Фантастика 1979 [Александр Петрович Казанцев] (fb2) читать постранично, страница - 2

уступать другим литературным жанрам.

Тот, кто полагает, что главное в НФ — необыкновенная гипотеза или лихо закрученный сюжет, глубоко ошибается. Главное — Слово, вмещающее в себя и радость, и красоту, и боль, и ярость художника. И здесь у начинающего писателя-фантаста есть замечательные образцы для подражания, для воспевания идеала прекрасного. Приведу хотя бы одну мысль нашего замечательного ученого и фантаста Ивана Антоновича Ефремова:

«Прекрасное служит опорой души народа. Если сломить, разбить, разметать красоту, то ломаются устои, заставляющие людей биться и отдавать за родину жизнь. На изгаженном, вытоптанном месте не вырастет любви к своему народу, своему прошлому, воинского мужества и гражданской доблести. Забыв о своем славном прошлом, люди обращаются в толпу оборванцев, жаждущих лишь набить брюхо.

Поэтому важнее всего для судьбы людей и государства — нравственность народа, воспитание его в достоинстве и уважении к предкам, труду, красоте».

Именно этим непреходящим идеям посвящены появившиеся в последние годы фантастические произведения мастеров реалистической прозы: Василия Шукшина, Виктора Астафьева, Петра Проскурина, Сергея Залыгина, Юрия Куранова, Олега Алексеева. Кстати, в наш сборник включены новая работа О. Алексеева — историко-фантастическая повесть «Крепость Александра Невского» и одно из последних произведений В. Шукшина «До третьих петухов» — фантастическая сказка, чем-то напоминающая бессмертные творения Н. В. Гоголя и М. А. Булгакова.

Мне радостно сознавать, что за последнее десятилетие в нашей стране появился целый отряд молодых фантастов, чье творчество так или иначе отвечает трем вышеназванным условиям. Самое отрадное то, что этот отряд многонационален: здесь и русские, и казахи, и литовцы, и украинцы, и армяне, и узбеки — буквально во всех республиках нашего Отечества подрастают молодые силы.

Некоторые из произведений молодых представлены в настоящем сборнике. Прежде всего хочу отметить повесть Е. Гуляковского «Атланты держат небо», рассказы О. Корабельникова «Воля летать», А. Дмитрука «Ночь молодого месяца», Р. Сагабаляна «Аукцион», С. Смирнова «Зеркало».

Попробуй и ты, читатель, стать одним из авторов нашего сборника. Дерзни приоткрыть волшебную дверь, опиши, что ты увидел там, в незапамятной древности или в голубом сиянии завтрашнего дня, куда вечно нацелена летящая стрела времени. Твои прадеды создали поразительные по выдумке сказания о путешествиях смельчаков среди звезд, о вечно живом окияне-море и застывших каменных великанах-горах. Осмысли эти сказания, эти легенды. Может быть, в них ключ к волшебной двери.

Виталий СЕВАСТЬЯНОВ,

дважды Герой Советского Союза,

летчик-космонавт СССР

ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ

ОЛЕГ АЛЕКСЕЕВ КРЕПОСТЬ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО

1

Я учился в институте и на летние каникулы получил задание собирать и записывать материалы для словаря Псковской области.

Вместе с товарищами приехал в Порхов. Поселили нас в школе, в огромном классе с партами и портретом Пушкина. Рядом со школой — через реку — была древняя крепость. Я сразу же отправился туда…

Крепость с белыми известняковыми стенами и белой церковкой стояла на холме, на крутом берегу реки. В стене был узкий проход, и я очутился в овальной каменной чаше. Дно чаши густо заросло травой, в траве темнели корявые валуны. Крепостной двор пересекала тропа, возле тропы стояли увешанные спелыми плодами яблони. Местами виднелись остатки старых каменных фундаментов. Вверху над каменными стенами и башнями ярко синело небо…

Крепость осталась такой, какой ее построили по приказу князя Александра Невского, лишь местами потрескались и порушились стены.

Тропа свернула в сторону, и я оказался около крутой белой стены. Солнце нагрело плиты, и от стены веяло зноем, как от натопленной печи. Близился вечер, а в крепости было все еще тепло и светло. Каменная чаша, словно медом, была налита светом…

Около одной из башен я увидел следы раскопок и реставрационных работ. Возле покореженной стены горою лежали известняковые плиты, стояли бочки из-под раствора…

Рабочий день закончился, реставраторы, кроме одного, ушли, но и этот оставшийся ничего не делал, просто сидел на суборе валунов.

Брезентовая роба, грубые брюки и бумажная пилотка рабочего были белы от известняковой пыли. В древности такую пыль называли порхом, от этого слова и пошло название города…

На солнце набежало облако, и в косой полосе света я вдруг увидел древнего воина: запорошенная пилотка стала похожа на шлем, серая роба обернулась кольчугой…

Я подошел к башне, вошел в проем. Внутри было знойно, душно, из бойниц бил редкий свет. Я представил деревянный настил, медные пушки, каменные ядра, бочки зернистого дымного пороха…

Когда вышел из башни, солнце уже