Идеальный хищник [Владимир Кельт] (fb2) читать онлайн

Владимир Кельт Идеальный хищник

* * *

«Они явились из космоса. Дарили разноцветные бусы, несли знания, говорили о вере и исцеляли от недугов. А потом они начали убивать». Не помню, кому принадлежат эти строки, но именно так борцам за свободный космос представлялась наша миссия на планету Астра. В космопорт нас провожали митингом с гневными лозунгами: «Вы погубите все, до чего дотянутся руки!», «Корпоративной гнили не место на Астре! Остановитесь!». Бред. Мы исследователи, а не убийцы. К тому же на Астре нет разумной жизни, планета только-только задышала полной грудью, и станет новым домом для человека. В корпорации считают, что уже через полгода исследований сюда можно будет направить первых поселенцев и возвести город.

— Эй, Котов! — окликнул меня Кирби. — Долго будешь пялиться на переборки?

Высокий смуглый безопасник кивнул на шлюз, мол, давай, шевели конечностями.

— И своего урода не забудь! — рыкнул он, перед тем как скрыться в ангаре.

Я подхватил набитую под завязку дорожную сумку, перекинул шлейку через плечо, и бережно взял переноску. В пластиковом вместилище послышалась возня, через решетку на меня уставились два желтых глаза. Я просунул палец между прутьев, чтобы коснуться зверя, но тот отпрянул.

— Спокойно, хвостатый. Мы почти на месте.

Романтиком никогда себя не считал, но спускаясь по трапу шаттла, чувствовал, как сердце колотится в предвкушении новых впечатлений. Шаг, другой… Еще немного и я ступлю на неизученную землю, вдохну насыщенный дивными ароматами воздух, почувствую кожей тепло далекого солнца. Первый человек в новом мире. Я глянул на переноску и усмехнулся. Первый человек и первый кот!

Конечно же, мы не были первыми. Я прибыл во второй группе, к этому времени коллеги успели подыскать место для лагеря. Наша команда: ученые, инженеры, силовики, механики и врачи — стали новыми жителями Астры. Признаться, попав на посадочную площадку, я немного растерялся. За спиной гудел шаттл, готовясь вернуться на орбиту в брюхо исследовательского корабля «Идальго», а впереди раскинулась окаймленная черными скалами долина. Река вилась блестящей змейкой и терялась на горизонте, сливаясь с изумрудным небом.

— Валера! Давай к нам!

Я обернулся. Генка Пришвин высунулся из кабины вездехода и помахал рукой. На фоне дикой природы машина казалась чужой. Я окинул взглядом площадку, где шаттл оставил выжженную землю. Ха! Повезло, что активисты не видят, а то завопили бы о губительном прогрессе и дерьме, которое привык разбрасывать человек.

Кинув сумку в багажник, я уселся на заднее сиденье и поставил рядом переноску, потеснив тем самым Гену и Сару.

— Зачем приволок его в салон? — нахмурился Гена. — Положил бы в багажник.

— Он напуган. Хищники тоже боятся, если ты не знал. Рыжику нужна забота.

— А людям не нужна? — удивился Гена.

Сара хмыкнула.

— Валерий Николаевич у нас людей не замечает. Его только зверье интересует.

Сару я как раз-таки замечал. И не я один. Доктор Сара Остин — стройная брюнетка, которой едва исполнилось тридцать, завораживала взглядом карих глаз. А стоило ей улыбнуться, показав ямочки на щеках, как мужики и вовсе превращались в безмозглых насекомых, которые безотчетно слетались в ловушку сладкой росянки. Но мисс Остин ухажеры не интересовали, она обручена с наукой.

Вездеход рванул с места, устремившись вниз по склону. Десятки машин мяли траву, вычерчивая колесами шрамы в багровой почве, и неслись к поляне, где виднелся скелет будущего лагеря. Так началась экспансия.

* * *

Крысы успели подрасти. Пятеро серо-белых крысят резво носились в боксе, наполненном бурой землей Астры. Копошились, грызли ветку, которую я сорвал с местного «дерева», походившего на гриб, и пили речную воду. В инкубатор я поместил тридцать эмбрионов, все сформировались в здоровые особи и окрепли, но выжили только эти. Ничего, приспособятся к местной среде. Через несколько поколений мутация закрепится.

— Не занят?

От неожиданности я вздрогнул и чуть не опрокинул микроскоп.

Сара стояла у входа в модуль, зажав в руке свой терминал, и улыбалась. Одета в серый комбинезон и короткую куртку с эмблемой корпорации. Скучную форму носили все, и никого серость не делала краше, но доктору Остин форма шла.

— Не особо, — ответил я. — Пытаюсь разобраться с механизмами адаптации. Если все правильно сделать, то вскоре смогу вырастить козу с необходимым генетическим набором. Будет молоко и мясо.

— От мяса я бы не отказалась. Уже тошнит от сублимата и консервов. Ты проверял новые образцы?

— Да. К сожалению, местные флора и фауна не годятся в пищу человеку. Токсины вызовут необратимые повреждения организма. Язва и слепота — только начало списка. Мы должны либо изменить эту планету, либо измениться самим.

Сара наклонилась к боксу, разглядывая задорных крысят.

— Валера, — хитро прищурилась она. — Открою секрет: человек — идеальный хищник, и клыки с когтями здесь ни при чем. Дело в нашей тяге к познанию, в изворотливости и упорстве. Мы найдем способ подчинить Астру, незачем меняться. И времени на это нет. Земля погибает, поэтому нужно действовать радикально.

— А если нас лишить технологий и оружия? Сколько тогда протянем на Астре?

— Фу, как банально, — нахмурилась Сара. — Кстати о хищниках. А где Рыжик?

Непроизвольно покосившись на переноску, где обычно спал кот, я пожал плечами.

— Уже смеркается, скорее всего, на обходе. У него обширная территория, нужно периодически обновлять метки. Но без присмотра его не оставляю, в ошейник встроен маяк, — вытащив из кармана куртки терминал, я вывел изображение. — Видишь? Эта зеленая клякса наш лагерь. Красная точка — Рыжик.

— Далеко забрался, — удивилась Сара, ткнув пальцем рядом с точкой. — Здесь вроде бы плато начинается. Надеюсь, он вернется.

— Конечно вернется!

Уверенность в голосе была напускной. Я волновался. За две недели мы так и не встретили крупных представителей фауны и местных хищников, но это не значит, что их нет. Всегда есть хищник, иначе не будет эволюции. А что мой кот? Сможет ли он противостоять инопланетной твари? От этих мыслей делалось не по себе.

— Сара, у меня есть отличный кофе. Натуральный. Будешь?

Мы сидели в раскладных креслах, пили горячий кофе из термоса и говорили обо всем на свете. Отголоски заката разлетались алыми лентами в неумолимо темнеющем изумрудном небе. Две бледные луны казались огромными, ненастоящими. Даже невооруженным глазом можно разглядеть кратеры и трещины спутников Астры. На западе уже вспыхнули первые звезды. Долгое время они пугали: поднимаешь голову, смотришь в небо, пытаешься отыскать Большую Медведицу, а там… Россыпь, имя которой Неизвестность. Но я привык. Все привыкли.

Ветер играл волосами Сары, и она поправляла выбившиеся из прически пряди. Прохладный воздух наполнил запах озона и приторной сирени.

— За что люблю вечера на Астре так это за ароматы, — сказала Сара. — У нас в саду росло много сирени. В детстве мы с сестрой ломали ветки и дарили друг другу, а потом искали цветок с пятью лепестками. Говорят, он приносит удачу.

— Пятилистник — это мутация, а сиренью здесь пахнет…

— Из-за бета-оксименов, которые выбрасывают вместе со спорами деревья-грибы, — улыбнулась Сара и поставила опустевший пластиковый стаканчик на подлокотник.

На свидание наша встреча не тянула, но мне безумно хотелось поцеловать мисс Остин. Ответит ли она взаимностью? Или с воплем: «Котов! Что ты делаешь?!» сбежит к себе в палатку и больше никогда не станет говорить со мной вот так, по-дружески? Что ж, если не попробую, то не узнаю ответа.

Я накрыл узкую ладонь Сары своей. Девушка отвела взгляд и аккуратно высвободила руку.

— Валера, я…

— Что вы здесь забыли? — грубый голос Кирби резанул слух. Через несколько секунд безопасник уже стоял рядом. На смуглом лице с квадратным подбородком предельная серьезность человека, который знает больше остальных, который владеет ситуацией и даже миром. Вернее, маленьким мирком, под названием «Исследовательский лагерь».

— С «Идальго» сообщили, что надвигается непогода: ливень и сильный ветер. Я объявил комендантский час. Мисс Остин, — белозубо улыбнулся Кирби. — Разрешите проводить к модулю?

Сара торопливо поднялась с кресла, поблагодарила за кофе и под руку с Кирби скрылась в сумраке. Я сжал кулаки. Пластиковый стаканчик хрустнул, остатки кофе выплеснулись на брюки. К счастью, напиток давно остыл. Хоть в чем-то повезло.

Вернувшись в модуль, я снова проверил данные анализатора. Аппарат выдал химическую раскладку простейших, найденных в почве, образцы которой привезли с плато. Но работа не шла на ум.

Вдруг послышался шелест полиэтиленовой мембраны. Рыжик вернулся? Я глянул на лазейку для пушистого товарища, но кота не оказалось. Всего лишь ветер. Решив, что не брошу кота на улице в непогоду, я надел куртку и взял фонарь. Только потянулся за терминалом, чтобы проверить маяк, как под ноги скользнула юркая тень.

— Где тебя носило, дружище? — с улыбкой спросил я, присев на корточки.

Рыжий смотрел на меня желтыми глазищами. Шерсть измазана грязью, зрачки сузились от яркого света, в зубах — добыча. Я опешил. Невероятно! Коту удалось поймать летуна! Этих тварей видели всего дважды, но скорость, с которой они порхали над землей, не позволила заполучить образец. Я взял щипцами полупрозрачное студенистое тело летуна, чьи перепончатые крылья украшали дыры от клыков, и поместил в анализатор. Кот довольно потерся о ноги, рисуя восьмерку, однако в движениях что-то было не так.

— А ну-ка иди сюда.

Я взял Рыжика на руки и осмотрел. На бедре выдран клок шерсти, кожа в этом месте покрылась сизыми волдырями — похоже на химический ожог. Обработав рану и убедившись, что кот в порядке, я потушил свет и улегся на кушетку. Пушистый устроился под боком, свернувшись клубком. Он был моим другом там, на Земле. Он остался моим другом здесь, на Астре. Рыжий кот — все, что у меня есть.

Из полудремы выдернул шум. Я прислушался: вой ветра смешался с тревожными возгласами, утробно гудели моторы квадроциклов. Что происходит?

Вмиг соскочив с кушетки, я вышел на улицу. Ночной мрак вспарывали лучи прожекторов, загорались и гасли фары. Лагерь накрыла суматоха: люди спешно собирались в дорогу, взволнованно переговаривались и заводили квадроциклы. Высмотрев в толпе Генку Пришвина, я поймал его за локоть.

— Что случилось?

— Джон и Мари пропали. Не вернулись с плато, где ставили сейсмобуры, — Гена пристально на меня посмотрел. Ветер трепал капюшон куртки. — Валер, надвигается буря, их надо найти.

— Я с вами.

* * *

Джон и Мари нашлись на следующий день. Тела обнаружили далеко от места, где стоял их квадроцикл. Сара провела вскрытие, но точную причину смерти назвать не смогла. Молодые, крепко сложенные люди превратились в покрытых волдырями и коростой мумий. На ум сразу пришли хищники, но токсинов или пищеварительных ферментов не обнаружилось.

Тогда я решил, что стоит собрать образцы грунта и растений с места гибели коллег. С разрешения Кирби подготовился к выезду. Пришлось взять в напарники Гену, и когда мы подошли к квадроциклу, груженные рюкзаками и боксами с оборудованием, то обнаружили на сиденье кота. Отказать Рыжему в прогулке я не смог.

Провозились недолго, но возвращаться в лагерь не спешили, хотелось побродить по округе. После вчерашней бури погода стояла сказочная, а шумная компания ученых и лаборатория изрядно надоели. Я любовался зеленым плато, где нет-нет да пробивались островки лиловой травы. Несколько раз мимо проносились летуны. Трехметровые грибы возвышались справа. Мясистые серые ножки покрыты корой, с сиреневых шляпок свисают светящиеся нити, похожие на паутину, а к вечеру надуются мешки со спорами. Экосистема Астры уникальна, и грибницы играют важную роль. Какую именно? Этого я пока не выяснил, но грибы росли везде, поражая воображение размерами и формой.

— После ливня земля превратилась в болото! Чуть не увяз! — возмущался Гена, отирая подошву ботинка о траву. — Больше суток прошло, а грязи все равно по колено. Повезло, что лагерь дождем не накрыло, а то пришлось бы сидеть в модулях.

— Повезло, — кивнул я, собирая оборудование в бокс. — Но есть и минусы. Трава пожухла. Вон, смотри, теперь условную границу лагеря точно не пропустишь. На плато зелено, а у нас под ногами сухостой. Даже грибы усохли.

— Меня больше интересует, почему вода не уходит? Когда делал скрининг плато, то подземных источников не обнаружил. Еще одна тайна Астры. В корпорации говорили, что через полгода город возведут? Ну-ну. Построишь на твердой породе, а после дождика все под землю уйдет. Вот смеху будет.

— Да ты циник, — я хлопнул Генку по плечу. — Наша задача сделать так, чтобы проблем со строительством не было.

— Поэтому хочу собрать группу и завтра снова отправиться на плато, чтобы поставить буры. Надо выяснить, что это за геодезический финт. Конечно, с Кирби сложно будет договориться, этот идиот готов вокруг лагеря крепостные стены возвести, а нас сделать рабами, — рассмеялся Гена. — Вот же бронелобый, а?

— Отправь запрос на «Идальго». Капитан даст разрешение, и Кирби не возразит. Кстати, в команду возьмешь?

Гена кивнул и направился к квадроциклу, прихватив бокс с оборудованием. А где Рыжик? Я озирался по сторонам и горланил: «Кис-кис-кис». Однако хищник и не думал отзываться. Опять на летунов охотится?

Кот нашелся рядом с гигантским грибом, чья бурая шляпка иссохла, и теперь опустила края, будто сложенный зонт. Рыжик смотрел куда-то вдаль немигающим взглядом, шерсть на холке вздыбилась. Послышалось грозное урчанье.

— Что там, Рыжий?

Никого. Ковер трав тянулся на километры вперед, упираясь в скалы. Ветер тихо шелестел, подгоняя рваные облака, солнце мирно светило в малахитовом небе. Но мне казалось, что за нами наблюдают — десятки, сотни кровожадных голодных глаз ждут подходящего момента.

Кошачий рык превратился в злобное шипенье.

* * *

Мы выехали с рассветом. За рулем сидел Кирби, пассажирское кресло занял Иван — добродушный усатый толстяк, любитель поиграть в домино и пошутить. Лучший механик корпорации, между прочим. На заднем сиденье расположились Гена, Сара и я с Рыжиком. Сколько Кирби не орал, когда увидел кота, а все равно сдался, и теперь лишь изредка бранился, когда Рыжий издавал малейший звук. Мисс Остин держалась отстраненно, уделяя мохнатому питомцу куда больше внимания, чем мне. После того случая мы почти не общались, что ни слово — то сухая выжимка из отчетов.

Ветер не стихал: гонял черные тучи по небу, закручивая воронкой, и зловеще свистел, обещая непогоду. Вездеход пересек границу и теперь мчался по плато. Лагерь белел вдали боками модулей, сиял стальными куполами лабораторий. Когда-нибудь на его месте вырастет мегаполис. Небоскребы закроют вид на облака, дороги похоронят травы под слоем асфальта, а металлические вышки заменят деревья-грибы. Еще вчера я был полон восторга от мысли, что человек обретет новый дом, но теперь грудь скребла необъяснимая тоска, на душе сделалось сыро. Возможно, активисты были правы, когда орали нам вслед: «Вы убьете все, до чего дотянутся руки!». Экспансия погубит Астру, разрушит ее хрупкую экосистему. Свет в окнах многоэтажек станет цветными бусами, прогресс — религией, генная инженерия — панацеей. И тогда мы начнем убивать. Сара не ошибалась, когда говорила, что человек — идеальный хищник.

Работу закончили за полдень. Трудились без обеда, хотя все необходимое для привала имелось. Мы установили антенны, датчики и сейсмобуры, включили маяки и настроили станцию связи. К тому времени небо сделалось свинцовым, запахло дождем.

— Хочу еще одну антенну установить, — деловито заявил Гена. — Там, в горах. У подножья есть расщелина с системой пещер. Не мешало бы полноценно просветить.

— Сколько это займет времени? — спросил я.

Генка пожал плечами:

— Минут сорок. Может час.

— Долго, — буркнул Кирби, всматриваясь в затянутое тучами небо. — Но раз надо, значит сделаем. Еще раз я сюда тащиться не стану. Иван, — окликнул он механика, — свяжись с лагерем, скажи, что снова погода портится.

Зашипел терминал, послышались голоса. Пока остальные под присмотром Кирби складывали инструмент, я взял увесистый ящик с портативной станцией и понес к вездеходу. Завидев меня, Рыжик жалобно мяукнул и прыгнул в кабину. Я заглянул в салон — кот забился под сиденье и громко урчал. Уши приложены, взгляд дикий. Что его напугало? Я попытался погладить животное, чтобы успокоить, но кот не позволил. Дернулся в сторону и снова заурчал, глядя мне за спину. Тогда я понял, что творится неладное, между лопаток пошел озноб. Кот видит что-то, чего не вижу я. Он чувствует… Опасность!

С грохотом захлопнув дверцу, я поспешил обратно. Ветер дул так, что вот-вот собьет с ног, дышать стало тяжело. Небо почернело. Темнота не походила на сумерки, она была другой. Густой, как тушь, но в то же время не мешала пробиваться одиноким солнечным лучам.

— Надо уходить! — крикнул я, но слова унес ветер.

Тогда я побежал. Коллеги бросали тревожные взгляды на небо и продолжали собирать оборудование. Я схватил Сару за руку.

— Котов! Что ты делаешь?! Отпусти! — возмутилась девушка.

— Быстро в вездеход! — заорал я. В этот миг черноту разрезала молния.

— Уходим! — подхватил Кирби.

Новый порыв ветра ударил в лицо. Я взял Сару за руку, и мы побежали к вездеходу. Земля под ногами вдруг сделалась мягкой, словно поролон, трава липла к ботинкам и обвивала ступни. Бежать становилось все труднее, мы будто вязли в трясине. Громыхнуло. Зловещий гул прокатился по округе, от него стыла в жилах кровь, каменело сердце.

Я буквально затолкал напуганную Сару в салон вездехода, а сам сел за руль и провернул ключ зажигания. Мерно заурчал двигатель.

Генка несся к машине, следом бежал Кирби. Тучный Иван заметно отстал, и едва переставлял ноги. Безопасник то и дело оглядывался, но не останавливался, чтобы дождаться. Заскочив в салон, Гена выругался. Он тяжело дышал, лицо бледное, как у покойника. Я нервно вцепился в руль, наблюдая за тем, как на плато зарождается смерч. Черная воронка росла на глазах, затягивая камни и листья, а вскоре она сожрет вездеход.

— Ну же, шевелитесь! Давайте! — взмолился я. Вездеход кренило влево, мы вязли.

Должно быть, Кирби подумал, что ждать я не стану, и рванул со всей дури. Рядом с безопасником из некогда зеленого покрова вылетел фонтан черной грязи. Почва пошла волнами, будто море, и Кирби не устоял на ногах. Он повалился в грязь, откатился в сторону, поднялся и снова побежал. Перепачканный с ошалевшими глазами, он ввалился в кабину.

— Поехали! — гаркнул Кирби.

Я крепко сжимал руль и смотрел прямо перед собой.

— Ждем Ивана.

Боковым зрением я отметил, как Кирби напрягся, весь подобрался, уставился налитыми кровью глазами. Еще немного и пинками вытолкает из кабины, а сам уедет, бросив нас с Иваном на растерзание смерчу.

Иван все же успел. Весь потный, испуганный и грязный, он кое-как залез в машину.

— В лагерь! Поехали! — скомандовал Кирби.

Я вдавил акселератор. Вездеход неохотно выползал из жижи, из-под колес летела грязь и трава.

— Там еще один смерч. Путь отрезан! — взволнованно окликнул Гена. В зеркале заднего вида я увидел, как вторая воронка описывает дугу у спуска с плато. — Давай к скалам. Укроемся в пещерах! Ходу, Котов! Ходу!

Машина неслась с предельной скоростью. Вездеход то подбрасывало, то тянуло в неведомую топь, что когда-то была зеленым полем. Из-под земли вырывались гейзеры, высоко выбрасывая грязь и пар. Почва все больше напоминала болото, только вместо воды пузырилась нефть, или что-то очень похожее.

Обрушился ливень. Сквозь стену воды я почти не различал дороги и боялся, что разобьемся о скалы.

— А-а-а-й! — взвизгнула Сара.

Сердце кольнуло, внутри у меня все оборвалось.

— Что случилось? — выпалил я.

— Рука, — пискнула девушка. — Как печет! А-а-й!

Вездеход качнуло, двигатель фыркнул раз-другой и затих. Машина заглохла. Я зло стукнул по панели и чуть не взвыл от бессилия. Совладав с собой, повернулся к Саре. Девушка держала левую руку на весу, Гена лил на обожженное запястье воду из фляги.

— Мисс Остин, вы как? — спросил Кирби.

— В порядке. Окно было приоткрыто, и дождь капал мне на руку, — вздохнула Сара. — Кажется, это не дождь, а кислота.

Звучит скверно. Мне тут же вспомнился похожий ожог на лапе Рыжика, который он получил в ночь, когда дождь обошел лагерь стороной, когда под таким же ливнем погибли Джон и Мари. Что ж, теперь понятно, что их убило.

Мы сидели молча. Ливень лупил по крыше вездехода и размывал без того жидкую почву — скоро здесь будет настоящее болото. Скалы темным пятном виднелись неподалеку, а позади несся смерч. Каждый понимал: чтобы выжить, нужно бежать к пещере, но выйти под кислотный дождь недоставало духу.

Я сглотнул подступивший к глотке ком.

— Надо укрыться в пещере, — слова давались тяжело. — Гена, возьми плащ в рюкзаке и просунь в окно, посмотрим, спасет ли нас одежда.

— Котов, ты мозгами тронулся? — вскипел Кирби. — Совсем…

— Джон и Мари. Вспомните, одежда на них была целой, пострадало только тело. Надо рискнуть. Если не промокнем, то выживем.

Сара кивнула.

— У меня есть бокс с медикаментами и наборами. Есть маски и очки, пара накидок.

— Берите все, что сможете унести: оборудование, фильтры, спальники, еду. И бегите к пещере. Если вас обожжет, или станет тяжело — бросайте ношу, спасайтесь.

— А ты? — выпучил глаза Генка.

— Я пойду последним. Мне нужно укутать Рыжика.

Кирби зло зыркнул исподлобья.

— Котов, когда-нибудь я пристрелю тебя и твою тварь.

* * *

Спасение обернулось ловушкой: в разгар бури вход в пещеру завалило, должно быть, оползень случился из-за дождя. Мы оказались отрезаны от мира; пятеро исследователей и кот сидели в сыром мрачном гроте, где каждый шорох подхватывало эхо, где с высоких сводов сочилась влага, где холодные камни обещали стать нашим склепом.

— Нужно было остаться в машине, — пробурчал Иван, зябко кутаясь в термоодеяло, что при его комплекции выглядело комично. — По вашей милости, Валерий Николаевич, мы оказались здесь.

Покосившись на механика, я покачал головой.

— Будем ныть, или поищем способ выбраться? Ген, — я повернулся к сидящему рядом приятелю, — ты вроде говорил, что уже сканировал пещеры. Может, сумеешь набросать карту?

— Попробую, но за точность не ручаюсь.

— Надо проверить припасы. Давайте соберем все в кучу и посмотрим, что у нас есть.

— Делайте, — приказал Кирби.

Никчемной репликой он не ограничился. Достал из кобуры пистолет и проверил магазин. Сомневаюсь, что безопасник забыл, сколько у него патронов. Это была демонстрация силы, мол, помните, кто здесь главный.

С припасами и оборудованием оказалось негусто. Энергостанция с минимальным зарядом, фильтры, медицинский бокс Сары, термоодеяла, пайки и консервы, так и не съеденные в обед. В карманах куртки у меня лежало несколько пакетиков с кошачьим кормом, который я по обыкновению таскал, чтобы угощать кота во время наших прогулок. Но корм я не достал.

— Котов, Пришвин, берите фонари. Пойдем, осмотрим тоннели, — скомандовал Кирби. — Сара, оставайся в гроте вместе с Иваном.

* * *

Шли четвертые сутки нашего заточения. Мы все еще надеялись, что придет помощь, что кто-то в лагере получит сигнал или сообщение перехватят на «Идальго» и мы вот-вот услышим гул моторов и знакомые голоса. Тщетно.

Иван не оставлял попыток и терзал терминалы новыми сообщениями. Мисс Остин осматривала нас дважды в день, боясь, что заболеем, и она не заметит вовремя. Медикаменты имелись в достатке, а вот еды почти не осталось. Мы экономили каждую крошку, делились друг с другом, но голодные взгляды становились острее, злее. Я украдкой кормил кота. Вместе с Рыжиком мы часто бродили по извилистым коридорам пещеры в надежде найти выход. И когда отходили достаточно далеко, я доставал из кармана корм. Рыжик ел с ладони и благодарно смотрел на меня желтыми глазами, в которых не было страха или злобы. По моим подсчетам корма хватит еще на несколько дней, а вот наших консервов — всего на раз. Благо с водой проблем не было. Продержимся. Но сколько?

Меня разбудил шум: скрип пластика о железо и шуршанье. Кое-как разлепив веки, я нащупал в кармане фонарь. Движения были скованными, давались с трудом — я ослаб, спать хотелось все чаще, болела голова, а тошнота подкатывала по десять раз на дню. Приподнявшись на локтях, я посветил фонарем. Бледный луч выхватил блестящие от конденсата камни и сгорбившегося Ивана.

— Иван! Какого лешего?! — взревел я, сорвавшись с места.

Тут же переполошились остальные. Кирби вскочил и схватился за пистолет, сонный Генка включил прожектор. Тусклый желтый свет разлился по гроту, обрисовав скверную картину. Иван жадно ковырял пластиковой ложкой тушенку, рядом валялись пустые банки. Двойной подбородок трясся, когда он наспех глотал, по щекам катились слезы.

— Ах ты, жирная свинья!

С этим воплем Кирби приложил Ивана в челюсть. Тот выронил банку, скрутился на полу и заскулил. Безопасник пнул его так, что бедолагу подбросило.

— Вот же мразь, — прошипел Кирби, собирая пустые банки. Заглядывал внутрь каждой и зло швырял в механика. — Мразь! Проклятая мразь!

Сара неохотно склонилась над Иваном. Спрашивала: «Где болит?» и вытирала кровь, которая текла из разбитой губы. Я с ужасом отметил, что мы слишком рано приблизились к грани, отделяющей человека от животного. Кто первым ее переступит?

* * *

Дни никто не считал. Незачем. Все они были мрачными, однообразными, их скоротечность нас убивала. Исследователей и покорителей планеты Астра убивали минуты и часы. Мы боролись до последнего: пытались разобрать завал, пока не стерли руки в кровь, ежедневно исследовали тоннели, ища выход, и бредили свободой. Но вскоре голод отобрал последние силы.

Иван заметно похудел, остальные тоже сдали: щеки впали, под глазами залегли глубокие тени, волосы сделались засаленными, слиплись. Кожа чесалась от грязи, поросшие щетиной лица выглядели отвратительно. Даже Сара больше не была красавицей. Мы почти не общались — слова давались тяжело, думать о чем-либо тоже недоставало сил. Я все еще ходил в тоннели, хотя не понимал, зачем это делаю. Скорее, по инерции, да и двигаться было приятно, хоть и тяжело.

Вот и сейчас я шел по мрачному проходу. Высокий сводчатый потолок представлялся небом, а блестящие капли конденсата — звездами. Воздух здесь не казался спертым, как на месте нашей стоянки в гроте. Гена объяснил, каким образом происходит циркуляция, но это ничего не дало. Отсюда не выбраться без посторонней помощи.

Я по привычке остановился у поворота к гроту и сунул руку в карман грязной порванной куртки, чтобы достать корм. Пусто. Давно пусто. Я плохо соображал, стал рассеянным и забывал об очевидном. Но хуже другое — лишь сейчас я заметил, что Рыжика нет. Грудь кольнуло предчувствие, и я ускорил шаг. Шатаясь из стороны в сторону, и хватаясь рукой за мокрые камни, я спешил в грот.

Послышалось громкое мяуканье, переходящее в вопль, в мольбу о помощи. Я побежал.

— Остановитесь! — крик вырвался из глотки, ноги подкашивались, сердце неистово колотилось.

Кирби держал Рыжика. Кот разодрал ему лицо и руки, шипел и выворачивался. Иван жадно следил поросячьими глазками за тем, как безопасник пытается убить животное. Гена успокаивал Сару, которая сидела, прижав колени к груди, и отстраненно смотрела в одну точку.

Я бросился на Кирби. Повалил его на пол и попытался ударить в нос. В ответ прилетел толчок в грудь, едва не сломавший мне ребра, затем удар в челюсть.

— Сука! — орал я. — Не смей его трогать, тварь! Не смей!

Драться я не умел, но сейчас бил Кирби с такой яростью, что мог бы по праву считаться берсерком. Я не чувствовал боли, лишь иступленное желание спасти того, кто дорог. Это придавало сил. Но удача отвернулась, и когда я допустил ошибку и позволил Кирби вывернуться для замаха — нос хрустнул, в глазах потемнело.

— Кирби! Хватит! Прекратите! — Сара бросилась на безопасника как дикая кошка.

Тут же рядом оказался Гена и принялся оттаскивать Кирби, который все еще пытался меня придушить. Безопасник с легкостью оттолкнул Пришвина и достал пистолет.

— Ты покойник, Котов, — процедил он, и снял предохранитель.

Черное дуло смотрело прямо в лоб, но страха я не испытал.

— Стреляй, — спокойно сказал я. — Потом можешь сожрать вместе с Рыжиком. Ты ведь этого хотел, да? Вы все этого хотели? — я не заметил, как перешел на повышенный тон. — Пока меня не было, вы решили убить моего друга! Как вы могли?! Хотели продлить свои никчемные жизни?! — орал я, и эхо подхватывало каждое слово. — Давайте! Убивайте! Спасайте свои гнилые шкуры!

Кирби убрал пистолет и отвел взгляд.

— Отдай оружие, — попросила Сара.

— Чтобы этот психопат пристрелил меня и скормил своей твари? — сплюнул Кирби.

— Пистолет оставь у себя, — вмешался Гена. — Отдай Саре магазин.

Пока Кирби пререкался, я пошел искать Рыжика. Кот забился в расщелине, и на уговоры выйти из убежища не соглашался. Прошло немало времени, прежде чем он осмелился. Я взял кота на руки и крепко прижал к груди. По небритым щекам катились слезы отчаяния.

Спать в гроте я не стал, забрал свой рюкзак с термоподстилкой и пошел в тоннель. Устроившись поудобнее, прислонился спиной к большому камню. Кот сидел за пазухой и тихо мурлыкал.

Послышались шаги. Я тут же включил фонарь, ожидая увидеть Кирби, который все же решил закончить начатое. Но это была Сара.

— Можно? — спросила она, расправляя свою подстилку.

Я ответил кивком. Тогда девушка села рядом, аккуратно сунула руку мне за пазуху и погладила кота.

— Прости, — шепнула Сара. — Валера, прости за этот поступок. Мы понемногу сходим с ума.

Я обнял Сару.

— Не нужно извиняться. Я понимаю, что такое решение спасло бы нас от голода, но не могу так поступить с другом. Не могу. Я не хочу переступать черту. Хочу умереть человеком, а не чудовищем.

— Валера, ты… я… — Сара смутилась, щеки вспыхнули. — Ты заметил, что в гроте пахнет сиренью? Как тогда… Валера, я собиралась объясниться еще тогда, когда мы пили кофе…

— Давай не будем тратить время на слова, — сказал я и поцеловал мисс Остин.

* * *

Мне давно не снились яркие сны. Обычно я закрывал глаза и проваливался в болезненный омут из кошмаров и лоскутов прошлого, а проснувшись мучительно долго вспоминал увиденное. Но эту ночь я запомнил. Она была волшебным красочным сном и пахла сиренью. Сара спала, положив голову мне на грудь, ее тепло пьянило, и я чувствовал себя счастливым. А потом накатывало ощущение неправильности происходящего, и я сжимал челюсти до зубного скрежета. Есть ради чего жить и бороться, но я бессилен! Как спасти Сару? Чем помочь остальным? Неужели мы обречены на гибель в этой проклятой пещере?

Сара просыпалась неохотно. Зевала, терла покрасневшие глаза и растерянно приглаживала слипшиеся волосы. Она неплохо выглядела в отличие от остальных. Природой так устроено, что женщины куда выносливее мужчин, о чем я сейчас жалел. Если Сара продержится дольше всех, то на ее долю выпадет ужасное испытание — доживать последние минуты рядом с разлагающимися телами друзей.

Мы возвращались в грот, держась за руки, следом шел кот.

— Мне кажется, или опять пахнет сиренью? — спросила Сара.

Я принюхался. Пахло сыростью и мокрым камнем, к запаху примешивалось что-то сладкое, как патока. Но я не мог разобрать аромата — нос заложило, хотелось чихнуть.

— Вы где пропадали? — удивился Гена, глаза лихорадочно блестели, губы и ладони были измазаны чем-то черным. — Не поверите! Тут полно еды!

Мы с Сарой ошарашено уставились под ноги. Грибы! Землю усыпали зеленые и желтые шляпки — маленькие, как теннисные мячи, и побольше — с крупный арбуз. Ступить негде! Такой богатой грибницы я не встречал на Астре. От мыслей о еде закружилась голова, колени задрожали, и я чуть не захлебнулся слюной. Хотелось сорвать гриб, сунуть в рот и проглотить не жуя.

Рыжик зашипел и рванул обратно в тоннель.

— Их нельзя есть, — неуверенно обронил я. — Сара, ты же знаешь…

Но Сара уже сидела на корточках и отламывала кусочек от мясистой желтой шляпки.

Кирби усмехнулся:

— Тогда ходи голодным. Мы ели, и ничего — живы. Правда Ивана рвало, — кивнул он в сторону спящего механика. — Но это потому, что слишком много съел. Нельзя объедаться, нужно начинать есть по крошке.

Девушка протянула руку — в ладони лежал кусочек гриба.

— Валера, тебе надо поесть. Пожалуйста, хоть капельку.

Сара улыбалась. Ее губы почернели.

* * *

На сытый желудок думалось лучше, и мы снова искали способ выбраться. Предлагали самые невероятные идеи, спорили, шутили. Существование больше не казалось никчемным, а ситуация безвыходной. Душу переполняла эйфория, мы знали, что скоро за нами придут. Нас спасут.

Иван рьяно отправлял сообщения с координатами, и я понятия не имел, как ему удалось зарядить севший терминал. Впервые за долгое время верилось, что сигнал пройдет, и в лагере снарядят за нами вездеход. Зная это наверняка, мы с Сарой и Геной обсуждали новые исследования, которые проведем по возвращении в лабораторию. Столько нужно сделать! Окрыленные надеждой, мы смеялись. Кирби тоже улыбался и больше не грубил, даже гладил Рыжика, и тот охотно забирался ему на руки. Сила и здоровье наполняли тела, радость — сердца. Я всерьез подумывал сделать Саре предложение, и был уверен, что она согласится. Мы проживем долгую и счастливую жизнь.

Ближе к вечеру наша компания собралась в гроте. Влажный камень блестел в свете фонарей, шляпки грибов светились, словно усыпанные мириадами крошечных светлячков. Мы болтали о пустяках, как вдруг послышались голоса:

— Котов! Остин! — кричало эхо. — Пришвин! Кирби! Вы где?

Мы удивленно переглянулись.

— Это наши! — обрадовалась Сара.

Мы бежали к завалу, не разбирая дороги. Впереди виднелся яркий солнечный свет, звучали знакомые голоса:

— Кирби! Остин!

— Котов! Бегите сюда!

Когда мы попали в лагерь, то не поверили своим глазам. На его месте сиял огнями город! Высокие дома с лоснящимися зеркальными фасадами, узкие улочки с горящими фонарями и зеленые клумбы, засаженные цветами и сиренью. Рай, мечта. Коллеги восхищенно расспрашивали о случившемся и угощали отменным жареным мясом. Все они даже на день не постарели, и по-прежнему носили скучную серую форму. Я пытался понять, как так вышло? Сколько прошло времени? Ведь за несколько дней города не возводятся. Но ответов не было.

Наконец-то началась счастливая жизнь, о которой я так мечтал. Мы с Сарой сидели на веранде нашего дома, и пили горячий кофе. Она смотрела на изумрудное небо, где ярко светило солнце, и улыбалась. Я хотел сказать, как сильно ее люблю, но слова вдруг застряли в горле, и я увидел, как солнце почернело.

Я закашлялся, дыхание сперло. Боль пронзила тело тысячью раскаленных игл.

— Сара… помоги… — захрипел я, жадно хватая ртом воздух.

Но она продолжала глядеть в небо и улыбаться.

Со стоном я повалился на пол, меня рвало, в висках пульсировало. С ужасом я смотрел, как на серой куртке проступает кровь. Что-то драло мне грудь.

* * *

Я орал не своим голосом. Давился воплем, харкал слизью. Кругом пугающая чернота. Холодно… Как же холодно! С трудом я открыл глаза, но не увидел сияющего города. Темнота. Сырая, грязная. От нее несет гнилью и сиренью.

Рыжик драл мне грудь. Злобно рычал и срывал когтями нечто липкое и твердое, что служило мне коконом и мешало дышать. Неимоверных усилий стоило выбраться из этой тюрьмы. Каждое движение простреливало болью, голова кружилась. Кое-как я нащупал в кармане фонарь.

Я лежал на земле, средь желтых и зеленых шляпок грибов. Ноги обвивали мясистые черные лианы, и стоило вырваться, как те пульсировали и снова липли к телу. Рядом я увидел еще четыре кокона, похожих на саркофаги.

— Господи…

Что было сил, я бросился к первому кокону и стал рвать лианы. По рукам тек липкий черный сок, нестерпимо воняло сиренью. Наконец показалось бледное лицо, заросшее щетиной. Генка!

— Ну же! Давай! — я хлестал Гену по щекам. — Давай! Очнись! — я бил снова и снова, пока не понял, что он мертв.

Рухнув на пол, я взвыл. Сара… Мучительно-долгие секунды я боролся со страхом и слабостью. Подполз к следующему кокону. Кирби. Мертв. Следующий… Иван тоже мертв.

Руки дрожали, сердце билось о ребра.

— Нет! Нет! Сара!

Я остервенело рвал лианы последнего кокона. Хватался за стебли, драл их зубами. Крошил, мял, выдирал с корнем. Наконец показалось ее бледное лицо — прекрасное и умиротворенное дурманом — губы черные, глаза закрыты.

— Сара, очнись! Прошу! Сара!

Вздох. Хриплый, тихий.

Я подхватил Сару на руки и вытащил из саркофага. Девушка закашлялась, ее вырвало черной слизью.

— Валера, где наш сияющий город? — еле слышно прошептала она.

— Нет города, любимая. Его никогда не существовало.

Послышалось мяуканье, я тут же обернулся на зов пушистого друга. Рыжик стоял у входа в тоннель, всем видом показывая, что нужно идти. Тогда я помог Саре подняться и повел прочь от грибницы.

Рыжик бежал по тоннелю. Останавливался, чтобы дождаться едва ковыляющих людей, и снова летел вперед. Под ногами полно лиан, грибы проросли на каменных стенах и даже на потолке. Куда нас ведет кот, я не знал, но безоговорочно доверял его звериному чутью. Вскоре показался завал. Каково было удивление, когда я увидел, что сквозь камни пробиваются серебристые полосы лунного света. Лианы отменно потрудились, разворотив камни, и мне осталось лишь сдвинуть несколько, чтобы открыть проход.

— Мы спасены! — обрадовалась Сара и указала на брошенный у пещеры вездеход. Я улыбнулся.

Путь к лагерю лежал неблизкий. Вести машину оказалось неимоверно трудно — перед глазами все плыло, усталость не позволяла сосредоточиться. Сара спала на пассажирском сиденье, рядом свернулся клубком кот. По подсчетам мы должны подъезжать к лагерю, но почему-то огней не видно. Сбились с пути?

Лишь когда в лунном свете показались модули, а фары выхватили из черноты стоянку квадроциклов, я понял, что мы на месте.

— Сара, проснись, — я тряс девушку за плечо. — У нас проблемы.

Она тут же села, сонно сощурилась и посмотрела в окно.

— Господи…

Лагерь был пуст. Лианы обвили модули и шатры, квадроциклы и вездеходы почти полностью ушли под землю, рядом с ними возвышались грибы. Зловещую тишину нарушал вой ветра и гул мотора. А в темно-зеленом небе горели чужие звезды, подмигивая двум лунам Астры.

В мертвом лагере мы казались призраками — безмолвными, бледными тенями себя прежних. Мы осмотрели модули, но не нашли выживших, только трупы — изувеченные, высушенные, будто медузы на солнце. Тогда я включил станцию связи и отправил запрос на «Идальго». О случившемся там не знали, капитан ежедневно получал одинаковые отчеты о ходе миссии, что настораживало, однако проверять не спешили. Взволнованные коллеги выслали за нами шаттл и группу медиков.

Дожидаясь спасателей, мы с Сарой сидели в креслах перед исследовательским модулем, который теперь походил на зеленый шар. Сытый Рыжик устроился у меня на коленях и заливисто мурлыкал.

— Не могу понять, как это случилось? — вздохнула Сара. — Что могло их убить?

— Их убила Астра, или то, что ею управляет… Грибницы это что-то вроде нейросети, и наше прибытие дало ей толчок. Здесь повсюду растут грибы, даже воздух наполнен спорами, — я откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Помнишь первую бурю, когда погибли Джон и Мари? Это был эксперимент. Сначала оно опробовало кислотный дождь, но не стало убивать людей в лагере. Изучало, присматривалось. Трава на плато осталась зеленой, а здесь все пожухло — это тоже часть эксперимента. Оно наблюдало за нашей реакцией, а когда поняло, что мы такое, то приняло меры. Можно сказать, нам повезло застрять в той пещере, иначе бы погибли вместе с остальными.

Сара взяла меня за руку.

— Не понимаю, почему оно позволило нам спрятаться?

— Оно само заперло нас в пещере, как лабораторных крыс в клетке. Затем изучало, пока не нашло способ проникнуть в сознание. Ковыряясь в наших страхах и мечтах, оно вырабатывало стратегию и тактику. Вооружалось на случай, если люди явятся снова. Сара, Астра будет защищаться до последнего вздоха и не позволит сотворить с собой то, что мы сделали с Землей. Экосистема планеты — это Идеальный Хищник.

— К счастью земной хищник оказался на нашей стороне. Если бы не он… — улыбнулась Сара и почесала Рыжика за ушком. — Валера, на самом деле мне страшно. Очень страшно. Ведь Астре ничего не мешает убить нас прямо сейчас, и даже уничтожить «Идальго»!

— Этого не будет. Сейчас мы не представляем опасности, и в отличие от людей Астра ценит жизнь. Знаешь, человеку не место на этой планете и я собираюсь убедить в этом корпорацию. Мы должны позволить Астре жить и развиваться. Мы здесь чужие, Сара, наш дом — Земля. Если человечество это поймет и объединится с природой, то перестанет быть жадным до крови хищником, и станет Человеком Разумным. Только так мы выживем и спасем наш мир.

Уважаемые читатели! Если рассказ понравился, не забудьте нажать сердечко на странице произведения:) А так же подписывайтесь на новости автора, чтобы не пропустить новинки. https://author.today/u/mrmaverick1983

Спасибо!