Примерные мальки так не делают (СИ) [Rauco] (fb2) читать постранично, страница - 2

быстрее, но у охотников на этот счет имелись прямо противоположные убеждения: право на первое спаривание нужно было заслужить. Потому на Неокропленных, в подавляющем большинстве случаев, ни одна, даже самая низкоранговая самка даже смотреть не желала. Впрочем, самим Неокропленным на самок тоже посмотреть редко когда удавалось: с учебной территории юнцов просто-напросто не выпускали вплоть до самого распределения.

Строго говоря, с женским полом юнцы все-таки общались, причем, ежедневно, но пожилых Наставниц, присматривающих за будущими воинами, и самками-то назвать уже было сложно. Это были умудренные жизнью особи, давным-давно вышедшие из репродуктивного возраста. Сезон не мутил их разум, а сами они, утратившие свой соблазнительный запах, более не могли заинтересовать с сексуальной точки зрения даже вечно голодного неугомонного юнца. А, если и могли (чем черт ни шутит), то лезть к столь крупным и серьезным дамам ни один малек бы не осмелился. Наставницы своих подопечных только так за шкирняк таскали, и рука у них была ох какая тяжелая…

Но иначе и быть не могло: лишь вот такие пожилые матроны были способны справиться с буйным молодняком в брачный период. Самцы-Наставники, тренирующие Неокропленных, во время Сезона, как правило, от работы отстранялись, ибо могли не рассчитать силу и попросту изувечить зарвавшихся юнцов, кроме того, многие из них еще оставались репродуктивно активными, и в брачный период у них появлялись собственные дела определенного характера. Вот и приходилось древним, но по-прежнему крепким бабулькам раз за разом приструнять гиперактивных юнцов, действуя на них смесью материнской ласки и жесткой дрессуры.

Сезонные явления в группе молодняка ежегодно знаменовали начало крайне забавного времени. Мало того, что юнцы в этот период становились особенно взбалмошными и неуправляемыми, так еще и по глупости часто пытались получить желаемую разрядку любым доступным способом. Таким образом в медблок то и дело поступал кто-нибудь с постыдным растяжением ректакторов, а уж случаи, когда Наставницы заставали озабоченных мальков за попытками «изнасиловать» разные элементы интерьера, и вовсе не поддавались исчислению. Пожилые воспитательницы в это время шутили, что, прежде чем взяться за что-то на территории общежития, нужно внимательно проверить, а не обкончал ли кто данный предмет. Хотя, самим измученным юнцам было в это время не до шуток. Уже одно то, что некоторые из них решались применять во многом чреватые методы «снятия напряжения», говорило об их отчаянном положении. И впрямь, «классический» способ мужской мастурбации в силу особенностей физиологии был для них травмоопасен, а «спаривание» с неодушевленными предметами, механизм которого заключался в надавливании посредством выбранного объекта на область семенников, являлся весьма болезненным.

Сигнал повторился. Проклятье завозился и пихнул брата, в наглую развалившегося прямо поверх него. Подмышка Кошмара практически утыкалась ему в нос.

— Кошмар, вали отсюда, ты воняешь! — это вместо «доброго утра».

— Сам ты воняешь, — сонно пробурчал Кошмар и съехал вбок.

— Что за… — окончательно свалив брата на пол, Проклятье сел и недоумевающе поднял руку, которой только что вляпался во что-то склизкое. И лишь после пары секунд озадаченного созерцания собственных пальцев, он вдруг возмущенно вскрикнул: — Кошмар, чтоб тебя! Ты опять под меня спустил!

Злорадно стрекоча, Кошмар поднялся, непринужденным движением смахивая со своего бедра несколько капель семени. То-то он так хорошо себя сейчас чувствовал, и спалось под утро особенно крепко…

Проклятье встал и старательно вытер руку о простыню, после чего стянул ее с ложа, скомкал и приготовился, очевидно, отнести ее в стирку, как вдруг ненадолго замер, приняв чуть согнутую, какую-то неестественную позу и поджав жвала. Через несколько секунд спазм прошел, и самец облегченно распрямился.

— Вот я вчера так же весь день мучился, — заметил Кошмар. — Зато сейчас — хорошо! — и он сладко потянулся, но тут же получил в лицо комком испачканного постельного белья.

— Раз хорошо тебе, то тебе до прачечной и драпать! — фыркнул Проклятье.

— Да не вопрос, схожу, кидаться-то зачем?

Натянув повседневные ученические доспехи, Кошмар подхватил простыню, свернул ее потуже и беспечно покинул отсек. Второй брат, выглядящий мрачнее тучи, также принялся облачаться, только медленно и неохотно. Пояс пришлось ослабить — раздутые семенники сильно тянуло. Впереди была разминка, но не факт, что она помогла бы отвлечься, так как двигался молодой самец сейчас, мягко говоря, с трудом. А он еще и пообещал сегодня брату прикрыть его на тренировке…

Проклятье и Кошмар с детства были приучены выживать. Лишившиеся отца и рано отнятые от матери, они не могли полагаться