Сыскарь [Александр Леонидович Аввакумов] (fb2) читать онлайн

Александр Аввакумов Сыскарь

Часть первая

Абрамов сидел на совещании и что-то быстро записывал в свой небольшой блокнот. Совещание проводил заместитель министра внутренних дел Феоктистов Михаил Иванович. Оно было посвящено проблеме роста количества убийств руководителей предприятий, занимающихся производством ликероводочной продукции. За последние три месяца текущего года, в республике было совершено пять подобных преступлений.

Виктор открыл свой блокнот и, перелистав несколько страниц назад, нашел нужную ему запись. Первым убитым из этой когорты водочных королей, был исполняющий обязанности генерального директора ликероводочного предприятия Хисматов Марсель. Как, выяснилось позже, убийца поджидал его на трассе и когда машина, принадлежащая ему, притормозила на повороте, убийца расстрелял ее из автомата Калашникова. Шесть пуль попали ему в грудь, две пули, угодили в голову. Принятыми мерами, задержать преступника по «горячим следам» не удалось. Это было и не мудрено, так как машину убитого обнаружили лишь через несколько часов после убийства. У преступника было достаточно времени, чтобы скрыться с места преступления.

Вторым, оказался директор завода из Набережных Челнов. Он возвращался домой из своего загородного дома. Его машина была обстреляна из автомата в десяти километрах от города неустановленным лицом. Одна из пуль пробила лобовое стекло и угодила ему прямо в голову. Несмотря на большой поток движущего транспорта по дороге, стрелку удалось скрыться. На месте преступления, оперативно-следственной группой были обнаружены автоматные гильзы и несколько окурков сигарет.

По аналогичному сценарию, погибли еще два директора предприятий. Все эти преступления по-прежнему оставались не раскрытыми.

Сегодня утром был застрелен директор ликероводочного предприятия Сибгатуллин Раис, который был назначен на эту должность, после убийства Хисматова. Он возвращался на своей автомашине из Заинска. Со слов раненного водителя, их джип на трассе догнала белая автомашина марки «Тойота» без государственных номеров. Из мчавшейся на большой скорости автомашины, неизвестный открыл огонь из автомата. Первой же выпущенной из автомата очередью был смертельно ранен Сибгатуллин. Спасло водителя то, что он выскочил на своем джипе с трассы и погнал машину по бездорожью. «Тойота» попыталась преследовать джип, но оторвав на автомашине глушитель, прекратила преследование.

– Что скажешь, Абрамов? – задал вопрос Феоктистов. – Что ты думаешь обо всех этих убийствах?

Виктор Николаевич поднялся со стула.

– Михаил Иванович, пока слишком мало информации, чтобы делать, какие-то выводы. Я запросил все поисковые дела по этим убийствам, надо будет изучить и проанализировать обстоятельства всех этих убийств. Пока, ясно одно, начался передел водочного рынка и все эти убийства – звенья одной цепи. Вы сами хорошо понимаете, что водка в настоящее время является второй валютой в республике и тот, кто владеет легальным производством водки – владеет громадными финансовыми ресурсами. Вы помните, я вам докладывал раньше, что через меня проходила информация, что ликероводочным комплексом республики интересовались наши бандиты из Москвы. Я не исключаю, что все эти убийства спланированы именно ими.

– Все может быть, – произнес уклончиво Феоктистов. – Пока, это одна лишь из рабочих версий. Может, нам что-то хорошее скажет Бухаров?

Бухаров – начальник Управления по борьбе с организованной преступностью, вот уже два дня назад как вышел из очередного отпуска и еще, похоже, не совсем разобрался с оперативной обстановкой в республике. Он поднялся со стула и, взглянув на заместителя министра, произнес:

– Михаил Иванович, вы знаете, что я, как два дня назад вернулся из очередного отпуска. Поэтому, мне трудно, что-то сказать, как вы выразились, хорошее. Вы знаете, что наше Управление не имеет своих сотрудников в этом районе и поэтому, я затрудняюсь, что-либо говорить о мотивах всех этих преступлений. Если, у Абрамова, есть хоть какая-то информация по этому поводу, то у нас подобной информации нет.

– Плохо, Бухаров, плохо, – произнес Феоктистов. – Нужно заниматься разработкой преступных групп, а не заниматься тем, чем занимаетесь вы. Я не говорю, что вы заняты не тем, конечно, нужно выявлять участников этих группировок, ставить их на учет, но ваше подразделение создано не для этих целей, а для реальной борьбы с организованной преступностью.

Заместитель министра пристально посмотрел на него.

– Ладно, садись, Бухаров. Давайте, поработаем в этом направлении, может, что-то и «нароем», по этому вопросу через своих людей.

Бухаров сел на стул и с облегчением вздохнул. Он панически боялся подобных совещаний, где от него требовался вполне конкретный ответ, на поставленный руководством министерства вопрос. Феоктистов поднялся из-за стола и, взглянув на всех участников этого совещания, произнес:

– Все свободны, идите, занимайтесь своими вопросами.

Все стали подниматься со своих мест, громыхая стульями.

– Абрамов! – остановил его Феоктистов, – Задержись на минутку.

Виктор снова сел на свой стул и выжидающе посмотрел на заместителя министра. Когда все участники совещания покинули кабинет, Феоктистов сел на стул напротив Виктора.

– Знаешь, Виктор Николаевич, я порекомендовал тебя на должность начальника Управления уголовного розыска. Так, что, ты можешь стать им, буквально сегодня или завтра.

Абрамов невольно улыбнулся и чтобы каким-то образом скрыть эту улыбку, отвернулся в сторону.

– Ты, что улыбаешься? Я это сказал вполне серьезно, – произнес Феоктистов.

– Михаил Иванович? Скажите, чем вас не устраивает Вдовин?

– Он, похоже, скорее не устраивает министра, а не меня. Выходит, ты против этого назначения?

– Извините, но мне всегда казалось, что у моего непосредственного начальника очень прочное положение. Вдовин, как ни кто другой, всегда мог угодить руководству министерства. Он может без зазрения совести, пройти по головам не только своих подчиненных, но и старых товарищей по службе.

– Похоже, ты еще не совсем забыл его подставу?

– Если бы это был, лишь единичный случай, я бы его непременно уже бы забыл. Но подобных моментов было достаточно много в этой жизни. Я уже стал привыкать к этим моментам. Люди правду говорят, что выигрывают битву генералы, а проигрывают войну, как правило, солдаты.

– А мне на первых порах, казалось, что вы дружны между собой. Вы же вместе начинали свою службу. Что между вами произошло?

– Это длинная история и я не хочу ее ворошить. Между нами лишь служебные взаимоотношения и ничего другого, в том числе и личного. Так, что если вы не пошутили, считайте, что я отказался от предложенной мне должности. Я на живое место никогда не полезу. Какой бы я не был, плохой или хороший сотрудник, у меня есть совесть. Мнение моих сослуживцев для меня дороже этой должности.

Они замолчали. Пауза стала затягиваться. Виктор поблагодарил Феоктистова за оказанное им доверие и, спросив разрешение, направился к себе в кабинет. 

***

Абрамов вошел в кабинет и сел за рабочий стол. Раздался стук в дверь.

– Войдите, дверь открыта! – громко произнес Виктор.

В кабинет вошел начальник 2-ого отдела Анатолий Яшин.

– Как дела, Виктор Николаевич? Я слышал, что вас можно поздравить с назначением на должность начальника Управления?

– Пока, рано. С чего ты взял, что я хочу стать начальником Управления? Пока у меня с вами Анатолий Гаврилович, все тот же начальник Управления – Вдовин. Именно, его и назначат начальником Управления после переаттестации.

– Жалко, Виктор Николаевич. Я почему-то рассчитывал, что именно вас назначат на эту должность, – произнес с огорчением Яшин. – Ладно, тогда я пошел.

Виктор встал из-за стола и тоже стал собираться домой. Неожиданно, зазвонил давно молчавший телефон заместителя министра. Он снял трубку.

– Виктор Николаевич! Зайти ко мне.

Спустившись на второй этаж, Абрамов направился к нему в кабинет.

– Ты, что это Абрамов, меня подводишь? Что, промолчать не мог, что ли? Министр, похоже, специально хотел тебя провоцировать, а ты, как мальчишка, повелся и пошел правду-матку рубить?

– Знаете, Михаил Иванович. Если честно, то я хорошо понимал, что меня в любом случае не утвердят на этой должности. И причина этого не то, что я что-то там сказал в защиту моих бывших руководителей. Дело в другом, я вам не нужен в новом виде. Если бы я попросил министра и заверил его в своей лояльности, он бы меня все равно бы не назначил на эту должность. Поэтому, я и не стал просить его ни о чем, для чего все это? Я все эти годы честно работал в МВД и если я, по каким-то причинам не устраиваю министра, то не устроил бы его и в новой должности. Я, не привык ломать шапку перед руководством и это всем известно, кто меня знает. Вот, в этом и кроется причина его отказа.

Феоктистов, молча, выслушал Абрамова и, усмехнувшись, взглянул на него совершенно по-другому.

– Может ты и прав, – произнес Феоктистов. – Лезть за должностью, расталкивая своими локтями конкурентов – ты точно, не станешь. Я это уже знаю давно. Завтра передашь все дела Вдовину, он ведь завтра, выходит из больницы и займись только убийствами. Ты, знаешь, мне работа твоего Яшина, если сказать по-честному, не нравится. Мне кажется, что он всегда старается увильнуть от работы, переложить с себя всякую ответственность. Ты, передай ему, если он будет и дальше так работать, то мне придется с ним расстаться.

– Вы же сами его утвердили на этой должности, хотя я, как вы знаете, был против этой кандидатуры.

Феоктистов посмотрел на Виктора так, словно он его застал за чем-то нехорошим.

– Хорошо, Михаил Иванович, я с ним обязательно переговорю на эту тему – произнес Абрамов и стал с ним прощаться.

Выйдя из кабинета, он направился к своей служебной машине.

– Домой? – спросил его водитель.

– Нет, Игорь, у меня заслушивание в Ново-Савиновском ОВД. Поехали туда.

Машина тронулась с места, и они поехали на заслушивание. 

***

Утром, Абрамов приехал на работу в привычное для него время. Прежде, чем подняться к себе в кабинет, он зашел в дежурную часть и переговорил с дежурным по МВД. Получив исчерпывающую информацию в отношении всех, совершенных в течение суток преступлений, Виктор направился к себе в кабинет.

Он вошел в кабинет и, сняв с себя пальто, включил чайник. Пока он закипал, Абрамов стал складывать в коробку все материалы, которые необходимо было передать начальнику Управления уголовного розыска. Он налил себе в чашку чай и, удобно устроившись в кресле, стал знакомиться с суточной сводкой.

От этой работы его отвлек настойчивый звонок телефона. Виктор снял трубку и услышал голос начальника Управления – Вдовина.

– Виктор Николаевич! Зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет. Мне необходимо с вами срочно переговорить, до начала совещания.

Через минуту, Абрамов стоял в кабинете Вдовина. Время шло, а он до сих пор делал вид, что не видит его. Виктору ничего не оставалось, как напомнить о себе, легким покашливанием.

Вдовин оторвался от изучения лежавших у него на столе бумаг и посмотрел на него. Абрамов не сразу узнал в нем старого Вдовина, которого он хорошо знал длительное время. Его распирало от важности, занимаемой им должности. Он поднялся из-за стола и, не предлагая Виктору по-прежнему присесть, начал говорить:

– Виктор Николаевич. Я вызвал вас сюда, чтобы с первых минут моей работы в этой должности после аттестации, расставить все необходимые между нами акценты. Первое мое правило, это не иметь на работе друзей, особенно, из числа своих подчиненных. Забудь, кем ты были раньше, что ты когда-то учил меня работать. Так будет лучше и для тебя, и для меня. Этот постулат для тебя не нов. Об этом я с тобой говорил совсем недавно в этом кабинете и мне кажется, что ты его неплохо усвоили. Не заставляйте меня напоминать тебе об этом.

Второе мое правило. Я никогда, заметьте это, никогда, не пью на работе, даже со своими заместителями и коллегами, которых я хорошо знаю. Поэтому, прошу тебя, никогда не приглашать меня на свои попойки. О том, что с тобой выпивали когда-то твои бывшие руководители – Фаттахов и Костин, забудь, я не из таких руководителей.

Подняв на Абрамова глаза, он посмотрел на него, ожидая какой-то реакции. Виктор промолчал, делая вид, что внимательно слушает все его высказывания.

– И третье мое правило, – продолжил он, глядя на него. – Чтобы я не говорил, мои слова не должны никогда тобой рецензироваться вслух, а тем более в присутствии моих подчиненных, даже, если я буду трижды не прав. Я начальник и лишь я отвечаю за кадровый состав своего Управления. Все попытки вмешиваться в мои дела, будут жестко пресекаться. Я, не допущу, чтобы кто-то подрывал мой авторитет в Управлении.

Он снова взглянул на Абрамова и, прокашлявшись, продолжил:

– Четвертое правило. Если тебя не устраивает стиль моего руководства, то я тебя удерживать в Управлении не буду. У меня нет авторитетов, к которым бы я мог прислушиваться. Я хорошо знаю, что ты сделал для этого Управления. Однако, это тебе не дает ни какого права, жить на старой своей славе. Тебе придется все начинать сначала.

Он посмотрел на Абрамова и сев за стол, спросил:

– Ты, меня, надеюсь, понял, Виктор Николаевич. Мне не хотелось бы еще раз тебе напоминать эти простые прописные истины.

– Извините меня, Анатолий Гаврилович. Разве я похож на человека, который не понимает русского языка. Друзей, Анатолий Гаврилович, у меня достаточно, есть с кем выпить и поговорить и поэтому, я вас беспокоить по этим вопросам не буду. В остальном, посмотрим.

– Напрасно, ты становишься в позу, Виктор Николаевич. Незаменимых людей не бывает. Сталин умер, три дня страна плакала, а на четвертый стала работать, словно, его никогда и не было.

– Спасибо вам за удачный намек, а теперь, разрешите мне идти. У меня много дел, – произнес Виктор и не получив ответа, вышел из кабинета.

В девять часов утра, Вдовин собрал руководящий состав, на первую свою планерку после переаттестации. Абрамов вошел в его кабинет и сел на свободный стул. Вдовин начал говорить. Говорил он долго, минут тридцать, призывая руководителей Управления поменять стиль своей работы. В какой-то миг, Виктору показалось, что он начинает немного заговариваться. Он перестал обращать внимание на присутствующих в кабинете сотрудников и больше слушал себя.

«Надо же, какое красноречие, – подумал Абрамов про себя. – Раньше, он не особо отличался подобным красноречием».

Вдовин словно уловив его мысли, наконец-то замолчал. Отдышавшись, он обвел присутствующим своим взглядом и, остановившись на нем, обратился к нему:

– Скажите, Виктор Николаевич, сколько на сегодняшний день не раскрытых убийств по республике и в каких подразделениях, их больше всего?

Абрамов поднялся с места.

– Не раскрытых сейчас, около тридцати убийств, а если точнее то, двадцать шесть. Из них, пять убийств, которые я объединяю в одну серию, это убийства руководителей ликероводочной индустрии. Слабо работают по раскрытию убийств в Нижнекамске, Челнах и Казани. Если говорить о Казани – не раскрыто одиннадцать убийств. Больше всего не раскрытых убийств в Ново-Савиновском ОВД.

Вдовин посмотрел на него и, откашлявшись, переключил свое дальнейшее выступление, критике работы Виктора. Одно обвинение сыпалось за другим. Он обвинял Абрамова в том, что он недостаточно хорошо контролирую эту линию работы, что слабо спрашивает с начальников милиции, что применяемые им в работе методики раскрытия убийств, уже давно устарели и требуют их кардинального пересмотра.

Присутствующие на совещании сотрудники, с интересом стали смотреть в сторону Виктора, по всей вероятности, ожидая от него, каких-то возражений и ответных действий. Когда Вдовин, наговорившись вдоволь, прекратил свое выступление, Абрамов встал из-за стола.

– Извините меня, Анатолий Гаврилович, но я не могу промолчать и не возразить на вашу критику. Я слушал вас, Анатолий Гаврилович и невольно восхищался вашими глубокими познаниями в методики раскрытия убийств, особенно заказных. Еще тогда, когда вы были начальником Ново-Савиновского отдела милиции, а это чуть больше года назад. Там тоже, как и сейчас, было пять не раскрытых убийств. Скажите мне, уважаемый Анатолий Герасимович, что вам такому большому специалисту по раскрытию убийств, помешало их тогда раскрыть?

Лицо Вдовина вспыхнуло. Красная краска разлилась по его бледному заостренному лицу. Не найдя ничего лучшего, он быстро распустил руководителей и, оставшись с Виктором в кабинете, не произнес, а скорей прошипел:

– Если ты еще раз, попытаешься подорвать мой авторитет в глазах сотрудников Управления, ты об этом очень пожалеешь.

– Слушай, ты, Толик! Не выпрыгивай из штанов. Я уже раскрывал преступления и ловил преступников, когда ты еще учился в средней школе и по вечерам делал домашние задания. Ты, забыл Толя, как я учил тебя работать, как водил тебя не смышленого по улицам Казани и делился с тобой, тем, чем владел сам. Чего, молчишь? Ты, знаешь, сколько я пережил здесь таких, как ты начальников? Так, вот, я и тебя тоже переживу. Надо же, на мне решил нажить дивиденды. Не получится, авторитета и знаний у тебя не хватит. Не, трогай меня, без дела и я, никогда не буду тебя опускать ниже плинтуса в присутствии твоих подчиненных. Если ты умный поймешь, ну а если не поймешь, тогда извини.

Абрамов поднялся со стула и вышел из кабинета. 

***

Вечером Виктора вызвал к себе Феоктистов. Он вошел к нему в кабинет и остановился у двери.

– Что стоишь, как не свой. Давай, проходи, садись, – произнес Феоктистов. – Пить коньяк будешь?

Абрамов промолчал, не зная, что ему ответить. Особого желания выпить у него не было, но отказавшись от приглашения, он мог каким-то образом обидеть заместителя министра. Расценив его молчание, как согласие, Феоктистов нагнулся и достал из тумбы стола две хрустальные рюмки. Еще раз нагнувшись, он достал блюдце с нарезанным лимоном и бутылку коньяка. Разлив коньяк по рюмкам он поднял на него глаза и, улыбнувшись, произнес:

– Видно хорошо ты причесал Вдовина, что он тут же прибежал ко мне и стал жаловаться на тебя. Представляешь, прибежал, весь трясется, словно кур воровал.

Абрамову не понравилась эта реплика о Вдовине. Он не любил, когда при нем обсуждали его руководителя, которого сами же поставили на этот пост. Поэтому Виктор принял решение как-то смягчить все это.

– Да нет, не причесывал я его Михаил Иванович. Просто сказал ему, что такое хорошо и что такое плохо. Вот он и испугался этого и бросился искать для себя защитника.

Абрамов коротко рассказал ему о своей первой стычки с Вдовиным, чем вызвал улыбку у Феоктистова. Они выпили по рюмке коньяка и заместитель министра, не спрашивая его согласия, снова разлил коньяк по рюмкам.

– Ты знаешь Виктор, Вдовин, поговорив со мной, направился к министру и, судя по всему, тот его принял. Минут тридцать назад министр позвонил мне и дал команду отправить тебя в командировку в Заинск. Придется тебе Виктор поработать по делу убитого два дня назад Сибгатуллина. Кстати, это дело на контроле у президента республики, так – что постарайся раскрыть это убийство. Я не знаю почему, но министр почему-то уверен, что это дело тебе не по зубам и поэтому посоветовал тебе, чтобы ты как можно больше пошумел в районе. Министру нужен шум, чтобы он мог наглядно показать президенту, что министерство работает. А раскроется убийство или нет, это уже не столь важно.

– Вы знаете, Михаил Иванович. Я впервые сталкиваюсь с такой странной постановкой задачи. Раньше руководство министерства подобных задач передо мной не ставило. Это как понимать, что раскрывать это преступление не обязательно, нужно лишь создать видимость работы и все?

– Ты прав, Абрамов. Это команда для того чтобы ты там не особо напрягался. Сейчас времена другие и многие вещи и действия трактуются совершенно по-другому. Если хочешь работать в МВД, то нужно подстраиваться под требования своих начальников. Ты, похоже, привык за свою прошлую жизнь, что черное есть черное. Однако, даже тот же черный цвет имеет множественные оттенки, которые ты можешь сразу и не уловить своим зрением. Различать эти оттенки тебе, как заместителю начальника Управления, может быть и не нужно. Можно продолжать жить дальше таким же дальтоником, за это ты знаешь, не наказывают. Многие так и живут. Говорят черное, значит черное, если это даже ближе к серому цвету. Ты надеюсь, понял меня?

– Вы знаете, Михаил Иванович, я бы не хотел быть кротом, который ничего не видит. Мне больше нравится видеть мир в цветах радуги.

Сделав небольшую паузу, Абрамов взглянул в глаза Феоктистова, словно стараясь прочитать в них, что-то важное для себя. Однако, заместитель министра почему-то опустил их вниз и отвернулся в сторону.

– Михаил Иванович, вы же знаете, почему меня отправляют в эту непростую командировку. Все надеются, что я там сломаю свою голову. Все просто я не раскрываю убийство и как следствие этого, вы со спокойной совестью двигаете меня в любое удобное вам место. Скажите, что это не так?

Феоктистов сидел, молча. Он по-прежнему старался не смотреть в сторону Виктора. Наконец он произнес:

– Поверь, это не моя идея, Абрамов. Ты сам знаешь, как я к тебе отношусь. Это идея министра кто ему подбросил ее, я не знаю. Но то, что это все так – это точно. Нужно создать общественное мнение в отношении тебя и тогда тебя можно будет подвинуть довольно просто.

Абрамов отодвинул в сторону налитую рюмку коньяка и, взглянул на Феоктистова.

– Скажите, когда и с кем мне выезжать? Надеюсь, вы не отправите меня в командировку на общественном транспорте?

– Вот завтра с утра и выезжай. Едешь один с водителем. Утром оформишь командировку и вперед – произнес он. – А сейчас, давай выпьем.

– Спасибо Михаил Иванович, – произнес Виктор. – Мне завтра в дорогу и я не хотел бы чтобы «сушняк» меня мучил всю дорогу до Заинска.

– Ты, что обиделся? Ты думаешь, мне легко крутиться в этой жизни, угождать вам всем.

– Если тяжело, то уходите на пенсию. Там не нужно будет ни кому кланяться. Может, вы на пенсии и увидите эту радугу.

Абрамов встал из-за стола и направился к двери. 

***

В Заинск он прибыл лишь к вечеру. Рабочий день в районном отделе, похоже, закончился и сотрудники один за другим покидали отдел милиции, направляясь по домам. Виктор поднялся на второй этаж и направился в кабинет начальника городского отдела милиции. В дверях приемной он столкнулся с секретарем начальника, которая закрывала дверь приемной на ключ.

– Добрый вечер. Извините, а где я могу увидеть Ильхама Шакировича? – поинтересовался он у нее.

Она посмотрела на Абрамова. Мимолетная штатная улыбка пробежала по ее губам.

– Неужели вы думаете, что я закрываю своего начальника? Начальник отдела уехал еще в два часа дня и больше в отдел не возвращался. Думаю, что его сегодня на работе уже не будет.

– Скажите? А, где его заместитель? Почему его нет на месте? Может, он тоже уехал с утра по району?

– Извините. Вы кто такой чтобы я перед вами отчитывалась? – произнесла она и направилась по коридору в сторону выхода.

– Девушка, минуточку. Я из Казани. Я заместитель начальника Управления уголовного розыска. Моя фамилия Абрамов. Я, похоже, с утра с вами разговаривал и предупредил вас о своем приезде. Вы сообщили об этом своему руководству или нет?

– Извините меня. Вы знаете, Виктор Николаевич, я не могла этого сделать, так как в это время начальника отдела и его заместителя уже на месте не было.

– Все ясно, – произнес Абрамов. – Интересно, чем занимается у вас руководство отдела в течение рабочего дня?

Секретарь, молча, пожала плечами, тем самым давая ему понять, что не намерена обсуждать с ним работу своих руководителей.

– Вы хоть номер в гостинице мне заказали или нет? – спросил он ее.

– Извините, но команды от руководства не было, – произнесла она. – Вы знаете, в нашей гостинице всегда есть свободные номера так, что езжайте и устраивайтесь.

– Хорошо. Воспользуюсь вашим советом. Только вы знаете, что? Позвоните вашему начальнику и доложите ему о моем приезде. Если места в гостинице не окажется, то я поеду ночевать к нему, понравится ему это или нет?

Виктор вышел из здания милиции и поехал устраиваться в гостиницу. Однако, новость о его приезде в Заинск моментально разлетелась среди работников отдела. Он уже приготовился лечь спать, когда в дверь его номера настойчиво постучались. Абрамов поднялся и направился к двери, так как сразу же понял, что так стучать могли лишь работники милиции.

– Входите! – произнес он, открывая дверь ключом.

В номер один за другим вошли начальник криминальной милиции и начальник уголовного розыска. За их спиной по все видимости стоял их водитель.

– Виктор Николаевич! – дипломатично произнес начальник криминальной милиции Дмитрий Семенович Толстой. Простите, что не могли вас встретить на въезде в город. Я с утра уехал в Нижнекамск по делам и вот только что приехал в Заинск. А, Алберт, весь день занимался по убийству Сибгатуллина.

Они прошли в номер и стали быстро разгружать сумки, в которых оказалась водка и закуска.

– Постой, постой, мужики! – произнес Абрамов. – Это вы, что надумали? Я на ночь по-честному мужики не пью, чего и вам не советую делать. Завтра у нас трудный день, придется много поработать. Так, что давайте лучше езжайте по домам, отдыхайте, а завтра вечерком, если все будет нормально, посидим, выпьем и обсудим все наши дела.

Они оба обижено посмотрели на него.

– Виктор Николаевич. Поверьте, это ведь от души.

– Спасибо, мужики. Поймите меня. Я очень устал с дороги и хотел бы немного отдохнуть. То, что вы все это затеяли от души, я не сомневаюсь, так как давно знаю вас. А, сейчас, давайте собирайте продукты и езжайте отдыхать, – произнес Виктор.

Они, молча, вышли из номера. Он закрыл дверь и лег отдыхать. 

***

Проснувшись утром, Абрамов быстро привел себя в порядок, позавтракал в местном буфете и поехал в городской отдел милиции. Собрав в кабинете начальника криминальной милиции весь оперативный состав, он провел небольшое совещание и заслушивание по результатам работы по раскрытию убийства Сибгатуллина.

Слушая выступление начальника уголовного розыска, Виктор был несколько удивлен тому факту, что в течение тех суток с момента убийства, республиканской прокуратурой не был решен вопрос, кто будет возбуждать уголовное дело. Дело в том, что убийство Сибгатуллина было совершено на границе двух районов республики. Спор дошел до того, что сторонами были приглашены специалисты, которые используя результаты картографии, установили, что убийство все же было совершено на территории Заинского района. Этот вердикт специалистов автоматически обязывал прокуратуру района возбудить уголовное дело.

Дополнительная сложность в расследовании этого дела заключалось еще и в том, что сам убитый проживал в другом районе и все его связи, как личные, так и деловые были вне Заинского района.

Следователь районной прокуратуры, которому поручили расследование этого дела, оказался человеком не многословным. Все совещание он промолчал, и у Абрамова создалось впечатление, что его вполне устраивала работа оперативного состава ОВД.

Отпустив рядовых оперативников, они остались вчетвером: Виктор, начальник криминальной милиции, начальник ОУР и следователь прокуратуры. Взглянув на руководство ОВД, Абрамов произнес:

– Мужики, расследование этого убийства находится на контроле президента Республики, и поэтому мы не можем сидеть здесь неделями и ждать, когда будет возбуждено уголовное дело. Согласно, представленной мне справки, в Заинске проживает около двадцати пяти тысяч мужчин, представляющих оперативный интерес для следствия. Если говорить конкретнее, это ранее судимые, в том числе за совершение аналогичных преступлений. Если почистить этот список и опираться на показания раненного водителя, то в нашем списке останется порядка пятисот человек. Я хорошо понимаю и даю полный отчет своим словам, называя эту цифру, но от нее не куда не денешься. Вот именно с этой массой людей мы и должны разобраться в течение двух недель.

– Мне кажется, что все это больше напоминает какой-то фантастический роман – произнес следователь прокуратуры. – У нас нет ни сил, ни возможности всех их отработать.

– Дмитрий Семенович? – обратился Виктор к начальнику криминальной милиции, – почему вы молчите? Вы тоже считаете, что это не реально и невыполнимо или нет? Считайте, что это не только мое указание, но и приказ министра. Как вы будете это делать, меня не волнует. Мы с вашим начальником ОУР будет отрабатывать соседний райцентр. Запишите все, заслушивание будем проводить каждый третий день в двадцать часов, вот в этом кабинете.

Наметив все необходимые мероприятия, они разошлись по своим кабинетам.

– Альберт! – позвонил он начальнику ОУР. – Скажи, как и где вы искали эту белую «Тойоту», какие результаты?

– Виктор Николаевич, я же докладывал уже. У нас в районе подобной автомашины на учете не значится, – произнес обижено он. – Трудно искать автомашину без регистрационного номера. Мы о ней практически ничего не знаем. Единственно, что нам известно, что это машина марки «Тойота» и, что цвет у нее белый, вот и все. Даже модели и той, не знаем.

– Неужели водитель джипа, не рассмотрел модель машины? Он же не первый год за рулем?

– Виктор Николаевич, у нас Заинск, а не Казань и не Москва. Откуда водитель из глубинки может знать все модели импортных автомашин?

– Альберт. Мне все равно кому ты это поручишь, но нужно определить модель машины. Направьте сотрудника в районную библиотеку, пусть посмотрит там журналы «За рулем» и другие автомобильные издания. Нельзя же искать машину лишь по логотипу производителя?

– Все понял, Виктор Николаевич, сейчас направлю, пусть посмотрит, – произнес он.

– У меня еще один к тебе вопрос, как с оружием? Определились? Что говорят баллисты?

– Пока, лишь предварительно, что стреляли из автомата Калашникова. Пули калибра 5,45 мм. Сейчас ждем назначения официальной экспертизы.

– Хорошо. Давай, собирайся через тридцать минут мы с тобой поедим к соседям. Посмотрим, что наработали они там. Это же второй их директор, которого убивают в течение этих четырех месяцев. Думаю, что мы найдем там чего-нибудь интересное.

Через тридцать минут мы выехали в соседний райцентр. 

***

Дорога в райцентр оказалась разбитой и им, чтобы окончательно не разбить свою служебную автомашину, пришлось двигаться по правилам дорожного движения или иначе, с учетом состояния дорожного покрытия. Дорога петляла вдоль холмов, природа была просто сказочной в своем пробуждении после зимней спячки. Вдоль дороги, словно часовые, стояли зеленые березы.

– Альберт покажи мне, пожалуйста, место происшествия? Откуда появилась эта белая «Тойота», на каком приблизительно месте стали стрелять?

–Хорошо, Виктор Николаевич. Здесь уже до места не так далеко.

С правой стороны трассы, появился высокий бетонный забор серого цвета.

– Альберт, что это? – поинтересовался у него Абрамов.

– Пионерский лагерь.

– Действующий или нет?

– Работает практически круглый год. Он у нас санаторный.

Они еще проехали километра полтора, прежде чем Зиганшин сделал знак водителю. Тот сбросил скорость и остановил автомашину. Они вышли из машины и стали осматривать прилегающую местность.

– Виктор Николаевич! Со слов водителя, где-то приблизительно здесь раздались первые выстрелы по их джипу. «Тойота» выехала вон оттуда, из-за той лесополосы.

Абрамов достал свой блокнот и стал схематически изображать место преступления. Зарисовав, он повернулся к Зиганшину.

– Альберт, скажи, работников из этого пионерлагеря опрашивали или нет?

– Нет, – ответил он. – Лагерь далековато, что они могли там увидеть? Они, наверное, даже стрельбы не слышали, а не то чтобы что-то видеть.

– Запиши в план мероприятий, – произнес Абрамов. – Срочно опросить всех в пионерском лагере, вплоть до детей. Дети везде лазят и не исключено, что они и могли, что-то видеть такое, что не заметит взрослый.

– Виктор Николаевич, может не стоит распылять силы. Вы же сами знаете, что людей у меня не так много. Одного сотрудника по вашему приказу, я уже посадил на камеры. У меня осталось в наличии всего пять человек. Поймите меня правильно, мне еще по текущим материалам нужно работать.

– Альберт, я дважды повторять приказ не буду. Кстати, соберете в лагере детишек, приведете сюда и прочешите всю территорию по движению машины. Если повезет, может, найдем гильзы от автомата.

Начальник ОУР, словно маленький ребенок, надул щеки и замолчал. Ему явно не хотелось этого делать, так как он, по всей видимости, считал, что указания Виктора носят чисто формальный характер.

Они сели в автомашину и поехали дальше. Через тридцать минут перед нами показались первые дома районного центра.

«Вот и приехали, – подумал Абрамов. – Интересно, что здесь наработали оперативники?» 

***

Поселок городского типа встретил их сильным порывистым ветром и клубами пыли, которую он гнал по малолюдным улицам поселка. Они остановились, около местного одела милиции. Он размещался в двухэтажном здании старой постройки. На крыльце здания их уже ожидали: начальник отдела, начальник криминальной милиции и начальник ОУР.

– Как доехали, Виктор Николаевич? – поинтересовался он у Абрамова. – Может, пообедаем, там и поговорим.

– Спасибо, Айдар Галямович. Доехали мы нормально, а как у вас здесь, дела?

– Работаем, – ответил он.

Его отказ от обеда, похоже, спутал все планы начальника ОВД.

– Сейчас, мы посмотрим, как вы здесь работаете, – произнес Абрамов, словно не замечая, возникшего напряжения со стороны начальника отдела. – Давайте, пройдем к вам в кабинет там и послушаем, что вы наработали за все это время.

Они все прошли в кабинет начальника отдела милиции. Кабинет оказался не большим, однако, как не удивительно, но они все там свободно разместились.

– Кто будет докладывать? – спросил Виктор у начальника отдела.

– Начальник криминальной милиции. Пусть он и начнет, а там будет видно.

Доклад начал начальник криминальной милиции. Он дал краткую характеристику убитому Сибгатуллину и доложил о проведенных ими мероприятиях.

– Извините меня, товарищ Фазлеев. Насколько я знаю, у вас погибает второй руководитель предприятия, однако из вашего не столь большого доклада, я так и не понял каковы на ваш взгляд мотивы этих преступлений? С чем связаны все эти убийства? Может, мне кто-нибудь из собравшихся здесь сотрудников, что-то объяснить по этому поводу? Почему или за что, их убили?

В кабинете стало так тихо. Абрамову даже показалось, что эта тишина зазвенела. Все переглядывались между собой, однако, ни один из сотрудников не решился ответить, на этот казалось довольно простой вопрос.

– Ревизию на предприятии проводили? Что она дала? – поинтересовался Виктор у начальника криминальной милиции. – Кто из вас может доложить мне по этому вопросу? Кстати, где у нас начальник ОБЭП, почему его нет на заслушивании?

– Начальник ОБЭП в отпуске со вчерашнего дня, – произнес, молчавший до этого начальник милиции.

– Где тогда замещающий его сотрудник?

– Он уехал в Казань. Он у нас учится на заочном отделении в академии МВД, вот и поехал сдавать сессию, – вновь ответил начальник отдела.

Абрамов невольно отметил про себя, что начинает понемногу «заводиться» от всех этих ответов.

– Нормально, – еле сдерживая себя в руках, произнес Виктор. – У вас здесь людей бьют, как мух, а мы отдыхаем. Так была или не была проведена ревизия предприятия? Кто-то может мне об этом доложить?

– Нет, мы ревизию не проводили, – произнес начальник криминальной милиции. Сибгатуллина застрелили в соседнем районе, а не в нашем районе. Мы посоветовались с прокуратурой и посчитали, что в проведении ревизии необходимости нет.

– О чем вы говорите, Ринат Завдатович? – раздражаясь, начал говорить Абрамов. – Причем здесь место, где убили этого человека? Наверное, важно, за что его убили. Поэтому нельзя отбрасывать того, что убийство связано с его профессиональной деятельностью. Его свободно могли убить и в вашем районе, если бы стрелявший в него преступник не попал в него первой очередью. Скажите, после убийства директора Хисматова ревизия проводилась или нет?

В кабинете вновь стало тихо. Было слышно, как о стекло бьется залетевшая в кабинет толстая зеленая муха.

– Скажите, пожалуйста, – обратился Виктор к следователю прокуратуры. – Вас, как заместителя прокурора района, устраивает работа оперативно – следственной бригады или нет? Может, вы, меня просветите в этом вопросе, а то, я что-то не совсем понимаю, что здесь происходит?

Представитель прокуратуры отложил карандаш в сторону и, подняв на него глаза, произнес:

– Вы знаете, мне трудно сейчас судить в каком состоянии находится работа по этому делу. Я этим делом вплотную еще не занимался. Мне передали его буквально два дня назад. Теперь я вижу, что работа проводилась из рук вон плохо. Ревизия не проведена, мотивы убийств не известны, рабочих версий как таковых нет.

– Да товарищи руководители, вот так мы и работаем. Зато, какие бравые рапорта и справки вы направляли в МВД. Только по одним этим справкам вас можно было сразу же представить к правительственным наградам. Вот смотрю я нас и стараюсь понять, кого вы обманывали? Министра или себя? Что молчите?

В кабинете, в который уже раз повисла гробовая тишина. Начальник отдела бросил спасательный взгляд на начальника криминальной милиции, словно предлагая ему, добровольно лечь на плаху ответственности за данное дело. Однако, судя по его лицу, Фазлеев явно не хотел приносить себя в качестве жертвы.

– Завтра, Ринат Завдатович, отзовете из отпуска начальника ОБЭП. Получите постановление в прокуратуре для проведения полной ревизии предприятия. Опросите всех работников предприятия, с которыми в последние дни перед убийством общался Сибгатуллин. Надеюсь, задача ясна?

– Виктор Николаевич! – произнес начальник милиции. – У меня кроме этого убийства, еще множество различных дел. Я не могу бросить все силы на эту работу.

– Я, что-то вас не понял, Айдар Галямович? Вы, что отказываетесь проводить комплекс первоначальных мероприятий по раскрытию этих убийств? Почему эти мероприятия не были проведены силами отдела до настоящего времени, то есть до моего к вам приезда? Вы, наверное, забыли, что вы здесь не какой-то хозяйственник, а начальник милиции, главный руководитель всего процесса раскрытия преступления. Не мне вас учить, тем более, на подобных совещаниях. Я думаю, что это вы должны были проконтролировать исполнение этих мероприятий, а не я, прибывший в ваш отдел лишь сегодня.

Лицо Хисамутдинова стало серым. Ему явно не понравился не только его тон разговора с ним, но и задачи, которые Абрамов озвучил в этом кабинете. Единственно, что его сдерживало в рамках приличия это страх перед гневом министра. Ведь все справки, отравляемые ими в МВД, были за личной его подписью.

Закончив совещание, Виктор отпустил начальника ОУР Заинского ОВД домой, а сам решил остаться в райцентре.

***

То, что называлось гостиницей в поселке городского типа, больше напоминало «Дом колхозника», так как все удобства были во дворе. Комната, в которую заселился Абрамов, была метров одиннадцать. В углу, на старой пошарканной временем тумбе, стоял телевизор, который по всей вероятности стоял для интерьера, так как, судя по паутине на задней его стенке, давно не функционировал. Покосившейся платяной шкаф, стоящий у входа в номер, не закрывался. Единственно, что радовало в этом номере это чистая постель, пахнущая ароматом скошенных трав.

Не успел Виктор помыться и привести себя в порядок перед сном, как в номер без стука ввалились, в прямом смысле этого слова, начальник криминальной милиции Фазлеев и начальник ОУР Гафуров.

– Виктор Николаевич, мы тут поговорили между собой и решили скрасить ваш одинокий вечер, – произнес Фазлеев и стал доставать из дипломата водку и закуску.

– Вы, что ребята? Мне ваша водка и закуска не нужна. Я придерживаюсь правила не пить с теми, кого проверяю. Давайте без обиды, да и на ночь я, как правило, не пью.

– Виктор Николаевич! Поймите нас правильно, все это от души, – произнес Гафуров.

– Нет, ребята, извините, но я пить с вами не буду. Если бы у меня к вам не было бы претензий, я еще бы может быть и подумал, а при таком раскладе дел как у вас, пить не буду.

Они с минуту потолкались на пороге и, оставив водку и закуску на столе, вышли из номера.

Рано утром Абрамов сам поехал на ликероводочный завод, которым до убийств руководили покойный Хисматов и Сибгатуллин. Управление предприятия размещалось в небольшом двухэтажном доме построенного, еще во времена Советского Союза. Он открыл дверь и не спеша, поднялся на второй этаж. Коридор был еще пуст. Виктор остановился в нерешительности, не зная, что ему предпринять.

«Спят еще местные районные чиновники», – подумал он и, развернувшись, направился обратно в сторону лестницы. Пройдя по коридору, Абрамов обратил внимание на дверь, на которой еще по-прежнему красовалась металлическая табличка с фамилией покойного директора. Виктор осторожно постучал в дверь и, не услышав ответа, дернул дверь на себя. Дверь не поддалась, так как оказалась закрытой на ключ.

– Мужчина? Вам, кого? – услышал он за спиной приятный женский голос.

Абрамов обернулся и увидел молоденькую девушку, которая ключом отпирала соседнюю с директорским кабинетом дверь.

– Доброе утро, – произнес Виктор. – Вот хотел пообщаться с руководством вашей организации, а дверь почему-то оказалась закрытой.

– Вы знаете, директора нет, – спокойно, произнесла она. – Его в ближайшие дни не будет. Пока обязанности директора исполняет его заместитель – Хайруллин Дамир Халитович. Но и его, сегодня также не будет, он еще вчера выехал по делам в Казань и вернется лишь завтра вечером.

– Жалко. Может, вы мне, чем-то поможете?

Девушка улыбнулась, и кокетливо взглянув на Виктора, спросила:

– Судя по тому, что я вас раньше не видела, вы человек не местный. Наверное, вы из Казани. Ни в Заинске, ни у нас здесь, так не одеваются. И еще, у вас начищены полуботинки, что не совсем характерно для местных товарищей.

– Нужно отдать вамдолжное. Вы очень наблюдательны, что не характерно для женщин. Я действительно из Казани и прибыл к вам сюда из МВД. Приехал к вам, чтобы разобраться с этими непонятными для людей убийствами.

Девушка открыла дверь своего кабинета и пригласила Абрамова войти внутрь. Несмотря на небольшие размеры кабинета, он показался довольно уютным и чистым.

– Присаживайтесь, – предложила она Виктору.

Он сел на стул и приготовился слушать то, что расскажет ему девушка.

– Вы знаете, я работаю здесь недавно, шесть месяцев, не больше. Занимаюсь немного канцелярией, делопроизводством и когда был жив покойный Сибгатуллин, исполняла обязанности его секретаря. По-моему, вы зря пришли сюда, вам здесь никто и ничего не расскажет. Люди все напуганы этими убийствами и поэтому боятся всего, что связано с именами убитых людей. Они не верят ни милиции, ни прокуратуре, что те сумеют найти этих преступников. Если вы хотите что-то узнать в частности от меня, я вам предлагаю встретиться совершенно в другом месте, только не здесь. Кстати, вы, где остановились?

– А, где у вас здесь еще можно остановиться? Только в вашей районной гостинице. Маленькая, но жить можно.

– Знаете, давайте встретимся сегодня вечером. Вас устроит в девять вечера? Не поздно для вас?

Абрамов кивнул головой в знак согласия. Его действительно вполне устраивало это время.

– Будьте в номере, я заеду за вами в гостиницу. У меня есть машина, и мы где-нибудь остановимся с вами и поговорим. А сейчас, уходите, я не хочу, чтобы нас видели с вами вместе.

Виктор вышел из кабинета и, спустившись вниз по лестнице, вышел на улицу.

***

Утром в санаторный пионерский лагерь «Орленок» приехал начальник уголовного розыска Зиганшин Альберт и инспектор по делам несовершеннолетних Морозова Анастасия Ивановна. Всех отдыхающих детей, педагогов и обслуживающий персонал лагеря собрали в столовой.

– Внимание дети! – произнесла начальник лагеря, женщина средних лет, крупного телосложения. – Дети! Я кому сказала, чтобы вы прекратили шуметь!

Постепенно шум голосов в столовой стих. Начальник лагеря, откашлялась и громко произнесла:

– Ребята! Сейчас перед вами выступит начальник уголовного розыска нашего города товарищ Зиганшин. Он вам расскажет, как наша милиция борется с хулиганами и преступниками.

Зиганшину еще никогда не приходил выступать перед столь юной аудиторией, и он немного смутился после слов начальника лагеря. Он встал со стула и, взглянув на притихших детей начал рассказывать. Он рассказал детям несколько занимательных и поучительных историй о борьбе с преступностью, а в конце своего выступления сообщил детям, что готов ответить на все их вопросы.

Зал оживленно зашумел. Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Вскоре, Зиганшин устал отвечать на эти вопросы и с мольбой посмотрел на начальника лагеря, прося у нее помощи. Та все поняла и, встав с места, стала благодарить сотрудников милиции за проведенную ими беседу. Не дав ребятам разойтись, Зиганшин вновь поднялся с места и, подняв верх руку, громко произнес:

– Ребята, кто из вас хотя бы один раз в жизни интересовался вопросом сложно ли работать в уголовном розыске? Скажу по честному – сложно. Для работы в уголовном розыске кроме знаний, силы, требуется еще одно не маловажное качество, это наблюдательность. Без нее сотрудник не сможет хорошо работать. Так вот скажите ребята, только хорошо подумайте, кто из вас десять дней назад видел около вашего лагеря белую иностранную машину? А, если этот человек еще вспомнит марку этой машины и количество пассажиров в ней, тот значит, может считать себя очень внимательным и способным работать в уголовном розыске.

В столовой повисла тишина. Неожиданно для присутствующих, с места встали два мальчика и подняли руки.

– Кто эти дети? – спросил Зиганшин у начальника лагеря.

– Да это братья Семеновы: Павлик и Антон. Они из третьего отряда.

– Вы знаете, мне нужно срочно переговорить с этими ребятами, – обратился он к старшей вожатой, которая сидела рядом с ним.

– Сейчас, все устроим.

Она встала с места, направилась к ребятам. Пока выступала инспектор по делам несовершеннолетних, Зиганшин переговорил с братьями.

Ребята рассказали ему, что в тот день они, воспользовавшись невнимательностью своего вожатого, пролезли в дыру в заборе и оказались за территорией лагеря. Они достали из своего тайника сигареты и, спрятавшись в кустах, решили немного покурить. Внезапно недалеко от них остановилась белая иностранная машина. Ребята сначала испугались и затихли, а затем решили поближе рассмотреть эту машину. Прячась в высоких кустах, они пробрались ближе к машине. Около машины стояло двое мужчин, один из которых был кавказкой национальности. В машине за рулем сидел еще один мужчина, который все время пытался поймать какую-то музыку и постоянно крутил радиоприемник.

Мужчина-кавказец, похоже, волновался и поэтому часто ругался на своем языке и все время поглядывал на часы. Сидевший в машине водитель выключил приемник и что-то сказал кавказцу. Между ними возник конфликт, который чуть не вылился в драку между ними. Если бы не третий мужчина, то они бы обязательно разодрались между собой. Внезапно один из мужчин что-то произнес. Они перестали ругаться и стали прислушиваться к шуму, приближавшейся к ним машины. Кавказец открыл багажник и достал оттуда автомат. Он передернул затвор автомата и сел на заднее сиденье машины. Второй мужчина достал пистолет и, проверив его, сел на пассажирское место.

Вскоре на дороге из-за поворота, показался синий джип. Пропустив его вперед, белая иномарка сразу же поехала за ним. Не прошло и минуты как ребята услышали выстрелы. Они испугались и побежали обратно в лагерь.

Ребята показали ему, где стояла автомашина с этими людьми. Отпустив мальчишек, он стал внимательно осматривать стоянку машины. Ему определенно повезло, что за все это время не было ни одного дождя, и земля была сухой. Ему удалось подобрать на месте стоянки автомашина, два окурка. Теперь следствие уже располагало кое-чем – стала известна марка «Тойоты», эта была «Камри».

Зиганшин вернулся в пионерский лагерь и, поговорив с начальником лагеря, взял с собой ребят из старшего отряда. Он на автобусе довез ребят до места, где джип свернул с трассы и, построив мальчишек цепью, повел их вперед. Через тридцать метров ребятам улыбнулась удача. Один из мальчиков обнаружил стреляную гильзу от автомата. В течение часа, ребята нашли шесть стреляных гильз. Пообедав в лагере, сотрудники милиции поехали в Заинск.

***

Время текло медленно. Виктор сидел в номере и ждал прихода девушки. Она появилась в строго оговоренное ей время. Он вышел вслед за ней из гостиницы и сел в припаркованную у гостиницы автомашину.

– Извините меня, – попросил он прощение у девушки. – Я утром даже не спросил у вас главное, как вас зовут?

– Меня зовут Сафина Роза или просто Роза, – ответила она и покраснела.

– А, меня, Абрамов Виктор Николаевич.

– Могли и не говорить, я и так уже знаю об этом. Сегодня на предприятие приехал начальник нашего ОБЭП, злой как черт. Говорит, что это вы вызвали его из очередного отпуска. Полдня бегал по предприятию, все грозил исполняющему обязанности директора, ревизией предприятия.

– Неужели у вас все испугались предстоящей ревизии и стали мелко дрожать, – поинтересовался он у нее.

Девушка посмотрела на Виктора и улыбнулась. Выехав за пределы поселка, она остановила машину у обочины.

– Виктор Николаевич! Я очень хочу, чтобы вы размотали здесь весь этот клубок. Если вы это не сделаете, то наша местная милиция никогда этого не сделает.

– Роза, почему вы такого плохого мнения о вашей местной милиции? Среди них много грамотных и порядочных людей. Нельзя же всех их причесывать одной гребенкой?

Она через силу улыбнулась.

– Вы знаете, здесь нет сотрудников, которые могли бы пойти против начальства. Они все здесь ручные, словно коты и четко выполняют лишь команды сверху.

– Интересно, интересно. Это откуда у вас, проживающей, как вы говорите в поселке чуть более шести месяцев такое негативное мнение о милиции?

Роза отвернулась от него и тихо зарыдала. Абрамов попытался ее успокоить, однако, все его попытки не увенчались успехом. Ее рыдания становились все сильнее и сильнее.

– Роза! Вы для чего меня пригласили сюда? Вы думаете, что мне приятно смотреть, как плачет молодая красивая девушка.

Она на какой-то миг замолчала, сдерживая рыдания.

– Все дело в том, что я любила Сибгатуллина и очень сильно переживала за него, особенно в последнее время. Вы знаете, наше предприятие образовалась в 1989 году, в результате акционирования местного ликероводочного завода. Оно на тот период уже не функционировало и буквально дышало на ладан. В результате акционирования Хисматов, бывший директор нашей завода выкупил тридцать процентов акций предприятия, а Сибгатуллин Раис – тридцать три процент. Все остальные акции, были выкуплены трудовым коллективом.

Чтобы поднять предприятие с колен он и Хисматов взяли в банке большой кредит. Им пришлось заложить в виде залога не только свои автомашины, но и свое жилье. На эти деньги они закупили новое импортное оборудование, установили его, и предприятие ожило буквально на глазах всего населения райцентра. Оно заработало и вскоре стало приносить неплохую стабильную прибыль.

Пока эти два человека занимались модернизацией производства за собственные деньги, местный глава районной администрации стал втайне от них скупать акции трудового коллектива по бросовым ценам. Когда они узнали об этом, разразился скандал районного значения. Выяснилось, что глава администрации не только скупил весь пакет акций, но уже успел продать этот пакет, какому-то никому не известному чиновнику из Казани, которого никто и никогда не видел в нашем райцентре.

Когда скандал стих, Хисматов и Сибгатуллин решили провести мероприятия по увеличению уставного капитала фирмы. Это мероприятие в случае его успешного осуществления позволило бы им обоим снизить долю этого чиновника. Однако, несмотря на все их усилия в этом направлении, они не смогли это провернуть. Об этой затее стало известно новому акционеру, и он пригрозил им судом, если они сделают это в тайне, от него.

Вскоре, Сибгатуллин узнал, то, что так долго от него скрывал Хисматов. Оказалось, что часть проданных работниками акций новому акционеру, на самом деле принадлежала лично Хисматову. Он в период приватизации выкупил их за свои деньги, но почему-то оформил на своих рабочих. Эти рабочие должны были вернуть ему эти акции в том году, однако, почему-то не сделали это, а продали их главе администрации района.

Хисматов был в шоке от этой сделки. Еще большим шоком оказалось то, что неизвестный новый акционер оказался близким родственником чиновника республиканского значения. Не посоветовавшись ни с кем, в том числе и с Сибгатуллиным, он поехал в Казань, где попытался встретиться с этим человеком, чтобы вернуть хотя бы какую-то часть законно принадлежавших ему акций.

Судя по всему, разговора у него с этим человеком не получилось, и он расстроенный этой неудачей вернулся обратно в поселок. Посоветовавшись с Сибгатуллиным, они решили организовать выпуск левой водки. Это решение позволяло бы им значительно сократить выпуск легальной водки, и таким образом снизить официальные доходы предприятия, подлежащих распределению между акционерами.

Однако, как только предприятие стало гнать эту неучтенную водку, то сразу же на предприятие нагрянули сотрудники ОБЭП и стали проводить ревизию. По указанию главы администрации района следственные органы возбудили уголовное дело по факту выпуска неучтенной продукции. Они передали очень большие деньги главе администрации, чтобы все это замять. Сам глава, не стал влезать в это дело, а отправил их обоих в Казань. Лишь только после встречи с казанским акционером возбужденное уголовное дело в отношении их было прекращено.

После этого случая к Хисматову стали подъезжать ребята сначала из Набережных Челнов, а затем и из Казани. Они требовали от него, что бы он продал свои акции по номинальной цене этому казанскому акционеру. Однако, ни уговоры, ни угрозы не подействовали на него. Он категорически отказался продавать свой пакет акций. Через некоторое время, они потребовали от него, чтобы он добровольно оставил должность директора и вообще уехал из района.

В какой-то момент он понял, что все это может закончиться для него весьма плачевно, и тогда он договорился с Сибгатуллиным, что в случае его гибели все его акции его жена должна была продать Сибгатуллину и ни кому другому. Единственным условием этой возможной сделки, было то, чтобы Сибгатуллин должен был обеспечить его семью всем необходимым для нормальной жизни. Они подписали и нотариально заверили свои подписями этот договор у нотариуса.

Я, не знаю, откуда, но об этом снова стало известно в Казани. Оттуда приехали юристы и через наш местный суд признали почему-то эту сделку не законной, так как она, по их мнению, была заведомо крупной и для ее проведения, необходимо было решение общего собрания акционеров, которого не было.

Хисматов в какой-то миг решился и написал письмо в прокуратуру республики. Я слышала от Сибгатуллина, что тот описал всю ситуацию, однако ответа на его письмо не последовало. По всей вероятности, Хисматов понял, что совершил большую ошибку и сразу же бросился спасать свою семью. Он успел вывести семью из райцентра в Челны, где проживала его родная сестра. На обратном пути в поселок, его убили в дороге.

Сафина замолчала. Она посмотрела на Абрамова, стараясь угадать, какое впечатление на меня произвел ее рассказ.

***

Выдержав небольшую паузу, Виктор попросил ее продолжить свой рассказ. Она снова зарыдала. Дав ей проплакаться, он взглянул на нее, ожидая ее дальнейшего рассказа.

– А, дальше было следующее. После убийства Хисматова, Сибгатуллин начал сильно сдавать, так как угрозы в его адрес стали сыпаться буквально со всех сторон. Вскоре, он узнал, что жена покойного, продала пакет акций, принадлежащих ее мужу, и собралась окончательно уехать из поселка. Теперь, основными акционерами стал человек из Казани и Сибгатуллин.

– Извините меня Роза, за мой нескромный вопрос, – прервав ее рассказ, обратился к ней Абрамов. Меня интересует, как вы познакомились с Сибгатуллиным и почему он доверился вам?

– Все произошло 23 февраля этого года. Мы поздравляли мужчин с праздником Советской Армии, после чего, еще живой Хисматов, организовал в конторе небольшой банкет. Было много веселья, вина. Я по всей вероятности не рассчитала свои силы и немного опьянела от шампанского. Сибгатуллин Раис оказался довольно тактичным человеком и предложил мне свои услуги. В тот вечер мы долго гуляли с ним и только тогда, когда я пришла в нормальное состояние, он проводил меня домой.

– Роза, насколько мне известно, он был женатым человеком? Я знаю, что у него была жена и двое детей? На что вы рассчитывали сами? На то, что он бросит свою семью, детей?

– Вы знаете, это он по паспорту был женат. На самом деле в тот момент он уже больше года, как не жил со своей семьей. Он оставил жене дом, машину, а сам снимал комнату у одной бабушки на окраине поселка.

– Извините меня Роза, но я этого не знал. Да и местные товарищи, мне об этом ничего не говорили.

– Так вот, после этого праздника мы стали встречаться с ним практически постоянно. Он много мне рассказывал о себе, о бывшей своей жене, но еще больше он мне рассказывал о своей работе. Раис никому на работе не верил и поэтому все рассказывал только мне одной. Он надеялся, что если что-то с ним произойдет, то я все это расскажу человеку, который будет заниматься этим делом.

В последнее время наше предприятие стало наращивать производительность, однако по документам, вы этого, наверняка, не увидите. Об этом знает лишь заведующий складом готовой продукции Тазиев Рустем. Я как-то случайно видела, что часть документов он постоянно забирает с работы домой и где-то ее прячет. Это истинные документы, а липовые, всегда находятся на его рабочим месте. Люди между собой говорят, что этот Тазиев является каким-то дальним родственником главе администрации, но я почему-то в это плохо верю. Я еще плохо знаю местных людей и после знакомства с Сибгатуллиным, старалась оградить себя от этих лишних знакомств. Вы знаете, что на двадцатое число этого месяца было назначено общее собрание акционеров нашего предприятия? На этом собрании должен был обязательно присутствовать и Раис, но его, к сожалению уже нет в живых. Теперь у нашего предприятия всего один хозяин. Вы думаете, почему я не называю ни одной фамилии? Если сказать честно, то я просто не знаю их. Раис мне никогда не называл эти фамилии, так как боялся за мою жизнь.

Роза замолчала и снова зарыдала. Ее рассказ позволил пережить ей снова любовь и смерть дорогого ей человека. Виктор сидел и молчал, так как не знал, чем он мог помочь ей. Немного успокоившись, она завела двигатель машины, и они поехали обратно в поселок. Проезжая по улице Терешковой Абрамов увидел, что в кабинете начальника милиции до сих пор горит свет.

– Роза, будьте так добры. Останови автомашину около милиции. Я хочу зайти в отдел милиции.

Она остановила машину.

– Виктор Николаевич! Дайте мне слово, что вы доведете это дело до конца. Больше мне рассчитывать кроме вас, здесь не на кого.

– Роза, я тоже человек системы и подчиняюсь приказам своего руководства. Если меня не остановят, то я обязательно доведу это дело до конца, – произнес Абрамов, выходя из машины.

– Спасибо, я буду надеяться, что вы отомстите им за Раиса.

***

Абрамов, молча, прошел мимо дежурной части и поднялся на второй этаж. Стараясь не греметь шагами, он осторожно прошел по коридору и без стука вошел в кабинет начальника милиции.

– Добрый вечер! Что, не спится?

Начальник милиции вздрогнул всем телом и удивленно посмотрел на Виктора. Перехватив, его испуганный взгляд, Абрамов невольно улыбнулся.

– Вот и мне, почему-то не спится. Я тоже, как и вы, все думаю об этом деле.

Начальник милиции, хотя внешне не выдавал своего волнения, однако, судя по его лицу, он был явно удивлен его вечерним посещением.

– Айдар Галямович! Вы, похоже, чем-то очень встревожены? Скажите, что вас тревожит? Не мой ли приезд к вам в район?

– С чего это вы взяли, Виктор Николаевич? Мне нечего волноваться. Я ничего такого не совершал, за что можно было бы переживать и не спать ночами.

– Вот и не правда. Насколько я знаю, это вы санкционировали возбуждение уголовного дела в отношении убитых руководителей агрофирмы? Мне бы хотелось узнать от вас, где это уголовное дело? Почему-то мне очень не терпится на него взглянуть? Кстати, скажите мне, почему это дело не было зарегистрировано в журнале?

Хисамутдинов заметно побледнел. Рука, державшая шариковую ручку, предательски задрожала и выдала его внутреннее волнение.

– Вы же не глупенький мальчик и догадываетесь, чем может обернуться для вас этот двойной учет. Думаю, что вы едва ли найдете поддержку в прокуратуре района, ведь два фигуранта этого уголовного дела были впоследствии убиты неизвестными нам лицами.

– Извините, но я вас не понимаю, Виктор Николаевич. О каком уголовном деле вы спрашиваете? Кто вам об этом рассказал? Я не знаю никакого уголовного дела! Знаете, что я вам скажу, вы, как бы, не кружили здесь, не искали это пресловутое уголовное дело, вы все равно ничего не найдете. Причина одна. Нельзя найти то, чего нет.

– Как знать, товарищ начальник, как знать. Вы сами, наверное, догадываетесь, что это только прелюдия к большой опере. Если вы не хотите участвовать в раскрытии этих убийств, то хоть не мешайте мне этого делать. Вы же знаете, что расследование этого дела находится на контроле у президента, а с ним, едва ли кто захочет связываться.

– Это, что шантаж?

– Нет, Айдар Галямович, это не шантаж, это пока бесплатный совет вам.

Виктор, молча, развернулся на месте и направился к двери. Взявшись за ручку двери, он обернулся назад и посмотрел на начальника милиции. Как нестранно, он был абсолютно спокоен.

***

«Зацепил или нет? – подумал Абрамов. – Если зацепил, то сейчас начнет метаться, совершать одну ошибку за другой. Чем больше он сделает ошибок, тем проще мне будет работать».

Виктор шел от отдела милиции в гостиницу по абсолютно пустой улице. Часы показывали начало одиннадцатого вечера. В поселке стояла мертвая тишина, даже собаки, обычно лаявшие в ночи, в этот раз почему-то молчали.

«Сейчас в это время в Казани, самое веселое время. Гуляет молодежь, работают кафе и рестораны, а здесь, мертвая тишина, как на кладбище» – подумал он.

Абрамов тогда еще не знал, что после его ухода из милиции, тот стал срочно звонить главе администрации района.

– Марат Марсович, у нас, похоже, возникает небольшая проблема. Абрамов оказался в курсе уголовного дела, которое мы возбуждали в отношении Хисматова и Сибгатуллина. Ему кто-то об этом рассказал. Я не думаю, что это сделали мои люди, думаю, что протекло в другом месте.

– Слушайте, Хисамутдинов. Вы звоните мне ночью и начинаете задавать мне свои идиотские вопросы? Вы для чего там сидите в этом кресле? Это ваши вопросы, откуда он об этом узнал, а не мои. Вы, что собираетесь их переложить на меня? Не получится! Решайте их самостоятельно, без моего участия. Не нужно расписываться в своей беспомощности, иначе мы вас заменим на более активного человека.

Глава положил трубку на рычаг телефона. Начальник милиции явно не ожидал, что его слова вызовут подобную реакцию у главы администрации и поэтому не на шутку растерялся. Он осторожно положил телефонную трубку и открыл свой сейф. Внизу, под стопкой бумаг и документов лежало уголовное дело. Оглянувшись по сторонам, словно опасаясь, что кто-то за ним наблюдает, он достал эту тонкую папку и открыл его на первой странице. На постановлении о возбуждении уголовного дела стояла подпись прокурора района.

«Блефуешь, товарищ Абрамов, не моя подпись на данном постановлении, а прокурора» – подумал он.

На какой-то момент ему стало немного легче от этого. Закрыв папку, он снова положил дело в сейф.

«С утра нужно что-то делать, чтобы он больше не лез в эти дела», – подумал он и стал собираться домой.

***

Утром Абрамову позвонил начальник отдела уголовного розыска из Заинска. Зиганшин кратко доложил ему о результатах выезда в пионерский лагерь.

– Молодец, Альберт, хорошо поработал. Значит, с места вы изъяли окурки сигарет, автоматные гильзы, а также установили модель автомашины. Молодец! Сейчас Альберт нужно постараться найти эту автомашину. Я почему-то думаю, что эта машина ваша, то есть местная. Подготовь ориентировку по машине и раздай ее всем участковым инспекторам. Пусть посмотрят на своих участках, может, где-нибудь стоит она в сарае, ждет нас.

– А что у вас, Виктор Николаевич. Как, у вас там идут дела?

– У меня пока ничего реального нет. Информации много, однако, реального, ничего нет. Кстати, как идет отработка мужского населения? Сколько человек пропустили через камеру?

– Пока работа в этом направлении идет не очень хорошо. Сегодня сам плотно займусь этим вопросом. Пока, отработано всего шестнадцать человек.

– Да, не густо. Такими темпами мы и до зимы, их не отработаем.

Абрамов положил трубку на телефон и невольно задумался. Не успел он выйти из дежурной части, как лицом к лицу столкнулся с начальником криминальной милиции.

– Ринат Завдатович! Вы мне обещали еще вчера занести оперативно-поисковое дело по убийству Хисматова, где оно? Почему я дважды должен обращаться к вам по этому вопросу?

– Простите меня, Виктор Николаевич, закрутился с делами, вот и забыл. Я сейчас разберусь с делами и обязательно занесу его вам.

– Хорошо, я буду ждать вас с делом в кабинете.

Виктор поднялся на второй этаж и направился к себе в кабинет.

Начальник криминальной милиции появился у него, лишь через полчаса. Он вошел в кабинет, в руках держа довольно тощую папку. Ни слова не говоря, он, молча, положил его на стол и собрался выйти из кабинета.

– Минуточку! – остановил его Абрамов – У меня к вам целая куча вопросов, Ринат Завдатович. Присаживайтесь, пожалуйста, работаем немного.

Фазлеев нехотя присел на стул. По его внешнему виду, было заметно, что он не расположен вести с ним, какие-то конструктивные разговоры по данному делу.

– Ринат Завдатович! Скажите, ревизия на предприятии началась или нет?

– Пока не началась. У нас нет постановления прокуратуры на проведение этой ревизии.

– Вон, оно, что? – удивленно произнес Абрамов. – Ведь при мне следователь прокуратуры обещал подготовить это представление. Видно, обещанного у вас действительно три года ждут.

– Вы же знаете, это зависит не от меня. Будет постановление, начнем ревизию.

– Тогда у меня к вам еще один вопрос. Скажите, пожалуйста, у кого находится уголовное дело, возбужденное в отношении Хисматова и Сибгатуллина? Вы знаете, я бы хотел ознакомиться с этим уголовным делом?

Он непроизвольно вздрогнул и посмотрел на Абрамова.

– Я не знаю, у кого оно, – произнес он, слегка заикаясь. – Но, у меня его точно нет.

– Значит, вы не знаете, у кого сейчас хранится это дело? Я правильно, вас понял?

– Да, правильно.

– Спасибо, – ответил Виктор, и молча, достал из кармана костюма японское миниатюрное записывающее устройство.

Только он один знал, что в этом устройстве отсутствуют батареи питания и поэтому это устройство больше походило на психологическое оружие, чем на полезное в работе устройство. Однако, при виде его, лицо начальника криминальной милиции почему-то приобрело совершенно другое выражение.

– Это что? – спросил он Абрамова. – Вы меня писали?

– Писал. А, что разве это запрещено каким-то законом?

Он развернулся и медленно вышел из кабинета.

***

Выйдя от Абрамова, Фазлеев сразу же бросился в кабинет начальника милиции.

– Айдар Галямович! У меня Абрамов требует уголовное дело, возбужденное в отношении Хисматова и Сибгатуллина! Я не знаю, кто ему об этом сказал, но сливают нас с вами, похоже, капитально.

– Ты еще караул закричи. Эта твоя проблема найти этого человека, кто сливает ему информацию. Тебе сколько осталась до пенсии? Пять говоришь, вот и работай Ринат, а то уйдешь из милиции с волчьим билетом в руках.

– Ну и что ему сказать, если он еще раз спросит об этом?

– А, что ты ему сказал сегодня?

– Что, что? Я сказал, что у меня его нет.

Лицо начальника отдела стало напоминать накаленный до красного цвета утюг. По его лицу, пробежала болезненная гримаса, от которой начальнику криминальной милиции стало плохо, словно он схватился за оголенный электрический провод.

– Ты хоть даешь отчет своим словам? Что это значит, что у тебя его нет? Ты, что совсем не соображаешь, что говоришь? Твой ответ говорит о том, что данное дело было, просто сейчас у тебя его под рукой не оказалось. Ты понял, это или нет?

Только сейчас до Фазлеева стала доходить, что он своим ответом автоматически подтвердил наличие этого уголовного дела. Его забила мелкая нервная дрожь. Он почувствовал, как струйка холодного пота потекла между его лопатками.

–Айдар Галямович! Что мне сейчас делать? Абрамов записал мой ответ на портативный магнитофон.

Теперь пришло время удивиться начальнику милиции. Он набрал в легкие воздуха и что есть мочи, закричал на своего заместителя.

– На какой магнитофон? Откуда у него магнитофон?

Он обессилено плюхнулся в свое кресло и вытер лицо, большим носовым платком.

– Ты хоть понимаешь, в какое положение ты поставил нас всех? Короче делай все, что хочешь, пои его, подкладывай баб, но чтобы пленка из магнитофона была у меня. Понял?

– Все сделаю, как вы сказали….

Он моментально исчез за дверь кабинета.

Хисамутдинов снял трубку и, стараясь придать своему голосу деловой оттенок, начал набирать номер прокурора района.

– Да, я вас слушаю, – произнес прокурор.

– Возникла небольшая проблема, нужно встретиться.

– Приезжай, я жду, – ответил прокурор и повесил трубку.

***

Абрамов сидел в выделенном ему кабинете и изучал оперативно-поисковое дело. В прочем слово изучал, наверняка, не соответствовало действительности. Изучать в этом деле общем было нечего. Отложив дело в сторону, он вызвал к себе начальника уголовного розыска. Через минуту, тот вошел в кабинет.

– Эдуард, что это такое? – произнес он и протянул ему поисковое дело. – Тебе не кажется, что за подобное отношение к работе, тебя можно свободно уволить из органов? Если ты рассчитываешь на помощь своего начальника, то напрасно. Твоя судьба сейчас в моих руках.

Гафуров явно не ожидал подобного начала разговора и на какой-то момент, просто опешил.

– Ты, что стоишь, как вкапанный! Давай, садись. Я не люблю, когда люди стоят, а особенно как ты, в дверях. Я жду твоих объяснений?

Гафуров не пошевелился. Он уставился в пол и замолчал. Его пальцы на руках то сжимались в кулак, то снова распрямлялись. Было видно не вооруженным глазом, что он находится в сложном положении, так как не знает, какую позицию ему занять в этом вопросе. По сути, Абрамов был абсолютно прав, в этом поисковом деле практически ничего не было.

– Эдуард! Может, ты считаешь все мои к тебе претензии не совсем обоснованными, тогда подходи к столу, садись, будем вместе вспоминать занятия по оперативно-розыскной деятельности. Скажи, почему в деле отсутствует копия постановления о возбуждении уголовного дела, где копия осмотра места происшествия, в частности – осмотра трупа Хисматова. Эти материалы в деле были или нет? Почему нет документов по осмотру места, с которого стрелял убийца? Вы же нашли эту лежанку? Может, это все секретные материалы? Скажи, почему в деле отсутствует вторая часть с оперативными материалами?

Гафуров продолжал молчать. Его губы от обиды иногда передергивались, отчего его лицо искажала какая-то злобная ухмылка.

– Понимаешь, Эдуард, я не могу с тобой общаться по-хорошему потому, что нормального языка ты, похоже, не понимаешь. Пригласи ко мне срочно начальника криминальной милиции, может, он мне что-то пояснит. Если ты мне сегодня не расскажешь, что у вас здесь творится, ты будешь уволен. Завтра я свяжусь с руководством МВД и решу твою судьбу. А сейчас, иди и думай.

Через минуту в кабинет снова вошел Фазлеев.

– Ринат Завдатович! Вы хоть раз раскрывали это поисковое дело? – спросил его Абрамов и протянул ему дело. – Думаю, что нет. Я не собираюсь читать вам мораль, что такое хорошо и что такое плохо. У вас здесь все плохо, а если сказать точнее, то очень плохо. Была бы моя воля, я бы давно вас всех здесь разогнал, это в лучшем случае, а в худшем – отдал бы под суд за преступное бездействие по раскрытию тяжкого преступления, а именно убийства гражданина Хисматова.

Он, молча, взял в руки дело и стал его бегло листать. Когда он закрыл его, Виктор снова задал ему вопрос о наличии документов в этом деле.

– Извините, Виктор Николаевич, все эти документы были в этом деле. Наверное, оперативник, который подшивал это дело, не вложил их. Я сейчас с ним разберусь.

– Вот возьмите дело и разберитесь. Я думаю, что вам два часа хватит для того, чтобы привести это дело в нормальное состояние.

Он взял дело и вышел из кабинета. Закрыв на ключ дверь кабинета, Абрамов вышел на улицу. Недалеко от него стояла милицейская автомашина, около которой крутился знакомый ему водитель. Увидев его, он поздоровался с ним.

– Виктор Николаевич, вы куда-то собрались? – поинтересовался он у него.

– Да, Ильдар, угадал. Хотел посмотреть на место, где убили первого директора. Ты не подскажешь, где машина вашего заместителя, я что-то ее не вижу? Похоже, что он уже уехал обедать. Нужно, наверное, было предупредить его об этой поездке.

– Виктор Николаевич! У меня сегодня выходной. Машина у меня есть и я готов вас прокатить до того места. Я ведь в тот день был дежурным водителем, и мне самому пришлось выезжать на место происшествия. Так, что это место я хорошо помню.

– Ну, раз так, поехали.

Абрамов быстро сел в его автомашину и они тронулись.

***

Ильдар оказался довольно веселым парнем. Всю дорогу, что они ехали, он безостановочно рассказывал анекдоты. При этом, он смеялся и веселился от рассказанных анекдотов, больше чем Абрамов.

Наконец, машина съехала с дороги и становилась у обочины.

– Вот мы и приехали, Виктор Николаевич, – произнес он. – Вот здесь это все и произошло. Джип с мертвым Хисматовым вылетел здесь с дороги и ударился в эту сосну.

– Ильдар, а откуда стреляли, с какой конкретно стороны? Вы тогда нашли его огневую точку или нет?

– Да, его лежанку мы нашли. Он стрелял вон из-за той небольшой корявой березки, что в метрах ста от дороги. Там и гильзы автоматные нашли и сигаретные окурки.

– А какие сигареты курил убийца? Не «Золотую Яву» ли случайно?

– Точно, товарищ подполковник. На месте мы нашли окурки сигарет «Золотая Ява». Целых шесть штук, если мне не изменяет память.

– Шесть окурков, сорок минут перерыв между сигаретами. Значит, убийца ждал долго, часов пять не меньше. Ильдар! А какая погода тогда была? – спросил его Абрамов. Мороз, метель?

– Ну, градусов десять-двенадцать, не больше. Если тепло одеться, можно спокойно все это время отлежать.

«Да, не жарко было стрелку, наверняка, за эти шесть часов перемерз сильно», – подумал Виктор.

– Ты говоришь, что если тепло одеться? Выходит, он или приехал сюда на своей автомашине или его кто-то привез. Не станет же он, в таком виде двигаться по дороге, да и автомат нужно было, по всей видимости, куда-то положить. Правильно я рассуждаю или нет?

– Наверное, правильно.

– Ильдар, а где стрелок мог оставить свою автомашину? Он же не мог прийти сюда пешком с оружием в руках. Скажи, как вы осматривали прилегающую местность? Кинолог с собакой был или просто так, визуально?

– Кинолога не было, это однозначно. У нас в отделе своей собаки нет, а вызывать кинолога с собакой из Заинска, руководство почему-то не стало.

«Плохо, – подумал Абрамов. – Похоже, что все здесь делалось так, чтобы это дело осталось не раскрываемым».

Они еще немного побродили вокруг этого места. Надеяться на чудо не приходилось. Прошло около четырех месяцев с момента убийства Хисматова, и сейчас, искать какие-то вещественные доказательства, было просто глупо.

Они сели в автомашину и поехали обратно. Проехав около километра от места убийства, Абрамов обратил внимание на небольшое придорожное кафе, стоявшее недалеко от дороги.

– Ильдар, что это? – поинтересовался у него Виктор.

– Закусочная какая-то. Сколько я здесь езжу, ни разу не останавливался около нее.

– Ильдар останови, пожалуйста. Я на минутку только куплю себе минеральной воды, и мы поедем дальше.

Машина остановилась в метрах шестидесяти от закусочной. Абрамов вышел из машины и направился к закусочной.

– Здравствуйте! – поздоровался он, входя в помещение закусочной. – Как дела, как бизнес? Торговля идет или нет?

– Какая здесь торговля? Эту точку давно нужно закрыть, да хозяин почему-то не хочет. Здесь машины практически не ездят, – произнесла женщина, стоявшая за стойкой бара.

– Я слышал, что здесь не далеко, зимой застрелили мужчину?

– Да, было дело. Как сейчас помню. Этот мужик заехал сначала сюда, посидел здесь минут двадцать, словно кого-то ожидал. Ему кто-то позвонил на этот телефон, он вышел из закусочной сел в машину и поехал. Выстрелов я не слышала. Это я потом узнала, что его убили.

– Значит, вы в тот день работали? – спросил ее Абрамов.

Она, молча, кивнула головой и посмотрела с интересом на Виктора.

– Скажите, а перед этим мужчиной никто к вам не заходил?

– А, вы кто такой, что бы задавать мне подобные вопросы?

Абрамов достал из кармана удостоверение и протянул ей. Женщина бегло взглянула на удостоверение и произнесла:

– Я вот сразу догадалась, кто вы. У меня, просто нюх на милиции, – произнесла она и улыбнулась. – Да, сидели двое. Приехали на светлых «Жигулях». Они сначала ушли из кафе вдвоем, потом один вернулся и стал ждать второго. Они сидели вон за тем столом. Часа три ждал, если не больше, второй пришел, чуть живой. Сразу было видно, что он сильно замерз. Выпил грамм сто водки, и они уехали.

– Скажите, когда здесь сидел мужчина, которого потом убили, он не разговаривал с этим мужчиной? – спросил ее Виктор, указывая на тот столик, за которым ранее сидели эти двое мужчин.

– Сейчас, я уже не помню. Похоже, они не разговаривали.

– А, как выглядели эти двое? – задал я ей вопрос.

– По-моему, один был не то армянин, не то грузин, откуда-то оттуда с Кавказа. А второй, наш доморощенный. Я имею в виду, татарин.

– Хорошая у вас память. Спасибо, вам за помощь.

Абрамов купил бутылку воды и чуть ли не бегом, побежал к ожидавшей его машине

***

Вдали, в легкой дымке, показался поселок. Машина, словно понимая это, мчалось все быстрее и быстрее.

– Ильдар, ты Тазиева, случайно, не знаешь?

– У нас поселок не большой и все мы друг друга знаем, кого-то чуть лучше, кого-то похуже. Сам я его, знаю плохо. Он старше меня и мне с ним не приходилось особо сталкиваться. Говорят, что он какой-то дальний родственник главы администрации. Приехал он в поселок около года назад. До этого, говорят жил где-то на севере, а затем, по-моему, в Казани. Друзей в поселке он не имеет. Живет скрыто, замкнуто. С людьми практически не общается. Утром на работу, с работы – домой. Раньше, когда приехал в райцентр, работал водителем. Сейчас насколько я знаю, работает заведующим складом готовой продукции. А почему вы меня спрашиваете о нем, Виктор Николаевич? Он, что тоже в числе подозреваемых вами людей?

– Нет, я просто так поинтересовался у тебя. Сам знаешь, убийство и мне бы хотелось, познакомиться и поговорить со всеми кто каким-то образом был связан с Хисматовым и Сибгатуллиным.

– Понятно. Пропускаете всех, через свое сито.

Впереди показались первые дома поселка. Еще через минуту, другую и машина остановилась около здания милиции.

Не успел он выйти из машины, как к нему подскочил начальник криминальной милиции.

– Виктор Николаевич! Вот возьмите дело, – произнес он. – Как, я вам и говорил, оперативник не подшил в дело несколько листов, на которые вы обратили внимание. Сейчас все нормально.

Абрамов взял в руки дело и направился к себе в кабинет.

«Посмотрим, что вы написали за эти два часа», – подумал он.

Около двери кабинета, Виктор остановил начальник милиции.

– Виктор Николаевич! Вы, что сегодня вечером делаете? – поинтересовался он у Абрамова.

– Иду в Большой театр, сегодня премьера, ставят «Лебединое озеро», – в шутку ответил Виктор.

– Вы все шутите, – произнес, улыбаясь, он. – А я к вам по серьезному вопросу. Дело в том, что сегодня прокурор района собирает небольшой мальчишник. Приглашал и вас поучаствовать в нем. Будет глава района и многие интересные люди из Заинска и Челнов.

– Пока ничего сказать не могу. Сами видите, дела не позволяют мне нормально отдохнуть.

– Так вы оставьте их до утра. Работа не волк, в лес не убежит.

Абрамов поблагодарил его за приглашение и прошел в кабинет.

***

Открыв дело, Виктор снова принялся читать вложенные оперативниками листы. Если бы он не был на месте убийства, то его вполне могли бы устроить вложенные в дело схемы места происшествия. Просмотрев их, он сразу же понял, что составляющий эти схемы сотрудник уголовного розыска не выезжал ни разу на место преступления.

Перевернув несколько страниц, Абрамов начал читать копию изъятых с места происшествия вещественных доказательств. Что его поразило, в этом документе не было ни слова об изъятых окурках сигарет «Золотая Ява». Не нашел Виктор ни слова об автоматных гильзах.

Абрамов сидел на стуле и старался сдержать себя от переполнявшего его негодования. Подняв телефонную трубку, он попросил дежурного по отделу соединить его с заместителем министра Феоктистовым. Прошло минуты две, связи с министерством по-прежнему не было. Он положил трубку и спустился в дежурную часть.

– В чем дело, товарищ майор? Сколько мне еще ждать, прежде чем вы выполните мой приказ? Вы, наверное, забыли мою должность, я могу вам прямо здесь напомнить о ней!

Майор, начал оправдываться перед ним, используя при этом сразу два языка, русский и татарский. Из его объяснения Абрамов понял, что он не мог его соединить с министерством, потому что линия была занята начальником отдела, который разговаривал с министром.

Виктор поднялся к себе в кабинет. Не успел он закрыть за собой входную дверь, как у него на столе зазвонил телефон. Подняв трубку, Виктор услышал голос Феоктистова.

– Здравия желаю. Михаил Иванович, ситуация такова.

Абрамов в течение двадцати минут докладывал ему о положении в подразделениях. Закончив, свой доклад, он поинтересовался у него, что ему делать дальше.

– Пока работай в прежнем режиме. По-моему ты на правильном пути. Виктор, остерегайся местную знать, особо не пугай ее, иначе пути господни неисповедимы, начнут стучать во все правительственные кабинеты, замучимся оправдываться, тем более что прокурор района похоже на их стороне. То, что они попытаются поймать тебя на компромате вполне естественно. От них не шарахайся, но будь предельно внимателен.

– Михаил Иванович, я не звонил и не докладывал ничего Вдовину. Похоже, он рад, что меня нет в Управлении и ни разу, даже не поинтересовался ходом расследования.

– Не обращай на это внимание. Поддерживай связь со мной, если что, я тебя прикрою.

– Хорошо Михаил Иванович, я все понял. Буду вас держать в курсе.

***

Гафуров сидел в своем небольшом кабинете и перебирал в своей памяти отдельные моменты своей служебной деятельности. Он хорошо до мельчайших подробностей помнил день окончания Елабужской школы милиции. Помнил, как ему на плацу, в торжественной обстановке вручали офицерские погоны и диплом. А вручал ему погоны, только что назначенный на должность заместитель начальника Управления уголовного розыска МВД Абрамов. Он хорошо помнил, как он хвалил его смекалку и память, так необходимую в розыскной работе. Сегодня, по истечению шести лет, все тот же Абрамов, обвинил его в полной не компетенции и пообещал уволить его с работы.

Эдуард, считал себя не плохим оперативником и со знанием дела подошел к раскрытию убийства Хисматова. В представленном сегодня Абрамову поисковым деле ранее были все необходимые материалы, начиная спостановления о заведении дела, кончая оперативной информацией. Через два месяца после убийства, поисковое дело было затребовано прокуратурой района. Еще никогда за все время его работы в отделе милиции, прокуратура не требовала для изучения оперативные дела и вдруг, ее заинтересовало именно это дело.

В тот вечер, прежде чем отдать это дело в прокуратуру Эдуард привел его в надлежащее состояние. Во второй части дела, он собрал всю оперативную информацию, которую подшил в отдельную папку. Когда он заканчивал эту работу, к нему в кабинет вошел его начальник, который приказал, чтобы Эдуард отдал в прокуратуру обе части дела.

– Ринат Завдатович! По приказу, вторая часть дела не может передаваться в прокуратуру, – произнес встревоженный этим решением Гафуров. – Она содержит секретные материалы.

– Ты, кого учишь? Меня? Когда я ловил жуликов, то ты еще в школу ходил и делал дома уроки, а теперь пытаешься меня учить? Ты сколько лет в розыске? Ты хоть одного нормального человека знаешь, кому бы были интересны секреты милиции? Почему ты считаешь, что в районной прокуратуре есть такие люди?

Фазлеев взял из рук Гафурова дело и направился к двери. У порога он остановился и, повернувшись лицом к Гафурову, произнес:

– Не переживай, Эдуард. Если возникнут какие-то проблемы с МВД, начальник отдела милиции обязательно тебя прикроет. Он с министром вместе учился в одной группе в университете, и они по молодости насколько я знаю, они были большими друзьями.

Через две недели прокуратура вернула поисковое дело назад. Открыв дело, Эдуард моментально нашел множество сделанных чужой рукой поправок. Первое, что поразило его, это был несколько измененный и откорректированный протокол осмотра места происшествия. В нем отсутствовала перепись изъятых вещественных доказательств, обнаруженных на месте «лежки» неизвестного автоматчика. Из нового протокола получалось, что стрелок стрелял не из лесного массива, а непосредственно с полотна дороги. Окурки и гильзы, изъятые с места его обнаружения, безвозвратно исчезли из протокола.

Возмущенный всем этим, Гафуров направился к Фазлееву.

– Ринат Завдатович! – возмущенно произнес он. – В прокуратуре изъяли все первоначальные документы и вместо них в дело вложили абсолютно новые документы.

– Эдуард, ты не кипятись. Просто так нужно, ты это понимаешь? Твоя работа по раскрытию этого убийства просто закончилась. Не лезь больше в это дело, если не хочешь иметь больших неприятностей по службе.

– Извините меня, как это не лезть? – произнес, совершенно ошарашенный Гафуров.

– Вот так и не лезть. Если тебе не понятно, что я тебе сказал по-татарски, то могу сказать это по-русски. Ты же знаешь, что не все убийства раскрываются, так вот это убийство тоже из этого разряда.

Эдуард не стал спорить со своим начальником и вышел из кабинета.

И вдруг, приехал Абрамов. Взглянув на поисковое дело, он сразу же понял, что здесь произошло. Слушая обидные слова Абрамова в свой адрес, он только сейчас понял, что зря он пошел на поводу у Фазлеева. Абрамов был абсолютно прав, он совершил так называемый должностной подлог.

Выйдя из кабинета Абрамова, Гафуров сразу же направился в кабинет Фазлеева и доложил ему о претензиях Абрамова к его работе. Через две минуты, его вызвал к себе начальник отдела милиции.

– Вот что, Эдик. Ты особо не переживай. Жизнь она многогранна и существует не только в кабинетах милиции, но и за ее стенами. Пойми, так получилось, что ты в этом деле сейчас крайний. Я не думаю, что Абрамов будет настаивать на твоем увольнении из органов. Ну, получишь за это выговор, от него еще никто не умирал. Ты знаешь, что начальник милиции общественной безопасности скоро собирается на пенсию? Вот на эту должность я тебя потом и переведу. Все что ты делаешь сейчас, будет в последствие хорошо оплачено. Заживешь нормальной жизнью, построишь свой дом, купишь машину.

– Извините, но я что-то не понимаю, о чем вы говорите? О каких деньгах и жертвах? Я окончил школу милиции, для того, чтобы бороться с преступностью, а не укрывать его. Мне ваши деньги не нужны.

– Хорошо, раз тебе не нужны деньги, значит, не нужны. Тебе их, между прочим, никто и не предлагал, так что успокойся и иди, работай. А сейчас срочно пригласи ко мне, Фазлеева.

Гафуров вышел из кабинета и, заглянув в кабинет Фазлеева, передал ему приглашение начальника милиции.

Закрывшись в своем кабинете, Гафуров достал бумагу и немного подумав, начал писать рапорт.

***

– Виктор Николаевич! Хватит работать, нужно и отдыхать, – произнес начальник милиции, заглядывая в кабинет Абрамова

– Айдар Галямович, может, как-то без меня обойдетесь. Я ведь кроме вас, там больше никого не знаю, да и они меня не знают. Тем более, как вы говорите среди приглашенных гостей, глава района и его заместители.

– Глава у нас человек простой, очень любит общаться с людьми. Он вчера вернулся из Казани. Не исключено, что вы его скоро можете увидеть его среди членов нашего правительства. Я думаю, что это знакомство не повредит вашему имиджу.

Виктор поднялся из-за стола, убрал документы в стол и направился вслед за Хисамутдиновым. Около здания милиции стояла черного цвета «Ауди» шестой модели. Выйдя на улицу, начальник милиции сразу же направился к машине. Нагнувшись к водителю, сидевшему за рулем автомашины, что-то сказал ему на татарском языке. Водитель заулыбался, обнажив крупные прокуренные зубы желтоватого цвета.

– Виктор Николаевич, не стойте! Давайте, садитесь в автомашину. Не удивляйтесь ничему. Это глава администрации района в знак уважения к вам, прислал за вами свою машину.

– Надо же? Чем же я заслужил подобное уважение у главы администрации, что он присылает за мной свою персональную автомашину?

Абрамов сел на заднее сиденье «Ауди» и машина мягко тронулась. Вскоре они выехали за территорию поселка и машина, набрав приличную скорость, стрелой помчалась по дороге.

– Далеко нам ехать?

– Нет, минут двадцать-двадцать пять, – ответил начальник милиции. – Загородный домик прокурора расположен на берегу озера, вот мы туда сейчас и едем.

Проехав километров двадцать, машина аккуратно съехала с трассы и, сбросив скорость, осторожно поехала по проселочной лесной дороге. Впереди словно опрокинутое на землю зеркало, заблестело озеро.

– Вот мы и приехали, – произнес начальник милиции.

Машина, проехав еще метров сто, уперлась в большие металлические ворота.

«Да, нехило живут местные прокуроры? – подумал Виктор, внимательно осматривая трехметровый каменный забор, обнесенный вокруг большого коттеджа, построенного из красного облицовочного кирпича.

Водитель нажал на брелок и тяжелые металлические ворота, бесшумно растворились. Машина въехала во двор и остановилась на специальной площадке, выложенной тротуарной плиткой.

Абрамов выбрался из машины и стал осматриваться по сторонам.

«Наверняка, квадратов пятьсот, если не больше», – подумал он, рассматривая коттедж.

Из дверей дома вышел мужчина и направился в их сторону. Мужчине было около пятидесяти лет, он был небольшого роста. Его большой не по размерам роста живот, словно рюкзак, торчал у него спереди. Голова мужчины была по форме очень похожей на грушу. Его большие обвисшие щеки, как ему показалось, лежали на его плечах. Он поздоровался с начальником милиции и, спросив его что-то по-татарски, направился в его сторону.

– Здравствуйте! – произнес с татарским акцентом мужчина и протянул Виктору свою маленькую, больше похожую на женскую, пухлую руку.

– Здравствуйте! – ответил Абрамов и пожал, протянутую ему руку.

Пожимая руку прокурору, оперативник моментально ощутил, что внешность этого человека весьма обманчива, так как в рукопожатии чувствовалась какая-то скрытая от внешнего вида сила.

– Мустафин Фаяс Фоатович, прокурор района, – представился он Абрамову.

Виктор хотел также представиться, но он остановил его рукой.

– Не нужно. Я вас хорошо знаю. Вы, Абрамов Виктор Николаевич. Я много слышал о вас от своих знакомых и давно хотел как-то с вами познакомиться. Давайте, не будем стоять во дворе и пройдем в дом. Неудобно держать важных гостей во дворе.

Он развернулся и направился к дому. Абрамов с начальником милиции последовали вслед за ним. Он открыл дверь, и они оказались внутри этого чудесного дома.

***

В огромном по размерам зале, за большим полированным столом сидели человек пять мужчин, которые при их появлении прекратили разговаривать и стали внимательно рассматривать Абрамова. От этих оценивающих взглядов, ему стало как-то не по себе. Он на какой-то миг почувствовал то, что по всей вероятности ощущает проститутка, когда ее внимательно рассматривают и оценивают десятки голодных мужских глаз.

– Здравствуйте! – поздоровался он с ними.

Ответного приветствия с их стороны, Виктор не услышал. Они снова вернулись к своим разговорам, моментально забыв о нем.

– Проходите, Виктор Николаевич, – произнес прокурор. – Садитесь вот сюда, здесь вам будет удобнее.

Абрамов сел с краю стола и стал внимательно рассматривать сидящих за столом мужчин. Судя по их внешнему виду, они уже успели изрядно выпить и чувствовали себя довольно свободно и расковано.

– Виктор Николаевич, я не буду вам представлять присутствующих здесь людей. Думаю, что вы сами с ними познакомитесь в процессе нашего застолья. Могу только сказать, что здесь собрались все мои друзья, которых я знаю давно и которым привык верить, как себе.

Прокурор разлил водку по рюмкам и, подняв красивую хрустальную рюмку, предложил всем выпить за Абрамова, как за нового его гостя. Виктор выпил и стал закусывать водку куском балыка. Стол, за которым сидели гости, ломился от различных закусок. Чего только на нем не было: шашлык, красная рыба, икра и множество других не менее вкусно приготовленных блюд. Увидев на соседнем столике фрукты, он оторвал пару виноградин и положил их в свою рюмку. Из двадцати пяти известных ему уходов от опьянения, он выбрал в этот раз самый простой. Две крупных виноградины, помещенных в рюмку, более чем в два раза уменьшали вместимость рюмки. Его небольшая хитрость, осталась не заметной и вскоре, она очень помогла ему.

Водка и вино лились рекой и вскоре, практически все гости прокурора прилично опьянели. Делая вид, что он такой же пьяненький, как и они, Абрамов продолжал внимательно наблюдать за гостями. Было интересно смотреть на этих пьяных людей. Каждый из них, старался чем-то выделиться из числа других приглашенных на вечеринку гостей. Многие из присутствующих хвалились своими связями, другие деньгами, но основная масса, несмотря на хозяина вечеринки, почему-то хвалила главу администрации.

Вскоре к Виктору с боку подсел глава районной администрации. Разлив в рюмки водку, он предложил ему выпить с ним. Когда они выпили, он про братски обнял Абрамова за плечи и предложил ему выйти с ним, подышать вечерним воздухом. Они вышли во двор коттеджа. На улице было уже темно. Высоко в небе светила крупная желтая луна. Несмотря на царящую вокруг их темноту, они направились к берегу озера.

– Скажите, Виктор Николаевич, для каких целей вы приехали в наш район? Если вы скажите, что вас привело сюда нераскрытое убийство Хисматова, я вам просто не поверю. С момента его убийства прошло четыре месяца и это убийство, насколько я знаю, вообще не волновало никого, ни МВД, ни правительство республики, а тем более, нашего с вами президента.

– Интересный вопрос? Почему вы меня об этом спрашиваете Фарид Наильевич? Вы же знаете, что я человек системы, в которой выполняю определенные функции, а именно борюсь с преступностью и раскрываю преступления. Я далек от политики и если по-честному, то не хотел бы соприкасаться с ней в своей работе.

– Мне тоже это интересно. Хисматова убили нашем в районе, а Сибгатуллина Раиса, в другом. Что общего между этими преступлениями? Кроме того, что оба на момент убийства были директорами нашего ликероводочного предприятия, больше их ничего не связывает?

– Многое, многое связывает. К примеру, акции предприятия. Меня еще раньше учили, зри в корень, ищи, кому была выгодна смерть этих людей. Найдешь, вот там и копай.

– Ну и как, нашли?

– Пока нет, но думаю, что в ближайшие дни непременно найду. В этом мире нет ничего тайного. Вы помните слова Мюллера из фильма «Семнадцать мгновений весны», который в беседе со Штирлицем произнес: «Что такое тайна, если о ней, знает, лишь один человек? Это, не тайна! Вот если о ней, знают двое, то знает и свинья». Вот, так и в жизни. Как не храни тайну, о ней рано или поздно, все равно кто-то узнает.

– Да, непростая у вас работа, Виктор Николаевич, искать этих людей. В конце концов можно и не найти этого человека. Скажите мне, пожалуйста, поиск этого человека для вас лично принципиален или нет?

– Это, смотря в какой плоскости рассматривать этот вопрос. Что такое вообще принципиальность? Для кого-то этот смысл его жизни, для другого человека – просто красивое слово.

– А для вас, лично? Вы разве сами никогда не задумывались над этим непростым для себя вопросом? Вы клялись в верности одному государству, а служите другому государству, где же ваша принципиальность Абрамов? Вы же знаете, что многие белые офицеры во время гражданской войны предпочитали лучше умереть, чем изменить присяге. Вот это я считаю настоящая принципиальность. А сейчас люди только говорят о ней, стараясь заработать на этом слове, как можно больше денег.

– Может, вы и правы, говоря об офицерах Белой гвардии. Сейчас времена другие, но, тем не менее, это слово для многих по-прежнему представляет определенную ценность, в частности для меня.

– Вы вот только сейчас обмолвились о цене этого слова, какова цена вашей принципиальности? Сколько она стоит у вас?

В этот момент Виктор почувствовал на себе пристальный и изучающий взгляд этого человека. Именно не увидел, а почувствовал, так как в этой темноте нельзя было рассмотреть глаз собеседника.

Они, молча, повернулись и медленно направились в сторону коттеджа, из окон которого гремела музыка.

***

Они вошли в дом. В зале кроме выпивших мужчин, хозяйничали четыре молодых женщины. Одна из них увидев их, сразу же направилась в их сторону.

– Где вы ходите? – произнесла она, обиженно сложив в трубочку ярко подведенные губы. – Вы знаете, девочки уже устали ждать вас?

– Откуда взялись эти девушки? – поинтересовался Абрамов у главы. – По-моему, раньше их не было?

– Да это мой водитель привез их из Челнов. Отрываться, так на полную катушку! – произнес он и в грубоватой манере, схватил девушку за зад. Та, от неожиданности вскрикнула как-то игриво и, схватив главу администрации за руку, потащила его к столу.

Абрамов сел за стол и стал с интересом рассматривать присутствующих девушек.

– Виктор Николаевич, кто-то из девушек вам понравился? – задал ему вопрос прокурор. – Вы не стесняйтесь, если понравилась, берите девушку и поднимайтесь на второй этаж. Там три свободные спальни, думаю, что там найдете, где приземлиться.

– Да, я не об этом. По-моему, вон та девушка, слишком молода, вам это не кажется?

– А вы, лишнего не ломайте голову. Тащите ее в спальню, там и разбирайтесь с ее возрастом. Вспомните восточную мудрость, чем зелен плод, тем он вкусней, – произнес прокурор и весело засмеялся.

Прошло еще минут пятнадцать и за столом в зале осталось лишь несколько мужчин. Остальные, прихватив с собой девушек, поднялись на второй этаж.

К Виктору с боку подсел прокурор и, по-дружески обняв его за плечи, предложил ему выйти подышать воздухом. Подобное приглашение было вполне логичным для всей этой вечеринки с участием такого большого количества гостей и проституток. Абрамов поднялся из-за стола и молча, последовал вслед за прокурором.

– Как, вам вечеринка, Виктор Николаевич? Нравится?

– Все нормально, в духе времени.

– Глава с вами разговаривал или нет?

Абрамов промолчал и посмотрел в разгоряченное выпивкой лицо прокурора.

– Вы, наверняка, уже знакомились с материалами этого дела? – как бы издали, спросил он его. – Я, конечно, все понимаю, это не Казань, уровень местных сыщиков желает лучшего.

– Я еще не знаком с самим уголовным делом и хотел обратиться к вам с этой просьбой. В изученном мной оперативно-поисковом деле я не нашел ничего, что могло бы привлечь мое внимание. Я понимаю, что прошло около четырех месяцев с момента убийства Хисматова и сейчас трудно, что-либо восстановить: следы, вещественные доказательств и так далее.

– Вот, именно, правильно вы заметили, что трудно восстановить, а иногда это сделать практически и невозможно. Вы в курсе, что все изъятые вещественные доказательства этими олухами из милиции были полностью утеряны?

– То есть, как это так потеряны? Я об этом еще не знаю, мне об этом никто не докладывал.

– Вот так, просто и тупо потеряны и все. Следователь прокуратуры не проследил за ними и оставил их в кабинете оперативников. Утром уборщица отдела милиции, посчитав это за мусор, выкинула их.

– Надо же! – произнес Абрамов, придавая своему голосу определенный тембр звучания.

– Я, конечно, следователя наказал, однако, сами понимаете, приказом уничтоженные вещественные доказательства, не вернешь.

– В поисковом деле, которое ведет милиция, этот факт не отражен. Там вообще нет ни одного слова об изъятых прокуратурой вещественных доказательствах. Почему, я пока еще не разобрался с этим вопросом.

– А, что разбираться, гоните в шею начальника уголовного розыска. Это явно его химия.

– Это сделать не сложно. Просто хотелось бы разобраться по существу с этим вопросом, почему он так поступил. Кстати, кто, сейчас, владеет акциями этого предприятия? Люди говорят, что кто-то из больших людей, однако, кто конкретно никто не знает? Запросы здесь никто никуда, почему-то не направлял. Может, здесь и кроется причина убийств ведь за такие деньги, которые приносит это предприятие можно нанять роту профессиональных убийц.

– Я не думаю, что мотивом этих преступлений, является корысть, а если говорить точнее, акции предприятия. Я слышал краем уха, что Хисматов и Сибгатуллин кинули ряд крупных клиентов. Получили предоплату за водку, но товар им так и не отпустили. Думаю, что этого было вполне достаточно, чтобы их убили. Правда, насколько правдивы эти слухи, я не знаю, так как не успел еще проверить эту версию.

– Я вас хорошо понимаю. Как это все отработать, если следователь до сих пор не вынес постановление о проведении ревизии на предприятии. Один человек мне рассказывал, что инвентаризация и ревизия проводилась на предприятии полгода назад, но я не нашел в милиции ни каких следов этой ревизии.

– Не знаю, Виктор Николаевич, откуда вы все это черпаете? Я об этом лично ничего не слышал.

– А, об уголовном деле, возбужденном в отношении Хисматова и Сибгатуллина вы слышали? Говорят, что подобное дело, не только существовало, но существует и сейчас. Только найти его почему-то никто не может.

– Странно, но и этого я не знаю. Кто вам сказал об этом?

– Мне подтвердил это Фазлеев. Когда я обратился к нему с этим вопросом, то он ответил мне, что данного уголовного дела у него нет и, где оно хранится, он, якобы не знает. То есть он тем самым подтвердил мне, что данное дело это не вымысел, а настоящая реальность.

Прокурор внимательно посмотрел на Абрамова и тихо произнес:

– Вы интересный человек, Виктор Николаевич. За вашей внешней простотой скрывается большой аналитический ум. Вы знаете, мне с вами было приятно побеседовать. Однако нас с вами по всей вероятности уже разыскивают наши гости. Давайте, вернемся к столу.

Они повернули с ним, и пошли обратно в сторону дома.

***

– Вас, Виктором зовут? – поинтересовалась у Абрамова самая молоденькая девушка.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Да. Меня, зовут Виктор Николаевич. А Виктором меня называет лишь жена и самые близкие мне друзья.

– Ба? – произнесла она. – А я, подумала, что здесь нет начальников. Что мы здесь все, как солдаты в бане – голые, пьяные и счастливые.

– Представь себе, в отличие от тебя, не все. Я здесь просто банщик в вашей бане, а банный зал, вон там наверху, откуда ты только, что спустилась. Давай красавица, вали от меня и не приставай ко мне, если не хочешь скандала.

– Ты, что мне еще здесь угрожаешь? – произнесла она, с вызовом.

– Нет, просто, советую. Мужиков много, вот иди и окучивай их.

Однако девушка по-прежнему стояла в дверях, не давая Виктору пройти в коттедж.

– Что, брезгуешь? Ненавидишь проституток? Да мы вот такие, продаем себя за деньги мужикам, пьем и гуляем вместе с ними. Но в отличие от вас собравшихся, мы продаем вам только тело, а не нашу душу. А что вы продаете? Чего вам не хватает в этой жизни? Пьете сколько хотите, живете в хоромах, ради экзотики и острых ощущений спите с молодыми проститутками. Скажите, что же вас-то толкает на эту панель? Почему вы говорите одно, а делаете совершенно другое, и все это за деньги? Вы же еще хуже нас, грязнее проституток. Что молчите, Виктор Николаевич, или вам, нечего сказать в ответ?

– А что ты хочешь от меня услышать? Ты еще молодая и многого в этой жизни не понимаешь? Почему же ты пытаешься судить меня? Пропусти меня, я хочу пройти в дом.

Но девушка по-прежнему стояла в дверях, не желая впускать Абрамова в коттедж. Наконец, она произнесла:

– Вы знаете, мне глава администрации сказал, что если я вас не затащу на второй этаж, он мне не заплатит за этот вечер ни копейки. Если бы не больная мать, я бы давно плюнула на все эти деньги. Но сейчас мне нужны деньги и не могу проторчать здесь бесплатно, понимаете вы это или нет?

– Ты знаешь, я не педофил и с детьми никогда не связывался. Да и не нравишься ты мне почему-то? Прости, но мне нравятся совершенно другие женщины.

– А я и не заставляю тебя себя любить. Не хочешь, настаивать не буду. Мы просто поднимемся на второй этаж, а минут через десять-пятнадцать спустимся. Не бойтесь, я вас там не изнасилую.

Абрамов посмотрел на нее и произнес:

– Хорошо, пойдем.

Они поднялись на второй этаж и вошли в комнату. Постель была смята, и около кровати Виктор обнаружил лежащее на полу удостоверение личности. Он поднял удостоверение и открыл его. Это удостоверение принадлежало заместителю главы администрации района. Он сунул его в карман своих брюк, чтобы вернуть его хозяину. Девушка вошла в ванную комнату. Вскоре он услышал шум льющейся воды. На тумбочке лежала ее небольшая черная сумочка, из которой выглядывал краешек паспорта. Виктор вытащил из сумки паспорт и открыл его.

«Здорово они все это обставили. Подогнали мне несовершеннолетнюю девчонку. Не хватает лишь заявления об изнасиловании» – подумал Абрамов, разглядывая паспорт.

Девушку звали Дерябиной Риммой, и ей совсем недавно исполнилось всего семнадцать лет. Вернув паспорт на место, он направился к лестнице. Виктор спустился вниз и сел за стол. Гости были уже пьяными, и никто из них не обратил никакого внимания на его возвращение. Время было позднее. Он подошел к главе и поинтересовался у него, собирается ли он возвращаться в поселок.

– Я домой не поеду, – ответил он, пьяным голосом. – Бери мою машину и езжай. Передай водителю, пусть завтра заберет меня отсюда в шесть часов утра.

Абрамов вышел из коттеджа и подошел к «Ауди». В машине разложив переднее сиденье, дремал водитель. Виктор осторожно коснулся его плеча. Он вздрогнул и открыл глаза.

– Поехали домой.

– А, как хозяин?

– Он приказал тебе забрать его завтра в шесть часов утра.

– Падай! – произнес водитель и завел автомашину.

Через минуту они выехали за ворота коттеджа, и машина осторожно поехала по ночной проселочной дороге.

***

Подъехав к гостинице на автомашине, Виктор поблагодарил водителя и направился к гостинице. Дверь в гостиницу почему-то оказалась закрытой. Он постучал в дверь и стал ждать. Прошло минут пять, но к двери никто не подходил. Он снова постучал, на этот раз сильнее и настойчивее. Послышались шаркающие шаги, и дверь открылась. Абрамов, молча, прошел мимо ворчавшей старухи и поднялся на второй этаж. Он сунул руку в карман брюк, надеясь найти там ключ от двери в номер, но карман оказался пустым.

«Куда же я его положил?», – подумал Виктор, похлопывая себя по карманам.

Он сунул руку во внутренний карман костюма и с облегчением вздохнул. Ключ от двери оказался там. Вместе с ключами он вытащил и удостоверение заместителя главы администрации района.

«Нужно было отдать удостоверение, – подумал он. – Для чего оно мне? Ладно, завтра отдам».

Виктор прошел в номер и закрыл за собой дверь. Умывшись, он лег спать.

Проснулся Абрамов рано от сильной головной боли. Голова гудела, словно пустой колокол.

«Этого еще не хватало, – подумал Виктор. – Странно, вроде бы не пил, а голова трещит».

Он умыл лицо холодной водой и почувствовал, что боль сжимавшая голову, постепенно стала затихать. Оперативник быстро оделся и направился на работу. По дороге в милицию Абрамов заскочил в столовую, чтобы перекусить. Дождавшись, когда на него обратит внимание буфетчица, Виктор попросил у нее стакан какао и три пирожка с повидлом. Расплатившись с ней, он присел за дальний столик и стал есть холодные пирожки, запивая их жидкостью под названием какао.

Перекусив, он встал из-за стола и направился к выходу. В дверях столовой он лицом к лицу столкнулся с заведующим складом готовой продукции Тазиевым. Он был одет в старую спортивную майку. На правой кисти его руки синела татуировка. Подобные татуировки оказались и на другой его руке. Взглянув на них, он моментально определил, что все они были нанесены в местах лишения свободы.

«Странно», – подумал Абрамов.

Насколько Виктор помнил, по данным информационного центра МВД РТ он среди ранее судимых граждан не значился.

«Откуда у него подобные наколки? – снова подумал он. – Не мог же он, просто так нанести себе их?»

Пока Абрамов шел от столовой до здания милиции, он старался вспомнить, что ему известно об этом лице. Судя по его анкете, он родился в 1948 году в семье сельских интеллигентов. Отец его был директором сельской школы, а мать заведовала клубом в том же селе. После окончания сельской школы он отслужил в армии, а затем, окончив торговый техникум, длительное время работал в системе общепита.

Эти увиденные им наколки невольно заинтересовали Абрамова. Зайдя в отдел милиции, он связался с начальником второго отдела МВД РТ.

– Анатолий Гаврилович! – обратился он к Яшину. – Мне срочно нужны все сведения в отношении Тазиева Рустема Абдулловича. У меня есть справка ИЦ о том, что он не судим, однако, я почему-то сомневаюсь в этом. У него на руках воровские наколки. Анатолий, запроси все о нем, не исключено, что он мог взять фамилию своей жены.

– Все, понял, – ответил Яшин. – Думаю, что к вечеру, мы разгадаем этот ребус.

Абрамов положил трубку на телефон и сел на стул. Сбоку на столе лежал мелко исписанный лист бумаги. Пододвинув его ближе, он понял, что перед ним лежит рапорт Гафурова. Виктор хорошо помнил, что когда он уходил из кабинета вчера вечером, его стол был чист. По всей вероятности рапорт положил ему на стол Гафуров, когда Абрамова уже не было в кабинете. Он взял его в руки и начал читать.

Прочитав рапорт, Абрамов отложил его в сторону. В принципе все, что было изложено в рапорте Гафурова, он уже знал и поэтому не сразу решил, что делать с этим докладом. Немного подумав, он положил его в свой рабочий стол. Подняв трубку телефона, Виктор попросил дежурного по отделу пригласить к нему Гафурова.

– Товарищ подполковник, его нет на месте. Утром он уехал в Набережные Челны.

– Как, уехал? – поинтересовался он у дежурного. – А, Фазлеев на месте?

– С утра был, сейчас посмотрим, – ответил дежурный и попытался соединить его с Фазлеевым. Телефон молчал. Лишь длинные гудки телефона свидетельствовали о том, что соединения не произошло. Закрыв дверь, Абрамов вышел из кабинета и направился к нему. Коридор милиции был пуст. Он подошел к двери и потянул ее на себя. Она оказалась закрытой на замок.

«Что за черт? – подумал Абрамов. – Рабочий день начался, а найти никого не могу? Один почему-то уехал в Набережные Челны, второй неизвестно, где».

Виктор вышел на улицу и направился по улице в сторону предприятия. У входных ворот предприятия он увидел начальника ОБЭП, который что-то обсуждал с двумя молодыми женщинами. Увидев его, он оборвал разговор и направился к нему.

– Виктор Николаевич, мы сегодня приступаем к ревизии. Может, будут какие-то дополнительные указания?

– Пока, нет, работайте. Вы не забыли, что ревизия проводится на дату убийства Сибгатуллина.

– Да, я это помню.

Виктор поднялся на второй этаж административного здания. В коридоре он случайно столкнулся с Сафиной Розой. Проходя мимо него, она повернулась к Абрамову лицом и тихо произнесла:

– Нам нужно переговорить. Я заеду за вами в то же время.

Он мотнул головой и прошел дальше. Остановившись у двери кабинета нового директора завода, Виктор постучался и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь.

В кабинете нового директора Абрамов увидел Фазлеева, который сидел в кресле и что-то говорил молодому мужчине. Судя по выражению его лица можно было догадаться, что разговор был не очень приятный для их обоих.

***

– Здравствуйте! – поздоровался Виктор, входя в кабинет. – Я заместитель начальника Управления уголовного розыска МВД РТ, подполковник милиции Абрамов Виктор Николаевич.

– Здравствуйте! Проходите, пожалуйста.

– Какими судьбами? – обратился к нему Фазлеев. – Простите меня, но я не ожидал вас здесь увидеть. Я вот зашел, чтобы обговорить с Альбертом Якуповичем, некоторые вопросы по ревизии.

– Понятно. Я вот зашел, чтобы познакомиться с исполняющм обязанности директора предприятия.

– Тогда не буду вам мешать. Я пошел, мы уже все с ним обговорили.

– Извините меня Ринат Завдатович, а где у нас Гафуров? – поинтересовался Абрамов. – Я, что-то не нашел его на работе?

– Не знаю, – растеряно произнес он. – Может, его куда-то направил начальник милиции? Я разберусь, где он, и доложу вам.

Он вышел из кабинета, оставив их вдвоем с руководителем предприятия, в этом большом и не совсем ухоженном кабинете.

– Скажите, Альберт Якупович, кто вас назначил на эту должность? Насколько я знаком с законом об акционерных обществах, это прерогатива общего собрания акционеров, и воли одного человека здесь не достаточно?

– Скажите, Виктор Николаевич, мое назначение каким-то образом связано с тем, чем вы занимаетесь сейчас? Вы же великолепно знаете, что в поселке я появился после убийства Сибгатуллина, и между мной и убитым не было ни каких конфликтов. Это лишь к тому, что мы друг друга не знали и никогда раньше не встречались. В отношении акционеров ничем помочь вам не могу. Лично я не акционер и никакого отношения к этим людям не имею.

– Интересно, – произнес Абрамов, рассматривая нового руководителя предприятия. – Тогда, у меня к вам еще один вопрос. Что вас, молодого парня, прожившего всю жизнь в большом городе, заставило поменять место жительства, бросить друзей, девушек и приехать сюда, в забытый богом поселок?

– То же самое, что толкает людей и в монастыри. Вера в свою счастливую звезду. Кто я в Казани? Просто никто, а здесь я директор предприятия. Деньги и уважение многого стоят. Скажите, я удовлетворил ваше любопытство? – поинтересовался он у Виктора и, не дожидаясь его ответа, продолжил. – А теперь, извините, мне нужно работать. Если возникнут вопросы, вызывайте повесткой, непременно приду и чем могу помогу следствию.

Абрамов попрощался с ним и вышел из кабинета.

«Да, парень, похоже, грамотный, – подумал Виктор. – За словом в карман не лезет. И все-таки интересно, кто его направил сюда и с какой целью?»

Предъявив удостоверение охраннику, Виктор прошел на территорию предприятия. Он, не спеша, прошел по цехам, осматривая производство. Особый интерес у Абрамова вызвало производство спирта. Он долго наблюдал, как разливается водка по бутылкам, как происходит ее учет и складирование.

Он не мог пройти мимо громадного ангара, не поинтересовавшись, что в нем. Этим ангаром оказался склад готовой продукции. Склад действительно оказался громадных размеров, общей площадью свыше двух тысяч квадратных метров. Весь склад был забит под самую крышу ящиками с водкой.

Заметив постороннего на складе, Тазиев сразу же направился в его сторону.

– Скажите, у вас так всегда? – произнес Виктор и рукой показал на ящики с водкой. – А, бывает ли так, что склад стоит абсолютно пустым?

– Нет. Мы всегда держим неснижаемый остаток, – ответил Тазиев. – Это, коммерция, а она не терпит пустоты. Сейчас водка стала своеобразной валютой, и люди стараются приобрести ее как можно в больших объемах.

Попрощавшись с Тазиевым, Абрамов направился к выходу.

***

Разгуливая по предприятию, Виктор совсем не заметил, что наступил обеденный перерыв. Все работники предприятия один за другим потянулись к выходу с завода. Вслед за ними он тоже направился к себе в гостиницу. Поднявшись на свой этаж, Абрамов попытался открыть дверь номера. Однако несмотря на его усилия, замок в двери не поддавался.

«Это что еще такое? – подумал Виктор, вытаскивая ключ из скважины замка. – Я же хорошо помню, что дверь закрыл без всяких усилий».

Оперативник спустился вниз и стал искать горничную. Найдя ее в подсобном помещении, он попросил ее открыть ему дверь в номер. Она молча поднялась с ним на второй этаж и, сунув ключ в замочную скважину, легко открыла дверь.

Еще на подходе к гостинице его стало одолевать какое-то не хорошее предчувствие. И вот! Посреди его номера стояли три ящика с водкой. Откуда эта водка и кто ее принес в номер, он не знал.

– Апа! Кто принес мне эту водку в номер?

Горничная, она же и вахтер, сделала удивленное лицо, словно не понимая, о чем он ее спрашивает. Виктор взял ее под локоть и слегка подтолкнул ее в свой номер. Он, молча, указал ей на ящики с водкой.

– Скажите, кто ее принес эту водку в мой номер?

Она удивленно развела руками. То, что она увидела в его номере, невольно удивило ее.

«Странно? – подумал Абрамов. – Откуда взялась эта водка? Может быть, это какая-то провокация?»

Он поменялся с ней ключами от номера. Закрыв дверь в номер, Виктор отдал свои ключи горничной и вышел из гостиницы. Постояв минут пять, он пешком направился в отдел милиции. Войдя в здание, оперативник поинтересовался у дежурного по отделу, на месте ли начальник уголовного розыска Гафуров. Однако его по-прежнему на рабочем месте не было. Посмотрев на часы и убедившись в том, что обеденный перерыв уже закончился, Абрамов направился в прокуратуру района. Около здания районной прокуратуры, он столкнулся с прокурором.

– Добрый день, Фаяс Фоатович! – поздоровался он с ним. – Вот, пришел к вам, чтобы ознакомиться с материалами уголовного дела.

– Как здоровье, Виктор Николаевич? Голова не болит после вчерашнего застолья?

– Нет, со мной все в порядке.

– А я вот не могу отойти. Голова просто трещит, как спелый арбуз. Давайте, заходите, изучайте. Я сейчас дам команду, чтобы вам дали это дело.

– Спасибо, – произнес он, заходя вслед за ним в здание прокуратуры.

– А как, девочки, понравились? – поинтересовался он у Абрамова.

– Извините, но я не большой специалист в этой области. Так что оценить, насколько хороши были эти девушки, я просто не могу.

– Ну, и хитры вы, Виктор Николаевич. Недаром говорят, в тихом болоте черти водятся.

– Что-то я не пойму вас, Фаяс Фоатович, к чему вы это ведете?

– Ну, ладно, дело ваше. Посидите, вас сейчас пригласят.

Абрамов присел на стул и стал ждать приглашения. Прошло минуты три. Из кабинета выглянул молодой человек и, улыбаясь во все лицо, произнес:

– Если вы Виктор Николаевич, то проходите в этот кабинет. Дело на столе, изучайте.

Абрамов молча прошел в небольшой кабинет, в котором находилось всего два стола, один из которых был свободен. Он отодвинул стул и сел за стол, на котором лежало уголовное дело.

Первое, на что обратил внимание Виктор, было постановление, согласно которому данное уголовное дело считалось приостановленным в связи с неустановлением лица, совершившего это преступление.

«Быстро они его приостановили», – подумал он.

Абрамов достал из кармана свой блокнот и приступил к изучению уголовного дела.

***

В уголовном деле не было ничего интересного. В протоколе осмотра местности была ссылка на пять окурков и девять автоматных гильз, но где они были конкретно обнаружены, не было не одного слова. Отложив уголовное дело в сторону, Абрамов невольно задумался. С первых же строк этого уголовного дела было ясно, что работа по раскрытию убийства Хисматова, по непонятной для Виктора причине, не осуществлялась.

«Интересно, – подумал Абрамов, – кто дал следователю прокуратуры команду завалить это дело?»

Он не думал, что это было личная инициатива самого следователя. Ни один здравомыслящий человек, а тем более сотрудник прокуратуры, не решился бы на подобный поступок. А это значит, что было соответствующее указание сверху, то есть от прокурора района или команда из Казани.

«Тогда кто мог дать подобное указание самому прокурору района – глава администрации района или прокуратура республики?»

Абрамов мысленно представил себе прокурора республики и невольно отбросил эту версию, так как она просто не укладывалась у него в голове. Значит глава администрации? Ведь Сафина Роза рассказывала ему, что перед тем, как акции предприятия попали к казанскому чиновнику, они были приобретены главой администрации.

«Жалко, что у меня не оказалось под рукой реестра акционеров, в нем четко зафиксированы все моменты перехода акций от акционера к акционеру, – подумал Виктор. – Однако на нет, и суда нет».

Абрамов в тот момент многого не знал и боялся сделать ошибку в своих рассуждениях о причастности прокурора и главы администрации к этому делу. Однако отбросить эти мощные фигуры с игрового поля, он просто не мог.

От этих возникших в его голове мыслей у Виктора заболела голова. Он поднялся из-за стола и сделал несколько шагов до окна и обратно. Это позволило ему на несколько секунд отвлечься от мыслей, и он почувствовал некое облегчение.

Оперативник взял лист чистой бумаги и начал чертить квадраты. Затем стал вписывать в эти квадраты фамилии фигурантов: Хисматов, Сибгатуллин, прокурор Мустафин, глава администрации Шарапов, начальник милиции Хисамутдинов. Он соединил их прямыми линиями. В других квадратах он вписал фамилии: завсклада Тазиева, исполняющего обязанности директора Ахметова, начальника криминальной милиции Фазлеева.

Эти квадраты Виктор не стал соединять между собой, так как пока не знал, кто с кем из них связан. Он встал из-за стола и, вернув уголовное дело сотруднику прокуратуры, вышел из здания.

Постояв с минуту на крыльце прокуратуры, он направился обратно в милицию.

– Виктор Николаевич? – произнес дежурный по отделу. – Вас разыскивал начальник второго отдела УУР МВД Яшин. Просил вас перезвонить ему в министерство.

Абрамов поднялся к себе на этаж и, войдя в кабинет, сразу же стал звонить в МВД.

– Привет, Анатолий Гаврилович. Как дела в Казани?

– У нас все нормально. Разыскивал вас в связи с вашим поручением. Вы знаете, Виктор Николаевич, вы оказались правы. Настоящая фамилия Тазиева, – Гараев. Он дважды судим, после последнего срока при освобождении взял фамилию жены.

– Анатолий, где он отбывал свой последний срок? – поинтересовался у него Абрамов.

– Последний срок, он отбывал в Свияжке, в пятой колонии. Был осужден за хищение в особо крупных размерах путем мошенничества. Освобожден по отбытию двух третий срока.

– Спасибо, Анатолий, ты мне очень помог.

Не успел Виктор переосмыслить сказанное, как к нему в кабинет вошел начальник ОУР Гафуров.

– Мне дежурный сообщил, что вы разыскиваете меня с самого утра, Виктор Николаевич?

Абрамов посмотрел на него и указал рукой на стул.

– Садись, у меня к тебе целая куча вопросов.

Он сел за стол и приготовился слушать Виктора.

***

– Эдуард, я прочитал твой рапорт. То о чем ты пишешь, я уже знаю. Однако, тем не менее, я рад за тебя, что ты набрался мужества и сообщил мне о том, что здесь происходит.

Гафуров вспыхнул, как красна девица, и опустил свои глаза в пол.

– Ты не переживай Эдуард, твой рапорт никто из местных начальников не увидит. Я не стану тебя подставлять. Ты еще молодой и сумеешь все это осознать и сделать из этого правильный вывод. Эдик я скажу тебе по-честному, что районная прокуратура, в случае ее проверки будет свою беспомощность валить на тебя, как на человека, который по каким-то непонятным им причинам загубил раскрытие этого дела.

– Я это понял еще вчера Виктор Николаевич, при разговоре с начальником милиции. Он сам мне лично предложил стать этим «козлом отпущения». За это он обещал назначить меня на должность начальника службы охраны общественного порядка.

– Вон оно, что? Хорошо они с Фазлеевым это придумали переложить всю ответственность с себя на тебя?

– Вы знаете, где я был сегодня с утра? Если я вам не скажу, вы сами об этом никогда не догадаетесь. Я по приказу начальника милиции ездил в Набережные Челны. В Челнах я нашел Дерябину Римму и опросил ее по вчерашнему вечеру у прокурора района. Он сказал мне, что она готова якобы дать показания о том, что вы ее вчера изнасиловали.

– Что, что? Я, ее изнасиловал? – возмущенно переспросил его Абрамов.

От этой новости у Виктора перехватило дыхание. Подобной подставы от начальника милиции и прокурора района он просто не ожидал.

– Да не смотрите на меня такими глазами, я не вру. Она должна была написать это заявление. Вы представляете, она несовершеннолетняя, а вы крупный милицейский чиновник из Казани. Шум, дым, пока разберутся, вы весь в грязи по уши, попробуйте от этой грязи отмыться! Всё равно, все вас будут считать насильником, как бы потом вы ни оправдывались.

Он был абсолютно прав. Абрамов сидел, молча, задавленный этой новостью. Он не мог поверить, что все это происходит с ним в этом небольшом районном поселке.

– Ну и что, дала она такие показания или нет?

– Вы мне не поверите, но Дерябина категорически отказалась это сделать. Она, попросила меня передать тем людям, кто меня послал к ней в Челны, чтобы больше к ней никого не присылали. Она ни каких показаний давать не будет.

«Интересно! Неужели я ей так понравился, что она плюнула на все и отказалась от денег? – подумал Виктор. –Вчера она была готова кого угодно затащить на себя, лишь бы ей только заплатили за это, а сегодня пошла в полный отказ?»

– Я не знаю, понравились вы ей или нет, но показаний она не дала, – произнес Эдуард, словно прочитав его мысли.

– Эдик! Я просто в шоке от вашего местного руководства. Голливуд просто отдыхает. Это даже хорошо, что они это все замутили. Значит испугались, запаниковали. Значит отсюда растут корни, здесь в поселке, наверняка, посредники и исполнители, а вот в Казани, выходит – заказчики. Кстати, Эдик, что ты мне можешь рассказать об уголовном деле, которое возбуждалось в отношении Хисматова и Сибгатуллина. Где оно, и что в нем?

– Виктор Николаевич, сам я лично не видел этого уголовного дела, но слышал о том, что подобное дело было. Его завели по материалам, которые представил начальник ОБЭП Галиев. Сам начальник милиции не решился возбудить это дело, его возбудила прокуратура и передала в милицию. Я потом ради интереса наводил справки об этом деле, однако, по учетам, оно нигде не значилось. Я хорошо знал покойного Хисматова, и он в свое время обращался ко мне за помощью, только я ничем помочь ему не мог. Этим уголовным делом их шантажировали и требовали, чтобы он продали свои акции главе администрации района. Самое главное, чтобы продали они их по номиналу. После того как они отказались это сделать, у них начались неприятности. Вы, сами знаете, что с главой района лучше не связываться, это не город, здесь все люди на виду, и все зависят от его расположения. Как скажет, так и будет.

– Понятно, Эдик. А что ты можешь сказать о Тазиеве, кто он такой и откуда появился у вас в районе?

– О нем сказать ничего не могу. Просто не знаю, кто он такой. Говорят, что далекий родственник главы, а некоторые люди говорят, что он раньше жил в Казани. Приехал Тазиев сюда после убийства Хисматова и якобы должен был заменить его на этой должности. Я хотел навести в отношении него справки, но мне запретил это делать мой начальник.

Неожиданно дверь кабинета приоткрылась и в дверях показалась фигура Фазлеева.

–Эдуард Рафикович, наконец-то я нашел вас. Вас разыскивает начальник милиции, требует к себе.

Гафуров поднялся со стула и вышел из кабинета.

***

Виктор сидел один в кабинете и старался разобраться в происходящих вокруг него событиях. То, что он своим присутствием в районе расшевелил «осиное гнездо», было неоспоримо. Абрамов встал из-за стола и подошел к окну. За окном, бушевало лето и ему вдруг так захотелось искупаться, что он закрыл глаза и мысленно представил себя на берегу Волги. От этих мечтаний его оторвал телефонный звонок.

Абрамов поднял трубку и услышал знакомый голос начальника уголовного розыска Заинского отдела милиции. Они поздоровались и обменялись приветствиями.

– Альберт! Как идет отработка контингента, есть ли какие-нибудь положительные результаты?

– Пока, ничего реального, Виктор Николаевич. Похоже, что стрелок не местный, иначе бы мы уже вышли на него.

– Правильно, я тоже так думаю. Сейчас, важно Альберт провести баллистическую экспертизу. Думаю, что при убийстве Хисматова и Сибгатуллина преступник использовал один и тот же автомат.

– Почему, вы так думаете?

– Все дело в том, что в прокуратуре района, по неустановленной причине пропали вещественные доказательства, а именно окурки сигарет «Золотая Ява» и гильзы от автомата. Если баллисты дадут положительное заключение, два этих убийства можно объединить в одно уголовное дело. Думаю, что убийца не сбросил свой автомат после первой акции и решил его использовать в деле второй раз, лишь после этого его уничтожить. О том, что в прокуратуре пропали вещественные доказательства, убийца хорошо знал, а это говорит о том, что концы этих убийств находятся в райцентре.

– Виктор Николаевич, я тоже так думаю. Однако, сказать это вам открыто я почему-то не решился. Думал, что вы меня обвините в том, что я хочу перебросить это убийство от нас в другой район.

– Альберт, сейчас все в твоих руках. Все зависит от результатов экспертизы. Кстати, какие результаты у вас по розыску машины?

– Пока машину мы не нашли. Думаю, что она также может быть из поселка.

– Здесь ты явно ошибаешься. Убийца – не идиот, и не станет хранить все яйца в одной корзине. Он специально развел все по разным районам, так проще запутать нас. Ищите машину у себя в районе.

– Вы, когда к нам? – поинтересовался он у Абрамова.

– Хотел бы поехать завтра, но не хочу просить автомашину у начальника милиции. Это не тот человек, у которого стоит что-то просить.

Виктор в двух словах обрисовал ему ситуацию с вечеринкой и с Челнами. Его рассказ вызвал у него неподдельное удивление.

– Похоже, они играют по-крупному, если в размен идет начальник розыска и начальник милиции.

– Так, что присылай машину, поеду на твоей машине, – произнес Абрамов и положил трубку.

***

Переговорив с Абрамовым, Альберт начал звонить в Челны, где сотрудники экспертного отдела, проводили баллистическую экспертизу.

– Антон, привет! Как обстоят дела по экспертизе пуль изъятых из тел Хисматова и Сибгатуллина? Абрамов, считает, что они убиты из одного автомата.

– Альберт, твой Абрамов угадал. Они действительно были убиты из одного автомата. Правда, это только предварительный анализ. Завтра будет более точный, ну а само заключение я думаю, направлю тебе к концу недели.

– Слушай, Антон, а нельзя ли это все ускорить? Если сделаешь, пузырь с меня.

– Мы же не машины. Нужно провести исследование, сфотографировать пули, напечатать заключение. Это же все время, а у меня не десять рук.

– Спасибо, Антон. Как ты догадался провести сравнительный анализ, ведь мы подобную экспертизу не назначали?

– Альберт, здесь тоже не лохи. Это я сделал по собственной инициативе и о ней пока ни кто кроме тебя и Абрамова не знает. Мне нужно направление прокуратуры на эту экспертизу, реши этот вопрос с Абрамовым.

– Антон, большое тебе спасибо за эту новость. Сейчас буду звонить Абрамову, хочу порадовать его.

Он поднял трубку и стал звонить. Наконец, трубку поднял дежурный по отделу.

– Это начальник ОУР из Заинска – Зиганшин, мне бы подполковника Абрамова?

– Ни чем помочь не могу, он минут пять, как ушел из отдела, – ответил дежурный и положил трубку.

Абрамов не спеша шел по улице поселка в сторону гостиницы. Недалеко от гостиницы он заметил группу местных жителей, которые столпились около лежащего на земле тела человека.

– Что произошло? – поинтересовался Виктор у мужчины.

– Да, какой-то гад, на машине сбил начальника уголовного розыска Гафурова.

– Что, за машина? Вы хоть номер запомнили?

– Да черт ее знает, какие-то светлые «Жигули», то ли бежевые, то ли светло голубые, без государственных номеров. Он как раз переходил дорогу и этот, откуда не возьмись, мчится прямо на него. Гафуров попытался отскочить в сторону, но тот его все равно зацепил крылом машины.

Через минуту на место дорожно-транспортного происшествия подъехал наряд милиции во главе с начальником криминальной милиции и машина «скорой помощи». Врач осмотрела Гафурова и дала команду на татарском языке. Водитель и кто-то из местных мужчин вытащили из машины носилки и поставили их рядом с телом.

– Что с ним? – спросил я у врача, и показал ей свое удостоверение.

– Пока, сказать затрудняюсь. Необходим рентген и всестороннее обследование. Похоже, сильное сотрясение головного мозга и открытый перелом правой голени. Есть ли внутренние повреждения, пока сказать не могу.

«Вот, тебе Эдик и твоя поездка в Набережные Челны, – подумал Абрамов. – Похоже, здесь началась полная зачистка».

К нему подошел Фазлеев и, встав рядом с Виктором, произнес:

– Как мне сейчас быть? Кого назначить на его должность?

Абрамов посмотрел на него, оно было абсолютно спокойным, словно на земле лежал не человек, а манекен.

– Ничего, свято место не бывает. Найдете временно другого человека. Вы машину с преступником в «перехват» объявили?

– Ой, извините! Растерялся. Сейчас же объявим.

Тело Гафурова осторожно переместили на носилки и занесли в машину. Машина, включив сирену с проблесковым маячком, помчалась по улице, пугая кур и гусей, важно прогуливающих по улице.

***

Абрамов сидел в номере и ждал, когда за ним заедет Сафина. Пока он ее ждал, Виктор дважды спускался вниз и звонил в отдел милиции. Его интересовали результаты розыска автомашины, совершившей наезд на начальника уголовного розыска. Однако, несмотря на предпринятые милицией меры, пока машину обнаружить не удалось.

Со слов дежурного по отделу, состояние Гафурова было устойчиво тяжелым. От сильного удара у него разорвалась селезенка и врачам, пришлось его срочно прооперировать. Каких-либо гарантий врачи не давали. Приходилось лишь рассчитывать на крепкий организм Гафурова. Внимание Абрамова привлекли легкие шаги, которые раздались в коридоре гостиницы. Он встал со стула и направился к двери. Как он и предполагал, это была Сафина. Не останавливаясь, она прошла мимо него и вышла из гостиницы. Вслед за ней вышел и он. Свернув за угол гостиницы, оперативник сел в ее автомашину, и они быстро поехали в сторону трассы. Выехав из поселка, Сафина остановила машину и заглушила двигатель.

– Что вы мне хотели сказать? – задал он ей вопрос.

– Виктор Николаевич! Вы, наверное, обратили свое внимание, что у моего кабинета общая стена с кабинетом Ахметова. Это на самом деле перегородка гипсокартонная, а не капитальная стена. Так вот, когда Ахметов начинает с кем-то говорить по телефону, а тем более нервничать, он начинает слишком громко говорить и в моем кабинете все великолепно слышно. Сегодня утром, когда он разговаривал по телефону, директор стал говорить довольно громко, и я услышала, что он как бы инструктировал главу администрации, как ему поступить в отношении вас. В частности, он предложил ему занести к вам в номер три коробки с водкой, чтобы представить вас пьяницей, который целыми днями только и делает, что пьет, а не занимается своим делом. Вчера со слов главы администрации они вас прощупывали и поняли, что малыми деньгами здесь не обойтись. Вы сильно приблизились к ним, и они сейчас начинают паниковать.

После того, как вы ушли Ахметов вызвал к себе в кабинет Тазиева и о чем-то долго с ним разговаривали. Говорили они довольно тихо и я, не смогла понять, о чем они конкретно говорили. Слышала лишь одно, что Ахметов требовал у Тазиева, что бы тот нашел какую-то автомашину. Для чего нужна была им машина, я не поняла.

Роза замолчала и посмотрела на Абрамова.

– Спасибо, Роза. С такой помощью, я обязательно раскрою убийство не только Сибгатуллина, но Хисматова. Скажи, что ты знаешь об акциях Сибгатуллина? У кого сейчас они?

Она на какой-то миг задумалась.

– Пока, я вам сказать ничего не могу. Мне нужно проверить одну догадку. Если все так, как я думаю, я вам обязательно сообщу в следующий раз при встрече.

– Хорошо Роза. Завтра я уеду в Заинск и появлюсь здесь, дня через два. Вот тогда мы снова с вами, встретимся и поговорим, в том числе и на эту тему.

Она развернула машину и через десять минут, Виктор был уже около гостиницы. Попрощавшись с ней, он направился к себе в номер.

***

Абрамов позвонил дежурному по отделу и попросил его прислать оперативную группу к себе в номер. Минуты через три к гостинице подъехала милицейская автомашина и из нее вышли четыре сотрудника. Услышав шаги сотрудников милиции, он открыл дверь и вышел им навстречу.

– Что произошло? – поинтересовался у него, руководитель оперативной группы.

Судя по его поведению и манере держаться, он знал, кто стоит перед ним. Это было даже очень хорошо и Виктор, прикинувшись обыкновенным обывателем, стал объяснять ему причину своего вызова.

– Я даже не знаю, как вам все это объяснить, товарищ старший лейтенант. Вот захожу к себе в номер, а в номере три коробки с водкой. Откуда она появилась, я не знаю. Могу сказать лишь одно, что утром ее в номере не было.

– Ты, что мужик хочешь сказать, что эта водка упала к тебе в номер с неба?

Виктор, молча, пожал плечами и развел руки в разные стороны, словно, подтверждая его версию о появлении водки в номере.

– Может, сосед по ошибки занес ее к тебе в номер? – поинтересовался у него сержант. – По – пьяни, всякое бывает.

– Я даже не знаю, кто живет в соседнем со мной номере. Я ухожу рано и прихожу поздно. Вы проверьте, может это действительно так.

Сержант вышел из номера. Вскоре он вернулся. На его лице сияла таинственная улыбка. Он отозвал в сторону старшего лейтенанта и о чем-то стал с ним говорить на татарском языке. Переговорив между собой, они снова более подробно стали опрашивать Абрамова о водке номере. Виктору ничего не осталось, как снова повторить свои показания.

– Выходит, ты мужик действительно не знаешь, откуда появилась в номере водка? – спросил его старший лейтенант.

Виктор утвердительно мотнул головой.

– Знаете, что ребята? Время позднее, мне нужно отдыхать. Завтра я с утра уезжаю из гостиницы. Вы заберите водку с собой, а мне дайте расписку об этом.

– А кто еще знает об этой водке? Ты случайно никому об этом не говорил?

– Нет, никому. Я даже дежурному по отделу не сказал об этом.

– Не врешь?

– Зачем мне врать. Я же сказал, что завтра утром я уеду. Зачем мне эта водка? Вдруг объявится хозяин?

Они словно ждали этого. Старший группы сел за стол и, достав лист бумаги, стал писать ему расписку. Закончив, он протянул ее Абрамову. Через минуту от этих коробок с водкой не осталось и следа.

«Что Бог не делает, все к лучшему, – подумал Виктор и стал раздеваться.

Через несколько минут, он уже крепко спал.

***

Утром за Абрамовым приехала из Заинска и он, заскочив на минуту в отдел милиции, предупредил дежурного о своем выезде в Заинск. Заглянув ради любопытства в журнал регистрации вызовов, он не обнаружил записи о том, что он ночью вызывал опергруппу. Он не стал уточнять, почему ее не оказалось в журнале.

– Ну, что, помчались? – Виктор кивтнул головой, и они поехали.

Вскоре поселок остался позади, и машина стала набирать скорость. Абрамов сидел в машине и внимательно рассматривал открывшийся за окном автомашины пейзаж. Внезапно его внимание привлекло светлое пятно, выделяющееся среди зелени.

– Это что там в кустах? А ну, друг притормози, пожалуйста. Вдруг ДТП? – попросил он водителя. – Если зрение мне не изменяет, то в кустах машина.

Водитель резко притормозил автомашину и съехал на бровку, подняв облако серой пыли. Они вышли из машины и направились к придорожным кустам. Действительно, там, среди поломанных кустов орешника они обнаружили бежевую автомашину. Обойдя ее со всех сторон, Абрамов обратил внимание на то, что у машины было сильно повреждено лобовое стекло, помят капот и разбита правая фара. На капоте и крыле отчетливо были видны бурые пятна, похожие на следы засохшей крови. Сомнений не было, преступник совершивший наезд в поселке бросил автомашину на трассе, просто загнав ее в придорожные кусты.

«Неужели это та машина, на которой был совершен наезд на начальника уголовного розыска? – подумал Виктор. – Как же они так искали эту машину, если я ее вот так просто обнаружил?»

Водитель осторожно открыл дверь автомашины, и они увидели, что весь салон автомашины был запачкан кровью.

– Осторожно, не трогайте машину. Нужно срочно вызвать опергруппу, пусть осмотрят машину и прилегающую местность.

– Водитель, похоже, тоже пострадал в этом ДТП. Не исключено, что он разбил лицо при столкновении, – высказал свое предположение водитель.

Пока водитель связывался с отделом милиции, Виктор стал осторожно осматривать прилегающую к машине местность. Его внимание привлекли несколько бурых пятен на придорожной траве и валявшийся около машины окурок. Взяв его в руки, он прочитал на нем надпись «Золотая Ява». Абрамов пометил это место сухой веткой и стал осматривать дальше. Еще один окурок, он обнаружил на другой стороне дороги. Оба окурка были довольно свежими. На обочине дороги отчетливо просматривался след протектора автомашины.

«Похоже, здесь нашего клиента подхватила попутная машина», – подумал он.

Достав из машины начатую пачку с сигаретами водителя, Виктор высыпал их на сиденье, а в пустую пачку положил один из обнаруженных окурков.

Ждать, когда подъедет оперативная группа, пришлось довольно долго. Из подъехавшей автомашины вышли четверо работников милиции, которые приступили к осмотру автомашины и местности.

– Ребята, а что из руководства милиции никто на место обнаружения автомашины не поехал? – поинтересовался Абрамов у них.

– Как, видите, товарищ подполковник, – произнес молоденький лейтенант. – Все кто выехал, все здесь.

– Понятно. Ты, лейтенант, когда будешь писать о вещественных доказательствах, обязательно отметь окурки сигарет «Золотая Ява» в количестве двух штук. Я с твоего разрешения, возьму один из них.

– Все ясно, товарищ подполковник, отмечу.

– Ну, тогда удачи вам ребята, я поехал дальше в Заинск.

***

Они медленно ехали по Заинску. Выехав на проспект Нефтяников, они вскоре подъехали к городскому отделу милиции. На крыльце здания милиции, Абрамова встретил начальник уголовного розыска, они прошли к нему в кабинет.

– А, где руководство отдела?

– Начальник уехал в Казань, а заместитель – болеет. Вот уже третий день не выходит на работу.

– Значит, ты сейчас главный в отделе? Тогда, давай, докладывай. Чувствую, что ты что-то накапал.

Зиганшин довольно заулыбался.

– Во-первых, Виктор Николаевич, как вы и предполагали, эксперты считают, что Хисматов и Сибгатуллин были застрелены из одного и того же автомата. Я считаю, что стрелял в обоих случаях одно и то же лицо. Эту версию подтверждают вещественные доказательства – изъятые с места преступления, а если точнее, то в обоих случаях были обнаружены окурки сигарет «Золотая Ява». Сейчас я жду окончательного заключения баллистической экспертизы.

– Молодец! Это уже кое-что. Похоже, я тоже вышел на предполагаемых заказчиков или посредников этих убийств. Сейчас я знаю только одно, что нужно срочно объединять эти два уголовных дела в одно и передавать его вам. Если, его передадут туда, это будет беда. Там они махом развалят его.

Зиганшин удивленно посмотрел на Абрамова, явно не понимая, о чем он говорит.

– Что ты так на меня смотришь? Не веришь что ли? Слушай меня, Альберт. Кроме нас с тобой об этом пока никто не знает. Не знает ни прокуратура республики, ни МВД. Все, что мы сейчас с тобой имеем по этим убийствам, вертится вокруг акций ликероводочного завода. Именно, из-за этих акций и погибли эти люди. Изначально, при приватизации этой полуживой организации было всего трое акционеров, ими являлись Хисматов, Сибгатуллин и трудовой коллектив. Для того, чтобы поднять это предприятие, эти двое берут довольно большие кредиты в казанских банках. На взятые деньги, они закупают новое оборудование, заключают договора и начинают раскручивать это дело. В течение года им удается не только погасить все долги предприятия перед различными государственными структурами, но и заработать первые небольшие по сегодняшним меркам деньги. Вот эти деньги и стали отправной точкой, всех этих преступлений.

Начальник уголовного розыска, молча, слушал Абрамова, стараясь понять ход его мыслей.

– Первым почувствовал эти большие деньги, местный глава администрации района. Он начинает приглашать к себе работников завода и скупать у них акции предприятия по их номинальной цене. Об этом узнают убитые. Так, как по форме организации, предприятие является закрытым акционерным обществом, продажа этих акций главе администрации является не законной. Согласно Устава Общества, первоочередное право на приобретение этих акций принадлежит сотрудникам этого предприятия и не может быть продана ни кому постороннему.

Хисматов встречается с главой администрации и пытается с ним переговорить на эту тему, однако, разговора у него с ним не получается. Глава пытается нанести свой удар по ним. Прокурор района санкционирует возбуждение уголовного дела против убитых. В основу обвинения они закладывают результаты ревизии, которую проводят силами ОБЭП. Что накопало ОБЭП, пока мне не известно. Данных ревизии нигде нет, ни на предприятии, ни в милиции. Это уголовное дело не было зарегистрировано и служило лишь ширмой, для оказания давление на этих людей.

Первым не выдерживает этого Хисматов. Он едет в Казань и пытается найти там правду. До своей поездки, он отправляет письмо на имя прокурора республики, в котором просит у него защиты от нападок главы администрации и прокуратуры района. Ответа, на письмо он так и не получил.

Уже в Казани он узнает, что глава администрации продал акции предприятия одному очень влиятельному государственному чиновнику нашей республики. Набравшись храбрости, он обращается к родственнику чиновника, пытаясь через него повлиять на покупателя акций. Когда он возвращался из Казани, его убивает из автомата, человек который курит сигареты «Золотая Ява».

Он остановился и посмотрел на Зиганшина, который сидел на стуле и словно ребенок, приоткрыв свой рот, слушал его рассказ.

– Жена Хисматова, по всей вероятности мудрая женщина, моментально оценила эту ситуацию и принимает решение о продаже пакета акций предприятия. Она заключает договор о продаже с этим чиновником. Несмотря на незаконность сделки, эти акции остаются за чиновником из Казани. Она получает деньги и с семьей уезжает из поселка, предварительно продав и свой частный дом. Как ты знаешь, право на наследство наступает лишь через шесть месяцев. Об этом знал и убиенный Сибгатуллин, который также предпринимает все попытки приобрести эти акции. Будучи, человеком грамотным, он понимает, что закон на его стороне и в случае его обращения в Арбитражный суд, он реально может стать единственным собственником этого предприятия.

Однако, об его намерениях обратиться в суд, узнает и чиновник из Казани. Он приглашает главу администрации в Казань и обещает ему продвижение по государственной линии. Однако, для этого нужно сделать всего одно дело, это устранить Сибгатуллина. Последний чувствует нависшую над собой опасность и, страхуясь, рассказывает все это своей любовнице, которую просит рассказать это все, в случае его гибели.

Сибгатуллин не ошибся, его действительно, как мы уже знаем, застрели. Однако, в этот раз убийца застрелил Сибгатуллина не у себя в районе, а в вашем в надежде на то, что эти два преступления, ни кто связывать между собой не станет. Вчера они попытались убрать начальника уголовного розыска Гафурова, заметив, что тот пошел на контакт со мной и мог многое рассказать об их компании. Около брошенной преступником на трассе автомашины, я нашел все те же окурки сигарет «Золотая Ява». Вот один из окурков, который я взял с собой.

Виктор достал из кармана костюма пустую пачку из-под сигарет и протянул ее Зиганшину.

– Здесь окурок. Нужно вынести постановление и провести экспертизу. Я не исключаю, что этот наезд совершил один и тот же человек, ранее стрелявший из автомата.

***

– Виктор Николаевич? – обратился к нему Зиганшин, вернувшись от эксперта. То, что вы мне сейчас рассказали, это правда или вы это придумали сами?

– Сказать, что этот рассказ, правда, я не могу, но на восемьдесят процентов уверен, что это где-то так. Вот когда мы найдем отсутствующее в этом деле звено, тогда и проверим насколько составленная мной модель этого преступления, соответствует истине. Сейчас, все усилия, необходимо сосредоточить на розыске исполнителя этих убийств. Найдем его, все встанет на свои места, появятся заказчики и посредники. Ты лучше расскажи мне, как обстоят дела с отработкой ранее судимых мужчин?

– Пока, ничего реального.

– Я не думаю, что он из поселка. Он явно человек не местный, скорей всего из Заинска или Челнов. Вот посредники могут быть из поселка. Ведь сам убийца не мог знать маршрут движения погибших. А это значит, кто – то его наводил на этих людей.

Они еще долго спорили с Зиганшиным, о психологическом портрете убийце и сошлись на одном, что убийца по всей вероятности человек в возрасте не старше тридцати лет, что он, наверняка, имеет боевой опыт. Не исключено, что это был или бывший «афганец», или человек, воевавший в последних военных конфликтах.

За спорами они не заметили, как закончился рабочий день. Они быстро запланировали мероприятия на следующий день и направились из кабинета по домам. Выйдя на улицу, Абрамов попрощался с ним и не торопясь, направился в гостиницу.

Пройдя два квартала, Виктор обратил внимание на то, что за ним неотступно движется мужчина в возрасте около сорока лет. Решив провериться, он сменил направление и пошел в обратную сторону от гостиницы. Мужчина остановился и, покрутив головой по сторонам, направился вслед за ним.

Выбрав по темнее переулок, Абрамов быстро свернул в него и походу движения, стал доставать из-за пазухи пистолет. Он взвел пистолет и резко повернув, направился навстречу следовавшему за ним мужчине. Они столкнулись лицом к лицу. Виктор уперся в его живот своим пистолетом и тихо произнес:

– Ты, кто такой и чего ты меня преследуешь? Что тебе от меня нужно?

Мужчина вздрогнул и, заикаясь, произнес:

– Скажите вы, правда, из Казани? Если это так, то мне нужно вам, сообщить что-то очень важное.

– Вы угадали. Я действительно из Казани, – ответил Абрамов, по-прежнему упираясь в его живот своим пистолетом.

– Давайте, отойдем куда-нибудь в сторону и поговорим, – предложил мужчина.

– Хорошо, – произнес Виктор и убрал свой пистолет в карман.

Пройдя метров сорок, они увидели беседку в одном из дворов и направились к ней.

– Так, что вы хотели мне сказать?

Мужчина посмотрел на Абрамова и попросил его предъявить ему свое служебное удостоверение личности. Убедившись, что он действительно из МВД, мужчина, произнес:

– Дайте, мне слово, что то, о чем я вам сейчас расскажу, останется только между нами.

– Пока я не услышу вашего рассказа, ни каких обещаний давать не буду. Мало ли, что вы мне расскажите.

– Поймите, у меня семья и я боюсь за своих детей. Пока вы не дадите этого слова, я ничего говорить не буду. То, что я вам расскажу, думаю, стоит подобного обещания.

– Хорошо, я даю вам свое слово. Теперь, рассказывайте, время позднее и я очень устал.

– Тогда слушайте, – произнес мужчина.

***

– Меня зовут Виктор Иванович Кузин. Десять лет назад, я отдыхал в Махачкале в одном из санаториев. Там я познакомился с молодым человеком по фамилии Костоев. Он то ли чеченец, то ли дагестанец, точно сказать не могу. Однажды в разговоре со мной он проговорился и сообщил, что совсем недавно вернулся из Баку. Дальше в своем разговоре со мной, он рассказал, что когда начался Карабахский конфликт он, как истинный мусульманин, воевал на стороне Азербайджана. После полученного легкого ранения в ногу, на фронт больше не вернулся. Ему удалось, каким-то образом, перейти границу и он оказался здесь, в Махачкале. Я тогда был немного удивлен этим, так как он был еще таким молодым, что я просто не поверил всем его рассказам о его участии в войне.

Свободного времени у меня было много, и мы стали регулярно встречаться с ним – много гуляли по городу, купались, часто сидели в небольших кафе, где пили кофе по-турецки. Если короче, мы были молоды и хорошо проводили время. Костоев рассказал мне, что живет сейчас у своего дяди, у которого большой дом за городом.

Однажды, при очередной встрече, он рассказал мне, что у него есть кровник, которого он должен убить по их старым обычаям.

– Ты в каком государстве живешь? Сейчас не средние века, а социализм. О каком кровнике ты мне рассказываешь?

Я не поверил ему, так как у нас в России никогда не было подобных законов. Один раз, когда мы с ним гуляли по городу, он словно специально показал мне этого человека. Этим человеком был сотрудник милиции в звании полковника. Вскоре, у меня закончился отпуск, и я собрался уезжать домой, в Заинск. При расставании мы с ним обменялись адресами, и я вскоре забыл об этой встрече.

Однако, в начале этой зимы, я неожиданно встретил Костоева в Заинске. Его трудно было узнать, все-таки с нашей с ним встречи прошло более десяти лет, однако, он меня узнал. Мы оба были рады этой встрече, и словно не было прожитых лет, снова стали часто встречаться. Однажды, он пожаловался мне, что у него нет паспорта, в результате чего, он никак не может устроиться на работу. Хорошо зная местных предпринимателей, я попытался его устроить в один из кооперативов города, но он, проработав там всего дня два, он уволился.

В ноябре прошлого года, я в Чувашии у своего знакомого купил старую японскую автомашину «Тойоту» белого цвета. Машина, несмотря на солидный возраст, была на ходу. Покупали мы ее вместе с Костоевым.

Приехав в Заинск, я решил прокатиться на машине и поставить ее на учет в ГАИ, однако, на дороге меня остановили сотрудники ГАИ. Я был в тот день с похмелья, и они обвинили меня в управлении транспортом в нетрезвом состоянии. Они отобрали у меня автомашину и поставили ее на штрафную стоянку, а меня лишили права управлять автомашиной на два года. Заплатив штраф, я забрал автомашину и отогнал ее в деревню, где проживают родственники жены. В этом году, в конце мая ко мне пришел Костоев и попросил у меня на время машину. Говорил, что ему срочно нужно съездить в Челны и там встретить своего родственника, который прилетает к нему в гости. Мы с ним поехали в деревню, и я отдал ему машину.

Ровно через два дня, он вернул мне машину. Я снова отогнал ее в деревню и на время, забыл о ней. Недели две назад, ко мне вновь приехал Костоев и стал снова просить у меня машину. Я не смог отказать ему и снова дал ему машину. Он вернул мне машину в тот же день. У машины оказался оторванным глушитель и он, именно по этой причине, якобы и вернул ее мне. Когда дня через два, я стал мыть салон машины, то под резиновым ковриком я случайно обнаружил две автоматные гильзы.

В тот же день я узнал, что на трассе был убит директор ликероводочного завода соседнего района, его машину якобы обстреляли из автомата. Тогда я сильно испугался за семью. Я сразу понял, для чего Костоеву нужна была моя машина. Я хотел пойти в милицию, но не решился. От своего соседа я узнал, что в отдел приехал человек из Казани, который занимается раскрытием этого преступления. Я все медлил, но вчера утром, я снова увидел Костоева. Он стоял на улице и разговаривал с каким-то незнакомым мне человеком. Я стоял не так далеко от них и до меня доносились обрывки их разговора. Судя по их разговору, я понял, что они были хорошо знакомы. Этого мужчину, Костоев называл Рустемом. Переговорив с Костоевым, Рустем пошел в сторону автовокзала, а он, сел в светлые «Жигули» и куда-то поехал.

Я сегодня с самого утра караулил вас у милиции и вот только поздно вечером, смог с вами переговорить на эту тему. Кузин закончил свой рассказ и, достав из кармана пиджака сигареты, закурил.

– Спасибо, Виктор Иванович. Вы, даже не представляете, как нам помогли. Теперь скажите, по какому адресу проживает ваш знакомый Костоев.

Кузин испугано посмотрел на меня и как-то поежился, словно от озноба.

– Что с вами Кузин? Я же дал вам слово. Если вы не верите мне, то для чего пришли сюда?

– Пишите, – произнес он и подождав, когда Абрамов достал из кармана пиджака блокнот и ручку.

– Скажите, что мне будет? Я ведь не знал, для каких целей, он брал у меня машину?

– Не переживайте, Виктор Иванович, все будет хорошо. Сейчас идите домой и не кому не рассказывайте об этой встрече, – посоветовал ему оперативник, записав адрес Костоева.

Он встал со скамейки и, не оглядываясь, направился вдоль улицы. Проводив его взглядом, Абрамов быстрым шагом направился обратно в милицию.

***

– Дежурный! Срочно поднимите начальника уголовного розыска, – приказал Виктор, входя в дежурную часть. – Пусть срочно едет в милицию.

Зиганшин жил недалеко от отдела милиции и появился у меня в кабинете минут через десять-пятнадцать.

– Что случилось? – произнес он, входя в кабинет. – Я только поужинал, хотел раздеться и лечь спать.

– Как у нас говорят в министерстве, выспишься на пенсии. Есть сведения об убийце. Его зовут Костоев Анвар, живет он на улице Строителей. Нужно срочно направить наряд, для его задержания, пока тот не успел скрыться. Вторую оперативную группу, нужно направить в деревню, где стоит эта белая «Тойота». Ее необходимо внимательно осмотреть и по возможности снять с нее все имеющиеся следы.

Пока дежурный по городскому отделу поднимал сотрудников уголовного розыска, Абрамов кратко рассказал ему о встрече с Кузиным.

– Виктор Николаевич, – произнес Зиганшин, выслушав мой рассказ. – Я ведь этого Кузина, хорошо знаю, но он почему-то решил рассказать это все вам, а не мне.

– Альберт, это ты сам с ним разбирайся на эту тему. Пока о нем никто не должен знать, кроме нас двоих.

Через полчаса в кабинете собралось человек десять оперативников. Многие были недовольны этим ночным вызовом, но глядя на суровое лицо представителя МВД, быстро прекращали свои недовольные высказывания по этому поводу.

Виктор кратко поставил перед ними задачу о необходимости задержании Анвара Костоева. Старшим группы, выезжавшей по адресу его проживания, он назначил Зиганшина. Быстро получив оружие, группа выехала по месту жительства Костоева.

Было около часа ночи, когда оперативная группа незаметно подъехала к небольшому двухэтажному дому барачного типа. Сотрудники милиции вышли из машины и молча, двинулись в сторону дома, в котором снимал квартиру Костоев. Окна дома были темны, время было позднее и люди уже давно отдыхали после трудового дня. Расставив сотрудников под окнами дома, Зиганшин и двое оперативников тихо вошли в подъезд дома.

Квартира, в которой Анвар Костоев снимал комнату, находилась на втором этаже. Ребята достали оружие и, стараясь не шуметь, стали осторожно подниматься по ступенькам деревянной лестницы. Они поднялись на второй этаж и остановились напротив двери, на которой золотом сверкала цифра восемь.

Он поднял руку и осторожно нажал на кнопку звонка. Звонка за дверью оперативник не услышал, то ли он не работал, то ли дверь имела хорошую звуковую изоляцию и поэтому, через какое-то время, снова нажал на звонок.

Внезапно дверь отворилась. От неожиданности все они вздрогнули. На пороге квартиры стояла женщина довольно преклонного возраста, плечи которой укрывал рваный шерстяной платок черного цвета.

– Что вам нужно? – спросила она сотрудников милиции. – Вы, что не знаете, сколько сейчас времени?

Начальник уголовного розыска отодвинул ее в сторону и первым шагнул в квартиру. Моментально разобравшись в планировке квартиры, он сразу же рванулся к той дальней комнате, в которой по его расчету должен был находиться Костоев. Он резко открыл дверь в комнату и ворвался в нее, роняя на пол какие-то предметы обихода. Однако, к его большому разочарованию, комната оказалась пустой.

– Бабуля, где твой квартирант? – строго спросил ее Зиганшин.

– Анвар, что ли? Так он уехал часов в шесть вечера. Сказал, что поехал к себе на родину, – ответила старушка. – А, что он натворил что-то?

– Нет, бабушка, просто мы решили среди ночи передать ему большой привет, вот, и приехали к вам.

Повернувшись к оперативникам, он произнес:

– Ребята, тщательно осмотрите его комнату, может, что-то и найдете.

– Понятых приглашать будем или нет? – спросил его один из оперативников.

– Пока, обойдемся без них. Вот если, что-то найдем, тогда пригласим.

Они разошлись по комнатам и приступили к обыску. Бабуля прошла на кухню и поставила на газовую плиту чайник.

– Бабуля? А, к твоему квартиранту друзья приходили или нет? – поинтересовался у нее Зиганшин.

– А, он что, мертвый? Конечно, приходили. Раза-два приходил один такой солидный мужчина, похожий на начальника. Одетый, так по модному, вежливый такой. Он мне всегда приносил шоколадные конфеты «Мишка на севере». О чем они говорили, я милый, не слушала. Они обычно уходили к себе в комнату и тихо о чем-то там беседовали.

– Бабушка, а ты сможешь его опознать, если мы тебе покажем фотографию? – спросил у нее Зиганшин.

– А, почему не опознать? Я его хорошо запомнила, вежливый такой, улыбчивый.

– Альберт Каримович! – позвал Зиганшина один из оперативников. – Я вот здесь обнаружил фотографию какого-то мужчины. Спросите бабулю, кто этот мужчина?

Он взял в руки фотографию и прошел на кухню, где бабушка, заваривала чай.

– Бабуля, это кто? – спросил он и протянул ей фотографию.

– А это и есть мой постоялец. Это он фотографировался, хотел паспорт новый получить. Старый паспорт, говорит, украли у него на вокзале в Москве.

– Ну, и как, получил?

– А, я откуда знаю, получил он его или нет? Мне милый, все равно. Для меня главное, чтобы за комнату вовремя платил. Чай-то пить будете?

– Ты, что, бабуля? Ты, посмотри, сколько времени нам сейчас не до чая.

Он дал команду и оперативники, один за другим вышли из квартиры.

– Бабуля, то, что мы к тебе приходили никому ни слова. Поняла? А то оштрафую – произнес Альберт, последним покидая квартиру старушки.

– У меня, лишних денег нет, чтобы вам штрафы платить, – проворчала старушка, закрывая за ними дверь.

***

– Значит, успел сорваться? – произнес Абрамов, высушив доклад Зиганшина. – Жалко.

– Так точно, Виктор Николаевич. Старуха говорит, уехал в шесть часов вечера. Единственно, что нам удалось обнаружить в ходе обыска, это его фотографию.

Он протянул фотографию Абрамову. Он взял ее в руки и преподнес к глазам. С фотографии на него смотрел мужчина в возрасте тридцати пяти лет, с пышной шевелюрой на голове. Его довольно близко посаженные глаза придавали его лицу какую-то едва заметную жестокость.

«Суровый мужик, – подумал Виктор про него. – У такого пощады не выпросишь».

– Считай, Альберт, нам с тобой крупно повезло. Теперь мы знаем, по крайней мере, как выглядит этот убийца, – произнес Абрамов.

– Что толку в этом, если он уже смотался из города. Где теперь его искать?

– Вот что, дай, людям немного отдохнуть и часов в пять утра выдвигаемся в деревню. Не забудь дать ориентировку о розыске Костоева. Вдруг нам повезет, перехватят где-нибудь. Не исчез же он по воздуху. Наверняка, передвигается на поезде или автомашине.

– Хорошо. А, сами то, как? В гостиницу поедите?

– За меня, Альберт, не беспокойся. Я человек привычный к неудобствам, отдохну на стульях.

Он вышел из кабинета. Абрамов приставил стулья один к другому, прилег на них.

Виктор открыл глаза, почувствовав, что кто-то дотронулся до его плеча рукой. Перед ним стоял Альберт. Абрамов поднялся со стульев и потянулся. Спина и ребра ныли от неудобного ночлега. Посмотрев на стоявший стол, он увидел на нем чашки с кофе и бутерброды.

– Сколько сейчас времени?

– Половина пятого утра, – ответил Зиганшин. – Давайте, перекусим, Виктор Николаевич и поедим изымать автомашину. До деревни далеко, часа полтора езды.

Они сели за стол и приступили к завтраку. Быстро перекусив, оперативники вышли из кабинета на улицу. Солнце уже взошло, и туманная дымка медленно таяла под его лучами. Сев в автомашину, они быстро выехали за пределы города. Трасса была абсолютно пустой и машины, набрав приличную скорость, устремились по ней в сторону Нижнекамска.

Вскоре, справа по дороге, показались первые жилые дома.

– Вот и приехали, – произнес Альберт.

Вдалеке показались первые дома нужной им деревни. Сбросив скорость, машина въехала в населенный пункт. Деревня уже давно была на ногах. Люди выгоняли на улицу скот, где ее сгоняли в стадо несколько пастухов. Под разноголосый хор коров и овец, они подошли к дому родственников Кузина. Дождавшись местного участкового, оперативники все вместе вошли во двор и сразу же направились к сараю, в котором стояла машина.

Хозяин дома беспрекословно открыл сарай, и они увидели в нем «Тойоту» белого цвета. Машину осторожно вытолкнули из сарая, и эксперты приступили к ее осмотру. Абрамов присел на завалинку и стал внимательно наблюдать за работой экспертов.

– Ну, как? – поинтересовался он у эксперта.

– Плохо, – ответил специалист. – Основная масса следов размазана и не пригодна для идентификации. Постараемся, что-то вытянуть, но гарантию дать не могу.

– А вы откройте багажник, там должен лежать оторванный глушитель. Может, на нем, вы что-то найдете стоящее, – посоветовал ему Виктор.

Эксперт открыл багажник и вытащил из него глушитель. Положив его на капот, он приступил к работе. Пока тот работал со следами, Альберт успел опросить родственников Кузина. Закончив осмотр, все направились обратно в Заинск.

***

Костоев Анвар сидел в кабине грузового «Мерседеса», который направлялся из Набережных Челнов в Саратов. Добравшись на попутке до Набережных Челнов, он сразу же направился на железнодорожный вокзал. Встав в очередь за билетами, он обратил внимание, что кассир при оформлении билета требовала с каждого пассажира паспорт. Раньше, насколько он помнил, при приобретении билета, подобной процедуры не было.

«Что делать? – подумал он. – Сказать, что забыл паспорт дома? А вдруг, кассир позовет сотрудников милиции? Нет, рисковать не стоит».

Он покинул очередь и вышел на улицу. Достав из пачки сигарету, он затянулся и с удовольствием выпустил из своих легких дым. Он не заметил, как к нему подошли два молоденьких милиционера срочной службы. Увидев рядом с собой работников милиции, Костоев внутренне напрягся и приготовился к обороне. Рука его машинально скользнула в карман, где у него находился финский нож.

– Извините, – произнес один из сотрудников милиции. – У вас закурить, случайно, не найдется?

Он с облегчением вздохнул и молча, протянул милиционеру пачку «Золотой Явы».

– Берите ребята, курите. У меня еще есть сигареты.

– Спасибо, – ответил милиционер и сунул пачку в карман кителя.

«Пронесло. Нужно делать быстрее ноги, иначе, можно легко «запалиться», – подумал он.

Подняв с земли спортивную сумку, Анвар вышел на проходящую не далеко от вокзала дорогу и стал голосовать. Ему несказанно повезло, первая остановившаяся около него машина, направлялась в Саратов. Они быстро сговорились по цене с водителем «Мерседеса» и быстро взобрался в кабину, где облегченно вздохнул. Водитель машины, взглянув на Мустаева и улыбаясь, спросил у него:

– Слушай друг, а почему выбрал машину, а не поезд?

– Много будешь знать, плохо будешьспать, – ответил Костоев и, отвернувшись от водителя, молча, уставился в боковое стекло машины.

«Не хочешь разговаривать, Бог с тобой, – подумал водитель. – Лишь бы с деньгами не обманул».

Усталость и нервное напряжение дали о себе знать и вскоре Анвар закрыл глаза и незаметно для себя задремал. Очнулся он от того, что в глаза ему било восходящее на востоке солнце. Он плотно закрыл свои глаза и перед ним, словно в немом кино, кадр за кадром поплыли воспоминания.

Котоев родился в небольшом ауле, в пригороде Махачкалы. До Махачкалы было километров сорок и вся их семья, насколько ему помнилось, занималась выращиваньем ранних фруктов и овощей, которые его отец продавал на рынке города. Этот небольшой семейный бизнес, позволял их семье, довольно, неплохо существовать. В семье, кроме Анвара, было еще три брата и сестра. Когда ему исполнилось тринадцать лет, его подозвал к себе отец и, поглаживая его по голове, произнес:

– Сын, ты стал взрослым человеком и теперь, ты должен сам зарабатывать себе на жизнь. Мы с матерью становимся старыми и не можем больше работать так, чтобы прокормить тебя и твоих братьев и сестер.

– Папа, но я нечего не умею делать? Ты, же знаешь, что я учусь только в школе, и никакой рабочей специальности у меня нет?

– Школа тебя сынок не научит зарабатывать деньги. Наши родители вообще не могли не читать, не писать, но это им не мешало построить хороший дом. Вот тебе деньги, завтра поедешь к дяде Гасану. Он давно просил меня, чтобы я направил тебя к нему. Он сейчас живет один, хозяйство у него большое и ему нужен хороший помощник. Думаю, что он научит тебя, как надо жить в этой жизни.

Утром Анвар на автобусе выехал к своему дяде. Дядя Гасан жил в небольшом горном селении, не далеко от города. Его большой каменный дом был окружен высоким каменным забором. Издали этот дом, был похож на средневековый замок. Что творилось за этим высоким забором, ни кто не знал. Здесь не принято было заглядывать за чужие ворота, если сам хозяин не пожелает этого. Дом стоял на отшибе селения и мало кто из сельчан когда-либо бывал в нем. О хозяине дома ходило немало слухов, один страшнее другого. Где была правда, а где вымысел, никто толком не знал. Местные люди стороной обходили этот дом, и это по всей вероятности вполне устраивало его хозяина.

Дядя Гасан был уважаемым в округе человеком. У него было крупное хозяйство, на котором, как узнал позже Анвар, трудились десятки русских батраков. Батраки у дяди жили в большом каменном сарае, который примыкал одной стеной к его дому. Эти люди целыми днями обрабатывали большой приусадебный участок, некоторые из них следили за большим стадом коров и овец, которые паслись на горных склонах. Что тогда поразило еще подростка, это то, что все они были в металлических оковах, которые не давали им возможности покинуть двор дяди. Кроме трех охранников, вооруженных автоматами, дом стерегли пять огромных кавказских овчарок, специально натасканных на охрану людей.

Сам Гасан, мужчина в возрасте шестидесяти пяти лет, вот уже несколько лет жил один. Его семья погибла около десяти лет назад, попав под горную снежную лавину. Он очень обрадовался приезду Анвара и теперь, не отпускал его от себя ни на шаг.

– Дядя, а кто эти люди? – поинтересовался Анвар у дяди.

– Это не люди сынок, это скот, который я купил в Ташкенте за какие-то жалкие рубли, – произнес дядя. – Их не стоит жалеть. В России, таких как они пьяниц и лодырей, много.

Прошло три года, как Анвар жил у дяди. Однажды один из работников, молодой еще мужчина в возрасте тридцати лет, сумел освободиться от оков и ночью, преодолев каменный забор, устремился в сторону федеральной трассы, которая проходила в семидесяти километрах от селения.

Подняв двух охранников и спустив собак, Гасан вместе с Анваром устремился по следу беглеца. Настигли они его лишь на вторые сутки. Беглец выбился из сил и уже не мог бежать дальше.

– Фас! – скомандовал Анвар и спустил громадных псов.

Псы сбили с ног беглеца и стали рвать его буквально на куски. Увидев это, дядя дал команду и псы, отойдя от мужчины, мирно легли на траву недалеко от него.

Дядя Гасан, молча, достал из-за голенища сапога нож и протянул его Анвару.

– Иди и прикончи его, – буднично произнес он. – Не видишь, что ли, что он мучится.

– Я не могу, – дрожащим голосом произнес Анвар. – Это же человек!

– Это не человек, а скотина. Если ты его сейчас не зарежешь, то тоже станешь таким же безвольным, как и он. Возьми нож и убей его. Аллах потом разберется, кто из нас прав в этом.

Анвар взял в руки нож и направился в сторону мужчины, который уже пришел в сознание и со страхом смотрел в их сторону. От страха, у Анвара затряслись руки, и ему показалось, что нож вот-вот, выпадет из его рук.

– Чего смотришь? Убей меня! – закричал окровавленный мужчина. – Я все равно уже не жилец на этом свете. Не бойся, пожалей меня, убей меня не больно.

Анвар хорошо помнил этот момент, как он от страха закрыл глаза и ударил мужчину ножом в шею. По всей вероятности он угодил в сонную артерию и струя крови, вырвавшись из глубокой раны, ударила ему в лицо. От запаха и вкуса крови, которая оказалась на его губах, Анвар закричал и, схватившись за лицо, упал в высокую зеленую траву.

– Вот и все, – произнес, дядя Гасан и протянул ему вместо платка, кусок пестрой ткани.

Он вытер тряпкой лицо и посмотрел на убитого им мужчину. От вида и запаха свежей крови, его стало мутить. Отбежав в сторону, Анвар упал на колени. В какой-то миг он почувствовал, что его стало выворачивать, словно на изнанку. Когда рвота прекратилась, он обессилено поднялся на ноги и направился в сторону дяди. Дядя протянул ему фляжку с водой.

– Давай, Анвар, попей воды и умойся, – произнес он. – Нужно возвращаться. Дорога у нас дальняя.

***

Анвар тяжело переживал первое совершенное им убийство этого немолодого русского мужчину. Он замкнулся и старался, как можно реже попадаться на глаза своему дяди.

– Ты, что меня избегаешь Анвар? – спросил его однажды дядя. – Разве я обидел тебя чем-то?

– Не знаю дядя, что со мной. Но, во мне, что-то произошло после того случая, словно, во мне что-то сломалось. Дядя я никогда раньше не видел, как убивают людей, а здесь я сам убил человека.

– Не переживай, Анвар. Я тоже, когда первый раз убил человека, сильно переживал, а затем привык, – изрек дядя. – Ты, становишься настоящим мужчиной и вскоре поймешь, что в этом мире, нет места слабости. Настоящий мужчина должен быть сильным, а это значит, жестоким, способным постоять за себя. Запомни, Анвар, если хоть раз в жизни станешь на колени перед человеком, то так и будешь стоять на коленях всю оставшуюся жизнь. Ты горец, а это значит, что ты рожден быть свободным человеком. Зачем свободному человеку знания, условности, ему нужна лишь сильная рука, зоркий глаз и хорошая надежная винтовка, чтобы прокормить себя и свою семью.

Дядя сделал паузу и, глядя в глаза племяннику, продолжил:

– Ты знаешь, почему твой отец живет плохо? Потому, что он оказался тряпкой и не смог стать настоящим мужчиной, который может постоять за себя и за честь своего рода. Слушай, меня Анвар и я сделаю из тебя настоящего мужчину. На следующей неделе мы поедим с тобой в Ташкент. Нам нужно с тобой прикупить новых работников. Эти уже измотаны и не могут хорошо работать. Я их отдам своему знакомому, пусть он их хоронит.

– Скажите, а разве людей продают? – спросил у него Анвар.

Дядя потрепал его по голове своей рукой и, улыбаясь, произнес:

– Анвар, тебе уже скоро шестнадцать лет и ты должен хорошо усвоить некоторые истины. Одна из них – все в этой жизни продается. Что-то стоит дешево, что-то стоит дороже. Нет того, что нельзя купить за деньги, просто необходимо найти человека, которому нужны твои деньги.

После этого разговора прошло около двух недель. В Ташкент они приехали поздно вечером. Гасан вместе с Анваром, переночевали в небольшой довольно грязной гостинице, недалеко от городского рынка. Утром, дядя повел его на Центральный рынок города. Вокруг их сновали сотни людей, которые толкались, что-то выкрикивали на своем узбекском языке. Воздух был густым от запахов пряностей, фруктов и узбекского плова, который разносили для продажи, босоногие мальчишки. Дядя заметил в толпе молодого толстого узбека и сразу же направился к нему.

– Привет, Халил. Как жизнь, как здоровье и успехи? – произнес он, протягивая ему свою руку.

– Здравствуй, дорогой Гасан. Что-то давно я тебя не видел в наших краях, не хорошо забывать своих друзей. Иногда бывает друг, дороже родственника, – произнес назидательно Халил.

Его мокрое от пота лицо, расплылось в улыбке, обнажив гнилые передние зубы.

– Халил! Ты, наверное, уже догадался, почему я снова приехал в Ташкент? Мне нужны хорошие и сильные работники. Прошлый раз, ты мне продал плохой товар. Пока я вез его в Махачкалу, двое из них умерли.

– Дорогой Гасан, ты меня знаешь давно. У меня всегда первоклассный товар. В том, что они умерли по дороге, моей вины нет, я же не доктор, чтобы разбираться в их болезнях. Так, что бери у меня людей, не пожалеешь.

– Хорошо, давай Халил, показывай свой товар, – попросил его Гасан и направился вслед за ним.

Удивленный этим разговором Анвар, последовал вслед за своим дядей. Они шли минут двадцать-двадцать пять, лавируя между рядами с товарами. Около небольшого дома, Халил остановился и трижды постучал в дверь деревянных ворот. Спустя минуту ворота отворилась, и они втроем вошли во двор дома. Во дворе дома вдоль стены, в тени айвы сидело восемь мужчин и одна женщина.

– Вот, дорогой Гасан, выбирай, – произнес Халил. – Эти люди готовы работать день и ночь, лишь бы им хорошо платили.

Гасан медленно прошелся вдоль строя мужчин, внимательно вглядываясь в лица стоящих у стены людей.

– Ну что, мужики? – обратился к ним дядя. – Хотите хорошо заработать? Если, хотите, то я готов вас взять с собой. Поедим в Дагестан. Мне нужны хорошие работники. Будем выращивать фрукты и овощи. Тот, кто будет хорошо работать, тот не пожалеет сделанным им выбором.

Мужики заволновались, и каждый из них стал предлагать себя, наперебой рассказывая о своих достоинствах. Из девяти человек, Гасан отобрал лишь пятерых мужчин и женщину. Все они вместе направились на железнодорожный вокзал. Дядя накормил их в привокзальной чайхане и купил всем им билеты. Через три дня в Махачкале их встретил один из охранников дяди. Они все забрались в кузов грузовой автомашины и поехали.

– Вот мы и дома, – произнес дядя, открывая большие тяжелые ворота. – Заходите.

Мужчины, радостно улыбаясь и переговаривая между собой, вошли во двор. За их спинами плотно закрылись ворота. Из-за угла дома появились двое вооруженных автоматами людей.

– Лежать! – закричал один из работников и дал длинную очередь вверх.

Мужчины упали лицом на пыльную землю. Когда все работники замолкли и замерли на земле, охранник скомандовал:

– А теперь, по одному в сарай. Кто дернется, убьем на месте.

Мужчины один за другим стали подниматься с земли и исчезать внутри сарая. В сарае, каждому из мужчин надели на ноги оковы.

– Что вы делаете? – выкрикнул один из прибывших мужчин. – Мы, свободные люди.

– Были, – ответил горец и ударил его в лицо кулаком. – Теперь вы скоты или иначе рабы. Тот, кто будет плохо работать, пищу получать не будет. Тот, кто из вас задумал бежать, должен знать, поймаем, зарежем на месте.

Анвар стоял в стороне и наблюдал, как некогда свободные люди, становились рабами в доме его дяди.

***

Юноша стал потихоньку привыкать к жестокости, культивируемой в доме его дяди. Когда одна из женщин заболела воспалением легких. Утром не могла встать с топчана и пойти на дойку коров, дядя вызвал к себе племянника и велел ему зарезать ее. Теперь он уже хорошо знал, что говорить здесь о человечности нельзя, иначе можно самому стать такой же жертвой, как и приговоренный к смерти человек.

– Хорошо дядя, я сделаю это, – послушно произнес Анвар и вышел из комнаты, в которой его родственник, расстелив коврик на полу, стал совершать намаз.

Он спустился в сарай, где пинками и толчками в спину, поднял больную женщину с грубо сколоченного топчана.

– Давай, двигайся, корова! – приказал он ей. – Сейчас я быстро тебя вылечу.

Он вывел ее за ворота дома и повел по узкой горной тропе. Женщина, несмотря на довольно молодой возраст, двигалась с большим трудом. Она часто останавливалась, чтобы перевести дыхание и немного отдохнуть. Сильный кашель и высокая температура, лишала ее сил. Ей все трудней и трудней было двигаться вслед за Анваром. Внезапно она поняла, куда ведет ее этот совсем молоденький паренек и тихо заплакала.

– Не убивай меня, сынок. У меня дома остался сын с больной матерью. У них кроме меня, никого больше нет. Я обещала им вернуться, как только заработаю немного денег, – обратилась она к нему, присев на камень.

Анвар остановился и, вынув нож из-за голенища своего сапога, направился к ней. Когда он подошел, женщина упала на колени и стала целовать его пыльные сапоги.

– Вставай, свинья! – произнес Анвар и ножом толкнул ее в спину. – Ты, тварь, а не человек. Нормальная женщина не оставит своего ребенка и не поедет так далеко зарабатывать деньги. Ты не можешь называть себя этим святым словом мать, ты хуже суки.

Схватив женщину за волосы, он оттянул ее голову назад и словно овце перерезал ей горло. Из горла женщины раздался хрип, и кровь окрасила землю. Убедившись, что женщина мертва, он направился обратно в дом. Он вызвал охранника и приказал ему взять с собой работников, чтобы закопать труп женщины. Поднявшись в комнату, он доложил Гасану об исполнении его поручения.

– Молодец, Анвар. Я горжусь тобой, ты стал настоящим мужчиной. Теперь я знаю, что передам свое дело в надежные руки. Завтра ты поедешь в Баку, к моему старому и хорошему другу. Зовут его Анас Нагиев. Это очень уважаемый в наших кругах человек.

– А, что я там буду делать, дядя? – спросил он его.

– Что скажут, то и будешь делать, – ответил дядя. – Я надеюсь, ты меня сынок не подведешь, и мне старому человеку не придется за тебя краснеть перед уважаемыми людьми.

– А, как я туда попаду, дядя?

– Есть надежные люди, они тебе помогут. Завтра они прибудут с утра ко мне, ты с ними и поедешь.

– Хорошо, дядя, – произнес Анвар и вышел из его комнаты.

***

Он добрался до Баку через неделю. Все это время ему приходилось прятаться от пограничников в трюме рыболовного сейнера. Судно несколько раз осматривали, как российские, так и азербайджанские пограничники, однако, ему повезло, никто из них его не обнаружил. Не исключено, что этому способствовали большие деньги, переданные хозяином этого суденышка одному из офицеров пограничных войск.

Нагиев оказался довольно известным вербовщиком добровольцев для осуществления диверсионной деятельности в тылах армянской армии в период активных боевых действий в Нагорном Карабахе. Костоев, пройдя трехмесячные курсы на одной из воинских баз, оказался в рядах одного из подобных подразделений. За год службы он не однократно в составе подразделения принимал участие в рейдах по тылам армянской армии, сея панику и страх, своей жестокостью. Их рейды в тылы, больше напоминали налеты бандитов, чем рейды регулярной армии. Во время рейдов их подразделение, как правило нападало на мирные армянские деревни, в которых они не щадили ни кого, ни детей, ни стариков. Анвар убивал армян хладнокровно с особой жестокостью, вызывая у его сослуживцев страх и какой-то животный трепет. Вскоре за ним закрепилась кличка «Мясник», которой он очень гордился. Командование специальными подразделениями ставили его в пример другим, поощряли деньгами и наградами. Армянские же спецслужбы вынуждены были объявить на него охоту, как на лютого зверя.

После небольшого отдыха у моря, он в составе группы возвращался в расположение своего подразделения. Не доезжая двадцати километров то места дислокации подразделения, их машина попала в засаду специального подразделения армянской армии. Единственным человеком кто выжил в этом скоротечном бою, оказался Анвар Костоев. Взрывом фугаса его выбросило из машины, и он по склону скатился в небольшую горную речку, течение которой потащило его все дальше и дальше от места боя. Ему повезло и в этот раз, он получил легкую контузию и осколочное ранение левого бедра.

Залечив полученную рану, он решил возвращаться в Дагестан. Он добрался до Тбилиси и, вступив в одну из групп чеченских боевиков, пересек вместе с ними российскую границу. Пробыв в отряде полевого командира Надира около двух месяцев, он покинул подразделение и подался в Махачкалу.

Гасан с трудом узнал в этом молодом человеке своего юного племянника. Анвар за год своего отсутствия в доме, заметно возмужал, разошелся в плечах и стал всем своим внешним видом напоминать своему дяди, его самого в расцвете сил и молодости.

– Ну, как сынок, навоевался? – поинтересовался он у племянника. – Каждый человек, который хочет стать настоящим мужчиной, должен пройти через войну.

– Считай, дядя, что я прошел через нее, – ответил он ему.

– Ты знаешь, мне было очень приятно, когда командование хвалило тебя. Ты был одним из лучших бойцов, – произнес дядя, наливая ему в стакан вина. – Ты, знаешь, я горжусь тобой мой мальчик.

– Спасибо, дядя.

– Отдыхай сынок, у нас с тобой еще много дел впереди.

Анвар спал плохо. Ему снилась война. Он уже в который раз видел один и тот же сон, который стал его преследовать месяца четыре назад. В этом сне он тонул в горной реке, вода в которой постепенно окрашивалась в красный цвет. Отчетливо понимая, что это не вода, а человеческая кровь, он пытается выбраться из этой реки, но, никак не может ухватиться за скользкие от крови камни. Наконец выбившись из сил, он с головой погружается в эту кровь. Дальше он не знает, что было с ним, так как всегда просыпался на этом месте и лежа в постели судорожно пытался отдышаться. Он еще некоторое время после сна ощущал на себе эту скользкую красную жидкость с характерным запахом крови. Он всегда после этого сна вставал с кровати и шел мыться.

Вот и в эту ночь, он снова видел этот сон. Он проснулся мокрый от пота и долго лежал на кровати, стараясь прийти в себя от этого пережитого во сне страха. Встав с кровати, он вышел во двор. Было еще темно, и лишь далекие горные вершины слегка окрасились в золотистый цвет. Взяв в руки полотенце, он пошел к небольшой горной речке, протекавшей в метрах трехстах от дома дяди. Раздевшись донага, он вошел в холодную чистую воду и стал тщательно мыться. Он мылся до тех пор пока не почувствовал, что начинает постепенно замерзать. Он вышел из речки и, обтерев свое тело махровым полотенцем, стал одеваться. Из-за гор показалось солнце. Расстелив полотенце вместо коврика, Костоев Анвар совершил намаз.

***

Вернувшись с речки, он застал своего дядю на ногах. Он стоял во дворе дома и отдавал команды своим работникам. Увидев племянника, он поманил его рукой.

– Да, дядя, я слушаю вас? – произнес Анвар.

– Подожди немного, сейчас пойдем завтракать, там и поговорим.

Когда работники скрылись за воротами дома, дядя, обняв племянника за плечи, повел его в дом. Завтракали они молча. Дождавшись, когда одна из работниц убрала остатки пищи со стола и, убедившись, что они с племянником остались вдвоем в комнате, Гасан подсел поближе к племяннику и, потрепав его по волосам, произнес:

– Ты знаешь, Анвар, что наш теп Костоевых, давно враждует с родом Алаевых. Этой вражде около тридцати лет. Два дня назад, при выезде из города, я случайно встретил там Зураба Алаева. Я его не видел лет десять и не сразу его узнал. Сейчас, Зураб стал большим человеком в городе, он начальник районного отдела милиции, полковник. При встрече Зураб мне и припомнил о нанесенной нашему роду обиде. Я бы его сам зарезал прямо там, на месте, но я уже стар и силы у меня не те. Твой отец, наверное, забыл об этом унижение и спокойно живет в городе. В прочем, что о нем говорить, он всегда был слабым человеком. Не знаю, как он, но я так жить не могу. Я не хочу умереть, не отомстив им за нанесенную нам обиду. Мы, Анвар должны с тобой смыть кровью этот позор, который тридцать лет висит над нашим родом.

– Дядя, я никогда не слышал об этом, расскажи мне?

– Ты, что сынок, не веришь мне, старому человеку? Вот она современная молодежь, которая не ведает позора. Правду говорили старики, что настанет время и вырастет поколение, которое перестанет уважать старые традиции гор.

– Вы это о чем говорите дядя? Вы для меня второй отец и я даже не на миг не сомневаюсь в ваших словах? Если этот так, как вы говорите, и кто-то должен отомстить за теп Костоевых, то я готов это сделать хоть сейчас.

– Спасибо сынок, я никогда не сомневался в тебе. Ты настоящий мужчина, на которого всегда можно рассчитывать. Я знал, что ты поймешь меня правильно, жить с позором настоящий мужчина не может. А сейчас, иди Анвар, отдыхай. Я позову тебя, когда это будет нужно.

Прошло еще недели две, прежде чем дядя снова вернулся к этому вопросу.

– Анвар! Зураб Алаев вернулся из отпуска и сейчас находится в городе. Я думаю, что его надо наказать публично, чтобы всем было ясно, за что он наказан. Вот тебе пистолет надеюсь, что ты еще не забыл, как с ним обращаются настоящие мужчины?

– Я все понял, дядя, – ответил племянник. – Вы можете не сомневаться, я убью его, как собаку.

– Я не сомневаюсь в этом, сынок. Если хочешь пристрелять этот пистолет, можешь взять патроны вон в том ящике. Кстати, ты давно не был, наверное, в городе, многое забыл. Возьми в столе деньги и езжай в город. Походи по городу, присмотрись к людям. Ты молодой еще, чтобы жить отшельником, как я. Деньги не жалей.

– Я не думаю, что мне придется стрелять в него с большого расстояния, и поэтому не вижу необходимости в пристрелке пистолета. А, в отношении денег, спасибо. Я прямо сегодня поеду в город. Посмотрю что там нового.

– Как знаешь – ответил ему дядя и, встав с лавки, направился во двор.

***

Он сидел на лавочке, напротив районного отдела милиции, и поедал чебуреки, которые продавались за углом, в кафе. Он приходил на это место уже около месяца. На него уже не обращали никакого внимания не только местные пенсионеры, обсуждавшие последние новости, но и сотрудники отдела милиции, которые с улыбкой отвечали на приветствие этого симпатичного паренька.

Вот и сегодня, купив как обычно несколько горячих чебуреков, он сел на привычное место на лавке, и стал наблюдать за дверями милиции. Рядом с пареньком на скамейки лежал полиэтиленовый пакет, который он иногда трогал своей рукой, словно проверяя на месте лишь он. Паренек взглянул на часы, висевшие на столбе не так далеко от него. Часы показывали девять часов утра.

«Опаздывает, – подумал Анвар. – Неужели сегодня не приедет?»

Прошло минут десять и в конце улицы, показалась черная милицейская «Волга», которая стремительно приближалась к зданию милиции.

«Ну, вот и все, – подумал он, вставая с лавки. – Сейчас, или некогда».

Машина притормозив, остановилась около здания милиции. Задняя дверь автомашины открылась, и из нее с большим трудом вылез тучный полковник милиции. Он надел на голову фуражку с высокой тульей и, нагнувшись, потянулся за своим портфелем, который лежал на сиденье автомашины.

Ни он, ни его водитель не обратили внимания на подошедшего к ним парня.

– Получай, что заслужил, – произнес громко Анвар и, вытащив пистолет из полиэтиленового пакета, несколько раз выстрелил в полковника милиции.

Увидев это, водитель, молча, упал на асфальт и быстро пополз за угол здания. Подскочившие к Анвару сотрудники милиции, выбили из его рук пистолет и повалили его на асфальт. Как ни странно, но парень не оказал им никакого сопротивления и позволил себя спокойно заковать в наручники.

Зураб Алаев получив несколько огнестрельных ранений в грудь и в голову, скончался на месте, не приходя в сознание. Следствие по убийству продолжалось около шести месяцев. Костоев не отрицал свою вину в убийстве Алаева, однако, о причине своего поступка, так и не рассказал следствию. Уже в суде, сидя на скамье подсудимых, Анвар, не отрываясь, смотрел на своего дядю, который сидел в зале в окружении его отца и родственников. Он отказался от последнего слова и приготовился выслушать приговор. После небольшого заседания в совещательной комнате, судья зачитал приговор. Суд приговорил его к восьми годам лишения свободы с отбытием срока в колонии строгого режима.

После суда, проходящий мимо него дядя, на секунду остановился и тихо произнес:

– Я горжусь тобой , мой мальчик. Ты поступил, как настоящий мужчина, который смыл с нашего рода пятно позора.

Первый год заключения, Анвар отбывал в колонии не далеко от города Краснодара, а затем его перевели в Татарстан в пятую колонию, которая находилась в поселке Нижние Вязовые.

Костоев и шесть осужденных, прибывших в пятую колонию последним этапом. Они стояли посреди большого двора, обнесенного высоким деревянным забором, густо обвитым колючей проволокой. Сильный холодный ветер с Волги и осенний дождь, насквозь принизывали его ветхую от времени телогрейку. Надетая на рубашку телогрейка, практически не грела его и каждый порыв ветра, заставлял его все сильней и сильней выбивать зубами дробь. Наконец, металлическая дверь калитки отворилась, и во двор вышел начальник колонии полковник внутренней службы Обломов. Его сопровождала несколько старших офицеров и человек пять прапорщиков.

– Ну, что, козлы вонючие? – произнес начальник колонии. – Надеюсь, вы уже поняли, куда вы попали? Отныне, я для вас не только начальник колонии, но и ваш хозяин. А это значит, что я могу делать с вами все, что угодно. Здесь в пятой колонии, для вас будущих «петухов» и авторитетов, есть буквально все, начиная с помещений камерного типа и кончая штрафным изолятором. Тот, кто будет отказываться от работы, тот быстро узнает, где находятся эти заведения. Я не позволю вам здесь, жить по воровским законам. Понятно вам?

Заключенные молчали, так как не знали, как расценивать эти слова, то ли своеобразным приветствием, то ли прямой угрозой их жизни и здоровью. Обломов медленно двинулся вдоль строя заключенных, вглядываясь в глаза каждого из них. Внезапно он остановился и взглянул на Костоева.

– Заключенный Костоев, статья сто два часть два. Осужденный, Махачкалинским городским судом к восьми годам лишения свободы. Начала отбытия срока тридцатого апреля тысяча девятьсот восемьдесят девятого года.

– Так значит это ты террорист, который застрелил начальника милиции? – спросил его Обломов. – Плохи твои дела заключенный Костоев. Здесь сотрудники администрации колонии не уважают подобный контингент, и тебе придется приложить все силы, чтобы здесь выжить.

Костоев, молча, выслушал наставление начальника колонии. Он отлично понял, что вот от этого уже не молодого человека с погонами полковника на плечах, теперь будет зависеть его будущее, а возможно и жизнь.

***

– Виктор Николаевич! – чуть ли не с порога выкрикнул Зиганшин. – У меня для вас хорошая новость. Биологическая экспертиза подтвердила, что окурки, изъятые с места убийства Сибгатуллина и ваш окурок, абсолютно идентичны, эти сигареты курил один и тот же человек.

– Это действительно хорошая новость, Альберт. Следовательно, моя версия нашла свое подтверждение. Получается, что убийство Хисматова, Сибгатуллина, а также покушение на жизнь начальника уголовного розыска Гафурова, дело рук одного и того же человека и фамилия этого человека Костоев. Теперь, у нас с тобой одна задача, это задержать этого человека. Именно он, свяжет нас с целым рядом чиновников, заказавших убийства этих людей.

Судя по лицу Зиганшина, он прямо сейчас был готов устремиться, вслед за Костоевым.

– Виктор Николаевич, давайте, запросим разрешение у МВД о выезде в Махачкалу. Костоев там! Я чувствую это, – произнес, возбужденно Зиганшин.

– Не спеши, Альберт. Не нужно бежать впереди паровоза, можно попасть и под колеса. Ты по всей вероятности уже забыл, что я тебе рассказывал. Хочу при случае напомнить тебе, что Хисматов перед своей смертью писал письмо на имя прокурора и не получил на него никакого ответа. Вот и делай из этого вывод, дадут ли нам с тобой разрешение на этот выезд или нет.

– А, что тогда нам сейчас делать?

– Работать, Альберт. Нужно все, что мы с тобой накопали, процессуально закрепить. Без этого все наши выводы, это бред сивой кобылы.

Абрамов, молча, набрал телефон заместителя министра Феоктистова и когда он поднял трубку, Виктор коротко доложил ему о результатах работы. Судя по интонации голоса Феоктистова, тот оказался немного удивлен его докладом, так как считал, что эти преступления практически не раскрываемыми. Выслушав доклад, он, немного подумав, произнес:

– Вот, что Абрамов. Пока тебе больше там делать нечего. Давай, собирайся и возвращайся обратно в Казань. Есть проблемы, которые без тебя я думаю, никто не решит.

– А, что за проблемы? – поинтересовался он у него.

– Приедешь, узнаешь, – произнес Феоктистов и положил трубку.

Абрамов поехал в гостиницу, где быстро собрал все свои вещи. В тот же вечер, он выехал в Казань.

***

Утром Абрамов, как обычно, приехал на работу. Выйдя из машины, он направился в министерство. Предъявив удостоверение постовому, Виктор вошел в здание и не спеша направился к себе в кабинет.

– Привет, Виктор Николаевич! – поздоровался с ним начальник 2-ого отдела Яшин, перехватив Абрамова на лестнице. – С возвращением, вас в родные пенаты.

– Спасибо, Анатолий Гаврилович. Как вы здесь, без меня?

– Да так, как обычно, – произнес он. – Работаем потихоньку. Они стреляют, а мы раскрываем.

– Анатолий Гаврилович, что-то случилось? – спросил у него Абрамов, обратив внимание на то, что тот не смотрит на него.

– А вы, что Виктор Николаевич, не в курсе последних событий? Странно? – произнес он и посмотрел на него, как-то по-особенному.

– Ты, что темнишь? Раз сказал «А», говори и «Б». Не строй из себя, не целованную девушку.

Яшин наклонился к его уху и тихо начал шептать на ухо, хотя мимо них не прошел ни один человек.

– Вдовин уже всем разрисовал, что вы насильник и взяточник. Я не знаю, откуда он все это взял, но я думаю, что на вас пришла телега из райцентра, где вы были в командировке. Что вы там натворили, я не знаю, но вас сильно подставили.

– Спасибо за информацию, Анатолий Гаврилович. Видно придется разбираться со всеми этими слухами.

Посмотрев вслед удаляющемуся по коридору Яшину, Абрамов направился к себе в кабинет.

Через полчаса он сидел на стуле и непонимающе смотрел на начальника Управления уголовного розыска. Ему казалось, что все, что происходило в его кабинете, скорее походило на сон, чем на реальность.

– Вот, что Абрамов, я палец о палец не ударю, что бы как-то защитить тебя. Ты уже до такой степени обнаглел, что потерял всякое чувство меры.

– Анатолий Герасимович, вы, что полощите мое имя. Вы, лучше скажите мне, что произошло и в чем лично моя вина? Я вот сейчас, слушаю вас уже двадцать минут и ни как не пойму, что вы мне вменяете?

– Ты, что из себя невинную овцу изображаешь? Тебя министерство отправляет в командировку не для того, чтобы ты там творил такие дела. Вот читай сам о своих приключениях. Это копия поступившего в отношении тебя заявления. Само заявление находится в инспекции по личному составу.

Абрамов взял в руки лист бумаги, на котором большими буквами было выведено слово заявление. Из документа следовало, что он, используя свое положение, потребовал доставить в его номер гостиницы, три коробки с водкой. Будучи в состоянии алкогольного опьянения, находясь на праздновании дня рождения прокурора района Мустафина Ф.Ф., куда явился без приглашения со стороны юбиляра, изнасиловал гражданку Душенину Римму, жительницу города Набережных Челнов. Автор заявления отмечает, что данная гражданка еще не достигла своего совершеннолетия и в силу своего физического развития, не могла оказать ему должного сопротивления. В заключении следовало, что подполковник милиции Абрамов В.Н. своим нетактичным поведением, с работниками местного отдела милиции, полностью дискредитировал высокое звание сотрудника центрального аппарата. Внизу красовалась подпись – Валиахметов

Видя, что Виктор прочитал текст, Вдовин продолжил:

– Извините меня, Виктор Николаевич, но я должен вам прямо сказать, что после всего этого, вы просто не можете работать в Управлении уголовного розыска под моим руководством. Я уже написал рапорт, с просьбой об освобождении вас от занимаемой должности.

– А как же Анатолий Герасимович, презумпция не виновности? Или она в правоохранительных органах, уже не играет значения? Вы же даже со мной не перебросились ни одним словом, а уже все решили? А вдруг, этот человек лжет, что тогда?

– А, о чем, мне с вами говорить, Виктор Николаевич? Интересоваться у вас, что вы испытывали, когда насиловали несовершеннолетнюю девчонку?

На лбу Вдовина появились едва заметные капельки пота. Он попытался налить себе в стакан воды, однако, пролив воду на стол, вынужден был поставить кувшин на место.

– Вы успокойтесь, Анатолий Герасимович, не кричите на меня. Я взрослый человек и даю отчет не только своим словам, но и поступкам. Меня еще не уволили из органов внутренних дел, и суд не признал меня виновным ни по одному пункту ваших обвинений в мой адрес. Зачем же вы меня записываете сразу же в преступники?

– Ты, что? Ждешь увольнения и суда? – возмущенно произнес Вдовин. – Тебя твоя же совесть должна судить, а не люди. Ты знаешь, как раньше поступали в этом случае офицеры царской армии?

– Знаю, знаю. Ты думаешь, что они стрелялись? Нет, они просто били лицо, таким как ты. Если ты не в курсе, то я могу тебя просветить, что в отношении меня дважды возбуждали уголовные дела. Меня пугали увольнением из органов, тюрьмой. А я, вот видишь, на воле, а где они все эти обвинители? Нет их в системе правоохранительных органов, они просто испарились. Ты, запомни, Толя одно, что очернить меня у тебя все равно не получится, как бы ты не выпрыгивал из своих штанов.

– Это, мы еще посмотрим, насколько вы белый и пушистый, Виктор Николаевич. Посмотрим, что вы скажите и как будете оправдываться, когда ребята из отдела по работе с личным составом, подожмут вас немного.

– Посмотрим, Анатолий Герасимович, – ответил ему Абрамов и вышел из кабинета.

***

Виктор сидел в кабинете заместителя министра внутренних дел по кадровой работе. Кроме него в кабинете находился заместитель министра Феоктистов, начальник Управления уголовного розыска Вдовин, начальник инспекции по личному составу Лобанов и начальник секретариата Ухов. Заместитель министра по кадровой работе Назиров, молча, перебирал лежащие перед ним на столе бумаги, делая на них какие-то одному ему известные пометки.

– Что, товарищи, приступим? – поинтересовался он у собравшихся людей. – Дело у нас не совсем обычное. Мы сегодня собрались здесь рассмотреть поступившую жалобу на заместителя начальника Управления уголовного розыска Абрамова. Из этого заявление следует, что Абрамов находясь в служебной командировке вместо того, чтобы выполнять работу по организации раскрытия убийства, ушел, как говорится в запой. Используя свое служебное положение, он заставил руководство местного предприятия бесплатно, заметьте товарищи бесплатно, привести к нему в номер гостиницы три ящика с водкой. Я, не буду зачитывать всю эту жалобу, потому что она вам всем хорошо знакома. Давайте, теперь начнем разбираться по существу предъявленных Абрамову обвинений. Хотелось бы услышать мнение начальника Управления уголовного розыска Вдовина. Скажите, что вы можете сказать по существу этих вопросов.

Вдовин встал со стула и оглядел всех присутствующих. Остановив свой взгляд на Феоктистове, словно ища у него поддержку, начал говорить:

– Мне трудно говорить товарищи, так как я знаю Абрамова довольно давно. Он был моим учителем и наставником. Однако, я всегда замечал в нем одну отрицательную черту, от которой он до настоящего времени, так и не смог избавится. Этой чертой является его маниакальная уверенность в своей непогрешимости. Все, что он делал ранее и то, что он делает сейчас, он считает единственно правильными действиями. Вы знаете, я ничуть не удивился, читая эту жалобу. Абрамов мог это себе позволить вдали от глаз руководства министерства. Это не только мое мнение товарищи, это мнение и начальника второго отдела Яшина. Вот, товарищ заместитель министра рапорт Яшина, я передаю его вам для приобщения к этому материалу.

Он передал лист мелко исписанной бумаги Назирову и продолжил.

– О том, что Абрамов, груб, иногда довольно циничен, это не является большим секретом для тех людей, кто с ним часто общался. Я об этом уже неоднократно докладывал не только заместителю министра Феоктистову, который оставил мой рапорт без движения, но и министру внутренних дел. Я считаю, что Абрамов не может занимать должность заместителя начальника Управления, так как он своим поведением и действиями полностью дискредитирует ее.

Еще раз, пробежав глазами по лицам присутствующих, Вдовин сел на стул.

– Ну, что товарищи, теперь я думаю, нужно предоставить слово Абрамову. Пусть он нам расскажет, что делал в этой командировке, – предложил Назиров. – У вас, надеюсь, есть, что сказать комиссии?

Виктор, молча, встал со стула. Поймав на себе взгляд Вдовина, он начал говорить:

– Уважаемые члены комиссии. Я сегодня был не только поражен всем услышанным от вас, но еще больше шокирован выступлением своего непосредственного начальника. Похоже, на то, что пока я находился в командировке, раскрывал убийства, здесь в родном мне министерстве на меня наклеивали различные ярлыки, согласно которым, я оказался алкоголиком и насильником. Что ж, это не удивительно, так всегда бывает в отсутствие непосредственно этого человека. Кто меня расспрашивал по этим фактам, никто. Кто их проверял, тоже – никто. Мой непосредственный начальник, мой ученик, которого я учил работать, считает, что я действительно опозорил наше МВД. Спрашивается, почему он так думает? Могу сказать, что именно он страдает маниакальной подозрительностью, так как считает, что я претендую на должность, которую занимает он. Вы все знаете, что я не карьерист. Я никогда не сяду на занятую должность, если она даже занята не достойным этой должности человеком.

Абрамов перевел дыхание и, достав из кармана костюма рапорт начальника оперативной группы, протянул его Назирову.

– Что это? – спросил его заместитель министра.

– Рапорт, товарищ заместитель министра, а вернее справка, которую я так же прошу приобщить к этим материалам.

Пока Назиров читал эту справку, Виктор продолжал говорить дальше.

– Могу заверить здесь всех присутствующих, что никакой водки я в командировке не пил, а тем более, никогда не вымогал. То, что ко мне в номер подбросили три ящика водки, это действительно так. Я ее передал старшему оперативной группы, прибывшему по моему вызову, о чем имеется рапорт и расписка сотрудника милиции, которому я передал эту водку. В отношении второго эпизода, вменяемого мне неизвестным мне человеком, могу пояснить только одно, что действительно присутствовал на торжестве, по случаю дня рождения прокурора района. Однако, прибыл я не так как описывается в этом заявлении, а по личному приглашению прокурора. Привез меня на это торжество лично начальник районного отдела внутренних дел Хисамутдинов. В отношении так называемой жертвы насилия Душевиной Риммы, могу сказать следующее, что я ее не только не насиловал, но и никогда к ней не прикасался. Я человек женатый и дорожу целостностью своей семьи. И, последнее, что я хочу сказать комиссии, я всегда очень щепетильно относился к вопросу оценки работы сотрудников милиции, как у себя в министерстве, так и выезжая в подразделения республики. Я не могу дать положительную оценку деятельности подразделения, если в нем творится бардак, если руководители отдела милиции самоустранились от организации работы по раскрытию преступлений. Именно, эта моя оценка работы руководства ОВД, по всей вероятности и послужила основанием к рождению этого пасквиля.

Абрамов, молча, достал из кармана рапорт начальника уголовного розыска и передал его Назирову.

– Как – бы я, плохо не работал, по оценке моего непосредственного начальника, мне, тем не менее, удалось раскрыть два убийства, совершенные в отношении директоров ликероводочного завода. А теперь прошу комиссию, решить мою дальнейшую судьбу. Какое будет решение комиссии, я не знаю, однако, вешать на себя грязные и не заслуженные мной ярлыки, я никому не позволю.

Назиров посмотрел на членов комиссии и объявил перерыв.

***

Абрамов стоял в коридоре министерства и ожидал, когда комиссия примет в отношении его свое решение.

– Ну и как? – неожиданно для Виктора, раздался голос за его спиной.

Он оглянулся и увидел остановившегося около него, начальника второго отдела Яшина.

– В каком, смысле? – переспросил он его. – Что вас интересует?

– Что решила комиссия?

– Знаете, Анатолий Гаврилович, мне сейчас трудно, что-то сказать о решении комиссии. Комиссия сейчас очень внимательно и взвешено изучает личный ваш рапорт, в котором вы описываете насколько я плохой руководитель. Их очень заинтересовал ваш вывод, как я такая конченая сволочь до сих пор работаю в МВД.

Яшин моментально вспыхнул. Лицо его покрылось красными пятнами, дыхание участилось, словно он только что пробежал стометровку.

– Что с вами, Анатолий Гаврилович, вам случайно не плохо? Может, мне вызвать для вас карету «скорой помощи»? – поинтересовался у него Абрамов.

– Вас бы на мое место, – ответил он. – Я бы посмотрел, чтобы вы делали?

– Вы знаете, Анатолий Гаврилович, я просто никогда не буду на вашем месте.

– А что, мне было делать, если меня вызвал к себе Вдовин и чуть ли не силой заставил написать этот рапорт. Я в отличие от вас, еще хочу работать в МВД и не хочу ссориться с начальником Управления. Вы же знаете, что от него многое зависит, в том числе и получение очередного звания. Те, с кем я когда-то работал, уже давно ходят в полковниках и генералах. Один лишь я бегаю с двумя звездами на погонах.

– А вы, корыстны, Анатолий Гаврилович. Пытаетесь, из всего что происходит, хоть что-то выторговать и для себя. Я нисколько не удивлюсь, если узнаю, что вы рассчитывали занять мое место. Жалко мне вас, вы снова поставили не на ту лошадь и в очередной раз проиграли.

– Абрамов,заходите, – произнесла, выглянувшая из-за двери секретарь. – Комиссия, приглашает вас.

Виктор открыл дверь кабинета, намереваясь войти в него, однако, отстранив его в сторону, из кабинета весь красный и потный, словно из парной, выскочил начальник Управления уголовного розыска Вдовин. Абрамов удивленно, проводил быстро удаляющую его фигуру взглядом и зашел в кабинет.

– Виктор Николаевич, – произнес заместитель министра по кадрам. – Комиссия тщательно изучила предъявленные вами документы и пришла к выводу, что предъявленные гражданином Валиахметовым обвинения в ваш адрес, не состоятельны по своей сути. Вы, надеюсь, довольны решением комиссии?

– Да, товарищ заместитель министра, я удовлетворен этим решением. Единственно, что меня не устраивает в решении комиссии, это отсутствие в нем какой-либо оценки поведения Вдовина, который без всяких на то оснований, обвинил меня в совершении надуманных моими недоброжелателями преступлениях.

– Бросьте, Абрамов, – произнес Назиров. – Давайте, не будем сводить личные счеты с использованием кадровой комиссии МВД.

Виктор извинился за свою реплику, поблагодарил всех членов комиссии и вышел из кабинета.

– Абрамов! – услышал он за спиной голос Феоктистова. – Если нетрудно, зайди через часок ко мне в кабинет.

– Хорошо товарищ полковник, – ответил Виктор и направился к себе в кабинет.

***

– Михаил Иванович, думаю, что группе удалось раскрыть эти убийства. Нам доподлинно известно кто убийца, остается только одно, это задержать его и привести в Казань, – произнес Абрамов, заканчивая доклад о проделанной работе.

Он замолчал, ожидая реакцию заместителя министра Феоктистова. Решив заполнить возникшую паузу, Виктор как бы случайно, обмолвился:

– Что нам мешает направить по адресу оперативную группу и притащить его в Казань?

– Все не так просто, Абрамов. Это Кавказ. Ты же знаешь, там законы России практически не работают. Мне не раз приходилось бывать в тех краях. В городе одна власть, в горах другая, а может быть и совсем – безвластие.

– Может, направить туда шифровку о розыске Костоева? Как вы думаете?

– Это все бесполезно, Виктор. Там никто его искать, а тем более задерживать, не будет. Ты знаешь, что такое тейп. Тронь одного, поднимутся десятки, а может даже и сотни мужчин. Вот поэтому, там никто и ничего делать не будет.

– Интересная ситуация Михаил Иванович получается. Может из этих соображений и был выбран именно этот стрелок, а ни какой – то другой?

– Все может быть, Виктор. Ситуация, конечно неоднозначная. Интересно, объявит ли его в розыск прокуратура? – промолвил Феоктистов. – Если объявит, то есть надежда, что его могут задержать, если нет, то на нет и суда нет.

– Да, сложная ситуация? – произнес Абрамов.

– Ты подготовь мне все материалы по этому делу к завтрашнему дню. Мы завтра вместе с тобой пойдем в прокуратуру республики. Поговорим, посоветуемся, что они скажут по этому поводу.

– Хорошо, Михаил Иванович. Я к утру все подготовлю. Хотел бы посоветоваться с вами, как мне дальше работать с начальником, что мне дальше-то делать? Искать новую работу или что-то другое? Вы же знаете, Вдовин сделает все, что бы я ушел из Управления.

– Что я могу тебе посоветовать, Виктор. Ты опер, а он милицейский чиновник. Он это хорошо знает и понимает, что без тебя он ноль, без палочки. Он просто боится признаться себе, в том, что он без тебя работать не сможет. В конечном итоге, кто-то должен раскрывать подобные этим преступления. Он этого не может, Яшин – болтун и не более. Пока замены твоему опыту у него нет, и долго не будет. Да, он будет тебе мстить, подло и по мелкому. В открытое противостояние он больше, наверняка, не полезет. Думаю, что сегодняшний полученный им урок, он запомнит надолго.

– Михаил Иванович, вся жизнь состоит из маленьких мелочей и если ими регулярно отравлять будни, то вся жизнь будет отравлена. Вы же хорошо знаете, что человек, который не помнит прошлое, обречен на не удачи. Может, мне стоит плюнуть на все и махнуть рукой? Я не думаю, что пропаду в этой жизни. Жалко только то, что до пенсии мне осталось чуть более года и не хотелось бы в этой жизни все начинать сначала.

– А ты, не дергайся. Вот вернется министр из Москвы, я с ним в отношении Вдовина и переговорю.

– Спасибо. Так, я пошел. Начну готовить материалы для прокуратуры.

***

Абрамов сидел в кабинете и готовил документы Феоктистову. Раздался стук в дверь.

– Кто там? Входите!

Дверь кабинета приоткрылась, и в кабинет боком протиснулся Яшин.

– Не возражаете? – произнес он и присел на стул.

– Что вам нужно? – задал ему вопрос Абрамов.

Почувствовав, в его голосе неприязненные нотки, Яшин заискивающе посмотрел на Виктора.

– Я взрослый человек и хорошо все понимаю, в каком состоянии находитесь сейчас вы. Я бы на вашем месте, поступил, так же как и вы.

– Слушайте Яшин! Вы никогда не будете на моем месте. Неужели вы до сих пор этого не поняли? Вы, просто не тот человек, который мог бы оказаться на моем месте. Вам насколько я понял, абсолютно все равно на кого писать доносы, на меня или на другого человека. Вы помните, что я и бывший начальник управления Уголовного розыска Фаттахов были против вашего назначения на эту должность. И главной причиной этого было то, что вы, Анатолий Гаврилович, можете продать любого человека, пройти по трупам своих друзей и знакомых, для достижения своих корыстных целей.

Яшин, пока Виктор все это ему высказывал, успел пройти в мой кабинет. Сейчас он сидел на стуле и взглядом буравил пол кабинета. Он боялся встретиться с ним своими глазами, в которых словно угли, тлела злость. Однако, будучи не плохим артистом по жизни, он совладал со своими чувствами и погасил в себе эту взрывоопасную злость.

– Что, вы молчите? – спросил его Абрамов. – Ну, возразите мне? Скажите, что я не прав, что я ошибаюсь в вас?

Яшин, словно нашкодивший мальчик, молчал, уткнувшись глазами в пол. Не обращая на него внимания, Виктор снова стал заниматься документами.

– Послушайте, Анатолий Гаврилович, – произнес Абрамов. – Если вам нечего делать, не мешайте мне работать. Не отвлекайте мое внимание своим присутствием.

Он, молча, встал со стула и направился к двери. Около двери он остановился и, повернувшись к нему, спросил:

– Виктор Николаевич. Вы поедите сегодня в Московский отдел милиции, там сегодня заслушивание по нераскрытым убийствам? Туда приедет Феоктистов и прокурор района.

– Да. Я поеду. А вы?

– Что нам там вдвоем делать?

– Почему, вы так решили? Вы, начальник второго отдела и это ваша непосредственная работа, организовывать и проводить заслушивания. Будьте добры….

Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Отложив в сторону документы, Виктор открыл сейф и достал оттуда папку с оперативными делами. Порывшись в бумагах, он нашел несколько оперативных документов и, вытащив их из папки, положил себе на стол.

«Источник при встрече сообщил, – начал читать один из документов Абрамов. – Два дня назад, я встречался с ребятами с Первых Горок….»

Из документа следовало, что члены организованной преступной группировки обсуждали вопрос по приобретению автомашины «Волги» для одного из руководителей Управления уголовного розыска. Кому конкретно предназначалась эта машина, источник не знал.

Отложив документ в сторону, Виктор взял в руки второй документ.

«Источник сообщает, что на той недели сотрудники Приволжского отдела милиции закрыли Блохина по кличке «Рваный». При встрече с ребятами, сотрудник Управления уголовного розыска предложил им свою помощь. Он пообещал, что договорится с сотрудниками отдела об освобождении Блохина. За это потребовал с них двадцать тысяч долларов».

«Интересно, кто этот сотрудник Управления уголовного розыска? Судя по информации, это явно не рядовой сотрудник. Почему же на всех этих сообщениях выведены справки, что сообщения источника не подтвердились, а фигурант сообщения не установлен? Нужно вызвать этого оперативника и поговорить с ним. Узнать, как он осуществлял проверку этой информации», – подумал Виктор

Сложив все эти сообщения в отдельную стопку, он положил их к себе в сейф.

***

Они возвращались после заслушивания. В машине кроме Абрамова, находился Феоктистов и Яшин. Находясь под впечатлением проведенного заслушивания, они обменивались своим мнениями о состоянии работы по нераскрытым убийствам. Несмотря на некоторые разногласия в оценках этой работы, все сошлись на одном, что работа по этим убийствам, похоже, зашла в тупик.

– Анатолий Гаврилович, – произнес Виктор, обращаясь к Яшину. – Как ваша новая «Волга»? Проблемы есть?

Несмотря на сумерки, стоящие на улице, лицо Яшина заметно побелело. Было видно, что заданный Абрамовым вопрос, привел его в некоторое замешательство.

– Извините меня, но я, что-то не понимаю вас, Виктор Николаевич. О какой «Волге», вы меня спрашиваете? Я не имею в личной собственности такой машины. Если вы, имеете в виду, ту на который я сейчас езжу, то это машина принадлежит моему брату.

– Странно, Анатолий Гаврилович. Я слышал, что это ваша машина, которую вы приобрели совсем недавно. Кстати, кем работает ваш брат?

– Виктор Николаевич? Вы, что в налоговой полиции работаете? К чему все эти ваши вопросы?

– Вы не напрягайтесь, Анатолий Гаврилович. Я действительно, не из налоговой инспекции. Просто, мне интересно, вот я вас и спросил?

– Да, ты не злись на Абрамова, – включился в разговор Феоктистов. – Не видишь, что ли, что Абрамов специально тебя заводит. Шутки нужно понимать Яшин, а ты сразу в пузырь лезешь.

– Если бы я не знал Абрамова, я бы тоже так думал, как и вы, что он шутит. Насколько я знаю его, он никогда в не работает впустую, и если спрашивает, то обязательно с какой-то целью? – ответил ему Яшин.

– Что, ты этим хочешь сказать? То, что Абрамов прав, и ты действительно купил себе новую машину? Тогда я задам тебе вопрос, если это так, то почему не обмыл ее?

– Да, откуда у меня могут быть деньги на машину? Сопоставьте мою зарплату и стоимость «Волги» и у вас сразу же отпадут все вопросы ко мне. Просто, Абрамова, кто-то ввел в заблуждение, вот он, поэтому по всей вероятности и пытает меня?

Виктор улыбнулся и, отвернувшись в сторону, замолчал.

«Наверное, рано я начал задавать ему эти вопросы? – подумал Абрамов. – Да и приобретение машины лично для него, тоже пока под вопросом».

Абрамов вышел на остановке «Парк имени Горького» и, свернув на улицу Вишневского, направился пешком домой. Не торопясь он дошел до магазина «Хозяйственные товары». Его внимание привлек выпивший мужчина, который громко ругаясь нецензурной бранью, спорил с какой-то женщиной у входа в магазин. Проходившие мимо их люди испугано жались к стене дома, стараясь как можно быстрее миновать эту скандалившую пару.

– Слышишь, мужик? – произнес Виктор, обращаясь к мужчине. – Ты, что материшься на всю улицу? Посмотри, вокруг тебя, сколько детей, женщин? Кому интересен твой мат? Идите домой, и спорьте там сколько хотите.

– А твое, какое дело? – спросил он Абрамова и, отвернувшись от женщины, направился в его сторону. – Ты, что, милиционер что ли?

– Какое это имеет значение, кто я? Разве это так важно?

– Ах, ты, сволочь. Я сейчас тебе покажу, кто такой Гришка «Резаный», – выкрикнул он и попытался схватить его за ворот рубашки.

Абрамов невольно попятился назад, пытаясь освободиться от его цепких рук. Его действия вызвали у мужчины необычный прилив смелости. Он попытался ударить Виктора ногой в пах, но он вовремя ушел от этого удара. Выждав момент, оперативник схватил его за руку и через прием боевого самбо, повалил его на землю. Мужчина попытался подняться с земли, однако, почувствовав боль в предплечье, начал орать на всю улицу.

– А, а. а…. сука! – завопил он. – Все, конец тебе мужик! Порежу!

Неожиданно для Абрамова, стоявшая до этого момента в стороне женщина, бросилась на него с кулаками и стала ими стучать спине.

– Отпусти мужа, сволочь! Ты, же ему руку сломаешь?

Абрамов отпустил руку пьяного мужчины и оттолкнул его в сторону. Он упал на асфальт, но тут же вскочив на ноги, снова попытался ударить Виктора в лицо. Ему удалось и в этот раз увернуться от удара мужчины. Услышав визг тормозов, он оглянулся назад и увидел, что около их остановилась милицейская автомашина.

– В чем дело? – поинтересовался подошедший к ним сотрудник милиции.

– Да вот, пристал к нам, – произнесла женщина. – Мы с мужем мирно шли домой, а вот этот жлоб, пристал к нам и чуть не сломал мужу руку.

– Мужчина! – обратился к Абрамову сотрудник милиции. – Давайте, предъявим свои документы и пройдем до машины.

Виктор отошел в сторону и, вытащив из кармана служебное удостоверение личности, протянул его сотруднику милиции. Прочитав содержимое удостоверения, тот вытянулся перед ним по стойке смирно.

– Расслабься сержант. Вот этот пьяный мужик устроил здесь на улице скандал с этой гражданкой. Я сделал ему замечание, которое ему не понравилось, вот он и решил свести со мной счеты с помощью кулаков.

– Вон оно, что? – произнес сотрудник милиции.

Через несколько секунд, он схватил пьяного мужчину за рукав пиджака и повел его к машине. Вслед за ними с криком бросилась женщина. Посадив их в машину, они все поехали в отдел милиции.

«Надо же, – подумал Абрамов, – вот и защищай теперь женщин».

Подходя к своему дому, Виктор заметил идущих ему навстречу уже знакомых мужчину и женщину, которых, похоже, так не довезли до отдела милиции. Заметив его на другой стороне улицы, они свернули в ближайший переулок и вскоре скрылись из вида.

***

В десять часов утра, Абрамов и Феоктистов входили прокуратуру республики. Поднявшись на второй этаж, они направились в кабинет Прокурора республики.

– Проходите, пожалуйста, вас уже давно ожидает Наиль Зинурович, – произнесла молоденькая секретарша, провожая их до двери кабинета.

– Присаживайтесь, – произнес прокурор. – Что вас в этот раз привело, к нам в прокуратуру?

– Наиль Зинурович! – начал Феоктистов. – Наверное, неоднозначность ситуации. Вы знаете, наш заместитель начальника Управления уголовного розыска Абрамов только, что вернулся из Заинска. Он там занимался делом убитого директора ликероводочного завода Сибгатуллина. Так вот, им удалось выйти на убийцу, совершившего эти преступления. По нашим данным, убийца у нас проходит по двум убийствам директоров и покушению на убийство начальника уголовного розыска отдела милиции. Насколько нам известно, он сейчас скрывается в Махачкале. Местная, то есть, прокуратура Заинского района не хочет объявлять его в официальный розыск, так как не имеет в отношении его, практически не одного прямого показания свидетелей. Мы, как сотрудники уголовного розыска, соответственно не можем его задержать и конвоировать в Казань, так как не имеем соответствующей на это санкции со стороны прокуратуры. В результате чего, убийца до сих пор находится на свободе, а мы из-за отсутствия соответствующего решения, не можем принять в отношении его, каких-либо мер.

– Михаил Иванович! – произнес прокурор, сделав небольшую паузу. – Прокуратура и в частности прокурор района, немного другого мнения в отношении гражданина Костоева. Что, мы о нем знаем? По большому счету, ничего. Ну, и что, то что он ранее судим? У нас в России, каждый третий, судим. Окурки на месте обнаружения возможного места ведения огня, это тоже чепуха. Что, нам дает биологическая экспертиза? Да, ничего конкретного. Говорит, что курил их человек со второй группой крови, с положительным резус фактором, то есть все это до того размыто, что однозначно что-либо сказать, практически не возможно. Поймите таких людей с подобными признаками у нас в России сотни тысяч, если не миллионы.

– Погодите, Наиль Зинурович, – произнес Абрамов, молчавший все это время. – А как же пули? А, как гильзы в машине Кузина? Я, что-то не понимаю позицию прокуратуры в целом. Разве этого не достаточно для того, чтобы объявить человека в федеральный розыск?

Прокурор словно не слышал реплики Виктора, продолжал говорить.

– Чем вы рискуете? Если сказать по-честному, то ничем. А, чем рискует работник прокуратуры? Многим товарищи, многим, по сравнению с вами. Рискует своей компетентностью, а это в отличие от вас, для сотрудников прокуратуры, значит многое.

– Выходит рассчитывать на то, что вы объявите в розыск этого человека, ничтожны? – снова влез, Виктор в этот диалог.

– Вы абсолютно правы, Виктор Николаевич, – повернувшись к нему, произнес прокурор. – Найдите его, задержите по статье 122 УПК, а там будет видно. Сможете его расколоть – арестуем, если нет, то на нет и суда нет.

Они переглянулись с Феоктистовым и, поднявшись со стульев, направились к выходу из кабинета. Прокурор, молча, проводил их взглядом и, подняв телефонную трубку, стал набирать на телефоне номер.

Они вышли с заместителем министра из прокуратуры и направились пешком в МВД.

– Ну, что ты так смотришь на меня, Абрамов? Ты сам все слышал и видел. Я не собираюсь комментировать слова прокурора. По-моему все и так ясно, как божий день и здесь мои комментарии просто не нужны.

– Да, похоже, правду люди говорят, что «красная мафия» всех сильней. Михаил Иванович, можете считать как угодно, я больше не вижу необходимости работать по этому делу. Вы сами все видели и слышали. Прокуратура, глава администрации, все повязаны на этих водочных деньгах. Нам с вами, просто, не разорвать весь этот порочный круг. Нет больше МВД, есть большой закрытое акционерное общество, в котором все продается и покупается.

– Ты что, Абрамов? Ты случайно меня не записал в члены этого общества? Мы с тобой знакомы лет пятнадцать, если не больше. Ты сам знаешь, как я живу в простой двухкомнатной квартире. У меня нет ни дачи, ни коттеджа. Я такой же, как и ты, пахарь, который поднялся с самых низов.

Абрамов на какой-то миг увидел совершенно другого Феоктистова, не как заместителя министра, а как обычного сотрудника МВД. Глядя на него, он невольно согласился с его словами. За двадцать пять лет службы этот человек не заработал ничего того, чем владели многие граждане нашей страны. У него действительно не было ни коттеджа, ни дачи.

– Прости, Михаил Иванович, – произнес Виктор. – Я не хотел никого обидеть, а тем более вас.

– Так, значит, рано нам с тобой еще сдаваться? Насколько я знаю, министр на следующей неделе уходит в отпуск на две недели. Я, наверняка, останусь исполнять его обязанности. За это время подбери надежных людей для командировки в Махачкалу. Ты понял меня? Без Костоева не возвращайся, а если вернее, то без его показаний.

– Спасибо, Михаил Иванович, за доверие. Я вас не подведу. Я найду Костоева и развалю его до самой задницы.

– Вот и хорошо, Виктор. Сделай это, ведь победителей, как правило, не судят.

***

– Виктор Николаевич, вы сами подумайте, как я мог проверить эту информацию? Сами знаете, кто он и кто я? Я уже сто раз пожалел, что написал эту информацию.

– Хватит, Солдатов! Вы все делали правильно. Встречались с информатором, получали информацию, писали ее. Я согласен с вами, что писать, а тем более проверять информацию в отношении своего начальника, весьма рисковое занятие.

– Виктор Николаевич, скажите, как эта информация оказалась у вас? Я ведь это дело сдал в архив МВД? – поинтересовался у него Солдатов.

– Это совсем другая история, Андрей Александрович. Я тоже, как и вы могу хранить свои служебные тайны. Скажи, этот человек еще жив? С ним можно встретиться и переговорить? – спросил его Абрамов.

– Я не знаю. После того, как это дело отправил в архив, я его больше не видел.

– Вот, что? Ты сегодня найдешь этого человека и договоришься с ним о встрече. Если он согласится на встречу со мной, ты мне перезвонишь и назначишь место.

– А вдруг он откажется от этой встречи? – растеряно произнес Солдатов. – Он человек авторитетный. Он и раньше приходил на встречу, тогда, когда хотел этого сам.

– Андрей, пойми меня правильно, мне нужна эта встреча.

– Хорошо, Виктор Николаевич, я попытаюсь организовать эту встречу, но обещать, что он точно придет, не могу.

– Значит, договорились, Солдатов. Я буду ждать вашего звонка.

Солдатов ушел, и Абрамов вернулся к своим делам. Перед ним на столе, лежало несколько личных дел сотрудников отдела быстрого реагирования. Ему нужно было отобрать из двадцати пяти сотрудников, всего пять, которые должны были выехать с ним в Махачкалу для задержания Анвара Костоева. Казавшаяся ему предельно простой процедура отбора, оказалась на самом деле довольно сложной. Виктор пересматривал одно дело за другим, не зная на ком конкретно остановиться. Он отложил в сторону шесть дел. Эти ребята были лучшие, среди сотрудников отдела. Все отобранные им сотрудники, были участниками боев в различных «горячих» точках бывшего СССР, имели боевой опыт. Его размышления над выборами кандидатов, прервал вошедший в кабинет Яшин.

– Это у вас был Солдатов? – задал он вопрос Виктору.

– Скажите, Анатолий Гаврилович! Я обязательно должен ответить на этот вопрос или могу промолчать?

– Я просто поинтересовался, Виктор Николаевич. Я давно знаю этого человека.

– Ну, и как он вам?

– Трудно сказать. Кого-то он устраивал, а меня вот лично нет. Я не люблю людей, которые все время чего-то вынюхивают, ищут, подглядывают в замочную скважину. Что у нас уже нет преступников? А этот, все врагов среди своих товарищей искал. То на одного настучит, то на другого.

– Ты прав, Анатолий Гаврилович, не хорошо стучать и сдавать своих товарищей и сослуживцев. Я тоже против всего этого. Ладно, если он действительно враг и предатель, а если нет?

– Вот, вот и я об этом, то же, – произнес Яшин, не поняв намек Абрамова, в отношении его. – От таких людей, я считаю, нужно освобождаться и чем быстрее, тем лучше.

– Представьте себе, я полностью с вами согласен.

– Он не на меня случайно пришел жаловаться, Виктор Николаевич? А то, у меня была с ним недавно стычка, вот я и подумал об этом, увидев его в коридоре министерства?

– Что вы сами у него не спросили об этом? Я что-то вас не пойму, Анатолий Гаврилович. Ругаетесь с каким-то Солдатовым, а ко мне приходите и интересуетесь, почему он приходил в министерство? Вы что хотите, чтобы я узнал у него, зачем он приходил в министерство?

– Я, просто так, из интереса, спросил вас.

– Простите меня, Анатолий Гаврилович, но я очень занят. У меня нет времени на пустую болтовню.

– Я почему-то думал, что он приходил к вам, – произнес Яшин и направился к двери.

***

– Вот, что ребята? – обратился Абрамов к шестерым сотрудникам, собравшимся, у него в кабинете. Мне нужно пять добровольцев для проведения одной довольно сложной и опасной операции. Все вы бывшие спецназовцы, за вашей спиной не одна опасная боевая операция. Здесь, я приказывать никому не могу и возьму с собой лишь только добровольцев. Если говорить честно, то предстоит выезд на Кавказ, где нужно задержать преступника совершившего двойное убийство и покушение на жизнь работника уголовного розыска. Предупреждаю, что мне нужны только добровольцы. Принуждать никого не буду.

– Когда необходимо выезжать? – поинтересовался один из сотрудников. – Дело в том, что у меня жена беременна и должна рожать буквально на днях.

– Вот видите, один уже не может, – произнес Виктор. – Кто еще не может? Я уже говорил вам, что это дело чисто добровольное.

– Раз нужно, значит нужно. О чем еще говорить Виктор Николаевич. Мы все согласны поехать с вами на Кавказ.

– Я рад, что вы, все согласны. Тогда, ждите приказа.

Ребята дружно покинули кабинет. Зазвонил телефон. Абрамов поднял трубку и услышал голос Вдовина.

– Виктор Николаевич, зайдите ко мне в кабинет. Мне нужно с вами серьезно поговорить.

Абрамов встал из-за стола и направился к нему в кабинет. Он постучался в дверь и, услышав приглашение, вошел в кабинет Вдовина.

– Абрамов! Это вы, что себе позволяете? Кто вам дал право отбирать каких-то сотрудников для командировки на Кавказ? Пока, я здесь начальник Управления и я решаю, кто и чем будет заниматься. Вам это понятно или нет?

– Почему же нет, Анатолий Герасимович, мне все понятно. Я же не первый год ношу погоны и отлично все понимаю, что приказы начальников не обсуждаются, а выполняются. Так что, я выполняю приказ вышестоящего начальника, а если точнее, приказ заместителя министра внутренних дел. Если у вас какие-то недомолвки с Феоктистовым, то это не мои проблемы, решайте эти вопросы с ним самостоятельно, без меня. Я удовлетворил ваши интересы, Анатолий Герасимович?

– Виктор Николаевич! – воскликнул Вдовин и начал шагать по кабинету. – Скажите, пожалуйста, вы у кого работаете у меня или у Феоктистова?

– Извините, но вопрос не совсем тактичен. Насколько, я знаю, Анатолий Герасимович, я работаю в системе министерства внутренних дел, а не у вас и тем более, не на вас.

– Что?! Вы, наверное, забыли, с кем вы разговариваете? Я не потерплю у себя в Управлении анархии! – поднимая голос до визга, стал кричать Вдовин. – Вы Абрамов много на себя берете! Думаете, я не найду на вас управу?

– Простите, Анатолий Герасимович, я действительно не хотел вас обидеть, – произнес Абрамов. – Я, просто, не знаю, что мне делать? Не могу же я разорваться среди двух руководителей? Один дает одно поручение, другой другое. Вы бы поговорили с Феоктистовым в отношении меня, может, он отменит свои приказы, и я буду тихо сидеть в своем кабинете и заниматься тем, чем я умею, анализом убийств. Ведь вы этого хотите от меня? Вы хорошо знаете, я тоже хочу сидеть на своем рабочем месте, вовремя обедать, спать в своей постели и больше никуда не ездить. Пусть ездят другие начальники, пусть живут в клубах и спят в сельсоветах на лавках. Вы, наверное, сами знаете, где у меня все эти командировки.

Для большей убедительности, Виктор похлопал себя по шее. Услышав это, Вдовин перестал ходить по кабинету и сел в кресло. Он поднял трубку и услышал голос заместителя министра Феоктистова:

– Да, я слушаю вас, говорите? Анатолий Герасимович? Ну, говорите же?

Услышав голос Феоктистова, Вдовин бросил трубку на рычаг телефона. Раздался звонок. Вдовин поднял трубку и испуганным, как Абрамову показалось голосом, произнес:

– Извините, Михаил Иванович, я перепутал трубку. Еще раз извините.

– Ну, так что? Я могу идти работать, Анатолий Герасимович? Ко мне есть вопросы или нет?

– Идите и работайте. Я хотел бы, чтобы вы мне лично докладывали о всех поручениях заместителя министров Феоктистова.

– Хорошо, – произнес Виктор и вышел из кабинета.

***

Абрамов вошел в пивной бар и остановился недалеко от входа. После яркого уличного солнца, в пивном баре, как ему показалось, было достаточно темно. Рассматривая сидящих за столами мужчин, он заметил в углу, сидящего к нему боком Солдатова и довольно еще молодого мужчину в возрасте чуть больше тридцати лет.

Абрамов купил кружку пива и направился в их сторону.

– Разрешите, молодые люди, – обратился он к ним. – Можно, я присяду? Надеюсь, своим присутствием не помешаю вашему разговору?

– Садитесь, Виктор Николаевич, – произнес Солдатов. – Знакомьтесь, это Марсель.

– Здравствуйте, Марсель. Вы знаете, я давно хотел с вами познакомиться и вдруг такая неожиданная для меня встреча. Я работаю в МВД в должности заместителя начальника Управления уголовного розыска. Моя фамилия Абрамов, а зовут меня Виктор Николаевич.

Марсель с нескрываемым интересом посмотрел на него.

– Слышал я от ребят, эту фамилию, – произнес Марсель. – Ребята уважают вас, как мента.

– Спасибо, Марсель за комплемент. Если ты не против этого, я отошлю погулять твоего знакомого Андрея. Хотел бы один на один пошептаться с тобой в отношении одного человека.

Солдатов, молча, встал со стула и, захватив с собой недопитый бокал с пивом, пересел за дальний от них столик.

– Марсель! Меня очень интересует один человек, которого ты хорошо знаешь, это Яшин Анатолий Гаврилович. Мне бы хотелось услышать от тебя, что он за человек и почему вы решили, а может и ты лично решил, зарядить его под «сплав».

Марсель, нашел глазами Солдатова и посмотрел на него испепеляющим взглядом.

– Что вас конкретно интересует? Это вам о нем рассказал Солдатов?

Абрамов промолчал и, сделав вид, что не расслышал его вопрос, продолжил.

– Ты, Марсель, понимаешь, что речь идет не о положительных качествах этого человека, а совершенно о другом.

– Я не больной, и отлично все пониманию, куда вы клоните, – ответил он и отхлебнул из кружки пиво.

– Ну, если не больной, как ты говоришь, то расскажи мне о нем.

Он, пристально посмотрел на Виктора, словно взвешивая, стоит ему о чем-то рассказывать или нет. Наконец, легкая ухмылка пробежала по его губам и он, оглянувшись по сторонам, начал тихо рассказывать.

– Яшина, я знаю давно, наверное, лет пять или шесть. Он тогда работал еще в Ленинском отделе милиции. Ребята мне рассказывали, что этот человек помогал многим уйти от тюрьмы, за большие деньги. Как он умудрялся это делать, я не знаю, но все хорошо знали, что если он брался за это дело, оно всегда выгорало. Судьба затем свела меня с ним, когда я отбывал наказание в шестой колонии. Там в колонии, Яшин работал в оперативном отделе. Надо отдать ему должное, он мужик умный и от природы очень хитрый. Его грамотные разводы заключенных, приводили к постоянным скандалам между заключенными колонии. Он проворачивал такие комбинации, в результате которых люди не то, что рвали друг другу глотки, но и убивали друг друга.

Он замолчал и, достав сигарету из пачки, прикурил ее. Глядя на него, Абрамов хорошо понимал, как трудно этому человеку вспоминать свое недавнее прошлое. Выпустив клуб густого синего дыма, он снова глубоко затянулся.

– Марсель, ты тоже попал под его замес?

– Не только попал, но и кое-как выжил. Мне пришлось вскрывать себе живот, чтобы доказать ребятам, что я не стукач.

– Судя по всему, ты смог это доказать.

– Доказал, но доказал своим здоровьем. Сейчас у меня инвалидность, вторая группа. Я ничего не могу делать, ни поднять, не перенести. Спасибо, ребятишки помогают, а так бы давно ласты склеил.

– Понятно, – произнес Виктор.

– Марсель, я слышал о том, что ребятишки недавно купили ему машину? – поинтересовался у него Абрамов. – Ты, можешь, мне, что-то рассказать об этом?

– А, почему бы и нет.

– Марсель, на какие средства приобреталась эта машина, на наличные или перечислением?

– Врать не буду, по-моему, машина приобреталась путем перечисления.

– Скажи, какая организация приобретала машину?

– На Первых Горках есть фирма «Нора», вот она и покупала. Запросите документы и тогда, вы все сами увидите. Все документы вы можете найти в автосалоне «Фрегат». Там узнаете, кто приобретал эти машины, и кто дарил их ему.

– Спасибо, Марсель.

– Виктор Николаевич, вы сможете его скрутить, чтобы эта сука, запищала. Я бы многое отдал, за то, чтобы его выкинули из органов внутренних дел, с волчьим билетом

– Он не так прост, у него есть союзники и друзья в министерстве, которые смогут его прикрыть от больших неприятностей. Поэтому, мне нужна достоверная и надежная информация.

– Я понял вас, Виктор Николаевич. Вот мой номер телефона, звоните.

***

– Ну, как готов к командировке? – поинтересовался у Абрамова Феоктистов.

– В принципе сотрудники к выезду готовы, – отрапортовал Виктор. – Ждем вашей отмашки, товарищ заместитель министра.

– Хорошо, жди. Слушай, Виктор, опять на тебя жалуется твой Вдовин. Я даже не знаю, как реагировать на его постоянные жалобы?

– Интересно, на что он мог пожаловаться в этот раз? Я с ним не спорил и теперь, слушаю вас и гадаю про себя, чем в этот раз не угодил ему.

– Жалуется, что игнорируешь его, как руководителя и предпочитаешь работать со мной через его голову, – произнес Феоктистов.

– Вон оно, что? Вы знаете, он потребовал от меня, чтобы я его информировал о всех ваших поручениях? Зачем ему это, я не знаю?

– Чувствую, не хорошо это все закончится, – произнес Феоктистов. – Ты, для него словно красная тряпка для быка.

– Так, что мне тогда делать, товарищ заместитель министра? Увольняться, переходить в другое подразделение? Мне до сорока пяти лет, совсем немного осталось. Не хотелось, бросать все раньше времени и уходить из органов. Я и так стараюсь не контактировать с ним. Не спорю, не ссорюсь и вообще веду себя как пай-мальчик. Что ему еще нужно от меня?

– Ты, даже не думай об уходе, – произнес Феоктистов.

Абрамов замолчал, так как не знал, что ему еще сказать по этому поводу.

– Здесь, у меня, щеки раздувать не нужно. Ты знаешь мое отношение к тебе и поэтому, прибереги свои эмоции для другого места. Если бы я знал, что ты так болезненно отнесешься к этому, я бы не стал тебе говорить об этом.

– Я недавно получил информацию от одного человека. Он рассказал мне, что ребята с Первых Горок, купили машину Яшину. Вы сами знаете, что просто так машины не покупают, а тем более не дарят.

– Этого мало, для того чтобы, что-то предъявлять Яшину. Вот, если бы у тебя были прямые показания кого-то из них, вот это уже, весомый аргумент.

– Понятно, – произнес Абрамов.

Он вышел из кабинета и направился к себе на этаж.

***

Абрамов вошел в кабинет и сел за стол. Из его головы не выходил разговор с Феоктистовым. В кабинет, постучав в дверь, вошел сотрудник 2-ого отдела Гаврилов Константин.

– Виктор Николаевич, пока вас не было, звонили из района. Начальник криминальной милиции Фазлеев интересовался, как обстоят дела по убийству Хисматова и Сибгатуллина. Еще спрашивал, что им делать дальше по этим делам?

– Костя, я надеюсь, ты ему не сообщил, что я собираюсь выехать за Костоевым в Махачкалу? – спросил его Абрамов.

– Да, что вы, Виктор Николаевич! – с удивлением произнес Гаврилов. – Я даже об этом и не знал, не то, чтобы говорить. Единственно, чем я поинтересовался у него, это здоровьем Гафурова. Фазлеев говорит, что ему стало значительно лучше и что он идет на поправку. Однако, заметил он Гафуров, похоже, работать в органах уже не сможет.

– Жалко его, хороший парень, не избалован деньгами местных олигархов. Он, сильно помог мне там. Рассказал, о планах этих преступников, а также, зачем они посылали его в Челны. О чем еще интересовался Фазлеев?

– Остальное, так по мелочам, – ответил он.

– Хорошо. Иди, работай.

Гаврилов повернулся и направился к двери. Остановившись около двери, он повернулся и спросил:

– Виктор Николаевич, извините меня, вы много сделали для меня и поэтому я хотел бы вас предупредить.

– Это, ты это о чем? – спросил его Абрамов.

– Виктор Николаевич, по-моему, вы совершаете большую ошибку, доверив комплектование нашего отдела Яшину. Вы, посмотрите, кого он принимает и тогда, вы все поймете сами.

– Погоди, погоди, Костя, – остановил его Виктор. – Ты, можешь мне все подробно объяснить, а то все говоришь, какими-то загадками?

– Хорошо, Виктор Николаевич, слушайте. Вы, наверняка, знаете, что за последние полгода из нашего отдела уволилось и перешло в другие подразделения семь сотрудников, то есть пятьдесят процентов личного состава. Теперь давайте посмотрим, кого вы приняли. Семенов – пришел в управление из Московского ОВД, Гарипов – ранее работал там же, Маминов – ранее работал в шестой колонии в оперативной части. Дальше продолжать или вы уже поняли? Все эти сотрудники-люди Яшина, которые пойдут за ним в огонь и воду.

– Понятно, Костя. Спасибо за подсказку.

– Вы, не улыбайтесь, здесь, не до шуток, – произнес Гаврилов. – Сейчас, Яшин хочет вскочить в трамвай под названием Вдовин. Пока он выжидает, но не исключено, что в самое ближайшее время он примкнет к Вдовину. Пока он ждет, надеясь, что Вдовин сам пригласит его в свою команду. Если этого не произойдет, Яшин сам предложит ему свои услуги.

– Спасибо, Костя за хороший урок. Я действительно поручил ему комплектовать отдел, не думая, что он будет его комплектовать своими людьми. Думаю, что все это можно еще поправить. Ты, лучше помоги мне вот в чем. Пробей машину Яшина – «Волгу». Узнай, у кого он приобретал эти машину. Дерни его завтра часа на три дня. Сначала, поговори сам, а затем заведешь ко мне.

– Все понял, Виктор Николаевич.

– Если все, иди, работай.

***

Утром Абрамов вызвал к себе Яшина.

– Анатолий Гаврилович! – обратился он к нему. – Подготовьте мне небольшую справочку, Я бы хотел знать, за какими конкретно преступлениями закреплены наши сотрудники.

– Хорошо, Виктор Николаевич, – ответил он. – Скажите, если не секрет, зачем вам эта справочка?

– Я, что-то вас не понял? Разве вам не понятно, то, что я у вас запросил?

– Нет, все понятно.

Он, молча, развернулся на месте и вышел из кабинета.

Заработавшись, Виктор не заметил, как наступил обеденный перерыв. Пообедав в столовой, он поднялся к себе в кабинет. Он только успел разложить документы на столе, как в кабинет заглянул Гаврилов.

– Можно, Виктор Николаевич?

– Заходи, – произнес Абрамов. – Давай, докладывай, что узнал.

– Вот, Виктор Николаевич, справки из ГАИ, – произнес он и положил их Виктору на стол.

– Ты, что Костя, не можешь мне все на словах объяснить?

– А, что говорить? Вы были правы, обе машины «Волга» и «Жигули», на которой он раньше ездил, были приобретены гражданином Тюневым Игорем Геннадьевичем, 1963 года рождения. По данным Управления по борьбе с организованной преступностью, Тюнев является активным участником группировки «Первые Горки». Первая машина – «восьмерка» черного цвета была приобретена в сентябре прошлого года. Через неделю она была переоформлена на Яшина Анатолия Гавриловича. Имеется справка-счет, все вроде бы по закону, тот продал, а Яшин купил. Вторая машина «Волга» была приобретена Тюневым в январе этого года. Так же, как и первая машина, она была продана Яшину, через неделю после приобретения. Документы тоже имеются и вроде бы, все они в порядке. Сейчас этот Тюнев сидит у меня в кабинете с ребятами. Я с ним о машинах не говорил, посчитал, что вы сами о них с ним поговорите.

– Молодец, Костя! Сейчас ты приведешь его ко мне в кабинет, я с ним поговорю сам. Тебя я попрошу осторожно в присутствии Яшина обмолвиться, что у меня в кабинете находится Тюнев. Посмотри Костя за его реакцией. Для меня это очень важно, как он отреагирует на это.

– Все понял, разрешите идти?

Абрамов махнул рукой. Гаврилов вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь. Через минуту он завел в кабинет Тюнева.

***

– Слушай, Гарипов! – произнес Гаврилов. —Ты Тюнева с Первых горок, хорошо знаешь?

– Это Игоря то? Знаю, конечно, а что?

– Да, его что-то Абрамов к себе дернул, вот уже два часа как разговаривают за закрытыми делами.

Сидящий за столом Яшин, оторвался от бумаг и с интересом посмотрел на Гаврилова.

– Гаврилов, а ты случайно не в курсе по какому вопросу он его дернул? – спросил Константина Яшин.

– А, черт, его знает? Вы же сами знаете Абрамова, он все, молча, делает. Знаю только одно, что он просто так никого не дергает. Если два часа разговаривает, значит, у него есть серьезная тема.

Яшин встал из-за стола и стал нервно ходить по кабинету. Невооруженным взглядом было видно, что вызов Абрамовым Тюнева, очень озаботил Яшина. Не выдержав этого напряжения, он вышел из кабинета и направился к Абрамову.

– Виктор Николаевич? – обратился он к нему, входя в кабинет. – Вам справка срочно нужна или можно ее вам подготовить к вечеру.

Виктор посмотрел на Яшина и заметил, как тот перебросился взглядом, с сидящим на стуле Тюневым.

– Анатолий Гаврилович, вы случайно не знакомы с гражданином Тюневым? – задал он вопрос Яшину.

– Да, знаком. Я этого бандита хорошо знаю. Я ведь два работал в Приволжском ОВД и мне, хочешь ты этого или нет, приходилось с ними всеми сталкиваться. А, ты меня помнишь, Тюнев?

Тот внимательно посмотрел на Яшина и, отвернувшись лицом к окну, тихо произнес:

– Вы с кем-то меня спутали, гражданин начальник. Я вас лично не знаю и никогда с вами не встречался. По всей вероятности, когда вы работали в Приволжском ОВД, я еще ходил в школу и вечерами делал дома уроки.

Абрамов слушал этот непринужденный диалог между ними и про себя удивлялся, артистизму этих исполнителей.

– Виктор Николаевич, можно я поговорю с Тюневым? Я хочу напомнить ему, как я расправлялся с этими бандитами в свое время? – попросил у него Яшин.

– Поговорите Анатолий Гаврилович, я не против этого, но как-нибудь в другой раз. Сейчас я сам с ним разговариваю.

Абрамов заметил, как насторожился Яшин, получив отказ на беседу.

– А можно, я поговорю с ним у себя в кабинете, после того, как вы закончите с ним беседовать?

– А, я с ним уже закончил говорить в принципе. Забирайте его к себе, мне как раз нужно переговорить с заместителем министра. Как переговорите, заведите его ко мне. Думаю, что минут десять у вас есть.

– Давай, двигай, шевели батонами! – злобно произнес Яшин, толкая в спину Тюнева. – Я, как ты сволочей, пачками кончал на шестерке.

– Анатолий Гаврилович, десять минут, не больше, – произнес Абрамов, провожая их из кабинета.

Абрамов вышел вслед за ними из кабинета и стал с интересом наблюдать за действиями Яшина. Говорить в коридоре Яшин с ним не мог. Он завел его в кабинет и попросил своих сотрудников оставить его одного с Тюневым. Отведенных Виктором десяти минут ему явно не хватило, чтобы расспросить его о причинах задержания и теме расспросов его начальника.

– Вы, что Анатолий Гаврилович, плохо меня поняли? – поинтересовался Виктор у него. – Я же попросил вас, завести ко мне Тюнева через десять минут?

– Я, с ним еще не успел поговорить – произнес растеряно Яшин.

– Как-нибудь поговорите в другой раз.

Абрамов вошел в свой кабинет вслед за Тюневым. Через минуту у него на столе зазвонил телефон. Он поднял трубку и, услышав знакомый ему голос, положил трубку на телефон. Через минуту, в его кабинет вошел Гаврилов.

– Костя, проводи Тюнева на улицу, – попросил он его.

– Слушай, начальник. Я что-то не понял, вы для чего вы меня вытаскивали сюда, отрывали от работы? Вам, что делать больше нечего? – спросил он у Абрамова.

– Давай, Игорь, двигай домой, – произнес Виктор. – Мы с тобой еще встретимся и поговорим как-нибудь в следующий раз. Поверь мне, это произойдет очень скоро.

Гаврилов вывел Тюнева на улицу. Тот непонимающе посмотрел на дверь министерства и побрел по улице в сторону остановки трамвая. Он, не догадывался, что уже находится под плотным наружнымнаблюдением, и теперь, каждый его шаг будет фиксироваться этой службой. 

Часть вторая

Дорога домой заняла у Анвара Костоева около недели. Все это время он добирался до города на попутных машинах. Добравшись до Махачкалы, он первым делом навестил своих родителей и, не задерживаясь ни на день у них, отправился в горы к дяде. Дядя встретил его у ворот своего дома. За это время, что Анвар не видел его, дядя мало изменился, по-прежнему был все такой же моложавый, подтянутый и гибкий. Единственно, что выдавало его возраст, была палка, на которую он опирался, да седые волосы, которые гутой копной обрамляли голову.

– Анвар! Мой мальчик! Наконец-то я дождался твоего возвращения, – произнес дядя и крепко обнял своего племянника. – Не стой у ворот, проходи в дом.

Он переступил порог дома и оглядевшись по сторонам заметил, что в доме практически ничего не изменилось с того момента, как он его покинул. Словно не было этого восьмилетнего срока.

«Сколько же я здесь не был? – подумал он, стараясь сосчитать время своего отсутствия. – По-моему, больше десяти лет. Да, дядя постарел, сдал немного, однако бодрится, а это хороший признак. Значит, думает о жизни и не хочет поддаваться болезням».

– Мне вчера вечером Анвар, позвонил твой отец и предупредил меня, что ты приехал к ним. Я сегодня с самого утра ждал тебя. Все стоял у ворот и смотрел на дорогу. Я очень рад твоему возвращению, сынок.

– Как твое здоровье дядя Гасан? – спросил его Анвар. – Я смотрю, у тебя уже нет работников, как ты без них обходишься?

– Сейчас, жизнь такая, сынок. Люди перестали уважать старость и чтить Коран. Вот осталась у меня только одна Галя, которая и ухаживает за мной, да за домом немного следит, – произнес дядя, указывая рукой на женщину. – Слава, Аллаху, пусть даст он ей здоровье за это.

– А где же остальные работники, дядя?

– Когда тебя посадили, приехал Дудаев Керим и забрал у меня всех моих работников.

– Дядя Гасан, а кто это Дудаев Керим? Я что-то такого не знаю?

– Да, ты его сынок не знаешь. Это родственник убитого тобой Алаева Зураба. Вот он и забрал у меня всех работников в счет возмещения понесенных ими убытков. Да ты не стой сынок, проходи, садись за стол. Это же твой дом и чувствуй себя хозяином в этом доме.

– Дядя, а где живет этот Дудаев? Думаю, что с ним нужно поговорить на эту тему?

– Брось сынок думать об этом. Кушай, пей вино, отдыхай, – произнес дяди и налил ему полный бокал своего домашнего вина.

Они сидели долго, разговаривали, вспоминали былые дни. Анвар пил много и вскоре сильно опьянел. В какой-то миг перед его глазами стали расплываться предметы, которые находились в комнате.

– Ты у меня остался один Анвар, который достоин моего уважения. Только ты сможешь защитить мою старость, ты моя надежда и опора, – говорил ему дядя, подливая в стакан вина. – В нашем роду не осталось настоящих мужчин. Им глубоко плевать на традиции нашего народа, на Коран, который говорит об уважении к старости. Сынок, как нам бы помогли сейчас с тобой эти работники. Мы бы с тобой жили совсем по-другому.

– Я убью его, – тихо произнес Анвар. – Такое прощать нельзя. Он поднял руку не на меня, а на старого больного человека.

– Вот, вот и я ему говорил об этом. Говорю, был бы дома Анвар, он бы не допустил такого унижения, – произнес дядя, поглядывая на реакцию племянника. – Мне бы твои годы сынок, я бы не жаловался тебе, а сам решил бы все эти дела. Взял бы винтовку и покончил бы с этим унижением.

– Все, дядя, я уже решил, – твердо произнес Анвар. – А сейчас дядя, я, просто, хочу отдохнуть.

– Иди, отдыхай сынок. Галина тебе давно расстелила постель.

Анвар встал из-за стола и, покачиваясь, направился в спальню.

***

Он проснулся рано утром. Солнце было прямо в его лицо. Он попытался оторвать свою голову от подушки, однако почувствовал мучительную боль в затылке. Он лежал на кровати и пытался вспомнить весь разговор с дядей. Как он не старался, единственно, что осталось у него в голове были жалобы дяди на Дудаева Керима. Он встал с кровати и, надев брюки, направился во двор.

Умывшись холодной водой, он почувствовал себя значительно лучше. Во дворе Галя возилась у летней печи, стоявшей недалеко от колодца.

– Галя, а где дядя? – поинтересовался он у нее. – Как он себя сегодня чувствует?

– Дяди нет. Он с самого утра уехал в Махачкалу по делам. Просил тебя никуда не отлучаться из дома.

– Галя, в доме есть, что выпить? У меня после вчерашнего застолья раскалывается голова.

– Сейчас, поищу, – произнесла она. – У Гасана всегда есть, что выпить и, что поесть.

Она исчезла в доме, а он, сев под раскидистой алычой, стал вспоминать минувший вечер.

– Анвар, а вы водку пьете или нет? – поинтересовалась у него Галина.

– Тащи, я все пью, что горит.

Галина быстро накрыла стол и поставила на него запотевшую бутылку водки. Пододвинув к себе стакан, Анвар наполнил его до краев. Закрыв глаза, он опрокинул содержимое стакана себе внутрь и, сморщившись от горечи, потянулся за малосольным огурцом.

– Галя, а ты давно с дядей? – поинтересовался он у нее.

– Давно, лет пять уже, – произнесла она. – Сначала работала в цепях, а потом когда стала свободной, поняла что податься мне не куда. Мать уже умерла, не дождавшись меня, а родне я оказалась не нужна. Вот и осталась с ним. Слежу за домом, обстирываю его, готовлю. Работы много, но я уже привыкла к ней.

– А, что ни разу так домой и не съездила за все это время?

– А что там делать? Ругаться с родней? Пусть считают меня покойной. Не хочу ворошить прошлое, да и привыкла я уже здесь. Гасан относится ко мне хорошо, не обижает. Так что мне еще нужно? От добра, добро не ищут.

– Ты сама-то видела этого Дудаева?

– Видела, – ответила она. – Он тогда, очень сильно избил Гасана. Я кое-как выходила его травами и отварами. Зверь он, а не человек.

Анвар налил себе еще полстакана водки и залпом выпил ее.

– Дядя приедет, скажи ему, что я скоро приду, – попросил ее Костоев. – Я в город, туда и обратно.

– Анвар! Может, не стоит, ты же выпивший. Поспи лучше, а потом когда отрезвеешь, поедешь.

– Нет, Галя я поеду сейчас. Так можно и всю жизнь проспать.

Он зашел в дом и, прихватив с собой кожаную куртку, направился в сторону дороги.

***

Костоев появился в доме дяди лишь через три дня. Он, молча, прошел в дом и лег на диван.

– Ты, где был Анвар? – спросил его дядя. – Я уже начал волноваться за тебя? Ушел на час, а вернулся через трое суток.

– Дела, дядя, дела. Скажи, дядя, у тебя еще осталось в доме какое-то оружие?

– Слушай, сынок? Зачем тебе нужно оружие? Хватит, Анвар, крови, – произнес дядя. – Ты не слушай меня старика, то, что я тебе рассказываю. Не обращай, внимания на мои жалобы. У тебя своя жизнь, зачем ты ее растрачиваешь на меня?

– Дядя, человек, обидевший тебя, автоматически обидел и меня. Я в отличие от многих, обиды никому не прощаю. Так, что не отговаривай меня, я уже все решил, лучше помоги мне оружием.

– Ты, упрямый, Анвар. Я тоже, когда был молодым, был таким же упрямым, как ты. Трудно тебе придется в жизни, но я тебя ценю и уважаю за эту настойчивость, как настоящего мужчину. Ведь только настоящий мужчина защищает стариков и детей. Пойдем со мной, я тебе покажу, где я храню оружие.

Они спустились по узкой лестнице в подвал дома. Раньше Анвару еще не приходилось бывать здесь и он, с нескрываемым любопытством и удивлением рассматривал огромный по размерам подвал дома. Остановившись около металлической двери, дядя достал связку ключей и, выбрав нужный, сунул его в замочную скважину. Перед тем, как повернуть ключ он нажал на небольшой выключатель, который был вмонтирован в кирпичную стену.

Он повернул ключ и легким движением руки открыл дверь. В небольшой комнате, на стеллаже лежал деревянный армейский ящик зеленого цвета. Дядя открыл его. В ящике лежало три автомата Калашникова. Судя по заводской смазке, автоматы были абсолютно новыми.

– Дядя, откуда у тебя эти автоматы?

Гасан усмехнулся и произнес крылатую фразу:

– Если хочешь мира, то всегда готовься к войне.

Он подвел Анвара к другому ящику, в котором лежало несколько пистолетов Макарова. Анвар взял в руки пистолет и передернул затвор. В этот миг он снова почувствовал себя бойцом диверсионного элитного подразделения. Вскинув руку вверх, он прицелился и нажал на спусковую скобу. Раздался сухой щелчок.

– Дядя, можно я возьму его себе?

– Бери сынок, ради святого дела мне не жалко отдать тебе все это. Патроны, вон в том углу. Возьми сколько тебе нужно.

Анвар подошел к стеллажу и откинул мешковину. На полке лежали несколько непочатых цинков с патронами к автомату и пистолету. Вскрыв цинк, он взял шесть пачек патронов к пистолету. Рассовав пачки с патронами по карманам, они вышли из комнаты.

– Дядя, а это что за выключатель? Для чего он?

– Это секрет для любопытных, сынок. Если его не выключить, то все, что находится в этой комнате, взлетит на воздух.

– А как же дом? Он ведь тоже взорвется?

– А зачем тогда он мне, если эти люди найдут оружие, – ответил дядя. – Посадить себя, я им не дам.

Они вышли из подвала и направились в дом.

– А теперь, сынок расскажи, где ты был и что ты надумал?

***

Утром Анвар уехал в город, прихватив с собой черную спортивную сумку. В городе он половину дня бесцельно прошатался по городскому рынку, а после обеда поехал на окраину Махачкалы. Несмотря на то, что он давно не был здесь, он легко ориентировался в переплетении этих небольших улиц и переулков. Там, где десять лет назад ютились маленькие домики, сейчас выселись громадные и дорогие коттеджи.

Он шел по чистой и ухоженной улице, удивляясь отсутствием на ней прохожих и жителей. Он остановился у одного из домов, чтобы поправить развязавшийся на обуви шнурок. Моментально открывалась калитка ворот, и из нее вышел молодой охранник.

– Ты кто такой? Чего здесь шатаешься? Давай, проваливай отсюда. Здесь таким, как ты, делать нечего.

Анвар промолчал и направился по улице дальше. Шагая по улице, и рассматривая эти сказочные дома, он невольно вспомнил своих родителей, которые за всю свою жизнь не могли заработать себе приличное жилье.

«Правильно говорил дядя, что честным трудом, хором не построишь», – подумал он.

В конце улицы, он свернул направо и пошел вдоль глухого каменного забора.

«Высоковато будет, – подумал Анвар. – Придется, изрядно помучится, чтобы забраться на него».

Пройдя вдоль забора, он направился к небольшой роще, которая раскинулась на окраине этого элитного поселка. Анвар сел под развесистое дерево и посмотрел в сторону коттеджей. Стрелять с такого большого расстояния было сложно, до цели было метров триста, если не больше. Он достал из сумки автомат Калашникова и, прячась за кусты акации, стал осторожно продвигаться в сторону ближайшего к роще коттеджа. Разместившись, среди кустов акации, он стал внимательно наблюдать за улицей и коттеджем.

Солнце палило нещадно, и вскоре он почувствовал, что его рубашка пропиталась насквозь соленым потом. Капли пота скатывались с его крутого лба и попадали в глаза, от чего ему приходилось периодически протирать их носовым платком. Анвар периодически посматривал на свои часы. Время тянулось удивительно медленно, как это обычно бывает на уроках в школе. Наконец солнце скрылось за крышами домов, однако, разогретая солнцем за день земля, по-прежнему пылала жаром. Прошло еще около часа, и он увидел, как в конце улицы показался серебристый «Мерседес», в сопровождении черного джипа.

«Наконец-то», – с облегчением подумал Анвар, передергивая затвор автомата.

Патронник мягко принял в себя бронебойно-зажигательный патрон. Он словно на зачете, плотнее прижал приклад к своему плечу и стал рассматривать ехавший в его сторону джип через прорезь в прицеле. Выждав момент, когда «Мерседес» остановился у ворот коттеджа, он затаил дыхание и плавно нажал на курок автомата. Тишину вечера вспорола короткая автоматная очередь. Бронебойно-зажигательные пули, как бумагу вспороли кузов «Мерседеса» и джипа. В этот момент Анвар увидел, как из «Мерседеса» вывалился мужчина с большим животом, который придерживая простреленную руку, попытался отползти от загоревшего «Мерседеса». Взяв его на мушку, Анвар снова плавно нажал на курок. Мужчина несколько раз дернулся и затих. Тело мужчины как-то сразу обмякло, и белая рубашка на его левом боку, окрасилась в красный цвет от впившихся в тело пуль.

Он перевел свой взгляд с «Мерседеса, который уже пылал открытым огнем на черный джип. Из него, словно горох высыпала охрана, которая старалась определить, с какой стороны ведется огонь по машинам. Очередная порция выпущенных пуль сразила сразу двоих охранников. Они упали около автомашины, которая сначала задымилась, а затем, вспыхнула словно факел.

«По-моему, осталось еще два человека», – подумал Анвар, перезаряжая автомат.

Его слова подтвердил град пуль, который пронесся над его головой. К его ногам посыпались срезанные пулями ветки и листья.

– А вон ты, где укрылся, – заметив охранника, тихо произнес Анвар.

Он тщательно прицелился и выстрелил. Короткая очередь разорвала воздух. Спрятавшийся в кустах охранник, вывалился из кустов и стал отползать за валун, лежащий около дороги. Перебитая нога не давала ему возможности сделать это достаточно быстро. Следующая автоматная очередь, пресекла эту попытку.

«Где же последний охранник?» – подумал он, внимательно рассматривая прилегающие к дороге кусты.

Однако, сколько он не вглядывался, заметить охранника ему не удалось. Он подождал еще минуты две, но, не заметив никаких движений, отложил автомат в сторону и стал аккуратно вытирать свой автомат тряпкой. Протерев автомат, он оставил его в кустах и начал отползать в сторону рощи. Добравшись до рощи, Анвар вскочил на ноги и бросился стремительно бежать.

Выскочив на дорогу, он взмахом руки остановил проезжавшую мимо него грузовую автомашину и запрыгнул в кузов машины. Через десять минут, выезжая из поселка, он увидел, как навстречу им промчалось несколько милицейских автомашин, оглушая окрестности ревом сирен и блеском синих мигалок. Проехав метров триста, грузовую машину остановил наряд ГАИ.

– Откуда едешь и что везешь? – поинтересовался у водителя сотрудник ГАИ. – Ты на дороге посторонних не встречал?

Сердце водителя сжалось от предчувствия беды.

– Нет, я никого не видел, – ответил водитель.

Сотрудник ГАИ, встав на колесо автомашины, заглянул в кузов автомашины. Кузов был пуст.

***

Анвар вернулся в дом дяди через два дня. Все эти дни он провел у своих родителей. Он привез с собой несколько городских газет, в которых описывалось убийство заместителя мэра Махачкалы Керима Дудаева. Дядя Гасан надев на нос очки, стал внимательно их читать. Он отложил газеты в сторону и, глядя на племянника, произнес:

– Ты молодец, сынок. Теперь я отомщен и могу умереть спокойно.

– Бросьте дядя. Лучше скажите, что мне дальше делать? – спросил его Анвар. – Оставаться я здесь больше не могу, так как рано или поздно они могут вычислить меня. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня.

– Ты не переживай, Анвар. Я уже старый и смерти не боюсь. Сложнее будет тебе, сынок. Сейчас я не смогу тебя оправить в Баку к своему старому другу, где можно надежно укрыться. Думаю, что тебе лучше всего податься в Чечню. Там генерал Дудаев, собирает настоящих мужчин под свои знамена. Предстоит великая война за ислам и твое место там, под этим зеленым знаменем.

– Я здесь немного отсижусь, а дальше махну в Чечню.

– Я не против этого сынок и рад твоему решению. Настоящий мужчина всегда должен защищать свою веру. Ты Анвар, настоящий чеченец и твое место там, среди воюющих с неверными. Убивай их сынок. Аллах потом разберется, кто был прав, а кто нет.

– Спасибо, дядя, другого я от вас просто не ожидал. А сейчас я хочу отдохнуть. Можно я пройду в свою комнату и немного там отдохну?

– Да, конечно, сынок. Иди, отдыхай.

Он прошел в комнату и, не снимая с себя верхней одежды, лег на кровать. Он закинул руки за голову и закрыл глаза. Перед глазами Анвара, медленно, как в кино, поплыли уже знакомые ему Волжские пейзажи, колючая проволока, вышки и незабываемый надрывный лай конвойных собак.

Пел полуобнаженный зек под гитару, пристроившись в ногах лежащего на койке воровского авторитета.

– А вот и зверек, теперь у нас появился, – заявил гитарист, отложив в сторону инструмент. – Смотрите, братишки, кого нам Бог послал. Черненького!

Он поднялся с койки и артистически сделал реверанс в сторону, вошедшего в помещение Анвара. Он стоял в дверях отряда и держал под мышкой свернутый в рулон матрас.

– Ты, знаешь «Скоба», – обратился он лежавшему на койке заключенному. – Вот этот зверек, как говорят менты, начальника милиции завалил на глазах у всех, прямо на площади перед парадным входом в милицию.

«Скоба», приподнялся с койки и внимательно посмотрел на Анвара, словно оценивая его внешность и улыбнувшись уголками своих тонких губ, произнес:

– Давай, приземляйся. Я «Скоба», ну а ты, кто такой?

– Раньше звали Анвар, теперь зовут «Чеченец».

– Это правда, что ты завалил начальника милиции?

– Правда, – коротко ответил Анвар. Он был нашим кровником, поэтому я и убил его.

– Да, суровые у вас законы, вы как были всю жизнь бандитами, там ими и остались – словно подводя черту, произнес «Скоба». – Ты скажи мне «Чеченец», каких ты будешь мастей?

– Пока не решил «Скоба». Могу пока сказать лишь одно, что я не мужик и вкалывать здесь на администрацию колонии, не собираюсь.

– Значит, ты еще не определился с мастью? Это плохо, «Чеченец» для тебя. Нет в тебе воровского стержня. Ты мне сейчас больше напоминаешь пидора, а не мужика или вора?

Глаза Анвара моментально налились кровью. Он глубоко вздохнул и с криком бросился на «Скобу». Если не сидевшие рядом с ним заключенные, которые схватили Анвара за руки и стали избивать, он бы вцепился ему в горло и наверняка бы, перегрыз его.

Очнулся Анвар минут через двадцать. Лицо и голова были разбиты, весь пол под его головой был залит кровью. Он приподнял голову, но снова получил сильный удар по голове, от которого потерял сознание.

Пересилив себя, он открыл глаза, и увидел наклонившеюся над ним женщину в белом халате. Она смочила его губы влажной салфеткой и тихо, по-матерински спросила:

– Кто же тебя сынок, так жестоко отделал? Если бы не доктор, ты бы мог и ногу потерять.

– Не знаю тетя, наверное, упал не совсем удачно, – произнес он. – Помню, поднимался по лестнице, закружилась голова. Упал, а потом темнота.

– Вот вы все такие, упал, темнота. От вас правды не дождешься.

Анвар закрыл глаза, так как у него все закружилось перед глазами и лицо женщины, потеряв четкие очертания, стало превращаться в бесформенное пятно. Он снова потерял сознание.

***

Костоев вернулся в отряд через полтора месяца. Войдя в помещение, он молча окинул взглядом сидящих на койках заключенных и, увидев среди них «Скобу», проследовал мимо не него.

– Ты, что зверек, здороваться разучился? – произнес «Штырь», правая рука «Скобы».

– Здоровья желают только родственникам и друзьям, – ответил Анвар. – Среди вас у меня таких нет.

– Ах ты, «Чеченец» не дорезанный, сейчас мы быстро тебя поставим в стойло, – прошипел «Штырь» и достал из кармана заточку. – Да, я сейчас, из тебя отбивную сделаю.

Костоев, словно не слыша этих слов, проследовал в дальний угол отряда и бросил свои вещи на одну из пустых коек. Положив свой матрас, он лег на панцирную сетку койку.

– Ты, братишка, не обращай внимания на этих шестерок, – произнес мужчина средних лет, лежащий на соседней койке. – Они словно дворняги, лают, бросаются, да укусить не решаются. Значит, это тебя они в прошлый раз здесь отделали?

Анвар посмотрел на мужчину и ничего не сказал. Он понял за это время только одно, что здесь в зоне, язык – злейший враг заключенного.

– Давай братишка познакомимся. Меня зовут Рустем, я сам из Казани, – произнес мужчина, подавая ему правую руку. – Если хочешь здесь выжить, держись за меня. У нас здесь «семья» и мы в обиду никого своих не даем.

– Извини, Рустем, – ответил Костоев. – Я не привык, когда за меня кто-то отвечает. Я сам буду отвечать за себя. Пойми, так проще жить Рустем, ведь сам себя не придашь.

– Может ты и прав, «Чеченец», но один здесь едва ли проживешь. Я возглавляю казанскую семью. Нас здесь в отряде шестнадцать человек. Пока мы вместе, нас все боятся. Семья, это не один человек, которого легко можно сломать. У нас все общее, деньги, продукты и так далее. А избили тебя, москвичи. Ты нарвался на них до того, как вошел в чью-то семью, поэтому и получил.

– Как же я могу жить с вами, я же не из Казани? – спросил его Костоев. – Как на это посмотрят твои земляки?

– Посмотрят так, как скажу им я. Здесь мое мнение, не обсуждается. Ты, понял меня?

– Понял, – коротко ответил Анвар. – Хорошо, я согласен вступить в вашу семью.

– Вот и хорошо. Считай, что ты в семье.

С этого дня жизнь Костоева изменилась коренным образом. Больше его никто не трогал, а вскоре, он стал уважаемым всеми зеком. Росту авторитета «Чеченца» способствовал его скандал со «Штырем», вылившимся в поножовщину.

Все произошло в столовой во время ужина. Проходящий мимо стола, за которым сидел «Чеченец», «Штырь» швырнул ему в миску с супом пучок сухой травы.

– Ты зверек, не забывай свою родную пищу, – произнес «Штырь». – Говорят, ты «Чеченец» деньги копишь, что бы себе ослика купить. Решение правильное, два в одном и транспорт надежный и будет, кого иметь.

Обедавшие в столовой заключенные, закатились от смеха. Костоев, не выдержав подобного унижения, швырнул ему в лицо миску с остатками супа.

– Не связывайся с ним! – предупредил его Рустем. – Неужели ты не понял, что он специально тебя провоцирует, чтобы ты раскрутился еще на один срок?

– Пусть мне добавят срок, но я его зарежу.

Вечером, когда в колонии сыграли отбой, Костоев в сопровождении Рустема и еще двух казанских ребят осторожно вышли из здания отряда и, прижимаясь к стенам общежитий, чтобы их не заметили часовые с вышек, направились в промышленную зону. Они миновали колючку, где был проделан специальный лаз и осторожно прошли в литейный цех, в котором, в зареве плавильных печей, их уже ждали москвичи.

– Вот и шашлык к нам пожаловал, – засмеялся «Штырь». – Жалко, что не хватает к шашлыку зелени, я так люблю шашлык со свежей зеленью.

«Чеченец» промолчал и злобно посмотрел на «Штыря», налитыми кровью глазами.

– Ну, что начнем, – произнес «Скоба». – Главное условие, драка без правил, до летального конца. Один должен навсегда остаться здесь в цеху.

«Чеченец» и «Штырь» разошлись в разные стороны. «Штырь» достал из-за пояса заточку и стал картинно крутить ей в своих руках. Костоев посмотрел на Рустема и тот протянул ему свою заточку. Теперь шансы у обоих были уравнены.

– Ну, давай, зверек. Ты, что стоишь, словно к земле прирос. Сейчас, я посмотрю какого цвета твои внутренности, – произнес, подбадривая себя Штырь.

Он еще хотел что-то сказать, однако ловко пущенный Костоевым заточка, воткнулся ему в горло. Глаза «Штыря» от боли полезли на лоб. Из его горла вырвался сдавленный стон, и он сначала встав на колени, рухнул на перемешанную с металлом землю. Поединок закончился, так и не успев по своей сути начаться. Костоев подошел к еще не остывшему трупу своего врага и вытащил из его горла свою заточку. Обтерев ее об одежду убитого, он вернул ее Рустему.

– Так, мы пошли, – обратился он к «Скобе». – Теперь ваша проблема, куда девать этот труп.

Они повернулись и один за другим покинули литейный цех. Ни Рустем, ни Костоев никогда не интересовались и не спрашивали друг друга, куда девали труп Штыря москвичи. Охрана колонии искала Штыря более месяца, однако, так и не сумела его найти. Начальник колонии, чтобы не портить показатели колонии, сумел договориться с необходимыми ему людьми. В результате этих переговоров пустой гроб, в котором должно было находиться тело Штыря, был захоронен на специальном кладбище на территории колонии.

***

Абрамов вышел из кабинета заместителя министра Феоктистова и направился к себе. В принципе, вопрос о выезде группы был окончательно решен. Подобранные им сотрудники для командировки в Дагестан полностью удовлетворили заместителя министра. Оставалось получить лишь оружие, экипировку и деньги на дорогу и проживание. В коридоре его остановил Вдовин.

– Абрамов? Когда намечен выезд вашей группы?

– Выезжаем завтра с утра, Анатолий Герасимович.

– Вы понимаете, Виктор Николаевич, какую ответственность с этим выездом, вы на себя берете? А, если какая-нибудь произойдет накладка, я вам тогда просто не позавидую?

– Анатолий Герасимович? Может, у вас есть другие варианты ареста и доставки сюда Костоева? Ненужно все драматизировать. Со мной опытные сотрудники и поэтому, я думаю, что все обойдется нормально.

– Больно вы уверены в себе и в своих сотрудниках. Смотрите, чтобы вас не подвела эта самоуверенность, – произнес он и проследовал дальше.

Виктор вошел в кабинет и сел за стол. Утром в секретариате он получил личный пакет с грифом совершенно секретно и сейчас с большим любопытством и нетерпением, стал его вскрывать. В пакете лежали три сводки наружного наблюдения за Тюневым и несколько фотографий, сделанных сотрудниками этой службы.

«Интересно», – подумал Виктор и приступил к чтению оперативных сводок.

Прочитав сводки наружного наблюдения, он отложил их в сторону и задумался. Согласно информации, Тюнев в этот день после посещения МВД поехал сразу же к себе домой. Около девятнадцати часов, он вышел из дома и сев в машину, поехал в центр города. Он остановил свою автомашину около гостиницы «Татарстан» и вошел внутрь гостиницы. Минут через двадцать он поднялся со стула и направился в сторону вошедшего в гостиницу мужчины. На приложенной к сводке фотографии, Абрамов увидел Яшина.

Они отошли в сторону и стали о чем-то эмоционально разговаривать, жестикулируя руками. Яшин, не стесняясь в выражениях, стал в грубой форме отчитывать Тюнева. Из их разговора сотрудники поняли, что неизвестный мужчина вел разговор о каких-то машинах. Поговорив минут тридцать, они разошлись. Тюнев сел в свою автомашину и уехал в сопровождении сотрудника на «Первые горки», а неизвестный мужчина, был сопровожден по указанному в сводке адресу. Прочитав адрес, куда сотрудники наружного наблюдения привели Яшина, Виктор невольно удивился. Адрес проживания последнего, не соответствовал адресу его прописки.

«Наверное, зашел к женщине или друзьям», – подумал Абрамов.

Однако, посмотрев время окончания наружного наблюдения, он невольно усомнился в своем предположении. Наружное наблюдение было снято в двадцать три часа. Похоже, Яшин остался ночевать в этом адресе.

Он позвонил по телефону и пригласил к себе Гаврилова.

– Костя! – обратился к нему Виктор. – Меня интересует вот этот адрес.

Абрамов написал на листочке бумаги адрес, в котором остался Яшин и протянул его ему.

– Пробей адрес, узнай, кто проживает в этом адресе и кому принадлежит эта квартира. Я приеду из командировки через неделю, вот к этому времени, мне и нужен этот результат.

– Все понял, Виктор Николаевич. Удачи вам.

–Спасибо, Костя.

Когда он вышел из кабинета, Виктор убрал со стола все бумаги. Окинув взглядом свой кабинет и убедившись, что все в порядке, он закрыл кабинет и поехал домой.

***

Утром, получив в дежурной части оружие и бронежилеты, они на двух машинах выехали в Дагестан. Дорога в Махачкалу оказалась не из легких. Их несколько раз в пути останавливали посты ГАИ, однако внешний вид сотрудников и его разъяснения в отношении оружия, позволяли им беспрепятственно проезжать дальше.

Однако, красноречие Абрамова помогало им не везде. Недалеко от Волгограда, их остановили сотрудники ГАИ на стационарном посту. Сотрудник ГАИ в форме лейтенанта милиции подошел к автомашине и, увидев в машинах вооруженных автоматами людей, от неожиданности обмер на месте. Он сначала побледнел, а затем стал быстро от страха пятиться назад. Споткнувшись, он упал, а затем, вскочив на ноги, с криком метнулся в здание поста. Кто-то из сотрудников ГАИ нажал на рычаг и тяжелый металлический шлагбаумам преградил им дорогу. Из металлического ящика стоящего у дороги, стала выползать металлическая лента, усыпанная щипами. Из репродуктора, висевшего на стене здания, последовала команда:

– Всем пассажирам автомашин, выйти и сложить оружие. В случае не подчинения, вынуждены будем открыть огонь на поражение.

Оперативникам ничего не оставалось делать, как подчиниться этому приказу. После того, как они сложили оружие, последовала новая команда:

– Всем лечь на землю, руки вытянуть вперед.

Первым на асфальт лег Абрамов. Его примеру последовали и другие сотрудники.

Они лежали под нещадно палящим солнцем минут тридцать, боясь пошевелиться. Напуганные сотрудники ГАИ могли открыть огонь по нам в любую секунду. Повернув голову, Виктор заметил, как из двух подъехавших воинских грузовиков, один за другим стали выпрыгивать вооруженные автоматами солдаты внутренних войск, которые выстроившись в цепь, направились в их сторону. Остановившись в метрах пятидесяти от оперативников, старший из них взяв в руки мегафон.

– Всем оставаться на земле! Кто старший, встать и проследовать в нашу сторону. Шаг влево или вправо будет расценен, как попытка к бегству и сопротивлению. Огонь будет открыт без дополнительного предупреждения.

Абрамов встал на ноги и, отряхнув пыль с камуфляжа, медленно направился в сторону офицера, державшего в руках мегафон. Когда между нами оставалось метров тридцать, последовала новая команда, чтобы он встал на колени и заложил руки за голову.

Виктор, молча, встал на колени и заложил руки за голову. К нему подошли трое военнослужащих вооруженных автоматами. Они проверили его на наличия оружия и, убедившись в его отсутствии, разрешили подняться с колен и проводили его к старшему офицеру.

Абрамов достал свое служебное удостоверение, командировочное предписание и протянул документы майору. Майор внимательно прочитал документы и, сличив его внешность с фотографией в служебном удостоверении, вернул документы.

– Извините, товарищ подполковник, – произнес он. – Служба.

Майор дал отбой и военнослужащие, стали быстро заполнять свои места в машинах.

«Слава Богу, – подумал Абрамов, что во время разобрались. Могли бы пострелять друг друга».

– Не обижайтесь, товарищ подполковник. Сами знаете, у страха глаза велики, – ответил ему майор.

Он пожал Виктору руку и направился к машине. Через минуту, машины, взревев мощными моторами, развернулись и направились в противоположную от них сторону.

Абрамов подошел к своим ребятам, около которых уже вертелись сотрудники ГАИ.

– Извините, нас, – произнес, один из сотрудников ГАИ. – Сами понимаете, дорога, всякое бывает.

– Все нормально, капитан. Мы рады, что вы вызвали войска, а не стали палить по нам со страха. Вот тогда было бы обидно погибать от пуль своих коллег.

Они крепко пожали друг другу руки. Сев в автомашины, они продолжили свой путь в Дагестан. Больше в дороге ничего подобного не было.

***

Они остановились в двадцати километрах от Махачкалы в небольшой придорожной гостинице. Ребята, утомленные дорогой, повалились спать. Абрамов привел себя в порядок и, взяв автомашину, поехал в город.

Ему не приходилось ранее бывать в этом городе, и он двигался, руководствуясь лишь указателями и названиями улиц. Виктору несколько раз приходилось останавливаться и расспрашивать пешеходов, как ему добраться до МВД. После долгих мучений, он, наконец, доехал до республиканского МВД. Найдя место на парковке, он поставил свою автомашину в один ряд со стоявшими там автомашинами и направился в министерство. Войдя в здание МВД, Абрамов остановился около постового и, предъявив ему свое служебное удостоверение, поинтересовался:

– Скажите, как мне пройти к начальнику Управления уголовного розыска?

– Начальника Управления нет. Он в отпуске.

– Наверное, кто-то его замещает?

– Да, сейчас вместо него его заместитель Бондаренко. Он сейчас у себя, можете с ним связаться по телефону 16-12. Телефон вон там висит на стене.

Абрамов поблагодарил его за информацию и направился к телефону. Подняв трубку, он набрал номер и стал ждать ответа.

– Да, я слушаю вас, – услышал Виктор голос Бондаренко в телефонной трубке

Он представился и попросил его, чтобы он принял меня.

– Хорошо, ждите меня, я сейчас подойду.

Минут через пять к нему спустился мужчина. Он протянул Виктору руку и представился:

– Бондаренко Остап Григорьевич, заместитель начальника Управления уголовного розыска МВД.

Они пожали друг другу руки, и Абрамов последовал за ним по лестнице.

– Что вас привело Виктор Николаевич, в нашу забытую Богом республику? – задал он вопрос, разливая чай по чашкам.

Абрамов кратко рассказал ему о Костоеве и попросил у него помощи.

– Да, нелегкая у тебя задача, – в ответ произнес он. – Мне один раз приходилось бывать в тех краях. Скажу честно, что просто так туда не проникнешь. Этот Гасан, старый националист, которого почему-то все боятся в округе. Сказать, почему я не могу, так как не знаю этого сам, но боятся сильно. Его племянник Анвар, отличается звериной жестокостью. Отлично владеет, как огнестрельным, так и холодным оружием. Сейчас, он у нас в разработке. Подозревается в убийстве заместителя мэра города.

– А, что вы его не закроете и не прокачаете по камере?

– Это Виктор Николаевич, не моя епархия. Им занимается местное управление КГБ. Дело то возбуждено по статье террористический акт. Что не говори преступление резонансное, не каждый день убивают заместителей мэра.

– Остап Григорьевич! – обратился к нему Виктор. – У меня своя задача и если бы вы мне не рассказали бы об этом, я мог всего этого и не знать. Поэтому меня здесь ничего не удерживает, ни родня, не тейпы. Я задержу его и доставлю в Казань, так как он совершил убийства у нас намного раньше, чем ваши. А там пусть наши товарищи из КГБ договариваются с вашими товарищами, кто будет вести это уголовное дело.

– Может, вы и правы.

– Если вы согласны со мной, Остап Григорьевич, то помогите нам, хоть задержать Костоева. Вы, понимаете, я не могу вернуться назад в Казань, с пустыми руками.

– Поймите меня правильно, Виктор Николаевич. У меня свое руководство и я думаю, что оно будет не в особом восторге от вашего приезда и этого решения. Вы приехали и уехали, а мне здесь еще работать и работать. Это первое, а второе, я не хочу стать кровником рода Костоевых. Они всегда выполняют то, что обещают, даже если проходят годы. В качестве примера убийство Зураба Алаева, бывшего начальника районного отдела милиции. Месть его настигла через десять лет.

– Остап Григорьевич, я не прошу, чтобы вы сами участвовали в этой операции. Вы покажите мне его дом и расскажите, как можно в него попасть, с минимальными сложностями.

Бондаренко замолчал.

– Хорошо, Виктор Николаевич, я помогу вам. У меня есть надежный человек, который не только покажет, где живет Гасан, но подскажет, как легче проникнуть в его дом. Этот человек, когда-то работал у него охранником и хорошо знает, все закоулки его жилища.

– Спасибо, Остап Григорьевич. Где я могу найти этого человека?

– Скажите, где остановились вы, и он сам найдет вас. Ждите его сегодня вечером. Желаю вам удачи.

Пожимая его руку, Абрамов обратил внимание на его татуировку на сгибе ладони. Подобные татуировки, как правило, наносили бойцы специальных разведывательных подразделений ГРУ и КГБ во время войны в Афганистане. Бондаренко поймав его взгляд, взглянул на Виктора.

– Спецназ ГРУ?

– Откуда вы это знаете?

– Я сам проходил службу в разведывательно-диверсионной группе КГБ и хорошо ориентируюсь в этих армейских знаках, – ответил он ему.

Они обнялись с ним, как когда-то обнимались все бойцы, воевавшие в Афганистане и молча, посмотрели друг на друга.

– Удачи тебе, братишка.

– И тебе, удачи, – произнес Абрамов и вышел из кабинета.

До гостиницы он добрался намного быстрее, чем до города. Войдя в номер, он разделся и прилег на кровать.

***

Около восьми часов вечера в дверь номера кто-то осторожно постучал. Абрамов встал с кровати и подошел к двери.

– Кто там?

– Извините, я от Бондаренко, – произнес незнакомец. – Мне нужен Абрамов Виктор Николаевич.

Он открыл дверь и отошел в сторону, пропуская в свой номер мужчину средних лет.

– Здравствуйте, – произнес он. – Меня зовут Руслан Арсланов, а кто из вас Абрамов?

– Я, Абрамов. Проходите, не стойте у двери.

Мужчина, на какую-то долю минуты, замешкался около двери, не зная проходить ему в номер или нет.

– Да проходите же в номер и присаживайтесь на стул.

Руслан прошел в номер и сел на стул. Они внимательно посмотрели друг на друга. Первым заговорил Виктор.

– Руслан я думаю, что ты знаешь от Бондаренко, зачем мы сюда приехали? Он обещал мне, что ты нам поможешь в этом деле?

– Раз Остап пообещал, то я сделаю все, чтобы помочь вам. Давайте, я вам расскажу, куда мы сейчас с вами поедим.

Все сели на стулья и стали внимательно слушать Руслана.

– Дом старика Гасана находится в сорока километрах от Махачкалы, – начал он свой рассказ. – Дом стоит один на отшибе, рядом каких-либо других зданий и заселенных домов нет. Дом двухэтажный, каменный. Вокруг дома двухметровый забор, сверху которого натянута колючая проволока в три ряда. Преодолеть тихо забор практически не возможно и поэтому лесть через него не стоит.

– Руслан получается, что Гасан живет, как в тюрьме? – спросил его один сотрудников.

– Вот именно, как в тюрьме. Раньше когда он был моложе и посильнее, он держал в своем доме невольников, которые работали на него. Иногда количество этих невольников достигало пятнадцать – двадцать человек. За все эти годы из дома Гасана был один всего удачный побег. Остальных, кто пытался бежать, он убивал на месте. Сейчас он уже стар, ему около восьмидесяти лет. В настоящее время в доме у него живет русская женщина и его племянник, которого, похоже, разыскиваете вы.

Анвар, так зовут его племянника, прирожденный убийца. Будучи еще подростком, он принимал активное участие в Карабахском конфликте на стороне Баку. Говорят, что о его жестокости, там ходили легенды. Вернувшись оттуда, он застрелил своего кровника. Похоже, это не последнее его убийство. Недавно здесь убили заместителя мэра города. Мне кажется, что это его рук дело.

– Понятно, – произнес Виктор. – Руслан ты хотел нам рассказать, как мы можем проникнуть без шума в дом.

– Показывать на пальцах не буду. Покажу и расскажу, все на месте. Предлагаю вам при захвате молчать и захват производить в черных масках. Сейчас, такими масками пользуются наши соседи, чеченцы.

– Хорошо, Руслан мы все поняли. Ты подожди нас минут пять, сейчас ребята оденутся, и мы будем готовы поехать с тобой.

Сборы были не долгими. Пока ребята собирались, Абрамов вышел из номера и расплатился с администратором. Поднявшись к себе, он был приятно удивлен, все сотрудники были одеты в камуфлированную форму и сидели на стульях, ожидая его.

– Командир, переоденься, – предложил ему один из сотрудников. – Не будь белой вороной.

– Да, да, – произнес Руслан. – Переодевайтесь. Я пока спущусь вниз и открою запасной выход. Так будет лучше, если мы все уйдем отсюда не через главный выход.

Пока Виктор переодевался, вернулся Руслан.

– Все в порядке, – произнес он. – Я открыл запасной выход. А сейчас, гасите свет и по одному следуйте за мной.

Стараясь не шуметь и не бряцать оружием, они спустились вниз, и вышли из гостиницы. Разместившись в машинах, они тронулись в путь.

***

Ехали они сравнительно долго, так как, стараясь не выезжать на шумные людные улицы, особо они избегали встреч с местными представителями правоохранительных органов. Объехав стороной стационарный пост ГАИ, группа увеличила скорость и вскоре за их спиной исчезли огни большого города. Отъехав от города километров десять, они свернули с трассы и, сбросив скорость, стали медленно двигаться по грунтовой дороге.

– Руслан, еще далеко? – поинтересовался Абрамов у него.

– Еще километров десять на машине, а там километра три пешком.

Минут через тридцать – сорок, по сигналу Руслана машины остановились. У машины одного сотрудника, они в сопровождении Руслана, двинулись вверх в горы. Кромешная темнота быстро поглотила оставленные ими автомашины. Группа двигалась цепочкой, стараясь ступать след в след. Заметив это, Руслан остановился и спросил Виктора:

– Смотрю, опытных людей ты взял с собой в горы?

– Да, люди проверены и обстреляны. Им не раз приходилось вести боевые действия в горах.

– А вам, Виктор Николаевич, приходилось бегать по горам? – вновь он спросил Абрамова.

– Приходилось, правда, давно. Пришлось немного повоевать в Афганистане, целых восемь месяце пока не комиссовали по контузии. До сих пор эта война ночью снится.

Встав с земли, они снова продолжили путь вверх. Наконец Руслан поднял руку, и группа остановилась на месте.

– Дом Гасана совсем рядом. Во дворе кавказские овчарки. Если попадешь в зубы, разорвут на месте. Через главные ворота не прорвемся, там все сделано на совесть. Попытаемся войти в дом через запасной выход. Если он еще не поменял свой старый замок, то открыть его я вам помогу. Запомните ни одного слова по-русски, все делайте молча. Кстати у них внизу очень большой подвал. В одной из комнат этого подвала хранится огнестрельное оружие. Прежде чем открыть дверь в комнату, нажмите на выключатель, он сбоку от двери. Если этого не сделаете, то взорветесь.

Он посмотрел на Абрамова и направился к двери. Руслан повозился с замком минут десять. Открыв дверь, он подошел к Виктору и крепко пожал ему руку.

– Удачи вам. Машины стоят на северном склоне.

– И тебе Руслан не хворать.

Они осторожно, стараясь не шуметь, проникли в дом Гасана. В кармане куртки Виктора лежало постановление об аресте Костоева и постановление об обыске в жилище, без указания конкретного адреса. Он потрогал карман своей куртки, словно стараясь убедиться втом, что документы на месте и первым вошел в дом. В доме было темно. Они не зная планировки помещений стали блуждать в свете фонарей по комнатам, которых доме оказалось достаточно много. Наконец открыв дверь одной из комнат, оперативники услышали храп человека. Абрамов направил луч фонаря в лицо спящего на кровати человека. В свете фонаря, они увидели молодого мужчину. Сомнений не было, это был Костоев Анвар. Рядом с ним, на прикроватной тумбе, лежал пистолет Макарова. Взяв его в руки, Абрамов сунул его в карман брюк.

– Берем! – прошептал Виктор. Двое сотрудников навалились на спящего человека и заломили ему руки.

– Ой! – простонал спящий мужчина.

Он постарался сбросить с себя сотрудников, но силы были явно не равными. Поняв это, он перестал дергаться и дал свободно надеть на себя наручники. Ему заткнули рот, чтобы он не кричал, лежавшим рядом с ним полотенцем. Один из сотрудников включил верхний свет, и они внимательно рассмотрели Костоева. Анвар таращил на них глаза, словно не понимая, что происходит с ним. Оставив с ним сотрудника, оперативники двинулись дальше по дому, включая везде электрический свет. В одной из комнат, они обнаружили пожилого мужчину. Судя по его внешнему виду и убранству его комнаты, это был хозяин дома – Гасан. Согнав всех троих в одну комнату, они стали производить обыск в доме.

В подвале, где они обнаружили склад с оружием, им явно повезло, не только быстро обнаружили, но и отключили предохранитель взрывателя. В комнате они нашли два автомата Калашникова и четыре пистолета Макарова. Уже потом, повторно осматривая оружейную комнату, сотрудники группы захвата обнаружили тайник, в котором обнаружили несколько гранат Ф-1, а также деньги. Все найденное они подняли наверх в комнату, в которой находились задержанные ими люди.

Отразив найденные вещи в протоколе обыска, Абрамов сунул второй экземпляр протокола Гасану в руки ручку и жестом велел ему подписать протокол. Он также, молча, жестом, ответил Виктору отказом. Отказалась от подписи и домохозяйка Галина. Сотрудник вывел на протоколе, что все они отказались от подписи, и сунул протокол в папочку. Они вывели Костоева за дверь комнаты, а затем, проследовав опять по всем этим коридорам, вывели его за пределы дома.

Спотыкаясь, словно слепые в темноте, они стали осторожно спускаться по северному склону горы. Вскоре, оперативники вышли к своим машинам. Перекурив, они сели в автомашины и сразу же двинулись в сторону Махачкалы.

***

Не доезжая до стационарного поста ГАИ, группа резко свернула в сторону, и по объездной дороге направились в сторону Астраханской области.

Покидая не столь гостеприимный дом Гасана, они не могли знать, что где-то, через два часа после их отъезда, к нему в дом ворвалась группа захвата местного ФСБ в сопровождении родни погибшего заместителя мэра Махачкалы. Увидев на столе копию постановления об аресте Костоева и проведенном ими обыске, они направились вслед за ними в надежде перехватить оперативников в пути и чуть ли не силой забрать у них арестованного. До границы с Астраханской областью группе оставалось еще километров около ста пятидесяти – двухсот, когда они заметили, что их преследуют три автомашины иностранного производства.

– Виктор Николаевич, по-моему, у нас на хвосте висят какие-то три автомашины, – произнес водитель. – Интересно, они за нами гонятся или просто попутчики?

Абрамов посмотрел назад. Действительно, на расстоянии порядка пятисот метров за нами следовали три автомашины.

– Ребята! – произнес он по радиостанции. – За нами кажется «хвост». Не исключено, что эти люди попытаются отбить у нас арестованного Костоева. Приготовьте оружие. Стрелять только по команде.

Абрамов передернул затвор автомата и положил рядом с собой дополнительный магазин с патронами. Оглянувшись назад, он невольно обратил внимание на лицо, сидящего за ним Костоева. Оно было серо – бледным. Быть зарезанным своими кровниками, словно овца, ему явно не хотелось.

– Слушай, командир! – впервые за всю дорогу он обратился к Виктору. – Ты лучше убей меня, но только не отдавай им зарезать меня, как овцу. Дайте, мне автомат, и я их всех перебью.

– Еще чего не хватало, чтобы я тебе еще дал автомат. О том, что ты стрелять умеешь, я знаю и поэтому, никогда не дам тебе в руки оружие. Не переживай, сегодня мы обойдемся без твоих услуг.

Впереди по дороге показался небольшой придорожный мотель, около которого стояло около десятка трейлеров.

– Внимание! Около мотеля я ухожу налево, а вы вправо. Если, что прикрываем друг друга огнем. Вопросы ко мне есть? – спросил Абрамов, по радиостанции. – Еще одно ребята, машины прячем за стоящие фуры.

– Все понятно, – услышал в ответ Виктор.

Обозначив поворот, машина резко свернула влево и встала между фурами. Подобный маневр совершила и вторая машина.

Следовавшие за ними машины сбросили скорость и стали медленно въезжать на автостоянку, стараясь разглядеть среди десятков стоящих автомашин, нужные им автомобили.

Абрамов вышел из-за машины и направил автомат на первую автомашину. Виктор поднял вверх руку и заставил автомашину остановиться в метрах тридцати от него. Сбоку от оперативника вышли по сотруднику и направили на автомашины свои автоматы. С тыла их заблокировал еще один сотрудник, вооруженный автоматом.

– Стоять! – громко выкрикнул Абрамов и поднял руку вверх. – Выйти всем из автомашин, иначе открываем огонь на поражение.

Машины остановились, однако, некто не спешил покидать их. Виктор снова повторил команду, но и в этот раз она не произвела на пассажиров автомашин должного внимания. Тогда Абрамов дал короткую очередь из автомата вверх. Автоматная очередь вернула людей к реальности происходивших на стоянке событий. Из машины стали выходить люди.

– Всем лечь на землю! Лежать! Ноги раздвинуть, руки вытянуть вперед. Кто не подчиниться приказу, убьем на месте.

Как им не хотелось ложиться в этих дорогих и шикарных костюмах на этот грязный, пропитанный соляркой и грязью асфальт, но обстоятельства были выше их. Все они легли на землю, выполняя приказ.

– Юра! – обратился Абрамов к одному из сотрудников. – Обыщи их. Кто дернется, убивайте прямо на месте.

Юра обыскал их, а затем осмотрел автомашины. У лежащих на земле людей, было изъято два пистолета и один автомат.

– Пусть, старший из них подойдет ко мне, остальным лежать на месте – скомандовал Виктор.

Ближайший к нему мужчина поднялся с земли и, отряхивая свой светлый костюм от дорожной пыли и прилипшей к нему грязи, направился в его сторону.

– Кто, вы такие? – спросил его Абрамов.

***

Стоявший перед Виктором мужчина достал из кармана пиджака паспорт и протянул его ему. Абрамов взял в руки документ и стал его читать. Согласно данных паспорта, перед ним стоял Рамзан Дудаев, житель города Махачкалы.

– Кто остальные?

– Родственники, – коротко ответил он. – Близкие родственники и друзья.

– Откуда у вас и у ваших родственников оружие?

– Дорогой, здесь ведь Кавказ. Здесь у всех есть оружие: у кого ружье, у кого пистолет. Даже у самых бедных и то, есть кинжал.

– Скажите, почему вы преследовали нас? Чего вы хотите?

– Просто хотел с вами поговорить, – произнес он и посмотрел на Абрамова, давая ему понять, чтобы он отошли с ним в сторону.

– Юра, смотри в оба, если что валите всех без разбора, – приказал Абрамов и вместе с Дудаевым отошел в сторону.

– Так о чем, вы хотели поговорить? Чем была вызвана за необходимость ехать за нами чуть ли не двести километров?

– Уважаемый! В одной из ваших машин находится Анвар Костоев. Этот человек недавно убил моего родного брата и я очень прошу вас, чтобы вы отдали его нам. Вы, наверное, знаете, что до этого он убил моего дядю. Костоев наш кровник и мы готовы заплатить вам большие деньги за то, чтобы вы отдали его нам.

– Я не могу этого сделать, он преступник. Он арестован и сейчас находится под охраной закона и государства. На территории нашей республики он тоже убил несколько человек и совершил покушение на начальника районного уголовного розыска. Как я вам уже сказал, он арестован и сопровождается под конвоем в Казань.

– Сколько вы хотите за этого человека? – спросил он Виктора прямо в лоб. – Десять, двадцать, тридцать тысяч долларов США?

– Я же сказал вам русским языком, что не могу отдать его вам, разве вам это не понятно? Мне ваши местные обычаи, не указ. Я его должен довести до Казани, и я его обязательно довезу, чтобы вы не предпринимали. Скажу даже больше, если возникнет необходимость, то мы будем защищать его с помощью оружия. Я предоставляю вам шанс нормально разъехаться на этой дороге, а для нашей безопасности, я забираю ваше оружие, так как на него у вас все равно нет ни каких разрешающих документов. Тащить вас в ближайшее отделение милиции я не стану, так как вас, похоже, все равно оттуда выпустят.

– Слушайте! Вы не поверите, но я очень удивлен вашему решению. Неужели вам не нужны деньги? Скажите, сколько вам нужно и я отдам их вам. Ну, говорите – пятьдесят тысяч долларов? Семьдесят пять тысяч? Сто тысяч? – произнес Дудаев. – Почему вы молчите? Вы спросите ваших людей, им нужны деньги или нет?

– По-моему, вы меня так и не поняли. Костоев находится под защитой закона, и я буду его защищать, всеми доступными мне средствам, – произнес Абрамов и направился в сторону автомашины.

– Скажите, как вас зовут? – спросил он Виктора. – У нас тоже родственник работает в МВД Дагестана. Он не последний там человек и мог бы с вами переговорить на эту тему.

– Зачем, вам моя фамилия? – поинтересовался Абрамов у него. – Я же вам все по-русски объяснил. Почему, вы снова начинаете все с начала?

– Человек, который защищает моего кровника, сам становится таким же кровником для нас, как и он! – изрек Рамзан Дудаев.

– Я что-то вас не понял? Вы, что мне угрожаете? Да, я вас прямо здесь всех могу уничтожить? Вы поняли меня или нет?

– Все, понял, начальник. Давайте, по-хорошему все решим. Отдайте его нам, и у вас не будет ни каких проблем. Ты знаешь, начальник у меня большие связи в нашем правительстве, я могу решить через него все твои вопросы, только отдай Костоева нам.

– Юра! Грузи оружие в багажник! – крикнул Виктор сотруднику. – Пробейте им все колеса, пусть немного повозятся.

– Начальник! Ты совершаешь большую ошибку. Он нужен не только нам, он нужен и ФСБ. Не будешь ведь ты воевать с ними? Ты все равно не сможешь вывести Костоева за пределы республики. Я сейчас позвоню, и через десять минут все дороги будут находиться под контролем. Мне все равно кому платить эти деньги, тебе или им.

– Значит опять угрозы. Я же вас предупреждал о последствии этих угроз.

Юра быстро собрал все оружие и, открыв багажник машины, сложил все в него. Затем он достал штык-нож и пропорол им все колеса на их автомашинах.

Мы сели в машины и тронулись дальше.

***

Действительно, вырваться за пределы республики Дагестан оказалось намного сложнее, чем они рассчитывали. Все дороги, ведущие в сторону Краснодарского края, Астраханской области оказались блокированными силами ДПС ГАИ и ОМОНА. Проверялись практически все выезжавшие из республики автомашины. Оперативники, уже потом узнали, что по приказу заместителя министра республики Дагестан, которому позвонил Дудаев, была организована сто процентная проверка всего транспорта выезжавшего за пределы республики. Основанием для этого приказа являлся розыск похищенного неизвестными вооруженными лицами гражданина Костоева. На тот момент они не знали о существовании этого приказа и упорно пытались прорваться через кордоны сотрудников ГАИ и ОМОНа в Астраханскую область. Уйти в степи они не могли, оперативники были на легковых автомашинах, которым нужны были хорошие дороги и качественный бензин. Бросить машины Абрамов не решился, так как они были закреплены за конкретными водителями. Они метались с одного направления на другое. Выделенные им на дорогу деньги заканчивались.

Костоев по-прежнему сидел на заднем сиденье автомашины и молчал. Глядя на него, трудно было определить, дремал ли он или разрабатывал в своей голове план возможного побега. Скованные сзади спины наручниками руки, не позволяли ему оказывать какого-либо сопротивления сопровождающим его сотрудникам, когда они вынуждены были делать вынужденные привалы.

Остановившись в небольшой роще, Абрамов приказал водителям осмотреть машины и слить остатки бензина из резервных канистр.

– Виктор Николаевич? В машинах практически нет бензина. От силы хватит километров на пятьдесят. Что будем делать?

Он не знал, что ответить водителю на его вопрос. Какого-то определенного плана дальнейших действий у Абрамова не было. До ближайшей заправочной станции согласно, карты было как минимум километров сто. Виктор подозвал к себе сотрудника и, разложив карту на капоте, ткнул в нее пальцем.

– Если, что, можем попытаться заправиться, лишь только здесь в этом населенном пункте. Наверняка, там есть частные машины, и мы сможем купить у частников горючее.

– А если не продадут? Не силой же будем изымать? Это раз. А во-вторых, моментально засветимся и едва ли сможем вырваться из района?

– Посмотрим.

Абрамов открыл дверь автомобиля и вывел Костоева из машины, чтобы он немного размялся. Он сделал несколько спортивных движений корпусом, а затем сел на землю и, повернувшись головой на восток начал молиться. Скованные сзади его руки, не позволяли ему совершать намаз по закону, но он все равно молился. Прошло минут двадцать, он встал с колен и, посмотрев в его сторону, произнес что-то злобное на своем языке.

– Анвар! Давай, договоримся, – произнес Абрамов, не обращая внимания на его злобные взгляды. – Ты мне сейчас все расскажешь, кто тебя нанял на эти преступления и кто тебе помогал их совершать. Если откажешься отвечать, то я просто передам тебя Дудаевым или сдам в ближайшее отделение милиции. Ты знаешь или догадываешься, что они с тобой сделают? Они тебя просто зарежут и все.

– Вы меня не пугайте, – ответил Костоев, – мне какая разница, от чего умереть? Убьют ли они меня или закон убьет меня, все равно жить мне осталось не так много. Так что, если ты начальник рассчитываешь, что я в знак благодарности к тебе должен тебе все рассказать, то ты глубоко заблуждаешься в этом.

– Понятно, Костоев. Сразу видно, отлегло от зада, и ты снова распустил свой хвост. Ты думаешь, что я поверю тебе, что ты не боишься смерти? Да, не смеши меня Костоев? Я за свою жизнь видел не таких, как ты храбрецов, однако, когда им мазали зеленкой лоб, все они плакали и делали себе в штаны. Так, что Костоев, все это бравада, жизнь одна и второй у тебя больше никогда не будет.

– Ты, что начальник меня агитируешь за Красную Армию, мне плевать на тебя хотелось. Ты понял это или нет!?

– Ты не ори на меня, щенок! Нужно было бы отдать тебя Дудаевым за сто тысяч долларов, как, никак большие деньги. А так придется тебя самому застрелить, не подставлять же своих ребят под пули местных милиционеров, защищая твою жизнь. Давай, вставай, пошел вперед по тропинке.

Абрамов толкнул его стволом автомата в спину. Сделав шаг, он остановился и посмотрел на Виктора, словно не веря в его намерения.

– Что не понял, что ли? Давай, шевели ногами. Юра! – крикнул он сотруднику. – Возьми из машины лопату, нужно будет закопать труп.

Юра нагнулся к багажнику и, взяв в руки лопату, направился не спеша вслед за ними по тропинке.

– Ну, вот и пришли, – остановил Абрамов шагавшего впереди него Костоева. – А, теперь вставай, на колени.

Костоев побледнел, ведь он еще никак не мог поверить, что Виктор решил его застрелить. Он оглянулся назад и, заметив шагавшего с лопатой в руках Юрия, побледнел еще больше. На его лбу выступили мелкие капельки пота. Анвар остановился и снова посмотрел на шагавшего вслед за нами сотрудника с лопатой в руках. Абрамов ткнул его стволом автомата в спину.

– Ты, что не понял меня? Я сказал стать на колени! – крикнул Виктор и передернул затвор автомата.

– Ты не сделаешь это, – заикаясь, произнес Костоев. – Я не верю в это!

– Я не святой, чтобы ты мне верил, Костоев.

Абрамов, молча, поднял автомат и выстрелил над его головой. Он от испуга вжал свою голову в плечи и присел, словно старался увернуться от пуль.

– Ну, говори сука или иначе разнесу твою голову на мелкие куски! – закричал ему в ухо Виктор.

– Не стреляйте! Я все расскажу! Только дайте слово, что вы меня живым довезете до Казани.

– Договорились, – коротко бросил Абрамов. – Если ты начнешь крутить и я пойму, что ты говоришь мне неправду, то я застрелю тебя прямо на месте.

– Все понял. Зачем мне вам врать. Зачем мне защищать этих чужих мне людей.

– Тогда пошли обратно к машине, там ты мне все и расскажешь.

Они подошли к машине и сели на заднее сиденье. Виктор достал из сумки портативный магнитофон и, проверив его, приступил к беседе с Костоевым.

***

– Когда я освободился из пятой колонии, я просто не знал, что мне делать дальше, куда идти, – начал Костоев. – Так как я в колонии придерживался воровских взглядов и не работал, то на момент освобождения в карманах у меня не было ни копейки денег. Я стоял на станции Нижние Вязовые и не знал, не только, как мне добраться до Дагестана, но и как доехать до Казани. Немного подумав, я сел в подошедшую электричку и добрался на ней до Казани. Мне тогда повезло, что в вагонах не оказалось контролеров. У меня было достаточно друзей в Казани, с которыми я отбывал наказание на зоне. Однако, к моему большому сожалению, ни кто из них не мог помочь мне деньгами. Все оказались на тот момент абсолютно без денег. Пропьянствовав с ними два дня, я направился на центральный колхозный рынок города в надежде, что мне там повезет, и я смогу найти земляка, который поможет мне деньгами. То ли люди стали другими, то ли времена изменились, но мне никто из них помочь не захотел. И вот, когда волна отчаяния готова была накрыть меня с головой, я чисто случайно на рынке столкнулся с Сабировым Рустемом, с которым я отбывал свой срок в Нижних Вязовых. Рустем взглянул на меня и все понял без слов.

– Ну, что «Чеченец», на мели? – спросил он меня. – Это не хорошо, когда брат не хочет поделиться с братом куском хлеба и кровом. «Чеченец», ты, где остановился? Давно с «зоны» откинулся?

– Вот уже неделю, как я на свободе. Ты не поверишь Рустем, но я очень рад, что встретил тебя в этом большом городе. Я разыскивал тебя, но не мог найти. В том адресе, что ты оставил мне перед освобождением тебя не оказалось. Соседи не знали, куда ты выехал.

– Все правильно, «Чеченец». Я не мальчик бегать с битой и крушить черепа местным воротилам. Я женился с год назад и поменял свою фамилию. Теперь я стал Тазиевым, человеком без прошлого. У моего дальнего родственника оказались неплохие прихваты в городе, и я с его подачи, стал смотрящим на рынке за рубщиками мяса. Дело хорошее, все в шоколаде и городские чиновники, и мясники с рубщиками, ну, конечно и я.

– Рустем, помоги мне деньгами. Аллахом клянусь, отдам тебе взятые взаймы деньги, – обратился Костоев к нему. – Мне очень нужны деньги, я бы смог добраться до дома. Я верну тебе деньги, ведь ты меня знаешь?

– «Чеченец», деньги нужно не просить, а зарабатывать. Человек, который просит деньги, похож на нищего, которого все гонят вон от ворот дома.

– Рустем! Я никогда в жизни не работал, – произнес в отчаянье «Чеченец». – Ты же знаешь, я прошел войну, а затем меня осудили за убийство. У меня нет ни какой специальности.

– Сейчас твоя специальность достаточно востребована и если все это, делать с умом, то можно заработать неплохие деньги.

– Друг! Войди мое положение. Я готов на любую работу, лишь бы заработать денег и не побираться по этому рынку.

– Вот и хорошо. Считай, что ты уже принят на работу. Сейчас, мы с тобой определимся, где ты будешь жить, а все остальное потом.

Костоев был доволен подобным решением и последовал вслед за товарищем. Они вошли в крытый лабаз, и Рустем сразу же направился к одной из женщин, работавшей в киоске по продаже мяса.

– Рая! – обратился он к одной из них. – Подойди, пожалуйста, есть разговор.

Из киоска вышла женщина в возрасте двадцати пяти лет и, виляя крутыми бедрами, направилась в их сторону. На ее лице с обильно нанесенной косметикой, сияла милая улыбка.

– Рая, чтобы ты вечерами не скучала в полном одиночестве, я решил к тебе подселить своего старого надежного друга. Пусть он поживет у тебя немного, пока не подберет себе квартиру. Думаю, что он парень горячий, молодой и голодный до женщин, скучать тебе не даст.

Рая, с ног до головы осмотрела «Чеченца» своим оценивающим взглядом и, улыбнувшись, произнесла:

– А, что Рустем, я не против такого постояльца. Посмотрим, на что он годится.

Она засмеялась и, виляя бедрами, направилась обратно в киоск.

– Вот видишь, «Чеченец», как все хорошо пока складывается, – произнес Рустем. – Скоро у тебя будет столько денег, что ты ими сможешь свободно оклеить туалет своего дяди.

– Все в руках Аллаха, – произнес Костоев и закатил свои глаза к небу.

***

Вечером Анвар встретил Раю, и они вместе поехали к ней домой. Она жила в поселке «Северный» в частном доме. Вот уже три года, как она жила одна в большом новом доме. Ее муж, водитель-дальнобойщик, погиб в дорожно-транспортном происшествии под Москвой, оставив на ее руках маленькую девочку. Вскоре, когда девочке исполнилось пять лет, ее у Раи забрала мать мужа. Она не стала препятствовать желанию свекрови и вскоре, девочка перебралась на постоянное проживание к своей бабушке. Рая, будучи неплохой матерью, почти каждую неделю навещала свою дочку и поэтому, всегда была в курсе всех проблем не только дочки, но и свекрови. Как-то совсем недавно, свекровь в разговоре с ней, посоветовала ей найти хорошего мужчину и связать с ним свою будущую жизнь.

– Рая, ты еще молода, и на жизнь глядеть из окна своего дома, не стоит. Своего мужа, моего сына, ты этим не воскресишь и тем более, не воскресишь. Наверное, он бы сказал тебе, то же самое, что и я, если бы он смог это сделать.

– Спасибо, мама, но, у меня пока нет мужчины, с которым бы я могла связать свою жизнь.

– Ничего дочка, придет еще время и он у тебя появится.

И вот сегодня проходя по этой небольшой улицы поселка, она, как магнит притягивала к себе любопытные взгляды соседей. Кто-то понимающе смотрел ей вслед, кто-то мысленно осуждал ее за этот поступок. Она открыла ворота, пропуская вперед Анвара, а затем проследовала за ним во двор.

– Вот и мой дом, – промолвила она, открывая дверь в дом. – Проходи не стесняйся.

Костоев, осторожно ступая, переступил порог дома и вошел в этот светлый чисто убранный дом. Первое, что бросилось ему в глаза, была идеальная чистота во всех комнатах. Все в этом доме сверкало чистотой, начиная с пола и кончая белоснежным потолком. Дом бы заставлен современной многофункциональной мебелью. Несмотря на свой возраст, Анвар еще ни разу не видел подобного в своей жизни, и осторожно ступая вслед за ней, прошел на кухню.

– Идите, мойте руки, – крикнула ему Рая. – Сейчас, будем ужинать.

Минут через двадцать они сели за стол ужинать. Несмотря на то, что стол бы собран на скорую руку, он был настолько изобилен, что Анвар невольно удивился этому. Впервые за последние десять лет он ел такую вкусную пищу. Рая достала из шкафа бутылку коньяка и разлив его по рюмкам предложила ему выпить за их знакомство. В какой-то миг он засомневался в необходимости алкоголя, но затем, махнув рукой, опрокинул вместе с ней рюмку коньяка.

Они еще долго говорили между собой, рассказывая друг другу о своей жизни. Перед тем как постелить постель, Рая натопила баню и чуть ли не силой заставила его вымыться. Выйдя из бани, он обратил внимание на новые трусы и майку, лежавшую на лавке в предбаннике. На крючке висела новая отглаженная рубашка и брюки.

– Чего так удивленно смотришь? – услышал он ее голос. – Не стесняйся, все это новое, ни разу не надеванное.

Одевшись, он вышел из бани.

– Теперь на человека вроде стал походить, – со смехом произнесла Рая.

Костоев зашел вслед за ней в дом. Они допили бутылку коньяка и она, взяв его за руку, повела в спальню, где была расправленная кровать.

***

Утром Костоев приехал на рынок вместе с Раей. Издали увидев Рустема, он не спеша направился к нему.

– Ну, как дела «Чеченец»? – поинтересовался у него Рустем.

– Хорошо, спасибо друг, – ответил Анвар.

– Ну, а сама как она?

Однако, заметив не понимающий взгляд «Чеченца», он снова спросил его.

– Рая, то как? Ничего баба или так себе?

– Баба, как баба, – ответил Костоев.

Ему не хотелось признаваться Рустему в том, что до Раи у него не было ни одной женщины и поэтому, он не мог сравнивать ее с кем-то другой.

– Вот что, «Чеченец». Есть заказ и его необходимо исполнить в течение трех ближайших дней. За выполнение этого задания, ты получишь пять тысяч долларов США.

– Сколько, сколько? – переспросил его удивленный Костоев.

– Пять тысяч долларов США, – повторил Рустем. – Что, мало?

Анвар промолчал, не зная, как ему ответить на вопрос Тазиева. Тот словно не замечая растерянности Костоева, продолжал говорить дальше.

– Слушай меня внимательно. Тебе нужно будет выехать в город Ижевск, это не так далеко от Казани и найти вот этого человека, – произнес он и протянул ему фотографию мужчины.

Он взял в руки фотографию и стал внимательно рассматривать фотографию мужчины. С фотографии на него смотрел уже не молодой мужчина в возрасте около пятидесяти лет в черных роговых очках. На высоком лбу слева был едва заметен небольшой шрам размером в полтора сантиметра.

– Запомни его «Чеченец». Этот козел кинул моего шефа на очень большие бабки. Вчера мы с ним разговаривали по телефону, и представь себе, вот этот урод отказался возвращать нам деньги обратно. Пришлось дать ему на раздумье еще одни сутки. Если сегодня до часу дня он не позвонит, его необходимо будет наказать.

– В каком смысле, наказать? – задал вопрос Анвар. – Убить, что ли?

– Ты, не ори на весь рынок, – прошипел Рустем, – здесь и у стен есть уши.

– Так бы и сказал, что нужно человека убрать, а то, наказать, да наказать, – ухмыляясь, произнес Костоев.

– Будь здесь на рынке и никуда не уходи. Я скоро принесу тебе инструмент, – пояснил Рустем ему и отправился дальше к рубщикам мяса.

Костоев, проводив взглядом сутуловатую фигуру Рустема, он направился к киоску, где работала Рая. Он, молча, стал ей помогать убирать помещение. После обеда на рынке снова появился Рустем. Увидев Костоева, стоявшего около киоска Раи, он сделал ему знак рукой, чтобы тот подошел к нему.

– Вот, здесь все: билет до Ижевска и обратно на электричке, аванс и инструмент, – произнес он. – Инструмент после дела сбрось, он больше тебе не пригодиться. Не вздумай возить паленое оружие с собой, сам сгоришь и нас всех подставишь под вышку.

– Все понял. Когда выезжать? – спросил его «Чеченец».

– Сегодня. Автобус в восемь вечера, – ответил Рустем. – Оправляется автобус с автовокзала. Знаешь где автовокзал или нет?

– Не маленький, найду. Ты же говорил про электричку?

– Я попутал. Едешь на автобусе.

Рустем внимательно посмотрел на Анвара и, не сказав ему больше ни слова, повернулся и пошел вдоль торговых рядов.

Костоев подошел к киоску и обратился к Рае.

– Ты знаешь, я сегодня должен уехать, – произнес он. – Меня не будет всего три дня.

– Это тебя Рустем откомандировал что ли? – поинтересовалась она у него.

– Да, теперь мы вместе с ним работаем, – ответил он ей.

– Смотри Анвар, как бы тебе с этой работой не прогореть снова, – предупредила его Рая. – Рустем очень опасный человек и я бы тебе посоветовала, как можно реже общаться с ним.

– Не бойся Рая, я буду осторожен, – успокоил он ее. – Дай, мне ключи от дома, я хочу переодеться в рабочую одежду.

Она, молча, протянула ему ключи от дома.

– Погоди, Анвар. Никуда не уходи, я сейчас отпрошусь, и мы вместе с тобой поедим домой, – промолвила она и побежала вдоль киосков, к своему руководителю.

***

Ночь Костоев провел на автовокзале Ижевска. Рано утром, он вышел из здания вокзала и направился по адресу, указанному на листочке бумаги. Жители города, спешившие на работу в столь ранний час, помогли ему найти нужную ему улицу. Пройдя несколько домов, он остановился напротив пятиэтажного дома.

– Извини мужик, ты сигаретами случайно не богат? – обратился он к дворнику, который подметал двор дома.

Судя по измятому лицу дворника, было видно не вооруженным глазом, что тот находится в не лучшем расположении духа, так как был с сильного похмелья.

– Нет, – ответил мужчина, продолжая подметать двор. – Сам бы сейчас с удовольствием покурил чего-нибудь.

– Слушай, я дам тебе денег. Сгоняй в магазин за водкой, а заодно купишь и сигареты, – предложил ему Костоев.

– Ты, что сам не можешь сгонять?

– Да не могу я, дорогой, боюсь нарваться на жену. Она знаешь, какая у меня, сразу же поднимет скандал.

– Ладно, давай деньги, так и быть схожу за водкой, – ответил дворник, снимая с себя синий рабочий халат.

– Вот, возьми, подержи, пока я сбегаю, – произнес дворник, передавая халат Анвару.

Он взял синий рабочий халат в руки. Когда фигура дворника исчезла за углом дома, Костоев быстро надел на себя халат и, взяв в руки метлу, начал не спеша подметать двор. Минут через пять из подъезда дома вышел мужчина и, не обращая внимания на работавшего дворника, направился к своей припаркованной во дворе автомашине. На носу мужчины были массивные роговые очки, а на лбу слева, виднелся небольшой ели заметный шрам. Сняв машину с сигнализации, мужчина сел в автомашину и не торопясь завел двигатель. Анвар, молча, подошел к автомашине со стороны дверцы водителя и постучал в лобовое стекло.

– В чем дело? – произнес мужчина, опуская боковое стекло.

Костоев не торопясь достал пистолет из-за пояса брюк и в упор выстрелил мужчине в голову. Голова мужчины дернулась в сторону. Пуля прошла на вылет и впилась в каменную стенку дома. Убедившись, что мужчина мертв, он обтер пистолет полой халата и, просунув его в щель бокового окна автомашины, бросил его на колени убитого. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто из окружающих не обратил на него никакого внимания, он снял с себя синий халат, положил его на капот машины и быстро направился за угол дома.

– Мужик! Ты куда? – крикнул ему в след дворник, появившись из-за угла дома. – А, водка?

Выскочив из двора, Костоев быстро перебежал дорогу и вскочил в проходящий мимо него трамвай. Проехав одну остановку, он сошел с трамвая и, выйдя на дорогу, стал ловить попутную автомашину, так как ехать обратно на автовокзал, он не решился. Костоеву повезло, ему быстро удалось остановить проезжавшую мимо него машину.

– Куда? – спросил его водитель, опустив стекло кабины.

– Мне, в сторону Челнов.

– Не могу, друг, – ответил водитель. – Я только до Малой Пурги. Если хочешь, садись, подброшу.

Он быстро сел в автомашину и водитель, прибавив звук магнитолы, направился в сторону выезда из города.

Женщина, живущая на первом этаже дома, около десяти минут смотрела в окно и, чертыхаясь, стала надевать на себя халат. Она вышла из подъезда и направляясь к стоявшей во дворе автомашине.

– Вот, паразит! – закричала она. – Попросила, как человека выгулять собаку отказался, говорит, тороплюсь на встречу, а сам вот уже минут десять, как стоит под окнами с заведенным мотором и похоже, не собирается никуда ехать.

Женщина подошла к автомашине и открыла дверцу. Глаза женщины от удивления полезли из орбит.

– А, а, а…. – закричала она, увидев окровавленного мужа.

Дворник бросился к ней и стал пытаться поднять ее с земли. Однако, увидев труп мужчины в машине, прекратил эти попытки и тихонько, вдоль стены дома, быстро проскользнул в свой подвал, в котором хранил свой рабочий инструмент. Спустившись в подвал, он закрыл за собой дверь. Нащупав в темноте стакан, он налил в него водку и выпил ее залпом.

Когда на место преступления приехали сотрудники милиции, дворник был уже смертельно пьян и лежал, растянувшись на грязном полу, подвала. Все попытки привести его в чувства, не увенчались успехом. Его словно мертвого занесли из подвала и занесли в машину, где положили на пол. Вскоре машина с пьяным дворником уехала со двора, оставив в нем, лишь сотрудников оперативно – следственной группы.

***

Костоев добрался до Казани сравнительно быстро. В этот же день он позвонил Рустему и доложил о выполнении задания.

– Молодец, – ответил Рустем. – Деньги отдам завтра. Встретимся на рынке.

На следующий день они встретились на рынке недалеко от мясных рядов. Рустем отвел в сторону Костоева и сунул ему в руки конверт.

– Извини, «Чеченец», здесь только три штуки, – произнес Рустем. – У заказчика сейчас напряг с бабками. Как только появятся деньги, он сразу же отдаст две тысячи. Не переживай, он человек надежный, поверь мне.

– Я верю, – ответил он. – Чтобы я делал без тебя, Рустем, наверное, умер бы с голода или снова сел.

После окончания рабочего дня он вместе с Раей поехал в ЦУМ. Там на полученные от Рустема деньги, он купил себе хороший костюм. Приехав домой, он расплатился с Раей за постой, а остальные деньги спрятал. Через неделю, к нему снова обратился Рустем.

– «Чеченец», есть новый заказ. В этот раз, ехать никуда не нужно, клиент живет в городе, – проинформировал его Рустем. – Вчера к шефу приезжали ребята с «Калуги», требовали с него деньги.

– Какая «Калуга»? Это та, что где-то под Москвой? Ты же сам мне говорил, что у тебя шеф большой начальник, имеет высокое положение в городе. Он, что сам с этими ребятами не может разобраться? Наверняка, на его стороне милиция, КГБ?

– «Чеченец», ты явно отстал от жизни. Есть моменты, когда вмешательство милиции, просто не желательно. Сам посуди, родственник крупный чиновник и вдруг повязан с какими-то там ребятами из ОПГ. Зачем ему подобная афиша?

– Понятно, – ответил «Чеченец», – значит, и у таких больших людей бывают проблемы.

– Так вот, что «Чеченец». Этот человек живет вот по этому адресу. Передвигается по городу на машине БМВ. Как, правило, вместе с ним в машине находится его охрана, это два или три человека. Не исключено, что они могут быть вооружены.

– Понятно, Рустем, – в ответ произнес он. – А, где мне его валить, на улице или в доме?

– Лучше, если это будет дома. Нужно войти домой осторожно, ну, а там, действовать по обстоятельствам, то есть, как получится.

– Все понял. Мне нужна фотография этого человека и надежный инструмент.

– Завтра все получишь. А, сейчас, иди к ней, она что-то очень внимательно смотрит в нашу сторону. Надеюсь, ты ей не рассказываешь об наших делах? Я не люблю, когда кто-то знает то, что не должен был знать.

– Ты, что! Побойся Аллаха! Я же мужчина, а не женщина. По нашим обычаям, женщина вообще не должна вмешиваться в дела мужчин.

– Хорошо, «Чеченец». Ну, иди же к ней, она меня сейчас просто испепелит своим взглядом.

Он отошел от Тазиева и медленно направился к Рае. Она взглянула на него с нескрываемой злостью и произнесла:

– Вы, что там шепчетесь, словно заговорщики? Я тебе уже советовала, чтобы ты не плясал под его дудку. Он очень опасный человек, недаром его все боятся. Смотри Анвар, получится так, что близок будет локоток, но не укусишь.

– Ты, что Рая? Ты зачем так плохо говоришь об этом человеке? Он к тебе очень хорошо относится, да и меня с тобой вот познакомил. И работу мне снова нашел. Получу деньги за работу, поеду домой, посмотрю, как там живет дядя.

– А, как же я? – поинтересовалась она у него.

– Устроюсь там нормально, приеду за тобой, – ответил он. – Не могу же я женщину в шалаш привести.

– Посмотрим. Вот уедешь к себе и забудешь обо мне, кто я тебе? Жена, что ли?

– Не переживай, Рая. Я всегда помню людей, которые делали мне добро. Так, что я тебя не забуду, – произнес он и крепко обнял ее за плечи.

***

Костоев вот уже два дня сидел напротив дома объекта на улице Спартаковской и внимательно следил за тем, когда и в сопровождении кого, он уезжает из дома и с кем приезжает домой. Еще вчера, он отметил про себя, что объект проводил свою семью на дачу и сейчас проживает один дома.

Анвар пытался вспомнить, как зовут человека, которого он должен был убить. Несмотря на то, что он половину сознательной жизни провел в России, эти русские имена по-прежнему плохо запоминались им. Убедившись, что за ним никто не смотрит, он достал из внутреннего кармана фотографию объекта и, повернув ее, прочитал Максимов Игорь.

«Ну что, Игорь посмотрим, кто кого», – подумал он.

Дождавшись, когда Максимов в сопровождении двоих охранников вышел из подъезда и сел в автомашину, Анвар поднялся с лавки и медленно направился в сторону подъезда Максимова. Не успел он подойти к подъезду, как машина с Максимовым и его охраной тронулась и свернула за угол дома.

«Вот и хорошо, – подумал Костоев. – Сейчас главное не попасться соседям на глаза».

Он уверено вошел в подъезд дома и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, достал грязную рабочую куртку из пакета и надел ее на себя. Сунув в карман куртки разводной ключ, он стал похож на обычного сантехника из местного ЖЭУ. Он поднялся на второй этаж и чисто случайно столкнулся там с пожилой женщиной, спускавшейся с верхних этажей. Увидев Костоева, она проворчала:

– Наконец – то до ЖЭУ удалось кому-то достучаться. Проходите, пожалуйста, ключи от квартиры Максимовых находятся в пятьдесят второй квартире. Хозяйку квартиры зовут бабушка Тоня.

Костоев поднялся на третий этаж и постучал в квартиру пятьдесят два. Немного подождав, он снова постучал в дверь.

– Иду, иду, – услышал он за дверью глуховатый голос бабушки Тони.

Дверь квартиры слегка открылась и на пороге показалась бабушка Тоня.

– Мне нужны ключи от квартиры Максимовых, – произнес Анвар. – Я сантехник, пришел по заявке.

Бабушка Тоня сунула ему ключи в руки и, глядя на него, произнесла:

– Ты смотри, там не балуй в квартире. Игорь ужас этого не любит. Он тебе быстро голову отвернет, если что не так.

– Я знаю, баба Тоня, – ответил он. – Вы только не волнуйтесь, я быстро устраню там все неполадки и верну вам ключи обратно.

– Вот и хорошо, сынок, – произнесла она. – Максимовы всегда оставляют у меня свои запасные ключи. Я всегда дома и никуда дальше лавочки от дома не ухожу.

Анвар быстро вбежал по лестнице и открыл квартиру Максимовых. Минут через двадцать он снова спустился вниз и вернул бабушке Тони ключи от квартиры.

– Ну и как, починил? – спросила она его.

– Все хорошо, бабуля. Если что-то не так, приглашайте меня в любое время. Я живу в доме, напротив, в квартире сорок восемь.

Бабушка закрыла за ним дверь квартиры, а он свернул куртку и положил ее обратно в пакет. Поднявшись на нужный ему этаж, он открыл дверь Максимовых и быстро вошел в квартиру. Он закрыл за собой дверь квартиры и, надев на руки трикотажные белые перчатки, стал осматривать квартиру. Собрав все ценное в небольшой пакет, обнаруженный им на кухне, он сел в большое кожаное кресло и стал ждать возвращения хозяина.

Максимов приехал домой около десяти часов вечера. Он вышел из машины и в сопровождении двух своих охранников направился к себе домой. Дойдя до входной двери своей квартиры, Игорь остановился и стал ключом открывать дверь квартиры. Открыв дверь, он повернулся лицом к охраннику.

– Сергей, на сегодня ты свободен. Завтра я тебя жду как всегда, в восемь утра.

– Хорошо Игорь, – ответил охранник и направился вниз по лестнице.

Он вошел в прихожую, снял обувь и, надев домашние тапочки, направился на кухню. Он налил в чайник воду и, запалив газовую плиту, поставил на нее чайник. Игорь зашел в зал и включил электрический свет. От неожиданности, он просто обомлел. Из его рук выпал кусок хлеба и упал к его ногам. В кресле сидел молодой человек кавказкой национальности, в руках которого, сверкал вороненой сталью пистолет с навернутым на ствол глушителем.

– Ты, кто такой? – испуганно спросил его Максимов. – Как ты попал в мою квартиру?

– Это не важно. Извини меня, но сейчас ты просто умрешь.

– Погоди мужик, не стреляй! Может, мы с тобой договоримся? – дрожащим голосом произнес Игорь. – У меня есть все: деньги, машина, дом. Все отдам тебе, только не убивай!

– Оставь это своей семье. Пожалей, жену и детей, им жить дальше, – в ответ произнес «Чеченец» и нажал на спуск.

Пуля, выпущенная из его пистолета, угодила Максимову в плечо. От удара он упал и закрыл лицо руками.

– Пощади! – прошептал он. – У меня же дети!

Следующие две пули вошли в его голову, разнеся его затылок в разные стороны.

Костоев прошел на кухню и достал из шкафа две чашки, налил в них чай. Поставив на стол вазочку с вареньем и печеньем, он тщательно уничтожил все следы своего пребывания в квартире. Убедившись, что на площадке все тихо он осторожно вышел из квартиры. Услышав щелчок английского замка, Анвар спустился по лестницы и, выйдя из подъезда, не спеша направился пешком к трамвайной остановке четвертого маршрута трамвая.

***

– «Чеченец», ты срочно должен уехать из Казани, – произнес Рустем, передавая ему деньги. – Насколько я знаю, милиция, похоже, вычислила тебя. Они вчера попытались переговорить на эту тему с моим родственником, но он отказался с ними встречаться. Если бы он не был депутатом, то они бы его уже закрыли бы.

– Что я скажу Рае? – спросил он Рустема. – Я хорошо знаю, что она расстроится, если узнает, что мне нужно будет уехать?

– Не переживай, не умрет твоя баба без тебя. Соври что-нибудь, скажи, что разговаривал с домом и тебе сообщили, что тяжело заболел твой дед.

– Но мой дед, Рустем, давно умер, – возмущенно произнес он. – Зачем ее обманывать?

– Черт с тобой, чего хочешь то и говори. Ты должен завтра, запомни завтра смотаться из города, если конечно не хочешь еще раз сесть за убийство, – предупредил его Рустем. – Я тоже сматываюсь из Казани. Если что, найдешь меня вот по этому адресу.

Он сунул ему в руку записку, развернулся и чуть ли не бегом направился на выход из лабаза. Вскоре его фигура затерялась среди сотен покупателей.

«Если Рустем рвет когти, значит, дело действительно принимает нежелательную окраску. Нужно валить и валить из Казани, как можно быстрее», – подумал Костоев.

Он подошел к киоску Раи. Дождавшись, когда около нее не было ни одного покупателя, он сообщил ей о звонке из Дагестана.

– Пойми меня, я не могу не поехать, если с дедом так плохо. Меняпроклянет вся моя родня. У нас так не принято, оставлять родственников без внимания, – стал оправдываться он перед ней. – Ты не расстраивайся, я вернусь за тобой, и мы вместе уедим ко мне в Махачкалу. Заберем у матери ребенка и будем там жить.

– Ты сумасшедший, Анвар, – прошептала она. – Я же знаю, что ты никогда больше не вернешься в Казань. Кто я тебе? Ни жена, так себе, любовница и не более.

– Мне все равно, что ты думаешь обо мне, – произнес в ответ он. – Я человек слова, раз я сказал тебе, что вернусь за тобой, значит вернусь. Мне нужно завтра с утра уехать. Ты сейчас отпросись с работы, и поехали домой. Мне нужно собраться в дорогу.

Через час они уже ехали в девятом номере трамвая, который шел от вокзала в поселок Караваева.

***

Костоев на время прописался в небольшом провинциальном городке – Заинске. Все три месяца, что он жил, он не мог устроиться на работу, так как все еще не мог получить новый паспорт. Пока его выручала справка об освобождении из колонии, которую он таскал при себе в кармане. Деньги, заработанные им на заказных убийствах в Казани, заканчивались, и он уже помышлял про себя совершить какой-нибудь налет на торговую точку, чтобы каким-то образом пополнить свой тающий бюджет. Прохаживаясь по рынку и присматриваясь к торговой точке, он столкнулся с Тазиевым.

– Привет, «Чеченец»! Как хорошо, что ты не уехал к себе в Дагестан. Мы только недавно разговаривали с моим родственником о тебе, вспоминали тебя добрыми словами. Как у тебя с деньгами? Трудновато? Вот тебе деньги, не стесняйся, бери! Считай, что я вернул тебе свой долг.

Анвар, взял в руки доллары США, и радостно пересчитав их. Он положил их к себе в нагрудный карман куртки и взглянул на Рустема. Деньги ему были нужны, как воздух человеку. Месяц назад он позвонил в Казань Рае и узнал от нее, что она беременна от него и сейчас, у нее сложное финансовое положение. В связи с этой беременностью ее уволили с работы, и теперь она без работы сидит дома, перебиваясь случайными заработками. Получив от Рустема деньги, он впервые за последние дни вздохнул с облегчением. Сейчас у него были средства, которые он мог направить ей.

– Ты, что молчишь, «Чеченец»? – произнес Рустем, хлопнув его по плечу. – Я тебя спрашиваю, тебе нужны деньги или нет?

– Кому сейчас не нужны деньги? Здесь в Заинске, таких денег в жизни не заработаешь.

– В этом и дело. Ты все это правильно понимаешь. Такие деньги просто так не заработаешь, за них нужно вкалывать и вкалывать.

– Ты скажи Рустем, у тебя есть работа для меня или нет, а то все нарезаешь и нарезаешь круги? – открыто спросил его Костоев.

– Угадал, работа для тебя у меня есть, – подумав немного, заявил Рустем. – Мне просто сейчас после нашей встречи с тобой, нужно все обговорить с родственником. Теперь, «Чеченец», придется работать другим инструментом. Скажи, тебе приходилось хоть раз держать в руках автомат Калашникова?

– Ты меня просто обижаешь. Я из него лет десять назад десятками клал людей. Я за сто пятьдесят метров, в спичечный коробок попадал, а ты мне такие глупые вопросы задаешь?

– Извини, я не хотел тебя обижать «Чеченец». Могу сказать одно, что в этот раз у тебя будет два помощника.

– Зачем мне помощники? – обиженно произнес он. – Я, что один не справлюсь с этим?

– Нет, «Чеченец», ты не прав. Здесь без помощников едва ли обойдешься, – убеждал его Рустем. – Ты не переживай, это мои люди, проверенные и надежные. Верю им, также как и тебе.

– Хорошо, – ответил Костоев. – Скажи, сколько я за это получу лично?

– Лично ты получишь за это десять тысяч долларов США. По-моему, эта хорошая цена за подобную работу.

– А, что эти двое не могли без меня справиться с этой задачей?

– Может, и смогли бы, но мне нужна сто процентная гарантия в успехе. Второго случая может и не быть. Эти люди – подсобники, а ты, мастер. Поэтому я и разыскивал тебя в этом Заинске.

– Хорошо. Мне нужно фото и инструмент.

– Фото тебе сейчас не понадобится. Этот человек будет один в машине. Тебе передадут о его движении за пятьсот метров до твоей точки. Тебе хватит времени, чтобы приготовиться?

– Времени достаточно….

– Тогда на сегодня все. Встречаемся завтра, на этом месте, – произнес Рустем, прощаясь с «Чеченцем».

***

На следующий день Рустем встретился с «Чеченцем» в небольшом кафе на окраине Заинска. Войдя в кафе, он по привычке оглядел всех присутствующих людей в зале, и лишь убедившись в своей безопасности, направился к Анвару, который сидел за дальним столиком и ужинал. Перед ним на столе стояла початая бутылка водки и два стакана.

– Привет, «Чеченец», как у тебя дела?

– Неплохо, – ответил Костоев. – Ты, Рустем, водку пить будешь?

–Извини, я за рулем, так, что пей один.

Анвар, молча, налил себе в стакан сто грамм водки и выпил.

– Я вот зачем приехал, – начал Тазиев, – сегодня я переговорил с родственником, он согласен, чтобы ты принял участие в этом деле.

Увидев кивок головы Костоева, он продолжил:

– Нужно будет убрать одного человека. Завтра за тобой заедут на машине двое моих людей. Они доставят тебя на место акции и передадут тебе автомат. Этот человек будет возвращаться из Заинска в райцентр. На месте засады, дорога делает крутой поворот, и водители там как обычно тормозят, чтобы не вылететь в кювет. Вот на этом месте ты и должен будешь его убрать. Патроны не жалей. Самое главное, чтобы все это сделано на сто процентов. Ты, понял меня «Чеченец»? На сто процентов! Промаха быть не должно.

– Почему не понятно? Я все сделаю в лучшем виде. Краснеть за меня, тебе не придется.

Тазиев посидел еще с ним минут десять, а затем, взглянул на часы, стал быстро собираться. Когда за ним закрылась дверь, Костоев снова налил себе в стакан еще сто грамм водки. Выпив ее, Анвар вышел из кафе и направился к себе домой. Вот уже около месяца он снимал небольшую комнату у старушки, которая проживала не так далеко от кафе.

Утром за ним заехала машина и он, в сопровождении мужчины направился к стареньким «Жигулям» светлого цвета. Сев на заднее сиденье, Костоев закрыл глаза и на какой-то миг задумался. То, чем ему приходилось заниматься после освобождении из колонии ему не нравилось, однако, делать что-то другое, кроме как убивать людей, он не мог. Он совсем недавно сфотографировался на паспорт, однако пойти добровольно в милицию для оформления паспорта, так и не решился, так как боялся всевозможных проверок.

– Слушай, как тебя там? – произнес худощавый мужчина. – Ты, давно знаком с Тазиевым?

– Это, с каким таким Тазиевым? – переспросил его Костоев, прикидываясь простаком.

– Как, с каким? Я имею в виду, с Рустемом?

– А тебе это зачем?

– Просто интересно? – произнес мужчина. – А, что спросить нельзя, что ли?

Костоев схватил мужчину за волосы и, оттянув его голову назад, уперся в его горло ножом.

– Если ты еще раз меня спросишь об этом, то я тебя просто зарежу, как свинью, – произнес Анвар.

У мужчины от страха расширились глаза и лицо на какой-то миг, стало походить на голову совы с ее огромными глазами. Он захрипел, чувствуя холод стали у себя на горле. Костоев отпустил его волосы, и словно ничего не произошло, повернулся от него в сторону и стал рассматривать зимний пейзаж, который мелькал за окном их автомобиля.

– Ты, что сука черномазая? Да, ты знаешь, что бывает за подобные шутки? – произнес мужчина, косясь на него.

Анвар пропустил эту реплику мимо своих ушей и молча, продолжал смотреть в окно автомобиля. Ему не нравились эти двое мужчин, которые сидели перед ним на переднем сиденье. Он не любил, когда кто-то проявлял несвойственный интерес в подобных делах. Однако, не он здесь правил бал и нужно было подстраиваться под чужие правила игры. Проехав еще километров двадцать, машина остановилась у небольшого придорожного кафе. Пока водитель их автомашины сидел в кафе, Анвар и мужчина направились на исходную позицию. Пройдя метров триста по дороге, мужчина остановился около большой раскидистой елки.

– Вот место. Видишь поворот дороги, так вот здесь все машины, как правило, всегда притормаживают. Трасса не загружена, машины здесь ездят редко, особенно зимой. Наш объект хорошо знает эту дорогу и обязательно здесь притормозит перед поворотом. Вот тебе радиостанция, она настроена, ничего не крути. Когда его машина покажется на дороге, я тебе сообщу по станции. Только я прошу тебя, не крути на ней ничего, она настроена на мою волну. Ты понял меня или нет?

Костоев, молча, кивнул и, взяв из рук мужчины автомат, замотанный в мешковину, направился на исходную позицию в лес.

***

Выбрав на его взгляд самую удобную позицию для стрельбы, Анвар достал из кармана сигареты и закурил. Было довольно холодно, и дым сигареты не мог согреть его. Почувствовав, что пальцы рук и ног стали замерзать, он потихоньку встал с лежанки и сделал несколько спортивных упражнений. Эти несложные упражнения позволили ему немного разогреться. Время шло, но долгожданной машины, почему-то все не было и не было. Анвар выкурил уже несколько сигарет, прежде чем его рация изначально зашипела, а затем мужской голос сообщил ему, что на дороге показалась нужная им автомашина.

Костоев передернул затвор автомата, и плотно прижав приклад автомата к своему плечу, стал внимательно всматриваться в приближавшуюся к нему автомашину. Джип стремительно несся по трассе, приближаясь к повороту дороги. Внезапно машина резко сбросила скорость и стала плавно входить в поворот дороги. Поймав в прицел силуэт водителя, Анвар затаил дыхание и плавно нажал на спуск автомата. Короткая автоматная очередь вспорола тишину зимнего леса. Слетевший с веток снег упал на разгоряченное лицо Анвара и он, жмурясь от этого, закрыл свои глаза. Через секунду другую, он открыл глаза и увидел, как джип вильнул на дороге и съехал в кювет в метрах пятидесяти от него. Машина уперся бампером в дерево и остановился, зарывшись в снег. Выждав еще несколько секунд, Костоев встал на ноги и направился к автомашине.

Он подошел к автомашине и открыл водительскую дверь. Увидев окровавленное лицо водителя, он толкнул его стволом автомата в плечо. Голова водителя безжизненно мотнулась и упала на грудь мужчины. Одна из выпущенных им пуль, попала водителю в голову и вышла из затылка. Грудь водителя тоже оказалась прострелянной в двух местах. Оглянувшись назад, Анвар заметил, как к нему подъезжает автомашина. Он поднял автомат и приготовился стрелять, однако, внимательно приглядевшись, он заметил за рулем знакомое мужское лицо. Машина остановилась в метрах пяти около него. Из машины выскочил мужчина и, схватив его за рукав куртки, потянул его в машину.

– Чего раскрыл рот, давай быстро садись!

Костоев сел в автомашину. «Жигули», взревев мотором, стрелой устремились прочь от места убийства.

– Ну, как? – поинтересовался мужчина у Анвара. – Все нормально?

– Да, он мертв. Мертвей не бывает.

Анвар, снова замолчал и, повернувшись в сторону, уставился в окно. Вскоре, машина миновала пост ГАИ и въехала в Заинск.

– Тебя куда подбросить, «Чеченец»?

– Давай, поближе к дому.

Машина остановилась в метрах ста от дома, в котором снимал комнату Анвар. Он, молча, вышел из машины и, не дожидаясь, когда машина скроется за поворотом, направился домой.

Около дома, его ждал необычный сюрприз. Около подъезда стоял уже знакомый ему мужчина, с которым он был на акции.

– Послушай, – произнес мужчина. – Как-то все не так у нас с тобой. Ты хоть скажи, как тебя зовут. Пойми меня правильно, не могу же я с тобой, как с «чуркой» разговаривать. Меня вот зовут Латыпов Ринат, а тебя?

– Зачем тебе мое имя? – произнес в ответ Костоев. – Может, мы с тобой больше никогда и не увидимся. Зови «Чеченцем», мне нравится это имя.

Не останавливаясь, Анвар прошел мимо него и вошел в подъезд дома.

Костоев постоял еще с минуту в подъезде, а затем, вышел из подъезда и направился в сторону кафе. В кафе он заказал двести пятьдесят грамм водки и закуску. Выпив водку, он направился домой.

***

Костоев вот уже вторую неделю ждал встречи с Тазиевым. Он часами бродил по городу в надежде встретить Рустема на какой-нибудь тихой улочке, но чуда не было. Ему срочно нужны были деньги, которые обещал ему Рустем за совершенное им убийство.

«Неужели он меня обманул? – думал Анвар. – Если это так, то я найду его и убью».

– Эй, мужчина! Постойте! – услышал он за спиной незнакомый мужской голос. Анвар оглянулся назад и увидел, что к нему приближается наряд милиции. Бежать было бесполезно, так сотрудники были уже в двух метрах от него.

– Ты, что встал на дороге? – спросил его один из работников милиции, отстраняя его рукой.

Только сейчас до него дошло, что сотрудники милиции обращались не к нему, а к совершенно другому человеку, идущему в метрах трех впереди его. С души Анвара упал камень, и ему стало вдруг так легко, что он готов был запеть. Он впервые в этой жизни улыбнулся сотрудникам милиции, и словно извиняясь перед ними, произнес:

– Проходите, пожалуйста, я вам не помешаю.

Он отошел в сторону, пропуская работников милиции мимо себя. Милиционеры миновали его и устремились вслед за каким-то мужчиной, который бросился почему-то бежать по улице.

«Хватит дрожать! Ты же мужчина, а не женщина. Вспомни, что тебе говорил при встрече Рустем? Вспомнил? Он тебе сказал, что сейчас живет в райцентре и работает на ликероводочном заводе. Так, что езжай в райцентр и забери у него свои деньги» – подумал про себя Костоев.

Он прошел на автовокзал и, купив в кассе билет, стал ожидать отправления автобуса.

Дорога до райцентра заняла часа два с половиной. Дождавшись полной остановки автобуса, Костоев не спеша вышел из автобуса. Автовокзал в райцентре, представлял собой, какой-то старый одноэтажный деревянный барак. Спросив у прохожего, как добраться до ликероводочного предприятия, он направился на вдоль улицы. Только сейчас, шагая по поселку, он обратил внимания, что наступает весна. Улицы в отдельных местах напоминали большие водоемы, которые невозможно было преодолеть в обычной для города обуви. Плохо ориентируясь в райцентре, Анвар неоднократно останавливался и переспрашивал прохожих, правильно ли он двигается к заводу. Наконец, он увидел вывеску, на которой крупными буквами было написано наименование предприятия.

Заметив охранника, стоявшего около больших металлических ворот, Анвар направился к нему.

– Помоги дорогой, где я могу найти Тазиева Рустема?

– Тизиева? – переспросил его охранник. – Ты сынок, пройди вдоль этого забора метров сто, там увидишь склад готовой продукции. Вот там ты и найдешь своего товарища.

Костоев, перепрыгивая через огромные лужи, направился вдоль высокого каменного забора, как ему посоветовал это сделать охранник. Вскоре, дорога уперлась в большие металлические ворота склада. Оглядевшись по сторонам, он толкнул ворота и вошел внутрь помещения. После яркого солнечного света, он не сразу увидел помещение, в котором находились работники склада.

– Молодой человек? Вы, что здесь делаете? – спросила его женщина. – Сюда посторонним вход воспрещен.

– Извините, мне нужен, Рустем? – обратился к ней Костоев. – Где я могу его найти?

– Заходите в помещение, – произнесла женщина, – Рустем Абдуллович, там.

Анвар осторожно толкнул дверь и вошел внутрь каптерки. Он сидел за столом и подписывал товарные накладные. Увидев вошедшего Костоева, мужчина побледнел. Он вскочил из-за стола, направился в его сторону.

– «Чеченец»? Ты как здесь оказался? Поверь мне, я в эту субботу собирался приехать к тебе в Заинск и рассчитаться с тобой, – стал оправдываться перед ним Рустем.

– Не гони пургу! Где мои деньги? – спросил его Костоев. – Я чего-то не понял? Ты, что Рустем решил меня «кинуть» на бабки?

– Не кричи! Ты, что разорался, как на рынке? Давай, не будем поднимать здесь шум. Лучше выйдем из склада и там поговорим на свежем воздухе, – предложил ему Рустем. – Не шуми, я сейчас тебе все объясню.

Он взял Анвара под руку и потянул на выход из склада. Выйдя на улицу, они направились в дальний конец двора.

– Ты знаешь «Чеченец», я даже в голове не держал мысли, чтобы «кинуть» тебя. Пойми, просто, так получилось. Просто у родственника на тот момент не оказалось свободных наличных денег. Я действительно, в эту субботу хотел приехать к тебе, чтобы с тобой рассчитаться, – стал снова оправдываться Рустем.

– Ты знаешь, я тебя уважал. Ты, один из немногих кто помог мне в зоне и я тебе за это очень благодарен. Однако, мне не совсем понятно, почему ты решил все-таки меня «швырнуть» с деньгами? Я честно отработал, а ты почему-то решил мне не платить за эту работу. Ты же не крыса, Рустем? Ты же всегда был честным сидельцем!

– Ты ошибаешься «Чеченец», – произнес Рустем. – Падлой буду, но я не хотел тебя обманывать и действительно хотел в эту субботу с тобой рассчитаться.

Костоев демонстративно достал из кармана нож и приставил его к горлу Рустема.

– Давай, не будем ждать субботы, – прохрипел он ему в ухо. – Отдай, мне мои деньги сегодня, а лучше прямо сейчас.

– «Чеченец»! Убери нож! Сейчас, я освобожусь на работе, и мы поедим ко мне домой, там я с тобой и рассчитаюсь.

– Смотри Рустем, со мной шутить не нужно! Я не люблю тех людей, которые хотят меня «кинуть», – произнес Костоев и направился за ворота склада.

Рустем проводив взглядом Анвара, достал из кармана брюк носовой платок и вытер им вспотевший лоб и шею.

«Сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит», – подумал Рустем и медленно направился внутрь склада.

***

Рустем вышел из дома минут через тридцать – тридцать пять. Оглядываясь по сторонам, он направился к Костоеву, который стоял недалеко от ворот.

– «Чеченец»! – оправдываясь перед ним, произнес он. – У меня дома всего лишь пять тысяч долларов. Возьми, остальные привезу в субботу.

– Не прибедняйся, не будь крохобором. Сидишь верхом на водке, а жалуешься на отсутствие денег. Если менты тебя потрясут, наверное, такие деньги повалятся из тебя, что все просто удивятся этому количеству?

– С чего это ты взял? Ты думаешь, что у меня куры денег не клюют, что ли? Я от всего этого имею лишь крохи, все деньги там! – произнес он и указал пальцем наверх.

– Я не лох, за которого ты меня принимаешь, Рустем. Ты знаешь, я вижу, кто и чем дышит и что пьет. Ты совсем зажрался! Ты стал таким толстым, что перестал видеть своих друзей, за счет которых ты «поднялся» в этой жизни. Деньги тебя просто испортили, при таких деньгах, ты не хочешь «греть» зону, друзей кидаешь. Короче иди и займи, но отдай мне сегодня деньги иначе ты об этом пожалеешь. Я не хочу больше искать тебя и как нищий просить у тебя свое.

– Но у меня действительно сейчас нет таких денег, – чуть ли не застонал он. – Почему ты мне не веришь?

– Потому, что ты врешь! Ты всегда хотел казаться намного беднее, чем о тебе думали люди. Ты всегда хотел от людей жалости и сострадания.

Анвар вытащил нож. Они вошли в дом Тазиева. Костоев, был в шоке от увиденного им в квартире своего приятеля. Он рассчитывал, что увидит добротно обставленную квартиру, однако квартира Рустема скорей напоминала притон в общежитии, чем квартиру.

– Проходи, не стой у порога. Давай, присаживайся, – произнес Тазиев. – Сейчас я поищу, может, что-то и найду еще.

Анвар сел на стул, а Рустем не снимая обуви, прошел в другую комнату. Он рылся там минут пять, прежде чем произнес:

– «Чеченец», тебе сильно повезло. Вот тебе твои деньги, – произнес он и протянул ему пачку денег, перетянутых банковской резинкой.

Анвар взял деньги и, не считая их, сунул к себе в карман. Молча, повернувшись, он направился к двери.

– Слушай, «Чеченец», давай без обиды. Может, посидим где-нибудь, выпьем немного. У нас с тобой есть, что вспомнить, о чем поговорить, – предложил ему Рустем.

– Можешь пить со своими друзьями, я с тобой пить не собираюсь, – ответил Анвар. – Ты, «крыса» Рустем, а с «крысами» нормальные люди не пьют, они их просто убивают.

– Это кто, «крыса»? – с угрозой в голосе спросил его Тазиев. – Это я «крыса»? Да, я тебя из грязи вытащил, а ты меня в «крысы» записал? Ты знаешь, что за такой базар нужно отвечать? Ты понял меня?

– Понял, – ответил он. – Если нужно будет, то я и перед братвой отвечу за этот базар, пусть они тогда рассудят нас. Теперь, вот, что? Есть деньги – есть работа, нет денег – нет работы. Я больше не хочу, чтобы ты наживался на мне.

Костоев вышел из дома и направился прямо на автовокзал. Он опоздал, последний автобус на Заинск ушел пятнадцать минут назад. Посмотрев по сторонам, он заметил одинокого водителя стоявшего около «Жигулей».

– До Заинска подбросишь? – спросил его Костоев.

Водитель посмотрел на него с головы до пят и произнес:

– До Заинска? А деньги у тебя есть, мужик? Если есть, то поехали, но при условии двойной оплаты.

Костоев открыл дверцу и стал садиться в машину.

– Постой, мужик, не гони! Сначала покажи деньги, – попросил его водитель.

Анвар достал из кармана деньги и, вытащив из пачки купюру, бросил ее на сиденье водителя. Через минуту машина тронулась и вскоре, исчезла в сумерках.

***

Костоев Анвар сидел в кафе и не спеша потягивал пиво из бокала. Пиво было плохое, теплое, но он уже осилил одну кружку и сейчас не торопливо допивал вторую порцию. Перебирая в голове адреса своих знакомых, Костоев вдруг неожиданно для себя вспомнил о Кузине Викторе Ивановиче, с которым его судьба свела еще до ареста. Они познакомились чисто случайно, Кузин отдыхал в Махачкале. Весь отпуск Кузина, они тогда практически провели вместе. Мужчины целыми днями гуляли по городу, изучали его достопримечательности. Тогда Анвар готовил покушение на «кровника» и, гуляя с ним по городу, он просто изучал пути возможного отхода с места преступления.

Вскоре ему удалось разыскать Кузина. Несмотря на прошедшие годы, они сразу же узнали друг друга. После этой встречи, в жизни Костоева появилась небольшая отдушина. Кузин был старше его, однако, разница в возрасте не мешала им общаться и встречаться в городе. Вскоре Кузин попросил его помочь приобрести подержанную автомашину. Костоев не заставил себя долго уговаривать, они вместе поехали с ним в Чебоксары, где тот приобрел белую «Тойоту».

С месяц назад, Анвар вернулся домой вечером и застал свою хозяйку чем-то серьезно озабоченной.

– Что случилось бабушка? – обратился он к ней. – Кто-то вас обидел?

Из рассказа хозяйки он узнал, что днем к ней домой приходил участковый инспектор и интересовался ее постояльцем. С ее слов, участкового инспектора интересовало, где работает ее постоялец и на какие деньги он живет.

– Ты бы, сынок, сходил к нему сам. Ведь замучает он меня своими визитами. Он у нас настырный, пока не добьется своего, не отстанет. Тем более он, тоже с Кавказа.

– Хорошо, бабушка, не переживай. Я обязательно схожу к нему и поговорю, – пообещал ей Костоев.

Утром при выходе из дома, он «случайно» столкнулся с участковым инспектором. Тот стоял недалеко от кафе и, судя по окуркам сигарет, валявших около его ног, ждал он Анвара довольно долго.

– Это ты квартирант бабушки? – спросил его милиционер. – Пойдем со мной, нужно поговорить?

– Слушайте, лейтенант! Сейчас я не могу, тороплюсь на работу. Давайте, я зайду к вам вечером в опорный пункт, там и поговорим.

– Ты, мне мозги не пудри. Я же знаю, что ты нигде не работаешь. Зачем ты мне врешь, что где-то работаешь? – проронил участковый, прихватив его за рукав куртки.

– Скажите, товарищ лейтенант! Кто вам сказал, что я нигде не работаю? Пусть язык того человека отсохнет за это.

– Вот, мы и посмотрим, у кого язык отсохнет, – в ответ произнес участковый инспектор. – У тебя или у него.

Опорный пункт милиции был не далеко от дома, и они вместе направились прямо туда. Открыв входную дверь, участковый инспектор пропустил Костоева первым, а затем вошел в кабинет и сам.

– Документы у тебя с собой? – поинтересовался у него участковый инспектор.

– Понимаешь, начальник, паспорт у меня украли две недели назад на автостоянке, где я мыл машины, – стараясь каким-то образом разжалобить участкового, ответил ему Костоев. – У меня лишь только справка об освобождении и осталась.

Порывшись у себя в кармане, Анвар протянул справку участковому и стал внимательно наблюдать, как тот стал вписывать его данные в какой-то журнал. Закончив писать, участковый инспектор поднял на него глаза и ехидно улыбаясь, произнес:

– Ты мне «порожняки» с паспортом, не гоняй. Если бы ты получал паспорт, то у тебя бы не было на руках этой справки. Ты понял меня или нет? Кстати, почему ты приехал в Заинск, а не поехал к себе в Махачкалу? – спросил его лейтенант милиции.

– Скажу, честно земляк, врать не буду. У меня действительно никогда не было паспорта, однако, это не мешало мне нормально жить, начальник. Скажите, откуда вы родом? Вы случайно не азербайджанец?

– Зачем тебе место моего рождения? Если мы оба с Кавказа, это еще ни о чем не говорит. Выходит, ты так и жил всю жизнь без паспорта Костоев? Вот, что, милый, – произнес участковый инспектор, – даю тебе месяц. Если через месяц у тебя не будет паспорта, я сделаю все, чтобы ты покинул этот город. Мне бомжи на участке не нужны, у нас здесь и своих доморощенных хватает.

– Не нужно ругаться земляк. Я до того как сесть, воевал за твою республику в Карабахе, а ты, пристал со своим паспортом.

– Мне плевать, за кого ты воевал. Запомни, не будет паспорта, посажу.

Костоев вышел из опорного пункта милиции и, посмотрев по сторонам, направился на ближайшее отделение почты.

***

Отправив денежный почтовый перевод Рае, Костоев вышел с почты и направился на местный рынок. Рынок по сравнению с казанским был совсем маленьким и скудным. Он не спеша обошел его, а затем остановился около торговца южными фруктами. Внезапно его внимание привлек мужчина, который шел по рынку, расспрашивая о чем-то продавцов. Приглядевшись внимательней, он признал в нем Латыпова Рината, своего недавнего напарника по преступлению.

«Интересно, кого он здесь разыскивает?», – наблюдая за ним, подумал Анвар.

Увидев его, Ринат растерялся от неожиданности. Он как-то неестественно засуетился и стал оглядываться по сторонам, делая вид, что не видит его, а разыскивает среди редких покупателей рынка своего знакомого. Он быстро справился со своей неловкостью и направился в его сторону.

– Привет напарник, – поздоровался с ним Латыпов, – ты, что здесь делаешь?

– Интересный ты человек, что можно делать на рынке? Наверняка или торговать или покупать. Тебя какой ответ устраивает? Ты что, как шакал по рынку рыщешь?

– Да, дела, – уклончиво ответил Ринат и снова, втянув голову в плечи, посмотрел по сторонам.

– Какие у тебя на рынке могут быть дела? Ты, что туман нагоняешь? – с легкой усмешкой, произнес Костоев. – Знаю я ваши дела с Рустемом.

– Слушай зверек! Ты язык-то свой придержи, а то смотри, отрежут его тебе, – с угрозой в голосе ответил ему Латыпов, продолжая осматриваться по сторонам.

Костоев засмеялся и посмотрел на своего собеседника.

– Слушай Ринат! Ты, что все время дергаешься, словно украл курицу? Скажи Рустем, здесь в городе или все бутылки с водкой у себя на складе перебирает?

– Ты фильтруй свой базар. Кто ты по жизни? Сявка безродная, солома, пропущенная через лошадь. Если бы не Рустем, ты давно бы опять месил грязь на зоне. Он тебе шанс дал подняться в этой жизни, а ты его здесь передо мной «парафинишь», как мальчишку.

– Так он здесь или нет? Ты, что ерзаешь, ответить, не в состоянии что ли? Если здесь, веди его сюда, поговорим о жизни.

Ринат повернулся и моментально исчез за спинами покупателей. Через минут двадцать он вернулся в сопровождении Рустема.

– Давай, отойдем в сторону, утрясем «непонятки» друг к другу.

– Давай, я не против этого. У меня к тебе много будет вопросов.

Они отошли в сторону от прилавков и Рустем, окинув взглядом рынок, начал говорить в полголоса.

– Слушай меня, «Чеченец»! Ты знаешь, что живешь на этом свете лишь благодаря мне. Если бы я тебе тогда не помог на зоне, тебя опустили эти москвичи или же закопали где-нибудь в навозе. Вспомни это! Когда ты откинулся, кто тебе протянул руку помощи, может твои друзья по воле? Нет, снова этим человеком оказался я! Скажи, кто тебя познакомил с Раей? Я! Это я дал тебе путевку в новую для тебя жизнь! Скажи, что это не так? Скажи мне, что ты сам мог подняться с колен в этой жизни, и я уйду и больше не стану предъявлять к тебе претензий?

– Извини! То, что ты для меня сделал, это я все с лихвой уже отработал. А теперь, давай, вернемся к нашей зоне. Кто поддерживал твой авторитет на зоне, мне кажется, что ты забыл об этом. Этим человеком, был я. Я решал за тебя на всех этих «сходняках», кого щадить, а кого резать. Я был твоей тенью, которая отводила от тебя все угрозы и оберегала тебя как от администрации колонии, так и от зеков. Только благодаря мне, ты выскочил из зоны условно-досрочно. Если ты все это забыл Рустем, то могу тебе об этом напомнить? Я сделал для тебя то, что не делал бы и не сделает ни кто другой. Ты помнишь, что ты мне говорил на зоне, когда учил меня воровским законам? Что самый страшный воровской грех, воровать у своих ребят. Так почему же ты, забыл об этом на воле?

– Ты что-то путаешь рамсы, «Чеченец». Я ни у кого и ничего не воровал, тем более у таких сидельцев и бедолаг, как ты, – словно оправдываясь перед ним, ответил Рустем.

– Может я бы и поверил бы тебе в очередной раз, если бы ты не попытался швырнуть меня на деньги.

– Здесь ты не прав, «Чеченец». Я же говорил тебе, что собирался приехать к тебе и рассчитаться с тобой. Поверь мне.

– Хорошо, пусть будет так, – произнес Костоев. – В последний раз поверю тебе.

– Тогда давай, пожмем, друг другу руки и будем считать, что конфликт улажен.

Они пожали друг другу руки и по-братски обнялись. Рустем обнял его за плечи и тихо заговорил:

– «Чеченец», есть одно дело. Плачу сразу же вперед наличными. Нужно срочно убрать одного человека. Цена – пятнадцать зеленью.

– Двадцать и деньги вперед, – твердо произнес он. – Нет денег, нет разговора. Можешь, тогда стрелять лично сам или вместе с Ринатом.

– Не шуми. Все понял. Двадцать, так двадцать, – ответил Рустем. – Я найду тебя. Будь в городе.

Он повернулся и направился к выходу. Вслед за ним, расталкивая покупателей локтями, устремился Латыпов.

***

Прошло несколько дней после последней встречи Костоева и Рустема. Каждый день Анвар приходил на рынок в надежде встретиться с Рустемом, но тот по какой-то причине в городе не показывался. В один из таких дней, он возвращался с рынка домой, так никого и не встретив. Около дома его неожиданно остановил участковый инспектор.

– Костоев, ты не забыл какое сегодня число? – спросил его сотрудник милиции. – Если забыл, то я могу тебе это напомнить.

– Нет, товарищ лейтенант, я все помню. Дайте мне еще недельку, и я решу эту проблему.

– Пойдем, поговорим, – предложил ему участковый. – Есть одно неплохое для тебя предложение.

Они вошли в полутемный подъезд дома и остановились на лестничной площадке. Оглядевшись и убедившись, что их никто не слышит, лейтенант произнес:

– Вот что, Костоев. Хочешь, чтобы я отстал от тебя, гони деньги, – произнес участковый инспектор. – Теперь, ты должен будешь каждую неделю платить мне по сто долларов США. Будешь платить исправно, я закрою глаза на то, что ты ранее судим, не работаешь и не имеешь паспорта, если нет, посажу. Надеюсь, ты понял мою доброту?

– Лейтенант, побойся Аллаха! Где я возьму такие большие деньги? Вы же знаете, из-за чего я не могу устроиться на работу? Зачем же вы меня душите? Мы же с вами почти земляки?

– Погоди джигит, какой я тебе земляк. Я смотрю, ты не особо бедствуешь. Платишь за съемную квартиру, питаешься в кафе. Не ври мне, что живешь на полученное наследство, я все равно тебе не поверю. Выбирай или деньги, или тюрьма. Я шутить с тобой, не собираюсь.

Костоев задумался. Новый срок и зона, его явно не устраивали и он, сделав паузу, произнес:

– Хорошо, я согласен, но у меня сейчас таких денег нет. Если подождешь до конца этой недели, то я отдам тебе эти деньги.

– Вот и хорошо, Костоев, значит договорились. Сейчас нет денег, завтра отдашь. Так, что я завтра жду деньги, обманывать меня, не советую, – подвел итог разговора участковый инспектор.

Они вышли из подъезда и направились в разные стороны, участковый инспектор в опорный пункт, а Анвар, в кафе.

«Козел, – размышлял Костоев, – а, я то, думал, что он вьется вокруг меня? А ему деньги нужны. Плевать ему на службу, главное – деньги».

Зайдя в кафе, он сел за столик и заказал себе сто пятьдесят грамм водки и закуску. Водку он выпил одним большим глотком и стал закусывать ее разогретым треугольником. Выпечка была невкусной: мясо было жестким, а картофель пах землей. Отломив еще небольшой кусочек от треугольника, он отодвинул в сторону тарелку с закуской и хотел подняться из-за стола.

– Ты куда собрался «Чеченец»? – услышал он знакомый хрипловатый голос. Оглянувшись назад, он увидел, что к столику подходит Рустем, в сопровождении Латыпова.

– Вот видишь, как все удачно складывается и нам не пришлось с Ринатом искать тебя по всему городу.

Рустем подсел к нему и, не говоря больше ни слова, протянул ему пакет.

– Что это? – спросил его Костоев.

– Деньги. Здесь двадцать тысяч, как ты и говорил. Если не веришь, можешь посчитать прямо здесь.

–Что я должен сделать? – поинтересовался у него Анвар.

– Как всегда. Все остальное тебе расскажет Ринат. Единственная пока проблема, это отсутствие автомашины. Тебе самому нужно будет найти машину для этой акции.

Рустем встал из-за стола и, не прощаясь с Костоевым, вышел из кафе.

Вместо него за стол к нему подсел Ринат. Он подозвал официанта и заказал еще триста грамм водки и закуску.

– Акция запланирована на послезавтра. Нужно найти машину сроком на один день. То есть, берем утром, а вечером возвращаем. У тебя есть какие-то мысли по этому вопросу или нет?

– Ты же знаешь, я человек не местный и мне трудно однозначно ответить на этот вопрос. У моего знакомого есть машина, однако, даст ли он мне ее или нет, я не знаю. Если даже я его и сумею уговорить, у меня нет прав, и я не умею управлять машиной.

– Не гони. Водитель у нас есть, ты его уже видел. Просто у него машина в автосервисе на ремонте, – произнес Латыпов. – Он и в этот раз поможет нам с тобой.

– А, как с инструментом? Инструмент есть или тоже мне где-то его искать?

– Есть. «Косилка» надежная. Ты ее уже однажды испробовал, – ответил Ринат.

– Я думал, что от нее избавились, а вы пожалели, оставили ее у себя. Запалиться не боитесь?

Ринат промолчал. Он не знал, что ответить на этот вопрос «Чеченцу». По сути, он был прав и профессионалы, как правило, не хранят паленые стволы у себя в доме.

– Значит договорились. Встретимся завтра утром на рынке, – произнес Ринат, поднимаясь из-за стола. – Запомни, за тобой машина.

Анвар, молча, допил остатки водки и вышел из кафе.

***

Они встретились, как и договорились, в оговоренное ранее время и поехали в деревню, где находилась автомашина Кузина. Передав родственникам записку от него, они забрали автомашину и поехали обратно в Заинск. Остановившись около дома Латыпова, они стали ждать его, пока тот бегал к себе домой. Минут через десять из дома, вышел Ринат. Осмотревшись по сторонам, он положил в салон автомашину автомат Калашникова, завернутый в мешковину.

– Все нормально, мужики, – поймав на себе взгляд Чеченца, произнес Латыпов. – Давай, рули.

Машина быстро миновала город и выехала на трассу соединяющую Заинск и райцентр. Проехав, километров сорок пять, они съехали с дороги и, укрыв машину в кустах, стали наблюдать за дорогой.

– Слушай, Ринат! Ты не знаешь, почему по дороге ходят дети? – поинтересовался у него водитель. – Неужели, нельзя было выбрать место лучше, чтобы нас вообще никто не видел.

– Почему тебя это место не устраивает? Насколько я знаю, из своего опыта здесь часто стоит пост ГАИ и водители, зная об этом, как правило, всегда здесь притормаживают. Вот здесь, лучше всего и упасть ему на «хвост», – разъяснил ему Латыпов.

Анвар, молча, слушал, как они препираются между собой. Он иногда улыбался, иногда хмурился. Особо его забавляло то, как он обзывали друг друга, стараясь при этом как можно больнее обидеть один другого.

Покурив, он сел в автомашину и достав из мешковины автомат, стал внимательно его осматривать. Передернув затвор автомата, он вогнал патрон в патронник. Движение по дороге было достаточно вялым. За все время пока они стояли в этих кустах, мимо них проехало от силы машин двадцать или чуть больше названной цифры. Ринат взглянул на наручные часы, а затем взял в руки бинокль и стал рассматривать приближающую к ним автомашину.

– Думаю, что машина Сибгатуллина, должена была уже показаться на дороге, – пробубнил себе под нос Латыпов.

Он передал бинокль водителю.

– Мужики, похоже, это он, – радостно воскликнул водитель, вглядываясь в окуляры бинокля.

Водитель бросил бинокль на заднее сиденье автомашины и быстро сел за руль, следующим движением он завел двигатель машины.

– Да, это точно он, – уверено произнес Латыпов. – Все идет, как по расписанию.

Через минуту мимо них проехал джип темно синего цвета.

– Давай, гони за ним, – крикнул ему Ринат и достал из кармана пиджака, пистолет Макарова.

«Тойота» выехала на дорогу из кустов и устремилась вслед за джипом. Расстояние между ними стало стремительно сокращаться. Латыпов чуть ли не наполовину высунулся из кабины машины и сделал два выстрела в сторону джипа, стараясь попасть ему по колесам. Анвар, краем глаза видел, как пули, высекая снопы искр из асфальта, ушли куда-то в сторону, не задев колеса машины. Когда автомашины поравнялись, Анвар начал стрелять по ней короткими очередями, стараясь поразить огнем пассажира и водителя автомашины.

Неожиданно для них, джип вылетел с трассы, и устремилась по полю, в сторону лесополосы. Расчет водителя был предельно прост, он пытался оторваться от преследователей по бездорожью. Костоев всеми частями своего телом почувствовал, как «Тойота» стала цеплять днищем одну кочку за другой. Стрелять стало намного сложнее, так как цель перемещалась не синхронно преследовавшей ее автомашине. Словно физически почувствовав свое преимущество, джип увеличил скорость и, приняв вправо, понесся по полю, подминая под себя нескошенную траву.

Анвар тщательно прицелился и разрядил остатки автоматного магазина по машине. Машина завиляла и, уткнувшись бампером в большую яму, остановилась. Они все вышли из автомашины и осторожно направились к остановившемуся джипу.

Ринат первым оказался около машины и, отойдя от нее метра на два, стал ее осматривать со всех сторон. Кузов машины больше напоминал им дуршлаг, чем кузов дорогой иномарки. Анвар заглянул в разбитое боковое стекло машины. В машине на заднем пассажирском сиденье лежал на сиденье молодой мужчина, из прострелянной головы которого торчали мелкие кусочки гостей перемешанных с мозгом. Внезапно, сидевший за рулем автомашины мужчина, застонал и пошевелил рукой. Заметив это, Ринат протянул Костоеву пистолет и произнес:

– Добей его, «Чеченец». Ты же видишь, что он живой и мучится.

– Добивай сам, – с нескрываемой злостью ответил Анвар. – Мне за него не заплатили.

Он повернулся и пошел обратно к «Тойоте». Водитель завел автомашину и стал разворачиваться. В этот момент к машине бросился Латыпов и вскочил в переднюю дверь.

– Ринат, ты, что не добил раненного водителя? Слабо? – спросил его Костоев.

– Зачем на него тратить патроны, он и так не жилец, – ответил Латыпов. – Думаю, что долго он не протянет.

При выезде на дорогу, двигатель автомашины вдруг взревел словно зверь.

– Что случилось? – спросил Костоев водителя.

– Что, что? Глушитель оторвали. Теперь поедим как на тракторе.

– Доехать до города сможем? – спросил его снова Анвар.

– Не переживай, «Чеченец», как-нибудь доберемся. У меня такое уже бывало.

Водитель остановил автомашину и забросил оторванный глушитель в багажник. Заехав по дороге в автосервис, они попытались приварить глушитель, но у них ничего не получилось. Они свернули с трассы и поехали в деревню, чтобы отдать машину родственникам Кузина. Возвращаясь обратно на попутной машине, Анвар поинтересовался у Латыпова:

– Ты надеюсь, убрался в машине?

– В каком смысле? Ничего я не убирал, – ответил Латыпов. – Зачем мне это?

Анвар укоризненно покачал головой и замолчал. Доехав до Заинска, он вышел из машины и пешком направился к себе домой.

***

Через день, Анвар выехал в Казань, где встретился с Раей. Чтобы немного успокоить ее, он соврал ей, что устроился на работу и сейчас, находится в краткосрочном отпуске. Погостив у нее около недели, он вернулся обратно к себе в Заинск. Вечером его квартиру навестил участковый инспектор.

– Ты в курсе Костоев, что милиция сейчас проводит большие мероприятия. Мы сейчас отрабатываем всех ранее судимых, на возможность их причастности к убийству. Ты тоже подпадаешь под данную категорию и если ты не хочешь сидеть в камере, ты должен будешь заплатить мне за это удовольствие пятьсот долларов США.

– Лейтенант, я только что вернулся из Казани. Сейчас, у меня нет денег, можно я отдам вам их дней через пять, раньше я все равно найти их не смогу?

– Хорошо, даю тебе пять дней, но за это ты отдашь мне не пятьсот долларов США, а семьсот.

– Да, где я их возьму? – удивленно спросил его он. – Не воровать же мне?

– Тогда давай, быстро собирайся. Посидишь в ИВС трое суток, может, что-то там и придумаешь, – парировал его вопрос участковый инспектор, поднимаясь из-за стола.

– Ну, хорошо, хорошо начальник, – ответил Костоев. – Считай, что мы договорились, отдам вам семьсот долларов США.

– Вот, так бы давно, – произнес участковый инспектор.

Он встал из-за стола, вышел из квартиры. В дверях офицер остановился, и словно издеваясь над Анваром, помахал ему рукой.

«Шакал, – подумал Анвар. – Привыкли видимо делать деньги из воздуха, вот и наглеют, как могут».

Костоев вышел на улицу и направился в сторону дома, в котором жил Латыпов Ринат. Он подошел к дому, и по привычке осмотревшись по сторонам, осторожно постучал в светившееся окно. В окно выглянула женщина, по всей вероятности его жена и спросила Анвара:

– Тебе, кого нужно? Ты, что не знаешь, сколько сейчас времени?

– Мне нужен Ринат. Позовите его, пожалуйста.

Женщина, молча, задернула занавеску на окне ипогасила свет в комнате. Минуты через две, дверь в массивных воротах открылась, и на улицу вышел Ринат в накинутом на плечи пиджаке.

– Тебе, что нужно? Давай, договоримся, что ты больше сюда никогда не придешь.

– Считай, что договорились. Я бы и сегодня к тебе не пришел, если бы меня не поджали обстоятельства. Ринат, мне нужны деньги. Дай мне тысячу долларов в долг, я их обязательно тебе верну в самые сжатые сроки.

– Ты, что краев не видишь или съел что-то? Разве я похож на миллионера? Откуда у меня такие большие деньги? – возмущенно произнес Ринат и повернулся, чтобы вернуться в дом.

– Ринат! Аллахом клянусь! Я обязательно отдам тебе эти деньги. Не заставляй меня вставать на колени перед тобой.

– Я же сказал тебе, что у меня нет денег. Ты попроси у Рустема, может, он тебе по старой дружбе поможет деньгами.

– Ринат, позвони ему. Попроси у него для меня денег. Скажи, что я обязательно отработаю и верну ему эти деньги.

– Хорошо, так и быть, позвоню, – произнес он. – Жди меня завтра на рынке.

Латыпов повернулся и скрылся за воротами дома.

***

Костоев с нетерпением ожидал Латыпова на рынке. За все время проживания его в Заинске, Анвар успел обзавестись большим количеством знакомых, в том числе и среди торгующих людей на рынке. Этот рынок трудно было сравнить с рынком в Казани, однако и здесь было много людей, с кем ему было интересно общаться. Через этих людей, он узнавал последние вести с родины, помогал им решать вопросы с местной молодежью, которые, как и везде в России пытались установить свой контроль на рынке. Он только, что обсудил подобный вопрос с местным городским авторитетом, который вот уже вторую неделю «наезжал» на его земляка из Махачкалы. Земляк работал на этом рынке уже более года и это был уже не первый случай «наезда» на него со стороны криминала города. Разговаривая с местными ребятами, Костоев сразу заметил Рината, который стоял около прилавка издали и внимательно наблюдал за ним.

Переговорив с ребятами, Анвар сразу же направился к нему. Заметив, приближавшегося к нему Костоева, Латыпов сделал ему специальный знак рукой и направился в дальний конец этого небольшого рынка.

– Ну, как? Ты переговорил с Рустемом? – спросил его с надеждой Костоев.

– Да, переговорил. Рустем не из тех людей, кто просто так раздает милостыню.

– Что он тебе сказал? Он поможет мне деньгами или нет?

– «Чеченец»! Ты же не хуже меня знаешь Рустема. Он никогда и никому просто так ничего не дает, если от этого не получает своей выгоды. Он готов тебе заплатить за конкретную работу и эта работа, как я понял, у него для тебя есть.

– Мне сейчас, как воздух нужен аванс. Мне сегодня нужно расплатиться с участковым инспектором, который второй месяц подряд «доит» меня, словно корову.

Латыпов сначала напрягся от слов Анвара, а затем рассмеялся.

– Это твои проблемы, «Чеченец». Не нужно свои головные боли, перекладывать на плечи других. У каждого умного человека, свой бизнес. У твоего участкового ты, наверное, не один подобный клиент, которого он «доит».

– Ринат, выручай деньгами, я тебе отдам с процентами, Аллахом клянусь!

– Ничего не случится, отдаешь деньги менту завтра. А, сейчас, двигай за мной, я передам тебе задание Рустема.

– А, деньги? – поинтересовался у него Костоев. – Я без денег, работать не буду.

– Да ты не дергайся, – посоветовал ему Ринат. – В позу вставать не нужно, она здесь не к чему. Считай, что ты меня уговорил, и деньги я готов отдать тебе прямо сегодня.

Они вышли с рынка и направились в сторону центра города. Шагая по улице, Ринат стал ставить задачу Костоеву.

– Слушай меня внимательно. Дважды повторять задание не буду. Рустем решил убрать из игры нашего старого с тобой друга – Равиля, то есть водителя светлых «Жигулей». Тот в последнее время сильно запил и Рустем боится, что тот на этой почве может подставить нас всех под ментов. Сейчас мусора, словно чумные шерстят всех подряд, как в поселке, так и в Заинске. Говорят, что приехал большой начальник из Казани и вплотную занялся раскрытием этих убийств. Водитель, ты знаешь человек не последний в нашем деле и ты, сам кровно заинтересован в том, чтобы он держал язык за зубами. Твоя задача будет заключаться в следующем. После того, как только он выполнит задание Рустема в поселке, он отгонит свою машину в лесопосадку недалеко от поселка. Вот там, ты его и должен замочишь. Деньги заберешь у него из кармана. Там будет ровно десять тысяч зеленых.

– Ринат, а где я его буду искать в этих посадках?

– Искать тебе его не придется. Ты будешь вместе с ним на этой акции, в качестве контролера. Он об этом знает. Это вполне нормально для этого дела. Как его замочишь, выходи на дорогу и медленно иди в сторону Заинска. Я тебя подхвачу по дороге. Вопросы есть или так все понятно?

– Все, понятно, – ответил Костоев. – У кого взять инструмент?

– Какой инструмент? Шуметь там не нужно. Ты его ножом по горлу и в кусты. Пусть опера считают, что его завалили попутчики из-за денег. У нас такое бывает довольно часто. Нож у тебя, наверняка есть, вот и пользуйся этим ножом. А сейчас, водитель ждет тебя в своей машине. Кстати вон она, видишь светлые «Жигули»? Запомни, я тебя по дороге подхвачу, и поэтому иди по дороге, в кустах не прячься.

Латыпов свернул в сторону, а Анвар, молча, направился к ожидавшей их автомашине.

***

Они уже около часа, молча, сидели в автомашине, и наблюдали за улицей. Костоев не проявлял никакого интереса к заданию водителя и поэтому, впервые не ощущал никакой ответственности за это дело. Наконец, водитель увидел на улице кого-то и завел двигатель автомашины.

– Пристегнись, на всякий случай, – посоветовал водитель Анвару.

Костоев накинул на грудь ремень и посмотрел на улицу, стараясь угадать заинтересовавшего водителя человека. Неожиданно для него машина, взревев двигателем, стремительно рванула вперед. Анвар успел закрыть лицо руками, прежде, чем мчавшаяся на большой скорости машина зацепила молодого парня правой стороной бампера и перебросила его через себя.

– Что, испугался? – с каким-то обреченным весельем, спросил его водитель. – Это тебе не из автомата палить.

Машина набрала оптимальную скорость и стремительно пролетела по небольшим и узким улочкам поселка, выскочила на трассу. Они мчались по дороге, и с каждой минутой увеличивали скорость автомашины. В какой-то миг, она словно наевшись своими резиновыми колесами асфальта, стала чихать и кашлять.

– Ну, давай, еще километров пять продержись! – обратился к ней, как к человеку водитель. – Ну, еще немного потерпи!

И машина, словно услышав его просьбу, бросила чихать и помчалась дальше по трассе. Отъехав от райцентра километров тридцать, водитель притормозил машину. Они съехали с полотна дороги и остановились около густой лесополосы, заросшей ельником. Анвар вышел из автомашины и закурил.

«Интересно, – подумал он про себя, – догадывается ли он, что я должен его зарезать или нет? Наверняка нет, иначе бы не вел себя столь беспечно и спокойно».

– Слушай, братишка! Сколько тебе дали за это дело? – впервые за все это время, поинтересовался он у водителя.

– Пока ничего не дали. Сейчас подъедет Ринат, он то и привезет мне деньги.

– И сколько же он пообещал тебе за это, если не секрет? – вновь обратился он с вопросом к водителю.

– Две штуки, – не скрывая суммы, ответил ему водитель. – Еесли это не секрет, то тебе сколько пообещали?

Костоев сразу же разгадал задуманную Тазиевым комбинацию. Он убивает водителя, а Латыпов – убивает его. В этом случае, ни кому и ничего платить не нужно.

«Ну и суки, – подумал Анвар. – Похоже, решили окончательно зачистить всех, кто им уже не нужен».

– Слушай братишка. Ты, наверное, и не догадываешься, почему я здесь с тобой? – поинтересовался он у водителя.

– Откуда я могу это знать, если ты все это время молчал, – ответил ему водитель. – Я до настоящего времени даже не знаю, кто ты и где ты живешь? Думаю, что тебя попросили проконтролировать мою работу, то есть, убил ли этого мента или нет?

– Мента? – теперь уже удивился Костоев. – Выходит тот мужик, которого ты посадил на капот, был ментом?

– Да. Это был начальник уголовного розыска местного отдела милиции.

Услышав это, он стал лихорадочно думать, что ему делать дальше, убивать водителя или нет.

– Вот, что братишка, – выдержав паузу, произнес Костоев. – Давай вали отсюда пока еще живой. Эти люди меня наняли, чтобы я убил тебя после того, как ты совершишь этот наезд. Ты понял меня или нет? Я должен был убить тебя, вот здесь, в этой посадке. Не знаю почему, но я это делать не хочу. Они нас просто с тобой подставили. Ты знаешь, что бывает, когда убивают ментов? Там пленных, как правило, не бывает. Беги, братишка, прячься и от своих друзей и от ментов.

Водитель моментально все понял. Он быстро выскочил из кабины машины и словно напуганный лось, бросился бежать в лесополосу, ломая по ходу сухие ветки. Проводив его взглядом, Костоев бросил сигарету на землю и пошел вдоль дороги. Анвар шел вдоль дороги, изредка оглядываясь назад при шуме автомобильного двигателя. Вдали показался УАЗ зеленого цвета. Он вышел на дорогу и поднял руку. Приближавшаяся к нему автомашина стала притормаживать, а затем, набрав скорость, устремилась на него стараясь сбить его с ног.

Костоев успел во время отскочить в сторону от наезжающей на него автомашины. Вдруг из остановившейся у кустов автомашины, выскочил Латыпов. Он выхватил из-за пояса брюк пистолет и, подняв руку, сделал два выстрела в Анвара. По всей вероятности Ринат был плохим стрелком. Пули со свистом прошли над головой Костоева и впились в елку. Этого было вполне достаточно, что бы он мог вскочить на ноги и сломя голову броситься в лесополосу. За спиной раздались три выстрела. Одна из пуль по касательной зацепила его бедро. Несмотря на столь незначительное ранение, он криком упал на траву и понял, что бежать дальше он уже не может. Сильная боль в стопе и в бедре не давала ему возможности передвигаться. Он спрятался в густом орешнике и, стараясь ничем не выдать себя, затаил дыхание. «Чеченец» осторожно достал нож и приготовился к своей последней схватке.

– Похоже, готов, – услышал он голос Латыпова. – Я на сто процентов уверен, что попал ему в спину.

– Ты не поленись, сходи, посмотри Ринат. Если он живой, то добей. Он нам с тобой живой не нужен, – приказал ему до боли знакомый голос. Анвар не мог ошибиться, этот голос принадлежал Тазиеву.

– Чего ходить то, если я сам своими глазами видел, как всадил ему пулю между лопаток.

– Смотри Ринат, не пришлось бы тебе пожалеть об этом, – укоризненно произнес Тазиев. – Хозяин, не любит проколов.

– Да, брось ты, Рустем. Ты меня не пугай хозяином. Я не мальчик и за свои слова отвечаю. Если тебе так нужно, иди и смотри на этого жмурика. Что, не хочешь? Тогда поехали отсюда по быстрей.

Они сели в УАЗ и машина с шумом тронулась. Вскоре над дорогой повисла тишина. Анвар, опираясь на палку, вышел на дорогу и, присев на пенек, стал рассматривать свою ногу. Вдали показалась грузовая автомашина. Он поднялся с пенька и, опираясь на палку, вышел на дорогу. Костоев поднял руку и начал голосовать. Скрепя тормозами, машина остановилась в метрах десяти от него. Он допрыгал на одной ноге до машины и переговорил с водителем. Договорившись о цене, он полез в кабину автомашины. Вернувшись в Заинск, Костоев наложил на стопу тугую повязку и стал быстро собрать свои вещи. Он попрощался с бабушкой и, прихрамывая, направился к трассе. Остановив машину, он поехал в Челны.

***

Закончив свой рассказ, Костоев замолчал. Он повернулся в сторону и начал что-то рассматривать вдали. Абрамов убрал свой портативный магнитофон и стал его укладывать в спортивную сумку. Записанные им кассеты с его исповедью он положил в отдельную коробку.

– По-моему, там кто идет, – произнес Костоев, указывая Виктору вдаль рукой.

Абрамов взял в руки бинокль и навел на то место, куда указал ему Костоев. Присмотревшись, он увидел одинокого мужчину, который упираясь на палку, хромая, двигался в их сторону. За спиной мужчины, похоже, было ружье. Судя по искаженному от боли лицу, шаги ему давались с большим трудом.

– Юра! – окликнул Виктор сотрудника. – Видишь там, вдали мужчина хромает, нужно помочь ему. Сгоняй за ним на машине, мы тебя подождем.

Сотрудник сел в автомашину и поехал в сторону шагавшего человека. Минут через десять, машина вернулась обратно. В кабине сидел мужчина среднего возраста, одетый в армейский камуфлированный костюм.

– Извините, если я не ошибаюсь, но вам нужна медицинская помощь? – спросил его Абрамов. – Мы, конечно не большие специалисты в этой области, но готовы оказать вам посильную помощь.

– По-моему, у меня сломана нога, – произнес незнакомец. – Я поехал на охоту, но получилось так, что сорвался и упал в ущелье. При падении повредил ногу. Машина осталась наверху, а я вынужден был пойти понизу этого небольшого ущелья. Когда я вышел из него, то понял, что вернуться к своей машине самостоятельно не могу. Кстати, я не представился – полковник Павлов Александр Иванович, заместитель командира авиационного полка. А кто, вы? Судя по вашему обмундированию, вы бойцы спецназа МВД.

– Вы, правы, Александр Иванович. Мы действительно представляем сотрудников управления уголовного розыска МВД Татарстана. Моя фамилия – Абрамов, зовут меня Виктор Николаевич. Звание – подполковник милиции. Мы здесь в Дагестане проводили специальную операцию по задержанию особо опасного преступника. Теперь пытаемся пробиться сквозь кордоны милиции и ГАИ в Астраханскую область или в Краснодарский край.

– А, с чем это связано? Может они вас приняли за чеченских боевиков, и теперь ведут преследование вашей группы?

– Спутать нас с чеченскими боевиками, довольно сложно. Они сами помогли нам провести эту операцию, а теперь пытаются перехватить нашу группу, чтобы не дать нам возможности доставить арестованного в Казань.

– Вон оно, что? – удивился полковник Павлов. – А, я думаю, почему они шерстят все автомашины.

– Вот ждем, когда наступит темнота. Попробуем прорваться в сторону Астрахани, – произнес Абрамов.

– Выходит, что вы готовы стрелять в своих же сотрудников, которые так же, как и вы, честно исполняют свои должностные обязанности, – подытожил полковник. – Забавное у вас ведомство.

– Может, вы и правы, товарищ полковник, но другого выхода у нас просто нет. Люди у нас опытные, бывшие афганцы. Думаю, что нам удастся прорваться.

– Не кипятись, Абрамов. Скорость нужна лишь при ловле блох. Не бывает без выходных ситуаций. Просто, нужно подумать, как выйти из этой ситуации без особых потерь. Я тоже бывший афганец, воевал под Гератом, и поэтому не хотел бы, чтобы мои соратники снова стреляли и убивали ни в чем не повинных людей. Поехали Абрамов ко мне в часть, там и решим, что делать дальше.

Они сели по автомашинам и направились в воинскую часть, которая дислоцировалась в километрах тридцати от места их остановки.

– Слушай, подполковник, – обратился к нему Павлов. – Неужели ты из-за этого «недоноска», вступил бы в огневой контакт с местной милицией?

– Не знаю, Александр Иванович, – ответил Виктор. – Сейчас этот, как вы сказали «недоносок» важнее многих других дел. У него руки по локоть в крови и его ждет суд. Я не могу его не доставить в Казань, он для меня, словно язык, добытый на той стороне.

– Понимаю тебя. Однако, война уже давно закончилась и ни кому, не дано право, убивать других людей, прикрываясь даже какой-то высокой целью.

– Это для вас, товарищ полковник, закончилась война. Для меня и моих товарищей, война продолжается. Смотрите, что творится сейчас в Чечне? Они готовы резать головы все русским, а вы, говорите, что война закончилась?

Машины остановились около больших металлических ворот, на которых красовались красные звезды. К автомобилю подбежал дежурный по КПП, однако, увидев сидевшего в кабине машины полковника Павлова, тут же дал команду открыть ворота.

– Поверни влево, – попросил полковник водителя. – Здесь рядом медсанчасть.

Подъехав к медсанчасти, водитель вышел из автомашины и проследовал внутрь двухэтажного здания. Через минуту из дверей санчасти, словно пули, выскочили два бойца, в руках которых находились носилки.

– Отставить! – скомандовал полковник. – Помоги мне, я сам дойду до санчасти.

Солдат подставил полковнику свое плечо и тот, опираясь, поскакал на одной ноге в медсанчасть.

Оперативники вышли из машин, и присели на лавочки в тени могучих каштанов. Полковник появился в дверях минут через сорок. Нога его была загипсована, а подмышкой его был костыль, на который он опирался при ходьбе.

– Ну, что будем делать? – спросил он Виктора. – Давай так, Абрамов, сейчас я распоряжусь, чтобы бойцы истопили баньку. Попаритесь, отдохнете немного, а вечером определимся, что с вами делать дальше. Идет?

Абрамов в знак согласия кивнул головой.

– Вот и хорошо, Виктор Николаевич. Оружие можете сдать дежурному по части, ну, а этого, как там его преступника, на время закройте на губе.

– Хорошо, товарищ полковник, – ответил Абрамов. – Спасибо за гостеприимство.

– Давайте, отдыхайте. Я тоже пойду, отдохну немного, устал скакать на одной ноге.

В сопровождении дежурного офицера они пошли размещаться на отдых.

***

Часов в семь вечера, за Абрамовым прибежал солдат, который пригласил его к начальнику части. В кабинете Павлова сидело четыре офицера. Завидев, его в дверях кабинета, Павлов разлил водку по рюмкам и предложил им выпить за боевое содружество ВВС и МВД. Они выпили и стали закусывать водку мясом. Вслед за первой рюмкой, последовала и вторая.

– Ну, что отцы-командиры, – обратился к ним Павлов. – Нужно как-то помочь нашим друзьям из МВД Татарстана. На них сейчас объявлена негласная охота, все дороги перекрыты. Местные менты не хотят пропускать их с арестантом из республики. По всей вероятности, этот арестант, опасный для них человек.

– Есть предложение, – произнес один, из сидевших за столом офицер в звании полковника. – Завтра у нас с утра уходит борт на Краснодар. Давайте, отправим их вместе с машинами этим бортом?

– Это неплохая идея, – произнес Павлов. – А, то Абрамов готов был прорываться через эти заслоны ГАИ и милиции, используя все свои огневые средства. Как тебе эта идея, Абрамов?

– Спасибо мужики, – сдерживая приступ радости, ответил Виктор. – Пока ехали, я все варианты через себя прогонял, но не думал и не гадал, что мне так подфартит. Мы готовы, хоть сейчас лететь.

– Сейчас не получится, а вот завтра утром, мы полетим, – произнес полковник.

Он разлил в рюмки водку и встал из-за стола. Вслед за ним, из-за стола встали и другие офицеры.

– А, сейчас, давайте молча. Третий тост, он за тех, кто не вернулся из полета.

Они подняли рюмки, и выпили, каждый за свое, летчики за тех, кто не вернулся из полета, а Абрамов за тех, кто не вернулся из боя. Они еще долго сидели за столом, вспоминая Афганистан, горы, «Стингеры», моджахедов одетых в полосатые халаты. Разошлись они глубоко за полночь.

Утром их поднял дневальный. Оперативники быстро умылись, привели себя в порядок и направились в столовую, где завтракали летчики. Быстро позавтракав, они сели в свои автомашины и в сопровождении дежурного офицера, направились на аэродром, который находился в километрах трех от воинской части. Они быстро погрузились в самолет и взлетели. Через сорок минут, самолет мягко приземлился на военном аэродроме в Краснодаре. Они выехали с аэродрома и поехали в сторону родной Казани.

***

После Краснодара группа ехала практически без остановок, меняя друг друга за рулем автомашин. Единственную остановку они сделали в волгоградских степях. Остановив автомашины в степи, оперативники впервые за все это время облегченно вздохнули. До Казани оставалось не так далеко и чувство приближающего дома, все сильнее и сильнее гнало их домой.

Отозвав в сторону Костоева, Виктор снова продолжил с ним свой откровенный разговор.

– Скажи, мне Анвар, что ты знаешь о родственнике Тазиева Рустема? Ты его хоть один раз видел, как он выглядит? Ты вот в своем предыдущем рассказе, мне неоднократно говорил, что Рустем, якобы постоянно консультировался со своим дальнем родственником. И я так понял, что именно от него поступали команды об устранении тех или иных людей, а Рустем был лишь посредником между тобой и им. Потом, ты назвал этого человека почему-то хозяином. Скажи, Анвар, хозяин и родственник это одно и то же лицо или нет?

– Я всего один раз видел этого дальнего родственника Рустема. Это было летом прошлого года в Казани, на колхозном рынке. Я тогда задержался на рынке, поджидал свою сожительницу. Этот человек подъехал к рынку на черной дорогой иномарке с государственными номерами. Насколько я знаю от ребят, это были правительственные номера, которые, получают высокопоставленные государственные чиновники. Данную машину сопровождала еще одна машина – джип, в которой находилась его охрана. Тогда Рустем ждал его на улице Кирова, около рынка. Когда из машины вышел этот человек, он, словно побитая собака, на полусогнутых ногах подошел к нему и начал что-то докладывать. Похоже, он докладывал о рыночных делах, так как я неоднократно слышал слово рынок.

– Как выглядел этот человек, ты можешь мне его описать? – поинтересовался Абрамов у него.

– Мне трудно это сделать. Я не специалист в этой области. Если вы покажите мне все портреты ваших местных чиновников, то я думаю, что я смогу его опознать.

– Это не плохая идея, – ответил ему Виктор.

У Абрамова в машине, чисто случайно, оказалась книга «Сто выдающихся людей Республики».

Он вернулся к машине и, пошвырявшись в багажнике, забитым амуницией и оружием, вернулся к нему с книгой в руках.

– Вот, Анвар посмотри внимательно книгу и если кого там опознаешь, покажи этого человека мне.

Абрамов протянул ему книгу. Костоев открыл книгу и стал внимательно рассматривать небольшие фотографии, снизу которых была напечатаны краткие автобиографии. Он не спеша листал книгу, пока не остановился на одной из страниц.

– Вот, он. Вот, этот мужик! – произнес Костоев. – Точно, это он.

Виктор взял из рук его книгу и на какой-то миг, растерялся от неожиданности. На него смотрел известный в республике человек.

– Ты случайно не ошибся? – переспросил он его. – Это довольно известный у нас в республике человек. Ты знаешь, что за это нужно будет отвечать, если это все не подтвердится. Он тебе этого не простит.

– А, я и не боюсь его. Мне терять нечего, впереди у меня стена, которую уже не обойдешь стороной.

– Ты, оказываешься еще и философ. А, кто же тогда хозяин? Неужели тоже он?

– Не знаю. Хозяина, я ни разу не видел. От Латыпова я однажды слышал, что хозяином они с Рустемом, почему-то называли главу районной администрации.

«Вот так дела? Час от часа, не легче», – подумал Абрамов.

Впервые за все время расследования этих убийств, он реально осознал ту опасность, которая могла исходить из этих властных государственных структур. Виктор посмотрел в лицо Костоева, ожидая, что тот засмеется и признается, что немного пошутил над ним. Однако, лицо его по-прежнему было непроницаемо и спокойно.

«Да брат, – снова подумал он, – у тебя два выхода, это забыть все то, что рассказал тебе Костоев и больше ничего не предпринимать по этому делу и второй путь – это доработать дело до конца, надеясь на авось и везение».

Немного подумав, он решил остановиться на втором варианте.

«Будь, что будет, пойду до конца. В конечном итоге, победителей не судят».

Приняв это решение, Абрамов снова вернулся к прерванному с Костоевым разговору.

– Анвар! Еще один и главный вопрос, куда ты дел автомат, из которого стрелял? Он остался у Латыпова или у водителя?

– Нет, начальник. Мы его утопили в реке, недалеко от моста через реку Зай, – ответил он. – Если это так важно для вас, то я готов показать вам это место.

– Хорошо. Сейчас, мы немного отдохнем и махнем в сторону Казани. По дороге я определюсь.

Виктор поднялся с земли и, отряхнув брюки от земли, направился к автомашине.

– Ребята, покормите арестанта, он заслужил сегодня хороший ужин, – приказал им Абрамов.

Пока они кормили Костоева, Виктор в целях контроля записи прослушал магнитофонную пленку. Магнитофон работал, как часы. Звук, исходящий из динамика магнитофона, был без всяких помех и звучал на пленке, четко и ясно.

«Молодец, Абрамов, – подумал он. – Против таких показаний, не попрешь».

Виктор бережно сложил все свои пленки к себе в сумку и тщательно уложил все это на дно багажника автомашины.

– Ну что, мужики? По коням? Сейчас, ночь и движение на трассе замерло. Если ничего неординарного не произойдет, то утром можем оказаться в Татарстане, – произнес он.

Они побросали в багажники автомашин свои вещи и тронулись. Дорога была пуста и машины, набрав скорость в сто десять километров, устремились вперед.

***

– Ребята! – произнес Абрамов. – Давайте, свернем на Заинск. Мне нужно закрепить показания Костоева. Я думаю, что это много времени не займет. Не хочется из Казани снова ехать туда с этой целью.

Сотрудникам ничего не оставалось другого, подчиниться Виктору. Машины свернули с трассы и через два часа, они были уже в Заинске. Не останавливаясь нигде, они проехали почти весь Заинск и остановились лишь у здания городского отдела милиции. Абрамов выскочил из машины и чуть ли не бегом бросился в кабинет начальника уголовного розыска Зиганшина.

– Привет, Альберт Каримович! Ты не поверишь, но мы взяли Костоева и сейчас нам с тобой нужно сделать выход на место. Пригласи следователя из прокуратуры и двух понятых для этого.

– Извините, Виктор Николаевич, но я этого сделать не могу, – услышал он в ответ.

– Ты что, Альберт? Я что-то тебя не понял? У меня в машине Костоев и он готов показать, где утопил автомат. У вас здесь в Заинске есть водолазы или аквалангисты?

– Сейчас организуем, – произнес без какого-то энтузиазма Зиганшин.

Посмотрев на разгоряченное лицо Абрамова, он начал звонить по телефону, стараясь разыскать необходимых им людей. Через полчаса они заехали за следователем прокуратуры и поехали к мосту через реку Зай.

Прошло еще около часа, прежде чем двое аквалангистов исчезли в мутных водах Зая. Минут через двадцать, на поверхности воды появилась голова одного из аквалангистов. Он поднял руку вверх с каким-то предметом. Приглядевшись внимательней, Виктор понял, что в руке он держал автомат.

– Здорово! Теперь, вам необходимо вынести постановление на баллистическую экспертизу этого ствола. Думаю, что он будет идентичен, имеющимся у нас образцам пуль и гильз. Если это подтвердится, считайте что убийство Сибгатуллина и Хисматова вами раскрыто.

Водолазы подплыли к берегу и стали снимать с себя резиновые гидрокостюмы.

– Как вода? – поинтересовался у них Виктор.

– Считайте, что вам повезло. Одна муть, видимость на расстоянии вытянутой руки, – произнес один из них.

– Ребята, вы даже не понимаете, как вы помогли нам, – произнес Абрамов. – Зиганшин, налей ребятам водки, не видишь, что они сильно замерзли.

Он достал из машины бутылку водки и разлил ее по стаканам. Они выпили и стали одеваться в гражданскую одежду. Через час, берег реки опустел.

– Виктор Николаевич, кого будем брать? – поинтересовался он у Абрамова.

– Погоди, Альберт, еще не время. За этим Костоевым воз и маленькая тележка. Еще успеем повеселиться. Сейчас, возьми на особый контроль, экспертизу. От нее зависит многое.

Они сели в автомашины и направились в Казань.

***

В Казань они въехали поздно вечером. На улицах города уже горели уличные фонари и люди измученные дневной жарой, отдыхали, кто как мог. Каждый из них мечтал, как можно быстрее добраться до дома и вытянуть ноги на своей кровати. Сдав арестованного дежурному по ИВС, Абрамов направился в кабинет заместителя министра. Дверь кабинета Феоктистова оказалась закрытой. Он спустился на первый этаж и прошел в дежурную часть МВД. Как ему сообщил дежурный по МВД, Феоктистов вот уже, как два часа уехал домой. Набрав его домашний номер телефона, он услышал голос полковника:

– Я рад, что ты выполнил поручение прокуратуры и доставил Костоева в Казань. Встретимся завтра, а сейчас езжай домой отдыхать.

Утром, Абрамов, как обычно прибыл на работу. Сдав свой пистолет дежурному по МВД, он поднялся на второй этаж и, открыв дверь приемной Феоктистова, стал его ожидать. Феоктистов появился на работе минут через десять. Он поздоровался с ним и прошел к себе в кабинет. Следом за ним, в кабинет вошел и Абрамов.

– Присаживайся, Виктор Николаевич, – предложил ему заместитель министра. – Давай, рассказывай о своих кавказских приключениях.

Абрамов сел в кресло и начал подробно рассказывать ему о его действиях в командировке. Иногда, он останавливался и по просьбе Феоктистова, детализировал отдельные моменты этой нелегкой операции по задержанию и конвоированию Костоева.

– Ну и как, сам Костоев? Ты его надеюсь, по дороге развалил? Что он тебе интересного рассказал? – поинтересовался у него заместитель министра.

– Вы правы, Михаил Иванович, – признался Виктор – Мне действительно удалось его развалить. Он взял на себя пять убийств. По одному убийству он совершил в Казани и Ижевске, два в республике и еще одно у себя на родине. Там он убил заместителя мэра Махачкалы. Говорит, что еще лет десять назад, убил еще несколько человек в Махачкале. Эти люди были рабами в доме его дяди.

– Да, много крови на нем, – качая головой, произнес Феоктистов.

Сначала Абрамов решил рассказать Феоктистову о Тазиеве , Латыпове и о большом чиновнике из республиканского правительства, по чьей команде это все происходило. Однако, что-то в нем заклинило, какое-то внутреннее предчувствие беды или чего-то нехорошего, вдруг заставило его прервать свой доклад. Он замолчал и посмотрел на Феоктистова. Тот не заметил его замешательства и, не обращая внимания, на то, что он замолчал, продолжал рассуждать.

– Вот, что Абрамов, ты свое дело сделал – отлично. Пусть теперь этим делом занимается республиканская прокуратура. Переговори с прокуратурой и если они согласны, переведите Костоева во второй следственный изолятор.

– Михаил Иванович! Может, мы еще с ним немного поработаем, а лишь потом передадим его следствию? Думаю, что за ним могут быть и другие преступления, – предложил ему Абрамов.

– Не стоит. Ты знаешь Абрамов, вчера вечером вернулся министр. Он был крайне не доволен тем, что я разрешил тебе выехать в Махачкалу. Что не говори, он министр и у него, свое виденье этого дела. Надеюсь, ты понял меня?

– Извините, Михаил Иванович, за назойливость. Скажите, пожалуйста, чем вызвано недовольство министра? Одним только этим рейдом в Махачкалу или еще, чем-то другим, неизвестными мне обстоятельствами? Ведь мы в результате выезда смогли раскрыть так много убийств. Я еще раз обращаюсь к вам с просьбой, разрешите мне поработать с Костоевым. У меня с ним налажен не плохой контакт, и я думаю, что мы сможем вытащить такое дело, которое прогремит на всю Россию.

– Скажи, мне Абрамов, ты в своем уме или нет? Сейчас другие времена, подобными раскрытиями уже никого не удивишь. Так люди с недельку поговорят, а через, недельку забудут. Извини меня, но с этим делом мы с тобой можем таких неприятностей заработать, что до конца своей жизни будем помнить о них. Не знаю как ты, но я этого не хочу. Поэтому и приказываю тебе, оправить этого чеченца в изолятор и забудь о его существовании. Ну, что ты на меня так смотришь, словно солдат на вошь? Умный человек всегда найдет, как вывернуться из ситуации, а мудрый – постарается в нее вообще не попадать. Считай меня мудрым человеком. А теперь, иди, работай.

Абрамов вышел из кабинета и молча, направился к себе. Такого развития событий, он явно не ожидал.

***

– Виктор Николаевич! Зайди ко мне, – произнес начальник Управления уголовного розыска.

Закрыв дверь кабинета, Абрамов направился к нему. Вдовин сидел за столом. Вокруг него, на стульях расположились начальники отделов управления.

– Проходите, присаживайтесь, – предложил он Виктору. – Извините, но мы уже отвыкли от вашего присутствия на проводимых мной планерках и поэтому необычайно рады вашему присутствию.

Абрамов извинился и молча, прошел в кабинет. Выбрав свободное место, он присел на один из свободных стульев. Положив на колени ежедневник, Абрамов приготовился слушать Вдовина.

Вдовин Анатолий Герасимович говорил как всегда долго и эмоционально. Когда Абрамов слушал его выступление, ему всегда казалось, что он даже не замечает присутствующих в кабинете сотрудников и поэтому просто упивался своим величием и красноречием, давал понять всем, что он один из тех руководителей, на ком держится все МВД.

Сегодня, происходило то же самое. Вдовин говорил минут тридцать пять-сорок, наслаждаясь своим красноречием. Иногда, он повторялся в своей речи, и тогда Виктору казалось, что весь этот спектакль просто завораживает не только его слушателей, а его лично.

Абрамов внимательно рассматривал лица присутствующих начальников отделов, стараясь угадать по выражению их лиц, о чем они сейчас думают. Он переводил свой взгляд с одного лица на другое и не вольно замечал, на них полнейшее безразличие к тому, о чем так громко говорил Вдовин. Неожиданно для всех, Вдовин замолчал, перехватив по всей вероятности скучающий взгляд Виктора.

– Вам что, Абрамов, не интересно, то о чем я говорю? – спросил он его.

–Что вы, Анатолий Герасимович? Я внимательно слушаю ваше выступление, – в ответ ему произнес он.

– Тогда объясните мне, почему я не вижу в ваших глазах этого внимания? – раздраженно произнес он. – Вам, наверное, просто не интересно все, что я здесь говорю. Вы, Виктор Николаевич, уже давно не живете интересами Управления уголовного розыска. Вам, наверное, все равно, что происходит в нашем Управлении?

– Извините меня, Анатолий Герасимович. Я не виноват в том, что вам что-то кажется, когда вы смотрите на меня. Я вас уверяю, что я очень внимательно слушаю ваше выступление и готов слово в слово, повторить его с самого начала.

Он посмотрел на Абрамова своим испепеляющим от злости взглядом и, махнув на него рукой, продолжил говорить дальше. Минут через пятнадцать он закончил свою речь. Вытащив из кармана брюк носовой платок, он смахнул им пот, выступивший у него на лбу.

– Все свободны, – устало произнес он и присел в кресло. – А вас, Виктор Николаевич, я попрошу задержаться.

«Как в фильме – «Семнадцать мгновений весны», – подумал Абрамов.

Когда все вышли из кабинета, он сел поближе к его столу. Судя по его выражению лица, начальник, по всей вероятности, долго готовился к этому нелегкому для него разговору. Он долго собирался с мыслями, не зная с чего начать свою речь. Прошло минуты две, прежде чем он прокашлялся и, опустив вниз свои глаза, произнес:

– Виктор Николаевич! Судя по справке представленной мне из отдела кадров МВД, вам осталось служить в МВД еще полтора года, прежде, чем вы сможете покинуть министерство внутренних дел, то есть выйти на заслуженную пенсию.

– Наверное, это так, Анатолий Герасимович. Я еще не считал, но раз вам кадры дали подобную справку, то, наверное, это так.

– Вы, наверняка, уже догадались, почему я интересуюсь этим вопросом?

– Может, это покажется вам странным, но я не совсем понимаю вас, Анатолий Герасимович? Поясните, пожалуйста? Неужели вы решили подготовить мне какой-то ценный подарок к этому дню?

– Не нужно паясничать, Виктор Николаевич! Вы великолепно понимаете меня и знаете, с чем конкретно связаны эти вопросы.

– В том-то и дело, Анатолий Герасимович, что не понимаю. Мне вообще непонятно, почему вы берете на себя полномочия министра? Думаю, что он сам может это озвучить, если ему это станет нужным? Неужели, вы еще не поняли меня, что если я сам не пожелаю добровольно уйти из Управления, вам меня отсюда силой никогда не выдавить. Поэтому, не тратьте зря своих сил. Вы не на той должности, чтобы индивидуально решить этот вопрос.

Вдовин усмехнулся.

– Вы же сами видите, что мы с вами абсолютно разные люди. Наши мировоззрения практически не совместимы. Скажу честно, я не могу и не хочу с вами работать. Вы подрываете мой авторитет, негативно влияете на мою деловую репутацию среди сотрудников Управления.

В какой-то миг, Абрамов почувствовал непреодолимое желание бросить этому человеку прямо в лицо, что-то жесткое и очень обидное. Какие бы не были его взаимоотношения с предыдущими моими начальниками хорошими или плохими, ни один из них не предлагал Виктору покинуть Управление. Плохо или хорошо, но он отдал этому Управлению все, что было у него – душу, здоровье. Абрамов работал не щадя себя, а иногда в ущерб своему семейному благополучию. Его неоднократно пытались купить, суля огромные деньги, и когда понимали, что купить его практически невозможно, в него стреляли, резали, пытаясь убить. И вот, нашелся один человек, который набрался наглости и смелости, и предложил Виктору уйти из Управления. И этим человеком оказался его бывший ученик, которого он учил работать. Тот, с которым Абрамов делился своим опытом, с кем выпивал, с кем делился своими переживаниями и победами.

Как Виктор не пытался сдержать себя, тем не менее, захлестнувшая его обида, прорвалась через плотину выдержки. Он нагнулся поближе к лицу начальника и, не повышая голоса, достаточно громко, чтобы он слышал, произнес:

– Извини Толик, мы снова возвращаемся все к той же печке, от которой уже не раз с тобой танцевали. Вспомни школу, урок математики. Помнишь правило, что любое число, умноженное на ноль, даст нам только ноль и не больше. Так и здесь, чтобы ты не говорил об авторитете, деловой репутации, могу сказать лишь одно, что этого всего у тебя нет, и никогда не будет. Нельзя зарабатывать авторитет, искусственно принижая авторитет другого человека. Люди не настолько глупы, они все видят и все понимают. Я тебе уже об этом говорил и ранее. Не трогай меня, и я не трону твоего авторитета. Если бы ты был умным человеком, то понял бы меня давно и не устраивал эти показательные выступления.

Абрамов пристально посмотрел на него. Наконец они встретились с ним взглядами. Их глаза уперлись друг в друга. Первым не выдержал его взгляда Вдовин. Он отвел свои глаза в сторону. Виктор поднялся из-за стола и направился к двери. Остановившись у двери, он повернулся к нему.

– У вас, Анатолий Герасимович, еще есть ко мне вопросы? Если нет, то я пошел, мне нужно писать отчет по выезду в Дагестан.

Шагая по длинному коридору министерства, Абрамов отлично понимал, что выиграл лишь одно сражение, но еще не выиграл, начавшуюся между ними войну.

***

Абрамов вошел в кабинет и присел в кресло. Приподнявшись, он налил себе полстакана воды и достал из кармана таблетки. Выдавив из упаковки несколько таблеток, он положил их в рот и запил водой.

«Ну и денек, – подумал он, – только и успевай уклоняться от ударов».

– Разрешите войти, Виктор Николаевич? – услышал он за спиной, голос Гаврилов.

– Заходи, Константин. Что у тебя? – спросил у него Абрамов.

– Вот зашел доложить вам по вашему заданию, – произнес Гаврилов. – Вы помните, мне перед отъездом поручили узнать, кто прописан в квартире, которую посещал тогда Яшин и кому она принадлежит на правах собственности?

Виктор на секунду задумался над вопросом Гаврилова. Однако, моментально вспомнил их последний с ним разговор.

– Вспомнил, Костя. Ну, как узнал? Каков результат проверки?

– Данная квартира принадлежит на правах собственности самому Яшину. Ранее эта квартира принадлежала активному участнику одной группировок, некому Сафрону, которого осудили на пятнадцать лет. Насколько я знаю, тот в местах лишения свободы отписал ее на имя Яшина. В квартире ранее временно проживала его семья, теперь квартира пуста. Яшин, похоже, собирается делать в ней ремонт, ну, а затем, наверное, продать ее.

– Спасибо Костя, – поблагодарил его Виктор. – Что, у нас есть еще по Яшину?

– Может, я что-то сделал неправильно, но я однажды «сел» на хвост Яшину. Он после работы поехал на Первые горки, где встретился с Тюниныи Игорем. О чем они так долго разговаривали, я не знаю, но говорили они между собой, часа два, если не больше.

– Вот, что Костя, – произнес Абрамов, – найди мне Солдатова, оперативника из Приволжского отдела милиции. Пусть он завтра зайдет ко мне вечером. Время назначать не буду, пусть звонит.

– Хорошо, Виктор Николаевич, – произнес Гаврилов.

Оперативник вышел из кабинета. Абрамов достал бумагу, сел удобнее в кресло и стал писать отчет по командировке. Неожиданно его работу прервал зазвонивший городской телефон, который стоял на тумбе. Он снял трубку.

– Абрамов, слушаю, – по привычке представился он.

– Вот, что Абрамов, это заместитель прокурора республики Гарифуллин Хамит Сайфуллович. Ты не скажешь мне, где твое руководство – Феоктистов, Вдовин? Хотел переговорить с ними в отношении тебя. Ну, раз их нет, то скажу тебе следущее. Завтра я жду тебя у себя, мне нужно срочно переговорить с тобой.

– Если не секрет, о чем Хамит Сайфуллович, – поинтересовался у него Виктор.

– Вот, придешь в четырнадцать часов ко мне в кабинет, там и узнаешь, – ответил он и положил трубку.

«Интересно, – подумал Виктор. – О чем он хочет со мной поговорить?»

Хорошо зная сотрудников республиканской прокуратуры их методику работы, Абрамов сразу же понял, что этот вызов в прокуратуру не сулит ему лично ничего хорошего. Стараясь отвлечься от этих мыслей, он попытался закончить свой отчет по командировке, однако этот звонок выбил его из творческого русла и вселил в душе, какую-то непонятную ему не уверенность. Мысли у него стали путаться голове и Виктор, отложив в сторону ручку и бумагу, встал из-за стола.

«Что-то здесь не так? Почему Гарифуллин не захотел со мной говорить по телефону? – подумал он. – Если бы дело было бы пустяковым, то он непременно бы поставил меня в известность».

Абрамов подошел к окну и открыл форточку. Свежий воздух ворвался в кабинет. Незакрытая дверь кабинета резко открылась, и по кабинету вихрем пронесся сквозняк. Он прикрыл форточку и присел в кресло.

«Зачем он меня вызывает? Может, что-то заметил Яшин и решил в качестве контрудара вывести меня из игры? Но, тогда бы об этом, наверняка бы, знал начальник Управления Вдовин, который непременно воспользовался бы этой неожиданной для него помощью. Здесь, что-то другое, более серьезное,чем наша междоусобная война с Яшиным».

Поднявшись с кресла, Абрамов вышел из кабинета и направился к Вдовину, чтобы поинтересоваться у него секретами этого вызова. Ему не повезло, кабинет Вдовина был закрыт на ключ. Постояв несколько секунд у двери, он повернулся и направился к Феоктистову.

– Здравия желаю, Михаил Иванович, – произнес Виктор. – Вы меня извините за вторжение. Я сейчас пишу отчет по командировке и решил спросить вас, на чье имя его писать? На ваше имя или на имя министра? Кстати, мы будем его направлять в Главк или нет?

Феоктистов посмотрел на Абрамова и, став из-за стола, подошел к входной двери и плотно закрыл ее.

– О каком отчете Абрамов ты сейчас говоришь? Сейчас у тебя главная задача, это вывернуться из этой ситуации.

– Извините, из какой ситуации, товарищ заместитель министра? – прикидываясь простаком, поинтересовался он у него.

– Не нужно со мной играть, Абрамов, я тебе не мальчик с улицы? Все дело в том, что прокуратура заставила твоего чеченца написать заявление на тебя. О том, что ты превысил свои должностные обязанности, об использования тобой недозволенных методов при проведении допросов.

– Этого не может быть, Михаил Иванович! Это какой-то маразм и полная чепуха. Насколько я изучил и знаю его, сам Костоев не мог написать в отношении меня никакого заявления. Как не как, я спас ему жизнь, когда отказался отдать его Дудаевым. Он хоть и убийца, но добро он помнит хорошо.

– Это хорошо, Абрамов, что ты еще веришь людям, надеешься на их порядочность. Смотри Виктор, чтобы эта вера тебя завтра до тюрьмы не довела, – произнес Феоктистов.

– Я надеюсь на это, – ответил Абрамов и вышел из его кабинета.

***

В прокуратуру Виктор пришел в указанное ему время. Постояв перед дверью заместителя прокурора республики секунд десять, он постучал в дверь и вошел в его кабинет.

– Разрешите войти, Хамит Сайфуллович. Прибыл по вашей просьбе.

– Заходи, Абрамов, заходи, – произнес он. Его тонкие губы, стали еще тоньше. – Давай, проходи, присаживайся. Ты обратил внимание, что я сказал, присаживайся, а не садись.

Он весело засмеялся над своей шуткой и, пододвинув к себе бумаги, посмотрел на Виктора. Он сел на стул и посмотрел на него, давая ему понять, что готов к разговору.

– Абрамов! Ты надеюсь, подготовил отчет по командировке? – поинтересовался он у Виктора

– Извините меня, Хамит Сайфуллович, это с каких пор прокуратуру интересуют отчеты по командировкам сотрудников МВД?

– Не нужно вставать в позу Абрамов, здесь пока у тебя еще нет врагов. Пойми меня, я тебе не враг и сейчас я хочу разобраться насколько далеко зашел ты в этом преступлении? Хочу понять, что значит для тебя слово закон?

Абрамов взглянул на него, стараясь разгадать тактику его беседы с ним.

«Если ты начал с общих слов, значит у тебя в кармане не так много козырей, – подумал Виктор. – Сейчас главной его задачей станет напор и попытка нагнать на меня, как можно больше страха. Страх обезоруживает человека, заставляя его цепляться за предложенные его собеседником мысли».

– Извините меня, но я что-то вас не понимаю, Хамит Сайфуллович? Поясните мне, о чем вы вообще хотите со мной разговаривать? Вас интересует мой отчет или что-то совсем другое?

– Абрамов, не строй из себя дурака, хотя бы у меня в кабинете. Ты все отлично понимаешь и причину своего присутствия в этом кабинете, и все мои вопросы, адресованы только тебе. Ты, же опытный оперативник и вдруг такой прокол. Это, не похоже на тебя, когда ты под угрозой огнестрельного оружия, угрожая Костоеву смертью, заставил его оговорить уважаемых людей нашей республики. Кстати, где кассеты с записью его показаний?

– Извините меня, товарищ заместитель прокурора. Теперь я понял тему нашей с вами беседы. Надеюсь, что вы еще не успели возбудить в отношении меня уголовного дела?

– Все будет зависеть от нашего с вами разговора Абрамов, от вашей искренности и покаяния.

– То есть, если я вас правильно понял, вы предлагаете мне определенную сделку. Я гружусь по полной программе, увольняюсь из органов по собственному желанию, вы в свою очередь, не возбуждаете в отношения меня уголовного дела?

– Молодец! Ты, как всегда, очень догадлив.

– При другом раскладе, уголовное дело, увольнение из органов и возможно суд.

– Да, это так, – подтвердил он. – Возможен и срок, большой срок.

– Хамит Сайфуллович, вы меня знаете не первый год. Мы с вами вместе раскрывали не одно убийство. Вы знаете, я готов дать вам показания лишь при условии, что вы сейчас покажете мне заявление или жалобу арестованного Костоева. Если заявление есть у вас, то я готов ответить на все ваши вопросы. Ну, а на нет, как говорится и суда нет. Насколько я знаю, еще никто не отменял у нас в государстве понятие презумпции не виновности. Вас устраивает подобный расклад по этому делу?

– Абрамов, ты забываешься. Разве ты еще не понял, где находишься? Отсюда для тебя два выхода, один на волю, а второй в тюрьму, – закричал он и с силой ударил ладонью по крышке стола.

Лицо его стало багровым, а дыхание глубоким и редким. В какой-то момент Виктору показалось, что этот человек готов растоптать его своими ногами. Теперь, глядя на него, Абрамов полностью понимал, что испытывают люди, когда их зажимают в тески закона. Пересилив себя в желании сознаться, он произнес:

– Меня на испуг брать не стоит. Я пока еще ношу на плечах погоны, а это значит, насколько вы знаете, что я защищен законом. Для того чтобы вам меня арестовать нужны конкретные факты, которых у вас нет и думаю, что не будет. Я официально заявляю вам, как заместителю прокурора республики, что я никогда и никому не угрожал оружием, не использовал недозволенные методы при проведении допросов. Это раз. Во-вторых, я никогда не производил магнитофонную запись допроса Костоева, так как никогда не пытался лично его допрашивать. Я мог его опрашивать, но не допрашивать, так как этот процессуальный акт не предусмотрен моими функциональными обязанностями. Вот все это, вам товарищ заместитель прокурора республики, придется или опровергнуть, или согласиться со мной. Так, что, все в ваших руках.

В кабинете повисла тишина, разрываемая глубоким и частым дыханием Гарифуллина. Эта пауза затянулась минуты на три, не больше.

– Абрамов, я все понимаю, дорога, преследование, усталость. Можно все это оправдать издержками этой непростой командировки, – начал уговаривать он Виктора.

– Не надо меня уговаривать, Хамит Сайфуллович. Это очень серьезный вопрос. Вы хотите, чтобы я добровольно нарезал себе срок заключения? Вы же профессионал, не будьте дилетантом, я не из таких клиентов, которых можно вот так взять просто так и уговорить. Если есть основания, возбуждайте уголовное дело, сажайте. Я больше не произнесу здесь ни одного слова.

– Дело ваше. Если хотите знать, здесь вопрос намного серьезней, чем вы себе представляете. Если это все закрутится, здесь правых и не правых не будет. Каток вотрет в асфальт любого, кто окажется на его пути. А сейчас Абрамов, вы свободны. Однако, как вы понимаете, это только пока.

– Спасибо и на этом, – ответил Виктор, направляясь к выходу из кабинета.

***

«Что за жизнь пошла, что не день, то проблема, – размышлял Абрамов, возвращаясь из прокуратуры в МВД. – Все время, одни стычки. Видно я действительно становлюсь проблемным человеком. Похоже, что мне на спокойную жизнь до пенсии рассчитывать не придется».

– Виктор Николаевич! – обратился к нему постовой на входе в министерство. – Вас министр просил зайти к нему.

– Спасибо, – поблагодарил он постового и направился к себе в кабинет.

Сняв с себя куртку, Виктор поправил на себе галстук и, направился в приемную министра. В приемной, где раньше всегда сидела секретарша, теперь гордо восседал моложавый мужчина в звании майора милиции.

– Здравствуйте! – поздоровался с ним Виктор. – Моя фамилия Абрамов. Я заместитель начальника Управления уголовного розыска. Мне только что передал постовой, что министр разыскивал меня.

– Присядьте, пожалуйста, сейчас у министра люди, как только он освободится, я обязательно приглашу вас.

Виктор сел на свободный стул и стал ожидать приема. Время тянулось удивительно медленно. Это ожидание чего-то неизвестного и не предсказуемого, стало потихоньку выводить его из душевного равновесия. Внезапно дверь кабинета министра открылась, и в дверях показался Прокурор республики и уже знакомый ему по книге «Сто выдающихся людей Татарстана», государственный чиновник.

– Абрамов! – произнес Прокурор республики, разглядывая его своими карими глазами. – Все в казаки-разбойники никак не можешь наиграться? Люди в твоем возрасте давно уже о своем будущем думают, а ты все с ветряными мельницами сражаешься, словно Дон Кихот.

– Кто-то должен и с ветряными мельницами сражаться, – ответил Виктор. – Не всем же злато собирать по государственным сусекам.

– Я от тебя другого ответа и не ожидал, – равнодушно ответил он, надевая на себя черный плащ.

Прокурор вышел из приемной в сопровождении чиновника, а Виктор остался один на один с майором милиции, который с невозмутимым видом, что-то писал в журнале.

– Товарищ майор, если вам не сложно, напомните министру обо мне, – попросил его Абрамов.

Майор, молча, посмотрел в его сторону и, сделав вид, что он не слышал его обращения, продолжал что-то писать в журнале. Минут через десять, он поднял трубку и произнес его фамилию. Посмотрев в сторону Абрамова, он положил трубку.

– Заходите, – коротко произнес майор.

– Здравия желаю, товарищ министр, – произнес Виктор, входя в кабинет.

Министр исподлобья взглянул на него. Его маленькие круглые глаза стали медленно наливаться кровью. Виктор снова, как и в кабинете заместителя Прокурора республики, каждой клеткой своего тела, ощутил нависшую надо ним негативную атмосферу.

– Как у тебя с памятью, Абрамов? Ты хорошо помнишь мой инструктаж, когда я тебя отправлял в Заинск? Так почему ты не выполнил мои указания?

Виктор стоял перед министром, как школьник перед учительницей, которого она отчитывала за невыученный урок.

– Извините меня, товарищ министр за вопрос? Я бы хотел знать, в чем вы меня обвиняете? – спросил его Виктор напрямую.

Министр явно не ожидал от него, подобного вопроса и на какой-то миг просто растерялся. Он сделал небольшую паузу и, отвернувшись от него в сторону, задал Виктору, наверное, главный вопрос этой аудиенции.

– Я слышал от Прокурора республики, что ты расколол его в дороге? – поинтересовался он у Абрамова.

– Нет, товарищ министр, я его не колол. Однако, он мне рассказал о совершенных им убийствах, не вдаваясь в подробности. В частности, он взял на себя убийства этих директоров.

– Мне докладывали о том, что ты якобы записывал все его показания на магнитофон? Это правда?

– Вас и прокуратур республики, кто-то дезинформировал, товарищ министр. Я никаких записей не вел. Мне было достаточно того, в чем он признался. Все остальное, пусть выжимает из него наша прокуратура.

– Хорошо, Абрамов, – снисходительно произнес он.

Вся причина беспокойства всех этих чиновников крутилась вокруг показаний Костоева. Больше всего они боялись, что я записал его показания о причастности целого ряда чиновников к рейдерскому захвату предприятия, организации целой серии убийств.

Виктор включил в себе все артистические способности и спокойно произнес:

– Товарищ министр! Меня по этим вопросам уже сегодня допрашивали в прокуратуре республики. Обещали привлечь к уголовной ответственности в случае обнаружения у меня подобных записей.

– Что ты думаешь? Они возбудят и посадят, если ты это делал и сейчас это скрываешь не только от них, но и от меня. Запомни, Абрамов, если они уличат тебя в этом, я не дам за тебя ни одного ломаного гроша. Будешь торчать на зоне вместе с зятем Брежнева от звонка до звонка. Ты, понял меня?

– Так точно, товарищ министр. Вы мне не скажите, от кого пошла эта информация?

– Да, ты с ума сошел, Абрамов! – произнес министр. – Кто тебе об этом расскажет? Займись лучше другими преступлениями. Что у нас других преступлений нет, где ты можешь приложить свои мозги. Иди и работай. Да, кстати, я тебе даю один жизненно важный для тебя совет. Забудь это дело, забудь этого чеченца, вычеркни из своей жизни этот эпизод. Надеюсь, ты понял меня?

– Все понял, товарищ министр. Разрешите идти.

– Идите, – коротко бросил Виктору министр.

***

Войдя в кабинет, Виктор посмотрел на часы. Рабочий день уже закончился. Часы показывали начало девятого. Он надел куртку и направился домой. Перед тем, как уйти из кабинета, он оставил на двери кабинета и сейфа по маячку. Зайдя по дороге к своему товарищу по институту, Абрамов попросил его временно подержать у себя дома его папку с документами.

– Что в ней? – поинтересовался он у Виктора.

– Документы. Очень важные для меня документы.

– Хорошо, пусть лежат. Нужно будет, заберешь.

– Спасибо, друг, – ответил Виктор. – Я всегда знал, что на тебя могу положиться в любой трудный для меня момент.

Выйдя от него, Абрамов посмотрел по сторонам и, убедившись в отсутствии за собой наружного наблюдения, направился пешком домой.

«Да, похоже, я растревожил этот улей, – подумал я он. – Видишь, как все вдруг всполошились. Они даже министра подключили к этому делу. Интересно, министр в курсе этих событий или нет? Наверное, нет. Просто его используют в темную, как и прокурора республики».

Утром следующего дня, открывая свой кабинет, Абрамов начал осматривать оставленные с вечера маячки. Все маячки были нарушены. Это говорило о том, что ночью его кабинет посещали неизвестные ему люди. Он сразу же догадался, что искали в его кабинете эти люди.

Он внимательно осмотрел свой кабинет, надеясь обнаружить в нем скрытый микрофон, но найти его Виктору не удалось. То ли его не установили, то ли установили так искусно, что он его не обнаружил.

«Значит нужно ожидать, что под меня попытаются подвести человека, – подумал Виктор. – Значит, я не убедил их в отсутствии у меня этих записей. Интересно, кто будет этот человек?»

Абрамов сел за стол и, разложив на столе оперативные материалы, приступил к их изучению. Перебирая фотографии, сделанные сотрудниками службы наружного наблюдения, он невольно обратил внимание, как на одной из фотографий был изображен разгневанный Яшин, который за что-то отчитывал Тюнева Игоря. На другой фотографии, тот же Яшин, дружески обнимает за плечи того же человека.

«Это все конечно хорошо, – подумал он, – но, это не улики преступной деятельности. Яшин человек тертый и всегда сможет преподнести все эти контакты, как оперативную работу или встречу по оперативной необходимости. Интересно, что мне расскажет в этот раз о Яшине, Солдатов?».

Он встретился с Солдатовым на углу Тверской – Декабристов. Поздоровавшись, они прошли с ним в кафе «Ак каен». Выбрав столик в глубине кафе, они заказали по кружке пива, и присели за стол.

– Что нового Андрей Александрович? – поинтересовался он у Солдатова.

– Трудно сказать, Виктор Николаевич.У источника создалось впечатление, что Яшин решил почиститься. Сейчас, с его слов, Яшин переоформляет все имущество на своих родственников.

– Понятно, это естественный ход нормального человека, который не хочет расстаться со своей собственностью. Ты, мне скажи, как у него с ребятами?

– Пока, похоже, никак. После того, как вы дернули к себе Тюнева, он тоже залег на дно, видно испугался сильно».

– Больше ничего интересного нет?

– Нет, – в ответ произнес Солдатов.

Они допили пиво, и вышли из кафе.

Часть третья.

Виктор сидел в кабинете Вдовина. Вместе с ним в кабинете находился начальник отдела «А» Королев Геннадий и Яшин.

– Через две недели состоится коллегия МВД. Министр будет рассматривать вопрос об оперативной деятельности подразделений нашего Управления. Поэтому, я бы хотел озадачить вас всех этой проблемой.

– Мы с Абрамовым, причем здесь? – поинтересовался Яшин у Вдовина. – Есть отдел «А», есть ваш заместитель по оперативной работе Жуковский. Это их линия работы, пусть и готовят эту коллегию.

– Вы знаете, Анатолий Гаврилович! У этих людей нет подобного опыта, они ни разу не готовили коллегию и едва ли смогут правильно ее подготовить. У меня одна надежда, это на помощь Абрамова. Насколько я это знаю, он не только ранее возглавлял это направление, но и хорошо знает, что нужно для ее проведения.

– Вы знаете, я полностью согласен с высказываниями Яшина, – в ответ произнес Виктор. – У меня своей работы выше крыши. Скажите, Анатолий Герасимович, почему я должен кроме своей, основной работы делать работу Жуковского? Вы сами назначали его на эту должность, и я, как сейчас помню, вы тогда говорили о его большом опыте работы, о его необычных способностях. А, вот теперь, вдруг вы заявляете нам здесь, что этот человек не способен написать вам доклад. Я считаю, что если он этого не может сделать, тогда вы сами делайте за него эту работу, а не взваливайте ее на плечи других сотрудников.

– Я так и знал, что вы займете подобную позицию. Другой реакции, я от вас просто не ожидал, – раздраженно произнес он. – Для вас престиж Управления, пустое место.

– Почему же пустое место? – в ответ произнес Абрамов. – При таком опытном руководителе, как вы, думаю, что ничего страшного не произойдет. Я не против того чтобы подсказать или помочь ему в чем-то, но писать вам выступление, я за него не буду. Извините, но это не моя работа.

– Значит, это ваше окончательное решение? – спросил он Виктора с угрозой в голосе. – Тогда я возложу на вас это, своим приказом. Решайте сами, за невыполнение приказа вы будете наказаны однозначно.

– Интересно, как вы реализуете вашу угрозу? – спросил его Абрамов.

– Если вам это интересно, то увидите сами, когда я с великим удовольствием «влеплю» вам выговор.

Они вышли из кабинета и направились каждый на свое рабочее место.

Стараясь отвлечься от неприятного разговора с Вдовиным, Виктор поставил чайник и собрался попить чая. Внезапно раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он услышал голос заместителя министра Феоктистова.

– Чем, занят? – поинтересовался он у Абрамова, после того, как он с ним поздоровался.

– Собрался пить чай.

– Зайди ко мне….

Виктор выключил чайник и направился к нему в кабинет.

– Заходи, присаживайся, – произнес он, когда Виктор показался в дверях его кабинета. – Что опять у тебя произошло с Вдовиным?

– Вы же все уже знаете сами, чего вы меня пытаете, Михаил Иванович?

– Смотрю я на тебя Абрамов и никак не могу понять. И что вас там, мир не берет? Рычите друг на друга словно собаки. Ты думаешь, мне приятно выслушивать все эти жалобы Вдовина?

– Михаил Иванович! Я получаю деньги за конкретную работу, за раскрытие убийств. Из-за того что я прошел в Управлении все ступени, я не обязан быть мальчиком на побегушках у Вдовина. Сегодня ему нужно написать доклад по оперативной работе, завтра по борьбе с имущественными преступлениями. В конечном итоге, есть люди, которые занимают такие же должности, что и я. Почему я за них должен делать их работу? Они нормально спят ночами, а я торчу на этих убийствах. Когда-нибудь наступит справедливость? Вы знаете, еще вчера Вдовин предложил мне добровольно покинуть Управление, а сегодня вдруг выясняется, что я ключевая фигура и без моего непосредственного участия, Управление просто умрет. Он такие сказки рассказывает сотрудникам на оперативках, что великие сказочники просто отдыхают. Однако, когда это касается какого-то конкретного дела, то оказывается, что наш руководитель ничего не знает и ничего не может. Ведь всех этих командармов набирал лично он. Что, он не знал что – ли, что все эти люди нулевые, не способные даже написать справку или доклад.

– Ты, что разошелся! Успокойся, Абрамов! Ты, что первый день работаешь в МВД? Сейчас везде так, а не только в вашем Управлении. Ладно, я скажу Вдовину, что ты пишешь для меня доклад и поэтому отказался писать для него. Это тебя устроит?

– Хорошо, товарищ заместитель министра, – поблагодарил его Виктор.

– Кстати, Абрамов, тебя больше не дергали в прокуратуру? – поинтересовался он у Виктора. – Неужели успокоились?

– Не знаю, пока вроде все спокойно.А, что? Почему вы меня об этом спрашиваете?

– А, потому, что не верю я тебе Абрамов. Ты не из таких людей, чтобы быть у воды и не напиться.

– Это вы к чему? – задал ему вопрос Виктор.

– А к тому, что ты, наверняка, развалил этого Мустаева до самой задницы. И записи его показаний у тебя есть, только ты, наверняка, запрятал их куда-то подальше, ждешь своего часа. Единственно, что мне пока не понятно для чего они тебе? Хочешь их использовать в своей игре? Думаю, что не настолько ты глуп? Да, не дадут тебе этого сделать в нашей республике. В лучшем случае запрячут тебя в «дурку», в худшем случае – убьют.

– Извините меня, Михаил Иванович, но я не понимаю, о чем вы говорите. Какие записи и зачем они мне?

– Ты, все понимаешь, Абрамов. Опасную игру ты начинаешь. Смотри, я тебя предупредил. Кстати, твоего Костоева освободили, ты знаешь об этом?

– Как освободили? – невольно вырвалось у Виктора. – Он же серийный убийца. А, улики? А, автомат?

– Освободили под залог. Приехали люди с бумагами оттуда, внесли за него деньги и забрали его в Махачкалу. Прокуратура не возражала против этого. Наши преступления раскрыты, ижевское дело тоже. Какая разница, где его будут судить здесь или в Махачкале?

– Да его просто не довезут до Махачкалы! Отрежут голову и все!

– Ну и что? Если заслужил это, значит отрежут. Ты, что за него так переживаешь?

Виктор замолчал и тупо уставился в пол. Это был явный удар ниже пояса. Теперь, он понял, почему Феоктистов интересовался записями допроса Костоева. В случае его смерти эти записи теряли всякую ценность.

– Ладно, Абрамов, иди, работай, – произнес Феоктистов. – Постарайся больше не ругаться с Вдовиным.

***

Войдя в кабинет, Абрамов позвонил в Заинск начальнику уголовного розыска. Трубку снял незнакомый ему оперативник. Виктор поздоровался и попросил пригласить к телефону Зиганшина Альберта.

– Извините, Виктор Николаевич, – ответил ему сотрудник уголовного розыска. – Зиганшина нет. Он сейчас в отпуске, а после отпуска, уезжает работать в Альметьевск. Если вы не знаете, то его приказом министра назначили начальником отдела вневедомственной охраны городского отдела милиции.

– Если вам не трудно, позвоните ему домой и попросите его связаться со мной, – попросил он его.

– Хорошо, я передам ему вашу просьбу, – произнес оперативник и положил трубку.

«Почему Зиганшин не позвонил мне и не сообщил о своем новом назначении? – подумал Абрамов. – Наверное, что в этом назначении не так?»

Виктор снова набрал номер телефона. На этот раз он звонил в райцентр. Трубку снял дежурный по отделу. Он представился ему и поинтересовался здоровьем начальника уголовного розыска.

– Я не врач, товарищ подполковник, но специалисты говорят, что Гафуров свое в милиции уже отработал. Сейчас врачи пытаются вывести его на инвалидность.

– Скажите, вы нашли машину, которая сбила его? – поинтересовался Виктор у него.

Он чисто машинально задал этот вопрос, совсем не стараясь уличить в чем-то местное руководство отдела милиции.

– Ничего сказать не могу, так как не знаю. Вы спросите об этом начальника криминальной милиции Фазлеева, он вам все доложит.

– Тогда переключи меня на него, – попросил Виктор дежурного.

Прошло около минуты, прежде, чем он услышал голос начальника криминальной милиции:

– Да, Фазлеев, я вас слушаю.

– Приветствую вас, Ринат Завдатович, – поздоровался с ним Абрамов. – Как ваше здоровье? Как работа?

Не дождавшись от него ответа, Виктор продолжил:

– Извините, у меня всего один вопрос к вам. Скажите, машина, которая сбила Гафурова, обнаружена или нет?

На том конце повисла минутная пауза. Чувствовалось, что Фазлеев не знал, что ответить Абрамову. Он явно боялся проколоться и поэтому, выбрал единственно правильное решение в этой щекотливой ситуации.

– Нет, Виктор Николаевич. Машина до настоящего времени не обнаружена. Наверное, где-нибудь в сервисе стоит на ремонте. Пока не отремонтируется, на дороге, наверняка, не появится.

– Понятно, – ответил Абрамов, – Тогда у меня все. До свидания.

– Минуточку, Виктор Николаевич. Говорят, что убийцу директоров нашли, вы слышали об этом что-нибудь? По-моему, республиканская прокуратура уже допросила его. Вы в курсе этих событий?

–Да, в курсе.

Нехорошее предчувствие снова сдавило сердце Абрамова.

«Похоже, проходит зачистка, – подумал он. – Как далеко зайдут они с этой зачисткой?»

Абрамов вздрогнул от звонка телефона. Подняв трубку, он услышал голос Зиганшина.

– Здравствуйте, Виктор Николаевич. Мне передали, что вы попросили меня позвонить вам.

– Все правильно, Альберт. Я действительно попросил тебя позвонить, потому, что многое не понимаю. Кстати, мне не понятно, почему ты переходишь в другую службу. Ведь ты был не плохим специалистом, и я высоко ценил и уважал тебя, как оперативника.

– Мне не дали возможности выбора. Вызвали, предложили. Ваш Вдовин был не против этого назначения. Я хотел позвонить вам, но в последний момент просто передумал. Я понял, что вы этот вопрос решить не сможете и любая ваша попытка помешать этому, ударит бумерангом по вам лично.

– Альберт, ты не дергал случайно Латыпова? Ведь из показаний Костоева, он был посредником между ним и Тазиевым.

– По-честному, не успел, Виктор Николаевич. Сами знаете, без санкции прокуратуры, я ничего делать не мог, а ее мне не дали. Следователь попросил меня, чтобы я предоставил ему копию допроса Костоева, где он говорит о Латыпове. Вы знаете, что такого документа у меня не было и поэтому, я ничего сделать не мог. Насколько я знаю, сейчас все эти уголовные дела направлены в республиканскую прокуратуру. Там, похоже, хотят все их объединить в одно дело и по всей вероятности лишь для того, чтобы все это спокойно похоронить.

Он замолчал, похоже, ему было трудно говорить со мной. Сделав паузу, он продолжил:

– Свое назначение я воспринимаю, как попытку отодвинуть меня от этого дела. Похоже, вы разворошили большое осиновое гнездо и сейчас, они предпринимают все меры, чтобы лишить нас возможности довести это дело до конца. Вчера я узнал, что Тазиева назначили директором ликероводочного завода в Мензелинске. Прощаться не буду. Может, еще не раз встретимся в этой жизни.

– Ты, прав, Альберт. Жизнь такая штука, сегодня одни наверху, а завтра другие. Будем ждать более благоприятных времен. Удачи тебе, Альберт.

Спасибо – произнес он и положил трубку.

Вслед за ним, трубку положил и он.

***

Повседневные проблемы и заботы отодвинули в сторону ранее мучившие Абрамова вопросы, связанные с дальнейшей судьбой Костоева. Он не мог поверить в то, что преступник, признавшийся в совершении целой серии заказных убийств, был освобожден из-под стражи за какой-то пресловутый залог в три миллиона рублей. Что следователями республиканской прокуратуры, не были проведены никакие следственные мероприятия: выход на место преступления, очные ставки с подельниками и другие мероприятия следственного и оперативного плана.

Как он не сопротивлялся, но ему пришлось все-таки написать доклад Вдовину, с которым он успешно выступил на коллегии МВД. Работы хватало. Измученные постоянными выездами на места убийств, заслушиваниями, ненормированным рабочим днем, опытные сотрудники второго отдела стали потихоньку уходить из Управления. Их места стали занимать молодые сотрудники, выпускники школы милиции. У этих молодых ребят за исключением громадных амбиций, больше ничего за плечами не было.

Абрамов отлично понимал, что сам обучением этого молодого пополнения заниматься он не сможет, однако, поручить это дело Яшину, ему тоже не хотелось. Несмотря на большой стаж работы в органах, он на роль учителя явно не тянул. Яшин по-прежнему больше занимался интригами, стравливая между собой этих молодых и неопытных ребят, чем их обучением. Как, не странно, но молодежь почему-то тянулась к нему, многие сотрудники старались подражать ему не только в разговоре с ветеранами отдела, но и поведением.

Нужно было что-то делать, и Виктор решил ударить по нему, его излюбленным методом. В этот раз, при разговоре с Тюневым, он открыто поинтересовался проданными им автомашинами.

– Игорь, ты знаком с начальником второго отдела Яшиным? – спросил Виктор его.

– Это, с каким Яшиным? Я знаком с несколькими Яшиными.

– Ты дурака, не включай. Я имею в виду, с Яшиным Анатолием Гавриловичем?

– Извините меня, но я такого человека не знаю, – произнес он. – Кстати, вы меня об этом спрашивали и в прошлый раз.

Абрамов, молча, пододвинул к нему фотографии, на которых были изображены он и Яшин. Он взял фотографии и стал внимательно их рассматривать. Посмотрев их, он аккуратно положил их на стол и улыбаясь произнес:

– Скажите, Виктор Николаевич? Знакомство с вашим начальником отдела это криминал?

– Смотря как подойти к этому вопросу? – уклончиво ответил Абрамов. – Если подходить с точки зрения автомобильной темы, то да. Я не думаю, что вы просто так передавали ему эти автомашины?

– Я, что-то плохо вас понимаю? Это просто какая-то чистая случайность, что дважды покупателем моей автомашины был Яшин и не более.

– Не надо думать, что ты только один такой умный Тюнев. Ты покупаешь автомашину, а через два дня ее продаешь и продаешь ее, никому ни будь, а лично Яшину. Напрашивается вопрос, для чего ты покупал эту автомашину и чем она тебя не устроила? Это первый вопрос, а второй, почему ты предлагаешь купить ее именно Яшину, а никому-то другому человеку? Я не думаю, что вы с Яшиным такие друзья, что ты готов терять деньги, отдавая машину практически за бесценок. Если ты меня еще не понял, то я покажу тебе документы, за сколько ты купил эти машины и за сколько ты их продал Яшину. Я думаю, что ты допустил большую ошибку, указав такую минимальную цену продажи. Можно было поднять сумму, тогда таких вопросов с моей стороны к тебе не было.

– Вы знаете, Виктор Николаевич, хозяин-барин. Я хозяин этих машин и сам решаю, за сколько мне их продавать, – раздраженно ответил ему Тюнев.

– Все правильно, Игорь. Хозяин-барин. Вот только один вопрос мне пока не дает покоя. Откуда у тебя такие деньги на приобретение таких автомашин, ведь насколько я знаю, ты же не работаешь?

– Как это не работаю? – возмущенно произнес он. – Я работаю в строительной фирме.

– Ты посмотри на свои руки, работяга! Числишься только, но работать не работаешь. Если хочешь, то это я докажу тебе в течение часа.

В кабинете повисла тишина. Тюнев сморщив лоб, старался угадать, к чему Абрамов подводит его своими вопросами. Выдержав возникшую паузу, Виктор продолжил:

– Так вот, вернемся к нашим баранам. Скажи, за что ты отдавал эти машины Яшину, наверное, не за красивые глаза?

Тюнев опустил глаза и замолчал. Он явно не ожидал подобного поворота разговора. Только сейчас до него дошли эти проколы в оформлении автомашин, на которые ранее никто из них не обращал внимания.

– Сейчас, я отпущу тебя Игорь. Ты, прав, хозяин-барин. Но это, пока. Завтра я тебя закрою за дачу взятки должностному лицу. Ты понял меня?

Абрамов поднял трубку и попросил Гаврилова, проводить Тюнева до выхода из министерства. Когда он остался один, Виктор мысленно представил, что сейчас испытывает Яшин? Страх перед ним или лютую ненависть к нему. Чтобы он не испытывал, он был у Абрамова на крючке и, будучи человеком умным и изворотливым, он это отлично понимал.

***

Яшин зашел к Абрамову, на следующий день. От его былой бравады, как ему показалось, не осталось и следа. Попросив разрешение, он присел на стул и, взглянув на него, произнес:

– Виктор Николаевич, я понимаю, что вы меня не уважаете, как специалиста, а тем более, как человека, – начал Яшин. – Скажите, кто вам позволил проводить в отношении меня оперативные мероприятия. Я бы хотел знать, с кем вы их согласовали – с руководством МВД, прокуратурой?

– Хорошо, Анатолий Гаврилович, вы сами меня вынуждаете сказать это. Я действительно, проверял полученную мной информацию о том, что вы тесно сотрудничаете с одной из организованных преступных группировок города Казани. Надо же до такого докатиться, что начальник отдела Управления уголовного розыска намертво сросся с группировкой. Считает вполне нормальным получать от них подарки – автомашины. Спрашивается, что ему не хватает в этой жизни, сказать, что маленький оклад – нельзя, на такие деньги полстраны живут. Извините меня за каламбур, но мне кажется, у вас Анатолий Гаврилович, просто дефицит совести. Вместо того, чтобы обучать молодых сотрудников уму-разуму, вы начинает стравливать их между собой. Вы бы лучше подобным образом с бандитами работали.

– Вы, меня не учите жить, Виктор Николаевич! Я старше вас возрастом и перевоспитать вам меня, вряд ли удастся. То, что вы сейчас мне здесь наговорили о порядочности, о моей смычке с преступниками, это все ваш бред, то есть – сказки. Мне кажется, что у вас просто воспаление головного мозга. Вы же хорошо знаете, что кроме оперативных сведений, у вас в отношении меня больше ничего нет, и я думаю, что никогда и не будет.

– Это уже интересно, Анатолий Гаврилович! Вы сами знаете, что я не следователь и копать под вас лично, я не буду. Мне было вполне достаточно того, что я уже накопал. Для этого есть другие люди, пусть они и копают.

Яшин откинулся на спинку стула и заулыбался. Улыбка у него получилась совершенно не естественная. Глядя на него, трудно было сказать, что он испытывал в этот момент, но ему было явно не до улыбок.

– Чем это я вас так развеселил Анатолий Гаврилович? – спросил Абрамов у него.

– Своей наивностью, – ответил он. – Вы, что думаете, сейчас все бросят свою работу и начнут закатывать рукава, чтобы доказывать ваш бред? Вы же не мальчик, в любом деле нужно отыскать корысть, заинтересованность в чем-то, а где здесь она. Вы сможете доказать, что приобретенные мной автомашины были проданы мне по заниженной цене, за какое-то конкретное сломанное мной дело. Думаю, что ни вы, а тем более те люди, которые будут заниматься этим вопросом, никогда не докажут это. Я вас просто, засужу за клевету. Сейчас вы не в той форме, чтобы тягаться со мной. У вас у самих дела обстоят не лучшим образом и ваше пребывание в этой должности, насколько я знаю, давно стоит под вопросом.

– Вы знаете, Анатолий Гаврилович, что весь этот наш разговор делает не возможным нашу дальнейшую с вами работу? Как, я могу с вами работать, если я вам совершенно не верю?

– Вы, правы, Виктор Николаевич. В этом я с вами полностью согласен. Однако, я никуда уходить из Управления не собираюсь. Если вам тяжело работать со мной, то ходите вы.

Теперь улыбнулся уже Абрамов. Это было впервые в его практике, когда его подчиненный предлагал ему оставить службу и уйти с работы, только из-за того, что он его не устраивал. Воистину, он жил в тот момент в мире зазеркалье. Одних не устраивал он, другие не устраивали его.

– Хорошо, Анатолий Гаврилович. Теперь все точки в нашем с вами разговоре поставлены на свои места. Вы предлагаете мне уйти из Управления, так как мое положение в МВД за последнее время значительно пошатнулось. Я вас правильно, понял? И еще, вы считаете, что мне никогда не удастся доказать вашу связь с бандитами?

– Вы, правильно поняли.

Неожиданно для Абрамова, лицо его вытянулось. Он явно почувствовал какой-то подвох.

– А, почему вы меня об этом спрашиваете? – поинтересовался он у Виктора.

– А, вы догадайтесь сами, с трех раз, – произнес Абрамов. – Вы хоть и враг мне, но оперативник.

Он не знал, что Виктор блефует, однако, природная осторожность заставила его совершенно по-другому оценить сложившуюся ситуацию.

– Вы, что писали наш разговор? – спросил он Абрамова.

– А, почему бы и нет? Я же оперативник в отличие от вас, интригана и заранее предусмотрел возможность подобного развития событий. Теперь, вам трудно будет отрицать все мои обвинения.

Он вскочил со стула и, не говоря ни слова, словно пуля выскочил из его кабинета.

***

Переговорив с Яшиным, Абрамов направился к Вдовину. Положив на его стол рапорт, сводки наружного наблюдения, фотографии, все документы, он стал наблюдать за его реакцией. Вдовин читал очень внимательно. Иногда он отрывался от чтения и смотрел на Абрамова, каким-то непонимающим взглядом, а затем снова начинал читать документы дальше.

– Ну и что, вы хотите от меня, Виктор Николаевич? – спросил он, откладывая рапорт Абрамова, в сторону.

– Решайте сами, Анатолий Герасимович. Вы начальник Управления и вам решать, что делать дальше с этим человеком.

– Виктор Николаевич, скажите мне честно. Чего вы добиваетесь, подавая мне эти документы? Думаю, что вы его подали не ради того, чтобы мне напомнить о начальнике второго отдела Яшине?

– Вы правы. Я считал, что вы как начальник Управления уголовного розыска, должны организовать проверку фактов изложенных в моем рапорте и по результатам проверки, принять соответствующее решение.

– Странный вы человек, Виктор Николаевич. Если вы по каждой стычке со своими сослуживцами будете писать подобные рапорты, а я буду проводить служебные расследования, то нам на раскрытие преступлений не останется вообще времени.

– Анатолий Герасимович, работать с человеком которого я подозреваю в предательстве интересов, я не могу и поэтому обращаюсь к вам, как к руководителю Управления с подобным рапортом. Единственно, что я прошу это тщательно проверить изложенные мной факты приобретения Яшиным автомашин. Если, проверка опровергнет эти факты, то я принесу этому человеку свои извинения и добровольно уйду из Управления.

Вдовин почесал свой затылок, а затем взял рапорт и протянул его Абрамову.

– Заберите его, Виктор Николаевич. Я не буду санкционировать проверку. Если проверка подтвердит правоту изложенного, гнев руководства настигнет и меня лично, как начальника Управления. Если же не подтвердит, я снова буду виноват, что поддался вашей интриге и организовал эту проверку. Ни тот, ни другой вариант меня на сегодняшний день, не устраивает. Сколько вам осталось работать до выслуги?

Получив ответ, Вдовин продолжил:

–Постарайтесь как-нибудь доработать этот оставшийся период вместе с Яшиным.

– Хорошо, я вас отлично понял, Анатолий Герасимович. Логика ваша предельно проста, вы боитесь за свою карьеру и не хотите ей рисковать. Может, вы и правы, зачем вам все это, проще жить, не зная этих фактов.

– Это ваше право думать обо мне, как вам хочется. Я разубеждать вас в этом не собираюсь.

Абрамов вышел из кабинета и направился к себе.

***

«Все ясно, – подумал Виктор. – Яшин был прав, когда говорил, что никто не будет заниматься его вопросом. Что же мне делать дальше?»

Он вошел в кабинет и сел за стол. Настроение после разговора с Вдовиным было окончательно испорченным. Он взглянул на часы, до заслушивания по убийству Семенова, которое проводил министр, оставалось еще достаточно много времени. Абрамов открыл оперативно-поисковое дело и стал внимательно изучать дело. Листая страницы, он делал соответствующие выписки из него в свою записную книжку. Изучив дело, Виктор отложил его в сторону и снова посмотрел на часы. Взяв со стола дело, он направился в кабинет министра. Увидев в приемной заместителя министра, Абрамов направился к нему.

– Кто будет докладывать по делу? – поинтересовался он у Виктора.

– Наверное, сначала пусть доложат сотрудники Приволжского ОВД, затем начальник уголовного розыска УВД Казани, ну, а затем, от нас – Яшин.

–Немного ли докладчиков?

–Давайте, на месте определимся, – предложил ему Абрамов. – Что сейчас гадать?

Они все вошли в кабинет министра и стали рассаживаться вдоль большого стола, который стоял посреди кабинета. Через минуту в кабинет министра вошел заместитель прокурора республики Гарифуллин. Он сел рядом с министром и оценивающим взглядом осмотрел на всех сотрудников милиции, присутствующих на совещании.

– Ну, что, начнем? – произнес министр и посмотрел на своего заместителя. – Кто начнет докладывать?

– Думаю, начнем с сотрудников Приволжского ОВД, – произнес Феоктистов.

– Я согласен, – ответил министр.

Вдруг, неожиданно для всех находившихся в кабинете людей, раздался голос заместителя прокурора.

– Извините меня, но я бы хотел послушать доклад Абрамова. Мне очень интересна роль министерства в организации самой работы по раскрытии этого убийства, – произнес он и пристально посмотрел на Виктора.

– Яшин, докладывайте! – обратился Феоктистов к Яшину.

– Не Яшин, а Абрамов – поправил его заместитель прокурора.

Виктор поднялся с места и, открыв свой блокнот, начал докладывать. Он говорил долго, стараясь отразить в своем выступлении не только отработанные за это время версии, но и коснуться новых перспективных версий, которые возникли в процессе работы по делу. Когда он закончил, в кабинете министра повисла тишина. Все, молча, переваривали озвученные им результаты работы.

– Ну, что? – произнес министр. – Может, кто-то из присутствующих хочет что-то добавить к докладу Абрамова?

Неожиданно для Виктора и заместителя министра, с места поднялся ранее вечно молчавший Яшин. Взглянув, на министра и заместителя прокурора республики, он произнес:

– Я не совсем согласен с выводами, которые озвучил здесь на заслушивании заместитель начальника Управления Абрамов. Все, что он говорил действительно так. Единственно, что он не учел это наличие пятой возможной версии в этом деле.

Министр с нескрываемым интересом посмотрел на него и тихо произнес:

– Ну, и какова эта не озвученная им, пятая версия?

Яшин начал что-то говорить, обращаясь за примерами к делам давно минувших дней. Окончательно запутавшись, он посмотрел сначала на Абрамова, а затем на министра.

– Извините, товарищ министр, – произнес Виктор, – Яшин недавно занимается этим делом и по всей вероятности еще не совсем досконально разобрался во всех тонкостях. При следующем заслушивании, он индивидуально доложит вам всю работу по своей версии, которую я думаю, стоит закрепить за ним лично.

– Хорошо, Абрамов, – ответил он на его реплик и, повернувшись лицом к секретарю, попросил его внести в протокол заслушивания этот вопрос.

Поговорив еще минут пятнадцать и обсудив несколько организационных вопросов,министр разрешил им всем покинуть его кабинет. При выходе из кабинета министра, Виктора за рукав остановил Феоктистов.

– Зайдите ко мне вместе с Яшиным. Хочу разобраться с этой пятой версией.

То, что происходило в кабинете Феоктистова трудно передать словами. Он кричал на Яшина, топал ногами. Такого Феоктистова Абрамов еще ни разу не видел. Выплеснув на голову Яшина весь негатив, он успокоился и когда Виктор с ним остался вдвоем, он устало произнес:

– Тебе не кажется, что Яшин и Вдовин объединились против тебя и сегодня они были готовы к своеобразному перевороту в Управлении?

– Я догадывался, что такое возможно теоритически, но чтобы вот так пойти без соответствующей подготовки на таран, я явно не ожидал. Но как я понял, глядя на министра, тот тоже не был готов к этому перевороту.

– Мне тоже так показалось, – произнес Феоктистов. – Однако, это временная твоя победа.

Абрамов поблагодарил его за поддержку и вышел из кабинета.

***

Ночью Виктора разбудил звонок дежурного по МВД.

– Виктор Николаевич, у нас убийство. Полчаса назад во дворе своего дома застрелен директор туристического агентства «Казань» Рахимов Айрат. Феоктистов уже на месте и ждет вашего приезда.

– Володя, как так, что заместитель министра уже на месте? – поинтересовался он у него.

– Он был в гостях в соседнем доме. По-моему у него там проживает брат, и он задержался в гостях у него.

– Все понятно. Поднимите, Яшина и Гаврилова, – попросил его Абрамов.

– Все будет сделано, – ответил дежурный и положил трубку.

Виктор быстро собрался и направился к двери. В прихожей он набросил на себя куртку и открыл входную дверь. Оглянувшись назад, он заметил жену, которая стояла в дверях спальни и молча, смотрела на него.

– И когда это все закончится? – произнесла она тихо. – Будет покой в этом доме когда-нибудь или нет?

– Иди, отдыхай, – произнес Абрамов. – Мне нужно срочно отъехать ненадолго.

– Не обманывай меня и себя тоже. Я же знаю, что уходишь минимум на сутки, если не больше.

Виктор, молча, повернулся и вышел из квартиры. Постояв секунд десять, он услышал у себя за спиной, шум запирающейся двери. Тяжело вздохнув, Абрамов вышел на улицу, где его уже поджидала дежурная автомашина.

– Ну что, помчались, Виктор Николаевич, – спросил его водитель автомашины.

Он, молча, кивнул головой и машина тронулась.

Доехав до улицы Четаева, машина остановилась около большого девятиэтажного дома. Взглянув в окно автомобиля, Абрамов увидел стоявшего недалеко от них Феоктистова.

– Здравия желаю.

– Давай, Абрамов, занимайся организацией работы, – ответил он на его приветствие. – Сейчас, разговаривал с министром, он разрешил тебе поднимать с постели всех, кого ты сочтешь нужным. Тем, кто проигнорирует его указание, министр грозит увольнением.

–Что так, Михаил Иванович, вроде бы штатное преступление? Сейчас подобных убийств, воз и маленькая тележка?

– Этот человек возвращался от нашего президента, – произнес заместитель министра, – и был убит на пороге своего дома. Он друг семьи самого президента. Вот от этого и пляши. Надеюсь, что ты меня понял?

– А, что здесь не понять? Сейчас, замучают одними заслушиваниями, так что времени на работу, просто не останется.

– Правильно рассуждаешь, – произнес Феоктистов, – а теперь, иди и работай.

***

Виктор направился к месту обнаружения трупа убитого. На месте уже работал судебный медик, он как раз осматривал труп Рахимова. Абрамов обратил внимание на его руки, которые осторожно извлекали из карманов убитого его личные предметы.

– Привет, министерству здравоохранения, – пошутил Виктор. – Все рассчитываешь оживить человека?

– А, это ты, Николаевич? – произнес медик. – Единственно, что меня сдерживает, чтобы не послать тебя в одно место, это твои заслуженные седины на голове. Будь ты мальчишкой, я бы тебя обязательно направил бы в дето рождаемый орган.

Они оба засмеялись и посмотрели друг на друга.

– Ну, что скажешь?

– Что я тебе могу сказать? Судя по разбитым суставам на руках, серьезным гематомам на теле, убийству предшествовала серьезная драка. Со слов друзей и знакомых убитого, покойный длительное время занимался восточными единоборствами и всегда мог постоять не только за себя, но и за других людей. Полученные им в ходе драки травмы говорят о том, что нападавших на него людей было, как минимум трое, если не больше. Они его били арматурой или чем-то схожим на это. Правая рука трупа сломана в двух местах. По всей вероятности он пытался каким-то образом блокировать удары металлических предметов. Голова цела, в основном все удары пришли по рукам и телу.

– Скажи, удары могли привести к потере сознания или ориентации на местности? – задал ему вопрос Абрамов.

– Не думаю, убитый был хорошо подготовлен физически. Судя по полученным травмам, активно сопротивляться он долго не мог, следовательно, не представлял для нападавших на него людей реальной угрозы. Судя по вещам, найденным в его карманах, это не было ограблением. Деньги, золотой перстень, заколка для галстука с драгоценным камнем – все осталось на месте.

– Понятно. Отчего он скончался?

– В него стреляли. Судя по размеру ран, не исключаю, что в него стреляли из мелкокалиберного оружия. Баллисты, ответят на конкретный вопрос, из чего стреляли в убитого.

– У тебя пока все? – спросил он медика.

Медик утвердительно кивнул головой и стал, что-то диктовать сотруднику прокуратуры, который оформлял протокол осмотра места происшествия. Абрамов отошел в сторону и направился к начальнику отдела милиции. Поздоровавшись с ним, он поинтересовался у него, как идет отработка близлежащих домов.

– Есть сложности, – ответил он. – Время позднее, многие жильцы не открывают квартиры, ссылаясь на позднее время.

– Понятно. Как рассветет, необходимо организовать прочесывание местности, может, повезет, и мы найдем орудие убийства. Если сейчас, не бросим все силы на прочесывание, то утром народ пойдет на работу, могут найти пистолет и не сообщить нам об этом.

– Сейчас, подтянутся сотрудники. Поставим всех в цепь и начнем прочесывание местности.

– Хорошо. Старшим от министерства, я оставляю Яшина.

– Я не против этого, – ответил начальник райотдела милиции.

– Анатолий Гаврилович, – обратился Виктор к прибывшему Яшину. – Соберите личный состав и организуйте прочесывание местности. До утра осталось не так много и пистолет, из которого стреляли преступники, нужно обязательно найти. Вряд ли нападавшие преступники забрали его с собой.

– А, как прочесывать? Местность темная, трава густая, – начал ныть Яшин.

– Уже светает, а пока, возьмите фонари и прочесывайте. В конечном итоге задача вам поставлена, вы и решайте, – раздраженно произнес Абрамов, увидев на лице Яшина явное неудовольствие. – Работайте, Яшин, это вам не пятая версия, а конкретное дело.

Через полчаса, началась зачистка местности.

***

Ориентировка, направленная в отделы города, в которых требовалось обращать и проверять граждан с полученными травмами лица и тела, сыграла положительную роль. В штаб по раскрытию преступления, которое организовал Абрамов стали доставлять отдельных людей и группы молодежи, с признаками полученных телесных повреждений.

Врач, находившийся при штабе, внимательно осматривал доставленных людей, лишь после оказания им медицинской помощи он сообщал им, могли ли эти люди получить подобные травмы в драке с Рахимовым или нет. Это организованное Виктором сито, рано или поздно должно было сыграть положительную роль в установлении возможной причастности тех или иных лиц к совершенному преступлению. В начале шестого утра, в отдел привезли троих молодых ребят в возрасте двадцати лет. Все трое были, изрядно выпившие и довольно серьезно избиты. Осматривающий их врач, жестом показал сотрудникам оперативной группы, что телесные повреждения на телах этих ребят, могли быть получены ими в драке с хорошо подготовленным человеком, каким был Рахимов. Первым в кабинет Абрамова ввели Воронина Артема. Он осторожно переступил порог кабинета и с опаской посмотрел на него.

– Присаживайся Артем. Скажи, где и когда вашу компанию избили?

– Не парься начальник, мы сами разберемся со своими проблемами, – ответил он.

Парень посмотрел на Виктора, а затем вдруг улыбнулся ему, словно старому доброму другу.

– Похоже, вы нарвались на хорошего бойца. Здорово он вас помял? – продолжил Абрамов, не обращая внимания, на брошенную им ранее реплику. – Как же будете разбираться, если втроем не могли разобраться с одним мужиком.

– А, откуда вы знаете, что он был один? – поинтересовался он.

– От верблюда! – ответил Виктор. – Вы смотались с места драки, а он нет. Лучше скажи, вы, за что его завалили?

– Как так завалили? Это он нас чуть не убил, а не мы его?

– Воронин, скажи, у кого из вас был пистолет?

– Вы о чем меня спрашиваете? Какой пистолет? Вы, что с ума сошли? Сами подумайте, откуда у меня и моих друзей может быть пистолет? Теперь я понял, почему нас сюда привезли? Похоже, вы хотите повесить на нас это убийство?

– Что значит повесить? – переспросил его Виктор. – Ты же сам не отрицал, что между вами и этим мужиком была драка и что он вам накостылял.

– Все правильно, только, причем здесь убийство? Мы его не убивали. И за что нам нужно было его убивать, если мы видели его в первый раз в своей жизни? Вы знаете, я больше ничего вам говорить не буду. Вы специально ставите вопросы таким образом, что мои ответы можно понимать абсолютно по-разному.

– Ну, что я тебе могу сказать Воронин, дело твое. Может, ты потом и вспомнишь этот момент, но будет поздно. У тебя Артем, пока еще есть возможность, добровольно признаться в совершенном преступлении, потом такой возможности больше у тебя не будет.

– Вы знаете, я не один и за всех своих ребят, я отвечать не собираюсь, – произнес он.

Абрамов вызвал дежурного и попросил его отвести Воронина в камеру.

– Ну, что? – спросил Виктор Гаврилова. – Давай, вытаскивай другого и работай. Подключи к этому делу местных оперативников. А я поехал в морг на вскрытие трупа. Если срочно понадоблюсь, найдешь меня в МВД.

– Хорошо, Виктор Николаевич.

Абрамов вышел из кабинета и направился к дежурной автомашине.

***

Абрамов только что вернулся из морга, где присутствовал на вскрытии Рахимова. Подойдя к двери своего кабинета, он услышал, что его в кабинете разрывается от звонка городской телефон. Он быстро открыл дверь и схватил телефонную трубку. Ему звонил Яшин.

– Виктор Николаевич, – кричал ему в телефонную трубку Яшин. – Вы знаете, мы нашли пистолет.

– Какой пистолет? Какой системы?

– Нашли мелкокалиберный пистолет системы Марголина.

– Понятно, Анатолий Гаврилович. Сейчас в отделе милиции трое задержанных людей, с ними работает Гаврилов. Думаю, что это они совершили данное убийство. Займись этими ребятами.

– Все понял, Виктор Николаевич, зажмем так, что запищат, как дети.

– Анатолий Гаврилович! – обратился к нему Абрамов. – Особо давить не нужно. Нам не нужны, в этом деле, ложные показания. Иначе замучаемся, потом проверять их показания.

– Виктор Николаевич! Вы сами знаете, что это за дело? Вы же сами всегда говорили, что победителей не судят.

– Зря, ты так говоришь, – возразил Абрамов. – Сами понимаете, что дело на особом контроле, и я бы не хотел оправдываться перед прокуратурой за действия своих сотрудников. Посадить безвинного человека, это большой грех.

– Виктор Николаевич, что-то я вас не узнаю? Я всегда думал, что вы человек жесткий, рисковый.

– Вы ошибаетесь, Анатолий Гаврилович. Я никогда не терял голову при раскрытии преступлений. Вы помните слова Дзержинского? Он сказал, что у чекиста должно быть горячим сердце, но голова должна быть всегда холодной. По этому принципу я и работал.

– Все понял! Найденное нами оружие, следователем районной прокуратуры уже направлено на экспертизу.

– Анатолий Гаврилович! Чуть не забыл, обязательно сделайте смывы с рук и одежды, задержанных нами ребят на предмет наличия на их руках и одежде, следов пороха.

– Хорошо, – ответил он и положил трубку.

Минут через пять в кабинет вошел Вдовин и присел на стул.

– Ну что, готов к докладу? – поинтересовался он у Виктора. – Сейчас снова начнется аврал. Начнут требовать, чтобы мы бросили все дела и занялись лишь только этим делом.

– Я думал, что ты к этому уже привык за время работы в МВД. Выходит, ошибся, – ответил ему Виктор. – Если будет подобная команда, куда денешься, придется плотно садиться на это дело. Есть правда один выход, попробуй сбросить это дело с Управления на уголовный розыск УВД города. Проще контролировать, чем тянуть это дело самим.

– Я не думаю, что на это пойдет министр.

– А, ты попробуй, ведь ничего не теряем. Если скажет, что нет, значит, мы будем работать, если переложит работу на УВД, то просто будем контролировать это дело.

Вдовин взглянул на часы.

– Давай, вставай, нужно идти, – произнес он.

Виктор, молча, поднялся из-за стола и направился вслед за Вдовиным.

***

Абрамов выходил из кабинета министра немного подавленными. Во-первых, министр сразу же отбросил в сторону предложение Вдовина о передаче этого дела уголовному розыску УВД города.

– Что?! – чуть ли не закричал он во весь голос, – Вы, что с Абрамовым с ума сошли что ли? Это преступление на контроле самого президента, а вы хотите его сбросить на город. Да с меня сразу же снимут погоны, а, я пока, этого не хочу. Я не думаю, что это ты сам придумал Анатолий Герасимович о передачи этого дела. Тебе, наверное, это предложил сделать Абрамов?

– Я предполагал, вашу реакцию по – этому вопрос, товарищ министр, – произнес Вдовин. – Вы правы, это предложение исходило от Абрамова.

«Сдал, – с неприязнью подумал Виктор. – Испугался гнева министра и сразу же подался в кусты».

– Я сразу догадался об этом, – произнес министр. – Абрамов, просто, боится ответственности за это непростое дело. Ну, его понять можно, дело серьезное. Убитый был хорошим знакомым президента. Вчера они встречались в домашней обстановке, ужинали вместе и вот, через час после того, как он уехал, какие-то подонки застрелили его около его же подъезда.

Он окинул взглядом собравшихся на совещание сотрудников. Внезапно он повернулся и, обращаясь к Виктору, произнес:

– Ну, что скажешь, Абрамов? Сможешь, раскрыть это преступление или нет?

Виктор встал с места и, поправил на себе узел галстука.

– Обещать не могу, товарищ министр. Все зависит не только от моего желания раскрыть это преступление. Сейчас есть трое подозреваемых людей в совершении этого преступления, будем работать. День-два покажет они или нет.

– Ты уж постарайся, чтобы эти люди оказались преступниками, – произнес министр. – Главное довести это дело до суда, а там пусть уж суд разбирается в их виновности.

Видно министр смог прочитать его мысли, которые крутились у Виктора в голове, после его высказывания.

– Плохо Абрамов, что ты не понимаешь отдельных вещей. Нельзя же быть таким наивным человеком в современной жизни. Нормальный сотрудник должен понимать своего руководителя с полуслова. Пусть тебе это объяснит мой заместитель Михаил Иванович. Он, наверняка, хорошо понял меня и знает, что нужно делать.

Феоктистов кивнул головой, давая понять министру, что поставленную им задачу хорошо понял.

–Вот и хорошо, – произнес министр, – тогда все свободны.

Они встали и направились на выход из кабинета.

***

– Виктор Николаевич! – доложил ему Яшин. – Похоже, мы раскололи одного из парней.

– Ты, не шутишь? Мне не верилось, что так быстро удалось расколоть этих молодых ребят. Слушай Анатолий Гаврилович, кто начал давать показания?

– Трофимов Сергей, – ответил он. – Эти два брата Воронины, пока идут в отказ. Говорят, что вообще не понимают, о чем идет речь.

– Главное, что хоть один стал говорить. Сейчас, я приеду к вам в отдел и поговорю с ним лично. Если что, сразу пригласим прокурора-криминалиста, пусть добросит его по горячим следам.

– Хорошо, подъезжайте, мы вас будем ждать.

Абрамов поставил в известность Вдовина о своем выезде и поехал в отдел милиции. Он, вошел в кабинет начальника уголовного розыска и увидел Яшина, который сидел за столом и в компании молодого парня пил чай. Взглянув на него, Виктор сразу же догадался, что это был Трофимов Сергей.

– Сергей, я бы хотел с тобой поговорить?

–Спрашивайте, – ответил он. – Я готов к разговору.

Абрамов сел за стол и внимательно посмотрел на этого рыжеватого парня. Ему сразу же не понравились его маленькие карие глазки, чем-то напоминающие глаза мелких грызунов. Он не знал, о чем они говорили с Яшиным, но манера его поведения и постоянная ухмылка, делала его лицо немного глуповатым. Если сказать в двух словах, этот персонаж не внушал Виктору никакого доверия.

– Сережа! Расскажи мне честно, что было вчера на улице Четаева? Как вы оказались там со своими друзьями, и кто из вас застрелил Рахимова? – задал он ему свой первый вопрос.

Трофимов на какую-то секунду замешкался. Он взглянул на Яшина, словно ища у него поддержки.

– Ну, что? Я жду ответы на поставленные вопросы? – произнес Абрамов. – Почему ты молчишь?

Подозреваемый еще раз взглянул на Яшина и, заметив его кивок, начал говорить:

– Мы с ребятами приехали на улицу Четаева в районе шести часов вечера. По дороге мы купили бутылку водки, пиво и закуску.

– Погоди! С какими ребятами ты был?

– Я приехал на улицу Четаева вместе с братьями Ворониными, Артемом и Владимиром, – ответил он на его вопрос.

– Продолжай….

– Так вот, мы сразу же поднялись на лифте на седьмой этаж и позвонили в дверь Лидки. Она проститутка и мы часто с ребятами ныряли к ней, когда у нас появлялись деньги. Мы «бухали»там часов до десяти вечера. Где-то в это время, когда мы все доели и допили, мы решили поехать домой. Выйдя из подъезда дома, мы с ребятами увидели мужика, который подъехал к дому на навороченной иномарке. Артем Воронин направился к нему и попросил у него закурить. Мужик оказался борзым и послал Артема подальше. Ему показалось это обидным, и он схватил мужика за воротник пиджака и попытался его кинуть через себя. Мы не думали, что этот на вид невзрачный мужик, окажет нам такое сопротивление. Он, похоже, занимался восточными единоборствами и моментально разбросал нас всех в разные стороны. В какой-то момент мы пожалели, что связались с ним, но отступать назад нам не хотелось. Он сильным ударом ноги свалил Валентина и повредил ему ногу. Тогда Артем достал мелкокалиберный пистолет системы Марголина и несколько раз выстрелил в этого мужика. После того, как мужик упал на землю, мы бросились бежать в разные стороны. Встретились мы все трое на остановке автобуса. Я поинтересовался у Артема, откуда у него оказался пистолет, однако, он мне на мой вопрос не ответил. Куда он дел пистолет, я не знаю, так как мы тогда побежали в разные стороны.

– Хорошо Сергей, – остановил Виктор его. – Сейчас тебя допросит сотрудник прокуратуры. Мне нужно от тебя лишь одно, чтобы ты назвал номер квартиры этой Лиды?

– Я уже называл ее номер, вашему сотруднику, – капризно произнес он и посмотрел на Яшина.

– Виктор Николаевич, за ней уже уехали местные оперативники. Если она дома, то ее привезут.

– Хорошо, Анатолий Гаврилович. Я не буду вам мешать работать. Позвоните мне. Мне интересно, что скажет эта женщина.

Яшин кивнул головой. Абрамов встал из-за стола и направился к выходу.

***

Вечером к нему в кабинет вошел, а скорей влетел Яшин. Лицо его светилось, и весь вид его говорил, что он совершил что-то героическое в этой жизни. Абрамов никогда не видел Яшина таким возбужденным. Он, радовался так, как радуются молодые оперативники, которые впервые раскрыли преступление.

– Виктор Николаевич! Можете вешать себе третью звезду на погоны, – восторженно заявил он.

Абрамов спокойно посмотрел на него и вполне буднично, поинтересовался у него.

– Анатолий Гаврилович, неужели вы лично раскрыли это убийство?

– Вы угадали, Виктор Николаевич. Эта проститутка, полностью подтвердила показания Трофимова. Ее допросил следователь прокуратуры, и она почти слово в слово, подтвердила показания Трофимова. Она дала показания следователю, что эти молодые люди действительно гуляли у нее до десяти часов вечера и когда стали уходить от нее, во дворе дома устроили драку.

– Погодите, Яшин! Вы, что хотите сказать, что она видела эту драку?

– Да, именно так. Она действительно видела всю эту драку из окна своей квартиры. С ее слов, когда началась драка, она выглянула в окно и до конца наблюдала за происходящими во дворе событиями. Эта женщина официально подтвердила, что выстрелил в Рахимова Воронин Артем, а затем, все они побежали в разные стороны. Еще она подтвердила тот факт, что сама лично видела у Артема пистолет еще в своей квартире, когда он повел ее в спальню и где стал раздеваться, перед вступлением с ней в интимную связь.

– Надо же! – удивился Абрамов – Все оказалось так просто и банально. А, что братья Воронины? Молчат, как прежде? Что дали следы с пистолета?

– Да, Бог с ними, с этими братьями Ворониными и со следами на пистолете, – в ответ произнес он. – Куда им деваться, вскоре заговорят и они. Так, что идите Виктор Николаевич, докладывайте Вдовину и Феоктистову о раскрытии этого убийства.

– Анатолий Гаврилович! По-моему докладывать еще рановато, – возразил ему Виктор. – Вот, когда братья Воронины признаются в совершении убийства, вот тогда можно и доложить о раскрытии этого преступления.

– Дело ваше, – ответил мне Яшин. – Скажите, у вас есть какие-то сомнения по этому делу?

– Да, таких сомнений у меня их воз и маленькая тележка. Я не верю во все эти показания, не закрепленные следственными действиями и заключениями экспертизы. Эти люди сегодня говорят одно, а завтра откажутся от этих показаний.

Яшин, молча, выслушал его и направился к двери. Он остановился и, повернувшись к нему лицом, что хотел сказать, однако, Абрамов остановил его жестом руки.

– Идите, отдыхайте, Яшин. Вы с утра на ногах, наверное, сильно устали.

Он вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь. Оставшись один, Виктор невольно задумался над человеческой судьбой, которая вот так легко играет с человеком. Неожиданно зазвонил телефон заместителя министра. Он невольно посмотрел на часы. Они показывали половину девятого вечера.

– Слушаю вас, Михаил Иванович.

– Ты что, Абрамов, не докладываешь о победе, – произнес он с укором. – У тебя Яшин раскрыл убийство Рахимова, а ты молчишь?

– Михаил Иванович! Я бы не стал торопиться рапортовать об этой победе. Помимо Трофимова, который дал показания у нас есть еще двое задержанных, в том числе и тот, на кого он дает эти показания, а эти люди молчат.

– Ну и что? Работайте, дожимайте их!

– Вы знаете, я что-то не уверен в этих показаниях. Мне совсем верится в это раскрытие. Думаю, что в жизни так не бывает.

– Ты, что Абрамов! Белены, объелся что ли? Человек дает показания, а ты сомневаешься в его искренности.

– Как вам сказать, Михаил Иванович. Интуиция подсказывает, что это ошибка в объекте. Если мы сейчас переключимся на эти показания, то можем просто зайти в такой глухой тупик, что выбраться оттуда будет довольно трудно.

– Вот что, Абрамов! Ты сам знаешь, как я к тебе отношусь. Но здесь, я тебе не товарищ и не друг. Мне твою интуицию, хочется засунуть сунуть в одно место. Так что начинай работать с этими братьями лично. Если не расколешь их сам, то знаешь, что тебя тогда ожидает? Надеюсь, ты меня понял?

Виктор положил трубку и стал собираться домой.

***

Вернувшись с работы около десяти часов вечера, Виктор поужинал и лег спать. Несмотря на усталость, которую он ощущал, Абрамов никак не мог заснуть. Он ворочался с одного бока на другой, стараясь занять телом, наиболее удобное положение в постели, однако, сон по-прежнему не шел к нему. В голове у него крутился его последний разговор с заместителем министра. Феоктистов, хорошо изучил его, и поэтому разговаривал с ним в таком тоне. Он знал, что этот вечерний разговор не оставит ему ничего другого, как ринуться в бой и с пеной у рта доказывать свою правоту. Немного подумав, Виктор решил сам в индивидуальном порядке заняться расследованием этого преступления и доказать им всем что данное преступление совершили совершенно другие люди.

На следующий день он вызвал к себе на работу Валерия Демидова, который был коллегой убитого Рахимова по работе и другом по жизни.

– Проходите, Валерий Николаевич, – произнес Абрамов, когда тот вошел в его кабинет. – Присаживайтесь. Чай, кофе?

Демидов отказался от чая и кофе и, взглянув на Виктора оценивающим взглядом, присел на предложенный им стул.

– Дело вот в чем Валерий Николаевич, насколько я знаю, вы были другом убитого два дня назад Рахимова. Я хотел бы, чтобы вы мне рассказали, каким человеком был погибший.

Демидов задумался и глубоко вздохнув, начал говорить:

– Айрат был хорошим человеком, талантливым руководителем, надежным другом и наконец, удачливым бизнесменом. Он пользовался заслуженным авторитетом среди работников нашей фирмы и все его не только уважали, а скорей всего любили. Если сказать короче, то он был душой всего нашего небольшого коллектива. Два года назад, при поддержке президента республики, он открыл новое туристическое направление – Арабские Эмираты. Помимо туризма ему удалось наладить поставки в Казань японской радиотехники и телевизоров. Реализация этого товара принесла ему неплохие деньги. Он приобрел новую автомашину, купил хорошую квартиру в городе, а также загородный дом в Зеленом бору.

Айрату стали завидовать не только на работе, но и многие бизнесмены в городе. Чем удачнее шли его дела в бизнесе, тем больше и больше возникало у него проблем в нашем коллективе. Многие сотрудники считали себя незаконно обделенными в этом прибыльном бизнесе и затаили обиду на него. Кто-то из них уволился, кто-то, стиснув зубы от злости, продолжал работать. Две недели назад, он поделился со мной новостью. Оказывается, он хотел приобрести большой магазин на проспекте Ибрагимова, в котором раньше находился магазин фирмы «Атлант». Он запросил все документы по этому магазину и выяснил, что этот магазин уже был на днях приобретен буквально за копейки с молчаливого согласия и подачи Комитета по земельным отношениям республики. В день убийства мы вместе с ним заехали в этот магазин, где он попытался переговорить с директором магазина Курмановым. Однако, нормального разговора между ними не получилось. Курманов вел себя вызывающе и вскоре стал открыто провоцировать Айрата к скандалу. Однако, партнер не поддался на эту провокацию и не стал связываться не только с Курмановым, но и с присутствовавшими там ребятами. Когда мы покидали магазин, Курманов догнал его в коридоре, стал открыто угрожать ему убийством.

– Мне глубоко плевать на тебя и твои связи! – кричал ему Курманов. – Если хочешь нормально жить, забудь про этот магазин. Запомни раз и навсегда, этот магазин наш. Если ты этого не усвоишь, то пожалеешь об этом. Здесь есть люди, которые могут не только говорить, но и убивать.

Тогда я не придал этим угрозам особого внимания, мало ли что говорят люди во время скандала. Мы вышли с Айратом из магазина – я поехал на работу, а он поехал к президенту. Вечером он позвонил мне и сообщил, что вопрос о магазине решен в его пользу. Я еще тогда почему-то почувствовал, что в этом вопросе рано ставить точку. Я попытался его предупредить о возможных последствиях этого шага, но он не стал слушать меня. Результат, вам уже известен.

Демидов замолчал и посмотрел на Абрамова. Немного подумав, он спросил его:

– Неужели вы Виктор Николаевич думаете, что Айрат стал жертвой пьяной разборки молодежи?

И не получив от него ответа на свой вопрос, Демидов продолжил:

– Его могли убить по двум причинам. Первая – магазин, а вторая – это враги по бизнесу. Вот, здесь и ищите.

– Спасибо Валерий Николаевич, – поблагодарил его Абрамов. – Вы здорово помогли мне в этом вопросе.

Он еще раз взглянул на него и вышел из кабинета.

***

Узнав о том, что прокуратура проводит следственный эксперимент с выходом на место преступления, Абрамов сразу же выехал в отдел милиции. Заметив стоящего рядом с отделом милиции Яшина и Трофимова, он остановил машину и направился к ним. Руки Трофимова Сергея были спереди скованны наручниками. Он что-то говорил ему в полголоса, склонившись к его уху. Лицо Трофимова было сосредоточено, он иногда кивал ему головой, словно соглашаясь с доводами Яшина. Заметив меня, оперативник отошел в сторону от Трофимова и направился в сторону Абрамова.

– Виктор Николаевич, вы что, приехали на следственный эксперимент? Похоже, хотите лишний раз убедиться, что Трофимов не врет? – поинтересовался он у Абрамова.

Виктор ничего не ответил и, минуя их, направился в кабинет, в котором находился прокурор-криминалист.

– Привет! Когда хочешь начать?

– Вот сейчас и начнем, – ответил он. – Оперативники вот уже минут двадцать ушли за понятыми. Как только приведут, сразу и начнем. А, вы что приехали посмотреть на выход?

– Да, мне интересно, как он поведет себя во время выхода, как будет комментировать эти события?

– Вы, что Виктор Николаевич, сомневаетесь в его показаниях? – спросил он Абрамова.

– Как вам сказать? Мне совершенно не понятны мотивы этого преступления, здесь явно не пахнет хулиганством? Еще мне не ясно, откуда у этих братьев Ворониных оружие, которого до определенного момента не видел их близкий друг Трофимов? Короче, вопросов у меня много и я бы хотел их задать Трофимову во время выхода.

– Напрасно, вы сомневаетесь, – ответил ему следователь-криминалист. – Смывы с рук и с одежды показали, что на руках и одежде Ворониных имеются следы пороха.

Эта новость буквально ошеломила Абрамова.

«Как, порох? – подумал Виктор.– Неужели они действительно совершили это убийство, а я, лох до сих пор все продолжаю верить в их непричастность!»

– У кого конкретно обнаружены следы пороха, у Артема или Владимира?

– У того и другого, – ответил он.

– Тогда, кто же из них стрелял?

– Пока не ясно. Трофимов почему-то утверждает, что стрелял Артем.

– Так если стрелял Артем, то откуда следы пороха на руках и одежде Владимира? – спросил его Абрамов.

– Не исключено, что Владимир во время выстрелов был рядом с Артемом и следы пороха могли оказаться на его одежде и руках.

– Максим, а вы случайно не делали смывы с одежды и рук Трофимова?

– А, зачем, Виктор Николаевич? У нас есть братья Воронины, из которых, один точно убийца.

– А, ты сделай смывы, ну хоть для меня, – попросил Абрамов его. – Вынесите постановление и все. Если мы не обнаружим этих следов на руках и одежде Трофимова, то мы на сто процентов исключим его из числа подозреваемых.

– Хорошо, Виктор Николаевич, – произнес он. – Сделаю, только в знак уважения к вам.

– Вот и договорились, Максим. Спасибо тебе за это.

Минут через пять оперативники привели двух человек и эксперимент начался.

***

Следователь – криминалист изначально допросил Трофимова Сергея по всем обстоятельствам данного преступления, а уж затем, в присутствии двух понятых, был осуществлен выход на место преступления. Трофимов, как показалось Абрамову, был абсолютно спокоен. Он словно артист позировал перед видеокамерой оператора, снимавшего этот следственный эксперимент. Подозреваемый без всякого постороннего вмешательства показал на месте, где изначально стоял убитый Рахимов. Затем чисто механически показал, откуда они вышли с братьями Ворониными, где находился он лично в тот момент, когда Воронин Артем начал стрелять в Рахимова. Через минуту он уже показывал нам всем, в какую сторону побежал он и в какую сторону побежал с места преступления Артем Воронин.

Абрамов впервые присутствовал на подобном следственном эксперименте, когда обвиняемый без всякой заминки, не то, что рассказывал, а скорей демонстрировал все действия своих друзей, в момент совершения ими убийства.

– Погодит,е Трофимов! – прервал его Виктор. – Насколько я знаю, в тот злополучный вечер, вы все изрядно выпили и были пьяны. Вы все это также подтверждаете в своих показаниях, данных сегодня в процессе вашего допроса.

Трофимов, молча, кивнул ему головой.

– Если все это так, то скажите Трофимов, как вы могли все это досконально запомнить, не только кто и что из вас говорил, но и кто и что делал в тот момент, а самое главное, кто и где стоял? Ведь ты был Трофимов не простым наблюдателем в этой драке, а непосредственным ее участником?

Следователь укоризненно посмотрел на Абрамова и перевел свой взгляд на Трофимова. Его вопросы ввели подозреваемого в стопор. Он растеряно посмотрел на Яшина, словно ожидая с его стороны какой-то поддержки или подсказки.

– Виктор Николаевич! – обратился к нему следователь. – Давайте, обойдемся здесь без вопросов? Здесь я провожу эти следственные действия, и я несу ответственность за полноту их проведения.

– Виктор Николаевич, – вмешался в их разговор Яшин. – Я вам все после объясню, когда вернемся в отдел.

Абрамов снова стал наблюдать за проведением следственных действий, однако, чувство театрализации и какой-то неестественности, по-прежнему не покидало его. Все было, словно в театре: хорошо отрепетированная роль, заранее подготовленные вопросы и ответы Трофимова. Не дождавшись окончания следственных действий, Виктор вернулся к своей автомашине и сев в нее поехал обратно в МВД.

Поднявшись к себе в кабинет, он сел в кресло и задумался.

«Правильно ли я поступаю, что решил самостоятельно попытаться разобраться в этом непростом деле?» – подумал он.

Абрамов не знал в тот момент ответа на этот вопрос, но посадить невиновного человека на большой срок, только в угоду своему руководству, он просто не хотел. Подняв трубку, он позвонил Гаврилову и поинтересовался у него, доставил ли он к нему директора « Атланта» Курманова.

– Виктор Николаевич, Курманов у меня в кабинете, – ответил Гаврилов. – Заводить к вам его или нет?

– Давай, его ко мне, посмотрим на него, что он из себя представляет?

Виктор положил телефонную трубку. Поднявшись из-за стола, он снял с себя пиджак и повесил его на спинку своего кресла. Раздался стук и в дверях показался Гаврилов.

***

Курманов не вошел, а скорей влетел в его кабинет, словно разъяренный бык. Не давая Абрамову сказать слова, он громко потребовал от него, чтобы он предоставил ему адвоката.

– Погоди, погодите, гражданин Курманов, – остановил его Виктор. – Какого адвоката я вам еще должен предоставить? Вы не арестованы, и я вас пригласил к себе не на допрос, а на простую беседу. Вот, когда вас будут официально допрашивать, тогда и требуйте у следователя прокуратуры адвоката, а мне здесь концерт устраивать не нужно.

Он почему-то моментально «сдулся», словно воздушный шарик и сел на стул. Курманов достал из кармана брюк носовой платок и обтер им свое мокрое от пота лицо.

– Вы, наверное, уже догадались, почему я вас вызвал на беседу? – просил он его.

– Я не экстрасенс, чтобы читать ваши мысли на расстоянии, – дерзко ответил он. – Думаю, что для этой беседы есть основания, иначе я вас просто засужу за это задержание.

Абрамов улыбнулся в ответ на его реплику, чем вызвал у него новый приступ не прикрытой с его стороны агрессии.

– Чего вы улыбаетесь? – спросил он его. – Выдернули меня с работы, притащили сюда в МВД, как преступника и вдобавок еще улыбаетесь, упиваетесь своей властью.

Виктор снова улыбнулся на его слова и, стараясь сдержать себя, спокойно произнес:

– Гражданин Курманов! У меня к вам первый вопрос, в каких отношениях вы состояли с Рахимовым? Вы же не будете утверждать, что не знакомы с этим человеком?

– Да, я знаком с этим человеком, – резко ответил он. – Он мне крайне не симпатичен и я ему, по всей вероятности, тоже.

– Поясните, чем это вызвано? Мне здесь рассказывали о нем его бывшие сослуживцы, и все мы были совершенно другого мнения об этом человеке?

– Мне вообще не понятен ваш вопрос? Вы, кто, психолог? Ну, не нравится мне человек и все! Почему я вам должен рассказывать, что конкретно в нем мне не нравится? Вам, наверняка, тоже многие люди не нравятся?

– Я бы вам не задавал подобного вопроса, если бы гражданин Рахимов был бы жив. Вы, наверное, уже в курсе того что его на днях убили? – спросил его Абрамов.

– А, я здесь, причем? Мало ли кого убивают? Мне, что за всех сейчас отвечать?

– Я не говорю обо всех людях, я говорю конкретно о гражданине Рахимове, с которым, у вас на той неделе произошел громкий скандал в присутствии большого количества людей. Вы, входе этого скандала открыто угрожали ему убийством. Вы же не будете этого отрицать, так как это было сказано в достаточно большом коллективе свидетелей. Рахимов убит, вы здесь в МВД и я хочу, разобраться в этом вопросе.

– Что вы хотите этим сказать? Вы считаете, что это я убил этого выскочку Рахимова? Да, нужен он мне?

– Я пока вам ничего не предъявил. Я просто хотел спросить вас, почему вы грозили ему убийством? Вы же взрослый человек и должны давать отчет своим словам?

– Да, мало ли, что можно сказать во время ссоры? – уклончиво ответил он на вопрос Абрамова.

– Почему вы, директор «Атланта», стали угрожать Рахимову убийством? Ни чем-нибудь, а именно убийством? Там, насколько я знаю, были более крутые ребята, а вы только один из всех, стали ему угрожать?

Курманов замолчал. Он отвернулся от Абрамова в сторону и еле слышно произнес:

– Я больше не скажу ни слова без своего адвоката.

– Так приглашайте своего адвоката, у нищих, слуг не бывает.

Виктор поднял трубку и вызвал к себе в кабинет Гаврилова.

– Костя, оформи все необходимые документы для задержания гражданина Курманова.

– По какому делу, Виктор Николаевич? – спросил он Абрамова.

– По делу Рахимова.

Гаврилов вывел из его кабинета Курманова. Через тридцать минут, Курманова отвели в камеру ИВС МВД.

***

Курманов вошел в камеру и остановился около дверей. С двух коек на него смотрели недобрыми глазами двое заросших щетиной мужчин.

– Ты, кто? – спросил один из мужчин Курманова.

–Я? – переспросил его Курманов.

– Ты, что такой непонятливый? Плохо слышишь или плохо соображаешь? Ты, за что здесь и почему не здороваешься?

– По ошибке, – ответил Курманов. – Скажите, пожалуйста, какая койка свободна?

– Смотри, какой вежливый попался? – произнес первый арестант. – Говорит, что попал по ошибке? Здесь все сидят сначала по ошибке, а уж потом по статье. Так, за что тебя закрыли?

– По подозрению в убийстве. Но, только я этого человека не убивал. Просто, стечение обстоятельств. Утром я ему сказал, что убью его, а вечером его действительно убили.

Арестанты дружно засмеялись.

– Вот видишь, а говоришь, что не за что, трешь нам, об ошибке. Нет, брат это тебе не районный отдел милиции, это там могут закрыть по ошибке. Здесь МВД, это «Черное озеро», а здесь ошибок не бывает.

Курманов, по-прежнему стоял у дверей камеры, держа в руках грязный матрас.

– Давай, бросай кости, на ногах правды нет.

Курманов прошел в камеру и бросил свой матрас на верхнюю койку.

– Надеюсь, не храпишь? – спросил его нижний арестант. – Смотри, придется иначе ночью десантироваться вниз.

– В каком смысле, десантироваться?

Арестанты снова засмеялись. Нижний арестант, обнажив свои гнилые зубы, произнес:

– Очень просто. Если окажешься на этом бетоном полу, считай себя десантником.

– Вы, что? Здесь же разбиться на смерть можно.

– Вот ты и не храпи, чтобы не разбиться или начинай сразу же тренироваться.

Курманов лег на койку и закрыл глаза. Он был подавлен тем, что произошло с ним в последние два часа. Он никогда раньше не бывал в милиции, за исключением получения паспорта и сейчас, оказавшись в подобном положении, просто не знал, что предпринять дальше. О том, что творится в камерах и местах лишения свободы, он слышал от ребят из группировки, которые целыми днями торчали у него в магазине и сейчас он с ужасом наблюдал за этими двумя арестантами, которые уединившись в углу, курили одну сигарету на двоих. Курманов боялся присутствия в камере этих арестантов, но еще больше он боялся остаться один в этой небольшой камере, чем-то напоминающей большой каменный мешок.

– Мужики, – произнес он, обращаясь к ним, – вы давно здесь?

– Мужики на заводе, железо куют, а мы арестанты, запомни это лох. Не вздумай произнести это в камере следственного изолятора. Там отдельные люди могут сильно обидеться на подобное обращение.

– А, как мне обращаться к вам, ведь вы же не женщины?

– Мы женщинами уже не станем, не та масть, а у тебя дядя еще все впереди – произнес один из арестантов. – Меня зовут Николай. Можешь, обращаться ко мне по имени. А это, Рамиль.

– Николай, а за что ты здесь сидишь? – поинтересовался он у него.

– Не сидишь, а «чалишься», – поправил его Николай. – Меня также как и тебя, подозревают в совершении убийства. Сижу здесь десятые сутки, завтра все должно решиться.

– В каком смысле, решиться?

– Могут освободить, а могут и нагнать на тюрьму. Этот вариант меня не устраивает, и поэтому, я рассчитываю на первый.

– Ты полагаешь, а Бог располагает, – поправил его Рамиль. – Хорош, баланду травить, не видишь, что ли клиент сидит чуть живой от твоих легенд. Ты лучше научи его, как нужно подниматься на зону, как жить и общаться с блатными.

– Ради Бога, не нужно. Я не собираюсь здесь долго задерживаться. Завтра появится мой адвокат и все встанет на свои места.

– Наивный ты человек, – произнес с улыбкой Николай. – Если бы с появлением адвокатов подобные вопросы решались автоматически, то эти камеры всегда бы пустовали. Запомни дядя, здесь МВД, а не отдел милиции. Здесь работают специалисты и если они тебя нагнули, то это говорит о том, что они могут тебя и опустить.

– Это, в каком смысле опустить?

От его былого величия не осталось даже намека. Он понял, что здесь в камере начинается новая для него жизнь, в которой он ничего не понимает и как маленький ребенок, начинает делать лишь первые шаги.

– Николай, хватит пугать клиента, – снова произнес Рамиль. – Давайте, лучше отдыхать.

Николай лег на свою койку и закрыл глаза. Курманов тоже лег и стал смотреть на маленькую сорока ватную электрическую лампочку, которая горела где-тонаверху камеры. Свет этой лампы был до того тусклым, что не позволял арестантам что-то читать или писать. Вскоре Курманов услышал мерное дыхание Николая и понял, что тот заснул. Он повернулся лицом к стенке и вскоре, также погрузился в тяжелый тревожный сон.

***

Рано утром, после планерки у начальника Управления уголовного розыска, Виктор выехал в отдел милиции. Представившись дежурному по отделу, он попросил его привести Воронина Артема в кабинет начальника уголовного розыска.

– Извините, но я не могу выполнить ваше указание, – ответил дежурный. – Братья Воронины числятся за следствием и все действия с ними, должны осуществляться лишь с их разрешения.

Виктор ничего не ответил дежурному и проследовал в кабинет начальника уголовного розыска. Поприветствовав его, он попросил его, чтобы тот привел в кабинет Воронина Артема. Он вернулся минут через десять с Ворониным Артемом.

– Вот видишь, видно моего авторитета и должности не хватает, чтобы дежурный выполнил мое указание.

– Вы на него не обижайтесь, служба есть служба. Ему тоже неприятности не нужны.

Абрамов взглянул на осунувшееся лицо Воронина Артема. Эти несколько дней проведенных в камере, явно не пошли ему на пользу.

– Присаживайся Артем, – предложил он ему, придвигая ему свободный стул. – Давай, поговорим по душам.

Воронин присел на стул и, взглянув на Виктора из-под нахмуренных бровей, тихо произнес:

– О чем нам с вами говорить? Мы уже с вами встречались и говорили на эту тему. Ведь вы уже тогда записали меня в убийцы, не правда ли?

– Ты ошибаешься, Артем. В убийцы записал тебя не я, а твой товарищ Трофимов. Вот я приехал сюда, чтобы разобраться во всем этом. Расскажи мне все, что было в тот вечер. Меня обманывать не нужно, иначе обманешь сам себя.

– Как вас зовут?

– Моя фамилия Абрамов Виктор Николаевич. Я работаю в министерстве, в должности заместителя начальника Управления уголовного розыска.

Он тяжело вздохнул и посмотрел на него. В его взгляде Абрамов прочитал затаившуюся надежду на справедливость, а также недоверие к нему.

– Артем! Если ты считаешь меня врагом, цель которого засадить тебя, можешь, открыто признаться мне в этом. Здесь ничего удивительного нет. Я в твоих глазах, наверное, больше смахиваю на палача, чем на друга?

– Вы знаете, Виктор Николаевич, у меня нет другого выхода, и я вынужден, как утопающий хвататься за любую соломинку.

Сделав небольшую паузу, он глубоко вздохнул и продолжил:

– В этот день, мы с братом Владимиром и Трофимовым Сергеем, с утра были на шабашке, которую нашел нам Трофимов. Мы третью неделю работали на строительстве коттеджа в поселке Высокая Гора, и в этот день в нашу задачу входила пристрелка силового кабеля к стене дома. Работу мы выполнили довольно быстро, патронов было достаточно и мы быстро пристреляли этот кабель. Когда мы закончили работу, Трофимов предложил нам отдохнуть в квартире его знакомой Гараниной Лиды. Мы вернулись в Казань, купили спиртное, закуску и поехали на улицу Четаева, где проживала Гаранина. Сначала к ней в квартиру поднялся один Сергей и, переговорив с ней, вернулся за нами.

Мы весело провели этот вечер. Лида, не стесняясь нас, периодически уводила в свою комнату то меня, то брата, то Сергея. Где-то в районе десяти часов вечера, у нас закончилось спиртное, и мы решили разойтись по домам. Мы с ребятами спустились на лифте, и вышли на улицу. Сергей забыл в квартире Лиды сигареты и решил вернуться обратно за ними. Когда, он вернулся обратно от нее, мы вышли из подъезда дома на улицу. Вдруг мы все обратили внимание, что на дворовую стоянку въехала навороченная иномарка. Из нее вышел молодой мужчина и, открыв багажник автомашины, стал что-то искать в нем.

Сергей сразу направился в сторону этой автомашины и подошел к водителю. Они о чем-то переговорили в течение минуты, а затем Сергей, почему-то попросил у него закурить, хотя у него были свои сигареты. Мужчина, что-то ответил ему из разряда того, что надо мол, спортом заниматься, а не курить. Сергей в ответ попытался ударить его, но мужчина ловко ушел от удара и сам нанес ему сильный удар ногой в лицо. Сергей упал, и нам с Володей ничего не оставалось, как броситься в эту драку. Мужчина, похоже, занимался спортом и без всякого труда разбросал нас в разные стороны.

Неожиданно я увидел в руках Сергея нож, которым он попытался ударить этого мужчину, однако, тому удалось выбить у него из рук нож. Мужчина поднял с земли нож и швырнул его в кусты. Из подъезда вышел неизвестный мне парень, в руках которого я увидел пистолет. Парень сделал несколько выстрелов в сторону нашего обидчика. Сначала я думал, что он стреляет в нас и сильно испугался. Когда я обернулся назад, чтобы найти своего брата и Сергея, то увидел лежащего в крови мужчину. Испугавшись, что нас могут обвинить в этом преступлении, я бросился бежать. Отбежав метров двести от стоянки, я увидел брата Владимира, который уже поджидал меня не далеко от остановки трамвая четырнадцатого маршрута. Я поинтересовался у него, куда делся Сергей, но он не знал, так как Сергей первым побежал с места драки. Мы с братом стали ждать Сергея, надеясь, что тот тоже придет к остановке, но его не было. Мы с Владимиром дождались трамвая и поехали в сторону компрессорного завода. Там на конечной остановке трамвая, мы и увидели Сергея, который ожидал транспорт. Мы сели в вагон и поехали в сторону Ленинского района. Недалеко от Дворца Химиков нас высадил из трамвая наряд милиции и привез нас в отдел милиции.

Он замолчал и посмотрел на Абрамова с какой-то скрытой надеждой.

– Артем, но ваш товарищ Трофимов рассказал нам совершенно другую историю. Он сообщил следствию, что именно у вас был пистолет и что, именно вы стреляли в этого мужчину. Его слова подтвердила и его знакомая Гаранина Людмила.

– Виктор Николаевич, поверьте мне, ни я, ни мой брат не убивали этого человека, – произнес он. – Вы можете допросить и моего брата, я думаю, что он подтвердит мои слова.

– Знаешь, Артем, рассказ твоего брата, это не алиби твоей невиновности. Он твой брат и этим все сказано.

– Но, я не убивал его! У меня никогда в жизни не было оружия. В него стрелял совершенно другой человек, которого я раньше никогда не видел.

– Знаешь, что Артем? Сейчас, вернешься в камеру и напишешь мне все, что ты мне только что рассказал. Чем подробнее напишешь, тем лучше. Вот возьми бумагу и карандаш. Пиши, я завтра приеду в отдел, и ты мне передашь эти бумаги.

– Спасибо, Виктор Николаевич. Вы первый человек, который выслушал меня до конца.

– Погоди, Артем. А, разве с тобой не работал следователь прокуратуры? – поинтересовался у него Абрамов.

– Да, никто меня не допрашивал с момента задержания, кроме вас.

Виктор дал команду, и начальник уголовного розыска отвел Воронина в камеру.

***

Он ехал в машине и анализировал каждое произнесенное Ворониным слово. Не верить его показаниям, у Абрамова не было никаких оснований. Приехав в МВД, Виктор пригласил к себе Яшина и поинтересовался у него материалами с показаниями Трофимова Сергея и Гараниной Лидии.

– Вопросов нет, сейчас я занесу вам эти материалы, – услужливо произнес Яшин и скрылся за дверью кабинета.

«Почему же Трофимов обвиняет в этом убийстве своих друзей, а вернее Артема? Что его заставило сделать это? Попытка уйти от возможной ответственности или что-то другое, о чем я пока еще не догадываюсь?» – подумал Абрамов

– Вот, возьмите материалы, – произнес Яшин, протягивая ему небольшую папочку.

– Анатолий Гаврилович! Скажите, почему отсутствует какая-либо работа с братьями Ворониными? С момента задержания их никто не допрашивал, ни «качал»? Ведь на них у нас есть лишь прямые показания Трофимова и более ничего? А, если он откажется от своих показаний, что тогда?

– Я не знаю, Виктор Николаевич. Это указание следователя прокуратуры. Разрешит следствие, займемся и ими, а пока они дают «отбой» на работу с братьями.

– Странно? – изрек Абрамов.

Виктор посмотрел на Яшина, который продолжал стоять около двери кабинета.

– У вас еще что-то есть ко мне? Вы не переживайте, я как только прочитаю эти материалы, так сразу же верну вам.

Потоптавшись у двери еще с минуту, Яшин ушел. Читая материалы, Виктор попытался найти противоречия в показаниях Гараниной и Трофимова, но их, как не странно, просто не было.

«Надо же? – подумал он. – В их показаниях совершенно отсутствуют какие-либо противоречия? Гаранина, словно заранее зная, какие показания дал на следствии Трофимов, продолжает его версию случившегося убийства».

Абрамов снова вызвал к себе Яшина и поинтересовался у него, где содержится Трофимов.

– Он здесь, у нас в ИВС, – ответил как-то не естественно Яшин, словно чего опасаясь. Скажите, а зачем он вам?

– Я хочу с ним побеседовать. Вы знаете, мне что-то не совсем нравятся его показания. Дайте команду, пусть его «поднимут» ко мне из камеры.

Прошло минут пятнадцать и в его кабинет ввели Трофимова. За эти дни, проведенные им в камере, он сильно похудел. Щеки его ввалились, а лицо приобрело какой-то земельно-серый цвет. Волосы на голове торчали в разные стороны и сейчас, этот молодой человек, ему больше напоминал маленького старичка, поднятого после сна, чем молодого здорового парня.

– Ну, что Сергей? Давай поговорим по душам. Как спишь? Совесть не мучает?

На лице арестанта возникла удивленная маска. Он силился улыбнуться и придать словам Абрамова, некоторый шутливый оттенок.

– В том, что Артем застрелил Рахимова, я тебе не верю. Я только что прочитал твои показания и до сих пор мне совсем непонятно, почему ты вешаешь это убийство на своего товарища? Ни ты, ни братья Воронины не совершали это убийство! Скажи, мне Сережа, что тебя заставило оговорить своего товарища? Ведь он не рассказал следователю о том, что ты хотел ударить Рахимова ножом во время драки?

Трофимов явно не ожидал от Абрамова подобного вопроса и просто растерялся. Его маленькие глазки, напоминавшие ему глаза мышей-полевок, забегали по разным сторонам.

– Чего ты молчишь Сережа? Скажи мне, как ты будешь смотреть в глаза своим товарищам, матери Артема, когда мы разберемся в этом убийстве и найдем настоящего убийцу? – спросил его Виктор.

Судя по состоянию Трофимова, тот находился на грани нервного срыва.

– Я не понимаю, о чем вы меня спрашиваете? Я уже дал показания, что вам еще от меня нужно? – сорвавшись на крик, закричал он. – Прекратите на меня «давить»!

– Правду! Только, правду! Знаешь, что Трофимов, если ты вывернешься из этого дела, это будет твоим большим счастьем. Это дело держится лишь на твоих лживых показаниях и когда оно развалится, я постараюсь привлечь тебя к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Ты понял меня?

– Я ничего больше говорить не буду! – кричал Трофимов. – Я не знаю, почему вы защищаете убийцу! Я окончательно запутался в вашей игре! Кому-то нужны мои показания, а кому-то они не нужны. Вы, сами здесь определитесь, какие показания давать мне, те или иные!

– Погоди, Сергей! Что значит определитесь? Тебя что, кто-то заставил дать именно такие показания, которые занесены в этом протоколе допроса? – спросил его Абрамов, надеясь, что тот, сейчас, что-то прояснит.

Однако, Трофимов промолчал. На глазах у него навернулись слезы и он, кое-как сдерживая себя, чтобы не зарыдать, попросил Абрамова:

– Отведите меня в камеру! Я больше ничего говорить до суда не буду! Вы слышите меня или нет?

Через минуту у него началась истерика. Он начал рыдать и выкрикивать какие-то несвязанные по смыслу слова. Виктор вызвал конвой, и Трофимова отвели в камеру.

***

Оставшись один в кабинете, Абрамов вызвал к себе Гаврилова.

– Костя! Что у нас с Курмановым? Как он там? Что говорит?

– Пока ничего нет. Я с ним вчера вечером говорил. В первое время шел на контакт, однако, неожиданно, его, словно подменили, замолчал и стал плакать.

– Твое мнение? Что думаешь делать с ним раньше?

– Пока ничего. Думаю, что лишком мало времени для того чтобы делать какие-то определенные выводы.

– Вот что, Костя? Подними его ко мне. Думаю, что его надо немного «качнуть» а иначе он так и будет сидеть и молчать. Ты запланируй себе на утро «притащить» ко мне на беседу Гаранину Лиду.

– Хорошо, Виктор Николаевич. Завтра Гаранина будет у вас.

Абрамов поставил чайник и стал ждать, когда к нему приведут Курманова.

– Проходите, гражданин Курманов, – пригласил он его. – Считаю, что вам не стоит изображать из себя бедного и обиженного кем-то родственника. Вчера, насколько я помню, вы были более смелым, чем сегодня.

– Где мой адвокат? – первое, что спросил у Виктора Курманов.

– Какой адвокат? Странные вопросы вы задаете мне гражданин Курманов? Сами подумайте над своим вопросом, откуда я могу знать, где ваш адвокат? У вас еще вчера была возможность связаться с ним по телефону, однако, вы почему-то не сделали этого. Если вы считаете, что это должен сделать я, то вы глубоко в этом ошибаетесь?

– Я не хочу с вами разговаривать! – закричал он. – Вы, слышите, я не хочу с вами разговаривать! Неужели вы этого не понимаете?

– Слушай, ты! – перешел Виктор на «ты». – Ты, что мне здесь спектакль разыгрываешь? Ты, наверное, забыл, где находишься? Я тебе не сын и подчиненный, поэтому сбавь свой тон. На меня орать в моем служебном кабинете не нужно, а то я, так на тебя гаркну, то прямо здесь и обделаешься! Понял?

Он на какую-то секунду замолчал, ошарашенный его обращением к нему. Затем, снова повысив голос, начал требовать у Абрамова адвоката. Виктор пододвинул ему телефон, стоявший у него на столе, и предложил ему самому позвонить своему адвокату и пригласить его в МВД. Он тупо посмотрел на телефонный аппарат и отодвинул его в сторону.

– Звоните, Курманов, вызывайте хоть десять адвокатов. Только запомните, за услуги адвоката нужно платить, это раз. Во-вторых, нужно заключить с ним договор на оказание услуг и выдать ему нотариально заверенную доверенность. Лишь при наличии подобной доверенности, я впущу в этот кабинет вашего адвоката. Если у него не будет доверенности, он не переступит и порога МВД.

Курманов, выслушав Абрамова, сразу же сник. Похоже, никакого личного адвоката у него не было. Виктор вызвал к себе Гаврилова, я попросил его пригласить дежурного адвоката. Услышав это распоряжение, Курманов стих и уставившись в одну точку, замолчал. Адвокат появился в кабинете минут через сорок. Взглянув на него, Виктор кое-как сдержал себя от желания засмеяться. Этим адвокатом оказался его сотрудник Белов. Он важно вошел в кабинет и, представившись ему дежурным адвокатом. Он попросил Абрамову оставить его один на один с его клиентом. Ему ничего не оставалось делать, как покинуть свой кабинет.

– Что с вами произошло? – поинтересовался Белов у Курманова. – Прошу вас не стесняться и рассказать мне чистую правду. Если вы гражданин Курманов не расскажите мне всю правду, то я не смогу вас защищать. Надеюсь, вы поняли меня?

– Вы знаете, меня вчера задержали на трое суток. Заместитель начальника Управления уголовного розыска обвиняет меня в убийстве гражданина Рахимова, которого я не совершал. Абрамов единственно, в чем прав, что в этот день между мной и убитым произошел крупный скандал, свидетелями которого оказалась большая группа моих подчиненных. В приступе охватившей меня ярости, я пообещал Рахимову, что непременно убью его, если он будет продолжать попытки завладеть помещением, принадлежащего нашей организации. Дело в том, что мы сделали заявку на проведение акционирования нашего предприятия, а этот выскочка – Рахимов решил выкупить эти площади.

– Скажите, гражданин Курманов, – задал ему вопрос Белов. – Может, кто-то из вашего окружения мог это сделать и таким образом подставить вас под это обвинение?

– Вы, знаете, я почему-то об этом не подумал, – произнес растерянно Курманов. – Почему же, все может быть. У меня в организации работают разные люди и многие из них имеют большое желание оторвать свой кусок от этого жирного пирога.

– Тогда, почему вы об этом не хотите рассказать Абрамову? Мне вообще не понятна ваша позиция? Если вы будете только кричать, то вас защищать станет совершенно бесполезно. Оперативники найдут много разных нарушений в вашей деятельности, которые автоматом приведут вас на скамью подсудимых.

– Спасибо, вам за помощь.

– Так мы будем заключать с вами договор на защиту ваших интересов в суде или нет?

– Знаете, я пока не готов ответить, сейчас, на ваш вопрос. Мне нужно время, чтобы все это обдумать. Если, что, то я обращусь к вам по этому вопросу.

– Дело ваше, – произнес Белов и вышел из кабинета.

***

«Все ясно, – подумал Абрамов, выслушав доклад Белова, – значит, Курманов не причастен к этому убийству. Выходит намеченная мной линия оказалась ошибочной и привела меня в тупик. Тогда, кто же убил Рахимова?»

Виктор сидел в кресле и листал копии допросов Трофимова и Гараниной, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы разгадать этот ребус.

«Неужели, я все же ошибся, поверив в рассказ Воронина? – думал он. – Нет, этого не может быть, Воронин точно не убивал Рахимова. Значит, стрелял неизвестный мужчина, который появился из подъезда дома в самый разгар драки. Если это так, значит, вся эта драка была, лишь небольшой прелюдией к убийству Рахимова. Следовательно, драка и убийство – звенья одного преступления. Тогда, кто этот мужчина?»

Интуиция и опыт, подсказывали Виктору, что он поступил правильно в отношении Воронина, однако, кроме его внутреннего убеждения, у него больше ничего за душой не было. Абрамов отложил бумаги и откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза, он подумал:

«Что ты делаешь Абрамов? У тебя куча нераскрытых убийств. Почему, ты зациклился именно на этом убийстве? Почему, тебя вдруг заинтересовала судьба, этих двух совершенно незнакомых тебе парней?»

Он долго думал и, стараясь отыскать ответ, на свой же вопрос. Какой-то внутренний дискомфорт не давал ему душевного покоя. Абрамов невольно вспомнил слова матери:

– Сынок, что тебя мучает? Душа болит, это хороший признак, значит, она в тебе еще есть. Ты знаешь, сынок, душа – это совесть человека. Человек не может жить без души, душа это связь человека с Богом.

Он взглянул на часы, рабочее время уже давно закончилось. Виктор снял пиджак с вешалки и накинул его на плечи. Достав из кармана ключи, он направился к двери. Неожиданно, молчавший весь день телефон, зазвонил каким-то противным для него звонком. Он вернулся к столу и поднял трубку.

– Зайди ко мне! – произнес заместитель министра Феоктистов.

«Вот, еще этого мне не хватало, – подумал Абрамов, – сейчас начнет меня учить жить и работать».

Он, молча, шел по коридору министерства. Многих сотрудников уже не было на работе, и поэтому коридор министерства был абсолютно пуст. Внезапно его внимание привлекла фигура начальника отдела Яшина, промелькнувшая впереди него. Он быстро скрылся за поворотом и словно растаял в воздухе.

«Чего он так испугался? – подумал Виктор. – Наверное, он уже был в кабинете Феоктистова и что-то там «настучал» на меня, иначе бы он не стал прятаться».

Виктор постучал в дверь и вошел в кабинет заместителя министра внутренних дел. В кабинете, кроме него сидел начальник Управления уголовного розыска Вдовин.

– Чего стоишь у порога, словно нищий, – произнес Феоктистов. – Давай, проходи, садись.

Виктор прошел в кабинет и сел на стул.

– Ты вот что мне скажи Абрамов, ты когда-нибудь успокоишься в этой жизни? Что теперь тебя не устраивает в этом раскрытии? Ты какую игру в этот раз затеял? Разве тебе не достаточно явки с повинной Трофимова, в которой он пишет, кто и по каким мотивам убил этого Рахимова?

– Знаете, но я не верю, показаниям Трофимова и поэтому считаю, что братья Воронины не убивали Рахимова.

– Тогда, кто его убил? Может, ты нам сейчас сообщишь об этом?

– Пока я не знаю, кто конкретно убил Рахимова, но могу сказать точно, что это сделали не Воронины, – ответил Виктор на его вопрос. – Сейчас я и разбираюсь в этом и скоро скажу вам кто и за что убил Рахимова.

– Анатолий Герасимович! – обратился Феоктистов к Вдовину. – Может Абрамов у вас заболел? Раньше, рвал всех на тряпки, раскрывая убийства, а сейчас, все наоборот, словно его подменили. Преступление раскрыто, а его это почему-то не устраивает? Он еще додумается министру заявить, что данное преступление не раскрыто?

– Я же вам всегда говорил, что у Абрамова звездная болезнь. Он всегда болезненно переносил чужие удачи. Вот и сейчас, ему по всей вероятности очень обидно, что это преступление раскрыл не он, а Яшин. Вот он и уверяет нас, что эти братья не могли убить Рахимова.

– Если вы считаете, что данное преступление раскрыто, то снимите меня с него. Я не могу и не хочу сажать абсолютно невинных людей в тюрьму, – моментально отреагировал Виктор на реплику Вдовина.

Лицо Феоктистова налилось кровью. Он с нескрываемой ненавистью посмотрел на него и прошипел:

– Ты, что себе позволяешь, Абрамов? Кто тебе дал право оскорблять нас: меня, Вдовина, Яшина. Ты, что считаешь нас вурдалаками, которые питаются человечиной? Хочешь остаться при славе, но чистеньким? Не получится!

– Работать с грязью и не испачкаться, сложно товарищ заместитель министра, – в ответ произнес Виктор. – Но, специально мазаться грязью, я не хочу. Я оперативник, а не палач.

– Выйди из кабинета и запомни, этот день! Чистюля хреновый!

Виктор встал со стула и направился к двери, чувствуя на себе испепеляющий взгляд Феоктистова. Не оборачиваясь, он толкнул дверь и вышел из кабинета.

***

Утром, Абрамов, как обычно пришел на работу. Набрав номер телефона, он присел в кресло и стал ждать ответа. Наконец на том конце провода подняли трубку, и Виктор услышал знакомый голос Царева.

– Юра! Надежда и гордость уголовного розыска, – произнес он, шутя. – Скажи, мне, ты провел экспертизу по смывам с одежды и рук Трофимова?

– Да, Виктор Николаевич, – ответил он. – Я сделал все, что вы просили.

– Скажи, что она дала? Наверняка, наличие следов пороха?

– Вы угадали, Виктор Николаевич. На одежде и руках Трофимова обнаружены следы пороха идентичные следам, обнаруженным на руках и одежде братьев Ворониных.

– Юра просвети, пожалуйста, невежу. Как ты считаешь, следы пороха могли оказаться на руках и одежде Трофимова, если он не стрелял из пистолета лично?

– Я понял, что вы имеете в виду, Виктор Николаевич. Следы на одежде и руках столь обильные, что я могу сказать, что этот человек лично стрелял из пистолета.

– Юра! Если тебе это не тяжело, ты передай это заключение Гаврилову. Я его пришлю к тебе, как только он появится у себя в кабинете.

– Виктор Николаевич! Мне запретили передавать это заключение кому-либо, кроме следователя прокуратуры.

– Юра, мне очень нужно это заключение, – попросил его Абрамов. – Сделай исключение, я тебя не подведу.

– Хорошо, присылайте Гаврилова, я отдам ему заключение экспертизы.

– Спасибо тебе, Юра, эту услугу я некогда не забуду.

То, что на одежде и руках Трофимова были обнаружены следы пороха, подтверждало показания Воронина. Если они целый день пристреливали кабель, то эти следы были просто неизбежны на их руках. Следовательно, хорошо построенная Яшиным и еще кем-то, версия об убийстве Рахимова из хулиганских побуждений братьями Ворониными, начинала понемногу буксовать.

Раздался звонок телефона. Виктор поднял трубку и услышал голос Вдовина, который приглашал его к себе.

«Начинается», – подумал Абрамов.

Он закрыл кабинет и направился к начальнику Управления.

***

– Проходите, – коротко произнес Вдовин.

Абрамов прошел в кабинет и сел за стол. Время шло, но он, по-прежнему сидел за столом и ждал, что ему скажет Вдовин.

«Решил отыграться, – подумал Виктор, наблюдая за тем, как он ставил подписи на письмах. – Ждет, когда я взорвусь и начну, что говорить. Ты плохо меня знаешь Толя, мы подождем, когда вы соизволите начать говорить со мной».

Закончив работу с почтой, Вдовин поднял на Абрамова глаза и, смакуя, каждое свое слово произнес:

– По указанию, заместителя министра, вы с сегодняшнего дня освобождаетесь от руководства оперативно – следственной группой по расследованию убийства гражданина Рахимова. Поэтому, прошу вас передать все материалы по этому делу Яшину.

– Хорошо, Анатолий Герасимович, – ответил Виктор. – Я сейчас соберу все, что есть у меня по этому делу и передам Яшину. Если у вас все, разрешите мне идти.

– Давайте, собирайте и передавайте, – произнес он, как-то весело. – Кстати, вы можете сделать отметку у себя в календаре. Обведи этот день кружком.

– В связи с чем? – спросил его Абрамов.

– С этого дня, мне кажется, начался ваш закат Виктор Николаевич. Теперь вам уже не подняться до былых высот. Думаю, что вы больше никогда не будете непреклонным авторитетом нашего Управления.

– Спасибо. Авторитет я думаю, зарабатывается годами, а не приказами руководством министерства. Те, ребята, с кем мне когда-то приходилось работать и те, кто меня знает, они всегда будут уважать меня, чтобы вы не делали. Вы же знаете, что у нас на Руси всегда жалели униженных и обиженных. Чем больше вы будете меня нагибать, тем выше будет у меня авторитет среди сотрудников.

– Это мы еще посмотрим, – ответил он и снова склонил голову над бумагами.

Взглянув на него, Абрамов понял, что разговор между нами закончен. Он повернулся и вышел из кабинета. Вернувшись к себе в кабинет, Виктор быстро собрал все необходимые для передачи документы, которые положил на край стола. Ни Вдовин, ни тем более Феоктистов, не представляли себе, какой огромный груз они сняли с его плеч. Абрамов облегченно вздохнул и стал ждать появления Яшина. Раздался стук в дверь, и он машинально взглянул на часы, которые весели на стене.

«Наверное, это Яшин, – подумал он. – Быстро он….».

Абрамов оказался прав, в кабинет вошел Яшин. Сев на стул, он посмотрел на него и сочувственно произнес:

– Виктор Николаевич! Поверьте, мне я ни в чем не виноват. Служба, есть служба. Если помните, вы еще совсем недавно меня нагибали, как хотели, вертели мной, не замечая того, что я тоже человек со своим самолюбием и амбициями. Вы даже опустились до того, что стали собирать в отношении меня компрометирующие материалы, грозили увольнением из органов. Сейчас у вас положение намного хуже моего.

– Это, о каком положении идет речь?

– Вы же не будете этого отрицать, что находитесь в предстартовой подготовке, – произнес он. – Не нужно вам было спорить с Феоктистовым. Кому и что вы хотели доказать? Сейчас нужно жить по принципу, сказали, что это черное, нужно соглашаться, не смотря на то, что это белое.

– Это не про меня. Я другой формации и закалки человек и не привык прогибаться под давлением обстоятельств, а тем более руководства.

– Ну, что ж, вольному воля, спасенному рай, – изрек он и вышел из кабинета.

Не успела за Яшиным закрыться дверь, как к нему в кабинет вошел Гаврилов.

– Ну, что Константин, «притащил» Гаранину или нет?

– Здесь она. Я ее поднял прямо с постели и притащил сюда, – доложил он.

– Вот, что. Пока я ней буду говорить, сгоняй к Цареву и принеси мне заключение экспертизы по Трофимову. Это заключение никому не показывай и о ней, никому ни слова.

– Все понял, Виктор Николаевич, сейчас сгоняю.

– А сейчас, давай заводи Гаранину.

Гаврилов вышел из кабинета. Прошло минуты две, и он ввел в кабинет гражданку Гаранину.

***

Гаранина оказалась довольно привлекательной и симпатичной женщиной. Внешне она выглядела лет на двадцать пять – двадцать семь не более, хотя согласно паспортных данных ей было тридцать пять. Ее густые каштановые волосы были хорошо и аккуратно уложены, да и в обще она казалась довольно ухоженной женщин. На ее длинных красивых музыкальных пальцах Виктор заметил несколько колец из желтого металла.

– Проходите, Лидия Владимировна, – произнес Абрамов. – Присаживайтесь на стул, где вам удобно. У меня к вам будет несколько очень важных для меня вопросов.

Она прошла в кабинет и села в метре от его стола. Она изучающее посмотрела на него и, достав из сумочки небольшое зеркало, взглянула в него и поправила свои хорошо уложенные волосы. Если бы не слова Гаврилова, что он поднял ее прямо с кровати, Абрамов бы этому никогда не поверил. Она еще раз взглянула на оперативника своим оценивающим взглядом и кокетливо опустила глаза в пол.

«Она что, решила меня соблазнить?», – первое, что пришло Виктору в голову.

Абрамов глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду и задал ей первый вопрос:

– Ну, что, Лидия Владимировна, приступим к разговору? Не будем тянуть время?

– Почему же, нет?

Виктор достал из стола копию ее показания и прочитал его ей от начала до конца. Закончив читать, он взглянул на нее и задал ей вопрос:

– Скажите, Лидия Владимировна, перед тем, как вас стали допрашивать люди из прокуратуры, вы были предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложные показания?

Лидия Владимировна вскинула вверх свою голову и, глядя на Виктора в упор, произнесла:

– Виктор Николаевич! Я не маленькая девочка и даю отчет каждому сказанному мной слову. Насколько я понимаю, перед вами протокол моего допроса и в нем есть моя подпись. Да я была предупреждена об ответственности за дачу ложных показаний.

– Следовательно, все, что написано здесь в этом протоколе, правда?

– А вы сомневаетесь в этом? – произнесла она и снова, уже в который раз кокетливо посмотрела в его сторону.

– Скажите, вы действительно в тот вечер, исходя из ваших показаний, принимали у себя дома молодых людей: Сергея Трофимова и братьев Ворониных. Чем вы занимались у себя дома в тот вечер?

– Сергея Трофимова я знаю довольно давно. Он приходится сыном моей хорошей знакомой, а вот его друзей, я видела в тот вечер впервые. Сначала мы выпили, ну а затем, мы с Сергеем оставили ребят в зале и уединились в спальне. Мы с ним в спальне занялись любовью. Сергей попросил меня, чтобы я и ребятам не отказала в интимной близости. После того, как Сергей вышел из спальни, в нее вошел Артем. Последним был у меня Владимир. Похоже, я лишила его невинности и стала у него первой женщиной, с которой он переспал.

– Все правильно, Лидия Владимировна. Воронину Владимиру недавно исполнилось всего шестнадцать лет, и вы были первой женщиной в его жизни. Вам не кажется, что ложась с ним в постель, вы тем самым совершили уголовное преступление? Вы взрослая женщина, совратили несовершеннолетнего юношу.

Гаранина вскинула на Абрамова свои глаза, в которых мелькнул огонек страха.

– Гражданка Гаранина, вам не кажется, что вы своими бесхитростными ответами сами себя сажаете на скамью подсудимых? Ведь все, что вы здесь говорите, записывается на видеомагнитофон. Сейчас вы поставили меня в неудобное положение, и я вынужден буду задержать вас за преступление совершенное вами в отношении несовершеннолетнего Воронина Владимира.

– Простите меня, но я откуда могла знать, сколько ему лет? – растеряно произнесла она. – Он мне сказал, что ему недавно исполнилось восемнадцать лет. Не буду же я спрашивать у парня паспорт?

– Не знаю, не знаю, это ваша проблема, Лидия Владимировна, – произнес Виктор. – Как говорится это издержки вашей специальности. Мне трудно судить об этом, стоило вам поинтересоваться у него возрастом или нет. Вы женщина с большим опытом интимного обслуживания населения и вам стоило решать, спрашивать у него паспорт или нет. Однако, Владимир, показал при допросе, что вы его о возрасте даже и не спрашивали.

– Не верьте ему! Он явно вводит вас в заблуждение, – произнесла она дрожавшим от волнения голосом.

– Вы знаете, Лидия Владимировна, но я ему верю больше, чем вам. По крайней мере, он в ответах со мной вполне искренен, не то, что вы.

– Что мне тогда делать? Не садиться же из-за этого сопляка в тюрьму?

– Я вам здесь не помощник, решайте сами, – ответил Виктор. – Предлагаю вам сделку, вы рассказываете мне все честно, а я забываю о возрасте Воронина.

– Хорошо, я согласна на ваше предложение. Что вас конкретно интересует?

– Мне нужна полная и настоящая, правда, об убийстве Рахимова, – произнес Абрамов.

Она замолчала. Лицо ее в этот момент потеряло всякую привлекательность. Поправив свою безукоризненную укладку, она тихо произнесла:

– Будем считать, что мы с вами договорились, Виктор Николаевич. Хорошо, слушайте.

***

Около месяца назад, я в магазине «Европа» познакомилась с одним интересным мужчиной. Он представился мне Ильдаром. Насколько я поняла, Ильдар работал в какой-то крупной фирме водителем и возил хозяина этой фирмы. В этот вечер он еще не успел поставить свою машину в гараж и поэтому предложил мне меня подвести до дома. Я не стала отказываться от этой услуги и быстро согласилась. Он любезно довез меня до дома, а я пригласила его к себе в гости. В этот вечер он остался у меня ночевать. Ушел он на другой день рано утром. Проснувшись, я увидела у себя на журнальном столике пятьсот долларов США.

Он позвонил мне под вечер и предложил мне съездить с ним на озеро Лебяжье немного отдохнуть и развеяться. Я не стала отказываться и вечером мы с ним поехали на озеро Лебяжье. Он заказал шашлыки и бутылку красного вина. Сам он в тот вечер не пил, так как был за рулем. Когда мы поехали обратно в город, Ильдар поинтересовался у меня, знаком ли мне мой сосед с третьего этажа некто Рахимов.

– Нет, я его не знаю. Видеть, видела, а так лично с ним я не знакома. Я хорошо знаю его жену – Нелю, с которой часто общаюсь по нашим женским делам. Несколько раз была у них в квартире. Судя по обстановке в квартире, живут довольно обеспечено.

– Лида, дело в том, что жена моего шефа спуталась с этим Рахимовым. Шеф не знает, что делать в этой ситуации. Дошло до того, что она готова разойтись с ним из-за этого Рахимова.

– Неужели, у них все так серьезно? – поинтересовалась я у него. – А с виду он такой положительный мужчина, да и жена-Неля, наверное, еще не знает о его любовных делах.

– Дело в том, что шеф решил наказать этого Рахимова, взять и просто набить ему тыкву, как обычному мужику. Однако, он не знает, когда тот приезжает домой. Сама понимаешь, светиться во дворе вашего дома, шефу тоже не резон, так как он довольно известная в городе фигура. Ты не поможешь нам в этом или нет? Шеф хорошо заплатит за эту услугу?

– А, как же я могу вам помочь в этом деле? Мне, что самой с ним драться?

– Все просто, Лида. Ты поинтересуйся у его жены, когда он приезжает домой, когда уезжает. Нужно это узнать очень осторожно, чтобы не вызвать у кого-то из них ни малейшего подозрения. Ну, как, поможешь? Если да, то вот тебе аванс за эту работу. Возьми деньги.

Он протянул мне небольшой пакетик, в котором лежали пятьсот долларов США. Ей, сначала, не хотелось этого делать, потому что она не верила ни одному слову Ильдара, но вид пакетика с деньгами, словно заворожил ее. Переборов в себе чувство недоверия, она протянула руку к деньгам.

– Помоги и шеф заплатит тебе еще тысячу долларов.

Прозвучавшие из уст Ильдара суммы, окончательно выбили из ее головы сомнительные мысли. Она сначала не поверила в эту удачу, так как не рассчитывала получить столь большие деньги за подобную услугу. Утром следующего дня, я позвонила в дверь Нели и мы с ней разговорились. Я мимоходом поинтересовалась у нее ее мужем, когда он уходит и когда приходит с работы домой. Неле эти вопросы показались немного странными, и она спросила меня, почему я интересуюсь этими вопросами. Я ей сказала, что у меня болеет дочка, и я вынуждена возить ее в центр, на процедуры.

– Нет, Лида мой муж тебе здесь не помощник. Он каждый день уезжает на работу в семь тридцать и приезжает с работы в районе десяти часов вечера. Днем его дома никогда не бывает.

– Он у тебя словно робот, живет по расписанию.

– Лида, он же у меня спортсмен, занимается единоборствами и поэтому, у него железная дисциплина. Подъем в шесть утра и отбой в двадцать три часа.

– Трудно, наверное, Неля тебе с ним, жить по расписанию? Наверное, у вас и секс тоже по расписанию?

Мы еще немного поговорили о пустяках и разошлись. Вечером мне позвонил Ильдар и предложил мне покататься с ним на машине. Он заехал за мной где-то часов в восемь, и мы поехали с ним на коттедж его шефа. Шефа на коттедже не было и мы с Ильдаром остались там ночевать. Утром он отвез меня домой, а сам уехал на работу. Приехал он ко мне через неделю. Время было позднее, и я уже готовилась лечь спать.

– Лида, вот деньги, которые обещал тебе шеф за работу, – произнес Ильдар и протянул мне конверт с деньгами. – Шеф решил наказать Рахимова через день и попросил тебя, чтобы ты помогла ему в этом.

– Ильдар, ты, что? В своем уме или нет? Мне, что самой броситься с кулаками на Рахимова?

– Ты, почти угадала замысел шефа. Скажи, Лида, у тебя есть знакомые молодые ребята, которые могут спровоцировать драку во дворе? Пусть они привяжутся к нему и спровоцируют драку, а там уже он сам под шумок влезет в это дело.

– Ильдар, точно обещать я тебе не могу, но у меня есть один молодой ухажер, которого можно попросить об этой услуге. Ну, ты сам понимаешь, что это делается не бесплатно. Если вы заплатите ему пятьсот долларов, я думаю, что он согласится это сделать.

– Вопрос, не в деньгах. Вот возьми еще пятьсот долларов. Главное, чтобы это было железно.

Он передал мне деньги и уехал. Несмотря на позднее время, я позвонила Трофимову Сергею и попросила его завтра с утра заехать ко мне на квартиру.

***

Трофимов Сергей заехал ко мне домой рано утром. Когда он вошел ко мне в квартиру, я пригласила его на кухню и предложила ему эту работу. Выслушав меня, он сразу же согласился с моим предложением и пообещал подключить к этому делу своих друзей.

– Сергей, только не вздумай все это рассказывать свои друзьям, – попросила я его. Дело здесь тонкое, я бы не хотела, что они знали об этом нашем с тобой разговоре.

–Я же не дурак, чтобы им все рассказывать. Ты можешь полностью положиться на меня, – произнес Трофимов. – Единственно, что от тебя Лида потребуется, чтобы ты бесплатно переспала с ними.

– Это не вопрос, – ответила она, – сколько нужно, столько и лягу. Все остальное Сергей, за тобой. Так что жду тебя с ребятами завтра, где-то в районе шести часов вечера. Вот, возьми сто долларов, купите с ребятами спиртное, что-нибудь закусить и приезжайте ко мне.

Сергей взял в руки деньги и чуть ли не бегом, бросился на улицу. Потому, как он торопился, я поняла, что он боялся опоздать на работу, так как там у них за каждое опоздание штрафовали.

Трофимов пришел ко мне, как мы договорились на следующий день, в шесть часов вечера. Вместе с ним в квартиру вошли два его товарища Артем и Владимир. Я оставила в зале Артема и Владимира, а с Сергеем ушла в спальню. Там я снова проинструктировала его, как им действовать на улице, при встрече с Рахимовым. Чтобы ребята особо не пили, я по переменке приглашала их в свою спальню. В половине десятого, я сделала знак Трофимову и ребята, попрощавшись со мной стали собираться уходить. Когда они вышли на улицу, я прикрыла свою входную дверь в квартиру и вышла на лестничную площадку. Однако, с нее не было видно стоянку автомашин. Я вызвала лифт и спустилась на первый этаж. Пока я выходила на улицу, во дворе уже все закончилось. Я увидела Рахимова, который лежал в луже крови. Ребят во дворе уже не было.

Она замолчала и посмотрела на Абрамова.

– Скажите, Лидия Владимировна, почему вы дали ложные показания в отношении этих двоих ребят, одного из которых вы обвинили в убийстве? – спросил ее Виктор.

– Меня об этом попросил ваш сотрудник Яшин Он мне все подробно рассказал об обстоятельствах совершенного убийства и попросил меня, чтобы я также подробно рассказала об этом следователю прокуратуры.

– Скажите, ваши показания не вызвали сомнений у следователя прокуратуры?

– Вы знаете, я сама удивилась тому, что у него не возникло ни одного вопроса ко мне. Все, что я рассказала, он записал в протокол. Мне тогда показалось, что он действовал совместно с Яшиным, так как тот присутствовал на допросе и часто комментировал мои показания.

– Понятно, – произнес Абрамов. – Сейчас хорошо подумайте и постарайтесь вспомнить номер автомашины Ильдара, а также место, куда вы с ним выезжали на коттедж?

– Я не знаю номера его автомашины, так как просто не обращала на него ни какого внимания. В отношении коттеджа могу сказать, что тот находится по дороге в Зеленый Бор, однако, куда мы потом сворачивали, я не запоминала, так как на улице было уже темно.

– Хорошо, Гаранина, а сейчас мы поедим к вам домой, и осмотрим вашу квартиру – произнес Виктор.

– Зачем вы собираетесь ко мне, и что вы будете искать в моей квартире, – испугано спросила она оперативника. – Я хочу посмотреть, куда выходят ваши окна?

– Я вам могу нарисовать это все на бумаге, без выезда ко мне домой.

Абрамов дал ей чистый лист бумаги и карандаш. Она села за стол и быстро набросала на бумаге схему своей квартиры.

– Распишитесь под своей схемой, – попросил он ее.

Она взяла ручку и расписалась.

– У меня еще к вам последний вопрос. Судя по вашему рассказу, выходит, что вы не видели ни самой драки, ни мужчину, который стрелял в Рахимова.

– Вы правы. Драки я не видела, так как когда я спустилась вниз на лифте, драка уже закончилась. Того кто стрелял в Рахимова я тоже не видела. Кстати, пистолета у Артема я тоже не видела.

Виктор вызвал Гаврилова и попросил его проводить гражданку Гаранину на улицу.

***

Сев, удобнее в кресло, Абрамов задумался. Теперь, после разговора с гражданкой Гараниной, он был на сто процентов уверен, что Воронин Артем не имеет ни какого отношения к убийству Рахимова.

«Тогда, кто и за что убил Рахимова?»

Этот вопрос постоянно крутился в его голове все эти дни, но ответа на этот вопрос у него до сегодняшнего дня так и не появилось. В том, что рассказанная Гараниной история о том, что Рахимов гулял с какой-то замужней женщиной, была явно рассчитана на дилетанта и не могла быть основной версией этого дела. Неожиданно Виктора осенила небольшая идея, которая с каждой минутой стала принимать вполне реальные очертания. Он поднял трубку и набрал номер.

– Костя! – обратился он к Гаврилову. – Зайди, пожалуйста, ко мне в кабинет.

Через минуту в кабинет вошел Гаврилов.

– Вот что, Костя, – обратился Абрамов к нему. – Возьми мою автомашину и сгоняй на ГТС. Возьми распечатку всех телефонных звонков на телефон Гараниной за последние три недели. Там же, постарайсяопределить все абонентов, которые ей звонили.

– Все понял, Виктор Николаевич.

– Давай, Костя. Похоже, что мы с тобой Костя сможем выйти на людей организовавших это убийство, даже сегодня, если ты хорошо сработаешь на ГТС.

Абрамов достал бумагу и стал писать план оперативно-розыскных мероприятий. От составления плана его оторвал телефонный звонок.

– Виктор Николаевич! – услышал он в телефонной трубке знакомый голос начальника уголовного розыска районного отдела милиции. – Вы, сегодня будете на заслушивании по делу Рахимова?

– Наверное, нет. Вместо меня будет Яшин Анатолий Гаврилович.

– Скажите, это правда, что вас приказом министра сняли с этого дела? – спросил он Абрамова.

– Да, это правда.

– Скажите, с чем это связано? – спросил он Виктора. – Мы слышали, что вы сомневаетесь в объективности расследования и считаете, что братья Воронины не убивали Рахимова?

– Я не хочу комментировать приказ министра.

Абрамов встал из-за стола и направился в столовую обедать. Несмотря на уже закончившийся обед, в помещении столовой было довольно людно.

– Привет, Виктор! – поздоровался с ним, заместитель министра.

– Здравствуйте, Михаил Иванович.

– Ну, что нашел своего убийцу? – с ухмылкой произнес он и укоризненно посмотрел на него.

– Пока нет, но будьте уверены, я его скоро найду.

– Тогда, удачи тебе в поиске, – произнес с усмешкой он. – Сколько тебе до звонка осталось?

– Чуть больше года.

– Вот, думаю, все это время ты и будешь искать этого убийцу.

– Лучше искать, чем брать грех на душу, – ответил Абрамов.

– Слушай, Виктор. Неужели ты не понимаешь, куда ты рулишь? Кому нужна твоя порядочность и честность? Ну, найдешь ты его, ну докажешь всем нам, что ты профи. А дальше то, что? Ты об этом думал или нет? А, я могу тебе рассказать, что будет дальше. Дальше будет тупик, ты понял, тупик!

– Не нужно, меня пугать Михаил Иванович. Я знаю свое будущее, не хуже вас.

– Вот видишь, Виктор, к чему может привести твое упрямство. Неужели тебе дороже нашей дружбы, эти два совершенно незнакомых тебе паренька. Ну, если они не виноваты, отпустит их суд, что за них переживать и вставать в позу праведника?

– Михаил Иванович, я не хочу больше говорить об этом деле. Мы разные с вами люди, у нас разные позиции и вы меня я думаю, великолепно понимаете.

Феоктистов посмотрел осуждающе на Абрамова и отвернулся в сторону.

***

Вечером Виктор решил поговорить с Курмановым. Когда его ввели в мой кабинет, он не сразу признал в этом человеке, того Курманова, с которым ему пришлось встретиться совсем недавно. Лицо его осунулось, на щеках и на подбородке проступила рыжая щетина.

– Проходите, Ринат Исмагилович, – пригласил Абрамов его. – Надеюсь, что у вас было достаточно времени, чтобы осмыслить не только ваше поведение здесь в моем кабинете, но и всю вашу прошлую жизнь.

– Отпустите меня домой, – устало произнес Курманов. – Вы, наверное, уже давно убедились, что я не убивал Рахимова. Да, я с ним ругался, да я его ненавидел как человека и в тот день готов был вцепиться ему в горло, словно собака, но я его не убивал.

– Так, кто же его убил? Может это сделали ваши знакомые ребята из группировки? Вы, может быть, и не убивали сами, а они, убили его по вашей просьбе?

– Я лично к ним с подобной просьбой не обращался. Вы сами знаете, что сейчас подобные мальчики сидят практически во всех фирмах. Поговорите с ними, может они прольют свет на это убийство?

– Скажите, при нашей первой встрече вы мимоходом сказали мне, что кроме вас и Рахимова, на данные торговые площади претендовал еще один человек. Кто это и как его зовут? – спросил его Абрамов.

– Вы, наверное, хорошо знаете этого человека. Это известный в городе бизнесмен Ахметов Наиль Эдуардович, хозяин фирмы «Казань». Я знаю, что между Ахметовым и Рахимовым были неприязненные отношения. Рахимов опередил Ахметова с Эмиратами и первый из казанских бизнесменов начал таскать оттуда в Казань товары. Это уж потом, через год, Ахметов рванулся в Эмираты. Я как-то слышал, что он, создавший свой бизнес на партийных деньгах, был в хороших отношениях со многими государственными чиновниками республики, которые ранее работали в аппарате Обкома КПСС. Именно, один из них и пообещал ему эти торговые площади, однако Рахимов решил заполучить эти площади через президента. Вы улавливаете мою мысль, Виктор Николаевич? За эти торговые площади можно было, и побороться, немного немало три тысячи квадратных метров.

– Вы хотите сказать мне, что не исключаете подобный вариант развития событий, а именно конкурентная война между этими людьми?

– А, почему бы и нет? Ведь за спиной этого Ахметова стоит серьезная преступная группировка. Он попросил их, они и убрали его конкурента.

– Вы случайно не знакомы с окружением этого Ахметова? – поинтересовался Абрамов у него.

– Извините, чего не знаю, того не знаю.

– Хорошо, посидите пока в коридоре. Сотрудник оформит документы, и вы сможете поехать домой.

Похоже, он не сразу поверил, что Абрамов его освобождает. Когда до него дошел смысл его слов, то на глазах у него появились слезы радости.

– Спасибо, Виктор Николаевич, – чуть не заплакал он.

– Знаете, что Курманов, – заметив это, произнес Виктор. – Я официально приношу вам свои извинения, за доставленные нами не удобства.

– Да, что вы? Я вас отлично понимаю, это ваша работа. Личных обид у меня к вам нет.

– Тогда все хорошо, – ответил Абрамов.

Курманов вышел в коридор и сел на стул. Через двадцать минут, он вышел из здания МВД и направился на остановку трамвая

***

Около шести часов вечера, в МВД вернулся Гаврилов.

– Заходите, – произнес Абрамов, услышав стук в дверь.

В кабинет вошел Гаврилов и сел на стул. Взяв в руки графин с водой, он залпом выпил два стакана воды, а затем, взглянув на Виктора, протянул ему распечатку телефонных разговоров. Распечатка была сравнительно короткой, в ней было около пятнадцати номеров телефонов, среди которых был и телефон, принадлежащий фирме «Казань».

– Молодец! Теперь Костя, иди, отдыхай.

Гаврилов вышел из кабинета, оставив Виктора одного в кабинете. Он посмотрел снова на распечатку и подчеркнул номер фирмы «Казань». Абрамов пододвинул к себе телефонную книжку и, порывшись в ней, нашел там аналогичный номер. Он принадлежал секретарю этой организации.

Виктор хорошо знал руководителя фирмы «Казань» Наиля Ахметова. Он длительное время поддерживал с ним деловые отношения. Ахметов «поднялся» в бизнесе после развала Советского Союза. Крупное вливание партийных денег позволили ему заметно активизировать работу своей фирмы. У него на фирме стали отовариваться практически все бывшие работники советских и партийных органов. Он выполнял отдельные заказы жен членов правительства, что способствовало росту рейтинга его фирмы. Радиотехника, ткани, обувь, парфюмерия заполнили магазины фирмы «Казань». Зажиточные жители близлежащих республик потянулись в Казань за японскими телевизорами, музыкальными центрами и другими импортными вещами.

Дружить с Ахметовым становилось модным, и каждый уважающий себя бизнесмен города хотел с ним дружить. Вскоре, в его окружении появились и люди из числа руководителей МВД и Налоговой полиции. По его просьбе ему разрешили на базе Управления вневедомственной охраны создать специальное подразделение, которое стало нести охрану баз и складов, принадлежащих его фирме, а отдельные сотрудники милиции стали личными охранниками Ахметова.

«Абрамов, ты сходишь с ума, – подумал он. – Ты пытаешься прыгнуть выше головы. Разве ты не знаешь, чем это может закончиться для тебя лично?»

От этих мыслей, у него по спине пробежал холодок. В нем снова стали бороться два чувства – чувство долга и чувство самосохранения, которое из них победит, он в тот момент не еще знал.

Виктор пододвинул к себе телефон и поднял трубку. Он набрал номер фирмы «Казань», указанный в распечатке ГТС. В трубке раздались длинные гудки. Держа трубку около уха, он посмотрел на часы, они показывали начало восьмого вечера. Абрамов хотел положить трубку, как вдруг на том конце провода мне ответил приятный женский голос:

– Алло, говорите. Фирма «Казань» слушает вас.

– Девушка, вы мне не поможете разыскать Ильдара? – обратился он к ней.

– Какого Ильдара, их у нас несколько? – поинтересовалась она у Абрамова.

– Извините, я фамилии его не знаю, – произнес Абрамов. – Он говорил, что возит вашего шефа.

– А, вон кого? Так ему фамилия Валиев. Его сейчас нет, он выехал с шефом и по всей вероятности сегодня уже не будет.

– Большое спасибо, – поблагодарил ее Виктор и положил трубку.

«Вот и еще один клиент появился, которого просто так не возьмешь голыми руками», – подумал Абрамов.

Накинув на плечи пиджак, он направился на выход. Выйдя на улицу, Виктор осмотрелся по сторонам и, заметив свою служебную автомашину, направился к ней. Пока он садился в автомашину, около их машины остановился автомобиль заместителя министра. Из нее вышел Феоктистов и направился в министерство. Вслед за ним из его машины показался Яшин. Он подошел к автомашине Абрамова и, открыв дверцу машины, поздоровался с ним

– Что Виктор Николаевич, сегодня принято решение о работе с братьями Ворониными. Я думаю, что через день или два, вопрос по раскрытию убийства Рахимова снимется автоматически.

– Флаг вам в руки, Анатолий Гаврилович. Артем и Владимир, это не Трофимов с Гараниной и вам едва ли удастся уговорить их подписать под это убийство.

– В каком это смысле уговорить? – задал вопрос Яшин.

В его голосе Абрамов заметил определенную тревогу.

– В самом прямом смысле этого слова. Вы ради любопытства съездите к Гараниной домой, и посмотрите, могла ли она видеть эту драку из окна своей квартиры? Вас же, на суде любой адвокат на лопатки положит, с подобными показаниями. Что, тогда будете делать?

– А ничего, – улыбаясь, ответил он. – Феоктистов правильно сказал, что самое важное сейчас это передать данное уголовное дело в суд, а там пусть суд решает, виновны они или нет. А вы, что с Гараниной общались?

– Да. Встретился ради интереса, поговорил с ней по душам. Чепуха все ваши доказательства, все шито белыми нитками, Анатолий Гаврилович.

Яшин растеряно посмотрел на Абрамова и отошел от машины. Через полчаса, Виктор был уже дома.

***

Утром Абрамов подготовил письменное задание на наружное наблюдение за гражданином Валиевым Ильдаром. Написав задание, он направился с ним к заместителю министра.

– Ты меня извини Абрамов, но я вообще перестаю понимать тебя. Тебе, что одного приказа министра мало? Я тебе сказал, что ты отстранен от дела, чего ты лезешь ко мне с этим заданием?

Феоктистов с усмешкой посмотрел на Виктора и, взяв листы с письменным заданием на Валеева, протянул их ему обратно.

– Если хочешь, чтобы я тебе их подписал, пусть они будут от другого человека, а не от тебя. Надеюсь, ты меня понял?

– Спасибо, – ответил Абрамов ему и вышел из кабинета.

Проходя по коридору министерства, Виктор столкнулся с Яшиным, который судя по лицу, был не в лучшем расположении духа. Поздоровавшись с ним, он произнес:

– Виктор Николаевич, хотел бы с вами посоветоваться. Когда я могу к вам зайти?

– В любое удобное вам время, Анатолий Гаврилович.

Вызвав к себе Гаврилова, Абрамов попросил его переписать задание на Валеева.

– Виктор Николаевич, а здесь что-то не правильно? – поинтересовался он.

– Здесь все правильно. Просто перепиши все это один к одному и подпишись.

Он вышел из кабинета. Абрамов сел в кресло и стал готовиться к вечернему заслушиванию в прокуратуре по убийству. Изучение материалов наблюдательного дела, прервал вошедший в кабинет Яшин.

– Вы знаете, Виктор Николаевич, – начал он. – Сегодня с утра мне доложил дежурный по ИВС МВД, что Артем Воронин ночью попытался покончить жизнь самоубийством. Он в камере вскрыл себе вены оплавленным фильтром от сигареты. Короче, он потерял много крови и сейчас его перевели во вторую колонию в больничный корпус.

– Что, вы хотели услышать от меня, Анатолий Гаврилович? Это не первый случай в моей практике, когда арестованный вскрывается в камере. Нужно следить за арестованными, а не хлопать ушами.

– Дело в том, что через три месяца у меня истекает срок, и я рассчитывал, что смогу получить полковника за раскрытие этого преступления.

– Извините меня, но я так и не понял, какой совет вы ждете от меня лично? В кадрах я не работаю и звания не присваиваю.

– Вы не можете переговорить с начальником Управления кадров в отношении меня?

– Не понял? О чем я должен говорить с ним?

– Понимаете, к любому вопросу можно подойти с разных сторон, – произнес Яшин. – Если вы его попросите рассмотреть этот вопрос в индивидуальном плане, то этот вопрос, я думаю, будет решен положительно. Ведь занимаемая мной должность начальника отдела, это должность подполковника.

Абрамов невольно засмеялся.

– Мне кажется, Анатолий Гаврилович, что вы обратились ко мне явно не по адресу. У вас есть надежный союзник в этом деле в лице начальника Управления, советуйтесь с ним по этому вопросу, а не со мной.

– Но, он посоветовал мне обратиться к вам лично, – произнес растеряно Яшин. – Ведь вы мой непосредственный начальник, а не он.

– Вот вы и обратились? Если у вас больше ко мне нет вопросов, то не мешайте мне работать, – жестко произнес Виктор.

Абрамов пододвинул к себе контрольное дело и снова углубился в его изучение.

***

Вечером, после заслушивания в прокуратуре, Абрамова попросил задержаться заместитель прокурора республики Гарифуллин.

– Присаживайтесь поближе, я не кусаюсь, – предложил он Виктору, указывая на стоявший около его стола стул.

Оперативник встал со своего стула и молча, пересел ближе к его столу.

– Абрамов, я вас знаю где-то десять лет, – начал он. – За все время нашего с вами знакомства, у меня никогда не возникало ни каких претензий к вашей работе. Сейчас же, вас словно сглазили. Что не дело, то целая куча претензий и проколов.

Виктор, молча, слушал эту вступительную речь прокурора, ожидая того, когда он перейдет в окончательное наступление на него.

– Вот и в этот раз, я не могу не удержаться от того, чтобы не вынести вам официального предупреждения.

Он замолчал и посмотрел на Абрамова, словно приглашая его к этой полемике. Однако, Виктор выдержал его взгляд, продолжая молчать.

– Скажите, Абрамов, что вам не нравится в деле Рахимова? Почему вы стараетесь сломать это дело? Обида на то, что раскрыл это преступление другой человек, а не вы?

– Извините меня, Хамит Сайфуллович, но я считаю, что следствие идет по ошибочному пути, который приведет его в тупик. Мы просто теряем время и даем возможность настоящим преступникам замести за собой следы.

– Выходит, все окружающие вас сотрудники глупцы, лишь вы один умный. Почему же вы так не уважительно относитесь к своим коллегам по цеху. Я Яшина знаю давно и могу вам сказать, что он достаточно умный и опытный сотрудник. Люди работают, раскрывают хорошо замаскированное убийство, а вы стараетесь помешать этой работе. Кстати, кто вам дал право перепроверять показания лиц, допрошенных следователем прокуратуры?

Он остановился и, достав из кармана брюк носовой платок, вытер им лицо.

– Хамит Сайфуллович! Я не передопрашивал этих людей, я просто с ними разговаривал. Представьте себе, что все эти люди в приватной беседе, рассказывали мне совершенно другую картину, совершенно противоположную от показаний допроса. Вы знаете, у меня нет оснований не доверять их рассказам, если они добровольно сообщали мне, что данные ими сведения на допросах, были полученные следователем путем угроз и психологического давления, как на них, так и на свидетелей.

– Виктор Николаевич, даю вам бесплатный последний китайский совет, не лезьте в это дело. Вам, что мало одной жалобы этого чеченца. Если здесь будет аналогичная жалоба, то вы сначала расстанетесь со своей работой, а затем можете пополнить армию осужденных. Поверьте моему большому жизненному опыту, был бы человек, а статью для него мы всегда подберем.

– Спасибо, за добрый совет. Вы меня уже не первый раз наставляете на путь истинный, предупреждаете. Я все понял. Разрешите откланяться, мне нужно идти.

– Я вас больше не задерживаю.

Встав со стула, Абрамов вышел из кабинета.

***

Валеев Ильдар выехал из СТО и направился за Ахметовым. Он работал водителем у него более пяти лет и за это время, стал, чуть ли не членом их семьи. Сам Ахметов привык к этому молчаливому и услужливому парню. Ильдар был проверен временем и поэтому не вызывал у хозяина не малейшего сомнения. Он часто перевозил деньги и ценности, возил любовниц шефа, других государственных мужей республики и заслуженно пользовался авторитетом хорошего водителя и надежного человека, которому можно было доверять практически все.

Дорога от Белого Безводного до работы заняла минут сорок. Он остановился около больших металлических ворот. Дважды просигналив, он стал ждать, когда откроют ворота. Через минуту они со скрипом открылись, и он въехал в большой двор, огороженный высоким забором. Металлические ворота с грохотом закрылись за ним, огораживая его и людей, работавших здесь от внешнего мира. Ильдар вышел из машины и поднялся на второй этаж. Здороваясь с коллегами по работе, он направился в приемную шефа.

– Привет, Наташа! – поздоровался он с секретарем. – Если шеф будет спрашивать меня, я буду во дворе.

– Хорошо. Кстати, Ильдар, что у тебе запланировано на вечер? Может, заедешь ко мне, посидим немного.

Он мило улыбнулся ей и пальцем указал на дверь своего шефа, давая ей понять, что все зависит от этого человека. Он повернулся и направился во двор, где открыв капот машины, стал что-то подтягивать в двигателе.

– Привет, Ильдар! – услышал он за спиной мужской голос. – Что случилось? Неужели у твоего «Мерина» движок стал барахлить?

Ильдар поднял глаза и увидел подошедшего к нему молодого охранника. Охранник работал в фирме чуть больше недели, однако за этот небольшой период, хорошо прижился в коллективе. В фирму он пришел из органов внутренних дел. По ходившим в фирме слухам, он не сработался с новым начальником отделения милиции и, высказав тому в лицо, все, что в нем накопилось за это время, написал рапорт об увольнении и ушел из органов внутренних дел.

– Это ты, Петруха? Здорово, друг. Как у тебя дела?

– Дела в верхах, а у нас делишки, – улыбаясь, шуткой ответил он.

– Слушай, Ильдар, что это тебя который день пасет милиция?

– Кто, кто? – произнес удивленно водитель. – Какая милиция?

– Как, какая? Российская милиция. Я ее еще вчера срисовал, когда ты с шефом вернулся с обеда. Сначала думал, что ошибся, а сегодня смотрю в машине те же люди, что и вчера. Сейчас, их машина стоит в метрах ста от наших ворот. Если ты мне не веришь, выйди и посмотри на них сам, у них серебристая девятка.

– А, откуда ты взял, что она пасет именно меня, а не какую-нибудь другую автомашину?

– Все просто, Ильдар. Пока тебя не было здесь, их тоже не было. Это ты притащил их с собой. Это, раз. А, во-вторых, кто кроме них, кто может следить за вами с шефом, не ребята же с Первых Горок или еще откуда-то? Ты на всякий случай переговори с шефом, мало ли что? А если это не менты, а какие-нибудь другие люди, к примеру, наемники?

Ильдар вздрогнул от этих слов и испуганно посмотрел на охранника.

– Слушай, Петр. Это ты серьезно или решил пошутить надо мной. Если это шутка, то она тебе считай, удалась.

– Ильдар, я уже давно разучился шутить на эту тему. Ты же знаешь, где я раньше работал. Опыт брат, не пропьешь.

– Спасибо тебе, Петя, – поблагодарил его Ильдар. – Я обязательно расскажу об этом шефу.

– Погоди, только не гони волну раньше времени, – посоветовал ему Петр. – Давай, перепроверим все это на всякий случай. Когда вы с шефом поедите куда-нибудь, то я поеду за вами позади этой машины. Если она «пасет» вашу тачку, то я срисую ее сразу же. Вот тогда, ты и доложишь об этом шефу.

– Хорошо, договорились. Когда мы поедим, я скажу тебе об этом.

***

Ильдар проводил взглядом удаляющуюся фигуру Петра, опустил понятый капот автомашины и не спеша вышел за ворота организации. Улица была плотно забитой стоящими автомашинами. Он не сразу заметил ту автомашину, про которую ему говорил Петр. Серебристая «девятка» стояла в метрах ста от ворот организации. Постояв с минуту у ворот, он медленным шагом направился к киоску «Союзпечать», который находился на улице. Шагая к нему, он неожиданно для себя, вдруг вспомнил первый попавший на ум детективный фильм, в котором разведчик, нагнувшись и, поправляя развязавшийся шнурок на обуви, внимательно наблюдает за следившим за ним врагом. Проделав то же самое, что и разведчик в кино, он попытался глазами найти человека, который, как считал он, должен был двигаться следом за ним. Однако, сколько он не вглядывался в толпу двигавшихся мимо него людей, найти подобного человека ему не удалось. Мимо него не спеша шли, разговаривая люди.

«Интересно, кто же из этих людей может следить за мной?»

Остановившись около киоска, он снова стал пристально рассматривать проходящих мимо него людей. В какой-то момент ему показалось, что один из парней, который двигался по улице в его сторону, повел себя как-то не совсем естественно.

«Наверняка, это и есть тот человек, который следит за мной», – решил он и стал пристально рассматривать этого парня.

Однако, парень, не обращая на него никакого внимания, прошел мимо и, пройдя метров пятнадцать сел в припаркованную автомашину. Через минуту, машина тронулась и, набрав приличную скорость, поехал в сторону площади имени Вахитова.

«Вот видишь Ильдар, просто так и не отгадаешь, кто за тобой наблюдает, – подумал. – Правильно люди говорят, что у страха глаза велики. Если все время думать, что за тобой следят, то наверняка, можно и загнаться и до психбольницы».

Купив в киоске пачку сигарет, Ильдар не торопясь, направился обратно к себе на работу. В этот раз, он не стал разыгрывать из себя разведчика и не пытался определить лиц, следящих за ним. Во дворе организации его уже разыскивали охранники.

– Ильдар, готовность пять минут, – произнес Петр. – По-моему, шеф уже выходит.

Ильдар подошел к «Мерседесу» и сел в кресло водителя. Через минуту, из дверей офиса показался Ахметов, который направился к ожидавшей его автомашине. Он по привычке выскочил из машины и услужливо открыл ему заднюю правую дверцу автомашины. Ахметов сел в автомашину, а он, обогнув машину, быстро сел за руль.

– В правительство, – коротко бросил Ахметов и откинулся на кожаное кресло машины.

Ильдар завел машину и осторожно выехал за ворота фирмы. Проезжая мимо серебристой девятки, он невольно обратил внимание на лица сидевших в машине людей.

«Посмотрим, что скажет Петр», – подумал про себя Ильдар, наблюдая в боковое зеркало автомашины за тем, как из ворот фирмы выезжает, синея «семерка» Петра.

– Ильдар, что с тобой? – поинтересовался у него Ахметов. – Ты, что головой крутишь? За дорогой следи, а не крути головой по сторонам!

– Все нормально, шеф. Просто, немного задумался о жизни, – ответил Ильдар.

– За рулем нужно думать о дороге, а не о жизни. О жизни будешь думать в больнице, после того, как совершишь ДТП.

– Извините, Наиль Эдуардович. Больше такого не повторится.

– Хорошо. Следи за дорогой.

Машина поднялась по улице Университетской и, повернув налево, выехала на улицу Ленина.

***

Ахметов, пробыл в кабинете министров не долго. Он вышел из здания в сопровождении мужчины. Переговорив с ним у дверей, он попрощался и направился к автомашине.

– Ну, что Ильдар? Давай, поехали обратно на работу. В пять часов вечера у меня встреча с руководством МВД.

– Что, поедем в министерство?

– Нет. Они приедут ко мне в офис. Посидим у меня, поговорим.

Минут через тридцать, «Мерседес» Ахметова въехал в ворота фирмы. Он вышел из машины, потянулся так, что у него захрустели кости кистей рук и медленным шагом, направился в офис. Ильдар заглушил двигатель и вышел из машины. Найдя глазами Петра, он направился в его сторону.

– Ну, что, скажешь? – спросил он у Петра. – Сопровождали они нас или нет?

– Ты знаешь, я ничего не понял. Сначала мне показалось, что они упали вам на хвост, а затем, когда вы повернули на улице Ленина, они поехали прямо по Лобачевского.

– Ну и что мне делать, Петя? Докладывать своему шефу о слежке или нет? Здесь проколоться нам с тобой нельзя. Ты сам знаешь, если это окажется чепухой, он нам с тобой не простит?

– Тогда вот, что, – произнес Петр. – Шефу пока лучше ничего об этом не говорить. Я все же поезжу за тобой денька два.

Ильдар отошел от Петра и сел в тенек на лавочку. Через несколько минут металлические ворота с шумом распахнулись, и в ворота въехала иномарка. Из машины вышли два человека в гражданской одежде, и проследовал в офис. Ильдар поднялся с лавки и направился к иномарке.

– Привет! – обратился он к водителю машину. – Как жизнь? Надолго к нам?

– Привет, откуда я знаю, может на полчаса, а может и до утра. Все зависит от твоего шефа, как будет принимать гостей.

– Понятно. Скажи ты случайно не в курсе убийства Ахметова? Как там, идет работа или это очередной «глухарь».

– Спроси, что-нибудь другое, Ильдар? Откуда я могу это знать? Я же вожу не начальника Управления уголовного розыска. Если по-честному, то мне абсолютно все равно, раскрыли это убийство или нет. Пусть у других об этом болит голова. А, ты Ильдар, почему интересуешься этим убийством?

– Просто я хорошо знал этого Ахметова. В принципе, он был не плохим человеком. Мне даже жалко его.

– А, что жалеть его? Пожил человек в свое удовольствие, все имел в этой жизни, что хотел. Ты бы видел, какая крутая машина была у него?

– Человек много работал, вот заработал все это.

– Заработал? – ехидно ответил ему водитель. – Я вот всю жизнь кручу баранку, вожу больших людей, однако и маленькой части этого добра за всю жизнь так и не заработал. А, ты говоришь, заработал! Сам знаешь, если бы не связи, так бы и всю жизнь просидел бы в спортивном зале в должности тренера.

– Ты, что какой сегодня злой? Разве можно завидовать мертвым? Сейчас бы Ахметов, наверное, все бы добро отдал, чтобы пожить еще немного.

– Ладно. Видишь, руководство появилось, сейчас опять куда-нибудь поедем.

Сотрудники министерства поздоровались с Ильдаром и сели в автомашину. Металлические ворота открылись, и иномарка скрылся за воротами.

***

Абрамов сидел в кресле и читал сводку наружного наблюдения.

«Да, не богато, – подумал он. – Работа, дом и никуда более. Так можно за ним работать месяцами и ничего существенного не добыть».

Вызвав к себе Гаврилова, Виктор попросил его привести к нему гражданку Гаранину. Тот быстро вышел из кабинета, и уже через сорок минут вернулся обратно в МВД, сопровождая Лидию Гаранину.

– Проходите, Лидия, присаживайтесь, пожалуйста.

Гаранина осторожно присела на стул и выжидающе посмотрела на него.

– Вы что, так Лида смотрите на меня, словно, за эти три недели, что-то произошло такого, что сильно изменило мою внешность? – поинтересовался у нее Абрамов.

– Вы, знаете, Виктор Николаевич, меня все эти три недели замучили прокурорские сотрудники. Допрос за допросом, угроза за угрозой. Я сейчас в таком состоянии, что не знаю, кому и что рассказывать. Прокуратура требует одно, вы другое.

Абрамов ухмыльнулся про себя и подумал, что маленькая ложь, всегда провоцирует большие сложности.

– Ну что, Лида, приступим к нашему разговору? Давайте, вернемся к нашим баранам, – шутя, произнес он. – Вот перед вами с десяток фотографий различных мужчин. Посмотри внимательно, кого из них вы узнаете?

Лида взяла в руки фотографии и стала внимательно их рассматривать. Неожиданно, рука ее мелко задрожала. Она отложила одну фотографию в сторону и произнесла тихим голосом:

– Вот этого мужчину я знаю. Его зовут Ильдар.

Присутствующий при опознании следователь из следственного управления МВД, зафиксировал это в протоколе.

– Скажите, пожалуйста, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с этим человеком? – задал вопрос следователь.

– С этим человеком я познакомилась более месяца назад. Знакомство произошло в магазине.

– Скажите, вас просил этот человек установить график работы покойного Рахимова, и каким путем вы выполнили его просьбу?

Гаранина на какой-то миг словно застыла. Ее красивые большие глаза забегали по моему кабинету. Немного подумав, Лидия Владимировна, уверено произнесла:

– Да, это он попросил меня, чтобы я установила, когда тот уходит и приходит с работы. Эти сведения я получила от жены Рахимова, которая является моей приятельницей и передала именно этому человеку.

– Скажите, Гаранина, этот человек попросил вас, чтобы вы спровоцировали скандал с Рахимовым и кого вы привлекли к этому?

– Да, так и было. В одну из встреч, Ильдар попросил меня, чтобы я попросила своих знакомых ребят спровоцировать драку с Рахимовым.

– С кем конкретно вы договаривались?

– Я лично разговаривала на эту тему с Трофимовым Сергеем. За триста долларов США, он организовал драку в нашем дворе около стоянки автомашин, – ответила она.

Абрамов поблагодарил ее и попросил Гаврилова, чтобы он отвез ее обратно домой. Когда они вышли из кабинета, Виктор обратился к следователю:

– Антон, скажи свое мнение по этому вопросу. Ты опытный следователь и поэтому, оно очень важно для меня.

– А, что здесь говорить, Виктор Николаевич, здесь все лежит на поверхности. Просто одни хотят повесить это преступление на одних людей, а ты, насколько я тебя понял, стараешься найти настоящего убийцу.

– Ты, угадал. Только моему руководству, первый вариант подходит больше второго. Говорят, пусть суд решает, виновны они или нет.

– Вы уж сами разбирайтесь со своим руководством, Виктор Николаевич, – произнес следователь. – Но, я за вас. Это грех, сажать невинных людей, притом, что настоящие преступники будут гулять на воле.

– Я тоже, подобного мнения. Спасибо тебе Антон, за помощь.

– Не стоит, – ответил он и вышел из кабинета.

***

Валиев Ильдар узнал об убийстве Ахметова на следующий день. Это известие шокировало его в буквальном смысле слова. Когда Ахметов сел в машину, Ильдар повернулся к нему лицом и задал вопрос:

– Наиль Эдуардович, вы меня для этого направляли в дом Ахметова, чтобы через меня узнать все о нем, а затем убить его? За что вы подставили меня под это убийство?

Ахметов мельком взглянул на растерянное лицо своего водителя и, стараясь успокоить его, произнес:

– Ильдар, ты чего испугался? Давай, без концертов и истерик! Ты думаешь, что сотрудники милиции когда-нибудь выйдут на тебя? Я в этом, не особо уверен и поэтому оснований для паники, пока у тебя нет. То, что ты имеешь какое-то отношение к этим событиям, кроме тебя и меня, никто не знает. Поверь мне в этом. Сейчас, главное не паниковать и быть спокойным.

– Шеф, скажите мне правду? Когда вы мне поручали это дело, вы уже знали, что убьете Ахметова? Вы же сами понимаете, у меня семья и я не хочу сесть лет на десять за то, чего в принципе не совершал.

– Тебе не кажется, что ты начинаешь меня напрягать? Я же тебе сказал, что все будет нормально, значит так и будет, – произнес раздраженно Ахметов. – Кстати, вот возьми деньги, они твои.

– Мне не нужны ни какие деньги, – испуганно произнес Валиев, – тем более, за эту работу!

– Зря, Ильдар. Деньги еще никому не мешали, – произнес Ахметов, пряча деньги в карман костюма. – Я думал, что ты мужик, а ты сейчас мне напоминаешь больше бабу, чем мужика. Во-вторых, советую тебе засунуть свой язык по глубже и больше меня не доставать этими вопросами. Мы теперь с тобой, одной цепью связаны. При этом ты не забудь, что это ты организовывал это преступление с самого начала, а не я. Ты никогда не докажешь, что я обращался к тебе с подобной просьбой, а то, что ты лично все организовывал это, подтвердит и та проститутка, которая тебе помогала в этом деле.

Удар пришелся ниже пояса. Валеев заскрипел зубами, по его спине потекла струйка холодного пота. Только сейчас, он окончательно понял, куда он вляпался. Шеф, похоже, был прав, что он никогда не сможет доказать тот факт, что выполнял указание своего начальника, так как разговор между ними был один на один. От этой догадки, ему стало не по себе. Стараясь, успокоится, он тронул машину и поехал в офис фирмы.

Дорога до офиса, заняла как обычно сорок минут. Въехав во двор фирмы, он остановил автомашину и по привычке, выскочив из нее, открыл пассажирскую дверцу. Из машины вышел Ахметов и, взглянув на растерянное лицо водителя, тихо произнес:

– Ильдар запомни, что я тебе сказал. Не заставляй меня принимать не популярные ныне для меня решения. Если не заткнешься, исчезнешь навсегда. Надеюсь, ты это хорошо понял.

– Я все понял, Наиль Эдуардович, – так же тихо ответил Валеев. – Простите меня за эту минутную слабость.

– Хорошо, считай, что я уже забыл этот разговор, – произнес Ахметов и направился в офис.

Шли дни и тревога, некогда мучившая Ильдара, стала постепенно исчезать. Все шло как обычно, если бы не информация Петра о том, что за его машиной установлено наружное наблюдение. Эта информация, снова повергла Ильдара в шок. Он запаниковал, как некогда ранее. Однако, несмотря на охвативший его страх, Ильдар сумел сдержать себя в руках. Теперь, он больше боялся Ахметова, чем милицию.

«Бежать, бежать и бежать», – стучало у него в голове.

С большим трудом, он отработал свой рабочий день. Разговаривая с водителем из министра внутренних дел, своим старым знакомым, он немного успокоился. Зайдя после работы в небольшое кафе на улице Кирова, он выпил двести грамм водки и направился пешком к себе домой.

***

Валиев Ильдар отвез шефа на одну из его квартир, которая находилась на улице Карла Маркса. Дом, где находилась квартира Ахметова, находилась напротив дворца культуры имени Менжинского. Оставив шефа на квартире, Ильдар поехал домой. Проезжая по улице Пушкина, он решил зайти за продуктами в супермаркет «Континент». Припарковавшись рядом с магазином, он вышел из машины и направился за покупками.

Ильдар достал из кармана листочек бумаги с записями необходимых продуктов и стал ходить вдоль заполненных товарами прилавков. Купив продукты, он вышел из магазина. Осмотревшись по сторонам, он направился к своей автомашине. Открыв багажник автомашины, он аккуратно сложил продукты в багажник «Мерседеса» и сев за руль машины, стал осторожно выруливать со стоянки. Откуда взялась эта белая «шестерка» он так и не понял. Его «Мерседес» уперся в передний бампер «шестерки» и выдавил ей левую фару.

Из машины вышел мужчина преклонного возраста и стал раздраженно высказывать ему свои претензии:

– Буржуи недорезанные, дожили, теперь они не только людей не замечают, но уже и машины. Я ему сигналю, сигналю, а он все «прет» на меня, словно слепой.

– Извини, мужик, я действительно не заметил твою машину, – растеряно произнес он.

– Какой я тебе, мужик! – заорал на него мужчина. – Я значит мужик, а ты, барин выходит?

– Давайте, успокоимся. У меня в сервисе хороший знакомый работает, он вмиг решит все эти проблемы.

– Зачем, мне твой знакомый? Давай, вызывай ГАИ, разбираться будем.

– Может, без ГАИ разберемся? Зачем нам ГАИ? Я же не отрицаю, что это моя вина. Я честное слово вам даю, что отремонтирую вашу машину за свой счет.

– А, куда, ты денешься? Неужели думаешь, что ты будешь бить машины, а люди будут их восстанавливать за свой счет? Вот лишат тебя прав, тогда узнаешь, как вертеть головой на дороге. А, если бы это была не машина, а человек?

Увидев проезжавшую мимо них автомашину, мужчина выскочил на дорогу и стал отчаянно замахать руками, привлекая внимание водителя и пассажиров этой машины.

– В чем дело отец? – спросил его молодой мужчина, сидевший за рулем.

– Вот этот гад, подавал назад и не убедился в безопасности маневра, въехал мне задком в машину. Накажите его, пусть будет внимательней следующий раз.

– Вот, что, – произнес мужчина, обращаясь к Валееву. – Я родственник этого человека, давайте поехали отсюда куда-нибудь, там и разберемся, кто из вас прав, а кто виноват. Не здесь же разбираться?

Они все сели по своим машинам и поехали.

***

Валиев ехал в машине и невольно анализировал весь разговор, который состоялся с ним в районном отделе милиции. В том, что мужчина в штатском не был работником ГАИ, он теперь ни на минуту не сомневался. Сейчас, его больше тревожил последний вопрос этого мужчины о его поездках на улицу Четаева.

«Интересно, почему он мне задал этот вопрос?», – подумал он.

О том, что кто-то обратился с заявлением в ГАИ, о разбитой на этой улице машине, было явно сшито белыми нитками.

«Почему он задал мне этот вопрос? – снова подумал он. – Неужели, кто-то срисовал его там, когда он навещал Гаранину?»

Это страшная догадка парализовала его волю и разум. Он на какой-то миг потерял дорогу и чуть не вылетел с нее в кювет. Он вовремя успел нажать на тормоз, машина резко остановилась. Валиев вышел из машины, его трясло от нахлынувшего на него страха. Внутри его все задрожало и его потянуло в кусты. Закрыв дверь автомашины, он скрылся в кустах.

Вскоре он вышел из кустов и, оглянувшись по сторонам, направился к своей автомашине. Он быстро сел в автомашину и поехал к себе домой. В этот вечер, он не стал оставлять служебную автомашину на работе.

«Неужели милиция вышла на меня? – размышлял он. – Тогда почему меня до сих пор не задержали?»

Он снова вспомнил слова Петра. Сомненья отпали сразу же. За ним действительно следили, а то, что они с Петром не заметили эту слежку, говорило о том, что она была организована на высоком уровне.

«Завтра нужно срочно проверить свои предположения. Петр должен мне помочь в этом. А, если подтвердится, что за ним действительно следят, что делать тогда?»

От всех этих мыслей, у него сильно заболела голова. Он въехал во двор своего дома и, увидев свободное место на парковке, припарковал свою машину. Забрав продукты и закрыв дверь автомашины, он включил сигнализацию и медленным шагом направился в сторону своего подъезда. Он шел к подъезду медленно, стараясь не привлекать к себе внимание старушек, которые сидели у подъезда и кого-то обсуждали. Поравнявшись с ними, он приветливо улыбнулся им и поздоровался.

– Ильдар? – обратилась одна из бабушек. – Ты не боишься оставлять свою дорогую машину здесь во дворе?

– Нет, а что ей будет? – ответил он ей. – Кому она нужна?

– Как, кому она нужна? Я еще вчера хотела тебе сказать об этом, что около твоей машины, которую ты оставил на ночь, утром толкались какие-то подозрительные люди.

– Спасибо, что вы хоть присматриваете за моей автомашиной, – произнес он.

– А, что нам еще остается делать, вот, и присматриваем за всем во дворе, – произнесла она и засмеялась.

– Спасибо за заботу, – произнес он и прошел в подъезд.

***

Утром, перед тем как выйти из дома, Валиев около часа следил за двором, стараясь отыскать среди проходящих мимо дома людей, работников милиции. Однако, как не старался он выявить хоть одного сотрудника, у него ничего не получилось.

«Что это такое? – подумал он. – Может, я излишни, паникую или милиция так искусно работает, что я не могу опознать среди этих прохожих работников милиции».

Он вышел из подъезда и медленно направился в сторону стоянки. Подойдя к «Мерседесу», он внимательно осмотрел свою машину. Царапина на заднем бампере была не столь большой, и он решил, что сам попробует заполировать эту царапину. Он сел в автомашину и поехал на мойку. Помыв машину, он сразу же поехал за шефом домой. Ахметов был уже одет и, судя по его внешнему виду, с нетерпением ждал автомашину.

– Почему задержался? – раздраженно спросил он Валеева. – Что, работа стала в тягость?

– Шеф, да я опоздал то всего на две минуты.

– Какая разница насколько ты опоздал? – произнес Ахметов. – Главное, что ты опоздал. Ты же знаешь, я не люблю ждать. Если еще раз опоздаешь, займешь место на бирже, как безработный.

Валеев обиженно надул губы и замолчал. Он знал, что оправдываться перед Ахметовым бесполезно. Он никогда не изменит своего мнение о человеке. Они миновали Белое Безводное и машина, увеличив скорость, направилась в сторону трассы.

– Наиль Эдуардович, – обратился к нему Валеев. – Скажите, пожалуйста, милиция еще не закрыла это уголовное дело?

– Какое дело? – спросил его Ахметов.

– По убийству Рахимова?

– А, почему ты этим делом интересуешься? Я же сказал тебе, что паниковать не стоит. Там все схвачено и за все оплачено.

– Просто мне вчера показалось, что за моей машиной следили, – как бы, между прочим, произнес Валиев.

– Если, кажется, креститься или молиться надо, – раздраженно произнес Ахметов. —Если бы это было на самом деле, то я бы об этом знал. Это раз. Во-вторых, ты сам знаешь, какие отношения у меня с МВД? Они бы никогда не позволили бы это делать в отношении моей автомашины.

Все эти вопросы в отношении дела Рахимова исходящие от Валиева, раздражали его. Он уже сто раз пожалел, что доверился этому человеку и уже не сомневался в том, что в случае вызова его в милицию, тот сразу же расколется и выложит все, что ему известно об этом убийстве. В последние время, он уже не раз думал, что делать со своим водителем. Уволить его с работы, было проще простого, но это не решало вопрос, а обозленный увольнением он мог стать страшнее израненного зверя.

– Меня вчера вечером задерживали сотрудники милиции, – обыденно произнес Валеев.

– Что ты вообще делал в милиции? За что, ты там оказался?

– Да, я вчера заехал в магазин за продуктами, стал подавать назад, а тут мужик на «Жигулях», – стал оправдываться Валиев.

– Ты, что машину побил? – первое, о чем спросил его Ахметов. – Да ты знаешь, сколько стоит моя машина? Все Ильдар, сейчас приедем на работу, напишешь заявление на увольнение. Я смотрю, ты совсем обнаглел, полей уже не видишь.

– Шеф! Там маленькая царапина, можете посмотреть. Я ее сам заполирую, и вы даже не догадаетесь, где она была. За что вы меня увольняете? Я же, как собака предано служил вам все эти годы. Как же я без работы?

– Ты знаешь, что я своих решений никогда не меняю? А, машину ты и так отполируешь, куда ты денешься.

Валиев замолчал. Решение Ахметова об его увольнении, выбило мужчину из состояния равновесия. Заехав в воротаорганизации, он заглушил мотор «Мерседеса» и, повернувшись лицом к Ахметову, молча, передал ему ключи от автомашины.

***

Каждый вечер, Абрамов проводил заслушивания по нераскрытым убийствам в различных районных отделах милиции города Казани. Ночные выезды на обнаруженные трупы граждан, ежедневная текучка, не позволяла ему вплотную заняться делом Рахимова. Прошло около недели и неожиданно для него образовалось достаточно большое окно в графике заслушивания. Воспользовавшись этим, Абрамов снова обратился к работе по раскрытию убийства Рахимова. Вызвав к себе Гаврилова, он попросил его занести к нему в кабинет все материалы по этому делу.

Через полчаса, все документы лежали на столе. Выбрав свободное время перед обедом, Абрамов приступил к изучению материалов. Просмотрев их, он снова пригласил к себе Гаврилова.

– Костя! Не в службу, а в дружбу, вытащи ко мне Валиева. Если получится сегодня к шести вечера, если нет, то завтра к десяти часам дня.

– Понял, Виктор Николаевич.

«Вот и хорошо, – подумал Абрамов, – похоже, настало время для разговора с ним».

Гаврилов привез Валиева в шесть часов вечера. Когда он вошел в кабинет и сел на предложенный мной стул, Виктор заметил, что у него уже мелко дрожали руки. Перехватив его взгляд, он демонстративно сунул их в карманы пиджака.

– Что, с вами Валиев, почему трясетесь? Нужно было бы раньше тебе прийти ко мне, а не держать свой страх в себе. Так можно и с ума сойти, думая о возмездии закона.

Валиев посмотрел на Абрамова и отвернулся в сторону, словно обидевшись на него за эти слова. Посидев в таком положении минуту-другую, он повернулся и в упор посмотрел Виктору в лицо. Что он хотел разглядеть в нем, оперативник не знал.

– Что, вы так на меня смотрите Валиев? Ведь это вы, а не я помогал убийце свершить убийство Рахимова. Это вы, вообразив себя разведчиком, выведывали через Гаранину Лидию расписание трудового дня Рахимова. Вот и настало время, ответить за все эти дела.

– Вы мне можете не верить, но когда я это все делал, я не задумывался, что это может привести к убийству, – ответил он. – Если бы я тогда знал, я бы не за что не стал бы этого делать.

– Скажите Валиев, кто вам поручил это сделать?

Он отвернулся в сторону и замолчал. Виктор смотрел на него, стараясь отгадать, назовет он фамилию заказчика или нет. Однако, время шло, а он упорно молчал.

– Валиев, если вы по-прежнему будете молчать, то я вас отправлю в камеру. Вот там вам точно, разговаривать будет не с кем, – произнес Абрамов.

– Знаете, я вам больше ничего не скажу, – ответил он. – Я не враг себе. У меня семья, дети. Им ничего не стоит замочить и меня и всю мою семью.

– Может, не стоит драматизировать все это? Я и без вас практически все знаю.

– Если вы все знаете, то зачем я вам нужен?

– Валиев, все упирается только в одно, кто стрелял в Рахимова? Вы или кто-то другой? – спросил он его.

– Лично я не убивал никого, в том числе и Рахимова. Поэтому, я и не хочу отвечать за кого-то. В том, что я интересовался режимом работы Рахимова, я не отрицаю этого и готов ответить перед законом за данное любопытство. Однако, говорить за кого-то, я не буду.

Абрамов позвонил Гаврилову и попросил его оформить все документы на задержание Валиева.

Гаврилов «забрал» от него подозреваемого и повел его к себе в кабинет. У дверей кабинета Валиев остановился. Повернувшись к Виктору лицом, он произнес:

– Вы знаете, почему я не хочу отвечать на ваши вопросы, да потому что я не верю в справедливость закона. Вы уже сегодня арестовали и готовы судить совершенно не виновных людей, в то время, когда настоящие организаторы и убийцы находятся на воле. Мое задержание не принесет вам ничего нового. Вы не достанете настоящих убийц.

– Зря вы так, Валиев. Закон, он и есть закон, перед которым все равны.

– Это в идеале, а в жизни, все по-другому, – ответил он. – Я не верю ни вам, ни вашему закону.

Он открыл дверь и вышел из кабинета, оставив Абрамова один на один со своими размышлениями.

***

Валиев, был третьим задержанным, кто находился в этой небольшой камере, рассчитанной на четыре человека. Он, молча, вошел в камеру и, забросив матрас на верхнюю койку, сел за стол. За ним, неотрывно наблюдали двое арестантов, лежавших на койке.

– Ты, кто такой?

– Человек, – коротко ответил Ильдар.

– Мы видим, что ты не обезьяна, а человек, – произнес все тот же арестант.

Второй мужчина, был намного моложе своего соседа. Судя по его лицу, он находился в камере не так давно. Пальцы его правой руки украшали наколотые в местах лишения свободы перстни.

– Ты, «Старый»! – обратился он к пожилому арестанту. – Ты, что здесь права качаешь? Тебе кто такие полномочия дал?

– Толя, ты, что на меня накатываешь? Что поинтересоваться у человека его именем нельзя что ли? Я и не думал на него накатывать, нужен он мне, как собаке пятая нога.

Арестант справил маленькую нужду и, вымыв руки в умывальнике, повернулся и направился шаркающей походкой, к своей койке. Толя поднялся с койки и сел на лавку, напротив Валиева.

– Что, бродяга, первый раз в камере? – поинтересовался он у. – Не переживай, у нас половина страны сидела в тюрьмах, а вторая половина, охраняла первую. Все пройдет и все это можно нормально пережить. Главное в жизни, оставаться человеком, даже за колючей проволокой.

– Меня зовут Ильдар, – произнес Валиев и протянул ему руку.

Толя крепко пожал ему руку, и немного задержав ее в своей руке.

– За что тебя закрыли Ильдар?

– Подозревают в пособничестве убийце, – ответил Валиев. – Говорят, что я помогал убийце.

– Кого завалили пацана или коммерсанта? – поинтересовался у него он. – Если пацана, трудно тебе будет на тюрьме. Там могут быть его друзья или знакомые. Они могут тебе предъяву сделать.

– Что это такое?

– Это когда ты один, а их много и они правы, – ответил он. – Вот, тогда в лучшем случае опускают ниже канализации, а в худшем, загоняют в лямку.

– Да, хорошего здесь явно мало. На воле могут убить, да и в тюрьме, похоже, не слаще.

– А, кто тебя может убить на воле, если ты сам не совершал, как говоришь этого убийства?

Валиев готов был поделиться своими соображениями с ним, но заметив, что с койки стал подниматься «Старый», прекратил свой рассказ. Старик поднялся с койки, и сел за стол.

– У тебя случайно сигареты нет? – поинтересовался он у Валиева. – Давно не курил, голова кружится, как курить хочется.

– Я не курю, – произнес Валиев.

– Жалко, – произнес «Старый».

– А, ты парень, язык свой придержал бы, а то метешь им словно помело, – произнес «Старый». – Здесь в камере даже стены имеют уши.

Валиев посмотрел на него и замолчал. В принципе он был согласен с замечанием. Кто такой Анатолий, Валиев не знал и только сейчас понял, что слишком много наговорил ему о себе. Развернув матрас, он забрался на верхнюю койку и закрыл глаза.

***

О том, что Валиева задержали сотрудники уголовного розыска, Ахметов узнал через три дня от его родственников. Он в тот же день приехал в Кабинет министров, чтобы через своих знакомых поинтересоваться причинами задержания своего бывшего водителя. Несмотря на показное бесстрашие, Ахметов оставался совершенно обычным человеком, который, как и все боялся возмездия действующего закона. Именно это чувство и погнало его в Кабинет министров, а не праздное любопытство судьбой своего бывшего водителя.

Уже находясь в кабинете одного из чиновников и потягивая из хрустального стакана виски, он, словно случайно, обмолвился своему собеседнику о задержании водителя сотрудниками МВД.

– Извини, но я впервые слышу о задержании твоего водителя. Ты, что так за него переживаешь, словно это не водитель, а твой ближайший родственник. Ну, мало ли за что его могли задержать? Может, он не правильно переходил улицу и еще, что-то там натворил?

– Извини, но этот человек слишком много знает не только обо мне, но и о тебе тоже. Ты не задумывался над тем, что он может это рассказать кому-то еще? Я не поверю, если ты мне скажешь, что у тебя вообще нет врагов, которым будет не интересно послушать его истории о твоих похождениях. А, вдруг этими людьми окажутся сотрудники КГБ?

Лицо чиновника побледнело. Удар, нанесенный Ахметовым, угодил ему в самое болезненное место. Он пододвинул ему телефон и предложил позвонить министру.

– Ты, что сам не можешь ему позвонить? У тебя же не плохие отношения с ним?

– Ты заместитель председателя правительства или нет? Ты, что так напугался, словно тебя закрыли, а не его.

Он поднял трубку и набрал номер телефона министра внутренних дел. Они говорили минут пять, прежде чем он задал свой вопрос о задержании бывшего водителя Ахметова. Похоже, что министр внутренних дел впервые слышал об этом задержании.

– Слушай, я тебя не спрашиваю за республику, а лишь интересуюсь, с чем связано задержание бывшего водителя Ахметова сотрудниками центрального аппарата? Сними трубку и поинтересуйся у своего заместителя, он, наверняка, знает об этом больше, чем ты.

– Ты, что так волнуешься и переживаешь, словно закрыли тебя, а не его? Какое отношение к тебе имеет это задержание? Думаю, что у меня сотрудники в состоянии разобраться в этом деле. Разберутся и отпустят его домой, – ответил ему министр. – Хорошо, я сейчас разберусь и позвоню.

– Михаил Иванович? – обратился министр к своему заместителю. – Кто из твоих сотрудников задержал Валиева? Разберись, пожалуйста, и доложи мне в течение десяти минут.

– Хорошо, товарищ министр. Сейчас разберемся.

Положив трубку на рычаг аппарата, он тут же связался с дежурным по МВД и попросил его навести справку. Не прошло и трех минут, как ему позвонил дежурный по МВД.

– Товарищ заместитель министра, Валиева в ИВС нет. Задерживал его заместитель начальника Управления уголовного розыска Абрамов.

– За что он его задерживал? – поинтересовался он у дежурного по МВД.

–Я не знаю. В постановлении о задержании, причина не указана.

– Так, ты свяжись с ним и узнай ее! – чуть ли не закричал в трубку Феоктистов. – Вообще обленились, элементарного дела сделать не могут, без подсказки.

Феоктистов раздраженно посмотрел на часы. До окончания установленного министром срока, оставалось минуты три.

Снова зазвонил телефон.

– Да! – раздраженно произнес Феоктистов. – Слушаю!

– Валиева задерживал по статье 122 Абрамов. Основание – уголовное дело по убийству Рахимова, – четко отрапортовал ему дежурный по МВД.

Подняв трубку, он доложил министру все, что ему стало известно о задержании Валиева. На том конце провода, возникла не большая пауза.

– Плохо, очень плохо, если вы не знаете, чем занимаются ваши подчиненные.

Министр набрал телефон чиновника.

– Ну, что? – спросил чиновник у министра.

Выслушав министра внутренних дел, он произнес:

– Вы, знаете, я хорошо знаю вашего Абрамова. Он упертый человек и будет упираться до последнего, пока не почувствует перед собой преграду. Вы, знаете, я даже немного боюсь его. Он может наломать столько дров, что нам с вами потом их будет сложно сложить. Вы же сами знаете, что многие из нас ничего не скрывали от этого водителя.

– Вы не переживайте, я разберусь с Абрамовым, – произнес министр. – Завтра же найду повод и уволю, тем более у него плохие отношения с целым рядом руководителей МВД.

– Вы знаете, я бы не советовал этого вам это делать. У него сейчас, наверняка, полные карманы всевозможного компромата не только на нас, но и на вас и на других уважаемых людей. Вы лучше отправьте его на месяц – полтора в командировку, куда-нибудь подальше, а затем, переведи его на другую равную должность, подальше от всяких раскрытий, – предложил министру заместитель премьера.

– А, что? Это не плохая идея, – отметил вслух министр. – И волки сыты и овцы целы. Однако, перед тем как это сделать, я сниму с него немного стружки. Пусть почувствует руку руководства.

– Дело ваше, но я бы не стал этого делать. Зачем обострять это дело. Пусть все идет, так как мы с вами договорились. Пусть уедет куда-нибудь подальше и на дольше.

***

Утром Абрамов, как обычно, зашел в дежурную часть. Поздоровавшись с дежурным по МВД он поинтересовался у него оперативной обстановкой в городе.

– Да, вроде бы ничего особенного. Есть убийства, разбойные нападения, но они все раскрыты по «горячим следам». Кстати, вчера вечером руководство министерства почему-то очень интересовалось твоим человеком, которого ты закрывал на днях.

– Это Валиевым, что ли?

– Точно. Интересовались мотивами задержания. Похоже, ты Виктор Николаевич, на пороге, большого скандала. Сам знаешь, ни Феоктистов, а тем более министр, просто так интересоваться простым смертным не будет. Думаю, по всей вероятности была большая жалоба.

– Не думаю, – ответил Виктор и, попрощавшись с дежурным, направился к себе в кабинет.

Сев за рабочий стол, он открыл папку, в которой были собраны все материалы по делу Рахимова. Открыв ее, Виктор достал из нее два агентурных сообщения, в котором агент сообщал, что Валиев Ильдар по личной просьбе своего шефа Ахметова, осуществлял работу по уточнению рабочего графика Рахимова. Именно по его подсказке, он познакомился в магазине с гражданкой Гараниной, через которую за деньги и узнал график работы убитого.

Во второй записке, источник сообщал, Валиев ранее неоднократно рассказывал о том, что видел в рабочем кабинете Ахметова малокалиберный пистолет системы Марголина. В последнее время, этот пистолет из кабинета Ахметова куда-то исчез. Откуда у него взялся этот пистолет и кому он мог его отдать, Валиев в разговоре, не уточнял.

Отложив в сторону агентурные записки, Абрамов взял в руки лист с показаниями самого Валиева. Его показания в корне отличались от сообщений источников. За все время работы с ним, Валиев ни разу не обмолвился о наличия оружия у своего шефа.

«Интересно, чем вызван подобный интерес министра к факту задержания Валиева? – подумал он. – Неужели, к нему с этим вопросом обратился сам Ахметов? Значит, он внимательно отслеживает процесс расследования. Выходит, запаниковал гражданин Ахметов. Испугался!»

Раздался стук в дверь. Виктор оторвался от документов и, сложив их в папку, произнес:

– Заходите, дверь открыта.

В кабинет вошел Гаврилов и остановился около двери.

– Что у тебя Костя? – спросил его Абрамов.

– Виктор Николаевич! Сейчас, мне позвонила Гаранина Лидия и сообщила, что сегодня утром, когда она шла в магазин, к ней подошел незнакомый молодой человек и настоятельно посоветовал ей прекратить свое общение с вами. В случае, если она не последует его совету, то она может пожалеть об этом.

– Ты, Костя съезди к ней. Успокой ее. Она, наверное, очень напугана, – попросил его Абрамов. – Ну, сам там решишь на месте, что конкретно делать. Расспроси ее об этом парне, как выглядел и так далее.

– Все понял, Виктор Николаевич. А, что сказать Яшину?

– Если будет интересоваться, скажи, что я послал тебя привести мне все материалы по делу Кузнецова.

– Все ясно. Разрешите идти….

Виктор махнул рукой, и он быстро исчез за дверью кабинета.

***

Абрамов вышел из кабинета и направился в кабинет начальника отдела «А». Не успел он дойти до его кабинета, как его окликнул начальник Управления уголовного розыска Вдовин.

– Виктор Николаевич! Вас срочно вызывает к себе заместитель министра.

– А, по какому вопросу, не скажите? – поинтересовался он у него.

– Я не знаю, но просил вас срочно спуститься к нему в кабинет.

Абрамов вернулся в кабинет и, взяв со стола папку с документами, направился в кабинет к Феоктистову.

– Разрешите? – произнес Виктор, входя к нему в кабинет. – Мне передали, что вы меня разыскивали.

Феоктистов, молча, указал ему на стул, а сам встал из-за стола и прошелся по кабинету. Виктор смотрел на него, предчувствуя серьезность предстоящего разговора.

– Ну, что, допрыгался? – спросил его Феоктистов. – Я же тебя предупреждал, говорил с тобой и по-хорошему и по-плохому, но ты как глухой, не хотел никого слушать.

– Михаил Иванович, вот при мне все документы, которые свидетельствуют о том, что заказчиком этого убийства, является руководитель фирмы «Казань» Ахметов Наиль Эдуардович.

– Кто, кто? – удивленно переспросил Виктора Феоктистов.

– Ахметов Наиль Эдуардович….

– Ты понимаешь, о чем ты говоришь, Абрамов? Ты знаешь, кто он? – закричал Феоктистов.

– Я не только знаю, кто такой Ахметов, но до определенного времени считал его своим хорошим товарищем. Он год назад приглашал меня к себе на работу, сулил большие деньги, но я отказался от его предложения.

– Вон оно, что?

– Разработанный мной Валиев, рассказал о том, что это он по поручению Ахметова производил разведку в доме Рахимова накануне его убийства. Вот почитайте это сообщения, – произнес Абрамов и протянул ему материалы и личные показания Валиева.

Феоктистов взял из его рук бумаги и углубился в чтение. Прочитав их, он вернул Виктору бумаги. Подняв на него глаза, он тихо произнес:

– Ты, знаешь, кто стоит за спиной Ахметова? У этих людей неограниченные возможности. Они тебя в порошок разотрут и развеют по ветру. Для чего ты это все нарабатывал? Тебе же никогда и никто, не позволит задержать и разработать Ахметова.

– Вы сами знаете, что меня заставило это делать. Сейчас в следственном изоляторе сидят двое ни в чем не повинных людей. Кому-то просто захотелось по быстрому отрапортовать о задержанных преступниках, и теперь эти люди не под каким предлогом не хотят признать свои ошибки.

Он поднял телефонную трубку и, дождавшись ответа, положил трубку на рычаг телефона. Он посмотрел в сторону Виктора, и словно жалея его, произнес:

– Сейчас пойдем к министру. Зачем он тебя вызывает, я не знаю. Думаю, не для того чтобы тебя благодарить за службу. Выворачивайся сам, я тебя защищать не собираюсь.

– Спасибо. Думаю, что дальше фронта не пошлют, меньше роты не дадут.

– Я бы на твоем месте воздержался от шуток.

Абрамов, молча, стоял перед министром и смотрел, как он нервно шагал по своему кабинету, поглядывая то на него, то на Феоктистова. Наконец он остановился и пристально посмотрел на Виктора. Он выдержал его пристальный взгляд. Заметив это, министр махнул рукой и уже тихо произнес:

– Вот, что Абрамов. МВД России формирует оперативно-следственную группу для оказания практической помощи нашим товарищам на Кавказе. Считай, что ты включен в состав этой группы. Завтра получишь приказ министра России и вперед, на Кавказ. Вот там и будешь проявлять свои недюжинные способности в раскрытии преступлений. Понял?

– Понял, товарищ министр. Кавказ, так Кавказ.

– Раз понял, идите и выполняйте…..

Абрамов развернулся через левое плечо и вышел из его кабинета. Минут через десять, из кабинета министра вышел Феоктистов. Увидев Виктора, ожидавшего его в коридоре, он махнул ему рукой и он, молча, последовал за ним в его кабинет.

– Скажи, спасибо, что так легко отделался от всего этого, – произнес Феоктистов.

– Кого поблагодарить? Его?

– Ты давай, Абрамов, не придуривайся. Вопрос по тебе стоял вполне серьезный. Министр хотел тебя даже уволить с работы, но в какой-то момент, видимо передумал это делать.

– И за что интересно, он мог меня уволить? Вы же знаете, что в руках у меня были одни козыри, – произнес Виктор. – Он ведь не самоубийца и отлично все это понимает.

– Ой, Абрамов, Абрамов! Рассуждаешь, словно школьник. Сам же знаешь, у кого больше прав, тот и прав. Ну, уволил бы он тебя, что дальше? Ты думаешь, эти твои козырные карты кому-то сейчас нужны? Поверь мне, никому кроме тебя. Ты, что думаешь, что ты с этими оперативными бумагами в суд пойдешь против министра? Да тебя прямо из этого суда отвезут или в изолятор номер один, или в психбольницу. Усвоил?

– Я уже все это понял, с первых слов министра. Правду, редко кто любит. Ну, я пошел, буду ждать приказа о выезде.

– Иди, Дон Кихот, – произнес заместитель министра и махнул рукой.

Часть четвертая.

Приказ, как и обещал министр, Абрамов получил на следующий день. Согласно ему, Виктору предписывалось прибыть в Москву в распоряжение заместителя начальника Главного управления уголовного розыска МВД России. Собрав дома вещи, он купил билет на самолет до Москвы и на другой день вылетел в столицу.

Прибыв в Москву, Виктор сразу же поехал в Главк. Заместитель начальника Главного управления уголовного розыска, генерал-майор милиции Харитонов Юрий Васильевич с улыбкой встретил Виктора на пороге своего довольно большого кабинета.

– С прибытием, Абрамов. Не стой у порога, давай проходи. Расскажи мне, за что тебя отправили в эту ссылку? Раньше на Кавказ отправляли в ссылку за инакомыслие, а теперь за что?

– Теперь, Юрий Васильевич, за то же самое, что и при царе. Чем не царь наш министр?

– Ладно, Абрамов. Мне в принципе без разницы, за что тебя направили в мое распоряжение. По-честному, я рад нашей встречи, ты мне очень поможешь в этой непростой для нас всех командировке. Скрывать перед тобой не стану. Рядом с Дагестаном, Чеченская республика, которая на днях провозгласила свою не зависимость от России. Регион насыщен оружием, растет число вооруженных нападений на государственные объекты. Местная милиция, можно сказать, просто дезорганизована и морально подавлена. Вот ей мы и должны помочь.

– Задача ясна, Юрий Васильевич. Раз надо, значит надо.

– Насколько я знаю, тебе пришлось повоевать в Афганистане?

– Да, – коротко ответил Виктор. – Восемь месяцев был там, прошел большую жизненную школу.

– Эта школа была не только для тебя одного, но и для всего нашего народа. Сколько хороших ребят оставили там, как подумаешь, страшно становится.

– Где остановился? – поинтересовался он у Виктора.

– Пока нигде, товарищ генерал. Прямо с самолета, к вам в Главк.

– Езжай на Вернадского. Там забронированы для вас номера в гостинице, – произнес он.

– Юрий Васильевич, если не секрет? Бригада большая?

– Двадцать пять человек со мной вместе, – ответил он.

Он пожал Виктору руку, давая понять, что аудиенция закончена. Абрамов в ответ крепко пожал ему руку и, взяв свой небольшой багаж, вышел из кабинета.

До гостиницы, что на проспекте Вернадского, Виктор добрался сравнительно быстро. Харитонов был прав, он без всякого труда устроился в одноместном номере. Приняв душ, он сел за столик и стал набирать номер начальника 5-ого отдела МУРа, Григория Привалова. Ему не повезло, Привалов вот уже неделю, как находился в отпуске и со слов его заместителя, по всей вероятности находился у себя на даче в Подмосковье.

«Да, не повезло, – подумал Абрамов, – а, так хотелось увидеться с ним и просто поговорить».

Одевшись, он спустился на первый этаж и направился в кафе. Ему вновь не повезло, кафе было закрыто на санитарный час. Виктор вышел из гостиницы и направился на обед в небольшое кафе, которое находилось не так далеко от гостиницы. Заказав себе обед, он достал из кармана пиджака купленную по дороге газету. Абрамов развернул ее и быстро пробежал глазами по названию статей. Остановившей на одной из них, он углубился в чтение газеты. Внезапно его внимание привлекла небольшая криминальная заметка из города Махачкалы, в которой корреспондент газеты подробно информировал о бандитском нападении на отделение сберегательного банка. В конце статье сообщалось, что результате налета бандитам удалось завладеть крупной суммой денег.

«Вот и придется тебе Абрамов бороться с подобными преступлениями,– подумал он. – Бандиты, похоже там не щадят никого, ни детей ни женщин».

Его внимание отвлек подошедший официант, который принес обед. Свернув газету, он приступил к обеду. Несмотря на небывалую по казанским мерам дороговизну обеда, поданные официантом блюда, были не очень вкусными. Недоев обед, он вышел из кафе и медленно направился вдоль проспекта Вернадского.

***

Через два дня, вся наша в принципе небольшая бригада, вылетела в Дагестан. Полет протекал в штатном режиме и в принципе ничем особым не запомнился. Самолет мягко приземлился и, пробежав по бетонной полосе несколько километров, остановился напротив выхода в город. Нашу бригаду в аэропорту встретил заместитель министра внутренних дел Дагестана. Мы быстро погрузились в комфортабельный автобус и направились в здание министерства внутренних дел.

Поднявшись на второй этаж министерства, сотрудники оказались в небольшом актовом зале. Перед нами выступил министр внутренних дел, который вкратце ознакомил их с криминальной обстановкой в регионе. Затем заместитель начальника Главка Харитонов поделил прибывших оперативников на две равные бригады. Одну из бригад возглавил Абрамов. В его подчинении оказалось двенадцать сотрудников уголовного розыска из различных регионов России. Все попавшие в его бригаду сотрудники имели большой опыт оперативной работы и этот факт, не мог не радовать Виктора. Его группе предстояла оказывать практическую и методическую помощь оперативному составу столице Дагестана, а второй группе сотрудников достались пригородные районы Махачкалы, где в основном промышляли бандитские группы из Чечни.

Обсудив еще несколько организационных вопросив, Абрамов попросил заместителя министра внутренних дел Дагестана дать команду о подготовке к завтрашнему дню уголовных дел, которые они хотели бы передать в работу его группе. Когда все вопросы были обговорены, они вышли из актового зала и направились на улицу, где их ожидали оперативные автомашины, закрепленные за группами.

В коридоре министерства Виктор лицом к лицу столкнулся с заместителем начальника Управления уголовного розыска МВД Дагестана Бондаренко.

– С приездом Абрамов, – поздоровался он, пожимая руку Виктору. – Вот видишь, снова встретились.

– Не говори, вот и не верь, что земля круглая.

– Выходит, вместе работать будем? Ты, не поверишь, но я рад этому.

Заместитель министра остановился и, заметив их дружеское общение, подошел к ним.

– Вижу, что вы знакомы друг с другом, а Бондаренко? Это хорошо. Знакомство в нашем деле, еще никому не мешало.

– Извини, Остап Григорьевич, – произнес Абрамов – Меня там внизу ждут мои сотрудники. Сейчас, поедим в гостиницу, будем размещаться, так что до завтра.

Бондаренко крепко пожал руку Виктору. Он сел в автомашину, и они поехали в гостиницу «Приморскую». Судя по внешнему виду и внутреннему убранству холла, гостиница по всей вероятности относилась к разряду не дорогих. Построенная в послевоенные годы, она уже не могла конкурировать с новыми современными гостиницами. Номера были меблированы старой, еще советских времен мебелью и, поэтому отдельные комнаты, казались намного меньше, чем были на самом деле. Абрамову достался одноместный номер, окна которого выходили на утопающую в зелени, улицу Лаптиева.

Разместившись в гостинице, он принял душ и решил посмотреть город. Выйдя из гостиницы, Виктор медленно побрел по примыкающей к гостинице улице. Город оказался намного меньше, чем он представлял себе раньше. Судя по справки МВД, город состоял всего из тех районов, которые по численности населения заметно уступали нашим казанским районам. Бредя по улице, он миновал сквер и оказался на проспекте Кирова. Неожиданно для себя, Виктор невольно вспомнил ту газетную заметку о разбойном нападении на отделение сберегательного банка, где нападавшими бандитами были убиты несколько служащих банка и похищена крупная сумма денег. Ноги сами понесли его на место преступления.

«Интересно, где же это отделение сберегательного банка расположено?», —подумал он.

Пройдя по проспекту метров четыреста, он остановился около отделения сберегательного банка, которое находилось на первом этаже пятиэтажного жилого дома. Судя по следам пуль оставленных на двери банка, объектом интереса нападавших преступников, было именно это отделение банка.

Абрамов медленно поднялся по ступенькам и остановился около металлической двери. На алюминиевой двери он увидел лист бумаги, на которой было написано крупными буквами «Уважаемые клиенты. По техническим причинам отделение банка временно не работает. Просим вас обращаться по имеющимся вопросам в другие отделения нашего банка». Ниже был подклеен лист с адресами ближайших отделений банка. Прочитав это объявление, он повернулся и направился обратно в сторону гостиницы.

***

Утром в Управлении уголовного розыска МВД Дагестана, прошло небольшое совещание. Когда сотрудники его бригады разошлись по рабочим местам, он обратился к Бондаренко.

– Остап Григорьевич, дай мне, пожалуйста, для ознакомления оперативно-поисковое дело по факту разбойного нападения на отделение сберегательного банка на проспекте Кирова.

– Интересно откуда ты знаешь об этом преступлении, – поинтересовался он у Абрамова. – ведь ты только вчера прибыл в наш город?

– Остап, я об этом преступлении читал в газете, еще в Москве. Вчера прогуливался по городу и чисто случайно наткнулся на это отделение. Скажи, вы его случайно не раскрыли?

– Хорошо, Виктор, вопросов нет. Сейчас я прикажу, и тебе принесут это дело. Давай, только договоримся, что это дело ты будешь изучать только здесь в здании МВД и не будешь его таскать к себе в гостиницу.

– Хорошо, а чем вызвана столь категоричная фраза о месте изучения?

– Виктор Николаевич, поживете у нас с недельку в городе, поработаете, может тогда, и поймете наш местный менталитет. Если не поймете, то я вам популярно тогда все объясню.

– Считай, что договорились, а сейчас я жду, когда ты принесешь мне дело.

Бондаренко вышел из кабинета. Абрамов остался один в его кабинете, который он временно, по указанию начальника передал мне. Кабинет был небольшим. Кроме большого массивного стола, стоявшего у окна, в кабинете стоял небольшой журнальный столик с двумя креслами вокруг его и несколькими стульями, стоявшими у стены. Слева от стола стояла стенка светлого цвета, за одной из створок находился небольшой сейф. Сейф был настоящим, судя по гравировке на металлической накладке, был изготовлен в Германии в конце прошлого века.

Виктор подошел к журнальному столику и налил себе полстакана воды. Жидкость оказалась затхлой. Он выплеснул остатки воды в цветочный горшок и, сев в кресло, стал ждать Бондаренко. Минут через пять в дверь кабинета постучались.

– Входите! – крикнул Абрамов.

Дверь открылась и в кабинет заглянула женщина. Увидев незнакомца в кабинете Бондаренко, женщина, похоже, растерялась. Ее большие глаза стали еще больше и красивее.

– Извините, я думала, что в кабинете Бондаренко, – произнесла она и посмотрела на Абрамова.

От ее прямого взгляда он почувствовал определенное неудобство, которого уже не испытывал с самой юности.

– Так значит, вы и есть тот самый Виктор Николаевич, о котором мне говорил Бондаренко? – просила она.

Он, молча, кивнул и встал с кресла. Женщина протянула ему небольшую по размерам папку.

– Остап Григорьевич дал распоряжение, чтобы я принесла вам дело о разбойном нападении на сберкассу.

Виктор, не скрывая своего любопытства, стал рассматривать женщину. Судя по внешности ей было около тридцати – тридцати трех лет. Ее белокурые волосы, сплетенные в две толстые косы, были тщательно уложены в какую-то довольно сложную прическу. Кожа ее, слегка подернутая на плечах светлым мягким еле заметным пушком, была темной от загара. От кожи женщины исходил нежный едва уловимый запах полевых трав. Она положила дело на край стола и, развернувшись, направилась на выход из кабинета. Посмотрев на нее сзади, Абрамов невольно отметил про себя красоту ее точеной фигуры и ног.

Проводив ее взглядом, он открыл оперативно – поисковое дело и углубился в его изучение. Дело, если сказать по-честному, было в довольно запущенном состоянии, и он сразу же сделал вывод, что по данному преступлению уже давно не работают. Просмотрев все имеющиеся в деле материалы, Виктор отложил его в сторону. Состояние дела не позволило мне объективно оценить, проделанную местными оперативниками уголовного розыска работу. Он достал из стола чистый лист бумаги и стал для себя делать определенные отметки и выписки.

«И так, нападение было совершено около семнадцати часов дня, то есть практически в самый пик окончания трудового дня. Однако, судя по количеству опрошенных граждан, лишь один из них является настоящим свидетелем, который в состоянии описать, по крайней мере, внешность двух нападавших, так как он в этот момент находился в непосредственной близости от выхода из банка. Однако, он почему-то до настоящего времени не опрошен и как следствие этого, в деле нет фотороботов преступников», – размышлял Абрамов, набрасывая на листе бумаги план первоначальных действий.

Перелистывая листы дела, он не встретил ни одного объяснения жильцов домов, окна которых выходили на проспект Кирова. Сделав соответствующую отметку у себя в блокноте, оперативник взял дело и направился с ним в секретариат Управления.

– Как, Виктор Николаевич? – обратилась к нему белокурая женщина.

– Что, значит, как? – поинтересовался он у нее. – Вы лучше скажите мне, как вас зовут. Вы, вот знаете, как меня зовут, а я не знаю и поэтому чувствую себя не совсем нормально.

– Меня зовут Ольга….

– Красивое у вас имя. Вы знаете, оно так хорошо подходит к вашей внешности, что я невольно восхищаюсь вашими родителями, которые решили дать вам это имя.

Ольга вспыхнула от этого комплемента и невольно посмотрела на свою соседку по кабинету, которая что-то записывала в свой журнал.

– Оля, я хотел бы переговорить с сотрудником, который работает по этому делу. Скажите, как можно это организовать?

– Я думаю, что это у вас не получится. Три дня назад, он уволился из МВД.

– Вот оно, что? – удивленно произнес Виктор. – Кто же теперь занимается этим делом?

– Можно сказать никто. Переговорите с начальником отдела, может он вам сможет чем-то помочь?

– Оля! Передайте ему мою просьбу, пусть он зайдет ко мне. Я буду ждать его в кабинете Бондаренко.

***

Минут через тридцать в кабинет вошел молодой человек тридцати- тридцати пяти лет. Его смуглое лицо обрамляли густые черные волосы, под большим крючковатым носом, висели черные, словно смоль усы.

– Здравствуйте, – произнес он, с небольшим акцентом. – Мне передали, что вы хотели со мной переговорить. Меня зовут Нагиев Тимур, я начальник отдела по борьбе с преступлениями против личности.

–А, что отчества у тебя Нагиев Тимур, нет? – спросил его Виктор.

– Почему нет, есть. Но оно трудное для произношения и я привык на службе обходиться без отчества.

– Дело твое Тимур, раз без отчества, значит без отчества, лишь бы ты сам не обижался на это. Тогда Тимур скажи мне, почему дело по разбойному нападению на сбербанк находится в таком плачевном состоянии. Мне кажется, что работа по данному делу уже не ведется довольно давно?

– Все правильно, Виктор Николаевич, считаю, что ваши претензии по этому делу вполне обоснованы. Сотрудник Управления, который работал по данному делу, недавно уволился. Сейчас стоит вопрос, кому его передать это. Сами знаете, какая сейчас обстановка у нас в республике. Каждый день разбойные нападения, убийства, захват заложников. У меня все сотрудники в разъездах, никого на месте нет.

– Это плохо Тимур. Я все конечно понимаю, что людей не хватает, но здесь ведь тоже не только громадная сумма похищенных денежных средств, но и убийства работников банка. Более того, это разбойное нападение совершено в центре города, в столице республики. Здесь нужно было приложить все усилия для раскрытия этого преступления, а не передавать это дело одному сотруднику, тем более, который собирался увольняться из органов. Скажите, почему не была своевременно организована оперативная группа? Такое отношение к организации работы, практически сводит всю вашу работу к нулю. Вы потеряли время, свидетельскую базу и многое другое. Кстати, где вторая часть этого дела?

Нагиев сморщился, словно неожиданно для себя проглотил кислую дольку лимона. Посмотрев на Абрамова, он нагнулся к нему ближе и тихо произнес:

– Извините, товарищ подполковник, но нам запретили представлять вам вторые части оперативно-поисковых дел, а также оперативные и иные дела оперативного учета.

Эта информация вызвала у Виктора не произвольное удивление. Он нагнулся к его уху и тихо спросил.

– Скажите, а чье это распоряжение? Министра? Начальника управления?

– Это негласный приказ заместителя министра, – по-прежнему, все также тихо ответил он. – Он почему-то считает, что это может привести к расшифровке оперативного аппарата МВД.

Абрамов взглянул на него и твердо произнес:

– Знаешь Тимур, что я являюсь заместителем начальника оперативной группы МВД России и никто, даже ваш заместитель министра, не имеет ни какого права запретить мне изучение вторых частей этих дел. А сейчас, быстро принеси мне вторую часть этого дела. Ты понял меня или нет?

– Товарищ подполковник! – замешкавшись, произнес он. – Вы уж сами решите этот вопрос как-нибудь без меня. Я не могу ослушаться непосредственного своего руководителя. Разрешит он мне передать вам вторую часть дела, я тут же принесу ее вам.

– Хорошо, Тимур. Я непременно переговорю с твоим руководителем на эту тему. Думаю, что он откажется от своих слов и заявит нам, что его подчиненные не так его поняли.

Абрамов с Нагиевым вышли из кабинета. Виктор остановился, быстро сориентировался, в каком конце коридора находится кабинет заместителя министра и направился по коридору в ту сторону.

Он вошел в приемную и поинтересовался у референта, на месте ли заместитель министра внутренних дел. Однако, к его огорчению, его на месте не оказалось. Виктор вынужден был покинуть его приемную, так и не решив этот вопрос. Выйдя из приемной, он невольно уже в который раз для себя был удивлен тем, что коридор министерства был абсолютно пуст.

«Странно? – подумал он. – В коридоре никого нет, словно рабий день давно окончен. Неужели все сотрудники сидят в кабинетах и работают, работают и работают?»

Абрамов шел по пустому коридору. Гулкое эхо пустого помещения преследовало его до тех пор, пока он не дошел до своего кабинета. Виктор открыл дверь и был приятно удивлен. На столе стоял набор чашек для чая и электрический чайник. Коснувшись чайника, он понял, что он только что вскипел.

«Кто же проявил такую заботу обо мне?», – подумал он.

Выглянув в коридор, он никого в нем не обнаружил и решил, что чайник и чашки занес в кабинет сам Бондаренко. Мысленно поблагодарив его за это, он заварил чай в небольшом заварочном чайнике и с удовольствием выпил чашку крепкого черного чая.

***

В конце рабочего дня в кабинет вошел Бондаренко, и устало опустился в кресло.

– Чая хочешь? – поинтересовался у него Абрамов.

– Виктор! Откуда у тебя чайник и чашки? – спросил он Абрамова.

– Остап, я думал, что это ты подогнал мне чай и чашки по старой дружбе, а ты оказывается не в курсе этого?

– Все ясно, – улыбнулся Бондаренко. – Это тебе, похоже, Ольга принесла чашки и чайник. Ты, знаешь, я даже немного ревную и завидую тебе. Похоже, ты пользуешься определенным успехом у наших женщин.

– Не шути, Остап, скажешь тоже. Я однолюб и за женщинами в отличие от многих мужиков, не бегаю.

– Это хорошо, Виктор. У Ольги недавно убили мужа и все мужчины нашего Управления дали слово не обижать ее. Я и тебе советую так поступать. Мне звонил Нагиев Тимур и сообщил, что ты очень не доволен состоянием работы по раскрытию разбойного нападения на сбербанк. Что тебя не устраивает?

– Если честно, то да. Изучив все материалы, я пришел к выводу, что по раскрытию этого преступления вы вообще не работали. Однако, несмотря на все эти издержки, я пришел к мнению, что данное дело вполне перспективно и по нему стоит немного поработать. Ты, не поверишь, но оно почему-то сильно заинтересовало меня.

– А ты тогда возьми его и поработай, если считаешь, что дело имеет перспективу, – как бы, между прочим, произнес Бондаренко, – Если сможешь, то помоги нам в раскрытии этого преступления. Я, как никто из местных руководителей МВД, знаю, что ты это можешь сделать. Я ведь хорошо помню, как ты приезжал к нам сюда за своим преступником. Там дело, наверняка, было не проще этого.

– Хорошо, так и быть, считай, что меня уговорил. Я возьму двоих ребят из своей бригады и займусь этим делом. А, ты в свою очередь, дашь мне своего или оперативника или участкового инспектора, который хорошо знает не только этот район, но и город. Я его буду использовать по мере необходимости. Думаю, что это организовать для тебя не так сложно.

– Вот и хорошо Виктор, значит, договорились.

– Мне все же нужна вторая часть этого дела. Хотелось бы знать, что об этом деле говорит ваш специальный аппарат?

– Вот в чем я тебе не помощник, так в этом, – ответил Остап. – Второй части этого дела просто нет. За все это время, по этому преступлению никаких оперативных сообщений не поступало. Думаю, что это дело провернули не местные бандиты, а чеченцы. Если бы это сделали местные наши мужики, я бы об этом давно бы знал.

– Я, что-то не совсем тебя понял, Остап? Выходит, если этот налет совершили не местные, а чеченцы, то раскрывать это преступление не нужно, что ли? – удивленно спросил его Абрамов.

– А, ты, как сам думаешь? Ты, что не знаешь, что там творится за речкой? Кто туда поедет за преступниками, разве что ненормальный. Я себя к таким людям не отношу и тебе по-честному не советую.

– Вот уж не думал я, что вы такие осторожные джигиты! Знаешь, что Остап, если судить по твоему высказыванию, то здесь любое преступление можно списать на чеченцев и не работать по нему?

Бондаренко замолчал. В этот миг Виктору почему-то показалось, что он уже пожалел, что рассказал ему об этом. Чтобы выйти из этого не совсем удобного для него положения, он улыбнулся Абрамову и, стараясь все это превратить в шутку, произнес:

– Вот так и живем. Что раскрыть не можем, то списываем на чеченцев. Знаешь, что Виктор, поехали лучше домой. Зайдем по дороге в кафе, посидим немного, поговорим.

– Поехали Остап, я не против твоего предложения. Я действительно проголодался и от ужина едва ли откажусь.

Мы быстро оделись и, закрыв кабинет, вышли из здания МВД.

***

Они около часа бродили по городу. Бондаренко много рассказывал городе, о его людях. Погода, словно, расщедрилась в этот вечер. Было тихо и тепло. Они вышли на морскую набережную и, не торопясь, побрели вдоль берега моря.

Насколько Абрамов понял,Бондаренко привел его в свое любимое кафе, которое находилось на набережной. Шум и запах моря, бившегося невдалеке о каменистый берег, невольно настроили их обоих на приятную беседу. Выпив немного местного коньяка, Виктор поинтересовался у Бондаренко, что ему известно о его «крестнике» Анваре Костоеве, которого освободила прокуратура республики Татарстан под залог внесенный родственниками Дудаева.

– Ты, знаешь, Виктор, – задумавшись, произнес Бондаренко, – вся эта история покрыта каким-то мраком. Одни говорят, что Костоеву удалось скрыться и что, сейчас, он находится в Чечне. Другие говорят, что они его убили и закопали в степи не далеко от Волгограда.

– А, как его дядя Гасан, еще жив? Если сказать по-честному, не будь тогда твоего проводника Руслана, вряд ли мы тогда смогли бы задержать этого Костоева. Когда он мне рассказал об всех совершенных им убийствах, ты не поверишь, Остап, я ему сначала не поверил. Все думал, что если бы не его дядя, то из него, наверняка, мог бы выйти неплохой человек.

– Сейчас, трудно сказать, каким бы человеком мог стать Костоев, но как убийца, этот человек не вызывает у меня ничего, кроме отвращения, – произнес Бондаренко, разливая коньяк в небольшие рюмки.

Они чокнулись рюмками, и выпили за нашу встречу. Абрамов закусил коньяк долькой лимона и, взглянул на Бондаренко. Остап, ловко работая ножом и вилкой, с аппетитом поглощал поданное им мясо.

– Скажи Остап, это правда, что заместитель министра приказал своим сотрудникам не представлять нам вторые части оперативных дел или это придумал Булат Нагиев?

– Не знаю, ничего не могу сказать. Я подобного приказа не слышал, – словно извиняясь передо мной, произнес Бондаренко. – Да брось ты, Виктор. Что помимо темы работы, нам не о чем с тобой поговорить? Мне вообще непонятно, почему ты меня все пытаешь на эту тему. Приехал сюда из Казани, вот и отдыхай, наверное, в Казани достаточно наработался.

Несмотря на его взгляд и все эти разговоры об отдыхе, Абрамов чисто интуитивно почувствовал в его голосе какую-то еле заметную фальшь. Теперь, уже он взглянул на него, стараясь понять, почему он скрывает все это от него. Будучи работником центрального аппарата регионального подразделения, Виктор отлично понимал Бондаренко. В принципе, что он ему мог сказать? Сказать, что это действительно была инициатива его руководителя, было равносильно тому, чтобы самому влезть на табурет и накинуть на шею веревку и ждать когда кто-то выбьет этот табурет из-под твоих ног. Надо думать, что приезд бригады в Махачкалу, вызвал неоднозначную реакцию у местных руководителей республики и милицейских начальников. Помочь в раскрытии конкретных преступлений, это одно, а вот изучать дела и давать по ним оценку организации оперативной деятельности местного МВД, это уже совершенно другое, что никак не входило в интересы руководства МВД Дагестана.

В кафе заиграла живая музыка и русские туристы, отдыхавшие в кафе, потихоньку стали приглашать на танцы женщин, с которыми зашли отдохнуть. Местные же мужчины, словно в кино, стали с интересом рассматривать русских женщин, отпуская в их адрес сальные шутки на своем родном языке.

–Скажи, Остап, над чем смеются эти мужчины? Что их так рассмешило? – поинтересовался у него Виктор.

– Не обращай на них внимания, они просто обсуждают прелести русских женщин.

Неожиданно, присутствующие в зале местные джигиты смолкли и с нескрываемым интересом и вниманием стали рассматривать вошедшего в зал мужчину средних лет, которого сопровождали двое парней спортивного телосложения и красивая женщина, то ли казашка, то ли узбечка с большими черными миндалевидными глазами. Мужчины, молча, прошли в зал и сели за столик. Моментально около них закрутились два официанта, которые стали принимать у них заказ.

– Остап, кто это? – поинтересовался Абрамов.

– Это местный «вор в законе» – Гарик. Это его любимое кафе и он практически каждый вечер, отдыхает здесь.

– Интересно. У нас в Казани «воры в законе» почему-то не приживаются. Только заявят о себе, сразу же уходят в расход. Остап, а почему он на воле, ходит, рисуется, словно он не вор, а член вашего правительства. У нас в России, воры предпочитают тень, а не свет софитов?

– Это у вас, а у нас это уважаемые люди, – ответил Бондаренко. – Многие из них имеют такие связи в правительстве, что порой удивляешься и только. Ты знаешь, почему уволился паренек, который вел это дело по разбойному нападению на сбербанк? Просто он хотел переговорить вот с этим человеком, по факту этого нападения.

– Понятно, – произнес Виктор и посмотрел на сидящего к нему боком Гарика.

Гарик словно почувствовав его взгляд на себе, обернулся в нашу сторону и, подняв рюмку с коньяком, поприветствовал Бондаренко и Абрамова.

– Вот сволочь, – произнес Остап, – можно подумать, что он мой друг.

Неожиданно Гарик поднялся из-за стола и подошел к их столику.

– Остап Григорьевич, – обратился он к Бондаренко. – Почему вы меня не представите своему коллеги из Казани?

– Гарик, лучше не зли меня, давай вали отсюда! – ответил Бондаренко. – Ты знаешь Гарик, я не терплю подобной фамильярности. Ты наверняка забыл, кто я и кто, ты?

– Почему ты думаешь, что я это забыл? У меня память хорошая, я все помню, начальник и добро и зло. Не пыжься начальник, это тебе не МВД. Здесь в кафе, как в бане все равны и генералы и нищие. Надо тебе Остап больше заниматься, воспитывать в себе толерантность, а не хвататься сразу же за пистолет.

– Я кому сказал? Давай, вали от нашего столика. Не мешай мне общаться с моим товарищем, – произнес спокойно Бондоренко и взглянул на Абрамова, стараясь оценить его реакцию на произошедшую стычку в кафе.

– Может, вы сами свалите? – предложил он Бондаренко. – Ваш армейский юмор, уже достал меня.

Бондаренко посмотрел на Виктора, словно ища у него ответа, уходить из кафе или нет.

– Почему же? Давай, Остап останемся и посмотрим, что будет здесь дальше, – предложил ему Абрамов и разлил коньяк в рюмки. – Жалко оставлять такую вкусную закуску.

***

Виктор весь остаток вечера внимательно наблюдал за Гариком. Он был «гвоздем» этого необычного для него вечера, так как все события, происходящие в этом небольшом кафе, крутилось вокруг этого человека. Прошло минут сорок с появления его в кафе, когда местный подвыпивший молодой человек попытался пригласить на танец молодую симпатичную женщину, которая сидела недалеко от их столика в компании трех мужчин славянской национальности. Что там конкретно произошло за столиком, Абрамов не знал, но мужчина приглашавший женщину на танец, неожиданно в присутствии всех ударил ее по лицу и гортанно произнес что-то на своем родном языке. Присутствующие за столом мужчины, потупили свои взгляды, пытаясь сделать вид, что они не видели всего этого. Женщина вся в слезах, бросилась из кафе на улицу.

Виктор вскочил с места, готовый сразу же броситься в драку, однако, Бондаренко крепко схватил Абрамова за руку и силой удержал его на месте.

– Не дергайся, Виктор, – твердо произнес он. – Здесь этот спектакль разыгрывается практически каждый день. Смотри дальше и все поймешь сам.

Неожиданно для всех сидящих в ресторане людей, из-за стола поднялся Гарик и медленно подошел к молодому человеку. Он схватил его за ухо, как это делают многие взрослые люди при воспитании детей и, что есть силы, скрутил его. От неожиданности и боли, парень завопил на весь зал, невольно привлекая к себе внимание посетителей ресторана.

– А, теперь извинись перед женщиной или я тебе отрежу, это ухо, – громко произнес Гарик.

За всем этим, Виктор не заметил, как женщина вернулась в кафе и заняла свое прежнее место и теперь с интересом наблюдала, что будет делать этот молодой человек.

– Простите, меня, пожалуйста, – произнес парень, обращаясь к женщине.

– Разве так, просят прощение у женщин! Для того, чтобы тебя простили, нужно встать на колени, а уж затем просить прощение.

Гарик повернул ухо, и парень, охая и ахая от боли, вынужден был встать на колени перед женщиной.

– Простите, меня, пожалуйста, – снова обратился он к ней.

– Вот так-то, лучше, – произнес Гарик и отпустил ухо парня.

В тот же момент, около парня выросли две фигуры его охранников. Они подхватили под руки молодого человека и словно щенка, вышвырнули его из зала кафе. Гулявшие за столом люди, одобрительно зашумели. Гарик, словно актер, окинул зал своим взглядом и не спеша вернулся за свой столик. Сев за столик, он посмотрел в их сторону, надеясь сорвать своим поступком общее одобрение.

– Ну и артист, – произнес Бондаренко. – Это Виктор для тебя в диковинку, а для меня этот трюк с ухом не новинка, я его видел уже несколько раз. Вот он весь Гарик, играет на публику, внушает всем окружающим чувство справедливости, хочет показаться людям настоящим хозяином города. Все рассчитано до мелочей, даже то, что в зале сидели работники милиции, которые даже не шелохнули пальцем, когда какой-то негодяй, ударил женщину. А он, вор мог моментально решить эту проблему.

– Остап, люди то откуда узнают, что в зале сидят работники милиции?

– Погоди, сейчас не только увидишь, но и услышишь, – ответил Виктору Бондаренко. – Поэтому, я предложил тебе уйти из этого кафе.

Сидевшие до этого без дела музыканты, снова заиграли. На сцену вышла молодая густо накрашенная женщина и красивым голосом произнесла:

– Для наших гостей из МВД Татарстана, сейчас прозвучит красивая песня о мужской дружбе и красивой любви.

Отдыхающие в зале ресторана гости, словно по прозвучавшей команде, повернули головы в их сторону и зааплодировали. Абрамову все это показалось не только забавным, но и веселым моментом их вечеринки.

– Виктор! Нужно срочно уходить, – посоветовал Бондаренко. – Иначе, они из нас сделают главных героев своего вечернего шоу.

– Хорошо, – ответил Абрамов. – Давай, уйдем. Я больше я не хочу играть в спектакле этого Гарика.

Виктор снял с себя пиджак и направился в туалет. Вымыв руки, он снова вернулся в зал. Они встали из-за стола и направились к выходу из кафе. Остановившись около выхода, Абрамов оглянулся. Он быстро нашел глазами Гарика, который смотрел в их сторону. Около него стоял молодой человек и что-то быстро говорил ему на ухо, показывая рукой то ли на меня, то ли на Бондаренко. Получив какие-то указания, парень повернулся ко Абрамову лицом и их взгляды неожиданно встретились. Они внимательно смотрели друг друга, словно оценивая один другого. Молодой человек, не выдержал его прямого взгляда и отвел свои глаза в сторону. Через секунду, он двинулся в сторону бара, а Виктор на выход из зала.

– Остап, ты не обратил внимания на парня, который подошел к Гарику? – поинтересовался он у Бондаренко.

– Нет, а, что?

– Просто он почему-то очень внимательно посмотрел на меня, словно хотел меня запомнить.

– Виктор, я тебе уже не раз говорил, что это тебе не Казань. Здесь свой менталитет у людей, своя жизнь, свои обычаи. Даю бесплатный совет, на всякий случай будь осторожнее, мало ли что может произойти.

– Хорошо, Остап, я прислушаюсь к твоему совету.

Доехав на машине до гостиницы, они попрощались и разошлись по домам.

***

Перед Абрамовым сидел пока что единственный установленный работниками милиции свидетель разбойного нападения на сберегательный банк. Им оказался Мамаев Мурза Булатович, пятидесяти восьми лет, проживающий на проспекте Кирова, напротив дома, в котором располагался банк.

– Мурза Булатович, расскажите, что вы видели в тот день? – задал ему свой первый вопрос Виктор.

Мамаев задумался, вспоминая по всей вероятности подробности того дня, Он сморщил лоб, отчего тот покрылся множеством продольных морщин. Через несколько секунд, он стал рассказывать:

– Я товарищ следователь, в тот день пошел за сигаретами в магазин. Продуктовый магазин находится в соседнем с банком доме. Купив сигареты, я пошел обратно к себе домой, так как в этот вечер должен был состояться футбольный матч, в котором наши играли с московским «Динамо». Проходя мимо отделения сберегательного банка, я услышал несколько приглушенных хлопков, похожих на выстрелы. Сначала мне показалось, что я ослышался, но в этот момент дверь банка распахнулась, и из нее один за другим выскочило четверо мужчин с большими и тяжелыми сумками в руках. Лица всех четверых были закрыты черными трикотажными шапочками. В руках двоих мужчин были автоматы Калашникова. Я остановился, так как появление людей с автоматами было столь неожиданным, что я на какой-то миг опешил. Сначала я подумал, что снимают кино, так как кругом было много народа и главное все делали вид, что не замечают этих четверых мужчин. Они, то есть эти люди шли совершенно спокойно, не обращая внимания на прохожих, которые при виде их, разбегались в разные стороны. Свернув за угол дома они, как по команде, бросились к микроавтобусу, который, похоже, ожидал их. Автобус был импортного производства, без государственных номеров. Проходя мимо меня, один из преступников споткнулся и, выронив черную спортивную сумку, упал на асфальт. Он стащил с себя черную маску и, поднявшись на ноги, стремительно побежал догонять своих товарищей, которые уже садились в микроавтобус. Через минуту, автобус тронулся и поехал в сторону улицы имени Серго Орджоникидзе. Минуты через две после того, как уехал микроавтобус, из отделения банка выбежала женщина и стала звать на помощь. Как я узнал на другой день из прессы, преступники в банке убили несколько человек, которые отказались выполнять их требования.

– Мурза Булатович, вы не сможете описать внешность этого преступника, лицо которого вы случайно увидели? – спросил его Абрамов.

– Я не только могу описать его внешность, но даже нарисовал его в тот день по памяти, – произнес Мамаев. – Это конечно не фотография, но основные черты его внешности, мне кажется, я смог ухватить. Вы только не удивляйтесь этому, я в юности окончил художественную школу, и длительное время работал художником – оформителем в местном кинотеатре «Октябрь». Глаз у меня достаточно острый, да и рука пока не подводит.

Мамаев полез в карман и вытащил тетрадный листочек, который протянул Абрамову. Он развернул листочек и взглянул на изображение преступника. С листочка на Виктора смотрело молодое лицо кавказкой национальности. Приглядевшись к рисунку, он неожиданно для себя почувствовал легкое волнение. Изображенный на листе молодой человек ему показался почему-то знаком. Он попытался вспомнить, где он мог видеть этого парня, однако, никак не мог вспомнить.

Поговорив, еще минут тридцать со свидетелем, Абрамов попросил сотрудника внимательно опросить его. Сделав отметку в его пропуске, он передал его сотруднику. Оставшись один в кабинете, Виктор снова взял в руки листочек с портретом преступника и стал его внимательно рассматривать.

«Неужели, все жители Кавказа на одно лицо? – подумал он. – Раньше, я почему-то этого не замечал».

Абрамов моментально вспомнил свой разговор с задержанным вьетнамцем. Так, вот этот вьетнамец при допросе его просто огорошил. Он заявил ему довольно интересную для него информацию, что мы русские для них, все на одно лицо, словно братья-близнецы. Он тогда очень удивился этому, и теперь разглядывая изображение преступника на этом листочке, он невольно подумал о высказывании этого вьетнамца.

Виктор, молча, отодвинул от себя этот небольшой листочек и, взяв в руки телефонную трубку, позвонил.

– Иван! Зайди ко мне в кабинет вместе с Анатолием.

Через минуту дверь его кабинета открылась, и в нее вошел Иван и Анатолий.

***

Ребята сидели на стульях и внимательно слушали Абрамова.

– Вот что, мужики. Вы не первый день работаете в розыске и поэтом, свой выбор я остановил на вас, – произнес Виктор и посмотрел на них. – Пред нами стоит задача раскрыть большое резонансное преступление, а это большая работа. Нам с вами ничего не остается делать, как выполнить ту часть работы, что не сделали в свое время местные сотрудники. Необходимо провести по квартирный обход трех домов, расположенных напротив сберегательного банка на проспекте Кирова. Дома не очень большие, обычные панельные на шестьдесят квартир. Итого, сто восемьдесят квартир. Прошу вас отнестись к этому дело серьезно. Постарайтесь опросить жильцов этих домов, как можно подробнее. В помощь вам выделили местного участкового инспектора, только вы особо не доверяйтесь ему. Они люди местные, все друг друга хорошо знают, и я не исключаю того, что здесь в милиции многие из них могут работать сразу на двух хозяев, на государство и преступников. При опросе соблюдайте тактичность, бойтесь провокаций, так как они я думаю, не исключены. Все ясно или нет?

Оперативники, молча, кивнули, давая ему понять, что хорошо усвоили его инструктаж. Абрамов посмотрел на них и моментально понял, их внутренние состояние.

– Не нужно делать обиженные лица. Что сделаешь, если местные товарищи не выполнили эти простые и элементарные требования. Направлять местных сотрудников я не стал по двум причинам. Первое. Они обидятся, так же как и вы оба. Во-вторых, я не верю им, и на это есть основания. Кстати, мне нужны сотрудники банка, которые были в момент нападения преступников в самом помещении банка. Иван или ты Анатолий, пригласите их ко мне на беседу.

– Разрешите идти, – спросил Абрамова Анатолий.

Виктор махнул им рукой. Ребята встали со стульев, и вышли из кабинета. Прошло минут пять и в дверь кабинета, кто-то постучал. Решив, что это вернулись ребята, Абрамов крикнул:

– Заходите, дверь открыта.

Дверь открылась и на пороге кабинета, Абрамов увидел Ольгу, которая держала в руках поднос, на котором стоял большой заварочный чайник и вазочка с печеньем.

– Ольга? – удивленно произнес Виктор. – Давайте, я вам помогу!

– Не нужно, я сама справлюсь, – произнесла она и вошла в кабинет.

Женщина поставила поднос на стол и, по-хозяйски, достав из тумбы стола чайные чашки, налила в одну из них ароматный чай.

– Оля, может, вы присядете и попьете со мной чайку?

– Спасибо, Виктор Николаевич. Здесь живут мусульмане, у которых не принято пить чай вместе с женщинами.

–Здесь, в кабинете, нет мусульман и я, как русский мужчина, предлагаю вам чай.

– Спасибо, как-нибудь в другой раз. Меня и так здесь держат, только ради памяти к моему мужу. Они не очень-то уважают русских, а тем более женщин, считая всех их продажными.

Абрамов невольно улыбнулся этим словам, пытаюсь разглядеть в Ольге, ту самую продажную женщину.

– Хорошо, Ольга. Настаивать я не буду, вам виднее. Ловлю вас на слове, что мы вместе попьем чая.

Она мило улыбнулась Виктору и вышла из кабинета.

***

Отведав чая, он снова взял в руки рисунок и в который раз стал его рассматривать. Чувство, что этого человека он где-то видел, по-прежнему не покидало его.

«Где же я тебя парень, мог тебя видеть?» – уже в который раз, спрашивал он себя.

Его размышления прервал стук в дверь. Абрамов встал из-за стола и направился к двери. Открыв ее, он увидел стоявшую перед ним незнакомую ему женщину, которая сжимала в руках черную кожаную сумку.

– Извините, мне нужен Виктор Николаевич Абрамов, – произнесла она.

– Я, Абрамов, проходите, пожалуйста, присаживайтесь на стул.

Женщина не уверено прошла вперед, и села на свободный стул. Он тоже присел в кресло и стал внимательно рассматривать женщину.

– Значит, вы и есть, Абрамов, – произнесла женщина.

– Извините, а вы кто будете? – спросил ее, Виктор.

– Моя фамилия Газаева Маргарита Ришатовна. Я работаю в отделении сберегательного банка на проспекте Кирова, – произнесла она. – Меня прислали к вам, ваши сотрудники.

Теперь Абрамову все стало ясно, кто находится перед ним.

– Маргарита Ришатовна, я бы хотел услышать от вас, что же все-таки произошло там, в вашем банке, в момент налета? Меня интересует, почему ваш начальник отделения не нажал тревожную кнопку, а добровольно отдал все наличные деньги бандитам?

Газаева закрыла глаза. Судя по напряжению ее лица, она снова возвратилась в своей памяти к этим страшным для нее минутам. Ее пальцы мелко задрожали. Она достала из сумочки носовой платок смахнула им выступившие у нее на глазах слезы и, пересилив себя, стала рассказывать.

– За три дня до нападения на наше отделение бандитов, наш начальник заказал в центральном банке Махачкалы очень крупную сумму денег. Раньше он никогда не заказывал подобных сумм. Деньги предназначались для выдачи заработной платы нескольким предприятиям города, в том числе и работникам морского порта.

– Скажите, пожалуйста, кто из сотрудников вашего отделения и банка знал об этом заказе?

– У нас об этом знали всего три человека, это я, начальник отделения и старший кассир. Деньги инкассаторы привезли к нам после трех часов дня. Деньги были в банковских мешках, их занесли в кассовое помещение, после чего инкассаторы уехали на своей автомашине. Через час, инкассаторы снова приехали. Они дополнительно привезли еще нам деньги, которые мы не заказывали.

– Скажите, пожалуйста, сколько сотрудников работало в вашем отделении? – спросил ее Виктор.

– Всего восемь человек, но в тот день, одна из сотрудниц с утра отпросилась у начальника отделения и ушла с работы на два часа раньше, то есть где-то в начале четвертого дня.

– Как фамилия этой сотрудницы?

– Сазонова Елена Витальевна. Она у нас работала недавно, где-то с января месяца.

– Понятно, – произнес Абрамов и записал ее данные к себе в блокнот. А, почему работала? Что сейчас она не работает? Скажите, а Сазонова Елена замужем или нет?

– Официально она разведена, однако насколько я знаю, она встречалась с одним мужчиной.

– Понятно, если можете, рассказывайте дальше.

– Так вот, в шестнадцать сорок пять в банк вошли трое мужчин. Они были вооружены автоматами и пистолетами. Лица всех троих были закрыты трикотажными масками. Наш охранник попытался оказать им сопротивление, но не успел даже вытащить свой пистолет из кобуры. Один из них его тут же застрелил. Когда охранник упал замертво, в банк вошел еще один мужчина с большими спортивными сумками в руках. Этот бандит, сразу же направился к начальнику отделения банка, который стоял у стойки с поднятыми вверх руками.

– Где деньги?! – закричал на него вошедший бандит и приставил к его голове пистолет. – Чего стоишь? Открывай хранилище или разнесу твою голову на мелкие куски!

Начальник отделения отказался открыть помещение кассы и тогда этот мужчина, выстрелил ему в голову. Старший кассир от ужаса, упала в обморок. Бандит, который застрелил начальника отделения, взял в руки графин с водой и вылил его содержимое ей на лицо. Когда она пришла в себя и поднялась с пола, он схватил ее за волосы и потребовал у нее ключи от кассы. Она, молча, передала ему ключи и снова потеряла сознание. Открыв кассовое помещение, они быстро переложили деньги из банковских мешков в спортивные сумки и направились к выходу. Старший кассир в этот момент очнулась и попыталась закричать. Один из мужчин достал из-за пояса пистолет и трижды выстрелил ей в грудь.

– Скажите, бандиты еще стреляли в отделении, или только стреляли в служащих вашего отделения.

– Стреляли. Одному из бандитов показалось, что кто-то заглянул во входную дверь отделения и он не задумываясь, выпустил по ней очередь из автомата.

Она на секунду замолчала и облизнула высохшие от волнения губы.

– Милиция приехала минут через двадцать после ухода бандитов. Они собрали нас всех в кабинете начальника отделения и предупредили, чтобы мы никому не рассказывали о том, что произошло в банке. В тот же вечер, нас всех допросили сотрудники прокуратуры. Я им рассказала то же самое, что и вам, практически слово в слово. Больше они меня на допрос не вызывали.

Женщина замолчала и тихо заплакала. Абрамов налил полстакана воды и протянул ей. Она сделала глоток и поставила его на журнальный столик.

– Скажите, после этого вы видели Сазонову Елену? – поинтересовался у нее Абрамов.

– Вы, знаете, Виктор Николаевич, Леночка на другой же день подала заявление об увольнении. Как не странно, ее отпустили почему-то сразу, без всякой отработки.

Он взял в руки нарисованный на листочке портрет преступника и протянул его Газаевой.

– Маргарита Ришатовна, посмотрите внимательно, вам не знаком этот человек?

Она взяла в руки этот рисунок и внимательно посмотрела на человека, изображенного на этом листе бумаги.

– Вы знаете, Виктор Николаевич, сто процентов утверждать не берусь, но, по-моему, на этом рисунке изображен мужчина, с которым встречалась Сазонова. Я могу и ошибиться, так как видела его всего один раз и то, мельком, но определенное сходство с ним есть.

Абрамов еще поговорил с ней минут десять, а затем, предупредив ее о том, чтобы она никому не рассказывала о разговоре, проводил ее до выхода из министерства.

***

Вернувшись обратно в кабинет, Виктор сел за стол и стал писать справку о результатах беседы с гражданкой Газаевой. Закончив писать, он положил ее к себе в сейф. В этот момент в кабинет вошел начальник Управления уголовного розыска МВД Дагестана. Несмотря на то, что бригада работала в Махачкале уже несколько дней, Абрамову еще ни разу не приходилось встречаться непосредственно с ним. Они смотрели друг на друга, стараясь по внешнему виду определить характер своего возможного товарища или наоборот врага. Перед Виктором стоял мужчина в возрасте около сорока лет одетый в красивый импортный костюм черного цвета. Ворот белоснежной рубашки стягивал шелковый галстук с золотой булавкой. Черные лакированные полуботинки словно подчеркивали его безупречный вкус.

Он вальяжно протянул Абрамову свою правую руку, словно специально демонстрируя ему, большой перстень из желтого металла в центре, которого сверкал черный агат.

– Здравствуйте, – произнес он. – Вы, наверное, и есть тот самый Абрамов Виктор Николаевич, о котором мне прожужжал все уши Бондаренко?

– Да, вы не ошиблись. Я действительно Абрамов. А, вы я думаю, Гасанов Казбек Булатович, начальник Управления уголовного розыска.

Он пожал Виктору руку и присел на свободный стул.

– Можно у вас поинтересоваться? Скажите, Виктор Николаевич, как вам этой весной удалось прорваться через заслоны нашей милиции? Мне тогда показалось, что через такие плотные милицейские посты не может пролететь даже муха?

Абрамов улыбнулся.

– Помогли друзья. Всю нашу группу они перебросили на самолете. Не воевать же мне с родной милицией из-за этого убийцы.

– Вон оно что? – удивленно произнес он. – Вы не поверите мне, но я являюсь дальним родственником убитого заместителя мэра города. Это его, тогда застрелил Костоев Анвар.

– Надо же, как тесен мир. Скажите мне, Казбек Булатович, что вам известно о судьбе этого человека? Насколько я знаю, это ваши родственники внесли в прокуратуру залог за его освобождение. Его дядя никогда бы не сделал это, да и по состоянию здоровья, он просто не мог приехать к нам в город. Думаю, что здесь просто так не обошлось, наверное, пришлось выходить на больших людей из нашей республики.

– Вы не глупый человек, Виктор Николаевич, чтобы вам все это объяснять. Его действительно выкупили из прокуратуры мои родственники. Договорились за деньги и не малые. Простые связи в этом вопросе, практически ничего не решали. Если по-честному, то и ваше руководство в прокуратуре хотело от него избавиться. Если бы дело дошло до суда, многие бы ваши руководители в республике, почувствовали бы себя не совсем уютно.

– Выходит, на этом и нашлись общие точки соприкосновения интересов Дагестана и Татарстана.

– Выходит, что так, – улыбаясь, произнес он. – Все остались при своих интересах.

– Так вы его сюда, похоже, не доставили и не судили?

– Конечно, нет. Костоев погиб при этапировании в Дагестан. Он попытался совершить побег, и был убит. Мы горцы всегда любили свободу, вот и он тоже подтвердил эту любовь к свободе.

– Понятно….

– Как сейчас у вас дела? Что-то есть существенное, поэтому разбою на отделение сбербанка?

– Пока реального ничего нет. Вот послал людей делать по квартирный обход, но надежды практически никакой нет. Во-первых, прошло достаточно много времени, во-вторых, люди, наверное, боятся бандитов и не станут разговаривать с моими сотрудниками на эту тему. Сегодня мы здесь, а завтра нас нет, а им здесь жить дальше.

– Вы правы, Виктор Николаевич. Плохо мы тогда сработали, не профессионально. Я уже не раз говорил об этом Бондаренко, однако пятками назад не ходят. Время ушло. Судя по дерзости нападавших людей, я думаю, что это были чеченцы. Только они способны на такие дерзкие дела. Если бы это совершили наши местные бандиты, мы бы об этом уже знали наверняка, а здесь, тишина.

Они еще немного поговорили и он, пожав Виктору руку, вышел из кабинета.

***

Абрамов снова остался один в кабинете. Посидев и подумав, он достал из кармана пиджака свой блокнот и записал в нем:

1. Найти бывшего оперуполномоченного УУР МВД Дагестана, который ранее работал поданному делу;

2. Разыскать и опросить Сазонову Елену Витальевну и опросить ее в отношении ее любовника.

Записав эту фразу, он моментально вспомнил, где он видел человека, изображенного на листочке. Это был тот самый парень, что разговаривал с «вором в законе» Гариком в тот вечер, когда они были в ресторане вместе с Бондаренко.

«Показать этот рисунок Бондаренко или не стоит? – подумал он. – А, вдруг они здесь все повязаны и моя откровенность приведет к тому, что он скроется из города?»

Он сидел за столом, размышляя над своими дальнейшими действиями. Неожиданно для него, в кабинет вошел Бондаренко.

– Привет, Виктор. Как, дела?

– Да, как тебе сказать, Остап? Вот познакомился с твоим начальником. Не поверишь, но был приятно удивлен его непосредственностью и искренностью. Интересно, у вас все здесь такие руководители?

– Я бы на твоем месте, ничему не удивлялся. Можно подумать, что у вас в республике положение лучше, чем здесь. У кого есть бабки, тот и командует. Он тебе случайно не сказал о том, что является дальним родственником убитого полковника милиции Алаева и его двоюродного брата – Дудаева. Судя по твоему лицу, сказал. Ты знаешь, что это самый влиятельный тейп в Дагестане. В их руках сосредоточено практически все, что есть в Дагестане.

– Понятно. Ты, мне лучше расскажи Остап, как тебя хохла занесло в этот Дагестан?

– После Афганистана встретил девушку и приехал сюда. Думал жениться, но не получилось. Отдал ее отец за другого мужчину, чтобы породниться тейпами. Вот, так и оказался я здесь.

– Ты, что Остап, до сих пор не женатый?

–Да, я так и не женился….

– Слушай, поехали к нам в Казань. Ты знаешь, какие красивые девушки живут в нашем городе? При виде их, у тебя голова пойдет кругом.

– Спасибо, Виктор. Может и приеду, если ничего не случится.

–Что так обреченно? Ты, что Остап, никак умирать собрался? Тебе еще жить, да жить!

– Не знаю Виктор, но у меня какое-то нехорошее предчувствие, – произнес он. – У меня даже в Афганистане, подобного никогда не было. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Ты в Афганистане был еще мальчишкой и не знал, что такое смерть, поэтому ничего и не чувствовал. А сейчас, ты взрослый человек и хорошо знаешь, что смерть в своей работе весьма не разборчива. Да и работа у тебя такая, что всегда напоминает тебе о бренности жизни.

Внезапно взгляд Бондаренко упал на стол. Он замер от неожиданности, а затем протянул руку и взял лежащий на столе рисунок.

– И давно рисуешь? – поинтересовался он у Абрамова.

– Да, как тебе сказать, – уклончиво произнес Виктор. – Так от случая к случаю, когда придется. Вот нарисовал по памяти парня, которого видел тогда в ресторане. Однако, не знаю похож на него или нет? Сумел ли я схватить его основные черты или нет?

– Почему же не похож, Виктор, это же вылитый Айвазов. Не думал я, что у тебя такая фотографическая память на лица? – удивленно произнес Бондаренко.

– А, ты что знаком с этим человеком?

– Да. Он раньше работал в Советском отделе милиции, но похоже, на чем-то там серьезно сгорел, – произнес Бондаренко.

– А, сейчас, он чем промышляет? Судя по тому, как он был одет в тот вечер, деньги у него водятся и деньги, похоже, не плохие.

– Не знаю, – ответил Бондаренко. – У него какие-то дела с этим Гариком.

– А, что у вас Гарик, такой неприкасаемый? Почему он до сих пор на воле?

– А, за что его сажать? Закон он не нарушает, не ворует, ведет правильный образ жизни. Он даже спонсирует органы внутренних дел, помогает бумагой, канцелярскими товарами. Я в свое время попытался его немного поджать, но ничего не вышло. За ним такие большие люди стоят, что все попытки предпринять в отношении его что-то, становится равносильно, самоубийству. А, что, тебя так заинтересовал этот Гарик?

– Просто, довольно колоритная личность. Живет в свое удовольствие, помогает милиции, не удивлюсь, если он окажется почетным гражданином города.

– Все может быть. У тебя есть ко мне вопросы? Если нет, то я поехал домой.

– Вопросов нет, Остап, езжай, отдыхай.

Бондаренко пожал руку Абрамову и вышел из кабинета.

***

Абрамова разбудил настойчивый звонок телефона. Он машинально зажег свет и взглянул на часы. Они показывали начало третьего часа ночи. Телефон, не смолкая все звонил и звонил, и ему показалась, что еще минута другая, и он просто взорвется от нетерпенья. Виктор протянул руку и схватил трубку.

– Да, я слушаю вас. Говорите же! Я вас слушаю! – прокричал он в трубку.

Абрамов отчетливо слышал дыхание звонившего ему человека, шум работающего двигателя машины. Однако, звонивший человек не спешили ему ответить.

– Да, говорите же! – не выдержал Виктор и еще раз закричал в телефонную трубку.

В трубке раздались какие-то не понятные ему звуки, напоминавшие бульканье воды, а затем раздались сигналы отбоя. Абрамов положил трубку.

Он повернулся на бок и закрыл глаза, однако, сон, похоже, ушел от него. Повалявшись в кровати, еще минут двадцать, он встал и направился в ванную комнату. Виктор быстро привел себя в порядок и, разложив на столе свои бумаги, стал рисовать приблизительную картину нападения на отделение банка.

«И так, что мы имеем,– прикидывал Абрамов. – Сазонова, являясь любовницей одного из бандитов, наводит их на банк, в момент, когда в хранилище банка находится небывалая для отделения сумма денег. Зная о возможном нападении, отпрашивается с работы и уходит домой. Остальное протекает уже по известному сценарию. Налет, убийства, хищение этой огромной суммы денег».

Виктор отложил ручку в сторону и еще раз посмотрел на свою схему. Схема, на его взгляд, была абсолютно безупречной, если в ней фигурировала Сазонова.

«А, если она не знала о нападении и отпросилась с работы по какой-то бытовой причине? Ведь ее могли и не отпустить с работы, что тогда? Был бы налет или нет? Ведь преступники могли узнать о деньгах из других источников? Ведь о наличии таких больших денег в хранилище знали всего три человека, а она в этот список не входила. Могла ли она знать об этих деньгах или нет? Если да, то от кого?»

Чем больше он задавал себе вопросов, тем больше их возникало. Абрамов встал из-за стола и подошел к окну. Постояв около окна, он пришел к мысли, что рисуемая им схема не безупречна и в ней множество пробелов и условностей. Все эти пробелы должна была восполнить лишь одна фигура и этой фигурой должна стать Сазонова.

Закрыв свой номер на ключ, Виктор отправился завтракать в кафе. Съев на завтрак глазунью из двух яиц и, запив это все холодным компотом, он вернулся к себе в номер. Войдя в номер, он сразу же почувствовал терпкий запах мужского одеколона. Запах был настолько сильным, что он достал из оперативной кобуры пистолет и осторожно осмотрел свой номер. Однако, номер был пуст, никаких посторонних лиц ни в номере, ни на балконе не было.

«Откуда этот запах? Неужели мне показалось?», – подумал Виктор

Абрамов не знал, что его заставило, но он стал лихорадочно осматривать все свои вещи. Перебрав все что было в спортивной сумке и, не найдя там ничего лишнего, он перешел к шкафу. Открыв створки, где висел его светлый костюм и куртка, Виктор обратил внимание, что кто-то перевесил его костюм с одного места на другое. Заметив это, он снял костюм с вешалки и стал его тщательно осматривать.

«Странно, – подумал он, – кому мог понадобиться мой костюм»?

Виктор быстро ощупал карманы и в одном из них обнаружил небольшой сверток, перетянутый банковской резинкой. Он осторожно вытащил его и положил на кровать.

«Что это такое? – первое, что он подумал. – Кто сунул мне в карман этот сверток и для чего?»

Абрамов смотрел на сверток, не решаясь снять резинку. Сверток, словно магнит, приковывал его взгляд. Он осторожно снял банковскую резинку. В свертке оказались деньги.

«Интересно, сколько же здесь?», – подумал он, раскладывая деньги на кровати.

Пересчитав деньги, Виктор был несколько шокирован суммой, в свертке было пять тысяч долларов США. Он встал с кровати и вышел на балкон. Улица была пуста, лишь одинокие прохожие, спешили к началу первой смены в морском порту.

Погода на улице стояла отличная: восходившее на востоке солнце еще не успело раскалить стены каменных домов. Однако, обнаруженные Абрамовы деньги, испортили ему настроение. Накинув на себя легкую куртку, он прихватил с собой сверток и направился на работу. Проходя по коридору, он столкнулся с горничной, которая шла навстречу ему.

– Извините, вы ко мне в номер случайно не заходили, пока я завтракал в кафе? – поинтересовался он у нее.

– А, какой у вас номер?

– Триста семнадцатый….

– Нет, я только что пришла на работу и еще не приступала к уборке номеров. А, что случилось?

– Извините. Мне показалось, что кто-то входил в мой номер в мое отсутствие.

– Такого не может быть, наверное, это вам показалось. Ключи от номеров у меня и никто посторонний не мог к вам просто так войти, – ответила горничная.

Абрамов еще раз извинился и проследовал к выходу. Выйдя из гостиницы, он увидел ожидавших его оперативников.

– Ну, как вы вчера отработали? – поинтересовался он у них.

– Похоже, глухо, Виктор Николаевич. Люди боятся говорить, ссылаются, что не видели нападавших и о преступлении узнали лишь из средств массовой информации.

– Это и следовала ожидать. Прошло больше месяца после разбойного нападения и людям свойственно забывать негативные для них моменты. Вот, что ребята. Продолжайте работу по обходу квартир и дальше, а мне найдите Сазонову Елену Витальевну. Это женщина ранее работала в этом отделении сберегательного банка. Нужен мне и Гайсин Артур, это оперативник, который до своего увольнения из Управления, вел дело по данному преступлению.

– А, что с ним произошло? – поинтересовался Иван. – Его, что уволили?

– Официально, он уволился по собственному желанию, но я почему-то, не особо в это верю. Скорей всего, его уволили, вот за что, я и хочу узнать?

– Все понятно, Виктор Николаевич, если возникнет что-то интересное, мы вам позвоним.

– Хорошо, ребята.

***

Часа через два, Виктору позвонил Андреев и сообщил, что Гайсин Артур отказался приехать на встречу с ним.

– Если, я так нужен вашему руководителю, то я готов с ним встретиться, сегодня вечером в сквере имени Кирова, который находится не так далеко от вашей гостиницы. Лучше всего, если это произойдет около фонтана, – заявил он Анатолию.

– Толя! Свяжись с Артуром еще раз и скажи, что я согласен на встречу с ним.

Ближе к вечеру Абрамову снова позвонил Анатолий.

– Виктор Николаевич, вас страховать нужно или нет? Мы с Иваном готовы вас подстраховать. Артур нас ни разу не видел и поэтому не знает, кто мы. Мы сядем недалеко от вас и будем контролировать ситуацию.

– Хорошо ребята, подстрахуйте меня на всякий случай. Однако, ведите себя очень осторожно. Артур не должен догадаться, кто вы и что там делаете.

Не успел я положить трубку после разговора с Анатолием, как Абрамову позвонил Обухов и сообщил, что Сазонова Елена по указанному мной адресу не проживает уже более месяца. Куда она могла выехать, соседи не знают. Полученная от Ивана информация, сильно озадачила Виктора, так как он еще утром, рассчитывал, что сможет с ней встретиться, поговорить еще до вечера. Однако, как говорится, мы полагаем, а Бог располагает.

«Что делать дальше, если мне не удаться найти Сазонову?» – подумал он.

Абрамов достал из кармана куртки блокнот и стал его листать. Он быстро нашел в нем записанный им телефон Газаевой. Он поднял телефонную трубку и стал набирать записанный им номер. Когда на том конце провода подняли трубку, Виктор произнес:

– Добрый день, Маргарита Рашитовна. Приношу свои извинения, это Абрамов из МВД. Решил вас побеспокоить, так как рассчитываю на вашу помощь. Помогите мне найти Сазонову Елену. По указанному вами адресу, она уже не проживает более месяца. Соседи тоже не знают, куда она съехала.

– Виктор Николаевич! Она могла уехать к своей матери. Мать у нее живет в пригороде Махачкалы. Если вы подождете, то я, сейчас поищу адрес ее матери.

– Хорошо, я подожду у телефона….

Ждать пришлось минут пять. Найдя адрес, Газаева подошла к телефону. Услышав ее голос, Абрамов взял в руки ручку и быстро записал в блокнот надиктованный ей адрес. Перед тем как положить трубку, он поинтересовался у нее, откуда она знает адрес матери Сазоновой.

– Однажды, я по ее просьбе звонила по этому телефону, а затем направляла за ней автомашину, чтобы привести ее на работу. Тогда у нас была проверка из Центрального Банка, и Елена накануне сообщила мне адрес, по которому я могу найти ее в случае необходимости. Вот с тех пор он у меня и записан в записной книжке.

Абрамов поблагодарил Газаеву и положил трубку.

«А, вдруг ее и там нет, – подумал он, – что тогда делать дальше?»

Через полчаса с ним связался Иван. Виктор озвучил ему новый адрес, по которому может проживать Сазонова и попросил его ему проверить. Разделавшись с этими делами, он вытащил из внутреннего кармана куртки сверток с деньгами. Немного подумав, Абрамов взял в руки телефонную трубку и стал набирать номер.

– Харитонов, – услышал он голос заместителя начальника Главного управления уголовного розыска МВД России.

– Здравствуйте, товарищ генерал, – обратился он к нему. – Вы не могли бы принять меня?

– Что-то случилось? – встревожено спросил он Виктора.

– Это не телефонный разговор, товарищ генерал.

– Хорошо, Абрамов. Я сам сейчас зайду к вам.

Через минуту Харитонов был уже в кабинете и судивлением рассматривал деньги, лежавшие у Виктора на столе.

– Вот это да! Откуда у тебя такие большие деньги, Абрамов? Сколько здесь?

– Пять тысяч долларов.

Виктор в двух словах доложил ему о посещении моего номера неизвестным, который оставил в кармане его пиджака сверток с деньгами.

– Фантастика! Как думаешь, за что эти деньги? – спросил его Харитонов. – Наверное, не за красивые же глаза?

– Если честно, товарищ генерал, то не знаю, за что. Я и так прежде, чем позвонить вам, долго думал, за что могли мне подкинуть эти деньги? Самое удивительное, что мне никто не звонил и ничего у меня не просил и не требовал, – откровенно произнес Виктор. – Ведь никому из наших ребят эти люди не подсунули деньги, кроме меня. Вот я до сих пор и соображаю, кто это сделал и за что? Если вы не в курсе, то я совсем недавно был здесь в Дагестане, где-то месяца три назад. Задерживал здесь серийного убийцу, который в Махачкале когда-то застрелил полковника милиции. После задержания и при конвоировании его в Казань, у меня возникли большие сложности с местными органами внутренних дел, которые заблокировали все дороги, не давали мне возможности вывести арестованного с территории республики. Вчера вечером, я разговаривал с начальником Управления уголовного розыска Гасановым. В разговоре с ним, он, то ли случайно, то ли специально обмолвился, что он является дальним родственником убитого этим преступником полковника милиции и принимал непосредственное участие в блокировке этих дорог. Для чего он мне все это сообщил, я так и не понял?

– А, что случилось потом с этим убийцей? – неожиданно для Абрамова поинтересовался Харитонов.

– Они, похоже, выкупили его у нашей прокуратуры и по дороге в Дагестан, просто убили.

– Вон оно, что? – удивленно произнес Харитонов. – Значит, твоя личность известна местному руководству республики.

– Выходит, что так. Мне кажется, Юрий Васильевич, что они затеяли какую – то провокацию против меня, не исключаю того, что целью этих людей является дискредитация работы нашей бригады. А, что вы сами думаете по этому поводу?

– Вполне возможно, но в каких целях? Не знаю как ты, но я не вижу мотива?

– Не знаю. Думаю, время покажет. А сейчас я считаю, что мне необходимо эти деньги каким-то образом сдать в местную бухгалтерию.

– Согласен. Делай, как считаешь нужным, – произнес Харитонов и вышел из кабинета.

***

После обеда, в министерстве появился Обухов. Впереди его не спеша шла женщина в возрасте около тридцати лет, одетая в белую шелковую блузку и юбку синего цвета. В руках женщины была небольшая белая кожаная сумка с длинным тонким ремешком. Иван довел ее до кабинета и, оставив ее на время в коридоре, вошел к Абрамову в кабинет.

– Виктор Николаевич, я нашел и привез Сазонову Елену. Вы бы только знали, какой скандал она учинила, когда узнала кто я. Я даже в какой-то момент хотел надеть на нее наручники, чтобы доставить сюда.

– Молодец, что справился с женщиной и привез ее сюда. Давай, заводи ее ко мне в кабинет, а сам езжай помогать Анатолию.

Он вышел из кабинета, а через мгновение, дверь отворилась и в кабинет вошла миловидная женщина. Глядя на нее, Абрамов взял под сомнение информацию Ивана о том, что еще час назад эта женщина закатывала скандал, не желая ехать на допрос в МВД.

– Проходите, гражданка Сазонова, – произнес Виктор. – Не стесняйтесь, присаживайтесь, у нас с вами предстоит длинный и неприятный для вас разговор.

– Наконец-то нашелся один человек, который может хоть что-то объяснить, почему я здесь, – произнесла раздраженно женщина.

Сазонова села на стул и демонстративно перекинула ногу на ногу, обнажив свое бедро с ажурной резинкой от черных чулок.

– Гражданка Сазонова, здесь МВД, а не стриптиз-бар. Будьте добры, поправьте свою юбку, – попросил ее Абрамов.

Сазонова мило улыбнулась ему и поправила юбку, а затем с неприкрытым вызовом снова взглянула на Виктора.

– Вот, что Сазонова? Я думаю, вы уже догадались, о чем пойдет речь? Я пригласил вас, что вы ответили мне на целый ряд вопросов, связанных с разбойным налетом на ваше отделение банка, в котором вы тогда работали. Надеюсь, что вы еще не забыли это время. Скажите мне в связи, с чем вы в тот день отпросились с работы?

Лицо Сазоновой не естественно напряглось. Несмотря на то, что она ждала именно этот вопрос, он прозвучал для нее несвоевременно и неожиданно.

– Я сейчас уже точно не помню, что тогда произошло и в связи с чем я отпросилась с работы, – уклончиво ответила она. – Думаю, что причиной являлись какие-то семейные дела.

– А вы, Елена Владимировна, постарайтесь вспомнить причину, так как от вашего ответа зависит очень многое, в том числе и то, уйдете вы отсюда домой или останетесь ночевать в камере. Этот день должен остаться в вашей памяти надолго. Ведь не каждый день у вас в городе совершаются вооруженные налеты на банки?

– Почему вы мне угрожаете? Вы кто такой, чтобы я перед вами отчитывалась? Мой папа или мама? А если у меня плохая память, то за это вы посадите меня в камеру? – вновь вспыхнула она словно спичка.

Лицо ее покраснело и сразу же потеряло свою былую привлекательность.

– Я заместитель начальника оперативной бригады МВД России Абрамов Виктор Николаевич. Думаю, что этого вам вполне достаточно? И здесь вопросы задаю я, а вы должны отвечать на поставленные мной вопросы. Вы это поняли или нет? Во-вторых. Вы гражданка Сазонова, подозреваетесь в соучастии в тяжком преступлении, а если точнее в разбойном нападении на отделение сберегательного банка. Там, как вам известно, при нападении погибли три человека. Надеюсь, вы меня отлично поняли, почему я вас спрашиваю о причине вашего ухода с работы за час, до нападения на банк? Я считаю, что это вы навели этих преступников на банк, сообщив им о поступлении крупной суммы в хранилище банка. Если это подтвердится, то вы ответите по всей строгости закона. Это вы поняли или мне еще раз вам объяснять, почему я вам задаю подобные вопросы?

По лицу Сазоновой пробежала едва заметная усмешка. Она вскинула на Абрамова свои глаза и довольно язвительно произнесла:

– Извините меня, Виктор Николаевич, за мою несдержанность. Сами понимаете, нервы. Пока мне не понятно лишь одно, в чем конкретно вы меня подозреваете? Нельзя же человека обвинять во всех смертных грехах лишь за то, что он ушел с работы за час до разбойного нападения. В чем конкретно я виновата?

– Хорошо, я уточню вашу вину. Вы подозреваетесь в передаче сведений о поступления крупной суммы денег в отделение банка, в котором вы работали в тот момент. Надеюсь, что мой вопрос вам понятен?

– И кому я по вашему предположению, передала эти сведения? – чуть ли не с вызовом произнесла Сазонова и взглянула на Виктора. – Что вы замолчали, скажите прямо, кому я передала эту информацию?

Абрамов медленно открыл ящик стола и достал оттуда пустую папку. Он видел, как она напряглась при виде папки, руки ее мелко задрожали и чтобы скрыть свое волнение, женщина открыла свою сумочку и достала из нее носовой платок. Заметив эти перемены в ее состоянии, Виктор медленно открыл папку и сделав вид, что ищет глазами нужную ему фамилию, четко, стараясь произнести каждую букву, по слогам произнес:

– Вы передали эти сведения своему бывшему сожителю Айвазову, о чем он и рассказывает в своих показаниях. Могу даже добавить, что именно он попросил вас не выходить на работу в тот день после обеда. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство?

Лицо Сазоновой вспыхнуло, словно свеча, дыхание ее стало частым и глубоким. Она схватилась за сердце и стала медленно сползать со стула на пол. Виктор не дал ей возможности сползти со стула и усадил ее обратно. Слава Богу, обморок был не долгим. Уже минуты через три, она снова сидела на стуле в полном здравии. Сделав небольшую паузу, он тихо, но достаточно четко произнес:

– Завтра я думаю, мы обязательно проведем очную ставку с гражданином Айвазовым. Я уверен, что и в присутствии вас он повторит эти ранее данные им показания. А это значит, гражданка Сазонова, что вас ожидает лагерь, лет на десять, если не больше.

– Что такое лагерь? – спросила она у Абрамова, вытирая платочком слезы на своем лице.

– Лагерь, это женская зона. Вы, наверняка представляете, что это или вам и это нужно объяснять?

– Не, нужно. Теперь, я представляю, что это такое.

– Это хорошо, что мне не нужно вам объяснять, что такое зона. Даю вам пять минут на раздумье. Через эти пять минут вы можете стать или преступником или мы постараемся вывести вас в разряд свидетеля.

– Это, каким образом я могу оказаться в разряде свидетелей? – поинтересовалась она у Виктора.

– Пока еще есть возможность перевести все это в другую плоскость. Ведь вы могли им оказать услугу из-за угроз убийства ваших родных и близких. В жизни все возможно, даже это. Вы взрослая женщина и ваше увлечение Айвазовым, рано или поздно все равно прекратилось бы. Вы знаете, что у него есть семья, дети?

– Как семья? – удивилась она. – Ведь он мне говорил, что он одинокий!

– Все, что он вам говорил, было ложью. Неужели вы сами до сих пор не поняли, что он вас просто использовал для получения этих сведений, – произнес Абрамов, стараясь придать своему голосу больше уверенности.

В этот момент он заметил, как на глазах Сазоновой появились слезы. Стараясь воспользоваться этим моментом, он произнес:

– Жестоко, не спорю, но что сделаешь, жизнь есть жизнь. Особенно, когда на кону стояли такие большие деньги.

Его слова словно взорвали ее. Она закричала, у нее началась истерика.

***

Абрамов по-прежнему сидел в своем кресле и внимательно наблюдал за Сазоновой Еленой, которая оправившись от истерики, сидела за столом и аккуратным красивым подчерком писала явку с повинной. Иногда она останавливалась, но через минуту – другую, снова начинала писать дальше. Он встал из-за стола и подошел к ней. Через ее плечо Виктор начал читать уже изложенный ею текст:

– Я, Сазонова Елена Владимировна, русская по национальности, разведенная, познакомилась с Айвазовым Арсеном около шести месяцев назад ……

Познакомились они, как она считала, чисто случайно. Сазонова возвращалась домой из гостей. Время было не столь позднее, на улице еще было много прохожих и детей и вдруг, неожиданно для нее, к ней на улице пристали двое подвыпивших мужчин. Как она не старалась от них отвязаться те, по-прежнему, не отставали от нее и шли рядом с ней, стараясь завязать с ней знакомство. Арсен, появился как-то совсем неожиданно для нее. Он смело подошел к этим мужчинам и предложил им оставить ее в спокойствии.

– Ты, кто такой, чтобы нам указывать? – произнес один из мужчин. – Иди своей дорогой, уважаемый и это позволит тебе сохранить твое здоровье, которое не купишь потом не за какие деньги.

– Ты, что не понял, что я ее муж? – с угрозой в голосе произнес Арсен. – А, в отношении здоровья, вы уважаемые правильно думаете.

Он первым ударил одного из мужчин. Тот охнул и упал на грязный асфальт. Второй мужчина, выхватил из кармана пальто нож, и угрожающе размахивая им перед лицом Арсена, двинулся на него. Все остальное произошло быстро, как в кино. Арсен ловким приемом выбил из рук нападавшего нож и сильным ударом в лицо опрокинул его на землю. Этого оказалось вполне достаточно, для того чтобы заставить противника броситься бежать в обратную сторону.

– Как вы? – обратился он к Сазоновой. – Вы не сильно напугались?

– Нет, я не из робкого десятка.

– Тогда разрешите мне проводить вас до дома? – предложил он Елене. – Вдруг ваша красота еще привлечет кого-нибудь из мужчин.

– Хорошо, мне с вами будет намного спокойнее.

Арсен проводил Елену до дома. Эта встреча стала началом их дальнейших взаимоотношений. Мужчина стал регулярно встречать Сазонову после работы и провожать ее до дома. Вскоре, эти встречи переросли из простых дружеских взаимоотношений, в совершенно другую плоскость. Через некоторое время Елена почувствовала, что начинает постоянно думать о нем, что этот человек стал для нее дороже воздуха, которым она дышала. Каждое утро она вставала с этим именем и ложилась спать. От одной только мысли, что она может потерять этого человека, ей становилось страшно. Истосковавшаяся по большой любви сердце, хотело любви, и она не стала этому сопротивляться.

Арсен в то время работал в районном отделе милиции, однако, вскоре он уволился из милиции и окончательно перебрался жить к Сазоновой. Где и чем зарабатывал он деньги, Елена не знала, однако, деньги у Арсена были всегда. Однажды Сазонова долго ждала Арсена на своей работе, но он почему-то так и не встретил ее в этот вечер. Расстроенная этим событием, она пошла домой пешком. Проходя через сквер Кирова, она случайно увидела Арсена, который обнимал незнакомую ей женщину. От обиды Сазонова чуть не заплакала. Уже дома она собрала все вещи, принадлежащие Айвазову, и молча, выставила сумки с его вещами за дверь своей квартиры. Через полчаса она услышала легкий стук в дверь, однако, пересилив себя, она не стала открывать входную дверь своей квартиры. Утром, открыв дверь квартиры, она не увидела вещей Арсена. Похоже, что он забрал их вчера еще вечером, когда понял, что она его не пустит в квартиру. Елена тяжело переживала разрыв с Арсеном и через некоторое время попыталась восстановить с ним взаимоотношения. Однако он, похоже, не горел особым желанием их восстанавливать. При встрече с Еленой он часто сетовал на то, что сейчас у него новая работа, которая отнимает у него много сил и времени и в результате чего, у него просто нет физической возможности поддерживать с ней нормальные взаимоотношения.

Елена встретилась с ним, буквально за неделю до нападения на отделение. На этот раз сам Арсен был инициатором этой встречи. Он в этот вечер выглядел довольно уставшим и замученным заботами человеком.

– Что с тобой? Ты выглядишь просто ужасно? – поинтересовалась она у него.

– Беда, Лена, – тихо ответил он, – я проиграл очень большие деньги одному вору. Вернуть ему деньги я не могу, потому что таких денег у меня нет. Вот и приходится мне скрываться, как от него, так и от и его дружков. Живу по углам, у старых своих знакомых. Если они меня найдут, то наверняка убьют.

Судя по тому, как вел себя он, похоже, говорил правду. Осунувшийся до неузнаваемости, он мало походил на того мужчину, которого она когда-то знала и любила.

– Арсен! Сколько ты ему должен? – спросила она его. – Давай, я продам свою квартиру, возьму кредит? Ты отдашь ему эти деньги, и он отстанет от тебя?

– Спасибо, Лена, но эти деньги меня не спасут, – обреченно произнес он. – Я должен намного больше, чем ты можешь себе представить.

– Арсен, ты же знаешь, что не бывает безвыходных ситуаций. Нужно только хорошо подумать, где взять эти деньги.

– Увидев сегодня тебя, я почему-то сразу подумал о банке, – произнес он. – Помоги мне, скажи, когда к вам завозят деньги, предназначенные для выплаты заработной платы рабочим предприятий. Я постараюсь каким-то образом завладеть этими деньгами и рассчитаться с ним.

– Ты, что Арсен! Тебя же убьет охрана, их же охраняют. Не будешь ведь ты нападать на инкассаторов, они тоже ездят с автоматами?

– Ты, права. Нападать на инкассаторов я точно не буду. Я завладею деньгами хитростью. Мне лишь бы узнать, когда завезут деньги?

– Хорошо, я тебе сообщу об этом. Только дай мне слово, что это будет бескровный отбор денег.

– Даю честное слово. Клянусь здоровьем своей матери!

– Арсен, как я найду тебя, если ты не живешь у себя дома? Как мне с тобой связаться?

– Вот возьми. Здесь записан мой телефон, – произнес он и протянул ей небольшой листочек бумаги.

Она взяла этот листочек бумаги и сунула его к себе в сумочку.

– Лена, я надеюсь только на тебя. Только ты можешь спасти меня от смерти, – произнес он и, оглядываясь по сторонам, пошел по улице дальше.

***

Утром Сазонова пришла на работу в отделение, и сразу же обратила свое внимание на старшего кассира, которая открыв кассовое помещение, о чем-то разговаривала с начальником. То, что делал старший кассир, происходило, как правило, в те дни, когда к ним в отделение поступали крупные суммы денег из Центрального банка города.

Проходя мимо их, Елена краем уха уловила информацию о том, что сегодня в одиннадцать часов дня инкассаторы должны завести деньги, для выплаты рабочим. Названная старшим кассиром сумма была столь велика, что Елена невольно удивилась названной им сумме. Пройдя к себе в кабинет, она достала из сумки смятый листочек бумаги с написанным на нем телефонным номером. Убедившись, что в коридоре никого нет, она сняла трубку и стала торопясь набирать записанный на листочке номер телефона.

– Да, – услышала она в трубку знакомый мужской голос.

– Арсенчик! Сегодня должны завести крупную сумму денег. Их должны завести в одиннадцать часов дня.

– Какая сумма? – спросил он Елену.

Она назвала сумму и услышала удивленный свист Арсена в телефонной трубке.

– Сколько они пробудут у вас, прежде чем их заберут кассиры предприятий?

– Часть денег заберут часов в пять, а остальные, заберут завтра, – ответила она.

– Вот, что Лена. Прямо сейчас иди к руководству и отпросись с работы. Можешь говорить все, что угодн,о лишь бы тебя отпустили. Ты, поняла меня? Если деньги привезут, поставь на подоконник цветок. Это будет для меня сигналом, что деньги в банке.

– Арсен! Ты обещал все это провернуть без крови. Я думаю, что ты меня не обманешь?

– Я же поклялся тебе здоровьем своей матери. Скажи, у вас по-прежнему в банке всего один охранник?

– Все, как прежде. Сегодня дежурит дядя Вано, – произнесла она и положила трубку.

Сазонова вышла из кабинета и, поправив на голове прическу, направилась в кабинет начальника отделения банка.

– Семен Прохорович, можно я после обеда не выйду на работу, – обратилась она к руководителю. – У меня мама заболела, мне нужно ее проводить в больницу на прием к специалисту.

– Хорошо. А, сейчас, помоги старшему кассиру принять деньги, после чего можешь уходить.

Сазонова помогла старшему кассиру оформить документы. Убедившись, что она больше не нужна кассиру, она вернулась в кабинет и стала собираться домой. Перед тем, как выйти из кабинета и закрыть за собой дверь, она сняла с сейфа горшок с цветком и поставила его на подоконник. Она тяжело вздохнула, закрыла за собой кабинет и быстрым шагом вышла из отделения банка.

Вечером из сводки новостей она узнала о налете на их отделение сберегательного банка. Диктор сообщила, что в результате налета на отделение банка были убиты три человека. Эта новость просто оглушила ее. Женщина бросилась к телефону и стала набирать номер, записанный на листочке бумаги. Телефон молчал. Она села на диван и горько заплакала от охватившего ее бессилия.

В понедельник, с опухшими от слез глазами, она приехала на работу. Однако, дверь банка была закрыта на навесной замок. Ее внимание привлекли пулевые отверстия на двери. В этот же день, она проехала в Центральный офис банка, где написала заявление об увольнении. Вернувшись, домой она застала у себя дома работников милиции, которые в присутствии соседей, производили обыск. После окончания обыска, они предложили ей проехать с ними в прокуратуру. В прокуратуре ее допросили и отпустили домой.

Всю последующую после нападения неделю, она целыми днями бродила по городу, надеясь встретить Айвазова Арсена, но тот словно избегал ее. Ни друзья, ни его близкие знакомые не знали, где он находится. Отчаявшись его когда-либо увидеть, она, однажды проходя по какому-то маленькому переулку в центре города, случайно столкнулась с ним. Он выходил из подъезда небольшого двухэтажного дома. Похоже, он также не ожидал ее увидеть в этом переулке и поэтому растерялся. Он попытался сделать вид, что не узнал Елену, но она окликнула его и поспешила вслед за ним. Арсену ничего не оставалось, как остановить и дождаться, когда она подойдет к нему.

– Арсен! Ты почему скрываешься от меня? Глядя на тебя, я не поверю, что тебя мучает совесть. Ты же обещал, клялся здоровьем своей матери, что завладеешь этими деньгами, не убивая никого из людей. Почему ты убил их?

– Не кричи! – произнес он и больно сжал ей руку. – Там не я решал, кого убивать, а кого миловать. Скажи спасибо, что ты до сих пор еще жива. Больше не пытайся меня разыскивать, будет лучше, если ты совсем уедешь из этого города. Запомни, если хочешь жить держи язык за зубами, иначе сама знаешь, что с тобой будет.

– Что, убьешь, как ту женщину в отделении? Тогда убивай прямо здесь! Мне теперь уже все равно. Я давно себя уже убила после того, что ты там натворил.

– Прощай! – произнес Арсен и чуть ли не бегом, устремился по улице.

***

Сазонова закончила писать. Отложив в сторону бумагу и ручку, она достала из сумки носовой платок и вытерла им лоб.

– Скажите, Виктор Николаевич, что мне будет? Меня посадят или нет? – спросила она Абрамова.

– Не знаю, Елена Витальевна, я не судья. Все будет решать суд. Вы сами должны понимать, всю тяжесть этого преступления, – произнес он. – Почему вы сразу не пришли в милицию и не рассказали здесь все об Айвазове? Если бы вас не привели сюда мои сотрудники, вы по всей вероятности, также не появились здесь добровольно.

Сазонова заплакала. Слезы ее были такими обильными, что он невольно удивился, увидев нескончаемый поток влаги выделяемой ее глазами. Она стала вытирать их своим носовым платком, который стал мокрым от ее слез.

– Скажите, Сазонова, вы еще помните тот телефонный номер, по которому звонили тогда Арсену?

– Да, помню, – произнесла она, сглатывая слезы.

Взяв в руки ручку, она написала его на листочке бумаги.

– Хорошо, Сазонова. А, сейчас, выйдите в коридор и посидите там немного. Я вас скоро приглашу в кабинет обратно.

Сазонова покорно вышла из кабинета, а Виктор, подняв телефонную трубку, стал звонить Харитонову.

– Юрий Васильевич, мне срочно нужен ваш совет, – обратился к нему Абрамов.

Он кратко доложил Харитонову о результатах своей беседы с Сазоновой.

– Что, ты хотел услышать от меня?

– Все дело в том, что я не знаю, как мне поступить дальше с Сазоновой. Обратиться за санкцией об ее аресте в прокуратуру или отпустить ее домой под честное слово?

– Что за вопрос, Абрамов? Звони в прокуратуру, бери санкцию и все дела….

– Поймите меня правильно, Юрий Васильевич. Все дело в том, что кроме вас больше никто не знает, что я вышел на эту группу. Если я сейчас начну звонить в прокуратуру, то мне придется вводить их в курс своей разработки. Я, не исключаю того, что там может оказаться предатель и тогда все что я наработал, просто сломается. Они заставят Сазонову изменить свои показания, а еще хуже, просто уберут ее.

– Да, брось ты Абрамов, играть в шпионов. Если это Кавказ, то думаешь, здесь все продается и все покупается?

– Не знаю, Юрий Васильевич, но мне не хочется рисковать людьми. Сейчас Сазонова, наше главное звено в этом деле.

Харитонов на минуту задумался, а затем произнес:

– Ты, наверное, прав. Я с тобой согласен, Абрамов, Сазонову нужно спрятать. Я сейчас буду звонить в Москву в генеральную прокуратуру и попрошу их, чтобы они нам выделили одного толкового следователя. Вот когда он приедет сюда мы показания Сазоновой и легализуем.

– Это мудрое решение. Сейчас я буду с ней разговаривать и постараюсь на время спрятать ее хотя бы, у ее родственников.

– Давай, действуй! Держи, меня в курсе этого расследования.

Виктор положил трубку на рычаг телефона и пригласил к себе Сазонову.

Она, молча, вошла в кабинет и присела на стул.

– Скажите, Елена Витальевна, у вас есть родственники или хорошие друзья за пределами города, у которых вы бы могли на время остановиться?

Она задумалась. Затем, словно вспомнив, что-то тихо произнесла:

– Да. У меня тетка живет в Хасавюртовском районе. Я у нее года два не была.

– А, это удобно для вас? Как на этот ваш приезд посмотрит тетка? Скажет два года не приезжала и вот на тебе, объявилась?

– Думаю, что все будет нормально. Вопросов у нее не будет, – произнесла она.

– Елена Витальевна, вы я думаю, наверное, поняли меня, почему я вас отправляю к тетке. Вы единственный свидетель этого преступления. Я не исключаю того, что эти люди постараются вас разыскать и заткнуть вам каким-то образом рот. Как они это будут делать, я не знаю и поэтому предлагаю вам покинуть на время город.

– Неужели, вы думаете, что Арсен может меня убить? – спросила она Абрамова.

– Неужели вы в этом еще сомневаетесь? Вспомните тех людей кого они застрелили в банке. Эти люди им тоже ничего плохого не сделали. Как не прискорбно, но это решает не Арсен, а другие люди из его окружения.

– Спасибо. Я все поняла, – еле слышно, произнесла она. – Я сегодня же уеду из города.

– Хорошо. А, сейчас посидите в коридоре. Как только появятся мои сотрудники, они вас проводят домой, и отправят к вашей тетке.

Она вышла из кабинета. Виктор еще раз перечитал ее явку с повинной и, открыв сейф, положил в него этот важный для него документ.

***

Абрамов сидел на лавочке в сквере Кирова и внимательно наблюдал за прохожими, которые спешили куда-то по своим делам. Настроение у него было хорошее. Он морщился от бывшего ему в глаза солнца, слушал не затейливые мелодии фонтана. Через две лавки от него сидел Иван и делал вид, что читает газету. В это вечер он страховал Виктора, а его напарник – Андреев, провожал Сазонову Елену к тетке.

Гайсин неожиданно появился из-за кустов и разу же направился в сторону Абрамова. Они с ним никогда ранее не встречались, однако, неизвестно почему, они сразу же узнали друг друга.

– Артур, – представился он оперативнику и сел на лавку рядом с ним.

– Виктор Николаевич. Вот, Артур и познакомились.

– Скажите, пожалуйста, чем у вас вызван интерес к моей персоне? – спросил Абрамова Гайсин. – Вот бы никогда раньше не поверил, что моей персоной заинтересуется заместитель оперативной бригады МВД России?

–Артур! Я бы хотел узнать у тебя причину твоего увольнения из органов внутренних дел? Я думаю, что за твоим рапортом об увольнении, кроется совершенно другая причина, чем та, что указана в рапорте?

Гайсин, не скрывая своего удивления, посмотрел на него, однако, непонятно почему воздержался от своих комментариев.

– Расскажите, что же произошло? Сейчас я работаю по последнему преступлению, которым вы занимались в МВД, я имею в виду, нападение на отделение сберегательного банка. Меня сейчас интересует лишь один вопрос, кто вам не дал нормально работать по этому делу?

Артур снова ухмыльнулся.

– Неужели вам до сих пор ничего не понятно?

Абрамов промолчал и вопросительно посмотрел на него.

– Когда я приехал на место преступления, то обнаружил на столе начальника отделения заявление сотрудницы отделения Сазоновой Елены, о предоставлении ей административного отпуска на вторую половину дня. Этот документ мной был передан следователю районной прокуратуры. Вы не поверите мне, но меня очень заинтересовал этот документ. Я хотел сам разобраться, почему эта Сазонова отпросилась с работы за несколько часов до нападения на банк. Было эта случайностью или нет.

– И, что дальше? – спросил его Виктор. – Вы разобрались в этом вопросе?

– Я не стал ее «дергать» сразу, а решил узнать о ней больше и поэтому я стал опрашивать ее соседей. В результате этих опросов я узнал, что Сазонова чуть ли не полгода сожительствовала с неким Айвазовым Арсеном, которого в последнее время я часто видели в компании «вора в законе» Гарика. Я не исключил возможность его причастности к этому преступлению и поэтому я попытался связать эти факты между собой, то есть, ее уход с работы и связь Арсена с блатными. Решив отработать эту версию, я разыскал Арсена и задержал его на трое суток. Однако, на другой день когда я пришел на работу то узнал от Бондаренко, что его освободили по указанию следователя прокуратуры, который вел это дело. Мне бы тогда нужно было бы промолчать, а я решил поискать справедливости. Я позвонил следователю прокуратуры и поинтересовался у него, почему он освободил Арсена. Следователь в разговоре со мной сообщил мне, что я превысил свои служебные полномочия, что задерживать этого человека было нельзя, так как его знакомство с «вором в законе», не может считаться подобным основанием и попросил меня объяснить свои действия. У меня кроме моих мыслей, больше ничего не было. Я попытался объяснить следователю, что здесь существует связь между Сазоновой, Айвазовым и этим преступлением, но он меня не стал даже слушать. Вы же понимаете меня, что один я не мог их просто физически добыть. Тем более в тот момент я еще не успел найти и вытащить к себе Сазонову, чтобы попытаться от нее получить какие-то сведения в отношении этого Арсена.

– Интересно? Выходит вы один работали по этому делу? Разве группа не была создана, ведь в деле есть поименный список участников этой группы? – задал Виктор ему вопрос.

Он улыбнулся его вопросу, видно считая его достаточно наивным.

– Все люди, включенные в состав этой группы, на тот период не работали по разным причинам, кто-то был в отпуске, кто-то болел, и поэтому мне одному приходилось работать по этому делу. Так вот, через день после этого звонка, меня вызвал к себе начальник Управления уголовного розыска Гасанов и предложил мне написать рапорт об увольнении с работы по собственному желанию. Я стал возмущаться, что-то говорить в свое оправдание, но он был беспрекословен и в отрицательном случае обещал, что прокуратура возбудит против меня уголовное дело за превышение служебных полномочий и незаконное лишение человека свободы. Мне ничего не оставалось, как написать этот рапорт.

Гайсин замолчал. Абрамов тоже молчал, так не знал, чем он мог помочь этому человеку. Он достал из кармана пачку сигарет, нервно закурил.

– Теперь мне все понятно, Артур. Скажи, ты, где тогда нашел Арсена?

– Я его отловил в небольшом ресторанчике на набережной. Это любимое место Гарика и его бандитов. Они обычно там куражатся по вечерам.

– Да, я слышал об этом месте. Скажи мне, как ты считаешь, Гарик « в законе» или так туфта? Сейчас много воров кто вообще никогда не бывал на зоне. Говорят, что за большие деньги можно просто купить этот титул?

– Наш Гарик не судим. Как я слышал, его короновали грузинские «воры в законе», где-то в Грузии, не то в Тбилиси, не то в Сухуми. Не знаю, правда, это или нет, но люди говорят, что Гарик внес в общак очень большие деньги и за это получил от них корону «вора в законе». А, почему, вы меня об этом спрашиваете?

– Из интереса, Артур, из интереса, – ответил Абрамов. – Скажи, что ты еще накопал по этому делу?

– Больше ничего. Мне сейчас, если честно, не до этого. Собираюсь податься в Россию, там поискать работу. Здесь для меня работы нет.

– Спасибо, тебе, Артур, за помощь. Удачи тебе в России.

– И вам не болеть, – в ответ произнес Гайсин.

Он встал со скамейки и быстро исчез в кустах, как и появился.

***

Абрамов с Обуховым пешком возвращались в гостиницу. Иван, что-то рассказывал Виктору комичное, от чего постоянно смеялся, словно маленький ребенок. Он иногда улыбался ему, однако, его мысли были заняты совершенно другими проблемами. Абрамов думал о том, как ему строить свой разговор, в случае, если им удастся задержать Айвазова.

«Похоже, что Айвазова кто-то плотно прикрывает в прокуратуре республики и возможно в МВД Дагестана. Пока сюда не приедет следователь из Москвы, задерживать Айвазова не имеет смысла», – думал он, шагая рядом с веселым Иваном.

Неожиданно около их со свистом остановился темно-синий «Мерседес». Стекло дверцы медленно опустилось, и он увидел улыбающееся лицо Гарика.

– Здравствуйте, гражданин начальник, напугал? – произнес он. – Как ваше драгоценное здоровье?

– Спасибо Гарик. Меня с детства учила мать трем «Д», это дай дураку дорогу, – произнес Абрамов. – Ты, наверное, единственное лицо в Дагестане, которое в последнее время так печется о моем здоровье? Что тебе нужно Гарик от меня?

– Я бы хотел вам дать один деловой и бесплатный совет, – произнес он, не выходя из своей автомашины.

– Что за совет, тем более деловой и бесплатный?

– Совет прост, как и все оригинальное в этом мире. Не мешайте жить другим, Виктор Николаевич. Правильная трактовка этого совета позволяет многим людям дожить до глубокой старости.

– Я, что-то не понял тебя Гарик? Это, что, угроза? Мне еще никто и никогда, вот так открыто не угрожал. Обычно это делали уже потом, когда понимали, что я их посадил. А, здесь, вот так прямо на улице. Ты, смелый человек!

– Вы умный, начальник. Я думаю, что при вашем желании, мы сумели бы с вами найти общий язык и заработать не плохие деньги, – произнес он, закрывая окно автомобиля.

Машина двинулась дальше по улице, а они, свернув с Обуховым на право, направились дальше к гостинице.

– Кто это? Уж больно борзой?

– Не обращай внимания, Ваня. Это местный «вор в законе» – Гарик.

– Вор? – удивленно спросил Виктора Иван. – Надо же, мне еще не приходилось встречаться с законником.

– Вор, ну и что?

– Слышать, слышал, а вот так запросто, как вы, не приходилось.

– Не расстраивайся, Иван. О этом не нужно жалеть, это не лучшие люди нашего государства. Если тебе не удастся поговаривать с этими людьми, считай, что тебе крупно повезло в этой жизни.

Они подошли к гостинице. Поднявшись на третий этаж, оперативники разошлись в разные стороны длинного коридора.

***

Через два дня в Махачкалу приехал следователь прокуратуры из Москвы, и работа делу сразу же стала набирать обороты. Несмотря на скрытый саботаж сотрудников республиканской прокуратуры, им ничего не оставалось, как полностью передать это дело в производство прибывшему следователю Генеральной прокуратуры.

Первое удар наши противники нанесли по Абрамову. Утром его разбудил настойчивый стук в дверь его номера. Протирая от сна глаза, он открыл дверь номера и был порядком удивлен, когда на порог Виктор увидел двух работников милиции в форме и незнакомого мужчину, который представился ему следователем прокуратуры. Он, молча, сунул Абрамову в лицо санкцию на обыск в номере и, отстранив его в сторону, прошел в помещение.

– Погодите, – удивленно произнес Виктор. – Дайте мне возможность ознакомиться с этим документом? Не каждый же день у меня в номере делается обыск?

Он взял в руки постановление на проведение обыска и прочитал его. Основанием, для проведения обыска, было заявление неизвестного гражданина, который утверждал о вымогательстве им у него денег в сумме пяти тысяч долларов США.

– Ну, что ознакомились? Подпишите вот здесь, – произнес следователь и указал ему пальцем на строку в постановлении. – Сейчас, я предлагаю вам добровольно выдать все запрещенные законом вещи, а именно: оружие, наркотики, деньги.

– У меня табельный пистолет лежит в прикроватной тумбочке. Больше других запрещенных предметов у меня нет.

– Посмотрим, – многозначительно произнес следователь. – Многие ошибаются, отказываясь добровольно выдать нажитое преступным путем имущество или деньги.

Он повернулся к сотрудникам милиции и попросил одного из них пригласить двух понятых для проведения обыска. Сотрудник милиции скрылся за дверью, а Абрамов стал быстро одеваться. Натянув брюки и рубашку, он обратился к следователю:

– Вы не позволите мне сделать один звонок. Я должен предупредить руководителя бригады о своем возможном задержании?

– А, вас пока никто не задерживал, – ответил следователь. – Сейчас проведем обыск, а затем решим, что делать с вами дальше. Так, что еще не вечер.

– Вы знаете, я нисколько не удивлюсь, если вы что-то найдете в моем номере. Думаю, вы не просто так пришли сегодня, чтобы разбудить меня в такую рань. Кстати коллега, обыск, всегда предшествует задержанию человека.

– Зачем же вы так обижаете нас. Это у вас в России, все это так просто прокатывает. У нас здесь все по закону, – улыбаясь Виктору, произнес следователь.

– Вы так говорите у вас в России, что я немного даже засомневался, где я нахожусь в России или нет?

В этот момент в номер вошел сотрудник милиции и с ним две горничные в качестве понятых. По команде следователя, обыск начался.

Пока сотрудники милиции поднимали матрас на кровати, осматривали стол и тумбочку, следователь сразу же направился к платьевому шкафу. Он, молча, открыл его, снял с вешалки светлый пиджак и положил его на кресло.

– Абрамов? Скажите это ваш пиджак? – спросил он Виктора.

– Что за вопрос, товарищ следователь? Здесь не казарма и все вещи, которые находятся в этом номере, принадлежат лично мне.

– Вот и хорошо, Абрамов….

Следователь стал выворачивать карманы пиджака. С каждым вывернутым им карманом, его лицо все темнело и темнело. Наконец, он вывернул последний карман и как-то обреченно опустился на стул.

– Нашел! – радостно произнес один из сотрудников милиции, извлекая из-под матраса, маленький полиэтиленовый узелок, с каким-то сероватым веществом.

– Вот видите, Абрамов, кто ищет, тот всегда находит. А вы говорили, что ничего запрещенного здесь не храните.

– Я не знаю, что это. Это не мое. Во-вторых, сотрудник милиции не зафиксировал внимание понятых на место нахождения этого пакетика. Поэтому я могу в полной уверенности заявить, что этот пакетик он вынул из кармана своих брюк. Прошу вас отметить мое замечание в протоколе обыска.

– Вы, что хотите сказать, что это не ваше? – произнес следователь. – Вот, видите товарищи понятые, этот пакетик с порошком?

– Да, видим, – произнесла одна из горничных.

– Вы видели, где его обнаружил этот пакетик работник милиции?

– Да, – ответила все та же женщина.

– Вот и все, товарищ Абрамов, – произнес следователь, вставая со стула. – Поехали с нами в прокуратуру, там и будем разбираться, что это и кому это все принадлежит.

– Так, вы дадите мне возможность поговорить с руководителем или нет? – спросил Виктор следователя.

– Что за наивный вопрос, Абрамов? Мне просто стыдно за вас. Кто же даст вам возможность звонить своему руководителю?

Виктор встал со стула и направился вслед за следователем из номера. Сзади него шли два работника милиции, разговаривая о чем-то на своем местном языке. Спускаясь по лестнице вниз, Абрамов заметил Обухова Ивана, который, несмотря на столь ранний час, стоял у лестницы и с удивлением смотрел на меня. Виктор сделал ему знак, чтобы он не ввязывался в этот конфликт и прошел мимо него. Они вышли на улицу и направились к ожидавшей их милицейской машине.

***

Абрамова везли довольно долго. Окна у машины были плотно зашторены, и поэтому он никак не мог сориентироваться, где находиться машина, за городом или еще в черте города. Наконец автомобиль несколько раз дернулась и остановилась. Виктор приготовился к самому худшему и стал ждать, когда откроется дверь милицейской автомашины. Она открылась неожиданно, перед машиной стоял следователь.

– Приехали, – произнес он. – Давай, выходи.

Абрамов выбрался из автомашины и зажмурился от солнца, которое било ему прямо в глаза. Он прикрыл глаза ладонью и стал осматриваться по сторонам. Судя по богатому строению, эта явно была не прокуратура, а тем более не следственный изолятор.

– Вы куда меня привезли? – поинтересовался он у следователя. – Вы, можете мне объяснить, где мы находимся?

– Какое это имеет значение. Давайте, не будем задавать лишних вопросов, на которые я не намерен отвечать. Следуйте за мной. Если сделаете попытку оказать сопротивление или бежать, вас застрелят прямо здесь на месте.

Абрамов промолчал. Предпринимать что-то было совершенно бесполезно, а тем более оказывать какое-то сопротивление, ведь за каждой закрытой дверью мог скрываться охранник, который не думая, разрядит в него обойму из пистолета. Он, молча, последовал за ним. Следователь открыл массивную деревянную дверь и, придержав ее рукой, пропустил Виктора вперед. Оперативник оказался в большом и светлом холле обставленный дорогой итальянской мебелью. Боковая дверь открылась, и в холл вышел высокий худощавый мужчина в дорогом шелковом халате.

– Здравствуйте, Абрамов! Не нужно ничему удивляться в этой жизни, просто считайте, что я вас таким хитроумным образом пригласил к себе в гости.

– Если это так, то тогда скажите, кто вы и где я? – задал Виктор ему свой первый вопрос.

– Вы у меня дома, – ответил мужчина. – Вам этого достаточно или у вас есть еще ко мне вопросы?

– Есть! Скажите, что вы от меня хотите и кто вы?

– Видите ли, Виктор Николаевич, вы задаете слишком много вопросов. Вам так не кажется? Я хотел бы узнать, куда вы спрятали одну женщину, а если быть точнее – Сазонову Елену. Я и мои товарищи очень озабочены ее исчезновением?

– Извините меня. Но, я вообще не знаю, кто такая Сазонова? Вы знаете, я не знаком с женщиной, имеющей подобную фамилию.

– Не умно, Абрамов, очень даже не умно. Я просто разочарован в вас. Вы же сами с ней беседовали только с неделю назад, в своем служебном кабинете.

– Извините, теперь я понял, о ком вы меня спрашиваете. Откуда я могу знать, где, сейчас может находиться эта женщина? Я ее опросил по факту нападения на банк. Она мне рассказала, что в этот день после обеда не выходила на работу и все. Может, вы считаете, что я должен был сопровождать ее до дома?

– Вы знаете, я не верю вам. Насколько я наслышан о вас, вы не из таких сотрудников, которым все равно. Вас в Татарстане сравнивают с бульдогом и считают, что если вы вцепитесь в человека, то просто так вы его не отпустите, пока он все вам не расскажет.

– Не скрою от вас, что я весьма польщен, этой кличкой и подобным сравнением. Однако, на этот раз вы ошиблись. Сазонову я отпустил, после того как с ней переговорил.

– Значит, вы не знаете, где сейчас эта женщина?

– Скажите, откуда я могу это знать, да и зачем мне все это нужно? Лучше сами мне скажите, почему вас так заинтересовала эта женщина?

– Она заинтересовала не меня, а моего родственника. Он никак не может ее разыскать, после того, как вы с ней встретились в МВД. Он очень переживает за нее и ее здоровье.

– Скажите, для чего вы разыграли весь этот спектакль? Санкция на обыск, милиция? Не проще было бы просто подойти ко мне после работы и спросить об этом?

– Думаю, что не проще. Если бы к вам подошел мой родственник, то мне пришлось бы сейчас искать не Сазонову, а их двоих.

– Вы, наверное, просто не представляете, что сейчас происходит в городе. Все силы МВД брошены на мой розыск. Это ведь не шутка, похитить заместителя руководителя оперативной бригады МВД России.

– Я вотличие от вас, так не думаю…

– Напрасно, – произнес Абрамов, – если меня не найдут в ближайшие два часа, будет большой шум, от которого пострадают многие, в частности сотрудники милиции, которые предоставили вам свой транспорт.

Незнакомец улыбнулся Виктору, а затем произнес:

– Это были не сотрудники милиции. А, машина, на которой вас сюда доставили, вот уже около месяца стоит в гараже МВД без двигателя.

– Неплохо. Можно отметить хорошую работу режиссера, который написал сценарий этого похищения, – отметил яВиктор

– Вы не переживайте, Виктор Николаевич. Сейчас, вас вывезут отсюда, и я думаю, что вы постараетесь быстро забыть эту историю. Единственно, что я хотел бы пожелать, чтобы вы навсегда забыли о гражданке Сазоновой.

– Интересно, как же вы все это видите?

– Все гениальное, просто. Вы будете изображать кипучую деятельность, при этом ничего не делая и не предпринимая. Вот этого мы и хотим от вас, Абрамов. Если вы этого не сделаете, то нам ничего не останется делать, как только раздавить вас. Приедем и молча, раздавим. Надеюсь, вы поняли меня?

– Спасибо за откровенность. Теперь, похоже, мне необходимо поблагодарить вас за гостеприимство и низко раскланяться за доставленное удовольствие.

– Не юродствуйте, Абрамов. Это все серьезно и я хотел, чтобы вы это поняли. Иначе ваша жена получит цинк из Дагестана.

Дверь в холл снова открылась и в проеме двери, Виктор увидел мужчину.

– Стойте и не дергайтесь, – произнес мужчина. – Сейчас, мы вам завяжем глаза и вывезем отсюда.

Абрамов дал им завязать глаза и в сопровождения охранников, сел в автомашину. Минут через сорок, а может быть и раньше, машина остановилась.

– Выходите, – услышал он голос одного из охранников.

Виктор вышел из машины и стал ждать, когда с него снимут черную повязку. Однако, этого почему-то не произошло. Он услышал рев автомобильного двигателя и шум отъезжавшей от него машины. Сорвав с глаз повязку, Абрамов увидел удаляющийся по дороге автомобиль. Осмотревшись по сторонам, он понял, что находится далеко за городом.

Прошло минут двадцать, прежде чем он увидел приближающийся по дороге КамАЗ. Он поднял руку и стал махать водителю. Автомашина с шумом остановилась в метрах десяти от него, подняв облако серой пыли.

– Куда? – поинтересовался водитель.

– В город, – ответил Виктор.

Он махнул рукой. Абрамов быстро взобрался в кабину автомашины, и они поехали в сторону города.

***

Приехав в город, Виктор заехал в гостиницу. Открыв свой номер, он вошел внутрь комнаты. Осмотревшись, подошел к прикроватной тумбе и открыл верхний ящик. В ящике лежал его пистолет и запасная обойма.

«Слава Богу, – подумал он, – хоть оружие не тронули».

Надев кобуру, он сунул в нее пистолет и вышел из номера.

Через полчаса, Абрамов сидел в кабинете Харитонова и подробно докладывал ему о своем необычном приключении.

– Странно все это. Ну, ты сам, что думаешь об этом? Зачем они все это затеяли? – поинтересовался у него Харитонов.

– Не знаю, Юрий Васильевич. Мне кажется, что они просто показали нам свои возможности.

– Почему ты так решил?

– Они показали нам, что если им будет нужно, то они не то, что выкрадут любого из нас, но и просто спокойно убьют прямо в номере гостиницы.

– Ведь все это, прямой вызов всей нашей системе? – удивленно произнес Харитонов.

– В том то и дело, Юрий Васильевич. Здесь в Дагестане уже давно все переплелось. Одновременно работает два закона – федеральный и их, местный – шариатский. Здесь во всю, процветает кровная месть, война кланов и тейпов. В зависимости от обстоятельств, здесь применяться то одни, то другие законы.

– Это я все знаю, Абрамов и без тебя, – ответил Харитонов. – Я сейчас, больше озабочен тем, что мне делать с тобой? Отправлять тебя обратно в Казань или отстранить вообще от всех дел.

–Вы, что говорите, Юрий Васильевич? Меня в Казань? Вот раскрою это дело там и видно будет, что со мной делать? Меня сейчас волнует только одно, кто меня здесь сдал этим людям. Мне этот человек открыто сказал, что Сазонову видели здесь в МВД и то, что она была именно у меня в кабинете.

– Не знаю, Абрамов, я не экстрасенс. Чужие мысли читать не могу. Советовать не буду, но прошу тебя Абрамов, будь осторожней. Больше они тебя предупреждать не станут. Шлепнут и разотрут.

– Это спорный момент, Юрий Васильевич, – ответил Виктор. – Мы еще посмотрим, кто кого шлепнет.

– Давай, не бравируй здесь передо мной. Лучше скажи, что ты в этот раз задумал? – поинтересовался унего Харитонов.

– Да, я так, Юрий Васильевич, чтобы взбодрить себя немного. Хочу сегодня навестить любимый ресторан Гарика и посмотрю, что он предпримет по этому поводу. Прошу вас разрешить меня подстраховать Ивану и Алексею. Парни они боевые, думаю, что подстраховать меня они смогут.

– Рискуешь, Абрамов, все на рожон лезешь? – укоризненно произнес Харитонов и покачал головой.

– Сами знаете, товарищ генерал, кто не рискует, тот не пьет.

– Это старая истина. Хорошо. Будь осторожен, да и ребят под ножи и пули не подставляй.

– Не беспокойтесь, товарищ генерал. Постараюсь оправдать ваше доверие.

Абрамов вышел из кабинета Харитонова. Осмотревшись по сторонам, он не торопясь направился по коридору к себе в кабинет. Только, сейчас, по истечению некоторого времени Виктор понял, какой угрозе, подвергалась сегодня его жизнь. От этой мысли ему стала как-то не по себе. Не знаю почему, но он почему-то не боялся смерти, так как всегда считал, смерть является заключительным аккордом человеческой жизни на земле. Этот процесс был столь неизбежным и столь естественным для всего живого, что от него не было какой-либо панацеи у всего человечества. Однако, не смотря на научную подоплеку всего этого, от сознания, что он был на грани смерти, его почему-то стало немного трясти.

Абрамов потянулся и включил в розетку чайник. Через минуту он зашумел и Виктор стал ждать, когда он закипит. Из-за шума чайника он не услышал тихого стука в дверь его кабинета. Только тогда, когда он выключил вскипевший чайник, оперативник услышал этот стук. Он поднялся с кресла и открыл дверь кабинета. Перед ним, стояла Ольга. Падающий из-за ее спины свет, делал ее фигуру необычайно легкой и воздушной.

– Здравствуйте, Виктор Николаевич, – произнесла она. – Я вот вам принесла немного своего земляничного варенья.

– Извините меня, но я не слышал вашего стука, у меня сильно шумел чайник. Проходите Ольга, мы сейчас с вами будем пить чай с земляничным вареньем.

Он посторонился в сторону, пропуская ее к себе в кабинет. Запах ее волос и тела, моментально ударил Абрамову в голову, от которого у него слегка закружилась голова.

– Спасибо, Ольга за варенье и заботу, – поблагодарил он ее, не узнаваемым ему голосом.

Она взглянула на Виктора и как-то не совсем естественно попыталась обойти его слева. Ее груди коснулись его тела и в тот самый момент по мужскому телу, словно молния пробежала какая-то искра. Ольга словно почувствовала это.

– Извините….

Поставив поднос на стол, она прижалась к нему всем телом. Это было столь неожиданно для Абрамова, что он растерялся от ее порыва. Когда он попытался обнять ее, она отстранила его руки в стороны и ловко выскользнула из его объятий за дверь кабинета.

– Не нужно, Виктор. Здесь, не Россия и такими вещами, здесь не разбрасываются.

– Извините меня, Ольга, – смущенно произнес Абрамов. – У меня, наверное, с утра поехала крыша, и я потерял над собой контроль.

– Это плохо для оперативника. Еще Феликс Дзержинский говорил, что у чекиста всегда должна быть холодная голова. Смотрите, Виктор Николаевич, не потеряйте окончательно свою голову здесь в Дагестане.

– Спасибо….

В этот момент из-за поворота коридора показался Обухов и Андреев.

***

Вечером Абрамов направился в это небольшое приморское кафе. Обухов и Андреев ушли в кафе на час раньше его и сейчас по всей вероятности уже сидели в кафе и потягивали пиво. Виктор подошел к кафе. Недалеко от входа в кафе он заметил припаркованную автомашину Обухова. Народу в кафе в это время оказалось не так много. Выбрав в дальнем углу столик, он присел за него и стал ждать, когда к нему подойдет официант. Недалеко от Абрамова уже сидел в компании молодых красивых девушек Андреев и внимательно наблюдал за обстановкой в кафе. Он взглянул на Виктора, давая понять, что в кафе все в порядке. В ответ он, молча, кивнул головой и посмотрел в сторону направляющегося к нему официанта.

«Ну, сейчас девчонки раскрутят Андрея», – подумал он, прислушиваясь к оглушительному смеху Андреева.

Одна из девушек, сидевшая за столом с Анатолием, заметив Абрамова, поднялась из-за стола и вихляющей походкой направилась в его сторону.

– Мужчина, вы не хотите угостить девушку шампанским?

Абрамов, молча, взглянул на ее густо накрашенное лицо и губы. В какой-то момент он подумал, что эта девушка может стать причиной нежелательного скандала в кафе и, тем не менее, он улыбнулся ей и спокойно произнес:

– Представьте себе, нет. Похоже, вы ошиблись объектом, это бывает у начинающих. Я зашел поужинать, а не отдохнуть.

– Нахал! Разве так можно обращаться с девушкой, – произнесла девица и, крутанув своим большим обтянутым черной кожей задом, направилась обратно к столу, за которым сидел Андреев. Она что-то сказала девчонкам и те весело и громко засмеялись.

Виктор заказал себе немного водки, две небольших шампура шашлыка из баранины, зелени и стал ждать исполнение заказа. Зал потихоньку стал заполняться посетителями. Вскоре заиграла музыка, и в кафе стало заметно веселей.

Закусывая водку вкусным шашлыком, Абрамов краем глаза заметил, как в зал вошел один из охранников Гарика, которого он уже видел раньше. Он внимательно осмотрел зал и исчез в рабочем помещении ресторана. Буквально через минуту, в кафе вошел Гарик. Он был одет в черный импортный костюм. Его манера одеваться, разговаривать и жестикуляция руками, были Виктору ужасно знакомы. Еще раз, взглянув на него, он вспомнил, где все это видел. Все это он видел в фильме «Крестный отец». Теперь, он понял в кого все это время играл Гарик.

Заметив оперативника за дальним столиком, Гарик кивком головы поздоровался с ним и сел за свой столик. Около него села все та же женщина, которую Виктор уже видел в прошлый раз и двое его охранников. Через минуту другую, стол Гарика стал напоминать Абрамову скатерть-самобранку. Выпив рюмки три коньяка, Гарик поднялся из-за стола и направился в его сторону.

– Разрешите присесть, гражданин начальник.

– Садись, Гарик. Это хорошо, что ты начинаешь немного привыкать, как нужно обращаться к старшим.

– Начальник, я не люблю этого слова – садись, – чуть ли, не с вызовом произнес он. – Лучше всего звучит, присаживайтесь.

– Привыкай, Гарик, как говорят у нас в России настоящие воры, вор должен периодически подсаживаться в зону, что ты не забыть запах параши. Это вы здесь покупаете титулы «воров в законе», а в России их зарабатывают на «крытых тюрьмах», в «Черном дельфине», во Владимирском Централе.

Абрамов специально выделил слова настоящий вор, тем самым попытался его спровоцировать на разговор с ним. Для чего он это сделал, Виктор тогда не знал. То ли Гарик своим внешним видом раздражал его, то ли по каким-то иным причинам.

– Это уже интересно, – ответил Гарик. – Я слышал от воров, что это вы Виктор Николаевич, паковали «Донца» и братьев Азраковых, известных воров из Оренбурга.

– Не скрою, было, дело. Интересные были люди, ничего не скажешь. Я иногда с ними спорил по ночам о вашем «воровском законе» и братстве. Интересные были споры, аргументированные.

– Ну и как? Кто из вас победил в этом споре?

– Наверное, победила, как сейчас принято говорить дружба. Каждый остался при своем интересе.

– Да, они известные в России воры, «Донец», «Могила», «Дедушка Хасан», – произнес с уваженьем Гарик.

– Вот, ты мне скажи сам, Гарик? Ты вор или не вор? Вот, гляжу я на тебя и никак не пойму, какой ты масти. Живешь на широкую ногу, занимаешься коммерцией?

– Я, вор! Меня год назад короновали в Тбилиси, грузинские воры.

– Я почему-то так и подумал, что ты Гарик не настоящий вор.

–Это почему? – с явной обидой спросил он Абрамова.

Глаза Гарика стали наливаться кровью. Он сжал кулаки так, что костяшки на руках побелели от гнева.

– Погоди Гарик, не кипятись. Давай, поговорим, а там и посмотрим, кто есть кто, согласен? Нарисоваться перед братвой, ты всегда успеешь. Вот, ты мне скажи Гарик, что трактует «воровской закон»? Чего ты молчишь? А, говорит он о многом. Помнишь эти воровские заповеди: не ломись к «куму», не стучи, не «петушись», мужика не обижать, у своих ребят, не воровать, самому жить и другим не мешать и так далее. Правильно, я говорю или нет?

Гарик задумался. Он, похоже, плохо знал этот «воровской устав» и поэтому боялся проколоться» в беседе.

– Согласен. Я знаю эти заповеди. Думаю, что ты говоришь правильно, Виктор Николаевич.

– Если я говорю правильно, тогда слушай меня дальше. Вот ты мне Гарик, как вор объясни и растолкуй. Если сиделец в тюрьме что-то сделал не так, как трактуют «воровские правила». Другой все это заметил, должен ли он «стукануть» об этом ворам или нет? Ведь, как получается, если он расскажет, то получается, что он нарушил заповедь. Ведь она говорит, чтобы он не стучал. Вот и скажи мне Гарик, как бы ты рассудил этот поступок сидельца? Прав он или нет?

Гарик задумался, не зная, что ответить оперативнику на его вопрос. Почувствовав его не решительность, Виктор продолжал его загонять дальше в угол.

– Или вот другая ваша «воровская заповедь», не «петушись». Представь себе, ты на зоне и решил опустить сидельца за какой-то серьезный поступок. Ты же вор и «воровской закон» тебе это позволяет, сделать спокойно. Но, если ты его опустишь, то ты автоматически также становишься таким же «петухом», как и он и знаешь почему, да только потому, что «петухи» бывают активными и пассивными. Вот ты как вор, как бы ты в этом случае расценил это положение?

Гарик сидел и молчал. Абрамову показалось, что он был просто ошарашен его вопросами. Он явно не знал на них ответы, но пока еще боялся признаться в своем поражении.

– Вот, стоит мужик и олигарх. Кого вор должен обобрать? Согласно, воровского закона – не обижай мужика, настоящий вор должен обобрать олигарха, а не мужика. Правильно я говорю или нет?

Гарик закивал головой, давая ему понять, что он согласен с оперативником.

– Тогда скажи мне, Гарик, разве олигарх заработал эти деньги правильным путем? Я думаю, что ты со мной согласишься, что он украл эти деньги у государства, у того же мужика. А, следовательно, это деньги не его, а всех мужиков России. Как, быть в этом случае? И еще, если олигарх – вор, то, как быть с заповедью – не воруй у своих воров?

Гарик сморщил свой лоб, стараясь разобраться во всем этом.

– Что, Гарик? Вижу я, ты окончательно запутался в этих понятиях, а вот «Донец», в отличие от тебя, не путался. Вот, почему я считаю его настоящим вором в отличие от тебя.

Гарик уважительно посмотрел на Абрамова и глубоко вздохнул.

– Мастер ты, начальник, волну гнать. Слушаешь тебя, вроде бы ты прав, а внутри хорошо понимаешь, что это все не так.

– С чем ты конкретно не согласен, Гарик? Ты теперь знаешь, что если попадешь ко мне в МВД, то я быстро тебя верну к народной власти, ты еще успеешь написать не одно заявление о вступлении в партию.

– Не дай, Бог! – чуть ли, не с испугом произнес Гарик.

– И на прощанье Гарик. Даю последний и бесплатный совет – сам живи и другим не мешай жить. Вспомнил эту воровскую заповедь? Вот и придерживайся ее.

Он поднялся из-за стола и поинтересовался у Виктора:

– Где, Бондаренко?

– Наверное, на работе, твой Бондаренко.

В этот момент, Андреев сделал едва заметный жест рукой. Абрамов обернулся и увидел стоявшего у входа в кафе Айвазова Арсена. Оперативник встал из-за стола и вышел из кафе. Заметив не далеко от заведения Ивана, он велел ему взять Арсена под наружное наблюдение.

***

Абрамов поднялся из-за стола и, слегка пошатываясь, направился к выходу из кафе. Выйдя в холл, он остановился и, убедившись, что никто за ним не наблюдает, направился в туалет. Там его ждал Андреев.

– Виктор Николаевич, будем брать Айвазова здесь или нет? – спросил его Анатолий.

– Здесь задерживать не будем. Вдруг у него оружие, начнет палить. Мало ли что, постреляет клиентов, потом отвечай за все это. Короче вот что, Андреев. Давай, расплачивайся и уходи из кафе. Машина наша, ты знаешь, где стоит? Постарайся найти Ивана и вместе с ним, следуй за Айвазовым. Заводите его в адрес и караулите посменно. Завтра, как только он выйдет из адреса, будем брать. Задача ясна?

– Все понятно, Виктор Николаевич.

– Держите меня в курсе. Телефон в гостинице ты надеюсь, знаешь?

Анатолий кивнул и, шатаясь, словно пьяный, вышел из туалета. Виктор вошел в зал кафе и увидел, как он расплачивается с официантом. Сев за стол, Абрамов глазами стал искать Айвазова. Тот спокойно сидел за столиком в противоположном углу зала и, судя по напряженной фигуре, похоже, кого-то ждал. Иногда он бросал свой взгляд на Гарика, словно извиняясь перед ним, за отсутствие этого человека.

Вскоре, ожидание Айвазова было вознаграждено. В ресторан вошел мужчина среднего роста с небольшой черной бородкой и сразу же направился к столику, за которым сидел Айвазов. Поздоровавшись с ним за руку, он присел на стул слева от него. Незнакомец что-то сказал Арсену и, поднявшись из-за стола, сразу же направился к выходу из кафе. Судя по лицу Айвазова, последний был явно растерян поведением мужчины и не знал, что ему делать дальше. К нему подошел Гарик и присел на свободный стул. Они, что-то стали говорить друг другу на родном им языке. В какой-то момент Гарик не выдержал и ударил Арсена по лицу. Тот вскочил со стула и метнулся вон из кафе. Гарик посмотрел на Абрамова и, улыбнувшись своей дежурной улыбкой, направился за свой стол. Виктор подозвал к себе официанта и попросил его рассчитать.

– Извините, за ваш столик расплатился вон тот человек, – произнес официант и рукой указал на Гарика.

– Извините, я сам хочу расплатиться за свой ужин, – твердо произнес Абрамов. – Сколько я должен.

Официант взглянул на Гарика, который попытался улыбнуться Виктору.

– Тогда, с вас тысяча двести рублей.

– Ты, что дорогой! У вас, что шашлык золотой что ли? – спросил его Абрамов.

– Извините, гражданин. Я, вроде бы, немного ошибся. С вас, семьсот восемьдесят рублей, – произнес официант.

Виктор отсчитал девятьсот рублей и положил их на стол. Встав из-за стола, он направился на выход из ресторана. Перехватив машину, он быстро доехал до гостиницы. Уже в номере, Абрамов снял с себя пиджак и, проверив в этот раз все свои карманы, повесил его в шкаф. Осмотрев весь номер и не найдя ничего подозрительного, он лег на кровать. Андреев позвонил ему часа через два. Судя по городскому транспортному шуму, доносившегося из телефонной трубки, он сразу же догадался, что тот звонит из уличного телефона – автомата.

– Виктор Николаевич! Извините за беспокойство. Сейчас, Айвазов находится по адресу: проспект Гаджиева, дом 16, квартира 8.

– Как он вел себя? Проверялся или нет?

– Не знаю, что у вас там произошло в кафе, но он выскочил из заведения, словно ошпаренный. Остановив такси, он приехал по названному мной адресу.

– Андреев! Смотрите там с Иваном в оба глаза. Возможно, это не его берлога. Посидит некоторое время там, а потом может махнуть по новому адресу.

– Все понятно, Виктор Николаевич.

– Смотрите, не потеряйте. Ты лично головой отвечаешь за него, понял?

– Понял, – ответил он и положил трубку.

Услышав гудки отбоя, Абрамов положил трубку. Звонок Андреева окончательно разбудил меня. Он долго лежал в постели, но сон почему-то не шел. Второй раз Андреев позвонил ему через час. Виктор зажег свет и посмотрел на свои часы, которые лежали на тумбе. Они показывали начало четвертого ночи.

– Виктор Николаевич, это снова я. Час назад Айвазов вышел из адреса и, поймав такси, приехал на улицу Маркова. Сейчас, мы с Иваном держим этот адрес. Похоже, эта квартира и есть его берлога. Хата у него на первом этаже и я видел сквозь занавеску, как он разделся и лег спать.

– Хорошо, молодцы, держите этот адрес.

– Понял, Виктор Николаевич.

До рассвета оставалось еще часа три. Он встал и направился в ванную комнату. Приняв душ, Виктор стал не спеша собираться на работу.

***

Абрамов запирал номер на ключ, когда услышал звонок телефона. Звонил Андреев.

– Виктор Николаевич, только что к дому, где остался ночевать Айвазов, подъехала «Волга». Из машины вышел неизвестный нам мужчина и прошел в его квартиру.

– Как он выглядит?

– Кто? – переспросил его Анатолий.

– Конь в пальто. Конечно, этот мужчина? – произнес Абрамов.

– У него небольшая черная бородка.

– Все понял. Сейчас, я выезжаю к вам. Слушай, Анатолий, если он выйдет из квартиры, то вам придется разделиться с Иваном. Их нужно обязательно держать под наблюдением.

– Все ясно, Виктор Николаевич. Ждем вас.

Он быстро направился на улицу. Остановив, проезжающую мимо автомашину, Абрамов поехал на улицу Маркова, где его ждали сотрудники. Остановив машину за два дома от адреса, он направился к указанному дому пешком. Виктор подошел к дому и стал искать глазами своих ребят. Из подъезда дома вышел Иван и направился в его сторону.

– Где объект, Ваня? – поинтересовался он у Ивана.

– Мужик еще в квартире, а вот машина на которой он приехал сюда, уехала.

– Ну, что ребята, будем брать их на выходе из подъезда. Надеюсь, что они не вооружены и не смогут нам оказать достойного сопротивления, – не совсем уверено произнес Виктор. – Передай, Анатолию, он перекрывает верх, ну а мы с тобой, входную дверь в подъезд и окна. Надеюсь, оружие при вас? Зря не палить, они нужны нам живые. Задача ясна?

– Все ясно, – произнес Иван. – Я сейчас вернусь и передам ваше указание Анатолию.

Через пять минут они заняли исходные позиции и стали ждать выхода на улицу Айвазова и незнакомца. Время тянулось мучительно медленно. В подъезде запахло чем-то очень вкусным, и Виктор невольно почувствовал, что проголодался.

«Ничего, Абрамов, воевать на голодный желудок даже надежнее. Вон, твои подчиненные с вечера ничего не ели и то не жалуются», – подумал он.

О том, что с пустым желудком воевать надежнее, Виктор узнал в Афганистане. Со слов санитаров, ранее в живот при полном желудке чаще всего вызывает перитонит, который в полевых условиях, как правило, приводил к мучительной смерти.

Абрамов поднял глаза и увидел Анатолия, который жестом руки показывал ему, что Арсен и мужчина выходят из дома.

Первым из подъезда вышел мужчина с бородкой, которого Виктор уже видел вчера в зале кафе. Иван, выхватил из-за пояса пистолет и направил его на мужчину. От неожиданности мужчина растерялся и стал лихорадочно крутить головой, пытаясь определить в какую сторону лучше всего бежать.

– На землю, сволочь, стрелять буду! – закричал Иван и ударил мужчину стволом пистолета в лицо.

Мужчина, похоже, не ожидал этого и удивленно посмотрел на Ивана, а затем медленно поднял руки. Выбрав около себя место по суше, он не спеша лег на асфальт и вытянул вперед руки.

Арсен, услышав крик Ивана, бросился обратно в подъезд дома и стрелой устремился наверх по лестнице. Пробежав три лестничных пролета, он увидел молодого человека, в руках которого был пистолет.

– Стоять! Руки вверх! – закричал Андреев и угрожающе направил на него свой пистолет.

Арсен, резко развернулся и, перепрыгнув через перила, бросился бежать вниз. Пробежав один лестничный пролет, он закрыл лицо локтем руки и со всего размаха ринулся в оконный проем. Раздался звон разбившегося стекла, осколки которого вылетели на улицу вместе с телом. Айвазов вылетел из окна и упал на землю, недалеко от ног Абрамова. Он поднял глаза и увидел ствол пистолета направленного ему в голову.

– Малейшее движение и я разнесу твою голову, как арбуз! – произнес Виктор. – Вытяни вперед руки, раздвинь ноги и лежи не дергайся! Дернешься, убью на месте!

Через минуту из подъезда выскочил Андреев и бросился к Арсену. Заломив руки подозреваемого мужчины за спину, он сковал их наручниками. Абрамов убрал пистолет в кобуру и посмотрел в сторону Ивана, который уже поднимал за шиворот незнакомца с черной короткой бородой.

– Обыщите их, – скомандовал Виктор, – в карманах может быть оружие.

Он оказался прав, в кармане костюма Арсена и незнакомца, они обнаружили пистолеты Макарова.

– Виктор Николаевич! Как, повезем задержанных? В машине места для этих двоих не хватит.

– «Пакуй» одного из них в багажник, – скомандовал Абрамов.

– Может не уместиться. Смотрите, они оба не очень-то худенькие.

– Не влезет, трамбуй ногами, – шутя, ответил Виктор. – Там с десяток таких, как они, поместить можно.

Затолкав, одного их задержанных ими людей в багажник машины, они направились в МВД.

***

Машина остановилась около здания МВД. Абрамов вышел из автомашины и осмотрелся по сторонам. Убедившись, что площадь перед МВД пуста, он дал знак ребятам. Дождавшись, когда из машины вышли Обухов и Андреев, он повернулся к ним.

– Мужики. Открыто заводить в здание МВД Айвазова и этого незнакомца, я думаю, не стоит. Нужно снять с них пиджаки и закрыв их головы этими пиджаками, заводить в МВД.

– Виктор Николаевич! Я видел по телевизору, что в Израиле, таким образом, перевозят заключенных. А, если мы их так поведем, нас с ними пропустят? – поинтересовался у Абрамова Иван.

– Что, за вопрос? У тебя же есть удостоверение личности, это раз. А, во-вторых, я сейчас предупрежу постового о том, что мы с задержанными преступниками. Думаю, что проблем быть не должно.

Абрамов направился в здание министерства. При входе в здание, он предупредил постового, что сейчас должны пройти наши сотрудники группы с двумя задержанными преступниками.

– Пусть проходят, товарищ подполковник, – ответил он. – Для меня главное, чтобы документы были в порядке.

Виктор поднялся к себе в кабинет и сел за стол. В это момент в кабинет вошел Иван и завел одного из задержанных.

– Ваня! А, где второй?

– Он у нас в кабинете. Я его с Андреевым оставил там.

– Молодцы, – похвалил их Виктор, – Давай, Иван стаскивай с его головы пиджак.

Иван стащил с его головы пиджак. Перед Виктором стоял Айвазов Арсен. Рот его был заклеен скотчем. Абрамов сразу понял, почему у него оказался заклеенным рот и мысленно еще раз поблагодарил ребят за смекалку.

– Давай, Иван, сдирай с его рта скотч. Человек, наверное, хочет нам, что-то сообщить, а, ты ему рот заклеил.

Иван рывком сорвал с его рта скотч. Арсен глубоко вздохнул и, посмотрев на Виктора, произнес с угрозой в голосе:

– Тебя, суку, еще вчера вечером нужно было закопать, да вот мне не разрешили это сделать, – произнес он со злостью.

– Вот и у нас так в Татарии. Разговаривают между собой на своем языке, а ругаются, как всегда, на русском, – произнес Абрамов, обращаясь к Ивану. – Сейчас Иван иди к Андрееву, и ждите, когда на работу придет наш следователь. Как тот появится, направьте его прямо ко мне.

– Хорошо, Виктор Николаевич, а, нам со вторым можно немного поработать?

– Можно, только осторожно. Не убейте его случайно, – шутя, произнес Абрамов. – Не вздумайте тащить его в ИВС МВД. Короче, о задержании пока никому не слова.

Иван вышел из кабинета, а он поставил на стол чайник и стал его кипятить. Расставляя на столе чайные принадлежности, Виктор краем глаза наблюдал за Айвазовым, который сидел на стуле с закованными за спиной руками и наблюдал за ним. Заметив, что тот готов вскочить со стула, Абрамов повернулся к нему лицом и тихо произнес:

– Арсен! Поверь мне, то что ты задумал, здесь не «проканает». Я еще достаточно силен, чтобы свернуть тебе шею. Я прошел Афганистан в составе спецподразделения. Нас там обучали голыми руками убивать людей. Так, что сиди и не дергайся, а то я тебе переломаю не только руки с ногами, но и шею.

Фигура Арсена моментально «сдулась», как воздушный шарик. Он со злостью посмотрел в его сторону. Закончив пить чай, Абрамов убрал чайные принадлежности и повернулся к Айвазову.

– Извини, что не угостил чаем. Чай, как и все другое в этой жизни нужно будет зарабатывать.

– Чего смотришь, сука милицейская? Если бы у меня не были закованы руки, я бы тебя просто порвал на куски, – произнес он и заскрипел зубами.

Виктор с улыбкой посмотрел на него, так как хорошо его понимал. Ему было до слез обидно, что он так глупо попался.

– Ты меня не заводи, Арсен. Это не я, а ты, ссучился. Это ты, нося удостоверение сотрудника внутренних дел в кармане костюма, помогал бандитам, тебя, как магнитом тянуло к ворам и бандитам. Так, что сиди на стуле и не выводи меня из равновесия. Выведешь меня, пожалеешь. Это я тебе обещаю.

Айвазов сделал попытку подняться со стула. Абрамов схватил его за плечо и силой усадил на стул.

– Вставай, – произнес Виктор, – не хочешь сидеть, как человек, садись на пол. Так будет надежней и для тебя и спокойней для меня. А, теперь давай, поговорим. Ты, слышал о таком подразделении «Каскад» во время афганской войны? Если не слышал, введу в курс. Это было подразделение специального назначения. Нас там шесть месяцев учили развязывать языки пленным врагам. Сейчас, таким врагом для государства, являешься ты. То, что ты отсюда никуда уже не уйдешь, по-моему, ты и без меня уже догадался. Насколько я знаю, ты раньше работал в милиции и по всей вероятности уже знаешь, что в общую камеру ты не пойдешь и оправдываться перед своими подельниками, тебе не придется. У тебя будет отдельная от твоего товарища камера, пусть маленькая, но отдельная. Поэтому, расскажешь ты мне сейчас добровольно об этом преступлении или нет, твои друзья на воле все равно будут считать тебя предателем. Скажи, ты понимаешь, о чем я говорю?

Айвазов сидел на полу и молчал, уставившись одну точку.

–Молчишь? Ну и молчи, думай о жизни. Ты, знаешь, рассчитывать на то, что ты сразу же начнешь мне все рассказывать, было бы глупо с моей стороны, но рано или поздно, ты все равно мне все расскажешь. Ты, наверно, не в курсе, что тебя опознал один из свидетелей разбойного нападения, когда ты на выходе из банка снял с себя трикотажную шапочку. Вот видишь, у меня даже твой портрет есть, можешь полюбоваться на себя. Здорово он ухватил главные твои черты. Да, и Сазонова, мне все рассказала о тебе, как ты обещал ей, что при налете не будет крови и так далее.

От этих слов, Айвазова словно передернуло. Злость и отчаянье сделали его глаза безумными. Его стало трясти, он повалился на бок и ногами попытался ударить меня.

– А, а, – закричал он, каким – то не человеческим голосом. – Убью сука!!!!!!

Выдержав паузу, Абрамов схватил его ворот. Он налил немного воды в стакан и преподнес его к его губам. Он боднул головой по стакану и расплескал воду по полу.

– Дело твое, Арсен. Проигрывать всегда тяжело, я все это понимаю. Вы там при налете убили охранника, начальника отделения, это я еще могу как-то понять, но за что вы убили старшего кассира, женщину, которая не могла вам оказать совершенно никакого сопротивления, я до сих пор никак понять не могу? Неужели, современные джигиты Дагестана теперь стали воевать уже с женщинами? Расскажи твоей матери об этом, она не поверит в мой рассказ, и будет считать меня лжецом. Ты знаешь, у этой женщины не было мужа, его год назад зарезали чеченцы. На руках у нее была больная мать и двое маленьких детей. А, вы взяли и просто так, убили ее. Просто так, взяли и убили.

– Я не убивал!!!! Я вообще никого и никогда не убивал! Они мне тоже обещали, что никого убивать не будут, а вот взяли и убили!

– А, почему ты не убил их? Ведь в твоих руках тоже было оружие? – задал ему вопрос Абрамов.

– Я не мог, – тихо ответил он. – Я не мог убить его, несмотря на то, что он убил эту женщину.

– А, деньги где, Арсен? Ты же должен был стать миллионером, после этого налета?

– Я не знаю, где деньги. Их у меня нет!

– Тогда скажи мне, у кого эти деньги? Ты можешь мне об этом сказать или нет?

– Я же сказал вам, что не знаю, где находятся эти деньги. Можете мне верить или не верить, это дело ваше. Но, я действительно не знаю, у кого сейчас эти деньги! – закричал он.

Разговаривая с Айвазовым, Абрамов чувствовал что тот находится на грани психологического излома и поэтому, используя весь свой практический опыт, Виктор продолжал на него давить, надеясь что-то тот сломается окончательно.

– Арсен! Ты же бывший сотрудник милиции и вдруг связался с вором. Сейчас ты зарядишься под вышку, а Гарик будет пить и есть на твои деньги. Думаешь, что он будет тебя «греть на зоне»? Зря, он не из таких людей, которые это делают. Он же не вор, он «лаврушечник». Я вчера с ним разговаривал у него кроме мафиозного налета из фильма «Крестный отец», за душой больше ничего нет. Да, и в воровских понятиях, он круглый лох.

– Вы можете говорить про него все, что угодно. Он все равно вор и уважаемый человек в нашем городе. Если Гарик загонит «маляву» на зону, то там никто не будет спрашивать, хорош ли он в понятиях или нет. Тебя просто порежут там, на мелкие кусочки и молча, спустят в унитаз.

– А, вот оказывается, чего ты боишься в этой жизни? Не гнева матери и не муки совести, а Гарика? – возмущенно произнес Абрамов. – Значит, жить хочешь? Извини, Арсен, не получится этого у тебя! Ты живешь, пока сидишь здесь в изоляторе в одиночной камере. На общей зоне, тебе, конец. Деньги тебе тоже больше не понадобятся, там, на «Черном дельфине» они не котируются.

– Отведите меня в камеру! Я хочу побыть один. Мне нужно подумать.

– Хорошо. Посидишь у ребят в кабинете до прихода следователя. Пусть он и определится, что делать с тобой дальше.

***

После того, как Айвазова увели ребята, в кабинет вошел следователь прокуратуры.

– Женя, ты допроси, пожалуйста, Айвазова. Пока ребята на месте выпиши два постановление на обыск. Адреса они тебе подскажут.

–А, что, Айвазов молчит? – поинтересовался он у Абрамова.

– Пока, не отрицает, что участвовал в налете и это уже многое. Но, подельников сдавать, похоже, не хочет, про деньги тоже молчит. Думаю, что я его все равно развалю, но для этого нужно что-то найти в этих адресах, где он побывал. Кстати, у задержанного и этого неизвестного, на момент задержания было оружие. Направь его на экспертизу.

– Все сделаю, Виктор Николаевич. Харитонов уже в курсе этого задержания или нет?

– Пока, что нет. Как приедет в МВД, сразу доложу.

– Ясно, если у вас все, то я пошел работать.

– Женя! Я тебя очень прошу, проследи, чтобы Айвазова закрыли в одиночку. Я не хочу, чтобы он сидел в общей хате. Если возникнут вопросы, скажи что он бывший милиционер.

Гришин ушел. Виктор позвонил ребятам и попросил их завести пока еще не известного ему мужчину. Прошло минуты две или чуть больше, и Иван завел мужчину. Судя по лицу Ивана, разговора между ними и задержанным, явно не получилось.

– Иван, сейчас Евгений выпишет постановление на обыск. Сгоняйте с Анатолием, посмотрите, что у них там в квартирах.

Иван повернулся и исчез за дверью кабинета. Проводив взглядом фигуру Ивана, Виктор внимательно посмотрел на мужчину. Перед ним сидел уже не молодой человек с черными, словно смоль, волосами. Его небольшое продолговатое лицо обрамляла небольшая черная бородка. Мужчина, заметив его пристальный взгляд, стыдливо спрятал свои небольшие испещренные наколками руки.

«Похоже, судим, – подумал Абрамов. – Нормальный человек не будет накалывать кольца на пальцах.

– Скажите, как вас зовут?

Мужчина посмотрел на Виктора и отвернулся в сторону.

– Вы, что глухой или по-русски не понимаете?

– Да, Бог с вами, не хотите говорить, не говорите, – произнес Абрамов. – Между прочим, при задержании у вас был обнаружен при себе пистолет и этого я думаю вполне достаточно для того, чтобы вас закрыть как минимум года на три. Кстати, ваши пальчики мы нашли в отделении банка и поэтому, вам будет трудно вывернуться из этой истории.

Мужчина продолжал молчать.

«Как, его, расшевелить? – подумал Виктор. – Трудно разговаривать с человеком, когда ты о нем ничего не знаешь. Не знаешь, ни фамилии, ни имени, ни места его проживания».

Немного подумав, Абрамов произнес:

– Вы знаете, как мы вышли на вас? Мне вчера позвонил ваш приятель Гарик и вложил вас обоих мне. Ему не понравилось, как вы вели себя в кафе. Он, все-таки, вор и требует к себе определенного уважения.

Судя по лицу незнакомца, эта фраза вызвала у него, какой-то интерес. Он посмотрел на Виктора и, улыбнувшись своими тонкими губами, произнес:

– Врешь, мент! – улыбаясь, произнес он. – Гарик вор, а воры с ментами не дружат.

– То, ведь настоящие воры, а ваш Гарик даже не знает, как пахнет параша в изоляторе.

– Это не важно. Он «коронован» ворами, а это значит, что он вор!

– Сейчас, я вас отправлю в камеру. Там в изоляторе снимут с вас отпечатки пальцев, и через час я думаю, я уже буду знать о вас все, где вы родились, где женились.

Незнакомец кивнул головой. Похоже, это решение его полностью устраивало.

***

Где-то, через час, в МВД Дагестана приехал Харитонов. Собрав все необходимые документы, Абрамов направился с докладом к нему в кабинет. Генерал оказался в кабинете не один. Кроме него в помещении находился начальник Управления уголовного розыска МВД Дагестана Гасанов и его заместитель – Бондаренко. Заметив замешательство, Харитонов ободряюще улыбнулся Виктору и поинтересовался целью его прихода.

– Проходи, Абрамов, ты не нищий, чтобы стоять у порога. Что у тебя?

Он прошел вперед и сел на свободный стул. Взглянув на него, Харитонов, словно не замечая его намеков, продолжил:

– Виктор Николаевич! Вот здесь Казбек Булатович, жалуется на тебя. Хочет у меня узнать, почему ты не согласовываешь свою работу с местными товарищами по цеху. Вот и сегодня, втайне от них, задержал двоих людей.

– Извините, виноват, Юрий Васильевич. Я, вчера весь вечер звонил Бондаренко по этому вопросу, но его на месте не было. Хотел проинформировать и Казбека Булатовича, но и его не на месте не оказалось, вот и решил действовать самостоятельно.

– Плохо, Абрамов. Нехорошо своевольничать в чужом доме, а если бы это были люди МВД, которые работали в банде под прикрытием? Что было бы? Поэтому, впредь, все свои действия согласовывай или с Бондаренко или с Гасановым.

– Все понял, Юрий Васильевич. Следующий раз подобных ошибок не допущу.

– Вот и хорошо, Абрамов. А, сейчас, докладывай, кого и за что задержал, – произнес Харитонов.

Виктор посмотрел на начальника оперативной группы, давая ему понять, что не хотел докладывать ему об этих задержаниях, в присутствии местного руководства. Однако, Харитонов, снова, проигнорировал все его красноречивые взгляды, и Абрамову ничего не оставалось, как приступить к докладу.

– Сегодня утром при выходе из дома, сотрудниками нашей оперативной группы, был задержан гражданин Айвазов Арсен, обоснованно подозреваемый нами в бандитском налете на отделение сберегательного банка на проспекте Кирова. Вместе с ним был задержан неизвестный нам мужчина. В ходе задержания, у Айвазова и этого мужчины были обнаружены пистолеты «ПМ». Сейчас, следователем прокуратуры Гришиным, возбуждено уголовное дело по факту незаконного хранения и ношения огнестрельного оружия. Будем работать по установлению личности неизвестного нам мужчины, а также проверять их на причастность к выше названному преступлению.

– Краткость, сестра таланта, – улыбаясь, произнес Харитонов. – У вас есть какие-то вопросы к Абрамову? Насколько я в курсе, это дело вы вообще списали на чеченцев, считая, что данный налет совершен ими.

– Извините, Юрий Васильевич, – заискивающе произнес Гасанов, – но у нас была информация о причастности чеченских боевиков к этому налету. Только на основании этой информации, нами была приостановлена целенаправленная работа по данному делу. Однако, судя по тому, что ситуация коренным образом изменилась мы готовы полностью переключится на это дело.

– Для того, чтобы его успешно завалить, – в унисон начальнику Управления уголовного розыска, произнес Харитонов. – Я считаю, пусть Абрамов со своей бригадой доведет это расследование, до логического конца. Давайте, не будем мешать ему, это делать?

– Я не против этого, – произнес Казбек Булатович, – но, как нам поступать в отношении жалоб, которые уже сегодня поступили в отношения Абрамова и его сотрудников. Кто будет ремонтировать коммунальное имущество, которое они разрушили в момент задержания этих лиц.

– Спишите эти издержки. Я еще не помню ни одного случая, когда МВД выплачивало ЖЭУ, за поломанные в квартирах двери. Думаю, что вы решите этот вопрос и без нас.

– Вопросов нет, мы, конечно, закроем все эти вопросы. Однако, в целях исключения подобных случаев, прошу включить в состав этой группы нашего сотрудника, – произнес Гасанов.

Харитонов, вопросительно посмотрел на Абрамова, ожидая по всей вероятности его согласия.

– Я, не против этого. Пусть ваш сотрудник подойдет ко мне завтра.

– Вот и хорошо, – произнес Харитонов. – Значит, все вопросы мы с вами закрыли.

Посчитав, что это небольшое совещание закончилось, Виктор встал со стула и вышел из кабинета.

***

Абрамов шел по коридору министерства, и все время думал, как мог Бондаренко и Гасанов узнать о задержании Айвазова и этого незнакомца.

«Мы их провели в здание министерства, закрыв их лица пиджаками, следовательно, установить их личность, было практически не возможно. Информацию, об их задержании я в оперативную сводку не давал. Все задержанные находились в кабинетах наших сотрудников и не общались ни с одним из местных сотрудников, тогда как они узнали об этом задержании?»

Чем больше он думал об этом, тем все больше и больше у него возникало подозрений в отношении своих подчиненных.

«Кто из них мог сотрудничать с представителями местной милиции? Кстати, как они узнали, о том, что я расколол Сазонову? Это тоже вопрос? Об этом знали лишь ребята, я и Харитонов».

Он вошел в кабинет и стал его осматривать. За этим занятием его застал Бондаренко.

– Вы чего ищите, Виктор Николаевич?

– Ничего, – ответил Абрамов, слезая со стула.

– А, я уж подумал, что ты хочешь покончить жизнь самоубийством, – засмеялся Бондаренко.

– Куда-то пропала ручка. Вот и ищу, может, положил на шкаф и забыл. Со мной это уже было.

– Это плохо, когда забываешь, куда кладешь свои вещи. Я к тебе вот по какому вопросу. Виктор,не играй в шпионов. Мы здесь такие же милиционеры, как и вы. Ты бы знал, как мне сегодня попало за твое задержание этих людей.

– За что они тебя ругали, ведь кроме меня об их задержании не знал никто, даже Харитонов. Откуда об этом узнало ваше начальство?

– Я не знаю, откуда, но влетело мне, будь здоров. Ты хоть ставь меня в известность о своих операциях. Мы же с тобой приятели и я бы не хотел, чтобы наша с тобой работа отражалась на нашей дружбе.

– Хорошо, Остап Григорьевич, считай, что мы с тобой договорились.

Он вышел из кабинета, а он сел в кресло и задумался над вопросом, о причине его появления в кабинете.

В дверь постучали и в кабинет зашли Обухов и Андреев. Судя по их внешнему виду, они просто валились с ног от усталости.

– Вот, что ребята. Я понимаю, что вы смертельно устали, но, тем не менее, я бы попросил вас проследить, чтобы в ИВС сняли с незнакомца отпечатки пальцев и все это отправили информационный центр. После можете идти отдыхать.

К вечеру на столе Виктора лежала официальная справка информационного центра о том, что человек, имеющий подобные отпечатки пальцев, по учетам информационного центра МВД Дагестана, не значится.

«Странно, – подумал он. – Человек трется с «ворами в законе», невооруженным человеческим взглядом видно, что он судим, все пальцы в наколках и вдруг по учетам информационного центра МВД, он не проходит?»

Абрамов встал из-за стола и спустился на первый этаж. Осмотревшись, он направился в сторону информационного центра. Представившись сотрудникам, Виктор поинтересовался у них, кто из них осуществлял данную проверку.

– Я, – произнесла миловидная девушка, – Что вас не устраивает?

– Вы не ошиблись случайно с ответом? – спросил ее Виктор. – Руки человека все исколоты, а вы даете мне ответ, что он не известен и не судим?

– Я несколько раз проверяла его и вполне уверена, что этого человека в нашей картотеке нет. Не верите мне, можете проверить сами. Вот его дактилоскопическая формула, а теперь можете искать.

– Да, что вы ради Бога, нет, значит, нет, – примирительно произнес Абрамов. – Давайте, вот что сделаем, отправим эти отпечатки в Главный аналитический центр МВД России. Посмотрим, что они нам ответят. Поставьте гриф, очень срочно.

– Хорошо, – ответил заместитель начальника информационного центра. – Как получим ответ, сразу же доложим вам.

Виктору вышел из информационного центра и направился к себе в кабинет. Неожиданно для себя, в коридоре он увидел Ольгу. Она сделала ему знак рукой и вошла в один из кабинетов. Оглядевшись по сторонам, Абрамов открыл дверь кабинета и последовал за ней. Похоже, это был архив, так как все помещение было заставлено стеллажами, на которых стопками лежало множество папок, амбарных книг и журналов.

– Виктор Николаевич! – прошептала она, взяв его за руку. – Я сегодня краем уха слышала, как заместитель министра отчитывал нашего начальника за то, что тот не проконтролировал вашу работу. Я не знаю почему, но шум поднялся из-за какого-то мужчины, которого вы задержали сегодня утром. Судя по всему, этот мужчина оказался с большими связями наверху и те, по всей вероятности сильно напрягли наше руководство.

– Спасибо, Оля за помощь. Ты бы как-нибудь зашла ко мне, попили бы чаю, поговорили немного.

– Спасибо за приглашение. Может быть, я как-нибудь выберу время, и мы попьем с вами чая. А, сейчас идите, не нужно, чтобы нас видели вместе.

Абрамов вышел из кабинета. Коридор министерства был пуст. Подходя к своему рабочему кабинету, он увидел Бондаренко. Он стоял около двери его кабинета и растеряно смотрел на него. Лицо его было до того беспомощным, словно Абрамов застал его за чем-то нехорошим.

– Остап! Ты, ко мне, что ли? Что с тобой?

Бондаренко, виновато улыбнулся и, стараясь скрыть свою растерянность, направился в его сторону. Абрамов открыл дверь и, пропустив его вперед себя, прошел в кабинет.

– Остап, что-то случилось?

– Ничего, – произнес он. – Просто хотел еще с тобой поговорить. Пришел к тебе, а дверь закрыта.

Абрамов сел в кресло и взглянув на него, произнес:

– Говори. Я готов тебя выслушать. Что случилось?

Бондаренко на минуту другую мялся, словно не зная с чего начать этот разговор.

– Слушай, Виктор? Ты и в правду считаешь, что этот разбой совершил Айвазов Арсен с друзьями?

– Я думаю, я на сто процентов уверен, что это он совершил. Скажу тебе честно, у меня есть прямые доказательства его вины. Завтра будет очная ставка, и я думаю, что основной свидетель, которого я нашел, легко опознает его.

– Скажи мне, если это не секрет, откуда ты его нашел этого свидетеля? Мы же опрашивали десятки людей, и все они в один голос утверждали, что нападавшие были в черных масках?

– Извини Остап, пока могу сказать лишь одно, что вы плохо работали по этому делу и сделали большую ошибку, когда решили уволить с работы совсем неплохого оперативника Гайсина Артура.

– Вот тебе раз? – произнес удивленно Бондаренко. – Что значит, уволили? Он сам написал рапорт об увольнении и добровольно ушел из органов.

– Ты же знаешь Остап, что это не правда. Просто, твой шеф порекомендовал ему это сделать из самых добрых побуждений.

– Извини меня, но я этого просто не знал, – не скрывая наигранного удивления, произнес Бондаренко. – Все почему-то говорили, что он это сделал самостоятельно, без всякого на него нажима.

– А, ты бы кричал об этом сам? Думаю, что нет. Вот так и он.

– Выходит, он вам и указал на этого свидетеля? – спросил его Бондаренко. – Почему тогда он не рассказал нам об этом человеке?

–Ты, не угадал, Остап. На него я вышел чисто случайно. Однако, если бы вы его не уволили, то он точно бы вышел на него самостоятельно. Этот свидетель видел лицо одного из нападавших, который снял свою маску при выходе из дверей банка. Этим бандитом и был Айвазов Арсен. Скажу больше, Айвазов и при задержании оказал нам физическое сопротивление, пытался скрыться, выбросившись со второго этажа здания. Все это, невольно заставляет меня поверить в его причастность к этому налету.

– Да, неплохо ты сработал, Виктор Николаевич, – каким-то поникшим голосом, произнес Бондаренко. – Ты, знаешь, я рад твоим успехам.

– Рано радоваться, Остап. Вот задержим всю банду, найдем деньги, тогда и порадуемся все вместе.

Бондаренко встал со стула и молча, направился к двери.

***

В конце рабочего дня, в кабинет Абрамова вошел заместитель начальника информационного центра и молча, положил перед ним небольшой листочек бумаги, на котором жирными буквами было написано слово «Требование». Взяв в руки этот листочек, Виктор был несколько удивлен полученной им информацией. Из полученного ответа на запрос, следовало, что отпечатки неизвестного мужчины, принадлежат ранее трижды судимому Кировским районным судом Махачкалы некому Рамазанову, находящемуся в настоящее время в федеральном розыске.

Взглянув на заместителя начальника информационного центра МВД Дагестана, Абрамов невольно задал ему вопрос:

– Скажите, пожалуйста, почему в вашей картотеке не оказалось его дактилоскопической карты. Этот человек, трижды судим в вашем городе, а его дактилоскопической карты у вас нет?

Виктор заметил, как кровь ударила подполковнику в лицо. Он сделал небольшую паузу и тихо произнес:

– Я думаю, товарищ подполковник, что ее просто убрали из картотеки по чьей-то просьбе. То, что не могут сделать за деньги, делают за большие деньги. Я надеюсь, что об этом случае не будет вами доложено в Москву. Новую дактилоскопическую карту, которую вы сделали сегодня утром, мы уже поместили в картотеку.

– Для того, чтобы снова хорошо заработать на этой карте, – в тон ему, произнес Абрамов и улыбнулся.

Он тоже улыбнулся Виктору, и медленно пятясь спиной назад, вышел из его кабинета. Теперь Виктор понял, почему таким спокойным был Рамазанов, который наверняка знал, что никто не узнает его установочные сведения, так как все сведения о его предыдущих судимостях были своевременно изъяты из архивов информационного центра МВД Дагестана.

На следующий день, Абрамов попросил Андреева, чтобы он привел к нему Айвазова Арсена. Он быстро исполнил указание. Виктор внимательно посмотрел на Арсена, так как внешний вид его ему явно не понравился. Лицо его приобрело землистый оттенок, глаза испуганно бегали по кабинету. Оперативнику показалось, что он был чем-то сильно напуган и сейчас, находясь в кабинете, он как бы искал себе защиту.

– Арсен! Кто вас так напугал, что вы ищите в спасение в моем кабинете?

– Вы, что не знаете, что меня сегодня ночью хотели убить? Сегодня ночью в мою камеру завели двоих арестованных, которые с кулаками набросились на меня. Они повалили меня на пол и стали избивать меня ногами. Я закричал и стал звать на помощь, но дверь камеры никто не открывал. Когда я бросился к двери и стал стучать в нее, то я заметил, что глазок контролера был открыт и тот с интересом наблюдал за тем, как они меня избивали. Когда я очнулся, в камере уже никого не было.

– Теперь, мне понятно, почему ты так выглядишь. Они тебя случайно не поломали?

– Нет, хотя я и удивлен этому, – ответил Арсен.

– По всей вероятности этот привет, тебе прислал твой друг, которого вы так пытаетесь «отшить» от этого дела. Запомни, если я тебя не спрячу, то они тебя просто удавят в камере. Предлагаю сделку, вы мне все рассказываете, а я вас прячу до суда где-нибудь в России под чужой фамилией? Идет?

Арсен замолчал, лоб его покрылся испариной. Он, то и дело облизывал свои сухие губы, бросая на него недобрые взгляды.

– Воды не дадите? Все внутри пересохло?

Абрамов налил в стакан воды и молча, протянул его ему. Он выпил воду с жадностью, словно был с большого похмелья. Задержанный, молча, вернул Виктору пустой стакан.

– Что, Арсен? Договорились или нет? – спросил его Абрамов.

Он виновато улыбнулся и, взглянув на него, тихо произнес:

– Вы гарантируете мне жизнь, хотя бы до суда? Если да, то я, согласен.

– Конечно, о чем речь. Я гарантирую тебе это.

– Тогда, слушайте и пишите, – произнес он.

– Погоди секунду, я приглашу следователя. Пусть сразу же все запишет, чтобы тебе дважды не повторяться.

Виктор поднял трубку и пригласил Гришина в кабинет. Минут через десять, Айвазов стал давать показания.

– Я родился и вырос в Махачкале. После службы в Советской Армии, я окончил Волгоградскую школу милиции. После окончания школы, я работал на разных должностях в Кировском районном отделе милиции. Я хорошо знаком с Рамазановым, которого вы задержали в тоже утро, вместе со мной. Раньше мы жили с ним в одном доме, ходили в одну школу. Когда меня призвали в ряды Советской Армии, он уже сидел в тюрьме. Тогда он, насколько я знаю, совместно со своими друзьями, ограбил кассира кинотеатра. Ограбили они его как-то по детски, что сразу же сгорели на этом преступлении. Когда после окончания школы милиции я вернулся в город, то встретился с ним снова. Он как раз вернулся из заключения и вел разгульный образ жизни. Рамазанов гулял на воле не долго. Вскоре, он, сколотив преступную группу, и совершил очередное разбойное нападение на кассу, одного из предприятий города. При его задержании, он оказал вооруженное сопротивление и за это получил двенадцать лет лишения свободы. Насколько я знаю, срок он отбывал в Кустанае. В начале девяностых, после развала Советского Союза, он неожиданно был досрочно освобожден властями Казахстана и снова объявился здесь в Махачкале.

Из всех наших старых друзей и знакомых, он почему-то приехал ко мне домой и попросил у меня помощи. После освобождения ему негде было остановиться, так как пока он отбывал свой срок, его родители скончались, а родные сестры и братья отказались его принимать у себя в доме. Я поселил его в пустой квартире на улице Маркова, где ранее проживал мой старший брат. Загид очень обрадовался этой квартире и пообещал мне, что освободит ее в самое ближайшее время, как только определится с работой и пропиской.

Прошло месяца два или чуть больше и Рамазанова снова арестовали за разбойное нападение на офис одной из фирм, которая занималась ловлей и реализацией осетровых. В этот раз ему грозил громадный срок, так как суд признал его особо опасным рецидивистом. Так оно и вышло, ему дали двенадцать с половиной лет. Однако, удача снова улыбнулась ему уже в который раз. В этот раз, при конвоировании его из следственного изолятора, на их машину был совершен налет чеченских боевиков. Они перестреляли охрану и освободили арестованных. После этого, Рамазанов был объявлен в федеральный розыск. С его слов он долго скрывался в Чечне и лишь этим летом появился в городе.

Однажды ночью, он снова пришел ко мне домой и попросил у меня убежища. Я не хотел больше с ним связываться, но снова пожалел его и поселил его у себя. Как-то, при встрече с ним, меня заметил заместитель начальника милиции. Он вызвал меня к себе и предложил мне добровольно уволиться из милиции. Вот так я и оказался безработным.

– Скажите, а ваш заместитель начальника отдела милиции не попытался организовать розыск и задержание Рамазанова? Думаю, что сил и средств, в районном отделе милиции, было вполне достаточно, чтобы задержать одного беглого зека?

– Вы правы. В России это так, но не здесь. Здесь милиция работает только до шести часов вечера. После шести часов, она охраняет лишь себя, а не граждан. После шести часов вечера двери милиции закрываются и туда невозможно никому попасть, не своим работникам, ни гражданам. Вот, так здесь работает милиция.

Он замолчал и посмотрел на Абрамова. Виктор одобряюще посмотрел на него и предложил ему продолжать свой рассказ.

– Оставшись без работы, мне ничего не оставалось, как ближе сойтись с Рамазановым. Вскоре, он познакомил меня с «вором в законе» Гариком. Я не скажу, что Загид сильно боялся Гарика, но все же, прислушивался к его советам и выполнял его поручения. Однажды мы с Загидом сидели в кафе, к нам подсел Гарик. Он отправил меня подышать свежим морским воздухом, а сам остался один на один с ним. Вот после этого, все окончательно и сломалось в моей жизни. Рамазанов предложил мне принять участие в разбойном нападении на отделение сберегательного банка. Денег у меня тогда не было, и я принял это предложение.

По плану, разработанного то ли Загидом, то ли Гариком, я должен был познакомиться с сотрудницей этого отделения женщиной по фамилии Сазонова и через нее получить сведения о поступления крупной суммы денег в их отделение банка. Сначала я был против этого, так как был женат. Но Загид чуть ли не силой заставил меня это сделать. Мне удалось познакомиться с Сазоновой, разыграв небольшой спектакль в исполнении моих знакомых. Вскоре мы стали встречаться, а затем, сообщив жене, что я уезжаю на временные заработки, я по приказу все того же Загида поселился жить у нее, чтобы еще больше привязать сердце этой одинокой женщине к себе. Мне, снова пришлось разыграть спектакль с возникшим большим долгом, и Сазонова повелась. Она предложила мне продать ее квартиру, чтобы загасить этот долг. Наконец, она решалась и вскоре сообщила мне о поступлении большой суммы денег в их отделение сберегательного банка.

Узнав о деньгах, я сразу же сообщил об этом Загиду. Эта новость его сильно обрадовала. В тот же день, после обеда мы поехали в отделение банка . Нас было четверо: я , Загид и двое его друзей. Запасной вход в банк был открыт и мы беспрепятственно проникли в отделение. Когда мы вошли вовнутрь банка, Загид сразу же начал стрелять. Первым кого он убил, был охранник банка. Вторым оказался начальник этого отделения. Когда мы завладели этими деньгами, которые в мешках лежали в кассовом помещении, Загид потребовал у старшего кассира отдать ему и все другие деньги, которые находились непосредственно у нее в сейфе, а также, в сейфах сотрудников отделения. Женщина сильно испугалась и стала, что-то невнятно говорить, а затем закричала. Тогда Рамазанов просто застрелил ее из пистолета. Остальные сотрудники банка добровольно выдали нам все деньги.

Когда мы вышли с деньгами из банка, народу на улице уже не было. Люди, испугавшись выстрелов, разбежались в разные стороны. Я шел последним и неожиданно для себя споткнулся и чуть не упал на землю. Вот тогда я и снял с себя маску и меня срисовал этот старикашка, который стоял не так далеко от меня. Сев в автомашину, мы быстро исчезли с места преступления.

Он сделал паузу и попросил у Абрамова воды. Выпив стакан воды, он продолжил:

– Деньги мы привезли на квартиру Загида, которую он снял перед нападением на отделение банка. Усевшись на диван, Рамазанов стал их пересчитывать. На радость всех, денег оказалось намного больше, чем все мы ожидали. Это была большая удача для всех нас.

Загид при нас отсчитал пятую часть денег и отложил их в сторону. Один из его старых друзей – Ахмедов возмутился его решением и чуть ли не с ножом в руках, бросился на него.

– Ты что делаешь? Мы с тобой об этом не договаривались, – выкрикнул он. – Не знаю, как вы все, но я не хочу отстегивать двадцать процентов от своих денег какому-то Гарику, пусть он даже и «вор в законе». Пусть он сам добывает деньги, рискуя своей головой.

Рамазанов ловким ударом руки, выбил у него нож и приставил к его голове пистолет.

– Что шакал, денег пожалел? Ты знаешь, кто такой Гарик? Он вор и мы должны внести эти двадцать процентов в «воровской общак». Если ты не доволен этим решением, то можешь отваливать отсюда без всяких денег.

– Погоди, Загид! – произнес второй его приятель. – Не убивай его. Он первый раз пошел с нами на дело и многих вещей еще не знает. Большие деньги помутили его разум, и он не понимает, что говорит. Прости его.

Рамазанов посмотрел сначала на меня, словно ожидая моего решения по этому вопросу, а затем перевел свой взгляд на Каримова. Он медленно убрал свой пистолет от головы Азима, и словно ничего не произошло, произнес:

– Арсен, ты сейчас отнесешь эти деньги Гарику в кафе. Ничего больше не говори, просто передай их ему и все. А, теперь слушайте все! Здесь в этих сумках денег на полтора миллиона долларов США. Предлагаю обменять российские рубли, на эти доллары. Не знаю, кто из вас и как, хочет распорядиться этими деньгами, а я хочу свалить со своей долей за кордон, в Баку или Турцию.

Пока они обсуждали эту тему, я взял в руки спортивную сумку и направился в кафе. Гарик был на месте и, похоже, уже ожидал меня. Увидев меня, он встал из-за стола и направился в мою сторону.

– Как успехи? – поинтересовался он. – Знаю, знаю. Весь город на ушах, только и говорят, что об этом налете? Я всегда знал, что Рамазанов человек решительный, но убивать женщину, наверное, не стоило. У этой женщины осталось двое малолетних детей.

Я, молча, передал ему сумку и направился к выходу. Обернувшись назад, я увидел рядом с Гариком большого республиканского чиновника. Я, тогда сильно удивился этому, так как никогда не подозревал, что между ним и республиканскими чиновниками может существовать какая-то связь. Вернувшись на квартиру Рамазанова, я застал его в гордом одиночестве. Азима и Кадыра в квартире уже не было. Со слов Загида они, как полчаса назад уехали к себе домой в поселок Сулак.

Деньги в спортивных сумках по-прежнему находились в его квартире. Загид, похоже, кого-то ждал и поэтому он неоднократно выходил на улицу и бегал кому-то звонить. Я не сразу понял, что он ждал человека, который обещал ему обменять эти деньги на валюту.

Вечером, в очередной раз, вернувшись с улицы, он велел мне взять две сумки и проследовать за ним на улицу. Я взял две сумки и с ними вышел на улицу. Он остановил машину, и мы поехали с ним на автовокзал. Оставив меня с сумками у входа в автовокзал, Рамазанов прошел внутрь вокзала. Он отсутствовал минут тридцать или чуть больше. Когда он вернулся, мы быстро подхватили свои сумки и вошли внутрь здания. Мы прошли к автоматическим камерам хранения и положили сумки в пустые камеры. Загид записал номера камер и коды себе в блокнот, и мы с ним обратно поехали на квартиру. По дороге к нему, мы купили в магазине водку и закуску. Когда мы с ним допили бутылку водки, он схватил меня за лацканы пиджака и подтянул к себе.

– Арсен! Ты знаешь, что сейчас от тебя требуется? Чтобы нам не сгореть на пустяке, ты должен убить эту женщину, которая сообщила тебе о деньгах.

– Загид! Я не думаю, что она нас сдаст. Она любит меня и не сделает мне ничего плохого. Она, все понимает и с ней достаточно будет только поговорить, чтобы она молчала.

– Нет, ты плохо знаешь людей. От любви до ненависти, всего один шаг. Надежно молчат лишь трупы. Иди, найди ее и убей. Не заставляй меня самому брать лишний грех на душу. Если ты не убьешь ее, я буду вынужден убить тебя, так как только ты, являешься связью этой женщины.

Я несколько дней наблюдал за Сазоновой, но так и не решился убить ее. Однажды, когда я выходил из квартиры Загида, я случайно столкнулся с ней на улице. Она стала умолять меня уехать вместе с ней, но я этого сделать просто не мог. И тогда, я как последний трус просто убежал от нее. Рамазанов был крайне не доволен, когда узнал, что я не выполнил его указание. Он обратился к Гарику и попросил его помочь ему найти Сазонову. Однако, люди Гарика не смогли ее найти, Сазонова словно растворилась в этом небольшом городе.

Недели три назад, я встретился с Гариком в его кафе. При встрече со мной, он рассказал мне, что в наш город приехала оперативная бригада МВД России. Подозвав меня к себе, он показал мне на вас. Вы тогда были в ресторане вместе с его хорошим знакомым Бондаренко. Когда я рассказал об этом Рамазанову, тот чуть не застрелил меня прямо в квартире. Загид был ужасно зол, что ни я, ни люди Гарика не могли найти Сазонову. Задуманная им операция по обмену денег на валюту то же по каким-то причинам затягивалась, и все это его приводило в ярость.

Накануне моего задержания, мне позвонил Гарик и попросил меня приехать к нему в кафе. Когда я приехал, то увидел в ресторане вас, вы о чем-то беседовали с Гариком. Я позвонил Загиду и сообщил ему о том, что Гарик ведет какие-то переговоры с сотрудниками милиции и, что эти переговоры происходят прямо здесь, в кафе. Вскоре он приехал в кафе, чтобы лично убедиться в правоте моих слов. Он кое- как сдержался, чтобы прямо в кафе не убить вас с Гариком.

Когда я сказал Гарику о причине приезда Загида в кафе, он несколько раз ударил меня за это.

– Скажи Арсен, у кого сейчас находятся эти похищенные деньги? – спросил его Виктор.

– Извините меня, но я не знаю. Разговаривайте на эту тему с Загидом. Это он вел переговоры, и только он один знает, где сейчас эти деньги.

Абрамов посмотрел на Гришина, который записывал показания Айвазова. Гришин закончив писать, протянул протокол допроса Арсену, для того чтобы тот ознакомился с текстом и подписал. Виктор попросил Андреева посидеть с Айвазовым Арсеном, а сам, забрав кассеты с магнитофонной пленкой и копию протокола допроса, направился в кабинет Харитонова.

***

Харитонов закончил слушать магнитофонную запись и откинулся на спинку кресла.

– Ну, что Абрамов? Поздравляю тебя с раскрытием этого преступления. Фигуранты нападения установлены и нам сейчас остается лишь задержать их.

– Юрий Васильевич! – обратился к нему Виктор. – Меня сейчас больше интересует судьба Айвазова. Если мы его не спрячем, то они его точно ликвидируют и у нас с вами все может сломаться перед самым судом.

– Что ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы вы договорились с руководством следственного изолятора где-нибудь в России, чтобы они поместили туда Айвазова до суда под другой фамилией. Его сегодня уже чуть не убили в камере.

– Хорошо, Абрамов. Я постараюсь уладить этот вопрос. А, ты, давай заканчивай это дело. Было бы, совсем хорошо, если бы ты смог вернуть эти похищенные ими деньги.

– Я постараюсь, Юрий Васильевич. Вы, лучше посоветуйте, что мне делать с местными товарищами? Они опять поднимут скандал, что я работаю без соответствующей поддержки с их стороны?

– Ты, особо не переживай Абрамов. Победителей не судят, – в ответ произнес он. – Если возникнут сложности, не пытайся сам их уладить, иди сразу же ко мне. Я решу здесь все вопросы.

Виктор вернулся к себе в кабинет, где Андреев охранял Айвазова.

– Вот что, Андреев. Забирай пока к себе Айвазова, и ждите моего звонка. Чтобы не случилось, не кому его не передавай. Ты, понял меня?

– Все ясно, Виктор Николаевич.

Они вышли из кабинета, оставив Абрамова одного. Он вызвал к себе Ивана и попросил его привести к нему Рамазанова.

«Ну, что, Рамазанов, – подумал он, – посмотрим, как ты заулыбаешься, когда я прижму тебя фактами».

Прошло минут тридцать, прежде чем к нему в кабинет ввели Рамазанова. Он вошел и с улыбкой взглянул на Абрамова. Он сел на стул и перебросив одну ногу на другую, с вызовом посмотрел на оперативника.

– Чего улыбаешься, Загид? В этот раз, я думаю, ты окончательно приехал. Жалко, что сейчас не расстреливают, а то я бы первым записался в расстрельную команду, чтобы из твоей головы сделать копилку.

– Не нужно рисоваться, начальник. Оставь это для молодых, кто не знает зоны.

– Рамазанов, неужели ты не понял, что ты подъехал к своей конечной станции. Дальше тупик, стена. Вот видишь, как ты не скрывался, я все равно тебя вычислил и задержал.

– Ничего не скажешь, ты молодец, начальник. Я всегда уважал сильных и талантливых людей. Поэтому я уважаю тебя и не обижаюсь. Всем понятно, ты делаешь свою работу, за которую тебе платит деньги государство.

– Загид! Ты тоже человек, похоже, не глупый и поэтому я предлагаю тебе добровольно признаться в совершенном преступлении.

– Ты меня не лечи, начальник. Мне какая разница признаваться вам в этом или нет? Мне все равно светит стенка или пожизненное заключение. Меня агитировать не нужно, мне проще жить в отказниках, чем жить ссученным.

– Загид! – снова обратился к нему Виктор. – Представь себе, мне сейчас абсолютно все равно, пойдешь ты на контакт со мной или нет. Тебе осталось жить совсем немного, до первого следственного изолятора.

Он удивленно посмотрел на Абрамова, словно перед ним был призрак.

– Сегодня, я закрою Гарика и скажу ему, что это ты сдал его. Он попытается от меня откупиться через своих друзей из правительства. Я заставлю его вернуть нам деньги, которые ты отдал ему в общак. Но, этого ты уже, наверное, не увидишь. Пусть Гарик и хоть плюшевый вор, но его слово за решеткой решающее, ты сам об этом знаешь. Я советую тебе хорошо подумать, над моими словами и было бы намного лучше все, если ты сам придумал схему, как тебе спастись от его гнева.

– Извини начальник, но такие дела, просто так, не решаются. Мне нужно подумать. Отправь меня назад в камеру, я хочу немного подумать над твоим предложением.

Виктор вызвал Ивана, который заковав в наручники руки Рамазанова, повел его обратно в камеру.

***

Абрамов сидел в кабинете и прокручивал в своей голове всевозможные оперативные комбинации, которые смогли бы его вывести на человека, которому Рамазанов передал деньги. Однако, чем больше он размышлял над этим, тем больше и больше осознавал, что ничего дельного придумать не может. От всех этих размышлений, у него сильно разболелась голова. Виктор встал из-за стола и подошел к тумбе. Открыв верхний ящик, он достал из него упаковку с таблетками. Выдавив сразу две таблетки, он положил их на язык, запил их водой.

Расслабив узел своего галстука, Абрамов снова сел за стол. Закрыв глаза, он уже в который раз пошел по знакомой ему цепочки от налета, до задержания Рамазанова и Айвазова. Его размышления были прерваны стуком в дверь. Он открыл глаза и повернулся к двери. Дверь открылась, и в кабинет вошел довольно тучный мужчина в форме сотрудника внутренней службы, в звании подполковника.

– Разрешите войти? Позвольте представиться – подполковник внутренней службы Султан Дохадаев.

Виктор удивленно посмотрел на него, стараясь угадать причину его появления в кабинете.

– Насколько я понимаю, вы подполковник милиции Абрамов, – произнес он. – Не удивляйтесь моему появлению, служба и не более. Насколько я знаю, вами был задержан, находящийся в федеральном розыске Загид Рамазанов. Вы сейчас по всей вероятности уже в курсе, что Рамазанов был осужден Кировским районным судом города Махачкалы. Его приговорили к двенадцати с половиной годам лишения свободы за совершенный разбойный налет и убийство.

Абрамов кивнул головой, давая понять Дохадаеву о том, что ему известна эта информация. Не обращая на него никакого внимания, он продолжал:

– Вам, также уже известно, что Рамазанов совершил побег при перевозки его в колонию. Так вот сейчас нам доподлинно известно, что совершить побег ему помог один из сотрудников следственного изолятора. По данному факту нами было возбуждено уголовное дело, которое сейчас находится в стадии расследования.

– Товарищ подполковник, нельзя ли опустить все эти тонкости и сразу же перейти к главному. У меня сильно болит голова, и я сейчас плохо соображаю.

– Хорошо, я буду краток. Нам нужен, задержанный, вами Рамазанов. Он числится за нашим уголовно – исправительным управлением и мы бы хотели перевести его отсюда в наш следственный изолятор. Думаю, что так будет удобнее всем, в том числе и вам и нам.

– Погодите, погодите, подполковник, если мы это сделаем, то для проведения нами следственных действий, нам нужно будет постоянно обращаться к вам за получением на это разрешения. Я правильно понимаю вас или нет?

Подполковник сразу же замялся. Взглянув на Виктора, он лукаво улыбнулся.

– Виктор Николаевич! Хотите вы или не хотите этого, но вам все равно придется рано или поздно передать эти материалы в следственный отдел нашей республиканской прокуратуры. Вы ведь не будите здесь сидеть до окончания следствия? Зачем же откладывать все это в дальний ящик? Давайте, решим этот вопрос прямо здесь, в вашем кабинете.

– Знаете, что товарищ подполковник! Вы меня, наверное, плохо знаете или думаете, что здесь все вопросы решаю лично я. Вы ошибаетесь. Здесь все решает генерал Харитонов, а не я. Это первое ваше заблуждение. Во-вторых, задержанный нами преступник Рамазанов числится за следователем Генеральной прокуратуры России Гришиным, а не за мной. Мне кажется, что вам для решения этого вопроса необходимо обратиться к ним лично.

Лицо Дохадаева, на котором еще минуту назад светилась улыбка, приобрело не доброе выражение.

– Абрамов! Я хорошо знаю, что здесь всем крутите вы, тем более расследованием этого уголовного дела. Вас уже предупреждали уважаемые в республике люди о возможных негативных для вас последствиях, если вы не сбавите свои обороты. Однако, вы видно не поняли эти добрые слова. Больше вас никто предупреждать не о чем не будет. Вы сами выбрали для себя судьбу.

– Слушайте подполковник! – произнес Виктор, поднимаясь из-за стола. – Вам не кажется самому, что вы потеряли поле приличия и сейчас пытаетесь угрожать мне? Если вы не покинете мой кабинет, то я вас просто вышвырну из него.

Дохадаев поднялся со стула и, поправив на себе китель, молча, направился к двери. Остановившись у двери, он повернулся и тихо произнес:

–Вы знаете, я впервые сталкиваюсь с человеком, который добровольно отказывается от больших денег и предпочитает им смерть.

– Давай, двигай, батонами! – не сдержав себя, произнес Абрамов.

– Дурак! – произнес подполковник и плотно закрыл за собой дверь.

Оставшись в кабинете один, Виктор налил себе половину стакана воды и выпил ее одним залпом. Внутренняя дрожь еще минуту назад клокотавшая в нем, стала потихоньку проходить. Он встал из-за стола и закрыл за собой дверь кабинета, направился в гостиницу.

***

Утром, оперативники двумя группами захвата выдвинулись в поселок Сулак. Со слов Арсена в этом поселке проживали два подельника Рамазанова – Ахмедов и Каримов. Остановившись на въезде в поселок, Абрамов вышел из автомашины и по рации пригласил к себе старших групп захвата.

– Где наш проводник? – поинтересовался Виктор, обращаясь к старшему сотруднику первой группы захвата.

– В машине сидит, дремлет. Пригласить его или нет?

– Пригласи. Он показывал нам на все это на пальцах, другое дело все это увидеть на месте.

Минуты через две, к ним подошел мужчина в возрасте около шестидесяти лет.

– Вот, что Мирзоев. Сейчас, мы заедим в ваш поселок. Вы покажите нам эти дома, где проживают Ахмедов и Каримов, после чего мы вас высадим на противоположной окраине поселка, вы должны не торопясь и не привлекая к себе внимание, войти в поселок и пройтись по этим адресам. Если эти люди окажутся дома, то вы сядете на лавочку около одного из этих домов. Как только мы начнем захват, вы должны будете снова покинуть поселок. Надеюсь, вы найдете, на чем вам добраться до города?

– Да, начальник, вы за меня не волнуйтесь.

Разместившись в машинах, они медленно въехали в поселок. Несмотря на громкое название поселок городского типа, сам населенный пункт был не столь большим по размерам России, и численность на селения поселка едва ли превышала пять тысяч человек.

Машины медленно двигались по улицам поселка, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания жителей. Сидевший рядом с Абрамовым проводник показывал ему, где проживают интересующие их люди. Высадив его на окраине поселка, они развернулись и стали ждать, когда Расул сможет дойти до интересующих их домов. Просто так рваться и штурмовать дома оперативники не хотели, просто это не имело ни какого смысла. Выждав около часа, они снова въехали в поселок.

Проезжая мимо одного из домов, Виктор увидел Расула, который сидел на соседской лавке и мирно покуривал сигарету. Заметив автомашину, он встал с лавочки и не спеша направился вдоль улицы. Остановив около этого дома автомашину, Виктор дал команду на проведение захвата. Из машины один за другим стали выпрыгивать сотрудники милиции, одетые в камуфлированную форму. Они моментально оцепили дом и все надворные постройки. Выбив входную дверь, трое сотрудников ворвались внутрь дома, из которого уже доносились громкие крики и визг женщин.

Абрамов вошел в дом и первое, что я увидел, это лежащего на полу мужчину с закованными сзади руками.

– Ребята! Поднимите его – приказал Виктор.

Мужчину быстро подняли на ноги. Лицо его было в крови.

– Как твоя фамилия?

– Сначала бьете, а затем интересуетесь моей фамилией? – произнес мужчина. – Вон на столе лежит мой паспорт, возьмите и прочитайте.

Абрамов взял в руки паспорт и открыл его. С фотографии в паспорте, на него смотрел мужчина с черными вьющимися волосами.

– Вот, что Ахмедов, вы арестованы.

– Я ничего не сделал! Я никого не убивал и не грабил.

– Извини, Азим ,но другого я от тебя по-честному и не ожидал. Сейчас, задержим твоего подельника и поедем в город, там и будем разбираться, кто и в чем виноват. Давайте, его в машину, – приказал Виктор, направляясь к двери.

Через минуту, машина с арестованным Ахмедовым выехала из поселка и направилась в сторону Махачкалы.

Каримова они задержали также тихо. Кадыр был так растерян, что не сразу понял, что с ним произошло. Во время обыска, оперативники обнаружили у него в сарае два спрятанных им автомата.

– Каримов! Скажи мне, где спрятаны деньги, которые вы похитили во время налета на отделение банка?

– Нет у меня ни каких денег, – произнес он, сдавленным голосом. – Можете, хоть весь дом перевернуть, все равно не найдете.

– Тогда, скажи мне Кадыр, почему Рамазанов дал нам показания, что все похищенные деньги временно хранишь ты? Я не думаю, что он просто так взял и перевел на тебя эти стрелки. Кстати, исходя из его показаний, это ты застрелил в банке этих людей. Вот я сейчас сижу, гляжу на тебя и не понимаю, чем же тебе помешали эти люди, а особенно эта женщина?

– Начальник, я никого не убивал, и денег у меня нет. Сволочь этот Загид! Сейчас он хочет все свалить на меня. Вот и Азим может подтвердить, что я в некого не стрелял. Он тоже никого там не убивал.

– Хорошо, я готов поверить тебе, что ты там не в кого не стрелял. Тогда скажи мне, где деньги, и я тогда полностью поверю тебе. Ты же не бандит Каримов, как Рамазанов. Ты всю жизнь трудился. Я же вижу, какие у тебя руки, руки рабочего, а не преступника. На кого ты хочешь оставить свою жену и своих четверых детей? Кто о них позаботится кроме тебя? Может, ты рассчитываешь, что Рамазанова привезет и отдаст твоей семье эти деньги? Да, он их пропьет, потратит на женщин, но твоей семье он не даст ни копейки.

Глаза Кадырова, налились кровью. Он тяжело задышал и, взглянув на Абрамова, произнес:

– Вы, так и передайте этому Рамазанову, что если он и его друг Масхуд, меня кинут с деньгами, то я их убью.

– Хорошо, Кадыр, я передам ему это. Сейчас, деньги Рамазанову больше не нужны. Я думаю, что он больше из тюрьмы уже не выйдет. Вот с Масхудом, может произойти заминка. Мы сегодня уже ездили к нему, но его не было дома. Похоже, он зажал ваши деньги и сейчас, наверное, отдыхает где-нибудь за границей.

– По какому адресу вы ездили? Если вы были на проспекте 26 Бакинских комиссаров, то он там уже давно не живет. Он уже два недели, как проживает на проспекте Султана в сталинском доме. Если память мне не изменяет, квартира у него на втором или третьем этаже в среднем подъезде.

– Кадыр, а тебе приходилось у него бывать? Откуда ты знаешь этот адрес Масхуда?

– Я еще до налета на банк, я случайно услышал от Рамазанова, что он хочет обменять российские деньги на доллары через этого Масхуда. Однажды, когда я приехал в город, то случайно встретил Загида и Масхуда. После того, как они разошлись, я проследил, куда направится Масхуд. Он приехал по адресу, который я вам назвал.

– Понятно. Если мы накроем адрес Масхуда и там обнаружим деньги, то твоя помощь следствию обязательно зачтется.

– Спасибо, начальник. Пусть наш разговор останется между нами.

– Хорошо.

Через сорок минут обыск закончился, и они направились в Махачкалу.

***

Около здания МВД Дагестана, наши машины встречал Андреев. Заметив Абрамова, он сразу же направился в его сторону.

– Виктор Николаевич! Звонил Иван, у него все хорошо. Он нормально довез до Астрахани Айвазова Арсена, сдал его в изолятор и сегодня же выезжает обратно в Махачкалу.

– Спасибо, Андреев, это действительно хорошая новость.

– А вы, как? Всех задержали или нет?

– У нас тоже все хорошо. Всех задержали, провели обыска. Мне даже удалось расколоть Каримова. Вот дождемся Ивана и поедим за деньгами.

– Серьезно? – с нескрываемым восхищением произнес он. – Вот уж не думал, что вы сумеете расколоть таких монстров.

– Хватит болтать, Андреев! Иди, к ребятам, помоги им разместить арестованных. Смотри, чтобы они случайно не оказались в одной камере с Загидом.

– Все понял, Виктор Николаевич, – произнес Андреев и быстро направился в сторону ИВС МВД.

Абрамов поднялся в кабинет. Сняв с себя камуфлированную форму, он быстро переоделся в гражданскую одежду и собрался идти к Харитонову с докладом. Однако, дверь кабинета неожиданно открылась и в кабинет вошел начальник Управления уголовного розыска МВД Дагестана Гасанов.

– Как съездили? – поинтересовался он у Виктора. – Удачно?

– Все хорошо, Казбек Тимурович. Задержали двух подозреваемых в налете. У одного из них во время обыска нашли два автомата. Не исключаю, что эти автоматы использовались преступниками во время налета на отделение банка. Сейчас следователь выпишет постановление на баллистическую экспертизу и останется только дождаться ее результатов.

– Я рад за вас, Виктор Николаевич. Вы за столь короткий срок раскрыли такое сложное и резонансное преступление.

– Мы для этого и приехали к вам сюда, чтобы помогать вам, раскрывать преступления.

– Я все это хорошо понимаю, особенно поставленные перед вами руководством задачи. Однако, из-за вашей чрезмерной активности, у целого ряда наших товарищей возникли довольно большие проблемы. Сегодня на совещании у министра, он укорил нас, что мы не в состоянии грамотно организовать работу по раскрытию преступлений и в качестве примера, он сослался на ваше раскрытие.

– Казбек Булатович, извините меня, но я не хочу обсуждать выступление вашего министра. Для меня всегда было главным раскрывать преступления, а не обсуждать чьи-то слова. Я и у себя в Татарстане всегда подчеркивал, что я не политик, а просто милиционер.

– Интересный вы человек, Абрамов. Упрямый, неподатливый, не только для преступников, но и для своих товарищей по работе. Я просил вас, чтобы вы не занимались этим делом индивидуально, но вы словно глухой, не услышали меня.

– Казбек Булатович! Я здесь человек чужой в вашей республике. Я многого не знаю. Не знаю все ваши клановые и тейповые обычаи. На днях, ко мне заходит подполковник внутренний службы и начинает предлагать мне деньги, чтобы я решил вопрос о переводе Рамазанова Загида из ИВС МВД, в республиканский следственный изолятор. Не кажется вам, что это немного странно.

Обращаюсь, я в картотеку информационного центра и сталкиваюсь с тем, что находящийся в федеральном розыске, особо опасный рецидивист Загит Рамазанов, трижды судимый вашими районными судами, не имеет дактилоскопическую карту? Оказывается, что его карту изъяли из картотеки по указанию неизвестного мне руководителя МВД? Чтобы вы делали на моем месте? Кричали бы о коррупции в правоохранительных органах или еще о чем-то? Вы сами видите, что я не кричу и не призываю никого к порядку. Я просто работаю по уголовному делу и все.

Гасанов посмотрел на Абрамова и, повернувшись на носках своих лакированных полуботинок, вышел из кабинета.

***

Виктор сидел в кабинете Харитонова и докладывал ему о результатах выезда в поселок Сулак. Закончив свой доклад, он посмотрел на Юрия Васильевича.

– Сейчас бы, организовать наружное наблюдение за Масхудом, потаскать его дня три. Может быть, нам и удалось бы еще выйти на кого-нибудь. Да, разве, здесь это организуешь? Продадут сразу же.

– Абрамов, ты не прав. Здесь очень много хороших и порядочных сотрудников МВД и зря ты всех их причесываешь одной гребенкой. Да, есть такие, с которыми ты непосредственно сталкиваешься, но они случайные люди в нашей системе и их очень мало. Я бы на твоем месте, попробовал бы подключить к этому делу службу наружного наблюдения.

– Может вы и правы, товарищ генерал, но я рисковать не стану. Слишком большие деньги на кону. Проколешься и все потеряешь.

Виктор кратко передал Харитонову суть его разговора с Гасановым.

– Да, Абрамов, напрягаешь ты местное МВД. Ко мне уже сегодня местный министр обращался с просьбой о твоем переходе сюда на работу хотя бы на полгода, но я без тебя не решился ему что-тоответить.

– Правильно сделали, товарищ генерал. Куда я поеду? Мне до дембеля осталось меньше года.

– Уже решил окончательно уходить из органов? По-моему, ты сильно торопишься с этим решением. Ты же профессионал и мне будет жалко потерять тебя. Думаю, что ты еще не до конца выработал свой потенциал.

– Не мне судить, товарищ генерал. Раньше у меня сами ноги бежали на работу, теперь иду на нее, как на каторгу. Работа перестала приносить кайф и превратилась в каторгу, а это вы сами знаете, плохо.

– Погоди, Абрамов, все в этом мире течет, все изменяется. Может и у вас, произойдут перемены в лучшую сторону.

– Все может быть, единственный вопрос, когда? Через год, два, три. Неизвестно и мне тоже. Я устал ждать положительных изменений. Я чувствую каждый день, как из меня тонкой струйкой вытекает жизнь и здоровье. Может быть, я немного старомоден, но многих вещей, которые происходят сейчас в нашем обществе, я просто не понимаю. А, все то, что я не понимаю, меня всегда сильно пугает и настораживает.

– Ты, просто, сильно устал. Устал не от работы, а от борьбы за место под этим солнцем. Мне даже трудно представить творимую в вашем министерстве чехарду с начальниками Управлений уголовного розыска. По-моему, если мне не изменяет память, у вас был случай, когда в течение одного года поменялось два начальника Управления.

– Да, был такой случай. Представьте, каждый из них приходил со своими людьми, амбициями и уставом. Каждый ломал сотрудников, переделывая их под свои требования.

– Да, трудно в такой обстановке рационально трудиться, – произнес генерал.

– Товарищ генерал! Мы что-то с вами отошли от главного. Я пришел к вам не только доложить о результатах выезда, но и получить ваше согласие на продолжение расследования этого преступления. Завтра я выставлю своего оперативника у дома Масхуда и постараюсь разобраться, чем он занимается.

– Давай, занимайся этим делом до конца и не обращай внимания на местных руководителей.

– А, как там другие группы работают?

– Может, не так удачно, но я их работой тоже доволен.

–Тогда разрешите идти.

– Давай иди, работай. Удачи тебе.

Виктор вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь.

***

Масхуд сидел в кафе Гарика на Приморском бульваре и маленькими глотками смаковал кофе, сваренное по-турецки. Он любил это время дня, когда спадала полуденная жара, и солнце уже не испепеляло тело, а лишь нежно ласкало его своим теплом. Сделав очередной небольшой глоток, он взглянул на циферблат своих золотых часов, стрелки которых показывали уже начало восьмого вечера.

«Вот сволочь, – подумал Масхуд о Гарике. – Никогда не придет раньше, все время приходится его ждать. Сейчас еще немного подожду и уйду».

Словно услышав его мысли, в зал кафе вошел Гарик. Заметив, сидевшего за дальним столом Масхуда, он кивнул ему головой. Гарик, как обычно занял свой любимый столик, и сделали заказ. Пока официант занимался сервировкой стола и выполнял заказ, Гарик поднялся из-за стола и подошел к нему.

– Здравствуйте, уважаемый, – произнес Гарик. – Как твое драгоценное здоровье?

– Спасибо, Гарик. У тебя есть, что-то новое об Арсене и Рамазанове?

– Пока, ничего, – улыбаясь, ответил он. – Мои люди занимаются розыском Айвазова, но тот словно растворился в воздухе. Вышел из изолятора и исчез. Загид, пока молчит. Он понимает, что единственным человеком, кто может помочь ему, являюсь я. Ты не переживай за него, он тебя не выдаст.

– Плохо, расстраиваете вы меня. Ничего тебе нельзя поручить, ты даже найти Арсена не можешь.

– Ты, кто такой, чтобы отчитывать меня? Тебе не кажется, что ты забываешь, с кем ты разговариваешь? – произнес Гарик, и кривая усмешка исказила его лицо.

– Это ты забыл, кто дал тебе деньги, чтобы ты купил себе эту корону, – тихо произнес Масхуд. – Может, тебе напомнить, кем ты был ранее, пока я тебя не подобрал и не вывел в люди?

Теперь уже недовольная улыбка пробежала по лицу Гарика.

– Не нужно. Что было, то было, – примирительно произнес Гарик. – По-моему, я с тобой уже давно рассчитался, за эти деньги и сейчас, глупо и не осторожно с твоей стороны, кричать об этом на каждом перекрестке.

– Это, хорошо, что ты это помнишь. Вот поэтому, ты и должен найти мне Арсена. Я не хочу, чтобы этот мальчишка зарезал меня в подъезде из-за этих денег.

– Не переживайте, уважаемый. Мы обязательно найдем его, – произнес Гарик. – А, чтобы ты спал без страха, я приставлю к тебе двух своих надежных людей.

Оглянувшись по сторонам, он наклонился поближе к Масхуду и тихо произнес:

– Сегодня милицией были задержаны люди Загида – Ахмедов и Каримов. Вы, уважаемый уверены, что эти люди ничего не знают о ваших отношениях с Рамазановым?

–Я не думаю, что Рамазанов им мог, что-то рассказать обо мне. Он им, похоже, не полностью доверял. Другое дело Айвазов. Мне хоть передали, что якобы тот не в курсе, у кого находятся деньги, тем не менее, я не верю Загиду. Арсен был человеком, которому он верил. Поэтому найди Арсена! Гарик, он не должен жить.

– Хорошо, уважаемый. Я все сделаю, чтобы больше вы не волновались, – произнес Гарик.

***

За этой встречей в кафе наблюдал Андреев, который с утра следил за Масхудом. Он в тот момент еще не знал, что Гарик по совету своего приятеля из правоохранительных органов организовал наружное наблюдение за кафе. Именно, эти люди и обратили свое внимание на Андреева, еще до появления в кафе Гарика. Сейчас, когда Гарик простился с Масхудом и пересел за свой столик, это наблюдение было полностью сконцентрировано на Андрееве.

Оперативник вышел из ресторана и незаметно для окружающих, направился вслед за Масхудом, который на удивление, отказался от своей машины. Масхуд шел медленным шагом. Он изредка останавливался, оглядывался назад, словно проверялся. Зайдя в несколько небольших магазинчиков, он неожиданно для Андреева, свернул в небольшой узкий переулок старого города. Андреев постоял недолго около угла и уверено зашагал за ним, чья спина маячила в метрах семидесяти впереди его. Чтобы не потерять объект наблюдения из вида, он невольно приблизился к нему на недопустимо близкое расстояние. Улочки, по которым двигался Масхуд, становились все уже и уже. Неожиданно для Андреева, объект свернул в какую-то подворотню и, пройдя через проходной двор, вышел на центральную улицу города. Он остановился и стал ловить попутную автомашину. Он остановил машину и поехал в сторону своего дома.

Андреев испугался того, что может потерять Масхуда и стал растеряно бегать по дорогу, пытаясь остановить проезжающий мимо него транспорт. Он подъехал к дому объекта, когда автомашина, на которой уехал Масхуд, отъезжала от его подъезда. Выйдя из машины, Андреев стал наблюдать за окнами дома. Наконец, два окна озарились электрическим светом.

«Значит он дома», – решил Андреев и, заметив не далеко от себя телефон-автомат, направился к нему.

Набрав номер телефона, он попытался связаться с Абрамовым.

– Виктор Николаевич! Гарик встретился с Масхудом в кафе. Говорили минут двадцать, после чего разошлись. Я довел Масхуда до дома.

В телефонной трубке раздались похожие на человеческую возню звуки, трубка ударилась о стенку телефона-автомата и замолчала.

– Андреев! Толя! – закричал Абрамов в телефонную трубку, но ответа не последовало.

Виктор тогда еще не догадывался, что слышал последние слова Анатолия. Нож преступника вонзился в его сердце, оборвав его короткую, но яркую жизнь.

Почувствовав, что с ним произошло что-то неладное, Абрамов схватил с тумбочки пистолет и выскочил в коридор гостиницы. Он поднял первых попавших ему под руку троих отдыхавших оперативников, и они все бросились к дежурной автомашине, которая стояла у дверей гостиницы. Через несколько минут они были у дома Масхуда.

– Гера, свяжись по станции с дежурным по МВД, пусть направит сюда оперативную группу. Подними наших ребят, пусть все едут сюда.

Когда он выполнил указания Абрамова, они стали осматривать дворы, прилегающие дому Масхуда. Однако, отсутствие у оперативников фонарей, не позволило им качественно осмотреть каждый закоулок этих домов. Увидев недалеко от дома будку телефона – автомата Виктор направился прямо к ней. Открыв дверь будки, он увидел большую лужу крови, которая еще не успела свернуться и засохнуть. Увидев кровь, он сразу же догадался, что здесь произошло.

– Ну, что мужики, будем делать? Похоже, они порезали т здесь Андреева. Видно, он недооценил своего противника и за это поплатился своим здоровьем, а может быть и жизнью. Сейчас один из вас поедет в гостиницу и привезет сюда следователя Гришина, ну а мы, пойдем и попытаемся испортить отдых одному человеку.

Они подошли к подъезду дома и стали ждать, когда подъедет оперативная группа МВД. Вскоре к дому с шумом подъехали две милицейские автомашины.

– Гера, вот тебе люди, организуй прочесывание всех дворов и подъездов ближайших домов. Преступники не могли так далеко утащить тело Андреева. Вызови заодно и карету скорой помощи. Если что, найдешь меня здесь.

Через минуту экипажи машин растворились в осенней ночи. Началось прочесывание местности.

– А, теперь слушайте, – обратился Абрамов к оперативникам. – Сейчас начнем обыск. В квартире должны быть деньги, похищенные во время разбоя на банк. Будьте внимательны, возможны провокации со стороны хозяина квартиры. Нужно действовать жестко, но в пределах закона. Все ясно?

Они осторожно вошли в подъезд дома и, стараясь не слишком шуметь, стали подниматься по лестнице. Остановившись у нужной им двери, Виктор отправил на улицу одного из оперативников, чтобы он привел с улицы двух понятых. Минут через десять, он вернулся с молодой парой, которая сидела во дворе около другого подъезда.

– Виктор Николаевич, вот понятые, – произнес он.

– Спасибо, сейчас иди на улицу и встань под окнами. Я не исключаю, что Масхуд попытается скрыться через окно.

Он быстро спустился во двор и стал наблюдать за окнами дома. Абрамов позвонил в дверь квартиры. В квартире раздались неторопливые шаги, которые оборвались около двери. Судя по всему, Масхуд выключил в квартире свет и через глазок в двери, стал рассматривать стоящих на площадке людей.

–Открывайте, мы из милиции, – громко произнес Абрамов. – Если вы не откроете нам дверь, то будем взломать ее.

За дверью по-прежнему было тихо.

– Тащи из машины лом! Раз не хочет добровольно открывать дверь, тогда мы сами ее откроем.

Не успел Виктор закончить фразу, как входная дверь открылась. Перед оперативниками стоял хозяин квартиры Евкуров Масхуд, одетый в богатый атласный халат.

– Вы, что глухой Евкуров? – спросил его Абрамов, в довольно раздраженном тоне, давая понять хозяину квартиры, что он не собираюсь извиняться перед ним за столь позднее посещение его квартиры. – Разве я не по-русски сказал, что мы из милиции?

– Откуда я знаю, кто вы такие? Может вы бандиты?

– Отойдите в сторону. Сейчас, мы посмотрим, кто из нас бандит

Виктор оттолкнул его в сторону от двери. Они, молча, вошли в квартиру, которая мало чем напоминала Абрамову привычную городскую квартиру рядового гражданина. Прихожая и зал были заставлены красивой старинной мебелью. Он прошел дальше, внимательно осматривая квартиру. Стены его шести комнатной квартиры напомнили ему экспозицию Третьяковской галереи, так как были все в картинах.

– Богато живете, гражданин Евкуров. Наверняка, не по средствам?

– Как Бог дал, так и живу, – произнес он спокойным голосом и сел в кресло.

– Вы знаете, у русских есть такая пословица – Бог дал, Бог и забрал.

– Это у вас, у русских. Здесь не Россия, здесь Дагестан. У нас не судят за то, что люди хорошо живут.

Абрамов взглянул на него и предложил добровольно сдать деньги, добытые преступным способом.

– У меня, таких денег нет. Все, что здесь находится, принадлежит мне, в том числе и как, выразились вы, деньги.

Виктор дал команду и обыск начался.

***

Обыск шел уже второй час, однако никаких наличных денег пока найти оперативникам не удавалось. Евкуров, по-прежнему сидел в кресле и с отсутствующим видом наблюдал за их усилиями.

Виктор медленно шагал по залу от стены к стене. Его интуиция, по-прежнему подсказывала ему, что деньги где-то рядом, однако, перерыв всю квартиру, они никак не могли найти их.

«Где же он может их прятать? – думал Абрамов. – Так хорошо спрятать четыре спортивные сумки с деньгами в этой квартире было почти не реально, но, тем не менее, мы почему-то по-прежнему не можем найти их».

Виктор выглянул на балкон, он был абсолютно пуст. Закрыв дверь балкона, он хотел пройти на кухню, где гремя посудой, работали оперативники. Однако, неожиданно его внимание привлекли небольшие узлы тоненького шелкового шпагата черного цвета, которые едва виднелись внизу на металлических прутьях балкона. Он снова открыл дверь и вышел на балкон. Оглянувшись назад, он заметил, как неестественно напряглось тело Евкурова. Он готов был вскочить с кресла и броситься на балкон вслед за ним.

– Сидите, не дергайтесь, – произнес Абрамов. – Еще раз дернитесь, то я надолго вас успокою.

Виктор вышел на балкон и подошел к этим прутьям. Ухватившись за шпагат, он стал медленно поднимать, что тяжелое, прикрепленное к другому его концу. Ему пришлось приложить немало усилий, прежде чем удалось вытащить на балкон большую спортивную сумку черного цвета. Открыв сумку, он увидел, что она было полностью забита деньгами.

– Ребята! Быстро ко мне!

Через две минуты на полу зала стояли четыре спортивные сумки черного цвета набитые до верха деньгами.

– Что это? Чьи это деньги?

– Понятия не имею, – в ответ спокойно произнес хозяин. – Меня не было дома, я только что перед вашим приходом приехал из кафе, в котором ужинал. По всей вероятности в мое отсутствие кто-то подбросил мне эти деньги.

Надо отдать ему должное, он держался великолепно. Если бы не выступившая на его лбу еле заметная испарина, то можно было бы подумать, что он не имеет никакого отношения к обнаруженным у него дома деньгам.

– Плохо, играете. Похоже, жадность окончательно вас сгубила. Кто же такие большие деньги, держит у себя дома? Ты помнишь кино «Василий Иванович меняет профессию»? Там один из героев фильма произносит мудрые слова о том, что наличные деньги нужно хранить в сберегательной кассе.

Не успел Виктор произнести эти слова, как в квартиру Евкурова без всякого стука вошли три работника милиции вооруженные автоматами.

– Вы, кто такие? – спросил Абрамов одного из них. – Мы, никого не вызывали и нам сейчас никто не нужен.

– А, вы кто такие? – спросил один из них и, передернув затвор автомата, направил его в сторону Виктора.

– Я, заместитель начальника оперативной бригады МВД России подполковник милиции Абрамов, – произнес он и, достав удостоверение, протянул его старшему лейтенанту милиции.

Старший лейтенант, не читая удостоверения, сунул его во внутренний карман кителя, что Абрамову очень не понравилось.

– Слушайте, старший лейтенант, вы даете отчет своим действиям? Что, звезды давят на плечи?

Неожиданно, Виктор увидел за спинами вошедших в квартиру работников милиции двоих своих оперативников, в том числе и следователя Генеральной прокуратуры Гришина. У всех троих в руках были пистолеты.

– Руки подняли, – тихо, но достаточно строго, произнес Гришин, обращаясь к работникам милиции. – Что, уши заложило или по-русски не понимаете?

Работники милиции стали разоружаться, сняв с себя автоматы, они медленно положили их на пол.

– Давай, доставай свой пистолет, – произнес Гришин, старшему лейтенанту и толкнул его в бок, своим пистолетом.

Тому ничего не осталось, как снять с себя кобуру с пистолетом и бросить ее к себе под ноги. Оперативники быстро собрали валявшие на полу оружие. Они достали из карманов наручники, приковали сотрудников милиции одного к другому.

– А, теперь, все сели на пол. – скомандовал им Гришин.

Они с неохотой сели на пол и стали наблюдать за действиями оперативников.

– Спасибо, Евгений. Похоже, вы вовремя приехали. Посмотри, откуда эти орлы?

Евгений достал из кармана старшего лейтенанта удостоверение Абрамова и вернул его Виктору.

– Виктор Николаевич, они из транспортной милиции, – произнес Гришин. – Интересно, что они забыли в этой квартире?

– Слушайте старший лейтенант, если вы сейчас не сообщите мне, что вас привело в эту квартиру, завтра вас уволят с работы, это я вам обещаю, – пригрозил ему Абрамов.

Старший лейтенант посмотрел на него и отвернулся в сторону.

– Ну, а ты, что скажешь сержант? Может, вы тоже хотите, чтобы вас уволили из органов внутренних дел?

– Нет. Я хочу работать, – ответил сержант. – Мы патрулировали свою территорию, когда нам по рации передали команду, чтобы мы заехали по этому адресу и забрали из него хозяина квартиры. Мы должны были его доставить к нам в отдел.

– Теперь все ясно, почему вы оказались здесь в квартире.

Гришин быстро составил опись изъятых ценностей, понятые расписались и оперативники, опечатав дверь квартиры Евкурова, вышли на улицу. Погрузив сумки с деньгами в машину, Гришин поехал в МВД. В этот момент, к ним подъехала еще одна машина дежурной части, которая привезла кинолога с собакой.

– Что, как долго? – спросил Абрамов водителя.

–Да, прямо с кражи. Там часа два работали.

Собака быстро взяла след. Покружив их по кустам, она повела сотрудников милиции в подъезд дома. Открыв входную дверь подъезда, они обнаружили в подвале бездыханное тело Анатолия. Виктор нагнулся над телом и взял его за кисть руки. Судя по едва прощупываемому пульсу, Анатолий был еще жив.

– Где скорая помощь? Тащите врачей сюда, он еще живой.

Врач и медсестра спустились в подвал минуты через две. Осмотрев Андреева, врач констатировал его смерть.

– Извините, ваш товарищ скончался, – произнес врач. – Если быть точнее, он скончался от потери крови минут тридцать назад, а может быть и раньше. Ранение, нанесенное преступником, оказалось не совместимо с жизнью.

Это сообщение, словно, подкосило Виктора. Внутри его все затряслось и он, чуть сдерживая в себе слезы, молча, вышел из подъезда вслед за носилками, на которых лежало тело Андреева.

– Прости меня Толя. Даю тебе слово, что я найду твоего убийцу и накажу его.

Проводив карету скорой помощи, которая повезла тело Анатолия в морг, они поехали в МВД.

***

Арестованный следователем Гришиным Евкуров, молча, сидел на стуле в кабинете Абрамова. Он иногда переводил свой скучающий взгляд с него на свои полированные ногти рук, словно стараясь найти какой-то изъян в работе специалиста по маникюру. Несмотря на ночное время, вся бригада была на своих рабочих местах, ожидая его дальнейших распоряжений.

– Я вас в который раз спрашиваю, гражданин Евкуров, кто передал вам эти деньги? – спросил его Виктор.

– Знаете, что? Вы мне просто надоели с этими идиотскими вопросами. Я уже в который раз вам говорю, что это деньги не мои. Как оказались эти деньги в моей квартире, мне не известно. Кто мне подбросил эти деньги, я тоже не знаю. Поэтому, не нужно разговаривать со мной в таком тоне. Я не совершал ни каких преступлений и тем более, налетов на банки.

– Хорошо, Евкуров. Я понял вашу линию поведения и надеюсь на то, что вы еще пожалеете о выбранной вами тактике поведения. Вы можете молчать, делать все, что вам позволит камерная этика. Я вас сейчас просто специально посажу с Каримовым и шепну ему, что вы хотели кинуть его на бабки. Думаю, что он вам быстро вправит мозги на место.

Евкуров улыбнулся в ответ на реплику Абрамова. Он хорошо знал работу милиции и был на сто процентов уверен в том, что подельников, как правило, в одной камере не содержат, и поэтому принял его слова, как очередную попытку запугать его. Внезапно в кабинет заглянул Иван.

– Иван! Ты, когда приехал из Астрахани? – поинтересовался у него Виктор.

– Только что. Подъехал к министерству, гляжу, в вашем окне горит свет. Вот я и поднялся к вам.

– Понятно, Иван. У нас большое несчастье. Сегодня вечером бандиты убили Андреева. Сейчас все наши работают по раскрытию этого убийства.

Иван словно застыл на бегу. Улыбка исчезла с его веселого и добродушного лица.

– Отведи этого человека в камеру Каримова. Далеко от камеры не отходи, думаю, что часа через два Евкуров, сам начнет ломиться из камеры и попроситься ко мне на разговор. С волками жить, по-волчьи выть.

– Хорошо, все понял, Виктор Николаевич.

– Ничего ты не понял, Ваня. Ты шепни Каримову, что этот человек хотел швырнуть их на эти бабки, – произнес Абрамов.

– Все, понял.

– Если понял, иди, работай.

Иван подошел к Евкурова и остановился перед ним.

– Давай, вставай. Еще успеешь насидеться, – скомандовал Иван.

Евкуров нехотя поднялся со стула и молча, направился к двери. Он еще не верил, что оперативник, перечеркнув интересы следствия, посадит его в одну камеру с Каримовым. Абрамов присел на стул. Нервное напряжение последних суток все сильнее и сильнее сказывалось на его здоровье. Вот и сейчас, он в очередной раз почувствовал слабость и боль в левой стороне груди. Виктор достал из кармана брюк носовой платок и вытер им свое мокрое от пота лицо. Раздался телефонный звонок, он был до того громкий и противный, что он вздрогнул. Подняв трубку, он услышал голос генерала Харитонова.

– Абрамов! Ты что предпринимаешь? – поинтересовался генерал.

– Пока ребята отрабатывают район. Похоже, Юрий Васильевич, Андреев попал под контрнаблюдение, и они решили его убрать.

– Нужно было работать со страховкой, – произнес он. – Тогда этого бы и не произошло.

– Анатолий работал под страховкой местных сотрудников Управления уголовного розыска, выделенных Бондаренко. Евкуров, похоже, специально завел его старую часть города, и страховавшие его сотрудники потеряли их в этих узких улочках. Все сотрудники, принимавшие участие в этой операции, были мной предварительно проинструктированы. Андреев успел мне позвонить из телефона – автомата о том, что довел Евкурова до дома. Там в будке, они его и порезали.

– Виктор, нужно найти этих людей. Ты сам знаешь, что нужно делать, когда они убивают наших сотрудников. Ничего не бойся, если что, я прикрою тебя.

– Спасибо, товарищ генерал. Мы сделаем все, чтобы раскрыть это преступление.

Генерал положил трубку. Виктор достал носовой платок и вытер им вспотевший лоб.

***

Как Абрамов и ожидал, уже через час Евкуров стал стучать в дверь камеры, требуя от него, чтобы его перевели в другую камеру.

– Иван, давай его ко мне, – произнес Виктор в телефонную трубку, когда ему об этом доложил Иван.

Минут через десять, Иван завел в кабинет Евкурова. Под его левым глазом фиолетовым цветом светился огромный синяк.

– Ну, проходи, присаживайся. Вот видишь, я же тебе сказал, что ты и часа не пробудешь в камере, как начнешь из нее ломиться ко мне в кабинет.

Он попытался что-то ответить Абрамову, но из его рта вырвались какие-то звуки, мало напоминающие человеческую речь. Выбитые зубы и спекшиеся от крови губы, сковали его речь. Как он узнал через несколько минут, у него было выбито несколько передних зубов.

– Ну? Ты готов говорить или выбрал в моем кабинете возможность отсидеться от сокамерников?

Он в знак согласия замотал головой, давая понять, что он готов говорить с Виктором. Абрамов налил в граненный стеклянный стакан горячего чая и протянул его ему. Он, молча, взял стакан чая и с жадностью начал пить его маленькими глотками.

– Ну, так что, начнем все сначала. Меня сейчас интересует один лишь вопрос, кто зарезал нашего сотрудника? Не делай вид, что ты просто так, ради интереса гулял сегодня по улочкам старого города? Ты сам знаешь, что бывает с теми людьми, которые причастны к убийству сотрудника милиции, а особенно, сотрудника уголовного розыска?

– Извините меня, но я понятия не имею, начальник, кто это сделал. Меня там, когда резали вашего сотрудника, не было. Я лишь могу лишь догадываться, кто мог это сделать. Но я не убивал вашего сотрудника и вы об этом хорошо знаете. Пусть отвечает тот, кто это сделал.

– Тогда скажи, кто следил за нашим сотрудником?

– Не могу, начальник. Вы знаете, что если я только назову это имя, меня сразу же зарежут в камере, как и твоего сотрудника.

– Слушай, Масхуд? Я не думаю, что моего сотрудника порезал сам Гарик. На это у него кишка тонка. Это сделали его люди, вот ты и скажи, кто из них. Сдаст он мне Гарика или нет, это уже не твоя проблема.

– Слушай, начальник! Ты и так все хорошо знаешь. Ты отлично знаешь, чьи это деньги, а также знаешь, кто их мне передал, иначе бы ты ко мне не приехал. Я бизнесмен, а не бандит. Нельзя судить человека за то, что он умеет делать деньги. Не важно, как я делаю деньги, главное я не ворую и не отбираю их у других.

– Послушай, я что-то не совсем понимаю тебя. То, ты молчишь, из тебя слова даже не вытянешь, а то тараторишь, что не остановишь. Ты, что меня хочешь убедить, что ты бизнесмен? Какой ты бизнесмен, я уже знаю. Да, ты не грабил банк и не убивал там людей, но ты ничуть не лучше тех, кто убивал этих людей из-за этих денег. Если ты считаешь, что деньги не пахнут, ты ошибаешься! На этих деньгах кровь охранника банка, заведующего отделением, кассира и наконец, кровь нашего товарища. Короче или ты мне называешь имя убийцы или я, гружу тебя этим убийством по полной программе. Поверь мне, я это сделаю, чтобы отомстить вам всем за своего сотрудника. У меня свои счеты со всеми вами. Кровь, за кровь! Если вы хотите этой войны, то я вам ее сейчас устрою и ты, будешь первым, кого коснется эта война.

– Начальник! Вы же знаете, я ни в чем не виноват! Почему я должен отвечать за кого-то?

– Слушайте! – закричал на него Абрамов. – Если ты сейчас не назовешь мне имя убийцы, то я из тебя сделаю убийцу сотрудника уголовного розыска. Ты меня понял или нет?

Судя по его лицу, Евкуров пытался принять какое-то важное для себя решение. Наконец, он произнес.

– За вашим сотрудником наблюдали два ингуша – Зазяков и Мальсагов. Кто из них конкретно убил вашего сотрудника, я не знаю.

– Как их зовут? Может, у вас здесь Зазяковых, как в России Ивановых.

– Зазякова зовут Малик, а Мальсагова – Самед. Оба они ранее судимые и вы, их быстро найдете в своей картотеке. Я вас сразу же хочу предупредить, что никаких письменных показаний по ним, я давать не буду.

– Хорошо, писать об этом не будем. Но я тебя должен предупредить, что если ты меня обманул, то ты об этом сильно пожалеешь. Сейчас, Ваня, отведи его обратно в камеру.

– Начальник, но он меня там убьет! Это же зверь, настоящий абрек.

– Посади его в соседнюю хату, – произнес Виктор, обращаясь к Ивану. – Он нам еще пригодится.

***

Как не странно, но Зазяков в эту ночь ночевал у себя дома. Оцепив дом, Абрамов осторожно постучал во входную дверь. Дверь долго не открывали, и он стал немного сомневаться в том, что Малик дома. Наконец, дверь дома приоткрылась и Виктор сквозь образовавшуюся щель, увидел заспанное лицо хозяина.

– Кого нужно? – спросил его Малик.

– Тебя, – коротко ответил Виктор. – Давай, открывай дверь, милиция.

Малик на минуту растерялся. Этого времени нам оказалось достаточно, чтобы ворваться в его дом. Сильным и точным ударом в челюсть, кто-то, из оперативников свалил его с ног, который опрокидывая стулья, повалился на пол. Перешагивая через него, они осторожно вошли в дом. Судя по творившемуся в доме бардаку, им стало понятно, что Малик длительное время проживал в доме один, без женщины. Все стулья в доме были увешаны грязными мятыми рубашками. На грязном и давно не мытом полу комнаты, валялись пустые бутылки из-под водки и коньяка. Стоявший посреди комнаты большой круглый стол, был завален грязной посудой с остатками пищи. Над всей этой былой пищевой роскоши, роились мухи, которые взлетели к потолку, когда они подошли к столу поближе.

– Вроде бы ты Малик мусульманин, а живешь хуже свиньи, – произнес Абрамов, заметив, что тот очнулся и стал приходить в себя от полученного удара. – Не боишься, что вот так умрешь и сгниешь в этой грязи. Кстати, где нож, которым ты сегодня зарезал нашего сотрудника?

– Ты что, начальник? Я не при делах! – произнес он, – Ты, что-то напутал!

– Не гоняй порожняки, Малик. Если бы я не знал, что вы вчера с Мальсаговым пасли нашего сотрудника, я бы к тебе не приехал. Я тебя до этого не знал сто лет, и знать не хотел бы. Мне о тебе рассказал Самед, что именно ты, а не он, порезал моего сотрудника. Извини, но жизнь, есть жизнь. Когда мы на тебя хорошо наедем, ты тоже запоешь словно соловей, продаж не только своего друга, но даже и Гарика.

При слове Гарик, лицо Малика побледнело. Заметив это, он продолжил:

– Зачем ты это все сделал, ведь Гарик не давал вам команды резать сотрудника уголовного розыска? Сейчас у Гарика, из-за тебя Малик, возникнут большие проблемы. Как ты, наверное, догадался, я человек не местный и мне глубоко плевать на все ваши местные законы. Сейчас Малик я вывезу тебя подальше за город и просто зарежу. Зарежу также больно, как ты резал моего сотрудника. Судя по тому, как ты живешь, тебя искать никто не будет. Кому ты нужен? Да и если кто-то и заявит о твоем исчезновении, все подумают, что тебя зарезали по указанию Гарика. Никому в голову не придет, что тебя зарезал я.

От его слов, Малику стало, как-то не по себе.

– Давай, вставай, хватит валяться на полу. Еще успеешь належаться! – произнес Виктор и сильно ударил его ногой в бок. – Я кому сказал, давай, вставай или ты хочешь, чтобы я прямо здесь тебя убил?

Неожиданно для него, Малик завизжал, словно раненный боров. Абрамов с нескрываемым удивленьем посмотрел на него и тоже закричал в ответ:

– Что визжишь? Страшно? Ты не кричи, это только сначала будет больно, а потом все это исчезнет. Нужно было думать раньше, прежде чем хвататься за нож. Ты же знаешь, что за смерть работника милиции, всегда нужно платить своей жизнью. Мы в плен в таких случаях не берем.

Абрамов сдернул со стула его пиджак и бросил ему в лицо. Схватив Малика за шиворот, оперативник потащил его к дверям. Малик стал упираться ногами, все время пытался ухватиться за что-то. Однако, он не давал ему возможности ни подняться на ноги, ни ухватиться за мебель.

– Я не убивал его! Его убил Самед. Если вы мне не верите, я покажу вам, куда он выбросил нож. На ноже только его отпечатки, там моих пальцев нет!

– Это не имеет никакого значения. Я просто решил зарезать тебя, а не его.

Виктор снова схватил его за ворот рубашки и потащил на улицу.

– Иван? Дай, мне нож, я его прямо здесь зарежу. Не хочу с ним больше возиться.

Иван быстро вошел в игру. Заметив на столе кухонный нож, он вышел из дома и протянул его Абрамову. Он схватил Малика за волосы и, оттянув его голову назад, приложил нож к горлу. Почувствовав на шее холод металла, Малик снова завизжал, как свинья.

– Ты говоришь, что сотрудника убил Самед? А, кто ему приказал это сделать?! Кто?! – закричал Виктор ему в ухо.

– Гарик! Это он приказал ему убрать этого оперативника! – закричал, рыдая Малик.

– Где сейчас находится Самед? Говори, если хочешь жить?

– Не убивай, я покажу вам, где скрывается он, – произнес Малик, продолжая зарыдать.

Оставив часть сотрудников для проведения обыска в доме Зазякова, Абрамов с Иваном забрали с собой Малика и поехали к месту, где возможно скрывался Мальсагов. Малик неплохо ориентировался в городе и до нужного места они доехали сравнительно быстро.

– Вот, в этом доме! – показал он Абрамову на большой каменный дом, окруженный высоким каменным забором.

Абрамов взглянул на Ивана. Штурмовать подобный дом силами пяти работников милиции было довольно глупо. Связавшись по рации с МВД, Виктор запросил подкрепление. Оставив Малика под присмотром Ивана и водителя, он решил осмотреть дом со всех сторон. Оперативник обошел весь дом по его периметру, но высокий забор не давал ему возможности оценить этот дом должным образом. Вернувшись к машине, он открыл дверь и, наклонившись к Малику, поинтересовался у того есть ли в доме запасной выход. Как он и думал, запасной выход действительно был, и он выходил в овраг в метрах сорока от места, где они стояли.

– Иван, сейчас сюда подъедут сотрудники милиции. Я не думаю, что они добровольно откроют им дверь и поэтому, нам придется штурмовать ворота.

– Виктор Николаевич! Я насколько вас понял, вы решили проникнуть в этот дом через запасной вход? Это же опасно? Может, мы пойдем через него вдвоем?

– Нет, Иван я пойду один. Хватит, я и так потерял Андреева, больше рисковать людьми не хочу Если будут оказывать хоть какое-то сопротивление, стреляйте на поражение.

– Понял, Виктор Николаевич. Может, вы все-таки передумаете, и мы пойдем вместе?

Абрамов отрицательно покачал головой и молча, направился в сторону оврага.

***

Ему понадобилось минут двадцать, чтобы найти дверь в этой темноте. Вход был так тщательно замаскирован, что человек находясь в метрах трех от двери, не мог ее рассмотреть. Он потянул за скобу и не поверил своим глазам, дверь поддалась и стала под его усилиями открываться. Наконец-то Виктору удалось приоткрыть эту тяжелую дверь, и протиснутся в узкий лаз хода.

«Да, здесь просто так не пройдешь», – подумал он, протискивая свое тело в этом темном и сыром лазе.

Приложив все свои силы, Виктор протиснулся еще на метра два вперед и оказался в длинном довольно узком коридоре, чем-то напоминающий ему туннель метро. В коридоре было очень темно, и он стал продвигаться внутрь, опираясь рукой о стенку.

«Да, – подумал он очередной раз, – тебе Абрамов повезло, что дверь изнутри лаза оказалась не закрытой».

Виктор прошел метров десять в этой полной темноте, прежде чем упасть. В этой кромешной тьме он умудрился зацепиться правой ногой о какой-то металлический уголок, торчавший из стены. Поднявшись на ноги, он сделал несколько шагов вперед и, остановившись на миг, понял, что коридор раздвоился. Остановившись в нерешительности, Виктор некоторое время соображал, по какому из них ему двигаться дальше. Сделав выбор, он свернул вправо и продолжил свой путь. Наконец, коридор закончился. Абрамов стоял около массивной деревянной двери. Достав из кармана пиджака пистолет, он передернул его, загоняя патрон в приемник. Абрамов глубоко вздохнул и толкнул эту деревянную дверь.

Как нестранно, но и эта дверь поддалась довольно легко. Он невольно зажмурился от солнечного света, который ударил оперативнику в глаза. Прошло минуты три, прежде чем ему удалось рассмотреть помещение, в котором я оказался. Это была небольшая комната, метров двенадцати с большим окном, на котором была закреплена довольно крепкая металлическая решетка. В углу находилась небольшая деревянная дверь. Восходящее на востоке солнце, было прямо в глаза своими яркими лучами.

Внезапно до него донесся какой-то непонятный шум, а затем голос мужчины, который что-то говорил на местном наречии. Сколько он не прислушивался к этим словам, понять смысл этих слов он не мог. Услышав русскую речь, Виктор сразу понял, что окружившие дом сотрудники милиции обращаются по мегафону к Мальсагову и предлагают ему выйти на улицу и добровольно сдаться.

Неожиданно до Виктора донеслись чьи-то торопливые шаги, которые с каждой секундой становились все громче и громче. Он моментально понял, что в его сторону направляются, как минимум, двое мужчин. Прислонившись к стене, Абрамов поднял пистолет и приготовился открыть огонь. О том, что это сюда направляются преступники, он почему-то уже не сомневался. Дверь внезапно открылась, и в комнату вошли двое мужчин.

– Стоять! – закричал Виктор. – Убью, если кто из вас дернется!

Его появление и крик были по всей вероятности столь неожиданным, что они оба замерли на месте.

– Брось оружие! Бросай или я стреляю.

Виктор выстрелил в сторону окна. Звук выстрела в этом небольшом помещении, сильно резанул по ушам. Мужчина, державший в руках пистолет, выронил его из рук и тот с грохотом упал на пол.

Абрамов левой рукой достал из кармана наручники и бросил их под ноги мужчинам.

– А, теперь вот ты, возьми наручники и пристегни себя к товарищу, – приказал Виктор, не спуская с них своего взгляда.

Мужчина поднял с пола наручники и вдруг неожиданно бросился на Абрамова, стараясь захватить его правую руку, державшую пистолет. Прежде чем он коснулся его руки, Виктор успел выстрелить из пистолета. Пуля, словно игла, прошила его ладонь и попала ему в челюсть. Он упал к ногам оперативника, словно подкошенный и завизжал от боли. Второй мужчина поднял наручники и защелкнул их на своих кистях. Абрамов нагнулся над раненым преступником. Пуля, выпущенная из его пистолета, раздробила тому нижнюю челюсть, о чем свидетельствовала кость, торчавшая из его раны.

– Помоги товарищу, – произнес Виктор и толкнул его в спину пистолетом. Мужчина помог подняться с пола своему раненному товарищу и сунул ему в руки полотенце, которое лежало на столе.

– А, теперь вперед, заре навстречу, – скомандовал он, подталкивая их обоих пистолетом в спину.

Они вышли из комнаты и оказались в большом коридоре, который привел их в кухню. Не успели они войти в кухню, как в нее ворвались сотрудники милиции.

– Руки! Руки вверх! – закричал сержант милиции, угрожая взведенным автоматом Калашникова.

Абрамов быстро бросил свой пистолет на пол и послушно поднял руки.

– Сержант, я из милиции. Вот, достань из кармана удостоверение личности, там все написано.

– Откуда я знаю, кто ты, – произнес сержант, снова направляя автомат на Виктора.

Абрамову ничего не оставалось делать. Он замолчал и стал ждать, когда на кухне появится кто-то из старших начальников. Минут через десять на кухню вошел Иван. Заметив Виктора, стоящего с понятыми руками, он сразу же направился к нему.

– Вот, Ваня, принимай пассажиров. Кто, из них кто, придется разбираться в министерстве. А, сейчас, организуй здесь обыск.

Пока Иван отдавал указания местным сотрудникам милиции, Абрамов вышел на улицу и направился к ожидавшей его автомашине. Он посмотрел на себя в отражении стекла автомашины. Его новый светлый костюм был весь в грязи и серой паутине. Он снял с себя пиджак и бросил его на заднее сиденье автомашины.

– Ну, что, Малик? Думаю, что нам с тобой пора ехать за ножом, которой, как ты говоришь, выбросил Самед.

***

Всю неделю Абрамов отписывался, а вернее оправдывался, за примененное им оружие, при задержании Мальсагова Самеда. Лишь в конце недели, республиканская прокуратура вынесла окончательный вердикт о том, что оружие, примененное им при задержании преступников, было применено правомерно. Возбужденное в начале недели уголовное дело в отношении его, было прекращено. Получив на руки заключение прокуратуры о прекращении уголовного дела, Виктор вновь приступил к своим делам.

Вечером к нему в кабинет, Иван привез Гарика. Тот вошел в кабинет, как к себе в квартиру и, не спрашивая разрешения, кивнул Абрамову головой, словно старому знакомому и сел на стул.

– Вот видишь Гарик, судьба вновь свела нас с тобой. Пора тебе Гарик на зону, по-моему, ты уже изрядно задержался на воле. Гарик, не нужно смотреть на меня так, словно я тебе чего-то должен. Ты вор, а вор должен периодически подсаживаться, чтобы всегда помнить незабываемый запах параши.

– Ненужно навязывать свое мнение другим людям, – произнес он. – Ваши выводы, вы держите при себе, они никого кроме вас больше не интересуют.

– Не нужно Гарик, показывать мне свои зубы. То, что они у тебя пока есть, я не сомневаюсь в этом.

– Вы знаете, Виктор Николаевич, кого вы мне напоминаете? – произнес он. – Хорошего сказочника и не более. Неужели вы думаете, что сумеете меня посадить?

Абрамов улыбнулся ему в ответ и молча, протянул ему копию допроса Евкурова. Гарик взял в руки протокол и начал читать. Надо отдать ему должное, он держался вполне достойно. Прочитав протокол, он, молча, вернул его.

– Ну и что? Да, я не отрицаю этого, что встречался с Евкуровым в тот вечер и разговаривал с ним о деньгах. Что в этом особенного? Евкуров бизнесмен и он не раз обращался ко мне с различными просьбами. А, о том, что при встрече с ним мы обсуждали судьбу похищенных в сбербанке денег, я что-то не припоминаю, думаю, что это его фантазия. Может, он такой же фантазер по жизни, как и вы, откуда я знаю?

Виктор, молча, протянул ему показания Малика. В этот раз, лицо Гарика побледнело. Абрамов заметил, как на виске Гарика, вздулась пульсирующая вена. По всей вероятности, показания Малика в отношении его приказа на устранение сотрудника уголовного розыска, было для него неожиданным.

– Гарик! Неужели у тебя столько врагов, которые всю жизнь только и мечтали, чтобы посадить тебя в тюрьму? Вот и Мальсагов в своих показаниях подтверждает, что именно ты дал команду убить милиционера. Ну, что теперь Гарик, скажешь? Тоже будешь этого убийцу называть сказочником?

Несмотря на то, что он сохранял внешнее спокойствие, чувствовалось, что это показное спокойствие дается ему нелегко.

– Гарик! У меня есть еще показания, в которых черным по белому написано, что перед налетом на сберегательный банк ты встречался с Рамазановым и предлагал ему свои услуги по обмену денег на валюту. Ты знаешь, этих показаний вполне хватит, чтобы надолго засадить тебя в тюрьму.

– Ну и сука, ты ментяра! Тебя давно нужно было мочить, а я все тянул с этим делом, все думал, что ты остановишься. Ведь предупреждали меня хорошие люди, что ты очень опасный человек, что купить тебя не возможно, а я лох, почему-то в это не верил. Деньги в карман толкнули, думали, испугаешься, отступишься от этого дела. Вывезли за город, рассчитывали, что одумаешься, а ты оказывается упертый, как осел. Тебя, наверное, только нож или пуля могли остановить.

Абрамов не отреагировал на его слова и, делая вид, что ничего не слышал, он продолжал лить воду на его мельницу.

– Вот видишь, Гарик, я оказался прав. Ты помнишь воровскую заповедь – не воровать у своих воров. Так вот, ты ее и хотел нарушить. Ты решил лично зажать все эти деньги себе. Что там, для тебя Евкуров или Загид? Два удара ножом и нет больше их. Ты, я думаю, едва ли эти деньги передал бы в общак. Ты, же не вор, вор не должен жить в роскоши, как ты, а ты вот живешь. Вон, какой «болт» у тебя на пальце, неверное стоит полдома.

Виктор сделал паузу и посмотрел на Гарика. Он был подавлен и не знал, что ему ответить. Он тщательно обдумывал, что предпринять в этой непростой для него ситуации. Молчать и идти в полный отказ, или попытаться договориться со следствием, пока эти варианты в его планы не входили. Ему нужно было выиграть время, пока машина его большихсвязей сделает хотя бы один поворот.

– Вот что, Гарик, придется тебе сегодня ночевать в камере. Пора тебе привыкать к простой пище и жесткой кровати.

– Вам не кажется, что вы сажаете человека, чья вина еще не доказана следствием и держится лишь на логических ваших заключениях. Не спешите меня обвинять, все покажет следственные действия. Ни один из названных вами людей не подтвердит ни одного вашего слова при очной ставке, а тем более в суде. Так, что рано радуетесь, начальник.

Абрамов вызвал Ивана и попросил его отвести Гарика в камеру. Гарика увели. Виктор сел в кресло и закрыл глаза. То ли от пережитого нервного стресса, то ли отчего-то другого, но у него снова сильно защемило сердце. Сильная боль в левой руке, сковала его действия. Пошарив в карманах, он выложил все свои лекарства на стол. Пробирка с таблетками нитроглицерина оказалась пустой. Он поднял трубку и набрал телефонный номер.

– Ольга! У вас случайно нитроглицерина нет? Меня, что сильно прихватило.

Через минуту в его кабинете оказалась Ольга. Высыпав ему на ладонь две таблетки нитроглицерина, она налила полстакана воды. Он положил в рот таблетки, которые моментально растворились во рту.

Боль несколько спала. Абрамов распустил узел галстука и расстегнул ворот рубашки. Когда она успела вызвать карету скорой помощи он, не знал, но врачи появились в его кабинете, как-то совсем неожиданно для него. Замерив давление, они сделали пару уколов и предложили ему поехать с ними в номер гостиницы. Виктор, молча, кивнул им головой и в сопровождении Ивана, поехал к себе в гостиницу.

***

Вечером к нему в номер зашел генерал Харитонов.

– Ну, как у тебя дела? – спросил он Виктора.

– Уже лучше, чем было, – произнес Абрамов. – Меня, наверное, выбило из седла уголовное дело, возбужденное в отношении меня. Несмотря на вашу поддержку, я все равно, сильно переживал. Вы, знаете, товарищ генерал, стоит раскрыть что-то стоящее, громкое, резонансное, сразу же возникает незримый конфликт между ветвями правоохранительных органов. Моментально бывшие союзники в раскрытии преступления, превращаются, чуть ли не в заклятых врагов. Вот, к примеру, мое дело. В кого я стрелял? В законопослушного гражданина? Нет. Стрелял в трижды судимого вооруженного преступника, пытавшегося оказать вооруженное сопротивление.

– Не расстраивайся, все уже в прошлом. Я понимаю тебя, Абрамов, не ты первый, не ты последний в этой череде сотрудников. Что сделаешь, закон есть закон.

– Извините меня, товарищ генерал, но я с вами не согласен. Если следовать букве закона, я вообще не должен был проникать на территорию этого жилища без санкции прокуратуры. Однако, закон расценивает эти действия двояка, по закону нельзя, но если есть уверенность, что там находится преступник, то я могу спокойно нарушить тот же закон, который ранее запрещал мне это делать. Правильно я говорю или нет?

– Правильно, – ответил Харитонов.

– Закон четко описывает ситуации, когда я могу применять оружие. В этом законе сказано, что если действия преступника могут привести к жертвам среди мирных граждан и так далее, в том числе, если действия преступника угрожают жизни работника милиции. Правильно?

–Да, – коротко бросил Харитонов.

– Так вот, вы скажите мне, что я нарушил? Закон? По-моему нет? Так почему в отношении меня было возбуждено уголовное дело? Без проверки, без всего того, что предусматривает закон.

– Ты, же знаешь, что я не президент и не могу вот так просто менять действующие законы. В твоих словах есть логика и не более. Скажу просто, Бог терпел и нам велел. Ты знаешь, мне не совсем нравится твое сегодняшнее настроение. Ты, наверное, действительно устал и тебе нужно хорошо отдохнуть. Скажи, когда ты последний раз отдыхал?

– Вы не поверите, но за последние два года, я не выходил на работу всего два раза. Может, вы и правы о том, что я устал и поэтому болтаю вам здесь всякую чепуху. Знаете, Юрий Васильевич, я обещаю вам больше не хныкать. Простите меня, видно я действительно немного расслабился.

– Я все понимаю, Абрамов и поэтому не осуждаю тебя. Ты сейчас отдыхай. Завтра у нас с тобой будет не простой день. Мы завтра будем возвращать похищенные деньги Сберегательному Банку Дагестана.

– Понятно. Постараюсь привести себя в надлежавший порядок.

***

Весь следующий день прошел в каком-то угаре. С утра Абрамов с Харитоновым присутствовали при возврате денег Сберегательному Банку Дагестана. На этой церемонии присутствовало много представителей различных государственных структур.

Передавал деньги банку генерал Харитонов. Он был в генеральской форме с орденами и медалями на груди. Вся передача заняла минут сорок, после чего все были приглашены в кабинет управляющего банка. В громадном кабинете был накрыт большой хорошо сервированный стол, который просто ломился от обилия закусок и спиртного. Управляющий громогласно заявил, что сотрудники милиции, принявшие непосредственное участие в раскрытии этого преступления будут обязательно поощрены крупными денежными премиями.

– Вот, видишь, Абрамов, – произнес Харитонов, – твой труд будет хорошо поощрен правлением Банка. Мы еще вчера передали им списки сотрудников.

– Товарищ генерал, вы не забыли в него внести Андреева. Я бы хотел, чтобы его родственники получили бы за него эту денежную премию, – произнес Виктор.

– Нет, не забыл….

Рассматривая присутствующих на фуршете гостей, Виктор внезапно обратил внимание на мужчину, который постоянно находился рядом с управляющим.

– Товарищ генерал, – обратился Абрамов к Харитонову, – вы случайно не знаете вон того мужчину, в темно-синем костюме, который стоит рядом с управляющим банком?

Генерал посмотрел в указанную им сторону и отрицательно покачал головой. С этим же вопросом Виктор обратился к мужчине, который с жадностью поглощал большой кусок осетрины.

– Это который, тот, что в темно-синем костюме? Так это Гасан Гаджиев, один из заместителей министра финансов. Это очень уважаемый в нашей республике человек, – ответил мужчина. – Все бюджетные деньги проходят через его руки.

Абрамов взял со стола рюмку водки и, лавируя между гостями, направился в сторону Гаджиева.

– Здравствуйте, господин Гаджиев. Как ваше драгоценное здоровье? Надеюсь, вы еще помните меня?

Лицо Гаджиева исказила едва заметная гримаса.

– Вы, наверное, ошиблись молодой человек. Я вас, что-то не помню? Вы сами, откуда будете?

– А, я хорошо помню ваши слова и могу их вам напомнить.

– Извините, но я же вам четко сказал, что я вас не знаю? Кто вы? – снова спросил он Виктора.

– Моя фамилия, Абрамов. Странно, меня еще ни разу не подводила зрительная память.

– Что и на старуху бывает проруха. По-моему, так у вас говорят в России, – произнес он и, поставив недопитый бокал вина на стол, повернулся и вышел из зала.

– Ты, что ему сказал Абрамов? – поинтересовался у него, подошедший Харитонов.

– Ничего, товарищ генерал. Просто поздоровался с человеком и все. Вы помните Юрий Васильевич, я вам рассказывал, как меня под видом работников прокуратуры вывозили за город бандиты?

– Да, помню, – ответил Харитонов.

– Так вот у этого человека, я и был в коттедже. Это он меня предупреждал о возможных негативных последствиях, если я не брошу это дело.

– Ну и кто этот человек? – спросил Виктора Харитонов.

– Это Гасан Гаджиев, заместитель министра финансов республики. Вы, знаете, он сделал вид, что не знает меня.

– А, ты как захотел? Ты рассчитывал, что он бросится тебе на плечи?

– Жалко, мне бы с ним хорошо поговорить часок, другой. Он бы нам с вами многое рассказал бы.

– Была бы твоя воля, ты бы их всех причесал.

– Если честно, то причесал бы, по полной программе.

Выпив еще по рюмке водки, Абрамов с генералом поехали в МВД.

***

Увидев меня в министерстве, Ольга не стала скрывать радость на своем лице.

– Виктор Николаевич! Я так обрадовалась, когда увидела вас на работе. Я всю ночь не спала, все переживала за вас, – произнесла она. – Вы так плохо выглядели вчера, что я даже испугалась за вас.

– Спасибо, Оля. Хвала Богу, что здесь в Дагестане нашлась хоть одна душа, которая переживала за меня.

Она, невольно улыбнулась в ответ на его слова, и устремилась по коридору дальше.

Абрамов открыл кабинет и вошел в него. Войдя в кабинет, он почему-то сразу почувствовал, что в кабинете кто-то побывал в его отсутствие. Вот и ручка, которую он вчера обронил на пол при выходе из кабинета, оказалась на столе. Он сел за стол и открыл тумбу стола. Выдвинув ящик, Абрамов заметил отсутствие в нем нескольких копий допросов. Откинувшись на спинку кресла, он закрыл глаза и стал вспоминать, какие документы лежали в этом ящике.

«По-моему, здесь лежала копия показаний Зазякова и Евкурова, которые я показывал во время допроса Гарику», – вспомнил он.

Чтобы перепроверить свою догадку Виктор осмотрел все другие ящики стола. Так и есть, этих документов я нигде не нашел. Подняв трубку телефона, он связался с дежурным по МВД.

– Это, Абрамов, – представился он ему. – Скажи, пожалуйста, кто из уборщиц сегодня убирался в моем кабинете.

–Вы, знаете, товарищ подполковник, сегодня ваш кабинет уборщица не убирала, так как не могла найти ключи от вашей двери.

«Странно, – подумал Виктор. – Вот и ключи от кабинета таинственным образом пропали».

Абрамов встал из-за стола и стал внимательно, сантиметр за сантиметром изучать предметы, находящиеся в кабинете. Осмотрев все, он немного успокоился, так как ничего особенного не обнаружил. Сняв трубку телефона, он снова набрал телефонный номер.

– Олечка, ты случайно чаем, не богата? – обратился к ней Виктор.

– А что, у вас нет чая, Виктор Николаевич? – спросила она. – Сейчас я вам занесу чай.

Через минуты три в кабинет вошла Ольга. Открыв дверцу столика, она достала оттуда заварочный чайник и початую пачку черного чая.

– Ну, вы и шутник, Виктор Николаевич, – произнесла Ольга. – У вас полная пачка чая, а вы говорите, что у вас ничего нет.

– Погоди, Ольга! Ты знаешь, у меня пропало несколько довольно важных для меня документов. Пропало вот из этого стола. Вчера вечером я сам их положил сюда, а вот сейчас, сунулся в стол, а документов в столе нет. Позвонил дежурному, поинтересовался, кто убирался в моем кабинете с утра. Со слов дежурного, уборщица не могла попасть в мой кабинет, так как не нашла ключи от кабинета на вахте. От всех кабинетов, представь себе ключи на месте, а от моего кабинета ключей нет.

Лицо Ольги на какой-то миг побледнело. Она подняла на него глаза и шепотом произнесла:

– Дайте слово, Виктор Николаевич, что то, о чем я вам сейчас скажу, останется между нами.

– Оля, даю я тебе такое слово, что никому и не при каких обстоятельствах я не расскажу о том, что это вы мне поведали эту новость.

– Тогда, слушайте. Сегодня рано утром, я проходила по коридору мимо вашего кабинета. Дверь кабинета оказалась слегка приоткрытой. Я подумала, что в кабинете вы и хотела войти в кабинет, чтобы поинтересоваться вашим здоровьем. Однако, в кабинете я увидела не вас, а Бондаренко, который что-то искал в ящиках вашего стола. Я почему-то сразу подумала о чем-то плохом и испугалась. Я быстро ушла от вашего кабинета. Если бы вы не рассказали мне сейчас о пропаже документов из вашего стола, то я бы так и не придала этому случаю особого внимания. Мало ли что мог искать в вашем кабинете заместитель начальника Управления уголовного розыска МВД Дагестана.

– Спасибо, Ольга, за помощь. Ты очень мне помогла. Теперь я знаю, кто забрал эти документы у меня из стола.

– Тогда я пошла, – спросила она у Абрамова

– Да, да иди….

Новость, сообщенная Ольгой, поразила Виктора. Он никак не мог представить себе то, что Бондаренко скрытый враг. Он сел за стол и стал лихорадочно вспоминать те моменты общения с Бондаренко, которые показались ему подозрительными. Абрамов встал из-за стола и снова, сантиметр за сантиметром, стал обследовать кабинет Бондаренко. Подняв стоявший на столе телефон прямой связи с начальником Управления уголовного розыска, он обнаружил довольно странную вещь. Сам телефон, похоже, не работал, однако, в трубке этого телефона вместо обычного телефонного динамика, находился совершенно другой неизвестный ему прибор, мало похожий на динамик.

«Вон оно что? – подумал Виктор. – Молодец, Бондаренко! Выходит, ты хорошо знал, что творится в этом кабинете, кто дает и какие дает показания. А, я то, почему-то грешил на своих ребят».

Теперь оставалось найти приемник. Абрамов снял трубку и, услышав голос дежурного по МВД, поинтересовался у него, где находится Бондаренко. Бондаренко в министерстве не было. Он недавно уехал в один из пригородных районов Махачкалы. Узнав об этом, Виктор встал из-за стола и направился в кабинет, в котором временно размещался Бондаренко. Его кабинет был пуст. Он вошел и, осмотревшись по сторонам, заметил не большой магнитофон, который стоял на подоконнике рядом с горшками, в которых зеленели цветы. Он нажал на кнопку пуск. В динамике противно зашипело. Перемотав пленку чуть-чуть назад, он снова включил магнитофон. Снова раздался шип, а затем, он отчетливо услышал голос Ольги, которая рассказывала ему о посещении его кабинета заместителем начальника Управления уголовного розыска Бондаренко.

«Вот оно что? Выходит он писал все разговоры, которые происходили в моем кабинете. Вот почему они хорошо знали, кого я задержал, и кто какие дает показания», – подумал Виктор.

Он открыл стол, за которым сидел Бондаренко. В столе лежало около пятнадцати магнитофонных кассет. Выбрав одну из кассет, он сунул ее в магнитофон, а ту, что находилась в магнитофоне, положил к себе в карман. Достав из кармана брюк носовой платок, Абрамов старательно вытер те предметы, к которым прикасался руками.

Виктор осторожно вышел из кабинета Бондаренко и чуть ли не бегом, бросился в свой кабинет. Войдя в кабинет, он сел за стол. Немного успокоившись, оперативник снова стал анализировать всю цепочку его встреч с Бондаренко, их разговоры и последующие за этим действия.

***

Первое, что Виктор вспомнил, был вечер в кафе, когда он впервые увидел «вора в законе» Гарика. Теперь он хорошо понимал, почему Бондаренко привел его именно в это кафе, а не в какое-то другое заведение. Просто Остап Григорьевич, решил лично представить его Гарику.

Деньги, обнаруженные Абрамовым в кармане костюма, безусловно, подложил ему Бондаренко для того, чтобы в любой момент скомпрометировать Виктора в глазах руководства МВД Дагестана и генерала Харитонова. О том, что он случайно обнаружил эти деньги раньше установленного срока, он не знал и поэтому, когда было обнаружено отсутствие в его карманах денег, экстренно и не совсем обдуманно с его стороны, был использован второй запасной вариант. Вторым вариантом была встреча с представителем элиты республики – заместителем министра финансов Гасаном Гаджиевым, который предупредил о возможных негативных последствиях, если он не прекратит копаться в этом деле.

Увольнение Гайсина, розыск арестованного Айвазова Арсена и его знакомой Сазоновой Елены, являлись звеньями все той же цепи. Единственно, что выскальзывало из этой цепи, это убийство сотрудника оперативной бригады Андреева. Здесь явно прослеживалась уже чисто воровская линия. А, если точнее, явный испуг Гарика, когда он понял, как близко подобрались они к раскрытию этого разбойного нападения на банк.

Встав со стула, Абрамов положил магнитофонную кассету к себе в карман и направился в кабинет Харитонова. В кабинете, кроме него, никого не было.

– Разрешите, товарищ генерал? – спросил он разрешения, входя в его кабинет.

Харитонов кивком головы предложил ему войти в кабинет и рукой указал на стул.

– Что у тебя, Абрамов?

Он подробно доложил генералу о краже документов и о его подозрениях в отношении Бондаренко.

– Абрамов, ты даешь отчет своим словам? – спросил генерал. – Это не шутки, как ни как, он заместитель начальника Управления уголовного розыска республики. Все, что ты мне доложил, это твоя логическая цепь событий и не более. Чем ты все это собираешься доказывать? Словами?

– Нет, товарищ генерал. Слов здесь будет, наверное, не достаточно. Думаю, что доказательством всего этого может служить вот эта кассета.

Он протянул ему магнитофонную кассету. Генерал взял ее в руки. Чувство отвращения и брезгливости читалось у него на лице. Он посмотрел на Виктора и, сменив тональность, продолжил.

– Ты забыл, наверное, где мы с тобой находимся. Здесь люди серьезные и потребуют конкретные факты и доказательства вины. А, что имеешь ты, кроме своих логических заключений и этой кассеты? Неужели ты сам не понимаешь, что этого крайне мало. Как я тебя понял, человека, который видел в твоем кабинете Бондаренко, ты светить, похоже, не хочешь. Вот видишь, что получается? Даже если этот человек и даст показания, то, как ты их свяжешь это с пропажей этих документов? Теперь о прослушивании твоего кабинета. Почему ты решил, что ее установил Бондаренко, а не кто-то другой? То, что ты обнаружил в его кабинете этот магнитофон, еще ни о чем не говорит. Пока мы организуем проверку, он уберет не только эти кассеты, но и магнитофон.

Генерал был абсолютно прав, то чем располагал он в отношении Бондаренко, не давало ему право громогласно обвинять его в предательстве. Однако, и сдаваться Виктор не собирался. Заметив изменения на его лице, генерал насупил лоб и произнес:

– Выкинь эту затею из головы, Абрамов. Ни к чему хорошему твоя затея тебя не приведет. Я еще вчера вечером принял решение откомандировать тебя обратно в Казань. Ты и так здесь, похоже, задержался.

Виктор хотел ему возразить, но он жестом руки, остановил его.

– Да, да, – продолжил генерал. – Сколько ты уже здесь? Сорок пять суток? Вот и я говорю, пора домой, к семье.

– Товарищ генерал, а как же Гарик? – спросил его Абрамов. – Кто его упакует здесь и даст ему путевку на зону?

– Не переживай, ребята доработают. А, сейчас, отправляйся в гостиницу, покупай билеты и езжай домой.

– Спасибо, Юрий Васильевич, – растеряно произнес Виктор. – Разрешите идти?

– Давай, шагай, Абрамов. Спасибо тебе за работу.

Виктор вышел из кабинета и не торопясь направился к себе.

Эпилог

Дорога в Казань заняла около суток. Накануне отъезда, Абрамов передал все документы Ивану, попрощался с Ольгой и поехал в аэропорт. Самолет, похоже, был достаточно старым, его несколько раз сильно трясло в полете. Эта тряска невольно вызывало паническое настроение у пассажиров рейса, и они молили Бога о благополучном окончании полета. Наконец, самолет коснулся земли и побежал по бетонке Домодедово.

Выйдя в пассажирский терминал аэропорта, Виктор взглянул на часы. До поезда оставалось три с лишним часа. Получив свой багаж, он вышел из терминала на улицу. Купив билет на электричку, Абрамов довольно быстро добрался до станции метро. Дорога до Комсомольской площади заняла тоже не более тридцати минут. Выйдя из метро, он вошел в здание Казанского вокзала. Отыскав свободное место, Виктор присел в жесткое кресло. Осмотревшись по сторонам, он достал из кармана сумки газету и углубился в чтение. Вскоре объявили о посадке. Ночь пролетела, как одно мгновение. Утром он уже был в Казани.

На следующий день, он поехал на работу. Зайдя в здание МВД, Абрамов по привычке направился в дежурную часть МВД.

– Привет, мужики, – поздоровался он, – как вы здесь, без меня? Наверное, совсем расслабились?

– Привет, Виктор Николаевич. Ты, правильно догадался. Как только ты уехал в Дагестан, нашу дежурную часть почему-то перестали навещать большие начальники из вашего Управления.

– Понятно, мужики, наверное, нашему МВД полностью удалось стабилизировать оперативную обстановку в республике. Сейчас, у вас тишь и благодать, ни убийств, ни разбоев.

Эти слова вызвали у сотрудников дежурной части невольную улыбку.

– Ваши слова, да Богу в уши, – произнес ответственный дежурный. – Только на днях, в Челнах завалили двух человек.

– Выходит в мое отсутствие, ничего существенного в нашей республике не произошло, все те же убийства, налеты, по-прежнему не дают спокойно отдыхать дежурной части МВД.

Они еще немного посмеялись и он, взяв суточную сводку, направился к себе в кабинет. В кабинете, он застал уборщицу, которая протирала мебель от пыли.

– Здравствуйте, Мария Васильевна. Как ваше драгоценное здоровье? Как, внучка, растет?

–Здравствуйте. Здоровье, как и прежде, а вот внучка растет. Подождите секундочку, я сейчас поменяю вам воду в графине и все.

– Хорошо. Вы не спешите, я подожду,

Пока уборщица меня воду в графине, Виктор вошел в кабинет в коридор и сел за стол.

– Мария Васильевна? Это откуда у меня в углу столько бумаг? – поинтересовался у нее Абрамов.

– Да их только вчера вечером, похоже, занесли. Вчера с утра никаких бумаг здесь не было. Я и сама удивилась этому, увидев столько бумаг в углу.

– Спасибо за уборку….

«Давно я здесь не был», – подумал Абрамов, поглаживая столешницу стола.

Дверь слегка приоткрылась, и в кабинет заглянул проходивший мимо него начальник отдела «А».

– Приветствую вас, Виктор Николаевич, с новым назначением!

– Ты, это о чем Геннадий Дмитриевич? – поинтересовался Абрамов. – Это, с каким назначением ты меня поздравляешь?

– А вы, что не в курсе? Три дня назад, приказом министра вас освободили от должности заместителя начальника Управления уголовного розыска по линии борьбы с преступлениями против личности и назначили на должность первого заместителя начальника Управления.

– Я, что-то не понял? Это, что, новая должность в управлении? – спросил он у Королева.

– Это та же должность, которую вы занимали до назначения вас на должность заместителя начальника Управления по линии убийств. То есть, вы опять будете курировать агентурную деятельность уголовного розыска республики и наш отдел.

– Надо же, – произнес растеряно Виктор. – Без меня, меня женили. А кого назначили на мою должность?

– Яшина, – ответил Королев. – Он теперь такой важный, что перестал даже здороваться с сотрудниками управления.

– Понятно. Жалко мне ребят, которых он, по-моему, скоро разгонит.

– Так оно и есть. Он уже уволил Гаврилова Костю, кто сейчас у него на очереди я не знаю.

– А, за что он уволил Гаврилова? Он ведь довольно сильный оперативник?

– Не знаю, – ответил Королев. – Говорят какие-то личные неприязненные отношения.

– И давно он его уволил?

– Три дня назад.

– Вот, что Дмитрий! Срочно разыщи Гаврилова и пригласи его ко мне на четырнадцать часов. Задача ясна?

– Все понял, разрешите идти?

– Иди, работай…..

***

Прошло минут двадцать после того, как Виктор переговорил с Королевым, когда у него в кабинете зазвонил телефон. Подняв трубку, он услышал голос Феоктистова.

– Здравствуй, – поздоровался с ним Феоктистов. – Ты, что ко мне не заходишь? Богатым стал, что ли?

– А, нужно? Вы меня не вызывали, вот я и не зашел.

– Тогда считай, что я тебя вызвал, – засмеявшись, произнес он. – Заходи, я жду.

Абрамов закрыл дверь кабинета и направился к Феоктистову. Остановившись в приемной заместителя министра, он поправил галстук и толкнул дверь кабинета.

– Разрешите?

– Заходи, заходи. Садись, рассказывай, как ты там, в Дагестане отличился. В Главке говорят, очень большие деньги вернул, да еще раскрыл тройное убийство? – произнес Феоктистов.

Оглядевшись по сторонам, Виктор заметил сидящего в углу кабинета начальника Управления Вдовина и еще двух, незнакомых ему мужчин.

– Да, было дело. Повезло, раскрыл тройное убийство, совершенное преступниками при налете на банк и вернул деньги.

– Я смотрю, ты не слишком-то разговорчив, – произнес заместитель министра. – Наверное, устал очень?

– Как вам сказать, по-моему, не очень – ответил Абрамов.

– Не скромничай. Мне вчера звонил из Махачкалы Харитонов и очень хвалил тебя. Я его знаю давно, он человек довольно суровый и добиться от него того, чтобы он так хвалил сотрудника, дело не простое. Молодец, не подвел Татарстан. Ты, знаешь, мы неделю назад собрались у министра и поговорили о тебе. Министр решил назначить тебя первым заместителем начальника Управления. Только не удивляйся этому. Просто министр хочет, чтобы ты сосредоточил свое внимание на обучении личного состава не только Управления, но и всего аппарата уголовного розыска республики.

– Чем же я не устраивал министра на предшествующей должности? – задал Виктор ему вопрос.

– Я не министр и ответить на этот вопрос не могу. А, чем тебя новая должность не устраивает? Хорошая должность, оклад тот же, что и был, – словно оправдываясь перед Абрамовым, произнес Феоктистов. – Я думаю, что это равноценные должности. Притом, и здоровье у тебя говорят часто, подводит. Думаю, что министр исходя из гуманных соображений, и принял подобное решение.

Виктор ухмыльнулся. Заметив его усмешку, в разговор ступил Вдовин.

– Виктор Николаевич, в последнее время оперативной работой в Управлении практически некто плотно не занимался. Если сказать честно, то там образовалась, как вам лучше сказать – помойка. Я думаю, что только вам по силам, навести там какой-то порядок.

– Ну, спасибо, Анатолий Герасимович, что разглядели в моем лице настоящего ассенизатора. Значит, кто-то там нагадил, при вашем молчаливом попустительстве, а я сейчас, все это должен буду разгребать.

– Извини, Виктор Николаевич, – произнес Вдовин. – Я, наверное, не совсем правильно и тактично высказался. Просто я считаю, что кроме вас Виктор Николаевич, никто здесь порядок не наведет. С другой стороны, вам самому еще не надоело вести кочевой образ жизни, постоянно торчать в этих длительных командировках, хоронить друзей и товарищей по работе.

– Действительно, может быть вы все и правы. Хватит всего этого. Раз руководство министерства, в том числе и лично министр считают, что мое время прошло, что я уже не в состоянии управлять своим подразделением, глупо хвататься за прошлое и отрицать мнение руководства. Кому и что, я хочу доказать?

Абрамов поднял глаза и в упор посмотрел на сидевшего напротив него заместителя министра. Тот не выдержал его взгляд и отвернулся в сторону.

– Разрешите идти, товарищ заместитель министра, – спросил Виктор у него разрешение. – Пойду разгребать эту навозную яму.

– Идите, Абрамов, – произнес Феоктистов и словно оправдываясь, посмотрел на сидевших в кабинете мужчин.

PS: Братья Воронины пробыли под следствием в общей сложности семнадцать месяцев. В ходе судебного процесса, который длился около двух месяцев, их причастность к убийству, так и не была доказана. Все это время, пока братья Воронины находились в следственном изоляторе, их товарищ по работе Сергей Трофимов, находился на свободе. После освобождения из-под стражи в зале суда, братья Воронины уехали из Казани на постоянное место жительство в город Омск.

Суд оставил без должного внимания ложные показания данные гражданкой Гараниной Лидией Васильевной и гражданином Трофимовым, которые оговорили братьев Ворониных.

Ни Тазиев, ни его влиятельный родственник так не небыли привлечены к уголовной ответственности за организацию заказных убийств. Они по-прежнему живут и работают на территории республики Татарстан.

После его отъезда из Махачкалы, Гарика освободили из-под стражи, так как все арестованные по уголовному делу по налету на банк, словно по чьей-то команде заявили о том, что вынуждены были оговорить Гарика, в результате сильного психологического давления на них оперативных работников бригады МВД России. Следствие шло около шести месяцев. Затем уголовное дело было направлено в Верховный Суд республики Дагестан. По окончанию процесса Рамазанов был приговорен к исключительной мере наказания, которая была заменена пожизненным заключением. Другие участники налета – Ахмедов и Каримов были приговорены к десяти годам лишения свободы, с отбытием наказания в колонии строгого режима. Зазяков Малик за убийство сотрудника милиции был приговорен к четырнадцати годам лишения свободы, с отбытием наказания в колонии строгого режима. Евкуров был приговорен к трем годам лишения свободы с отбытием наказания в колонии общего режима. Однако, через полгода, был досрочно освобожден из колонии за отличное поведение.

Оглавление

Часть первая

Часть вторая

Часть третья.

Часть четвертая.

Эпилог