Каменное сердце (СИ) [Лакфен] (fb2) читать онлайн

Каменное сердце

Пролог

Вокруг одна лишь темнота: холодная, непроглядная. Она окружает меня и не даёт проснуться из этого кошмара сна. Трупы, множество трупов лежала вокруг меня наваленные друг на друга, на улице. Какой-то мрачной, сырой улице, окружённой домами, из серого камня выпускающие клубни дыма в небо, а свинцовые тучи не давали проглядеть его синеву. Легкий ветер одарял меня своей прохладой, как и медленно идущий дождь. Мне нужно было подняться и выбраться из этой кучи мёртвых тел, которые с замерли перед гибелью с гримасой ужаса на лице. С кинув с себя туловище бедолаги, на меня упали его внутренности заваливая сверху и заливая остатками крови. Подняться было тяжело, руки тряслись и совсем не слушались. Ели облокотившись на локти, я начал переваливаться на согнуты колени, опираясь при этом на чьё-то бездыханное тело. Посмотрев на него, я увидел юную деву с закатанными глазами и застывшими слезами, как только я до неё дотронулся свисающая челюсть на единственном кусочке коже тут же отвалилась. Эта картина не вызывала у меня не какого отвращения, просто это моя маленькая ступень чтобы сейчас подняться. Оперев руку посильней, медленно начал подыматься на такие же сильно трясущиеся ноги, одетые в порванные, грязные штаны завязаны тугой верёвкой на поясе похожие по виду на мешок. Стопы босые, бледные, кровавые и грязные. Поднявшись полностью на ноги, меня трусило и шатало из стороны в сторону из-за чего приходилось ставать снова и снова пока не облокотился на стену одного из домов. Придерживаясь её правым боком, в дали улицы за поворотом послышался кряхтящий мужской голос что-то бормочущий не разборчиво. «Возможно они знаю, что здесь произошло» подумал про себя и медленно начал двигаться в направление к голосу, стараясь переступать или обходить трупы, умерших. В некоторых домах под какой-то из крыш лежал труп мальчишки лет десяти, а на нём сверху скакала ворона перебирая лапами, выклёвывала ему глаз, который и так ели висел. У другого дома, прям на пороге сидела женщина, проткнутая насквозь копьём держащая в руках у груди четырёх месячного ребёнка, которого настигла такая же учесть. У больших куч трупов, копошились крысы поедая остатки плоти и внутренностей, а также растягивая их по всей улице, ближе к повороту под развалинами лежала чья-то рука в луже крови. Выйдя из-за угла, перед глазами была небольшая церквушка, серо-белого цвета украшенная вырезанными скульптурами на колонах. На двойной двери из сосновых досок с металлическими ставнями возвышался крест формой, напоминающей птицу и ящерицу. У дверей ходил священник в коричневом балахоне с накинутым капюшоном, а на шее висел точно такой-же серебряный крест. Возле него ходило двое рыцарей закованных в лёгкий металлический доспех с кольчужной рубашкой и пехотной каске, один из них в руках держал прямой меч с долом, второй же держал его в ножнах. Оба ходили вокруг церкви что-то ища, в то время на них кричат священник, почёсывая свой небритый-щетинистый подбородок. Отлепившись от стены, которая мне служила опорой более уверенно шёл к ним. Уверенней держась на ногах преодолел небольшое расстояние, в мою сторону оглянулся один рыцарь, держа в руках, какой-то деревянный ящик с травами, предварительно разбив его и обронив все травы на землю. Священник в тот же миг обернулся на своего неуклюжего подчинённого который замер и смотрел на одну точку в дали. Подойдя к застывшему истукану, священник что-то рявкнул ему на что рыцарь медленно трясущей рукой показал пальцем в мою сторону, тот подняв брови на морщинистый лоб недоумённо посмотрел на показано ему место. И в тот же миг обомлел стоя так минуты две ели шевеля губами, начал пятиться назад, а зрачки с узились до размера горошин. Было чувство что он увидел ожившего мертвеца, который медленно приближается к нему. Вытянув левую руку вперёд, попытался крикнуть ему чтобы тот помог дойти, но своего голоса я так и не услышал. Священник с каждым моим шагом отходил назад вместе с рыцарями пока не упёрся в двери церкви и приоткрыв её тут же вошёл с остальными во внутрь. Почему он так смотрел. Раздался громкий звон сверху. Подняв свою голову, увидел колокольню, и сам колокол трясущийся из стороны в сторону, и силуэт человека тянул тугой канат чтобы тот начал звенеть. Мой взгляд поймал уже другой силуэт идущего по черепице к краю здания, священника в мокром коричневом балахоне. Позади церкви раздалось пугливое ржание лошади, привязанной к одному из деревянных стойл. Священник стоял минут пять, смотря на меня сверху вниз, озлобленным и напуганным взглядом ожидая моих дальнейших действий. Но я лишь стоял по центру в метрах шести от двери и наблюдал за ним с задранной головой. Мне нечего было сделать или сказать. Я из последних сил стоял на ногах, и наблюдал как тот достаёт, багряную книгу в кожаном переплёте с тем же крестом. Открыв её где-то по центру, начал зачитывать на непонятном для меня языке. Тело тут же ощутило жжение и резкий дискомфорт который отталкивал меня всё дальше от дверей, вызывая ужасную боль похожую на то как руку засовывают в горящий костёр. Сопротивляться этому непонятному эффекту я не мог, слишком слаб и не было какого-либо желания. Повернувшись спиной к церкви медленно побрёл к одному из домов, чтобы хоть немного просохнуть и отдохнуть. Поднявшись по скользким каменным ступенькам вошёл во внутрь, увидел ещё два трупа, лежавшие в углу, пронзёнными мечами. Двое мужчин. «Что же здесь случилось» — Посмотрел я на них и уткнулся в угол под единственный целый кусочек крыши, сполз спиной на пол, прижимая колени к груди и уткнувшись в них носом. И не заметив, как заснул в таком положение, мне снится вся та беспроглядная тьма и фигура, расплывчатый силуэт, который постепенно приобретал очертания и когда он приобрёл их то пред глазами стоял труп парня под метр восемьдесят. Его левая рука была вся в крови переходя плавна в мышцы на груди только возле сердца. Остальное были лишь кости, темнее обычных, и чёрно-жёлтая радужка на глазах с половиной прежнего лица. Кожа на лице так и сидит как влитая, как будто другую половину очень точно и гладко удалили, а эту часть решили оставить. Но что же в нём такое знакомое и близкое, отражение задвигалось в точности как я, а следом его руки потянулись ко мне и раздался голос «Это я!»

Глава 1

«Жизнь разбойника»

Вскочив с воплем со своей лежанки в холодном поту, я тут же приложил ладонь к сильно бьющемуся сердцу и когда оно успокоилось, руками прошёлся по собственному телу убеждавшись, что все его части намести: кожа, плоть, мышцы и лицо. Выдохнув и убрав испарину со лба, я обсмотрел палатку в которой спал. Пару деревянных ящиков в противоположной части от лежанки, из нескольких дыр в ткани навеса, шли лучи света, а снаружи доносилось чириканье птиц и болтовня местных вояк. Поправив свои длинные волосы, завязывая лентой в пучок на затылке. Отодвинув на входе в палатку ткань, вошёл мужчина лет тридцати четырёх, с бородкой и усами рыжего цвета с добродушной улыбкой и заложенной причёской под каре назад в мундире, поверх которого был доспех из грубой кожи тёмно-коричневого цвета с металлическими кнопками. Он улыбнулся, до конца отодвинул ткань проходя в палатку с довольно поднятой головой.

— Что за вопль женский я услышал на входе? — Оголив ряд белых зубов придерживая в ножнах меч левой рукой. — Ты уже проснулся? Собирайся, нас зовёт босс. Так что жду тебя с наружи через десять минут. — Закончив разговор тут же вышел.

Поднявшись я надел на себя серые портки, лежащие возле койки, закрепив их двумя торчащими шнурками на узел, накинул на себя хлопковую полубелую рубаху, взял с рядом стоящего ящика пару кожаных сапог, натянул их, но прежде перебинтовал ноги тряпкой, что бы те не натирали и седели плотно. Взял лежавший пояс с ножнами, следом одел кожаные щитки с металлическими ставнями поверх портков. Одни на колени другие на бока ляжек. Поверх рубахи накинул кольчугу с коротким рукавом, а поверх неё кожаный доспех с металлическими пластинами и широки высоким воротом в два с половиной сантиметра в высоту, наплечники и нарукавники длиной почти под локоть. Закончив с одёжкой взял лежавший возле меня прямой меч с долом, вложил его в ножны и вышел из палатки, где меня уже ждали, пожёвывая сорванную травинку, нахально улыбаясь.

— Уже собрался так быстро? Хех. — Мужчина показал свою довольную улыбку. — А я думал ты будешь дольше одеваться, как благородная барышня. — Во рту он держал длинную травинку и постоянно её жевал, так он отучал себя от табачной привычки.

— Ганзел. — Мужчина повернулся. — С чего в друг с утра пораньше? — Недовольно спросил, разминая плечи.

— Сам не знаю. — Пожав плечами он жестом показал идти за ним. — Я тоже не очень рад этому. Представляешь! Лежал я спокойно в своей тёплой постели, мацал девок во сне, таких красивых с формами, и там появляется блондиночка. Она была прям как изысканный цветок, который так и хочется сорвать. И тут я подхожу, заказываю выпить, и только нам приносят выпить, и та тянется ко мне после моих комплиментов, как вдруг врывается доносчик и молвит во всю глотку: «Босс вас ждёт! Немедля.». Ну я резко подскочивший, достал меч и чуть не зарезал бедолагу, думая, что нападение. А тот от страха замер, выпучил глаза смотря на остриё клинка и повторил тоже самое, но уже спокойней. — Ганзел продолжал болтать, рассказывая, как доносчик сорвал его ночное празднество и как тот бы его зарубил, если до конца не открыл глаза. — Эй? Ты меня слушал? — Я лишь кивнул в ответ, но тот сразу понял, что большую часть я не слышал. — Опять в облаках летаешь, эх. А столько интересного прослушал. — Мы начали подходить к палатке босса и тут Ганзел замолк и по серьёзничал. У палатки стоял бугай под два метра ростом, груда мышц. — Грю пропусти нас, босс ждёт. — Бугай отошёл пропуская, но как только я начал подходить мимо он косо на меня посмотрел и озабочено-довольно улыбнулся. Я отвернулся и не стал делать акцент на этом. Зайдя в огромную алую палатку, в центре неё сидел наш главарь, на не очень высоком стуле, который ему заменял трон и попивал из бронзового бокала вино. Густая чёрная борода и коротко стриженые волосы добавляли ему тени на лицо, изуродованное ожогами. Говорят, он штурмовал одну крепость для графа со старой бандой и когда они подошли к стенам в плотную на них вылили кипячённое масло, многие погибли, а кто выжил не мог драться и мучился в агонии, и лишь он поднялся, в ужасных ожогах и крови, разрубая всех противников мечом. Говорят, что крепость была захвачена, а он получил прозвище «Закалённый». Внешне выглядел поменьше стоящего на входе громилы, но силы в нём было гораздо больше. Отпив из бокала вино, выпрямился и посмотрел на вошедших нас одним здоровым глазом серого цвета. Палатка была заполнена: множеством оружия, доспехами, мешками с золотом и ящиками с дорогим шёлком. В углу лежала огромная двух спальная лежанка, на которой спала оголённая черноволоса женщина, частично прикрытая тканью.

— Ол. — Проговорил главарь грубым, спокойным, но басистым голосом, ставя бокал на одну из рядом стоящих тумб. — Ты постоянно как не зайдёшь в мою палату, досконально её изучаешь. И не только её, но и меня. Это грубо. — Выразил своё недовольство главарь. — Но мне не привыкать. Ты не меняеся с того самого дня. — Он снова взял бокал наполнил его вином, из рядом стоящей на земле бутылки.

— Господин Сириус. Вы вызывали нас, давайте начнём обсуждения вашего поручения. — Проговорил Ганзел подходя ближе к главарю на расстояние двух метров. — Или вы хотели нам похвастаться вашей очередной добычей в постели. — На что тот отпил ещё и прищурившись посмеялся.

— Ганзел. Ты хороший воин и неплохой человек. Если бы мне это сказал кто-то из других, то я бы его в собственном доспехе отправил на дно наиближайшего озера или вздёрнул на ветке. Но не вас. — Ганзел смотрел на его пристально и очень серьёзно. — Не надо на меня так смотреть. У меня к вам работа. — Отложив свой бокал, Сириус сел ровно и серьёзным почти убийственным взглядом посмотрел на нас. — Мы получили заказ от правителя пустынных земель, графа Дюна. Полностью говорить имя этого дворянина я не буду, запутаю язык.

— В чём заключается заказ? — Спросил Ганзел.

— Заказ в убийстве одного из пасынков графа, который хочет поднять восстание в стране. — После сказанного, главарь расслабился, а складки разровнялись. — Вы понимаете почему в столь ранний час я позвал вас. Вы туда отправитесь вдвоём, как более опытные из всех моих ребят. На вас я могу больше положиться. Так же, все подробности вам расскажет сам граф у себя в поместье. — В постели начала просыпаться женщина, на что Сириус сразу отреагировал. — Теперь вы свободны, а у меня важные дела с этой дамой.

Мы вышли из палаты, громилы не было видно куда-то ежеминутна исчез. Ганзелу вернулась его белоснежная улыбка и сорвав травинку, довольно пошагал к своей палате. Я шёл следом за ним, ожидая что тот скажет, но он продолжал молчать, пока мы не подошли к палаткам. Остановившись, обернулся ко мне улыбчиво обратился.

— Ол. Ты знаешь где находится Графства сэра Дюна-Ван-Дерфольда? — Я лишь помотал головой, ведь знания в картографии у меня были, но не такие обширные как у него. Тот повеселел, и я понял, что его рассказ займёт не один час. Мы зашли в его палатку, она не особо сильно отличалось от моей, но тут были книги, карта континента и карты местности. Взяв одну из них, развернул и положил её на один стоящий ящиков который заменял стол. На карте была изображена часть континента со всеми известными страннами. Такой точной карты не у кого нету, ведь Ганзел сам её чертил и добавлял места по мере их нахождения и пребывания. — Вот. — Ганзел показал пальцем справа от центра карты, где располагался материк, поделённый на три равные части двумя горными хребтами, но за второй горный хребет не кто не мог перейти из-за его крутости и других опасных факторов. Поэтому на карте не показано что находится за ним, так как туда не кто не мог попасть, даже с океана. — Смотри. Тут находится великая пустыня «Арзадаж», а вот тут — Поднимая палец с места где он находился, чуть выше к одной из рек. — Это река «Жаз» и у неё располагается графство Дерфольда, городок под названием «Оазис». Вот туда нам и нужно.

— Довольно далековато. Мы туда будем добираться минимум недели четыре, и это не считая время на отдых. — Ганзел внимательно посмотрел на меня, почесав свою рыжую бороду и опустил его обратно на карту.

— Мы находимся у реки «Голубка». — На карте это было справа от первого хребта, в неделе ходьбы до него. — Мы пройдём по старому тракту к шахтёрскому городку возле хребта. Пополним там все потраченные припасы за неделю, и двинемся дальше через горный перевал, а там. — Ганзел передвинул палец на хребет. — На перевальном пункте, у пограничья возьмём двух скакунов и отправимся уже на них в город. — Тут он убрал стоявшие по краям книги, державшие карту и свернул её, положив в специальный деревянный футляр, а его уже в походную сумку. — Иди пока собирайся, и подготовь оружие. Не забывай, что здешние дороги очень опасны, даже для таких разбойников как мы. — Ганзел ходил по палате, то и дело брал какие-то книги, карты и отвары. Я же вышел из палаты, и отодвинул ткань уткнулся носом в массивную накаченную грудь. Подняв голову, почёсывая нос. Увидел, что передо мной стоит Грю.

— Что тебе надо, Грю? — Я его не особо знал, но от него разило сильной злобой, а запах крови пробивал ноздри.

— Я… Слышал, вы. Отправляетесь, в дальний путь? — Но местами глотал слова, а его голос был низким, и отдалённым.

— Да. Ты что-то хотел Грю? — Тот стоял, заслоняя собой солнце и на меня падала огромная тень. Его рука потянулась за спину на уроне пояса. Я же, ожидая нападения из-за страха положил руку на рукоять своего меча, готовясь парировать атаку. Но он не оправдал моих переживаний. Из-за спины он достал два деревянных кулона, которые состояли из многослойной нитки из конского волоса и дощечки с размером фаланги пальца. На дощечки изображен щит в центре которого были ветви дерева. — Что это? — Я убрал руку с рукояти и протянул для кулонов, тот аккуратно вложил их.

— Это… Кулоны на удачу. Они, магические. — Вложив их в руку, он протянул мешочек с деньгами завязанный тугим шнурком. — А это… Когда будете в «Руднике», в городке у горного хребта. То внутри у городской стены есть домик, с цветами и лозой со стороны старого тракта. Можешь отдать это черноволосой и кареглазой девушке со шрамом на переносице. Выполнишь просьбу? — Я принял мешок и кулоны одобрительно кивнув в ответ. Грю улыбнулся чутка жутковато и поблагодарив ушёл в направлении главной палаты.

Я же направился в свою. Подготовить вещи к выходу и проверить меч с кольчугой. Собрать всё необходимое в сумку займёт кое-какое время. Ганзел пока будет ждать, пройдёт глазами по карте просматривая местность и дороги. Он бывал в тех местах, и в самом «Оазисе», и это было ещё до того, как я вступил в эту банду. Собираясь я взял один из кулонов которые мне дал Грю, и покрутил в руках. Нечего магического в нём я не увидел, просто деревяшка с рисунком. Ведь магии, эльфов, гномов и фей не существует, как и других сказочных существ. Но пусть будет уже, от подарка отказываться невежливо. Одев его на шею, взял еды на неделю, три фляжки с водой и несколько бинтов с лекарственными травами. В палатку вошёл уже полностью собранный Ганзел в накидке ниже колена и сумкой за спиной. В руках он держал точно такую же накидку для меня. Кинув её мне в руки, я тут же её поймал машинальна и накинул на себя, закрепляя пуговицей у шеи. Не забыв про кулоны данные мне громилой, вручил один точно такой же партнёру. Тот его покрутил в руках, усмехнулся и одев начал выходить из палатки.

— Выходим. Времени на сборы я тебе дал вполне достаточно. — Отвернувшись он вышел, я же взял собранную сумку, накинув её на плечо в последний раз оглянул палатку, и вышел следом за ним. Солнце всё ещё поднималась в зенит, а мы подходили к выходу лагеря. Многие знакомые из банды, желали удачи, и всячески подкалывали и обсуждали нашу задачу, которая громом пронеслась по всему лагерю и стала живой темой обсуждения. Из одной палатки вышел мужчина со шрамами на лице от когтей, с грубой щетиной и заложенными набок волосами от затылка до мочки уха, вторая его половина была выбрита. Он был раздет по пояс показывая накаченное, но такое же израненное тело, покрытая шрамами. Одет он был в портки и в юбку, шитую из шкур диких животных которая одной стороной доходила до колена, другая была ниже паха, а на ногах красовались латные сапоги, он всем видом напоминал варвара. На поясе висел в ножнах боевой топор с довольно крупным лезвием, на котором был выгравирован орнамент, который соединялся в дикое животное похожее на медведя. Лезвие спокойно могло бы прорубить латный доспех и убить оппонента или при всём желании владельца разрубить его. Мужчина стал напротив нас, сложив руки на груди и гордо подняв голову.

— Бьёрн. Ты хочешь опять устроить драку? Или помериться силой? К сожалению, нету на это времени, так что пропусти. — Ганзел попытался пройти мимо Бьёрна но тот стоял упорно на мести не давая и шагу пройти.

— Я слышал, что главарь отправил вас в великую пустыню «Арзадаж». И только вас. — Его голос звучал грубо, и внушительно, как и он сам. — Почему Закалённый отправил только вас двоих? — Ганзен стоял на против Бьёрна и смотрел прямо в глаза, серьёзным и упорным взглядом. Со стороны было не понятно кто из них выше.

— Отойди. — Грозно прозвучал голос Ганзела. — Если есть вопросы, обращайся к главе. А теперь отошёл в сторону и дал пройти. — Оттолкнув в сторону варвара, прошёл в перёд я пошёл следом за ним, но его взгляд так и остался высок даже на такую грубость.

— Стой Ганзел. — Выкрикнул варвар, когда мы уже находились в десяти метрах от него. — Я пойду свами, моя походная сумка уже готова, а лишние руки вам явно не помешают. — Он так же кричал из далека, уверенным голос. Ганзел остановился, пригнулся сорвал травинку, засунул её в рот и повернулся к крикуну.

— Ты понимаешь, что это нарушения правила банды? — Так же серьёзно проговорил Ганзел пожёвывая травинку. — Если ты нарушишь правила, то обычным наказанием не отделаеся. Закалённый возможно тебя вздёрнет.

— Да чхал я на эти правила, даже когда суда вступил. Моё израненное тело тому подтверждение. Если Закалённый хотел бы меня вздёрнуть, то сделал бы это ещё пятьдесят наказаний назад. — Вскрикнув во всю глотку, что было слышно на весь лагерь. Кажется, и правда, что Бьёрн не боится босса. — Жди меня на том месте где стоишь, я возьму сумку и вернусь. — После этих слов он повернулся и направился в свою палату, в сопровождении многих взглядов членов банды.

— Вот же… Упрямы северянин. — Ганзел тоже смотрел в след уходящей израненной спины. Как я знаю и слышал, Бьёрна боятся и уважают поровну. Он очень опасны противник и один из лучших воинов банды из-за чего с ним не кто не хочет связываться. При вступлении в банду ему дали испытания боем, которое проходят все новички, и противником Бьёрна был Ганзел, который спустя десять минут боя, окончил его ничьёй. Я же при поступлении продержался на ногах минут восемь и закончил битву проигрышем в пользу Ганзела. Он же показал тот результат, который не смогли другие. Сильный, воинственный и расчётливый воин.

***

Солнце стояла уже в зените, пока мы шли по дорогам старого тракта. Кроме как окружающих лесов и камней под ногами из чего была выложена дорога на глаза больше нечего не попадалась. Ганзел шёл впереди в думках, смотря себе под ноги и периодически по сторонам. Бьёрн же телепался в позади, отгоняя от себя всяких мошек. По плану мы должны сперва дойти до шахтёрского городка «Рудник», а уже оттуда отправится в «Оазис». По пути нам встретился старик, с тележкой и ослом. Мужчина был избит и очень печален. К дедке подошёл Ганезл, тот поднял глаза с очень печальным взглядом.

— Дедуль, не подскажешь что на дорогах творится? — Старик вздохнул с облегчением, кажется он принял нас за грабителей.

— Ужас что творится. — Его слегка хипповый голос, был довольно тонок. — Я шёл сюда с остальными людьми, мы являлись торговцами, возвращающимися из «Рудника», по дороге на нас толпой набежали люди с оружием, чёрными перьями на одежде. Они перерезали всех, оставив более симпатичных девушке, которых тут же утащили в лес. Я смог спастись, но моя девочка, моя дочка она у них. Я… я нечего не мог поделать. Помогите мне странники. — Старик рухнул на землю, и начал бить кулаком по земле. — Но если, если бы я… Не отдал бы её, то меня бы убили. — Тут на меня нашло отвращение глядя на старика, бросившего свою дочь. Но мысли мои развеял Бьёрн оттолкнувший меня в сторону приближаясь к старику.

— Ты жалкий кусок грязи. Ты стоишь тут на коленях в земле и просишь помощи. — От северянина отходила аура гнева. Он был довольно зол. — Не кто тебе не поможет. Твою девку давно изнасиловали и выкинули в ближайшую помойку с крысиными трупами, где ей самое место. И твоё место там же. — Старик схватился за сердце, молящими глазами смотря на варвара, но тот лишь пнул его ногой в сторону. Дед рухнул и больше не двигался, его сердце не выдержало.

— И зачем? Тебе это приносит удовольствие. — Я был не довел таким исходом разговора. Северянин повернулся ко мне, прожигая взглядом.

— Таким как он. Место среди червей. Он бросил свою дочь ради себя, а теперь ползал на коленях, прося помощи. — Бьёрн выпрямился и посмотрел мне в глаза, своим яростным пылающим взглядом. — Если ты будешь с каждым любезничать, то сдохнешь в первую же секунду, ты должен об этом знать, как воин. — Тут я нечего не мог сказать.

— Идём. — Проговорил наконец Ганзел. — Мы должны дойти до города за эту неделю. Мы уже потратил один день. — Обойдя старика, даже на него не взглянув, отправился дальше, мы шли следом за ним.

— Ну что бесхребетный. Как же ты тогда убивал людей, когда были набеги. С такой мягкотелостью. — Проговорил Бьёрн, не смотря в мою сторону.

— Я убивал. Много убивал, даже не смотря кого рублю. Своих, чужих. Перед глазами постоянно какая-то пелена. — Проговорил я, смотря себе под ноги. — Когда битва кончалась, я находился окружении порубленных, распотрошённых тел, весь в крови и внутренних органах. А как я их рубил даже не помню. — Тут меня остановил Бъёрн на момент.

— Ты? И кого-то рубил? Ха-ха. Не черта не смешная шутка. Спорю в следующей стычке ты сдохнешь в луже собственной крови. — Я посмотрел на него нахмурено и не довольно, пока тот выказывал свои доводы. — Нечего на меня так смотреть. Если хочешь драться, то вперёд! Я размажу твою башку об ближайший камень и втопчу её в грязь. — Он выпрямился, его взгляд пылал.

— Замечу что змеиный язык твой слишком длинный. Давай его отсеку и избавлю тебя от твоей дурной болтливости. Может я и слегка мягок, но ты не первый языкастый, кто умер не подумав. — Я положил руку на рукоять и приготовился к бою.

— Мне и оружие не понадобиться, чтобы размазать тебя. Грызун переросток. — Он встал в боевую позу, в глазах была жажда крови, а мышцы были до предела напряжены. Я тут же достал меч, тот блеснул на свету солнца.

Приготовив меч для выпада, как позади, из-под кустов выпрыгнул человек с мечом, и задрал меч над моей головой для удара. Развернув свой остриём к себе, одновременно уклоняясь от удара, проткнул живот противника. Развернувшись полностью, всадил его глубже, тот выронил свой меч, упал на колени и кашляя кровью, схватился за лезвия руками. Я резко потянул на себя, отрубая бедолаги пальцы и ногой пнул его в голову что ты соскочил с клинка быстрей, тело рухнул замертво, истекая кровью.

— Ганзел. Засада! — Крикнул я стоящему впереди компаньону. — Отошли от тележки старика всего на тридцать метров и уже засада. — Со стороны Бьёрно раздавались крики и треск чего-то. Повернув голову, заметил, что на него напали двое, один лежал с топором в голове, а второго он обхватил, сжимая так что у бандита, ломались кости, а тот в муках кривляясь выкрикивал что-то, пока северянин его не отпустил, тот рухнул на колени, Бьёрн вытащил топор из расколотого черепа и размахнувшись горизонтально, одним ударам рассёк голову. Тело рухнуло на дорогу заливая её кровью и остатками мозга. — Ты и правда варвар. — Проговорил я, смотря на окровавленного северянина.

— Хмм. Ты знал, что за тобой кто-то находится? — Бьёрн отряхивал топор от крови, смотря на капли, падающие на землю. — Значит ты и правда не так плох, как казалось.

— Догадывался. — Ответив, посмотрел на стоящего впереди Ганзела, вытирающего свой меч об ткань накидки, который с одной стороны был зазубрен. Вокруг него было три трупа, с рассечённым горлом.

— Кажется это всё. — Проговорил Ганзел, приседая на корточки и подымая с одного из трупов, чёрное перо, которое крепилась к одежде. — Вороньи перья… Довольно интересно. — Мы подошли к нему ещё посматривая по сторонам. Бандиты напали без брони, всего лишь с мечами и ножами. Они видели как мы почти сцепились с Бьёрном, и решили что можно атаковать исподтишка.

— Что ты имеешь виду? — Первый спросил Бьёрн. — Если «это» что-то значит, то не томи. — Ганзел поднялся, отряхнул накидку и держа перо в руках периодически покручивая его.

— Само перо нет. А вот кто их носит. — Выдержал паузу для интриги. — Эти… Так называемые бандиты, являются одним из тёмного культа. — Ганез повернулся к лежавшим трупам. — Они приносят людей в жертву, во имя вороньего бога разложения «Кракса». Надеясь, что тот их наградит и даст силы. Но они лишь получают гнойные язвы, свисающую кожу и кровоподтёки глаз. И кажется тот старик встретил именно их. — Вложив перо в рюкзак, мой спутник двинулся дальше. — Нужно идти, пока сюда не сбежались другие. — Следом за ним пошёл северянин, вложив свой топор в ножны. Я пошёл следом за ним переступая через один из трупов.

***

День медленно подходил к концу, и солнце уже потихоньку заходило за горизонт. Мы разбили небольшой лагерь в десяти метрах от дороги. Выйдя из-за стволов деревьев в лесу, высыпал охапку хвороста, которые подкинул в только загорающий костёр. Бьёрн с помощью своего топора разрубал на дрова довольно толстую сухую ветку. Ганзел сидел у костра, с картой и делал пометки углём, который захватил с собой из лагеря. Закончив с картой, вложил её в футляр и достал одну из своих книг, открыл где-то между началом и серединой начал читать. Закончив с дровами, северянин скинул их возле хвороста и тоже рухнул у костра, положив рядом с собой топор.

— Хмм. — Промычал Бьёрн, смотря на обложку книги. — «Мир, часть нашей культуры или человек часть мира». Довольно философская книга для бандита. Не думаешь Ганзел? — Взяв рядом лежавшую ветку начал мешать угли. Солнце уже село, и тень упала на всю округу, лишь костёр был огоньком в этой тьме. — Ты же меня слышишь, не стоит игнорировать своего компаньона. — Ганзел на миг поднял глаза посмотрев на него и тут же опустил. — Тц. Мелкий, ты тоже будешь меня игнорировать? — Повернулся он ко мне убрав палку в сторону.

— Моё имя Ол, дикарь. — Тот сплюнул в костёр, но нечего не сказал, вернув взгляд к огню. — Нужно чтобы кто-то был в дозоре. — Предложил я посматривая на своих компаньонов. — Я пойду первый, а кто из вас двоих следующим пойдёт, решайте сами. — Достав меч, из сумки вынул точильный камень и начал проходить по лезвию.

— Я после тебя пойду. — Сказал северянин и замолчал. Но спустя минут десять, ему стала скучно и обернувшись ко мне спросил — Скажи. Как ты оказался в банде? — Я поднял на него глаза, потом повернул голову на Ганзела, тот и не думал отрываться от своей книги. Я вернул взгляд на меч, поднял его и начал смотреть на края, проверяя на неровности. — Так что? — Нетерпелива спросил северянин.

— Меня подобрали. — Проговорил я. Увидев изгиб на мече. Снова начал проходить точилом. — Я жил в одной из рыбацких деревушек. С едой проблем не было, рыба была круглосуточно, да и булка хлеба почти также, поля с плодовитой землёй вполне это позволяли. — Поняв снова меч, я был доволен своей работой, и убрав его в ножны, а точило в сумку, посмотрел на горящий костёр и его танцующие языки пламени. — На берег к нам выбросило рыбёшку, огромную, можно сказать исполинских размеров. Та уже была мертва, и старейшина деревни решил, что это знак свыше и сказал разделать тушу. — Бьёрн слушал с интересом, хоть история и банальна. — Когда с рыбой было покончено, жители попробовали её мясо, оно было мягким и сладким, довольно вкусным. Это новость дошла до графа наших земель, и приехав он попробовал рыбу. Она ему так понравилась, что половину он забрал с собой. — Костёр трещал, я подкинул пару поленьев, и потормошил угли. — Спустя неделю, как деревенские съели рыбу, у них началась сыпь. Сперва… У стариков. Потом у детей. Мне было тогда лет семь, и я её тоже ел. И спустя два дня у всех остальных. После сыпи, на коже начали появляться ужасные гнойники и язвы. Сохла кожа. Я сидел дома, наблюдая за людьми, которые ходили и выглядели как ожившие трупы. Моя мать и отец, так же сильно болели. Кожа свисала и была сухая как песок, а волдырей была бесчисленное количество по всему телу. И мне приходилось ухаживать за ними. Они ужасно кашляли и бывало с кровью. — Подложив сумку себе под голову, лёг наблюдая за округой, периодически поглядывая на северянина. — Деревенские видели, что я не болел и был полностью здоров, даже не высыпала сыпь. В один прекрасный день они вломились к нам домой, и выперли меня на улицу. Выкрикивая, что я проклятое дитя и излучаю тёмную магию, из-за чего все и заболели. Один из рыбаков взял гарпун, стоящий у рыбацкой сетки, и замахнувшись собирался меня проткнуть, я закрыл глаза понимая, что меня убьют, просто не за что, из-за их страха и зависти. Но мне была уготована другая судьба. Глаза открыть меня заставила влажная капля, слегка с железным привкусом попавшая в рот. Над собой я увидел ели стоящего отца, которого проткнули в грудь. Он продолжал улыбается, сказал что «Всё хорошо. Мы с тобой» и приложив руку к сердцу рухнул с гарпуном под ноги другим. Моя мать ели, перебирая ногами, дошла до убийцы отца, и воткнул нож ему в горло и выдерну его обратно пустилась на остальных, последние её слова были «Беги». Я не хотел оставлять её, но убежал. Мне было страшно, больно, а также я был зол, но мог только бежать. Я ненавидел себя за свою беспомощность.

— Так стоп. — Перебил меня Бьёрн. — Я попросил сказать, как ты вступил в банду. А не какое у тебя было трудное детство. — Он взял немного хвороста, подкинул его в костёр, тормоша угли.

— Я иду к этому. Слушай дальше. — Северянин не стал возражать, кажется его это заинтересовала, но жалости не вызывало, мне она и не нужна. — Пока я убегал из деревни, туда направились десяток рыцарей нашего графа на скакунах. Как они доскакали до туда, раздавались крики, всех жителей: детей, мужчин и женщин. Остановившись я решил вернуться и как только, я начал приближаться к деревушке, из неё уже шли чёрные столбы дыма, и вовсю горел огонь. Люди в доспехах ходили с факелами, поджигали дома. Кого-то заперли живьём, а кого-то тащил мертвым в общую кучу и поджигали. — Потянувшись и зевнув, я достал кусок хлеба и разделив его пополам, кинул половину северянину.

— И как ты выжил? Что ты сделал, чтобы они тебя тоже не кинули в общую кучу? — Спросил Бьёрн, откусывая хлеб.

— Спрятался за стволом дерева в рядом стоящих кустах. Рыцари, закончив всех сжечь и убивать, сели на скакунов и уехали, не заметив меня. И выйдя из укрытия мне оставалось смотреть только на огонь, а вскоре на пепелище. Спустя неделю, я жил в сгоревшей деревне и питался пойманной рыбой. После очередной рыбалки в дали услышал стук копыт и переговаривающихся людей, тут же забежал в свой разрушенный дом и затаился. В деревню приехал отряд во главе с Закалённым, а с ним был Ганзел. — Кивнул я на уже спящего компаньона. — Те обходили дома на наличие наживы, и в одном из них наткнулись на меня, измазанного всего в саже. Сириус осознав, что тут нечем живиться, приказал собраться в строй и покинуть деревню, пока все уезжали, Ганзел остановил лошадь в метрах восьми и смотрел на грязного парнишку семи лет. Он крикнул Закалённому, что забирает паренька себе, тому было всё ровно. Он слез с коня и направился ко мне, я думал, что меня хотят или забрать в рабы, или изнасиловать. На то время это было довольно частое явление, да и сейчас всё так же. — Тут Бьёрн засмеялся, я тоже улыбнулся и издал смешок. — Я кинулся на него, достав спрятанный под одеждой нож, но он его выбил и ударом поддых отключил меня. Очнулся я уже связанным на лошади. Так я и попал в банду. Ганзелу тогда года двадцать два было и не было ещё бородки, только рыжие усы. — Посмотрев на него спящего улыбнулся и вернулся к сидящему и во всю зевающему северянину. — Бьёрн иди спать. Я разбужу тебя, когда будет твоя очередь караулить. — Тот кивнул, подложив под голову сумку и заснул.

Я поднялся с земли, сел у дерева в четырёх метрах от костра и начал наблюдать куда-то в даль сквозь стволы и кроны деревьев. Ночка была тёмная, беззвёздная видимость почти нулевая, но глаза потихоньку начинают привыкать. Подул лёгкий ветерок, слегка прохладный, но очень хороший. Зашуршала листва деревьев, в такт треска костра, а огни пламени продолжали плясать на пепелище. Я периодически подходил к нему и подкидывал дров, чтобы тот не тух. Не хватала мне ещё от диких зверей отбиваться. Листва перестала шуршать, а ветер дуть, но треск костра продолжался. Все вокруг спали. Ганзел с открытой книгой на груди, Бьёрн на боку в обнимку с сумкой. Раздался треск, пару языков пламени выпрыгнули из костра, и рухнули на землю растворившись в ней — это завораживало. Ещё треск и ещё два огонька рухнули на землю, но не потухли, а начали увеличиваться, до размера маленького человека сростом с колено. Их окружал огонь, и они тоже испускали маленькие языки пламени. Они весело и хохоча подошли ко мне, я подготовил меч. Их лица были обычными людскими, детскими. Один улыбнулся и посмотрели на меня сидячего у корней дерева.

— Поиграй снами. — Второй повторил, скача из стороны в сторону. — Поиграй, поиграй, поиграй… — Голоса были такими громки, но такими отдалёнными, они продолжали и продолжали, смеяться и прыгать, прося поиграть сними.

— Нет! — Я не выдержал и стал во весь рост. Те ещё сильней расхохотались и растворились в воздухе прямо у меня на глазах. — Фух. Мне кажется, привиделось. — Успокоившись. Сел обратно, но под ногами задрожала земля, я попытался снова встать и уйти, но из-под земли с огромной скоростью выскочили руки, схватившие меня за ноги, повалив обратно на землю с невероятной силой, заставляла сесть, упираясь в ствол спиной. Из-под земли следом начали вылезать трупы обгоревших людей, с кусками свисающей плоти, выжимными глазницами и торчащими костями, а также с гнойниками и язвами на теле, они подымали и цеплялись за одежду, вскарабкиваясь всё ближе к лицу. — Уйдите. Пошли прочь! — Прям перед глазами, растолкав остальные трупы, вышло бездыханное тело с пробитой грудью и с очень знакомым лицом, хоть и обгоревшим. — Папа?…

— Ты убил нас. — Проговорил он, рухнув на меня сверху, укрощая расстояния между лицами в несколько сантиметров. — Из-за тебя мы мертвы. Ты виноват в этом. — Руки схватили меня сильней, из глазницы отца выбежал жук, который в тот же миг залез в дыру от гарпуна, его челюсть отпала и рухнула мне прям на грудь. Остальные взяв схватив крепче начали утягивать под корни. Тут на меня легла чья-то рука на плечо, не мене изуродована. На меня смотрел пустыми глазами, белыми словно в тумане и отвисающей кожей с оголёнными рядом зубов без губ — это был Бьёрн. Он, постоянно толкая меня в плечо говоря что-то не членораздельно. Но вскоре слова становились понятней, и я смог их разобрать.

— Эй проснись. Проснись! Да чтоб тебя, хватит спать. — Я открыл глаза, тут же резко подскочил вынув меч из ножен, смотря по сторонам испуганным и звериным взглядом. Северянин сделал полшага назад. Дышать было тяжело, а сердце билось как бешеное, кровь бурлила. Я повернул голову на Бьёрна, тот подняв брови положил руку на висящий топор на поясе. Выглядит он как обычно; в шрамах и с полу бритой головой, зачёсанными волосами набок, цветом похожим на песок. — Ты, нормально? — Он прищурено на меня посмотрел, я взглянул на его лежащую руку на топоре. Тот её убрал от него подняв их. Я кивнул и убрал свой меч в ножны. — Мой караул должен был быть где-то час назад. Я проснулся и увидел, что ты во всю спишь. Но странно было то что ты разговаривал во сне и просил кого-то, чтобы от тебя отстали. Очень яростно просил. Кто тебе снился? — Я лишь ответил, что «не помню и это не важно» тот пожал плечами, и подошёл ближе. — Иди поспи у костра, сейчас моя очередь караулить. — Кивнув я пошёл к своей сумке, попутно посмотрев на небо, спокойное звёздное небо и полная луна. Что это только что был за сон, почему они… Нет. Не хочу даже об этом думать. Они сами виноваты, они сами погибли из-за своей глупости. Я здесь не причём, я не виноват. Нужно заснуть. Лечь и не думать об этом, у меня есть более важные дела. Впереди довольно долгая дорога. Подобрав более удобную позу, спустя примерно час, я смог заснуть.

«Вечер в городе»

Спустя почти одну изнурительную неделю со столкновениями бандитов. Мы добрались до шахтёрского городка известного на всю округу. Город «Рудник» был известен своим как небанально, рудником, глубоким до такой степени что солнечный свет, туда просто не доставал, а причиной этому был очень прочный и довольно дорогой металл, местные его прозвали «Скалистым металлом» и добывался он только в этом руднике. Городок являлся торговым и горнодобывающим, здесь и оружие, и броня из лучшей стали в этих землях. Множество фруктов, своих так и заграничных, перевозившихся через горный хребет из великой пустыни. На улицах куча людей, что даже пройти куда-то по широкой улице довольно сложно.

— Вот мы и добрались. — Радостно оповестил нас Ганзел, стоя у городских ворот. Мы тоже с Бьёрном были не меньше рады. Для меня это означала, спокойный сон, а по довольные улыбки северянина, для него выпивка. — Идёмте господа, найдём таверну снимем на день комнаты и отдохнём как следует.

Мы подошли к воротам. Помимо огромных створок, там была меленькая дверца с человеческий рост из которой тут же вышел стражник. На его лице было огромное удивление. Стражник стоял у дверей наблюдая как мы медленно к нему подходим.

— Доброго дня служивый. — Проговорил Ганзел подходя к нему. — Позволишь пройти? Ужасно устали с дороги. Мы странники и скитаемся по миру. — Тот одобрительно кивнул и пропустил во внутрь. Из небольшой каменой комнатки у дверей с одним окном где место стекла была решётка, вышел второй служивый. В латном доспехе, с пехотной каской на голове и с мечом в ножнах.

— Вы прошли по старому тракту? — Второй был не меньше удивлён чем первый. Ганзел ему кивнул. — Но там сейчас орудует опасная шайка разбойников и только смельчаки, по ней ходят. На днях по этой дороге ушёл караван торговцев. Вы его случаем не видели?

— Да, видели. Кучу мёртвых тел на дороге и пустую телегу с ослом. — Стражник покивал и опустил взгляд. — На дорогах разное бывает, им просто не повезло. Не подскажете где у вас таверна. Охотно отдохнуть и пропустить, стаканчик другой. — Компаньон показал жест выпивки, на что первый служивый ухмыльнулся и показали в каком направлении её искать. — Благодарю вас. Хорошей службы. — Отойдя достаточно далеко чтобы те не услышали, заговорил Бьёрн.

— Ты слишком долго церемонился с ними. — Ганзел всего лишь помахал рукой, будто отгоняет мух. Так он ответил на вопрос Бьёрну. Жест означал «Всё ровно». Проходя по улице сквозь толпу людей, я увидел гранитный домик с цветами и лозой. Вспомнив про просьбу Грю, я проверил на мести ли мешочек. Засунув руку в сумку нащупал его, убедившись, что всё на месте остановился напротив дома.

— Мне нужно отлучиться. Встретимся в таверне. — Северянин удивлённо поднял бровь, а Гензел продолжил идти в перёд, всего лишь сказав: «Как закончишь, догоняй». Растолкав толпу, я вышел прямо к дому. Людей куча, пройти и в правду довольно сложно, а сложнее не упасть, а то затопчут и не заметят.

Я стоял перед гранитным домой обвешенным лозой и цветами. В окне на первом этаже ходила девушка, из комнаты в комнату что-то делая по дому. Я подошёл к деревянной двери, постучал. В доме тут же всё притихло, но спустя минуту раздались шаги и прекратились у самой двери, прозвучалщелчок замка, скрипнула дверца, открываясь во внутрь. Передо мной стояла девушка, которую я видел в окне. Чёрные волосы, собранные в тугой хвост, карие глаза и шрам на переносице. Она тоже меня изучала и оторвав взгляд посмотрела мне в глаза.

— Прошу прощение за беспокойство. — Девушка покосилась на меня, осматривая ещё раз. Наверное, мой неопрятный вид ей не по душе и считает меня попрошайкой. Слава богу, после последней стычки, мы искупались в реке и отстирали одежду от крови. — Я от Грю. — У девушки расширились зрачки, и она уже внимательней стала вглядываться мне в лицо.

— Да. Что вы хотели. Я его … жена. С ним всё в порядке? — Она немного замялась, из комнаты сверху начала спускаться девочка лет пяти.

— Мама! Кто там? Это папа? — Девочка тут же побежала ко мне, но девушка её остановила, сказав, что это не её отец. Та загрустила.

— Возьмите. — Я протянул мешок с деньгами, который меня просили передать. — Грю попросил вам его отдать. А теперь я пойду. — Развернувшись я медленно направился в сторону таверны. Но девушка меня окликнула.

— Постойте! — Обернувшись я посмотрел на неё. — Проходите в дом. Я угощу вас чаем, а также хочу у вас спросить про Грю. — Не вежливо было отказывать, этой даме, да и ребёнок, вцепившись в руку тянул меня во внутрь. Улыбаясь говоря: «Пошли». Когда я жил в деревне, я даже толком манер не знал, им меня обучил Ганзел уже после того как я прожил в банде месяц, тогда во время одной из очередных тренировок мечом, колотя палкой, в перерывах научил им. — Проходи в гостиную, я сейчас принесу сервиз. — Девушка ушла на кухню, а маленький ребёнок отвёл меня в гостиную и посадив на стул, она села на другой, свесив ножки и болтая ими, улыбаясь и постоянно смотря на меня.

— Дядя? — Я повернул на неё голову. — А вы, путешественник? — Спросила девочка, она была довольно смелой, спрашивая это у странного и страшного незнакомца. Девочка была довольно необычной, у её были волосы цвета крови и серебристые глаза.

— Да. Путешественник. — Девочка раздала долгое «Вааааау» и улыбнувшись ещё шире. В комнату с сервизом вошла мать девочки и поставив его на стол, раздавая чашки. Их дом был довольно уютным. Не богатым и не бедным, в гостиной был ковёр, горшки с цветами, резной дубовый стол со стульями и свинцовые подсвечники.

— Глория. Не приставай к гостю. Он устал с долгого пути. — Возле меня стояла кружка с травяным отваром. — Прошу прощения за дочку и у входа. — Девушка села, напротив. — Моё имя Лула. Очень приятно познакомится.

— А я Глория! — Проговорила девочка, отхлёбывая и чавкая из чашки.

— Глория! Где твои манеры. — Девочка слегка опустила взгляд и попросила прощения. Я усмехнулся и повторил за ней. Девочка улыбнулась. А Лула коса посмотрела на меня. — Так как ваше имя? Некультурный гость.

— Моё имя Ол. — Сказав имя, я ещё раз отпил из чашки, но уже нормально.

— Скажите, Ол? — Я поднял на неё глаза. — Что там с Грю? С ним всё в порядке, он так же раз… — Я кивнул. Девушка не хотела, чтобы её дочка знала, что её отец разбойник. Глория, покончив с чаем, посмотрела на меня и радостно произнесла.

— Я стану лыцарем! Как мой папа. Он тоже лыцарь. — Я лишь улыбнулся. И в правду. Замечательная девочка. Но мне нужно идти, мы ещё проболтали часа три и уже собирался уходить к своим. Поднявшись из-за стола, поблагодарил хозяйку за гостеприимства и покинул её дом.

Выйдя на улицу, заметил, что солнце потихоньку заходила, а народу поубавилась, за то теперь отчётлива видны стражники, ходящие подвое, то тут, то там. Город был величественный и прекрасен. Тут в содружестве были дома из мрамора, гранита, дерева. Всё месте добавляла этому городу лет. На каменной дороге, выложенной аккуратно каменной плиткой были узоры волн, а рядом стояли столбы с масляными лампами два с половиной метра в высоту. Пока я шёл в таверну, человек в рубашке, в штанах с лямками и пиджаком, ходил с длиной палкой, на конце которой был фитиль и крюк. Крюком он поддевал замок у стеклянной дверцы фонаря, а подожжённым фитилём зажигал лампу. Улицы сразу стали светлыми и уютными, а работник, который освещал её проходя мимо, вежливо мне улыбнулся, пожелал хорошего вечера и пошёл дальше.

Город был достаточно огромен и найти таверну было в нём довольно трудновато. Мне пришлось спросить не мало людей, чтобы спустя пол часа найти здание с вывеской «Вепря с кружкой». Из которого во всю бил свет и раздавались пьяные возгласы прихожан. Открыв деревянную дверь, покрашенную в тёмно-синий цвет, как и вся таверна, прозвенел над головой колокольчик. Но не кто не обратил на меня внимание, наоборот вся толпа была возле одного стола, окружая его и что-то возбуждённо вопила.

— Ставлю двадцать серебряных на мужика в шрамах. — Выкрикнул один подходя к сидящему за столом Ганзелу, который пересчитывал деньги.

— Ставлю на бармена. — Сказал второй положив мешок. Ганзел посмотрел на него, взял мешок, ехидно улыбнулся. Так к его столу подошло человек двенадцать из толпы.

Пройдя сквозь людей, распихивая их и слыша возгласы возмущения, я добрался до края. Перед глазами был круглый деревянный стол с металлическими бортами. За ним сидел Бьёрн, а на противоположной стороне, очень схожий по комплекции с ним мужчина с лысой головой и бородой орехового цвета. На нём была рубаха серого цвета, заляпанная жирными пятнами, коричневый фартук, мешковатые штаны, заправленные в кожаные сапоги. Они реши сразиться на руках, в этой провинции данный вид спорта называют армреслинг. Я выходит подошёл к самому началу поединка.

— Ну что. Готов Папаша? — Проговорил Бьёрн разминая руку и ставя её уверенно на стол.

— Не меньше тебя сопляк. — Так же сделал и бармен, размяв кости и похрустев суставами шеи.

Они сжали ладони друг друга, и тут же кто-то выкрикнул «три», их мышцы в тот же миг напряглись. Стол затрещал, каждый пытался повалить своего оппонента не жалея сил. Были моменты, когда почти, то рука Бьёрна до коснулась стола, то рука бармена. И всё это сопровождалась возбуждёнными возгласами зрителей, когда всё доходила до крайностей. Ганзел же сидел за своим столом, положив на него ноги, но тут к нему подошла довольна симпатичная женщина лет тридцати восьми, с белыми волнистыми локонами.

— Прошу вас опустить ноги со стала. — Женщина стала напротив Ганзела, он опустил ноги и попросил прощенье. — Вы будете что-нибудь заказывать? — Она достала блокнот и заострённую обугленную палочку.

— Да. Мне одну кружку хмельного, и мяса небольшую порцию. — Девушка записала это всё в блокнот и обернулась на толпу.

— Дорогой у нас заказ! — Тут же крикнула женщина, и услышав её бармен поднапрягся.

— Прости дружище, но пора заканчивать. — Бармен был почти у проигрыша, но тут же он начал подыматься и уже заваливать Бьёрна, раздался стук по столу, и толпа заликовала. — Ты хороший противник, как ни будь ещё раз повторим. — Поднявшись из-за стола, он посмотрел на женщину в зелено-синей блузке, коричневой юбке и белом фартуке. — Что там по заказу. — Женщина протянула ему листок. — Хорошо. Всё сделаем. А также моему сопернику и его компаньону по бесплатной кружке выпивки.

Бьёрн поднялся из-за стола и увидев меня в толпе, подошёл и жутковато улыбнулся, но довольно. Он не был расстроен поражением, наоборот ему достался довольно сильный соперник. Он положил мне руку на плечо, северянин был выше меня на пол головы, и наклонившись сказал.

— Ганзел хочет с тобой обсудить дальнейшее путешествие. А я собираюсь напиться, и мне всё это не особо интересно. Потом у него спрошу вкратце. — Отойдя от меня он повернулся и направился к барной стойки, с довольной рожай. Я же спокойным шагом направлялся к столику Ганзела.

К нему подошла та же женщина и улыбаясь поставила деревянную тарелку с кусками мяса и кружку выпивки за счёт заведения, но Ганзел заплатил и за мясо, и за выпивку. Женщина, кажется была женой бармена, а тот в свою очередь хозяином данного заведения. Отодвинув стул со спинкой сел напротив своего компаньона, который как аристократ ел мясо и всё это с периодичностью запивал. Закончив с едой, он выпрямился и посмотрел на меня.

— Ты не голоден? — Спросил он, доставая из мундира чистый платок. Вытирая им рот, а следом руки. Я кивнул что нет. Менян угостили, когда был в доме у Лулы. — Хорошо. — Он убрал платок обратно во внутренний карман. — Давай тогда обсудим план дальнейших действий. — Проговорил Ганзел отодвигая тарелку на край стола и отхлёбывая из деревянной кружки. — Завтра на рассвете, мы отравимся через горы. Но даже мне: человеку который уже там ходил и не однократно. Без проходчика не обойтись. Поэтому, когда первые лучи солнца подымятся, мы закупимся припасами до приграничья, а там докупая не обходимое уже до самого «Оазиса». — Он иссушил кружку и поставив её со стуком на стол. Всё-таки он не до конца аристократичная натура. — Как закончим с припасами, у восточного выхода, будут проходчики, наймём одного и отправляемся. — Он поднял руку и подозвал жену хозяина. — А пока, отдыхай и наслаждайся вечером. — К нему подошла женщина и он заказал ещё одну кружку пива, и потом открыл книгу продолжая читать. — Твоя комната. — Протянул он мне ключ с брелоком номер «3». — Она в конце коридора по, вооон той лестнице на втором этаже. Бьёрн и я по соседству, но через комнаты. — Женщина принесла ещё кружку, и он тут же из неё отхлебнул, но очень спокойно, продолжая читать.

Я поднялся со стула и взяв со стола ключ, направился в свою комнату. Спать нормально из-за постоянных дозоров, выходило очень скудно. А первое что я хочу сейчас, выспаться. Один пьяница с кружкой наткнулся на меня и пролил мне на доспех часть своего напитка. Он медленно и пошатываясь повернулся, посмотрев на кого он наткнулся. Мужик был весь в морщинах с залысиной на макушке, с грязной бородой и усами чёрного цвета. Увидев, что он наткнулся на молодого паренька, сразу повернулся ко мне и тыкнул, пошатываясь пальцем в грудь.

— Эй! Ик. Ты. — От него несло недельным перегаром что умерла бы молодая кобыла от одного лишь дыхания. — Ты мне. Ик! Заплатишь за выпивку, которую я. Ик. Пролил из-за тебя. — Пробурчал мужик, но не обращая на него внимание начал проходить стороной. Надеюсь я смогу эту дрянь отстирать. Тут он снова врезался мне в плечо и уже окатил с головы до ног остатками хмельного. — Парень! Ик. Ты опять в меня врезался. Ик. Плати или пожалеешь. — Тут он схватил меня под локоть. Вовсю лыбясь своими прогнившими жёлтыми зубами.

Выдернув свою руку из захвата. Я заломил ему руку за спину и держа так минуту, свободной рукой схватил его за затылок, и стукнул лицом со всех сил об стоящий деревянный стол, раздался хруст сломанного носа. Грохот удара прошёл по помещению, что его даже было слышно сквозь пьяные вопли. Люди обернулись, но не кто нечего не сказал и не сделал. Мужик валялся с разбитым лицом на полу без сознания, а его дружки, их было не менее трёх стали вокруг меня.

— Ты ща заплатишь за это пацан. Ох зря. — Проговорил один курносый с мешками под глазами. И кинувшись на меня получил кулаком поддых, а следующим ударом в челюсть и рухнул на пол. — Аф ты фука. Дерфыте его фарни. — Проговорился ползун одной рукой держа челюсть. Пока ещё раз не получил ногой по рёбрам и окончательно не рухнул. Другие два попятились, но один достал нож и кинулся на меня. В его голову прилетела глиняный кувшин, со стороны барной стойки, который кинул хозяин. — Господин Бор. — Хором проговорили все.

— В моём заведение, запрещено размахивать оружием и убивать. Только драки на кулаках не больше. — Сказал бармен, протирая фужер тряпкой. Нападавшие тут же подняли двух своих избитых товарищей и начали оттаскивать наружу, приговаривая что они меня найдут.

Поблагодарив хозяина, отправился в свою комнату по скрипучей деревянной лестнице. Дверь в длинном тёмном коридоре освещённый одной масляной лапой, была достаточно далеко, но найти её по номеру было без труда. Открыв её с помощью ключа, вошёл в небольшую комнатку четыре на шесть. Где была кровать, стол с двумя стульями у створчатого окна и свинцовый подсвечник со свечой. Закрыв на щеколду окно, я зажёг свечу и заперев дверь, сел на стул скинув возле кровати сумку. Положив меч и достав из ножен, я проверил его на зазубрены и вмятины. Найдя парочку, достал точило и начал проходить по краям и продолжал пока не буду доволен работой. С каждым проходом по лезвию, я видел искры, которые завораживали, они были редки, но того стоили. Привычка после каждого боя проверять меч, которая выручала меня не один раз. Прошло не меньше часа, закончив с оружием, вспомнил, что мне Ганзел дал книгу про восточную страну куда мы направляемся. Не успев открыть её как в дверь постучались. Убрав книгу обратно в сумку, я поднялся из-за стола и подошёл к двери предварительно спросив кто там. Мне в ответ была лишь сказано «Прислуга». Я открыл дверь, перед глазами стояла девушка на два года младше меня, в белой блузке, зелёной юбке и коричневом фартуке. Волосы её были завязаны в недлинную косу. На руках она держала поднос с чистой белой рубахой и коричневыми портками.

— Прошу простить за столь поздний визит. — Проговорила кареглазая. Я предложил ей войти. Та скромно вошла и положила вещи на стол. — Это от хозяина. Он попросил вам их передать. — Девушка стоя у окна смотрела на меня, ожидая чего-то, но я не понимал. — Разденьтесь. — Проговорила она и ввела меня в ступор, но вскоре и до неё пришло осознание сказанного, на щеках появился румянец. — Для того, чтобы постирать. — Тихо проговорила девушка, смотря в пол. Я скинул с себя доспех, отстегнул наручи, снял кольчугу и следом начал стягивать залитую пивом рубаху. — Я, пожалуй, выйду, чтобы вы переоделись. — Девушка ещё сильней покраснела и медленно шла к выходу.

— Ты мне не мешаешь. Если хочешь можешь остаться. — Стянув рубаху и выдохнув скинул её на пол. Девушка стояла у двери и старательно отводила взгляд, но постоянно возвращала его, пока я его не поймал. Та прикрылась подносом и попыталась отвести глаза, я же начал отстёгивать щитки на ногах.

— Можно вас спросить? — Робко проговорила она, всё тщательней и бессмысленно отводя взгляд. Я кивнул. — Откуда у вас этот шрам у пояса и такой же огромный и глубокий на спине. — Она продолжала оглядывать мои шрамы уже не отрывая глаз. Я повернулся к ней, девушка, увидев мой взгляд тут же отвернулась.

— Шрам на спине остался после сражения с всадником на коне три года назад во время захвата прибрежной крепости «Белый Штиль». — Ответил я, медленно к ней подходя, девушка маленькими шагами пятилась назад пока не упёрлась спиной в стену. — А этот, у пояса, остался, когда я сражался с рыцарем из церкви «Священного писания». — Девушка стояла, упираясь спиной в стену вся красная, жадно дыша, смотря на уже стоящего меня почти в плотную к ней. — Ты можешь к ним прикоснуться. — Нежно прошептал ей на ухо, её дыхание участилось по телу пробежала дрожь, а рука потянулась к моему шраму у пояса. Её румянец становился сильней, а по коже поднялись мурашки. Её глаза бегали по моему телу изучая его, а я смотрел на её губы желая попробовать, и начал медленно спускался к ним, положив руку ей на талию слегка задирая юбку, прижимая к себе сильней. — Раздался стук в дверь. Девушка одёрнулась и убрала руку, я же отступил, отпуская её. Мы оба смотрели на дверь, и позднего гостя.

— Ева. Если ты там, то спускайся, отец начинает переживать. — По голосу это была жена хозяина, а передо мной выходит была его дочь и довольна красивая с ореховым цветом волос и с хорошей фигурой.

— Да матушка. Я скоро спущусь. — Женщина лишь сказала: «Хорошо» и просила не заставлять их ждать. Девушка обернулась ко мне и поняв, что она почти не сделала, ещё сильней покраснела и прикрыв красное лицо руками отошла в сторону. Я взял её ладонь и поцеловал тыльную сторону. Её кожа была очень нежная и приятно пахла.

— Доброй ночи вам… Ева. — Оторвав губы от тыльной стороны ладони, подошёл к столу. — Скажите куда принести вещи, как переоденусь отдам вам. — Девушка смотрела на ладонь где остался тёплый и влажный след губ, потом отвлеклась и посмотрела на меня с румянцем.

— Под лестницей, есть дверь. Вещи отнесите туда. — Девушка протянула мне деревянную дощечку с цифрой «3». — А это положите поверх всей одежды, чтобы мы могли вернуть её вам. — Протянув руку, до коснулся до неё и взял дощечку с размером спичечного коробка. — А… а можно узнать ваше имя господин? — Слегка запинаясь спросила девушка, уже стоя у двери.

— Ол. — Ответив, надел рубаху скрывая свой израненный торс.

— Доброй ночи… господин Ол. — Проговорила с улыбкой девушка, и закрыв за собой дверь ушла. Она не вина и по ней это сразу видно. Кажется, хозяин её бережёт как зеницу ока. Я, сняв портки и сменив их новыми, сложил, спустился на низ спустя минут десять. В главном зале некого не было и только местами горел свет от ламп. За барной стойкой так же стоял хозяин протирал бокалы и кружки, он не обратил на меня внимание лишь кивнул на нужную дверь. Открыв её, я заметил множество комплектов одежды с такими же номерками, и оставив свою на одной из полок, сверху положил дощечку с номером. Закрыв дверь, отправился в свою комнату, дойдя до неё, запер и рухнул на жёсткую кровать и не прошло двух минут как я заснул.

«Сказка о пещере в горном хребте»

Как только в окно упали первые лучи солнца, я поднялся с постели разминая спину и шею. Закончив, заметив, что на столе лежат мои уже чистые вещи. Как они прошли в комнату, и я их не услышал? Кажется, что долгие ночи без нормального сна дают о себе знать. Проверив одежду нет ли там чего-то, переоделся и начал застёгивать на себе обмундирование. Сложив и оставив выданные мне вещи на столе с номерком, спустился по лестнице и подойдя к барному столу, отдал ключ хозяину. За одним из столов сидел Ганзел, читая свою книгу. У меня такое ощущение что он со вчерашнего вечера с этого места вообще не сдвинулся. На против него, лежавшим на столе был Бьёрн по его лицу было видно, что ему сейчас хренова и он что-то бурчал себе поднос. Я подошёл к ним и сел на свободный стул.

— Хорошо. Вижу все собрались. — Бьёрн что-то промямлил нечленораздельное, и продолжал так лежать, даже на подымал взгляд, смотрел на одну точку. — Сейчас отправимся на торговую аллею, а потом и к выходу. — Закончив Ганзел захлопнул книгу, убирая в сумку и смотря куда-то в сторону стойки. — Ол. За тобой наблюдают из-за ширмы. — Кивнув головой в этом направлении. Я повернул голову и увидел Еву, смотрящую из-за ширмы на меня. И поймав мой взгляд, тут же спряталась за ней. — Хах. — Усмехнулся Ганзел поднимаясь из-за стола. Я не обратил на его смешок внимание.

Мы вышли из таверны и направились на знаменитую торгово-ремесленную аллею. Располагалась она на юго-западе и представляла собой длинную улицу с множеством ларьков, магазинчиков и ремесленных мастерских. Глаза разбегались от выбора товара и гула толпы, тут была кучу народу, почти каждый квадратный метр был забит людьми, а солнце только подымалось.

— Вот и аллея. — Проговорил Ганзел. И тут же надёжней начал прятать кошелёк. — Вам тоже советую, в такой толпе, ворья куча, а деньги нам ещё будут нужны. — Он отправился вперёд, мы же, спрятав понадёжней деньжата пошли следом.

Наша группа ходили от ларька к ларьку, выбирая более дешёвые продукты, так как: цены здесь были за предельные и к кому не подойди, за кусок хлеба придётся отвалить как минимум пять серебряников. Торгаши всё подманивали людей, говоря какие у них чудесные товары, которые вы больше негде не найдёте. Так же были ювелирные украшения очень дорогие, и они просто лежали на виду. Торговец, слишком верит в честность людей или тут есть стража смотрящие за ювелирной. Пройдя ещё, штук десять и купив более-менее необходимое и дешёвое, мы вышли с шумной аллеи на глухую улицу, что ажнок стало не привычно. Следующим пунктом у нас был проходчик у восточных ворот. И правда, там стояло человек десять и к каждому подходил Ганзел. Пока не наткнулся на паренька лет пятнадцати.

— Сколько возьмёшь пацан за то чтобы отвести нас на ту сторону. — Парень обсмотрел его с ног до головы и поднял голову посмотрел на лицо.

— Десять серебряников. Но вещи вы потащите сами. — Проговорил парень, протягивая руку Ганзелу. Тот её пожал и вложил пять серебряников. — Тут половина!? — Произнёс парень.

— Вторую половину получись после того как проведёшь через горы. — Парень нахмурился, но согласился. Паренёк был деловитый и сразу всё понял. — Идёмте, нечего терять времени. — Мы подошли. Бьёрну было до сих пор плохо и его постоянно воротило. — Ты как? — Поинтересовался Ганзел. Тот помотал головой что всё нормально. — Тогда идём.

Мы вышли через дверцу с человеческий рост, и перед глазами сразу стала картина огромных гор, каменных уступав и ущельев. Парень шагал в перёд по каменистой дорожке, периодически постукивая палкой и держась ближе к скале. Юный, но довольно опытный в своём деле. Ганзел шёл за ним периодически посматривая по сторонам и что-то спрашивал у паренька, а тот отвечал.

— И сколько ты так уже ходишь? — Спросил Ганзел у парнишки.

— Года два. Но я за это время выучил все тропы. — Ответил ему парень. — Если мы на следующей развилке так же пойдём прямо, то это займёт два дня, и мы будет у пограничья. Это самая коротка тропа. — Пояснил парнишка, посматривая на отвесные скалы.

— И сколько нам идти к развилке?

— К закату доберёмся.

— Ганзел. — Окликнул я компаньона, выровнявшись с ним для заговора. — Бьёрну стало ещё хуже, он весь зелёный и ели держится на ногах. Как мы вышли из таверны, уже прошло больше трёх часов, а он не отходит. — Тот оглянулся на своего товарища, и я вместе с ним. Северянин ели волок ногами, а с лица шла испарина.

— У него лихорадка. — Выдал диагноз Ганзел. — Кажется от яда. Кто-то подлил ему его в хмель. Возможно это те люди, которые преследуют нас, и находятся в двадцати пяти метрах примерно. — Я обернулся и увидел в дали силуэт, прячущийся за камнем.

— И давно они у нас на хвосте? — Ганзел посмотрел на солнце, которое было уже в зените, а потом вернул взгляд на меня.

— Как мы вышли с трактира. Но не подымай шумиху, как только мы дойдём до развилки, то передохнём, и я сделаю отвар из «двудомной крапивы» и «одуванчика», он выведет яд из организма, и ему на утра станет легче. — Закончив разговор он вышел в перёд. Я же спустился к северянину.

— Бьёрн ты как? — Спросил я северянина, на что получил убитый взгляд.

— Не видно? Мне хреново, как будто сейчас окочурюсь. Надо было меньше вчера пить. — Выдал вердикт северянин своему состоянию.

— У Ганзела на этот счёт другое мнение. — На это Бьёрн не как не отреагировал, спросил: «Какое, если не выпивка». — Яд. — Тот остановился и посмотрел на компаньона впереди, но спустя минуту продолжил идти. — Пока ты с кем-то пил и отвлёкся на что-то, кто-то тебе и подлил яд.

— А я-то думаю, что пойло так горчит. — Сплюнул северянин в ущелье. — Когда избавлюсь от этого яда. Найду этого крысёныша и выдавлю газа. — Сейчас у Бьёрно был очень злорадный и убийственный взгляд.

— У тебя будет такая возможность. — Ответив, я ускорил шаг, вставая по середине строя.

***

Солнце уже садилось, и мы медленно приближались к нужной развилки. Скалы окружали нас повсюду. Один гольный камень и нечего более, а рядом находящийся обрыв, который настораживал своей глубиной и крутизной. Наша группа шла по узкой тропе шириной около двух метров и под ногами постоянно что-то сыпалось, да и над головой тоже. Парнишка шёл впереди, зажигая масляную лампу, которая освещала на метров шесть в округе. Дойдя до развилки и пройдя ещё метров десять, Бьёрн тут же рухнул и упёрся в ближайшую скалу спиной. Он тяжело дышал, прикоснувшись к его лбу, я понял, что у него жар. Тот стукнул по моей руке убирая её в сторону и попытался встать, но не смог и остался сидеть.

— Да чтоб эту лихорадку. — От злобы он стукнул по скале, и та слегка посыпалась. Проходчик сразу повернулся на шум.

— Не делайте так. Тут очень опасно, а всё из-за оползней, которые здесь частое явление. — Бьёрн хотел ещё раз стукнул по скале, но тут же отдёрнул руку и опустил её, стараясь более роно дышать. — Я отправлюсь в перёд и посмотрю нет ли там преград, как обнаружу, сразу к вам вернусь. — Бьёрн подозвал парня поближе, тот подошёл и наклонился чтобы услышать, что скажет северянин. Но тот его крепко схватил за шею и наклонил к уху.

— Если ты нас здесь бросишь… Я тебе переломлю хребет и скину в тот обрыв. Понял? — Северян был зол, даже с лихорадкой он был достаточно силён, чтобы осуществить угрозу. Парень испуганно сглотнул и кивнул, Бьёрн его отпустил. Проходчик с фонарём пошёл в перёд. — Хах. Кажется, я вообще лишился сил. — Проговорил северянин ели подымая руки, которые дрожали.

— Ты ещё успеешь поныть. — Сказал Ганезл, подходящий к сидящему Бьёрну. Присев на корточки, снял с плеча сумку, и достал свою масляную лампу, зажёг и поставив рядом. Вокруг сразу посветлело, и компаньон начал осматривать больного. — Я дам ему отвар, но для его приготовления нужно время. — Достав парочку дров и хвороста из своей сумки, и сложив их пирамидкой, приготавливал место для костра. Так вот для чего он брал хворост на алее, какой он иного предусмотрительный. — Ол. — Выйдя из размышлений посмотрел на сидящего компаньона. — Походи по округе, попробуй найти немного хвороста. То, что я купил не хватит чтобы до конца сварить отвар. И когда будешь искать, будь осторожен и смотри под ноги.

— Ты один справися? Если наши преследователи нападут… — Тот посмотрел на меня из-под лобья. — Понял. — Решив больше нечего не спрашивать, пошёл по другой тропе от развилки, которую мы прошли на метров десять. Я так же зажёг лампу и прицепив её к поясу, искал хоть какие-то палки в этих скалах.

Пройдя дальше, наверное, уже на метров сорок, я наткнулся на достаточно большой сухой кустарник на одной из двух отвесных скал, стоящих друг на против друга, идущих вверх. Только проблема была в том, что он находился на склоне в верху около пяти метров от тропы. Рядом были несколько уступов, по которым можно было забрать, но надёжными они мне не казались. Выбора просто не оставалось. Залезая на огромный валун, начал вскарабкиваться верх по трещинам и уступам в склоне. Под ногами то и дело что-то сыпалось и моментами было ощущение что я сейчас рухну вниз. Схватившись за очередную выемку, выровнялся с сухим кустарником. Достал меч, и прижимаясь к скале, взмахнув и ударив по ветвям пару раз, срубил несколько штук, которые тут же рухнули вниз на тропу. Проползя чуть ближе к кусту, в темноте я оступился и соскользнул со скалы, кубарем а следом спиной скатывая с неё, пока лицом не рухнул на ветки и тропу.

— Чёрт- Выругавшись, начал медленно подыматься, тело болело, но это мелочи. В тени раздались смешки, что добавило стимула подняться. Но не успев целиком подняться на ноги, как ударов под колени меня снова повалили на землю, а следующий удар прошёл по рёбрам, переворачивая на спину. Смех усилился и медленно приближался. Фонарь отстегнулся от ремня и валялся где-то в стороне.

— Ну! Как тебе парень? — Проговорила фигура, выходящая из тени. — Ты мне так и не заплатил за выпивку, да и испортил моё прекрасное лицо. — Человек сел, но и без его лица, по разговору я понял, что это тот пьянчуга, который пролил на меня хмель.

— Где ты там увидел красиво лицо? Я допустим вижу только свиное рыло! — Плюнул ему в лицо. Его дружки посмеялись, а я получил ногой в живот. Даже доспех не полностью погладит удар. — Это вы отравили Бьёрна?! — Кашляя проговорил.

— Ты про того здоровяка? Он нам не сдался, да и когда бы? — Пожал плечами. — И я замечу ты слишком болтлив. — Я на него посмотрел с отвращением и свысока, даже в таком положении. — Ты смотришь на меня как на кучу навоза. Мне не нравится это, парень. — Проговорил он, подманивая своих дружков. — Держите его парни. Я подправлю его смазливую рожу, а следом вы расправимся и с твоими дружками. — Осознав, что они собираются сделать, я попытался встать, но тут же получил кулаком в лицо и рухнул обратно. Его дружки придавили мои руки ногами, вдавливая их в землю так что я не мог пошевелиться. Морщинистый достал нож, и грязной трухлявой кисть схватил меня за лицо, чтобы я не шевелился. — А теперь дружок, я избавлю тебя от этого высокомерного взгляда. — Направив лезвия остриём вертикально, начал его опускать к моему левому глазу. — Ты так забавно дёргаеся! Лучше бы ты заплатил тогда, а сейчас заплатишь своими глазами. — После сказанного, от туже воткнул лезвия в глаз, боль прошла огнём по всему телу, кончик ножа был в яблоке, периодически покручивая лезвием. Боль шла по всему телу, пальцы сводило, я пытался не кричать. Было ужасно больно, глаз заливало кровью, а вскоре я вообще перестал видеть им. — Какой прекрасный глаз. — Морщинистый улыбался, вертя на острие своего ножа мой вырванный глаз. — А теперь очередь второго. — С улыбкой он выбросил первый и начал также медленно опускать лезвие. Со скал посыпалась горная порода, подул ветер. Нападавшие обернулись.

— Эй? Джо. Что это было? — Сказал один, который держал мою руку. Звук усилился, и раздавались какие-то шаги. — Кончай с парнишкой и пошли отсюда, мне не по себе. — Парень ослабил ногу, из-за чего я смог вырвать руку, пока морщинистый отвлёкся. Схватил его за руку с ножном и воткнул ему в глаз по самую рукоять. Тот с криком и истекая кровью рухнул замертво. — Ах ты урод! — Тот обернулся на меня. Но чтобы уйти от удара ноги, я перекатился к сапогу второго, и сбив его с ног, освобождая вторую руку тут же поднялся, доставая меч. Фонарь находился возле моих ног, когда я отступил и теперь врасплох меня не получится застать ведь я видел округу, хоть единственный глаз и заливало кровью со лба после падения. — Ты труп. — Проговорил второй и приближаясь послышалось какое-то шуршание и даже кажется слова.

— Здесь… Здесь… — Раздавалось откуда-то из тени, омерзительный гнойный голос. — Люди… Люди здесь… Я их чую… Один ранен… — На голоса начали оглядываться другие нападавшие отыскивая источник, пока одному стоящему ближе всего к тени, что-то не пробило грудь, пятью длинными кольев шириной с палец. И тут же утащили его в тень. Раздались душераздирающие крики — Да… да… вот она… кровь… еда… есть… всё есть… — Оставшиеся нападавшие начали оглядываться по сторонам, держа дрожащими руками мечи.

— Отзови своих пацан. Или я тебя прикончу! Что они говорят!? — Я не понимал, что несёт этот безумец. Я сам стоял как вскопанный, дрожа как осиновый лист, но старался не подавать виду.

— Странно, а я-то думал это с вами. — Да нечего я не думал, меня это тоже пугало. Что-то быстро передвигалось в темноте, и оно убило человека.

— Я ухожу, я не могу тут оставаться. — Один начал убегать мимо меня, но размахнувшись мечом я отсёк ему голому, тело рухнула у конца света фонаря. Обернувшись, на моих глазах тут же тело утащили в темноту за ноги.

— Ох чёрт. Джо, Билл, Грэг! — Последний схватился за голову и безумно со слезами на глазах посмотрел на меня. — Это всё ты пацан. Сдохни! — Подняв меч и побежав на меня как безумец. Приготовив свой меч к выпаду, я ждал нужного расстояния чтобы проткнуть его. Но раздался треск, и одна фигура с большей скоростью, выпрыгнула на последнего и схватив его за голову пронзая кольями, утащила в тень. Я не смог разглядеть кто это был, оно слишком быстро двигалось и это был явно не человек.

— Мясо…Мясо… — Раздался голос в тени, а следом ещё четыре таких же. В тени раздавались звуки рвущейся плоти и чавканье. — Надо съесть… последнего… он слаб… лёгкая добыча… — Раздался треск и посыпалась порода, откуда-то слева, из тени выпрыгнула фигура, я приготовил меч чтобы отбить атаку, хоть и стоял ели на ногах. Кулон на шее задёргался и когда фигура, почти ко мне долетела, и я не успевал выставить меч, кулон выпустил ударную волну тёплого зелёно-белого света и тело отлетело на метра три от меня. Я смог его разглядеть. Выглядел он как человек, но его глаза были спрятаны под сросшимися веками, ноздри расширенными, а уши длинными и заострёнными. Пальцы когтистые, почти двадцать сантиметров в длину, кожа бледная местами с язвами и пульсирующими венами по всюду, грудная клетка была шире человеческой и выпирали рёбра, а также деформированные маленькие крылья на спине и торчащий позвоночник. Существо обгорала в свете лампы, и жутка начало вонять гнилью, запах резал нос, из-за чего пришлось прикрыть его. Существо очнулось, показывая ряд заострённых зубов и скрылось в тени. — Чары…Чары… Он ими владеет… Это чары… — Проговорили голоса — Идём… Идём… Не трогайте его… Опасно… — Раздались тяжёлые шаги и тут же наступила тишина, а из шума был лишь ветер. Я повесив погнутый фонарь на пояс, и подобрав ветки кустарника, держа закрытый одни глаз, шёл к Ганзелу. И выйдя к группе, где уже вернулся проходчик, скинул ветки, улыбнулся и рухнул на землю теряя сознание.

***

— Где я? — Осмотревшись в округе, я видел клубни дыма идущие из моей деревни. Рыцари ходили от дома к дому, вытаскивая женщин за волосы и кидая в общую кучу к остальным. Мужчин и детей запирали в домах и поджигали соломенную крышу, сжигая людей внутри живьём. Женщин, которые пытались убежать, пронзали в грудь, отрубали голову или пристреливали из лука или арбалета и возвращали в общую кучу. Стрелки становились в один ряд и по команде расстреливали их из арбалетов. Пока не появилась гора трупов. Следом поверх сыпали солому и бросали в центр несколько факелов. Вокруг стоял запах горевшего мяса и пепла. Воины были разодеты в рыцарские доспехи, на плечах их красовались выгравированные книги, с плеч свисал плащ голубого оттенка из шёлка с гербом в виде: открытой по середине книги, а в центре стояла горевшая свеча. Каждый из них, садился на закованную в доспех лошадь и строился в ряд подвое. Один из них сильнее всех выделялся; их капитан, у которого торчали два алых пера на шлеме, а сам шлем был иной формы, более бочкообразный и вырезом для глаз в форме креста шириной в два пальца. Он командовал отрядом рыцарей, которые жгли мою деревню и которых я не мог остановить. Когда они уехали, я вышел из укрытия подошёл к куче горящих трупов, с глаз шли слёзы, а в груди больно колола. Я рухнул на колени и смотрел в землю и подняв свои руки, увидел на них кровь и тут же отскочил от горящего костра, стараясь убрать кровь вытирая об одежду. Из костра начали подыматься трупы, а из горящих домов выходить погибшие. Они медленно шли ко мне ели ковыляя ногами. Объятые пламенем с ожогами, волдырями, медленно приближались.

— Ты… Ты убил нас, из-за тебя мы мертвы. — Проговорили погибшие уже стоя в пару шагах от меня. Меня сковывал страх, и я не мог пошевелиться. Ноги дрожали и не слушались. — Ты должен гореть!.. Ты!.. А не мы! — Продолжали они уже стоя вокруг, окружили меня. Оторвав взгляд, я медленно посмотрел на того, кто схватил мои ноги, женщина с перерезанным горлом, плюющаяся кровью. — Ты убил нас, ты убил меня…

— Мама! Я не хотел! — Слёзы наворачивались сами по себе, я мотыля ногами пытаясь её стряхнуть, но хватка была крепка. Она продолжала ползти по мне. — Я не хотел! Я не хотел, чтобы всё так вышло! — Её руки легли мне на шею, начали душить и обжигать моё горло. — Я…я… — Взгляд размывали слёзы. И тут я подскочил, открывая глаза. Держа на собственной шее свои руки, и медленно убирая их, осознавая, что только что душил сам себя, смотря на перевязанные раны. — Это был… Я?

***

Находился я в какой-то пещере, с наружи шёл достаточно сильный ливень и в пещере было влажно. Горел и трещал костёр где-то в двух метрах от меня. Моё тело было перебинтовано и на раны была наложена какая заживляющая мазь. Голова сильно трещала, и положив ладонь на лоб, понял, что она тоже забинтована, так же как мой левый глаз, где под повязкой находилась какая-то сложенная в несколько слоёв ткань, впитывающая кровь. Прикоснувшись, вспомнил как потерял его, по глупости и беспечности. Из-за воспоминаний накатила злоба, и я ударил по холодной земле.

— Я должен был быть осторожней! — Облокачиваясь об стену, приняв полулежащую позу.

— Тише. — Кто-то проговорил справа от меня. Это был тот пятнадцати летний проходчик. — Вижу тебе лучше. Пойду позову твоих. — Парень поднялся и направился ко входу в пещеру, из которого был виден ливень и дул прохладный ветер. У входа стояла фигура, сложившая руки на груди. К ней подошёл парень, и та выслушав и покивав головой, повернулась и направилась ко мне. По походке я узнал Ганзела.

— О, живой? — Спросил переживающий компаньон, садясь на корточки возле меня. — Ты, когда появился весь израненный, и рухнул. Я подумал, что ты труп, и кто мог тебя так ранить? Даже глаза лишился — Высказал свои мысли, он взял сумку и подложил под себя, чтобы сесть. По поводу сказана про глаз я отвернулся и заскрежетал зубами.

— Это были те пьянчуги из бара. — Ганзел удивился, по нему сразу стало ясно. Как я мог проиграть им и такое допустить. — Как Бьёрн? — Тот улыбнулся и показал на уже вовсю разминающегося северянина. — Ясно. — Улыбнувшись я вернул взгляд на компаньона. — Сколько я провалялся без сознания? — Тот поправил сумку и посмотрел в сторону выхода, где ели светило солнце сквозь тучи, а потом вернул задумчивый взгляд на меня.

— Два дня и две ночи. — Проговорил, вздыхая компаньон. — Из новостей я могу тебе сказать лишь одно. Тропу, по которой мы собирались проходить завалило оползнем и пришлось обходить. Поэтому мы пошли по второй тропе, где обнаружили расчленённые и разорванные труппы четырёх людей, кажется твои противники. Такое ощущение, что на них напали дикие звери. — Проговорил Ганзел, в его в глазах проскочило мелкий страх, но он тут же потух. Кажется, вид тех разорванный пьянчуг его сильно вёл непонимание. К нашему разговору присоединился Бьёрн.

— Вижу ты очухался. — Подходя весело произнёс Бьёрн. — Мы видели те трупы. Но не похоже, что трёх из них убил именно ты. — Почесав подбородок, он посмотрел на потолок задумчиво.

— Я убил двух. — Северянин опустил голову и посмотрел на меня подняв удивлённо бровь. — Одного кто держал меня. Вонзил ему нож по самую рукоять в глаз. Можно сказать, обменялись ощущениями. — Бьёрн в улыбке оголил желтоватые зубы. — А второму отрубил голову, но тело у… — На меня сразу посмотрели двое и каждый ждал что я скажу. — Нет. Нечего. Он рухнул камнем у ног и всё. — Северянин не ожидал от меня такой прыткости, даже с довольно серьёзным ранением. А вот Ганзел прищурена смотрел на меня стараясь понять мою историю, а особенно конец с отрубленной головой и трупом. — Я здоров и готов идти. — Говорить о тех тварях что напали тогда, я не хотел. Меня посчитали бы чудаком, и сказали, что я сильно стукнулся головой. Выйдя из думы, попытался подняться, конечно без проблем не обошлось, рана виде трёх царапин на груди заныла, но встать я смог, упираясь на стену. Кажется, её оставила та тварь, когда наскочила на меня из тени. — Где моё снаряжение? — Ганзе показал на рядом стоящий комплект моей брони. — Хорошо. — Сделав шаг, ноги подкосило, и ко мне подбежал Бьёрн, но я отверг его помощь и сам дошёл. Взяв доспех начал его одевать со всем содержимым.

— Хорошо Ол. Тогда мы идём дальше. — Поднявшись, он направился к проходчику, который стоял у выхода из пещеры. Дождь вовсю лил и не планировал прекращаться. Раздался грохот, и на улице тут же потемнела, и посыпалась порода, проходчик только успел отпрыгнуть в сторону чтобы его не похоронило заживо. Поднялось облако пыли, вынуждая прикрыть глаза. — Чтоб это всё. Все живы? — Выкрикнул Ганзел выискивая в темноте нас.

— Мы то в порядке. — Ответил ему Бьёрн. — Но вот проходчик, не знаю. — Высказал своё мнение, начал рукой отмахивать пыль. — Не хрена не вижу. — Где-то в пяти метрах зажегся фонарь. Перед глазами стояли силуэте в облаке пыли, которое скрывало всю округу.

— Я цел. Спасибо что спросили. — Проговорил проходчик, отряхивая штаны от пыли. — Кажется мы в тупике. — Подняв фонарь, он подошёл к завалу, в котором не было ни малейшего отверстия и просвета. — Наглухо завалило. — Проговорил он, пиная камень. Пыль начала потихоньку садиться, Ганзел откашлявшись посмотрел на парня.

— И как нам отсюда выбираться? — Прикрываясь рукавом от остатков пыли, он начал оглядываться в округе, пока глаза не остановились на точке где-то в глубине пещеры. — Вот там есть проход. — Показывая пальцем в глубь.

— Он прав. — Согласился парень. — Это старая дорога. Как говорил мой дедушка, её в стародавние времена выкопали гномы. — На такое заявление рассмеялся Бьёрн. — Что тут смешного? — Возразил парень, смотря на хохочущего северянина.

— Гномы?! Ты шутишь? А ха-ха — Смеясь спросил северянин. — Ты ещё скажи, что существуют эльфы и феи. Что за чушь. — Бьёрн продолжал смеяться.

— Да! — Выкрикнул парень на смешки. — Дедушка говорил, что в этих краях жили и эльфы, которые помогали гномам в их горах.

— Да… Ну конееечно. — Потянул насмешлива северянин. — А эти эльфы, наверное, элегантные, изысканные и с длинными заострёнными ушами. — Бьёрн выставил указательные пальцы и поднеся их к ушам, начал парадировать эльфа. Парень начал краснеть от злобы.

— Бьёрн. — Северянин обернулся на меня. — Хватит. Не трогай парня. — На что северянин возмутился, но перестал. Ганзел подошёл к парнишке положа руку на плечо.

— Проведи на через эти пещеры. Ты же знаешь дорогу. — Парень кивнул, и протянув лампу вперёд, пошагал в глубь пещеры.

Всё окружал серый или местами чёрный камень. Сталактиты и сталагмиты, занимали большее пространство пещер с множеством камне об которые можно споткнуться или вывихнуть ногу. С них то и дело постоянно текла влага, капая на землю разбиваясь об мелкие лужи. Ноги слегка болели, а раны ныли, но идти я мог, не обращая внимание на них. Они теперь не такие серьёзные, но ослепнув на один глаз, до сих пор раздражается эта рана, она ноет больше всех. Приложив ладонь к глазу, закрывая его, шёл в перёд в сырую бесконечную тьму. На меня обратил внимание Ганзел, он минуту посмотрел в порядки ли я, и тут же отвернулся, получив в ответ кивок. Проходчик продолжал идти пока мы не наткнулись на развилку из трёх пещер.

— И куда теперь сказочник? — Проговорил Бьёрн. Парень постоял, почесал затылок и тыкнул на левую пещеру. — Ты уверен? — Возмущённо спросил северянин.

— Да. — Кивнул парень, но я увидел, как он нервничал. — Идёмте, чем быстрые, тем ближе мы к выходу. — Проговорив подбадривающую речь, которая подбодрила лишь его,зашагал вперёд.

***

Вид с каждым пройдённым метром не менялся, везде одно и тоже. Ганзел шёл впереди, рассматривая тусклые серые стены, освещённые светом лампы, моментами переговаривая с парнишкой. Бьёрн замыкал строй и поглядывал назад, а чем глубже мы заходили, тем чаще он посматривал себе за спину. Было ощущение что он боится темноты или параноик. Но после увиденного мною тогда вечером, на второй тропе при сборке хвороста, трудно принять за правду. А может и правда проста сильно ударился головой и привиделось, а на них напала, обычная стая волков. Наверное, так и было.

— Эй! Смотрите! Там впереди свет! — Проговорил проходчик, смотря на сине-голубоватый свет из ходящий откуда-то из-за угла. — Давайте ускоримся. — Проговорил парень, смотря в перёд.

— Постой! — Схватил его за плечо Ганзел. Тот обернулся на него. — Тебя не смущает откуда там может быть свет? — Парень задумался на мгновение, пока Бьёрн не оттолкнул его вместе с Ганзелом сторону, проходя в перёд к источнику света, доставая топор.

— Меня уже достала это темнота! — Проговорил северянин, уходя за угол. — Если там кто-то будет, порублю его на части. — Бьёрн растворился за стеной и спустя минуты две выкрикнул. — Можете сюда переться. Тут есть на что посмотреть. — Мы вышли в тот же коридор где был северянин.

Пещера, в которую мы вошли была вся в сине-голубем оттенке, а воздухе летали какие-то частицы, синего цвета. В округе: на стенах, полу, потолку были светящиеся сине-голубые грибы разных размеров от мелких до гигантских, росшие из скал с такой же светящееся лозой, спускающейся с них. Мы медленно ступали дальше в глубь, оглядывая эту достаточно просторную и странную пещеру, где было несколько мелких горячих источников. Я подошёл туда, попробовав воду и ошпарил руку, рядом стояла какая-то колонна из каменного заплесневелого кирпича с бронзовыми гранями и узором. Я присмотрелся, поднеся к узору лампу, свет окатил колону. На узоре были маленькие бородатые люди, в каких-то доспехах, и очень старательно держали потолок, «верхнюю грань». Я прикоснулся к грани, метал был холодным, хоть колонна и находилась возле источника. Поднявшись, вернулся к своим. Ганзел почёсывая свой рыжий подбородок, рассматривал грибы, и по маленькой стеклянной баночке у него в руках, успел собрать пару летающих частиц в воздухе. Убрав банку в сумку, достал походную тетрадь и начал что-то записывая или зарисовывая в неё. Бьёрн отмахивал их, по его лицу было видно, что они ему не нравится, а также он постоянно поглядывал назад и иногда по сторонам ложа руку на топор.

— Пойдёмте отсюда. — Выговорил северянин раздражённым голосом, подходя к задумчивому Ганзелу. Он положил руку на плечо компаньона тот обернулся. — Хватит тут торчать. Нам нужно идти. У нас задание, если не забыл. — Ганзел кивнул, сел на присядки возле одного маленько с размером с палец гриба, достал нож и выкорчевав его, посадил в стеклянную банку, следом убирая её в сумку.

— Довольно странное и интересное место. — Пробормотал компаньоне, подымаясь с земли. — Ладно. Идём дальше. — Проговорив, он выпрямился и обошёл нас глазами, на мгновение его что-то смутило, и он обратился ко мне. — Ол. Ты не видел куда делся парнишка проходчик? — Я помотал головой. — Странно. — Он посмотрел по сторонам, но его не увидел. Позади откуда мы пришли раздавались странные звуки, как будто вели лезвием по камню и шаги, множество шагов и шлёпанье по лужам. Бьёрн повернулся на вход доставая топор. — Ты что-то увидел Бьёрн? — Спросил Ганзел смотря в глубь туннеля.

— Там что-то есть. — Лишь проговорил северянин, оглядываясь по сторонам.

— Предлагаю идти дальше. Возможно проходчик пошёл вперёд, пока мы любовались видами. — Предложил я и выдвинулся в перёд, на всякий случай положив руку на рукоять.

— Согласен. — Ганзел кивнул и пошёл следом, Бьёрн постоял минуту и пошёл с нами. Значит не только я слышал шорохи из той пещеры и надеюсь, что мне это показалось. И те вчерашние твари тоже. Они, далёко, напоминали описанных северянином эльфов, но внешний вид полностью им противоречил. Выйдя из пещеры с грибами в снова узкий проход, стало как-то легче дышать. Пройдя около двенадцати метров, мы наткнулись на спрятавшегося за камнем проходчика с погашай лампой. Он дрожал и увидев нас отшатнулся, но разглядев кто перед ним стоит, слегка расслабился. — Ты что тут делаешь? — Поинтересовался у него Ганзел.

— Я,я, я, я … Прячусь. — Дрожа проговорил парень, обхватив свой рюкзак покрепче.

— От кого? — Заинтригованно спросил компаньон.

— От-т-т… Эльфов. Они в-в темноте. — Тут Бьёрн усмехнулся и протолкался в перёд. — Это п-правда б-были эльфы. — Парень всё продолжал дрожать, скрежетать зубами.

— Ты что за чушь порешь?! — Высказал своё недовольство северянин. — Какие мать его эльфы? Да ты просто решил нас кинуть! — Бьёрн схватил парня за ворот и поднял над собой. — Я обещал тебе переломить хребет если ты нас кинешь, так я и сделаю. — Северянин уже приготовился исполнить приговор в действие, как его остановил Ганзел. — Что тебе? — Недовольно возразил он ему.

— Мне кажется тут причина в чём-то в другом. — Проговорил компаньон. — Мне кажется его слова отчасти правдивы.

— Ты тоже считает, что тут бродят эльфы? — Скрежета зубами, проговорил северянин сильнее вцепившись в воротник проходчику.

— Нет. Я не думаю, что это сказочные эльфы. Отпусти его. — Бьёрн сплюнул и посмотрел уже на почти синего проходчика, сбросил его как мешок на землю, тот рухнул жадно хватая воздух. — Но и правда. — Ганзел почесал бороду. — В темноте что-то есть и оно не дружелюбное. — Компаньон начал оглядываться по сторонам. Бьёрн сложа руки на груди невозмутимо на него смотрел. — Сколько уже лет через эту пещеру не ходили люди? — Тут же он обратился к подымающемуся и одевающему рюкзак проходчику.

— Шестьдесят с чем-то лет. Как раз через эту пещеру проходил мой дед. — Уже более уверенно произнёс парень. — Он завещал мне свои карты горных путей. Но он не говорил, что тут ещё живут эльф! — Со страхом произнёс он, дрожащим голосом. Бьёрн не выдержал и ударил парню в живот. Тот сложился в двое и отключился.

— И для чего ты это сделал? — Уже безразлично спросил я.

— Он мне надоел. Эльфы, эльфы. Тьфу — Сплюнул северянин в сторону парня. — У него есть карта пещеры, Ганзел умеет их читать. Так что нам он не нужен, это лишний груз. Особенно то что он поехал крышей. — Бьёрн присел, вытащил из сумки проходчика, старую пожелтевшую от времени бумажную карту и протянул её компаньону. Тот её взял и раскрыл, прося меня подсветить лампой.

— Хорошо. Мы находимся здесь. — На карте это был маленький проход, с круглой пещерой рядом. — А до выхода нам нужно идти прямо и на следующей развилки повернуть на право. — Проведя аккуратно пальцем верх чтобы не порвать бумагу. Скрутив карту, он снял сумку, достал и открыл своей деревянный футляр и кинул её туда к остальным. — Но парня мы возьмём собой. — Северянин возмущённо повернулся к нему.

— Для чего нам этот чокнутый пацан? — Злобно произнёс северянин. — Давай его бросим здесь и делов? — Ганзел посмотрел на меня, я на миг повернулся к пацану и вернул взгляд на него.

— Решай сам. — Лишь произнёс я.

— Бери парня. Ты его потащишь. — Проговорил Ганзел северянину, тот возмутился, говоря: «И почему это я должен его тащить?» на что получил ответ. — Ты его вырубил, ты и тащишь. — Бьёрн замолк. Нагнулся, взял пацана со всем его содержимым, кинул себе на плечо.

***

Длинный коридор пещеры, продолжал быть точно таким же тёмный, шорохи и странные звуки за спиной прекратились. Проходчик лежал на плече северянина, без сознания. Кажется, Бьёрна парнишка довольно сильно вывел из себя, из-за чего отхватил. Но вот я не могу понять одного, почему у Бьёрна такая реакция на все эти сказки. Я тоже не верю в эту чушь и в магию, если заикнутся где-то про чары, магию или колдовство, то люди на тебя будут смотреть как на кучу мусора и безумца. Не повезёт если ты что-то начнёшь говорит про чары при каком-либо служителе церкви. Тогда тебя объявят еретиком и отправят в подземелья любой из церквей «Святого писания», а там церемониться с еретиками не любят.

— О чём задумался? — Грубо спросил северянин, поправляя парня на плече.

— Да так. Думал какая проблема будет, если мы наткнёмся на верующих, когда выйдем с этим парнем из пещер. — Замедлив шаг, чтобы выровняться с северянином.

— Ты про тех фанатиков из церкви «Святого писания»? — Я кивнул. — Это не адекватные фрики, которым дай только пролить крови во славу своего божества. Которое, как и другие боги, много веков назад с гинули. — Бьёрн шёл прямо, не опуская взгляда, иногда посматривая под ноги.

— Это точно. — Я лишь улыбнулся, а северянин вздохнул, смотря на проходчика. — Тебе тяжело его тащить? Нечего было его вырубать. — Пожал я плечами.

— Если я его не вырубил, то он продолжил делать мне мозги про эльфов! А тогда я бы его просто разрубил топором пополам. Как очухается пусть скажет Ганзелу спасибо что он ещё жив. — Возмущённо проговорил северянин, смотря в перёд. — Смотри. — Показал пальцем на сине-голубой свет, который мы видели в той пещере. — Кажется снова те грибы. И они выросли ровно на развилке двух туннелей. Мне не нравится это всё. У меня дурное предчувствие. — Бьёрн положил руку на топор, подходя к остановившемуся на развилке Ганзелу.

— Хмм. — Промолвил компаньон, оглядывая странную арку из замшелого камня с бронзовыми гранями, которую я видел в прошлой пещере у источников, но эта была в светящейся лазе и грибах. — Довольно интересно. — Ганзел достал тетрадь и сделал пару эскизов арки. — Хорошо. — Убрав её он подошёл к арке в плотную. — По карте нам сюда.

— Как мне надоели эти пещеры! — Высказал своё недовольство северянин. — Хочу в таверну и напиться. — Проговорил он, держа руку на топоре.

— Как прошлый раз? — Северянин на мою шутку посмотрел косо, и сплюнул в сторону. Из глухой тишины с левого туннеля раздавались шаги, которые медленно приближались, сопровождаясь звуком лезвия по камню. Пока не раздался омерзительный гнойный голос, который я тут же узнал. — Не может быть! — Бьёрн оглянулся на меня. Я тут же направился в правый туннель. — Нам нужно срочно уходить! Живо! — Ноги начинали дрожать, а шаги усилились, и их услышал уже сам северянин.

— Что там за хрень? — Бьёрн достал топор. — Ол ты тех звуков испугался? Что там в темноте? — Северянин встал в боевую стойку.

— Нам нужно уходить. — Я взял за плечо Ганзел и окликнул северянина. — Это те твари, которые разорвали пьянчуг! — Рука дрожала. Почему у меня такой страх, нужно успокоиться, дышать ровно и глубоко. — Идёмте. — Уже уверенней я проговорил без дрожи. — Нет времени объяснять, что сюда идёт, но если мы здесь останемся и примем бой, то станем кучкой трупов, которые вы видели на второй тропе. — Ганзел не понимающе на меня смотрел, Бьёрн всё продолжа всматриваться в тени.

— Хорошо Ол. — Проговорил компаньон вздыхая. — Бьёрн ускорим шаг и движемся дальше, но с этого момента действуем осторожней и начеку. — Выдав распоряжение, он вернул взгляд на меня. — Зная Ола, он бы не стал так бояться какого-то дикого зверя или человека. Там и правда, что-то есть, и меня тоже берёт лёгкая дрожь. Так же в узкой пещере мы не сможем нормально дать отпор.

— Хватит болтать идём. — Проговорил я, доставая меч, отодвигая лозу и поглядывая по сторонам двинулся в перёд. — Идём. Они близко. — Ганзел пошёл за мной и перегнав, шёл впереди, Бьёрн не поворачиваясь спиной ко второй пещере, отходил назад. Мы прошли около двадцати метров от арки, и продолжали идти. Узкий коридор сменился просторной пещерой с уступом, спускающимся вниз на метров семь в просторный зал, где была куча светящихся грибов. — «Их не существует. Их не бывает, мне всё это кажется» — С каждым шагом я проговаривал это про себя, стараясь убедить что, те твари выдумка.

— Ол. — Я поднял голову, смотря на Ганзела. — Что там было. В темноте? — Спросил меня компаньон. Я посмотрел в низ на просторную пещеру, а следом за спину, где спиной ко мне шёл Бьёрн оглядывающийся по сторонам. — Так что?

— Вы мне, не поверите. — Лишь проговорил я. Ганезл пристально посмотрел на мой упавший взгляд.

— Ты не решай за нас. Ты скажи сперва, а верить или нет. Решать нам. — Проговорив Ганзел вернул взгляд на тропу, шириной в три метра по которой шли. — Мы слушаем.

— Это были… — Я хотел уже сказать «Эльфы», но по всей пещере раздалось множество голосов.

— Здесь… Здесь… — Гнойный голос раздавался эхом по пещере, а внизу мимо света грибов проносились жуткие тени. — Люди… Люди идут… Наконец-то еда. — Ганзел посмотрел вниз, доставая меч, но не сбавлял шаг. Тени быстро перебегали с одного места на другое, приближаясь к нам.

— Что за омерзительные звуки. — Проговорил компаньон, смотря по сторонам. — Что за язык? Я его не когда не слышал. — Ганзел вытянул фонарь смотря на идущий в низ склон. Он не понимает, что они говорят? Я задумался пока не увидел ползучих тварей по склону.

— Это эльфы! — Выкрикнул я. Ганзел тут же увидев, ромбообразное лицо. Местами на голове торчали волосы. Глаза скрывали срощенные веки, ноздри были широкими и постоянно дышали, а из пасти был виден ряд острых зубов. Отскочил от склона, приготовив меч.

— Какие мать его эльфы!? — Бьёрн на мгновение повернулся ко мне, пока между нами не выскочила тварь и сразу повернулась к северянину показывая сгорбленную спину с деформированными крыльями и торчащим позвоночником, тот на автомате всадил ей в голову топор, но тварь успела побить плечо северянина и вместе с ним, собиралась рухнуть вниз по склону, но я успел схвати его за юбку ещё не упавшего. Он стоял на склоне ели держа равновесия. — Вот тварь. А ну отвали. — Он достал из башки монстра топор, и отрубил когтистые пальцы. Монстр упал, скатываясь по склону. Тут же на него налети остальные разрывая и пожирая остатки, кидаясь на других пытаясь отобрать больший кусок. — Ещё чу-чуть. Фух. — Бьёрн выпрямился, и свободной рукой вытащил из пробитого плеча, пальцы твари.

— Бьёрн!? Где проходчик? — Северянин тут же поднял брови и посмотрел вниз, а потом за спину где валялся парнишка у самого края. — Вот же он. — Парень начал приходить в себя и открывать глаза, и как только он это сделал, в метре увидел поднимающегося к нему эльфа.

— Нееет! Не подходи. — Он вопил от страха и старался подняться. Я ринулся к парню, лежавшему в сего в двух метрах от меня, замахивая меч. Но не успев парнишка подняться, как эльф рывком прыгнул к нему, пробивая когтями голову через глазницы, из которых уже шли слёзы, вперемешку с кровью, утаскивая вниз. Остальные налетели на него как стервятники, разрывая живот доставая все органы. Я уже ринуться за ним, но остановился у края увидел ещё трёх ползущих ко мне тварей. Он уже мёртв и ему не чем не помочь, надо сейчас думать о живых. Ганзел парировал удары, но не как не мог контратаковать. Бьёрну чисто повезло, что он убил тварь по реакции, а сейчас чисто уворачивался на рефлексах.

— Уходим. — Выкрикнул Ганзел. Тварь на прыгнула на него и тут же отлетела от уже знакомой мне тёплой зелёно-белой волны. Твари попятились назад от вспышки. — Что сними? Ладно. Это нас шанс! — Не убирая меч, Ганзел побежал дальше по тропе, мы следом за ним. Эти кулоны что дал нам Грю и правду магические, но откуда они у него. Тропа заворачивала куда-то в лево, и за углом уже нас поджидала одна из тварей. Ганезл кинул в неё зажжённую лампу чтобы отвлечь. Как только на неё попал свет, начала прикрывать морду руками, а кожа начала гореть и волдыриться, сопровождая всё запахом гнили. Чудовище тут же отпрыгнул в сторону в низ по склону. Лампа лежала ещё горящая рядом, но слегка мятая корпусом от падения об камни, пробегая мимо, компаньон подхватил её на ходу не останавливаясь. Ринулся дальше в глубь, пока толпа тварей догоняла нас. Мы старались не отставать друг от друга, держа расстояния около полуметра.

— Еда… еда… уходит… ловите… её… — Раздавались отвратительные слова, с длительными задержками между друг другом. С каждым метром они нас догоняли, становясь всё ближе и почти дышали в спину. — Люди… люди… свежее мясо… — Продолжали они, почти догнав меня. Раны не позволяли слишком быстро бежать и из-за чего меня спасал свет лампы, который не давал накинуться им, из-за чего меня перегонял северянин.

— Да сколько здесь этих уродов! — Проговорил северянин, быстро перебирая ногами. — Как эти твари всё время здесь прятались, и их не кто не увидел. — Выкрикивал свои раздумья Бьёрн.

— Ты перебирай ногами, а не языком. — Проговорил я, догоняя северянина. Впереди дул свежий воздух и грибов становилось всё меньше. — Я чувствую ветер. — Проговорил я, ускоряясь и спустя около тридцати метров за поворотом нас ждал выход. Эльфы уже находились в двух метрах, и могли спокойно на прыгнуть, но свет лампы… которая уже во всю тухла и свет мерк. — Чёрт! У меня кончается горючие. Лампа тухнет! — У Ганзела была такая же дилемма и свет потихоньку мерк.

— Ускоряемся. До выхода рукой подать! — Поднажав, до спасения оставалось всего пару метров и постепенно нас покрывал солнечный свет. И чем мы ближе подходили, тем дальше отходили от нас эльфы. — Они отстают! Эти тварям не по душе солнечный свет! — Проговорил довольно компаньон, как из тени на него выпрыгнула тварь выкидывая себя вместе с ним наружу. Раздался лязг меча и хрипение твари. Мы выбежали наружу, на склон, который во всю освещался солнцем.

— Где он?! — Проговорил я, оглядывая округу. Пока не заметил кровавые следы, идущие вниз по склону. Решив следовать за ними, я подошёл краю где около двенадцати метров на песке сверху на твари сидел компаньон, держа мечом и ножом её когтистые лапы с очень тяжким усилием скрежета зубами от злобы и уворачивайся от попыток укуса. С разбитого лба у него шла кровь, а на спине красовались два глубоких пореза, пробившие стальные пластины доспеха. Тварь горела на солнечном свете, начал волдыриться, вены распухать, а кожа сохнуть и слазить, оголяя кости, голова тут же лопнула с ужасным визгом, когда Ганзел убрал свою, которая давала тень. Спустя несколько минут, от твари остался скелет и местами тонкие куски плоти, которые кипели и дымились как при какой-то алхимической реакции на солнце и жутко воняли гнилью. Ганзел поднялся, вытирая лицо от крови, и задрав голову с улыбкой, вдохнул свежий воздух полной грудью и отойдя от останков на метр, рухнул лицом в землю. — Ганзел! — Мы спускались по уступам вниз по скале, пока до земли не оставалось около двух метров. Я спрыгнул, почувствовав резкую боль в ногах от приземления. Подбежал к компаньону, достал из сумки живительную мазь из «Кровохлёбки», которая на время остановит кровотечение из раны, но её нужно будет заштопать. Достав из рюкзака Ганзела карту местности пустыни «Арзадаж». Нашёл на ней ближайшую деревню до которой семь часов ходьбы. Накину на компаньона накидку и натянув капюшон. Подхватив его под одно плечо, а Бьёрн под другое. Двинулись в направлении деревни. Хорошо, что эта страшная сказка закончилась и эти твари не смогут нас преследовать.

«Великая пустыня Арзадаж»

Мои глаза ели открывались, как будто две огромные тяжёлые сумки. Ужасная тяжесть не давал подняться и чья-то мягкая, нежная рука лежала на моей груди. Открыв глаза, я находился где-то на чердаке в окружении ящиков с травами на соломенной кровати возле окна из которого били лучи солнца, накрытый простынёй. Что же я вчера выпил такого? Но мой взгляд перешёл, на рядом со мной лежала оголённую деву, крепко прижимающуюся ко мне и тихо сопя на моей груди. Её пепельные длинные волосы накрывали её нежное лицо, пряча глаза и слегка опухшие губы. Поправив пальцами её чёлку, понюхав одну из прядей, которая пахла лесными ягодами. Она проснулась и нежно мне улыбнулась, ещё крепче прижимаясь.

— Ты уже проснулся Ганзел? — Проговорила она звонким, но только проснувшимся голосом, потягиваясь в постели. — Вчера вечерам ты был на высоте. — Довольно проговорила девушка, водя пальцами по моей груди. А я задумчиво смотрел на неё. — Ты чего? — Девушка приподнялась на локтях и посмотрела мне в глаза. — Всё хорошо Ганзел? — На её лице было явное беспокойство обо мне. Он будоражила меня своим взглядом, из-за чего я убрал рукой одну из прядей ей за ухо.

— Хех. Как, по-моему, я всегда на высоте. — Ответил ей с широкой улыбкой на лице. Девушка подняла брови, стукнула слегка мне в грудь. — Уф. — С улыбкой, выдохнул я.

— Какого ты о себе высокого мнения! — Возмущённо она улыбаясь посмотрела и ведя рукой по груди перебирая пальцами волосы на ней.

— Я вижу тебе так охота продолжения? — Довольно проговорил я, подмигивая ей. Самой Илоне на вид было около восемнадцати.

— Ну знаешь, что Ганзел! — Я на неё удивлённо посмотрела. Девушка села сверху обнажая себя полностью передо мной, показывая несколько шрамом под грудью и самую конусообразную грудь. Я провёл пальцами по ним приподымаясь, и губами целуя каждый из шрамов. — Ты сегодня возвращаемся в поместье «Ганзалис»? — Томно дыша проговорила девушка, когда я начел проходить по её шее оставляя влажный след от губ.

— Да. Это необходимо Илона. — Лишь промолвил я. Девушка тут же взяла подушку, набитую соломой.

— Тогда ты целый не уйдёшь! — И тут же начала меня бить подушкой, улыбаясь и весело смеясь, избивая безоружного меня! Я перехватил её руку с оружием пыток и тут же завалил на спину, нависая сверху над ней. Простыня оказалась где-то на полу после жаркой битвы. Поцеловав в её слегка опухшие губы, и оторвавшись, опустил её руки смотря на её утончённое лицо.

— Тогда я пойду ва-банк. — Проговорил я, смотря в её серо-голубые глаза и прикусывая её нижнею губу. Илона усмехнулась взяла меня за руку, не отрываясь от губ. Начала крутить на моём безымянном пальце серебристое кольцо, на котором были выгравированы несколько мелких древесный листиков, отрываясь от поцелуя. У девушки было точно такое же и на том же пальце. — Илона. Я. — Девушка положила палец мне на губы, протянув свои в нежной улыбке.

— Нечего не говори. Ты мне обещал. — Положив руку на щёку, которая слегка обросла рыжей щетиной, поглаживала её. — Просто помни. И знай. Я с тобой мой любимы Ганзел Ганзалис. А сейчас иди ко мне. — Девушка положила руки мне на шею обхватив её, притянула к себе. Я не сопротивлялся и медленно спустился под её руками.

***

Ганзел валялся на животе с заштопанной спиной, на жёсткой таверной койке. Рядом с ним находилась бутылка водки, которую он держал и что-то бубнил не членораздельное. Как только мы пришли в деревню нас встретили пустые улицы, и засохшие кустарники с кактусами и песок. Людей на улицах почти не было, иногда проходили, но тут же видя нас, ускоряли шаг и прятались в домах. Таверна была открыта, и мы тут же в неё вошли, у порога нас встретил песок, как будто за заведением не кто не ухаживает долгое время. Внутри было почище, даже не было не одного постояльца, лишь исхудавший мужичок с морщинами, тёр тряпкой стойку. Мы тут же подошли к нему, тот слегка прячась за стойку смотрел на нас.

— Нам нужна комната. Желательно в дальнем коридоре. — Мужичок, почесав свои короткие грязные волосы на затылки. Дрожащей рукой протянул ключ. — Спасибо. — Я уже собирался идти к комнате, как дрожащий голос окликнул меня.

— Господин. А оплата? — Я тут же ему положил четыре серебряных, у того широко раскрылись глаза, и от удивления поднялись брови. — Это слишком много. — Проговорил мужчина.

— Хозяин. — Уже грубо проговорил я. Тот на меня посмотрел со страхом и молчал, боясь меня ещё сильней разгневать. — У тебя есть спирт или водка? — Тот покивал в согласия. — Тогда притащи её в нашу комнату. Сразу же. — Взяв ключ, я направился в коридор ведущий к комнатам, вместе с Бьёрном и раненым Ганзелом.

— Комната в конце коридора и слева! — Выкрикнул хозяин, убирая серебро под стойку.

Открыв дверь и войдя в комнату, сразу посадили на стул компаньона. Ганзел был в сознание и убитыми ослабшими глазами смотрел на нас с северянином. Не на наклоняя его на спинку стула, отстёгивали доспех и снимали его элементы. Сперва кожаный, со всеми его креплениями, следом кольчугу, мундир и уже под самый конец рубашку. Следом же положили его на кровать спинок к верху, в дверь постучались, у порога стоял хозяин со стеклянной бутылкой с прозрачной слегка зеленоватой жидкостью внутри. Взяв её, я отдал ему одну серебряную и закрыл дверь, пока тот старался высмотреть происходящее внутри. Открыв пробку зубами и выплюнув пробку, достал глиняную миску из сумки, и поставил на стол вместе с бутылкой.

— Ох парни. — Промолвил компаньон, смотря на доски в деревянной стене таверны. — Вы решили меня споить? И уже раздели. Хе-хе. — Усмехнулся он старясь подняться, но тут же был опущен северянином. — Как грубо, а можно понежнее? — Тот продолжал смеяться. Кажется, у него жар.

— Ол давай быстрей! Этот идиот бредит. — Выкрикнул Бьёрн державший его за плечи. Я и так старался всё делать быстро, но руки дрожали, поэтому нужно было успокоиться. Взяв из сумки изогнутую иглу и клубок ниток, тут же их промочил в данной мне водке, которой половину я вылил в миску. Взяв тряпку, и смочив в ней же, выжал и направился к лежащему и смеющемуся Ганзелу.

— Оу. Дамы! Да вас здесь две? Я постараюсь чтобы вам всем хватило. — Продолжал он постоянно посмеиваясь. И каждый раз старался подняться, но тут же был опущен на кровать, раны начали кровоточить по новой.

— Бьёрн держи его крепко, я приступаю. — Подойдя к компаньону, вдел в ушко иголки нить и отмотав нужное количество завязал узел. Теперь нужно его заштопать. — Прости Ганзел, но тебе придётся потерпеть, будет больно. — Тот посмотрел на меня коса и непонимающе. — Держи его крепко. — Взяв иголку покрепче и смочив руки в спирту, продезинфицировав их, проткнул кожу у одного из края раны, компаньон тут же отреагировал и начал кричать и дёргаться. Пока я по шахматно продевал иголку сквозь его кожу. — Держи крепче! — Продевая иглу в очередной участок кожи с внутренней стороны раны, стягивая нити. Ганезл продолжа дёргаться и крыть нас разносортными словами и угрозами держа в зубах подушку. Закончив с одной из ран, принялся проделывать тоже самое и с другой, но прежде дал ему бутылку водки, которую он тут же осушил. Со второй было проще, она была меньше и компаньон перестал так дёргаться, что облегчила задачу. Закончив его штопать, я протёр раны заранее смоченной тряпкой, вытирая кровь. Следом поверх нанёс мазь из листьев «Подорожника», чтобы в рану не пробралась лишняя зараза. Ганзел сопел как ребёнок, держа в руках пустую бутылку, кажется довольно крепкое пойло. Нам пришлось порезать его рубашку на бинты, так как все нормальные были потрачены на меня в горах. Перебинтовав его, я сел на стул облегчённо вздыхая смотря на кровавые руки.

— Ты молодец Ол. Теперь я хочу напиться, после всего этого. — Проговорил северянин улыбаясь. Я взял тряпку, до конца вытер кровавые руки. — Отдохни. Ты заслужил, как и он. — Бьёрн кивнул на лежавшего компаньона. — Я пойду схожу к хозяину и спрошу, что у него есть пожрать и выпить. — И тут же вышел из комнаты закрыв дверь с ржавыми петлями. Я лишь слышал тяжёлые шаги по скрипучим доскам.

Рухнув на деревянный стул, облокотившись на спинку спокойно выдохнул, и на миг посмотрел на вовсю храпящего компаньона. Потянувшись к своей сумке возле стола. Достал книгу, которую не как не мог начать читать. На обложке был смуглый мужчина, на его голове была куфия1, а в руках какая-то длинна палка с привязанной к ней глиняной фляжкой воды. Стоял он на дюнах огромной пустыни, и одет он был в лёгкую одежду и шаровары, скрывающее тело от солнца. На спине у него был небольшой походный рюкзак. На заднем плане была одна пустыня. На книге было большими буквами написано название «Великая пустыня Арзадажа: География и культура.», автор был некий «И.П Гвинер». Открыв трещащий переплёт на первых страницах сразу было дано объяснение названию пустыни.

«Страница 1-25. Термины и история»:

Арзадаж — одна и единственна пустыня в нашем огромной мире, занимающее первое место по своим габаритам. Песчаные дюны, палящее солнце, и кактусы. На втором месте ледяная пустошь северного континента, но сейчас не про это. Арзадаж — имеет три реки, расположенных в разных концах региона. Две из них широкие и одна узкая: Жас, Фригус, Кералеус. Давайте разберём каждую поподробней.

Жас — является центральной рекой и узкой с тихим течением не особо глубокой. Её источник находится на высоком и крутом горном хребте «Дьявол», располагающийся на востоке материка, разделяющий пустыню от другой загадочной части континета. Река течёт из горных источников, и спускаясь по склонам, попадает в пустыню. Многие путники погибли чтобы добыть эту информацию…

Фригус — является северной широкой рекой, руслом змееподобной формы, проходящий к западным горным хребтам. Вода в этой реке ледяная как сам северный континент и поток постоянно буянящий разливающей реку по округе из-за чего люди на ней не селятся в близи. Иногда можно застать тихую гладь этой реки, выходящий в «Ледяной пролив» из-за чего путешественники, которые увидели это, считают Фригус «Тихой гладью», но местные прославили её «Тихим Бесом» …

Кералеус — Это тихая, широкая, но короткая в длине река, которая по сравнению с Фригусом является одной четвёртой её части. Река находится на юге региона из-за чего там часто проходят тёплые течения и есть живность. Но эта река также иногда буянить и не раз топила ближайшие к ней поселения. Единственная постройка, которая не была уничтожена этой рекой: крепость «Песчаный склеп» являющаяся военной крепостью юго-западного графа…

Пустыня Арзадаж была названа в честь первого человека, покорившего её и обосновавшего поселения в близь реки Жас… Этим человеком, был путешественник и исследователь Тихон-уз-Арзадаж один из рода древнейших семей континента…. Он покинул западные земли в поисках чего-то нового считая, что за первым хребтом тоже можно жить, и с решением создать поселение где-то в центре континента. И сообщив свою идею главным семьям он огорчил их, из-за чего его изгнали. Собрав верных ему людей, которые разделяли его взгляды. Их было около трёх десятков, направился в пустыню для её покорения…. Долгие годы он скитался с последователя по великой пустыне, теряя один за другим людей, умирающих то от солнечного удара, то от жажды, пока не наткнулся на одну из трёх рек: реку Жас и растущую возле неё растительность с плодородной землёй. Так же его взору, был виден второй великий горный хребет, разделяющий континент. С оставшимися последователями, он разбил у реки лагерь, а вскоре он вырос до поселения. Многие писари считали его действия безумием и пустой гибелью, а кто-то великим и отважным человеком из-за его поступка пересечь и поселиться в пустыне. Спустя пол века, все писари сошлись в одном мнение. Дать название пустыни в честь того безумца который на ней поселился. Так и получила своё название пустыня: «Великая пустыня Арзадажа» или «Пустыня Арзадаж». Спустя одно столетие, людей, живущих в пустыне, назвали «Муиры» — это случилось 1574 года назад. На данный момент сейчас 2673 год.

Муиры — От древнего муирского означает (Му — пустыня, ир — ребёнок, дитя). Муиры или «Дети пустыни» — это воинственный народ, со своей культурой и языком. Спустя одно тысячелетие древний муисркий язык был утерян и заменён на всеобщий континентальный язык, которым пользуются все, изредка найдётся пару человек, знающий древне муирский. Муиры — это смуглые цветом кожи люди, колеблющимся от шоколадного до тёмно-коричневого. Имеющие кругообразное лицо, крючковатый нос у мужчин и более ровный у женщин. Волосы, коротко подстриженные у обоих полов из-за жаркой погоды иногда женщины, носят и длинные, но собраны в тугой хвост на затылке. Имеющие чёрно угольный или тёмно-серый цвет. Средний рост муирца: у мужчин от ста семидесяти пяти до ста восьмидесяти. У женщин от ста шестидесяти восьми до ста семидесяти двух. Муиры слегка ниже западных родичей, но переносят жар в два раза лучше.

«Страница 25–54. Графства»:

Пустыня Арзадаж поделена на четыре графства, которые свою очередь контролирует каждый из своих земель… У каждого графа есть своя армия, превышающая тысячу человек. Культурно графства отличаются очень слаба, в основном они очень похожи. Каждое графство с каждым годом проливает кровь ради захвата большего куска земель, но на сегодняшний момент, граф Дюн-ван-Дерфольда заключил союз с одним из крупнейших графов великой пустыни: с графом Азисом-жак-Корием. С помощью этого союза хорошо развилась культура графств и торговые пути, пролегающие к западным землям. Если брать расположения графств на карте региона и поделить на шесть равных частей, то земли графа Дерфольда буду на востоке, а земли графа Кориема занимают полностью север и часть запада. Его владенья занимают три шестые всего региона. На юге правят два графа, которых как я путешественник не мог узнать имён, так как они постоянно воюют друг с другом и с другими. Одно графство располагается на юго-западе, а второе на юго-востоке…

Столицей земель графа Дерфольда является всем именитый торговый город «Оазис» — получивший своё название из-за зелени и плодородных земель вокруг реки Жас… В свою очередь столица графа Кориема находится меж реки Фригус и «Ледяным проливом». Город крепость «Непреклонный предел» была названа из-за своей несклоняемости перед захватчиками и способности давать отпор, то это нападения других графств или постоянных набегов бандитов. Столицей юго-западного графа является крепость «Песчаный склеп», которую до сих пор не кто не можется взять. В свою очередь о столице второго графа его соседа нечего не известно. Юго-восточный граф успешно отбивал все нападения у границ своего графства, из-за чего не один солдат не доходил до столицы и не имеет понятия где она находится.

***

Я оторвался от книги, когда в главном зале, начали раздаваться возмущённые возгласы, чем-то отдалённо напоминающие голос северянина. Выйдя из комнаты запирая дверь и оставив книгу на столе, направился к источнику шума. Проходя длинный пыльные коридор по скрипучему полу, вышел в главный зал, где Бьёрн поднял над собой одного муирца лет двадцати. Держа его за ворот свободной рубашки. Хозяин прятался за стойкой, и что-то говорил тихим дрожащим голосом, но его не кто не слышал.

— Ты кусок пустынного говна. Замечу твоя блошиная жизнь тебе не дорога. — Северянин перехватился с ворота на горло и начал его потихоньку сжимать, оголяя в полуулыбке зубы и показывая безумный взгляд. Кажется, раны, оставленные на его плече, вовсе не беспокоят. Мы их перебинтовали ещё тогда у хребта, обработав мазями.

— Бьёрн, что ты делаешь? — Северянин посмотрел на меня нахмурив брови, потом вернул взгляд на парня. — Тебя нельзя оставлять одного. — Сделал вывод, подошёл.

— Этот чёрножопый решил мне угрожать и напал пока я ждал. — В заведения вбежала женщина лет сорока распахивая дверь и увидев подвешенного парня над землёй в руках Бьёрна. Тут же подбежала к нему и схватила северянина за руку, прося его отпустить.

— Прошу! Отпустите его господин. Он не хотел. — Женщина со слезами продолжала умолять северянина держа его за накаченную и израненную руку. Она была одета в платье цвета песка, а на голове была куфия такого же цвета. — Пожалуйста заберите мои деньги или накажите меня! Но не убивайте его! Он единственный оставшийся в живых, мой сын. — Женщина упала на колени горька рыдая, а висячий парень озлоблена смотрел на Бьёрна скрежета зубами и печально на мать.

— Бьёрн отпусти его. Мы сюда пришли не убивать и грабить. Если помнишь у нас есть поручение. — Северянин вздохнул и разжал руку, кажется ему сейчас тоже не охота рубить, что удивительно. Хотя после тех пещер, нужно отдохнуть морально от крови и сражений, да и физически тоже. Парень рухнул камнем вниз, как только его отпустил Бьёрн. К нему сразу подбежала мать, благодаря за наше милосердие. Тот начал её утешать коса смотря на северянина и меня. — Прошу прощения за моего вспыльчивого друга. — Я протянул руку парню. Тот озлобленно посмотрел на меня и ударив поруке, поднимаясь сам.

— Выши подачки нам не нужны! — Мать тут же схватила его за рубаху. — Нет мама. Мы не будем склоняться перед этими бандитами голову. Пусть возвращаются к своему хозяину и передают что мы его не боимся и нечего не будем платить! — Хозяин ушёл куда-то за ширму, северянин попивал водку за прямоугольным столом, а мать парнишки уже просто рыдала от безнадёги глупости её сына. — Так что пошли вы к мудьяру!

— Парень. — Я посмотрел уже серьёзно на него, слегка уставшим взглядом. — Я хочу отдохнуть, а тут стоит болван не дающий этого. Я не знаю, о каких бандитах ты говоришь, но думай прежде, чем что-то говорить вооружённому человеку, который в миг может тебя обезглавить. — Парнишка недоумевающе смотрел на меня, держа рядом стоящую мать.

— Ты ему простишь что он назвал тебя «Мудьяром»? — Я не понимающе посмотрел на северянина, а тот свою очередь выпив ещё рюмку перевёл. — Это вроде переводится как: пустынная задница беса или дьявола. — Я посмотрел на парня. Тот осознав, что оскорбил и накинулся не тех людей, отпустил свою мать и подошёл ко мне.

— Я… прошу у вас двоих прощение. И хотел ска… — Тут я со всей силы ударил парню в живот, тот согнулся и рухнул на колени, смотря на меня непонимающе из-под лобья. Северянин лишь усмехнулся говоря, что удар был слабоват.

— Я тебя прощаю. — Отвели я ему, тряся кистью. — Ты, наверное, понимаешь за что это. — Парень кивнул и нечего не возразил, в глазах у него было презрение, но он молчал, на время удара мать парня задержала дыхание, наверное, думала, что я его убью. — Но ты заплатишь за выпивку моего товарища на которого напал. — Я сел за стол к Бьёрну. Северянин выпил уже половину содержимого бутылки. — И как на вкус? — Спросил его насчёт напитка. Тот скривился после очередной стопки.

— Такая дрянь. Фу. — Проговорил северянин, отодвигая бутылку. — Крепкая до безобразия, и мерзкая. Честно скажу, хмель с ядом был намного приятней. Хозяин из чего ты её гонишь? — Хозяин, давно вернувшийся из-за ширмы, выполз из-под стойки и посмотрел на северянина.

— Из кактусов. — Бьёрн сплюнул в сторону и ещё сильней сморщился. — Другое у нас и не растёт вовсе, а из-за постоянных напастей бандитов, купцы сюда и не хотят приезжать и держатся стороной. — Труслива проговорил хозяин.

— А что у тебя есть из жрачки? — Проговорил Бьёрн убирая бутылку под стол. По нему было сразу видно, что на этот алкоголь он не может смотреть. Хозяин начал протирать по новой кружки и рюмки.

— Жареная ящерица, скорпион и гиена. — Проговорил хозяин, смотря на уже скисшее лицо северянина.

— Неси… — Проговорил он, вновь доставая бутылку. — Есть охота, а трезвым я не стану это жрать. Будешь? — Протягивая мне булку, но я отказался, северянин пожал плечами. К нашему продольному деревянному столу подошёл тот же парнишка муирец. — Чего тебе? — Грозно проговорил северянин.

— Хочу оплатить вашу еду. А также попроситься помощи. — У северянина поднялись брови на морщинистый лоб от такого заявление.

— Парень, еду мы оплатим сами. — Проговорил он. — А, чтобы выполнить просьбу, тебе не хватит денег. Ты же понимаешь, что за даром мы не помогаем. Хех, наивный. — Усмехнулся Бьёрн, выпивая очередную стопку, и скривив лицо поставил рюмку со стуком на стол. — Какая же дрянь! Хозяин, когда будет еда?!

— Я отдам всё что у меня есть. — Сразу не задумываясь сказал парнишка. — Но только помоги избавиться от этих бандитов. — Я смотрел на парня безразлично, просто слушал. — Они каждый раз приходят к нам в деревню и забирают всё до гроша. А также уволакивают молодых женщин.

— Так что вам мешает остановить их самим? Или отправится письмо в столицу? — Высказал своё мнение, пока хозяин ставил глиняные тарелки с едой. От которых недурно пахло, хоть на вид выглядели мерзко.

— Мы отправляли, но гонца постоянно перехватывали по пути и жестока убивали. — С грустью в голосе проговорил парень, отводя дрожащие глаза. — А сами уже пытались. Из-за чего они забрали мою сестру. В пример всем, кто попытается им перечить прибили одного бедолагу к колесу телеги, распяв.

— И как они выглядят? — Уже с любопытством спросил, отрывая клешню с хрустом у скорпиона.

— Как разбойники и бандиты. — «Оригинально», проговорил я про себя, начиная очищать клешню от панциря. — Там были западники и муиры. Но отличительной чертой у них были воронья перья, прицепленные в большом количестве по всей одежде и броне. Глаза у них были красные и кровоточили, а у некоторых были язвы на лицах.

— Очень знакомые личности. — Выдрав из-под панциря мясо, тут же начал его жевать. Без вкусное, но съедобное. — Кажется все те же культисты. — Бьёрн доедал ящерицу запивая её, не слушая меня, кажется алкоголь всё-таки стукнул в голову. — Так что ты от нас хочешь? — Сейчас идти куда-то не желательно. Ганзел ранен и идти как минимум сможет спустя день. Да и северянину нужно будет протрезветь.

— Я уже говорил. — Развёл руками парень. — Вы меня не слушали? Они завтра придут сюда и потребуют вновь деньги, а может и убьют!

— Сколько у тебя есть? — Спросил я, смотря на парня с деловой хваткой, тот полез за пояс. — Ты заплатишь, мы поможем. Вот и всё. — Он кинул мешок на деревянный стол, в котором со звоном было около двадцати серебряных. Маловато, особенно чтобы расстаться с жизнью. — Ладно. Завтра посмотрим, что можно сделать. — Раздался довольно сильный стук об стол. Повернув голову отрываясь от парня, увидел в тарелке с ящерицами спящего Бьёрна. — Ммм да.

— Я вам не доверяю. Особенно после того как вы сказали, что не пришли сюда грабить и убивать. — Я косо посмотрел на парня, тот сделал шаг назад. Тут вышла вперёд его мать держа ладони в замке.

— Ну надеюсь, что вы поможете. Ведь так велит нам господ. — Проговорила стоящая женщина.

— Это бредни из церкви «Святого писания»? — Женщина возмутилась и хотела вставить своё слова, но я тут же её перебил. — Не говорите при мне нечего что связано с этой церковью, не единого намёка. Понятно? — Посмотрев на моё пугающее лицо, женщина кивнула, утаскивая сына из таверны.

— Кажется придётся побытьгероями. — Северянин во всю хропел, из-за чего достав из его кармана несколько серебряных и медяков, отдал за еду хозяину, часть еды забрав с собой. Взяв его под плечо, собрался идти в свободную комнату, которую заранее снял, когда расплачивался. — Какой, ты, тяжёлый. — Тяжко выдыхая, промолвил тоща северянина на себе.

***

Самого утра я стояли у входа в деревню ожидая наших пернатых гостей. Кроме песчаных дюн и дующего ветра, разносящего песок по округе, нечего не было видно. Буря накрывала почти всё, не давая в себе что-то разглядеть. Бьёрн находился в деревне, поджидая их там, если захотят нас обойти. Спустя около трёх часов простоя на солнце, в буре начали появляться три тени, медленно приближающиеся к нам. Песок осел на землю, стихнул ветер, показывая фигуры излучавшие силуэты. Перед глазами стоял громила в увешенном тяжёлом доспех с секирой на перевес, на лице его был одет череп, прикреплённый к шлему, а на плечах висели пучки чёрных перьев. По бокам от него было два мечника в кожаных шиповатых доспехах с воротом из перьев, а позади выглядывал ещё один, но с посохом с птичьими черепами и скрывающим лицо за балахоном. Завидев меня, тут же начали распределяться вокруг, пропуская человека в тёмном балахоне обвешенного вороньими перьями.

— Путник, что стоит передо мной. — Проговорил человек в балахоне протягивая трусящуюся трухлявую руку в перёд, тихим старческим голосом. — Ты человек который стал на пути нашего бога. — Говорил балахон, пока я оглядывал его спутников. У всех воронья перья, это по любому культисты, но из-за обилия перьев становится жалко птиц, хоть и ворон предвестник беды. — …ты перечишь нашему богу! Прочь с дороги! — Поковырявшись в ухе пальцем, вернув взгляд на них. Кажется, большую часть беседы я пропустил, немного увлёкся.

— Мне всё ровно кому я перечу. — Тут же нахмурили брови двое мечников. — Особенно если это давно вымершее божество, как и все остальные. На которых мне плевать с высокой колокольни. — Сильнее нахмурив брови под куфией отчасти прячущей лицо, я слышал срежет зубов от злобы. У двух были кровавые кровоподтёки глаз, а после моего заявления они положили руки не мечи.

— Ты неверующий! Хватит стоять и перечить воли адепта культа разложения богу «Краксу»! Сложи своё оружие! Прими великое гниение и тогда мы тебя простим! — Крича во всю глотку один из мечников, тяжело закашлял. К нему подошёл другой.

— Может тебе и задницу ещё подтереть ради твоего не до божества? — Сплюнул я в сторону всю пыль попавшую в рот за этот разговор. Достав прямой меч с долом, который тут же сверкнул на солнце. Балахон поднял медленно голову и махнув ладонью отдавая приказ. Из-за его спины начал выходить громила с секирой, тяжело дыша с каждым шагом он подходил, становясь всё больше в глаза. Я перед ним был мелковат на полторы голову. Иногда в такие моменты не хватает северянина и всё же двадцать серебряных за этих четверых, будет маловато. Выторгую ещё двадцатку сверху. Опустив лезвие остриём в песок, ожидал. Громила замахнулся секиру над головой, давая на меня огромную тень и быстро его опустил, надеясь разрубить с одного удара. Поддев песок мечом, тут же попал ему в глаза ослепляя, уходя от лезвия, которое создала вокруг себя лёгкое дуновение ветра. Если я под него попал бы, то было бы два меня и оба мёртвые. Уходя в лево, тут же приготовил меч для выпада, увидев щель между ремней и металлических пластин, ринулся к ней. Но великан, предчувствуя моё приближение отразил лезвие топорищем секиры. Меч начало уводить в сторону, пропуская удар кулаком с половину моей головы в грудь, тем самым выбивающим воздух из моих лёгких, заставляя отлететь на пару метров. Тот выпрямился, и окончательно избавив глаза от песка, направился ко мне, его тяжёлые шаги приближались, как будто на меня идёт скала с человеческий рост. С криком он замахнулся вновь секирой со всей скорости отправляя секиру в меня. Глаза увидев лезвие в нескольких сантиметров, заставляли перекатиться в сторону. Поднявшись на колени, а следом на ноги, выставил меч перед собой. Грудь болела, а дышать становилась тяжеловато и постоянно пекло солнце из-за чего ещё болела и голова. Остальные культисты стояли в стороне наблюдая за битвой. У них есть гордость чтобы не вмешиваться? Хотя навряд ли. Великан вынул топор из песка, поворачивая голову, как и в прошлый раз начал медленно подходить и мычать.

— Ты сгинешь в этих песках и станешь кормом для гиен! За своё оскорбление нашего бога! — Выкрикивал поочерёдно каждый из мечников, балахон наблюдал молча.

Великан приближался ко мне и тут он произвёл горизонтальный удар. — Как быстро — Подумал про себя, уходя почти в самый последний момент, когда лезвие почки коснулась лба при уходе ему за спину. Мой меч не мог пробить такой толстый доспех, надо было искать уязвимости, и я нашёл несколько. Под коленями нет защиты, из-за чего он более поворотливый, и нету защиты на шее кроме этих перьев, шлем его был полностью закрытый. Пока гигант поворачивался, я рубанул ему под колено, сразу на песок брызнула горячая кровь, тот что-то промычал от боли и резко со всей скорости направил в меня с разворота секиры. Не успевая отклониться, подставил меч, который затрещал и начал трескаться. По оружию раздалась сильная вибрация, а рука немела и начал гореть от боли. От удара меня снесло в сторону от противника. Тот снова поднялся, прихрамывая на одну ногу, приближаясь ко мне, но уже более яростно. Тело болела после его прошлой атаки, руки дрожали, когда я пытался подняться. Тот замахнулся секирой вновь, с болью в теле я прыгнул ему под ноги перекатываясь уходя за спину, а при подъёме, порезал вторую ногу. Великан уже свалился на обе и схватив меня за ворот брони, когда я пытался встать, поднял и совсем силы ударил об землю, спина затрещала. Он ещё раз повторил, боль разошлась по всему телу, но меч я не отпускал, хоть тот разваливался. Его ладонь и пальцы были открыты и когда он хотел повторить в третий раз, я провел лезвием от себя, отрезая пальцы. Тут же рухнул на землю, а кровь заливала меня из его ран крася доспех и одежду под ним в алый цвет. Гигант промычал ещё громче и схватил меня за голову, когда я старался отползти, метнул в сторону, продолжая мычать и собирать свои отрубленные пальцы. Я, пролетая около пяти метров как камень упал в одну из песчаных дюн, которая слегка смягчила удар, но подняться уже не мог. Руки тряслись, а тело пронизывала боль, как только я напрягал мышцы, но громила так же сидел на коленях и не мог подняться, рассматривал свои пальцы и тут же неожиданно заревел как дикий зверь, начал подыматься, а из ран вытекала кровь.

— Да до какой степени ты крепкий! — Проговорил я дрожащими ногами подымаясь из последних сил, облокачиваясь на меч, как на опору. Оружие уже сильней затрещала, из-за чего до момента, когда он треснет вопрос времени. Великан приближался, и уже не медленно, он бежал, что песок волной расходился под его стопами, а земля дрожала. Занеся левой рукой секиру за спину, бросил её, с огромной силой, из-за чего мне пришлось упасть чтобы спастись. Но не успев поднять глаза, как громила схватил меня за голову и поднял над собой, позволяя увидеть его красные глаза сквозь глазницы черепа. Глова начала трещать с ужасной болью, его хватка была крепка из-за чего я не мог удержать меч и тот рухнул на землю. Было чувство что сейчас у меня вылетит второй глаз и тут всплыли воспоминания как потерял первый, меня тут же накрыла злоба. Перед глазами от злобы и боли появилась кровавая пелена туманящая разум. — Пошёл в жопу к своему богу, урод! — Хватка усилилась, а тело сводило, дрожащей от боли рукой я потянулся к поясу, и вложив все силы достал спрятанный кинжал и воткнул ему в глаз насколько позволяла лезвие. Эфес упёрлась в маску-череп не позволяя протолкнуть дальше. Велика бросил меня на землю, рухнув я сплюнул кровь на жёлтый песок переваливаясь набок. Громила громче мычал и вскоре закричал от боли, поднявшись с земли дрожащими и ослабевшими руками поднял меч. Великан упал на колени, доставая клинок из своего глаза, и уронив начал громко пыхтеть от злобы, но тут ему помешал меч, воткнутый в шею из-за спины, но, когда я старался его вытащить лезвие лопнула, оставляла в руках только эфес с куском лезвия, а основное лезвие в шее культиста, который рухнул замертво в окровавленный песок. — Кажется с ним покончено. — Выдохнув с облегчением повернулся к остальным культистам, те стояли как вскопанные, смотря на труп своего товарища. — Теперь ваша очередь. — Сжимая в руках эфес и поднимая с песка нож начал медленно подходить. Один из мечников попятился. — Не хотите отомстить за своего товарища? Или оружие вам для красоты барышни? — Один вышел в перёд, доставая «романский меч», подходя ко мне на расстояние около пяти метров. — Какой хороший меч. — И правда, откуда у него такой. Он станет моим. Ухмыльнувшись я приготовил кинжал и обрубок.

— Ты бы лучше держал свой язык за зубами. С такими ранами тебе меня не победить. — Он вынул меч из ножен тот заблестел на солнце. — Тебе пришёл конец наёмник! Ты не только оскорбил нашего бога, но и убил одного из наших братьев! Жить тебе осталось пару секунд. — Взяв меч в обе руки он отправился в нападение, я стоял на месте ожидая. Ветер сильнее задул, поднимая песок образуя песчаную бурю, в которой мы растворились. Я с улыбкой смотрел на растерянного культиста выискивающего меня среди песка. — Выходи! Дерись трус! — Выкрикивал тот, кажется с лёгкой долькой страха.

— Ты уже проиграл культист. Пора умирать. — Прошептал я ему на ухо, тот обернулся, разрезая песок на пустом месте. — «Жизнь — это битва в которой каждый жертвуем чем-то». — Говорил я, смотря как в буре на месте крутится муирец. — Нету не богов, не магии, и сказочных существ. Всё это выдумки. — Кроме эльфов, которые водятся в пещере. Решив, что хватит с ним болтать начал приближаться, тут же прошёл удар на мой вовремя подставленный кинжал. — А ты и правда умеешь им пользоваться. — Моё удивление было довольно велико.

— Что здесь весёлого чёртов наёмник! Великое гниение наступит! — Он продолжал меня продавливать своим мечом. Заставляя сесть на одно колено. Но уходя в сторону проскальзывая по его клинку, воткнул ему в бог обрубок меча. Тот оттолкнул меня и взмахнул мечом стараясь порезать, но промахнулся. — О великий бог Кракс, дай мне свою милость и позволь победить этого жалкого червя. И я поднесу его во славу тебя. — Достав обрубок, кровь полилась сразу на землю. Мечник, прижимая рукой рану в пробитом кожаном доспехе смотрел по сторонам. — Со мной, мой б… — Тут муирец не успел договорить, кинжал был воткнут в голову через подбородок, и тот захлёбываясь и плюясь кровью, рухнул на землю роняя меч. Смотря на меня слезающими, трусливыми глазами.

— Теперь ты может стать часть своего много любимого разложения. — Сняв ещё не испачканную в крови куфию, натянул на себя и направился к остальным, она даст немного свободы в этой буре. В дали раздавались голоса, и один из них принадлежал второму мечнику, который труслива что-то говорил с балахоном.

— Господин, нужно возвращаться! Мы и так потеряли, одного из сильнейших воинов. — Второй молчал, но откашлявшись вскоре заговорил.

— Я уверен, что твой брат справится и мы сможем забрать жертв для подношения. А вон и он. — Я медленно приближался к ним, куфия скрывала лицо, из-за чего они меня спутали со своим. Я метнул под ноги балахону кое-что и вновь растворился в буре, тот опустил голову чтобы посмотреть, и тут же отшатнулся, от отрубленной головы первого мечника. — Это не он. Доставай меч! Защищай меня. — Второй мечник медленно подходил к священнику, протянув руки чтобы схватиться и что-то бурча не членораздельно, захлёбывая. — Ты что делаешь идиот! Убей его. — Но он его не слышал и рухнул замертво с пробитой грудью. — Что это всё значит? Выходи, выходи чудовище в человеческом обличии! — Проговорил балахон держа в руках маленький кинжал и палку с черепами.

— Ты это мне? — Я стоял напротив него, вытирая меч от крови об штанину. — Не думаю. Я наёмник. Но с тобой пора кончать, и забрать мои сорок серебряных. — Я приготовил меч и сделал выпад, быстро пробивая грудь человека в балахоне, с которого тут же упал капюшон, показывая его гнойное, слезающей кожей, лицо с седыми волосами. — Пора умирать старик. — Проговорил я, снимая ногой культиста с клинка.

— Ты чудовище… которому будет место… только в мире тени. Древний цикл возобновится, и ты будешь одним из тех … Кх-кх… кто уничтожит этот мир. — Выплёвывая сгустки крови, в глазах у него пропал блеск и тот умер, истекая кровью.

— Древний цикл? И мир будет уничтожен из-за меня? Что за бред. — Но мне что-то плохо. Ноги не держат, в боку что-то. Посмотрев увидел торчащий нож, ах ты мерзкий старик уже хотел отрубить ему голову, но тут же опустил руку, кровавая пелена спала, пришло лёгкое осознания, и резкая усталость. Я рухнул на спину без сил покрываясь песком, как и все оставленные мною трупы… Очнулся я уже в таверне на жёсткой кровати, с обработанной раной в боку. Надомной сидел Ганзел, такой же перебинтованный читавший книгу. Оторвав глаза от страниц посмотрел на меня.

— Ты уже очнулся? Знаешь иногда такое чувство, что ты хочешь специально умереть. — Проговорил компаньон. Попивая что-то из деревянной кружки. — Сколько с тобой хлопот. Один ходячий геморрой. — Тот улыбнулся и вернулся в книгу, перелистывая страницу.

— Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — Уже спросил я, приподнимаясь, упираясь спиной в деревянную стену. — Кто меня принёс в таверну? — Компаньон отхлебнул из кружки и закрыв книгу, положил её на стол.

— Парнишка муирец. Сказал, что ты был за пределами деревни без сознания в окружении трупов и ранен. Знаешь? — Я непонимающе на него посмотрел. — Сколько тебя знаю, ты всегда в окружении трупов, после каждой битвы без сознания. У тебя фетиш с мёртвыми спать или что-то ещё? — Тот поиграл бровями, вовсю лыбясь, я лишь стукнул ногой по ножке стула, тот потерял равновесие и ударился спиной, зашипел.

— Рад что с тобой всё в порядке Ганзел. — Почёсывая спину, верну взгляд ко мне.

— Взаимно. — Тот довольно улыбнулся, показывая слегка жёлтые зубы. — Бьёрн уже вовсю пьёт эту дрянную водку, празднует. И кстати. — Я любопытна на него посмотрел. Тот поднялся и натянул мундир. — Мы можем оставаться в таверне до полного выздоровления, еда и выпивка теперь бесплатна, за твой героизм. — Поправив ворот на мундире и застегнув, стал у двери. — Отдыхай Ол. Ты полез в бой, когда у тебя ещё не затянулись старые раны из той пещеры. Так что поправляйся, а я пойду мило соблазнять местных красавиц, если они здесь есть. — Ганзел улыбнулся и вышел из комнаты, запирая дверь. Кивнув, я лёг обратно и закрыв глаза очень быстро заснул.

Глава 2

«Графство Дюна-ван-Дерфольда"

— Наконец мы добрались до этого дурацкого пустынного города! — Северянин вытирая пот со лба, достал глиняную фляжку делая два глотка, с насыщением вытирая влажные губы. — Я думал, что за последние две недели я слягу в этой чёртовой пустыне. — Бьёрн продолжал пагубна выражаться до момента пока мы не подошли к стенам города, сделанным из песчаника и воротам из металлической решётки.

— Мы уже подходим к городу, веди себя сдержанней. — Ганзел поднял голову смотря на яркое палящее солнце в голубом небе прикрывая рукой глаза. Тяжело выдохнул и опустил взгляд. — Хоть бы одну тучку сюда. Хотя в пустыне откуда им взяться. — Пожав плечами, мы подошли к воротам где на огромной стене стоял стражник муирец, в доспехе из металлических пластин, скреплённых между собой кнопками. Поверх барбюта2 была натянута куфия спасавшая его от солнца и возможного нагрева металла шлема. В руках он держал глефу3 с вытянутым лезвием, а на поясе весела изогнутая сабля.

— Стоять! Кто подошёл к воротам! Назовитесь! — Выкрикивал муирский стражник. Как он так не сорвал голос крича с такой огромной высоты. Северянин сплюнул в сторону, цокнув тряся пустой фляжкой из которой упала крохотная капля воды на сухой песок. Ганзел стоял, задрав голову, я вместе с ним смотрел на стражника.

— Мы пришли к вашему графу Дюну-ван-Дерфольду! У нас есть грамота с печатью его светлости! — В ответ крикнул Ганзел, что у меня заложило уши. Когда он успел раздобыть грамоту? Или ему её дал Сириус ещё тогда? Наверное, я отвлёкся и не увидел этого.

— Стойте на месте, сейчас откроются ворота! — Стражник опустил голову, посмотрев на кого-то позади. — Поднимай! — Старые шестерни затрещали, с грохотом и со скрипом открывая величественные ворота. — Стойте у входа! Я спущусь и проверю правдивость ваших слов! — Выкрикнул стражник, исчезая из виду под палящим солнцем. От ворот поднялось облако пыли, и как только мы услышали щелчок механизма направились во внутрь.

— Вот мы и в городе господа. Добро пожаловать в великий торговый город Оазис! — Величественно проговорил Ганзел, размахивая руками. На него косо смотрели стражники у ворот. — Но сперва нам нужно встретиться с тем человеком сверху. — Он не заставил долго ждать. Уже выходя из башни медленно приближался к нам, солдаты отдавали при нём честь. Кажется, старший по званию. — Так вы нас пустите? — Сразу спросил компаньон.

— Да. Позвольте представится. Капитан городской стражи Альмуалим Дикес. Теперь прошу представьтесь вы и назовите цель визита. — Его взгляд был хмурый и внимательный. Он оглядывал каждого из нас.

— Моё имя Ганзел. — Проговорил компаньон дружелюбно улыбнувшись. — Со мной два моих товарища: мечник Ол и северянин Бьёрн. — Я в честь уважения слегка склонил голову, а северянин сплюнул и задрал её, показывая своё безразличие. — Цель визита: встреча с графом и обсуждение кое-каких дел. Вот грамота. — Ганзел протянул запечатанный бежевым воском, белый конверт. Капитан раскрыл его, достал грамоту и прочитав её внимательно, сложил пополам, положил обратно в конверт, который вернул компаньону.

— Подпись и печать оригинальные и не являются поделкой. Можете идти. Вы знаете, где находится дворец господина Дерфольда? — Ганзел кивнул на что стражник отошёл в сторону открывая дорогу. — Тогда желаю вам доброго и солнечного дня. — Капитан развернулся и пошёл обратно к башне где поднялся на стену. Бьёрн после пожелания капитана про солнечный день скривился. Мы шли по выложенной из песчаника дороге слегка засыпанной песком. Гул людей раздавался повсюду, где-то торговали, пытаясь впихнуть свой товар прохожим, в некоторых местах раздавался звук молота по наковальне, в стойлах ржали лошади и ели колючки верблюды. Ребятня бегала по улочкам размахивая деревянными мечами что-то выкрикивая. Дома были все одноэтажные сделанные из песчаника, окна были выполнены из досок в форме решёток, а двери плотные на крепких железных петлях. В некоторых проулках в холодных тенях домов сидели бедняки, просящие монет, но их встречалось очень мало в основном каждый человек был чем-то занят. Из песчаных домов торчали брёвна говорящие об каркасе здания, а над лавками торговцев были натянуты плотные ткани, прятавшие их от солнца. Чем сильней мы уходили в жилые улицы, тем больше веяло прохладой с реки, что значительно поднимало настроение от постоянного жара даже с платком на голове. К иностранцам, муирцы относились довольно добродушно, но в основном торговцы, жители просто проходили мимо, им было не до нас. Чаще всего прибегали дети, расспрашивая кто мы и откуда, прося рассказать о мире за стенами города. Ганзел улыбаясь давал по шесть медных каждому, и гладил по голове рассказывая, что за стенами огромный и прекрасный мир, на что ребятня весело разбегалась кто куда, даже подходили ко мне некоторые спрашивая про повязку на глазу, а вот северянина они обходили, они его боялись за его суровый взгляд и облик.

— Видите на том холме величественный дворец с зеленью? — Я с северянином кивнул. — Нам сейчас нужно туда. Мы и так сильно задержались, и сбились с маршрута, так что времени отдыхать у нас нету. — Ганзел посмотрел в перёд, наслаждаясь дующим ветром с реки.

— Ганзел может найдётся минутка передохнуть? Мы хрен знает сколько шли по этим пескам, у меня сапоги уже все в нём, и он даже в портки попал. А это палящее и не прекращающая светящееся солнце мне уже надоело, и я хочу окунуться в прохладную воду и что ни будь выпить. — Выговорил свои пожелания северянина, идя следом. Компаньон обернулся на него посмотрев на громилу в куфии. — Ну так что?

— Нет. — Сказал, как отрезал Ганзел, продолжая идти по оживлённым улицам где местами начинали появляться цветы: то в горшках, то на траве возле домов. — Мы должны были сюда добрать два дня назад. Мы долго отдыхали в той деревне и залечивали раны. Нужно идти. А там, если граф позволит, то мы передохнём перед заданием. На этом всё. — Компаньон шёл дальше по дороге осматривая с улыбкой дома, и под конец достал походную тетрадь, зарисовывая некоторые из них вместе с пейзажами.

— Тогда притесь сами к этому графу. А я пойду в местную таверну, приму горячую ванну и напьюсь до отруба. Так что, если захотите, ищете меня у бочек с выпивкой в одной из таверн. — Северянин надменно развернулся и медленным шагом направился искать место отдыха. Компаньон бросил упреждающий взгляд, но северянин не обратил внимание шёл дальше, рассматривая прилавки торговцем.

— Вот же. — Тяжко выдохнув, развернулся лицом ко дворцу. — Пойдём Ол. Графа нельзя заставлять долго ждать. — Я лишь кивнул, и пошёл следом.

Мы подходили к воротам дворца, украшенным множеством узором, напоминавших птиц похожих на орла с заострёнными перьями. У них стояла двое стражников встречавшие нас, так же несколько располагалось на стенах, патрулируя периметр. Обмундирование стражников дворца не чем не отличались от тех что стоят на городских стенах и патруле города. До безумия процветающий город, слишком здесь хорошая жизнь, что мне даже не верится. К нам подошёл один из стражников ворот и потребовал назвать цель визита. Компаньон протянул грамоту, которую взяв в руки стражник, убедившись, что всё в порядке пропустил во внутрь. Здесь все знают грамматику? Умеют писать и читать? Мне не по себе, слишком здесь всё хорошо. Мои переживания увидел Ганзел останавливаясь у фонтана, сделанного на удивление из мрамора, который я за всю дорогу сюда увидел только тут, но нечего не сказал. Вокруг него была выложена дорожка из серого резного камня идущая прямиком к дверям дворца, и уходящая куда-то за него. К нам у фонтана подошёл мужчина муирец в довольно опрятном наряде, в шароварах, белой рубашке: кажется, из шёлка поверх которой была накидка, с множеством узоров из нитей. Увидев нас, он слегка приклонился, положа руку ладонью на грудь.

— Добро пожаловать господа в «Зелёный дворец», господина Дерфольда. — Зелёным дворец был назван не просто так. Вокруг было множество зеленим: цветов, деревьев, кустарников, так же сам дворец был местами укутан вьющейся лозой. — Прошу пройти со мной на задний двор дворца. Господина уже оповестили о вашем прибытии. — Мужчина выровнялся, поправляя длинные завязанные в хвост волосы.

— Да. Прошу вас, сопроводить до господина Дерфольда. — Проговорил Ганзел делая снова несколько зарисовок в тетрадь и закрыв её с хлопком направился следом за слугой. Обойдя дворец по каменистой серой дорожке, мы начали выходить к реке в которой находилось несколько маленьких рыбацких лодок, с рыбаками на них, а правитель этих земель стоял у кустарника что-то делая. Сам граф был среднего телосложение напоминавшего треугольник. Одет он был точно так же, как и его слуга отличало только короткие серые волосы и жёлтая накидка с более изысканными узорами. Стоял он к нам широкой спиной возясь с цветочным кустом, обрезая его специальными ножницами придавая форму шара.

— Господин. — Проговорил слуга, остановившись около семи метров от Дерфольта. — Гости с запада. Прибыли. — Граф сделал ещё надрез добившись нужной ему симметричности, положив инструмент на рядом стоящий поднос и повернулся к нам. — Что ни будь желаете господин Дерфольд? — Тот подошёл к своему слуге около двух метров. Кажется, он осторожничает.

— Нет. Можешь идти. — Слуга склонил голову и растворился меж песчаных колон дворца. Голос графа был низким и грубым. — Мне сообщили что в город прибыло трое. — Ганзел кивнул. — Так где ваш трети товарищ? — Проговорил граф щёлкнув пальцами, подзывая прислужника с графином.

— Прошу прости за моего товарища. Он устал с дороги и отправился морально отдыхать, разглядывая ваши культурные достояния в городе. — Ганзел приклонился и сразу поднялся, смотря в серые пронзительные глаза графа. — По вашему поручению, полученному от господина Сириуса, мы прибыли. — Проговорил компаньон, к которому по приказу графа дали бокал с вином. — Не стоит. Давайте обсудим задание.

— Вы как всегда не терпеливы месье Ганзалис. — Услышав эту фамилию у Ганзела раскрылись глаза, а следом он нахмурил брови, пробирая графа холодным взглядом. — Но дела могут подождать, ведь так? — С забавой проговорил Дерфольд отпивая из бокала. — Думаю вам и вашему товарищу стоит отдохнуть перед выполнением задания. А пока… — Тут компаньон вернул бокал слуге перебивая графа, выпрямился как величественная статуя, посмотрел на него.

— Прошу меня простить. Но извольте выложить суть нашего задания. — Граф нахмурив брови на морщинистом лбе, поставил бокал на рядом стоящую колону, а сам сел на мраморную скамью, предлагая нам присесть на противоположную.

— Хорошо. Присаживайтесь и тогда я начну. — Мы послушались и сели на противоположную скамью, которая была не менее горячей чем песок за этими стенами. Следом он хлопнул в ладоши и к нам вышло два человека. Один из них на вид был слугой, а второй давал волну волнения и тревоги. Вторым был муирец моего возраста чуть крупнее, но меньше ростом, в эстетичной кольчуге, прилегавшей к телу как вторая кожа с длинным рукавом с левой стороны. Поверх неё была одет доспех из металлических пластин соединённый стальными заклёпками. На плечах красовалось два наплечника с гербами в виде орла как на воротах дворца. Правая рука была замотана в ткань похожую на бинт, и обе в латных наручах, налокотниках крепившийся, как и наручи на ремнях. Пах был защищён плотной кожей как у нас с Ганзелом. Одет ниже пояса в штаны из плотной ткани заправленные в латные сапоги. На бёдрах прикреплённые к штанам, латные набедренники с защитой колен. На голове был уже известный шлем барбют с закрытым забралом, а на щеках красовалось несколько отверстий для дыхания и вентиляции. За спиной висел клеймор4 в специальном чехле, на поясе в ножнах был прямой кинжал. Слуга подошёл к графу давая пергамент, тот его взял и освободил слугу, оставляла постоянно пялящегося на меня воина. — Так… Ваша задача будет убить моего сына Мигрида-ван-Дерфольда. Даже назову вам причину. — Проговорил граф, беря бокал с вином который ему подал воин. — Пять лет назад мы с графом северных земель Корием. Заключили союз, о культурном и экономическом развитии наших графств. Но мой сынок идиот решил, что этот союз нам не нужен и мы смогли бы захватить его земли себе. Я как правитель был против таких инициатив, и не хотел, чтобы мои люди гибли в этих пустых войнах за землю, как при прошлом графе, моём деде. — Отхлебнув из бокала вина вишнёвого цвета, поставил его на лавочку. — Я сказал свои сыну держать язык за зубами с такими идеями. На что тот. — Граф нахмурил брови и стукнул по скамье, бокал перевернулся, разливая вишнёвый напиток на землю. — Забрал сестру и присоединился к графу юго-западных земель. Предложив ему свою помощь взамен на то что он меня свергнет и даст поддержку в войне сАзисом-жак-Корием, когда получит власть. — К скамье подбежали слуги и начали вытирать вино.

— Так какая у нас задача господин Дрефольд? — Спросил я, пока компаньон хмура смотрел на графа, отпивая из бокала вино. — Нам нужно убить вашего сына и вернуть дочь или убить обоих? — Тут воин выровнялся и посмотрел на графа, что тот ответит. Дерфольд вытер платком рот и посмотрел на меня прожигающим взглядом.

— Вы смелый молодой человек, прямо заявлять такое мне в лоб. — Убрав платок, граф подозвал ещё слугу с кувшином. — Да, вашей задачей будет убить моего сына, но не как не дочь. — Озлоблено проговорил граф, делая акцент на последнем. — По возможности взять живым, но дочь вернуть целой и невредимой. Я ясно выражаюсь! — Я кивнули. Ганзел продолжал так же смотреть на графа, попивая из бокала. — С вами пойдёт мой личный страж Кайзер. — Значит вот как зовут этого мечника. — Ты меня услышал? — Обратился граф к воину, который развернулся к нему корпусом, приложив ладонь к сердцу.

— Да господин Дерфольд. — Проговорил названый Кайзером воин, слегка тяжёлым, но юным голосом, искажённым из-за шлема. Графу налили вишнёвого вина, которое он тут же выпил. — Рад познакомится. — Проговорил воин, поворачиваясь на нас не поднимая забрало. — Моё имя Кайзер, и я являюсь воином и личным телохранителем господина Дерфольда. — Ганзел оторвал взгляд от графа и посмотрел на представившегося воина хмурым взглядом. — Прошу теперь представится вам.

— Прежде чем просить нас представится, сними шлем с головы. — Проговорил компаньон, ставя пустой бокал на рядом стоящий поднос со слугой.

— Прошу прощение. — Тут воин поднял шлем с головы, вдохнул воздух полной грудью, держа его в руках показывая лицо. Слегка длинные волосы светло-серого оттенка с длиной чёлкой. Как и было сказано раньше, он являлся муирцем с шоколадным оттенком кожи и серо-голубыми глазами и слегка крючковатым носом. — Меня звать Кайзер, теперь ваши имена. — Проговорил муирец одевая обратно шлем.

— Ганзел. — Проговорил компаньон. — Являюсь наёмником. — Взяв снова бокал, заполненный вином. Я же не стал пить. Не видел в этом нужды.

— Ол. Тоже наёмник.

— Хорошо. Теперь я хочу сразиться с одним из вас в тренировочном бою. Проверить ваши способности. Вы не против господин Дерфольд? — Граф помотал головой, допивая очередной бокал. — Так кто будет первым? — Обернувшись к нам высматривая соперника.

— Ол. — Повернувшись ко мне Ганзел, сделал глоток из бокала, сгибая губы в полуулыбке. — Ты сразился с этим парнем. Удачи. — Проговорил компаньон, делая ещё глоток. — Хорошее вино.

— Почему я? Ты сам можешь сразиться! — Мне не хотелось сражаться, я устал не меньше него и тоже хочу отдохнуть.

— Нет, не могу. — Надменно проговорил компаньон, сбалтывая вино в бокале. — Я сейчас пьян, и если вступлю в бой, то убью ненароком. А господин, сидящий напротив нас, за такой проступок нас посадит или казнит. — У меня в глазах пылала злоба на его поведения сейчас. — Так же ты сейчас трезв и не пьёшь. — Проговорил он, переходя на шёпот. — Я хочу узнать ещё истинные намеренья графа и обсудит оплату. — Я лишь глубоко вдохнул влажного воздуха и выдохнув, поднялся с мраморной скамьи. — Удачи! — Весело проговорил компаньон, делая ещё глоток. Данное поведение ему чуждо и напиться с такого количества «Вина» он не мог. Он что-то задумал.

— О! Мечник ты будешь мои противником. — Довольно проговорил воин. — Предупреждаю, я дерусь в серьёз и не даю поблажек. — Кайзер поправил нарукавники, проверил щитки и ремни. — Отойдём к тому полю возле береговой стены. Там и начнём нашу дуэль. Правила просты, бой проходит до первой крови. — Подойдя к полю, мы стали друг напротив друга около шести метров, и каждый положил руку на меч. — Так как ты слеп на один глаз, я с жа… — Тут я его перебил.

— Дерись в полную силу и покажи на что готов телохранитель графа. — Воин замолк, смотря на меня. Слегка согнулся доставая клеймор из ножен, меч заблестел на солнце, я же достал романский меч, который отобрал убитого мною культиста и взмахнул пару раз чтобы почувствовать вес оружие, и он был великолепен. — Начнём. — Встав в боевую позу убирая меч назад и выставив плечо вперёд, ждал. Кайзер тоже ожидал чего-то, но спустя мгновение его нога слегка ушла назад, делая рывок и давая импульс всему телу. Очень быстро сократив дистанцию вертикальным ударом с обеих рук, он направил клинок в меня, подставив свой меч блокируя его удар, раздался звон метала и скрежет лезвий. Напор был сильным, но падать на колени я не собирался, и сдерживал его клинок. Тот продолжал давить, не издавая не звука, лишь было слышно его дыхание. Сделав сильнее напор, я оттолкнул оппонента, отходя на несколько шагов назад. Каждый смотрел друг на друга, ожидая очередного нападения, но снова рывком Кайзер, перехватив одной рукой меч, взмахнулся горизонтально, лезвия прошло над моей головой, когда я уходил перекатом в сторону. И выйдя на одно колено, выставил меч делая рывок стоящему боком ко мне противнику. Клеймор тут же появился передо мной блокируя меч и заставляя его уйти в сторону, но не растерявшись я ударил под колено ногой, и перехватив меч произвёл удар наискось который так же был заблокирован лезвием сидящего на одном колене, а следом подымающимся Кайзером. После каждого удара и блока, раздавались лязги мечей и вспыхивали искры. Около десяти минут мы размахивали оружием, но не кто не мог задеть друг друга. Каждый из нас был в поту исходящим по всему телу и промокшей насквозь одежде, а тяжёлое дыхание без передышек сбивала ритм. Вот снова Кайзер подготовился к рывку, но уже с одной рукой, я подготовил меч чтобы блокировать его и как только земля под его ногой разнеслась в разные стороны и когда мечи снова скрестились, раздался голос графа.

— Достаточно! — Прокричал граф, держа в руках очередной бокал с вином. Мы опустили мечи и посмотрели на правителя. Рядом с ним стоял Ганзел который хлопал в ладоши. — Вы хорошо потрудились, а теперь передохните. — Воин положил ладонь на сердце и сделал полупоклон. Я же смотрел на компаньона, хлопавшего в ладоши.

— Ты и правда хорошо владеешь мечом Ол. — На лице не было удивление, как будто он знал это и так. — Но вот откуда ты такой хороший меч достал, мне интересно. — Почесав рыжую бороду он посмотрел на мой слегка затупившийся клинок. Тут я посмотрел на окликнувшего меня Кайзера, который протянул мне руку, и я её пожал, стоял он уже без шлема с улыбкой на лице.

— Ты и правда хороший противник. Я не прочь с тобой сойтись в ещё одной схватке. — Он светился от радости, мне даже на миг показалось что цвет его гожи посветлел.

— Ты тоже хороший мечник. Я тоже не против ещё раз сразиться — Нет я против и не хочу. Я устал и хочу отдохнуть, больше с этим парнем я не стану сражаться.

— Хватит, хватит. — Проговорил граф убирая бокал. — Дорогие гости, прошу во дворец принять ванны и отобедать после тяжёлого дня. Так же, сер Кайзер, к вам то же это относится. — Воин кивнул, но не прекращал светится.

К нам подошёл уже знакомый прислужник, вышедший из-за колон, встречавший нас у входа. Мужчина был одет так же, как сегодня утром у фонтана, только к его образу добавились очки. Он зразу же подошёл к Дерфольду, поклонился в знак уважения и выровнявшись выслушивая его распоряжения. Одним из них, было сопроводить меня, Ганзела и Кайзера в бани в западном крыле дворца. Коридоры дворца были просторны, светлые тона сочетались с тёмным полом, а разная живопись украшало гольные стены с зеленью. Множество колон было построено вдоль каждого коридора с узором волны, уходящим верх к потолку, а арки были отдельным произведением искусства. Войдя в баню, мы сразу услышали шелест и плеск воды, открывая резные двери перед глазами оказался большой бассейн глубиной по пояс с горячей водой. По округе стояла множество табуретов с полотенцами и деревянными бадьями, на стенах было множество фресок, вырезанных из песчаника местными скульпторами. Прислужник поклонился и показал где можно оставить вещи, которые постирают, а новые нам выдадут.

— Спасибо что сопроводил Имир. — Кайзер поблагодарил мужчину. Тот поклонился и вышел из бани закрывая дверь за собой. — Теперь можно и отдохнуть. — Отстегнув ремни и раздевшись по пояс, воин направился за ткань прикрывавшую комнату положить вещи. Отодвинув ткань и войдя в комнатку раздались возгласы горничных, которые там были. Ганзел сразу повернулся на женские голоса.

— Господин Кайзер! Почему вы раздеты?! — Был слышан громкий вопрос от дам. Ганзел поднялся и направился к комнате, по его улыбки я даже не поду озвучивать его мысли. — Ох! Это гости господина! Просим прощение мы сейчас же уйдём. — Ганзел слегка закрыл проход у прикрытой тканью проёма, улыбнулся дружелюбно.

— Дамы. Вы так старательно покидаете столь прекрасный обитель. — Девушки обратили на него внимание, говорил он красивым, мягкий голосом как будто пел. Ему сильнее всего приглянулась одна двадцати пяти летняя служанка, второй было тридцать. — Может вы хотите присоединится к нам в отдыхе и расслабление в этой прекрасной бане?

— Прошу прощение господин. — Проговорила тридцати летняя женщина, выходя из комнаты, убирая его руку в сторону. — Пойдём. У нас полно работы. — Когда подруга вышла окончательно, вторая помешкалась, на что Ганзел ей любезно улыбнулся и отошёл, открывая проход.

— Вы довольно прекрасны. Не против если мы с вами поболтаем о мире и пределах, уходящих за стены прекрасного Оазиса? Я так же не прочь обсудить любое из ваших заманчивых предложений. Что скажете? Если вам интересно, приходите сегодня вечером в мои покои. — Ганзел улыбнулся, любезно сделал полу поклон и взял ладонь служанки вывел её из комнаты, где мы уже сняли доспехи.

— Ваше предложение очень заманчиво. Я подумаю над ним. — Девушка обсмотрела компаньона с ног до головы, прикусывая нижнею губу, подмигнула и пошла к стоящей у двери подруги.

— Ты весьма талантливый актёр и кавалер Ганзел. — Выдал свой комментарий, как только компаньон вошёл в комнатку. — Довольно умело соблазняешь дам. — Ухмыльнувшись я снял с себя потную и дурно пахнущую рубаху пропитанную потом.

— Отличи от тебя, я бы не смутился переспать с дочкой Бора. Но мне кажется надомной тоже возвысился здравый смысл и инстинкт само сохранение. — Расстегнув пуговицы мундира, повесил на крючок прибитый к стене. — Но мне кажется данная дама запала тебе в душу, и ты ей тоже приглянулся. — Усмехнувшись, начал снимать портки и стянув полотенца так любезно лежащее на полке, прикрылся им, обмотав вокруг бёдер.

— Я не знаю о чём ты говоришь. — Стянув свои, также обмотал вокруг бёдер полотенце вышел из комнатки. Кайзер вышел раньше и уже нежился в воде растянувшись на ступенях.

— Ну да, ну да. Ты Ол сама невинность. — Стукнув меня в плечо, спустился по ступенькам, и также развалился возле стены, возбуждённо, а потом с удовлетворённым лицом прикрыв глаза выдохнул. — Вот это я понимаю. Отдых и расслабление. — Не открывая глаз он обратился ко мне только заходящему в воду. — Не упусти её. — Я непонимающе посмотрел на компаньона, тот молчал глубже погружаясь в воду.

— Вы довольно интересные беседы ведёте. — Проговорил Кайзер, посматривая на меня, а следом спуская глаза на компаньона.

— Странно. Ты простолюдин, а добился поста телохранителя. И как же ты этого достиг? — Интерес брал выше осторожности, а вода давала расслабления затёкшим и уставшим ногам.

— Не знаю. — Пожал плечами воин. — К графу в постель лёг. — Его лицо по серьёзничала что мне сразу стало не по себе, он, наверное, шутит, хотя навряд ли с таким лицом шутили. — Да шучу я. — Посмеявшись он ещё сильней разлёгся в воде. — Я жил в довольно бедной семье, которая не хотела нечего менять в своей жизни. Мне было их мировоззрение чуждо, и я решил пойти в армию в свои пятнадцать лет на тот момент. Сначала был обычным пехотинцем на побегушках местных офицеров и дворян, потом стараниями проливавшей крови поднялся до офицера, и спустя годы сражений и успешных компаний со мной… наверное — Он задумался, смотря на округлый потолок. — Наверное отличился, и вскоре получил повышение до телохранителя графа и титула одного из лучших мечников. — Слегка с тоской проговорил Кайзер. — За год службы телохранителем я заскучал, вечно таскаться за ним. Так что для меня выезд за стены, будет глотком свежего воздуха. — Довольно улыбнувшись он поднялся и спустился ещё глубже в воду, окунаясь по шею.

— Как, по-моему, странно что граф решил пустить своего телохранителя с нами и остаться без защиты. — Выдал я своё мнение, подходя к бадье с водой и мылом. — Ты что думаешь по этому поводу Ганзел? — Тот помолчал, открыл глаза рассматривая воина.

— Не знаю. Но при телохранителе, который может сдать нас своему хозяину… Опасное обсуждать в бане для слуг. — И то правда. Ганзел прав насчёт этого, что-то я разболтался. Облив себя с бадьи и намылив голову, вылил ещё одну и вытираясь полотенцем пошёл собираться.

— Я не собака Дерфольта. Я его уважаю, но не его ручной пёс. — Проговорил резко Кайзер. — Я терпеть не могу зазнавшихся богатеев и дворян, а также напыщенных людей и святош. — Голосе были нотки злобы и гнева, кажется его задели за живое. Атмосфера накалилась и в бане кроме плеска воды не было слышно нечего, но стук в дверь и вход уже знакомого прислужника её рассеял.

— Господа. Прошу вас пройти со мной в банкетный зал, следом я вас провожу в ваши комнаты. — Сделав полу поклон он выпрямился и вышел из бани.

— Пора перекусить. — Я вышел из комнатки одетый в дорогие гражданские одеяния, которые мне теснили движения, а поверх был одет мундир, точно такой же который носит Ганзел, только различие в цвете. — Отвратительно неудобная одёжка. — Растягивая ворот пальцем чтобы хоть как-то продохнуть.

— Тебе не идёт богатые шелка. — Весело проговорил компаньон, вылезая из бани. Войдя в комнатку, спустя какое-то время вышел из неё в точно таком же наряде. — Ммм да. Давно я их не носил, уже отвык. — Нагнувшись поправил портки и сапоги. Кайзер продолжал нежиться в воде, смотря на потолок. — Ты не собираеся выходить? На твоём месте как телохранитель не заставлять бы долго ждать своего хозяина.

— Вы его гости, а не я. Так что можете идти спокойно без меня. — Воин помахал рукой продолжая рассматривать потолок, как будто его не было, пытался разглядеть звёздное небо. — После водных процедур мне всё ровно придётся работать, так что сейчас у меня перерыв и релаксация. — Ганзел тут же вышел на слушая следующих строк, я же, немного постояв, вышел следом.

Прислуга нас отвела в банкетный зал, своими габаритами он был как баня, но чуть больше. В центре стоял стол из тёмного дерева резной работы со стульями с мягкой обивкой. На стенах были вырезаны фрески, а углы украшали волнистые колоны. На столе стояло множество блюд изрыбы и птицы, как на приём зарубежных гостей. Стол накрыт бежевой с оттенками жёлтого вуалью, на нём стояла посуда из серебра: тарелки, столовые приборы, и подсвечники расставлены вдоль стола, их было около трёх. Сам стол был прямоугольным, длиной, составлявшей около четырёх метров по четыре стула с каждой стороны. Мы отодвинули стулья и сели на мягкие седушки, сев на которую я подумал, что вот-вот рухну, до такой степени она была мягкой. Вокруг постоянно ходила прислуга, расставляя приборы или убирая какие-то элементы со стола. От ужинов в тише довольно вкусной пищей, прислужник направил нас в наши комнаты, находившиеся на втором этаже восточного крыла. Доведя до дверей поклонился и растворился за углом коридора. Ганзел же во всю зевал, из-за чего зевота и перекинулась на меня.

— Ол. Зайдём в мою комнату кое-что обсудим, а потом можно и поспать — Открыв резную дубовую дверь за круглую мраморную ручку, мы вошли в достаточно просторную комнатку, где была двойная кровать, диван, письменный стол и стул, книжная полка и три подсвечника со свечами на каждом углу комнаты. — Богато. — Проговорил компаньон слегка с довольной, а потом кислым лицом.

— Так что ты хочешь обсудить? — Спросив, сел на стул у письменного стола, компаньон рухнул на кровать. — Не думаешь, что нас могут подслушивать?

— Нет, не думаю. — Проговорил компаньон. — Вернёмся к насущному. Завтра утром мы забираем северянина из таверны. Тащится нам придётся с телохранителем Дерфольда. — Попрыгав на кровати на его глазах было удивление и детская радость. — Мягка. Ох, о чём это я… — Кажется он и правда сильно устал и как ребёнок. — Точно! Мы выходим из Оазиса на верблюдах которых нам предоставит любезно стража. На них мы должны добраться до границ юго-западного графа, а там уже пешком дойти и до крепости «Песчаный склеп». — Высказав план будущих действий он плюхнулся на кровать целиком, разваливаясь на ней. — Так же нам нужно будет внимательно наблюдать за этим Кайзером. — В дверь постучались. — Да! Входите. — В комнатку вошла та двадцати пяти летняя горничная. — Мы с тобой вроде обсудили всё. Теперь можешь идти отдыхать. — Сказал компаньон, приподнимаясь с кровати. Я же, выйдя из помещения тут же за спиной услышал щелчок замка. Кто бы сомневался по его поводу. Я направился в свою комнату, которая располагалась дальше и открыв дверь, увидел точно такие же апартаменты. Упав на мягкую, перьевую кровать, заснул в таком положение, в котором и упал.

***

Запах крови проносился у моего маленького носа. Мама лежала нежно улыбаясь с закрытыми глазами. Его горло было перерезано, из него текла во всю кровь образуя кровавую лужу. Отец скончался этой же ночью от ужасных болей по всему телу. Она сама попросила, облегчить её страдания, взяв нож я перерезал ей горло. Руки были в крови, дрожали, а с глаз текли ручьи слёз. Накрыв обоих покрывалом, я слегка улыбнулся, прощаясь с родными. Они не могли больше так страдать, я должен был это сделать. Выйдя на улицу увидел чёрное звездное небо, сопровождавшее мой путь. Взяв свечу которая горела в доме, зажег уличный факел и сняв его с креплений не отпуская ножа, решил обсмотреть свою деревню в последний раз. Все крепко спали, не кто не выходил. Болезнь охватила каждого, но прошла мимо меня. Это наказание? Но за что?

— Надо помочь им. — Деревня была меленькой, и труда запереть каким-либо инструментом дверь не было. Крыша была соломенная, из-за чего упрощала дело. — Я помогу вам, уйти в лучший мир. Где сейчас мама и папа. — Улыбнувшись, я дрожащими руками поджигал крыши прощаясь с каждым жителем деревни. Дома вспыхивали как спички, сперва была тишина, но когда дым уже охватил с огнём дома, люди начали кричать, прося помощи и пытаясь выбежать на улицу, но нечего не выходило, двери были заперты. Они горели в огне исцеления от этой ужасной хвори и теперь свободны. Я так думал. К рассвету к деревне подъехали рыцари «Святого писания», начали рассматривать деревню. Их капитан был в ужасе от событий ночи и не знал, что доложить и сделать. Лишь повернул коня и с остальными выехал из деревни обратно в церковь. Они меня не увидели, я спал в кустах прячась от лучей солнца. Я вспомнил как всё было на самом деле, я вспомнил кто виноват во всём. Я убил и жёг всё что было мне дорого, но так нужно было. Наверное, теперь я не знаю. Призраки до сих пор идут за мной, не оставляя в покое и они хотят мести, хотят меня забрать под землю, но сперва в пламя, как когда-то их туда отправил я. Открыв глаза из-за смертельного холода поднялся с кровати смотря в центр, в комнате я увидел обгоревшие трупы с волдырями и язвами жителей деревни: детей, мужчин, женщин. Все они смотрели на меня проклинающими глазами, которых не было, место них лишь пустые глазницы с бездонной темнотой.

***

На утро я проснулся никакой. Ночные кошмары с напоминанием прошлого не давали спать всю ночь. Они приходили постоянно, заполняя комнату смотря на меня, всю ночь и только на рассвете исчезли. Я понимал, что меня гложет совесть и про них можно просто забыть, но я не мог. Одежда лежала на столе, слуги сильно удивились увидев, что хозяин комнаты не спит, а сидит за письменным столом работая над мечом. Только светало, а они, войдя в комнату испуганно поклонились, заметив меня, пожелав «доброго и солнечного утра» оставили одежду с бронёй и вышли. Переодевшись я спустился на первые этажи, а следом собирался выйти на задний двор в сад у прибрежной стены где проводилась дуэль. С полянки раздавались тяжёлые вдохи и выдохи, выйдя из тени колон, на полянке заметил вовсю разминающегося телохранителя с именем Кайзер. Со лба во всю шёл пот, он подымал то опускал меч вертикально напрягая все мышцы. Из-за цветочных кустов за ним наблюдали молодые служанки, которые очень яро его обсуждали. Направившись к нему, продолжал наблюдать как тот вкладывает всю силу в меч, а вскоре увидев меня, сделал последний взмах воткнул меч в рыхлую землю вытираясь полотенцем с шеи.

— Ты уже так рано проснулся? — Проговорил Кайзер, зачёсывая волосы назад. Дамы в кустах тут же слегка взвопили, но так чтобы их не слышали. К сожалению их восторг трудно было не услышать. — Не обращай внимание. Они постоянно тут. Так ты что-то хотел? — Вынув меч из земли, он направился к стене где стоял доспех и ножны.

— Не чего. Нужно было проветрится. — Проговорил я, вдыхая полной грудью воздуха, который так хорошо прочищал голову. Когда солнце взойдёт ещё выше, мы начнём собираться, а следом отправимся в другое графство. — Ты тут давно как я погляжу. — Спросил я, у вовсю пьющего из ведра воина, находившегося у колодца.

— Да часа два, наверное. Не спалось. — Проговорил он, жадно глотая воду. — Замечу что ты с тем рыжеволосым хорошие друзья. И сколько вы путешествуете вместе? — Сев на край колодца, он внимательно посмотрел на меня.

— Достаточно давно. — Ответил лишь это. Когда солнце начало подыматься выше, вскоре к нам присоединился из тени колон Ганзел. — Ты уже проснулся?

— Доброе утро птички. Вы готовы выходить. — На удивление компаньон был уже готов к походу. Даже не смотря на ночные стоны в его комнате с разной экзотикой. Видимо со служанкой он довольно хорошо провёл время. — Ты что на меня так смотришь? — Проговорил компаньон на мой пялющийся взгляд. Помотав головой в невзначай, посмотрел на голубое небо с белыми, пушистыми, и мягкими как шерсть овец облаками. — Ладно. Нам нужно забрать кое-кого, из таверны. — Почесав бороду, он так же поднял голову в небо.

— Ты про Бьёрна? — Компаньон кивнул, поглядывая по сторонам, заметив за кустами служанок. — И где нам его найти? Город немаленький. — Не отрывая глаза от дам за кустами он кивнул, обращаясь к воину муирцу.

— Кайзер, ведь так. — Тот одобрительно кивнул. — Ты знаешь сколько и где располагаются местные таверны? — Отойдя от колодца муирец надел доспех, вложил меч в ножны и натянул шлем с поднятым забралом. — Так что?

— Да знаю. В Оазисе их три, и самая лучшая из них в восточной части города. — Сообщил воин, поправляя ремни на доспехах и чехол для клеймора.

— Ты мне лучше скажи в какой из трёх самая лучшая выпивка. — Тут Кайзер замолк и на пару минут задумался, поглядывая по сторонам, смотря то на небо, то на стену со стражей.

— Наверное таверна «Пчелиные соты». Там самый лучшее вино и хмель во всей пустыни. — Выдал заключение своих раздумий. Ганзел развернулся и направился к выходу из дворца.

— Тогда идём туда. Если там и правда самая лучшая выпивка, то северянин должен быть там. — Выйдя за пределы дворцовых стен, мы спустились по песчаной дороге в город, где людей почти не было. Местами проходили старики и то редко. Кайзер шёл впереди, сопровождая нас до нужного нам здания. Длинные улицы слишком чисты, но местами засыпаны песком, а стража по трое их патрулировала, предварительно останавливаясь перед нами, отдавая честь муирцу. Пройдя несколько однообразных улиц и поворотов, мы добрались до таверны, в которой было довольно шумно даже так рано утром. Открыв створчатые двери, на нас сразу обернулись все постояльцы и увидев кто впереди, замолчали сопровождая угнетающим взглядом до барной стойки. За стойкой сидел громила, попивал хмельное из кружки, болтая с хозяином, и когда наша тень упала на него тот обернулся.

— Что вы так долго? — Проговорил северянин, делая глоток из кружки. Из-за широкой спины Кайзера вышел компаньон. — Ганзел! Садись со мной! Тут шикарное пойло! — Северянин улыбался во всю. Кажется, он всё ещё пьян.

— Нам нужно идти. Граф отдал поручение, сейчас же выходим. — В голосе Ганзела были нотки разочарования и злобы, и почему же? Бьёрн на его заявление скривился и повернулся к хозяину. — Ты меня не слышал? — Тот фыркнул и сделал ещё глоток.

— Слышал. Поэтому я не пойду. — Тут у компаньона дернулась бровь, он сам это заметил? — Иди без меня. Я не оставлю это прекрасное пойло в одиночестве. — Помахав рукой, северянин вернулся к напитку. Ганзел выхватил кружку и вылил Бьёрну на голову, тот рассвирепел и вскочил со стула. — Ты что творишь рыжебородый! Я тебе сейчас патлы выдеру! — Как только северянин замахнулся, получил ногой между ног, туже согнулся, а следом с кулака под дых, рухнув на колени. — Ах ты дрянь! — Возражал северянин пытаясь подняться, но схлопотал в челюсть.

— Ол возьми его под плечо и помоги вытащить на улицу. — Я послушался компаньона, и подхватив за одно, а компаньон за другое, вывели северянина под непонимающие взгляды постояльцев на пустую улицу где напротив таверны стояла конюшня. — Тащи его к тому корыту с водой. — Мы поднесли его и тут же отпустили. Бьёрн до жути был тяжёлый, страшно представить если его заковать в доспехи. — Посмотри на себя. И как видок? — Обратился компаньон к северянину, смотрящему в отражение в воде. Сейчас Бьёрн выглядел не в лучшем состоянии, а перегаром от него несло за версту. — Мы должны выдвигаться, а я сейчас трачу время на твои прихоти и детские скандалы. — Смотря сверху вниз на северянина с долей злобы проговорил компаньон.

— Да пошёл ты в жопу! Не куда я не попрусь! И ты заплатишь за выпивку! — Кажется он и правда переборщил с хмельным и по любому спустил на него все деньги, а Ганзел слишком нервный по этому поводу и перебарщивает, если в нормально ключе подумать.

— Пора трезветь. — Тут он поставил ногу на голову северянина и со всем напором на неё окунул в корыто голову целиком, что у той хрустнула шея. Тот с возражениями плюхнулся в воду выругиваясь, а следом булькал под водой. Ослабив ногу, северянин вынырнул, с головы стекала влага. — Ну как? Проснулся? — Бьёрн плюнул под ноги Ганзелу, и тут же вновь погрузился в воду. Его сопротивление быстро подавлялась усилиями компаньона его отрезвить. И так продолжалась ещё раз шесть, пока в голову северянину не пришла мысль скинуть ногу с головы, когда та ослаблена. И сделав это, Ганзел чуть не потерял равновесие, но устоял на своих двоих. — Вижу ты протрезвел. — Бьёрн сплюнул и поднялся, возвышаясь над компаньоном, на которого тут же упала огромная тень северянина. — Если уже проснулся, забирай вещи. Жду тебя здесь — Повернувшись он направился в рядом стоящую лавку с травами. Северянин молча без возражений вернулся в таверну и спустя некоторое время вышел с сумкой и топором на перевес.

— Интересная у вас компания. — Усмехнувшись Кайзер обсмотрел нас ещё раз. Кажется, сейчас он анализировал с кем ему придётся ехать в другое графство. — Так мы выходим или здесь будем простаивать? — Поинтересовался у меня муирец.

— Что это за смуглый прыщ? — Спросил Бьёрн перебивая и оглядывая сверху вниз воина. С мокрых волос до сих пор капала влага, а лицо начинала приобретать более естественный оттенок. — Может мне это объяснит кто ни будь из-за вас двоих? — Ганзел убирая мешочек с травами вернулся к нам из лавки. Кроме мешочка в руках он держал какой-то отвар и сразу его отдал северянину. — Избил, а теперь ещё и отравить хочешь? — Понюхов содержимое, сразу чихнул, почесав нос.

— Это выведет остатки алкоголя из организма. Но помыться тебе всё ровно стоит. — Северянин молча смотрел на баночку с отваром, компаньон же оглядывался по сторонам. — Половину выпей, другую оставь до принятия бани или ванны. — Бьёрн закупорил баночку и бросил в сумку, продолжая пялиться на муирца, слегка злобно скалясь как дикий зверь. — Нам как раз, идти не куда не надо, можем здесь взять верблюдов. — Проговорил он, смотря на конюшню, возле которой мы так удобно стояли. Он её только что заметил? Так сильно был увлечён утоплением северянина в корыте с водой? — Кайзер, ты же можешь попросить у торгаша верблюдов на всех?

— Могу, но на вряд ли он нам их даст за бесплатно. Монеты в Оазисе ценится довольно хорошо, и по доброте душевной здесь тебе не кто не поможет. — Воин, сложив руки на груди посмотрел в окно, где во всю ходил какой-то муирец в платке с сединой на висках.

— Надави на него своим положение. И транспорт уже в руках. — Тот повернул голову на компаньона, из-за забрала не было видно его реакции на такое заявление. — Или нам придётся попросить Бьёрна, чтобы тот вывел конюха на деликатный вопрос. — Тот склонил голову посмотрев на песчаную тропу. Обдумав, он кивнул компаньону и направился к хозяину ездовых. — Вот и хорошо. — Проговорил компаньон, когда Кайзер растворился за дверью. — Теперь платить за них не надо. Но и терять тоже не желательно. — Бьёрн одобрительно кивнул. Кажется, ему хватило ходьбы на двух ногах до столицы по песку. — А также я бы не дал бы волю Бьёрну потолковать с конюхом. Это кончилось бы очередными проблемами. — Северянин возмутился, но его тут же осёк компаньон. Около десяти минут спустя Кайзер вышел с конюхом, который держал руки в замке пуглива на него поглядывая.

— Господа. Господин Кайзер высказал свою милость от господина Дерфольда. Я могу вам дать верблюдов. — Тут у меня улыбка натянулась сама собой, от такой радостной новости предчувствия халявы. — Но… Только трёх и с первым вкладом и возвратом животных. — Кажется таким исходом не особо кто-то из нас был доволен. — Так что прошу дать по десять серебряных за каждого и тогда можете их взять. — Ганзел собирался выйти в перёд и отдать часть монет, как конюх протянул руку останавливая его. — Не нужно рыжий господин. — Бьрён дал усмешку, компаньон не обратил на него внимание. — Господин Кайзер уже оплатил, так что можете прям сейчас брать их. Хорошего вам пути и солнечного дня и прошу вас их потом вернул. — Конюх поклонился и вернулся обратно в дом, Кайзер, спускаясь по не высокой лестнице, подошёл к нам.

— Хорошо. Теперь можно и выдвигаться в графство. — Ганзел обошёл муирца нечего ему не сказав, направился в стойла. — Ол поедешь со мной на одном верблюде. Дорога будет опасней в несколько раз. Ведь дорога идёт через поле битвы. — Я лишь кивнул понимая, что другого выбора нету. Ехать с северянином, будет проблемы с животным из-за огромного веса, это же касается закованного в доспехи муирца. А с Ганзелам на пополам мы будем весить чуть меньше Бьёрна. Из стойл к нам повели трёх верблюдов, которые возмутительно издали пронзительно мычание плюнув в парнишку которых их вёл, один из них что-то жевал и к нему сразу подошёл компаньон, поглаживая животное доставая из сумки какой-то сухарь. Животное понюхала его и с радостью съела. Ганзел постучал по горбу, верблюд присел, позволяя себя оседлать. Предварительно одев седло с плотной тканью, накрывающей два горба, закрепляя ремни. Закончив, забрался сверху, подзывая ближе меня уже во всю стоящему ездовому. — Ол ты долго там будешь стоять? Иди сюда, я подсажу. — Подойдя ближе, я погладил животное, тому было всё ровно, оно пережёвывало свою вкусность. Протянув руку, я схватился за запястье и с помощью стремя5 подтянулся, садясь за спину компаньону. — Хватит стоять. Садитесь и поехали, ворота я видел не далеко и в нужно нам направлении. — Достав тетрадь, сделал пару записей и зарисовок, убрал её ожидая что все забрались. — И сколько тебя ждать? — Кайзер уже сидел на верблюде поглаживая по гриве, а Бьёрн мнясь с ноги на ногу смотрел на непокорное животное, которое не как не хотела себя оседлать.

— Да сядь ты четвероногий горбун! — Седло уже было одета и что мешала северянину забраться так, я не знаю. — Да чтоб тебя. — Животное не подавалось и всегда отводила голову в сторону, иногда с желание стукнут наездника копытом. Схватившись за рожок6 седла, и поставив ногу в стремя, подтянулся и сел, животное издала недовольное мычание и пошагала куда-то в перёд. — Куда ты попёр! А ну стой! Кому сказал! — Тот старался за поводья остановить зверя, но то не слушалось. Мы же с хорошим настроением и хохотом направились следом за скачущим северянином. Обуздать животное он смог только спустя минут двадцать как мы подъезжали к воротам, где нас ждал уже известный капитан стражи.

— Вижу уже покидаете пределы города? — Любезно он спросил поглядывая, на стоящих верблюдов возле ворот. Ганзел кивнул, тот поднял руку. — Поднять ворота! Приготовиться! А вас прошу отъехать чтобы не напугать животных. — Сделав как капитан сказал, ворота открылись, скрипя шестернями, а в лицо сразу подул ветер с песком вперемешку. — Удачи вам. И вам господин Кайзер. — Капитан отдал честь и ушёл в неизвестном направление, когда мы начали выезжать за стены, как и большинство стражи кроме той которая всматривалась в песчаные дюны.

— Снова пустыня! Да чтоб вас всех и этого горбатого! — Проговорил северянин, смотря на палящее солнце и на горячий песок под ногами и на неугомонного верблюда.

— Ты главное воду всю не выпей раньше времени, а то помрёшь раньше, чем твой верблюд. — Проговорил я, смотря на кислое и хмурое выражения северянина, натягивающего куфию и плащ. — Нас ждёт долгая дорога, и навряд ли без приключений на нашу сокровищницу.

«Холодная ночь»

Жаркая пустыня с горячим как угли песком под ногами, не меняла своего однообразного и скучного ландшафта. Наша группа двигала про более надёжным и протоптанным дорогам торговцев. Сама по себе Арзадаж безжалостная пустыня и может убить, не прибегая к животным или бандитам, лишь иссушив жаждущего или похоронив странствующего ей вполне достаточно. Мы с компаньоном ехали впереди строя. Он постоянно смотрел на однообразия впереди, а я на зад, где от однообразия спасали спутники. Кайзер снял шлем повесив его на крепления у седла верблюда и вовсю натянул куфию, даже его не спасала врождённое переносимость жара, а северянин уже во всю лежа на животном, которое перебирая медленно ногами, периодически пил воду, которую перед выходом он закупил в достатке, но прежде выклянчил у нас деньги, так как свои пропил. Подняв глаза от постоянного не меняющегося песка на меня.

— Что пялися? — Кинув на меня хмурый взгляд на влажном лице от испарины. — Я вообще не понимаю какого чёрта мы должны переться в хрен знает куда, ради сынишки и дочки этого графа. — Сплюнув в песок, он тут же сделал глоток из фляжки.

— Так надо. Мы наёмники и наша задача за деньги убивать не нужных. — Произнёс я, смотря на палящее солнце и сильнее натягивая платок. — В добавок мы обходимся дешевле основой армии или подразделения. — Пожав плечами обратился к компаньону тот одобрительно кивнул, доставая из сумки карту и делая возможные пометки и размечая маршрут. Выдохнув северянин обратил на сидящего доспехах Кайзера.

— Слышь, законсервированный!?Ты ещё не превратился в мясное рагу в своих железках? — Выкрикнул северянин, принимая более всадническую позу. — Зачем ты их таскаешь?

— А для чего ты думаешь придумали доспехи? Чтобы вместо котелка в них суп варить, а в шлеме чай заваривать. — Ответил Кайзер, разминая шею, делая глоток из глиняной бутылки. — Естественно для того чтобы как некоторых нудистов стрелой сразу не пробило. Хотя с таким слоем мышц и сала навряд ли одна пробьёт, если не будут стрелять из длинного лука. — Усмехнувшись он обернулся к северянину, который во всю, смотрел на него пилящим взглядом.

— Держи язык за зубами, пока сразу не превратился в мясное рагу, и я тебя не сварил в твоём же котелке, который ты с периодичностью носишь на башке. — Северянин озлобился, но топор не применял, кажется он задумался о последствиях. — В добавок мы не переносим так легко палящее солнце как ты чёрный. — Сплюнув, он подъехал ближе к нам, не оборачиваясь на хмурый взгляд воина. — Ганзел когда там это чёртова граница? — Компаньон ещё смотрел в карту, периодически делая в ней пометки, и спустя около десяти минут обратил внимание на северянина.

— Почти подъехали. Проблема в том, что мы въехали на поле боя где гибли тысячи воинов и чем глубже зайдём, тем их будет больше. — Проговорил компаньон, пялясь на что-то торчащие из песчаной дюны, но спускаться не собирался.

— И чего же или кого должно стать больше? — Задал свой вопрос Бьёрн, пытаясь разглядеть точку, на которую смотрит компаньон.

— Мёртвых. — Проговорил Ганзел смотря равнодушным взглядом на северянина, который вернул бегающие глаза на него.

— Ты что? Боися мертвецов? Аха-ха-ха. — Подняв брови от удивления рассмеялся во всё горло. — Ты столько убивал, не знал, что ты боися трупов.

— У каждого свои страхи Бьёрн. Нечего тут смеяться, ведь не я избивал покойного парнишку за сказки. — Так же равнодушно проговорил Ганзел упоминая пещеру, после чего по коже пробежала дрожь, а северянин замолчал, нахмурившись сильнее пока в группе не настала гробовая тишина.

— Знаете. — Проговорил муирец, смотря на своего верблюда, северянин сразу обратил на него внимание, я после него. — Я знаю одну интересную легенду пустыни и старой империи которая была здесь.

— Опять очередная сказка не о чём. — Недовольно пробурчал Бьёрн смотря на муирца, который в свою очередь добродушна ему улыбнулся.

— И что за легенда? — Уже с любопытством спросил я. — Просто мы месяцем ранее уже побывали в одной «сказке» которая нам очень не понравилась. — Северянин сплюнул в песок скривив лицо и пошатываясь на верблюде смотрел куда-то в даль.

— Тогда слушайте. — Довольно сказал воин. — Давным-давно, от центра ближе к югу на перекресте юго-западного и юго-восточных графств. Располагался огромный город превосходящий Оазис в трое, а без жизненная пустыня была полностью в руках одного человека. Великой пустыней правил не менее великий человек, но жадный и горделивый. Он был императором и звали его Теньгу. Фамилию и предлог он отринул, назвав их грязными и порочными. Год за годом как он взошёл на трон, покорял не покорных ему графов и людей, имевшие права не соглашаться с ним, а его волей и армией был народ, который был готов пойти за своим императором хоть на край света. Причиной этому была его помощь бедствующим и уравновешение рангов между семьями, что не нравилось, как раз-таки высшим семьям. Многие его походы увенчивались успехом, и год за годом или годами, пустыня становилась частью его могущественного государства. Но не всё вечно и император тоже. Годы брали своё, забирая его молодость и острый ум. Теньгу боялся старости, а особенно смерти и в возрасте пятидесяти трёх лет, приказал своим бравым войнам и местных знахарей найти эликсир или снадобья то бессмертия, то молодости. Многие к нему приходили с отварами или амулетами, но императора не устраивали такие шутки и множество людей были казнены на плахе.

— Старость не радость. — С улыбкой проговорил Ганзел слушая историю.

— Так вот. Во дворец пришёл странник из-за горного хребта не дающий узнать, что за дивный мир располагается за теми горами и услышав, что император ищет бессмертия предложил ему один вариант. — Почесав нос Кайзер глотнул воды из бутылки.

— И что за вариант? — Любопытно спросил я.

— Он дал ему камень, напоминавший человеческое сердце которое бьётся в груди. Но странное было это было множество глаз и ртов на нём разбросанные повсюду. — Закупорив бутылку повесил на пояс. — А следом он сказал Теньгу следующее: «В этом сердце заключается ваше бессмертие, но в жертву вы должны принести триста женщин, триста мужчин и сто детей, а в центре стать самому с сердцем». — На моём лице было удивление, ради чего такие жертвы. — Императору не понравилось такое, и он приказал казнить странника, но тот таинственным образом исчез. Ещё пять лет император искал способ омолодится, но до тех пор, пока его не свалила хворь и уже на пике отчаяния он отдал приказ привести в одно место триста мужчин, женщин и сто детей. Солдаты сделали так, и вскоре множество трупов украшала двор в залитой кровью плитке внутри дворца, но как говорится в легенде император, увидев, что сделал, умер на месте схватившись за сердце сожалея об этом, а каменное сердце затерялась среди мёртвых. — Натянув сильней куфию прикрывая лицо от дующего ветра. — Вот такая вот легенда.

— Что за бредни! Какое бессмертие? Какое каменное сердце? Одна чушь. — Проговорил северянин, смотря на муирца. — Тогда эта таинственная магия должна была сработать и оживить старика. Разве не так? — Задал довольно интересный вопрос Бьёрн, на который воин задумался.

— И правда. Но это всего лишь легенда и возможно мы скора пройдём руины старого города императора, погребённого под песками великой пустыни. Этой истории четыре столетия. — Довольно древняя история, но как огромный город мог уйти под пески и куда делись все его жители. Вот интересный вопрос. — Не придавай полу лысый этому значения. Всего лишь сказка. — Пожав плечами он продолжал смотреть в перёд.

— Чёрножопая мартышка. — Открыв фляжку сделал из неё последний глоток. — Да чтоб вас всех! Ненавижу эту пустыню! — Метнув фляжку куда-то далеко в дюну, потянулся за второй.

— Ты бы меньше пил воду. А то до конца и правда не протянешь. — Проговорил Ганзел делая новые пометки на карте. — Мы через пять часов только пересечём границу, а солнце уже начинает садиться. В пустыне ночи довольно холодные. — Свернув карту, положил обратно в футляр к остальным, записывая что-то в походной тетради.

— Ганзел. — Тот обернул на меня голову. — А что за тетрадь у тебя и что-ты в ней постоянно записывает или зарисовываешь? — Тот почесал рыжую бороду и поставив точку в конце предложения убрал её в сумку.

— Эта тетрадь, мой личный дневник. Где я делаю заметки, записи или рисую эскизы красивых мест или довольно интересных, с комментариями к ним и где они располагаются. — Буря продолжала усиливаться, накрывая нас песком. — Довольно удобно записывать мысли, а не держать себе. Когда ни будь сам поймёшь это. — Улыбнувшись и натянув по самый нос платок поднял руку останавливая нашу группу. — Стоп! Буря усиливается, и думаю не скора закончится. Приготовьте палатке которые выдала нам стража, разобьём лагерь пока ветер ещё не стал сильнее.

Спустившись с верблюдом на более ровную поверхность и найдя более грубую почву, забили туда деревянные колья, натягивая палатки не далеко друг от друга. Буря усилилась как спустя двадцать минут мы натянули палатки и сидели в каждый в своей. Валяясь на разложенной кушетке, слушал сильное дуновение ветра, за палаткой уже стемнело довольно быстро, а масляная лампа окутывала палатку светом, спасая от тьмы. Легенда, которую рассказал Кайзер довольна интересная, а вот каменное сердце сильно смущает. Но нечего сейчас думать об сказках и легендах. Мы должны как-то пробраться в «Песчаный склеп», граф нас не пустит, а военные действия вокруг крепости просто так к ней не подпустят. Что же делать? Идти через реку и пробираться сквозь катакомбы под городом? А они вообще там есть? Хотя, наверное, они там присутствуют. Почесав затылок, и прикрыв глаз ладонью смотрел в потолок, а следом на вход где появилась тень. Достав меч, я приготовился атаковать, но мои опасения развеялись, когда на пороге показалась рыжая голова.

— Убери меч. Ты всегда так гостей встречаешь? — Улыбчиво проговорил компаньон, проходя в палатку садясь на кушетку. — Ты сядь, что встал? Я хотел с тобой обсудить прибытия в земли. — Убрав меч я сел рядом.

— А Бьёрну ты говорить о планах не будешь? — Тот усмехнулся мол: «Что ему говорить, если он не поймёт». — Так что ты хочешь обсудить? Как мы попадёт в крепость? — Тот кивнул, наклонившись придерживая подбородок руками.

— Крепость не преступна. Многие за всю историю пытались её взять, но не у кого не вышло. Но нам её брать и не надо. — Довольно проговорил компаньон. — Мы должны найти лазейку в крепости и через неё пройти. — Я лишь кивнул. Кажется, не только я думал, как туда можно пробраться. — Мешать нам будет не только местоположение и войны графа, но и войска северного графа, который пытается штурмовать её.

— Откуда ты узнал, что крепость штурмует северный граф? — Любопытно спросил я, хотя ответ уже знал.

— Дерфольд рассказал. Они же союзники. — При упоминании графа, у компаньона дёрнулся глаз. — Но сейчас нам нужно думать, как туда попасть. Пока ты развлекался с телохранителем, один из разведчиков графа, дал ему карту катакомб под городом, ведущим в гробницу, а оттуда во дворец.

— Если у нас есть карта, то мы спокойно туда сможем пробраться. Ведь так? — Тот недовольно покивал. — Крепость штурмуют, войска графа патрулируют стены. — Поднявшись и походив по палатке раздумывая, в голову пришла мысль. — Тогда выход только через русло перебраться. Где катакомбы? — Серьёзным взглядом посмотрел на компаньона.

— Они как раз-таки со стороны реки. — Я довольно улыбнулся. Моё предположение верно. — Но вход затоплен, и чтобы попасть в катакомбы нужно будет нырнуть. — Тут я растерялся, ведь это проблема.

— Ганзел, но это усложняет всё. — Компаньон соглашающее кивнул. — Если река будет не спокойная? Или вход слишком глубоко, и мы просто до него не доберёмся? Да и самое простое! — Тут он на меня посмотрел заинтересованным взглядом. — Даже если мы туда попадём, как мы расправимся со стражниками и предателем? Голыми руками или любезно попросим выйти? — Тут компаньон засмеялся, а я не понимающее и растерянно на него смотрел. — Что?

— Ты очень здраво мыслишь для человека, который отключается под конец боя. — Поднявшись он с довольной улыбкой подошёл ко мне. — Ты повзрослел. Уже не похож на того парнишку которого нашли в деревне. Хах. Как же это давно было. — Усмехаясь он покачал головой протёр глаза. — Завтра продолжим, отдыхай и я пойду, а то эта жара меня утомила. Спокойной ночи. — Развернувшись, он вышел из палатки. Что на него нашло сегодня? С чего он решил вспомнить давно забытое. Но пожав плечами, сам зазевал и потушил лампу, лёг на довольно жёсткую кушетку прикрыл глаза стараясь заснуть под шумевшую бурю.

***

— Как же жарко, просто не могу. И что так ярко светит в глаза? — Открыв их я обнаружил что лежу на бархане где-то в пустыне. Палаток и вещей не где не было, а также членов команды. Куда все делись? — Эй! Ау! — Прокричав на всю глотку услышал в ответ «нечего». — ЭЙ! Хватит! — В ответ тишина. — Ганзел! Бьёрн! Да в конце то концов, Кайзер! Где вы засранцы! — В ушах свистел ветер, а под ногами куда-то сыпался песок и оглядевший обнаружил монумент из песчаника высотой около двух метров. Подойдя к нему, скрылся в его тени от палящего и обжигающего солнца. На монументе были странные символы изящными и тонкими с округлыми гранями. Символы языка не похожи на тот же древний муирский, который был описан в книге. У меня чувство что он принадлежит другой цивилизации, очень древней, если смотреть на сильно обтёсанный монумент. Где-то раздались голоса, покрутив головой пытался найти источник. — Выходите! Хватит этих шуток! — В ответ вновь тишина, и просидев минут десять в холодной тени, заметил, что песок под ногами куда-то уходил, и вскоре его темп движения увеличился, начиная меня затягивать, пока не забрался на выступ в монументе. У основания монумента услышал треск, и огромная и быстрая словно молния трещина пошла по нему разрушая. Песок начал образовывать огромную воронку, в которую я начал падать, сорвавшись с оторвавшимися от основания кусками песчаного монумента. С грохотом рухнул на каменный пол из того же материала. По спине раздалась неестественная боль, с чувством сломанной спины, но поднялся я без проблем, как будто и не ломал нечего. Посмотрев по округе, сквозь тёмные аркообразные колоны на не менее тёмные коридоры, поднял голову к солнечному свету, бьющемуся сквозь дыру, где продолжал сыпать песок, но уже меньше. Высота с которой упал, была огромна, с размеров дворцовой стены, но в два раза больше. — Как же я не умер? — Со стороны монумента послышался голос, дальний и неразборчивый, идущий откуда-то из центрального прохода куда падал лучи солнца, освещая его прямоугольный, слегка с изогнутыми углами проход, выпирающий из уже огромного монумента. На поверхности торчала лишь его маленькая часть. — Кто там? — Я задал вопрос смотря в густую тьму, голос продолжал говорить и как-то подманивать, заставляя меня подходить к нему шаг за шагом.

— Иди, прими. — Повторял шаг за шагом голос, пока я не вошёл и не увидел спускающуюся куда-то глубоко лестницу. — Иди мы ждём. Я жду. — Проговорил таинственный голос, отдающий эхом по коридору. Но желания идти туда особого не было. По двум причинам: А — темно, Б — страшно, но тут же зажглись факела, поочерёдно, подталкивая меня идти дальше, и всё глубже погружаться в руины древней цивилизации с разными фресками вдоль желтоватых стен.

— Нет уж, я обратно. — Развернувшись, направился к выходу, как голос утих и раздался уже более знакомый, я тут же обернулся, смотря на спуск уходящий в неизвестность.

— Ол! Мне нужна помощь! Бьёрна завалила! — Постояв минуту, фраза повторилась, а потом ещё раз. Что-то тут не так. Я только сделал шаг вперёд к выходу как раздался ещё один голос в их числе. — Ол! Нам нужна помощь, Ганзел не справляется и не может поднять обломок! — Это уже кричал Кайзер. Не выдержав, я, вынув факел из крепления, начал спускать по лестнице от куда доносились голоса. Позади раздался грохот, обозначающий что я уже отсюда не выйду. Множество насекомых разбегались под светом огня, а лестница не как не кончалась, продолжая опускаться всё глубже и глубже под землю. Наверное, после сотой ступеньки, лестница окончилась, открывая не менее просторное помещение с множеством резных колон в форме людей, держащих потолок. Факел слабо освещал округу из-за чего разглядеть что впереди не выйдет. Огромный камень, придавивший чей-то скелет, которому не один десяток лет, но не Бьёрна или Ганзела я не увидел, решив в очередной раз уйти, уже не смог найти прохода с лестницей откуда я пришёл, тьма сгустилась. Таинственный голос продолжал меня звать в глубь всей этой тьмы и как будто под чарами следовал за ним. Пока не вышел к песчаному пьедесталу с каким-то камнем на нём. Факел осветил камень формой похожий на сердце, с множеством глаз и ртов вызывавший одновременно отвращение и удивления точности скульптуры.

— А вот и ты. — Проговорил голос холодный как сталь. И каменное серое сердце раскрыла сотни глаз как будто живые они начали бегать, смотря по округе. — Возьми меня… Согрей меня. — Множество ртов открывалось в такт словам шевеля каменистыми губами, а глаза смотрели то на меня, то на бескрайнею тьму вокруг. — Возьми меня. Возьми с собой. — Проговорил голос печальным и жалобным голосом и руки произвольна не слушались потянулись к нему и как только пальцы уже коснулись его, я почувствовал резкую боль в груди, заставляющая убрать руки и открыть глаза.

***

Боль в груди продолжала меня разрывать изнутри, приоткрыв глаза я увидел двух солдат в форме похожей на солдат Оазиса, но у этих было больше элементов доспеха и прямые мечи. Меня выкинули из палатки и потащили к остальным, которые так же лежали на песке и возле них был ещё десяток солдат особенно они внимательно смотрели за Бьёрном и Кайзером. Пошевелиться я не мог, кажется мне воткнули какой-то парализующийся яд. Солдаты улыбались, волоча меня за ноги и что-то активно обсуждали, но я не понимал о чём речь до момента как меня кинули к остальным.

— Вот и последний. — Бросив меня на Ганзела, я попытался подняться, но руки не слушались. — Смотри! Этот пытается встать. — Усмехнувшись один из них продолжал смотреть на мои потуги. — Не получится западник. Яд очень сильный и встать ты долго не сможешь, даже когда он закончится ещё минут десять. — Пнув ногой я рухнул на землю. — Грязь.

— Что вам нужно уроды!? — Проговорил Кайзер, смотря одному в лицо. — Освободите меня, и я вас выпотрошу и заставлю подавиться собственными кишками! — Какой оказывается он кровожадный, когда зол. Бьёрн молчал, кажись его тоже чем-то накачали. — Я вас спрашиваю! — Тут Кайзер по лицу получил с ноги и рухнул на песок.

— Закрой пасть пёс! Скажи спасибо что Дерфольд вообще тебя оставил. Ты ему хорошо послужил. — Улыбнувшись он подозвал своих, приказывая поднять его. — За такого крепок парня как ты, отвалят кучу денег на чёрном рынке Оазиса. Да и за остальных. Вяжите их! — Тут муирец вскочил и головой ударил по лицу обидчику, ломая ему нос. — Ах ты урод. — Следом началось избиение безоружного, на что воин молча принимал удары. — Забирай его. — Остальных уже погрузили на верблюдов и настала моя очередь. — Так, а ты у нас. — Мои глаза слипались, сказать или что-то сделать я не мог. — Идиоты! Вы сколько в него яда вкололи? Он уже амёба! — Те двоя кто меня тащили попятились, когда к ним начал подходить главарь. — Возьмите его и скиньте с бархана! Он теперь кусок бесполезного мяса для стервятников. Как закончите, сразу за мной. Понятно!? — Те покивав, взяли меня под плечи и за ноги оттаскивая к краю и раскачав скинули вниз. Кубарем скатываясь по склону, рухнул в дюну покрываясь песком, тело я не чувствовал, боль шла отдалённая и ели заметная. Кажется, так я тут и умру, богом забытой пустыне за сыпанный песком. Луна накрывала холодную негостеприимную пустыню, а вскоре и поднялась буря, ещё больше покрывая песком моё тело.

«Добро пожаловать»

Множество птиц кружилось над моим телом, кажется это были стервятники, которые так сладко прилетели сюда пообедать падалью, лежащей под сухими песками. Приземлившись около меня слегка попрыгав и посмотрев на торчащий кусок груди, склонился надо мной на уровень груди, опустив лысоватую голову с большими глазами чтобы клювом откусить кусочек. Но как только он коснулся груди был схвачен за свою длинную лысоватую шею голой рукой. Начал громко вопить и дёргаться, брыкаться в руках размахивая крыльями, пока я не вынырнул полностью из песка, который так обильно сыпался в одежду заставляя немного подёргаться чтобы его вытряхнуть.

— Я ещё не сдох! Пошли прочь! — Понявшись на ноги, бросил птицу куда-то в даль, она, тут же распахнув крылья взлетела к остальным кружащим возле меня. — Чёртовы падальщики. — Прикрыв ладонью глаз от слепящего солнца, решил оглядеться вокруг. Из того что помню, а помнил я всё. Увидев знакомый бархан, пошёл вдоль ища более пригодной для подъёма склон, чтобы смог без особых усилий подняться на него. — Значит, этот тостожопый граф, бросил нас и по следу отправил наёмников. Ублюдок. — Найдя более пригодный склон забрался по нему в сапоги во всю сыпался песок. Поднявшись, сделал несколько вдохов и направился в обратно, но уже по бархану в сторону бывшего лагеря, который не как не хотел прорисовываться на горизонте. — Значит рабство. Вот чем он промышляет. А я-то думаю, почему в городе так чисто и нету бедных и голодающих. — Пройдя ещё метров пятнадцать, голову начало напекать, сняв с себя рубаху, обмотал её вокруг головы, чтобы хоть как-то спастись от палящего солнца. Около ещё десяти метров ходьбы на глазах показался каркас палаток, а над головой снова кружили те же стервятники, ожидая, когда я останусь на издыхании. Добравшись до лагеря, увидел, что тот был сожжён, а дорогие и более ценные вещи бандиты забрали. Покопавшись в саже и пепле своей полати нечего не обнаружил, лишь сгоревшие лоскутки ткани и деревяшки. У остальных так же, но в песке возле одной из палаток валялась желанная фляжка с водой и кусок ткани от накидки, которую я тут же накинул себе на плечи. Открыв фляжку, сделал глоток и тут наслаждение мгновенно закончилось; в ней было немного воды, даже не хватала на полноценный глоток. — Да чтоб вас всех. И на что я рассчитывал! — Желания от злобы метнуть её куда вдаль, но решив, что она ещё пригодится, повесил на пояс и стал осматривать пепелище ещё на какие-нибудь вещи, но судьба меня наградила лишь одной глиняной фляжкой и тряпкой, за это ей большое спасибо. Поднявшись с одного из пепелища, мною было принято решения идти на запад к своим в лагерь или хотя бы в Рудник, поэтому натянув тряпки получше направился по направлению солнца, хоть то только всходило. Путь будет долгий, очень долгий и очень сложный, особенно с этим вечно палящим солнце и без воды.

Спускаясь с очередного бархана, споткнулся и кубарем покатился вниз, набивная и так высохший рот, не менее сухим и горячим песком. Ноги уже горели в сапогах, хоть по солнцу, наверное, хожу уже, часов одиннадцать. Солнце садилось, нагоняя лёгкую благодать тени и прохлады. Остановиться на привал и поспать до утра, или продолжить путь? Из этих двух пунктов был выбран второй как более нужный, ведь в прохладе хоть уже и слегка обмораживающей, было идти приятней. Луна потихоньку всходила на небосвод, на котором виднелось множество ярких звёзд, освещающих мой забвенный путь. — Как тогда в злополучную ночь. — Опустив голову от прекрасного неба такого далёкого и больного воспоминаниям, я шёл дальше, перебирая ногами, смотря по сторонам, надеясь увидеть хоть одного путника, или сооружение, ноэто было напрасно. Ноги уставали и нужно было отдохнуть. Упав на песок пятой точкой, начал разглядывать звёзды вновь. — Как драгоценные камни. — Ночное небо завораживало своим обилием, а я старался не заснуть. Сон в пустыне может убить, как в прямом, так и переносном смысле. — Ну вот! Докатился! Начинаю разговаривать сам собой! А ещё и дня не прошло. Как охота пить. — Опустив взгляд на песок, увидел, что из него на мгновение вылез уже знакомый мне скорпион. Не раздумывая, я схватил его: сперва за хвост с жалом отрывая его, а следом и клешни. — А вот мой ужин. — Разломав пополам панцирь, сразу выковырял сырое мясо, которого было очень мало. На вкус оно было ещё той дрянью: сырое, склизкое и плохо пахло, но мне нечего не оставалось. Нечего привередничать, Ганзел всегда говорил, что в какую ситуацию тебя жизнь не впихнула, нужно думать головой и рассуждать логически, но есть сырого скорпиона, был пик этой логичности. Главное, чтобы меня не вывернула пока его пережёвываю. Закончив жевать свой мерзкий ужин, поднялся с песка направляясь дальше по бескрайней пустыне, которая в любой момент может мне стать могилой. Я бы умер ещё тогда, когда меня скинули с бархана, но собрав хоть какие-то силы я смог перевалиться на грудь и отвернуть голову в противоположном направление от бури. После сил не осталось, заснул от высокой дозы яда. К утру яд вывелся быстро, каким образом, без понятия, но это спасло мне жизнь.

***

По пустыне моё приключение шло более трёх суток. Во рту не было не капли воды, а из еды лишь изредка попадались те же скорпионы. Шёл я босыми ногами по горячему песку, обжигающему мои стопы, так как сапоги выбросил ещё вчера. Моментами голову сильно напекало что перед глазами то и дело всплывали силуэты, разных людей, но чаще всего знакомых или тех что видел. Над головой продолжали крутиться стервятники, лишь изредка по одному улетая от стаи. Ночами я старался немного поспать, сворачиваясь в клубок, но не всю ночь, а на несколько часов и следом продолжал идти. Моё желания уйти куда-то в тень и напиться до отвала стоят на первом месте. Другое меня больше и не волнует. Солнце начинала всходить вновь, а перед глазами стал размывчиво прорисовываться мираж с оазисом. Ноги, не раздумывая меня туда начали тащить, хоть я и знал, что кроме песка, нечего не найду. Он виднелся где-то в дали, и с каждым шагом отдалялся, но с приближением к миражу, лицо касалось лёгкое дуновение ветра с его стороны с не менее легкой и ели заметной влагой.

— Не может быть? Вода! — Ускорив шаг, почти бегом собрав остатки сил, ринулся к миражу, который возможно и не мираж, а на самом деле настоящий оазис. — Вода. Наконец вода! — Оставалось всего лишь метров десять, на горизонте виднелся отблески солнца на воде, а вокруг зеленоватая высокая трава, прячущая от меня воду. — Я уже здесь! — Раздвинув густые заросли, запутавшись в ногах, споткнулся об корягу, упал на песок разбив подбородок об что-то твёрдое торчащее из него. Но не обратив внимание, поднял глаза к долгожданной влаге. Сложив ладони в форме лодочки, мокнул их, ощущая прохладу набрал в них воды, поднёс к иссохшим губам, делая глоток. В глазах мир заиграл по-новому и стал более живым и с каждым новым глотком даже становилась легче дышать. Напившись до отвала, сразу же набрал в флягу, по самое горло закупорив её. В воде меня привлёк странный металлический предмет, с чем-то деревянным на конце. Войдя покалено в воду, не глубокого озерца, двинулся к нему. На вид сразу нельзя было сказать, что это такое. Водоросли и странный налёт не позволял разглядеть, до тех пор, пока я не подошёл в плотную и не схватившись за деревяшку, потянул на себя, но нечего не вышло. — Зараза. Как плотно сидит. — Схватившись двумя руками, потянул со всех сил пока предмет не подался, и я не рухнул по инерции с головой в воду. — Что это такое? Оружие? — Посмотрев на предмет, узнал в нём оружие напоминавшее серп со смесью рыболовного крючка. Лезвие было местами заржавевшее, а где-то в плотную сидел морской мох. — Откуда ты тут взялось? — Обсмотрев его со всех сторон обернулся к берегу, где сразу в глаза попали множество костей и скелетов в доспехах, лежавших возле водоёма и в зарослях. — Выходит я споткнулся не об корягу, а стукнулся подбородком об череп. Мне и правда везёт. — Взяв серп с собой, начал ходить от трупа к трупу в поисках полезного, но толкового нечего не нашёл. — Ожидаемо. — В животе сразу заурчало напоминая, что со вчерашнего вечера нечего не ел, а из еды тут лишь кости и трава. Но решив поискать хоть скорпиона с ящерицами, начал копаться в зарослях, пока не наткнулся на монумент из песчаника обчёсанный ветром и потресканным во многих местах. Он очень напоминал тот монумент из сна, но на том были какие-то древние символы, а на этом их не было, но по форме и трещинам он был точной копией. — Что ты такое? — Прикоснувшись ладонью к нему, тот треснул у основания и рухнул назад с грохотом, подымая облако пыли, следом раздался ещё один грохот, и когда облако осело, в месте падения была дыра глубиной около трёх метров, в какой-то коридор шириной около двух метров. — Не думаю, что туда стоит соваться. — Отойдя от края, позади раздался звон доспехов. — Надеюсь это не мёртвые восстали. Я тут не виноват. Он сам упал. — Обернувшись увидел около двадцати муирцев в знакомых доспехах, как в Оазисе.

— Тут шпион! — Крикнул один кому-то в строю. — Стой на месте и опусти серп! — С угрозой отдал приказ солдат, я послушно опустил оружие.

— Не знаю какой шпион, но я голоден. Не поделитесь чем ни будь? А то я неделю пробыл в пустыне без еды и воды. — Тут древко оружия прилетело мне в голову, из-за чего я рухнул на песок камнем.

— Закрой пасть! Тащите его в лагерь. Пусть капитан с этим шпионом разбирается. — Зараза, ну почему всё так? Только нашёл воду, а тут ещё одна проблема подошла. Глазах темнеет, кажется теряю сознания.

***

Пришёл в себя я связанным тугими верёвками по рукам и ногам сильно натиравшим мне, валяющимся на земле на бочине с головной болью. Вокруг было множество деревянных ящиков, бочек с сундуками, над головой висела плотная ткань заменяющее крышу, закреплённая на трёх деревянных опорах. Впереди во всём обмундирование стояло двое солдат, державшие длинное древко с острым лезвием на конце в руках. Приложив несколько усилий чтобы подняться, опёрся спиной на стоящую позади деревянную стенку ящика. Произошёл лёгкий стук, когда спина прикоснулась к ящику, на звук и моё тяжёлое дыхание обернулись солдаты.

— Идти скажи капитану, что пленный пришёл в себя. — Произнёс первый обращаясь ко второму сослуживцу, второй лишь кивнул и направился в неизвестном направлении. Первый же пристально наблюдал за мной. Спустя около пятнадцати минут он вернулся с человеком, более закрытом доспехе из пластин с высокими наплечниками, на поясе у него висел прямой меч, в руках он держал закрытый шлем, его лицо было хмурым и уставшим. Оставив позади двух солдат, муирец подошёл ко мне, показывая морщинистый лоб с чёрной крысиной бородкой и короткими волосами. Его взгляд был направлен мне в глаза, а следом он посмотрел мой побитый вид.

— Ты человек с запада. — Сделал очевидный вердикт, муирец. — Но что ты забыл в пустыне? Да ещё на территории нашего юго-восточного графства? — Какого графства? Юго-восточного? Кажется, я забрёл дальше чем нужно, и я вроде двигался на запад, так почему я тут. — Ты будешь отвечать мне на вопросы или тебе отрезали язык? — Его брови поднялись, и схватив рукой за лицо надавил, заставляя открыть рот. — Язык на месте. Так что говори.

— Путешественник. — Лишь ответил я, смотря на морщинистый лоб. — Меня ограбили и бросили в вашей пустыне. Последние дни, скитался по ней: в поисках воды, еды или города где можно это достать. — Муирец присев на корточки, внимательней посмотрел на меня, выискивая ложь в глазах.

— Хмм. У меня к тебе недоверии, так как у меня чувство, что ты не договариваешь что-то. — Поднявшись он окликнул одного из солдат. — Развяжите его и дайте еды и воды. Этот человек не шпион. Но не спускайте с него глаз.

— Но капитан! — Тот обернулся на возражение. — Может он и правда шпион других графов. И он специально сделал так чтобы мы подумали, что он заплутал в пустыне, чтобы его освободили. — Солдат продолжал, пока его не перебил капитан.

— Я понимаю ваши опасения, если это так, то это будет на моей ответственности. Так что выполнить приказ! — Тот сглотнул от хмуро-серьёзного лица капитана, и молча направился выполнять поручения. — Когда поешь, солдаты тебя сопроводят ко мне, но прежде приведи себя в порядок. Мы сейчас не далеко от того оазиса где тебя нашли, так что там помоеся. — Он подозвал второго солдата, отдавая поручения, сопроводить меня. Ко мне подошёл стражник, вынимая из-за пояса нож, и поддев его между ног и рук, несколькими движения освободил их. Кисти затекли в таком состоянии и первым делом я их начал потихоньку разминать и похрустел суставами.

— Иди за мной. Попытаеся что-нибудь выкинуть, умрёшь. — Довольно грубо поговорил солдат, пошёл спокойным шагом вперёд. Я же, поднявшись с земли последовал за ним. На улице солнце стояла в зените, сухой воздух обжигал горло и лёгкие. Здесь ужасно душно. Мы проходили через множество палаток военного лагеря, и я насчитал около двадцати мелкий и пяти крупных палаток. Солдаты во всем оружии стояли возле них переговариваясь. По дороге мне повстречались патрульные и не однократно, они пересекались между друг другом, не давая зазору чтобы проскочить тайком. Сопровождающийся шёл впереди, не обращая на меня внимания, он был уверен в своих товарищах, пока мы не дошли до выхода из лагеря. — Теперь мы идём к водоёму. Только попробуй сбежать. — Я лишь кивнул. Мне некуда было бежать. Обратно бродить по пустыни не хотел, а на данный момент обещали еду и воду, но что они планируют делать со мной дальше. Вот в чём вопрос. — Ты спишь на ходу или как? Или думаешь, как сбежать? Двигай быстрее, не хочу торчать с тобой дольше нужного. — Муирец высказав своё недовольство, довёл меня до уже знакомого мне оазиса. Но если лагерь так близко, как я его не заметил, подходя к водоёму. — Приступай. — Проговорил солдат. Не став возражать, я скинул порванную одежду и вошёл в воду, обмываясь, охлаждая каждую затёкшую и ноющую мышцу на теле. Окунувшись под воду с головой, почувствовал безумную лёгкость, и расслабления, которое уже не чувствовал целую неделю. Раны успокоились, кроме одной. Глаз продолжал прибаливать, напоминая о себе каждый час, с того момента как я проснулся в лагере. Закончив сидеть в воде, вышел на берег натягивая порванные после гиен портки, в голове возникло желание найти то место куда рухнул монумент и где я оставил тот интересный серп. Завязав пояс потуже, направился сквозь густые заросли к месту где красовалась дыра с какими-то древними катакомбами, возле которых лежал серп, а неподалёку ещё один скелет с ножнами для топорища.

— Кажется они должны подойти. — Подойдя к давно умершему, стянул с его присыпанного песком пояса, ножны. Закрепив их у себя, открепил кнопку, соединяющую оба края, вставил туда серп, предварительно, в новь защёлкнув кнопку. Тут же пока я поправлял всё, ко мне вышел солдат, с уже обнажённым мечом. — Я сейчас закончу и последую за вами. — Проговорил я, внимательно просматривая ножны, которые оказались довольно целыми.

— Откуда ты взял оружие заключённый?! Брось его или я буду вынужден отобрать его силой. — Проговорил солдат, готовя меч на изготовку. Я же, насладившись серпом, который меня так манил, обернулся к нему.

— Он тупой как полено. Им даже ноготь не порезать, не то чтобы напасть на кого-то. — Солдат не убирая меча, начал подходить. — Я вернусь с вами в лагерь. Его я вам отдам, но будет просьба потом его вернуть. — Муирец сильней нахмурился, но начал медленно убирать меч, когда я вытащил из ножен серп и протянул ему. — Я не хочу драки, или неприятностей, особенно что со мной было несколько часов назад. — Солдат взяв серп, сперва подозрительно посмотрел на меня, а следом на серп, который привёл его в удивление.

— Думаю им и правда нечего не порежешь. Он будет у меня до момента пока капитан не поймёт, что с тобой делать. — Кивнув, я подошёл ближе. — Возвращаемся в лагерь. Солнце садится, а скора будет время ужина. — После упоминания еды, в животе тут же раздался голодный звериный вой. Солдат не сделал на этом акцент. — Идём за мной заключённый. — Молча кивнув, мы около двадцати минут ходьбы вернулись обратно в лагерь. Караульных за этот период прибавилось, а народу на улице стало меньше, в палатках горел свет, показывая тёмные силуэты жильцов. — Чуть-чуть опоздали. — Слегка с грустью ответил воин. — Ладно, следуй за мной. — Мы подошли к огромному навесу, с большим количеством столов, между которыми, ходил полевой повар, убирая их. — Добрый вечер! — Тот протирая очередной стол, поднял глаза. — Мы чутка опоздали. Осталось что-нибудь из съестного? — Тот бросив тряпку, позвал нас за собой к длинному столу, где стояла множество грязной посуды и котелков.

— Из еды осталась жареная ящерица на шпажке, и ячневая каша. — Солдат скривился, на что повар уже решил уйти дальше протирать деревянные столы, как я его окликнул. Тот тут же повернулся. — Ты что-то хотел?

— Можете мне положить и того и другого? — На меня косо посмотрели повар и солдат, но тут удивление повара сменилась довольной улыбкой. — Можно в одну глиняную миску, да побольше. — На что повар улыбнулся, доставая здоровый деревянный поднос, наполовину заполненный жареными ящерицами и котелок чуть больше моей головы с кашей.

— Ты будешь это всё есть? — Спросил меня удивлённый солдат, стоявший в стороне, пока повар наполнял мою миску.

— Да. — Лишь ответил я, забирая с руку миску с едой, в которую положили деревянную ложку. — Если ходить больше недели по жаркой и обжигающей пустыне и питаться сырыми скорпионами не запивая водой. То ты будешь рад даже таким простым блюдам. — Солдат скривился, а я, набирая в ложку побольше, тут же отправил её в рот. Вкус был бесподобен, а отломив ящерице лапу и объев на ней всё мясо, был доволен в двойне. — Какая вкуснота, ужас. Хочется ещё. — Покончив спустя минут пять с первой миской, попросил мне положить ещё одну, повар не отказал. Так как солдатом есть это принципиально не охота из-за безвкусицы. Закончив со второй тарелкой, я тяжко выдохнул с набитым животом и посмотрел на ожидавшего меня солдата. Кивнув ему, я поднялся из-за деревянного стола, и я направились с сопровождением к главной палатке капитана, этой армии. Улицы так же пустовали, но патрульные не прекращали ходить с одного конца лагеря к другому. У входа в палатку стояла ещё два солдата закованные в латы. Как они ещё не зажарились своих же доспехах? Понимаю в промежутки вечером более-менее хорошо, но днём под солнцем. Они так же держали копья за длинное древко, а на поясе красовались мечи.

— Куда собрались? И что за оборванец позади? — Спросил один из стражников палатке, коса смотря на меня, возвращая взгляд к проводнику. — Капитан сейчас занят и просил некого не пускать к себе некого.

— Он нас ждёт. — На что оба стражника нахмурили брови. — Войдите в палатку и спросите сами. — Хмыкнув, один вошёл за ткань, и спустя пару минут вышел с недовольным лицом. — Ну что? — Спросил солдат стоящий впереди.

— Можете проходить. — Недовольно пробурчал один из них. Убрав копья, мы прошли в огромную палатку. В центре палатке была карта всей пустыни до горных хребтов. На карте были разбросанные множество деревянных пешек с позициями войск, и каждая отличалась друг от друга. Их было четыре группы и каждая группа отличалась формой. Пешки юго-восточного графа были с вырезанной короной, юго-западного имели продолговатую и заострённую форму, войска Дерфольда башнеподобную, а северного змееподобную. У стола стоял капитан, смотря внимательно на пешки почёсывая свою крысиную бородку. Кроме него в палатке не было некого.

— Проходите. — Проговорил муирец, ведя пальцем по карте и придя к отрицательному решения помотал голов и вернул глаза к первоначальной точке. — Офицер вы свободны, а вы подойдите. — Солдат кивнул и вышел из палатки, оставляя нас наедине. — Так кто ты на самом деле? На обычного путешественника ты не похож. — Упёршись руками в стол, он бросил строгий взгляд на меня.

— Я путешественник. — Повторил то же самое, когда был связан. — Обычный путник, который ищет интересные места и проход на восток. — Пожал я плечами, но не стал подходит близко к столу.

— Нет. — Строго проговорил капитан. — Такая тактика не пройдёт. — Поняв, что сейчас муирец обращён на карту, а не на меня, слегка выдохнул, но напряжение в воздухе висело. — Кажется мы на этот раз, не сможем отбить их не границе. — С грустью и злобой проговорил он.

— Кого? — Любопытно спросил я, подходя к карте где увидел пешки Дерфольда у границ юго-восточного графства.

— Дерфольда. Это не до граф постоянно пытается пробиться сквозь границу, а в добавок в последние годы ему помогает Корий, что усложняет всё. — Почесав бороду он продолжит смотреть в карту.

— А что находится тут? — Я показал на территорию, обозначенную волнами. Подняв глаза, капитан сказал, что там зыбучие пески. — А Дерфольд знает, что они там есть? — На что муирец задумался.

— Нет. Он обычно ходит по торговым путям, западней от хребта, а туда он не пускает даже разведчиков, из-за большой стаи гиен возле песков.

— А если его отвлечь от торгового пути, и направить вдоль хребта через гиен и пески? — Тот усмехнулся говоря, что это глупости. — Не думаю. Нужно лишь изменить донесения графу от разведчиков, заставить думать его что там огромная армия, которая обосновалась и закрепилась на дороге торговцев. Тогда ему останется идти этим путём. — Тут капитан задумался.

— Тактика не плохая. Если и правда попробовать поймать доносчика, и отправить своего человека подкорректировав донесения. То мы сможет отбиться на границе, с меньшими потерями. — Тут у капитана натянулась улыбка, и он повернулся ко мне довольно улыбаясь. — Зачем тебе нам помогать? — Спросил муирец, смотря в мои стеклянный глаз.

— Дерфольд напал на меня и мою группу. Товарищей взял в рабство и где-то их держит, а меня скинул в пустыню думая, что я умру от большой дозы яда. — Тот опустил брови нахмурившись, но следом выровнявшись так же довольно улыбнулся что меня смутило.

— Тогда присоединяйся к нам страник? К моей армии и мы освободим людей от гнёта этих графств, и я помогу освободить тебе твоих друзей. Ты согласен? — Он протянул мне большую руку в кожаной перчатке. — А точно. — Сняв перчатку, вновь её протянул, посмотрев на неё, я крепко её пожал. — Вот и славно. Завтра сходи к оружейнику, возьмёшь доспехи и оружие.

— Я бы хотел. — Тут у капитана поднялись брови. — Чтобы мне заточили и отремонтировали, тот найденный мною серп, что был у того офицера. — Капитан кивнул, и отпустив его руку направился к выходу.

— Моё имя Арим-аб-Дур. Свободная палатка есть в конце лагеря слева от главной. Вещи так же возьми у оружейника у него должно найтись пару чистых вещей. Так же я запишу тебя в дивизион защитников, которые будут у зыбучих песков на границе. — Я лишь кивнул и направился по обозначенному мне маршруту. Сейчас вечером, когда все спят, смысла нету идти за обмундированием, а значит придётся вставать рано утром. Из всех вариантов остаётся только пойди в палатку спать. Пройдя около десятка палаток, я наткнулся на нужную, которая была полу складской, и войдя туда нашёл кушетку, на которую тут же рухнул, из-за жёсткости мне отдало болью в спине, но это мне не помешала заснуть.

«Перед битвой»

На конец я проснулся на удобной, ну более удобной постели, чем на земле в окружение одного песка и ядовитых пауков. Размяв спину, из-за чего прохрустели все позвонки и тазовая кость, с лёгкостью в них, направился искать оружейника. Отодвинув ткань, вышел на прохладную улицу из душной палатки, где только всходила солнце, а на улице малочисленно ходили солдаты к тарам с водой, умываясь. У каждой примерно стояло по человек десять. Мимо проходил патруль, я любезно остановил их чтобы спросить; один недовольно на меня посмотрел, второй ждал вопроса.

— Мне нужен оружейник. Я тут недавно так что не знаю куда идти. — Патрульный постоял минуту, посмотрев по сторонам, потом вернул на меня взгляд.

— Иди прямо до третьей палатки и следом на право, пройди навес со столами где повар, и ещё через палаток пять, будет оружейник. — Кивнув и дружелюбно улыбнувшись, направился по указанной мне дороге. Пройдя палатку и повернув, я вышел к столовой где вчера обедал и пройдя неё начал идти дашь прямо, пока в дали не послышался звук точильного камня об метал. Звук был до боли знакомым и родным, поэтому я ускорил шаг, как из рядом стоящей палатки вышел один из солдат, на которого я тут же наткнулся. Муирец отшатнувшись, и подняв серые глаза, бросил грозный взгляд.

— Слышь! Смотри куда прёшь! — Проговорил муирец в рубахе и мешковатых штанах. — Ты откуда вылез оборванец? Нечего не попутал? — Тот выровнялся со мной, мы были одного роста. По его не довольному лицу сразу было видно, что он не намерен меня пропускать. — Слышь моль одноглазая? Ты извиниться не хочешь?

— Прошу прощения, теперь дай пройти. — Как только я начал его обходить усмехнулся и подставил мне подсечку, из-за чего я рухнул, успев поставить руки принимая отжимающую позу и тут же поднимаясь на ноги обратно, оборачиваясь к задире. — Я замечу у тебя ноги лишние. — Тот скривившись, посмотрел на меня оскаливаясь, хмуря брови.

— Ты нечего не перепутал? — Тут же он стал подходить ко мне, сплёвывая в сторону.

— Твою рожу с обезьяньей только. — Кулак сразу же начал мне лететь в лицо, я же уходя под правую атакующую руку, ударил его в грудь. Тот кашлянул слегка согнулись, и замахнулся левой рукой для удара. — Уродец. — Проскочив второй раз, получил ногой в свою грудь, но успел предварительно подставить руки, но равновесие частично потерял. Тот замахиваясь ещё раз, собирался ударить в живот, но устойчиво встав на ноги, я ударил его под колено заставляя присесть, и следом босой ногой ударил в лицо напрямик, чувствуя, как ломается нос. Задира, падая на спину, переворачивается на бок, держа нос, но вскоре поднявшись с кровью на лице, встал в боевую стойку. — Как же ты меня взбесил одноглазый! Готовься отхватить. — Следом пошли удары кулаками, поочерёдно, несколько прямых в голову, следом боковые замахи. Уходя от них или стараясь отскочить в сторону от каждой, я забыл про ноги из-за чего с разворота получил по рёбрам. — Ну давай! Это на всё что ты способен?! — Вокруг уже собралась толпа наблюдавшая за нами, некоторые даже поддерживали или делали ставки. Вот летит кулак снизу в челюсть, но уйдя в сторону, я проскочил под правой рукой, ударяя со всей силы в живот, а следов с замаха левой в челюсть, тот пошатнулся и кашлянув помотал головой приводя себя в чувства. — Бьёшь как баба! — Выкрикнув он тут же сократил дистанцию, начал проходить мне по корпусу, из-за чего я не поспевал и пару раз схлопотал, а следом и в челюсть, но в последний момент ушёл, ударяя ногой в живот, а пока тот слегка пошатнулся с замаха справа в голову. Но остановив удар на пол пути своей рукой, довольно улыбнулся, я не выдержав насмешки, ударил со всей дури головой, тот закатив глаза начал падать назад без сознания. Голова ужасно затрещала, а лоб горел от боли. Толпа вокруг заликовала, а стоящие в ней офицеры, нечего не сделали лишь наблюдали, кивнув я вышел из центра толпы направляясь к оружейнику, которым был мужчина средних лет с сединой и волосами, собранными в тугую короткую косу. Он сидел над точилом, обрабатывая меч, постоянно на него поглядывая выискивая неровности и сколы. Моя тень упала на него, взгляд серых глаз оружейника поднялся на меня, загораживающего свет.

— Отойди. Мне нужен свет для работы. — Проговорил он тугим голосом. Я отошел и тот сразу вернулся к работе. — Я тебя здесь раньше не видел. Ты новенький? — Я кивнул, садясь на табуретку, стоящую рядом. — Понятно. Значит ты пришёл за обмундированием и вещами.

— Да. А также мне сказали, что вам передадут кое-какой серп на починку. — Мужчина откашлялся и вновь посмотрел на меня, а следом поднялся и ушёл куда-то в глубь палатки. Спустя минут шесть он вышел, держа в чехле до безумия не узнаваемый мною серп. — Это он? — Мужчина кивнул, передовая его мне.

— То, что мне вчера отдали, был кусок железяки, которую нужно было выбросить, но метал не проржавел и был отличного состояния, а налёт был лишь поверхностный. Так что, я его почистил и заточил, он ужасно острый, будь с ним аккуратней. — Я поблагодарил оружейника, и поднялся с места. — Доспехи и одежда лежат на ящике в глубине палатки, не промахнёся. — Ещё раз поблагодарив, ушёл в глубь палатки, где было множество оружия, доспехов и инструментов аккуратно сложенных и разложенных по своим местам. На одном их ящиков находилась муирская одежда, которая следка была великовата мне, но довольно просторная. Натянув шаровары поверх порванных портков, надел тонкую рубашку, которую почти даже не почувствовал на себе. Рядом на стойке была уже знакомая кольчуга, крупного плетения с короткими рукавами, поверх неё висел доспех из множества пластин закреплённых между собой кнопками, не особо высокие наплечники, кожух из шкуры гиены для защиты паха на шнурках, набедренники с наколенниками и высокие полулатные сапоги. Наручи с щитками и кожаными перчатками из той же гиены, шкура которой была довольна жесткой. Надев всё на себе, закрепив уже знакомый мне серп на поясе. Владеть им я не умел, но собирался научиться, из-за чего было принято решения, взять собой ещё и меч. Закрепив ножны с чехлом серпа на спине, а меч на поясе, вышел из палатки держа в руках барбют. На улице во всю светило солнце, слепящее глаза, а воздух стоял сухой обжигающий горло. — Теперь идти к палатке капитана, все сборы там. — Проговорил оружейник, не отрываясь от нового меча.

У палатки стояло около трёх сотен человек в полностью боевой готовности. У входа в палатку находился сам капитан Арим, проходящий из одного края в другой, просматривая своих воинов строгим и хмурым взглядом. Перед солдатами стояла пять человек, одного из них я узнал. Им был вчерашний офицер, сопровождавший меня, он был не особо высоким как все муирцы, с короткой чёрной причёской и голубоватым оттенком глаз, нос его был более прямой, а на левом виске красовалась родинка. Я же, встав позади всех ожидал, капитан начал кричать во всю глотку, чтобы услышали все присутствующие.

— Послезавтра! Вы все отправитесь к восточному хребту, чтобы дать отпор захватчикам! Наша тактика проста! Дивизион, а это все вы! Отправляетесь к границе возле зыбучих песков! Пока вы будете готовится, основанная армия, разобьёт лагерь на торговых путях, чтобы противник в точности пошёл в обход! Оставшиеся сто человек защищают нынешний лагерь! Всем всё понятно! — Толпа хором выкрикнула: «Да». — Вот и славно! Так же будете поделены между пятью офицерами которые будут вами командовать! Распределением займутся сами офицеры! Вы подходите к поставленному здесь столу и пишете своё имя! Офицеры сами решат, кому вы пойдёте! — Замолчав на мгновение Арим сделал глоток из кружки и протерев рот насухо, посмотрел вновь на всех. — Построится в одну шеренгу! — После этого толпа засуетилась и начал выстраиваться в колонну по одному, которой не было и конца. Огромная линия из людей простиралась от середины лагеря к главной палатке, куда вынесли стулья и стол для офицеров, и когда всё расставили люди задвигались в перёд. Я же находился в хвосте десятым с конца, ожидавший своей очереди. Долгая очередь тянулась часами, солдаты, делая каждый шаг вперёд и так продолжалась пока солнце не начало заходить, а очередь не добралась до меня. За столом сидело уже два офицера, один был сопровождавший меня муирец, а второго я не знал.

— Хорошо. Следующий! — Выкрикнул офицер, когда солдат впереди ушёл в сторону. — Смотрю тебя добавили в ряды армии. — Без чувственно проговорил он, смотря в расписанную бумажку. — На что ты способен оборванец? Умеешь хотя бы пользоваться мечом?

— Навык владения мечом у меня в достатке, чтобы выжить. — Промолвил я, делая пером с чернилами загогулину своего имени. На мой ответ посмеялся соседний офицер, причём во всё горло.

— Это тот оборванец, которого вы нашли в пустыне? — Проговорил второй, закидывая ноги на стол. — Что ты на себя напялил? Ты думаешь такому как ты доспехи спасут жизнь? Или ты рассчитываешь на сказочное тобою мастерство?

— Помолчи Парим. Не наша забота если новичок умрёт в первые минуты боя. — Тот кивнул и сильней натянул улыбку, я же молчал. Офицер снова повернулся ко мне. — Хорошо. — Проговорил муирец делая несколько пометок в листе. — Скажи. У тебя есть военный опыт?

— Присутствует. — Второй фыркнул, закатив глаза. Первый сделал ещё одну пометку, и снова вернул взгляд.

— Ты будешь под командованием офицера Парима-Жефа. — На такую неожиданность соседний офицер, а теперь и мой командующий подавил водой из только что выпитого стакана. — Следующий!

— Ты что издеваеся! Ты мне специально новичка калеку всучил, да ещё и западника? — Доносились крики недовольства из-за стола офицеров, когда я начал отдаляться и идти в свою полускладскую палатку. Заняло всё минут пять, как и остальных. Значит после завтра придётся отправится на границу сражать за чужое графство. Хех. Это не первой. Особенно если вспоминать захват прибрежной крепости на западных землях, когда нам пришлось сражаться с наёмниками и основными войсками у «Белого Штиля».

***

Три года назад

Звук копыт раздавался в нескольких метрах от меня вместе с ржанием лошади закованной в доспех. Множество криков и голосов проносилось по полю боя, местами жутких, а местами яростных. Звон мечей друг от друга звучал по округе, а кровь заливала землю возле крепостных стен и дальше. Множество трупов бросалось в глаза: без рук, кистей, ног, головы, разрубленных пополам с вытянутыми наружу органами, а выстрелы пушек со стен крепости превращали попавших под ядра в кровавое месиво, оставляя после себя лишь куски мяса. Всадник на скакуне ходил вокруг меня, держа в руках романский меч на изготовке с гордо поднятой головой. Его латы закрывали большую часть тела блестели на солнце, а закрытый шлем с пером, прикрывал голову и лицо, не давая его разглядеть. Один из нашей банды начал заходить со спины всаднику, но тот заметив нападавшего, подождал пока подойдёт ближе и стукнул рукоятью по лошади, та рассвирепела и ударил задними копытами нападавшего, наёмник упал замертво.

— Четные попытки ничтожества. — Посмотрев на лежавший труп, он вернул взгляд на меня сидевшего на одном колене, тяжело дышав. На спине кровоточила довольно глубокая рана, оставленная им, но упасть и умереть я не мог. — Ты мальчишка, возомнивший себя воином, лишь жалкая блоха, которая не на что не способна. — Стряхнув меч он вновь помчался на меня поднимая меч для очередного удара, уходя в сторону перекатом, лезвие проходит в сантиметре от головы отрезая лишь несколько прядей волос, а рана отдавала жуткой болью по спине. — Как ты мне уже надоел. Вам низшим слоям, нет не так. Вы слезники должны сидеть в канавах и ждать пока вас раздавать в страхе! — Опустив меч пониже, вновь поскакал ко мне, но уже делая нижний замах, поняв что я не смогу уклониться, взял покрепче меч за рукоять, дожидаясь приближения и воткнул животному в горло. Неожиданно в близи раздался выстрел крепостной пушки, и она отвлеклось. Лезвии вошло на сколько хватило сил, но вражеское меч тоже меня настигло, порезав руку, но умирающая лошадь меня спасла и громко заржав от боли рухнула вместе всадником, придавливая его с доспехом, делая последние усилия чтобы встать, но в глазах уже ушёл блеск жизни. — Чёрт! Вставай тупая тварь! Вставай! — Я же, поднявшись с земли ели волоча ноги, поднял чей-то меч и медленно направился к придавленному всаднику. Тот выронил оружие из рук при падении и всё пытался подняться, но перестал, когда к нему приблизился я и тень упала на лежавшего. — Ты сдохнешь, долгой и мучительной смертью. — Проговорил он. Замахнувшись собирался воткнуть лезвие в горло, но не успев отреагировать, как лезвие кинжала вошло мне в ногу до середины пробивая её насквозь. Боль разошлась по всему телу, которое пылало. Отойдя от лошади, я упал на землю и постарался вынуть лезвие, но из-за боли не мог, руки дрожали, а глазах всё начало плыть. Меня стало лихорадить, а тем временем всадник, выбравшись из-под лошади, и вынув мой меч из её глотки, уверенным шагом направился ко мне. — А теперь ты сдохнешь. За твои ничтожные потуги, так уж и быть, я сделаю это быстро. — За махнув меч, лезвие быстрое полетело мне в шею, предварительно собиравшись отсечь её. Я зажмурил глаза смирившись, но раздался выстрел пушки и ядро с сильным ударом и грохотом приземлилось в двух метрах от нас. Заставляя отлететь от ударной волны на несколько метров. При приземлении об землю ударился лезвием в ноге об чей-то труп загоняя его сильней. С глаз пошли слёзы, которые я не как не мог остановить, противник лежал на спине, как и я присыпанный землёй в метрах семи, не подовая признаков жизни. В ушах ужасно звенело, затупляя остальные звуки.

— Меня спасло чудо. — Промолвил я скрежета зубами от боли, но своего голоса я не услышал. Ко мне подбежали двое из банды, смотревшие по сторонам в поисках противника.

— Эй! Ты как? — Проговорил один из них осматривая меня. — Так я понял. Сейчас мы тебя отнесём в лагерь. Банда «Лунного волка» не позволит своим просто так умереть. — С улыбкой проговорил он, предварительно наложив жгут выше лезвия. — Сейчас я вытащу лезвие насчёт три. — Я кивнул, тот посмотрел внимательно на меня. — Три — Лезвие тут же вышло из ноги, а я от боли прикусил губы громко мыча, из которой тут же пошла кровь. — Хорошо. Бери его. Нужно его притащить к нашему лекарю. Давай быстрее, он потерял не мало крови. — Они что-то говорили ещё, но я не слышал. Голова кружилась, в глаза всё размывалось и плыло, а веки становились тяжелее и последнее что я слышал. — Не теряй сознание.

***

Настоящее

Кушетка была достаточно жёсткой, но и мягкой её не назовёшь. Вчера объявили об подготовке к выходу к восточному хребту, а завтра уже выход. Вчерашний задира объявился поздно вечером, когда я сидел в столовой, поедая ящерицу с кашей, на удивление это было довольно питательно и сытно. Муирец со своими дружками в свете масляных ламп, стал перед моим столом, закинув ногу на скамью и облокотившись на колено показал своё избитое лицо со сломанным носом. По бокам от него стали ещё трое, внимательно наблюдавшие за мной и следя за руками, которые то и дело опускали ложку в тарелку, повар же ходил по близости протирая деревянные столы, не обращая на нас не какого внимания.

— Слышь белокожий? — Не смотря на него, я продолжал есть, стараясь не слушать. — Ты что меня игнорируешь? — На лбу муирца набухали вены от злобы и не выдержав моего молчания сплюнул в сторону скривив лицо поднялся. — Урод. И мне придётся доверить спину западной крысе в одном взводе… Да некогда в жизни! — Прогремел удар по столу кулаком, из-за чего я поднял голову. — Слышал одноглазый что я сказал!

— Уйди. Ты мешаешь. — Со злобой и хмурым как лицом бес произнёс я. Муирец слегка отшатнулся, наверное, вспомнил утра. Но выровнявшись собирался что-то высказать как его перебил повар.

— Слышите вы четверо? Время прогулок закончилась. Пошли по палаткам, пока я не пригласил старшего дежурного офицера. — Группа скривилась, и нахмурившись начала выходить из-под навеса кухни.

— Ты покойник западник. Послезавтра тебя на границе найдут в логове гиен. — Бросив последние слова, они вышли и разбрелись кто куда.

— Неугомонный. — Проговорил повар, забирая мою опустевшую глиняную миску. — Ты будь аккуратнее с ним и его дружками, а также на поле боя. Не известно, что придумаю графы чтобы пробиться через поставленную им засаду. — Протерев стол за которым я сидел, он ушёл в направление главного стола с посудой. Я же поднявшись пошёл к себе в палатку, раздумывая что делать дальше.

Сейчас утром я пошёл к умывальнику и стал довольно рано что далось мне не легко, но у таза я стоял первый, а вода была ещё холодной. Ополоснувшись, вошёл в палатку чтобы одеть часть доспеха, и взять меч. Серп пылился и как им пользоваться я до сих пор не знал. Он не рубит как меч, он увесистый что позволяет чувствовать его в руке, а конец форме крючка хорошо цепляется, и лезвие такое ощущение лучше чем на мече, даже острее его. Во время сражения если его использовать, то наверняка отрубая части тела или цеплять врага, а следом его распороть. Но пустых теорий мала чтобы им овладеть, а попросить с кем-то спарринг бесполезно. Ведь не один из всех этих муирцем даже пальцем не шевельнут чтобы помочу другому по расе. А говорят церковнослужители яростные расисты.

Вернув серп обратно в чехол, вышел с ним взамен меча, ища место с тренировочными манекенами, которые как я знаю должны бать у одной из стен лагеря. Пройдя почти у всех стен, я их не обнаружил, но нашёл более интересную картину с тренирующимися на мечах муирцами. Они увлечённо фехтовали, не обращая не на кого внимания. Один был молодой лет двадцати, а второй старше лет сорока. Кажется, учебный бой для молодого поколения солдат, которые только пришли на войну. Я же, став возле новобранцев, наблюдал за боем, смотря как мужчина фехтует и довольно умело. Если он сейчас пойдёт на парня в нападения, тогда молодой проиграет, и спустя какое-то время это и произошло. Быстрыми атаками молодого муирца загнали в угол и лезвия тут же оказалось остриём у горла. Парнишка бросил меч на землю подняв руки, говоря, что он сдаётся. К молодому муирцу подошли его друзья, поднимая и поддерживая успех начинающего, тот им охотно улыбался.

— Так. А теперь кто следующий? — Проговорил сорокалетний муирец оглядывая стоящих у края новобранцев и при повторном просмотре его глаза упали на меня. — Ты. — Показал пальцем на меня, подзывая жестом руки. — Новичок с запада. Давно я таких как ты не видел. — довольно проговорил он. Остальные коса на меня смотрели, некоторые даже сверлили глазами. — Не хочешь провести тренировочный бой? — Другие зашептались.

— Не откажусь. — Сказал я, расчехляя свой серп в глазах старшего заиграл какой-то огонёк. — Но вот проблема. Я хочу овладеть данным оружием, но мастерства не хватает. — Обратив внимание на блестящее лезвие.

— Хмм. — Промычал муирец поглядывая любопытными глазами. — Давно я не сражался с серпами, но мысль довольная интересная. — Он поправил меч в руке. — Ну хорошо. Становись в стойку и готовься к бою. Кто ни будь отдайте команду насчёт три. — Муирец отошёл на четыре метра и снова встал на изготовку, я поступил так же, опуская серп лезвием вниз как при ударе мечом. У того сразу нахмурился взгляд и стал более строгим.

— Один… Два… Три! — Прокричали из толпы, и муирец сразу ринулся вперёд, замахивая меч, сокращая дистанцию. Подставив лезвие перед собой тут же отрозил вражескую атаку, но получил с ноги в бочину когда стал уводить клинок.

— Не тормози. Думай наперёд, ты не мечом фехтуешь. — Проговорил он, делая боковой замах, из-за чего я кувырком ушёл в сторону, но не успев подняться, тут же вновь поставил серп, принимая удар, но на этот раз мой тренер получил с ноги в живот. Из толпы послышался крик «Грязный трюк!». — А ну закрыть рты! — Проговорил муирец, делая нижний замах, от которого я сделал шаг назад, а следом меч ловко перешёл в вертикальный, и уйдя в сторону от лезвия в право, замахнулся в уровень шеи, но лезвие прошло дальше, разрезая лишь воздух, когда мой оппонент нырнул под серп, выравнивая клинок у моего горла, где лезвие ели касалось шеи с кадыком. — Бой окончен. — Проговорил муирец убирая меч. — Ты довольно хорошо сражаеся, хоть и непривычным для себя оружием. Тебе нужно больше практики, и ты сможешь им владеть не хуже меча. — Тут меня удивило то что он подметил владения мечом, хоть я им и не сражался.

— Откуда вы знаете что я хорошо владею мечом? — Задал я вопрос пока к муирцу выходил ещё один новенький.

— Я не знал, а почувствовал. Особенно меня смутила твоя первоначальная стойка. Ты сразу решил действовать наверняка, замахивая так своё оружие. Что даёт мысли для размышления о твоём боевом опыте. — Наблюдательность этого муирца пугала. Он, лишь взглянув, определил, как я сражаюсь и какое оружие мне более привычно. — Если ты бы сражался со мной мечом, то возможно я бы проиграл. — Усмехнувшись, он вернулся к своему ученику, у которого было лёгкое недовольство. — Если хочешь, можешь приходить ещё на тренировки. На сегодня их три. Ещё две: днём, когда солнце в зените и вечером, когда оно на горизонте. — Вернув взгляд к новичку он более расслабленно посмотрел на него. Когда я с ним дрался он был серьёзней. — На изготовку! — Поняв, что я свою очередь от тренировал. Направился к навесу с кухней, где меня в любом случае ждала каша с жареными ящерицами. Новички сопровождали меня разными взглядами: кто-то добродушно, кто-то удивлённо, кто-то высокомерно.

Войдя в палатку, я сел на тоже место за столом где сидел и в первый раз. Под навесом было довольно шумно, народу находилось здесь куча. Спустя какое-то время ко мне подсели новички, которые были на тренировочном поле. Все любопытно на меня смотрели и что-то переговаривались между собой, пока один из них не решил заговорить.

— Извини что мы подсели без проса. Просто свободных столов не было. Да и тот бой с офицером. Был на высоте! — Весело с задором в голосе проговорил он, остальные кивали в согласие. — Где ты так научился владеть оружием и откуда у тебя такая реакция? — Я поднял глаза посмотрев на их задорные лица. Они были старше меня на год, а вели себя как дети. Опустив взгляд, я вернулся к еде. — Эй? Ответь дружище. Мы же не хоти тебе зла, а просто спрашиваем где такому научился. — Съев очередную ложку я вновь поднял глаза.

— Что вам от меня нужно? — Те услышав, что я отреагировал на них, тут же повторили.

— Расскажи. Как ты так хорошо владеешь оружием, что сам офицер признал бы свой проигрыш, если бы ты сражался мечом. — До них было гораздо тише.

— Жизнь научила и далёкие странствия. — Проговорил я, вновь смотря в тарелку, и наполнив ложку, содержимое отправил в рот. Новички ожидали другого ответа и спустя минуту, тоже начали есть.

— Почему ты ешь ящерицу и эту кашу? Если мог взять что-то более съестное? — Проговорил ужевторой, смотря в мою миску. В его было мясо гиены и кажется какие-то овощи.

— Потому что это не кто не ест. — Съев оставшееся в тарелке, я поднялся из-за стола направляясь к повару, поблагодарить и оставить посуду. Новички сопроводили меня грустно-кислым взглядом. Заводит с кем-то сейчас отношения бесполезно. Послезавтра и в период до конца войны, они все погибнут, как и многие при крепости. Мне нужно освободить Ганзела, Бьёрна да и Кайзера, а для этого нужно подняться по военной карьерной лестнице и уничтожить Дерфольда. Мне кажется мои планы слишком глобальны. Может, можно сделать всё тихо? Сделать вид что умер на границе, а самому отправиться в Оазис и постараться найти их? Нет. Так как я не знаю где находятся рабские угодья Дерфольда. Поэтому нужно стать выше званием всех муирцев, которые здесь есть, а желательно старшим офицером. Тогда большая часть наблюдений от разведки и общей информации, будет у меня в руках. Нужно отправится обратно на тренировочное поле. Возможно тот офицер даст ещё мне один бой, и пару наставлений, которые мне в любом случае пригодятся.

Вернувшись на тренировочное поле, когда солнце вовсю горело по центру небосвода. Увидел всего несколько новичков, которых тренировал тот офицер. Сильной кривой нос, густые брови и морщинистый лоб делали его похожим на капитана Арима, но шрам на подбородке и слегка порванное ухо выделяло его, вместе с мочалка подобными волосами. Он сражался с новичком, который неплохо давал ему отпор, но по лицу офицера было вид, что он не дрался в серьёз как не старался парень. Спустя несколько минут бой закончился проигрышем новичка, а муирец повернулся к остальным выбирая очередного новичка.

— Так. — Его глаза сразу обежали всех стоящих. Но разглядев меня подходящим к полю, хитро улыбнулся. — Западник! Ты следующий! — Прокричал он подзывая. На меня вновь обратилось множество взглядов, на которые я старательно не обращал внимание. — Так же с серпом? — Кивнул. Тот слегка нахмурился. — Хорошо. После того как начнутся военные действия хочу узнать навык владения мечом у тебя. Ты согласен?

— Я бы сперва представился, а уже потом думал, стоит ли давать обещание. — Офицер посмеялся и воткнув меч в песок протянул мне руку для рукопожатия.

— Старший офицер Имбрах Сельим, а твоё человек с запад с одним глазом?

— Ол. — Раздалась гробовая тишина. — Просто Ол, новичок. — Офицер удивился, но довольно улыбнулся, отходя на расстояние четырёх метров.

— Тогда готовься просто Ол. На изготовку! Начать отсчёт! — Выкрикнул он и по прошествии трёх секунд ринулся на меня замахивая меч с серьёзным взглядом. Не став блокировать, я ушёл в сторону, тут же зарядив коленом в грудь, и при уходе офицера сделал горизонтальный взмах в лево, но лезвие наткнулось на меч блокировавший путь. — Уф. Неплохо. — Довольно проговорил Имбрах, отскакивая назад, но я тут же сократил дистанцию делая взмах снизу, но и тут промахиваюсь. Лезвие слегка прикоснулась к подбородку, но не порезало его. Офицер, покрепче схватив меч, быстрым вертикальным ударом, направился на меня из-за чего пришлось заблокировать его серпом, и тут же я получил с ноги по рёбрам. — Делаешь туже ошибка! — Отскочив, я перехватил серп и вновь ринулся в атаку, делая удар наискось, который тут же был заблокирован, и я получил очередной удар по рёбрам, но не отскочив, я с плеча ударил в челюсть оппонента, делая горизонтальный удар, теряя противника из вида, в следующую секунду чувствуя лезвие у горла. — Бой окончен! — Лезвие тут же опустилось, а я убрал серп в чехол. — Ты делаешь те же ошибки что и в первый раз. Наблюдай за противником, за его действиями, и ты сможешь их предугадывать. Направления рук, ног, взгляда. В бою нужно всё. — Я кивнул и вышел из тренировочного поля, слушая в след. — Жду тебя вечером, чтобы был тут! — Я лишь усмехнулся и пошёл дальше в глубь лагеря, ища себе занятие. И, наверное, его уже нашёл. Решение было отправится к оружейнику и найти у него точило или попросить. Мне немного не хватает этой мелочи, да и спится потом намного крепче.

«На границе»

С утра началась мобилизация армии и выход за пределы лагеря на границу у земель Дерфольда. Офицеры вместе с капитаном выстроили нас у главной палатки, предварительно поделив примерно по шестьдесят человек на каждого из пяти офицеров. Утро выдалось тяжёлым, после вчерашнего очередного проигрыша старшему офицеру Имбраху на тренировочном поле. Рёбра до сих пор болят, синяки напоминают о них особенно когда касаюсь руками, а владеть до конца серпом за три тренировочных боя я так и не смог. Возможно перед основным сражением будет время на ещё пару уроков фехтования. Хотя сейчас в лагере довольно пусто, даже повара не было на месте, хоть я и нашёл оставшуюся еду в котелке, из-за чего пришлось покопаться. Остальные жаловались, что не смогли поесть и угрюмо наблюдали на проходящего по рядам офицера Парима-Жефа. Его надменное завышенное лицо проходила по нам беглым взглядом, а когда глаза попадали на меня, в лице он сразу менялся, в глазах читалось отвращение после чего он отворачивался. Проверив всех солдат, которые должны присутствовать, офицеры стали перед своими колонами впереди, из-за ширмы палатки к нам вышел капитан, после чего каждый из офицеров отчитался.

— Хорошо! Сегодня вы все отправляетесь на границу между графствами! Первое время будет разбит временный лагерь, следом подготовка к предстоящей битве! Когда всё начнётся, офицера сразу вам доложат! Основная часть армии, кроме ста оставленных человек, которые должны наблюдать за основным лагерем, ещё вчера разместилась у торговых дорог! Офицеры! Выводите своих солдат на назначенное место, подготовьте всё необходимое к сражению и дайте отпор! Да прибудет с нами… — Из толпы хором раздалось одно имя «Теньгу!». Кажется легенда, рассказанная Кайзером, была правдива, и такой император существовал. Ведь в каждой легенде есть доля истины и это истина является правдой, но это зависит от человека, в который в это поверит. — Славно! Выдвигайтесь! — По чётким командам офицеров, ряды перестроились и выдвинулись сквозь жаркую пустыню, к границе которая находилась примерно в сутках ходьбы от лагеря, если идти без должного отдыха и привалов. В книге, которую когда-то мне дал Ганзел был сказано, что юго-восточного графа не кто не видел, как и его столицу, а все нападения отбивали на границе государства. Теперь я знаю людей, которые так доблестно держат оборону и их лидеров.

***

Придя на место, в глаза сразу бросился широченный каньон высоту почти с половину хребта. Его ущелье было засыпанное песком, из-за чего у меня возникал вопрос про зыбучие пески. Если здесь каньон, то под песком должна быть твёрдая порода и не как не зыбучий песок. Колоны, рассредоточившись на позиции готовили их к наступающей битве. Наш взвод была резервным и в основном служил для укрепления союзнических позиций. Остальные занимали первые две линии у выхода из каньона, а ещё две их прикрывали с помощью луков. В дали виделись бегающие гиены, грызущие кусок какого-то мяса, а рядышком с ними пещеры, из которых так обильно вылезали остальные, показывая свою желтоватую шерсть с множеством пятен и чёрной мордой. Одна приглядевшись в даль заметив нас побежала, промчав уже середину каньон, резко остановилась, замерев на месте не двигаясь. Раздался жалобный скулёж, проносившийся по всему ущелью, стая обернулась на родича, но не предприняла нечего. Гиена медленно проваливалась под песок без возможности спастись, пока окончательно не растворилась под ним. Кто-то стукнул меня по плечу, я тут же обернулся, предварительно потянувшись за мечом. Глаза увидели знакомого мне повара, стоящего рядом смотрящим на стаю гиен в ущелье.

— Интересное зрелище не правда ведь. Стая гиен которых ест почти каждый муирец, будет помогать в войне свои охотникам. У гиен не плохая кожа, а также если хорошо приготовить их мясо, то оно станет мягким и очень питательным. — Тот довольно улыбнулся, поворачивая лицо ко мне. — Не поможешь мне установить шатёр? А то у нас некоторые трудности. — Я, усмехнувшись от странных высказываний, убрал руку от оружия и согласившись пошёл следом к огромному лежащему на песке шатру, возле которого кружило ещё четыре муирца. — Бери каждый по крайней верёвке и на счёт три, все тянут. — Ухватившись за тугую веревку, привязанную к шатру, ждал команды. — Три! — Все одновременно начали тянуть, подымая ткань, которая образовывала навес с несколькими стенками, которые подпирались по центру четырьмя брёвнами. — Привязывайте к кольям! — Натянув посильней, обмотал вокруг кола, забитого в грубую породу, а следом завязал на несколько узлов, предварительно проверив натяжение верёвки, которая была в наилучшем состоянии. — Всем спасибо кто помог! Как управлюсь с подготовкой, вы первые в очереди на обед. — Четверо муирцав довольно с улыюками пошли в свои взводы, я же остался. Мы шли примерно день с половиной без отдыха, и сейчас поесть будет самое то чтобы восстановить силы.

Остальная часть армии так же разбили палатки и установили ограждения. Лагерь был сооружён в шестидесяти метрах от каньона, что давало лёгкую безопасность, но не в этой пустыне. Закончив все приготовления спустя несколько часов от прибытия, мы смогли пообедать, но уже скорей поужинать. Как и обещал, повар пропустил нас вперёд, и наложил уже знакомой мне каши, но вместо привычной ящерицы кинул несколько кусков гиены. Взяв миску направился к свободному столу у самого края, куда так удобно присев начал есть. Спустя минут пять ко мне подсели уже знакомые муирци новички, которые довольно улыбаясь переглядывались, но посмотрев на меня слегка помрачнели. Я же не отвлекаясь продолжил есть ковыряя ложкой в тарелке. Мясо гиены и правда таяло во рту и было довольно вкусным, оно не похоже на то которое я пробовал в деревни возле хребта. Муирцы активно начали что-то обсуждать и достаточно громко, из-за чего мне пришлось поднять глаза.

— Старший офицер Имбрах сказал, что у меня большие успехи в тренировках! Если я так же постараюсь, то возможно за пять лет службы стану офицером, а то и раньше. — Довольно проговорил центральный муирец, обращаясь к своим компаньонам.

— Мне ещё далеко до твоего владения мечом. — Грустно проговорил правый. — Мне не хватает выносливости и внимательности к противнику. — Опустив глаза я вернул их в миску где меня дожидался ещё один кусок мяса, что не могло не радовать. Тут муирец обратился ко мне, заставляя отложить трапезу.

— Я слышал, что старший офицер очень уважает твоё владения оружием. После первых трёх тренировочных боёв. Что тебя тянет к этим поединкам? И для чего тебе серп за спиной? — Любопытно спросил центральный. Я же не выдержал съел мяса и пережевав предварительно проглотив посмотрел на него.

— Это тренировочные бои с помощью которых укрепляются навыки. А серп нужен как оружие. — Проговорил я вставая из-за стола с пустой миской. — На поле боя не будет таких лёгких боёв, вы можете умереть от чего угодно. — Отвернувшись направился к главному столу повара услышав шептания за спиной и не дружелюбные. Повара поблагодарил и отдав миску, начал выходить из шатра как по дороге мне встретился сам Имбрах, который что-то довольно обсуждал с двумя не известными мне офицерами.

— О?! Ол. — Довольно проговорил старший офицер. — Я узнал, что ты у старшего офицера Парима-Жефа. Интересный командир тебе попался. — Остальные два офицера на меня странно смотрели, и так же смотрели и на старшего слегка хмурясь. — У меня сегодня тренировка с офицерами на закате. Хочешь присоединиться? — Тут у двух офицеров раскрылись рты.

— Господин Имбрах!? Вы хотите пригласить обычного солдата на тренировку офицеров? Вы серьёзно? — Возмутилась муирка, с туго завязанными волосами и выбритыми боками. — Он и минуты не продержится против нас. — Тут старший усмехнулся, слушая все возражения на что девушка недоумевающе смотрела на меня, второй был более сдержанный и молчал.

— Так что скажешь Ол? — Довольно спросил офицер.

— Я приму ваше предложения старший офицер, и с радостью потренируюсь во владении оружием с офицерами. — Тот довольно улыбнулся, вернув взгляд на офицеров, возвращая в русло первоначальный разговор с ними. Женщин в этой армии меньше чем мужчин, но они здесь есть. На западе, запрещено брать женщин в армию, так как те не пригодны для военной службы. Из-за чего они сильно ошибаются, женщина не меньше сильна чем мужчина если овладеет мечом. Мне это знакома при захвате той же прибрежной крепости, когда мы уже пробились спустя три дня в саму крепость, где ждал нас очередной отряд наёмников и солдат.

***

Три года назад

— Вперёд! Пробивайтесь сквозь эту чёртову толпу зевак! Вы наёмники или тряпки! — Во главе банды на деревянном мосте державшимся на проржавевших цепях, разрубая и протыкая противников своим мечом, стоял Сириус Закалённый. Наш главарь с яростью проходил мимо каждого солдата, и ловким движением, меч обезглавливал или лишал конечности солдат противника. Прокладывая со своими людьми кровавую тропу из трупов, прямиком к крепости «Белого Штиля». — Идём! Нас ждёт награда! — Выкрикивал он, поднимая дух своих боевых товарищей. Я же шёл чуть позади, держа в руках меч, корчась от ранений и только недавно заштопанных ран спины и ноги, в таком состоянии я и на ногах не должен держаться, но кто не воюет тот не ест. Повезло что всадник лишь всадил в мышцу нож не задев кость. Один из противников увидев меня, побежал замахнув меч, но сделав выпад вперёд и нырнув под него, моё лезвия оказалось в горле, а следом приложив усилия, прорубая шею голова слетела с плеч, заливая меня кровью и вместе с мёртвой тушей, рухнула в ров. Ногу тут же прихватила, рана начал ныть, отчего по телу прошла дрожь, заставляющая остановиться.

— Вот зараза. — Опершись на меч, мимо меня проносились солдаты, пихая и проталкиваясь. Когда больше стала меньше, я выровнялся и пошёл к открытым воротом крепости, где уже лежала кучка трупов, заливающая кровью камень и возгласы солдат. Сделав несколько шагов во внутренний двор крепости со стены покатилась голова с гримасой ужаса. Подняв взгляд к верху по ступеням, увидел вовсю размахивающего полу зазубренным мечом Ганзела, который так утончённо им владел, как будто порхая. Ко мне вновь подбежал какой-то наёмник. Его довольная улыбка, показывала, что он обнаружил лёгкую жертву, держа в руках шипастую булаву звеня доспехами. — Ещё один. — Наклонив меч, ждал пока тот двинется. Перехватив свою булаву покрепче, он ринулся на меня замахивая её над головой, что позволило бы мне проткнуть ему горло, но нога не позволила и сразу отдала болью, из-за чего мне пришлось уйти в сторону, проводя клинком по доспеху, оставляя лишь не глубокий надрез метала. Булава глухим звуком ударилась об камень, а я отдышавшись сделал горизонтальный взмах, разрезая штанину и оставляя глубокую рану под коленом где не было доспеха. Брызнула горячая кровь наёмника, выругавшись, он быстро повернулся на здоровой ноге, ударяя меня булавой. Успев кое-как подставив меч для защиты, от удара рухнул на землю, лезвие затрещала, а ладонь загорелась от боли.

— Хехе. — Довольно посмеялся наёмник. — Теперь тебе конец. — Замахнувшись посильней, булава полетела на меня, но перекатившись в сторону, с дрожью в ногах поднялся и как можно быстрей проткнул его мечом в щель, между шлемом и нагрудником. Вытаскивать лезвие не пришлось, тело само соскользнула и рухнула в кровавую лужу. Посмотрев по сторонам, увидел множество трупов на стене, где был Ганзел. Порубленные или разрубленные, лежали на стене или свисали с неё опустив целые руки.

— Ол! — Окрикнул меня кто-то из толпы в суматохе боя. Повернувшись увидел трёх человек, которые подзывали меня к себе. — Босс приказал пробраться во внутрь и найти кое-какую персону. Ты снами? — Я лишь кивнул и побрёл за ними во внутрь, где большинство солдат уже были мертвы и служили украшением для каждой стены.

— Куда нам нужно? — Спросил я, смотря на своих соратников. — И кто нам нужен?

— Дочка одной из старших семей. Она находится в глубине крепости, как найдём, сразу надо будет её привести к Сириусу. — Подумав минуту, я пошёл следом. Мы осматривали каждую комнату крепости иногда натыкаясь на сдавшихся наёмников. Обойдя всё сверху, спустились в подземелье где была тюремные камеры, где нас ждал ещё один рыцарь в закрытом шлеме с пером, а в руках у него был уже знакомый мне романский меч. Тот, не промолвив не слова, ринулся на нас с выпадом, мгновенно убивая одного из троицы наёмников возле меня. Кашлянув кровью, он рухнул на холодный пол подземелья, рыцарь отскочил от нас вновь становясь в боевую стойку. Остальные достали мечи и замахами с обеих сторон кинулись на рыцаря, поочерёдна проводя атаки, но каждый удар был с парирован, а грудь пробита остриём одного наёмника, пока другому отрезало голову. В подземелье под светом факелов, стоял лишь я, раненый с пробитой ногой и тяжёлым дыханием и мой противник, забрызганный кровью.

— Значит капитан. — Меч уже был на позиции и ждал пока им воспользуются, в глаза накатила пелена заставляя встать в стойку, не обращая на больную ногу внимания. Тот поставив ноги по шире, ринулся на меня с точечным выпадом в грудь, но в последний момент я отвёл клинок, ударяя свободной рукой в живот, прикрытый кожаными доспехом, грудь же была защищена латами. Придерживая живот, рыцарь сделал несколько быстрых шагов назад, но не давая далеко отойти, тут же сократил дистанцию и с нижней позиции верх провёл мечом, надрезая кожаный доспех, царапая латы и ударяя по голени. Рыцарь присел, подняв голову на мой быстро опускающий меч, который был заблокирован. Надавив посильнее, опустил лезвие на уровень шеи собираясь обезглавить. Но рыцарь, поняв, что будет, в последний момент ушёл, оттолкнув клинок от себя, который задел лишь шлем и освободившись делая несколько шагов назад в тень увеличивая расстояние. В тени раздался глухой стук метал, задетый шлем слетел с головы и прикатился к стене. Отведя глаза от железяки посмотрел на своего противника, сильно удивляясь. — Женщина? — Та невозмутима сильнее сжала меч услышав мои слова, и в новь ринулась на меня, проводя боковой удар целясь в менее защищённую шею, но я вовремя подставил меч блокируя лезвие. Рыцарь, скривившись от злобы продолжала давить, и поняв, что это мало эффективно ударила пяткой закованного сапога по больной ноге, заставляя присесть на одно колено, скривив лицо от боли. Следом прошёл удар сверху, который я заблокировал у самого лица. Клинки трещали от напора, а местами с них шли искры. Оттолкнув оппонентку, я ели поднялся и тут же меня ждал ещё удар с ноги в рёбра, но перехватил ещё ногу на весу, в меня полетел меч, но не выдержав, я не стал блокировать и одним взмахом, почти отрубил кисть в кожаной перчатке, которая свисая на сухожилие и коже обронила меч, после чего я оттолкнул от себя оппонентку. Кровь хлынула, а девушка от боли завопила, падая на камень, схватившись за место почти отрубленной кисти, и крича от боли с глаз шли потоки слёз в которых дрожали зрачки. Она подняла на меня глаза, державшего в руках меч, блестевшего в свете факела с которого капала кровь, а падающее на меня тень, ужасала её. На лице её была гримаса ужаса, в котором виделось что она увидела монстра, который пришёл за ней из выдуманной всеми преисподни. Медленным шагом я подходил к своему беспомощному противнику ели касаясь клинком земли издавая скрежетащий звук метала. Девушка отползала от меня, пока не упёрлась в решётку камеры и поняв, что бежать некуда, ещё сильней зарыдала держа раненую руку. Меч поднялся над головой и сделав взмах, лезвие остановилась у самого горло. — Ты дочка старшей семьи? — Та не понимающе на меня посмотрела. — Отвечай? И желательно правду, или голова слетит в любом случае. — Та быстро покивала, предварительно сказав дрожащее: «Да». Я же, убрав меч в ножны, ударил здоровой ногой в голову, та стукнулась об решётку камеры и потеряла сознания, но оставалась жива. Взяв её за волосы, по волок по полу к лестнице на верх, пока ко мне не кто не спустится.

***

Настоящие

В лагере довольно потемнело, и время клонилось ко сну, но предварительно я обещал зайти к Имбраху чтобы улучшить свои способности во владении серпа. Площадка была в десяти метров от лагеря и на ней уже вовсю тренировались два офицера, а сам старший наблюдал за ними, давая советы и указывая на ошибки, бой прекратился спустя минут пять как я подошёл. Девушка запыхано смотрела на своего противника, тот смотрел на неё так же и пожав руку вышли с тренировочного поля.

— Хорошо. Изра, Муфир вы слышали свои ошибки. Старайтесь больше их не допускать. — Обо кивнули и направились в лагерь, не оборачиваясь, хотя муирка продолжала пристально за мной наблюдать. — Теперь твоя очередь Ол. Ты помнишь свои ошибки?

— Да. Это не уместный для серпа выпал, из-за чего я открываю левую голень под удар. Так же при горизонтальном замахе в лево, медлю из-за чего открыты рёбра для удара. А также медленная скорость и заторможённая реакция. — Старший кивнул, и когда мы вышли на тренировочное поле, он повернул голову в сторону лагеря, где на песке возле поля сидела офицер Изра.

— Ты осталась посмотреть на тренировку? — Та молча посмотрела на Имбраха, а потом с легко-кислым лицом на меня. — Ол готовься. Насчёт три. — После двух секундой паузы прозвучало. — Три! — Серп был на изготовке, и как только старший офицер ударил то я почувствовал всю его силу, давящую сверху, из-за чего слегка подгибались колени. — Уже сдаёшься? — Довольно проговорил офицер, но получи по голени, из-за чего потерял на мгновение равновесие, что позволило уйти в сторону делая взмах в шею, как тут же появилось чьё-то лезвии мешавшее мне, опустив глаза я увидел муирку из-за чего мы оба опустили оружие. — Причина. — Лишь проговорил выпрямившийся старший офицер.

— Это не тренировка! Вы не фехтуете, а пытаетесь убить друг друга! Мне всё ровно на этого белого человека, но вы старший офицер! Как вы такое позволяете! — Выкрикивала певчим голосом девушка, смотря на старшего, который серьёзным лицом смотрел на неё, иногда уводя взгляд. — Я сама с ним сражусь, за место вас. — Тут у Имбраха поднялись брови, мне же было без разницы с кем можно тренироваться. Цель на данный момент — это овладеть серпом.

— Я принимаю твоё предложения офицер Изра. Готовь меч. — Проговорил я, отходя на дистанцию около четырёх метров. — Позволите старший офицер? — Тот почесав подбородок, кивнул и ушёл с тренировочного поля.

— Ты о себе высокого мнения белый человек с запада. — Грозно проговорила муирка, становясь в боевую позу, ложа меч на латный щиток вытянутой пред собой руки. — Я поставлю тебя на место. Дуэль, до первой крови! — Так же грозно хмуря брови проговорила она, ожидая сигнала от старшего, тот довольно улыбнулся и выкрикнул: «Три». Девушка тут же двинулась на меня и когда осталось расстояние около полуметра начал размахивать мечом и быстро ударила сверху. Подставив лезвие серпа, отклонил его в сторону, но получил в грудь с выпрямленной ноги делая несколько шагов назад, не успевая от реагировать в меня летел удар с низу, но увернувшись в сторону я ударил её кулаком в живот, когда лезвие прошло выше, а следом пнул ногой. Девушка, быстро придя в себя выставила меч и выпадом сократила дистанцию лишь порезав мою рубашку. И отдавая кулаком мне в лицо за недавний пинок, вновь ударила сверху не ослабляла напора, из-за чего нырнув под лезвия и уходя за спину, я вырвал у неё меч с помощью крюка на конце. Клинок отлетел, на несколько метров в сторону воткнувшись в песок. Серп было у шеи означавший мою победу, но. — До первой крови, и не обольщайся ты так. — Она тут же схватила мою кисть выворачивая, а следом выбивая оттуда оружия, а как только оно упало отбросила в сторону. Фехтования перешло в рукопашный бой. Несколько прямых целились мне в лицо, но подставив блок смог защититься, следом уходя под первым же замахом, ударил по корпусу в живот. Девушка слегка согнулась, но тут же апперкотом выгибаясь прошла по моей челюсти. Пошатываясь пошёл в нападение, производя несколько прямых ударов поочерёдно, которые так тщательно были заблокированы не давая результата, а мою левую руку перехватили при замахе и тут же я начал получать множество раз по животу кулаком, а следом и в грудь. Но схватив её руку и обвив как змея со своей силы ударил своей головой об её, и кажется я услышал треск черепа, но офицер, не падая, а слегка шатаясь на ногах, ринулась на меня разбегаясь и всей массой тела завалила на песок отдавая болью в спине. Сев сверху, начал бить по лицу замахиваясь со всей силы. С её лица капал пот, а в глазах горела злоба. Мои попытки прикрыться были четны, пока она не схватила мою голову обеими руками и точно так же ударила своей головой об мою. Голова затрещала по швам, а лоб горел и кажется будет огромная шишка. Офицер вытянулась, продолжая сидеть сверху тяжело дыша, поднимая глаза куда-то в звёздное небо. Девушка ели как соображая рухнула на песок рядом стараясь не потерять сознания, как только я попытался встать. Шатаясь бросил на неё взгляд, но в глазах всё плыло и было ужасно жарко хоть солнце и зашло, с лица и со всего тела потоками шёл пот.

— Бой… Кажется… Окончен. — Проговорил я, но офицер Изра уже отключилась, а Имбрах довольно хохотал, смотря на нас обоих. Отвернувшись я направился к серпу, который я тут же убрал в чехол не с первой попытки. — Зараза — Следом, подняв меч офицера. Подошёл к ней делая лёгкий надрез на запястье, на что старший не понимающе посмотрел на меня. — До первой крови… — Усмехнувшись я вложил её меч в ножны. — Надо её… отнести. — Глова кружилась, а в глазах плыло, но присев я поднял девушку и пошатываясь, направился в сторону лагеря. Имбрах предложил взять её и отнести самостоятельно, но я отказался и войдя в лагерь, меня сопроводил старший до её палатки, где я, положив её на кушетку, тут же сам рухнул на землю, потеря сознания. Кажется, последний удар был достаточно сильным.

Глава 3

«Вечер в огне»

Проснулся я от воплей доносящихся с наружи. Глаза как две мраморные плиты ели поднимались, показывая какую-то палатку с множеством ящиков и бочек в окружение, которых я лежал. Нос резал запах дыма и сажи, а голова гудела с горящим лбом. С тяжестью и дрожью я поднялся с земли оглядываясь, пока не услышал звон доспехов и голоса муирцев в ходящих в палатку. Те отодвинув ткань, внимательно и очень осторожно смотрели по сторонам, и приоткрывая за собой ширму палатки высматривая что-то или кого-то. Не став вылезать из-за ящиков, сквозь щель между ними я наблюдал. Оба муирца были новичками под командованием Имбраха и несколько раз садились со мной за стол. Посмотрев по сторонам ещё раз у некого, не заметив один с облегчением вздохнул, за палаткой продолжались крики и звон мечей. Нападение? Тогда что эти двоя тут делают.

— Так, вроде добрались и нас никто не заметил. — Проговорил один пристально смотря на другого.

— Тогда надо заканчивать. Нужно жечь всю провизию и тайком смыться до прибытия основных сил. — Пробубнил второй. — А то господин Дерфольд будет в гневе. — С дрожью в устах проговорил он смотря на ящики.

— Не напоминай. Я не хочу обратно в рабские шахты и цепи. — Не менее кисло с отвращением пробубнил первый подходя к подвешенному факелу на опорной балке. Сделав выводы, что эти двое предатели, начал обходить коробки как можно тише, но голова от резкого подъёма закружилась и оперившись на ящик легонька толкая задевая у самого края бочонок, тот предательски опрокинулся, высыпая содержимое на землю. Муирце тут же обнажили мечи всматриваюсь в тени. — Выходи! — Прокричал один из них. Понимая, что момент для неожиданной атаки провалился, а голова более-менее пришла в норму. Вытащил серп из чехла, тот туже заблестел на свете факела показывая моё расположение. — Западник. — Недовольно проговорил один из них.

— Кажется у нас дезертиры и предатели. — Более расслабленно сказал, выйдя из тени на половину. — Сложите оружие и сдайтесь. Или мне придётся вас у…

— Да что ты о себе возомнил гниль белая! — Перебил меня муирец. — Вы уже проиграли! — Гордо проговорил первый направляя меч остриём на меня.

— Значит вы отказываетесь. — Второй стоял спокойно, держа наготове меч поглядывая по сторонам, не удобной для боя палатки. Первый нахмурился и сплюнул в сторону. — Тогда нету выбора. — Не дожидаясь первый ринулся на меня замахиваясь мечом над готовой, который я заблокировал. Бить в живот не было смысла, как и в голову. На них были доспехи что усложняло задачу. Тот продолжал напирать на меня, второй стоял в стороне наблюдая и крепче сжимая рукоять меча. Оттолкнув от себя противника, вынул его нож, который был на поясе. Взяв короткий кинжал в другую руку направился в атаку. Снизу серп тут же был заблокирован скрежета от напора, но ловким движением нож оказался в воткнут в сердце. Парень кашлянул кровью ослабляя хватку и пугливыми глазами скатился на землю замертво. Меч лежал рядом и подобрав его тут же подошёл ко второму, который слегка пятился назад при моём приближение. — Повторять своё предложение я не стану. — Промолвил лишь я. Муирец недолго думая кинулся замахивая меч наобум, лишаясь руки по локоть. Кровь прыснула на землю, а новичок с криком согнулся, скривившись, держа место разреза. Лезвие серпа оказалось у шеи муирца, тот дрогнул, медленно оборачивая голову на моё мрачное лицо. — Ты остаёшься жив. Как военнопленный. — В палатку вбежал отряд муирской армии, который тут же остановился, смотря на трупы, медленно переводя глаза на сидящего, истекающего кровью дезертира. — Он и его мёртвый компаньон планировали сжечь припасы. Отдаю его вам. — Пиная в их сторону раненого, которого тут же поймали. — Мне нужен старший офицер Имбрах Сельим. Объяснение только ему. — Кто-то сглотнул, пока с криками навязывали жгут на руку новичку.

— Он в центре лагеря, сдерживает напор нападавших. — Проговорил дрожащим голосом один из воинов. Кивнув, вышел из палатки и в глаза тут же ударил сильный запах гари, а огонь покрывал большую часть лагеря, продолжая распространяться. Везде слышались крики, звон мечей и грубые возгласы офицеров, пытавшие привести ситуацию в норму. Выйдя через толпы солдат, увидел странно одетых людей в закрытых от пыли и солнца плащах с натянутыми куфиями по самый нос в кожаных доспехах и кольчуге. Вооружённые прямыми мечам, сражались с солдатами, юго-восточной армии которые небыли готовы даже с отрядом патрульных к такой атаке.

— Пошли прочь шафки! — Выкрикнул грубым голосом один из песчаных людей, которые продолжали вылезать из-под песчаных дюн. — Хо. — Удивлённо протянул один облачённый в куфию муирец возле горящей палатки, разрезая живот своему противнику, из которого тут же повалились внутренности. — Белый человек. — Довольно проговорил он, замахивая на меня меч, более массивный чем у других. Успев в последний момент отреагировать, подставил серп, об который звонко стукнулось лезвие моего противника. — Хо. — Удивлённо промычал он, надавливая сильнее, заставляя слегка согнуться в коленях. Противник был довольно силён, его сила была почти равна северянину. Но тёмная кожа и акцент, говорили об другом происхождении. Перехватив меч, тут же сделал им взмах, который заставил отпрыгнуть моего противника. — Интересно. — Быстрым рывком, он сократил дистанцию стараясь проткнуть меня, но уходя в сторону, взмахнул серпом чтобы отрубить руки, то тот глухо ударился об железную пластину наруча, что дало противнику, перехватить меч левой рукой и правой ударить меня по лицу, заставляя упасть на песок. — Жаль. Ты оказывается слабее, чем я ожидал. — Проговорил он, направляясь ко мне, но прежде засунул меч в огонь, накаляя его. — Надо закончить с тобой и убить ту офицершу. — Глаза муирца смотрели куда-то в даль, где во всю дралась офицер Изра, пошатываясь на ногах. Кажется, она, как и я не отошла от тренировочного боя. Поднявшись я приготовил меч и серп, в став боевую позу взяв в ведущую правую руку меч. — Хо. Ещё можешь сражаться? Хорошо. — Вынув меч из огня, отдающего желтоватым свечением и черноватой копотью, направился на меня. Но не заставляя ждать, я сократил дистанцию замахивая меч с серпом, которые тут же были заблокированы. Надавив сверху, ударил в живот с ноги, противник попятился, а следом, взмахнув серпом снизу лишь порезал кожаный доспех, принимая мгновенно удар сверху меча, который искрил, пытаясь меня ослепить. — Неплохо. — Усмехнулся муирец стараясь ударить ногой по рёбрам, но успев уйти в сторону, взмахнул по левой поднятой руке противника, c которой тут же на землю упала несколько пальцем. — Хо. — Лишь промычал удивленно он, смотря на отрубленные пальцы. Засунув вновь меч в огонь, вынув прижигая им рану, не издав не звука даже не поморщился, от пальцев отдавала запахом горелого мяса. — Неплохо воин с запада. — Стряхнув меч, он свистнул, к нему подбежали два воина в куфиях загораживая его спинами. Муирец посмотрел на меня слегка подняв брови, но его восхищение было мгновенным следом глаза вернулись в состояния напоминающее водную гладь, где он смотрел сквозь меня. Из-за чего по спине прошла лёгкая дрожь. — Разбирайтесь с ним, мне нужно найти главного. — Я попытался остановить его, но двое пустынных воина заграждали мне дорогу, и как только он исчез с поле зрения за одним из горящих палаток, на меня напали муирци в куфиях. Подняв меч над головой, я его заблокирован серпом, когда первый напирал на меня ударил по колену заставляя присесть, не убирая лезвия, второй обходил, выискивая брешь. Найдя её, клинок был направлен в меня целясь лёгкие между рёбер. Убрав лезвие серпа оставляя лишь меч держащий напор сверху, направил на второго блокируя серпом его меч в последний момент. Застыв в какой-то пантомимной позе, сдерживая два клинка которые не как не прекращали свой напор с каждым усилием становясь ближе ко мне. Мышцы начало сводить, а руки потихоньку уставать что, делая эту схватку проигрышной. Нужно как-то было выбираться, напор усилился, и сейчас я могу получить клинки в плечо и в лёгкие и шанс на выживание минимальный. Вложив усилия в ноги, поднялся из-за чего противники ещё сильней начали напирать, из-за чего почуствовал остриё у рёбер. Решение было принято мгновенно. Отпрыгнув назад, по инерции второй влетел на моё место поворачивая на летящий клинок первого, который тут же вошёл наполовину в шею. Муирец рухнул на землю истекая кровь, первый посмотрев на своего товарища, молча поднял голову и вновь ринулся на меня. Подняв руку чтобы отразить меч, в мышце стрельнула резкая боль, противник замахнул и тут же клинок оказался у шеи. Рука ужасно болела, а меч дрожал, и клинок противника всё ближе подбирался для отсечения моей головы. Раздался глухой выстрел, в голову муирцу влетел арбалетный болт. Давление ослабло, а противник рухнул на песок. Повернув голову, увидел стрелка. Это был муирец задира, которому я сломал нос, но тот скривившись подошёл ко мне, протягивая руку, предлагая помощь.

— Ты как одноглазая моль? — Грубо спросив меня, я ухватился за его запястья, поднимаясь на ноги. — Потом буду просить благодарности западник. — От дыма, он морщился, смотря куда-то сквозь огонь.

— Нужно… — Откашлявшись поднял взгляд вперёд направляясь к раненому офицеру. — Нужно помочь офицеру Изре. — Ноги слегка дрожали, но уверенной походной я направился в нужно направление.

— Ладно, попрусь с тобой. Но наш офицер оторвёт голову нам. — Я лишь сплюнул и продолжил идти, где меж палаток на песке, двоя замотанных в платки муирца держали офицера. Что-то обсуждая.

— Я обойду за спину тому что позади офицера, а ты с арбалета убей того спереди. — Не слушая возражений боевого товарища на присядках прошёл сквозь горящие палатки, заходя за спину. Чистого прохода не было, из всех вариантов остаётся пройти сквозь горящую палатку и без ожогов я не обойдусь. Сняв с пояса фляжку с водой, облил себя на более открытые части и тут же нырнул в огонь, проходя сквозь обжигающее пламя и дым. Вынырнув за спиной, одним взмахом серпа шея отделилась от головы, упав на песок. Второй тут же достал меч, но арбалетный болт, настиг его раньше. Разобравшись с противниками, я подошёл к связанному офицеру. Муирка лежала на песке, в синяках и порезах. Проверив дыхания и пульс на сонной артерии, окончательно убедился, что она жива. Офицер была без сознания. Разрезав сковывающие путы, поднял на руки, которые тут же отдали мне резкой болью. — Зараза. — Я тут же перевёл взгляд на задиру. — Возьми офицера и отнеси её к остальным раненым. Я ели держусь на ногах. — Передав ему в руки офицера, встал на месте выискивая других, но кроме огня и дыма, нечего не видел, а крики боли заглушал огонь, нападавшие не оставляли некого в живых. — Идём. — Приготовив оружие, направились мимо горящих палаток, перешагивая трупы солдат противника и соратников. Дышать было довольно тяжело из-за дыма, а ужасный жар довил со всех сторон пока мы не вышли из лагеря. Прохладная ночь давало лёгкую благодать, но уставший и любой момент готовый рухнуть без сознания, продолжал идти вперёд внимательно, вглядываясь в песчаные дюны. В дали виднелось несколько палаток, возле которых было человек десять охраняющих, и множество раненых между которых ходили лекари, пытаясь помочь беднягам. Те с криками боли и мольбами просили помощи у них, порезанные, порубленными местами, ослепшие или с большей частью ожогов по всему телу. Заметив нас, солдаты тут же выставили оружие на изготовку, но их остановил офицер Парим-Жеф, жестом позволяя нам приблизится.

— Пропустите их. — Проговорил он не отпуская высокомерного взгляда. — С ними кажется один из офицеров. Лекарь! — К нему тут же подбежал один из солдат с красной повязкой на плече. — Займитесь офицером, как только его доставят.

— Но офицер? Тут множество раненных им тож… — Парим грозно на него посмотрел, что у бедняги со лба пошла испарина, а глаза затряслись. — Х-хорошо.

— Свободен. — Закончив с лекарем, вернул голову к нам. Мы почти подошли, оставалось пару шагов. — Вы долго будете ковырять ногами! Двигайте быстрей! — Увидев меня он вновь скривился, сплюнул и слегка задрав подбородок стрельнул взглядом. — Ты ещё жив, западник. Кажется, удача на твоей стороне. — Проходя мимо я бросил на него взгляд уставший и озлобленный и тут же отвернулся, идя с задирой к лекарю.

— Рад что вы тоже… В порядке офицер Парим. — От упоминания его имени, у офицера вздулись вены от злобы. Но он промолчал, а к нам тут же подбежал лекарь, и забрав офицера, положил его на постилку, начал осматривать. — Все хорошо? — Спросил я уставшим голосом.

— Да. Офицеру нечего бояться. Лишь несколько ссадин и синяков, а также кажется лёгкое сотрясения. Её жизни нечего не угрожает. — Я выдохнул, тут лекарь обратился ко мне. — Так, теперь давайте посмотрим вас. Снимите рубаху. — Стянув её, врач замолчал, не промолвив первые минуты ни слова. — Несколько ранений, но не глубокие, а также достаточно большое число ожогов на руках. — Тут он оторвал взгляд от рук и посмотрел на меня. — Несколько царапин на шее, ещё чуть-чуть и артерию бы задели. Множество ушибов, от лёгких до тяжёлых, но внутреннего кровотечения нету. От ожогов я вам дам мазь, так же я вас перебинтую. Вам нужен покой. Отдыхайте. — Поднявшись он ушёл к остальным больным, переговорив ещё с несколькими лекарями, которые тут же посмотрели на меня с любопытно испуганным видом.

***

Прошло около трёх часов с начала нападения. К лекарям всё больше прибывали раненые, но в основном из-за ожогов с волдырями по всему телу. Солдаты бились в конвульсиях, горели и кричали от боли, когда к ним подходили лекаря. Я сидел на кушетке, смазывая недавно отданной мне мазью свои раны и ожоги. Лёгкая дрожь пробегала по телу, когда я пользовался ею на сгоревших участках кожи. Задира ушёл обратно в лагерь, помогать своим. Из старшего состава я видел только двух это своего начальника старшего офицера Парима и офицера Изру, которая начала потихоньку приходить в себя, но глаза не открывала. Закончив с мазью положил её в кармашек на поясе и поднявшись, поправил оружие и заточил, слегка затупленные лезвие. Схватка с тем громилой могла закончиться не в мою сторону, да и выходка с горящей палаткой тоже. Прикусив губу посмотрел на меч, а через него на своё отражение, где сидел парень с измазанным лицом в саже и пепле, без глаза. Да и кажется я подпалил волосы, об этого говорили большое количество коротких локонов на боках. Пока я раздумывал как со стричь волосы, перед глазами стали две ноги. Оторвав взгляд от клинка, посмотрел на стоящего передо мной человека. Это был высокомерный муирец.

— Ты долго тут будешь сидеть? — Спросил старший офицер Парим. — Вижу ты не особо ранен. Подымайся и отправляйся в лагерь. — Я посмотрел на него исподлобья, тот скривив лицо сплюнул. — Я твой начальник! Выполняй что сказали! Группа отправляется сейчас. — Он показал на стоящих более-менее готовых к бою новичков, около двенадцати человек.

— Это самоубийство. — Проговорил я, подымаясь, офицер сделал шаг назад. Чтобы посмотреть на него, пришлось опустить голову.

— Меня это не волнует. — Грозно проговорил он, тыкнув указательным пальцем, мне в грудь. — Ваша задача будет найти остальных трёх офицеров! Пошёл! — Промолчав, подобрал возле одного из матрасов где были раненые барбют, одевая его на голову. Новички шептались между собой, некоторые кажется молились, но я не понимал языка. Возможно на древнем муирском, а может по технологии текста «Святого писания». Но в отряде были не только новички, но и закалённые воины, так что проблем не должно было составить возвращения в лагерь, и разбор с нападающими. Вперёд вышел муирец средних лет с одетым на голову барбютом, в руках он держал меч. Произносил воодушевляющую речь для новичков, я же услышал только конец: «Во славу Теньгу!». Толпа заликовала, и мы выдвинулись в лагерь, в котором потихоньку тух огонь. Пройдя дюны, возле лагеря ходило несколько муирцев в куфиях перетаскивающие трупы в ещё горящие костры. Толпа ликующе кинулась на нападавших, несколько взмахов мечом, и два окровавленных трупа рухнули к остальным.

— Хорошо. Вперёд. Нужно найти наших и помочь им. Но первостепенной задачей является найти офицеров. — Отряд вошёл в лагерь, где из-за сгоревших палаток выскочили ещё муирцы в куфиях. Противников было меньше нас, и четверо свободных включая меня, пошли дальше по пепельному песку, сквозь жар палаток и трупов. Дойдя до однойиз палаток на земле лежало множество трупов. По изуродованным телам не было понятно, кто из них, кто. Разорванные, содранной кожей, местами без глазниц с вывернутой грудной клеткой наружу, бездыханно лежали на песке покрываясь сажей. Новичок из нашей группы, увидев картину, побледнел, а вскоре и вырвал всё содержимая желудка себе под ноги. Лица остальных были не менее бледны как смерь, а глаза дрожали, бегая по сторонам выискивая за что можно зацепиться, чтобы не видеть эту картину. Я же старался сдержаться, виды был поистине мерзкий и выворачивающий, как большинство трупов. Проходя мимо трупов, были обнаружили двое мёртвых офицеров один разодранный пополам с внутренностями наружу, а второй висел пробитый в грудь на деревянной опоре горящей палатки, где он коптился, отдавая запахом горящего мяса. Новичок дрожаще шёл, ели-ели, смотря на трупы. Он был белый, даже с его тёмным оттенком кожи. Глаза дрожали, как и губы, а руки тряслись и не только у него, у нас всех дрожали и потели ладони. Солнце не как не вставала, не желая прекращать этот ночной кошмар.

— Что за чудовище это сделала. Это не мог быть человек. — Тихим ели разбирая слова проговорил один из муирцев.

— С-согласен. — Проговорил второй, мечом проворачивая один из трупов.

— Н-не трогайте! — Проговорил новичок, прикрывая рот. С грохотом он рухнул на один из трупов с разбитым черепом как фарфоровая ваза. — Аааа! — С визгом он вскочил, падая на пятую точку, отбивая и отползая от трупа. — Уйди, уйди! — К нему подошёл другой, поднимая на ноги и сняв шлем, ударил по щеке приводя того в чувства.

— А ну не ныть! — Проговорил он, пряча дрожь в голосе. — Не тебе одному не по себе. Так что хватит подбивать наш моральный строй. — Отпустив. Парень пошатнувшись лишь кивнул, одевая шлем обратно. — Но всё же что тут было за побо… — Тут же оборвал свою беседу. Позади раздавалось чавканье и шлюпанье на которое мы повернули голову и замерли. Новичок не понимающе трусливыми глазами смотрел на нас.

— Ч-что такое? — Тут ему на плечо парню полилась кровь, он медленно повел пальцами по ней. — К-кровь. — Тут же дрожа он улыбнулся, после чего осталась лишь его улыбка в замерших губах. Тело упала на землю к остальным трупам, дополняясь новой декорацией. Фигура не стала его переступать, а что есть мочи наступила на новичка, что по округе был слышал хруст сломанных рёбер и позвонков. Выкинув кусок обжёванной руки в сторону, замерла около четырёх метров от нас. Ноги не слушались, страх сковал их как чугунные цепи в темнице. Судорога свела руки не позволяя взять меча, или хоть как-то к нему протянуться. Один из муирцев окончательно не удержался на ногах, и напрудил в портки, но с место сдвинуться не мог, а лишь смотрел. Второй как-то сжав дрожащие руки в кулаки, дождался, когда фигура в огне костра палаток, переведёт свой неестественно мёртвый взгляд на кого-то из нас. И как только это случилось, муирец побежал со всех ног в противоположном направлении, но далеко не смог уйти. Его нагнал кусок выдернутой заострённой балки, которая вошла ровно в поясницу, выходя другим концом из живота, защищённого доспехом. Муирец выплюнув кровь попытался сползти, но лишь сильнее насадил себя и спустил ниже по обрубку.

— Н-н-не хочу умирать! — Выкрикнул лежащий второй, который не смог встать, но попытался ползти. Фигура почти мгновенно схватила его крупной рукой в раз больше моей, за ногу подтаскивая к себе. В свете огня, она была вся покрыта наростами бледно-бежевого цвета, между наростов пульсировали вены алого цвета с толщиной с мой палец. Муирец стирая пальцы в кровь, пытаясь за что-то ухватиться, просил о помощи, у меня. Но я как статуя или зритель арены, лишь мог наблюдать. Фигура была под два с половиной метра, подняла его над собой, крепко схватив за обе ноги и руки. И натянув как струну, с мучительными криками муирца, продолжая растягивать, пока не раздавался хруст позвоночника. Громкий вопль разнёсся по округе, заставляя дрожать сильней. Ещё один хруст и звук характерно напоминающий порванную в клочья бумагу. На фигуру вылилась кровь, а сверху попадали внутренности, которые обвесили его с ног до головы. Кишка повисла на шее как воротник из шкурок диких лисиц как у достопочтенной дамы. Большие глаза как у ослепшего смотрели на меня, просматривая меня насквозь. Труп муирца всё ещё был у фигуры в руках. Выкинув ноги куда-то в огонь, крепче схватилась правой рукой за туловище, а второй начал откручивать голову, после чего засунул в пасть, откусывая, а потом слизывая с остатков черепа мозг.

— Д-да ч-что ты такое! — Смог разлепить засохшие губы. Фигура довольно улыбнулась, смотря на меня. Кажется, поняла мой вопрос.

— Какой ты интересный. — Проговорила фигура слегка кряхтяще-низким голосом. — Человек. — Фигура вышла из тени показывая всего себя. Тело покрыта наростами имело бледно-бежевый оттенок, с кучей пульсирующих вен. На груди располагалось несколько язв. На лице, если его так можно назвать, была пасть с острыми жёлтыми зубами, на уровне скул было по два отверстия с каждой стороны. Пульсирующие, дышащие; напоминающие ноздри у человека. Чуть выше два бледных глаза серо-белого оттенка. Голова покрыта бугорками разных размеров. Фигура сутулилась на одну треть своего роста. — Ты дрожишь в страхе передо мной? Да, так и продолжай, трястись. — Довольно проговорило существо.

— Ч-что ты такое!? — Повторил я свой вопрос. Вытягивая меч дрожа очень медленно для меня. Фигура сильней потянула уголки рта в отвратительной улыбке. Вытащив, сделал им взмах, стараясь отпрыгнуть на сколько позволяли силы. Ноги дрожали, а в левом плече раздалась ужасная боль, из-за чего от слабости я сел на одно колено опираясь на меч. — К-как? — Прикусив губу, я посмотрел на рану, от когтей. Наплечник слегка спас меня, не позволили глубже войти и задеть артерию. С когтей капала свежая кровь, которую с большой радость слизало существо своим длинный языком напоминающей щупальце кальмара.

— Какой… Интересный вкус. — Закатив глаза как будто в экстазе, существо обхватила себя руками, задирая голову к небу. — Какой … Великолепный вкус! Хочу… Хочу ещё! — Существо начало двигаться ко мне, своими тяжёлыми шагами раздавливая под тяжёлым весом, тела муирцев, несмотря на их доспехи, превращая их в пласт метала с мясом. Поднявшись дрожа, начал отходить спиной, но по сравнению с теми потугами которыми я пытался уйти, монстр сокращал расстояние в двое. Ускорив темп, я упал за палатку, накрывающую меня своей тенью, пока на горизонте начало всходить солнце. — Пора распробовать тебя дитя цикла! — Замахнув когтистую лапу, существо обернулась на горизонт, где только начало появляться горящее солнце. Лапа опустилось, а морда повернулась ко мне в профиль, смотря на восход. — Какое разочарование. — С тоской пробубнило существо поворачиваясь ко мне, показывая спину с торчащими позвонками и рёбрами. — Радуйся новому рассвету… человек. До встречи. — Существо разбежалась, прихватив один из трупов и скрылось за палатками в сторону ущелья. Я же рухнул на песок, скинув с себя разрезано мятый наплечник, и разрывая рубаху, начал перевязывать плечо до прибытия ещё одного отряда. Который по шуму доспехов и возгласам Парима уже подходил к кладбищу.

— Быстрей!.. О боже! Что тут произошло! — Прокричал он, просматривая кучи трупов, где из всех двигался я, опираясь на меч.

— Лекаря! Срочно! — Кто-то прокричал из солдат, и тут же спустя около пяти минут ко мне подошёл лекарь. Тот посмотрел на меня и плечо, повернулся к офицеру.

— Принесите носилки! — Выкрикнул один из муирцем, в дали прозвучал ещё один крик. — Здесь офицер Имбрах под трупом! Он тоже ранен! Несите ещё носилки. — Ко мне подбежали, двоя и силой заставили лечь. На сопротивления у меня уже не было сил. Лишь лёг, ожидая пока меня будет осматривать врач. Прикрыв глаз, и спустя открыв его, я оказался уже в переносной врачебной палатке где мной уже вовсю занимался врач, штопая рану на плече.

— Не двигайтесь. — Я попытался встать, в плечо тут же ударила боль, и я лёг обратно. — Я же вам сказал не двигаться. Ещё немного и рано будет зашита. — Не двигаясь, я продолжил лежать, кривившись от того, как игла проходит сквозь кожу отдавая болью. После того как лекарь меня зашил, дал в глиняной миске отвар, на вкус, напоминающий сырого скорпиона с пряными травами. — Пейте. Не выплёвывайте!.. Пейте кому говорю… Да вот так… Отдыхайте. Вам нужен покой. — Поднявшись с земли он ушёл куда-то. Отвар начала действовать, а адреналин в крови падать, боль притупляться. Из-за чего меня провалило в сон.

***

Ужасный жар и невыносимое яркое солнце вновь загнало меня в уже знакомую пустыню. Но сейчас я не мог понять где находился. Стоял я на песчаной узорной плитке, в округе располагались колоны похожие на людей, держащие верх конструкции, который соединялись в кольцо, в центре которого находился. У самых краёв росла зелень, к которой по канавкам стекала вода, питающая землю. Прямо передо мной стояла огромный дворец, с квадратным проёмом, выпиравшим из него.

— Где-то я уже это видел. — Из-за колона показалась девушка муирка, шедшая к нему. Я попытался её окликнуть, но та тщетно шла дальше, пока не вошла во дворец. Солнце стало печь сильней, из-за чего было принято решения скрыться в стенах дворца. Войдя в него меня ждала лестница спускающаяся ещё глубже. За спиной, как только перешагнул порог, опустилась толстенная глухая песчаная плита, закрывшая вход. — Это уже точно было. — Лестницу освещали факелы, играющие своими тенями на резных фресках стен, в которых нечего не понимал. Решив не стоять на месте, двинулся дальше по лестнице, которая всё уходила глубже, с сильным желанием не кончаться. Но после примерно полу часовой ходьбы, я спустился и стоял уже точно знакомом мне зале, с такими же резными колонами в форме человека, полусогнутого державшего верх. Но уже у колон стояли девушки с пустыми глиняными кувшинами, ожидавшие чего-то. Впереди меня шла ещё одна, но уже с полным кувшином, который подносила к какому-то алтарю, и приблизившись я увидел содержимое. Жидкость была тёмно-алого цвета, напоминающая кровь. Ею была заполнен алтарь, напоминающий огромную и глубокую чашу с отверстием с руку по центру куда всё, стекало. В центре стояло странная скульптура, напоминающая каменное сердце с рисунком открытого рта в которым был глаз, а вместо зрачка капля. Возле алтаря стояла девушка, по свободному балахону, белого цвета с золотыми нитями окантовки напоминала жрицу. Та что-то говорила на не понятном мне языке, резким, но слегка утончённым.

— Се’силь, муир пу’охе силь мур ек муе. Ке муир еп тун’оро. — Жрица проговаривала это постоянна, когда в алтарь в новь заливали жидкость похожую на кровь. Она говорила что-то ещё, но уже понять я не мог. Как только я подошёл ближе чтобы посмотреть на жрицу, она тут же обернулась, одаряя меня пронзительным взглядом, пробирающим до костей.

— Бел’му… Го фаему’охе, Се’силь фае’цик. — Она довольно улыбнулась, проводя рукой нежно по моей груди, остановившись в районе сердца. — Ек го’йон им’ук. — Она ещё сильней улыбнулась, и толкнула меня. Потеряв равновесия, начал падать вниз, как в пропасть, очень тёмную откуда уходил свет, а фигура жрицы растворялась, сливаясь с тенью. Я тут же поднялся в холодном поту, с лёгким криком. Посмотрев по сторонам, отдышавшись. Понял, что нахожусь на матрасе, в палатке с ранеными и выдохнув, поднялся. Раны тут же заныли, но не стали кровоточить. Решение пришло само. Сев на матрас, ко мне спустя подошёл лекарь, проверяя раны, а следом мне сообщил что моего отчёта ждёт Парим. Поблагодарив его, я решил ещё посидеть, а потом уже пойти в палатку нового командования, которую как я понял поставили недавно.

***

Войдя в главную палатку, в глаза мне сразу бросилась перебинтованная офицер Изра, сидящая на стуле, смотрящая на пустой стол по центру. Парим стоял у другого конца, что-то попивая из кружки, делая важный вид, ходя из стороны в сторону. Увидев меня тут же прекратил, изменившись в лице, на уже знакомое кислое и недовольное лицо, от моего пребывая здесь. Поставив кружку на стол, тут же опёрся двумя руками об него, смотря на меня из-под лобья.

— А вот и ты наконец. — Недовольно проговорил он. — Садись. Нужно кое-что обсудить, что было вчера. — Кивнув, присел напротив муирки, если что было удобней переговаривать. — А теперь давайте построим хронологию вчерашнего нападения. — Офицер кивнула, я же поддакнул, на что Парим-Жеф, старший офицер нечего не сделал. — Тогда начнём самого начала. Расскажите мне, где вы были прошлым вечером перед закатом? — Офицер коса на меня посмотрел, старший тут же спросил. — Где ты был Ол? — Не делая акцент на муирке, строго посмотрел на старшего.

— Был на тренировке старшего офицера Имбраха. Там же присутствовала офицер Изра и ещё один офицер. — Муирка кивнула знак согласия. — После окончания боя, мы разошлись по палаткам. — Тут Парим ехидно ухмыльнулся.

— По словам солдат. Вас нашли в тот вечер на складе с продовольствием. Как ты это объяснишь? — Убрав руки от стола, сложил их на груди.

— Не смогу объяснить, как сам туда попал. Так как сам, не знаю. Но если я там не оказался, все припасы армии были бы сожжены двумя бунтовщиками — Тут он на время замолчал, но по его лицу кривилась лёгкая улыбка. Его взгляд упал на офицера.

— Что вы расскажите офицер Изра? — Девушка тут же посмотрела на Парима. — Что было после тренировочного боя?

— Я очнулась в своей палатке, из-за запаха дыма и шума сражения. Выйдя из палатки, увидела, что лагерь в огне, а наши воины сражались с какими-то нападавшими в кожаных доспехах и платках. — Старший нечего не говорил продолжал слушать, как и я. — Я взяла меч и начала давать отпор, хоть моё состояние не позволяла полностью овладеть мечом, что и сказалось дальше. — Тут глаза старшего округлились. — На меня напал какой-то огромный воин, чем-то походил на человека с севера. После не длительного боя, он вырвал у меня клинок голыми руками, а следом ударил эфесом по голове, отдавая приказы другим.

— Хмм… И как он выглядел? — Задумчиво спросил старший офицер, хмуря брови.

— Не знаю. Он был выше обычных воинов и крупнее. Лица я его не разглядела, оно было скрыто за платком. Но вот на одной из рук было несколько отрубленных пальцев. — Тут я перебил рассказ.

— Я сражался с ним, как только вышел из палатки. Я искал старшего офицера Имбраха, и по дороге наткнулся на него. Он был высок и широк, возможно с моего роста или чуть выше. По речи он походил на муирца. А когда он вступил со мной в бой, пальцы у него были все. Он их потерял, во время поединка. — Тут на мгновение у Парима поднялись брови, но тут же опустились. — Следом после раны, на меня напали его подручные, а сам он ушёл к офицеру Изре.

— Откуда ты знаешь, что направился за ней? — Тут его взгляд загорелся сильней, пытаясь найти зацепку чтобы пустить под трибунал по праву военного времени, как предателя.

— Он сам это громко заявил. Рассчитывая на то что меня убьют его приспешники.

— Не поверю в эту чушь! Ладно… Теперь у меня вопросы только к тебе западник. — Тут он заходил по палатке. — Откуда там огромное кладбище трупов? — Тут я запнулся и опустил взгляд. Что я им скажу? Вы понимаете там был огромный монстр, который всех по пожрал и пытался меня? А мне повезло? То, что я счастливчик? — Не знаю старший офицер Парим-Жеф. — Тот скривился, и стукнул по столу что кружка перевернулась, выливая содержимая.

— А кто должен знать! Там погибла куча муирцев, и все изуродованные как будто зверем! Кто должен знать! — Он всё громче поднимал голос, сверля меня взглядом. — Скажи мне! Кто!?

— Не знаю! — Уже кричал я, вскакивая со стула, который перевернулся по инерции, старший отшатнулся, ложа руку на меч. — Ты думаешь, что это можно объяснить? Да не черта! Ты не видел, что там было! А говорить я про это не буду. Так что иди к мудьяру! — Тут девушка засмеялась, а Парим сильней нахмурился, на лбу вздулись вены от злости.

— Пошёл вон отсюда западная шавка! Как ты смеешь со мной так разговаривать! Я твой начальник, так слушайся меня!

— Если ты бы привёл отряд раньше, то валялся с остальными в куче трупов, начальник. Лучше не знать. А я пошёл. Пойду лучше помогать солдатам и лекарем и наведаю офицера Имбраха. — Выйдя и обойдя лежащий стул, вышел из палатки в сопровождении криков старшего офицера. Солдаты возле палатки коса посмотрели на меня, но нечего не сказали.

Пройдя к палаткам раненых, поговорил с лекарями, которые объяснили, что я могу сделать для раненых, так как рук не хватало, а от помощи они не откажутся. Пока я носился между обожжёнными, обрабатывая раны мазью и сменой бинтов на более-менее новые, ко мне подошла офицер Изра. Хотя прошло уже как, по-моему, минут двадцать, а может больше.

— Ты помогаешь раненым? Они же не твои собраться? — Я поднялся после очередной обработки ран.

— Что-то нужна? — Та отрицательно кивнула. — Если можно помочь, то лучше это сделать.

— Ты замечу, сама доброта. — Тут я коса на неё посмотрел, приседая к ещё одному.

— Нет. — Сказал, как отрезал. — Я не лучше дикого зверя. А это. Просто так надо. — Муирка не чего не говорила, стояла молча пока я перевязывал отрубленную конечность солдату. — Всё теперь можно и отдохнуть. Вы сами как офицер Изра? Помощь не нужна? — Спросил я подымаясь с колен.

— Я в порядке. Благодарю за заботу. Можно просто Изра и я должна тебя благодарить. — Тут у меня было удивление. — Ты меня вытащил из плена, хоть и сам был ранен. Я слышала от солдат что ты прыгнул через горящую палатку. Это было глупо и рискованно. — Девушка упёрла руки в бока, слегка хмурясь, что ей слегка шло.

— Я спасал тех, до кого мог дотянуться, не более. В добавок вы… — Тут офицер перебила, хмыкнув и грозно на меня смотря. — Ты… являеся офицером. Это была первостепенной задачей. Не более. — Та стукнула меня в больное плечо, из-за чего я слегка согнулся.

— Если бы ты не стукнул меня головой со всей дури западник… прости… Ол. То я бы дала отпор тому громиле. — Она довольно улыбнулась, и пошла в направлении главной палатки. — Парим долго ещё будет, шуметь. Так что до вечера он тебя не тронет. — Попрощавшись она растворилась в топе солдат, а я остался помогать лекарям, до позднего вечера.

«Армия»

Прошло как минимум четверо суток с момента нападения на лагерь. Большинство песчаных муирцев в куфиях были разгромлены, а вскоре скрылись за дюнами пустыни. Командования принял старший офицер Парим-Жеф, пока старший офицер Имбрах поправлялся, после серьёзных ранений в области груди. В сознания он пришёл спустя два дня. Парим за эти дни несколько раз вызывал меня, требуя объяснений за ту кровавую резню. Но в ответ получал молчание и безразличный взгляд, после чего у него от злобы вздувались вены на лбу. Офицер Изра с уцелевшими занялась полной реконструкцией и подготовкой лагеря в полномасштабной обороне от сил совместной армии врага. Из трёх сотен человек осталось около двух ста тридцати и всего три офицера. Нападающих было принято решения назвать «Де’ир» — что означает как мне объяснили «Черти пустыни». Нападения по общим размышлением, ночью было спланирована, чтобы выкосить большую часть армии здесь. Для этого были введены дезертиры, а также где-то в рядах ходит шпион или шпионы, вынюхивая новую возможность. Для старшего офицера, подозреваемым являюсь я, так как не могу рассказать толком нечего, поэтому на меня такая волна негатива не только со стороны офицерского состава, но и обычных вояк. Чтобы не забивать голову, я помогал солдатам восстановление лагеря и пока что это успешно получается у меня. Позади послышался крик, обернувшись, увидел в дали бежавшего муирца в обмундировании, запыхавшийся с сумкой на поясе. В ножнах находился у паренька, прямой меч с долом, а на голову была натянута куфия спасавшая его от солнца. Он подходил к муирцам что-то спрашивал, а те кивав головой показывали на меня. Парень стянул платок, и подошёл ко мне, делая из глиняной фляжки два жадных глотка, и с облегчением выдохнув, поднял удивлённые глаза. Я стоял у палатки, привязывая её к битым в землю кольям, для надёжности делая обратный узел как учил Ганзел.

— Простите сер. Вы господин Ол? — Тяжело дыша проговорил парень, смотря по сторонам.

— Я. Можно без господина. Так что хотел? — Тот тут же залез в сумку, начал в ней копошиться, доставая оттуда конверт с желтоватой бумагой, на которой стояла печать из белого воска, в виде пера. — Это от кого?

— От капитана Арим-аб-Дура. — Довольно проговорил он. — Так же сообщаю что вас и офицера Изру-Лавовет вызывает к себе старший офицер Парим-Жеф. — Парень сделал глоток их фляжки, довольно ухмыльнулся. — Как хорошо. Где у вас…

— Пряма и на права шатёр с поваром. Там сможешь отдохнуть. — Тот кивнул и пошёл дальше, пару раз обернувшись на меня. — Письмо от капитана? С чего это вдруг. Прочитаю его вечером у себя в палатке. В спину резко прошёл удар, я чуть не уронив письмо, обернулся и сразу его убрал за пояс в сумку.

— Ух, какой ты серьёзный. — Проговорила Изра-Лавовет. — К тебе тоже подходил гонец? — Я кивнул. — Тогда пойдём. Не стоит заставлять ждать Парима.

Спустя некоторое время ходьбы по лагерю, мы вышли к главной палатке, где вовсю кричал Парим, отчитывая гонца, как всегда с возвышенной до неба головой и тщеславным взглядом. Подойдя ближе он как раз закончил и обернулся на нас, в лице он тут же поменялся, увидев меня, на лице появилось отвращения к моей персоне, как и у меня к нему. У нас это стало взаимным.

— Сколько я должен вас ждать! У меня куча этой бумажной волокиты, а вы ещё мне добавляете работы! Заходите в палатку, я уже устал стоять под солнцем. — Пробурчав последнею фразу более спокойно, он отодвинул ткань и сел на стул за продолговатым столом, где находилась карта. Мы же сели по краям. — Так… а теперь слушаем меня. — Его голос всегда делал акцент на слове «Меня, я, мне, мною и тд.». — Капитан прислал письмо, где указал что не выделит дополнительных ресурсов. Так что будем вынуждены обходиться тем что имеем.

— А причём здесь я? Для чего мне сообщать эту информацию, если я являюсь обычным солдатом? — Тут Парим, сильней нахмурился что морщины полезли пуще прежнего, а его серые глаза горели, какой-то ненавистью. Он смотрел на меня как на дурочка с рынка, пытавшего продать крысу, называя её кошкой.

— А ты слушай пустышка одноглазая. — Проговорил он. — Поступил приказ от капитана, в котором отдал приказ поднять в звании солдата… по имени Ол до звания «Сотника». — Тут брови у меня поднялись от удивления а глаза округлились, а рот чуть не раскрылся, но я сдержал порыв. — Если вы мне не верите офицер Изра, можешь почитать. — Он протянул желтоватую бумагу, которую она сперва начала читать про себя, до кое-какого момента.

…как капитан армии нашего достопочтенного господина. Я Арим-аб-Дур. Даю указания на поднятия военного чина солдату с запада Олу. Причиной такого решения является: смекалка и тактическое мышления юного воина, а за последние сутки во время нападения что я вычитал в докладе, он проявил себя как отличный и опытный воин, спавший не только продовольствия для армии, но и члена командования. Я не сомневаюсь в его потенциале, в моё подержание данной идеи был согласен сам старший офицер Имбрах Сельим…

Изра закончила читать отрывок и вернула письмо Париму, тот в сою очередь взял его и убрал куда-то под стол. Потёр переносицу и сделал из стоящей рядом кружки глоток. Внутри было ужасно душно, а данная новость ещё сильней опешила, из-за чего я был вынужден спросить, что означает мой нынешний чин.

— Прошу простить. Но что означает «Сотник», у меня есть некий опыт военном деле, но всё же? — Парим ещё сильнее потёр переносицу, цокнул и отвел взгляд.

— «Сотник» если говорит вкратце, означает что ты будешь командовать сотней солдат. В твоём случае тебе выдадут уцелевших солдат под командования. — Кажется моё повышение пришло раньше, чем ожидалось, а это и правда проблема. Ведь я не разбираюсь в командование и подготовке людей. Может я и хорошо продумаю тактику, но… зараза.

— Что-то не нравится западник? — Пробурчал Парим ожидая моего отказа от данного чина. — Если эта ноша для тебя тяжела, у нас есть кандидаты на замену. — Я снял с пояса фляжку и сделал несколько глотков, в палатке сушило горло сильней чем с наружи.

— Что вы, старший офицер Парим. Я не откажусь от такого предложения, особенно самому капитану. — Лицо офицера ещё сильней сморщилось, было даже чувство что я слышу скрежет его зубов. — Я пожалуй, пойду. Нужно продолжить подготовку лагеря и привести в боевую готовность. — Поднявшись, облокотившись на стол.

— Стоять. — Проговорил он, не вставая со стула, подпирая рукой голову. — Если ты ошибёся, или предашь нас, то ты будешь осужден по военным законам. И поверь мне одноглазый, я тебе не доверяю, особенно с твоих чудачеств во время нападения. И как я считаю, твоё место на висельнице.

— Буду иметь в виду. — Отойдя от стола, вышел из палатки где сразу ослепило яркое солнце, всходящее к зениту. Когда глаза более-менее привыкли, возле меня стоял облачённый в доспех муирец, которого я не видел. Карие глаза, губкообразные волосы тёмно-русого цвета, и шрам от ожога на всю левую щёку. Странно видеть такое сочетания глаз и волос. — Ты в палатку командования? Старший офицер занят, он тебя не примет. — Муирцу было около двадцати пяти, он не пошевелился, но вскоре сделал шаг вперёд ко мне прикладывая правую руку к левому плечу, что сильно меня удивило.

— Прошу простить. — Рука опустилась, взгляд был полностью направлен на меня. — Старший офицер Парим поставил меня к вам как заместителя. Позвольте представится Бади Башир. — Кажется в должность я вступаю моментально, а этот муирец довольно странный даже для своих. — Позвольте узнать ваши приказы господин сотник. — В его голосе не было нечего кроме уважения, что меня пугало.

— Можно просто Ол. — Я посмотрел на проходящих мимо муирцев, у которых были недовольные лица. — Ладно… Давай, наверное… не знаю с чего начать. — Кажется командовать будет довольно тяжело, я уже запинаюсь и не знаю, что сделать или сказать.

— Могу предложить вам отчёт по составу вашей роты. Господин сотник. — Не надо меня называть сотник… Хорошо, пусть расскажет, может что-то и пойму.

— Оповести меня про состав. Сколько человек, сколько лучников и мечников. — Мой вопрос не смутил муирца и он, тут же выпрямившись как статуя стал докладывать. — Можешь стоять спокойно, нечего так выгибаться. — Муирец послушал и стал по обыденному.

— Количество солдат около семидесяти пяти, из них около сорока лучники, остальные мечники, но кто умеет профессионально владеть мечом только четырнадцать человек, оставшиеся новички. Тоже касается и лучников, точного количество не назову, но чуть меньше половины хорошо владеют ими. — Отчёт довольно полный. Так что первая мысль пришла сразу в голову и очень ясная.

— Башир. — Тот поднял на меня глаза отрываясь от раздумий. — Установите мишени, пусть умелые лучники тренируют новичков, этого же касается и мечников. Пусть становятся под опеку старших. — Тот кивнул. — А также хочу узнать к какому ты виду войск относишься? — Он удивлённо поднял глаза, почесал свой шрам.

— Я господин сотник, отношусь к разведке. Два года был в разведотряде, сейчас перевели к вам как заместителя. — Муирец перестал чесать свой шрам. Кажется, мне слегка повезло, но то что он разведчик, так же и проблема. Возможно Парим ему отдал кое-какие приказы. — Можете не переживать по поводу старшего офицера Прами-Жефа. — Тут на меня набежало лёгкая дрожь и удивление. — Меня отправил сам капитан, так что подчиняюсь я только вам. Но буду вынужден подчиняться старшему составу, если он этого потребует. — Посмотрел в сторону, выдохнул и помолчал какое-то время.

— Хорошо. Выполняй данные мною поручение. — Муирец кивнул и ушёл, растворяясь меж палаток, я же глубоко вдохнув направился в столовую, но не успев сделать шагу, как из шатра командования вышла Изра.

— О? Что ты тут стоишь? — Девушка слегка удивилось, но тут же удивления прошло, делая её слегка хмурой. — Ладно не важно. Пойдём перекусим, день обещает быть тяжёлым и не скучным. — Не ответив ничего, молча последовал за ней, мимо новых палаток, и кучек с обугленными досками после пожара. Солдаты в поте лица с улыбкой восстанавливали лагерь и дружественно перекидывались между собой смешками и фразами. — Правда здорово? — Спросила девушка, смотря на радостных солдат, не сбавляя шагу. — Недавно было жуткое пожарище, с резнёй в которой погибло около семидесяти бойцов. А они не унывают. — На мгновение на хмуром лице, появилась улыбка лёгкая и мимолётная, но тут же исчезла. У палатки с поваром была не шибко большая очередь, в которой было решения встать, но как только нас заприметил повар, пропустил вперёд старший состав. Солдаты нас пропустили, не сказав не слова, у некоторых были ненавистные взгляды, но те тоже молчали. — Мне как обычно. — Проговорила девушка, и повар кивнул: достал миску положив в неё каши, пару кусков мяса гиены и немного овощей, которые я без понятия где выращивают в этой пустыне. Я же взял тоже по-обычному, кашу и уже привыкших жареных ящериц, предварительно повар меня поздравил с повышением и сказал, что слух уже прошёл по лагерю, но не все знают. Тяжело вздохнув забрав миску сел за стол, где во всю на еду налетела офицер. Не заставляя ждать свой желудок, тоже принялся за еду, которая до безумия была вкусна после работы. Молчание было не долгим. Девушка его нарушила первой, загребая в деревянную ложку, кашу с овощами. — Поздравляю тебя с повышением и званием сотника. — Проговорила она, отправляя содержимое в рот. Кивнув продолжил есть, но спустя, наверное, ещё ложки четыре, девушка вновь решила заговорить. — Ты стоял у палатки командования так долго. Что ты там делал? — Прожевав и проглотив, оторвался от тарелки, поднимая на неё глаза. На удивления её глаза были серо-карие — но ближе к карим, а поверх были длинные ресницы. — Что ты так на меня смотришь? — Недоумевающе спросила девушка. — У меня что-то на лице?

— Нет. Обдумываю твой вопрос. — Своё повышения обдумываю до сих пор, но и мой заместитель тоже не даёт покоя. — Обсуждал со своим заместителем солдат и дальнейший план их подготовки. Ведь как я понял. — Начал перебирать ложкой кашу. — Парим всучил мне кучу новичков, которые теперь трясутся после нападения.

— Хмм… — Девушка на минуту задумалась, проглатывая очередную ложку. — Думаю тебе надо им показать, что ты командир. Хотя я не знаю твоего возраста, но выглядишь ты на годков двадцать четыре. — Усмехнувшись продолжил есть, и кажется смешок вышел громким. Девушка непонимающе на меня посмотрела, но я продолжил есть. Выходит из-за всех этих шрамов я выгляжу старше чем думаю. — Ты очень молчаливый и странный Ол. — Соскребая остатки с миски она поднялась из-за стола. — Мне нужно идти помогать с припасами, а тебе скорей всего с палатками и проверить свой отряд. — Девушка ушла в направление повара, оставляя меня одного, что особо и не усугубляло моего положения. Ведь первоначально планировал поесть в одиночестве чтобы привести мысли в порядок, но кажись это было не суждено случиться. Ко мне спустя какое-то время подсел задира с арбалетом, теперь у меня такая ассоциация с ним. И подмечу что арбалет есть только у него, в основном муирци пользовались луками и не короткими наоборот длинными, а те в свою очередь очень губительны, даже для плотно защищённых доспехов.

— Ну здравствуйте господин сотник. — Проговорил задира, садясь за стол, напротив. — Слышал вас повысили. Теперь не получить вас оскорблять, ведь вы уважительная персона. — С кислым лицом проговорил он, смотря на меня. — Но я пришёл к вам не сориться. — Продолжил он. — Меня перевели под твоё крыло, что я категорически против и требую, чтобы меня вернули под командования старшего офицера Парима-Жефа. — Муирец строго посмотрел мне глаза, пытаясь провести эффект запугивания, но не вышло.

— Тебе нужно обратиться к старшему офицеру Париму. Если он тебе позволит перейти в его роту, то я не стану тебя держать. Но если не примет, то обратно тебя не возьму, будешь в лагере марафет наводить, как прислуга у богатого господина. — Тут у задиры округлились глаза и затупились черты лица. Кажется, я застал его врасплох, поставив перед тяжёлым выбором. — Буду ждать твоего ответа, как надумаешь. — Поднявшись из-за стола, взял миску и направился в сторону повара, поблагодарив и посмотрел перед выходом на сидящего упёршегося взглядом в стол муирца.

День подходил к вечеру, что говорило о скором отдыхе и визите ко мне Башира, который как я предполагаю загрузит меня новой рутиной. Управившись с последними ящиками для склада, устало выдохнул и направился к себе. Где, как и предполагалась стоял заместитель, таком же обмундирование, как и утром. Отдал честь также прикладывая правую руку к левому плечу, потом тут же опустил. Я же уставшее зевая, вошёл в свою палатку предварительно пригласив войти самого муирца. Зажигая масляную лампу и поставив её на одни из прилегающих ящиков к кушетке, сел. Заместитель же остался стоять, смотря на меня, пока не предложил ему присесть хотя бы на ящик, на что тот отказался.

— Разрешите доложить. — Ровно спросил он. Я же, кивнув, приготовился слушать. — Тогда с вашего разрешения начну. Все новички были разбросаны по опытным солдатам для тренировок с луком и мечом. При этом более опытный состав не делает особых усилий в тренировках, при этом выражая своё недовольство, и требуют, чтобы их, цитирую: «новобеспеченный сотник показал, как надо учить новичков».

— Хорошо. Что можешь сказать по амуниции и оружию? — Тут на минуту он задумался, прочесал свой шрам и спустив глаза с потолка ответил.

— Обмундирования в хорошем состоянии или ближе к нему. Оружие и луков хватает на всех, так как большинство было подобрана с трупов, как амуниция, так и оружие. После нападения оставалось множество мечей и доспехов. Так как воду мы не можем тратить на отмывку, было решения брать более чистые и целые. — Если так подумать решение вполне хорошее, но кто из солдат будет носить доспех покойника. Том то и дело никто. Что скажется на настрое людей и их мотивации.

— Кто отдал приказ по сбору?

— Старший офицер Парим-Жеф. — Сразу без раздумий ответил Башир, держа одну руку на поясе вторую на рукояти. — Могу дословно процитировать приказ. — На предложения отрицательно покивал.

— Что сделали с трупами?

— Кх… — Муирец запнулся. — Был отдан приказ собрать все трупы и скинуть в зыбучие пески в ущелье сегодня ночью. — Муирец помолчал пару минут. — Господин сотник, можно задать вопрос? — Дал разрешение, раздумывая о трупах и амуниции с них. — Я не согласен с таким методом избавления. Я понимаю война, но какие небыли люди, их надо похоронить по-человечески. — В голосе явно читалось возмущение, для меня тоже это дикость, но если подумать, то это лучшее решение.

— Тут есть один нюанс. Мы находимся в пустыне где во всю светит солнце прожигая кожу. Это даёт вопрос для размышления. В пустыне трупы будут гнить быстрее, а вонь их придёт по всему лагерю, а месте с ней и какая-либо хворь. Песок не лучшее место для погребения, так что зыбучие будут подходить лучше всего. Да без человечно, да дико. — Кажется я стал слишком много мыслить, голова сильно заболела. Очень непривычно. — На этом всё с рапортом? — Тот кивнул. — Хорошо. Тогда иди отдыхай. Завтра собери всю роту, будем проводить спарринги, для проверки умений опытных солдат.

— Будет принято. С вашего позволения я откланиваюсь. — Муирец напоследок отдал честь и вышел из палатки оставляя меня одного со своими мыслями, а в скорее с кашей в голове. Которая не как не хотела улаживаться в ней. Заснул с трудом, а подъём завтра будет ранний.

***

Утро выдалось тяжёлым. Долгое время не давали мысли покоя, об подготовке солдат, а следом, как только прикрыл глаз наступило утро из-за чего от силы я поспал немного. Подойдя к тазу с водой, умылся приводя себя в порядок, вернулся в палатку одевая обмундирования и беря с собой меч с серпом. Сперва планировал посетить столовую, чтобы позавтракать, но уже у входа меня ждал Башир, тоже во все оружие. Тень от палатки падала ему на лицо делая его пугающим, но меня настиг лёгкий испуг. Карие глаза осматривали мой доспех и оружие которые носил с собой. После молчания, он всё же решил заговорить.

— Доброе утро, господин сотник. Надеюсь выспались, ведь солнце должно осветить наш день сегодня яркими лучами. — Как же иногда сильно муирци восславляют солнце. Бьёрн уже проворчал и злостно стал бурчать по поводу «Солнца». — Члены вашей роты только просыпаются, так что думаю время для завтрака у нас найдётся.

— Да. Я как раз собирался пойти перекусить. — Проговорил я, слегка раздражённым голосом. Всё-таки недосып сказывается. Но бывало мне не приходилось спать сутками, это особо сильно впилось в память, когда я странствовал по великой пустыне Арзадаж. Там среди песка, скорпионов и пауков особо не поспишь. — Хорошо. Идём. — Пройдя ряд палаток где только просыпались солдаты. Я наткнулся на задиру, который упёрся взглядом в землю наткнувшись на меня, как на статую или стену.

— Эй! Смотри куд… — Подняв взгляд заметил меня с Баширом, предварительно выпрямившись отдавая честь. — Г-господин сотник Ол и господин заместитель Башир. Прошу прощение. — Меня после фразы «господин сотник» по телу пробежали мурашки и довольно неприятные. Кажется, к чину буду привыкать долго, а может и совсем к нему не привыкну. — Я как раз искал вас, господин сотник. — Тут оторвавшись от проходящих солдат, вернул взгляд. — Я останусь в вашей роте. — Тут его брови нахмурились. Кажется, такое решение ему не по душе.

— Хорошо. Ты хорошо владеешь луком? — Прямо задал вопрос задире, на который он положительно кивнул. — Тогда мне нужно чтобы ты начал обучать новичков с луками.

— Но господин сотник!? Я и кого-то учить. — Лицо его было пугливо и безответственность читалась в глазах.

— Каждый умелый воин учит новичков. Ты не исключения. — Тут он попытался возразить, но кажется я как командир должен сказать более строго, а особенно на это сейчас влияет моё не выспавшееся состояние. — Это приказ. — Тут задира нервно дёрнулся, а на лице, на миг появился испуг. Кажется, перестарался.

— Х-хорошо господин сотник. Будет выполнено. — Задира, отдав честь перед уходом, тут же быстрым шагом скрылся за одной из палаток лагеря, расталкивая людей по дороге.

— Вы довольно суровы господин сотник. — Проговорил заместитель, сопровождая взглядом ушедшего муирца, возвращая его ко мне. — С вашим взглядом как сейчас, можно любого солдата заставить повиноваться.

— Каким таким взглядом? Я более беспечный чем ты думаешь. — Проговорил я, садясь с миской за стол. — Не думаю, что солдаты станут слушать того, кто младше их по возрасту.

— Думаю вы ошибаетесь. — Проговорил Башир садясь напротив меня с миской. — По вам видно, что к делам вы относитесь серьёзно. Сколько вы уже владеете мечом? И простите за грубый вопрос… — Тут он сделал паузу. — Сколько вам лет? — Не особо желал говорить про свой возраст, да и вообще выдавать хоть каплю своей личной информации.

— Мечом я владею сколько себя помню. Про возраст я тебе не скажу. — Зачерпнув очередную ложку, упёр взгляд в него, тут он на мгновение отвернулся и вернул его. — А сколько ты мне дашь? — Тут, заместитель опустил прибор и задумался.

— Я бы вам дал лет так двадцать пять, двадцать семь. — Кажется из-за шрамов и тяжёлой жизни я всё же выгляжу намного старше. — Но скажу, что вы довольно симпатичны. Множество девушек солдат на вас смотрят, хоть вы и человек с запада и без глаза. — Тут я посмотрел на него, вспоминая как его потерял, а муирец тут же отвернулся поняв, что последнее он сказал не к месту и извинился. — Думаю вам нужна повязка на глаз. Если вы конечно хотите.

— Я подумаю над твоим предложением Башир. — Закончив с едой, мы вышли из шатра и направились к месту сбора моей роты. Семьдесят с чем-то человек ожидали меня, и явно вспоминали не добрым словом. Пройдя несколько палаток и выйдя за пределы лагеря, увидел кучу народу, тренировавшуюся в разных аспектах, в которых я им приказал.

Проходя по песку, смотрел на всех новичков, к которым приставлены старшие. С большинства шла испарина, а с некоторых потоки даже ручьи пота. У многих были синяки, но это были мелочи по сравнению с настоящим сражением. Из моих приказов солдаты сами сделали дополнения обучая рукопашному бою, из-за чего подойдя к краю тренировочной зоны, в поединки увидел двух муирцев. Одному около тридцати другой чуть старше. Кулачный бой проходил под восторженные вопли рядом стоящих. По довольному выражение первого и уставшему второго, выигрывал первый. За махнув руку сжав её в кулаке, удар прошёл по челюсти оппонента, заставляя его упасть на обжигающий песок.

— Вот! Вот как надо драться в кулачном бою если у вас выбили оружие! Запоминайте! — Довольно говорил седоватый муирец, с грубой щетиной и треугольным лицом. Он был довольно крупный, но не крупней северян, а особенно одного моего знакомого. — Давайте кто следующий! — Муирци зашептались. — Не трусьте! Не будьте как новый командир, который не как не может себя показать. А лишь может отдавать команды за спиной господина Башира! — Заместитель хотел сказать что-то, но тут же замолчал, когда из толпы муирцев вышел я. — Ох! К нам пришёл западник! Белый человек! Бел’му! — Довольно с отвращением проговорил он, разминая шею.

— А ну прикрой рот! Ты знаешь с… — Шикнув на Башира, тот замолчал. Муирец не довольно скривил губы.

— Насколько ты хорош в рукопашном бою? — Крикнул я стоящему по центру муирцу, державшего скрещённые руки.

— Мне и половины хватит, чтобы поставить такого выскочку западника на место. — Разомкнув руки, он встал в боевую стойку, подзывая. — Давай Бел’му. Покажи на что ты способен. Пока не пришёл наш командир, я накостыляю тебе. — Муирци зашептались за спиной, я же отстегнув броню и оружие, попросил присмотреть за ними Башира. Заместитель хотел вставить слово, но тут же осёкся. Кажется, все эти драки стали входить у меня в привычку. — Ну что готов?! Смотри, сдерживаться не буду. — С ехидной улыбкой проговорил муирец прохрустев пальцами. Выйдя напротив него, занял обычную стойку выставив перед собой руки отодвинув правую ногу назад. Простояв так несколько минут, безкакой-либо команды, седоватый муирец ринулся в бой быстро сокращая дистанцию прыгая из стороны в сторону как бы мерцая перед глазами. Моргнув всего лишь на несколько секунд, тут же его потерял. Но чувство сразу обострились и взгляд резко опустился вниз под себя, где уже в меня летел кулак в челюсть, и отреагировав последний момент, костяшки лишь слегка прочесали мне подбородок. Отскакивая встал боле устойчиво на ноги, стойку не поменял. Глаза сразу поймали противника, который так же быстро приблизился, но уже не упуская его из виду, с разворота правой ногой попытался ударить в голову, мышци заныли от не привычных выпадов, но нога достигла цель. К сожалению противник выставил руку блокирую её, и слегка пошатнулся в сторону от неожиданно-сильного удара. Встав более устойчиво, усмехнулся начиная походить ударами по корпусу. Уходя от некоторых ударов, не поспевал за следующими, из-за чего подставлял руки, блокируя большую часть ударов, но синяков он мне понаставил пару под грудью и несколько у рёбер. При очередном ударе, кулак летел в лицо, схватив его, правой рукой со всего размаха ударил поддых, оппонент согнулся слегка кашлянув, следом поднял голову стараясь выровнять дыхания получил левой рукой по лицу, стал отходить пошатываясь. — Вот же беляк. Рыпкий как дикая игуана. — Муирец сплюнул сгусток крови, на жёлтый песок проводя пальцем по треснутой и кровоточащей губе. — Твоя взяла. Я сдаюсь. — Народ молча смотрел как выпрямляется воин, и как я стараюсь выровнять дыхание. После тишины, прозвучали возгласы, а ко мне подошёл Башир.

— Неплохой бой господин сотник. — Проговорил зам, отдавая мне в руки доспех и оружие. — Но вам нужно больше тренироваться. У вас куча ошибок и брешей в защите. — Толпа вновь замолчала, сосредоточив взгляды на моей персоне, одевающей обмундирования. Слушая болтовню заместителя, пока к нам не подошёл седоватый муирец.

— В каком это смысле «господин сотник»? Башир ответь? — Грозно проговорил муирец, держа руку на груди, так как будто у него выпадет сердце. — Этот западник? Бел’му? Наш новый командир? — Он ещё раз сплюнул в сторону. Из толпы доносились возмущённые крики, ругательства. — А ну все заткнулись! — Толпа тут же замолчала. — Так вы теперь наш командир Бел’му?

— Да. Со вчерашнего дня, мне дали чин сотника, и вашу роту. Теперь я являюсь вашим командиром. — Громко прокричал я осматривая всю толпу. — Кто против может попросить офицеров взять вас к себе! Но предупреждаю! Если вам откажут, обратно я вас не приму. — Толпа стала шушукаться и многие слегка озлобленно смотрели на меня, в основном новички смотрели на меня с удивлением, а остывшие воины, после демонстрации силы, лишь кивали. — Есть возражения? — Наступила тишина. Я вернул взгляд к муирцу. — А у тебя?

— Нет. — С серьёзным тоном проговорил муирец. — После демонстрации силы, я убился лично. Рад что вы снами, господин сотник. — Он отдал честь, за ним повторили все остальные. — Поприветствуем нового командира! Господина Ола! — Толпа радостно и менее сдержанно выкрикнула приветствие. Кажется, имя моё на слуху, радует что не придётся представляться. Пора заняться подготовкой к войне.

«Железные цепи»

Звон цепей и кандалов раздавался по всей тёмной пещере и не только он. Звон железной кирки об горную породу или руду, которая не редко здесь встречалась вместе с трупами уже давно иссохших которых волочили куда-то сквозь каменистые арки. Тьма местами была непроглядная такой что не было видно собственного носа. Чтобы хоть как-то её развеять нужны факелы, и лампы, которые ставили лишь изредка в конце дня, так что приходилось копать слепую, стараясь не попасть по себе. Делая вид что копаешь, принципиально нельзя. За это можно расплатиться кнутом с острыми шипами форме крючков по всей спине. За каждое сопротивление выдавалось наказание двадцать ударов или даже больше. Такие раны получил Бьёрн когда нас только приволокли. Кнут при ударе входил в кожу оставляя красно кровавый след, а её крючковатые шипы входили глубже, цепляясь за мясо и мышцы под ней, и при следующем действии, когда стражник дёргал его обратно, кнут как змея выворачиваясь выдирал мясо с кожей летя обратно к хозяину, оставляя ужасные шрамы на теле. После наказания, вновь бросали в шахту для работы, пока тот истекал кровью. После этого Бьёрн был не какой, лишь долбил киркой руду в другом конце шахты. Свободно ходить не выходит надзирающий страж упёрто смотрел за заключёнными и если я попробую уйти с этого засыпанного валунами места. То получу в лучшем случае один удар, а в худшем все двадцать после чего я и стоять не смогу. Работать заставляют круглосуточно, иногда давали какие-то отбросы похожие на еду. На вкус они были хуже, чем выглядели, но чтобы жить и соображать нужно хоть как-то есть. Раздался звон колокола звонка проносящийся по пещерам, означавший отбой, скинув все инструменты на местах работы, мы медленно направились в клетку два на два метра, где спали абсолютно все. Большинство людей выглядели как живые мертвецы, бледная кожа, обтягивающая кости, рванная одежда, грязные свисающие волосы и все в ранах и шрамах с запёкшейся кровью. Счёт времени я потерял уже на третий день. В этой темноте, вечных каменных стенах, окружающих меня, нельзя было хоть как-то его определить, а отбои давали два раза, но в какой период без малейшего понятия и соображения. Я нагнал северянина, бледно идущего впереди шедшего опустив глаза в сырую и холодную землю, и о чём-то задумавшегося.

— Бьёрн ты как? — Спросил я смотря на полу тёмный силуэт своего большёго друга.

— Отвратно. Теперь я ненавижу эту дрянную пустыню ещё сильней. Но больше всего, хочу найти тех полуросликов и перебить их хребты той ржавой киркой, которой меня эти твари заставляют работать. — Сжав руки в кулаки, я почувствовал всё давления в них. Он громко не говорил, чтобы стражник не слышал. — Я не собираюсь Ганзел гнить в этой дыре как все эти трупы. Как выдастся возможность, я перерублю стражников этой ржавой киркой.

— Тише. Нужно придумать как нам выбраться. Но мне кажется, их можно просто перезать. — Проходя мимо одного из стражников, у Бьёрна взбухли вены. Кажется, он ели сдерживается чтобы не убить их прямо сейчас. — Тогда. После того как составим план сбежим отсюда. Оставшиеся силы вложим в побег. — Тот кивнул, слегка оскалившись. Нас держали и кормили так чтобы были силы на работу, но их не хватило не побег. Сколько дней мы уже провели тут я правда и не знаю, но всю жизнь тут проводить не собираюсь.

Лежа на куче людей, закованных в цепи как на само мерзком матрасе, упёр взгляд в каменистый потолок, который лишь слегка менялся, играясь со светом от стоящего факела неподалёку. Северянин спал во всю, упёршись спиной в решётку клетки в который мы находились как стая диких зверей, даже не так, а как стая трусливых крыс ждущих своего приговора. Возле клетки находилось двое муирцев в неплохих доспехах из пластин, стояли они за решётка образной дверью закрытой на замок. Бьёрн не сможет погнуть прутья на ней или в стене, из-за своего состояния. Пока мой взгляд упирался в одну точку которая была видна только мне, по мне начала ползать молодая девушка, её пустые глаза ходили мимо прутьев, а кожа была бледная и в синяках. Кости на спине и в кистях были хорошо видны её тонкие пальцы ходили по моему телу, ища больше тепла. По ней было видно, что тут она давно. Одежда рванная, как и у большинства, хотя кто тут находится дольше всех, был похож на ходячий труп, не имевший не личности, не желания, ни стыда. Большинство женщин, и мужчин ходили голиком и надрывались с кирками, дробя горную породу. Наглядеться тут я успел на всё… Истощённый парень с киркой в руках, не устоял после очередного взмаха, истощённый и ослабевший рухнул на холодную землю тяжело дышав. К нему тут же подошёл наблюдатель с кнутом и приказал вставать, пиная парня в живот, но тот не как не реагировал, а лишь сухо и громко кашлял после каждого удара. Не выдержав, муирец достал кнут, и прозвучал щелчок об спину с громким раздирающим криком боли. Кровь брызгала в разные стороны, вместе с кусками кожи. Парень какое-то время кричал, а следом замолк, не произнося не слова. Стражник цокнул, и позвал ещё двух, приказывая выбросив труп наружу. Куда именно их выносили я не знал, но боль от звука кнута пробирал до костей.

Прозвенел колокол, ознаменовавший подъём после недолгого отдыха. Дверь решётки скрипнула, и муирци с кнутами и мечами встали у входа, выругиваясь. Серая масса начала подниматься как стая оживших мертвецов, и идти на выход, кроме северянина, который так же спал, упёршись спиной в клетку решётки.

— А ну подъём свинья! — Крикнул один из стражников. Но тот не реагировал продолжал сидеть. — Ты меня не слышишь отброс! А ну вставай. — Один из муирцев вошёл в клетку, оставив одного с наружи, я же притормозил шаг, наблюдая за ситуацией пока стадо выходило из пещеры с клеткой. — Дрянная тварь. — Произошёл удар в область живота сапогом. Но северянин не подал и виду, мне даже кажется, что он не дышит. — Что помер? А ну вставай! — Раздался сильный удар по челюсти. Северянин молча рухнул набок. — Чёрт… Этот кусок мяса, ещё тащить. Эй! Помоги мне. — Крикнул он своему товарищу возле двери, поворачиваясь спиной к решёткам. Поняв, что уже всё я опустил взгляд, но оглянулся на последок. Громила поднялся, на что у муирца возле него тут же сработал рефлекс, но не успев сделать полуоборот с клинком, его голова со всей силой и скоростью познакомилась поближе с прутьями, размозжив лицо и частично череп прогибая прутья. Удар получился звонкий с лёгким хлюпаньем крови. Второй тут же достал кнут, и попытался усмирить им Бьёрна, но тот грозно как скала, с окровавленной рукой смотрел на стоящего муирца. За махнув руку назад, я схватил её за запястье, пока другой схватил за конец, обвязывая вокруг шеи. А для большего удобства расправы, ударил под колено. Тот рухнул, схватив туго натянутый кнут у шеи, напоминавший змею поймавшую жертву в свои объятья.

— Пора умирать. — Довольно я проговорил, на что муирец что-то промычал, и кашлянул кровью. Я же опустил один край кнута и со всей силы потянул за рукоять. Шипы тут же начали отдирать плоть от шеи показывая его внутренний мир. Тело упала на каменный пол, заливая его алой кровью. — А вот и начала побега. — Довольно улыбнувшись, поправил рыжие волосы назад. — А этот кнут неплохая штучка. Но я бы в постели им не воспользовался. — Усмехнувшись, я посмотрел на северянина.

— Ты только об постели и думаешь Ганзел. — Довольно проговорил он. — Мне бы выпить. А то в горле всё пересохло. — Подойдя к одной из стен, поднял ржавую кирку. — Я же обещал. — Покрутив её в руке, он вновь подошёл ко мне. — Идём?

— Подожди. Нам нужно в арсенал, в котором лежит мой меч, и твой топор. — Тот недовольно скривился, сжимая кирку в руках сильней. — Не знаю. По возможности, надо найти Кайзера… И Ола.

— Насчёт мартышки чёрножопой я уверен, что он где-то здесь, но вот про мелкого… Не уверен, что он ещё дышит. — Тут недовольно нахмурился я. — Не делай такую мину. Его тогда если помнишь, так накачали что он нечего сделать не мог. Да и в пустыне он на вряд ли протянул бы. — Бьёрн сплюнул куда-то в сторону, разминая плечи. — Мне тоже не хочется это признавать. Но нам нужно идти. — Я лишь кивнул.

— Ты, наверное, прав. Думать сейчас надо о себе, а не за других. Идём. — Сняв ножны с трупа, надел на себя, цепляя туда кнут. Факел начал тухнуть, а мы, тихо смотря по сторонам, стали выходить из пещеры с клеткой в которой находились. Солдаты продолжали ходить по тёмным коридорам освещённых тусклыми факелами, делая атмосферу пребывания наиболее мрачной. После тех пещер на горном хребте, с кучей разнообразной жирности, я стал побаиваться тёмных углов и поворотов. Но кажется одному Бьёрну не почём с кем драться, что люди, что неведомые твари. Главное, чтобы можно было выпить за победу во время тоста. Посмеявшись про себя, нырнул в тень за одной из каменистых стен, звон доспехов усиливался пока охранник не появился перед глазами, проходя мимо. Сняв кнут, накинулся на муирца втягивая в тень. Крючки так же крепко вцепились в шею, раздался лёгкий всхлип из уст, после тело перестала сопротивляться. Скинув его в тени, в которой оно растворилось заметил что северянин особо не прилагал усилий, а просто пригвоздил через грудь кикой к каменной стене оставляя кровавый след сползающего тела.

— Ты долго. — Проговорил северянин, ударяя ладони друг об друга. — Я со своим уже закончил.

— Я и вижу. — Смотря на труп в странно сидящей позе. — Смачно ты его, но ты можешь тише? — Тот сложил руки на груди, задрав голову смотря на меня сверху вниз.

— Я должен постучать по плечу и сказать: «Простите. Можно вас, многоуважаемый голову оторвать»? Так ты имеешь виду. — Бьёрн сплюнул в сторону, оборачиваясь на звон доспехов в конце коридора, схватил труп ща ворот и оттащил в один из тёмных углов где не будет его видно.

— Вот на них и попробуешь свою вежливость. — Сделав несколько шагов назад, вошёл в тень. Северянин же, не стал испытывать судьбу и сделал так же но на другой стороне чуть дальше от меня. Звон усилился, раздавались тяжёлые шаги и грубые крики, мимо проносящихся солдат.

— А ну бегом! У нас сбежали двое заключённых! Живо их ищите! — Крики всё приближались пока мимо не пробежал один из воинов, а следом другой. — Один из них рыжебородый западник, другой громила с севера. — Пробежали ещё трое, и звон доспех прекратился. Постояв в тени ещё некоторое время пока всё не утихло. Первым вышел я, и тут же наткнулся на торчащий возле горла меч. Подняв взгляд с клинка увидел муирца, твёрдо державшего своё оружие. — А вот и ты, рыжебородый. — Довольно проговорил он, смотря в след уходящим товарищам. — За тебя мне точно будет присуждена награда. Осталось, найти второго. — Грубая тень упала на муирце, который тут же обернулся. Что дало мне возможно, вывернуть меч из его кисти и поставить лезвием к его горлу. — Дикие уроды. Ваше место в сви… — Тут он притих, когда лезвие слегка проскальзило по его шее.

— Тшш. Тише, ты же не хочешь поднять шуму. — Довольно проговорил я, не убирая лезвия. — Скажи где выход. — Муирец молча, лезвие вновь стала двигаться, заставляя идти первые капли крови. Охранник нервно задёргал губами. — Так где?

— Да пош… — Клинок резко прошёл по шее, заливая брызгами рядом стоящую стену. Северянин грозно вздохнул, но нечего не сказал.

— Спасибо за помощь. — Отпустив труп, тело рухнула на землю. — Кажется этот красавец теперь не особо разговорчив. Идём дальше сами, солдаты шли справа, мы повернём тогда налево. — Бьёрн сплюнув посмотрев на труп под моими ногами, и обернул голову к развилке.

— Хорошо. — Не проронив ни слова, подошли к ней, где не было не единой души, следом свернули как планировали налево. Коридор был очень длинен и однообразен. Пока шли, я несколько раз споткнулся, а северянин ударился об весящие на потолке камни. — Как же вымораживают эти узкие пещеры. — Недовольно пробурчав, почёсывая голову, после очередного удара, внимательно всматриваясь в потолок. Коридор закончился обширной пещерой, у края которого я остановился пока северянин брёл позади. — Что ты остановился? — Недовольно проговорил он, подходя. — Что это за место? — Удивления его не было приделу, как и у меня. В пещеру, в которую мы вошли была очень просторная как целый город. Стояли мы на укреплённый деревянными балками балконе со слегка сгнившей оградой. Доски под ногами трещали так что их последний час вот-вот наступит. Пещера была забита кучами трупов, наваленных горой друг на друга почти до самого потолка: дети, мужчины, женщины, старики. И этих гор была уйма, в этой огромной пещере, где располагались печи что жар чувствовался даже отсюда, в которые их сбрасывали. Такие места были забиты запахом гнили, смерти и гари, пропитывающим каждый камень, человека и труп в этом месте.

— Поворачиваем. В таких местах можно такого подхватить что, смысла выбираться из пещеры уже не будет. — Повернув назад я только сделал шаг, как меня тут же остановил северянин. — Чего Бьёрн?

— Там эта чёрножопая мартышка, которая ехала снами. — Он показывал на одну из дальних печей, где, таская на своём горбу трупы, скидывал в печь, трудился муирец с белыми волосами. — Я в этом уверен. Это тот тип.

— И что ты предлагаешь? Спасти его и потащить с собой? — Я недовольно почесал затылок смотря на муирца. — Если мы сейчас туда спустимся, то назад придётся иди с боем. — Тут Бьёрн посмотрел на меня, но усмехнувшись, побрёл к лестнице, спускавшейся вниз.

— Тем веселее будет выбираться, рыжебородый. — Издав смешок, он спустился вниз около десяти метров в глубь, ожидая меня. — Ты там скора принцесса в башне?! — Сморщившись, лишь тяжело вздохнул подходя к лестнице, начал спускаться вслед за ним в это обилище мора. Под ногами тут же хрустнула чья-то кость, уже слегка пожелтевшая с годами. Резкий запах до тошноты пронизывал нос, заставляя выплюнуть всё что накопилась в желудке за последнее время. Северянин зажал пальцами нос издавая протяжённое «Фу» оглядываясь по округе на горы трупов. Ступая с ноги на ногу проходя сквозь останки не только людей, но и каких-то диких животных. От огромных печей несло ужасным жаром, которому было некуда деваться, и он оставался висеть в воздухе усугубляя всё. Люди, работающие с ними, имели не мало ожогов, а как они терпят эту вонь с духотой даже не имею представления. Стражников здесь особо и не было, кажется им хватило ума не пребывать в этом ужасном месте, которое даже кладбищем трудно назвать. Проходя мимо мясных гор, под ногами хрустели кости, под звуки очередного скинутого тела в печь. Муирци не отрывали глаз от печей и трупов, таская на себе или волоча из последних сил по холодной земле. У меня всю дорогу было мерзкое ощущение, и желание вырвать, выпустить остатки внутреннего зверя, но сдерживался. Северянин постоянно кривился, зажимая нос.

— Явно пахнет не розами. — Довольно проговорил я, смотря на ещё сильнее сморщенное лицо компаньона. — Ты сам сюда захотел спуститься громила.

— Да. Хотел, но меньше всего хочу слушать в этой дыре глупые шутки.

— Знаю. Но не могу по-другому. — Обойдя очередную кучу, мы вышли к нужной печи. Где муирец с белыми волосами разгонял угли, при помощи веера и поддува. Тот не оглядываясь взял рядом лежащий труп, который кажется был ещё живым человеком и скинул в печь на угли. Человек громко завизжал, рвя глотку от боли, потом тут же умолку. — Кайзер? Кайзер посмотри на нас? Это мы. — Пустой взгляд муирца, тут же преобразился, в глазах появился некий огонёк надежды.

— Вы живы. — Уставшим, слегка севшим голосом проговорил он. — Не могу разговаривать. Долго молчал и был в тумане, безумно густом и одиноком. — Муирец рухнул на колени опираясь двумя руками, начал тяжело кашлять, моментами выплёвывая тёмно-бурые сгустки крови.

— Бьёрн бери его. Мы отсюда уходим. Возьмём оружие и…

— Не выйдет. — Вытирая рот одной рукой, пока второй его подпирал северянин помогая встать. — Всё оружие и доспехи, пошли на переплавку. Теперь они просто куски железа. — На лице северянина было лицо, что ему всё ровно хотя он очень дорожил своим топором. Кажется, придётся пользоваться тем что есть. Ах, потерял любимый меч. Поправив рубаху, и посмотрев на металлический кулон форме серповидной луны, улыбнулся слегка с грустью. Поднимая на них взгляд.

— Тогда идём. Нечего задерживаться в этой жаровне с трупами. — Высказав мысль я услышал крики солдат, доносящихся из начала пещеры. — Почему всё не слава богу. — Прикусив губу начал осматривать округу, но так и нечего не нашёл.

— В конце… Пещеры. — Проговорил муирец вновь тяжело кашляя. — Есть люк через который отправляют слитки… Там дальше… — Палец показал в самую глубь пещеры. — Возможно там выберемся. — Посмотрев на муирца, тут же кивнул северянину прочесав рыжеватую бороду. — Что… вы задумали? — Бьёрн лишь усмехнулся, перекладывая мне на плече смуглого товарища, пока сам вышел вперёд, подходя к горе лежачих трупов. Размяв спину слегка потянувшись, северянин посмотрел на огромную кучу до потолка, следом опустил взгляд вниз на уровень глаз даже чуть ниже. Схватив крепко двумя руками чьё-то тело, он потянул на себя что есть мочи, вырывая его, заставляя горку начать осыпаться мёртвым дождём заваливая единственный выход отсюда.

— Вот и всё. Бьёрн. Идём пока мы выбили себе время. — Тот отряхнув себе ладони нагнал нас, забирая на себя муирца. — Ты как Кайзер? — Муирец даже для себя, был довольно бледен. До жути удивительная картина, надо будет записать в тетрадь. Только у меня её уже нету. Убью если хоть один попадётся на пути с ней. Пробежав несколько куч, муирец зашевелился, подымая пустоватый взгляд. Кажется, яд что летает в воздухе и правда пропитался хорошо. Ему нужно на свежий воздух.

— Мы почти добрались… Ещё поворот… Вот он. — Кайзер ткнул на конец пещеры, где стоял несколько печей и один муирец в кузнечном фартуке, весело читающий какую-то книжку в кожаном переплёте. Мои глаза вспыхнули, и достав кнут тут же кинулся на сидящего кузнеца, который даже не успел пискнуть и вынуть меча. Тот что-то бубнил, дрожащим голосом, но я не слушал.

— Ты её читал. — В голосе был злоба и обжигающий язык жаргон. Муирец покивал от страху. Забрав свою тетрадь, засунул её за пояс, верну взгляд на прижатого к стене кузница. — Где ключ от люка? — Тот тяжело взглотнул и посмотрел на стол я же проследил за его взглядом. Он падал на продолговатый деревянный стол, где лежало множество инструментов и бумаг с чернилами, там же был и ключ. — Благодарю. — Крики надзиратель стали слышны ещё сильней. — Кажется тебе не повезло. — Нахально улыбнувшись, я схватил его за ворот на затылке и со всей силы опустил его лицо в раскалённые угли. Раздал крик довольно жуткий и пробирающий со звуком скворчащего жареного мяса, с соответствующим запахом. Кузнец долго вопил и сопротивлялся, пока не отключился и не перестал прикладывать усилий. Его лицо осталось лежать на печи, пока я добавил жару, и оно ещё сильней не заполыхала. — Тебе бы повезло, если бы ты не открывал её. — Вернув взгляд, заметил, что северянин уже лез через люк по скрипучей лестнице в этой полу мрачной пещере, вытаскивая с собой муирца.

— Ты там ещё долга? Давай быстрей! — Крикнул северянин, когда за спиной, начали появляться первые стражники шумя своими латами. Я же тут же кинулся на лестницу, подымаясь по ней. Как только вылез, ладони начал обжигать песок до боли знакомый, а лицо слепить яркое солнце, которому я был очень рад. — Хватит смотреть на виды, помоги! — Северянин пытался сдвинуть старую и уже проржавевшую вагонетку, которая не как не хотела слетай с рейс со скрипом. Поднявшись мы тут же приложили усилия, и как только до толкали, он с тяжёлым звуком рухнула на крышку люка, разгоняя пыль по округе.

— Кажется всё. — Вдохнув полной грудью, на лице тут же появилась улыбка, которая ознаменовала победу. — Как же хорошо. — Облакотившись на стенку вагонетки, я смотрел на голубое небо, которого давно не видел глаза жутка режет яркий свет. Волосы развивались на ветру и доходили до плеч слегка блестя на свету. И это я заметил только сейчас. Кажется, мы провели внизу больше времени, чем я думал, намного больше.

— Куда теперь? — Задал вопрос северянин, смотря озадаченно на меня разминая шею и зевая во весь рот. — Надеюсь подальше от этой дрянной пустыни.

— Это точно. — Усмехнувшись бросил на него взгляд. — К боссу. Господин Сириус, должен знать, что произошло. С рук он это не спустит. Кем бы не был этот человек. — Раздался тяжёлый кашель. Муирец хватал воздух ртом, и кашлял кровь. — И его возьмём собой. Господину он понравится. — Посмотрев немного на муирца, я вернув взгляд к безграничному небу. Оно неистово прекрасно дружище.

«Ущелье»

Крики и возгласы бегучей толпы разрывал каменистые стены. Взмахи мечей, вместе с ударами метала об породу были слышны вдоль всего ущелья, вместе с рычанием диких гиен, бросавшихся на нападающих с яростным рычанием. Последние возгласы умирающих солдат под градом стрел и затягивающихся в зыбучие пески без единой возможности отдута выбраться. Каждая новая стрела попадала в цель, пробивая голову сквозь металлический шлем, после чего воин умирал на месте. Дикие гиены выныривали из своих нор, накинувшись на прибывшее к ним свежее мясо. Ширина ущелье позволяла, данной тактике высечь хотя бы половину врагов. Мои воины, стояли на первой линии и открывали огонь, пока враг пытался пройти. Но такая тактика была не без изъянов. Несколько отрядов противника обошли нас поверх ущелья со стороны горного хребта. Второй отряд вступили сними в бой пока я занимался центральным проходом. Проходя мимо лучников строга на них смотря, громко командовал, что приходилось рвать глотку чтобы перекричать весь этот шум. Тетива жёстко натягивалась со скрипом деревянного лука и отправляя её в полёт с ястребиными перьями что давал больше манёвренности и скорости.

— Приготовиться! Натянуть! По моей команде!.. Огонь! — Новая партия полетела в ущелье. Уже довольно большая свора трупов лежала на песках ущелья и поверх зыбучих которые никак не могли уйти глубже. Вдали виднелась довольно длинная лестницы предназначенная для крепостных стен. Её перетаскивали до зыбучих и старались поставить, но каждый новый град стрел лишал такой возможности. На подмогу к обычным солдатам подоспели хорошо укреплённые с щитами не давая задеть стоящих у лестницы. Скинув несколько штук, был сооружён импровизированный мост. Раздался крик. Один из солдат в роте получил стрелой между рёбер, рухнув замертво на землю обронив колчан и лук. Подняв голову, направил взгляд в место выстрела, тут же заметил вражеских лучников на правой стороне ущелья, следом прилетело ещё несколько стрел. — Противник на верху! Приготовиться стрелять по лучникам! Мечники! На готовность! — Воины выстроились возле входа в передовой порядок в форме прямоугольника, ожидая, когда вражеские солдаты перейдут по лестницам. Возможность опрокинуть их не было. Слишком опасно и была возможность лишиться больше половины. Лучники начали стрелять на возвышенность, из-за чего у противника было преимущество. Несколько солдат упала под градом стрел, и уже первые противники настигли нас с центра. Воины вступили в бой послышался звон мечей, крики. Правый флаг начали теснить большим количеством хорошо укреплённых противников, из-за чего они стали отходить к нам. Руководила всем офицер Изра, старший же офицер остался командовать в лагере на случай диверсии и охранять старшего офицера Имбраха. — Приготовится к отступлению! — Множество лучников уже погибло, некоторые новички дрожали в страхе и не могли нормально натягивать тетиву лишь сидели на песке бубня себе поднос. Новый град вражеских стрел летел в нашу сторону, прикрыться не было не какой возможности. — В укрытие! — Лишь выкрикнул я, стараясь себя чем-то себя заслонить. Глаза упали на рядом лежащим труп, подняв его, тут же прикрылся, что меня в последний момент спасло. Множество стрел было направленно именно в меня, труп муирца был усеян ими как фермерские угодья пшеном. Хотя позже в ноге чуть ниже колена раздалась ужасная боль, жутко пронизывающая. Стрела пробила икру насквозь, оставаясь так торчать. Кровь тонкой струйкой капала на жаркий песок под ногами. Отряд офицера добрался до нас, из-за чего последовал приказ «Отступать» ближе к лагерю. Множество солдат ринулась к лагерю, не оборачиваясь. Из-за чего многие получили в спину стрелы, улаживаясь на землю как каменная плитка на красивом бульваре. Я же ели волоча ноги шёл следом, подтягивая раненую, гребя ею песок, наблюдая как меня пинают мимо пробегающие солдаты. Под плечо кто-то подхватил, это позволило тратить меньше сил и идти быстрей. — Башир. — Муирец слегка улыбнулся, показывая лицо с ожогом и кровоточащим шрамом у правой щеки.

— Кость не задета, так что вам пока повезло господин сотник. — Я лишь кивнул. С его помощью добрался с остальными не отставая. Нас тут же прикрыли лучники из отряда Парима обстреливая приближающуюся вражескую группу солдат. Тот так же высокомерно стоял возле солдат, задрав нос и подбородок посматривая на бегущих солдат к лагерю. В руках была ужасная чесотка и желания разбить его довольную ухмылку, но для этого не как не было времени. Вражеская армия начала перестраиваться, и готовиться к полноценному нападению на наш лагерь. Остановившись, пробежал глазами по своим оставшимся солдатам. Переводя взгляд в даль, где виднелись силуэты солдат, которые блестели на свету своими доспехами. Но при попытке высмотреть вражеских командиров не чего не удавалось.

— Построиться! Мечники на первую линию вместе с солдатами офицера Изры. Лучники приготовьтесь! — Выкрикнув. Я тут же обратил внимание на свою рану, которая напоминала о себе болью. — Зараза.

— Господин сотник. Вам нужна медицинская помощь. — Башир осмотрел рану вместе со мной, следом получил строгий взгляд в свой адрес.

— Не нужна. — Прикусив губу. Схватился за хвостовик и древко двумя руками. Приложил усилия, раздался треск древка. Дрожь пошла по телу вместе с острой болью. — Ух… — Заместитель попытался меня остановить, но тут же раздался хруст ломающегося наконечника. — Теперь… Самая… весёлая часть. — Болезненно усмехнувшись, взял за один край, и тут же вынул древко стрелы из ноги. Силы в миг покинули меня, а ногу свело. Рухнул на песок, упираясь руками в землю стараясь выровнять дыхание. Рана пульсировала, пронизывая болью, а кровь струйкой текла на песчаную горку, образуя небольшую воронку. Следом раздался звук рвущейся ткани, и тёмные руки с лоскутом в них кремового цвета. — Башир. — Тот посадил меня, начал без слов, обвязывать раненую ногу. Пару раз шикнув от боли, смотрел уже на подходящие и превосходящие силы врага.

— Сколько же их. — Недовольно проговорил Башир. Смотря на вражеских солдат, медленно приближавшихся к нам. — Мы выживем после этой бойни? — Спросил муирец, смотря на меня своими карими глазами, которые казались ярче на солнце.

— Выживем. — Ухмыльнувшись посмотрел на раненую ногу. — Нужно выжить. — Достав меч из ножен, заметил, что враг уже начал движение. Праим молча стоял и наблюдал, не отдавая приказов. — Чего он ждёт. — Недовольно поморщившись, вернул взгляд на дрожащих новичков. Нужно что-то сделать, или мы погибнем даже не сражавшись. Нужна мотивационная речь. — Слушаем сюда! Кто струсит или попытается покинуть поле боя. Будет казнён на месте! — Замечательная мотивация Ол. Просто чудесная. — Вы защищаете свой дом! Так покажите, как он вам дорог! Дадим отпор неприятелям, вторгнувшимся в него! — Дрожь у многих прошла, и большинство взглядом пылали уверенность. — Приготовить луки к стрельбе. Лучники Изры поступили точно так же, я непонимающе посмотрел на неё. Пока офицер лёгкой подходкой шёл в мою сторону.

— Ты занимайся лучниками, я же пойду в первой линии. — Девушка тут же надела на себя барбют пнув меня в плечо и пошла к солдатам.

— Мечники. Вы теперь подчиняетесь офицеру Изре! Приготовиться к бою. — Вражеская армия уже летела на нас, с боевыми возгласами и знамёнами чёрного цвета с золотой окантовкой в центре виднелась золотая корона, внутри которой белый меч. — Лучники! Огонь! — Град стрел осыпал вражеских солдат из которых померло лишь десяток. — Ещё раз! — Новый град и ещё десяток новых трупов рухнули на песок, как после тяжёлого трудового дня. — Цельтесь лучше! — Новый выстрел с задержкой. Упало более четырёх десятков, а то и больше. — Так держать! — Ещё пару выстрелов, пока наши не вступили в бой на первой линии. Сокращайте их численность!

***

Рёв толпы, крики боли, и предсмертные вопли. Новый взмах прорубающий доспех, режущий плоть, забирал новую жизнь окропляя кровь мой меч. Позади подбегал вражеский солдат, взмахивая своим мечом что-то вопя. Взмахнув рукой полуобороте, серп прошёлся по его горлу, как горячий нож по маслу. Кровь брызнула, окропляя руку с лезвием, тело упал на землю с раскрытым ртом к куче остальных таких же тел. Выдохнув, схватился за больную ногу. Ещё один, более плотный и громоздкий. Его броня скрывала всё тело защищая с головы до пят, но делала его медлительным из-за тяжести доспеха. Поверх брони был натянута ткань со знаменем короны и меча. В руках он держал рукоять длиной с мой рост, а на конце был молот размером в три или четыре кулака. Взмах, и тяжёлый молот ударил по трупу делая глубокую вмятину в доспехе и даже ломая тому позвоночник с бьющим по ушам хрустом. Выставив перед собой меч, приготовился к атаке. До этого он показывал лишь свою мощь. Сейчас рисковать с раненой ногой совсем не было желания. На свету доспех блестел, а ткань, шедшая ниже пояса, колыхалась на ветру.

— Кажется ты ранен лягушонок. — Латник проговорил с глухотой в шлеме и сделал неожиданно быстрый взмах молотом, который мог меня лишить головы в туже секунду, не успев я вовремя присесть. Нога завыла от резкой нагрузки. Под ногами лежало множество трупов, как валуны на горной тропе мешали передвигаться, а украшал их алый песок. Раздался вопль, пробирающий до дрожи. Бедняге по близости отрубили руку, и тут же закололи поволя на землю. — Не отвлекайся! — Новый взмах молота над головой. Сделав кувырок в сторону ушёл вправо под его руку. Выпрямившись без задержки скакнул перёд отталкиваясь ногами сокращая дистанцию. Лезвие меча прорезала метал доспеха в области живота входя в тело. Раздался всхлип крови внутри лягушачьего шлема, из отверстий для воздуха потекла кровь. — Засра… — Сжав рукоять, усилил давление. Меч вошёл ещё глубже почти под рукоять. Провернув лезвие, раздался новый всхлип и тело шатаясь собиралась упасть. Пока тело не рухнуло попытался вытащить оружие, но не успев вытянуть на половину, ко мне подбежал её один, пытаясь вспороть мне брюхо очень быстрым взмахом. Латник с лягушачьим шлемом рухнул на живот похоронив в месте собой и мой меч.

— Какое жалкое зрелище. — Недовольно проговорил муирец с закрытым шлемом. Одет он был в такой же доспех из пластин с кольчугой и наплечниками. Шею прикрывал широкий ворот, не позволявший стрелам или клинку задеть её. — Ваши потуги самые мерзкие, какие могли бы быть. — Голос его был звонок, но шлем его искажал, делая грубее. — Уф… Какая сегодня солнечная погода. — Тот перебирал ногами в латных сапогах, держа меч с волнистым лезвием и эфесом из золота. Стоял он молча, смотря на сапоги следом на меня, ища изъян или ждал пока я сам пойду в нападение. — Вам не кажется. Хмм… Что проводить воины бессмысленно? Ведь в них нету никакого смысла! Хотя… Денежная выгода за оружие… очень… влечёт. — Он делал запинки, поднимая или опуская интонацию.

— Бессмысленно сейчас, слушать безумца с оружием в руках. Который в окружение трупов философствует. — Тот выпрямился, на миг. Следом его клинок возвышался надомной быстро устремляясь вниз. Подставив серп блокируя клинок, раздался звон, в стороны разлетелись искры от метала. Давление с его стороны было не вероятным.

— Как грубо с вашей стороны. — Недовольно проговорив, ударил меня по больной ноге заставляя присесть на одну ногу. Продолжая давление сверху, не прекращая хохотать что-то себе под шлемом. Звон метала об метал, скрежет, треск. — К сожалению шведской беседы, у нас с вами не выйдет. Вы слишком для этого безграмотны. — Пинок в грудь заставляющий рухнуть на спину, клинок прямо остриём летел в меня. В последний момент перекатившись в сторону лезвие вошло в чей-то труп. Поднявшись с дрожью в ногах тут же заблокировав новый выпад, направленный мне в живот. — Как ужасно… Может вы сдадитесь. Так уж и быть, я сделаю вас своим цепным псом? — Не выдержав всей нахальности, ударил больной ногой под рёбра, взмахивая серпом лишь отрезая торчащий платок из-под одежды на его шее. — Ооо! Какой кошмар! Да как так можно! — Смотря на свою обрубленную тряпку под шеей. — Этот платок из самого запада с ремесленного города ручной работы! Ужас! Ты знаешь во сколько мне он обошёлся! — Его голос был мерзок особенно на высоких тонах. Спасали крики вокруг, от его болтовни и воплей. Но не успев и глазом моргнуть, он сделал выпад оставляя порез на моей правой ноге остриём меча. После он сделал несколько шагов назад, опустив меч остриём вниз. — Тогда я сделаю из вашей кожи, костюмчики для своих замечательных собак… А из черепа… Хмм… Миску для ручного удава. — В голосе прозвучала злорадный смешок, и даже сквозь закрытый шлем почувствовал пугающую улыбку.

— Эй! Гламурный петушок. Ты долго будешь языком чесаться? — Тот замолчал. Лезвия вновь столкнулись, но на этот раз я смог нырнуть под ним, делая глубокую рану под левой рукой в области подмышки.

— Больно!.. Как больно! Не могу!.. Это? Это мая кровь! Я-я умираю. О нет! — Кровь шла ручьём заливая мёртвых сверху. Продолжать сражение из-за раненой руки как прежде он не сможет. По здоровой ноге прошлась резкая боль, как будто меня не режут, а рвут на части живьём. — Пошутил! — Довольно с безумным смехом проскочил тот, отряхивая клинок от моей крови и свои брюки с защитой и щитками. — Такой слабенький удар? И на что ты надеялся? Мышь убить? — Посмотрев на свою рану, была видно, что из меня вырвали кусок плоти, а не порезали. Этот меч… Самая худшее оружие какое можно встретить во время боя. Вот почему многие его ненавидят. Подняв глаза, посмотрел на подмышку где кровь лишь слегка шла.

— Как ты… — Тот лишь посмеялся, направляя на меня снова меч. Быстрый выпад, который заблокировал в последний момент. Лезвие серпа затрещало, искры полетели в разные стороны. Напор продолжался. Он давил, всё сильнее, пытаясь меня склонить. Но вложив силу в ноги, остался стоять, хоть раны до безумия ныли, продолжая кровоточить, заливая округу. Некоторые трупы даже упивались ей, когда кровь попадала в открытый рот, издавая характерный глоток. Уведя меч в месте серпом в сторону, ударил по ране. Тот тут же прошипел и отпрыгнул на два шага назад. — Не уйдёшь. — Сделав резкий выпад, попытался его настичь, серп почти коснулся головы, но тело камнем рухнула у самых ног, лезвие лишь поцарапало шлем. Ноги одеревенели, не слушались. Чудак продолжил протирать платком меч, весело хохоча как придворный шут в колпаке.

— Удивлён? Я тоже. — Довольно проговорил он. — Как ты смог так долго стоять на ногах?.. Мой яд, срабатывает мгновенно. — Освободив руку от платка, постучал указательным пальцем по шлему, в области виска. — А тут мне с тобой пришлось повозиться лишних… Хмм… Пять минут! За них я чуть жизни не лишился. Но это если бы… Хотя. — Тот ногой перевернул меня на живот, продолжая смотреть сверху в низ. — Хотя твои ничтожные атаки. Ах… Не достали меня, много уважаемый. — Раздался резкий удар по рваной ране на ноге. Боль прошла по телу, сводя всё что можно. Губы онемели, как и язык. Лишь глаза бегали по округе. — Ну… ну. — Довольно продолжил он. — Вы упустили свой шанс. Ух и ах. — По телу пробежала дрожь. Я почувствовал его довольную и жуткую улыбку хоть и не видел её из-за шлема. По округе раздавались крики: предсмертные, победны или даже слышались молитвы. Явно, война не для детей, слишком… больно. — Ну нет. Так дело не пойдёт. Умирать я не разрешал! — Ещё один удар по ране, не подымая сапога, начал крутить носком стягивая кожу давя всё сильней на во всю кровоточащую рану. Было охота кричать во всю глотку от боли, но губы не позволяли. Я лишь издавал мелкие всхлипы глухие и пустые. Картинка перед глазами не как не менялась. Вечернее небе, и садист ходящий рядом что-то напевающий себе поднос трясущий головой в такт. Вдали раздался какой-то крик. Враг тут же обернулся на него и сделал пару шагов назад. — Кажется дорогой друг, на сегодня игры. Хи-хи. Окончены. Поиграем в следующий раз. — Он исчез. Я чувствовал, что лежал довольно по мне долго, даже чересчур. В глазу всё плыло и мутнело, закручивая небо с облаками воронку. Ко мне наклонился муирец, кажется это был задира. Он что-то говорил, потом прокричал и к нему подошли ещё несколько. Тяжело… Не могу пошевелиться… Меня куда-то несли, понял я это лишь по изменившемуся окружению и темнеющему небу. Рук солдат я совсем не чувствовал было ощущения что я парил. Этот яд очень странно действует. Как будто все органы чувство умерли в один момент, оставив меня одного, наедине с самим собой и болью.

— Освободите койку! — Прозвучал крик, очень дальний. Схож он был с тем, если мне кричали из очень дальнего коридора и до меня лишь доносилось эхо. Веки как две плиты начали тяжелеть. Хотя одна… Видеть может лишь один глаз… Привычка. Не могу. Хочу спать и не просыпаться. Хочу обратно туда, где нету всего этого. Где вы Ганзел? Бьёрн? Мне без вас очень тяжко, голова в тумане, думать не получается. Кажется, я теряю сознание… а может… и умираю…

***

Резкий запах крови бил в нос, принуждая к пробуждению. Тело не ныло, не болело, а было лёгкий и воздушным как перо на ветру. Но глаза разомкнуть не как не мог, они не как не хотели подаваться. Послышался ручей, стекающийся откуда издали медленно приближающийся ко мне. Довольно прохладный, он коснулся лица, тела, кончиков пальцев. На губах почувствовался металлический привкус, а запах усилился уже ударяя по ноздрям. Открыв тяжело глаза увидел, что лежу в озере из крови которому нету конца. Оно шло за горизонт бесконечный алый горизонт местами осеней листвы не желающий не как не кончаться. Вскочив на ноги как можно быстрее, расплескивая кровь по округе и на себя. Крови бояться не стоило, пугало больше где я стою. Рядом что-то упало, очень громко тяжёлым грузом сверху рухнуло вниз, образуя волны выше колен. Посмотрев в пока волны улеглись на глади, увидел тень, сплывающую с глубинны образуя силуэт. А следом как поплавок на поверхность всплыло тело с распоротым животом. Кишки торчали наружу, спускаясь в это озеро и качая из него кровь. Ноги подкосились, заставляя упасть на пятую точку вновь образуя брызги. Взгляд упал на голову умершего воина со сломанной челюстью. Задрана голова была неестественно назад, кажется была сломано шея и порваны мышцы. Глаза резко задвигались, бегая по округе выискивая что-то. Выпученные и невзрачные бледные остановились, пялясь на меня. Торчащий язык выполз из-под сломанной челюсти и задвигался с ней в унисон, издавая жуткие всхлипы и звуки. Не выдержав я отвёл взгляд, и тут же выплюнул всё содержимое с дрожью всего тела. Рядом рухнуло ещё одно тело, разорванное с торчащими рёбрами наружу и бьющими сердцем. Конечностей не было с головой. Сердце стало очень громко стучала как молот по наковальне. И я не понимал, этосердце мертвеца или моё бьётся так сильно от страха. Подняв голову увидел небо, закрытое свинцовыми тучами, из которых вниз падали новые трупы, как ливень в самую сильную грозу. Ноги подкашивались. Глаза не мог не куда деть, везде были мертвецы они бегали искали за что зацепиться, но всё было тщетно. Где-то слышались звуки мольбы, страшные стоны, стук, дикие разрывающие душу вопли. Но прикрыв глаза, звуки на время утихли. Открыв их, заметил сразу тишину, слышался только плеск. Впереди стояло огромное мёртвое дерево с алыми прожилками и тёмной как смоль корой по всему стволу и ветвям, листвы совсем не было. Тела молчали, дрейфуя на волнах расступаясь перед тропой, позволяя пройти к древу. Желания идти к нему у меня не было совсем, дрожь, не позволяя и с места сдвинуться. Но как только я попытался сделать шаг назад, что-то или кто-то схватило меня за ногу. Медленно поворачивая голову увидел взбирающегося по мне ребёнка содранным лицом и висящими на нервах глаза. Но по-детски хохоча лез по мне смотря пустыми глазницами. Страх сковал меня, сорвав с себя тело от омерзения, тут же побежал к дереву. Трупы новой волной начали издавать жутки и даже дикие звуки, которые даже невозможно сравнить со звериными. Обернувшись застыл на мгновение, ускоряясь, но из-за крови чуть выше щиколотки не мог двигаться быстрей. Трупы перебираясь на руках и ногах, выворачивая головы или пальцы, следовали или ползли и за мной разваливаясь на части по пути.

— Н-не трогайте меня! П-пошли прочь! — Ноги бежали всё быстрей, как и трупы всхлипывая приближались ко мне. До дерева оставалось пару метров как мне казалось, но тут откуда-то сбоку на меня выпрыгнул труп с разорванной глоткой и пустыми глазницами, где виднелось как в черепе перебирая лапками ползала сороконожка, он вопил, пытаясь царапаться костяными пальцами. — Пошёл прочь! У-уйди от меня дрянь! — Скинув с себя труп, раздавил ему череп с хрустом, гул которого пронёсся по округе. Остальные трупы задвигались, начали нервно дёргаться, а следом двигаться в моём направлении. — Нет! Пошли прочь твари! — Развернувшись и уворачиваясь от трупов до дерева осталось немного совсем капля. И как только они уже дышла в плотную и мёртвые руки тянулись ко мне чтобы сорвать мою плоть я прыгнул к дереву. Но очень неожиданно погрузился ещё глубже в озера крови как в воду, но видеть дальше пары метров не удавалось. Красный цвет резал глаза.

— Ты… — Раздалось эхом откуда-то с низу. — Сюда… Бел’му. — Голос был далёким, но я плыл на него, не зная откуда он доносился, но чувствовал. Передо мной начали всплывать тела, части тела, чей-то глаз, рука и пальцы. Вдали что-то виднелось, и я к нему приближался, гребя разрывая водную гладь или оно ко мне. Огромная тень двигалась в толще, крутясь вокруг, чего-то поджидая, пока я плыл. Бывало оно исчезало и вновь появлялось. Перед глазами показался уже знакомые колоны и дворик, к которому я стал активней плыть. Огромная тень пронеслась где-то позади, волной по инерции мне ударило в спину, и обернувшись я увидел огромный плавник с хвостом, превышавшим меня в десять раз. Страх пробил ещё сильней, заставляя плыть как можно быстрей пока толща вы стала колыхаться возле меня всё активней. Страшно, очень страшно… Куда я попал… не могу… страшно. Нужно плыть. Плыви быстрей, быстрей ещё немного. Как только я доплыл к краю толщи обернулся и увидел огромную рыбу напоминающую щуку из человеческой плоти с множеством глаз хаотично двигающихся в разные стороны с торчащими костями и гребнем, из туловища торчали руки и ноги место чешуек. Она была возле меня раскрыв зубастую пасть с размеров небольших холмов с языком из плоти трупов людей, тянущихся ко мне, но людей они напоминали лишь силуэтами. Прикрыв глаза, меня кто-то схватил, вытягивая из толщи. Заставляя рухнул на холодный пол из песчаной плитки в окружении колон. Глаза упирались в кровавую толщу где огромная рыба, задев край толщи уплыла восвояси. Страшно… Этот кошмар… Когда он прекратится. Поднявшись, я огляделся, было очень светло, не так как раньше. Песчаные колонные были соединены плитами образуя круг, между плит маленькие русла по которым текла обычная, обычная вода в клумбы у колон. Сами колоны были другими, не теми что я видел прежде. Слегка потресканые и обчёсанные, но такие де высокие и прекрасные. За спиной я почувствовал чьё-то присутствие, и сглотнув, медленно обернулся готовясь отпрыгнуть назад. Передо мной стояла девушка и кажется это была жрица какого-то храма. Одета она была свободный балахон, белого цвета с золотыми нитями окантовки образуя красивый узор. Цвет кожи напоминал молочный шоколад даже намного светлей, а на волосы были цветом осеней листвы. Она смотрела на меня не менее золотыми глазами, которые блестели на солнце добавляя им более металлический отблеск.

— К-кто ты? — Голос дрожал. Я ждал всего. Ноги дрожали, как и всё тело, мысли не успокаивались. Я всем нутром чувствовал, что тут опасно и нужно покинуть это место. Подойдя краю увидел снизу огромное лысое дерево и трупы, ползающие возле него, пожирая друг друга. Кажется, эта площадка парила. — Магии не существует! Не верю! И чудовищ… — Подняв глаза заметил ту рыбу. Тело опять пробрал ужас. — … не бывает… Что тут за чертовщина творится.

— Можешь прыгнуть «Бел’му». Но тогда ты не спасёшься из «цик силь'вобо». А древо «силь» поглотит твою «уо» и ты больше некогда не вернёшься в «хот». — Жрица стояла так же позади меня. Её голос был певчим и спокойным, но успокоится я не мог. Половину слов, которые она говорит, не мог понять. Это древне муирский, если я не ошибаюсь.

— Я умер?

— Нет. — У неё был серьёзный вид. — Ты спишь, и это твой сон. — Сейчас она говорила на полностью понятном мне языке.

— Скорее кошмар. — Сказал я, вновь посмотрев вниз, а следом вернув взгляд. — Что это за чёртов кошмар… — Дрожь не проходила, а доверия к ней не было. И если я во сне, то…

— Умрёшь. — Тут же перебила жрица, садясь на стул, который появился из воздуха. — Умрёшь тут, умрёшь там. — Кажется я проглотил язык, ведь губы онемели и нечего не могли сказать, но всё же я выдавил довольно банальный вопрос.

— Кто ты? — Жрица, облокотилась на стул, открыв какую-то невзрачную книгу.

— Я? Жрица богини «Силь». Но меня интересует кое-что. — Девушка посмотрела на меня внимательным взглядом, а я пытался не смотреть в её пугающие меня глаза. — По тебе видно, что в храме ты не впервые. — Она поднялась, и начал изящно подходить. — Ты был в храме «Силь»? Очень интересно… — Подойдя ближе, она зашла за спину, водя руками по телу будоража меня. Из одежды на мне была рубашка и стёганые брюки заправленные кожаные сапоги. — Хмм… От тебя веет смертью… Но не похоже, что ты избран её. — она остановилась у шеи вдохнув мой запах полной грудью. — Как же сладка ты пахнешь «Бел’му». — После она отстранилась от меня и направилась к стулу двигая бёдрами, где уже стоял небольшой столик и ещё один стул. — Давно я не болтала… Очень давно… — Проговорила она, пока дрожь и мурашки возбуждения бегали по коже. — Садись. Хочу услышать твоё имя. — Подойдя к столику с большой неохотой сел.

— Как, по-моему, не вежливо спрашивать имя, прежде чем сам не представися. — Жрица взяв возникший из неоткуда, не прозрачный бокал, глотнула посмотрев на меня.

— Можешь звать меня жрицей. — Она пожала плечами, открывая книгу. — Так, как твоё имя?

— Тогда называй меня наёмником. — На миг она замерла, ставя бокал на стол, жадно облизнув губы. — Так что ты тут делаешь жрица?

— Как видишь. Сижу и читаю. Другим тут тяжело заняться. — Пожала она плечами. — Скажу одно. Хоть это и сон, но всё тут реально. — От такого заявления я подавился воздухом, и тяжело за кашлял. — Хоть ты и не веришь наёмник в магию… Но она есть. — Сделав из бокала ещё пару глотков, вновь убрала книгу и облокотилась на столик.

— Ты скажи, что ещё существуют и боги. — Сарказма она не оценила и лишь сильней нахмурилась брови.

— Существуют. И их было несколько. — Проговорила она смотря на меня, не отрывая глаз как на диковинную зверушку. — Три бога смотрящие за миром. Но тебе явно это не интересно… Какая сейчас религия? Кому люди сейчас покланяются? — В голосе у неё был огромный интерес, а в глазах желания знать. Очень странный вопрос для сна. — Не особо странный. — Проговорила она, на мой мысленный вопрос.

— Великому «Священному писанию» — Тут жрица скривилась, как будто съела лимон. — А также фанатики бандиты поклоняющиеся, как они сказали «богу разложения «Краксу». — Услышав имя жрица задумалась на мгновение и вновь облокотилась на спинку стула.

— Интересно. — Довольно она проговорила, смотря куда-то в даль. — Солнце садится. Пора прощаться наёмник. Может быть мы ещё увидимся. — Она ехидно мне улыбнулась, а меня передёрнула, вспоминая весь ужас, который тут был. — Прощай. — Раздался щелчок пальцев. В глазах всё потемнело, я ощущал падение, а потом резкую тяжесть и боль суматохой вокруг.

***

Множество звуков, голосов — как птицы проносились возле меня что-то чирикая. Послышался звон падающей посуды, следом плеск воды и ругань. Тьма окружала меня не позволяла что-либо разглядеть в ней. Влажная ткань пропитанная водой, легла мне на лоб даруя прохладу. Жар по телу сходил, позволяя немного отдохнуть. Раны продолжали пульсировать и ныть, но не так сильно, как было прежде. Тело словно камень, лежавший где-то на склоне не желавший двигаться под самыми сильными ветрами.

— Что с ним? — Проговорил чей-то мерзкий голос. Он был не доволен, и требовал чего-то. — Отвечай немедля! — Кому этот голос принадлежит? Очень знаком.

— С-старший офицер. Ему нужен покой, господин сотник был сильно ранен во время сражения. — Значит Парим. Он когда-нибудь может сидеть у себя в палатке молча не влезая. Бьёрн бы его назвал высокомерной мартышкой.

— Что он улыбается? Тебе смешно белая тля! — Он схватил за ворот рубашки и начал трясти меня как тряпичную куклу, раны заныли с большей силой, но глаза я так и не смог открыть.

— Офицер оставьте его в покое, у него жар! — Лекарь тут же вмешался и вновь положил меня на кушетку очень аккуратно и спокойно. — Господин Парим, держите себя в узде. — После этой фразы лекарь осёкся и замолк.

— В узде? Да кто ты такой чтобы мне приказывать! Если ты бы не был одним из уцелевших лекарей! Пустил бы тебя по эшафоту! И тогда, мог сколько угодно приказывать вися на петле! — Шум шагов, криков не прекращался. Мерзкий голос старшего офицера не утихал. — Как только ему станет легче, пусть придёт ко мне. Я ясно выражаюсь? — Следом голос уже звучал более сдержано, лекарь что-то сказал в согласие. Шаги начали отдаляться и вконец совсем пропали. Новая ткань легка мне на лоб.

Двое суток спустя…

Жар окончательно спал, не оставив не каких последствий, а раны были зашиты тугой ниткой. Им оставалось лишь естественно затянуться, а мне дать отдых для благополучного лечения. Лекарь ещё раз прошёлся по мне осматривая шрамы, проверяя температуру тела, опрашивая как я себя чувствую.

— Как вы себя чувствуете? — Проговорил лекарь, спускаясь к рваной ране на ноге. — Так… Рана спокойна и гноя нету, так что ампутировать не придётся. — Сообщил довольно приятный исход муирец.

— Хорошая новость. — Как только лекарь отошёл от меня, я надел рубаху поверх бинтов из тряпок и мешковатые штаны, заправленные в кожана-латные сапоги, которые я тщательно надевал. — Спасибо, что подлатали.

— Нечего меня благодарить господин сотник. Ведь это моя работа, да и вы, спасли мне и моим товарищам жизнь, когда мы подошли к ущелью. Я лишь отплатил услугой за услугу. Но вы очень сильно меня напугали тогда. — Я непонимающе посмотрел на него, натягивая второй сапог, всовывая в него штанину.

— В каком смысле помог? Я вроде сразу попал к вам? Разве нет? — Тут уже удивился сам лекарь, почёсывая свой затылок, упирая взгляд на своих товарищей, ходящих между ранеными, меняя повязки или обрабатывая вновь открытые раны.

— Как я слышал… вас принесли сюда сильно раненым, с большой потерей крови. Не удивляйтесь, но потом… Вы, вскочили с кушетки на ноги, словно ран и не чувствовали, и что-то начали болтать себе поднос, направляясь к ущелью, где продолжался бой. — Сев на край кушетки, старался вспомнить, но в голову нечего не приходило, было пусто. — Очень странно… Вас я застал с серпом в одной руке и головой солдата объединённых графств в другой. С ног до головы покрытого кровью не понятно чей, вашей или врагов. Вы медленно направлялись к нам, оставляя за собой кровавый след от самого лагеря.

— Что было дальше?

— А дальше вмешались в битву с превосходящим числом врагов. Вы рубили, резали, отрезали солдатом всё что угодно, не смотря на их доспехи, хоть там и было несколько хорошо закованных. Остальные способы расправы, которые вы применяли… — Тут лекарь запнулся. — я рассказывать не буду. Но вели вы себя как настоящее зверь даже нет… как чудовище. — Слегка с дрожью проговорил лекарь в голосе и тут же замолчал на мгновение. — Потом вы рухнули на землю… Кажется потеряли сознания от большой потери крови. — Лекарь поднял тару с тряпкой пропитанной кровью. — Удивительно что вы спустя два дня так быстро пришли в себя. Обычно это занимает минимум неделю… А теперь прошу меня простить господин сотник, но меня ждут остальные раненые. — Я лишь кивнул, и всё же заправив штанину, поднялся. С тяжестью в голове было решение перекусить, но как только я вышел за пределы палатки, меня уже ждал Башир со своим невозмутимым видом.

— Рад видеть вас в добром здравии. Солнце явно на вашей стороне. — Довольно он улыбнулся и очень искренне, даже шрам от ожога не портил его улыбки. — Вас ожидает старший офицер Парим. Так что прошу проследуем сразу к нему.

— Башир… Давай позже к нему сходим. Сейчас хочу не его гнилых речей и отчётов, а хорошей еды. Если что я потерял много крови, так что… — Тут заместитель нечего не успел сказать, пока мы проходили мимо некоторых палаток. Заприметив старшего офицера, попытался развернуться и пойти другой дорогой, но не успел. Парим увидел и направлялся в мою сторону, явно не поздравлять с выздоровлением. — Старший офицер, рад видеть в добром здравии. — Сделал как можно натянутую улыбку доброжелательности, отдал честь.

— Очень лестно с твоей стороны Ол. Пойдём. У нас есть разговор. Офицер Изра уже ожидает нас в палатке командования. — Сейчас он был спокоен, хоть в голосе и читались нотки высокомерия. Но отвращение на лице к моей персоне было не меньшей, как и прежде.

— Хорошо… — Кажется завтрак или обед отлаживается в долгий ящик.

Войдя в палатку командования сел за стол слева от уже сидящей Изры. Заместитель сел позади меня, за офицером тоже был подчинённый. Парим же достав глиняный кувшин и пару бокалов, поставил их на стол возле карты, где было видно нашу укреплённую позицию у ущелья. Значит вы выиграли бой. Раздался плеск по фарфоровым бокалам вишнёвой жидкости, напоминающей вино.

— Попрошу заместителей, покинуть палатку. Вы на сегодня свободны. — Заместитель Изры тут же поднялся и направился на выход, Башир чего-то ожидал, кажется моего разрешения.

— Иди Башир. У вас всех сегодня выходной, не напивайтесь сильно. — Башир кивнул, и поднявшись, отдал на прощание честь, вышел из палатки. Парим в это время проводил его взглядом убирая кувшин под стол, садясь на своё место.

— Поднимем бокалы за победу в этой битве. — Глаза его были уставшими, кажется эти два дня разгребал последствия без сна и отдыха. Подняв бокал вместе с ним, вы отпили по глотку. — Мы смогли сократить союзную армию на половину, хоть и не обошлись без жертв. — Он сделал ещё глоток. Довольно выдохнул, но сдержано. — Мы потеряли чуть больше половины из трёх сотен. Враги чуть больше тысячи из двух. Но мы их прогнали. — Больше половины славных воинов погибло в кровавой схватке. Без жертв на войне не обойтись. Это я знаю ещё с прошлого опыта во время штурма крепости. Тогда нам пришлось залечь на дно и не один год восстанавливать силы. — Мы готовились к этой битве три месяца и эти три месяца были сложными. Так что выпьем ещё раз за победу. — Сделав по ещё одному глотку, Парим уже осушил второй бокал. — Капитан… Арим-аб-Дур должен в течении недели прислать распоряжение для следующих действий, а пока вы все можете отдыхать. Но быть на чеку… Вы выиграли битву, а не войну. Выпьем! — Очередной бокал тут же стал пуст в руках старшего офицера.

— Старший офицер. — Тут Парим недовольно с кислым лицом посмотрел на меня, осушая ещё один бокал. Кажется, ноша смертей его людей, отложилась на сердце кровоточащей раной. Если у него есть сердце. Моё сожалела и провожала всех погибших новичков.

— Чего тебе белый? Что-то против имеешь вина? — Недовольно поднял подбородок, повышая тон.

— Нет. К вину нечего против не имею. — Но если я продолжу пить, то первый бокал меня унесёт в вишнёвый унисон, который он дарит. — Что со старшим офицером Имбрахом? Он вроде как уже здоров. — Тут Парим, поставив бокал на стол, начал пальцем водить по краю бокала, делая круги.

— Старший офицер Имбрах, два с половиной месяца назад… отправился в главный лагерь возле оазиса где тебя нашли приблудыш. — Сделав ещё один глоток, вновь поставив бокал, посмотрел на меня. — Так что, ты под моим командованием, как и прежде. — Нечего не сказав, я сделал глоток и поднялся из-за стола. Сидеть сейчас тут нету смысла.

— Прошу меня простить, но я покину ваше празднество и присоединюсь к уцелевшим моим воинам. — Старший офицер лишь помахал кистью «Иди». Я так и сделал. Выйдя из палатки, направился к своей, где тут же рухнул на кушетку, тяжело вздохнув, но не успев закрыть глаза у палатки раздался гул толпы, из-за чего мне пришлось выйти. Отодвинув ткань, увидел уцелевших которых было около тридцати человек. Они довольно ликовали, когда я вышел, в их числе был и Башир. — Что за сбор?

— Не серчайте господин сотник! — Проговорил Башир слегка пошатываясь. Когда он успел так напиться? — Эти люди благодарны вам за спасение. Вы… раненый в крови пришли им на помощь… прорубая путь серпом… через толпы врагов.

— Я делал то что считал нужным. — Не знаю о какой идёт благодарности речь. Я нечего не помню с того момента как меня парализовал яд, того шута с консервной банкой на голове. Ко мне подошёл парень один из новичков, прося обратиться. — Слушаю.

— Господин сотник? Не соизволите присоединится к общему празднеству в честь победы? — Я помолчал какое-то время задумавшись, а потом согласился. Пить я не собирался, мне так будет проще, но и отдых не повредит. — Слышали! Кровавый ангел, господин сотник присоединяется к нам. — Как он меня назвал?

— Ну… Господин… ангел. Пойдёмте выпьем. — Взяв меня под плечо, заместитель повёл с остальными. Мы прошли несколько рядов и вышли к шатру столовой, где увидев меня, муирци тут же вскочили из-за деревянных столов отдавая честь. — Друзья!.. Тише… Господин Ол, будет… отмечать с нами! Так что выпьем за его здоровье! — Про выпивку вообще не запнулся. Муирци заликовали, и тут же подержали тост. Меня посадили за ближайший стол, где уже поставили кружку с хмелем. Позже одна из симпатичных воительниц, подсела ко мне.

— Господин Ол. — Проговорила девушка, смотря мне в лицо, хлопая ресницами. — Как вы так хорошо научились владеть своим мечом? — Посмотрев на неё, я автоматически пытался скрыть взгляд. Поэтому взяв кружку хмельного, сделал глоток. На вкус не очень. Как северянин это пьёт? Хотя… — Так расскажите? Очень интересно. — Продолжала муирка приближаясь ко мне, как змея подползая к своей жертве скользила по скамье, слегка приоткрывая ворот рубашки демонстративно показывая, что под ней имеет. — Неправда тут жарко.

— Господин сотник. — Обернувшись увидел задиру, перевязанного всем что возможно. — Рад видеть вас в добром здравии. — Я ему улыбнулся, приглашая сесть. — Благодарю… Отодвинься гадюка. — Муирка цыкнув отползла от меня взяв кружку, пошла кому-то из толпы, чтобы скрасить вечер. — Кажется я вас спас. — Я лишь усмехнулся, и сделал ещё глоток из кружки. — Я вам должен жизнью. — Кто мне не должен жизнь? У меня чувство что я костяная с косой. — У ущелья были лучники. И как только большинство наших было перебито ими. Вы появились в последний момент, когда был выпущен очередной град стрел. Вы стали передо мной как монолитная стена подняли труп с земли, используя его как щит, тем самым прикрыли меня и себя… Что вы удивляетесь? Вы разве не помните? И скинув мясной колчан. Я заметил в вас стрелу в плече, так вы её выдернули без единого звука и пошли к лучникам. — Пока я слушал, кружка опустела на половину. — Вы их превратили в такое кровавое месиво, что их родная мать не узла бы. Было страшно… — Он сделал глоток из своей кружки вытирая пену с губ. — Запомнилась самая яркая расправа… Вы подошли к одному из уцелевших лучников, тот как-то умудрился выбить из ваших рук оружие, так вы накинулись на него голыми руками и выдавили глаза. Тот вопя во всю глотку от боли рухнул на колени пока промеж пальцев шла кровь. В этот момент подобрали серп, и воткнули ему в живот ровно по центру … Не смотрите на меня так. Я сам не меньше был ужасе от такой картины, но страшное было после, когда вы воткнули и резко начали вести лезвие верх разреза плоть с мясом до самой глотки, не смотря на пластинчатый доспех, и делали это как можно медленнее пока у того выпадали внутренности… — Убрав подальше кружку, старался не представлять картину. В толпе заиграла лютня и довольно весёлая мелодия. — О. Фен достал инструмент. Теперь с музыкой будет намного веселее. — Следом вместе с лютней заиграла флейта, в такт они производили замечательную мелодию: энергичную и бодрящую. — Прошу меня простить, но я вас покину. — Я не против. Главное, чтобы он не рассказал, что я сделал с остальными.

— Тебе тут не скучно одному? — Повернув голову. Увидел Изру, которая села рядом, слушая мелодию лютни и флейты.

— Нет. Ко мне тут подсаживаются, словно позади очередь выстроилась. — Даже обернулся чтобы опровергнуть свой домысел. Очереди не виднелось. — Так что скучать не приходится.

— По тебе и видно. — Довольно проговорила муирка. — Ты и правда спас много людей в битве у ущелья. Даже удивляюсь как. — Задумчиво, девушка легла на стол. — Многие говорят, что ты был ранен и истекал кровью. Как?

— Самому безумно интересно. — Проговорил я, слушая песню с толпой. Девушка, посмотрев на меня странным взглядом. Но не мог понять каким.

— Кажется теперь тебя уважают западник Ол. Не зря старший офицер Имбрах стал на твою сторону в назначение чина и не прогадал. — Проговорила она, поднимаясь из-за стола. — Пойду я спать. А то вымоталась за все эти дни, а выспаться не выходило, да и шумно тут для меня. Хорошо вечера Ол. — Проговорила девушка, смотря на звёзды, а следом на весёлых сослуживцев.

— Благодарю. И тебе Изра, доброй ночи. — Девушка улыбнулась и вышла из шатра. Оставляя меня в раздумьях, но не долгих. Башир подсел ко мне с очередной кружкой хмельного, даже не присел, а подлетел. — Не, Башир.

— Давайте!.. — Проговорил он запинаясь. — За победу в войне и ваше здоровье! — Толпа ликанула и тут же осушила кружки. Я же, посмеявшись, сделал так же. Завтра утром будет плохо, но это того стоит. Благодаря разведке я смогу найти вас, и тогда освобожу друзья, подождите ещё немного. Толпа начал плясать. Посмотрев на них, я вспомнил лагерь где рос, как же это знакомо и приятно на душе. Пока есть такая возможность, нужно отдыхать и веселиться. За соседним столиком сидела ещё одна муирка, не менее симпатичная. — Поднявшись из-за своего, направился к ней.

— Позвольте присесть — Девушка, увидев меня тут же подвинулась, освобождая место. Я же любезно присел. — Не нужно на меня так смотреть. Сегодня я такой же, как и вы. Так что просто Ол. — Муирка слегка отвела взгляд, но тут же вернула и улыбнулась на мою улыбку. — Скажи… Как ты относишься к музыке и танцам?

Глава 4

«Тёплая ночь»

Шум тлеющего костра от горевшей древесины, вспыхивающие языки пламени на соломенных крышах домов. Предсмертные крики, запертые в них людей: женщин, детей, мужчин. Сидя в центре на холодной земле, они выходили из обугленных дверей выбитых, лежавших с низу. Пропитанные запахом гари, жареной плоти с пустыми как беззвёздная ночь глазницами, шли в мою сторону, громко стоная и ели перебирая ногами. Останавливаясь всего в пару метров от сидящего в одиночестве меня у колодца с ярко сияющим факелом в руках, залитые по локоть кровью. Жалобные, болезненные, безликие стоны звучали в округе, громко, пробирая заставляя дрожать. Раздался громкий шум откуда-то с гор. Подняв голову к звёздному небу, увидел тёмную волну, движущуюся в мою сторону, забирая в черноту всё что в неё попадала. Выскочив в свете горящих деревянных домишек, волна была жёлтой и сыпучей, напоминающей песок. Он погребал под собою всё: деревья с зелёной листвой, обугленные дома с горевшей соломенной крышей и трупы умерших забирал с большой радостью. Умершие жители не видели песка, они стояли, проклиная меня, желая, чтобы я умер. Волна обволакивала каждого из них, засыпая своим жарким песком, забирая их куда-то на дно.

— Ты должен был умереть. Умри за всё… — Проворил труп, с остатками лица, являющийся одним из деревенских детей. — Умри. — Я отвёл взгляд, стараясь не смотреть, лишь слыша, как слова повторяются. — Умри… Это твоя учесть умереть… а не наша… Почему мы должны страдать… — Голоса утихали, захлёбываясь в шелесте песка, словно водой. Не разжимая глаз и схватив себя дрожащими руками с кинув перед собой горящий факел, продолжая сидеть на холодной земле. Пока волна не настигла и меня, но не погребая под собой, а лишь подымая, выталкивая над остальными обжигая своим жаром, мои оголевшие стопы. Почувствовав ужасный жар, раскрыл сильно зажмуренные от страха глаза. Яркое солнце обжигала своими палящими лучами. Вокруг была бескрайняя пустыня с высокими барханами и дюнами словно волны. Ветер разносил песок, с одного место на другое, позволяя ей расширяться чтобы её жар достиг всех. В руках у меня был меч, окроплённый чей-то кровью, капающей на песок образуя алую воронку в месте падения. Рваная рубаха развивалась на ветру, а песок лез глаза пытаясь ослепить. В дали показался силуэт, медленно приближавшийся с высоко поднятой головой. Закрытый шлем, высокий ворот защищающий от стрел и соединённый пластинами доспех, на ногах красовались ладные сапоги, в руках волнистый меч. Чистый и блестевший на солнце словно зеркало. Он подходил, задорно что-то напевая, и смеясь. Платок торчащий наружу, развивался на ветру.

— О! Здравствуй. Как тебе здешняя погодка? — Он вдохнул полной грудью, и удовлетворённо выдохнул. — Не правда ли чудесно?

— Что ты здесь делаешь?! — Тот цыкнул, и помотал в разные стороны указательным пальцем, говоря тем жестом «Неа».

— Как же ты этого не замечаешь!? Оглянись вокруг! — Он раскинул руки в стороны. — Насколько прекрасный вид.

— Какое зрелище? Мы од… — Сделав шаг, наступил на что-то склизкое и шлюпающее. Опустив глаза увидел, что стоял на чьём-то желудке, а рядом лежал труп новичка из моего отряда. Он молча лежал в собственной луже крови. — Что за!?

— Оглянись! Ах-ха-ха! — Задорно вовсю глотку рассмеялся безумец, смотря на меня. Вокруг лежали тела убитых муирцев. Рубленые, разрезанные, выпотрошенные, посаженые головой на собственные мечи словно на пики. Песок был алым от крови, а солнце садилось, образуя не менее алый закат. — Здорово! Правда здорово сударь! Это восхитительно! — Продолжал он. — Но праздновать я буду один. А вас ждут, подчинённые. Они соскучились за эти четыре года. — Он посмеялся и повернувшись спиной, направился к солнцу. Я же попытался его догнать, но с глухим звуком что-то схватило меня за щиколотку мертвой хваткой. Обернувшись заметил иссохшую руку, крепко державшую меня. Рядом раздался ещё точно такой же звук. Песок разлетался в стороны, из-под него в полном обмундирование начал выползать муирцы, с серой кожей и сухой как сама пустыня. Они медленно шли, гребя ногами за собой песок, оставляя след.

— Го-споди-н, со-тник. — Прозвучал умерший пустой голос, глухой без эмоций. — Вы нас бро-сили. — Продолжал он, держа в своей костлявой руке обломанный и ржавый меч. Рядом и вокруг, начали выползать другие, более жуткие. Без голов, без некоторых конечностей, проколотые или порубленные, они шли ко мне. — Это всё ва-ша вина. — Продолжали они. Некоторые добирались ползком, издавая ужасные звуки, пробирающие до костей. — Оно ждёт. Продолжает ждать в те-ни. — Проговорил один из мертвецов.

— Кто!? О ком вы! Почему вы здесь? — Труп под ногами тут же выскочил из песка, карабкаясь по мне словно по лестнице. Из одежды и ран сыпались остатки.

— Ему нужно больше кро-ви. Дайте больше крови… — Труп подымался по мне, завалив на землю. — Отдайте ему себя… — Труп лёжа на мне продолжал, из-за рта потекла слюна. — Он забрал нас и ждёт, ждёт… — Глазах начала темнеть, страх окончательно пробрал до костей. — Вы нас убили, он забрал.

— Пошли вон! Это не моя вина!.. Это была война! Прочь! — Скинув труп, проткнул его мечом. Кровь брызнула на лицо. Передомной лежал обычный человек, солдат который был в битве у ущелья. Кровь струйкой стекала с его губ, а в глазах уходила жизнь. — Нет… Нет, постой. Не умирай.

— Вы убийца. — Довольно проговорил он. — И вы умрёте как убийца. — Трупы тут же накинулись сверху, заваливаясь закрывая солнечный свет и все возможные выходы. — Пора испить крови. Оно уже жаждет её. — Резкий укус за плечо, зубы крепко вцепились, отрывая плоть от костей. Боль пронеслась по телу, заставляя проснуться…

***

Холодный деревянный стол с множеством папок, докладов и прочей бумаги, на которых я лежал. Рядом стояла достаточно объёмная стопка, другой желтоватой бумаги с кучей текста, которую нужно прочесть. По соседству от неё стояла чернильница и перо, а противоположно ей, свеча. Медленно теплеющая, разливающее воск по столу, освещая рядом лежащие бумаги. Голова была словно свинцовой. Поднять её со стола с документами, не было не какого желания. Глаз как плита, был закрыт видя темень, а следом очередной кошмар, пробивающий на холодный пот, заставляя сердце колотиться словно резвый скакун, даже быстрей. На улице стояла ночь, время отбоя: отдыха и сна. Полотно палатки отодвинулась, раздалось дребезжание доспехов. Кто это был, я не видел, но чувство опасности тут же пустила адреналин в кровь. Звон приближался, пока человек не стал справа от меня. Он стоял молча наблюдая, а следом потянул руку ко мне пытаясь прикоснуться. Вскочив со стула, схватил за запястья и за ломал руку за спину, подставил кинжал к горлу, прислонив к уху губы. Я не осознавал кто передо мною, всё случилось машинально и рефлекторно. Глаз до сих пор был закрыт, а сон ещё не выветрился, в голове был сплошной туман.

— Кто ты? Шпион? Убийца? — заломил руку сильней. — Отвечай. — Раздался писк, и очень знакомый голос.

— Я конечно люблю пожёстче. Но не так буквально Ол. — Голос принадлежал девушке. Ели раскрыв глаз, увидел перед собой знакомые очертания лица. Выбритые в боках тёмные волосы, собранные в тугой хвост. — Отпусти. Больно. — Голова развернулась ко мне, показывая лицо смотрящее через плечо. Серебристые глаза засверкали в свете свечи. Их прикрывали длинные ресницы, спадающие тенью. Её лицо было обычным, но в тоже время прекрасным. Что же особенного я нашёл в ней. — Ру-ку. — Поняв, что я задумался. Разжал пальцы отпустил её в латной перчатке, отошёл на пару шагов, садясь на повёрнутый стул. Девушка сняла перчатку, и тут же начал растирать и массажировать место, где держал. — У тебя ужасно крепкая хватка. — Уперев руку об стол, держал наклонённую голову, которая была ужасно тяжела.

— Прости Изра. — Проговорил я, отводя на мгновения взгляд. Прикрыв рукой рот, сильно зевнул, вновь подпирая голову.

— Нечего извиняться. Я и сама понимаю… Осторожность. — Я лишь усмехнулся, посмотрел на неё. Офицер стояла в доспехе с крепко прикреплённым мечом в ножнах. Шлем она поставила мне на стол, где было пару папок, особо не нужных. Как и вся эта пожелтевшая стопка. — Ты опять не спал? Снова кошмары?

— Да, есть немного… — Посмотрев вокруг, предложил ей сесть на рядом стоящую кушетку, на которой я не спал уже несколько ночей подряд. Девушка согласилась и присела, та предательски скрипнула что в голове раздалась мгновенная, но острая боль, от которой я поморщился, делая этот более незаметно.

— Тебе нужно поспать. Ты не виноват в их смертях. — Девушка тут же облокотилась руками назад. — Это война Ол. Здесь надо убивать без чувств и состраданий. Без жертв…

— Не обойтись. Знаю. — Оборвал на середине фразы Изру, доставая графин с водой, из которого сделал пару глотков. — Закончу с бумагами и лягу. Ты мне вот что скажи. — Офицер непонимающе посмотрела на меня. — Ты откуда пришла в полном обмундирование? У тебя поход или задание? — Девушка глубоко вздохнула.

— Да лучше бы задание. — После минутной паузы она упёрла глаза в ткань палатки, стараясь что-то там высмотреть. — Нам перевели новеньких. Вот и приходится их тренировать, чтобы эти олухи не погибли в первый же день, ну или хотя бы час. — Я лишь посмеялся. Изра фыркнула, но без злобы, а лишь поддерживая моё мнения.

— Согласен. Мне из-за них прибавилось бумажной волокиты. — Сделав глоток из кружки посмотрел на рядом стоящую стопку. — Парим нагрузил. Постарался. — Скривившись, сделал ещё глоток. — Устал если честно от всей этой бумаги. Я бы лучше пошёл твоих новичков тренировать. Хотя бы размялся. — Тут девушка, приподняв и наклонив набок голову, смотрела на меня, довольно вызывающей улыбкой. — Ты что удумала? — Она поднялась с кушетки, подходя ко мне. Руки тут же упёрлись в подлокотники, а лицо оказалось в нескольких сантиметрах от меня. Мои же лежали на коленях.

— Как что? Размяться. — Нагло она улыбнулась. — А то знаешь. После тренировок так ноют мышцы. — Она слегка приподнялась, имитируя массирование плеч одной рукой. Её намекающая улыбка все становилась ближе ко мне. — Ты помнишь, как это случилось первый раз. — Мои глаза смотрели в её серебро, заставляя разглядеть своё отражение.

— Помню Изра. — Так же нахально улыбнулся и я, быстро приблизившись и подымаясь с кресла, посадил её на стол, поверх бумаг. — Ещё, как помню. — Девушка лишь издала удивлённое «Оу», улыбаясь мне, прикусывая нижнюю губу, ожидая продолжения…

***

В глазах всё плыло и двоилось. Выходя из шумного шатра столовой, где во всю гуляли солдаты, празднуя победу и прощаясь с погибшими товарищами. Идя по тёмной улице, ноги несли меня к своей кушетке. Смотря на каждую палатку, проносившуюся мимо не мог вспомнить где она находится. Все остальные были однообразны и определить в какую топать, тоже не знал. Пройдя ещё дальше, увидел более знакомую или в ней что-то было для меня знакомое. Из палатки вовсю бил свет.

— Кажется… Это моя. — Делая уверенные шаги, отодвинул полотно палатки, входя во внутрь. И подняв взгляд со своих пыльных сапог, замер. Даже кажется перестал дышать. Передо мной стояла Изра в мешковатых штанах и не особо плотной рубашке с замазанными шнурками от неё. Было жарко, рубашка слегка прилипла к её коже позволяя увидеть её подтянутую фигу и прелести видневшиеся сквозь ткань.

— А ну отвернулся! — Прозвучала мгновенная команда. Замешкавшись тут же упёр взгляд в землю прикрывая глаза ладонью. — Только попробуй подсмотреть. Я тебе и здоровый глаз выдеру. — Грозно проговорила девушка, что-то накидывая на себя. Кажется, это был жилет из шкур гиен. — Что припёрся? Ещё пьяным? — Опустив руку, я ещё не поворачивал к ней глаз.

— Прости. Я искал свою палатку, а также старался скрыться от Башира. — По звуку, Изра рухнула на кушетку, та затрещала.

— Как видишь это не твоя палатка. И с чего ты вдруг от заместителя прячешься? — Повернув голову упёрся взглядом, как и думал она одела шнурованный жилет из дублёной кожи. С улицы раздался знакомый голос, проходящий мимо палатки.

— Господин сотник! Ну… где вы! Я хочу вас… перепить! Выходите! — Я оглянулся на ткань палатки. Начал отходить ближе к Изре. В глазах всё продолжало плыть, и не удержав равновесие рухну на девушку сверху, прижав её своим телом.

— Не ловко. — Проговорил я отводя голову, в сторону. От меня несло перегаром, а дышать на неё им я совсем не хотел. Да что со мной такое, голова совсем в тумане.

— Может ты встанешь? — Грубо проговорила девушка, отводя голову и взгляд. Для неё, эта ситуация была ещё более неловкой.

— Да… Но… — Муирка обернула голову, посмотрев на меня, прожигающим взглядом. — Почему ты такая привлекательная… Больше не могу… Прости. — Девушка попыталась что-то сказать, но не успела. Мои губы тут же соприкоснулись с её в нежном поцелуе. Она била мою грудь ладонями, а следом кулаками и достаточно сильно. Я не ослаблял поцелуй, лишь под конец. Когда начал отдалять от неё лицо. — Прости… Не смог сдержаться. — Её глаза блестели, но слёз не было. Хмурый взгляд, в мой адрес и очень сильная пощёчина, отдалась болью в зубах.

— Идиот! Из-за тебя я пропиталась алкоголем! Баран! Поднимись! Жива! — Опустив взгляд, начал подыматься, но недостаточно быстро. Изра тут же толкнула меня в грудь, заставляя упасть на спину. Лёгкая боль прошла по ней. — Ты сам напросился. — В этой фразе меня что-то пугало, и не зря. Офицер села сверху меня как всадник, прижав мои запястья к земле, хватка её была крепка. Сил сопротивляться совсем не было, а голова не соображала. — И как? Нравится быть жертвой? — Проговорила девушка с лицом победительницы. Глазами начал бегать по палатке, и тут же обнаружил кувшин. Он был точно таким же как у Парима.

— Ты пьяна Изра. Позволь мне… уйти… не хочу, чтобы… — Тут девушка отпустила мои руки, зная, что я не стану сопротивляться. Положила указательный палец мне на губы.

— А ну шшш. — Убрав палец, её руки легли мне на грудь, начали ходить по телу поглаживая. — Ты не меньше пьян. Не хочу… эту ночь снова быть одна. — Девушка, легла мне на грудь, потянувшись как кошка к уху. — Не хочу больше их видеть ночь… Не хочу. — В голосе слышался страх и тоска. Руки были свободны, и я мог вырваться и уйти, но… внутри словно всё перевернулось и больше хотелось обхватить руками, прижимая к себе. — Ол? — Она такая маленькая, но такая тёплая. Держа в объятьях вновь поцеловал её в губы, которые так манили мой взгляд, и разум.

— Хорошо. — Оторвавшись от поцелуя. — Я… Останусь сегодня с тобой. — Её глаза блестели, но слёз не было. Она лишь улыбнулась, схватив мой ворот рубашки притянув к губам уже более жадным поцелуем.

— Идиот. — Проговорила она, улыбаясь и отстраняясь от меня, но не слезая…

***

Томное дыхание проносилось возле моих ушей, прося заходить глубже не торопясь. Лицо Изры расплывалось в удовольствии, прося продолжать не останавливаясь. Бумаги лежали на земле меж другого барахла. Чернила были пролиты, и струйкой капали вниз. Доспехи с одеждой были раскиданы по всей палатке. Девушка изгибалась как кошка, царапая ногтями спину и грудь. Она смотрела мне на лицо и улыбалась, довольно улыбаясь тихо стоная после каждого толчка.

— Как же хорошо. — Томно сквозь стоны она проговорила, крепко держась за меня сидя на столе. — Не останавливайся. Прошу… — Сделав несколько глубоких рывком, стоны стали громче, а пальцы сильней вцепились в спину. Её лицо покрылась румянцем, продолжая тяжело дышать. Наклонившись к её плечу, я прикусил мочку ушка. Не больно, слегка, но это дало эффект, заставляя её выгибать сильней, двигая бёдрами…

— Тогда… — Сквозь дыхания проговорил. — Ты сама на меня… на валилась. — Девушка лишь улыбнулась, прижимаясь грудью к моей, вытягиваясь к уху.

— Ты… Сам… Хотел… — Следом она прикусила моё. Мурашки пробежали по телу. — Не останавливайся…

***

Стянув с меня рубашку, я развязывал её жилет, спуская с её тонких, но крепких плеч. Её шоколадная кожа манила, сладким запахом. Ворот на рубашки был достаточно широким, что можно была не стягивать её через голову. Поднявшись с земли, принимая сидячее положение. Губами прикоснулся к шее у основания подбородка. Ели касаясь, нежно и не спешно, спускался ниже к основанию. Изра прижалась сильней, впуская пальцы сквозь волосы. Губами я коснулся её плеча, посмотрел на неё и поцеловал в губы, прикрыв глаза. Приятное чувство. Её руки бродили по торсу, заставляя меня оторваться и опустить вновь на довольно колкий песок. Рубашка сослужила роль покрывала, даруя некое удобство. Смотря снизу на слегка спавшую рубашку, её фигура, восседающая сверху завораживала, желая к ней прикоснуться. Её руки потянулись к узелку возле ключицы развязывая его одним ловким движением. Освобождая второе плечо, рубашка спала внизу, демонстрируя грудь чуть больше моей ладони. В центре красовались два тёмных соска чуть больше монеты. Её руки спустились на мою грудь, а следом и она сама прижимаясь, будоража изнутри. Я чувствовал её дыхание и желание. Её губы коснулись моей ключицы, слегка кусая кожу спускаясь ниже к поясу.

— Скажи мне… Почему ты тогда спас меня… — Проговорила девушка стараясь выровнять своё дыхание. — Ты уверен, что хочешь сделать… со мной? — Я приподнялся, заставляя её подняться со мной. Она сидела на мне, чувствуя, как я твёрд и дразня меня бёдрами сквозь ткань одежды.

— Я хочу… Что бы ты насладилась и забыла то чего боишься. — Изра опустила глаза, но я лишь приподнял её за подбородок. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо. — Сердце колотилось, не знающее взаимно ли это. Девушка обхватила меня за шею, и крепко и очень долго целовало, периодически углубляя его.

— Дай мне то чего ты желаешь. Чего сейчас желаю я. — От ринувшись от губ. Спустился по её горячему телу к грудям, лаская их: губами, языком, слегка прикусывая, слыша тихие стоны. — Я хочу ещё… — Завалив меня снова на землю, тут же спустила с меня штаны со всем остальным. На лице виднелось удивление, которое тут же попыталось скрыться. Прикусив нижнею губу, она взяла рукой, продолжая смотреть, двигая руками. А следом притянулась ко мне, поцеловав и улыбнувшись, очень искренне и желаема. — Прости… Не сдержалась… — Проговорила он дразня, спускаясь к нему…

***

Мы разгорячённые лежали на брошенной под нами одежде, укрытые шкурой дикого зверя, которую стянули с кушетки. Каждый старался выровнять дыхание, и остыть после длительного марафона. Изра лежала на груди крепко меня обхватив, не желая отпускать. Я же сделал так же;крепко её прижал к себе. Девушка водила пальцем по груди наблюдая за ним.

— Ол? — Проговорила она спустя какое-то время после конца. — Тогда. Ты был искренен? — Вопрос поставил меня на время в ступор, из которого я тут же вышел.

— Да. Всё … было сказана искренне. — Изра на миг остановила двигать палец, о чём-то задумавшись, а следом продолжила водить им. — Ты мне… не веришь? — Посмотрел на неё, поцеловав заботливо в лоб.

— Верю… Просто… не важно… Просто хотела тебе сказать, что… — Девушка замолчала увидев, что я заснул после тяжёлых ночей. Улыбнувшись, она поцеловала и крепче прижалась ко мне. — Спи спокойно. Ол. — Прикрыв глаза, офицер спустя какое-то время тоже заснула не отпуская. Папки, бумаги были раскинуты по всей палатке, а свеча уже потухла, покрывая всё в ночь. Но довольно тёплую, и нежную, без кошмаров.

«Оковы»

Лучи света пробилась, сквозь дыры в ткани палатки слегка освещая её. Я накрытый шкурой, морщился от луча прикрываясь рукой. Бумаги были разбросаны по всей палатке возле стола. Засохшие чернила, залили стол и несколько бумаг лежавших рядом. С наружи раздавался звон доспехов, приближавшихся к моей палатке. Тень рухнула на полотно на миг замерев.

— Господин сотник. — Раздался слегка грубоватый голос Башира. — Простите. Но я вхожу. — Полотно отодвинулось, впуская заместителя, и освещая столбом света всё вокруг. Изра тут же прикрыла голову шкурой, частично оголяя меня. — Господ… Оу… Прошу прощение. — Его глаза упали на стройно торчащие ноги, а следом на мой хмурый взгляд.

— Выйди и жди снаружи. — Раздражённый голос достиг адресата. Заместитель развернулся и вышел из палатки. Предварительно поправив полотно палатки. — Я его прибью. Возможно и к эшафоту. — Девушка спустила шкуру с лица, смотря на вход, а следом на меня.

— Кажется, он не увидел меня. — Офицер облегчённо вздохнула пока я старался выбраться из-под покрывала. — Нууу, куда ты? — Захватив меня вновь, повалила на одежду, прижимаясь.

— Мне нужно идти. — Поговорил вновь подымаясь, предварительно поцеловав её и убирая её цепкие руки.

— Так уж и быть. Отпускаю. Ты оплатил на сегодня свою свободу. — Изра довольно улыбнулась, смотря мне на спину. — Сколько у тебя всё же шрамов. — Её рука легла мне на спину, водя по ним. — Этот я помню. Ты рассказывал. Вроде захват крепости «Белый Штиль». — Её пальцы нежно прошлись по самому большому из всех. — А эти несколько… Точно. От стрел, когда ты пытался прикрыть солдат от лучников. Безрассудный поступок. — Её рука всё спускалась ниже, пока я заправлял штаны в латные сапоги. — Хмм… А этот, откуда? — Её рука легла на пояснице, возле одного глубокого шрама, от бедра до спины. — Его я не помню. Он недавний?

— Ему два года. Это когда, разведка обнаружила шахту Дерфольда, в которую стекаются все пойманы люди. И становились рабами под его руководством. — Промолвил я, натягивая второй сапог…

***

Солнце во всю склонялось к горизонту, заходя за горный массив, покрывая всё мрачной и хладной тенью. Луна, ночной её заместитель всходил, стараясь осветить остатки лежащих теней, но у неё это выходило тускло. Я во главе из пятерых солдат включая задиру Арчера. Сидели за дюной наблюдай за двумя старожилами стоящих возле входа в пещеру, напоминающую пасть дикого зверя. Вход освещал один факел воткнутый в песок так чтобы не рухнул.

— Господин сотник? На нужно туда? — Я кивнул, продолжая наблюдать. — Башир сказал, что всех пленных ведут сюда. Если мы их освободим, то есть вероятность что они присоединяться к нам. — Рассказывать, что здесь возможно держат двух моих людей. Говорить не стал. Им этого не нужно знать — А почему вы лично заявились на эту операцию? Хотя могли отправить заместителя.

— Помолчи. — Один из стражников заходил в пещеру, оставляя своего товарища на входе одного. — Мы начнём подходить ближе. Ночное небо нам благоволит, и тучи накрывают лунный свет. Ты же, снимешь того старожилу. Понятно разъясняюсь? — Задира кивнул и нацелился на охранника. — У тебя одна попытка пока мы дойдём. — Нервно сглотнув, он нацелился. Расстояние было прилично, но попасть ему не должно составить труда. — Остальные за мной. Только тихо.

Пробравшись в тени сквозь дюны. Мы вышли со стороны входа в пещеру, где тут же с огромной скоростью, арбалетный болт вошёл в голову через открытую часть шлема. Сторожила рухнул на спину, подымая облако пыли под собой. Подав знак задире, приказал оттащить труп от входа и скинуть с дюны. Сам перебежал на другую сторону, потушив факел, ждал пока вернётся второй. Ждать долго не пришлось, второй воин тут же вышел из пещеры недоумевающе поглядывая.

— Почему факел потух? И куда он пропал? — Почесав шею под платком вглядывался в черноту ночи. В которой виднелся приближающийся силуэт. — Вот ты где. Ты же знаешь, что пост нельзя оставлять. — Силуэт молчал, пока не раздался лязг меча из ножен. Сторожила шелохнулся и попытался отступить. Но сделав лишь шаг назад, меч моментально пробил грудь, заполняя кровью лёгкие. — Мерзкая… тва… — Выплюнув сгусток, глаза потеряли прежний блеск. Вытащив меч, тело рухнуло без особых усилий, заливая каменный пол.

— Идём дальше. — Не убирая меча в ножны, пошёл вперёд. Солдаты вышил из тени, нагоняя меня. — Мы на вражеской территории. Достать мечи и быть на чеку. Стараемся делать всё тихо. — Выглянув из-за угла куда заворачивал коридор. Увидел одного стражника ходячего до конца и обратно патрулируя коридор. Чуть дальше, в шагах двадцати был вход в какую-то из пещер. — По одному, за мной. — Дождавшись пока воин отойдёт достаточно далеко. Аккуратно перебежал в комнатку, не спуская с него глаз. По очереди, ждал пока, каждый из моих перейдёт. Делали всё тихо, ведь звон доспехов прекрасно отдавался по всей пещере. Играли роль и мерцающие факелы, накрывая некоторые места глубокими тенями. — Сейчас он развернётся обратно, и ты Хелес его прикончишь, утащив труп в тень. — Муирец кивнул, ожидая приближения.

— Господин сотник. Тут кое-что интересное… — Проговорил один из солдат обращаясь. Раздражённо к нему обернулся, спрашивая, что он хотел. Хелес выскочил в коридор минутная гробовая тишина. — Господин Ол. Взгляните на эту пещеру. — Подняв глаза, я замер, проглотив язык. Мы находились в небольшой пещеры, освещённой несколькими факелами бросающих страшные тени на стены. С потолка свисали обнажённые тела, подвешенные за крюки вер ногами. С многочисленных ран стекала кровь как будто их рвали звери, капая в металлические тары, заполненные на половину. В клетке поблизости, сидели истощённые с обвисшей кожей люди. Выглядели они как ходячие мертвецы, издавая какие-то звуки между собой. Не кто не подымал пустых глаз, направленных на каменный пол. Хелес втащил труп к нам, пряча его глубоко в тени, которая скрывала множество других трупов, наваленных друг на друга.

— Что за чертовщина, тут происходит. — Солдаты были не меньше в ужасе. Во многих читался: страх, гнев, скорбь, сожаление к умершим и сидящим ожидавшим своей ужасной участи. — Трупы не трогать. — Не хватало чтобы кто-то из них притащил какую-то болячку в лагерь. В коридоре послышали голоса, и звук бьющихся друг об друга пластин доспеха. — Прячемся. — Скрывшись за клеткой, наблюдал за входом, в котором показались две тени.

— Слышал новость недавно? — Спросил один из воинов.

— Какую? — Они посмотрели на трупы у стены, и тут же взяли один скинув у входа. — Мерзость. Не как не привыкну к этой работе.

— Привыкнешь. Так слушай. Говорят, год назад отсюда сбежало три раба. — Тут я начал вслушиваться в диалог. — Рассказали прошлые дежурные.

— Да? Отсюда уже шесть десятков не кто не сбегал. Як кто же эт значит был? — Спросил второй, доставая что-то из кармана.

— Двое пойманных с запада и один предатель с белыми волосами. — Второй прислонился лицом к факелу, закуривая. — Опять свою гадость тянешь. — В ответ, второй лишь кашлянул на тонко противный голос первого. — Получается один рыжий мужик. Честно скажу, такой цвет волос только у него видел. Бронзовые словно метал.

— А второй? — Спросил второй стражник, берясь за руки трупа. Первый за ноги подымая его.

— А второй… Ух тяжёлый. — Перехватываясь промямлил первый. — А второй ещё тяжелее. Куча мяса в шрамах. Кажись варвар с севера. — Выйдя в коридор, разговор не прекращали. — Так они через люк в трупнеке вылезли. А там парнишка, кузнец юный был… Так они его об угли, и жар во всю. Жаль его. Половина лица чёрная как сажа. Пришлось скинуть его к остальным в печи.

— Вот твари. — Проговорил второй где-то в дали. — Вот поэтому их нужно сразу рубить, или кнутом до костей. — Голоса начали утихать, уходя куда-то в даль. Двое сбежали… двое… Ганзел и Бьёрн выбрались… Чёрт. Кулак со злобы ударил по решётке, звук метала эхом прошёлся по комнатке. Полутрупы в клетке отстранились от клетки как дикие звери, прижимаясь в страхе к другому углу.

— Господин сотник? Всё в порядке? — Зубы скрипели от злобы. Я промедлил, не успел, но… Улыбка сама натянулась на лицо, но они хотя бы живы. — Господин… с вами всё хорошо? — Солдаты слегка занервничали, увидев мою улыбку в тени.

— Калиф, Мушир. — Солдат передёрнуло от моего грозного лица. — Откройте клетку и выпустите рабов. Если они захотят, то присоединятся. Остальные за мной. — Поднявшись, направился к выходу из комнатки с висящими трупами. Выглянув, всё было чисто, двинулся с остальными тремя дальше по коридору, в дали ударил столб света и раздался громкий хохот сторожил. Подойдя ближе, заметил комнату похожую на барак, где стояло множество коек на человек пятнадцать. Выходит, здесь всего пятнадцать… уже двенадцать. Раздался очередной хохот.

— Да, это забавно. — Посмеялся один. — Солнце в ближайшее время подымится, и смена должна скора прийти. Вот тогда… — Потянулся солдат сонно — Можно будет выспаться.

— А помните того громилу, который год назад с рыжим сбежал? — Все покивали. — Не знаю на сколько тот крепок. Но двадцать ударов кнутов, он спокойно выдержал. Конечно на спине не осталось живого места. Но всё же. — Довольно улыбнулся второй. — А как он мне грозился из кнута петлю сделать… А после десятого удара уже замолк. Хах. Все они на вид каменные, а как ударишь, так плюшевыми становятся.

— Господин Дерфольд. — Проговорил третий, садясь на койку. — Тогда за этих двоих, такую бучу устроил. Что прошлый главный надзиратель был повешен в центральной шахте. До сих пор тама висит, босыми ножками мотыляет. — Солдаты позади ждали моих команд. Я молчал, вслушиваясь в диалог.

— Да. Тогда пришёл один из его палачей. И половину солдат вздёрнул, а буйных освежевал. Жуть, до сих пор до костей пробирает его вид. — С отвращение и страхом проговорил второй. Отстранившись от прохода, я вернулся к солдатам.

— Хелес и Арчер вперёд. Сперва выпытываем информацию про планы графа, следом убейте. — Кивнув, они готовились пройти. — Я и Имир, разберёмся с этими тремя. В этот момент вы и проскочите. Начинаем. — Выйдя на линию света комнаты, начал подходить. Солдаты заметив врага, тут же повскакивали доставая мечи. Один попытался крикнуть о вторжение, но маленький ножечек тут же вошёл ему в горло. Кровь струйкой пошла по губам тело упала на землю.

— Ах вы твари! — Один из солдат накинулся на меня, замахивая меч для удара. Подставив свой, принял его. Мечи затрещали, раздался звон метала об метал. Второй попытался напасть со стороны, пока я был занят первый. Но его настиг клинок Имира, заставляя вступить в схватку с ним. — Ты отсюда живым не выйдешь. — Усмехнувшись. Достал из-за пояса кинжал, перерезая горло быстрым и ловким движением, кровь брызнула на одежду.

— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. — Убрав кинжал в ножны, предварительно струхнув с него кровь. Вернул взгляд на своего солдата. Имир ловка нырнул под ведущую руку разрезая подмышку, кровь брызнула на землю и мебель. Заходя за спину клинком, пробивая живот. Тело без особых усилий упала вниз. — Хорошо. Идём дальше. — Муирец не стряхивая крови с меча, двинулся дальше. Каждый из этого отряда, является специально отобранными Баширом. Сражаться они умели, но много пришлось им показать и натаскивать. Специальный отряд разведывательного корпуса под моим руководством. Добравшись дальше, нас уже ждал Хелес и задира Арчер, держали в руках связку ключей от клеток с рабами. — Есть какая либо информация?

— По графу, господин сотник не какой. Стражники лишь упоминали, что кровь перевозят в кувшинах, а те доставляются в Оазис. — Доложил задира, проверяя болты на арбалет. — Так же мы узнали, что рабов держат дальше по пещере, слева в центральной шахте. Так же часть рабов находит дальше в каком-то трупнике.

— Хорошо. Идём.

— А, ещё господин сотник. — Я обернулся, смотря на Хелеса. — В центральной шахте находится главный надзиратель и остальные стражники.

— Приму к сведенью. — Мы прошли полу мрачные коридоры, где факелы только как не играли с нашими теня, превращая их в ужасных чудовищ или глуповатых зверей. Дойдя до развилки, мы остановились, просматривая пещерный коридор, уходящий к центральной шахте. Он был пуст, что позволит пройти более спокойно. — Имир и Хелес. Идите дальше по коридору, выводя рабов в дальней пещере. Арчер за мной. — Выглянув ещё раз. На горизонте некого не было, мы двинулись сквозь тени. Раздался звон доспехов откуда-то слева, там кажется была комната. В стенах были провалы, в которые мы нырнули скрываясь в непроглядной тени. Из комнатки вышел муирец с прямым мечом и щитом треугольной формы с гербом короны и меча в ней. — Воин союза графств. — Солдат скрылся за стеной, куда-то спускаясь. — Арчер. В комнату от куда он вышел. — Задира, посмотрев ещё раз на вход в просторную пещеру, нырнул в комнату, я же попробовал следом за ним. Но тут же замер, почуяв на себе взгляд воина, стоящего в проходе.

— Нарушитель. — Его лицо скрывало забрало барбюта. В руке он держал прямой меч с долом, в другой треугольный щит. — Я разберусь с тобой в мгновение. — Отличие от других муирцев, этот был облачён более прочный доспех с грубой кожей. Из-за чего доспех хорошо защищал и не особо сковывал движения, делая противника более подвижным. — Таким псам как ты, тут не место. — Тёмная фигура двигался медленно, держа перед собой щит, лезвие было слегка опущено и блестела, когда попадала на свет факела, и полностью скрывалась, когда было в тени. Меч был наготове чтобы отразить или напасть. Выставил левую ногу чуть вперёд, стал в полу обороте, ожидая нападения. Воин продолжал идти, пока между нами не осталось около шести шагов. Тут он остановился, замерев на мгновение, пряча часть шлема за щит. Следом был резкий выпад, нацеленный в грудь. Увёл лезвием клинок, делая пируэт ударил по оппоненту, но прозвучал глухой удар по поднятому щиту. — Не плохо. — Оттолкнув меня щитом, заставил пошатнуться, делая горизонтальный взмах стараясь рубануть по животу. Путаясь в ногах, смог удержать равновесие и отскочить назад, меч разрубил лишь воздух. Щит был вновь поднять, а воин медленно приближался. Он шёл на меня как не рушимая скала. Понимая, что его защиту я не пробью, а уворачиваться в узком пространстве не выйдет, было решение одолеть его по-другому. — Сдавайся, и главный надзиратель обойдётся для тебя пятью ударами кнута. А цепи не так сильно жмут.

— Откажусь. — Достав склянку, висящую у меня на поясе, бросил в воина делая выпад. Меч тут же наткнулся на препятствие в форме щита, уводя его куда-то в сторону. Его клинок уже был готов пробить меня, но склянка тут же разбилась об металлический шлем разливая содержимое, временно дезориентируя.

— Что это за дрянь. — Отскочив от него на несколько шагов. Воин быстро пришёл в себя. — Не плохой ход, но пустая трата сил. — Став в прежнею позицию, он ждал. Я же потянулся к стоящем в крепление факелу и выбил его оттуда, беря в свободную руку. — Что ты задумал? — Грозно прозвучал голос из-под забрала.

— Пора осветить эти тёмные коридоры. — Кинув факел под ноги воина, он ровно упал в содержимое склянки в которой было масло. — Вспыхни. — Масло тут же запылала огнём, под ногами воина, распространяясь по его одежде и доспеху. Голова тут же начала метать в разные стороны, но пламя продолжал распространяться, обжигая кожу, нагревая метал. Огненная фигура остановилась, подняв голову на меня. Продолжая полыхать, а дым расходится по пещере.

— Я… За беру тебя с собой! — Щит тут же стал на своё законное место закрывая мне оппонента. Он так же полыхал, делая воина страшней и опасней. Меч в масле взвыл, ослепляя делая выпад. В глазах на мгновение потемнело, по телу прошлось жуткое чувство, холодное и пугающее, заставляя от прыгнуть в сторону, что я и сделал, но слишком медленно. Лезвие настигло меня у пояса проходя глубже, обжигая огнём окутывающим его. Разжав глаз, тут же затрещал вовремя поставленный клинок у самого лица заставляя ощутить жар. — Умри. Сгори в собственном огне. — Огонь сильней распространился по телу воина, сейчас он напоминал монстра, окутанного им, словно из самих тёмных недр. Лезвия трещали, заставляя вспомнить об клинке на поясе, но стена касалось моей спины как дева в ночь, не позволяя до него дотянуться. Пнув в грудь ногой, рыцарь пошатну и отступил, ставя пред собой щит. В узком пространстве размахнуться требует многих трудов, а меч может зацепиться. Сделав очередной выпад, тут же отразился щитов уводя клинок. Перехватив его левой рукой, вынул кинжал, уходя вправо, мгновение воткнул лезвие в подбородок. В шлеме раздалось шлюпанье, сквозь щели потекла кровь, струйками капая на доспех и руку. Вынув кинжал, тело рухнуло, продолжая гореть поднимая чёрные облака дыма слепившее глаза.

— У тебя не вышло. Ты ушёл один. — Преступив через тело, зашёл в комнату, где задира корячился с замком и лишь как только я подошёл открыл его. — Ты бы ещё часа два с ним провозился.

— Прошу простить. — Дверь клетки скрипнула, тела начали подыматься глупыми и пустыми глазами смотря на нас. — Вы можете уходить, вы свободны. — Сперва люди молча смотрели друг на друга, стояли, молчали. А следом кто-то из них воскликнул и побежал наружу, немного помедлив, остальные двинулись за ним. — С этими всё. — Выдохнув проговорил задира. — Господин сотник!? Вы ранены и рана глубокая. Дайте я вас перебинтую. — Достав из сумки за спиной пару тряпок, тут же их порвал пополам, обматывая рану.

— Шшш. — Прошипел я от боли, которую почувствовал только сейчас. Адреналин начал падать, а впереди ещё солдаты с главным. — Нужно идти. Дальше ещё есть люди. — Поднявшись, медленно двинулся к выходу из комнаты.

— Господин Ол. — Ко входу подбежали Имир и Хелес. — Трупник- это чёртово кладбище с горой трупов до потолка. Людей мы освободили, но вонь с этой затхлостью ужасно выводят из строя. Что нам делать с ним? — Рана кровоточила, повязка, наложенная Баширам, как-то держалась.

— Сожгите всё. — Солдаты недоумевающе на меня посмотрели. — Арчер. Возьми факел и брось в кучи трупов и сразу выбирайся. Мы же. Отправимся в центральную шахту.

***

Изра накинув на себя рубашку села на кушетку, продолжая рассматривать раненую спину, которую тут же скрыла рубашка туга завязана у шеи. Поверх был накинут доспех, а на пояс к мешковатым штанам с поясом прикреплены ножны. В которые спокойно вошёл меч. Поправив всё обмундирование повернулся к девушке, одевая повязку на глаз.

— Знаешь? Тебе бы побриться, а то больше ты похож на какого-то разбойника, а не на командующего. — Проведя рукой по грубой щетине, кивнул соглашаясь с ней.

— Думаю и правда стоит. — У палатки продолжала стоять тень заместителя, до сих пор ожидающего меня. — Мне нужно идти, ещё увидимся. — Офицер перекинула ногу на ногу подмигивая. Я же не удержавшись поцеловал на прощанье и вышел из палатки где тут же ослепил яркий солнечный свет. — Что стряслось Башир? — Заместитель выдохнул после долгого ожидания, посмотрел краем глаза на солнце, а следом и на меня.

— Доброе утро господин сотник. Прошу меня простить за столь ранний визит и наглость. Старший офицер Парим хочет вас видеть у себя. — Вот и день начался явно не в хорошем русле.

— Что он хочет? — Башир пожал плечами. Мы начали отдаляться от палатки, и как только ушли достаточно далеко, из палатки вышла Изра. К ней тут же подошли двое солдат, один из них был девушкой. Беседа длилась какое-то время пока крик офицера не донёсся до нас.

— А ну закрыли пасти! Ещё одно возражение, и вы отправитесь на склад с провиантом! И составите мне по каждому из них список! А особенно по крупам! Пошли прочь с моих глаз! — Солдаты дрогнули и тут же быстрым шагом ушли в противоположном направление от неё.

— Грозную вы выбрали спутницу гос… — Просмотрев упреждающе, заместитель замолчал. — По поводу старшего офицера. — Солнце потихоньку подымалась к зениту, пока мы проходили мимо палаток. — Так же он пригласил и меня. Кажется, что-то серьёзное, а может новое поручение.

— У него за последние время из новых поручений — это бумажная волокита. Которую он любезно сбрасывает на меня. — Пройдя пару рядов, мы уже вышли к главной палатке, где стояла двое стражников. Заприметив меня, они отдали честь позволяя пройти, заместителя они задержали. — Он со мной. Пропустите. — Переглянувшись, муирци убрали копья, пуская Башира вслед за мной. В платке командования стояла ужасная духота. В центре стоял деревянный стол, но с множеством бумаг и двумя пустыми глиняными кувшинами. На столе стояла подсохшая чернильница, а рядом с ней и перо. Старший офицер капался в бумагах, что-то читая и следом кладя в одну из рядом стоящих стопок. Башир покашлял в кулак обозначив наше присутствие. Глаза Парима поднялись с недовольно кислым лицом прожигающие меня.

— Садитесь. — Прозвучал слегка хрипловатый голос. После чего он сделал ещё один глоток из бокала. — Говорить буду коротко. — Отпив, поставил его на прежнее место. — Я как командующий лагеря у восточной границы, получил известие от капитана. — Мы сели за стол, стали вслушиваться. В палатке было не продохнуть. Сняв с пояса фляжку сделал пару глотков. Парим поморщился смотря на мои действия во время его рассказа. — Солдаты господина Арима. Нашли возле лагеря древнее захоронения наших предков, ещё живших при императоре Теньгу. — Он сделал ещё глоток, довольно вздохнул.

— Так в чём проблема? Пусть отправит исследовательскую группу?

— Уже отправил одноглазый. Но она пропала без вести, как это банально не звучала. — Он взял одну из бумаг с левой стопки и мокнул перо в подсохшие чернила. — Вы отправитесь, на поиски группы и дальнейшего изучения древних руин. — После старший офицер, что-то начал писать на желтоватой бумаге, следом свернул, завязал лентой и скрепил края белой восковой печатью со значком пера. — Это отдадите солдатам возле руин. Отправляетесь завтра на рассвете. Можете уже проваливать. — Сделав глоток, старший углубился в бумаги. Выйдя из палатки, солнце вовсю светила слепя. Башир шёл рядом не произнося не слова, до тех пор пока мы не наткнулись на Хелеса и Арчера.

— Слушаем распоряжение — Не успев что-то сказать, муирци отдали честь. — Завтра на рассвете отправляемся в главный лагерь, оттуда в найденные недавно руины. Предайте это Имиру, Адипу и Вафа. Чтобы все завтра на рассвете, как только появятся первые лучи, ждали на северном выходе из лагеря. Всё ясно?

— Так точно господин сотник! — Хором выкрикнули солдаты и тут же отправились извещать своих.

— Голова уже кипит от этого солнца и от всей волокиты. — Бышир понимающе улыбнулся и предложил заскочить в столовый шатёр. Перекусить. — Согласен. С утра во рту не крошки. Идём Башир, перекусим, а следом к новобранцам на тренировку.

— Полностью согласен господин сотник. Солнце явно нам благоволит. Так что, я думаю удача и солнечный свет не обойдёт нас стороной. — Его позитиву можно иногда позавидовать в такие времена. Спустя какое-то время молчания, заместитель обернулся ко мне. — Господин сотник. Разрешите обратится. — На что я одобрительно кивнул, пока мы брали миски с едой. — Вы до сих пор ходите в звание сотника, хотя ваш талант выше этого чина. Если вы захотите, то получите чин офицера или даже старшего офицера. — Сев за более свободный стол, минутно задумался, подымая голову на заместителя.

— Потому что Башир. Так проще для меня. — Ответил лишь я, приступая за еду. Башир какое-то время молчал, но после хотел что-то сказать. — Нет. — Сразу отрезал предложение, которое он хотел произнести. — Мы это обсуждали.

— Почему господин сотник? — Возразил заместитель. — Вы можете возглавить всех и стать даже на ровне с капитаном. — Тут я поперхнулся, но откашлявшись поднял глаза. — Тогда мы сможет объединить Арзадажь под вашим руководством.

— Нет. Ты меня не знаешь, и не понимаешь, что я желаю, но сейчас я объясню. Сейчас я желаю поесть в тишине, а уже завтра я ожидаю тебя и остальных у выхода. На этом разговор закончен. — Уперев взгляд в тарелку, продолжил трапезу. Башир молча наблюдал, а следом и сам стал есть. — Это большая ответственность… — После долгого молчания ответил. — Не хочу брать ответственность за стольких людей. Так что нет.

— Я вас понял господин сотник. Прошу простить мою вспыльчивость. — Какое-то время мы закончили с едой, посидев пару минут. Заместитель, просматривая солдат за своей спиной, кажется пытался найти знакомые лица, но этого у него не как не получалось. — Сколько новых лиц к нам присоединилось. — Я лишь одобрительно кивнул, смотря на солдат. — Господин сотник… а чем кончилась операция в шахте? В докладах особо не было написано, что там случилось. Лишь то что она прошла успешно.

— Она успешно завершилась. — Проговорил я, подымаясь из-за стола. — Шахта была сожжена и заполнена ядовитым дымом. Вот и всё. — Подняв миску, отнёс её повару, поблагодарив, выходя из шатра, вспоминая как она закончилась на самом деле.

***

Тело с гримасой страха рухнуло на каменный пол заливая его свежей алой кровью. Звон мечей раздавался возле ушей, когда клинки бились друг об друга. Рабы продолжали кромсать камень ржавыми кирками, не замечая воплей и предсмертных стонов своих смотрителей. Главный надзиратель стоял впереди в свете факела, со страшной тенью, падающей за его спиной. В руках он держал кнут с множеством крючков напоминающих рыбацкие по всей длине. Меч находился во второй руке, блестя лезвием на свету. Подойдя чуть ближе, кнут свистнул возле уха, и откусил кусок стоящего неподалеку камня. Одет он был как обычный муирский солдат, лишь к экипировке добавились наплечники, защищающие от стрел.

— Ты пришёл сюда освободить людей? — Крикнул надзиратель, готовя новую атаку размахивая кнутом. — Эти звери нечему не годны. Это лишь мусор бродивший по пустыне. — Прозвучал новый свист и щелчок, заставляющий отойти в сторону чтобы кнут не вцепился в доспех и кожу. Рана на поясе заныла, начав кровоточить от резких движений, боль разошлась по спине. — Ты будешь подвешен тут же, верх тормашками пока с твоих людей выкачают всё, до последней капли крови. — Рука вновь, ушла назад, заставляя кнут отскочить обратно для нового удара. Под звуки удара кирок об горную породу, приближался держа крепко в руках меч. Щелчок нацеленный в голову, но перед кнутом возник меч, раздался звон метала. Кнут намотался поверх лезвия делая крепкий узел. — Чёрт. — Муирец, тут же резко дёрнул кнут, тот с усилием вырвал из рук меч. Обратив что лезвие было у него перед лицом, сделал к нему рывок, ударяя коленном в область живота. Раздался глухо удар, надзиратель согнулся, позволяя кулаком пройти по щетинистому подбородку, но выхватив кинжал, всунул лезвие по самую рукоять в область чуть выше печени. Надзиратель кашлянул кровью на рукав. Меч глухо рухнул на землю, а сам надзиратель сел на колени держась за рану. — Господин… Дерфольд… Найдёт его… И мир… Возродится… — Проговорил он смотря на стоящего в полу тьме меня. — Ты будешь предвестником… перерождения мира. А я лишь пешка… — Довольно улыбнувшись, он рухнул на камень образуя лужу крови.

— Предвестник? Лишь твоей смерти и смерти Дерфольда. — Размотав кнут чтобы не зацепиться за острые крючки. Присев на корточки, заметил под куфией у надзирателя воронье перо, а стянув её с ухмыляющегося лица трупа, на шее заметил множество язв с гноем, а следом и ворот из вороньих перьев соединяющийся с наплечниками. — Культист. — Как я не заметил их раньше. Что-то тут явно неладно. Лязганье стали прекратилось, означавшее победу отряда. — Имир! Хелес! А ну ко мне! — Солдаты подбежали слегка, замешкавшись кто-то из них споткнулся от труп. — Выводите людей.

— А вы господин сотник? — Проговорил спотыкающийся об трупы Хелес. — Вы с нами?

— С вами. Но мне нужно поискать кое-что. Идите. — Переглянувшись, солдаты начали отбегать каждого раба, освобождая их от кандалов. Кто попал недавно и осознавал, тут же радостно вопил благодаря нечленораздельно. Спустя какое-то время, в центральной шахте наступила тишина. Лишь треск факела напоминал, что звук не куда не ушёл. Пройдя по шахте нечего меж камней и булыжников особенного не нашёл, лишь множество сломанных инструментов и руды с лежавшими рядом кандалами.

— Как интересно… — Раздался голос проносясь эхом по всей пещере кряхтящий-низкий голос. — До безумия интересно… — Эхо продолжала проноситься по округе, а в свете факелов, начали проноситься тени. Перебегающие с места на место.

— Да чтоб меня. — Приготовив меч. Недавно окроплённый в крови, капающей на пол и полу латный сапог. — Кто здесь?!

— Забавен… Как всегда, забавен. — Довольно проговорил голос. Тени прыгали из стороны в сторону, пытаясь окружить или мне это всё казалось. Глаза метались из стороны в сторону. Одна фигура остановилась ровна на против. Огромная по сравнению со взрослым человеком. Её тяжёлые шаги раздавались в тени, приближаясь заставляя слегка дрожать землю под ногами. Колени начали дрожать словно от мороза. — Как же мне нравится этот страх… До сих пор помню вкус.

— Н-не может б-быть. — Руки задрожали, как и ноги. Страх, сковал их как некогда прежде. — Т-ты!

— Как же я скучал… Бел’оу. Твой насыщенный вкус… Так и остался на моём языке, запал в самый желудок. — Фигура продолжала стоять в тени, издавая жуткие удовлетворяющие её вопли. — Ты пришёл в моё удилище. На мой кровавый пир. Да-да-да. Великолепно! — В свет факела попала когтистая лапа с пятернёй пальцев с ужасными кожными наростами на ней. — Этот жалкий человечешка… — Тело надзирателя исчезло в тени, не успев и глазом моргнуть. Раздал треск черепа, а следом и шлюпанье с довольным выдохом. — Ах! Как же в горле пересохло, великолепно. — Из тени тут же вылетела треснутая голова словно фарфоровая ваза, со свисающими на нервах глазами. — Он думал, что получит благословения своего бога. Какая мерзость. — Раздалось недовольно кряхтение в тени. — Они не сдались своему богу. Его заботят лишь болезни и заразы с великолепным для него исходом. — В тени заблестела улыбка с острыми зубами.

— Ч-что тебе нужно… Ч-чудовище. — Выставив меч перед собой, встал в боевую позу. Более уняв дрожь в коленях.

— Мне! Мне нужна твоя башка! А именно её содержимое! — Прозвучал разъярённый голос, а потом душе раздирающий смех. Словно смеялась стая гиен. — Но это не сейчас. Десерт нужно оставлять на потом. — Раздалась тишина. Но фигура продолжала стоять на месте. — Я чувствую его. Оно бьётся. — Не знаю про что оно говорит. Но сейчас моё сердце бьётся как бешеное. — Заточённая много веков назад. Продолжает биться.

— Ты что там несёшь!? — Наверное крик был излишен, но позволил потихоньку отступать назад к выходу. Фигура не спускала с меня глаз, но не атаковала, а лишь наблюдала.

— Ты как трусливая овца без пастуха. — Проговорило чудовище. — Запечатанное скора откроется, и то что было утрачено много веков назад, вернётся. И тогда… — Он сделал паузу. Засмеялся как гиена, пробирающим до костей. Смех раздался по пещере эхом, было чувство что мертвецы вот-вот подымутся. — Вы жалкие людишки! Будете дрожать в страхе! Как ты сейчас. — Смех не утихал какое-то время. А следом оборвался и в пещере наступила гробовая тишина. — Запомни Бел’оу. Следующая встреча будет на пире. На том, когда весь мир покроется алыми красками, а вороны на свинцовом небе будут кружить, пожирая остатки. День, когда всё возродится наступит и ты будешь овцой, которую пустят на забивку. — Раздался хохот, а следом фигура исчезла, оставляя вмятый след на камне.

***

Собирая все разбросанные бумаги по палатке, пытался вновь сложить в стопку. Поставив иссохшую чернильницу на месте, выдвинул стул из-за стола. И со всей тяжестью рухнул на него. Тот скрипнул, слегка облокачиваясь назад, вытянув ноги призадумавшись.

— Значит… Час раскрытия, запечатанного наступит… Что ознаменует перерождение… Миру придёт конец. — Закинув голову на спинку, упёрся взглядом в потолок. — Что происходит. И как это связано со мной. И эти сны с кошмарами. — Достав глиняный графин, налил воды, делая пару глотков даруя благовоние горлу. Сухость туже минуту ушла, оставляя прохладу. — Надо записать, что вспомнил и что приснилось. — Достав их ящика достаточно толстую тетрадь в кожаном переплёте. Мокнул перо в новую чернильницу, которую недавно распечатал, начал вписывать всё что помнил. Перо шуршало по бумаге, делая более тонкие линии. Капля чернил упала на лист, выругался продолжая писать. Глаза потихоньку слипались после утомительного дня и выслушиваний Парима и Башира. Стол казался таким удобным, а тетрадь словно подушка манила меня. Задумавшись я так и не заметил, как заснул на тетради с пером в руках под свет тлеющей свечи с открытыми рядом чернилами.

«Глубоко под землёй»

Солнца стоявшее в зените, ярко светилась, паля своими обжигающими лучами всё в округе. В горле пересыхало словно ручей в засушливый день, заставляя делать очередной глоток, ублажая его. На горизонте сквозь песчаную бурю, виднелись песчаные стены главного лагеря. Силуэты солдат виднелись сквозь бурю. Доспехи блестели, отражая солнечные лучи словно маяк для моряка. Хоть и большая часть была покрыта тряпками, но метал выглядывал из-под них. Двое сторожил муирцев, смотрели в разные стороны и заприметив наши силуэты наставили оружие. Мечи свистнули в ножнах отражая свет своим лезвием. Песок засыпался за ворот, попадая в глаза и рот. Платок мало помогал скрыться до конца от этого бедствия. Прикрываясь ладонью, приближался к стражникам, те, не опуская клинков смотрели пристально, словно разглядывали статую оголённой девы. Я вышел в перёд, поднимая руки и медленно стал приближаться.

— Назовись! — Крикнул кто-то из них, с яростно пугливым голосом.

— Сотник Ол. Так что пропустите. Приказ старшего офицера Парима-Жефа. — Стражники переглянулись, слега расслабившись. Я тут же махнул рукой стоящим позади солдатам. Те начали выходить из песчаной бури показываясь перед глазами. Один из стражников занервничал, смотря на своего более уверенного товарища. — Так пропустите. Нас ждут. — Сделав шаг. Чужая рука тут же опустилась передо мной, заграждая дорогу.

— Господин сотник. У вас есть документ подтверждающий, что вы не враг. — Я косо посмотрел на солдата. Позади кто-то выкрикнул.

— Ты что! Песка наглотался или солнце башку напекло в твоей консерве? — Вафа крикнул возмущаясь. — Перед тобой один из старшего состава! Пропускай! Или проблем хочешь?! — Стражник слегка покосился, начиная пуглива на меня поглядывать. Глаза бегали не знали за что зацепиться, но тут же остановились на протянутой мною бумаге.

— Вафа, закрой рот. Пусть господин Ол сам разберётся. — Адип грозно стрельнул своими тёмно-серыми глазами, почти чёрными в своего возмущающего товарища. Его длинные волосы прятались в платке куфии. Они были чёрные как смоль. Вафа же был мелковат, с тугой повязкой на голове сероватыми волосами торчком. Обоих я спас и взял по их собственным просьбам к себе в отряд.

— Я читать конечно не умею… — Проговорил стражник, проверяющий бумаги. — Но, если стоит подпись и печать. То всё в порядке. Можете проходит со своими людьми. — Забрав бумаги, сложил и вошёл на территорию лагеря, где кипела во всю жизнь. Людей стало намного больше за эти четыре года. Откуда Арим их набирает то? Пройдя мимо нескольких рядов палаток не шибко отличавшихся от наших, вышли к главному шатру, где у самого входа стоял Имбрах и разговаривал с одним из муирцев с сумкой на перевес. За эти годы, он посидел, хотя седина его красит, даже кажется сделала привлекательней.

— Теперь слушай последнее распоряжение. — Проговорил старший офицер подчинённому, как только мы начали подходить. — Отправляйся за горный хребет в Рудник. Найди там человека с именем… — Рядом что-то рухнуло зацензуривая часть диалога. — Всё понял? — Муирец кивнул. — Тогда иди. — Как только муирец развернулся, Имбрах смотрел ему в спину, следом переведя свой взгляд с густыми бровями. — Кого я вижу! Сам Бел’туму’силь собственной персоной! — Он довольно, очень искрени улыбнулся мне, раскинув руки в сторону чтобы обхватить меня в объятиях. — Какими судьбами? Ты разве не на северо-восточной границе обитаешь? — Во время объятий у меня что-то хрустнула, и кажется это спина.

— Господин Имбрах. Прошу сейчас немного сдержаться в радостях. Я не дружественным приветом сюда пришёл. — Старший офицер заглянул мне за спину, рассматривая сопровождение из пяти человек. — Это мои люди старший офицер. — Тот слегка нахмурился, но не подал виду расстройства и моего грубого тона. Он понимал, что устав многое запрещает.

— Хмм. Хорошо. Твои люди выглядят довольно надёжными. Но я не удивлён. — Офицер пристально осмотрел каждого из моих людей. — Ты учился у меня ремеслу управления. — Тут он на миг замолчал. Пытаясь найти кого-то ещё. — А где Башир? Он разве не с тобой?

— Нет господин Имбрах. Башир остался в лагере, присматривать за ротой. Старший офицер Парим нагрузил новичками для обучения военному ремеслу. Так что я его оставил там.

— Печально. — Старший офицер вздохнул. — Так, для чего же ты прибыл? Если не секрет.

— На днях были обнаружение возле главного лагеря руины. Туда была отправлена команда исследователей, но пропала. Нас вызвали найти эту группу. — Имбрах вздохнул, упирая взгляд куда-то в ноги. Следом серьёзным выражением глянул на меня. Дрожь прошла по спине.

— Понятно. С самого начала была плохая идея лезть в эти руины. Каким наследием они небыли, а расхищать мёртвых это грех. Солнечный свет бы такого не простил. Да я и сам, особого не одобряю. Пойми Ол это…

— Наше наследие молодые люди. — Старшего офицер перебил посидевший муирец. Слегка сгорбленный, он стал рядом с офицеров, глядя на него. Множество морщин на лица, говорила, что ему семьдесят с чем-то. Долгожитель для этого тяжёлого мира. — Господин Имбрах. Капитам Арим должен был мне направить людей. Не подскажите? Они уже прибыли? — На носу у старика был одеты кругловатые очки, а чуть ниже виднелась родинка. Одежда была более свободной чем у остальных воинов, но утеплённой.

— Да. Они перед вами профессор Мизир. — Старик повернул голову, осматривая меня с ног до головы. Руки его дрожали, но одну из них протянул ко мне. Я взял ладонь, кожа была шершава-мозолистая.

— У вас довольно крепкие кости. — Проговорил названый профессором муирец. — Да и мышцы тоже. Если так подумать. То вы проживёте даже дольше меня. Хехе. — Откашлявшись он отпустил руку вновь смотря на старшего. — Я их забираю. Нужно, начинать поиски немедля. — Прокряхтя и делая паузы. Направился в глубь лагеря. — Идёмте в мою палатку. Там всё и обсудим. — Пройдя ряды палаток, а следом выйдя за его пределы. Подошли к уже знакомому мне оазису, где стояли солдаты, а возле воды, чуть дальше от берега шатёр, колыхающийся на ветру. — Вижу для вас убивать людей не впервой. — По интонации было не понятно, вопрос это был или утверждение. Решение было промолчать, что я и сделал. Старик какое-то время молчал. — Вы не особо разговорчивы. Ну ладно, ладно. Сюдашечки. — Отодвинув полотно шатра, мы вошли во внутрь. В палатке стоял стол с кучей свитков и бумаг, рядом сундук с каким-то добром. У одной из стен, ещё один стол с книгами и каким-то научным оборудованием. — Попрошу ваших людей оставить снаружи. А вас попрошу войти. — Отдав приказ. Отряд послушно вышел. Возмутился лишь Вафа, что-то бубня сперва поднос, а как только я вошёл, то во всё горло. Утихомирил его Адип, не знаю как, но замолчал тот мгновенно. — Присаживайтесь. Как вас можно величать? — Старик сел за стол, облокотившись на спинку кресла.

— Сотник Ол. Господин Мизир. Давайте перейдём к делу. — Болтать о старческой жизни, не особо хотелось. Больше я желал вернуться в свою палатку, и возможно утащить в неё Изру.

— Как вы не сдержаны, месье Ол. Я по молодости был таким же. Горячим, сильным, не сдержанным и… Ой простите. Занесло старика. — Почесав лысый затылок, глянув в одну из бумаг, убрав её следом в сторону. — Наша группа, а это двое исследователей и трое телохранителей. Были отправлены в руины, для их, дальнейшего изучение. Ведь император Теньгу, обладал таким могуществом и силой, которой не обладал не кто. Поговаривают что он использовал «магию» или «чародейство». Согласитесь, глупо. — Он перебирал пальцы продолжала смотреть в бумаги. — Мы живём в научном и прогрессивном мире. А тут такое. Так вот… Говорят в одном из своих старых крепостей. Император запер некий «магический» предмет. — Старик говорил слова «магия» с пренебрежение. Кажется, он правда в неё не верит или боится. Да и Бьёрн бы с ним согласился по этому поводу. — Вы меня слушаете?

— Да. Конечно. — Помотав головой в ответ, старик продолжил.

— На чём я остановился… ах, да! Вспомнил. Ходит миф, что император искал бессмертия, и спустя годы, когда тот состарился, к нему пришёл человек с предметом и предложением.

— Это вы не про ту старую муирскую легенду случаем?

— Не перебивайте. — Старик стукнул дряхлой рукой по столу со всем возмущением. — Император его выслушал, и от предложения ему стало дурно. Взамен он должен был отдать кучу людей, тогда он бы смог жить веками. Камень путник оставил, а сам исчез.

— Простите профессор. Но можно ближе к сути? Я её слышал. Поконкретней? — Терпения всё же у меня не безграничное его слушать. Ганзел бы его с удовольствием выслушал, да и поддакивал делясь теориями.

— Конечно… — С обидой произнёс Мизир. — Камень был спрятан в одой из крепостей. Которая позже была поглощенапесками Арзадаж. Крепость скорее напоминала храм, чем защитное сооружение, но опасности таило не меньше. У меня к вам просьба. Кроме того, как вы найдёте моих людей. Найдите ту скульптуру из легенды по возможности. Принесите мне. — Его глаза были слегка тухлы, но желания найти тот камень, пылало всё ярче.

— Хорошо. По возможности, мы поищем вашу древнею скульптуру. — Поднявшись с скрипящего деревянного стула. Вышел из палатки отводя полотно в сторону, жмурясь от слепящего солнца в небосводе. Отряд разбежался по берегу оазиса, кто-то даже нырнул в него с головой. Старожилы по близости лишь усмехались, смотря на всю картину. — Что тут происходит! Я давал разрешение на отдых?! — Плескавшиеся в воде тут же замерли, смотря на кричащего. Выходя с не особо довольными лицами из воды в мокрой одежде. Доспех лежал на песке рядом. В воде были Вафа и Арчер, на берегу стояли, остальные смотря за этими двоими.

— Господин сотник. — Произнёс Вафа, одевая обмундирование. — Мы слегка решили охладится. Солнце стоит, жарит нас словно лягушек на раскалённых камнях. — Арчер молча одевался, не произнося не слова.

— Ты имел виду ящериц? — Поправил его Арип. — Навряд ли ты видел настоящих лягушек. В нашей пустыне. — Вафа набычился как ребёнок, смотря на товарища.

— Нет! Именно лягушек. Зелёных и квакающих. Вот так. Ква-ква. И прыгают. — Чтобы продемонстрировать как двигаются и звучат лягушки, парень начал их имитировать. Отряд посмеялся над пантомимой. Арип серьёзным лицом наблюдал, не выдержав посмеялся со всеми.

— Хватит. Нам нужно идти. — Угомонив смех, с улыбкой направился к месту раскопок. Где упала монолитная плита, открывая скрытый под песками проход. Пройдя через заросли подсохших кустарников, вышли к дыре в земле. У дыры стояла двое солдат смотрящих в неё. — Что вы пытаетесь там рассмотреть?

— А вам какое дело? — Возмутился один из солдат грозно посмотрев на меня.

— С тобой разговаривает сотник. Имей уважение чернь. — Хелес грозно посмотрел на солдата, который тут же как щенок поджал хвост со страху. — Ответьте на вопрос.

— Д-да. Простите господин сотник. — Промямлил скрежета от злобы зубами муирец. — Наш товарищ отправился самолично найти пропавших. И уже как с рассвета от него не слуху не духу. А сами… — Помялся стражник. — Сами не можем. Служба.

— Ясно. Тогда продолжайте её вести. Мы как раз, идём искать пропавшую группу. Если попадётся ваш сослуживец, приведём обратно. — Стражники переглянулись, и одобрительно кивнули.

— Благодарю господин. У меня к вам ещё одна просьба. — Я посмотрел на него недоумевающе. — Можете в рапорте не указывать его? Ну, не говорить, что он, ушёл в самоволку туда. — Выдохнув. Согласился. — Большое вам спасибо господин сотник.

Пройдя чуть дальше, встал у края смотря в глубь. Где до сих пор лежит упавшая плита в коридоре. Спрыгнув на неё, жёстко приземлился на ноги в спине раздалась лёгкая боль. Впереди виднелся нескончаемый коридор с множеством резных колон вдоль него. Позади был завал. Кажется, стены или колоны не выдержали давления и рухнули, замуровав его.

— Ну что там господин сотник? — Хелес сидел на корточках, смотря на стоящего меня. Взгляд был упёрт в темноту коридора, старательно стараясь разглядеть что-то, хотя бы конец.

— Нужны факелы. Минимум три. — Хелес кивнул, и отправился искать. — Как только Хелес принесёт факелы. Спускайтесь. — В темноте что-то мерещилось, словно кто-то ходит. И это тьма выглядит зловещей, чересчур она меня пугает. Спустя короткий промежуток времени, муирец вернулся с четырьмя факелами и поджог каждый. Солдаты спускались вниз. Один из факелов достался мне. Со светом в руках намного спокойней, чем в кромешной тьме. — Все спустились? Хорошо. Идём.

***

Кромешная тьма окружала нас со всех сторон. Тени словно живые двигались в свете факела пытаясь затащит кого-то из нас в глубокую тень. Факела освещали дорогу, давая тепло, отгоняя жуткие тени. Холод под землёй был терпим, но чем мы дальше заходили, тем холодней становилось. Однообразии коридоров продолжалось, до тупика в конце него.

— Кажется дошли. — Произнёс Хелес просматривая стены и колоны. — По дороге нечего и некого не нашли. Странно. А сказали, что тут пропало около шести человек.

— Да. И правда странно. Посмотрите округу. Может что-то пропустили. — Пока отряд разошёлся, я остался осматривать стену, которая была тупиком. Особого в ней нечего не было. Песчаная стена, с колонами и много вековой пылью. Маленькие пауки ползали по стене плетя свою паутину. Один из них поймал мушку, и впрыснув в неё яд, утащил в щель. Щель… — Арип! Подойди. — Муирец обернулся, волочась ко мне с хмурым и вечно недовольным взглядом.

— Да, господин сотник. — Муирец стал около меня, пялясь на стену. — Вы что-то нашли?

— Видишь щель в стене? — Тот кивнул. — У меня есть чувство что стена полая. — Арип посмотрел на меня непонимающе, следом на стену.

— Как она может быть полой? Если она из песчаника? — Его глаза блестели в свете факела, пугая своим тёмным блеском.

— Ударишь со мной насчёт три.

— Но?

— Раз… — Муирец замялся. — Два… — Выдохнув с не доверим стал рядом, приготовившись ударить.

— Если вы сломаете ногу. Я не виноват, господин сотник. — Раздалось Три. Сильный удар ногами по стене пронёсся по пустому коридору с эхом. — Я же вам гово… — По стене прошла трещина, вскоре она разошлась, превращая недавний тупик в труху из щебня с размером с кулак. — Вот это да. — От удивления сглотнул муирец, когда начали подходить остальные.

— Вот и продолжение. — За стеной был огромный зал, кругловатой формы. От центра на расстоянии около четырёх шагов стояли резные колоны, державшие потолок. В виде кольца. В песчаной плитке были канавки, кажется предназначенные для воды, стекавшие к бывшим клумбам с мёртвой землёй. — Почему? — Солдаты посмотрели на меня, непонимающе. — Это место так знакомо. — В противоположной стороне был вход, выпирающий из какого-то здания. Чуть дальше от него правее, стоял стол и два стула, а левее треснутый кувшин, до центра.

— С вами всё в порядке? — Ко мне подошёл Арчер, удивляясь находке. Смотря по округе на давно заброшенный храм. — Вот оно какое. Достояние старой империи. — Рот у него не закрывался от удивления. — Как вы думаете господин сотник? Тут будут сокровища?

— Как, по-моему. Храмы грабить, это богохульство. Особенно гробницы. — Проговорил Хелес, недовольно смотря на задиру.

— Да ладно тебе. Мёртвым золото не нужно. — Проговорил Арчер, отходя от меня к Хелесу. — И что им будет, если мы возьмём немного. — По взгляду муирца, было видно, что задира его задевает за принципы. Ещё чуть-чуть, и кто-то из них, накинется друг на друга.

— А ну прекратили! — Крикнул я, не отрывая глаз от зала. — Ищите следы группы. Сырбор устроите на поверхности. — Арчер сплюнул и пошёл в противоположном направлении от Хелеса. — Это место до безумия знакомо мне. Вроде бы на этом столике сидела одна рыжеволосая жрица муирка читая книгу. Проведя рукой по столу, лишь стёр слой пыли покрывающим его весь. — Странное чувство.

— Господин сотник! Сюда! — Крик доносился с другого конца зала где стоял Вафа запинаясь. — А ну кыш, кыш. — Он кого-то прогонял, по приближение разглядел крыс грозно шипевших на него. Они обгрызали труп одного из муирцев. — Кажется один из группы исследователей. — Не выдержав наглости, Вафа с дури топнул ногой. Крысы разбежались, а потолок слегка посыпался. За своё действия получил подзатыльника от Арипа. — Ай. За что? Я этих мышей отгонял.

— Мы находимся под землёй. Не шуми балван. — Отвернувшись от него, обратился на прямую ко мне. — Господин сотник. Кажется, его придавила колона, как, по-моему, это очевидно. — Труп лежал наполовину под тяжёлой песчаной колонной. Спина и кости возле таза были раздроблены, во многих местах свисали куски плоти. Кажется, работа местных обитателей. Тщательней всего было сгрызена лицо и глаза, из-за чего узнать его было проблематично.

— При нём что-нибудь было? — Посмотрел на пугающего в тенях Арипа.

— Нет. Обычный труп. — Он обернулся, смотря на труп и сидящего рядом Вафу, тыкающего в него палкой.

— И правда мёртв. — Сделал заключений юный муирец. — Кажется он нам нечего не расскажет.

— Да ты что? Правда? — Возразил Арип на поднимающегося муирца.

— Достаточно. Идём дальше. Там вход. Он позволит спуститься нам ниже. — Уструнив отряд сделал пару шагов, понял что за мной некто не идёт. — Что стоим?

— Нечего господин сотник. — Имир первым подошёл ко мне, проверяя ножи. Остальные подтянулись чуть позже. — Вы себя странно ведёте. Всё в порядке?

— Да. Просто мало воздуха. Дышать тяжко. — Говорить им что, я знаю это место, покажется безумием. Чтобы его знать, я должен быть как минимум вековой мумией, похороненной в этой гробнице. Войдя в проход, перед глазами сразу появилась лестница, спускающаяся глубоко в тень. На стенах висели железные крепления от факелов. — Ступайте аккуратней. — Делая каждый шаг, слегка вздрагивал. Ведь не знаю. Под этими ступенями есть что ни будь или они полые как та стена, но как мы вошли меня не покидается странное чувство, которое не могу описать словами. Каждый шаг, заставлял спускаться ниже в более глубокие и тёмные туннели древнего храма. Надеюсь, что чудовищ как в горах тут не будет. На этих эльфов я насмотрелся ещё в горах. Мне хватила сполна. Отпив из привязанной на поясе глиняной фляги. Получил лёгкое облегчение, после чего мы спустились на самое дно.

***

В тенях и на свету огня факела, ярко полыхающей на пропитанной маслом ткани, виделись силуэты людей исполинских размеров. Высеченные фигуры в место колон держали потресканный потолок. Сквозь щели сыпался песок в некоторых местах чересчур обильно, что возникала чувство что вот-вот рухнет нам на головы. Тёмный зал продолжался пока перед нашей группой не появился огромный завал. Под одним из камней была лужа засохшей крови с торчащей рукой, державшей в согнутых пальцах небольшую книжонку. Имир присел у руки, с отвращением выдёргивая её из мёртвой хватки.

— Вот господин сотник. — Книжонка была залита уже засохшей алой кровью. Кожаный переплёт раскрылся с треском. Первые страницы были как я догадывался залиты, а чернила поплыли. Лишь парочку листов можно было прочитать. — Ну что там господин сотник?

— За этим завалом находится главный жреческий зал. Где держат одну важную для профессора скульптуру. — Полистав ещё немного, нашёл запись о том куда делся стражник. — Стражник который пошёл след за ними попал в ловушку, с раскрывающимися под ногами панелями и был насажены на колья под ними. — Полистав чуть дальше, кроме кровавой бумаги и размытых чернил не было. — Больше нечего. Это один из группы исследователей. Осталось трое. — Муирцы занервничали. — Без трёпа. Идёмте дальше. Записях было сказано, что тут есть ловушки, быть окуратней. Но мы в правильном направление.

— Обнадёживает. — Проговорил Арчер смотря на руку. — Даже чересчур. — Выставив перед собой факел, начали обсматривать зал на наличия, тайных входов и выходов. В записях было сказано, что для жрецов были сделаны тайные тропы, которые позволяли быстро передвигаться по храму и покидать его. — Что вы делаете?

— Ищу описанные тропы. — Подойдя к одной из резных стен где был показан человек в балахоне возводившим руки к небу. Над головой у него был странный символ, напоминавший крест форме толи птицы, толи рептилии, а может и то и другое. На следующей резной стене была изображена девушка с тонкими чертами лица и длинными прямыми волосами. Та держала скульптуру в форме сердца. Снизу неё были изображены молящиеся люди, стоящие на коленях.

— Это если склоняться к древним легендам. Богиня Силь’Се. — Ко мне подошёл Хелес, рассматривая ту же резную стену. — Она была местным божеством, которую почитали. Есть легенда что она была просто жрицей одарённая самими «Ту» и «Тун». Прошу прощения. «Небесами и богами». — Он снова вернул взгляд ко мне. Жуткая тень падала на меня устрашая. — Вы всё же очень жутких в тенях господин Ол.

— Сочту за комплимент. Странная легенда. — Хелес улыбнулся, ввернув взгляд на высеченную деву.

— Наверное. Но в нашей пустыне не мало легенд. — Проговорил муирец, внимательно рассматривая стену. — Кажется тут нечего нет. Пойдёмте осмотрим что дальше. Мне не по душе быть в руинах старого храма.

— Ты верующий? — Хелес оглянулся, но на лице нечего не было.

— Как и все муирци. Я верю в солнце и в его свет, озаряющий тьму вокруг. Как наши с вами факела, эту озлобленную тень, пытающуюся схватить нас в тески и поглотить в бездну. — Муирец замолчал, проходя к следующей резной стене, где была изображена богиня возле алтаря. У алтаря стояло несколько жриц с большими кувшинами, одна из них выливала в него содержимое. А богиня держала в руках над алтарём скульптуру похожую на сердце. — Странные росписи. Высеченные в этих песчаных стенах. — Хелес прикоснулся к стене, задумался, следом посмотрел на трещину, с размером с палец. Поднёс к ней факел. — Кажется тут. — Посмотрев по округе, муирец у одной из колол обнаружил слегка пожелтевший скелет, подошёл к нему. — Прошу меня простить. — Взял бедреную кость и заострив конец мечом, вставил в щель. С треском и напрягом монолитная стена начал отодвигаться, но очень туго. — Господин сотник. Не могли бы вы… — Положив факел, схватился за конец напрягая все мышцы, чувство было словно они вот-вот порвутся. Покраснев от напряжения, стена сдвинулась небольшим квадратом два на два локтя, и глухо упала на пол. С потолка тут же посыпало.

— Что за шум? — Прикрикнул Арчер подходя к нам оглядывая плиту, и нас. — Это тот вход, который вы искали?

— Кажется да. Он нас должен вывести в одно из помещений на той стороне. Куда именно. Я без понятия, как и вы. — Присев, подобрал факел, просовывая его в темень узкого туннеля, который был покрыт паутиной, которая ложилась одна поверх другой, по неё перебирая своими восемью тонкими лапками бегали пауки, смотря на нас своими чёрными, местами желтоватыми восемью глазами. — Ядовитые. — Паукообразных я узнал сразу, хоть эти были в два раза меньше. Это были те же что и на поверхности пустыни, когда я бродил по ней один. Поднеся пламя своего факела, паутина словно нитка вспыхнула, поджигая, а следом поджаривая с собой и пауков, которые ещё не успели понять, что произошло. — Идём. — Присев на корточки, а следом на четвереньки, начал ползти вперёд, цепляя ладонями холодный пол и грязь, продолжая жечь всю ползучую мерзость до которой мог дотянуться. — С пауками аккуратней. Они ядовитые. — Группа ползком продвигалась следом, поджигая приближающихся ползучих гадов. Пепел от мёртвых тушек подымался сперва воздух вместе с пылью, а следом оседал, заставляя иногда кашлять. Узость продолжалось ещё какой-то длительный период времени, пока на другом конце не появилась отодвинутая аккурат стена, позволяющая выгнуться во всю спину. Спину ломило, словно у старика, а кости хрустели так что эхо проносилось отголоском туда и обратно. Пока мы ползли, по дороге встретили облюбленный пауками скелет, из которого они то и дело старательно выползали на нас. Кажется, сделали там гнездо. Чтобы не быть покусанными, в проходе где лежал труп, оставили факел, к огню они не приблизились, что позволит нам вернуться обратно тем же путём. Вылезая первый, сразу огляделся по сторонам, в непроглядной тьме нечего не было видно, как и прежде. Нечего особенного и нового я не заметил до тех пор, пока не наткнулся на саркофаг, где лежала иссушенная мумия обтянутая собственной кожей с торчащими костями. — Мерзость. Оживших мертвецом мне ещё не хватало. — Отойдя от гроба, подошёл ко входу в узкий туннель, где только что вылез Имир, следом за ним Вафа и Арчер. Хелес и Адип уже начали осматривать помещение, которое оказалось склепом для умерших жрецов, где у многих на шеях висели металлические кулоны виде капель. Гробы или саркофаги находились на ярусах, друг поверх друга на хорошо закреплённых балках, около трёх штук. По центру комнаты стояли обычные отшлифованные колоны из песчаника. На множестве из них находились крепления и на паре из них, давно затухшие факелы, чем помогли разогнать окружающую нас тьму в определённых участках. Но от этого легче не стало. Руины продолжали нагонять жути на меня и моих подчинённых, а холод слегка пробирал. Арчер с довольной ухмылкой заглянул в один из гробов где достал золотой кулон с каплей и цепью. На капле был нарисован рот, а внутри него глаз. Находке задира был рад, но Хелес тут же вырвал драгоценность и положил на место.

— Что ты творишь полоумный! Это же золото! Понимаешь! Золото! — Задира тут же отпихнул муирца, вновь просовывая руку к кулону. Раздался лязг метала. В тишине он прозвучал словно колокол, ударяя по ушам. — Ч-что ты делаешь? Убери меч. — Рука Арчера легла на рукоять клинка.

— Не смей разорять мёртвых. Это черева-то последствиями. — Клинок находился в десяти сантиметрах от шеи. Но Хелесу это вполне достаточно чтобы перерезать горло. — Ты находишься в гробнице предков. Имей уважение. — Его озлоблено сдержанный тон сопровождало скрежетание злобы задиры. — Попытаешься достать меч, тут же перережу глотку, не моргнув. — Рука замерла.

— Если вы не прекратите, похороню здесь же со стальными мумиями и мертвецами. — Меч я вынул сразу, как только к Арчеру подошёл Хелес. Они оба посмотрели на меня, прожигая глазами. — Я не ясно выражаюсь? — Мой клинок блеснул в свете факела, муирцы смягчили взгляды. — Хелес убери оружие. А ты Арчер, не трогай мертвецов. — Меч со звоном вернулся в кожаные ножны.

— Господин сотник? Почему нельзя? Мёртвым это не понадобится, а мы неплоха так выручим! — Мой взгляд был недовольным, и прожигающим. Я помню, как мародёрствовал чтобы выжить, и нечего в этом не видел плохого. Я знал. Либо они, либо я.

— Возьми. — Я кинул в руки, задире кулон в форме капли в количестве трёх штук. — Они серебряные. Так что хватит на жизнь. — Арчер хмыкнул и положил их в наспинную сумку. — Прости Хелес. Я их снял пока мы шли через первый зал. Отличие от золота, серебро очищает от негативных недугов и подобного.

— Вы правы. — Муирец посмотрел на меня и положительно кивнул. — Думаю от пары штук нам нечего великое солнце и покойные жрецы не сделают.

— Я тоже так думаю. А где Вафа, Арип и Имир?

— Может дальше пошли? — Предположил задира, осматривая тьму вокруг копоша рукой в сумке.

— Мало вероятно. Что-то здесь не то. — Вытянув меч, начал осматриваться и вглядываться в непроглядные тени. — Где они?. Слушаем команду. Держимся вместе от меня не шагу. — Муирци тут же приблизились, повытаскивав мечи. — Двигаемся дальше, и стараемся найти этих двоих.

***

— Стена! Стена закрылась! Господин Ол! Вы меня слышите! Ау! — Но за глухой стеной не кто не отвечал. Она тут же захлопнулась, как только мы втроём к ней подошли. — Господин сотник! Эй!

— Вафа! А ну закрой рот! — Арип снова на меня кричал. Его голос был грубым, как и прежде, но в нём читался лёгкий страх. — Он тебя не услышит. Мы скатились по склону на десяток метров в глубь. Они нас не у слышат.

— Он прав Вафа. — Имир спокойно, посмотрел на меня проверяя метельные ножи на груди.

— Но, но… Господин Ол! — Я ударил в стену. В руке раздалась боль. — Больно.

— А ты что хотел добиться, колотя по стене? Нужно понять где мы находимся. — Посмотрев на синяк на руке, поднял глаза где было не так темно, как прежде. Местами был свет, пробивающийся откуда-то сверху.

— К-куда, мы попала Арип? — Сообразить, что мне делать я не мог. Обычно я выполнял приказы господина сотника. Но, но, его сейчас нету рядом.

— Нужно подумать. — Имир начал странно смотреть по сторонам. Я повторил за ним. Нас окружали стены из песчаника, дырки в потолку, и… и… И…

— Кости! Много костей! — Под ногами желало куча скелетов, и каждый шаг ломал одну из них, с усердным хрустом. — Мертвецы, они, они везде…

— Не дури! — Пощёчина прошла по моему лицу. Приводя в чувство. — Ты уже видел мёртвых. А это просто кости. Какая разница. Человеческие они или звериные.

— Т-ты прав. — После молчания, мой взгляд остановился над кое-чем. — Кажется, тут только один проход. — Напрягая глаза, ткнул пальцем на проход слева от меня, напоминающий какую-то пещеру с каменными сосульками.

— Ты прав Вафа. — Арип посмотрел на него, а следом на Имира. — Значит будем идти туда. Думаю, нам стоит быть наготове. Тут чёрте что происходит, и не понятно, что может случится.

— Вафа. Держись рядом и меч с кинжалом тоже. — Сделав как он сказал, пошёл следом. В глубь этой страшной каменной пещер. Было у меня чувство, что я захожу в огромную пасть монстра, который вот-вот проснётся и проглотит меня. Страшно. Мне страшно. Но господин сотник говорит, что нужно быть смелее, и я буду. А ещё надо думать, поэтому буду размышлять про себя. Может это поможет.

«Что таится во тьме?»

В дали доносились звуки разбивающей капли об лужицу, находящуюся под каменной сосулькой. Стены были холодные словно белый налёт на высоких горах, называемый снегом. Огонь на факеле не давал желаемого мною тепла, но позволял идти за остальными. Он был моей путеводной звёздочкой в этом страшном, тёмном небе на земле. Арип со своими жуткими глазами, смотрел в тени, которые проносились каждый раз, как мы сворачивали на одной из развилок. На каждый шорох, который звучал за спиной, я оборачивался, выставляя меч, но каждый раз никого не было. Имир шёл не далеко, рассматривая серопесчаные стены, окружавшие нас. Снова рухнула капля, разбиваясь и проносясь эхом по пещере. Огонь начал двигаться, словно на него дули пытаясь потушить. Пламя колыхалась, словно откуда-то дует ветер…

— Ветер! Здесь есть ветер! — Члены команды тут же обернулись на мои возгласы, а следом смотря на своё колыхающее пламя факела.

— Ты прав Вафа. Если есть ветер, значит есть и выход. — Имир довольно улыбнулся, продолжая идти уже в направлении дуновения ветра. Мы следовали за ним. Остановившись на очередные развилки около стены, краем глаза, заметил, как что-то проползло мимо через свет снова в тень. Отшатнувшись струхнул с себя невидимые мурашки, начал рассматривать стену, которая была пуста.

— А… а…

— Что Вафа? Что? — Нервно спросил темноглазый Арип. — Что ты пялишься на эту стену, как на деву в прозрачной шали?

— Помните ту самую первую стену? — Я внимательно обсмотрел трещины, куда могло убежать увиденное мною.

— Ну, и?

— А как тогда прошли как его… Те… И… и… инследователи? — Арип нахмурил брови, но прежде чем стукнут задумался.

— Исследователи. — Поправил он меня, на что я положительно кивнул, отвлекаясь от рассматривания трещин в стене. — Знаешь… Ты иногда и правда, умные вещи говоришь. Хоть тебе и семнадцать и особо не соображаешь. — Обижаться я не видел смылся, ведь и правда иногда не особо соображал. — Что думаешь по этому поводу Имир?

— Правда странно. Если стена осыпалась, то как они прошли? — Задумавшись, Имир упёр взгляд себе под ноги. — Возможно там была какая-то кнопка или плита, которую нашли исследователи. Дверь открылась, а следом мгновенно под действием другой кнопки или плиты закрылась. Возможно даже автоматически.

— Ооо. А как это? Ав… ав… автоматически? — Подойдя, ближе поинтересовался у него.

— Вафа. Не так близко. Держи дистанцию. — Отпрянув меня на полтора шага продолжил. — Там, наверное, был старый механизм, который позволял, открывать и закрывать дверь. Ну проще… Кто-то встал на кнопку в другой стороне и захлопнул дверь.

— Ааа. Теперь понятно. — Капля вновь разбилась об лужицу рядом. Ветер дул с левого туннеля куда мы и направились.

— Вафа … перестань меня трогать. Убери руку. — Недовольно пробурчал Арип идущий впереди.

— Так я и не трогал.

— Перестань меня дурить! Я что? Сам себя трогал сейчас? — Его высокая фигура стал передо мной. Конечно он был не выше господином Ола, но всё же. — Ты меня слышишь?

— Да не трогал, я тебя. Может капля за шиворот попала? — Тут темноглазый замолчал. И молча пошёл вперёд. Спустя несколько длительный шагов, он с нова воскликнул.

— Да чёрт побери! Вафа! — Сделав шаг назад. Я не понимал, что он от меня хотел. — Ты уже надоел! Я сейчас тебе вмажу! — Схватив за ворот, притянул к себе.

— Да, что тебе надо! Я нечего не делал! — Его лицо тут же скривилась в злобе, а кулак был уже оттянут назад для удара. Но, за запястье его схватил Имир не позволяя ударить.

— Отпусти! — Повернувшись лицом к нему, на шее муирца, торчали несколько тонких лап шириной с мизинец.

— А… а… Арип?! — Рука медленно тянулась к его вороту. Я взглотнул от страха.

— Чего тебе? Что ты тянешь руку? Что там? Что т… — Глаз муирца тут же замерли, а он побледнел что было не естественно для нашей расы. — С-снимите, снимите это! — Арип замер, продолжая краем глаз, видеть насекомое, похожее на паука с шестью лапами, множество глаз покрывали его лохматую голову, а огромное полупрозрачное брюшко наполнялась кровью. Каждая лапка входила под кожу, цепляясь за неё мёртвой хваткой. Два жвала впилась в плоть, словно два хоботка вытягивая жидкость. — Что вы стоите? Уберите эту дрянь. — Потянувшись к кинжалу, тут же покасились ноги. Темноглазый рухнул на колено, начал бледнеть сильней. — Да чтоб… в глазах… плывёт.

— Вафа! Скорей! Проткни это, только аккуратней, там артерия. Заденешь, Арип потеряет много крови. Я буду резать, с другой стороны. — Я подошёл с кинжалов, к пульсирующему существу. Его глаза были направлены на меня, отражая свет факела. Поднося кинжал ближе, существо замерло и резко прыгнула на меня, срывая кожу с того места, где крепко держалась. Раздался крик. Пасть похожая на пиявку, была направлена пряма в лицо, но в туже секунду меч, проткнул тушку существа, и склизкая, бледно жёлтая кровь брызнула вместе с алой из брюшка, на стену по соседству. — Вроде прикончил. — Меч Имира, держал согнувшегося паразита, лапками к телу. — Мерзость. — Скинул к стене, поджёг факелом. Насекомое загорелось, начиная жутко вонять.

— Ужасная вонь. — Заткнув нос, начал отходить подальше. От крови, попавшей на руки, воняла не меньше. Даже сильней смердело. — Как мне от этого отмыться! Фе.

— Ты как? — Имир подошёл к сидящему и тяжело дышащему Арипу. Бледный цвет кожи делал его ещё пугающе. На шее где сидело существо, остался кровавый след, с размером с ладонь взрослого мужчины. — Как ты его не почувствовал?

— Кх. Да как я не заметил, что эта тварь заползла под одежду? Вы видели её габариты? Это не комар. — Откашлявшись, его глаза смотрели на меня. Я тут же залез в сумку, помня, что при потере крови нужно поесть и попить. Чтобы организм, вос… восстановился. — Да. Спасибо. Воды мне сейчас очень хочется. — Взять фляжку у него не получилось. Имиру пришлось поить его. Пил Арип очень жадно, опустошая почти всю фляжку. — Спасибо. Мне легче. — Поднявшись, пошатываясь, облокотился на стену. — Давайте, дальше, идти. Нужно найти сотником.

***

Тёмные пещеры продолжались до тех пор, пока на свет не попалась стена из песчаного кирпича, где виднелась огромная дыра. Арип начал приобретать более естественный цвет кожи, хоть и выглядел так же бледно. Ветер утих, и понять откуда он подует, не кто не мог. Имир вытащив меч, направился в комнату, вскоре позвав нас. Войдя во внутрь, кроме глиняных кувшинов, и облепленных целиком и полностью паутиной скелетов нечего не было. В дали красовался аркообразный проход, аккуратно сложенный дугой. Выползая из тени, каждый из восьми-глазых смотрел на нас с останков. Пламя потихоньку тлело, уменьшая круг света, окружавший нас.

— Мне не нравится, как они на нас смотрят… — Я держал крепко в руках факел. Понимая, что он моя единственная защита от этих жуков. — Как много жуков.

— Это пауки, а не жуки. — Поправил Арип, подходя к арке. — Хотя разница не велика. Мерзость. — Тут его передёрнула. — У меня до сих пор это чувство. Что на мне кто-то сидит.

— Нету некого на тебе. Если ты помнишь. Ты раздевался по пояс, и я просмотрел всё тело. Так что всё нормально. — Хмурый взгляд упал на Имира, смотрящего на один из треснутых горшков, где был изображён кулон, который пытался вытащить арбалетчик Арчер, а также какая-то чаша.

— Знаешь. Не на тебе сидел огромный жук, сосущий кровь! — Арипа снова нервно передёрнуло. Он вынул меч, и крепко его сжал в руке за рукоять. — Мерзкие насекомые. — Мне стало не по себе, было не понятно, что пылала ярче. Огонь факела или злоба в глазах темноглазого.

— Успокойся. — Поднявшись с корточек, и поправив ножи висевшие на груди. Имир посмотрел на раздражённого товарища. — Теперь мы будем внимательней. Меня тоже напугало то… существо, но я не паникую. — Сразу так не скажешь, но он волновался. — Продолжим путь. — Показав рукой на арку, пошёл вперёд. Помещение было похоже на очередной склеп, но тут всё было покрыто толстыми слоями паутиной, а количество скелетов в не могил, увеличилось в раза три. — Мне не нравится данный вид склепа.

— Как много… пуков… куча…а, там… ещё больше. — Глаза разбегались, смотря на слегка горящие глаза в темноте, по всей округе. На одной из колон, прошмыгнула несколько теней, на другой стороне также. — Что-то двигается, в тени.

— Вафа. Тут почти всё двигается. Будь аккуратней. — Арип бегал глазами по всему: трупам, колонам, гробам, полу. Всё покрыта бежево-белой паутиной, и с каждым шагом глубже, её количество увеличивалось. — Сотник говорил, что они ядовиты. Да же не пытайся их трогать.

— Я и не планировал! Они жуткие! — Держа факел, под ногами что-то пробежала между ног что-то коричневое и достаточно большое. — Что это было…

— Ты о чём? — Ко мне обернулся Имир, и его взгляд замер на рядом стоящей песчаной колоне покрытой паутиной. — Вафа. Поверни факел в сторону колоны, слева от себя и быстро иди ко мне. — Замерев как статуя. Обернулся направляя свет. На колоне висел труп, кажется одного из членов экспедиции. По телу через отверстия, бегали огромные жуки проедая новые дыры бросаясь друг на друга за каждый новый кусок. Плоть отрывалась жвалами, и словно термиты тут же поглощали. Куски мяса с одеждой свисали со съеденных конечностей и костей. Большая часть тела была покрыта паутиной, крепко держащей тело на колоне. Из приоткрывающегося рта, появились лапы, губа опустилась ниже, показывая медленно выползавшего жука, перебирающего лапами. Тут же выпал глаз, позволяя выползти множеству мелких пауков в огромном количестве покрывая оставшеюся часть лица словно тонкая плёнка. К горлу поступил комок и просился наружу. Дрожь пробрала всё тело, а ноги ели переступая через кости на полу, шли к остальным. — Вот так Вафа. Иди спокойно и не беги. — Бежать? Я ели иду. Как бежать? Уже забыл. В голове всё словно в густом сером тумане. Насекомые медленно перебирая лапами спускались вниз по телу на землю. С огромных жуков стекала какая-то жидкость словно слюна. — Нужно уходить. И быстрей.

— Куда? К пещерам? Так попробуй сквозь эту дрянь пройти! — Вся орда тут же ринулась на нас, быстро перебирая всеми своими конечностями. — Бежим! — Развернувшись во всю скорость, со всех ног, не замечая препятствий бросились бежать. Кости под ногами хрустели, как только мы на них наступали. А рой жуков продолжал двигаться за нами, нагоняя. Ноги неслись ещё быстрее, рассеивая взгляд. Удар об ногу глиняным кувшином, заставил споткнуться, и упасть на грудь. Изнутри кушина полилась тёмная жидкость, которая была довольно скользкой и неприятной на ощупь. — Да чтоб тебя! — остановившись в нескольких метрах. Со злобой вернулся обратно, подымая. — Давай. Давай. Вставай Вафа. — Взяв меня под подмышки, постарался поднять, но я выскользнул, рухнув на землю возле пролитой жидкости. Факел упал на неё, не удержавшись в руках, поджигая. Жидкость вспыхнула, озаряя склеп ярким красками пламени сжигая паутину и всё что попадётся ему на пути.

— Да! Так вам и надо! — Поднявшись, довольно выкрикнул на отползающих от огня насекомых, которых в свете факела была целая куча остальные скрывались в тени. Те что были на нашей половине, тут же попрятались по норам. — Видите! Жалкие жуки! Так вам и надо! — Огонь распространялся всё сильней.

— Что вы стоите! Бежим если не хотите сгореть заживо! — Имир кричал нам на расстоянии держа свой факел, который по сравнению с остальным огнём был всего лишь спичкой. Развернувшись, начал нагонять со всей мочи остальных. Ведь пламя наступала на пятки не хуже тех жуков. Как раз токи многие из них мчались за мной следом. Ин… Инт… Инстинкт самосохранение у них явно отсутствовал.

— Быстрей, быстрей, быстрей! — Ноги неслись как сумасшедшие без тормозов. Кости разлетались в стороны, а гробы покрывались огнём вместе с лежачими там мумиями. Воздухе стояло облака дыма, из-за которого слезились глаза и становилось тяжело дышать. Впереди показалась арка и мост, на другой стороне находились Имир и Арип. — Я уже тут. Подождите!

— Стой! — Крикнул мне тёмноглазый. — Там обрыв!

— Что? — Но осознание пришло позже, перед глазами был огромный обрыв, через который можно перепрыгнуть лишь с разбегу. Из-за черноты, не было понятно насколько он глубок или вообще кончается ли. Но не тормозя, побежал быстрей и сделав прыжок, наступил на одного из выползающих жуков, остальные на прыгнули сверху. Нога поехала в сторону, камень у самого края обвалился. Не удержав равновесие прыгнул, но прыжка не хватило и под всей тяжестью. Начал падать в черноту, ударяясь подбородком об каменные склоны обрыва…

***

— Вафа! — Арип сидел на краю моста, смотреть чернь бездны. — Чёрт! Чёрт! Да чтоб вас всех! Мерзкие твари! — Жуки, пересёдлывающие нас, начали обходить по стенам и потолку к лакомым кускам на этой стороне.

— Надо идти! Подымайся! — Жуки быстро преодолели стену и уже находились над головой. — Пошли! — Схватив его за запястье, поднял и потащил в противоположном направлении. — Потом его будешь оплакивать. Надо найти господина Ола. Он нам поможет. — На лице Арипа лишь была жуткая тень печали. Его глаза выглядели ещё устрашающе чем прежде.

— Ему всего семнадцать. Всего. Он ещё был ребёнком. Почему… — Тёмноглазый бубнил себе под нос, пока перед глазами, не появился проход.

— Туда. — Ускорив шаг, мы нырнули в проём. Под ногой тут же начал уходить пол. Кажется, наступил в ловушка. Сейчас или мы упадём в яму с кольями, или ядовитые дротики превратят нас в ежей и тогда эти мерзкие жуки нас пожрут. Но раздался грохот, пыль тут же поднялась в воздух слепя. Каменная плита, перекрыла проход, замуровывая и отделяя нас от надоедливых жуков. — Кажется… Спаслись. — Выдохнув, начал обсматривать комнату куда мы попали. Вокруг были гольные стены без единого намёка на выход. — Спаслись, но мы взаперти. Прекрасно. — Помещение куда мы попали было не таким большим. «Г» — образным. И кроме как несколько мумий в саркофагах и паутины тут нету.

— А он хотел научиться писать. Хотел быть умным… — Арип стоял у стены задрав голову в потолок. — Я не смог за ним доглядеть. Почему он, а не я. — Потом он затих, продолжая смотреть в потолок. В глухой тишине, не произнося не слова, а следом сел.

— Нам остаётся только ждать, что нас найдут…

***

Проходя длинный и тёмный склеп с затхлым воздухом, стоящим вокруг. Иссохшие тела продолжали лежать в своих саркофагах, не двигаясь. Треск огня сопровождал всю дорогу, которую группа проходила, оглядываясь по сторонам в поисках оставшихся членов группы. Хелес и Арчер шли впереди, оглядываясь по сторонам. Задира немного нервничал, отличии от второго муирца который с большим интересом рассматривал резные колонны. По возможности, зажигали оставшиеся факела, что были на этих колонах. Хелес не удержался и остановился на одной из них.

— Какая всё же великолепная работа. — С восторгом проговорил муирец. — Этому храму явно больше сотни лет. При императоре, всё же могли строить великие сооружения. — Ладонь прикоснулась к холодному камню, следом убралась. — У меня нету слов.

— Может мы перестанем пялиться на камни и отправимся искать остальных? Я понимаю, что ты очень верующий. Но давай не будем отвлекаться. — Задира смотрел на муирца с полу тёмного коридора который выводил нас в другой зал.

— Да. Извините. Продолжим идти. — Отпрянув от колоны. Направились в дальше по злополучному храму.

Тёмные проходы продолжались и не как не хотели кончаться. Было всё тихо пока не раздался глухой звук нажимной плиты. Первую минуту всё тихо, но из стены тут же вылетели колья ромбообразной последовательности. Пару кольев порвали одежду и доспех муирцу, но вскоре раздался крик, и кровь брызнула на землю. Одно снизу, пробила ногу ниже колена насквозь. Задира вопил во всё горло от боли, а нога пульсировала.

— Да чтоб вас всех! — С долей задержи, с потолка выскочили ещё одни, пробивая муирца насквозь: шею, руки в локтях и кисти, живот, ноги в колене и ниже. Со рта потекла кровь образуя лужу крови, а лицо замерло в гримасе боли.

— Арчер. — Сделав шаг, я замер на месте не двигаясь. — Нужно найти другой проход. — Колья тут же ушли обратно в стену, а тело упала на землю заграждая плиту. — Нужно. Идти. — Переборов себя, смотря на тело, поднял факел отдавая его Хелесу. — Идём. И смотрим под ноги. — Обходя труп, коридор не прекращался, а продолжал идти дальше. Тёмный полный ловушек.

Раздался гул. Очень знакомый. Зовущий меня куда-то в глубь. Я его где-то слышал. Возможно во снах, а может и в жизни. Не помню. Хелес продолжал идти, рассматривая стены с фресками. На одной из фресок он остановился. Рассматривая её более тщательно.

— Что такое? — Подойдя к нему, взглянул на стену. На фреске было изображено цветущее дерево, а вокруг него множество людей, поклоняющихся ему. У дерева стояла жрица. — Очень знакомый пейзаж.

— Он не может быть вам знаком, господин сотник. Этой фреске больше сотни лет. И дерево которое на нём изображено, давно уже иссохло. — Оторвавшись от стены, муирец направился дальше, пока я смотрел на дерево и на жрицу. В голове вспыли картинки чёрного дерева с опавшей листвой, вокруг всё залита кровью, а у корней лежат горы трупов.

— Оно ещё не истлело. Оно живёт и ждёт. — Прозвучал неразборчивый голос. Проносившийся эхом.

— Ты это слышал? — Хелес обернулся, не понимающе посмотрев на меня.

— Что слышал господин Ол?

— Голос.

— Только ваш. Не более. — Замолчав, отошёл от фрески, продолжая дорогу. Кажется, я потихоньку начинаю сходить с ума. Выйдя с коридора, мы попали в большой зал, где потолок держали колонны в виде людей, а возле многих кувшинов, желали остатки бывших служителей. Хелес сел возле одного из трупов, осматривая его. — Они умерли насильственной смертью.

— С чего ты решил? — Тот посмотрел на обрушенный проход, где мы нашли дневник одного из членов группы.

— Они бежали, это видно, как лежит скелет. Если те в гробах, мумифицированы, то эти явно умерли не естественной смертью.

— Значит на храм напали. Только зачем. — Задумавшись, начал осматривать помещение, где над одной из аркообразных проходов нашёл фреску в виде человеческого сердца. — Артефакт. — Проговорил я смотря на неё. Хелес поднялся, осматривая фреску со мной. — Нас попросили по возможности найти кое-какую скульптуры. И кажется эта скульптура является артефактом. Сердце из легенды.

— Господин Ол. Я понимаю, что я верующий, но верить в легенды и сказки — это глупо.

— Возможно. Надо идти дальше. Проход тут только в главный зал. Остальные завалены. Оставшиеся члены группы, нагонят нас. — Сделав шаг, рука упала мне на плечо. — Мы их не бросаем. Просто ищем способ как попасть. Поверь мне. Я не брошу их.

— Хорошо господин Ол. Идёмте дальше. — Кивнув муирцу и жав крепче факел, сделал шаг вперёд. Скора я буду у разгадки своих кошмаров, от которых не могу избавиться. Древний артефакт императора, дарующий бессмертия. В зале, где стоит, я найду ответы и то что меня завет.

Глава 5

«Город у самого океана»

Мешок одетый на голову не позволял человеку, сидящему на стуле увидеть где он находится, и кто перед ним. На улице стояла ужасная жара, лучи солнечного света пекли через мешок.

— Он единственный? — Спросил муирец с ожогом на левой щеке.

— Да. Он единственный кто выбрался из руин. — Раздался резкий удар в живот. Привязанный человек столбу скрючился и тяжело кашлянул. — Так тебе и надо дезертир.

— Отставить! — Прозвучал грозный голос заместителя тактической разведки. — Ещё раз одно действие самоволки, и вы будете висеть рядом. — Солдат сглотнул и отошёл от человека с мешком. — Ты единственный кто выбрался из руин. При этом неся околёсицу про то что «мир ждут великие изменения». — Голова в мешке приподнялась, смотря на заместителя, словно мешка и не было одета. — Говори.

— В-в… — Приглушённо сказал человек. — Дайте в-воды. — Заместитель отдал приказ, и спустя пару секунд, фляжка с водой была уже наполнена. Но пока он не позволял её дать заключённому.

— Начинай. Тогда получишь воду. — Человек ещё прохрипел, сжав сухие потрескавшиеся губы.

— Х-хорошо. — С дрожью промолвил он. — Я их встретил, у главного зала, где стоял алтарь и куда слуги великой госпожи выливали саму жизнь из глиняных сосудов, предназначенных для неё. Она стекала глубоко, настолько глубоко, что самая тёмная тень в погребах дворца, окажется лишь светлым пятном на её фоне. Там, где когда-то люди искали надежду, теперь лишь остатки забывшего. Покрытых густым слоем пыли с паутиной мерзких насекомых обитающих там в тенях.

— Что случилось с сотником Олом и его отрядом? Ближе к сути. — Заместитель был нетерпелив даже сильнее чем обычно. Он не когда так не волновался за чужую судьбу. Но за господина Ола. Он мог и убить выше стоящего. Ведь этот человек запада, дал им ту надежу и рассказал, что кроме бескрайней пустыни есть зелёные поля и цветущие луга. — Так что говори. Воды ты не получишь до тех… — Тут он осёкся и понял, что выглядит как старший офицер Парим-Жеф. — Приподнимите мешок до уровня рта, и дайте пару глотков. — Воины так и сделал. Один слегка задрал мешок, второй подставил к засохшим губам фляжку, где спокойно плескала прохладная вода из ближайшего горного ручья. — Продолжай.

— Благодарю. — Заключённый довольно выдохнул и продолжил. — Я шёл из глубин, по винтовой лестнице. Кто я и как себя зовут, совершено не помню. Но опираясь об стену, начал подыматься пока не увидел ихобоих у алтаря.

***

— Вот и алтарь. — Проговорил в полумраке человек с белой кожей, державший перед собой горящий факел. — Но скульптуры я здесь не вижу. — На одном из его глаз была туга натянута повязка. Сквозь тишину раздались шаги, приближающегося к ему ещё одного человека. Тот был закутан в платок скрывая лицо оставляя лишь линию глаз.

— Может оно хранится в совсем ином месте? Глубже? — Подойдя к алтарю, он прошёлся по засохшим пятнам, уходящим в воронку. — Кровь. — Потерев друг об друга пальцы, тут же вытер об штанину. — Посмотрите. Ещё пару фресок. — Подойдя ближе к одной из них, поднёс факел освещая её. На фреске был изображён храм в котором мы находимся. Высокий словно на его макушке находится само солнце, а дворик украшали колоны. — Восхитительная резная работа. — Прикоснувшись к холодному камню. Он предложил второму что с повязкой прикоснуться следом.

— И правда. Хорошая работа, но нам надо… — Тут он замолчал. Не шевелил не единой мышцей словно статуя. Как будто окаменел.

***

Яркое солнце возвышалось над монолитом, обжигая и нагревая песчаник. Ветер дул, подгоняя песчинки за собой отправляя их в другой бархан. Плеск воды раздавался меж колон, одаряя прохладой и ветерком. В небольших грядках находились огромные папоротники выходившие листьями во внутренний дворик. Возле зелёных кустарников ходили юные девы в туниках. Каждая из них была муиркой, хотя некоторые были и сеюджин или простонароден люди с запада. Каждая из юных послушниц занималась чем-то: кто-то поливал цветы, кто-то подметал плитку, а кто-то таскал глиняные кувшины на плечах. Возле входа в храм, находился столик и стул, за которым было пусто, но последам деятельности на нём, человек ушёл совсем недавно. Над горизонтом показалась тёмная тень, нависшая и чего-то ожидающая. Одна из служительниц разбила кувшин увидев картину вбежала в храм что-то крича на древне муирском.

***

Человек с белой кожей отшатнулся от фрески, не убирая вытянутой руки, а следом прикоснулся к голове, и по стонам был звук как его — это утомило и высосало все силы. К нему подошёл второй озабочено спрашивая в порядке ли он. Тот лишь кивнул, опираясь на колено, подымаясь с холодного пола.

— Всё в порядке. Просто. Просто притомился и перенервничал. — Западник вставая опёрся об стену, но не прикасался к фреске, словно она в иглах или как раскалённый метал. — Нужно искать наших. По возможности, посмотрим ещё несколько фресок если они попадутся, а также поищем эту скульптуру, из-за которой у меня мазоли на одном месте и не только.

— Вы в более хорошем расположении духа господин Ол. — Проговорил муирец отдавая ему факел. — Что повлияла на это? Фреска?

— Нет. Просто хочу отсюда поскорей убраться и найти наших. Возможно я даже выпью с Баширом. — Потом раздалась минутная тишина. — Нет не выпью. Пойдём Хелес. Нужно идти дальше, но быть как можно осторожней. Этот храм таит множество ловушек. Мы в этом убедились на печальном опыте Арчера. Как вы говорите. «Пусть солнце и его свет будут проводником в загробные пески великой пустыни».

***

Солнце медленно ели карабкалась подымалась на небосвод, нагревая своими лучами округу в лагере и только проснувшихся муирцев. Доспехи стражников блестели на свету, хоть мешок и не позволял заключённому человеку увидеть этого. Руки были крепко связаны за спиной, не позволяя истощённому тело сдвинуться с насиженного места. Муирец со страшным шрамом от ожога накрывая пленного тёмной тенью спасая от солнца. Подул не большой ветерок, подымая лёгкий слой пыли колыхая ткань на доспехах. Пленник продолжал молвить, двигая иссохшими от горячего воздуха губами, продолжая рассказ.

— Когда они подошли к пролёту, я спрятался. Там были статуи жрецов, скрывавшихся в специальных выемках, за которыми было пространство. За которая я и спрятался. — Проговорил с отдышкой пленник.

— Что было дальше. — Потребовал муирец со шрамом.

— Дальше… Мы спускались глубже в храм где становилось всё холодней, и опасней. — С дрожью в голосе проговорил пленник.

— Каких опасностей? — Уточнил заместитель.

— Наверное ловушек господин Башир. — Проговорил один из стражников. На что потом резко замолк, увидев взгляд заместителя.

— Нет. Нет. Не ловушек тогда стоило бояться. Там были вещи и пострашнее. — Голос у пленника был всё ниже и дрожь учащалась. Башир подошёл к нему прося рассказать, что там произошло. Тот неохотно согласился, ведь выбор у него был не велик. Или рассказать или быть казнённым по законам военного времени. — Хорошо.

***

Мы проходили по тёмному коридору где кроме света факелов нечего не было видно. Моё зрение тогда привыкла к этой темноте, и я мог разглядеть силуэты стен, колон, кувшинов, скелетов умерших послушниц. Каждый из которых вёл глубоко в храм. Они молчали всю дорогу до одного из залов где прорастали засохшие растения, а многих местах была паутина, липкая и мерзкая. Меня удивляла как пауки могли жить здесь если толком насекомых не было. Возможно они ели себе подобных.

Они остановились ещё на одной фреске в стене. Закутанный муирец потрогал её рукой, поглаживая словно кошку. Восторгаясь ею словно нагой девой.

— Всё же они великолепны. Фрески древности. Пусть великое солнце опалит меня до углей если я не прав. — Отпрянув руку, в куфии пошёл дальше, пока первый смотрел на фреску. На ней был изображённая жрица, державшая в руках скульптуру в руках на специальном пьедестале, а люди покланялись ему или ей.

— Её я где-то видел. — Проговорил первый с повязкой на глазу, прикасаясь к фреске, и снова замирая словно статуя. Вроде бы он дышал, но стоял не шевелясь, как парализованный.

— Господин Ол? — Но тот поначалу не отвечал.

***

Комната была заполнена шёпотом. Муирци в льняных тканях бурно что-то обсуждали: жрецы, послушники. Кладка из песчаного кирпича выглядела в свете факелов мрачной и жуткой, но это некого не смущала. Шёпот прекратился, когда в зал вошла главная жрица, рыжеволосая муирка цветом осеней листвы и золотым блеском в глазах. Она шла медленно, поднимаясь на специальную площадку босыми ногами. В руках, в специальном держателе была скульптура сердца. Жрица обернулась к людям, которые замолчали тут же в её присутствии. Стало тихо, так тихо что можно было услышать, как по коридорам бежит мышь к складам с зерном.

— Муе ек Мур. Го ес’тун, се, силь. — Громко проговорила она серьёзным тоном без запинок, оглядывая всех строгим взглядом. — Ус’пор цик’силь! Пор’хело Се! Пор’се’силь. Ек оро’зи. — Дальше её перебила в бежавшая комнату служительница, заливавшееся потом и тяжело дыша, словно бежала с тяжким грузом на плечах.

— Се! Се’силь’си! — Проговорила засыхающее прислужница, подходя к главной жрице. Та недовольно посмотрела на неё полыхающим взглядом, прожигая до костей.

— Хё’го аве’мит ов сё’силь! — Послушница отскочила от полыхающей гневом жрицы, но сквозь скрежетающие зубы смогла промолвить пару слов.

— Му’Теньгу! Воп тун’ши се’cиль! — Глаза у главной жрицы округлились. После она слегка нахмурилась, опуская глаза бегая ими по полу что-то обдумывая. После раздумий, подняла глаза полные решительности начал отдавать команды. Люди в храме сразу начали разбегаться кто-куда, что-то делая по её приказанию.

***

Человек с повязкой на глазу, тут же отдёрнул руку. Начал её сжимать и разжимать, проверяя чувствительность пальцев или что-то ещё. Второй в платке непонимающе смотрел. Стоял он так около минуты, но ощущение было, что он где-то далеко отсюда. Там куда не кто из нас не сможет попасть.

— Вы в порядке? — Спросил муирец в платке, крепко сжимавший в руке факел. Свет пламени освещал коридор, но пугал своими тенями. В полумраке они выглядели ещё страшнее и пугающе. Передвинув ногу, чтобы приблизиться, тут же осёкся. Часть глиняного кувшина треснула подомной, из-за чего они тут же достали мечи начали вглядываться в тьму. Я же старался не двигаться, чтобы меня не попытались убить. На тот период мне не было выбора как двигаться за ними в глубь тёмных коридоров старого храма.

— Ты это слышал? — Спросил одноглазый. Его меч блестел в свете огня, но явно не выглядел какой-то безделушкой. На спине в чехле у него что-то было ещё. Но накидка не позволяла разглядеть. Возможно лук.

— Да. Где-то перед нами. Таится. Возможно готовиться напасть. — После наступила гробовая тишина. Если я пошевелюсь, то лезвия меча нагонит меня. Ноги были дрябки и особо не слушались.

***

Навес колыхался всё сильнее, как только ветер начинал усиливаться. Воины ходили по лагерю стараясь прятаться в тени от полыхающего и прожигающего солнца. Сегодня оно было намного горячей в какой-либо другой день. Заместитель сидел на недавно поставленном рядом стуле слушая рассказ связанного человека с мешком на голове. Мешок спасал от лучей солнца, защищая человека, но жар доставал до него и так. Муирец наблюдал за ним, а стражники то и дело зевали и бывало переговаривали между собой.

— Сколько мы тут уже торчим? — Недовольно проговорил один из них. — Час? Два? Три? — Он старался говорить шёпотом чтоб не услышал заместитель.

— Стой молча. А то выхватим. — Поморщив брови недовольно проговорил второй. Башир слышал всё что говорит стража, у него было огромное желание отправить их на склад перебирать провиант или выгребать песок из палаток. Но сейчас, он занят получением информации. Заключённый начал сухо кашлять. Заместитель подозвал одного из болтливых чтобы тот дал ему воды. Сделал пару жадных глотков, довольно выдохнул. Губы покрылись влагой и не сильно беспокоили во время беседы, как и жажда.

— Сегодня очень жаркий день. — Проговорил заключённый смотря в мешке в направлении солнца.

— Да. Сегодня солнечный свет чересчур озлоблен. — Проговорил с ноткой недовольства заместитель. — Спорю что сегодня что-то случится и явное чувство не из хорошего. — Посмотрев сквозь ткань на стоящее солнце в зените, ярко полыхающее в небосводе. — Но нечего менять тему. Продолжай рассказ. — Заключённый минутно промолчал. — Они тебя обнаружили?

— Нет. Там случилось «непредвиденное». — Башир заинтересовала, как он выделил это слово. — В руинах надо было бояться не ловушек.

***

Замерев словно статуэтка, видел, как они приближались ко мне, шаг за шагом, держа факел в руках и мечи наготове. Страшней всего выглядел белый человек, которого кличали Олом. На его лице не было страха. Он шёл медленно шаг за шагом, держа крепко меч, и вглядываясь во тьму. Было ощущение что повязка совсем ему не мешает, и он видит всё как двумя здоровыми глазами и было жуткое ощущение что он видит меня сквозь тьму.

— Господин Ол. — Проговорил муирец закутанный в платок. С повязкой обернулся, не выпуская из рук меча. Подошёл к нему.

— Что ты нашёл? — Меч он не убирал. Но подойдя ближе второй посветил факелом показывая на труп в доспехах из-под которого торчали кости и куски плоти, по которым перебирая восемью лапами маленькие пауки, доедая остатки. — Член экспедиции?

— Думаю, что да. — Проговорил муирец показывая остриём на эмблему солнца возвышающегося над пустынными дюнами. — Эта их эмблема. И она лишь только у исследователей, у других её нету. — Перебирая конечностями, пауки то и дело залезали под доспех, или через уши в голову. — Мерзость. — С повязкой разглядывал труп, на лице его было лёгкое отвращение, но его взгляд что-то зацепило. Сумка повешенная на поясе. Подойдя чуть ближе, остриём поддел пуговицу, что та отвалилась, а содержимое вывалилась наружу. Пауки тут же начали разбегаться в стороны и под ноги. Муирец тут же начал их давить, как и западник. — Какая мерзость. — Сплюнув, посмотрел на убегающих в разные сторону пауков, которые лезли в разные щели. — Вы что-то нашли? — С повязкой наклонился над трупом, поднимая записную книжку в кожаном переплёте. А возле неё лежала стеклянная баночка не больших размеров, куда спокойно мог поместиться тот же паук. — Журнал? — Раскрыв переплёт, западник начал листать страницы.

— Нет. Личный дневник. Пригодиться. Он в хорошем состоянии, так что мы сможем узнать, как проходила экспедиция. — Пролистав ещё около половины записей, остановился. — Вот начало. — Сделав паузу, начал читать. — Мы наконец-то отправимся в древний храм, который недавно обнаружили возле военного лагеря. Кажется, его находкой послужил упавшая монолитная плита, торчащая на поверхности.

— Давайте чуть дальше.

— Вовремя осмотра храма, погибла двое членов нашей группы и один пропал. Солдат что увязался за нами погиб на кольях почти у самого входа. На второго обрушился проход раздавив камнями. Потерять Горина была сильная потеря. Ведь он знал большую часть про древний храм. Добавок при обрушении, мы не можем вернуться обратно. Следом у одной из стен исчез Калис. Мы только вошли в этот храм, а уже потеряли почти половину. Дойдя до центрального зала, мы обнаружили алтарь и скульптуру виде сердца, работа была очень тонкой, словно оно было настоящим и билось. Наша группа из трёх человек, положила его в сумку профессора Шарье. Я же больше был заинтересован фауной, которая тут обитала. Я поймал несколько пауков и положил их специальные колбы для образцов, естественно живых. От мёртвого не будет большего толка.

— Кажется идея взять этих ползучих тварей была не лучшая. — Муирец смотрел на несколько разбитых колб. — Куда же они пошли? — С повязкой вернул взгляд к дневнику.

— Мы решили устроить временный лагерь в главном зале. Но спустя пару часов, профессор начал от нас отстраняться, и вести себя довольно странно. Он был довольно нервным, и постоянно оборачивался на каждый шорох. Как только мы решили где разбиваем лагерь. Он был категорически против и сказал, что нам срочно нужно подняться. Говори, что стены давят и постоянно ему шепчут, прося уйти отсюда. Мы решили, что профессора стресс от потери половины команды и нахождения под землёй. Спорю это пройдёт как он поспит.

— Что-то мы не увидели лагеря. Может есть ещё одна комната с алтарём? Та воронка должна куда-то выходить.

— Лагерь был разбит в другом зале с алтарём, совершенно не похожим на верхний. Профессор более-менее успокоился и лёг спать. Сумку из рук он не отпускал. Радость находки? Или что-то другое? Думаю, сейчас нам нужно отдохнуть. Мы почти провели тут сутки, стены и правда давят на голову. Сквозь сон услышал шкрябанье, а следом шаги, идущие куда-то в глубь, раздавались эхом по помещениям. Поднявшись с постилки и протерев слипающие глаза, увидел уходящего в тень профессора, державшего в руках сумку со скульптурой. Был ещё один звук. Звонкий, напоминал стекло. Кажется я на что-то наступил. — После этого записи в дневнике заканчились.

— Кажется не далеко он убежал. Вот и научные исследования накрылись. — Холодно произнёс муирец в куфии. — Кажется этот некий профессор ушёл куда-то вперёд. Да и выбора особо то и нету. Карты допустим храма там у него нету?

— Нету. А журнал, который мы нашли в начале был залит кровью. Если ты можешь читать сквозь кровавые пятна, можешь вернуться и посмотреть. — С повязкой положил дневник в свою сумку на поясе и огляделся. — У меня чувство что за нами следят.

— Господин Ол. У меня это чувство, как только мы сюда вошли. Великое солнце смотрит за нами и за нашими действиями. — Хмыкнув, западник пошёл дальше по коридору сквозь холодный воздух, весящий вокруг, а тело не покидала чувство, что мёртвые до сих пор тут.

***

Полыхающее жёлтым светом солнце, продолжала ярко гореть в зените, нагревая всю округу словно угли в печи. Муирци всё чаще стояли у умывальников стараясь охладить свои горячие тело, после утомляющих тренировок с командующими взводов. Заместитель продолжал сидеть под навесом периодически попивая воду из фляжки. Стражники словно подсохшие цветы, выискивали большую и прохладную тень где можно укрыться.

— Ну и жарень. — Проговорил первый стараясь оттянуть ворот, который плотно прилегал. — Вот бы сейчас нырнуть в речку и охладиться. — Второй не отвечал. Лишь жадно пил из фляжки. — Тише! Оставь немного. Нам тут до вечера стоять.

— Замолчите! Без вас тошно. — Заместитель сделал пару глотков, и протянул её к губам заключённого. Не снимая мешка, а лишь слегка его задрав он сделал пару глотков, смочив губы и язык. — Продолжай. Значит ты отправился следом за ними в глубь храма. Постоянно скрываясь в тени. Удивлён что господин Ол тебя не нашёл, обычно он сразу режет горло. — Связанный человек взглянул. — Ну ты жив. А их нету. — Уже с недовольством проговорил Башир.

— Мы прошли дальше по коридору, по тёмному веющему злом. И вышли в обширный зал намного мрачнее. Он был наполовину сделан из тёмных камней, а алтарь по центру был покрыт засохшей кровь. — Губы слегка задрожали.

— Слушаю. Продолжай.

***

У алтаря красовались небольшие канавки, идущие в сторону, где постепенно начинались слышаться стоны и смех. Кто-то громко смеялся сквозь тихие и глухи стены храма. Эхо разносилось по всем комнатам. Сквозь свет факелов в темноте начала мерцать тень, прыгающая с одного места на другое. Было страшно, ноги совсем не хотели идти, а безумный смех продолжался.

— Оно выбрала меня! Меня! — Раздался смех клоуна. — Наконец. Оно говорит со мной… со мной… и только со мной. — Фигура тут же оказалась у западника. Ужасное лицо стояла прям в притык к его. Изуродованное, словно в ожоге, с челюсти свисала кожа, обнажая ряд нижних желтоватых зубов, возле глаз пульсировали язвы. Глаза были мутные словно мрамор, сквозь которые тускло виднелся красно-фиолетовый зрачок. — Ты. — Протяжно со злобой проговорил он, задирая руку чтобы ударить. — Оно хочет тебя! Но, оно моё! — Вся его правая рука, была покрыта пауками, которые, то и дела ползали по ней заползая под кожу, а волдыри лопались образуя новые, кожа свисала обнажая кости и мышцы. Кисть руки была неестественно выгнута назад, за место неё было насекомое чуть больше ладони, образуя своими лапами четыре параллельно друг другу пальца. Зазвучал лязг стали. Меч молниеносно вышел из ножен, блокируя изуродованную руку с которой капала слизь. С повязкой слегка согнулся в коленях, но устоял и пнул в брюхо уродца. Тот отошёл, смотря себе в запутавшиеся ноги. — Смешно. — Из одежды на нём была порванная рубашка с кусками доспеха на левой стороне, латные сапоги и шаровары с щитками. — Оно моё! — Сделав шаг в тень, он растворился в ней словно капля в океане.

— Хелес! Спина к спине. — Муирец не понимающе притормаживал, не зная, что делать. — Хелес! — Сообразив, сделал шаг к западнику, но тут же замер. — Ты что встал! — Опустив взгляд увидел, как изуродованная рука схватила его за сапог и держит мёртвой хваткой. Не задумывая не на мгновение, меч блеснул в свете факела, отрубая кисть. Полилась зеленоватая жидкость. Уродец завопил, а кисть осталась висеть. — Очнись! Если ты сейчас сдохнешь, я зарублю тебя на глазах твоего бога прям у его врат! — Муирец быстро оцепил руку, достал меч, приготовившись к нападению.

— Не прощу. Она хохочет надомной. Но оно моё. Она моя! — Из тени монстр тут же выпрыгнул. Повалив западника. Куски кожи падали прямо ему на лицо, а со рта текла густая слюна, заливая доспех. — Я сожру тебя, докажу, что я лучший! — Рот тут же раскрылся, а из него начали выходить лохматые лапы, а следом и жвала. Нижняя челюсть треснула по середине заставляя раскрыть рот ещё сильнее. Из язв по всему телу начали выползать маленькие пауки, быстро стремящиеся на одноглазого. Представляю какой ужас испытывал он, когда «ЭТО» лежала на нём. Раздался звук пробивающейся плоти, с брызгам. Я прикрыл глаза и тут же начал делать ноги.

***

Неожиданно, погода в великой пустыне переменилась быстро. Небо начали сгущать тёмные, почти свинцовые тучи, закрывая солнце. Лагерь покрыл полумрак. Заместитель посмотрел на небо, а следом подозвал одного из сторожил.

— Скажи всем, чтобы поставили складские палатки на деревянные платформы. И пусть каждый переставит палатку на платформу. — Башир был удивлён внезапной погодой. В пустыне это большая редкость. Но если присутствуют, то такой период называют муссонным, и он длится около дня, а может и больше. — Пошёл. — Стражник развернулся и тут же помчался разносить приказ. — Что случилось дальше? — Заключённый продолжал сидеть с мешком. Волосы стали дыбом, а по телу побежали мурашки.

— Не хороший знак. — Заместитель не мог понять о чём он. — Продолжать нечего. Я лишь слышал несколько криков, а следом споткнулся и ударился головой. — Связанный человек замолчал, опустив голову.

— Ты уверен, что это всё? — Человек молчал. — Я тебя спрашиваю! Подъём. — От криков не было не какого толку, а когда он достал меч то заключённый лишь сильней согнулся в виде вопроса. Только спустя время, он понял, что тот умер. — Ясно. Нечего такого ты и не рассказал. — Сев обратно на стул, согнул руки в локтях оперев голову на пальцы, взятые в замок, пытаясь обдумать всё. Вдруг тело нервно задёргалось, словно в конвульсиях издавая стоны, а следом и крики.

— Наступит время! Наступит время перерождения. — Проговорил заключённый двухголосым голосом, задрав голову неестественно назад. — Восстанут те, кто пал. Вернутся в этот мир чтобы снова править. Древний цикл, придёт как и всегда. А с ним и ангел окропивший свои крылья в крови. — Голова ещё сильней задралась назад что был слышал хруст шеи. — Он вернёт всё на круги своя. Он будет тем, кто откроет врата. — Раздался ещё больший хруст, голова, свисая на коже шеи, упала на спину, заливая одетый мешок кровью. — Вы всего лишь насекомые. — Живот начал вздуваться, покрываясь буграми и волдырями. Башир отошёл от тела. Живот разорвала, выпуская наружу множество насекомых, которые могли спокойно сойтись в не большой ковёр. Начали разбегаться кто куда, под душераздирающие крики. Сорвав факел, бросил к телу. Оно сразу вспыхнуло, объяв пламенем с головы до пят.

— Что за чертовщина… — Заместитель не как не мог понять. Он был в ужасе, откуда он мог знать, что такое случится, да если бы и знал, ужаснулся. — Уберите это! Выкиньте в зыбучие пески в ущелье. — Тучи ещё сильней сгустились. Поливая жаркую пустыню холодными каплями. Воины воскликнули и обрадовавшись такому. Пока Башир шёл к себе в палатку и не наткнулся на одного из в спешке бежавших воин.

— Господин Башир. — Под грохот грома и дождя произнёс воин. — Со стороны хребта. Там… — Он стоял так несколько минут глубоко дыша. Поднимая голову к небу, подставляя лицо под прохладный дождь. — Господин сотник! Со стороны хреба «Дьявола»! — Заместитель окончательно замолк.

— А кто-то с ним ещё есть? — В ответ он получил отрицательных кивок. И не став задерживаться, быстро пошёл к воротам на той стороне. У ворот стояла орда солдат, через которых было тяжко пробиться. Но растолкав толпу, он поднялся на стену. От сотника не было вестей две недели, да и в добавок он идёт совершенно с другой стороны от главного лагеря и один. Став у борта, начал вглядываться вдаль. Фигура медленно приближалась к лагерю держа меч, окроплённый в зелено-красной жидкости. Доспех был залит ею же. В руках он тащил сумку и медленно шёл что-то волоча, проваливаясь и путаясь в ногах. Волосы были распущены и намочены и во всём что можно. До лагеря ему оставалось около тридцати шагов. Но остановившись, убрал меч и рухнул на песок. — Живо за ним! — Крикнул заместитель и несколько человек, побежали к упавшему сотнику. Без сознательно лежавшим под дождём всё глубже погружаясь в песок. — Поднимайте! Тащите. — Башир посмотрел на своего сваленного начальника. Тот не просыпался, держа в руках сумку. Когда заместитель попытался посмотреть, что там. То рука сотника тут же схватила его.

— Не, прикасайся. — Лицо было его уставшим, но озлобленным в грязи и крови. А в глазу муирец с ожогом подменил золотистый блеск. Но посчитал, что привиделась.

— Не буду. Скора будем в лагере. Лекари тебя посмотрят. — Сотник нечего не ответил, лишь отпустил руку Башира и погрузился в сон.

«Лагерь у реки»

Волны от «Голубки» разбивались об каменистый берег, расплескиваясь поливая траву в округе. Солнце только поднималось на небосвод в голубой синеве неба. В лагере как всегда было по раннему утру тихо. Многие кто проснулся о чём-то спорили или выпивали. Кто-то посчитал ранее утро через чур жарким и решил поплескаться в речной прохладе. Рыжие волосы и бородка были словно маяк на округу, манящий посмотреть кто там. Многие наёмницы что вступали в банду подглядывали из желтоватых кустарников на плескающегося голышом человека, рассматривая шрамы на спине и груди. Но дамы не ограничивались верхом и любили поглядывать и ниже, но каждый раз их расстраивала водная гладь, не позволяющая увидеть желанного.

— Смотри, какая сильная и крепкая спина. — Проговорила одна из них, рассматривая несколько шрамов. — Он пережил явно не одно сражение.

— Да кому нужна твоя спина? — Возмущённо ответила вторая. — Ты взгляни на его руки? Такие сильные и крепкие. Как же я хотела бы оказаться в них. Ах. — Мечтательно вздохнула продолжила летать в облаках наёмница.

— Да? Он скорее тебе голову от крутит, чем позволит к себе подойди. — Проговорила третья, на что вторая проворчала. — Он один из лучших наёмников в лагере. Ты ему и в подмётки не годишься как пара.

— Ты и подавно. — Проворчала вторая. — Тебе только дай повод, как ты на его шею повеситься. И завопишь. «Господин Ганзел! Научите меня обладать этим мечом, да погрубее». — Сплюнув в сторону процедила, смотря на уже повернутого к ним спиной наёмника.

— А тебе лишь и надо. Чтобы ты взяла его меч, а ночью он натренировал тебя так жёстко что кушетка треснет. — Вторая не ответила на комментарий третьей, покрылась румянцем толи от смущения, толи от холода. Первая молча смотрела.

— Смотрите! — С волнением окликнула она. — Выходит. Сейчас узнаем какие у одного из лучших наёмников, габариты его меча. — Девушки придвинулись ближе, раздвигая ветви, как незамедлительно пред обзором, нависла довольно огромная фигура. — Да чтоб тебя. Уйди! Пошёл прочь. — Со злобы за скрежетала первая. Фигура обернулась, показывая израненное тело, и топор блеснувший на поясе в свете солнца. На плечах красовался мех, крепко прикреплённый к юбке из шкур. Первой тут же закрыла рот вторая, и шикнула.

— Ты что творишь? — Отпустив руку, первая недоумевающе со злобой на неё посмотрела. — Это «Рубака». Рубака Бьёрн. Северянин. — Первая пригляделась к фигуре. Северянин стоял молча, наблюдая за наёмником в нескольких метров от их кустов, девушек он не заметил. — Если ты бы ему нагрубила в лицо или он увидит нас, то головы у нас от его огромных ручищ, треснут как грецкие орехи. — Наёмницы дружно сглотнули. Со стороны речки раздались плески, продвигающиеся в сторону каменистого бережка. — Он выходит. Вот-вот. Ну уйди. — Северянин не слышал их писков, стояв массивной спиной к ним. Звук воды прекратился, начался разговор меж рыжим красавчиком и грудой мышц. Наёмницы начали прислушиваться в разговор, хоть шелест листвы и дуновение ветра заглушало слова.

— Знаешь. У тебя странная привычка появляться в… — Подул ветер листва за шумела. — … что тебя привело сюда в такую рань?

— Нечего. — Проговорил с не довольствием северянин. — Ранний подъём. Привычка… — Ветер задул сильней, листва зашуршала громче. — … Закалённый. Он желает нас видеть, когда солнце взойдёт ещё выше, почти в зенит. — Фигура северянина начала отходит, девушки задержали и притаили дыхание. Бьёрн медленно шёл в другом направлении открывая вид на рыжего наёмника, который уже сидел в портках, надевая кожаные штаны с щитками, а следом сапоги. Верх был гол.

— Ну. Чёрт побрал этого громилу! — Недовольно выругалась первая. — Хотя. — Она пригляделась. — Смотреть на его обнажённый торс с которого так стекают капли, будораживающее зрелище. — Третья, как только увидев, что наёмник одет по пояс, вылезла из кустов и пошла в лагерь, вторая немного посидела и взяв первую, пошла за третьей. — Ну ладно, ладно иду. Завтра мы точно увидим. Точно вам говорю. — Ехидно улыбнувшись, пошла следом за ними.

***

Северянин обернулся на шуршащие кусты, думая, что это листва и ветер. Но заприметив что кто-то там сидит, сразу догадался, и решил перекрыть весь обзор. Рыжий наёмник натягивал сапоги на ноги, укутанные в тёплые ткани. Поседев так немного на булыжнике, выдохнул пар, и одел рубашку туго застёгивая на пуговицы. Возле речки было прохладно, а с лагеря доносились едва уловимые гулы.

— Любишь ты рано утром в речке по плескаться Ганзел. — Северянин подошёл ближе, когда рыжий уже одевал мундир, а поверх него утеплённую накидку с меховым воротом. — Я не понимаю смысла залезать в ледяную воду в конце октября. — Наёмник поднялся и осмотрел на своего собеседника довольно уравновешенным и спокойным взглядом. — И долго ты собираешься терпеть тех трёх? Которые так неуклюжа прячутся в кустах.

— Пусть смотрят, если им так угодно. Я же пришёл искупаться. Понимаешь ли? Это бодрит и заставляет сразу проснуться. — Поправив накидку, застегнул две верхние пуговицы чтобы не падала с плеч. — Ты сам с севера и такие холода для тебя словно солома щекочущая нос. — Северянин согласился. — А вот муирецу с этим явно туго. Ведь в пустыни ночи холодные, но всё же они не похожи на зиму.

— Черножопой мартышке придётся к этому привыкнуть. Уже прошло три года. Три зимы. А он не как не привыкнет. Дрожит как кролик перед волчицей в зимнею пору охоты.

— Соглашусь. А теперь вернёмся к делам насущным. Что хотел Сириус? — Снега в такую пору ещё не было, но скора должен выпасть на ноябрь месяц. Но в этом году погода аномальна, и холода стукнули раньше положенного, сковав землю морозами. — Говори быстрей. Я после воды промёрзнуть не хочу.

— Ждёт у себя в палатке, хочет обсудить кое-какие моменты. Не смотри на меня так рыжий. Я сам не знаю. — Наёмник, вздохнув недовольно, повернулся к просыпающемуся лагерю. — Он сказал ещё притащить муирца. Ведь он член нашего отряда. — На это Ганзел не как не отреагировал.

— Тогда пойдём, отыщем его, а следом к Сириусу. Думаю, пока найдём, как раз наступит нужна пора времени. — Северянин согласился, но прежде решил зайти к себе в палатку и найти одёжку с длинным рукавом и какой ни будь утеплённый жилет.

Муирец сидел возле своей палатки на пеньке закутавшись в тёплую ткань и подкидывая сухи ветки в костёр. Ганзел подошёл к Кайзеру, встал рядом, смотря как тот дрожит словно лист на ветру, потягивая руки к огню. Муирец не наградил его взглядом. Лишь смотрел на танцующие языки пламени, стараясь поймать больше тепла.

— Нам надо идти к Сириусу, подымайся. — Муирец закутав руки под ткань поднял голову с синими губами. — Нечего дрожать. Погода и правда холодная, но не настолько. Пошли. — Тот сильней нахмурился, взял лежавший на земле двуручный меч. Вставил в ножны под тканью и направился следом за рыжим наёмником. — Ты должен был привыкнуть за три зимы к холодам.

— Мог. Но не хотел. — Проговорил муирец недовольно смотря из-за холода. — Для меня чужда ваша земля и времена года. — Они проходили несколько палаток, где сидел кузнец и его подмастерье. У них был большой объём работы, наверное в трое больше чем обычно.

— Работёнки у вас прям в невпроворот. — Кузнец поднял свои седые брови показывая запачканное лицо сажей.

— Да господин Ганзалис. Господин Сириус сказал начать затачивать и латать доспехи воинов в крупном объёме. — Кузнец пару раз ударил по наковальне тяжёлым молотом, а следом поднял оружие просматривая на неровности. — Кажется. — Шмыгнул он носом. — Намечается что-то крупное.

— Мне кажется он собирается развязать очередную войну. — Проговорил молодой парнишка за спиной мастера. — Очередную, кровопролитную войну. От которой не будет не какого толку. — Кузнец обернулся к нему, с очень недовольной миной.

— Мальчишка. Если бы не было войны, то ты бы сдох в этих лесах. Тебя бы заморил голод, загрызли бы дикие звери или же помер от морозов. — Подмастерье замолк. — Иди делай клинки. Если не господин Сириус, то ты так и продолжил ползать по полю боя собирая с трупов крошки и прячась от людей графов. — Юнец окончательно опустил голову, извинился и вернулся к работе. — Простите, он ещё юн и не понимает, что без этого не как в этом жестоком мире.

— Понимаю. Я на него совсем не серчаю. А сейчас попрошу прощение, но мне нужно откланяться. Меня ждёт господин Сириус. А вы знаете какой он нетерпеливый. — Кузнец кивнул и вернул взгляд к наковальне и молоту.

— Ты для наёмника чересчур добродушен. — Проговорил муирец продолжая идти.

— Тебе кажется. Я не до такой степени добродушен чтобы быть мил со всеми. — Обойдя несколько палаток, они начали подходить к главному шатру. — А вот по поводу погоды. У вас в пустыне как я знаю тоже выпадает снег и достаточно холодно, особенно ночью в зимний период. — Кайзер кивнул, после чего молчал. — Мы на месте.

— Сколько вас можно ждать. — Бьёрн стоял у входа вместе с Грю. Он так же продолжал сторожить шатёр как верный слуга. — Если Сириус будет не в духе, то мы будем висеть как украшение на сосновом суке, засыпанные бархатистым снегом. — Муирца дрожь пробрала ещё сильней, не от угрозы, а от холода.

Не сказав нечего, Ганзел отодвинул ткань, войдя в шатёр заполненный шкурами диких животных, забитых на половину ящиков с добром, отдающим сверкающим золотом и серебром. На опорах палатки стояли факела, а возле деревянного трона обвешенного шкурой зверя стояли чашеобразные лампы с горящим в них свечами. От которых слегка в полумраке сидел человек, изуродованный ожогами по всему телу со слеповатым глазом. В палатке было не лучше, чем на улице, хоть и ветер сюда и не проникал, в шатре было комфортней чем снаружи. Сириус положил голову на кулак уперев ей подлокотник. Его глаза просматривали трёх укутанных в тёплую ткань наёмников, стоявших перед ним на одной из шкур бурого медведя, обитавшего в здешних лесах. Со рта главы шёл пар словно дыхание дракона, а хищное лицо ещё сильней выделяла его как зверя. Ведь дракон не может погибнуть от собственного извергнутого и чужого пламени и кипящего масла. Он тяжело стучал поочерёдно пальцами об подлокотник, молча наблюдал.

— Вы нас искали господин Сириус? — Закалённый хмыкнул и спустя пару мгновений тишины, выровнялся показывая слегка сгорбленную осанку и черную как смоль густую бороду, с ней он выглядел словно сам пришёл с севера, но манера речи и поведение выдавали в нём запад.

— Да. И не только вас. — Спустя пару минут в шатёр вошли ещё двоя. Пройдя мрак, они стали позади тройки. Словно отражение в воде, два одинаковых человека, словно копии друг друга. — Вы пришли. — Грубовато промолвил хозяин шатра.

— Как вы и приказывали господин Сириус. Смертельный дуэт. Братья Колояр и Ведагор прибыли. — Братья были светло русыми коротко подстриженными с выбритыми боками. Различались они только бородой, которую носил один из братьев, а второй на не стриженом боку тонкие косы. Оба были кареглазыми и одинаковы на лик. Доспехи тоже были схожи. Кожаные доспехи, отбитые металлическими пластинами с мехами и утеплённой тканью. Братья коса посмотрели на троицу с высокомерием. Рыжий наёмник ответил им тем же. Высокомерным и холодным как северная пурга взглядом. Один из братьев сплюнул и положил руку на висящий в ножнах меч. Второй к луку за спиной и стрелам.

— Успокоились! — Раздался глухой стук кулака об дерево, который услышал каждый. — Вы у меня в доме, устроите бойню, я всех вас вздёрну! — На крики вошёл Грю хрустя костяшками на пальцах. — А теперь слушаем. Это зима будет холодной, даже чересчур. Так что моё решение таково. Мы захватим одну из северных крепостей у второго прохода хребта. — Следом раздалась тишина. Ведагор брат с бородой сделал шаг вперёд.

— Господин. Так там такая пурга. Да ещё и у гор. — Закалённый кивнул в знак согласия. — Мы быстрей изматаемся чем туда дойдём, но если дойдём, то нам будет нужна хорошая подготовка. Крепость ведь защищают воины «Святого писания».

— А они с радостью готовы распять или колесить наёмником, или бандитов. — Продолжил за братом Колояр. — У вас есть план? — Хозяин шатра опустил взгляд на рыжего наёмника. Братья заскрежетали зубами. — Не хотите ли вы…

— Планом займётся Ганзел. Вы же будете под его подчинением. Часть наших людей пойдёт свами, остальная будет тут, собирать лагерь и спустя две недели от вашего отбытия, пойдут следом за вами. Вы всё поняли? — Братья скрежета слегка желтоватыми зубами, смотрели на рыжего наёмника. Тот в свою очередь молчал, не обращая взору на них. Его глаза упирались в грозный взор Сириуса.

— Хорошо господин Сириус. — Преклонив голову, развернулся с каменным и без чувственным лицом, направляясь к выходу из шатра. Северянин с муирцем перекинулись взглядами, направились следом.

— Жалкие псы. — Проговорил Ведагор, и не успев среагировать, тяжёлая рука Бьёрна схватила его за голову начиная сильнее сжимать. Его глаза горели яростью, а зубы скрежетали от злобы. — Отпустил. — Процедил Ведагор, упирая остриё меча в живот северянина. Тот опустил глаза, посмотрел на меч и ухмыльнулся.

— Тогда посмотри насколько тебя хватит гном. — Глаза обоих полыхали. Но Сириус тут же ударил кулаком по подлокотнику и следом же метнул лежавший неподалёку топор, который воткнулся лезвием в промёрзшую землю. Меч и рука тут же отстранились от своих оппонентов.

— Пошли прочь! И пока крепость не будет нашей, я убью каждого из вас! А теперь прочь! — Закалённый ещё сильней озлобился, и кажется потерял хватку. Топор промазал, а должен был попасть обоим по скрещённым ногам. Выйдя из шатра, северянин потянулся, а муирец вновь укутался в ткань, как только подул прохладный ветер.

— Бьёрн. — Северянин посмотрел на рыжего наёмника. — Ещё одна такая выходная в присутствии главы. И из-за тебя нам всем не сносить головы.

— Пусть тогда эти липриконы держать свой навозный язык за зубами. — Взгляд Ганзела был холоден и пронизывающим. Словно он сам холод. Северянин промолчал, на него — это не как не подействовало, но он понимал, что злить его не стоит. Когда они вернулись трое из пустыни без Ола, то все завистники смеялись и унижали погибшего. Рыжий этого не выдержал и вызвал всех четверых на поединок. Те посмеялись, считая его сумасшедшим и глупцом, но тогда. Он пылал и горел от злобы с эмоциями, на что обычно был не способен. Холодный и расчётливый наёмник. Стал кровавым мясником, убийцей с жаждой крови. Стал чудовищем похожим на тех что обитали в пещерах, нет даже был страшней их. Ведь он всё ровно оставался человеком.

***

В лагере было шумно. Постоянный гул с криками наёмников весело хохоча выпевали у костров в звёздную ночь, когда те были наиболее ярки. Все праздновали возращение рыжебородого наёмника и громилу северянина, но не кто не заикнулся об парнишке, который был вместе с ними. Юноша, которого опекал Ганзел, учил и тренировал, сделав его почти своей копией. В этот день северянин не выпивал, хотел, но не пил. Он постоянно смотрел на пустое, совершенно холодное лицо рыжего наёмника. Они сидели в тишине под треск дров в костре и лёгкий ветерок. Рядом раздались смешки, к которым прислушались все. Один из наёмников громко смеялся что-то рассказывая.

— А вот. Послушайка. — Сделав глоток из деревянной кружки продолжил. — Этот парнишка. Как его там. Хол, Дол? Пф. Не важно. Так вот. Говорят, что он только и мог прятаться за спину рыжего, а меча и поднять не мог. — Он шлёпнул себя по колену. — Нюней он был. Вот проходил как-то раз мимо его палатки, а там крики. Лежит, мамочку зовёт и прощение просит. — Он громко расхохотался, остальные только тянули улыбки.

— А что ты скажешь по поводу битвы во время крепости? При осаде? — Рассказчик сморщился от этих вопросов.

— Да, да. — Второй закивал. — Если он был бы такой тряпкой для сапог, то навряд ли смог осилить коника и капитана крепости! Да так, что достал нужную нам деваху.

— Пф. — Сплюнув сторону сказал рассказчик. — Подфартило ему тогда. Ядро упала рядом, и коник слетел. А так бы откинул бы коньки. — Он сделал ещё один глоток из кружки.

— А про дефку то? Как? Там же пушек не было с ядрами. — Проговорил третий слушатель.

— А что там? В подземелье это было. Так она повалила наших двух, а из них кровь. Хлесь, на полу и лужа уже. Вот она поскользнулась и бух на пол, а он воспользовался этим моментом и сцапал её, а для видимости ранил. Типа сражался. — Он отпил ещё. Все задумчиво на него поглядывали, о чём-то размышляли. — А может этот решил себе молоденького мальчишку для ублажения завести хотел. — Наступила тишина. За рассказчиком стояла тень, не показывающая лица, в руках заблестело лезвие меча в свете костра.

— Может повторишь. — Проговорила фигура.

— Так я и говорю. Жопу он ему целовал, а тот боссу. — Тот до поры до времени не оборачивался, из-за алкоголя даже не углядел лезвия. — А ты?.. — Он обернулся и тут же спрыгнул с коробка, опрокинув кружку вылив содержимое. — Г-господин Ганзел! А что вы хотели? — Тёмная фигура рыжего наёмника переступила через деревянный ящик, приближаясь к лежачему.

— Бери свой меч. — Сказал он, показывая на лежащий в ножнах меч. — И покажи насколько остр он. А не твой гнилой язык.

— Да что вы? К-как я могу? — Он промямлил, но на миг задумался подмигнул трём своим, те кивнули. — Х-хорошо. — Он поднялся взял меч и вынул его из ножен с лязгом. — Сами напросились. После этого поединка, я стану известен. — Он сделал выпад целясь в живот. Рыжий наёмник лишь сделал шаг в сторону без особых сложностей и меч ушёл в сторону. — Что? — Ещё один шаг и Ганзел уже стоял перед ним. Блеснул меч, после чего оружие с кистями упал на землю заливая всё кровью. Рассказчик попытался завопить, но остриё прошлось по его горлу, перерезая и затыкая. Тело рухнуло. Остальные подскочили и трое его дружков вынырнули из толпы обнажая мечи. Первый тут же напоролся на остриё, насаживаясь на него. Одновременно с этим напал второй рыжий наёмник опустил меч, зашёл за спину второму и свернул шею с таким хрустом что у здоровых разошлась боль по всему телу. Ещё одна туша рухнула к остальным. Оставшийся третий замер, смотря на своих товарищей, и на вытаскивающего из живота меч Ганзела, с каплями крови на лице.

— Ты последний. — Наёмник бросил меч и развернулся начал бежать. Рыжему наёмнику это не понравилось, взяв с одного из ящиков копьё поудобней, метнул в его сторону. Оружие пробило ногу приколачивая беглеца кземле. Рыжебородый шёл медленно к вопящему в страхе наёмнику. На крики выбежал Сириус, смотря что здесь происходит.

— Что ты творишь! — Раздражённо проговорил человек с жуткими ожогами по всему телу.

— Расправляюсь с неугодными мне. — Остриё меча вошло вертикаль в шею, тот начал хрипеть, а следом резким движением за рукоять, голова рухнула на землю.

— Чёрт тебя побрал! Живо уберите трупы! Но не в реку! — Скаля зубы проговорил Закалённый. — А ты. Завтра утром ко мне в шатёр. — Он развернулся, оставляя забрызганного кровью наёмника в полумраке ночных костров.

***

После этого происшествия Ганзела начали обходить стороной. Считая, что тот окончательно свихнулся и готов убить любого за пацана, но тот лишь был холоден и так же холодно относился ко всему. Братья «Липриконы» которых вызвал к себе в палату Сириус, были новенькими в глазах лагеря, а так они скитались по миру зарабатывая на жизнь подаваясь в наёмники.

— Как я слышал. — Молча проговорил Ганзел перекидывая ногу на колено у себя в палатке. — Смертельным дуэтом их прозвали из-за быстрого упокоения врага. С этими двумя бои проходили быстро, и не успел их оппонент и меча достать или взмахнуть, как лежал мёртвый в собственной луже крови. — На столе рядом со свёрнутыми картами стоял кружка, содержимое которого не было известно. — Один из братьев Ведагор, что носит с собой меч, довольно вспыльчивый и вывести его на драку будет проще некуда. А вот второй тихий и загадочный, с ним могут быть проблемы.

— Я всё понимаю Рыжий. С этими двумя в подчинение будут проблемы, но что нам делать с крепостью, пока морозы окончательно не сковали землю? — На «морозы» рядом сидящий муирец ещё пуще укутался в тёплую накидку. На что северянин сплюнул.

— Это крепость хорошо защищена, да в добавок, как упоминалось в главном шатре. Принадлежит «Святому писанию», а эти в свою очередь за милость не пустят даже если скажешь, что уверовал в их книженцию. — Рыжий наёмник нахмурился: сморщил брови, потёр переносицу. — Эти фанатике с большой радостью пусть тебя на висельницу, колесуют или обезглавят. Они так делаю даже с простым людом если те хоть коса на них посмотрят или что-то неправильное скажут про их веру. А нам наёмникам будет смерть на месте. Где стал, там и лёг.

— Это понятно. Мы этим фанатикам святошам не первый год поперёк горла становимся. — Довольно ухмыльнулся северянин. — Девки в их церквях замечательные. Даже интересно где они таких находят? — Ганзел ответил на вопрос с улыбкой.

— Полностью согласен. Помню одну послушницу в храме у пригорода «Визенцел». Какая была красотка. Стройная, да и с формами. Природа её даже не обделила миловидным лицом. Но ох, хитра была плутовка. Словно дикая лисица. — Сделав глоток, сильней усмехнулся, Бьёрна на этот момент осенила.

— Это не так церквушка где ты всем парням облом устроил, а сам с главной жрицей покуролесил? — Ганзел довольно улыбнулся.

— А что за история? — Не понимающе посмотрел на обоих Кайзер.

— Расскажу коротко. Сама история длинная и займёт не один час. — Проговорил северянин поворачиваясь к муирцу. — Сириус нас отправил в пригород у города «Визенцел». Забрать так сказать с одной из церквушек святых, пошлину в виде еды и серебра. Так вот. Мы приежаем туда, люду по пальцам пересчитать. Домишки серы, тухлые, ну, как всегда. А в центре стоит церковь из белого мрамора. Блестит на солнце, переливается. Вот мы туда и заскочили с парнями. Растворив двери, тут же услышали женский вопль, ну как вопль. Разочаровывающий такой, словно к ним наёмники каждый день приходят. Так вот. А послушницы ходят в белых балахонах, красотущие жуть. — Ганзел отпил ещё из кружки. — Ну мы им и говорим: «Гоните нам серебро и мешки с едой! Тогда постараемся некого не тронуть». Но девки такие, что устоять ну не как невозможно.

— Следом к нам с алтаря спустилась девушка в таком же белом балахоне, с бусами из янтаря на шее. — Продолжил Ганзел. — Это была главная жрица храма. Ну я к ней подошёл и сказал, что нам нужно серебро и еда. Та возмущённо посмотрела на меня сказав: «Это — храм, а не рынок», и послала прочь. Парни достали мечи, каждый уже выбрал себе по послушнице, для увеселения и ждал команды. Жрица свой огненный взгляд не убрала, лишь скривила губы и предложила пойти за ней. Я же приказал послушниц не трогать, кто тронет умрёт. Разочарования в их голосах было море. — Ганзел выдохнул и продолжил. — Пройдя дальше по мраморных ступенях храма. Поднялись к толстой деревянной двери, которую жрица с лёгкостью открыла. В комнатке было достаточно светло из-за чего всё можно было разглядеть. В центре стоял стол с желтоватыми бумагами и гусиным пером. Пару книжных стеллажей у окна слева и позади стола, кровать не шибко богатая. Пару чугунных светильников с восковыми свечками. И несколько кресел обвитых не особо дорогой кожей.

***

— Присаживайся бандит. — Недовольно произнесла жрица, садясь на одно из кресел, а не за стол. — Наверное у такого варвара есть имя?

— Да. У такого варвара как я, есть имя. Но прежде чем спрашивать имя, нужно представиться самой. — Женщина постаралась удержать хмурые брови и злобу в голосе, но пылающего взгляда она сдержать не смогла.

— Накари. Старшая жрица храма «Святого писания». — Положив ногу на ногу, внимательно всматривалась в глаза Ганзела. — Теперь твоё имя варвар. — Жрица упёрла локти в подлокотники, а пальцы взяла в замок. — Так я услышу твоё имя?

— Да жрица. — Спокойно проговорил рыжий наёмник. — Моё имя, Ганзалис. Я главарь данной группы. — Жрица смотрела на него горящим взглядом.

— Вижу твои люди тебя бояться. — Проговорила удивлённо жрица. — Не боишься, что кто-то из них ослушается приказа? Если мои девочки пострадают, пинай на себя. — В её голосе не было страха, была гордость и злоба, но слабее чем в начале разговора.

— Я тебе ручаюсь, что твоих послушниц не кто не тронет. Но мне нужно серебро и еда, не более. — Рыжий наёмник закинул ногу на ногу и нагло посмотрел в глаза жрицы.

— По этому поводу я уже тебе говорила. Это не рынок, а храм. — Тот слегка нахмурился, и хотел только сказать, как жрица его остановила, поднявшись с кресла. — Но я тебе помогу. При одной конкретной услуге.

— Я слушаю. — Жрица подошла к столу облокотившись на него посмотрела на наёмника.

— Ты утолишь мой голод и мои послушница за этот период не пострадают, то я дам тебе пару мешков серебра и еды на две недели и кое-какую информацию. Моим девочкам тоже нужно есть. В тебе я не вижу зла, так что и не опасаюсь. — Наёмник согласился, быстро всё обдумав. Он считал, что можно обойтись без лишних жертв. — Ты согласен? — Ганзел поднялся с кресла и подошёл в платную к жрице что было слышно её дыхание.

— Да, но если ты что-то выкинешь, то тебе и твоим девочкам будет оказано много проблем. — Жрица ехидно улыбнулась.

— Я старшая жрица этого храма, и держу своё слово наёмник Ганзалис.

***

— Вот так всё и вышло. Мы получили еду, деньги вдобавок и информацию с одной из крепостей. — Тут рыжий наёмник замолк, Бьёрн и Кайзер смотрели на него очень внимательно. — Информация… — Он тут же ринулся к сундуку и ящикам, начиная в них что-то усердно искать. Вещи разлетались в разные стороны, до тех пор, пока в руках наёмника не оказался желтоватый пергамент. Раскрутив его, он внимательно вглядывался в текста и рисунки. — Да это он. — Улыбка непроизвольно натянулась на его лице: довольная, гордая и тщеславная. — В этом пергаменте информация: об патрулях, сменах, и проходах к крепости «Святого писания» у горного хребта.

— Знаешь Рыжий. Хоть где-то есть толк от твоих куралесов с жрицами. — Рыжий довольно улыбнулся, положив пергамент в сумку. Следом накинул утеплённый плащ из шкур. — Эй!? Ты куда собрался?

— Я к господину Сириусу. Нужно рассказать об планах и начать их подготовку. Набрать людей, провизии, и воинов, которые не помрут от более сильных морозов. — Кайзер скривился, но оставаться в лагере он не собирался. Лучше помереть на поле боя, чем в палатке замёрзнуть насмерть.

— Ладно чёрный. Пора нам тоже собираться и готовиться к походу. Дорога обещает быть долгой. — Северянин поднялся с ящика, вышел из палатки. С наружи была слышна пурга и холод слегка прошёлся по его спине.

— Не на вижу зиму. — Муирец встал, поправил свой меч и тоже вышел из палатки в холод. Кажется, сегодня у него последний день, чтобы согреться. Ведь завтра уже будет не до этого.

«В белый хлад»

У скалистых подножий, покрытых белоснежным снегом на самых гранях меж высоких серых гор, находилась не менее мрачная крепость из серого камня, покрытого изморосью, засыпанная снегом. По высокой стене шёл солдат в латных доспехах в накидки из шкуры дикого зверя, а на плечах красовались выгравированная книга с зажжённой свечой по центру. В руках он крепко держал факел, всматриваясь в холодные склоны, а сам трясясь от морозов, перебирая ногами, стараясь согреться от огня, что ему не удавалось. Зубы стучали словно деревянные опоры под грузом тяжести, а руки дрожали как листья ветреную погоду. Небо, затянутое тучами, не пропускала даже света полной луны, старательной так пробиться. Дула снежная пурга, подымая снежинки с округи засыпая ими всё. Подойдя к одному из краёв стены, внимательно начал вглядываться в тени. Пока не ослеп на один глаз и не рухнул на спину тяжёлой наковальней. Стрела вошла глубоко в мозг, оставляя хвостовик с оперением. Факел рухнул на камень, чутка прокатился, тихо тлея. Стрелок скрывался в тени меж тёмных скал, за занавесом из льда и пурги. Он, не убирая тугого лука, взглянул на стену и убедившись, что дозорный мёртв, спускался по сугробам из рассыпчатого снега, доходившим почти покалено, а некоторым более низким по пояс. У одной из горных троп стоял вооружённый отряд из хорошо экипированных наёмников, ожидавший приказов. Лучник спускался по склону, засыпая в сапоги клубни снега. Он медленно со злобой шёл к огромному человеку в тёплой водолазке с меховой накидкой, прикреплённой к юбке из шкур диких животных. На поясе у него висел топор с лезвие с его огромную ладонь, а зачёсанные белые волосы колыхались на ветру с небритой стороны.

— Я закончил. Четверо часовых с моей стороны убиты и медленно обращаются в сугробы в такую пургу. — Проговорил лучник с косичкой на одном из небритых боков.

— Хорошо. — В это момент с другой стороны пришёл ещё один, подтверждая, что с его стороны тоже всё готово. — Твой брат проник в крепость?

— Скорей всего да, но мы это узнаем, как только он заберётся на стену и откроет ворота. — Проговорил лучник, надевая своё оружие через себя. Громила хмыкнул, на что лучник прикусил от злобы губу. — Скажи? Все люди с севера такие громилы с маниакальной внешность? — Тот посмотрел на него наплевательским взглядом. Развернулся, направился к стоящей палатке под одной из заснеженных сосен что редко росли на горных склонах. Из палатки бил свет, а тень человека внутри, сидела неподвижно. Отодвинув ткань, северный человек вошёл в палатку сев на стоящий рядом ящик. В центре находился стол, с картой, где были указаны маршруты патрулей, смены и тайные проходы и отходы. Человек укутанный в тёплую накидку с меховым воротом, почёсывал рыжую бородку изучая план и действия противника в той или иной ситуации.

— Ты не одну ночь изучаешь эту карту. Ты спал? — Рыжий человек, поднял на него уставший взгляд с синими мешками. — Тебе явно нужно поспать. — Рядом, сидящий в углу муирец, слегка точил свой меч, периодично дрожа от холода, когда края палатки слегка приподымались.

— Мне некогда Бьёрн. — Его глаза бегали по пергаменту выискивая что-то. — Эту крепость надо захватить за эту ночь. Через четыре дня, должны прибыть Сириус с остальными, у меня нету времени на сон. — Северянин смотрел на своего компаньона, который изматывал себя. Продолжая читать карты без сна и отдыха.

— А я вот думаю, что надо. Так что давайка… — Озлобленный взгляд рыжего наёмника тут же был направлен на Бьёрна прожигая его живьём. Тот, не зная с чего сглотнул, и минутно замолк.

— Я уже ответил. А теперь, скажи мне что там с отрядом, отправленным во внутрь крепости и всё гладко проходит?

— Часовые были устранены. Так что наш подход к стенам не кто не заметит, а отряд «леприкона» Ведагора, должен был уже проникнуть по тайной тропе в крепость, которую ты ему указал. Ганзел отдохни, а я возьму командования на себя. Тебе он необходим. — Наёмник облокотился на стул упирая взгляд в палаточный потолок, глубоко вздохнул. С наружи во всю дула вьюга, заметая следы и тропы. — «Я доберусь до него, доберусь и убью. Всажу меч через его поганый рот по самую рукоять.» — Подумал рыжий про себя, пока северянин задумчиво на него смотрел. — Так что? Доверишься?

— Хорошо громила. Командование на тебе, но как только начнётся штурм или что-то случиться, ты меня разбудишь. — Северянин нагло и ехидно улыбнулся. — Ещё одна такая улыбочка и я передумаю. — Холод прошёл через его уста.

— Я тебя понял дружище. — Он повернул голову к муирцу. — Поднимай свою задницу мартышка, и пошли на мороз. Не одному мне там себе её морозить и гонять идиотов. — Бьёрн почесал затылок. — В этот сезон, эль из морозных ягод самый лучший.

Рыжий наёмник посидел какое-то время, пока остальные вышли, пуская лёгкий ветерок в палатку. Поднявшись с деревянного ящика, медленно направился жёсткой кушетке.

— Глаза чересчур тяжёлые. Кажется, мне и правда стоит немного поспать. — Завалившись набок и накрывшись накидкой, закрыл глаза.

***

По коже разносилась лёгкий мороз в зимнюю пору, окутывающую весь местный городок. За окном стояли заснеженная черепица домов, а люди медленно шли по своим делам, но в такую погоду даже собаку не выгонишь. Со щелей деревянных ставней дул небольшой ветерок, пробегавший по спине даже под тёплым покрывалом, покрывая кожу мурашками. Мягкая рука трепала меня за плечо, что-то говоря нежным голосом.

— Ганзел… Ганзел просыпайся… Ну хватит лежать, давай вставай. — Приоткрыв глаза, увидел пепельноволосую девушку, довольно улыбаясь она продолжала трепать меня за плечо. — Ну вставай, хватит спать. — Моё тяжёлое тело не как не хотелось подыматься с постели. Девушка на миг ушла, на мгновение закрыв глаза, тут же почувствовал горький и резковатый запах горящего растения. Тут же поднялся с постели уперевшись в стену с окном. — Ну наконец-то. — Довольно проговорила пепельноволосая, держа в руках веточку полыни.

— Илона, так людей не будят. — Та лишь пожала плечами, поставив веточку в небольшой сосуд, чтобы она тлела.

— А ты по-другому и не хотел вставать. — Весело улыбнулась девушка. — Поставив ещё одну ветку небольшую глиняную вазу, я нахмурил брови, а запах вновь пробил нос. — Ну не корчись, не так уж она плохо пахнет.

— Тут как посмотреть. — Девушка подошла, к рядом стоящей прикроватной тумбочке, открыла ящик, начала что-то искать, доставая разные веточки, зеркальце, и что-то ещё.

— Я собираюсь на рынок. Докупить кое-что к завтраку, так что скора вернусь. — Взяв её за талию, тут же притянул к себе. Она рухнула на кровать облокотившись ко мне спиной. — Ну Ганзел, прекрати. — Смеясь проговорила девушка. — Мне нужно идти.

— А я не отпущу. — Подув на тыльную сторону шеи, у Илоны прошлись мурашки. Девушка начала с хохотом сильней вырываться и дёргаться.

— Кое-кому сегодня нужно на пост. Ты ведь стражником устроился. И у тебя сегодня рабочий если я не ошибаюсь?

— Я помню Илона. На жизнь нужно зарабатывать, а вечно сидеть у тебя на шее я не планирую, а в травах и отварах я не разбираюсь.

— Ганзел. — Девушка положила ладонь на щетину, посмотрев в глаза. — Я знаю, поэтому не предлагаю, а теперь. — девушка расцепила мою хватку и поднялась с кровати. — Господин Ганзалис, позвольте мне отклониться и отправиться на рынок. — Моё лицо слегка скривилось после слова «Господин Ганзалис».

— Я больше не Ганзалис. Я отрёкся от своей семьи и фамилии. Так что Илона, называй меня просто Ганзел. — Девушка задумчиво посмотрела, и нежно грея душу улыбнулась.

— Всё. Я ушла. — Взяв вещи, девушка спустилась по скрипящей деревянной лестнице, следом раздался колокольчик и дверь закрылась. Я же лёг обратно на постель уперев взгляд в потолок с балкой в пестах покрытой пылью и паутиной, прикрыл глаза.

***

Холод стал сильней, постепенно обмораживая тело, не смотря на тёплое покрывало. Вскочив с постели, увидел, что на улице уже был вечер и солнце зашло за черепичные крыши домов. Начал быстро одеваться, накинув на себя кожаные штаны, утеплённые сапоги, рубашку с тёплым жилетом и кубанку. Взяв меч с ножнами возле одной колоны, тут же надел на пояс, начал спускаться по скрипучей деревянной лестнице.

— Илона? Ты дома? — Девушка не отвечала, хоть и должна быть уже давно дома в такой поздний час. В лавочке стояла гробовая тишина и лишь ветер на улице её нарушал. Сердце забилось сильней, а рука схватилась за рукоять, она предвещала беду. Выбежав из магазинчика сразу на летел на сугроб, тут же помчался в сторону рынка, где во всю доносились разъярённые голоса, а на центральной площади бил свет факелов, которые держала толпа разъярённых людей. В центре находилась гора хвороста, в самой куче которого стоял деревянный столб.

— Сжечь ведьму! Сожгите эту седоволосую прошмандовку. — Вопила толпа, подкидывая дрова в костёр. — Возле костра стоял человек в белом доспехе, что сливался с окружавшими рядом сугробами с выгравированной на плече, открытой книгой и свечой по центру.

— Это женщина обвиняется в колдовстве! И совращение мужчин чёрной магией! — Толпа злобно возликовала. Некоторые даже поддакивали. — Это отродье, нужно сжечь! Дайте мне факел! Разожжём костёр! Пусть ведьма погибнет в святом пламени.

— Остановитесь! — Пробившись сквозь толпу зевак, толкая и пиная кто попадёт под руку, вышел к человеку, стоящему у костра. Подняв взгляд уставший взгляд, моё сбитое дыхание замерло, а глаза бегали из стороны в сторону смотря на привязанную к столбу девушку. Илона висела с порванной одеждой почти обнажённая, с избитым лицом в синяках. Волосы в местах вырваны клочьями. — Ах вы твари! — Человек тут же подошёл ко мне и со всей силы ударил ногой в челюсть латным сапогом.

— Что такое? Не нравится вид Ганзел? — Сплюнув кровь, медленно встал на ноги, смотря на человека, который назвал по имени. Короткие рыжие волосы, наглая улыбка, квадратный подбородок, золотая серьга в ухе. — Не узнаёшь?

— Мансур…

— Собственной персоной. Мансур-ино-Ганзалис! Сын и наследник семьи Ганзалис одной из старших семей! — Толпа зашуршала, что-то обсуждая.

— Зачем. Я отрёкся от семьи и наследства. Почему мой младший брат тут… и почему ты наследник? Где Обир? И сестра Мира? — Тот довольно ухмыльнулся. — Что значит твоя наглая ухмылка.

— То она и значит, чернь. Они мертвы, а ты лишь пятно на родовом гнезде семьи Ганзалис. Я пришёл сюда покончить с тобой раз и навсегда с тем, кто решил отвернуться и променять на эту пепельноволосую ведьму. Тогда, мне некто не помешает. — Меч тут же лязгнул в ножнах, Мансур держал свой прямой меч с самого начала на расстоянии вытянутой руки. — Когда я покончу с тобой, трон и наследие рода Ганзалис, будет моими. — Зубы заскрежетали сильней, заставляя сделать выпад с размахом. Брат отступил, и лезвие лишь слегка поцарапала нагрудник оставляя на нём небольшую царапину. — Кажется ты ещё не растерял хватку. Ну теперь моя очередь. — Мансур тут же сделал свой выпад: резкий, быстрый, из-за чего уклониться удалось в последний момент. Остриё разрешал штанину и слегка порезал кожу, полилась струйка крови. — Ты ничтожен Ганзел. — Глаза бегали как бешеные, но сейчас не он меня интересует, а Илона, подвешенная к столбу тугими верёвками. Кто-то подкинул в хворост факел, пламя начало подниматься. — Даже не надейся спасти свою девчонку, ты лишь тля против кото… — Снова резкий выпад, кровь уже окрасила штанину в алый цвет, шапка слетела с головы. Лезвие тут же вошло в щель между лат, впиваясь всё глубже в подмышку, кровь пошла струёй по мечу. Ещё одно сильное нажатие лезвие вошло глубже и упёрлась в кость. Мансур завопил от боли, пытаясь что-то сделать.

— Уйди с дороги или я отрублю тебе руку. — Рывок меча, кровь брызнула на белый снег и каменную плитку. Рука свисала на коже и стяжках доспеха, не позволяя себе отвалиться. Бывший брат жутко завопил от боли упав на колени. Я же ринулся к костру, прыгая в самое пламя обжигая ноги. — Илона? Ты как милая? — Разрезав путы, сполз с костра с ней на руках, нога прибаливала. Девушка тяжело дышала, держа руки на груди. Она озябла, и дрожала от холода и боли от ожогов. Люди из толпы молчали с ужасом наблюдая за всем. Сняв с себя накидку, тут же укутал её. — Держись, сейчас пойдём домой, в тепло.

— Что вы стоите! Убейте его! — Прокричал раненый словно битая собака. Из толпы вышли воины, в таких же доспехах, а некоторые подбежали к раненому. — Лекаря мне! Жива! Не видно, что ли? Я истекаю кровью! Остальные в погоню за этим отморозком! — Сорвавшись с места, начал бежать со всех ног, не смотря о заледеневшую дорогу и сугробы. Держись Илона, мы скора будем дома, с тобой вместе, только держись. — Девушка слегка улыбнулась сквозь боль…

***

Раздался резкий крик в палатке, заставляющий подскочить с постели и схватиться за меч стоящий у ящика. Лезвие лязгнула из ножен заблестев в свете свечи.

— Ганзел! — Лезвие остановилось в сантиметре от северянина, ели касаясь подбородка. — Ты чего? И что с твоими глазами? — Недоумевающе, рыжий наёмник вытер глаза на которых были подледеневшие слёзы, убирая меч.

— Говори. — Грубость его голоса тут же донесла до ушей великана из-за чего Бьёрн сморщился словно съел дольку или половину лимона.

— Нам подали знак со стен, скора ворота будут открыты, и мы пойдём в штурм. — Довольно проговорил северянин, поглаживая топор в ножнах.

— Господин Ганезалис! — Один из наёмников, слегка приоткрывая ткань палатки, заглянул и испуганно бросил взгляд на недовольного рыжего предводителя. — Ворота со скрипом начинают открываться, а за стенами начались раздаваться звуки битвы.

— Скажи, чтобы готовились! Я скора выйду, и возьму командования на себя. Все свободны, и ты Бьёрн тоже. — Северянин недовольно хмыкнул и вышел из палатки бросив пару слов.

— Как скажете господин Ганзалис.

***

Пронёсся хруст снежного бугра под тяжёлыми латными сапогами, медленно приближавшихся к проржавевшей решётке. Отряд переговаривался между собой осматривая по округе. Их было около десятка, а вёл их бородатый воин с выбритыми боками, державший крепко меч в кожаных перчатках. На решётке висела цепь с амбарным замком, которая от одного касания сыпалась словно песок.

— Мы на месте. — Проговорил воин, выхватив у одного тяжёлую булаву, и с размаху ударил об замок, следом отдал её. Цепь слетела в сугроб вместе с лопнувшим замком; решётка скрипнула, отворяя вход в тёмный коридор с подледеневшим полом. — Идём осторожнее, смотрите как ноги ставите.

В дали виднелся тёплый свет пламени, крепко прикреплённого к каменистой стене на чугунный канделябр факел. За углом находилась каменная лестница в местах треснутая и обрушенная, ведущая наверх. Стражи не было, что очевидно, ведь потайной вход находился вплоть к самым стенам со скалой. Подобраться к нему почти невозможно из-за большого количества часовых на стенах. План удался из-за двух умелых лучников из основного отряда, которые ловко убрали вечно жужжащих мух со стен. Добравшись до лестничного пролёта, воин заглянул на покрытые мраком ступени. Сделав несколько шагов по ней, раздался звон доспехов, и медленно приближающийся свет факела. Отряд скрылся в тени тунеля оставляя бородатого мечника с воротником из лисьих шкур у самого входа. Доспехи звучали уже в близи и как только показалась фигура, воин затащил её за стену. Человек в белом доспехе с тканью голубоватого оттенка схватился за руки, державшие его. Пытаясь вырваться, а следом понимая, что это не удастся, закричать. Бородатый подставил остриё у самого горла и лёгким движением руки, как обычно он это делал, без чувств и сожалений, словно взмахнув пером по бумаге перерезал горло. Кровь брызгуна на клинок, а стражник святого писания, кряхтя пытаясь прикрыть рану руками перебирая ногами, рухнул на обледеневший пол, покрывая его красным. На лице красовалась удовлетворяющая улыбка, а дыхания от радости чужой смерти спёрло.

— Двигаемся дальше. — Наёмники слегка сглотнули, но нечего не возразили.

Поднимаясь по извилистой лестнице, вышли в небольшую комнатку, где стоял стол пару стульев, несколько ящиков и трое сидящих в доспехах солдат. Увидев чужаков, они тут же подскочили, но не успели вынуть мечей. Одному лезвие вошёл в живот почти под самую гарду, заставляя сплюнуть кровью. Второй получил тяжёлой булавой по каске и продолжал получать удар за ударом, пока лицо не превратилась в отбивную. Третьему стражнику промеж глаз прилетела стрела, наполовину войдя в череп завалив противника.

— Кажется здесь закончили. — В плотную к холодной кладке стен находились ступени, ведущие на верх башни. Человек стоявший сверху в белом доспехе и со шлемом на затылке у которого было перо хищной птицы, увидел картину и тут же исчез. Подняв голову, воин с бородой заметил лишь часть латного сапога, растворявшегося высь по ступеням. — Чёрт! Убейте его!

— Хорошо Ведогор. — Бородатый воин схватил его за ворот пока трое пошли в погоню и ударил со всей силы головой по лицу. Наёмник отскочил, упав на своих, а нос был сломан и кровоточил.

— Для тебя господин. А теперь подымись и пошли к воротам. — Остальные молчали, не произнеся не слова. Знали, что за любой проступок, один из братьев может убить на месте, даже за неверно сказанное имя.

— Конечно… Господин… — Злобный взгляд был брошен в след Ведагора, но тот не обернулся, а открыл дверь, выходя в заснеженный двор крепости, где находились несколько патрульных.

— А теперь мальчики и девочки! Начнётся веселье! — Задорно расхохотался бородатый воин, подняв перед собой меч. — В атаку! Реж, жги и убивай!

***

Человек с севера стоял вдали, наблюдая за крепостными воротами. Те не как не отпускались, а со стороны стен во всю доносились звуки битвы и крики. Северянин скривил лицо в недовольной гримасе и сплюнул себе под ноги держа скрещённые руки на груди. Пурга продолжалась, перекидывая снежинки с одних белых бугров на другие. Заставляя большинство солдат, дрожать от мороза и холода. Муирец подошёл к громиле, посмотрев на его недовольное лицо, а следом на ворота.

— Ты предупредил Ганзела? — Бьёрн ещё сильней скривился и плюнул в сторону. — Значит предупредил. Давно там звуки битвы?

— Совсем недавно. Предварительно я услышал, как кричал тот липрикон. Он созывал всех святош с крепости. Безмозглый дождевой червь. — Он оскалил зубы. Позади начали раздаваться шаги, медленно приближавшиеся к ним. — А вот любезный господин Ганзалис пришёл. — Рыжий наёмник не как не среагировал, а лишь смотрел на ворота. Следом на стене, начал двигаться огонь делая восьмёрку.

— Сигнал. — Ганзел развернулся к остальным наёмникам. — А ну подняться и приготовиться! Сейчас будут опущены ворота, быть всем готовым к бою! — Поправив на себе доспехи и пояс, ждал. Раздался треск и мост начал медленно опускаться, но тут же тяжело замер. — Да что у них там происходит!?

***

У рычага с цепями стоял один из солдат, пытаясь прокрутить колесо и открыть ворота, но те встали не опускаясь. Во двор продолжали приходить всё больше рыцарей с гравировкой открытой книги и свечой по центру. Трое убитых наёмников лежали в луже собственной крови. Бородатый воин, отражал атаки убивая поочерёдно каждого нападавшего, пробивая латные доспехи, перерезая горла.

— Что так долго! — Со злобой и усталостью проговорил он, пока со лба шла струя крови.

— Ворота заклинило! — Сплюнув в сторону и оттолкнув своего оппонента, сделал несколько шагов назад. — Взрывайте цепи! Действуем по второму плану! Крепите пороховые бомбы! — Трое из оборонявшихся присоединились к воротам, начиная крепить к цепям пороховые заряды. Остальные держали оборону, не позволяя рыцарям до них добраться.

— Остановите их! Лучники! Убейте этих еретиков прежде чем они зажгут фитиль! — Прокричал один из командиров, в закрытом шлеме с пером дикой птицы на нём.

***

Раздался взрыв. Разорванные цепи, отлетели в каменные стены отламывая от них куски. С грохотом рухнул мост, недавно висевший в нескольких метрах над землёй, подымая лежащий до этого снег словно пыль, позволяя войти в крепость где во всю бушевала битва. Несколько наёмников лежала со стрелами у самых ворот, остальной отряд держался из последних сил.

— В атаку! — Выкрикнул рыжебородый. — Убейте каждого святого сукина сына. Главу крепости оставьте мне! — Толпа заликовав, с гулом рванула во внутренний двор.

— Давно пора. — Сплюнув, северянин достал топор и направился в крепость, муирец следом за ним. Ганзел не торопился, медленно шёл в перёд держа меч наготове. С лезвием на одной стороне и зазубренным с другой словно пила.

Солдаты святого писания увидев такую толпу, тут же приготовили оружие выставив перед собой. У некоторых дрожали глаза, многие даже попятились, но никто не сбежал. Командующий в закрытом шлеме, осмотрел солдат, поднял голос начиная отдавать команды. Он стоял впереди, готовя воинов, до тех пор, пока большая часть наёмников не оказалась в крепости.

— Убейте этих еретиков во имя святого писания! В атаку! — Белые доспехи заликовали и направились в бой. Командующий рыцарей разбирался с накинувшимися на него наёмниками, ложа каждого нападавшего. Пока к нему не приблизилась огромная фигура в полумраке с оскалившей улыбкой. Он поначалу подумал, что это дикий зверь, медведь что выбрался из своего логова, но сильно ошибался.

— Ты тут главный павлин? — Командующий тут же подставил меч под летящий в него топор, сдерживая удар, который был сильным заставляя сесть на одно колено. Сорта огромного человека шёл пар, а глаза горели. Удар огромной ногой в грудь словно выстрел пушечным ядром, рыцарь рухнул на землю, прокатившись несколько метров. Тяжело откашлялся начал подыматься. Фигура шла к нему медленно излучая огромный порыв, снег падавший на его тело, тут же испарялся словно снежинки летели в пламя костра. Хватка слегка ослабла, но командующий схватил меч крепче, читая молитву с святой книги.

И пусть пламя осветит мой порок, покажет где истина, таящая в пучинах.

Пусть свет одарит этот мир, а мой клинок кровью моих врагов, ставших на пути.

Пусть писание осветит мой путь и поможет мне справиться с диким зверем, надвигающимся на меня.

Пусть свет свечи, даст мне прояснение, а знания помогут в сражение.

Рыцарь в закрытом шлеме тут же сделал выпад и резкий взмах в сторону. Северянин отскочил в сторону, лезвие лишь порезала водолазку на нём. Следом он выпрямился, взмахнул мечом, стряхивая капли крови, оставшиеся после удара. Громила посмотрел на свой бок, где была довольно неглубокая рана. Ехидно улыбнулся и перехватил топор покрепче.

— Продолжим. — Он тут же помчался на командующего, тот ответил тем же, делая горизонтальный взмах мечом. Северянин схватил рядом стоящего рыцаря, подставляя его под удар. Нагрудник в области живота был разрезан, а по крикам и сам живот. Кровь потекла из бедолаги, а внутренности вывалились в доспех словно куски мяса в стоящий на костре котелок.

— Как гнусно! — Возразил тот. На что Бьёрн улыбнулся, дразня его. Ещё один взмах, но громила ушёл в сторону, тут же делая замах топором. Рыцарь не успевал отскочить, но и принять удар тоже не мог. У лежавшего убитого возле него, находился металлический щит, который он тут же поднял, прикрывшись и принимая на него. Удар звонко прошёлся по щиту, прорезая его насквозь, но застревая в нескольких сантиметрах от головы. Рыцарь вырвал топор у громилы и скинул щит в сторону. Сделал диагональный взмах, но порезал лишь воздух и несколько снежинок. Тут же через доспех по рёбрам, пронёсся удар латным сапогом, заставляя рыцаря перекатиться. Северянин задрав голову подошёл к щиту собираясь вытащить свой топор, но ему не позволяет выскочивший из толпы рыцарь, решивший помочь. Бьрён сделал шаг назад, схватив бедолагу за руку с клинком, следом за горло, завалил на землю, выломав с хрустом его руку и отбросив выпавший меч.

— Тебя учили не влезать. — Придави его горло ногой, подобрал щит с топором. Вынул оружие убрал в ножны, а щит взял обе руки. — Это карается смертью блоха святая. — Резкий удар по лицу ребром щита, брызг крови, ещё один и ещё один. Северянин стоял залитый чужой кровью извергая из себя пар. От лица не осталась и следа, следом более сильный удар в область шеи после чего щит застрял в ней. — Кажется перестарался. — Поднял взгляд, на стоящего рядом командующего, который тут же вышел в выпад целясь в живот. Громила не носил доспехов, но это его совсем не беспокоило. — Надоел. — Быстрыми движениями, северянин вынул топор из ножен, метнул его в сторону рыцаря в закрытом шлеме с пером. Лезвие вошло в голову, отбросив командующего на несколько метров. Сплюнув, он медленно начал подходить к поражённому. Он надеялся, что тот предложных навыках увернётся. Командующий шевелил руками, а из-под шлема текла кровь под голову. — Ещё жив? — Северянин встал рядом, отбросив его лежавший меч.

— Ты… Чудовище… Тварь чёрных книг… — Проговорил рыцарь, кашляя кровью. — Урод и выро… — Северянин не выдержал, и ударам подошвой по тыльной стороне, вонзил топор ещё глубже, а следом расковыряв череп вынул.

— Покойся в своём мирке, молча.

***

Рыжий наёмник шёл медленно по коридорам крепости, периодически обезглавливая так глупо выпрыгивавших на него рыцарей. Основной бой шёл во дворе, остальные кто находился в крепости, пытался улизнуть или переждать битву. «Люди никогда не меняются»; подумал про себя наёмник, проходя очередной коридор, окропившийся в крови. Его интересовал один человек в этой крепости, тот кто этим управляет, главный святой. По красному ковру через серые стены из камня в свете факелов, он вышел к двойной дубовой двери, которую защищали двое рыцарей в белых доспехах с закрытыми шлемами. В руках они держали мечи, готовясь напасть, но тут же из-за спины Ганзела, выскочил муирец, прибив огромным мечом к стене одного из них. Второй напал, делая взмах, но кисть не слушаясь, рухнула вместе с мечом на землю показывая торчащую из неё кость. Рыцарь завопил, упав на колени смотря на свою кисть.

— Что с ним сделать? — Кайзер вынул меч из трупа, задумчиво посмотрел на своего компаньона и командующего.

— Убей. — Тот обернулся на муирца, и перед взмахом и после, издал последний раздирающий вопль, после чего умер. — Охраняй вход и некого не пускай. — Двери растворились, позволяя войти.

— Я тебе не прислуга. И не собака на побегушках. — Рыжий наёмник обернулся, показывая холодное как статуя лицо, но в глазах бушевала буря, такая что может похоронить всё к чему прикоснётся. — Хорошо… — После двери закрылись. — Что на него нашло?

— Сюда, скорей! Здесь ещё один из еретиков! — Крикнул один из наступавших рыцарей, которых было около пяти. — Давайте! Мы должны помочь нашему господину! — Кайзер подготовил меч к бою.

— Не на вижу зиму, но хотя бы согреюсь. И если я выберусь из этой передряги, то, соглашусь побороться на руках и выпить эль из снежных ягод с северным варваром. Он сказал, что этот эль очень даже не плох.

***

Главный зал был достаточно просторным и пустым. Каменные прямоугольные колоны украшали его, а в чугунных канделябрах горели факела, добавляя главному залу полумрак. Красный ковёр лежал по центру, а почти у самой стены по серёдке, стоял деревянный трон ручной работы, обвешанный тёплыми шкурами. На троне сидел человек в белоснежном доспехе с гравировкой открытой книги и горящей по центру неё свечи. На подлокотнике у него стоял закрытый шлем с лева с красным гребнем. Одной из рук у него не было, а именно левой, правой он стучал пальцами по подлокотнику. Его невозмутимы взгляд был направлен к надвигающемуся человеку. Ганзел шёл спокойно, гордо, задрав голову, и крепко сжимая меч в руке. Тот зловеще улыбнулся, когда наёмник стоял в нескольких шагах от него.

— Кто ко мне пожаловал? Сам «Алый палач»? — Он расхохотался, продолжая сидеть на троне. — Тебе хватило наглости напасть на мою крепость, перебить моих людей и теперь ты решил убить и меня.

— Ты много говоришь Мансур. Тебе лучше поднять свою задницу с трона и приготовиться к бою. — Человек с коротко стрижеными рыжими волосами улыбнулся, встал с трона, взял шлем, одев его.

— Ты помнишь, как тогда лишил меня руки? — Проговорил он, показывая кончиком меча на левую руку. — Кости не смогли срастись, из-за чего мне пришлось её отрезать. Знаешь, как это было больно брат? Как от тебя отрывают кусок мяса живьём? — Голос его стал ещё грубей. — Но знаешь, что я скажу. Хорошо, что твоя беловолосая дрянь сдохла! — Он сделал выпад на наёмника, следом производя диагональный взмах. Ганзел отступил, сжимая всё сильнее меч. Рыцарь выпрямился. — Как горела её лавка вместе с ней внутри. Хорошо тогда с ней повеселились мои солдаты, прежде чем подвесили к костру. — Наёмник сделал выпад, который тут же был заблокирован. Свободной рукой Ганзел ударил по шлему Мансура. Тот слегка пошатнулся и попятился назад. — Что это сейчас было? — Его глаза опустились на ударившую руку, на ней был одет свинцовый кастет. — А ты неплохо подготовился. Два быстрых шага, сокращая дистанцию, наёмник взмахнул клинком. Лезвие лишь поцарапала шлем издавая лёгкие искры. Он прикрыл им шею. — Хитро, но слабо. — Зубы заскрежетали от злобы, напор на меч оппонента усилился. Мансур почти сел на колено, но меч резко соскользнул в сторону, а он снова получил кастетом по голове, после чего шлем слетел. — Как ты мне надоел. — Сплюнув кровь, рыцарь начал подниматься, делая горизонтальный взмах. Меч Ганзела поймал его зубцами, после чего наёмник ударил кастетом по клинку, тот лопнул. — Как такое?! — Удар в голову. Оставил красный след и сломанный нос. — Ганзел подожди!? Может поговорим? Мы же браться как не как? — Наёмник медленно шёл к уползавшему от него рыцарю. Удар нагой по лицу, заставил упасть святого набок.

— У тебя не получиться тянуть время. — Проговорил холодно рыжий наёмник. — Ты ответишь за всё. За убийство брата с сестрой и за смерть Илоны. — От него несло холодом, таким что весь главный зал покрывался льдом и снегом, заставляя жилы застыть, не пуская кровь к серцу. — А теперь умри брат. — Он придавил его сапогом за шею к земле. Раненый схватился целой рукой за сапог, что-то кряхтя. Лезвие медленно спускала прямо в рот, медленно верно и всё глубже разрезая кожу, не позволяя его закрыть. Рука начала бить по сапогу, а глаза бегать как бешенные, вскоре из них пошли слёзы. Клинок вошёл достаточно глубоко, а следом наёмник начал крутить лезвие внутри, Маснур вопил, бил, вырвался, но нечего не получалось. Он медленно захлёбывался свой кровью, которая шла со слюной со рта. Так продолжалась до тех пор, пока блеск в глазах не исчез и Ганзел не вынул меч. — Последнее. Чтобы бы ты упокоился раз и навсегда. — Взмах клинка, тут же отсёк голову, разбрызгивая кровь по ковру и рядом стоящей колоне. Рыжий наёмник выдохнул: облегчённо, свободно. — Я отомстил Илона, я отомстил за тебя любимая. — Он рухнул на колени, с глаз пошли слёзы и громкий крик боли на всю крепость. — Четырнадцать лет, я искал его. Четырнадцать лет готовился и убил. Четырнадцать лет я не мог простить себя за то, что не спас тебя. И нашего… — Наёмник замолчал, поднялся вытирая слёзы, оборачиваясь к стоящему позади человека, которого ощутил.

— Ты в порядке? — Обеспокоено спросил он.

— Да. Намного лучше, чем за все прожитые года. — Он в последний раз посмотрел на труп. — Что там во дворе и в крепости?

— Двор под нашим контролем, некоторые рыцари попросили пощады, после того как Бьёрн зарубил нескольких командиров, а одного выпотрошил у них на глазах. Что сними делать?

— Отпустите. Пусть идут, оставив здесь оружие. — Муирец кивнул. — Можешь идти, я скоро подойду.

— Хорошо Ганзел. Я соберу людей в центральном дворе. Они будут рады узнать, что крепость пала и теперь принадлежит нам. — Рыжий наёмник кивнул. Кайзер развернулся и вышел из главного зала. «Эта битва, оставит свой след в истории» подумал про себя наёмник и в моей истории тоже. Почему на душе так спокойно? Скажи мне Илона?

«На пути к желаемому»

Люди ликовали победе, которую добились в сражение за крепость «Окровавленного писания». Наёмники прозвали её так, за кровавую эмблему на доспехах рыцарей «Святого писания». Из-за чего крепость была переименована из «Святого Мансура» в крепость «Окровавленного писания». Как приказал командующий; все сдавшиеся рыцари бросили мечи на холодную землю и пошли прочь куда глаза глядят. Рыжий наёмник отдавал приказы об обустройстве крепости и уборке трупов, скидывая их со склонов. Человек с севера куда-то пропал, но быстро был найден крепко сжимая голову Ведагора, который командовал отрядом проникновения через потайные тропы.

— Безмозглый! Что за вопли! Ты своей башкой соображаешь? Если из-за того план Ганзела провалился, то всем нам шкуры не сносить. — Северянин был в ярости, все сильнее сжимая раненого. Лекари пытались оттащить громилу, но не выходило. Такую громадину не сдвинуть без специальных приспособлений.

— Отпусти мою голову варвар с кошачьими царапинами! Если бы не мои люди, то вы не попали бы в эту загаженную крепость! Из моих людей остались лишь двое? И так ты меня благодаришь за безупречные исполнения плана? — Зубы северянина сильней заскрежетали словно мел по доске, он крепче схватил бородатого за голову прижав к стене словно куклу. Тот не подавал страху, лишь слегка шикнул от боли.

— Я сейчас размажу твой череп по всей этой стенке. — Раздался глухой удар стрелы об деревянную поору рядом с головой человека с севера и бородатого воина.

— Опусти его или я всажу стрелу в твой пустоголовый череп. Горилла переросток! — Бьёрн медленно повернул голову, сильнее сжимая руку, пуская пылающий взгляд на второго брата. — Я тебя предупреждаю! — Тетива натянулась, стрела уже была готова к выстрелу как тут же наконечник обломался и рухнул на пол. Передглазами лучника пролетело лезвие двуручного меча. Его держал смуглый человек не из этих земель с седоватыми волосами с длиной чёлкой, заложенной набок, прикрывавшей один глаз. У Колояра был один лишь вопрос, как он может хорошо видеть сквозь эту толщу волос. — Проваливай пока даю такую возможность! — Он тут же отскочил и натянул уже две стрелы.

— Лучше проваливай сам косичка. — Он сидел на стуле, держа на коленях меч. — Твой брат сам провинился и должен получить наказание. — Выстрел, и оба мимо. Стрелы отскочили от стены где стоял стул, а муирец растворился, но тут же его лезвие оказалось у самого горла лучника. — Ещё одна такая выходка и я тебя прикончу.

— Прекратили! — В комнату где это всё происходило, выделили под лазарет. Рыжий наёмник стоял недовольный и явно не в расположение духа. — Разошлись. — Муирец тут же отпустил лучника, а вот северянин отказался.

— Он чуть не отправил весь план коту под хвост! И ты хочешь, чтобы он остался без наказания? — Ганзел, подошёл к северянину на расстояния двух шагов.

— Отпусти его Бьёрн. Повторять не буду. — Северянин сжал бородатого ещё сильней, раздался лязг меча в ножнах. Он тут же оказался на плече северного человека. — Отпустил. — Северянин сплюнул, и расслабил руку. Ведагор сполз по стенке вниз, к нему тут же подскочил брат. — Я с тобой позже поговорю. — Бьёрн скривился от злобы и посмотрел на Ганзела.

— Да пошёл ты! Мне не о чём говорить с тобой. — Подойдя к выходу, он повернул взгляд на сидящего муирца наблюдавшего за всей картиной. — Пошли со мной, я видел в погребах есть эль. Нужно попробовать его раньше, чем наши до этих бочек не доберутся. — Кайзер посмотрел на наёмника, а следом поднялся, стул скрипнул. Смуглый воин развернулся, пойдя следом за северянином. Ведогор выпрямился, когда рыжий наёмник убирал меч в ножны, провожая взглядом.

— Я, спасибо говорить тебе не… — Тут же в область живота прилете кулак, заставив бородатого согнуться и сесть на колени выпустив весь воздух. Кажется, Ганезел попал по ране, которую недавно обработал лекарь, ведь бинты за кровоточили.

— Ещё раз попытаешься сорвать мой план, я тебя подвешу или сброшу как труп со скалы. — Колояр тут же попытался выхватить кинжал, но меч уже находился у его лица касаясь кончиком его носа. — Я вас предупредил. Ещё одна такая выходка, и вы будете отправлены в долгую отставку, но без счастливого конца. — Командующий убрал меч в ножны и вышел из лазарета взмахнув плащом: гордо, излучая ауру не похожу на что либо, но она его не окутывала, а лишь держалась рядом словно тень.

***

Северянин сидел за деревянным столом попивая из кружки, только что найденный эль, придерживая бочку рядом некого, не подпуская к ней. Сегодня он хотел напиться до беспамятства. Муирец после четвёртой кружки, вышел во двор шатаясь словно лодка на волнах чтобы прочистить желудок от всего содержимого. Сам же Бьёрн начал пить в гордом одиночестве кружку за кружкой стараясь не о чём не задумываться, пока к нему не подошёл один из наёмников.

— Что хотел? — Человек посмотрел на него, но нечего не сказал. — Ты чего на меня уставился? По роже хочешь!? — От недовольного крика, слюни полетели в разные стороны.

— Нет господин Бьёрн. — Северянин поднял брови, его ещё никто не называл. — Вас к себе вызывает господин Ганзалис. Он сейчас находится на южной крепостной стене. — Северянин нахмурил брови, сделал глоток после наполняя кружку вновь.

— Можешь передать своему господину Ганзалису, что бы он отправился глубоко, далеко и надолго в свиное рыло. — Наёмник слегка скривился, но не ответил, а лишь развернулся и ушёл. — Да чтоб вас всех. Хочу ещё кого-то порубить! — После минутной тишины, он улыбнулся, взяв кружку, топор. Отправился на южную стену где его ожидался Ганзел. — Слышь вы! Если моя бочка опустеет хоть на грамм! Я вас по стенке размажу! — Народ обернулся на него, но смысла бочку трогать не было, ведь последняя кружка эля была у человека с севера в руках.

***

Ночью было довольно холодно, пурга стихла на второй день после взятия крепости, но ветер продолжал поддувать морозить пальцы. Тучи разошлись, показывая полную луну и небо с множеством белых огней, которое было прекрасно видно отсюда, с крепостных стен. Рыжий наёмник стоял в нескольких шагах от края, с поднятой головой рассматривая небо стараясь что-то в нём разглядеть. Накидка с меховым воротом и волосы колыхались на ветру, а лунный свет озарял его как человека, которого избрал кто-то свыше, тот кто наблюдает с неба, но таких тут не сосуществовало. Северянин медленно шёл к нему держа обнажённый топор, блестевший в лунном свете. Его взгляд плыл и когда оставалось всего несколько шагов, он замер словно статуя. Лицо, покрытое лунным светом, показывала благородного мужа, а не наёмника, не «Алого палача», а человека, который был когда-то рыцарем или есть таковой. Хоть уже давно отринул такую стезю, опустившись в грязь. От такого выражение северянину стало плохо.

— Скажи мне Бьёрн? Я смогу получить искупление за все сделанные проступки в этом мире? — Северянин удивлённо смотрел на него, хоть перед ним и стояло три фигуры. Убрал топор в ножны, присел возле ограды, отхлебнул из кружки.

— С чего такие философские вопросы? У меня уже начала голова кипеть словно котелок на костре. — Ганзел опустил лицо, следом обернув взгляд к сидящему северянину.

— По тому что я собираюсь сделать то что мне никто не простит. И это будет самыми сильными грехами. — Северянин приподнялся, сел на камень крепостной стены. Сделал ещё один глоток.

— И какой, такой, ты хочешь сделать грех? Вроде твой самый сильный грех — это переспать с жрицей. — Ганзел довольно улыбнулся, северянин ответил тем же посмеявшись.

— Нужно будет к ней заехать, как только появиться возможность. — Довольно проговорил рыжий наёмник. — Бьёрн, я хочу, чтобы ты стал моим заместителем на ближайшем посту, и муирец тоже, но как левая рука. — Тот посмотрел недоумевающим и тупым взглядом.

— И на каком же посту? Ты обычный наёмник, как и я, какой ещё заместитель. — Тут он усмехнулся и поднёс к губам напиток делая ещё глоток.

— Я хочу убить Сириуса и занять его трон. — Северянин поперхнулся, но содержимое не выплеснулся, а проглотил, залпом осушив кружку.

— Ты сейчас серьёзно? То есть, ты хочешь убить одного из сильнейших главарей и наёмников? — Ганзел кивнул. — Ты уверен, что остальные пойдут за тобой?

— Не думаю, но Сириус стар и годы, когда ни будь возьмут своё, он уже сильней начал слепнуть, но хватка его так же крепка, как и шестнадцать лет назад. — Ганзел направил взор куда-то в даль со склонна. — Я вызову его на дуэль, которая закрепилась как традиция.

— Ты про ту? Про «Костяной круг»? Если ты помнишь, то в этой дуэли один победитель. Второй участник обычно лежит выпотрошенным или разрубленным.

— Знаю громила. Поэтому я собираюсь бросить ему вызов и стать главой.

— И зачем тебе это? Жить надоело? Поскорее хочешь без башки оказаться? — Северянин сделал последний глоток выбрасывая кружку за стену. — Какая получится интересная песнь. Алый палач был обезглавлен. Такой бывальщины я ещё не слышал. — Рыжий наёмник вновь опустил на него взгляд, и он был полностью серьёзен и уверен в своём решении. — Хорошо! Ладно рыжая голова. А для чего тебе это. Зачем становиться главным?

— Для того чтобы убить Дерфольда и всех, кто ему верен. — У северянина нахмурились брови. — Хочу отомстить за Ола.

— Прошло четыре года, а ты до сих пор скорбишь? Хотя я не против оторвать этой чёрной крысе хвост и заставить сожрать его, а следом голышом отправить бродить по этой чёртовой пустыне!

— Скорбь прошла ещё в первые два месяца. Я хочу мести. Кровожадной в которой упьюсь, а следом… — Ганзел выдержал минутную паузу с напряжением. — Уйду на покой.

— Ты и правда хочешь помереть?

— Нет. Вы люди севера цените смерть в битве, я же ценю спокойную жизнь. Поэтому я хочу уйти из наёмников после всего этого. — Он выдохнул с улыбкой, и так же спокойно продолжил. — Вот зачем.

— И ради этого ты хочешь рискнуть шкурой в «Костяном кругу»?

— Да. А теперь скажи мне человек с севера. Ты пойдёшь за мной? — Северянин облокотился на стену старясь подняться и удержать равновесие, но после нескольких попыток у него вышло.

— Послушай меня рыжий. Я прошлялся с тобой все эти годы как меня закрепили за тобой. Мы во многих битвах, чуть не лишись головой, лечили и помогали друг другу. Выпивали и ходили по борделям. — На этом северянин сделал особенный акцент с ухмылкой. — И я тоже хочу отомстить за пацана, но не так сильно, как ты. Он меня бесил и раздражал, но всё же. — Бьёрн сплюнул. — Подошёл на расстояние вытянутой руки, а следом положил её на плечё Ганзелу. — Так что мой топор в твоём распоряжение. — Рыжий наёмник одобрительно кивнул. — А теперь будь другом. — Другой ладонью он прикрыл рот. — Подведи меня к стене, а то меня сейчас вырвет. — Спустя несколько секунду и громила стоял у стены окрашивая снег и каменную стену в зелёный. — Кажется… Перебрал…

— Тогда. Когда после приезда всё утихомириться, я брошу вызов господину Сириусу и начнём подготовку к наступлению по великой пустыне.

— Не… плохой план. — Вытирая рот воротом водолазки он поднял на него взгляд продолжая упираться об край. — Но где ты найдёшь такую толпу народа? Я думаю после смерти Закалённого, часть, а может больше уйдёт.

— Найдём. Будет воспитывать сирот, брать бродячих рыцарей, бандитов или переманим с другой банды. А также попрошу нашу общую знакомую жрицу помочь нам. — Бьёрн усмехнулся.

— Просто скажи, что хочешь вновь ей заглянуть под юбку.

— И это тоже.

— Это займёт не одну зиму. — Ганзел кивнул. — Но это того стоит. Мы отправился в чужое государство. Попытаемся сжечь и захватить город, а это явно дело не из лёгких.

— Так какой твой ответ? — Северянин не задумываясь ответил.

— Как и прежде. Мой топор в твоём распоряжении.

***

Свинцовые тучи всё больше сгущались над песчаными дюнами великой пустыни «Арзадаж». Ветер разбушевался ещё сильней, подымая за собой огромные слои пыли с песком. В близи лагеря громыхнул гром, в одну из скал ударила молния, осветив на мгновение всю округу, ярко белой вспышкой с грохотом заставляя ту посыпаться. Ткань палаток вздымалась, что вот-вот будет сорвана и унесена на другой берег, но они крепко были прибиты к земле, что ветер их не снёс и прятавших там солдат от непогоды. С неба тут же пошёл ливень, вместе с ним белоснежный снег, но снежинки не успевая долететь до раскалённого песка и таяли. Лекари носились с палатки в палатку в бурю, перетаскивая травы, бинты и многое другое. Сотник лежал на столе слегка приоткрытыми глазами наблюдая за происходящим, из раны текла кровь, заливая кушетку.

— Господин Башир. — Обратился к заместителю один из лекарей. — Его нужно привязать, но так как большая часть верёвок ушла на укрепления палаток. То вам и вашим людям нужно будет его крепко держать. Обезболивающего у нас нету, придётся делать на живую. — Рана на ноге была широкой и пульсировала, кровоточила и распухла, приобретая синий цвет.

— Делайте. — Проговорил сотник, наблюдая за лекарями. — Но не ампутируйте. Или я вас прикончу тут же. — В глазах сотника блеснул золотой оттенок, и тут же глаза вернулись первоначальное состояние. За сегодня заместитель видит у своего старшего во второй раз. Сумка лежала на скамье у самой стены, прикрывая содержимое в ней. — Даже не думай Башир. — Муирец отвернул взгляд возвращая его на сотника.

— И не собирался господин сотник. — Лекарь подошёл к голове держа в руках какую-то деревянную дощечку небольших размеров.

— Прикусите её. Будет больно, господин сотник. — Сотник взял дощечку и тут же крепко стиснул её зубами. Он прекрасно понимал для чего она. — Приготовьте нить и игру! Наведите раствор! — Помощники тут же разбежались по палатке ища необходимое. Сам лекарь прикоснулся к ране, сотник шикнул. — Гниения нету и посторонних предметов тоже, ампутация не нужна. — Скорей! — Тут же под руку была принесена мазь из каких-то растений. Белый человек сразу узнал её — это была мазь наподобие той, что пользовался его компаньон, о котором знал лишь он. Про прошлое за четыре года, он не кому не говорил, лишь пару слов, что пришёл «издали» и не больше. Мазь легла на края раны, тут же начала щипать, сотник стал сильней стискивать дощечку. — Держите его. — Солдаты с заместителем крепко прижали Бел'му к кушетке. Игла с нитью была уже готова, лекарь выдохнул с его лба пошла испарина. Без счёта игла тут же вошла в край раны, пробивая кожу и с другой стороны вышла, рана сильней пульсировала.

— Терпи господин Ол. Терпите. — Сотник мычал сильней, как только игла входила и выходила из его кожи. Рука лекаря оттягивала нить, стягивая рану. Белый человек взмыл ещё сильней и сильней впился в дощечку. Ещё одно движение, игла вошла глубже, боль прошла сильней, раздался хруст. Откуда он доносился было не понятно. — Держите крепче. Тут осталось чуть-чуть. Отвар остыл? Хорошо. Готовьтесь им полить рану. — Игла вошла вновь, стягивая рану, делая в конце небольшую петлю чтобы шов не разошёлся. — Лейте отвар. — Жидкость полилась на рану. — Что вы делаете! Она ещё горячая! — Сотник выплюнул дощечку тут же попытался вскочить, но его с силой начали укладывать обратно.

— Я убью вас, убью вас всех! — Башир сильней прижал его к кушетке. В зрачках вновь блеснула желтизна, зубы заскрежетали виднелись клыки. Но спустя какое-то время сотник утих, а после заснул, сильно вымотавшись физически и морально. Заместитель, как и лекарь вздохнули с большим облегчением.

— Остался последний штрих. — Напоследок, он вновь помазал рану мазью, отошёл. За палаткой бушевала буря, всё время поднимая её края, колыхая. Время проходило, лекарь ушёл, оставляя заместителя с сотником. В палатку влетела девушка с молочной кожей, тёмными волосами, собранными в хвост и выбритыми боками. С её доспехов и лица стекали капли дождя.

— Где он Башир! — Выкрикнула она, подходя к сидящему, муирец со шрамом показал на кушетку где мирно спал сотник, прикрытый тканью с перевязанной ногой, которую чуть не потерял. — Слава богу. — Офицер рухнула на лавочку к заместителю, который слушал шум погоды. — Давно он так?

— С самого утра. И кажется ещё долго не проснётся. Не знаю, что он там пережил, но кроме него некто не вернулся. — Муирец сглотнул и опустил взгляд. — Спасибо великое солнце, что он хоть уцелел.

— Башир. — Заместитель обернулся. — Иди отдохни, я за ним присмотрю до прихода лекаря.

— Благодарю. Старший офицер. — Он поднялся и тут же вылетел из палатки, чтобы меньше намокнуть. Муирка осталась следить за раненым, который крепко спал.

***

Перед глазами всё плыло, картинка размывалась словно волны, а голос в голове становился всё чётче, громче. Виделись лишь силуэты вокруг: колоны, стул и стол, по ощущениям я находился на камене. Нащупал щели понял, что находился на холодной плитке резной работы.

— И сколько ты будешь ползать по земле Бел’му? — Голос был знаком и узнаваем мною. — Подымайся, открывай свои глаза человек с запада. — Картинка начала постепенно фокусироваться, все осколки начали соединяться в один, а перед ними предстала жрица в белом балахоне обшитым золотыми нитями. Сидящая на стуле из песчаника закинув ногу на ногу.

— Ты? — Проговорил со слабостью в голосе, сидя на карачках. — Почему я тут? — Жрица усмехнулась, поправив свои волосы осеней листвы, ладонью.

— Ты сам сюда пришёл. И кажется, заполучил кое-что важное. — Ноги слегка тряслись, но подняться смог. Муирка сидела за столом, стреляя золотыми глазами, попивая из фарфоровой чашки какой-то напиток. На столе лежали книги, написанные на древнемуирском; «Си’ен’мун» и «Ов цик Се’силь» в толстом переплёте. — Вновь, мне начинает казать, что это судьба. — Довольно улыбнулась она белыми словно снег зубами.

— Какая судьба? Я строю свою судьбу сам. — К горлу тут же поступил сильнейший ком, выворачивающий и царапающий его изнутри, было желание вырвать его из себя, не смотря на боль и очистить. Не выстояв от боли, снова стал на четвереньки, изрыгая множество пауков, которые тут же расползлись в разные стороны, оставляя зеленоватый след от своих лап.

— Ты не прекращаешь меня удивлять. Кажется, ты принёс скверну. — На мой непонимающий взгляд она не обратила внимания, лишь смотрела на множество мелких паучков, разбегавшихся по плитке. — Не есть хорошо. — Проговорила недовольно жрица, поставив чашу на стол. Щёлкнув пальцами все насекомые вспыхнули как спички оставляя после себя лишь прах, а глаза жрицы заблестели сильней золотом. — Хотя, этому есть решение. — Она посмотрела на меня, который вновь сидел на четвереньках. Желудок крутило во всю, а ноги тряслись. Поднявшись, вытер рот рукавом бросив недовольный взгляд на муирку.

— Кто ты такая? — Вопрос звучал грубо и недовольно.

— Жрица, если по мне не видно, то повторю. Я старшая жрица этого храма и империи. — Довольно проговорила она, сменив ногу. — А вот ты. Наёмник если не ошибаюсь, который мне так и не назвал своего имени.

— Как и ты. — Она ехидно улыбнулась, подняв один уголок губ.

— Моё имя, состоит из письмен муирского народа, которые ты не знаешь. — Она поправила юбку, приподнялась подошла. — А вот как тебя зовут, наёмник с запада, который выжил после той жуткой чумы? — Прикусив губу, из неё тут же потекла капля крови. Перед глазами вновь всплыла: деревня, огонь, и трупы. — Ну так уж и быть, наёмник, Бел’му. — Обойдя, она подошла к краю где было голубое озеро с множеством диковинных рыб, а на дне разноцветные кораллы переливались цветами. — Моё имя Силия. — Проговорила она гордым тоном. — А теперь назовись ты наёмник.

— Ол. — Проговорил сквозь зубы, смотря на довольную собой жрицу, медленно подходящей к углу платформы с колонами двигая бёдрами, прикасаясь к огромному зелёному папоротнику.

— А фамилия? — Удивлённо спросила жрица, рассматривая растения слегка наклоняясь. — Лучше убери свой взгляд. Хах, всё же мужчины не меняются. — Проговорила она выпрямившись развернулась ко мне.

— Нету.

— Значит ты человек без рода. Интересно. — Усмехнувшись, она подошла в платную заглянув в глаза. Для обычной женщины она была высоковата. — Что же тебя так тянет сюда. — Она приблизилась вновь к моей шее, вдохнув запах. По коже пробежались мурашки, после чего она удовлетворённо выдохнула. — Какой у тебя сладкий запах и манящий. — Лёгким и плавным движением она обошла меня, вновь сев на стул.

— Ты говорила про какую-то скверну. — Не выдержал я, спрашивая про то что недавно вырвалось недавно из меня. — Может объяснишь Силия? — Жрица слегка нахмурила брови.

— Скверна наёмник — это вещь которая просачивается с той стороны мира. — Мой недоумевающий вопрос она тут же обрубила. — «Сторонний мир» — это место где заключена негативная сторона мира, или как вы люди её называете чёрная и запретная магия.

— В нашем мире нету маги. Откуда ей взяться? — Жрица тяжело вздохнула.

— Магия есть, но очень-очень слабая, и она давно рассеялась во время одного события. — Жрица говорила серьёзно, веря в свои слова. — А вот негативная энергия стороннего мира, просачивается ваш с каждой новой зимой, продвигаясь к нужному ей времени. — Моя голова перестала разбираться, ловя лишь части сказанного. — То, что ты видел в пещера, искаженно негативной энергией.

— Про какие ты пещеры говоришь? — Тут замерев и задумавшись на мгновение, я вспомнил поход через горный хребет в великую пустыню. Огромные светящиеся грибы, и множество чудовищ, бегущих след за нами. — Откуда ты?

— Не важно. Ты вроде не дурак, а ведёшь себя подобающе. — Хмурый взгляд с золотом был направлен на меня, слегка высокомерный и тщеславный. — То был один из народов, проживавших тут. Около семи веков с начал сотворения мира, в районах хребта жил народ «Ли’му» или переводя на ваш, «Лиственный народ». Это были высокие, худые, с изящными чертами лица и заострёнными ушами люди.

— Эльфы. — Муирка кивнула. — Но они не похожи на тех о которых ты сейчас говоришь.

— Так ты сам поживи тысячу лет под землёй и ешь одни грибы. Тогда посмотрим, как ты будешь выглядеть. — Взяв чашку она увидела мой недовольный взгляд. — Хорошо. Расскажу, что случилась с ними. Когда на большем материке начала пропадать магия, великий народ Ли’му ушёл в горы со своими волшебниками чтобы узнать, в чём причина исчезновения магии. После они нашли в пещерах грибы, которые позволяли восполнить силу в чародействе, но они не знали, что растение впитывала негативную энергию. Ведь организм, в котором плескается магия, умирает если он истощает свою магию, но это в том случае если в окружающем мире как сейчас магии почти нету. Хотя люди к этому адоптировались после чего и заняли большую часть континента.

— Ты хочешь мне сказать, что древний народ эльфов, наевшись грибов превратился в тех жутких, бледнокожих слепых существ?

— Если говорить упрощённо, то да. — Она сделал ещё глоток из чашки. — Но сейчас мне кое-что нужно от тебя, так что послушай меня внимательно Бел’му. — Я подошёл к ней чуть ближе, её лицо стала ещё серьёзней, превращая её в строгую женщину, как подобало всем старшим жрицам.

***

Ели раскрыв тяжёлые веки, увидел крышу палатки, а следом и стены колыхающиеся от ветра снаружи. Помотав ещё немного, глянул на вход, но тут же замер, затаив дыхания. На краю кушетки возле моего лица, спала Изра, подложив руки под голову. Я попытался встать, так чтобы она не смогла услышать, но нога жутко разболелась рана заныла, а кушетка прогнулась, предварительно скрипнув. Девушка раскрыла свои глаза, приподнимаясь, а следом замерев в недоумении. Я сидел, наблюдая за ней, протирающей глаза.

— Ты проснулся. — Проговорила девушка довольно спокойно, а следом прижав меня к холодному нагруднику. Раздалась головная боль после резкого удара об него. — Наконец-то ты проснулся. — Голос девушки слегка хрипел, кажется она сдерживает слёзы, пытаясь выровнять голос.

— Да Изра. Я проснулся. — Повязка на глазу отсутствовала, показывая лицо с зажмуренным глазом и рубцами на подбородке с правой стороны от когтей. Был я не в лучшем показной виде для общения с людьми. На улице во всю бушевала буря, с метелью и песком, не желая прекращать свои буйства, капли дождя бились об палатку. Следом девушка отпряла от меня, взглянув в глаз. Я сразу прочувствовал, что она хочет мне ударить со всей силы в лицо, но сдержалась.

— От тебя не было никаких вестей всё это время. Последнее письмо было лишь когда ты спустился с командой в руины. Они в других палатках?

— Они, все умерли. Там, в руинах. — Я поджал край покрывала сильней, на улице громыхнул гром. — Это того не стоило. Совершенно не стоило. — Злоба пробирала до костей, туманила голову. А больше всего меня раздражало что я не мог нечего сделать.

— Ол? Скажи, что случилась? — Девушка посмотрела на меня непонимающим взглядом. — Не держи это в себе.

— Хорошо… — Тяжело вздохнув, поднял голову начиная с самого начала. Думая совсем о другом.

***

Существо прыгало из тени в тень, пытаясь на прыгнуть на нас, схватить и разорвать своей паучьей лапой с пульщирующими волдырями. Взмах меча, брызг крови красной с зеленоватым оттенком. Хелес лежал под чудовищем пробив его клинком, а то в свою очередь вцепилась ему в шею жвалами стараясь оторвать кусок. Масло вытекала из горшка по близости и стоящих рядом, покрывая их обоих.

— Г-господин сотник. — Проговорил муирец пока в него сильней впивались жвалами. — Киньте факел. Быстрей пока я ещё могу его держать. Сожгите нас. — Из последних сил, Хелес обхватил паукообразного профессора, пронзая сильней клинком зелёная кровь сильней начала разливаться. — Бы-стрей. — Руки дрожали, пламя на факеле колыхалось. Ещё один укус, брызг крови, в глазах была пустота, а следом отражалось пламя. Тела вспыхнули, покрываясь огнём ещё сильней отдавая запахом жареного мяса и гари. Тело жука начало шипеть, лопаться, издавая жуткие вопли раздирающие всю округу, с него падали части.

— Она! Выбрала меня! Меня! — Говорила существо, колыхаясь из стороны в сторону. — Не, позволю! — Из оставшихся сил, чудовище медленно двигалось в мою сторону протягивая уцелевшую руку. — Я заберу, заберу тебя с собой. — Покрытый огнём жук прыгнул, но тут же наткнулся на меч пробивший грудь по самый эфес. С лица отрывались куски кожи, показывая множество глаз со жвалами, и волосками жука. — Н-нет. — Существо рухнула у моих ног продолжая гореть, стрекотав. — Я избранный ею! — На последнем издыхании, жвала схватили за ногу оставил глубокую рану. Боль раздалась по всему телу, вспышкой и злобой, ожог от прилегающего тела. Взмах меча, и голова чудовищная рухнула возле тела, не издав ни звука.

— Надо, выбираться. — Ели волоча ногу, у самого входа обнаружил лежавшую скульптуру в форме человеческого сердца в пробитой грудной клетке, пропитывающей кровью трупа. — Вот оно. Проклятье. — Наклонившись поднял его, положив в свою сумку, продолжил путь опираясь об песчаную холодную стену храма ели передвигая ногами. Пока не увидел свет, бьющий откуда-то сверху ведущих ступеней. — Выход. Наконец-то выход. — Позади раздались шорохи, удар глиняного горшка об землю, шаги и чьё-то дыхание, мёртвое дыхание.

— Господин сотник. — Протяжно прозвучало позади. Обернувшись увидел обугленного Хелеса, медленно идущего ко мне. Вафу, с вывернутой спиной и торчащими костями из шеи с суставами словно колья, голова его была свёрнута. С огромными дырами Арчера истекающего кровью, державшего серебряные кулоны в своей руке без нескольких пальцев. — Я их собрал. Ха. Собрал. — Арип и Имир стояли друг с другом съеденные на половину. С них свисала кожа, показывая кости, а через множество дыр бегали мелкие насекомые доедая их. — Идёмте господи Ол. К ней. Она ждёт. — По телу прошлись мурашки, ноги задрожали, а глаза забегали. Хелес тянул руку в моём направлении. Ногам пульсировала, а кровь продолжала течь.

— Нет. Надо уходить. — Сделав несколько шагов в свет томные крики умерших стихли и растворились словно пыль, когда обернулся. Вернув взгляд передо мной показалось сожжённое лицо с пустыми глазницами Хелеса в нескольких сантиметрах, схватившееся за меня обугленными, местами торчащими костями за мою голову.

— Убийца! Ты бросил нас! Ты бросил! Ты должен идти с нами! Ты! — Я тут же вынул меч, взмахнул им. Из обожжённого тела мертвеца посыпался песок с пеплом в перемешку, тот безумно засмеялся, дрожь пошла сильней. — Ты только и можешь убивать. Только убивать! — Следом его фигура превратилась в прах, а ветер сдул остатки.

— Надо идти. — Прикусив губу от злобы, боли, сожаления. Медленно поднимался по ступеням. Ближе к свету, дальше от тьмы, дальше от них.

***

— Жаль их. Но это не твоя вина Ол. — От этого я сильней скривился. — Они пошли за тобой и знали, что бывает на таких заданиях. Ты должен это понять.

— Я это понимаю Изра! Но легче мне от этого не становится! Они умерли из-за меня, все! Я убил их! — Девушка молча и задумчива подняла брови и встала с табурета.

— Если ты себя считаешь таким жалким. То возьми свой меч и перережь горло, и отправляйся к ним. Ты позоришь себя. Мне стыдно всё это слышать из твоих уст. Всё доброго сотник Ол. — Девушка попыталась уйти, но я крепко схватил её за запястье. — Отпусти или врежу. — Не послушавшись, притянул к себе не смотря на тяжесть доспехов это было легко, она рухнула на кушетку, в ноге раздалась боль. — Я сказала… — Не слушая прилёг к её губам, как можно нежнее и со всем теплом. Спустя минуту, муирка ответила тем же. — Ты кое-что должен мне за эти две недели. — Наконец проговорила она, оторвавшись от губ игриво и ударив в челюсть. — За сказанное ранее. — Острая боль прошла по челюсти, но удар был достаточно слабым.

— Я это заслужил. — Ощупав челюсть. — Да. Рана затянется, и мы наверстаем упущенное. — Девушка довольно улыбнулась, и вновь прильнула к губам, всё же она более женственная чем кажется со стороны. Да, мы наверстаем за эти две недели, а потом я вновь уйду, туда куда направила меня жрица Силия. В храм в городе Тегоу в столице юго-западного графа и правителя этих земель.

Глава 6

«За кронами деревьев»

В зимнее время года, пустыня меняла свой окрас на белоснежные равнины с небольшими холмиками. С ноября по морозный и холодный февраль, можно было увидеть, как жаркая и раскалённая пустошь превращается в холодную и такую же недружелюбную землю. Погоды вела себя как можно сильней хаотичней, становясь спокойным солнечным днём в отблеске слоя снега или грозной, сильной бурей сдувавшей всё, стараясь придать равнине естественный вид без изъянов. Таинственные пять фигур странников в плащах с мехом, двигались известном только им дорогой по великой пустыне «Арзадаж». Ветер подымая слой снега за слоем, стараясь завалить их, превратив в заснеженные холмы. Человек с повязкой на глазу поправил свою куфию натягивая её по самый покрасневший от морозов нос, а плащом сильней укутал себя, стряхивая накопившиеся на плечах снежинки. Одна из лошадей позади медленно приближалась к нему преодолевая не самую удобную для неё дорогу, стараясь выровняться с наездников впереди.

— Господин сотник. — Обратился человек с уродливым шрамом от ожога на лице. — Мы едем уже вторые сутки. Я думаю нам стоит устроить привал. — Метель становилась сильней, ткань лезла на лицо закрывая весь вид, который растворялся с каждым пройденным шагом. Лошади остановились, человек с повязкой оглянулся на идущих позади людей.

— Согласен с тобой. Метель усиливается и лошадям нужно отдохнуть, а их нужно беречь. — Лошади в пустыне большая редкость. В пустыне вырастить что-то съестное даже для себя тяжело, а тут ещё и ездовых прокормить. Нам очень повезло что мы смогли купить их у одного торговца, проходившего по одной из торговых дорог ведущих в «Тегоу». Такие люди знают, как нажиться на войне. В придачу к ним, мы купили сена и немного овса, до города этого вполне будет достаточно. Разбив лагерь, и укрывшись в палатке, достал желтоватую карту, которую стал рассматривать в свете свечи.

На карте были отмечены маршруты с безопасными дорогами дальними от боевых действий, между юга-западным и юга-восточным графом. Сейчас граница усеяна трупами, но данный период тихий, и действий каких-либо не предпринимается, ведь погода может устроить не выносимый шторм и тогда обе армии пострадают. Метель усилилась, как и ожидалась, да так что края палатки начали приподыматься, но колья были хорошо вбиты в землю.

— Погода этой зимой буйная. — Проговорила муирка опуская платок куфии, входя в палатку.

— Согласен. — Проговорил я подняв на неё глаза. — Девушка непогода. — Муирка подняла, пробив сложив руки на груди в непонимающем недовольство лице посмотрела на меня.

— Мы вроде говорили с тобой по этому поводу Ол? — Тяжело вздохнув, посмотрел вновь на карту. — Снова тебя одного я отпускать не планирую, да и мне нужно проветри от суеты на границах. — Теперь она поймала на себе удивлённый взгляд. — Знаешь, я тоже человек и мне тоже нужен отдых.

— Знаю Изра. Все мы остаёмся людьми. Но твои солдаты с этим не соглашаться. — Девушка нахмурила брови и лоб. В глазах было недовольство, а руки упали на пояс, одной она держала меч, крепко закреплённый в ножнах. — Гром женщина, каменная баба. Это самое частое и мягкое из всего что про тебя говорят, твои же солдаты.

— Да?! — Её голос прозвучал грозно, но акцента я на этом не сделал. — И что же думает обо мне господин сотник? — Рука сильней сжалась на рукоять. — Так я жду ответа?! — На улице во всю дула вьюга, приподымая края палатки, а ветер скрывал наш разговор от посторонних с наружи.

— Ты старший офицер Изра Финейс. — Девушка сильней сморщилась и уже собиралась уходить. — Это для остальных, для меня ты дорогой сердцу человек. — Девушка не опускала руку с рукояти, но стояла прямо, словно статуя замерев. — Может ты сядешь и останешься со мной? Ночи в последнее время холодные. — Девушка развернулась, показывая спокойное лицо с искренней улыбкой, направляя взгляд на кушетку. — Так что?

— Прости Ол, но мне нужно разобраться со своими двумя, да и тебе нужно многое обдумать касательно города и содержимого той сумки. — Девушка кивнула на лежащую сумку в углу палатки. — Да и вы с Баширом спите в одной палатке, как и я со своими. Так что как ни будь в следующий раз.

— Хорошо. Я тебя понял, можешь идти, не буду тебя задерживать. — Отвернув от неё взгляд вновь уткнулся в карту. Девушка стояла какое-то время мялась и сжав кулаки, подошла ко мне, приподняв голову, прислонилась губами, нежными, манящими, которые не за что не хотелось отпускать.

— Кх, кх. — Отпрянув лица, у входа находился заместитель, державшего кушетку и спальник в своих руках. — Кажется я переночую в другой палатке с остальными. Прошу простить, а я пойду.

— Нет Башир. Мы с господином Олом уже обсудили все, что хотели. Так что я откланиваюсь. — Девушка ровно гордой походкой, вышла на улицу бросив на меня последний тоскливый взгляд. Всё же она более женственная чем кажется.

— Госпожа Финейс, как всегда жестка и холодна. — Муирец подошёл к палатке, разложив кушетку и готовя спальное место. — Как у вас господин сотник, смог пасть взгляд на данную особу. — Заместитель сел на кушетку, та скрипнула. — Из всех девушек в лагере вы выбрали её. — Не отрывая взгляд от карты, высматривал тропы, следом обратил взгляд на горный хребет, и в конечном итоге на город.

— Нам около пяти дней пути. Так что нужно быть осторожней. Кто знает на кого мы можем нарваться. — Скорей всего на каких-либо бандитов, что в военное время часто промышляют грабежами на путях, или солдат вражеского графа если граница сражения передвинется ближе, может даже шпионов. Насчёт диких зверей я не уверен. Скорпионы и пауки глубоко под слоем снега и песка, но не знаю если им приспичит выползти, хоть я мало в этом уверен. — Заместитель зорко смотрел на меня, в свете свечи он выглядел устрашающе, но не для меня. Он внимательно вслушивался в сказанное и кивал головой после чего каждый лёг на свою кушетку, как можно удобней. — Не знаю Башир, как-то само это произошло. — Заместитель какое-то время молчал.

— Знаете господин Ол. Вы правы. Вы скорее напугаете своим внешним видом девушку, чем её сможете соблазнить. — Я строго посмотрел на заместителя. — Особенно если посмотрите на неё так. Словно собираетесь убить. — После тишины, в палатке раздался смех. Ведь это была правдой, над которой можно посмеяться. — Доброй ночи господин сотник. — Свеча потухла, а темнота заставляла погрузиться в сон.

***

В лагере у границы между графствами, стоял лагерь где вовсю бушевала нескончаемая буря, смешивая снег с дождём. Ветер бушевал так, что вот-вот сорвёт все возможные крепления в лагере, унося лагерь за хребет. В главной палатке за прямоугольным столом сидел старший офицер Парим-Жеф, державший в руках глиняный кубок. На столе стояла стопка бумаги, с чернильницей и гусиным пером в ней. На лице читалась отвращение к моей персоне и рядом стоящей стопке бумаги, которую он не скрывал.

— Что тебе нужно? — Проговорил он довольно кислым и скрипучим голосом.

— Мне необходимо отправится в столицу «Тегоу» и отдать найденный артефакты в храм. — Парим сморщился, сделал глоток, глянув в бумаги томно вздохнув.

— Я могу отправить гонца. Тот доставит твою каменюгу в город. — Внутри играла странное чувство. Мне хотелось отдать его и пусть гонец отправляется хоть на край света, но в тоже время мою люди, отдали за него жизнь, чтобы я смог его достать. — Ты меня слышишь моль одноглазая? — Вытащил из раздумий муирец. — Давай его сюда и гонец доставить его в столицу.

— Нет. — Парим сморщился. — Я его доставлю самолично.

— У меня вопрос. С чего ты взял что его нужно доставить в Тегоу? — Он сделал ещё глоток, прищурив взгляд, стараясь найти в словах лож.

— Так сказал профессор Мизир в главном лагере, который нас отправил в руины. — Парим сморщился ещё сильней, словно вино в его кубке отдаёт ужасной горечью.

— Профессор Мизир, был убит у себя в шатре со своей охраной. — Удивление само появилась на лице, как только до меня дошли последние слова. — Как раз спустя два дня, как твой отряд спустился в глубины.

— Может это шпионы?

— Не думаю моль. Ни один шпион не подойдёт так близко к вражескому лагерю. Я больше склоняюсь что среди наших людей есть предатели. Как тогда. — Возможно он прав, ведь когда склады попытались поджечь, я просто удобно там оказался и это выручило лагерь. — Не хочу этого говорить, одноглазая тля, но ты можешь отправляться. — Его морщины выгладились, но кислость не куда не ушла. — Свободен. — Развернувшись, без поклона направился к выходу из палатки, тут же наткнулся на входящую Изру. — Тебе чего старший офицер Финей? — Я на мгновение остановился, но почуяв на себе взгляд Парима, решил всё же пойти.

— Я хочу отправиться как сопровождающая сотника. — Тут я замер лишь слегка отодвинув ткань в пуская ветер в палатку, из-за чего офицеру пришлось поставить бокал и придержать бумаги. — Это будет более успешным решением, чем отправлять его одного или с новичками. — Жеф сильней скривился, смотря на стоящего на входе меня.

— Ты понимаешь, что если ты уйдёшь, то командовать здесь будет не кому. Твой отряд один из лучших и буйный как я знаю, а погром и сумбур я не потерплю. — Со спины я не видел, что на лице у муирки, но ощущал её уверенность и крепкую хватку.

— Да. Поэтому я оставлю здесь своего заместителя Ану. — На это недовольным муирец нечего не потребовал, знал, что старший офицер всё ровно так и сделает.

— Иди. Идите отсюда! У меня от вас уже голова болит. — Парим уткнулся в бумаги, стараясь сосредоточиться на них. — Мы вышли из палатки, на улице во всю бушевала буря. Проходя мимо палаток почти бегом, вошли в мою палатку, где было очень сухо, что меня радовало.

— Почему? — Сразу спросил я, зажигая свечу.

— По собственным причинам. Разве я не могу себе это позволить? А ты отправляешься сам туда, да и лишняя помощь тебе пригодится. — Сказать я нечего не мог, она упёртая и переубедить в некоторых её моментах не выйдет. — Но мне нужно идти к своим и взять как минимум двух из своего отряда, так что мы ненадолго расстанемся. — Изра вышла из палатки, после чего я рухнул на кушетку, вздохнув.

— Нужно вызвать Башира и сказать, что мы отправимся в столицу. — Поднявшись с кушетки, с большим нежеланием вышел из сухой палатки на буйную улицу.

***

По каменной брусчатке из крепости, через слой снега выехал наездник в тёплом плаще с натянутым на голову капюшоном. Мерин медленно шёл через мост и брусчатку, а следом тут же наездник отправился скакуна рысью, скрываясь за валунами и покрытыми снегом елями. На обледеневших стенах крепости над воротами, стояла огромная фигура, наблюдающая за исчезновением всадника на лошади.

— Удачи тебе. — Проговорил человек, повернувшись спиной, спускаясь с крепостных стен.

Метель била в лицо, постоянно заставляя прислоняться к гриве мерина чтобы хоть как-то ускорить скачку и выехать с горного массива на более тихую равнину. Где скакуна можно отправить смело в галоп чтобы прибыть в нужное место. Метель всё сильней подымалась, заставляя ткань капюшона колыхаться сильней, слепя снегом глаза. Сквозь снежный покровы, было тяжело пробиваться, но он продолжал ехать, не останавливаясь. Тело покрывал мороз, руки на поводьях даже в шерстеных перчатках леденели. Письмо, отправленное в крепость гонцом при смерти. Гонец лежал на промёрзшем до костей мерине, который рухнул вместе с ним, на каменную брусчатку внутреннего двора. В руках он держал свёрток с бумагой, который решил будущее банды наёмником. Один из нынешних предводителей временный командир Ганзел Ганзалис, поднял свёрток и посоветовавшись со своими подчинёнными которым он доверял, запряг лошадь, и отправился в путь в лестную чащу, где был обоз с Сириусом и оставшимися людьми, которые со дня на день должны были прибыть в крепость. Заместитель командующего, кивнул и взял управления крепости на себя пока «Алый палач» выясняет причину отправления данного письма и его содержимого.

***

В пуще раздавались крики наёмников, на повороте в луже собственной подмёрзшей крови лежал труп не сумевшего убежать человека. Наездник спустился с коня в снежный сугроб, медленно начал продвигаться в глубь леса, вдоль дороги, издавая как можно меньше шума. Он был словно пятно посаженое на белоснежную скатерть, но стволы деревьев позволяли ему скрываться от любопытных глаз фигур в кожаных, обвешанными костями доспехах, выполняющими защитную функцию металлических лат. Украшались они перьями чёрной птицы в большом количестве по всему доспеху. Заснеженная тропа была усеянная трупами наёмников, возле телег и грозно сопящих лошадей. Глаза наездника начали искать среди трупов одну фигуру, главную и чересчур важную. Человека, походившего на северян, черноволосого с уродливыми ожогами на лице. Выглядывать сильней не позволяли патрулирующие и вечно оглядывающиеся люди.

— Кажется мы прикончили всех. — Проговорил один из нападавших, пиная лежавший труп переворачивая лицом к верху.

— Да. Этот обоз со всей провизией и снаряжением пригодиться нам. Мы переживём эту зиму и вытесним остатки когда-то могущественной банды. — Фигуры засмеялись, заглушая приближающиеся шаги.

— Не хорошо подслушивать. — Обернувшись, наездник увидел огромную фигуру, в тени которой блеснуло лезвие. Отпрыгнув в сторону, оружие воткнулось в ствол. Человек засмеялся, когда на него подняли глаза. — Не теряешь хватку Ганзел. — Капюшон слетел с головы на плечи, обнажая рыжие волосы и бородку, показывая грозное лицо. Оружием был топор ручной работы, с гравировкой волка. — Не ожидал тебя встретить в такой момент. Ты пришёл в ненужное время и место, верный пёс. — Лезвие вышло из дерева, показывая весь габарит — это был не топор, а секира, но державший её человек умело управлялся ею, держа в одной руке. — Жаль, что ты увидел эту картину. Давно надо было покончить с этим спектаклем. — Рыжий наёмник молчал, кладя руку на рукоятку меча. — Чего ты молчишь как воды набрал? Отвечай Ганзалис?! — К громиле подбежали люди с масками из черепов. Стараясь окружить наёмника, на что взгляд сильней нахмурился, показываяморщинки на его лбу. — Убейте его. — Двое тут же ринулись в атаку, но не успев замахнуть меча, упали на снежный ковёр портя его кровью из порезанного горла и груди.

— Ты низко пал, Сириус. — С меча стекали капли крови постепенно застывая на морозе.

— Хо. Ты всё же не в плохой форме. Знаешь? — Тут угольноволосый человек выпрямился, положа секиру на плечо лезвием верх, показывая свою неестественную массивность. — Может ты присоединишься? Ты опытный и умелый воин Ганзел, такой человек пригодится нам. — Он довольно улыбнулся.

— Из-за таких как ты фанатиков, умерла она. — Бровь у громилы поднялась от удивления и не понимания, но звериный оскал не уходил. — Когда этот культ начал досаждать людям, то «Святое писание» решила истреблять всех, кто хоть чутка не похож на нормального и здорового человека. — Рука в перчатке крепко сжала рукоять, глаза у наёмника залились кровью, словно становясь рубинами, пока слеповатые глаза смотрели на него.

— Не вини нас в смерти своей бабы. Ты сам не смог её спасти, бросил в городе, который давно был превращён в угли. Мы лишь верим в своего бога, а они в своего, а то что умирает всякая грязь, то это их проблемы. Насекомые должны сгорать в огне, с этим я согласен, со «Святым писанием». — Наёмник тут же сократил дистанцию, целясь в шею своему оппоненту, но не успел достаточно взмахнуть. Секира молниеносно проскочила возле него, войдя глубоко снег, заставляя уйти от удара, путаясь в ногах и сугробах.

— Хо. Достаточно ловко, но попробуй так! — Сириус перехватил секиру в две руки и резким горизонтальным ударом словно открывает дверь, отправляет лезвие в тело, перехватывая её в одну руку. Рухнув в снег, который тут же начал заваливаться за шиворот и проникать под одежду. Лезвие свистнула над головой, войдя в стоящий ствол ели. — Не удача. Снова. — Его голос прозвучал очень тоскливо со скукой. На правой руке у бывшего главаря не было двух пальцев: безымянного и указательного, но оружие держал крепко. Подскочив с земли, наёмник произвёл вертикальный взмах мечом снизу, целясь в локоть. Крепкая рука остановила его, схватив за кисть. — Не удачно. — Сириус хищно улыбнулся, ударив со всей силы головой. Ганзел пошатываясь удержал меч в руках, на лбу красовался огромный синяк. — Ещё стоишь? Хорошо. — Сумев вынуть оружие, опустил его лезвием в низ. — Я позабавился Ганзалис, а теперь пусть мои люди позабавятся с тобой. Положив секиру на плечо, развернулся подходя к ближайшей из лошадей. — Разберитесь с ним. Остальные за поводья и в лагерь. Шевелитесь! — Выдержав небольшую паузу, продолжил. — Знаешь, верный пёс. Мне нравилось быть вашим главой, но мой долг ждёт. — Заскочив на лошадь, он последний раз взглянул на него. — Жаль того парнишку, скорей всего он сгорел в том пожаре, как и твоя баба. — Ударив поводьями, лошадь поскакала рысью, следом за ним остальные, кроме оставшихся палачей.

— Выпотрошим и достанем все кости! — Проговорил кто-то из них.

— А меф его, отдайте мне. — Поговорил второй, с туповатым лицом. У всех было множество волдырей на коже, это было заметно по рукам. Голова кружилась, картинка плыла, показывая, что перед ним около пятнадцати или двадцати фанатиков.

— Как вас много. — Лишь проговорил наёмник, выравниваясь, грозно смотря на всех.

— Кажись этот башкой таво. — Засмеялся один из двадцати. — Стукнулся.

— Хватит трепаться, куры пернатые. Нападайте. — В глазах продолжало троиться и плыть. Удар был очень сильным, и нужно было оставить меч и уйти от него. Ганзел прикусил губу из-за свой опрометчивости, с той пошла струйка крови. Тройка напал с правого плеча, на что наёмник молниеносно взмахнул мечом, разрезая воздух. — Промазал. — Самый правый завёл булаву для удара, пока левые приближались. Он сделал резкий выпад, воткнул лезвие в горло до середины, следом из-за рта пошла кровь, булава рухнула в снег. Сделав полуоборот не вытаскивая меча, голова фанатика слетела с плеть, рухнув где-то рядом. — Одного нашёл. — Остальные чутка попятились, пока один из них не ударил по рыжему наёмнику мечом. — Чёрт. — Прикрывшись латным нарукавником, удар пришёл на него, прорезая метал и кожу с мышцами. — Упейся в своей крови. — Схватив рукоять крепче, пока не успели упасть первые капли его крови, лезвие меча вошло роно вертикально в голову, пробивая череп насквозь, следом вытащив лезвие струхнул. Глаза закатились назад, после чего тело рухнуло. — Значит вас, если не ошибаюсь около трёх осталась. — Перед глазами ещё стояла человек девять, но картинка постепенно соединялось, хоть уже во всю хотелось упасть на землю.

— Давайте. Что вы встали двое! Нападайте. — Они оглянулись на трусящего со страха фанатика. Лезвие ножа проскочила у его горла, кровь пошла фонтаном. — Кх… Почему… — Ещё трое упали, оставляя шестерых.

— Вы облегчили мне задачу. — Наёмник посмотрел на убитого. — Вы убили своего, из-за трусости. Не могу вас понять.

— А ты и не поймёшь человеческое отродье. — Выругался один из двух, готовясь нападать одновременно со вторым у которого был топор, но не успев добежать до рыжего наёмника. В одного из фанатиков прилетела стрела, прям в отверстие для глаз. Тело рухнула, второй панически начал осматривать округу, заметив в последний момент, летящую в него стрелу. Заслонившись плечом, вскрикнул, стараясь развернуться и сбежать, но остановился, почувствовав жуткую боль в области живота. Опустив глаза, увидел торчащее лезвие зубьями верх.

— Трусы умирают. — Проговорил наёмника, резко вытягивая меч, цепляя зубьями внутренние органы, рвя их словно дикое мясо. Фанатик вскликнул и рухнул в сугроб, лицом в низ. — Вот и всё. — Пошатываясь, он увидел фигуру, приближающуюся к нему. — Кто бы ты ни был, я тебе благодарен. Разобрать кто это был, наёмник не мог, перед ним стоял юноша в закрытом шлеме с пером, и гравировкой на плече в виде открытой книги и свечи по центру. — Вот же. — Но по пытавшись напасть, запутался в ногах, выронив меч, начал лететь лицом к земле, пока его не подхватил воин «Святого писания».

***

Тяжёлые шаги раздавались по каменной плитке в стенах храма. Жрица сидела на своём кресле, сосредоточив взгляд на содержимом книги. Раздался стук в дубовую дверь комнаты, женщина подняла глаза, взглянув на неё.

— Открыта. — Раздался скрип, в комнату вошла молодая послушница, тяжело дыша. — Что такое Сериэль? — Девушка перевела дыхание, набрала полную грудь воздуха.

— Там наездник из «Святого писания» а на нём раненый человек. — Жрица вздохнула, злобно захлопнула книги от недовольства. Она не могла дочитать второй том, произведения Некселья «Священный механизм судьбы». — Госпожа?

— Как они уже надоели. Постоянно тащат в наш храм своих воинов. Словно у нас других занятий нету, как лечит каждого «бедолагу», у которого мигрень, или не рабочий инструмент. Терпеть не могу этих высоко рождённых выскочек и не называй меня госпожой.

— Хорошо мать Накари. — Жрица кивнула, вышла из своих покоев, спускаясь по винтовой лестнице, в главный зал храма. В центре которого стоял рыцарь в доспехах с закрытым шлемом и пером на нём.

— Что тебе нужно. — Рыцарь показал на раненого лежавшего в одной из комнат куда его положили послушницы. — Хорошо, можешь идти. — Рыцарь кивнул и развернувшись сделал пару шагов обернулся, смотря на комнату. — С раненым будет всё в порядке, ступай. — Тот кивнул и вышел во двор, сел на мерина и ускакал в неизвестном направлении.

Жрица вошла в комнату, где во всю трудились послушницы. Человека, лежавшего на кровати, она узнала сразу и некоторое время простояв в ступоре. Начала отдавать приказания, которые тут же начали приводить в исполнение. Раненый лежал, с кровоточащей раной и разбитой головой. Жрица поняла, что у него сотрясение. Молодая послушница была тут же отправлена в погреб за травами, другая за водой из колодца. Руки жрица держала у пояса, она чувствовала, что руки дрожат, но не могла дать слабину, на неё смотрят её воспитанницы.

— Держись. — Проговорила она тихо себе, чтобы не кто не услышал, зачитывая молитву прося высших помочь.

«На пороге к теням прошлого»

Великие стены перекрывали солнечный свет, ложа на землю огромные мрачные тени. Меж кладок песчаного кирпича, виднелась изморось, сковавшая большую часть стен. На улице стоял холод, проникший глубоко в землю под ногами, заваливая округу белоснежными сугробами, затрудняющих передвижение. У ворот были две фигуры стражников в знакомых доспехах, но утеплённых под зимний сезон мехами. Группа остановилась чуть дальше, пока один из них не подошёл ближе.

— Кто вы? Назовите цель прибытия в город. — Стражника крепко сжимал копьё в своих руках, а настороженный взгляд смотрел на человека в капюшоне, скрывавшим своё лицо. — Снимите капюшон и покажите лицо. — Тёмная фигура в плаще скинула капюшон показывая грубоватое щетинистое лицо с повязкой на одном глазу, с растрёпано короткими волосами. Муирец сжал копьё в руках сильней смотря на белого мужчину. Всадники позади так же скинули натянутые капюшоны. Остальными были муирцы, две из них женщины обвешанные латами. — Я слушаю, вас. — Белый человек протянул желтоватый свёрток с письмом. Стражник раскрыл его, прочитал, пробежав глазами, потом замолк. — Проходите господин сотник, и ваши люди тоже можете идти. — Голос его дрогнул.

— Благодарю. Не подскажешь где у вас можно остановиться? — Тут муирец потёр кисти от холода, задумался.

— Есть у нас таверна, называется «Сухой куст», но на называние можете не обращать внимание. Это довольна хорошая таверна, да и цены там, доступные всем, и выпивка тоже. — Белый человек ухмыльнулся, вспомнив кое-что.

— Хорошей службы воины. — Сотник кивнул, направляя к открытым воротам города. Преодолев их, в глаза тут же ударил яркий солнечный свет, а на городских улицах во всю кипела жизнь, даже не смотря на холод и снег. Гулы торговцев во всю разносились по улочкам, а патрули внимательно оглядывали прохожих, подходя к самым подозрительным. Дома были квадратные, прямоугольные или «Г» образные, из песчаных кирпичей с тряпочными навесами.

— Какой чудесный город. — Проговорил офицер, подъезжая чуть ближе к сотнику. На лице её был детский восторг, из-за чего сотник довольно улыбнулся, стараясь скрыть свою улыбку за платком под капюшоном.

— Не рвитесь в перёд старший офицер Финей. — Проговорил ехавший впереди мужчина, осматривавший здания и местную архитектуру, которая для него была скудноватой и тоскливой, но вот для офицера, наоборот всё казалась огромным и сказочным. Остановившись на центральной площади у колодца, группа осмотрелась.

— Мы с господином Олом поедем в храм чтобы отдать найденную находку. Вы двое. — Офицер посмотрел, на муирку и муирца, которые нас сопровождали. — Элм, Неп. Отправитесь в таверну и снимите комнаты. Услышали меня? — Воины закивали. — Я не услышала.

— Да старший офицер. — Одновременно проговорили воины.

— А я, пожалуй, отправлюсь на базар. Попытаюсь найти чем пополнить запасы. Так что приятной вам прогулки. — Заместитель развернул коня и медленно поехал куда-то влево от городской площади.

— Мы тоже поедем. — Проговорила Элм, развернув лошадь, растворилась вместе с Неп, между домами.

— Хорошо. Тогда поедем в храм. Вроде бы он находится в западной части города. — Повернув скакуна, Изра тут же поравнялась, посмотрев в моё лицо.

— Ты выглядишь как разбойник из трущоб. Тебе стоит побриться. — Проговорила девушка, смотря на грубую щетину и повязку на глазу. — Ты мне ни разу не рассказывал откуда у тебя такая сильная рана и такие отличные навыки владения мечом. Не говори мне только что тебя научил Имбрах, не за что не поверю. — Муирка смотрела прямо, на расступающихся людей перед лошадью.

— Не думаю, что стоит его вспоминать. — Голос сотник выглядел довольно спокойно, холодно как мороз на улице. Девушка бросила недовольный взгляд, но промолчала.

— Просто хотела знать откуда ты и чем занимался. — Воспоминания нахлынули сразу, из-за чего белый человек поморщился. — Извини. Старые раны Бел’му? — От это он ещё сильней скривился, показывая желваки.

— Я из маленькой деревушки у океана с западных земель. Мы жили там рыбой, которую: ели, продавали, разводили. — Девушку это совсем не удивляло, каждый выживает как может. — Самого детства меня учили рыбачить, одевать крючок на леску, расставлять сети, чистить и освежевать рыбу.

— Ты был рыбаком с рождения, но твои навыки владения мечом говорят об другом, как ты получил их. — Сотник молча ехал на лошади, наблюдая за людьми в улочках. Многие смотрели на них, особенно на белого человека.

— Мы почти приехали. — Впереди показалось высокое здание храма, похожего на западную церковь. Над входом находился витраж из разноцветного стекала, а огромные деревянные двери были закрыты, до тех пор, пока из них не вышел человек в коричневатом балахоне со сложенными ладонями на уровне пояса.

— Добро пожаловать путники, что преодолели столь долгий и утомительный путь сюда. В великий храм. — Мужчина сдержанно улыбнулся, пока мы спускались с лошадей. — Что вас привело, о добрые воины с северных границ.

— Если ты знаешь от куда мы, то тогда знаешь зачем. — Мужчина, не убирая улыбки кивнул, приглашая жестом войти в храм.

— Прошу пройти. Старший служитель примет вас у постамента. — Повесив сумку на плечо, звеня доспехами, вошли в пустое помещение нарушая его тишину тяжёлыми шагами, с множеством скамеек, поставленных в ряд, у резных колон в виде людей державших потолок. Белый человек тут же замер, смотря на колоны, было ощущение что он перестал дышать, становясь такой же бездушной статуей.

— Ты в порядке? — Рука муирки легла на плечо, приводя в чувство сотника. Пошатнувшись, придя в себя, обернулся на неё, кивнул, бросил мгновенный взгляд на колоны, продолжил идти в перёд. Где у постамента находился человек в белой рясе читавший старую пожелтевшую книгу с древними письменами. — Мне тут, не по себе Ол. — Проговорила девушка, из-за спины белого человека.

***

— Я принёс каменную скульптуру что нашёл в древних катакомбах старого храма. — Проговорил я, оглядываясь по сторонам, особенно в тени падающие от колон. Не только Изре здесь было не по себе, но я и сам чувствовал себя не комфортно. Мужчина в белой рясе, поднял свои тёмные глаза, осматривая наши фигуры.

— Рад что вам удалось её достать. — Проговорил он довольно спокойной и холодной интонацией.

— Какой отвратительный храм, и люди. Грязные ничтожества. — В голове раздался голос, временно вогнавший в ступор. — Они все не заслуживают быть служителями вышей. — Нотки злобы передавались мне, заставляя чувствовать: отвращение к этим людям включая желания обнажить клинок и пустить кровь.

— Прошу прощение воин, может передадите мне артефакт прошлого? — Отойдя от сильного ступора, протянул сумку со скульптурой старшему служителю.

— Нет! — Резкий, раздирающий злобой крик ударил в голову, заставляя упасть на колени словно под чем-то тяжёлым.

— Ол!? Что с тобой? — Голова трещала, словно вот-вот взорвётся изнутри. Голос, силуэт что ощущался внутри, метался из стороны в сторону, сжигая всё, что там было. — Ол!? — Девушка наклонилась надомной, но я не поднял глаз, лишь упёр их в холодный пол из аккуратной песчаной плитки. Спустя какое-то время, гул прекратился, стих словно его и не было.

— Я… в порядке. — Поднявшись, слегка пошатываясь, положил сумку поверх книги. Служители храма, настороженно и не понимающе смотрели на меня. — Забирайте. — Старший служитель, открыл сумку, замер, следом тут же замолчал, протягивая мешок с монетами.

— Держите. Это награда за ваши труды. — Мешочек был увесистый, проверив содержимое, кивнул поворачивая уставший взгляд на старшего офицера, что стояла позади меня.

— Пойдёмте старший офицер. Дорога была довольно утомительной, и я предпочту отдохнуть, думаю вы с этим согласитесь. — Девушка постояла какое-то время молча, после подтвердила мои слова. — Прошу простить нас, о почтенные служители, мы вынуждены покинуть вас. — Служителя храма лишь покивали пожилая нам солнечной дороги, и чтобы путь был светл к нам.

— Что это было Ол!? — Выйдя из храма, подходя к лошадям, девушка решила спросить об случившимся. — Что это был за припадок? Ты не верующий как я знаю, чтобы так пасть на колени в храме. Объясни. — В голосе было недовольство, и довольно серьёзный тон.

— Не знаю Изра. — Промолвил лишь я, поправляя поводья уже сидя на скакуне. — Давай лучше поедем в таверну. Меня и правду события последних дней очень вымотали. — Недовольство на её лице было видно сразу, но говорить в своё оправдание хоть что-то бессмысленно. Ведь сам не знаю, что это было.

На главной площади у замершего фонтана, стояли подчинённые муирки, что-то активно обсуждали, поедая блюда местной кухни из бумажных пакетов, по запаху — это было мясо, но чьё? Надеюсь не ящерицы. Заприметив нас, тут же подскочили, отдавая честь. Мы же, слезая с лошадей, посмотрели внимательно на них, держа в руках поводья. Вечер наступал неожиданно, уже смеркало хоть наша группа недавно и прибыли в город.

— Как вы и просили старший офицер, мы взяли комнаты и ключи от них. В общей сумме их четыре. — Офицер задумалась, взглянув на Элм.

— Четыре? Нас пятеро если не заметила. Вы решили в месте спать в одной комнате с Нэп? — Муирка глянула на своего сослуживца и отрицательно кивнула. — Тогда ответь на вопрос зачем? Средств вроде нам хватало.

— Госпожа Финей. Все знают в каких вы отношениях с господином сотником. Поэтому было принято решение снять комнаты так. Да и вы, простите за грубость выражения, не уточняли сколько комнат снять. — В голосе муирки читалась лёгкость в словах, а вот у Изры, начинала слегка дёргать бровь. Я сам удивлён таким решением, но если так, нечего тут думать.

— Если нечего не поделаешь, мы будем в одной комнате. Старший офицер Финей, не серчайте на неё, она хотела, как лучше. Давайте, лучше пойдёмте в таверну и отдохнём, как раз попадём к ужину. — Муирка, бросила уставший, недовольный взгляд, но не возразила. — Элм. — Девушка дрогнула. — Сопроводите нас до таверны, а то мы заплутаем в этом огромном городе.

— Хорошо господин сотник. Прошу за мной. — Довольно проговорила она.

— Ол. Ты понимаешь, что наши отношения… — Я перебил девушку продолжая за неё, но совсем в другом ключе.

— Что наши отношения не касаются их Изра и службы тоже. Сегодня мы отдыхаем, а после вернёмся в лагерь. Забудь на время о службе и давай отдохнём. Вдвоём. — Изра бросила, непонимающий, нежный взгляд, что для неё не свойственно. Мне это безумно понравилась, видеть её такой. Посмотрев на миг вперёд, заметил, что двое болтаю, не обращая внимания на нас. Муирка попыталась что-то мне ответить, но не успела, ведь мои губы успели настигнуть её раньше. После двухминутной задержки оттолкнула меня, сильно смутившись и покраснев.

— Да что на тебя нашло сегодня!? — Её смущённое лицо и глаза метались из стороны в сторону, не зная за что зацепиться. Она намного женственней чем хочет казаться сама. — Чего ты лыбу давишь! — Кажется я даже не заметил, как улыбка появилась на моём лице. За долгое время, что я провёл здесь, это первая счастливая улыбка. — Отвечай! — Не обращая внимание на её крики, прихватил за талию прижав к себе, шёл рядом подняв голову.

— Тише. Давай не будем пугать людей в округе своими криками. — Улыбнулся сильней. Муирка решила ударить кулаком со всей силы, но сдержалась, опустив её. — Ты против?

— Нет Бел’му. Я… не против. — Кажется она смирилась на сегодня. Пусть отдохнёт, нам всем нужен отдых от вечной войны и сражений. — Ол. — Я повернул на неё взгляд. — Давай останемся тут на несколько дней. Вместе. — Румянец и тихий голос сильней манил меня к ней.

— Хорошо Изра. Мы останемся на подольше. — Прижавшись сильней, она улыбнулась, пока перед глазами не появилась двухэтажное здание таверны «Сухой куст».

***

«В кругу заснеженных полей, средь покрытых ровным снегом еловых веток, находилась не менее белое мраморное здание с довольно просторным внутренним двором, по которому перебирая лапками, прыгая из стороны в сторону метались белый зайчата, прячась от маленьких служительниц храма, которые с детским хохотом пытались их догнать и посадить обратно в клетку, недавно рухнувшею на землю после сильного ветра, сломав дверцу, выпуская белые пучки счастья». Так писал в своей тетради с кожаным переплётом, человек с длинными рыжими волосами под подбородок. Во рту, вокруг которого росла не менее рыжая бородка, находился колосок соломы, который он пожёвывал с ухмылкой на лице, собираясь продолжить писать, как раздался стук в дверь. В комнатке он находился небольшой. Кровать из соломы с покрывалом стояла в углу в притык с письменным толом за которым он сидел на деревянном стуле. Раздался стук в деревянную дверь.

— Да, слушаю. — Проговорил рыжий мужчина, смотря из-за плеча на дверь.

— Господин Ганзалис. Это Ария, я принесла вам завтрак. Позволите войти? — Голос был миловидным, звонким как колокольчик.

— Входи. — Дверь скрипнула, впуская шатенку собранными в небольшие косы волосы падали на плечи. Карие глаза и довольно нежное лицо было прекрасно, портил всю картину страшный ожог, спускавшийся от правой скулы до ключицы. — Рад тебя видеть Ария. Как у вас дела на кухне? И что ты принесла? — Девушка подошла с деревянным подносом, где стоял суп с овощами и кусочками мяса, ломтики хлеба, и травяной отвар. — Выглядит всё аппетитно.

— Благодарю вас. — Девушка попыталась поклониться, но рыжий наёмник тут же остановил её жестом. — Вы нас выручили. Если бы вы не отправились на охоту с местными, то мяса мы бы до весны не видели. Это всё благодаря вам.

— Не стоит этих всех формальностей. Можно на ты Ария. Вы не менее талантливы, чем я. — Взяв ложку, набрал туда небольшое количество содержимого, стараясь подхватить всё. На языке пронеслось разнообразие вкусов, из-за чего рыжий человек повернул взгляд на девушку. Та слегка попятилась.

— Вам что-то не понравилось? — Нервно с легка дрожащим голосом спросила она.

— Что ты. Всё очень вкусно, давно я не ел такой хорошей домашней еды. — Девушка выдохнула, подняв голову, возгордившись. — Передай повару, моё восхищение и благодарность. — Девушка кивнула с улыбкой выходя из комнаты. Следом раздался довольный визг, и хохот. На что Ганзел выдохнул, возвращаясь к тетради и еде.

***

На улице бушевала снежная вьюга, заставляя ставни окон распахнуться, впуская в помещение зиму и жуткий холод. Служительница, прикрывшись рукой, медленно подошла захлопнув створки на простой замок в виде деревянного крючка. Остальные занимались постельным бельём складывая его чтобы постирать, и поменять на новое. Довольная Ария с улыбкой укладывала всё в корзинку, подпевая себе поднос, весёлую мелодию.

— Чего она такая счастливая? — Спросила одна из юных послушниц у своей соседки по койке.

— Её похвалил тот рыжий человек, которого вылечила мать Накария. А она помогала в лечении и ухаживала за ним. Он вроде неплохой. — Третья цокнула, подслушивая разговор.

— Он три года назад ворвался сюда со своей бандой, пытаясь ограбить и изнасиловать всех вас. Нечего в этом человеке, в этом животном хорошего нет. — Возмущённо произнесла она. — Не знаю с чего мать Накария решила вылечить его. Лучше бы выкинули в канаву и пусть его грызут крысы. — В голосе была обжигающая злоба.

— Ты говоришь не как послушница, а как язычница беспризорница. — Проговорила одна из юных служительниц. — За такое тебя нужно выпороть, плетью.

— И кто же меня будет пороть? Ты? — В голосе читался гнев, словно она вот-вот на прыгнет на свою сверстницу.

— Девочки тише. Давайте не будем. Мы ведь служительницы «Великого писания». — Проговорила скромно стоящая рядом. — Тения, Кёрти прекартите свои распри, или, или я расскажу матери Накарии.

— Стукачка. — Проговорила гневно Кёрти. — Мне нечего вам двоим сказать больше. — Сложив вещи в корзинку, проходя мимо названой девушки Тении, пнула её в плечо. — А эта уродка, пусть пляшет под дудку того зверя.

— Что на неё нашло? — Спросила скромная девушка, разнявшая сору.

— Не знаю. Лишь слышала, что когда того человека лечили, он в припадке гнева и боли, чуть не убил её и Арию. — Она тяжело вздохнула, закончив со своим бельём. — Пойдём Ими, нам нужно отнести вещи в прачечную и выстирать до бела, а то матушка будет недовольна.

— Х-хорошо. Полностью с тобой согласна. — Покивала скромница, ускорившись в действиях. — Вот, я закончила, пойдём Тени.

— Идём. — Девушка улыбнулась, блеснув беловатыми зубами, выходя из общей спальни, где помимо их, ещё было около десяти юных послушниц.

***

В таверне разносился радостный пьяный гул, смеющихся и ликующих пьянчуг. Главный зал был заставлен зелёными растениями, являющимися достоинством и изюминкой таверны, за которыми очень хорошо ухаживал хозяин. Он был невысоким мужичком муирцем с густыми усами и короткими тёмными волосами. У одного из столов, собралась гулкая толпа, смотрящая на борющихся на руках муирцев, у которых вовсю надрывались мышцы, и морщились лбы. Толпа ликовала, как только одна из сторон опускала руку ближе к столешнице, но после длительного противостояния, одна из рук рухнула глухо ударив об дерево, толпа тут же заликовала. А проигравший сбросил мешочек с горсткой монет, на которые они делали ставки. Мужчины поднялись, уступая место другим. Сейчас за столом сидел довольно крепкий муирец страж, с наглой и довольной ухмылкой наблюдающий за своим оппонентом, предчувствуя его поражения.

— Может не стоит? — Проговорил человек стоящий рядом с одним из борцов. — Ты через чур много выпила. — Вторым борцом была девушка муирка, которая грозно посмотрела на своего собеседника, но расплывчата.

— Щас я ему покажу кто тут ещё борец.

— Громко глаголешь дефка. Язык то у тебя подвешен, а вот силёнок, как вош наплакала. — Девушка громко поставила руку на стол, вызывающе глянув на своего соперника.

— А ты докажи, что ты сильнее вши, а то тля только и может что пищать. — Стражник нахмурился, тоже громко ставя руку на стол, крепко сжав её ладонь.

— Ты ещё заплатишь за свои слова. — Проговорил с нотками злобы в голосе.

— На что играем, лысая ты голова? — Проговорив фразу, девушка сняла мешочек с серебром, кинув его на стол. Толпа зашуршала, на что стражник улыбнулся, понимая, что эти деньги будут его. — Так что? Ставишь? — Муирец достал из мешка такое же количество серебряников, которые недавно выиграл, не успев пропить. — Тогда начнём. — Пальцы сжались на тыльной стороне ладони друг друга и по команде на счёт три, миниатюрное сражение началось. Руки напряглись, и мужчина тут же попытался завалить руку своей соперницы, но не выходило. Она была тверда как камень, так же отчаянно сопротивлялась, стараясь повалить его. Оба схватились за края стола, что тот во всю затрещал, но в силе не кто не уступал.

— Ну давай Ганз! Ты что? Не можешь дефку завалить! — Говорил один из рядом стоящих товарищей.

— Возьми и сам попробуй, чем языком трепаться. — Напор стал сильней, и рука муирки постепенно начинала опускаться в его пользу, но не ослабевая хватки, стол затрещал сильней, что словно вот-вот треснет пополам и развалится. Руки выпрямились вновь, показывая красные лица обоих.

— Не дурно. — Сделав последний вдох, муирка напрягая все мышцы, опускать руку муирца, словно её начинает тянуть камень на дно, а тот свою очередь из последних сил пытается всплыть. Раздался стук об стол, толпа заликовала, девушка начала тереть кисть после схватки, забирая деньги. — Кажется я потянула мышцы. Зато у нас есть ещё десяток серебряных. — Довольно она улыбнулась.

— Ты жульничала! — Воскликнул стражник, ударив по страдальческому столу. Муирка обернула на него прожигающий мёртвый взгляд, тот дрогнул.

— Ты хочешь сказать, что старший офицер северной армии, жульничал в игре, при свидетелях!? — Стражник чутка попятился, поднимая глаза, на страшную тёмную фигуру что стояла возле неё. Короткие растрёпанные русые волосы, повязка на глазу, и несколько мелких ожогов на подбородке прикрытых грубой щетиной. Он выглядел как один из вестников смерти в людском обличии, и явно прожигал или съедал его душу одним взглядом здорового глаза.

— Прошу прощение. — Развернувшись он последний раз глянул на фигуру человека. — Уходим. — Его кампания повставала с соседних стульев, ретируясь за своим предводителем.

— Упыри. — Сплюнув, девушка поднялась из-за стола, посмотрев на своего собеседника, тряся мешочком с добром, в размере двадцати серебряных. — А не плохой улов. — Довольно проговорив, посмотрела на новых игроков, но тут же отвела взгляд.

— Из всех знакомых мне женщин. Ты Изра, самая невозмутимая и сильная. — Человек с повязкой на глазу посмотрел на слегка недовольный взгляд девушки.

— Ты хочешь сказать, что я груда мышц? — Нахмурив взгляд, поморщилась.

— Нет, хочу сказать, что такой великолепной женщины как ты я ещё не видел. — Девушка тут довольно подняла брови, захохотав.

— Это была проверка. — Довольно проговорила она, приближаясь к нему двигая изящно бёдрами. — Хмм, что ты на меня так смотришь Ол? — Ехидно улыбнувшись, посмотрела в глаз, отдающий золотистым оттенком. — Какие всё же у тебя великолепные глаза, но вот щетина. — Слегка ворчлива проговорила она, проходя ладошкой по ней. Следом закинув руки на шею, словно петлю, не планируя опускать.

— Спасибо, но ты намного лучше. — Обхватив её талию, притянул к себе, смотря прямо в глаза. Раздался удар об стол, толпа заликовала новой победе. — А где эти троя?

— А разве они тебе нужны? Где-то пьют, но выпивки мне сегодня достаточно. — Улыбнувшись краешком губ, притянула Ола ближе, прижимаясь к его губам. Поцелуй был коротким в меру, и она вновь посмотрела на него, но слегка смущённо. — Может пойдём в комнату? — Её глаза бегали из стороны в сторону, то смотря на него, то куда-то в даль.

— Я полностью согласен с тобой. — Прижав сильней, вновь прикоснулся к губам. — Пойдём, тут слишком много народу. Если конечно не хочешь при них.

— Размечтался. — Поморщив лоб, схватила за ладонь, ведя верх по лестнице в нашу комнату, что находилась в конце коридора. В холе царил полу мрак, из-за чего сотник не выдержал, прижав девушку у самых дверей, поцеловав страстно, горячо и маняще. Изра ответила тем же прижав его к себе, запуская руки под одежду, с желанием прикусывая губы. — Пойдём. — Растянуто промолвила, открывая дверь впуская в помещение его, не отрываясь от губ, а следом сама заходила, запирая дверь. Комната была небольшой: одна кровать, стол и два стула, с подсвечником по центру. — Снять. — Девушка, промолвив, взялась за края рубахи тут же стянув её с партнёра, заставляя оголить подтянутый спортивный торс, на котором красовалось множество ран и шрамов. Один из них был у самого паха, но девушка, начала с губ, прежде чем она решила спуститься, Ол стянул её рубашку выкинув к своей в углу комнаты, оголяя грудь, которая немного не помещалась в его ладони, а шоколадного оттенка соски затвердели, как только губы человека с повязкой прикоснулись к ним. Муирка дрогнула, издав нежный писк после чего покраснела, на что белый человек улыбнулся в довольные улыбки продолжая ласку. Пальцы Изры проходили по его голове перебирая пряди, томно дыша от ласки, прижимая голову сильней к груди. Не выдержав, она завалила партнёра на спину, продолжая серию поцелуев прижимаясь к нему голышом, спускаясь ниже, оставляя влажные следы от губ: на шеи, ключице, груди, животе, поясе и останавливаясь на самом желанном, улыбаясь слегка оттягивая пояс портков. — Продолжим. — Довольно проговорила она, опускаясь ниже.

***

Солнце во всю село оставляя тёмное небо, озарившее светящимися звёздами. В таверне в главном зале была идиллия, где не проносилась и капля шума, и только ветер с в невзрачной погодой шумел, проходя сквозь небольшие щели в раме. Я лежал на кровати разгорячённый, смотря на деревянный потолок, где на углу в небольшой паутинке, дергался мотылёк, попавший в ловушку к хитрому и достаточно ловкому пауку, который медленно перебирая восемью лапками, вылез из щели в стене, собираясь поужинать беднягой, который продолжал дёргаться из последних сил. Девушка лежала на груди закинув ногу с головой на меня, прижимаясь сильней, издавая тепло. Волосы были распущены, Изра пальцем водила по груди рисуя только ей видимы узор.

— Ол? — Девушка не отрывая глаз от пальца, обратилась ко мне.

— Да. Я слушаю тебя.

— То, что ты сказал во время постели… — Тут она замялась, покрываясь румянцем. — Ты правда меня… любишь? — Я, не отрывая глаз с угла где паук уже подбирался к дрожащему мотыльку.

— Да, и я не соврал. — Девушка сильней прижалась, а следом подняла глаза, потянувшись к губам, нежно их поцеловав. — А что такое?

— Нет, не чего. — Довольно помотав головой, легла обратно, в скорее заснув.

— Сладких снов. — Поцеловав в лоб, уже наблюдал, как паук впрыснул яд в мотылька, заматывая его в кокон и утаскивая в своё логово.

— Тебе пора. То, что должно случится, случится и ты с этим нечего не поделаешь Силь’туму. Циклы должен вновь начаться, и ты это знаешь. Ведь твоя судьба уже решена. — Проговорил таинственный голос в голове, звонкий и достаточно знакомый мне.

— Да моя госпожа. Этой ночью, всё вернётся в первоначальную форму, но позвольте побыть ещё немного с ней. — Голос нечего не ответил. Но я остался, обняв её, ту которую хочу сберечь от будущих неприятностей и бед, которые случатся дальше в этом недавно мирном городе.

«Среди холодных стен»

Лёгкий мороз ударял по белоснежной коже, заставляя колыхаться слегка укороченные волосы на ветру. Мерин громко ржал, когда его запрягали для новой поездки в довольно дальний путь. Множество прислужниц смотря через витражи, наблюдали как хороший человек соберётся покинуть их уютный дом. Многим он стал родным, а для кое-кого предметом воздыхания и обсуждения. Старшая жрица стояла в метре от него, наблюдая за сборами.

— Ты уверен, что хочешь уехать? Девочки буду скучать. — Человек улыбнулся, поправляя стремя.

— Да Накария. Я и так у вас долго задержался, залечивая раны. Нужно было бы сразу вас покинуть и вернуться. — Жрица держалась ровно, показывая равнодушие.

— В кровавую крепость? Ты хочешь вновь руководить отрядами наёмников и нести смерть «Алый палач»? — Человек сморщился от своего прозвища.

— Пожалуйста, хоть ты меня так не называй. — Запрокинув ногу, в два действия сел в седло. — Я Ганзел Ганзались, человек и обычный странник. И благодарю тебя мать Накария за столь добрый приём и заботу.

— И это всё? — Лицо её было равнодушное, держать эмоции она умела. Но в голосе прошло недовольство, которое скрыть она не смогла.

— Прощайте прекрасные дамы, наблюдающие за мной из-за витража. — Он ехидно улыбнулся, смотря на недовольный взгляд жрицы. — Накария. — Женщина кивнула. — Передай Арии, спасибо и вот это. — Поковырявшись в сумке, он достал кожаную тетрадку, слегка потрёпанную со временем. — Это самое дорого что у меня есть. — Жрица взяла тетрадь, оглядывая её.

— Что в ней дорогого? Может скажешь? — Рыжий наёмник улыбнулся полубелой улыбкой.

— Это память. И моя история. — Он замолчал, смотря на гриву своего скакуна. — Мне пора ехать. — Повернувшись, направился к выходу как раздался крик.

— Возвращайтесь господин Ганзались! Возвращайтесь целым и невредимым и тогда… — Раздался лёгкий всхлип. — Вы вновь сможете попробовать понравившуюся вам так домашнюю еду. — Обернув голову, на пороге возле материи он увидел Арию. Девушка держала руки на груди, глаза слегка блестели. — Я буду ждать! — Ганзел улыбнулся, искренни, как некогда раньше не делал и кивнул. — Обещайте!

— Обещаю! — Выкрикнул он спустя пару мгновений, после чего на лице девушки появилась печально-радостная улыбка. Она так и продолжала смотреть, как силуэт человека на лошади отдалялся, и растворялся в пелене утреннего туманна.

— Он же вернётся? — Спросила слегка с грустью девушка у жрицы Накарии.

— Да, девочка моя. Он человек, который держит своё слово, но не заставляй его волноваться. Возвращайся обратно в храм, а то промёрзнешь. — Девушка помотала головой.

— Я ещё немного постою на свежем воздухе и вернусь. — Жрица вздохнула, и развернувшись вошла обратно в храм.

— Не долго. — Сказала она на последок, пока не раздался скрип двери.

***

В общую комнату вошла юная девушка с порозовевшими щечками, подходя к своей постели, упала лицом в подушку радостно улыбаясь. Счастливая улыбка была на ней не только из-за обещания, но и странного подарка, который ей переда жрица. Не большая, но достаточно толстая тетрадка, принадлежавшая господину Ганзалису. Девушка перевернулась на спину, открывая первые страницы, погружаясь в чтение. Но глаза юной послушницы блеснули любопытством, ведь, тетрадка являлась личным дневником, наёмника. Вся жизнь до сегодняшнего дня была записана в ней со всеми подробностями и чувствами, которые были в тот или иной момент его жизни.

***

Порыв ветра бил в лицо укутанного в шерстяной шарф наёмника. С веток деревьев падал снег, пытаясь хоть как-то замедлить наездника. Но мерин, продолжал ехать дальше гордо, задрав голову на встречу ветру. Лицо было его обеспокоенно, выспаться ему так и не удалось этой ночью. Он всё раздумывал над сном, который решил наведать его. Скорее был это не сон а кошмар или пророчество, но одно другому не мешает. Пока каменистая брусчатка кончилась, он выехал на лестную тропу в направлении горного хребта. Во сне была показана: «Крепость во всю засыпающейся метелью. Люди в масках виде черепа и вороньих перьях брали её штурмом из-за сломанных ворот. Следом картина перенеслась на самого наёмника, сражающегося бок обок с северянином, который довольно улыбался, наслаждаясь битвой. Следующей сценой было сражения с незнакомцем, который чуть-чуть доходил до северянина ростом, но был меньше сложен. На голове красовался тёмный капюшон с натянутой глиняной маской в который были вырезы глаза и несколько отверстии чтобы дышать. В руках он держал окровавленный меч, с рядом лежавшим телом северянина и трупами недавно убитых им же культистов. С меча капали капли крови в лужу под ним. Его взгляд прожигал, ища самое сокровенное в глазах наёмника. В голове раздался безудержный смех какой-то женщины, и слова на другом языке». Следом рыжий наёмник подскочил в холодном поту. Окна створок раскрылись, хлопая друг от друга впуская в храм мороз и холод. В голове продолжал раздаваться звонкий смех женщины. Безумный и восторгающийся. Ему совершенно не нравилось это видение, из-за чего, он сразу собрался уехать, хоть раны слегка ныли. До крепости около двух дней дороги, из-за чего он старался сократить это время и прибыть раньше, но лишь сильней изведёт лошадь. После чего снизил темп, переходя на более медленный ход. Мерин довольно фыркнул, благодаря своего хозяина за понимание.

***

Крепостные стены тут же начали вырисовывать сквозь сосновые макушки и серые скалы, лишь поднимая голову к идущей к ней тропе. С сосновых веток то и дело падал снег, а кролики тут же ускакивали от неожиданных резких звуков в разные стороны. Одного подстерег писец, и выпрыгнув из сугробов тут же схватил за шкирку, убегая прочь в свою тёплую нору.

— Уже близко друг мой. — Мерин фыркнул, поднимаясь по склону верх стуча копытами об серый камень. Его не радовала столь холодная погода что тут обитала в хребте.

Приблизившись к мосту, со стены прилетела стрела, воткнувшись землю возле передних копыт. Мерин пошатнулся от лёгкого испуга, но гордо выровнялся, ожидая команды своего наездника. На стенах стояли лучки, а их лицам выражали большое недовольство.

— Проваливай отсюда! — Прокричал кто-то со стены. — Ты что оглох?! Проваливай! — наездник снял капюшон показывая рыжие волосы, колыхающиеся на ветру. Его взгляд направился на крепостную стену, где все наёмники притихли, но в тишину ворвался крик. Огромная фигура вышла на мост в меховой накидке поверх чёрной водолазки, смотря на всадника на уже подмёрзшем мерине стуча латными сапогами об мост.

— Вы что! Совсем ослепли ослы! — Прокричал разъярённый громила. — Впустите его во внутрь. Алый палач вернулся! — Великан рвал глотку, заставляя зазевавшихся шарахаться.

— Простите господин Ганзалис. — Кто-то крикнул со стены приглядевшись к рыжему наезднику. — Сразу не узнали. Вы долго отсутствовали.

Люди расступились, позволяя впустить во внутренний двор Ганзела. На входе встретил громила с севера, довольно улыбаясь, но под его серьёзным взглядом улыбка спустилась на нет.

— Бьёрн. — Проговорил наездник, спускаясь с мерина.

— Я тебя слушаю. — Недовольно поморщился тот, от серьёзного тона наёмника. — Мне уже не нравится, что ты хочешь.

— Ты угадал. Это не кому не понравится. — Волосы нагнали тени на хмурое лицо. — Мобилизуй всех наёмников в крепости. Среди нас есть предатели. — На лицо северянина набежало непонимание. — Поставь людей у всех потайных входов и выходов, распредели по стенам и придумай что сделать с воротами. Как их можно будет поднять.

— Подожди! Не всё сразу… — Громила на мгновение запнулся всё обдумывая. — То есть нас предали?

— Сириус, является одним из глав культистов, и в скором времени нападут на крепость. Возможно, как только ухудшиться погода будет нападение.

— Вот это новость. — С недовольным вздохом проговорил северянин. — А я хотел отметить возвращение после трёх недельное отсутствие.

— Некогда пить. Раздай указания воинам, а также ворота, надо с ними что-то делать. Или нас перебьют словно кроликов на охоте в первые минуты осады. — Заведя лошадь в конюшню, пропустил её в загон, насыпав в кормушку овса. Мерин фыркнул и приступил к трапезе, пока наёмник раздумывал, поглаживая гриву.

— На складах лежат канаты. Думаю, если ими связать ворот, а от цепей избавиться и перебросить через арку, то можно будет поднять их, а в следствии и закрыть. — Подняв брови, Ганзел кивнул, одобряя его решение.

— Тогда приступай. Я буду в своей комнате. — Северянин кивнул и развернувшись ушел на улицу. — Как же мне уберечь тебя старый друг. И всех людей что решили пойти и остаться на моейстороне. — Выдохнув, наёмник вышел из конюшни, наблюдая как под крики громили с севера, люди занимались отданными им приказами.

— Бьёрн? Где Кайзер? — Северянин повернулся, как только отдал одному из большинства приказ.

— Чёрножопая мартышка? Тренирует рекрутов, которые недавно к нам вступили. Не хмурь брови. Мы проверили их, шпиками не являются.

— Вот и славно. Я пойду, занимайся. — Раздавались шаги по каменной брусчатке, звонко сопровождая удар метала. Краем глаза, Ганзел заметил фигуру с укутанную в плащ в местах с дырами показывая части доспеха. Лицо закрывал капюшон и серая мрачная маска. Резко обернувшись направлении силуэта, фигура растворилась словно мираж вместе с кровавыми следами на брусчатке, оставленных недавно державшим в руках окровавленным мечом. — Мне нужно, отдохнуть…

***

Раздался стук в деревянную дверь. В ответ на него разнеслась тишина. Стук повторился, заставляя приоткрыть сонные глаза. Я лежала укрытая тёплым покрывалом, лёжа на постели положив под голову подушку. Нос что-то щекотало.

— Ол, прекрати. — Довольно улыбнувшись, попыталась толкнуть его. Но лишь развеяла воздух вокруг, на пустой стороне. Щекотала меня солома, которая вылезла из-под простыни. Недоумевающе и разочаровано вздохнув, злоба накатила сама собой. Раздался очередной стук дверь. — Кто там чёрт побери! — Из-за двери раздался мужской голос.

— Госпожа Финей. У меня срочное донесения вам и господину сотнику. — Проговорил знакомый мне голос. Кажется, это был Башир.

— Его нету. — Гневно проговорила я. Как он мог после вчерашнего бросит меня. Увижу, разобью его наглую, белую рожу. — Что хотел? Хотя стой! Подожди минут десять. — Поднявшись с постели, тут же начала искать раскиданные во всей комнате вещи. — Он не мог их бросит где ни будь поближе к постели? — Разочаровано выдохнув, собралась как можно быстрей. Натянув бельё поверх которого одела кожаные штаны, свободную рубашку, с жилетом, который туго зашнуровала. После этого я подвязала волосы и пригласила войти заместителя.

— Прошу прощение за вторжение. — Дверь скрипнула, впуская муирца с уродующим ожогом на левой щеке. — У меня донесение от местного капитана стражи. — Посмотрев в окно, увидела, что солнце только подымалась над горизонтом. Натянув нагрудник из пластин и наплечников с нарукавниками. Одела щитки на штаны с латными сапогами.

— Я тебя слушаю. Нечего на меня пялиться. — Грозный взгляд тут же подействовал, после чего муирец начал смотреть в сторону. — Я долго буду ждать?

— На храм напал человек и перебил всех служителей в ней этой ночью. Стражники что пришли на помощь, так же погибли. Было принято решение, попросить стоящего выше в командование и с боевым опытом.

— А у них тут некого выше меня что ли нету? — Муирец отрицательно помотал головой. Прыснув, поднялась с постели, которая отдавалась ночным теплом и ни только. «Размажу об стену». Взяв меч с ножнами, закрепила на поясе. — Остальные поднялись?

— Да. — Твёрдо проговорил он, слегка шелохнувшись от прожигающего взгляда.

Возле храма лежали кучи трупов: гражданских, солдат, и несколько отдельных тел у самых створок дубовых дверей. Лужи крови уходила в глубь зала с резными колонами в виде людей. Словно те, держать ужасную тяжесть, давившую сверху, слегка присогнутом состоянии. В главном зале, веяло смрадом и таким едким что резало нос. На скамейке ближе к выходу с перерезанным горлом лежал труп служителя храма в окровавленном балахоне. Остальные сидели не подвижно, и приблизившись к одному замершему силуэту, накрытому капюшоном, ужаснулась. На месте сидело иссохшее тело, с обтягивающей кости кожей с пустыми глазницами в которых виднелась пустота. Глаза лежали на раскрытых ладонях съёжившиеся словно пара сухарей. Рвотный позыв тут же нахлынул на меня из-за чего резко отвернулась.

— Тут ещё один. — Проговорил Башир, когда из-за ширмы вышла фигура в человеческий рост, с опущенным остриём к земле мечом, окроплённым в крови. В левой полу согнутой он держал скульптуру сердца. Её мы приносили вчера днём в этот храм. Сердце ударило, словно живое, но следом замерло, становясь каменным. Кажется, мне становится всё хуже от данной картины и вони. У нападавшего был натянуть капюшон из тёмной ткани, на лице красовалась маска из глины с двумя вырезами для глаз и несколькими отверстиями на уровне рта. — Приготовится! — Фигура медленно вышла, встав у самого алтаря, где вчера стоял жрец, сейчас его отрубленная голова с гримасой ужаса украшает пьедестал. Шаги раздавались металлом об плитку храма проносясь звонким эхом. Доспех был скрыт плащом, не позволяя разглядеть уязвимые места. Он замер, ожидая что предпримут гордые воины муирской армии.

— Элм, обходи слева. Неп, справа. Стараемся взять его в тески. — Он смотрел прямо. Ровна на заместителя, пока не раздался треск плитка и фигура в миг оказалась перед муирцем. Не успев совершить размах мечом, удар ногой человека в маске настиг его быстрей, с такой силы, что муирец отлетел до самого центральной скамейки, проломив все стоящие перед ней, а это около четырёх рядом. Фигура, простояла с поднятой ногой несколько секунд, а следом твёрдо поставила её на землю, выпрямившись. Но до этого в плечо нападавшего прилетела стрела, глубоко войдя в него. Обернувшись, увидела, как Элм вновь натягивает стрелу на тетиву и уже готовилась вновь выстрелить, как только плитка треснула под ногами фигуры, не смогла сдержать голоса.

— Элм! Уходи оттуда! — Прокричав во всё горло, но не успела. Тяжёлая рука сжала горло девушки, подымая в полу метре над землёй. — Элм! — Ринувшись к ней, фигура пнула остатки скамьи, заставляя упасть. В этот момент муирка выхватила с пояса нож и вонзила в правый глаз. Фигура пошатнулась, а следом сжала её шею сильней. Сердце стояла на алтаре, вместе с головой. Маска убрала меч и выставив два пальца указательный и центральный, воткнула в глаза девушки. Та вскрикнула от ужасной боли, кровь прыснула из глазниц. Следом, он развернул кисть прокручивая пальцы и согнув их, под душе раздирающий крик Элм, оторвал голову. Кровь брызнула на маску и ближайшие колоны на маску. Тело рухнула на землю, пока человек в маске направлялся к скульптуре. Подняв над ней голову, капли крови начали стекать по холодному камню. Сердце забилось, и с каждой каплей сильней.

— Урод! — Неп неожиданно выпрыгнул из-за ширмы, вонзив меч в грудь со спины. — Умри! — Фигура рухнула на колени, роняя сердце тяжёлым грузом. — Так тебе! За неё! — Меч вошёл ещё глубже. Но маска резко с полу приседа развернулась, схватив паря за шею и завалив на алтарь, выбивая воздух из груди. Свободной рукой он достал кинжал, что торчал в его глазу, и развернув его быстрым движением, прибил ладонь парня лезвием к алтарю что камень треснул в месте удара. — Я же попал. — Второй рукой маска прикоснулась распятыми пальцами к лицу, после чего они впились под кожу начиная пульсировать. Муирец закричал от боли, начал дёргаться пытаться вырваться, но хватка не ослабевала, пока он в конец не престал шевелиться. Отойдя от него, чтобы подняться скульптуру, которая во всю билась словно живое сердце. На месте Непа лежала иссушённая мумия, а рана на руке не кровоточила. Подойдя к трупу девушки, он со всей силы вонзил скульптуру в место настоящего сердца. Не выдержав, меня всё же вырвало, как только я выбралась из-под досок. Мёртвое тело задёргалась словно живое, подымаясь на ноги. Кровь что была в округе словно муравьи, начала двигаться к телу, где рана с сердцем начала затягиваться, а голова начала преображаться с самого черепа, который тут же заговорил.

— Мало. — Промолвил череп. — Нужно больше силь. — Маска развернулась ко мне, но тут же замерла, пристально смотря в мои глаза, а следом пробегая по телу. — Что ты стоишь? Убей её! — Фигура подошла к черепу отрицательно кивнув. На улице уже собрался весь гарнизон стражи, ожидавший команды для нападения. — Их чересчур много. Уходим. — Проговорило человеческое тело с черепом. Под ногами начали образовываться лужи крови, которые тут же забурлили, укутывая их с головой, а после вновь разлились по плитке демонстрируя их исчезновение.

— Что, это было? — Рухнув на четвереньки, попыталась подняться, но сил совсем не было, они покинули меня с концами. — Кто это был? Монстры. Они, существуют. Ол… был… прав… — В глазах темнело, а вонь продолжала резать нос, заставляя вновь подкатить ком к горлу. Рухнув на землю, почувствовала холодную плитку и шаги. Прохлада, такая приятная, но одинокая без него. Больше не могу, думать.

«Снежная пурга, покрытая алым снегом»

Голова звенела словно возле ушей держали колокольчик, постоянно его дергая, чтобы тот звенел. Раздавались голоса, довольно отдалённые, но один был более знакомым. Веки были словно свинцовые и не как не собирались открываться. Зажмурившись сильней, распахнула их, после чего сильно пожалела, когда яркий свет ударил в глаза. Рефлекторно прикрыла их тыльной стороной ладони, после чего старалась привыкнуть к свету.

— Она очнулась. — Кто-то проговорил из проходящих мимо людей. — Вы как? — Голос выравнивался, становясь ближе.

— Где… я… — С затруднением выдавила из себя. Губы пересохли и потрескались, пока на улице бушевала вьюга. Она била в окна неизвестной мне таверны. — Воды. — Человек тут же снял с пояса фляжку из которой я сделал несколько глотков. Почувствовав горечь, жидкость резко обожгла горло. После чего я тут же выплюнула всё содержимое, отбросив фляжку, тяжело дыша. Руки дрожали, а разъярённый взгляд устремился к человеку, который мне её дал. Схватив его за горло ослабевшими руками, притянула к себе. — Что ты мне всунул!? — Голос ослаб, а горло до сих пор жгло.

— В-водка. — Проговорил, запинаясь муирец. После этого жутко хотелось разбить этому дураку лицо, но сил не хватала даже встать. — Пошёл прочь. — Я лежала на скамейке возле одной из песчаных стен. Под головой лежала скомканная одежда, замещающая подушку.

— Вы как всегда старший офицер. — Башир сидел на стуле возле меня, без доспехов, покрытый бинтами. Рука была закреплена в полу согнутом положении. На голове красовалась повязка с алыми подтёками. Попытавшись подняться, голова закружилась, люди начали троиться в глазах.

— Вам нельзя вставать. Лягте обратно. — Подбежал озадаченный и испуганный муирец с повязкой на плече с обозначением бокала и змеи извивающейся вокруг него впрыскивающей в него яд. Значит ко мне подошёл лекарь. — Прошу вас, офицер. Давайте пройдём в комнату что наверху, и я проведу осмотр. Но видя, как вы реагируете на окружение, то у вас явно сотрясение.

— Мне не… — К горлу подбежал ком. Из-за чего прикрыв его ладонью ища распахнутое окно, которому я незамедлительно подскочила. Всё что было в желудке тут же вышло наружу, заливая стены не очень приятным веществом. — А я надеялась, что в храме всё что могло вышло.

— Вы как? — Глаза раненого заместителя смотрели на меня с сочувствием.

— В порядке. В порядке. — Лекарь подошёл ко мне,

— Башир. Ты знаешь где Ол? — Заместитель помотал в отрицания головой. — Понятно. — Прикусив губу посмотрела на подошедшего лекаря.

— Не видел его с ночи старший офицер. — Лекарь жестом указал на лестницу, идущую вверх. После чего я кивнула, проследовав с ним в комнату на втором этаже. Заперев дверь и прикрыв шторы, он начал осмотр.

После минут пятнадцати осмотра. Я надевала бельё и рубашку, смотря на лекаря. Тот делал несколько заметок, в своём журнале, следом выдал мне мазь из одуванчика и подорожника. По его заверениям, они ослабят боль и обеззаразят раны, но он так же предостерёг меня кое-чём, неимение важное, после чего на меня нахлынула легка депрессия, а может и апатия. Дверь захлопнулась, но следом раздался стук.

— Мне некогда. Мне нужен отдых Башир! Уходи! — Стук в дверь прекратился. Шаги по скрипучим доскам всё отдалялись дальше, по в конечном итоге не исчезли во все. — Почему? Почему ты не здесь!? — Подскочив от злобы тут же метнула стол и стул в стену, после чего достала меч из ножен, воткнула в стену попав в деревянную опору. Голова вновь закружилась, заставляя присесть. — Не на вижу. Не на вижу тебя. — Забравшись на кровать, прижала колени к груди, упираясь спиной к холодной стене. — Чтоб ты умер.

***

У крепостных стен во всю собралась орава воинов, прикрытых плащами, а на лица были скрывающие тени, не дающие разглядеть их с высоты. На лошади в центре, сидела огромная фигура, укутанная в плащ с секирой за спиной и меховым воротником. Ужасные ожоги украшали его, особенно когда тень падала ровно на его лицо делая более устрашающим.

— Я удивлён что вы смогли их починить. — Проговорила фигура, слезая с лошади на холодную землю. — Открывайте, я вернулся! Великий Сириус Закалённый! — Ответ раздалась тишина. Главарь нахмурил брови смотря на крепостные стены. — Вы там оглохли!? — Возмутительно выкрикнул он. — Открывайте немедля! — В ответ вновь раздалась тишина. — Мне это не нравится. — Промолвил уже тихо. Раздался громкий крик по ту сторону стены, и в небо возвысился град стрел, направленный на войска с Закалённым. — Щиты! — Множество воинов скинули плащи, и кто был более быстрый, вытянул щит раньше, чем стрелы настигли их. Сам Закалённый перерезал горло лошади, воспользовавшись ей как живым щитом. Следом пошёл второй град стрел. Каждая вонзалась у самых ног великана, но словно зачарованные, они его обходили стороной, ударяясь об камень возле. После затишья, человек с ожогами выглянул из-за укрытия. Лошадь, как и множество трупов его солдат были похожи на ежей, усеянных стрелами в место колючек. — Вот западня. Тащите лестницы! Штурмуем стены! Лучники, готовьтесь к ответному огню. — На центр стены вышла фигура с утеплённой накидкой и меховым воротом. Руки он держал на груди пока ветер заставлял колыхать рыжие волосы с накидкой. — Ты оказывается выжил.

— А я гляну, тебе это в радость. — Грозным тоном крикнул он со стен.

— Не особо. Теперь придётся немного попотеть чтобы забрать эту крепость. Но я согласен. Мне принесёт больше удовольствия, лично отрезать твою высокомерно поднятую голову, и подвесить за рыжие патлы к суку. — Он выставил перед собою руку сжимая пальцы в кулак. — Так что давай! Спускайся и сразись по обычаям нашей банды. — С ухмылкой проговорил он.

— Открыть огонь! — Новый град стрел полетел в громилу и его людей, которые в последнею секунду смогли спрятаться, но некоторых стрелы настигли прежде чем они осознали это, добавляя ещё трупов на алые сугробы когда-то белого снега.

— В тебе совсем нету чести! Чёртов палач! — Злобный крик, тут же разнёсся по округе. Люди рыжего наёмника зашептались. — Как теперь к тебе будут относиться твои люди? А Ганзалис?

— В отличии от тебя, я их не предал, не оставил одних. А честь свою, ты можешь запихнуть как можно глубже в глотку! Не я приказал своим подручным убить себя. Ты жалкий, старый, слепой трус! — Наёмники зашептались, но заликовали. — Я до конца со своими людьми. А ты до конца со своими? Или сбежишь, поджав хвост. — Со стен рыжий наёмник не особо видел лица, но чувствовал, как он хмурил со злобы, пока на щеках появлялись желваки.

— Мы за господином Ганзалисом! До самого конца! — Выкрикнул возмужавший голос.

— До самого конца! — Кто-то подхватил настрой.

— Видишь Сириус. Ты лишь гнусная тень былого величия. Меня стала тебя даже немного жаль.

— Я лично замараю руки в твоей крови! — Спустя какое-то время из-за скал вскочили вражеские лучники. — Огонь!

— В укрытие! — Град вражеских стрел, пронёсся по стенам и за них. Многие получили ранения, но большая часть укрылась и могла сражаться. — Приготовить открыть ворота! Ударный отряд к боевой готовности!

— Как скажешь дружище. — Хищно с довольной улыбкой промолвил северянин, предчувствия кровь на своём оружие. — Всё слышали главного?! Приступаем! — Отряд выстроился клином во главе с великаном севера. Раздался треск и ворота рухнули, как только вражеские солдаты начали подбегать с лестницами. — В атаку! Руби, убивай этих фанатиков! — Толпа возликовала и ринулась в атаку, вступая в сражения с пернатыми культистами. Переворачивая лестницы, толпа с криками налетала на противника втягивая его в сражение.

— Лучники! — Выкрикнул Сириус. Культисты тут же вынырнули из укрытия целясь в нападавших, то тут же схлопотали стрелы, пущенные раньше. — Да чёрт вас побрал! — Он задрал голову высь, где во всю возвышался рыжий наёмник, после чего он махнул накидкой спускаясь со стен. — Чтоб тебя. Все перейти ближний бой! Вперед в крепость! Убейте всех псов! — Толпа с воев пошла в атаку, вступая в кровавое месиво, пока слеповатые глаза искали человека с рыжими волосами.

***

Звон метала раздавался в крепостных стенах, мечи звонка ударялись друг об друга. Топот шагов в латных сапогах, и крики умирающих людей сопровождали эту битву. Метель усиливалась, а кровь стала заливать каменную брусчатку двора. Отступив назад, придерживая раненое плечо, алый палач крепко сжимал рукоять своего меча, по лезвию стекали капли крови, когда из пурги вышла огромная фигура Сириуса, с рассечённым лбом, кровь слепила его ещё сильней, но сражался он не хуже, чем зрячий.

— Ты через чур горделив. Твоя гордость и высокомерие сгубила тебя. — Сириус медленно подходил, держа в одной руке опущенную секиру, он был уверен в победе. — Ты зря пошёл против меня.

— Сражение ещё не проиграно. — Вдыхая полной грудью, наёмник выпрямился, смотря в пустоватые глаза, залитые кровью на изуродованном от ожогов лице. — Время уже близится. — Во время последней фразы, окружение затихло. Не было не криков, не звона железа, гробовая тишина и звук тяжёлых сапог со звоном лат.

— Что ты замер? Испугался? — Хищно улыбнулся он. Но Ганзелу было не до смеха. В метели позади Сириуса шла тень, аккуратно растворившаяся в ней. — Куда ты смотришь? Ты пытаешься меня отвлечь? Не выйдет! — Он сделал выпад, но резко остановился, когда услышал душе раздирающие крики людей, что проносились по округе.

— Ч-что это такое! На помощь! Н-не трогай меня. — Брызги крови, и дикое рычание. Буря потихоньку стихала пока к ним начали подходить силуэты. Из тумана показался доспех с вороньими перьями, Сириус довольно улыбнулся, увидев своих солдат.

— Наша победа, Ганзалис. Сколько погибло солдат? — Но солдат не отвечал. Его дыхания было сбивчивым, и дышал он рывками, тяжело. — Ты что оглох?! — Обернувшись, Закалённый вздрогнул, сделав небольшой шаг назад. — Что с тобой не так? — Человек стоявший в буре, был бледен словно смерть, кожа обтягивала кости, глаза были полностью чёрными, со рта текла слюна. Он смотрел сперва в ноги, а следом поднял глаза и резким движением прыгнул на громилу. Громила рефлекторно взмахнул топоров обезглавив нападавшего. Тело рухнула на холодную брусчатку заливая её чёрной как смоль кровью.

— Что за мерзость! — В метели тут же начали появляться новые силуэты, медленно двигающиеся к ним. Сопровождали их раздирающие душу стоны боли. — Что за мерзкие твари! — Обернувшись, Сириус остался один окружённый толпой бледных, что медленно двигались к нему. — Ганзалис! — Рыжий наёмник быстро бежал в направление как можно дальше, и старался вспомнить где видел в последний раз северянина. Его помощь наёмнику, была бы кстати.

— Где же ты. — Из пурги тут же выпрыгнул один из людей Ганзела. Он держал шею ладонью, пока из стой сочилась кровь. — Что с тобой?

— По-мо-ги. — Проговорил он, рухнув на землю, тяжёлым грузом. Рыжий наёмник присел, убирая плотно прилегающую руку от шеи. На шеи виднелись пять отверстий, пульсирующих и испускавших струйки крови.

— Что, это, такое? — Протянувшись, тело нервно задёргалось, подымая бледное и обтягивающее кожей череп. Чёрные глаза смотрели с жаждой, а со рта во всю текла слюна. Он издавал вопли со стонами подползая медленно к лицу и шее. Рыжий наёмник моментально воткнул меч в горло и одним движение обезглавил его. Лицо нечего не показывало. Оно было каменным, бесчувственным, а глаза был внимательными. Он остался так сидеть какое-то время, вслушиваясь в метель. В дали у стен казарм, раздавался лязг стали, с возмущёнными ругательствами. — Вот я и нашёл тебя. — Поднявшись, тут же ринулся в нужном направление, но с каждым шагом натыкался на бледных, которые тут же ринулись на него. — Чёрт. — Выпад в перёд, лезвие вошло в голову, окропив меч в чёрную кровь, второй уже собирался наброситься на руку наёмника. В два шага, он ушёл от удара в сторону, лёгким взмахам отрубая голову, стряхивая меч. Убедившись, что больше некого нету ринулся дальше в путь, пока не достиг дубовых дверей с железными ставнями, возле которых, две крупные фигуры сражались друг с другом. Второй был чуть ниже северянина и чуть уже в комплекции, но ловка владел мечем, даже не смотря на свою накидку. Руки нападавшего были защищены металлическими пластинами, пока основной доспех скрывала накидка. На лице красовалась глиняная маска с отверстиями для глаз и несколькими для дыхания на уровне рта. Но её украшала несколько царапин от лезвия топора, которые недавно оставил северянин во время битвы. Наёмник тут же подобрался позади, делая горизонтальный взмах, но фигура тут же парировала его удар. Как только они замерли, Бьерн ринулся в атаку взмахнув топором, но схлопотал ногой в живот падая на спину в нескольких метрах. Шипя от боли, начал медленно подыматься, выплёвывая сгустки крови.

— Зараза. А крепки он хрен. — Морщась возразил северянин. Наёмник, отклонив лезвия нападавшего, сделав несколько шагов назад. Маска выпрямилась, смотря на подымающегося северянина, крепко сжимающего топор в руках. С отверстий для рта вышел пар. — Кто ты такой? — Хмурый взгляд был направлен на скрытое лицо, но фигура не отвечала, лишь взмахнула мечом, готовясь к новой атаке. Резкий выпад с двух сторон, заставил замереть нападавшего. Заблокировав лезвие топора с верху, тут же рукой поймал возле рёбер зазубренный меч, за что следом расплатился. Ганзел дёрнул клинок, заставляя зубья вырывая куски кожи с мясом из ладони. Ослабив руку с мечом, топор вошёл в плечо словно в масло, по одежде растеклась алая кровь.

— Задели. — Довольно проговорил Ганзел, но радость была минутная. В животе громилы в тот же момент вонзился кинжал, который он попытался вытянуть, но ударом ладони нападавший вонзил его по самую рукоять. Маска резко выпрыгнула с полуприсяду, ударяя громилу головой в широкую челюсть, когда тут согнулся. Громила пошатнулся, приседая оставляя топор в плече. — Бьёрн! — Фигура, истекая кровью, пошатываясь поднялась, доставая из плеча топор. Кровь брызгала в стороны, после чего нападавший повернулся к наёмнику. Куски глиняной маски отвалились при ударе об подбородок, показывая пустую глазницу с призрачной золотой радужкой. Раздался удовлетворяющийся смех, после которого метель тут же осела на промёрзшую землю, показывая в центре женскую фигуру, в белом балахоне, обделанным золотыми нитями. Шоколадным цветом кожей и волосами цветом осеней листвы. Глаза горели золотом, а на губах растянулась безумная улыбка. — А это кто такая?! — Маска наблюдала за женской фигурой, к которой словно живая, двигалась кровь собираясь над головой в сферу. Воспользовавшись запинкой, наёмник не сделал выпад проткнув меч промеж рёбер. Маска вскликнул, из дыр пошла кровь с тяжёлым дыханием, каплями падающая на землю.

— И ты. — Проговорила маска, смотря в округлившиеся глаза наёмника. Следом схватила его за голову, бросил в стену. Наёмник ударился об камень спиной, начал сползать по ней вниз. Вытащим меч и выбросив в сторону, медленно начала брести к женской фигуре. Та впитываю кровь что была разлита по брусчатки. Упиваясь властью и своими возможностями, задорно смеялась. Оглянувшись увидела стоящего перед ней слугу, одарённого её силой.

— Ты больше мне не нужен. Можешь умереть ради меня. — Фигура замерла, смотря остекленевшими глазами неверия. Опустив голову стиснул зубы, придерживая кровоточащий бок.

— Стерва. Ты обещала защиту!

— Обещание я выполнила. Теперь благодаря тебе, мальчик, который выжил после моей чумы. Я смогу вернуть мир себе, и восстановить своё было величие. Эти люди вспомнят меня Силь. Госпожи крови! — Подняв руки, кровь начала виться вокруг неё, словно щит. — А теперь будь добр. Умри, как и все остальные. — Выставив руку перед собой собираясь что-то сделать, но неожиданный выпад решил её дара речи и руки по самый локоть.

— Тогда ты отправишься с со мной! Обратно! — Выкрикнул он, делая выпад, взмахивая меч. В последний момент женская фигура ушла в сторону, но лишилась руки по локоть после чего вскрикнула от боли.

— Жалкий червяк! Я уничтожу всех, кто посмеет мне воспротивиться. — Подняв здоровую рук, ладонью верх. Тут поток чёрной крови забурлил и направился к человеку в маске, окружая его словно беря в воздушный пузырь. Ладонь с жалась в кулак и чёрная жижа, начала тикать в тело через рот, ноздри и уши, а также глаз. Раздались крики боли, прошедшие на всю округу крепости, когда последняя капля вошла в него, тело рухнула, откашливая густые чёрные комки, из которые выползали мелкие белые черви, расползавшиеся в разные стороны. — Ты лишь червь, что пошёл против божества, теперь ты не когда не найдёшь покоя. Застрянешь между мирами пока твоё тело будут грызть крысы и черви что внутри тебя. — Рассмеявшись ещё сильней, муирка укуталась кровавым плащом, исчезла, оставляя небольшую лужу крови после себя. Пока тело человека в маске лежала на холодной брусчатке, не подавая не каких признаков жизни.

— Эта ведьма… — Почти шёпотом проговорил рыжий наёмник, приподымаясь с брусчатки опираясь об холодную серую стену. С головы стекала кровь после удара. В глазах двоилась, пока они не упали на раненого северянина, под которым уже во всю растекалась лужа крови. — Дружище. — Он, медленно шевеля ногами, подошёл к телу, рухнув на колени в одно движение вытянул кинжал, откидывая в сторону.

— Знаешь. — Проговорил он, смотря вверх, тяжело кашляя. — Замечательное небо. Такое бескрайнее и пушистое. Почему Кх… я этого раньше не замечал.

— Держись. Я сейчас тебя перевяжу. — Его руки потянулись к кровоточащей ране, но северянин остановил его. — Что ты делаешь? — Возмущённо проговорил наёмник, смотря на своего давнего друга.

— Я человек с севера. Воин. И хотел уже давно умереть в битве, после того как меня выгнали из клана. — Он выплюнул кровь, которая тут же потекла с краешков его слегка синих губ. — Я был рад что встретил тебя. Друга и напарника, одного из лучших воинов запада. Я горд что смог биться с тобой рядом. — Ганзел держал его голову приподнятой, слушая все слова и сжимая огромную ладонь.

— Я тоже горд что смог сражаться с тобой бок обок. — На это северянин нечего не сказал, лишь улыбнулся, в глазах пропадал блеск пока они не стали словно кукольные и пустые. — Бьерн… — Наёмник замер, закрывая веки великана с севера. А следом обернулся на шум. Тело в центре двора, задвигалась, протягивая руку куда-то вперёд. — Ты умрёшь здесь, кусок мусора. — Поднимаясь с холодной земли, подобрал лежавший зазубреный меч, залитый полностью кровью. Медленно направился к ползающему телу. Маска двигалась, ползя куда-то в сторону, но меч тут же воткнулся в сгиб колена заставляя остановиться. Раздался крик боли. — Это мелочи по сравнению с тем, что я хочу с тобой сделать. — Он выплёвывал слова с злобой, болью, сожалением. — Покажи своё лицо прежде чем я убью тебя. — Перевернув ногой тело на спину, золотая радужка пустого глаза тут же пропала. — Покажи своё лицо. — Протянув руку и схватив за маску попытался её снять, но рука человека тут же схватила его за кисть.

— Не самая лучшая идея. — Но фыркнув, он рывков выдернул руку с маской и остолбенел. Пред ним лежал человек без левого глаза, а на правой стороне возле рта виднелась челюсть без плоти оголяющая зубы с дёснами и множество язв вместе с пульсирующими венами.

— Почему? — Он стоял словно статуя. Его глаза дрожали, как и руки. Но человек лишь улыбнулся страшной улыбкой и последней. Здоровый глаз блестел золотом. — Почему ты!?

— Молчи. Мне и так тяжело говорить. — Он протянул руку в сумку на поясе, доставая из него конверт с письмом, протягивая его наёмнику. — Я виноват. Что убил его и чуть не убил тебя. Выполни две мои просьбы. — Наёмник нахмурился сильней, сжав меч. — Не хмурь брови, тебе это не идёт. Долгое время меня съедало изнутри, исказив мою душу и разум. Но я не прошу прощения. — Его жуткая улыбка пугала, но она была тёплой. — Передай это письмо по адресу что в нём указан, второе для тебя. — Не заметив сразу, он увидел два конверта один был предназначен рыжему наёмнику.

— Что за вторая просьба? — Проговорил, стискивая челюсть ещё сильней.

— Хочу, чтобы ты убил меня и похоронил там, где всё началось. — Его глаза были полны решительности, когда наёмник согласился и одним взмахом, пробил сердце недавно бьющееся сердце, остановив его раз и навсегда. На ужасном лице расплылась умиротворяющая улыбка.

— Прощай. — Лишь проговорил наёмник, смотря на конверты, и на лежащие в округе трупы, своих людей и двух близких друзей.

На утро, наёмник сидел на склоне горы, наблюдая как восходит солнце над горизонтом. В руках он держал сумку, а в ножнах смой меч. Его лицо не издавало эмоций, но душа рвала всё что можно, не давая покоя. Здесь он похоронил воина что погиб в славной битве, не сдаваясь до конца. Вечного весельчака и гуляку, громилу с севера Бьёрна.

— Прощай… я, буду скучать. — Промолвил наёмник, растворяясь за сосновыми деревьями и высокими сугробами, где на подножье горы, виднелись земляной холм, слегка покрытых снегом, смотрящий на поднимающееся солнце над горизонтом. — Потерпи, ты скора будешь дома. — Упаковав в мешок. Он положил второе тело на лошадь, садясь верхом на неё. — Я выполню твою просьбу, но не смогу тебя понять и простить…

«Письма»

Звук ударяющих волн об песчаный берег покрывал его голубизной волн и морской пеной, намереваясь забрать его кусочек. Солнце всходила над водной гладью, освещая округу своими светлыми лучами, отгоняя падающие тени домов и деревьев. Люди во всю занимались работой отстраивая стены новых домом, сооружая портовый город, который взял своё основание ещё девять лет назад. Строительство почти закончилось осталось лишь несколько жилых зданий, и он будет полностью заселён. На окраине располагалась небольшое кладбище под высоким дубом, где было несколько земляных холмов и один только что сооружённый.

— Закончил. — Выдохнув. Протёр тыльной стороной ладони пот, чтобы не испачкать его в грязи покрывшей руки. — Как ты просил. Там, где всё началось. — Сев на скамейку возле металлической ограды, сделал несколько глотков из бурдюка. — Тяжела была твоя ноша, если ты решил умереть. А касательно твоего письма… Я его ещё не читал, прочту потом, когда смогу всё устаканить. А сейчас. — Поднявшись, он взял лопату, которую одолжил у местных. — Мне нужно доставить твоё послание. — Грустно улыбнувшись. Вышел за ограду медленно двигаясь в центр города где во всю била жизнь, давно покинувшее это место, но вернувшееся обратно.

***

Песок бил мне прямо в лицо, засыпаясь за шиворот одежды и капюшона. Пурга всё подымалась, заставляя мерина опускать голову, пряча её от песчинок, летящих в глаза. Таинственное место на границе между графствами, военный муирский лагерь, приписанный на конверте письма. Увидев впереди небольшую пещеру, я тут же туда направил скакуна. Дорога была достаточно долгой чтобы вымотаться самому и верному мерину, но сил хватила чтобы скрыться в пещере, передохнуть, пока буря не уляжется. В пещере было достаточно просторно для разбивки лагерь и отдыха. К сожалению время этого отдыха, мне не кто не дал. Неизвестные солдаты уже находились в ней, приготовив оружие к сражению, на что я так же положил ладонь на рукоять своего меча. Пару взмахов и они будут убиты или станут истекать кровью на холодном камне, но воины лишь о чём-то переговорили, подзывая меня к себе. Привязав лошадь к ближайшему выступу, ко мне подошёл муирец в закрытом забрале, не позволяющим увидеть лицо.

— Не часто встретишь путника в такую бурю. — Проговорил он, смотря за моими движения, он не меньше меня был насторожен, и готов к сражению в случае нападения. Сбросив капюшон, с него тут же посыпался песок. Помотав головой, растрепал свои рыжие волосы, выбивая из них оставшиеся песчинки. — Назоветесь? — Дружелюбно проговорил он из забрала.

— Я не разговариваю с людьми, скрывающими своё лицо. — Муирец замер, помешкавшись какое-то время, а следом извинился, поднимая забрало своего шлема. Его вид слегка ошарашил, но не настоль сильно чтобы отвести взгляд, ведь я видел и более страшные картины изуродованных людей, сейчас передо мной стояла наиболее мягкая из них. На левой щеке красовался уродливый шрам от ожога, а тени делали стоящего передо мной человека ещё устрашающе. Карие глаза блестели, отражая языки пламени костра.

— Башир. — Протянул он руку в кожаной перчатке, чтобы поздороваться. — Вроде у вас так, приветствуются? — Проговорил он, когда я пожал его руку крепкой хваткой. — А ваше имя путник с запада?

— Ганзалис. — Он дружелюбно улыбнулся, приглашая жестом к костру у которого сидела ещё несколько солдат. Сев рядом на один из валунов, с назвавшимся Баширом по соседству, вглядывался в языки пламени, что плясали диким танцем поглощая ветки сухих кустов. — Мне нужна помощь. В кое-чём. — Муирец вернул взгляд на меня.

— Помогу чем смогу путник. — Сказал он, перемешивая угли рядом лежавшей веткой. — Что тебя интересует?

— Я ищу город Теньгоу. Но сперва как мне сказали нужно пройти через военный лагерь у границ и встретить человека с точно таким же именем как у тебя. — Башир за хмурился, а черты лица заострились, мышцы напряглись. Мой серьёзный вид тут невольно заставил его нервничать, но я его смягчил, по причине того, что разговор может не выйти. — Успокойся. Я не собираюсь сражаться или мне нужно что-то конкретное от тебя. Мне нужно передать одно письмо, одному человеку. А где его искать я не знаю.

— Хорошо… — Залезая в сумку, тут же достал конверт, протягиваю в тёмную ладонь муирца. Он взглянул на имя и его глаза расширились от удивления, а губы застыли, приоткрывая рот. — А это не от…? — Я бросил не довольный взгляд, после чего собеседник замолк. — Хорошо, я знаю кому оно предназначено и где его искать. Если позволишь, я его передам. Но не знаю, как отреагирует на него получатель.

— Меня всего лишь попросили передать. А как отреагирует получатель, уже не моя забота. — Следом наступала пустая, гробовая тишина и лишь треск костра и вой ветра нарушали её. Я был со всем не в духе и слова приходилась говорить через силу, но я старался. — Поклянись своей жизнью, что ты доставишь это письмо. — Голос был уставший, но довольно грубый. На что муирец нахмурился, но вновь глянул на конверт.

— В честь памяти, и своей собственной жизни, я доставлю это письмо ждущему его человеку. — Губы смолкли и наступила новая тишина, которую хотел нарушить уже муирец, но я его перебил, и мы продолжили сидеть молча, смотря на костёр.

***

В городе шумела туча народу, торгуясь на главном базаре и каждый торгаш пытался впихнуть свой бесполезный товар в руки и содрать за него двойную плату. Но меня интересовало совсем иное. Продуктов поставлялось мало из-за чего цены на них выросли, но благо в таверне после смены, хозяин помогает и даёт еду, что осталась после рабочего дня. Ветер колыхал шатры, поддувая осевший снег, что так удобно устроился под ногами.

Закупив всё необходимое вернулась домой, что мне выдала армия, как только я из неё ушла. Причина была одна. Открыв деревянную дверь, она со скрипом распахнулась, впуская в дом лёгкий морозец. В небольшой комнатке находилась пара стульев стол, небольшая кухня, соединённая с гостиной, уборная и лестница на второй этаж ведущая в спальню. В гостиной сидел господин Имбрах и весело с задором разговаривал с тем кого мне подарила эта жизнь.

— Смотри. Грозная тётя пришла. — Он поднял маленького годовалого ребёнка на руки, а тот с любопытством голубых глаз смотрел на меня, довольно угукая и улыбаясь.

— Спасибо что остались с ней. — Положив корзинку с продуктами медленно подошла к пухленькой румяной девчонке, что спокойно сидела на руках у довольно серьёзного муирца. — Софи вам не устроила проблем? — Подойдя взяла её на руки, те были холодные из-за чего дочка поморщилась и фыркнула. Голубые глазки были любопытны и всегда цеплялись за, что-то интересное. Они достались ей от него, хотя она сама по себе похоже на него, и отличие от всех муирцев, цвет её кожи был светло шоколадным.

— Нет. Она совсем не доставила проблем. Мы просто ходили по дому, смотрели в окна на погоду, ну и по мелочам. — Имбрах довольно улыбнулся, глянув на удивляющегося ребёнка. Она безумно любопытная. — Она похожа на него. — На что я кивнула. Обида давно прошла и рада что он подарил мне Софи, но я до сих пор не могу понять, почему он пропал. Исчез той ночью.

Раздался стук в дверь, заставляющий отвлечься от раздумий и горьких, навязчивых мыслей. Открыв скрипучую дверь, на пороге стоял гонец, державший в руках конверт с печать из белового воска в виде пера.

— Это письмо от господина Башира. — Я недоумевающе взяла письмо, и закрыла дверь, та хлопнула от сквозняка. После той битвы и новостей о своей беременности, решила завязать с карьерой солдата и уйти на спокойную жизнь ради Софи.

— Что там Изра? — Имбрах не меньше был удивлён, чем я. Но не решалась его открыть, не зная, что внутри. Печать, которой чаще всего пользовалось командования в форме пера, но тут совершенно иной рисунок. Распечатав его, достала листок, свёрнутый в шестеро из желтоватой бумаги. На ней виднелся знакомый почерк, от которого тут же поднялся ком в горле, глаза предательски больно защипали. Набравшись сил, начала читать первые строки письма.

Здравствуй Изра, я долго думал как начать это письмо, по этому решил оставить всё так. Скорее всего ты в жуткой ярости от того куда я пропал той ночью, не забываемой, страстной и полной искренности и любви ночи. Спорю ты жутко сильно сейчас сжимаешь кулаки, желая ударить меня так чтобы нос звучно хрустнул, но к сожалению сейчас, я лишь чернила на клочке бумаги.

Я и сама не заметила, как сжала ладони в кулаки, как забытая злоба с горечью и сильной обидой окутывает меня изнутри, рвала душу и сердце.

Но сейчас я должен тебе сказать кое-что. Ты не сможешь найти меня, даже не пытайся, ведь скорее всего я там докуда живой человек не дойдёт. Сердце, артефакт, что я нашёл под руинами древнего храма, лезет в голову, медленно подчиняет. Моё тело с каждым днём переносит разные метаморфозы, и меняется. Я стал сильнее, больше, бледнее, глаза стали почти золотыми, а белок почти весь почернел. Так же я стал медленно разлагаться, словно живой труп, и это жуткое зрелище и не менее отвратительное. Я ушёл чтобы обезопасить тебя, спасти, при этом остановить всё что происходит со мной. Голос в голове постоянно что-то говорит, без умолку. Он звонкий словно колокольчик, но такой убаюкивающий. Я понимаю, что скорее всего думаешь, что я оправдываюсь, стараюсь скрыть что: просто бросил тебя и сбежал к другой. Если тебе от этого станет легче, то думай именно так. Но знай, что я скорее всего мёртв, если ты читаешь это письмо. Хочу сказать, что люблю тебя и к сожалению, не смогу одарить любовью нашего будущего ребёнка. Мне было видение этой ночью, о крохе что ты носишь под сердцем. Скажи ему что папа был одним из лучших солдат муирской армии, и погиб, защищаясь своих людей и вас. Не рассказывай ему моего прошлого и то что я пишу здесь. Ему не нужно этого знать, ведь сейчас я тот, кем и являлся, чудовищем в внутри. Люблю тебя Изра и нашего кроху.

Ол…

Закончив читать последние строки, горечь не ушла, а накатила с новой волной, я даже не заметила, как слёзы уже во всю шли, стараясь попасть на текс чернил и размыть его. Убрав обратно в конверт последнею память о нём, на дне почувствовала что-то твёрдое. Достав предмет что лежавший на дне, замерла. Это было деревянное кольцо, выструганное из северной древесины. Внутри красовалась надпись: «Самой буйной и близкой». Прошло чуть больше года, когда он пропал, и я уже думала что все чувства утихли, но… но…

— Я не могу. — Сквозь слёзы проговорила я, больно сжимая сердце. — Не могу тебя отпустить из него. Почему… почему всё так!? — Ребёнок на руках тут же начал дёргать ручками и горько рыдать прочувствовать горе матери, заставляя оторваться от мыслей. — У меня есть она. У нас. — Подойдя к Имбраху, прижала её к груди убаюкивая. — Тише. Засыпай родная, всё хорошо. — Хотелось бы мне сказать это себе.

***

В стенах храма из белого мрамора за письменным стол, сидел мужчина лет сорока. Рыжие волосы были подвязаны в пучок. Он почёсывал густую, ровно выстриженную бороду, записывая пером в тетрадь свои мысли. На краю лежал открытый конверт, с желтоватой бумагой где поверх него находилось письмо. Отложив гусиное пере в чернильницу вновь вернул взгляд к тексту.

— Значит во что тебя всё время мучила. Ты совсем вырос. — Облокотившись на спинку стула, надел очки, внимательно вчитываясь в него. — Мы расстались с тобой ещё тогда, на берегу. Там, где я тебя нашёл, но ты решил поговорить со мной после смерти.

Ганзел. Начту сразу, без долгих предисловий. Хочу сказать тебе спасибо. За то, что воспитал меня, вырастил, научил обращаться с мечом и защищать себя. Когда я был юнцом, то при первой встречи хотел тебя убить, посчитав разбойником, как это было глупо, что мог поставить против тебя обычный ребёнок. Тогда мне хорошо от тебя досталось. Я благодарен тебе за всё. Ты для меня стал отцом, которого я потерял. Ты стал членом моей семьи. Тем, ради кого я был готов отдать жизнь, которую ты вечно спасал из всяких передряг.

В последнее время мне сняться кошмары. Мёртвые всё чаще тянут ко мне руки, и скора я к ним присоединюсь. Я это чувствую. Но стараюсь не думать. Мертвецы окружали меня всю жизнь и закончу я её с ними.

Быть сотником тяжкая работа, но в ней есть много плюсов. Один из них женщина, которую я смог полюбить. И мне было тяжело её оставить, оставить всё позади чтобы стать чудовищем. Я хочу, чтобы она и ты жили в безопасном мире, но… Но голова словно в тумане, которому нету конца. Я начал чувствовать костлявые руки смерти, и она их во всю тянетко мне. Мне страшно. Безумно. Хоть чувства и стали притупляться. Скорее всего, ты даже можешь не прочесть это письмо, ведь я могу в конец потерять контроль и убить тебя. Но надеюсь этого не случиться.

Надеюсь… Ты сможешь начать тихую жизнь, которую хотел. И тоже найти ту, с которой готов продолжить её. Удачи тебе Ганзел. И пусть твой путь снова станет ярким.

Ол…

Отложив письмо. Снял очки потерев переносицу, тяжело вздохнув.

— Как же с тобой было тяжело. Но… ты молодец. Ты тоже стал для меня словно сын. — В дверь раздался стук. Та скрипнула приоткрывшись, впуская молодую девушку с ожогом. На улице уже стемнело, а из освещения горела лишь одна свеча на столе. — Что тебя завело ко мне в столь поздний час Ария? — Девушка стояла в одной ночнушке, держа в руках свечу.

— Я шла на улицу, чтобы проветриться, но заметила, что вы не спите и решила зайти к вам господин Ганзалис. — Скромно проговорила она.

— Прости. Писал, вот и не заметил, как время пролетело. — Девушка опустила глаза, покраснела и тут же развернулась.

— Прошу прощения за беспокойство, я пойду. — Кажется мой внешний вид её смутил. Рубаха лежала на спинке стула и сидел я лишь в одних портках.

— Может останешься? Ночи в последнее время холодные, а спать одному тяжело. — С тяжестью промолвил я. Кажется с возрастом, я стал через чур сентиментальным.

— Вас снова мучают кошмар? — Удивлённо не оборачиваясь спросила девушка.

— Да. Не дают совершенно никакого покоя. — Стул слегка скрипнул, когда встал с него, и медленно направился к ней, обхватив со спины. — С тобой мне на много спокойней Ария. Спасибо тебе за всё.

— Г-господин Ганзалис. М-меня не за что благодарить, я л-лишь… — Девушка обернулась, увидев спокойный полный тепла мой взгляд. Не заметив, как, но мои губы тут же коснулись её, ароматных и нежных. Они спустя пару мгновений ответили мне. Кажется, я смогу начать всё заново. Заново с ней.

Эпилог

В глухих дебрях хвойного леса, за высоким горным хребтом, шла женская фигура в белом балахоне обделанным злотыми нитями по заросшей каменной тропинке. Волосы цветом осеней листвы колыхались на ветру. Женщина подходила медленно, к каменистому трону, что стоял в старых развалинах тронного зала, и где её уже во всю ожидали.

— Наконец-то, я добралась до этого места и до источника. — Она провела рукой по пыльному подлокотнику трона. — Пора начать новый виток. Новый цикл этого мира. — Листва зашуршала, раздался хруст веток. — Выходи. Я знаю, что ты тут Грин. — Названый вышел из лесу, показывая высокую фигу. Гуманоидно образное существо напоминало человека, состоящего полностью из дерева, в трещинах между корой горел зелёный свет, издаваемый мелкими жучками что обитали в нём.

— Вижу вы вернулись госпожа. — Лицо было его вырезано из дерева, которое держалась на стебле. Оно не двигалось, а лишь показывала строгие черты и издавало голос. Ярко зелёные зрачки смотрели округу.

— Да. Где Вальдемаус? — Женщина поправил балахон, села на холодный каменый трон, подложив руку под голову.

— Здесь, госпожа Силь. — Из тени словно призрак, показалось бледная фигура, укутанная в кожаный доспех с металлическими ставнями и тёмный плащ. На поясе красовался клинок. Ало рыжие волосы были собраны в косу, падающую на его плечо. Глаза горели алым цветом. — Вы как всегда прекрасны. — Его белая улыбка тут же блеснула в тени, показывая пару клыков.

— Ты как всегда льстец Вальдемаус. — Её улыбка была лишь любезностью, но не искренней, он это знал.

— Где остальные? — Недовольно промолвила муирка, хмуря брови.

— З-здесь г-госпожа Силь. — Проговорила невысокая сгорбленная фигура. Бледная кожа с заострёнными ушами и язвами на теле. Вместо глаза сросшиеся веки, нос отсутствовал, показывая лишь пару отверстий, втягивающих воздух. За спиной торчали короткие кожаные крылья, голову украшала корона из костей, а наготу прятала окровавленная ткань, обвитая вокруг пояса.

— Некогда великий король эльфов. Я думала ты давно умер, и тебя сожрали собственные сородичи. — Существо фыркнуло и зашипело на такой комментарий Вальдамауса.

— Закрой пасть, из неё несёт гнилью. Не порти воздух вокруг меня и стань поодаль. — Грозно воскликнула она, поправляя рыжие волосы. — Остался последний.

— Прошу прощение. — В бывший тронный зал вошёл муирец. Он подошёл ближе преклоняя колено перед женщиной на троне. Мочка ухо была порвана, а волосы украшала лёгкая седина. — Я опоздал моя госпожа. Прошу извинить меня за задержку.

— Ч-чёртов гуль! — Возразил король эльфов, доставая меч из костей, но рука муирца тут же схватила его за голову. Бежевая кожа с наростами украшала её, вены на ней пульсировали, а когтистая лапа сжимала череп эльфа. — Из-за тебя, множество наших сородичей погибло в той пещере. Такой твари как ты, нужно сдохнуть.

— Мне хватит и доли секунды чтобы сделать из твоего черепа кружку. Но твои отравленные, гнилые мозги я даже пробовать не стану — Голос муирца был тяжёл и громок, но отвала скрипучими нотками.

— Прекратили! — Рука тут же разомкнулась, а существо начало отстраняться назад на четвереньках. — Что тебя задержала Имбрах? — Муирец преклонил голову, не убирая своей отвратительной руки.

— Прошу прощения госпожа. Из-за того, что я являюсь офицером муирской армии, приходится держаться своего статуса. Из-за чего я и опоздал, раздавая жалким людишкам приказы.

— Я тебя услышала. Стань к остальным. — Громогласна проговорив, она вставая с трона. — Сегодня день, когда магия вновь вернётся в этот мир, день года мы вновь будем им править и владеть. Мы уничтожим печать источника, а следом и всех людей превратим в скот. Начинается эра тьмы, эра нашего могущества. Так что готовьте своих слуг, мы идём войной на человеческий мир. Пора восстановить порядок, и наш былой город. — Муирка развела руками показывая руины вокруг.

— Что случилось с пятым моя госпожа? — Проворил седоватый муирец. — Он погиб?

— Этот ничтожный червь, направил свой клинок и мой дар на меня! После чего я убила его, прокляв блуждать между мирами. Теперь ему нету покоя.

— Я вас понял моя госпожа. Да будет так.

***

На городском кладбище у портового города, в полнолуние красовались тёмные фигуры в серых балахонах. Один из них держал женщину за волосы, у которой был зашит рот. И медленно читал заклинания над умершими. Достав кинжал, лёгким движением перерезал ей горло. Кровь брызнула на землю, следом засветилась, и земля задрожала. Мертвецы тут же повыскакивали из своих могил, двигаясь к культистам.

— Слушай. Слушай меня! Слуги мои, пора уменьшить род человеческий и прекратить их муки. — Он стоял у одной из могил, из которой, не кто не вылезал. — Что с этой горой земли не так? Там никого не похоронили… — Не успев договорить, из-под земли вылез умерший, заставляя разлететься куски грязи и земли по округе подымая облако пыли. Он схватил культиста за ногу и медленно начал по нему карабкаться, цепляясь за балахон, человек занервничал, прикусывал губу, глаза дрожали. — Отпусти! Я тебе приказываю! — Но мертвец продолжал лезть верх, в пустых глазницах черепа горели жёлтые огоньки зрачка. — Н-не может быть. — Поднявшись на обе ноги, он тут же издал устрашающий крик, а следом откусил половину лица культиста гнилыми зубами, тот крикнул от боли, прикрывали лицо ладонями, сквозь которые потекла кровь, падая на землю, а вместе с ним и неподчиняющийся мертвец сверху. Вопли боли издавал человек, пока к нему ползло нечто.

— Я заберу твою душу, плоть и кровь. — Раздался безумный смех, который жители того города заполнили на всю жизнь и ужасающие вопли культистов. Ужасе прячась в своих домах, пока армия мертвецов старательно их оттуда пыталась достать, стуча по дверям и створкам окон. Тогда портовый город умер во второй раз. Как и деревня что погибла здесь и была сожжена много веков назад. Город посчитали мёртвым и больше к нему не кто не подходил, боясь умереть ужасной.

-------------------------------------------------------------------------------

Оглавление

Пролог

Глава 1

«Вечер в городе»

«Сказка о пещере в горном хребте»

«Великая пустыня Арзадаж»

Глава 2

«Холодная ночь»

«Добро пожаловать»

«Перед битвой»

«На границе»

Глава 3

«Армия»

«Железные цепи»

«Ущелье»

Глава 4

«Оковы»

«Глубоко под землёй»

«Что таится во тьме?»

Глава 5

«Лагерь у реки»

«В белый хлад»

«На пути к желаемому»

Глава 6

«На пороге к теням прошлого»

«Среди холодных стен»

«Снежная пурга, покрытая алым снегом»

«Письма»

Эпилог