Бог и наркотики (СИ) [Торговец деревом] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Бог и наркотики

http://ficbook.net/readfic/456365


Автор:Торговец деревом

Фэндом: Ориджиналы

Персонажи: м/м

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Ангст, Юмор, Драма, Психология, Повседневность, POV, Hurt/comfort, Учебные заведения

Предупреждения: Нецензурная лексика

Размер: Макси, 226 страниц

Кол-во частей: 39

Статус: закончен


Описание:

Первая часть: Наркотики - не шутка. Жизнь - не игра. Но я всего лишь студент, которому грех не рискнуть.

Вторая часть: Его жизнь разбита вдребезги, и только ты можешь помочь ему собрать её по кусочкам.


========== Книга первая: Глава 1. ==========


- Дьявол, чтоб тебя…

Телефон выскальзывает из рук, ударяясь металлическим корпусом о поверхность стула, на котором я сидел, меняя траекторию, его заносит влево, из-за чего наушники, растянувшись, больше не выдерживают его веса, отсоединяясь от разъема, позволяют аппарату упасть на пол. Громкая музыка разносится по аудитории, в которой преподаватель хриплым и уставшим голосом зачитывает очередную лекцию. Сегодня это кинематика поступательного движения материальной точки и твердого тела. Нудно, однако, не скучно.

Не спешу поднимать телефон, чтобы избавить случайных слушателей от партии мощной электрогитары и барабанов, пусть наслаждаются, пока я делаю вид, что запутался в обвивших меня наушниках.

- Гир, у вас там все в порядке? – откликается староста, первым не выдерживая чудной симфонии.

- Сейчас… Сейчас всё будет, - ловлю пальцами тонкий корпус, проводя по сенсорной панели, тем самым, останавливая трек. Увы, как бы сильно мне ни хотелось, расстроенных вздохов по поводу того, что кто-то не сможет дослушать песню, я не услышал. В этой группе, так уж получилось, ни один человек не разделял моих вкусовых предпочтений. – Готово, - не выражая абсолютно никаких эмоций, сообщаю всем, засовывая телефон в карман джинс, предварительно возвращая наушники на своё место.

Так-то лучше. Раз уж вникнуть в содержание лекции, с которой мне придётся иметь дело в будущем, не получится, лучше потрачу это время на поднятие боевого духа: впереди ещё две пары.

Однако не прошла и половина часа, когда я понял, что сила воли у меня никакая. Мало того, её, кажется, и вовсе не было. Ёрзая на стуле, пытаясь размять затекшие ноги, я немного отвлекся на рисование в тетради соседа по парте, что отвернулся к своей сумке, вибрация из которой доносилась уже больше пяти минут.

Наконец, нарисовав ему нехилый комикс на полтетрадки, я отвернулся, накинув на себя черный капюшон толстовки.

Беззвучно барабаня ногами по воздуху, высиживаю ещё пятнадцать минут, прежде чем моя рука взлетает вверх, привлекая к себе внимание преподавателя. Наш лектор был этаким консерватором, которому нравилось, когда студенты обращались к нему даже с такой пустяковой просьбой как:

- Позвольте выйти.

- Ступай, - не отрываясь от тетрадки, поправляя на носу съехавшие очки, разрешил мне пожилой мужчина, делая этим огромное одолжение – ссать хотелось адово.

Пройдя прямо по коридору, прежде чем я понял, что не дотерплю до туалета, перед глазами мелькнула дверь с табличкой «служебное помещение». Элементарного унитаза, конечно, там не могло быть, но пару свободных ведер должно по возможности найтись. Впрочем, мне бы хватило и одного.

Ускорив шаг, придерживая одной рукой пылающий орган через джинсовую ткань, не глядя, я нащупал ручку и, опустив ее, потянул на себя дверь.

Все мечты о скоропостижном справлении нужды огромным осколком рухнули куда-то вниз живота, заставив на какое-то неопределенное время забыть о своей проблеме, переключаясь на новую. Гораздо серьезней предыдущей.

Перед моими глазами открылось та картина, которую никак нельзя было видеть обычному студенту. Её нельзя было видеть никому: на небольшом столе валялось несколько прозрачных полиэтиленовых пакетов, неподалеку от которых была небольшая дорожка белого порошка. Я бы мог сыграть дурачка, сделав вид, что ничего не видел, но это было невозможно…

Я зашел на том моменте, когда преподаватель, склонившись над столом, готовился принять эту едкую смесь в себя. Наши глаза столкнулись гораздо раньше, чем я успел закрыть дверь обратно, ссылаясь на счастливую монету судьбы, что выпала мне нужной стороной, но лишь поспешил с выводами – со мной была сыграна злая шутка – он заметил.

- Вернись, - стальной, раздраженный голос пригвоздил меня в дверном проеме, лишая возможности пошевелить даже пальцем.

Мужчине пришлось положить свое серебряное кольцо на стол, которое было у него в руках, и подойти ко мне, чтобы малыми усилиями запихнуть меня в помещение, подпирая ручку двери шваброй.

И почему он не сделал этого раньше?

«Соберись», - мысленно приказываю себе, стараясь унять дрожь в руках, которые усердно прячу за спиной.

Если бы мне кто-нибудь, когда-нибудь сказал, что в университете, в котором я учусь, преподаватель по химии балуется наркотиками, я бы в жизни не поверил…

За долю секунды, перед тем как он скажет мне ещё хоть одно слово, просто рассматриваю его лицо, стараясь разглядеть в знакомых чертах то, что не мог увидеть раньше, сидя за партой: прямой, идеально ровный нос, как следствие, показатель того, что он ни разу не был сломан, губы средней величины, правильной формы, хорошо очерченные, с ложбинкой по центру над верхней, зеленые глаза с мутным оттенком карего цвета, черные прямые ресницы, короткие взъерошенные темно-русые волосы. Ни единого намека на употребление психотропных веществ… Может, это он впервые? «Совсем сдурел», - мечется сознание, готовясь вырвать сердце из груди, что все это время отдает ритм по круче барабанов, звук которых доносится из наушников, упавших на плечи.

- Здесь ведро есть? – не выдерживая долгого молчания, спрашиваю первое, что пришло в голову - прошлая проблема снова начала волновать меня с новой силой.

- Поищи за ширмой, - преподаватель кивнул в сторону длинных пластов прошивки для стен, которые он, с какой-то стати, решил назвать ширмой…

Как бы странно это ни звучало, но ведро я все же отыскал. Расстегнув молнию, чей звук снова нарушил повисшую в помещении тишину, я воткнул один наушник в ухо и приготовился спустить все накопившееся прямо в металлическое судно. Отчасти у меня это получилось, я уже было обрадовался, что с жидкостью ушло все волнение и стресс, которые я пережил за последние пару минут… Вот только до этого было ещё далеко. Голос, раздавшийся прямо над ухом, прервал меня прямо на подходе к финишному этапу.

И как так вышло? Сам не знаю.

- Ты больной? – спросил меня преподаватель.

Кажется, его звали Браином, а фамилия его была Иззи. Не повезло, так не повезло, что тут ещё скажешь. Лучше бы его по фамилии назвали. И все равно, что звучало бы Иззи Иззи - имя было бы клевым.

- Я могу спросить то же и у вас? Вы знаете, какой урон наносите своему хилому организму, употребляя подобную дрянь? – глаза Иззи – буду мысленно звать его так, чуть из орбит не вылезли, когда он услышал подобный контекст из уст первокурсника. Так и хотелось крикнуть: «Что? Не ожидал? Да я ещё и не так могу», - но развернувшись лицом к нему, попутно застегивая ширинку, я понял, что конкретно попал. Подобное выражение лица мне было очень знакомым.

Рука мужчины в мгновение сдавила мое горло, вызывая кошмарную боль каждым новым нажатием. Представить себе не могу насколько красным стало моё лицо через несколько секунд… Жар, который охватил моё тело в дикую агонию, словно на медленном огне тушил мои внутренние органы, продолжая даже тогда, когда хватка Иззи ослабла.

- Сопляк, - не знаю, почему он назвал меня сопляком, если между нами разница в возрасте не превышала семи лет. Ведь, насколько мне помнится ему было около двадцати шести. Именно наличие этого факта, заставило меня тут же возмутиться. Попытка заговорить была жалкой.

Получилось довольно плохо… Хуже того, я не смог сказать ни единого слова по этому поводу. Только кашель. Сухой. Проклятый кашель, вместе с которым я был готов выплюнуть легкие наружу.

- Я могу облить тебя тем, что в ведре, если не перестанешь корчить из себя хомяка при смерти, - совсем недавно смотрел канал с дикими животными, так вот, гиена шипела точно так же, как сейчас он.

- Вообще-то, хомяки так не умирают… - решил я, поделиться своими знаниями на этот счет, стараясь дышать как можно спокойней. - И вообще, ты чего руки распускаешь? Хочешь потерять работу? – не знаю, на что я рассчитывал, спрашивая об этом, но угроза была весьма обоснована.

- Напомни мне момент, когда я перешел на «ты» с таким сопляком? – два человека, две маски, два характера или то, что каждый приходя сюда на работу или на учебу, тщательно скрывает.

- Да отцепись уже. Я и сам стоять могу, - дернув плечом, я вырвался из захвата одной руки Иззи, что сжимала ткань моего балахона. - И вообще, ты меня не настолько уж и старше, - резким движением я случайно зацепив, выдернул провод наушников, который обвивал мою руку, уже второй раз за день, заставляя телефон играть для аудитории, пусть даже сейчас она состояла из одного человека.

Наблюдая за тем, как я достаю сотовый из кармана, снимаю блокиратор и останавливаю песню, преподаватель немного успокоился. Вернувшись к столу, он забрал с него толстое серебряное кольцо с черными вставками, надев его на указательный палец правой руки. Подобные атрибуты мне всегда нравились, однако, немного подумав, я решил, что об этом сообщать ему не стоит.

- Сколько же тебе лет? – продолжил Иззи, заставляя меня мысленно убедиться, что разговор ещё не окончен. - А... Понял. Ты, наверное, на первом курсе уже лет этак пять сидишь. Хм, то-то думаю, рожа мне твоя знакома.

С ответом я не спешил, постояв немного, находясь в плену собственных мыслей, я отвлекся на вонь, что заполнила и без того малое пространство. Повернув голову в сторону стены, я обнаружил то, что хотел увидеть – окно, пусть оно больше напоминало форточку. Зацепив, стоящее на полу ведро за ручку, я дернул подвеску на себя, открывая фрамугу. Пришлось привстать на носках, чтобы достать окно, которое находилось на уровне потолка, подтолкнув ведро, я вылил его содержимое куда-то вниз.

Вернувшись, я поставил ведро на прежнее место, ощущая как свежий воздух заполняет помещение.

- Девятнадцать, - ответил я на заданный мне ранее вопрос, осознавая, что человек все ещё желает получить на него ответ. - Рожа? – вспомнил я последнее, что услышал, перед тем как отойти. – По-моему сейчас я именно ее вижу перед собой, - удар в область груди был не сильным, но отшатнуться в сторону он все же заставил. - Хватит распускать руки, - стараясь держать себя в руках, оскалился я. - Не думай, что это долго будет оставаться безответным.

- Ударишь? – равнодушно спросил преподаватель, растирая по столу дозу пороха.

- Да... Не стоит считать, что простое соблюдение субординации остановит меня в другой раз, - не знаю, зачем я продолжал этот бесполезный и ненужный разговор, следовало бы просто вынуть швабру, что держала дверь и уйти.

- Что ж... Не уверен, что у тебя получится, - он прикоснулся к глазам, потирая уставшие веки. - Но я так и не договорил.

- А разве начинал? – искренне удивился я, вытаскивая покореженный стул, что стоял за коробками.

- Захлопнись... – странная интонация, будто выжимает из себя эту злость. - Как тебя зовут?

- Гир, - отряхнув рукавом сидушку, я сел на стул, оперевшись о стену. Музыку я решил не включать, чтобы не упустить момент, когда разговор приобретет хоть какую-то долю важности.

- На каком факультете проходишь обучение? – не унимался Иззи.

- На физико-техническом. Это вы, таким образом, пытаетесь контакт наладить, чтобы я ничего не рассказал? – пустословить ни хотелось, поэтому я решил спросить в лоб.

- Что рассказал? – у преподавателя валять дурака получалось гораздо лучше меня, разыграть удивление у него не составило труда.

- То, что видел сейчас.

- А что ты видел? – и снова, только глаза, выражающие недоумение. Хитер… Но разве это помеха?

- Наркотики... Вас... В очень интимной близости. Я думаю, в деканате будет внимательно слушать мой рассказ. Постараюсь передать его со всей эпичностью, ведь сам не люблю избитые сюжеты, - покачнувшись немного на стуле, я резко встал на ноги, заставив его вздрогнуть.

- Значит, тоже хочешь вылететь? Неужели родители готовы оплатить твою учебу в другом месте? Не боишься их расстроить? – жалко, ничуть не поверил. Впрочем, он может продолжать сколько ему угодно.

- Чем же? Тем, что сдал препода? Да мне еще и стипендию поднимут, - я попытался изобразить на лице улыбку, но получилось весьма коряво – ржать хотелось неимоверно. Поэтому даже гадать страшно, что за гримаса мученика вышла на моем лице.

- Уверен?

- Более чем.

- А не боишься, что я потяну тебя вместе с собой? – да. Кажется, он сам тащился от этой беседы… Не видел бы собственными глазами, подумал бы, что он все же принял дозу.

- Каким образом?

- Скажу, что это общее... – «Не впечатлило», - почему-то в любых подобных ситуациях принято так говорить.

- И? В моей крови все равно ничего не обнаружат, а в вашей... Даже, если не сейчас - потом. Рано или поздно начнется ломка и тогда... – договаривать я не стал, решив, что мужчина все-таки не тупой и логически мыслить умеет.

- Тогда я скажу, что ты поставлял их мне... Уверен, что от подобного отвертишься? – не могу понять, чего он хочет. Слишком фальшиво выглядят его попытки меня уколоть, зацепить, словно рыбу на крючок.

- Смело. Но нет... Живу я один. Поэтому в мою квартиру спокойно не залезешь. Надо будет замок вскрывать, а значит, что у полиции первым делом появится подозрения, что меня подставили. В сумку? Ну и? Разве станет "поставщик" носить с собой срок.

- Остроумно... Ну и чего ты ждёшь взамен?

- От вас? Мне ничего не надо! – я покачал головой, решив, что связываться с подобными себе дороже… Хотя все же, успел поймать себя на мысли, что хочется чего-то нового.

- Уверен?

- Нет. Я передумал, - немного осмыслив ситуацию, я пришел к выводу, что студенческую жизнь представлял себе немного иначе: за пять месяцев пребывания в новом городе, в новом обществе, я почти каждый день проводил время дома. Как таковых друзей здесь у меня нет – одни лишь приятели. А за все это время со мной ещё не приключилось ни одной истории, которой я мог бы похвастаться перед друзьями из школы. – Я хочу попробовать…

- Ты уверен, что тебе это нужно? – как-то странно спросил он, ожидая, что я заберу свои слова обратно.

- Нет. Скорее всего, ты не так меня понял, - уточнил я, почему-то снова перейдя на «ты». – Я уверен, что подобным увлекаешься ты в компании. Так вот… Я хочу увидеть это.

- Что? Кайф? Ломку? Психов? Нет… Нет, вряд ли глядя на меня, ты представляешь подобную картину. Все же… Я, думаю ты и сам уже подумал на этот счет, не выгляжу я, как наркоман, - не знаю, кого и в чем он пытался убедить. Меня или больше себя. Но спорить я не решился. Себе дороже выйдет, так хотя бы смогу уйти отсюда, к тому же, если учесть то, что с момента моего ухода прошло достаточно времени, то следует поторопиться.

- Тогда, вот мой номер, - я передал ему свой телефон, на экране которого высветилось несколько цифр, дождавшись, когда он перепишет его, вернул сотовый в карман. – Звонок за тобой, - с этими словами я закрыл дверь за своей спиной.


Комментарий к Книга первая: Глава 1.


========== Глава 2. ==========


Достаю до крана ногой, опуская ручку, тем самым мгновенно прекращая подачу воды. Откидывая голову назад, прижимаюсь затылком к прохладному кафелю. Длинные, выкрашенные в черный, волосы, словно змеи обвивают шею, в некоторых местах просто спадая на плечи. Вытягиваю руку перед собой, сгибая в локте и сжимая пальцы в кулак, резко опускаю в воду, заставляя ту, волнами пройтись от одного края ванны к другому. Несколько последних капель ударяются о поверхность стенок, оставляя после себя влажные следы, перед тем как скатиться вниз. Закрываю глаза, позволяя себе немного побыть в тишине…

Учебная неделя пронеслась довольно быстро, кажется, ещё недавно, во вторник, я стоял в тесной кладовке, не зная куда деться и что сделать… Пара по химии, которая идет один единственный раз в неделю – в четверг, была успешно мною прогуляна. По одной единственной причине: мне не хотелось раньше времени видеть это лицо, которое по своей глупости в ближайшие дни мне придётся увидеть.

Не знаю, о чем я думал, когда решился пойти на такую авантюру с самим с собой. Не скажу, что мне не хотелось этого или наоборот, скорее всего эта неопределенность заставила меня пойти в лобовую и просто предложить вариант, который бы устроил нас обоих. У Иззи появился бы шанс усыпить свою панику по поводу того, что я бы мог сдать его... Уверен, что своим рабочим местом он ещё как дорожит. Ну, а я же… Мне просто так спокойнее, иначе в действительности некая угроза вылета из университета была создана. А родители оплатить другую учебу и вправду не смогут.

Тишину разрывает громкая мелодия мобильного, что лежит на стиральной машине.

Дотянувшись до полотенца и вытерев руки, я взял телефон и уже сухим пальцем провел по сенсорной панели. На экране замигал значок нового сообщения: «Позвонить не получилось, отправил СМС», - догадаться, кем был отправитель, труда не составило, из-за чего уже через несколько секунд в списке контактов появился новый: Иззи Иззи – именно так я решил записать своего преподавателя.

«Переживу», - отправив короткий ответ, я намылил голову и, набрав в легкие побольше воздуха, скрылся под водой, продолжая пальцами массировать кожу, пропуская между ними черные пряди.

«Возможно…», «Я надеюсь, маленький мальчик не выпил стакан молока и не лег в кроватку?» - к тому времени, когда я закончил мыть голову, завернув её в полотенце, пришло ещё два сообщения, последнее из которых заставило меня взглянуть на циферблат. На часах было всего десять минут первого, в такое время я обычно заваливался смотреть кино перед сном или же отмокал в ванной.

«Не дождёшься, дедушка», - было немного странным осознавать, что простая сконцентрированная мысль заставила этого человека объявиться, вызывая в голове двойственное ощущение.

«Ха. Пусть и так. Какой у тебя адрес?» - вернувшись с телефоном в руках в свою комнату, скидывая с бедер полотенце, я залез в постель, чтобы немного согреться, попутно читая новое сообщение, что отобразилось на экране.

«Грабить будешь?» - я, конечно, даже и подозревать не мог, зачем ему понадобилось знать, где я живу, но воспоминания, что освежили мою память, уже через пару минут заставили меня подняться с постели и вернуться в ванную за феном.

«А есть что?» - подключив к розетке прибор, я взял с антресоли расческу и, пропуская через нее несколько прядей, попутно направил поток горячего воздуха. Интересно, с каким выражением лица он набирает каждое сообщение? Наверняка он уже успел осознать, что хвост в виде первокурсника прицепился к нему надолго.

Хм… Постараться бы не подпортить подобным общением жизнь самому себе.

«А будет кому?» - подумав, я все же написал ему улицу и номер дома, решив, что можно ограничиться и этим. На этот раз телефон я решил из рук не убирать, понимая, что ответ придёт довольно быстро.

«Далековато от меня будет. Ну, зато, до нужного места ближе», - не совсем понимая о каком месте говорил Иззи, я решил, что подожду следующего сообщения, которое, в принципе, пришло так же быстро, как и все, что были до этого.

«Одевайся, минут через сорок подойду к углу твоего дома», - закончив с прической, я встал перед зеркалом, разглядывая получившуюся картину: длинные черные патлы подстриженные обычной лесенкой, их максимальная длина достигает лопаток, на правом боку висок полностью выбрит, волосы на нем за короткое время успели немного отрасти, хотя по-прежнему они не больше одного сантиметра. Летом я часто ходил с ирокезом, но сейчас, во время учебы и с наступившей зимой с ним долго не походишь, поэтому я перестал ставить его.

«Подойдешь? Разве ты не на машине?» - вспомнив о том, что я не ответил, пришлось вернуться к телефону.

«У меня её нет», - признаться, я был немного шокирован, считая, что у всех преподов в нашем вузе транспорт имеется, даже у Ин Нельсон – шестидесятипятилетней женщины, что ведет у нас отдельный раздел физики.

«А такси?» - надежда на то, что пешком идти все же не придется, во мне ещё не умерла. Выглядывая в окно, на градуснике я увидел чуть больше пятнадцати, так же огромным минусом было то, что на улице снова поднялась метель, наблюдать которую с высоты одиннадцатого этажа было довольно красиво.

«Перебьешься, ногами пройдемся», - все же парень решил втоптать эту веру далеко не в творожное суфле.

«Не боишься, что нас могут увидеть?» - не знаю почему, но подавить на такой фактор как «Учитель-ученик» в данный момент показалось самым подходящим вариантом, чтобы, все же, отгородить себя от похода своими двумя по заснеженным улицам.

«А должны?» - натянув на себя темно-синюю футболку и черные джинсы, я полез в шкаф за балахоном, который к собственному сожалению нашел грязным – пришлось отправлять в стирку, которая и так была забита вещами.

И все же одному жить не так уж и перспективно.

«А почему бы и нет?»

«Я не думаю, что твои знакомые в столь поздний час находятся на улице», - закрыв компьютер с полностью прогруженным фильмом, который сегодня мне не удастся посмотреть, я вернулся к телефону, набирая новый ответ:

«Возможно, я с ними не общаюсь», - поменяв тоннель в правом ухе с серебряного на черный, я зашел на кухню, чтобы поставить чайник. Жажда начинала немного изводить организм, а другого времени подойти к холодильнику за бутылкой газировки просто не нашлось.

«Или они с тобой?» - так сказать: удар в лоб. Откровенно и честно… Хотя, он же мне не друг, чтобы тешить моё самолюбие.

«Спорить не буду».

«И не надо. Я вышел, у тебя чуть больше получаса» - и на что они мне, если я уже готов?


***


Ровно через полчаса я стоял на углу дома, потирая руки друг о друга, что за какие-то пять минут уже успели замерзнуть. Не знаю, почему я не стал брать перчатки и шапку, решив, что обыкновенная куртка сможет полностью защитить меня от холода, но находясь на таком морозе успел трижды пожалеть об этом.

Вдали показалась одинокая фигура в черном пальто чуть ниже колена. Когда же она подошла ближе, я смог разглядеть и серый шарф, обмотанный вокруг шеи, а также серые перчатки. С сожалением взглянув на свои руки, я стремительно запихал обе в карманы и, как ни в чем не бывало, продолжил ждать.

- Смотри в сосульку не превратись, - громким голосом вывел меня из какой-то невесомости, подошедший Иззи.

- И тебе не хворать, - отозвался я, стряхивая с волос и с куртки налетевший снег.

- Ты чего под самую крышу встал, так бесценна собственная жизнь? - вместе с его словами я задрал голову вверх, разглядывая огромные сосульки, что попали под мое поле зрения. Они находились на протяжение всей длины трубы, что служила обычным сливом в дождливое время года.

Тем временем рука Иззи, которому, кажется, надоело разговаривать с самим собой, ухватилась за мой локоть, отводя меня из-под череды нагроможденного друг на друга льда.

- Извини, задумался, - решил я все же заговорить, понимая, что обычный игнор может привести к весьма плачевным последствиям.

- Так уж и быть, пошли уже, - мы завернули за угол дома и вышли на небольшую протоптанную тропинку. Странно было видеть город таким сонным, обычно за окном то и дело раздаются звуки машин, а за то короткое время, что мы шли, я не встретил ни одной. Только пожилой мужчина, что копошился внутри капота старого автомобиля, держа в руках не один инструмент, напомнил мне о том, что жизнь в этом микрорайоне ещё существует.

- А ты давно в универе работаешь? - размера дорожки едва хватило, чтобы поместились двое, поэтому приходилось немного отставать, чтобы ненароком не тереться о его плечо, пытаясь втиснуться в это маленькое пространство.

- Не так долго, как ты думаешь, - хмыкнул Иззи, потирая посиневший от холода нос.

И все же не один я сейчас грезил о том, что не помешала бы кружка горячего чая. А лучше… дом. Может, ещё не поздно вернуться?

- И все же... – решил я настоять на своём, считая подобный разговор единственным вариантом, чтобы отвлечься от мысли о замерзших конечностях.

- Считай сам: в шестнадцать лет окончил школу, пять лет проучился в институте, год в армии... А мне сейчас всего ничего, а двадцать пять, - парень достал из кармана сотовый и, набрав несколько слов, отправил их на нужный номер, убирая телефон обратно в пальто, куда следом, надолго поместилась и его рука. Вторая же, изредка жестикулируя, осталась висеть на свежем воздухе.

- Три года... - озвучил я себе под нос свои расчеты, на что Иззи просто кивнул.

- А ты, я так понимаю, в армии не служил? - с этими словами я покосился на парня, быстро в голове анализируя, что может последовать после моего ответа: тратить время на нравоучения мне никак не хотелось.

- Школу я окончил в восемнадцать и до того, как пришла повестка, успел поступить...

- ... А наш университет дает отсрочку, - продолжил за меня Иззи. - Но так или иначе...

- ... Служить я пойду, но после окончания учебы, - ответил я его же картой.

Почему-то именно в это мгновение меня посетила мысль, что как-то странно идти с человеком, которого ты едва знаешь, в то место, про которое тебе даже ничего не сказали… Конечно, глупо отрицать то, что с самого начала это была моя собственная инициатива, но подстраховаться все же надо было.

Выудив из подкладки куртки телефон, я нашел в контактах номер старосты группы и отправил ему сообщение, с весьма коротким контекстом, но широким смыслом: «Если завтра в 8 утра от меня не будет вестей, бей тревогу», - я решил все же не писать с кем и куда я пошел. Потому что и сам понимал едва ли, да к тому же подобная подстраховка при положительном исходе дня могла оказаться для меня и для самого Иззи изрядной подставой.

Как и упоминал Иззи в сообщении, дорога заняла у нас от силы минут пятнадцать, после чего мы зашли в один из дворов на длинной улице. Подойдя к узкому переулку, я не сразу заприметил темно-коричневую дверь, на которую падал свет уличного фонаря – единственного в этом месте. Она отличалась от обычных подъездных дверей не только цветом, но и своим размером: вход был довольно узким.

- Ну и куда ты меня привел? – после длительного молчания, спросил я, остановившись рядом с парнем около этой двери.

- В Подвал, - отрешенно ответил Иззи, набирая на домофоне три весьма необычных цифры – «000», нажимая следом на кнопку вызова.

Пользуясь тем, что трубку подняли не сразу, я успел задать ещё один вопрос, на который, увы, ответили мне не сразу и то, когда я всё сам увидел своими собственными глазами.

- Слушаю, - из микрофона доносились звуки музыки и чей-то радужный гул, голос мужчины, что поднял трубку, явно был нетрезв, однако это не помешало ему нажать на кнопку, чтобы впустить новых гостей, после того, как ему представятся.

- Клеменс, это Брайн. Открывай давай, холодно, - послышался долгий писк.

Сопровождающийся тем, что лампочка над нашей головой, которая до этого абсолютно не горела, засветилась красным.

Иззи открыл дверь, даже не задумываясь, чтобы пропустить меня первым, сразу же прошел внутрь, я же в последнюю секунду успел схватиться за ручку, с силой потянув её на себя.

Если бы мне в голову не пришла мысль взяться за перила, которые шли вдоль стены начиная от входа, я бы наверняка кубарем скатился по лестнице, так как вверх, к моему удивлению, она не поднималась - без всякого порога вход начинался со ступень, которые уходили куда-то вглубь темноты…

Держась за поручни обеими руками, я осторожно спустился и, когда ноги очутились на более удлиненной поверхности, наконец-то, отпустил перила.

Осознание того, что я потерял Иззи из виду, пришло тогда, когда я нос к носу столкнулся с новой преградой – темно-серой дверью, что оказалась совершенно не заперта, когда через несколько секунд раздумий я все же взялся за обшарпанную ручку и толкнул ее от себя, она легко поддалась, впуская меня внутрь помещения с приглушенным светом.

Сомнений в том, что я нахожусь в подпольном клубе у меня даже не возникло: большое помещение подвала обыграли довольно умело, не прибегая к большим затратам, к которым можно было прийти, если начать здесь колоссальный ремонт. Привычные сырые стены и множество труб, которые обычно доводилось мне видеть в таком месте, были умело замаскированы длинными пластами отделочного гипсокартона для стен, поверх которого держалась фольга, что отражала от себя цветомузыку, исходящую от приделанных прожекторов в нескольких местах на потолке. В середине был танцпол, на котором я смог разглядеть примерно двадцать танцующих подростков. Недалеко от него, у самой длинной стены, находились столики, за ними сидели полуголые девицы и не менее раздетые парни, которые, на удивление, даже не притрагивались к противоположному полу, что так развратно вел себя в данный момент. Напротив располагался бар с изобилием различных бутылок. Возле него-то я и увидел сбежавшую тушу Иззи, что мирно восседая на высоком стуле, разговаривал с барменом.

Напрямую, через танцпол, обходить было довольно рискованно – можно было застрять в этой куче надолго, поэтому я решил обойти с другого бока.

- Мог бы и подождать, - оказавшись за спиной Иззи, высказал я своё недовольство, оглядывая парня, что к тому времени уже снял своё пальто, повесив его на спинку стула. Одет он был довольно необычно, в студенческие будни я привык видеть всех учителей какими-то серыми, наверное потому, что подобный дресс код был введен у обучающего персонала. Сейчас же парень сидел в прямых черных брюках, отчасти напоминающих по отделке джинсовую ткань, и в темно-бордовой рубашке, концы которой не были заправлены.

- Я, кажется, в няньки не нанимался, - сухо ответил Иззи, катая по барной стойке серебряное кольцо, которое он опять снял со своего указательного пальца.

- Брай, может, представишь мне своего друга? – вмешался в наш радушный диалог человек, стоявший по ту сторону стола.

С этими словами я поднял взгляд на этого парня, внимательно оглядывая его. Не знаю почему, но даже судя по внешнему виду он показался мне довольно нормальным и образованным человеком, хотя о наличии второго факта судить было весьма рискованно, ведь я даже не общался с ним.

- Он мне не друг, - тем временем пользуясь моей отвлеченностью, ответил Иззи, возвращая кольцо обратно.

- Тогда представь Недруга, - улыбнулся мужчина, протирая салфеткой стеклянный фужер.

Чтобы рассмотреть бармена с ног до головы, я не рискнул заглянуть за стойку, что бы позволило моему собеседнику судить об отсутствии у меня базовых манер поведения. Пришлось ограничиться лишь тем, что я видел отсюда: белая рубашка с закатанными рукавами, поверх - черная жилетка на двух пуговицах.

- Я – Гир, - представился я, протягивая блондину руку, которую он поспешил пожать, все так же сопровождая свои жесты доброй и открытой улыбкой.

- Клеменс, рад знакомству, - я сложил руки на столе, слегка оперевшись на один локоть.

- Взаимно.

- Пока вы тут воркуете, я пойду Тиса найду, - спокойным голосом сказал Иззи, забирая со стула пиджак и вешая его на одну руку, он скользнул в толпу, что не останавливаясь ни на минуту, ритмично двигалась то под одну, то под другую музыку, подогретую речью ди-джея.

- Куда он? – решил уточнить я, понимая, что рано или поздно вернуться парню придется, пусть даже он не сильно жаждет этого.

- На диваны, я так полагаю, ты видел их, когда заходил. Его друзья не любят долго ждать, а Брайн и так задержался уже. Он обычно раньше приходит, - наливая подошедшему парню коньяк, ответил Клеменс, принимая следующий заказ.

- Его? А разве это не ваши общие? – я взглянул на девушку, что еле дыша, подскочила к стулу, начиная эротично вилять формами своего стройного тела, строя глазки блондину, что был занят очередным клиентом.

- У меня здесь нет друзей, только посетители, - так же лучезарно отозвался парень, отдавая последний коктейль и возвращаясь к разговору со мной, уже с глазу на глаз.

Девушка, тем временем, недовольно хмыкнула, разглаживая вьющиеся волосы мокрыми от пота руками, и вернулась обратно в движущуюся массу.

- Чудной… ты, - удивился я, снимая свою куртку, в которой находиться, даже с расстегнутой молнией, было уже невыносимо.

- Почему? – искреннее удивление застыло на лице парня, в сопровождении легкой улыбки, на этот раз с закрытым ртом.

- У тебя есть возможность, которой ты не хочешь пользоваться, - ответил я, понимая под собственными словами выгодные дружеские связи.

- По мне лучше иметь множество посетителей, с которыми я могу общаться свободно и непринужденно, чем столько друзей, с которыми придется постоянно поддерживать должные отношения, боясь кого-то из них обидеть… Мне и так хватает того, что люди, приходящие сюда, ревнуют меня друг к другу, из-за того, что у чьего-то столика я задержался дольше положенного.

- Положенного?

- Ну, точнее, больше, чем просто принять заказ, - уточнил он, заглядывая под стойку.

- Ладно, извини, лезу не в своё дело, - отошел я от темы, переключаясь на обзор каждой этикетки – напитки здесь были на любой вкус, прежде я такого ассортимента не видел.

- Ты не первый, ты и не последний, так что расслабься, - он достал чистый стакан, наливая в него какую-то темную жидкость, которая не была похожа ни на коньяк, ни на виски. – Выпьешь? – предложил Клеменс, протягивая стакан.

- Чуть позже, - улыбнулся я, все же забирая из рук напиток – больно взгляд был жалобным.

- Ох, чуть не забыл, - с этими словами Клеменс отошел к своему столу, рядом с кассой, и достал оттуда небольшую книгу, которая вскоре в раскрытом виде упала передо мной. – Напиши свой номер телефона, я обычно массовую рассылку делаю, когда намечается что-то интересное, - встряхивая копной светлых волос, озвучил свою мысль парень, протягивая мне ручку.

Поначалу я думал написать липовый номер, но раскинув мозгами, решил, что такую возможность упускать не стоит, к тому же она не обязывала моего присутствия, лишь давала мне знать «что, где и когда».

- Где, говоришь, они сидят обычно? – переспросил я, вспоминая про цель своего прихода в это место.

- Третий столик, там ты должен найти их обмякшие тушки на диванчике, - улыбаясь, ответил Клеменс, подходя к новой клиентке.

Я взял в руки стакан, забрал свою куртку и, повесив её на вешалку, которая оказалась в начале зоны со столами, принялся высматривать Иззи. В то время, когда я пробрался ко второму столику, в помещение пустили столб дыма, что быстро заполнил все пространство, лишая меня зрения. Я вытянул руки перед собой, удивляясь тому, что дальше локтей я их уже не видел, лишь чувствовал, как кожу обволакивает эта воздушная масса.

- Эй, ежик в тумане, ты не заблудился? – послышался знакомый голос, а затем чья-то рука ухватила меня за ткань джинс на заднице и потянула в неизвестном направлении.

Лишь, когда тело коснулось гладкой поверхности, чувствуя, что ноги не нужны для того, чтобы держаться, рука отпустила меня, возвращаясь к своему хозяину, которым, как ни странно, оказался сам Иззи.

- Лапать было не обязательно, - буркнул я, оглядывая компанию, в которой оказались: одна девушка и три парня.

- А что обязательно? – тихо посмеиваясь, спросил Иззи, смотря на меня каким-то мутным взглядом. И почему-то мне казалось, что дым тут не причем…

- Можно было просто… сказать… где ты, - я поставил на низкий стол, что находился между двумя диванами, свой стакан, жидкость в котором чуть не расплескалась при полете, и устремил свой взгляд обратно на веселого и непривычного парня.

- И ещё минут пять давиться от смеха, смотря, как ты щеголяешь туда и обратно в поисках места куда ступить? – засмеялся Иззи, а вся компания, что внимательно за нами наблюдала, поддержала его. – Ладно… Ладнооо. Не злись только, дохлых ежиков мне тут только не хватало еще, - хмыкнул парень, забирая из рук приятеля, что сидел напротив, стакан.

- Дохлых? С чего бы это?

- А ты не знаешь? … Странно, вроде ёж, а не в курсе, что подобные тебе мрут от злости. Стресс и всё такое, для маленького организма – непереносимое ощущение, - улыбнулся Иззи, заводя прошлую шарманку про возраст.

- Странно, что такой баклан, как ты, не знает, что у ежей к стрессам иммунитет в виде иголок на теле, - возможно, назвав парня птицей, было неудачной попыткой пошутить, потому что через несколько минут по-доброму смотрящие до этого глаза, стали отдавать звериной злостью. Однако одному из присутствующих моя шутка понравилась… Хотя возможно, он смеялся даже не над моими словами…

- Знакомь что ли нас, - подала голос миловидная брюнетка, что сидела, сложив обе ножки на колени парню.

- Ли, - указал Иззи на девушку. – Тот, что рядом с ней – Тис, - я посмотрел на парня со светлыми, почти блондинистыми волосами, почему-то его вид и аура, исходящая от него, мне не понравились. – А это Джек.

- Потрошитель? – не удержался я, вспоминая любимого всеми героя ужасов.

Парень, услышав сравнение со своим именем, чуть не захлебнулся от попавшей в нос жидкости. Откашлявшись, он так и не перестал смеяться над моей фразой, вызывая во мне двоякое чувство: то ли я такой не один, то ли это первое на его памяти упоминание.

Посадка четверых была довольно странной: трое ютились на одном диванчике, в то время как Иззи располагался на другом.

- Давайте выпьем, - закончив смеяться, прогорланил Джек, протягивая мне свой стакан.

- У меня есть, - как можно мягче ответил я, забирая со стола свой и поднося к губам.

- Погоди, - продолжил он. – Сначала тост… Заводи – наш. Коронный, - шире прежнего заулыбался темноволосый парень, поправляя свой металлический скрученный ободок на волосах, что не давал его челке закрыть весь обзор.

- Чтоб столы скрипели от продовольствия, а кровати от удовольствия, - хором проговорили все четверо, чокаясь друг с другом, не забывая и про меня.

Отпив немного жидкости, я чуть не выплюнул её обратно в стакан: горло начало моментально жечь, поэтому, чтобы не выставить себя дураком, который не умеет пить и, тем более, не знает что пьет, я взял дольку лимона посыпанного сахаром из общей тарелки и как можно скорее закусил эту горючую смесь.

Одной я обойтись не смог, съедая, под пристальным взором остальных, ещё четыре.

- Танцевать никто не хочет? - облизывая сахар с пухлых губ, спросила Ли, вытягивая своего(?) парня – Тиса за руку и уводя прочь, даже не выслушав ответ.

- А вы давно знакомы? – спросил Джек, когда парочка окончательно скрылась на танцполе.

- Мы? – ткнул пальцем в себя Иззи, переспрашивая друга.

- Нет, мы, - потягивая из бутылки спиртное, пользуясь тем, что все отказались или уже выпили, сострил Джек.

- Я Иззи практически не знаю, - уточнил я.

- Иззи? – кажется, до меня только сейчас дошло, что я с потрохами спалил свою контору.

- Я его так зову, - хмыкнув, я решил, что лучшей обороной будет не начать отпираться, исправляя собственную ошибку, а ещё больше её заточить.

- С каких это пор ты меня так называешь? – к разговору присоединился темноволосый, включая в интонацию своего голоса весь гонор и фарс своей убойной персоны.

- Я просто решил, что тебе это имя пойдёт больше, - с ходу заявил я чистую правду, слушая как знакомый начал кашлять. – Не хочешь на днях сгонять в паспортный стол? – спросил я, внимательно наблюдая за его реакцией.

Парень поправил на себе рубашку, что немного съехала, из-за положения в котором он сидел, провел рукой по темно-русым волосам, возвращая прежнюю взъерошенность.

- Зачем это? – спросил он, переводя взгляд на Джека, который, кажется, устроился на диване для того, чтобы вздремнуть.

В таком-то месте?

- Ну, как, зачем? Сменить имя. Можно, конечно, поменять местами, сделав Иззи Брайн, но мне больше нравится Иззи Иззи, - странно, что язык развязался так быстро, пить я совершенно не пил, поэтому не мог просто взять и ни с того ни с сего пробудить в себе рвение в беседе с этим человеком.

- Тебя водичкой не сполоснуть? – щуря глаза, сопровождая хитрой улыбкой, он поднес фужер с чистой водой над моей головой.

- Не, не. Я передумал, - развернувшись, я нашел взглядом бармена, что вновь обслуживал очередного клиента. – А он давно тут работает? – спросил я, меняя тему для разговора.

Иззи вернул фужер на стол, принимая более расслабленную позу на диване.

- Кто? – переспросил он, не совсем понимая, о чем я спрашивал.

- Клеменс, он давно работает тут? – повторил я свой вопрос, приподнимая края футболки, слегка оттягивая их и слегка вздергивая, запуская внутрь прохладный воздух – находиться тут было весьма душно.

- Где-то года четыре, - ответил Иззи, зевая.

- А кто держит это заведение? – задал я следующий вопрос, не желая угомонить своё любопытство и прекратить разговор.

- Хм… Так он ещёне сказал. Клеменс является всем для этого места, так же как это место является всем для Клеменса, - длинные пальцы парня скользнули к шее, разминая ее.

- Да, выгодно, наверное, держать подобный клуб, - задумался я, откидывая голову на мягкую спинку.

- Так лишь кажется на первый взгляд. У парня нет квартиры, клуб – его дом. Он вкладывает больше, чем получает… - продолжил Иззи, посматривая на меня и понимая, что я не до конца его понял. – Вот ты. Ты платил за вход, прежде чем войти сюда? – спросил парень, потягиваясь.

- Нет. Дальше можешь не продолжать… Я тебя понял, - достав из кармана свой мобильный, я посмотрел на время – пятнадцать минут третьего, странно, мне казалось, что я здесь уже порядка трех часов.

- Как хо... - чувствую легкость, не свойственную своему телу, не слышу разговора.

Помутнение разума… Туман пробирается в мою голову.

Какая-то странная беспричинная радость запирает в стальную клетку все тело. Не отпускает. Держит. Даже тогда, когда я пытаюсь просто сделать вид, что злюсь…

Не получается. Только улыбка, такая блаженная и долгожданная захватывает мои губы в круговорот. Смеюсь, кажется, кроме этого больше ничего и не нужно. Почти не разбираю слов Иззи, который что-то объясняет. Не слышу. Или не хочу… А может, просто некогда?

Где-то на горизонте появляется Ли, такая энергичная и тоже веселая. Её смех заражает, рядом стоящий Тис не кажется таким угрюмым, каким он предстал передо мной несколько минут назад. Он… Кажется, тоже улыбается. И что самое странное его улыбка мне до колючих мурашек нравится.

Тонкая, маленькая ручка, хватается за мое запястья, притягивая к себе.

- Пошли… С нами, - расплывается голос, из-за чего понимаю слова лишь обрывками.

- Куда? - с трудом связываю мысль в единое целое. Да, кажется, уже и не надо. Причины что-то объяснять нет. Меня уже подхватывает вторая рука. И вовсе не женская – Тис, продолжая сиять, обхватывает меня за талию, притягивая к Ли, которая тем временем пропускает свои тонкие пальчики, сцепляя с моими.

- Танцевать, - шепчет она на самое ухо, разнося легкую истому и наслаждение по всему телу.

Мысли, откуда оно могло появиться, больше нет, теперь, они покидают мою голову стремительно быстро, сея пустоту. Я знаю, что так и должно быть.

От этого на душе становиться ещё светлее, хочется кричать о своих ощущениях.

Смакуя удовольствие, нахлынувшее, словно волна на берег, закрываю глаза, отдаваясь течению.

Музыка, которую я до этого просто не замечал, проходит через мой организм целым потоком, я словно чувствую кончиками пальцев этот ритм.

Завораживает.

Оказавшись в толпе танцующих людей, меня накрывает окончательно.

Голос ди-джея, что звучит с короткими перерывами, становится все желанней, хочется, чтобы тот не прекращал говорить… Свет, опоясывающий тело с разных сторон, больше не бегает без остановок по помещению, он замирает, концентрируясь на лицах.

Всюду улыбки.

- Эй, детка, - шепот девушки рядом с лицом, словно колдовство, даже не замечаю, как начинаю двигать руками, телом, поддаваясь ритму музыки, исходящей из колонок, развешенных по всему периметру.

- Ты меня слышишь? – скользкий, влажный язык скользит по мокрой шее, даруя сладкие ощущения…

Продолжай. Не останавливайся.

Мурашки на коже стали уже привычным…

Чьи-то сильные руки, обхватывают талию, обнимая со спины, острый подбородок утыкается в плечо… Жар, исходящий от источника, дурманит. Слышу, как кто-то дышит, сводя с ума этой теплотой. Заставляет упиваться этими ощущениями.

Танцуем. Движения, музыка, все смешалось в единое целое.

Руки скользят под кофту, поглаживая торс, хаотично водя по всему телу, разворачивают к себе, заставляя встретиться с улыбкой – Тис, такой непривычный... Секунда и его губы приближаются к моим, он смеется, лаская одной рукой мое тело, а второй девушку, что пристроилась сзади меня, продолжая танцевать. Мокрый язык обводит мою улыбку, останавливаясь на нижней губе, оттягивает её, осторожно посасывая, снова облизывает и отпускает, переключаясь на верхнюю.

Агония… Пропихиваю свой язык ему в глотку, заводя одну руку за спину в поисках талии девушки, которая спиной трется о мою спину. Поцелуи стали настойчивыми… Руки больше не задерживаются на Ли, скользя под рубашку парня, который в свою очередь расстегивает верхние пуговицы на своей.

Отстраняюсь, переключая внимание на девушку, она обнимает меня, прижимаясь грудью к спине. Через тонкую ткань своей футболки чувствую её горячее тело. Разворачиваюсь, перехватывая её руку, притягиваю к себе. Смеётся, заражая вновь, из-за чего собственный смех накидывает свою удавку на шею, но не сжимает, лишь дразнит. Удушающе сладко. Мягкие губы Ли, скользят по шее, её маленький рост не дает дотянуться выше – приподнимаю девушку, позволяя ей охватить свою талию ногами. Продолжая ощущать на своей спине руки танцующего Тиса, провожу кончиками пальцев по волосам девушки, что вовсю орудует своим проворным языком, хищно проглатывая мои губы…

Треки меняют друг друга с невероятной скоростью, кажется, что все это длиться вечность. Нет опасений, что это когда-нибудь закончится. Масса танцующих людей, кажется такой родной… Вижу только их улыбки…

Больше ничего не надо…

Руки вновь смыкаются на талии парня, продолжая этот упоительный водоворот с новой силой.


Комментарий к Глава 2.


========== Глава 3. ==========


Вспышка боли, такая резкая и непринужденная. Пройдясь по всему телу, заставляет его вздрогнуть…

Она исчезает так же быстро, как появилась, оставляя после себя неприятное послевкусие и звон в ушах.

Длинными пальцами хватаюсь за ободок унитаза, так, что белеют костяшки. Склоняю голову как можно ниже. Рвотный ком, подступивший к горлу несколько минут назад, давит все тело изнутри, охватывая шею в жар, медленно душа её.

Не церемонясь засовываю два пальца, толкая как можно дальше в глотку, понимая, что нужно вывести всю дрянь из организма, которой меня накачали.

Как?

До сих пор не могу понять, когда я упустил тот момент, где было то самое, за что следовало уцепиться взглядом? Не знаю. Он упущен с такой скоростью, что возобновить его в памяти практически нереально, остается лишь думать. Думать, как можно было так легко поддаться собственному организму на внешний раздражитель.

Грязными пальцами касаясь ручки для слива, цепляюсь за бочок, приподнимаясь, чтобы опереться одной рукой о кафель. Дергаю за шершавую колбочку, поднимая вверх. Кабинку, в которой я нахожусь, мигом заполняет шум воды и странное гудение.

Выдыхаю, откидываясь назад, упираясь затылком в изрисованную стенку кабинки.

Вспоминаю все то, что произошло несколько минут назад, густо краснея от злости на самого себя. Понимаю. И это приводит меня в жуткое бешенство. Тело было там, оно действовало, руководствуясь какими-то инстинктами, в то время как разум находился в параллельном мире, наблюдая за всей происходящей картиной со стороны.

Закрываю глаза, тут же получая перед ними картинку, проецируемую собственным воображением, обрывки памяти: незнакомые лица, улыбки, эта девушка, постоянно жмущаяся ко мне и тот парень, они ведь тоже были под чем-то? Выдыхаю, понимая, что не придется оправдываться перед торчками, краснеть, как пятилетний провинившийся пацан за баловство.

Нет.

Отмахиваюсь от собственных рассуждений. Как же теперь следует смотреть в глаза самому себе? Не уверен, что о таком захочется рассказывать одноклассникам на вечере встреч, даже если опустить детали с этим странным парнем.

Губы…

Как же так получилось, что ни одна здравая часть рассудка не пришла мне на помощь, даже не откликнулась на зов тела? Возможно, это последствия действия наркоты сказались и на нем.

Приподнимаюсь, опираясь на руку, встаю, отряхивая испачканные колени. Все так же автоматически пытаясь совладать с головокружением, подхожу к кранику, упираясь обеими руками по обе стороны раковины.

Несколько секунд залипаю на тонкую струйку воды, что течет из отверстия, а потом хватаюсь за ручку, приподнимая её и разворачивая в сторону синего цвета. Жду. Жду, когда вода станет ледяной, чтобы засунуть туда сначала руки, смывая с них желудочный сок и остатки еды, а затем, придерживая волосы, окунуть, под хлещущую струю воды, лицо, рукой проводя от лба к подбородку.

Жажда приходит так же быстро, как и новая головная боль. Набирая в чашу ладоней воды, подношу к губам, разом выпивая всю, но этого мало, из-за чего приходится повторять это снова и снова. Чувствую, как холодные капли скатываются по рукам, заползая на локти, а оттуда стекая на джинсы и футболку, заставляя вещи намокнуть.

- Эй, - голос за спиной заставляет вздрогнуть, больно ударившись лбом об изгиб крана. – Живой еще? – не спешу разворачиваться, лишь поднимая взгляд в зеркало и наблюдая в его отражении высокого парня в темно-бордовой рубашке.

- Ещё… - сухо отвечаю ему, желая, чтобы он как можно скорее скрылся с моих глаз для своего же собственного блага.

- Вот и славно, - парень подходит к соседней раковине, приподнимая ручку.

- Какого черта ты это сделал? – спокойно, без каких-либо эмоций задаю один единственный вопрос, от чего наличие следующего зависит лишь от ответа.

- Могу я узнать, что ты имеешь в виду? – ополаскивая руки водой, закрывает кран, подходя к сломанной сушилке, в действие которую не получилось привести даже несколькими ударами по корпусу.

Черт. Раздражает.

- Что ты мне подсыпал? – не знаю почему, но я был уверен именно в этом, никаких следов от игл на теле у меня не было, нюхать, я ничего не нюхал и курить, тоже не курил, из всех возможных вариантов оставался лишь один.

- Я? Могу счесть это за обвинение? – хмуро и удивленно спрашивает он, поправляя мокрыми руками свои волосы. – То есть сам ты этого сделать никак не мог? – противно находится в этом месте, дышать смрадом, что обитает в прокуренном воздухе.

- Как? – подхожу ближе, въедаясь своим взглядом в эти мутные глаза, на которых ещё слегка виднеется дымка.

Ещё не отпустило?

- Придурок ты, - выдыхает он, опуская веки, чтобы распахнуть их, представая уже обновленным взглядом, словно по щелчку, без какого либо намека на неясность рассудка. – Кто тебя заставлял жрать столько лимона?

- О чем ты? – не совсем понимая, что Иззи имел ввиду, переспрашиваю, переставая держать равновесие, резко отшатываясь назад, в последний момент успев схватиться за край раковины, который как на зло оказался скользким.

Упасть, я так и не упал, повиснув в воздухе в полуметре от пола.

- Давай без резких движений, - спокойно и даже по-доброму советует парень, вытягивая руками, сдерживающими мое тело, не давая ему упасть, возвращая в вертикальное положение.

- Сам разберусь, - отвечаю довольно грубо, даже не в силах справиться со своим раздражением. – Ты так и не ответил, - послушно кивает, протяжно выдыхая воздух из легких.

- Лимон, что лежал на тарелке. Насколько мне помнится, ты съел четыре штуки, если не больше. Иначе говоря, радуйся, что все так быстро закончилось… - отпрянув от меня, опуская руки, отвечает он, продолжая пристально смотреть…

- С каких пор людям стало сносить крышу от лимона с сахаром? – недоверчиво хмыкаю, закатывая глаза.

- Смешной и глупый. Это привычка Ли, она ненавидит употреблять таблетки в таком виде, в котором они есть, поэтому всегда заранее готовит их. То, что ты съел, не было посыпано сахаром, это лишь смесь нескольких толченых стимуляторов.

- Тварь… - выплевываю прямо ему в лицо.

- Не стоит так ругаться, детям это не идет, - лыбится, из-за чего хочется вдавить его рожу прямо в зеркало напротив.

- Заткнись. Почему ты не остановил меня?

- Знаешь, - его лицо оказалась в миллиметре от моего. – Мне тоже захотелось посмотреть, как ловят кайф люди… - шепот на ухо, словно яд, а слова, выдернутые из контекста моей речи при нашем первом разговоре, больно бьют по ушам, заставляя понять в какую мерзость я окунулся.

- Отойди, - отпихиваю плечом, быстрым шагом ретируясь из помещения.

К лучшему для всех, кто был там, Иззи действительно не пошел за мной, не попытался догнать, как это бывает на каждом углу, когда человек пытается объяснить то, что он хотел сказать.

Мерзость…

Даже рад, что он не рискнул пойти на такой ответственный шаг.

Я сам один из тех людей, кто придерживается строгому правилу по жизни: «Я несу ответственность за свои слова, а не за те процессы, которые происходят в вашем мозгу, после окончания моих слов».

Дойдя до вешалки, на которой я оставил куртку, хватаю её, проверяя карманы, в которых по собственной глупости оставил бумажник. Подхожу к барной стойке, вытаскивая его целым и невредимым. Отыскав глазами Клеменса, что торчал где-то под столом в поисках очередной бутылки, которая закончилась в общем ассортименте, подхожу к нему, сразу переходя к делу:

- Сколько я должен за выпивку? – сухо спрашиваю парня, наблюдая как лицо того меняется.

- Ты чего такой угрюмый? Не поделили чего? – лезет не в свое дело, грозясь нарваться на реплику, о которой я позже буду, скорее всего, жалеть.

- Тебе кажется, я просто устал, - еле сдерживаю язык за зубами, чтобы не оскалиться, как собака.

Откуда столько гнева?

Очередные последствия?

Протягиваю парню купюру, которой должно хватить, чтобы рассчитаться. Стук клавиш, щелчок и касса открывается, а парень в спешке под ворчание нетерпеливого клиента отсчитывает мне сдачу.

- Спасибо, было приятно познакомится, - лучезарно улыбается Клеменс, на что я выдавливаю из себя ответную пародию на улыбку и забираю сдачу.

- Красивое у тебя заведение, - искренне отозвался я, перед тем как уйти.

Оказавшись на улице, я быстро застегнул куртку на замок, вжимаясь подбородком куда-то в район груди, чтобы голую шею не так сильно обдувало морозным ветром, подношу к лицу сотовый, из-за чего яркая подсветка дисплея бьет по глазам. Щурюсь, разглядывая цифры, которые должны были показать мне время, но ничего не вижу – из глаз скатываются мелкие слезинки. Проморгавшись и отведя руку чуть дальше от лица, чтобы свет не слепил, всматриваюсь в экран, время на котором показывает начало пятого часа. Удивительно, что с того момента как я отключился, прошел всего час. Находясь там, под действием таблеток, мне казалось, что полдня прошли мимо меня.

Убрав телефон на место, засовывая руки в карманы куртки, сжимаю их в кулаки, чтобы сохранить тепло. Оглядывая двор, в котором нахожусь, пытаясь вспомнить дорогу сюда, я наткнулся глазами на узкий проем между домами, через который мы попали сюда…

Хоть район я знал плохо, это не помешало мне через двадцать минут, почти окоченевшим, добраться до квартиры.

Синими руками, достав из кармана куртки ключи, которые со звоном, зацепившись за замок, выпали на лестницу, отлетая до середины ступенек, я со всей силы ударил железную дверь ногой, возвращаясь назад, чтобы поднять потерявшуюся вещь…

Оказавшись внутри, на ходу скидываю обувь, не заботясь о том, что на утро я наверняка обнаружу грязную лужу в коридоре, из-за того, что не отряхнул ботинки от снега. Но сейчас до этого абсолютно нет никакого дело.

Все что мне нужно – сон. Долгий. Чем я и собираюсь заняться в ближайшее время.

Зацепившись рукой за воротник футболки, я немного наклонился вперед, стягивая с себя слегка влажную вещь, отправляя ее куда-то в сторону шкафа. Следом летят джинсы и носки, ударяясь о деревянные дверцы и отлетая в разные стороны.

Приподнимая край одеяла, ныряю в постель, с головой укатываясь в ее спасительное тепло, обворачиваясь периной словно гусеница. Коснувшись подушки, устало выдыхаю, закрывая глаза и ощущая умеренное биение собственного сердца.

Что может быть лучше в жизни, чем это долгожданное ощущение покоя и безмятежности?


***

Раздражающая трель дверного звонка выдергивает из сна с бешеной скоростью, не оставляя возможности досмотреть такой сладострастный и эпичный момент во всей приснившейся картине: поверженные тролли захватывают замок, из-за того, что предводитель клана Белой Гвардии хватаясь руками за голову, падает на колени, склоняясь до самой земли и на непонятном для окружающих языке во все горло кричит: «Трёхмандоблядское отродье, узри же ты, что такое смерть». Распадаясь на сотни маленьких светящихся искр, мужчина покидает этот враждебный мир, возвращаясь в не менее враждебный по своей сущности.

Слетев с кровати, больно ударившись задницей о холодный пол, я не сразу понял, что звон, стоящий у меня в ушах, действительно все это время исходил от двери в прихожей, нервируя каждую клеточку моего не проснувшегося мозга.

Сдернув с кровати одеяло, обмотав себя словно римская барышня, я медленным шагом прошел к двери, надеясь, что по дороге столь раннему гостю придет в голову убрать палец с кнопки.

К своему собственному удивлению, я обнаружил дверь не запертой, радуясь тому, что звонящему не пришло в голову опустить ручку и потянуть её на себя.

- Да хватит уже, - на ходу крикнул я, открывая дверь и сталкиваясь с горящими глазами.

На голову ниже меня передо мной стоял голубоглазый парень, одетый в черный пуховик. Вокруг его шеи был намотан шарф, а шапка, что до этого сидела на голове, немного съехала, открывая вид на волосы цвета пшеницы.

- Живой?! – то ли спросил, то ли уточнил гость, потирая красный от холода нос.

Кажется, события произошедшие парой часов раньше, совсем выбили из моей головы мысль, о которой я так старательно себе напоминал в первые минуты трезвого рассудка и все же забыл.

Человек, стоящий передо мной, был старостой нашей группы, в свой двадцать один год он уже успел побывать в двух вузах, которые ему совершенно не понравились. Чем именно? Я не задавался подобным вопросом, мне это было ни к чему. Однако учиться с ним было довольно занятно, парня в первый же день запрягли в узду правления под видом старосты, свалив груду обязанностей, с которыми он должен был успевать справляться, не взирая на трудности в учебе. Хотя разве у такой умной головы могут быть трудности?

- А ты так спешил, чтобы увидеть тут окочурившегося меня? – хмыкнул я, расплываясь в довольной улыбке, наблюдая, как парень меняется в лице, а затем, разворачивается ко мне спиной в желании убраться отсюда как можно скорее.

- Стоять, - ухватившись рукой за его плечо, из-за чего пришлось отпустить край одеяла, что благополучно упало на грязный пол, впитывая в себя лужу из под моих брошенных сапог, я завел парня в коридор. – Моя совесть не позволит мне поступить так антигуманно. Раздевайся, - уверенным голосом произнес я, смотря как глаза парня, через неплотные линзы очков, увеличились в размере.

- З… Зачем это? – пробормотал он, поправляя съехавшую черную оправу.

- Как «зачем»? Чай пить будем, ты и так вон… Весь синий, а пока обратно вернешься, вообще в ледышку превратишься, - я отошел от парня чуть дальше, чтобы не давить на него своим резким напором, попутно поднимая одеяло и сдернув с него пододеяльник, комкаю в руках. Мне почему-то показалась, что он не привык к общению, а подобное приглашение в дом застало его врасплох.

- Ладно, - собиравшись с силами минут пять, все же кивнул Тайлер… Кажется, его звали именно так.

- Давай поступим вот как: ты пока раздевайся и проходи на кухню, а я в ванную схожу, а то, как видишь, только проснулся, да и ещё не до конца, - не знаю почему я решил посветить парня в то, что я собираюсь делать и то, что делал до этого, если он и так все сам прекрасно видит, но обижать его не хотелось, потому что вину за его беспокойство я все же чувствовал.

Проводив Тайлера до кухни, я набрал полный чайник и, поставив его на огонь, ушел в ванную.

Глядя в зеркало, не в силах сдержать идиотской улыбки, я понял, насколько глупо выглядел. А принюхавшись, ещё больше убедился в своём убойном утреннем амплуа – запах был просто убивающий, намешанный букет из различных оттенков, сразил бы на повал даже скунса.

Отодвинув клеёнчатую штору, я включил теплую воду, которая сильным напором ударила в противоположный конец ванной. Скинув с себя нижнее белье, я встал под душ, вслепую ища зубную щетку на подставке у зеркала, куда потом вернулся за зубной пастой.

Упорно сопротивляясь мыслям, что пытались атаковать мою голову с того самого момента, как я разлепил глаза, я набрал в рот воды, гоняя её от одной щеки к другой по кругу, тем самым заставляя себя концентрироваться только на одном ощущении.

Завернув голову в полотенце, попутно вытираясь вторым, я зашел в свою комнату, переодеваясь в чистую одежду: синяя футболка и черные шорты чуть выше колена.

- Ого, - не смог выразить я своего удивления, когда войдя на кухню, увидел две кружки чая, стоящие на столе.

- Извини, просто тебя так долго не было, что я решил сам сделать, - виновато оправдал себя Тайлер, отпивая горячий напиток.

- Я ж тебя за это ещё не расстрелял, так что нечего тут распинаться… А чего печенье не достал? – парень заметно повеселел после этих слов, даже странно было видеть такую реакцию.

Наверное, сказывался пробел в общении длинною почти в полгода.

- Так ты объяснишь мне смысл этой странной смс? - спросил Тайлер, когда я полез в хлебницу за печеньем, а затем в холодильник за джемом и сыром, предлагая парню на выбор тот или иной продукт.

- Ну… Дело в том, что мне показалось, что я могу попасть в неприятность, выбраться из которой будет довольно трудно, поэтому решил перестраховаться, - хмыкнул я, абстрактно обрисовывая ситуацию и цель написанного, усаживаясь напротив парня.

- И чем бы я тебе помог, случись что? Место, куда ты отправился, ты не написал. Да и вообще, уходил ли ты куда-то, я не знаю, - он взял ложку, зачерпнув сладкой массы, намазывая её на печенье.

- Да, это я понял ещё тогда, когда набирал текст, но всё же – ничего же не случилось…

- Беспечный ты, - перебил меня светловолосый, опуская взгляд в чашку, из-за чего стекла очков, отражая свет, лишили меня возможности видеть его глаза.

- Да ладно тебе, надо же хоть иногда рисковать своей задницей, меня порядком подташнивает целые дни проводить дома, поэтому и устроил всё это. Ты главное не волнуйся, я проблемы на тебя не сваливаю, а то мало ли, - размешав зачем-то ложкой чай, в который не клал сахар, попросту потому, что не пью с ним, я отрезал кусок сыра и положил его на мучное изделие.

- Буду надеяться, - улыбнулся парень. – Ты это… Расскажи, что-нибудь о себе, а то ведь мы толком не общались, да и номер мой откуда у тебя? – поинтересовался он.

- Как, откуда? Насколько мне помнится, в сентябре ты его сам мне вручил, как и половине нашей группы.

- Хм… точно, я уже и запамятовал, - собирая пальцем крошки в кучку, подтвердил Тайлер.

- Рассказать о себе? Боюсь, что у нас слишком разные интересы, моя жизнь не настолько красочна и насыщена разными событиями, чтобы о них рассказывать. Самая обычная серость, которая изредка скрашивается игрой на гитаре, - добавил я, откусывая очередной кусок и слушая, как за стеной у соседей работает радио.

- Гитара? А я не умею играть ни на одном инструменте. Пробовал, конечно, но не получалось. Выучить что-то легче, чем провести пальцами по струнам.

- Я бы мог тебя научить, но… - я хотел добавить, что не возьмусь за это, но парень меня опередил, избавив от объяснений.

- Не выйдет, как бы ты ни старался, талант во мне не проснется, - улыбнулся он. – Ну и ладно, - махнув рукой, Тайлер почесал голову.

- А ты? Тебя хоть что-нибудь кроме учебы интересует? – слегка грубовато и задиристо поинтересовался я, желая хоть как-то продолжить разговор, чтобы в воздухе не повисала неуютная атмосфера.

- Ещё один, - заразительно засмеялся парень. – Мне нужно уже вести список тех, кто считает меня заунывным ботаником, который дальше собственного носа ничего не видит, - улыбнулся он. – Я увлекаюсь авиамоделированием, раньше ещё играл в бадминтон и немного занимался танцами.

«Ну, точно – ботаник», - мысленно определил я диагноз, решив, что вслух этого говорить не стоит. Вдруг нечаянно нанесу ему душевную травму, после чего город накроет волна серийных убийств: все как один – парни, рост сто восемьдесят, темные длинные волосы. Он будет убивать их медленно и мучительно, а когда они перестанут подавать признаки жизни, уходя он засунет им в задницу толстую морковь. А, нет, это уже было в каком-то фильме. Тогда… Выбреет им висок, а в очко вставит самодельный самолетик – не зря же он этим занимался.

- Эй, ты чего? – вытягивая меня из детектива, который я себе в подробностях нафантазировал, парень пощелкал перед туманными глазами пальцами.

- Да… да… Моделирование говоришь? Самолеты делать умеешь? – задумчиво произнёс я.

- Умею. Правда, у меня не получается больших, мои, обычно, в ладонь умещаются, - «Ну. Да. Как раз. Даже очко растягивать не придется и так влезет», - мысленно я поставил себе ещё одну галочку, пообещав впредь следить за словами и мыслями, а заодно присмотреться к парню получше, вдруг я раскрою преступление ещё на корню.

- Здорово, - я закрыл рот рукой, чтобы сдержать чудовищную улыбку, что была готова заползти на моё лицо, вдребезги руша мою теорию и сдавая меня с потрохами.

- Спасибо за чай, - Тайлер поставил пустую кружку в раковину, возвращаясь на свое место и смотря на часы, что висели над дверью. – Я бы с удовольствием ещё с тобой посидел, воспользовавшись возможностью поговорить с самым молчаливым человеком нашей группы, но мне в десять нужно быть на работе, - парень, вновь шокировав меня очередной характеристикой моей скромной персоны, поднялся со своего места и, дождавшись моего кивка, пошел в сторону прихожей.

- Ты ещё и работаешь, - удивился я, подавая Тайлеру куртку.

- А ты разве нет? Мне казалась, почти каждый студент старается найти себе подработку, чтобы не сваливать всю оплату на родителей, - в голосе парня звучало удивление, для него было новым, что человек так просто мог сидеть на шее у родителей, но лично я с этим ничего поделать не мог.

- Первый учебный год мне и носу не разрешили совать даже на малую работу, для моей мамы важнее, чтобы первый курс устаканил меня в этом городе, а потом… Потом как карты лягут, - хмыкнул я, поправляя влажные спутанные волосы.

- Если что, могу помочь с поиском в следующем году, - Тайлер надел сумку на плечо и встал возле двери, ожидая пока я её открою.

- Посмотрим, - пожав протянутую руку парня, я выпустил его из квартиры.

Закрыв дверь на защелку, подойдя к зеркалу, я расчесал волосы, приведя их в относительные порядок и забрав в слабый хвостик, отправился в свою комнату, надеясь там доспать свои положенные три часа. А если повезет – четыре.


***


Выходные. Всегда жаль, когда эти безмятежные дни подходят к своему трагическому концу и, нет бы, чтобы финал у них был относительно положительный, хотя бы с одной стороны спектра, понедельник умудряется перечеркнуть абсолютно весь сценарий. Субботу и воскресенье я провел дома, высовывая свой нос лишь в магазин, чтобы запастись едой и туалетной бумагой, благодаря которой я мог просрать грядущие два дня жизни. Конечно, без учебников ни суббота, ни воскресенье не обошлись, как-никак, я все же решил нагнать непонятую мной тему по физике, долго разбираясь с характеристикой движения точки, а затем, надумал переписать из группы в Интернете лекцию по химии, урок по которой я так безответственно пропустил.

Безусловно, дальнейшее времяпровождение было куда веселее: парочка фильмов, где в глубочайших детализированных подробностях показывают самые кровавые и изощренные убийства. Конечно же, не обошлось и без комедий, после просмотра одной из которых мне почему-то жутко захотелось податься в стриптизеры-наркодиллеры и стать той гадкой мазафакой, на которую пускают слюни молодые и не очень женщины, в то время как собственное очко сжимается от того, что в любой момент в заведение могут ворваться копы, которые, собственно, в нем и обнаружат искомый материал. Впрочем, я так же не остался равнодушен к любимой игре, которую за два вечера успел пройти дважды. В общем не жизнь, а благодать.

Самым обидным фактом понедельника стали сломанные наушники – то бесценное и недосягаемое сокровище для меня было вдавлено в снег мощным ботинком, который разорвал все контакты. В последствие маты различным оттенком окрашивали мою дорогу вплоть до дверей университета. Я бы и дальше бормотал себе под нос всякую вычленивающую разум гадость, но женщина-охранник, под натиском убийственных взглядов которой я просто не устоял, вынудила меня замолчать. Причем, даже мысленно. Как так получилось, до сих пор для меня остается загадкой.

Не могу сказать, что на этом все неприятности закончились, но потеря ощущения звуков была самой трагичной для меня.

Идя после последней пары по широкому коридору, чьи стены были выкрашены в мутно-зеленый оттенок, плавно переходящий в желтоватый на стыках этажей и окон, я мечтал о том, что совсем скоро мое бренное тело будет лежать под теплым одеялом. Относительно довольный таким раскладом, держась за перила, я медленно шагал по еле влажным ступеням, по которым не так давно прошлись тряпкой, мысленно рисуя себе упоительную картину проведенного вечера за ещё одним фильмом. Моего плеча коснулась чья-то рука, напугав меня до такой степени, что из-за неожиданности, я чуть не угодил носом в ведро, что стояло у конца лестницы. Чудом зацепившись за перила, я повис в воздухе, оглядывая медное корыто, в котором признал импровизированный туалет.

Развернувшись лицом к тому, кто решил надо мной таким нелепым образом подшутить, прекрасно зная, что все люди в нашем универе в понедельник ходят абсолютно потерянные, я столкнулся со смеющимися карими глазами, от вида которых стало как-то не по себе.

Передо мной стоял учитель химии, как всегда в серой униформе персонала: атласные брюки, длинная рубашка, жилетка и галстук – единственная белая вещь в этой гамме серого цвета.

- Вы что-то хотели? – поинтересовался я, боковым зрением замечая несколько студентов, что повернули голову на шум.

- Я хочу видеть вас в своём кабинете через пять минут, - в руках Иззи было много листовок, которые он передал подошедшему старосте группы пятого курса.

- Занятия закончились, и я хотел бы уйти домой, - не обращая внимания на минутную отвлеченность парня, я сказал то, что хотел и, развернувшись, поспешил уйти.

- Жаль, я хотел показать вам пару памятных снимков, уверен они вас заинтересовали бы, - я спиной почувствовал улыбку пропитанную лисьим ехидством, сделав поворот на сто восемьдесят градусов, я внимательным изучающим взглядом посмотрел на преподавателя.

«Через пять минут», - одними губами повторил он, ставя подписи на тех самых листовках, что уже находились в руках у казначея.

Обычно, когда в школе меня вызывали к учителю в кабинет по разным на то причинам, сердце неприятно кололо, а в душу закрадывались смутные подозрения, что сейчас точно что-то должно произойти. Боялся я по любому поводу и без. Даже если меня хвалили, что тоже могло иметь под собой основу, я все равно жутко очковал, заходя в класс. Однако спустя какое-то время, это даже не связанно с конечным классом, весь мой страх будто спустили в унитаз, захлопнув крышку. Я стал абсолютно спокойно относиться к таким визитам, из-за чего чрезмерное хладнокровие и равнодушие заставляло классную даму волноваться.

Подойдя к кабинету химии, ухватившись за ручку, я потянул дверь на себя, заходя внутрь не спрашивая разрешения. За своим рабочим местом сидел Иззи, перебирая очередные бумаги, изредка заостряя внимание на каких-то числах, делая себе пометки в тетрадь, он, не поднимая глаз, указал мне на переднюю парту, за которую я сел, кинув сумку на соседний стул.

Закончив, он закрепил все листья держателем и, отложив ручку, посмотрел на меня. Глаза его казались какими-то усталыми, он был совсем не похож на человека, с которым я столкнулся минуту назад в коридоре.

- Подойди, - Иззи взял свой черный кожаный портфель и, достав из него небольшого размера планшет, нажал на кнопку, чтобы включить его.

Понимая, зачем он позвал меня, я подошел к его столу, облокотившись бедром о его край, попутно упираясь одной рукой о деревянную гладь. Наклонив голову чуть ближе к темноволосому, я проследил за движениями его пальцев и затем, что творилось на экране, ожидая того момента, когда мне наконец-то покажут то, ради чего я здесь. – Вот, - он открыл одну из множества папок, в которой находилось шесть файлов и, нажав на один из них, передал мне. – Можешь смотреть, - хотелось съязвить ему в ответ, сказав что-то вроде: «Не тупой, понял», но решил оставить разговоры на потом.

Пролистав все шесть фото, всматриваясь в каждый снимок, на котором я узнавал своё лицо, прибывающее в эйфории, где мои руки с особой нежностью обвивают талию девушки, которая в свою очередь продолжает двигаться под музыку – на фото её тело застыло в движении, лицо парня, впивающегося поцелуем в мои губы, его откровенный стояк, бугорком оттягивающий ткань джинс, тело прошиб холодный пот.

- Где ты взял это? – отдав парню обратно планшет, я встал ровно, из-за чего приходилось смотреть на него сверху вниз.

- Сфотографировал, с того места, где мы сидели, был хороший обзор на вашу компанию, - улыбнулся парень, проводя языком по своим бледно-алым губам.

- Зачем? – мне никак не хотелось озвучивать мысль, которая пришла мне в голову ещё тогда, когда я увидел первую фотографию, поэтому я решил воспользоваться наводящими вопросами.

- На память, - откидываясь назад на стуле, из-за чего его ножки проезжая по полу скрипнули, Иззи в ожидании следующего вопроса, испытывающе уставился на меня.

Самое странное, что меня абсолютно не волновало, чего он хочет добиться. Конечно же, тот факт, что подобные фото могли распространиться, меня не радовал, но и не сильно задевал за живое, возможно, если бы это было в школе, я бы ещё задумался, но тут, где меня знает от силы три человека – не прокатит.

- И чего ты хочешь? – я решил проверить этого чудика, начав игру по его правилам, - не просто так же он меня позвал.

- Я?

- Здесь есть ещё кто-то? – я оглянулся по сторонам, непонимающе кивая плечами.

- Хочу? – наигранно усмехнулся он, продолжая покачиваться на стуле.

- Член мне в ухо, сигарету в нос, да-ты-задолбал-уже-говори-бля-что-тебе-надо-от-меня-и-я-пойду, - в эту самую минуту мне так хотелось кинуть в его голову чем-нибудь тяжелым, меня никогда ещё ни один человек так не раздражал, как это напыщенное чудовище, а открывать список и вносить его туда первым, мне не хочется.

- У-у-у, ну и чего ты так бесишься? – снова эта улыбка, аж зубы сводит от такого фарса, который ураганом заполняет все помещение.

- Я? Бешусь? Тебе кажется, это просто скачки напряжения, - не глядя я ткнул пальцем в сторону генератора подачи энергии, который находился в двух кабинетах: физики, химии, и я знал точное его место.

- Успокойся, - он резко встал, из-за чего, проехавшийся стул, снова озарил комнату, иннервирующим слух, скрипом.

- Правда? Разрешаешь?

- Заткнись, - маска шута словно слетела с лица преподавателя, через секунду я был вздернут за грудки кофты его руками и усажен на его стул. Иззи сел передо мной на стол, уставившись озлобленными глазами.

- Мне от твоей скучной персоны ничего не нужно, ты такой же нудный как и все остальные, кто был до тебя. Ничего не представляешь. Ничего не стоишь. Ты лишь отрепье, которое кричит о своей важности. Я лишь показал тебе пару снимков, чтобы ты увидел как глупо и идиотскиразвязно ты там выглядел. И что вместо этого? Твоя единственная извилина в мозгу начинает додумывать историю сама, видя под этим некий факт шантажа. Я не прав? – сказать, что я был поражен, значит, ничего не сказать. Я готов был пустить слюну на эту речь. Нет, ничего нелогичного он не сказал, об этом догадался бы любой на его месте, но озвучить это, да ещё и в такой форме. Он что, пытается меня учить? Я ведь этого совсем не люблю… И мне показалось или он назвал меня скучным? Нет. Мне не показалось.

Продолжая сидеть на стуле, задрав одну ногу на ногу, я коснулся волос, убирая прядку, что упала мне на лицо от такого сильного рывка.

- И это все? – губы застыли в улыбке.

- Катись, - шипит он, не отводя взгляда от моего.

- Нет… Теперь поговорить хочу я. Если честно мне далеко насрать сколько и как там было до меня. Если честно я вообще не понимаю, к чему ты клонишь. Но я больше всего ненавижу в этой жизни, когда меня учат те, кому самим учиться нужно. Старательно. Долго. И упорно. Ты назвал меня скучным? Но на что ты намекал, говоря это? Я не клоун и не намерен тебя веселить, то, что ты со своими друзьями варишься в этом дерьме, не значит, что я окунусь в него вместе с тобой. Я сделал ошибку, предложив тебе такой вариант компромисса. Нужно было сразу пойти к деканату. Сейчас уже поздно… Хотя, - я немного задумался, продолжая внимательно смотреть в эти заинтересованные глаза. – Никогда не поздно накатать на тебя письмо, чтобы в ближайший месяц тебя задрочили проверкой. Но оно мне надо? Даже близко.

Я встал со стула, подходя к парте, чтобы забрать свою сумку.

- Что ты будешь делать с тем, что в той папке? – не оборачиваясь, спросил я его.

- Тебе все равно, но ты упорно пытаешься узнать… Занятно. Не собираюсь и не собирался я тебе ничего делать, если хочешь, можешь удалить все то, что там видел, я возражать не собираюсь.

- Почему я должен быть уверен, что ты не сделал копии? – протянул я, разворачиваясь лицом к нему.

- По тебе шаблоны плачут, ты был бы отличным героем какого-нибудь романа, но это жизнь, придурок, и мне глубоко насрать на какого-то там подростка, который решил, что мне есть до него дело, - его язык снова скользнул по пересохшим губам, в любой другой момент в лице девушки я бы принял это за откровенный намек, но, кажется, Иззи просто был измучен жаждой.

- Шаблоны? Прости, но к подобному я не привык. Ты прав – это жизнь. Здесь нет шаблонов, чьи либо поступки нельзя так просто предугадать лишь потому, что тебе хочется… Я лишь спросил тебя, в твоих учениях я не нуждаюсь, - я взял сумку и направился к выходу.

- Чтобы я больше не видел тебя в клубе, даже не вздумай соваться туда, - голос был грубым, но почему-то мне показалось, что в интонации проскользнули нотки предостережения.

- Это мы ещё посмотрим, - ответил я, закрывая за собой дверь.


Комментарий к Глава 3.


========== Глава 4. ==========


Среда. Наверное, самый насыщенный день на неделе в моей жизни. Почему? Боюсь всё гораздо примитивней, чем может казаться на первый взгляд. Во всей стране, даже не так, во всем мире… днем, когда вся семья выполняет домашние дела, обычно, считается пятница или один из выходных. Мне же такой расклад: тратить один из дней, когда можно отдохнуть, совершенно не нравится. И с очень давних времен, не динозавров, конечно, но в нашей семье принято устраивать ПХД в среду. И на этой неделе такой день не стал исключением.

Вернулся я домой в середине дня, немного уставший, но не до такой степени, чтобы заваливаться обмороком на диван и лежать, пока тело не срастется с обивкой.

Вытащив свой ноутбук в прихожую, поставив на антресоль, я достал из шкафа большие колонки и, опустив одну на пол рядом с компьютером, а другую в комнату (так как длина провода позволяла это сделать), подсоединив, громче включил музыку. Из-за того, что проигрыватель находился в центре квартиры, куда бы я не зашел, везде, на одинаковых частотах, слышал ту или иную любимую композицию, что не могло меня не радовать.

Подойдя к зеркалу, выудив тоненькую резинку из маленькой коробки, я завязал волосы в хвост и, переодевшись в одни шорты, принялся за уборку.

Не могу сказать, что до вечера я успел выдраить всю квартиру, но большую часть дел я всё же закончил. Самым грандиозным подвигом за весь проделанный труд стала стирка, из-за чего вечером стиральная машинка просто отказывалась работать, и мне пришлось руками достирывать то, что наблюдалось от всей огромной груды белья.

К девяти часам весь грязный и вымотанный я завалился на диван, даже не задумываясь о том, что только что пустил коту под хвост чистку этой мебели, стряхивая с волос густую пыль, которую я успел насобирать в верхних ящиках шкафа… Неподвижно сидя на протяжении получаса, давая возможность организму перевести дыхание, я не заметил, как уснул, уже открывая глаза на утро под настойчивый звон будильника. До начала занятий оставалось около часа. Этого времени хватило, чтобы принять душ, высушить волосы, одеться, позавтракать и собрать портфель, скинув в него всё то, что понадобится на парах, выйти из дома, плотнее укутавшись шарфом и чуть ли не на самые глаза натянув шапку.

Новые наушники я себе так и не купил, поэтому дорога до университета была особенно тихой и неприглядной. Оставалось лишь смотреть себе под ноги и идти, изредка поднимая голову на светофоре… Останавливаясь на одном из таких, где на переходе собралась небольшая компания прохожих, каждый из которых спешил по своим делам, про себя и вслух проклиная треклятый красный свет, который так долго не может сменитьсяна оранжевый, я старался не обращать внимания на разносортную речь и многочисленные возмущения, устремив своё внимание на фантик от конфеты, чья яркая обёртка торчала под слоем льда. Расчищая снег носком ботинка, я отвел ногу прямо и посильнее ударил пяткой по льду, заставляя его трескаться. Проломить такой нарост труда не составило и через несколько секунд, подхваченный ветром, фантик устремился вверх, заставляя меня поднять глаза, ведя слежку за его попыткой сбежать.

В это время, я даже не заметил, красный свет наконец-то сменился, и несколько человек не желая ждать, ринулись вперед, не обращая внимания на возмущенные сигналы водителей. Раздался оглушительный треск, затем синхронные крики людей и удар…

Я повернул голову к источнику шума, сталкиваясь взглядом с ужасной картиной: небольшая легковушка темно-синего цвета на всей скорости влетела в бордовое Пежо. Двое мужчин и женщина, что так торопились перейти дорогу раньше всех, так и остались стоять на полосатой разлиновке, боясь даже пошевелиться, не то, что повести носом в сторону случившегося. Водитель той темно-синей машины, что отчаянно пытался свернуть, избегая ДТП, спасая жизнь пешеходам, с управлением не справился, на приличной скорости влетая в Пежо, полностью сминая боковую часть машины пассажирского отделения.

В поднявшейся суете люди мгновенно хватаются за телефоны вызывая скорую помощь, кто-то из водителей с того конца бросает свою машину, тем самым создавая пробку, мгновенно оказываясь у самого эпицентра столкновения.

- Там двое пассажиров, - кричит мужчина, вглядываясь в узкую щель, что образовала вмятина. Он просовывает в неё руку и около минуты держит не вынимая. – У одного пульс есть, до второго не могу дотянуться, - он аккуратно высовывает конечность, стараясь не пораниться об осколки стекла.

- Водитель тоже, рядом никого, - раздается второй мужской голос, а я снова переключаю внимание, лишь успевая следить за происшедшим. И только тут до меня доходит, что про водителя легковушки все забыли, заручившись лишь видом из разбитого стекла, торчавшей подушки безопасности.

Пролезая через толпу, что тут же образовалась, я добежал до машины, заходя с той стороны, где находился водитель. Не раздумывая и не глядя, я тут же схватился за ручку, второй рукой поднимая фиксатор, и открыл дверь. Мужчина лежал весь в крови: из всех открытых частей тела торчали осколки стекла, даже в закрытых веках. Видимо, я так долго стоял неподвижно, не сообщая очевидцам, что же там случилось, что многие сами решили найти ответ на этот немой вопрос, отпихивая меня, пытаясь пролезть к новому эпицентру.

Возражение? Я даже не думал об этом. Все, чем были заняты мои мысли - алая кровь. У меня не было никакой фобии связанной с тем, что я не мог смотреть на неё, но от такого ужасающего количества нервная система просто не выдержала, вызывая сбой пищеварительной системы. Я лишь чудом успел добежать до ближайшей урны, оставляя в ней свой завтрак и вчерашний ужин. Всё тело сводило с такой силой, что я даже не чувствовал, пробирающего до того времени, озноба.

Слушая вой сирен, я просто нацепил на голову капюшон куртки, попутно закрывая лицо шарфом до уровня глаз, и направился домой, понимая, что день для меня сегодня закончен, учебы в таком виде не будет.

Кое-как на ватных ногах я добрался до постели, не раздеваясь, просто рухнул на нее, укрываясь с головой одеялом.


***


Высунув сначала руку из-под одеяла, я нащупал громко звонящий телефон, чья мелодия на данный момент не радовала, а раздражала… Щурясь из-за бьющей по глазам подсветки в темноте, я немного подождал, пока они привыкнут, и открыл папку с входящими.

«Ещё раз не явишься на мой урок, заставлю весь прошлый материал пересдавать с самого начала», - самая что ни на есть доброжелательная и лучезарная смска в моей темной и гниющей жизни, мог бы, даже слюнями обтекся и сплясал слэм, но мне лень.

«Если так хочешь обзавестись лишней работой, подайся в репетиторы», - отвечаю быстро, не желая тратить время драгоценного сна.

От дневного шока я всё ещё не отошел и за всё время, что пробыл в квартире, раз семь, если не больше навещал белого друга, обнимая его так, как не обнимал ни одного человека.

«Хватится агриться, ты человек или так… насрано», - не совсем понял, по какому поводу он опять решил до меня докопаться, но пальцы уже строчили новый ответ.

«В данный момент ещё как насрано. Просто лужей… Так что не открывай дверь и не ходи за порог», - хмыкнув в пустоту, я закатил глаза, прислушиваясь к собственному биению сердца и урчанию живота. Есть хотелось адово, но плачевным опытом часом ранее я понимал, что сейчас этого делать вовсе не нужно. Потерплю.

Комнату снова озарила мелодия, но уже не та, что стояла на смс, - это был входящий вызов. По своей дурости, забыв о том какой у меня голос, я поднял трубку, отвечая на звонок.

- Слушаю, - сипло и по-старчески мрачно ответил я, перекатываясь на спину и поднимая взгляд к потолку.

- Сынок, – дернувшись от неожиданности, я чуть не выронил телефон из рук. Обычно в такое время мама не звонила, но сейчас, слушая её теплый и ласковый голос, я просто не мог скинуть вызов, даже не пытаясь найти хоть одну приличную отговорку, чтобы продолжить спать.

- Здравствуй, как твои дела? Давно что-то не звонила… – произнося это на выдохе, я повернулся набок, положив трубку на ухо, убирая обе руки под голову. Тошнота потихоньку начала возвращаться.

- Сына, ты не заболел там? Чего голос такой хриплый? – меняя интонацию спросила она, как всегда не пропуская мимо себя ни единого изменения в моём организме, точно подмечая.

Может. И вправду.

Заболел.

- Немного нездоровится, просто сказалось переутомление. Сегодня решил отлежаться, завтра возвращаюсь на учебу, надеюсь, с новыми силами, - глаза закрывались, очень хотелось окунуться во власть грядущего сна, но нежелание прерывать разговор с мамой держало между двумя мирами.

- Лечись. Если надо ещё отлежись, только сильно не филонь, а то, вдруг, проблемы будут, не школа все-таки, - ласково и так тепло произнесла она, проявляя ту заботу, которой мне так не хватает вдали от нее.

- Ваши дела-то как? Как отец? У меня-то ничего нового нет… А про вас. Хочу знать, - улыбаясь в пустоту, спрашиваю её.

- Да вот, звоню как раз тебе с поводом, понимаешь, кажется, в этот раз нам придется встречать Новый год по отдельности. Папе на работе выдали заявление на путевку, если подпишем согласие, то получится съездить заграницу за бесценок, - чувствую её радость на расстоянии, они, действительно, хотят поехать, поэтому возражать даже не думаю, да… я бы никогда не возразил. – Надеюсь, ты не будешь против? Такая возможность редко бывает.

- Мама! – перебиваю её, немного повышая голос, но делая его более веселым. – Ты чего мне объясняешь? Я что, разве не понимаю тебя? Конечно, езжайте. Я завтра сдам билеты, останусь здесь, может, с одногруппниками получиться отпраздновать, - головная боль скачкообразно навещает голову, словно откликаясь на изменение моих эмоций.

- Хорошо, хорошо, - тянет она. – Я и забыла, что ты у меня не маленький, - вновь улыбаюсь, - все мамы как мамы.

- Вот и славно, ты извини, я бы пообщался ещё…

- Да, да. Отдыхай, я и так поняла, что разбудила. Не болей больше, купи витамины в аптеке, пропей курс, знаешь же, что помогает.

- Обязательно, - слышу поцелуй в трубку, прощаясь, отвечаю ей тем же, возвращая телефон под подушку, убедившись, что новых сообщений больше нет.


***


Пятница. Любимый день. Впереди два безмятежных выходных, которые можно провести с пользой для организма и нервной системы.

Провожу по струнам акустической гитары, довольно улыбаясь, слушая звучание каждой. Полчаса настраивал, вспоминая каждую ноту, и наконец-то сделал это, - звучит точно так же, если бы я занялся настройкой с помощью тюнера, который паранормально затерялся после генеральной уборки.

Разминаю пальцы парочкой переборов, перелистываю, лежащий на колене, текст, вспоминая начало любимой песни. Не скажу, что я обладал красивым голосом и достойным слухом, но навыками дворового пения все же за годы игры научился. Самому нравится и это главное.

Вступление медленное, как всегда завязке перед тем, как пойдет перебор за перебором.

Вибрация в кармане джинс заставляет прервать игру, привстав, выуживаю сотовый, снимая блокировку экрана. Значок нового сообщений, открывается автоматически, из-за того, что дважды провел по панели.

«Вторник. 31 декабря. С 00:00 в «Подвале» состоится вечеринка, включающая в себя новые Коктейли», - неизвестный номер, однако даже гадать не нужно было, что сообщение было от Клеменса.

Ответа от меня не требовалось, поэтому я отложил телефон, возвращаясь к игре, знать, узнал, идти не обязан.


***

Выбравшись в магазин в понедельник, чтобы прикупить еды и пару необходимых мне вещей, стоя в очереди я столкнулся со знакомым лицом, являющимся моим одногруппником. Дэйси, если не обманывает меня моя память, то его должны звать именно так.

Убедившись, что он меня увидел, я подошел поздороваться, как раз пользуясь случаем, чтобы узнать интересующий меня вопрос.

- Слушай, а у нас ничего не намечается в группе? Новый год все по своим кругам празднуют? – стараясь быть как можно ненавязчивей, после приветствий и расспросов парня, как у меня дела, поинтересовался я.

- А… Да, все собираются у Алекс, она всех пригласила, - улыбается парень, наблюдая как кассир пробивает пару бутылок алкоголя, показывает ей заранее приготовленный паспорт. Она же, убедившись, что тому имеется двадцать один, кивнула, продолжая фасовать по пакетам всё купленное Дэйси.

Про себя подмечая, что приглашены были все, ровным счетом, как и оповещены об этом, кроме меня, я сыграл знающего человека, найдя самую обыкновенную отговорку, что если смогу оторваться от своих друзей, то обязательно их навещу.

Конечно, даже признаваться не надо, было обидно осознавать, что я являюсь таким унылым говнецом, которое даже не позвали на обычный сейшн друзей-приятелей, но «Не отчаивайся», было моим вторым именем. Я уже привык, что в этом городе все иначе, со школьных временен не осталось ничего, что могло бы здесь хоть отдаленно их напомнить.

Вернувшись домой с двумя пакетами, я включил новости на небольшом телевизоре на кухне, чтобы хоть отдаленно знать, что происходит сегодня в мире, и, помыв пару овощей, принялся за приготовление салата, - нужно же хоть как-то было создавать атмосферу праздника.

Вечер наступил довольно быстро, радостные возгласы, звуки салюта, что на протяжении всего дня разносились по улицам, стали звучать гораздо чаще, практически не прерываясь. Искренняя радость за людей посещала, но и собственная обида не давала покоя, гложа собственное самолюбие.

Сидя перед экраном телевизора, поедая вкусную курицу с поджаристой корочкой, я периодически поглядывал на стрелку часов, которая перебралась за одиннадцать вечера, говоря о том, что осталось совсем немного до наступления Нового года.

Досадно. Что именно так все вышло. Праздник не праздник. Еда не еда.

Завалившись на диван, решая провести эти последние минуты старого года в социальной сети, я случайно задел телефон, нажимая на нем несколько сенсорных кнопок, что привели его к активированию последних сообщений: «Вторник. 31 декабря. С 00:00 в «Подвале» состоится вечеринка, включающая в себя новые Коктейли».

Поймав его глазами, пробегаясь по тексту, я пришел к выводу, что пора бы в первый раз в жизни последовать народным традициям и отметить праздник вне дома.

Подойдя к шкафу, я достал черные джинсы и серую атласную рубашку, решив, что они вполне сгодятся для похода в клуб.


***


- Итак, за что пьем? – радостный голос Клеменса, подбадривающий меня и ещё одного человека, что находился в клубе раньше назначенного времени, вещал о том, что Новый год мы будем встречать втроем.

Так уж получилось, что до Подвала я добрался за пятнадцать минут и уже в половину, стоял у домофона. Клеменс, наверное, у него так всегда выходит, ответил не сразу, но все же, после недолгих объяснений на тему «кто я», признал меня и впустил в помещения, избавляя от участи замерзнуть на улице.

Раздевшись, я сел на высокий стул у барной стойки, познакомившись с парнем, что все это время о чем-то разговаривал с блондином. Брэд, как представился он сам, сидел в темно-синей толстовке, накинув на голову капюшон, из-за чего на его лицо падала тень, и потягивал кукую-то вязкую бордовую жидкость из стакана.

- За всех, - предложил Брэд, поднимая голову.

- Нет, нужно посущественней, - улыбнулся бармен, передавая мне такой же напиток, от которого я доброжелательно отказался жестом.

- Если можно, я выпью коньяк, сегодня без экспериментов, - хмыкнул я, проводя по волосам, пятерней зачесывая их назад.

- Как так? – больше всех возмутился новоявленный знакомый, протягивая стакан, чтобы чокнуться.

- Вот так, - хмыкнул я в ответ, осматривая обновленную полку с алкоголем: много разных бутылочек с пестрыми этикетками, наверняка, очередные добавки в коктейль.

- Мы пьем или как? – возмущенно и обыденно ясно вставил свои пять копеек Клеменс, после чего все трое сошлись на том, что тост подождет, а дело нет.

- Слушай, - закусывая виноградом из вазы, что поставил парень, обратился я к хозяину.

- А что значит «Коктейль» в твоем сообщении? – не знаю, почему я вспомнил это, но стало очень интересно, да и от темы отставать не хотелось.

- Каждый раз мы меняем человека, который поставляет сюда различную дозу… Сегодня, - Клеменс кивнул в сторону Брэда. – Нашим поставщиком является этот малец, мы часто приглашаем его на важные мероприятия, потому что с ним ещё ни разу не было проблем, - улыбается парень.

- Спрашивать… Рассказывать обо мне или о Коктейле бессмысленно, - подключился Брэд, пододвигаясь вместе со стулом ближе. – Лучше сразу пробовать, чтобы знать. Поверь, ощущения за гранью… Такое не забывается, - пытаясь внушить доверие, серьезно говорит он.

- Дело… дело, - подхватывает Клеменс.

- Может, все вместе перед началом покурим? – спрашивает Брэд, отодвигая стакан.

- Я за… Мне бы расслабиться, - подхватывает вновь бармен, ожидающе смотря на меня.

- Давай с нами. Первый раз… угощаю сам. В честь праздника, как бонус!

Со сменившейся стрелкой на полночь, Брэд достал из сумки три самодельных сигареты и подкурившись, передав мне зажигалку. Не знаю, о чем я сейчас думал, может, мне только казалось, что я пытаюсь это сделать. Но ловко зажав зубами бумагу, я поднес огонь к тому концу сигареты и вдохнул в себя едкий дым, стараясь не закашлять.

- Эй, сначала нужно втянуть в легкие и поддержать несколько секунд, медленно выдыхая, - посоветовал Клеменс.

Я так и сделал…


***


Поднимаю руки, соединяя ладони в чашу, слегка приторможено подношу к лицу, укутывая ими. Выдыхаю прямо сквозь пальцы, просовывая язык между мизинцами. Сейчас я больше всего похож на маленького дурачка, даже на ребенка, который застрял в лифте и не знает, как выбраться, поэтому чтобы не поддаваться панике, сходит с ума с помощью других вещей. Голова кружится, пуская по всему телу дрожь, что узорами расходится по каждой её части, обдавая все клетки миллиметр за миллиметром холодом.

Я даже не заметил, когда в помещении стало сквозить, вроде бы туалет был замкнутым пространством, окон тут не присутствовало, не говоря уже о том, что в клубе их вообще не наблюдалось. Закрываю глаза, утыкаясь лбом себе в колени, вдыхаю запах клубного дыма, остатки никотина и различных курительных смесей… Хватает всего, из-за чего тело вновь содрогается в конвульсивном смехе, контролировать который нет сил, остается лишь прижаться как можно плотнее, обнимая свои плечи руками…

Вздрагиваю, на секунду перед глазами все темнеет, чувствую чужое касание, резко подскакивая на месте, словно мешок картошки, падаю обратно, ударяясь затылком об изрисованную стенку туалета. Оглядываюсь, понимая, что нахожусь тут совершенно один, но страх, что заставляет сердце так чудовищно быстро выдавать барабанный ритм, обволакивает разум, заставляя судорожно смотреть на свои руки.

Понимание того, что именно они были причиной странной реакции, так и не настигло мой опьяненный разум, лишь наоборот, побудило фантазию проснуться, ещё дальше уводя за руку в долину детских грез.

Ещё никогда не было так паршиво, весело и опьяняюще, до невероятного возбуждения, хорошо. Мотаю головой, пытаясь прогнать с себя пелену, - действие наркотиков, даже не осознавая, что от этого станет лишь хуже. Звон в ушах заставляет противно поморщиться. Упираясь обеими ногами в противоположную стенку, почти растекаюсь на грязном полу, прослеживая по теням, что отражаются на нём, движение людей по ту сторону кабинки.

Резкий стук в мою дверь, знаменует о том, что кто-то неудачно вписался в поворот. Снова морщусь, быстро моргая, пытаясь убрать эти странные звездочки и искры, что плывут перед глазами, рассеиваясь яркими вспышками.

Дверь открывается так резко, что я, не удерживаясь на одной руке, заваливаюсь на бок, из-за чего волосы закрывают все лицо, а голова взрывается от кошмарных ощущений, будто в черепную коробку посадили маленькую визжащую девочку, которая исстрадалась по новой блядокукле. В проеме показывается чья-то голова, кажется, парень. Даже странно, почему посетила именно эта мысль, ведь туалет был мужским, видимо, мозг подстраховывал сам себя на всякий случай.

- Извеняй, - лучезарно заливается кто-то в передышках между словами и смехом, закрывая дверь, правда ненадолго. Клацает сломанный замок. – Гир, это ты? – в голосе звучит удивление, а я поднимаю глаза, но шелестящие, как конфетти, звезды все ещё мешают рассмотреть лицо незнакомца.

- Возможно, - отвечаю я, почему-то решив, что это могу быть вовсе и не я, а кто-то другой.

Дверь снова противно хлопает, а я привстаю на руках, вновь опираюсь спиной об изрисованную гладь, закрываю глаза и хватаюсь одной рукой за часть бедра, будто это спасет меня от очередного падения.

Незнакомец так и не вернулся, ничего не ответив, он снова скрылся в толпе теней, возможно, даже затусил в соседней кабинке, из которой доносится странный скрип и вошканье.

Думаю о том, что сейчас не помешал бы мой плеер. С горечью вспоминаю о сломанных наушниках, всхлипывая в пустоту и вновь закрывая глаза, напевая мотив заевшей мелодии. Дверь снова скрипит, возвращая меня в этот разнообразный мир реалии.

- Ты? – недовольно возмущается голос, вводя меня в ступор уже во второй раз, - почему я так всем резко понадобился и, главное, кому?

- Я же говорил, это он, что делать будешь? – тем временем появляется второй голос, тот самый, что принадлежал первому незнакомцу.

Всё ещё мутно, но не так как было прежде. Поднимаю голову, убирая с глаз волосы, разглядывая два высоких силуэта, что застряли прямо в дверях, перешептываясь друг с другом.

- Делать? Ничего, я предупреждал, чтобы сюда не совался, меня не послушали, - возмущенно изрекается второй, голос которого приобретает все более знакомые черты, а в расплывающейся картинке, узнается ещё и образ Иззи. Это был однозначно он. Недовольный. Сердитый. Даже не пьяный, но уже под шафе, хотя в моем положении об этом зарекаться даже не следует.

- Короче, как хочешь, мое дело – сказать тебе, а ты сам разбирайся, - фыркнуло второе тело, взмахивая руками то ли от недовольства, то ли от отчаянья, хотя по мне это было одним и тем же. – Я ушел, - в дверях остался лишь один человек, Джек, мне показалось, голос принадлежал именно ему, покинул нас в неизвестном направлении, впрочем, не сильно расстраивая меня этим.

- Эй, с тобой всё в порядке? – кажется, это обращались уже ко мне, на что я лишь мотнул головой, не в силах отвечать, да и вообще делать что-то, одолеваемая слабость мешала даже мыслительному процессу.

- По тебе заметно, - слышу, как прикрывает дверцу, какое-то вошканье, и вот он уже сидит передо мной, ослепляя меня ярким пятном в виде своей рубашки красного цвета, хотя, может, мне опять это только кажется?

- Наверное, - губы дергаются в ответе, но получается не совсем внятно, впрочем, я уверен, что он меня понял.

- Встать можешь? – спрашивает тихо, немного иначе, не с той интонацией, что была при его друге, не с той, что минуту назад, улавливаю её словно видимую волну, хватая пальцами за нитку, только после этого понимая, что проделал это с воздухом… у него на глазах.

- Я и не собираюсь, - отвечаю спокойно, с блаженной улыбкой на губах, хихикая, как первокурсница.

Стыдно было бы за себя, да плевать, праздник же и мне хорошо. Очень. Хорошо.

– У меня вообще не одна часть тела не встанет… я останусь здесь… как… можно… дольше, - выдыхаю через раз, вновь закрывая глаза, утыкаясь затылком в ту же точку на стене.

- И ты это мне говоришь, в то время как у самого стоит… Я хоть и понимаю, что это эффект от принятой тобой дури, но за словами следить нужно, ты ведь знаешь, в какое место притащился, уж изволь, - киваю в пустоту, выслушивая недовольное цоканье, означающее лишь то, что все слова сказанные Иззи пролетели мимо меня.

Улыбаюсь…

Опьяняюще сладко улыбаюсь кому-то, снова это настроение. Праздник. Ощущение его рядом приносит детский восторг, - праздник.

- Эй, отключаешься? – снова интонация с долью волнения. Чем же я его заслужил?

- Нет, даже не думал об этом, - пожимаю плечами, сцепляя руки в замок и опускаю к себе на колени, ненарочно задевая пылающий от возбуждения орган. Неприятно. Слишком долго терплю.

- Будешь сдерживаться и дальше, будет только хуже, давай я выйду, помоги себе… затем отвезу тебя домой, - касается моей руки, заставляя расцепить хватку, подносит правую к ремню, цепляя её словно крючок за шлейку, оставляет так, уходя за дверь, придавливая её своим весом.

Я попытался привстать, даже изменил немного свое положение, но это все на что я был способен. Хотелось смеяться. Чертовски хотелось залиться конвульсивным смехом, что я и сделал через пару минут.

Причина?

Её не было, по-моему, смеяться без какого-то повода было куда веселее, куда лучше, куда интереснее.

- Эй, - сквозь шум голосов, шарканье ног, слышу стук в дверь. – Ты всё? – спрашивает Иззи, барабаня подушечками пальцев по пластмассовой глади.

Киваю, вновь понимая, что он меня не видит. Еле собравшись, чешу правой рукой нос и отвечаю ему, надеясь, что кричать или повторять не придётся:

- Наверное, - неожиданно для себя выдаю я, понимая, что хотел сказать совершенно другое, но мозги словно клинит, невидимый рычаг поворачивает ключ, заставляя воображение работать не в том направлении.

Дверь снова скрипит, запуская в кабинку высокого парня, сейчас я впервые почувствовал аромат его одеколона, и, признаться, он мне чертовски понравился, о чем я решил ему непременно сказать, не видя в этом ничего зазорного.

- Вкусный, - в полголоса отвешиваю ему комплимент с царской руки, из-подо лба, снизу вверх, отслеживая как он разворачивается, наблюдая ту же картину, которая была, когда он уходил: палец держался за шлейку, не сдвинувшись с места ни на миллиметр.

- И что это было? – бровь ползет вверх, выражение его лица мутное, но удивление на нем разглядеть мне не составляет труда, на что я лишь потерянно пожимаю плечами.

Поддевает пальцам защелку возвращая на болт, с которого она слетела, закрывает кабинку на замок, и, кидая очередной оценивающий взгляд, присаживается напротив меня, протягивая ноги с обеих сторон от моих. – Что ты на этот раз принял? – укоризненно спрашивает он, от чего хочется внести уточнение, что в тот раз, прошлый, и, пожалуй, единственный – первый, я даже не знал, что что-то принимаю.

- Какую-то травку, - хмыкаю я, вспоминая того парня за барной стойкой и довольного Клеменеса, после моей первой затяжки выражение его лица было такое, будто его ребенок впервые пошел.

- У кого брал? – вопрос за вопросом.

Но это только забавляет.

Нет должного раздражения, из-за чего губы снова дергаются в улыбке.

- У приятеля Клеменса, тот сказал, что поставщиком является на сегодня Брэд, парень в синем капюшоне, - убираю руку, вытаскивая палец из захвата петли, поглаживаю коленку, немного надавливая, - затекла.

- Блядство. Морфей, спиды и Зелень, не завидую твоему утру, - на этот раз он улыбается одновременно с долей горечи на губах.

Поднимает руку, растопыривая пальцы, скользит по взъерошенным русым волосам, продолжая смотреть мне в глаза. Видит же, что сейчас я своих не свожу с него… Пользуется.

В этом помещении он единственное движущееся тело, не считая толчка, который при особом угле зрения будет казаться скачущим.

- Мои проблемы, - ловлю его взгляд, упавший на мою ширинку. Удовлетворенно хмыкаю, возобновляя разговор. – Хочешь… Помочь? – голову посещает, как мне кажется, самая грандиозная идея, - лучший вариант, чтобы свести напряжение на нет.

Урчу себе под нос, наблюдая за звездами перед глазами, что стали только больше, загораживая лицо Иззи. Наверняка, удивленное лицо.

- Сдурел? – выплевывает, однако продолжает сидеть, не бросаясь в возмущении с видом оскорбленной личности за дверь.

- С?… Дурь… Ел.

Сижу минут пять, если не больше, неподвижно. Просто разглядываю рубашку парня, пуговицы, каждую дырочку, аккуратно заделанные нитки на сборках.

Опираюсь на руки, привстаю на носках, поджимая под себя ноги, сгибая их в коленях, прокручиваюсь вокруг собственной оси, оказавшись лицом к стене, в которую минуту назад долбился затылком. Резко выпрямляю ноги, скользя задницей по полу, въезжая в чашу, что образовало тело парня, откидываясь на его плечо. Слышу нервное сопение, довольно улыбаюсь. Опускаю руки на его колени, словно на подлокотники. Провожу пальцами, обхватывая коленную чашечку с каждого угла. Терпит. Даже не пытается ударить.

Хотя… Может просто ждет последнего проступка, чтобы пробить моей головой дверь?

- Помоги, - выдыхаю, почти выдавливаю из себя, смотря прямо, боясь боковым зрением заметить ехидство и подоплеку на его лице.

Дико…

Дико тянет на смех.

Каждое движение, даже воздух заставляет улыбаться. Звезды перед глазами так и не гаснут. Пользуюсь отрешенностью парня, цепляя его руки, заставляя обхватить свою талию, а затем складываю их на ширинке, прямо на набухший бугорок.

Ощущения? Будто меня окатили патокой, все тело ватное… липкое и, кажется, я слышу летящий в мою сторону рой пчел.

- А ты не охренел часом? – возвращаю свою руку к его руке, накрывая сверху, тянусь к молнии, цепляя за собачку, не обращая внимания на возмущенный немой вопрос, атмосфера которого повисла в воздухе, расстегиваю, продолжая сдерживать его руку.

- Дальше сам, - говорю тихо, но не услышать меня невозможно. – Или… Или не справишься? – клацанье зубов прямо над ухом.

Секунда. И его руки перемещаются прямо на мою талию, сжимая её так, что наверняка останутся синяки, подбородком касается моего плеча, чувствую кожей его злую химерную улыбку.

- Я могу помочь снять напряжение, выебав тебя в этом сортире, - шипит, сдавливая все тело оковами своей хватки, пыхтит, опаляя своим дыханием ключицу. Заводит. Кажется, что весь мир перевернулся, сменив полюса, холод сменяется жарой, дикой агонией, в лаве которой топится все тело.

Ловлю пальцами его руки, просовывая между его пальцев, сцепляя со своими. Хватка слабеет, пользуясь этим, не отрывая от своего тела, снова опускаю их на ширинку.

- Только такая помощь, - больше, чем настаиваю, это не просьба, в голосе целый шквал разносортных эмоций, но изнутри настолько топит, что иначе просто никак.

В предвкушении, провожу языком по своим губам, чувствую на своем теле движение. Мнется, но все же по-блядски развязно запускает один палец за другим за оттянутую часть трусов. Все так же обжигающе дышит. Если бы повернулся в его сторону, наверняка бы обнаружил на себе пропитанный смесью яда и карамели взгляд.

Молчу, склоняя голову ниже, чтобы не оставлять возможность наблюдать ему за моим взглядом. Не отрываясь, слежу за его движениями. Медлит, словно специально. Заставляет ждать. Не касается нижней плоти, лишь дальше запуская руку, проводит по не менее чувствительной зоне, заставляя тело изнемогать от желания освободиться из-под нахлынувшей толпы мурашек все больше.

Наконец, рука скользит ближе к набухшей головке, сухие пальцы обхватывают её, принося легкий дискомфорт. Замечает. Понимая это, высовывает руку, второй надавливая мне на челюсть, заставляет открыть рот, впихивая мне сначала два, а потом и все четыре пальца.

- Оближи, - звучит так пошло, что даже теряясь на мгновение, замечаю лишь позже, что язык уже обводит каждый палец, обильно смачивая их слюной, посасывает, разнося по маленькому помещению наполненному посторонними звуками ещё один.

С глухим причмокиванием вынимает их, опуская вниз. Мизинцем приподнимает ткань, позволяя кисти вновь оказаться внутри. Член накрывает уже влажная еле прохладная рука. Медленными движениями она проходит от основания, поднимается вверх, уделяя внимание головке. Большим пальцем описывая круги, указательным постоянно дразнит малую часть члена, - ту долю, по которой проходя удается достать. От каждого касания заставляя тело выгибаться дугой, еле сдерживая порыв сорваться на стоны… Ощущения настолько четкие, что хочется, чтобы это продолжалось и продолжалось.

Пока тело знакомится с новым эффектом – возможностью наркотиков, мозг усиленно переключается с одной приятной ноты на другую.

Рука продолжает фрикционные движения, заставляя бедрами поддаваться вперед каждый раз, когда мизинец против движения остальных пальцев описывает полукруг. Темп не нарастает, он меняет амплитуду с каждым разом, когда тело подрагивает в попытке кончить. Надавливая на головку, тем самым оттягивая процесс, заставляет с губ срываться недовольным стонам. Чувствую, опять, как он улыбается, вновь и вновь накрывая рукой член и как можно плотнее сжимая его. Изводит, заставляя желать ещё больше. Уже не могу просто смотреть, наблюдать за этим, закрывая глаза еле удерживая себя от порыва опрокинуть голову на его плечо, откинувшись, позволяя себе полностью погрузиться в ощущения, поддаться им, позволив унести душу, словно корабль.

Цепляясь руками за его бедра, сжимая вместе с джинсовой тканью его кожу, сбивчиво дышу, чувствую, что в этот раз оттянуть уже ничего не получится. Рука опускается вновь, проходя по всей длине, сжимается в кольцо и опять поднимается вверх, хаотично повторяя это вновь и вновь, лишь меняя наклон. Даже неожиданно для самого себя, срываюсь на последнем движении, подаваясь бедрами вперед, буквально насаживаюсь на его руку, кончая так громко, что если бы не рука Иззи, зажимающая мне ладонью рот, люди за дверью, наверняка, услышали.

Дождавшись, когда мне вернут возможность говорить, еле сбивчиво произношу то, что хотел сказать ещё раньше:

- С Новым годом, кстати.


Комментарий к Глава 4.


========== Глава 5. ==========


Машина медленно подъехала к дому. Невысокий мужчина в очках с темными линзами, седыми волосами, прокрашенными дешевой краской, повернулся ко мне в ожидании моих неторопливых действий. Кое-как дотянувшись до кармана джинс, задрав низ пуховика почти до середины груди, я вытащил бумажник и достав купюру, отдал водителю. Дождавшись его слабого кивка, означающего, что проезд оплачен, а сдача не последует, я открыл дверцу, буквально вываливаясь из автомобиля на ватных ногах. Расстегнув по дороге куртку, шаря по всем карманам в поиске ключей, я вытащил небольшую связку и накрутив веревку на палец, придерживая нужный ключ, стал подниматься по лестнице.

Даже сейчас, учитывая это странное состояние и некую немощность организма, воспользоваться лифтом мне никак не хотелось.

Держась рукой за перила, осторожно ступая, словно какая-то кляча с котомками, я поспешил тихим ходом добраться до нужного мне этажа. Перебирая ногами, подтверждая старую и мудрую пословицу: «Тише едешь – дальше будешь», я все же добрался до знакомой двери, придерживая одной рукой ключи, а другой попутно зажимая рот, я все же сделал два нужных оборота в левую сторону и открыл вход внутрь своего жилища.

Запах был совершенно привычным, пахло «родным» одеколоном, кажется, каждая квартира, каждая семья наделена подобными флюидами, зайдя в дом к которым, можно сразу узнать жильцов. Не знаю, кажется, такой запах описать довольно сложно, нет таких прилагательных, которые позволили бы незнакомому человеку, не бывавшему в гостях, узнать и ощутить этот аромат…

Вдыхая комнатный воздух, вытаскивая по очереди ноги из ботинок, зажимая то одним, то другим кончиком обуви, я снял куртку, вешая её на вешалку и оставляя шапку на комоде, поспешил направиться в туалет.

Подняв крышку, я просто склонился над унитазом, забирая свободной рукой волосы в импровизированный пучок и придерживая их. Живот скрутило странным вихрем ещё там, в клубе, но не пища, ни вода так и не спешили выходить наружу, комом вставая где-то в грудной клетке, мешая дышать, говорить, даже думать… Странно. Раньше такого никогда не было, в крайнем случае, спасали два пальца, которые можно было запихнуть как можно дальше, в глотку

Сейчас же…

Лишь слюна стекает по подбородку, а по стенкам горла, словно проводят кошачьими когтями, раздирая плоть, лишая слизистой, высушивая стенки и заставляя харкать кровью.

Саднит…

Душно…

Сплевываю, но лишь прозрачную жидкость.

Опять разум издевается надо мной, обводит вокруг носа, словно я простак, ведущийся на такое некачественное фуфло.

Вытираю мокрую руку о джинсы, отпуская волосы.

Все тело стягивает нить, каждый миллиметр которой нашпигован рыболовными крючками, что задевают внутренние органы, заставляя их кровоточить, истекать этими чувствами безысходности.

Вот они последствия той дряни, что дарит несколько часов беспричинной радости и счастья, детская наркота доступная раньше при одном упоминании любимой вещи, обходится взрослым детям в такую мутную картину с очень элегантными подробностями.

Встаю, не видя большое смысла просиживать впустую у толчка в ожидании, когда организм соберется с силами, чтобы выкинуть эту отраву, что размножается, словно вирус, наружу.

Включаю ноутбук, не дождавшись его полноценного запуска, сразу же подсоединяю провод от колонок. Нахожу нужную папку, опоясывая несколько клавиш своими пальцами, заставляя работать аппаратуру на нужной громкости.

Замечательно…

Лекарство, что в данный момент пусть и не избавляет меня от этой трясины, но, по крайней мере, держит на плаву, заставляя верить, что мой организм справится.

Не раздеваясь, падаю на кровать лицом в подушку, тут же подминая руками её под себя, закрываю глаза, наслаждаясь сладкими ощущениями и вибрацией, что исходит от ближайшей колонки.

Эйфория…

В мысли, выискивая и все же найдя подходящий момент, пробирается самая едкая, заражая своими негативными флюидами каждую клетку мозга, заставляя отключаться от прежних ощущений и думать уже о другом: что произошло сегодня ночью? Позволил какому-то парню подрочить тебе?

И что теперь…

Каждый человек, скорее всего, должен в данную минуту задуматься о каком-то сожалении, мало-мальском раскаянии и, наверное, о жалости к самому себе, что сумел попасть в такую неловкую ситуацию.

Но я не каждый, конечно же, не особенный, но определенный багаж знаний и склад ума просто не дает мне позволить этим червям размножаться в голове. Я помню каждое свое действие, как просил его, как желал и хотел этой разрядки…

Все равно, что не мог в это время помочь себе сам… От этого ещё никто не умирал, от единичного воздержания - голова не отсохнет.

Я не чувствую никаких грызущих душу противоречий, а тем более наличие того, что этим кем-то, являлся мой преподаватель, погоды никакой не создало.

Апатия.

Безразличие.

Нет, скорее – жизнь. Не воспользоваться подобным великодушием и стремлением помочь человеку просто грех. Меня не избили за такую просьбу, не выставили напоказ, как посмешище, и даже ничего не сказали.

Все еще помню его довольное лицо, когда я закрывал дверь, эту странную улыбку, словно все так, как должно быть. Разве перед такими людьми стоит извиняться за свое бестактное и необдуманное поведение? Нет, даже в голову не приходит подобная мысль, лишь её отрицание, как простой и весьма логичный факт.

За это никому и ничего не будет. Так почему же не забыть.

И, как минимум, перестать сейчас об этом думать.

Закрываю глаза, продолжая невольно выстукивать носком о спинку кровати ритм мелодии. И все же, праздник оказался не таким поганистым, не превосходным, конечно, но назвать его самым худшим в моей жизни, не повернется язык.


***


Лень, это то, с чем я пытаюсь бороться, но получается у меня весьма прискорбно, даже телефон удержать в руках дольше пяти секунд, чтобы ответить на звонок и приложить к уху, для меня, на данный момент, составляет непосильную задачу. Поэтому просто включаю громкую связь, отвечая звонящему спокойным и в каком-то роде даже отдохнувшим голосом.

-Гир, здравствуй, прошу прощения за беспокойство, это Тайлер, - переворачиваюсь на живот, щекой упираясь в руку и закрывая глаза, чтобы яркий свет экрана не слепил.

- И тебе не хворать, - надеюсь, вышло не грубо, мне показалось, или ответ был каким-то лицемерным?

- Извини за беспокойство, могу я узнать, ты сейчас дома находишься?

- Да, а что, нельзя? – хмыкаю, протягивая слова, словно сигаретный дым сквозь пальцы.

- Прости… Просто тут такое дело, не мог бы ты мне помочь? – голос звучит довольно жалко.

- В чем? – интереса особого не вызывает, но все же хочется узнать, чего он так мнется.

- Тут такое дело… Мы сейчас находимся неподалеку от твоего дома, я с Кайли, она перебрала на вечеринке, боюсь, в таком состоянии её нельзя вести домой. Ты ведь наслышан о строгости её отца и…

- Хватит. Меня не нужно уговаривать или что-то объяснять. Я не против, можешь тащить её сюда, - встаю с кровати, потирая болящие виски, разгибаю и сгибаю свободную руку в локте, - кажется, отлежал.

- Спасибо… но, это ещё не все.

- Продолжай, - подхожу к окну, открывая форточку, чтобы пустить в помещение морозный ветер, - нужно проветрить комнату перед приходом нежданных гостей.

- Я не смогу довести её, она совершенно не может идти, ты не мог бы выйти нам на встречу и помочь мне, - теперь я начал понимать, почему его голос был таким натянутым и сбивчивым, - парень все это время, возможно, держал на плече девушку, не давая ей упасть.

- Где вы? – пройдя в прихожую, я накинул куртку и не застегивая, вышел на улицу, закрыв дверь на ключ лишь на один оборот.

- В начале твоей улицы, дом… Э… Кажется, третий, - немного замявшись ответил парень.

- Ждите там, - звонок я скинул сразу же, убрав телефон в карман куртки, противоположный, чтобы не поцарапать ключами корпус.

Столкнувшись на улице с морозной свежестью, что мгновенно забила ноздри, мешая вдыхать теплый воздух, делая это короткими глотками, через руку, я натянул ворот куртки к ушам и двинулся в нужную мне сторону.

Снег под ногами совершенно не хрустел, казалось, что я ступаю по обычному асфальту, правда, старому, из-за чего тот начал крошиться прямо под подошвой, расходясь мелкими трещинками.

Вскоре.

Минут через семь я достиг нужного мне дома, застав прямо посередине улицы полуживую Кайли, которая, как я и предполагал, держалась одной рукой за шею Тайлера.

- И кто её так упоил? – подходя ближе, перехватывая свободную руку девушки, с чьих белокурых длинных вьющихся волос спадала шапка, съезжая набок. Поправив её на место, я покрепче прижал её к себе, чтобы облегчить задачу своему однокурснику, который наверняка возится с ней уже добрых полчаса… На этом морозе подобный факт весьма печален.

- Не уверен, что сама, я её видел лишь с одним стаканом в руках. Либо ей, действительно, так мало надо, либо я что-то пропустил, - пожимая плечами, из-за чего Кайли слегка дернулась в сторону, ответил парень, засовывая свободную руку в карман.

- Возьми, надень, иначе совсем окоченеешь, - не зря я засунул в эту куртку старые варежки, пусть они немного колют, но это лучше, чем отмерзли конечности.

Передав их парню, остановившись и подождав, пока он их наденет, я решил, что если мы и будем идти в таком темпе дальше, то ей уж точно станет только хуже.

Девчонке в ванную бы…

Обняв рукой девушку за талию, а второй подобрав ноги под коленки, я взял её на руки и пошел вперед, кивнув Тайлеру, чтобы не отставал, хотя и так прекрасно понимал, что никуда он не денется.

- И откуда же вы такие разукрашенные? – все же поинтересовался я, когда парень сравнялся со мной.

- Да… это… - слегка покраснев и отведя взгляд, замялся Тайлер.

- Да ладно тебе, я знаю, что у вас была замечательная тусовка нашей группой, правда, без меня, но все же. Так ты так и не ответил, я интересуюсь к тому,что не знаю, где живет организатор, от которого вы идете, - под ноги смотреть себе не получалось, поэтому приходилось периодически останавливаться, слегка подкидывая съезжающую девушку с рук, возвращая обратно.

Почему-то, именно в это время я подумал о том, что неплохо было бы вернуть на место турник, который я снял в прошлом месяце с косяка на двери.

- Не так далеко я её веду, как ты думаешь, - улыбнулся он, поправляя на руках варежки.

- Понятно. Тогда ладно, - подойдя к лифту, я пропустил парня вперед, чтобы он нажал на кнопку вызова. - Слушай, я не помню, спрашивал ли я или нет, - когда двери закрылись, продолжил я, слушая тихое гудение поднимающихся турникетов и канатов. – Откуда ты тогда узнал мой адрес?

- Гир, не забывай, я же староста, - сняв запотевшие очки, улыбнулся он, заставляя по-новому посмотреть на его лицо, - даже не думал, что у него такие длинные ресницы, прямо как у девочки.

- Проходи, - открыв дверь, не разуваясь, я сразу же повел девушку в ванную комнату, уже там стаскивая с нее пуховик, кофту и футболку, заставляя перегнуться через борт ванной.

Включив душ сначала потеплее, я направил струю воды ей на спину, медленнее смещая к голове, тем временем уменьшая поток горячей.

Совсем ледяной я все же не решился сделать воду, посчитав, что таким образом могу лишь сделать только хуже, и вместо того, чтобы девушка пришла в себя, получу на выходе больного пациента.

- Может, помочь тебе? – в дверях показался Тайлер, на что я только положительно кивнул, показывая взглядом на полотенце.

Парень послушно стянул его с полотенцесушителя и расправив, приготовился заворачивать Кайли, которая к этому времени, наконец, подала признаки жизни.

- Ну, здравствуй, пьянь, - пришлось разговаривать спокойным тоном, чтобы не напугать её, даже наличием саркастических ноток в голосе, ещё решит, что её тут совратили, пока она была в отключке и делай потом что хочешь…

- Приви… Привет, - запашок, понятное дело, оказался не из приятных, но что с этим поделаешь, - ничего, сами знаем, как это бывает.

- Спать пойдешь? – склоняюсь ниже, чтобы разглядеть её лицо, мутные серо-зеленые глаза, потекшая тушь в уголках глаз, мокрые волосы, что не поместились в полотенце, прилипли к щекам.

- Угу, - бурчит себе под нос, но все же успеваю расслышать её.

- Тай, веди в мою комнату, не заблудишься – она одна тут, смело укладывай на кровать, сейчас уберу тут и плед принесу, - разворачиваясь, я достал большую тряпку, когда-то бывшую рубашку и стал вытирать лужу, что натекла у ванной.

Когда я вернулся в комнату, девушка уже лежала в постели, укутанная одеялом. Оставалось лишь укрыть сверху пледом, чтобы наверняка не просквозить её, - форточку пришлось закрыть сразу же.

- Чаю? – выйдя из помещения, закрыв за собой дверь, предложил я Тайлеру, который уже собирался пройти в прихожую, как оказалось позже, не на выход, а за телефоном, что оставил в куртке.

- Если можно, - кивнул он.

- Ну, давай только не мямли, мне твои манеры ни к чему, дама уже спит, так что обольщать некого. Давай расслабляйся, а то на тебя смотреть тошно, как лимон сморщенный в глицерине, - поставив чайник на огонь, достав пару кружек, сразу же заглянул в холодильник, выставляя на стол оставшиеся салаты, ровно половину курицы, мандарины, что томились в пакете на подоконнике и бутылку не открытого шампанского. – Не знаю, почему-то мне кажется, что вас там не сильно-то и кормили. Возражений не приму, так что придется есть, а вот про выпить, сам я не буду, но если имеется желание, то могу налить тебе, - поставив курицу в микроволновую печь, я налил в чашки закипевшую воду, наблюдая как темные клубы заварки стали окрашивать её.

- Только чай, но ты прав, кормить нас там было некому, поэтому с удовольствием съем твой салат, - протянув ему вилку и тарелку, я отошел в комнату, проверить спящую девушку, чтобы убедиться, что все нормально, и вернулся обратно.

- Спасибо тебе большое, если бы не ты, правда, не знаю что бы делал, - разламывая птицу руками, спохватился парень за благодарность.

- Перестань, а. Сам-то как? А то глаза такие косые, спать не хочешь? – снова этот пунцовый румянец на его щеках.

И чего это с ним?

- Я не особо пил, точнее не успел.

- Понятно все с тобой, - слышу какой-то приглушенный стук, будто что-то тяжелое упало, и я даже знаю куда и откуда, отодвинув стул, я быстро вбежал в комнату, обнаружив на полу свернутый кулек, - одногруппница продолжала спать, свернувшись калачиком, лишь по дрожащим векам можно было определить, что человека вот-вот накроет.

- Тай, слушай, набери в большую кружку, что рядом с вазой стоит, воды и неси в туалет.

Вытащив Кайли, вновь взгрузив себе на руки, я понес её в уборную, опуская там на пол, открыв крышку, я забрал у Тайлера кружку, приготовившись поить её.

- Постой, - робкий голос сзади. – Давай я сам…

Возражать не стал, почему-то догадываясь о мотивации парня, просто уступил ему место, возвращая обратно кружку, просто вышел, закрыв за собой дверь.

По звукам доносившимся оттуда позже, было понятно, что то, чего я хотел, сработало, - значит, скоро придёт в себя, оклемается.

Вернувшись на кухню, медленно избавляя от кожуры мандарин, в голове почему-то промелькнула мысль, что вот так просто над безразличным тебе человеком не просидишь в толчке, спасая от пагубных последствий алкоголя, а перед глазами появилось лицо, которое не должно было появляться…


Комментарий к Глава 5.


========== Глава 6. ==========


Чашка кофе…

Края белой кружки испачканы в коричневых мутных разводах.

Почти обволакиваю взглядом эту картину, пытаясь попробовать на вкус не касаясь и не ощущая её…

Не люблю кофе. Никогда не любил.

С малых лет усвоил о нем представление как об ужасно отвратительном напитке. Его невозможно пить без добавления сахара: на вкус он горький, растекаясь по горлу, заставляет изнывать от жажды, требуя после его приема стакан воды.

А с сахаром…

Впрочем, и с ним ничуть не лучше. Горечь невозможно перебить даже пятью ложками в маленькой кружке, а если добавить больше, то подобную смесь уже не пустишь внутрь себя, - отвратительная.

Гипнотизирую взглядом темную жидкость, что неподвижно оседает на дне кружки. Хочется, чтобы она сама исчезла, но этого никак не произойдет, - чуда не будет.

Никогда бы не притронулся к чашке, если бы не…

С самого утра, а точнее с середины дня, не дает покоя ходячее недоразумение по имени Кайли, что встав с постели решила искупить свою вину за доставленные неудобства. Причем сделать это весьма странным образом.

Вот уж не думал, что все холивары за заботу и кров над головой будут списаны с небес на меня, оставив Тайлера в углу покачивать ножкой, склонив голову.

Первым делом девушка отправила своего спасителя в магазин за мукой и яйцами, которых, к глубокому сожалению, у меня в холодильнике не оказалось. Из-за этого мне и приходится на данный момент сидеть в одиночку и пить кофе, залежи которого Кайли откопала в ящике, заставляя меня жалеть о том, что я не выбросил его сразу же после отъезда родителей, утро которых всегда начинается с этого напитка.

- А ты точно любишь оладушки? – разворачиваясь ко мне с весьма подозрительным лицом, девушка качает головой, из-за чего несколько прядей светлых волос выпадают из импровизированного пучка, что она сделала на своей голове, воспользовавшись моей резинкой.

- Ну, мама их не часто готовила, ей больше блины по вкусу, но и от оладий я, пожалуй, не откажусь… - заметив вдруг изменившееся выражение лица, поправил себя я, решив, что лучше никого не расстраивать и не нарываться на девичьи слезы, которые вот-вот готовы были навернуться на её глаза.

Не знаю, но подобное воспитание, которым меня окружили с самого детства оба родителя, гласило о том, что при любых обстоятельствах, каким бы меня дураком в итоге не выставляли, я не должен грубо и невежливо вести себя со слабым полом. В детстве, когда я не понимал подобных слов и ссорился с девчонками, доводя их до слез, а то и оставляя ссадины на теле, отец строго наказывал меня. Причем прибегая к таким методам, благодаря которым голос на меня не повышали, тирады не читали, а бить, тем более, не били, просто лишали внимания и общения с родителями, что являлось для меня самым ценным и важным…

Позже, через сопли и стертые в кровь кулаки, я понял, как в действительности оказался прав отец, как его методы действовали на меня и что в итоге я из этих жизненных уроков усвоил. Может, где-то и в душе… в самых крайних ситуациях я и был с собой категорически не согласен, но это допускалось лишь в мыслях, на деле же, инстинктивно, выходило все иначе.

Возможно, благодаря этому, возмужав, я стал больше окружаться вниманием юных особ, их стала привлекать моя внешность, мой характер… Наверное, именно поэтому где-то с четырнадцати лет заводить настоящих подруг получалось все реже, им не хотелось со мной дружить, многие лишь прикрывались этой маской, все это время пытаясь найти ко мне подход. Никогда не забуду тот день, когда в один из школьных походов лучшая подруга, именно ею я считал Надин семь лет, залезла ко мне в штаны… Переспать, мы все же переспали, но общение пропало с того самого дня, оставив после себя неприятный осадок.

- Вот и замечательно. Скорей бы Тай пришел… Чего это он так долго, - нервничает она, цепляя на себя маленький фартук, что висел на крючке рядом с полотенцами, как украшение.

- Слушай, Кайли, ты извини, конечно, но не надо так грубо с ним, именно этот парень привел тебя сюда, именно он просидел с тобой всю ночь, так что будь добра, не стоит умалять его достоинства, - некое нагрянувшее раздражение в душе, я попытался скрыть интонацией, залпом допивая противный кофе, оставляя кружку на дне раковины и отходя в комнату, на ходу слыша вошканье у двери, - вернулся.

- Извини, магазины все закрыты, вот. Нашел все, что было.

- Ничего страшного, садись, сейчас все сделаю и будем кушать.

Слышу переговоры на кухне, надевая наушники и ложась в постель. Все же ночь я не спал, а эта ненастная погода и метель, что бушует за окном, меня вымотали.

Надеюсь, никто из них не обидится, если я позволю пару часов себе поспать.


***


Дни отдыха пролетели быстро.

Ни один из них не был каким-то особенным, отличным от других. Все до единого слились в одну большую картину. Утром турник, который я все же приделал обратно в дверной проем, из-за чего успел себе заработать шишку на голове, когда, не замечая его, проходил из комнаты в прихожую или обратно. Кино, впрочем, без него не обходился ни один день, единственным исключением стал момент, за который я успел посмотреть шесть комедий, а на следующее утро просто дал отдохнуть глазам, сделав упор на гитару, заучивая новые мелодии. Уборка растянулась на два дня: в среду я не успел завершить её до конца, так как в гости нагрянули Тайлер и Кайли, неожиданно зазвав меня на ужин, который с какой-то стати был устроен на моей кухне. Радует одно: он оказался вкусным.

И вот сейчас я вновь нахожусь в стенах казенного здания, в поисках нового кабинета химии, который на время ремонта старого переместили с первого этажа на третий. Зайдя в аудиторию, которой оказался стандартный класс, каждая парта которого была слабо оборудована для проведения опытов, я сел на вторую парту от двери и закрывшись руками, опустил голову на деревянную гладь.

- Не забудьте после этой пары на медосмотр спуститься, сегодня нашу группу должны проверять, - слышу на фоне голос старосты, и, не поднимая головы, махаю рукой, что все понял.

- Как вы уже заметили, занятия будут временно проходить в этом кабинете, - вздрагиваю, ловя своим телом толпу мурашек, что пробежала, задевая каждый изгиб, - в помещение зашли так быстро, голос раздался прямо над самым ухом, что я даже не успел приготовиться к этому.

Чувствую присутствие Иззи… Наверняка остановился у первой парты в метре от меня, ненароком просверливая дырку в моей макушке. Или может это мне только кажется?

Поднимаю голову, приветственно поднимая тело со стула, стараясь не отставать от группы, что давно в знак уважения встала перед педагогом.

Опоясываю взглядом однокурсниц, вроде бы не показывают своим видом, как им нравится этот молодой человек с красивыми чертами лица, что стоит перед ними, но не заметить это невозможно. Эта чрезмерная скромность, которая веет в воздухе с его появлением, говорит сама за себя.

Что ж… Вам бы знать, что и кто он из себя, наверняка бы так не млели.

Но…

Плевать.

Рухнув обратно на стул, словно мешок с цементом, который бригадир выгрузил на асфальт перед укладкой нового, я вновь укрываюсь руками, позволяя себе окунуться во власть сна, который непременно попытается захватить мой организм.

Слышу на фоне ропот голосов и один единственный, его, что выделяется на фоне остальных, немонотонным голосом зачитывая лекцию, как всегда без тетради и единого подглядывания. Спорить не буду. В этом, возможно, он действительно умен, даже жаль, что я порой не могу владеть такими знаниями хотя бы на уровне одного предмета.

Не знаю, что мне раньше мешало взяться за голову, хотя, возможно, тот образ жизни, который я вел, стараясь просто держать учебу на плаву, а лицо не в тарелке с салатом.

Резкий стук чего-то тяжелого о мою парту, заставляет меня сдавленно взвизгнуть, заставляя довольные глаза одногруппниц и одногруппников взорваться искрами душевного смеха, что прячется за маской безмятежности на их физиономиях.

Что? Неужто я такой смешной?

- Вы приходите сюда спать? – слышу властный голос, поднимаю глаза, чтобы столкнуться с этим мутным кофейным оттенком карих глаз. Смотрю в упор, не отводя взгляда, будто ожидая, что он сдастся первый.

Но разве это возможно? Не так легко.

- Нет, - отвечаю весьма четко, не жуя и не комкая слова, что заставляет выражение его лица чуть измениться. Правда в лучшую или худшую сторону понять все ещё сложно.

Ровная осанка, статная фигура, на которой так хорошо восседает серый пиджак.

- Интересно, как бы на мне смотрелась эта форма, - под дикое улюлюканье, свист и откровенный свинский ржач, понимаю, что свою мысль озвучил вслух.

Пытаясь не показать свою оплошность, выдавая себя своим поведением, просто возвращаюсь на место, заводя руки за голову, слегка потягиваясь.

- Этого больше не повторится, кажется, зарядка помогла… - оглядываю мимолетно эти взоры, что один за другим так и летят в мою сторону, хмыкаю, играя бровями и возвращая руки на парту. – Прошу меня извинить, - легко улыбаюсь, больше наигранно, чем искренне, но все же допускаю какую-то мягкость в выражении своего лица, стараясь не поддаваться агрессии, что прет из всех щелей, рисуя в уме кровавые жертвоприношения в лице каждого сморчка из этой группы.

- Итак, продолжим, - даже не ответив мне, разворачивается спиной, начиная вновь расхаживать по кабинету, подходя к своему столу, чтобы в эту же секунду облокотиться на него спиной, скрестив вытянутые ноги.

На удивление остальная часть так называемого урока прошла довольно спокойно, меня никто не трогал, я никого не цеплял, - благодать, одним словом.

Правда, все это время голова на парту так и не опустилась, это вечно мелькающий взгляд карих глаз, что я ловил на себе ежесекундно, как и все остальные, кто стремился лечь, просто не дал мне такой возможности.

Совесть…

А может и не только.

Как всегда получая небольшое задание, связанное с пролистыванием сайтов в Интернете, где мы достаем всю нужную информацию, не спешу подниматься с места, вновь прислушиваясь к этой интонации.

- Задержись, - не поднимая головы, слышу в метре от себя голос Иззи, в недоумении пытаясь найти ответ в своих мыслях, зачем же я ему понадобился. – Нужно обсудить пару вещей, да и дело есть, - кажется, возможно, это только кажется, но он улыбнулся, довольно странной улыбкой, как думается мне, все же голову я так и не рискнул поднять. – Если справишься сразу, то надолго не отстанешь от своих… У вас же там… Эта, проверка сегодня, - все же поднимаю взгляд, чтобы хотя бы негласно задать вопрос, пользуясь своей мимикой, но тут же, будто в разочаровании, которое отбрасывает меня в нокаут, отвожу взгляд.

Все это время он говорил не со мной.

Каждое его слово было адресовано старосте, а я с какой-то стати принял это все по свою душу.

Болван.

Объяснять самому себе, задаваясь вопросом, почему я уделяю этому всему столько внимания, нет времени. Просто открываю сумку, скидывая в неё листы, тетради и ручки, и кидая на плечо, выхожу из кабинета.

Неплохо бы привести мысли в полноценный порядок, а то как-то не по-мужски.

Спускаясь по лестнице, перебирая ногами с привычной мне скоростью, запинаюсь о собственную штанину, по инерции слетая с лестницы и впечатываясь в противоположную стену, которая уберегла меня от возможных переломов и встречей лицом к лицу с бетонным полом.

Вытираю со лба капли пота, что выступили в страхе падения. Пронесло так пронесло, ничего не скажешь, остается лишь радоваться за сухость собственных штанов и идти дальше, чтобы не оказаться в очереди на медицинском осмотре в самом конце.

Вытаскиваю из кармана джинс телефон, отыскивая в списке контактов номер Клеменса, на который, как я думал изначально, я сделаю вызов, а в итоге набрал короткое сообщение: «Привет, сегодня работает Подвал?».

Все ещё не привык к этому странному названию ночного клуба, хотя ничего необычного в нём нет, наоборот он описывает все его достоинства, а точнее местоположение.

Ответ пришел не скоро, я уже прошел стоматолога, что ковыряясь в моих зубах, с улыбкой сказала, что со мной все в порядке.

Да я бы рад ей ответить, что она не психолог и со мной все далеко не комильфо, но главный врач, что отслеживал все происходящее, буквально вытолкнул меня из кресла, прося, чтобы впустили следующего.

«Гир? Нет, я уехал из города. Буду только пятнадцатого числа, с этого же дня сразу мы и откроемся», - не знаю, как на это реагировать, планы на сегодняшний вечер рухнули, вариант ночевать дома в одиночестве, пусть даже с нереально крутым фильмом, за «покатит» не считается. Может, что придумать?


Комментарий к Глава 6.


========== Глава 7. ==========


Недолго думая, выхожу из здания университета, натягивая почти по самые глаза черный шарф с серыми полосками вдоль. Морщусь, от колющего, морозного воздуха, что заставляет моргать в два, а то и в три раза чаще. Чертыхаюсь, запинаясь о собственные ноги и, вновь, ни поднимая головы, иду вперед, попутно запихивая похолодевшие руки в карманы.

Сейчас меня волнует только одно: как я доберусь в такую метель до дома.

Идти до него в обычную погоду от силы полчаса, а сейчас, когда ветер так и норовит сорвать тело с места, понимаешь, что путь быстрым, на этот раз, не окажется.

И вновь вспоминаю про свои наушники, которые, увы, я так и не купил за всё это время, остались лишь старые «чехлы», которые работают только от ноутбука. Явное дело, с собой такое не потаскаешь, а на парах беспалевно не посидишь.

Закрываю глаза, какое-то время, просто шагая по инерции. Слышу сзади гул, проезжающих машин, наверняка сейчас водителей меньше всего заботит та проблема, что подкралась ко мне со спины, обвязывая леской, словно сервелат для сушки. Холодно. Чувствую, как скрипят косточки на коленях, сводит зубы от каждого движения. Вроде бы иду всего ничего, да и не мог я так быстро замерзнуть, но тело говорит об обратном.

Три коротких сигнала, которые заставляют меня оторвать взгляд от своих ботинок, на которых наросла тонкая корочка затвердевшего снега, и повернуться назад. Желтая машина такси, из пассажирского окна которой высовывается знакомая серая голова. Слишком много дежавю на сегодня, чтобы это было не взаправду. Мотаю головой. Отгоняя от лица, летящие на встречу снежинки.

- Поедешь?

Приоткрывается дверца автомобиля, а я отсюда вижу, как Иззи отодвигает свой кожаный портфель и двигается к противоположной двери. Делать нечего. В таком состоянии я не собираюсь корячиться на своих двоих до дома, а если он ещё и заплатит, то тем более воспользуюсь этим нежданным моментом.

Натягивая лямку портфеля свободной рукой повыше, живее перебирая ногами, подхожу к открытой дверце, залезая в машину.

- Премного благодарен.

Откидываюсь на сиденье, сдергивая с себя капюшон, с которого слетает целая горка снега, оседая прямо на одной из боковых колонок. Слежу за взглядом водителя, что неотрывно следит за дорогой, - кажется, меня не заметили. Вытягиваюсь, как можно сильнее, чтобы закрыть своей спиной, тающий снег, от которого работа звука в салоне станет тише, а на фоне появится шум и треск.

Лишь бы не включил музыку.

Лишь бы.

- Поблагодаришь потом, а сейчас диктуй адрес, иначе мы так и будем колесить по кольцу, - растягивается в легкой улыбке, насмехаясь надо мной, вяло пожимает плечами, отводя взгляд в сторону, чтобы показать мне, что какие-то пару минут мы, действительно, едем по кругу.

- Разве ты… Вы забыли? – удивленно киваю ему, поправляя себя на ходу, понимая, что водитель такси не посторонний нашему институту человек, он и ещё несколько таких ролевиков работает при этом заведении, чтобы, непосредственно, возить студентов или учителей.

- А должен был помнить? – рассыпается в искреннем непонимании, заставляя в моей голове созреть замечательному плану, который поможет провести сегодняшний вечер с пользой. Напрошусь к нему в гости, наверняка, запасы из клуба у него имеются, поэтому искать поставщика по другим каналам не придется. Сострою самую невинную гримасу, подыгрывая себе тем, что оставил кошелек дома и, собственно, поживу пару часов за чужой счет. А когда настанет черед отдавать долги, оттяну процесс, пока он вовсе не забудет, ну, или конкретно не забьет.

Я не жадный.

Но халява должна ею оставаться.

- У меня память рыбья, я уже и не помню собственной улицы, может, доберемся до Вас и позвоним в справочное бюро, буду признателен, - косясь на водителя так, чтобы это заметил сам Иззи, возвращаюсь вновь в ровное положение, на секунду бросая взгляд на мокрые колонки.

Подозрительно отвечает взглядом своих карих глаз, но все же кивает и просит водителя, чтобы поворачивал в сторону большого шоссе.

- Когда останемся наедине, скажешь, что забрело в твою голову, - сжимая своими пальцами моё колено, и наклоняясь ближе, почти шипит на ухо. Выглядит это со стороны, явно, двусмысленно, но если бы не боль в коленной чашечке, я бы наверняка решил, что ко мне пристают.

Выдох… Вдох…

Пару секунд и я уже растираю свою конечность, был бы один, наверняка бы содрал штанину и подул, был бы с ним наедине – врезал, но, увы, третьего лишнего на миг не уберешь, поэтому сиди да делай вид, что всё в порядке.

- Вам радио включить? – не глядя на нас, отзывается водитель, заставляя разом ответить в голос:

- Нет.

И покоситься друг на друга, чтобы встретиться с непонимающим и ехидным взглядом. Оказалось, я не такой тихий и незаметный, простого кивка в сторону колонок мне хватило, чтобы понять, что о моей оплошности в салоне теперь знают все кроме водителя.

- Как скажете, - пожимает плечами слегка ошалевший мужчина, продолжая крутить баранку.

Дорога оказалась довольно длительной. Не знаю, какой именно фактор влиял на скорость машины, но ехали мы утомительно медленно. Когда же дверца автомобиля передо мной открылась, а водитель вежливо улыбнулся, я как сумасшедший выскочил наружу, подыскивая взглядом близлежащую урну.

- Все в порядке, спасибо. Я что-то должен ещё? - слышу на фоне голос Иззи, что с расточительной точностью убеждает водителя о ненадобности какого-либо беспокойства.

- Нет, Вы все оплатили, как обычно, ещё в самом начале, - возможно, расплываясь в улыбке, отвечает водитель, привычно поправляя на голове фуражку и удаляясь в сторону двери, которая позволит ему пройти к водительскому креслу.

- Благодарю, - будто аристократ увиливает от диалога Иззи и медленно продвигается в мою сторону. Как странно, совершенно не кривясь, от вида моей морды, что спускает весь дневной рацион питания в серый бачок.

- Пойдем, я живу на четвертом этаже, поэтому долго нести в себе остатки не придется, - в голосе нет насмешки, лишь какая-то странная, увы, причинная жалость. - Туалет будет в твоем распоряжении, а в доме есть нужные медикаменты, должно отпустить, - вновь как-то вежливо и благорассудно изъясняется мужчина и отдаляется в сторону подъезда, из-за плеча поглядывая на меня. - Поторапливайся.

Не знаю, но стоять на морозе, чувствуя как к подбородку примерзает собственная рвота, мне не хочется. Останавливаю свою руку в миллиметре от лица, брезгливо удерживая себя от того, чтобы вытереться рукавом куртки. Поднимая портфель, придерживая рот одной ладонью, опережаю Иззи на полшага, останавливаясь, почему-то, у нужной двери.

- И давно тебя так укачивает? - спрашивает парень, подождав, когда я сниму с себя ботинки, небрежно кину на пол куртку. Протягивает мне чистое полотенце, указывая большим пальцем в сторону двери, ведущей в туалет.

- Не знаю, наверное, с рождения. Просто не всегда, а в отдельных ситуациях, - закрывая за собой дверь и склоняясь над белым ободком, не забыв приподнять крышку унитаза, содрогаюсь от новых конвульсий организма.

Вот так погулял.

Ничего не скажешь.

А так хотелось нормально поесть, возможно, выпить, но уж точно что-нибудь эдакого покурить. А тут что? Полнейшая пизанская башня, что вошла через анус и застряла прямо в пищеварительном тракте.

- Понятно все с тобой, - совсем близко, возможно, стоит у двери. - Как закончишь - зови, принесу воды и таблетку, - тихие шаги постепенно удаляются, оставляя меня наедине с урчанием моего желудка и легким головокружением...

Осматривать интерьер во время очередного выворота организма, оказалось весьма интересной затеей: светло-коралловая кафельная плитка, в самом низу которой темно-зеленые узоры, напоминающие водоросли, деревянные дверцы выкрашенные аналогичным оттенком, - за ними, наверняка, хранятся инструменты и стандартный набор для этой комнаты.

Поднимаюсь с колен, попутно хватаясь чистой рукой за колбочку, чтобы через секунду услышать звук сливающейся воды и той жидкости, которую спустил пару минут назад туда. Толкаю дверь, выходя в коридор, осматриваясь, решаю, что перед тем, как пойти за водой и обещанными медикаментами, хорошо бы умыться. Без спроса прохожу в ванную, включая холодную воду, смываю всю грязь с рук, а затем подношу ближе лицо, умывая его водой, что набрал в чашу ладоней. Кажется, даже полегчало. Прополоскав рот, сплевываю, поддевая пальцем бумажные салфетки, не рискнув нахально воспользоваться ещё и полотенцем, вытираюсь, выходя из ванной.

- Ну, ты и зеленый, - усмехается Иззи, на которого я наткнулся пройдя сразу в кухню, рядом с которой находился ближе всего.

Как не странно он уже вылез из своей классической рабочей одежды и залез в свои домашние шорты чуть выше колена. Рубашку он решил не надевать. По какой причине? Неизвестно. Возможно, покрасоваться своим телом, которое имело помимо замеченной, ранее определенной, стройности, ещё и неплохие мышцы. Не акселерат, но, уверен, если в морду даст, что-нибудь, да сломает.

Впрочем, в собственную защиту упускать мысль о том, что если я продолжу, как и раньше каждый день заниматься на турнике, то буду ничуть не хуже, было бы глупо. Хотя... Да я и сейчас не хуже!

- От зелени слышу, - цепляясь взглядом за темно-зеленые шорты на нем, забираю из его протянутых рук стакан и две светло-оранжевых таблетки.

- Спасибо, - принимая стакан обратно, указывает он на мою невежливость, на что я лишь самозабвенно отвечаю.

- Пожалуйста.

Ловлю короткую улыбку на его губах. Странный он все же.

- И все таки... Зачем ты напросился ко мне в гости? - сложив руки у себя на груди, облокотившись о стол, спрашивает он, заставляя судорожно откапывать в голове какой-нибудь правдивый подлог.

- Я? А момент вежливого общения уже закончился? - оттягиваю время, возможно, просто перевожу тему, без разрешения присаживаясь на диванчик.

- С чего ты решил? - не двигается, не сводит взгляда, такой недосягаемый, холодный и в то же время пленительный. Возможно, увидь я такого человека на экране, наверняка бы вписал его имя в список своих кумиров: земной, обычный, но обладает чем-то особенным в своем поведении и характере.

Интересно, обо мне когда-нибудь кто-нибудь так рассуждал?

- Просто... Ты как-то изменился с того момента, когда я вышел из толчка, - почесываю коленку, что так неожиданно напомнила о себе. Поднимаю руку и убрав прядь волос за ухо, облокачиваюсь на нее.

- Да ты точно "зелень", - дублирует он меня, ухмыляясь в ответ и пожимет плечами, будто позволяя мне пронаблюдать за тем, как напрягается каждая мышца на руках и груди.

- Ну, знаешь, на это можно и обидеться, - боже, осталось губы только надуть, что я несу? А он, что он, так и поверит в этот спектакль? Я талант. Актер. Актерище, если не так, то что тогда? Играет? Ждет чего-то конкретного?

- И тогда превратишься в девушку, как золушкина карета в тыкву, - почти смеется, кажется, просто сдерживает себя.

- Знаешь, странное это и довольно глупое сравнение. Я, конечно, понимаю, что мужики на то и мужики, чтобы всегда оставаться булыжниками. Но я не собираюсь прятать или маскировать какие-либо свои эмоции под что-то иное, - не злюсь, просто, действительно, всегда вымораживало это. Такое ощущение, как будто наедине с собой он не позволяет себе те же вольности, что делают на глазах у нас барышни. Так зачем же юлить?

- Мужик? - усмехается он, пропуская все мои слова через свои уши, в которые прямо сейчас хочется вцепиться руками, чтобы не отпуская их, просто развести с силой в стороны, вырывая вместе с кожей.

Нахрена ему они? Так даже будет лучше. А волосы, волосы потом скроют шрамы.

- Ладно, угомонись уже, - выдыхая и слегка устало продолжает дальше. – Сделай вид, что относишься ко мне с пониманием. Я целый день провел разгребая завал бумаг, поэтому сейчас намерен принять ванную, так что сиди и вспоминай адрес, если что, можешь не прощаться, дверь не закрыта, - вот это понесло мужика, сразу видно такая работенка на мозги все же давит.

Ладно.

Я не дурак, все понимаю, но в ванную? При госте? Это как так, даже при своем нахальстве я себе такого не позволяю.

- А сейчас обязательно? – отчего-то обреченно пожимаю плечами, с какой-то долей надежды смотря на него.

Я никогда не был сентиментальным, но редкий шанс пообщаться с людьми, вдали от своих друзей, время с которыми летит со скоростью звуковой волны, упускать не хочу. Не радует меня такой расклад: тупо сидеть и задрачивать клавиатуру, делая вид, что что-то ищу в социальной сети, да и не умственно отсталый он, чтобы так легко вестись на мои загоны.

- Могу потом, - поднимает взгляд на часы, из-за чего до того взъерошенные пряди волос от давления воздуха опускаются на глаза, закрывая к ним полный обзор. – Пойду в пять, - благосклонно отвечает, из-за чего уже мои глаза смотрят на циферблат, в возмущении заползая чуть ли не на лоб.

- Через три минуты? – да он точно охуевшая скотина, могу обеспечить ему контрастный душ, затолкав в ванную в одежде.

- Слушай, отговорить от этой затеи ты меня все равно не сможешь, но раз уж вцепился так, что отодрать тебя от своего общества у меня не выйдет, то можешь посидеть у меня в комнате. Там есть приставка, потеррорезируй её.

Кое-как согласившись, жду, когда он отведет меня в одну из двух комнат, кажется, зал, раз в нем оказалось так мало вещей, лишь: шкаф, два прикроватных стула бежевого цвета, такой же диван, напротив которого стоял телевизор, а под ним находилась доисторическая сега.

- О-ба-на! Вот это раритет, - подхожу ближе, понимая, что на мои слова ответа не последует, - Иззи уже скрылся за дверью в спальную, - на секунду я успел увидеть край двуспальной кровати, поверх которой лежал яркий бордовый плед. – Ты бы мне ещё заботу о своем тамагочи доверил, - смеюсь в кулак, плюхаясь, словно на батут, на диван.

Ну, и что теперь?

Вон ту черно-серую коробочку я даже включать боюсь, мало ли, заставит потом платить за пользование. Хотя. Эх, детство свое, как сейчас, помню. На этой штуке я вис довольно долго. Интересно, а тетриса у него не найдется?

Уверен, причуд у этого дедка ещё масса. Прямо находка для Грасмейстера.

Ладушки, поднимаю свою тушку с дивана, рассматривая светло-оранжевые кремовые обои на стенах. Ни одного рисунка, - надо же. Я лично был уверен, что после туалета подобным орнаментом будет исписана вся квартира. Хотя все же на светло-бежевых шторах, я обнаружил парочку похожих элементов, больше напоминающих ветви дерева с ещё набухающими почками.

Фоново слышу всплеск воды, слишком тихо для душа, что заставляет думать о том, что парень все же засел в ванной и, пожалуй, надолго.

Рассматривать в помещении оказалось больше нечего, в окне вид был довольно скучный: проезжая часть, рядом стоящие дома, лавочка, на которой тусуются шведские бомжи, - голуби-эмигранты.

Разворачиваюсь вновь лицом в комнату, опираясь на подоконник. Взглядом обволакивая всю картину, замечаю кусок темно-серой ткани, что торчит из щели между дверцами шкафа. Конечно, твердой уверенности нет, что это именно та вещь, о которой я думаю, но все же проверить стоит.

Подхожу ближе, как можно чаще прислушиваясь к звукам по ту сторону двери, что ведет в комнату. Приоткрываю одну дверцу, наблюдая, висящей на вешалке, ту самую рабочую форму, о которой так недавно изрекался на паре по химии.

- Стоит или лучше не рисковать? – рассуждая вслух, вытягиваю один рукав рубашки наружу. – А… Была не была.

Стою перед зеркалом, поворачиваясь из стороны в сторону: напялить на себя штаны я так и не рискнул, но темно-серую рубашку и серую жилетку все же надел, повязав поверх галстук и поправив манжеты, вытянулся в стойку «смирно».

Как и самому Иззи, рубашка мне оказалась длинновата, однако в плечах чувствовались незаметные прорехи, что гласило о том, что одежда мне не по размеру.

Сам цвет и стиль, в котором была выполнена вся эта композиция, к моему светлому лицу все же подошли, а наличие черных, пусть и крашенных, волос оттеняло всю эту картину, делая меня ещё симпатичней.

- Ещё немного и превратишься в известного модельера, чья фамилия никогда не держится в твоей голове, - ухмыляюсь сам себе, развязывая галстук и стягивая его с шеи.

Затем сняв и все остальные вещи, вновь вытянул вешалку, на которой висели брюки, и аккуратно загромоздил всю одежду обратно, закрывая дверцу и присаживаясь на диван, попутно натягивая на себя свою черную водолазку.

Складываю руки в замок, медленно потягиваясь и опуская их к себе на колено, обволакивая этой чашей согнутую конечность под скрип, открывающейся двери.

Хоть я сидел достаточно далеко от ванной комнаты, воздух, что донес сюда сквозняк, созданный открытым окном в кухне, был пропитан свежестью и надушенностью различными гелями для душа.

- Вот это чистоплотный, - под нос заметил я себе, вспоминая свои вечерние залежи в ванной.

- Не ушел… - то ли спросил, то ли констатировал факт, вошедший в комнату Иззи, подходя к шкафчику и раскрывая его дверцы в поисках одежды, громкая и раздражающая вибрация телефона по столу, заставила его отвести взгляд в сторону, в поиске источника этого звука. Убедившись, что сигнализирует именно его телефон, он отошел от распахнутых дверей, отвечая на звонок.

- Слушаю, - мокрые волосы Иззи аккуратно обрамляли лицо, сейчас они казались такими темными, что кофейные глаза, словно превратились в далекое дно озера, что видно сквозь мерцающую на свету воду. Поставив одну руку на пояс, выпрямляя спину как можно сильнее, он приложил к уху телефон, отвечая на звонок и лишь изредка кивая и тихо угукая.

- Договорились, сейчас буду, - звонок был безвозвратно сброшен, а парень вновь обратился к выбору одежды, возвращая высунутый рукав футболки и доставая черную рубашку, а затем темно-серые штаны. Одеваться, как я изначально думал, при мне он не стал, удалившись в свою комнату.

- Поднимайся, прошу прощения, но твоим планам придется поменяться, мне нужно идти... - вышел он какой-то расстроенный, даже на секунду показалось, что злой. Причина смены такого настроения была ясна - телефонный звонок, но ведь это мне ни о чем не говорит, а спрашивать я не рискнул. - Надеюсь, ты вспомнил свой адрес.

Я глаз с него не спускал, нет, конечно, мне доводилось видеть разноречивые эмоции на его лице, но это, это было чем-то новым, помесь всего и ничего одновременно заставляла меня сгорать от собственного любопытства.

- Вспомнил, аура твоей комнаты настолько сильна, что даже справочник не понадобился, - широко улыбаясь, ответил я.

- А я то думал, это моя рабочая форма на тебя так влияет, - сквозь неразбериху эмоций на его лице улыбка все же проскочила, правда, надолго она там не осталась, стираясь под новой трелью звонка, что раздавалась из его кармана. - Иду я уже, - закрывая на ключ дверь, окинув меня взглядом, будто проверяя все ли я взял, он ответил на телефонный звонок, на этот раз по его окончанию не убирая сотовый обратно.

- Как ты узнал? - стоя уже на улице, смотря на протянутую мне в знак прощания руку Иззи, спросил я его тот вопрос, что интересовал меня по дороге длинною в семь ступеней.

- Я никогда не оставляю галстук на петле крючка на вешалке, а просто обматываю вокруг, ты, видать, даже не заметил, когда вытаскивал одежду из шкафа, - руку я все же пожал, растеряно пожимая плечами.

- Возможно... Хотя, я тебя обрадую, твоя форма мне не подошла, - нагло соврал я, разворачиваясь в сторону дороги. - Ну, до встречи, - махнув рукой, я завернул за угол соседнего дома, мигом прислонившись к стене, осторожно выглядывая из-за нее.

Просто так ничего не бывает, не за спасибо же его подорвали на месте, выпрашивая явиться, нужно будет проверить, чтобы, как минимум, удовлетворить своё любопытство.


Комментарий к Глава 7.


========== Глава 8. ==========


Прижимаясь к кирпичной обшарпанной стене, даже не заметил, как успел запачкать всю куртку, просаживая её мелкими потертыми полосами. Не обращая внимания на мокрый снег, что в самый неподходящий момент решил свалиться на мою голову с неба, продолжил наблюдение за Иззи. Он вел себя чересчур странно: руки постоянно сжимал и разжимал, при условии, что на улице не было холодно, интервалом в полминуты ковырял носком обуви землю и сдавленно, я заметил по сжатым губам, ругался.

Задрав голову к небу, не наблюдая на крыше здания, под которым я стоял, даже намека на козырек, я немного согнулся, чтобы укрыться от этих мокрых ощущений на коже. Какое-то время я ловил себя на мысли, что бессмысленно вот так просто торчать здесь и ждать того, что даже в воображении представить не можешь. Конечно, оно и понятно, моё любопытство держит меня тут. Но что это дает? Что будет оттого, когда я узнаю, что заставило Иззи так резко подорваться и уйти…

Телефон выскальзывает из рук, проваливаясь в талый сугроб, оставляя после себя лишь тонкую полоску, как напоминание, что техника все ещё там.

- Блядство, - почти ору, на полуслове осекаясь и оглядываясь по сторонам, будто меня кто-нибудь мог увидеть. Вот только кто? Если Иззи находился далеко, а в этом районе явно мои знакомые не обитали.

Покрасневшими пальцами разрыхляю снег, доставая из его недр свой телефон, что мигнув один раз белым экраном, выключился.

- Вот так здрасте, - проверять его на исправность я не стал, просто обтерев рукавом от влаги и запихнув в карман, между двумя листками бумаги, надеясь на то, что они частично впитают в себя то, что не смог вытереть я.

Пока я отвлекся на телефон, к дому Иззи подъехала машина с желтой табличкой «такси», из распахнутых дверей вылетела раскрасневшаяся девушка, не оглядываясь, она устремилась в сторону, стоящего парня, нервно перебирающего свои пальцы. Без всяких приветствий незнакомка выхватила из протянутых рук Иззи ключи, а затем, кивнув головой в сторону машины, скрылась за дверью подъезда.

Парень же, почесав голову, подошел к водителю, который поглядывал из-под козырька своей кепки выжидающим взглядом, и отсчитал ему пару купюр, после передачи которых, лицо мужчины тут же изменилось, а вскоре его машина скрылась за тем поворотом, откуда приехала.

Задрав голову к небу, совершенно не морщась от летящего, почти капающего на лицо снега, Иззи простоял так пару минут, перед тем как последовать за той загадочной и слегка странной особой.

- И все? – разочарованно развел я руками, наблюдая за удаляющимся силуэтом. Ради этого я торчал тут битый час, чтобы увидеть совершенно не интересную картину… Обида? Нет, её не было. Скорее собственная глупость давила на мозги, утверждая, что нужно было уйти при первой возможности.

- И кто она? Жена, девушка, сестра… Мама? – на удивление пришел я к крайнему выводу, но вовремя одумавшись, остался верен предыдущим трем. Пока я разворачивался, натягивая на плечо сумку и закрываясь от поднявшегося ветра, в животе противно заурчало. Пошарив покарманам, я к плачевному сожалению понял, что мелочи у меня едва хватит на автобус, так что ни о какой персональной машине речи идти не может – придется добираться на своих двоих.

Хоть район я знал плохо, природный дар фотографической памяти дал свое – на главную улицу я выбрался довольно быстро. Отвлекая себя от хлюпающей погоды, я достал телефон, возвращая ему потерянную полчаса назад жизнь.

Зарядка была на последнем истощении, однако её я не пожалел на звонок другу, решив, что лучше потратить время на общение и дойти быстрее, чем ковылять с ненастной мыслью о неизбежности заболеть ещё дольше.

Набрав Тайлера, я приложил к уху телефон и, зажав его плечом, засунул руки обратно в карманы. Уверен, что моя поза со стороны смотрелась весьма двояко, но судя потому, что половина людей шла не замечая друг друга, я решил, что так тому и быть…

Тайлер довольно быстро поднял трубку, радуя меня своим до жути веселым голосом. Возможно, мне стоило позавидовать ему, ведь этот гад сейчас греет яйца в теплой квартире, но я решил, что подумаю на этот счет позже.

- Эй, старик, привет, - заявил я сходу, закрывая глаза от вновь попавшего снега.

- Старик? Ну, ничего себе заявочка, - ухмыльнулся парень, удивляясь моему обращению.

- Заявка? В друзья что ли?

- Э?

- Ладно юный блогер, не буду я напрягать твой мозг, он ведь у тебя на другой процесс настроен, - я решил не заканчивать предложение, думая в этот момент о его ботаническом складе ума, ведь ненароком мог его обидеть, чего в данный момент делать не хотелось.

- А, вот ты о чем. Ты там случайно не пьян? – минуту подумав, продолжил Тайлер, почему-то заставляя задуматься и меня самого на этот счет.

- Нет, не должен быть.

- Точно?

- Точно, - удостоверил его я.

- Точно???

- Ептыть, ты что… моя мама? Даже она так не доебывается, - взревел я, привлекая внимание прохожих к своей мокрой персоне.

- Или все-таки…

- Я тебе сейчас зубы выбью. Через трубку, если ещё скажешь хоть одно слово, - нет, ну, я хоть с ним и пытаюсь вести себя более-менее адекватно, порой меня переполняет собственное чувство недосказанности, недобитости и не до «получай гандон четырехглазый». – Ты сейчас чем занимаешься? – отдышавшись, продолжил я наш разговор, надеясь услышать внятный ответ.

Вот только на том конце провода больше минуты молчали, после чего с догадливой улыбкой на лице «я тебя, сука раскусил» решил добавить. – Считаю до трех и если твой «сим салабим» не начнет издавать звуки, положу трубку. Ибо я очень зол, голоден, а ещё у меня отмерзли бубенцы, и если в ближайшие пять минут я не доберусь до дома, то с деторождением мне придется завязать, - заверил я парня, надеясь на понимание.

- И здравствуй мой друг – кастрат, всегда мечтал о таком. Ты, кстати, где сейчас идешь? Если хочешь, можешь дойти до меня…

Нет, предложение звучало весьма заманчиво, тем более, что я так и так собирался вытаскивать этого парня из дома, вот только не знал, куда с ним идти и что делать, а тут приятная картина разворачивается, ведь можно теперь не думать о планах.

- Я недалеко от кафе Пепел иду, это находится около…

- В двух домах от моего, если ты на той улице с кафе, то для начала перейди дорогу. Самый высокий дом на этой улице – это то, что тебе больше всего сейчас нужно, - слышу довольный смех, про себя думаю, что парень в кои-то веки решил заделаться в клоуны. Пришлось делать вид, что и я шутку оценил.

- Нашел. Вот только не говори, что твоя квартира находится на последнем и лифт не работает… - обреченно спросил я, пробегаясь по бесконечному числу окошечек в доме с одним подъездом.

- Спешу тебя огорчить, я действительно живу на последнем, вот только лифт работает и, представь себе, в этом доме он далеко не один.

Парень назвал номер квартиры и отключился, руководствуясь тем, что он пошел ставить чайник, дабы отогреть меня. Я хотел было уточнить, что помимо этого ему ещё придется меня высушить и накормить, но решил сказать об этом с глазу на глаз.


***


Квартира Тайлера оказалась на удивление очень уютной: красивый ремонт, в доме порядок. Оперативно сняв с меня все мокрые вещи, чтобы не мочить прихожую, парень выдал мне свои джинсы и футболку, которая оказалась мне мала – пришлось оставаться без нее. Позволив себе похозяйничать, я зашторил окна, чтобы не видеть этой мерзкой погоды, разлил чай по кружкам и даже подогрел на сковородке еду, которую вытащили из холодильника.

- А ты откуда шел, дома уже не сидится? – спросил парень, когда мы уселись за стол, вооружившись вилками и ножом. Я хотел было накинуться на аппетитно выглядевшую еду, мотивируя это тем, что был безумно голодным, но вовремя услышав вопрос, решил, что об этикете забывать не стоит.

- Ходил до знакомого, нужно было помочь со школьной темой, он в десятом классе учится, - на ходу соврал я, не думая о последствиях.

- А что за тема? Может, я чем смогу помочь, у меня материала много на флешках есть, - воодушевился Тайлер, накручивая на вилку спагетти.

«Вот так засада», - подумал я, кажется, от этого смотря на еду ещё более печальным взглядом, который не оставил без внимания мой компаньон.

- Не суть важно… Вижу, что голоден, давай тогда покушаем, а потом можно будет посмотреть фильм, если ты не против, - поправив на носу очки, Тайлер продолжил процесс поглощения пищи, позволив при этом и мне спокойно поесть.

Догадливый все же. И на том спасибо.


***


Любимое дело. Вот так просто сидеть и залипать в экран во время просмотра какого-нибудь фильма. Ещё лучше, когда есть компания.

Наш просмотр начался с того, что мы очень долго выбирали нужный фильм, первым же делом, Тайлер предупредил, что не настроен сегодня смотреть ужасы, поэтому было бы не плохо остановиться на какой-нибудь комедии.

Так уж получилось, что будучи искусным ценителем кино, я уже пересмотрел все стоящие фильмы, поэтому пришлось заняться тем, что я предлагал парню варианты, а он размышлял над тем стоит или нет. В конечном итоге фильм мы все же выбрали. Скачав его, парень подсоединил флешку к телевизору и, включив, предложил мне сесть на диван, но я сразу же указал ему на своё намерение сидеть на полу. Так же удобней. Без сопротивлений Тайлер плюхнулся рядом, забрав две подушки с дивана, одну из которых вручил мне.

С первых минут просмотра мы уже надрывали животы. Причиной тому была глупость актеров, которые исполняли роль, и, конечно же, радужное воображение автора картины, который решил невероятным образом соединить судьбы главных героев, чтобы затем и перейти к главной идее фильма.

- Слушай, - отдышавшись, заговорил Тайлер. – Я хотел у тебя спросить… нет, попросить. Блять, в общем, мне нужен твой совет, - кажется, совершенно выдохся он, утыкаясь затылком в диван и расправляя плечи, чтобы было удобнее облокачиваться о его бортик.

- Я не ослышался? Ты сказал «блять»? – пропуская все слова мимо ушей, акцентировал своё внимание на том, что больше всего меня возмутило.

Нет, я понимаю, я со своим образом жизни допускаю сквернословия, но чтобы этот божий Подсолнух. Не допущу.

- Я сейчас обижусь, - неуверенно заговорил он.

- И тогда я окончательно удостоверюсь в твоем женском начале, - четко проговорил я, не оставляя парню выбора, из-за чего тот продолжил.

- Так ты поможешь?

- Нет, ну вот всегда так. Сначала спрашивают, а потом толкуют соль проблемы, заставляя человека, согласившегося на помощь, чувствовать себя как индюк в супе, - нащупав пульт около своей ноги, я подтянул его к себе. В поисках кнопки паузы, понажимал кучу других, из-за чего сбил парню на телевизоре все настройки. – Я тебя слушаю… Ты сначала растолкуй свою причину беспокойства, а я подумаю в какую сумму обойдется моя помощь.

- Обойдется?

- Ну, да. А ты что думал? В этом мире бесплатно дела не делаются. Осталось только теперь придумать, чем ты расплачиваться будешь… котлетами или курицей.

- Так ты слушаешь? – вынимая меня из мыслей о еде, Тайлер подергал за плечо.

- Да, можешь начинать.

- Дело в том, что мы с Кайли начали встречаться…

- О, и ты решил лишний раз похвастаться передо мной? – сказал я раньше, чем наткнулся на какой-то обреченный с каплей грусти взгляд парня. – Извини. Так в чем проблема?

- Мы с ней плохо друг друга знаем. Не так давно встречаемся. Но это не мешает мне чувствовать симпатию к ней… - он немного притих, кажется, собираясь с мыслью. – В общем, такое дело, совсем недавно мы переспали. Я, на удивление, был у нее первый. Нет… Не то, чтобы я считал её кем-то вроде девицы легкого поведения, просто думал, что обладая такой красотой, у нее должно было быть много парней.

- Знаешь, это не показатель. Такие девушки наоборот придирчивы к своим половинкам… - добавил я, встревая в монолог парня.

- Да. Все бы ничего… Не стал бы я таким делаться, но, просто не могу держать все это в себе. У меня есть подозрение, что она беременна… И хуже того, она не хочет об этом мне рассказывать.

- Думаешь, боится?

- Да.

Парень вконец сник, когда я заходил в его квартиру, на его лице не было такой гримасы. Это наталкивает на мысль, что парень часто пользуется масками, скрывая свои истинные эмоции.

Хотя… Возможно, это я привык видеть в людях такую неискренность.

- Понимаешь, я не готов стать отцом, просто считаю, что у ребенка должна быть обеспеченная семья… А тут я. Что Я могу ему дать?

- Нет, такой расклад мне все же не нравится. Я, конечно, понимаю – начудил. Но вот так вот - «голову в песок» не надо. Выход есть, в первую очередь ты должен узнать у нее правду, спросить чего она хочет сама… Ведь твоя девушка тоже учится, не думаю, что она сама об этом не задумывается.

- Не знаю…

- Что?

- Скорее чего. Как с ней поговорить об этом…

- Просто. Сейчас берешь трубку, звонишь ей, просишь о встрече и разговариваешь. Только своим видом надежд на аборт сразу не давай… Она может тебе об этом сама намекнуть, но не вздумай сам. Послушай для начала её мнение и это…

- Что?

- Помни, что она может тебе соврать, думая, что ты откажешься от ребенка. Если мы рассматриваем тот вариант, что она все же в положении, то не забывай о солидарности. Кайли, вроде, не дура, - заверил его я, в чем сам не был уверен, просто в такой ситуации нельзя опускать голову, нужно решать все. Иначе будет поздно.

- Слушай, ты ведь один живешь? – оглядел я квартиру ещё раз, не замечая в ней родительских вещей.

- Один, снимаю квартиру, хотя родители давно советуют купить жилье.

- Нет, я лучше домой пойду, - запустив пятерню в длинные волосы, немного почесав голову, я решил, что все же не буду оставаться в квартире и ждать его, пусть лучше разговор с его девушкой состоится в домашней обстановке. – Надо отчаливать, - я поднялся с пола, подозрительно смотря на парня сверху вниз. – Звони ей. И, пожалуйста, без глупостей. Если что… мой телефон включен, -я почему-то был уверен, что парню сейчас была необходима поддержка. Бить тревогу было ещё рано, но никто не говорил о том, что не нужно оставаться равнодушным.


Комментарий к Глава 8.


========== Глава 9. ==========


Белый густой дым поднимается к потолку, растворяясь в чаще густых ароматов, что исходят от сигарет других посетителей...

Помещение обволакивает прозрачная пленка, так надежно и прочно закрепившаяся в воздухе. Дышим этим, впуская в легкие на расстояние каждого миллиметра это ощущение... это сносящее крышу ощущение тумана, что пытается заполонить весь организм.

Клуб открылся месяц назад, возвращаясь в прежний ритм работы. За это время я успел побывать здесь раз пять, если не больше. Первые пару визитов по приглашению, остальные по собственной прихоти.

Выдыхаю в очередной раз ровный поток дыма, что вырываясь наружу, устремляется к концентрированному в центре столбу, провожаю его взглядом, возвращаясь к утраченной теме разговора.

- И как так получилось, что ты уехал, оставив её одну? - задает вопрос Джек, сидящий напротив Тиса.

К слову об этом, около часа назад началась весьма странная беседа, до которой мне совершенно нет дела, поэтому я стараюсь не вникать в её суть, лишь краем уха улавливая поверхностный смысл: Тис в очередной раз трахнул свою знакомую на квартире и смылся без предупреждения.

Нет, конечно же, говорить парню о том, что никто так не поступает, как минимум, глупо, ведь подобное происходит на каждом шагу. И отнюдь не всегда по вине парня. Ну, а веровать в то, что Тис хоть когда-нибудь начнет вести нормальный образ жизни, даже не стоит. По его наглой роже заметно, что такие люди не вырастают.

- Нет, ну, ты все же редкостное чмо... Так поступить с двоюродной сестрой, - продолжает свои нравоучения Джек, присасываясь губами к стакану, словно пиявка.

- Троюродной... И вообще она мне не кровный родственник, - гордо отпихивается Тис, закидывая ноги на край низкого стола, тем самым расправляя свои руки на подлокотниках дивана, окончательно занимая все пространство.

- И ничего, что я тут тоже сижу, - ругается на него Ли, упирая обе худенькие ручки в его плечи, в попытке оттолкнуть обнаглевшего парня.

Кстати, о девушке. Та, кажется, за прошедший месяц решила радикально изменить свой стиль, поведение и внешний образ. Конечно, сложно по первому взгляду оценить в какую сторону произошли изменения, но их наличие никак нельзя отрицать, факт остается фактом. Начиная от цвета волос, сменившегося на ярко-морковный… Заканчивая странной одеждой, которая делает её худенькую фигуру в три раза шире.

Скорей всего, что Ли решила записаться в феминистский клуб, первым шагом на пути которого стояло условие: "Сделай из себя уёбище, чтобы разонравится мужскому полу. И только тогда ты обретешь наше благословение, и мы посвятим тебя в тайны римского треугольника".

Это одна из самых древних и бесчеловечных пыток. На высокой длинной ножке устойчиво восседает деревянный конус – пирамида, на которую сажали женщин, раздевая их до нага и привязывая к обеим ногам небольшие мешочки с песком. Таким образом, тонкие стенки плоти в буквальном смысле разрывало от такого давления. Многие женщины не выдерживали, раздирающей все нутро боли, умирая от шока. Те же, кому удалось вынести весь этот ужас, в последствие сходили с ума, влача жалкие дни своего существования, оставаясь калеками.

В древнем Риме такое наказание применяли очень часто, разрешение на его проведение мог вынести только верховный старейшина или командующий войском, в котором находился этот самый «потерпевший», что застукал свою жену в постели с другим, когда возвращался с очередного боя.

Многие века после падения римской империи, эта пытка оставалась в тени… После чего её стали применять и по отношению к мужчинам, которых брали в плен, чтобы узнать военную тайну. Ещё через несколько сотен лет и к тем, кого уличали в нетрадиционной сексуальной ориентации.

Проще говоря… Одни сумасшедшие положили начало, другие продолжили.

- Я бы сказал "и ничего", но не хочу вновь смотреть, как ты жуешь сопли, - достаточно грубо отвечает Тис, заставляя девушку, отрешенно фыркнуть и отвести от него свой взгляд, словно на камень преткновения, устремляя его на меня.

- А ты что расскажешь? Я, конечно, понимаю, что слушать странные разговоры этого ушлёпка гораздо интересней, - подразумевая под этим своего обидчика, она вновь повела плечами. - Но мне бы хотелось и тебя услышать, что в твоей жизни нового происходит? – выдохнула девушка, стряхивая пепел с сигареты в прозрачную стеклянную плошку, что пытается закосить под пепельницу.

Не знаю почему, но я решил, что стоит выговориться таким малознакомым во временных рамках людям.

Действительно, за прошедший месяц накопилось слишком много информации, частично которой мне бы очень хотелось поделиться. Просто оттого, что больше некому.

- Мой одногруппник совсем недавно начал встречаться с девушкой, - я постарался отмахнуться от дыма, усаживаясь на противоположном диване поудобней. - Прошло всего ничего, а барышня его залетела. Мой друг, как истинный джентльмен отважился на воспитание будущего ребенка. На данный момент они решают вопросы с покупкой квартиры. А так же думают, как сообщить и преподнести все это навалившееся родителям обеих семей. Нет, - я немного помедлил, расстегивая две верхние пуговицы на рубашке: стало невыносимо душно и жарко. - Я, конечно, понимаю, что ситуация не нова, подобное происходит повсюду, но для меня это шок. Вот так просто взять и создать семью на пустом месте...

- И ничего не на пустом, - добавила Ли, кажется, проникшаяся сочувствием к этой паре. - Наоборот, о ситуации, которую ты обрисовал. Это, как бы так выразиться. Редкость. Чаще всего девушек бросают или ставят серьезный ультиматум. Твой знакомый совершил подвиг в рамках нашего века. Как ты говоришь, знакомы они мало, но это уже не помешало ему пойти на такой ответственный шаг.

- Не слушай её, - вмешался в разговор Тис, улыбаясь полупрозрачной улыбкой, будто не нам, а куда-то в пространство, тому, кого никому из нас не дано было увидеть. – У девочки просто комплекс, она во всех мужиках видит отменное «сво», поэтому-то и парня у нее никогда не было, лишь однодневки.

- Эй, перестань. Я в твою личную жизнь не лезу, - возмутилась Ли, ударяя парня по голове свертком флаера, что минуту назад лежал на столе. – В следующий раз прилетит с ноги, - обиженно сведя брови в кучку, выражая всю свою собственную злость, она встала со своего места и, кивнув в сторону нас, продолжила. – Эй, ни у кого из вас двоих нет желания поменяться со мной местами и сесть с этим упырем? А то я сорвусь и всажу в его сердце спиленную ножку вон того стула, - ткнув пальцем куда-то в толпу, девушка буквально заставила меня перевести взгляд на место указания, замечая у барной стойки, где стоял Клеменс, высокие стулья на железных ножках.

- Но ведь они не осиновые? – вставил свои пять копеек Джек, с удивлением ведя взглядом по всей длине серебряной палки.

- Но ведь и он пьет не кровь, а мозги, так что из чего сделана палка – роли не играет, - фыркнула она. – Ну, так что! Меняться кто-нибудь будет?

- Давай, - от нечего делать пожал я плечами и в ту же секунду поднялся со своего нагретого места, уже присаживаясь на прохладную гладь противоположного дивана.

«Спасибо», - одними губами произнесла Ли, дождавшись, когда глаза обоих парней будут отведены в другую сторону.

- Знаешь, - ни с того ни с чего продолжил Джек, будто вспоминая о чем он хотел давно сказать. – Этот твой друг, конечно, крупно попал, но поступил он честно. Сам накосячил, сам пусть и решает проблему, - запустив пальцы в волосы, парень почесал свой взъерошенный ежик, а затем, уже в который раз, уткнулся затылком в диван, поднимая глаза к потолку.

- Да почему для вас всех дети это проблема? – растерянно спросила Ли, кажется, до конца не подозревая, что своим образом жизни дает опровержение своим словам.

- Да потому что, - не удержался от язвительного ответа Тис, втягивая через нос дым, что секунду назад ровным столбом выпустил Джек.

- Для меня дети не проблема, а вопрос времени. Не думаю, что ребенок будет доволен, родившись в семье, где оба родителя без образования и, тем самым, не могут его обеспечить должным образом.

- А парень дело говорит, - поддакивает Джек, опуская на стол пустой стакан, по стеклу которого стекает одинокая капля рома.

- Да что вы все заладили «дети, дети», нашли, о чем говорить, давайте побеседуем о более интересных вещах… - предложил парень, натягивая на лицо самое благородное выражение.

- Например?

- Моё очко, чем вам не тема?

- А что с ним не так? – не вникая в смысл сказанной фразы, на автомате спросил Джек.

- Оно сжалось до размера песчинки на пляже, кажется, оно пытается намекнуть на скоротечную болезнь, которая плачевно отразиться на моем организме, вылившись в губительный…

- … понос, - добавила Ли, сияя от счастья, что первый раз за вечер смогла съязвить в сторону парня.

- Возможно, - задумчиво и как-то ограничено в эмоциях ответил Тис, заставляя девушку вырывать волосы цвета моркови с головы и комками глотать их. – Суицидница, - фыркнул светловолосый.

Улавливая взглядом тоненькие струйки разной толщины, вновь зациклил своё внимание на полупрозрачном столбе дыма.

Сегодня он имеет для меня особенный интерес, возможно, та трава, что была мною употреблена, за вечер, повлияла так на сознание, сводя всё вожделение к пелене смога.

Улавливая нить своей мысли, в очередной раз вернулся к давно минувшей, но такой актуальной теме. Тайлер. Всё-таки сколько силы в этом странном парне…

Многие, как и я, действительно, недооценивают его возможности.

Эта неописуемая широта сердца, подход, с которым он идет по жизни. Не знаю. Возможно, я в такой ситуации опустился на дно, дойдя до крайней точки, но точно бы не стал искать выхода… Правильного выхода.

Возможно, я не прав. Хотя, не стоит отрицать тот факт, что я не на его месте. Поэтому сложно прогнозировать свои действия, полагаясь лишь на ожидаемое от себя.

А Кайли оказалась не такой навязчивой, как мне виделось раньше. Без какого либо давления, двойной трактовки фраз, просто и понятно изложила свои мысли, заставляя Тайлера ещё больше осознавать то, что за красивым лицом и приятным общением скрывается нечто большее.

Рад за них, хоть и об идиллии говорить сложно. Пройти им предстоит ещё многое.

- А, помогите кто-нибудь, разожмите моё очко, - закричал блондин, вводя меня в ступор: столько косых взглядов, что изучающе пробегаются то по Тису, то по мне в поисках автора фразы. Хорошо, хоть не спросили, кому помощь требуется.

- Боже, у меня уже мозг из уха вытекает, заткните его кто-нибудь, - не выдерживает Джек, хмуря брови и разминая пальцы в длительном переборе между друг другом.

- А у меня не мозг…

- Угомонись.

- Сама такая.

- Лучше так, чем… Э, может тебе кляп дать? Закупоришь им свою жопу, - улыбаясь спросила Ли, потягивая из трубочки коктейль.

- А что, такой имеется?

- А тебе надо?

- Так чего предлагала тогда…

- Иди в жопу зануда, тебе даже помогать не хочется, - девушка встала, отряхнув свой красочный балахон от странных крошек и, помахав нам рукой, пошла в сторону выхода, бросив на прощанье короткое: «Если все же рискнете его побить, то в левое темечко не цельтесь – повредите последние остатки мозга».


Комментарий к Глава 9.


========== Глава 10. ==========


- Ну и зачем мы сюда пришли? - почти в крике спросил я Тиса, морщась от собственного голоса. Все же я говорил, что не нужно было идти в туалет через весь зал, проходя каждую колонку.

До сих пор ощущаю, как потряхивает все тело, будто бы оно сосуд, через который пропустили все эти басы, под которые сейчас так конвульсивно дергается молодежь на танцполе.

- Я тебя не слышу, - тональность голоса парня, кажется, во много раз переплюнула мою.

Наблюдаю за тем, как светловолосый, поджав обе ноги, то приседает, то вырастает, зачем-то в этот момент теребя себя не за уши, а за щеки, я немного опешил.

- Что с тобой? – в недоумении спросил я, наблюдая за этой картиной.

Кажется, я такой был не один. В углу стояла парочка парней, что выйдя из туалета с желанием помыть руки, застыла в одном положении у включенных краников. – У него уши заложило, пытается избавиться таким образом от неизбежной глухоты, - обратился я к случайным очевидцам очередного припадка Тиса. – Эй, чучело, может, хватит, на нас скоро весь клуб пялиться будет, делай уже свое дело, ради которого пришли да пойдем обратно.

- Дело? – вы когда-нибудь видели выражение лица удивлённого человека, я вот тоже видел и скажу, что Тис сейчас явно демонстрировал не его.

- Жаль, что я телефон в куртке оставил, - полностью проигнорировал я парня, пытаясь навеки запечатлеть увиденное в своей памяти.

- Возьми мой, если хочешь, только там денег не очень много, но на пару минут разговора хватит…

- Да нет, мне деньги не нужны, мне рожа твоя на рабочем столе бы не помешала, она мне сейчас так задницу опоссума напомнила, что я даже прям не знаю, что лучше: оригинал или твоя версия.

- Не думал, что у тебя на заставке стоят задницы. Да ещё и опоссумов.

- Да нет, не стоят. Но, говорю же, ради тебя готов сделать исключение, - улыбнулся я, обращая внимание на свои часы, стрелки которых показывали половину второго часа ночи.

- Да пошел ты, - с этими словами Тис скрылся за одной дверью из многочисленных кабинок.

Недолго думая, я подошел к раковине, включив краник и, забрав волосы одной рукой, перекидывая их за спину, наклонился к холодной струе, что пошла из краника. Вкус воды казался каким-то удивительным, будто я пил не бурную смесь различных далеко не полезных веществ, а живительный напиток.

- Бодрит, - убедил я сам себя, отлипая наконец от краника и рукавом рубашки вытирая мокрый рот. Поймав в зеркале собственное выражение лица, я стал водить взглядом по его очертанию: ровный нос казался сейчас каким-то бегающим, глаза жутко расплывались из-за попавшей в них воды, - пришлось быстро моргать. В итоге ровно три минуты я стоял, упершись обеими руками в стороны раковины, чтобы не упасть от потери координации, - перед глазами летали пьяные звезды. Отдышавшись, я немного выгнулся, расправляя плечи и спину, а затем согнулся так, чтобы каждая мышца напряглась, - минутная зарядка принесла свои плоды: больше я не терял равновесия, спокойно рассматривая своё лицо дальше.

Не скажу, что я любил свою внешность до одури, но собственные глаза меня жутко привлекали: из-за черного цвета волос голубой цвет переменял оттенок темного, казалось, что зрачок накрывала легкая дымка, делая его на пару тонов грубее, пуская маленькие перья серо-голубого цвета. Получалось красиво, если бы была возможность перерисовать контур глаза вместе с оттенками на бумагу, а затем слегка крутануть его, получился бы неплохой предмет для гипноза, смотря в центр которого, перед глазами бы завертелась земля.

Покрутив пальцем тоннель в ухе, заставляя черные крестики разместиться по дужке равномерно, я отвернулся от зеркала, прислоняясь к выемке у стены.

- Ты там долго? – решился спросить я парня, который больно подзадержался на царском троне.

- Я залип, - послышалось скомканное мычание.

- Над чем? – поинтересовался я, почему-то не проявляя никакого желания спасать товарища от его «залипания».

- Над точкой… - также монотонно ответил Тис, кажется, действительно увлеченный чем-то так сильно.

- Кто-то насрал в углу? – на автомате выпалил я, на что услышал странное и пугающее.

- Угу.

- Вот только не говори, что это был ты? - осекаясь, с некоторым испугом, осторожно спросил я.

- В углу?.. – как-то отчаянно пробормотал Тис.

- Стой, погоди. Ты себя сейчас с говном сравнить пытаешься или… Или что ты там вообще делаешь? - отталкиваясь локтями от стены, я быстро подошел к двери, за которой был Тис, и дернул ручку на себя.

Я, конечно, ожидал увидеть все, что угодно, но то, что оказалось за дверью, заставило вытечь мой мозг через ухо окончательно: Тис стоял напротив стены и действительно залипал на точку, какие-то умелые руки нацарапали маленький угол, в который поместили её, дав ей при этом ещё самое невообразимое имя «говно».

- Вот так нарекли бедняжку, - ухмыльнулся я, почему-то тоже чувствуя, как в буквальном смысле зависаю на этом.

Не знаю сколько мы так простояли на одном месте, но очнулся я от резкого хлопка двери: кто-то выходя из помещения, решил оторваться на этой ни в чем не повинной бедняжке. Возможно, я спокойно отреагировал бы на этот шум, если бы в этот момент мое плечо не накрыла рука Тиса, пальцы которой так усердно сжали его, - вкупе все это заставило вздрогнуть.

- Ты чего делаешь? – поведя носом в сторону побелевших костяшек на руке, спросил я, чувствуя, как дыхание парня стало ускоряться.

- Ничего, - спешно ответил он, надавливая на плечо сильнее, подталкивая при этом меня к изрисованной серой стене и вжимая в её обшарпанную поверхность, явно пачкая при этом мою рубашку, которая почему-то волновала меня меньше всего.

- Отпусти, - прорычал я, понимая, что разумом парня в очередной раз завладели наркотики.

Как и на прошлой неделе, Тис переборщил с дозой, отчего нарастающее возбуждение, в буквальном смысле, перекрыло доступ кислорода к мозгу, заставляя проявлять его чрезмерную агрессию к окружающим.

На месте жертвы тогда оказалась подвыпившая Ли, которой просто повезло, что так же спешно парня накрыла сонливость, из-за чего он уже через мгновение спал у неё на коленях, заставляя девушку испытывать разнообразные эмоции.

- А если не отпущу, то что? – улыбаясь, почти мурлыкая, прошептал Тис, настолько уверенный в своей обаятельности.

- Я не хочу тебя бить, - предупреждающе зашипел я в ответ, чувствуя, как кровь приливает к лицу, а его хватка моментально слабеет.

Парень отшатнулся от меня, виновато склонив голову и прижимаясь лопатками к противоположной стенке, застыл.

Создалось впечатление, что его опять накрывает.

Не проверить я не мог, приближаясь к нему, наклоняясь и заглядывая под тень волос, стараясь за закрывающей лицо рукой разглядеть его взгляд.

- Попался, - тут же победно было выдано мне бодрым голосом.

Ему хватило ровно секунды, чтобы ошеломляющим ударом снести меня к стенке, наваливаясь всем весом сверху. Чтобы воплотить задуманное, парню пришлось немного наклониться, принося мне своей рукой, что вцепившись в мой подбородок, тянула его вверх, далеко не радужные ощущения.

Секунда. И вспышка гнева, словно волна, накрывает меня.

Сам я даже не успел заметить, как вывернувшись, ударил его кулаком в грудь, выскакивая из кабинки, чуть не снося на ходу дверь с петель.

- Я же предупреждал, - не знаю, возможно, я специально не поворачивался к зеркалу, чтобы не видеть своего искаженного лица, но я действительно избегал отражения, наблюдая в этот момент только за тем, как отдышавшись, Тис выскочил следом за мной.

- В прошлый раз ты был менее агрессивен, - улыбаясь, съязвил он, запуская растопыренную пятерню в светлые волосы, зачесывая их назад.

- Захлопнись. Прошлого раза не было, - сжимая руки в кулаки, огрызнулся я, поймав себя на ощущении стыда, привкус которого до сих пор оставался на моей памяти.

- А как же наше первое знакомство? Не уж-то тебе не было приятно? – в движениях парня были чисто звериные повадки, как бы ни хотелось на него сейчас злиться, в данный момент я сдерживать себя почти не мог.

- Забудь, - убедительно ответил я, стараясь отойти на максимально безопасное расстояние, не замечая того, что сам загоняю себя в тупик.

- Не могу, память, видите ли, долгая, - играючи усмехнулся он, почему-то в этот момент нагоняя на меня ещё большее раздражение.

- Не вздумай подходить ближе, - угрожающе заявил я, чувствуя, как мои слова сравнивают с лепетом ребенка.

- Делаю шаг и ничего мне за это не будет, - шагает навстречу.

- Затем ещё один, - улыбается.

- И ещё, - смеется.

- Уже четвертый, мне продолжать? – ехидно ухмыляется, поправляя ворот водолазки.

- Хотя, можешь не отвечать, - буквально налетает, ускоряя шаги и оказываясь на пионерском расстоянии рядом со мной, делает последний, контрольный, шаг, за что тут же получает коленом в живот от меня.

В прыжке отскакиваю от него, даже не улавливая боковым зрением момент, когда парень резко разворачивается и, ухватившись за мою талию в воздухе, впечатывает к зеркалу, заставляя копчиком и задницей прочувствовать всю мощь здешних раковин.

- Отъебись, - отпихиваю его рукой, размахиваясь при этом со всей силы, из-за чего в ту же секунду слышится жуткий треск.

Сначала я хотел было остановиться, боясь, что мог сломать ему что-то, но наблюдая за ещё большей активностью парня, понял, что к черту…

- Аналогично, - выдает он, вводя меня в ступор: ведь именно это он начал первый, да и смысл его слов мне не понятен вовсе.

- Да ты достал уже, не путай меня с той легкодоступной швалью, что встречается тебе на каждом углу в твоей жизни, - получаю удар в ответ, чувствуя, как из губы обильной струей вытекает кровь.

Рассек.

- О чем ты, детка? С кем я, прости, должен тебя путать? – заносит кулак вновь, заставляя меня, от нечего делать, согнуться и с разбега, сбить его с ног. - Правда глаза колет… - не унимается он, вот только закончить не успевает, получая от меня очередную затрещину, а затем ещё одну.

- Урод.

- Псих.

- Взаимно.

Отлетаю на пару метров, сносимый его ногой, больно ударившись затылком о что-то, на секунду теряю всякий ориентир, улавливая слухом лишь приближающиеся шаги.

- Вставай, - вместо того, чтобы ответить на секундное проявление жалости с его стороны, резко хватаюсь за протянутую руку и тяну на себя, сваливая парня с ног.

Не знаю, сколько бы ещё продолжалось это месиво, которое наверняка бы не закончилось простыми синяками и ссадинами, если бы не руки парня, что зайдя в туалет с одной целью, нашел себе другую. Разнимая нас, незнакомец схватился руками за ворот рубашки, разводя обоих на максимально возможное расстояние.

- Что вы тут устроили? – раздается на удивление строгий и сердитый голос.

Поворачивая голову, чтобы взглянуть на его источник, замечаю парня, зеленые глаза которого пронзительно смотрят на Тиса, а затем переводят взор на меня.

Сколько я не видел Иззи? Чуть меньше месяца? Да и не ожидал увидеть. После последней встречи, он будто бы исчез из жизни студентов: его лекции заменялись другим преподавателем, что заставлял чувствовать всех присутствующих эту странную атмосферу незнаний, которой так и тянуло от педагога.

В клубе его так же никто не видел, хоть я не спрашивал и особо не интересовался по этому поводу, это не мешало другим. Не раз приходил к ребятам, заставая их во время разговора, в котором фигурировало его имя. Вот только никому в голову не приходило проведать парня, узнать, что с ним случилось.

Я же…

Мне же это было не нужно.

- Ничего, - хором отвечаем ему, в этот момент противно морщась от резкого голоса друг друга.

- Пусти, - дергает плечом Тис, вырываясь из хватки Иззи. – Терять с вами время – скучно, - как будто бы ничего и не было, словно ничего не случилось, просто берет и уходит, громко хлопнув дверью на прощание.

- А ты? – на этот раз голос обращен только ко мне, понимая это, пробегаюсь взглядом по помещению, оценивая степень его разрушения, примечая при этом его непопулярность: за все это время никто сюда так и не зашел.

- Я, - утвердительно отозвался сам, ещё и кивая в подтверждение своих слов.

- Что «я»? – угрюмо спрашивает парень, почему-то не собираясь отставать от меня. – Из-за чего весь сыр-бор?

- Из-за точки, - на автомате отвечаю я, морщась от противных ощущений во всем теле.


Комментарий к Глава 10.


========== Глава 11. ==========


Пройдя по всей длине коридора, мы уткнулись носом в тупик, останавливаясь рядом с ржавой, вдобавок чем-то облитой, кажется, краской, дверью. Я просто стоял и молчал, не совсем понимая, зачем мы сюда пришли.

Когда Иззи выводил меня из того треклятого сортира, попросил подождать его у развилки между двумя входами, один из которых вел обратно в клуб. Он отлучился совсем ненадолго. Вернулся, держа в руке связку ключей.

- И что дальше? – не удержался я от вопроса: почему-то не хотелось быть зажатым в углу второй раз за день ловя очередные оплеухи.

Парень как-то странно повел носом, разводя руками, а затем, вдруг собравшись, кивнул в сторону второго выхода.

И я пошел.

- Слушай, так и будешь молчать, - поинтересовался я, искоса поглядывая на стройное тело парня, что на данный момент находилось в жутком напряжении, а лицо выражало лишь сосредоточенность.

- А смысл с тобой о чем-то разговаривать, если толковой информации я не получаю, - абсолютно ровно проговорил он, впуская меня внутрь небольшой комнаты.

Не думаю, что когда передвигался по сырому коридору, был готов увидеть то, что оказалось за дверью: самые дешевые светлые обои, стык в стык поклеенные на очередную обшивку картона, под которой скрывались изуродованные стены подвала. На потолке небольшая лампочка, отгороженная прозрачным плафоном, создавая некий эффект люстры. Большой деревянный, возможно, компьютерный стол, но без верхних стеллажей. И одинокий диван, накрытый сине-серой тканью, заткнутой в стыки между сиденьем и спинкой.

- Знаешь, я ведь тоже не обязан с тобой сюда тащиться, но я ведь пошел, - оглядываясь, продолжил я, без приглашения усаживаясь на деревянный стул с высокой спинкой, что стоял рядом со столом.

- Мне-то как-то фиолетово, что ты притащил свои корявки сюда или нет, не мне одолжение делаешь, а себе, - спокойно ответил парень, стряхивая с русых волос налетевшую побелку.

Недолго думая, он подошел к небольшому выдвижному шкафчику, погремев внутри него, достал пару знакомых медицинских вещей и, с грохотом задвинув, подошел ко мне, впихивая в руки круглое зеркало, предварительно смахивая с него пыль своим рукавом. – Держи, посмотри на себя, - с долей укоризны говорит он, усаживаясь рядом. На стол.

Пробегаю взглядом по залитому кровью лицу. Красавчик, что ещё тут скажешь: от удара лопнули сосуды в носу, из-за чего кровь далеко не ровной струей стремительно вытекала из одной ноздри, налипая мерзкой запекшейся коркой на кожу. После того, как Тис вмазал мне, рассекая губу, я даже не обратил внимания на ещё один источник, из которого так стремительно вытекало моё ДНК.

- Ну, что ж, могу сказать одно – в таком виде в музей меня точно не пустят, - улыбнулся я, тут же морщась от саднящих ощущений на уголках губ.

Иззи оторвал достаточно большой кусок марли и, тщательно намочив его перекисью, сунул мне в руку.

Не знаю, что так сильно взбесило его: моя медлительность, с которой я вытирал кровь со своего лица, размазывая её ещё больше или же в нем просто проснулся ребенок, который в детстве не доиграл. Но через минуту розовая марля уже была выхвачена из моих рук, а я ловил на своем лице прикосновения. Движения были четкими, будто все шло строго по плану: ни сантиметра в сторону.

- Спасибо, - не удержался я, когда парень отстранился, выкидывая использованную марлю в урну, что стояла за столом.

Он хотел было вновь что-то съязвить, но столкнувшись с моим побитым взглядом, выдохнув, опуская глаза куда-то в пол, просто ответил:

- Не за что.

Было неловко вот так просто сидеть: я не знал, что ещё добавить, чтобы поддержать разговор, который не клеился с самого его начала, Иззи же просто всматривался в обои, будто бы за пару минут нашего нахождения в этой комнате их кто-то переклеил.

Опустив взгляд на свои ботинки, я перевел взор на пол, цепляясь взглядом на редкие капли крови, которые вели прямо к тому месту, где сидел Иззи. Сначала я думал, что я сам наследил, когда заходил сюда, но прокрутив в памяти эти короткие моменты, понял, что не приближался к той части стола, где сейчас ошивался парень.

- Эй, - выводя темноволосого из ступора, позвал его я. – Покажи-ка руку, - не чувствуя, как хмурю брови, с каким-то странным недовольством и подозрением, отдал команду.

- Зачем? – непонимающе пробормотал парень.

Вот только слушать его я не стал, отбросив мокрую марлю, которой вытирал кровь с рук, используя вместо платка, пододвинулся к парню на стуле и, потянув его руку на себя, задрал рукав рубашки вместе с тонкой кожаной курткой.

Неглубокий, но сильный порез красовался на бледной коже, кровь, как и до этого на мне, успела слоями раскрасить часть руки, оставляя редкие просветы.

- Это мы тебя задели? – почему-то пришел мне довольно нелогичный вывод в голову, ведь если раскинуть мозгами и вспомнить, то до парня дело даже не дошло, да и не смогли бы мы так, оставив целыми рубашку и куртку, задеть его руку.

- Нет, - без каких-либо эмоций ответил он, отворачиваясь к столу, чтобы нащупать за кучей мусора, что лежала на его конце, зажигалку.

Сжав губами скрученную импровизированную сигарету, парень тут же поджёг её, вдыхая в себя белый густой дым, фильтруя его в легких и тут же вальяжно выпуская через нос.

- Будешь? – протягивает мне, а я понимаю, что он просто хочет сменить тему.

И почему-то не задавая лишних вопросов, молча соглашаюсь с этой идеей, ведь все равно успею узнать позже, если возникнет интерес.

Не рискую мокрыми руками брать сигарету, принимая её из его рук, закрыв глаза, неглубоко затягиваясь, задерживаю дым в легких. Отрывая новый кусок марли, смываю кровь с руки парня, пользуясь его доверием и занятостью.

Выдыхаю, чувствуя как перед глазами, словно светлячки, мелькают вспышки разных цветов. Ощущения уже настолько привычные, что в голову начинает закрадываться мысль: «Как я жил без этого раньше?» Спешно отгоняю её от себя, стараясь не поддаваться таким мыслям, которые могут натолкнуть на весьма не позитивные рассуждения и выводы.


***


-Не знаю, я пришел к этому выводу совсем случайно, - Иззи сидел на диване, закинув ноги на стул, на котором совсем недавно находилась моя туша. Я же стоял напротив парня, внимательно вникая в смысл нашего весьма заумного разговора.

Не помню, как потерял тот момент, когда из состояние «молча» мы перешли в «неплохо бы и поговорить», выбрав, к тому же, самую философскую тему, на которую наткнулись чисто случайно. Как? Я до конца не понял.

- Я тогда заканчивал школу, честно говоря, до того дня, я судил о людях опираясь только на внешние качества. Считал, что вид человека может рассказать чуть ли не все о его внутреннем мире, интеллектуальном состоянии, но как сам понял позже, я ошибался. В тот день, вернувшись со школы после уроков, я понял, что выбегая из дома утром, оставил ключи в тумбочке. Мама всегда уходила чуть позже меня, возвращаясь домой ближе к вечеру, - продолжал Иззи постукивая длинными пальцами облаченными в серебряные кольца по своим коленкам. – Мне пришлось просидеть на лавочке возле дома до их прихода. Скучные часы ожидания родителей, вскоре сменились увлеченным подслушиванием чужого разговора: у соседнего подъезда сидели три парня. Их внешний вид соответствовал ребятам с «черного района», которых принято было считать стандартными хулиганами, главная цель пребывания которых – уличные разборки, - он почесал нос, закрывая глаза. Мне казалось, что он вновь воспроизводит картину в памяти, из-за чего самому захотелось пофантазировать на эту тему. Вот только как бы я не старался, маленького Иззи мне было представить сложно, поэтому на месте ученика одиннадцатого класса у меня сидел тот образ, который в данный момент находился напротив.

- Интересно, что же заставило тебя поменять мнение на их счет, даже вообразить не могу, - вмешался я в его монолог, подходя ближе и протягивая парню скрученный косяк, дожидаясь пока он подкурит его, чтобы затем втянуть дым в свои легкие, присаживаясь рядом.

- Так вот, - продолжил он, блаженно прикрывая глаза, немного приоткрыв рот, позволяет дыму столбом, словно пар, подняться к потолку. – Ты даже представить себе не можешь, о чем они так яро дискутировали: парни обсуждали политику разных королей. Они сравнивали политику короля Норвегии, Швеции, Дании – КнудаII, рассуждая о том, что этот монарх был одним из первых, кто сумел с помощью династических браков, вывести формировавшуюся страну на передовой уровень, устраняя возможность внешней угрозы. Говорили об ИванеIII – князе древнерусского государства, один из троих осуждал годы его правления, говоря о том, что он в буквальном смысле «лизал зад» Монгольскому нашествию в четырнадцатом веке, остальные же, наоборот, утверждали, что именно благодаря его заслугам, большая часть капитала оставалась в государстве, а набеги племен сводились к минимуму. Короля Франции Людовика XVI, который прославился своей слабохарактерностью: первый в своем роду правитель, на которого давили даже мелкие невзрачные сословия. И так далее. Помню, что ФридрихуII, они тогда уделили больше всего внимания, считая, что этот король Пруссии заслуживает его больше, чем все остальные. Я просто сидел и заворожено слушал, ведь их диалог был насыщен богатыми словами, они оперировали различными терминами, многие из которых мне, увы, были непонятны. Создавалось такое впечатление, что они участники какой-то исторической программы, цель которой донести до поколения все прорехи в биографии великих королей и князей, - улыбался Иззи, продолжая свой увлекательный рассказ.

- Только не говори, что именно в этот момент тебе в голову пришла мысль, стать в будущем учителем химии? – усмехнулся я, всматриваясь в такое расслабленное лицо парня.

- Нет, я вообще в школе терпеть химию не мог, просто при поступлении сумел написать профилактическую работу и тест по этому предмету на уровне тех, кто собирался с этой специальностью жизнь связать, - начал он очередную историю о своей жизни. Вот только, на удивление для самого себя, мне было отнюдь не безразлично: скучной она не была, рассказ увлекал, а возможность узнать о нём чуть больше, чем обычный ученик, меня привлекала. – Помню, как меня нашли третьекурсники, которых отправил на мои поиски декан. Он сам тогда предложил мне сменить специальность, обещал придержать место для меня, чтобы дать мне возможность обдумать да с родителями посоветоваться. В итоге, как видишь, я согласился. И не жалею об этом. Работа для меня не в тягость.

- Ну, прям история «Золушки»: и трудился он долго и усердно, да сошла на него благодать божья, озарение освятило его сознание, и в ту же ночь он стал Владыкой Химии.

- Прям Владыкой?

- Ага, более чем. Хотя, это у тебя спрашивать надо, - согнув ноги в коленях, я немного пошевелил пальцами в ботинках, сжимая и разжимая их, пытаясь при этом ещё максимально натянуть ступни: ноги затекли ужасно, поэтому недолго думая, я подвинулся к Иззи чуть ближе и просунул ноги на стул.

- Охерел? – тут же было брошено мне, а на мои ноги было устроено покушение, организаторами которого являлись ботинки Иззи, собственно, как и исполнителями.

- Кто-то с жиру бесится, что ли? – усмехнулся я, вновь сдвигая ноги парня к краю. – Тут и на третьего места хватит, так что уймись.

- Я и не начинал, просто посоветовал убрать ноги с моего стула, - гордо заявил Иззи, доставая пакетик с его темно-зеленым сухим содержимым.

- С твоего?

- Дай-ка подумать, да, с моего, - не сводя взгляда с полупрозрачной пленки, ответил он.

- Здесь нет ничего твоего, - упорно настаивал я на своем, наблюдая, как Иззи, вдоволь насмотревшись, решает отказаться от очередного «свертка», засовывая пакетик обратно в карман куртки, застегивая его на потертую молнию.

- Есть, - я столкнулся с этими уверенными зелеными глазами, на секунду мне показалось, что мы вовсе не шутим: он был столь убедительным, что даже я подумал о том, что неплохо было бы отстать от него. Но это была лишь мимолетная слабость. Я решил не сдаваться и продолжить:

- Что?

- Стул!

- Он не твой, эта комната Клеменса, значит и стул его, - поставил я его перед фактом, довольно ведя носом в сторону объекта нашего страстного спора.

- Комната может и Клеменса, а стул мой, - мне, кажется, или сейчас мы все больше напоминаем тех дворовых парней, что не поделили игрушечный грузовик в песочнице, из-за чего разразилась великая война, поделившая бедный кусок земли на два фронта.

- С какого?

- С такого.

- Ты как ребенок, - все же озвучил я свою мысль, продолжая наблюдать за парнем: уж больно мимика выдавала все его эмоции – настоящий сангвиник.

- Ой ли.

- Ещё язык покажи, - усмехнулся я. - И все же, с чего эта деревяшка твоя?

- С того.

- Гениально, - теперь моя очередь была ловить на себе удивленный и подозрительный взгляд зеленоглазого, к которому вскоре добавился ещё и настоящий азарт, словно у него в руках флеш рояль.

- Аргумента, что я положил свои ноги сюда первый, будет недостаточно? – бровь парня вопросительно изогнулась, придавая выражению его лица необыкновенную эмоциональную точность.

- Нет, - сказал, как отрезал.

- Тогда, просто думай, что этот стул мой. И закроем тему, - парень облокотился на спинку дивана, устроившись поудобней, специально запихивая ноги ближе к сиденью. - И… ноги с моего стула убери.

- Нет, если я остановлюсь на той точке зрения, что он твой, то ты так и будешь занимать это место. Поэтому я больше склонен к тому, что ты взбесишься и вскочишь с этого места, чтобы навешать мне пиздюлей. А тут…

- Тут? – не удержался от скоропостижного вопроса Иззи.

- Будет работать уже морской закон: «Кто с места встал, тот стул потерял».

- Не боишься вновь начать кровоточить? – ехидно, словно лиса, улыбаясь, проговорил он.

- Это угроза?

- Ни капли.

- Слушай, ну и сколько мы так на одном месте продержимся? – мой мозг начал закипать – нервы решили напомнить о себе, будто их только что разбудили громким ударом в самый большой набат.

- А ты не держись.

- Я и… Да, блять. Иди в жопу, - фыркнул я, опуская голову, из-за чего волосы закрыли часть лица.

- Что, прям сразу? – не скрывая удивления в голосе, продолжил еблю моего нежного мозга парень, из-за чего я все больше и больше начинал беспокоиться за уровень будущего образования страны, ведь этот чудак, безусловно, имел на него влияние.

- Э. Блять. Нет. Я не это хотел… - как ребенок, растерялся.

- Да, оно понятно. Подготовка нужна. Клизма, все дела, - к моему дикому ужасу выдал Иззи, заставляя меня давиться собственной слюной.

- Плохая шутка, - угрюмо выдал я, проводя кончиком пальца по израненной губе.

- Обиделся? – спросил темноволосый, продолжая корчиться от смеха.

- Обижают в жопу, а я огорчился.


***


- Рад был помочь, - Клеменс забрал из рук Иззи ключи, опуская их в свой узкий карман на жилетке. – Куда сейчас направляетесь? – спрашивает он, продолжая разливать по мизерным стопкам ликер в три разных слоя.

- Я домой, - пожав плечами, ответил я, растягиваясь на столе, словно разлитая лужа алкоголя.

Светловолосый, отдав девушке пару стопок, протянул вслед зажигалку и, принимая купюру, вернулся к нашей беседе.

- Я тоже, - тут же добавляет Иззи, растягиваясь в какой-то подозрительной и странной ухмылке.

- Домой? – переспрашивает парень, видимо, упустив из виду первые два предложения парня.

- Да, - вдобавок кивает Иззи. – К нему, - между слов добавляет он.

- С хуя ли? – меня будто бы водой окатили, возвращая к жизни.

- С туя ли. Пошли.

Я занял ровную позу на стуле, продолжая с явно вытаращенными глазами пялиться на Иззи, ожидая от него продолжения.

Вот только его не было, парень просто поднялся со своего места, протянул Клеменсу руку для пожатия, а затем, поправив на себе куртку, кивнув мне, пошел по направлению к выходу.

Мне ничего не осталось, как просто пойти за ним.


Комментарий к Глава 11.


========== Глава 12. ==========


Тонкое и нудное пиканье микроволновой печи вывело меня из омута мыслей, заставляя в ту же минуту подняться со стула, на котором я сидел, и подойти к машине, чтобы избавить свои уши и уши гостя от противного писка. Пицца, которую мы купили по дороге в каком-то подозрительном магазине, была полностью подогрета, из-за чего сыр, от большого шока, плавившись, стал выползать за края теста.

- Мда… - не нашел я больше слов, глядя на то, что творилось внутри печки: все стены были в тонких оранжево-красных брызгах.

- Чего там? – спросил Иззи, поднимаясь, чтобы, не дожидавшись моего ответа, сразу подойти и лицезреть картину собственными глазами. – Мда… - протянул он вслед за мной, когда увидел эту бурную смесь, которую по идее мы должны были с ним съесть. – Просто верх кулинарного искусства.

- А то, - подтвердил я. – И все же я говорил, что нужно было дойти до круглосуточного супермаркета, там наверняка бы без таких казусов, гляди и обошлось бы, гляди и поели бы, - пожал я плечами, сдувая с глаз налетевшие волосы.

- Ну, если ты не будешь, - как-то довольно протянул Иззи, доставая из микроволновой печи тарелку. – То мне достанется больше, - пицца уже была разрезана на кусочки: он вытянул один и засунул себе в рот так далеко, как только смог, при этом ещё, зажимая его зубами, попытался улыбнуться во все тридцать два зуба. На удивление – у него это получилось.

- Стоп. Я тоже хочу, - прослеживая взглядом за ним, утвердительно заявил я о своем намерении.

- Чего ты хочешь? – делая вид, что не понял меня, спрашивает он, вытягивая из пиццы уже второй кусок.

- Я хочу, чтобы при повороте краника в ванной вода регулировалась равномерно, а не как обычно, - присаживаясь рядом и подминая под себя ноги, уверенно ответил я, снимая с руки резинку и забирая волосы в хвост.

- Остришь?

- Горчу, - выхватив из его рук третий кусок, я откусил от него и потянулся за чаем.

- Слушай, а ты никогда подстричься не думал? – в процессе позднего ужина, задал довольно необычный, но ожидаемый вопрос Иззи.

- Не знаю, я, конечно, не придерживаюсь определенных взглядов, но на данный момент мне, действительно, больше нравится носить длинные волосы.

- Переубеждать тебя не буду, просто как-то странно видеть такого подтянутого парня с копной волос на голове.

- А что, по-твоему, лысым лучше? - чувствую, как нос морщится от смеха.

- Нет, но с другой стороны ты на треть головы лысый. Точнее был им, не сразу же это отросло, -Иззи коснулся рукой коротких прядок волос, что остались на видном месте, после того как я завязал с ношением ирокеза.

- Обещаю, если свидимся, то когда-нибудь я подстригусь да покороче, - отлучившись на минуту, предварительно поставив чайник, я сходил в свою комнату, чтобы в шкафу отыскать легкую футболку и шорты: в доме было жарко. Переодевшись, я вернулся обратно.

- Раз уж разговаривать не о чем, могу я спросить? – разливая чай по кружкам, обратился я к Иззи, который закинув обе ноги на мой стул, удобно расположился на угловом диване: пришлось садиться рядом.

- Спрашивай.

- Что у тебя случилось?

- В смысле? – отпивая чай, переспросил Иззи, заставляя меня в очередной раз понять, что я люблю вводить людей в недоумение.

- Ну, пропадаешь где-то. На работе тебя не видно. В клубе и след простыл. Явился так неожиданно, да ещё весь…

- Весь? – бровь парня резко поползла вверх, а губы скривились в легком подобие улыбки.

- Побитый что ли… Эти ссадины на руках, большой порез, уверен, что все дело на руках не закончилось, - тут-то я понял, что начал лезть не в свое дело, лицо парня резко стало сосредоточенным, взгляду будто вмиг вернулась ясность, казалось, что этой дымки на мозгах больше нет, а я сейчас за свою любознательность получу по шее.

- Это личное, - убирая руку под стол, ответил он: я ненароком поймал взглядом напряженные вены на запястьях, понимая, что сжал он их в кулаки.

Неужели все так печально?

- Давай так, я не спрашиваю тебя, но ты, чтобы зазря не сидели, придумываешь новую тему для нашего разговора, - усмехнулся я, хлопая по плечу парня, понимая, что от этой напряженной атмосферы самому не по себе стало.

- Договорились, - Иззи на минуту завис, кажется, подобрать подходящую тему для общения оказалось весьма затруднительно.

- Мы можем начать с элементарного, если хочешь, - предложил я, и парень согласился.

Во время разговора мы плавно перекочевали в мою комнату, усевшись прямо на полу, даже не включая свет, мы просто обсуждали все подряд, все то, что только могло прийти в голову.

Иззи я не видел, лишь интонация его голоса помогала улавливать его мимику, что рисовало моё воображение.

Вот он поджимает губы, когда пытается сделать сосредоточенный вид. Вот на щеках появляются ямочки, когда губы растягиваются в улыбке, а на лбу показываются еле заметные складки.

Эмоции людей настолько красноречивы, что порой я даже задумываюсь: неплохо было бы под конец жизни оглохнуть, чтобы только наблюдать за этой тонкой гранью человеческих чувств.

- Ромео и Джульетта? – переспросил Иззи, когда тема зашла о любимых книгах. – Прости, своего мнения я не навязываю, но это произведение мне ничуть не симпатично, даже наоборот.

- Объяснишь? Мне впервые доводится видеть такого человека, который не оценил его: встречаются, конечно, те, кто не читал вовсе, но это мелочи.

- Ты, правда, хочешь вновь услышать очередную историю из моей юности?

Сначала я кивнул, но вспомнив, что парень меня не видит, ответил:

- Иначе бы не спрашивал.

- Как знаешь, я-то не против. Как и все старшеклассники, я читал это произведение в школе, тогда у меня сформировалось о нем двоякое мнение, ведь половину из книги я совершенно не понял. Пьеса хоть и была доступна для моего мировосприятия, показалась мне какой-то сухой, просто вовремя не заинтересовался этим, не проникся, поэтому оставил. Через два года после того, как я окончил учебное заведение и уже являлся студентом второго курса, мне довелось побеседовать с одним священником – он то и открыл мне глаза. Если хочешь, - парень неожиданно обратился ко мне, коснувшись плеча. – Думай, что это навязанное чужое мнение, которое не является моим собственным, я не спорю, но этот разговор, встреча, изменили все. В этот же вечер я пришел домой, держа в руках книгу, не смыкая глаз, за ночь перечитал ее, проникаясь ещё большей ненавистью к главным героям. Роман о настоящем садизме: именно к такому выводу я пришел. Как? Как можно говорить о том, что это повесть о великом чувстве, возвышать его значение настолько, если там нет элементарных вещей: уважения и любви к родителям. Девушка, устроившая свои собственные похороны, даже не задумывается о том, что чувствуют в этот момент родители. Какие эмоции переживают, когда хоронят свою тринадцатилетнюю дочь. Об этом можно говорить бесконечно много, но все слова сведутся только к одному: Джульетта невозмутимо тупая ограниченная дура.

- Пизда, - не удержавшись, добавил я.

- Можно и так, - переглянувшись в темноте невидимо сталкиваясь взглядами, мы синхронно засмеялись во весь голос.

- Знаешь, - ни с того, ни с сего начал я. - Никогда не думал, что когда-то буду зависать в одной компании со своим преподом, - в пустоту усмехнулся я.

- Веришь, нет, но никогда не думал, что в этой компании будет мой ученик, хоть с тобой мы встречаемся гораздо реже, чем с профилирующими группами, от этого меньшей ответственности я не испытываю.

Комнату осветили фары, проезжающей машины: всегда удивляло, как их свет достает так высоко.

- И каково же это знать, что на твоих плечах лежит ответственность за то, что я из-за тебя день и ночь провожу в Подвале?

- Вот так здрасте, - неожиданно резко и бодро отозвался Иззи. – Из-за меня? Такое ощущение, что я тебя силком туда таскаю, принуждая пробовать все подряд. А вообще, мне показалось, или это именно меня не было там около месяца? – толкая меня в плечо, спросил парень, вновь поддаваясь смеху.

- Ну, ладно, - согласился я. – Все равно кто, мне там действительно нравится.

- Слушай, - еле слышно продолжил Иззи. – Ты бы не увлекался, не следует на этом жизнь прожигать: в студенческое время есть много вещей, которыми можно себя занять.

- Да ладно, - поправляя хвост на голове, делая туже, ответил я. – Не учи, я уверен, что это ненадолго. К тому же скоро сессия, времени там появляться совсем не будет.

Разговор скоро вновь вошел в прежнюю колею, лавируя между различными темами, на протяжении которых комнату озарял очередной громкий смех.

Каково же было в разгаре дня обнаружить Иззи спящим на полу, удобно устроившись на двух больших подушках.


Комментарий к Глава 12.


========== Глава 13. ==========


Две недели назад родители вернулись со своего довольно долгого путешествия. Мама по телефону часами рассказывала о том, как сильно понравились ей с отцом города, в которых они побывали, но как бы красиво там не было сердце все равно больше лежит к своим родным краям. Истинный патриотизм своей родины! Похвала. Да и только.

Не говоря родителям ни слова о своем приезде, я отстоял недолгую очередь в кассе за билетами, в тот же день отправляясь вечерним рейсом, чтобы утром уже быть дома.

Поднявшись на нужный этаж, высунув из уха купленный в проходе метро наушник, я осторожно постучал в дверь, прислушиваясь к шуму по ту сторону.

- Я прямо как знала, что сегодня нужно ждать гостей. А как же звонок матери? Предупреждение о скором приезде? – в дверях стояла невысокая женщина, в руках ее было кухонное полотенце, которым она тут же замахнулась на меня, чтобы несильно впечатать им прямо в лоб. Нахмурив свои брови, мама уже стояла, подпирая руками бока.

- Это вместо:"Сынок, как я рада, что ты приехал"? – усмехнулся я, все ещё не осмеливаясь перешагнуть порог. Мало ли. Под горячую руку попадать не хочется. – Если желаешь, могу перекантоваться ночь в гостинице, а ты сделаешь вид, что не видела меня, - разворачиваясь к ней боком, стараясь сдержать улыбку, строго заявил я. - Как раз оттуда позвоню и предупрежу тебя.

- Остроумный больно? Так бы и отвесила подзатыльник тебе, - все ещё не меняясь в лице, повела она плечами.

- Руку сломать не боишься, я вроде у тебя не такой маленький, чтобы меня бить. Или, может, за время моего отсутствия в этой семье что поменялось? Посвятишь?

- Не дождешься.

- Эй, так и будешь сына в дверях держать? - вмешался в разговор отец, явно обрадованный моему приезду. И почему-то мне так показалось, что неспроста.

- Думаешь, впустить? – не поворачивая головы в его сторону, спросила она, оценивающим взглядом рассматривая меня.

- Нет, мам. Я приехал отметиться, вот ты меня увидела: жив, здоров. Сейчас обратно поеду, - почесывая за ухом, отозвался я, подмигивая отцу, который за все девятнадцать лет моей жизни так и не привык к нашему с мамой спектаклю.

- Иди сюда - юморист мой, - наконец на ее лице появилась долгожданная улыбка, мама крепко обняла меня, затягивая в квартиру. Поцелуй в щеку был как всегда нежным, сразу повеяло ностальгией прошлых времен, когда я так стыдился перед друзьями вот таких вот маминых привычек. Сейчас же понимаю – дурак, была бы возможность вернуть время вспять, ни за что не отпускал бы ее без ответного поцелуя, как сейчас.

Протянув отцу руку, дождавшись крепкого рукопожатия, я приобнял его.

- Чай? Кофе? – послышался мамин голос, сопровождающийся громыханием на кухне.

- Воду? Воздух? – продолжил я, а папа закатил глаза: так всегда, мамин юмор он не воспринимал, поэтому её активность во время моего приезда принималась им весьма болезненно, за редким исключением – игнорировалась.

- Без последнего, с этим дефицит нынче, - ответила мама, заставляя меня вновь улыбнуться: здесь никогда ничего не изменится.

Снимая ботинки и проходя в до боли знакомое помещение, я сел на свое обычное место.

- Я, правда, не голоден, к тому же цель моего визита не набить живот, а пообщаться с вами, - следя за появляющимися на столе продуктами, между слов, заявил я, понимая, что не такая уж это и правда. - А то вы совсем обнаглели, сплавили сына учиться и рады. Как партизаны – никакой информации от вас не выпытать.

- Да нет, - повела мама плечами, а я подметил, что та совсем исхудала, оставалось лишь выяснить по какому поводу: недоедание или своевременная подготовка к лету, которое наступает обычно в середине весны. - Как видишь, не получилось сплавить до конца.


***


Запах ароматных булочек разносится по кухне, навевая воспоминания прошлых лет.

Помню, как в начальных классах у меня были из-за этого большие проблемы. Мамина страсть к кулинарии – моя болезнь не закрывающегося рта. Я спать нормально ложиться не мог, не съев хотя бы четыре булочки с джемом или с изюмом. Никто не возражал – я пользовался этим. В пятом классе смотря на себя в зеркало, громко выл в душе, понимая, что такого жиртреста ещё поискать надо.

Помогло?

Куда уж там.

Собственное самокритичное отношение к себе не стоило мне ровным счетом ничего. Никаких положительных исходов, благодаря которым я смог бы закрыться в тренажерном зале.

Все было совершенно иначе. Довольно типично. Довольно банально.

В конце пятого класса я уехал в лагерь, где познакомился с очень привлекательной и интересной девочкой. Наслушавшись разговоров и подстрекательств друзей, на свою больную голову пошел признаваться ей в своих чувствах. Боже. Что я только тогда о себе не услышал. Это сейчас, спустя годы, хочется сказать той юной особе «спасибо», ведь благодаря этому я взял себя в руки, за шкирку втаскивая на беговую дорожку. А тогда… Обида. Душевная драма. И, конечно, самобичевание на тему «на мне свет клином сошелся».

Это сейчас, имея за плечами такой опыт, я знаю меру вещам, все так же продолжая держать своё тело в тонусе, не давая мышцам вернуться в то удручающее состояние.

- Спасибо, - забираю с тарелки горячую булочку.

- Ну, рассказывай дальше, - мама села напротив, сомкнув пальцы в замок и опустив на них подбородок.

- Дальше? Напомни, на чем мы остановились, - запивая чаем сладкое повидло, спросил я.

- Кажется, последний вопрос касался учебы, - добавил папа, откладывая на стол газету.

Почему-то, когда я думаю на эту тему самостоятельно, результат оказывается весьма неплохой: с учебой все в порядке, проблем не имеется. Но ведь это иллюзия, и всматриваясь в мамины глаза, я понимаю, насколько сильно я ошибался, питаясь ею.

К грядущей сессии я совершенно не готов: уже не помню, когда в последний раз брался за конспекты. Не уверен даже, что таковые имеются в моих тетрадях в цельном состоянии.

Проводя все время в Подвале, даже не замечаю, как быстро летит время. Кажется, что только совсем недавно началась новая жизнь, я пришел в высшее учебное заведение, а уже прошло полгода. С ума сойти.

Но ведь родителям не стоит знать об этом. Я все исправлю, есть возможность договориться с одногруппниками, да и преподаватели на контакт идут, проблем не должно возникнуть.

- Учеба? Могу сказать, что скоро сессия. Сейчас, на данный момент, занят плотной подготовкой. Практически не выхожу на улицу, все же, как никак, первый учебный год: нужно показать себя во всей красе, - вру, как школьник, даже не краснея. Всматриваясь в любящий родительский взгляд, осознаю, что делаю это не зря: не хочется их расстраивать.

В кармане вибрирует телефон, секунда, и раздается громкий звук, сообщающий о том, что мне пришло очередное сообщение. Мама в спешке хватается за сердце, всем видом показывая, что звуковая партия её ужасно напугала, отец же просто повел плечами, продолжая пить кофе.

Открыв конвертик на экране, удивился: полученное смс было от Тайлера. «Сегодня предстоит поход к родителям, я даже не знаю, что говорить им. Мы сможем встретиться?» - как всегда, очередная незадача. Поднимаю взгляд на родителей, не отрываясь, набираю ответ: «Я не в городе, вернусь через два дня, но, кажется, у меня идея есть. Подожди немного, я позвоню. Если все сработает, то дам тебе примерное наставление», - убедившись, что сообщение дошло, я убрал телефон в карман, возвращая свой взор на родительские лица.

- Мам, пап. Тут такое дело, - начал я, почему-то сразу вспоминая комедийные фильмы, где вечно происходила неразбериха из-за того, что собеседники друг друга не так поняли. – Предупреждаю сразу, история не моя. Мне просто нужен ваш совет. Помощь, - отец кивнул, а мама одарила скептическим взглядом, но все же добавила:

- Чем сможем, тем поможем.

- Дело в том, что девушка моего друга беременна, - так я и знал, что начать этот разговор разумно не получится: глаза мамы уже поползли на лоб, даже не знаю, как она сдержала себя от очередной скользкой фразы: «Сынок, как ты мог. Кто она?» - Так вот. Они подождали, чтобы убедиться в том, что весь физиологический процесс достоверен, а организм не дал ложную тревогу. Девушка почти на третьем месяце.

- Сынок, переходи к сути проблемы, а то мне придется бежать в аптеку за валерианой, - отозвался папа, кивая в сторону сидящей матери.

- Понял. Не дурак. Так я продолжу? – оба кивнули. – Родителям они ничего не сказали, так как оба учатся в одном вузе, на одном курсе, понимают, что могут быть плачевные последствия. Как бы вы отреагировали, если бы я пришел и заявил о том, что у меня есть девушка, а у нас двоих есть ребенок. Ни на какой аборт мы не согласны. Жить мы будем вместе, но совесть мучает, что ж вы нам скажете?

- Знаешь, мать. Мне кажется, что все же эта история все-таки касается нашего сына.

- Вот и у меня такое же предчувствие. Сынок, она хоть хорошая? – с недоверием спрашивает мама.

- Ептыть… блин, - сквозь зубы. Прихожу в полную досаду, пожимая плечами в такт своим мыслям. – Как и думал, вы все же перевели под копирку этот шаблон на меня. Нет мама. Нет папа. Эта история не имеет никакого отношения ко мне. Я просто помогаю своему другу. Пытаюсь, - осталось только головой об стол удариться.


***

Вернувшись в свою комнату, опустившись на диван, что стоял рядом с окном, я дождался, когда на кухне возобновятся родительские голоса. Набрав номер телефона Тайлера, я приложил трубку к уху, слушая монотонные гудки.

- Говорить можешь?

- Могу, - ответил парень.

- В общем, я поговорил со своими родителями. Предупреждаю сразу: дело это было не из легких, ибо меня дважды сосватали с кем-то, но все же у меня получилось. Я ведь правильно понял, вы сначала к ее родственникам идете? – на всякий случай уточнил я.

- Да, наверное, да, - как-то неуверенно ответил Тайлер, однако внимание на этом заострять я не стал.

- Не буду врать тебе, говоря о том, что все пройдет гладко. Мы, как говорится, не знаем планов своих родителей и то, что возникнет у них в голове, когда вы придете, так же знать нам не дано… - я закинул голову на подлокотник дивана. – Но могу сказать одно: отец предупредил, что в первую очередь ее родители будут интересоваться твоими вредными привычками, которых, слава Богу, у тебя нет. Затем начнут копаться в уровне твоего образования, выясняя сможешь ли ты обеспечить их дочь среднестатистическими материальными благами. Поэтому, думаю, и с этим у тебя проблем не возникнет.

- А говорил, врать не будешь, где же обещанные неприятности, не может же все так пройти ровно прировно?.. – чувствую, как Тайлер сводит брови.

- Успокойся. Не истери. Я же не закончил ещё. Твоим потенциальным минусом является твое телосложение. Конечно, если ее предки ни какие-нибудь щуплые ботаны, то им явно не понравится тот факт, что парень их дочери такой костлявый, - честно ответил я, понимая, что тем самым могу обидеть друга.

- Верно сказал. Я и сам знаю, что никогда не отличался наличием силы в кулаках.

- Но ты не раскисай, если первые два пункта покорят ее родителей, то третий не должен вызвать у них должного негодования.

- Буду надеяться. Вот только, что с моими стариками делать? Они у меня достаточно консервативных взглядов, - сильный выдох в телефонную трубку на секунду глушит меня.

- Я вижу только один выход: монашка.

- Что?

- Аа… Ну, как тебе объяснить. Некий шаблонный образ девушек середины двадцатых веков: заплетенные волосы, минимум, а лучше полное отсутствие макияжа, скромная одежда, наличие покладистого характера. Все поведение человека должно говорить о том, что она дружит с рассудком, - голова после поездки жутко чесалась: следует обязательно сходить в ванную. Почесав всю черепушку, я переложил телефон на другую сторону, прижав плечом.

- Нас же потом раскусят с этим, и будет гораздо хуже.

- К тому времени у вас уже родится ребенок, не думаю, что счастливые бабушка и дедушка начнут разводить жаркую полемику на счет характера родителей, - в комнату постучала мама, я попросил Тайлера подождать.

- Сынок, тебе что-нибудь нужно? – спросила она, не заходя в комнату.

- Будет большой наглостью, если я попрошу тебя набрать мне воду в ванной. Хочу помыться, перед тем, как спать лечь, - улыбнувшись ей, я дождался, когда та кивнет, и вновь вернулся к разговору.

- Вот даже и не знаю.

- Чего не знаешь? – обратился я к Тайлеру, думая, что что-то упустил в нашем диалоге.

- Странно все это, чувствую себя вновь пятилетним мальчиком, даже тогда не было так страшно, как сейчас.

- Да успокойся ты! С другой стороны, что изменится в твоей жизни, если одна из родительских сторон вас не примет: деньгами вы от них не зависите, жизнь они у вас не отнимут, насильно что-то сделать не заставят. Так что успокойся. Помни, что самовнушение – великая сила.

- Силушка богатырская, - смех в трубку сообщает о том, что можно немного расслабиться.

- Сейчас-то ты чем занимаешься? – расплывшись по дивану, словно желе, я задрал голову к потолку.

- Одеваюсь, точнее, думаю, что надеть. Через полчаса мы должны быть у нее дома.

- Тогда почему ты все ещё здесь? Отключайся и пулей на улицу. Купи себе чего-нибудь прохладного – освежись. Только… это. Не водки. А то вся наша теория рухнет.

- Договорились. Я позвоню, как все определится? – с надеждой в голосе спрашивает Тайлер.

- Конечно. Удачи, - отвечаю я, сбрасывая вызов. Понимаю, что парню необходимо будет выговориться. К тому же мне самому невероятно приятно знать, что я могу быть полезным.

У них все получится. Ведь иначе быть не может.

Силой заставив себя подняться с дивана, я достал из верхний полки в шкафу полотенце и, поставив телефон на зарядку, отправился в ванную.

Опустив руку в воду, проверяя ее, убедился, что она нужной температуры. Вытерев запотевшее зеркало, я снял с себя одежду и, распустив волосы из хвоста, залез в ванну. Тело, уставшее от поездки, в буквальном смысле стало спускать напряжение благодаря колеблющейся из стороны в сторону воде. Я чувствовал равномерную циркуляцию кровеносной системы. Эти приятные ощущения на прохладной коже.

Недолго думая, коснувшись ногой краника, я выключил воду, мгновенно погружаясь по самую макушку, чувствуя, как намокают волосы…

Не знаю, как так вышло, но собственный поток мыслей привел тело в жуткое напряжение, организму же ничего не оставалось, как найти самый подходящий выход. Чувствуя, как член с каждой секундой набухает, становится больше, увеличиваясь в размерах, я вновь пустил воду, создавая в помещении шум. Закрыв глаза, пытаясь представить себя в более комфортной обстановке, чем в родительском доме, я опустил руку в воду, накрывая набухший член ладонью. Сжав основание в тугое кольцо, я шумно выдохнул, ощущая, как мокрые волосы пристают к лицу, а грудная клетка поднимается все чаще. Плавно ведя рукой вверх, то ускоряясь, то замедляясь при приближении к основанию, я закусил нижнюю губу, чувствуя покалывание на кончиках пальцев.

Резкими рывками доводя себя до желанной и такой близкой разрядки, я даже не заметил, как перед глазами воображение стало рисовать фигуру, которая с каждым разом становилась все четче и четче: высокий стройный силуэт, знакомые черты лица, узнать которые в такой спешке практически невозможно. Секунда за секундой. По телу разносится приятная ритмичная волна наслаждения. С трудом заставляю себя подняться на ноги, облокотившись одной рукой о кафельную плитку, прислоняясь лбом к холодной глади. Рука в последний раз соскальзывает вниз и поднимается вверх перед тем, как по члену проходит последний импульс, а ладонь наполняет теплая и вязкая жидкость. Так и замираю, пытаясь перебороть легкую дрожь, что прошла по телу, от увиденного в самый последний момент: все это время воображение рисовало светлые волосы, ровные черты лица, спортивное телосложение. Все это время оно рисовало лицо Тиса…


Downstait – Broken Dreams

Roadrunner United – The End


Комментарий к Глава 13.


========== Глава 14. ==========


День за днем летели, словно сумасшедшие…

Казалось бы, только недавно, в начале месяца, я ездил к родным домой, а сейчас календарь сменяет двадцать седьмое число марта. А это означает только одно: начало сессии в понедельник, ровно через три дня. Полное осознание моей неготовности не приносит в жизнь ярких красок, лишь наоборот, усугубляет ситуацию. Казалось бы, что мешало взяться все эти дни за плотную подготовку? Наступить на горло собственной прихоти и просто приложить максимум усилий, чтобы ничего не завалить… Но нет же, я предпочел бессонные ночи в Подвале и относительно частый прогул важных лекций. Сейчас же я безоговорочно пришел к полной заднице…

Остается лишь надежда на одно: «Да прибудет со мной моя хитрожопость»…

Кабинет наполнялся по мере пребывания всех слоев населения нашей группы: самыми последними зашли, впрочем, как и всегда, девчонка и трое парней, которым катастрофически не хватало времени на «покурить».

Преподаватель, стоявший в дальнем углу помещения, поливал свои любимые комнатные растения. Воспользовавшись его увлечением, я перекинул вещи на соседний ряд, опускаясь на пустующее место рядом с Тайлером. Вид парня, мягко говоря, был побитый: синяки под глазами от недосыпа, которые не смогла скрыть даже новая толстая оправа его очков, непривычно сутулая осанка и недовольное измученное выражение лица негласно сообщали о том, что ситуация в личной жизни парня не стала лучше.

И дело было далеко не в паранойе Тайлера, которая не давала ему покоя уже несколько месяцев.

Проблема заключалась совершенно в другом: после последнего разговора с родителями Кайли эйфория удачи просто вскружила голову парню. Уверенный, что беседа с его родственниками пройдет также успешно, он даже не подстраховался по поводу своего алиби и не продумал возможные нюансы, которые могли бы возникнуть.

И ясное дело, что удача его подвела: родители Тайлера были крайне недовольны тем, что их сын, вместо того, чтобы спокойно учиться, будет закрученный, словно вихрем, заботами, образовавшейся на днях, собственной семьи.

Никакая перспектива счастливо понянчить будущего внука или внучку не смогла позволить закрыть глаза отцу и матери на все. Не получилось даже немного сгладить углы их острого конфликта. Парень просто собрал часть личных вещей из дома и ушел из жизни своих стариков по-английски…

Ответ родителей не заставил себя долго ждать: через пару дней у Тайлера отобрали квартиру. По этой же причине он и вынужден сейчас коротать дни в студенческой общаге, где ему досталась не самая лучшая комната с не самыми лучшими соседями.

- Слушай, такое ощущение, будто вот-вот наступит конец света, - я попытался как можно осторожнее начать беседу, надеясь, что в ее середине парню станет хоть немного легче.

- Лучше бы это был конец, чем начало такой душевной драмы, - несмотря на меня, ответил Тайлер.

- Мне совершенно не нравится твой боевой настрой. Ну, не убивали же никого, к тому же у тебя появится отличный шанс доказать свою самостоятельность обеим сторонам, - я ткнул его в плечо, пытаясь подбодрить.

Преподаватель, закончивший любование своей живой природой, вернулся на свое рабочее место, всем видом показывая, что готов прочесть нам очередную лекцию: пришлось немного убавить звук.

- Я просто не понимаю, за что со мной так поступили мои родители. Я ведь всю жизнь делал то, что они хотели. Мной ещё никто и никогда так не манипулировал, как это делали они, - шепотом ответил Тайлер, открывая тетрадь, исписанную ровным аккуратным почерком: он даже на автомате соблюдает все правила каллиграфии.

- Да я сам, друг, не ожидал такой реакции твоих консерваторов. Все, конечно, в жизни бывает, но чтобы родители выбрасывали свое чадо на произвол судьбы, такого я не видел. Ругаться не буду, но скажу о том, что твои предки эгоистичные и нахальные люди, - я повторил за Тайлером тот же маневр, вынимая ручку из рюкзака, что лежал на полу рядом с партой.

- За все это время ни одного звонка, ни одного, - его глаза были настолько пустыми, что казалось, парень вот-вот потеряет самого себя.

- А ты? – я перевел взгляд на тетрадку, скрывая лицо за занавесом черных волос. – Пробовал выйти на контакт?

- Не поверишь, дважды: в первый трубку нарочно не поднимали, во второй сказали, что я ошибся номером, - на секунду стало страшно, я сам себе представил такую ситуацию. Что бы было, если вот так вот обошлось все с моими родителями? Если бы они отвергли меня, своего единственного сына? Увы, та боль, что на мгновенье возникла в груди, была лишь сотой долей того, что сейчас испытывал Тайлер. Я просто не мог прочувствовать всё его состояние, лишь понимать, сочувствовать. Пытаться помочь.

- Поэтому… я просто прекратил попытки. Кайли говорит о том, что все образумится, но она просто не знает моих родителей. Сейчас я думаю о том, что даже лучше, что с ее стороны вышло всё гладко. Я бы просто не вынес этого… А ей… Ей волноваться нельзя, - разговаривая со мной, успевает записывать все, что на фоне произносит учитель.

- Слушай, я предлагал тебе, но на всякий случай повторю ещё раз, если ты вдруг передумал, - изобразив на своем лице жалкое подобие заинтересованности, Тай кивнул. – Ты можешь ко мне переехать, места хватит, платить тебя я не заставлю, разве что за свет, - подмигнул я, смеясь в кулак, из-за чего со стороны создавалось впечатление, будто я кашляю.

Не хочу получать замечаний перед сессией, вдруг он злопамятный.

- А кто-то только что говорил про самостоятельность, - на лице светловолосого появилось легкое подобие ухмылки.

- А что? – удивился я, не до конца понимая, о чем он.

- Я перееду жить к другу. Платить за квартиру не буду. Как так то? Где же сила духа? Где же хваленая самостоятельность? – мы поймали на себе строгий взгляд преподавателя, мгновенно утыкая носы в тетрадки, создавая вид усердной работы.

- Хорошо, если ты так настаиваешь, то я могу отдать тебе половину квартплаты, пойдет? – не поворачивая головы, смотря прямо, продолжил я, стараясь не сильно палить себя и своего соседа: наш физик никогда не любил, когда нарушали эту тонкую атмосферу его пары.

- Возможно, первое время получится оплатить только половину, но потом, я обещаю, что осилю всю, - с какой-то надеждой в голосе отозвался Тайлер.

- Я не ослышался, ты согласен на переезд из своей вонючей комнатушки? Да, детка, ты не пожалеешь, моя квартирка– рай, по сравнению с тем, где ты жил, - усмехнулся я, делая невольный всплеск руками.

- Молодой человек, перестаньте так фривольно себя вести, - не стерпел седовласый, заставляя меня, изображая смущение, напялить на голову капюшон толстовки.

- Извините, - кидаю сквозь зубы, принимаясь рисовать в тетради какие-то каракули: в неловких моментах всегда так поступаю.

«Хорошо, никаких «после», договариваемся лишь наполовину, а то на большее я не согласен. Сегодня с вещами жду тебя у себя», - я написал на листке и пододвинул его к Тайлеру, дождавшись, когда тот прочтет, убрал его под тетрадь и, всунув один наушник в ухо, напрочь отдалился от предмета.


***


Последняя пара по химии началась с очередной лабораторной работы. Мужчина, заменяющий Иззи, кажется, питал особую страсть ко всяким экспериментам. Поэтому так усиленно заваливал нас ими на протяжении своих занятий.

Кстати говоря о Иззи. Он вновь пропал почти на целый месяц. На этот раз, как до меня довели, в его квартиру наведывались Ли и Джек, вот только никаких плодов их усердие не принесло: дверь оставалась закрыта в течение нескольких дней, даже записки никуда не девались. Потом кто-то сказал, что видел его в одном из супермаркетов города, Иззи был вполне адекватным на вид, даже веселым, поэтому затею с игрой в «CSI» все отложили на дальнюю полочку. Решив, что парень сам вернется, когда разберется со всеми своими жизненными трудностями.

Пока лаборант раздавала по партам различные колбочки, склянки с жидкостью и острые предметы, я, воспользовавшись тем, что занял место у окна, разглядывал пейзаж. Так странно было осознавать то, что в какой-то спешке, полном забытье я перестал замечать смену времен года, словно это все происходит где-то в другом месте… Разглядывая вид, на открывающуюся улицу, я устремил взгляд на одежду людей: на удивление она была по-весеннему легка. Хоть снег сошел ещё не во всех местах, температура была вполне сносной, чего я абсолютно не замечал, продолжая ходить в зимнем пуховике.

Минутная стрелка показывала половину. Педагог, написав на доске контрольное время, дал старт на выполнение работы, усаживаясь на первую парту, чтобы помочь одному студенту, который умудрился вытянуть самую термоядерную реакцию, по причине которой оставлять его без присмотра было весьма опасной штукой. Я же, продолжая слушать музыку, набивая в воздухе ритм барабанной дроби, воспользовавшись Интернетом на телефоне, приступил к заданию, рассчитывая хотя бы на похвалу новичка…

- Закончили, - не сводя глаз с часов на руке, четко произнес преподаватель. Скинув все ненужные тетради и принадлежности в портфель, я взял тетрадь с выполненным алгоритмом работы и положил её на стол учителю.

- Тайлер, - услышал я его голос, перед тем, как выйти из кабинета. Пришлось затормозить, внимательно вслушиваясь в слова мужчины. – Это занятие, которое я заменял у вас, было последним, на выходных я уезжаю на подтверждение аккредитации, поэтому эту работу и предыдущую, что вы выполняли, будет проверять Брайн, - «А вот это уже интересно», - подумал я, склоняясь над своим кроссовкам, попутно развязывая шнурки на обеих ногах. – Ты же староста в этой группе?

- Ну, да, - ответил Тайлер, подходя к столу, чтобы положить свою работу.

- Я могу поручить тебе работы вашей группы? Нужно будет сходить в бухгалтерию и узнать адрес вашего преподавателя, а затем отнести ему эту стопку на дом, - мужчина кивнул в сторону прозрачного полиэтиленового пакета, в котором лежали тетради.

- Дело в том, что мне сейчас совсем некогда, мне поручили подготовку к ближайшей сессии, я каждый день остаюсь тут, чтобы заполнить отчет на группу, - стараясь не взывать к жалости, прямолинейно заявил Тайлер, забирая свою сумку со стула и направляясь к выходу. – Извините ещё раз.

- Да ничего, найду кого-нибудь, - отмахнулся мужчина, складывая новую стопку тетрадей во второй пакет.

- Эй, Гир, ты идешь? – послышалось за моей спиной, и тут я понял, что пора бы уже разогнуть спину, иначе будет казаться странным, что парень просто так все это время сидел на полу.

- Иду, иду, - отозвался я, стараясь как можно больше мельтешить перед глазами преподавателя.

Когда же я вернулся к своему месту, обойдя его, делая вид, что проверяю, все ли убрал, за спиной прозвучал нужный голос:

- Гир, ты-то хоть, надеюсь, ничем сейчас не занят? – «Да, мужик, ты просто читаешь мои мысли», - раздалось победное в голове.

- А что нужно? – сымпровизировал я, вытаскивая из уха наушник и специально демонстрируя его перед глазами.

Собственно ничего нового я так и не узнал, забрав два пакета с заданиями, я, как и положено, спустился на первый этаж, чтобы узнать адрес, который мне и без того был известен.


***


Преодолевая один лестничный пролет за другим, поднимаясь по знакомому подъезду, я остановился на нужном мне этаже. Убедившись, что я по своей невнимательности, не перепутал дверь, нажал указательным пальцем на дверной звонок, отойдя на шаг назад.

На удивление… Да даже скорее к ожидаемому мной факту: мне никто не открыл. Постояв немного, рассуждая на тему «Что такое хорошо, а что такое плохо», я уже хотел было уходить, вот только вовремя заметил еле уловимую глазом щель между дверью и стыком, откуда падал желтоватый свет лампы.

На свой собственный страх и риск, зачем-то закрыв глаза, я просто потянул за ручку двери, опуская ее вниз. Железные врата так легко поддались, что я даже успел испугаться в попытке захлопнуть их обратно, но вовремя остановился. Изнутри квартиры послышались голоса.

Перешагнув порог, оглядываясь, я прошел внутрь, забыв о том, что нужно подать голос.

Привстав на носочки, крадучись я прошел к первой знакомой комнате, застревая в ее дверях: дома никого не было, свет горел только в коридоре. Кажется, что хозяин просто забыл выключить его. Ну, и заодно, по дурости, закрыть дверь.

Поставив пакеты рядом со стенкой, я развернулся к выходу, ощущая в груди непреодолимое желание покинуть эту квартиру. Вот только я не думал, что сделать этого мне не удастся. Не сделав и шагу, я получил сильный удар чем-то тяжелым в район затылка, чувствуя, как по телу пробегается холод, заставляя все внутренности леденеть на своем пути. Оседая на пол, я лишь успел заметить худощавую фигуру девушки, признав в ней ту, из-за которой когда-то Иззи спровадил меня из гостей… Ту, что выбегала из такси не расплатившись.


Комментарий к Глава 14.


========== Глава 15. ==========


- Ты сумасшедшая!

- Кто бы говорил.

- Зачем? Зачем ты это сделала, а если бы он умер? Тебе мало неприятностей, свалившихся на твою голову?

- Хватит на меня орать.

- Да я тебя убить готов.

- Я не виновата, что он влез в дом. А вдруг он вор какой-нибудь?

- В этой квартире больше всего на вора похожа ты… Вообще скройся с глаз моих, иначе, я обещаю, я больше не буду тебя покрывать.

Глаза получилось открыть с большим трудом. Веки раздирали слипшиеся ресницы, принося невозможный букет новых неприятных ощущений. Тело отзывалось тугой устойчивой болью. Потребовалось много времени, чтобы хоть немного прийти в себя.

Относительно.

Первым, что я увидел, были две пары ног, что усердно мельтешили перед лицом…

Всё это время я пролежал в скрюченном состоянии на холодном паркете, не реагируя ни на какой внешний раздражитель. Конечно, я не мог определить, как долго тут нахожусь, но судя потому, что меня даже не удосужились сдвинуть с этого места – мозг отключался ненадолго.

В попытке пошевелить онемевшей рукой, я случайно скрипнул ногтями по полу, кажется, этим противным звуком привлекая к себе далеко не нужное внимание.

- Эй, ты там жив? - обычно из-за такой халатности люди и погибают. И почему нельзя было поинтересоваться на этот счет раньше, может я тут уже коньки отбросил.

- Очнулся, - утвердительно осведомил смутно знакомый мужской голос в ответ женскому.

- Нет. Вам показалось, - я решил подать и свой: перспектива получить новые осложнения меня жутко пугала, поэтому стоило как можно быстрее убраться отсюда.

Язвительная фраза принесла лишь очередной дискомфорт, награждая тело очередным головокружением.

- Встать сможешь? – чувствую, как чьи-то руки касаются моих плеч, с осторожностью вытягивая тело вверх, заставляя подняться на ноги. Очутившись на уровне своего собственного роста, я понял, что сильно погорячился, давая оценку своему состоянию: к горлу подступил рвотный комок, а кончики пальцев задрожали, посылая табун мурашек по всему телу. – Эй, принеси воды, - было кинуто парнем белокурой девице, что с невозмутимым видом на лице, отправилась в сторону кухни.

- Может, ему из сливного бачка плеснуть? – не удержала она себя и от червоточины в своем голосе.

Когда я сумел поднять глаза, чтобы взглянуть в лицо парню, сомнений уже не было: передо мной стоял Иззи. Не знаю почему, но даже сейчас его голос продолжал казаться мне едва знакомым. Я, конечно, могу ссылаться на побочный эффект от удара, но точно в этом не уверен.

- Только потом не обижайся, если я заставлю тебя пить из унитаза.

Держась одной рукой за голову, стараясь не замечать этих словесных перепалок, я дернул плечами, чтобы отцепить от себя руки парня, а затем, подняв с пола два пакета, с невообразимой медлительностью наклоняясь и возвращаясь обратно, пихнул их в грудь Иззи.

- Вот, возьмите. Я свою задачу выполнил, позвоните в университет и доложите о том, что все необходимые бумаги у Вас, - мне стоило большого труда выговорить эту длинную фразу: с каждым словом, с каждым мгновением, когда я открывал рот, риск вновь потерять сознание или выложить весь завтрак на ковер становился неощутимо близким.

Не обращая внимания на поднесенный женщиной стакан, я развернулся в сторону двери, цепляя пальцами лямку своего портфеля, и направился к выходу.

- Стой, ты куда? – послышалось сзади, но я предпочел убрать в сторону повиновение и просто сделать задуманное: убраться из этой чертовой квартиры. – Подожди, - взглянув в зеркало, висящее на стене, я успел увидеть момент, когда Иззи выхватил из рук дамочки стакан и, сдернув с крючка свою куртку, уверенным шагом последовал за мной.

На первый этаж мы спускались в абсолютной тишине: не хотелось привлекать к себе излишнее внимание соседей и пары подростков, что курили между этажами, заполняя все плохо проветриваемое помещение густым дымом. Не задумываясь, я подошел к одному из парней, стараясь сделать выражение лица более умиротворенным, чтобы не пугать школьников.

- Сигареткой не угостишь? – вытаскивая руку из кармана и протягивая ее в сторону парня, что первый взялся за свою помятую пачку. – Благодарю, - засовывая за ухо обе палочки и, вернувшись к привычному спуску по лестнице, я вновь запихал руки в карманы.

Оказавшись на свежем воздухе, первым делом подмечая, рядом стоящее с лавочкой, дерево, я перекинул вторую лямку портфеля на плечо и подошел к стволу, расстегивая ширинку.

- Только не говори, что ты решил отлить прямо здесь, - присаживаясь на скамейку, продолжая держать в руке стакан, с какой-то осторожностью и в то же время с насмешкой спросил темноволосый.

- А что, не похоже? – проигнорировал я его, направляя струю к самому основанию ствола: не хватало ещё себя обрызгать собственной мочой.

- Начнем хотя бы с того, что на тебя смотрят.

- Ты что ли? Ну, так знаешь ли, мне не привыкать.

- Вообще-то я имел в виду, - Иззи повел взглядом в сторону подъезда, зрительно показывая на окно первого этажа.

Продолжая поливать бедное дерево, я взглянул через плечо в нужную сторону, замечая в окне бабушку с рыжим котом на руках, столкнувшись с ней взглядом, я приметил ее угрожающий палец обтянутый дряблой кожей, она мельтешила им из стороны в сторону, пытаясь казаться как можно строже. «Все старушки, живущие на первых этажах, кажется, в молодости работали учителями или воспитателями в детском саду. Иначе откуда у них такой отточенный жест. Да ещё этот взгляд… Аж до мурашек», - засмеявшись в удивление своим собственным мыслям, я настолько отвлекся, что даже позабыл о том, что продолжал стоять с расстегнутой ширинкой посреди двора.

- Может, уже приведешь себя в порядок?

- Может, перестанешь со мной разговаривать?

Я застегнул джинсы и, достав из-за уха сигарету, зажал ее между зубами, вспоминая о довольно удручающем положении вещей: зажигалку я оставил дома.

- Ты же не куришь? – обращаясь ко мне, Иззи подошел ближе, поднося ко мне нужную вещицу с уже зажженным пламенем.

- Я и не говорил, что курю или не курю, - подкуриваясь, ответил я.

- А что тогда?

- Так. Балуюсь, - пожав плечами, честно ответил я, присаживаясь на лавочку, боковым зрением продолжая наблюдать за старушкой, что от нервов, кажется, загладила своего кота до смерти.

- Будешь пить? – спросил Иззи, протягивая мне стакан.

- Знаешь, я мало доверяю той особе, да и тебе тоже. Откуда мне знать, что вы туда ничего не подмешали? – скептически взглянул я на парня, что вылил воду на землю, на которой уже начала потихоньку проклевываться молодая трава, пробираясь через заросли старой. Стакан полетел в железную мусорку, разбиваясь внутри нее, разнося по двору громкий звон.

- Что? Настолько богат, что кидаешься стаканами направо и налево?

- Нет. Но ходить с ним совершенно не намерен, - я даже не заметил, как Иззи занес руку на уровень моего уха, забирая последнюю сигарету. Зажав ее губами, он наклонился в сторону моего лица. Наблюдая в это время за голубями, что пытались среди ошметков семечек найти целые, я чуть не поседел, когда в такой близости увидел лицо парня. Отшатнувшись от него, чуть не слетая со скамьи, я обратился к нему с диким возмущением в голосе.

- Ты что делаешь?

- Пытаюсь зажечь сигарету, - он продемонстрировал мне зажигалку. – Не работает, - для убедительности он пару раз провел по колесику большим пальцем, послышались только жалкие потуги бедной вещицы, что полетела следом за стаканом в мусорку.

Высунув изо рта сигарету, выдыхая ровный столб дыма, не глядя, я протянул сигарету парню, чувствуя, как тот, сжимая рукой мое запястья, делает пару затяжек.

- Все.

- Я думал, ты ее оторвать хочешь.

- Хотел бы, уже давно оторвал.

- Не зарекайся.

- И не буду.


***


Скрывшись где-то во дворах, мы набрели на небольшую беседку, крыша которой была в больших дырах. Свет солнца просачивался прямо внутрь квадрата, слепя глаза. Мне и так было не по себе: организм все ещё отказывался приходить в норму, а после сигарет, кажется, совсем решил пошалить над сознанием.

- Что ты, как ребенок. Может, хотя бы повернешься ко мне лицом, - присаживаясь рядом, спросил Иззи, почему-то до сих пор не обретая желания отстать от меня.

- Я не ребенок. Я просто не хочу сгореть на солнце, а с этой стороны тень, - честно ответил я, держась обеими руками за живот, сжимая его как можно крепче. Ещё немного и я точно оставлю завтрак в песочнице.

- А чего ты тогда обижаешься?

- Знаешь, не каждый день тебя бьют чем-то тяжелым по голове, когда ты просто выполняешь поручение. И, кстати, что это было? – повернув в его сторону голову, спросил я, чтобы, когда тот ответил, я смог видеть выражение его лица.

- Одна из рабочих гантель… для рук.

- Что? – я чуть с перекладины не упал. «Они ударили меня гантелей?» - Заебись. И как вы мне только голову не разбили.

- И я спрашиваю: «Как?»

- Может, все же расскажешь, что у тебя происходит? – после длительного молчания поинтересовался я, пряча лицо за волосами и закрывая глаза. Странная усталость накрывала все тело, преодолевать которую становилось все сложнее.

- Зачем тебе это?

- Пф… Издеваешься? – я чуть собственной слюной не подавился. Как он может это спрашивать? – Знаешь, мне кажется - это мне только что от вашей семейки досталось. Так что я имею полное право быть осведомленным. Мне самому такая казусная ситуация не по вкусу, но что ж поделать. Умей вертеться. Поэтому… Мне нужно знать.

- Иногда лучше оставаться в неведении.

- С чего бы это?

- Так проще сохранить себе жизнь.

- Говоришь, словно тебя или меня убьют, узнай я правду.

- Нет, но мыслишь близко.

- А?

- Что «а»? Много будешь знать – скоро состаришься, - его рука потянулась к моему лицу, больно щелкая по носу пальцем: я даже не успел уклониться.

- Так, все, я пошел, с меня хватит, - я резко вскочил на ноги, понимая какую глупость совершил: голова чуть ли не взорвалась, кажется, мозг находился в таком состоянии, что стал долбиться о черепную коробку, заставляя ту хрустеть от такого напора. Непроизвольный скрежет зубов. Вновь свело челюсть. Хватаясь за голову руками, ощущаю на себе прикосновения Иззи.

- Сядь, ещё не хватало тебя на своем горбу тащить до больницы, - парень усадил меня на скамейку, облокачивая на железную спинку.

- Как будто больница находится в соседнем городе, - грубо ответил я. – Не обломился бы – дотащил, - с утверждением ознакомил я парня с его личным пунктом в биографии.

- Ладно… - через какое-то время, за которое я успел пересчитать все звезды, что мельтешили перед глазами, начал парень. – Если тебе так неймется и после… станет лучше, то я готов тебе рассказать.

- Ты так говоришь, словно я отбираю у тебя последнюю козу. Рассказывай уже…

Иззи уселся рядом, закидывая ноги на противоположную скамейку, что стояла с боку. Облокотившись на спинку, он наконец-то начал свой рассказ.

- Девушка, которую ты видел в доме, моя двоюродная сестра. Ее родители, мамина сестра и ее муж, несколько лет назад погибли в автокатастрофе. Милен тогда училась в старших классах. Какое-то время она пыталась пожить с нами, но ничего толком не получилось: у девушки очень сложный характер.

- Я заметил.

Иззи, словно пропустил мои слова, продолжая без паузы.

- Она продолжала жить в квартире родителей, часто заглядывала к нам в гости. Уже и не вспомнить, как мы начали общение, друзьями мы никогда не были, да и много общего между нами так и не нашлось, но что-то нас связало. Четыре года мы вели регулярную переписку. Я учился, она тоже. В ее письмах вечно присутствовала странная иллюзия счастья, а я в нее верил, доверяя каждому ее слову. Оказалось, что девушка завралась. Об этом я узнал, когда маме сообщили, что квартира сестры отбирается у Милен за долги. На время удалось усмирить бунтующую кровь девушки. Она уехала в провинцию: связь совсем оборвалась. Через три года после этого случая я узнал, что она занялась проституцией. Связей не хватило, чтобы отыскать ее. Поэтому оставалось просто ждать… Почему-то меня не отпускала мысль, что она должна появиться в моей жизни. Интуиция не подвела. Спустя полтора года она сама нашла меня. Как получилось, не случайно. Она влипла в очередную лажу, самостоятельно из которой выбраться не может.

- Что за история? – наблюдая за тем, как Иззи переводит дух, спросил я, потирая вспотевшие ладони друг о друга.

- Сперла у одного из клиентов большую сумму денег и какой-то ключ, который, понятное дело, нужен не для того, чтобы открывать почтовый ящик в подъезде.

- А где сейчас этот ключ?

Иззи поднялся, разминая затекшие ноги. Встав напротив меня, с удивленным выражением лица поглядывая на меня, он ответил.

- Думаешь, если бы я знал, то не попытался вернуть его? Она потеряла его в тот же день. А люди, которые недавно навещали ее, намерены заполучить его любой ценой.

«Вот это экшен. Вот это детектив», - подумал я, не озвучивая мысль вслух, чтобы случайно не обидеть его. Все мои фильмы с подобным сюжетом казались обычным литературным попкорном, жевать который, после рассказа Иззи, совсем не хотелось. Ведь здесь происходило все вживую.

Почему-то с этой мыслью стало как-то грустно…

- И как ты собираешься ей помочь? – поднимая глаза на темноволосого, спросил я, надеясь на бодрый и воодушевленный ответ.

- Попробую как-нибудь выкрутиться. В противном случае придется убить ее, чтобы она никому не досталась, - засмеялся Иззи, вдруг во мгновения ока став абсолютно серьезным.

Почему-то мне казалось, что так просто эта история не закончится.


Комментарий к Глава 15.


========== Глава 16. ==========


- Незачет.

Слова эхом отражаются от стен, с угнетающим и презренным выражением лица преподаватель отдает мне мою зачетку, не одобряюще покачивая головой. Несколько секунд всматривается в мои глаза, будто бы пытаясь отыскать там непонимание, растерянность и сожаление, не найдя, отводит взгляд в сторону, подзывая к себе следующего студента.

«Свободен», - я уже знаю свой приговор, поэтому не требую, чтобы в третий раз его вновь озвучивали.

«Незачет», - третья попытка оказалось очередным провалом, я не смог закрыть свою сессию, потому что не сдал самые весомые предметы на своем факультете.

Закрыв дверь за своей спиной, накинув на плечо лямку рюкзака, выуживаю из кармана телефон, чтобы набрать номер родителей. В первые два раза я так и не смог им сказать, не пересилил собственную трусость, ссылаясь на страх огорчить стариков. Но больше резину тянуть нельзя, да и поздно уже четвертого шанса не бывает, по крайней мере в этом заведении точно.

Подношу трубку к уху, прижимая как можно плотней, длинные гудки не успев начаться тут же сменяются на короткие: мама всегда так делает, с ее желанием экономить мой бюджет невозможно бороться. Практически мгновенно телефон разрывается от вибрации и мощной партии электрогитары: она всегда перезванивает сразу.

- Алло, - подал я голос, ответив на звонок.

- Здравствуй, сынок, - подозрительно тихим голосом отозвалась мама.

- Как твои дела? – решил я, что благоразумным будет сначала подготовить ее к разговору.

- Потихоньку, - голос, словно специально становился все тише и тише, так, что даже расслышать ее становилось все труднее. – Занимаюсь вот… домашними делами. А ты как, родной мой? – странная хрипота в тембре звучаний вдруг осеняет меня, заставляя тут же пропустить все выше ранее сказанное мамой и перейти к сути моих подозрений.

- Мам, - строго произнес я. – Ты заболела? – даже лицо не посмело остаться прежним, нацепив на себя гримасу недовольства.

- Немного, простудилась, - откашлявшись, ответила она, пытаясь, по-видимому, успокоить.

- А теперь говори правду, в твое «простудилось» Здоровый Лоб уже не верит.

- У меня грипп, - раскаявшись, призналась она, заставляя меня лишь тяжело выдохнуть в трубку. – Но я лечусь. Папа свозил меня в больницу. Мне назначили хорошие препараты, они помогают.

- И давно ты болеешь?

- Около недели, поэтому и говорю, что иду на поправку, - чувствую ложь в ее словах, но ничего не отвечаю. В этот момент я даже растерялся. Вскруженный своей учебой, я даже не позвонил родным, хотя раньше не пропускал возможности обменяться новостями хотя бы раз в неделю. Укоризненно взглянув на себя в зеркало на первом этаже, я засунул зачетку в карман, решив, что сегодня не стоит ещё больше огорчать ее: для начала ей следует поправиться.

- Я вот на тренировку иду, - пытаясь быть как можно мягче, сменил я тему. – Помнишь, я говорил тебе, что записался в одну из секций по выбору?

- Да. Кажется, это был футбол? – я уловил через трубку ее мягкую улыбку на губах.

- Да. Наконец-то стадион починили и все секции, кроме баскетбола – он проходит в малом зале в здании, возобновились, - я вышел на улицу, вдыхая свежий воздух: на деревьях уже наклевывались первые листы из набухших почек, солнечный свет пронизывал их прожилки, превращая в изумрудные крапинки.

Следовало быстрее дойти до дома, чтобы переодеться в спортивную форму и на автобусе доехать до стадиона, по желанию, прихватив с собой Тайлера.

- Ты только осторожней, хорошо? Ты же давно не играл, - мамино беспокойство я прекрасно понимал, наверное, даже, если мне было бы сорок лет, она все равно твердила мне об осторожности. И все это из-за одного весьма печального факта: в девятом классе на соревнованиях между школами я умудрился сломать себе ступню в двух местах. Кости были молодыми, и нога зажила быстро, но мама на то и мама, чтобы палить горячку на протяжение всего девятого и двух последующих классов. Без тренировок я упустил свой навык, вовсе перестал его нарабатывать. После того случая так и ни разу не выйдя на поле, я просто спасал нервы матери от возможных стрессов.

Тот факт, что я знал причину своей оплошности, ее совсем не устраивал, она была уверена, что, если подставили один раз, то подставят и другой. Спорить я не решился – себе дороже выйдет. Футбол был таким же хобби, как, к примеру, гитара или тренажерный зал, поэтому лишиться одного для меня не было столь весомой потерей.

- Все пройдет нормально. К тому же на соревнования нас никто не отправит и обычная игра, мама, поверь мне, останется обычной игрой, - успокоил я ее, выходя на прямую дорогу к своему дому: идти оставалось каких-то десять минут, если не сбавлять набранный темп.

Поговорив немного с ней о разных прелестях студенческой жизни, я отключился, воткнув в разъем телефона ещё живые наушники из перехода, включил музыку погромче и погрузился в сладкий ритм партии ведущих ударников.

Поднявшись по лестнице, встав перед своей дверью, я даже и не думал доставать ключи, сразу же дергая за ручку и опуская ее вниз, чувствуя, как та легко поддается. Тайлер уже неделю жил у меня, приходил он гораздо раньше, потому что все это время я мучился вопросом: «Как бы закрыть сессию?» - поэтому я часто попадал либо в самый разгар его кулинарной практики, в которой я принимал участие в качестве постоянной лабораторной крыски, либо к нам в гости приходила Кайли, и мне вновь придется скрываться где-то в недрах кухни.

Хоть и приводил он к нам ее всего дважды, но я чувствую, если так будет повторяться каждую неделю, то скоро можно будет заказывать в кухню новый диван.

- Я дома, - отвесил я дежурную фразу, скидывая с себя кроссовки.

- Иди скорей сюда, - слышу крик Тайлера, доносящийся с кухни, прислушавшись, улавливаю даже слабый уровень работы вытяжки: что-то опять готовит. Вот тебе и семейная жизнь, даже для нее нужна практика и желательно в отсутствие второй половинки: нужно запомнить.

Быстро перемещаясь в нужную сторону, захожу в помещение, из которого доносился крик, заставая самую невообразимую картину, которая только могла приключиться с этим местом: Тайлер в фартуке одной рукой держит дуршлаг с макаронами, промывая их под прохладной водой, а второй мешает выливающийся из всех щелей суп, кажется рассольник.

- Чего тебе? – подходя, перехватываю у него макароны, продолжая вводить кругообразными движениями под струей воды.

- Подержи, пожалуйста, - зажимаясь, просит он, передавая мне ещё длинную ложку, вымазанную всю в томатной пасте и масле.

- Ты куда? – спохватившись, спрашиваю парня, но развернувшись, понимаю, что того и след простыл: где-то в коридоре щелкает защелка и я понимаю, куда парень так торопился. Я помню как-то раз я посуду мыл, все руки были жирные и в пене от жидкости, а тут ещё и посрать резко приспичило, а на столе телефон ещё разрывается от звонка. Вот незадача была… - Можешь не отвечать, - решил я облегчить жизнь парня. – Слушай, - через какое-то время отозвался я, опустив макароны в вымытую кастрюлю и убавив огонь под супом. - … ты не хочешь со мной на футбол сходить, сегодня первые занятия?

- Может, я для начала выйду, а потом и поговорим, - смутился мой милый друг-очкарик.

- А вдруг это стратегически важно и от твоего ответа зависит судьба человечества? – усмехнулся я, пробуя на вкус бульон: следовало признать, что парень готовит далеко не ужасно.

- Знаешь, я все же думаю, что твои люди могут потерпеть.

- Как знаешь.

Я присел на табуретку, подминая под себя одну ногу. Через пару минут дверь в малой прихожей открылась, Тайлер вновь щелкнул выключателями и скрылся за дверью в ванную комнату.

- Ты лучше расскажи как твой экзамен? Все исправил? – тут же поинтересовался парень, возвращаясь к своему труду: он закинул в суп пару порезанных колечками черных маслин.

- Завалил.

- Как? – поварешка была отложена в сторону. – Мы же с тобой столько повторили, он же спрашивает почти одно и то же.

- Не знаю… Стушевался я, да и вопросики были какие-то, будто я пятиклассник, а он подъебать меня хочет… Ну или выебать, я пока не определился в его наклонностях. По крайней мере Валери Тарген на меня такие взгляды пускала, - упомянул я свою старушку-преподавательницу, что влепила мне очередной «незачет», как и остальные стратегически важные объекты в моем институте.

- Ты издеваешься?

- Почему? Не веришь мне, если хочешь, могу пригласить ее к себе домой, а ты постоишь за шторкой и посмотришь, убеждаясь в том, что я не параноик.

- Да, Гир, хватит дурачиться, я не об этом, - вскипел Тайлер, явно не понимая, к чему я веду, пришлось оговаривать:

- Тай, успокойся. Я же уже не маленький, понимаю, какими последствиями чреваты эти незачеты. Но ведь не просто так я уже в третий раз, как корабль, пристанища найти не могу: значит, кому-то из преподавателей я уже успел глаза помозолить.

- Есть кто-то на примете?

- Вот именно, что нет.

- Ты параноик, просто нужно было учить, ты же последнее время даже конспекты не писал. Я видел.

- Ух ты ж какой зоркий, теперь можешь записаться в сыщики, - я заметил далеко не веселую улыбку парня на лице, которую он попытался быстро скрыть. – Прости, просто нервы ни к черту в последнее время. Знаешь, я сейчас пойду на стадион, а потом оттуда сразу поеду по делам, ночью меня не жди, можешь Кайли пригласить, только кровать мою не угробьте, - подмигнул я – парень как-то замялся.

- К девушке поедешь?

- Нет. С чего такие выводы?

- Ну, в ночь, да ещё и с такой радостью говоришь о «делах».

- Нет, я, правда, по делам, - ну не мог же я сказать ему о том, что я в клуб собираюсь.

- Тогда, если разрешаешь, то я приглашу ее, - покраснев, ещё раз озвучил известный факт Тайлер.

- Приглашай-приглашай, я не против.


Комментарий к Глава 16.


========== Глава 17. ==========


- Подождите.

Еле успеваю протиснуться между закрывающихся дверей, пробираясь в самую глубь битком набитого транспорта. Прислоняясь к вертикально стоящему турникету обтянутой джинсой задницей, поднимаю руку, ухватываясь за верхние поручни. Пухленькая женщина-контролер во мгновение ока оказывается рядом, протягивая мне свою ладошку, пальцы которой вымазаны в чем-то черном, а на кончиках красуются многочисленные заусенцы. Отсчитав мелочь, отдаю ей, стараясь не касаться ее руки. Подозрительно хмыкнув, женщина пересчитывает сумму то ли пытаясь отыскать возможный обман, то ли посмотреть, должна ли она сдачу. Убедившись, что получила ровную сумму, которая требовалась, женщина отходит от меня, начиная приставать уже к следующим пассажирам, что зашли гораздо раньше меня.

Всматриваясь в окно, прищуриваю веки от бликов солнца, что попадают в глаза. В наушниках играет на удивление спокойная музыка: вокалист поет что-то на русском языке в сопровождении лишь одной акустической гитары. Красивая песня. Если бы я ещё мог понимать о чем она, то, возможно, слушал бы ее гораздо чаще. Наверняка, мужчина повествует о какой-то жизненной не сопливой суете. Слишком уж отрывисто звучит его голос.

«Привет», - в руках вибрирует телефон, и всплывает новое диалоговое окно с сообщением. Подтягивая ближе к себе сумку со спортивными вещами, прижимаю ее боком, перекидывая лямку через плечо, не беспокоясь, что она может упасть на грязный и мокрый пол салона.

«И тебе не хворать», - отсылаю ответ на тот же номер.

Вот уже неделю мы зачем-то ведем с Иззи переписку. Я его не трогаю, назойливо не достаю дома, дав ему возможность разобраться со всеми «делами», он же регулярно оповещает меня о том, что его шкура в порядке и можно не волноваться из-за его продолжительного отсутствия. В институте он так и не появлялся, секретарь сказала, что преподаватель оформил больничный лист по уходу за родными: все говорило о том, что уйти с работы его просто вынудили временные обстоятельства.

«Куда собрался?» - иногда меня посещает смутное чувство, что за мной следят: Иззи никогда не задает наводящих вопросов, просто спрашивая конкретно и всегда в точку. Моя паранойя не позволила мне обшарить всю свою одежду на предмет радио-жучка, которые используют в фильмах, чтобы не упускать ни один из объектов из виду, но первое время я действительно напрягался по этому поводу.

«В футбол поиграть еду, сегодня открытие стадиона», - ответив ему, захожу в плейлист, чтобы сменить трек: нужно было что-то погромче и мощнее.

«Здоровый образ жизни? На тебя это не похоже!» - честно сообщает о своих подозрениях Иззи.

«Ты вообще не можешь знать, что на меня похоже», - даже в текстовом сообщении можно проследить мою грубость с ним: не люблю, когда люди говорят то, о чем понятия совершенно не имеют.

«Ли упоминала, что ты зачастил к ним», - телефон вновь вибрирует в руках, а экран загорается, выбрасывая новое сообщение.

Прежде чем ответить, достаю из кармана резинку. Забирая волосы в высокий хвост: в автобусе становилось слишком душно, по шее уже начали стекать мелкие капельки пота.

«Она как раз таки и не против моих визитов, даже Джек сам приглашает. Тебе-то что до того, что я посещаю клуб?»

Автобус наезжает на кочку, из-за чего весь салон хорошенько потряхивает: не знаю, как устоял на месте, потому что в этот момент совершенно ни за что не держался.

«А как же Тис?» - почему-то хочется сказать, что Иззи – ещё то Западло, слишком много вопросов задает, которые его совершенно не должны касаться. Не знаю, каким образом он узнал, что произошло тогда в сортире: Тис явно бы не проболтался ему о таком, а я даже тему эту не затрагивал.

«А что Тис? Мы так и продолжаем сидеть в одной компании, делая вид, что ни одного из нас тут нет. Все диалоги ведутся на троих», - честно отвечаю я, понимая, что так оно и есть. После того случая Тис пропал на пару дней. Ли аргументировала это тем, что парень отсыпается и у него такое бывает. А я же… Я просто знал эту дурацкую причину, которой не мог с ними поделиться. И вот кто, спрашивается, заставлял его тогда лезть ко мне? Все же могло быть по-другому.

«Он у нас парень настырный: редко от своего отступает», - смеюсь в пустоту, заставляя рядом стоящих людей обратить на себя внимание.

«Знаешь, я не – его. К тому же сам не лыком шит, если меня что-то не устраивает, я ведь могу ему об этом не только сказать».

«Так любишь мордобой?»

«Когда другого выхода нет, да. Не люблю несколько раз одно и то же людям объяснять, они же не бабушки, чтобы их мучил склероз. Значит должны быть другие способы вбить в них информацию, чтобы она там надежно закрепилась».

«Вот это агрессия. Вот это негатив».

Скольжу пальцами по сенсорной панели, не заставляя парня долго ждать ответа.

«Хочешь сказать, ты бы поступил иначе? Что-то тогда, в подсобке, я не припоминаю такого дипломатического момента с твоей стороны», - ответил я, прокручивая в памяти события минувших дней: тогда Иззи первый и последний раз распускал руки, даже странно, что он не позволял себе этого позже.

Иногда я понимаю, что мне очень сложно расценивать действия людей, иногда они кажутся такими нелогичными. Но ведь это только моя точка зрения, я совершенно не знаю, чем они руководствуются. Да и понятие «логично» у многих различается.

«Я ведь не сказал, что сам действую по-другому. Все зависит от ситуации. В тот момент, когда ты появился в дверях – я не знал, что делать. Я видел в твоих глазах панику, но сам паниковал не меньше. Ты прав, я дорожу своей работой. Но ещё больше я дорожу своей репутацией», - у меня все мысли повылезали из головы, когда я прочел это.

Все, что я мог себе сказать, это лишь: «Его честность мне дорого обойдется, но, почему-то, я готов щедро за нее отплатить».

«Не знаю, какие эпитеты подобрать, чтобы описать свой характер. Могу лишь сказать одно: я слишком много продумываю «наперед». Я ведь тебе сказал тогда, чтобы ты не совался в Подвал. Разве так сложно догадаться к чему это приведет твою жизнь? Завал твоей сессии – только начало».

Автобус подъехал к нужной мне остановке, выйдя на улицу, я глубоко вдохнул в легкие свежий воздух: стало не по себе. Удерживая одной рукой сумку, я направился к стадиону, купол которого, выглядывая, уже виднелся из-за небольшого здания, что стояло впереди.

«Но это мое решение. Мне нравится эта атмосфера, которая окутывает тех людей. Мне хорошо с ними», - настоял я на своем, не желая признавать правоту парня.

«Они тебе не друзья: исчезнешь ты, придет новый человек. Им нужны лишь уши, которые будут слушать их бред, и рот, который сможет вставить что-то в такт».

«Чего же тогда ты с ними теряешь?» - меня начинала раздражать наша беседа.

«Я к ним не привязан, в отличие от тебя!»

Ничего не ответив, я просто скинул телефон в сумку, закрыв карман на замок. Пусть я и позволил оставить Иззи последнее слово за собой, мои личные доводы и убеждения были непреклонны.


***


Переодевшись в синие шорты и латексную рубашку, я натянул на ноги гольфы и, туго зашнуровав кроссовки, вышел из раздевалки, понимая, что немного припозднился: все уже стояли в линии.

Команда была небольшая, всего двадцать человек со всего института сегодня собралось на поле, навевая мысль о том, что ни так уж много в наши дни любителей спорта осталось. У каждого свои дела.

Наш новый тренер представился нам, пожелав удачной игры.

Рэй Уолтби был мужчиной средних лет, невысокого роста, но очень подтянутого и мускулистого телосложения, его светлые волосы были зализаны кремом на затылок, из-за чего на лоб выпадали выбившиеся прядки, придавая его виду некий шарм.

Разделив нас на две команды по десять человек, он позволил нам самим выбрать ключевые фигуры в игре: я был одним из нападающих. В моей команде я признал лишь одного человека со своего института – Криса: высокого, загорелого парня, с коротко стриженными темными волосами. Он учился на пятом курсе, поэтому мы часто виделись всем нашим составом: он курировал первую группу, которой мы и являлись.

Свисток оповестил всех игроков, занявших свои места, о начале игры. На поле присутствовали двое судей: тренер и его помощник, который фиксировал особые нарушения и являлся ещё по своей специальности медиком, без помощи которого обычно не обходилась ни одна игра.

- Ребятки, разнесем их в клочья, - приветливо произнес Крис, который тренером был назначен капитаном нашей команды, объявив в начале, что в таком составе мы и останемся.

- Да без проблем, - начали поддакивать остальные - я же просто воздержался от комментариев.

Размяв немного ноги перед выходом, я уже был готов вспомнить то щемящее чувство в груди, адреналин, что выбрасывается в кровь, когда мы беспечно носимся, как ужаленные пчелами, по полю.

Перехватываю пас, принимая мяч, обвожу одного игрока, отслеживая катящийся шар по траве, поднимая взгляд вверх, быстро нахожу своего игрока, что ближе всего находится к воротам. Отвожу ногу и делаю удар, пасуя этому товарищу, надеясь, что тот играет не впервые и сможет забить первый гол, принеся его нашей команде.

По полю прокатывается дикий крик, а затем сиплый смех.

- Боже, Гир, ты сыграл не в мяч, а в мячи, - падает этот тип, откуда-то знавший мое имя, сжимая обе руки на своих яйцах.

Мало кто удержал себя от ехидного смешка, некоторые даже залились гоготом, остановив тем самым на какое-то время игру.

- Чего разлегся? Вставай, быстро. А вы, оболтусы, за игру, - вмешался тренер, пытаясь стать нам родным уже с первых дней.

- Ты давно играешь? – спросил меня Крис, не сбавляя темпа: мы неслись к противоположному концу поля, где сейчас шел ожесточенный бой за мяч.

- Я играю с пятого класса, но был вынужден в старших классах сделать длительный перерыв, - ответил я парню, наблюдая за тем, как один из игроков, растерявшись, катнул мяч на середину поля.

Спохватившись, я тут же сделал финт ногами, оббегая Криса и ломанулся в нужную сторону, завладев мячом, повел его к воротам противника, успевая расслышать сзади топот, несущихся соперников.

- Гир, пасуй, - проворливый блондин оказался уже на том конце: я не задумываясь передал эстафету, наблюдая, как парень забивает гол противникам.

- Да!!! – радостно ликуют наши, а я взглядом замечаю, что даже тренер не удержал себя и четко хлопнул в ладоши.

- Мы сделали это, - занеся вверх руку, Крис подбегает ко мне, в ожидании, когда я сделаю так же: стадион озаряет громкий хлопок.

- Сделали, - в улыбке отвечаю ему. – Но это ещё не конец игры!


***


Весь вымокший до нитки, еле доползаю до тумбы с водой, припадая к струе, пошедшей от нажатия ноги на педаль. Крис, видимо, не отставая, тут же подошел, вставая рядом, в буквальном смысле отбирая живительный источник, из-за чего пришлось набирать воды в чашу ладоней и пить из них.

- Вот так драйв, вот такигра, - не удержался от комментария парень, с таким ярым азартом поглядывая на меня.

- Да, приятно было вспомнить эти ощущения, - улыбнулся я ему.

- Ты теперь все время будешь приходить на тренировки?

- Наверное.

- Почему «наверное», я же вижу, что ты истинный фанат футбола, - подмигнул блондин. – Тебе нельзя пропускать, к тому же нас могут отправить на игру с другой сборной командой института.

Напившись вдоволь, я отстранился, вытирая концом футболки лицо.

- Какую игру? – не скрывая удивления в голосе, спросил я.

- Тренер сказал, что лучшие сборные выставляют на матч. Мы можем стать ей, - ткнув меня в плечо, подбодрил Крис.

- Скорее всего, но я не играю. Я сюда пришел расслабиться…

Решив, что разговор окончен, я накинул на плечо сумку, направившись в сторону раздевалки.

Достав мобильный, про который я забыл с того момента, как вышел из автобуса. Сняв одним касанием блокировку, открыл два всплывающих диалоговых окна.

Первое сообщение было от Клеменса: «Ночью сходка. Сегодня обещаю Коктейли поинтереснее».

Второе – от Иззи: «Мы могли бы встретиться сегодня?»

Спрятав телефон обратно в карман сумки, я стянул с себя мокрую футболку, бросая на лавочку. На какое из приглашений согласиться сегодня, для меня оставалось дилеммой.


Комментарий к Глава 17.


========== Глава 18. ==========


Цветомузыка пробирается длинными лучами через клубы тумана, что впустили на танцпол. Громкие басы из колонок лишают возможности сосредоточиться на своих действиях, пальцы совершенно не слушаются, стирая пластиковую карту до состояния того порошка, что в рассыпанном виде лежит на столе. С трудом получается сгрести его в одну кучу, выравнивая до длинной белой змейки, что под светодиодным светом переливается различными цветами, больше всего отливая ярко-голубым. Рябь в глазах не проходит, но никто не обращает на нее внимания, понимая, что нужно лишь успеть одно: как можно сильнее сделать вдох, запуская в легкие гремучую смесь, и ничего уже не будет так волновать и тревожить, даже звуки перестанут вызывать такое тягучее раздражение.

Наклонившись к столу, придерживая собственные волосы, зажимаю одну ноздрю, сначала делая ровный и умеренный вдох, словно проверяя - не забит ли нос, не атаковал ли меня в самую неподходящую минуту насморк.

- Гир, ты все? – слышу со стороны голос Джека, протягивающего руку в желании получить назад свою кредитную карту.

Киваю, чуть не уткнувшись носом в белую дорожку, совершенно забыв о ней и, едва не оставив на себе следы, не глядя, возвращаю пластиковую карточку.

- Благодарю.

Все же зажимая одну ноздрю пальцем, продолжая прижимать к щеке длинные, недавно вновь выкрашенные в черный, волосы, наклоняюсь так близко, чтобы было удобно. Глубокий вдох и голову, словно прошибает ударом, заставляя чувствовать, как крошится собственная черепушка, впиваясь в мягкие ткани мозга. Откидываясь на кожаный диван, обнимая одной рукой подлокотник, просто задираю голову, позволяя этим ощущениям окончательно вскружить мое сознание. Вспышка, пройдя по всему телу, заставляет его вздрогнуть…

Она исчезает так же быстро, как появляется, оставляя после себя приятное послевкусие и звон в ушах. На секунду лишаюсь всех рефлексов, словно отстраняясь от всей этой атмосферы, накрывая душу и тело железным звуконепроницаемым куполом.

- Ну, как? – где-то вдали слышу голос Ли, что эхом звучит в моем сознании, постепенно превращаясь в мелодию. – Я же говорила, что это неплохая вещь, жаль, что держит в таком состоянии не так долго… - вижу, как она пожимает оголенными плечами, не переставая теребить рукой за кулон, висящий на шее.

- Самое главное, чтобы не было побочных эффектов никаких, мне не хочется весь вечер и всю ночь просидеть у толчка, - смеется Джек, зачем-то ударяя себя по щеке.

Молчу, стараясь как можно дольше ловить себя на первом и самом незабываемом ощущении эйфории… Оно пройдет через несколько минут… чувство притупится, станет уже не таким резким, не таким приятным, чтобы я мог позволить себе наслаждаться им весь оставшийся вечер.

- Всем привет, - рядом останавливается фигура, одетая во все белое: Тис сегодня припозднился, не объясняя причины, просто рухнул на диван, заняв место рядом, он протянул руку, чтобы поздороваться сначала с Джеком, а потом и со мной. Не тушуясь, пожимаю ладонь в ответ, даже улыбаясь ему, сразу замечая, как парень натягивает и на себя довольное выражение лица. – Я надеюсь, вы мне хоть что-нибудь оставили? – ухмыляется он, откладывая сложенную вдвое легкую куртку на сиденье дивана.

- Обижаешь, - фыркнула Ли, явно недовольная тем, что с ней как всегда не поздоровались.

Я никогда не понимал причину такого явного игнора девушки со стороны Тиса, возможно, на это были причины. Но тогда почему под конец наших сходок, он все время распускал свои руки, проявляя к ней излишнее внимание, или позволял допускать себе большую теплоту в голосе, по сравнению с общением в начале.

Спросить напрямую никак не получалось: когда мы оставались с кем-то из них наедине, то подобная мысль вылетала из головы, словно ее наличие было возможным только тогда, когда я наблюдал за происходящим. – Держи, - девушка, зажав между двух пальцев пакетик с остатками пороха, передала его в руки парню.

Тис вновь поднял голову, находя взглядом Джека: было и так понятно, что от него хотят – он был единственным, кто носил с собой кредитку, которую в случае необходимости было не жалко использовать.

- Держи, лоботряс. И научись, наконец, носить с собой такие вещи, - не скрывая своего недовольства, прокомментировал свое состояние Джек, вновь припадая губами к бокалу с виски и осушая его до дна.

- Как будто я один такой, - пожал плечами Тис, проделывая все те же действия, что вся троица минуту назад.

- Как у кого день прошел? – спросила Ли, прослеживая взглядом за тем, как блондин возвращает кредитку Джеку.

- У меня замечательно: сегодня, как обычно, надавал втыка племяннику, с которым не может справиться моя старшая сестра, - начал Тис, а Ли тяжело вздохнула, положив голову на руку, опираясь о подлокотник: она явно хотела меньше всего слушать рассказы этого парня. – Заставил выкурить того целую пачку тяжелых сигарет, чтобы понял, как это плохо, - с рыцарским выражением лица огласил парень.

- Ты больной? – не сдержал я себя, постепенно возвращаясь из эйфории на землю.

- С чего бы это? – удивленно, вскинул плечами Тис, потирая обе ладони и добавляя: - Я голоден.

- С того это, - пропуская последнюю фразу мимо ушей, продолжил я. – Начнем с того, что не тебе учить подростка, как избавляться от вредных привычек. А во-вторых, ты ебанулся вкачивать такую дозу никотина ребенку? Он у твоей сестры ночью окочурится, и что ты будешь делать?

- С какого это он должен «окочуриться»? – передразнил меня Тис, доставая из куртки кошелек.

- Ты просто сейчас представить себе не можешь, что твориться с его легкими, а следовательно - с головой, - хмыкнул я в пустоту, понимая, что слушают меня все, кроме блондина.

- И все же… Пойду куплю поесть, - проигнорировав мои разъяснения, он встал, оставив на диване куртку и направился в сторону барной стойки, где уже который час работал Клеменс, не присаживаясь ни на минуту: почему-то сегодня все резко обзавелись деньгами и желанием спустить их в кассу к молодому парню, что держал Подвал.

- Не обращай на него внимания, - успокоила меня девушка, хотя я не чувствовал, что сильно расстроился, наоборот, мне даже показалось забавным такое предвзятое отношение Тиса к людям.

- Да, не обращай, - вдруг очнувшись, добавил Джек, подмазываясь к словам Ли. – У него вечно в заднице свербит, всегда пытается кому-то помочь, при этом поступая далеко ни из побуждений благодетеля, - я мало понял, что имел в виду парень, и, кажется, это отразилось на моем лице до такой степени, что Джек решил разъяснить. – Он пытается всегда подать себя в выгодном свете, парень он не плохой, но когда дело касается его сестры или шлюх, которых он находит на таких вот тусовках, понимаешь, что в нем сидит довольно большая червоточина. Его сестра по молодости нагуляла того пацаненка, племяша Тиса, поэтому наш блондин испытывает к ней и к нему не скрываемую ненависть, оправдывая себя тем, что они до сих пор не знают, от какого возможного ублюдка родила Хэлли.

- Только ты ему, пожалуйста, не говори, что мы ввели тебя в курс дела. Он нам-то рассказал это, когда сильно перебрал с алкоголем. Мы злить его не хотим, залезая в их семейные разборки, поэтому прошу, не подавай виду, когда он придет, - перебив Джека, тут же добавила Ли, опасаясь, что я могу не сохранить эту псевдо тайну.

- Кто придет? – с возмущенным видом, спросил Тис, останавливаясь в проходе, сжимая в одной руке большую пачку чипсов, а в другой бутылку черного Бакарди.

- Ты, - решил я сказать правду, думая в первую очередь о том, если начну предпринимать попытки солгать, то нас быстрее спалят. Тис стоял спиной к Ли и Джеку, поэтому не смог увидеть выражение их лиц, на которых блистали во всей красе удивление и страх от такой неожиданности.

- И зачем я вам понадобился? – не скрывая удивления, спросил блондин, продолжая стоять спиной к противоположному дивану.

- Меня же просили не говорить, как же я могу ответить на твой вопрос «зачем», если даже не знаю, открутят мне после этого голову или нет, - зачем-то подмигнув ему, заявил я, хлопая по кожаному сиденью рукой, всем видом показывая, чтобы парень наконец-то прижал свою пятую точку.

- О, ладошка, - воскликнул он, уставившись на мою руку, словно нашел кусок золота.

- Хуешка! Ты сядешь или как? – я поднял глаза на парня, всматриваясь в его лицо с нескрываемым подозрением.

- Не ругайся, тебе это не идет, - заявил он, наконец-то рухнув на диван, словно мешок картошки. – Кстати, будешь? – спросил он, разрывая пакет с так называемой «едой» и протягивая его мне.

- Не питаюсь такой дрянью, - отодвинув ребром ладони от себя чипсы, я кивнул головой в сторону Ли и Джека, что успели немного успокоиться, приведя в порядок хаос на своих лицах. – Вон, лучше им предложи, а то скоро с голодухи у обоих слюна потечет.

Тис, послушавшись меня, перевел взгляд на противоположный диван, следом протягивая и руку с пакетом, наблюдая за тем, как Ли берет немного угощенья из пачки, а затем, засунув вновь руку, достает чуть больше для Джека.

- Спасибо, - отвечает она, сопровождая слова кивком.

- Когда я ем – я глух и нем, хитер, матер и дьявольски умен, - неожиданно громко выдал Тис, засовывая себе в рот пару круглешков поджаренной картошки и мгновенно заливая в себя алкоголь прямо с горла.

- Понятно… - вмешалась Ли, засовывая свои ноги на колени Джеку. – На какое-то время мы его потеряли, - махнула она рукой.

Мы сидели молча, у каждого из нас почему-то не было желания говорить, словно эта тишина, что повисла в нашей компании, не давила на всех, а наоборот, создавала некую идиллию, погружая каждого в свои мысли. На фоне все так же играла музыка, и гремели бутылки.

Я и не заметил того момента, когда в моих руках оказался телефон, с застывшим на экране сообщением Иззи, на которое я так и не ответил.

«Мы могли бы встретиться сегодня?»

Руки сами потянулись к сенсорным клавишам, набирая ответ, содержание которого я не мог предугадать, пока не взглянул на экран: «Если все ещё есть желание, то могли бы», - не узнавая самого себя, отправил я ответ, посчитав, что в данный момент моими действиями руководит явно кто-то другой.

Бросив взгляд на ребят, убедившись, что каждый из них все так же зависает, облокотившись на спинку дивана, я вернулся к телефону, сворачивая диалоговое окно, чтобы узнать, который сейчас час.

Кого же было мое удивление, когда на экране я увидел начало первого часа. Я приходил сюда в восемь и, казалось бы, провел совсем немного времени в компании Клеменса за барной стойкой, а затем с ребятами на диванах. Почему-то глубоко в душе появилось жалкое ощущение обиды за то, что встреча сегодня не состоится…

Иззи наверняка уже видел седьмой сон, а вытаскивать его из теплой постели не было никакого желания, даже, если он сообщит мне о том, что готов увидеться.

Телефон вновь завибрировал в руках, и, послышалась знакомая музыка, что была еле различима в этом помещении наполненном различными звуками.

«Желание есть, я освобожусь через час, совсем поздно будет?» - пришедший ответ мне сразу не понравился, в голове возник вопрос: «Чем он так поздно занимается и где?», а в связи с последними событиями, что приключились в жизни Иззи, быть занятым в это время было минимум безрассудным. Переборов свои внутренние противоречия желанием увидеть его рожу сегодня, чтобы, наверняка, засыпать вопросами, я отослал короткий ответ: «Сообщи место, я подойду», - и поднялся с дивана.

- Ты куда? – скидывая на стол пустой пакет из-под чипсов, спросил Тис, зачем-то протягивая мне бутылку, на дне которой ещё оставалось немного жидкости. Кивнув, я забрал у него Бакарди, опустошив до дна всего за пару глотков и, поставив на стол, ответил:

- Сейчас вернусь.

Пробираясь через толпу, двигаясь в нужном направлении, вскоре я достиг железной двери, за которой находилось всеми любимое место в Подвале – сортир. Желания справить нужду не было, хотелось просто добраться до краника с холодной водой и сполоснуть, если не все тело, то хотя бы лицо.

Повернув до полного упора краник, заставляя воду буквально выпрыгивать из раковины, ударяясь о ее стенки и вылетая брызгами, я набрал в полную чашу сведенных ладоней живительной жидкости и подставил лицо, закрывая глаза и даже не придерживая волосы. Несколько прядей окончательно спустились на лицо, намокая и прилипая к скулам... Поднимая голову, всматриваюсь в мутное стекло, испачканное в мыльных разводах: синяков под глазами после недельного недосыпа почти не осталось, создавалось впечатление, что футбол действовал, словно лекарство на мое тело.

Постояв ещё немного, залипая на отражение в зеркале, я вновь наклонился к воде, что все ещё хлестала меня по лицу своими брызгами, умудряясь слегка намочить даже одежду. Не успел я склониться над струей, как сзади меня приблизившись, кто-то плотно прижался к моей заднице всем телом. Медленно подняв голову с налитыми кровью глазами, я просто посмотрел в зеркало на отражение того человека, так сильно подпирающего меня.

Я ни сколько был не удивлен.

Я ожидал увидеть этого белобрысого придурка так же, как он ожидал от меня удара в челюсть при развороте, от которого он не только смог устоять, но ещё сильнее прижаться ко мне, облокотившись руками по обе стороны раковины.

Неужели я так плохо бью?

Или все же рефлексы у парня не такие неказистые, как я думал.

Бешеное чувство дежавю заставляло сердце практически выламывать грудную клетку своим ритмом. Хотелось свернуть ему шею, спровоцировав колкой фразой на драку, но будто предчувствовав это – в кармане завибрировал телефон, охлаждая пыл и заставляя подумать о том, что если задержусь, то опоздаю на встречу.

- Нарываешься? – процедил я сквозь зубы, не двигаясь.

- Нарываются прыщи на лице, а я пристаю, - без доли стеснения в голосе заявил Тис, наклоняясь так близко, что заставил почувствовать его собственное дыхание: шлейф алкоголя и так было слышно, но на таком расстоянии стало дурно.

- Ты когда-нибудь напросишься, и я тебе что-нибудь сломаю.

- Можешь уже начинать, - ухватившись одной рукой за моё горло, сжимая все пальцы с такой силой, что стало трудно дышать, он повернул мое лицо в сторону, зафиксировав все тело в обездвиженном положении. Хватило секунды, чтобы припасть к оголенной части шеи губами, смакуя языком мою кожу. Я не мог поймать себя ни на одном из возникнувших ощущений: не мог определить, что же так сильно давило на грудную клетку. Было ли больше больно от его хватки, или же противно из-за его действий. Оттолкнувшись от раковины, я смог выпутать руки, что все это время были прижаты собственным телом к холодной керамике. Одного удара было мало, чтобы выпустить всю злость, но я просто не мог оставаться тут дольше, чем положено…

Я чувствовал, как начала съезжать крыша, превращая гул в ушах в сирену, которая трезвонила о том, что нужно обрушить на него град ударов, заставляя захлебываться собственной кровью.

Противно не было…

Я просто не мог понять, почему он так отчаянно пытается испортить со мной все компаньонские отношения, получив явный отказ ещё в первый раз.

Схватив свою сумку, что была брошена на полу, я быстро вылетел из помещения, по дороге сшибая с ног какого-то парня.

С Ли и Джеком я так и не попрощался: не смог показаться им на глаза в таком растрепанном виде. Подойдя к кассе, я молча рассчитался с Клеменсом за выпивку и, не слушая его обращения, быстрым шагом направился в сторону выхода.

Оказавшись на свежем воздухе, сгребая в кучу ногами прошлогодние листья, я немного помялся около входа, стараясь втягивать носом прохладный воздух, словно дым сигареты. Как назло ни одного прохожего по близости не оказалось, у которого можно было бы попросить закурить, поэтому я решил, что дух проще будет перевести с помощью пробежки.

Голова все ещё отдавала легким головокружением, но наплевав на все возможные ощущения, не одевая куртку, я накинул на плечо сумку и просто побежал до ближайшей автобусной остановки, на ходу доставая сотовый телефон, на экране которого все ещё висело непрочитанное сообщение от Иззи.

«Давай ровно в половину у центрального парка».

На часах было уже десять минут, когда я садился в желтую маршрутку, устроившись поудобней на первом сиденье, я достал из переднего кармана сумки наушники и включил музыку, закрывая глаза и откидываясь на мягкую спинку. В салоне жутко пахло потом и выхлопами машины, я с трудом старался не дышать этим воздухом, делая вдохи через рукав черной водолазки, который пришлось специально раскатывать. Укачивало меня в транспорте с самого детства, поэтому я предпочитал лишний раз передвигаться ногами. Ехать до парка нужно было около получаса, поэтому в этот раз идти пешком было весьма невыгодно.

Водитель высадил единственного пассажира помимо меня на половине моего пути, и уже хотел было свернуть в сторону таксопарка, как взглянув в зеркало заднего вида, приметил меня. Я заметил по его глазам, возникнувшее недовольство, глухо цыкнув он вновь вырулил на дорогу, продолжая вести автомобиль по отрегулированному маршруту.

- Тебе куда нужно? – спросил он, не отвлекаясь от дороги.

Я хорошо расслышал его слова несмотря на то, что у меня довольно громко играла музыка, поэтому чтобы ответить ему, даже не понадобилось вытаскивать наушники.

- Центр-парк, - сухо бросил я, замечая неслабый кивок водителя в зеркало.

С небольшим опозданием меня все же подбросили до нужной остановки, где уже, облокотившись о фанарный столб, стоял Иззи.

- Прости, задержался, - подхожу совсем близко, чтобы тусклый свет фонаря, хоть немного осветил мою фигуру.

- Да, я видел, - парень протягивает руку, дождавшись, когда я отвечу на рукопожатие, он кивнул в сторону главной аллеи парка.

- Прогуляемся?

Спрашивает, с какой-то долей печали в голосе, источник которой распознать довольно трудно.

- Там же никого сейчас нет, - зачем-то выдал я, понимая, что весомой роли этот факт не играет.

- Боишься? Можем тогда пройтись по дороге, - скептически взглянув на меня, предложил Иззи, но я лишь резко отрицательно помотал головой. Не маленький уже, чтобы до сих пор бояться ходить в темное время суток по безлюдным местам. К тому же я не один, Иззи, конечно, не супергерой и далеко не качек, но вместе бить морду хулиганам гораздо веселее, чем давать отпор одному.

- Нет, просто ляпнул не подумав, - хмыкнул я, первым двигаясь в сторону входа.

- Ты чего такой взбалмошный? – оценивающе поглядывая на меня, спросил Иззи, когда мы прошли первые пару скамеек, что стояли у самого входа.

- Я? Разве? – я как-то сразу стушевался, не найдя нужного ответа на вопрос, вновь почему-то решая сказать правду. – Сцепился слегка с Тисом, но это уже так… пустяк – он свое получил, - усмехнулся я, прокручивая в голове момент удара: у него было такое потерянное лицо.

- Ну… ладно, - ответил Иззи, резко переводя тему, становясь более серьезным. – Я с тобой поговорить хотел… Тут такое дело – Милен сбежала, - огласил он.

- Мм… - не найдя более умного и красноречивого ответа, протянул я. - И давно?

Мы почти дошли до первой развилки, которая позволяла пройти либо к центральной площади, либо в маленький сквер, где обитали немногочисленные животные.

- В середине дня, я вернулся домой с магазина, дверь была открыта, а на столе лежала записка, выведенная ее аккуратным подчерком: «Не ищи меня, я, кажется, нашла выход из ситуации».

Легкая сутулость парня выдавала его усталость, отчего я решил сообщить о своих сделанных выводах.

- Вот как? А я, так понимаю, твои вечерние и ночные «дела» заключались в ее поисках, - пожал я плечами, тут же громыхая всем содержимым сумки.

- Правильно понимаешь. Она такой человек, которому сложно поверить с первого раза, - честно отвечает он.

- А ты кому-то ещё веришь с первого? – удивленно поглядывая на него, спрашиваю, не сбавляя шага.

- Да, есть люди, которые моего доверия никогда не теряли, а она делает это уже в третий раз. Я не хочу, проснувшись однажды утром, услышать в новостях, что где-то в канаве нашли труп девушки, по описанию очень похожий на Милен. Я и так ночами не сплю, карауля это бестие, а тут она решила сама со своими проблемами справиться. Не верится, - выдавая мне ещё одну черту своего характера, сообщает Иззи, потирая глаза руками и сгибая руки в локтях, делает пару движений в стороны, чтобы размяться.

На улице было уже слишком поздно, чтобы нагретый за день воздух, оставался теплым.

Остановившись, я расстегнул сумку и достал свою куртку. Заболеть перед выходными никак не хотелось, поэтому я накинул одежду потеплее, раскатывая рукава водолазки, чтобы не было тесно и неудобно.

- И правильно делаешь… Я бы тоже не доверял. Но с другой стороны – лучше узнать, что ты был не прав, когда она «найдет выход», нежели ловить себя на мысли, что ты поверил, поддался ее доводам.

С этой девушкой я был совершенно не знаком, но один лишь только ее вид говорил о том, что особа попалась Иззи с характером, в обиду она, конечно, себя не даст, но и сама кого хочешь обидеть сможет.

- Хорошо говоришь, успокаивающе, - отвечает Иззи. - Вот только к делу это не пришьешь, а ее след действительно простыл, - качнув плечами, он останавливается возле поворота. – Куда? – спрашивает он, а я сам, не задумываясь, киваю в сторону малой аллеи.

- Только не говори, что ты позвал меня, чтобы мы вместе продолжили поиски?

Идея, конечно, бредовая, но не озвучить ее я не мог.

- Нет. Я в этом не вижу никакого смысла: я и один справлюсь.

Заметив раскрытые карманы на своей куртке, я принялся их застегивать, на всякий случай проверяя не выпали ли ключи по дороге: связка оставалась на месте.

- Это радует, - добавил я, когда расправился с молнией: ее немного заело, кажется, попали нитки.

- Я пришел по другому поводу, но все по той же причине, - делая привычное движение, Иззи запустил руку в волосы, взъерошивая их на голове, создавая некий беспорядок.

- По какому? – без удивления спросил я, просто желая получить ответ на вопрос.

- Ты был единственным человеком, которого она видела. Девчонка не дура, но иногда ей приходят абсолютно бредовые идеи в голову, поэтому, если вдруг она каким-то невообразимым образом появится на пороге твоей квартиры, сообщи мне об этом. Казалось, что логика у парня в данный момент отсутствовала напрочь, напрямую заявить ему об этом я не смог, поэтому не замечая собственной назойливости, стал закидывать его вопросами.

- Откуда же она узнает мой адрес? Он у меня на лбу что ли написан? Или перед тем, как она шарахнула меня по голове гантелей, я сам ей продиктовал, куда доставить мой труп, когда отброшу коньки? - Иззи сам остановил меня, раздраженный таким напором.

- Не превращайся в истеричку, - фыркнул он. – Поверь, все, что ей нужно, она узнает. И адрес твой в том числе, если будет в этом нуждаться.

Почему-то поставить его слова под сомнение было довольно сложно, поэтому я решил не препираться.

- Ладно… Но почему ты так уверен, что она пойдет именно ко мне? – продолжил я его мысль.

- Боже, Гир, я этого не говорил. Я вообще ни в чем не уверен. Я просто сказал тебе о своем предположении.

- Прости, опять говорю раньше, чем думаю, - осекся я, останавливаясь по середине узкой дороги и усердно шаркая ногами. Создавалось впечатление, что я вляпался в чье-то дерьмо, но моя паранойя лишь опять сыграла со мной злую шутку: следов не оставалось.

- Мне, кажется, твои мысли просто ещё витают рядом с тем, из-за кого ты такой взбалмошный приехал, - Иззи был абсолютно серьезным.

- Не говори так, иначе огребешь так же, как и он, - развернувшись к нему в профиль, огрызнулся я, замечая как на спокойном выражении лица Иззи, появляется догадливая улыбка.

- Так вот что ты подразумевал, когда обронил слова «сцепился с Тисом» - это теперь так называется, - хмыкнул он, почесывая затылок, тут же стараясь сдержать себя от заразительного смеха. – Наверное, он действительно получил сполна.

- О чем ты? - непонимающе спросил я Иззи, начиная злиться из-за таких откровенных и пошлых подколов.

- Да так – пустяк, всего лишь о засосе на твоей шее, - хмыкнув, ответил он, закатывая глаза.

- Из-за этого он и огребал сегодня по полной, - зло зыркнув на парня, оскалился я.

О том, что на шее остался след, я ничего не знал, но наезд парня мне жутко не понравился.

- Мда… А он времени зря не теряет, - усмехнулся Иззи, продолжая идти.

- Да еб твою мать. Что за бред ты несешь? – остановился я, сжимая руки в кулаки.

- Не кипятись.

- Я тебе что – чайник?

- Сейчас очень даже его напоминаешь, тебе бы ещё свисток в рот запихнуть.

- А тебе в голову не мешало мозги закинуть, а то ходит пустая и не может найти себе покоя.

- Голова? Ходит? Голова – ходит? ГОЛОВА-ХОДИТ?

- Сколько ещё раз повторишь?

- Да сколько угодно… Голова… Да, это тебе походу мозги нужны. Сначала связываешься не с теми людьми, а потом ходишь заведенный.

Мы дошли до самой узкой аллеи, которая только могла быть в парке, ее специально выращивали так, чтобы дети, гуляя с родителями, могли спокойно кормить белок, которых в этом месте находилось несчитанное количество. У некоторых из них даже были собственные домики, в которых они жили семьями.

- Да не связываюсь с ними я, чего ты прицепился.

- Не связываешься?

Иззи начал подходить ближе, сокращая расстояние между нами.

Я же, опасаясь чего-то неизвестного, попятился назад.

- Нет. Я вообще не знаю, что ему от меня нужно. Ходит вечно, словно хвост, не оторвать.

- Что нужно? И ты ещё этого не понял?

Схватив меня за грудки куртки, Иззи буквально впечатал меня в большой ствол дуба, находившийся в пару шагах от нас. Удар был такой силы, что я даже на минуту лишился всей возможной координации, теряясь в пространстве.

- Говоришь, не знаешь, что нужно? Не знаешь? – вопросительно посмотрев на меня, спросил он таким тоном, словно хотел прямо тут меня закопать под этим самым дубом.

Я собрался с силами, набрав в легкие воздуха, чтобы ответить ему, но толком даже не успел. Припечатав меня к стволу, он навис надо мной, словно крона дерева. Одной рукой удерживая меня за скулы, он едва прикоснулся своими губами к моим, затем, словно набираясь смелости, запустил свой язык ко мне в рот, не позволяя мне сомкнуть челюсти.

Придерживая меня за талию, практически вминая в себя, он, наконец, убрал руку, сместив ее на мое плечо, с силой надавливая и вновь прижимая к дереву. Я не мог сконцентрироваться ни на одном его действии, успевая только следить за тем, как его руки беспрестанно блуждают по моему телу, а язык во всю шарит во рту.

Борясь внутри себя с явным противоречием, я браня самого себя безбожным матом, начал ему отвечать, позволяя спокойно скользить языком по моим губам, покусывая и оттягивая кожу.

Это было настолько дико и бешено, что я стал чувствовать себя настоящим животным, пока находился там, в парке, не находя места, куда бы ступить, чтобы отодвинуться от него.

Продолжая одной рукой сжимать мои руки, все ещё целуя, он запустил свободную руку под мою водолазку, проходясь прохладной ладонью по коже, вызывая целый шквал мурашек.

Я даже не смог закрыть глаза, чтобы в этот момент представить себе, что угодно, лишь бы в голову не продолжали лезть гнусные мысли, но ничего не получалось. Я отчетливо следил за всем происходящим.

Сбившееся дыхание Иззи на моей шее, его взъерошенные темно-русые волосы и эти глаза, словно находившиеся под кайфом, под которым так недавно был и я сам.

- Прекрати, - наконец обзаведясь возможностью, что-то ответить ему, скрипя зубами, выдал я, пытаясь выпутать из его оков свои руки.

Все без толку.

- Тебе разве не нравится? – спросил он, на секунду отрываясь от моей шеи, чтобы взглянуть в мои глаза.

Ответить я не успел.

Иззи читая выражение моего лица, словно книгу, вновь накрыл мои губы своими.

Скрип моих зубов разносится по всей округи, но ему не мешает все так же продолжать зажимать меня, словно девку, в углу, против воли, навязывая свои животные ласки.

Полутьма отбрасывает какие-то зловещие тени, делая его лицо почти демоническим, исковерканным.

Прикусывает кожу за ухом, зализывает, словно не нарочно задевая кончиком языка мочку уха, втягивает ее в рот, посасывает и, стиснув губами, выпускает, позволяя перевести дыхание.

Следующее нападение вновь сосредоточенно на губах и, кажется, я сам становлюсь его инициатором, кончик его языка смакую собственными губами, затягивая в рот, а затем вновь выпуская.

Его лицо искажает улыбка, но на этот раз довольная. Я чувствую его ликование. Он добился того, чего хотел. Но хотел ли этого я?

Продолжая все так же смаковать его губы, позволяя себе одной, высвободившейся рукой, коснуться его лица, накрыть большим пальцем кожу под нижним веком, а остальную ладонь сомкнуть на скуле, сам упираюсь в него.

Скользит руками вниз, пробегаясь дорожкой из переборов вниз по животу и достигая пальцами бляшки ремня, останавливается.

Слышу удары сердца, что в панике посылают импульс по всему телу, не нарочно сводя его судорогой, обездвиживая до такой степени, что, когда его рука скользит по выпуклому бугорку на джинсах, я просто не могу пошевелиться.

Раздвигает одновременно легким касанием руки мои ноги и языком губы, чтобы вновь поглаживая небо, сплестись в поцелуе с моим. Руки так дрожат, что тело начинает потихоньку приходить в себя, отзываясь тянущейся, словно нуга, болью.

Не могу понять, что на этот раз в большей степени завладело моим телом. Страх… или странное желание не оставаться в долгу.

Все же переборов себя, нахожу в себе силы, оттолкнуть его, вцепившись руками в его плечи.

- Стой, не нужно.

Сообщаю ему, а дыхание сбилось до такой степени, что требуется минутная отдышка, чтобы вернуться в норму, чувствую, как по лбу скатываются капельки пота.

Все это время Иззи, не двигаясь, не отрывает от меня взгляда, а я понимаю, что мне нечего ему сказать. Он опережает меня, награждая победной улыбкой.

- Если ты не готов поддаться такой слабости, то тебе нечего с ними делать, - почти басом заявляет он, заставляя меня растеряться.

- Что?

- Тебе нечего с ними делать, - повторяет он, но я не нуждаюсь в этом, я лишь хочу узнать причину, благодаря которой он сделал такие выводы.

- Почему бы это? – бровь ползет вверх, а я, не глядя на себя, поправляю куртку и одергиваю водолазку.

- Люди, которые собираются в Подвале слишком раскованны, слишком подвержены искушению, чтобы не поддаваться ему. А ты, словно белая ворона, пытаешься найти себе оправдание. Возможно, ты поступаешь правильно… Никто не должен распоряжаться твоим телом, как ему угодно. Но понятие «правильно» не для клуба.

- Тогда как ты объяснишь то, что было в новогоднюю ночь? Разве ты не такой, как они?

Стало почему-то обидно, мне не хотелось слышать слова Иззи, которые были обращены ко мне в таком виде и в таком тоне. От кого угодно, но только не от него.

- Знаешь… - он вновь приблизился так близко, что я почувствовал его дыхание, а его руки вновь скользнули на мою талию, сжимая. - Я не пользуюсь чьим-то телом, я лишь беру то, что мне нравится, не скрывая своих чувств и не маскируясь за ложными. Есть влечение на одну ночь, а есть нечто другое, - он говорил шепотом, прямо над самым ухом, заставляя от своего жаркого дыхания холодеть.

Его слова не были никаким намеком. Его слова были выброшены открытым текстом, смысл которых не мог понять лишь дурак. Но почему-то в этот момент мне так хотелось превратиться в этого дурака.


Комментарий к Глава 18.


========== Глава 19. ==========


- Чтоб столы скрипели от продовольствия, а кровати от удовольствия.

Громкий удар стеклянных стаканов друг о друга разносится по всему помещению. Начинает казаться, что он заглушает даже рев музыки из колонок, но такого просто не может быть.

Все пятеро, осушив дно бокала до последней капли, вновь собирают посуду в центре стола, чтобы было удобно разливать алкоголь, когда появится следующий тост.

Закрываю лицо ладонями, смакуя на языке послевкусие напитка: сегодня я даже не могу прочесть его название, какой-то восточный букет трехлетней выдержки.

К концу подходил уже второй день выходных, ознаменовавшийся тем, что утром предстоит выдвигаться на учебу, при чем, как оказалось, не одному мне…

Мой преподаватель по химии в процессе разговора на бестолковую тему заявил вчера, что вновь выходит на работу. Ли, Джеку и Тису он аргументировал это тем, что наконец разрешил все свои возникшие дела: проблемы со здоровьем, поэтому отсиживаться дома больше нет смысла.

Вся троица наивно поверила…

Мне лишь оставалось делать вид, что мне все равно. Хотя, возможно, это действительно было правдой.

Теперь, когда в одной компании находились сразу два человека, проявившие в последние дни ко мне нескрываемый интерес, я чувствовал себя не в своей тарелке, словно от каждого моего действия, от каждого слова что-то действительно зависело…

Хоть на душе скребли кошки, я старался не показывать это своим видом, все так же продолжая красноречивое общение с Ли и Джеком, которые, по моей глупости, вскоре заметили подвох.

- Так… - первой начала девушка. – Тут что-то не ладное – сердцем чую, - взмывая ко лбу бровями, заявила она, в этот момент так сильно напоминая детектива дилетанта.

- Железный человек, неужели Великий Гудвин сжалился над тобой и исполнил твое желание? – захлебываясь смехом, встрял в разговор Тис, что сидел рядом с девушкой. Та лишь только фыркнула, поведя носом в другую сторону, специально отворачиваясь от блондина.

- Что за крыса между вами тремя пробежала, - вмешался и Джек, вытягивая из своей сигареты последнюю порцию никотина.

- Кошка, - поправила его Ли, но Джек лишь отрицательно покачав головой, заявил, что в данный момент «крыса» больше подходит под описание.

- Вокруг меня одни параноики, - закатив глаза, усмехнулся Иззи, поджимая под себя одну ногу, без стеснения пачкая грязным ботинком диван, и, опустив на колено руку, продолжил: - Вот между этими двумя, - он кивнул головой в сторону Тиса и меня. – Я ещё понимаю… А вот меня сюда приписывать незачем.

Я даже слегка опешил от такого заявления: так скользко ещё никто и никогда не отмазывался. Хотя, я ведь не хочу, чтобы девчонка лишь подтвердила свои догадки.

- Значит я все равно права. Пусть ни у троих, а у двоих, но что-то явно стряслось, - она перевела взгляд на меня, прищуривая веки: почему-то захотелось засмеяться, но я еле сдержал себя.

- Ли, детка, отвяжись от бедного парня, - спохватившись, вдруг начал блондин, покачивая ногой в такт музыки. – Никто не хочет играть с тобой в Шерлока Холмса.

- А я и не играю. Вижу же, что что-то не так. Просто вы оба мне не хотите в этом признаться, - девушка встала с дивана, сокращая между мной и Тисом расстояние до нескольких сантиметров: мы втроем сидели на одном месте. – Пойду схожу до Клеменса, он обещал сегодня что-то интересное, - Ли скрылась в толпе, конвульсивно двигавшейся на танцполе и ловя своей одеждой лучи цветомузыки.

- Я вас ребята вообще трогать не хочу, - как-то серьезно добавил Джек. – Ли права, тут действительно не все стоит на своих местах, но мне до этого нет никакого дела. Мы сюда не кости друг другу перемывать ходим, - он вновь разлил по бокалам напиток, поднимая свой вверх, тактично занеся над головой. – Скажу так… Всем просто не помешало бы расслабиться, - одним глотком Джек влил в себя практически до верху заполненный стакан.

Я предпочел больше не грузить себя мыслью о предстоящем завтрашнем дне и, послушавшись совета парня, забрал со стола и свой бокал.

- Смотрите, что я нашла… - с довольным видом, словно получила от матери пакет с конфетами, Ли подошла к диванам, держа в одной руке медицинский жгут, а в другой пару ампул.

- Что это? – с нескрываемым опасением спросил я ее, почему-то не желая слышать ответ.

- Это? – она ещё раз повертела колбочками перед моим носом. – Это – счастье.

Усевшись на свое место, она начала раздавать бутылочки, что были у нее в руке по количеству на одну меньше, чем сидело человек в компании. Я был уверен, что тем лишним человеком, которому не достанется дозы, окажусь я, но мои доводы оказались большой ошибкой.

Единственным, кто остался без стеклянной ампулы в руках, был Иззи. Смерив нас всех скучающим взглядом, он закинул обе руки себе под голову, облокотившись на диван, следом прикрывая глаза.

- Да ладно тебе, ты чего так переживаешь, - уловив смятение на моем лице, встрял в наш с Ли диалог Джек. – Попробуй, да потом решишь: подходят для тебя такие вещи или нет.

- Да хуй там плавал! – я начал чувствовать, как кровь вскипает в жилах. – Я знаю, как влияет эта штука на организм, одного раза будет достаточно, чтобы забыться, решив для себя, якобы это мой выбор.

- Ты ведь даже не знаешь, что за содержимое будешь в себя вливать, а уже говоришь о его эффекте… - усмехнулся Тис.

- За борт! – вставая с дивана, ответил я. – Не нужно мне навязывать, что я решил, а что нет. Если я сказал, что не буду, значит - не буду.

- Гир, успокойся… я же… - девушка хотела было что-то промямлить, пожимая плечами и в очередной раз зажимая кулон на шее рукой, но ее перебил Иззи.

- Не трогайте парня. Сами знаете, если будет нужно – он сам попросит, - темноволосый встал с дивана, поправляя на себе пиджак, забрав со стола свой нетронутый бокал, он двинулся в сторону толпы, начиная скрываться в ее энергичной массе.

Бросив свои вещи на диване, я догнал Иззи, останавливая его в самом центре движущихся тел, удерживая.

- Стой, это как понимать?

- Что? – удивленно поглядывая на меня из опавших на глаза прядей волос, спросил он, отпивая из бокала.

- Не прикидывайся дегенератом, что значит «сам попросит»? О чем ты?

- О том же, о чем и ты… Кто-то говорил мне раньше, что ни за что не притронется к той дури, которую я держу в руках, но за то время, пока меня не было, ты, кажется, поменял свои взгляды, - усмехнулся он, наклоняясь совсем близко, заставляя почти чувствовать его улыбку на губах своими и тут же резко отстраняясь. – Так что же тебе мешает сделать это снова.

- Ничего, - оскалившись, ответил я, собравшись уходить, но на этот раз, ухватившись за плечо рукой, остановили меня.

- Я ещё не закончил, - на самое ухо процедил сквозь зубы Иззи.

- Может, отпустишь? Со стороны кажется невесть что… - согласился я с тем, чтобы просто выслушать его, но на максимально безопасном расстоянии.

- Ты хочешь, чтобы я кричал? Сейчас на нас всем плевать, но когда начну говорить так, чтобы ты меня услышал, не сможешь спрятаться от покосившихся взоров, - продолжил он, все так же прижимая меня к себе.

- Я останусь в таком положении, - в очередное раз подминая свою точку зрения под его мнение, ответил я. – Но только опусти руки, не нужно меня касаться.

- Договорились, - Иззи действительно отпустил меня, немного отстранившись, чтобы я смог видеть его лицо.

- О чем ты хотел поговорить? – не обращая внимания на то и дело врезавшиеся в меня тела, удары локтями и руками, спросил я его.

- О нас… - самодовольно ответил он.

- Никаких «нас» нет, - грубо, не скрывая раздражения, оповестил его я.

Что он себе напридумывал?

- Об этом я и хотел поговорить, - я взглянул на него, показывая язвительное огорчение по этому поводу. – Откуда такое игнорирование с твоей стороны? Я чем-то тебя обидел?

- С чего бы это? Я просто ненавижу, когда что-то делают против моейволи на то… - говоря ему об этом, я вспомнил не только тот случай в парке, но и Тиса, с его ярым напором в туалете, который он так откровенно показывал мне.

- О чем ты? – притворившись, что не понял, спросил Иззи, на мгновение отвлекаясь на девушку, что перепутав его с кем-то, схватилась за руку, проскользнув своими пальцами между пальцами парня.

- Ой, - откровенно смущаясь, пролепетала она. – Обозналась, - она скрылась в толпе так же быстро, как появилась из нее.

- Ничего страшного, - только и мог ответить Иззи, посылая ей нисколько не рассерженный взгляд.

- Не заставляй меня повторять вслух, - схватив его за узел галстука, я заставил повернуть его голову лицом ко мне, тут же сталкиваясь взглядами.

- Допустим, я понял тебя, но что именно вызвало такую реакцию? Я разве заставлял тебя? Мне помнится, - он задумался, буквально пожирая взглядом недовольное выражение моего лица. – Кто-то даже не сопротивлялся, - его рука накрыла мою, разжимая мои пальцы, выпуская из мертвой хватки свой галстук, что успел ещё сильнее затянуться на его шее.

- И что? Я не собираюсь менять свою жизнь из-за единственного раза. Из-за какой-то оплошности, которую я допустил, находясь под кайфом, - разминая затекшую руку, ответил я, все так же осторожно выдерживая расстояние.

- Это ты сейчас себя оправдать пытаешься? Не получается договориться с собственной совестью, так решил списать все на кайф? – мягко улыбнулся он, становясь в этот момент безусловно понимающим человеком, проникая своими словами в самую глубь моей души.

- Даже не думал… - мгновенно захлопывая ее на замок, отпрянул от него я. – Не нужно лезть ко мне в голову.

- Тогда в чем проблема? – пропуская мои последние слова, допивая из стакана алкоголь, спросил Иззи, кивая в мою сторону.

- В тебе.

- Разве?

- Разве!

Я огляделся по сторонам, пытаясь отыскать знакомые лица поблизости, убедившись, что таковых рядом нет, успокоился, вновь возвращаясь к разговору, запуская растопыренную пятерню в волосы и, проходясь по голове, поглаживая затылок ладонью, вновь опустил руку вниз.

- Видишь какое-нибудь решение?

- Более чем.

- И какое же?

- Просто не трогай меня.

- Я разве трогал?

В этот момент мне показалось, что я задел чувства Иззи за живое, но все это было лишь игрой актера на сцене, умелая маска, которая маскировала истинные мотивы парня. Слишком я хорошо изучил эту компанию за то время, что пребывал рядом с ними.

Я не стал таким же…

Но хитрожопостью, подобной им, обзавелся.

- Ещё раз говорю: не заставляй меня повторять то, что ты и так знаешь.

- Успокойся, - он вновь коснулся моей щеки рукой, как и в ту ночь, делая шаг и сокращая мизерное расстояние между нами. Лишая голову всех мыслей, он вновь заставил сосредоточиться на его словах. – Не волнуйся, я не трону тебя, пока ты сам этого не захочешь.

Я не заметил, как остался один в этой безликой серой массе движущейся толпы людей, с понимаем в груди, что ещё немного и я сам не смогу отличить себя от них.


***


Закрыв глаза, погружаясь в полную и непроглядную темноту, стою прямо в одежде под сильным напором холодной воды, чувствуя, как намокает каждая нитка костюма, пропуская влагу через себя, позволяя телу намокнуть.

Монотонные удары капель о поверхность ванны. Громкое журчание воды, что струями скатывается по телу, заставляя его покрываться гусиной кожей. Откидываю голову назад, прижимаясь затылком к прохладному кафелю. Вода падает из душа прямо на лицо, заставляя волосы прилипать к шее. Тереблю пальцами рукава толстовки, растягивая их, деформирую под напором влаги. Вода грозится выбраться за пределы ванной, бултыхаясь волнами из одного края к другому.

Сквозь плотно закрытые веки на черном экране перед глазами мелькает одна единственная картинка – фотография, которую Тайлер отправил мне сегодня утром на телефон, за пять минут перед выходом в институт.

В голове в сотый раз прокручиваю наш диалог, словно с каждым разом пытаясь все больше и больше поверить в достоверность его слов.

- Ты ещё дома? – спрашивает с большой тревогой в голосе друг, а я просто киваю, следом смеясь, понимая, что разговор ведется не с глазу на глаз, а по телефону.

- Дома, но не ругайся, сейчас уже выхожу, - забирая с полки связку ключей и гремя ей в руках, сообщаю Тайлеру, подходя к двери.

- Не нужно… - его голос становится тише. – Я не люблю приносить плохие новости, но другого выбора у меня нет, - через телефонную трубку чувствую его сожаление, мне даже кажется, что он сам огорчен не меньше тем, о чем должен сказать.

- Не томи, в чем дело, дружище? – на всякий случай остановившись, спрашиваю его.

- Гир, тебя отчислили, - ключи намерены выскользнуть из рук, в самый последний момент подхватываю их указательным пальцем, прокручивая на толстом кольце и вновь складывая в руку.

- Шутишь? – не веря, спрашиваю его, надеясь, что парень вот-вот скажет «розыгрыш», но дальше следует лишь:

- Сейчас сфотографирую список, - он отключается, а следом приходит фотография небольшого листка на информационном стенде. Среди семи фамилий найдя свою, понимаю, что это утро уже ничто и никто не сделает лучше.

Нахожу рукой ручку краника, выворачиваю ее до упора. Вода не смоет эту ненависть за собственное поведение, не разгонит тучи над головой, она лишь сольется с атмосферой, наполняя беззвучную пустоту в голове своими звуками.


Комментарий к Глава 19.


========== Глава 20. ==========


Капли пота огибают каждый сантиметр тела, плавно стекая по спине и, застревая на плотной резинке шорт, собираются на одном месте, позволяя ткани намокнуть.

Пальцы до мозолей стерты игрой на гитаре. Перебирая струны, уже не слышу мелодии, лишь поддаваясь внутренним ощущениям, продолжаю играть то, что приходит в голову.

Взгляд падает на небольшой, пожелтевший со временем, листок бумаги, что лежит на колене.

Цыкаю, понимая, что в сгустке мыслей, скопившихся в голове, потерял самую главную, ту, ради которой перебрал все тетради, чтобы найти знакомую табулатуру.

Зажимая несколько ладов, ударяю по струнам, слушая звучание почти забытых аккордов.

Эту песню я написал в компании со своим лучшим другом. Мы тогда учились в десятом классе. В голову пришла мысль оставить после себя память одноклассникам, исполнив на вечере выпускников композицию собственного сочинения. Времени было достаточно, чтобы отшлифовать каждую часть, каждый кусочек, постепенно превращая набор нот в мелодию.

Даже сейчас, спустя несколько лет, получившаяся песня трогает самые тонкие струны души, заставляя их ностальгировать, поддаваясь воспоминаниям.

Сколько времени прошло… Сколько ещё пройдет…

Друг, совершенно позабыв обо мне, потерялся в суматохе дней, я сменил место жительства, он сменил гражданство, я поступил в университет, он стал стажироваться в фирме отца. Нас больше ничего не связывает, кроме этой песни, уверен, его руки не меньше моих прикладываются к гитаре, чтобы вспомнить знакомый ритм. Даже когда плесенью обрастут школьные фотографии, в голове будут свежи обрывки из памяти.

Тихий скрип двери вырывает из воспоминаний, заставляя поднять взгляд на источник: в проходе просунув голову, не позволяя себе зайти внутрь, стоит Тайлер.

- Можно? – осторожно спрашивает он, дожидаясь моего кивка, проходит и присаживается рядом на диван.

Понимаю, почему он так опасливо себя ведет, кто, как ни он, стал свидетелем моей бешеной истерики, что волной накрыла меня пару часов назад, выбрасывая на берег лишь через часы шторма, в котором кружилось сознание.

Нет, я не бил посуду, не разбрасывал по всему дому вещи. Не было никаких апатичных криков и угроз наложить на себя руки. Я ни разу не притронулся к сигарете, не пытался захлебнуться водой, когда пил из графина. И даже не бежал в институт, чтобы угрожать декану, запугивая его стандартными фишками из фильмов.

Мне просто было чертовски плохо… И Тай это видел, он словно наблюдал беснования внутри меня, все эти часы высиживая на одном месте, чтобы видеть мое беспрестанное метание по квартире.

-Ты как? Хоть немного успокоился? – спросил он, не смея касаться рукой моих плеч: я видел этот секундный порыв - его кисть дернулась, но он тут же придушил все желание на корню.

- Вполне. Время, когда можно было часами сидеть в углу, из-за страха рассказать родителям, что где-то посеял ключи от дома, прошло, - ответил я, продолжая свою игру.

- Гир, песня очень красивая, но… - он немного осекся, затем поправив на носу очки, продолжил. – Ты не мог бы перестать терзать свои руки, у тебя уже кровь идет, - говорит парень, а я, словно очнувшись, смотрю на свои пальцы: алая жидкость действительно тонкой струйкой сочилась из раскрывшихся мозолей.

- Предположим, что это весомый аргумент, чтобы отложить гитару в сторону, - я поднялся со своего часами нагретого места, подойдя к стене, схватил черный чехол, пакуя в него инструмент и оставляя его рядом с креслом, прислоняя к стене.

- Ты уже подумал, как будешь решать эту проблему? – дождавшись, когда я вернусь на место, продолжил Тайлер.

- Возможно… - ответил я, проводя рукой по мокрым от пота волосам: из ванной я вышел достаточно давно, чтобы высохнуть, но, видимо, постоянное напряжение, что заставило все тело взмокнуть, просто не позволяло влаге испариться.

- И? Как же? – не скрывая желания быстрее узнать, поддаваясь порыву, громко спросил он, заставляя поморщиться. – Прости, - скривился он. – Не хотел напугать.

- Мне нужно каким-то образом сказать родителям о том, что их сына отчислили из университета, - заявил я, закрывая лицо руками и устало прикрывая глаза. – Большая проблема в том, что я не хочу расстраивать их раньше времени.

- Как это понять «раньше времени»? – недоумевающее посмотрел на меня Тайлер, но тут же ссутулившись, виновато опустил взгляд, показывая всем видом, что он продолжает меня слушать.

- Я хочу попробовать восстановиться… Есть шанс, наверное, не малый.

- Но… - хотел что-то возразить Тай, но я перебил парня.

- Я понимаю, что делают это в крайне редких случаях, воспользоваться которым я не могу. Но я должен попробовать… У меня есть месяц, в противном случае я собираю вещи и возвращаюсь домой.

Услышав последние слова, светловолосый заметно погрустнел, вцепившись своими пальцами в дужки очков с такой силой, поправляя их, унимая дрожь в руках, он старательно отвел взгляд.

- У тебя получится, я постараюсь помочь тебе, пойдем к декану, я пообещаю ему подтянуть тебя.

- Тайлер…

- Мы обязательно сделаем все возможное. Я у них на хорошем счету, они…

- Тайлер! – прикрикнув, остановил я парня.

- Мы же не школьники. Это раньше, нашкодив, мы могли заявиться к заучу и наплести с три короба о том, что это произошло в первый и в последний раз. За свои поступки нужно нести ответственность, я просто пойду другим путем. К тому же… - я остановился, прерывая слова кашлем: Тай похлопал по спине, помогая справиться с хрипотой в горле. – Институт не то место, где ты можешь пользоваться своим авторитетом, чтобы умалить грехи других.

- Я понял тебя. Так каким путем? – всматриваясь в мое лицо, с надеждой в голосе спросил Тай, создавая в этот момент впечатление, что это он должен реабилитироваться.

- Я пока ничего не могу сказать на этот счет…

- Боишься сглазить? – довольно примитивная отговорка, но раз Тайлер сам предложил ее в качестве аргумента, то мне лишь остается молча с ним согласиться, понимая, что дело совсем в другом. – Что ты будешь делать сейчас?

- Лягу спать, вечером нужно будет уйти по делам.

- Опять? – вспыхивая удивлением, спросил парень, заставляя меня, бросить на него недовольный взгляд:

- Что значит «опять»?

- Извини, просто ты так часто пропадешь ночами. Ведь эта одна из причин, по которой ты скатился.

- Возможно. Но есть дела, которые в срочном порядке нужно разрешить, - тактично соврал я.

- Как знаешь, - пожал он плечами. – Только, прошу, не сделай себе, таким образом, только хуже.

- Слушаюсь, мой капитан! – устало ответил я, выдергивая из-под соседа по квартире одеяло и накрываясь им с головой. Предстояло ещё о многом подумать.


***


Прокручиваю между пальцами удлиненную колбочку, гипнотизируя ее взглядом. Где-то глубоко внутри собственное «я» мечется из стороны в сторону, желая, чтобы ампула вылетела и разбилась о бетонную гладь пола, но пальцы цепко удерживают ее, заставляя балансировать между ними.

- Все-таки решился попробовать, - довольно произносит Тис над самым ухом.

- Я ещё ничего не решил для себя до конца, - в тон отвечаю парню, опуская руки на колени, в ожидании, когда Джек притащит свою задницу вместе с алкоголем, который я заказал специально, чтобы, решившись на такую бредовую идею, осуществлять ее не на трезвую голову.

- А вот и я, - запыхавшаяся Ли показывается на горизонте, сжимая в руках легкий светло-серый плащ. Опустив его на диван, она подходит ко мне, целуя в щеку, а затем, отстранившись, кидает мимолетный взор на Тиса.

Ли сегодня довольно необычная. В ее виде присутствует некая свежесть. Шлейф духов сегодня не такой приторный, не уверен, что вкусы девушки так резко не сменились, но не заметить ее по-весеннему бодрого настроения нельзя.

Джек присоединяется к нам следом за ней, опуская на стол четыре стакана и бутылку Four Roses.

- Хочу сегодня влить в себя как минимум четыре порции виски, - заявляет парень, расстегивая пару пуговиц на своей рубашке и оголяя безволосую грудь.

- Так тут только на одного тебя получится, - поднимая вверх литровую бутылку, заявляет Тис. – Литраж слабый.

- Это ты у нас слабый, я же не одну заказывал, попозже схожу за остальным, давайте сначала эту разопьем, - улыбаясь, усмехнулся он, откручивая крышку бутылки с небольшим треском.

Алкоголь, попадая в организм, заставляет кровь в жилах вскипать, чувствуя, как очередной прилив накрывает мозг. День уже не кажется таким серым, каким он в полной своей красе предстал передо мной с самого утра.

Проблемы, конечно, никуда не ушли, они просто отодвинулись на второй план, заглушенные этим приторным удовольствием, что словно нуга заполняет тело, заменяя кровеносную систему.

Вытягиваю перед собой руку, растопыривая пальцы, пропускаю сквозь клубный дым, чувствуя, как тот обволакивает каждый сантиметр оголенной кожи.

Ребята о чем-то болтают, наверняка, обсуждая очередную проблему Тиса. Я не вслушиваюсь в их разговор, до этого мне нет совершенно никакого дела. Своих проблем не счесть, а грузиться чьей-то стабильной суматохой жизни мне отнюдь не хочется.

Закрываю глаза, откидываясь на спинку дивана. Уставшая спина, ловит постепенно прибывающий кайф расслабленного тела, находящегося в обездвиженном состоянии.

- Гир.

Отголосками звучит непонятный голос в сознании, призывая вернуться из забытья на землю.

- Гир!

Откликаясь на свое имя, открываю глаза, всматриваясь в лицо, нависающей надо мной Ли.

- Чего тебе? – фыркая, устало пожимаю плечами.

- Я принесла, что ты просил… - отзывается она, занося свой наманикюренный пальчик над моим носом и делая один щелчок, отдаляется, неотрывно наблюдая за тем, как я морщусь, а затем выпрямившись, сажусь в удобную позу, вновь забирая со стола свой наполненный стакан.

Уже третий… Мы здесь не так долго. Обычно я смакую алкоголь на протяжение всей ночи и мне вполне хватает пары бокалов, но сегодня, видимо, обстоятельства и собственное настроение требуют от организма иного поведения.

- Что ты принесла? – потирая глаза руками и плавно, одним касанием, переходя в волосы, взъерошиваю пряди.

Девушка вытягивает перед моим лицом жгут, показывая то, о чем со временем я совершенно позабыл, уже решив, что это абсолютно мне не нужно, по крайней мере, сегодня, и я вполне мог бы обойтись без новинок в своей жизни. Но параллельно шагающие мысли со здравым рассудком требовали иного пути…

- Спасибо, - перехватываю у нее вещицу, опуская себе на колени.

- Хочешь, на первый раз могу тебе помочь, - предлагает девушка свои услуги дополнительной руки. Подняв на нее глаза, я отрицательно покачал головой, не забыв при этом улыбнуться, что бы та не вздумала обижаться.

- Попробую сам как-нибудь, - оповестил ее я, закатывая рукав водолазки на правой руке, перетягиваю вены чуть выше сгиба локтя, фиксируя незаменимый предмет в этой цепочке событий.

Надавив на ампулу большим пальцем, заставляя стекло надломиться, а потом и вовсе треснуть, я набрал в поданный Джеком шприц содержимое бутылочки. Выпуская воздух, я сбрызнул немного жидкости, пачкая свои штаны и, уже хотел было поднести иглу к мягкой ткани кожи, как заметил на себе пристальный взгляд. Опустив руку, я поднял глаза, чтобы взглянуть на того, кто все это время так пристально наблюдал за мной.

Недалеко от диванов стоял парень в черном балахоне. Его руки были спрятаны в карманах, а на голову, почти закрывая лицо, был натянут капюшон. Губы человека были искривлены в неприятной… недовольной улыбке, что выражала все отношение к тому происходящему, что он видел здесь.

Сердце сжалось в груди. Циркуляция крови в жилах казалось бы прекратилась. А виски стало колоть, словно вдруг навалившееся чувство вины, разбудило спящую совесть, заставляя ту подавать сигнал тревоги.

Сквозь цветомузыку я заметил переливающиеся стекла очков, а в черной накидке признал свой балахон. Прямо передо мной стоял не кто иной, как Тайлер.

- Так вот, каким образом ты решаешь свои проблемы… - цедя сквозь зубы каждое слово, чтобы не остаться не услышанным, произнес парень, мгновенно скрываясь в танцующей толпе.

Скинув на стол все содержимое, мгновенно стягивая с руки жгут, я рванул в ту сторону, где секунду назад стояла фигура Тайлера.

Уйти далеко не получилось: цепкие руки Джека остановили меня, разворачивая лицом к компании, которую я хотел бросить по-английски в данную минуту.

- Кто это был? – с нескрываемым беспокойством в голосе спросила Ли, выглядывая из-за плеча Джека.

- Не важно… - я посмотрел на руку Джека, что все ещё сжимал мое запястье. – Пусти, - прошипел я, готовясь сорваться на парне. Он пустил.

На ходу я чуть не снес, подходившего к диванам Иззи, что с удивленным видом, успел произнести мне в спину: «Что с ним?», обращаясь в этот момент к ребятам.


***


Растерянность. Страх.

Не знаю, что в крови бушевало сильнее, наверное, и того, и другого было поровну. Я стоял на улице, взглядом пробегаясь по всем возможным выходам со двора, на которые мог свернуть Тайлер, но мелькающей вдалеке фигуры не было. Я находился один здесь, с осознанием в груди того, что я натворил.

Медлить было нельзя, сорвавшись на бег, параллельно вытаскивая из кармана брюк телефон, я не глядя, набрал номер Тайлера, надеясь только на то, что, остыв, парень возьмет трубку.

На пятый раз я сдался, скидывая телефон в сумку и ускоряя темп своего бега, как можно резче передвигая ногами. Сердце бешено колотилось о ребра, угрожая монотонными и четкими ударами выломать грудную клетку и выбраться наружу, выпадая на грязный асфальт.

Все попытки дозвониться до парня были исчерпаны. Мысленно спрашивая себя, смог ли я сам после увиденного ответить на звонок, прихожу к горькому, но жизненному заключению: не смог бы.

Вдали уже вижу угол своего дома, что выглядывает из-за соседнего здания. Взглядом находя нужный этаж, удовлетворенно выдыхаю, замечая горевший в моей комнате свет: единственное окно, которое выходит на эту сторону.

Преодолевая лестничный пролет один за другим, цепляясь за перила, заставляя расхлябанные ручки болтыхаться из стороны в сторону, достигаю своей двери, не подавая надежд на то, что та открыта, сразу нажимаю на звонок, не отпуская его до того момента, пока на той стороне не послышались шаги.

Что-то тяжелое прислонилось к двери: Тайлер наверняка подпер ее своим телом.

- Нагулялся, - слышу его недовольный голос, раздражение в котором присутствует, наверное, больше, чем в тот вечер, когда парень поругался с родителями.

- Нет. Открой, нам нужно поговорить, - вцепился я в ручку, дергая ее на себя. – Ты все неправильно понял.

Все мои попытки были жестоко растоптаны его громким смехом, вызвавшим толпу мурашек на теле: стало неуютно.

- Не ломай комедию, - слышу его издевательский тон в голосе, уже собираясь ответить подобно ему, но тут же затыкаюсь, понимая, что право на это никакого не имею.

- А ты не ломай драму, чего ты психуешь? – абсолютно спокойно спросил его я, прислоняясь лбом к двери. Никогда не думал, что стану участником трогательной сцены из фильма: обычно именно в такие моменты люди объясняются друг с другом.

- А по-твоему не должен? Ты будешь спускать свою жизнь в унитаз, а я буду спокойно сносить это?

- Такое ощущение, будто я твой сын, чего ты так печешься обо мне? – сболтнул я лишнее, кажется, заставляя парня задуматься: «А действительно, чего это…»

- И давно ты этим увлекаешься? – все так же грубо продолжил диалог Тайлер.

- Может, откроешь дверь, и мы спокойно поговорим.

- Нет, - тут же наотрез ответил Тай, и я сдался.

- Не так давно, как ты думаешь, - устало выдыхая, признался я, ощущая, словно с каждым моим словом, на плечи опускается груз в разы тяжелее прежнего.

- А знаешь, мне плевать. Я все это время думал, как бы вытащить твою задницу из бреда, в который ты попал. А, оказывается, нужно было разуть глаза и искать в другом месте. Причина здесь вовсе не в институте. Твой вылет, как я и говорил, лишь последствие чего-то. Дальше будет лишь хуже.

Тайлер продолжал говорить, а я лишь молча слушал, мысленно соглашаясь с тем, что он действительно был прав. Я не мог ничего поделать с тем, что ввязался в эту игру, не знал, как покинуть ее. Раньше я хотел быть только зрителем, сейчас же понял, что с первых дней стал ее официальным участником, положив большой и толстый хуй на свое будущее.

В Подвале у людей его нет и никогда не будет.

- Уходи

Спустя долгие минуты молчания, слышу его тихий голос.

- Но это же моя квартира.

Почти не возмущаюсь, понимая, что Тайлер просто обязан спустить всю злость и обиду, желательно отыгравшись на мне.

Слышу какое-то копошение, щелчок замка, что приносит осознание того, что преграды в виде двери больше нет. Захожу внутрь, взглядом окидывая квартиру – в прихожей Тайлера нет.

По инерции прохожу в свою комнату, слыша сзади стук пластмассовых колес о паркет: неужели он собрал свой чемодан? Не успеваю вовремя среагировать, чтобы развернуться и выбежать из комнаты. Слух режет звон связки ключей, что ударилась о гладь столешницы, громкий хлопок закрывшейся двери. Лишь топот, сбегающих по лестнице ног, заставляет сознание кричать в панике «беги». И я побежал…


Комментарий к Глава 20.


========== Глава 21. ==========


Мутный раствор темно-коричневого цвета оседает на бездонное дно желудка, заглушая давние позывы голода. Не чувствую временного потока, отстраняясь от нормальной обыденной жизни, просто сижу в полупустом кафе, разглядывая ободки грязной кружки вымазанной в подтеках свежевареного кофе.

Никогда не любил этот напиток…

Не привязали мне к нему любовь с самого детства. Не приобрел к нему терпимость в течение своей жизни.

Так почему же сейчас, когда что-то так сильно щемит в груди, сдавливая все внутренности в тисках своей хватки, я держу в руках кружку с кофе, медленно, словно пробуя на вкус каждую каплю, потягиваю горячий напиток.

Удовольствие это занятие совершенно не приносит. Даже приходится ловить на себе косые взгляды посетителей, что мимолетным потоком проходят за это время в помещении, сменяя один заказ другим. Сколько я уже вот так неподвижно сижу на одном месте? Какую кружку по счету заказываю у худенькой официантки, что каждый раз, подходя ко мне, пытается что-то спросить, но опасаясь моей реакции, лишь подчеркивая что-то в блокноте, вновь смолкает.

Наблюдаю через большое витражное окно за погодой, что сегодня разбушевалась не на шутку: ливень заставляет воду водопадом спускаться на землю, барабаня о крыши и вывески перед витринами… Погружаюсь в легкую дремоту. Монотонная музыка с каждым разом набирает обороты, изредка сопровождаясь лишь громом и пучками расслоенного, как пирог, света.

Почему меня так не волнует то, что выбегая из дома, я совершенно забыл закрыть дверь на замок, оставив квартиру открытой, словно проходной двор. Почему не заботит собственное здоровье: ведь прочесывая дворы, попав под этот проливной дождь, я вымок до нитки. И как только в таком виде меня пустили сюда? Больше всего меня волнует вопрос, ответ на который, похоже, я еще долго не смогу найти: «Что же делать с Тайлером?» Друг упорно продолжал игнорировать мои звонки и уже оставлял без ответа седьмое по счету сообщение.

У него есть право.

А я, как самый настоящий лопух, протираю штаны на этом пластмассовом стуле... Встаю резко, заставляя пластмассовые ножки проехаться по паркету, разнося по помещению противный скрип. Расплачиваясь за заказ, даже не считаю купюры, понимая, что этого вполне хватит, чтобы оплатить выбранное мною меню и оставить официантке чаевые. Не обращая внимания на косые взгляды, накидываю на голову черный капюшон толстовки, вновь прокручивая в памяти тот силуэт в клубе. В глазах Тайлера читалась откровенная злоба, которую было невозможно заглушить его растерянностью, создавалось впечатление, будто он ожидал увидеть именно то, что увидел, когда его ноги перешагнули порог Подвала.

Что же теперь будет?

Открывая стеклянную дверь, задеваю колокольчик, что в мгновение ока взрывается трелью перезвона, заставляя поморщиться от скрежета в собственной голове.

Попадая под капли проливного дождя, как можно сильнее ссутулившись, подставляю под удар дроби спину, засовываю руки в карманы и, не глядя, плетусь в сторону дома, расстояние до которого составляет пару кварталов.

На улице уже давно светало, раннее утро было красноречивее любого времени суток: на улицу выползали люди, местами недовольные, злые, уставшие, бодрые и в некоторых случаях счастливые. Эмоции на их лицах были настолько разнообразны, что все то время, пока я шел, искоса поглядывая на прохожих, не мог найти схожих чувств, каждый воспринимал сегодняшнее утро по-своему.

Наверное, на их фоне я и сам составлял такую уникальную эмоцию, которая не похвасталась бы радужным оттенком… Самая настоящая серость. Грозовая туча, если быть точнее.


***


Протирая запотевший экран телефона, поднимаюсь по ступенькам, ведущим к собственной квартире, с досадой обнаруживаю мигающую батарею: зарядка на исходе. Мысль о том, что провод от телефона валяется в тумбочке, находящейся парой этажей выше, успокоения не приносит: зачем эта железка, если толку от нее никакого? Звонки так и остаются без ответа. Сообщения упорно игнорируют. Знать бы, читают ли…

Ладонью с растопыренными пальцами бью себя по лицу, останавливаясь по середине лестницы: что я, как тряпка, совсем извалялся и иссох, даже налет ржавчины, что скапливается на ней, когда ткань лежит долго под батареей ничто, по сравнению с наростом горечи на моем сердце. Сладкое чувство вины, что опьяняюще действует на разум, подпаивая разгулявшуюся совесть. Что я смогу изменить в этой ситуации, если совсем недавно испортил в ещё более худшую сторону.

Нужно лишь взять себя в руки.

Растекаться по полу, словно вода из пробоины в канализационной системе, смысла нет, никто не вызовет сантехника, такими методами я лишь затоплю своей негативной энергией окружающих меня людей. В первую очередь нужно вспомнить о родителях… Не их ли я часом ещё недавно собирался радовать хорошей новостью о том, что их сын смог реабилитироваться в институте.

Шаг… пара метров до двери, уже вижу из-за лестничного порога черную ручку, находящуюся в опущенному положении. Сердце пропускает удар, заставляя разряд тока пройтись по телу.

Мысль о незапертой двери настигает слишком поздно. Сознание во всю мечется из стороны в сторону, сверяя одни факты с другими.

Каков шанс, что меня обокрали?

Ноги ватные, еле доношу на них свое тело до нужного этажа. Цепляясь пальцами за ручку, толкаю дверь на себя, мгновенно проходясь бешеным взглядом по предметам в коридоре: все как есть, на том же месте валяются даже кеды, что я скинул с себя, когда вернулся днем с магазина.

Выдыхаю, смахивая со лба капли пота.

Так и сойти с ума недолго.


***


Дни тянутся чертовски медленно. В четырех стенах практически не чувствую никакого движения, не помню, когда в последний раз выбирался на улицу, вдыхал свежий воздух. Кажется, я прирос к собственной постели, стал комнатной пылью, которой и так в квартире скопилось немало.

Плотно зашторенные окна не пропускают дневного света.

Монитор ноутбука – единственное освещение.


***


Ближе ко второй половине дня уговорил себя выбраться из своей берлоги. Дошел до магазина, купив в ларьке неподалеку банку темного холодного пива, затормозил, когда проходил мимо детской площадки… В голову ничего не пришло лучше, чем опустить свою задницу на качели…

С силой упираясь ногами в землю, оттолкнуться. Ощущение парения в воздухе заставляет улыбаться. Сердце замирает в груди. А душа ловит такой томительно долгожданный кайф.

Неужели что-то может быть таким простым? Неужели что-то простое может приносить такую радость?

Рука сама тянется в карман, выуживая оттуда наушники.

Музыка придает настроению боевую нотку, кажется, что все горы по плечу, и чтобы я ни сделал, чтобы ни задумал, у меня все получится.

Очень быстро свыкшись с этой мыслью, даже не замечаю, как пальцы скачут по панели телефона, набирают чей-то номер через поисковую систему контактов. Не задумываясь, нажимаю на вызов, поднося телефон к уху, даже не удосуживаюсь узнать, кому делаю этот звонок.

На том конце провода раздается радостное:

- Алло, - узнаю голос – это девушка Тайлера.

- Здравствуй, Кайли, ты не занята, разговаривать можешь?

- Конечно, - интонация радостная, мне даже начинается казаться, что это единственный человек, который искренне хочет слышать мой голос. – Чем могу помочь? – спрашивает она, а я чувствую, как Кайли улыбается.

- Хотел узнать у тебя…

- Подожди минутку, - говорит она, прерывая меня, а слух режет какой-то скрежет. Кажется, она прикрывает динамик рукой. Ничего не разобрать. – Прости, так что ты хотел? – менее веселым тоном продолжает она. Чувствую подвох, но смолкаю.

- Ты не знаешь где сейчас Тайлер? Мне очень срочно нужно его найти, - подаю самому себе надежду, что мне все же ответят, хотя верится с трудом: слишком долгое молчание в трубке.

Делаю глоток холодного пива, промывая им горло. Вновь отталкиваюсь от земли, раскачивая свое тело на качелях.

- Прости, не в курсе. Он не звонил мне, - отвечает она, скрывая в голосе возникшую тревогу. – Ты извини, но мне пора, рада была тебя слышать, - весь разговор сводится на «нет», когда я, не успевая закончить, слышу короткие гудки.

Дожили.

«Прости, извини», - слишком много в ее словах фальши.

Затихшая музыка вновь разрывает перепонки своим ревом, кайфую, наслаждаясь превосходным вокалом мужчины, ритмом музыки. Так хочется на какой-нибудь фестиваль. Это бы здорово поменяло дело.

Чувствую в руках вибрацию, музыка на секунду смолкает, оповещая меня о том, что пришло новое сообщение. Открыв его, вижу имя отправителя – Кайли. Пробегаясь глазами ниже, расплываюсь в довольной улыбке: она прислала свой адрес и номер квартиры. Неужели он был рядом?

Делая последний глоток из банки, выбрасываю жестянку в мусорку, срываясь с места, чтобы найти ближайшую автобусную остановку.


***


Стучу в дверь, пытаясь собрать все мысли в кучу, но ничего не выходит. По пути я даже не смог смоделировать диалог, который возник бы между нами. Что я ему скажу? Станет ли слушать?

Перебивает мой мысленный поток дверь, что открывается с протяжным скрипом. На пороге стоит девушка, задрав голову вверх, она ведет плечами, а затем сморщив нос, говорит:

- Когда уже отец починит ее… эти петли, их бы смазать, - Кайли переводит взгляд на меня, сталкиваясь с моим, улыбается. – Проходи, сейчас я его позову, - говорит девушка, ловя на лету распахнувшийся край халата, продевая через петлю пояс, завязывает его на бант, а затем скрывается за первым поворотом. – Зайчонок, к тебе пришли, - слышу ее мягкий голос, а самого аж пот пробирает: никогда не любил все эти чрезмерные сюсюканья, ненавидел за это девчонок, которые, не успев провстречаться со мной и месяца, очень резко стирали эту грань между розовыми соплями и нормальными теплыми отношениями.

Слышу тихие шаги и неохотное кряхтение. Тихо смеюсь своим мыслям, понимая, как быстро семейная жизнь извратила Тая: уже и повадки, как у мужика с двадцатилетнем стажем брака.

И не работа… И не отдых…

Светлая голова показывается из-за косяка, Тайлер, не успев выйти в коридор, увидев знакомое лицо у двери, недовольно цыкает, закатывая глаза. Заметно мрачнеет, отпуская одну единственную фразу:

- А… Это ты, - он разворачивается в сторону Кайли, что высунулась из-за двери, и добавляет: - Зачем он здесь?

Только сейчас опускаю взгляд на ее живот. Он не совсем большой, но не заметить его невозможно. В голове прокручиваются события минувших дней: интересно, он все так же не общается с родителями?

- Спроси у него, - не скрывая улыбки, мягко отвечает она, а затем, махнув на себя свертком газет, уходит, произнося напоследок: - Мне душно.

Я же понимаю, что она просто дает мне возможность поговорить с Тайлером наедине. Мысленно поблагодарив девушку, возвращаюсь к начавшемуся диалогу.

- Я пришел поговорить.

- Мне не о чем с тобой разговаривать, - Тайлер не дает мне собраться с мыслями, наотрез отказываясь меня слушать, просто тычет пальцем, указывая на дверь.

Как бы он не старался, у него не получается изобразить грозный вид. Дело даже далеко не в очках Тайлера, которые придают выражению его лица мягкость. Дело в самом парне: сам по себе он натура не вспыльчивая. Я уже успел выучить его.

- Я никуда не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

- А должен? – складывая руки у себя на груди, опираясь на косяк, спрашивает он.

- Обязан, - стараюсь не пылить, хотя очень раздражает такое равнодушие друга.

- Я слушаю…

- Я пришел извиниться, - говорю я, а самому повеситься хочется, потому что до сих пор не понимаю «за что?» - Я должен был все рассказать тебе, но просто не смог. Я ввязался в игру, выпутаться из которой мне очень сложно. Не могу найти в себе силы, чтобы остановиться. С каждым днем я думаю о том моменте, когда открыл ящик Пандоры – назад пути нет, - я чувствовал, что меня несло. Мне хотелось говорить и говорить, лишь бы меня не останавливали, но, кажется, в этом доме никто не желал меня слушать.

- Вранье. Каждый человек в праве вершить свою судьбы. В первую очередь виноват только ты сам. Тебя никто насильно не тянул. Не верю я в то, что выбора у тебя не было. Он и сейчас есть, вот только ты упорно делаешь вид, что не замечаешь этого.

- Я просто не могу, - продолжаю я, но меня перебивают.

- Опять врешь. Все ты можешь. Знаешь, Гир, я не хочу с тобой общаться. Мне не нужны друзья, которые балуются такими вещами. Это не игрушки, - со всей злобой в голосе, цедит Тайлер.

Опускаю голову, даже плечи поникли, создавая кривую фигуру.

Так вот оно что?

Разум накрывает просвещение. Меня осенило.

И как я раньше этого не замечал?

Тайлер говорит ещё что-то, но я не слушаю, просто, едва слышно произношу:

- Нет, это мне не нужен такой друг, - он замолкает. – Который бросает своего Друга в трудный момент… Я был глуп. Слеп. Да я вообще сумасшедший. Как я мог все эти дни тебя жалеть? – истерический смех. Уже не чувствую собственной нервозности в голосе, просто продолжаю говорить, смотря в глаза парню, не отрываясь.

Он удивлен. Пытается возмутиться, но тонет в потоке моей агрессии.

- Это ты меня прости, что считал тебя близким человеком. Я, кажется, ошибся. Не волнуйся, твоей жизни я мешать не буду. Пусть хоть у тебя будет все хорошо, ты ведь этого заслуживаешь. А я… Я как-нибудь сам, - не отрываясь от округлившегося взгляда Тайлера, выхожу за порог, закрывая за собой дверь, с пониманием того, что сегодня оставил там свое прошлое. Все то, что связывало меня с этим человеком.

Людям свойственно отворачиваться друг от друга, главное, чтобы впереди было к кому повернуться.


Комментарий к Глава 21.


========== Глава 22. ==========


Смотрю на пустующее содержимое кошелька, с досадой пожимая плечами, понимаю, что попал в полнейший впросак. На стол выпадает мелочь из разорванного кармашка, с громким звоном ударяясь о гладь столешницы. Некоторые монеты скатываются на пол, уже там закатываясь под сиденье или кухонный гарнитур, лишь несколько червонцев остаются на столе, продолжая колесить по кругу. Наблюдаю взглядом за происходящим, какое-то время не сдвигаясь с места.

Нужно срочно что-то делать. Найти возможность немного заработать: у родителей просить совершенно не хочется, в последнее время деньги вылетают с такой скоростью, что они явно смогут заподозрить неладное. Сейчас мне вовсе не нужен их неожиданный визит.

Хватаюсь руками за голову. До боли в пальцах, до белеющих костяшек сжимаю волосы, даруя жуткий ноющий дискомфорт всему телу…

Может поискать подработку?

Не маленький все же.

Притащив ноутбук на кухню, открываю поисковое окно Интернета, набирая всего пару слов - «временная работа», я нажал на «поиск». Сайт тут же выдал несколько сотен объявлений, в которых требовалась работа в моем городе. Но все не подходило: к тому же большую часть из списка оккупировал женский персонал.

Добавив в графу выше - «для мужчины» и указав «студент», я продолжил поиск.

Авто-мойка, промоутор в магазине, грузчик… На данный момент больше всего подходили первый и последний варианты.

Я позвонил по одному из номеров предложенных в списке. Мне ответили не сразу, но все же через пару минут диалога с человеком, я понял, что на сегодняшний ещё не начавшийся день нашел себе занятие. Договорившись с человеком, я записал адрес, по которому во время обеденного перерыва должен был добраться до их фирмы.

Выключив питание ноутбука, я захлопнул крышку и отправился в ванную, следовало принять контрастный душ.


***


Вся работа состояла лишь из постоянных пробежек по этажам одной фирмы: в каждый кабинет нужно было доставить коробки с оборудованием. Новые компьютеры к концу рабочего дня должны были находиться на каждом столе. Моей задачей и задачей троих парней, что стояли у входа рядом с грузовыми машинами, было просто доставить коробки до дверей.

- Итак, ребятки, - перед нами появился мужчина, вышедший из здания. На нем была надета такая же форма, какую пару минут назад выдали мне: синий комбинезон на широких лямках, кислотно-желтая рубашка и такого же цвета кепка с лейблом их компании. – Как вы видите, машина не одна, - он указал в сторону стоянки, на которой стояло три автомобиля. – А нас пятеро, - я слегка удивился, когда услышал из его уст «нас», неужели он будет работать с нами? Обведя взглядом его фигуру, я понял, что сразу недооценил достоинство этого мужчины: его тело находилось в очень хорошей форме. – Одна машина на два человека. С облегчением можете не вздыхать – она забита доверху, - усмехнулся он, поправляя на себе кепку. – Так как вы у меня новички, то третью машину беру на себя. Следовательно, и зарплату мы делим по заслугам, - ухмыльнулся он.

- А можно узнать, - подал голос один из парней. – Сколько?

- Предлагается шесть кусков, вот и считайте, сколько полагается вам за полмашины, - не переставая улыбаться, заявил мужчина, подписывая бумагу, с которой подошел к нему водитель одной из машин.

- Ого, - присвистнул тот парень. – По куску долларов на рыло, а не много ли? – недоверчиво спросил он, заставляя других парней, стоявших рядом, оторваться от своих занятий и посмотреть на своего работодателя.

- Но я ведь не сказал о самом главном: техника дорогая, да к тому же и не в малом количестве, а любая царапина – минус из вашей получки, так что советую не спешить и делать все по совести.

Обменявшись словами напутствия, мы отправились каждый к своей машине. Стью, именно так звали мужчину, сказал, что хоть нас и разделили по парам, работа далеко не командная, поэтому попытки сдружиться со своим временным товарищем я оставил.

Воткнув в уши наушники, включив музыку помощнее и погромче, я взял в руки первую коробку, понимая, что по весу она оказалась не такой тяжелой, как я рассчитывал изначально. Но осознавая, что заходов будетнаверх не один и даже не десять, весь мой энтузиазм сразу же притих.


***


Я сидел на бордюре, свесив руки перед собой. Все тело жутко ломило, я не чувствовал ни одну свою конечность. Пот градом стекал со лба, а дыхание порывисто сводилось к отдышке. Офисное здание уже давно покинули люди. Из грузчиков, с которыми я начинал работу, остались только я и Стью, объем коробок у которого был изначально вдвое больше.

- Ну, как? – проходя мимо, держа в руке реквизит, спросил он.

- Могло быть и лучше, - еле изображая улыбку, ответил я, заставляя парня опустить коробку на землю.

- Мда… Ну, и настрой. С другой стороны, твоя работа была единственной, которая меня полностью сегодня удовлетворила. Ты оказался первым и последним человеком, кто получит свою зарплату без единого вычета. Молодец, - мужчина засунул руку в задний карман и достал бумажник. Отсчитав несколько купюр, он протянул их мне. – Вот, возьми. Тут ровно тысяча. Прости, что даю с разменом, уж, как выдали.

- Спасибо, - я забираю из его рук деньги, веером собрав в руке, пробегаюсь взглядом по денежному значению эквивалента, думая про себя, что мужик не наебал.

- Тебе спасибо. Номер твой в базе есть, если будет работенка ещё – позвоню. А ты думай, приходить или нет, - он поднял с асфальта коробку и вновь начал подниматься по ступенькам. – Ну, бывай. Я лишь махнул ему рукой.

Ещё немного посидев на прохладном асфальте, я поднялся с места с мыслью: «Хорошо бы добраться до дома», - и направился к автобусной остановке, задней мыслью понимая, что мог бы и заказать такси.

Опустившись на сиденье в душном транспорте, я закрыл глаза, позволяя телу почувствовать это легкое ощущение обездвиженности: все же я здорово потрудился за этот день, все мышцы ломит от напряжения…

Каким образом, я и сам не понял, но очутился я на той остановке, с которой обычно уезжаю домой из клуба, когда сил передвигаться практически нет. Поглядев на электронные часы на дисплее, я понял, что времени не так уж и много, чтобы можно было заваливаться домой, без движения падая на постель, поэтому немного и расслабиться не помешало бы…


***


- Какие люди, - радостно и удивленно воскликнула Ли, помахивая на себя темно-красным веером.

- Надо же, наша пропажа вернулась, - как всегда съязвил Тис, мгновенно подрываясь с места и приближаясь ко мне. По инстинкту самосохранения я должен был отступить назад, но почему-то этого не сделал.

Его рука коснулась моей щеки, он мягко улыбнулся, а затем, приблизившись совсем близко, обнял меня. Да так крепко, что мои ребра под таким напором чуть не раскрошились.

- Пусти, - хрипя проговорил я сквозь зубы, стараясь при этом улыбаться, чтобы смотрящие на нас Ли и Джек ничего не заподозрили.

Хотя… Я толком даже не смог понять, что бы им это дало, да и почему я так усердно старался скрыть наличие факта, по которому Тис вечно ко мне липнет.

- Размечтался, - усмехнулся он, но все же ослабил хватку, а затем сделал шаг назад.

- Где пропадал? – нехотя поинтересовался Джек, когда я опустился на диванчик рядом с ним. Ли и Тис сидели напротив.

- Решал свои дела, - быстро ответил я, опуская руку в карман за бумажником.

- Ты, наверное, хотел сказать «проблемы»? – добавил он, а я почувствовал, как атмосфера в этом месте стала негативной. К моему удивлению все отрицательные эмоции шли только от парня, что сидел рядом.

С чего бы вдруг?

- Можно и так сказать. Меня отчислили из универа, пробовал восстановиться, но ничего не получилось, - нагло вру я.

- А, да, Брайн нам говорил об этом… - добавила Ли, но поймав недовольный взгляд Джека, вдруг смолкла, продолжая потягивать из трубочки свой коктейль.

Смотря на нее, я невольно сглотнул: только сейчас я понял, как меня ужасно мучила жажда.

- Сейчас вернусь, - не слушая продолжение истории, я поднялся и направился к бару.

Клеменс был, как всегда, при параде: белоснежная рубашка с закатанными рукавами, синий платок повязанный в форме галстука.

- Давненько тебя не видел здесь, - улыбаясь, произносит парень, подходя ко мне, подает руку для рукопожатия.

- Да. Не мог выбраться, чтобы расслабиться, - ответив на рукопожатие, продолжил я, надеясь, что хотя бы этот парень не знает о моих «проблемах».

- Тебе как обычно? – спрашивает он, подразумевая под этими словами мой любимый коктейль «Агри». По составу в него входит ром, ликер, сок и сироп. Клеменс же для меня добавил в качестве ингредиента русскую водку.

- Читаешь мысли, - усмехаюсь я, присаживаясь на высокий стул.

Пока парень занимается приготовлением коктейля, я вдруг вспоминаю о словах Ли: что она имела в виду, когда говорила, что Иззи все рассказал. Почему тот сам ни разу не появился. Не позвонил.

Хотя… Кого я обманываю? Мы ведь не в таких отношениях, чтобы висеть часами на проводе, болтая о бессмысленной фигне. Если подумать, то наше общение вполне может сойти за странное: ведь стоит нам только встретиться – оба становимся товарищами, которые будто сто лет друг друга не видели, мы слишком много себе позволяем, но стоит разойтись, и любые связи прекращаются.

Нужно просто поменьше обо всем думать, слишком многое не состыковывается в жизни, чтобы часами рассуждать на тему: «А что, если».

- Готово, - перед носом возникает бокал, доверху наполненный молотым льдом и заполненный ярко-красной жидкостью.

- Благодарю, - тут же отдаю Клеменсу купюру, что полностью оплачивает мой заказ. Кивая ему вслед, забираю напиток и двигаюсь в сторону диванов, стараясь не пролить по дороге столь объемную по размерам в бокале жидкость. Всегда любил это место за щедрость.

- И года не прошло, - бурчит Джек, складывая руки у себя на груди.

Ловлю обеспокоенный взгляд Ли, что уткнувшись в телефон, пытается унять дрожь в руках: «О чем они разговаривали, пока меня не было?»

- Хватит ко мне цепляться, - двинув своей ногой выставленную коленку Джека, я заставил его подвинуться, ловя на себе очередной недовольный взгляд: «Что с тобой стряслось, вечно сияющий человек?»

- Больно надо, - фыркает он, а я понимаю, что терпеть его колкие ответы в свою сторону не собираюсь.

- Что случилось? Может, потрудишься объяснить, почему я вижу на твоем лице такую недовольную рожу? – зло, но при этом не напирая на парня, спрашиваю его, откидываясь на спинку дивана и прижимаясь лопатками к кожаной обивке.

- Гир, не трогай его, он просто не в настроении, - вмешивается девушка, но все трое смиряют ее взглядом, показывающим, что лучше всего ей сейчас не трогать нас. Я даже слегка удивился, что Тис поддержал эту непонятную дискуссию. – Как знаете, ребятки, я лучше пойду прогуляюсь, - она мигом поднимается, вот только уйти ей не дает Тис.

- Малышка, я с тобой, чувствую, лишние уши тут действительно лишние, - говорит он и, приобняв девушку, скрывается в танцующей толпе.

И почему двигающаяся масса сегодня не такая как обычно?

- Ну? – прищурившись, смотрю я на Джека, что все это время даже не удосужился ко мне повернуться.

- Хуйну, - отмахивается он, а я тут же вставляю:

- Сейчас огребешь, если не начнешь нормально отвечать, - я знал, что парень был одним из тех, кто был против всяких потасовок, в которых требовалось применение грубой силы. Он был одним из тех, кто до потери пульса мог вести словесную перепалку.

- О, боже, как страшно, аж яйца теряю, - закатывает он глаза.

- С каждой минутой я теряю интерес к нашей беседе, твое остроумие сейчас не к месту, либо ты рассказываешь, чем ты недоволен, либо я отломаю тебе жопу.

- Рискни…

- Откуда такой негатив? – ухмыляясь, смотрю я на парня. Тот, резко развернувшись ко мне, все же роняет пару слов, завязывая разговор.

- Какого черта ты тогда свалил?

«Опачки», - так и хочется сказать мне от удивления, но я лишь внимательно слушаю продолжение.

- Что это был за тип? Вот только не говори, что простой прохожий – не поверю. Он имеет на тебя большее влияние, чем ты можешь себе представить, иначе бы в тот вечер ты не кинул нас… Я думал, ты разорвешь меня, когда я взял тебя за руку. Столько злобы в глазах человека, я еще не видел.

- И, - я поперхнулся. – Это все? – нет, я, конечно, понимаю, что из детского сада я выпустился давно, да и школу закончить успел, но чего-то мне до сих пор не понять: с чего такие наезды? Посмотрел я видите ли на него не так. И из-за этого он ходит на ножах, позволяя себе вот так со мной общаться?

Кажется, весь круг моего общения разом съехал с петель.

- Кто это был?

- Мой одногруппник. Как я думал, до определенного момента, он был моим другом. В тот вечер он просто застал картину, которую не должен был видеть. А я, - я слегка напрягся. – Вообще не понимаю, чего тебе с этого. Ну, ушел я, ваше веселье чем-то стало хуже? К тому же я видел Иззи, направляющегося к вам, чем не замена одного человека на другого?

- Иззи? – удивленно посмотрел на меня Джек, но проведя параллели с моим бывшим преподавателем по химии, не стал продолжать эту тему. – Тогда, может, объяснишь, почему после его визита ты пропал? Если друг оказался не таким другом, то почему не вернулся сразу?

Разговор стал совершенно глупым, я понимал, что попросту трачу свое время. Лед в бокале начал заметными темпами таять.

- Я пришел, - заверяю его я. – Сразу, как убедился в этом! – надеюсь, мой тон и выражение лица, с которым я смотрел ему в глаза, не заставили парня поддаться сомнению. – Впредь, больше не заводи столь скучные и глупые темы, иначе развлекаться здесь станет совсем не в радость.


***


Чувствую на руке давящую повязку. Сегодня именно ей мы заменили жгут, который Ли забыла дома в одной из своих сумочек. Чувствую, как кровь приливает к лицу. И в без того душном помещении становится адово жарко. Хочется снять с себя одежду, но я ограничиваюсь лишь парой расстегнутых пуговиц на рубашке.

Допиваю последний глоток уже из третьего стакана с коктейлем и откидываю голову на спинку дивана.

- Давай сама, не хочу это видеть, - тихо говорю Ли, что прислонившись ко мне, втягивает из ампулы жидкость в шприц.

- Ты еще скажи, что не хочешь в этом участвовать, - весело отзывается Тис, что на удивление за последние часы даже не пытался позаигрывать со мной, а тем более съязвить.

- Как скажешь, - успокаивает Ли, пробегаясь ладонью по моему вспотевшему лбу, смахнув пару капель, она заглаживает опавшие волосы с лица на затылок, заставляя черную краску переливаться от цветомузыки. – Больно не будет, - шепчет она, а я чувствую, как сгиб локтя смазывают прохладной жидкостью: запах водки тут же режет своей резкостью обоняние.

Тонкая игла прокалывает кожу, с первого раза девушка попадает прямо в вену, заставляя меня облегченно выдохнуть. Чувствую, как жидкость взбрызгивается внутрь, смешиваясь с кровью, разносится по всему телу, медленно, словно мед, растекаясь по телу, как по дереву.

- Вот и все, - улыбается девушка, нависая надо мной и, демонстрируя пустой шприц, возвращается на свое место, не забывая стянуть с руки повязку.

Никаких изменений в организме не происходит, кажется, что я просто побывал в госпитале на сдаче крови из вены. Голову лишь немного встряхивает легким головокружением, что проходит так быстро, что не остается и следа пребывания этого чувства.

- Ну, выпьем же за нас, - восклицает Джек: он самый первый из нас принял содержимое ампулы, так и не рассказав мне о том, что все же в ней намешано.

Перед носом появляется стопка с мутно-коричневой жидкостью, киваю, благодаря таким образом человека, который передал мне ее. Тянусь к середине стола, чтобы там со звоном встретится с рюмками ребят.

- Подожди немного, - улыбается Тис. – Скоро накроет, - почти не слышу его слов, но понимаю с точностью до интонации и смысла, вложенного в текст, что совсем скоро мир вокруг меня засияет под другим углом цветового спектра.


***


Визг. Оглушительный визг толпы фанатов, что скопились под самым краем сцены. Разорванная одежда, мокрая ткань, облепившая каждую клеточку разгоряченного потного тела. Крики, довольные возгласы и просьбы «еще». Стою в самом центре этой толпы, наблюдая из самого зала за игрой любимой группы. Длинные волосы бас гитариста закручиваются вихрем, когда перебор за перебором он отдается игре. Вокалист, что вцепившись в микрофон на высокой стойке, наклоняет его, падая на одну ногу, запрокидывает голову, буквально крича своим превосходным голосом припев песни. На заднем фоне изо всех сил с гримасой наслаждения лупит по тарелкам и барабанам ударник, не забывая во время отпустить педаль на хай хетте, чтобы звук бродил по залу, как можно дольше.

Толпа взрывается единым голосом, допевая вместе с вокалистом припев, заслушанной до дыр песни. Она вечна. Она превосходна, это то, что сносит крышу, это то, что никогда и ни при каких условиях не забыть.

Жар, заставляет все тело медленно плавиться, каждый орган лишен своих ощущений, превращаясь в агонию, в месиво, которые сливаясь в единое целое, создают систему, что отвечает за жизнь человека, за мою жизнь.

Толпа во всю слэмится, заезжая локтями друг другу то под ребра, то в район живота. Но сейчас нет места обидам, врываясь в это зону, каждый знал, на что он идет.

Руки взлетают вверх, пальцы давно сложены в единую комбинацию, заставляя указательный и мизинец буквально выгибаться от напряжения в суставах.

- Гир, ты это чувствуешь? – слышу знакомый голос, но оглядываясь, даже не узнаю ни одного лица, что сейчас в едином ритме скачут вместе со мной, продолжая орать во весь голос.

- Красивая песня, что это? – второй не менее знакомый предыдущего голос раздается прямо над ухом, оборачиваясь, вновь понимаю, что рядом совершенно другие люди.

- Не знаешь? – все же отвечаю я, решив, что меня услышат те, кому нужно. – Как вы могли прийти на этот концерт, когда даже понятия не имеете, кто стоит на сцене? – стараясь не злиться на дилетантов в этом деле, улыбаюсь я ещё шире прежнего, чувствуя, как радость, словно только что сварившийся кисель, начинает сгустком собираться, оседая на мой разум.

- Концерт? О чем ты? Это же поле для гольфа, здесь отродясь не собирали толпу, - смеется первый голос, тут же перебиваемый вторым.

- Концерт? Поле? Да вы ребятки обдолбались, я всегда говорил, что в этом месте нельзя просто находиться… У кого-нибудь обязательно слетает крыша.

- В каком месте? – недоумевающе спрашивает первый голос, а я лишь, наслаждаясь громких и довольно качественным звучанием музыки, вслушиваюсь в диалог, пытаясь хоть немного вынести из него понятного для себя.

- Мы на лакокрасочном заводе, неужели забыли? У нас же экскурсия.

- Правда? – в возмущенном удивлении утопает первый голос с женскими нотками.

- Ещё бы. Говорил же, что нужно было надеть ватно-марлевую повязку, я походу здесь единственный остался, кто хоть немного соображает, - довольно хмыкает парень, а я своим телом чувствую его радость: наверное, он давно мечтал побывать на этом заводе, возможно, стоило его послушать и надеть респиратор, но концертная площадка, что привиделась мне, ничуть не хуже…

Больше не слушая ни слова, затыкая уши, я продолжаю поглощать взглядом все, что происходило прямо передо мной на сцене.


***


- Боже мой, я вся мокрая, Гир, ну как так можно, - Ли плещется прямо в воде, пытаясь вынырнуть из фонтана так, чтобы не поскользнуться на его скользкой слизистой поверхности.

- Давай руку, - тянусь к ней, дождавшись, когда девушка поймает мою ладонь и сожмет ее, вытягивая из воды, заставляю ее босыми и мокрыми ногами встать в теплый желтоватый песок.

Не знаю, откуда по середине площади оказался мини пляж, но ощущения были великолепные. Жаль, что объема песка было недостаточно, чтобы упав в него, можно было зарыться по шею.

А я так мечтал…


***


- Нет, ну ты посмотри какие нахалы. Вызывай полицию, сейчас мы их… - я бежал что есть мочи.

Хватая за руку Джека, у которого шла кровь из разбитого носа, я практически руководил его действиями, чтобы тот не врезался в какой-нибудь косяк и не разбил себе что-нибудь еще.

Не знаю, как мы смогли пробраться в музей посреди ночи, но каким-то неведомым образом у нас получилось это сделать.

Вот только напичканное камерами здание толком не дало нам повеселиться. Двое охранников вооружившись электрошоковыми дубинками перегородили нам дорогу ещё на третьем этаже, заставляя нас мгновенно надавить на тапки, что есть мочи.

Вот разворачиваясь Джек и умудрился разукрасить свое лицо своим ДНК.

- А ну, стоять, - грозно, без дрожи и страха в голосе, скомандовал один из мужчин, не сбавляя своего бешеного темпа.

- Вот это натренированные… - кричу я Тису, что пробегает рядом. – И чего они только забыли в этом месте, им бы в банк или ещё куда-нибудь. В общем работенку бы им по перспективней.

- Хватит трепаться, нам сейчас этими дубинками очко порвут, давай быстрей, - теперь уже и меня хватают за руку. Еле удерживая запястье Джека, дергаю его тело на себя, избавляя от встречи с древней вазой, что стояла на высоком стенде.


***


Вспышка фар среди черной почти непроглядной ночи кажется кометой, что упала на Землю, осветив ее на мгновение ярким светом.

- Что это? – недоуменно смотрю я Тиса, продолжая придерживать тело Джека, что, кажется, после долгой пробежки был готов отбросить коньки.

- Машина, дурень, - отвечает парень, попутно открывая дверцу.

- Она ведь не твоя? – скептически спрашиваю его, не сдвигаясь с места.

- И что? Ты хочешь, чтобы нас упекли за решетку. Ты видел, что за картину свернул этот мудак, мы за нее в жизни не расплатимся, - почему-то соглашаюсь с парнем, вспоминая о номере мобильного телефона, что висел на стене рядом с той вещью: впоследствии оказалось, что это была цена. – Садись уже, машину сбросим где-нибудь, сейчас главное удрать отсюда.

Безмолвно соглашаюсь с парнем, закидывая на заднее сиденье Джека. Сам же я сел на место рядом с водителем.

- У тебя хоть права есть? – спрашиваю Тиса, когда машина трогается с места.

- Нет, так ведь даже интересней, - усмехается он, вдавливая в пол педаль газа.


***


Прижимаюсь к грязной обшарпанной стене затылком, содрогаюсь от конвульсивных вибраций, амплитудой проходящей по всему телу. Не могу вспомнить, как я оказался в этой комнате. Кажется, Клеменс отдал мне ключи, когда я заказывал очередной коктейль…

Сжимая руки в кулаки, практически не чувствую кровообращения. Боли, вдавливающиеся со всей силой ногти в кожу, не приносят.

В таком состоянии я смог открыть дверь? Мотаю головой, мгновенно замирая на месте от новой волны, что парализует все тело на мгновение, заставляя лишь левый глаз дернуться.

В горле совсем пересохло…

Я даже не могу определить, как долго нахожусь здесь, что вообще делал все это время.

Голову режут вспышки воспоминаний, что калейдоскопом накрывают сознание: концерт, школьная библиотека, аквапарк, площадь, музей, машина.

Что это было?

Тихий скрежет, открывающейся двери, заставляет невольно дернуться. Поднимая взгляд чуть выше уровня собственных согнутых колен, замечаю чьи-то ноги одетые в строгие черные брюки и лакированные туфли.

- Какая мерзость, - не видя человека, которому принадлежит эта фраза, лишь уловив интонацию, кривлюсь.

Поднимаю голову, морщась от яркого света, что настолько раздражает глазницы, что я не выдерживаю и нескольких секунд. Опуская взгляд, уже не нуждаюсь в том, чтобы вновь поднять его на человека: не узнать вошедшего невозможно.

- Ты опустился на самое дно, - его слова, словно яд выпрыскиваемый змеей, жалят в самое сердце.

- Я и был на самом дне, - беззвучно, практически не выражая эмоций произношу эти слова, цепляясь пальцами за бетонную крошку, скоблю ногтями, заставляя руки содрогаться от противных ощущений. Находя в себе силы, упираясь о пол, поднимаюсь, сначала опираясь на колени, а затем выпрямляюсь в полный рост.

Голову моментально закручивает вихрем, в нос ударяет запах тухлых продуктов и мочи. Веду головой в сторону, стараясь не дышать.

- Только не нужно читать мне нотаций, - усмехаюсь я, наконец сталкиваясь с укоризненным выражением лица Иззи.

Его вид так и источает неприязнь ко мне.

- Я не за этим сюда пришел, - сухо отвечает он, опираясь о дверной косяк.

- Зачем же тогда? Ещё одно ничтожество, что решило посмеяться над другим… - цежу сквозь зубы, не замечая, как наполняю собственный голос не меньшим ядом.

- Посмешище, - бросает Иззи, закатывая глаза, отворачивается.

Неужели так просто уйдет? Так ради чего приходил?

- Днище, - салютую ему в спину, практически во мгновение ока, наблюдая за единственной реакцией Иззи: резкий разворот вокруг своей оси сталкивает нас взглядами, единственный шаг и в мое лицо летит кулак, с невероятной силой удара натыкается на мою скулу, огревая ее неслабым ударом.

Следующая оплеуха по ушам, затем кулак попадает под дых, а я уже ловлю перед глазами звезды.

- Сгинь, - вырываюсь из его мертвой хватки, ударяя коленом в его бедро, а затем кулаком в грудь, но попадаю лишь в плечо: он блокирует удар.

- Тебе бы не мешало, - смеется он, вызывая во мне лишь адовое раздражение.

Почему-то всевозможные гадкие слова выпадают из моего разума, ничего не нахожу лучше чем:

- Ублюдок.

- Ха, - выплевывает тот, сжимая руки на своих бедрах. – Я думал ты сильный, но ты лишь отрепье, окурок, что валяется под ногами, - следующий удар приходится в живот. Тело падает. Шанс на реабилитацию потерян. Больше подняться я не смогу.

Опираясь на плечо, приподнимаю голову, сдувая опавшие на лицо волосы, хочу видеть его взгляд, хочу ловить каждую его эмоцию. Этот негатив. Эту злобу. Чего он хочет?

- Ты совсем опустился в моих глазах, - чувствую в его голосе жалость: неужели я заслужил, чтобы меня жалели? Неужели я стал таким жалким.

Он разворачивается, медленно направляясь в сторону двери.

Прислоняюсь лбом к грязному полу, чувствуя, как бетонная крошка впивается в кожу. Сжимая веки, почти не слушая собственного голоса, что есть мочи кричу, чтобы не остаться не услышанным:

- Так помоги же подняться!

Мне ничуть не стыдно, собственная гордость уже давно зажата между мочевым пузырем и прямой кишкой. Я готов попросить ещё раз, лишь бы не сдохнуть здесь, вот так просто…

Кажется, он именно этого и ждал, будто специально медлил, словно хотел услышать эти слова.

Чувствую на плече его руки, что несильно сжимая, тянут тело вверх.

- Поднимайся.


Комментарий к Глава 22.


========== Глава 23. ==========


Не успев выйти из здания, сгибаюсь пополам, не падая только оттого, что рука Иззи придерживает меня. Не жалея грудной клетки, изо всех сил вдыхаю прохладный уличный воздух, чувствуя, как прилившая кровь к лицу словно охлаждается, замерзает под колким весенним ветерком.

Иззи смотрит на меня, не отводя взгляда, в выражении его лица читается беспокойство, уже давно смешавшееся с неприязнью. Сам себе задаю вопрос, ответить на который нет возможности: кого именно он так ненавидит? Меня… За эти выходки. Или себя… За то, что возится с таким куском дерьма.

Качаю головой из стороны в сторону, словно отрицая собственные мысли. Прекрасно понимаю, что к какому бы выводу не пришел, все станет прахом, когда вскроется правда. Лицо искажает гримаса боли, почти не ощущаю своего тела, лишь это неприятное чувство, что как червь, расползается по всему организму. Сжимаю кулаки, улавливая дрожь, заставляющую меня вздрогнуть. Закрываю глаза в тот момент, когда рука Иззи сильнее сжимает мое плечо, удерживая на ровном месте.

- Только не вздумай спать, - негромко произносит он, но неожиданная фраза, словно острое лезвие ножа врезается в барабанные перепонки, заставляя поежиться.

- Я похож на самоубийцу: спать, когда ты рядом? – едва изобразив на своем лице улыбку, отвечаю ему, понимая, что больше скривился, нежели показал доброжелательность своих эмоций. Привычка, что же поделать.

- Сочту за комплимент, - ухмыляется он, опуская руку в карман брюк.

Проследив за его действиями взглядом, замечаю в его руках брелок с несколькими кнопочками – ключ от автомобиля. Хмыкаю, подмечая в одном из наших разговоров факт, говорящий о том, что у бывшего преподавателя по химии машины не имеется.

Нажимает большим пальцем на одну из кнопок, мгновенно неподалеку от нас раздается короткий звук, означающий, что одна из авто в этом ряду отозвалась на сигнал своего хозяина и теперь стоит открытая. Вот только наблюдая за действиями парня, я совершенно не заметил машины, обладателем которой является Иззи.

- Пошли, - тем временем говорит парень, начиная движение в сторону парковки.

Едва перебирая ногами, все же дохожу до нужного места, останавливаясь у совершенно недорогой иномарки темно-синего цвета. «Ха, да такую может позволить себе каждый», - усмехаюсь я в такт своим мыслям, подмечая стандартную комплектацию машины.

Иззи открывает дверь, усаживая меня на сиденье рядом с водителем, а затем, обойдя, садится на свое место, вставляя ключ зажигания в гнездо и заводя мотор. Оглядываю привычный салон автомобиля: кожаные чехлы на сиденьях, брелок в форме игральных костей, висящий на зеркале заднего вида, тянусь рукой к бардачку, но вовремя отдергиваю, решая, что шариться по чужим ящикам не для меня.

- У тебя есть машина? – дождавшись, когда мы выедем на дорогу, задаю вопрос, который хотел задать ещё там, на стоянке.

Иззи бросает на меня мимолетный взгляд, заставляя меня понять, что вопрос прозвучал довольно глупо, если учесть, что все предыдущие действия парня говорили сами за себя, но я все же хотел услышать ответ от него, поэтому продолжил:

- Ты же говорил, что у тебя нет…

- Я недавно сдал на права, - не желая слушать мою еле связную речь, отвечает Иззи, не отрываясь от дороги. – Ремешок накинь, - сухо бросает он, заставляя меня заметить, что я действительно ехал какое-то время не пристегнутый.

Тянусь к ремню, цепляясь за него пальцами, дергаю на себя: тот же совершенно отказывается поддаваться каким-либо моим движениям. Создавая в салоне жуткую возню, даже не замечаю, когда автомобиль замирает у обочины, а Иззи откровенно, не пряча своего взгляда, пялится на меня, в открытую усмехаясь.

- Он, кажется, сломался у тебя, - раздраженно и в то же время абсолютно растерянно произношу я, поворачиваясь лицом к водителю и, сталкиваюсь с его по-лисьему довольным выражением лица, замираю. – Что? – не найдя ничего лучше, спрашиваю его, не скрывая во взгляде отвращения, вызванного его ухмылкой: ненавижу, когда надо мной смеются, особенно в таких ситуациях.

- Нажимать на кнопочку не думал? – темная бровь на его лице ползет вверх, изображая недовольное удивление, он, словно пытается ткнуть меня носом в собственную ошибку.

Тянется ко мне, хватаясь рукой за ремень, вдавливая до упора небольшую выемку, которая в последствие оказалась той самой кнопкой, он отматывает ленту, фиксируя ее.

- Ты, как ребенок, - улыбается он, возвращая руки на руль, вновь устремляя свой взгляд на дорогу.

Молчу, понимая, если начну отпираться, то еще больше подтвержу его теорию.

Мы ехали довольно долго. Машину по дороге даже ни разу не качнуло, повороты были плавные, а остановки на светофорах едва заметные. Такое монотонное движение быстро заставило организм проснуться, появились первые признаки того, что меня укачало. Мимолетно взглянув в зеркало заднего вида на свое позеленевшее лицо, я откинулся на спинку сиденья, как можно плотнее вжимаясь в кресло.

Это лишь усугубило ситуацию, через пару минут закрывая рот ладонью, я молил об остановке, которую Иззи все же сделал для меня, припарковавшись около небольших кустов на обочине.

Открывая дверцу, на ходу отстегивая ремень, я выскочил на свежий воздух, что есть мочи несясь к этим зеленым ровно подстриженным кустам.

Падая на колени, впиваясь ногтями прямо в землю, я уже не сдерживал себя…


***


- А куда мы едем? – спрашиваю Иззи, откручивая крышку у бутылки с минеральной водой, что была куплена в ларьке, пока я обнимал бедное растение.

- Я так понимаю, что ты не знаешь, куда дел свои ключи? – не отвлекаясь от дороги, спросил парень, заворачивая в какой-то двор.

- В смысле? – недоумевающе уставился я на него и, только потом до меня дошло: впопыхах я начал щупать свои карманы, ни ключей, ни телефона, ни кошелька, ничего этого не было, словно я уходил из дома, чтобы выбросить мусор, а забрел в клуб.

Странно… Я же не девушка, чтобы забыть где-то свою сумочку, в которой будет все сложено. У меня все было распихано по карманам.

Видимо, заметив на моем лице следы паники, Иззи добавил:

- Завтра съездим в клуб и узнаем у Клеменса, вдруг он в курсе, куда ты дел свои вещи, а сегодня переночуешь у меня.

Сказано это было с таким выражением, будто мне сделали одолжение. Я, конечно, опять сослался на свою паранойю и просто продолжил вливать в себя прохладную жидкость, старательно отводя взгляд от водителя...

По дороге до своего дома Иззи ни разу не задал мне ни одного вопроса, касающегося минувших дней. Казалось, что его это не заботит. Словно он просто так помогает мне. Будто не потребует в один миг ответы на все вопросы, которых у меня, к сожалению, не было. Я сам мало что помнил, едва мог, словно пазл, собрать по частям картину прошедшего времени.

Я даже не мог определить, сколько дней у меня отнял единственный поход в клуб. Один? А может это была неделя?

Все то время, что мы добирались до его квартиры, голову закручивал водоворот мыслей, хаотичное метание от одного вопроса к другому. Я и сам не знал, чего больше хотел: восстановить все звенья в цепи или порвать ее самостоятельно, чтобы никогда больше не вспоминать об этом.

Тщетно…

Как бы я не старался оставить все за закрытой дверью, однажды кто-нибудь вскроет ее замок, вывалив на меня целую груду скопившегося хлама. Будет только хуже…


***


Не успеваю зайти внутрь подъезда, как в нос ударяет противный запах, словно кто-то скопил весь мусор, находившийся в квартире, на лестничной клетке. Зажимаю рот рукавом кофты, стараясь делать аккуратные вдохи через ткань. Иззи, искоса поглядывая на меня, морщится, словно я был обязан с первой минуты привыкнуть к такому запаху, а пройдя пару ступеней, резко обернувшись ко мне лицом, говорит:

- Теперь ты чувствуешь то же, что и я, когда зашел в комнату Подвала, - сухо бросает он, заставляя меня почувствовать себя окурком, который только что затушили подошвой кирзового сапога.

Просто молчу, не смея проронить ни слова.

Инертно двигаюсь за ним.

В темном подъезде показалась упавшая на лестницу и перила полоска света: Иззи открыл дверь в свою квартиру, он показал рукой внутрь, вежливо пропуская меня вперед.

- Проходи, - в прихожей горел небольшой светильник. Именно свет от него не дал мне запнуться у порога и расстелиться на холодном паркете: я вовремя заметил палку, лежащую на полу, и переступил ее, мгновенно наклоняясь, чтобы поднять далеко не безобидный предмет.

«Именно так люди и умирают нелепой смертью», - первая мысль пронеслась эхом в голове. «Разукрашивая своими именами ТОПовые истории неудачников».

- Опять выпала, - хмыкнул Иззи, забирая из рук вещицу. – Сколько раз ее приделывал, она все время отваливается, - сердито процедил он сквозь зубы, разворачиваясь к закрытой двери лицом и, приподнявшись на носочки, закинул ее за верхние шкафчики, что висели над головой. Палка принадлежала одному из таких.

В нашей старой родительской квартире тоже висели такие сооружения, отец предпочитал в них хранить инструменты, хотя вскоре мама очень быстро заняла их для банок с соленьями и прочей закваской. Скинув с себя ботинки, я остановился, разглядывая предметы над головой.

- Есть будешь? – не дожидаясь, когда я вдоволь насмотрюсь на шкафы, Иззи прошел на кухню, уже выкрикивая оттуда.

- Можно было бы, но сначала… - я бросил взгляд на свою одежду: на рубашке красовались разводы и пятна непонятного содержания, джинсы были измазаны в желудочном соке, в некоторых местах их даже сковала засохшая рвотная корка, и грязь, что я успел собрать, когда сидел на земле. Голова была в ужасном состоянии, взглянув в зеркало, я сразу заметил засаленные волосы, что сбившись в сосульки, свисали на плечи, как облезлая змеиная кожа. – Можно я воспользуюсь твоим душем? – осторожно спросил я парня, понимая, что я далеко не у себя дома и гостеприимством грех злоупотреблять.

- Как хочешь, лично я ждать тебя не буду и сяду есть, - отозвался Иззи, но, все же выглянув в прихожую, клацнул выключателем, что зажег свет в ванной. Приоткрыв дверь, он ткнул пальцем в сторону полотенец, висящих на крючках. – Сам выберешь. Только вот этим, предупреждаю сразу, - он вытянул ярко-синюю махровую ткань. – Вытирают лицо, не вздумай им вытереть что либо другое.

- Задницу, к примеру? – усмехнулся я, не сдерживая улыбки на лице.

- … И яйца тоже, - не стушевался парень и, скинув свою футболку в стирку, скрылся за поворотом, добавляя оттуда напоследок: - Хотя и лицо тоже можешь не вытирать, - закатив глаза, я лишь пропустил все сказанное мимо ушей, заходя внутрь светло-голубого помещения.

Стянув с себя всю одежду, я развернулся к двери, чтобы закрыть ее, но с досадой увидел сломанную щеколду и расхлябанный замок. Все же подергав за ручку, прижимая деревяшку плотнее в ставни, я забил на попытки закрыться в ванной и просто включил воду, первым делом намереваясь постирать все свои вещи. Пользуясь порошком и пятновыводителем, кое-как справившись с этой задачей, я выжал все тряпки, развесив их на полотенцесушителе у стены, и залез в душевую кабинку, подмечая что и тут не все гладко: дверцу уже на середине заклинило, пришлось мыться в таком положении, все время следя за водой, чтобы та не брызгала на пол.


***


Натянув на себя темно-серые шорты, что любезно одолжил мне Иззи, я вышел из ванной, вытирая мокрые волосы полотенцем, которое парень велел строго-настрого не трогать. Тут же направившись на запах вкусного и ароматного чая, повернул на кухню. Когда я зашел внутрь, парень сидел, задрав обе ноги на стул, и спокойно, не спеша потягивал из кружки чай, заедая напиток эклерами со сгущенным молоком.

Проследив взглядом за мелькающим перед его носом полотенцем, он лишь хмыкнул, отведя взгляд в сторону, строго бросил:

- Садись, - упорно делая вид, что его ничуть не задела моя издевка.

Не отрывая взгляда от телевизора, что висел прямо у входа, над дверью, он кивнул в сторону ещё одной кружки, что стояла рядом. Я, без особого стеснения, принялся вливать в себя слегка остывшую жидкость.

Поговорить о чем-то мы особо не успели. Беседа незаладилась с самого начала: я молча поедал угощение, что стояло на столе, искоса поглядывая на парня, что с удивительным интересом таращился в телек. Ящик вещал вечернюю передачу новостей, обыкновенную сводку происшествий в городе и малоинтересные сведения о законах.

Вскоре, громко скрипнув ножками стула, Иззи встал со своего места, закинув в раковину грязную посуду, он удалился в помещение, из которого пару минут назад вышел я сам.

Я же остался сидеть в гордом одиночестве, в очередной раз удивляясь, что в голову не лезет ни одна мысль.


***


Ковыляя мимо ванной, из которой слышался шум воды, остановился, прислушиваясь к звукам: хаотичные удары капель о стенки душевой, словно барабанная дробь, выдавали определенный ритм. Урчание неисправного краника, словно позывы желудка, когда тот пытается сообщить, что он голоден, заглушало редкое шипение смесителя.

Не постеснявшись заглянуть в щель, созданную открытой дверью, я словно завороженный стал наблюдать за Иззи, ловить каждый изгиб на теле парня, по которому ручейками стекала вода и густая пена. Его рельефное тело мне удалось впервые разглядеть так близко, да ещё и при полнейшем отсутствии одежды. Облицованная голубовато-зеленой плиткой ванная стала напоминать парилку. Сквозь запотевшее окно, я едва мог разглядеть силуэт, который отражался в нем. Груда мышц иссушенных до такой степени, что можно разглядеть каждую. Иззи стоял ко мне спиной, тщательно намыливая шею мочалкой и направляя на себя поток горячей воды из душа, что висел на высоком крючке прямо над головой парня.

Осознание того, что я откровенно подглядываю за темноволосым, пялясь на него, как хищник на добычу, пришло совсем неожиданно, когда рука уже тянулась к дверной ручке. Чертыхаясь, я отлетел к противоположной стенке, шарахнувшись об нее так, что из глаз полетели искры, а горло стало жечь от неприятной горечи. Шум по ту сторону двери был настолько сильным, что гулкого удара никто даже не заметил, продолжая свои процедуры без всякого беспокойства и стеснения. Прижавшись лопатками к стене, задираю голову, чувствуя макушкой обои. Шумно выдыхаю, нащупывая в шортах, что одолжил мне Иззи, какие-то винтики и даже пару запчастей от компьютерной мышки. Опускаю руку вниз, оставляя содержимое карманов нетронутым. В голове мелькают отрывки из воспоминаний, ещё свежих воспоминаний. Перед глазами встала картина той ночи в парке, когда Иззи, ничуть не стесняясь, откровенно напирал на меня своим телом, вжимал в ствол дерева, не двояко намекая, что не прочь поиграть со мной.

Поиграть ли?

Я закусил губу, чувствуя, как табун мурашек галопом проходит от кончиков пальцев к макушке.

Фыркаю в пустоту, сдувая с глаз опавшие мокрые волосы, но они лишь сильнее прилипают к щекам, обрамляя лицо. Тянусь рукой, проводя растопыренной пятерней от лба к макушке, собирая волосы назад. Получилось с первой попытки.

Пожимаю плечами, вновь прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за двери. Будто бы решаясь с мыслью: идти или же остаться неразоблаченным. Подбадривая себя, убеждая, что все это лишь очередная манипуляция мозга над бедным организмом, отталкиваюсь от стены, подходя ближе к двери, дергаю за ручку. Иззи, все ещё находясь спиной ко мне, даже не заметил моего присутствия, заставляя меня задуматься о своем бесшумном появлении. Решение о том, чтобы избежать возможного испуга парня от неожиданности, пришло сразу. Шурша тканью шорт, дождавшись, когда выглядывая из-за плеча, парень обратит на меня внимание, в пол-оборота окинет взглядом, я приспустил штаны, заставляя их мешковато повиснуть на ногах. Наступив носком на один конец, я стянул с себя единственную вещь, тут же отшвыривая ее ногой к корзине с бельем.

- Чего приперся? – не оборачиваясь, спрашивает Иззи, проходясь подушечками пальцев по волосам, массируя кожу на голове, превращая прозрачный шампунь в белую пену.

Неуклюже дергаюсь, пятясь назад, словно вот-вот потеряю равновесие, хватаюсь за край дверцы, удерживаясь на месте: Иззи не заметил этого временного припадочного головокружения. Лишь обернувшись ко мне, заставляя нас столкнуться взглядами, усмехнувшись, он продолжил: - Неужто решил присоединиться? - сказано это было с таким выражением, что я и сам задумался: «А действительно ли?» - но качнув головой из стороны в сторону, пристально смотря на парня, улыбнувшись, ответил:

- Решил, - в голосе звучали двоякие нотки, я и сам не понял, то ли я пытался поиздеваться над ним, то ли сразить его своей настойчивостью.

Иззи хоть и стоял в душевой, не занимая большое пространство, все же сделал шаг ближе к стене, освобождая место и будто бы приглашая войти. Отодвигая расхлябанную дверцу с середины до упора обратно в штыки, из-за чего брызжущая вода, стала выбираться на пол, я перешагнул край ванной, вставая под напор горячих струй.

На периферии сознания мелькает мысль о мимолетном касании до него, не слушая собственной приглушенной паники где-то внутри себя, протягиваю руку к парню, что все это время сопровождает каждое мое действие заинтересованным взглядом. Ухмыляется, дергает бровями, когда моя ладонь ложиться ему на грудь. Почти прожигает меня взглядом, заставляя поежиться и, если бы не горячая вода, я наверняка сослался бы на холод в помещении.

Перехватываю из его рук мочалку, оставляю ее на блестящем от воды поручне, что прикреплен к стенке внутри душевой кабинки.

Оттягиваю момент, словно выжидая чего-то, возможно действий со стороны, которые сломают мою нерешимость, заставят покориться ощущениям, поддаться этой дымке, что застелила сознание.

Будто услышав меня, Иззи делает шаг вперед, вплотную прижимаясь своим мокрым и горячим телом к моему прохладному, создавая такой приятный и одновременно, пробирающий до мурашек, контраст, произносит:

- Чего ты хочешь? – негромко спрашивает он, а я, словно воды в рот набрал, не могу даже пошевелить губами, чтобы вымолвить хоть одно слово. Дергаю плечами, отводя взгляд, словно это не я сам скинул с себя вещи и забрался внутрь, а меня насильно затащили сюда.

Не произнося ни слова, продолжая играть со мной взглядом, он поднимает руку, прислоняясь подушечками пальцев к моему плечу, ведя тонкую, едва заметную и ощутимую линию к моей шее, азатем, переходя на скулы, поглаживает их большим пальцем. Тянусь ближе, поворачивая голову в сторону его руки, перехватываю указательный палец языком и с пошлым причмокиванием втягиваю в рот, обсасывая влагу с его кожи. Иззи на секунду прикрывает веки, а затем, когда вновь открывает, его зрачки вспыхивают опьяняюще ярким зеленым цветом. Возможно, я раньше не замечал, что парень является обладателем такого редкого изумрудного оттенка, а возможно… просто не хотел замечать.

Кажется, лишаясь терпения, Иззи толкает меня к стенке, заставляя лопатками прижаться к кафельной плитке. Едва заметно касаясь языком моих губ, облизывает нижнюю, слегка прикусывая, тут же пуская новую колесницу мурашек по кругу моего тела.

Матовые стенки душевой кабинки запотели настолько, что кажется, что они такими и были, туманными и непроглядными. Касаясь его плеч, неожиданно для себя впиваюсь в него ногтями, делая больше больно, нежели приятно. Еле ощутимо прохожусь по его коже, вновь вдавливая ногти на сгибе локтя. Морщится, но взгляда не отводит, по-лисьему хитро улыбается, проскальзывая рукой между наших тел. Только сейчас, оторвавшись от его губ, когда Иззи насилует своим языком мою шею, из-за чего я наверняка обнаружу на ней на утро багровые пятна, чувствую прижавшийся к пупку член. Рука парня настолько быстро и неожиданно накрывает возбужденный орган, что я вздрагиваю. Фрикционные движения сменяют темп, до мурашек в животе заставляют организм наслаждаться столь приятным чувством.

Уже собственной ладонью обхватываю сразу два ствола, заставляя Иззи упереться лбом в мое плечо. Закусываю нижнюю губу, пытаясь заглушись собственный стон, получаются лишь шумные вздохи. Почти ничего не чувствую. Даже вода, забирающаяся во все места, уже не щекочет, а гладит кожу.

Почти на самом кульминационном этапе, когда я был уже готов вжаться в тело парня настолько, что наверняка на нем бы остался мой отпечаток, Иззи отстраняется. Его взгляд излучает непонятное мне недовольство, смешавшееся с подозрением. Моя рука сама замедляет темп, от пробегающего между нами холода, вовсе отстраняется.

В попытке спросить его: «Что случилось?» мгновенно затыкаюсь, замечая, как губы парня дергаются, говоря о том, что он скажет мне о чем-то раньше.

- У тебя такой вид, - безэмоционально начинает он. – Будто ты делаешь мне одолжение, - отпущенная им фраза, словно пощечина, заставляет меня отшатнуться, встретившись спиной с мокрым, горячим кафелем. – Когда люди делают что-то для себя, они испытывают иные эмоции. Я не заблуждаюсь на этот счет, и ты действительно запутался. Так, чтобы никого не винить потом, сначала разберись в себе, - медленно говорит он, не отводя взгляда, заставляя понять, что он прав и я действительно ещё ни к чему не готов. Да и к чему должен был?

Пока меня мучают душевные терзания, Иззи, накинув на бедра полотенце, даже не вытеревшись, покидает ванную, впуская в помещение прохладный поток воздуха.

Оседаю на борт ванной, подставляя под град ударов воды спину, понимая, что мыслительный процесс затянется довольно надолго.


***


Время близится к утру, а я так и не пересилил себя и не вышел из душного помещения. Вода уже давно прекратила свой ток по трубам, а стучавшие до этого редкие капли, совсем пропали. Закинув себе на голову полотенце, я просто сидел на том месте, чувствуя, как собственная пятая точка прирастает к белоснежной глади ванной. Все, что было сказано Иззи, каждое слово носилось по кругу в моей голове. Сначала я действительно думал, что все так и есть, как он говорит. Что каждое мое действие – муляж. Попытка руководить ими – блеф. А я всего лишь марионетка. Вот только в чьих руках нахожусь, знать мне этого было не дано. Казалось бы, что остановившись именно на этой мысли, я должен был успокоиться, но все зашло гораздо дальше.

Я стал копать глубже.

Чем ниже я спускался, вздергивая недры потайных уголков души, тем хуже становилось: я понимал, что выхода никакого нет, и я глубоко увяз в этой пучине, пока в голову не проскользнула одна единственная мысль. Мысль, которая осветила одним лучом света всю мою темную комнату: все, что я делал, было не напрасно. С самого детства я добивался того, чего в первую очередь хотел сам. Моя решимость всегда сражала окружающих. А удовольствие, которое я получал от процесса, было невозможно заглушить чем либо другим. Просто сейчас, когда я встал лицом перед своим жизненным тупиком, мою решимость словно отобрали, я, будто сам отдал ее в чужие руки, а сейчас пожимаю плоды этих невзгод. Иззи был прав во всем. Но в одном, самом важном, он допустил ошибку: заставить меня сделать то, чего я не буду желать – невозможно.

Оторвавшись от края ванной, чувствуя как ток крови возобновляется в затекших конечностях, сделав пару медленных шагов для профилактики, я тут же перешёл на бег, врываясь в закрытую комнату Иззи. Он спал на своей кровати, накрывшись нетолстым пуховым одеялом.

Крадучись подбегая к нему, пользуясь эффектом неожиданности, я вздернул одеяло, тут же вновь накрывая им парня с головой, начал укутывать его словно младенца, лишая возможности высунуть ноги или руки.

От вскружившего гама Иззи не сразу пришел в себя, поэтому любая его попытка вырваться оказалась провальной. Ничего не говоря, он лишь искоса, насколько позволяло ему его положение, поглядывал на меня, ожидая дальнейших действий, которые не заставили себя ждать. Наклонившись ниже, расплываясь в улыбке, словно чеширский кот, я коснулся ладонью его скул, тут же фиксируя его лицо, щекой вминая в подушку. Языком пройдясь по дужке открывшегося уха, заползая внутрь, тут же кусая за мочку, втягиваю ее в рот. Частой дорожкой поцелуев и чередой неслабых укусов скольжу по шее, ловя мимолетные стоны парня, которому я, кажется, от переизбытка эмоций зажал ладонью рот. Осторожно отводя руку назад, приспуская одеяло, оголяю его плечо, заставляя бледную кожу на нем багроветь. Кидая мимолетный взгляд на его закрытые веки, улыбаюсь, понимая, что все происходящее нравится ему.

Поглаживая через ткань его руку, талию, бедро, вновь лишь слегка вытаскиваю из-под него одеяло, чтобы достать ладонью до его возбужденного члена. Касание прохладной кожи заставляет его поежиться. Отдышавшись, он сам толкается мне в руку, убеждая неплотное кольцо из пальцев сжаться на плоти сильнее. В комнате становится жарко. Разреженный воздух давит на грудную клетку, заставляя дышать чаще. Уже не замечаю момента, когда сам, прижавшись к нему плотнее, протиснувшись подбородком между шеей и сгибом у плеча, покрываю его скулы редкими поцелуями. Рука, вымазанная в его смазке, беспрепятственно скользит по стволу, в такт с его частыми вздохами срывается на рывки.

Касаясь губами его уха, четко, но в тоже время негромко шепчу:

- Я никогда не делаю то, чего не желаю делать, - собственная фраза становится для меня спусковым курком, оглушая стенки сознания мощным выстрелом.

Миг. И одеяло уже скинуто на пол. Секунда. И я губами впиваюсь в его рот, заглатывая его язык, не выпускаю, пока кислорода в легких станет мало и не понадобится дышать еще и ртом. Руки беспрестанно бродят по его телу, в то время как мою спину охватывает плотное кольцо его рук.

Позволяя достигнуть Иззи долгожданной разрядки, сползаю на край постели, цепляя рукой полотенце, вытираю ладонь и отбрасываю его в сторону.

Сил подняться уже нет, уставшая спина затекла ещё там, в ванной. Разворачиваясь лицом к парню, наблюдая, как часто вздымается от вдохов его грудная клетка, чувствую, как тяжелеют веки, а когда теплая ладонь накрывает плечо, окончательно проваливаюсь в сон.


Комментарий к Глава 23.


========== Глава 24. ==========


Зажимая между зубов сигарету, подношу зажженное пламя от зажигалки к фитилю, делая одну долгую затяжку. Красный огонек вспыхивает на конце длинной толстой палочки, а воздух смешивается с густым серо-белым дымом. Облокачиваюсь локтями на, кем-то небрежно выкрашенные в синий, перила балкона. Опускаю голову, занавешивая лицо волосами, словно шторами. Вовремя вспоминая про зажёванную во рту сигарету, дергаюсь, забирая волосы растопыренной пятерней назад.

Внизу, словно муравьи, снуют туда-сюда люди, будто рябь, мельтеша перед глазами… А я, как неприкаянный, слоняюсь без дела.

Иззи покинул квартиру еще утром, не предупредив меня о том, куда и зачем он отправился, хотя бы для того, чтобы я мог знать, следует мне его ждать или я могу воспользоваться запасным комплектом ключей, что остались на тумбочке в прихожей, и куда-нибудь сходить. Например, в магазин, потому что в холодильнике парня жрать было нечего.

Вспоминая о том, что бумажник, ровным счетом, как и телефон с ключами я где-то оставил, вдыхаю полной грудью никотиновый дым, заправляя им свои легкие, закрываю глаза, оставив желание прогуляться глубоко внутри себя.

Выкидывая непотушенный бычок с балкона, провожаю взглядом тлеющий огонек, что упав в мокрую после небольшого дождя траву, стремительно гаснет. Возвращаясь в комнату, закрывая за собой дверь на щеколду, падаю на ярко-красный диван, что еще пару минут назад был в расправленном состоянии. Место, куда можно было бы сложить постельное белье, я так и не нашел, поэтому пришлось оставить его в сложенном виде на одном из кресел, что стояли по бокам. Пульт от телевизора совершенно удачно нашелся прямо под ногой. Подтянув его носком, надежно ухватив руками, я включил ящик и стал быстро листать один канал за другим в поисках чего-то интересного.


***


За окном уже сумерки. Свет фар проезжающих машин начинает частыми периодами освещать темную комнату. Телевизор давно выключен. Настроения смотреть какие-то непонятные передачи о смысле жизни совершенно нет, а ни одного подходящего фильма я так и не смог найти. Полдня проспав в одной позе на диване, я даже ни разу не заглянул по привычке на кухню, понимая, что ничего нового я там не обнаружу.

Есть хотелось адово.

Живот каждые пять минут настойчиво напоминал о себе, издавая различной тональности звуки.

И, когда, казалось бы, я совершенно смирился с той мыслью, что умру от голода, и мой труп найдут через пару недель на этом диване, когда до соседей сверху или снизу начнет доходить едкий и противный запашок гнили, в прихожей послышался спасительный звон связки ключей. Словно на новом баллоне откуда-то взявшейся энергии, я подскочил на ноги и понесся в прихожую. Наверное, в этот момент мое лицо просто излучало паническую радость, что не осталась незаметной для Иззи, который держа в одной руке пакет, стоял в прихожей.

- Привет, - тут же поздоровался я с ним, забирая у него доверху наполненную продуктами желтую полиэтиленовую маечку.

- Привет, - как ни в чем не бывало ответил Иззи, скидывая с себя обувь и проходя на кухню, тут же хватаясь за дверцу холодильника. – Голоден? – спросил он, параллельно раскладывая продукты по полочкам.

- Еще бы, спрашиваешь, - хмыкнул я, вытряхивая со дна пакета мелочь, которую Иззи скинул туда.

- Будем думать, что я спросил для справки, - усмехнулся он, доставая из нижнего шкафчика большую сковородку. – Сейчас будет плов, - обнадежил он меня.

- Могу, если хочешь, помочь, - нехотя предложил я свою помощь, наблюдая за тем, как парень промывает рис, чтобы забросить к уже нарезанной курице, что с минут пять тушилась на огне.

- Обойдусь, - лениво отвечает он, а я, не найдя ничего лучше, решаю продолжить разговор.

- А куда ты с самого утра ушел? – пытаясь выглядеть ненавязчивым, начал я.

- Я уже должен отчитываться? – поглядывая на меня из-за плеча, хитро улыбается он.

- Нет, но мне кажется или именно я остался в неведенье между четырех стен с полным отсутствием в них еды на целый день… - недовольно пробурчал я.

- Ну, не на день, а на пару часов. Не преувеличивай. К тому же ключи от квартиры лежали на самом видном месте, выбор у тебя был, - ответил парень, помешивая золотисто-коричневую массу.

- А вот и не было. Ты же знаешь, что у меня ни гроша нет, куда бы я пошел?

- Это уже другой вопрос, - развел он руками. – Кстати, - задумавшись, воскликнул он, затем, передав мне деревянную ложку, кинул единственное «помешай» и скрылся за поворотом из кухни.

Назад он вернулся, держа в руке связку ключей, с очень веселым и радостным видом на лице, он впихнул мне ее в руки со словами:

- Найти их было не трудно, - вид у него был, как у человека, который в метро подкинул старушке в стаканчик мелочь.

Я посмотрел на связку, с возмущенно поднятой бровью, тут же заявил, разочаровывая бедного парня:

- Это не те ключи. Мою дверь ими точно не открыть, - пасуя связку обратно в руки Иззи, я уселся за стол, пододвигая к себе пластмассовую дощечку, начал резать огурцы и помидоры в салат.

- Уверен? – как-то неубедительно спросил он, на что я лишь кивнул. – Ладно, тогда завтра съезжу опять до Клеменса, может, он что напутал.

- Уж будь так добр, - лживо усмехнулся я, уже вновь вскруженный воспоминаниями минувшего сна: всю ночь снилась одна и та же картина, в которой я все еще сидел в компании Ли и Тиса, в очередной раз втягивая в себя всю ту гадость, что там продается. Самым радостным по окончанию сна для меня было то, что никаких побочных эффектов на утро, как это обычно бывало, я не испытывал. Сон, оставался всего лишь сном.


***


- Что посмотрим?

Уже поздней ночью, после того, как мы поели, спросил я, усаживаясь на пол перед телевизором и доставая из ящика, который мне показал Иззи, диски с разными фильмами. На удивление, название многих мне были даже не знакомы.

- Что хочешь, я не настроен особо, - устало ответил парень, усаживаясь на диван и, складывая руки у себя на груди, прикрыл веки.

- Какой ты аморфный, тебе еще тридцати нет, а уже корчишь из себя пенсионера.

- В отличие от тебя, молодого, я целыми днями работаю, - безэмоционально ответил Иззи.

- Разве ты не в отпуске?

- Уже неделю как вышел.

- Вот как значит, - ухмыльнулся я, продолжая перебирать диски, пытаясь определиться, какой же фильм мне хочется посмотреть больше. – Нашел, - воскликнул я, вознося над головой коробку, на которой были изображены выпотрошенные кишки какого-то животного, лежащего около реки, было видно, как его кровь стекает в воду, смешиваясь с ней.

- Ставь тогда, - потирая глаза, отозвался темноволосый, принимая более удобную позу.

- А у тебя ничего нет поесть? Просто… - я немного стушевался, кажется, чувствуя стеснение. – Привык смотреть фильмы с набитым ртом.

- Можешь взять все, что лежит в холодильнике, ни в чем себе не отказывай, - саркастически отмахнулся он.

- Все, что есть там, не подходит. Ничего сухого нет?

Иззи нехотя поднялся с дивана, скользя босыми ногами по паркету. Вернулся он через пару минут, держа в руке глубокую тарелку, с горкой наполненную хлопьями.

- Подойдет? – поинтересовался он, присаживаясь на свое место.

- Да, спасибо, - перехватив посудину, я запустил руку в хлопья, с явной радостью поглощая их.

Сюжет фильма оказался весьма предсказуемым, я не смог найти в нем какой-то изюминки, но, тем не менее, у меня не появилось желания нажать на «стоп». Добрую часть времени я действительно вникал в картину, пытаясь найти в ней более глубинный смысл, чем просто резня, происходящая в небольшой деревушке, однако так и не смог отыскать чего-то необычного, того, что заставило бы рассуждать над фильмом после его завершения.

Титры были более эпичными. Режиссер решил включить в них неудачные или смешные моменты на съемках.

- Слушай, - впервые за долго время подал голос Иззи, дождавшись, когда экран телевизора станет синим. – Ты думал, что будешь делать со своей учебой?

Его вопрос не поставил меня в тупик, но, если быть откровенным, за это время я совсем потерял нить событий, совершенно забыв о том, что случилось на днях. Заметно поникнув, став более серьезным, я пожал плечами, начиная отвечать:

- Я не знаю, хотел воспользоваться шансом, который предоставляют студентам в очень редких случаях…

- Тебе такой не подвернется, - сразу же перебил меня Иззи.- Извини, конечно, но ты не подходишь ни под один пункт. Тебя даже не выслушают на заседании, если ты явишься с целью воспользоваться подобным исключением.

- Но… - я попытался возразить, но резко замолчал, понимая, что мне нечего сказать.

- Знаешь, я, конечно, могу попытаться тебе помочь, но не уверен, что в этом есть хоть какой-то смысл, - чуть тише произнес он, закрывая лицо руками и откидываясь на спинку дивана.

- Почему ты так считаешь? В твоих глазах я все еще безнадежен! – сам сделал я вывод. – Но это не так… У меня есть причины, чтобы исправиться.

- Говоришь, как школьник. Не забывай, ты в другом заведении, здесь не смотрят на твою жалкую физиономию, здесь редко обращают внимание на авторитет, которого у тебя и без того нет, - слушая недолгую речь парня, вспомнил себя на его месте. Я тогда точно так же убеждал Тайлера в его неправоте. Неужели в этот момент я не мог рассуждать так же, как и тогда, при парне. Почему все мысли, словно вода, вытекали из головы. Объяснения этому я не мог найти.

- Не следует меня учить. Я и без того знаю, в какую ситуацию попал, с какими людьми имею дело. Пусть декан у нас не подарок. Пусть преподавательский состав не лоялен к нам. Но я попробую…

- Блефуешь, - тут же отозвался Иззи, устало потирая виски. Его глаза действительно говорили сами за себя. Взгляд выдавал с потрохами. Сейчас он делал мне одолжение, выслушивая. В таком состоянии единственное, что было нужно Иззи – скорейшая возможность лечь в постель.

Я не стал ему мешать, ничего не ответив, я поднялся с дивана, уже у двери произнеся:

- Тогда я найду другой способ, какой угодно. Но в институте меня восстановят, - без хлопка, не иннервируя парня, я закрыл за собой дверь, отправившись спать на диван в другой комнате.


***


Наутро я проснулся от невыносимой, даже дикой боли в голове. Стоя под душем, я практически не мог избавиться от ощущения, что виски будто изнутри высверливают дрелью. Набрав в рот холодной воды, я немного погонял ее от одной стенки к другой, все это время держа веки закрытыми, словно концентрируясь на этой, выносящей мозг, боли.

К полудню мне пришлось воспользоваться домашним телефоном, по которому я набрал Иззи. Вспомнить его номер, как я не пытался, у меня так и не получилось. Пришлось подключать гудящую голову и искать в ящичках какие-либо намеки на контакт с ним. Спустя долгое время поисков я все же смог найти старую анкету, в которой Иззи указал свой номер сотового телефона. Набирая его на домашнем, я мог лишь надеяться на то, что он был еще рабочим, ведь за это время парень мог сменить оператора.

- Слушаю, - послышался важный голос в трубке, такой, каким он обычно разговаривал на рабочем месте. Сочащийся деликатностью и напыщенностью.

- Это я, Гир, - тут же отозвался я, пытаясь хотя бы сейчас не кривиться от невыносимой боли.

На фоне что-то хлопнуло, послышалось какое-то копошение.

- Говори, только быстро. У тебя пять минут, - четко заявил он, но уже более мягким тоном.

- Я надеюсь, что у тебя в доме есть аптечка. Еще более я рассчитываю на то, что когда ты скажешь, где она находится, я смогу найти там что-нибудь от головной боли, - быстро отчеканил я, слыша в ответ:

- Это все, что тебе нужно? – создавалось впечатление, что такой повод был недостойным, чтобы отвлекать его от работы.

- Что б тебя леший, - сорвался я, чувствуя, как ноги подкашиваются. – Иди на хуй, в общем, - трубка была сброшена мною моментально, я даже не проверил, попала ли она в штыки.

Уже отойдя на пару метров от телефона, я услышал противное пиканье. Можно было даже не пытаться гадать, кто это мог звонить. Вернувшись обратно, я поднес трубку к уху, вальяжно отвечаю:

- Вас слушают.

- Здравствуйте.

По ту сторону телефона послышался женский голос, из-за чего я буквально не подавился собственной слюной. Сглотнув, я более вежливым тоном добавил.

- Чем могу помочь?

- Квартира Браина Иззи? - спросила девушка, по голосу напоминающая особу возраста хозяина квартиры.

- Да, у телефона его друг. Браина сейчас нет дома, ему что-то передать? – поинтересовался я, сминая в руках листочек с его номером.

- Это его однокурсница, мы учились вместе. Вы не могли бы передать ему мой телефон или же сказать мне его, - совершенно доброжелательно озвучила она свою просьбу. И как после такого можно было отказать?

- Да, конечно. Я продиктую, Вы запишите.


***


Вода совершенно не спасала. Не приносила спокойствия, как раньше. Я уже полчаса стоял под теплыми струями, а лучше не становилось. Решив, что больше никакого смысла напрасно тратить воду нет, я вылез из душевой.

Не успел я натянуть на себя рубашку, что одолжил мне Иззи, как в доме раздался звонок, непохожий на звук при звонящем телефоне. Выйдя из ванной, я направился к двери. Было странно, что она не предполагала наличия глазка, поэтому пришлось открывать, чтобы посмотреть, кто был гостем этого дома.

Открыв дверь, я увидел невысокого мальчишку в ярко-фиолетовой форме. Я узнал логотип, что был на его футболке – фирма, занимающаяся различными доставками. Курьерами у них обычно подрабатывают студенты или школьники, которые нуждаются в небольшом заработке.

- Здравствуйте, - улыбаясь во все тридцать два зуба, доброжелательно поприветствовал меня юноша. – Распишитесь, пожалуйста, вот здесь, - он показал на место в небольшой анкете. – И примите Ваш заказ.

- Но я ничего не заказывал?

- Как же? – удивленно произнес парень. – Это Ваш адрес? – спросил он, суя мне перед носом листочек, на нем неровным подчерком были выведены пару слов и цифр.

- Мой, - убедительно ответил я.

- Заказ уже оплачен, Вам нужно только расписаться, - удостоверил меня юнец, протягивая все тот же бланк. Поставив на нем свою подпись, дабы хоть как-то успокоить парня, я забрал из его рук пакет и закрыл дверь.

Заглядывая внутрь, я увидел пару пачек разных таблеток, название которых мне были более чем знакомы. Все эти средства хорошо помогали при головных болях. В этом можно было даже не сомневаться.

- Что же это получается? - я оперся о косяк, продолжая пялиться на содержимое пакета. – Я ему теперь «спасибо» сказать должен.


***


Вечером меня вновь растормошил звон ключей в замочной скважине. Удержать себя на месте я не смог, поднимаясь с дивана, чтобы встретить в прихожей вернувшегося Иззи. На этот раз пришел он с пустыми руками, наверное, оттого, что в холодильнике оставались плов и суп, сваренный соседкой – одинокая женщина, что решила помочь, когда узнала о двух одиноких парнях, живущих по соседству.

- Как рабочий день? – зачем-то спросил я Иззи, дождавшись, когда тот разуется и пройдет в комнату, чтобы сменить одежду на домашнюю.

- Как обычно, без происшествий, - улыбаясь, ответил парень. Почему-то глядя на его такое по-доброму довольное лицо, на душе становилось гораздо легче.

- Это хорошо, - слова сами выпадали из головы.

- А твой как? Голова прошла? – поинтересовался он, ожидая, видимо, услышать слова благодарности, но я почему-то не смог пересилить себя и выказать ее, просто ответив:

- Прошла, больше не беспокоит.

- Вот и славно, - вновь улыбнулся он, скрываясь в ванной.


***


Уже ночью, почему-то теряя сон и всякую нить мыслей, которая бы позволила времени пронестись, словно колесница с лошадьми, я поднялся с постели, проходя на кухню, налил себе стакан воды из графина, понимая, что жажда совершенно не мучает.

Целенаправленно на обратном пути заглянув в комнату Иззи, подойдя к его кровати, в полумраке присаживаясь на край постели, я шепотом спросил:

- Спишь?

- Как видишь, - мгновенно отозвался он, однако в голосе парня не было ноток сарказма.

- Извини, просто хотел поговорить… И нашел такой неподходящий момент, - я встал, желая уйти, но голос за спиной продолжил.

- Раз уж разбудил, то теперь обязан рассказать о том, что хотел от меня, а потом заодно и опять спать уложить, иначе завтрашний рабочий день из-за тебя пойдет прахом… Я не люблю не высыпаться.

- Ладно, - я вернулся обратно. Слова Иззи звучали более чем убедительно. – Я тут думал насчет твоих слов по поводу института. И понял, что совершенно запутался.

- И?

- Откровенно говоря, мне просто больше ничего не остается, как попросить тебя о помощи. Ты ведь работаешь там, разве нет налаженных связей с коллективом? – кажется, я стал перегибать палку своим ярым напором, и Иззи это не понравилось, о чем он мне тут же заявил.

- Нет. Исправлять чьи-то огрехи я не намерен.

Хоть он и отказал мне, почему-то обиды на него за это я не держал. Мне нравилась эта своеобразная жесткость парня, с которой он подходил ко всему.

- Спасибо, - почему-то ответил ему я, думая в этот момент совершенно о другом, вызывая одновременно у парня недоумение.

- За что?

- За лекарства!

- А… - будто бы опомнившись, произнес он. – Не проблема.

Рука сама коснулась его плеча, когда он вновь положил голову на подушку. Было странно чувствовать эту нежность по отношению к человеку, который с самого появления в моей жизни, должен был меня раздражать. Но на удивление, он оказался самым разумным, с кем мне довелось познакомиться в этом городе. Его действия были четкими, спланированными, рассудительными и никогда не обгоняли события. Наверное, в глубине души я завидовал ему.

В потоке собственных мыслей, я не заметил, как шелест ткани буквально оглушил комнату, а на моем запястье сомкнулась ладонь Иззи. Одним резких движением он переместил мое тело из вертикального положения в горизонтальное, буквально втаскивая меня на одну из подушек, подминая под себя и обхватывая в кольцо рук.

За что я любил такие моменты. За что наслаждался ими, так за то, что в такие минуты, теряя дар речи, мы могли не обмолвиться ни словом, понимая эмоции друг друга на эмпирическом уровне. Тогда, в подсобке, я видел его злобу. В туалете, во время драки с Тисом, жалость. В парке – желание. В комнате Клеменса я видел ненависть. А сейчас, едва ощутимое кончиками пальцев, теплое чувство, которое в народе называют влечением. И, безусловно, оно было взаимным, иначе бы откуда эти толпы мурашек проходили по телу, вызывая импульс, заставляющий дыхание замирать. В этих отношениях не было место романтическим чувствам, которые словно патока, обволакивали бы нас двоих. Мне это было не нужно. Сейчас, то что я имел, было лучше.

Опускаясь на кожу шеи губами, втягивает аромат собственного одеколона, а затем, словно свыкшись, осторожно покусывает место, на котором остановился, тут же зализывая языком, поднимается выше. Больно, до подрагивающих пальцев на ногах, сжимает зубы на подбородке, в этот момент не отрывая хитрого и удовлетворенного взгляда от моего. Хватает одного движения, чтобы немного опустив голову, встретившись нос к носу, обхватить его приоткрытые губы своими. Целуемся лениво, почти не ощутимо. Провожу языком по его губам, чтобы вновь втянуть в себя его язык. Время тянется, словно растаявшая шоколадка, окутывая пальцы, пачкая одежду. Кажемся настолько расслабленными, что в действиях нет никакого намека на скорость…

Пьяно, с готовностью облизывая свою ладонь, позволяю ей проскользнуть между наших тел…

Сегодня все будет немного иначе.


***


Единственное, за что я мог себя винить, так это за то, что все это время ни разу не вспомнил о родителях. Хоть телефон я все ещё не нашел, с домашнего позвонить не являлось проблемой. Склерозом я не страдал, поэтому забыть годами выученный номер просто не мог. Подойдя к телефону, набирая несколько цифр, я приложил телефон к уху, накручивая черный кольцевой провод на указательный палец.

- Алло.

- Мама, - радостно отозвался я, слушая в ответ ее восклицание:

- Сынок, - я, конечно, ожидал, что она начнет пичкать меня своими нравоучениями, по поводу того, что мать вся извелась, и я даже бы ничуть за это на нее не обиделся бы, но случилось совсем обратное. То, чего я совершенно не предвидел. – Как поживаешь? – было спрошено ею совершенно доброжелательно, без всякого укора.

Я лишь сглотнул.

- Неплохо, звоню сообщить о том, что нашел работу и вынужден на каникулы остаться в городе, - нагло вру я, стоя около зеркала с каменным лицом.

- Молодец какой, значит, мы обязательно навестим тебя с отцом, - я чуть телефон не выронил из рук.

- Не стоит, - мягко отозвался я. – Сейчас у нас во всем доме проходит замена труб, там жить невозможно. В подъезд не зайти. Сам вот кантуюсь у друга, - не найдя лучшего решения, продолжаю врать я.

- Да? – как-то разочарованно произносит она.

«Прости мам».

- Ты не волнуйся, как только, так сразу, я и сам, возможно, на последние дни смогу к вам выбраться, - уверяю ее я, продолжая еще долго расспрашивать о том, что происходит в их жизни.


***


Боль пронзает руку, словно стрела. Чувствую себя шашлыком, который нанизали на шампур. Вся рука от запястья до локтя просто горит. Кожу, кажется, содрали заживо. Не знаю, куда деваться. Что делать. Обезболивающее, которое я купил в аптеке, на оставленные Иззи деньги, совершенно не помогало.

Снаружи, глядя на конечность, я ничего не видел. На днях нигде не ударялся. Возможно отлежал ночью, но таких болей после потери на некоторое время кровообращения не испытывают.


***


- Я, надеюсь, хоть это твое? – в дверях появляется Иззи, держа в руках мой телефон, ключи и бумажник.

- Ого, - воскликнул я, не ожидая, что все же эту пропажу он сможет найти. Подскочив к нему, мгновенно выхватывая из рук все вещи, я проверил телефон на наличие пропущенных вызовов. Были парочку от мамы, от Иззи, видимо, искал на звук, и все… Больше я ни кому за это время не понадобился. В бумажнике денег совершенно не оказалось, впрочем, я и не удивился. – Спасибо, - на этот раз проблем с благодарностью не было.


***


Дни летели быстро, я даже не ощущал их потока. Так получилось, что добраться до дома я так и не смог. Все это время я продолжал оккупировать жилплощадь Иззи, периодически отрабатывая уборкой и приготовлением пищи.

Сегодня пришлось ужинать в одиночестве. Хоть были и выходные, парня дома не было весь день. Как обычно, он не оповестил меня о том, куда ушел. Впрочем, я сам не интересовался.

С собственным ноутбуком, который мы с ним забрали из моей квартиры, стало гораздо проще: ко мне вернулась моя любимая музыка, времяпровождение в квартире в отсутствие Иззи стало гораздо интересней.

Он, даже странно, до сих пор не выпускает меня надолго, словно я зверюшка. Вот только я особого возражения, даже странно, не имею. Мне здесь нравится. Проблем никаких нет.

Вот только что делать с самоотдачей?

Ведь от меня ее никакой не получить. Не думаю, что Иззи потерпит в доме нахлебников. Нужно это исправлять.


***


Почти под утро в замочной скважине раздается звук поворачивающегося ключа. Нехотя подхожу к двери, снимаю ее с защелки, ведь еще вечером я закрыл дверь. С ввалившимся в помещение Иззи, на меня буквально набросился странный букет аромата, которым в ассортименте разило от него.

- И как это понимать? – сложив руки у себя на груди, спросил я, наблюдая за тем, как парень корячится сидя на полу и пытаясь стянуть с себя обувь.

- Как хочешь… - сквозь длительную паузу произносит он. – Так и понимай.

- Мда… А кто-то меня пытался учить, как правильно употреблять спиртные напитки? И где же ты так ужрался, попугай? – разглядывая множество ярких перьев, что прилипли к его одежде, спросил я.

- В зоопарке… - на удивление четко ответил он, опираясь о стенку, Иззи стал направляться в сторону своей комнаты.

- Ночью то? – усмехнулся я, даже не вникая в его неубедительную отговорку.

- И ночью… И днем… Нас там закрыли, - он стянул через голову рубашку и, чуть не запутавшись в джинсах, наконец освободил и свои ноги.

- «Нас?» А поинтересоваться с кем это вы так, можно? – продолжая держать на своем лице стойкую улыбку, спросил я, наблюдая за тем, как парень путается в простыне, пытаясь себя укрыть.

- С одногруппницей. Мы созвонились и договорились о встрече, загулялись до такой степени, что зоопарк закрыли, оставив нас там…

- А, ну, это правильно, попугаю там самое место, - перебил его я, почти смеясь. – Ладно, не буду тревожить твою больную голову. Спи. Наутро еще о чем-нибудь спрошу, хотя, - я почти смеялся в голос. – Навряд ли это будет нужно, мне твоего ответа ох как хватит для размышлений.

Я вышел из комнаты, закрыв дверь.

Нужно будет, как проснется, хорошенько проветрить помещение.


Комментарий к Глава 24.


========== Глава 25. ==========


Капли масла, попадающие на дно раскаленной сковородки, взрываются переливами шипящих звуков, тут же создавая непонятную суматоху, вылетают за пределы посудины. Достаю прозрачную крышку, оставляя ее в поле зрения на столе, потягиваюсь в верхний шкафчик за солонкой. Первыми на сковороду падают нарезанная колбаса и дольки помидора, вытекший сок, смешивается с маслом, создавая однородную массу. Пальцами удерживаю несколько яиц в одной руке, при помощи вилки разбиваю одно за другим, слушая, как шипение становится все громче и громче. Щепотка соли и все это вновь накрывается крышкой.

Где-то на фоне играет музыка, кажется, у кого-то во дворе сломалась машина и человек, не желая проводить время в тихом одиночестве, подбадривает себя различными песнями, делая при этом одолжение окружающим. Опираюсь о стол, поправляя на голове сбившийся хвост, из которого уже успели повылезать волосинки.

В квартире поднимается возня… Даже через этот гудящий шум, слышу, как кто-то сдавленно матерится, а затем, хлопнув дверью, начинается медленное ковыляние по прихожей. Специально не поворачиваюсь, продолжая приготовление завтрака, от которого зависит моя энергия на ближайший день. Однако сонное тело даже не спешит показываться на глаза: щелкает защелка в ванной, неужели он починил ее?

В залежах шкафа нахожу пакетики с зеленым чаем, радуюсь, что не придется давиться черным, который я, в принципе, терпеть не могу. Бросаю пакетик в чашку и заливаю кипятком, наблюдая, как прозрачная вода начинает становиться мутно-зеленой, цветовыми клубками смешиваясь в единое целое.

Сзади неожиданно кто-то подходит, вплотную подпирая меня своим телом к столу. Рука соскальзывает с плеч на живот, сковывая меня в объятьях полукольца, прижимает ближе к себе. Горячее дыханье обжигает затылок, а волос касаются губы, потрескавшиеся от многочисленных укусов.

- Спасибо за воду, - на выдохе говорит Иззи, продолжая сдавливать меня своей рукой, мешая при этом поддеть приготовленную яичницу, чтобы положить ее на тарелку. – Я, правда, чуть не споткнулся об нее, когда вставал, но ковер целый, разлить я не успел, а все остальное мелочи, - усмехается он, тут же превращая благодарность в издевку. Дергаю плечом, убирая его подбородок. Слышу, как цокают его зубы, наверняка ударился, жаль только, что язык не прикусил. На развороте, быстро и тихо проговариваю:

- Есть будешь? – и, не слушая ответа, сажусь за стол. – Твоя половина в сковородке, захочешь, положишь, - накалываю на вилку кусочек колбасы и отправляю в рот, радуясь, что, наконец, смогу утолить свой голод, что не давал мне нормально спать еще ночью.

- Половина? – ухмыляется он, разворачиваясь ко мне, а я только сейчас замечаю этот беспорядок на его голове: ежиком вставшие волосы, перья птиц, не успевшие вылезти за ночь. – Звучит так романтично, - он специально прикусывает нижнюю губу, оттягивая ее, заставляет кожу белеть.

- Выглядишь, как девчонка из среднесортной порнухи, - закатываю я глаза, продолжая поглощение пищи.

- А вот это не надо, - он почти смеется. – Я знаю, что выгляжу неплохо и, признайся, тебе нравится такое выражение лица, а в третьесортном порно такого нет, ты поменьше всякую туфту смотри, - его рука накрывает лоб, смачно ударяя: по кухне разносится звон хлопка.

Надеюсь, ему больно.

- Прости, что не разбираюсь в таких вещах, мне как-то не до этого было, - отвешиваю я весьма плоскую шутку, наблюдая, как парень тянется за тарелкой, оголяя при этом половину своей белой задницы, а затем, наложив в нее еды, присаживается напротив, роняя растерянное:

- Ой, я вилку забыл взять, - но найдя взглядом в моей руке нужную ему вещь, машет ладонью, отгоняя эту мысль. – Я и твоей поесть смогу, - говорит он, а я едва успеваю возразить ему, но опаздываю: вилка уже в его руках.

- И как же тебя угораздило вчера остаться в зоопарке? На ночь… - решая не терять времени, к тому же поесть мне нормально не удастся, спрашиваю его.

Иззи становится тут же серьезней, кажется, даже в его голову на секунду заплывает какая-то мысль, а затем, вдруг, словно по щелчку, его лицо делается совершенно обычным, словно стерли все эмоции.

- А, - говорит он. – Значит, все-таки успел ляпнуть, - его рука тянется к затылку, почесывая кожу на голове, он продолжает. – Ну… Мы решили покормить страусов и фламинго, залезли на большое массивное дерево, что росло прямо над вольером, почти заходя на него. Ну, в общем, не удержались, оба свалились туда, было уже довольно поздно, обходный рейд по территории никто не совершал, нас даже искать не стали. С кормежкой птиц повременили, в итоге всю их еду пришлось есть нам самим, ведь закуску мы с собой не брали, - ухмыляется он, наверняка, прокручивая вчерашние моменты в памяти.

- Вот оно… что, - задумчиво произношу я, понимая, что у самого перед глазами стоит эта смешная картина: я бы на их месте, наверное, здорово испугался птиц, ведь эти страусы такие неадекватные, ну или же своим видом напугал бы их, наверное, не каждый раз им доводится видеть, как человек пытается свою голову в землю зарыть.


***


Полуденное солнце стоит прямо над головой, оно не печет и даже почти не греет, на более-менее теплом воздухе его присутствия почти не ощущается, разве что свет, слепящий глаза, говорит о его наличии. За все это время мы впервые решили выбраться в столь далекое место от дома, обычно моя дневная прогулка составляла дорогу до мусорных баков или магазинов.

Сейчас же, идя по кольцевой аллее большого парка, я чувствовал себя по-весеннему счастливым человеком.

- И как думаешь, сложно будет раскрутить такой бизнес, если учесть, что конкурентов в городе у такого предприятия навалом? – спрашивает Иззи, продолжая наш разговор о мороженщике, который торговал на входе в парк. Детей там было не так много, возле него бездомных котят и собачек найдется больше, но все же они были и он имел с этого какой никакой, а доход.

- По крайней мере, он делает доброе дело, а раскрутить – проблемы времени,- киваю я, прежде, чем завести тему о торговле.

- Вот оно как. А ты какое-нибудь дело доброе сделал за сегодня? – почти смеется Иззи, не воспринимая мою фразу всерьез.

- Да.

- И какое же? – вылупив глаза, смотрит на меня он, не веря.

- Вызвал старушке лифт, чем не доброе дело?- хмыкаю я, смотря, как Иззи еле сдерживает себя от порыва задохнуться смехом.

Если бы он это сделал, я бы был ему признателен.

- Знаешь, нам ведь многое неизвестно, а вдруг этот мороженщик подпольно держит все в этом городе, создавая единую монополию. Его власть распространяется на каждое мороженное, которое только найдется в нашем городе. А его веселая работа добродетеля – лишь прикрытие, и на самом деле у него давно уже есть собственная яхта, а на свою точку он приезжает на порше, которое паркует за пару стоянок, чтобы не палиться, - казалось бы, поток моих мыслей прервать было невозможно, но сам, не замечая того, я остановился, начиная принюхиваться к окружающей среде. Запах, окутывающий территорию, был настолько знакомым, но вспомнить, дать ему хоть какое-то название, я не мог, так и стоял посередине улицы, втягивая его носом поглубже.

- Ты чего? – поинтересовался Иззи, когда, не замечая того, что я остановился, успел уйти на приличное расстояние.

- Да это… тут пахнет чем-то, - говорю я, продолжая это странное перебирание в голове всех названий. Подходящего найти так и не удалось.

- Чем? Воздухом? – усмехается он, подходя при этом ближе и тоже принюхиваясь. – Ну, ватой сладкой пахнет, тут неподалеку ларек, - показывает он рукой на виднеющуюся из-за дерева палатку.

Однако ватой здесь совершенно не пахло. Запах был настолько четкий, он не казался едва ощутимым, он откровенно забивал ноздри, заставляя дышать только им.

- Вспомнил, - воскликнул я, вознося руки к небу, мгновенно ловя на себе подозрительные и даже напуганные взгляды прохожих, что опасливо начали обходить меня стороной.

- Что?

- Пахнет хлоркой, вот точно! Этот запах я ни с каким другим не спутаю, - уверенно закивал я головой.

- Больной что ли? Лично я никакой хлорки не чувствую, пахнет только свежестью и сладкой ватой, - уверенно заявил Иззи, не сбавляя шага.

- Ну, а я не чувствую твоей ваты, хоть убей, может, мы разным воздухом дышим? – сделал я вывод, чувствуя, как губы поддергивает довольная улыбка.

- Дурень, - смеется Иззи, хлопая меня по плечу. – Нет, я, конечно, когдазнакомился с тобой ближе, понимал, что в тебе сидит долбаеб, но не представлял, что он настолько огромен, пошли уже, - он потянул меня за локоть, машинально ведя по дороге. Я даже не сопротивлялся.


***


Мы сидели на лавочке и кормили голубей. Нахальные птицы подлетали так близко, что своими грязными лапами пачкали всю одежду. За час, что мы здесь находились, Иззи успел потратить на них восемь больших пакетов семечек, а птицы, не меняя своего состава, все продолжали и продолжали клевать, все больше подтверждая теорию о бездонности своего желудка.

- Я, кстати, сказать хотел, - начал Иззи, продолжая кидаться в голубей едой, намеренно точно целясь им прямо в вечно качающуюся голову.

- Говори.

- Я тут с начальством разговаривал на днях, в общем, я договорился о небольшом собеседовании для тебя, они согласились пересмотреть твое исключение. Но… - воскликнул он, замечая всплывающую радость на моем лице. – Это не означает, что ты зачислен обратно, тебе придется еще попотеть!

Дальше я уже ничего не слушал. Сначала мне хотелось всыпать ему за то, что так долго скрывал от меня эту новость, но я вовремя себя остановил. С моей стороны это было бы совершенно невежливо. К тому же это обыкновенный элемент неожиданности принес мне столько радости, что злиться на парня было бы просто грехом. Вскочив со скамейки, рассыпав весь пакет с семечками прямо на асфальт, не обращая внимания, на подлетевших птиц, я уставился на парня с нескрываемой благодарностью во взгляде.

- Я тебя понял, - благосклонно молвил он. – Молчу, спасибо скажешь потом, - он почесал затылок, оглядывая меня с ног до головы, задумчиво добавил: – Тебя еще одеть поприличней надо, завтра съездим за костюмом.

- А почему завтра? Ты когда договорился с ними? – я пребывал в легком шоке, все произошло так быстро.

- Смеешься? Собеседование в конце недели, у тебя еще пять дней есть, а завтра у меня максимально мало пар и мы сможем нормально съездить в какой-нибудь салон, чтобы выбрать не тряпку, а приличную вещь.

- У меня денег нет, чтобы такие вещи покупать, - растерялся я.

- Я тебе одолжу, потом вернешь, с процентами, - подмигнул Иззи, а мне вдруг стало жутко.

- Знаешь. У меня работы нет…

- Отработаешь иначе, - усмехнулся он. – К тому же не думай, что платье стоит так дорого, цены то разумные.

- Платье? – опешил я.

- А, ну, то есть костюм, - поправил он себя, не переставая при этом улыбаться. – Поехали, скоро дождь начнется, - вместе с его глазами, я поднял взгляд к небу, наблюдая за скопившимися облаками.

- Уговорил.


***


Стройная невысокая женщина с приятными наманикюренными руками уже несколько минут носится передо мной, то пройдя в самый дальний угол магазина, выуживая из недр на витринах чистенький и новенький костюмчик, то в подсобку за нужным размером. Она помогает мне одеться, тут же поправляя каждую деталь, чтобы все сидело правильно, и нигде никакой угол не замялся. Суетливая продавщица, не вызывающая у меня никакого раздражения, отходит чуть дальше, оставляя меня одного перед зеркалом, напротив которого стоит большое замшевое кресло. На нем восседал Иззи, вальяжно заложив одну ногу на другую.

- Как Вам? – спрашивает она меня, при этом пристально поглядывая на Иззи.

Конечно, он, в отличие от меня, создавал вид солидного молодого мужчины. Он слишком юн. Слишком аккуратен. Слишком красив. На ее месте, пусть она выглядит немного старше его, не заглядываться на такого почти грех. Иззи же, даже голову в ее сторону не поворачивает. Не желая удостоить женщину своим взглядом, он все время отводит его, то осматривая ассортимент, то утыкаясь им прямо в меня.

- Вроде бы не плохо… - как-то растерянно произношу я, понимая, что блефую: костюм сидит, как влитой.

- У вас есть такой же, только кипельно черный, без такого напыщенного блеска? – броско спрашивает Иззи, заставляя продавщицу пробежаться взглядом по салону.

- Есть, - робко отвечает она. – Модель немного проще этой, но сидит хорошо, к тому же размер и цвет полностью подойдет.

- Несите.

Ему не хватает бокала с красным вином в руке и перстня на пальце, уж больно он стал напоминать мне влиятельного человека, хотя всего лишь преподает студентам химию.

Женщина тут же суетливо закрученная его просьбой, отправляется на поиски нужной вещи, оставляя нас с Иззи наедине.

- И чего ты такой недовольный? – спрашивает он меня, когда женщина скрывается в подсобке.

- С чего бы это? – удивленно отвечаю вопросом на вопрос, пожимая плечами, нарочно отворачиваясь к зеркалу, начинаю поправлять лацканы пиджака.

- Такое ощущение, будто я тебя сюда насильно притащил.

- Ничуть нет, просто я не привык к таким нарядам, мне бы что-нибудь попроще да подешевле, - отсекаю я, тут же затыкаясь, когда замечаю выходящую из помещения женщину.

- Вот, нашла, - она расправляет чехол, затем помогает мне снять один костюм и надеть следующий.

- Другое дело, - говорит Иззи, когда я выхожу к зеркалу, становясь прямо перед ним. Признаться, мне и самому понравился этот наряд: сидит замечательно, удобный и самое главное цвет – он, как никто иной, подошел мне.

- Посчитайте нас и запакуйте, мы возьмем его, - говорит Иззи раньше, чем я успеваю задеть пальцами ценник и перевернуть лицевой стороной к себе.

Мать моя женщина. Я отдам за него почку.

- Он стоит не так дорого, как ты себе представляешь, не накручивай себя, - Иззи оказывается неожиданно близко, почти над самым ухом он произносит эти слова, пробегаясь пальцами по моей спине, изображая толпу мурашек, которая прошла следом.


***


Сегодня, проведя весь день в полнейшем одиночестве, я столкнулся с очень печальной мыслью, которая посмела забраться ко мне в голову. Она, словно сорняк, запустила свои корни прямо в мой мозг, заставляя каждые пять минут времени уделять ей, возвращаться, обдумывать, смаковать на кончике сознания, чтобы не было возможности отхаркнуть это чувство досады, которое пришло вместе с ней.

Среди всего, что когда-либо беспокоило меня за эти дни, я понял одну единственную вещь: я чертовски скучаю по Тайлеру. Этот парень, пусть и оказался таким, каким я не представлял его себе раньше, так прирос к моей душе, что у меня нет сил забыть о нем так быстро, как бы я этого хотел.

Я действительно дорожил нашей дружбой.

Я жалел, что вовремя не смог объяснить ему все.

Я жалел, что он не нашел в себе силы меня понять, даже не сделал вид, что пытается.

Стряхиваю с конца сигареты пепел, ударяя указательным пальцем по всей длине никотиновой палочки. Подхваченный ветром, он поднимается все выше и выше над головой, вместо того, чтобы упасть на траву. Закрываю глаза, прислушиваясь к окружающей меня атмосфере: вокруг гудят проезжающие машины, раздается плач ребенка на детской площадке, тут же в дуэте подхваченный лаем дворняжки, что сидит у подъезда.

Выуживаю из кармана джинс сотовый, снимая с блокировки, скольжу пальцами по сенсорной панели, выискивая в телефонной книжке знакомый номер. Нашел я его довольно быстро, у меня не так много друзей и знакомых, чтобы хранить в памяти чипа каждый контакт. Большой палец натыкается на клавишу вызова, не задумываясь нажимаю, поднося телефон к уху.

Слышу гудки. Длинные, такие протяжные, что хочется самому завыть или же сбросить эту железку с балкона, но я терпеливо жду.

Как я и думал: трубку никто не снял. Время ожидания сменилось короткими гудками. Пришлось самому нажимать на отбой, чтобы прекратить повторный вызов абонента. И о чем я только думал, когда попытался ему позвонить?

На секунду стало грустно.

Я понял, что не знаю, что бы сказал ему, возьми он трубку. Ни одна мысль не пришла в голову, ни одна подсказка не промелькнула. Я действительно понятия не имел, о чем вести с ним диалог.


***


- Варишь кофе?

Захожу на кухню, чтобы задать Иззи единственный вопрос, который меня на данный момент волнует. Парень же, поднимая взгляд с журнала, что он принес с работы, переводит его на меня, подозрительно хмыкает.

- Разве я похож сейчас на человека, который варит кофе? – спрашивает он, а я пожимаю плечами.

- Просто по всей квартире разносится запах жженого зерна, такое ощущение, что кто-то поставил на плиту турку и забыл выключить. У моих родителей такое случалось, поэтому я знаю этот запах. Такой противный аромат не забывается годами.

- Может, ты заболел? В последнее время ты ведешь себя странно, - говорит он, вновь утыкаясь в свою работу.

- Возможно, где у тебя градусник? – спросил я его, дабы не ставить под сомнения свое здоровье.


***


Спина затекла. Битый час склоняюсь над конспектами, которые удалось раздобыть у своей однокурсницы. Пробегаюсь взглядом по бумажным листам, исписанным ровным и аккуратным почерком. Понимаю, что сам никогда не смогу так писать, я слишком небрежен, нетерпелив. Вглядываюсь в каракули в своей новой тетради. Самое главное, что я понимаю каждое слово, остальное не важно.

Дверь нарочито медленно скрипит за спиной, впуская в комнату нежданного гостя. Не оборачиваюсь, лишь бросаю взгляд на отражение в лампе, которое отображает высокую вытянутую фигуру.

Устало прикрываю глаза, понимая, что боль в спине не дает нормально сидеть.

- А я-то думал, почему в квартире так тихо, - присаживается на край стола, облокачивается одной рукой, упираясь ладонью прямо в чужие конспекты.

Буквально пожирает взглядом, так откровенно обводя каждый сантиметр моего тела. Этого невозможно не заметить, эта довольная улыбка на его глазах заставляет прятать взгляд за волосами, желая лишь сосредоточиться на работе.

В гляделки играть некогда.

Его рука ложиться на мое плечо, пальцы сковывают в еле ощутимой хватке: по телу пробегается дрожь, он снова это делает, вновь колышет невидимую струну, заставляет чувствовать бешенный ток крови по жилам. Но ведь мне можно… Можно так нахально вести себя. Он молчаливо разрешает это.

Сносит каждый мой проступок.

Каждую колкую фразу в ответ его попыткам заговорить со мной. В последнее время все чаще и чаще мы, словно в бою, сражаемся на словах, делая каждое предложение острее ножа. А потом… Потом это долгое и утомительное примирение двух сторон, во время которого он варит себе кофе, словно на коротком поводке, удерживая меня на кухне, заставляя терпеть этот противный запах. И я терплю.

- Решился вплотную взяться за учебу? – с улыбкой на устах спрашивает он, заставляя нас столкнуться взглядами. Я и раньше никогда не тушевался, по своей натуре до последнего вглядывался в глаза собеседника, заставляя чувствовать его неловкость рядом со мной, а тут и вовсе потерял страх. Угольная бровь ползет вверх. А его губы еще больше искривляет довольная улыбка.

А я. Я, кажется, забыл ему ответить.

- Думай что хочешь, - почти без эмоций роняю я, вновь утыкаясь в исписанные листы, переворачивая следующий, вчитываюсь в строчку, пытаясь понять, что же следует занести к себе в тетрадь.

Чувствую, как его рука с плеч соскальзывает ниже, словно вор, закрадывается под рубашку, проходясь по чувствительной коже на животе. Упорно делаю вид, что ничего не замечаю. Пялиться в тетрадь получается с трудом. Перед глазами расплываются строки, а мозг все сильнее сосредотачивается на посторонних действиях.

Еле ощутимые прикосновения становятся настойчивее, нижние пуговицы на рубашке расстегнуты, осталась последняя преграда в виде двух верхних, которую он обходит быстрее, чем я успеваю понять, что одежда уже свисает по краям, оголяя торс и грудь.

- Если ты продолжишь, - тихо говорю я, стараясь не срываться на эмоции. – То я не успею переписать и закончить работу, - хмыкает, даже не собираясь убирать руку.

- Как будто завтра у тебя будут проверять тетрадки… Ты же не…

- В школе. Верно, я не в школе, но, когда у меня начнут принимать заново зачеты, именно эти записи помогут мне сдать материал, который я не знаю, - грубо оттолкнув его руку своей, я запахиваю концы рубашки к животу, жалея, что это не халат, который можно было бы подвязать поясом.

Накрывает ладонью тетрадь, в которую я уставился, а затем, переворачивая листы, вовсе захлопывает ее, отшвыривая так резко, что она с гулким стуком падает за щель между шкафом и столом.

- Что ты… - не успеваю договорить, его рука, хватаясь за мою, резко вздергивает вверх все мое тело, словно я тряпичная кукла. Прижимает к себе одной рукой и, меняя положение, усаживается на мой стул, втискивая меня к себе на колени. Шелест узкой черной ткани галстука, перестающий обвивать его длинную шею, сползает, словно змея, вниз.

Молча жду, пока он нарочито медленно скинет свой серый форменный пиджак на пол, а затем коснется свободной рукой рубашки, специально возясь с пуговицами как можно дольше, чтобы заставить меня ждать, чтобы заставить думать тогда, когда я не хочу этого делать.

Облизывается взглядом. Такие его выходки никогда не приводят ни к чему хорошему: я успел выучить эту маску.

Сам, почти не двигаясь, мне и не надо, тянусь губами к его шее. Поглядывает на меня исподлобья, наверняка, так и не сумев рассмотреть мое лицо, вновь спрятанное за волосами, в очередной раз тянется к лакированным пуговицам, обводит тонкими пальцами блестящий контур и освобождает из петель ткань рубашки, что мгновенно обвисает на его плече. Хватаюсь рукой за рукав, что удобней всего расположен ко мне, стаскиваю с него, пропахшую его одеколоном и потом, вещицу, бросая к остальным.

Удерживает пальцами мое лицо за подбородок, сам преподносит, будто на блюдце, мои губы ближе к своим, накрывает, специально утомительно и искушающе медлит. Не нравится ждать. Высунув кончик языка, прохожусь по его губам, порываюсь придвинуться ближе, но его рука все еще не дает. Соблазнительно покусывая нижнюю губу, продолжаю сверлить его взглядом, замечая, что тот едва сдается и уже готов ослабить хватку на моем подбородке.

Только предвкушение.

- Ты так заводишь, - шепчет он, но в тихом помещении его голос звучит куда громче, чем мог бы.

- Почему так долго? – будто бы не слышу его слов, будто бы не чувствую касаний.

- С чего бы мне задерживаться? Ты ведь даже не слышал, когда я вернулся? – спрашивает Иззи, поддевая пальцами мою рубашку, чтобы позволить ткани отпустить тело.

Вопрос остается без ответа.

Накрываю его руку своей, разжимая пальцы, сковывающие мой подбородок, послушно опускает ладонь вниз. Перекручиваюсь на стуле, садясь на парня вплотную, протискивая колени по бокам его ног. Уже сам настойчиво целую его, вкушая его податливость на языке.

Наматывает мои волосы на кулак, заставляя задрать голову. Упирается носом в кадык, проходится языком по шее, лишь оставляя мокрый след. Не трогает губами, словно оставляя кожу на них нетронутой для другого случая. Сам управляет мной, наклоняет по такому ракурсу, который нужен ему, ведет под тем углом, который удобен. Не заботится о моих чувствах, не думает о том, что голову сковало неприятное ощущение, словно с меня пытаются стянуть кожу.

И специально делает.

Специально ждет.

Отпускает руку только тогда, когда чувствует, что вот-вот и я сорвусь на крик, только не от злости, не от раздражения и не от боли… От досады, что все вновь происходит по его указке.

Ухмыляется прямо в глаза.

- Смеешься?

- С чего бы.

Хочется до крови ударить его, но вместо этого лишь продолжаю сверлить его взглядом, ощущая на своей спине нежные касания его рук.

Кнут и пряник после его действий.

- Ты такой горячий, - говорит он, а я чувствую, как внизу живота начинает теплеть, словно там печь и кто-то подбросил дров.

- Разве?

Теперь мой черед ухмыляться. Теперь моя очередь вдавливать его в стул. Теперь я доминирую над тем, что происходит. Ухватившись руками в его плечи, вдавливаю в спинку стула. Не опрокидываемся только по тому, что мое тело все ещё перевешивает.

Целую его губы до красноты, до опухших жилок.

- Я знаю, чего ты хочешь, - почти шепчу ему на ухо. – Но не готов воплотить твою мечту в суровую жизненную реальность.

Почти урчит над ухом, почти смеется, играючи спрашивая:

- Разве?

Его рука соскальзывает на копчик, закрадывается на штаны, поглаживая через тонкую ткань ягодицы.

- Разве! – резко отвечаю я.

Целую его губы, втаскивая язык в свой рот, буквально заглатываю, ощущая жар в пояснице все сильнее.

- Тогда почему же ты все еще сидишь на мне? – спрашивает Иззи, когда я отстраняюсь.

- Потому что ты меня держишь, - без зазрения совести хватаю его руки, обводя ими свою талию, удерживаю в таком положении, пытаясь сделать его хватку сильнее. – Вот почему, - пожимая плечами, усмехаюсь я, подмигивая ему.

- Зараза, - выдыхает в губы, уже не сопротивляясь, когда мой язык пропихивается между его стиснутых зубов.

Такая игра.

Такие правила.


***


Холодные простыни приятно льнут к телу. Не отрываю взгляд от темного потолка, на котором в сумерках отражаются фары проезжающих машин.

Слишком скучно вот так вот лежать…

Слишком утомительно думать о завтрашнем дне. В мыслях я все еще не свыкся с тем фактом, что, возможно, завтра утром моя жизнь окончательно и бесповоротно изменится. Я привык действовать иначе, спонтанно, без планов. А скоро придется расписать всю свою ближайшую жизнь на четыре года, разве это интересно? Нисколько.

Переворачиваюсь на живот, вновь пытаясь устроиться поудобнее. Подминаю руками под голову подушку, утыкаюсь в нее носом, вдыхая запах стирального порошка.

Почему так медленно ползет время, когда оно должно бежать?

Почему на настенных часах стрелки, словно остановились?

Закрываю глаза, сильнее стискивая веки. До звездочек. До колючей боли.

Опять не могу представить, как все пройдет. Мучает неизвестность. Даже боюсь неожиданности.

- Постарайся просто уснуть, не думай ни о чем, - вслух командую себе, накрываясь одеялом с головой.


***


Одетый в новый костюм, становлюсь перед зеркалом. Самому надевать его оказалось куда сложнее, сидел он, конечно, все также – безупречно, но к хорошему привыкаешь, как говорят, быстро, поэтому намного удобней было, когда от меня требовалось лишь поднимать или опускать конечности без каких-либо усилий. В последний раз поправляю пуговицы, перед тем, как застегнуть пиджак.

- Дай поправлю, - Иззи стоит сзади, прислоняясь ближе, чтобы из такого положения было удобно просунуть к моей шее руки. Дергает галстук за узел, подтягивая его ближе к центру, где находятся верхние пуговицы на рубашке. – Так куда лучше.

- Спасибо, - собственные пальцы дрожат, едва получается продеть через петлю запонки, которые Иззи одолжил мне.

- Ты главное не волнуйся. Я буду сидеть там, поэтому, если что, не дам тебе растеряться и подстрахую… Так что… - сознание накрывает головная боль, что точечными ударами сообщает о себе в самый неподходящий момент. Склоняюсь к зеркалу, лбом утыкаясь в стеклянную гладь. Рукой опираюсь о шкаф, не даю себе упасть.

Только сейчас понимаю, что голос Иззи меркнет, я больше не слышу его речи. Кидаю взгляд назад, через плечо, через белую пелену, упавшую на глаза, пытаюсь разглядеть его силуэт, но вижу лишь обои, бежевые обои.

Становится как-то неуютно.

К горлу подкатывает рвотный комок, а сознание начинает поддаваться панике.

Неожиданно становится слишком свободно, будто строгий костюм не сковывает мое тело, а я стою лишь в одной футболке.

Бросаю мимолетный взгляд в зеркало, убирая от него руку, и замираю, цепенея на месте от увиденного ужаса.

Всматриваюсь в бледную кожу, в потускневшие глаза, отсутствие здорово румянца на щеках.

Длинный худощавый силуэт. Вытянутая ткань черной рубашки, обвисшая на самых краях, едва закрывает трусы.

Вглядываюсь в отражение и понимаю, что не узнаю лицо. Свое лицо.

Отросшие корни волос. Пожелтевшие зубы. Красные, от местами лопнувших капилляров, глаза.

Хватаюсь руками за свое лицо, не принимая эти игры разума взаправду. Щипаю себя, пытаясь сделать себе непросто больно, а адово больно. Жалею, что рядом никого нет с ведром воды в руках. Я бы попросил, чтобы меня окатили.

Помогли очнуться от этого кошмара.

Разбудили.

Обращаю внимание на грязь перед самым носом, вся рука в чем-то вымазана. Отвожу дальше от глаз, чтобы расплывающаяся картинка стала четче. Челюсть улетела бы на пол, если бы не держалась так плотно. От середины локтя до запястья на руке красуется большая татуировка, собранная из нескольких рисунков в единое целое.

- Что за?

Дергаюсь назад, неожиданно для себя запинаясь за какую-то вещь, валяющуюся на полу, и с невыносимым грохотом падаю, тут же затыкая уши от невозможной рези: ощущение,

будто в перепонки воткнули иглы.

Топот ног в быстрой пробежке, приближающийся к комнате. Резко распахнувшаяся дверь, впускает в комнату сквозняк, заставляющий кожу покрыться крапинками.

- Что случилось?

Рядом со мной оказывается Иззи, не такой, каким я видел его пару минут назад: домашняя одежда, приятный запах выпечки, сигаретный дым.

Стойте.

Он же не курит.

Без меня не курит.

Его теплые руки накрывают мои, заставляя вздрогнуть. Разводит мои ладони, пытается выпутать волосы из мощной хватки моих пальцев.

- Разожми, - аккуратно, даже боязливо просит он, а я, опасаясь, слушаюсь его и исполняю эту просьбу.

- Что случилось? – повторяет он свой вопрос, а я в ужасе пробегаюсь взглядом по комнате, понимая, что все, находящееся в ней, мне абсолютно не знакомо. Красный диван, что раньше стоял на месте небольшой расправленной серой кровати, висящие на стене плакаты, большой стеллажный шкаф. Раньше этого не было. Ничего этого не было.

Поднимаю взгляд на него, пытаясь совладать с ознобом, что накрыл все тело.

- Это я у тебя хотел спросить, что случилось? – говорю, а сам не узнаю в этом сиплом голосе, свой.

В какую игру я ввязался на этот раз? Каковы ее ставки и кто мой противник?

Мотаю головой, что взрывается от дикой боли. Дергаюсь, чуть не падая на пол.

Я сыграл в игру под названием «жизнь». Я бросил вызов самому Богу.


Конец первой книги.


От автора: я надеюсь, эта история нашла своего читателя. Хочу сказать спасибо тем, кто постоянно поддерживал меня своим присутствием.

По поводу второй книги добавлю, что поститься она будет здесь же, так что не теряйтесь. В ней не будет пересказа от лица Иззи, в ней будет продолжение, абсолютно новое продолжение судьбы героя, с новыми поворотами.

п.с. И напоследок для тех, кто недавно присоединился. Мне будет приятно, если по окончанию чтения Вы напишете о своих эмоциях.


Комментарий к Глава 25.


========== Книга вторая: Глава 1. ==========


Чайник закипает так быстро, я едва успеваю снять его с огня, чтобы избавить помещение от разносящегося свиста. Сегодня на завтрак я пью растворимый кофе, решая не утруждать себя его приготовлением в турке.

Слишком нудно и долго…

На подоконнике в пепельнице тлеет едва начатая сигарета, тонкая струя дыма, столбом поднимается вверх, проскальзывая в приоткрытую форточку.

Ногу обвивает пушистый хвост, а совсем скоро о щиколотку трется маленькая меховая голова.

- Мяу, - доносится из-под ног, а я, наконец, обращаю внимание на своего питомца.

Пушистая рыжая кошка, которую я подобрал пару тройку недель назад на улице, стала мне почти родной. Она уже выросла из своего возраста – котенка, но все еще по-прежнему не имеет права считать себя взрослой особью. Нечто среднее, как подростковый период.

Опускаюсь вниз, присаживаясь на корточки, осторожно, чтобы не напугать резким движением, подношу к ней ладонь, жду, когда животное понюхает, пройдется мокрым носом по коже на пальцах, и только затем смею прикоснуться к ее голове. Поглаживаю длинную рыжую шерсть, едва касаюсь израненного уха, от которого впредь осталась лишь половина, как напоминание об одном из самых трагических дней её жизни, когда кошка была так близка к разочарованию в человеке.

Её левое ухо и часть хвоста стали жертвой людских игрищ…

Не знаю, как она все ещё держится, не злится на весь мир: не шарахается от меня при малейшем неожиданном появлении, терпеливо сносит мою забывчивость, когда я, вернувшись поздно, сразу же отправляюсь спать, не додумавшись даже покормить животное…

Но я уже привык к ней, из-за чего «оголодавшая» проблема может относиться уже к прошлому.

-Ну, что? – наблюдаю, как она закрывает глаза и старательно мурлычет, спрашиваю: - Проголодалась? – встаю резко, от чего кошка опасливо, бочком, отходит к противоположной стенке, скрываясь под столом, короткая скатерть на котором позволяет разглядеть ее мордочку.

Стараюсь не уделять этому должного внимания. Она обязательно привыкнет, а пока…

Цепляюсь пальцами за ручку холодильника, дергаю на себя и заглядываю внутрь.

- Что тут у нас? – осматриваю содержимое в попытке найти что-нибудь съестное для зверя. – Рыбу я тебе всю вчера скормил, не смотри на меня так, - хмыкаю и достаю небольшой полукилограммовый сверток. – Будешь питаться колбасой, чай не на диете!

Нарезаю нетолстыми колечками молочную колбасу и, сгребая все с доски в блюдце, отхожу подальше, забирая со стола свой кофе и делая глоток. Горячий. Еще.

Кошка выбегает из-под стола и, даже не бросив взгляда в мою сторону, устремляется к тарелке с едой.

Вот тебе и хваленая благодарность.

- К-с-с, к-с-с, - зову её я, пытаясь хоть на секунду оторвать от колбасы. Зачем всю-то есть? Сразу. Не отбирают же. – К-с-с…

Я так и не смог дать ей имя. Перебирая в голове многие варианты, не нашел подходящее, пуская все попытки на самотек. Просто мысленно зову её, а она меня слышит, телепатия, большего и не надо.

Подношу к губам чашку, вновь прикладываясь к напитку, на часах без пяти десять: я уже как с час должен быть на работе, если бы не одно весомое «но» - неделю назад я уволился. Вот только привычку вставать рано никто не отменял.

Тянусь к верхним шкафчикам, чтобы достать пачку печенья, когда по квартире разносится неожиданный грохот: гулкий звук заставляет все мое тело вздрогнуть, а кошку – забиться в угол.

Осторожно ставлю чашку на стол и быстрыми шагами направляюсь в сторону комнаты, в которой с недавних пор поселилось еще одно «овоще-подобное» тело. Почему-то я уверен, что звук исходил именно из этого помещения.

Приблизившись, дергаю за ручку, распахивая дверь. Перед глазами встала картина: Гир сидел на полу, уставившись в зеркало, словно увидел в нем приведение, обеими руками он держался за свое лицо, будто пытаясь на ощупь проверить его подлинность.

- Что случилось?

Осторожно, стараясь не напугать, будто к кошке, подхожу к нему, опускаясь на корточки. Не отводит взгляда от своего отражения, заставляет меня не на шутку испугаться: дрожь, охватившая его тело, не проходит. Медленно касаюсь его руки.

- Разожми, - не двигается, не реагирует, не оказывает сопротивления, застывая от моего голоса, словно статуя. На секунду пропала даже дрожь. Аккуратно убираю от лица сначала одну, затем другую руку. Негромко, почти шепотом, спрашиваю:

- Что случилось? – но в ответ лишь тишина.

Оглядывает свои руки, смотрит, словно сквозь пальцы, ничего перед собой не видя. Я бы наверняка забил тревогу, если бы об этом не предупреждал меня доктор, когда выписывал его из больницы.

- Это я у тебя хотел спросить, что случилось? – в его голосе сквозит откровенный, абсолютно нагой страх. Он растерян до такой степени, что волна дрожи амплитудно нарастающая в его теле, заставляет погрузиться Гира в лихорадку.

- Подожди…

Поднимаюсь, не отводя взгляда от него, быстро направляюсь в сторону выхода. На кухне нужно найти аптечку, иначе через пару минут он потеряет сознание, а я - шанс на возможный разговор. За все это время, что он у меня, - это первая связная фраза, что Гир смог сказать.

Распахивая стеклянные дверцы, достаю белый ящик, запуская руки в целую свалку коробочек, ампул, пластин таблеток и шприцов. Через секунды, безумно долгие секунды в моей жизни, нахожу то, что искал. В стакан с питьевой водой падают несколько таблеток, тут же вспениваясь, заставляют жидкость пузырями возмутиться прямо в посудине.

- Держи, - опускаюсь рядом. – Выпей это, - подношу стакан прямо к его губам, но на этот раз поить его не приходится. Он сам, цепляясь пальцами за стекло, опрокидывает голову вверх и залпом осушает его.

Выхватываю из его рук стакан, опуская на пол. Молчит, упирается взглядом в противоположную стену. Не трогаю его, даю возможность прийти в себя или же опять уйти из реальности. Знать бы, что в ней.

Контролирую свой порыв, жуткое желание, вцепиться в его плечи и пару раз встряхнуть, чтобы впустить в эти стеклянные глаза жизнь. Но нельзя. Доктор не раз предупреждал, что любое неосторожное движение сделает только хуже. Усугублять и без того плохое положение мне не хочется…

Молча наблюдаю за ним, за его взглядом, что уже с пять минут сфокусирован на невидимой точке.

- Мяу, - жалостно раздается откуда-то с боку, но я даже не дергаюсь, чтобы обратить внимание на источник звука. Гир же, напротив, наконец отмирает, его взгляд вздрагивает, а зрачки начинают бегать по помещению, чтобы отыскать место, из которого раздается протяжный звук.

- Мяу, - не унимается животное, а я в этот момент, единственный раз настолько рад, что кошатина не затыкается, ведь благодаря этому, Гир начинает какое-то движение.

Наконец его взгляд встречается с рыжим комком, что уселся прямо напротив: его пушистые голова и передние лапы выглядывают из-за шкафа.

- К-с-с, - зовет он один раз, заставляя бледные губы растянуться на лице.

Дважды просить животное, как это приходилось делать мне, не потребовалось: оно вдруг с бешенной скоростью сорвалось с места и, в буквальном смысле этого слова, бросилось на Гира. Парень от неожиданности, отшатнулся в сторону, закрывая лицо руками, но нападения не последовало. Остановившись в сантиметре от его согнутых колен, кошка выгнулась на четырех лапах и зашипела.

- А, ну, съебись, - вдруг так громко рявкнул Гир, что не только кошка, да и я сам вздрогнул.

Пронаблюдав за тем, как в противоположном от нас направлении, удаляется рыжая точка, я перевел взгляд на парня, осторожно начиная:

- Слышишь меня? – говорю ту же фразу, что и тысячный раз говорил до этого.

- С чего я должен тебя не слышать? – агрессия, выливающаяся бурным потоком из его тела, заставляет меня поежиться: я уже привык к молчаливому телу за все это время.

- Я просто проверил, - уверяю его я, сам же буквально сгорая от желания наброситься на него с вопросами.

Поднимаюсь с пола, смотря на него сверху вниз, жду, когда на меня обратят внимание, но никаких действий не следует. Я чувствую себя фоном, когда Гир начинает крутить головой в разные стороны, оглядывая помещение. Подозрительно щурится, а затем, что-то бубня себе под нос, говорит уже громче:

- Кресла… Нет на месте, - ведет взглядом по полу. – Ковер… Не тот, - смотрит на стыки стен и пола, затем пробегается все выше. – Разве обои были такими?

- Ты не в своей квартире, это моя комната, - пытаюсь развеять его сомнения, но он, словно не слышит меня. Осторожно опирается на одну руку и встает, ковыляя неумелой походкой, опираясь о какие-либо вертикально стоящие предметы, замирает уже в прихожей, продолжая рассматривать помещение. Я лишь следую за ним, оставаясь в этот момент фоном. Пусть лучше так, чем он снова замолчит.

- Шкафчики? Отсутствуют. Даже, если бы они были, стена здесь смежная, остались бы следы… - что-то бубнит себе под нос про отцовские инструменты, про какие-то банки с огурцами и помидорами, про палку, которая вечно отваливается, а затем вдруг дергается и направляется в другую сторону, во вторую комнату. – Все на месте, так же, как и было… Ну, да, - бьет себя по лбу, тут же морщась. – Я ведь и раньше здесь… был, - разворачивается ко мне, впиваясь взглядом в мое лицо. Сам не понимаю того как, - цепенею на месте. Разве такое возможно, что обыкновенный взгляд, может заставить человека стать статуей? Не могу пошевелиться. В его глазах проскальзывает такая паника, что ему едва удается ее скрыть. В голову лезет один вопрос: «Напускная ли это жестокость, дерзость в поведении или же очередное последствие?» Пытаюсь вспомнить сотый совет врача. Он, кажется, что-то говорил про агрессию, но что?

Упуская из виду Гира, даже не замечаю, когда его тело сползает по стене вниз, а он, обхватив руками свои колени, утыкается в них носом.

- Что за… Этого ведь не может быть…

- Эй, - наклоняюсь к нему, опуская руку на плечо: опять дрожит. – Сейчас же все в порядке, потерпи немного, и все вернется в прежнюю колею.

- Ты же знаешь, что не вернется, не нужно меня травить ложными надеждами, - тихо произносит он. – Я реалист и не пичкаю себя фальшью, - хочется возразить ему: ведь именно этот придурок за последний месяц спустил свою жизнь на эту фальшь, но молчу, просто продолжаю слушать его тихие истязания собственного мозга. – Как же это чертово собеседование…

- О чем ты?

Отрицательно качает головой.

- Ни о чем, - замолкает. Долгое время вот так вот сидим в прихожей, не смея сдвинуться с места ни на миллиметр.

Лекарство скоро должно подействовать и он ненадолго уснет.

- Расскажи мне все, пожалуйста, - его голос разрушает уже привычную тишину в квартире. Поднимаю взгляд на него, наблюдаю за этими тусклыми серо-голубыми глазами, за тем, как он сжимает губы, кусая их до белеющей кожи. Оголившиеся ключицы, обтянутые бледной кожей. Руки, даже отсюда, не касаясь, чувствую их холод.

- Что ты хочешь услышать? – пытаюсь навести его на самый важный вопрос, но он вдруг срывается в истерике.

- Все… Я должен знать все. Все, что случилось. Что стало с моей чертовой жизнью, пока я был с то… Пока я был там, за пределами действительности, - уже сиплым голосом договаривает он, шмыгая носом так сильно, что мне начинает казаться, что он вот-вот разревется. Но кожа на его лице остается сухой.

- Прости, но я не могу тебе ничего рассказать. По крайней мере сейчас. Твой организм еще слишком слаб, чтобы ты мог выслушать все. Гир, - зову его. – Ты обязательно обо всем узнаешь, но не так быстро, как тебе этого хочется, - сдержанно кивает, а затем продолжает уже сам:

- Ответь хотя бы на один вопрос… - поднимает на меня взгляд, давя на жалость. И это действительно так. Я уже проникся к этому чувству. – Всего один…

- Ладно, - наконец, сдаюсь я. – Слушаю. Всего один.

- Тогда, в комнате Клеменса… Ведь это был ты? – с его губ срывается вопрос, а взгляд упирается в меня с новой силой: он смотрит с такой нескрываемой надеждой.

- Да.

- Ты оставил меня там? – будто бы все поняв, опускает он голову, мне не показалось, это было сожаление. Но о чем он жалел?

- Да.


***


Едкий запах ударяет в нос сразу же. Я едва успел открыть дверь в помещение. Взгляд тут же находит причину, ради которой я пришёл сюда. Она сидит у стены, вжимаясь в нее с такой силой, что, кажется, бетон вот-вот раскрошится прямо у меня на глазах. Пустые, совершенно ничего не выражающие глаза, бледное лицо, обрамленное черными, вымазанными в грязи, патлами. Рваная и грязная одежда, от нее наверняка несет не меньше, чем от самого помещения. Но проверить я ни рискнул…

- Какая мерзость, - с губ сам собой срывается стон отвращения. Морщусь, стараясь делать вдохи как можно реже.

Он осторожно поднимает голову, а я сталкиваюсь с его взглядом лицом к лицу. Хочется как можно быстрее уйти отсюда. Ретироваться, словно с тыла врага. Такое мерзкое чувство я испытываю первый раз в жизни.

Но почему-то после всего увиденного мне его даже жаль…

- Ты опустился на самое дно, - утверждаю этот факт с такой скоростью, что сам какое-то время обдумываю сказанную самим собой фразу.

Кривится. Ему неприятно, и этого не скрыть никакими эмоциями, но я, как вижу, он не сильно и старается.

- Я и был на самом дне, - вздрагивают его губы, а затем и все тело. Взгляд становится шире, он, наконец, понимает, что сказал и словно в опровержение, почти задыхаясь, срывается на крик: - Во всем виноват только ты. По твоей милости я пришел в это мерзкое место… Это ты…

Больше я не слушаю его. Кажется, сам ловлю себя на мысли, что заходя сюда, хотел услышать нечто другое, возможно, если бы он попросил о помощи, я бы предоставил ее ему, но то, что происходит сейчас…

Боковое зрение касается застывшей в дверях фигуры. Поворачиваю голову и натыкаюсь на довольное лицо Тиса, парень ничуть не скрывает своей улыбки.

- Уходи, - говорит он ровным, лишенным какой-либо тональности, голосом. – Ты ему не нужен.

- Я знаю.


***


- Спасибо за честность, - шепчет он, вновь вооружаясь пустым взглядом. – Так даже стало гораздо легче.

- Эй, - поднимаюсь с пола. – Вставай, оттого, что ты будешь здесь сидеть, ничто не измениться. Лучше будет для тебя, если ты вернешься в постель… - без какого-либо сопротивления, он встает на ноги.

- Может, и так.

Нагоняю его за два шага, подхватывая за плечо: не нравится мне его неуверенная походка.

- Я помогу, - доведя его до кровати, жду, когда он опустится на нее, а затем и вовсе ляжет.

Сам же опускаюсь на пол, поворачиваясь к нему спиной. Взгляд сам касается зеркала, я на минуты увязаю в своем отражении, словно, как и до этого Гир, пытаясь в нем что-то найти.

- А что ты видел? Когда… кхм… не был здесь? – не удержавшись от единственного вопроса, все так же не поворачиваясь, спрашиваю его.

- Я видел… - начинает он уверенно, но вдруг замирает, а продолжая, позволяет голосу звучать неубедительно, - … пустоту, - секунда, и решительности прибавляется больше. – Словно фильм, только неинтересный и какой-то беглый. Несвязные между собой картины, незнакомые лица, я и сам был не я. Просто никогда не видел себя со стороны, будто в этом фильме не существовало отражения.

- Вот как, - задумчиво произношу я. – Всегда представлял себе это иначе, но спасибо, что рассказал. А ты… - поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него, но взглядом касаюсь закрытых глаз Гира: голова лежит на подушки, а волосы, закрывая часть лица, волнами струятся по ткани. Уснул.

Дверь едва получилось закрыть бесшумно.

Скрывшись в своей комнате, прислоняюсь к мягкой спинке дивана. Пальцы скользят по кнопкам на телефоне, что я взял по дороге со стола в прихожей.

- Я слушаю, - трубку берут не сразу, голос мужчины кажется сонным. Наверняка, разбудил после ночного дежурства.

- Здравствуйте, мистер Морис, извините за столь неожиданный звонок.

- Здравствуй, Брайан. Что-то случилось? – голос мужчины приобрел более твердые нотки.

- Он, наконец, пришел в себя!


Комментарий к Книга вторая: Глава 1.


========== Глава 2. ==========


Приоткрыв дверь лишь на половину, заглядываю в комнату. Гир все еще спит. Свернувшись на кровати калачиком, он укутался одеялом так, что выглядывать осталась одна лишь серая макушка. На фоне облезлой черной краски, корни кажутся гораздо светлее, хотя тон его волос не сильно отличается от моих. Все же вхожу в комнату, забираю стакан, оставленный на полу еще утром. Взгляд касается постоянно вздымающегося тела под темно-бордовым неплотным одеялом. Я не раз замечал, что он все время мерзнет, даже когда в комнате стоит обогреватель, и температура в помещении напоминает жаркое лето, он упорно кутается.

Успеваю выйти из помещения, закрыв за собой дверь, до того момента, когда телефон по нарастающей станет играть мелодию звонка громче. Нажимаю на клавишу вызова, поднося телефон к уху, сам же прохожу на кухню, поправляя бледно-голубые занавески и закрывая форточку: не хватало, чтобы кошка свалилась с четвертого этажа. С ее координацией в последнее время не в порядке.

- Брайан, - слышится до свинячьего визга довольный женский голос. – Почему так долго? Я заждалась тебя… - тон с радостного меняется на обиженный, продолжая все также раздражать ушные перепонки своей писклявостью.

- Я был занят, - прикрывая веки, сообщаю я настырной девице, с большей уверенностью понимая, что спокойно провести сегодняшний вечер не получится.

- Чем? Хотя… Не важно, - с возмущенным видом произносит она, тут же продолжая: - Ты не забыл о сегодняшней встрече? – спрашивает она, а я мысленно проклинаю свою на удивление устойчивую и долгую память. Разве запамятуешь про собственную работенку?

- Как же про тебя забудешь, - воодушевленно произношу я, отрезая вместе с куском батона еще и половину пластмассовой дощечки. Почему такие непрочные вещи еще делают? Переворачиваю желтый лист, чтобы на обороте прочесть черную надпись «калинка». Название незнакомое, но по языку можно определить, чтоизделие из России.

- Даже проклиная меня, ты остаешься на удивление всегда очень вежливым и милым, - взвывает она, словно белуга, а по ту сторону провода слышаться какие-то потрескивания и щелчки.

Скажите мне, что ее динамик накрылся. Прошу, скажите.

- Тогда в семь часов в ресторане «Меланж», на этот раз не надевай костюм, с тобой я чувствую себя на деловой встрече, а не на свидании, - жалостливо мямлит она, а я, молча, соглашаюсь с собой, что заявлюсь туда в одних плавках.

- Договорились. Свободная рубашка и брюки подойдут? – зачем-то спрашиваю ее.

- Нет.

- Без галстука?

- Уговорил, - с нескрываемой радостью отвечает она и, не прощаясь, кладет трубку.

Одинокая капля сползает со лба вниз, кажется, с каждым ее визитом я буду терять нервные клетки с большей скоростью, чем с Гиром.

Бросаю взгляд на циферблат настенных часов, до назначенного времени остается чуть меньше часа. Иногда я жалею, что у меня нет машины, ведь, чтобы добраться до ресторана придется немного не мало, а четверть часа протрястись в душном автобусе. С трудом запихав в себя остаток бутерброда с сыром, ощущая, что он комом застревает в горле, я проследовал в свою комнату, доставая из шкафа черные брюки и светло-серую рубашку, с черепашьей скоростью натянул на себя вещи и, клацнув выключателем, вышел в коридор.

Рыжее нечто тут же выбегает на звук, начиная уверенно тереться своей головой о мою ногу, в то время как я сам, балансируя на ней, подтянул к себе вторую, чтобы затянуть шнуровку на туфлях.

- Мяу, - раздается жалкий возглас из-за двери, когда я уже вставил в нее ключ.

- И тебе пока, следи за порядком, - прощаюсь с ней, словно передо мной стояло не животное, а самый обычный человек.

Сбегая по лестнице, хлопаю себя по карманам, проверяя наличие бумажника. Он, как я и предполагал, оказался на месте.


***


Без десяти семь я уже был около главного входа в «Меланж», из глубины большого зала доносились приятные звуки живой музыки, сливающиеся с обыденным фоном гудящих автомобилей, они предавали настроению какую-то долю счастья, настраивая на лучший исход сегодняшнего вечера. С опозданием в пять минут, напоминая о своей пунктуальности, к зданию подъехала черная ауди, вышедший из нее водитель хотел было открыть дверь, чтобы выпустить пассажира, но я опередил его на пару секунд раньше, из-за чего он, приветливо коснувшись фуражки обтянутой в белую ткань перчатки рукой, тут же удалился обратно.

Как требуют того манеры издавна сложенного поведения, я подал девушке руку, дожидаясь пока та массивно ступив на одну ногу, перенесет на асфальт и вторую.

- Здравствуй, Брайан, - улыбаясь во все тридцать два искусственно вставленных белоснежных зуба, она легким касанием руки поправляет на себе задравшийся край болеро и, ухватившись под мой подставленный локоть, начинает движение в сторону входа.

- Здравствуй, Бриана, - не скрывая улыбки, произношу то приветствие, которое хочет услышать от меня она.

Несмотря на всё мелодичное созвучие наших имен, когда воображение при его произношении рисует недвусмысленную картину утонченной фигуры девушки, стройные и ровные ноги, пышную грудь и ангельски красивое, ну или хотя бы просто миловидное лицо, то при виде этой особы, тушишь огнетушителем тот пожар в груди, который возник задолго до появления носительницы имени. Да он и сам быстрее гасит сам себя при одном лишь взгляде на ее тело. Единственное, на счет чего никто и некогда бы не ошибся в своих фантазиях – грудь Брианы. Она, действительно, была пышной, поистине величественных размеров, но на фоне объемных бедер, пухлого лица, рук и ног, бюст лишь страдальчески прибавлял килограммы не без того Серьезному по величине телу. В ее образе утонченным оставались лишь губы: тонкая полоска, откровенно теряющаяся на ее лице.

Дверь была вежливо открыта мужчиной, облаченным в форменный костюм. Он услужливо показал рукой вглубь зала, где в самом центре обнаружился наш столик, давно заказанный Брианой. Она была из тех девушек, что любили внимание, а так как с ее фигурой она постоянно ловила на себе двусмысленные взоры, с таким элегантным кавалером, как она меня называла, девушка была просто обязана теперь схватывать еще и зависть. Ее напористое стремление, словно у танка, сегодня ничем нельзя было остановить. Она желала быть в центре внимания этим вечером. Об этом говорило все: блестящее платье с невероятным декольте, немалый разрез ткани на левой ноге, длинные черные, в цвет одежды, ногти и величественное кольцо на безымянном пальце правой руки. И хоть она знала, что оно никогда не будет настоящим, пусть и видела отсутствие на моей руке такого же опознавательного знака, Бриана понимала, что при таком размере украшения, на мою конечность никто даже и не рискнет взглянуть, уверявшись в том, что за столом сидит супружеская пара.

- Что бы ты хотел сегодня? – спрашивает она прежде, чем я успеваю перехватить из рук официанта меню.

- Возможно, ты хочешь, чтобы Сегодня я положился на твой вкус? – пряча взгляд в книге, спрашиваю ее и без того замечая, вмиг появившееся сияние на ее лице. Мысли Брианы читать не так трудно.

- Вот и славно, потому что заказ уже сделан, - она одним взмахом руки возвращает к нам официанта, что не успел отойти на дальнее расстояние (бедняга, не знает, что его теперь ждет). – Зайчик, - обращается она вмиг стушевавшемуся молодому парню. – Мой заказ, я звонила утром, должен быть через пять минут на этом столе, ступай, - кровожадно улыбается она, прослеживая взглядом за обтянутой тканью упругой задницей официанта. «Не волнуйся, такой тебе никогда не обзавестись», - мысленно улыбаюсь я, все это время не сводя взгляда с меню.

- Что ты пытаешься там найти? – интересуется она, а перед моим носом тут же появляется ее наманикюренный палец, цепкие ручонки вырывают книжку, опуская ее на край стола. – Не волнуйся, тебе понравится то, что принесут… И даже не придется дозаказывать, все будет вкусно, - обещает она, а я мысленно давлюсь тем фактом, что денег в бумажнике может не хватить и придется расплачиваться натурой, причем своей, вряд ли кто-то возжелает увидеть Это неуклюжее нечто на отработке.

- Если обещаешь, - почему-то я не чувствую неловкости, о которой я задумываюсь каждые пять дней, на протяжении которых сопровождаю ее.

Более того, весьма удивителен и тот факт – она знает о том, что я получаю за каждое свидание с ней определенную сумму, но упорно делает вид, что может добиться расположения в моем сердце, если постарается произвести на меня впечатление. На нее его, как я успел заметить, произвел еще при первом появлении: слюна брызгала во все стороны, я даже хотел сделать сорок уколов от бешенства, когда вечером возвращался на автобусную остановку.

- Как прошел твой день? – спрашивает она, продолжая крутить в руках пустой фужер.

- Скучно, как я уже говорил, с работы уволился по известным тебе причинам, поэтому иногда мне нечем занять себя, - откровенно вру я, понимая, что под главной причиной моего увольнение подразумевается совсем другое: я просто физически не успевал следить за Гиром, поэтому едва выдержав первую неделю пыток с постоянной возней с ним, взял и ушел из университета.

- Хочешь, - вдруг наклоняется она ближе, сокращая и без того мизерное расстояние между нами. – Мы будем видеться чаще?

Я чуть не подавился от такой угрозы.

- Знаешь, хорошего должно быть понемножку, - стреляя в нее пристальным взглядом, отвечаю я, заставляя Бриану откинуться на спинку стула и закатить глаза.

- Врун, - фыркает она и переключает внимание на подошедшего официанта.

- Извините, - обращается он, опуская взгляд в пол. «Прям как на работе», - мысленно проностальгировал я. – Ваш заказ будет готов через двадцать минут, некоторые продукты требуют более тщательной обработки, - произносит он, а я удивляюсь, думая о том, что же за нечто заказала эта дамочка на этот раз.

Я вижу, как лицо Брианы искажается в недовольстве. Кажется, сейчас будет извержение вулкана, нужно спасать паренька от травм.

- Да как ты…

- Принесите нам вина, - перебиваю ее я. – Мы подождем, нам есть, что обсудить во время ожидания, - подмигиваю Бриане, наблюдая, как та расползается на месте.

- Вы слышали его… - но фраза девушки осталась для официанта незаконченной, он уже давно откланялся выполнять заказ.- О чем же ты хочешь поговорить со мной, Брайан? – расплывается она в улыбке, из-за чего ее тонкие губы становятся практически незаметными.

- Хотел услышать твой рассказ, неужели ты также скучно, как и я, провела день?

- Отнюдь, - тут же отвечает она. – Утром пришлось наведать братика, он совсем закрутился на отцовской работе. Так устает, что даже дома на ночь не появляется…

- Разве отец не поправился? – спрашиваю я, подразумевая директора крупной международной корпорации, кажется, они занимаются производством комплектующих запчастей для автомобилей высокого класса. На рынке движимый и ходовой товар.

- Нет, ему с каждым днем вкалывают все больше лекарств, назначают новые препараты, но лучше не становится. Впрочем, я уже готова к тому, что с постели он никогда не встанет, - она произносит эти слова с таким хладнокровием, что, кажется, любовь к собственному отцу в сердце этой девушки никогда не существовала, но ее фраза лишь муляж, по опыту знаю, что таким людям хочется казаться несгибаемыми.

- Уверена в этом? – не сводя с нее взгляда, спрашиваю ее.

- Как ни в чем другом, - отвечает девушка, закусывая на секунду нижнюю губу. – День провела в салоне, нужно было помочь подруге с выбором авто, - резко меняет она тему, а я в очередной раз задумываюсь… подруге ли? Разве с проплаченным компаньоном на вечер, у нее могут быть настоящие друзья? Впрочем, это не мои заботы.

Подошедший официант разлил по бокалам вино и, поклонившись, вновь удалился.

- Выпьем за очередной совет в незаменимой покупке, - звон бокалов, делаю глоток и возвращаю его на место.

- А как поживает твое подобное трупу тело? – спрашивает она, а вдруг замечаю в ее взгляде нескрываемую ревность, хоть она знает, что это за человек: немного слышала о нем по моим рассказам, но все равно не может вынести того, что ему я уделяю больше внимания.

- Все так же неподвижен, - нагло вру я, желая сохранить в тайне как можно дольше тот факт, что он пришел в себя. Я же знаю, что она непременно захочет познакомиться с ним. Сейчас ее удерживает только то, что конструктивного диалога у них не получится.

- Дай знать, когда…

- Обязательно, - не даю ей договорить.

На горизонте показывается официант с медным подносом в руках, передо мной и перед Брианой опускаются две больших тарелки, рядом в высоких стеклянных плошках салат, изображенный в форме короны.

- Десерт сразу принести? – спрашивает парень, на что получает довольно хамский ответ: «Я что похожа на человека, который ест все блюда сразу?» - Извините, я подам его позже, - удаляется он.

- Что это? – с нескрываемым подозрением смотрю на содержимое в тарелке, какая-то белая густая смесь, внутри которой различные кусочки непонятного содержания.

- Очень вкусная вещь, не смотри на нее так, словно я пытаюсь тебя отравить. Всего лишь мясо птиц в разных видах, да грибы отваренные вместе с соусом – это вкусно, - говорит она, мгновенно запуская себе в рот неслабую порцию на вилке.

- Как скажешь…

Я вот всегда удивлялся, как при таком богатом папашке, она остается неприлично Богатых размеров: ведь можно и отсосать весь жирок из ее тела с помощью медицинских принадлежностей. Чего ей мешает довериться специалистам?

- Брайан, Брайан, - кажется, я слишком отвлекся на рассуждение о том, что мне едва нужно знать.

- Что?

- Не будь таким молчаливым, поговори со мной, неужели тебе неинтересно? – хмурится она.

- Я просто не люблю внимание окружающих в таких количествах, с тебя взгляда сегодня не сводят, - говорю я то, что она больше всего хочет сейчас услышать. – Даже на меня разевают зенки.

- Ты хочешь, чтобы мы уединились? – «Еб твою, да я лучше сдохну», - мысленно шуганулся я.

- Просто всеобщее обозрение не для меня, вот и все, - спокойно отвечаю я, накалывая на вилку мясо – оно действительно оказалось очень вкусным.

- Я вижу, блюдо тебе понравилось. В следующий раз меньше недоверия ко мне испытывай и будет еще лучше, - поднимает она бокал и, не дождавшись моего ответа, делает глоток.


***


Два часа сегодня тянулись не так, как это было обычно: все мои мысли в постоянном потоке уплывали в другое русло. Я практически каждые пять минут вспоминал о Гире, молясь лишь о том, чтобы он не проснулся раньше моего прихода. Я, конечно, понимаю, что мне рано или поздно придется ответить на все его вопросы, ведь сейчас он едва понимает происходящее, но ведь по его натуре он может взяться за поиски сам. Без моей помощи. И, боюсь, тогда я ничего уже не смогу сделать.

- Как бы ни было с тобой комфортно, - продолжила Бриана, доедая клубнику со дна глубокой плошки. – Я все еще не оставляю надежд, что смогу похитить твое сердце, а значит, хорошего, как ты говоришь, понемножку. Ты еще успеешь привыкнуть ко мне, а пока я разрешаю тебе скучать по моей безумно обворожительной персоне, - жмурится она, словно комплимент из ее уст звучал откуда-то со стороны.

- И что же ты предлагаешь?

- Я поехала домой, о следующей встрече напишу чуть позже, мне нужно уехать на день, - как-то печально произносит она, заставляя меня мысленно обрадоваться и в то же время почувствовать дикую досаду: неужели я тот человек, что способен льстить за деньги?

- Я провожу тебя, - говорю я, открывая счет и ныряя рукой в карман брюк, чтобы достать бумажник.

- Не стоит, - цепкий пальчик вновь оказывается прямо перед моим носом, выдергивая из рук бумажную корочку. – Оставь деньги брата себе – они тебе нужнее, я заплачу сама, но… - она наклоняется ближе. – За это ты меня поцелуешь, – подмигивает она.

«Может, я все же заплачу?»

- Только, - вмиг отстраняется она. – Не здесь и не сегодня, - я мысленно перевел на счет храма все сбережения, которые у меня только имеются.

- Спасибо за вечер, - я открываю перед ней дверцу подъехавшего ауди, подаю Бриане руку и жду, когда девушка сядет в машину.

- Не скучай, Брайан, - ловлю ее мимолетный поцелуй на своей щеке и, дождавшись, когда машина уедет, вытираю тыльной стороной руки влажную кожу на скуле.


***


Поднимаюсь на лифте, наблюдая через стеклянные дверцы, за сменяющимися этажами. На каждом расположены какие-то кабинеты открытого и закрытого типа. Раньше я даже не догадывался о том, что подобная клеркам работа, которую нам показывают в фильмах, существуют. Здесь действительно персонал меняют редко, карьерной лестницы практически не существуют, проверенные – «свои в доску» - люди вынуждены по многим обстоятельствам работать на одном и том же месте до конца своей жизни.

Кнопочка этажа с номером одиннадцать загорается голубым, а лифт на секунду озаряет одиночный звонкий звук. Дверцы открываются, я, никуда не сворачивая, следую к кабинету с нужной бежевой табличкой. Пусть сейчас на ней имя и фамилия отца Брианы, вскоре, я уверен, они сменят ее на имя брата – Стива.

Два коротких стука и я уже слышу уставший голос за дверью: «Войдите».

Тяну на себя дверь, впуская внутрь непроветренного помещения свежий воздух.

- Здравствуй, Брайан, - произносит невысокий парень, восседая на массивном кожаном кресле. – Я ждал тебя, почему так долго?

- Сегодня Ваша сестра пожелала встретиться позже, чем обычно, - без приглашения сажусь напротив него, на один из стульев. Фривольно закидываю одну ногу на другую, прекрасно понимая, что в этом кабинете никто не позволяет себе такого поведения. Что ж, я буду первым.

- Ты ей, безусловно, понравился. Она была в восторге от твоих манер, в отличии от меня, - он натягивает на нос очки, вглядываясь в мое лицо через тонкие стекла.

Неужели в свои молодые годы он хочет выглядеть настолько старым? Насколько я помню, между нами разница в пять-шесть лет. Почти как мои студенты.

- В нашем уговоре не было подобного пункта, - немой вопрос в его глазах заставил меня продолжить. – Вам я не обязан нравится.

- Что ж, ты прав. И все же, позвал я тебя не для того, чтобы выяснять отношения.

- Я слушаю, - положив руки на колени, я сцепил их замок.

- Твой испытательный срок подошел к концу и не мне тебе рассказывать, что с работой ты справился, - на столе появился белый конверт, парень одним касанием руки заставил его проехаться от своего конца к моему. – Без аванса, тут сразу вся сумма, - он встал и подошел к окну, возвращая жалюзи в вертикальное положение.

- Это все?

- Будь на связи, - кивает он один раз, заставляя копну светлых волос упасть на глаза.


***


Два поворота ключа и я вхожу в прихожую, клацнув выключателем пару раз, жду, когда на глазах покажется рыжее нечто, но вместо долгожданного и такого привычного появления в помещении остается все так же пусто. Снимаю ботинки и прислушиваюсь к тишине в доме, различая на фоне какие-то сдавленные ругательства.

Распахиваю плотно закрытую дверь комнаты, входя внутрь.

- Мяу.

- Заткнись.

- Мяу-у.

- Смотри, еще раз и вызовешь Сатану.

- Мяу.

- Триста тридцать три, все падла, прощайся с жизнью. С Ним шутки плохи.

Я застал самую что ни на есть забавную сцену: Гир лежал, уткнувшись носом в подушку, одеяло валялось на полу, а простынь была слегка вздернута, на спине у парня восседала довольное животное, продолжая терроризировать своего сородича по несчастьям пронзительным звуком:

- Мяу.

- Ты в курсе, что из Ада пути назад нет? Даже твои девять жизней по сравнению с этим – хуйня.

- Мяу.

- Да завались.

При всем его раздражении, Гир оставался неподвижен, он в форме звезды просто распластался по всей постели, и только по издающимся звукам, было понятно, что он все еще жив.

- Мяу.

- Может, ты ведьма? Или ее реинкарнация?

- Мяу.

- Признайся, когда ты была женщиной, тебя за такие донимательства сожгли на костре? Инквизиция всегда поступала правильно – я знал.

- Мяу.

- Итить тебя непереитить.

- Что ты делаешь? – решил вмешаться я в их странный разговор, на что кошка подняла на меня свой довольный, жмурящийся взгляд, а Гир так и остался лежать, топя лицо в подушке.

- Я всегда знал, что ты – мужик, - говорит он, шумно выдыхая в ткань, набитую перьями.

- А я, что ты долбаёб! – уверенно заявляю я, облокачиваясь о дверной косяк. – Животное просто есть хочет, а ты непроходимый тупица.

- Ври, я знаю, что ты притворяешься.

- Эй, - обратился я к кошке. – К-с-с, к-с-с, иди сюда чудовище, дам пожрать, - разворачиваюсь в сторону кухни, наблюдая за тем, как вперед меня пробегается на всех четырех лапах рыжее нечто, почему-то в этот момент виляя хвостом не хуже собаки, я невольно улыбнулся.

Надеюсь, он тоже вскоре захочет есть и не заставит нас долго ждать.


Комментарий к Глава 2.


========== Глава 3. ==========


Не успело мясо упасть на раскаленную сковородку, взбунтовавшись брызгами и извергая густой пар, на фоне входной двери показалась фигура, облаченная в одни трусы и вытянутую футболку с ободранными краями.

- Покормишь? – спрашивает он, заставляя меня окунуться в совершенно недавние воспоминания: я ведь тогда его с ложки кормил, наблюдая, как он молча жует и глотает пищу, всматриваясь в это время в единственную точку на моей одежде. Никакой реакции никогда не было, я дергал его за ниточки, словно марионетку, а он инстинктивно выполнял жизненно важные и самые необходимые потребности.

- Готово будет не скоро, минут сорок нужно подождать, - накрываю сковороду плотной крышкой из каленого стекла, разворачиваюсь лицом к Гиру, наблюдаю за его нерасторопными движениями: кажется, ему все ещё трудно ходить.

- Я подожду, пока несильно есть хочется, - говорит он, в то время как предатель желудок, громко урча, выдает его истинные желания с потрохами.

- Налить чаю?

- Не стоит, лучше отрежь кусок хлеба, не хочу перебить аппетит полностью, лишь немного заглушу голод, - спорить я с ним не стал, достав из нижнего шкафчика из хлебницы свежую буханку, отрезаю корочку и, покрыв верх растительным маслом, обсыпаю солью.

- Держи, - жду, когда он перехватит импровизированный бутерброд. – И сядь уже за стол, - хмурюсь я, напрягаясь оттого, что он стоит, опираясь о стенку. Гир же, решая не спорить, отодвигает край стола, чтобы сесть на сиденье кухонного уголка, обтянутого темно-синей замшевой тканью.

Кошка все это время молчаливо наблюдает за ним с подоконника, пуская ленивые взгляды на его подрагивающие руки, которыми он подносит хлеб ко рту.

- Ты давно проснулся? – вновь отворачиваясь, мешаю мясо в сковородке.

- Не знаю.

Поворачиваю голову в его сторону.

- Все это время не выходил из комнаты или…

- Не выходил, - его ответ успокаивает, еще слишком рано шастать по квартире, обстановка, атмосфера лишь натолкнут на новые вопросы, отвечать на которые я пока не готов.

Доедая последний кусок, жмурится, словно только что проснулся, запускает пальцы в волосы, почесывая, проходит по голове, а спустившись к ушам, вдруг замирает. В удивлении ощупывает мочку, в этот момент так испуганно вглядываясь в пустоту, словно она подскажет ему, что случилось.

- Можешь не искать, твою стрёмную серьгу сняли еще в больнице, - говорю прежде, чем успеваю обдумать фразу. Бью себя рукой по лбу, старательно пряча взгляд от, вмиг всполохнувшегося, Гира. «Пожалуйста, не заостряй внимание на моих словах».

- В больнице? – непонимающе спрашивает он.

- Не волнуйся, кажется, та медная штука где-то у меня была. Тоннель, ведь так называется? Не думаю, что эта дырка успела зарасти до конца, диаметр у нее, конечно, маленький, но…

- Я не об этом! – удар по столу, заставляет находившуюся на нем посуду звонко брякнуть.

- Да понял я… - скрежет собственных зубов, вмиг появившаяся на лбу большая морщина из-за сведенных бровей. Давно ли я так злился, да к тому же, на самого себя?

- Я был в больнице? – опасливо спрашивает. Разворачиваясь к нему, опираюсь обеими руками о стол, нависая над его лицом.

- Посмотри на меня, - встречаясь с голубовато-серым взглядом, продолжаю. – Да, ты был в больнице. И нет, я забирал тебя не из травматологии или с диспансера, ты прекрасно понимаешь, о каком заведении идет речь, может, не будешь задавать больше вопросы и попытаешься жить без воспоминаний, пробел которых ты так усердно пытаешься восстановить!

- Нет, - его лицо лишает эмоций, он сосредоточенно смотрит мне в глаза, а я опять ловлю себя на чувстве, что замираю при виде такого напора с его стороны. Я думал, придя в себя, он будет заливаться слезами и соплями, мечтая лишь о том, что все случившееся в его жизни – сон. – Я хочу знать. Всё. Мне плевать какой ценой дастся мне эта правда.

- Что ж, - я вытащил из-под стола табуретку, катнув его ногой ближе к себе, опустился на нее. – Тогда, слушай!


***


Шелест колышущихся штор, легкое дуновенье ветра, приятно обдувающее жаркую кожу. Пелена тумана на глазах. Усталость, которую ничем не скрыть, не заглушить ни кофе, ни любыми энергетическими средствами. Погружаюсь в сон почти мгновенно, даже не успеваю пролежать на холодных простынях и трех минут. Противный звук вибрации заставляет лениво опустить руку вниз, под кровать. Стуча пальцами по паркету, пытаюсь нащупать телефон, что с каждой секундой отъезжает все дальше, вглубь. Наконец, цепляясь за толстый корпус сотового, подтягиваю к себе руку, жмурясь от подсветки, что мигом ударяет по разоруженным глазам.

Номер отнюдь не из незнакомых – Клеменс, раньше от него можно было дождаться только сообщения.

- Слушаю, - поднимаю трубку, тут же морщась от доносящегося звука: шум, что обычно носится в помещении Подвала, ни с каким другим не спутаешь.

- Брайан, ты? – спрашивает обеспокоенный голос, а я едва стараюсь удержать себя в реальности и не отключиться прямо во время разговора.

- Кто же еще? – хмыкаю, касаясь виском мягкой подушки.

- Прости, наверное, это глупо и я пересмотрел детективов, но по такому поводу я могу обратиться лишь к тебе…

- Что за повод? – не люблю, когда льют воду, поэтому усердно перебиваю собеседника.

- Я по поводу твоего друга, эм, Гира, - такая новость заставляет поморщиться, мне противно знать, что меня беспокоят по такому ничтожному вопросу.

- Он не мой друг, но все же, что ты хотел?

- Понимаешь, он пропал из компании, в которой обычно находился… - голос Клеменса действительно звучал тревожно, но что ему было до этого парня? Он всего лишь один из его сотых посетителей.

- И что? Да домой свалил – проспаться, знаешь, я сейчас не совсем свободен, поэтому не могу разговаривать, - я хотел было положить трубку, но настойчивый голос бармена Подвала не дал мне этого сделать.

- Подожди. Я понимаю, по такому поводу я бы никогда не позвонил. Принимая у них заказ, я появился во время очередного пьяного разговора, вот только на этот раз не думаю, что это галлюцинации…

- И?

- … они сказали, что его увезли в лечебку, - я чуть телефон из рук не выронил, очень часто такие моменты показывают фильмах, когда героя накрывает дикая сонливость, но стоит узнать ему что-то невероятно важное, ее снимает, как рукой. Сейчас было все наоборот. Пропала не только сонливость. Я ощутил невероятный прилив адреналина в крови. Под таким ни то, что спать не ляжешь, даже под снотворным вырубиться будет невозможно.

За долю секунды, что мозг совершал мыслительный процесс, я понял только одно, если Клеменс услышал правду, то парень в большой жопе.

- Уверен? – я попытался взять себя в руки, паниковать было некогда, нестись в больницу на первом попавшемся такси – бессмысленно, утром будет проще узнать все его данные, благодаря которым меня смогут пропустить в палату.

- Более чем. Они говорили слишком серьезные вещи, пусть не переставая улыбаться… Ты же знаешь, если он там застрянет, даже родственникам не сообщат, если сами искать не кинуться, - о родителях Гира я знал вдвое меньше, чем о соседской собаке, что завели этажом выше: она ведь даже не лает. Они жили в другом городе – все, что мне было известно.

- Спасибо. Я постараюсь завтра разузнать что-нибудь, мне позвонить тебе, когда…

- Да. Тоже хочу знать, что за бред творится у меня в клубе!

- До связи.

- До нее самой, - скинув вызов, я еще долго бродил по пустой комнате, не веря тому, что произошло. «Это ты во всем виноват», - играло воображение на осколках разума. «Ты привел его туда», - не унимаясь ни на мгновенье, оно тасовало мои мысли, словно колоду карт, умело подложенных шулером в игру.

Ведь с нашей последней встречи прошло чуть меньше двух недель, как это могло произойти столь быстро? «Если бы ты не вытащил его оттуда, ничего бы не было», - шёпот над ухом заставляет вздрогнуть. Сойти с ума не так сложно, как кажется на первый взгляд.


***


Запах хлорки впивается прямо в ноздри, пропитывает всю одежду, заставляя ту стать носителем такого едкого парфюма. Зеленовато-желтые бледные стены, потолок вымазанный неровным слоем штукатурки, множество бурых подтеков на стыках плит. Провожу ладонью по волосам, поднося к лицу, чтобы рассмотреть белые крошки на коже.

- Отсыпается, - за спиной появляется низенький старик, клацанье его вставной челюсти заставляет невольно вздрогнуть. Разворачиваюсь к нему лицом, наблюдая на белом халате вымазанный в чем-то бейдж. «Морис Грей» - так это он ведущий врач в этом треклятом месте?

Отряхнув руки, похлопав друг о друга, я протягиваю одну к нему для рукопожатия.

- Брайан Иззи, - представился я. - Вам уже передали, каким пациентом я интересуюсь? – дождавшись, когда сухая рука обтянутая дряблой кожей сомкнется на моей ладони, несильно пожимаю ее, тут же возвращаясь к начавшемуся разговору.

- Предупредили. Пройдемте, - он кивнул в сторону своего кабинета с такой же табличкой. – Не будем же мы вести диалог в дверях.

Пропуская его, захожу в помещение, прикрывая за собой дверь, что подозрительно скрипнув, не прошла в стыки, так и осталась в открытом положении.

- Она немного просела, да и с петель, кажется, сошла, так что оставьте это гиблое дело и лучше присаживайтесь, - голос мужчины перестал быть таким древним, как только доктор занял место на своем деревянном стуле с высокой спинкой. – Вам рассказали, в каком состоянии был доставлен нам пациент? – поднимает на меня блекло-голубые глаза, бледная кожа век на которых лежит практически слоями.

- У него была передозировка? – спрашиваю его, решая, что вряд ли что-то внятное мне смогли доложить в регистратуре.

- Не совсем, - спокойно отвечает мужчина, сводя седые разросшиеся брови вместе. – Но он был к этому близок. Понимаете, то количество различных препаратов, которые он принял, заставило мозг парня, как бы это выразить словами, уйти из реального мира.

Сердце пропустила болезненный удар, а я невольно сжал руки в кулаки.

- Он умер? – не веря словам врача, решил я задать более прямой вопрос.

- Не совсем.

- То есть? – наверное, удивление, появившееся на моем лице, заставило доктора растеряться. Он вдруг отвернулся к окну, что-то бубня себе под нос, вернул на нос очки, что висели на длинной серебряной цепочке у него на шее, а затем вновь собрался и развернулся обратно ко мне.

- Позвольте объяснить это немного иначе. Его мозг сейчас проецирует определенную картину, он все еще продолжает видеть галлюцинацию. Воображение человека настолько сильное, что оно может воссоздать все, что ему захочется. А нервные клетки будут подыгрывать всем ощущениям, которые человек испытывает в своих грезах. Тело этого молодого человека – всего лишь пустая оболочка, он может, если его хорошо попросить, есть, пить, даже справлять нужду, но не более. Речь отсутствует, потому что он не слышит ни одного слова произнесенного здесь, только то, что происходит у него в голове. Понимаете? Сейчас для нас есть две реальности: настоящая – палата, в которой присутствует его тело и ложная – иллюзия, которую проецирует его мозг. Для него же действительность одна – его фантазия, - я кожей чувствовал, как холодный ветер пробирается под одежду, пуская табун мурашек по телу от каждого слова Мориса.

- Что же это получается, он больше не придет в себя?

- Я не могу ответить на этот вопрос, если он испытает какую-то серьезную нагрузку, к примеру, наяву, как ему покажется, увидит свой самый жуткий кошмар, то сердце не выдержит и даст сбой. Он выйдет ненадолго из этого состояния, но лишь на секунду, чтобы затем умереть, - я не мог найти объяснение этому беспокойству, нет, я не чувствовал вины перед ним, не испытывал страха за его жизнь, но что-то на кончиках пальцев так сильно кололо, что я был готов голыми руками вырывать из себя сердце, лишь бы отключить какие-либо ощущения. – Но есть и другой вариант, - говорит мужчина, а я хватаюсь за его слова, словно утопающий за спасательный круг. – Постепенно функции мозга будут восстанавливаться, он сам попытается найти решение проблемы, будет переключать все каналы, в поисках нужного. Возможно, начнутся судороги, приступы, но это только потому, что мозг ищет нужный провод – соединение с жизненными функциями.

- Это обнадеживает куда больше… - собравшись, я продолжил. – Наверное, следует спросить еще об одном: лечение – вещь дорогостоящая, не думаю, что ваше заведение относится к разряду государственных, услуги здесь явно не бесплатные.

- Мистер Брайан, с умными людьми всегда приятно иметь дело, но сейчас его жизнь поддерживают лишь два вида лекарств, оплачивать которые может человек со среднем заработком, но еще неделя и этих препаратов станет недостаточно, - с каким-то сожалением говорит доктор.

- Я улажу этот вопрос, главное, чтобы он получил все, что требуется. Могу я узнать у Вас еще одну деталь, которая интересует меня не меньше, - взгляд мужчины и короткий кивок позволили мне продолжить. – Кто его привел сюда?

- Боюсь, на этот вопрос я не знаю ответа, наша бригада, работая на выезде по звонку, сама нашла небольшую тусовку во дворе, - воспользовался мужчина молодежным сленгом. – Их, кажется, было четверо: трое бросились в рассыпную, а наш пациент был это сделать просто не в состоянии, к тому времени его мозг уже не отвечал на сигналы извне.


***


- Вот как… - протянул Гир, облокачиваясь головой, на сложенные в локтях на столе руке.

Я же поднялся со стула и подошел к плите, поднимая крышку со сковородки.

- Я знаю, что ты не хочешь ничего слышать о том, что твоя компания – не те друзья, которых ты ищешь, но все же они бросили тебя, так же как и …

- Ты.

Спорить я не стал, просто молча перемешивал мясо, понимая, что с каждым разом и мне рыться в собственной памяти становится тяжело.

- Только, лекарства все еще нужно принимать, не отказывайся от них, ладно? – с какой-то надеждой спрашиваю его, уверяя себя, что он и не думал отказываться, в противном случае, что мешает запихивать их в него насильно? По-моему ничего.

- Я вот тут подумал, откуда у тебя столько денег, ведь все это оплачиваешь ты, - утверждает Гир из-за недостатка всей информации, пока разуверять его я не намерен.

- Тебе мясо с макаронами или с гречкой? – спрашиваю его, бросая взгляд на опущенную макушку.

- Не уходи от ответа.

- И не собирался, и все же?

- Можно и то, и другое? - доносится приглушенный звук голоса. – Я так давно не чувствовал вкуса пищи, настоящей пищи.

- Можно, - ставлю перед ним тарелку.

- Иззи, слушай, а можно еще кое-что спросить? - дождавшись, когда я сяду за стол, спрашивает он.

Дергаюсь от такого фамильярного обращения, но припоминая наш не единственный разговор о моем имени, смолкаю, решая его не поправлять. Не так уж плохо и звучит то, как он меня называет.

- Смотря что? – задумчиво хмыкаю я, накалывая на вилку мясо.

- Татуировка. Откуда она, ты знаешь? – взгляд падает на его руку.

Она располагалась от запястья до локтя. Множество рисунков, между собой не имеющих ничего общего, были собраны в одну картину. Карточные масти, ветви с шипами, кажется, розы, игральные кости, маски, которые использовали в старых фильмах для пантомимы, соединительные линии: все это смотрелось неплохо, если бы не мысль о том, - что это на всю жизнь, мне бы даже понравилось.

- Тебя нашли уже с ней, - пожимаю плечами, задумчиво поднося вилку ко рту. – Одно только удивляет, откуда у тебя нашлось столько денег на нее?

- Вот и я хотел бы знать, - продолжая ковыряться в тарелке, отвечает Гир, вновь пряча свой взгляд под тенью своих волос.

- Дома не мог взять? – делаю я предположение, на что он отрицательно мотает головой.

- Такой суммы там не нашлось бы…

- Может, одолжил у кого?

- У меня нет друзей, которые располагают ко мне таким доверием.

- Тогда, украл?

- Еще вчера бы я с тобой поспорил, но сегодня зарекаться на этот счет не хочется… - как-то печально произносит он.

- Да не волнуйся, если бы ты решил украсть в таком состоянии деньги, твою рожу бы уже давно показывали по новостям, а так – тихо, - скованная улыбка на его лице говорит о том, что подбодрить Гира у меня получилось.

Поднимаю взгляд на циферблат, на часах без пяти два. Гир, проследив за моим взглядом, тихо выдыхает, а затем поднявшись, забирает со стола тарелку и, опустив ее в раковину, включает воду.

- Что-то я устал, - говорит он, вспенивая губку. – Наверное, сейчас спать пойду, - уверен, что он пытается сделать мне одолжение, наверное, думая о том, что завтра у меня будет тяжелый рабочий день. Стоит ли сказать ему, что я уволился?

- Как хочешь, - решаю, что сейчас лучше всего оставить это в тайне.


***


Приоткрываю дверь, наблюдая в полумраке, свернувшуюся калачиком, фигуру. На этот раз из-под одеяла торчит уже целая голова, а значит, что он дышит постоянно обновляющимся через открытую форточку воздухом.

- Мяу, - раздается сзади, а следом через ноги в комнату проскальзывает кошка.

- Стой, - успеваю тихо прикрикнуть я раньше, чем заметить, что рыжий зверь, потоптавшись на одеяле, улегся в ногах Гира. – Ладно, черт с тобой, спи здесь.


Комментарий к Глава 3.


========== Глава 4. ==========


Грохот. Громкий звон разбившейся посуды заставляет слететь с кровати, больно ударившись бедром о холодный паркет. Еще не успев разлепить глаза после долгого сна, потираю ладонями веки, сквозь тугую водянистую пленку разглядывая образовавшуюся перед носом картину: Гир стоял с пустым подносом в руках, растерянно и виновато смотря на меня, у его ног лежали осколки разбитых чашки и блюдца, в черной луже, по-видимому, из-под кофе, топились только что приготовленные бутерброды с сыром.

- Прости, - только и смог сказать Гир, все так же продолжая смотреть на все творившееся у себя под ногами.

- Что стоишь, хватай тряпку, я за веником, - нехотя поднимаюсь с помятых боков, отбрасываю на кровать скомканное одеяло и, вытянув за резинку заползшие в задницу трусы, осторожно переступаю весь этот ужас.

- Лови, - засунув руку под батарею, вытаскиваю туго скрученную посеревшую тряпку, с давних времен именуемую моей футболкой.

- Разве, ей что-то еще можно вытереть? – спрашивает он, тут же восклицая. – Блять, как же от нее несет затхлостью, - не успевает договорить, стягивая с себя свою потрепавшуюся черную футболку, а тряпку отправляет в мусорное ведро, которое я только что притащил из кухни.

- Ты что… - черная ткань накрывает лужу. - … делаешь?

Поздно.

Гир уже растирал воду по полу.

- Погоди, дай сначала осколки уберу, - наклоняюсь, плотно прижимая зеленый совок к полу, несколько движений веником и половина воды с битым стеклом и едой уже внутри пластмассового «кузова». – Всё, теперь можешь драить дальше, - сбрасываю все в ведро, наблюдая, как Гир садится на колени и, уперевшись обеими руками в тряпку, наматывает круги.

«Ну, хоть кто-то в этом доме помоет пол», - мысленно хмыкаю я, отправляясь на кухню, кажется, завтрак придется готовить самому.

- Ты так сильно хотел сделать мне приятно, что решил покормить меня прямо в постели? – дожидаюсь, когда Гир покажется на кухне и усядется за стол, продолжаю. – Это так… романтично, - протягиваю я.

- Поменьше сарказма в голосе, - как медведь, урчит он. – Я просто хотел тебя поблагодарить за помощь, - вновь прячет взгляд за волосами.

Когда он успел стать таким чувствительным к моим словам?

- Знаешь ли, одним завтраком не отделаешься, - разворачиваюсь к плите, разбивая в сковороду несколько пар яиц.

- Хватит пошлить.

- Не думал, что обедать и ужинать – такая пошлость, - закатываю глаза, наблюдая исподлобья, как его щеки покрываются румянцем. – Даже не буду спрашивать, о чем подумал ты, - хмыкаю и разворачиваюсь обратно.

- Мяу, - на кухню забегает кошка, нарушая секундно повисшую тишину в помещении, щиколоток касается пушистая голова, а животное начинает старательно урчать.

- Подлиза, - фыркаю я, не обращая внимания на ее провокацию. – Есть будешь по расписанию и даже не начинай.

- А какое у нее расписание? – между слов спрашивает Гир, разминая затекшие руки парой кругообразных движений.

- Завтрак в восемь, ужин в семь, - отвечаю я, слыша за спиной сдавленный смех, а затем и вовсе дикий гогот. Разворачиваюсь, наблюдая, как Гир отплевывается в собственный кулак.

- Ты на время-то смотрел вообще? – спрашивает он, а я тут же поворачиваю голову и вглядываюсь в циферблат настенных часов.

- Ох ты ж, - только и смог выдать я. – Половина первого, эй, - я осторожно прошелся рукой по пузу, развалившейся на полу, кошки. – Зверь, ты еще жив?

Вновь слышу смех Гира, ничем не скрываемый, на этот раз он хохочет в голос.

- И что же ты нашел здесь такого смешного? – бровь ползет вверх, замирая в вопросительном изгибе.

- Ты так забавно ведешь с ней диалог, а она отвечает всегда одним и тем же, - перестает он смеяться и вдруг вытянувшись, произносит похожее: – «Мяу».

- И что? Это животное понимает в сто раз лучше, когда ей что-то говорят, чем человек, по крайней мере, не гадит где не попадя, - Гир резко перестает улыбаться, как широко делал до этого, вдруг низко опускает голову, завешивая лицо волосами и еле слышно произносит:

- А что, я так делал? – чувствую, как ему неловко, уж настолько тяжело дались ему эти слова.

Сам понимая, что он сейчас сказал, растерянно касаюсь своих волос, почесывая голову.

- Был к этому близок, но я всегда вовремя появлялся в твоей комнате, поэтому белого друга ты навещал по распорядку, - смотрю на его длительное неловкое смущение. – Не стоит, я же понимаю, в каком состоянии ты находился, мне было несложно ухаживать за тобой, да и хлопот ты не так много доставлял, так что хватит так растерянно жаться в пол, - в Гира летит тряпка, попадая прямо в голову. – Налей лучше чаю.

class="book">Подхожу к холодильнику, доставая пару пакетиков с рыбой, опускаюсь вниз и даю кошке оба понюхать, замечая, над каким она остановилась дольше. Вскоре в блюдце животному падает несколько тушек рыбы.

- Слушай, а то, что у кошки нет половины уха и хвоста – это нормально? – злобно брошенный взгляд в сторону Гира, заставляет парня стушеваться. – Прости, шутка не получилась, - почесывает нос, а затем продолжает. – Так что с ней случилось? Откуда у тебя это животное?

- Я нашел ее около четырех недель назад, не знаю точно, не веду календарь со знакомства. Хозяева в таком состоянии выбросили её из окна, я видел, как она летела вниз.

- И что же, упала на четыре лапы и осталась в живых?

- Отнюдь. Если бы не кровать, а точнее матрас, что был под окном – кошка вряд ли бы выжила, - пожимаю плечами, поглаживая в этот момент рыжую шерсть кошки.

- А откуда там кровати взяться? – удивленно спрашивает меня Гир, ставя две чашки чая на стол, а затем подходя к шкафчику за тарелками.

- У жильцов этого подъезда наметился в этот день переезд и все их вещи, до приезда машины, были выставлены во двор.

- Вот оно что, - на стол опускаются две тарелки с приготовленной мною яичницей.

- Домой я тогда попал не сразу, пришлось пройти через ветеринарную клинику и аптеку.

- Хм… Я вот тут подумал, может, я не слышал, но называешь ты ее обычно как угодно, но не по имени.

- Все потому что у нее его нет, - пожимаю плечами. – Не придумал.

- А чего так?

- Слушай, может, дашь мне поесть? – бросаю недовольный взгляд на Гира, который отвлекая меня разговорами, успел навернуть уже половину тарелки в себя.

- Да на здоровье, - фыркает он, утыкаясь носом в яичницу.

- Если тебе так надо, можешь сам ее назвать, только никакой нежности и кислятины типа Муська, Персик и прочей поебени, понял? – Гир молча кивает, вдруг запуская на свое лицо ехидную улыбочку, что сразу мне не понравилась. – А за Терминатор, Волчий клык, Орлиный глаз и прочее, получишь по репе, - на всякий случай добавил я.

- И как творить, когда тебя там зажимают? - недовольно протянул Гир, продолжая улыбаться шире прежнего. – Но, - вдруг вставил он, чтобы я не успел передумать. – Я согласен, сегодня займусь этим важным делом и придумаю ей дворовую кликуху.


***


Захожу в комнату к Гиру, держа в руках небольшую аптечку. Парень в это время, продолжая стоять в одних трусах, заправлял постель.

- Заканчивай возиться с подушкой, больше, чем есть, ты ее не расправишь. Нужно укол сделать, садись, - Гир оторвался от предмета, которые он уже добрые пять минут пытался выровнять по краям, и опустился на кровать, тут же готовя нужную руку для уколола, согнув ее в локте.

- Я-то уже думал, что совсем в наркомана превратился, - говорит он.

Сажусь рядом, открывая железную коробку, и достаю оттуда шприц.

- О чем ты?

- Ну, пришел к такому выводу, когда нашел столько следов от игл.

- Так ты сам их себе и оставил, я-то тебя в задницу колю, - без тени сомнения развеваю его догадки.

- Пф… Что? – его голос тонет в растерянном возмущении.

- Да ладно, расслабься, я пошутил. Но признайся, первым делом ты подумал о своей жопе, а не о руке, - довольно улыбаюсь я, а встретившись с его взглядом, мы вдруг резко заливаемся смехом, разрежая эту напряженную обстановку.

Надавливая большим пальцем на кончик ампулы, ломаю стекло.

- Давай руку, - протираю антисептиком кожу и вкалываю в вену.

- Слушай, а откуда в твоей комнате столько коробок, ими же все заставлено? - спрашивает Гир, старательно отводя взгляд от своей руки.

- Нужно же мне было куда-то девать твои вещи, не выбрасывать же, - спокойно отвечая на вопрос, уже морально настраиваю себя на хаотичный град вопросов, который обрушится на меня после.

- Что? Мои вещи? – на лице Гира застывает непонимание. – Но как?


***


В коридоре появился высокий мужчина, подтянутый, в строгом, хорошо отглаженном, костюме. Сняв с себя длинный черный плащ, перекинув его через согнутую левую руку, он быстро шел в моем направлении. Ровные сосредоточенные шаги выдавали его волнение, будто сейчас он должен был попасть на собеседование, от которого напрямую зависела вся его карьера.

«Лучше бы сейчас это было именно так», - могла скользить в его голове такая мысль. «Пусть лучше карьера, чем жизнь собственного сына, что висит на волоске».

Каких огромных трудов мне стоило достать его номер сотового, каких усилий - попасть в диалог с ним, когда мужчина был один и наш разговор никто не мог слышать, все же ситуация в их семье мне неизвестна, а подвергать риску нервные клетки еще и матери было отчаянным делом.

Обрисовав кратко ситуацию, я лишь просил о его скором приезде, который ждать себя не заставил – отец Гира был здесь уже следующим вечером. Я задержался в кабинете химии, когда меня настиг его звонок, он без каких-либо колебаний согласился приехать в институт.

- Здравствуйте, - он подал мне руку для рукопожатия, на которое я тут же ответил.

- Добрый вечер, я уже представлялся по телефону, но сделаю это еще раз, я Брайан Иззи, Вы можете обращаться ко мне по имени, - мы прошли в класс и я сел за одну из парт, оставив свое рабочее место пустовать.

Сорокалетний мужчина, на удивление, как две капли воды похожий на Гира, опустился на стул рядом. Выступившая испарина на его лбу выдавала волнение, но он очень умело держал себя в руках.

- Вы можете звать меня Рэем, я благодарен Вам за Ваш звонок, жене я сказал, что уехал по рабочим делам, у меня часто командировки бывают. Передавал привет от Гира, тактично соврав, что разговаривал с ним утром, она сейчас в больнице и ей нельзя волноваться, - о состоянии матери парня я слышал, Рэй лишь вкратце разъяснил мне, что болезнь, которую нашли у нее пару лет назад, начала прогрессировать с бешеной скоростью.

- Вы все правильно сделали, нам некогда расстраивать ее, слишком мало нам известно, - я провел ладонью по закрытым векам, сегодня была очередная ночь без сна, наверняка, фиолетовые синяки под глазами выдавали меня. – Позвольте мне рассказать о своем мнении, прежде чем мы доберемся до больницы, и Вы увидите своего сына в таком состоянии, в котором он находится сейчас, - дождавшись решительного кивка, я продолжил. – Мое мнение заключаются в следующем: я считаю, что нужно в срочном порядке перевозить его домой, в нашем городе слишком распространенны слухи о больнице, в которой он сейчас лежит, людей там превращают в овощи…

На этот раз краткого описания ситуации не понадобилось, я рассказал во всех красках и подробностях все то, что произошло за последние несколько месяцев. О том с чего все началось, и каким трагичным образом может закончиться. Я прекрасно понимал, когда Рэй услышит обо всех подробностях, в которых участвовал не только его сын, да и я сам, человек, как ему сейчас кажется, помогающий Гиру, реакции можно будет ожидать разнообразной. От смеси гнева и негодования, под состоянием которых он полезет на меня с кулаками, контролируемую ярость, после чего он просто уйдет, хлопнув дверь и даже растерянность, но Рэй разрушил все мои ожидания. Он проявил такое понимание ко мне и к своему сыну, что я даже растерялся по началу.

- Все когда-то совершают ошибки. Если ты терзаешь себя за то, что виноват в состоянии Гира, и делаешь все это лишь для того, чтобы загладить вину, то мы сможем смело разойтись по разным дорогам. Зла на тебя никто не держит, - говорит он, устало потирая лоб.

- Вы неправы, - смею я возразить, делая тон голоса в разы ниже, но при этом так, чтобы он не звучал нерешительно. – Я не живу жалостью, это слишком отвратительное чувство. Я помогаю Вашему сыну не потому, что пытаюсь перед ним или перед собой искупить вину. Его никто и никогда не тянул туда за шиворот, не заставлял пробовать немереное количество той дряни, что он попробовал. Просто за то недолгое время нашего общения, обстановка, в которой мы виделись, заставила нас сблизиться. Ваш сын мне не друг, потому что это слишком высокое слово для наших взаимоотношений, но он тот человек, которому я готов помогать бескорыстно.

- Спасибо, это то, чего я больше всего хотел услышать от Вас.


***


Серо-голубые глаза, хорошо отчерченные высокие скулы, прямой нос и линия тонких губ, мужской грубый изгиб бровей. Они так похожи. Рэй сидел на стуле рядом с высокой кроватью на металлических ножках, одна его рук старательно сжимала руку Гира, вторая же сосредоточенно покоилась на колене, ее пальцы слабо были сжаты в кулаке, лишь создавая некую форму.

Он присутствовал здесь уже четвертый день и за все это время не обмолвился ни словом с лечащим врачом, одного взгляда на него при первой встрече хватило мужчине, чтобы понять шарлатанскую натуру старика.

- Брайан, - позвал он меня, заставляя оторваться от чтения свежей газеты и переключить взгляд на него: все это время я сидел на свободной кровати напротив. – Сегодня мне звонили из больницы, состояние жены ухудшилось – ей требуется операция.

- Вы можете уехать в любой момент, как Вам будет удобно, - говорю я то, что Рэю и без того известно: он знает, что навещать Гира каждый день в этой больнице мне не составляет особого труда.

- Я понимаю, но дело не в этом, - говорит он, продолжая всматриваться в бледное лицо собственного сына.

- Если я могу чем-то помочь, то только скажите.

- Можешь, - на удивление резко говорит мужчина. – Я не доверяю этому Морису и хотел бы перевести сына из этой больницы.

- Других таких клиник нет, она одна в нашем городе.

- Я собираюсь продавать квартиру Гира, часть суммы уйдет на оплату операции жены, часть придется отвесить доктору за своевременную выписку Гира и отсутствие каких-либо записей в его медицинской карте, - мужчина говорил не спеша, тщательно взвешивая каждое слово, белый халат, что был накинут на его плечи, медленно сполз по спине, когда он прижался туловищем к высокой спинке стула. Откинув голову назад, Рэй закрыл глаза. – Я могу попросить тебя об одолжении? Тебе не обязательно соглашаться, - я понимал, к чему ведет Рэй, но больше всего хотел услышать эти слова из его уст, а не строить догадки или же сразу подписываться на что-то молча.

- Смотря, о чем Вы хотите меня попросить.

- Я не могу забрать сына с собой, жена не должна видеть его в таком состоянии, если что-то случиться, - он остановился, вновь бросая долгий взгляд на Гира. – Я расскажу ей об этом постепенно, подготовлю…

- Ничего не случится, - добавляю я, понимая, что мужчине едва нужно слышать такие слова.

- И все же. Я хочу попросить тебя, чтобы ты взял все заботы о нем на себя, я оплачу счета, которые понадобятся на его лечение и…

- Не нужно, я согласен. Так даже будет лучше, мне надоело дышать каждый день хлоркой, в доме же я смогу заботится о нем иначе, чем это делают здесь.


***


- Он часто звонит…

Гир сидел на полу, опустив голову между колен. Все это время, что я рассказывал ему, отвечая на его редкие вопросы, он не менял своего положения.

- Ты уже говорил отцу, что я пришел в себя? – едва слышно спрашивает парень до неузнаваемости охрипшим голосом.

- Еще не успел, за эти две недели промежуток звонков всегда составлял два дня.

- Не говори, пожалуйста, - просьба Гира заставляет остановиться.

- Почему же?

- Не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии, я знаю, что он тут же приедет, поэтому попытаюсь хотя бы на этот раз сделать все иначе…

- Хорошо, но представь себе его переживания: твоя мама все еще в больнице, ты – по ту сторону реальности, он остался совсем один.

- Нет, - серьезно отвечает парень, вдруг отклоняясь назад всем телом и облокачиваясь на мои ноги, утыкаясь макушкой мне в колени. Мое положение не дало сделать ему большего, я же просто остался сидеть на диване, не шевелясь. – Он не один и знает это лучше, чем мы. От того, что он увидит, будет лишь хуже… Ты можешь сказать ему, что состояние мое изменилось, что начинают появляться заметные признаки жизни и, возможно, постепенно изменения вернут меня к ней, но не больше. Это только все испортит.

- Я сделаю, как ты скажешь, но… - я запустил в его волосы ладонь, пропуская между пальцами черные прядки, резко сжав их в кулаке, зафиксировав голову парня на своих коленях, я навис над его лицом, заставляя наши взгляды встретиться. - … если сделаешь хуже, я сам поквитаюсь с тобой за него. Он показал себя слишком расточительным и собранным человеком, чтобы ловить такие подачки от своего сына после всех усилий!

- Я никогда не сделаю родителям больно, - он смотрит на меня не шевелясь. В его взгляде проскальзывает такая решительность, он даже не моргает. – Никогда.

- Легко говорить, когда ты уже это сделал, но… - что будет с того, что я вновь начну его упрекать? Правильно. Будет лишь хуже. Поэтому я добавил: - У тебя еще есть шанс все исправить, - разжимаю ладонь, отпуская натянутые волосы, что, едва изгибаясь, упали на мои колени: своего положения Гир так и не поменял, продолжая подпирать мои ноги своим телом, я же оставил руку на его голове, чувствуя, как отдает теплом от его кожи.


***


Делаю несильную затяжку, ощущая, как гуляет по легким густой смог. Ветер приятно холодит кожу. Опираюсь на согнутые локти, касаясь глади деревянных перил. Несколько щепок впиваются прямо в кожу, заставляя поморщиться. Кажется, придется посидеть вечером с иголочкой, вытаскивая занозы, чтобы не сгнили прям там. Сейчас же все равно. Но рано или поздно нужно взяться за покраску балкона, хотя бы перил. Ведь это уже не в первый раз.

- Эй, - доносится сзади, а через секунду рядом со мной оказывается Гир, вставая в такую же позу. – Я тут… Ай, - дергается, чуть не вваливаясь в дверной проем обратно в комнату. Разочарованно смотрит на свои руки. – Ну, вот. Вогнал щепку, - довольно ухмыляюсь, глядя на его растерянное лицо и сгустки паники, скопившейся в глазах.

- Ты чего-то хотел?

- Да, - отряхивает руки и на этот раз просто встает рядом.

Жую зубами сигарету, как можно дольше собирая на ней стручок пепла, чтобы стряхнуть его позже вместе с бычком.

- Что же?

- Я тут набросал пару вариантов, - в руках Гира появился небольшой свернутый листок. – Я придумал имя кошке, да не одно. На всякий случай, если первое тебе не понравится, написал второе, а там и третье, и четвертое.

- Сразу нет.

- Эй, чего? – возмутился он. – Я ведь еще не начал даже.

- А мне-то что? Я тебя имя просил придумать, а не «подобрать варианты».

- Да ты послушай сначала.

- Уверен, что стоит? – подозрительно кошусь на него, но замечая нарастающий гнев в его взгляде, снисходительно киваю. – Начинай.

- Зинаида.

- Че?

- Зинаида! Нашел в Интернете. Одно из русских имен, круто же будет, если кошку будут звать, как россиянку. Она же у тебя такая же безбашенная.

- Давай следующие.

- Иннокентий.

- Кошку? Мужским именем?

- Ну, а что? – пожимает плечами. – Это на тот случай, если тебе первое не понравится, ты же помнишь?

- К сожалению, имею память ни как у рыбы.

- Алиса.

- В стране чудес, что ли?

- Нет, просто Алиса.

- Следующее.

- Что ты как в борделе «следующая», «следующая», ты лучше на языке смакуй – А-ли-са.

- Я долго ждать буду?

- Ладно, сейчас, - вновь утыкается взглядом в листок. – Царапка?

- Ебанулся? Она тебя хоть раз когтями огрела за это время?

- Нет.

- А жаль.

- Рыжая?

- Ей и без такого имени хватит цвета.

- Черная? – немой вопрос в моих глазах заставил его продолжить. – А что? Абстракционизм, никто и не догадается.

- Амелия?

- Нет.

- Польша?

- Нет.

- Китай?

- Нет.

- Азербайджан?

- Я в тебя сейчас пепельницей кину, - огрызнулся я, меня начинал напрягать его список. Назвать кошку в честь страны, с какого лешего?

- Я знал, что ты не согласишься.

- И?

- Но у меня больше нет других вариантов, смотря на это чудовище, у меня только одно имя на ум приходит.

- И какое же? – сигарета летит вниз.

- Иуда!

- Заебись, назовем ее так.

- Но… пх… как же?

- Я пошутил. Все имена галимые, пусть лучше без твоего позорного клейма ходит. Закрыли тему.

- Ну-у-у, ладно, я просто предложил свою помощь.

- Лучше бы посуду после ужина помыл.

- Есть, босс.

Гир скрылся за дверью балкона, оставив меня в полном одиночестве. Я же, вновь сливаясь со звуками проезжающего транспорта, облегченно выдохнул. Иногда абсурдность его мышления заставляет меня поражаться, не всегда можно свести на юмор все жизненные обстоятельства, но сегодня я упрекать его не хочу. И без того так редко вижу, как он улыбается…


Комментарий к Глава 4.


========== Глава 5. ==========


Громкий кашель заставляет в мгновенье ока разлепить глаза. Со скоростью спринтера срываюсь с места, по пути захватываю из ванны заранее приготовленный таз. В комнату вбегаю почти на лету, подскакиваю к согнувшемуся на полу Гиру, что стоя на карачках, опустив низко голову, захлебывается в собственном кашле. Опускаю зеленый пластмассовый таз рядом с ним, обхватывая руками его длинные волосы, собираю в большую копну, удерживая на затылке. Несколько волосинок все же вылетают, падая прямо на лицо, но я не спешу их поправлять, сейчас чистота не так важна.

- Суй пальцы в рот, - сухо произношу очередную команду, понимая, что он едва меня слышит.

Безжизненный взгляд в пустоту, покрасневшее от кашля лицо и побелевшие губы.

- Ну, же! Давай, - уже шиплю, улавливая лишь бешеный ритм собственного сердца, кажется, что оно выломает всю грудную клетку через секунду и вывалится прямо в этот тазик, пачкая его сгустками крови.

Хватаю его за руку, зажимая своими пальцами его большой палец, мизинец и безымянный, заставляя торчать лишь два нужных. Сам запихиваю ему в рот его руку, толкая пальцы как можно дальше в глотку. Вздрагивает, а затем уже сам засовывает их глубже. Наконец, рвотный ком, поступивший к его горлу минутой ранее, выходит. Таз постепенно наполняется серо-желтой массой, а комнатный воздух смешивается дурманным запахом желудочного сока.

Его лицо кривится от неприятных ощущений, я же неотрывно продолжаю наблюдать за его болезненными судорогами.

- Приди же в себя, наконец. Мне надоело смотреть на это жалкое выражение лица. Ты и сам себе не позволишь проникнуться жалостью к себе. Не в твоих это принципах.

Очнись же!


***


Открываю глаза, наблюдая над собой обтянутый сумраком потолок. Каждую ночь снятся отрывки минувших дней, заставляя раз за разом окунаться в эмоции, разнообразный шквал которых я испытывал. Вытягиваю перед собой руки, растопыривая пальцы, пропускаю через них невидимые струи воздуха.

Так и с ума сойти не долго.

Бесшумно поднимаюсь с кровати, нащупывая под ногами сотовый, тянусь за ним, не поднимая с пола, нажимаю на кнопку, заставляя дисплей загореться. Все, что нужно мне узнать – время. На часах половина третьего. Ночь еще в самом разгаре.

Касаюсь ладонью вспотевшего лба, шумно выдыхаю, стирая влагу одним движением. Может прогулка до графина с водой на кухню немного отрезвит голову?

Выхожу в коридор, замечая у противоположной стены тонкую полоску света: в комнате Гира все еще работает лампочка. Взъерошив волосы, потягиваюсь. Приближаясь к двери, тянусь к ручке, чтобы проверить, как он там, но доносящийся изнутри голос, заставляет замереть.

- Ты ведь меня понимаешь?

Опускаю руку, так и не открыв дверь, столбом стою перед ней, продолжая вслушиваться в монолог Гира. С кем он разговаривает?

- Я знаю… понимаешь, тебя выдают твои глаза, - даже отсюда слышу, как он шумно выдыхает.

- А Он… не понимает, до сих пор не понял, - слышится протяжное урчание, после чего Гир добавляет: - И давно тебя так гладили? А ты ведь совсем ручная, зачем тогда притворяешься такой дикой? – на моих губах невольно появляется улыбка: всё это время он разговаривал с кошкой.

Опускаюсь на пол, прижимаясь к двери, что ведет в туалет. Комната совсем рядом, поэтому стоять возле нее нет смысла, все и так отлично слышно.

- Я и сам себя порой не понимаю. Мы ведь были Там с Ним кем-то друг для друга. А сейчас, - он на секунду замолкает. – Лишь пустые разговоры.

«О чём это он?» - немой вопрос застывает на губах, когда я слышу продолжение.

- Хотя, о чём это я? Ведь я так боялся его, себя, того, что между нами происходило, а сейчас этого ничего нет, и я должен просто радоваться, - слышу сдавленный смех. – Порой я чувствую, что схожу с ума. А ты… - вновь слышится продолжительное урчание. – У тебя такие же глаза как у Него. Только твои не меняют цвет, они состоят сразу из двух, а Его меняют. Если в комнате очень светло они становятся зелеными, если же свет приглушен – карими. Всегда это замечал, представляешь? Сам чувствую, как всё это глупо звучит, но ничего поделать не могу. Потому что. Потому что запутался.

Встаю с пола, машинально проводя по ткани трусов ладонью, отряхивая ее. Лучше сейчас сделать вид, что я ничего этого не слышал. Знаю, что мне бы самому было неприятно, если разговор, который больше предназначен для внутренних размышлений, застал кто-то.

С походом на кухню пришлось повременить, жажду – отставить в сторону, я молча вернулся в свою постель, не переставая думать о том, что же такого было между нами в его фантазиях. Ведь я прекрасно понимал, что он вел речь обо мне. Чувствовал.


***


Фоном звучит приятная музыка, рядом вальяжно, до чертиков медленно передвигаются люди, на удивление молодые особы, как старые клячи, переставляют ноги. Атмосфера вокруг будто замирает.

Алые тонкие губы, на которых сейчас нанесен не один слой ярко-красной помады, потягивают из соломинки коктейль. Взгляд из-под наращенных ресниц стреляет на меня уже на протяжении трех часов, словно я мишень. Белокурые локоны волнами лежат на плечах, которые и в этот раз целомудренно прикрыты легкой кофточкой.

- Он ведь меня так любит, - продолжает Бриана недавно начатый разговор о ее брате. – Ты не представляешь, как меня иногда раздражает его чрезмерная опека надо мной, - морщится она, проглатывая очередную дольку лимона.

- А что тебя не устраивает? – как бы между прочим скучающе пожимаю плечами.

- Ну, вообще-то я его старшая сестра и правильнее было бы мне проявлять о нем заботу, а не наоборот, - мне даже на секунду показалось, что она растерялась.

- А что тебе мешает?

- Брайан, посмотри на меня… - вдруг растерянно произносит она. – Я же ходячая табличка с надписью «пожалейте меня», он прекрасно понимает, что в отношении с мужчинами у меня никогда и ничего не будет гладко, боится, что кто-то разобьет мне сердце, заставит его сестру переживать. Я бы просто не успела попечься о нем больше, чем он разрешает. После следует очередная забота с его стороны. Он ищет мне кавалера, оплачивает его свидания, думая, что я ни о чем не догадываюсь. Уверен, что такой лживый способ – лучший выход.

- Ты же, конечно, думаешь иначе…

- О чем ты? А разве не понятно? Стив не сможет удерживать рядом со мной своего наёмника дольше, чем он сам сможет меня вынести. Если дело доходит до элементарного поцелуя, парень, как фарфоровая кукла, ломается прямо у меня на глазах. После его опять неожиданно заменяет новый ухажёр, - иногда, между строк, я стал ловить себя на мысли, что испытываю некое подобие жалости к ней. То чувство, которое в этой жизни я больше всего презираю. Просто мне кажется, что эта девушка может заслуживать лучшего для нее положения, а брат ей только мешает. Пока он опутывает ее людьми, в руках которых маска, настоящие эмоции обходят ее стороной. Просто потому, что даже не могут подступить к Бриане.

- Но тебе же нравится такая игра, и ты неплохо справляешься со своей невинной ролью жертвы, не так ли? – опускаю бокал на скатерть, сегодня мне совершенно не хочется с ней пить.

- Скорее всего, я просто вынуждена получать от этого удовольствие. Иногда приходится говорить, что я сама бросила своего ухажёра, который, на самом же деле, в очередной раз сдулся в самый неожиданный момент. Мне попросту их жалко. Да, они получают за это деньги, но нервную систему за такую ничтожную сумму им никто не восстановит. Брат слишком расчетлив.

- А ты слишком змееподобна, чтобы отпустить свою жертву до того момента, как ее постигнет такая участь, - мне не страшно говорить ей о своих мыслях, питать фальшью человека, который живет с её помощью, не в моих планах.

- Ты прав. Я не могу просто в первый же день их работы сказать, что мне неприятно их внимание. Обыграть ситуацию так, чтобы брат подумал, что я купаюсь во внимании окружающих, и оно мне пресытилось. Что мне нужен покой.

- И ты делаешь все совершенно иначе, заставляешь беднягу рвать задницу, дабы доказать Стиву, что он чего-то стоит. А точнее – той суммы, которую получает.

- Может, и так. Каждый из этого объемного треугольника получает выгоду. Здесь нет белых ворон, не существует козла отпущения. Каждый ведет игру по своим правилам, - ухмыляется Бриана, не отрываясь от своей тарелки.

Порой мне кажется, что большая часть проблем заключается в ее чрезмерном обжорстве. Жаль только, что девушка упорно пытается найти себе принца на белом коне, а не такого же простого смертного человека, который так же неравнодушен к еде.

- Уверена, что он никогда не догадается о том, что…

- Что я знаю о его театре, нет, он слишком занят работой и поиском очередного спутника для меня, ему некогда вникать во что-то так глубоко, - отмахиваясь, уверенно заявляет Бриана.


***


Сижу на кровати, внимательно вчитываясь в напечатанные строки новой книги. На коленях мирно покоится спящая кошка, тихо посапывая и изредка вздрагивая ушами. Скоро все раны обрастут, вновь покроются густой шерстью и будет едва заметно, что у животного были какие-то проблемы. Нет, конечно, отсутствие части хвоста ничем не скроешь, но, по крайней мере, этот обрубок будет аккуратно обрамлен рыжей шерстью.

Рядом на диван опускается Гир, потирая сонные глаза, бросает мимолетный взгляд на кошку, а потом на меня. Он, наконец, разобрал несколько коробок со своими личными вещами и ходит не в растянутых футболках, а в более приличной одежде. Синяя борцовка, черные чуть выше колена шорты.

- Ну, и чего ты маешься? – не отрывая взгляда от книги, спрашиваю его, отчего парень неожиданно вздрагивает. Кажется, я вывел его из очередных раздумий. В последнее время он сам на себя не похож.

- Не знаю, просто мне нечем себя занять, - пожимает он плечами, снимая с руки тонкую черную резинку, забирает волосы в слабый хвостик.

Мне так нравится, когда он открывает свой широкий бледный лоб. Изгиб его бровей становится в разы выразительней, а глаза не занавешивает вечно ненужная тень.

- Придумай себе дело, - переворачиваю страницу, ощущая кожей на пальцах ее шершавую поверхность.

- Я тут подумал, - говорит он, а я отрываюсь от книги и смотрю на него: Гир в это время, сжав левую руку в изгибе локтя, ощупывает свои мышцы. – Нужно возвращать себе прежнюю форму, я совсем распустил себя.

- И что ты хочешь от меня? – бровь в вопросительном изгибе ползет вверх.

- В коробках я не нашел своей штанги, наверное, отец не снял ее с дверного проёма в той квартире, мы можем сходить с тобой до спортивного магазина и купить подходящую? Просто я не могу без подтягиваний, с ними я быстрее верну себе прежнюю форму, - уверенно говорит Гир.

- На этой неделе я занят, но, если ты подождешь выходных, то мы сможем съездить с тобой в твой сервис центр, - говорю я, вновь переключая внимание на книгу.

- Что ж, и на том спасибо, - как-то отчаянно произносит он, а я понимаю, что чаша моего терпения переполнена. Пути назад нет.

Книга моментально отброшена в сторону.

Кошка, поднявшись на лапы, тут же спрыгивает с меня, ретируюсь из комнаты, не хуже ракеты.

Вздергиваю обеими руками все тело Гира за ноги, заставляя улечься на кровати. Подминаю его под себя, заводя оба запястья над головой. Опешив, даже не брыкается, непонимающе смотрит на меня вылупившимися глазами.

- Может, хватит уже? – нависая над ним, смотрю прямо в глаза, будто бы пытаясь без слов найти в них ответ.

- Что? О чем ты? – удивленно спрашивает Гир, пихая меня ногами в спину. Вот только, как бы он ни старался, скинуть меня с себя у него не получится.

- Что с твоей рожей? Нацепил на нее какую-то странную маску, улыбаешься, будто тебя кто-то за щеки дергает. Что за притворство? – сам не замечаю, как начинаю буквально рычать на него.

Спусковой курок, кажется, вот-вот заклинит.

- Я ничего… Ничего я не цеплял себе на рожу. Хожу такой же, как обычно…

- Не ври! – вдавливаю его руки сильнее. – Чего ты боишься? Думаешь, твои действия трудно не заметить?

- Я не понимаю тебя…

- Каждый раз, подходя ко мне в попытке прикоснуться, одергиваешь руку. Пытаясь что-то сказать, вдруг осознав глупость фразы, затыкаешься. Разве это нормально?

- Такого не было…

- Опять врешь, - руки сильнее смыкаются на его, кожа на кончиках пальцев уже совсем синяя.

- Просто… - пыхтит, не прекращая вырываться. – Я запутался…

- Расскажи, в чем? – хватка слабеет.

- Нет, не могу, - усердно мотает из стороны в сторону головой.

- Можешь, хочешь, помогу тебе. Вся проблема в галлюцинациях, верно? – распахивает глаза, удивленно смотря на меня.

- Откуда ты… - во взгляде появляется подозрение.

- Да у тебя же все на лице написано, - пытаюсь остудить его пыл, но не тут-то было, его лицо вновь искажается. – Почему тебе так сложно открыться мне. Не доверяешь? – отрицательно качает головой. – Тогда что?

- Не знаю. Не знаю! – почти кричит. – Наверное, потому, что я врал тебе, - его голос становится тише.

- Так у тебя есть шанс все исправить и рассказать мне правду, - сжимаю его руки, все так же удерживая над головой, но на этот раз причиняя меньше боли.

- Я говорил, что видел несвязные между собой картины, но это не так. Обрывков было лишь немного, после появилась целая картина. Всегда один и тот же человек, одна и та же квартира.

- Что за человек? – тихо спрашиваю его, убирая одну руку, смахиваю с его лица волосы, что выбившись из хвоста при возне, упали на глаза.

- Это был ты, - с большим трудом произносит он. Странно, но при всем этом, я совершенно не удивлен, будто бы чувствовал это раньше.

Но ведь это совершенно не так.

- Я, говоришь? И кем же мы были друг другу, раз ты так тушуешься лишь при одном взгляде на меня? – понимаю, что сейчас не место сарказму в голосе, но не могу удержать себя. – Кем, я спрашиваю? – жмурится, заставляя меня сделать поспешный вывод. – Может, мы были с тобой…

- Друзьями, - вдруг перебивая, срывается он на крик. – Мы. Были. С. Тобой. Друзьями, - говорит он, цедя сквозь зубы каждое слово.

- И все? – удивленно ухмыляюсь я, отпуская его руки. – И чего ты все это время боялся? – непонимающе спрашиваю я, откидываясь на подлокотник дивана.

- Просто, когда ты ведешь себя столь раскованно с человеком в своих, скажем, фантазиях, позволяя себе говорить обо всем, о чем только захочется, то сталкиваясь с таким холодом и в буквальном смысле стеной в общении, становится неуютно, - честно говорит он, заставляя улыбнуться оттого, что он смог открыться мне.

- Прости, возможно, я попробую исправиться.


***


Дни летят быстро, меняя одно календарное число на другое с бешеной скоростью. Еще только недавно было начало недели, а сейчас в полной своей красе стоял пятничный вечер. Огни ночного города, свежий воздух, гудение проезжающих мимо машин: всё это заставляло душу и тело успокаиваться. Даже несмотря на тот удручающий факт, что рядом со мной осторожно вышагивая, шла Бриана. В этот раз мы обошлись без царских замашек: никаких ресторанов, лишь прогулка по городу. Погода позволила одеть девушке лишь платье длинною чуть ниже колена и легкую кофточку, которая, кажется, была просто привычным предметом в ее гардеробе. Еще ни разу не видел её открытых плеч, да и желанием особым не горю.

- Вот так и получилось бы… - продолжает Бриана недавно заведенный разговор о её семье. – Если до двадцати пяти лет я бы вышла замуж, мой муж унаследовал бы половину фирмы отца, но об этом, как бы смешно это не звучало, никто даже не думал, когда смотрел на меня. Поэтому с братом у нас была молчаливая договоренность: какая не была бы ситуация, наследство не должно становиться главной причиной в моих отношениях с молодыми людьми.

- Понятно, - задумчиво произношу я, оглядывая окрестности: в этом месте дома такие маленькие.

- Как видишь, сейчас мне двадцать шесть и папин наказ больше не в силе…

- И поэтому поводу Стив решил завалить тебя букетами из людского внимания, умно, - перебиваю я девушку, бросая невольный взгляд на ее смущающееся лицо: она сегодня весь день какая-то раскрасневшаяся. А я сам начинаю удивленно ловить себя на том, что часто останавливаюсь взглядом на ней. Даже дольше, чем обычно.

Гуляли мы уже четвертый час, и прогулка плавно подходила к своему завершению, когда на том месте, где мы должны были разойтись, Бриана вдруг остановилась, прижавшись ко мне всем своим массивным телом.

- Ты чего это вдруг? – не скрывая злобы в голосе, спрашиваю ее, на что девушка, закатив глаза, только начала шире улыбаться.

Наманикюренный пальчик отодвинул ворот моей рубашки, а моей кожи на шее коснулась её ладонь. Я ещё никогда так не паниковал в душе. Больше меня возмутили не действия девушки, которых не ожидать было бы совсем легкомысленно и глупо, а реакция собственного тела. Мне отнюдь не были неприятны её прикосновения.

- Я же видела, как ты весь вечер смотришь на меня… - жмурится она, не переставая водить пальцем по моей шее.- Такого плотоядного взгляда сложно не заметить, - он поддается чуть ближе, а я буквально взвываю, собирая себя в руки, отстраняюсь, с высока смотря на нее. Не скрывая своего недовольства.

- Разве тебе больше нравится, когда целуешь ты, а не тебя? - четко выговариваю я каждое слово. – Неужели, придя домой, ты будешь вспоминать наш поцелуй с наслаждением? Так нравится питаться придуманной иллюзией? – бровь изгибается, поднимаясь вверх, взгляд становится пронзительней.

- Возможно, - пожимает она плечами, отстраняясь от меня, так и не достигнув своими губами цели. - … ты и прав, может, позже ты сам об этом пожалеешь, чао, - машет рукой, улыбаясь на прощанье. Слишком кстати подъехала ее машина. Слишком. Кстати.


***


Несусь домой, как ошпаренный кипятком. Хватаясь за расхлябанные ручки перил, преодолеваю один лестничный пролет за другим, пытаясь отогнать от себя совсем ненужные мысли. Дрожащими руками вытаскиваю из кармана ключи, чувствуя, как на лбу выступает испарина.

Что же происходит со мной? Завелся от какой-то жирухи. И с чего вдруг?

Ключ не получается вставить в замок с первого раза, да и со второго тоже, бросая это несчастное занятие, стучу в дверь.

Нужно успокоиться…

Нужно всего лишь успокоиться.

В дверях появляется Гир. Он стоит передо мной в одном полотенце, накинутом на бедра, мокрые волосы аккуратно и в тоже время совершенно небрежно обрамляют лицо, спускаясь на плечи. Ключицы, обтянутые бледной кожей, длинная шея.

Вваливаюсь в квартиру, захлопывая дверь, толкаю одной рукой Гира, прижимая всем телом прямо к шкафу. Не успевает ничего толком произнести, в удивлении просто смотрит на меня, пытаясь, наверняка, понять пьяный ли я или нет.

Но нет… Сегодня я не выпил ни грамма.

Скольжу рукой по его телу, собирая влагу с плеч. Подаюсь вперед, втягивая носом запах собственного геля для душа, что не сумел полностью перебить природный запах тела. Чистого тела Гира…

Сталкиваясь с всё еще непонимающим и слегка испуганным взглядом, касаюсь своими губами его губ, запускаю язык в его рот, проходясь по ряду стиснутых зубов. Целую его, не обращая внимания на то, что он совершенно не торопится отвечать. Касаюсь кончиком языка его нижней губы. Зубы смыкаются на чувствительной коже и оттягивают ее, всасывая в рот. Закрываю глаза, чтобы не видеть его ошарашенного взгляда. Все потом. Разжимает зубы, впуская мой язык в рот, боязливо отвечает на поцелуй, робко, едва ощутимо сплетая свой язык с моим. Но этого хватило, чтобы мою крышу снесло окончательно. Вжимаю его в шкаф, сдергивая с него полотенце, протискиваюсь между его раздвинутых ног, совершенно не обращая внимания на то, что я в одежде и подобные касания могут быть неприятны ему. Жадно впиваюсь в его губы, чувствуя, как стремительно набирают скорость удары сердца. Живот сводит приятной тяжестью. Отрываясь от его губ, скольжу вниз по подбородку, кадыку, зубами пробую его шею на вкус, впиваясь напоследок губами, оставляя личную багровую отметину. Поразительно, что поцелуй с ним, до сумасшедшего простой и обыкновенный поцелуй превращается почти что-то в секс, я будто откровенно трахаю его, нагнув под собой. Такая мысль заставляет резко отозваться в паху. Вздрагиваю. Будто бы отступивший недавно появившийся в груди страх, привел с собой за руку новое ощущение. Непонятное мне. Отстраняюсь от Гира, вглядываясь в его лицо: припухшие от поцелуя губы, расширенные зрачки, рот, приоткрытый в частых вздохах.

Что я наделал?

- Прости.

Шарахаюсь от него, словно сегодня утром от меня кошка, взглядом нахожу приоткрытую дверь ванной, вбегаю в нее, закрываясь на защёлку. Встаю прямо в одежде под напор струй воды из душа. Что это я? Неужели я сделал это с ним только для того, чтобы убедить себя в том, что реакция на Бриану – лишь последствия долгого воздержания. Надеюсь, он простит меня за такую дерзость. Ведь простит?

- Что это было?

Слышу недовольный голос Гира за дверью, выдыхаю, понимая, что игнорировать его будет глупо.

- Извини, я просто. Я не специально. Сорвался. Только не держи на меня зла…

Хотел было добавить еще что-то, впервые в жизни теряя слова на ходу, но громкий смех по ту сторону двери, заставляет остановиться.

- Опять думаешь за других, да? – голос становится все тише, шаги, оповещают о том, что он удаляется в другом направлении. – И почему ты так уверен, что мне неприятны твои прикосновения? – напоследок кричит он, перед тем, как громко хлопнув дверью, скрыться в своей комнате.


Комментарий к Глава 5.


========== Глава 6. ==========


Прилипшая мокрая ткань сковывает каждое движение. Осторожно стягиваю с себя брюки, пуговица за пуговицей расстегиваю рубашку, пасую все вещи в корзину для белья и еще раз включая воду, делая ее горячей, встаю под душ. Закрываю глаза, задирая голову вверх. Сильный напор струй бьет по лицу, словно пощечина. Не теряя координации, продолжаю мокнуть под водой, прокручивая в памяти весь прошедший день. Я ведь как знал, что с самого утра всё пошло не так, но почему не уловил момента, когда следовало бы остановиться? Я хотел поговорить с ним еще днём, но сбежал из дому под прикрытием рабочей недели. Всегда винил в трусости других людей, а сам оказался трусом не меньше.

Почему порой так тяжело выражать собственные чувства?

Я ведь даже самому себе до конца не могу признаться, что парень с первых дней появления в моей жизни привлек меня.

Не буду скрывать, сначала было только раздражение, с примесью ненависти, оно потихоньку сменялось терпимостью, вызванной интересом к его персоне. Но когда все пошло не так, как я себе спланировал? Не думал я, что парень сам начнет проявлять активность, не подозревая того, что разжигает во мне огонь с каждым своим появлением. Новогодняя ночь в Подвале была точкой начала отсчета. С неё стартовал тот момент, когда всё пошло не так…

Я думал, что стучусь в закрытые двери, а, оказывается, требовалось лишь опустить ручку и толкнуть её от себя.

Снимаю с держателя фиолетовое полотенце, бросая на голову, тянусь за вторым, вытирая всё тело, кутаюсь в махровую ткань. Выйдя в коридор, ежась от прохладного воздуха, осматриваю помещение, бросая взгляд на дверь в комнату Гира. Свет не горит, значит, по-видимому, лёг спать.

Проверить свои догадки я не решился, если бы столкнулся с его ясным взглядом, опять бы перестал себя контролировать, а поступать бездумно мне совсем не хочется. Нужно прежде всё взвесить, чтобы ненароком не сделать опять только хуже.

Я не собираюсь пользоваться его телом лишь по собственной прихоти.


***


- Вставай уже, - раздвигаю темные шторы, впуская в комнату солнечный свет. Немного поразмыслив, открываю еще и форточку, дабы проветрить помещение.

- Угу, - продолжая лежать под одеялом, протягивает Гир, высовывая из-под своего укрытия левую пятку.

- Я тебя сейчас укушу, если не встанешь, - правда, хотел разбудить его по нормальному, даже ждал, когда он сам встанет, но время плавно продвигалось к обеду, а он всё ещё нежил свои бока в постели.

- Ага, - протягивает ещё тише.

Опускаюсь на кровать, зажимая большим и указательным пальцем его ступню и,когда он хотел было спрятать её под одеяло, резко наклоняюсь, кусая зубами за грубую толстую кожу.

- Ау, - только и слышится недовольный возглас, после чего Гир опять проваливается в сон, незаметно для меня, поджимая ноги к туловищу.

- Сейчас воспользуюсь твоей беззащитностью и…

- Только рискни, - вялый голос, совершено незаинтересованный в моих словах, заставляет выдохнуть.

- Вот как значит… - хмыкаю я, поднимаясь с кровати. – Тогда, поход за спортивным инвентарём откладывается на неопределенный срок, даже не знаю, когда в следующий раз будет свободное время… - я хотел было ещё что-то добавить, но старая школа сработала безупречно.

Через минуту Гир, покачиваясь, на ходу разминая затекшие руки, шёл в ванную.

- Только рискни наебать меня, придурок, - проходя мимо, заявил он, сонно потирая кулаками веки. – И моя мстя будет страшна.

- Звучит резонно, но после завтрака-обеда мне нужно выбраться в центр по делам, я тебя закину по дороге в магазин, пока будешь выбирать, успею разобраться с бумагами, - облокотившись о стенку напротив ванной, уточнил я свои планы.

- Нет, - из-за двери высунулась голова Гира, весь рот его был вымазан в зубной пасте, а между зубов была зажата щётка.

- Чего так? – удивился я, складывая руки у себя на груди. – Уже расхотел возвращать телу прежний вид, смирился со своей участью? – широко улыбаясь, спросил я его.

- Нет, я не об этом. В магазин пойдем вместе! – заявил он, продолжая чистить зубы.

- С чего вдруг?

- С то-хо в-рук, - коряво произнёс он, не вынимая изо рта щетку.

- Потрудись объяснить…

- Поможешь с выбором, - пожал он плечами, отворачиваясь от меня к раковине и набирая в рот воды.

- А-а-а, - и тут до меня дошло. – Денег надо? – мне в лицо летит влажное полотенце с мятным запахом. Увернуться от подачки я не успел, как и поймать тряпку, которая с глухим звуком шмякнулась на пол. – Да ты не волнуйся так, я оставлю наличные, сколько потребуется, столько и возьмешь.

- Не, ну, ты точно гавнюк, - отплевывается он, без стеснения стягивая с себя трусы, включает в душевой кабинке воду и залазит в неё, скрываясь с моих глаз. – Я просто хочу, чтобы ты составил мне компанию. Что, так трудно это сделать? Деньги здесь ни при чём, хотя… - из-за стены показалась его мокрая голова. – Кошелёк ты всё же с собой захвати!

- И кто ещё из нас гавнюк? – закатывая глаза. – Вопрос риторический, ответа не требует, - толкаю ногой дверь, закрывая её, прохожу на кухню, забирая со стола остывший чай. На что только не пойдешь ради одной цели: лишь бы он не завёл разговор о минувшем вечере.


***


Собрался Гир довольно быстро, надев на себя не глаженные черные джинсы и рубашку с короткими рукавами, забрав волосы в свободный хвостик, он уже в половину третьего стоял в прихожей, нервно постукивая ногой в ожидании меня. Я же телился как мог. Точнее именно так казалось Гиру. Парень просто не видел себя со стороны: ведь носился он по дому со скоростью удирающего зайца от стаи волков. Неужели ему так сильно хотелось заняться спортом? Глядя на него в это верилось с трудом.

- Ты когда-нибудь сделаешь со своими волосами хоть что-то? – недовольно спрашиваю его, в очередной раз заостряя внимание на полосе на его голове, состоящие из двух оттенков: природного и искусственно полученного цвета.

- Ну, купи мне красочку, намалюй на голове и будет тебе счастье, - ехидно произносит он, растягивая каждое слово, будто канцелярскую резинку.

- Закрыли тему, проще сразу пустить себе пулю в лоб, чем в чём-то тебя убедить, - фыркаю я, выходя из квартиры и закрывая дверь на ключ.

Не успели мы выйти на улицу, как Гир остановился. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул в себя свежий уличный воздух, а, затем, оглядевшись вокруг, последовал за мной.

- И что это сейчас было?

- Я просто давно не был на улице.

- А балкон уже не считается? – ухмыльнулся я, но мой вопрос остался без ответа.

Сначала, по дороге в магазин, мы зашли по моим делам, следовало заполнить кое-какие бумаги, о которых Гиру знать не следовало. Поэтому, оставив его ждать на лавочке в парке, я быстренько урегулировал рабочий вопрос, связанный с моим окончательным увольнением, и вернулся обратно. В руках Гира был пакет с семечками, где он его раздобыл, я так и не понял, спрашивать не рискнул. Как мне показалось издалека, он кормил голубей, но, приблизившись ближе, я понял, что крупно ошибался. Бедных птиц он откровенно закидывал едой, осыпая их головы прямо из пакетов. Иногда я начинал сомневаться на счет адекватности поведения парня, хотя, голубям, конечно, было глубоко фиолетово, каким образом их кормят, поэтому все остались, в конечном итоге, довольны.

Когда же мы, наконец, к превеликой радости Гира, подошли к магазину, и я заметил на его лице откровенно напирающую счастливую улыбку, понял, что сегодня в этом месте от него можно ожидать чего угодно. Уже заранее приготовил себя к тому, что парень будет хвататься в панике за каждый предмет, вопя, что ему срочно, просто жизненно необходимо приобрести его. Возможно, конечно, после последуют тупые вопросы, на подобии того, как той или иной вещью пользоваться и для чего она, собственно, предназначена. Я бы и на это снисходительно закрыл глаза… Но, когда мы вошли в магазин, лицо Гира стало вдруг на удивление сосредоточенным. Я хотел было спросить его, чего это он так скукожился, но увидев, как тот стремительно направляется к нужному отделу со штангами, понял, что, если осмелюсь это сделать, то инвентарём из магазина мне проломят голову, сделав вид, что так и было.

Остановившись рядом, я засунул руки в карманы брюк, молча наблюдая за тем, как сосредоточенно глаза Гира бегают по залу. Самые длинные «палки» он оставил в покое ещё при первом взгляде на них, поэтому сейчас так заинтересовано оглядывал лишь один стенд.

- Я могу чем-нибудь помочь? – приятный голос молодого человека заставил меня повернуться, я встретился с доброжелательным взглядом, который не смогла скрыть даже толстая оправа очков.

- Это Вы у него спросите, - ткнул я пальцем в сторону Гира, наблюдая, как лицо продавца-консультанта заметно вытягивается и бледнеет. – Эй, Вам плохо? – на мой обеспокоенный голос, даже Гир повернулся, сумев оторваться от своего фетиша.

- Ты? – удивленно воскликнул он, как и до этого консультант, меняясь в лице. «Так, я понял, тут, кажется, какая-то секта», - мысленно пришёл я к обескураживающему выводу.

- Я, - только и смог утвердительно качнуть головой светловолосый парень. – Ты разве…

Он, что-то хотел сказать, но Гир его очень тактично перебил, продолжая фразу самостоятельно.

- … ещё не сдох.

Стараясь приглядеться к парню напротив, пытаясь понять, почему его черты лица мне были смутно знакомы, я начал перебирать в голове все возможные варианты, но подходящего и разумного так и не смог найти. В то время оба парня продолжали, как вкопанные, стоять, вытаращив зенки друг на друга, словно только что увидели приведение.

- Извините, к вам сейчас подойдёт другой консультант, - больше обращаясь ко мне, уточнил паренек с именем на бейдже «Тайлер».

- Не нужно, мы уходим отсюда, - высокомерно вставил своё слово Гир. Я решил, что сейчас самый подходящий момент, чтобы встрять в разговор.

- Так, ты, - обратился я к нему. – Если выбрал свою железку, то хватит ломать комедию, относи на кассу и пошли домой, иначе за вымотанные нервы огребешь сегодня по полной, - Гир нервно схватил толстую длинную штангу со стойки, и я было подумал, что одно из моих пророчеств сегодня сбудется, но парень и носом в мою сторону не повел, отвернувшись, медленно пошёл в сторону кассы.

Тайлер, отойдя от нас на безопасное расстояние, с каким-то разочарованием и беспокойством во взгляде всё это время поглядывал на Гира, делая это настолько осторожно, что если бы его объект наблюдений вдруг неожиданно повернулся лицом к нему, то не смог бы заметить это взгляда. «Прям сталкер какой-то». Сам Гир, кажется, и желанием смотреть по сторонам не обзавелся, он нервно теребил себя за лямку на сумке и ждал своей очереди.

- А ты ничего не забыл? – улыбаясь, подошёл я к парню.

- Например? – раздраженно спросил он, будто делая мне одолжение.

- Ну, чем тебе не весомый пример? – я вытащил из кармана пиджака бумажник и помахал им перед носом Гира. Глаза парня тут же округлились, а взгляд лишился злобы. Мне даже показалось, что парень растерялся. – Заплачу только в том случае, если после, расскажешь, что только что за сцена была разыграна в зале?

Молча кивает и тут же протягивает кассиру свою штангу, я же, отдав ему бумажник, направляюсь к выходу из магазина, успев поймать на себе мимолетный взгляд светловолосого парня. И всё же, кого он мне напоминает?

Тянусь в карман за смятой пачкой, выуживаю одну сигарету и, зажав между зубами, подношу пламя зажигалки, подкуриваясь. Показавшийся на фоне Гир, мгновенно вынимает изо рта никотиновую палочку и, не обращая внимания на мой возмущенный взгляд, затягивается сам.

- И что это сейчас было?

- Не смотри на меня так, у тебя ещё есть, возьми новую, - отнекивается он, ускоряя шаг. И дураком быть мало, чтобы не понять желания парня, как можно быстрее убраться из этого места.


***


- Подай мне, пожалуйста, вон то сверло, это слишком большое.

Подхожу к открытому ящику, достав оттуда нужную скрученную медную палку, отдаю Гиру, наблюдая, с какой поразительной ловкостью он управляется с моей дрелью. Я и сам-то, признаться, редко ей пользовался.

- Подержишь? – спрашивает Гир, фиксируя на одном косяке дверного проема медный крепеж.

- Не проблема, - встаю рядом, зажимая рукой эту прохладную штуковину. Гир же, нагнувшись, прополз под меня, встав прямо в кольце моих рук и, попросив меня немного подвинуться назад, чтобы он смог правильно поставить локоть, включил дрель. Громкий визг, смешанный с тарахтением и шумом заполнил собой всю квартиру, я начал чувствовать, как он высверливает из моих ушей перепонки.

- Первая готова, - довольно заявил парень. – Сейчас закручу ещё один шуруп, и перейдем на противоположную сторону.

- Так говоришь, будто нам до нее день пёхать, - сарказм в моём голосе Гир пропустил мимо ушей.

Вновь включает дрель, подаётся назад, вжимаясь в меня всем телом. В паху мгновенно вспыхивает, а по телу разливается приятное ощущение. Мотаю головой, пытаясь отогнать от себя наваждение, носом нечаянно трусь о его волосы, вдыхая запах шампуня.

- Готово, тащи следующий, - меняем положение, наклоняюсь к ящичку в поисках двух шурупов. Найдя их, вновь встаю за Гиром, фиксируя рукой второй крепеж.

Пронзительный звук на этот раз не такой громкий, даже абстрагируясь от него, могу позволить себе рассмотреть сосредоточенное лицо Гира. Рука сама взлетает из низкого положения вверх, касаясь его плеча, соскальзывает на талию. Теперь уже сам прижимаю его ближе, ничуть не стесняясь откровенного стояка в собственных штанах, которым упираюсь в его обтянутую джинсой задницу.

- И что ты делаешь? – расправившись с первым шурупом, останавливается Гир, не спеша перейти ко второму.

- Ничего, всего лишь это… - касаюсь губами его шеи, что так соблазнительно выглядывает из-под волос, распущенных по бокам плеч.

Упорно делает вид, что ничего не замечает, вставляет второй шуруп в гнездо и включает дрель. Запускаю руку под его футболку, проходясь по чувствительной коже чуть ниже пупка. Вздрагивает, но стойко продолжает фиксировать зажим. Рука соскальзывает ниже на джинсы, поглаживая выпуклый бугорок. Хватаюсь за собачку, тяну вниз, заставляя молнию раскрыться. Джинсы сами сползают с его бедер, мешковато повиснув на коленях. Раздражающий ушные перепонки звук исчез, а Гир всё так же продолжил стоять на своём месте, даже не предпринимая попытки пошевелиться.

- Я всё думал, как же мне извиниться перед тобой за вчерашний поступок. Со стороны мои действия явно выглядели, как домогательство, - прохожу языком по его коже на шее. – Но, когда ты сказал, что не испытываешь отвращения к моим прикосновениям, решение пришло само собой, - обнимая его за плечи, отстраняюсь от него, чтобы развернуть к себе лицом. Перехватываю из его рук дрель, за провод, не нагибаясь, спускаю её на пол, продолжая откровенно пошлым взглядом осматривать Гира. Отталкиваю ногой ящик, заставляя его с грохотом отъехать вместе с дрелью дальше, почти к противоположной стене.

Прижимаю Гира к двери, касаясь рукой его шеи, притягиваю его лицо к себе, лишь делая вид, что хочу поцеловать, и когда его приоткрытые, уже готовые к очередному покушению с моей стороны, губы делают попытку начать поцелуй первыми, переключаюсь на его шею. Дорожкой поцелуев соскальзываю вниз, заставляя Гира разочарованно выдохнуть. Я бы и сам был рад накинуться на него при первой же возможности, но тогда извиниться совсем не получится.

Задираю футболку к груди, цепочкой поцелуев прохожусь по соскам, едва заметному впалому животу, как свидетелю его редкого питания из-за долгой болезни. Стягивая за резинку трусы, сглатываю, словно никогда прежде не касался такой чувствительной плоти, провожу пальцами по оголившейся коже. Готов поспорить, что это новые ощущения для него.

Приятно быть первым…

Поглаживая его член, сжимаю в плотное кольцо, выдавливая появившуюся смазку, размазываю по стволу одним ловким движением, заставляя парня вздрагивать прямо у меня в руках. Даже не касаясь его ног, вижу, как подкашиваясь, они дрожат. Устраиваясь между его раздвинутых бедер, языком касаюсь чувствительной кожи головки. Стараюсь не обращать внимание на появившийся терпкий запах и привкус во рту, просто заглатываю его член, заставляя Гира от неожиданности громко охнуть, шумно вобрав в легкие воздух. Наверное, ожидал от меня утомительно долгих прелюдий, но разве они могут принести всей гаммы ощущений, когда так не терпится?

Сейчас, кажется, все нервные окончания собрались на головке члена, делая каждое прикосновения до невозможности чувствительными. Язык скользит вдоль ствола, губы оттягивают кожу, всасывая в рот. Кольцо плотно сжатых рук продолжает чередой переборов проходиться по члену. Не позволяя покинуть влажного рта, вновь пропихиваю его дальше, на этот раз не помогая себе руками… Тягуче медленно, обволакиваю слюной всю длину, делая резкие движения не такими тугими, как до этого. Не выдерживает и с громким хлюпаньем толкается бедрами прямо в рот, пытаясь от глубокого проникновения получить больше ощущений. И получает их, громкий стон, разносящийся по квартире, заставляет и меня взбодрится, ноющие ощущения в паху стали ярче.

Можешь даже покричать для меня… Я не возражаю. Возвращаю одну руку на ствол, осторожно массируя кожу, проходясь пальцами по вздувшимся венам. Словно слышит меня, заставляя тон голоса стать выше, наполняя комнату помимо шлепков ещё и звуками своих колеблющихся стонов.

Дышит носом, зажимая рот ладонью, кусает свои пальцы. Поднимаю вверх руку, перехватываю его за локоть, тяну на себе, переходя на запястье, ловлю ладонь. Не нужно так стесняться своих ощущений. Себя. Сплетает свои пальцы с моими, забирая мою вторую руку, что всё это время была на его члене, и проделывает с ней тоже самое. Остается работать лишь ртом, вбирая губами кожу, прохожусь языком по головке, толкая глубже.

- Я сейчас… - не даю договорить, резко заглатывая до самого основания. – Н..х…- шумно выдыхает, вновь подаваясь бедрами вперед.

Продолжает сжимать мои руки, не отпуская, удерживает, словно от этого зависит его равновесие. Закрывая глаза, позволяю себе с пошлым причмокиванием в последний раз до конца взять его член, перед тем как теплая жидкость наполнит весь рот.

- Извини, - слышу его сбившееся дыхание, оставляя его фразу без какого-либо ответа. Разве стоит сейчас что-то говорить. По-моему, слова здесь лишние.


Комментарий к Глава 6.


========== Глава 7. ==========


Тишину в комнате разрывает лишь редкое шуршание страниц книги. Гир сидит на кровати напротив меня, облокотившись о стену, и вытянув перед собой татуированную руку, уже добрые полчаса не сводит взгляда с набитого рисунка. То ли решаясь с мыслью когда-нибудь свести эту ошибку жизни, то ли, наоборот, свыкаясь с тем, что в конечном итоге картинка вышла неплохая. Он до мельчайших деталей изучил каждый изгиб, каждый символ. Иногда отвлекаясь, он обращался к поиску в Интернете, клацая по кнопкам ноутбука, лежавшего у него на коленях, описывал нужный ему символ, чтобы найти его предназначение. Когда же его губы поддёрнула едва заметная улыбка, полу ухмылка, я смутно догадался, что ничего ужасающего в значении его татуировки он так и не нашёл.

Отрывая взгляд от книги, запоминая страницу, откладываю её на прикроватный журнальный столик.

- Ты ведь так и не рассказал мне о том, что за гневные взгляды вы бросали с продавцом друг на друга сегодня в магазине, - как бы между прочим начинаю я разговор, решая, что дожидаться, когда Гир сам соизволит мне об этом рассказать, глупо.

- А что тут рассказывать… - пожимает плечами он, бросая на меня туманный взгляд. – Наша едва начавшаяся дружба оборвалась в Подвале, после чего на меня повесили табличку с надписью «осторожно наркоман», - ухмыляется он.

- А по подробней можно?

Всегда любил разговаривать с людьми, которые начинают повесть о своей жизненной ситуации из заключительной сути проблемы, при этом не рассказав вначале, о главных героях, да и в целом о том, с чего начались их тёрки между друг другом. Вот и сиди, гадай потом.

- Ну, а что тут подробней-то?

- Начни хотя бы с того, кто он такой…

- А, точно, - бьёт себя по лбу Гир. – Прости. Ну, Тайлер был старостой в группе, в которой я до недавнего времени учился. Познакомились мы с ним в тот вечер, когда я пошёл с тобой в клуб.

- По-моему, ты тогда только с нами сидел, когда успели? – перебиваю его, из-за чего парень подозрительно улыбаясь, продолжает.

- История долгая, скажу, что я тогда тебе не сильно доверял, поэтому отправил на его номер сообщение с подобным содержанием, что, если до определенного времени не перезвоню ему, он смело может бить тревогу. Правда, я тогда не написал ему с кем и куда иду, поэтому парень, не получив от меня утром звонка, на всех парах примчался ко мне домой. Я тогда отсыпался и поэтому когда дверь открыл, даже слегка опешил, - усмехается он. – Ну, и что мне его на пороге держать что ли было? Я, как бы это получается, - почесывает он голову. – Виноват перед ним был, поэтому напоил чаем. Посидели, пообщались. Ну, а дальше само собой понеслось. Стали чаще видеться, я в личном плане урегулировать кое-какие проблемы ему помог. Предложил пожить у себя, когда его из дома выгнали родители…

- За что же?

- Ну, просто он девушку в дом привел…

- И?

- … беременную.

- Тогда можешь не продолжать.

- В общем он тогда пытался помочь мне с восстановлением, втирал в голову, что нужно делать, а я, как обычно, пропадал вечерами вне дома. Я тогда даже и не думал, что он сможет пойти за мной. Я только в клубе его заметил, когда уже было слишком поздно, он застал меня не за совсем безобидным делом и сделал поспешные выводы. Хотя, - Гир задумался, на секунду останавливаясь. – Это я сейчас понимаю, что сам бы пришёл к такому же заключению, но в тот вечер действовал руководствуясь только эмоциями. Наговорили друг другу всего. Но больше задело меня не это…

- М?

Сейчас взгляд Гира, как прежде, не занавешивали волосы, у него не было возможности спрятаться от моего взора, поэтому я четко проследил появившуюся грусть.

- Когда у него были проблемы, я ему помог, ну, или хотя бы просто был рядом, оказывая моральную поддержку. Когда же с неприятностями столкнулся я, от меня отвернулись, - закончил он.

Я понимал чувства парня, всегда тяжело терять друзей, особенно, когда у тебя их не так много. Сейчас Гир искренне жалел о содеянном. Уверен, что не раз задумывался о том, расскажи он ему раньше обо всём, всё было бы иначе. Но так не бывает…

- Вот как… - задумчиво протянул я, теперь понимая, почему лицо парня мне было столь знакомо. – Не буду подбадривать тебя, говоря, что всё что не делается, к лучшему. Это не так. Но пусть ты и потерял своего друга…

- Да не терял я его, - перебивает меня Гир, не повышая при этом голоса. Я же молча продолжил слушать его. – Я не верю в такую дружбу. Мы общались только тогда, когда это было выгодно. А кому польза от общения с такими людьми, что околачиваются в Подвале? Правильно, никому. Он захотел уйти, я его не держал. Проблема заключалась только в одном, что мне было неебически больно видеть страх в его взгляде. Он откровенно сторонился меня… - вдруг Гир неожиданно даже для себя начинает смеяться. – Впрочем, это уже не важно. Закроем эту тему, мне не хочется возвращаться к тому, что я и так стараюсь забыть.

- Договорились, - я бросил взгляд на часы. – Поздно уже, шуруй спать.

Гир поднимает взгляд на часы, хмурится, и со скоростью черепахи начинает сползать с кровати. Привстаю, опираясь на локти, одним резким движением хватаю его за запястье и тяну на себя, заставляя всё его тело рухнуть на меня. Я и сам, кажется, не ожидал, что буду буквально придавлен им, отчего сомкнув кольцо рук, оставалось лишь обхватить его спину.

- Хочешь, можешь остаться сегодня спать здесь, - не касаясь, произношу над самым ухом. - В противном случае насильно привяжу рядом, - взгляд опешивших глаз, заставляет меня в ту же минуту давиться смехом. Гир же, сам понимая глупость всей ситуации, поддерживает меня, расплываясь в улыбке.

Да…

Пошёл на поводу у своих эмоций, позволил сказать то, что хотел, но я ведь и вправду хочу, чтобы он остался.

Это шанс исправить все ошибки.


***


Утром меня разбудил телефонный звонок. На дисплее был номер Рэя. Убедившись, что Гир всё еще спит, я осторожно вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь, и нажал на приём вызова.

- Прости за столь ранний звонок, - без всяких приветствий отец парня рассыпает в извинениях.

- Ничего страшного, Вы так долго не выходили на связь, что-то случилось?

- Не то чтобы, просто всё это время носился с квотами, документами, платежами… Жене сделали ещё одну операцию, - устало выдыхает мужчина. – Но сейчас всё нормально, возможно, её скоро выпишут.

- Это хорошо, - добавляю я. – Вы получили моё сообщение? – упомянул я о недавнем послании, всё-таки Гира я решил не слушать. Его отец был вправе знать, что с сыном всё в порядке. Одной головной болью станет меньше. Поэтому пока Гир будет усердно работать над собой, уверенный в том, что его семья по-прежнему не догадывается о его возвращении, отец будет дышать спокойно.

- Да. Признаться был удивлен подобным решением. Но это его выбор, может, ему сейчас и полезней будет побыть наедине с самим собой, - задумчиво произносит отец. – Но я благодарен тебе, что ты ввёл меня в курс дела. Он, конечно, не узнает об этом, не волнуйся, но мне действительно стало легче после твоего сообщения.

Ещё немного поговорив с Рэем, убеждая его в том, что Гир мне не докучает, я отключился и, убедившись в том, что время еще не достигло восьми утра, отправился обратно в постель, на которой Гир, пока меня не было, удобно разложился, расправив ноги и руки, как морская звезда.

- И почему ты не спишь так один? – едва слышно спрашиваю я, припоминая вечную позу эмбриона на той кровати. Сгребая всю тушу парня в кучу и залезая под одеяло, чувствую, как разгоряченная кожа Гира во время объятий приятно льнёт к моему прохладному телу.


***


- Ну, и куда ты опять сваливаешь? – в двери появляется недовольное лицо Гира, облокотившись о дверной косяк, зажав в одной руке игровую мышку, он вынул из кармана джинс мой бумажник и, помахав им перед моим лицом, как я это делал в магазине, отсалютовал мне. – Лови, забыл вчера тебе отдать, - довольно улыбается он. – И всё же… - сводя брови, продолжил Гир. – Ты куда?

- Мамочка решила проявить свой характер? – усмехаюсь я, не отрывая взгляда от зеркала, продолжаю застегивать пуговицы на рубашке.

- И поэтому сейчас хватится за портупей.

- А я думал за сердце, - улыбаясь, уточнил я, но наблюдая, как развернувшись, Гир решил уйти обратно в комнату, видимо посчитав, что на этом разговор окончен, я продолжил. – Я на пару часиков в город, оставляю тебе деньги, - я отсчитал несколько купюр и положил их на столе рядом с ключами. – Сходи что ли в парикмахерскую и закрась свою седину, - на этих словах я вышел из квартиры, будто бы опасаясь, что вновь последуют вопросы, касающиеся планов на этот город.

Ну, не мог же я честно рассказать ему о том, что получил очередное сообщение от Брианы, а это значит, что её толстая морда лица просто жаждет, как можно скорее, лицезреть меня.


***


Захожу в лифт, нажимая на кнопку одиннадцатого этажа, запихнув руки в карманы, встаю лицом к стеклу, в очередной раз наблюдая за мелькающими этажами. В памяти всплывают картины минувших двух часов. Бриана сегодня была напориста, как танк. Все её прошлые попытки неожиданно напасть на моё тело обычно венчались провалами, потому что я всегда, замечая повышенное активное биополе девушки, уводил тему в другое русло, от чего она просто забывалась. Но сегодня я был в такой глухой дали, что даже не заметил, когда Бриана оказалась в опасной близости для меня. Она долгие пятнадцать минут мусолила языком и губами мою шею, прежде чем я смог отодрать её от себя. После, конечно же, пришлось с панической скоростью бежать в туалет, чтобы там, стоя у зеркала, упорно смывать красную помаду с кожи. В итоге я растёр всю шею так, что убедиться в наличии оставшихся засосов у меня не получилось. На счёт своего везения оставалось только гадать.

Возможно, я заблуждаюсь, и Гир бы не стал гневно орать на меня за эти пятна, но так легко подставляться под удар я не собирался. Даже, если бы ему было всё равно, моя страховка о делах в городе бы рухнула, как карточный домик. Он бы просто решил, что всё это время я работаю на два фронта, таскаясь на свидания. В принципе, так оно и получалось. Но я был не настолько глуп, чтобы заниматься самокопанием по этому поводу. Единственной причиной, по которой я нашёл себе такую работёнку, был и остается сам Гир, пусть ему это невдомек.

Створки дверей медленно разъезжаются, а я выхожу из лифта под короткий звонкий звук. Остановившись возле нужно кабинета, без стука дергаю на себя дверь, тут же ловя на себе недовольный взгляд голубых глаз из-под очков.

- Вы просили зайти, когда освобожусь, - захожу внутрь, как всегда, без приглашения, усаживаясь напротив Стива.

Почему-то мне нравилось вызывать в этом парне раздражение одним лишь только своим видом.

- Только, в следующий раз это нужно делать незамедлительно, - говорит он, жуя зубами шариковую ручку, а затем, вдруг осознав, что он делает, резко вынимает её изо рта.

- Даже, если я с Вашей сестрой? – ухмыляюсь я, заставляя брови на лице поползти вверх, делая взгляд насмехающимся.

Работает безупречно. В меня через секунду летит белый скомканный конверт. И любят же здесь швыряться вещами.

- Ты слишком много позволяешь себе, не забывайся, что начальник здесь я, - зло шипит Стив, тут же, как помидор, краснее.

- Постараюсь запомнить, - опускаю взгляд в конверт, пересчитывая купюры. – Здесь меньше, чем обычно. Я, конечно, не рассчитываю на подачки с Вашей стороны, но почему Вы решили вдруг обделить меня ими? – поднимаю взор на гневное лицо Стива и улыбаюсь. Да на нём же всё написано.

- Не заслужил. Ты безупречен с ней, но я не рад нашему общению, чего быть не должно. Я нанимал тебя не для того, чтобы ты так хамски мог себя вести со мной, - удар кулаком по стулу выглядит слишком не впечатляюще. – Она слишком довольна тобой, смотри, не разочаруй меня, иначе я воспользуюсь своим шансом отыграться за свои испорченные нервы.

Без прощаний поднимаюсь и выхожу из кабинета, всё, что мне нужно, я получил. Денег вполне хватит, чтобы оплатить счета за квартиру и купить очередную партию лекарства для Гира.


***


Домой я вернулся в пустую квартиру, не обнаружив на столе оставленных денег и ключей, решил, что всё же Гир решил воспользоваться представившейся ему возможностью и побежал латать свои «изъяны». Даже кошка, что до этого выходила встречать меня, мирно спала на подоконнике, свернувшись калачиком. На шелест пакета с рыбой, она лишь долго зевая, сменила один лежачий бок на другой, развернувшись ко мне пушистой спиной.

- Нахалка, - фыркнул я, только потом замечая, что в холодильнике не достаёт колбасы. – Вот оно что, так ты уже сытая…

В замочную скважину вставляют ключ, пара звонких оборотов открывает дверь. Не спеша поднимаюсь из-за стола и выхожу в прихожую, чтобы встретиться взглядом с вошедшим человеком.

- Ох ты ж бля. Мужчина, - громко и удивленно восклицаю я. – Кто Вы? – брови в ехидном взгляде ползут вверх, а руки сами собой складываются в локтях на груди.

- Очень смешно, - подобным мне тоном недовольно отвечает человек.

- А тебе идёт, - ухмыляюсь я, наблюдая новую стрижку Гира, непривычно, но я даже не думал, что на его голове подобное сооружение будет смотреться настолько выигрышно. Короткие темно-русые волосы на висках и затылке открывали аккуратные уши и длинную шею, с переходом на чёлку, затылок и макушку длинна волос была чуть больше в беспорядочном веере, созданном скорее всего при укладке ветром, поднимались вверх, открывая высокий лоб. Несколько прядок свисающих на лицо не смогли спрятать его взгляда, так как лишь едва закрывали выразительную линию бровей.

Я не удержался и присвистнул, замечая едва появившийся румянец на щеках Гира.

- Какие мы трогательные.

- Кто бы говорил, на свою рожу то глянь, - довольно ухмыляется он.

- А что с ней? – в наигранном удивление взмахиваю руками.

- Да с нее похотливый взгляд и тряпкой не сотрешь, - язвено утверждает Гир, стягивая с себя кеды и проходя в кухню, не переставая демонстративно принюхиваться. – Ты что-то готовишь? – спрашивает он, а я только сейчас вспоминаю о варившемся в турке кофе.

- Блять, забыл!


Комментарий к Глава 7.


========== Глава 8. ==========


Женский голос разносится по кухне, в быстром пробеге оповещая жителей города о новостях за прошедшую неделю. Помешивая кофе, намазываю масло на хлеб, лишь краем уха продолжая вслушиваться в её голос. Как же любят нас с самого утра заряжать негативными флюидами, повествуя сводку смертей на дорогах или о случайных, весьма трагичных, летальных исходов из-за неосторожности в обращении с техникой на заводах или мелких предприятиях, а то и вовсе в быту.

Старушка оставила на огне кашу и ушла в другую комнату заниматься своими делами, из-за плохого обоняния вовремя не почувствовала разгоревшееся пламя и очухалась только тогда, когда половина квартиры уже была в дыму. Конечно же, подозрительные соседи тут же вызвали все нужные службы, но было уже поздно, старушка скончалась, надышавшись гари. И кто, спрашивается, виноват? Женщина, что в силу своего здоровья и возраста, оставшись одна-одинёшенька, решила пообедать. Службы, которые уже который год обещают установить в каждом доме чувствительные датчики, оповещающие жильцов о возможной опасности? Или же та самая каша, что в этот день так усердно долго не хотела вариться?

- Сделай погромче, - просит Гир, дергая меня за рукав футболки, тем самым выводя из омута мыслей.

- А сам? – туманным взором смотрю на него и, сталкиваясь с насмехающимся взглядом, вспоминаю, что пульт положил к себе на колени.

Выполнив просьбу парня, бросаю взгляд на телевизор.

- И последняя новость на сегодня, - говорит женщина, а я мысленно бью себя рукой по лбу. Каждый раз, когда они говорят «последняя на сегодня», меня охватывает дикий мандраж. Зачем, спрашивается, утверждать такой абсурдный факт, когда день только начался, и далее следуют ещё целых два выпуска новостей. – Сегодня ночью скончался Энтони Риверс – владелец крупной международной компании… - дальше я уже не слушаю, стеклянными глазами смотрю на экран, пытаясь сложить полученную информацию, как пазл воедино.

Что же теперь получается? Не думал я, что это произойдёт так скоро. Хоть Бриана и говорила, что врачи подготавливают семью к прощанию с его главой, но разве такой срок отводили они мужчине? Еще недавно счёт шёл на месяцы, а в конечном итоге получилось, что оставались дни. А это значит только одно… Мой новоявленный начальник Стив теперь очень крупная шишка: ведь именно он в рамках закона становится единственным наследником всей этой крупной, не по размерам масштабной, компании.

Перевожу взгляд на Гира, пытаясь отвлечься от собственных размышлений, ещё слишком рано делать какие-то выводы. Лицо парня заметно посерьезнело, взгляд выражал какую-то странную досаду. Неужели он так сочувствовал семье умершего?

- Эй, - пытаюсь окликнуть его я. – Ты чего?

Парень же не обращает на меня никакого внимания, продолжая таращиться в ящик. Протягиваю руку, дергая его за рукав так же, как и он меня минутой ранее.

- Я? – вдруг очухивается он. – Да так… задумался…

- Над чем? – тут же интересуюсь у него. Странный он какой-то.

- Просто, - пожимает плечами и встает из-за стола, так и не допив свой чай, выливает в раковину.

Действительно странный.


***


Выхожу из душа, вытирая полотенцем голову, отбрасываю его в корзину для белья. Перед самым носом возникает фигура Гира: сосредоточенное лицо, поджатые губы, сведенные брови, капли пота, выступившие на лоб, сползают по вискам, мокрые взъерошенные волосы, ноги скрещены между собой и поджаты в коленях, на теле одеты одни лишь шорты, позволяя мне наблюдать, как подрагивают мышцы на его груди и животе, как собираются в кучу вены на руках, обволакивая когда-то былые накаченные банки мускул.

- Может не стоит так нагружать организм в первые же дни?

Гир продолжает подтягиваться, пропуская мимо ушей заданный мною вопрос. Конечно, он делает это не так быстро, как обычно показывают в фильмах, когда человек после тяжелой травмы, легко выделывает такие пируэты, которыми прежде владел лишь в тренированном состоянии. У Гира же всё выходит иначе. Так, как тому суждено быть в действительности. В первые дни из-за ноющих мышц он подтягивался от силы десять раз за один подход, при этом больше насилуя штангу висом на ней.

Постепенно он, понятное дело, вернётся к прежним подсчётам, но пока нужны лишь ежедневные тренировки.

- Мало, - произносит Гир, едва дыша, когда отпускает турник и встаёт прямо.

- Что «мало»? – теряя нить событий, спрашиваю его, когда пройдя в коридор, беру свой сотовый.

- Всё равно мало нагрузки, жаль, что, если буду делать больше, то сделаю только хуже, но хочется побыстрее вернуть себе прежнее чувство… Надоело такую хилость в теле ощущать, - говорит он, смахивая со лба капли пота.

- Да, да, - отрешенно киваю я, когда перед глазами всплывает диалоговое окно с сообщением. Бриана как всегда вовремя.

«Всю неделю можешь дышать спокойно. Я уезжаю», - гласило сообщение в довольно грубой форме. Нет, понятное дело, что человеку, у которого умер родственник, не до телячьих нежностей, но можно ж было и помягче. Вдруг, я какой-нибудь там чувствительный тип, который при следующей встрече будет водить от нее обиженную мордаху. Надо будет научить её правильной беседе с парнями, а то своего никогда не появится.

- Ты чего застыл? – рядом появляется Гир, облокотившись подбородком о моё плечо, прижимается сзади. – Что там такого тебе написали, что ты так в лице изменился? – спрашивает он, протягивая руку к телефону.

Успеваю убрать сообщение с экрана раньше, чем он увидел его, убрав телефон в карман брюк.

- Любопытной Варваре на базаре…

- Удалили гланды без анестезии, - усмехается Гир, разворачивая меня к себе лицом и, щурясь, смотря мне прямо в глаза, продолжает: - С тобой будет то же самое, если начнёшь темнить, - говорит он и, резко разжав руки, отлипает от меня, скрываясь за дверью в ванную.


***


- Это те самые гантели?

Гир неожиданно появляется за спиной, когда я стоял у открытого шкафа, чтобы достать из него одежду для выхода в магазин: в доме еды совершенно не было, к тому же кошка с рыбы уже начала худеть.

- В смысле? – удивляюсь я, что-то не припоминая никаких примечательных событий, связанных с этими железками.

- Одной же из них меня тогда по голове шарахнули… Так ведь? – подозрительно посматривая на меня, спрашивает Гир.

Мне так нравится его новая прическа, теперь его взгляд невозможно скрыть, все эмоции будто стали ярче. Хотя, может, это лишь моя паранойя.

- А… да, - задумчиво произнёс я, вспоминая, что именно поэтому случаю я перестал хранить их на видном месте.

Когда же я ответил, то Гира в комнате уже не было.

Через пару часов, вернувшись с магазина с большими пакетами в руках, я вновь открыл шкаф, чтобы сложить туда вещи. Когда же я полез вниз за гантелями, чтобы немного потренироваться, на месте их не обнаружилось.

- Гир, - захожу в его комнату, наблюдая, как тот мирно сидит на диване и пускает через зеркальце солнечных зайчиков. Отвлекаясь на игривые попытки кошки поймать его, я сел рядом с парнем на диван и, кажется, уже хотел забыть, как вдруг вспомнил, зачем я сюда зашёл. – Ты взял мой рабочий инструмент? – толкнув в плечо парня, заставляя отвлечься от своего безумно важного дела, спрашиваю его, не сводя взгляда с его глаз.

- Да, - без тени сомнения, пожимая плечами, отвечает он, будто так и должно быть.

- А куда положил?

- В мусоропровод, - без улыбки на лице, абсолютно серьезно отвечает он, вновь направляя зеркало на свет, заставляя кошку наматывать круги по комнате.

- А ты не аху… Зачем?

- Купишь новые. При виде этих… у меня затылок гудит, - демонстративно вздрагивая, добавляет Гир.

- Я, блять, с ними каждый день занимаюсь, что-то раньше у тебя затылок не гудел, - вспыхиваю я.

- Раньше я их не видел… - резонно отмахивается он.

- Охуеть не встать. Ты бы их и дальше не видел, когда я занимаюсь, ты вечно где-то шатаешься.

- Но теперь-то я знаю, что они там, - не желая слушать меня, отвечает Гир, с головой уходя в игру с рыжим комком. – Лиза, Лиза… к-с-с, лови давай, - зовёт он кошку, вводя меня в пятиминутный ступор.

- Что ещё за Лиза? – делаю очередную попытку задать ему вопрос, желая получить внятный ответ.

- Кошка твоя.

- Пф… Да это и так понятно, но с чего вдруг Лиза?

- Сам посмотри, - говорит он. – Лиза, Лиза… - кошка вдруг остановилась, вытянулась и посмотрела на нас. – Видишь, отзывается, а на любое другое имя даже носом не вела. Может, её раньше так звали? – делает он предположение, а я на это лишь пожимаю плечами.

- Не знаю.

- В любом случае ей нравится быть Лизой, так что отстань.

- Может, мне ещё выйти, чтобы вам не мешать? – выплёвываю я.

- А можешь? – спрашивает он, и я уже готов запустить в него подушку, а затем и нечто потяжелее, как замечаю довольный, ухмыляющийся взгляд.

- Ах ты ж сука… - нападение на его тушу совершается мгновенно, из-за чего кошка в панике шарахается в сторону двери.

Сдергиваю с дивана покрывало и скрутив ноги и руки парня, заворачиваю его в импровизированный кокон, запихивая весь сверток в щель между стеной и диваном, убедившись, что он не может выбраться, отхожу от него.

- Эй, - окликает он меня, когда я подхожу к двери. – Выпусти…

- Ага, разбежался. Посиди тут часок другой, подумай о своём поведении, - подобно Гиру улыбаюсь я и выхожу из комнаты, улавливая напоследок его речь, рассыпающуюся в тысячи проклятий.

А мне то что? Я от сглаза молитву знаю.


***


Держусь за поручень, стараясь сильно не тереться всем телом об одежду, стоящих рядом людей. Общественный транспорт в час пик – это нечто. Каждый норовит наступить друг другу на ногу, зацепить мокрым зонтом девушке колготки, пустить стрелку на них от неловкого движения сумкой. Врезать кому-нибудь локтём под селезенку или в печень, обязательно громко говорить с соседом, поворачивая при этом в другую сторону, от чего невольным собеседником становится другой человек, которому всю дорогу орут прямо в ухо. И тому подобное.

Отвернувшись к окну, наблюдаю за проезжающими машинами, мирно передвигающимися пешеходами. Проезжая мимо спортивного магазина, с досадой вспоминаю о выброшенных на днях личных гантелях. Автобус между делом останавливается на самой ближней к этому магазину остановке и я, не задумываясь, выхожу на улицу, не забыв расплатиться за проезд.

Подойдя к дверям магазина, ловя себя на чувстве, что я уже был здесь, остановился, оглядываясь. В итоге убедился в том, что чуть меньше недели назад мы были здесь с Гиром. Покупали ему трижды гребанную штангу, на которой он виснет теперь чаще, чем за ноутбуком. С одной стороны хорошо, но с другой, тогда я с ним мог хотя бы разговаривать, а тут попробуй спроси его о чём-нибудь, пока не сделает все подъемы, не ответит.

Захожу внутрь, оглядываясь в магазине в поиске нужного стенда.

- Я могу чем-нибудь Вам помочь? – перед глазами появляется парень с копной ярко-рыжих кудрявых волос на голове. Улыбаясь во все тридцать два зуба, он выжидающе смотрит на меня.

- В принципе,можете. Где у вас тут гантели найти можно, только не песком набитые, а…

- Понял. Любитель железа, классика. Проходите во второй отдел, пожалуйста, - юношу протягивает руку в ту сторону, где по его словам находился нужный мне отдел.

Времени на выбор я потратил в несколько раз меньше чем тогда, когда в магазин ходил с Гиром. Поэтому уже через десять минут отстояв свою очередь, я выходил на улицу со свертком в руках. Чехол оказался не на длинных лямках, поэтому покупку пришлось нести. Направляясь в сторону автобусной остановки, я даже не заметил парня, что всё это время шёл за мной, окликая меня. Уже на самом пути к транспорту, меня одернул за рукав запыхавшийся светловолосый мальчишка.

- Подождите, пожалуйста, - отдышавшись, просипел он. Когда парень поднял на меня голову, в его лице я признал того самого Тайлера, что работал здесь продавцом.

- Как видишь, уже жду, - хмыкаю я. – Чего-то хотел?

Парень отводит взгляд, кажется, собираясь с мыслями.

- Да, мы можем с Вами поговорить… Я насчёт Гира, - выдавливает он из себя, словно за свои слова готов получить в лицо с кулака прямо от меня. Вид точно был таким.

- Мы не в институте, я больше не твой преподаватель. Поэтому можешь звать меня Брайаном, присядем? – я кивнул в сторону лавочки. Их целая череда стояла вдоль тропинки.

- Простите, да. Хорошо. Я Тайлер, - парень протягивает руку и, дождавшись, когда я пожму её, прячет в карман.

- Приятно. Можешь переходить сразу к делу, выкладывай всё как есть…

Ну, а что я ещё должен был сказать ему, на лице у Тайлера было написано, что с прошлого визита Гира в магазин, он себе места не находил.

На улице поднялся сильный ветер, задувая прямо под пиджак. Стало неуютно, но я решил абстрагироваться от холода и, наконец, начать слушать парня.

- Я два дня назад ходил к Гиру на квартиру, но там новые жильцы, мне сказали, что его отец продал квартиру меньше месяца назад.

- Так и есть, - подтвердил я, подталкивая Тайлера перейти к сути вопроса.

- Вы…

- Ты, - перебил я его.

- Ты не знаешь, - тушуясь, продолжил он. – Где сейчас живёт Гир?

- У меня, - отвечаю честно, понимая, что смысла врать парню нет. К тому же ничего плохого в этом я не видел.

- Вы родственники? – делает он поспешный вывод, на что я отрицательно качаю головой.

- Друзья. Просто у Гира никого больше не было, его семья попала в трудное положение, и я согласился ему помочь, - решил я ударить парня по больному месту, практически в открытую говоря об их проблеме.

Порой так нравится посыпать солью чужие раны. Это лишь толкает людей на борьбу. И вместо того, чтобы опустить руки, они упорно брыкаются, пытаясь доказать, что ещё что-то из себя представляют.

- Вот как… - он опускает голову вниз, неожиданно его ровная спина, сутулится. Некоторые люди не могут контролировать свои эмоции. – Просто он пропал… Я пытался несколько раз узнать о его делах, но его нигде нельзя было найти. Он даже на контакт ни с кем из группы не выходил.

- По-моему, он и раньше этого не делал, - вставляю я своё слово.

- Да, но всегда отвечал, когда ему кто-то писал, а все контакты по сети оборвались…

- Он был в коме, - освобождая парня от дальнейших словесных подуг, четко заявил я. Без удивления замечая, как лицо парня искажает гримаса непонимания.

- Как… в коме?

Не знаю, мне показалось, что это слово в данный момент оказалось самым подходящим, чтобы описать ситуацию, в которую попал Гир. О двойной реальности Тайлеру знать ни к чему.

- В прямом смысле этого слова, парень окончательно запутался в себе, погряз в той тине, что водилась в ночном клубе. Но сейчас всё в порядке, недавно он вернулся к прежней жизни, по крайней мере старается, - прячу руки в карманы брюк, понимая, что откровенно начинаю зябнуть.

Мимо проходят люди, пытаясь спрятаться от ветра, натянув по самые глаза ворот рубашки, то чуть ли не запахнувшись с головой кофтой. Пора бы и мне двигаться отсюда, но я всё так же терпеливо жду, когда Тайлер подведет меня к сути своего вопроса. Он так и не задал главный.

- Но я не заметил этого в магазине, он был похож на самого себя. Последствия...

- Это не удивительно. Внешне изменения незаметные: немного похудел, цвет лица поблёк, но не более. А душу человек на всеобщее обозрение, как бы ему не хотелось, выставить не может, - тянусь в карман пиджака за телефоном. Время еще не позднее, ещё целый час автобусы будут беспрепятственно колесить по городу.

- Вот я дурак, - Тайлер вцепился в свои волосы руками, склоняясь всем туловищем к коленям. – Я был таким эгоистом, я ведь после нашей последней встречи в доме Кайли ночами спать спокойно не мог. Я поступил так глупо. Будто пятилетний мальчишка.

- Не стоит себя так упрекать. Вы оба пошли на поводу у своих эмоций. Людям свойственно делать ошибки, вот только исправить их может не каждый, - зажимаю губами сигарету, поднося пламя зажигалки ближе, втягиваю воздух. Ярко-красный огонёк вспыхивает, а через ноздри выходят струи дыма. – Будешь? – чисто для галочки предлагаю Тайлеру, на что он отрицательно кивает.

- Нет, не курю… - снова задумался. – Сейчас исправить это положение невозможно.

- Говоришь так, словно он умер, - выдыхая, нехотя влезаю в удручающий монолог парня.

- Он не будет меня слушать, я столько наговорил ему…

Громко смеюсь, заставляя парня остановиться и удивлённо посмотреть на меня.

- Любите же вы все решать за других людей. Каждый из вас сейчас сидит в своей голове, словно термит, копаясь в пучине мыслей. Придуманных. Необоснованных. Сами возводите между собой стену, а потом мучаетесь вопросом, как её сломать… Знаешь, ваша главная проблема, что вы жалеете только себя. Вам плевать на чувства друг друга. Ночью не спится. Ляпнул не то. И уже совесть не на месте. Глупо всё это, - сигарету я не докурил, потушив о ножку скамейки, бросил бычок в урну. Поднявшись, я в последний раз повернулся к парню, кинув на прощанье. – Всё величие ваших мыслей заканчивается на отсутствии поступков. Бывай, - и махнув рукой, пошёл в сторону остановки.


Комментарий к Глава 8.


========== Глава 9. ==========


Гир сжимает в руках газету, расправляя её на столе, складывает в квадрат, затем в треугольник. Пальцем проводит по сгибам, поправляя кончики, и уже через секунду надевает мне на голову бумажную пилотку.

- Первым делом, первым делом самолёты, ну, а девушки, а девушки потом, - поёт он, не переставая сбиваться на смех.

Стоим оба перед зеркалом в одинаковых шляпах и с кисточками в руках. На груди Гира красуется очередная вытянутая футболка и длинные потрепанные спортивные штаны эры динозавров. Я же надел какие-то пыльные гамаши бледно-зеленого цвета. Откуда у меня такие, я понятия не имел, но между возможностью испачкать хорошие вещи или ненужное гавно, я выбрал второе.

Закрываем кошку в комнате Гира, чтобы та не смогла вырваться и вляпаться в краску, сами идем в мою комнату, затаскивая две большие банки на балкон.

- Что за болотная жижа… Ты что за цвет купил? – удивленно спрашивает Гир, а я беру длинный карандаш и, проткнув темную плёнку, начинаю размешивать густую краску. Едкий запах тут же ударяет в ноздри, буквально одурманивая от первого же вдоха, заставляя меня пожалеть, что я не взял респиратор.

- Вообще-то, - хорошо размешав краску, отвечаю я, показывая получившийся цвет Гиру. – Фиолетовый.

- Выделиться решил? – усмехнулся он, осматривая балконы соседей.

- Рыжей краски нигде не было, да и не срать мне, во что балкон красить? – пожимаю плечами, выливая немного краски в плошку, передаю её в руки парню.

- Не стоит так громко говорить о проблемах своего желудка, на тебя дети смотрят, - Гир перегибается через перила и бросает взгляд вниз, где под самым домом тусовалась кучка подростков. – Ух ты, кишки, - кричит он, а я по инерции прослеживаю за его взглядом.

Оказалось, что дети расчленили бедную крысу. Хотя не факт, что они просто нашли её мертвую тушку, но первый вариант живодерства мне больше понравился.

- Работай, негр, - я легко дал рукой подзатыльник Гиру, ловя на лету слетевшую пилотку, возвращая обратно ему на голову.

- Чья бы корова мычала.

Погода сегодня была безветренная, солнце стояло прямо над головой, прогревая воздух. Краска ложилась отлично.

Красить мы начали с двух разных концов, занявшись первым делом внешней стороной.

- Эй, - окликнул я Гира, когда тот практически вылез за балкон. – Смотри не навернись, я не хочу соскребать твоё тело с асфальта.

- И это всё? – усмехнулся он. – А как же… Гир, я волнуюсь, Гир, осторожней, - жмурится он.

- Гир, я волнуюсь, что, если ты упадешь, мне придётся идти в магазин ещё за шпателем и мусорными пакетами, так что, если будешь падать, делай это осторожно – на газон, там кровища не так заметна будет, - вожу кисточкой по перилам.

- Да ладно тебе, я по круче спайдермэна буду, - уверенно заявляет он, а я всё же оставляю свою сторону и перехожу на его, зажимая одной рукой его футболку, продолжаю работать кисточкой.

На вряд ли, конечно, за эту ткань в случае чего я успею вытащить парня, но, по крайней мере, так спокойней.

- О, голубь, - задиристо восклицает Гир, набирая кисточкой побольше краски, капает бедной птице прямо на голову. – Всегда мечтал это сделать.

- Ты больной или прикидываешься? – косясь на него, спрашиваю, не желая получать ответа. И так знаю, что ненормальный.

- Да ладно тебе, это же птица, что ей будет с этой краски, отмоется!

- Пф… каким образом, интересно узнать?

- Ну, знаешь, как обезьяны перебирают друг другу шерсть, вычищая её от всяких насекомых, так же и…

- Не продолжай. О твоём недалеком складе ума можно складывать легенды, лучше бы воспользовался Интернетом на досуге и почитал энциклопедию, гляди, может, нашел ту ступень эволюции, на которой ты застрял.

- Очень смешно, - фыркает он.

- Оборжаться! – не менее ярко добавляю я, проводя кисточкой по всей длине руки парня. – Это тебе за голубя.

Гир оставаться в бездействии долго не смог. Зачем-то поджав свои штаны, защемив их между ног, он, воспользовавшись тем, что я продолжил красить, подсеменил ко мне и въехал кисточкой прямо в шею. Всё тут же защипало, а кожа начала слипаться.

- Мудила!

Ответный удар пришёлся Гиру прямо на рваную футболку, поэтому часть фиолетовой краски попала на живот.

- О, Боже! – воскликнул он, вознося руки к небу, забывая, что всё ещё держит кисточку, а следовательно забрызгивает всё вокруг. – Я всегда знал, что отношусь к расе инопланетных созданий, как же долго меня обманывали эти несчастные людишки, вводили в заблуждение… - я сначала не понял, с чего он так начал разглагольствовать, даже сперва решил, что он надышался краски, но когда посмотрел, как корчась, Гир сжимает свою футболку, словно пытается прижать пальцами открытую рану, до меня дошло.

- Быдыщ, - я наставил на него кисточку и, наведя прицел, выстрелил. – Можешь падать инопланетянин, тебя убили.

Со стороны, ей богу, как дети малые.

- Молодые люди, - послышался недовольный голос откуда-то снизу, из-за чего мы с Гиром резко шарахнулись друг от друга к разным концам балкона и посмотрели вниз.

Этажом ниже из распахнутых створок на нас смотрела немолодая женщина, укоризненно сведя нарисованные брови, она покачала головой и продолжила.

- Вы мне все стёкла заляпали своей краской, - цыкая, нахмурилась она.

- Извините, - только и смог ляпнуть Гир, скрываясь за бортиком.

- Дайте нам десять минут, мы сейчас спустимся и всё почистим, - как можно мягче ответил я, поправляя на себе смятую бумажную шляпу.

- Дверь будет открыта, - женщина скрылась из виду. Нам же ничего не оставалось сделать, как за указанное время докрасить оставшийся кусок перила и, взяв бутылки с ацетоном и мотки марли, спуститься к ней.

На пороге стояла невысокая женщина в пёстром аляповом сарафане. Её длинные светло-русые волосы были забраны в высокий хвост, глаза подведены черным карандашом, а на губах красовалась темно-бордовая помада.

- Вы извините, что в таком виде, - планировка квартиры была такой же как и у меня, поэтому мы сразу, без разрешения, свернули в нужную комнату и зашли на балкон.

Резко ударивший в нос запах квашенной капусты, заставил сморщиться. Даже Гир не смог выдержать и прошептав что-то, про бабушку-колдунью, зажал ноздри двумя пальцами.

Едкий аромат ацетона не смог перебить запашка, пропитавшего каждую дощечку, поэтому мы, как можно быстрее, вытерли фиолетовые подтеки на стеклах и поспешили покинуть эту квартиру.

- Она точно сатанист, ты её глаза видел? – не удержался Гир от своего четкого комментария, когда мы поднимались по лестнице наверх.

- Спорить не буду – странная тётка, - поддакивая, ответил я, поднимая глаза вверх, без удивления наблюдая человека, что застыл у моей двери.

Сжимая в одной руке коробку конфет и свернутый пакет, в длинном светло-коричневом приталенном плаще стоял Тайлер. Видимо, услышав наши голоса на лестничной клетке, он так и не позвонил в дверь, оставшись рядом, неловко переминаясь с ноги на ногу.

Гир, увидев своего товарища, на удивление повёл себя достаточно сдержанно, дверь в квартиру перед уходом мы не закрывали, поэтому поравнявшись с Тайлером, он показал рукой внутрь, пропуская его.

Я, не вмешиваясь, молча наблюдал за всем.

- Мы посидим на кухне? – спрашивая разрешения, шёпотом спросил Гир, на что я молча кивнул, добавляя:

- Для начала иди отмойся от краски, - и вручив ему бутылку и марлю, пошёл к Тайлеру.

На столе стояла бутылка коньяка, которую, по-видимому, он принёс в пакете, и конфеты. Не спрашивая, я достал две стопки и, хотел было уже уйти с кухни, как услышал голос парня.

- Останься. Он всё равно после всё расскажет тебе.

И я решил не уходить.

- Иззи, подойди-ка, - слышу пронзительный крик из ванной, вновь, вздрагивая от фамильярного обращения: всё равно к такому привыкнуть сложно.

Скрываясь под недоумевающий взгляд Тайлера за дверью, я зашёл в ванную. Гир стоял по пояс голый и, задрав руку за спину, пытался достать рукой до лопаток.

- Я без понятия, как ты сумел достать краской и здесь, но помоги смыть, - моля, как-то жалостливо просит он.

Перехватываю из его рук марлю и, проводя по следам краски на его спине, осторожно стирая.

- Брр, а чего такие руки ледяные? – ёжась, но при этом не отстраняясь, вопит он.

- Какие есть.

Прежде чем мы вышли из ванны, Гир помог мне отмыть шею и руку, скрывшись в комнате, он пошёл переодевать грязную одежду, возвращаясь через несколько минут на кухню в рубашке и в шортах. Я же решил не вылезать из этих штанов.

Тайлер всё это время молча сидел за столом, терпеливо дожидаясь, когда мы оба приведем себя в порядок.

- Расскажешь, зачем пришёл? – присаживаясь напротив парня, задал вопрос Гир, запуская ладонь в волосы и взъерошивая их.

- Ты подстригся… - как-то неуверенно начинает Тайлер. – Тебе очень идет!

Я ожидал от Гира очередной колкости, что он заострит внимание на том, что парень просто меняет тему, но ничего этого не было. Он терпеливо слушал его, забирая со стола бутылку и раскручивая крышку, наполнил все три стопки и, специально пододвинув одну ближе к Тайлеру, жестом намекнул выпить. Будто говоря, что он понял, зачем тот принёс алкоголь.

Светловолосый не стал сопротивляться, без закуски осушив первую же рюмку. Вытирая губы рукавом рубашки, он продолжил.

- Я пришёл извиниться… - начинает он, мгновенно замирая, словно хочет собраться с мыслями. – Я был не прав…

Забираю со стола коробку, стягиваю с неё прозрачную плёнку, открываю и протягиваю ему конфеты. Парень благодарно кивает и, вынимая одну, кладет в рот, тут же морщась.

Переворачиваю крышку и смотрю надпись на коробке.

«Бог мой, да он и конфеты с коньяком купил. Не посмотрел что ли, когда брал?» - выхожу из-за стола, доставая из холодильника лимон и сыр, нарезав дольками потолще, складываю на тарелку и ставлю рядом с парнем.

Когда тот, наконец, заел сыром дурной привкус во рту, говорить стало проще.

- Я поступил неправильно. И понял это слишком поздно. Я никогда не думал, что смогу так сильно привязаться к человеку за такое короткое время, - вновь подносит ко рту полную рюмку и выпивает, на удивление Гир к своей даже не притронулся, прекрасно понимая, что парню так проще развязать язык. Сложно говорить о тех вещах, о которых с самим собой не побеседуешь. - Но, когда наши дороги разошлись, я понял, как на самом деле дорожил нашей дружбой. Ты был единственным человеком, который молча слушал меня. Ты был единственным человеком, который не в пустую пропускал мои душевные терзания, помогая дельным советом в самый подходящий момент, - с тарелки исчезает долька лимона, а лицо Тайлера вновь морщится. - Мне нравилось возиться с твоими проблемами в учебе. Я искренне пытался лишить их тебя... Я чувствовал такое волнение, когда ты сдавал зачеты, какое не переживал никогда сам за себя.

В помещении повисла тишина, только мяуканье кошки за дверью, говорило о том, что время не остановилось.

- Когда я пошёл за тобой, уже готовил себя к тому, что не отыщу ничего хорошего. Так и получилось. Я хотел увидеть проблемы, я их и увидел. Признаться, ничего кроме страха и отвращения я тогда не испытывал. Мне казалось, что всё это время меня водили вокруг пальца, но время шло, и я понял, какие глупые и поспешные выводы сделал. Ты был всегда искренен со мной. Честен. А я в самый подходящий момент просто взял и плюнул тебе в душу, прикрываясь только собственной обидой. «Я» - даже сейчас говорю только о себе, - как-то горько и виновато усмехается Тайлер. - Так оно и было, всё это время, копаясь в своей голове и жалея только себя, я забыл о тебе, о чувствах других людей, что не только мне может быть плохо. И не только меня жизнь сталкивает с неприятностями. Бывают ситуации и хуже…

- Всё, что ты говоришь, - встрял в разговор Гир, не отрывая взгляда со стола, на котором покоились его скрещенные между собой руки. – Я тоже часто думал об этом. И я не виню тебя, потому что сам наделал дел не меньше... Но скажи, - взгляд серо-голубых глаз врезался в всё ещё ясный взгляд Тайлера. – После того, когда рассказал мне всё, что ты хочешь от меня услышать?

Гир не переставал меня удивлять.

Нет, его прямолинейность не была для меня секретом.

Но его логика, он ведь был действительно прав. Он подводил Тайлера к сути сказанных им вещей. Только этот парень ответом на вопрос мог решить, завершит ли их отношения жирная точка или же продолжит троеточие.

Всё зависело только оттого, гложущую сердце вину сюда пришёл заглушить Тайлер или же у него были другие причины.

- Возможно, это не подходящая фраза в данном случае, но я хотел бы попробовать начать всё сначала…

Больше на кухне мне было делать нечего, закрыв за собой дверь, я дал возможность поговорить парням наедине, ведь самое главное в налаживании их контакта уже случилось, а дальше – дело времени.


***


Гир приоткрывает дверь, заходя в свою комнату, садится рядом со мной на диван. Всё то время, что он разговаривал с Тайлером, я сидел тут, не рискуя заходить в свою спальню, где всё ещё стоял запах краски. Рядом лежит довольная кошка, которая пару раз успела попасть на кухню, дорвавшись до своей миски с едой.

Я же так и не ел.

- Как всё прошло? – отрывая взгляд от книги, спрашиваю его.

Парень облокачивается на мои согнутые ноги, поворачиваясь ко мне спиной, вздыхая, начинает отвечать.

- Разговор вышел не таким скованным, как я себе представлял. Тайлер рассказал о том, что происходит в его жизни, поделился обстановкой в семье, рассказал о Кайли. Она передавала мне привет, и почему-то я не удивлен.

- Я рад, что всё прошло гладко, - запускаю руку в его волосы, поглаживая подушечками пальцев его кожу.

- Он так много расспрашивал о тебе…

Гир замирает, наверное, ожидая от меня какого-нибудь вопроса, но я молчу, лишь пропуская сквозь пальцы короткие прядки волос, бесшумно выдыхаю воздух из лёгких.

- Не решился напрямую задать самый неловкий вопрос, но через догадки пытался очень тонко намекнуть, что не ожидал, что студент и его преподаватель могут найти общий язык между собой, - подставляет, словно кошка, ухо под мою руку, наклоняя в бок голову. Скольжу пальцами по тёплой коже, поглаживаю мочку уха, зажимая дужку двумя пальцами, огибаю контур одним касанием.

- И что ты ему ответил? – всё же спрашиваю его.

- Что дружба между людьми может возникнуть даже в самых экстремальных ситуациях. Я не стал рассказывать ему больше, если он в процессе мыслительных рассуждений и придёт к какому-то выводу, подтверждать на словах я не буду. По крайней мере в свою личную жизнь пока я не готов впускать посторонних людей, - говорит тихо, заставляя вслушиваться в каждое слово.

Пусть он и не довёл до Тайлера сведения о том, что происходит между нами, самое главное, чтобы сам Гир принял эту мысль, не питая собственный разум иллюзиями, что это простое физическое влечение.

Всему своё время.


Комментарий к Глава 9.


========== Глава 10. ==========


Яркий свет не перестаёт раздражать глазницы. Податливо опускаю глаза вниз, стараясь оградить себя от раздражающих лучей прожектора. По всему помещению разносится бодрящая музыка, отлетая от каждого угла, каждой стены, она опутывает своими сетями, лишая возможности спрятаться. Даже, если закрыть уши, тонкая вибрация будет пробираться через всё тело, лишая его комфорта.

Через пару минут после сделанного заказа официант на медном подносе доставляет два высоких бокала с желтовато-ядерной смесью, опуская перед нами напитки, он, бросая дежурную улыбку, скрывается в толпе танцующих подростков. Вспотевшие тела: разгоряченные девушки, заведенные парни – сейчас нет разницы, кто есть кто. Всё смешалось в однородную массу, словно диджей миксуя треки, заставил людей слиться воедино.

- Мне не хватает красок, - печально произносит Бриана, старательно выдавливая из себя улыбку.

Девушка привела меня сегодня в этот клуб с одной целью – абстрагироваться от мыслей, обстановки, что окружали её на протяжении всей прошедшей недели.

Тонкая ткань черного платья сегодня не открывает ни единого кусочка тела Брианы: длинные рукава обтягивают толстые запястья, широкий воздушный ворот закрывает полноватую шею, на этот раз благосклонно лишая меня возможности наблюдать вечно торчащий бюст девушки. На лице ни теней, ни яркой помады, лишь бледная ниточка губ и подведенные верхние веки черной подводкой. Со стороны, наверняка, кажется, что я подцепил в этом огромном балагане очередного фрика нестандартных размеров.

- Своей смертью он просто лишил меня цвета, - вяло продолжает она, окидывая взглядом весь свой траурный наряд. – Посмотри на меня, - произносит она, стараясь переорать музыку, впрочем, глаз на неё я так и не поднимаю, всё ещё продолжая испытывать дискомфорт из-за яркой подсветки. – Я вся похожа на жирную кляксу, - впрочем, девушка, не дожидаясь моего взора, самостоятельно заканчивает свою фразу.

- Того требует обычай, хватит думать только о том, как тебя не устраивают черные оттенки, - раздраженно отвечаю я, так и не притрагиваясь к ядрёному напитку, что заказала Бриана.

- Не стоит быть таким грубым, - фыркая, отплёвывается она, продолжая мусолить своими губами сразу две коктейльных трубочки.

- Я даже не начинал ещё, - устало прикрываю веки, принимая расслабленную позу на кожаном диване.

- Брайан, - пронзительно тянет она, заставляя в очередной раз сравнивать её голос со свинячим визгом. – Ну, что тебя сегодня не устраивает? – моего плеча касается её рука, а я понимаю, что мне элементарно лень скинуть её.

- Меня не устраивает, что мы сидим здесь в тот момент, когда ты, в свою очередь, должна смиренно вместе со своими родственниками переживать утрату, - честно отвечаю ей, начиная всё больше злиться от наколённой атмосферы в клубе. – Тебе нужно веселиться, тебе хочется расслабиться, а что кроме этого ты делаешь сутками напролёт? Если я не ошибаюсь, работы у тебя нет, да, живя в таком достатке, тебе о ней можно не задумываться, но самой-то не скучно? – наконец, открываю взгляд от своих брюк, поднимая его на девушку, что с удивлением не перестаёт на меня таращить свои глазёнки. – Бриана, - впервые за весь разговор обращаюсь к ней по имени. – Ты же неплохо разбираешься в машинах, я сам, слушая тебя, столько узнал, так что тебе мешает пойти тем же топовым менеджером в один из салонов своего отца, повысить там продажи, обзавестись, наконец, не фальшивыми знакомыми, - хлопает наращёнными ресницами, отодвигая от себя даже излюбленный коктейль.

- Зачем ты всё это мне говоришь? – спрашивает она, хватаясь за платок.

Наверное, человек, который увидел бы это впервые, подумал, что мои слова достали до самого сердца девушки, заставив её растрогаться, но нет. Бриана неожиданно громко чихает и высмаркивается в поднесенную ткань. С родного города своего отца, где прошло захоронение его тела, она привезла целый букет аллергических болячек, подхватив там жуткий насморк.

- Будь здорова, - из вежливости добавляю я, тут же отвечая на её вопрос. – Потому что хочу вправить извилины твоего мозга на место, раз уж это не хочет делать сам Стив. Ты же не глупая, понимаешь, что его игры только портят твою жизнь, а чем дольше ты будешь позволять ему вносить поправки в собственную судьбу, тем дольше она будет обходить тебя стороной, - забираю со стола бумажную салфетку и протягиваю девушке, дождавшись пока та заберет, усаживаюсь обратно в ту же позу.

- Но я не понимаю, что ты хочешь от меня?

- Может, просто не хочешь понять? – пристально смотря на неё, спрашиваю. Впрочем, как я и думал, девушка даже не торопиться отвечать. – Вчера смотрел по телевизору торжественное подписание бумаг Стивом на фирму отца, теперь он полноправный член тройки лидеров этого крупного бизнеса. Безоговорочный владелец корпорации, - добавляю я, на что девушка непонимающе косится на меня. – Разве это не твой шанс? – спрашиваю её, вновь ловя на себе потерянный взгляд.

- О чём ты? – пожимает она плечами.

Сейчас Бриана не улыбается, как не переставая делала до этого, она сосредоточенно вслушивается в каждое моё слово, будто вот-вот услышит истину, которая не была ей известна до этого. Но ничего нового для девушки я не скажу.

- Твой брат сейчас с головой погрузиться в дела фирмы, разве это не лучшей вариант заняться своей личной жизнью? – она хотела было что-то сказать, наверняка, проникаясь во время разговора жалостью к собственной персоне, но я не даю возможности ей этого сделать, продолжая дальше. – Не нужно ставить на себе клеймо. Ты вогнала себя в рамки, из которых высунуться боишься. Ищешь себе человека из собственных нафантазированных грёз, выпуская из виду обыкновенных парней. Не всем, - я пододвигаюсь к ней ближе, пристально смотря прямо в глаза. – Понимаешь, не всем нужны девушки с картинки. Подумай только, сколько у этих идеальных пар проблем. Одной ревностью, одним желанием всецело обладать этим человеком здесь не обойтись. Это как венерическая болезнь, только жизненная ситуация не ограничивается несколькими известными человечеству видами вирусов, она кишит ими, как дом термитов. И ты хочешь окунуть себя в такую жизнь? Связать её с человеком, который каждый раз, опаздывая на неопределенное время с работы, будет заставлять тебя сгорать заживо от догадок. С человеком, который будет окружён девушками изысканней и симпатичней тебя? Так хочется сгнить в собственном чувстве ревности?

Не знаю, почему я именно сегодня решил начать этот разговор, возможно потому, что мне надоело смотреть на её кислую рожу, вечное притворство. Достало играть по правилам Стива. Возможно, я почувствовал, что больше не нуждаюсь ни в её обществе, ни в её деньгах. Причин много, и главную точно не выделить.

Пусть она, не возражая, продолжала слушать меня, нарастающий в её теле гнев, расползающееся раздражение не почувствовать было невозможно, поэтому нужно было заканчивать со своими нравоучениями и подводить к итогу всё сказанное.

- Не стоит ждать, что тебе принесут всё готовое на блюдце с чертовой голубой каёмочкой, так не бывает в жизни. Ты должна сама определить, чего хочешь добиться от своей судьбы. И когда ты это поймешь, не забудь выжать из неё, как из лимона, все соки, усердно работая над своей треклятой гордостью, а не над внешним видом. В несовершенной жизни совершенные люди никому не нужны!

Из клуба, пробираясь через толпу, я выходил, не прощаясь с Брианой. Слова были лишними. Девушка со мной сидела неглупая, она понимала, что это была последняя наша встреча.

Проливной дождь обрушился на город.

Затянутое небо темно-синими тучами, нависло над небоскрёбами. Казалось, что кто-то сверху выжимает белье после стирки, больно настырными и частыми были капли. Проходя мимо знакомых зданий, я невольно коснулся взглядом аптеки, в которой обычно по рецепту, выписанному старым докторишкой, покупал лекарства для Гира. Сейчас они в прошлом.

Парень сам решил для себя, что нужно начинать нормальную жизнь без оглядки на прошлое. За всё то время, что он прибывает в сознании, не было ни одного прогнозируемого доктором приступа. Лишь головные боли, от которых спасали обычный аспирин. Шприцы в доме теперь лишние…

Зонта под рукой у меня не оказалось, штормовку никогда не имел привычки носить с собой, поэтому на первых же минутах пребывания на улице успел вымокнуть до нитки. Ткань рубашки прилипла к телу, как вторая кожа, брюки и вовсе обвили ноги, лишь у щиколоток свисая, как растянутая рубашка Гира. Засунув руки в карманы, склонив голову, я направился в сторону дома, стараясь не обращать внимания на барабанную дробь, стучащую по телу, на капли воды, без устали скатывающиеся по вискам, лбу, шее, далеко не плавно переходя на остальные части тела.

Поднимаясь по лестнице на четвертый этаж, оставляя за собой мокрые следы, я по привычке полез в карман за ключами, совершенно запамятовав, что выходил без них.

Два коротких стука о номер квартиры и на фоне, за дверью, уже слышится возня, а затем и вовсе глухой удар, наверняка, пока бежал открывать, поскользнулся, не удержав равновесия, и разложился прямо в коридоре. Улыбаюсь собственным мыслям, воображению, что рисует эту забавную картину. Иногда Гир ведет себя совершенно не как девятнадцатилетний парень.

Поворот замка, щелчок, и тонкую прямоугольную полоску света, что появилась в подъезде, тут же поглощает целое свечение.

- Я думал, ты под таким ливнем не доберешься до дома, - запыхавшимся голосом, произносит Гир, втягивая меня за рубашку внутрь, закрывает дверь. – Стой, - командным тоном приказывает он, когда я хотел было пройти в свою комнату. – Раздевайся.

- Что, прям вот так сразу? – взглядом усмехаюсь я, но всё же медленно поднимаю руки вверх, расстёгивая ворот рубашки.

- Если потом проползаешь с тряпкой на карачках, вытирая свои следы, то валяй, - складывает руки на груди и прислоняется к шкафу, не сводя взгляда с моих рук, что в это время, расправившись с пуговицами на манжетах, стали стягивать с тела рубашку.

- Лови, - комкаю ткань и пасую мокрый свёрток прямо ему в лицо, реакция парня заставляет удивиться, ведь поймал он её в миллиметре от глаз всего лишь одной рукой.

- В следующий раз предупреди, когда в меня полетит ремень, чтобы я сумел увернуться от бляшки и не получить фиолетовых теней под глазом, - ухмыляется он, говоря об этом в тот момент, когда я вытащил из петель брюк ремень.

Медленно, не сводя в это время взгляда с Гира, я опустил кожаную ленту на пол и принялся расстёгивать единственную пуговицу на брюках. Оставшись в одних трусах, я собирал в кучу мокрые носки, штаны и ремень и, пройдя мимо, выхватив из рук Гира свою рубашку, закинул всё в стиральную машину.

Переодевшись, я зашёл на кухню, где в это время за тарелкой с макаронами и мясом сидел Гир.

- Сам что ли сделал? – удивился я, ведь обычно парень максимум мог сварить суп на обед, ужином всегда занимался я.

- Нет, Лиза состряпала, - взмахнув вилкой, серьезно ответил он, продолжая таращиться в телевизор, сейчас по времени должен был идти вечерний выпуск новостей.

- А… что это? – подозрительно уставившись в свою тарелку, спросил я: мясо как-то странно пахло.

- Печёнка, - не поворачивая головы, ответил Гир.

- Тогда понятно, - давно я не ел подобной пищи, обычно чередую то рыбу, то мясо. – И что там такого интересного, что ты глаз не сводишь с телевизора? – спросил я, поднимая взор на экран, что висел над входной в кухню дверью.

Крупным планом показывали уже знакомое мне ранее помещение Подвала, только на этот раз без мерцающих огней, толпы, конвульсивно дергающихся, подростков. Всё было подозрительно тихо для этого помещения.

- Прикрыли лавочку, - говорит Гир и, поднимаясь из-за стола, скрывается за дверью в туалете.

Я же, придвинув ближе к себе тарелку, сделал звук громче и стал наблюдать за всем происходящим на экране. Каждого, кто в этот вечер оказался в клубе повязали.

- Подпольный клуб, - тем временем продолжал репортёр. – Работал по всем давно известной схеме. В многочисленный поток клиентов, пользующихся услугами, предоставляемыми этим заведением, были внедрены два наших агента, которые в течение месяца собирали материал, фиксируя всё, что происходило в стенах этого здания. Отснятую копию мы передали в руки полиции, которая теперь разбирается с каждым человеком, чьё лицо засветилось на плёнке.

Принудительному лечению в клинике были подвержены более ста посетителей ночного клуба, уголовную ответственность за продажу нелегальной продукции понесут более пятнадцати человек, - на экране появилось крупным планом лицо Клеменса, кажется, он толком не осознал, что только что произошло.

Найдя пульт у себя на коленях, я выключил телевизор, пытаясь абстрагироваться от мыслей, что разом вскружили голову. Трудно представить, что было бы, если бы телекомпания сунула нос в клуб месяцем ранее.


***


Стоим на балконе, стараясь не касаться мокрых после дождя перил. Город уже давно погрузился в дремоту, небо, обтянутое темной непроглядной простыней, зажглось россыпью бледных звёзд. Гир, не обращая на обстановку вокруг никакого внимания, хлопает себя по карманам джинс, вынимая полупустую пачку сигарет и преспокойно закуривает. И только после первой, безумно долгой, тяжки с вальяжным видом выдыхает, задумчиво произнося:

- Признать прежде, когда ты пропадал целыми днями невесть знает где, я думал, что ты ошиваешься в Подвале, - тянет в рот сигарету, зажимая зубами, убирает руки, возвращая в карман зажигалку, дергает спавшие штаны за шлейки, затаскивая их с бедер выше.

Столб дыма скрывает выражение его лица, но я ни на секунду не сомневаюсь в серьезности его взгляда.

- Но после просмотра новостей, понял, что в противном случае домой бы ты сегодня не попал, - в его руках появляется смятая конфета, недолго шурша обёрткой, он разворачивает её и, даже не задумываясь предложить мне, отправляет сразу всю в рот, медленно и тщательно пережевывая.

- Знаешь, - продолжает он, вновь касаясь губами сигареты. – То, что на работу ты не ходишь, я знал с самого начала.

- Правда? – якобы удивленно спрашиваю я, произнося первое слово за всё то время, что мы тут стоим.

- Не стоит, - решительно качает он головой, прямым текстом заявляя о том, что сарказму в голосе сейчас не место.

- Тогда, что ты хочешь от меня услышать? Оправдания? – спокойно, не касаясь его, спрашиваю.

Короткий смех, почти давится частыми вздохами, не переставая в это время жмуриться.

- Избавь. Мне не нужно знать то, чего я знать не хочу, - новый столб дыма, поднявшийся вверх, заставил его лицо исказиться.

- Уверен? – коротко спрашиваю его, не переставая сводить взгляда с лица парня.

- Более чем. Знаешь, - делает последнюю тяжку, зажимая большим и указательным пальцем бычок, пасует его вниз, прямо в мокрую траву, подходит совсем близко, выдыхая густой смог прямо в лицо. – Когда разберешься со всеми своими проблемами, просто дай знать, а сейчас кончай травить мой мозг фальшивыми отмазками о делах в городе.

Вздрагиваю, не выдерживая, запускаю на лицо довольную улыбку. Странно это слышать в тот момент, когда я со всем уже разобрался, раскладывая в определенной последовательности каждый лист в стопке.

Ныряю рукой за шлейку его джинс, оттягивая большим пальцем, тяну на себя, заставляя его податливое тело пару раз передвинуть ногами, прежде чем вплотную прижаться ко мне.

- Иногда ты ведешь себя чересчур по-взрослому, - сокращает расстояние, не позволяя мне договорить, приближается к моему лицу.

- А ты иногда чересчур наивен, если веришь, что можешь делать всё, что тебе вздумается, а я буду плясать под твою дудку, - язык соскальзывает с моих губ, ныряя прямо в рот.

Сладкий поцелуй с привкусом горечи: шоколадные конфеты, никотин – сумасшедшая смесь, дурманящая рассудок, заставляющая каждое чувство стать ярче.

Уже никто из нас не захлёбывается в возмущении, когда Гир, не выпуская из рук мои плечи, втаскивает меня в комнату, толкая ногой дверцу балкона, лишь неплотно прикрывает её. Выжидательно смотрю на него, когда, не удержав равновесия, падаю на кровать, а Гир остаётся стоять, поглядывая на меня сверху вниз. Поддаётся вперёд, наклоняя голову, тянется рукой вверх, хватая за ворот футболку, стягивает её через спину, отбрасывая смятую ткань на пол. Тянет замок на джинсах за собачку, запускает большие пальцы за неплотную резинку и, спустив до бедер, позволяет одежде скатиться с ног, рухнув на пол. Замираю, в ожидании дальнейших действий, словно забывая, что и сам могу хоть что-то предпринять в этот момент. Но теряю какую либо нить, связывающую мозг и тело, когда Гир, широко расставив ноги, садится на меня, обхватив коленями мои бёдра, нависает сверху, медленно, почти неощутимо, трётся своим пахом о мой. Каждое действие, каждый его взгляд возбуждает. В голове уже проносится мыль о том, что я долго ждал этого момента, не раз мимолетно прокручивая его у себя в голове. Но почему-то я ни разу не думал о том, что Гир сам может проявлять такую активность. Что он станет инициатором.

Губ касается влажный язык Гира, накрывает кожу, не проникая внутрь, ведет к уголкам, покрывая всё тело мелкой дрожью. Опираясь на локти, привстаю, податливо выгибая шею под его настойчивые поцелуи.

Слишком мало…

Одним резким движением, переворачивая наши тела, придавливаю его, вжимая в кровать. Он, словно капля алкоголя для человека в завязке. Толкаюсь в его рот языком, проникая как можно глубже, сплетая с его, мну его губы. Отстраняясь, втягиваю нижнюю в рот, посасывая, слизываю с неё остатки шоколада. Отпускаю его, когда кисти конвульсивно сводит дрожь, робко касаюсь его набухших сосков, сминая большим и указательным пальцем. Шумно выдыхает, закрывая глаза, расслабляется под моими руками. Тёплая ладонь скользит по животу, ныряю под ткань его трусов, касаясь рукой едва влажного от смазки члена, сжимаю в неплотное кольцо, одним касанием опускаясь вниз, к самому основанию ствола. Слышу, как выдает барабанный ритм его сердце, когда рука, огибая яички, ныряет ниже к плотно сжатому колечку мышц. Но я не трогаю его, лишь поглаживаю ягодицы, касаясь чувствительной кожи.

- Уверен, что вообще готов заходить дальше обыкновенных ласк со мной? – стараясь не смущать его взглядом, не поворачиваю головы, когда задаю вопрос, продолжая поглаживать.

В ответ тишина, лишь настойчивый толчок в руку, когда я вновь перешёл на его член, говорит за него.

Нехотя встаю с кровати, под непонимающий взгляд Гира, подхожу к шкафу, в попытке в груде вещей, небрежно сваленных в углу, найти свой вчерашний пиджак. Нащупав в нём небольшую по размерам бутылочку, достаю, возвращаясь назад.

- Не знаю, почему я вдруг решил купить её, - будто оправдываюсь я, когда, сев на кровать, показываю перед носом Гира смазку.

- Наверное, потому что, так же как и я, дал себе ответ на свой вопрос ещё задолго до, - говорит он, привставая на колени, перехватывает бутылочку в руки и, притягивая меня к себе, целует, одновременно с этим расстёгивая пуговицы на рубашке.

Оставшись совсем обнажённым, стаскиваю с него трусы, всем телом прижимаясь к нему, протискиваясь бедрами между его ног. Прохладная кожа постепенно согревается от движений. Внутренние ощущение подогревают пыл и, когда мы самозабвенно переходим на сбившиеся поцелуи, вновь ныряю рукой к его паху, а он открывает колбочку.

Трётся всё настойчивей, прикусывает меня за ухо, когда мокрый палец проталкивается в колечко мышц. Сбивчиво дышит в самое ухо, просит не церемониться с ним, торопит, словно мы куда-то опаздываем.

Второй, третий, но этого всё ещё мало. Четвертый, кажется, вся рука уже истекает смазкой, осторожно вытираю ладонь о свой член, заставляя его взмокнуть, упираюсь набухшей головкой в отверстие, делая один несильный толчок. Выгибается, невольно отстраняясь, отползает выше, тем сам мешает мне полностью проникнуть в него. Обхватив руками его бедра, дергаю на себя, буквально втаскивая на свой член.Морщится, с каждый толчком меняется в лице, стараясь кривиться как можно незаметней.

Знаю, что некомфортно, местами даже больно, но иначе никак.

Прошу его не двигаться, перестать так напрягать таз и живот. Под прикосновения рук, расслабляется, а когда я нагибаюсь над ним, чтобы поцеловать, на мгновение забывает, что мой член всё ещё находится в нём.

Постепенно начинаю двигать бёдрами, на периферии сознания подмечая, как в нём узко и горячо. Толчок за толчком заставляет ощущать на своей спине его пальцы, что, как кошка, выпустив когти, стали несильно раздирать кожу. Наращиваю темп, втискивая его в кровать, придавливаю своим телом, а затем, вдруг понимая, что вовсе могу лишить его кислорода, приподнимаюсь на руках.

Ладонь проскальзывает между наших тел, фрикционно скользит по его стволу, сжимая головку большим пальцем. Утыкается лбом мне в грудь, сжимая обеими руками мои плечи, сбивчиво кричит, стараясь заткнуть себе рот собственной рукой. Сейчас, если я попытаюсь её вытащить, то просто рухну на него, ведь свободных рук не осталось, поэтому только слышу его приглушенные стоны. На последних минутах, долблюсь в него, чувствуя, как он то и дело вздрагивает подо мной, постоянно прося меня, чтобы я повторил. И повторяю. С каждым разом ещё и ещё вгоняю в него член на полную длину, выхожу почти до конца и возвращаюсь вновь. Лежа на спине Гир умудряется рьяно насаживаться, не забывая толкаться мне в руку, тем самым помогая и себе, и мне. Обдаёт горячим дыханием шею, вылизывает кожу, изредка, от сильных толчков, забываясь, прикусывает.

В комнате стало невыносимо душно…

Мокрая простынь липнет к телу, постоянно вздымаясь от толчков, но при этом, совершенно не желая отлипать.

- Прошу, ещё… - шею огибают его руки, он вплотную прижимается ко мне, неожиданно замирая. Не останавливаюсь, не сбавляю темпа, всё это время ловя взглядом каждую его эмоцию. На последних толчках он вдруг резко распахивает глаза, отвечая мне туманным взглядом, последний раз насаживается и едва касаясь моих губ, скользит языком. Чувствую животом горячую влагу, выпуская его из рук, словно контрольный выстрел, толкаюсь в него, содрогаясь от нахлынувших ощущений…

Гир вытаскивает из-под нас простынь, наматывая на руку один конец, опускается ладонью на живот, останавливаю его, не давая вытереть всё тканью.

- Давай, просто сходим в душ, - убирает руку и молча кивает.


Комментарий к Глава 10.


========== Глава 11. ==========


Пушистый хвост касается кончика носа, щекочет кожу, заставляя тут же поморщиться, а следом и вовсе громко чихнуть, отплёвываясь от рыжей шерсти, что, кажется, забила все ноздри, кончиком пальцев касаюсь маленького ушка, поглаживаю, зажимая тонкие волосинки. Даже если приглядеться, то невозможно определить, какое ухо было повреждено, если не знаешь этого изначально. Кошка довольно жмурится, закрывая глаза, еле слышно мурлычет, показывая всем видом, как ей приятны эти прикосновения. Опускается на колени, сворачиваясь клубком, прижимает уши к голове, укутывая хвостом туловище.

Она так изменилась. Стала совсем ручная. Теперь, чтобы испугать её, нужно хорошо постараться, одного неожиданного появления точно не хватит.

На фоне в соседней комнате слышится голос Гира. Он сегодня с самого утра висит на телефоне, так эмоционально над чем-то дискутируя со своим другом Тайлером, даже на обед не смог оторваться и просто забрал тарелку с супом в комнату. В их важную тему для разговора я не рискнул залезть, если нужно будет, сам расскажет, что на этот раз приключилось у его беспечного друга.

Откидываюсь на спинку дивана, продолжая ощущать на коленях вздымающийся комок, прикрываю веки, расслабляясь.

Минуты не проходит, как я вздрагиваю от заразительной трели дверного звонка. Открывая глаза, встаю с дивана, на выходе из комнаты, сталкиваюсь с Гиром.

- Я занят, к тому же в этот дом ко мне гости не приходят, - заявляет он, закрывая дверь к себе в комнату.

Пожимаю плечами, продвигаясь к двери под настырный звон.

- Да зачем так колотить? – сжато матерюсь, проворачивая замок и распахивая дверь, чтобы ей, по счастливой случайности, заехать прямо по роже звонившему. Но не получилось. – Ты? – удивленно выплёвываю я, не понимая, чем заслужил такого гостя в дом.

- Я… - пронзительный ор, стремительные шаги внутрь квартиры.

На пороге стоит парень на голову ниже меня. Светлые волосы, склеившиеся от пота, прилипли к лицу, местами закрывая взор на бешеный взгляд, расширенные зрачки и острый прищур.

- Стив, какого черта?

Скалится в недоброй улыбке, хриплым, полу осипшим голосом отвечает, не переставая впиваться своим взглядом в моё лицо.

- Это я у тебя должен спросить, тварь! – цедит он сквозь зубы, засовывает руку за распахнутый пиджак, вынимая из внутреннего кармана пистолет. – Я же предупреждал, не нужно было меня разочаровывать!

В немом вопросе, застывшем на моём лице, даже не успеваю уловить того момента, когда дуло направили на меня, плотно приложив палец к спусковому курку.

- Да ты же пьян, - спокойно говорю я, за долю секунды анализируя происходящее и приходя к выводу: любое резкое движение и я покойник. – Проспись…

- Заткнись, - кричит он, махая перед лицом рукой, в которой всё ещё держит пистолет.

Вздрагиваю.

- Ты… - продолжает он, практически выхаркивая каждое слово в мою сторону. – Ты! За всё ответишь! За каждую её горькую улыбку, за слёзы пролитые в подушку, - шипит он, искажая своё лицо в зловещей гримасе. Хмурит брови, так сильно щурит глаза, что они кажутся почти закрытыми. – Как ты посмел, тварь… Ты разбил ей сердце, ты… - взывает он, делая стремительный шаг вперёд.

Сжимает кулаки. Сутулится до такой степени, что становится визуально ещё ниже.

- Я ничего не разбивал ей, она с самого начала знала о том, кто я!

Не слышит меня.

Не хочет слышать.

Скалится. Бросает на меня взгляд свысока. Заставляет морщиться.

Кажется, что его укусила собака больная бешенством. Приоткрытый рот, брызги слюны, расширенные зрачки и сумасшедший взгляд покрасневших, из-за лопнувших капилляров, глаз.

- Но это не помешало тебе причинить ей боль. И ты. Ты за всё ответишь сполна…

Направляет дуло пистолета на меня, а я будто очнувшись, наконец, вспоминаю, что нахожусь не один в квартире.

Вспоминаю в самый неподходящий момент.

Когда тело Гира во весь рост показывается в прихожей: он выбежал на шум, в попытке проверить что же такого стряслось, что гость, нанёсший нам неожиданный визит, так разорался.

- Стив? – удивленно кричит он, заставляя вошедшего вздрогнуть, перевести взгляд вместе рукой с зажатым пистолетом в его сторону. – Что ты здесь…

Договорить не успевает: Стив с присущей ему быстротой делает единственный шаг навстречу Гиру, до упора вжимая палец в курок. Звучит глухой выстрел и только гильза от патрона, отскочившая в сторону, говорит о том, что произошло. Не успев ничего предпринять, наконец, отмираю, сжимая кулаки, срываюсь с места, пользуясь секундной заминкой Стива, толкаю его в плечо.

Пистолет выпадает из его рук, а я, тараня его телом стену, уже бью сжавшегося пополам парня коленом в грудь. Удар, за ударом раскрашиваю его лицо собственной кровью, от одного касания кулака с носом ломаю перегородку.

Завывает.

Сдавленно хрипит, отплёвываясь собственной кровью.

Падает, словно мешок картошки, на пол, пачкая брызгами крови бежевый паркет.

Удар ногой по его животу и я, наконец, отлипаю от него, в постоянных коротких вздохах, перевожу взгляд на лицо Гира. Стоит, вжавшись в стену, не скрывающими страха и паники глазами смотрит на своё окровавленное плечо. Бледную кожу окрашивает алый цвет, обильными струями скатываясь по телу, стекает на пол.

- Задел, - смотрит сквозь пальцы на растопыренную ладонь, всю в крови от раны на плече.

Дрожит…

Конвульсивно дергается, запинаясь о собственные ноги, почти падает, но, словно собравшись, удерживает равновесие, опираясь о дверной косяк.

- Ты как? – вопрос глупый, но это первое, что приходит в голову.

Подбегаю к нему, в попытке коснуться его плеча, одергиваю руку. Только без паники. Выхватывая из его кармана телефон, быстро набираю номер скорой помощи, дождавшись, когда ответят, диктую адрес и кратко описываю ситуацию. Сработали оперативно: предупредили не устраивать самодеятельности. На вопрос о том, как остановить кровотечение, лишь сообщая «пять минут», сбросили трубку.

Хватаю с крючка пиджак, накидывая на плечи Гира, веду его, сжимая за здоровую руку, к двери. По пути, наткнувшись взглядом на пистолет, подбираю, запихивая за оттянутую ткань брюк, одергиваю рубашку, скрывая под ней плотно прижатый к телу ствол. Не закрывая двери, практически вылетаем из квартиры. Гир, всё это время не обронив ни слова, молча сбегает по ступеням, прижимая здоровой рукой больную.

Оказавшись на улице, усаживаю его на лавочку, сам же остаюсь стоять, в нервном напряжении, просто мельтешу перед его глазами из стороны в сторону.

Натыкаясь взором на его улыбку, появившуюся на губах, вспоминаю о трёх стадиях шока, поэтому списав всё на него, начинаю оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать, откуда доносится завывание сирены.

В машину нас вталкивают почти сразу, не произнося ни слова, укладывают Гира на кушетку, подключая к его телу различные датчики, надевают кислородную маску.

- Так, парень, - говорит мужчина, обращаясь к Гиру. – Сейчас главное – глубоко дыши, кровотечение мы остановили, пулю будем вытаскивать уже в больнице, до неё здесь недалеко.


***


Уже знакомый запах хлорки забирается в ноздри. Люди в белых халатах не перестают мельтешить перед глазами, лишь скомкано переговариваясь друг с другом о том, как много у них сегодня работы: пациент за пациентом.

Наклоняюсь к высокому фонтанчику с питьевой водой. В горле пересохло давно, но я так и не смог отойти от двери, чтобы утолить жажду. Только после того, как медсестра сообщила мне о том, что швы наложены, и больше волноваться не нужно, я спокойно выдохнул, не обращая внимания на остальные дежурные фразы, которыми осыпала меня женщина. Нажимаю ногой на небольшую педаль, включая тонкую струю воды. Касаясь губами, жадно глотаю, стараясь наполнить живот до отказа, дабы утолить эту дикую жажду.

«Стив, что ты здесь делаешь?» - дублирует по кругу, сказанную Гиром фразу, мозг, заставляя в очередной раз предаться размышлениям: откуда он мог знать его.

Четкие умеренные шаги за спиной заставляют оторваться от воды и бросить взгляд в их сторону. Двое мужчин в хорошо выглаженной полицейской форме, с россыпью заклепок и опознавательных знаков на костюмах, стремительно быстро приближались ко мне.

«Они по твою душу», - в панике кричит сознание, лишь подсказывая, что нужно бежать, но тело не слушается, улавливая лишь один логичный приказ о том, что всё это бесполезно.

И не мне тягаться с людьми в форме.

Рука, облаченная в белую перчатку, касается плеча, уже через мгновение, несмотря на то, что я не сопротивляюсь, волоком тащит меня к выходу.


***


Кинули в клетку, как дворовую псину, даже не зачитав права, как это полагается при задержании.

Меня же с позором проволочили через всё отделение, не забывая громко оповестить всех о том, что при взятии, был обнаружен пистолет, из которого было совершенно покушение.

Пальчики обязательно снимут, зафиксировав отпечатки в личное дело. А разбирательство в суде, как того желает Некто, устроят закрытое.

А, может, вообще обойдутся без него.

Мать твою, что ещё за?

«Ты крупно попал», - только и поддакивает сознание, отказываясь хоть как-то сотрудничать со здравым смыслом.

Воняет затхлостью и вяленой рыбой. Облицованные голубой плиткой потолки, выкрашенные в зеленый цвет стены, расхлябанные и скрипучие прутья на койке: коробка, которую рядовой дежурный назвал моим домом.

Злорадное пыхтение над ухом, заставляет поднять взгляд, и столкнуться с довольным разукрашенным лицом Стива, что облокотившись на решетку, исподлобья смотрит на меня.

- Я же говорю, подобные выходки со мной ещё никому не сходили с рук! Но не волнуйся, у тебя будет время подумать о своём поведении.


Комментарий к Глава 11.


========== Глава 12. ==========


Ключ касается прутьев, звонким перебором проходя по стальной решетке. Раздражает слух до зубного скрежета.

- Ты здесь уже два дня сидишь… - мужской хриплый голос - дежурный, заступивший на сутки этой ночью. Он здесь единственный, кто со мной разговаривает как с человеком.

Остальные принимают за одноклеточное.

- Даже к еде не притронулся, - протягивает он, просовывая руки между прутьев и опираясь на горизонтальную палку, принимает расслабленную позу.

Поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него: низенький человек худощавого телосложения, местами на черных волосах пробивается седина, короткая борода на лице и вовсе расписана белыми полосами, словно он вымазался в побелке, карие глаза, густые ресницы, разросшиеся мохнатые брови.

Он здесь всего лишь мелкая пешка и держится на своей должности только потому, что охранников, желающих попасть на такую работу, с каждым годом всё меньше и меньше.

- Эй, - окликает он меня, а я, прильнув к нему осмысленным взглядом, пожимаю плечами, чтобы показать, что всё ещё слушаю его. – Не позавидуешь тебе. Ситуация, в которую ты попал… - он хотел было что-то сказать, но вдруг передумав, остановился.

Тусклый свет лампы, десятки маленьких мушек, что летают около нее, не переставая биться о горячее стекло.

Сейчас я по воле судьбы такая же мушка…

- Знаешь, - продолжает мужчина, засовывая руку в карман и, выуживая оттуда дешевую пачку сигарет, засовывает длинную палочку в рот и поджигает. – Надеюсь, ты не против, - между слов говорит он и продолжает фразу, с которой начал: - Тебе поможет только чудо. Чтобы выпутаться из такой истории. Мамой клянусь, только чудо, - выдыхает столб дыма, заставляя носом вбирать в легкие воздух с примесью никотина.

Совершенно не тянет закурить.

Даже, если бы подвернулась возможность, всё равно не тянет.

- Ответь мне на вопрос, - кажется, устав от своего монолога, начинает он, отряхивая свой бесформенный пиджак от пепла, что случайно попал на него. – Что ты такое сделал сыночку Энтони Риверса, что он так обозлился на тебя?

Выдыхаю.

Может, ответить ему? Почему-то мне кажется, что станет легче, если хоть кому-нибудь рассказать о том, что всё же случилось. По крайней мере, расскажу я ему или нет, на ситуацию это никак не повлияет.

- Всего лишь разбил сердце его сестре, - устало отвечаю я.

Койка прогибается всё глубже, когда я сажусь на нее, подгибая под себя ноги, чтобы уткнувшись рукой в одно колено, облокотиться на него.

- Вот так дела… Не шутишь? – выдыхая густой смог, переспрашивает он, понимая, как нелепо звучат мои слова.

- И не пытался.

- Мда… Для этих богачей чувства семьи какой-то особый пунктик. Одни готовы убить за причиненные неудобства их близким, другие – закрыть глаза, таким образом, становясь этой причиной, - как-то воодушевленно произносит он.

- Верно говорите, - ничего не остаётся, как согласиться с ним.

Отстраняется от решетки, делая пару шагов назад, оглядывается по сторонам, словно хочет увидеть кого-то. Но мы здесь одни… Отделение настолько маленькое, что, кажется, я и вовсе первый клиент этого помещения. За двое суток я видел лишь привод бомжей, да подростка в нетрезвом состоянии.

- Сейчас все, как шальные, носятся с подпольным клубом, который недавно взяли, - будто услышав мои мысли, отвечает мужчина, возвращаясь на своё положение. – Если кто и зайдет, так только под утро, чтобы сменить меня или проверить порядок, - зачем-то сообщает он мне. – Я, конечно, не смогу для тебя ничего особенного сделать, но знаю, что тебе даже позвонить не дали, когда приволокли сюда, - он засовывает руку в карман и достает старенький черно-белый телефон, а затем перекладывая его в ладонь, где была пачка сигарет, засовывает внутрь, закрывая картонной крышкой. – Можешь сделать один звонок. Родственникам или ещё кому, но у тебя пять минут, я пока выйду на улицу покурить, только делай это осторожно, желательно развернись спиной к стенке и, зажав трубку ухом, ляг на подушку.

Молча киваю.

При развороте из кармана мужчины будто случайно выпадает пачка сигарет, залетая прямо за решетку, он, делая вид, что ничего не заметил, засунув руки в карманы, очень медленно продвигается к двери, скрываясь за ней.

Встаю с кровати, подбирая пачку, поворачиваюсь лицом к единственной камере, демонстративно вытаскивая из неё сигарету, засовываю за ухо, возвращаясь на место. Не глядя на дисплей, набираю заученный номер домашнего телефона, надеясь только на то, что Гир всё же добрался до квартиры и сейчас не тратит время на мои бесполезные поиски.

Зажимаю телефон так, как сказал мужчина, укладываюсь на подушку, продолжая вслушиваться в длинные гудки. Трубку сняли почти сразу.

- Алло, алло, - встревоженный голос Гира заставляет вздрогнуть.

- Не кричи так, - спокойно отвечаю я.

- Иззи? То есть Брайан, - первый раз называет по имени. Был бы сейчас в более бодром расположении духа, наверняка бы улыбнулся. – Где ты?

- Прошу, не кричи так, - устало выдыхая, отвечаю ему, ловя себя на мысли, что я безумно рад слышать его голос. – Слушай меня внимательно, у меня не так много времени, - дождавшись, когда шум по ту сторону невидимого провода затихнет, продолжаю. – Я в полицейском участке, не думаю, что пробуду здесь долго, через пару дней меня скорее всего переведут отсюда… В места более отдаленные. Стив, не знаю, откуда ты знаешь его, но я перешёл ему дорогу и теперь на меня повесили спланированное покушение на его персону, - выдыхаю, говорить в таком положении не так уж и легко.

- Сейчас нет времени рассказывать историю нашего знакомства, у тебя ещё будет шанс её узнать. Диктуй адрес отделения, я постараюсь что-нибудь придумать, - говорит он, а я, собрав в себе последние силы, наконец произношу то, ради чего делал этот звонок.

- Не стоит. Гир, послушай меня внимательно, не вздумай соваться к нему, не нужно пытаться вытащить меня отсюда, с тем влиянием, которое заполучил Стив, ты лишь составишь мне компанию в соседней камере после всех своих попыток. Логичнее всего сейчас на время притихнуть…

- О чём ты говоришь? – выплёвывает он каждое слово с такой быстротой, будто я вот-вот отключусь. – Ты так быстро сдался? Смирился? Я не узнаю человека, с которым знаком. Слышишь, я придумаю, как вытащить тебя оттуда. Придумаю…

- Не стоит. Не суйся туда, - нажимаю на отбой до того момента, как услышу новые словесные изречения Гира.

И так душа не на месте…

Мужчина вернулся, громко оповестив меня хлопком закрывшейся двери. В это время я уже стоял около решетки.

- Спасибо, - наклонив голову так, чтобы лицо и губы не было видно камере, я высунул руку с пачкой сигарет за решетку и, когда мужчина подошел ближе, слегка подкинул её, создавая вид, что подачки в виде дешевых сигарет мне не нужны.


***


От одежды страшно воняет тухлятиной. Ткань пропиталась собственным запахом пота. Под ногтями столько грязи, что создаётся впечатление, будто я неделю копал грядку, не прибегая за помощью к лопате.

Джек – именно так звали охранника, что общался со мной, наконец, рассказал мне о том, что написано в бумагах о моём приводе.

Собственно, ничего нового для себя я не узнал, только мелкие детали, которые помогли Стиву создать полную картину: я якобы заявился устраиваться на работу в фирму его отца, прошёл неделю стажировки, даже подходящие бумаги вместе с документами к делу прикрепили, сделали запрос на моё прежнее место работы, там им подтвердили, что уволился я без особой причины, произошло это как-то быстро, что даже воспротивиться моему желанию никто не успел. У нас, видите ли, свободная страна. Затем, втёрся в доверие к его сестре. Но она поняла, что с помощью неё я пытаюсь наладить контакты со Стивом, чтобы подобраться к их компании, и отшила меня. Впрочем, я такой настырный, руки не опустил и в один из прекрасных дней, когда Стив сам лично (удивительно, да?) привёз мне домой документы, с желанием сообщить, что я принят на работу, жестоко избил его и после наставил пистолет. Но, по закону жанра, в этот момент соседи подняли панику и я, побоявшись, что меня обнаружат, сбежал. В общем, даже Джек сказал, что триллер отдыхает.

Но разве кому-то есть до этого дело?

У всех своих проблем хватает.

Какая-то возня на фоне. Шум, поднявшийся минуту назад, резко стихает. Лишь громкий хлопок двери и быстрые приближающие шаги, говорят о том, что я всё же не потерял слух.

У решетки показывается высокая худощавая фигура молодого парня, облаченная в полицейскую форму. Он быстро перебирает связку ключей, дрожащими руками выуживает один и вставляет в замок, два поворота и решетка с противным визгом отъезжает в сторону.

- На выход, - командным голосом говорит он.

Опираюсь на руку, поднимаюсь с пола, оказавшись в полный рост около парня, замечая своё преимущество: на две головы его выше, стараясь не дерзить, спокойно спрашиваю.

- Вы меня отпускаете?

Цыкает, переводя кончиком языка тонкую зубочистку из одного уголка губ в другой.

- Сомневаюсь, - кивает в сторону двери, заставляя перевести взгляд на мужчину возле двери. Он стоит, сложив обе руки за спиной, не глядя ни на кого, смотрит в одну точку, ожидая по-видимому меня.

- Кто это? – спрашиваю парня в форме, но меня лишь, пихнув в спину концом палки, подталкивают к выходу.

- Забирайте, - обращается он к мужчине и, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, покидает помещение, скрываясь за дверь кабинета, из которого минуту назад вышел.

- Пошли, - сухо кивает мужчина в сторону двери и проходит вперед.

Ничего не ответив, медленно плетусь за ним, пытаясь в этот момент понять, что происходит.

Сначала, до того момента, как увидел его, я подумал, что меня всё же переводят. И возможно у выхода меня ждёт серенький бобик - машина, в которой перевозят заключенных.

Но столкнувшись с пришедшим лицом к лицу, понял, что ошибался насчёт своих догадок.

По телосложению он в два с половиной раза шире меня, массивные плечи, прямая ровная осанка, черный кипельный костюм, короткая стрижка: всё это наталкивает на мысль, что это чей-то телохранитель, уж больно образ походит из заезженных фильмов.

Оказавшись на улице, замечаю черную ауди – машина, на которой обычно приезжала Бриана, только на этот раз номера были другие. Наверняка, она принадлежала Стиву.

Всё почему-то начало вставать на свои места.

Когда я сел на заднее сиденье, обнаружив, что кроме водителя в салоне больше никого нет, я, наконец, острее воспринял пришедшую в голову мысль. Почему-то мне показалось, что наша со Стивом игра ещё не закончилась. И, возможно, дав мне почувствовать вкус жизни, которая светила мне, он решил, что я исправлюсь. Почему-то мне кажется, что он хочет предложить мне очередную сделку. Только не думаю, что на этот раз за неё мне будут платить.

Жизнь – чем не лучшая цена?

Машина тронулась с места, а я, наконец, вынырнул из омута мыслей.

- Скажите, куда мы едем? – обратился я к мужчине, почему-то не надеясь на ответ.

Он, лишь бросая взгляд на ручные часы, говорит о том, что мы и так задержались, а она не любит, когда опаздывают.

Что ж, впрочем, мне хватило того, чтобы понять о ком идёт речь…


Комментарий к Глава 12.


========== Глава 13. ==========


Огни фонарей освещают город. Свет фар проезжающих мимо машин слепит глаза. Не слежу за дорогой, всё равно, куда меня привезут в конечном итоге: на пустующий завод, чтобы создать подходящую атмосферу переговоров или в очередной номер класса люкс в пятизвездочном отеле.

Нет сил развивать своё воображение дальше…

Водитель припарковывает машину и, отстегнув ремень безопасности, выходит. Не двигаюсь, продолжая сидеть в салоне, опустив голову, разглядываю собственные колени.

Короткий стук кулака по стеклу заставляет оторваться от бесполезного занятия и поднять глаза на мужчину, что склонившись, заглядывает в окошко.

«Я долго ждать буду?» - одними губами спрашивает он, но я его отчетливо понимаю. Зачем-то кивнув, хватаюсь за ручку и открываю дверь, выходя из машины.

На лице, как только я окинул местность взглядом, застыло удивление: меня привезли к подъезду моего дома.

Но зачем?

Хотел было вновь обрушить на охранника град вопросов, но он, отойдя от меня к входной двери, вновь обращается ко мне.

- Если не поторопишься, у меня будут неприятности, а, следовательно, и у тебя тоже, - безэмоциональным голосом произносит он, входя внутрь подъезда.

Нагоняю его уже на лестнице первого этажа, продолжая следовать за ним. Почему-то потряхивает всё тело, когда мы останавливаемся возле квартиры. Кажется, что по ту сторону двери я ничего хорошего не увижу. Мужчина уверенно тянется к ручке, опуская её: оказалось не заперто.

Проходя в прихожую, в которой был зажжен свет, замечаю на полу три пары обуви: женские туфли на высокой шпильке, мужские лодочки и кеды, впрочем, сомнений нет, кому принадлежит каждая.

Охранник подталкивает меня в спину, заставляя без остановок проследовать на кухню. Войдя в помещение, застываю на месте: возле стенки, сложив обе руки за спиной, стоял мужчина, облаченный в костюм, как две капли воды, похожий на тот, что был на охраннике, привезшим меня сюда. Напротив него, за столом, сидели Гир, с перебинтованным плечом, и девушка с длинными светлыми волнистыми волосами, доходившими ей до поясницы, аккуратным ровным макияжем на лице. Её тонкую фигуру подчеркивал строгий пиджак с узким ремешком на талии. Она, мирно сложив обе руки на чашке с кофе, подносила его к губам в тот момент, когда я показался на кухне.

Сейчас узнать в ней старую знакомую было довольно трудно.

Но эти черты лица, запомнившиеся мне с самого детства, спутать с любыми другими было трудно: на кухне сидела моя двоюродная сестра, та, что несколько месяцев назад, оставив на столе прощальную записку, бесследно исчезла из моей жизни.

- Милен, что ты здесь делаешь? – не скрывая собственного удивления, спрашиваю её, пытаясь как можно быстрее воспользоваться возможностью, чтобы узнать у неё, по какому поводу нас окружает охрана.

- Хью, - она, не отвечая мне, обращается к мужчине, что пришёл со мной: в данный момент он стоял у меня за спиной. - Проблем возникло много? – спрашивает она, возвращая на блюдце чашку с кофе.

- Нет, даже силу принимать не потребовалось, фамилия начальника творит чудеса, а черный нал – фокусы, - отвечает мужчина всё так же продолжая соблюдать субординацию: без тени эмоций в голосе, только ровная интонация.

- Это радует, - закрывая глаза, кивает она. – Гари, - на девушку переводит взгляд второй охранник. – Вы с Хью можете быть свободны, в оставшееся время обязательно сходите куда-нибудь поесть, затем, дожидайтесь моего звонка.

- Слушаюсь, - обоим не хватало поднести правую руку к виску, как в армии. Оба уже через секунду отправились исполнять отданный приказ.

- Милен… - снова привлёк я внимание девушки, продолжая стоять в проходе.

- Ну, чего ты заладил, я слышу тебя, - снисходительно отвечает она. – Сядь уже, не люблю, когда на меня смотрят свысока.

А она ничуть не изменилась.

Всё такая же интонация в голосе, всё тот же приказной тон. Милен никогда не умела обращаться к людям с просьбой по-человечески. Исполняю её желание, опускаясь на стул, под внимательный взгляд Гира. Мне показалось или он и вправду какой-то грустный?

- Неужто не рад меня видеть? – отодвигая от себя чашку, спрашивает она, складывая руки в замок и упираясь в него подбородком, улыбается. – Ты такой потрёпанный… Впервые вижу тебя таким.

- Уходишь от темы?

Устало опускаю локти на стол, опираясь на них, принимаю более расслабленную позу.

- Даже не думала, - улыбается она, не сводя с меня изучающего взгляда.

- Я теперь должен выпытывать из тебя информацию... - устало прикрываю веки, ощущая, как тело пробирает легкий озноб. – Почему ты не можешь просто ответить на мой вопрос?

- Почему же? – смеётся она. – Ты такой нетерпеливый, неужто тебя совсем не мучили Там? Не поверю, может, чаю хочешь?

- Милен!

- Ну, ладно. Больно надо. Брайан, не тупи. В город я приехала только с одной целью: увидеть своего двоюродного братца, - откидывается на спинку кухонного уголка, запускает руки в волосы, почесывая голову. – Как обычно, хотела навестить тебя без предупреждения, купила сладостей, которые ты любил в детстве, - чувствую, как на щеках появляется легкий румянец, она всегда любила меня смущать этим. – Поднялась на этаж в попытке постучать в твою квартиру, но дверь распахнули прямо перед моим носом, и из неё вылетел вот этот, - она перевела взгляд на Гира, что всё это время молча сидел и слушал её.

- У меня вообще-то имя есть, - фыркает он, закатывая глаза.

- Не обижайся, - поправляет себя Милен. – Просто при первой нашей встрече у меня остался дурной осадок, - усмехается девушка.

Гир же поднимает руку к затылку, поглаживая его.

- А у меня шишка на полголовы, - между слов добавляет он.

- Ну, я же извинилась уже. Сглупила – есть за мной такой грешок, - улыбаясь, продолжает Милен, но ловя на себе мой недовольный взгляд, нетерпящий узнать ответ, становится серьезней. – Понятное дело, после того, как он чуть не снёс меня, я не дала ему просто так уйти, не обращая внимания на все крики о том, что он занят и ему нужно срочно спешить, Гари затащил его обратно в квартиру. Правда, ему пришлось погоняться за этим ошалелым. Гир, видимо, спутал моего охранника с очередной пешкой Стива. Но, впрочем, поменял своё мнение быстро, даже одаривать легкой оплеухой, дабы привести в чувства, не понадобилось.

Гир вновь как-то странно сжался, ставя под сомнения слова Милен.

Впрочем, выяснять отношения не было времени.

- Мальчишка и сам не понял, во что ты вляпался, лишь сказал, где тебя сейчас держат, и что может грозить, если тебя оттуда не вытащить. Ну, а там уже дело моё пошло. Ребятки тебя быстро отыскали. Хью я сразу же отправила в отделение, он, в отличие от Гари, с делами разбирается в два счета, без лишних разговоров. Это Гари любитель поболтать, - Милен смолкла.

Я сидел на стуле неподвижно, пытаясь разобрать по тарелкам кашу, что варилась в моей голове. Радовало лишь одно – сейчас передо мной сидели оба человека, у которых я мог найти ответы на интересующие меня вопросы.

- Эй, Гир, - я обратился к парню, что, оторвавшись от своей чашки с чаем, поднял на меня взгляд. – Давайте всё по порядку. Откуда ты знаешь Стива Риверса?

Этот вопрос меня мучил с того с самого времени, как с губ Гира сорвалось его имя.

Не одна из догадок, что пришла мне на ум, не подходила.

- А я уже надеялся, что ты не спросишь, - как-то печально отзывается он. – Стив мой бывший одноклассник. Мы с ним были очень близки в школе. Помнишь, старый пожелтевший лист с табулатурой, что я показывал тебе? – спрашивает он, а я просто киваю, припоминая, что однажды застал парня за игрой на гитаре. – Стив и был тем человеком, с которым мы сочинили эту песню. Хотели оставить память школе и одноклассникам, задуманное исполнили, - горько усмехается он.

Уверен, голову Гира до сих пор не покидает мысль, за что он получил пулю от бывшего друга.

- Ты же говорил, что он сменил гражданство и … - сам останавливаю себя, прокручивая в памяти диалог с Брианой, она ведь тогда рассказывала что-то подобное. Главной причиной, по которой Стив перебрался в этот город – болезнь отца. Никто кроме него не мог возглавить управление фирмой. Но как мальчишка – студент, мог занять его место, не имея достаточных знаний. Ответ был прост: его отец с детства готовил Стива к тому, что тот рано или поздно примет руководство корпорацией. – Но как ты нашел адрес отделения?

- Я и не находил, - пожал плечами Гир. – Это всё она, - он кивнул на Милен.

Девушка поднялась со своего места, прошла к холодильнику, высунув оттуда пластмассовую коробочку, не показывая, что в ней, выложила на тарелку и поставила в микроволновую печь. Развернувшись, она облокотилась о шкафчик и, взглянув на меня, продолжила свой рассказ, параллельно рассматривая свои длинные ногти.

- Наверняка, сейчас задаешься вопросом, откуда взялись эти парни, и что со мной случилось, с чего вдруг променяла потёртые джинсы на строгий костюм…

- Только без наводящих вопросов, ладно? – перебил я её. – Рассказывай всё как есть.

- Ты же знаешь, Брайан, у меня мысли рассыпаются, как жемчуг, с порванной нитки. Без вопросов я не могу. Впрочем, ты ещё помнишь ту историю с ключом, из-за которой мне пришлось обратиться за помощью к тебе?

Как такое забудешь?

Несколько месяцев я носился с Милен, как ужаленный. Не находил себе места, всё думая о том, что будет, если в один из прекрасных дней за девушкой придут, а я просто не смогу ей ничем помочь.

- Слабоумием не страдаю.

- Уверен? – смеющимся взглядом, спрашивает она.

Секундный звон-щелчок оповещает кухню.

Милен, развернувшись к микроволновой печи, вытащила оттуда тарелку и опустила на стол передо мной.

- Тебе нужно поесть, видеть не могу эти тусклые глаза. Если вилку не возьмешь, о продолжении рассказа можешь забыть, - с выражением лица матери настоятельницы произнесла она, подталкивая меня рукой, заставляя склониться над тарелкой.

- Давай я сам, ладно? Есть ещё не разучился, - я взял вилку и наколол на нее кусочки мяса: овощное рагу, купленное в супермаркете, оказалось вкусным. – Садись и продолжай, - кивнув на место, на котором сидела девушка, отозвался я.

- В общем, - Милен вернулась за стол. – На свой страх и риск я вернулась в дом того мужчины, у которого спёрла наличные и ключ.

- И он тебя простил? – не веря своим ушам, решил я спросить её, на время прекращая трапезу.

Даже Гир уставился на неё заинтересованным взглядом.

- Нет. Его охрана избила меня так, что места живого не осталось, - отведя взгляд в сторону, ответила девушка, заставляя меня подавиться тем, что я пытался пережевать. – Они бросили меня в подвале дома. Если человек им бесполезен, а уж, если тем более не может вернуть то, что взял, они не тратят на него время.

- Но ты жива, выглядишь неплохо, с тобой всё в порядке, значит, у этой истории не трагичный конец, - сделал свои выводы Гир, влезая в разговор.

- Можно и так сказать, - по-прежнему широко улыбаясь, ответила Милен. – Не знаю по какой причине, но вечером Джереми решил спуститься в подвал. Он и сам до сих пор не может ответить на вопрос, что он хотел увидеть, когда зашёл в комнату подвала. Но там, в сырых стенах, столкнувшись взглядом с моим окровавленным побитым телом, в нём что-то дрогнуло, в его сердце проникло незнакомое ему ранее чувство жалости, и он вытащил меня. Выходил. Приставил к постели личного врача. Ночами, как сумасшедший фанатик, сидел возле моей кровати. Так обычно бывает с родственниками, когда те узнав, что член их семьи в больнице, бросают все дела и, держа того за руку, проводят всё свободное время у его больничной койки.

Я дернулся от её слов.

Слишком знакомо мне было это чувство.

Слишком.

- Джереми? А кто он? – воспользовавшись тем, что я просто потерял дар речи, Гир задал вопрос.

- Вам же известна тройка лидеров, возглавляющих мировые корпорации авто бизнеса. Джереми Лин – глава самой известной из них, - смотря на наши офигевшие взгляды, она, поднеся ко рту ладонь, засмеялась. – Представляете, какого было моё удивление, когда я узнала, что именно директор СР компании постоянный клиент далеко не элитного заведения. Дешевые шлюхи при таких деньгах, кто бы мог подумать? – задумчиво усмехается она. – Впрочем, не сделай в тот день он очередной заказ, мы бы никогда не встретились, а сейчас я бы не смогла ничем тебе помочь…

- Ключ? – опомнился я. – Он простил тебе его потерю?

- Смеешься? Тут хочешь, не хочешь, а вспоминать где он придётся. Но знаешь, недели, что я провела в постели, дали свои плоды. Я его нашла, - задумчиво помешивая ложкой пустоту в чашке, ответила она.

- И где же он был?

- Не поверишь, в салоне машины одного из последних клиентов. Я вспомнила, что в последний раз видела ключ, когда клала его в бюстгальтер, понятное дело, что клиент раздел меня, и ключ выпал, затерявшись на заднем сидении. Нам просто повезло, что этот парнишка не возит свою крошку на тщательную чистку, иначе мы бы его не нашли.

Ложка, упав на блюдце, отозвалась громким звоном.

- А вы сейчас с Ним вместе или …

- Вместе, - улыбаясь, ответила Милен, мельтеша своей правой рукой перед моим лицом. – Красивое, правда? – кольцо на её безымянном пальце было поистине огромным. Никогда не понимал, зачем девушки носят такие. Безвкусица. - Он сделал мне предложение. История прям как из фильма Красотка, только без синяков и ссадин, - усмехаясь, закончила она.

- Теперь я понимаю, почему дежурный в отделении не смог возразить Хью, и какая фамилия сыграла решающую роль в моей судьбе, - отодвигая от себя пустую тарелку, задумчиво произнёс я. – Всё ведь могло закончиться совершенно иначе.

- Эй, дурень, - моего плеча коснулась тёплая рука. – Теперь он вас не тронет, кишка тонка, ты, конечно, впредь больше сам глупостей не делай, неспроста же сыночек покойного Энтони на тебя зуб точит, но к вам он не сунется, обещаю!

- Звучит успокаивающе.


***


Милен уехала через пару часов, объяснив это тем, что Джереми не отпускал её надолго, а испытывать его терпение ей не хочется, всё же ещё свежи в памяти воспоминания о его жестокости.

Насильно держать я её не стал.

Уговаривать не решился.

Лишь благодаря за всё, что она сделала для меня, я проводил Милен до машины и вернулся домой, где за столом всё ещё сидел Гир. Опустив голову на руки, он, кажется, дремал.

Коснувшись его волос, проходясь ладонью по голове, я сел рядом, просто уставившись в одну точку.

- Я так испугался, когда не нашёл тебя дома, - едва слышно, не поднимая головы, произнёс Гир.

Взгляд упал на бинты: парень сидел без рубашки.

- И кто мог подумать, что я когда-нибудь попаду в историю с завязкой покруче, чем в фильмах, - выпуская воздух из легких, я устало выдохнул. – Ещё хочешь услышать историю о том, с чего всё началось? – не переставая гипнотизировать взглядом его макушку, задал я вопрос.

Гир, приняв ровное положение, лишь бросив взгляд в мои глаза, отрицательно покачал головой.

Но мне было этого мало.

Я не мог понять, почему он всегда старается оставаться в неведении.

Почему так доверяет мне.

Ведь на его месте я бы предпочёл узнать всю правду, какой бы она не была.

- Могу узнать, почему «нет»? – решился спросить я, на что Гир, лишь вновь разложившись на столе, устало ответил.

- Мне хватает того, что я знаю. Чтобы вникнуть в суть проблемы, мне не обязательно знать всех деталей. А оправданиями я сыт по горло…

- С чего ты решил, что я буду оправдываться? – удивленно спросил его я.

- Потому что любой пересказ однобокой истории – это оправдания. Без слов каждого участника не получится целой картины.

- Что ж, ты сам так решил, - устало потирая глаза, закончил я.

Гир, развернувшись, лишь улыбнулся, заставляя меня вновь окунуться в вихрь мыслей, что вскружил мою голову.

Иногда я совсем не понимаю этого парня, но мне так хочется его понять.


***


- А ты кошку видел? – спустя полчаса поисков по дому рыжего комка, я зашёл в комнату, где сидел Гир.

- Она у соседки, - как ни в чём небывало ответил он, хлопая ладонью по сиденью на диване. – Присядь.

Прикрываю за собой дверь, проходя внутрь комнаты, опускаюсь рядом с Гиром.

- Чего ты хотел?

- Ничего. Просто посиди рядом. Тебе не надоело носиться по квартире с самого прихода, неужели ты ни капли не устал? – моей коленки коснулась теплая ладонь. Облокотившись на спинку дивана, я прикрыл веки, решая в этот момент не спорить с Гиром.

Сидеть в абсолютной тишине, не произнося ни слова, лишь ощущая его ровные дыхание над ухом, оказалось слишком успокаивающе. Даже водоворот мыслей больше не затягивал, позволяя просто погрузиться в долгожданный здоровый сон.


Комментарий к Глава 13.


========== Глава 14. ==========


Маленькая карликовая собачка с визжащим лаем носится по залу ожидания, пулей мчится через череду железных сидений с дырочками, оббегает чемоданы, чудом не врезаясь в ноги посетителей.

- Кто-нибудь, кто-нибудь уберите собаку, - недовольно качая головой, то вздыхая, то громко охая, поджав ближе к груди клетчатую сумку, возмущается пожилая женщина.

Маленькая собачонка только пуще прежнего, высунув розовый язык, продолжаетманеврировать между людьми и вещами, словно это препятствия на гоночной трассе.

На горизонте показывается недовольный полицейский, в чью смену случилось такое невероятное происшествие, хватаясь за свой свисток, подносит его к губам, разнося пронзительный свист по помещению. Некоторые люди, что находились в самом эпицентре источника этого звука, рефлекторно зажали уши, морщась от продолжительного сигнала.

- Чья это собака? – обращается офицер ко всем присутствующим в зале ожидания, наставив указательный палец на бедное животное.

- Простите, простите… - в зал вбегает запыхавшийся мужчина, вытирая капли пота со лба белым платочком, он окидывает взором всё помещение, продолжая сбивчивым на дыхание голосом. – Вы не видели тут…

- Это? – взирая на бедную псину, восклицают несколько голосов со своих мест почти одновременно, бросая различные указательные жесты.

- Это! – радостно кивает он, успокаиваясь на глазах. – Геркулес, - командным тоном, меняясь в лице, произносит мужчина. – А ну прекрати, отстань от бедных людей, - угрожающе качая пальцем, кричит он. – Геркулес, ко мне!

Собака, завидев своего хозяина, тут же прижимает уши к голове и с видом оголодавшей сиротки, поджав хвост, ползком продвигается к мужчине. Когда же маленькая собачка была пристёгнута на поводок, весь зал спустил напряжение, выпуская воздух из легких.

- Вот это кличка, - смеясь в кулак, комментирует Иззи, опуская руки на колени, принимает расслабленную позу в железном кресле.

- Абстракционизм – то, о чём я тебе и говорил, зато никто даже не догадается, - усмехаюсь я, вспоминая тот день, когда выбирал кошке имя.

- Нет уж, изволь, пусть Лиза - звучит не так громко, как Геркулес, но зато не так вызывающе, - подносит руку к лицу, зажимая пальцем дужку солнечных очков, снимает их с глаз, оставляя на голове вместо ободка. Темно-русые волосы небрежно торчат во все стороны, естественно переливаясь на искусственном свете ламп.

Вытаскиваю из сумки документы, ещё раз проверяя билеты на самолёт, всё правильно, и мы ничего не перепутали, регистрация пассажиров начнётся совсем скоро.

- Интересно… - задумчиво произносит Иззи, поглядывая на высокий потолок, вымазанный дешевой побелкой. – Как там сейчас Лиза?

Нервно смеюсь, воспринимая его слова немного иначе. Всегда он так: говорит о животном, будто о живом человеке. Хотя, я должен сам признать тот факт, что за то время, что кошка живёт в доме, я успел сильно к ней привязаться.

- Ну, наша соседка поладила с ней. Зверь, по крайней мере, не кидался на неё при первой встрече, как, к примеру, на меня, - почесываю перегородку носа, мгновенно складывая ладони, прикрываю рот, негромко чихая.

- Будь здоров, - потрепав меня по волосам, не переставая улыбаться, поправляет меня Иззи, но заметив мой сморщенный взгляд, вновь меняется в лице. – Что, всё еще так болит? – не сводя с меня глаз, спрашивает он, имея в виду моё подстреленное две недели назад плечо.

- Не сильно, но иногда отдает так, будто шокером жахнули, - честно отвечаю я, решая не скрывать от парня своих мучений, гляди, нарвусь на жалость с его стороны, и мне что-нибудь перепадёт.

- Может, сходить в аптеку? – непонимающе смотрю на него. – За обезболивающим? - уточняет Иззи.

- Нет, - отрицательно качаю головой в такт словам. – Скоро пройдет, а чем дольше я буду сидеть на антибиотиках, тем хуже будет потом!

- Как скажешь, - пожимая плечами, отвечает Иззи, вновь прикрывая веки.

В голову закрадываются мысль: одна за другой заставляет мозг тщательно анализировать предстоящую встречу с родителями. Кончики пальцев потряхивает мелкая дрожь, чувствую, как постепенно всё тело накрывает легкий озноб, будто бы вот-вот поднимется температура.

- Не волнуйся так, - незаметно для окружающих, моей руки касается ладонь Иззи, переплетая наши пальцы, он утягивает мою кисть к себе на колени, продолжая крепко сжимать. – Они же тебе не чужие люди, всё поймут, - мягко улыбается он, пытаясь подбодрить меня.

Но сознанию не отдашь команду «не думать», оно, против собственной воли, лишь утраивает мыслительный процесс, заставляя задуматься о том, что скажет мама, когда объявится её пропавший сын. Пусть отец ей ничего не рассказал, она неглупая женщина, чтобы наивно полагать, что я ни разу не позвонил ей, чтобы узнать о её самочувствии по собственной воле. Она прекрасно знает, что я бы не послушал ни одной просьбы о том, что сейчас её лучше не беспокоить.

- Радует одно… - против собственной воли озвучиваю часть своей мысли, из-за чего Иззи тут же переспрашивает:

- Что именно?

Приходится отвечать.

- Всё, что произошло в Подвале останется нашим секретом на троих, отец ни за что не позволит рассказать всё маме, я ни за что не допущу такого случая, чтобы она обо всём узнала, - с нотками вдохновленности произношу я, вжимаясь в неудобное сиденье.

Иззи. Странно, что я всё ещё не отучился называть его так. Казалось бы, обыкновенное придуманное впопыхах прозвище, навеки прирослось к нему. Возможно, постепенно я приучу самого себя называть его Брайаном, впрочем, даже сейчас у меня это не вызывает трудностей, но мозг, пропуская в голову очередную мысль, автоматически продолжает нарекать его Иззи.

- Надо отдать ему должное, - продолжает парень, не выпуская мою руку из своей. – Рэй сделал всё, что смог со своей стороны, думаю, когда ты приедешь домой, тебе останется рассказать матери лишь о проблемах в институте, о которых, я предполагаю, она частично знает или же догадывается, - звучит успокаивающе. – А ты ведь так и не сказал, что собираешься делать в дальнейшем? На дворе уже лето, а это значит, что времени на раздумья осталось не так много, - пристальный взгляд зеленых глаз впивается в меня, выжидает ответа.

- Недавно пришла повестка из армии, - между слов добавляю я, закидываю свободную руку за голову, закрывая глаза, подтягиваюсь, чтобы в этот момент не видеть удивленное лицо Иззи. – Вот, думаю, смотаться на годик в армию, - играючи, но в тоже время абсолютно серьезно заявляю я.

- Пф… Что? – впрочем, как я и думал, Иззи не смог долго держать своих удивленных изречений. – А мне говорить об этом уже не надо? – я был уверен, что поддавшись чувству обиды, он, наконец, выпустит мою руку, но хватка стала лишь сильнее.

- А что… - улыбаясь во все тридцать два зуба, обращаюсь к нему. – Будешь ждать меня? – жмурясь, спрашиваю его.

Громкий смех Иззи приковывает к нам нежелательные взгляды других людей, под изучающий взор бабульки с чемоданом напротив пришлось немного отстраниться друг от друга.

- Говоришь так, словно на войну отправляешься. «Ждать будешь, будешь?» - передразнивает он меня, но замечая мой недовольный взгляд, делает голос на пару тонов ниже. – А куда я денусь? – с какой-то обреченностью в голосе, наигранно закатывая глаза, заявляет он, заставляя давиться воздухом.

И что? Я теперь должен виснуть у него на шее, падать на грудь, заливая рубашку слезами радости? Разбежался. Нет, конечно, мне безумно приятно знать, что хоть одна живая душа искренне желает, чтобы я вернулся к нему, да поскорей, но мы всё же из тех людей, излишняя сентиментальность которым не присуща.

- Я рад, - возвращая руку на место, когда бабушка вновь занялась своим делом, сцепляю её с рукой Иззи.

- А после армии что? Куда ты без образования? – продолжает начатый разговор Иззи, почесывая перегородку носа: кажется, она не только у меня одного сегодня чешется.

- Не задумывался, - пожимаю плечами.

- Почему же?

- Ну, а вдруг я решу связать свою жизнь с армией, сделать военную карьеру? Чем тебе не образование?

Администратор, появившийся в зале, вежливо попросил проследовать пассажиров на посадку, воспользовавшись при этом громкой связью.

- Может, оно и так, - поднимаясь с кресла, Иззи дергает за лямку небольшую дорожную сумку, в которую уместились все наши необходимые вещи и, передав мне папку с документами, начинает продвигаться к назначенному месту сборов.

Перехватив папку, зажимаю её локтём, запуская обе руки в карманы, инертно следую за ним.

- Так вот, - заняв своё место в очереди, остановившись рядом с Иззи, продолжил я. – А ты так и не рассказал, чем теперь планируешь заниматься?

Иззи окидывает меня туманным взглядом, задумчиво улыбаясь, отвечает.

- Даже и не знаю, - а затем, отвернувшись, устремляет взор в неведомую мне точку.

- Эй, - дергаю его за локоть, заставляя обернуться. – Ведь так нечестно, я тебе всё рассказал, по полочкам разложил, а ты…

- Наверное, воспользуюсь тем, что на дворе лето и съезжу в отпуск вместе со своим сожителем по квартире, - перебивая меня, отвечает Иззи.

Больше я не рискнул забрасывать его своими вопросами…

С Иззи мы негласно решили никому и никогда самостоятельно не рассказывать о нас, оставив различные догадки на воображение людей, что нас окружают. Возможно, когда-нибудь со временем, когда наши родные привыкнут к нашему обществу, поближе познакомятся с кем-то из нас, они сами всё поймут и тогда на их плечи ляжет решение принимать нас такими, какие мы есть, или нет. А сейчас я не знаю, что нас двоих ждёт впереди, на этот раз не хочу поддаваться размышлением о грядущем времени. Я стараюсь жить сегодняшним днём, чтобы пользуясь горьким опытом прошлого, построить своё светлое будущее.