На пороге судьбы [Лариса Теодоровна Исарова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (99) »
Лариса ИСАРОВА НА ПОРОГЕ СУДЬБЫ РОМАН
Часть 1 ДЕСЯТЬ СЕКУНД ДЛЯ ОТВЕТА
…Дать радость может только взлет!Верхарн[1]
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Фамилия, имя, отчество? — спросил следователь прокуратуры Максимов. — Марина Владимировна Оскина. — Профессия? — Учительница. — Участкового инспектора Олега Стрепетова именно вы обнаружили вчера вечером, раненного в вашем подъезде? — Да. — К кому он мог идти? — Ко мне. — Почему вы в этом уверены? — Днем мой десятиклассник Серегин передал, что Олег просил меня не уходить вечером в библиотеку, ему нужно было со мной поговорить. — Вы каждый вечер проводите в библиотеке? — Нет, так получилось, мне надо было познакомиться с материалами биографии Потемкина… Брови следователя приподнялись. — Разве теперь в школе проходят так подробно историю? Оскина покусала губы. — Меня попросил прочесть дипломную работу мой бывший ученик Ланщиков. Он много лет собирал материалы о князе Потемкине. — Кажется, именно Ланщиков враждовал со Стрепетовым? Допустим, из-за девушки еще в школе? — Из-за этого Олег ни с кем не конфликтовал. С Ланщиковым они были просто несовместимы. Олегу Ланщиков был интересен. Ланщиков же завидовал Олегу, хоть и считал «блажным». — Стрепетов жил по соседству с вами и работал здесь же. Как относились к нему люди? — Даже в пьяницах и хулиганах он старался видеть человека, каждого хотел поставить на ноги… — Значит, Стрепетов был из добреньких? Оскиной не понравилась интонация, с которой был задан вопрос. — Он был добр к людям. Поэтому ему всегда интересно жилось. — Что вы можете вспомнить о своих бывших учениках из класса Стрепетова?Говорят, собаки всегда, а люди изредка способны заранее ощущать стихийные бедствия, болезни, несчастные случаи. Я этой способности лишена. И день покушения на Олега Стрепетова прошел для меня обыденно. Утром в школе меня встретил Серегин, по прозвищу Гусар, десятиклассник. — Поговорим, как мужчина с мужчиной, — сказал Серегин. Он наклонил маленькую голову, щелкнул каблуками, точно шпорами. По литературе у него в журнале красовалась унылая вереница двоек. Но держался так, точно эти двойки мне ставил он… Мы подошли к окну в коридоре. На уровне моих глаз приходились лишь значки, украшавшие его джинсовую куртку. Чтобы увидеть лицо Серегина, я запрокинула голову. — Вам хочется, Марина Владимировна, чтобы я окончил школу? — А вам? — Наши желания совпадают… Светлые волосы его подстрижены как у средневековых пажей; ровная челка до бровей и длинные на затылке, до воротника куртки. Брови и ресницы будто накрашены, орлиный нос, усики, яркие губы — он производил, говорили в учительской, неотразимое впечатление на девочек. Если не улыбался. Его броскую внешность портили зубы. Слишком крупные. Их казалось вдвое больше нормы. — Есть вариант… — Серегин усмехнулся. — Вы даете мне одну книгу. Не толстую. Я ее долблю, потом беседуем… — Вы твердо рассчитываете, что на экзамене я поставлю вам тройку? — Придется! Я вздохнула. — Зачем же вам меня топить, подводить Зою Ивановну?! К сожалению, он был прав… Зоя Ивановна, директор школы, недавно сказала, как всегда с юмором, о Серегине: — У парня одна извилина, но могучий инстинкт самосохранения. В общем, нервы на него не трать, он не пропадет, теперь нет второгодников… Такой проживет не переутомляясь. Серегин внимательно наблюдал за выражением моего лица, потом добавил, выдержав благоразумную паузу: — Не исключено, что я ничего не смогу ответить по билету. Тогда нам можно будет спастись за счет дополнительного вопроса… По книге, которую я заранее отзубрю… Наглец! — У нас все в классе такие умники, что комиссия просто восхитится дураком вроде меня. Я знала манеру Серегина вести себя. Он называл себя вслух «дураком», «серостью», «дубиной». Рассказывал, какое перенес «трудное» детство — жил с матерью в бараке. Даже воровал у соседей книги, чтобы читать. А его за это били. И отбили навсегда интерес к художественной литературе. Я терпеливо слушала Серегина и смотрела в окно, ощущая себя верблюдицей, на которую грузят бесконечную поклажу. Школа стояла в огромном дворе. Со всех сторон ее замыкали монументальные дома с разнообразными архитектурными излишествами. Но «излишества» были лишь на наружных фасадах. Во двор смотрели кирпичные стены, расчерченные в шахматном порядке прямоугольниками окон. Один дом переходил в другой без
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (99) »
Последние комментарии
6 часов 8 минут назад
6 часов 28 минут назад
6 часов 54 минут назад
6 часов 57 минут назад
16 часов 28 минут назад
16 часов 32 минут назад