эту закончим?

Я кивнула, потом расспрошу, если надеется, что забуду, глубоко ошибается.

— И мы жили в человеческом обличии, но изолированно. Только я сумел перебраться через горы и узнать, что происходит у людей и к чему быть готовым. Граничим-то мы именно с вами.

— Шпионил? — уточнила я.

— От названия суть не меняется. И возвращался уже домой, когда почувствовал тебя.

— Ты же говорил, что услышал крики о помощи.

— Сначала почувствовал, а потом и услышал, пришёл к тебе на помощь. Дальше ты знаешь.

— А как ты превратился, если вы утеряли эту способность.

— Это и для меня секрет. Я почувствовал, что я тебе нужен и не в обличии человека, а в обличии дракона, вот и превратился. Какие силы мне помогли, не спрашивай, не знаю, сам в шоке! А в обличии дракона ты для меня пушинка, да что там ты, даже лошади, поэтому перенести тебя и коней на этот берег не составило труда.

Потом отправился на тот берег, сжёг всех свидетелей. У одного, явно главаря, было такое лицо, как будто он увидел призрак своей бабушки. От них ничего не осталось, даже хоронить нечего.

Но ты меня напугала до смерти, никак не хотела возвращаться назад, будто ни я, ни родители, ни тот же эльф для тебя ничего не значат!

— Я была мертва?

— Скорее на грани между жизнью и смертью. Как удалось тебя оттуда вытащить, ума не приложу. И возвращаться совсем не собиралась. Я видел, как твоя аура истощается, а это верная смерть. Восстановить ауру невозможно, как и подделать, а без ауры нет жизни. Точнее без души и ауры любое существо — это овощ. А ты её не только восстановила, но и подпитала. Сияешь, как звезда.

— Я услышала, как меня звал ты и эльф, и поняла, что помереть спокойно не дадите, — попыталась я отшутиться. — А ты давно видишь ауры?

— Стал видеть после превращения в дракона, но знал о ней уже давно. У нашего народа это на уровне интуиции.

— И какая у меня аура?

— Жемчужная. Самое странное, что для ауры это не обычный цвет, точнее такого вовсе не бывает. Есть красный, синий, жёлтый, зелёный и прочие цвета, но они простые. Таких, какая у тебя не бывает вовсе!

— Я самая обычная, это у тебя внутреннее зрение поломалось.

Танн не ответил, только рассмеялся до слез. А ведь я ничего смешного и не сказала.

— Скажи, чего смеёшься, и мы посмеёмся вместе, — предложила я, когда поняла, что так и не пойму причину веселья.

— Ты смешная, — пробормотал он, не переставая смеяться.

— Я?! Танн, прекрати смеяться и объясни! — потребовала я.

— Как хочешь, — Танн посмотрел на меня. — Никогда так не смеялся! Ты говоришь, что самая обычная? А кому снится эльф? Правильно, тебе.

— Может это игра воспалённого мозга и не более! Зря только твою жизнь подвергаю опасности.

— Ты интересная. Заметь, заботишься не о себе, сама чуть грань не перешла, а обо мне. Я — дракон и мы жутко живучие.

— Мне-то откуда это знать?

— А ведь ты знаешь! И что эльф не плод воображения тоже знаешь. Иначе, зачем ты так упорно откликаешься на его Зов? И зовёт он не абы кого, а именно тебя! А ты говоришь 'обыкновенная'. Скорее уж я обыкновенный дракон!

Самое обидное, что он прав, я точно знаю куда идти, и кто меня ждёт там, только вот кто не даёт мне дойти спокойно, до сих пор не знаю?

— Давай вернёмся к главарю. Как он выглядел?

— Может, ты пока поешь, а я расскажу?

Идея мне понравилась. Во дворце так не кормили. От их изысков уже воротило, хотелось простого, домашнего. Когда заикнулась отцу о простой, но такой вкусной еде, услышала в ответ, что это дворец, а не конюшня, где я любила подкрепиться, и что все должно соответствовать статусу. Да ну его, этот статус! Как вкусно картошечку с лучком и хлебом умять и запить все это парным молочком! Никакие трюфеля и мидии рядом не лежали! Правда, изо рта воняло потом, но это дело исправлялось яблочком. После королевских застолий иногда воняло и похуже!

Это, наверно, сказывается простое происхождение. Но моему брату тоже нравится это простое, но незабываемое блюдо, а уж у него происхождение — любой обзавидуется.

— Как кролик? — поинтересовался кашевар.

— Палшики облишешь! — он восхитительно готовит. — Надо нанять тебя придворным поваром. А то их изыски мне уже надоели! Их же есть невозможно! А ты где кролика поймал?

— Ну, я же теперь дракон, я хищник! Что мне какого-то кролика поймать, раз огоньком плюнуть? — улыбнулся огнедышащий.

— Ты что, есть не собираешься?

— Я уже перекусил, пока охотился.

— Даже не буду спрашивать чем, а то аппетит пропадёт. Но все же полезно иметь дракона в поварах, очень экономично!

— Я думал, что я лучше в страже буду смотреться, но ты заставила меня усомниться, — подмигнул шутник.

— Вейнемшя к шлодею, — вспомнила я. — Как он выглядел?

— Ты знаешь, он выглядел как обычный человек, но было в нём что-то… Аура тёмная и мутная, и ещё сила у него была.

— Сила?!

— Магия, — уточнил рассказчик. — Огонь на берегу — это его рук дело. И самое неприятное, на том месте где он стол, когда я дыхнул пламенем не было ничего: ни пепла, ни, даже, тёмного пятна, только чистый песок.

— А выглядел он как?

— Мужчина, лет тридцати пяти. Шатен, волос короткий на макушке, а внизу на затылке собран в 'крысиный хвостик', по-другому не скажешь. Глаза светлые, скорее всего серые. У меня не было желания его рассматривать.

— Кхе-кхе…, - кролик не желал попадать в желудок. — Я знаю его! Этот хвостик не забудешь! Но что я ему сделала? Зачем ему моя смерть?

— Может, перестанешь говорить загадками и объяснишь толком кто это?

— Это первый помощник лорда Мирдона.

— Зачем лорду твоя смерть?

— Он не может желать мне смерти! Он лучший друг отца, его советник и меня очень любит! — я не могла поверить в предательство Мирдона.

— А если всё это шелуха и он только притворяется? — выразил общую мысль Танн.

— Не думаю…

— Но уже не первый раз обстоятельства указывают на него.

— Я скорее поверю, что Шлика́р действует без ведома начальства. Он имеет право пользоваться печатью и отдавать приказы от имени Мирдона.

— А если ты ошибаешься?

— Тогда отец потеряет лучшего друга.

— Если ещё до этого не потеряет дочь, — выразил свою точку зрения спутник.

Я не желала говорить на эту тему. Если я так ошибаюсь в людях, то боюсь даже подумать, кто меня окружает. Хотя с Бартоком я уже ошиблась, как я могла не заметить очевидные вещи?! Нет. Я их замечала, но списывала все на игру, что, как мне казалось, мы вели.

Казалось… Какое хорошее слово… казалось… Казалось, что Мирдон лучший друг отца…, что мне не грозят трудности, дойду до эльфа и сразу домой…, что не подвергну опасности жизнь друга…, что нет в этом мире волшебства и магии… много ещё чего казалось…


Из дум меня вырвало прикосновение Танна, он положил руку мне на плечо.

— Не волнуйся, все образуется, — от его улыбки на душе стало теплее и солнышко засияло ярче.

Я прислонилась головой на его плечо, а он обнял меня за плечи. Мы так и сидели молча. Река, что чуть не ставшая нашей могилой, темными водами нежно ласкала песок на берегу. Серебристая дорожка луны соединяла мостом два берега. Вокруг царило умиротворение, нарушаемое лишь переливчатым пением соловья. Спать не хотелось совсем. Особенно если учесть, что я проспала больше суток. Спокойствие нарушил Танн:

— Если честно, то я ещё не всю правду о себе рассказал.

— Ты ещё скажи, что в полнолуние превращаешься в прекрасную деву.

— Какую деву?! — отстранился возмущённый.

— Прекрасную. Или в страшную? — я невинно похлопала глазами.

— Я в страшную? Я даже в мужском обличии хорош! — расправил плечи прекрасная.

— Я и говорю, что в женском будешь страшненькой, — оценивающе пробежалась взглядом по лицу и фигуре будущей девы. Мой взгляд Танну явно не понравился.

— Ты ещё предложи мне накраситься и платье одеть, чтоб образ увидеть! — возмутился красавчик.

— Я рада, что ты согласился добровольно!

— Да ну тебя! Я теперь понимаю сбежавших от тебя ухажёров. Есть ли вообще существо, способное тебя выдержать?! — закатил к небу глаза Танн.

Как будто, в подтверждение его слов, ко мне подошёл Лик и губами пошевелил волосы. Я погладила его по бархатистому носу и сказала, что тоже его люблю. Его длинная белая грива загородила нас от собеседника, поэтому реакцию друга я не узнала. Как хорошо с лошадьми, знаешь, что от них ожидать и ножа в спину не получишь. К Лику присоединилась Велинка, так что гладила я уже двоих. Потом решила проверить самое слабое лошадиное место — ноги. Вроде все было в порядке и наши приключения никак на лошадях не отразились. Это уже хорошая новость. Вычистить коней нечем, все на дне реки. Придётся искать сухую траву, чтобы сделать жгуты для растирания лошадиных спинок…


Пока занималась лошадьми, не заметила, как Танн уснул. Даже представить себе не могу, как он устал и перенервничал. Я потихоньку взяла свою одежду и ушла в кусты переодеваться, вдруг он ещё не совсем уснул. Лицезреть моё тело ему больше не светит, и одного раза с лихвой хватит! То ли я похудела, то ли вещи растянулись, но на мне они висели мешковато. Других нет, поэтому, чем богаты, тем и рады.

Вещи вернула спасителю, накрыв его от ночного холода и села рядышком. Ко мне сон не шёл. У него такое умиротворённое лицо, когда он спит. Он мне так и не сказал, в каком обличии ему больше всего нравиться быть: человека или дракона. Хорошо, что он со мной пошёл, я бы сама об этом ни за что не попросила. А он мне так и не рассказал, о чём собирался. Может ли в одном существе поместиться столько секретов?

Тишина и спокойствиенезаметно убаюкали и меня. Во сне меня эльф уже не звал, а спросил как моё самочувствие. Так же предупредил, что самая сложная часть пути ещё впереди. В конце всё-таки добавил, что ждёт и попросил не задерживаться в пути, если это возможно. Зачем мне исполнять его просьбы, я и сама не знаю, но очень хочется поскорей оказаться в конце этого пути, что бы узнать, что там меня ждёт.


Танн, как всегда, ранняя пташка суетится вокруг нашей стоянки.

— А вот и наша соня. Доброе утро! — поприветствовал меня друг.

— Я тоже рада тебя видеть, — и как он замечает, что я уже не сплю, если глаза я ещё не открывала?

— Не верю, что бы ты и рада меня видеть. Наверно спишь ещё и во сне разговариваешь или я сам сплю, — подколол меня Танн.

— Как будто я тебе не могу быть рада?!

— Можешь, но выглядит это подозрительно.

— А ты выглядишь подозрительным, когда такой бодренький с утра. Кого уже слопал? Лик, надеюсь, цел? — вернула я шпильку.

— Хорошее утро, хорошая компания, хороший сон, что ещё нужно для хорошего настроения?

— Наличие последнего.

— Ты плохо спала?

— Нет, я плохо проснулась, — пробурчала я.

— Ты просто ворчунья! Мы живы и это главное!

— Не правда! Главное, кто хочет нашей смерти?!

— Не нашей, а твоей! Охота объявлена на тебя, я тут вовсе ни при чем!

— Ты не при чем, ты при ком. То есть при мне, а значит и тебя это касается!

— Сдаюсь! Ты упрямая и вредная!

— Да, я такая!

И с гордо поднятой головой пошла умываться. Мне даже косу нечем переплести, сплошные колтуки! Хорошо, что мой венценосный отец не видит меня такой, его бы удар хватил и не один!

— Я что, опять есть в одиночестве буду? — осведомилась я у Танна.

— Я не голоден.

Кролика дожёвывала молча, холодный, он был не таким вкусным как вчера. Но это меньшая из бед. Большая же состояла в том, что хоть седла и перебрались на эту сторону реки вместе с лошадьми, но были в непригодном состоянии. Форму они потеряли, так как Танн не умеет обращаться с лошадиной амуницией и бросил их как попало. Одеть обратно их на лошадей я ему не дала, натрём спину, будет хуже — вместо верхового путешествия у нас будет пешее. Так что дальнейший путь мы продолжили без седел. Танн легко запрыгнул на кобылку, а мне с Ликом такой приём не светил. Он в холке был выше моей макушки и сколько я не прыгала, доведя до икоты Танна, результат был нулевой.

— Тебя подкинуть? — предложил сердобольный Танн.

— Знаю я тебя, ведь не просто подкинешь, а перекинешь! — я представила себя ласточкой перелетающей через коня. Картина ещё та!

С конём мне повезло, когда до него дошло, что я от него хочу, опустился на одно колено и я преспокойненько, сохранив достоинство, забралась на его спину. Не утерпела и показала Танну язык, на что он закатил глаза к небу и вопросил:

— За что мне такое наказание?

— Наказанием меня ещё не называли.

Решив поиздеваться над Танном, я пустила коня рысью. Мой горе ездок решил не падать в моих глазах и нагнал нас с Ликом. Езда без седла ещё то удовольствие, но при правильной посадке терпимо, что не скажешь о Танне. Он уже через тридцать секунд покраснел, через минуту побелел, а через полторы свалился со стоном с лошади кулем. Зря я так пошутила, он же может не только без детей остаться, но и без удовольствия на всю жизнь. Не смотря на это, настроение у меня не поднялось ни капельки.

— Сжалься, изверг! Давай дальше пойдём шагом!

— Ладно, вставай, немощный, — сжалилась я.

— Ты невозможна! Я не удивлюсь, если ты заставила меня пойти с тобой! — пробурчал Танн, залезая на кобылу. Его сморщенное лицо, послужило мне елеем на душу.

— Ага, конечно! Я же приставила тебе нож к горлу и велела забраться в седло, а если не захочешь, то лишить тебя возможности совокупляться!

— Ты способна и на такое?! — физиономия Танна вытянулась, впрочем, как всегда.

— А ты проверь, — предложила я.

— Хвала Лании, все острые предметы в реке утонули, — приторно закатил глаза Танн. Он то знает, что скрутит меня в два приёма, а то и вовсе в один.

— Ты забыл.

— Что?

— У меня ещё остались ногти и зубы, — я продемонстрировала скрюченные пальцы. У принуждённого округлились глаза и его передёрнуло. И тут я поняла, что не стригла ногти уже несколько дней, да и зубы не чистила с утра. Я представила себе эту картину, я вся в крови, кидаюсь на жертву и пытаюсь у него оторвать… тут и меня передёрнуло и чуть не вывернуло. Плохо иметь живое воображение…


— Пока не забыла, знаешь, мне показалось, что я видела Слока, там, на берегу, — я мотнула головой в сторону Тро́ны.

— А я видел волчьи следы, когда вернулся туда. Неужели он пошёл за нами?

Я пожала плечами. Если Танн прав, то такому другу можно памятник из золота поставить. Лишь бы с ним ничего не случилось!


Дальше ехали молча, каждый погрузился в свои мысли, пока Танн не прервал тишину, нарушаемую только стуком копыт по сухой земле:

— Зачем ты туда едешь? — неопределённо махнул головой Танн.

— Я же объясняла — меня зовут.

— Это я уже понял. Я спрашиваю, что будет потом, когда ты его найдёшь? — при слове 'его' Танн как-то странно поморщился. Что бы это значило?

— Меня перестанет куда-то тянуть и я, возможно, успокоюсь.

— Ты что останешься у него жить?!

— Зачем у него? — и, решив подколоть вредину, добавила. — Если он ниже меня по рангу, тогда он у меня.

Прошло несколько минут, пока к Танну вернулся дар речи. Я никогда не перестану любоваться его вытянувшимся лицом, а он, наверно, никогда не перестанет удивляться моим выходкам.

— Ты опять надо мной подшучиваешь!

— А ты задаёшь глупые вопросы! Откуда мне знать, что будет, когда дойдём до места! Может, и нет никакого эльфа, есть только мой воспалённый мозг, — для демонстрации я покрутила у виска пальцем.

— Если бы был, этот… эльф?

— Если бы, да кабы, да росли во рту грибы, был бы не рот, а целый огород!

— Это как?

— Не знаю, но если в ближайшие дни не почищу зубы, то и у меня там огород непременно будет! Бе-е-е! — я высунула я зык. Мне действительно нужно привести себя в порядок, а то заведутся всякие не только во рту, но и на всех оставшихся местах.

— Ха-ха-ха.

— Ничего смешного, у тебя тоже так же будет!

— Принцесса на горошине! 'Ой, ой, ой!!! У меня там складочка на платье образовалась, срочно расправить, а то я мозоль себе натру!', - дразнил меня писклявым голосом Танн.

Я от досады сжала ногами Лика, тот не ожидал от меня такой подлости, куснул стоящую рядом Велинку, та встала на свечку и чуть не скинула Танн, который еле успел среагировать. Теперь весело стало мне.

— Ты зачем коня на меня натравливаешь?! — завопил Танн, и так с трудом нашедший общий язык с лошадью.

— Он тебя и зубом не тронул!

— Так ты хотела, чтоб он цапнул зубами меня?!!!

— Ничего я не хотела, он просто за меня заступился! — оправдывалась я.

— Заступился! Невинную кобылу обидел!

— А я думала, что ты дракон!

— Я и есть дракон, кобыла…

— Точно не я! — я скорчила гримасу.

— Ты-то тут при чем? — искренне удивился Танн.

— Вот и я думаю, при чем здесь я. Так, мимо проходила.

— Лиа, ты меня совсем запутала!

— Я тебя, многоуважаемый Танн, совсем не путала, ты сделал это сам, при чем, добровольно.

— Ну тебя! У меня голова начинает болеть, с роду такого не было. И все ты виновата. Драконы, к твоему сведению, отличаются отменным здоровьем. А уж о головной боли у дракона смешно и говорить. Но ты… ты Лиа, кого хочешь в могилу загонишь!

— Никого не хочу.

— Не понял? — изумился Танн.

— В могилу никого загнать не хочу, — пояснила я.

— Может и не хочешь, а меня точно загонишь, что ты тогда мой матери скажешь?

— Пал смертью храбрых, — гордо произнесла я.

— Во-во, других таких дураков не нашлось.

— Я жутко рада и горда, что ты смог признать это, — величественно произнесла я сущую провокацию.

— Признать что? — подозрительно уточнил храбрый дурак.

— Что ты дурак, далеко не у всякого хватит смелости такое признать.

Не найдя, чем мне достойно возразить, этот, с позволения сказать, дурак, слез с коня и попёр на меня с явным намерением придушить гадину… простите, меня прекрасную и несравненную. Спасибо моему сообразительному Лику, он предвидел действия Танна и всегда уворачивался от его загребущих ручонок. Долго мы кружили по дороге, буквально на шаг, не подпуская к себе разъярённого храброго дурака, пока тот не остыл и не стал привычным для нас Танном.

— Остыл? — осведомилась я, находясь на безопасном расстоянии.

— Я и не горячился, просто хотелось тебя придушить голыми руками, — потоптался и добавил. — На кобылу больше не полезу, пешком пойду.

— Не устанешь? Ты нужен мне бодренький и свежий.

— Я тебе нужен? — с надеждой спросил ду… простите, дракон.

— Каждый слышит то, что хочет услышать.

— Нет, ты невыносима!

— А меня и не надо никуда выносить, я и сама прекрасно выйду.

Синеглазый взвыл, услаждая мой слух семи прекрасными звуками. А чего он хотел? Мне скучно и нечем заняться. Даже прятаться ни от кого не надо! Скукота невообразимая!


Остальной путь Танн на меня косился и боялся опять попасть под раздачу. Велинка послушно за ним семенила в поводу. Тут он так резко остановился, что не ожидавшая такой подлости Велинка ткнулась мордой ему в спину.

— Дурак, я дурак…, - хлопнул себя по лбу Танн.

— А я тебе о чём говорила! — внесла свою лепту я.

— Да я не о том! — отмахнулся Танн от моей шутки. — Чего я пешком иду!

— Ну так садись верхом.

— Ты не поняла, я же дракон, я могу и лететь. Сколько бы времени сэкономили!

— Да, ты гордая птица… воробей! Не смотри на меня так! Я лошадей не брошу! Я об этом подумала, но если наши преследователи все ещё живы, то тебе будет не хватать только плаката: 'Вот они мы, идите скорее к нам!'

— А я низко лететь буду! — надулся мой герой, как маленький ребёнок, аж жалко его стало.

— Повторяю, я лошадей не брошу. Меня Лик в озере не бросил, за шиворот тащил, когда под воду уходила! Второго такого нет!

— Как нет, а я?!

Вот ребёнок, ну что ты с него возьмёшь!

— Ты тоже за шиворот меня тащил?! — делано возмутилась я.

— Лиа, ты чего, нет, конечно! Если честно, то не помню. Что подвернулось, за то и схватил, я в тот момент этим вопросом не задавался.

Я упёрла руки в боки:

— Королевскую особу за что попало хватал!?

— В который раз убеждаюсь, что спасать тебя, чревато последствиями для меня.

— Не спасай! Я об этой услуги не просила! Но без меня не быть бы тебе драконом! — задрала я носик, который уже начал поджариваться на солнышке.

— Наша песня хороша, начинай сначала. Не хотел бы не спасал!

— Значит, хотел, — с надеждой глянула я. Зря, он отплатил мне моей же монетой.

— Каждый слышит то, что хочет услышать, — с прищуром произнёс он.


— Там домик! Мы уже близко! А вот там, кажется, кони пасутся! Ура-а-а! Мы близко! — обрадовала я чернявого.

— Это хорошо, а то я уже проголодался. Вот ты смотришь вперёд и не видишь то, что у тебя перед носом.

— Перед моим носом Лик и зелёный луг, — покосилась я на Танна, не зная, что он имел в виду.

— Не туда смотришь. Глянь сюда, какая красота! — он попытался сорвать цветок, что рос у дороги. — У него нежные розовые лепестки и шипы, которые мешают взять его в руки.

— Это роза. У нас весь двор ими засажен, на лошади проехать негде.

— Самое главное, он так похож на тебя.

— Тоже розовый? — я решила его намёк перевести в шутку.

— Такой же неприступный, — не поддался Танн на провокацию.

— Пока никто не догадался, что за шипы хвататься необязательно. Может его и вовсе срывать не надо, в земле он дольше проживёт, — парировала я. — Чего мы стоим? Пошли.

Танн ничего не сказал, только как-то очень грустно на меня посмотрел. Да, я такая! Я никого не прошу меняться ради меня, но и сама меняться не хочу. Надеюсь, он поймёт когда-нибудь.


Тишину нарушил Лик, заржавший так, что у нас уши заложило.

— Лик, ты чего? — но не успела я испугаться, как ему ответили. — Значит, мы уже почти пришли.

Лик стал гарцевать, а навстречу нам поднялась пыль над дорогой.

— Лиа, надо убраться подальше от дороги, — забеспокоился Танн.

— Лик возбуждён, а не испуган. Я не думаю, что там что-то…, - договорить я не успела, из-за поворота показался одинокий всадник на рыжем коне, мчащийся в нашу сторону галопом.

— Один нам не страшен.

— Нам его и не надо боятся, это Э́ливир. Мы к нему и ехали.

— Мне пришлось трансформировать зрение дракона, чтоб увидеть, кто сидит на лошади, а как увидела ты? — с недоумением Танн посмотрел на меня.

— Мне и не надо видеть, кто сидит, мне достаточно узнать коня. Огненного я ни с каким другим не спутаю, — улыбнулась я.

— Коня она узнала! А вдруг на нем другой всадник, что тогда? — поразился моей логике Танн.

— Тогда беда!.. Беда всаднику, перелом позвоночника ему гарантирован. Этот конь, кроме хозяина только меня на свою спину пускает, и только после долгих уговоров и подлизывания, в качестве огромного одолжения, — усмехнулась я, соскакивая с коня.

— Смотрю у тебя все знакомые лошади с характерами!

— Не бывает лошадей бесхарактерных, есть свободные духом и признавшие главенство человека, — в этот момент подъехал всадник и соскочил с лошади.

Высокий, даже выше Танна, но несколько поуже в плечах, рыжеволосый, под стать коню, одет в обтягивающие штаны, темно-коричневого цвета и темно-зелёную рубашку, Эливир раскланялся, начал по протоколу все мои регалии перечислять, но я его прервала:

— Я тоже рада тебя видеть. И тебя тоже, — погладила рыжика по шее, на что Огненный прижал уши и сделал вид, что сейчас мне руку откусит. Я хотела успокоить коня, но меня опередил мой заступник, укусивший покусителя на мою руку и вставший на дыбы в вызывающе позе.

— Лик, Лик! Все в порядке, он не хотел мне зла, просто напомнил, что не я его хозяйка и нечего руки распускать, — стала гладить я уже своего коня.

Танн только недоуменно поглядывал то на меня, то на коней, а Эливир засмеялся:

— Классный у тебя конь! Даже хлеще моего!

— Старалась, — зарделась я.

— Ненормальные, — внёс лепту Танн.

Я покосилась на него:

— Я ненормальная? На себя посмотри!

— У меня как раз всё в пределах нормы.

— Ха! Кстати, познакомьтесь. Танн — это Эливир, мой друг. Эливир — это Танн, мой спаситель.

— Очень рад знакомству с Вами и с превеликим удовольствием приглашаю на ужин в моё скромное жилище.

Мы тронулись по дороге в сторону дома. Солнышко грело, Лик резвился вокруг и потихоньку меряясь силами с Огненным. Мужчины, чтоб их… Главное, что б не передрались, потому что Велинка приглянулась коню Эливира.

Не откладывая в долгий ящик рыжеволосый спросил:

— Лиа, признавайся! Какими судьбами ты забрела ко мне, на край света?

— Почему край? Самый удивительный уголок! Зелёные луга, большой табун прекрасных лошадей, пасущейся на фоне заходящего за горы солнца! Что может быть прекрасней?! Мне бы такой уголок!

— Ну, это и так твоё, ты ж всё-таки принцесса. А более прекрасное существует! — посмотрев на горы и слегка покраснев, парировал Эливир.

— Как жеребята в этом году?

— Пока все живы. Роды прошли без приключений. После обеда можем съездить посмотреть. Трёхлеток посмотрим?

— Конечно! Я же должна себе отобрать несколько, потом сам отправишь их в столицу. Хорошо?

— Лиа, куда это ты собралась? Ты же всегда с табуном возвращалась.

— Это долгая история, — я обернулась на Танна, который отстал от нас и почему-то все время молчал. — Танн, чего ты там еле плетёшься?

— Идите, я вас догоню.

— Не валяй дурака, догоняй.

— В чём валять и какого дурака? — не понял Танн, подошедший к нам.

— Это выражение такое. Эливир, тут у нас седла слегка попортились. Я оставлю их здесь, можешь ими распоряжаться на твоё усмотрение, только пока не отремонтируешь, лошадей ими не седлай, — коннозаводчик так на меня посмотрел… — Да ты и сам знаешь.

Носившийся Лик не давал покоя Велинке и Огненному. Они гарцевали и приплясывали.

— Да отпустите же вы лошадей, пусть поносятся! — обратилась я к спутникам. Заметив, что Танн собирается просто отстегнуть повод, добавила: — Только уздечки снимите.

Как рванули, освободившиеся лошади! Какая в них грация и сила, просто глаз радуется.

От созерцания меня вырвал вопрос Эливира:

— Лиа, расскажи, как ты смогла сесть без уздечки?!

— Смогла, когда Камелик разрешил. Он ни разу не испробовал железа.

— Ты неподражаема! Надо, что б ты меня научила.

— Это мне надо ещё у тебя поучиться. Кстати, как отец?

— Совсем плох, — сник Эливир. — Уехал с матерью в Даор, лечиться. Сюда лекари отказались приезжать.

— Я как раз из Даора, знала бы что они там, навести ла бы их. Вернусь, своего лекаря к ним отправлю.

— Что ты, не надо! Там есть хорошие лекари.

— Я не спрашиваю, я вслух рассуждаю. А вообще я сделаю по-другому.

Мы подошли к дому, мужчины пошли относить седла в амуничник, а я подождала их снаружи. Когда они вышли, мы пошли в дом.

— Извините, я не ждал гостей. У меня не убрано, служанка отпросилась на свадьбу к сестре и до сих пор не вернулась, — обратился к нам хозяин.

— И не скоро вернётся. Мы не привередливые, поможем тебе сами, — ответила я за двоих.

— Почему не вернётся? — удивился рыжий.

— Мост сгорел, — будничным тоном сообщила я, переглянувшись с Танном.

— А как же вы перебрались?

— Вплавь.

— Шутники, — не поверил нам Эливир и добавил удаляясь на кухню: — Пойду, разогрею ужин.

— Что ж, а мы уберёмся в комнате, предложила я.

— Принцесса, убирающаяся в чужом доме, докатились! — возвёл очи к небу Танн.

— Не вижу в этом ничего противоестественного! Да, во дворце за меня все делаю и это ужасно скучно! Так, грязные вещи в ту комнату, там увидишь корзину для белья.

— Ты и стирать будешь?

— Нет конечно, у него на это есть служанки. Я просто хочу для трапезы освободить стол и прилегающую к нему территорию.

И напевая песенку принялась за дело. Складывалось ощущение, что служанка уже месяц празднует. И ещё месяц будет праздновать, если только лодку не наймёт. Танн собирал вещи в стирку, а я убирала мусор. Управились быстро, тем более что к нам присоединился сам хозяин. Я по-шустрому подмела, а Танн с Эливиром помыли посуду.


Пока привели все в порядок, жутко проголодались. Картошку с мясом и овощной подливкой умяли за обе щеки.

— Лиа, ты так и не ответила, зачем ты ко мне приехала, — повторил вопрос Эливир, попивая пиво.

— Ответ 'соскучилась' тебя устроит? — пошутила я.

— Ещё как устроит. Только вот я точно знаю, что не это причина твоего посещения.

— Ладно, признаюсь, — притворно вздохнула я, наслаждаясь вытянутыми лицами и открытыми ртами. — … Мимо проезжала.

— Тебе говорили, что ты интриганка? — рассмеялся Эливир.

— И не раз! И только в качестве комплемента, — улыбнулась я.

Не смотря на то, что у рыжего есть невеста, мне надо мне быть поаккуратнее в выражениях, чтоб не повторилась история Бартока. Даже стоит перевести русло разговора в эту тему, убью двух зайцев сразу: избегу рассказа о цели моего путешествия и отвлеку внимание от меня.

— А как там поживает Хелиска? Когда свадьба, на которую ты меня ещё не пригласил, — я сделала вид, что обиделась.

— Не пригласил только по тому, что сам ещё не знаю даты.

— Что же задерживает свадьбу? — включился в разговор Танн.

— Я не уверен, что это та девушка о которой я мечтал, — вздохнул жених.

— Хелиска прекрасная хозяйка, будет отличной матерью и верной женой. Что тебе ещё надо? — возмутилась я. — Нарожает тебе наследников. Представь, как обрадуются твои родители, они так ждут внуков. Ты же заходился в холостяках. Да, и пока ты ждёшь, Хелиску может сосватать кто-нибудь другой.

— Она не пойдёт за другого — она меня любит!

— В чём тогда загвоздка? — поддержал меня Танн.

— Я её не люблю! Её для меня выбрали родители, это не мой выбор.

— Как говорит твоя мать: стерпится, слюбится?

— И это говоришь мне ты, которая всех женихов спровадила: кого обрила, кого раздела, кого дураком выставила.

Танн рассмеялся, а я сказала:

— Видишь, как не повезёт моему жениху. Давай договоримся так, я через год хочу понянчить твоих детей, когда приеду за молодняком, так что в течение этого года должна быть свадьба и точка, — я встала. — Это говорю я, принцесса Анилиа Вередитам кес Раклам и так далее и тому подобное. Я понятно выразилась?

— Вполне, — понурился Эливир. — Это приказ?

— Это совет хорошего друга, которым не стоит пренебрегать, — уточнила я.

— Если вы поели, то поехали на жеребят смотреть? — поменял тему коннозаводчик.

— Как посуду помоем, так и поедем, — поправила я. — А так как я принцесса посуду мыть вам, а я пойду коня почищу.

Парни переглянулись, пожали плечами. Но тут Эливир остановился и сказал:

— Я хочу видеть, как ты за конём побегаешь, так что я с тобой.

— Я один убирать буду? — возмутился Танн.

— Идём с нами, я поймаю Лика и потом вы пойдёте посуду мыть.

— Да смотреть там не на что, нормально она его ловит, обратился он к рыжему.

— Мне хочется посмотреть, она с лошадьми — это нечто!

— Я уже в это убедился, — ворчал Танн, плетясь за нами к краю поля.

Я не долго думая крикнула:

— ЛИК!!! ЛИК!!!

В ответ тишина. Эливир предложил:

— Он не слышит тебя. Не мучайся, давай дам тебе лошадь из конюшни.

— Или ты плохо меня знаешь или не хочешь признавать факт равной дружбы с лошадью.

— Я…

Но договорить ему не дал Камелик летящий к нам на предельной скорости. Хвост трубой, грива развивается на ветру, копыта еле касаются земли.

— Я был неправ! Он составит конкуренцию даже моему рыжику.

— Зато твой рыжик не составит ему конкуренцию, — улыбнулась я, гладя коня по звёздочке с широкой проточиной. — Идём чиститься, красавчик?

Эливир дал мне щётки, а сам с Танном пошёл мыть посуду. Надо его приучать убирать за собой, что меньше проблем было у Хелиски.

Коня, повалявшегося в траве, я успела вычистить до блеска, когда ребята вышли на улицу.

— Теперь я посмотрю, как ты будешь за Огненным гоняться, — рассмеялась я.

— Танну тоже предстоит поймать свою кобылку.

— Ему проще.

— Чем же это?

— У него есть помощник, — уточнила я, поворачиваясь к коню. — Лик, приведи Велинку к нам.

Лик фыркнул и ускакал.

— И что, он тебя понимает? — не поверил Эливир.

— До сих пор понимал.

Пока хозяин ходил за вторым набором щёток для Танна, вернулся Лик с Велинкой и Огненным.

Велинка послушно стояла, пока Танн её чистил, а Лик получал свою порцию моей ласки. А Эливир пытался поймать рыжего, но тот в руки не давался. Казалось, вот ещё немного и поймает коня, но Огненный каждый раз уворачивался. В последний раз Эливир схватил коня за шею, но тот дёрнулся и коннозаводчик свалился ничком в пыль. Мы засмеялись так дружно с Танном, что его Велинка взбрыкнула.

— Лик, можешь ему помочь?

Конь подошёл к Огненному, встал рядом, прижал уши и не ушёл до тех пор, пока Эливир не одел уздечку. Потом он пошёл за сёдлами, я помогла почистить Таннову кобылку, Лик крутился рядом, а Огненный стоял привязанный.

Был прекрасный денёк, тёплый, как объятия мамы и светлый, как её улыбка. Мы с Танном молчали каждый о своём.

Вернулся хозяин с сёдлами, но только с двумя. Я выбрала себе менее удобное, второе отдала Танну. Он посмотрел на седло, потом на Велинку, а потом на нас и с надеждой в голосе спросил:

— Может лучше пешком?

— Ха-ха-ха! — в один голос рассмеялись мы с Эливиром. — Можно и пешком, если ты здесь хочешь денька на три задержаться.

С горестным вздохом Танн вскарабкался в седло, с таким укором посмотрев на нас, что у меня даже где-то совесть зашевелилась.

— Может, тут нас подождёшь? — обратилась я к Танну.

— Лишняя тренировка мне пригодится, так что я с вами.

— Как хочешь. Что, наперегонки? — спросила я у Эливира и не дожидаясь ответа пустила коня кентром, а когда с нами поравнялись рыжие, пригнулась к гриве и дала шенкеля. Лик задрав хвост припустил.

У Эливира с огненным не было никаких шансов, мы постепенно уходили в отрыв. Такого проигрыша он не ожидал. К нашей берёзе мы пришли с отрывом в два корпуса. Примерно такой же отрыв был между Велинкой и Огненным, так что наше лидерство было неоспоримо.

— У тебя не конь, а мечта! — восхищённо воскликнул Эливир. — Он не бежит, а летит! Земли вообще не касается! Где ты такого раздобыла? Меняю пять кобылок на твоего жеребца!

— Друзей не продаю! — повторилась я.

— Вы… Оба… СУМАШЕДШИЕ!!! — сжимая побелевшими руками поводья и раскрасневшись, вопил Танн. — А если бы лошади споткнулись?! Вы бы в лепёшку…

Договорить ему я не дала:

— Я предложила тебе в доме побыть, ты отказался! И галопом я тебя не заставляла скакать, ехал бы шагом!

— А я и не скакал, это дурная кобыла понесла, когда увидела, что вы ускакали! Я просто не смог её сдержать.

— Ты ещё скажи, что тебе сил не хватило! — кинула шпильку я.

— Сил хватило, но рвать рот животине мне совсем не хотелось.

— Жив, здоров? Успокойся и дыши ровно, — несколько грубо ответила я. Сколько ещё можно ныть, он что, баба пугливая?! Вот если за меня боялся, пусть так и скажет! Почему я должна сама додумывать и догадываться?

Пустила коня шагом за Эливиром. Плечи всадника сотрясала мелкая дрожь. Ты мне ещё посмейся и до тебя доберусь!

Молчание затянулось, я не разговаривала с Танном, а тот со мной, и чтобы разрядить обстановку рыжеволосый спросил:

— Ты ко мне надолго?

— Пока не надоем, — пошутила я.

— Что, даже жеребят не посмотришь? — вернул мне шпильку Эливир.

Ответить мне не дал Танн:

— Ты принцесса, а позволяешь с собой так обращаться?

— Я, прежде всего человек, потом девушка и уже только после этого принцесса. Этот порядок для тех, кого я хорошо знаю. Для остальных порядок обратный. Кстати, хочу напомнить, что меня тут 'немощной' кто-то называл и его за это также не четвертовали.

— Он умудрился обозвать тебя немощной?! — сквозь смех спросил Эливир.

— Ага. Правда за несколько минут до этого спас меня от смерти и того, что хуже смерти. Поэтому я ему простила.

— И вспоминаешь мне об этом при каждом удобном случае?

— Это из благодарности!

— Ха-ха-ха! — согнулся в седле Эливир. — Вы меня, ребята, уморите! Надо мне почаще с вами встречаться для поднятия настроения.

— Смешно ему! А мне это достаётся каждый день! — пожаловалась я.

— Радоваться надо, что со скуки не умираешь, как обычные принцессы. Хотя, да, к тебе понятие 'обычная' не применимо, — смеясь, проговорил Эливир.

С досады даже не нашлась, что ответить. Ну не нравятся мне скучная и однообразная жизнь, даже в центре внимания. Мне бы простор и свободу! Вот хочу и надеваю штаны, а не красивое платье, что заставляют натягивать каждый день. Статус! Да чтоб его! Соблюдаю этот статус только из любви к родителям, а так никто бы и не заставил есть эту скользкую еду, носить неудобные платья, ограничивать общения с друзьями, соблюдение этике и прочее, и прочее… Зачем? Только потому, что я дочь императора?! Вот не повезло родиться. О таком, конечно, мечтает каждая девушка. Да что девушки, об этом мечтают и парни.

Принцесса… В этом слове больше обязанностей, чем прав. Не делай того, не ходи туда, так не смотри, так не становись, принцессы это не могут, принцессам такое нельзя… А что можно-то?! Сидеть, сложа ручки и скромно помалкивать? Нет, эта роль не для меня!

— О чём задумалась, красавица? — вырвал меня из раздумий Танн и поверг в шок содержимым фразы.

— Кто? — не поверила я.

— Ты ещё и глухая, — оскалился шутник.

— А ты говоришь, веселье! — обратилась я к Эливиру.

— Скажи ещё, что тебе скучно! — усмехнулся коннозаводчик.

— Не скучно, и только по тому, что дурная голова ногам покоя не даёт.


Мы ехали по зелёному полю. Трава доставала до лошадиных животов. Ветер потихоньку шевелил макушки редких деревьев и верхушки травяных стебельков. Солнышко пригревало по-летнему, заставляя раздеваться. Я сняла жилетку, и была удостоена заинтересованных взглядов. Ага, сейчас! Большего от меня не дождётся ни светило, ни кто-либо другой. Ну, может, если только сапоги сниму, но мне их положить некуда.

— А вот и наши жеребята, — воскликнул Эливир.

При нашем приближении табун засуетился. Жеребят загнали в середину, их окружили мамаши, а жеребцы встали между нами и всеми остальными. Но кое-какие любопытные мордочки все же иногда выглядывали из-за маминых ног и были тут же загнаны обратно в круг. Чтобы не нервировать лошадей мы спешились и своих коней оставили на краю луга. Отошли немного и сели. Табун через некоторое время успокоился, не видя угрозы с нашей стороны. Мы сели и стали ждать, когда любопытные жеребята к нам подойдут.

— Хорош у тебя табун. Можешь быть спокоен, никто не тронет твоих жеребят. Вон как жеребцы на нас отреагировали, — похвалила я труды Эливира.

— Они у меня такие! — с гордостью произнёс владелец.

Танн устав ждать растянулся на траве и задремал. Солнышко его разморило.

Наконец, один жеребёнок не выдержал и подошёл к нам познакомится. Это был гнедой со звёздочкой и тремя белыми насочками. Сначала он обнюхал более знакомого Эливира, потом меня и пошёл к Танну. Стал его губами покусывать за волосы. Мамаша стояла тут же на стороже, чтоб её дитятко не обидели. Танн отмахнулся рукой и перевернулся на другой бок. Я с Эливиром беззвучно засмеялись. Жеребёнку стало интересно и он перешёл к изучению лица спящего. Сквозь сон Танн пробормотал: 'Лиа, на нас же смотрят, тебя это не смущает?'

— Не смущает, а должно? — подыграла я.

Танн тут же проснулся и резко сел, напугав жеребёнка, который спрятался за мамку. И только тут мы с Эливиром заметили, что наш соня покраснел.

— Посмотрели на жеребят? — дождался нашего утвердительно кивка, так как сказать мы не могли ни слова, давясь беззвучным смехом, чтоб не обидеть нашего фантазёра. — Тогда поехали назад.

Мы встали, но наши плечи всё равно тряслись. Солнце уже клонилось к горизонту, напоминая, что день не вечен. Мы забрались на лошадей и поехали в обратную сторону.


По дороге я проехала под деревом и сорвала прутик. Сначала просто учила лика подымать ноги по команде, но пришла к выводу, что это упражнение надо начинать с работы на земле в руках. Долго думала выкинуть прутик или он ещё для чего пригодиться. В конце концов, додумалась. Решила подогнать Велинку с помощью прутика. То, что произошло дальше, заняло всего несколько секунд. Я подъехала к кобылке сбоку, замахнулась и ударила веточкой по крупу. Кобыла вместо того, чтобы поскакать галопом и доставить нам удовольствие лицезреть свой удаляющийся круп и ругающегося всадника, взбрыкнула. Танна подкинуло, он не удержался и кубарем перекатился через лошадиную голову, оказавшись сидячим на земле. Велинка всё-таки нас порадовала, а дольше пошло по сценарию.

— ЛИА!!! — закричал-зарычал Танн. — Сколько можно надо мной издеваться! Ведь ты это специально! Признайся, специально?!

Эливир согнулся пополам от смеха, а Лик попятился защищая меня от разъярённого пешего.

— Я не специально, я думала, она поскачет, а не взбрыкнёт! — оправдывалась, но скрыть улыбку было выше моих сил.

— Она ещё надо мной смеётся! И ты туда же! — это было уже адресовано Эливиру.

— Ой, ребят… Можно я с вами пойду?.. Я за всю жизнь столько не смеялся, сколько с вами за полдня! — в перерывах между безудержным смехом, выговорил Эливир.

— Да что здесь смешного?! — не понял Танн. — Она меня просто калечит!

— Не ври! — возмутилась я. — Посмотри на себя! Ты здоровее всех живых.

— Что ты подразумеваешь по 'здоровее'? — уточнил Танн, прищурив глаз.

— Не придирайся к словам. Залезай на кобылу и поехали, а то скоро солнце сядет.

Танн посмотрел на меня, но ничего не сказал и под несдержанный хохот Эливира пошёл ловить свою кобылу.

Домой нам не суждено было попасть. Велинка разобидевшись на весь этот несправедливый мир категорически не хотела ловиться. Так что Танн под наш дружный хохот гонялся за ней по всему полю. Только он протянет к ней руку, она тут же дёрнется и умчится. Не желая при посторонних проявлять свою звериную реакцию Танн, скрепя зубами, топал за ней.

— За что мне досталась не только вредная спутница, но ещё и в придачу не менее вредная кобыла? Лания, за что ты меня так наказываешь?! — воздел глаза к небу человек-дракон. Но ответом ему было только заходящее за величественные горы солнце.

Сжалившись, я подъехала к Танну и, наклонившись к самому уху, сказала, так чтобы меня не услышал Эливир:

— Может Она не слышит и стоит подлететь поближе к ней?

То, как он на меня посмотрел, передаётся с трудом. Вроде и были весёлые искорки в его глазах, но в то же время было столько боли и досады, что будь я камнем, точно бы меня пнул. Но, слава Богине, я принцесса и вне дворца меня пнуть мало кто решится, тем более Танн.

Надо помочь, если я не хочу заночевать в поле, вместо того, чтобы нежиться в кровати, как истинная принцесса. Я слезла с Камелика и попросила его привести зловредную кобылку. Конь, как всегда не заставил себя ждать. А Эливир наблюдал за нами широко раскрытыми глазами, даже смеяться перестал. Через минутку вернулись обе лошади. Мы вскарабкались в седла и поехали широкой рысью домой.


— Эливир, можно попросить тебя об услуге? — начала я разговор, когда мы добрались до дома, за окном за нами уже наблюдала луна, а лошади хрупали овёс во дворе.

— Конечно. Что я могу сделать для тебя, принцесса?

— Мне надо оставить у тебя лошадей. Ты сможешь о них позаботишься?

— Без вопросов. Луга зеленеют, овёс есть. Сколько надо, столько они и будут у меня жить. Только что делать, когда придёт в охоту Велинка? Запереть её в загоне?

— Запри, — только и смогла выговорить я.

А ведь я даже не знаю, насколько бросаю их здесь. На день, два? Неделю или год? А может… я никогда не вернусь. За мной полыхают все мосты, часть уже сгорела и остались только одинокие обугленные останки, не позволяющие вернуть, то, что было, а оставшаяся часть вот-вот рухнет.

— Случилось что-то серьёзное? — заглянув мне в глаза, спросил Эливир. — Могу я помочь.

— Ты уже нам помогаешь, — улыбнулась я краешками губ. Этим может я и смогла провести Эливира, но не Танна. Взгляд его говорил, что он за мной следит и не позволит совершить глупости. Если бы он только знал, что за мысль пришла мне в голову минуту назад. — Наверно, пора ложиться спать. Что-то я устала-а-а, — добавила я зевая.

— Прости за нескромный вопрос, Лиа. Где постелить Танну?

Он что, намекает, будто мы с Танном… О, Богиня, до чего я докатилась!

— Разве у тебя мало комнат? В любой, в которой он захочет, кроме моей. Можете спать в одной, чтоб вам скучно не было.

Танн, конечно не смог промолчать:

— Может составить тебе компанию, чтобы и тебе одиноко не было?

— Во сне мне не бывает ни скучно, ни одиноко, потому что я сплю, — пояснила я, и мой намёк был понятен только Танну. Так что удалилась я в полной тишине.

Так тебе и надо, Танн. Будешь меньше мне хамить. Может я зря его так резко одёрнула?.. Нет, не зря. Ему будет лучше вдали от меня. Я тяну за собой только разруху, и не один нормальный человек не сможет жить на пепелище. Он конечно не совсем человек, но подвергать его опасности из-за своих прихотей я не имею никакого права, что бы он там не говорил.

Вместо того, что бы забраться в бадью, я полезла собирать мешок. Тёплую куртку, одеяло и запас продуктов одолжила у Эливира. Одежды моего размера у него не было. Да и откуда ей тут взяться? Мешок, через окно выбросила на улицу. Я справлюсь одна — я сильная (и глупая).

Долго раздумывала, может всё-таки взять с собой Танна. С ним, конечно, безопаснее, но и его жизнь каждый раз подвергать риску я не имею никакого права. Попробую справиться одна.


Уснуть я так и не смогла. После того, как наступила темнота в доме и стихли все звуки, подождала ещё часик и выбралась из постели. Тихонечко открыла окно и вылезла наружу. Подхватила валяющийся мешок и направилась в конюшню. Лошади при моем приближении проснулись. Я обняла Лика:

— Прости, мой хороший, тебе придётся побыть здесь, пока я не вернусь… если вернусь.

Погладила по морде Велинку, ещё раз обняла Лика, подняла мешок и пошла в сторону леса.

Луна освещает поле, искажая предметы до неузнаваемости, звезды подмигивают, а впереди огромная чёрная стена леса ждёт, чтобы поглотить меня без остатка.

Я такая трусиха, просто ужас. Мне за каждым кустом мерещится волки или ещё кто похуже. Я подпрыгнула на месте, когда на ближайшем дереве заухала сова. Если я боюсь обычную сову, то что же будет, когда встречу кого поопаснее? Совы мне было мало и я набрела на перепелиное гнездо. Из него взлетели птички, а я, чертыхаясь, шмякнулась на пятую точку. Отползла я оттуда на четвереньках. Жизнь ночью не останавливается, но из-за того, что подводит зрение, видится не то, что есть на самом деле. Вместо лисы, которая бежала мимо меня по своим делам, я увидела огромного волка. Минуту целую, не дышала и боялась пошевелиться, пока не разглядела, что это было на самом деле. Нет, походы не для меня.



Когда, уже ближе к утру я подобралась к лесу, меня напугало хлопанье крыльев. Я обернулась и поняла, что лучше бы мне этого не делать. Надо мной махало крыльями какое-то чудище из ночных кошмаров. Размер поражал воображение, я по сравнению с ним, мелка букашка, из ноздрей валит огонь. Жуть! Я уже двадцать раз пожалела, что пошла одна. Не выдержав заорала так, что у самой уши заложило. И если кто не знал о моем побеге, теперь знает точно. Как только мне пришло в голову, что это просто Танн, чудище не осталось в долгу и с рёвом выпустило огромную струю пламени изо рта, пропалив просеку в лесу. Не, это точно не Танн, он бы в меня плеваться огнём не стал!…или стал? В меня не попал, и хвала Богине, но пятую точку спалил однозначно. На четвереньках я поползла к ближайшему кусту, пока это чудище занято прореживанием леса. Зря я надеялась на то, что моё поползновение останется незаметным. Чудовище взревело:

— КУДА! Стой — я сказал! — со страху я даже не сообразила, что это было сказано не вслух.

Зря он это сделал, мне это только прыти предало, я вскочила и рванула под защиту деревьев. Так быстро я ещё никогда не бегала, да и так страшно не было никогда, а ещё я никогда не была завтраком у чудищ. И откуда они только берутся?

Как бы быстро я не бегала, монстр летал быстрее и у самой кромке леса схватил меня когтями и понёс обратно в поле.

— ОТПУСТИ! Отпусти же меня, чудище ненормальное! — колотила я по ногам эту страховидлу. Результат был таким же, как если бы меня лупил муравей. Кусать эти пластины тоже бесполезно.

Но не успела я отчаяться, как я оказалась на земле, а между мной и лесом стоял разгневанный Танн. И как я раньше не догадалась? Не иначе, чем со страху. Не зря говорят: 'У страха глаза велики'.

— И далеко ты собралась? — спросил Танн тоном, не предвещавшем мне ничего хорошего.

— Ты зачем меня пугаешь, я чуть со страху не померла! — в свою очередь накинулась я, помня, что лучшая защита — это нападение.

— Ты думаешь, я бы тебя пешком нашёл?! Это хорошо я вовремя решил проверить все ли у тебя в порядке, а то в твоей комнате слишком тихо было. Ещё чуть-чуть и мне бы пришлось тебя в Колту искать! В этом непроходимом лесу! Ты зачем втихаря удрала?! Решила не только коней бросить, но и меня? — негодовал Танн.

— Что ты на меня кричишь?! Я была уверенна, что так тебе будет лучше! Сколько раз ты рисковал жизнью за эти несколько дней?! Это хорошо, что удача была на нашей стороне. Но если нам вдруг не повезёт и ты пострадаешь, что прикажешь мне делать? Твоя кровь будет на моих руках, а я не могу позволить себе такой роскоши! Если что-то случиться, так пусть это будет только со мной. Ты не обязан за мои поступки расплачиваться своей жизнью! — я так кричала, что даже охрипла немного.

— Со своё жизнью я разберусь сам. И на будущее давай договоримся так, ты не будешь принимать решение за нас двоих. Когда я увижу или почувствую, что я… ты во мне больше не нуждаешься, я уйду из твоей жизни, сам. А пока любое решение будем принимать вместе. Договорились?

— Ладно-ладно, не шуми, — я была даже рада, что он меня нашёл, но признаться в этом меня не заставят даже под пытками. — Что дальше делать будем?

— Для начала отдай мешок, — с этими словами он снял с меня мешок и закинул себе на спину. — А теперь давай позавтракаем и подождём рассвета, после чего тронемся в путь.

— Представляю себе лицо Эливира, когда он проснётся, а в доме пусто. Решит, что ему все это приснилось, — улыбнулась я.

— Ничего, увидит лошадей и успокоиться, — сказал Танн садясь на землю и открывая мешок, в поисках съестного.

Мы расположились там же, где и приземлились. Нервотрёпка аппетита мне не прибавила, так что я воспользовалась моментом и решила подремать до рассвета.


Чем ближе я к эльфу, тем чётче вижу его лицо, могу рассмотреть детали его одежды, рисунок на одежде, ремень на пряжке штанов… пуговки на рубашке. Он по-прежнему иногда протягивает ко мне руки и мне кажется, что вот-вот, ещё чуть-чуть и наши пальцы соприкоснуться. Всегда не хватает самую малость, кажется, что я уже чувствую тепло его рук. Вроде вот-вот… но нет, касания ещё ни разу не было.



На этот раз меня разбудил дождь, заливающий за воротник. Я не одна проснулась, Танн тоже вскочил и, схватив наши пожитки, мы припустили к лесу. Ливень сразу размочил землю, сделав её скользкой. Если Танн бежал уверенно, то я несколько раз падала на колени, а у самой кромки леса чуть не растянулась в грязной жиже. Не растянулась только потому, что Танн схватил меня за шиворот и я повисла в ладони от земли. В лес, под спасительную крону деревьев, он меня фактически втащил.

Оглядев себя критическим взглядом, пришла к выводу, что Танн зря меня поймал, грязнее бы я уже не стала.

Недолго крона побыла нам спасительной крышей, ливень прошиб итак редкие листочки.

— Хоть грязь с меня смоет, — озвучила ясвою надежду, но увидев кривую улыбочку спутника, поняла, что надежда вещь хорошая, но ненадёжная. У ливней есть преимущество, они быстро проходят. И в этот раз он закончился быстро, но в лесу ещё капало и я, стуча зубами, выползла под выглядывающее из-за туч солнышко. Танн вышел за мной следом. Увидев, что меня бьёт крупная дрожь, снял с себя куртку, решив предложить её мне. Благородный поступок был в корне пресечён моим полным ужаса взглядом. С промокшей насквозь куртки лило ручьём.

— Хм… Неудачно вышло, — констатировал Танн и не долго думая начал выжимать свою куртку. За курткой пришла очередь рубашки. Он не стесняясь оголился по пояс и проделал ту же манипуляцию с рубашкой.

А под ней было на что посмотреть. Почувствовав, что я стремительно краснею, поспешно отвернулась, делая вид, что меня интересует ветерок, шевелящий умытые кроны деревьев. Что б ему, этому ветерку, меня ещё больше затрясло.

— Снимай куртку! — увидев, что меня всю трясёт и зубы выбивают дробь, потребовал Танн.

— Я и т-т-так в-в-в-вы-с-с-сохну, — отшатнулась я от Танна, вспомнив до какой степени он раздевался.

— Не глупи, сейчас же снимай куртку, а то простынешь! Смотри как тебя трясёт!

— Н-н-ни-че-г-го, с-с-се-сей-час сог-ре-юсь.

— Вот упёртая! Сама не снимешь, я помогу. Мне проще сейчас тебя раздеть, чем потом с горячкой возиться.

Танн шагнул ко мне с протянутыми руками.

— НЕЕЕТ! — мне со страху даже удалось произнести слово без запинок.

— Ладно, я сделаю это с закрытыми глазами, если ты так боишься, — примиряюще сообщил Танн.

— Н-ни за ч-что! Ес-сли то-толь-ко ру-руки се-себе за-завя-вя-жешь.

— И как я тогда выжму твои вещи?! Ты с такими трясущимися руками точно сама не справишься даже с одной пуговицей!

Я сделала попытку пожать плечами. Жест не получился, но Танн понял, что меня не переупрямишь. Он не раздумывая попытался схватить мою куртку, но я каким-то чудом успела отшагнуть и не раздумывая пошла прочь еле переставляя деревянные ноги. Но этот манёвр не прошёл — он побежал! Мои деревянные ноги, что же вы меня под монастырь подводите, (точнее выводите из монастыря) и со всей присущей мне в данном положении скоростью я тоже побежала. Куда мне замёрзшей убежать от этого здоровяка! Тут бы и пришёл мне… ну не совсем мне конец, только Танн забыл, что имеет дело с коварнейшим существом — женщиной, вернее пока ещё девушкой (точно, что пока ещё и видно ненадолго), но от этого не менее коварной, а может даже более, так как от неё этого мало кто ожидает. Я сделала единственное, что смогла — наклонилась, и занесённая рука, которая должна была схватить меня за шиворот — поймала только воздух, а Танн пробежал ещё немного вперёд.

— Хватит! Я же ничего такого не хочу, только, чтоб ты не заболела! А ты!.. — всплеснул руками Танн.

— Да, ничего такого не хочешь, только стянуть с меня блузу и все! Ха! — парировала я, только сейчас заметив, что сказала это без запинки.

Дожидаться, что ответит этот бесстыдник я не стала, решив увеличить расстояние между нами. Так безопаснее. Видя моё позорное бегство, Танн припустил за мной. Быстро же он бегает! Но живой не дамся!

Впереди увидела моё спасение — огромная кочка. Если чуть-чуть увеличить скорость, то Танн как раз около неё и должен будет меня поймать. Вернее не должен, если успею. Мокрая трава жутко мешала бегать, я то и дело пыталась поскользнуться и растянуться, тогда бы мне точно пришёл конец. А вот этому… дракону, что б его, это совсем не задерживало. Создавалось впечатление, что он иногда парит над самыми скользкими участками. Но без крыльев — это вряд ли. Спасало меня то, что я вовремя начала бежать, получив немного форы. У кочки мы оказались одновременно. Когда Танн оттолкнулся для прыжка от самой верхней точки этой кочки, я просто растянулась на ней и, благополучно измазавшись в грязи, съехала к её подножию, а Танн меня просто перелетел.

Не подумала я только над тем, что скачусь к самым его ногам. Вот не везёт! Чего он остановился, бежал бы дальше… Стоит тут понимаешь ли, упёр руки в боки и ухмыляется ещё, чистенький, только мокрый и взъерошенный. Я теперь не то что мокрая — я грязная.

— И долго ты лежать собираешься, беглянка?

— Пока не высохну! Неужели я твоё место заняла? Могу уступить, несмотря на то, что в этой жиже хватит места двоим, — лукаво улыбнулась я. Ох, не знает он с кем связался!

— Если будешь валяться в этой грязи, то никогда не высохнешь!

Он, по глупости, не иначе, протянул мне руку. Я, как и положено, её взяла и начала подниматься. Закончила я это дело на половине, дёрнув со всей силы его руку к себе и вниз. В очередной раз не поджидая подвоха, Танн оказался в грязи рядом со мной. Вот теперь порядок — грязные оба, а не одна я.

— Злая ты! Вот зачем ты это сделала? Тебе нестерпимо одной чумазой быть?!

— Да!

— Так помылась бы и оба чистые бы остались, — сказал, подымаясь, ворчун и подавая мне грязную руку.

— Зато так веселей! — улыбку от уха до уха мне скрыть не удалось.

Танн только покачал головой и тяжело вздохнул.

— Ты невозможна!

— Это я уже слышала! Можешь повторить мне это ещё несколько раз, мне нравиться людей… и драконов доводить до белого каления.

— Я тебе вот лучше что скажу, — роясь в мешке, проговорил Танн, — ты не взяла запасные вещи не только для меня, но и свои тоже. Во что теперь переодеваться будем?

— Мог бы и не копаться грязными руками в мешке, я бы и так сказала, что я взяла только два одеяла, так как в горах будет очень холодно, а для одежды места не хватило. Я предпочла побольше запас еды, чем нарядов. Этот мешок итак больше меня!

— Женщина! — схватился руками за голову Танн. — И что нам теперь делать с твоей мокрой одеждой?! Ладно, пойду, попытаюсь костёр развести, — глянув на меня добавил, — а ты придумай сама, во что тебе переодеться.

Отойдя от меня на некоторое расстояние он рассмеялся.

— Ха-ха-ха! К эльфам и без нарядов. Подумать только…

Больше я ничего не расслышала. А чем я эльфов не устрою этой одеждой? И удобная, и практичная, и нарядная, и единственная что у меня осталось, после реки. Он что, думал у меня в каждом доме гардероб есть?! Или что меня связывает с Эливиром нечто большее, чем страсть к лошадям?!… Да ну его! Пойду вылезать из этого мокрого белья.

Неужели он на самом деле думает, что для меня проблема переодеться при нем?! Это было проблемой когда пальцы не двигались, а сейчас я это сделаю легко и быстро. Главное, что это я сделаю сама! И глазеть на меня никто не будет.

— Бе-е-е! — показала я язык темнеющей стене леса, в которой скрылся Танн. Вот смеху будет, если он увидит мою выходку.


Смеркалось. Горизонт окрасился в ярко-красный цвет. Хорошо, завтра тепло будет — это радует. Воздух был наполнен запахом свежести и весны. Как я люблю быть на улице после дождя! Ещё раз глянув на небосвод отправилась искать место для ночлега. Целый день потеряли!

Найдя полянку, скинула с себя мешок. Отвязала топор, одолженный у Эливира, и пошла рубить еловые ветки для лежанки. Одолела только одну, когда появился Танн с сухими ветками для костра.

— Где ты сухих умудрился найти? — удивилась я.

— Места знать надо, — подмигнул Танн.

— А меня как нашёл?

— Ты так пыхтишь, что тебя слышно на весь лес!

— Я не пыхчу, я лапник рублю!

— Пыхтишь громче, чем рубишь!

— Ах так!.. На, сам попыхти! — с этими словами я протянула топор Танну.

— Да запросто! — не стал отнекиваться он. — А ты костер разводи.

Я развернулась и пошла ломать ветки для костра. Сложить костер было легко, но он никак не хотел разгораться. То ли трут отсырел, то ли я неумеха, но мои пальцы пострадали все, осталось только на ногах отбить и все. Танн давно закончил с лежаком и уже подсмеивался над моими потугами.

— Иди раздевайся, а костёр я сам сделаю.

Фразу, что женщинам ничего доверить нельзя я пропустила мимо ушей — я пока девушка, так что меня эта фраза почти не касается.

Когда я подошла к лежаку, сделанному один на двоих, так как других более-менее сухих мест на полянке не оказалось, расстелила одеяло. Заметила, что Танн за мной наблюдает в пол-оборота. Жди-жди, всё равно не дождёшься, чтоб я в открытую разделась.

Неспешно расшнуровала сапоги. Грязи от них отвалилось столько, что в пору было новую гору называть. Танн так пристально на меня смотрел, что даже забыл о том, что он разводит костёр. Не на ту напал! Потом я взяла одеяло и накрылась. Снимая штаны под одеялом, успела выслушать о том, что я своей грязной одеждой испачкаю все одеяло и под ним будет невозможно спать. Пропустив замечание мимо ушей, приступила к куртке и блузке. Эта задача оказалась сложнее. Когда снимала куртку основной задачей было не опустить одеяло ниже поясницы. С блузой было все гораздо сложнее — надо было удержать одеяло на плечах и не дать ему сползти. А затем строптивое одеяло всё время пыталось задраться выше колен. Танн, который уже управился с костром, наблюдая за моими потугами и вознёй под одеялом, откровенно ржал. Его куртка, рубашка и штаны уже висели на рогатинах у костра и от них шёл пар.

Раздевшись и не оголившись — вздохнула, неужели получилось.

— Мои вещи тоже посуши, — попросила я.

— А сама? — откровенно издевался этот здоровяк.

— Я маленькая бедная принцесса, — прикинулась я самой невинностью. — Неужели тебе меня не жалко, — и захлопала ресницами.

— Ты бедненькая?! Поговаривают, что на королевскую казну можно купить соседние государства и океан в придачу.

— Да там покупать нечего, больше разоримся, подымая развитие. Они же даже учиться к нам ездят! — фыркнула я, и мы с Танном дружно засмеялись.

— Ладно, уговорила. Помогу маленькой бедной злюке.

— Я не злая. Просто не доводи меня и я буду мягкой и пушистой, — лучезарно улыбнулась я.

'Хм-м' и косой взгляд были мне ответом. А ведь и вправду он давно меня не подкалывал. Даже подозрительно. Тут вариантов несколько: или ему надоело меня подкалывать, или он устал от моих подколок, или задумал что-то грандиозное. Скорее последние.


Я устроилась на одеяле поближе к костру. Всё-таки весна, а не лето. Наблюдала за тем как Танн куда-то ушёл с моей одеждой. Вернулся с уже чистой, относительно чистой, но стала она ещё мокрее. Его грациозные движения завораживали и притягивали взгляд. Он двигался, как снежный барс на охоте, тихо, плавно, без лишней суеты. Это успокаивало, я не заметила, как задремала. Видно сказался холод и озноб. Сколько прошло времени не знаю, разбудило меня замечание:

— Понятно, почему тебя называют розовой принцессой.

Я встрепенулась.

— Сам ты розовая, ещё бы синей меня обозвал! — поспешно натянула одеяло, которое сползло и оголило область над левой грудью.

— Ты чего?! Я же не хотел тебя обидеть, просто заметил твою розу.

Ага, ту что между грудей!

— Это не роза — это просто шрам и не более того.

— Но он действительно очень похож на бутон розы, ты не находишь?

— Я много чего не нахожу. В том числе не нахожу красоту в шрамах на женском теле. Мужчины — это другое дело, может их шрамы и украшают, как боевых петухов.

— Ты чего завелась! Ты хоть знаешь, что о тебе ходят легенды?!

— Легенды — раздутые истории и приукрашенные, не более того.

— Не хочешь рассказывать — не надо, я не настаиваю. Только чего это ты спишь, солнце ещё не село, да и ты поздно легла. Давай-ка я тебя лучше потренирую.

Если он надеется выторговать рассказ вместо тренировки, зря надеется.

— Ты забыл, мечи утонули. Меня лупить нечем.

— Мечи утонули, а вот руки остались, — мне было продемонстрировано новое оружие пытки.

— Ты что, будешь заниматься рукоприкладством?!

— К некоторым местам с удовольствием приложусь, — ухмыльнулся барс.

— Я не могу, я же не одетая, — 'засмущалась' я. В самозащите все средства хороши.

— Моя рубашка уже сухая, — с этими словами он протянул мне свою рубашку. — Бери, если хочешь без меня путешествовать — тебе надо научится себя защищать.

— То есть, как только я тебя одолею, ты от меня отстанешь?

— Обещаю.

Я задумалась. Ситуация как в том анекдоте с курицей. Когда курица убегает от петуха думает: 'А не слишком ли быстро я бегу?'

— Чего ты там улыбаешься?

— Так, шутку вспомнила. Давай сюда свою рубашку.

Опять возня под одеялом. Хорошо, что в посёлке у Эливира была швея и я обжилась запасным нижним бельём из ткани коннозаводчика, а то бы в одной рубахе заставил бы заниматься. Скинула одеяло. Видок тот ещё — рубашка и панталоны, просто класс.

— Нравится? — спросила я увидев загоревшийся взгляд моего спутника.

— ОЧЕНЬ! — сглотнул Танн.

— Заниматься будем?

— Прям здесь и сейчас? — нагло подмигнул мне этот… этот… Вообще с ним разговаривать не буду. — Подожди минутку.

Танн взял одеяло и двинулся к костру.

— Можешь хорошее одеяло не жечь, не поможет, это не моя шкура и я не лягушка, — пошутила я.

— Очень жаль. Но я могу спалить твою одежду, ты же запасную не взяла, — сказал Танн, развешивая одеяло над костром, чтоб оно было тёплое, когда будем им накрываться.

— НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ МОЮ ОДЕЖДУ!

Я, конечно, понимала, что он шутит, но внутри все перевернулось. Я чуть по грязи голыми ногами не побежала — сапоги тоже сохли.

— Да не волнуйся ты так, — сказал Танн скрываясь за деревьями.

Вовремя ему в туалет приспичило. Село на одеяло у костра ждать. Он оказывается ходил за водой, которую принёс в котелке. Ношу он поставил на огонь, взял флягу, набрал в неё воды и подошёл ко мне.

— Умойся, а то ты больше на поросёнка похожа, чем на принцессу.

— Ну спасибо!

Я сполоснула лицо и руки, а вот что делать с волосами, ума не приложу.


Я ум и не приложила, а Танн приложил. В котелке вода уже согрелась и мы сполоснули мои волосы. Собирать я их не стала, пусть к ночи высохнут, а то ангина мне будет обеспеченна.

— Ты в порядке? — поинтересовался Танн.

— Вроде да, а что?

— Ничего. Буду учить тебя драться.

С этими словами Танн разулся и залез ко мне на одеяло.

— Готова?

— Нет! — честно ответила я.

— Нападай!

— Как? — не поняла я.

— А ты знаешь, тебе так идёт моя рубашка. Видны все выпуклости.

Я не стерпела и заехала ему по физиономии. По крайней мере, попыталась. Он в полете отклонил мою руку, а второй толкнул меня по лицу со словами:

— А другой на моем месте мог запросто тебя ударить.

— Ты совсем уже!

— Пойми, жалеть тебя не будут, будь ты хоть трижды принцессой. И лучше я тебя коснусь, чем тебе кто-нибудь челюсть поломает! — скрежетнул зубами Танн. — Давай! Ставь руки вот так, а когда будешь бить, вторую не убирай, а держи здесь и в случае чего убирай мою. Давай так же, только медленнее, что бы я все тебе объяснил.

Так, молодец, правильно. А теперь смотри, я же могу и так перехватить твою руку, — схватил за запястье меня Танн.

Я дёргалась, дёргалась, а он только улыбался! Конечно, он сильнее намного — ему меня удержать, как мне кошку.

— Смотри, объясняю один раз. Если тебя схватили за запястье, надо выворачивать руку в сторону большого пальца. Да не так, а вот так! — объяснял мне Танн.

Как же, вывернешь у него, скорее кожу порву.

— Не трусь, ты сможешь. Давай, а то второй рукой панталоны сниму.

Ну уж нет! Как вывернула руку не знаю, но панталоны остались на мне.

— Хорошо. Давай ещё разок. Обещаю, без твоего согласия с тебя панталоны стягивать не буду.


Мучил он меня долго. И выкручивал руки, и ставил подножки и толкал, попутно объясняя, что я должна делать, чтоб суметь отразить нападающего. Синяков завтра на всем теле будет немерено. Вернее я буду один сплошной синяк.

Танн не упустил случая отшлёпать меня по мягкому месту, уже не мечом а рукой, вызвав у меня новую волну ярости. Он ещё подшучивал надо мной. В конце-концов от усталости, с мечом бегать легче, я упала ему на грудь, а он поймал меня за талию. Дышала я как загнанная лошадь.

Хотелось высказать все, что я думаю об этом мучителе. Взглянула в его глаза и… и забыла все слова. В них горели звезды, но не те холодные и колючие, что на небе, а тёплые и ласковые. Они притягивают и завораживают, лишают силы воли. Глаза ночи, все знающие и понимающие, любящие. Они все ближе и ближе… Я уже чувствую его учащённое дыхание на своём лице.

Нет, так дело не пойдёт! Я и целоваться-то не умею, сейчас опозорюсь на всю жизнь. Будет потом мне это все время вспоминать. Это девушки при дворе заняты тем, то ищут повода остаться наедине с каким-нибудь дворянином, а потом восторженно рассказывают, как они целовались-миловались. Бр-р-р! Мне такого даром не надо, чтоб меня, ухажёр зачислил к себе как трофей!

Ускользнув от его губ сказала:

— Что-то меня ноги не держат, надо отдохнуть, — и ни капли не соврала.

Меня не только ноги не держали, ещё и руки тряслись. Только не могла понять то ли от страха, то ли ещё от чего.

— Как скажешь, — вздохнул Танн. Сейчас принесу одеяло.


Накрыл меня заботливо одеялом, а сам лёг со стороны костра, но не накрылся. Я лежала лицом к лесу. Но спать без подушки очень неудобно. Вот кто сказал, что лучшая подушка — это рука. У меня она затекает через минуту. Или я не так её кладу. Попробовала лежать на животе. Тоже без подушки неудобно. И как люди вообще без подушек спят?! Наверно нужна привычка. Ещё ветки давят на бока. Ох!

— Ну чего ты там вертишься и вздыхаешь? — не выдержал мою возню Танн. — Таракан у тебя там что ли?

— Где таракан?! — взвизгнула я, подскочив.

— В голове, — на этот раз вздохнул Танн. — Чего ты вертишься, как уж на сковородке?

— Мне неудобно без подушки. Раньше хоть куртка под головой была, а сейчас и её нет.

— А руку под голову положить не пробовала? Говорят помогает.

— За кого ты меня принимаешь?! Конечно пробовала! Но она затекает быстро, к утру вовсе без руки останусь!

— Ладно, иди сюда, — Танн перевернулся лицом к лесу. — Ложись на мою руку.

Сомнительное предложение и весьма небезопасное.

— А ты меня не тронешь?

— Только покусаю, если вертеться будешь.

— Кусаться я и сама могу, — ложась констатировала я.

Накрыла Танна одеялом, оно у нас одно, а рубашка его на мне. Жалко, замёрзнет ведь. И ещё так теплее — это я уже усвоила.

— Вот и проверим, умеешь или нет, — прошептал мне Танн на ухо.

Я попыталась подскочить, но Танн уже обнял меня второй рукой и все мои попытки провалились.

— Лежи ты смирно, я же пошутил! — усмехнулся Танн.

Да, с его рукой стало гораздо удобнее лежать. Но так как я разогрелась на тренировке, сейчас начала замерзать. Руки и ноги у меня стали ледяными, меня опять начинало трусить, не смотря на то, что Танн был как печка. Видя такое дело, Танн взял мои руки в свои и стал их растирать.

— Засовывай свои ступни мне между коленок, погрей, — предложил сердобольный спутник.

— Ты совсем с ума сошёл! Может ещё чего сделать?

— Ног пока достаточно будет, вполне серьёзно ответил Танн.

У меня два варианта или засунуть ноги погреть, или замёрзнуть. Первый вариант значительно лучше и приятней, но ситуацию надо держать под контролем. Засунула ему ноги и услышала шипение над ухом.

— Надо тебя ещё погонять с тренировкой, чтоб согрелась. Чего ты такая ледяная?

— Любовь не греет, — притворно вздохнула я.

— Учту, — послышался ответ.

— Да я пошутила, — в очередной раз приняла я попытку вырваться из его объятий.

— Чего ты такая нервная. Успокойся и расслабься, получай удовольствие.

Вот это-то меня и напрягает. Лучше спать отдельно. Дальше Танн сделал то, чего я меньше всего ожидала — перекинул меня через себя, поближе к костру. И обнял ещё крепче.

— Спи и ни о чём не волнуйся, я не дам тебе замёрзнуть.

Приятно-то как! Он был прав — действительно удовольствие. Его дыхание шевелило волосы мне на затылке, одновременно согревая и убаюкивая. Так я и уснула. Ветки мне уже не мешали.


Проснулась я от того, что мне опять стало холодно. Открыла глаза, а у котелка уже командовал Танн в куртке на голое тело.

— На завтрак у нас гречка. Так что, соня, умывайся и давай завтракать.

Танн подал мне мою одежду. Она была тёплой. Чтоб не растерять крупицы тепла переоделась со скорость непостижимой для меня, особенно по утрам и особенно если учесть, что кожаная одежда после стирки стала просто деревянной и совершенно не хотела принимать заданные формы. Хорошо, если натирать не будет.

— Где ты воду брал?

— Там есть ключик, прямо за теми кустами. Не заблудишься?

— Если что, тебя позову.

Ключик нашла и умылась, а вот щётка для зубов безвозвратно сгинула в пучине вод. Эх!

Вернулась на одеяло, расчесала, спутавшиеся за ночь волосы и опять их заплела. В лесу даже с хвостом очень неудобно, за все ветки цепляться буду и полголовы волос выдеру.

Кашу умяли быстро, так как не ужинали. Запили заваренной мятой. Класс! Хорошо, что у меня есть Танн! Чтобы я без него делала?! Ни кашу бы не сварила, да и замёрзла бы насмерть. Увидев мой благодарный взгляд, Танн улыбнулся. От его улыбки даже солнышко светить стало теплее. Или мне просто показалось?

Собрав наши пожитки, Танн спросил:

— Куда мы теперь?

Я, как всегда, закрыла глаза и ткнула пальцем.

— Значит нам в горы, — констатировал Танн. — Ты хоть знаешь, что все, кто отравлялся покорять эти горы, не вернулись?

— Если быть точной, не слышала, чтобы возвращались, но охотников их перейти всегда было много. Будем ли мы в их числе не знаю, даже не спрашивай. Хочется верить, что не будем, а то мне домой лучше не возвращаться — родители убьют.

— Ха-ха-ха, — засмеялись мы в один голос.


Я глянула куда мне… нам придётся продираться и поняла, что нет никакого желания оставлять полголовы волос в этом лесу, а что я их повыдираю, я ни капельки не сомневалась.

— Та-анн!

— Что? — обернулся синеглазый.

— Я не хочу туда идти, — надула губки я.

— Идём домой?! — обрадовался Танн. Рано обрадовался.

— Ты меня неправильно понял. Я идти не хочу. Но я совсем не против этот лес преодолеть по воздуху, тем более, что коней тащить не надо, — невинно улыбнулась я.

— Это тоже вариант, — вздохнул будущий транспорт. — Но идея вернуться домой мне нравиться больше. Держи мешок.

Мы вышли из леса в поле, где вчера нас застал дождик. Танн распахнул крылья и посмотрел жёлтым глазом на меня. Я застыла как истукан. Какой красавец передо мной, аж дух захватывает! Если сейчас меня спросят как мне больше нравится Танн: в образе человека или дракона, первое место возьмёт второй.

'Ты садишься или так и будешь дальше мной любоваться' — прищурился жёлтый глаз.

Это что за голос в голове?! 'Ты что, слышишь, о чём я думаю?!' — в надежде на обратное, спросила я.

'Конечно слышу и даже, если ты заметила, могу с тобой разговоривать!'

Мама! И почему не разверзлась твердь земная, чтоб меня прям здесь поглотить!!! Это ж он все слышал!

'И до сих пор слышу, даже более того, рад, что это услышал! Но сейчас вопрос в другом: мы летим или нет?'

— Летим, конечно! — зачем я вслух сказала?

'Действительно, зачем? Доставай верёвку и одевай мешок на плечи. Потом становись мне на лапу, а я помогу тебе залезть на спину'.

Вот чтоб его!.. Даже подумать теперь ни о чём нельзя!

'Почему нельзя? Очень даже можно! К примеру, о том какой я восхитительный!' — влез противный голос мне в голову.

'Сам себя не похвалишь — никто не похвалит!'. И чтобы больше не думать о драконе стала лезть ему на спину, привязываться. Села перед крыльями, что бы быть поближе к центру тяжести. Привязать пришлось себя к переднему и заднему шипам. Мешок нацепила на тот же шип, только под верёвку, которой обмоталась. 'Готова?' 'Готова, взлетай'.

Ощущения были невероятными. Сначала, когда дракон оттолкнулся от земли и взмахами своих мощных крыльев стол набирать высоту, меня просто расплющило на его спине, и только чудом мне напоролась на острый шип. Зато когда он достиг нужной высоты — это было нечто! Деревья не больше моей ладони, виден дом Эливира, видны все притоки Троны с этой стороны. Отсюда даже до гор рукой подать. Какие величественные и могучие горы. Они как стражи, охраняющие мой покой.

'Вижу тебе нравится', - улыбнулся дракон.

'Очень нравится! Надо было раньше к тебе на шею забраться'.

'Вот на шею не надо, сиди на спине, там ты меня вполне устраиваешь'.

'А не вполне устраиваю — это где?'

'У тебя слова раньше мыслей скачут! Приличные принцессы должны обдумывать, а потом говорить!'

'Ты учишь меня быть принцессой? Тебе виднее, как должны себя вести принцессы!'

— Ррр-р-р! — в голос зарычало чудище. — 'Ты кого хочешь доведёшь!'

'Правильно! Подождём, когда ты сообразишь, что мои мысли тебе лучше не слышать'. Танн только вздохнул. Я его понимаю, я с собой всю жизнь живу. А он всего ничего. Танна стала сотрясать крупная дрожь. 'С тобой все в порядке?' 'Ты меня насмешила! 'С собой живу!' Я не могу!' Подожди, то ли ещё будет. 'Боюсь даже представить!'

— А ты можешь не подглядывать в мои мысли?! — сквозь ветер прокричала я.

'Да я же не специально! Уже пробовал не подсматривать, но ты громко думаешь, перебиваешь даже мои мысли'

Даже ледяной ветер не испортил не забываемого ощущения полёта. До гор мы как-то быстро добрались, даже слишком быстро.

'Я вижу там прекрасный уступ под которым можно остановиться отдохнуть'. 'Хорошо, только сильно не тряси, при приземлении'.

Трясти то меня не трясло, а вот завтрак к самому горлу подступил. Замёрзла я оказывается так, что отвязаться самостоятельно не могла, пальцы совершенно не слушались. С горем пополам в конце-концов отвязала себя от дракона и скатилась по его боку как с горки.


Уступ был удобный, почти не продувался холодным ветром. Только холодный серый камень внушал беспокойство и совсем не грел душу, так как это делал лес. А ещё я здесь себя не чувствовала в безопасности даже рядом с Танном. Что-то было в этих горах, что напрягало все моё существо. Даже ночью я так не трусилась, как сейчас… или это от холода.

— Давай перекусим? — предложил Танн.

Я закатила глаза к небу:

— Кто о чём, а драконы о еде. Доставай, что там есть, — вздохнула я.

Пока Танн копался в мешке, я осматривала горы. Эти серые великаны с высоты не были такими страшными, даже наоборот, вселяли уверенность и постоянство. Но сейчас они меня напрягали, давили своей мощью. Рассматривая тянущиеся к самому небу горы, искала причину моей тревоги. Но было тихо и спокойно, только ветер и орёл, парящий в небе, напоминали, что время не застыло, что всё ещё двигается вперёд.

— Ты чего трясёшься? Замёрзла? — поинтересовался Танн. — Давай я тебе одеяло дам.

— Да вроде не замёрзла, просто на душе кошки скребут и покоя не дают.

— Полетели домой? — с надеждой встрепенулся Танн.

Я с грустью посмотрела на него. Вот как объяснить ему, что мне надо увидеть этого эльфа, надо быть уверенной, что я не схожу с ума. Тем более, что чем мы дальше продвигаемся, тем сильнее его зов. Мне уже не просто надо — это цель, которую я не могу изменить, да и не хочу. Я всё-таки хочу прикоснуться к нему и почувствовать бархат его кожи, услышать его голос не во сне, а наяву. Почему? Сама не знаю. Есть вещи, которые я чувствую душой, а не умом и объяснить которые я не могу.

Наверно, на моем лице было всё написано, потому что Танн сказал:

— Ладно, вперёд, так вперёд. Сейчас перекусим и дальше пойдём.

— Почему пойдём, может полетим?

— Потому что с воздуха мы не присмотрим себе место для ночлега. С земли это сделать легче.

— Давай полетим, мне очень понравилось! Хочу ещё! — довольная улыбка скользнула по лицу Танна. — До темноты ещё далеко, с ночёвкой успеем разобраться.

— Посмотрим.

Сразу стало видно, что у моего дракона поднялось настроение. Моего?.. О чём это я? Ах, да… о цели путешествия.

Хотя какая цель? Увидеть эльфа? Ну, увижу я его и что дальше? Повернусь и пойду домой? И зачем он меня зовёт? Может даже и не зовёт никто, просто крыша у меня поехала.

Ещё и Танн прилип ко мне как банный лист к… к мягкому месту. Что ему от меня надо? Дала же ему возможность идти своей дорогой. Нет, его со мной потянуло. Но я этому даже рада. Вдвоём всё веселее, да и с голоду я теперь точно не помру.

Сидит тут этот синеглазый, хлопает на меня своими густыми черными ресницами. А глаза как васильки летом, подчёркнутые бровями в разлёт. Красивый! У такого, наверняка, куча воздыхательниц стайкой бегает за ним. Ждут благосклонного взгляда или жеста.

Заметив мой пристальный взгляд, Танн сказал:

— Ешть бужешь?

— Пока не хочу, спасибо.

Танн аж закашлялся, чуть не подавившись куском вяленого мяса. С недоверием посмотрев на меня, уточнил?

— Ты мне добровольно сказала 'спасибо'?! Не может такого быть! Не иначе, как по ошибке!

— Ну что здесь такого?! Да, сказала!

— Странный ты человек, Лиа. За предложение поесть благодаришь, а жизнь тебе спасаешь, так благодарности не дождёшься!

— Ты хочешь благодарности за спасение моей жизни? Назови цену, по возвращении в Рекналу получишь, — вздёрнула я свой чуть курносый носик. Сколько можно подымать этот вопрос?!

— Ты такая заводная, — подмигнул мне наглый синий глаз. — Этот вопрос подняла ты, я его и не касался.

Я подняла?! Посмотрела на него. Он это вполне серьёзно. Как можно находиться рядом с человеком, от которого все время ждёшь подвоха?

Заметив мой взгляд, Танн сказал:

— Не смотри ты на меня так! Я же ничего плохого в виду не имел…

То ли Танн замолчал, толи я его не слушала, потому что сверху уступа на меня посыпался песок и через секунду затряслась вся гора. Глянула вверх, а оттуда неслась каменная лавина! Грохот камней заглушал любые другие звуки. Булыжники с меня размером — раздавят и пикнуть не успею. И в тот момент, когда я уже решила прощаться с жизнью и закрыла глаза, чтобы обратиться к Лании, меня сзади по спине толкнула гора. Гора?! Открыла плотно сомкнутые веки, а надомной навис Танн, оперившись руками по обе стороны от меня. Мои глаза были на уровне его подбородка. Он тяжело дышал мне на макушку. Я подняла взгляд и увидела шевелящиеся губы, он что-то мне говорил, но за таким грохотом ничего не могла различить, ни единого звука. Подняла взгляд ещё выше и упёрлась в его бесконечно синие глаза. Они излучали такое беспокойство, что мне стало неловко. Что же он мне говорит? А камнепад все не прекращается, как будто гора рушится. А если какой-нибудь камень отскочит от нашей площадки и полетит в нашу сторону?! Отпрыгнуть-то некуда. Основной удар примет на себя Танн, который отгородил меня от этого ужаса. А если булыжник будет большой, то и мне несдобровать. Так и будут наши скелету тут лежать в обнимку. Страшно-то как! Я вцепилась в рубашку Танна и спряталась у него на груди, насколько это было возможно. Так было не настолько страшно. Танн что-нибудь придумает… Как от него пахнет! Потянула носом. Прелесть, как я люблю воздух после дождя, свежесть морозного утра!..

— Ты чего меня нюхаешь? От меня плохо пахнет? — услышала я нормальный голос — камнепад прекратился.

— А тебя нюхают, только когда ты плохо пахнешь? — в свою очередь задала вопрос я. Вот заметил же, глазастый!

— Вовсе нет!

— Тогда зачем ты спрашиваешь?

— Просто так. Ты, кстати можешь меня отпустить, — опустил Танн свои васильковые глаза на мои добела сжатые руки.

— Ой, сейчас! — сказать легко, гораздо сложнее разлепить занемевшие пальцы, которые отказывались слушаться.

Танн усмехнулся:

— Моя маленькая трусишка! Сильно испугалась?

— Ага, — кивнула я головой. И только сейчас до меня дошла первая часть фразы! Ну, прям как до животных, которые живут на далёком востоке и имеют о-о-очень длинную шею. — Что ты сказал?

— Спросил, сильно ли ты испугалась. Только и всего! — но лёгкий румянец выдал его с головой.

— Только это и больше ничего? — Танн помотал головой из стороны в сторону, ну прям девица на выданье! — Хорошо, как скажешь. Может мне и показалось. А ещё мне показалось, что нам надо делать отсюда ноги или крылья, и как можно скорее. А тебе? — наклонила я голову набок и взглянула на эту 'девицу'.

— Полностью с тобой согласен, пора бы и в дорогу трогаться. Что-то не хочется второй камнепад пережить.

— Ты хочешь во время второго камнепада умереть? — улыбнулась я.

Танн крякнул, улыбнулся и произнёс:

— Да уж, с тобой надо точнее слова подбирать. Ну, пошли?

— Не-а! Полетели!

Под Таннов вздох пошла собирать мешок. Странно, почему он без удовольствия превращается в дракона? Если бы я была драконом, я бы, наверное, вовсе не захотела бы возвращаться на землю и ползать как черепаха.

В мешке, первоначально порядка было мало, но после этого дракона я в нём теперь точно ничего не найду. Он это специально?! Надо будет на досуге перебрать вещи и сложить как положено.

'Не специально', - услышала я голос в голове. Обернулась, а меня уже ждёт дракон. Отлично. Эта чёрная махина на кого хочешь произведёт впечатление! Интересно, все драконы черные? Не раздумывая полезла к нему на лапу. 'Нет, у каждого свой цвет', - услышала я в своей голове, когда эта зверюга огромными толчками набирала высоту. Эх, плохо только, что он слышит мои мысли. Но ничего, ради полёта я и не на такое готова! 'Даже замуж за меня выйти?' — усмехнулся дракон. Ого, куда его занесло! 'Вот соглашусь и всю жизнь будешь жалеть!' — вернула я 'шпильку'. 'А если не буду?' — пришёл вопрос. Он это серьёзно или как? А то сейчас договоримся. Мне одного Бартока хватило, уж дошутилась, так дошутилась! 'Ты же Лании жаловался, как меня люди терпят? А себе такое до конца дней пожелать хочешь!' 'Все ошибаются, даже драконы', - до меня пришёл вздох. 'Вот и помолчи, чтобы не наделать новых ошибок. А я пока полётом понаслаждаюсь, а то ты меня отвлекаешь!'

Ветер теребит волосы и косу, щекочет щеки. Мне легко и свободно, только холодно очень. Все мои проблемы кажутся мелкими и незначительными. Кажется, вот сейчас распахну крылья и сама полечу. Жаль, у меня нет крыльев. И полет когда-нибудь закончится и мне придётся возвращаться к свои насущным проблемам, мелким и незначительным. Да уж, замужество за драконом — это что-то с чем-то. Ой, он же слышит. 'Слышу, слышу' — пришёл смешок и жёлтый глаз внимательно на меня посмотрел. 'Вот не подслушивай, а то о голых мужиках в бане думать начну!' — показала я язык. 'Ты и о таком можешь?! Ну ты и принцесса! И, к твоему сведению, я не подслушиваю!' — и заработал крыльями ещё быстрее.

Не успела я расслабиться и получить удовольствие от полёта, как услышала: 'Там пещерка с узким входом. Может в ней и заночуем?'. 'Так рано же ещё! Вечер только начинается' — удивилась я. 'А в сумерках место для отдыха будет сложней найти. И найдём ли?' 'Но я и сейчас никакой пещеры не вижу', - сквозь слезы я напрягла зрение. 'У драконов зрение устроено по-другому. Можешь просто поверить, что она там есть?' Поверить? Что ж, верю. 'Хорошо, давай остановимся'.

Мы пошли на снижение. Опять желудок с горлом поздоровался, но наружу уже не просился. А я бы ещё полетала. И даже согласна смириться с тем, что он читает мои мысли. 'Ещё полетаем, обещаю'. Вот неугомонный, сколько можно в мои мысли лезть! Дракон приземляясь поднял тучу пыли вперемешку с мелкими камнями. Площадка была достаточно большой, но для такого дракона она была мала. Я сползла с бока и оказалась зажатой между драконьим пузом и скалой. Правда ненадолго, Танн сразу принял свой обычный облик. подошёл ко мне, забрал мешок и боком двинулся в расщелину.

— А если камнепадом загородит вход в пещеру, как выбираться будем? — озвучила свои опасения я.

— Ты думаешь, что там где мы, там и камнепады? — усмехнулся Танн и продолжил продвигаться в глубь пещеры.

Мне ничего не осталось делать, как последовать за ним. Будь я чуть толще, точно бы застряла, а так только больно оцарапала грудь, спину и руки. Мучиться мне пришлось недолго, через несколько шагов вход стал расширяться и уже можно было развернуться и протискиваться не боком, а пойти прямо. Правда только мне, Танн все ещё двигался боком, с укором посмотрев на меня. А я-то в чём виновата? Его мучения тоже длились недолго, сделав небольшой поворот, вход резко расширился, явив нам круглую большую пещеру со сводчатым потолком и озером в центре. Хоть искупаюсь. Откуда-то сверху падал свет. Его было немного, но хватало, чтобы различать камни под ногами и не спотыкаться. Вода переливалась голубыми оттенками и блики от неё играли на стенах пещеры. Поверхность воды была спокойной и похожа на зеркало — ровная и гладкая. Места было столько, что здесь могли разместиться ещё драконов двенадцать-пятнадцать стоящих в полный рост. Ветер сюда не залетал и здесь было тепло, как в летний вечер. Немного смущал запах затхлости. Но это и понятно. Уборку здесь никто не наводил уже несколько веков. Обернулась назад. За нами шла цепочка из следов. Зато сразу понятно, что тут живого никого нет. На таком слое пыли это было бы заметно.

— Ты знаешь, а мне здесь нравиться! — поделилась я впечатлениями.

— Как не странно, но мне тоже. Спокойно, уютно, тепло. Никто не потревожит отдых. Вода есть, остаётся только раздобыть еду и живи себе — не тужи.

— Главное, чтоб вход не завалило.

— Ты пессимистка, ты об этом знаешь? — посмотрел на меня Танн.

— Неправда, я реалистка!

— Ага, реалистка. Ищешь, возможно, не существующего, эльфа! И даже не знаешь, зачем тебе это надо и надо ли вообще.

— Вот скажи спасибо, что ты меня катаешь в драконьем обличии, а то я бы уже тебя домой отправила! Если ты мне не веришь, зачем ты вообще со мной пошёл?! — сжала я кулаки.

Танн рассмеялся и лукаво на меня посмотрел.

— Ты, меня домой? — и опять рассмеялся. Когда успокоился, добавил. — Спасибо, что я тебя катаю, — и опять рассмеялся.

Тут уже и я не выдержала — он так заразительно смеётся, что я тоже засмеялась.

Успокоившись, Танн пошёл освобождать площадку для отдыха, в наиболее освещённом месте. Я решила ему помочь. Камни поменьше я носила сама, а Танн поднимал такие глыбы, что мне и не снилось. Камни, которые не смог поднять даже Танн мы старались просто перекатить. Из двух продолговатых камней разного размера я предложила устроить что-то вроде диванчика со спинкой. Танн идею поддержал. И через час, после входа в пещеру, мы мокрые и уставшие сидели на диванчике, глядя плод наших стараний. Мы расчистили площадку локтей двадцать в ширину и локтей тридцать в длину.

Диванчик был повернут лицом к озеру. Смотря на воду, я боролась между двумя желаниями. Хотелось и помыться, и поесть, я-то не обедала. Найдя выход, сказала Танну:

— С тебя ужин, — улыбнулась, глядя на его вытянувшееся лицо. Затем встала, достала из мешка одеяло и пошла к воде.

Встав на границы воды задумалась, насколько же там глубоко. А потом пришла мысль, что прежде, чем купаться, надо сначала набрать воды для крупы и травяного настоя, но вспомнила, что дров у нас нет и кипятить воду не на чем. Посмотрела на Танна, может его попросить сгонять за дровами, но передумала, он итак устал, таская булыжники. Хотел уже раздеться и залезть в воду, как услышала оклик Танна, обернулась.

— У нас два варианта ужина. Первый — просто вяленая говядина с сухарями. Второй — раздобыть дров и сварить кашу. Мне второй нравиться больше, надоела эта сухомятка. Ты как? — спросил Танн.

— Мне второй тоже милее, но где в горах дрова найти?

— Слетаю на разведку. Я быстро.

А я останусь здесь одна? Как-то сразу мне пещера показалась мрачной и страшной. Не хочу я тут одна оставаться.

— Я с тобой хочу! — здесь я одна точно не останусь и его одного не пущу!

Наверно, увидев испуг на моем лице, Танн улыбнулся и подошёл ко мне, обнял за плечи, поцеловал в лоб и сказал:

— Не бойся! Через десять минут я буду уже тут. За это время ты можешь спокойно раздеться, искупаться, не стесняясь и одеться. Заодно узнаем, на каком расстоянии мы можем слышать мысли друг друга.

Улыбнулся и пошёл к выходу. Я онемела то ли от страха, то ли от изумления и наглости. Но Танн уже скрылся в проходе, а я все ещё стояла закрывая и открывая рот, как рыба оказавшаяся на берегу, без помощи и поддержки. В голове кружилось столько мыслей сразу, но ни одна не задерживалась.

Долго бы я простояла в трансе, если бы меня не вырвал голос Танна в голове: 'Ты как? Не могу понять о чём ты думаешь. Скажи что-нибудь!' Я послушно отозвалась: 'Что-нибудь'. Я почувствовала, как дракон улыбнулся. 'Все лучше, чем ничего. Я полетел'.

— Возвращайся поскорее!

'Не кричи, я прекрасно тебя слышу. Я же обещал, что скоро вернусь, не волнуйся!'

Я вздохнула и начала стаскивать с себя куртку. Расстегивая блузу, глянула на уже ненужное одеяло. Вздохнула. И продолжила раздеваться. 'Лиа, не молчи! Думай о чём-нибудь! А то мне кажется, что я тебя потерял!' Думать. О чём? Что мне тоскливо, одиноко и очень-о-о-очень страшно? Темнота давит и пугает тишиной. Никаких звуков кроме моего дыхания. Пустота снаружи и внутри меня. Мне кажется или с противоположной стороны я услышала какой-то звук?

'Уже лечу назад! Ты только не переживай! Подожди ещё чуть-чуть!' Подожду, выбора у меня всё равно нет. За блузой пришла очередь сапог и штанов. 'Ты опять молчишь!' Да не молчу я, а просто жду — чуть-чуть. Расплела косу и пошла в воду. Я уже погрузилась по пояс в воду, когда услышала треск и грохот со стороны прохода. Я спешно передвинулась в воду по самые плечи, я же совсем раздетая, мокрая нательная рубашка и короткие штанишки не в счёт — намокшие они ничего не прикрывает, а очень даже наоборот! Волосы черными щупальцами плавали вокруг. Танн влетел в пещеру и начал озираться.

— С тобой все в порядке? — испуганно спросил Танн, заходя в воду. — Ты меня до смерти напугала! — обнял меня, прижимая к своей груди. — Я же обещал, что меня не будет всего десять минут. А что за шум ты услышала?

— Наверно, просто камень упал, — пожала я плечами.

Хорошо, что он вернулся, как надёжно в его объятьях. И тут я сообразила, что он меня прижимает почти голой в совсем прозрачной воде. Когда я стояла по пояс в воде, видела все камушки на дне. Сглотнула и начала брыкаться и пытаться выбраться из его объятий.

— Пусти же! — прошипела я.

Танн ослабил хватку, глянул на меня. Округлил глаза и стал опускать взгляд все ниже и ниже.

— Эй! Отвернись! — вернула его в реальность. Пришла его очередь сглатывать. Отвернувшись, он пошёл в сторону берега.

— Ай! — мои волосы закрутились за пуговку на его рубашке.Самое смешное, что отцепить их я не могла, потому что прикрывала руками свои девичьи прелести.

— Попалась рыбка! — засмеялся Танн.

Ага, смешно ему, а вот мне почему-то не очень. Точнее, ну совсем не смешно!

— Отцепи меня, тогда вместе посмеёмся! — попросила я.

Танн стал распутывать волосы, приговаривая:

— Вот как за секунду можно было так запутаться?! Тут морские узлы, не иначе! Или ты специально их так замотала, чтоб я подольше мучился!

— Нечего было в одежде в воду лезть!

— Хорошо, сейчас распутаю волосы, сниму рубашку и залезу без неё тебя обнимать.

Представив себе эту картину, сглотнула и покраснела, благо в полутьме невидно. Не к добру это, ой, не к добру! Но не успела я возмутиться, как Танн добавил:

— Да шучу я! Успокойся и не дёргайся, а то никогда не распутаю эти узлы.

— За такие шутки я тебя стукну.

— Тоже вариант!

Ну, ничем его не прошибёшь, этого толстокожего дракона. Наконец он отцепил мои волосы от своей рубашки. И вышел из воды. На берегу скинул мокрую куртку и рубашку, оставшись в одних штанах. Развесив одежду на камнях, глянул на меня и двинулся в сторону выхода. А я засмотрелась на его широкие плечи, узкий таз, кошачью грацию, перекатывающиеся мышцы под атласной кожей, сглотнула второй раз, понимая, что из-за долгого пребывания в компании этого человека мои чувства начинают меня беспокоить, а мысли рисуют совсем непристойные картины. Надо с этим завязывать!

— Пойду, дрова принесу, — кинул мне и вышел из пещеры.

Не тратя времени даром, я нырнула с головой. Помыла волосы и сполоснулась сама. Стала выбираться к берегу и только сейчас заметила, что под ногами не столько камни, сколько песок. Откуда в пещере взялся песок?

Не теряя времени, под треск ломающихся веток, которые тащил Танн с улицы, шустро натянула штаны и блузу. Послышалась ругань — это Танн застрял на повороте. Улыбнулась. А нечего было так плечи накачивать, что в проход не помещаются!

Танн запыхавшийся втащил целое дерево, когда я уже зашнуровывала сапоги.

— Тебе помочь? — поинтересовалась я у Танна, выжимая волосы.

— Сам справлюсь и опять вышел в проход.

Он, что, два дерева притащил? Я здесь жить не собираюсь! Пока Танн тащил по проходу второе, с первого я начала обдирать сучья, те с которыми я смогла справиться. Затащив второй ствол, Танн взял топор и прошёл по двум деревьям оставляя сиротливо оголённые стволы. Сложил и зажёг костёр. Установил рогатины из веток потолще и укрепил конструкцию камнями. Дымок уходил в тоже отверстие, откуда приходил свет. Вот и отличненько.

Пока Танн занимался подготовкой, я пошла вдоль озера, ища источник или хотя бы место подальше от моего купания. Поиск превзошёл все мои ожидания! Я нашла источник, и был он не с ледяной, а с горячей водой! Так вот почему вода в озере такая тёплая! Набрала полный котелок. С такой водой меньше времени на кипячение уйдёт.

— Ты чего такая довольная? — спросил Танн, видя мою довольную хрюшку.

— Нашла источник! — отдала ему котелок и развернулась, чтобы уйти.

— Дожили! Принцесса радуется источнику, а не дорогим украшениям.

Глянув на него сказала:

— Я всегда, достаточно спокойно относилась к деньгам и богатству. Может потому что выросла в достатке? Я новым лошадям радовалась больше, чем очередной диадеме или колечку. Отец даже говорил, что проще порадовать подарком брата, чем меня.

Как-то странно Танн на меня посмотрел. Неужели не поверил? Ладно, это его проблемы.

Если есть источник, который образует озеро, значит вода должна куда-то уходить. Пока готовиться ужин, пойду поищу. Оторвала листок от ветки и пустила его по воде. Спокойная гладь озера, оказывается, не показатель его неподвижности. Пока листок искал течения, я сняла сапоги и закатала штаны по колено. Пока ищу слив, помочу ножки в воде. Листочек закружился и стал плыть к противоположному берегу. Я пошла в обход озера, стараясь не потерять из виду ориентир. Это было не сложно, на зеркальной поверхности больше ничего не было. Я с листиком одновременно подошла к маленькой трещине в скале. Туда только мой палец и пролезет. Что ж, я увидела, что хотела. Вот интересно, много ещё трещин на дне?

— Лиа! Ты где? — позвал меня Танн. — Ужин готов.

— Уже иду, — при слове ужин у меня в животе настойчиво заурчало.

Чем ближе к костру, тем сильнее аромат каши с мясом и мяты, заваренной в одной кружке на двоих. Вторую-то я брать не стала.

— Ты куда ходила?

— Искала, куда сливается вода из озера. Источник есть, а значит должен быть и выход.

— Зачем тебе искать выход? У нас он есть, тот, что извне вовнутрь называется входом, через который мы сюда и попали.

— Не знаю, просто интересно, — пожала я плечами.

— Ну, ты даёшь! Все тебе интересно! И существует ли второй выход или вход, и существует ли эльф из сна.

— Ладно тебе! Вот чем бы ты без меня занимался? Сидел бы и скучал! А сейчас есть и бандиты, и камнепады, и пещеры, и даже принцесса верхом на драконе! Сказка!

— Точно как в сказке — чем дальше, тем страшнее, — беззлобно улыбнулся Танн.

— На тебе сказочный дракон ложку, ешь первый. Я, всё равно горячее не очень люблю, пусть немного остынет. Я пока чай попью.

Я ещё не отпила и четверть кружки, как кастрюля на две трети опустела и ложка перекочевала в мои руки, а кружка в Танновы. Каша уже остыла, так что я смела приступила к трапезе. Когда все было съедено я взяла котелок с кружкой и ложкой и пошла все это помыть. Но я не к ближайшему берегу пошла, а туда, где в трещину уходит вода. Моё махание котелком и мурлыканье под нос прервал Танн:

— Куда ты идёшь, вот же вода.

— А потом в грязной воде купаться?! Я лучше у расщелины помою.

— Тогда подожди, я с тобой. Мне тоже интересно, что ты там нашла.

Танн спешно натянул сапоги, которые успел скинуть и догнал меня. Место, где я нашла трещину, мы нашли быстро. Танн помог помыть мне посуду. В тёплой воде это было легко.

Вернувшись, Танн занялся костром, а я завалилась на нашем импровизированном диванчике, заложив руки за голову. Хорошо-то как! Закончив с костром, Танн, пошёл к озеру. Точно, это я успела искупаться, а он же только вещи намочил. Он на меня раздетую посмотрел, теперь моя очередь.

Дойдя до воды, Танн стянул штаны, оставшись в подштанниках. Повернулся ко мне с укором, потому что я не отрывала глаз от него.

— Может всё-таки отвернёшься и я спокойно разденусь? — с надеждой в голосе спросил он.

— Ни за что! Ты же меня видел, теперь моя очередь на тебя посмотреть.

— Я же не нарочно, а ты это делаешь специально, — вздохнул Танн.

— Не нарочно залез ко мне в воду, когда я купалась?! Ладно, раздевайся, я подглядывать не буду, — и отвернулась к каменой стенке.

Полежала, подождала плеска воды и повернулась обратно. Я же обещала только не смотреть за раздеванием, а про купание речи не шло. Человек в воде красив, силен и… очень далёк. Куда мне, обычной сухопутной принцессе за драконом гоняться! Не судьба! Вздохнула. А я ведь искренне верила, что свою судьбу каждый человек, дракон или ещё кто, строит сам. Наивная!

— Может прекратишь меня рассматривать и присоединишься? — вырвал меня из раздумий голос из воды. Кажется, я покраснела. Но отсюда видела, что подштанники остались на хозяине.


Не проронив ни слова сходила за одеялом и расстелила его на нашем диванчике. Отвернулась к стенке с намерением поспасть.

— Да я же пошутил, чего ты дуешься! — донеслось сквозь плеск воды.

Затем послышалось шлёпанье босых ступней по камню. Шорох одежды, а за ним тишина. А вот не дождёшься, не повернусь.

Танна хватило только на тридцать секунд неподвижности, потом шаги стали приближаться. Я сплю… я сплю… я сплю…

— У нас всего один диван и ты его полностью оккупировала. Двигайся! — послышалось сверху.

— Мне здесь и одной места мало, куда ты ещё лечь собираешься?!

— Кто сказал лечь? Я сесть хочу!

— Вон, вокруг куча камней. Выбирай любой!

— А мне этот милее, — с этими словами он приподнял мою голову и положил себе на колени, устроившись на самом краю диванчика.

— Эй! Ты чего! — я попыталась сползти с дивана.

— Да ничего я с тобой не сделаю! — и шёпотом, но так чтоб я расслышала добавил, — жить ещё хочется.

Я, фыркнув, повернулась к нему спиной. На самом деле, его колени удобнее куртки, мягче и теплее. Он стал гладить меня по волосам. Мм-м-м! Какая прелесть! Люблю, когда в волосах копошатся. Если это конечно не мелкая живность, типа вшей или как-либо других букашек.

— Нравиться? — спросил Танн.

— Ага! — не стала я лукавить.

— Тогда давай договоримся так, розовая принцесса: я продолжаю делать то, что делаю сейчас, а ты мне за это расскажешь, почему тебя называют принцессой Розы.

— Сам ты… розовый вымогатель!

— Так мы договорились? Разве тебе так сложно рассказать?

— Вот за всё в этой жизни приходиться расплачиваться!

— Я жду, — поторопил меня Танн.

— А ты меня ещё покатаешь по небу? — повернулась и заглянула в глаза Танну.

Тот усмехнулся и сказал:

— Вот кто из нас ещё вымогатель — это большой вопрос. Покатаю, конечно, куда я денусь! Ты же не отстанешь?!

— Не отстану! — поспешно подтвердила я.

— Ты ещё ничего не рассказала, чтоб я тебя покатал.

— Эх, злой ты, — притворно вздохнула я. — А рассказывать-то в общем и нечего. Саму розу ты уже видел, — скосила глаза на него. — Она у меня с самого рождения. Вернее не так. На том месте у меня был шрам похожий на стебель с листьями и колючками. Не делай такие круглые глаза — это не роза, это всего лишь обыкновенный шрам, даже два.

— А как он там оказался?

— По глупости или по тому, что я веду себя не так, как подобает принцессе. Да не торопи ты меня, сейчас я все тебе расскажу. Однажды, когда мне было тринадцать лет, меня родители отправили на встречу с одним герцогом на предмет знакомства с его сыном. О цели поездки мне, естественно, не сказали, а то из дома бы меня не выгнали. Родители прикрылись торговым соглашением. Я и поехала не ожидая подвоха. Обоз был из трёх карет, потому что принцессы налегке не путешествуют. Дорога занимала два дня пути. Я проехала по многим городам, деревням и сёлам. Погода этим летом стояла очень жаркая и сужая. Мой отец опасался лесных пожаров. Но загорелись не леса. В одной из деревушек, домов из пятнадцати, когда мы проезжали мимо, горел дом. Народ таскал воду из колодца, пытаясь потушить пламя, что бы не загорелись соседние дома. А перед самым домом на коленях, схватившаяся за голову, женщина кричала не своим голосом. Около неё лежал маленький свёрток, кажется с маленьким малышом, весь чёрный от копоти.

Я приказала остановиться. Но моя стража, отвечавшая за мою безопасность, категорически отказалась это сделать. Что мне оставалось? Я открыла дверь и заявила, что если кучер сейчас не остановит, я спрыгну на ходу, а ехали мы галопом, и тогда точно сверну себе шею. Что я так сделать могла, знали все. Я ещё и не такое вытворяла! Но об этом в другой раз. Когда я вышла из кареты, побежала к женщине, которая всё продолжала кричать. За мной побежали стражники, за ними фрейлины, голося, что так не положено принцессе, а за ними и все остальные.

Добежав дом женщины остановилась. Та вцепилась мне в подол обгоревшими руками и закричала: 'Там мои дети! Помогите! Сделайте что-нибудь!' На её перемазанном сажей лице, было множество дорожек от слез. Мать, теряющая детей и не в состоянии ничего сделать. В горящий дом никто не рвался, а у самой матери не было сил подняться. Я узнала у неё, что там осталось ещё два ребёнка. Мальчик и девочка.

Я, повернувшись к моим, стоящим рядом, сопровождавшим, велела выстроиться в цепочку и тушить огонь. Кто ослушается, о тех лично доложу императору. Представь себе фрейлин в вечерних нарядах, таскающих ведра с водой. Но мне было не до смеха. Отцепившись от женщины и смочив шёлковый платок в ведре с водой, рванула в дом. Знаю, знаю! Полная дура! Это я уже слышала и не раз! Но послать кого-либо из стражников не могла — латы моментально нагреваются. Сопровождавшие меня фрейлины не годятся на роль героев — они смелостью не отличаются! Так что моя свита не спасатели.

Стены горели, потолок грозил рухнуть на голову, подол цеплялся за все стоящие на пути предметы и пытался загореться. Что б их… эти пышные платья! В доме, согнувшись в три погибели стала искать детей. Одного нашла быстро. Мальчик лет пяти прятался под кроватью. Кажется, он был без сознания. Вытянув его из небезопасного укрытия, взвалила себе на плечо и потопала к выходу. Меня уже забивал кашель и глаза слезились так, что я с трудом различала, куда ставлю ноги. Но выход я все же нашла. Сбросив ношу, к подбежавшему ко мне мужчине, повернулась назад. Но он меня за руку схватил, сказав, что крыша прогорела и сейчас рухнет, и если я туда войду, этот дом станет для меня могилой. Он конечно прав. Но если я не войду, то точно стане могилой для оставшегося там ребёнка.

Поблагодарив за заботу, опять пошла в дом. Шла почти на ощупь, прикрывая рот и нос платочком. Где искать ребёнка в незнакомом доме я не знала. А надо мной уже трещал потолок. Заглянула в печку, там было пусто. Ни на лавке, ни под ней никого не было. Обошла почти весь дом. А ребёнка все нигде не было! Со стороны сарая, примыкавшего к дому, послышался страшный треск и волна жара повалила меня на пол. Обвалился потолок в сарае. Если сейчас не уйду, то и в самом доме обрушиться потолок. Стола подыматься с пола и совершенно случайно увидела в дальнем углу дома сундучок. Меня как озарило. Я как была, так на четвереньках поползла к нему. Открыло крышку, а там маленькая девочка. Ей всего было года два. Она смотрела на меня своими огромными, испуганными карими глазами. 'Не бойся! Мы с тобой сейчас пойдём к маме. Ты хочешь к маме?', - обратилась к девочке, пытаясь сохранить последние крупицы самообладания. Девочка послушно закивала головой. 'Вот и хорошо! А сейчас вылезай поскорее из сундука, и мы сразу к маме пойдём'. Пока девочка вылезала из сундука, я ломала голову над тем, как испуганную, совсем голенькую малышку протащить через огонь, который уже охватил почти весть пол. Горело все и лавки, и домашняя утварь. Жар стоял невыносимый! Идея пришла сама собой. Я оторвала подол от платья и закутала в него малышку. Жар ей теперь не страшен!

Прижав в груди сокровище, стала пробираться к выходу сквозь дым и огонь. Хорошо хоть дом был совсем не большим. И когда я уже была всего в двух локтях от выхода, где стоял все тот же мужчина, раздался треск над самой головой. Я только успела увидеть испуганные глазки, падающую балку и кинуть ребёнка в сторону выхода, в надежде, что её поймают. В следующее мгновение я почувствовала удар в грудь, боль и жар от горящей перекладины. Больше я ничего из того дня не помню.

— А что с ребёнком? А как же ты спаслась? Хватит трагических пауз, рассказывай! — попросил, внимательно меня слушавший, Танн.

Я улыбнулась. Переживает.

— Про девочку был и мой первый вопрос, как только я смогла открыть глаза, — продолжила я рассказ. — Перед глазами все плавало и прыгало, не желая явить истинную картину мира. С трудом сфокусировав взгляд, я увидела сидящую рядом с собой Рисану. Она смотрела на меня и качала головой. Я попыталась спросить её про ребёнка, но язык не слушался и с трудом шевелился. Но Рисана никогда не была глупой, как бы не прикидывалась, сразу поняла о чём я хотела её спросить. Обозвав меня 'кретинской ненормальной' и 'полной дурой', она мне рассказала, что было дальше. А было примерно следующее. Когда обваливалась крыша и я кинула ребёнка, малышку поймал тот мужчина, как в последствии оказалось — староста той деревушки. И с ней всё в порядке, отделалась только испугом. Мальчика, которого я вытащила первым, в чувство привели охранники. Так что все дети живы и здоровы. Меня же долбануло балкой так, что я влетела обратно в дом, слава Богине, что не очень далеко. За мной рванул староста, опустивший девочку на землю и вытащил меня… здесь Рисана добавила несколько эпитетов, которые вслух приличной принцессе повторять категорически запрещено…из горящего дома. Соседние дома удалось сберечь благодаря совместной работе деревенских и моей свиты. И сейчас я нахожусь в доме старосты, в свободных комнатах и домах по соседству расположились мои провожатые. На вопрос о том, где сейчас погорельцы, Рисана только пожала плечами и послала их так далеко, что у меня волосы зашевелились, добавив, что если встретит их, убьёт собственноручно за то, что подвергли опасности жизнь принцессы. Видно сильно я её напугала, она обычно сдержанна и рассудительная. Сославшись на то, что мне надо найти мамашу с детьми, попыталась сесть. Получив очередную порцию эпитетов от Рисаны, села, не без помощи последней, да и первых тоже — я про эпитеты. Очень стимулирует, — я улыбнулась, вспомнив эту сцену. — Голова раскалывалась и протестовала против расставания с подушкой и кроватью. Ничего переживёт. Оглядела себя. Грудь у меня была перевязана и пахла какой-то мазью, сама я была облачена в ночную сорочку, а что творилось на голове, боялась даже представить. Казалось, если посмотрю в зеркало, оно трещинами разойдётся.

— Сейчас ничего не изменилось, — пошутил Танн, за что получил тычок в коленку.

— Так вот, встала и говорю Рисане, что мне надо плащ, пойду искать погорельцев. Та рассмеялась, ткнув в меня пальцем, и сказала, что в таком виде мне долго предстоит их искать, потому что как только они увидят это чудище, сразу удерут. И добавила, что я хоть и ненормальная, но все же принцесса и вид у меня должен быть соответствующий. Неужели я хочу, что бы родителям было за меня стыдно? Сквозь мои тихие ругательства служанки нарядили меня в платье и возвели на голове птичье гнездо по последней столичной моде. Вроде моду задаю я, но почему-то на моей голове все время не то, что мне хотелось бы видеть. Мне бы и простого хвоста хватило! Под белы рученьки вывели меня на поиски. Хотя вряд ли это можно назвать поисками. Женщина сидела под забором у соседей рядом со своим домом. Когда я грозно спросила у приближенных почему спасённая мной семья провела ночь под забором, спешно ответили, что женщину с тремя детьми не у кого разместить, так как деревушка маленькая и бедная. А ещё муж погиб несколько лет назад и родственников у неё нет. Была идея оставить её в доме у местного ремесленника, торгующего тканями. Но когда я разговаривала с главой дома, тот согласился её брать только как рабочую силу, иначе она ему даром не нужна и пусть живёт где знает. Хотела предложить ему денег за её содержание, но пришла к выводу, что ей от этого лучше не будет. Как понимаешь дела у этого торговца резко пошли под откос. Кто захочет сотрудничать с человеком, который в немилости у первых лиц государства?

Поразмыслив над ситуацией, я решила взять её к себе служанкой. У меня её никто не обидит, всегда будет под присмотром, с крышей над головой и сможет прокормить троих детей. На моё предложение женщина отреагировала сначала настороженно, приняв за аристократическую дурь избалованной леди, а потом поняв, что я не шучу с радостью согласилась. Так что я дала распоряжение прилично одеть, отмыть, накормить её и детей. Детской одежды у нас не было и мы заказали у местной портнихи детям одёжку. У торговца купили наиболее качественную ткань для пошива.

На следующий день, когда тронулись в путь, ко мне в карету заскочила Аля, так звали эту маленькую пучеглазую девчушку. Они до сих пор живут у нас во дворце. Вот и вся история.

— Как вся? А что с розой, ты о ней даже не обмолвилась.

— Ах, роза. Я же сказала, что это не совсем цветок, а шрам на груди, чуть выше сердца и он очень похож на бутон розы. Предупреждая твой вопрос, поясняю — это меня так приложило горячим бревном и выжгло шрам на вершине предыдущего рубца.

— И это вся история? — уточнил Танн. — Мне казалось, там было что-то ещё с этим цветком-шрамом.

— Нет, так дело не пойдёт! Там дальше ничего не было. А то, что было — это другая история розы. Теперь твоя очередь что-нибудь о себе мне рассказать.

— В очередной раз задаю вопрос о том, кто же из нас вымогатель. Спрашивай, что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?

— Ну, например, что ты искал в том лесу? — решила я.

— Ты будешь смеяться, но наверно тебя.

— Как меня? Откуда ты знал, что я буду именно в это время в этом месте?

— Давай расскажу все по порядку. Я родился в клане горных драконов. Правда в дракона я никогда не обращался. Но у нас ходили легенды, что в наших жилах течёт кровь прародителя всех драконов. Я воспринимал это всё как сказку и не более. В поисках ответа легенда это или нет, я перекопал всю библиотеку. Мои поиски увенчались успехом. Я нашёл связь нашего клана и драконов. В той же Книге говорилось, что мы потеряли возможность превращаться вместе с ушедшей магией. Вернее магия в крови была, но в неактивном состоянии.

— Расскажи поподробнее.

— Давай я закончу сначала про себя? — и, дождавшись моего кивка, продолжил. — В жизни каждого дракона, даже если он в человеческом обличии, наступает время испытать судьбу и испытать себя. Каждый выбирает свой путь сам и даже родители и учителя не могут на это никак повлиять. Кто-то ищет власти, кто-то тихой жизни, некоторые уходят посмотреть другие страны, кто-то занимается ремеслом, а есть такие, которые даже семью заводят. Я с друзьями решил преодолеть горы и узнать, как идёт жизнь на равнине. Захотелось посмотреть на людей и их обычаи. Побывали мы в нескольких сёлах и городах, посетили столицу. Видели твой дворец. Он, кстати, великолепен. Белые стены, окружены зелёным мрамором. Высота, такая, что я в обличии дракона до верхнего шпиля не достану — взлететь придётся. Представляю, какая красота внутри. И находится все это великолепие в удивительных садах. Вокруг стоит такой бесподобный аромат! Век бы стоял и любовался, только стражники долго задерживаться не дают. Поглазели — пошли дальше.

Походили по вашему рекналскому рынку. Там столько всего — на любой вкус и цвет! Мы даже хотели поспорить, что сможем найти дракона на продажу. Правда так и не поспорили, потому что мнение у всех было едино — найдём, а проигрывать, ох-х, как не хотелось. Мы и половину рынка за день не обошли. Во-первых, все толкаются и жутко тесно. Во-вторых, надо же всё рассмотреть, а это занимает время. В-третьих, сам рынок просто необъятен! После дня непрерывного шума и гама мы уставшие и измотанные отдыхали на постоялом дворе. На следующий день пошли изучать вторую половину рынка. Но дракона не нашли, наверно, его перевели в первую половину и мы не пересеклись, — подмигнул рассказчик. — Тратить ещё один день на его поиски мы не решились, рынок — место не для слабонервных. Мы себя такими не считали, дружно решили — больше на рынок ни ногой!

Зато решили посетить музей, где представлена история не только города, но всей страны. Были поражены размером самого музея, экспонатами и остались довольны впечатлениями.

Дальше мы разделились и договорились встретиться вечером около гор в условленном месте, чтобы отправиться домой. Мы итак, в общей сложности, около полугода гуляли по Санти́нии, а собирались не больше двух месяцев.

Ребята пошли ещё погулять по городу, а мне так захотелось погулять в лесу за городом, что решил отправиться сразу, даже не позавтракав. Слок, естественно пошёл со мной.

В какой-то момент я понял, что я нужен. Труднее было определиться, где требуется моя помощь. Сначала подумал о родителях, но понял, что направление ошибочное и просто побежал туда, куда меня тянуло. Локтей тысячи через три услышал крики о помощи. А дальше ты знаешь и не имеет смысла рассказывать.

— Ага, что же рассказывать? Как нагрубил принцессе? — я попыталась состроить серьёзное лицо, но не дал зевок.

За время нашего разговора луна успела сменить солнышко и теперь застенчиво подглядывала к нам через свод пещеры. Меня одолел сон и полностью отсутствовало желание шевелить, хоть пальцем. Воображение меня опять понесло к тем временам, где я в горящем доме и на меня смотрят огромные глаза в поисках помощи, когда мне и самой бы помощь не помешала. К сожалению, королевская кровь обязывает принимать решения самостоятельно и быть в ответе за жизнь подданных, хоть и в такой странной манере, как спасение из пылающего дома или бурной реки. Ой, а про реку то я ему не рассказала, а обещала. Хочется верить, что у меня будет ещё время все ему рассказать. Вот встану утром и расскажу, если попросит. Мне же надо сначала повредничать.


Проснулась посреди ночи с ощущением, что на меня кто-то смотрит. Открыла глаза и убедилась, что это не Танн. Он лежал рядом с нашим диванчиком и спал. Когда он ушёл? Я даже не почувствовала когда он встал.

Стала озираться. Вроде с той стороны два маленьких ярких глаза или мне кажется. Свесилась с дивана и протянула руку к Танну. Я тихонечко дотронулась до его плеча, а он вскочил, как ужаленный. Треснул меня своей башкой по голове, так что искры посыпались. 'Не-е, до эльфа я так целой точно не доберусь', - подумала я, потирая шишку.

— Что случилось? — повторяя мой жест с шишкой, спросил Танн. Оглянулся вокруг и добавил. — Вроде все в порядке, чего ты всполошилась?

— Мне показалось, что там кто-то есть, — я тыкнула пальцем на ту сторону озера. — Но сейчас я уже не уверенна. Прости, что разбудила, — виновато покаялась я.

Танн посмотрел на меня, вздохнул и вылез из-под одеяла. А спал он без рубашки. Да-а, не зря я его подняла, хоть полюбуюсь. Взял палку из костра с горящим концом и пошёл в указанном мной направлении. Я тоже не осталась на месте и пошла за Танном. Не совсем сразу. Я тоже дошла до костра, но не за горящей головней, а за обгорелой деревяшкой, чтоб обороняться. Увидев плетущуюся сзади меня, Танн обернулся и спросил:

— Ты чего за мной идёшь?

— Мне страшно в темноте одной оставаться. Я лучше с тобой пойду.

Ответом мне был вздох и качание головой. Я сделала вид, что эти телодвижения меня не касаются и побрела следом. Мы обошли озеро вокруг, но никого не нашли. Странно, ведь там что-то светилось.

Танн забрался к себе под одеяло, а я на свой диванчик. Быстро засыпают и крепко спять драконы. Это мне на руку. Достала свою деревяшку и нарисовала закручивающиеся кверху усы и полоску бородки. А ему идёт бородка.

Сон не шёл, ощущение взгляда тоже не проходило, а вот разглядеть никого не могла. Что за напасть? Сколько я пролежала, всматриваясь в темноту, сказать было трудно и пролежала бы так до самого утра, если бы Танн не проснулся и не увидел, что я таращусь в темноту.

— Ты чего не спишь? — спросил Танн.

— Мне страшно и, кажется, что если закрою глаза точно что-нибудь случится, — честно призналась я.

— Иди ко мне, трусишка зайка серенький, — Танн откинул одеяло. — Я тебя в обиду не дам.

Недолго думая я переползла к Танну. Здесь и вправду спокойнее или мне только кажется? На всякий случай отвернулась от него и упёрлась носом в основание дивана-камня.

— Чего ты боишься? Тебя же охраняет дракон, а не какой-нибудь заурядный стражник, — попытался меня успокоить мой дракоша. Ой, совсем не мой дракоша, но почему-то при этой крамольной мысли глупо улыбнулась.

Уснула я почти мгновенно, наверно потому что долго не давала себе уснуть. Спала хорошо и опять мне снился мой светловолосый эльф. Он был рад снова увидеть меня, сожалея только о том, что не может сделать это в живую. Очень ждёт встречи. Ещё он сказал, чтобы я была осторожней. И только утром обратила внимание, что эльф говорит только обо мне, но мы-то идём вдвоём. Он не знает про Танна? Кажется, не знает и я вроде ему не говорила. Интересно.

Проснулась от того, что захотелось потянуться, но не смогла. Меня держали в обхват, не давая поднять руки. Открыла глаза и увидела перед собой глаза василькового цвета в обрамлении длинных ресниц. Они смотрели на меня в упор. Наши носы почти соприкасались. От Танна шло тепло и что-то ещё, что заставило моё дыхание участится. Первое желание отодвинуться подальше прошло и на его смену пришло полностью противоположное. Хотелось, чтобы он прижал меня сильнее, чтобы это мгновение длилось вечно. Он провёл рукой по волосам ото лба до затылка. Я опустила глаза и увидела его губы. Очень захотелось попробовать их на вкус. После этой мысли я покрылась румянцем и поняла, что совсем ни те мысли приходят в голову приличной принцессе. А собственно, почему я должна быть приличной? В моем возрасте у обычных людей ужу детишки бегают, а я ещё ни разу не целовалась! А так хочется! Я закрыла глаза. моё тело просто горит, перед глазами красные вспышки. Донельзя странное ощущение. Я захотела прижаться ещё теснее, но Танн отстранился и встал.

Я открыла глаза. Неужели я сделала что-то не так? Почему что-то?! Все не так! Зажмурилась что есть силы. Мне бы сейчас провалиться под эту гору, чтоб меня откопать не смогли. Как я могла желать того, что мне недоступно?! Глупая, дурная, плохо воспитанная девчонка. Поделом тебе, впредь будешь следить за своими желаниями. Сдалась ты этому парню, у него таких как ты куча и маленькая тележка! А ходит он с тобой не потому, что ты ему симпатична, а потому что чувствует ответственность за твою жизнь, он как-никак тебя спас. Как же стыдно!


Танн, не обращая внимания на мои угрызения совести, раздетый вышел в проход. Зачем ему на улицу? Узнать погода лётная или нет? Вместе бы вышли и узнали. Замёрзнет же без рубашки, там ветер ледяной. Я даже под одеялом поёжилась.

Хватит разлёживаться, надо и мне сполоснуться и одеваться. Подошла к воде, разделась и пошла поплавать. Минуты две у меня есть. Вода тёплая, согревает каждую косточку, а выйду сейчас из этой пещеры и замёрзну в первую же минуту. Легла на спину, раскинула руки и ноги. Стала похожей на звезду. Закрыла глаза и как назло увидела то, что хотела забыть как страшный сон. Глаза Танна, рассматривающего меня, его дыхание, тепло кожи… М-м-м! О чём это я?!… Ах да, я звезда, я на небе, я расслаблена и спокойна. Я летаю и парю. Мне хорошо! Мне очень-очень хорошо!

Буль-буль!

Я как сумасшедшая заработала руками и ногами, потому что кто-то тянул меня на дно. Мне удалось выплыть на поверхность, чтобы увидеть испуганное лицо Танна.

— Ты чего творишь?! Утопить меня хочешь! — завопила я.

— Я думал ты… неважно, в общем, — промямлил Танн.

А что б тебя, я же раздетая! Мокрая рубашка не в счёт. Что же это такое! Он специально это делает, когда я раздетая плаваю?! И вода как назло прозрачная.

— Отвернись и плыви к берегу. Смотри не оборачивайся! — сейчас вылезу и узнаю, какого этот… чуть меня не утопил.

Танн, как послушный мальчик вылез из воды, отошёл от берега на некоторое расстояние и остался стоять спиной ко мне. Я вылезла за ним следом, натянула одежду и выжала волосы. Злая была до безобразия! Если десять минут назад я хотела его поцелуя, пять минут назад — провалиться сквозь землю, то сейчас я готова была его убить собственными руками.

У всего есть конец, и моё терпение не бесконечно. Неужели он все это время только казался другом, а на самом деле все совсем наоборот?! 'О, Лания, пусть это будет неправда!' — взмолилась я. Натянув одежду, приступила к допросу с пристрастием.

— Я внимательно слушаю. Зачем ты это сделал?! — ледяным тоном, достойным моего отца, спросила я. — И будет лучше, если скажешь правду.

— Да не собирался я тебя топить! — обернувшись ко мне и сжав кулаки, закричал Танн. И добавил, — я сам испугался, что ты утонула. Лежишь, не шевелишься. Я звал — ты не откликаешься! Я бросился в воду, чтобы тебя вытащить. Схватил за руку и собирался плыть к берегу, когда ты начала барахтаться. Я отпустил. Я не хотел тебя пугать. Прости.

Танн действительно выглядел растерянным и испуганным. Лания, кто он и почему он идёт со мной? Что ему надо от этого путешествия? Без обязательств рисковать своей жизнью ради чужой? Ни ожидая взамен ничего? Разве бывает так? Мне казалось нужна я, но когда, можно сказать, была готова отдать ему себя — он отказался. На то, что ему нужны деньги, тоже не похоже. Он, конечно, больше приспособлен к жизни, чем я, но руки у него ухоженные, никаких мозолей или обломанных ногтей. Зарабатывает на жизнь он явно не руками. А по его словам он пробыл в Санти́нии несколько месяцев, а для этого требуются немалые сбережения. А как он танцует! Не хуже Бартока, а он один из лучших. Деревенские люди не умеют так танцевать, у них совсем другие пляски.

Кто же ты, мой спаситель и что тебе надо от меня? Ты вызываешь у меня не тревогу, а скорее любопытство. Но доставать я тебя не буду, подожду немного. Я уверенна, ты сам мне все расскажешь. А если нет, то… нет, расскажешь! Иначе я не буду Анилией Вередитам кес Раклам ер Дани Лост!

— Что ты на меня смотришь, как хищник, который думает, с какой стороны начать есть? — сделал шаг назад Танн.

— Не-е! Есть я тебя не стану. По крайней мере, сырого.

— Уже обнадёживает.

— Я предупреждаю тебя заранее, что если попытаешься меня утопить или ещё как вред нанести…

— Да что я, полный дурак, что ли! Мне жить охота! — поднял руки Танн в знак моего превосходства.

— Имей в виду, Рисана и Барток знают, что мы ушли вдвоём. Поэтому если что-то со мной случиться, в Сантинии тебе лучше не показываться!

— Ты заботишься о моей безопасности? — подмигнул Танн и, не дав мне возмущённо рта открыть, уже серьёзно добавил. — Ты за кого меня держишь?! Я же не вчера родился!

Танн фыркнул и пошёл собирать мешок. А я вспомнила, что у меня мокрые волосы и уже стала намокать одежда. По-быстрому выжала волосы и собрала их в хвостик. Хотела оставить совсем распущенные, чтоб в полете они развевались, но передумала — я же потом их не расчешу, так они запутаются.

Эх, с Танном нехорошо получилось. Он меня спасал не раз, а я вместо благодарности его запугиваю. Да-а, надо бы извиниться.

Подойдя к складывавшему одеяло Танну, начала извиняться:

— Ты обиделся? Я не хотела тебя обижать. Просто не всегда могу понять твои действия. Да ты и сам бы на меня накричал, если бы я тебя случайно притопила! — вот и извинилась.

Танн как-то странно на меня посмотрел… а потом засмеялся.

— Ничего смешного! Я тут распинаюсь, а он смеётся! — возмутилась я.

— А по какому поводу ты распиналась? — сквозь смех выдавил Танн.

— Я, вообще-то, извинялась, если ты не заметил! И, к твоему сведению, ничего смешного не сказала.

Танн развеселился ещё больше. Он попытался ответить, но не смог. Я же стояла и ждала, когда он остановиться. Через минуту он попытался сказать:

— Из… извиниться?!.. Ха-ха-ха!.. Да ты… Ха-ха-ха!.. Не бери в голову! Ха-ха-ха!..

И только сейчас до меня дошло, что я и не извинилась вовсе! Хорошо, что Танн с юмором, а то мне было бы стыдно.

Дальше мы уже смеялись вдвоём.

Долго он мне расслабиться не дал. подошёл и замахнулся. Чего это он?! Я машинально выставила блок!

— Хорошо. Помни, никогда не теряй бдительности, даже если ты уверенна, что ты в безопасности. И ещё запомни, что для особ королевской крови никогда и нигде не будет безопасно. Даже в спальне с супругом.

— Мне в ложе с супругом хранить меч или ножа будет достаточно для… — договорить мне Танн не дал. Со словами: 'Защищайся, принцесса', - было произведено на меня нападение.

Пришлось защищаться и отбиваться от его нападок. Бедная моя попа, как же я на драконе-то потом усижу?! Издевается, как хочет! Невыносимо, вернее я скоро буду невыносима… из пещеры.


Надавав мне от души, Танн, со спокойной душой и полностью удовлетворённым разминкой (так он обозвал моё избиение), пошёл собирать вещи. Я принесла воды в котелке, чтобы затушить угли, на что Танн ядовито заметил, что здесь нечему гореть, кругом одни камни. Я только смогла сделать недостойный принцессы жест — показать язык. А ещё наградой был мне негодующий вопль, когда Танн пошёл умываться. Плохо, что в этот момент оказалась рядом и еле успела увернуться от загребущих рук, которые попытались столкнуть меня в воду. Благо, гоняться он за мной не стал, а пошёл отмыватьсяот моих нарисованных и расплывшихся усов, но чувствую в долгу не останется.

Когда мешок был собран мы вылезли на улицу. Танн оставил меня в проходе, объяснив тем, что дракон слишком велик для такой маленькой взлётной площадки и может меня ненароком столкнуть со скалы. А нам обоим это ни к чему.

Забралась к нем на спину предвкушая полёт. Это стоит того, что бы терпеть его выходки.

'Ты мне так и не рассказала всю историю о твоей розе', - вспомнил дракон.

'Обязательно расскажу, только не мешай мне получать удовольствие от полёта!'

'Дожил! Я её везу и ещё мешаю получать удовольствие от полёта. Парадокс!'

Тут задрожали горы, мимо которых мы пролетали и от них отделилось два куска. Но они не упали вниз, а встали вертикально. Можно было даже увидеть четыре отростка в виде рук и ног, даже на том месте, где у обычного человека голова, у этих был здоровенный нарост с черными провалами глаз и ещё оной дыркой, по все видимости рот. Носа не было совсем. Ростом они не уступали Танну в драконьем обличии.

'Каменные големы' — пронёсся стон Танна в моей голове.

Тут один из них отломал кусок скалы и бросил в нас. Танн успел увернуться.

Второй великан делал то же, что и первый — отломав кусок от горы, запустил её в нас.

'Отвязывайся, я тебя опущу, а то попадут в тебя камнем', - пришла нервная мысль от Танна.

'Может, просто улетим?' — предложила я.

'Они не отстанут и будут нас преследовать. От них надо избавиться здесь и сейчас. Мне не хочется вздрагивать всю ночь от малейшего шороха'.

Я послушно отвязала верёвку, но опустить меня Танн не успел. Второй великан бросил в нас уже второй камень и Танн, прикрывая меня, подставил свою грудь под удар. Я не удержалась и от удара свалилась на скалу. Больно ударилась, у меня вышибло дух, но мне было не до этого. 'ЛИА! Ты как?' — услышала я крик в голове. 'Все нормально', - думать о том, что поломано несколько костей я не стала, Танну не до моих повреждений сейчас. У него забота покрупнее. А самое обидное, что от меня помощи совсем никакой! Даже наоборот, я скорее обуза — за мной ещё и присматривать надо.

Дальше было как в самом страшном сне! Я перекатилась на четвереньки, что бы увидеть выпущенную драконом струю огня. Как великаны при всей их огромной туше умудрились так быстро двигаться и увернуться от огня?! Танн все же одного задел огнём, но ситуации в целом это не изменило.

Первый не терял времени даром, у него в его каменных руках был огромный валун, которым он и запустил в Танна.

— ТАААААНН! — но мой крик опоздал.

'БЕГИ!' — услышала я голос дракона. Камень подбил основания крыла и дракон стал падать. Второй великан тоже бросил свой валун и попал Танну по голове. Тот обмяк и полетел вниз.

— ТАНН! НЕЕЕЕЕЕТ! — в отчаянии закричала я.

Танн явно был без сознания. Тело дракона ударилось об скалу и покатилось вниз. За ним от места удара посыпалась лавина из камней. На дне ущелья, куда упал Танн, его накрыло камнями.

Я вскочила на ноги. То, что у меня болело все тело, не имело никакого значения, если Танн все ещё жив, то его надо раскопать, а то он задохнётся под этим грузом. О том, что Танн мог уже и не дышать, я старалась не думать. Он не может умереть, я не могу его подвести! Он единственный раз нуждается во мне и я сделаю всё от меня зависящее, что бы его спасти.

Не успел я сделать первый шаг, как подо мной гора заходила ходуном так, что я потеряла равновесие и упала. Обернувшись, увидела, что оба великана движутся в мою сторону. Я поднялась и побежала что было сил. Но видимо, сил было недостаточно. Шаг великанов равнялся моим десяти. Они быстро меня нагнали, я и половину пути к Танну не успела пробежать. Один из големов наклонился меня поймать, но я успела увернуться. От второго захвата я спряталась за большим камнем, который великан и схватил вместо меня. Он со злостью сжал камень в кулаке и тот просто треснул.

От увиденного меня охватил ужас. Я представила себя на месте камня. Бр-р-р! Зато хоть смерть моя будет быстрой! Может, умру я и быстро, но вот только почему-то совсем не хочется этого делать. Интересно почему? Не стала я искать ответ на этот вопрос, а просто опять побежала. Но побежала в сторону от того места, где лежал Танн. Не хватало ещё, чтобы эти глыбы случайно на него наступили.

Бегать по горам — это точно не моё призвание! Не пробежав и ста локтей, я споткнулась и упала. В глазах всё потемнело от боли. Подняться не успела, меня схватил один из великанов за ногу и земля с небом поменялись местами. Потом я ударилась головой о каменное плечо голема и меня накрыла темнота.


Голова гудит и пытается развалится на части. В ушах стоит такой звон, что неслышно собственных мыслей. От попытки открыть глаза становится дурно и голова начинает кружиться с удвоенной силой, хотя казалось, что сильнее уже невозможно.

Что же случилось с моей головой?.. А, кажется, я ударилась о плечо голема. Голема! Не смотря на все протесты моего организма, я открыла глаза. Никаких големов. А где Танн? О, Богиня! Он же… его же… Неужели… неужели я его потеряла? НЕТ!!! Не может быть! Может, он ещё жив и ему нужна моя помощь, а я тут о своей голове беспокоюсь!

Встать у меня не получилось. Сначала даже не поняла почему, а потом сообразила. Руки у меня были растянуты в стороны и прикреплены цепями к стене на такое расстояние, что я могла стоять только на коленях, ниже не позволяли цепи, сковавшие руки.

Осмотревшись вокруг обнаружила, что я нахожусь то ли в подвале, то ли в темнице. Напротив меня чуть правее находилась железная дверь с прорезанным отверстием для наблюдения. К ней вели каменные ступени, штук пять. Левее от двери под самым потолком находилось зарешеченное окошко. Да, эти прутья на окне мне не сломать, а если и каким-то чудом и сломаю, то в дырку точно не помещусь. Это при условии, что я смогу избавиться от цепей, которые сковывали не только руки, но и ноги. Ой-ей!

Остальную часть помещения я не видела, она утопала в темноте. Слышно было только как мыши или, не приведи Богиня, крысы пищали и копошились в темноте. Оковы рядом со мной пустовали.

— Есть здесь кто-нибудь? — спросила я у темноты. Даже не знаю что лучше, чтобы кто-то ответил или чтобы я здесь оказалась одна.

Ответом мне было молчание и писк мышей. Надеюсь, что одна. Хотя с компанией было бы не так страшно. Правда, смотря с какой компанией!

Ночь. В оконной решётке мерцали звезды, небо переливалось синевой. Луна бросила лучик в окошко, но я её пока ещё не видела.

Предприняла попытку встать. Если бы не оковы на руках, попытка бы не увенчалась успехом, а так вроде встала. Правда,висеть, на руках, когда кисти на уровне плеч не очень удобно.

Какая зверюга меня к стене приковала? Я даже ноги вместе поставить не могу. Ещё раз обвела помещение взглядом. Голые каменные стены, подо мной пучок соломы. А что это там блестит? Вернулась обратно на колени, что бы получше рассмотреть предмет. Это оказалась кружка, наполненная водой. И только сейчас я поняла, что в горле пересохло так, что глотать больно. Но этот изверг, который поставил кружку не учёл, что я не то что руками, но и ногами не смогу достать! Или учёл?

Опустила голову на плечо и закрыла глаза. Надо отсюда как-то выбираться. Как в сказках это делали герои? Так, Еркила спасла невеста, прикинувшаяся мужиком и обманувшая правителя. У меня не было ни невесты, ни тем более жениха. Более того, никто же и не знает, где я нахожусь. Пропало дело! НЕ ОТЧАИВАТЬСЯ! Танн ждёт помощи, надеюсь, ещё ждёт! Надо искать выход! Что у нас там дальше?

Другой герой сказок — Крах, смог порвать цепи и выбить дверь, так как обладал огромной силой. Встав, я попыталась выдернуть цепи из стены. Да-а, до силы Краха я явно не дотягиваю.

Бессильные злые слезы покатились по щукам. Вот как, КАК? мне отсюда выбраться! Каждая потерянная секунда оборачивается против меня и Танна!

'Так нельзя', - сказал я сама себе! — 'Собираешься с духом и не отчаиваешься! Отчаяние не поможет!'. Ещё бы себе пощёчину дать, только неудобно очень это сделать со связанными руками.

Ладно, что со следующим героем… Со страху все сказки забыла или от удара их вышибло? Про что я ещё читала?.. А вот, ещё у одного героя, не помню имени, была здоровенная собака. В холке она была по грудь взрослому мужчине. Кроме того, что она была огромной, так ещё была и очень умной. Раскидала ночью в крепости всех охранников и подкинула ключ хозяину. Перегрызла зубами верёвки, связывающее хозяина и увезла его прочь на своей спине. Что мы имеем, а имеем мы отсутствие собаки и верёвок. На Слока надеяться не приходиться, вряд ли он знает, что произошло.

Что же ещё было у этих героев?! Был кто-то большой у герцогини Ории. Точно! Дракон! Лучше бы я не вспоминала эту сказку! Слезы против моей воли ручьём стекали по щекам! За невестой прилетел живой и невредимый дракон, а мой, скорее всего уже мёртв, и помогать ему должна я. А я ему даже не невеста!

Пока я тут думаю, он там, возможно уже умер!.. ЛАНИЯ! Зачем тебе надомной издеваться! ХВАТИТ мне рвать сердце! Неужели доброй Богине нравиться смотреть на страдания людей?! За какие мои поступки ты так меня наказываешь?! Воля твоя, как со мной поступать. Я никогда ничего у тебя не просила, это единственная моя просьба — пусть ОН БУДЕТ ЖИВ!!!

Слезы душат и я не могу их остановить. В расплывающемся окне та же луна безмолвная и никакого ответа. Бессильно сжимала и разжимала кулаки. Самое противное чувствовать своё бессилие, когда твоя помощь нужна другому даже больше, чем тебе.


За дверью послышался шорох и быстро, даже спешно удаляющиеся шаги.

— Эй! Кто там? — крикнула я, вставая с колен.

Ответом мне было молчание, но я знала, что я здесь не одна.

— Отзовитесь! Мне нужна помощь! — сделала я другую попытку. — Я хочу пить!

Никто не отвечал и за дверью опять была тишина. Ненадолго. Минут через десять за дверью послышались приближающиеся шаги. Потом повернулся ключ в двери.

На пороге стоял человек, которого я знала достаточно давно, но увидеть его здесь никак не ожидала. Над его головой, чуть позади светился какой-то огонёк. Этот огонёк просто висел в воздухе! Одет он был в тёмную куртку, обтягивающие штаны для верховой езды и ботинки на высокой шнуровке. Одежды была добротная из хороших материалов. Только цвет при таком освещении было не разобрать, то ли темно зелёное, то ли коричневое. Но точно все подобрано в один тон. Я-то наивная думала, что меня похитили великаны. А на пороге стоял необычный, но человек. Может он меня и освободит. Вдруг я сюда попала по ошибке и меня приняли за кого-то другого.

— Шлика́р! — выдохнула я с облегчением. — Я испугалась, что за мной никто не придёт! Освободи меня скорее!

Но первый помощник начальника тайного сыска империи с места не сдвинулся. Сейчас изумление на его лице сменилось улыбкой, от которой у меня по спине пробежал холодок! Тонкие губы растянулись в усмешке. Серые глаза прищурены и по-хозяйски ощупывают каждый сантиметр моего тела, крылья тонкого носа хищно раздуваются. Под светлячком на худом бледном лице ещё больше выделяются болезненные мешки под глазами.

— Здравствуйте, Ваше Высочество! Безмерно рад встречи с Вами! Я так долго Вас искал!

Вот тут мне стало страшно! Что-то было в его движениях хищного и заставляющего найти убежище поглубже.

— Нашёл. Теперь можешь меня отвязать? — я попыталась не паниковать.

— Конечно! Как только Вы дадите письменное согласие. От Вас требуется только подпись и ничего более, — мило улыбнулся Шликар, от чего по коже у меня уже побежал не холодок, а обдало морозом. Что он задумал? Потому что помогать мне он явно не собирается. Хотел бы — развязал меня как только вошёл.

— Что за документ? Ты, как никто другой, прекрасно должен понимаешь, что многие документы я не имею права подписывать. А если даже подпишу, то силы перед законом у них не будет никакой.

Он опять улыбнулся, подошёл ко мне ближе, заглянул в глаза и сказал:

— Документ касается исключительно Вас. И только Вы можете его подписать.

— Я правильно тебя поняла, что пока я не подпишу документ, меня не освободят?

— Какая ты умная! Надо же! Сама сообразила?

Он мне 'ТЫкает'?! Это что-то новенькое! Меня это разозлило, я какая-никакая, а принцесса! Хотя скорее никакая. Но всё же!

— Изволь быть так любезен и не забывать, кто стоит перед тобой! — я, кажется, даже попыталась топнуть ногой.

— Прости великодушно! Но как только ТЫ подпишешь документ, обращаться уже сама будешь ко мне на 'ВЫ'! Тебе интересно, что ты за документ подписывать будешь?

— Показывай!

Он достал из полы куртки свёрток, развернул его, показывая мне. Светлячок переместился так, что бы я могла прочитать содержимое документа.


Содержание его было следующим:

'Я, принцесса Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост третья наследница престола империи Сантинии, дочь императора Сидиа́на Шрина́к кес Ракла́м ер Да́ни Лост, правящего властителя империи Сантинии и императрицы Лида́нии Гло́стер кес Ракла́м ер Да́ни Лост второй наследницы престола империи Сантинии, подтверждаю, что согласно законом империи, человек, спасший мне жизнь может претендовать на мою руку и наследование престола в порядке очереди, обозначенной в государственных документах. Так же я подтверждаю, что попав в плен, где мне грозила смерть, была спасена человеком по имени Шликар кес Тра́нис.

В благодарность за спасение жизни и чести, я, принцесса Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, обязуюсь связать себя священными узами брака, с человеком обязанному жизнью. Согласно закону империи Сантинии, только достойнейшие могут быть связаны узами брака с представителями королевских кровей. Сим достойным и является Шликар кес Транис. Как достойному человеку, после заключения брака я передаю ему и нашим детям своё право владения и наследования титула в порядке очереди, установленными законами империи'.


Чем дальше я читала, тем выше ползли мои брови на лоб. Это же надо так обнаглеть, чтобы требовать моей руки таким способом! Всему есть предел. Тем более что такого человека нельзя подпускать и близко к трону и власти! Что будет с народом при таком правителе?! Даже представить страшно!

— Хвала Богине я не всесильна! Даже если ты получишь согласие, я только третья наследница, у меня ещё есть мать и брат. А в то, что ты жаждешь моей руки по любви, я ни за что не поверю, уж прости. Возникает вопрос, зачем ты всё это затеял, если власти супружество со мной тебе не даст?

— Наконец-то ты начала задавать правильные вопросы, — хищно улыбнулся Шликар. — При первом знакомстве ты такой глупой не казалась.

Я кажется, зарычала. Дёрнула руку, чтоб съездить по довольно ухмыляющейся физиономии, но только погремела цепями. Жаль нет силы, чтоб вырвать крюки. Его довольная морда выводит меня из себя!

— Не дёргайся, — оскалился Шликар. — Ты более чем надёжно прикована. Кстати, я люблю строптивых и непокорных! Будет очень даже интересно тебя укрощать. Это хорошо, скучно не будет.

Я плюнула, не смотря на то, что во рту пересохло напрочь. Пусть я пожертвовала последними остатками влаги, зато я попала! Оно того стоило! Этот гад вытерся, зло посмотрел на меня и улыбнулся. За этим последовала пощёчина, от которой у меня во рту образовалась кровь. Что ж, не смотря на боль от которой потемнело в глазах, я плюнула ещё раз. Правда уже никуда не попала.

— Поверь мне, — обратился он ко мне сладко-спокойным голосом, — тебе будет лучше, если ты будешь добровольно сотрудничать со мной. Я никуда не тороплюсь и держать тебя здесь могу сколь угодно долго. И никто тебя здесь не найдёт, можешь не надеяться. Об этом месте давно все забыли, да и мимо моих големов даже армия не пройдёт. Так что если ты хочешь отсюда выйти у тебя есть всего один способ — подписать бумагу. Чем быстрее подпишешь, тем быстрее вернёмся домой, — ещё слаще улыбнулся вымогатель, меня аж передёрнуло, и спросил. — Как, Ваше Высочество, согласны быть моей женой?

Зараза! Убила бы гада! Хотя чего это я? Так оригинально мне ещё руку и свободу не предлагали! Ничего и на тебя управа будет, только бы до дома добраться.

Проклятая империя, проклятая власть, проклятое наследство! Да гори оно всё синим пламенем! Я человек и хочу чисто человеческого счастья, а какая жизнь меня ждёт рядом с ним, если он сейчас себя так ведёт?! Уж лучше смерть, а править там есть кому и без меня. Конечно, добавлю седых волос родителям, но лучше седые волосу у двух человек, чем у всей империи. Что ж, выбор принцессы никогда не будет лёгок! Я решилась: смерть лучше, чем пожизненное рабство у этого подлеца! Я законы тоже знаю.

— Твоя бумажка годиться только для того, чтобы в кустики сходить! — морда у него вытянулась, уже хорошо. — Ты и сам прекрасно знаешь, что этот документ не имеет силы без свидетелей, а твоих големов император в свидетели не примет!

Ух! Кажется, я ввела его в замешательство! Но продлилось оно не долго, быстро сменясь неизменной слащавой улыбкой.

— А ты не так глупа как кажешься. Откуда ты так хорошо знаешь законы? Этот-то из древних! Хорошо, свидетель так свидетель. Тебе нужен тот, кому будет доверять император? Отлично! — обернулся к двери и позвал кого-то. Указав на вошедшего уточнил. — Этому твой отец поверит?

Я не поверила своим глазам! У меня аж дар речи пропал. Я как рыба на суше закрывала и открывала рот. Человек, которой стоял напротив, смотрел на меня с такой злостью и неприязнью, что я поняла — он подтвердит всё, что скажет Шликар.

Но как, КАК?! он мог так со мной поступить! От кого угодно я могла ждать удара в спину, только не от него! Я же знаю, что он не злой! Неужели я так сильно его обидела?

В мерцающем свете светлячка на меня смотрел посеревшем лицом мой лучший друг. Бывший лучший друг! Для меня мир встал с ног наголову! Сначала я потеряла Танна, а теперь ещё и друг детства предал! Пропади пропадом эта жизнь в роскоши и власти, если даже люди, которым веришь больше чем себе, оказываются с отравленным кинжалом за твоей спиной!

— Барток?! Барток, что происходит! — подала голос я, а слезы против воли текли по щекам!

Но друг ничего не ответил, а остался стоять так же прямо, как и стоял, только взгляд карих глаз перевёл с захлёбывающуюся слезами меня на Шликара.

Что ж, ответ более чем красноречив. Я опустила взгляд, что бы никто не узнал как же мне больно! Бывший друг, стал заклятым врагом. И все это против моей воли. Судьба значит у меня такая — терять всех, кто дорог моему сердцу: отца, мать, брата, Танна и вот настала очередь Бартока.

От тягостных мыслей меня вырвал донельзя довольный и торжествующий голос Шликара:

— Как думаешь, этому свидетелю поверит твой отец? — и не дожидаясь ответа продолжил. — Мне почему-то кажется, что поверит. Интересно почему?

Рано радуешься! Без моей подписи это бумажка ничего не стоит, даже при наличии свидетеля. Надо было писать не от моего имени, а от своего или на крайний случай Бартока. Тогда конечно всю власть к рукам прибрать бы не смог, но был бы гораздо ближе, чем мог сейчас. А так решающее слово за мной. Ты много поставил на карту и ты это проиграешь, я этому поспособствую.

— Ты мою подпись не получишь. Пусть даже плата будет равняться моей жизни, — я, достойно дочери королевских кровей, задрала голову и, будучи ниже ростом, чем Шликар смогла найти силы посмотреть на него сверху вниз, напоминая, кто здесь наследник.

— Ты это серьёзно?! — он рассмеялся. — Неужели ты действительно думаешь, что я позволю тебе умереть не получив мою империю? Я был уверен, что ты умнее!

— Эта империя не твоя, она даже не моя. Её получит мой брат. И я не дам упасть с его головы хоть волоску!

— Ты плохо читала законы империи, трон займёшь ты, даже если и не хочешь этого. Читать надо было внимательно!

— Уж куда внимательнее! Порядок наследования по старшинству от правящей ветки империи! Пол в данном случае не имеет значения, — ответила я, прокручивая все воспоминая по законам, которые я читала, точнее меня заставляли читать.

— Ты действительно не знаешь?! Это даже лучше чем я мог предположить! — наслаждался ситуацией Шликар.

— Чего не знаю?! — потребовала ответа я.

Он опять улыбнулся и сказал:

— Подпиши документ — всё тебе расскажу и домой отвезу.

Почему-то захотелось глотнуть яда, а не на документ посмотреть.

— Я уже сказала, что подписывать это не стану. Я предпочитаю смерть, — посмотрела в поисках поддержки в сторону бывшего друга, может хоть что-то хорошее в нём осталось, но он смотрел сквозь меня. Ладно. — Можешь засунуть себе эту бумагу так далеко, как только сможешь. Я бы помогла, да вот руки заняты.

— Значит, добровольно ты не хочешь подписывать? — и дождавшись моего отрицательного мотания головой крикнул в сторону двери. — Принести подарок принцессе.

— Неужели свадебный подарок? — съязвила я.

— Что-то близкое к этому, если за подарок можно считать жизнь.

Я сначала не поняла, как мою жизнь можно считать подарком, если я от неё уже отказалась. Но все оказалось куда гораздо проще, чем я могла предположить. В помещение внесли тело. Жив человек или мёртв сказать было нельзя. Одежда вся порвана и в крови, открытые участки тела все в порезах и ссадинах. Руки безвольно болтаются, голова свисает, черные волосы прилипли к лицу…

НЕЕЕТ!!! Моё сердце ухнуло к самому полу, глаза застила пелена. Меня звала спасительная темнота. Я держалась из последних сил. Такое просто не может происходить со мной.

Наверно я закричала вслух, потому что Шликар обратился ко мне:

— Вижу, ты его узнала. Очень хорошо. Я предлагаю следующее условие. Его жизнь за подпись. Вижу, вижу! Ты сейчас не можешь принять решение. Я даю время тебе до утра. Если утром не будет подписи под бумагой, то он уже дышать больше не будет. Надеюсь я достаточно доходчиво объяснил свою позицию? — кивнул Бартоку. — Свяжи его покрепче, ты знаешь чем.

И даже не посмотрев в нашу сторону вышел. Но я уже не заметила, как он покидал помещение. В моей голове билась всего одна мысль: ОН ЖИВ! Без сознания, но ЖИВ!!! ЖИВ!!!

Пока я радовалась Барток скрылся за дверью и вернулся с верёвкой серебристого цвета в руках. Молча, даже не посмотрев на меня, прошёл к пленнику.

— Барток! Прости меня. Я виновата. Но виновата я одна. Зачем ему такие муки? Отпусти его. Ради нашей дружбы… ради меня.

Он бросил быстрый взгляд в мою сторону, и на доли секунды мне показалось, что вернулся тот Барток, которого я знала. Но только показалось. Он все также неприязненно смотрел на меня, как будто мог измараться в чём-то очень неприличном. Он с силой затянул верёвки на запястьях за спиной Танна и приступил к ногам.

— Барток! Скажи хоть слово! Отругай меня за всё: за то, что сбежала, за то, что не распознала сразу твоих истинных чувств, за то, что не осталась с тобой! — плечи Бартока напряглись. — Только не молчи! Прошу тебя! Поговори со мной.

Он обернулся и… опрокинул кружку с водой! Мало того, что я её и так не достану, так теперь и надежды даже не осталось. Вот и вся многолетняя дружба. Была… да вся вышла. А Барток отвернулся и вышел, заперев за собой дверь.

Я дождалась, когда стихнут удаляющиеся шаги, опустилась на колени, ноги меня больше не держали. Я тихонечко позвала:

— Танн, ТАНН!

Ответом мне была тишина. О том, что он жив свидетельствовала только грудная клетка изредка подымавшаяся и опускавшаяся. Главное, что живой, а то, что без сознания пустяки. Выберусь отсюда и его подлечат лучшие врачи империи. Для спасения его жизни можно и побыть женой этого гада. Как только оправиться Танн, можно будет что-то придумать. Развеситесь, после подписания документа, уже будет нельзя, но смерть никто не отменял. И уже будет неважно мою смерть или Шликара.

Закрыла глаза и провалилась в блаженную тьму. Но просто раствориться в ней мне не дал мой эльф. Я протянула к нему руки. Если до этого он нуждался во мне, то сейчас он нужен был мне. Только опять я не смогла дотронуться до него. Зато я узнала почему. Он смотрел на меня через резное окно, которое размером было локтей десять в высоту и локтей шесть в ширину. Резная рама была из тёмного дерева, украшенного позолотой. Очень красивое и старинное. Такое же я видела у нас в сокровищнице. Может, мне и не надо было никуда идти, у меня всё было рядом?!

Я прижала ладони к стеклу, а с той стороны на то же место прижал свои изящные ладони эльф. На тонких пальцах было несколько украшений из серебра с драгоценными камнями, сочетавшиеся с серо-серебристым нарядом эльфа. 'Мне нужна помощь, я одна не справлюсь!' — обратилась я к красивому, как Боги, эльфу. 'Ты сильная, ты все трудности преодолеешь! И ты уже совсем рядом! Держись!' Из моих глаз против моей воли потекли слезы. Чтобы скрыть слабость я прильнула к стеклу лбом. То же самое сделал эльф. 'Мне очень хочется оказаться рядом и я сделаю для этого всё, что в моих силах', - прозвучал в моей голове мелодичный голос. Я подняла голову, а прекрасный эльф со всей силы ударил стекло, но оно не поддалось. 'Хороший мастер делал'. 'Лучший', - подтвердил эльф. Дальше мы стояли молча, я смотрела в его глаза и видела бескрайнее голубое небо.

Очнулась от того, что меня кто-то звал, и я опять не спросила, как же зовут прекрасного эльфа. Что же это такое, нормально сознание потерять не дают! Разлепила веки и не поверила своим глазам: Танн был повернут лицом ко мне, его синие глаза излучали тревогу, а с разбитых губ скатывалось моё имя.

— ТАНН!!! Ты жив, спасибо Лания, что услышала меня! Ты как? Сильно ранен, двигаться можешь?

Ответом мне послужил кивок. Танн перевернулся набок и сел! После чего поразил меня развязанными руками.

— Ты смог порвать верёвку?! — изумилась я.

Танн удивлённо повернулся назад и достал верёвку, покрутил её перед свои носом и выдал ввергший меня в замешательство ответ:

— Она не была завязана, просто намотана на руки и все. Когда я встал он упала. Да-а, не умеют здесь связывать пленников, — и приступил к развязыванию верёвки на ногах.

Возился он довольно долго, после чего сказал:

— Странно как.

— Что странно?

— Странно то, что ноги завязаны на совесть, еле распутал.

Барток не мог хорошо связать ноги, но при этом совсем не связать руки. И я это хорошо знала — мы в детстве втроём с его сестрой устраивали соревнования по количеству и качеству завязанных узлов и он всегда был на пять узлов впереди меня и на семь Рисану. Тогда же каким образом он проморгал важнейший узел в его жизни?! Если только… и тут меня осенило! Он не мог не завязать! Он специально оставил руки Танна свободными! Ох, Барток! Спасибо тебе! Я у тебя в неоплатном долгу. Только знать бы ещё зачем ты воду разлил, потому что пить хочется нестерпимо. Да и зачем ты связался с этим Шликаром? Но для себя я решила, что когда буду рассказывать отцу о происшествии о нём не пророню ни слова. Думаю будет справедливо.

При попытки встать Танн издал едва слышный стон и поморщился.

— Куда ты собрался. Лежи и не двигайся. Плохо, что я тебя перевязать не могу, — вздохнула.

Танн посмотрел на меня как на ненормальную, только что костяшками пальцев по лбу не постучал.

— Голова не только для того, чтоб шляпки носить, — и посмотрев на меня добавил, — или волосы в косы заплетать.

— Конечно не для этого! Я в неё ем!

— Нашла время шутить. Расскажи лучше, как мы здесь с тобой оказались. Големов я помню и камень, от которого не успел увернуться тоже. Ты сильно ушиблась, когда упала?

— А что тебе рассказывать? Я не намного больше тебя помню. Когда ты упал, меня почти сразу поймала эта глыба неотёсанного камня и дальше я тоже ничего не помню. Очнулась уже здесь. Встретила знакомых. Вот и вся история.

О том, что у меня поломано несколько рёбер и я не могу вздохнуть, решила умолчать. Нечего ещё и это на него взваливать, сам еле держится.

— То есть кроме меня ты ещё кого-то встретила или я у тебя в глазах двоюсь, что ты ко мне на 'вы'? — попытался он пошутить.

Вот прям придворный шут! А вообще при дворе это моя роль, только поймать меня пока никто не может. Но это пока, а вот как поймают, столько на меня посыплется!

Танн уже подполз ко мне и ковырялся в замке на щиколотке.

— Что ты молчишь! Говори, кого видела, — пропыхтел он, пытаясь сковырнуть замок.

— Шликара. И Бартока, — мой голос дрогнул на последнем слове и я отвернулась, чтобы Танн не увидел мои глаза, которые были на мокром месте. Хорошо, что темно и разглядеть трудно.

Это хорошо, что самоуверенный Шликар стражу не выставил или ему просто некого поставить? Но кто-то же сообщил ему о моем пробуждении. Будем надеется на лучшее, но готовиться к худшему.

Танн встал. Даже боюсь подумать, каких сил ему это стоило. Взял моё лицо двумя руками, повернул в свою сторону. Я взгляда не подняла. Тогда он просто меня обнял. Жаль я сама не могу его обнять. Но на душе стразу стало легче и спокойнее. Я хоть знаю ради чего дам согласие утром. А вот если..!

— Танн! Чего ты стоишь как пень! — возмутилась я, пытаясь выпутаться из его рук. Не очень-то это легко, когда ты прикована к стене. — Беги, выбирайся отсюда пока не поздно! Скоро рассвет.

— Лиа, ты хочешь, чтобы я бросил тебя здесь одну и ушёл?! — синие глаза сверкнули сталью. — Да, и что с рассветом произойдёт?

— Хочешь не бросай, но уходи, залечи раны и придёшь меня спасать, — а про то, что спасать будет некого ему знать и не обязательно.

— Так не пойдёт! Или вместе уходим отсюда или я тоже остаюсь здесь, — пропыхтел он, пытаясь разорвать колодки на руках.

Бесполезно, такой слой железа только распилить можно или ключом открыть. Второго у нас нет, да и первого тоже. От усилия у Танна проступили капельки пота на лице. Он точь в точь похож на упыря, что рисовали в страшных сказках, которые я нашла в библиотеке: разлетающиеся черные волосы, тёмные глаза, горящие внутренним огнём, кровь, стекающая по уголкам губ и бледная, почти прозрачная кожа. Вот сейчас рот откроет, а там клыки. Заметив мой пристальный взгляд Танн поднял бровь.

— Рот открой, — попросила я.

Он не открыл, но изумление на его лице было достаточной наградой. Зато улыбка сползла с моего лица, когда я увидела, что с виска стекает капелька пота, а я все так же в оковах.

— Погеройствовал и хватит! Потрать силы лучше на то, чтобы выбить дверь и уйти. За мной придёшь потом. Я им нужна живой, — вздохнула, — так что давай, не задерживайся.

Танн прижал меня к свой груди. Вздохнул и спросил:

— Неужели ты думаешь, что я тебя здесь оставлю одну? Да ни за что! Если не смогу тебя освободить от цепей, то просто разберусь с теми, кто придёт за тобой. А там уже подумаем, как тебя от стены отцепить, — только потом отпустил и заглянул в глаза, держа меня на чуть вытянутых руках. — Ты поняла? Или с тобой, или никак! Мне хватило тебя потерять один раз! — я, кажется, всхлипнула, а он опять меня обнял и стал гладить по волосам до тех пор, пока мои плечи не перестали вздрагивать.

Отступил от меня на шаг и стал отрывать кусок рубашки. Спросить зачем, я не успела. Он стал этой тряпкой оттирать струйку крови, что осталась после удара по лицу. нашёл время нежности разводить.

— Танн! Хватит! Лучше свои раны перевяжи. Со мной уже ничего не случиться.

— Раны срастутся, — махнул он рукой, — а вот что делать с одеждой ума не приложу, — оторвавшись от занятия, оглядел себя спаситель.

— Да уходи же скорее!!! Прошу тебя! — уже взмолилась я.

Оглядев меня ещё раз критическим взглядом, черноволосый упырь вздохнул и принялся за мои кандалы. Вот мало ему было убедиться один раз, что железяка прочная.

— Танн, перестань! Прекрати! Будь умничкой и уходи потихоньку!

Ответом было пыхтение. И чего он добивается. Мог бы и спастись, мне легче было отказаться от предложения. А он?! Шипит и скрежещет. Шипит точно он, а вот скрежещет, кажется, мои оковы. Я уставилась на железо, которое потихоньку поддавалось Танну. Через несколько секунд моя левая рука была свободна и повисла плетью, так как затекла и я её почти не чувствовала.

— Как? — только и смогла выдавить я.

— Ты видно забыла, кто я! — с трудом выговорил Танн. — А дракона простой железкой не возьмёшь. Если бы не падение со скалы уже бы давно снял. Сейчас переведу дух и другую сниму.

Я онемела и более того, я даже забыла, что пить хотелось нестерпимо. Такой силы я ещё никогда не видела. Или я брежу и мне все это кажется. Неужели можно такую довольно толстую железку разорвать руками?!

Видимо прочитав смятение на моем лице Танн сказал:

— Ну чего твои глаза как два блюдца?! Драконы никогда не были обделены силой. В здоровом состоянии я ещё и не такое могу.

Надо запомнить, что от драконов лучше держаться подальше. Причём чем дальше, тем лучше. А какое расстояние даёт безопасность от дракона с его-то крыльями? Да-а. От воздушных обитателей придётся прятаться под землёй, не иначе.

Пока я думала, Танн пыхтел над правой рукой. Вскоре и она была на свободе. Я сразу села, сил стоять не было никаких. И как это только Танн в состоянии ещё и железяки ломать, ему ведь досталось больше меня? Наверно это все драконья кровь, не иначе. Человек бы вообще после такого не выжил. Возник вопрос: в реке ему было так же холодно, как и мне или ему и ледяная вода нипочём? Глянула на дракона, но спрашивать передумала.

Выглядел он совсем плохо. Пот в три ручья заливал лицо, глаза покрыты дымкой, взгляд рассеянный. Ещё немного и мне придётся тащить его на себе. Представила себя, а на мне, точнее надо мной туша дракона. Кхм! Да-а, перспективы радужные, раздавит и не заметит.

— Ты чего там улыбаешься, — спросила туша.

— Представила, как тащу за хвост к себе во дворец дракона.

Кажется, Танн поперхнулся. Во! Знай с кем связываешься!

— Если тебя не устраивает остаться без хвоста, отдохни. Потому что тащить тебя я смогу только за хвост, остальное просто не обхвачу. Приду домой и шкуру на стенку повешу — трофей, — подмигнула я. — Как думаешь, какие гвозди должны быть, чтобы такую шкуру на стене удержать?

Эта немощь бледная теперь позеленел. Так-то! Думаешь, на дракона нет управы? Ошибаешься!

По зелёному лицу Танн ясно читалось, что он вовсе не уверен, что нашёл подходящую компанию. И решает, что лучше сейчас сделать: распутывать меня дальше или пока я привязанная по-тихому смыться, чтоб не догнала. Вот мужчины — пол сильный, а души нежные, не травмированные, к жизни совсем не готовые! А может не к жизни, а к встречи со мной? Вообще, сам виноват! Судя по обречённому выражению лица, он пришёл к тому же мнению.

Сжалившись над человеком-драконом, подползла к нему, насколько позволяла цепь. Положила ему руку на плечо.

— Не расстраивайся, шкуру сдирать не буду, — Танн обречённо на меня посмотрел. Развевая идиллию, добавила, — целиком чучело стоять будет.

Танна передёрнуло и он, быстренько так, отодвинулся на безопасное расстояние. Он даже не подумал, что я его в центральные ворота не впихну.

Посмотрев на меня, Танн покачал головой и полез снимать кандалы с ног.

Вскоре я была свободна. И вместо благодарности, стала раздирать на себе блузу. Танн сначала попятился, а потом заинтересованно стал смотреть, чем же закончится представление. Не дождётся. Оторвав несколько полос, собралась его перебинтовывать.

Танн вполне наслаждался моментом, когда я расстёгивала то, что осталось от его рубашки. Зря надеется! Как начну перевязывать, зразу под потолок взлетит. Но под рубашкой меня ждал сюрприз.

— Вот как это понимать? — спросила у Танна.

Он же только довольно щурится, как кот объевшийся сметаны и успевший удрать раньше, чем его засекли.

— А что тебе не нравиться? — теперь Танн изумлённо изучал свою грудь, по которой тонюсенькой струйкой стекала кровь.

— Как что? Вся рубаха в крови и изодрана, а ран не видно. Я для чего свою блузу рвала? — спросила я, перевязывая единственную рану под ключицей с левой стороны.

Довольный кот улыбнулся. Вот где-то нашкодил, а где именно, понять не могу.

— Ну, ты же перевязываешь рану.

— Так она одна. Остальные где? Должны же быть! Упасть на скалы и отделаться одной раной — даже у меня такого везения нет.

— Мне и не повезло — все раны зажили, а одна рана все ещё кровоточит. Никак заживать не хочет, — вздохнул Танн.

— Как зажили? Даже кровавая корочка отвалилась? Быть такого не может! — это выходило за грань моего понимания. У меня царапины неделю заживали, а рану поглубже и того дольше.

— Я не понял, чем ты недовольна? Тем, что я почти не раненый? Или мне лучше было остаться под завалом? — возмутился Танн.

— Следи за тем, что говоришь! — надулась я на Танна.

Такое в голову только ему прийти и может. А я за него ещё и Ланию просила. Да-а. Вот и пообщались.

Молчали недолго, первым не выдержал он.

— Ты мне так и не объяснила, что будет утром, — Танн пристально посмотрел на меня.

— Шликар придёт, — от мысли, зачем он придёт, мои плечи опустились. — Нам надо уйти до его прихода.

— Да что он нам сделает?!

Ох уж это мужская самоуверенность!

— Мне как-то не хочется это узнавать. Давай просто по-тихому уйдём? — предложила я.

— Как скажешь. Но я бы предпочёл сейчас разобраться с твоим Шликаром. Нехорошо оставлять таких людей безнаказанными.

— Ты когда с горы упал, головой сильно ударился? — уточнила я. — Если сильно, то тебе простительно. Как в нашем состоянии мы одолеем как минимум двух здоровых мужчин. Да ты силен, но у тебя кровоточащая рана. А если они придут не вдвоем, а с охраной. Я не знаю сколько здесь народу, а то что за дверью никого нет ещё ни о чём не говорит.

— Ладно, тогда давай выбираться. Какие есть варианты?

— Честно? Никаких идей у меня нет, — призналась я. — Такую дверь даже тебе не выломать! В окно не пролезем.

Представила свою живописно висящую мягкую точку в проёме окна, когда застряну, пока буду выбираться. Вот Шликар повеселится!

— В твоей-то голове и нет мыслей как кому-то сделать гадость? — не поверил Танн.

— Ты не путай, как сделать гадость — идеи есть, как выбраться из каменных стен — нет.

— Давай начнём с первого, второе может само придёт. Так какие мысли бродят в твоей голове? Иногда я даже жалею, что мысли читать не могу. Твои интересно было бы посмотреть.

— Очень не рекомендую. Если, конечно ты не хочешь приобрести светлые волосы.

— Как цвет волос связан с чтением мысли? — не понял Танн.

— Легко. Просто поседеешь от содержимого моей головы. Оно тебе надо? — уточнила я.

— Время покажет. Так какая идея?

— Если тебе хватит сил, то было бы неплохо сломать все кандалы. Даже врагу здесь не пожелаешь оказаться. Только я не уверенна, что тебе хватит сил. Я так понимаю, ты много крови потерял, — вздохнула я.

— Не настолько, чтобы это не выполнить. На тебе сложно было рвать, потому что зацепиться было не за что, слишком туго приковали. А с пустыми проблем не возникнет.

Как жутко прозвучало — пустые цепи. А в них действительно мог кто-то быть. Правильная идея посетила мою голову. Посмотрев в конец помещения, куда даже луна боялась заглянуть и представила, как в темноте на этих цепях висит скелет. Не, туда одна я точно не пойду.

Пока Танн возился и гремел цепями в темноте, я легла, так как мои ребра, которые после падения с дракона, все ещё болели. Каждый вдох причинял боль, но жить с этим можно было. Главное не жаловаться, вот Танну досталось гораздо сильнее и то не жалуется.

Лежать — это, конечно, хорошо. Особенно после тех приключений, что мне пришлось пережить. Но надо помочь Танну искать выход. Может, во время разговора что-то придумаем.

На четвереньках поползла в темноту на звук гремящего железа. Доползла до Танна, и в темноте случайно, когда ползла мимо него к стене, придавила коленкой его руку.

— И не говори, что ты это случайно! — услышала я за спиной сердитое шипение.

Стала разворачиваться на звук голоса и теперь стукнулись лбами, так что искры из глаз на секунду осветили пространство вокруг.

— Ну, точно нарочно! — взвыл Танн. — Я, упав со скалы, покалечился меньше, чем проведя пять минут с тобой без оков.

— А я значит, море и лужицу удовольствия получила? — ответила я, потирая намечающуюся шишку.

— Вот ни за что не извинишься! Чтобы ты не сделала — ты всегда права?

— Конечно, права. Я помогать пришла, а ты на меня ворчишь, — возмутилась я.

— Это называется помогать? — не поверил Танн.

— Как это называется, значения не имеет, главное результат, — надулась я и отвернувшись поползла в сторону, где, по-моему мнению, должна быть стена.

Я ползла и ползла, а стена так и не нашлась. Я понимала, что помещение будет не маленьким, но никак не ожидала, что настолько большим. Будет смешно, если я ползу не поперёк, а вдоль стенки. Под руками были остатки сгнившей соломы. В нос забивался запах сырости и тления.

Как же тяжело ничего не видеть. Хоть бы маленький огонёчек. А то такими темпами я куда-нибудь точно доползу. И совсем не уверена, что место, куда доползу меня порадует.

— Танн, ты где?

— Иду к тебе. Здесь цепи закончились, остались лишь в том конце. А ты чего ползаешь?

И как ему сказать, что ребра болят, а пока вся тяжесть давит вниз ещё терпимо?

— Я так лучше ориентируюсь. А ты откуда знаешь, что я на четвереньках передвигаюсь. У тебя такой чуткий слух?

— И слух у меня чуткий и зрение отличное. А вот тебе бы я не советовал ползти туда в ту сторону, в которую ты ползёшь, — сказал Танн.

— Это ещё почему? — не останавливаясь, спросила я.

А зря, лучше бы остановилась, потому что через несколько шагов я наткнулась на что-то твёрдое, тонкое и длинное. Похоже на палку, но когда я стала ощупывать находку, заорала так, что если кто-то ещё не слышал нас с Танном, то теперь точно услышит. Отбросила находку подальше. Руки мелко тряслись, зубы пришлось сжать, чтоб не стучали, а сердце, по моим ощущениям, уже где-то в другом углу помещения выписывало кренделя и его ещё предстояло найти.

— Трусишка ты чего так орёшь? — невинно спросил этот упырь, чтоб ему… хорошо жилось.

— Предупреждать же надо, если ты всё видишь!

— Я и предупредил. Ты сама не послушалась и продолжала ползти. Я не виноват в твоём непослушании!

— Предупредил говоришь? Надо было сразу сказать, что там лежит скелет! — пыхтела я, как сердитый ёжик.

— Вот и не ори, покойных уважать надо. Вдруг он тоже испугается.

Смешно, как же! Я и скелет смотрим друг на друга. Он мне в глаза, а я ему в пустые глазницы. Я, ожидаемо, ору во все горло, а несчастный скелет беззвучно открывает и закрывает челюсть, потом вскакиваю и убегаю. Хотя ещё не известно, кто от кого убегать будет первым. Может и скелет постучит пальцами по пустой черепушке и быстро сделает ноги, подальше от ненормальной меня. Вот Танн развеселиться.

Пока в моей голове плавали образные скелеты, не так — скелетные образа… о чём это я? Ах, об убегающем скелете. Пока моя бурная фантазия, надорванная произошедшем рисовала образы, Танн планомерно уничтожал железные оковы.

От мыслей о скелетах меня отвлекла… тишина. Было это подозрительно, потому что гремевший до этого Танн просто замер.

Ох, настораживает меня темнота. Позвала замершего Танна, тот отозвался и сообщил, что вроде как закончились оковы. Решив, что стоять около стеночки не стоит, лучше проверить жив ли ещё дракон или уже истёк кровью, пошла на звук его голоса.

Вот почему все люди, как люди, ну или драконы, а я… принцесса?! Решив не повторять встречу со скелетом на четвереньках, я пошла прямо, ощупывая темноту вытянутыми руками. Посмотрев на меня, спутник развеселился и, поняв, что я ориентируюсь на его голос, решил поиграть со мной в кошки мышки. Он переходил с места на место и каждый раз я меняла направление. Ходит он как кошка — беззвучно, так что веселился от души. А я даже повязку снять с глаз не могу! Вот что за наказание мне досталось?!

Я злилась все больше — нашёл время и место для игр! Нет, чтоб помочь человеку, так этот дракон только издевается! Наконец не выдержало моё самолюбие и, решив не поддаваться на драконьи провокации, я резко развернулась в сторону окна, где была прикована.

Судьба видно у меня такая или я сама виновата, не знаю. Как только я повернулась, тут же наступила на отброшенную мной кость и, замахав руками, как воробей крыльями, столкнулась со стенкой. Какая конкретно часть моего тела на что-то там надавила, я не поняла, но часть стены со скрежетом отодвинулась, чуть не защемив мои пальцы на правой руке.

Как только это произошло, Танн оказался рядом.

— А раньше открыть проход не могла? Пошли? — спросил наглец.

— Ждала, когда ты наиграешься. Подожди, я хочу кое-что сделать, — посмотрела в ту сторону, где, как мне казалось, находился Танн, и сказала, — куртку снимай.

— Ээ-э-э… Мм-м-м…

И не дожидаясь, пока потерявший дар речи спутник что-то ответит, стала стягивать куртку и с себя.

— Тебе не кажется, что сейчас не время и не место? — наконец-то выдал что-то членораздельное Танн.

— Согласна, время не то, но место самое подходящее.

— Да не буду я раздеваться! — взбунтовался Танн. — Хуже место для этого может быть только кладбище! Ты видно сильно головой ударилась.

— Неправда! Кладбище — это как раз то, что нам и нужно, — я просияла. — Жаль, его нигде поблизости нет.

Кажется, Танн сполз по стене и сел. В темноте не вижу ничего. Наверно большая кровопотеря, что ж, буду тащит на себе, уходить отсюда надо срочно.

— Хватит рассиживаться! Вставай! Время не ждёт, пора отсюда уходить, пока нас не застукали, — и не получив даже звука в ответ, взмолилась. — Танн, не тормози коней, надо дело доделать.

После минуты молчания и моего нервного переминания Танн уточнил:

— Ты абсолютно уверенна, что этого хочешь?

— Я уже сказала, зачем повторяться? Давай сюда свою куртку.

Послышался вздох и возня снизу. Наконец-то снимает куртку, догадалась я. Ну чего он там возится? Куртка же расстёгнута, её снять даже почти не шевеля рукой не так долго.

— Где куртка? — не выдержала я, протягивая руку.

— Я сам её расстелю, — обречённо выдал Танн.

— Куда расстелешь? — не поняла я.

— На пол. Куда же ещё?

— Молодец! И мою расстели, — протянула ему и свою куртку.

Танн вздохнул, взял вещь из моих рук и завозился на полу. Я же встала на четвереньки и начала ползком ощупывать пространство вокруг себя.

— Куртки лежат левее, — подсказал мне Танн.

— Хорошо, — отозвалась я, как раз нащупав кость, об которую я так удачно споткнулась. — Я в правильно направлении двигаюсь?

— Да. Только зачем тебе кость? — послышалось изумление в голосе.

— Возьми и положи её в твою куртку. И вообще не сиди, а помоги собирать останки, чьи бы они не были, а то мне ничего не видно. Крупные кости: бедренные, череп, таз и так далее — положи в твою куртку, а мелкие сложи в мою — она целая и мы ничего не потеряем.

После чего я нащупала стенку и опустилась на пол, а Танн стал ходить от скелета к курткам. Я закрыла глаза, хоть и не видела особого смысла, что так ничего не видно, что этак. Расслабилась. Я и не представляла, что так устала, но рассиживаться некогда. Вон, уже первые лучики солнца окрасили небо в более светлый цвет.

Танн, взяв куртки с останками в одну руку, меня в другую прошёл в открывшийся проход. Как только мы оказались за стеной, он нажал на что-то и дверь вернулась на место. Вот удивиться Шликар, когда обнаружит пустую камеру. Хотела бы я видеть его лицо в этот момент.

Мы шли по туннелю, точнее по нему меня вели. Я, как послушная собачка на поводке шла, держась за Таннову руку. Только на развилках Танн спрашивал куда сворачивать. Сначала я считала развилки и старалась запомнить в какую сторону поворачиваем. Но на восьмом повороте я уже окончательно запуталась и оставила эту бесполезную затею. Уж о количестве спусков и подъёмов я даже не заикаюсь. Всё равно я не собиралась возвращаться в темницу. Я была уверенна, что мы выберемся из этой переделки. Я же везучая. И сама ухмыльнулась этой мысли. Прям везучее некуда. Во рту пустыня, головы раскалывается, Танн серьёзно ранен, преследователи на свободе и представляют угрозу… но я везучая. Танн поинтересовался чему я так радуюсь, ну я и объяснила. Теперь и он хмыкнул.

Так мы и продвигались, пока не упёрлись в какую-то дверь. Последняя была деревянной и не запертой. Открыв её увидели коридор. Света в нём было совсем мало, но мне он после темноты показался ярче солнышка летом. Мы с Танном одновременно сощурились, привыкая к свету. От двери до поворота было всего нескольких локтей коридора. Выглянув за угол, мы пришли к выводу, что находимся в ответвлении от основного коридора.

С обеих сторон было множество дверей. Справа, через пять комнат был поворот. Туда-то я и показала. Хотелось бы выглянуть в окно, чтобы хоть узнать на каком мы этаже. Если низко, то можно вылезти наружу. Но коридоры пока были глухие. Только в самом конце коридора была то ли арка, то ли долгожданное окно, через которое и попадал свет.

Если быть честной, то мне как-то не очень хотелось покидать этот замок. О чём я и сообщила Танну. Тот возвёл глаза к небу, послечего предложил вернуть меня в прежние застенки. Не доводя до греха, я быстренько ретировалась и признала полное поражение. Но, как и предполагала, мне не поверили.

Сам замок был величествен и прекрасен. В коридоре лежал темно-бордовый ковёр с темным зелёным рисунком. Рисунок представлял собой лозу, которая переплеталась с деревьями и темными озёрами. Рассмотреть я это смогла, только когда рукой смахнула вековую пыль. Видно замок был очень долгое время необитаем и заброшен. Получила нагоняй от вредного дракона за возню и задержку. Зато было понятно, что в это коридоре нам гостей точно не встретить.

Высокий потолок начинался на расстоянии десяти локтей и был украшен какими-то фресками или просто рисунками. Но рассмотреть не удавалось, так как большая часть обсыпалась или стёрлась. На стенах висели гобелены и картины. Первые рассыпались от малейшего прикосновения, а на вторых потрескалась краска и увидеть сюжет никак не получалась. С двух сторон от дверей висели факелы, но ни один не горел. Это место покидали в спешке. Кто и куда так торопился было непонятно.

Хорошо, что под ногами был пыльный ковёр, потому он заглушал наши шаги. Потому что за следующим поворотом были отпечатки чьих-то ног. Знаками велев мне оставаться на месте в вручив два узла с останками, Танн скрылся за поворотом. Послышалась возня, шум борьбы… потом вскрик и тишина. Что же там? Только когда я увидела Танна, поняла, что моё сердце колотилось с бешеной скоростью. Танн поманил меня и я вышла в этот злополучный коридор. Там в семи локтях от поворота валялся безоружный мужчина в кирасе и неестественно вывернутой шеей. В конце коридора с мечом в спине лежал другой. Меня начало подташнивать, особенно когда Танн бесцеремонно вытащил меч из спины последнего и, обтерев кровь об одежду убитого, крутанул его в руке. Подобрал второй меч и, покрутив их одновременно, кивнул каким-то своим мыслям. После чего протянул один из мечей мне. Ну, спасибо! Хорошо, если я просто уроню его себе на ногу, а не распорю что-нибудь.

— Чего ты трясёшься, как осиновый лист, — оглядел меня с ног до головы герой. — Вспоминай всё, чему я тебя учил.

— Да я уже даже не помню, как меня зовут, не говоря о том, как меч в руках держать, — проблеяла я. — И я ещё никого не убивала. У меня просто не получиться. Говорила же, что тебе надо было уходить одному!

— Может мы, всё-таки оставим кости где-нибудь тут?

Я отрицательно помотала головой.

— Ладно, как хочешь. А теперь слушай меня. Если противников будет больше, чем пять-шесть человек, не лезь, убегай сама. Бросай кости и беги. Поняла. Мне некогда будет ещё и за тобой присматривать. Если выберусь — сам тебя найду, — я послушно кивала, но понимала, что вряд ли смогу его бросить в беде. Он меня никогда бросал. — Ну что ты киваешь головой? Я серьёзно. А сейчас веди себя тихо. Никаких рисунков и гобеленов. Поняла.

Я в очередной раз кивнула, посмотрев в синие глаза. Серьёзность в них сменилась то ли лаской, то ли грустью… и я, со слезами на глазах, кинулась ему на шею. Все слова застряли где-то на полпути в горле. Слезы застилали взор и ручьём стекали на его плечо. Танн притянул меня правой рукой, левую он берег.

— Ну, что ты, моя хорошая, — кажется, я всхлипнула. Он стал гладить меня по волосам. — Не бойся, мы выберемся, и я обязательно побываю у тебя во дворце. Ты же мне ещё не рассказала вторую часть розы! Так просто ты от меня не избавишься, — кажется, он улыбнулся. — А это был всего лишь план наихудшего развития событий.

Зря он это сказал. Я же знаю, что может быть и хуже. Нас могут поймать вместе и принудить меня, поставив на вторую чашу весов его жизнь и свободу. Мои плечи затряслись ещё сильнее. Его дыхание шевелило волосы на моей макушке. Его повязка настолько пропиталась кровью, что заляпала мою блузу. 'Так, Лиа, успокаивайся и начинай думать. Слезами горю не поможешь. Надо двигаться, а ты разревелась, как маленькая', - ругала про себя свою слабость. Глубоко вздохнула несколько раз, отстранилась от Танн, вытерла слезы тыльной стороной ладони, вернее размазала грязь по лицу. Не удержала меч и отдавила железякой ногу… Танну. Я его предупреждала, что этот меч для меня тяжёлый, он под тренированную мужскую руку, а не для нежных пальчиков королевских особ женского пола! Сам виноват! Услышала много нового про себя. Даже настроение поднялось.

Видели бы меня родители — в грязной, рваной, пропитанной кровью одежде, на лице грязь, за ней даже, наверно, не видно намечающегося синяка от удара, грязные спутанные волосы уже неопределённого цвета. Ужас! Появись я ночью в таком виде перед братом, услышала бы самую высокую ноту, какую он только может взять.

— Ты как? Можем идти дальше? — с подозрением покосился на меня Танн.

— Нечего нюни разводить. Пошли, — подобрала меч и посмотрела на следующий поворот.

Что ждёт нас за ним?

Ответ узнали быстро и нас он не обрадовал. Там из двери вышло четыре человека в латах. Они заметили нас сразу, не дав нам возможности хоть куда-то скрыться. Танн крутанул меч и вышел из-за угла. Все четверо кинулись в нашу сторону. Мой герой разбежался и в прыжке ударом ноги по переднему стражнику откинул его в центр бегущей группы. Равновесие потеряли только двое, оставшиеся двое все ещё стояли на ногах. Как только Танн приземлился с поворота замахнулся мечем. Одному перерезал горло, а второму глубоко рассёк лицо. Оба упали, первый без признаков жизни, второй уползал. Танн не дожидаясь, когда поднимутся те, которые потеряли равновесие и с размаху отрубил голову одному, а второму воткнул меч в области сердца. Стражника с рассечённым лицом Танн убил последним. И все это произошло всего за несколько секунд, я успела делать всего несколько вздохов, прежде чем все закончилось. Он убивал людей без малейшего сожаления или сомнения. Он был в своей стихии, был тем, кем является на самом деле. Ощущение такое, что со мной он просто притворялся мягким и пушистым.

У меня вроде был пустой желудок, но наружу что-то явно просилось. Я даже забыла, что страшно хотела пить.

Танн оглянулся на меня. Оскал на его лице сменился удивлением, потом грустью. Он был весь в крови, где его, а где чужая было уже не понять. Сделав шаг ко мне Танн остановился, потому что я дёрнулась от него и упёрлась спиной в стенку. Я, конечно, понимала, что разбойников, которые на нас нападали, он по головке не гладил, а бил, но я этого не видела. А сейчас, увидев это собственными глазами… Я и подумать не могла, кокой зверь живёт внутри него и что этот зверь может сделать со мной! Я же даже пискнуть не успею! Наши тренировки — это детская забава по сравнению с тем, что может вытворить этот широкоплечий, черноволосый красавец. Я его не знаю, совсем не знаю! И о себе он мне почти ничего и не рассказал! Кто он и что он здесь делает?! Хочется верить, что если он до сих пор меня не обижал, то и впредь не станет, но надеется на это не стоит. Человеку, привыкшему своего добиваться силой, слабой женщине нечего противопоставить. А я, наивная, полагала, что я под защитой, а оказывается все наоборот! Надо быть аккуратной, а то если он разозлиться… боюсь даже представить, что он может со мной сделать!

Кажется, все мои эмоции и сомнения отразились на лице.

— Я тебя испугал? Прости, я не хотел, — и сделал шаг ко мне, а я шаг в сторону вдоль стеночки, в противоположном от него направлении. — Лиа, остановись, не уходи. Разве я хоть раз тебя обидел? Чего же ты теперь боишься?

Чего боюсь? Зверя, второй сущности (а может и первой), что в нём сидит. А ещё боюсь того, что этот самый зверь внутри него может со мной сделать. В каждом из нас есть тёмная сущность. В ком-то больше, в ком-то меньше. В нём же она настолько велика, такая ярость таится внутри, что страшно подумать.

— Не молчи! Я не хотел тебя так сильно испугать… — и, помолчав, добавил, — но как только подумаю, что они могли причинить тебе боль, я готов убить их ещё раз! Ну что же ты молчишь?

А молчу потому, что от испуга слова не хотят выходить наружу. Да и что я ему скажу?! Что испугалась его до подгибания коленок, до заикания? Сглотнула, хоть во рту и было сухо, как в пустыне. Трусиха! Посмотрела в его глаза. Грусть и испуг, даже теплота. Те глаза, что я видела каждый день, находясь рядом с ним. И именно он не раз спасал мне жизнь, возможно, ему это помогали сделать его жестокость и хладнокровие. Но со мной же он не был ни жестоким, ни хладнокровным, всегда помогал, даже есть готовил, хоть это и не мужское занятие…

Меня прервал Танн, с беспокойством глядящий на меня и не решающийся сделать в мою сторону ещё хоть один шаг. Опустив взгляд, он спросил:

— Если ты хочешь, что бы я ушёл, ничего не говори, только кивни.

Хочу ли я, что бы он ушёл? Что за вопрос?! Вспомнила, как я испугалась, что больше не увижу его после падения на скалы, как просила о нем Богиню… Я сама себя потом не прощу, если мы вот так расстанемся. Посмотрите люди, вот она благодарность принцессы за спасённую, и не один раз, жизнь! Конечно, я не хочу, что бы он уходил! Я отрицательно помотала головой. Послышался вздох облегчения.

Сама себе удивляюсь. Я бы тоже убила этих людей, если бы они напали на Танна. А сам синеглазый дважды при мне расправлялся с подосланными убийцами и ничего, я же не боялась. А сейчас увидела это собственными глазами и испугалась. Чего, спрашивается, испугалась-то? У Танна было два варианта или он убьёт их, или они нас. Тем более что защищал он мою жизнь. Сколько времени он со мной и ни разу пальцем меня не тронул и кроме слов дозволенную границу не перешёл. Мне ли его боятся, моего героя, моего дракона. Были в маминых сказках и злые драконы, но Орию спас явно добрый, то есть и такие бывают. И сейчас я на месте этой Ории.

— Прости, я больше не буду тебя так пугать! — подошёл ко мне вплотную бледная немощь.

Ещё немного и он упадёт от кровопотери. Вот я и дождусь, когда над моей кроватью будет висеть шкура неубитого дракона.

— Ты сам как? Еле на ногах стоишь, — констатировала я очевидный факт.

— Ты меня испугалась? — смотрит прямо в глаза, ждёт ответа.

Вот как можно ответить на такой вопрос не обидев его? Только так:

— Не тебя, а моей невнимательности и непонятливости. Спасибо, кстати, за очередное спасение моей шкуры.

— Дождался! Наконец-то ты сама сказала мне спасибо! Я уж думал, что у вас принцесс плохо воспитывают, — с облегчением вдохнув, подмигнул мне Танн.

— Шутишь, значит, жить будешь и не видать мне шкуры над кроватью, — в свою очередь притворно вздохнула я.

— Не дождёшься, — засмеялся дракон и, подняв меч, обнял меня за плечи. — Ты мне, кстати, так и не сказала, что же от тебя хотели Шликар с Бартоком? — уже серьёзно спросил он и потянул вперёд, предлагая разговаривать на ходу.

— Ничего особенного, просто часть моего тела, — махнула я рукой.

И только после подозрительного пристального взгляда Танна и вопроса: 'Какой именно?', поняла, что с языка вылетело не то, что я подразумевала.

— Руки, а ты что подумал? — судя по тому, как порозовели бледные до этого щеки и отведённому в сторону взгляду, подумал он совсем о другом.

— Лиа, ты хочешь сказать, что он предлагал выйти за него замуж? — уточнил упыреподобный дракон.

— Именно это я и сказала, — кивком подтвердив очевидное.

— А зачем цепи и похищение? Разве не проще было прийти во дворец с предложением? — непонимающе уставился на меня Танн. А ведь вроде не дурак!

— Подумай сам, во дворце большая конкуренция, а остаться без штанов на людях у него не хватит гордости. Вот он и воспользовался лазейкой в наших законах, что бы не получить отказ.

Танн остановился, повернулся ко мне и спросил:

— Что за лазейка и как он ей собирался воспользоваться?

— Понимаешь, есть один старинный закон, по которому спаситель жизни члена королевской семьи имеет право требовать заключения брака, даже если он простой крестьянин. Самое противное, что спасителю отдаётся предпочтение — это и благодарность и королевский жест доброй воли.

— Ты хочешь сказать, что он силой требовал от тебя твоего замужества?! — то ли возмутился, то ли изумился Танн. — Вот гад!

Если до этого Танн был бледным, то сейчас он посерел, сжал кулаки и рванул по коридору. Мой герой! Только он забыл, что истекает кровью и еле держится на ногах.

— Танн, ты куда? — догнала я этого неугомонного.

— Убью этого гада! Как он мог?! — на ходу бунтовал дракон.

— Так нечестно! — выдала я.

Танн остановился и с недоверием уставился на меня. Хорошо, из колеи выбили, теперь добиваем и возвращаемся к предыдущему плану — сбежать из замка и побыстрее.

— Ты хочешь сказать, что ждала этого предложения? — поразился Танн.

— Ага, так ждала, что сбежала при первой же возможности!

— Тогда я ничего не понимаю. Говоришь, что нечестно убивать этого мерзавца, но и замуж за него тоже не хочешь! Объясни, будь добра, а то я совсем запутался.

— Тут нечего сложного нет. 'Нечестно' относилось не к Шликару, а к твоему выражению. Это я должна вопить и возмущаться, что хочу его убить, по стенке размазать и тому подобные фразы.

— Что тут скажешь — женская логика! — возвёл очи небу Танн. — Кстати, а почему надо было уйти до рассвета?

— Утром должен был прийти Шликар за ответом, только и всего.

— И что бы ты ему ответила? — поинтересовался Танн.

— Я бы дала согласие, а что? — настала моя очередь задавать вопросы.

— Как согласие?! Почему? — брови Танна почти слились с линией волос. — В этом как-то замешан твой друг?

Чуткий, какой, имени не произнёс, но по сердцу всё равно резануло. Как же тяжело терять друзей — незаживающая, вечно кровоточащая рана.

— Не кричи, нас услышат! — шикнула я на друга. — А согласиться мне бы пришлось, меня отлично для этого простимулировали, — мои плечи опустились. — Давай-ка выбираться из замка, пока опять на кого-нибудь не нарвались. А ещё я ужасно пить хочу, поэтому было бы неплохо раздобыть воды, — вдохнула я.

— Пошли, только я в толк не возьму, чем простимулировали? Пригрозили, что цепей не снимут?

— Сбила бестолкового с толку? — подмигнула я и задумалась, стоит ли о самом стимуле говорить этой вспыльчивой головёшке? — Не волнуйся, цепи бы сняли в любом случае. Для заключения брака с принцессой необходимо согласие её родителей. Поэтому у Шликара было два варианта либо привести моих родителей в подземелье, что в принципе не приемлемо, либо отвезти меня во дворец. Он же не повёз бы меня вместе со стеной?! Ему бы пришлось меня отцепить. Так что оковы было вопросом временным. Теперь давай двигаться, а то я умру от жажды, и тебе придётся везти домой хладный трупик, а не принцессу. Ты же меня домой доставишь? Я ещё полетать хочу!

— Становись драконом и летай! А я тебе не игрушка, для удовлетворения твоих хотений и даже не транспорт для передвижения.

— А можно стать драконом? КАК? Расскажи! — стала я крутиться вокруг Танна. Было бы здорово уметь превращаться в дракона!

Танн с грустью посмотрел на меня, вздохнул и стал выкручиваться, как уж на сковородке. Не хочет, чтоб я была драконом? Ничего, недельку со мной побудет — все расскажет! Я не отстану. Только, надеюсь, что у нас есть эта неделька.

Дальше мы петляли по коридорам. Иногда останавливались, чтобы пропустить бегущих по делам стражников и людей в каких-то темно-синих балахонах с капюшонами, накинутыми на голову. Пока нам удалось остаться незамеченными.

Я успевала крутить головой и рассматривать потолки, картины, ковры и даже витражи. Если бы все не было в таком жутком запустении, то здесь было бы просто великолепно. Надо бы узнать, кто владелец и выкупить этот замок для себя. Чувствую здесь зарыт не один скелет и спрятан не один секрет — хочу знать всё.

Я таки узнала, как высоко мы находимся. Ответ — очень высоко! Выбраться наружу тоже не получалось — слишком узкие окна. Повздыхав по этому поводу, решили искать дверь наружу или хотя бы окно, в которое можно пролезть. Как мы забрались так высоко? Прям из грязи — в князи!

В одном из коридоров нам пришлось спрятаться в какой-то комнате и переждать, пока уйдут из коридора стражники, благо она была пустая и тёмная. Окна, в виду того, что были давно не мыты, света почти не пропускали. Это была чья-то спальня. Широкая кровать под темным балдахином и мебель из светлого дерева были покрыты немалым слоем пыли. Шторы я трогать не решилась — расчихаюсь, и нас поймают, а выход здесь один — в обратном направлении именуемый входом.

Пока Танн стоял у двери и слушал, я подошла к кровати в надежде повалятся хоть минутку, а то руки и ноги совсем отваливались, да и нервы на пределе. За последние сутки я перевыполнила норму переживаний и впечатлений на две, а то и три жизни вперёд. Но только я собралась опустить свой тыл на кровать, как позвал Танн:

— Хватит расслабляться, коридор пуст.

Вот нет бы, этим стражникам побегать ещё по коридору и дать нам несколько минут передыха. Что ж, пора так пора. Мы припустили бегом по коридору, пока нас никто не заметил. В нишах вдоль всего прохода стояли доспехи, между ними весели полуободранные выцветшие гобелены.

Похоже, что обнаружились мёртвые стражники и теперь это был не пустующий замок, а муравейник — тут и там слышны голоса перекрикивающихся людей.

В коридоре, по которому мы бежали, был совсем старый ковёр. Он местами был протёрт до камня, где-то сгорблен или оторван. Я же не могу бегать, как все нормальные люди! Во-первых, я устала, во-вторых, ноги отказывались подыматься высоко, и в какой-то момент я споткнулась о ковёр. Полет вперёд головой не заставил себя ждать. Я замахала руками, аки мельница на холме, но равновесие было безнадёжно потерянно. Да и Танн не успел меня поймать. Так что я врезалась головой в стоящие рядом доспехи и те, падая со скрипом и скрежетом, ударили по голове стражника, выскочившего на шум из двери, что была за доспехом.

Я встала, а вот стражник остался недвижим. Надеюсь, я его не убила. Успеть раскаяться в содеянном мне не дало выражение Танна:

— На моих глазах выражение 'работать головой' приобретает новый смысл, — и скосил на меня свой синий глаз, в уголке которого была смешинка.

Мне осталось только потирать вторую, за сегодняшнее утро, шишку и тихо шипеть, придумывая страшную месть для этого аспида. Ничего, пусть не сомневается, я в долгу не останусь! Поймав мой взгляд, Танн перестал улыбаться. Недолго думая, он пошёл вперёд иногда оглядываясь — иду ли я за ним. Иду-иду, не боись! Пока не отомщу, не отстану!


В течение следующего полу часа Танн прибил ещё троих и решив, что надо передохнуть, мы опять забаррикадировались в какой-то комнате. На этот раз здесь не было кровати, так что ноги я могла вытянуть только в креслах, стоящих напротив камина. Стул, что стоял за столом, у окна для этих целей решительно не подходил. Сама мебель была добротной, тёмного цвета. Кажется, это дуб, но я могу ошибаться. Вдоль стены стояли стеллажи с книгами, сейчас передохну и пойду погляжу, что там есть интересного.

Второе кресло занял бледный герой. Надо его срочно лекарю показать, а то он истечёт кровью. Вот выберусь из этой переделки и сама у лекаря учиться пойду — такое всегда пригодиться.

Поймав мой изучающий взгляд, Танн белозубо улыбнулся.

— Что, нравлюсь?

— Очень, — я не менее лучезарно улыбнулась и подмигнула. — Особенно твоя шкура. Вот сижу и думаю, как скоро она у меня на стене висеть будет.

Улыбку у Танна, как корова языком слизала. Интересно, что его больше пугает перспектива сдирания шкуры или оказаться у меня в спальне? Я вдохнула, судя по произошедшему в пещере — второе.

— Это невероятно — уложить четыре противника самостоятельно и без единой царапины! Танн, расскажи, где ты так научился драться?!

— Там же, где и родился. Нас с детства учат владеть оружием — начиная с кинжалов, заканчивая луками.

— Ты не хочешь рассказывать о доме? — думает меня можно легко сбить с темы. Ошибается! — Вот ты обо мне знаешь много, а о себе ничего рассказать не хочешь. Это, конечно твоё право, но любопытно же!

— Не дуйся! Просто твоя жизнь — это что-то невероятное! А у меня все скучно и обыденно. Я никого не спасал из пожара, мне не снились эльфы и я не пытался поверить в свои сны. А ты!.. Ты это нечто! Рядом с тобой не скучно, а иногда и опасно, но от этого только ещё интересней. А знаешь, приглашаю тебя в гости. Вот и узнаешь всё, что тебе будет интересно.

— Приглашаешь как Лию или как Анилию? — в таком вопросе точность не помешает.

— Как друга, — без тени улыбки ответил Танн. — А между ними есть разница?

— А сам как думаешь? Будет разница, если приедет принцесса с дружеским визитом или простая девушка, в охотничьем костюме?

— Как-то я не делал различие между твоим статусом и твоим поведением, — скосил на меня свой хитрый синий глаз Танн.

Вот уметь надо обидеть, не сказав ни одного обидного слова. Хотя чего я дуюсь? Сама виновата.

Глянула на друга и все мысли улетучились. Он белее простыни на моей королевской кровати. Ой-ей! Надо срочно что-то делать! Стала отрывать полоску от своей блузы. Теперь она стала похожа на топик. Подошла к Танну, сменить повязку.

— Я в порядке, — отмахнулся Танн. — Отдохну, и будет полный порядок.

— Ага, как же! В порядке! Ты не забывай, что я слабая хрупкая девушка и на себе тебя не утащу.

— Как же ты шкуру дракона тащить собираешься? — получила взгляд полного недоверия.

— Я и не буду тащить! Ты забыл, что сам придёшь? — невинно захлопала ресницами.

— О-о-о!.. Ты меня приглашаешь в свою спальню, вот так сразу! Ладно, уговорила, я согласен! — настала его очередь невинно хлопать глазами.

Чтоб его дверью прищемили! Я покраснела по самые уши, представив его в своей спальне. Затянула посильнее повязку, получила в ответ стон.

— Ты такие звуки будешь издавать в моей спальне? — невинно захлопала глазами. А как он хотел?! Я мстю и мстя моя ужасна!

Щеки Танн покрыл слегка розовый румянец. Вот мне даже не интересно о чём он там подумал, ну ни капельки… наверно.


— Давай-ка двигаться дальше. Начнут искать по комнатам, а отсюда и сбежать некуда.

Подошли к двери, вроде тихо. Выбрались потихоньку и двинулись дальше. Петляли как зайцы в лесу — из коридора в коридор. Попадались иногда охранники, но на наше счастье по одному или двое. Танн с ними разбирался сам, я же тихо стояла в сторонке и пыталась не попасть по меч.

Но удача штука изменчивая и на одном из поворотов мы наткнулись на стражников. Пять человек — это не то количество людей, которому сейчас может дать отпор уставший и истекающий кровью дракон. Мы рванули в обратную сторону, стражники побежали за нами.

— Как насчёт третьей шишки? — поинтересовался у меня Танн. — Её результативность нам сейчас очень бы пригодилась.

— Согласна, если только это будет твоя шишка, — запыхавшись, выдала я.

— А как же симметрия…

Договорить он не успел. Мы добежали до развилки, а оттуда из одного ответвления навстречу нам бежало ещё три человека. Все хорошо, только оставшийся коридор заканчивался тупиком и в нём не было ни двери, ни поворотов. Танн хотел было задвинуть меня за спину, но не успел.

— Делим поровну. Мои те трое, а оставшиеся в том коридоре твои, — выпалила я и побежала к моим стражникам.

Танну ничего не оставалось, как принять бой сразу с пятью стражниками. Я не была уверенна, что он справиться, но назад в темницу мне совсем не хотелось.

Я с разбега налетела на стражников. От первого удара уклонилась опустившись на колени и проехав между стражниками, резанув одного из них сзади под коленкой и перерезав сухожилия. Всё-таки тренировки с Танном не прошли даром. Осталось двое. Они, вертя мечи мельницей, прижали меня к стенке. Как отбиваться сразу от двух? Я кое-как парировала удары, защищаясь — о нападении речь и не шла. Меч в мой руке становился все тяжелее и тяжелее. Только сейчас я поняла, что Танн меня на тренировках ещё жалел, а я-то думала, что он меня гонял до потери пульса. Кстати, как он там? Мне отсюда ничего не видно.

Устала я не одна. Левый стражник замахнулся сильнее, чем следовало и я, воспользовавшись моментом, ткнула его в живот мечом и откатилась в сторону. Один на один — это уже ничего.

Последний стражник попался настырный, никак не хотел протыкаться мечом, все время изворачивался. Хорошо уже то, что и я на его меч пока ещё не напоролась.

Вот все люди, как люди, одна я ненорм… принцесса. Кода последний стражник замахнулся для очередного удара, я поскользнулась на крови второго стражника. Взмахнула рукой, в попытке сохранить равновесие. Попала узелками с костями стражнику по челюсти снизу и ощутимо припечаталась мягким местом на каменный пол. Стражник, не ожидавший такого подлого манёвра, потерял равновесие. Я, недолго думая, вскочила и со всей силы ударила противника мечом в область шеи. Он меня тоже не жалел. Последний стражник повалился с перебитым позвонком.

Отдыхать было некогда, на Танна наседали ещё двое стражников, а сам дракон еле стоял на ногах. Я с разбега кинула меч как копьё в одного из стражников. Как ни странно — попала. Второго поразил Танн, когда тот на мгновение отвлёкся на оседающего товарища. Это мгновение стоило ему жизни.

Танновы противники были все мертвы, а мой первый уползал от нас. Танн его настиг и я думала, что убьёт. Вместо этого он взял его за кирасу и поднял на ноги и, прижав к стене прорычал:

— Передай своему хозяину, что за ним придут карсы и где бы он не находился, к чьей бы защите не прибегнул — ему не жить!

Швырнул на пол несчастного, взял меня за руку и потянул по коридору.

Горячка боя прошла и я оглянулась, сразу же пожалев о своём поступке. Пол и стены коридора были все в крови. В противоположную от нас сторону уползал единственный оставшийся в живых стражник. Остальные были мертвы. И троих из них лишила жизни именно я. Я! Кто давал мне право лишать жизни живое существо?! КТО?! Неужели я такой зверь, что способна без колебаний убить человека! Только что он дышал и мечтал, а теперь лежит и остекленевшими глазами смотрит в потолок. И это именно я лишила его последнего вздоха. Меня начала колотить мелкая дрожь и я споткнулась на ровном месте.

— Лиа, ты чего?

Он ещё спрашивает! Я хуже палача! Тот лишает людей жизни не по своей воли, а по приказу. А ответственность за тех, кто лежит в коридоре на мне и только на мне!

Видно прочитав в моих глазах весь ужас произошедшего, Танн решил меня утешить:

— Ты не виновата. Они сами на нас напали, мы только защищались и если бы не мы их убили, то сейчас на их месте лежали бы мы с тобой! Твои бы родители даже не знали бы, жива ты или нет. Так что бери себя в руки, неженка, и давай двигаться дальше, пока нас снова кто-нибудь не нашёл.

Мне это не помогло. Меня начало трясти ещё сильнее. Я же удрала из дома даже не попрощавшись с мамой и папой. Только брат знал, что я ушла и остался меня прикрывать. И если бы я умерла, то уже никогда бы не смогла нормально с ними проститься. Представила склонившуюся над миом гробом мать… Против моей воли слезы потекли по щекам…

'Что-то я часто стала плакать' — появилась в голове мысль. Танн бросил меч и обнял меня, прижимая меня к своей груди и повязке, опять пропитавшейся кровью насквозь. Он стал гладить меня по волосам и приговаривать:

— Не переживай! Я тебе обещаю, что до конца пути ты больше никого не убьёшь. Ты мне веришь? — я кивнула. — Вот и хорошо, вот и замечательно. А если я буду иметь возможность всю жизнь тебя охранять, то и вовсе не допущу, что бы ты так себя терзала.

Мне почудилось, что Танн прикоснулся губами к моей макушке. Или же мне это только показалось?

Если он будет у меня в охране, то за свою жизнь я буду спокойна. Есть только одно 'но' и оно совсем не маленькое — император определил мне будущего супруга. Тем более мой отец ни за что не допустит, что бы я вышла замуж за простого стражника… Ой, о чём это я?! О стражнике. Да-а-а! Совсем куда-то не туда меня занесло!

Я забываю, что я не центр вселенной и что не только меня будут оплакивать, но и тех, кто уже не никогда не вернётся домой. Не вернётся по моей вине. У них тоже есть семьи и дети, которые их любят и которым они нужны. Как я смогу посмотреть им в глаза и сказать, что лишила их кормильца?! И за что я его лишила жизни? За то, что он неверно выбрал себе хозяина? Это не оправдание и людей к жизни не вернёт. Надо сделать так, что бы мне никогда не пришлось убивать людей, какой бы путь они не выбрали. Может даже стоит взять Танна к себе в муж… в охранники.

Я отстранилась, тыльной стороной руки вытерла мокрые дорожки на щеках, точнее размазала кровь, грязь и слезы по лицу.

— Ну что ты так близко принимаешь к сердцу. Их не мучили угрызения совести, когда они тебя пытались убить. Ты же, в конце концов, принцесса и должна уметь принимать жёсткие решения!

— Да не принцесса я!

Брови Танна поползли вверх. Я столько успела пережить, что и забыла, как это прикольно.

— Как не принцесса?! Но ты же… там же…

— Я разменная монета для своего государства. Я рождена только для того, что бы меня удачно выдали замуж. И я даже знаю за кого, — вздохнула я.

— А ты хочешь за него замуж? — я отрицательно помотала головой. — Родители тебя любят, они не отдадут тебя плохому человеку.

— Как ты не понимаешь. У меня есть долг, по праву крови, перед государством. И если у меня есть хоть малейший шанс сделать жизнь подданных лучше, я не могу от него отворачиваться, — ещё раз глубоко вздохнула. — И вообще, сейчас не время и не место. Давай скорее отсюда выбираться. Тебе лекарь нужен, а то кровью истечёшь, — выразила я своё беспокойство вслух.

— Да что мне будет! Я же дракон! — преувеличено бодро сказал Танн.

Я оглянулась в последний раз, покачала головой и пошла за великим и могучим драконом, истекающим кровью.


В соседних коридорах слышался шум и топот, но на нас пока никто не наткнулся. Может потихоньку мы бы и выбрались из этого запустелого замка… но я, на свою голову, увидела чашу, по форме напоминающую раскрывшийся цветок и вместо пестика в середине стояла, в локоть длинной, фигурка женщины, прикрытая на грани приличия. (Ох уж эти мужские фантазии!) Она держала вытянутые руки, и из её соединённых ладошек вытекала струйка воды и падала в чашу.

Был только один недостаток в этом фонтанчике — он находился на пересечении трех коридоров, так что шансы, что нас заметят увеличивались в три раза. Но мне так хотелось пить, что мне было уже всё равно.

— Лиа, не ходи туда, — схватил меня за руку Танн, когда я широким шагом направилась к долгожданной воде. — Давай немного подождём и попьём, когда выберемся отсюда.

— Когда выберемся? — заскулила я, представив, сколько ещё ждать до долгожданной воды. — Мы можем тут ещё несколько дней блуждать, а я очень хочу пить.

— Но нас могут заметить! С двумя-тремя стражниками я ещё справлюсь, но если их будет больше, я не могу гарантировать, что нас не убьют.

— Пусть убьют, только сначала попить дадут! — и не дожидаясь дальнейших возражений я пошла к фонтану.

Вода в чаше была зленой от ила, но из ладоней девы стекала вполне приличная жидкость. Я не стала дожидаться приглашения и присосалась к струйке. Какое блаженство! Я ощущала каждую каплю, попавшую внутрь, чувствовала, как наполняется пустой желудок приятной прохладной тяжестью. Танн на меня посмотрел, посмотрел и присоединился. Напившись, я помыла руки и умыла лицо. Только сейчас я ощутила нестерпимое желание очутиться в горячей ванне.

Потом помогла Танну обмыть рану. Да, выглядит она хуже некуда. И кровь все никак не останавливается. От остальных царапин не осталась и следа. Поразительно! Но почему эта никак не заживает? На мой вопрос дракон только отмахнулся, мол, пройдёт — никуда не денется. Очень на это надеюсь.

Моя беспечность дорого нам обошлась. Я поздно заметила, что вокруг стоит полная тишина. Глянув в коридоры, мы увидели, что нас окружили с трёх сторон. Эх, лучше бы я потерпела с питьём!

— Я безмерно рад встрече! — от звука этого голоса я аж подпрыгнула. — Я то уж подумал, что вы умнее и я вас тут не увижу. Но вы даже не заставили нас долго ждать. Что ж, хвала человеческой, — окинул взглядом моего спутника и добавил, — и драконьей глупости! Бежать вам некуда, вы снова у меня в руках.

Это подлец расхохотался так, что по коридорам опустевшего замка разнеслось эхо. Я застонала! Действительно, моей глупости нет предела! Так нелепо попасться! Танн схватил меч и встал в шаге передо мной. Глупец! Против стольких людей нужна как минимум рота хорошо обученных гвардейцев, а не раненный дракон и мягкотелая принцесса! Но на всякий случай, и я взяла свой меч, выкинуть который мне не хватило духу, не смотря на моё обещание больше не убивать людей (их же можно просто покалечить). Второй рукой я прижимала мешок с костями, выбросить их не поднялась рука.

— Это тот маг, что был на берегу Троны, — шепнул мне Танн.

— Шликар — маг? То-то у него над плечом висел какой-то светящийся шарик!

— Пульсар. Есть два вида пульсаров: бытовые и боевые. Этот был бытовой. Если големы его рук дело, то мы столкнулись с магом девятой степени, — посмотрев на меня, добавил, — самая высокая десятая, потом уже идёт архимаг, — увидев, как я непонимающе хлопаю глазами, продолжил. — Потом тебе все объясню. Сейчас не до этого.

На этом наш урок по магии закончился. Да и не время было магию учить, пора было шкуру свою спасать.

— Я превращаюсь в дракона и задерживаю их, а ты бежишь! — предложил свой план Танн.

— И куда я побегу?! С таким количеством хорошо вооружённых людей я не справлюсь! Да и без тебя я никуда не уйду! Так что давай думать дальше.

— Не глупи! — в его голосе послышались стальные нотки. — Как только появиться хоть малейший шанс убежать, ты им воспользуешься! Пообещай мне.

— Вот уж нет! Не дождёшься, я тебя не брошу!

— Лиа, ты и не бросишь меня, а пойдёшь за помощью…

— Я на такое не поддамся! — отбрыкнулась я. Наивный, пытается убедить меня моим же способом!

— Да я сам тебя сейчас пристукну или этому Шликару отдам — безвозмездно! — закипел Танн. — Тут не игры в благородство, а вопрос жизни и смерти и твои выкрутасы тут вовсе ни к чему!

Дальнейший наш спор прервал Шликар:

— Ну, голубки, нашептались? А сейчас сложили мечи и сдались. Тогда я, так уж и быть, сохраню вам жизнь.

— Зачем тебе наши жизни? — подала голос я, а Танн сделал полшага в мою сторону, почти скрыв меня за спиной.

За его широченными плечами было ничего не видно, и я попыталась обойти его сбоку.

— Стой там! — шикнул на меня дракон.

Он был настолько напряжён, что, казалось, сейчас начнёт пламенем плеваться. Зачем? Тут надо головой думать, как выбраться из этой непростой ситуации. А чтобы подумать надо время потянуть.

— Ваши? — усмехнулся Шликар. — Они уже мои! Из шкуры дракона выходят отличные сапоги!

Мы зарычали одновременно и двинулись, подняв мечи, на эту выскочку. Во-первых, это моя шкура, а во-вторых, эта наглость перешла все границы.

Мы не прошли и двух шагов, как по взмаху руки Шликара вперёд вышли лучники с натянутыми луками.

— Барток, твой выход. Докажи мне свою преданность. Вот она цель, мне она нужна любой ценой! Надеюсь, хоть с этой задачей ты справишься?

Да, вот и повоевали, погибнуть от руки Шликара — куда ни шло, но от рук Бартока — это уму непостижимо! У меня внутри все похолодело и свозь сковывающий сознание страх, я смогла уловить в голосе Шликара недовольство выполнения предыдущей миссии. Уж, не о нашем ли побеге шла речь? Значит, он действительно не связал руки Танну. Неужели теперь он способен на убийство?!


Ответ узнать я не успела, потому что Танн попятился назад, отведя в сторону левую руку с мечом и заставляя меня сделать шаг назад. Это был мой последний шаг, потому что я упёрлась пятой точкой в фонтан, и дальше идти было уже некуда. Но Танн то не знал, что я дошла до точки, и продолжал наступать на меня. Я не удержала равновесие и села в фонтан. Раздался смех со всех сторон, особенно усердствовал Шликар.

У меня потекло по штанам в сапоги. Надеюсь, это была вода, а не последствия моего испуга. Под мои весом один из лепестков чаши обломился… или нет. За мной со стоном и скрежетом отъехала часть ниши в сторону.

Пока я соображала, чем нам это грозит, Танн толкнул меня в открывшее отверстие и прыгнул следом. Оказавшись внутри помещения он повернул каменный факел и проход со стоном стал закрываться. На этом наше везение кончилось, потому что в оставшийся проем полетел град стрел. Одна из которых воткнулась в ладони от моей ноги, а другая поцарапала руку Танна.

Шум и крики стихли, когда проход закрылся, а Танн сполз по стене и остался сидеть. Его лоб был весь покрыт бисеринками пота. Дышал он очень тяжело, но не бросить колкость в мой адрес не смог.

— Обычно ты открываешь проходы головой, а не руками, но в этот раз ты превзошла саму себя! Это же надо открыть дверь задом!

— Если бы ты на меня не прижал к фонтану, то я в него бы и не села! — возмутилась я.

— Да ладно, я же просто в восхищении от твоей находчивости! В который раз спасла наши шкуры. И с каким изяществом это сделала! — в притворном восхищении закатил глаза Танн. Нет, я его точно стукну!

— Лучше скажи, каким образом ты узнал, как проход закрывается? — решила сменить тему я.

— Всё гениальное просто — если дверь можно открыть, то и закрыться она должна. Рядом с проходом с этой стороны ничего нет, кроме факела, а он прикреплён к круглому основанию. Я его и попробовал покрутить в разные стороны. Но с тобой я не иду ни в какое сравнение! Ты не только находишь приключения на свою пятую точку, но и умудряешься с её помощью из них выбираться!

Мне надоели его насмешки, лучше бы поблагодарил, что живы до сих пор! А он… он… в общем, ну его!

Я поднялась и осмотрелась. Мы находились в большом зале. Здесь было всего два окна и те под самым потолком, так что в помещении царил полумрак. Посередине зала стоял дубовый стол на пятьдесят персон, покрытый толстым слоем пыли. На самом столе не было ничего, кроме трёх подсвечников с наполовину прожжёнными свечами. Часть тяжёлых балдахинов валялась на полу, оставшаяся часть криво висела на стенах.

Кроме нашего входа, ещё были огромные двери до самого потолка, по бокам от которых находились доспехи. Танн поднялся, взял алебарду у одного их доспехов и вставил её в дверные ручки, тем самым заклинив дверь.

Единственны украшением зала было зеркало в два человеческих роста, находившееся напротив двери. Зеркало было покрыто пылью и ничего не отражало. Я подошла к зеркалу. Что-то смутно знакомое было в раме этого зеркала. Плющ, обвивающийся вокруг поднявших руки людей, на верхушке рамы огромное дерево, которое протянуло корни к самому нижнему краю рамы. Где же я это видела?

— Женщина! — возвёл глаза к небу Танн. — Кому что, а ей важно как она выглядит.

Танн встал со стула, отодрал кусок балдахина и, подойдя к зеркалу, протёр его.

— Теперь твоя душенька довольна, — посмотрел на моё отражение в зеркале Танн. — Лучше подумай, как отсюда выбираться будем.

Но я его уже не слушала — я вспомнила, где я видела это зеркало, точнее вспомнила раму. Никогда бы не подумала, что это зеркало, потому что стоя напротив в нём отражалась не я, а эльф. Вот почему мне знаком орнамент. Тогда возникает вопрос — если это зеркало то, что я искала, то где сам эльф?

Сама я его трогать зеркальную гладь побоялась, что ли. Ведь если не завершение пути, к которому я шла, значит у меня просто разыгравшееся воображение. Для меня это зеркало означает конец мечты, конец фантазиям — я самая обычна принцесса и не более того. Что ж, надо иметь силы смериться с нынешним положением. Главное, что б ещё хуже не было.

— Чего ты там застыла, как будто приведение увидела? Тут посидим или на выход пойдём? Эй, Лиа, ты меня хоть слышишь?

— Не увидела…

— Что не увидела? — не понял Танн.

— Кого, а не что. Привидение, — ответила я, все ещё поглощённая своими думами.

— Лиа, очнись! Какое приведение! Это просто зеркало!

— Не просто, именно в этом зеркале я видела эльфа. Но сейчас его, почему-то здесь нет.

— Нет и ладно. Может оно даже к лучшему. Давай-ка выбираться отсюда, — предложил Танн.

Что ж, зря только в неприятности вляпалась сама и Танна втравила. И ради чего я столько лишений терпела?

Танн уже был у двери, но почему-то не спешил её открывать, а стоя прислонившись ухом к стыку и что-то слушал. Когда я подошла, он знаком попросил вести себя тише. Я тоже прислонилась к двери, но ничего не услышала. Правда дождалась когда Танн отойдёт от двери и только тогда спросила:

— Ну что там?

— А там осада, готовящаяся перейти в штурм, — равнодушно пожал плечами Танн. — Так что тот выход, который из вне вовнутрь именуется входом, для нас закрыт. Надо искать другой.

— И ты мне это так спокойно сообщаешь?! А как ты узнал?

— Сколько же в тебе вопросов! А узнал просто — услышал, я же дракон в конце концов! Возвращаясь к твоему первому вопросу, отвечу вопросом: если я буду бегать кругами и рвать на голове волосы с досады, тебе легче станет? — втолковывал мне как маленькой дракон. Я отрицательно помотала головой. — Я так и подумал. Так что теперь напряги то, что у тебя есть в голове, призови своё везение, которое тебе обычно сопутствует, и ищи выход из сложившейся ситуации. Заметь, подойдёт любая часть тела!

Ага, ищи выход! Легко сказать, но воплотить в жизнь сложнее, чем кажется. В моей голове роились две идеи, но на счёт их воплощения в жизнь могли возникнуть проблемы. Одна требовала время, другая простора.

— Тебе с какой идеи начинать, с хорошей или не очень? — спросила я.

— Без разницы, но в виду явного дефицита времени начни с хорошей, — благосклонно разрешил друг.

— Тогда так, здесь прямой выход наружу только через те маленькие окошки. Как подобраться к ним под самый потолок у меня два варианта…

— Целых два?!

Притворное восхищение я пропустила мимо ушей.

— Да, целых два. Первый это перетащить стол к стене и ставить стулья друг на друга, пока не доберёмся к окну, — предложила я.

— У меня тоже два… два варианта ответа на одно твоё предложение. Первый, ты хоть представляешь, что ты костей не соберёшь, если свалишься оттуда. Второй, стульев до окна не хватит, даже если ставить по одному друг на друга, а не пирамидой, — опроверг мои старания Танн.

— Ладно, второй вариант такой: ты превращаешься в дракона и поднимаешь меня к окну, потом становишься обратночеловеком и вылезаешь сам. Как?

— А ты уверенна, что влезешь в окно? Это раз, а два, если я обернусь человеком в воздухе, то могу не успеть зацепиться за раму и тогда превращусь лепёшку.

— Зачем тебе в воздухе цепляться? Зацепишься когтями за раму, а потом уже перевоплощайся.

— Лиа, ну как ты себе представляешь, я буду махать крыльями — я же потолок задену и потеряю равновесие. Но вот тебя я могу посадить на морду и выки… высадить в окно.

— Нет, Танн, так дело не пойдёт. А то Шликар опять будет манипулировать мной, если ты попадёшь к нему в руки.

Кулаки Танна сжались, скулы вздулись, глаза загорелись, он весь так напрягся, что аж булькать изнутри начал. Только через пять вдохов и выдохов смог членораздельно сказать:

— Он что, требовал подписать, угрожая тебе моей жизнью?! — я виновато опустила глаза. — Ты почему мне сразу не сказала? Ладно, с этим разберёмся позже. Ты только знай, что я им живым не дамся! Поэтому принимай решения без учёта угроз.

— Такой вариант меня тоже не устраивает. Мы можем попытаться найти ещё один тайный ход. Пусть и неизвестно куда он нас приведёт, но все лучше, чем сидеть и ждать, когда нас схватят.

— У тебя все идеи такие ненормальные? — уже спокойнее поинтересовался Танн.

— Не нравятся мои идеи, я внимательно слушаю твои, — обиделась я.

— Да ладно тебе, давай поищем тайную дверь, — и немного помолчав добавил. — Но ты все же подумай над окном, потому что если мы не успеем выбраться раньше, чем взломают дверь, то я тебя спрашивать не стану, а сразу препровожу в две… в окно.

— И не вздумай! Я не вещь и могу сама принимать решения, вне зависимости от того, нравятся они тебе или нет! — вспылила я.


'Нет, это же надо, какой умник нашёлся: даже спрашивать не будет! Ещё как будет, особенно когда я назад из окна спрыгивать буду. Пусть разобьюсь, но будет по-моему!' — бурчала я про себя, пока обходила помещение вдоль всех стен, попеременно нажимая на все камни, где только дотягивалась, крутя все, что выступало из стен. Но почему-то выход… или вход упрямо не хотел находиться. Я была уже вся в пыли, что умывалась, что нет.

Когда я обошла всю комнату и присела за стол отдохнуть, поинтересовалась у Танн, почему за нами не зашли в ту дверь, через которую мы сюда попали. На что получила вполне исчерпывающий ответ — я просто сломала чашу, то есть сам механизм открывания двери, поэтому они и оккупировали дверь. Главное он опять не упустил случая подшутить над моим способом открывания тайных ходов. Даже предложил походить и головой с попой обо все ударяться, вдруг что-нибудь откроется. Ведь дождётся же, что я ему по голове за такие шуточки настучу! А ещё как посмотрит на мои штаны, так его на 'хи-хи' прибивает! А мне от мокрых штанов сплошной дискомфорт! Холодно, мокро и жутко неприятно! И вообще, я уже домой хочу!

Я так устала, что сил огрызаться этому нахалу не было. Я сложила руки на столе и положила на них голову. Рядом лежал меч Танна. Вот он молодец и меня в проход втолкнул и меч прихватил. А я, когда села на фонтан и он подо мной обломился, пыталась удержать равновесие и выронила меч, но куртки с костями не бросила. Просто молодец! Теперь если нам продеться защищать свою жизнь у нас буде целый меч на двоих! Танн будет размахивать мечом, а я куртками, из которых будут сыпаться кости и разить врагов направо и налево. Прям оружие массового поражения! Кому-то кость попадёт в глаз, кому-то в нос, а кому-то и вовсе в рот… Дальше додумать не успела, меня разобрал смех, как только я представила себе эту картину. Рассказала об этом Танну, который осведомился причиной моего бурного веселья. Теперь хохотали вдвоём, дополняя картину разнообразными образами, вплоть до шлема из черепа.

— Нормальные девушки уже бы горючими слезами обливались бы, окажись они в твоей ситуации, а ты хохочешь как ненормальная! — констатировал Танн.

— Почему 'как'? Я и есть ненормальная. Нормальная девушка не то, что не оказалась бы в такой ситуации, она бы первоначально в неё не попала, — Танн утвердительно закачал головой.

— Я даже домой тебя провожу, чтоб ты снова в какие-нибудь неприятности не влипла, — и добавил шёпотом, — сначала, правда надо из этих выбраться.

Как в подтверждение его словам в дверь что-то ударило с той стороны. Упал один из балдахинов, полетела пыль и мы с Танном вскочили одновременно.

— На таран пошли, значит, — зло, сквозь зубы процедил Танн. — Готова к прыжку их окна.

— И думать забудь! У нас двоих шансов больше, чем у тебя одного! — воспротивилась я.

— Костями кидаться будешь? — улыбнулся Танн, но улыбка померкла, так как раздался очередной удар в дверь.

Мы переместились в конец помещения, впритык к зеркалу, на случай, если придётся превращаться в дракона. Я пыталась глазами найти выход, но голова работала плохо, страх сковывал все движения. Неужели это и есть конец и дальше ничего не будет? 'Даже когда тебя съели, у тебя есть два выхода…', - шутил Барток. Где же выход из сложившейся ситуации?

Танн стоял мрачен и молчалив, весь натянут, как струна и все время поглядывал то на меня, то на окно. Я каждый раз делала строгое лицо и отрицательно крутила головой.


Когда доски стали потихоньку поддаваться напору осаждающих, мне настолько стало страшно и я взяла Танна за руку. Он даже не шелохнулся, оставшись все таким же напряжённым. Даже мама не узнает, что я домой не вернусь и отца я подвела с государственными делами. У моих родителей одна надежда — мой брат.

Я в последний раз оглянулась в поисках выхода. Посмотрела назад и замерла. Там, из глубины зеркала смотрел ОН. Когда увидел, что я его заметила, то протянул мне руку и улыбнулся. У него улыбка, как солнечный лучик, на душе сразу стало теплее и не так страшно. Я дёрнула за руку Танна, но тот опять не отреагировал. Он что, впал в оцепенение?

— Танн, оглянись, — взмолилась я, потому что если это разыгралось моё воображение в поисках спасение, то это совсем-совсем нехорошо!

Синеглазый повернулся и глаза его округлились, то же самое произошло и с глазами эльфа. Забавненько это смотрелось, меня даже на смех пробило. Они как день и ночь, разные и неуловимо похожие. Ой, что-то я не о том думаю перед лицом смерти.

Танн протянул руку и упёрся в холодную поверхность зеркала. И что надо сделать, чтоб оказаться по ту сторону, рядом с голубоглазым эльфом? Я озвучила свой вопрос, даже не надеясь оказаться с той стороны и получила исчерпывающий ответ:

— Войди, — ответил эльф, нежным мелодичным голосом. — Если ты меня видишь, значит дверь открыта.

— Мне как, головой постучаться или ногами разбить зеркало? — возмутилась я. — Руки мне жаль калечить, да и голову тоже, если только стулом воспользоваться… — а как ещё можно пройти сквозь стекло?

Не будь я дворцовонатасканная, то и не заметила бы секундного замешательства эльфа.

— Тебе не надо ничего разбивать, проход уже открыт.

Я с полным непонимание посмотрела на мою надежду и опору… Ох, что-то меня все не туда тянет… Не мою, конечно, пусть будет общую или государственную, он же мою шкуру государственного значения спасает. Может этот синеглазый что-то об этом знает, он же всё-таки дракон!

— А что ты на меня смотришь? Разве не понятно о чём говорит этот… эльф, — как-то неприязненно он произнёс слово 'эльф', но сейчас не место и уж точно не время акцентировать на этом внимание. Я просто отрицательно помотала головой. Танн вздохнул и продолжил: — Дверь — это зеркало. Это понятно? — я усердно закивала. — Хорошо, значит и слово 'открыта' тебе тоже знакомо?

Я его сейчас стукну, честное слово! Он просто невыносим! У меня от негодования даже кулаки сжались, если я чего-то там не понимаю — это не значит, что я тупая, просто нужно объяснить!

Танн видя, что дело идёт к рукоприкладству примирительно поднял руки:

— Ну, что ты! Я же просто спросил! — и на всякий случай сделал шаг в сторону от меня. — Так вот, к чему это я? А! Я это к тому, что тебе надо просто подойти к зеркалу и пройти сквозь него.

— Это я поняла. Я спрашиваю как это сделать? Оно же твёрдое, ты сам его трогал! Вот понаставлю себе синяков и шишек, сам будешь это объяснять моим родителям, — и на свою беду представила, что Танн стоит перед моими родителями и понурив кудрявую голову пытается объяснить им, что мои кровоподтёки и прочие ушибы полностью его вина. А как только представила, что на это объяснение подумают родители, сразу залилась краской по самые уши. Наверно только меня посещают такие ненормальные (или нормальные?) мысли. Но когда смогла оторвать взгляд от изучения пыльного каменного пола, то увидела, что Танн тоже не стремиться встретиться со мной взглядом. Интересно, а о чём подумал он?

От Танна я ответа не дождалась. Ответ пришёл от эльфа:

— Тебе не надо ничего бить, от тебя требуется только желание оказаться с этой стороны. Если ты этого действительно хочешь — дай мне руку, — с этими словами он протянул мне навстречу руку, почти впритык к самому… язык не поворачивается назвать это зеркалом. Зеркало отражает, а это скорее стекло в рамке.

Эх, была не была! Что мне какое-то стекло, после изнурительной дороги, плена, убийства и предательства! Я протянула руки и коснулась поверхности стекла. Против ожидания стекло оказалось мягким и податливым, как заливное, хотя холодное ощущение при прикосновении осталось, как будто я касалась окна в сильный мороз. У меня аж мурашки по телу пробежали. Видели бы меня сейчас Барток с Рисаной… Хотя у Бартока ещё есть шанс, если он поторопиться.

— Ты чего застыла, иди давай! — вырвал меня из раздумий Танн.

— Сейчас, только узелки свои заберу.

Грохот в дверь становился все настойчивей, двери все больше проседали под напором осуждающих, ещё чуть-чуть и этих самый дверей не будет. Надо бы поторопиться.

Подошла к зеркалу, вздохнула и хотела уже было шагнуть навстречу новому, но вспомнила, что Танн стекла касался, а не просовывал туда руку.

— Танн, а как ты войдёшь, если для тебя стекло твёрдое? — уточнила я.

— А я туда и не пойду, нечего мне там делать, — отмахнулся Танн. — Ты иди, за меня не переживай, приведёшь мне на помощь эльфов.

Я многозначительно посмотрела на дверь, потом на белого, как полотно Танна, но последний проигнорировал мой пылкий взгляд, как будто меня здесь уже и не было.

— Так дело не пойдёт! Или пойдём вместе или вместе остаёмся, — топнула я ножкой и мотнула головой, прям упрямая кобылка не меньше.

Танн возвёл глаза к небу и обратился к эльфу, видно надежду меня вразумить он потерял окончательно:

— Хоть ты ей объясни, что двоим тут оставаться глупо, — и, посмотрев на меня, добавил, — я через зеркало просто не пройду, оно меня не пустит. Ты и сама это видела. Так что собирай руки в ноги и давай уходи. А если будешь артачиться, я тебя самолично туда закину! — начал злиться Танн.

— Ну, если пропускает меня, то давай я тебя возьму за руку и мы пройдём вместе, — предложила я.

— Вот упёртая ду… девчонка! Даже если ты возьмёшь меня за руку, то будет два варианта: или мы пройдём вмести или, что скорее всего, вдвоём не сможем пройти! — почти по слогам, как слабоумной, объяснял мне Танн.

— Нам ничто не мешает попробовать, вот и узнаем, пустит нас зеркало или нет, — я протянула руку Танну.

Взять мою руку он не успел, дверь с грохотом наконец поддалась и в проем полетели арбалетные болты. Танн толкнул меня в зеркало. По наитию или испугавшись летевшего в грудь Танну арбалетного болта, я схватила его за руку. В такой живописной композиции мы и влетели в зеркало.


Именно, что влетели, так как это злополучное зеркало нас всё-таки пропустило. Мне казалось, что летим мы очень долго, будто с высокого обрыва прыгнули в воду. Нас окружало голубовато-зелёное пространство с проблесками ярких то ли точек, то ли звёздочек, проносящихся мимо. Оно словно обволакивало и создавалось ощущение, что кто-то нас сзади проталкивает вперёд сквозь плотную тягучую массу. Очень хочется верить, что при приземлении не разобьёмся. Здесь не было времени и пространства, я даже не могла сказать, где верх, а где низ.

Мельком глянула на спутника. Бледный, глаза закрыты, а повязка снова пропитана кровью. На долю секунды мне даже показалось, что его больше нет, осталась только бездушная оболочка, но через мгновение я увидела, что искра Лании не погасла и на его шее бьётся жилка. Он столько раз спасал мне жизнь, что я просто не могу позволить ему умереть. Он… он все ещё нужен мне. Нужен так, как никогда прежде. Только бы добраться туда, где ему смогут помочь.



Не могу сказать, как долго мы летели, но все же приземлились. Если быть уж совсем честной, то приземлился только Танн, а я скорее эльфо-придраконилась. Объясняется это все элементарно (я как всегда в своём репертуаре), если Танн упал на землю, то я рухнула поперёк дракона и эльфа. Но не просто приземлилась, а судя потому, что мешок с костями лежал на лбу эльфа, я его этим мешком и приложила. М-да, злосчастные кости, кому только ими не доставалось! Надеюсь, я хоть не убила этого невезучего эльфа? А то нехорошо получится, ой, как нехорошо! Может он без сознания и я успею убрать кости, пока он этого не заметил. Наивная…

В обрамлении длинных черных густых ресниц, которым позавидует любая девушка, не просто смотрел своими бездонными лучисто-голубыми глазами, которые будто светились изнутри, а с интересом меня разглядывал эльф. Вот сотворила же Лания столь прекрасное создание, мне бы хоть немного этой красоты досталось! Чуть пухловатые губки, над округлым подбородком. Совершенный ровный тонкий прямой нос. Изящные черные брови, на безупречном челе. И всё это время я лежала на камзоле стального цвета со светло-голубым орнаментом, в виде плюща поднимающегося вверх и растворяющегося на уровне груди. Белоснежная рубашка под камзолом выглядывала из расстёгнутого ворота. Былая была не только рубашка, но и волосы, рассыпавшиеся по зелёной лужайке и обрамлявшие безукоризненный овал лица. Из-под волос выглядывало ушко с кончиком, чуть острее, чем у обычных людей. Портила внешний вид только намечающаяся шишка на лбу — я в своём репертуаре! Что бы я что-то не испортила — да я не я тогда буду!

Ой, непристойно же валяться на парнях, тем более неприлично так их рассматривать! Я поспешила слезть с моей эльфо-драконей подстилки. Вот только куда сползти, вперёд или назад? Решила, что лучше все же назад, чтоб не светить своим мокрым задом перед эльфом — испорчу же первое впечатление, а его дважды произвести нельзя. Или уже испортила? Нет, об этом лучше не думать! Стала сползать назад. Как же я сползу и вреда не нанесу?! Моя правая рука соскользнула с живота эльфа и я всем своим весом локтём дала ему под дых! Эльф застонал и согнулся, выпучив глаза. С каким упрёком смотрели на меня его глаза! Что я могла поделать, когда уже всё что можно было испортить — испортила?! Пожала плечами и стала сползать дальше.

Наконец, сползла с парней и встала, отряхивая одежду. Зря я это сделала, с меня полетела столько грязи и въевшейся пыли, что я покраснела по самые уши. Да уж, умею я произвести первое впечатление, что ни говори! Боюсь даже представить, что эльф обо мне подумает!

Танн все ещё лежал, видно сильно его придавила. Я села рядом с ним на колени, погладила его по щеке и позвала. Слава Богине, он открыл глаза и сел.

— Ты как? Я сильно тебя пришибла? — обеспокоено спросила я.

— Ничего, бывало и хуже, — в своей манере отмахнулся дракон и встал.

Я тоже не стала рассиживать, тем более что рядом стоял объект долгожданной встречи. А этот объект очень внимательно нас рассматривал, даже скорее изучал, внимательно так, изучал. Но когда я на него посмотрела, он уже улыбался и от этой улыбки у меня все внутри перевернулось! У меня создалось впечатление, что в пасмурный день выглянуло солнышко, лично для меня и греет только меня своим теплом!

Я возвела глаза к небу, но не с молитвой, а с укором. 'Что же ты делаешь со мной, Лания! Нельзя же так, я ведь не железная! Сначала восхитительный дракон, а теперь прекрасный эльф?! А меня отец замуж отдать хочет, уже с королём Гра́ввланом потихоньку о желательной помолвке обмолвился. И ведь за не соблюдение обязанностей сторон дело и до войны дойти может. Зачем ты так издеваешься надо мной?' — вопрошала я безмолвное небо.

— Что-то не так? — спросил эльф, видя мои воздетые к небу глаза.

У меня аж слезы на глаза выступили! Это выше моих сил! Его голос, как журчание ручейка в летнем солнечном лесу. Ощущаешь не столько ушами, а всем естеством! В моих снах, он не был так сладок и не притягивал настолько сильно. Был просто приятный бархатистый голос.

— Все даже лучше, чем я ожидала, — призналась я.

И тут эльф сделал неожиданное — улыбнулся, так что солнце померкло, и заключил меня в объятия, прижав к своей груди. Мама! Моё сердце пропустило несколько ударов, пока я нежилась в его объятьях. Не знаю почему, может из-за того, что приобрело форму то, во что я верить перестала наконец, может из-за того, что мне пришлось пережить я нуждалась в поддержке, но к моему огромному стыду я даже не попыталась отстраниться, пока эльф сам меня не отпустил. Принцесса называется! Я должна быть неприступной, как самая лучшая крепость и далёкой, как звезда, а я… Да что тут говорить, я и принцесса-то только на половину, по отцовской линии.

А прекрасный эльф отпустил меня для того, что бы сказать, обращаясь к Танну:

— Мы не представились. Я Лайелиниэ́ль Мартанила́ие Иелинае́л тал Валниеланиа́й лэ Каэтиантари́на.

— Танниртале́н Шрамина́ртае Проиманте́й тал Ксанилането́й лэ Валданитари́на.

Я, кажется, открыла рот. Ой, непростой мой… совсем даже не мой, дракон. Да и эльф, чувствую я, немало сюрпризов мне преподнесёт. Зато хоть имя его узнала. Без имени он был мечтой, сном, но сейчас он реален, как никогда.

Эльф протянул руку для рукопожатия и Танн с большой неохотой ответил тем же. Но едва соприкоснулись их ладони, как они отдёрнули руки, словно обжёгшись, и с такой злостью уставились друг на друга, будто хотели схватиться в смертельной схватке прямо здесь и сейчас.

Первым подал голос эльф, если быть точной, то воскликнул:

— Что здесь делает дракон! Тебе тут не место, убирайся отсюда, пока шкура цела!

Не дав Танну открыть рот, я сказала:

— Лайели… ниэль Марта…

— Называй меня Лайел — этого будет достаточно, — мягко сказал эльф, будто и не звучала сталь в голосе и глаза не метали молнии миг назад.

— Хорошо. Я — Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, но ты можешь зывать меня Лиа. Так вот Лайел, он пришёл со мной, точнее я его сюда затащила, — призналась я, грозно зыркнув на Танна, который хотел возмутиться.

— Зачем? И как он прошёл сквозь Временное зеркало, оно не должно было его впустить?

— Оно его и не впускало. Я же сказала, что я его сюда втянула. Он не раз спасал мне жизнь и сейчас ему нужен лекарь. Если такового не найдётся мне придётся оставить тебя, пока не смогу оказать достойную помощь… Танну (не буду пока язык ломать с его полным именем, а чуть попозже уточню, почему я его до сих пор не знаю и ему придётся объяснить мне много, очень многое).

— Если Вы так ставите вопрос, Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, — и даже не запнулся, — то у нас найдётся лекарь, но как только его жизни не будет угрожать опасность, он должен будет покинуть нас. А сейчас, будьте добры следовать за мной, — холодно, очень холодно произнёс Лайел, (или мне теперь называть его полным именем?), словно летом наступила зима, а в лёгкой одежде осталась одна на заснеженной улице.

Ну, вот и всё, рухнули девичьи мечты и надежды. Распрекрасный эльф теперь ко мне будет холоден и недосягаем. Так тебе и надо! А что я могла сделать при столь явно назревающем конфликте? Может и могла, но Танна обижать не позволю ни сейчас, ни потом. На данный момент главное, что бы ему оказали посильную помощь, а с остальным разберёмся позже, тем более что у меня вопросов к этому эльфу, больше чем ответов.

Посмотрела на находящееся в трёх локтях над землёй зеркало и ведущим к ним ступенькам. Вот как мы могли промазать мимо последних? А могли бы спуститься как люди…


Мы шли сквозь лиственный лес, который мне, к примеру, казался непроходимым, но эльф прекрасно находил тропинку сквозь густые заросли. Все шли молча. Эльф с прямой спиной и лёгкой походкой, Танн тоже шёл прямо, но я видела, что это ему стоило огромных усилий, я же плелась в середине и принцессу во мне сейчас ничто не напоминало. Меня одолевали сомнения, вопросы, а ещё страшная усталость. Даже не знаю, чего во мне сейчас было больше: любопытства, изнеможения или страха перед грядущим?

А лес, невзирая на мою, бредущую в унынии фигуру, радовал нас просачивающимися через зелёные листья лучиками, словно солнышко украдкой подглядывало за нами. Мир вокруг вовсю благоухал цветами и свежим воздухом, наполняя нас жизненными силами и отгоняя надоевшую усталость.

Деревья кончились неожиданно, вот ещё лес, а сейчас уже дорожка сквозь затейливые постройки. Здесь были дома из камня и дерева. Даже были дома на верхушках деревьев, что здесь росли во множестве. У нескольких домов были заборчики с затейливой ковкой, среди завитушек можно было увидеть и лесных зверей, и птиц, парящих в вышине, и даже насекомых. На всех домах было много окон, наверняка внутри помещения было очень светло. Даже в домах на деревьях были окна. Между такими домами наверху были перекинуты навесные мосты, соединяющие дома, так же, как тропинки соединяют дома внизу. Все дома без исключения украшали распустившиеся цветы в специально устроенных для них клумбах. Здесь даже не пахло городскими запахами, а всё благоухало приятными ароматами.

Я словно находилась в одной из тех сказок, что читала мне мама в детстве, а вокруг с удивлением на меня и враждебностью на Танна бросали взгляды эльфы. Каждый из них был прекрасен, словно Лания создавала высшее своё творение в каждом из них. Редко у кого были волосы короче плеч, были и светлые оттенки волос — от белоснежного до льняного, и тёмные — от тёмно-пепельного, до иссиня-чёрного. А вот рыжих эльфов почему-то не было, что странно, потому что при смешении темных и светлых волос у людей рождаются рыжие дети. Или здесь в брак вступают только при условии, что цвет волос одинакового оттенка? Надо будет разузнать.


Заходящее солнце баловало нас розово-красными красками, освещая пространство вокруг в совсем уж неимоверные и необыкновенные цвета.

Полюбоваться мне не дали на заходящие за горы светило, в какой-то момент мы повернули за угол и прошли к самому отдалённо стоящему зданию из белого камня. Мы зашли внутрь, где пахло самыми разнообразными травами. Лайел сказал что-то вышедшему навстречу черноволосому, зеленоглазому эльфу в светло-зелёной одежде, которая на нем сидела просто великолепно. Последний склонив голову ушёл, а эльф обратился к нам:

— Сейчас придут лучшие целители и осмотрят твоего друга. Надеюсь, тебя это устроит?

Даже горная вершина Даллта уступает в холоде голосу прекрасного эльфа. А не переборщила ли я с своей позицией? Мне так хотелось сюда попасть и вот я здесь. Ну и что я сделала? Плохого нам ещё ничего не сделали, а я уже успела уйти в глухую оборону. Я даже не одного вопроса не задала, пока мы сюда шли!

— Спасибо огромное! Это даже больше, чем мы могли ожидать, — призналась я.

Дальше мы ожидали прибытия эльфов в полной тишине. Я украдкой рассматривала эльфа, а он меня. Я никогда не считала себя дурнушкой, но стоя рядом с этим блондинистым красавцем, чувствовала себя как самая последняя замарашка… А собственно почему 'как'? Я тихонько оглядела себя. Драная запачканная блуза уже висела на мне мешком и вместо того, чтобы подчёркивать мою фигуру, ещё больше создавала вид нищенки, которой никто не подаёт только по тому, что боятся испачкаться грязью. Мокрые штаны тоже не добавляют комфорта, к тому же выглядят и сидят на мне не лучше чем верх. Про сапожки вообще молчу. Они кроме того, что потеряли внешний вид, так ещё после воды разошлись на ноге, теперь болтаются и натирают. Про то, что твориться у меня на голове даже подумать боюсь! Хватит того, что я вижу сплошной колтук вместо своего хвоста. Это даже хорошо, что мне зеркало на пути не попалось!

Зато понятно, чего Лайел так на меня смотрит! Я бы тоже долго гадала, откуда два таких чуда на мою голову свалились. Ничего, пусть погадает! Интрига — это тоже хорошо. Только не понятно, почему так молчалив великий болтун Танн?


Пришли три эльфа, один из которых выходил по поручению Лайела. О чём-то переговорили с ним и только после этого обратились к нам.

— Прошу вас пройти в это помещение, — один из эльфов в салатовом плаще указала на дверь внутрь помещения.

Я вошла первой в просторную светлую комнату, посередине которой стоял стол, а остальные предметы были расставлены вдоль стен. Запах трав здесь был ещё сильнее. Внутри лекарской комнаты я не была ни разу. Если кто-то из нашей семьи начинал болеть, то лекарь сам приходил к нам. Дедушка-лекарь был мужчина в возрасте, а здесь все какие-то слишком молодые, у нас такие ещё только проходили обучение.

Пока я разглядывала комнату, эльфы разглядывали нас. Что ж, пусть посмотрят — мне не жалко. Тем более что картину из себя мы представляли весьма живописную.

Наконец один эльф предложил Танну лечь на стол, что бы его осмотреть.

— Да не калека я! Меня можно и стоя осмотреть! — запыхтел Танн, который еле сдерживал своё раздражение.

Попытки эльфа мягко уговорить Танна встретиться с кушеткой, не увенчались успехом, пока не вмешалась я. Подойдя тихонько к Танну, я зашептала ему на ухо:

— Пока тебя не вылечат, мы отсюда никуда не уедем. Так что если хочешь поскорее домой. Делай, что тебе говорят, иначе мы так здесь и останемся! Это уж я тебе обещаю!

— Ты это серьёзно? — не поверил своим ушам больной. Дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Угроза страшная, — и улыбнулся своим мыслям.

Ещё бы не серьёзная! Он просто не видел себя в зеркало, его бледность даже через грязь и кровь видна. Очень надеюсь, что ему тут помогут. В этот момент вошёл ещё один эльф с тазиком тёплой воды и меня попросили удалиться.

— А я не могу остаться? — с надеждой спросила я.

Получила вполне ожидаемый отрицательный ответ и вышла в комнату, из которой пришла. Они же не уточнили, как далеко мне надо выйти, так что подожду здесь. Даже сесть не могу из-за мокрых штанов.

Только подумала посмотреть на вид из окошка, как вышел Лайел.

— Они там и без меня справятся. Ты что предпочтёшь первым: поесть или отдохнуть?

— А тут подождать нельзя? — поинтересовалась я.

— Можно, но они надолго. — И уже мягче добавил: — Как только они закончат тебе сразу сообщат. Так есть или отдыхать?

— Пожалуй, сначала отдохнуть… или поесть. А лучше помыться, если это возможно, — я мечтательно закатила глаза. — Но потом обязательно мне нужно с тобой поговорить.

Эльф понимающе улыбнулся, словно солнышко побаловало меня своим теплом… Так, о чём это я? Об отдыхе, мм-м-м… к-хм — и в одиночестве!


Пока мы шли свозь высоченные сосны по извилистым, даже улицами это не назовёшь, скорее тропинкам, я постаралась узнать ответ на вопрос, который мне ещё дома не давал покоя. Нет, все нормальные люди спрашивают, чтоб узнать ответ на волнующие их темы. Я же ущипнула себя за руку — было больно, значит, не сплю, а потом и с идущем впереди эльфом проделала ту же процедуру. Результат не заставил себя ждать — Лайел подпрыгнул на локоть в высоту и обернулся ко мне. Не успел он открыть рот, как я разъяснила своё поведение:

— Должна же я была убедиться, что мне всё это не снится.

Открытый было рот, закрылся, потом снова открылся… и закрылся. Собравшись с мыслями, эльф осведомился:

— А просто спросить ты не могла, обязательно было щипаться?!

— Это бы не помогло, — честно призналась я.

Эльф недоуменно на меня посмотрел. Наверно, захотел убедиться, уж не шучу ли я.

— Это почему же не помогло? Я бы честно ответил на почти любой твой вопрос.

А в книжках эльфы догадливее и проницательнее. Тут правда есть вариант, что они не сталкивались с такими ненормальными людьми как я, но тут я уже ничем помочь не могу — новое общение — новый опыт, им должен пойти на пользу. Надеюсь.

— Какая замечательная формулировка 'почти на любой'. Значит, есть вопросы, на которые я могу получить и нечестные ответы, — внимательно посмотрела в ясные голубые глаза. Что же там мелькнуло? — А так я получила вполне исчерпывающий ответ, что я сейчас и здесь в реальности, а не в очередном сне.

— Я тебе снился? — не поверил Лайел.

Кто о чём, а эльф о своём!

— А как ты меня звал, если не во сне? Ты же меня звал? — с надеждой уточнила я. А то окажусь незваным гостем, будет весело.

— Звал? — Эльф задумался, но увидев мои округлившиеся глаза, поспешил добавить: — У нас это называется несколько по-другому, но суть примерно та же.

УФ! А то я уж было подумала, что назад придётся, как говорила моя бабушка, не солоно хлебавши, возвращаться.

От дальнейших расспросов Лайела спасла внезапно открывшаяся площадь с фонтаном посередине и умопомрачительным дворцом за ним. Фонтан представлял собой чашу, в которой из середины били ручьи вертикально с разными промежутками времени и разной высотой. Зрелище просто завораживало. А звук от падающей воды напоминал перезвон колокольчиков, чей-то смех и было там что-то ещё, только я пока не поняла, что именно.

Но даже фонтан мерк перед красотою белоснежного дворца, который в высоту даже превосходил мой. А изящество линий и изгибов просто привело меня в полный восторг. Я даже забыла рот закрыть, так и стояла с открытым, рассматривая это великолепие. Лайел тактично молчал и не мешал мне наслаждаться моментом.

Само здание утопало в зелени. Здесь было все, начиная от рябинки заканчивая вековыми дубами. Но ни одно растение не мешало расти другому. Трава покрывало все пространство мягким ковром, которое было не отведено под тропинки и дорожки. То тут, то там попадались робкие цветы, самых разных сортов, которые не цветут в одно и то же время. Были и клумбы среди дорожек, даже скамейки здесь не были лишними.

Полукругом стояли колонны из белого мрамора высотой в три этажа, обрамляя лестницу, ведущую к парадной двери дворца. Двери, не смотря на их размеры, казались настолько лёгкими, создавая ощущение того, что их может открыть самостоятельно даже маленький ребёнок. За стрельчатыми окнами виднелась легчайшая тюль.

Как только мы подошли к дверям, они открылись, но за ними никого не было, как не было нигде и стражи. Может просто я их не вижу? Я дотронулась до двери, дерево, белое дерево, на ощупь даже тёплое — очень странно.

На пороге я резко остановилась, так что Лайел чуть об меня не споткнулся. Причиной заминки стал пол, в котором как в поверхности спокойного озера отражались колонны, что были здесь во множестве. Они, что пол водой залили? Зачем? Я всё никак не могла для себя решить что это — вода на полу или зеркало. Скорее первое, так как из помещения тянуло прохладой и свежестью.

Видя мою заминку, Лайел первым вошёл в залу. Это всё-таки оказалось зеркало или до зеркального блеска отполированный пол. Раз уж он не проваливается, авось и я не утону. Я шагнула на эту поверхность, правда, помимо воли закрыв глаза и задержав дыхание. Сделала шаг, второй, открыла глаза. Какое здесь великолепие! Колонны, отражаясь от поверхности, удлинялись и казались в два раза выше сами и делая больше само помещение. Кроме колонн здесь больше ничего и не было, только двери, ведущие в каждую из трёх оставшихся стен.

У меня было столько вопросов, что я так и не смогла выбрать самого главного, из-за чего так и продолжала молчать.

Где же они достали такой кусак цельного камня или зеркала? Я сделала большущую глупость — решила поискать стыки… А в ответ на меня воззрилась чумазая замарашка, в рваной, висящей мешком одежде, грязнущими руками, со спутанными волосами и заострившемся носом. Даже не девушка, а девчушка была все в изодранной одежде, сквозь рваные края которой проступали царапины и ссадины. Где же та прекрасная-распрекрасная принцесса, которой так гордились родители? Наверно, по дороге потерялась. На меня она была похожа только выпученными глазами. От разглядывания этого чуда меня оторвал солнечный, серебристый смешок. А, это Лайел не удержался глядя на меня и моё отражение, вон и сейчас улыбка блуждает на красивых губах.

— Предлагаю пойти побыстрее. С тобой ещё хочет поговорить Владыка, но мне, почему-то кажется, что ты в таком виде перед ним предстать не захочешь, — улыбнулся эльф.

Представила себя в качестве человеческой посланницы к эльфам в моем нынешнем виде и состоянии. Да, хорошо если они от меня просто разбегаться, а не стрелять начнут. Если такие послы — лицо страны, то каковы жители? Грубые варвары?

Я сейчас своим видом и горных медведей напугаю. Да что там медведей! От меня все драконы, гордые и смелые, в страхе разлетятся. На свою немытую, запущенную голову представила, как будут разлетаться драконы стайкой вспугнутых воробьёв. Зрелище ещё то, надо будет попробовать. Даже улыбнулась своим мыслям.


Дальше мы пошли побыстрее. Эльф пообещал, что самолично организует мне экскурсию по замку с подробным объяснением всего, что меня заинтересует. Ладно, меня это устроит. Но крутить головой я не переставала.

Следующий зал был оформлен в темно-зелёных с золотым тонах. Если в предыдущем зале ещё были окна, то здесь они отсутствовали, но висело много портретов. На них были эльфы один красивее другого. Здесь были и просто картины, и гобелены, изображающие сцены из эльфийской жизни. Рассмотреть мне их не дали. Лайел не останавливаясь пошёл к лестнице, что была справа от входа и с которой спускались два эльфа. Надо отметить тот факт, что они склонили голову, когда поравнялись с ним, а он ответил только лёгким кивком. Кстати, со всеми последующими встреченными эльфами и эльфийками была та же ситуация. Эх! Вот не даёт получить всю гамму впечатлений. Ничего, на экскурсии я с него сдеру три шкуры!

Мы прошли несколько залов, преодолели три лестничных пролита. Пока не пришли к двери, ничем не отличающейся от всех прочих на этом этаже.

— Это твоя комната, — Лайел открыл дверь и жестом пригласил войти.

Так и хотелось спросить 'как надолго моя?', но я воздержалась. Ещё успею.

Комната была поражающих размеров. Здесь можно было проводить конные соревнования и ещё бы место для зрителей бы осталось. В убранстве комнаты было три предпочтительных цвета — серебристый, нежно-голубой и бежевый. Были здесь и салатовые цвета, и жёлтые, и коричневато-красные, но они только оттеняли основные цвета обстановки. Поражал не только размер комнаты, но и окна. Они начинались в двух локтях от пола и заканчивались под высоченным потолком, который поддерживали неокрашенные балки. Все свободное пространство пола покрывал ковёр Бежево-красного цвета с высоким ворсом и такие же коврики были перед креслами и диванчиком, что стояли полукругом около стеклянного низкого столика. У окна стоял письменный стол. Только вот зачем он здесь? А ладно, не мешает и хорошо.

Кровать тоже была совсем не маленькой, локтей восемь на десять, не меньше. Белье на ней было шёлковое бело-голубое. Балдахин чуть темнее, с синими вставками. Рядом с ложем стояли туфельки, а на самой кровати лежало платье бирюзового цвета. Не такие, как носила я дома — пышные, с множеством юбок, оборок и рюшек. Это казалось простым, но очень изящным. Оно было длинным с широким низом. Но трогать такую красоту моими руками я даже побоялась. Все прекрасно в комнате, а вот руки помыть негде.

— А где можно руки помыть? — я продемонстрировала свои грязные ручки.

— Сюда, — эльф подошёл к двери, которая скрывалась за углом шкафа. Там была ванна, а к ней подходили трубы с вентилями.

Эльф подошёл к ним, повернул один. Из него потекла вода, от которой поднимался парок.

— Это горячая вода, а здесь холодная, пояснил эльф. Полотенца и масла в шкафчике. Надеюсь, с размером платья не ошиблись. Я зайду через несколько часов — нас ждёт Владыка. Приятного отдыха.

Эльф вышел, оставив меня перебирать все мои не заданные вопросы от 'когда успел узнать мои размеры?' до 'что я вообще здесь делаю?'.

Ладно, вопросы я ещё успею задать, обещанную экскурсию и ответы на все вопросы я ему не забуду. Так что сейчас принму долгожданную ванну и немного отдохну.

Достала масла, приготовила полотенце, в которое могла завернуться от макушки до самых пят и полезла в ванну, отмокать. Вещи оставила на полу, потом простирну. Найти верёвку, что держала мои волосы, я не смогла. Оказалось, что волосы не расползаются только благодаря колтуну. Ну и видок же у меня!

Аромат лаванды и мяты успокоил и расслабил меня. Я несколько раз погружалась по самую макушку. Раз пять сливала воду. Я такая грязнуля оказалась, просто жуть!

Зато как хорошо лежать в ванне и ни о чём не думать! Я, кажется задремала, потому что, очнулась от того, что вода остыла и я начала замерзать. Ещё раз набрала горячей воды, чтоб согреться, сполоснулась и в полотенце вышла в спальню.

Расчесала и привела в порядок волосы. Возилась, правда долго. Уже подумывала, а не отрезать ли мне этот колтун по самую макушку? Но всё-таки с большим трудом я одержала над ним верх. Когда волосы высохли, облачилась в платье.

О! Это было невероятно! Платье сидело на мне, как будто его шили специально для меня, под горло воротник, чтоб не видно было синяков и царапин, лёгкие полупрозрачные расширяющиеся к низу рукава. И цвет мне очень шёл. Я была в нём, как волшебная героиня, которая покоряет сердца одним лишь взмахом ресниц. Покрутилась перед зеркалом. Ещё раз убедилась, что родители наградили меня лучшим, что у них было и последний раз крутанувшись, повалилась на кровать. По кровати разметались мои волосы. Я раскинула руки, наслаждаясь приятным холодком шелка и нежным прикосновением легчайшей ткани моего платья. Надо будет узнать, что за материал, у нас таких нет.

Пока ждала, что за мной придут, закрыла глаза. Или мне самой идти? Вряд ли — сама заблужусь.

Луна поглядывала в окошко из-за нежнейшего шелка облачных кружев. Звезды любовались её прекрасным ликом. Чего ты ждёшь от меня, Богиня Ро́ннис? Молчание, опять молчание. Только нежное прикосновение серебристых лучиков к лицу.


Когда открыла глаза, то поняла, что ласкало меня солнышко и настойчиво заглядывало в глаза, сквозь прикрытые шторы. А что с Луной? Это был сон или явь?

Я села и очень об этом пожалела. Всё тело болело! Каждое движение отдавалось резкой болью в каждой клеточке тела. Вот и попутешествовала! Спасибо Богам, что ещё живая осталась.

Когда я успела перебраться на подушку, я же лежала поперёк кровати. И почему я не под одеялом? Я люблю тёплышко, а под утро всё-таки подмёрзла слегка.

Я же проспала представление Владыке! Позор, какой позор! Я вскочила, подбежала к зеркалу, привела в порядок голову, забежала в ванную — умылась и поспешно пошла к двери, но меня остановил аромат булочек и чая, что стоял на маленьком столике. Во мне страстно боролись два желания — поесть и показаться их Владыке. Победило первое и осознание того, что урчать животом на столь важной церемонии всё же не стоит. Могут неправильно понять, откуда пошли звуки.

Травяной чай баловал лёгким ароматом. Булочка оказалась с вишнёвым джемом, красотища! Первую проглотила почти не жуя, а вторую уже смаковала потихоньку. Главное не забыть, что переедать не стоит, а то предстану перед Владыкой беременной… булочкой.

За жеванием второго пирожка и застал меня Лайел. Пожелав приятного аппетита, осведомился о том, как же мне спалось. Вот паразит! Должен же был прийти меня забрать, а сам..!

— А что, вчера приём Владыка отменил? — взяв себя в руки, поинтересовалась я.

— Да, — кивнул эльф, — после того, как я ему сообщил, что ты сильно устала с дороги.

А не он ли меня переложил, как положено? Пристально глянула на эльфа. Тот потянувшегося к пирожку. Ладно, я и спросить могу.

— Ты слишком долго шёл, вот я и задремала. Но почему ты меня не разбудил? Нехорошо заставлять Владыку ждать.

— Я даже представить не могу, что произошло с вами по пути сюда. Но ваш вид, когда вы появились здесь, рассказал за вас, что было очень нелегко. Поэтому увидев, что ты уснула, не стал тревожить твой сон. Отдых для тебя был важнее, чем представление Владыке.

Объяснил, так объяснил. Даже не подкопаться, потому что вряд ли бы я вчера проснулась и была готова вести долгую беседу. А о том, что мне придётся не один час объясняться и слушать разъяснения, я была уверенна.

— Может, ты мне скажешь, кто меня переложил на подушки, как положено?

— Тебе было неудобно и я решил помочь, — сказал это эльф спокойно, но взгляд отвёл, будто в окне есть что-то интересное. С чего бы это?

Вот кто просил меня трогать и за какие места он это делал? Ой, даже знать не хочу!

— А не проще ли было меня разбудить, я бы и легла сама удобно и не портила бы хорошее платье. За платье, кстати, огромное спасибо. Тебе нравиться? — я встала и покрутилась.

— Я рад, что оно тебе по душе. И не надо благодарностей, ты уже сделала для нас больше. И, заметь, я тебя будил, но ты даже глаз не открыла, только завозилась беспокойней. Поэтому я и переложил тебя на подушки, чтоб тебе было удобней.

Что тут скажешь? Выкрутился. Но допрос не окончился, а только начался. Переходим к вопросу номер два. Вру, я уже больше двух задала. Или нет? Значит так, переходим к следующему вопросу.

— Как дела у Танна? Я могу его сегодня навестить? И что с ним было?

— У тебя столько вопросов! — он улыбнулся. И сразу в комнате стало теплее. Или это я просто покраснела? — Давай по порядку. Сейчас пойдём к Владыке, а потом начнём обещанную экскурсию с посещения лечебницы? Как тебе такой план на сегодня?

— План мне нравится, но смущают сроки. Успеем ли мы за сегодня? — я наивно похлопала ресницами. Ему так просто от меня не избавиться! У меня столько вопросов, что я и за год на все ответ узнать не успею.

— Мы потратим на экскурсию столько времени, сколько тебе будет нужно. Оставим только перерывы на еду и сон. Или ты хочешь без них? — теперь пришла его очередь притворно широко открыть глаза.

— Что ты! Как же я без еды и сна! Обязательно поедим… и поспим, — я лукаво улыбнулась.

Эльф даже виду не подал, что его смутил такой вариант ответа. Непоколебимое спокойствие и смиренное принятиесвалившейся на голову меня. Его вообще можно заставить покраснеть?! Ничего, я ещё успею его вывести из себя, иначе я не я буду.

— Лиа, у меня к тебе будет только одна, нет две просьбы. Всё что ты увидишь или услышишь, не спеши судить строго, сначала позволь тебе объяснить. И ещё — ты мне расскажешь, все что произошло с того момента, когда ты отозвалась на мой Зов?

Я согласилась. А что, у меня был выбор?

— Можно встречную просьбу? — Получив утвердительный кивок, продолжила: — У меня тут есть одно дело, — я слегка замялась, — меня надо на кладбище отвести и свободное место показать.

Ура! Физиономия эльфа вытянулась, глаза расширились. Все высокомерие как ветром сдуло.

— Позволь спросить зачем?

— Вижу, шишка моя уже прошла. Хорошо, — хорошо было мне, а судя по побледневшему лицу парня ему было уже совсем нехорошо. — Дело в том, что эту злополучную шишку тебе на лбу я набила черепом.

Мой ответ поверг в эльфа в полное смятение, так что в его глазах плескалось искренне изумление и не понимание. Ситуация уходила у него из под контроля.

— Понимаешь, в тех свёртках лежат останки. Их надо бы предать земле, чтобы дать душе покой.

— А-а! — понимающе кивнул эльф.

— А ещё я тут подумала, — Лайел не смог скрыть заинтересованность во взгляде, — может я… мы сначала Танна навестим, — при упоминании имени дракона Лайел помрачнел. Что же тут происходит? Чем ему Танн не угодил? — А потом пойдёт к этому вашему Владыке? Мы же у него надолго застрянем?

— Нас Владыка уже ждёт. Но если ты хочешь, то можем и к Танну сходить сначала.

Я вздохнула.

— Нехорошо будет, если я и сегодня опоздаю на встречу с Владыкой. Лайел, только честно, что он от меня хочет?

— Если честно и по секрету, то хотя бы просто увидеть. А уж если сможет поговорить, то будет просто счастлив!

Вот паразит! Так изящно намекнуть, что я проспала вчерашнюю встречу!

С ворчанием: 'Чем же я заслужила такое внимание!', мы вышли из моей спальни, и пошли вниз. Спустились на первый этаж в зал с портретами и лестницей. В это раз мы вошли в двери справа от лестницы. За ней был ещё один большущий светлый просторный зал. Высокие окна под самый потолок находились с промежутком локтя три-четыре. Полюбоваться убранством мне не дали. Со словами: 'Потом', - эльф потянул меня в следующие двери. Я заскулила, когда же эта экскурсия состоится?!


В залу мы вошли торжественно и не торопясь. Вся обстановка была в зелено-серебристой гамме. В центре на возвышении сидел белоголовый сероглазый эльф. Позади него стояли остальные, были среди них как светловолосые, так и темноволосые. И среди всего этого великолепия слева от Владыки стояла прекрасная эльфийка.

— Ты же сказал, что ждёт Владыка, а здесь целое собрание, — сквозь зубы, не переставая улыбаться, прошипела я Лайелу. — И ты не говорил, что это официальный приём.

— Во-первых, ты не спрашивала, — в тон мне ответил эльф, — а во-вторых… ну извини!

'Ну, извини!' — ничего себе ответик! Закончу с экскурсией — прибью гада! А сейчас улыбаемся… улыбаемся. Спасибо хоть платье соответствует ситуации. А то заявилась бы в своих лохмотьях, тогда я бы посмотрела на выражения этих лиц.

При моем приближении Владыка встал, я присела в реверансе. Вопрос: кто должен первый обратиться? Я, наверное, но имени его как-то не удосужилась спросить.

— Лайел, как его зовут-то и как к нему обращаться, — пока сидела в реверансе и не подошли слишком близко, спросила я не переставая улыбаться.

Лайел склонил голову, закрывшись белыми распущенными волосами ответил:

— Толинталиниэ́ль Мартанила́ие Иелинае́л тал Валниеланиа́й лэ Каэтиантари́на, Владыка Долины эльфов — Даинире́н.

— И ты хочешь, чтобы я без подготовки это все выговорила, — зашипела я. Точно его прибью!

Встала с реверанса, получила преветсвенный кивок, набрала в грудь побольше воздуха… и меня опередил Лайел:

— Приветствую Владыка Толинталиниэль Мартанилаие Иелинаел тал Валниеланиай лэ Каэтиантарина! Я привел деву, откликнувшуюся на Зов, как ты просил, — Лайел ещё раз поклонился.

— Моя искренняя благодарность, юной принцессе, что откликнулась на Зов моего сына, — 'Зов', сын — это что-то новенькое! Точно, Лайел упоминал что-то про 'Зов', только я не успела переспросить. А откуда он про принцессу знает, я ведь даже Лайелу не говорила. — Путь был трудный?

— Спасибо, ничего непреодолимого. Спасибо за заботу, — я не соврала ни одним словом. Этот Толинта…, в общем Владыка оценил мой ответ.

— У меня к тебе один очень важный вопрос: тот дракон, что пришёл с тобой, он силой прошёл сквозь Временные зеркала?

— Да, — кивнула я, а среди совета прошёлся вздох возмущения. Я подождала, пока они успокоятся и продолжила: — Мне пришлось затащить его силой, так как он категорически не хотел здесь появляться.

Теперь Владыке пришлось переждать возню сзади.

— Скажи, пожалуйста, зачем ты привела его сюда? — голос Владыки не выдал не одной недовольной нотки, а Лайел продолжал стоять с каменным лицом.

— Он мой друг. Я не могла его там оставить, ему требовалась помощь лекаря, которую ему здесь оказали. За что моя искренняя благодарность всем эльфам, — я опять склонилась в реверансе.

— Рады были оказать посильную помощь, принцесса. Хотелось бы только уточнить, насколько ты доверяешь своему другу? — продолжил допрос Владыка, чтоб ему.

— Настолько, насколько можно доверять другу, спасшему тебе жизнь не единожды.

Владыка удовлетворённо кивнул, а один из эльфов, кажется, крякнул. Я же шёпотом добавила, так чтобы меня услышал только Лайел:

— В том числе и от голодной смерти, так как я готовить совсем не умею.

Голубоглазый хмыкнул и впервые за день улыбнулся. Все непонимающе посмотрели на нас, и только Владыка улыбнулся, наверно всё-таки услышал.

— Что ж, если тебе так дорог твой друг, кажется мне, что тебе натерпится его навестить. Иди, мой сын проводит тебя, — улыбка коснулась мудрых глаз Владыки. Потом он обменялся непонятным для меня взглядом с Лайелом и добавил: — Только после обеда я бы хотел с тобой переговорить в менее официальной обстановке. Так что жду тебя на чашечку чая, придёшь?

— Разве я могу отказаться от такого предложения!

На этом мы откланялись и пошли к Танну.


— Ну что, время экскурсии и ответа на вопросы наступило? — поинтересовалась я.

— Как скажешь, — обречённо вздохнул эльф, видимо представляя, что его ожидает. Правильно представляет.

— Даже не знаю, с какого вопроса начать. Начнём с того, что ты мне объяснишь, что это за 'Зов' такой?

— Зов — это зов. То есть я тебя позвал, а ты откликнулась. Все предельно просто.

— Тогда почему звал именно ты и почему откликнулась я? И вообще, зачем ты звал и кого? Я-то думала здесь война!

Эльф окинул меня взглядом с головы до ног, даже сзади посмотрел. Я не выдержала:

— Ты чего?

— Да вот думаю, куда в тебя столько вопросов помещается? И достаточное ли количество ответов помещается во мне, — улыбнулся голубоглазый.

Как на него сердиться, когда от его улыбки на душе тепло и радостно.

— Ты на вопросы отвечай. Хотя бы на те, ответ на которые знаешь, а для оставшихся я найду того, кто мне ответит.

— И почему я не сомневаюсь?! — засмеялся эльф. — Начну отвечать, как и просила. Я не звал никого конкретного. Было только два условия — откликнувшийся должен был быть женского пола и иметь большой магический резерв.

— Промахнулся твой 'Зов', - вздохнула я. — Ой, как промахнулся!

— Ты мальчик?! — в притворном ужасе схватился за сердце эльф. — Нет? Тогда в чём заключается проблема.

— Во мне магии нет совсем, ну ни капельки (иначе я смогла бы добраться сюда куда меньшей кровью). Я даже не знаю, что это такое и с чем это 'едят'.

Белоголовый внимательно посмотрел на меня своими голубыми глазищами.

— Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, не смей так говорить. Тем более, что ты обещала не судить не выяснив все обстоятельства. Если не знаешь, что ты обладаешь просто огромным потенциалом, то пока просто поверь мне на слово, а со временем убедишься сама, — тоном не терпящем возражений, заявил наглый эльф. И уже мягче добавил: — Поверь, я знаю, о чём говорю.

— Кстати, откуда тебе известно, что я принцесса? Или опять скажешь, что просто знаешь и попросишь поверить тебе на слово? — осведомилась я.

— Все гениальное просто — Танн сказал, — усмехнулся эльф.

— Когда он успел?! Вот болтушка!

— Да откуда в тебе столько вопросов?! Он сказал, когда ты вышла из комнаты. И почему ты сама мне не сказала этого?

— Разве это что-то поменяло бы? Ты сам, кстати, тоже ничего о себе не рассказал! И про Зов и про сына Владыки!

— Конечно изменило! Отец подобрал бы послов в вашу империю, да и не только это…

Договорить я ему не дала:

— Этот вопрос терпит. Лучше расскажи, что там с 'Зовом'? Почему я?

— Зов представляет собой магическую связь. И если бы в тебе, как ты утверждаешь, не было бы магии, то и отозваться ты бы не смогла — просто не услышала бы, — пояснил Лайел.

— Это не объясняет, зачем ты меня звал, а очень бы хотелось узнать, какой подмётки я здесь делаю?

— О, принцесса! Ну Вы и выражаетесь! Если коротко, то ты здесь для возрождения магии.

— А она мертва? И если я её возрожу… рожу заново… Тьфу, если я её восстановлю, то не будет ли она… мёртвой, что ли.

Эльф засмеялся, да так, что я сама улыбнулась. Что он нашёл смешного — я не поняла. Вопрос то серьёзней.

— Если что-то умерло, то не лучше ли было бы оставить все как есть. Мёртвых, например, из могил поднимать не очень хорошо, — попыталась объяснить я суть своего смятения.

— Лиа, магия — это не мертвец и она живёт до сих пор, но из-за очень мощного заклятья она находиться в подавленном состоянии и никто не может её использовать.

Дальнейшие расспросы я оставила на потом, так как мы вошли к Танну. Он находился все в том же здании, только в другой комнате. Здесь была не очень широкая кровать, окно со шторой, стол и стул. На столе стояла свеча. Была ещё одна дверь, наверно душевая. Сам дракон, да какой там дракон — немощь бледная, лежал на кровати. Глаза закрыты, дыхание ровное — спит.

Я оглянулась, куда бы пристроить лилию, что я с разрешения Лайела сорвала по дороге, но подходяще посудины не нашла. Эльф понял меня без слов и вышел за вазой.

Я смотрела на Танна. Он за последнее время сделал для меня немало, а благодарности от меня никакой, совсем совесть потеряла. Он такой хороший… когда спит.

Вошёл Лайел с… ту банку, что он принёс сложно назвать вазой. Это даже не банка, а большая колба. Ничего, сойдёт, главное в ней есть вода. Лилия оказалась на столе.

Навестила, успокоилась и хватит, у меня сегодня дел много, а Танн нужен покой.

Только я хотела встать, что бы уйти, как Танн проснулся:

— Лиа! Наконец-то ты ко мне пришла! Я уж подумал, что ты меня здесь бросила.

Лучше бы он спал, он такой хороший когда спит.

— Разве я могла тебя бросить, — я улыбнулась. — Как самочувствие, больной?

— Нормально у меня все! — возмутился пациент. — Держат меня тут насильно! Я тут как в тюрьме.

— Не говори глупостей и не ворчи. Раз держат, значит надо. Лайел, ему действительно необходимо здесь находиться или ему можно идти? — обратилась я к всезнающему эльфу.

— Для его блага ему необходимы два-три дня полного покоя.

— Понял? Так что отдыхай и не волнуйся, — улыбнулась я.

— Пока я тут валяюсь — вы развлекаться будете! Где справедливость?! — Танн откинулся на подушки.

— Не переживай, — я погладила Танна по руке, — я обязательно тебе все расскажу.

Танн застонал. Пакость мелкая, а приятная.


Когда вышли от Танна, я поинтересовалась у эльфа, что у дракона со здоровьем. Оказалось всё гораздо хуже, чем я боялась.

— У него камень у самого сердца проткнул самую большую артерию. Если камень вытащить, то у его организма не хватит сил затянуть рану и он просто истечёт кровью. Так что ему пока придётся походить с камнем. Мы чем могли, тем помогли — больше, без магии, мы сделать для него ничего не можем. И двигаться ему много нельзя — истечёт кровью. Он итак на последнем издыхании к нам попал, ещё полдня и мы бы были не в силах ему помочь. И ещё есть такой момент: превращение в дракона для него смертельно — любое смещение камня внутри приведёт к полному разрыву аорты. Хорошо, что магия не работает и он не сможет этого сделать.

Они же не знают, что Танн обращался в дракона! Должна ли я сказать им об этом? Это не моя тайна, спрошу у Танна, а потом уж решу, как правильно поступить.

Это я! Я во всем виновата! Из-за меня он свалился тогда в горах. По моей вине здоровый крепкий парень превратился в лежачего! Я должна что-то сделать, что-то предпринять. Должен быть выход!

— Танн знает? — выдавила я из себя.

— Мы ему пока ничего не говорили, но сказать придётся.

— Танн этого не переживёт! — я без сил села на лавку и закрыла глаза руками. Что же я наделала!

Эльф приобнял меня одной рукой за плечи, другой гладил по волосам.

— Лиа, ты расстроилась? Если бы я только мог ему помочь!

И тут меня осенило — он не может, а вот я могу!

— Скажи, Лайел, если бы ты владел магией, смог бы ты вытащить этот злополучный камень и затянуть рану, до того как он истечёт кровью?

— Смог, но это не то решение, которое ты должна принимать под нажимом и в порыве чувств.

— Что я должна сделать, чтобы вернуть магию? — проигнорировала я вторую часть ответа.

— Давай так, сейчас пойдём пообедаем, потом сходим к Владыке — ты ему обещала, а после сходим в библиотеку и ты все сама узнаешь, — предложил эльф.

Я согласилась. Какие бы передряги со мной не случались, здесь я уже представляю свою Империю и не должна ударить в грязь лицом. Мои личные дела не должны мешать моему народу.

— Кстати, Лиа, тебе тоже надо обработать раны, о то могут остаться шрамы, — обратился ко мне голубоглазый.

Я махнула рукой:

— Пусть остаются, как напоминание, что нечего сломя голову ломиться к неизвестному эльфу, в существовании которого и сама-то не уверенна. И тем более…, - дальше я не договорила, потому что имела глупость посмотреть в голубые глаза.

Кажется, на меня серьёзно обиделись, потому что подбородок эльфа взлетел вверх с неимоверной скоростью. Следить за языком надо, а то расслабилась.


— А что за прекрасная эльфийка была на приёме, — спросила я за обедом.

Ели мы вдвоём в обеденной зале одни. На обед был суп-пюре, рисовая каша и множество гарниров к ней. Стол изобиловал салатами, а вот мяса не было. Хорошо, что я мясо не очень люблю. Главное был компот из моих любимых райских яблок.

— Моя двоюродная сестра по материнской линии Калниилина́й. Она третья наследница трона ещё вопросы?

— Конечно! — подтвердила я. — Почему твой отец так настороженно отнёсся к Танну, про твоё неприятие я даже не заикаюсь. Ты же не просил, чтоб я пришла одна!

— Не просил. Но не дракона же сюда приводить!

— Значит дело только в том, что он дракон? — уточнила я. — И чем вам не угодили драконы?

— Это давняя история и если вкратце, то драконы наши кровные враги. Долина зачарована и они не могут прийти сюда. Много тысяч лет здесь не ступала нога дракона. А ты, ты привела к нам врага. Как мы должны были отреагировать?! Приняли мы ему только потому, что ты об этом попросила.

— Значит Танн там лежит один среди врагов?

— Кто о чём, а Лиа о драконе! Но ты правильно заметила, подтвердил мои опасения Лайел.

— Послушай, Лайел, не хочу показаться грубой или не вежливой, но может его перенести поближе ко мне? Вдруг кто-то из эльфов в порыве гнева захочет его убить?

— Он принят как гость, и пока он не проявит агрессивность, его никто не посмеет тронуть. Это было моё распоряжение, а после встречи с тобой, его подтвердил и отец. Так что можешь не волноваться за его жизнь.

— Тогда скажи мне, могло быть так, что лекари ему оказали неполную помощь, в виду того, что он враг?

— Лиа! Как у тебя могла даже возникнуть такая мысль?! — возмутился эльф. — Мы на самом деле сделали для него всё, что было в наших силах. Больше помощи мы не смогли бы оказать даже эльфу, окажись он на его месте. Я лично провёл ночь около него.

— Спасибо. И прости за недоверие. Просто я ему не единожды обязана жизнью. Зато я теперь понимаю всё его нежелание идти к эльфам. Он скорее умер бы, чем пошёл сюда.

— Я не в обиде, я понимаю. Кстати, мне бы очень хотелось услышать рассказ о твоём пути.

— Я задала ещё не все вопросы. Или экскурсия окончена?

— Экскурсия окончится только тогда, когда ты этого захочешь, я же обещал, — сказал он это вроде с грустью, но в глазах заблестели огоньки. — Но сейчас давай сходим, ты переоденешься на приём к Владыке. Не может же принцесса ходить в одном и том же.

— А потом? — поинтересовалась я.

— А потом мы с тобой сходим на кладбище.

— Ура! Кладбище!

— Никогда не встречал такой, как ты, — улыбнулся Лайел.

— Такая, которая ходит ночами по кладбищам, доводит друзей до смерти и заявляется перед Первым лицом государства вся в синяках и ссадинах? — съехидничала я. — Я здесь тоже не видела ни одного человека.

— Ты здесь единственный представитель человеческой расы, как и Танн драконьей. Все остальные — эльфы. Мы заперты в Долине. Сюда никто не может зайти и никто не может выйти.

— Почему заперты? Зашла же я, и Танн!

— Только ты и могла пройти. И дракон прошёл только по тому, что ты его провела. Только как ты смогла его протащить, не понимаю? — посмотрел на меня своими голубыми глазами Лайел.

— А я его ещё с той стороны за руку потянула, когда падать стала, — пояснила я. — Почему вы заперты в Долине.

— Зеркало должно было не пропустить вас обоих, — покачал головой Лайел. — А заперты после проклятья, я тебе о нем говорил.

— Не говорил, а упоминал. Ничего, дождусь библиотеки. Она же у нас по расписанию после кладбища?

— Лиа, время на сон ты не забыла выделить? — осведомился волнующим вопросом эльф.

— Конечно не забыла! Как Танну спокойной ночи пожелаем, так и спать пойдём, — оптимистично заявила я.

Мой оптимизм не внушил парню доверие, потому что он уточнил:

— А к Танну мы зайдём после библиотеки?

— Можно, конечно, и после библиотеки, но я видела в окне красивый сад и хотелось бы там побыть хоть минутку. Я не уверенна, что узнала все деревья.

— Осмелюсь спросить, будет ли что-то между садом и библиотекой?

Неужели он так быстро уже пожалел об обещанной экскурсии? Я даже во вкус войти не успела!

— Экскурсия.

— Какая? — подозрительно посмотрел на меня эльф.

— Я там дома деревьях видела — мне интересно, что внутри.

— Может, мы разделим твои сегодняшние планы на несколько дней? — с надеждой спросил Лайел. — Нам ещё и покушать надо, и отдохнуть.

— Если ты настаиваешь, — мы засмеялись вместе. Ну, хоть чувство юмора у него есть! Без него ему бы со мной туго пришлось.


Как ни странно, но Лайел повёл меня не в тронную залу, а петляя по замку, привёл в рабочий кабинет. Там нас уже ждал Владыка, а перед ним исходил сизым дымком чаёк. Не забыл Владыка и о сладком — в вазочке лежали пирожные.

Я присела в реверансе, Лайел склонил голову, так же, как и на приёме.

— Анилиа, оставь церемониал для посторенних глаз. Прошу, присаживайся, — он указал на стул, что был напротив.

Лайел не получив приглашения, развернулся, что бы выйти, но Владыка его остановил.

— Лайел, ты не хочешь побыть с нами? Или тебе отдельное приглашение надо? — подмигнул Владыка.

Странно, если бы я не знала, что это отец и сын, я бы приняла их за братьев — выглядели они ровесниками. Возраст во Владыке выдавал только пронзительный взгляд. Смотрит и всю твою ничтожную душонку насквозь видит.

— С удовольствием, — и сел на стул рядом со мной. Я думала, что он сядет к отцу.

— Анилиа, не хочешь рассказать нам, как ты сюда добралась? И ещё мне очень интересно что твориться у тебя на родине. Есть ли войны, может засуха или голод. Мы были без связи с внешним миром более трёх сотен лет.

Как они не одичали за этот срок?! И я его понимаю — кто владеет информацией, тот владеет миром. Надо только не разболтать чего лишнего.

— У нас войны нет. Последняя была чуть более пятидесяти лет назад. В Сантинии голод не предвидеться, а вот в соседнем Блетри́се зимой выпало много снега, из-за чего там вымок весь урожай весной и осенью нечего будет собирать.

— То, что ты принцесса мне известно. Мне вот только интересно — я разговариваю с будущей королевой?

— Упаси меня Богиня от престола. Я только третья кандидатка на престол и очень надеюсь, что с первыми двумя кандидатами ничего не случиться.

— Интересно, очень интересно, — пробормотал себе под нос Владыка. — Насколько я помню, люди всегда стремились к власти и деньгам. Почему же тебе это не интересно?

— Может потому что у меня всё это было, и я понимаю, что большая власть накладывает большую ответственность.

Толинталиниэль очень внимательно на меня посмотрел, буквально во все уголки моей души. Кивнул каким-то своим мыслям и задал очень неожиданный вопрос:

— Наверняка ты хочешь меня о чём-то спросить. Задавай вопросы, не стесняйся.

— Зря отец ты это сказал! Ой, зря! — впервые, с момента как Лайел сел, он подал голос.

Владыка посмотрел округлившимися глазами сначала на сына, а потом довольную, ухмыляющуюся меня, только что не потирающую руки. Надо отдать должное, он не отказался от своих слов, только улыбнулся.

— Владыка Толинталиниэль Мартанилаие Иелинаел тал Валниеланиай лэ Каэтиантарина, — ух, зубрёжка помогает! Я даже не запнулась! — Мне интересно, насколько вы старше сына? Потому что выглядите вы ровесниками.

— Люди столько не живут, — улыбнулся правитель, но увидев мой непонимающий взгляд пояснил, — мне было пятьсот шестьдесят три года, когда на свет появился Лайел.

Пятьсот! У меня рот раскрылся совсем неподобающе статусу. Я бы считалась старой уже в семьдесят, а в восемьдесят уже почти недееспособной. А он в пятьсот только сыном обзавелся!

— Простите, Владыка Толинталиниэль Мартанилаие Иели…, - начала я.

— Называй меня Линиэлем и на 'ты', когда мы в неофициальной обстановке, — перебил меня эльф, — а то мы до самого утра только титулы и имена произносить будем. Как мне лучше тебя называть?

— Для друзей я — Анилиа или просто Лиа, — получила утвердительный кивок и продолжила: — Я вот что хотела спросить — какое лето исчисление вы использовали при подсчёте годов?

— За год я брал прохождение четырёх сезонов года: весну, лето, осень и зиму.

— Значит сейчас вам чуть более пятьсот лет?! — восхитилась я, представив прожитые года.

— Если брать за 'чуть' — триста шестьдесят пять, то да.

Наступила минута молчания. Владыка улыбался глядя на то, как я оцениваю взглядом трёхсотлетнего Лайела. Он же мне в прапрапра… дедушки годиться! А я считала его привлекательным молодым парнем. Да, Лиа, ты попала.

Наконец я смогла захлопнуть рот, чтобы спросить, вдруг я что-то не так поняла и ошибаюсь:

— Лайел, тебе что, триста лет?! Ты старше меня почти на три сотни лет?

— Мне триста два года. Возраст — это цифра и не более того, хоть люди и относятся к ней трепетно, — обжёг меня ледяным взглядом остроухий, и гордо задрал подбородок. Оказывается, не только солнышко прыгает в его голубых глазах, но и северные вершины гор там есть.

Я сидела прямо, но чувствовала себя неоперившимся птенцом под хищным взглядом двух ястребов. Этим двом, с их опытом жизни, меня раздавить, что клюв о дерево почистить — даже не заметят.

— А где хоть одна морщинка! — я наклонилась к тому, кто был ближе, чтобы получше рассмотреть лицо. Лайел ещё дальше отодвинулся под моим натиском.

— Не ищи, ты не найдёшь морщины даже на моем лице, не то что на его. Мы стареем очень медленно — мы вечны. Так что мы ещё молоды, — улыбка Линиэля стала шире.

А с чего я собственно взяла, что мерило возрасту человеческая жизнь. Вон, живут бабочки однодневки и не жалуются, что я слишком долго живу. На свою беду представила, как бабочка порхая на уровне моего носа, шевелит усами и, грозя лапкой, выговаривает мне о длине мой жизни. Интересно — это какая степень сумасшествия и лечится ли разговор с бабочками вообще? Может и я такая же 'бабочка' — указываю владыке о его непомерной продолжительности жизни.

— Есть предел вашей жизни? И взрослеете вы медленно?

Казалось бы, задаёшь вопросы — получаешь ответы и жизнь становиться понятней. У меня же всё наоборот, чем больше вопросов задаю, тем больше их возникает.

— Взрослеем, как и обычные люди, только у нас старение замедляется в возрасте около двадцати лет. Это все благодаря магии — это она замедляет старение, а мы ей заполнены по самые кончики острых ушей. И эта магия делает нас почти бессмертными. От старости ещё не умер ни один эльф. Мы или уходим сами, когда решаем, что наше время истекло, или умираем от невосполнимых ран.

— Но Лайел сказал, что магия мертва, как же она тогда работает? — не поняла я.

— Магия у нас в крови, мы не может творить волшебство, но от этого не перестаём быть магическими существами. Как пример возьмём стакан с водой, если она не может вылиться, когда переворачиваем стакан вверх дном — это ещё не значит, что в самом стакане воды нет. Понимаешь?

Я кивнула. Так действительно понятней. И ещё где-то я это уже слышала? Вспомнить бы где. Немного помолчав и обдумав все услышанное, вспомнила ещё одну странность.

— Ещё я не заметила здесь ни одного ребёнка. Они где-то в специальном месте находятся?

Потому что в небольших человеческих поселениях, всегда на улицах много детей бегает. В больших городах — меньше, но всё равно их можно встретить повсюду. Но ответ меня огорошил даже больше возраста эльфов.

— У нас нет детей, — глаза Владыки стали грустными, даже Лайел взгляд отвёл.

— Как нет? Не может такого быть! Почему? — не поверила я.

— Лиа, пойми — мы эльфы, мы не люди. Для нас священна та пара, которая ожидает ребёнка. Для нашего народа это настоящее событие — рождение ребёнка. Мы и с магией были не очень плодовиты, а после того, как она исчезла, то и вовсе не родилось ни одного ребёнка.

Я не могу представить жизнь без детей — этих вездесущих, шустрых, шумных, вертлявых торопыг. И ещё я поняла, что эльфы не вымерли только благодаря продолжительной жизни, но через неопределённое время их не станет. Исчезнет с лица Земли такая красота!

— А где мать Лайела? Я её ещё не видела. Или я ей просто не нравлюсь? — интересно было узнать, как выглядит его мать. Тоже молодая?

Лайел вовсе отвернулся к окну, а взгляд Владыки стал печальным, голос слегка дрожал.

— К сожалению, его мать не смогла пережить роды, а без магии мы были не в силах ей помочь. Слава Лании, хоть его удалось спасти. Он последний ребёнок, родившейся после того, как магия пропала.

Да уж! Затронула тему, так затронула! Сразу настроения пропало, и вопросы из головы разбежались.

— У моего брата такая же история. Его мать умерла при родах. Его воспитывала моя мама. А кто воспитывал тебя? — обратилась я к Лайелу.

Он повернулся, и мне показалось, что в его глазах звёздочкой блеснула слезинка. Прошло триста лет, а боль утраты не прошла! Человеческая память куда короче.

— Меня воспитывал отец, — улыбка тронула уголки его губ. Он посмотрел на отца с такой теплотой во взгляде, что меня аж зависть взяла.


— Лиа! Я совсем забыл! — не по-царски хлопнул себя по лбу Владыка. — Я организовал сегодня вечером в твою честь бал. Надеюсь, ты не против?

Мы с Лайелом застонали одновременно. Глянула в окно, а там уже сгущались сумерки. И куда мне впихать этот бал? Между библиотекой и изучением домов? А смысл идти к Танну поздно ночью и желать ему спокойного сна, если он будет спать. Ну да: 'Больной, проснитесь! Примите снотворное'.

— Что-то не так? — обеспокоенно уточнил Линиэль.

— А мне никак нельзя не прийти? — жалобно спросила я.

— Как не прийти?! Он же в твою честь! Хоть на пять минут покажись. Договорились?

Эх! Как мне эти танцы надоели! Но деваться некуда, я кивнула.

— Мы идём в библиотеку, — обратился к отцу Лайел. — Ты пойдёшь с нами?

— Я бы с радостью, но надо проконтролировать всё ли готово к балу. Мы не организовывали такое большое мероприятие уже три сотни лет! Я уже и забыл, какие это хлопоты. Кстати, я бы и от помощи не отказался, — подмигнул нам Владыка.

С обещанием, что постараемся управиться в библиотеке побыстрее, мы ушли. Когда я всё успею? С другой стороны я никуда и не спешу, Танну ещё дня два лежать, не меньше.


Сама бы я библиотеку в жизни не нашла. Мало того, что это отдельно стоящее огромное здание, первоначально принятое мной за храм. Так оно соединялось отдельным переходом с основным зданием. Пройти к переходу можно было только по извилистым коридорам, в которых заблудиться проще, чем выход найти.

Библиотека был высоченной и внутри закручивалась по спирали. Этажей как таковых не было, был пандус, закручивающийся строго вдоль стен со стеллажами, а в середине зияла пустота во всю высоту башни. Свет сюда попадал только со стеклянного потолка.

Я кинулась к ближайшему стеллажу и испытала огромное разочарование. Все надписи были сделаны в виде каких-то завитушек. Увидев мою расстроенную физиономию Лайел засмеялся:

— Спасибо, Лания! Я уж и не надеялся, что выберусь отсюда даже через неделю.

— Это все на эльфийском? — получила подтверждающий кивок. — А ты меня ему научишь?

Эльф возвёл глаза к потолку:

— Это ты так шутишь, Лания, да?

Настала моя очередь смеяться. А ты как думал?

Нужный нам талмуд находился в самом низу. Я перегнулась через широкие деревянные перила. Да-а, идти нам пол вечера по кругу, как коням в манеже. А идти надо. Надолго меня не хватило, махнув рукой на приличия, я села боком на перила и покатилась. Эльф побежал рядом. А скорость у него хорошая, но и ему это быстро надоело или понравилось моё веселье, и он повторил за мной. Так что мы весело катились вниз, ввергая в шок встречающихся нам эльфов. Некоторым я даже умудрилась ручкой помахать, за что получала в награду неописуемое удивление. Зато мы с Лайелом веселились от души, пока не закончились перила.

Я, спрыгнув, приземлилась на ноги, но не успела отскочить в сторону до приземления эльфа и под мой визг мы оба повалились на пол. Теперь его очередь быть сверху. Мы, конечно сразу разделились и встали на ноги, но получили взгляд полный неодобрения от находящегося рядом незнакомого эльфа. Последний, хоть и смотрел на нас с осуждением, но поклониться Лайелу не забыл, после чего полный достоинства ушёл наверх.

Мы переглянулись и прыснули со смеху. Это ж надо было так неудачно приземлиться! Не подумал Лайел, что надо было сесть чуть дальше от меня. Ладно, мы теперь квиты — сначала я на него свалилась, теперь он меня. А мог бы и аккуратнее приземлиться — все бока мне отбил!

— Уже и не помню, когда последний раз мне было так весело! Как-нибудь надо будет повторить, а то я всегда этот путь шагом проделывал. Лиа, составишь мне компанию?

— Не знаю, меня волнует не сам спуск, а подъем наверх.

Я встала в центре помещения и задрала голову вверх. Создавалось ощущение, что я в глубоком-глубоком колодце. Чувствую, вверх меня понесут, сама я не поднимусь.

— Лайел, вернись на землю и покажи где книга, — дёрнула я все ещё улыбающегося эльфа.

— Там, — парень махнул рукой в сторону стеллажей, — пошли, покажу. И это не просто книга — это Книга Небожителей. По легенде эльфам её подарили сами Боги.

Мы подошли к одной из полок и вместо того, чтобы искать Книгу Лайел присел на корточки и стал копаться на дне второй полки. Что-то щёлкнуло и соседний стеллаж отъехал в сторону, явив нам проход в другую комнату.

Эта тоже была забита под самую завязку фолиантами. На столе посередине комнаты стояла подставка, на которую влезла бы половина моей кровати. К ней-то Лайел и пошёл, прихватив свечу. Постоял, сдвинул брови, посмотрел на подставку, потом на меня.

— Последний раз она была тут, — растерянно сказал он.

— Давай поищем! Может, её на полку поставили, — предложила я.

Эльф хмыкнул:

— Да эта Книга ни на одну полку не влезет! Поэтому подставку для неё и сделали. Куда она могла деться? Жаль, что Хранитель уже ушёл. Он бы нам помог.

Пришлось Лайелу мне объяснять, что Хранитель — это почти наш библиотекарь, только он следит не только за порядком, но и прочитал все книги и помнит содержание любой из них. Так что нашим библиотекарям до их Хранителей, как до Луны пешком. Но идея мне понравилась. Представляю выражение на лицах наших библиотекарей, когда я им сообщу, что они должны на память помнить содержание любой книги в библиотеке. И почему у меня создалось смутное ощущение, что книг в библиотеке поубавиться?

Мы все же поискали её, правда, безрезультатно. Но отрицательный результат, тоже результат. Значит, её здесь нет и она находиться в другом месте, вот только где? Вздохнув и придя к выводу, что надо поискать в другом месте мы потопали наверх.

Я была права, пока мы из подвального помещения поднимались, думала что не выдержу. Но от предложения донести меня на руках гордо отказалась. Жалела об этом, конечно, но всё равно надо сохранить хоть крупицу гордости. Вон, Лайел даже не запыхался! Чем я хуже? Вот и пру, как ломовая лошадь.

Когда мы оказались на заветной высоте, я уже ничего не хотела, только лечь, вытянуть ножки и чтоб никто меня не беспокоил до завтрашнего утра. А о танцах даже подумать страшно! Мне тяжело просто ноги переставлять, а там надо крутиться и вертеться, приседать и подпрыгивать, да ещё и за музыкой успевать.

Молодец Лайел, ему не надо говорить, что подъем меня доконал. Он меня просто проводил в ближайшею комнату, где стояли два кресла, и пригласил присесть. Присесть — это хорошо, очень хорошо. Эльф принёс сока, за что получил мою искреннюю признательность. И где так быстро раздобыл напитки?

— Как быть с Книгой Небожителей? — спросила я, когда немного передохнула.

— Предлагаю пойти к отцу и спросить, он наверняка знает — без его ведома её бы не вынесли. Заодно поможем ему, как и обещали.

Я закатила глаза:

— Зачем он только этот бал организовал?! Разве нельзя без него было обойтись?

— Ты не поверишь, но он хотел тебя порадовать. А оказывается, ты не любишь танцы!

Посмотрела на Лайела. Я танцы не люблю? Это он меня с кем-то путает! Я очень люблю балы, но сейчас у меня была уйма вопросов, так что танцы могли и подождать.

— Лайел, ты неправильно меня понял. Я очень сильно люблю танцы, но я столько хочу успеть сделать, что мне просто не до балов и церемоний.

— Я это уже понял. Ты мне только скажи, куда ты так торопишься? Тебе у нас не нравиться?

— У вас мне нравится, именно поэтому я хочу узнать о вас и вашей культуре как можно больше. А тороплюсь, потому что вряд ли Танн захочет здесь надолго остаться. Я бы с ним вернулась домой.

— Ты хочешь, что бы он пришёл к тебе домой?

— Как тебе объяснить? Одной, я убедилась на собственном опыте, мне лучше далеко не ходить. Мне хватило всего двух часов пути от города, как меня чуть не убили. И во время пути тоже несколько раз пытались. Один раз у них почти получилось. И если бы не дракон ты бы сейчас со мной не разговаривал.

— Что я должен сделать, что бы услышать все с самого начала и в подробностях?

— Научить меня эльфийскому и я расскажу тебе все на твоём родном языке.

Лайел застонал и закрыл лицо руками:

— Да я к тому времени, как ты закончишь со своими грандиозными планами, умру от старости, так и не услышав историю! — глухо прозвучало из-за ладоней. — Ты этого хочешь, да?

— Не говори ерунды! Я думаю, мне на все планы хватит и тысячи лет.

Сквозь закрывшие лицо ладони послышался истерический смешок. Правильно мне бабушка говорила, что если сильно смеяться — потом плакать будешь.

— Я вообще предлагаю помочь с приготовлениями твоему отцу (надеюсь нас не заставят драить полы. Как-то я себе не представляю эльфа со шваброй. Себя — да, эльфа — нет), а перед балом заскочить к Танну.

— Чувствую, жить спокойно ты мне не дашь. Я с тобой либо умру со смеха, либо утоплюсь с горя, но смерть от старости мне не грозит — это точно!

Всё ему смешно! Вот заставлю его драить полы, что бы посмотреть на эльфа со шваброй. Что-то мне подсказывает — это будет незабываемое зрелище!


Когда мы нашли Владыки, нас просто отправили восвояси, так как мы всё-таки опоздали. Мне даже не дали одним глазком глянуть на зал, сказав, что пусть это будет для меня неожиданностью. Зачем тогда я так спешила? А ещё меня Линиэль огорошил сообщением, что меня ждёт подарок в спальне. И что я должна была подумать? Не спальня, а какой-то проходной двор! Интересно, она на ключ закрывается?


Перед мероприятием потащила Лайела в лечебницу. Стоит только представить, как я устану на балу, сразу становится ясным, что к Танну я просто не доползу. Поэтому мне показалось разумной идеей посетить его перед танцами.

В желании сократить временя, которого было и так не очень много, эльф повёл меня короткой дорогой, через рощу. Молодец! Знал бы кого повёл, трижды бы подумал!

Он же не знал, что я в темноте не увижу торчащий корень и растянусь на траве. Мало того, что я испачкала новое замечательное платье, измазюкала все лицо в грязи, пытаясь вытащить, что-то попавшее в глаз, так ещё и наградой мне был эльфийский смех сквозь слёзы. Лайел даже за живот схватился и пополам согнулся от хохота. Я сначала разозлилась, но представила себя в чёрной боевой раскраске, да ещё в свете луны… А если меня увидит неосторожная эльфийка, гуляющая под Луной?.. Тут уже глупо захихикала я сама.

Ничего, дойду до лечебницы и там умоюсь.

— Я пойду впереди, а ты иди за мной. Не то так и будешь лично здороваться с каждым корнем, — он так и не перестал смеяться.

Если он надеялся, что это поможет, то он глубоко ошибался. Если днём я вижу, куда наступаю, то ночью среди деревьев даже лунный лучик на тропинку не попадает. Так что я дороги не разбирала совсем, не смотря на то, что впереди маячила белобрысая макушка. Естественно произошло то, что и должно было произойти — я преуспела в своём коварстве. Зацепившись за торчащий корешок, я, падая, вцепилась в единственную опору, что была на пути — Лайела. Тот, не ожидавшей такой подлости, плюхнулся вместе со мной на землю, да ещё и проехал пол локтя на животе. Но это были только цветочки, а ягодками оказалось то, что я, падая, зацепилась не за что иное, как за штаны, явив во всей красе эльфийский зад в шёлковых панталонах. М-да, я как всегда превзошла саму себя!

Стоило посмотреть на эту картину — эльфийский принц и человеческая принцесса после принятия грязевых ванн. Говорят они полезные, но не в моем случае, потому что взгляд эльфа мне ничего хорошего не сулил, тем более полезного.

— Подожди, ты лицо испачкал, сейчас вытру, — неужели эльфы не знают, что верить женщине нельзя?

С этими словами я подошла к эльфу и попыталась вытереть грязь со щеки. Почему попыталась? Да потому что у самой руки были не чище, чем платье — я же на них падала. И вышло ожидаемо, лицо эльфа стало ещё грязнее. Да, помогла…

— Лайел, прости, я не хотела…, - начала извиняться я.

Я думала, он ругаться начнёт, а он наоборот засмеялся. К добру ли это?

— И что здесь смешного? — не ожидая ничего хорошего, уточнила я.

— Мы оба с тобой измазанные в грязи, да ещё и…, - взгляд вниз, — без штанов, так? — у-у! Я покраснела, хорошо, что в темноте не видно. — Так. А теперь представь, что мы в таком виде сначала заявимся к дракону, а потом во дворец! Вот представь, что о нас подумают?!

— Что? А то, что извалялись вместе.

— Именно! А чем мы при этом занимались? — не переставал веселиться эльф.

Лежали… Ой, мамочки! Я снова зарделась или предыдущая краснота не сошла? Нет, я точно не хочу в таком виде ни перед кем появляться!

— И что же нам делать? Мы не можем в таком виде появиться перед… эльфами, — хотела сказать людьми.

— Есть у меня идея. С той стороны рощи, есть пруд, там можно сполоснуться самим и одежду ополоснуть.

— Как же мы в мокрой одежде обратно пойдём?

— У нас часик есть, так что успеем высохнуть. Правда у Танна задерживаться не стоит, а то можем и опоздать.

Другого выхода я не вижу. Являться перед Танном в таком виде, чтобы он не пойми что подумал? Ну, уж нет!


Пока шли через рощу, я успела ещё раз сесть на пятую точку. После чего Лайел вёл меня под руку. Хотя вёл — это громко сказано! Я на нем просто повисла, пытаясь завалить нас вдвоём. И не смотря, на то, что эльф худенький и изящный, он ни разу не потерял со мной равновесие. Когда ему надоело, что меня постоянно штормит из стороны в сторону, и ни одна кочка не проходит незамеченной, он меня просто подхватил на руки и понёс как куклу, разъяснив: 'Пока ноги не переломала'. А с виду и не скажешь, что весь из себя нежный и тоненький эльф, оказывается так силен. Я для приличия побрыкалась в попытке слезть, заявив о возможности самостоятельно передвижения. На это получила вразумительный ответ, что если я буду идти так, как шла, то отмывать меня смысла уже не будет.


Меня, конечно, носили на руках. Особенно часто Барток, так как я часто падала, разбивала коленки, вывихивала ноги, а он меня брал на руки и нёс в дом, где мной уже занимался лекарь. Барток… Как давно это было!

Но сейчас всё было совсем по-другому. Я обнимала за шею Лайела и слезать, мне почему-то совсем не хотелось. Мне было тепло и уютно, а ещё мне нравился запах лесной земляники, который исходил от эльфа. Я так понимаю, что запах земли был из-за того, что мы в ней извалялись? Мы уже подошли к берегу. Может лодыжку вывернуть, чтоб назад он меня тоже донёс? Эх!

Я попыталась выскользнуть из рук, но ничего не вышло — меня крепко держали. Обычно девушки бояться, что их уронит кавалер несущий их на руках. У меня же всё наоборот, мне бы из них выбраться, так как берег был в десяти шагах от нас и стремительно приближался.

Ох, не нравиться мне это! Я дёрнулась:

— Пусти, — меня только крепче стиснули.

И почему в голову стали закрадываться смутные подозрения? Я задёргалась и завертелась уже с воплями: 'Отпусти меня!'.

Эльф уже по щиколотку был в воде — испортит же обувь и свою, и мою.

— Лайел, отпусти меня немедленно! — приказала я.

— Отпустить? Хорошо, — и чего это он вдруг так легко согласился?

Ответ был на поверхности… воды, которая ему доходила до бёдер. Сначала он наклонился к моему лицу близко-близко. Я чувствовала я горячее дыхание на своей коже, а потом… а потом он, как и обещал, разжал руки и я плашмя ушла под воду. Не ожидавшая такой подлости я даже не успела зацепиться за эльфа. Уйдя под воду с головой, издала возмущённое бульканье.

Теперь и волосы намокли и испорчены не только туфли, но и настроение. Сейчас только начало лета, и теплота воды оставляет желать лучшего. Я кое-как встала, злая, как дракон, сокровищницу которого разворовали. Эльф максимально быстро отдалился от меня в сторону берега:

— Я просто пошутил! — донеслось из-за спины.

— Ах, просто пошутил?! Я сейчас тоже пошучу, моему рыку позавидовал бы даже самый злой пёс.

В итоге мы устроили догонялки на берегу пруда и почему-то догоняла только я. Хотя 'почему'? Потому, что не могла догнать зловредного эльфа: мешало платье и скорость остроухого — я так быстро никогда не бегала.

Зря он надеется, что если я его не догоню, то отстану. Хорошо, что он не знаком с коварством человеческих девушек. Я сделала вид, что устала за ним гоняться и стала приводить в порядок платье и волосы. Когда смыла грязь, вышла на берег выжать платье и волосы, туфли я скинула на берег ещё когда пыталась догнать белобрысую заразу.

Видя, что я на него не обращаю внимания, Лайел вышел к самому берегу, снял сапоги, жилет и, и стал отжимать последний.

Ага, то, что надо! Я, как могла, тихо подошла к нему и пинком по мягкому месту отправила остроухого в воду. Кто ж знал, что ему хватит реакции развернуться и в полете схватить меня за ногу, которую я не успела отдёрнуть. Мы так и полетели в воду вдвоём — эльф вперёд головой, а я ногами.

Второй раз за вечер я пробулькала всё, что думаю о наглом остроухом блондине. Привела себя в вертикальное состояние. А эльф хохочет, держась за живот. Знает же, что я его не догоню. Ничего, вот поправиться Танн, попрошу за меня заступиться.

Вылезла на берег сушиться. Села на поваленный ствол, сняла туфельки, вздохнула и начала отжимать волосы. Если я опоздаю из-за эльфа на бал, пусть сам оправдывается перед Владыкой!

Когда начала отжимать платье, рядом оказался эльф и, кося на меня своим голубым глазом, расшнуровал сапоги. Стянув обувь, вылил оставшуюся воду. В моих туфлях жидкости было меньше. Когда расстёгивал блузу, оттуда с возмущённым кваканьем выпрыгнул лягушонок и поскакал к воде. Как Лайел смотрел в след удаляющемуся земноводному! Глаза как два блюдца, рот приоткрыт — такого соседства он явно не ожидал. Я, прыснув со смеху, схватилась за живот, чуть не свалившись с бревна и снова не извалявшись в грязи.

Голубоглазый посмотрел на меня, на лягушонка, опять на меня и тоже захохотал своим мелодичным серебристым смехом.

Ой, а нет ли какой живности под моим платьем?!


Когда мы пришли к Танну, у него сидела Калниилинай. При нашем появлении она встала, окинула нас изумлённым взглядом, потому что мы пришли ещё мокрые — не капает и на этом спасибо. Затем коротко поклонившись, вышла. У Танна тоже округлились глаза:

— Что это с вами? Где вы были?

— Дорогу срезали, — бросила невинный взгляд на Лайела. — Вижу, у тебя здесь появились друзья. Рада за тебя.

— Друзья не просят, что бы я, как только восстановлюсь настолько, чтобы преодолеть путь домой, покинул Долину, — по взгляду Танна, устремлённому в потолок, нельзя было понять его истинных чувств. Как будто ему всё равно. — Чем будете заниматься сегодня вечером?

— Для начала обсохну, — кинула сердитый взгляд на эльфа, а тот как будто и не заметил, паразит. — Потом бал, на который я не могу не прийти, — вздохнула я.

— И меня пригласили, — дракон кивнул в сторону стола, на котором лежала бумажка.

Я вперилась взглядом в Лайела, ему же нельзя! Белобрысый только пожал плечами, сказав, что не пригласить гостя на торжество — равносильно оскорблению. Другое дело пойдёт этот гость на вечернее мероприятие или нет. Да чтоб вам было хорошо с вашим этикетом!

— Танн, ты бы отдохнул. Это не последний бал, ещё успеешь потанцевать. А завтра я обязательно тебе расскажу, что там было.

— Лиа, Ты хочешь, что бы я пропустил всё веселье? Да ни за что!

Вот как ему объяснить, что для него это смертельно? Эльф явно помогать мне не собирается — стоит статуей в дверях.


Ушла от дракона со слабой надеждой, что он меня услышал, но с чувством, что не послушается.

В спальне действительно был подарок. На моей кровати лежали одна на другой три коричневых коробки, перевязанные красной лентой. Помню, что любопытство до добра не доводит и кому-то за это дело нос оторвали, но ничего не могу с собой поделать. Развязала ленточку и открыла верхнюю коробочку. А там… красота неописуемая! Внутри лежал жемчужный кулон перевитый золотой нитью, такие же серёжки и браслет на руку. Налюбовавшись, открыла вторую коробку. В ней лежали туфли на низком каблучке пшеничного цвета украшенные кисточкой цвета старого золота. Очень хотелось примерит на ногу, но побоялась испортить, сначала в душ. Вот только гляну одним глазком на содержимое третьей коробочки.

Всё это время Лайел стоял у двери и слушал мои восторженные возгласы. На его лице мелькнула улыбка, когда я с визгом вприпрыжку поскакала к зеркалу, приложив платье к плечам. Оно было длинное, в пол, цвета старого золота с подбивкой оливкового цвета. Получила смешок от эльфа, когда спохватилась и спешно отодвинула от себя платье, чтоб не запачкать.

— Рад, что моё платье тебе по душе. А вот кулон отец выбирал.

— Спасибо конечно, но у меня уже есть платье, куда мне столько?

— На бал. Куда же ещё?! — подмигнул белобрысый.

— Хорошо, я надену наряд, но с тем условием, что я его потом верну, — я твёрдо посмотрела в голубые бездонные глаза.

— Нельзя подарки возвращать. А это именно подарок и замечу от чистого сердца, — улыбнулся Лайел.

Я вздохнула:

— Нехорошо принимать подарки, когда не можешь че… дарителей отблагодарить.

Эльф развеселился ещё больше:

— А ты абсолютно уверенна, что не можешь?

Я открыла рот, закрыла. Потом снова открыла и закрыла, прям рыба на берегу!

— Позволь уточнить, какую конкретно благодарность ты имеешь в виду?

Лайел улыбался, а я начинала злиться. Зря я сюда пришла. Прав был Танн, когда говорил, что лучше домой вернуться.

— Не злись, — эльф протянул ко мне холёную руку с длинными изящными пальцами. Я отшатнулась от него, как от чумы. — Я не имел ввиду ничего такого, о чём ты подумала. Я же сказал, что подарки от чистого сердца, а ты? Как ты могла подумать, что я могу что-то за это потребовать? — на его лице улыбка сменилась грустью.

Когда, не добившись от меня понимания, он решил уйти, я вспомнила, о чём хотела спросить:

— Лайел, скажи, пожалуйста, как у вас ходят на балы? Будет ли считаться приличным, если я приду одна?

Эльф обернулся на пороге:

— Не волнуйся, одна ты не пойдёшь, — и вышел.

Вопроса с кем пойдёт он, эльф или не расслышал или не захотел отвечать. Его право, но внутри что-то свербело, даже почесать хотелось — какой же должна быть спутница у такого красавца?!

Что-то я опять не о том!


Разлёживаться в ванне времени не было, так что я, помывшись по-быстрому, побежала приводить в порядок волосы. Негоже приходить на такое торжество мокрой кошкой. Но в спальне меня ждала новая неожиданность — две эльфийки сидели на диване и с интересом рассматривали меня. М-да, не спальня, а проходной двор какой-то! Хорошо, что я раздетой из ванны не выскакиваю!

Как только я открыла рот, чтобы уточнить по какому поводу в моей спальне собрание, как одна из девушек, та, что с черными волосами встала и, поприветствовав меня, объяснила их появление. Все оказалось проще, чем казалось вначале — они пришли помочь мне с подготовкой к балу. Как будто я сама не справлюсь! Ладно, пришли — спасибо.

Много времени заняла возня с волосами. Этот Лайел! Убью гада белобрысого! Но в итоге у меня на голове образовался венец из тонко переплетённых между собой косичек, оставшиеся волосы волнистым каскадом спадали с плеч. Я такая — просто УХ! И платье мне тоже очень к лицу. Жаль, мать меня не видит — она бы порадовалась.

Девушки на поверку оказались очень даже общительные и дружелюбные. Тёмненькую звали Моилинэ́ль, а светленькую Олтинте́ль. Рассказали мне о жителях Долины, расспрашивали о моей стране. А вот о Лайеле рассказывать не стали. Жаль. И ни одна из них не знала, кто меня поведёт на бал. Что ж буду ждать. Я бы на бал и сама пошла, но есть большая вероятность, что просто заплутаю.

Тепло попрощавшись, девушки ушли, оставив меня одну. Я села на кресло, очень хотелось лечь — устала страшно, но боялась испортить причёску. Прикрыла глаза, только бы не заснуть — тишина успокаивала и расслабляла, серебристыми нитями опутывая реальность.


Из сладкой обволакивающей дрёмы меня вырвал ветерок, зашевеливший мои волосы. И это при закрытом окне! Решила узнать, в чём дело. Разомкнула век, а на меня смотрят два голубых, глубоких и невероятно красивых глаза.

— Мне показалось, что ты опять уснула и тебя не добудишься, — улыбнулся Лайел.

— Не дождёшься! Я ещё ни один бал не проспала! Иногда и хотелось, но не давали. Долго мне ещё ждать кавал… А что ты тут делаешь?

— Я пришёл за тобой. Или ты ещё кого ждёшь?

— Я думала, что за триста лет, ты успел создать семью и на бал пойдёшь с женой. У нас так принято.

— У нас тоже, но у меня нет жены. Отец успел перезнакомить меня со всей женской половиной Долины, но я так и не нашёл среди эльфиек мою еламина́й, — хмыкнул остроухий.

— Кого? — не поняла я.

— Свою вторую половинку — еламинай, женщину, с которой я буду готов провести оставшуюся вечность. Пошли, там поговорим, — протянул мне руку эльф.


По дороге я задала вопрос, который грыз меня изнутри:

— Ты меня развлекаться ведёшь, а мне казалась, что здесь война и реки крови. Да и не вижу я никаких военных приготовлений. Я ошиблась?

— А с чего ты решила, что у нас война? — в свою очередь спросил Лайел. — Междоусобицы у нас нет, а другой и быть не может в следствии того, что мы не можем покинуть Долину.

— Знаешь, у нас есть менестрель, который пел: '…И будет война. И победа одна…' и ещё кто-то или что-то там '…Что из жизни ушла…'. Там ещё про магию было, но про магию ты мне рассказал.

— А он, случайно, не с длинными чёрными волосами и зелёными глазами, высокий и худой?

Я захлопала глазами. Как он узнал? Закивала головой.

— Я его знаю…

Я не удержалась и хрюкнула — то же самое про этого чернявого я сказала Танну.

— Что-то не так? — осведомился эльф.

— Всё так, просто я про него тоже самое сказала, слово в слово, — пояснила я.

— Где вы встречались?

— Он был во дворце, а ещё мы с Танном его видела в таверне. А откуда его знаешь ты? Ему, что тоже триста лет?!

Лайел поведал мне, что чернявый на десятую долю эльф. Лично, они знакомы не были, про него рассказывал Линиэль. Вся шутка в том, что как заперты эльфы и драконы, так и этот зеленоглазый не может попасть к эльфам. Он единственный, кто смог покинуть Долину, так как на девяносто процентов человек и Зеркала его пропустили, а назад не впустили. И теперь он помогает как может — напоминает людям о легенде, что бы быстрее откликнулась на Зов Дева.

— Ему больше трёхсот лет?! А он неплохо сохранился!

— Ты хоть слышала, что я тебе рассказал? Он же на одну десятую эльф и получил эльфийское долголетие.

— Я тоже так хочу-у! Если не жить долго, то хотя бы не стареть! — вздохнула я.

Получила изумлённый взгляд голубых глаз, но стушеваться не успела — перед нами открылись двери, и мы вошли в наполненный светом зал.


После полутёмных коридоров, казалось, что именно здесь пряталось до утра солнышко. Высокие окна зияли фиолетово-синими проёмами с ночным небом. А огромный просторный зал был наполнен светом. Все сверкало и искрилось. У нас бы толпился народ, а здесь все двигались как по задуманному сценарию — никто никому не мешал. Кроме того эльфы были один другого красивее — я просто терялась на их фоне.

Лайел протянул мне руку, я положила свою сверху — так мы и вошли в зал. Лайел был великолепен в светло-синем камзоле и серых штанах, волосы собраны с висков назад. Ему очень идёт. Все взоры обратились к нам. Вроде должна привыкнуть к всеобщему вниманию, но почему-то до сих пор я так и не свыклась с тем, что могу находиться в центре внимания.

Прошли к месту возвышения, где находился Владыка. Получили пятнадцати минутную приветственную речь, насыщенную эпитетами и сравнениями, которую можно выразить в нескольких предложениях, суть которых сводиться к тому, что меня здесь очень рады видеть, благодарны за то, что не побоялась прийти и всё в таком духе. После чего предложил всем попробовать угощения, которые стояли вдоль стены на столах, но стульев вокруг не было.

Я шепнула Лайелу как это есть и он объяснил, что надо взять пустую тарелку, положить то, что нравиться и есть стоя или перемещаясь по залу. С напитками то же самое.

— А если кто-то случайно толкнёт и опрокину тарелку на себя — я же вся испачкаюсь! — в ужасе зашептала я.

— Эльф? Толкнёт? Случайно? — серые глаза с прищуром посмотрели на меня. — Скорее Луна с неба упадёт!

Пока мы шептались, Владыка двинулся к столу и стал накладывать еду в тарелку. Мы не стали отставать. Не знаю как Лайел, а я есть хотела сильно. Эльфы, разделившись на кучки, о чём-то беседовали. Многие кидали на меня взгляды. В одних читалось, презрение, в других одобрение, а некоторые смотрели на меня с откровенным ужасом.

— Чего это они, — спросила я у голубоглазого.

— Знаешь, твой приход не все эльфы воспринимают однозначно. Некоторые рады, что с твоим приходом возродиться магия, другие считают это ошибкой, а третьи просто потеряли веру в людей.

— Я правильно поняла, что мне не надо ничего делать, что бы проснулась магия, достаточно моего присутствия? — задала я волновавший меня вопрос, ведь я до сих пор не спросила, в чём состоит моя роль для пробуждения магии.

— Только присутствия не совсем достаточно. Но если честно, когда ты рядом я начинаю ощущать настроение находящихся вокруг эльфов — ты фонишь.

Про мой фон решила отложить на потом, сейчас меня интересовало совсем другое.

— А почему некоторые считают мой поступок ошибкой? Я же ничего дурного не сделала?

— Нет, конечно. Предлагаю подойти к отцу и спросить у него, где Книга. Как только ты познакомишься с её содержимым, у тебя сразу станет на половину вопросов меньше, — улыбнулся остроухий.

Я вздохнула. Ну вот, я ему надоела со своими вопросами.

— Ну что ты! Ты мне нисколько не надоела, задавай все вопросы, что тебя волнуют.

Мои глаза округлились:

— Я сказала это вслух?

Пришла очередь удивиться Лайелу:

— Не уверен…

— Да, а это уже любопытно!

И не очень хорошо, если я буду для него открытой книгой, и он будет читать мои мысли.

— Не буду!

Мы уставились друг на друга, как будто первый раз увиделись.

— И что это было? — первой задала вопрос я.

— Не знаю, но надо бы спросить у отца про Книгу и поскорее. Пошли?

'Неужели я могу читать её мысли?' — пронеслось в моей голове. Я нервно захихикала, чуть не подавившись морковным салатом. Мало мне Танна, так теперь ещё и эльф! Когда-нибудь мои мысли останутся только моим достоянием?

— Честное слово, я не специально!

— Верю, — вздохнула я. — Пошли к Владыке.

Вот как можно не думать? Особенно не думать о том, что неосознанно проноситься в моей голове? Развернулась, чтобы найти Линиэля и столкнулась со стоящим рядом мужчиной в синем костюме, опрокинув на его одежду содержимое тарелки. Подняла взор и столкнулась с холодным взглядом васильковых глаз:

— Ничего другого я от Вас и не ожидал, леди Анилиа.

— ТАНН? А ты что здесь делаешь? — я попыталась оттереть салат от одежды салфеткой, но только ещё больше размазала грязь. Горестно вздохнула и протянула грязную салфетку злому Танну.

— Если Вы не забыли, то и меня тоже пригласили на бал.

— Но тебе же нельзя! Может стать ещё хуже!

— Хуже уже некуда, — Танн посмотрел на свой безнадёжно испорченный костюм.

Я снова вздохнула… и прыснула. Вот что значит: 'Что такое не везёт? И как с этим бороться?'

Тут я всё, что могла сделала, пора двигаться к Владыке.

Пространство вокруг Линиэля было заполнено эльфами и эльфийками. Правда, перед Лайелом они расступались, как стайка серебристых рыбок перед хищником. Так что мы к Владыке прошли быстро. Обратилась к нему я, белобрысый упорно молчал:

— Толинталиниэль Мартанилаие Иелинаел тал Валниеланиай лэ Каэтиантарина, спасибо за радушный приём. Торжество незабываемое! Сколько сил и внимания Вы вложили в обустройство. Я очень Вам признательна и рада буду принять Вас у нас во дворце. И если можно минуточку Вашего внимания, то я хотела бы с Вами поделиться впечатлениями, — и уже шёпотом добавила, — тут у нас возникла маленькая проблемка, срочно нужен Ваш совет.

— Леди Анилиа, надеюсь не получить отказ от первого танца со мной, — Линиеэль протянул руку, приглашая меня.

Я оглянулась. Лайел стоял с непроницаемым лицом. Вот как узнать — это он имел в виду, когда предлагал спросить совета у отца.

— Если мой спутник не против, то я с удовольствием приму Ваше предложение.

— Лайелиниэль тал Валниеланиай, Вы разрешите мне пригласить Вашу спутницу? — и, получив утвердительный кивок, уволок меня в центр огромного зала.

Заиграла флейта. Мы двинулись, держась за руки. Потом Владыка развернул меня лицом к нему, улыбнулся взял за талию и приподняв крутанул вокруг себя. Больше он такого не повторял, оставляя меня на земле, мы просто кружились по залу в безумных пируэтах и подскоках. Я думала, что неплохо танцую, но рядом с Владыкой я казалась неуклюжей и неповоротливой. Во время перехода от одного па к другому, я попыталась напомнить, зачем я обратилась к Линиэлю. Тот подмигнул и ответил, что минуту моя просьба потерпит, а бал надо начинать. Попала! Как ни странно, но мысли Лайела я слышать перестала. Или он просто не думал? Вряд ли…

За нами двинулись другие эльфы — бал начался. Из движения были лёгкими и изящными. Они не танцевали, а парили. Рядом с ними я ощущала себя той, коровой, что решила выбраться на лёд и у которой конечности разъезжаются в разные стороны не зависимо от желания хозяйки.

Когда стихла одна мелодия и началась другая, меня пригласил Лайел. Я зашипела на него, что его отец так и не объяснил, что с нами произошло. На что получила ответ, что от одного танца ничего не измениться.

Как-то это всё подозрительно выглядит! Книги нигде нет, Владыка не отвечает на вопросы, а Лайел совершенно спокоен, как будто ничего и не произошло пять минут назад! А ведь он сами предложил пойти к отцу с этим вопросом.

— Что-то произошло с того момента, как Владыка пригласил меня на танец? — решилась спросить я, пока мы выводили очередное па. К слову сказать — сын танцует ещё лучше отца, а моя самооценка упала ниже некуда!

— Абсолютно ничего, — равнодушно произнёс Лайел, смотря поверх моей головы, но в глазах — то ли грусть, то ли разочарование.

Расспрашивать больше не стала — захочет, расскажет сам.

Следующий танец меня удивил и расстроил одновременно. Все дело в том, что появился Танн и объявил, что после того, что я с ним сделала, я просто обязана ему танец. Я возмутилась! Во-первых, я ему ничего не сделала такого, за что могла бы задолжать танец, во-вторых, ему строго не рекомендуется… Что конкретно не рекомендуется я ему уже шипела во время танца.

— Танн! тебе нельзя таких нагрузок, у тебя постельный режим! — пыталась вразумить я дракона.

— Да какие тут нагрузки! И я совершенно здоров, нечего меня как больного опекать! — делая совершенно непозволительные в его состоянии па, пытался меня переубедить дракон.

— Ты не понимаешь!

— Всё я понимаю! Оставь эту тему, — довольно жёстко сказал друг. И уже мягче добавил, — хорошо?

— Если ты настаиваешь, — вздохнула я, — но только при одном условии.

— Боюсь даже спросить, о каком условии идёт речь.

— Спасибо, что согласился. Я вот о чём…

— Я ещё ни на что не соглашался! — возмутился Танн.

— Не волнуйся, это поправимо, — и не дожидаясь возражений, продолжила. — Пообещай мне, что это будет твой последний танец на сегодня.

Я взглянула в его синие глаза, в которых отражалось целое море эмоций. Да, я такая!

Наконец он определился с ответом:

— Но это мой первый танец!

— Это не мешает ему быть последним. И да, я польщена, что своей первой партнёршей ты выбрал именно меня, — я захлопала на него ресницами, а он покрылся бледным румянцем. — Скажи мне вот что, — сменила я тему, пока он не успел ответить на мою провокацию, — откуда у тебя новая рубашка, я же ту испачкала?

— Так ты сделала это намеренно?! — шёпотом возмутился Танн.

— Что именно? Рубашку? Нет, то была чистая случайность. Я даже не думала, что ты придёшь, — вздохнула. — Надеялась, что ты меня понял, а ты…

— А меня пригласила Калниилинай. И это она дала мне новую рубашку. И да, следующий танец я обещал ей, — скосил на меня хитрый глаз Танн.

Вот так, лезла из кожи вон, лезла, а он!.. Главное не подавать вида, что меня это царапнуло по сердцу. Я и сама хороша! Можно сказать в рот Лайелу смотрю. Разве могут нравиться одновременно два совершенно разных чел… парня?! Но как ни странно мне очень комфортно и с одним и с другим!

— Я рада, что между вами зародилось взаимопонимание. Только я хотела позвать тебя на обсуждение эльфийской Книги Небожителей. Но раз ты занят, то…

— Что бы я упустил такой случай! Да ни за что! Сами эльфы бы меня никогда бы не пригласили. Спасибо тебе! Когда начнёте?

Ой-ёй! А имела ли я на это право?

— Хотелось бы пораньше, но это зависит от Владыки. А ещё… Танн, я хотела спросить… только скажи правду!

— Постараюсь. В чём дело?

— Ты ушёл от ответа, когда я спросила о твоём возрасте. Я это помню, — посмотрела на него и, кажется, увидела лёгкое смущение. Неужели попала в самую точку? — Для себя я решила, что тебе не больше двадцати четырёх лет. Но с недавнего времени я поняла, что эта цифра далека от истинной, — посмотрела на него ещё раз, что бы убедиться, правильно ли он меня понял. На меня дракон не смотрел, смотрели на Лайела. И не было в этом взгляде ничего хорошего.

— Да, мне далеко не двадцать, — и посмотрев мне в глаза, выплюнул, — мне триста восемьдесят семь зим. Я хотела опустить глаза, но мне не дала рука Танна, державшая за подбородок. Вокруг все двигалось — эльфы танцевали, а мы стояли. — А теперь скажи, что изменила эта цифра?!

— Да ничего собственно не изменила, — пожала я плечами. — Только подняла вопрос о том, сколько всего ещё я о тебе не знаю?! И не слишком ли много ты знаешь обо мне?

Настала моя очередь смотреть прямо в глаза. Должна же быть в этой жизни справедливость! Не могу же я одна быть открытой книгой!

— Я расскажу тебе всё, что ты хочешь обо мне знать, ты это заслужила и тогда, когда ты этого захочешь. Хоть сейчас. Спрашивай!

Дежавю какое-то! Смеёшься надо мной Лания, ох, смеёшься! Вопросов больше, чем хотелось бы.

— Хорошо. Вот мой первый вопрос: ответишь ли честно, безо всякой лжи и недоговорок, на мои вопросы?

— Ты мне уже не доверяешь? — опустил глаза Танн. — А я тебя ни разу не обманул! Раз ты так поставила вопрос, то обещаю, чтобы у тебя не осталось сомнений в… — Танн не договорил и поправился, — просто сомнений

— Но чувствую я, что много недосказал! Благодарю за честность. Вот второй вопрос: когда у вас последний раз родился ребёнок?

— Около трёхсот лет назад. Зачем тебе это? — с подозрением уточнил дракон.

— С того же момента, как исчезла магия? — спросила я и получила утвердительный кивок.

Набравшись смелости, решилась задать вопрос, волновавший меня бо́льшую часть пути, но на который у меня не хватало наглости:

— Тогда третий вопрос: есть ли у тебя…

Спасла меня от позора закончившаяся мелодия, а так же подошедший Лайел, который весь танец провёл с Калниилинай, но с нас не выпускал из виду ни на секунду.

— После этого танца, отец ждёт нас на балконе. А сейчас…

Договорить Лайел не успел. К нам подошёл черноволосый, сероглазый эльф и обратился ко мне:

— Не откажите мне в удовольствии сопровождать Вас на следующем танце, — и добавил, адресуясь к эльфу, — надеюсь высокородный Лайелиниэль Мартанилаие Иелинаел тал Валниеланиай лэ Каэтиантарина не будет против?

Опять благородный подбородок взлетел выше облаков, голубые глаза стали холоднее перезимья! А я ещё даже не согласилась! Что это с ним? И поспешила ответить, пока Лайел ничего сказать не успел:

— Благодарю за оказанную честь, но весь оставшейся вечер я уже обещала Лайелиниэлю лэ Каэтиантарина.

— Приношу свои извинения, — склонил голову эльф. И подмигнул мне, — и впредь постараюсь быть порасторопней.

— Но ты мне ничего не обещала! — зашептал Лайел, когда темноволосый эльф удалился на достаточное расстояние от нас.

— Уже обещала. И, нравиться тебе это или нет, но теперь весь вечер тебе придётся провести со мной, чтобы не подвести меня. Прости.

— Напугала! Неужели ты думаешь, что самое страшное для меня провести весь вечер в твоём обществе?! Музыка началась, пошли?

— Значит после этого танца на балконе? — уточнил Танн и, дождавшись утвердительного кивка, удалился.

— Он что, тоже идёт с нами? — изумился Лайел.

— Понимаешь, вечер у меня сегодня такой — всё обещаю и обещаю. Надеюсь, ты не будешь возражать?

— Я — нет, если ты этого хочешь.

— Спасибо!

Танцевать с Лайелом одно удовольствие, не смотря на то, что я устала. Он вёл меня нежно и бережно, беря основную часть на себя. При этом создавалось впечатление, что мы летим по залу, и я принимаю в этом активное участие. Надо дома устроить конкурс танцев во дворце, после сегодняшних пируэтов мне первое место гарантированно. Надо будет попросить несколько дополнительных уроков у Лайела.

Танн танцевал с Калинкой, как прозвала я про себя Калниилинай. Сердце где-то обидно кольнуло, но мне было так хорошо с Лайелом, что я этого почти не заметила. В конце концов, нельзя сидеть одним задом на двух стульях. Тем более что я так и не спросила у Танна, свободен он или нет. А нужен ли мне Танн, когда свободен и в полном моем распоряжении несравненный Лайелиниэль? Когда тону в голубых глазах, цвета летнего неба. Что-то я совсем запуталась! Я не понимаю, что со мной происходит!


Луна сияла на тёмном небе среди блеска звёзд. Стрекотали кузнечики, вдалеке распевался соловей. Хотелось обнять весь мир — такое умиротворение вызывало спокойствие этого места.

— Что у вас случилось? — спросил Владыка, когда мы заняли три стула из четырёх за круглым столом.

— Я слышу её мыслеречь, а она мою. А ещё нам нужна Книга Небожителей. Мы её не нашли на месте, — Лайел не стал откладывать проблемы в долгий ящик.

— Вы обменивались мыслями?! Как?

— Не знаю, — пожал плечами Лайел. — Услышал, что она что-то сказала, а она в это время не произнесла ни звука.

— А сейчас слышите друг друга? — мы отрицательно покачали головами. — А о чём думаю я, вы слышите?

— Нет, — хором ответили мы.

Тут подошёл Танн один, без Калинки и занял последний свободный стул. Отпил из бокала и спросил:

— Много я пропустил?

Я ответила за всех:

— Ничего интересного, мы сами только сели, — и почему мне показалось, что Танн мне не поверил?

— Мне бы очень хотелось послушать, как вы добрались сюда, — обратился к нам Владыка.

Мы с чернявым переглянулись. Секрета в том нет. Всё рассказывать, конечно не стоит, но без подробностей можно обойтись. Я рассказала, как собрав вещи, ночью тайком выбралась из дворца. Дальше вступил дракон, сам описывал происходящее. Тот момент, когда я чуть не утонула он описал как преодоление реки с большим трудом. А вот то, что он превратился в дракона он и словом не обмолвился — спаслись и всё. Его право. Но про Шликара и Бартока рассказал. Повелитель прокомментировал это с тем смыслом, что самые тяжёлые раны наносят самые близкие, так как от них этого меньше всего ждёшь. Все сидящие за столом с этим согласились. А кто из них был предан близкими? Надо будет разузнать. Кстати о близких — про Слока Танн тоже ничего не сказал. Почему?

Закончил Танн рассказ на комнате с зеркалом.

Дальше пошли выспрашиваться подробности, но потом разговор перешёл на совершенно отстранённые темы. А когда я поняла, что мне нестерпимо хочется зевать, Лайел спросил:

— Отец, что на счёт Книги?

— Она у меня… в спальне, — усмехнулся Линиэль. Потом наклонился ко мне, — приходи, вместе… почитаем.

Что это случилось с тем Владыкой, которого я знаю?? Какая муха его укусила? А может я его и не знаю совсем?!

У голубоглазого опять наступило состояние холодно-отстранённого, а у Танна заходили желваки на скулах. Да что там говорить! Мне и самой эта ситуация, ой, как не понравилась.

— Вы же старше меня почти на девятьсот лет! — зашептала я на ухо Владыке.

— Не так! Я на девятьсот лет опытнее! — так же шёпотом, но достаточно громко, чтобы услышали собеседники, поведал Владыка.

Дальше было свето представление. Лайел с Танном вскочили одновременно. Но если Лайел зло бросил несколько слов на эльфийском и пулей вылетел с балкона, чуть не сбив танцующих, то Танн покрасневший переводил взгляд с меня на Линиэля и обратно. Видимо обдумывая дальнейший план действий. Голова у Танна работала быстро.

— Лиа, у тебя сегодня был тяжёлый день — ты устала. Разреши проводить тебя до спальни?

Я посмотрела на эльфа. Это даже была не улыбочка, а ухмылка, которая говорит: 'Всё равно ко мне придёшь!' У меня по спине побежали мурашки размером с пчелу. Я поспешно согласилась с Танном, попрощались с Владыкой и мы вышли из бальной залы.


— Что это было? — спросила я у Танна, который блуждал вместе со мной по коридорам.

— Очередная эльфийская наглость и вседозволенность!

Танн все ещё продолжал сжимать кулаки. Я взяла его под руку, чтобы он хоть немного расслабился. Он положил сверху на мою, свободную вторую руку. Вроде помогло.

— Я не знаю, где моя спальня, — призналась я.

— Ничего страшного, не волнуйся, мы её обязательно найдём.

Блуждали мы до первого попавшегося нам на пути эльфа, который и объяснил куда идти.

Оказавшись рядом с моей комнатой, мы с Танном заглянули в соседние апартаменты. Они оказались пустыми. После чего Танн заявил, что на правах гостя занимает соседнюю комнату и если что-нибудь случится — сразу звала его.


Надо смыть весь этот ужас, что произошёл сегодня. Залезла в ванну и с головой ушла под воду. Сидела столько, насколько хватило дыхания. Тёплая вода расслабляла, ароматические масла успокаивали.

Что нашло на Владыку? До этого момента он не проявлял ко мне каких-либо романтических чувств. Дружеские — да, но не более того. Что изменилось или произошло? Это не Книга Небожителей, а трижды проклятая! Линиэль знал, что мы будем искать книгу и забрал её себе. Остался только вопрос зачем? Не похоже, чтоб я была нужна ему в постели. Тогда какой смысл меня приглашать в спальню? Книжку на ночь почитать? Ничего не понимаю. Где начало и конец этой истории с книгой? И почему я упорно не могу узнать её содержимое? Может пойти поискать Лайела, он же сказал, что знает текст. Пусть не дословно, а в общих чертах обрисует, что мне надо сделать. Станцевать, спеть, прыгнуть через костёр, помолиться Богам, принести им жертву — сделаю, что надо и домой отправлюсь. Родители уже, наверно, всесантинийский розыск объявили.

Решив, что ничего путного не надумаю и просто расслабилась в ванне. Но вскоре поняла, что я сейчас просто усну и приняла тяжкое решение вылезти из ванны и перебраться в кровать. Наконец-то вытянула ноги и закрыла глаза.


Вот нельзя мне расслабляться! Только лёгкая дымка спокойствия начала проникать в душу, как меня кто-то позвал. Прислушалась — вокруг тишина. Расслабилась — опять зовёт кто-то. И тут я поняла, что это опять у меня в голове. Не голова, а проходной двор какой-то! Вот кто на этот раз? Голос грустный и беспокойный. Может Танн? Вряд ли он покинул спальню, чтоб превратиться в дракона. Лайел? Похоже. Но где он? Куда идти, что бы его найти? И надо ли искать? Здесь тепло, хорошо, мягко и спокойно. Нет, не пойду искать приключения на свою… голову. Буду лежать и отдыхать, думать ни о чём не буду!


Ненадолго хватило моей решимости. Звать меня не переставали. Вот как уснуть, когда даже уши закрыть не можешь, что бы не мешали? Правильный ответ — никак. Так что я оделась и собралась уйти, как в мою дверь постучали. Не может быть, что бы Танн услышал, как я собиралась покинуть спальню. Опять запрёт меня! В дверь снова настойчиво постучали — а я не отвечаю — я сплю!

— Лиа, это я — Линиэль. Ты мне разрешишь войти?

ЧТО-О?! Он совсем с головой не дружит?! Я к нему в спальню не пошла, так он припёрся в МОЮ! Точно — сплю и не слышу.

— Лиа, я слышу, как ты там возишься — зашептал за дверью Владыка. — Я пришёл извиниться. Будь любезна, впусти меня, пожалуйста — я всё тебе объясню.

Вот смысл ему стучаться, когда дверь я не запирала, чтоб, если что Танн мог войти. Точно, надо Танна позвать! Только я открыла рот, как меня снова перебил Линиэль.

— Прости меня за моё неучтивое по отношению к тебе поведение. Разреши мне объясниться, тогда ты всё поймёшь. А ещё я Книгу принёс.

Ну да, в его же спальне мне не читалось, а вот в моей зачитается. И чего он там стоит?! Шёл бы себе дальше. И тут перед моим взглядом предстала картина с той стороны двери! Да не дай Богиня, кто-нибудь увидит, как Владыка стоит под моими дверями и что-то мне шепчет! Ничего приличного про эту ситуацию не подумают!

— Входите. Но если Вы не сможете мне толком объяснить, что это сегодня было — я позову Танна, он в соседней комнате.

Зашёл Владыка у которого были видно только ноги и голова, остальное закрывала Книга. У меня создалось впечатление, что прозвали с большой буквы этот талмуд не за то, что его подарили Небожители, а за его размеры. Место для книги было всего два: пол и кровать. Мы решили, что второе более приемлемое, чем первое.

— Лиа, прежде чем мы откроем Книгу, и я прочту легенду о тебе, я хотел бы принести моё искреннее раскаяние по поводу произошедшего вечером. Клянусь Великой звездой, — Владыка приложил тыльную сторону ладони правой руки напротив сердца, — я не хотел тебя обидеть и не имел в виду ничего такого, что могло бы тебя обидеть и тем более оскорбить.

Его жест и клятва должны что-то для меня значить?

— Но факт имеет место! — возразила я.

— Да, я очень виноват и ещё раз приношу тебе свои извинения, но дай мне договорить — я смогу всё тебе объяснить. У меня есть опасения на счёт моего сына — мне кажется, он был не совсем правдив, когда разговаривал со мной в последний раз. И мне надо было убедиться в своей правоте.

— И как убедились?

— Как ни странно да, убедился, — нахмурился Владыка.

— А нельзя было у него просто спросить, без сцен? — осведомилась я.

— Я пробовал, но он упорно уходил от ответа, а на прямые вопросы категорически отказался отвечать, заявив, что он сам может решать возникшие вопросы.

— Позвольте спросить, а что вы у него хотели узнать?

— Это спроси у Лайела, потому что он и сам не знает ответа на мои вопросы. А сейчас приступим-ка мы к Книге. Тебе ведь хочется узнать что там?

— ОЧЕНЬ! — не стала скрывать я. — Но Лайел хотел сам прочесть мне Книгу. Было бы нечестно начинать без него.

— Мне он сказал, что я могу это сделать сам. Начнём?

— Ну, если он не против, мне тем более противиться нечего.


А в Книге было написано примерно следующее, если не считать того, что мы уже слышали от недоэльфа, который смог покинуть Долину: разбудит магию только принятое ясным умом решение и добровольное согласие уйти к Небожителям. Что в великий День становления, Дева, которую приведёт Страж, и у которой слияние трёх кровей, окрасит Розу в кровавой цвет при свете зари.


— А теперь для особо умных поясните, что конкретно требуется от меня? — все мои попытки внятно растолковать все их эльфийские заморочки закончились полным провалом.

— Ели объяснить в нескольких словах, то у тебя должно быть в роду три ветви крови и 'роза'. Если по крови я смогу разобраться, то о какой розе идёт речь, я не знаю, — признался Владыка.

— Допустим у меня это всё есть, что дальше?

— А дальше ты должна добровольно и без принуждения отдать жизнь на алтаре Лании.

— Алтарь Богини? Вы ошибаетесь! Она никогда не требовала кровавых жертв! Она добрая и справедливая, она не может требовать чью-то жизнь!

— Не мне судить Богиню, тем более, что она для эльфов Богиня-мать. Но эта Книга Её творение, и по Её приказу был построен жертвенный алтарь. Так ты можешь вернуть магию в мир, но только если сама согласишься отдать за это свою жизнь.

Нет, этого не может быть! Это кошмарный сон! Сейчас проснусь и окажусь в своей кровати и никогда больше не буду читать романов! НИКОГДА!

— Зачем Лании моя жизнь? И нельзя ли это чем-то заменить? — уточнила я.

— Прости, Анилиа, но другого выхода нет. Для эльфов это тоже было страшным ударом, мы не приемлем убийство. Убить можно только ради выживания, но не более того. Если ты обратила внимание, то у нас на столе всегда продукты не требующие смерти живого существа. Мы им жизнь не давали — мы не вправе её забирать.

А теперь представь, что мы должны убить человека — живое разумное существ, которое будет смотреть нам в глаза, когда его душа будет уходить к Небожителям. У нас даже произошёл раскол на почве этого жертвоприношения: одни считают, сто это недопустимо, другие — это необходимой жертвой для выживания многих. Я придерживаюсь первых. Пойми меня правильно — я отвечаю не только за каждого ушедшего эльфа, но и за непроявившихся тоже.

Как будешь готова, приходи — мы обсудим твою кровь и поищем непонятную 'розу'.

Линиэль встал, чтобы уйти.

— Не надо искать, — промолвила я, не смотря на то, что сказать, что я расстроилась — ничего не сказать.

— Почему не надо? Ты что-то знаешь о 'розе'?

Я вздохнула, закрыла глаза, открыла.

— Знаю. Мой народ меня называет Принцессой Розы.

— Почему? — в голосе Линиэля слышались нотки изумления. — И что это означает?

Я отодвинула ворот и показала шрам. Владыка издал возглас и поднёс ближе свечу, чтобы рассмотреть мою отметину. Вот бы никогда не подумала, что это может быть чем-то ещё кроме безобразного шрама, оставшегося на всю жизнь. Шрам этот стоил того поступка, что я совершила. Он же ввёл в мою жизнь много ограничений. Начиная с одежды — мне приходилось носить не то, что нравиться, а то, что скрывало бы шрам, заканчивая окружением — отец позаботился, что бы я ни минуты не оставалась одна и всегда была под присмотром, дабы не совершила очередную глупость. А мне так не хватало прежней свободу! Наверно по этому я сбежала из дома на поиски снившегося эльфа. А он, он звал меня на смерть и даже словом об этом не обмолвился!

Оказывается, я уже говорила вслух, всё что наболело. Владыка меня обнял и прижал к груди. В этом не было ничего предосудительного, просто пожалел, как маленького ребёнка.

— Не спеши осуждать его. Он выполнял свой долг и поверь, он не искал твоей смерти, ты сама выбрала этот путь. Когда-то и я учувствовал в Зове. Мне даже откликнулась девушка. Но она не пришла — она не была моей еламинай. Она выбрала другой путь, и я не вправе её осуждать. Мы все делаем выбор, которой впоследствии решает нашу, — глянул на меня и добавил, — и не только, судьбу.

Две влажные дорожки на моих щеках отражали в лунном свете всю горечь и обиду на Богов. Никогда бы не подумала, что Боги могут быть так несправедливы! Играют моей судьбой, как игрушкой. А я не вещь, у меня есть чувства и мечты!

— А что там про слияние трёх кровей? — появилась слабая надежда, что я всё-таки не подойду на роль жертвы.

— Расскажи о своей жизни. Кто твои родители, от кого происходит их род? — ответил вопросом на вопрос Линиэль.

— Родители? Отец потомственный дворянин, как говорят: до мозга костей. А мать, мать у меня была простой служанкой, которую отец ещё до моего рождения сделал леди, а потом и своей женой.

— Вот ты и ответила на свой вопрос.

— Но родители это две крови, а откуда у меня третья? — я видно так расстроилась, что совсем соображать перестала.

— В твоей матери две — простой служанки и леди, а отец благородных корней от рождения. Так что ты, по моему личному мнению, идеально подходишь под Пророчество.

Вот ты и попала красавица, как рыбка в сеть!

Владыка взглянул мне в глаза:

— А сейчас извини меня, мне пора. Мне кажется, тебе есть о чём подумать. Не буду мешать.

После чего развернулся и ушёл, оставив меня наедине со своими невесёлыми мыслями.


'Вот ты и приплыла', - корила я себя. Это же надо было попасть в такую ситуацию! Пройти такой путь, найти и потерять друзей, чуть не погибнуть и всё это для того, что бы умереть. Прелестненько, больше и сказать нечего.

Слезы больше не текли. О моей слабости ведала только подушка, всё ещё остававшаяся влажной. Сон так и не шёл, а мысли одолевали. Я уже не лежала трупом, а измеряла комнату шагами. Потом мне комната показалась мала и вышла в коридор. Стоять на месте не могла, ноги ходили отдельно от моих желаний. Как вышла на улицу я и не поняла. Остановилась только тогда, когда оказалась около бревна, на котором мы приводили себя в порядок с Лаейлом. Он и сейчас сидел там, обхватив колени руками, и смотрел на переливающуюся серебристую лунную дорожку. Меня он не заметил. Я присела рядом.

На меня посмотрели два невообразимых глаза. Длинные волосы слегка развивали от прохладного ветерка, что дул с озера, подчёркивая всю красоту эльфа. Или это я в преддверии смерти обращаю внимание на то, что раньше считала само собой разумеющимся?

— Лиа? — ответом ему было молчание. Я только продолжала рассматривать его, как будто увидела впервые. Чётко очерченные губы, миндалевидный разрез больших глаз, изумление во взгляде.

— Лиа, что случилось? Отец плохо с тобой обошёлся?

Я отрицательно помотала головой:

— Он мне ничего несделал.

— Ты всё же была у него, — с горечью в голосе и смотря на поверхность, нервно подрагивающей от дуновения ветерка, воды.

— Нет. Он был у меня… с Книгой.

— Книгой? Он зачитал тебе Пророчество? — я кивнула и закрыла волосами глаза, из которых потекла непрошеная слеза.

Лайел прижал меня к груди, обнял одной рукой, а второй стал гладить по волосам и успокаивать. Смахнул слезы и, приподняв за подбородок заглянул в глаза:

— Прости, я не хотел, чтобы ты… твоей смерти. Я не должен был звать тебя. Но ты! Ты не должна этого делать! Ты можешь отказаться, и никто не посмеет тебя в этом упрекнуть. Весь смысл в том, что это жертва должна быть без принуждения. А ещё… а ещё я сам не позволю тебе совершить этот поступок. Ты меня поняла?

Я всхлипнула, несколько раз судорожно вздохнула, но нашла в себе силы спросить:

— Почему?! Вы же все умрёте, на земле не останется ни одного эльфа! Одна жизнь за миллионы — это не так уж и много.

— А одна чистая душа за ошибки прошлого — это слишком много! Я не позволю! — и добавил в пустоту. — Говорил же я ему, чтобы он не делал этого! Как он мог так поступить!

— Он сделал всё правильно — на благо эльфийского народа. Лайел, ы относишься к тем эльфам, что против этого ритуала?

— Он и про наш раскол тебе рассказал? Да, с тех пор, как ты появилась здесь, я осознал всю ошибочность моего решения. Я не хочу, что бы тебя приносили в жертву.

— А как твои соплеменники? Вы же просто перестанете существовать! — я совсем запуталась.

— Если бы ты только знала, сколько видов живых существ истребило человечество и ещё не один вид истребит. Но жизнь всё так же течёт своим чередом. Мы просто станем следующими.

— А причём здесь люди? Разве они виноваты в том, что пропала магия?

— Отчасти.

— Тогда я тем более не могу допустить, что бы не стало тебя… или Танна, — а последнему ещё и не единожды обязана жизнью.

— У вас с драконом что-то есть?

— Конечно! Меч, что принёс Танн и мешок, что принесла я, — я даже усмехнулась. У нас только и есть, что мы сами. — Кстати о мешочке. Ты обещал меня сводить на кладбище. — И добавила, — заодно и себе место присмотрю.

— И думать об этом забудь! Я свожу, но только для той цели, о которой ты просила раньше.


Мы вернулись в мою спальню, взяли упакованные кости и двинулись на кладбище. По дороге Лайел захватил лопату. Эльф с лопатой — это ещё то зрелище! Некрополь находилось в лесу, среди деревьев, на полянке усеянной ромашками.

Мне казалось зрелище 'эльф с лопатой' — это нечто, но я поменяла своё мнение, когда картина сменилась на 'эльфа, копающего могилу'. О делал это споро и умело. Вот странно!

Мы уложили кости. Лайел пропел на эльфийском что-то траурно-возвышенное. Казалось даже, что ярче замерцал лунный свет и человек, чьи кости мы предали земле наконец обрёл покой. Потом он закопал могилу, и мы собрались уйти. Но не тут-то было.

Свет луны стал ярче, приобрёл чёткие очертания человеческого тела. Я как-то незаметно для себя оказалась за спиной эльфа, а он ещё и заслонял меня рукой.

— Что за… — вырвалось у меня.

— Низкий поклон тебе, прекрасная и храбрая дева, за столь благородный поступок. И тебе, высокородный эльф моя благодарность. Я — Гинтани́р Ерта́н кес Раклам ер Дани Лост, но Вы, за столь великодушный поступок, можете меня называть просто Ниром. Разрешите узнать Ваши имена.

— Лайелиниэль Мартанилаие Иелинаел тал Валниеланиай лэ Каэтиантарина, Повелитель Долины эльфов, представился Лайел.

— Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, — в свою очередь представилась я.

— Ты наследница человеческого престола?

Я отрицательно помотала головой:

— Ни я, мой брат. А Вы?..

— А я твой предок. Ты не изучала генеалогическое древо?

— Нет, на нем будет только половина моих предков.

— Отчего так?

— Это долгая история.

— А Вы тот самый Гинтанир, что уничтожил магию? — вступил в разговор эльф.

— У Вас не совсем верные сведения, молодой человек. Да я тот самый Гинтанир, но магию я не уничтожал, хотя и послужил тому причиной.

— А можно услышать эту историю с самого начала. Может тогда можно будет обойтись без жертв? — с надеждой поинтересовалась я.

— Если вы не спешите, то я с удовольствием её Вам расскажу. Все началось с того, что я взял помощником придворного мага — молодую магиню с огромным потенциалом и отличными успехами. Кроме того, что она была сильным магом, она ещё была невероятно красива. Не удивительно, что у нас завязалась нежная дружба. Я уже даже собирался жениться на ней, но на счастье… или на беду, смотря как посмотреть, я встретил свою истинную любовь — прекрасную эльфийку по имени Мелитинтате́ль. Мы были счастливы вместе. Но Уртари́ не приняла нашу дружбу. Она потребовала разрыва наших отношений и грозилась в случае отказа проклясть весь наш род. Но как я мог бросить любимую беременную женщину? Я не смог. Мы тайно обвенчались и я спрятал её у хороших знакомых на границе с эльфами. Дабы если что-то случиться она могла бы перебраться к своим родным. Сама она не хотела покидать этих земель, сказав, что ребёнку будет нужен отец и если она уйдёт к эльфам, то может уже и не вернуться. Уртари я сказал, что с Мели я разорвал отношения и полностью принадлежу теперь только ей. Был на мне амулет, скрывающий лож, так что она приняла мой ответ. Но через некоторое время, когда я принимал ванну, она забрала амулет и заставила меня повторить, что я люблю только её. Соответственно она распознала ложь. Был страшный скандал. Полгорода пострадало от её гнева. Как она смогла найти мою Мелитинтатель, я ума не приложу. Но то были лишь цветочки. Ягодки появились тогда, когда она узнала, что у нас будет ребёнок. Тогда она обратилась к Хорсту, с условием, что она навечно уйдёт на служение к нему, а он за это лишит магии это злой и предательский мир. Это была клятва на крови, не смотря на то, то кровавая маги была запрещена. Она прекрасно знала, что эльфы не могут дать жизнь без магии и готова была сама лишиться магии и лишить весь мир, лишь бы моя Мили не родила.

Я виноват во всём, что случилось! Я один! Но не мог я отказаться от Мелитинтатель, не мог! Я пошёл по стопам Уртари — на свой страх и риск я обратился к Лании. Я понимал, что у Богов своеобразное чувство юмора и полностью доверять им нельзя, но что я мог ещё сделать для спасения моей жены и нерождённого ребёнка? Богиня обещала, не переча приговору Хорста смягчить последствия и вернуть магию, для чего должно было исполниться условия слияния трёх кровей. Каких и чьих она не уточнила. Но вмешался Хорст и добавил свои условия. Так как магия была его, без его согласия её нельзя было разрушить. Хорст потребовал обязательной жертвы, Лания согласилась.

А потом, потом умерла жена во время родов — магия так и не проснулась. Я был предан Богами и всем миром! Я ненавидел его всей душой, всем своим существом! Но ещё больше я не мог простить предательства Уртари. Как?! Как она могла так поступить не только со мной, но и со всем миром! — Гинтанир посмотрел на эльфа. — Она своей клятвой приговорила не только меня с Мелитинтатель, но и всех существ магического мира. Только люди могут существовать без магии, все остальные от неё зависят, а эльфам и драконам грозит полное вымирание. И всё это моя ошибка.

Он замолчал, опустив глаза. Лайел молчал, только желваки ходили на скулах. Я потомок Гинтанира и Мелитинтатель? С ума сойти! Но не только я, ещё и мой брат. Гинтанир всё же нашёл в себе силы продолжить:

— Но то, что я вижу нашего потомка рядом с эльфом, свидетельствует, что магия уже проснулась? Как это произошло?

Ему ответил Лайел, у которого были сжаты кулаки до бела:

— Проклятье ещё не снято. И его может снять она, — он указал на меня. — И знаешь, что ей надо сделать? Ей надо добровольно отдать жизнь, что бы проснулась магия! — зло бросил белоголовый. — Так что можешь попрощаться со своим последним потомком, твой род теперь прервётся! Теперь-то твоё непомерное эго довольно! Жизнь и любовь не игрушка и ты, как никто другой должен был это понимать!

— Анилиа! Это правда? — я подтвердила. Гинтанир схватился за голову. — О, Богиня, что я натворил?! Лайелиниэль прав, абсолютно прав, если бы я только не поддался слабости и не перепутал симпатию с настоящей любовью. Ты когда-нибудь простишь старика? — обратился ко мне призрак.

— Я и не в обиде. Все мы совершаем ошибки.

— Что? — взвился эльф. — Да он… Он убил тебя ещё до рождения, только по тому, что у него возобладали физические потребности над моралью!

— Оставь, Лайел. Я на самом деле его не виню. Если Лания избрала меня в качестве жертвы, значит, у доброй Богини были на то свои причины. И, в конце концов — всё что ни делается, всё к лучшему. Лучше одна жизнь, чем десятки тысяч — это справедливо.

— Лиа! Не смей! — он схватил меня за плечи. — О какой справедливости ты ведёшь речь? Он хорошо провёл время, а ты… ты должна за это умереть?! Обещай мне, пожалуйста, что прежде чем ты примешь какое-либо решение, ты очень хорошо подумаешь! Ты всё ещё можешь вернуться домой и никто не посмеет упрекнуть тебя.

— Я подумаю.

— Прости, Анилиа, мне действительно жаль. Если бы я только мог предположить, что всё так обернётся! — подал голос Гинтанир.

— Как ты оказался прикованный в замке? — задала я вопрос, прежде чем Лайел успел сказать всё что он думает о таком поступке.

— Это произошло позже, когда сын уже был взрослый. После Проклятья я смог её отыскать и заключить в темницу. Но её это сдержало лишь на время. Я раз в год объезжал свои владения и в одном из горных районов на нас напали. Перебили всю мою стражу, а меня взяли в плен. Я сначала подумал, что сосед решил власть захватить, но все мои иллюзии рассеялись, когда я увидел Уртари. Она заковала меня в цепи и несколько месяцев издевалась надо мной. Я умер от потери крови. К этому моменту я уже был несказанно рад смерти. Но Боги не дали покоя моей душе…

— И правильно сделали! — вставил своё слово эльф, скрестив руки на груди.

— Как я уже сказал, — продолжила душа, как будто и не было замечания, — моя беспокойная душа осталась прикованной к месту смерти. Но теперь, когда вы придали земле мои останки, и даровали прощение, — поклон в мою сторону, эльф не удержался и хмыкнул, — я могу обрести покой. Спасибо, что не оставила мой бренный прах тлеть и дальше в темнице. А в благодарность дам совет вам обоим, но в большей степени эльфу. Подумай перворождённый вот над чем: что может твоя кровь сделать для неё?

— Я уже подумал, без твоих ненужных подсказок! Но первоначально сделаю всё от меня зависящее, что бы она не взошла на алтарь, заметь — по твоей вине!

— Пришло время прощаться! Будьте счастливы и… да поможет вам Богиня!

С этими словами голубоватое свечение исчезло, как исчезает утренний туман — будто ничего и не было.

— Ни за что не буду больше подбирать незнакомые кости! — выдала я. — Да, а что твоя кровь может сделать для меня?

— Вот когда ты подумаешь, как и обещала, тогда я с тобой об этом и поговорю. Не торопи события. Итак, за три последних дня произошло больше, чем за последние триста лет.


Эльф проводил меня до спальни и ушёл к себе. Танн почему-то так и не вышел, ни когда я уходила, ни когда я пришла. Всё ли у него в порядке? Он спит или всё же проверить?

Я постучала в соседнюю дверь — мне открыли. На пороге стоял Танн. Он что не ложился?

— Можно мне войти?

Танн отошёл в сторону, пропуская меня внутрь. Когда я села на кресло под окном, он начал задавать вопросы:

— Куда ты ходила? Почему меня не позвала, когда пришёл Владыка? И почему ты ушла, не предупредив меня? Пришла расстроенная. Что вообще здесь происходит?!

— Я сейчас тебе всё расскажу — ты имеешь право знать. Я ходила закапывать кости, что мы с тобой забрали из темницы.

— Одна? — уточнил дракон.

— Нет, с Лайелом.

— Почему же не взяли меня с собой? — желчно поинтересовался чернявый синеглаз.

— Мне показалось, что ты спишь, и я не стала тебя будить, — сказала я, хотя не была полностью уверенна, что именно это послужило истинной причиной. Саму причину я и сама не знала.

— А сейчас не побоялась разбудить?

— Мне показалось важным поговорить с тобой. Но если ты хочешь поспать, я думаю, что могу и завтра с тобой поговорить.

С этими словами я встала, но Танн остановил меня.

— Говори, раз уж пришла, всё равно пока не узнаю в чём дело — уснуть не смогу.

— Ты уверен? — получила в ответ кивок. — Дело в том, что кости были не простого человека, а принадлежали они Гинтаниру.

— Не может быть! Тому, что виноват в исчезновении магии?! — я подтвердила. — Жаль, что не взяли меня с собой, я бы его ещё раз убил! — дракон вскочил и начал ходить по комнате. — Он виноват в тех бедах, что свалились на весь мир! А ты, ты умудрилась захоронить его как положено! Надо было их оставить, пусть бы мучился вечно! Он это заслужил!

— Недолго ему бы мучиться. Он рассказал, как произошло всё на самом деле. Да его вина есть, но только половина. А слабости есть у всех — у меня, у Бартока, у Рисаны, даже у тебя! Но никто за это нас не винит в гибели мира.

— Но никто не сделал такой глупости как он! Из-за него драконы не могут принять второго обличия. И только он виноват в том, что не дано продолжить род, и заметь, не только драконам! — он так кричал, что наверно нас слышало пол дворца.

— Танн, успокойся, пожалуйста. Всё в этом мире поправимо.

— Поправимо говоришь? — бросил дракон. — Не поправимо! Этой осенью у меня свадьба, и что я оставлю в наследство после себя? Одно бессмертие? Да кому оно надо! Пусть уж луч…

Тут дракон посмотрел на меня и замолк. Что он увидел я не знаю, но то, что внутри меня будто исполосовали ножом — это ещё мягко сказано. Всё, что имело какой-то смысл в этой жизни рухнуло. Я и не подозревала, что он настолько мне нравиться!

Влюбиться, в почти женатого, при том выборе, что у меня есть — это только я могу. Но почему он мне раньше не сказал? А я ещё, дурная, лезла к нему с поцелуями. Теперь всё встало на свои места — я ему совсем не нравлюсь, всё, что я надумала — не более чем фантазия глупой девчонки. У него есть своя любимая, я ему совсем не нужна.

— Лиа, что случилось? — вырвал меня из ступора голос дракона. Да-а, не светит мне больше покататься на этом звере. — Ты как-то побледнела. У тебя всё хорошо?

И что я на это могу сказать? Не признаваться же в любви обручённому?

— Тебе же, наверное надо уйти, готовиться к свадьбе? — я еле смогла найти в себе силы не показать свою слабость.

— Да, я об этом хотел с тобой поговорить. Мне пора уходить, так что давай-ка возвращаться обратно. Я провожу тебя до дома, раз уж отвечаю за тебя.

— Понимаешь… Я не могу уйти.

— Почему же? Думаешь, Зеркала не пустят нас обратно?

— Если запустили, должны и пустить. Но вопрос не в этом…

— А в чём тогда вопрос? Я понял! В этом наглом заносчивом эльфе, да? Что он тебе наговорил? — взвился Танн. — И ты ради него готова оставить дом и семью, которая тебя ищет и ждёт?

При упоминании Лайела на душе стало как-то сразу теплее, и мне показалось, что я уже не одна.

— Вопрос совсем в другом! И что такого тебе сделал эльф, что ты так на него злишься?!

— Да, что я тебе сделал? — спросил вошедший без стука Лайел.

— Что? Да много чего!

— К примеру, спас тебе жизнь, — вставила я.

— Не совсем, но сделал, что было в моих силах, — поправил меня эльф. — А что ещё я сделал тебе?

— Всё твоё племя виновато в нашей вражде! Никогда эльф не будет другом дракона, даже если спас ему жизнь!

— В этой вражде виноваты драконы, а не эльфы. Вы истребили почти весь наш род!

Я только успевала крутить головой к говорящему, чуть шею себе не отвертела.

— А что собственно здесь происходит? — подала голос я. — Из-за чего началась ваша вражда?

Оба посмотрели на меня, как будто впервые увидели. Прервал молчание Танн:

— Всегда и во все времена все беды из-за женщин. И начало нашей вражды положила именно она. Её звали Жарли́з. Она была человеческой женщиной. Красивой человеческой женщиной. И как-то на пиру она познакомилась с драконом по имени Елтвардо́р. И были они счастливы год, пока дракон на свою беду не был приглашён к эльфам. Оно и понятно, когда он привёз с собой Жарлиз, но кто мог знать, что это было роковой ошибкой дракона. На приеме она познакомилась с эльфом Салтинтаэ́лем. Она стала его еламинай. А она, как и все человеческие женщины была не постоянна и не смогла устоять перед очарованием эльфа. Она бросила дракона и осталась с эльфом.

— Но драконы не смогли простить предательства, — подхватил эльф. — Он напали на нашу Долину и выжгли её под корень, только Дуб с Персиком остались, да несколько отсутствующих эльфов. Погибли все — эльфята, эльфийки и эльфы. Даже Салтинтаэль и Жарлиз погибли в том огне. Настало время скорби для эльфийского народа. Эльфы собрали всех кого могли под свои знамена и пошли мстить за всех, кто был им дорог. Но, не смотря, на численное преимущество, драконы не смогли одолеть холодную ярость эльфов. С тех пор ведётся кровная вражда между драконами и эльфами. Больше ни один эльф не доверяет ни одному дракону. И ты не представляешь, какое смятение в наши души вселило твоё появление с драконом, — обратился ко мне голубоглазый. — Мы не знали, что и думать — ты так была уверенна, что он хороший и не сделает ничего плохого, что мы не смогли сказать тебе, почему дракон не может находиться на нашей земле, что для нас нет сильнее этого оскорбления. А ещё ты заставила эльфов спасти жизнь дракону, не смотря на всю нашу ненависть. Воистину человеческие женщины непредсказуемы!

— Я ничего не знала! Когда Танн, сказал, что ему нечего делать у эльфов я и подумать не могла, что всё настолько серьёзно и что я его жизнь не спасаю, а веду на погибель. Прости, — обратилась я к дракону.

— Ничего. Я больше не буду мозолить глаза эльфам — утром я уйду. Надеюсь, ты уйдёшь со мной — тебя ждут дома.

Мы с эльфом вышли. Меня трусило — от нервов, от потрясения или от переизбытка информации — я не знала.

— Мне тоже надо отдохнуть, — пришла к выводу я.

— Конечно! На тебя столько сегодня свалилось! Тебе обязательно надо отдохнуть.

— А зачем ты к Танну приходил? — вспомнила я.

— Я услышал, как он кричал и решил узнать, что случилось. Вот и пришёл. Прости, что тебе пришлось услышать про нашу вражду. Я не хотел, чтоб ты это узнала — я видел, как ты к нему привязана.

Я покраснела — от макушки до самых пят. Мне и в голову не могло прийти, что так очевидны мои чувства. Ведь и Танн это наверняка заметил! Как же стыдно!


Шторы я закрыла и сейчас лежала и рассматривала балдахин над кроватью. Сон никак не хотел принять меня в свои объятья и укутать свои забвением. Из-за того, что сон не хотел разделить со мной эту ночь, мои мысли всё блуждали, не давая покоя моей душе.

Столько произошло всего за одну ночь! Оказывается у Танна есть невеста и я ему совсем не нужна. Кости, что я принесла с собой были первопричиной того, что я окажусь жертвой на алтаре Богине, которая никогда не принимала кровавых жертвоприношений. Я пришла предложить помощь в войне, а сама попала в такую ситуацию, что даже и не знаю, как реагировать на насмешку Богов. Вот что я им такого плохого сделала?

Интересно, много ли времени до принятия окончательного решения? Хотя чего это я? В глубине души я понимаю, что решение уже принято.


Всё! Хватит! Я встала и решительным движением отдёрнула шторы. Лёжа мне совсем плохо думается, настала пора проветриться! Одела платье в котором была вчера и накидку, что висела здесь же в шкафу и пошла искать выход. Вроде не должна заплутать во дворце. Ну а если заплутаю — так мне и надо!

Выход я нашла довольно быстро. На улице меня встретила Роннис своим серебристым светом и ясным ликом. Хоть у кого-то всё хорошо. Хотя почему хорошо? Она многие века ждёт свою любовь, что по преданиям ищет её после разлуки. Для этого она превратилась в Луну, чтобы он смог искать её не только днём, но и ночью. Так что даже у Богов не всё так замечательно, как может показаться.

Я брела по первой попавшейся тропинки без цели, просто чтобы двигаться. Для меня сидеть на месте в такие моменты очень тяжело. Может, поэтому я так люблю танцы и балы. Там в движении я могу выплеснуть все эмоции, что меня переполняют. И именно по этой причине мне не подходит трон — там надо быть выдержанным и спокойным, как мой отец или брат. Даже моя мать на роль правителя подходит гораздо больше, чем невыдержанная я. Толку, что столько сил потратили на моё воспитание?

Никакого толку, потому что жить мне осталось недолго. Могу ли я в приступе своего эгоизма и себялюбия обречь на смерть не одну сотню разумных существ? Отец глубоко вложил в моё сознание принцип о благе народа. Он не единожды повторял, что благо любого правителя — это прежде всего благо его народа и его детей. И любое действие отражается в масштабах государства. Так что любое решение надо обдумывать очень хорошо и рассматривать его с точки зрения простого деревенского жителя, а не дворцовых зажравшихся интриганов. Зря он это мне втолковывал. Вот момент, когда его советы сыграли против него — останется без дочери. У него правда останется ещё сын. Он и будет утешением родителям.

Только тут я заметила, что стою посреди сада, а передо мной стоит засохшее покорёженное дерево. Одно мёртвое, среди зелёных, трепещущих на лёгком ветерке листвой, молодых и сильных деревьев, жизнь которых только началась. Оно как и я — одиноко и забыто. Это и моя участь, я тоже скоро перестану существовать. Здесь останется только моя пустая высохшая оболочка среди живых и здоровых. Я упала на колени рядом с деревом, обняла и залилась горючими слезами. Именно здесь больше всего ощущалась близость смерти.

Жизнь никогда не была справедливой, но так поступить со мной! Я даже с родителями попрощаться не смогу, потому что если я сделаю хоть маленький шаг назад — сюда я не смогу уже вернуться по нескольким причинам. Во-первых меня не пустят родные, а во-вторых мне не хватит смелости на такой поступок. Поэтому лучше о возвращении домой даже не думать.


Я прижималась щекой к жёсткому шершавому стволу. Мои плечи вздрагивали, когда на них легла чья-то ладонь, заставив меня вздрогнуть.

Я обернулась. На меня смотрели понимающие голубые глаза. Эльф присел рядом на корни, приобняв меня за плечи. Он ничего не говорил, просто был рядом. И в этот момент я поняла, что это то, что мне действительно нужно — простая поддержка, не быть одинокой на празднике жизни.

Меня била мелкая дрожь — от холода или от переживания так и не смогла понять. Лайел снял свою накидку и укутав меня, прижал сильнее. Я тихонечко всхлипывала, но истерика ужа проходила. То, что неизбежно, просто нужно принять как должное.

— Это не неизбежное! — погладил меня по волосам эльф.

Я что, сказала это вслух?!

— Нет, ты молчишь, но я слышу тебя. Снова. И снова взываю к твоему разуму. Не делай ошибки. Ты можешь остаться жить. Ты можешь вернуться к родителям, которые уже наверно с ног сбились в поисках тебя. Они же не знают, где ты сейчас.

Зря он задел эту тему! Я отрицательно покачала головой, давясь опять подступившими слезами. Он только крепче прижал меня, обхватив одной рукой за талию, другой нежно прижимал мою голову к своему плечу.

— Успокойся. Обещаю, какое бы решение ты не приняла, я поддержу любое. И если для тебя хоть что-то значит моё мнение, то я предпочёл бы, чтобы ты выбрала жизнь.

А я её и выбрала — жизнь, только не мою.

— Хватит грустных мыслей. Давай вернёмся во дворец — уже звезды гаснут. И ты вся продрогла, даже накидки тебя не спасают. Тебе надо согреться, а пойдёшь на алтарь, шмыгая носом.

Представила себя лежащую на чёрном камне, посреди степи и просящую в качестве последней воли платочек, сопелки подтереть. Даже хихикнула от такой душераздирающей картины. Я могу испортить даже такой торжественный момент, как жертвоприношение.

— И подумай, надо ли тебе всё это?! Не соглашайся, прошу тебя, — завёл свою песню эльф, подымаясь сам и подымая меня.

— Странный ты — Зов у него. Нет, чтоб сразу сказать, что на смерть зовёшь! А то прекрасный эльф во сне просит о помощи! Ну как тут не откликнуться?! А в итоге стоишь на пороге смерти, поджилки трясутся, голова не соображает, а сам эльф уговаривает не соглашаться на то, для чего звал. Как ты это объяснишь? А то я уже совсем запуталась.

Я не соврала, коленки у меня на самом деле тряслись и категорически отказывались повиноваться. В голове была какая-то пустота и туман. Мысли никак не хотели приобретать конкретную форму. Мне для этого приходилось прилагать немало усилий, что ещё больше сказывалось на ногах. Эльф вздохнул, взглянув на меня, обнимающую дерево, чтобы сохранять вертикальное положение.

— Посмотри, до чего ты себя доводишь?! Ты ж даже до алтаря не дойдёшь, — я нервно хихикнула.

А Лайел взял меня на руки и понёс меня назад. Я обнимала его за шею и, в общем-то, была совсем не против. По крайней мере, сама бы я точно и к завтрашнему дню не дошла.


Эльф уложил меня на кровать, но когда он разогнулся, я вцепилась в его рукав и слёзно попросила его остаться, сказав, что мне страшно и совсем не хочется быть одной. Он остался. Как он мог мне оказать? Я уложила его на постель и сама пристроилась на его плече, тесно прижавшись. Он нерешительно обнял меня рукой. И когда я расслабилась и стала уплывать в дрёму, впервые за эту долгую ночь, он шёпотом сказал.

— Прости.

— За что? — удивилась я еле ворочая языком.

— За то, что втянул тебя в эту историю. Я втянул, я и вытащу. Только пообещай, что не пойдёшь к алтарю.

— Я уже приняла решение — я пойду, — и прижалась щекой к его плечу.

Как я могу не пойти? Как я могу позволить ему умереть? Как я могу позволить умереть Танну и его невесте? Правильно, никак не могу. А родные… а родные надеюсь смогут меня понять и простить.

— Лиа! — эльф прижал меня сильнее и коснулся губами макушки. — Лиа, ещё раз прошу не делать этого. Если бы я только мог отдать свою жизнь за твою, я бы сделал это не задумываясь ни на миг! — я захрипела — кажется меня хотят задушить в объятьях. — Ой, прости. Скажи, что мне надо сделать, что бы ты передумала?

Я отрицательно помотала головой:

— Я уже всё обдумала. Надо — значит надо.

— Это твоё окончательное решение?

— Я не передумаю.

— Хорошо, в таком случае я сделаю всё, что в моих силах, что бы ты не умерла на алтаре.

— Не надо. Ведь только моя добровольно отданная жизнь вернёт магию. А если я стану избегать смерти — это уже не будет добровольно. Лайел, не надо меня искушать. Я человек, мне итак не легко далось это решение. Лучше расскажи, что произойдёт, когда магия проснётся? Как будут жить люди? Заключите ли вы мирный союз с моим отцом?

— У тебя одни вопросы! Даже на пороге смерти ты любопытна, — улыбнулся эльф. — Обязательно расскажу. А сейчас я попытаюсь сохранить тебе жизнь, — и не дав мне возразить продолжил, — ты умрёшь, не волнуйся. А суть твоего спасения кроется в крови, моей крови. Эльфов не так просто убить — у нас очень быстрая регенерация. Я хочу поделиться с тобой, моей кровью, что бы на алтаре, когда тебе проткнут ритуальным ножом сердце, твои ткани смогли бы срастись. Тогда, при условии, что проснётся магия мы бы могли помочь тебе вернуться к жизни.

Вот я и узнала, то, что боялась спросить — как я умру. Ну, удар в сердце — это даже хорошо, умру быстро и не мучаясь.

— Я что, стану ходячим мертвецом?! Не, я так не хочу! Лучше и не возвращать меня! Умру, так умру!

— Нет, что ты! Душу мы тоже вернём. Только я не обещаю, что всё получиться, но я сделаю, всё, что в моих силах, даю слово.

— А не навредит ли это Пророчеству? А то все усилия не будут иметь никакого смысла. И моя смерть будет напрасной, — засомневалась я.

— Смотри, даже если ты получишь шанс вернуться, всё равно на алтарь ты идёшь по своей воле. На алтаре умрёшь, как и положено. А то, что ты потом можешь вернуться в жизни, то в Пророчестве нет никаких на этот счёт противоречий.

— Тогда можно попробовать. А то если я здесь умру, родители меня прибьют. И будут правы.

— Хорошо. Будет немного больно.

После этого он полез в голенище сапога и достал оттуда нож. У меня округлились глаза, и комок подступил к горлу. Вот сейчас как тыкнет в грудь, до алтаря и идти не придётся.

— Готова? — я отрицательно помотала головой.

Но эльф не обратил внимание на мою реакцию чиркнул себя по запястью. Кровь потекла на покрывало, заранее собранное в комок. Потом взял мою левую, ближайшую к нему руку и тоже располосовал запястье и, положив сверху моей руки свою, соединил порезы. Всё время шепча что-то на эльфийском. Смысл? Ведь магия не работает. Я зашипела от боли, дёрнула было руку, но он меня держал крепко.

Через некоторое время он разъединил наши руки. На его запястье раны не было, а на моей порез не прошёл, только кровоточить перестал. Кажется, эльф разочарованно вздохнул.

— Что-то не так?

— Я не знаю. Мне казалось, что ранка у тебя должна была затянуться, как у меня. Может надо больше моей крови?

— Ты думаешь, дело в количестве? — спросила я.

— Я читал, что у человека для восстановления достаточно немного крови. Но о конкретном количестве там ничего не сказано. Вот я и не знаю, должно это быть — так, как выглядит или ранка должна была затянуться, как у меня?

— Не волнуйся, всё будет хорошо.

Вот только кого я уговариваю — его ли себя? Вот так шутят Боги — дают надежду и сразу её забирают. Оставляя за надеждой выжженную пустыню безнадёжности. 'Весело Вам?! Вы довольны?!' — разозлилась я на небеса. Нельзя же так!

Меня опять погладили по голове. А мне нравиться! Меня это действительно успокаивает. Потом Лайел стал гладить кожу вокруг ранки, что-то напевая на эльфийском.

— Лай, расскажи мне, как будет выглядеть мир, когда в нём появятся маги?

— Гав-гав!

Наступила минутная тишина, во время которой я недоуменно хлопала глазами, не совсем понимая ответа эльфа. Потом остроухий улыбнулся:

— Лиа, что ты так на меня смотришь? Ты же сама сказала 'лай'. Вот я и загавкал.

Теперь мы улыбались оба. Про себя я давно сократила его имя до Лая. Я смущённо пробормотала извинения:

— Прости, не хотела тебя обидеть.

— Ничего, ели тебе так удобнее, то можешь меня и так называть, только наедине. Хорошо?

Я кивнула. Продолжилась процедура с рукой и Лайел стал рассказывать всё, что он читал о мире, в котором жила магия. Я закрыла глаза и расслабилась. Пропустив момент, когда его рассказ из реальности перетёк в дрёму, а потом и в сон.

Начал он, понятное дело, с эльфов. С того момента, как Лания создала эльфийский род, соединив в один сосуд землю, жёлудь священного дуба, капли дождя, лучи рассвета и лунного света. Рассказал, что их самая сильная сторона магии — это целительство. Что они могут вырвать почти любое существо из лап смерти, если в нём осталась хоть искра жизни. Из неё они и раздувают огонь бытия. Поведал о том, что вкладывая магию в рост растений, они выращивают новые сорта и виды. Как изучают боевую магию, помогающую сохранять в мире их Даинирен.

Потом рассказ плавно перетёк к драконам. Их Богиня создала из горной породы, лавы, морских брызг, лучей заката и света солнца. Поэтому они такие горячие и легко воспламеняющиеся. И благодаря их жарким душам они и могут превращаться в драконов и выдыхать пламя — это их сущность и неотъемлемая часть наследия Лании. Эльфам она дала любовь ко всему живому, а им — огонь души.

Они живут в двух ипостасях и обе для них естественны и человеческая, и драконья. Их основная магия — боевая. Они никогда не сдаются и свои интересы будут защищать до последней капли крови. Лучших бойцов найти трудно. Если в армии есть драконы — армия считается почти непобедимой.

Потом, в моём воображении, я увидела людей, мешающих в ступке травы и шепчущих заклинания. Содержимое этой посудины предназначалось для мечущегося в лихорадке маленького мальчика. Увидела молодого человека, читающего над полем заклинание от вредителей. Потом другой маг нашёл лучшее место для колодца. В какой-то момент заметила на стенах цитадели магов, защищавших мирных жителей от вторжения. Правитель в тронном зале читает мысли послов государства планирующего коварное нападение на соседей.

Мелькали в моем сознании магические существа о которых я и не подозревала: орочьи маги, гоблинские шаманы, магия камня гномов, подчинённые големы, горные тролли, фениксы, грифоны, единороги и пегасы и много-много других.


Вырвала меня из калейдоскопа нового мира попытка эльфа отцепить меня от своей рубашки, в которую я вцепилась как клещ. Я разжала кулаки, эльф выскользнул к окну, из которого доносились возбуждённые голоса. Я не утерпела и тоже присоединилась к Лаю.

А там, под высоко стоящим солнцем, множество эльфов двигались куда-то с песнопениями и громкими возгласами. К ним присоединялись всё новые и новые жители Долины. Столько эльфов сразу я не видела ещё ни разу.

— Пойду, узнаю в чём дело, — сказал отрываясь от окна эльф. — Ты со мной?

— Конечно! Разве могут быть сомнения! Я хоть и собралась умереть, но женского любопытства это не отменяет.

Мы промчались по коридорам как тайфун, только что, не сметая всё на своём пути. Пробираться с голубоглазым сквозь народ было легко, так как ему все уступали дорогу. Эльфийский поток привёл нас к тому самому персиковому дереву, которое я вчера обнимала. Только его было не узнать!

Если вчера здесь было безжизненная коряга, среди пышной зелени, то сейчас это самая зелень меркла перед цветущим и нежно благоухающим, бывшем мёртвом, персиковым деревом.

Вокруг него и толпился народ, радостно переговариваясь. А у самого дерева стоял Владыка и нежно, с любовью, гладил ствол.

— Это то самое, у которого ты вчера меня нашёл или это другое? — не верила я своим глазам.

— Это оно! Лиа! — эльф подхватил за талию и, оторвав от земли, раскрутил вокруг себя на вытянутых руках. Потом опустил на землю, прижав к себе. — Спасибо тебе. Ты смогла это сделать — ты вернула жизнь в нашу Долину.

Пока он меня крутил я успела встретиться взглядом с Танном. В его глазах плескалась обида, боль и горькое разочарование. Я не сразу вспомнила, что он сегодня собирался покинутьт нас. Высвободившись из объятий эльфа, получила непонимающий взгляд, и пошла в ту сторону, где заметила грустные и такие родные синие глаза. Я таки смогла найти дракона.

— За что он тебя крутил? — осведомился Танн.

— За талию, — честно призналась я.

— А повод для этого был или это было ради удовольствия?

— Конечно был — я сегодня обнимала дерево.

Такое недоумение выразилось на лице дракона, что я не смогла сдержать улыбку.

— Когда я сегодня ночью обнималась с этим деревом, — пояснила я, — оно было мертво, а сейчас цветёт. Вот он и решил, что это моя заслуга. Но я за него только держалась, — поймай взгляд дракона, брови которого опять поползли вверх, добавила, — за дерево. А почему оно расцвело — я не знаю.

Что-то промелькнуло на лице Танн, только я не совсем поняла, что это было. Вроде как понимание. Но понимание чего?

Додумать мне не дал подошедший Лайел.

— Лиа, тебя Владыка зовёт. Идём скорее.

— Танн, ты с нами? — спросила я.

— Если только недолго, — качнул чёрными волосами дракон.

Меня возвёл на сооружённое возвышение сам Толинталиниэль со словами:

— Долийцы! С сегодняшнего дня возрождается надежда на наше спасение! Только присутствие юной Анилии кес Раклам пробудило дерево жизни! Как магия напитала это дерево жизненной силой, так и мы возрадуемся великому Пророчеству!

Все эльфы громогласно поддержали правителя. Только у Лайела заходили желваки на скулах. Что они с отцом не поделили? Надо будет расспросить. Хотя если посмотреть на это дело под другим углом — я умру со дня надень. Какой смысл узнавать, если и помочь ничем не успею. Да, кстати… или не кстати? Умру-то я когда?


Танн затерялся в толпе, когда почти все долийцы захотели лично выразить мне свою благодарность. Исчез и голубоглазый. В общем, оставили меня на растерзание толпы — молодцы!

Поймав мой умоляющий измученный взгляд Линиэль, под предлогом сильной занятости, увёл меня во дворец.

Дракон нашёлся в своей спальне. В походной одежде и с полным рюкзаком. Улыбнулся при виде меня:

— Тебя от эльфов и за уши не оттащишь. А если сильно тянуть, то так и уши можно вытянуть как у них. Только они красными будут.

А ведь Танн впервые пошутил с того момента, как мы попали сюда! Лайел закашлялся, посмотрев на мои уши и сообщил:

— Я на кухню, распоряжусь на счёт провизии в дорогу. Может, ты всё-таки останешься? — Танн отказался. Сославшись на дефицит времени. — Что ж, тогда я пошёл.

Когда закрылась дверь за эльфом синеглазый произнёс:

— Это хорошо, что ты пришла. Я уже полностью собрался. Тебе помочь упаковать твои вещи?

— К сожалению, я не смогу с тобой пойти. Но хотела бы попросить у тебя об одной услуге.

— Лиа, что значит, ты не идёшь? И надолго ты тут останешься? — не поверил своим ушам дракон.

— Мне надо остаться… на неопределённый срок. А попросить тебя я хотела вот о чём — я сейчас моим родителям напишу записку. Если у тебя будет возможность, передай им, пожалуйста.

Красивое лицо дракона пошло красными пятнами, глаза превратились в щёлочки.

— Что, в конце концов, здесь происходит?! Это эльфы тебя заставляют тут остаться?

— Ты не прав. Я остаюсь по другой причине…

— На свадьбу хоть пригласишь? Когда она, кстати? Или я не вхожу в список приглашённых гостей на эльфийское торжество? — спросил Танн.

— О какой свадьбе ты ведёшь речь?! Как такие мысли пришли к тебе в голову?! — разозлилась я. — Я остаюсь по совершенно другой причине! Я остаюсь ради твоего счастья! — и в этот момент зашёл остроухий, держа мешок с провизией. — И кстати, твоей свадьбы тоже! Ты же сам сказал, что у вас не было детей с того момента, как исчезла магия. А теперь вспомни сегодняшнее дерево, — чем больше я говорила, тем сильнее вытягивалось лицо дракона. Теперь оно из багрового становилось иссини-бледным. А эльф стоял молча и всё больше мрачнел. — Вспомнил? Я могу вернуть магию в мир — и я это сделаю, чего бы мне это не стоило! Ради твоего счастья, твоих детей! Потому что не бывает полноценное счастье, если в семье нет детей. Только они — свет и смысл в жизни! А ещё я остаюсь, чтобы не исчезли с лица земли, такие существа, о которых я даже не слышала. Посмотри на Лайела, разве моя смерть не стоит того, что бы он был счастлив, что бы счастлив был ты?!

Танн не отрывая от меня взгляда, открывал и закрывал рот. Так продолжалось, наверно с минуту, потом он всё-таки хриплым голосом произнёс:

— Смерти?.. Я — Страж! Я подозревал, но боялся признаться себе в этом!

Логике нашего диалога позавидовал бы любой сумасшедший. Потому что я сама ничего не поняла.

— Ты сейчас о чём? — уточнила я.

— В Книге, — ну вот, мало мне одной эльфийской Книги, так такая же ещё и у драконов есть! Хорошо, что умереть дважды я уже не смогу, — было предсказано, что Страж приведёт добровольную жертву на алтарь. Неужели ты… Нет, это всё неправильно. Сейчас ты быстренько собираешь вещи и топаешь вместе со мной домой!

— К тебе или ко мне?

Минутное замешательство дракона заставило меня улыбнуться, эльфа напрячься и ещё больше выпрямиться, а дракона сморщиться, как будто он проглотил щавель.

— Без разницы! Лишь бы подальше отсюда! Я не позволю тебе здесь умереть! Только не тебе и не сейчас! Ты не должна это делать ради меня! Слышишь?!

— Да слышу я, слышу! Не кричи не дома, да и дома не кричи. Я это делаю не только ради тебя, но ради него, — я кивнула в сторону остроухого, — ради всех тех эльфов, у которых родилась надежда на возрождение, ради всего того блага, что сможет принести в мир магия. Для спасения не одной тысячи жизней, стоит пожертвовать своей. Я уже приняла решение и ничто, повторяю НИЧТО и НИКТО не сможет его изменить.

'Ну, разве что родители. Радует только, что они далеко и ничего не знают, а то убили бы, если бы я умерла на алтаре', - подумалось мне.

— Ты не можешь… ты не должна! — ага, я… я. Я на всякий случай встала поближе к эльфу, касаясь его плечом, так у меня решимости прибавлялось.

Мои манёвры не прошли незамеченными ни одной стороной.

— ТЫ!!! — взревел Танн, кидаясь на эльфа.

Ни в жизнь больше не свяжусь с упёртыми драконами! Ему же волноваться нельзя, а он!..

Эльф лёгким движением выступил вперёд, одновременно загораживая меня от разъярённого дракона.

— Танн, прекрати! — взвизгнула я. Мне только межрасового конфликта не хватало!

Дракон остановился в ладони от эльфа. Кулаки были сжаты, но попыток ударить не последовало. Пока они оба замерли, я поспешила втесаться между ними. Растолкнув их руками, строго обвела их взглядом.

— Это что сейчас было?! — вопросила я.

Ответом мне, понятное дело, было только сердитое сопение черноволосого.

— Это что сейчас было, я спрашиваю! — повторила я свой вопрос. — Если вы оба сейчас не придёте к мирному соглашению, я самолично вас придушу. Я понятно объясняю?

— Ты что сделаешь? — вышел из транса Танн, перестав сверлить взглядом эльфа. — Не доросла ещё, чтоб с драконом такое сотворить.

— Скажи, ты в этом абсолютно уверен? — приблизилась я к задире. — Совсем-совсем уверен? — и занесла руку для пощёчины.

Танн, понятное дело, мою руку перехватил, но к коварству женщины готов не был. Победное выражение с его лица, когда я изумлённо подняла брови вверх 'от изумления' его поступком, сменилось зажмуренными глазами и неразборчивыми словами, когда я треснула его носком туфли по голени.

— А чтоб тебя… Больно же! — выдал он через некоторое время, видно когда нецензурные выражения закончились.

— Теперь прибавилось уверенности в моих способностях? Теперь ты, — моё внимание переключилось на эльфа. — Скажи, можно ли прервать закоренелую вражду между драконами и эльфами? Она уже изжила себя. Танн, не отворачивайся, вопрос и тебя касается тоже. Ну чего вы молчите?! Ладно, упёртые, спрошу по-другому. Танн, считаешь ли ты меня другом? — дождалась утвердительного кивка. — А насколько хорошим другом ты меня считаешь? Хватит ли этого, что бы попросить о заключении мира с эльфами. Пусть это будет лишь с одним драконом — тобой, но это будет первым шагом к примирению, затобой придут другие.

— Лиа, ты хоть представляешь, о чём ты меня просишь?! Да даже если я соглашусь, ни один здравомыслящий эльф не согласиться на такое! Это же… это…

— С этим я сама разберусь. То есть я, так понимаю, ты согласен?

— Я этого не говорил, — задрал нос дракоша. — То о чём ты просишь просто нереально.

— Предоставь реальность мне. Если бы я очень попросила, ты согласился бы на мир… ради меня.

— Это провокация! — всплеснул руками Танн.

— Да что ты цепляешься за прошлое! Хватит! Ты живёшь в настоящем!

— Пф-ф… С тобой невозможно разговаривать! Ты никого не слышишь! — черноволосый развернулся, подошёл к окну и скрестил руки на груди.

Я вздохнула, подумала, взглянула на эльфа — молчаливого свидетеля всей этой сцены, и подошла к насупившемуся другу. Коснулась его руки, чуть развернув, заглянула в его невозможно-синие глаза.

— Пожалуйста, дай мне уйти со спокойной душой, — попросила я.

— Ты не понимаешь…

— Понимаю, — снова мой горький вздох. — Удачно добраться домой. Да, и счастливой семейной жизни, нарожайте там побольше дракончиков, — подмигнула я, но на душе скреблись кошки размером с тигра. Развернулась и пошла к двери. — Прощай. Будешь уходить, забери записку для моих родителей, если тебя это не сильно затруднит.

Дошла до двери, глянула на эльфа:

— Пошли, нам здесь нечего делать.

— Лиа, ты иди, мне надо задержаться на минуточку. Ты не против, если я чуть позже зайду к тебе.

— Нет, конечно. Заходи.

Вышла и как приличная девушка отправилась к себе в комнату. Но хватило меня ненадолго… шага так на три. Помню я, что любопытство сгубило и кошку, и Варвару, но не подслушать о чём они будут говорить, я не смогла. Прижавшись к двери, обратилась вся в слух. Это не помогло — слышимость была отвратительная и до меня доходили только обрывки фраз. Ладно, сейчас главное послушать, анализировать буду потом.

Вот что я услышала:

— … да как ты мог…, - гневный рык дракона.

— … скажи, может она тогда передумает… Меня она просто-напросто не хочет услышать. Я надеялся, что ты сможешь её образумить! — возмущённый голос эльфа. Наивные, я уже не передумаю.

— … как я могу! Я этого сделать не в силах! — опять Танн. — … или ты думаешь я ослеп и не видел как… и сегодня… Как ты смеешь просить меня о таком!

И какие выводы из этого можно сделать? То, что белобрысый попытается повлиять на меня через дракона — это предсказуемо. Но что видел Танн — уже интересно.

Пока прислушивалась и пыталась осмыслить услышанное, дверь резко распахнулась и я получила в лоб, шмякнулась на пятую точку, схватившись за ушибленную голову. К загудевшей голове, усугубляя и так начавший болеть лоб, получила сдвоенный вопль парней:

— ЛИА!

— Я тебя сильно ударил, покажи, — заботливо склонился эльф.

— Ты что подслушивала? — возмущению синеглазого не было предела.

— Нет, а как вы хотели, — всхлипнула я. Сильно же меня дверью приложили! — Мне же тоже интересно! А теперь я с синяком и шишкой пойду на алта-а-а-арь!

Дальше я завыла на одной ноте, заставив Танна забыть, что он только что сердился. Меня проводили к себе, уложили на диван и стали обихаживать в четыре руки. Прелесть какая! Надо будет что-то в этом роде повторить — мне жутко понравилось.


Получила свои компрессы, мази и внимание. Эльф ещё долго извинялся, а Танн только фыркал, заявив, что ничего другого от меня ожидать и не приходиться. Парировала тем, что если я такая предсказуемая, то надо было предупредить Лайела, чтоб дверь не распахивал со всей злости.

Пользуясь положением бедненькой пострадавшей задала вопрос эльфу, который меня волновал, но в свете ответа Танна смысла уже не имел. Но любопытно же!

— Лайел можно я спрошу, — получила утвердительный кивок и продолжила, — только я прошу ответить честно. Если не сможешь ответить, так и скажи, но только не лги.

— Да говори уже, интриганка. Отвечу, даже если ответ тебе не понравится — сама напросилась.

— Это хорошо, об этом я и просила. А вопрос, вот какой: есть ли у меня последнее желание перед смертью?

— Есть. И я внимательно слушаю твою волю, Анилиа, — склонил голову эльф. Даже Танн обернулся в пол оборота послушать — это хорошо.

— Отличненько. А если бы я попросила заключить мир с драконами, смогли бы вы исполнить мою последнюю волю? — склонила я голову на бок.

— Я сделаю всё, о чём ты попросишь. Даже заключу мир не то что с драконами, а с самим Хорстом.

Синеглазый сделал вид, что его это не касается. Но если он думает, что я отстану, то он глубоко ошибается.

— Та-анн?

— Что ты ко мне привязалась с этими эльфами?! Сама с ними мир заключай, если тебе так хочется! Я могу обещать тебе только одно, что если… если они убьют тебя, войны им не миновать!

— Танн!!! — крикнула я вслед захлопывающейся двери. — Вот упёртый…

— … дракон, — улыбнулся эльф. — Не переживай! Он успокоиться и передумает.

Эльф сел рядом, обнял за плечи. В его голубых глазах плескалось теплота, ласка и… боль.

Только я начала тонуть в этом голубом круговороте, как нам принесли ужин. Да, а во сколько же я встала? И хорошо, что поесть принесли — я так проголодалась.


За окном уже темно, а Танн так и не пришёл ко мне. На мой стук он тоже двери не открыл. Испугалась, что он ушёл не попрощавшись, но Лайел сказал, что он не покидал Долину — его бы предупредили. Пожелав мне приятных сновидений, эльф покинул мою комнату.

Я залезла в ванну, в слабой надежде, что на душе полегчает. Но на то она и слабая надежда, что не оправдала себя. От чистого тела на душе легче не стало. Я долго ворочалась в постели. Пришлось несколько раз выпутываться из длинной ночной рубашки, которая мне доходила до самых пяток.


Следующий день выдался поспокойнее. Я наконец-то смогла выбраться и побродить по Даинирену. Танн отказался сопровождать нас с Лайем. Но вдвоём нас не оставили, к нам присоединилась Калниилинай, она оказалась весёлой и лёгкой на подъём. День прошёл без происшествий. Я успела побывать не только в висячих домиках, но и порадоваться тому, что меня не укачивает. Внутри была очень скромная обстановка, включавшая в себя всего стол со стулом и широченную кровать. Когда я спросила о несоответствии кровати и всей остальной обстановке — эльфы замялись и повели меня дальше.

Успели мы побывать и на полях, где выращивали пшено и кукурузу. Посетили загон с коровами, где мне пояснили, что мясо эльфы не едят принципиально, а вот молоко в пищу употребляют регулярно. В подтверждение меня угостили караваем и парным молоком с вечерней дойки.


В голове носились обрывки фраз и картинок — уже больше недели Лайел водил меня по Долине и рассказывал обо всём, что мы встречали на пути, попутно называя все предметы на эльфийском. От такого количества эмоций и новых знаний мой мозг не мог спокойно забыться и расслабиться. Каждый раз, прокручивая те или иные моменты времени, смешивая их совершенно непостижимым образом, не давая расслабиться телу. А ещё меня преследовали голубые глаза, каждый раз отражая новую эмоцию — то смех от моей непонятливости, то изумление, глядя на мои непонятные манипуляции, то грусть, а иногда даже боль, хотя я вроде ничего такого не делала, чтоб его обидеть или оскорбить. А иногда проскакивала то ли ласка, то ли нежность, но как только он видел, что я заметила, сразу выражение становилось холодным и отрешённым, так что я даже не смогла понять, что собственно произошло. И всюду, абсолютно всюду меня окружала бездонная голубизна его глаз, защищая, оберегая и придавая уверенности. Прям наваждение какое-то… но оно мне нравится.

А можно ли влюбиться сразу в двоих? Ой, вряд ли. Тогда кто мне больше нравиться? Уверенный, спокойный и уравновешенный эльф или горячий, спонтанный и непредсказуемый дракон?


Сон пришёл мало того, что какой-то тревожный и беспокойный, так ещё и по середине ночи меня разбудил какой-то шорох и возня в спальне.

Пока я спросонок пыталась зажечь свечу и посмотреть, что там издавало такие звуки, всё стихло. Всё, кроме колышущийся шторы. Не то, что бы я боялась мышей… Но лучше убедиться, что это именно они. Папина паранойя заразна.

Отдёрнув штору, завизжала так, что у самой уши заложила. Дёрнувшись назад, наступила на собственный подол и второй раз за день приземлилась на мягкое место. Да что ж это такое!

— КАК ЭТО ПОНИМАТЬ?! — возмутилась я, рассматривая смутившихся парней и потирая ушиб.

Вот все девушки мечтаю, чтоб к ним ночью в окно залез прекрасный принц, а у меня желание — выпихнуть назад в это же окно этих эльфов и драконов. В который раз убеждаюсь, что моя спальня — проходной двор! Никакого покоя от них нет! Может хоть за гранью найду от них покой и они перестанут терзать мою душу, сердце и разум?

— Давайте, я вас слушаю, — скрестила руки на груди. — Что молчите — язык проглотили?

Первым, оглянувшись на эльфа, набравшись храбрости ответил Танн:

— Я пришёл за запиской. Ты же сама попросила её забрать, когда я буду уходить.

— А почему посреди ночи? Утром что, уже поздно будет?

— Утром меня уже не будет, — спрятал глаза за волосами дракон, опустив взор. Прям дитя малое и неразумное!

— Я правильно поняла — ты собрался скрыться не попрощавшись?

— Я… я не хотел доставлять лишних беспокойств. А уйти я должен был ещё две недели назад!

— Ты всё-таки решил уйти? А я понадеялась, что ты останешься… Может несколько дней тебя не так уж и сильно задержат? — с надеждой спросила я. Ответом мне было отрицательно покачивание головы. Нет, так нет.

— На 'нет' и суда нет. А ты что здесь делал? — переключилась я на второго гостя.

— А я подумал, что тебе нужна компания. Ты иногда очень плохо засыпаешь, — получив мой взлетевшие брови, поспешил добавить, — но беспокоить я тебя не хотел. Если бы ты спала, я просто ушёл. Зашёл к тебе, а здесь кто-то крадётся к твоей кровати. Я его и схватил. Тут ты начала ворочаться, а мы растерялись.

Я треснула себя полбу. Как можно с ними отдохнуть? Да никак! Только в могиле! Кстати, о ней…

— Лайел, скажи, пожалуйста, когда должен состояться м-мм… ритуал? Когда День Становления наступает?

— У этого дня есть три значения. Первое — когда самый длинный день в году. А второе — день совершеннолетия каждого конкретного индивидуума. И третье — день, когда организм полностью созрел и готов к здоровому продолжению рода. Вот у эльфов и драконов — это по исполнении двадцати пяти лет, а у людей я читал, что первое в восемнадцать, а второе в шестнадцать. Ближайшая дата, я так понимаю — это равенство ночи и дня — двадцать второе число месяца разноцвета.

— А сегодня какое?

— К сожалению уже наступило двадцатое, — вздохнул остроухий. — Но это необязательно должно быть именно в этот день. Но мы можем и подождать, когда тебе исполниться восемнадцать.

— Я даже не знаю, что наступит быстрее, — притворно вздохнула я, а парни уставились на меня.

— Ты что, не знаешь, когда у тебя День рождения?! — выдали они в один голос.

— Знаю, — улыбнулась я в предвкушении следующей сцены.

— Когда? — опять оба и одновременно спросили. Как предсказуемо!

— В разноцвете, двадцать второго, — как мне нравятся их вытянувшиеся лица, да и не вытянувшиеся тоже… но что-то я отвлеклась. — Так что у меня День Рождения в День Становления, — скаламбурила я. — И по этому случаю я хотела бы 'вернуться к нашим баранам', то есть попросить тебя Танниртален, ещё остаться всего на два денёчка…

— Даже не проси!!! — взвился Танн и вылетел за дверь, не дав мне даже окончить фразу. И уже из-за двери послышалось, — прощай!

— Упёртый дракон! — топнула ногой и в надежде глянула на белобрысого. Тот только пожал плечами.

Я рванула за Танном. Нельзя так расставаться — он сделал для меня немало хорошего. Он не должен на последок затаить на меня обиду.

Дверь в спальню дракона была открыта на распашку, но в помещении его уже не было. Его фигура на фоне окна повернула за угол, в сторону выхода.

— Танн! — крикнула я, надеясь, что он остановиться. Не важно, даже если разбужу весь этаж, главное, чтоб он меня услышал!

Я побежала за ним, запуталась в ночной рубашке, задрала подол и со всей возможной скоростью припустила к выходу.

Когда, даже раненый дракон не хочет, чтоб его догнали, настигнуть его сложно. Именно этот опыт я подчерпнула петляя коридорами дворца. Распахнув парадные двери увидела, как Танн спустившись со ступенек направляется в сторону гор, по одной из тропинок Сада.

— Танн! — снова кричу я, но он даже не оборачивается, а только замирает на секундочку, а затем ускоряет шаг, почтя переходя на бег. Вот болван, ему же нельзя! — ПОДОЖДИ! НЕ УХОДИ!

Как всегда я осталась без ответа и спускаюсь босиком со ступенек, а затем бегу по холодной и влажной от росы траве. Смутно успеваю удивиться, что уже утро.


Давно я не бегала, уже запыхалась и привкус крови появился во рту, но останавливаться я не собираюсь — расстояние между нами потихоньку сокращается.

На какое-то мгновение я теряю его из вида — в саду темень непроглядная, пропускаю несколько ударов сердца, но потом всё же улавливаю движение чуть левее, чем ожидала и бегу опять. Несколько раз падаю, спотыкаясь об корни. Отбила себе все пальцы на ногах и разодрала в кровь коленки. Но это мелочи, только бы успеть его догнать.

Сколько раз его не окликала, он так и не остановился, даже не ответил. Догоню — прибью паразита! Только бы догнать!


Я, вся грязная, со спутанными волосами и пыхтящая как загнанная лошадь, чуть не проскочила мимо самого Танна. Он стоял, прислонившись к стволу одного из деревьев, скрестив руки на груди и опустив голову.

— Не ходи за мной! — быстрый взгляд темных глаз. Он схватил меня за плечи и несколько раз трухнул. Я даже испугалась — такая злоба была в его взгляде! — Слышишь! НЕ ХОДИ! — кричал он мне в лицо. — МАЛО ТЫ МНЕ БО… НЕПРИЯТНОСТЕЙ ДОСТАВИЛА?!!

— Танн! За что ты так со мной? — я не удержалась и начала всхлипывать. Слезливая дурочка! — Я же не хотела тебя во всё это впутывать. Я, если ты помнишь, даже ушла по-тихому из дома Эливира, давая тебе возможность не ходить со мной. Ты сам меня догнал — это был твой выбор! А теперь… сейчас ты меня бросаешь, когда мне так нужна твоя поддержка?!

— ВСЁ! ХВАТИТ! Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ! Выбирай — или ты идёшь сейчас со мной, или оставь меня, наконец, в покое! Сколько ты ещё будешь преследовать меня и терзать?!

— Я? Да что я такого сделала, что ты меня ТАК НЕНАВИДЕШЬ?! — опустила взор, скрывая образовавшиеся слёзы. — И ты прекрасно понимаешь, что я, даже если за… я не могу уйти, оставив всё как есть. Я только прошу остаться со мной мои последние два дня. Больше ни о чём и никогда я не буду у тебя просить. Сейчас ты мне нужен как никогда! — я посмотрела ему в глаза, надеясь там найти отклик на мою мольбу.

— А-А-АА! — он отшвырнул меня так, что я упала на землю и ударилась головой и всей спиной об ствол дерева. — ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ПРОСИШЬ О НЕВОЗМОЖНОМ!!! Я не могу… НЕ МОГУ!!! СЛЫШИШЬ — НЕ МОГУ!!! Ты зашла слишком далеко!

Танн схватил свой мешок и быстрым шагом стал удалятся от меня.

— ТА-А-АНН!!! ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИСЬ!!! НЕ БРОСАЙ МЕНЯ!!! Танн…

Я опустила голову на руки и зарыдала, выплёскивая всю свою обиду, боль, разочарование и бессилие горькими слезами.


На мои вздрагивающие плечи легла рука. Потом Лайел сел рядом, прижал меня к своей груди и стал гладить по волосам, не произнеся ни единого слова. От жалости к самой себе у меня ещё больше потекли слезы, и я не смогла сдержать рыдания, с громкими всхлипами вырывающиеся наружу.

На мои плечи легла накидка эльфа. До этого момента я и не понимала, что меня всю трусит.

— Спа-с-с-сибо, — выдавила я, клацая зубами.

Вместо ответа меня чмокнули в лоб и попытались поставить на ноги, чтобы отвести домой… вот уже эльфийский дворец называю домом. Но на ногах стоять я была не в состоянии и меня в очередной раз взяли на руки, обернув как младенца в накидку.

Меня обволокло запахом хвойного леса и свежескошенной травы. Вкусно. Я уткнулась носом в его плечо, стараясь кроме запаха больше ничего не воспринимать, мне не то, что думать было больно, но почему-то даже шевелиться.

Пришла в себя, когда меня очень нежно уложили на кровать. Открыла глаза, а надо мной сочувствующие голубые глаза. Когда эльф захотел вытащить руку из под моей головы, я схватилась его ладонь, как утопающий за соломинку и посмотрела в эти глаза. Мне не надо даже было говорить, что я хочу. Он молча лёг рядом, положив мою голову на грудь. Где-то это уже было…


— Даже теперь ты не передумаешь? — спросил эльф, после долгого молчания, когда моё дыхание выровнялось и истерика миновала.

— Нет, — прошептала я в ответ.

— Если бы я только мог отдать свою жизнь за твою! Я бы сделал это, не задумываясь! Ты одна из немногих, кто действительно достоин жизни и несправедливо её отбирать у тебя! Просто несправедливо!

Зря он так. У меня опять потекли слёзы против моей воли, скатываясь на его жилетку. Он опять поцеловал мою макушку и стал гладить утешая.

— Ну, что ты! Не надо, не расстраивайся. Если ты не передумаешь по доброй воле, я сделаю всё, чтобы не состоялось это… жертвоприношение! — последнее слово он буквально выплюнул.

— Не надо, — утёрла слёзы я, но жилет был насквозь мокрый.

Лай снял жилет, оставшись в одной рубашке и опять притянул меня на грудь.

— Я же говорю, что ты лучшее, что могло со мной произойти.

Он заглянул в мои глаза и смотрел долго и пристально с глубокой нежностью, пока моё дыхание не стало сбиваться. Тогда он прикоснулся губами моих глаз, щёк, двигаясь по мокрой дорожке и опускался всё ниже, пока не коснулся губ.

Дальше произошло неожиданное. Эльф резко взвился вверх и приземлился уже на полу.

— Что за…? Дыхание дракона?! — я не поняла, он ругнулся или констатировал факт. — Он что, тебя целовал?

— Кто 'он'?

Смотреть на эльфа, сидящего на полу со всклоченными волосами — сплошное удовольствие. Не улыбнуться я не могла, что не укрылось от Лая.

— Танниртален. Или ты знаешь других драконов? — ещё более раздражённо спросил остроухий.

— Может, и знаю, но сама об этом не знаю. Как их отличить от обычных людей?

— Высокомерные, напыщенные, наглые и беспардонные!

— Ты сейчас о драконах, людях или эльфах? — не утерпела я.

Брови у Лая поползли вверх. Картина маслом — встрёпанный эльф, сидящий на полу и глаза у него размером с блюдце!

— М-да… Не подумал, — эльф почесал макушку, как какой-нибудь деревенский парень, вызвав у меня такой взрыв хохота, что я накрылась с головой одеялом. — И всё же, вы целовались?

Смогла ответить, только когда успокоилась и вытерла слезы. Интересно у меня такая смена настроения из-за нервов или тут что-то другое.

— Нет, — честно ответила я. А то, что хотелось — это же не в счёт, да?

— Тогда я ничего не понимаю, — эльф был всё ещё расстроен. — Пойду, почитаю.

— Не уходи, пожалуйста. Хотя бы пока я не усну, — попросила я.

— Ты хоть представляешь, как будет выглядеть картина: сонный эльф, выходящий из твоей комнаты в обед?

— Какая разница? Я пережила почти шестнадцать лет сплетен за спиной! Что мне какие-то два дня!

Да, и вправду за окном уже светает. Я высплюсь когда-нибудь или буду на алтаре лежать с мешками под глазами и умолять, чтоб меня поскорее прикончили и я наконец-то смогла выспаться?

— Хорошо, — согласился белобрысый, — но целовать больше не стану и не умоляй даже!

— КТО? Я?! — не поверила своим ушам.

Я даже возмутиться толком не успела, как он меня прервал:

— Ага. А то такое ощущение, что в меня молния попала. Жутко неприятное состояние.

— Тебе так не понравилось меня целовать? — спросила я, уже привычно устраиваясь на плече… друга.

— Да я даже и не успел! Если у тебя и твоего друга не было ничего, откуда на тебе Дыхание Дракона?

— А что это такое?

— Я ещё сам должен узнать конкретнее, что оно из себя представляет. До сего момента я думал, что это поцелуй для закрепления уз. Ну, что-то типа метки — 'это принадлежит мне, просьба никого не трогать, иначе будет хуже'. Я так понимаю, что это еламинай для каждого конкретного дракона и это должно быть взаимно. Только при таком условии это может сработать. Но отец говорил, что для этого нужен поцелуй. Дракон как бы вдыхает это чувство в партнёра, при первом поцелуе. И срабатывает это Дыхание если только…

— Что?

— Мне кажется, этого на сегодня достаточно. Остальное я уточню и тогда тебе расскажу, чтобы не запутать тебя ещё больше. А сейчас хочешь я спою для тебя на эльфийском?

— Угу. Как же я устала-а-а, — зевнула я.

Эльф тихонечко запел, шевеля волосы на моей макушке. Последней осознанной мыслью было, что надо бы залезть сначала в ванну, но сил шевелиться уже не было.

Дальше в моей голове понеслись какие-то образы… видно сказалась последняя ситуация. А виделось мне цветущее летнее поле, из-за холма выбегает речка журча и дополняя пение птиц. Жаркое летнее солнце ласкает кожу… И я на перегонки с эльфом несусь к воде, чтобы ощутить приятную прохладу прозрачной воды. В воде Лай ловит меня, раскручивает, прижимает к себе и… целует, нежно, страстно, пылко. И мне это нравится — я отвечаю ему тем же чувством. Над водой разноситься мой заливистый и полный радости смех.

Картина меняется. Мы под статуей Лании и эльфы облачённые в парадные одежды одевают венки на наши головы. Это что, свадьба?!

Дальше ещё интересней. Мне навстречу бежит девочка. Он так похожа на Лая, но это моя дочь! Следом выходит сам эльф и держит на руках старшего сына. Нашего сына! И мы счастливы… и живы.

Ой-ёй! И это мои мысли? Или это сон? Или это что-то эльфийское?!

Если мои мысли, то надо быстренько просыпаться, а то потом в глаза Лаю смотреть будет стыдно. Мои мысли о Танне так далеко не заходили.

Открыла глаза. Сердце бьётся как бешеное, пытаясь выпрыгнуть из груди и устроить дикие пляски от переполнявшего его счастья. Дыхание сбивчивое и прерывистое. Ой, а эльф всё ещё тут, хотя за окном точно около полудня.

Я тихонько глянула на эльфа. Но он поймал мой мимолётный взгляд и сказал:

— С добрым утром! Как спалось? Что снилось?

— Мне? — прохрипела я испуганно. — А тебе?

— Нет уж, я первый спросил!

— Вот первый и отвечай.

Такой подлости он от меня не ожидал. Похлопал на меня глазами, вздохнул и спросил совершенно неожиданно:

— Скажи, что тебе рассказывал отец, кроме того, что ты должна добровольно отдать жизнь для возрождения магии?

Я задумалась.

— У меня должно быть три ветви крови. Мы их нашли. Ещё должна быть роза — и она есть. И я должна на заре Дня становления я должна добровольно отдать жизнь Богине. Вроде всё.

Я посмотрела на эльфа и поняла, что не такого ответа он ожидал от меня. Но вроде бы Владыка больше ничего не говорил?

— И это всё, что он тебе прочитал из целой страницы Пророчества? — эльф явно мне не поверил. Я честно покивала головой.

— А там что-то ещё было?

Лай засмеялся своим серебристым смехом, даже солнце стало светить ярче. Или мне показалось?

— Да, там было ещё… — эльф на секунду запнулся, — про нас. Зато теперь я понял, почему отец решил прочесть тебе Пророчество без меня! Понял!

Эльф аж подпрыгнул на кровати, заставив меня принять сидячее положение схватив за плечи.

— Угу. Что ты понял — это хорошо, но мне тоже хотелось бы понять, что за бред ты тут несёшь. Ты хоть спал?

— Спал! И именно сон навёл меня на эту мысль! — эльф аж светился изнутри. Что ж ему такое снилось?

'Надеюсь не тот же сон, что и мне. Хотя уж это вряд ли', - хмыкнула я про себя.

— Говори уже. Хватить без толка на кровати прыгать. А то снизу нас не неправильно поймут.

Ого! Впервые вижу как эльф покраснел, до самых кончиков ушей, а потом задал вопрос от которого покраснела уже я:

— Ты хочешь, что бы мы попрыгали с толком и нас правильно поняли?

— Хочу… что бы ты рассказал то, что не рассказал мне твой отец.

— Ладно. Только пообещай, что не будешь смеяться или обижаться.

А что мне оставалось? Я пообещала. Трёхсотлетний эльф, а ведёт себя словно ребёнок! Нельзя столько взаперти сидеть, вредно для здоровья!

— Ну так слушай. Отец прочёл тебе только ту часть Пророчества, что касается возрождения магии. Но там есть и про нас. Суть заключается в том, что без еламинай, жертвенная Дева не услышит эльфа. И только связь еламинай может побудить её искать Долину и согласиться на жертву. УФ! Вот я это и сказал.

— Ты хочешь сказать… — поперхнулась я. — Я правильно тебя поняла.

— Да. Ты моя еламинай. И теперь я могу рассказать, что мне снилось. И я перед сном пел тебе Песнь судьбы и если тебе снилось тоже, что и мне, то… то у нас есть будущее.

У-у-у-у! Я совсем запуталась! Какая еламинай?! Какая Песнь судьбы? А как же Танн? А Дыхание Дракона! Что вообще здесь происходит?

То ли я говорила вслух, то ли у меня все написано на лбу, но Лай сказал следующее:

— Сейчас я тебе всё объясню. Ты только не волнуйся. Понимаешь, что бы услышать Зов — надо иметь огромный резерв магии, чтобы услышать Зовущего. Но что бы его найти и прийти к нему, а уж тем более отдать за него жизнь, Дева должна быть его еламинай. То есть по-человечески любить его до самой глубины души. Согласись, если бы я тебя не привлекал, ты бы так далеко не зашла. Или если бы тебя позвал совершенно тебя не интересующий человек, ты бы приняла это за дурной сон и просто об этом забыла.

Но меня ты не смогла забыть и весь тот путь, что ты проделала, был только для встречи со мной.

Можешь ничего не говорить. Просто подумай над моими словами.

И да, я вижу, что дракон тебе больше чем просто друг. И это меня самого смущает. А ещё меня смущает, как на мою, повторяю на мою еламинай смогло подействовать Дыхание Дракона? Но я обязательно это узнаю. Обещаю! — Лайел немного помолчал и добавил, — а на счёт сна… Мне снилась ты, наши чувства, свадьба и двое детишек: мальчик и девочка.

Кажется я захрипела, потому что мне катастрофически не хватало воздуха. Я хватала ртом воздух, но мне казалось, что его в комнате просто нет.

Эльф подскочил ко мне:

— Что? Что случилось?

— Во… воз-дух.

Остроухий одним прыжком оказался около окна, распахнув его настежь, вторым — около столика наливал мне воды из графина, третьим у меня, по глотку вливая жидкость мне в рот.

— Как думаешь, что подумают, если я уйду отсюда не в обед, а вечером? — я поперхнулась водой, обрызгав с ног до головы белобрысого. — Я понял, надо для приличия раскачать люстру снизу, да?

Мне показалось, что я сейчас его убью! Но зато оцепенение, из-за свалившейся на меня информации, прошло.

— Так ты мне расскажешь, что тебе снилось?

Ага, если не рассказывая свой сон на меня свалилось ТАКОЕ, то что будет, если я ему расскажу о том, что тоже видела наших детей?! Вспомнив это, я покраснела, как подросток, до самых корней волос.

— Я рад, что ты тоже это видела!

С этими словами эльф впился в меня тем поцелуем, что привиделся мне на реке… Только было там ещё что-то… кажется боль. Почему?

От его прикосновений мысли начали путаться, в животе вспыхнул дикий огонь, обжигая всю изнутри. Меня что, в кипящее масло окунули? И, похоже, что сварили, потому что тело перестало меня слушаться, стало ватным, мягким и податливым. Что же он творит?! А может и стоит перед смертью натворить? Про девственность там ничего сказано не было, только про добрую волю.

И когда я уже потеряла связь с миром и отдалась огню, меня привёл в чувство Лай. Мы опять лежали на кровати, ночная сорочка была задрана до самых бёдер, его рубашка была полностью расстёгнута и оголяла одно плечо. Нога эльфа лежала поперёк моих ног, одна рука лежала на бедре, другая придерживала голову не давая разорвать наши уста. Что же мы творим?! Ой, не хорошо всё это!

— Надо… было… это сделать… раньше, — подмигнул мне запыхавшийся эльф. — Теперь меня не смутит ни один… никто меня не смутит! Я теперь уверен, что Пророчество правдиво.

— Лай…

— Р-р-р-гав. Ты знаешь, а мне стало нравиться, как ты меня называешь. Не говори пока ничего, просто подумай о том, что если ты откажешься от жертвоприношения, то у нас может быть будущее. Мы можем быть счастливы. Ты же видела наших детей? Ради них… ради меня не делай этого! Прошу тебя! — я хотела возразить, но он мне не дал, приложив палец к моим губам. — Тс-с-с. Ничего не говори. У нас есть целых два дня, что бы быть счастливыми!

Он снова накрыл мой рот поцелуем. Горячим, жгучим, требовательным и очень нежным. Я понимала, что это не совсем то, чего хотели от меня родители в моём воспитании, но не ответить у меня не было никаких сил. Я отдалась власти его страсти, рук, касаний… И когда я расстегнула пряжку его ремня и готова была уже стянуть с него штаны, он меня осадил:

— Хочешь стянуть… с наследного принца штаны? Только после… свадьбы! Будешь моей женой?

Взгляд серьёзный, прерванную сцену выдавало только сбивчивое дыхание и красные губы. Ну, ещё полустянутая одежда, бардак на кровати и бардак в голове… моей голове.

— Ты… — начала я, пытаясь призвать путающиеся мысли к порядку.

— Да, я только что предложил тебе стать моей женой. Ты согласна?

Как?! Как я могу на такое согласиться?! Зачем теребить его душу и сердце? Да и мои тоже. Только для того, чтобы через два дня оставить его вдовцом, добровольно убившем свою молодую жену?

Нет, нет, и ещё раз нет! Так нельзя. Заигралась я тут в чувства. А что потом? Навеки один? Ведь и детей он иметь не сможет! Что-то надо с этим делать, срочно. Но что?

— Лай, пожалуйста…

— Нет! Ты не можешь! Ты должна понимать!

— Я всё понимаю. И ты когда звал меня, тоже это понимал. Ты сильный, ты сможешь.

— Я не стану тебя убивать! — соскочил с кровати мой встрёпанный эльф… мой, какая горечь на языке. — Более того, я сам убью любого, кто посмеет хоть прикоснуться к тебе!

— Лай, успокойся, прошу тебя! — и добавила, разочаровавшись в своих поступках. — Не надо было всё доводить до такого. Прости, я виновата. Я не должна была позволять себе того, что я позволила.

— Что?! Ты совсем с ума сошла?! Еламинай даётся Небожителями в чистые и родственные души! И никогда, слышишь? Никогда не смей считать это ошибкой!

Мы долго смотрели друг другу в глаза, молча пытаясь отстоять свою точку зрения. И я действительно отдала бы свою жизнь, даже если на кону стояла всего одна жизнь — его… и за Танна бы тоже отдала не задумываясь.

Эльф зло фыркнул и вылетел из мой комнаты, хлопнув дверью. Ну вот, ещё один.

Что за раздрай в моей душе? Кто мне на самом деле нравится? Ночью думала, что умру без Танна, а сейчас понимаю, что не смогу жить без Лая. Разве можно любить двоих сразу?!

Если с драконом всё понятно и там мне ничего не светит, то как быть с эльфом? Хватит ли у меня сил уйти от него с улыбкой, не убив в нём всё хорошее. Бартока я уже потеряла. Танна тоже. Очередь Лая?


Я опустилась с головой под воду в ванне. Как сейчас мне не хватает мамы. Она бы точно подсказала и как поступить, и что сказать, чтобы не ранить чужих чувств. Надо было больше её слушать. А я?

А я пойду поговорю с эльфом так, как умею! Постараюсь не поссориться. А там видно будет. Если надо будет поругаться, что бы он отпусти меня — я это сделаю. Пусть он лучше винит меня во всех своих проблемах, чем себя всю оставшуюся вечность. Надо с ним увидеться!

Привела в порядок голову. Ни синяка на ней, ни шишки и коленки не расцарапанные. Удивительно! Надела платье, что подарили мне в мой первый день здесь. Надо решить всё сейчас — раз и навсегда.

Лайела в его спальне не оказалось. Расспросив встретившихся по пути эльфов узнала, что тот пошёл к отцу. Ну, точно какую-нибудь глупость сотворит!

Бегом бросилась к кабинету Владыки, пока не случилось ничего не поправимого. У самой двери остановилась. За ней ругались отец и сын. Слов я так и не смогла разобрать — чтоб его, этот эльфийский. Пора уже выучить!

Только хотела открыть дверь, как та сама распахнулась, опять двину меня по лбу! Да что это такое!!! Я, махая руками, аки ветряная мельница, попыталась свалиться за перила, но Лай меня поймал.

— Что ты тут делаешь? — голос строг и сердит. За что он так?

— Искала тебя. Мне надо с тобой поговорить… там где нас никто не услышит, — покосилась я на Линиэля.

Но ответить Лайел не успел, Владыка его опередил:

— Позволь сначала мне с тобой переговорить? — обратился он ко мне.

Я взглянула на эльфа. Опять подбородок вздёрнут, в глазах сплошной лёд. И не вериться даже, что он недавно так страстно меня целовал. Сейчас, кажется, что он вовсе не способен на какие-либо чувства, кроме гордыни и величия. Линиэль не оценил обжигающий холод во взгляде сына.

Я вздохнула:

— Подожди меня на нашем бревне. Я, как только освобожусь, сразу туда приду. Подождёшь? — получила в ответ нерешительный кивок. Ох, только бы дождался!


Как только мы зашли в кабинет, Владыка сразу, без лишних предисловий 'взял быка за рога':

— Лиа, разговор серьёзный. Для меня всё, что касается сына — серьёзно, я, надеюсь, ты это понимаешь?

— Очень даже. Так о чём вы с ним разговаривали?

— Видишь ли, мой сын уверен, что эльфийское жертвоприношение необязательно. Что можно ответственность переложить, например, на драконов. Он не слышит доводов, которые я привожу. Более того у меня состоялся разговор с Таннирталеном…

У меня перехватило дыхание, при упоминании дракона и сердце пропустило удар. А мне Танн ничего не сказал, что общался с Владыкой. Видно он мне не доверял. Жаль…

Я так увлеклась погружением в свои мысли, что чуть не пропустила того, что хотел сказать Владыка.

— … и он мне сказал, что у них легенда только о Страже, который доставит к эльфам Деву. Единственная роль драконов в этом деле только та, что касается пути. А про само пробуждение магии нет ни слова. Но Лайел категорически не хочет это понять. Я хотел попросить тебя, если сможешь, объясни ему это ты. Тебя он послушает.

— Это всё, о чём вы говорили? Или это только то, что вы хотели мне сообщить? — уточнила я, прищурив глаза и склонив голову набок.

— Тебе говорили, что ты не в меру любопытна?

— А Вам, что Вы чрезмерно скрытны?

— Поймала! — засмеялся Владыка. — Я могу тебе всё рассказать, но почему ты не хочешь это узнать от самого Лайела?

— Всё очень просто. Разговор у нас состоится очень серьёзный. И я хотела бы заранее обдумать, что и как ему скажу в зависимости от того, что хочет он.

— А ты умней, чем кажешься.

— Это мне тоже говорили, — засмеялась я.

— Знаешь в чём вся ирония этой злосчастной ситуации? В том, что на Зов может ответить только еламинай. Только сильное чувство может подвигнуть на такой поступок — это гарантия исполнения Пророчества. Но обратная сторона этой монеты заключена в том, что мой сын скорее сам умрёт, чем допустит, что бы с твоей головы упал хоть один волосок. У меня появилась слабая надежда, когда я увидел тебя и дракона вместе, что у тебя с ним что-то есть. Тогда бы Лайелу легче бы было тебя отпустить — он знал бы, что не может претендовать на тебя. И всё равно ему было бы очень, ОЧЕНЬ сложно провести… ритуал. Но сейчас, когда он узнал, что он тебе нравится, что у вас всё может ещё сложиться… ваши дети… Пойми, ему очень трудно приять теперь то, что ты можешь просто умереть. Он готов предать свой народ, чтобы провести с тобой остаток твоей короткой человеческой жизни и уйти с тобой, когда придёт твой смертный час. Я его понимаю! Ведь я, если ты умрёшь сейчас, останусь без наследников… без внуков… — Владыка отвернулся к окну. Кажется, у него потекли слёзы. Он ещё немного помолчал и глубоко вздохнув, продолжил. — Знаю я также, что ломаю жизнь моему единственному сыну. Я даже описать не могу, что творится в моей душе! Я как Владыка должен сделать всё от меня зависящее для блага моего народа. И в то же время я должен сделать счастливым моего сына. Если Лайел точно знает, чего хочет, то мне приходится выбирать между долгом перед долийцами и семьёй. Если бы я только мог исправить ситуацию! Я теряю сына, теряю…

Владыка опять отвернулся к окну, скрестив на груди руки. Я подошла к нему и обняла за плечи. Мы постояли молча, думая каждый о своём. Потом я сказала:

— Он поймёт нас. Пройдёт время, и он обязательно нас поймёт. Может и не простит, но поймёт. Надеюсь даже случится так, что однажды он нас простит. Вы его только отведите показать первого младенца, который у вас родиться и его счастливых родителей. А остальное я постараюсь с ним решить сейчас. Я пойду, если это всё, что Вы хотели мне сказать.


Когда увидела обнявшего свои колени Лайела, у меня отлегло от сердца — он меня ждал. Я села рядышком — эльф вздохнул.

— Ну что ты вздыхаешь?! Ты же прекрасно понимаешь, что этого не избежать!

— Ты не права! На эльфийском жертвоприношении свет клином не сошелся! Вон, пусть драконы или орки, или гномы, или ещё кто приносит жертву! Почему? Почему это должны сделать именно мы?!!

— Потому что так записано в ваше Книге, а не у гномов или орков. Я прекрасно понимаю тебя и твои чувства… но позволь мне самой решать, какую жизнь я хочу прожить и какую цель я ставлю для себя. Не кипятись и не пыхти! Я имею право на свое мнение. И я это мнение уже приняла. Уже никто не сможет изменить моего решения…

— Даже дракон?

— Даже мои родители! — тут я немножко слукавила. Моя мама и мертвого уговорит ожить, не то, что меня не умирать. Но это уже другой момент. — НИКТО!

— И даже счастливое будущее?

— Мне обязательно повторяться? Я же уже сказала!

— Скажи, может всё же осталось что-то ради чего стоит жить? — он нарыл мою руку своей.

Я, вздохнув, руку забрала.

— Не стоит. То, что произошло утром… Этого не должно было случиться. Простишь ли ты меня когда-нибудь за проявленную слабость? Не отвечай! Не надо… Пусть это будет мимолетной ошибкой.

То, что творилось с Лайелом было трудно описать. Он краснел, бледнел, серел, под конец просто схватился за голову и вскочил.

— Не уходи — я не закончила.

— Ты хочешь меня совсем добить? Ты можешь двигаться вперёд не оглядываясь — ты человек! Но я — эльф!!! Я так не могу, пойми! Для тебя утро было ошибкой, а для меня рассветом, звездой в тёмную ночь! Я только утром понял для чего стоит жить и бороться за свою жизнь. А ты берешь и всё перечеркиваешь!

Лиа, ты, конечно, можешь прикрываться словами, но я чувствовал твоё… твой внутренний огонь. Я даже слышал твои мысли. Я знаю, что в тот момент у меня был шанс зажить нормальной жизнью. То как я жил до тебя даже сложно назвать жизнью — это скорее было существование. И ты одним только словом хочешь у меня отнять весь смысл моего бытия? Это жестоко, ты об этом знаешь?

— Я знаю и за это прошу у тебя если не прощения, то хотя бы понимания. Отнесись к этому, как к неизбежности и не неси это дальше алтаря. Я хотела бы услышать от тебя обещание, что после смерти ты не станешь искать виновных, а просто примешь это как состоявшийся факт и станешь жить дальше так, чтобы твоему народу не было за тебя стыдно.

— Если я это пообещаю, то, что я получу взамен?

Я даже не сразу нашлась что ответить. Такая корысть, с чего бы это?

— Смотря, что ты попросишь взамен.

— Ночь, одну только ночь.

— Даже не проси! С этого момента никаких еламинай и прочих поползновений. Всё! Если я недостойна того, что бы ты выполнил мою просьбу без всяких условий, значит так тому и быть. Отныне я сама по себе.

Итак, Лайелиниэль Мартанилаие Иелинаел тал Валниеланиай лэ Каэтиантарина, дозвольте у Вас узнать, к кому мне обратиться по волнующим меня вопросам относительно процедуры проведения жертвоприношения и прочих вопросов касательно моего погребения?

— Ты не умрёшь! В тебе моя кровь — она залечит рану. Магия вернётся и мы сможем тебя вернуть! Я не допущу твой смерти! Пусть лучше меня считают предателем и жестоким, но я скорее запру тебя в башне, и ты будешь находиться там весь остаток своей жизни и ненавидеть меня, но при этом ты будешь жить! Пойми, только это и важно. Остальное можно как-нибудь исправить!

— Не я, а ты должен понимать! Ты опять хочешь лишить меня выбора! Ну, умру я в той башне через десять лет, тебе от этого легче станет? Всё равно останешься без меня, только загубишь ещё тысячи невинных жизней, да ещё и войну с людьми развяжешь! Мою волю отец примет, а насильное заточение — это вряд ли.

— Я отдам тебя отцу, пусть он запрет тебя у себя во дворце!

— Вот ты умный, рассудительный, но я дурно на тебя влияю. Посуди сам, станет ли любящий отец насильно держать меня в темнице? Вряд ли. Он скорее отдаст меня замуж за Илдинара, как и планировалось до моего бегства. Ты согласишься видеть меня несчастной чужой женой?

— Я… Да лучше чужой женой, но живой, чем моей и мёртвой!

— Хватит кричать! Я всё прекрасно слышу и вижу… вижу, что мы с тобой не сможем решить мои вопросы. Я, пожалуй, пойду. Ещё раз прости, за…

— За то, что вживую вырываешь у меня сердце? За то что я был слеп, но смог увидеть свет? За не подаренное счастье? За оставленную пустоту? За разбитые надежды?

— Нет, за моё появление в твоей жизни. Если бы я только могла знать, что так всё повернётся… Прости…

Я не откликнулась, когда он меня звал, не обратила внимания, когда он меня догнал, только сказала: 'Отпусти… Нам лучше будет порознь', - когда он схватил меня за руку.

Я поступаю с Лайем, как Танн со мной. Понимаю, что ему будет очень больно, но лучше сразу с этим покончить, чем мучить его всю оставшуюся жизнь. Это для его же блага!


Владыку я нашла в кабинете. Он занимался каким-то бумагами. Его почти не было видно за кипой, лежащей перед ним.

— Да? — Линиэль поднял голову, но как только увидел меня, голос у него сразу стал грустным. — Вижу, ты тоже не добилась успеха. Садись, рассказывай с чем ты ко мне пришла.

— Я не смогла. Он просто меня не слышит или не хочет слышать.

— Скорее второе. Я тебя предупреждал. У меня хоть и теплилась надежда, что он тебя послушает, но в глубине души я понимал, что этого не произойдёт. Не переживай, ему придётся принять любое твоё решение. Но ты же не только за этим сюда пришла?

— Нет. Я хотела бы узнать о самом ритуале. Лай, мне толком ничего не объяснил.

— Лай — интересно ты его называешь, — погладил гладкий подбородок эльф.

— У вас такие имена, что язык сломать можно! Вот я и сократила доприемлемой длины.

— А мой сын знает, как ты его называешь?

— Да. 'Вернёмся к нашим баранам', что там с этим жертвоприношением. К чему готовиться и как будет проходить. Вы меня убьёте?

— Нет, ни я. Первоначально предполагалось, что это будет делать сам Лайел… Но сейчас, сама понимаешь, вряд ли такое возможно. Так что я поговорил с Калниилинай и она согласилась во благо своего народа обагрить руки кровью. Так что нож в тебя вонзит именно она.

— А от меня что требуется? Только лежать и не дёргаться?

— Хм-м… В принципе именно это. Но ты можешь передумать — не забывай об этом. Я даже буду рад, если ты передумаешь… и сын мой будет счастлив. У тебя ещё есть время на раздумья.

— Во сколько начало? И какие приготовления я должна совершить? — я усердно рассматривала рисунок ковра, не решаясь посмотреть в глаза собеседнику.

— Ни о чём не беспокойся. В назначенный срок к тебе придут и всё сделают. Но и это не то, о чём ты хотела спросить, верно?

Я внимательно посмотрела на Линиэля. Вопрос есть, только к этому вопросу есть ещё один: не перестанет ли считаться жертвоприношение по доброй воле, если я задам этот вопрос? Но пока не спрошу — не узнаю.

— Я повторю для Небожителей, что лягу на алтарь добровольно и без колебаний. А вопрос — для понимания ситуации и не боле, — обратилась я к потолку. Владыка хмыкнул. — Я хотела спросить: если вы заперты в Долине, то как её может покинуть Танн? Он же тоже бессмертный.

— Теперь понятно, почему ты ещё не спросила об этом у Лайела. Покинуть он её может и через Зеркала. Они предназначены для того, чтобы не впускать драконов, но выпускать ограничений нет. А может и пешком дойти до дома.

— Тогда я не понимаю почему эльфы не покидают Долину? Ведь человеческие женщины могли бы вам родить потомство!

— Как тебе объяснить? Да ты и сама знаешь, что эльфы могут иметь потомство только от еламинай. И почти всегда эта связь между двумя эльфами и крайне редко с другой расой, как в твоём случае. Так что можно сказать, что ты оставила эльфийский престол без наследников.

— Кто-нибудь да встретил бы еламинай и среди людей, тогда бы вам не грозило вым… гибель! Вон, драконы смогли прийти к людям! Чем эльфы хуже?

— А ты уверена, что они просто так смогли прийти, мне кажется, это было им предначертано. Ведь он не первый, кто попытался это сделать, но первый, кому удалось. Мы тоже пытались, но Зеркала нас не выпустили. Те же, кто уходил в горы, возвращались ни с чем. Они рассказывали, что ходили по кругу, пока не возвращались в Долину.

Не казни себя за то, что ты боишься смерти. Всем людям это свойственно, а ты ещё к тому же так молода… Ты вселяешь сомнения не только в сердце Лайела, но и в моё тоже. Редко я встречал людей достойных жить, и я рад, что Небожители подарили мне встречу с тобой.

— А уж как я рада, — вздохнулось мне.

— Ха-ха-ха! Не грусти! Хочешь, сходим с тобой погулять по саду?

— Можно попозже? Я бы хотела просто отдохнуть.


'Небывалое дело!' — думала я, устремив взор на балдахин, освещённый луной.

А дело и впрямь было из ряда вон выходящее. Я умудрилась всего за один месяц потерять трёх друзей! И всех по собственной глупости, не иначе!

Вот как я могла прошляпить, что Барток относиться ко мне больше, чем к другу?! КАК??? Где и что я успела упустить? Мы много времени проводили втроём. Для меня Барток был всегда смелым, храбрым, чутким и отзывчивым симпатичным другом. Когда настал тот момент, в который я перестал быть для него просто другом? Сколько не крутила в голове, никак не могла поймать этот момент. Я пень бесчувственный! Вот я кто!

Мало мне было потери Бартока! Про предательство Шликара я вообще молчу — это я переживу! Так от меня ещё и Танн ушёл! Человек… дракон, который столько меня защищал, оставил меня тогда, когда он мне был так нужен! Это ж надо было умудриться, так оплошать! А самое противное, я ведь так и не смогу его никогда найти и помириться. Умру непрощённой!

И с Лайем я тоже расстанусь в ссоре. Как я только умудрилась. Надо было всё сказать не так и в другой форме. А я?! Мне-то корить себя осталось недолго, а вот он… Он даже не пришёл ко мне сегодня. Что ж, его право меня ненавидеть.

Правильно говорят — от любви до ненависти один шаг. Как много я хотела бы исправить, как много я хотела бы сказать… Но история не терпит сослагательных наклонений. Надо было это делать раньше, когда был шанс. А сейчас… что сделано, то сделано.

Родителей жалко. Они мне не простят моего поступка. А я ведь даже с ними и не попрощалась — думала, что вернусь. Шутят Небожители жестоко!

Луна серебрила мягким светом мою кровать, будоража моё воображение тенями. Вон там, слева на балдахине сидит Слок, а вот здесь, чуть правее — завитушки маминых волос. В другом углу, над самой моей головой Танн повёрнутый в профиль. А вот там, на кресле в темноте еле заметный силуэт Лайя. И он шевелится!!!

Комнату я, от греха подальше, сегодня заперла на ключ. Так что в гости никого не ждала. Но как тень могла пошевелиться? Или это разыгралось моё больное воображение, ищущие поддержки?

Ладно, позову: откликнется — значит здесь, а не отзовётся — никто и не узнает, как я оплошала.

— Лай, что ты тут делаешь?! Я же дверь запирала! — спросила шёпотом я.

Не смотря на то, что я задала вопрос, если честно, то ответа никак не ожидала, поэтому, когда он ответил, я на кровати аж подпрыгнула. Что б ему… хорошо было!

— Ты как сюда вошёл?! Если дверь заперта, значит, внутри никого не хотят видеть!

— Я и не пользовался дверью, — спокойный и уверенный голос из темноты, — просто хотел убедиться, что у тебя всё хо… в порядке.

— А вдруг мне надо побыть одной? Может у меня здесь истерика и я в совсем неприглядном виде, а ы тут сидишь и на меня смотришь!

— Если так, то я тем более должен быть рядом. Когда тебе хорошо, то ты можешь побыть и одна. А вот когда тебе плохо, я обязательно должен быть рядом и приложить все усилия, чтобы это исправить. А ещё лучше и вовсе не допустить.

— А моё мнение при этом учитывается? — я начинала злиться. — Превращаешь моё личное пространство в проходной двор!

— Если ты скажешь мне уйти… я не стану перечить твоей воле.

— Ты уже ей перечишь! Попросила меня отпустить — ты не отпускаешь! Даже в последний путь проводить меня не хочешь! Друг, называется!

— Я не друг, я гораздо больше — у нас еламинай! Именно поэтому я не могу рисковать твоей жизнью! Если я не смогу тебя спасти, то разлучены мы будем недолго, обещаю. Меня держишь только ты, а без тебя всё моё существование теряет всякий смысл.

— Я… тебя… сейчас… стукну! Только попробуй, что-то с собой сделать! Я для чего иду на алтарь? Что бы ты умер или жил?! Ты хочешь, что бы все мои старания были ни на что не годные?! — кричала я на Лайя. — КАК?! Как ты можешь о таком даже думать! Если я тебя встречу у Небожителей в ближайшие десять тысяч лет, поверь, ты предпочтёшь вернуться обратно добровольно! Ты меня понял?

— Зачем ты так? Зачем ты меня отталкиваешь? — он перебрался с кресла, на край моей кровати. — Танна ты не отталкивала. Он тебе дороже, чем я?

— А-а-а! — схватилась я за голову, но легче от этого не стало. — Да какая теперь разница! Его уже нет, да меня и самой скоро совсем не будет!

— Понятно… А если я его верну, ты откажешься от жертвоприношения?

— О Лания! За что ты так надо мной издеваешься? Входит ли это в испытание доброй воли или Ты просто так развлекаешься?! Нет, Лай, я не передумаю. И тебе следует принять мой выбор, если у тебя есть хоть капля уважения ко мне.

Он взял меня за руку и долго не поднимал взгляда. Я попыталась вытащить руку, но он держал крепко.

— Лай…

— Тс-с-с, — приложил он палец к моим губам и наклонился так близко, что его частое дыхание обжигало мне кожу. Но и на этом он не остановился, приближаясь всё ближе…

— Лай, это плохая идея! — отвернувшись, прошептала я.

— Неужели ты лишишь меня последних мгновений счастья? — вздохнул голубоглазый.

— Прости, так будет лучше.

— Лучше что?

— Если мы попрощаемся сейчас. Так надо.

— Надо кому? Тебе? Танну? Лании? Мне не надо! Ты моё лекарство от всех недугов! И мне ещё никогда не было так хорошо и легко, как рядом с тобой! Я даже готов мириться с Танном, если его присутствие будет тебе в радость. Поэтому я ещё раз спрашиваю, кому? Кому надо? Тебе? Так ты только скажи, и я уйду, навсегда. Или до тех пор, пока ты не захочешь снова меня видеть.

Ну что ты молчишь?! Скажи что-нибудь, хоть словечко!

— Словечко.

Ответом мне послужило недоуменное молчание.

— Ты просил 'словечко', ты его получил. А сейчас, Лай, прошу тебя, не надо меня терзать, мне итак тяжело — уходи! Просто уходи.

Как можно быть одновременно таким пламенным и ледяным одновременно?


Утром мне принесли букет с моими любимыми полевыми фиалками. Как он о них узнал, я же ничего не говорила.


Больше я не выходила из комнаты. Еду мне приносили сюда, но мне кусок в горло не лез. Несколько раз ко мне заходил Владыка, узнать как мои дела, что-то спросить или посоветоваться. Так же он мне сказал, что Лайел отказался идти на ритуал.

— Прости его, — сказал мне Владыка. — Пойми правильно — ты для него лучик света во тьме, который осветил всю его жизнь. Это как для слепого прозреть и увидеть радугу, восход солнца. Узреть весь мир во всём его великолепии красок, а потом опять потерять зрение. Он стал другим и никогда не сможет стать прежним. И нет ничего в этом мире, способное ему заменить тебя.

Я попросила передать, что уважаю его выбор и принимаю его. Заходили ко мне и другие эльфы, я так понимаю, из Совета, что бы поблагодарить или выразить сожаление.


Часа в три ночи двадцать второго разноцветеня я пошла в ванну. Долго грелась в тёплой воде, пытаясь унять дрожь. Но помогло не очень. Вздохнув, вылезла и пошла готовиться к жертвоприношению.

В комнате меня ждали те же две эльфийки, что готовили меня к балу. Я облачилась в лёгкое платье молочного цвета с глубоким вырезом. Слишком глубоким! Он заканчивался ниже груди. Зато я поняла, куда мне будут втыкать нож и такое декольте не будет мешать ритуалу. От разреза платье облегало до середины бёдер, а дальше шло свободным кроем. Сзади оно лежало на земле, а зря, ведь приду на алтарь грязная, как поросёнок. Одеться сама не смогла — меня била мелкая дрожь.

Пока укладывали волосы успела искусать в кровь губы. Ох, как не хочется умирать! Только в такие моменты и начинаешь по-настоящему ценить жизнь. Все её радости и горести.

Только уложили волосы, как в дверь распахнулась. Я обернулась в надежде, но меня ждало разочарование — в проёме стоял Владыка, торжественный и величественный. Я бросилась к нему в объятья.

— Прости, что это приходиться делать это именно тебе. Видит Лания, я бы много отдал за то, чтобы это исправить! — прошелестел его голос у самого уха. — Дай я на тебя посмотрю. Да ты красавица! Платье Лайел выбирал, тебе нравиться?

— Меня смущает разрез, — честно призналась я.

— А по-моему отличный разрез, — раздался за спиной Владыки такой долгожданный и лю… дорогой голос.

— Лай! — я вырвалась из объятий владыки и кинулась на шею белобрысому, украдкой вытирая слезы. — Ты всё-таки пришёл! Я так рада! Спасибо!

— Разве я мог оставить тебя одну тогда, когда ты во мне нуждаешься. Даже если будешь прогонять — ни за что не уйду.

Я даже не заметила, что мы остались одни. Линиэль и эльфийками ушли, что бы дать нам попрощаться.

— Так ты меня простил? — с надеждой спросила я.

— Ты знаешь, я много думал над тем, что произошло. И я понял, — он прикоснулся губами к моему лбу, — что твой выбор я должен уважать даже больше, чем свой. И если я не могу его изменить, значит надо принять его таким, какой он есть. Ведь твой выбор — это часть тебя, а всё что связанно с тобой для меня свято. Твой выбор делает тебя такой, какая ты есть и именно такой я тебя… люблю!

— Лай! Лайечка!!!

— Ну, нет! Она меня уже и собакой обозвала! — обратился он к безмолвно взирающим на нас небесам.

— Ой! Прости!

— Тебе можно. Но только тебе, — и помолчав, добавил, — можно я тебя поцелую?

— Я не ду…

Вот его совсем не интересует, что я думаю! Но как приятно не интересует!

Так дело не пойдёт, надо останавливаться, а то чего доброго ради него и передумаю идти на алтарь. Я отстранилась:

— Лай, скоро рассвет, нам пора.

— Ах, да! Чуть не забыл, я вот… принёс, — продемонстрировал мне обруч с какими-то светлыми камнями. — Это селенит. Это камень эльфов. Он содержит частичку того света, из которого создала нас Богиня. Пусть этот свет вернёт тебя ко мне, — с этими словами он одел мне его на голову. — Тебе очень идёт. Вот теперь можно идти. Только пообещай мне, что ты приложишь все силы, что бы вернуться, как бы тебе там не было хорошо и не хотелось бы покидать обитель душ.

— Я постараюсь.


От самой дворцовой лестницы до вершины горы, на которой находился алтарь, в два ряда стояли эльфы. Я и не подозревала, что их так много! Как только мы вышли заиграла флейта. Горизонт начал светлеть и звезды гаснуть. Под ноги нам бросали цветы, что меня слегка смущало, потому что я пыталась на них не наступить. Так под руку с Лайем мы шли между эльфийскими рядами на эльфийское жертвоприношение. Ряды, как только мы проходили, смыкались и эльфы двигались за нами.

Все молчаливые и торжественные. Я даже улыбалась, что бы скрыть как мне страшно. Ветерок развивал мои длинные волнистые волосы. Лайел положил сверху на мою руку свою и крепко меня держал, придвинув ещё чуть ближе.

У подножия горы Лай остановился и повернулся ко мне. Ой, не к добру это, не к добру!

— Лиа, пока ещё не поздно, прошу тебя — одумайся! Мы можем повернуть назад! Мы можем быть счастливы!

Вот это испытания на прочность! Когда у меня трясутся поджилки и хочется развернуться и сверкая пятками скрыться отсюда куда-нибудь подальше, он мне такое предлагает!!!

— Что ты делаешь? Ты же сказал, что уважаешь мой выбор! Если тебя так тяжело, оставайся здесь. А я должна подняться туда, нравиться тебе это или нет!

— И почему я другого не ожидал? Но попробовать должен был, — вздохнул Лай.

На вершине горы, озарённое розовыми предрассветными лучами, было сооружение, напоминавшее закрытый цветок лотоса. Перед ним стоял Линиэль в окружении Совета.

— Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, ты оказала нам великую честь, приняв столь сложное решение. Мы не забудем долга перед тобой и твоей семьёй. Пусть твой путь осенить благодать Лании и не покинет Она тебя в столь трудную минуту. Твоё мужество будет воспето в легендах. Твоя память будет жить в сердцах эльфов вечно!

Каждый из Лордов тоже сказали по несколько слов, после чего я в сопровождении Лайела и Линиэля вошли в 'цветок', как я про себя обозвала это сооружение. Размеры впечатляли — высота была около двадцати локтей и приметно столько же в диаметре. Изнутри по убывающей от внешней стены было ещё три ряда лепестков — закруглённых кверху камней. В месте схождения внешних плит было отверстие, создававшее впечатление, что ты находишься внутри колодца. В центре стоял каменный алтарь. Пол был украшен каким-то орнаментом Вокруг самого алтаря стояло восемь фигур…

— Это… — спросила я указывая на фигуры.

— … единороги, — кивнул Лайел.

— Ух ты! — выдала я осмысленную фразу.

Алтарь окружали прекрасные тонконогие лошади с витым, закрученным в спираль рогом. Четверо стояло по углам, по двое с каждой стороны от камня, один в ногах и ещё один в голове алтаря, то есть с его более широкого края. Вряд ли туда положат мои ноги. Каждой статуи была своя поза: кто-то стоял смирно, кто-то с поднятыми ногами, кто-то пытался встать на свечку, а тот, что стоял у головы как будто нюхал жертвенник. И все это было сделано из светлого мрамора. Так что я даже платьем с ним сочеталась. Да уж, вот где без этого не обойтись!

Около алтаря стояла Калинка и несколько эльфов. Некоторых я узнала, они приходили лечить Танна.

— Это Калниилинай. Она проведёт ритуал, — указывая на эльфийку, сказал Владыка.

— А остальные зачем здесь? — поинтересовалась я.

— Они, вместе со мной и Владыкой, помогут мне вернуть тебя к жизни, — ответил за отца Лайел.

— Мы благодарны тебе, Анилиа, за твой смелый и благородный поступок. Я постараюсь сделать всё как можно быстрее.

— Тогда не будем тянуть, — улыбнулась я с замершим сердцем. Бейся пока, тебе уже не долго осталось. А то если ты остановишься раньше времени, испортишь всё что только можно. — Мне надо только лечь или я должна сделать что-то ещё?

— Если тебе хочется, можешь сделать, только не очень долго — скоро покажется солнце, — кивнула Калниилинай.

— Присмотри за ним, — я кивнула в сторону голубоглазой статуи, — чтоб он… чего не натворил.

Я кинула взгляд на Лайела и тут же отвела глаза, отказавшись от идеи, что вспыхнула в моей голове. Но эльф успел поймать мой мимолётный взгляд. Видно он читает мои мысли, потому что он шагнул ко мне, убрал волосы с лица и прошептал:

— Са вина́е алае́ наи́м… — его голубые глаза смотрели на меня с грустью и затаённой надеждой.

— Если бы я ещё поняла, что ты сказал!

— Я дождусь твоего поцелуя, — повторил эльф уже на понятном для меня языке.

Я, скрипя зубами, отстранилась, поправила платье и волосы. Подняла в видневшееся светлеющее небо взгляд и сказала:

— Вот она я! Добровольная и безропотная жертва! И только попробуйте меня не принять, — погрозила я небу кулаком, — пожалеете!

Владыка улыбнулся и хмыкнул. Калниилинай округлила итак не маленькие глаза и с изумлением таращилась на меня. А Лай смотрел всё ещё с надеждой, а зря.

Я легла на холодный камень. Нервная дрожь ушла, сменившись дрожью от холодного камня. Почти касаясь носом моей макушки, на меня смотрела статуя единорога. На душе было спокойно и тихо. Меня не одолевали мысли и образы. Я была спокойна, как предрассветный туман. Меня ничего не волновало, не тревожило. Было только ощущение правильности происходящего и полной безмятежности.

Первый лучик солнца заглянул сквозь лепестки, осветив все ярким светом. Время пришло. За мраморной стеной послышались эльфийские песнопения, сопровождаемые неизменной флейтой.

Калниилинай подняла над головой треугольный светлый каменный нож и со всего размаха опустила руки.

Я, зажмурившись, затаила дыхание, готовясь к боли. Но боли не было. Если так легко умереть, то и сама смерть не страшна. Что ж, сейчас увижу, что окружает душу после разделения с телом. Открыла глаза, а на меня смотрит испуганными глазами Калинка. Кинжал замер в пальце от груди.

— Что случилось?! — изумлённо спросила я.

— Я не могу… не могу убить живое существо. Я слаба! Не надо мне было браться за то, чего заведомо сделать не смогу! — закрыла глаза ясноглазая эльфийка.

— А я говорю, можешь! Только, пожалуйста, сделай это быстро, а то я простуду заработаю, — и эльфийка улыбнулась. — Соберись, солнце скоро встанет! Я жду! Готова? По моей команде, — Калинка кивнула.

Попытка номер два. Я, расслабившись, прикрыла глаза:

— Давай!

Лайел застонал: ' НЕТ!!!', - и судя по звуку, упал на колени. В этот момент Калниилинай с усилием вонзила мне нож в разрез платья — в ту самую злополучную розу.

Меня пронзила нестерпимая острая боль, в глазах все побагровело, затем начало темнеть и расплываться. А умирать не так уж и страшно. Страшно идти к этому моменту.

Последнее что я услышала, погружаясь в обнимающую меня темноту, было Танново:

— ИДИОТ!!! ОПОЗДАЛ!!!


Оглавление

  • Эльфийское жертвоприношение Нина Зайкина