Вперед в прошлое [Александра Малинина] (fb2) читать онлайн

Глава 1

День выдался на редкость неудачным. Наверное, стоит начать свою непростую историю именно с этого. Пусть это будет своеобразным предупреждением: если уж день неудачный, берегись всех и всякого. А еще лучше, запрись дома и носа на улицу не показывай, потому что лучше он не станет, это точно. Хотя, я почти уверена, что лезу со своими предупреждениями зря, потому как вряд ли с кем-то может случиться подобное. Знаю, я и сама уже запуталась, и скажу больше: дальше эта самая путаница никуда не денется, все станет только хуже. Уж это я могу обещать, потому что до сих пор ничего не понимаю. В общем, пора заканчивать сумбурное вступление и переходить непосредственно к тому самому неудачному дню.

А это была среда. Совершенно обычная сентябрьская среда. Я бы даже сказала, что среда скорее летняя, потому что это был первый день осени. Погода подозрительно радовала, солнце светило, птички пели и люди на улице, казалось, счастливо улыбались друг другу. Хотя для нашего города это обычное дело: толпы восторженных туристов, в основном иностранцев, бродили по центральным улицам и не фотографировали разве что мусорные контейнеры. Правда, пару раз я видела и такое, но что я понимаю в современном искусстве и полете мысли? Не раз, и даже не десять раз, меня тоже просили присоединиться к фотографии, видимо решив, что я ничем не уступаю злополучным мусорным контейнерам и тоже достойна своего места в кадре. И приезжих можно было понять: и сейчас я не о контейнерах, дались они мне, в самом деле… Сейчас я о самом городе: сама живу в северной столице вот уже три года, а до сих пор не привыкла к местной красоте. И к улыбчивым туристам.

Но в тот день окружающая красота и даже погода меня не радовали: с самого утра я умудрилась в очередной раз поругаться с мужем, как следствие опоздать на работу (иногда мы слишком увлекаемся, забывая, что хорошо бы прекратить что-то вдохновенно внушать друг другу в семь ноль-ноль). Я вполне могла бы успеть, если бы в метро не произошла какая-то авария и мне не пришлось бы двигать с тремя пересадками. А до этого не сломалась моя машина – из-за нее я изначально и спустилась в метро. И, само собой, опоздала я сегодня совершенно не к месту, потому что не далее как вчера к нам прибыло начальство из Лондона.

К приезду дорогого Нормана Смита мы готовились чуть ли не месяц, а я готовилась больше остальных, потому что как раз и отвечала за всякого рода проверки. Возможно, меня бы и пронесло, и моего опоздания никто бы не заметил, не пролей я кофе прямо на рукав пиджака тучному дядьке в лифте. «За секунду до» у меня был выбор: вылить бурую жидкость на себя, или резко дернуть рукой, и как любой нормальный человек я инстинктивно выбрала второе. Если бы знала, что этот тучный тип и есть Норман Смит, облилась бы этим чертовым кофе с головы до пят. Узнала я это лишь через полчаса, и как следствие непродолжительного знакомства в лифте, Норману я совершенно не понравилась, хоть и считалась девушкой обаятельной и очень даже привлекательной. Но ему мое обаяние было побоку, как и прекрасный английский вкупе с улыбкой во все тридцать два. Норман Смит жалел свой дорогой пиджак, и дядьку можно было понять.

Дальше рабочий день тянулся без преувеличений целую вечность. Норман Смит при виде меня заливался краской от злости, я дергалась, все валилось из рук… я даже на обед сходить не рискнула. Побоялась.

Неудивительно, что после работы я загибалась от голода. И у входа в метро увидела его. Ларек с шавермой! Обычно я такое не ела, но после голодного дня ларек показался голубой мечтой, он светился и словно парил над землей! А как оттуда пахло? Я ощутил себя героиней дурацкой рекламы и с восторженной улыбкой понеслась вперед, за шавермой. Очередь меня не смутила, скорее раздражала медлительность всех, кто оказался впереди меня. Но я дождалась.

С восторгом ткнула пальцем в картинку и сказала:

– Две, пожалуйста.

Непонятная тень из глубины киоска кивнула, а я стала с нетерпением пританцовывать возле, предвкушая ужин в вагоне метро или по пути к нему. Вообще неважно, лишь бы наконец-то поесть и сгладить прошедший день.

– Девушка… – услышала я справа.

А потом еще раз:

– Деву-ушка.

С недоумением оглянулась, неуверенная, ко мне ли это обращаются. В паре шагов от меня стояла женщина и смотрела прямо на меня: сомнений, кого именно она звала, не осталось. Я ждала, когда она продолжит, но она молчала. Все смотрела, пронзительно так, цепко.

И я окинула ее ответным взглядом: старенький плащ, потертые ботики, которые явно носила еще ее бабушка. Или просто чья-то бабушка. В руках подобие сумки, на самом деле больше похоже на льняной мешок для продуктов, но не из тех, что модно носить сейчас, а старый и потрёпанный. Волосы убраны под платок, в глазах отсутствует блеск, под глазами залегли впечатляющие мешки. Уголки губ опущены. Весь ее вид говорил о недостатке, хотя грязной она не казалась. Скорее, очень несчастной, уставшей. Трудно сказать наверняка, что с ней было не так, впечатление она производила двоякое. Обычно в таких случаях я отворачивалась, памятуя о процветающем бизнесе вот таких вот бродяг и попрошаек, но после собственного крайне неудачного дня, внезапно прониклась сочувствием, женщина не походила на классическую попрошайку. И все продолжала на меня смотреть.

Не выдержав, я спросила:

– Что вы хотите?

– Я… – казалось, она удивлена тем, что я с ней заговорила, хотя она сама меня и позвала. – Ты не могла бы купить мне поесть, красавица?

Ответить я не успела, из киоска высунулся продавец, сунул мне в руки две шавермы, резво махнул рукой прямо перед моим носом, сложил пальцы в кулак и потряс им опять же, передо мной:

– А ну вали отсюда! Ходят тут всякие, клиентов пугают… – рявкнул он с заметным акцентом. Обращался он, само собой, к женщине, она как раз стояла позади, но недоуменные взгляды от соседей по очереди получила все равно я.

Быстро сунув мужчине деньги, я отошла.

– Девушка, ты меня прости… – робко напомнила о себе женщина, хотя для робкой она слишком нагло мне «тыкала». Да и с робостью я дала маху, она просто разговаривала не очень громко, потому и казалось, что стесняется.

– Возьмите, – перебила я, сунув ей шаверму. Все равно я пожадничала, две мне ни в жизнь не умять.

Женщина неловко подошла и приняла из моих рук сверток. Я заметила, что руки у нее довольно гладкие и ухоженные, что никак не вязалось с ее образом и одеждой. В ней вообще все казалось… неправильным. Наверное, поэтому я ее не прогнала, мне хотелось докопаться до сути, понять, что же с ней не так. Она актриса? Творческих личностей у нас предостаточно, хотя вот таких я еще не встречала. Может, она беглянка, прячется от кого-то? Нет, это я фильм в выходные похожий смотрела.

– Что-то еще? – спросила я, продолжая наблюдать за женщиной.

Она понюхала шаверму и улыбнулась:

– Иногда по запаху можно определить, где ты. Дома? Не дома.

– У вас какой-то спектакль скоро?

– Что?

– Вы актриса?

– С чего ты взяла? – удивилась женщина, хотя в глазах ее искрилось веселье. – Хотя роли я играю, бывает. Сейчас играю. Или нет? Легко запутаться.

Она как будто издевалась, этакая шутка, понятная только ей, а я – в роли дурочки. Непонятно только, с какой стати. Роль дурочки мне не особо нравилась, любопытство того не стоило. Актриса, беглянка – какая мне-то разница? Я устала, проголодалась и хочу домой, а не вот это вот все. Я натянуто улыбнулась странной женщине, развернулась и ушла в сторону станции метро.

На эскалаторе блаженно прикрыла глаза: совсем скоро этот день закончится – какое счастье! Глядишь, завтра Норман Смит немного остынет и оценит мой английский. Все точно наладится, как же иначе?

Завибрировал телефон – входящее сообщение.

«Все в силе, Дришка?»

Писала Надька, моя подруга. Черт, совсем забыла! Мы договаривались встретиться вечером в каком-нибудь баре и немного поболтать, давно не виделись. Но сил на бар не осталось совершенно, думаю, Надька меня поймет и простит.

Я начала печатать ответ, но кто-то весьма грубо схватил меня за локоть и потянул в сторону. Сработал инстинкт, я прижала сумку к себе поближе и попыталась выдернуть локоть. Его неожиданно легко выпустили и по инерции я угодила дядьке впереди меня кулаком в плечо.

Он неодобрительно оглянулся, я широко улыбнулась, искренне надеясь, что бить меня в ответ он не станет. В метро люди разные, а тут час-пик… а ну как у дядьки проблемы с гневом и все такое? Как ни странно, мне повезло (первое везение за весь день), он лишь фыркнул и отвернулся. Пока я негласно разбиралась с побитым мною дядькой, совершенно забыла о том, что собственно на нападение меня тоже кто-то подтолкнул. И этот «кто-то» решил напомнить о себе, потянув меня за локоть еще раз. В этот раз дергаться я не стала, просто повернулась. И не без удивления уставилась на ту самую женщину с улицы.

– Прости, если напугала, – немного натянуто улыбнулась она.

В ответ я неопределенно пожала плечами и отвернулась: разговаривать с ней не хотелось. Может, нет в ней никакой загадки и я все сама выдумала? А тетка – самая обычная попрошайка, выпросила шаверму, а теперь вот станет на ночлег намекать или деньги вымогать.

Эскалатор наконец закончился, я прибавила шагу, надеясь, что женщина отстанет.

Но не тут-то было:

– Ты не на своем месте, – услышала я позади себя и в очередной раз подпрыгнула от неожиданности. Само собой, это опять моя новая знакомая, шла-шла по пятам, и перешла вот… на бред какой-то.

И бред все набирал обороты:

– Ты не там, где должна быть. Я это сразу заметила.

«Должно быть увидела, что пальто на мне дорогое и намекает, что мне в метро нечего делать» – догадалась я и опять промолчала. В таких случаях лучше не связываться: а ну как обчистит, а я, ворона, и не замечу? Или разозлится, мало ли… не хватало еще поцапаться с теткой в метро, такого в моей жизни еще не случалось. И вообще, куда это годится? Если пальто дорогое, значит, мне и в метро вход воспрещен? Что еще за дискриминация? Вон, впереди меня девушка прошла, так ее пальто тоже не из дешевых, почему к ней никто не пристает?

– Ты не должна быть здесь, – женщина все напирала.

Где там поезд? Вроде раньше всегда быстро приезжал.

На всякий случай я отошла на несколько шагов от края платформы: вдруг женщина окажется какой-нибудь сумасшедшей? Или буйнопомешаной? Не зря же я в ней странности углядела…Решит, что я не должна быть здесь, значит мне пора на тот свет. Толкнет еще, с такой-то станется.

Передо мной живо образовалась толпа страждущих попасть в вагон поезда и я почувствовала себя в относительной безопасности: надумай она меня толкать, толпа впереди существенно осложнит сей замысел. Да и вокруг много людей собралось. А сама женщина… куда она делась? Только было я подумала, что тетка наконец отстала, как меня уже в который раз прихватили за локоток (дались же ей мои локти, в самом деле!) и потянули в сторону, слава создателю, противоположную от края платформы. «Караул» крикнуть я не успела, женщина развернула меня к себе и упрямо повторила:

– Ты меня не слушаешь, девочка. Место, что ты занимаешь – не твое. Оно тебе не принадлежит! Из-за тебя все неправильно.

– Какое еще место? Сидячее? Если вас это успокоит, то я пообещаю проехать свои три станции стоя и не занимать чье-то там место. – Уже совсем злая, я освободила руку. Поделилась ужином, называется, теперь ко мне претензий еще больше, чем у Нормана Смита. Вспомнив тучного дядьку из лифта и начало рабочего дня, я опять поморщилась.

Наконец приехал поезд. Толпа ринулась набиваться в вагон, я бросилась прочь от странной женщины. Та не отставала:

– Я имею ввиду не метро, – бубнила она, и, к несчастью, я хорошо ее слышала. – Я про твою жизнь. Она должна быть другой, твое место не здесь. Все меняет мгновение, перемены стоят жизней. Никто не замечает…

То ли после приключений на работе я соображала не очень, то ли женщина сошла с ума и загадывала ребусы, непостижимые для простого обывателя. Между тем, отвлеченная от миссии сесть в поезд, я упустила свой шанс. Двери ближайшего вагона закрылись, поезд со свистом укатил дальше.

А женщина все вилась рядом, вызывая неподдельное беспокойство:

– Я хочу помочь. – Ее лицо при этом ничего не выражало, как будто она разговаривала со мной, но думала о чем-то ином, более важном. – Ты едешь домой, торопишься, но это не твой дом.

– С этим не поспоришь.

– Ты должна это чувствовать, разве нет? Все происходящее – неправильно.

– Угу.

– Муж – он тоже не твой.

А вот это уже интересно.

Теперь я пригляделась к женщине повнимательнее. Подобная фраза вполне могла принадлежать любовнице мужа, думающей, что она – любимая и единственная, а я занимаю ее место. Это многое бы объяснило. Но тут набралось сразу два «но», весьма существенных: во-первых, я сильно сомневалась в наличии у мужа этой самой любовницы, ну а во-вторых, вряд ли Максиму пришло в голову выбрать странноватую женщину в лохмотьях. И если «во-первых» можно было отбросить, потому что редкая жена может догадаться о похождениях мужа, то «во-вторых» никуда деть нельзя. Макс в принципе не особо падок на других женщин, обычно он им даже не улыбается, и, насколько я могла судить, он тяготел к молодым светловолосым особам. Нет, определенно не любовница, просто сумасшедшая.

И опять она схватила меня за руку. Ее хватка стала цепкой, пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, словно железные наручники.

– Отпустите, – прошипела я, пытаясь освободиться. И угрожающе пообещала: – Или закричу. Позову полицию.

Но полиции женщина явно не страшилась, как ни в чем не бывало она продолжила:

– Я издалека тебя увидела, потому и подошла.

– Зря. Шли бы себе мимо…

– Пройти мимо – основное правило, но есть исключения. Всегда есть исключения. И они важны, одно исключение делает разницу. Годы и годы разницы. Ты – исключение в его правилах. Но ты можешь быть полезной, поэтому я не могу оставить все как есть.

Я нетерпеливо поглядывала по сторонам, надеясь разглядеть хоть кого-нибудь, мало-мальски похожего на представителя власти, способного отцепить от меня эту чокнутую. Или любого сознательного гражданина, который поспешил бы на помощь бедной девушке. Но везение сегодня дало сбой, вроде бы и были на входе полицейские, но сейчас как в воду канули. Ну а остальные попросту не обращали внимания на происходящее, кто сейчас вообще на ближнего смотрит?

– Ты меня не понимаешь, – тем временем сделала вывод женщина.

– Конечно нет, но это как раз неудивительно. Зато уверена, в заведении имени Кащенко вас обязательно выслушают и поймут, – пообещала я.

– Это все неважно. У тебя осталось мало времени, так что слушай внимательно…

– Вы что, мне угрожаете? Знаете, это уже давно зашло слишком далеко. Вы ничего от меня не получите, шаверма была пределом, ясно? В последний раз предупреждаю – отпустите руку, или мне придется… – тут я заметила, как в толпе мелькнула полицейская форма и обрадованно замахала свободной рукой, привлекая к себе внимание. – Эй! Эй, помогите!

Мой призыв о помощи никто не услышал, полицейские исчезли в людском потоке.

Женщина дернула меня за руку, приближая к себе:

– Часто люди принимают перемены и живут дальше, живут как ты, не на своем месте. Вживаются в роль, которая им не принадлежит. Судьбу надо творить самой, стоять в стороне нельзя, когда за тебя решают. Ты осталась в стороне, но есть шанс все переиграть. Запомни мои слова, они тебе еще пригодятся.

– Не стоять в стороне, поняла, – кивнула я с самым умным видом, поняв, что спорить бесполезно, надо просто выслушать до конца.

– Ты должна найти правильный путь, иначе вернешься к тому же самому. Правильный путь приведет тебя к правильной жизни.

Сектантка что ли? Кажется, я всех перебрала, вот только сектантов и забыла.

– Буду искать путь. Сама.

– Ты должна была стать умнее, так что все не должно повториться. Поймай момент, верни его в свое русло. Ты же знаешь, что такое безумие?

– Теперь куда лучше, – с готовностью призналась я.

Кажется, мои ответы женщину мало волновали:

– Безумие – это повторять одно и то же действие много раз и надеяться на другой результат. Это происходит с тобой, разорви петлю, что он создал.

– Кто создал? Эйнштейн?

– Нет, Александрина. Ты все шутишь, храбришься. Но не зовешь на помощь, как обещала, не кричишь, не отталкиваешь. Что-то в моих словах тебя зацепило, верно? Сейчас ты убеждаешь себя, что это бред, но правда в том, что в душе человек способен осознать неправильность происходящего. Мало кто может объяснить суть этого чувства, когда жизнь проносится, но с ней что-то не то. Неправильность, которую непонятно, как исправить.

Внутри меня все похолодело.

– Откуда вы знаете мое имя?

Подобрать имя можно, я слышала, подкованным людям это раз плюнуть. Но одно дело, угадать с Катей или Машей, да пусть даже Сашей, но с Александриной? Быть не может. Эта женщина точно знала, кто я, знала мое имя. Еще до того, как подошла ко мне.

– У тебя будет один шанс все исправить. Не упусти его. Пройди все до конца, других вариантов у тебя нет. Считай это моим тебе подарком.

Наконец-то моя рука оказалась на свободе и я не преминула этим воспользоваться: сначала отошла на пару шагов, пятясь назад, дабы убедиться, что эта сумасшедшая за мной не последовала, потом развернулась и прыгнула в первый попавшийся вагон, не слишком заботясь, что мне ехать в другую сторону. Сейчас главное – отвязаться от больной дамочки.

Глава 2

– Вставай, горе мое луковое! – услышала я хорошо знакомый голос.

Обладатель голоса явно начинал терять терпение, стало быть, зовет меня не в первый раз. Я попыталась открыть глаза, но попытка не увенчалась успехом: увидела я лишь черноту, разбавленную цветными пятнами. Голову сдавило ужасной болью, в висках стучало и почему-то подозрительно болела нога. Я попытала счастья с открытием глаз еще раз, но опять ничего. Боже мой, я что, ослепла?

– Эй, тебе пора вставать! – теперь голос звучал куда ближе.

– Мама?! – промямлила я, вложив в одно слово-вопрос все свое удивление. Получилось неважно, потому что мамуля фыркнула и вышла из помещения. Это я судила по удаляющимся шагам, со зрением у меня наметилась беда.

– Поднимайся, я сварю тебе кофе! – крикнула мамуля.

Я честно попыталась сделать как она сказала, то есть подняться, но ничего не вышло: тело меня как будто не слушалось. Но это не было моей главной проблемой: в больной голове вертелась куча вопросов, но задавать их я не спешила, пока не верну хотя бы зрение. С этим мне помогла мамуля, совершенно к этому не стремясь: пока я пыталась отвлечься от головной боли, она подошла и дернула с меня одеяло, которое было натянуто до самой макушки. Свет больно ударил по глазам, в голову словно кинули разрывную гранату, увеличив боль в миллионы раз. Зрение вернулось, но толку от этого было чуть: стоило приоткрыть хоть один глаз, свет резал подобно лазеру и я все равно ничего не видела. Я что, стала Дракулой и теперь боюсь солнца? Кожа вроде не дымится, но почему так больно? Хотя, если подумать, свет куда лучше чем чернота, я по крайней мере не ослепла.

– Это же надо так набраться, – опять засмеялась мамуля, она у меня вообще дама веселая. – Давай, рученьки в ноженьки и на кухню. Ты девочка взрослая, так что хватит разлеживаться и изображать из себя страдалицу. От похмелья еще никто не умирал.

– Странно, я бы поставила руку на то, что ты неправа. Нет, лучше глаза, они все равно ничего не видят, – хрипло пролепетала я.

– Ну, для этого тебе надо принять вертикальное положение, не так ли?

– Пять минут, – с трудом выдавила я.

– Пять минут у тебя есть, – смилостивилась она и, судя по шагам, опять меня покинула.

Итак, что мы имеем: отсутствие зрения, предположительно преодолимое, жуткую головную боль, с которой должна помочь обычная таблетка (или целая упаковка), ногу странно подергивает. Это все ерунда… Более беспокоил другой вопрос: какого черта я ничего не помню? Неужели я вчера так сильно набралась с Надькой, что забыла о приезде мамули? Это вряд ли, обычно мы договариваемся чуть ли не за месяц. Живет она в другом городе и довольно далеко, но это еще полбеды: на поезде ехать больше суток, а прямых рейсов из Питера на самолете нет, только с пересадкой. Так что мамулин приезд мы всегда обговариваем заранее и ее встречаю либо я, либо Максим. Чаще я: муж часто бывает в командировках и застать его дома обычно трудновато.

Но раз мама здесь, значит, решила сделать сюрприз и явилась неожиданно. Что ж, я в любом случае счастлива, но счастье мое было бы безграничным, не застань она меня в таком ужасном состоянии. Перед мамой стало стыдно и я в который раз за утро застонала. И где, черт возьми, Максим? Вот уж кто точно не упустил бы возможность выдать пару ядовитых комментариев. Более язвительного человека я не встречала в жизни… так где он? Глядишь, с его комментариями я бы и двигалась бодрее. После появления Макса в моей жизни я вообще стала… бодрее. До него я была другим человеком, жалкой развалиной. И похуже, чем в данный момент.

По шагам я поняла, что вернулась мамуля, потому моментально озвучила мучающий меня вопрос:

– А где Максим?

– Какой Максим? – искренне удивилась мама.

– Ты что, знаешь много Максимов?

– А ты?

– Только одного, – начала злиться я, вот всегда она так: видит, что дочь страдает и начинает издеваться.

– Ну, я знаю не больше трех.

От злости я даже приоткрыла один глаз, но быстро забыла, что хотела прояснить ситуацию с Максимами, потому как взор мой сфокусировался на мамуле. Сказать, что с нашей последней встречи она сильно изменилась – ничего не сказать. Вернула старую стрижку – как минимум. Да и вообще… помолодела сильно.

Я пролепетала:

– Хорошо выглядишь. Но ты опять постриглась и мне ничего не сказала? А ведь говорила, что больше никогда…

– Когда это я такое говорила?

– Когда больше трех лет отращивала длинные волосы. Вот уж не думала, что ты так кардинально вернешься к старому образу.

В ответ мама закатила глаза и красочно покрутила пальцем у виска. А я наконец-то открыла второй глаз: бог мой, мамуля вовсе не приезжала к нам в гости, вот почему пробудившись, я не увидела ехидную физиономию Макса. Это я каким-то чудным образом перекочевала домой. Черт, ничего не помню… как я могла проделать такой длинный путь и забыть? Это же надо так набраться. Хотя все равно странно, столько часов из памяти исчезло… но у меня есть оправдание: наследственная непереносимость алкоголя. Бокал вина – мой предел, на второй меня подбить трудно. Но, похоже, Надьке это каким-то образом удалось, с ней вообще связываться опасно. Но раньше я как-то не представляла себе масштабы этой самой опасности.

– Какое сегодня число? – решила уточнить я временной провал в памяти. Если честно, боялась услышать что-то вроде «пятнадцатое». Вот это было бы обидно.

Но мамуля меня и обрадовала и подкинула задач одновременно:

– Второе, – теперь мама и смотрела, и говорила с беспокойством.

– Второе… – хмуро повторила я, пытаясь сообразить: за полсуток на поезде домой никак не добраться, значит, я сюда прилетела. Сделала пересадку, похоже, на полном автопилоте, и вот я дома. По времени как раз бы уложилась, но вот уж не думала, что в самолеты сажают пьяных в лоскуты барышень. А ведь я могла и вовсе быть без сознания… И как тут не вспомнить бессмертное «31 декабря мы с друзьями ходим в баню» и последующие путешествия героя? Всегда задавалась вопросом, а как это его в самолет посадили? Оказывается, косяк фильма – не косяк вовсе, меня вот тоже как-то посадили. А очутиться на месте героя-алкаша не очень приятно.

– Похоже, дело совсем плохо, – по своему истолковала мою задумчивость мама. – Давай принесу кофе и обезболивающее сюда.

– А во сколько я прилетела? – вдогонку ей поинтересовалась я.

– Пару часов назад.

Значит, я и вправду прилетела на самолете. И мое ужасное состояние объяснялось довольно просто: Надька умудрилась напоить меня так, что я потеряла память, то есть очень сильно, и это после ужаснейшего рабочего дня. Потом два перелета, хоть не особо продолжительных, но все же… еще надо было умудриться сделать пересадку, выход свой найти, паспорт не потерять, да и вообще, на ногах держаться. Все-таки возьмем за основу версию, что меня не пустили бы в самолет в полуотключке. И после всего вышеперечисленного два часа сна. Удивительно, что я вообще смогла глаза открыть, а между прочим, прямо сейчас я еще и вижу прекрасно. Конечно, глаза сильно слезятся, но где-то я слышала, что слезы – это полезно.

В очередной раз появилась мамуля, водрузила на столик возле кровати кофе и сунула мне в руки стакан воды и две неизвестные таблетки белого цвета.

– Спасибо, – прохрипела я и жадно осушила стакан.

– Пей кофе и собирайся. Уверена, ты захочешь воспользоваться моим тональным кремом, – она присмотрелась и добавила: – И пудрой. И корректором…

– Спасибо, мам! И спасибо, что не осуждаешь.

Она хмыкнула и вышла, а я так и не успела спросить, зачем она меня так рано разбудила. Но этот вопрос быстро отошел на второй план, так как я вспомнила, что сегодня четверг, а в четверг положено выходить на работу. А у меня еще ситуация с Норманом Смитом – как кость в горле…

«Вот черт!» – выругалась я мысленно.

И как можно забыть о работе? Я же обожаю свою работу, работа для меня – все. Там я ощущала себя… на своем месте. Помнится, Масим часто шутил, что между ним и работой я бы точно выбрала второе, но правда в том, что мы оба трудоголики и в этом друг друга хорошо понимали.

Макс. Странно, что он даже не позвонил, ведь я ночью домой не вернулась. Такого со мной еще не случалось, особенно без повода и предупреждения. Макс должен был беспокоиться, звонить, искать… тут самое время проверить звонки. Маякнуть, что я жива и первым делом позвонить начальнику, наврать, что я больна и вот-вот готова скончаться. Хотя это даже не ложь, учитывая мое плачевное самочувствие.

После залпом выпитого кофе (он немного остыл) я мгновенно почувствовала себя лучше. Как и любой кофе-зависимый наркоман, после полученной дозы я оживала. И силы подняться с кровати тоже как-то нашлись, я наконец приняла вертикальное положение. В голову ударила новая болевая волна, но теперь голова болела не в одиночку, а вкупе с ногой, что немного уравновешивало уровень боли в черепушке.

Я перевела взгляд вниз: коленка разбита. Вернее, не просто разбита, с нее будто сняли скальп. Жуткое зрелище. Вытерев слезы с глаз, я пригляделась к ноге получше, пытаясь понять, что же с ней такое стряслось. Такое чувство, что меня волокли по разбитой дороге, и я тормозила коленкой. Мамуля в детстве величала подобное «асфальтной болезнью». Похоже, детское заболевание вернулось ко мне спустя двадцать лет. Хотя, помню, был в моей жизни один веселый случай: в веселые студенческие времена мы с девчонками поспорили, кто сможет пробраться под забором на территорию университета посреди ночи. Я смогла, но неловко ободрала ногу, вроде даже так же правую. В этот раз, надо думать, ползала где-нибудь по территории аэропорта… позор-то какой! Надьке точно не жить, как она могла такое допустить? Два перелета, скальп на ноге, пропуск важного рабочего дня… Встретиться с Надькой – плохая, плохая идея.

Так, ладно. Сейчас мне нужен телефон. Я быстро окинула свою комнату на предмет такового, но своего новенького айфона не заметила: неужели я его потеряла? Это бы объяснило отсутствие звонков от Макса. Ужас какой, надо срочно позвонить ему с маминого телефона. Мы еще поругались сутки назад, что он мог нафантазировать? Черт…

Пока я в панике рыскала по комнате, случайно наткнулась на свой старый телефон. Вообще-то, я оставила его маме, но та со временем купила аппарат получше, а что стало с этим не упоминала. Похоже, так и лежал в моей комнате. И не грех им воспользоваться, если речь идет о вопросе жизни и смерти. То есть о моей жизни. И о работе. Я включила телефон, убедилась, что сеть ловит и набрала номер, который помнила наизусть.

«Номер, который вы набираете, не существует» – сообщил автоматический голос.

– Да что ты говоришь?! – рявкнула я ни в чем неповинному телефону.

– Это ты мне? – услышала я мамулин голос.

– Нет!

Еще пять попыток ничем мне не помогли, автоматическая стерва продолжала утверждать, что номера не существует. Такого быть не могло, все пять раз я проверяла: цифры набраны правильно. Забыть их – не вариант. Может, конечно, с моим зрением приключилась совсем хитрая беда и я начала путать цифры, но всерьез в это не верилось. Тяжко вздохнув, позвонила Максиму – та же история. И еще раз. И еще, уже не надеясь на иной результат. Что происходит вообще?

– Я ушла на работу, – заглянув в комнату, сообщила мама. – А ты собирайся и даже не думай опять завалиться спать. Саша приедет и заберет тебя, поняла? Никакой жалости к себе, руки в ноги – и вперед!

Опять ничего не понятно.

– Саша? Куда он меня заберет?

Мама красочно закатила глаза:

– Собирайся и спускайся вниз, Рина. Мое терпение заканчивается.

Сейчас меня редко кто звал Риной, но в семье было так принято. Папина идея, якобы чтобы окружающие не забывали, что я не обычная Сашка и даже не Александра. По мне, Сашка куда лучше, чем какая-то неудобоваримая Рина. Ну и не сложно догадаться, кому принадлежала светлая идея дать мне интересное имя.

– Кстати, где папа? – поинтересовалась я вдогонку. Вроде он должен быть дома, но с ним трудно быть уверенной в чем-либо.

– Ты что?! Он уже месяц как в Каире. Или в Алжире? Всегда путала…

– Опять уехал и ничего не сказал? – вздохнула я. Ох уж эти путешественники.

Папа у меня был археологом и постоянно отсутствовал. Когда-то он преподавал на кафедре местного университета, но долго там не продержался, его натура жаждала странствий и приключений. Он срывался на очередные раскопки и пропадал там, иногда не меньше года. За все время я видела папу не больше десятка раз, он больше походил на призрака, чем на реального человека. Мы с мамой его часто обсуждали, казалось, он реальный член семьи, но… но на самом деле все, что папа сделал для нашей семьи – это дал мне имя.

Александрина. Конечно, папа выкопал имя в недрах обожаемой работы. Александрина – исследовательница Африки. Не знаю насчет знаменитой, но вот папа о ней слышал и даже назвал меня в ее честь. Правда, тезку убили туареги, что вряд ли можно считать счастливой судьбой. Но у нее было призвание, она жила чем-то важным. Наверное, именно из-за отца я часто задумывалась о месте в жизни.

Мам уже начала злиться:

– Терпение, Рина, помнишь? Его уже нет. Отец говорил об отъезде тебе лично, ты обещала его проводить, но не пришла, чем его расстроила.

– Что?

– Собирайся, Саша скоро приедет.

Понимание происходящего стремилось к нулю. Мама, понаблюдав за моим выражением лица, тяжело вздохнула, поцеловала в щеку и торопливо удалилась на работу, на прощание посоветовав больше никогда не прикасаться к алкоголю. Могла бы и не сыпать соль на рану, я уже и сама поняла, насколько мне алкоголь противопоказан. Забыть, что папа в очередной раз уехал? Заработалась я что ли. Готова поклясться, что еще на прошлой неделе мама звонила с радостной новостью, мол, вернулся! Или я что-то напутала? Черт…

Глава 3

Чем дальше, тем хуже.

В моей голове все возникали вопросы, а ответов на них не находилось. Это ставило в тупик и пугало одновременно. Почему рабочий номер не обслуживается? Почему на телефоне, даже старом, нет интернета? Почему мама выкинула роутер? Где ее ноутбук, с которого можно отправить на работу хотя бы сообщение? Какого черта Макс меня игнорирует и даже не пытается найти?

Саша еще приедет… зачем? Отвезет меня обратно в аэропорт? У меня билет хотя бы есть? Даже телефона ведь нет, чтобы купить. Да и в аэропорт меня бы мама проводить захотела, а не снарядила бы Саньку.

Саша – мамин водитель. Сама она за руль садиться боялась, но машину зачем-то приобрела. Папина идея, как всегда отличная. Он-то не в курсе о страхах жены, с его точки зрения машина была необходимостью. У меня на тот момент прав тоже не имелось, потому и появился Саня, то ли сын маминой подруги, то ли сын одной из ее подчиненных. В свои двадцать пять Саня считался бездельником, и вряд ли это сильно изменилось сейчас. Насколько я знала, сейчас Саня еще больше набрал вес, теперь ему за тридцать. За символическую плату он звал себя водителем и возил маму куда душе угодно (на работу и обратно), в остальное же время катался сам. В общем, все были довольны.

«Ладно, приедет Саня, тогда хоть что-то узнаю» – решила я и прошлепала в ванную.

К тому моменту я приобрела наивную уверенность: что сюрпризов больше не будет. Что ж, моя ошибка: я трижды ополоснула физиономию ледяной водой, подняла взгляд и посмотрела в зеркало. На секунду потеряла дар речи, а потом громко завопила. Хорошо, что мама к этому моменту ушла на работу, потому что вопль мой быстро перешел в жуткий вой, а потом и в кашель: не знаю, чем я занималась ночью и какой бес в меня вселился, но то, что кто-то вселился, абсолютно точно. Иначе увиденное не объяснить.

Ночью я умудрилась нарастить волосы. Зачем-то. Но этого мне показалось мало, половину шевелюры я вальнула в красный. Не прилично-красный, а алый, такой, что издалека отлично видно. Я прикрыла глаза, не желая видеть этого пылающего кошмара на своей голове. Одно дело – пустили в самолет в неадекватном состоянии, другое – обслужили в парикмахерской. Некой круглосуточной парикмахерской, надо заметить. За такое надо в суд подавать.

Немного восстановив дыхание, я еще раз подошла к зеркалу: да, прическа хоть куда. У меня была похожая лет пять или шесть назад, те же жуткие красные пряди. Только в тот момент это казалось невероятно стильным, хоть мамуля и утверждала, что я слишком стара для таких экспериментов и стоило их в школе проводить. Ну что ж, если двадцать – это стара, то теперь я вообще бабуля… Странно, что мама никак не прокомментировала мой внешний вид с утра. Наверное, ей все же знакомо материнское сострадание.

Я пробежалась пальцами по корням волос: слабая надежда, что это приколотые пряди, канула в небытие, волосы были определенно мои собственные и как следует выкрашенные. Кстати говоря, следов наращивания я тоже не обнаружила. Надо же, как сейчас круто делают, я всегда искренне считала, что наращивание всегда заметно, хотя бы на ощупь. Наверное, я потратилась на волосы в каком-нибудь хорошем салоне.

Кое-как пригладив волосы в аккуратный пучок (красные пряди все равно выбивались на первый план, несмотря на все старания скрыть эту жуть), я наконец-то вгляделась в лицо. Глаза красные, под цвет волос, но в остальном ночные возлияния сказались на мне не так уж и сильно. Ну кроме всех этих странных приключений, конечно.

Следующий этап: одежда. Как я ни пыталась, не смогла отыскать свой вчерашний наряд. Даже пальто исчезло в неизвестном направлении. Можно было позвонить маме и узнать, куда она все дела, но дергать ее лишний раз не хотелось. Представляю, что она и так сейчас думает. Стыдно-то как!

Решив справиться своими силами, я чудом отыскала старые джинсы. Примерила – как раз. Наверное, сели после стирки. К джинсам присоединилась белая рубашка, тоже из старых запасов. Вполне прилично, на улице показаться не стыдно. Если о волосах забыть, конечно.

Зазвонил телефон, мама оставила его утром дома. Наверное, это ее запасной, или мой визит так выбил ее из колеи, что она обо всем на свете забыла.

Я глянула на дисплей: звонил Саня. Не раздумывая, схватила трубку:

– Да?

– Ринка? – раздался недовольный Санин голос. – Ну где тебя носит, ёшкин кот? Стою тут, жду тебя, жду… ты вообще можешь хоть раз не опоздать?

– Выхожу, – буркнула я и отключилась. Вот тебе и «приветствие» от Сани.

Напялив туфли, само собой, тоже из старой домашней коллекции, я покинула квартиру, заперев за собой дверь. Не придумав ничего умнее, сунула ключи в почтовый ящик на первом этаже: я же еду в аэропорт, верно? Надеюсь… Во дворе я помахала рукой соседке и вприпрыжку припустилась к машине. Как обычно, устроилась на пассажирском сидении и вежливо поздоровалась. Саня, все это время нетерпеливо постукивающий по рулю, смерил меня недовольным взглядом и злобно буркнул:

– Наконец-то. Ну за что мне это? Опять двадцать пять…

– Что нового? – поинтересовалась я, не придумав достойного ответа на его комментарий.

– Можно подумать, со вчерашнего дня у меня много нового, – усмехнулся Саня, ловко выруливая со двора и выворачивая на проспект.

– Со вчерашнего? – похоже, это Саня меня домой привез, вот теперь и злится.

– Вчерашнего, вчерашнего, – поддакнул он, подтвердив мои догадки. Саня, кстати, выглядел очень даже ничего: мамуля утверждала, что он поправился еще больше и теперь с трудом заталкивает себя даже в ее просторный автомобиль, но ничего подобного: он в прекрасной форме, по крайней мере относительно того, что я видела год назад.

– Прекрасно выглядишь, – не удержалась я.

Он с недоверием оглянулся на меня, но все же выдавил:

– Ага… то есть спасибо. Наверное.

– Так куда мы едем? – я выглянула в окно: мы как раз выехали на центральную улицу и теперь двигались в северном направлении. В сторону аэропорта, то есть.

А город постоянно менялся, хотя я раз в полгода маму навещала. И как-то не в лучшую сторону менялся… Помню, мама рассказывала, что всю улицу Гагарина отремонтировали, а тут опять ямы размером с бассейн. И киосков этих ужасных опять понаоткрывали везде, невозможно от них избавиться окончательно. И где новые трамваи? Все те же ретро-вагоны катаются, хотя визуально они интереснее новых. Если смотреть на них из окна машины, конечно.

– А куда, по-твоему, мы можем ехать? – съязвил тем временем Саня.

– По-моему, вариантов может быть много.

– Издеваешься?

– Даже не думала.

Мы свернули на узкую улочку, видимо, Саня решил объехать пробку. На выезде из города утром частенько собирались машины.

– Тогда что за вопросики?

– Нормальные вопросы, ты чего?

– Точно издеваешься, – сделал вывод Саня.

– Да нет же! – взвилась я. – Почему ты себя так странно ведешь? Ответил бы на вопрос, да и все! Нет же, развел балаган… прям как мама! Сговорились вы, что ли? Это она попросила меня проучить? За ночной визит… ну и розыгрыши у нее, совсем уже.

Саня долго думал, прежде чем ответить:

– Ааа, ну да, звонила она. Сказала, опоздаешь ты, как обычно, потому что вчера нормально так отметила праздник.

– Что еще за праздник? – даже не знаю, зачем я спросила. Сил слушать все более странные ответы уже не осталось.

– Начало мучений. Учение – мучение.

Ясно.

То есть, опять ничего не ясно. И хочется заплакать.

– Чего скуксилась? – развеселился вдруг Саня. – Осознала, что впереди? Я тебе всегда говорил: учить – здоровью вредить.

– Курить – здоровью вредить.

– Это ты так говоришь.

Да уж, мне точно лучше побольше молчать.

Тем временем, мы притормозили, Саня недовольно буркнул:

– Полезай давай, здесь парковаться нельзя. Менты постоянно катаются, нарушителей фиксируют. Совсем уже! В прошлый раз такой штраф пришел…

Под Санины лепетания я послушно полезла из машины. Саня тут же ударил по педали газа и был таков. Оставил меня черт знает где… я быстро огляделась и сделала вывод, что не только черт знает где, но и я сама в курсе: на ступеньках родного института. Студенты сновали туда-сюда, через несколько минут должна начаться первая пара.

Замечательно, но мне что здесь делать?

Я тихо выругалась и набрала номер Макса, уж очень хотелось поделиться с ним наболевшим. Номер не обслуживается. Опять. Внутри меня все похолодело: зачем Максу отключать телефон? Мы вчера поругались утром, но это же так, ерунда… ничего серьезного. Нет причины мне прыгать в самолет, а ему отключать телефон. Или у меня очередной провал в памяти? Может, мы поругались еще и вечером? Отсюда мои эксперименты с волосами, это как в романтических комедиях – ах, я так страдаю, что облик свой меняю… и возвращаюсь домой, плакаться маме.

Ладно, с Максом я разберусь. В конце концов, мы женаты, никуда он от меня не денется. А вот работа вполне может. Я опять набрала номер начальника, с тем же успехом. Придется отправить электронку, как раз скину туда временный номер. Если понадоблюсь, меня можно будет найти.

– Эй! – я остановила проходящего мимо паренька. Его лицо даже показалось мне смутно знакомым. – Добрый день, молодой человек. Вы не одолжите мне свой телефон на пару минут? Мне нужно отправить эмейл на работу.

Парень слегка нервно улыбнулся и протянул телефон. Не очень современный, к слову. Оказалось, на нем так же отключен интернет.

– Спасибо, – я вернула телефон и побежала ловить следующую жертву, миловидную девушку. Та тоже одолжила телефон, что удивительно, ведь с красными патлами я смахивала на преступницу. Из на одолженном приложений нашлась только… аська? Вот уж не знала, что она опять в моде.

Лучше найду вай-фай.

Есть тут рядом кафе? Должно быть. Или, может быть, связь есть в библиотеке? Кажется, еще курсе на пятом все кучковались на втором этаже в поисках сети, значит, и сейчас там есть интернет. Спрошу пароль у библиотекаря. И идти близко.

– Саныч! – услышала я смутно знакомый голос и остановилась на ступенях. – Саныч, да постой же ты!

Я развернулась и нос к носу столкнулась с Дианкой. Некогда моей лучшей подругой Дианкой. Наша дружба началась еще в начальной школе, мы были не разлей вода, из тех, про кого вспоминают только в паре. Ди Сашка, Сашка и Ди. Прогуляла школу одна, значит, и другой на уроках не было. Позвал на свидание одну – пришли двое (мы с Ди в свиданиях не особо разбирались в те времена). И так далее.

Но, как это часто случается, даже крепкая дружба не способна пережить тяжелые времена. В один момент я отпихнула Дианку, да и вообще всех друзей, как можно дальше от себя, и осталась совсем одна. Не сразу, потому что рядом оставался один человек, он и стал причиной моего последующего одиночества. Он причина многих моих неправильных поступков, в том числе и самого ужасного. Самого неправильного. Я выдумала себе великую трагедию, жила ей, упивалась ей, пока в один прекрасный день не решила, что с меня достаточно. Дурой была еще той, одним словом.

После я пыталась наладить связь с Ди, но в тот момент она жила с парнем и слышать обо мне не желала. А потом я уехала в Питер, и теперь слышала о Ди только от редких знакомых. Например, недавно я узнала, что от того самого парня Ди родила сына, но вскоре с тем парнем рассталась. И воспитывала сына в одиночестве. Связь со старыми друзьями поддерживала, кто-то из них даже выкладывал общие фотографии.

Но, похоже, время забыть старые обиды.

Стоя на ступеньках родного универа напротив меня, Ди искренне улыбалась. Как старому другу. И выглядела Ди сногсшибательно, все такая же худая, высокая и эффектная, с прямыми темными волосами до плеч, бровями вразлет и темным задорнымвзглядом. И ее слабость к цветастым платьям до сих пор не прошла, как и любовь к внушительным каблукам. Некоторые вещи неизменны. Невольно, я заулыбалась.

– Привет, дорогая, – Дианка крепко меня приобняла и даже расцеловала.

– Привет, – я неуверенно сжала ее в ответ, поражаясь радушию приема.

– Ты чего нарядилась, как на экзамен? Погода же прекрасная, надела бы новую юбку! И ту прикольную маечку с красным рукавом, подошла бы под новый лук.

– Как-то не до нарядов было утром.

– Тут я тебя понимаю, – весело засмеялась Ди. – Вот мы вчера отожгли, да? Голова болит, просто жуть … и руки трясутся до сих пор, ага! Блин, и почему второе число – не официальный выходной? Все равно весь день насмарку… слушай, может, забьем на все – и в буфет? Устроим себе официальный выходной! – Дианка взяла меня за руку и потащила через проходную.

– Мы вчера виделись? – созрела я на вопрос.

И рассмешила Ди еще больше:

– Ну, Саныч, ты даешь! Я думала, у меня дела плохи. Постой… ты же вроде вчера только шампанское пила? А потом чай, как английская бабушка.

Встреча с Ди в мое вчерашнее расписание ну никак не вписывалась. Парикмахерская, два перелета на самолете, еще теперь шампанское в компании старой подруги. Что-то неладное происходит.

– Тебе наверняка было скучно с нами! Дурацкая твоя аллергия… хотя, может, шампанское оказалось хуже той зеленой гадости, что пили Дашка с Кристинкой? И меня еще подбили, клуши… Это все Кристинка, мисс «гулять – так гулять». Ползать под забором – так ползать под забором! Одно слово – чокнутая!

– Кристинка с Дашкой? – пропищала я.

Крис после выпуска вышла замуж переехала в Якутск. Сейчас она часто постила прикольные фотографии своего большого семейства, рассказывала, как они проводят холодные зимы, жаловалась, что выехать из дома таким большим скопом – трудоемкий процесс, и все такое прочее. У нее забавно получалось, интересно. Про Дашку же я мало слышала, может, она и осталась в городе.

– Дашка с Кристинкой! – пропела в ответ Ди.

– Крис что, всех своих в Якутске оставила? А твой ребенок?

– Какой ребенок?

– Мальчик.

Дианка неожиданно захохотала и взяла меня за руку:

– Вот ты везучая, от бокала шампанского такие глюки! Идем, выпьем наш любимый три в одном и слопаем по слойке с орехами! Или по две слойки, сегодня грех вспоминать про диеты!

Голова разболелась с новой силой…

Глава 4

Все так же держась за руки, мы вприпрыжку шли по территории университета. Вприпрыжку – это даже не шутка, Ди внезапно начала прыгать, и это на ее каблуках! Время от времени здоровалась с прохожими, кому-то махала… а я же разглядывала бывшую подругу с некоторым недоумением.

– Может, лучше в кафе посидим? – робко предложила я, но в ответ получила недоуменный взгляд.

В общем, мы пришли в университетский буфет. В другое время я бы почувствовала себя здесь лишней, но сегодня мне было плевать. Лишь бы уже хоть что-нибудь прояснить. В самом буфете мало что поменялось, очередь уж точно меньше не стала, тут всегда отбоя от студентов не было. А уж галдели они как! Я поморщилась от головной боли и беспомощно посмотрела на Ди. Та явно чувствовала себя в своей тарелке, махнула рукой в сторону очереди и сказала:

– Я возьму нам как обычно, ты пока место поищи.

Кивнув с умным видом, я проводила Дианку взглядом: она довольно умело вклинилась в самое начало очереди, ловко задвинула локтем верзиле позади нее и с невозмутимым видом принялась разглядывать меню. Вот это я называю талантом, Ди в этом плане ничуть не поменялась. Решив, что мне тоже стоит внести лепту в общее дело, то есть в этот странный завтрак в университетском буфете, я прошла в зал, заполненный небольшими столиками, в основном на четверых. Обычно большие компании сдвигали столы и шумно орали на весь буфет, остальные тихо ютились по двое.

– Эй, Санька! Санечек! – свистнул кто-то с дальнего угла.

Молодой человек рядом со мной обернулся, пятеро за столиками так же обратили внимание на крик. Само собой, их друзья так же обернулись. Распространенное имя, ничего не скажешь. Так как Санькой меня почти никто не звал, я даже смотреть не стала в ту сторону, продолжала сканировать взглядом помещение в поисках свободного столика.

– Злобная! Санька! – не желал успокаиваться свистун.

В этот раз я его не проигнорировала и даже сделала несколько шагов в направлении свиста. И дело не в том, что я на самом деле злобная, девичья фамилия у меня Злобина, так что на веселенькое прозвище я была обречена еще в детском саду. И я до сих пор радуюсь, что родители не назвали меня какой-нибудь Адой. В принципе, мама могла так поступить, даже странно, что упустила лишний повод для шуток.

Навстречу неожиданно выскочил Ярик. Еще один старый друг, связь с которым я потеряла. Он широко улыбнулся и заключил меня в объятия, да так, что затрещали кости.

– Ярик! – обрадованно я сжала его в ответ. – И ты здесь? Рада тебя видеть!

– А уж я-то как рад! Ты как всегда прекрасно выглядишь, – нагло польстил он и сопроводил лесть широкой улыбкой. Улыбаться Ярик умел и делал это направо и налево, сколько я его знала. Кроме улыбки в его арсенале имелись голубые глаза, высоченный рост и веселый нрав. Помнится, когда-то я даже была немного влюблена в его улыбку, но чувства прошли после первого же свидания, хотя сам Ярик утверждал, что от меня без ума и я перевернула его жизнь с ног на голову. Думаю, он просто вычитал где-то эту фразу, она ему жутко понравилась, вот он и козырял ей, едва меня завидев. Мы хорошо дружили, весело.

– Ты тоже, – ответила я правду. – Какими судьбами… в буфете? Да еще в городе?

Ярик жил на севере, работа его связана с нефтью. Семейное дело, насколько я помнила, Ярик всегда этим гордился, хотя свою мажорность не особо выпячивал, даже учась в универе. Он был простым, хорошим парнем. Только несерьезным, но когда-нибудь это пройдет. Если уже не прошло.

После выпуска Ярик чуть ли не единственный со мной еще общался, проехал все обиды. И даже звал с собой, жизнь строить. Я отказалась, Ярик не сильно расстроился. Даже звонил иногда, узнать, как дела.

– Какими судьбами? Так твоими! Я бы сам спал до обеда, но после твоего выступления с забором продул и вынужден был просыпаться.

– Круто.

– Мы поспорили, – решил пояснить Ярик. – Кто пролезет под забором, загадывает желание. Ты пролезла, я – нет. Ты и сказала, чтобы я встал к первой паре, знала же, что это для меня погибель! Любишь ты поиздеваться, Санька…и за что я тебя только люблю?

Ага, опять загадочное «вчера».

– Тебе не кажется, что мы повторяемся?

– В смысле?

– Однажды мы уже ползали под забором на спор. Ну и дураками же были!

– Точно. Однажды… вчера, – загоготал Ярик.

Оказалось, он даже занял стол. Мы уселись рядом, и, пока я оглядывалась в поисках Ди, Ярик умудрился схватить меня за голову и распутать прическу.

– С распущенными лучше. Мне нравится твой эксперимент! – нагло заявил он. – Кстати, помнишь наше свидание? Моя жизнь буквально перевернулась после него с ног на голову. Может, повторим? – и поиграл бровями.

Я рассмеялась. Вот как на него можно злиться? Ярик… это всегда Ярик. Даже много лет спустя, даже много событий спустя. Таких людей на самом деле мало, раньше я этого не понимала, считая его нахальным надоедой.

– Расскажи лучше, как работа, Казанова ты недоделанный.

– Работа? – вроде бы удивился он. И отмахнулся: – А, это… подумаешь, потаскался за отцом пару месяцев, большое дело. Все папаня хочет меня в семейному делу приобщить, но как по мне – скука смертная. Лучше бы в Турцию смотался, или на Шри-Ланку, хоть посерфил был. Думаю, к октябрю вырвусь на пару недель, а то что здесь тухнуть? Ты от меня нос воротишь, вся такая недоступная, а у меня душа так и пылает!

– Фантазия у тебя пылает пуще прежнего.

– Не одна фантазия, если ты понимаешь, о чем я.

– Ха-ха.

– Не дуйся, Сань. Я ж тебя развеселить пытаюсь! – Ярик потрепал меня по волосам, как маленькую девчонку. И обезоруживающе улыбнулся.

– Ты вообще не изменился, – сделала я вывод.

А потом вспомнила про работу:

– Одолжишь телефон?

– Не вопрос. – Ярик полез в карман. – Только смски не читай, это… не мои.

– Договорились, – засмеялась я. Но смех быстро сменился недоумением: вместо новенького айфона я держала в руках… очень старый. Смахивающий на самую первую модель. Может, вышла новая модель «ретро»?

Пока я с недоумением разглядывала айфон Ярика, к нам присоединилась Ди. Подруга поставила передо мной кофе три в одном и защебетала о чем-то своем, я же отправила на работу пару коротких писем – к счастью, хотя бы интернет в этом ретро-айфоне имелся.

– Как удачно мы встретились! – радовалась Ди. – А то место вообще нет, прогульщиков развелось, и все в буфете. А ты тут с кем, Яр?

– С Киром, он в очереди стоит.

– И Кирилл здесь? – уже без особого энтузиазма поразилась я. – Наверное, вчера и он тоже был с нами.

– У Ри потеря памяти, – пояснила Дианка, двигая ко мне тарелку со слойками. – Завидую ей все утро, что с ней шампанское творит.

– Может, это к лучшему, – пробормотал Ярик, уставившись в свои ладони.

Я напряглась:

– Это еще почему?

– Прекрати, – зашипела на парня Дианка, прежде чем повернуться ко мне. Обреченно вздохнув, она очень неохотно пояснила: – Ты крупно поругалась в Ильей. Опять. Если хочешь знать мое мнение, этот парень – полный урод и абьюзер, Ри. Серьезно, не я одна так думаю. Он, конечно, симпатяга, все дела, но…

– С Ильей? – глупо пробормотала я и по примеру Ярика уставилась на его ладони. – С каким Ильей?

– Твоим Ильей.

По телу прошел неприятный холодок, словно все, что я пережила в прошлом, грозило накрыть лавиной тех же ощущений, что терзали меня тогда. Но нет, обошлось. За эти несколько лет я поумнела и сильно изменилась. Не осталось ничего общего с прежней Ри, теперь я смотрела на Илью как на досадную ошибку, обидную, но сделавшую меня более сильной личностью. Нельзя изменить прошлое, но можно его принять как часть будущего. И гордиться собой настоящей.

Илья. Наверное, у большинства из нас есть свой Илья. Истории могут быть разными и в то же время очень похожими. Объединяет их одно: плохой конец. В моем случае это был настоящий триллер. Я влюбилась в Илью с того момента, как только увидела, и было это на далеком первом курсе. Он шел мне навстречу и улыбнулся, но этого оказалось достаточно, чтобы улыбнуться ему в ответ. Многообещающее начало романа, не так ли? Сам роман тоже не подкачал: мы казались завидной парой. То я шла с букетом цветов, то мое имя красовалось где-нибудь перед корпусом. Красиво, ярко… девчонки завидовали. Я сама себе завидовала, чего уж там.

И не обращала внимания на всякие мелочи. Илье не нравились мои друзья – да ни одному парню не понравился бы тот же Ярик! Или Ди с ее подколами. Но недовольство Ильи росло медленно, его реакция на моих друзей менялась постепенно. И вскоре я уже стала выталкивать их из своей жизни. Лучше я не потусуюсь лишний раз с Яриком, чем огорчу Илью. Можно не отвечать на бесконечные сообщения Ди, мы и днем можем пообщаться. Сейчас, по прошествии времени, мне казалось, я просто не могла поступить вот так. Бросить всех ради парня. Но я смогла и сделала. Осталась с Ильей.

А тот огорчался и расстраивался все больше. Я отвечала не так, я все делала не так, а он был идеальным, любил, цветы дарил. В один прекрасный день я не выдержала, нашла мамино снотворное… мне подумалось – это же легко, никто не расстроится. На тот момент и с мамой отношения у меня испортились, ей не нравился Илья, за что я считала ее едва ли не врагом. А отце всегда было плевать на семью. В общем, я решилась быстро, сделала этот шаг. Самый обидный и глупый, который только можно было совершить, но это мое прошлое. Часть меня будущей. Тогда сильно повезло, я отделалась испугом и долгими беседами с психиатром… а еще я отделалась от Ильи.

Видимо, он опять вернулся в мою жизнь. Каким-то образом. Теперь понятно, почему я потеряла память: помнить встречу с Ильей мне вообще не хотелось.

– Ну ты даешь! – не прекращала поражаться Дианка. – Вот ты улетела со своего шампанского подруга!

А меня захлестнула волна ледяной злости:

– Так вот, что волнует тебя? Шампанское и как я улетела? Не Илья? Не чертов Илья? Ты ведь знаешь, что со мной случилось, прекрасно знаешь. И сидишь тут, смеешься, как будто наша с ним встреча – это комедия.

– Илья и Рина – вечная драма, – в ответ закатила глаза бывшая подруга.

– О чем я и говорю! – вклинился Ярик и схватил меня за руку: – У меня к тебе предложение. Не свадебное, но серьезное. Может, махнем вместе на Шри-Ланку? Я все организую, Сань, честное слово!

– Вот дурак, – хмыкнула Ди.

– Я же серьезно – чего сразу дурак?!

– Да с тобой с ума сойдешь за полчаса. Какая там Шри-Ланка! Туда лететь сколько? В самолете уже повесишься от твоих шуточек.

– Поэтому я зову не тебя, – отрезал Ярик.

– У Рины терпения еще меньше.

– Вчера мы весь день вместе провели и ничего, все в порядке. Справились.

– День? – пролепетала я

– Ага, опять провалы в памяти?

– Никаких провалов! Вчерашний день я провела на работе, к нам приезжал Норман Смит, он же и устроил жуткую взбучку. Я вылила на него кофе в лифте, вот он и разозлился, не оценил мой английский.

– Ты выучила английский? – выпучил глаза Ярик. – За лето?

– И устроилась на работу? – подхватила Дианка.

– Да, я устроилась на чертову работу, Диана. Если бы ты потрудилась хоть раз написать мне, то знала бы это. Я извинилась за все, а ты… ты позволила мне встретиться с Ильей. – В это до сих пор не верилось.

– Что происходит? – потерялся Ярик.

– Без понятия! – судя по голосу, Ди тоже начала злиться. – Если это шутка, то она далеко зашла, Рина. То ты мне ребенка приплела какого-то, то Кристинку отправила в Якутск, теперь вот это… как понимать твои выпады, подруга? Уже не смешно!

– Мне тоже, уж поверь.

– А мне самую малость, – заметил Ярик с улыбкой. – Девчонки, ну вы чего? Давайте жить дружно! Чокнемся кофе?

– Какого черта мы делаем в буфете? – продолжила я, не обращая внимания на Ярика. – Это вы в состоянии объяснить?

– Эээ… мы здесь кофе с булочками, как и всегда.

– Лучше бы на пару пошли, в самом деле, – пробормотала Дианка.

– Какого черта нам делать на парах?! – рявкнула я.

Но Ярик и тут нашелся:

– Думаю, Санька права: сегодня просто грех учиться! И на улице так тепло, гоу тусить у бассейна? С меня мороженое!

Радость от встречи со старыми друзьями испарилась.

– Это розыгрыш. Вы специально ничего не рассказываете, сговорились… но идти на пары, серьезно? – Я повернулась к Дианке: – И я не приплетала тебе какого-то ребенка. Машка Соколова мне все рассказала, ты родила сына, с чем я тебя искренне поздравляю.

– Че? – ахнул Яр.

– Машка Соколова сказала, что я родила?! – взвизгнула Дианка так громко, что все вокруг затихли и стали прислушиваться к нашему разговору. – Вот же дрянь! В прошлом году она сочинила эту тупую историю, типа я с преподом замутила ради зачета, а теперь еще и ребенка выдумала?! Стерва!

– Эй, я между прочим здесь и все слышу! Сама ты стерва!

И кому же принадлежала эта реплика? Конечно, мать ее, Машке Соколовой! Она сидела через столик от нас, полная негодования. Взгляд свирепый, того гляди накинется… никогда ее не любила.

– Какой еще сын?! – вполне натурально схватился за сердце Ярик.

– Отлично, что слышишь, – прошипела Дианка, встала и двинулась в сторону Соколовой. – Потому что тебе придется объяснить…

– Эй, полегче! Я ничего такого не говорила!

– Ага, так я тебе и поверила! Нет уж, Соколова, я тебе сплетни уже раз простила, за второй раз все пакли повыдергиваю!

Ситуация в буфете все накалялась. Дианка нависла над Соколовой, та явно не собиралась сдаваться просто так, даже пальцами хрустнула угрожающе. К нам подошел Кирилл, держа в руках кофе и тарелку с булочками. Все в буфете залюлюкали, к своему удивлению я заметила еще несколько смутно знакомых лиц. Имена уже не припомнить, но лица явно универские, из параллельных групп, спортивных секций или лекций. И, чем больше я приглядывалась, тем больше людей узнавала.

– За свои пакли беспокойся! – ухмыльнулась Машка Соколова и тоже встала. – Тебя развели, ясно? Кто вообще тебе это сказал?

– Ринка.

И обе уставились на меня.

– Хватит комедию ломать! Ты… – я обратилась к Машке, – …даже не думай отрицать! Сама позвонила и доложила про Дианкины роды!

– Рехнулась?!

– Возможно, – честно ответила я.

Со всех сторон давили недоуменные взгляды. Сил терпеть все это не осталось. Я протолкнулась через толпу студентов и пулей вылетела из буфета.

Глава 5

В себя пришла, когда добежала аж до второго корпуса.

Как выяснилось, мои приключения только начинались. Дианка с Яриком – так, цветочки, по сравнению… с ним. На ступеньках возле корпуса сидел парень. Он не смотрел в экран телефона, а вертел головой по сторонам, и это позволило разглядеть его со всех сторон. Ошибки быть не могло. На ступенях возле второго корпуса сидел самый настоящий призрак. Потому что сам парень давно уже погиб.

От неожиданности я сбилась с шага. А потом вовсе споткнулась и свалилась на асфальт. Но подниматься не спешила, нет, я все сидела и смотрела на этого парня. Парня-призрака. А он смотрел на меня, как и все остальные, с недоумением.

Наверное, мне надо в больницу. Что-то со мной происходит, такое чувство, что все вокруг резко спятили. Или с ума сошла я одна? Так логичнее, но в собственное сумасшествие верить не хотелось. Это один из признаков безумия? Ни один псих же не верит…

Все еще разглядывая парня-призрака, я потерла глаза. Потрясла головой, надеясь, что видение исчезнет. Ничего подобного. Призрак все так же сидел на месте и разглядывал меня. Справедливости ради, больше ему не на кого было смотреть, возле здания мы были вдвоем, если не считать кучку парней, куривших возле красной таблички «Курение на территории строго запрещено». Но те были заняты своим делом.

Призраку же надоело сидеть, он поднялся и двинулся в мою сторону. Очень угрожающе двинулся, высокий, весь в черном… на мгновение мелькнула мысль: «Я что, умерла?». А он идет за мной. Но почему именно он?

Парень меж тем успел приблизиться и даже протянуть мне руку.

Я отшатнулась. Потом отползла назад, резко вскочила на ноги. Коленка, о которой я благополучно забыла, напомнила о себе болевой вспышкой. Если я мертва, то откуда эта боль? Как-то слишком сильно она чувствуется.

– Ты чего напугалась? – улыбнулся призрак. Его улыбка считалась знаменитой… когда-то, и теперь я поняла этот феномен – да парню хоть сейчас на плакат! Или в рекламу зубной пасты.

– Тебя напугалась, – честно ответила я, пятясь назад. – Почему ты здесь?

– Где? – он обернулся к корпусу. – А, на ступенях. На пару опоздал, не хотелось врываться. Вот, сидел, думал к бассейну сходить.

– Ты здесь застрял? – в фильмах такое часто показывали: умер человек, но уйти не смог. Никогда не любила такие сюжеты, сейчас невзлюбила еще больше.

В этот раз призрак задумался:

– Нет.

– А как же… странно все это.

– С этим трудно поспорить.

Что-то не так здесь со мной, это ясно. Налицо дикая смесь из галлюциногенного психоза и паранойи, может, что-то еще, мне неведомое. Я вижу мертвеца – это во-первых. У меня провалы в памяти. А еще сердцебиение адское. Хотя последнее наверняка после забега до второго корпуса.

Призрак, заметив мой ступор, отвлекся на группу курящих, свистнул и помахал им. Те дружно ответили, кто-то даже крикнул «гоу к нам!», но призрак указал на меня и развел руками, мол, не могу.

– У тебя что-то случилось? – спросил призрак.

– Еще как случилось!

– Может, отвести тебя в медсанчасть?

Я покачала головой. Закусила губу, чтобы не разрыдаться. Глюки – хорошее объяснение, но те курящие видели парня не хуже моего. Мое понимание происходящего стремилось к минус бесконечности.

Какие варианты остались? Сон или кома. Точно! Надька как-то рассказывала, как спала и не могла проснуться. Ей снилось что-то жуткое, она бежала, бежала, ее преследовал бывший Вовка-подглядыватель, и уговаривал снова быть вместе. Помню, подруга эту историю едва ли не час рассказывала, настолько впечатлилась. И, по ее словам, она не подозревала, что это сон, пока не проснулась. И даже тогда ей везде чудился Вовка. Но Надька – девушка эмоциональная, все воспринимает близко к сердцу, у нее и сны под стать. Со мной ничего подобного не случалось.

– Ты что-то побледнела? – призрак, который оказался не просто призраком, а видением из сна, забеспокоился еще больше. – В обморок что ли грохнуться собираешься?

Но если все это сон, то почему я вижу именно… его? Мы не были знакомы, не пересекались. Возможно, сталкивались пару раз на студенческих мероприятиях, но на этом все. Разные компании, все разное… о нем я больше узнала после смерти. Тогда все только о нем и говорили, интересовались, вспоминали.

– Ущипнешь меня? – я протянула руку.

– Зачем?

– Хочу проснуться.

– Ты и так не спишь.

– Но вижу тебя.

– Это какой-то розыгрыш? Или оригинальный способ познакомиться? – он опять фирменно улыбнулся., а потом и вовсе засмеялся: – О, Рина! А я ведь повелся! Честное слово, повелся. Ты так побледнела.

– Знаешь мое имя?

– Как не знать.

Я нахмурилась:

– Щипать будешь?

– Нет. Идем лучше к бассейну? Расскажешь, как выдумала это представление. Я почти готов лопнуть от любопытства.

– Не хочешь – как хочешь. Попрошу тех парней, – я развернулась в сторону курящих. Они до сих пор дымили, видимо, каждый выкуривает по пачке за раз, не меньше.

Не успела сделать и пары шагов, как плечо обожгла боль:

– Ааа!

– Довольна?

– Ты ущипнул меня!

– Сама же просила.

– Знаю, – буркнула я, держась за пострадавшее плечо. – Но ты как-то неправильно ущипнул! Я еще здесь, вижу тебя. Не похоже не пробуждение.

Он опять рассмеялся:

– Ладно, шутница! Надумаешь рассказать, что с тобой – я буду у бассейна. Если хочешь, присоединяйся.

– Ну уж нет! – я вновь попятилась назад. – Ты меня с собой не утащишь.

Все еще смеясь и качая головой, он ушел. А я стояла и смотрела ему вслед. Сон затягивался, а это могло указывать на… кому. Глубокое торможение в коре головного мозга, я могу не просыпаться годами. Что же мне делать? И как может быть все настолько… реальным? Не могу же я на самом деле видеть мертвых. Это все фантазия, безумные игры подсознания.

Совершенно потерянная, я поплелась за призраком. Ну, то есть… понятно за кем. Хотелось присесть, а лавочек на территории университета не наблюдалось. Зато имелся бассейн – сооружение, располагавшееся между учебными корпусами, с высоким бортиком, грязноватой водой и вечно отключенным фонтаном в центре. Наверное, поэтому все звали место бассейном, а не фонтаном. И тут вечно собирались студенты: у кого окно, кто прогуливал пару, или просто на переменах… бассейн – этакое всеобщее место встречи, которое, как известно, изменить нельзя. Частенько по вечерам тут обжимались парочки, хотя утром и днем их тоже можно было встретить.

Не обращая ни на кого внимания, я присела на край бортика. Уставилась на мутную воду – холодная, наверное. Может, мне прыгнуть? Ледяная вода должна помочь проснуться. А если нет… какая разница? Все равно все вокруг – игра подсознания, основанная на прошлых воспоминаниях. За некоторым исключением, все-таки некоторые вещи помнились мне иначе. Например, булочки в буфете… ох, какими же они были вкусными! Ради них и пару прогулять считалось не грешным. А сегодня попробовала – булка как булка. Невкусная.

Прикинув так и эдак, я перекинула ноги на другую сторону бассейна и приготовилась к прыжку: я точно помнила, что глубина здесь по пояс, но думаю, мне нужно уйти под воду с головой. Точно, голову намочить обязательно, нарушение кровообращения при коме происходит именно в головном мозгу, так что голова – это ключ. Определенно. Надеюсь, вода тут особо ледяная. Хочу проснуться.

– Была не была! – кивнула я самой себе и на самом деле спрыгнула в бассейн.

Ноги мои быстро коснулись скользкого дна, я присела и окунулась с головой. На всякий случай еще минуту не выныривала: на большее не хватило бы воздуха. Да, даже в коме мне нужен воздух, как оказалось. Все тело свело, в голову ударила новая порция боли, но ничего: для верности я помотала головой прямо под водой, но толку от этого, конечно, не было. С моей-то удачей… все оказалось зря.

Внезапно я почувствовала, как чьи-то грубые руки схватили меня за шиворот и потянули наверх. Я пробовала сопротивляться, но руки, а точнее, их обладатель, оказался сильнее меня и ловко вытянул из воды. Я вытянулась в полный рост, пытаясь отдышаться. Легкие жгло, все тело сковало от холода, вниз по одежде противно стекала вода. А я стояла, все так же зажмурившись. Ничего не вышло!

– Какого черта ты творишь, ненормальная?! – донесся до меня мужской голос. —Совсем что ли сдурела? Вода же ледяная!

Я открыла глаза. По щекам то ли вода стекала, то ли слезы ручьем лились.

Передо мной стоял все тот же призрак. Привязался, в самом деле.

– Отстань! – пробормотала я и дернула плечами, пытаясь скинуть с себя его руки. Но он вцепился в меня еще крепче.

– Я уже один раз отстал. Подумал… а, ладно. Идем, теперь я точно провожу тебя до медсанчасти. Возражения не принимаются.

– Не стоит. Я сама…

– Ринка! Ринка, ты чего? – это завопила Дианка.

Впервые я огляделась: оказалось, мое небольшое шоу привлекло всеобщее внимание. День выдался теплым и солнечным, у бассейна собралась добрая четверть всех студентов, все с любопытством пялились и о чем-то шептались. В толпе обнаружилось немало знакомых лиц, что уже не удивило.

Дианка же прыгала возле бассейна с забавным выражением лица. Возле нее стоял Ярик и тянул длинную шею, один раз он попытался перекинуть ногу через бортик, но в последний момент от геройства его что-то остановило. Холодная и грязная вода, надо думать. Ну и здравый смысл, мое подсознание щедро приписало его Ярику.

– Все нормально! – махнула я Ди.

– Ты пыталась утопиться в бассейне глубиной меньше метра. Какое уж тут «нормально», – буркнул рядом мой спаситель и притянул меня к себе. Возможно, подразумевались успокоительные объятия, но как-то это не очень уместно посреди холодного бассейна.

– Думаешь, стоило подобрать местечко поглубже?

– И побезлюднее, – поддакнул он и ловко поднял меня на руки.

– Отпусти.

– Нет.

– Отпусти! – повысила я голос и даже попыталась освободиться. Куда там – хватка у парня железная.

– Этот гад тебя толкнул? Ты только скажи! – это со своего места угрожал отважный Ярик. Ногу через бортик он все же перекинул, да так и застыл, потому угроза вышла не очень впечатляющей.

– Отпусти! – я забилась еще сильнее.

– Нет уж, я не могу тут стоять с тобой вечно, – говоря это, призрак-не призрак шагал к краю бассейна. – Есть риск отморозить что-то жизненно важное.

– Это ты правильно беспокоишься. Потому выбирайся сам, а меня здесь оставь. Я еще… немного поныряю. И все довольны, все счастливы, – зуб на зуб не попадал, речь получилась сбивчивой. То ли от холода, то ли от стресса, силы начали покидать меня.

– Ага, счастливы. Особенно толпа, что ты собрала. Уверен, скоро она увеличится вдвое, а там и ректор какой-нибудь пожалует. Все еще хочешь остаться понырять? А потом вылететь с универа? Не знаю, что там с тобой происходит…

– Да с парнем она поругалась, – пояснила подоспевшая Ди.

Мы как раз вылезли из бассейна, но долгожданной свободы я так и не обрела.

– Обычно Ринка так не чудит, но сегодня день не задался, – продолжала тараторить подруга. Ярик прыгал рядом, едва ли не впервые не зная, как прокомментировать ситуацию.

– Ты же ее подруга, верно?

– Ага. То есть, да. Подруга.

– Отлично. Пойдешь с нами в санчасть, на всякий случай.

– Не надо в санчасть, – пробормотала я, пытаясь высвободиться. В этот раз он меня отпустил, мы уже достигли суши. Правда, за плечи все продолжал держать. – Ди обо мне позаботится, да и общаги ближе. Очень холодно, – я поежилась в доказательство своих слов.

Он долго думал, внимательно глядя на меня. Он. Денис Семенов. Я вспомнила имя. И Денисом его мало кто звал, все больше Семой, Семеном.

– Мы сами справимся, – поддержал меня Ярик, попутно пытаясь прикрыть своей тонкой рубашкой. Та моментально намокла, зато Ярик полапал меня у всех на глазах. Даже в моем подсознании он остался прежним.

Наконец, Денис ответил:

– Хорошо.

И ушел, передав меня в заботливые и немного похотливые руки Ярика. Наверняка Денис замерз не меньше моего, а я уже ни ног, ни рук не чувствовала. Только безысходность, такую, что хоть волком вой.

– Представление окончено, все свободны! – гаркнула Дианка, первой проталкиваясь через толпу. Мы отправились в сторону общаг, подруга – впереди, точно крейсер, а мы с Яриком в обнимку плелись следом.

– Прости за рубашку, – пробубнила я жалко.

– Ничего, новую куплю.

– Ярик, ты знаешь молитву?

– Нет! – испугался друг. – Зачем тебе?

– Так, на всякий случай.

– Санька, что с тобой творится? Ты меня пугаешь.

– Она после вчерашнего не отошла, понятно же! – вклинилась Дианка. Толпа закончилась, расталкивать некого, вот она и поравнялась с нами. – Самое логичное объяснение. Ринка все время твердила про свою аллергию на алкоголь, а я не верила! Думала, бред. Но вчера она выпила больше обычного, может, два фужера. И ей очень плохо, до сих пор. Проспится – придет в себя.

Дианка придумала отличную версию, конечно.

– Я по тебе скучала, – сказала я правду.

– Видишь? Сентиментальность – точно не про Ринку.

– А по мне скучала? – Ярик обнял меня еще крепче.

– И по тебе скучала.

– Не слова, а песня!

– Прекрати! – Ди ткнула Ярика в плечо. – Нельзя пользоваться ее состоянием. Даже для тебя это перебор!

– Точно нельзя?

– Придурок!

Я молча слушала, как друзья переговариваются между собой. Ох уж эти их стычки! Я такими их и запомнила, Ди с Яром вечно конфликтовали. Мне еще думалось, что рано или поздно из этого что-то выйдет, но нет. Разъехались в разные стороны, как и все остальные, а жаль. Было бы здорово оглядываться назад и вспоминать их как будущую сладкую парочку.

Слушая старых друзей, я не заметила, как мы дошли до общежитий.

Глава 6

Комната Ди осталась точно такой же, какой я ее и запомнила. Старые обои в полоску, наскальная живопись, оставшаяся от предыдущих обитателей комнаты, две узкие кровати по разным стенкам и письменный стол, соединенный с подоконником. На подоконнике – завал из кружек, упаковок чая и конфет. А еще немыслимое количество темных кругов, Дианка обожала пить чай, сидя у окна, ставила кружку на подоконник и оставшиеся следы ее не смущали.

Кое-как отделавшись от назойливого Ярика, Дианка затолкала меня в душ. Подруга жила в новом корпусе общаги, здесь к каждой комнате прилагалась и ванная, в старых корпусах такой роскоши не было. Дианке вообще повезло – выбила себе комнату, хотя жила в городе, да еще и корпус удачный… Пока я отогревалась, стоя под душем, Ди зашла и швырнула мне свой розовый спортивный костюм. Удивительно, но я помнила, что у нее такой был! Эти блески по бокам не забыть… забавно.

Я натянула костюм, обернула волосы полотенцем. Зеркало в душе запотело – я мылась очень горячей водой. Протерла зеркало и увидела свою бледную физиономию с натурально синими губами. Жуть. Если кто и похож на призрака, то это я.

В комнате пахло земляничным чаем – Динка такой очень любила. Заметив, что я вышла из душа, подруга протянула мне чашку:

– Пей. А заодно выкладывай, что с тобой такое творится.

– Шампанское в голову ударило, – ответила я, наблюдая, как Дианка по-турецки устраивается на кровати своей соседки, как делала это всегда. Соседка, кстати, подобные посиделки не жаловала и все время ругалась с Ди из-за этого. Из-за кругов на подоконнике тоже. Надо же, столько мелочей я помнила!

– А мне кажется, не только шампанское виновато. А еще Илья.

– Нет.

– Точно, – уверилась в собственной правоте Ди. – Ты вчера так расстроилась. Из-за него, как обычно. Потому и пила шампанское. Он придурок, Рина, настоящий придурок. Нельзя потусить с друзьями на первое сентября? Ладно я, но с Дашкой и Крис мы не виделись все лето! И с Яриком, и с Кириллом. Уж один день твой драгоценный Илья мог потерпеть без твоего общества, тем более он и сам не дома сидел.

У нас был похожий разговор. Лет… шесть, семь назад? Или все восемь. Тогда я училась на третьем курсе. Первое сентября, все как описала Дианка. Илья устроил мне выговор, я чувствовала себя никчемной пьянчугой, потому что нормальные девушки сидят дома или встречаются с друзьями днем в кафе. Он все так переворачивал… не понимаю, как у него это получалось. Да и к черту его! Речь о другом… о повторяемости событий. В моей жизни случалось очень похожее первое сентября, с той самой травмой на коленке. Утром я потерялась, не поняла сразу, но теперь… все как в тот день. Кроме купания в бассейне, конечно. Мы тогда тоже встретились с Ди у входа в универ, в буфете к нам подсел Ярик… они всеми силами пытались меня развеселить после ссоры с Ильей.

А еще тогда, много лет назад, Денис Семенов был еще жив.

– Можно я немного подремлю у тебя? – отмерев, попросила я.

– Конечно! – закивала Ди. – Только подвинься: между прочим, я тоже всю ночь не спала. Но пришлось ставить двадцать будильников и идти на первую пару, из-за тебя, если ты не забыла!

– Это было на четвертом курсе!

Не на третьем, как я решила до этого.

– Ага, со вчерашнего дня мы на четвертом.

– Поэтому у тебя нет ребенка, – заулыбалась я.

– Про него лучше не напоминай, – скривилась Ди, устраиваясь рядом со мной. – Меня сегодня уже человек пять поздравило с пополнением в семействе. И это после разборок с Соколовой – если бы не Ярик, я бы ей глаза выцарапала! Дура завистливая, чего только не ляпнет… не рот, а помойка.

– Машка всегда была такой.

– Ну, а я о чем?

Мы с Ди долго копошились, пытаясь устроиться на узкой кровати. В конце концов я отвернулась к стене, Дианка закинула на меня руку и запыхтела в затылок. По ее напряжению я понимала, что допрос еще не окончен, и ждала. Хотя меня клонило в сон все больше.

– Эй, Рин… не спишь? – решилась наконец Ди.

– Нет еще.

– Зачем в бассейн прыгнула?

– Хотела вас с Яриком разыграть.

– Не слишком ли ты увлеклась, подруга? – Ди явно мне не поверила.

– Это было на спор, – вздохнула я. – Поспорила с Беловой.

Белова – это Надька. Она никогда не являлась частью нашей студенческой компании и всегда была сама по себе. Такая слегка чокнутая и слишком крутая, чтобы быть частью тусовки. Надька со многими дружила и, в какую бы компанию на время ни попала, всегда становилась ее сердцем, заводилой. Как ураган, сносила все на своем пути, оттого-то выдержать Надьку долго никто не мог. Но мы с ней неплохо общались, потеряли друг друга на время, но, когда Белова появилась в Питере, легко возобновили дружбу.

Дианка Надьку всегда недолюбливала, уж не знаю, почему.

– С Беловой? Теперь понятно. И как я сразу не догадалась? Кому еще в голову могла прийти светлая идея подбить тебя на прыжок в бассейн? Всегда говорила: твоя Белова не такая простая, какой выглядит.

– Что это значит? – растерялась я.

– То! Она тебе завидует.

Не удержавшись, я засмеялась. Что-что, а зависть – уж точно не про Надьку.

– Да в тебя сейчас только ленивый не будет тыкать пальцем! – возмущенно запыхтела мне в затылок Дианка. – Считай, своим прыжком ты себе славу обеспечила… до самого выпуска. Завтра тебе придется особо туго.

– Ерунда.

– Да не говори! Подумаешь… хотя, один плюс в твоем позоре все-таки есть. Денисочка Семенов. – Дианка мечтательно выдохнула и потянулась. – Эх, жаль я сама не сфотографировала вас в бассейне! Как он тебя поднял на руки, весь такой решительный и серьезный, как вода стекала с его широких плеч… кадр вышел бы как из фильма! Хорошо, что кроме меня там пол универа было, а фоткали вас все. Сама потом посмотришь.

– Что-то не очень хочется.

– Говорю ж, завтра тебе будет несладко. А фоток точно насмотришься. Но мысль о Дениске будет греть тебе душу… хотя о чем я? Ты со своим Ильей безнадежна и не смотришь даже на прекрасное.

– Я спать, – отрезала я.

Дианка еще долго бормотала о Денисе Семенове и прекрасных потоках мутной воды на его груди (подруга часто увлекалась фантазиями), но вскоре ее болтовня стала бессвязной и она уснула.

А я еще долго лежала, разглядывая стену перед собой.

Разговаривать вот так о Денисе Семенове очень странно. Но лежащая рядом со мной Дианка, Дианка с четвертого курса, не могла знать, что ждет нас в будущем. Например, она не могла предугадать, что Денис погибнет через несколько дней в автомобильной аварии вместе с двумя своими друзьями, парой: Антоном и его девушкой Ликой. Если не ошибаюсь, Антон не справится с управлением и новенькая машина влетит в фонарный столб на большой скорости.

Так странно, что Денис Семенов стал чуть ли не главным героем моего сна, мы ведь с ним почти не общались. Два-три ничего не значащих разговора не в счет. А вот Диана неплохо общалась с Ликой, они вместе ходили на английский и иногда зависали после. Именно от Дианки я слышала много подробностей аварии, хотя эту трагедию долго обсуждали в университете. Помню, в первом корпусе висели фотографии ребят, в университетской столовой сделали поминки для всех.

Неожиданно стало так грустно: все в жизни так быстро меняется, забывается… а я даже не знаю, что со мной. Со мной настоящей. Где я, как я. Умерла или не могу проснуться? Я настоящая – в Питере, или здесь? Просто неожиданно с ума сошла. Может, после смерти мы все попадаем в другую реальность и продолжаем жить там? Ведь вариантов у меня не так много. Кома, смерть, либо… пока моя больная голова пыталась обдумать загадочное «либо», я уснула крепким сном.

Мне снилось разное. Хмурое лицо Максима – он вообще часто хмурился. Говорил, что работа нервная. До него я и не знала, как много трудятся сотрудники банка. Макс часто уходил в себя после очередной командировки, оживал, только когда я была рядом. Тогда он брал меня за руку, и держал долго-долго, сжимал мою ладонь так крепко, будто боялся, что я упаду, если он меня отпустит. Когда мы проводили вместе весь день, он начинал улыбаться, все больше и больше. Даже смеялся. Максим всегда меня завораживал такой… серьезностью. Сложностью. Непредсказуемостью даже – он мне предложение сделал после недели знакомства! Тогда он улыбался как никогда, словно с ума сошел. Но почему-то не напугал.

Но в моем сне Максим не улыбался.

Мы были в метро, садились в разные вагоны. Двери закрылись одновременно, мы с Максом оказались напротив друг друга. Мгновение – и разъедемся в разные стороны. Он прижал ладонь к стеклу, я повторила его жест. Я смотрела на Максима, но его внимание что-то отвлекло. Кто-то. Женщина, одетая в лохмотья.

Во сне я закричала.

Наяву проснулась.

И вновь оказалась в общежитии. Перед глазами все та же стена с полосатыми обоями, в затылок все так же пыхтит Дианка. Мои ноги придавлены ее – Ди как всегда раскинулась во все стороны, в своем репертуаре.

В комнате уже не было солнца, чувствовалось, что еще немного – и стемнеет окончательно. Мы долго проспали. Уловив чье-то движение, я повернула голову: с соседней кровати на меня взирала Светка, вечно недовольная Дианкина соседка. Помнится, мы звали ее Паучихой за бесконечно длинные конечности и большие-большие глаза.

– Доброе утро, – буркнула я.

Паучиха кисло улыбнулась и ничего не ответила. Меня она любила не больше, чем саму Дианку, уж не знаю, почему.

Не обращая более внимания на Светку, я улеглась обратно и уставилась в потолок. Помнится, перед сном я обдумывала варианты помимо комы. И подсознание услужливо подкинула мне идею. Женщина в метро и ее бред. Что-то про мое место. Черт, больше ничего не помню…

Она говорила про прошлое? Вроде бы нет. Сам факт, что я об этом думаю уже пугал, но… что, если? В конце концов, я точно знаю, что случится с большинством из моих старых друзей. Никакая фантазия не может придумать столько всего разнообразного. Не думаю, что мой мозг настолько талантлив, чтобы позаботиться обо всех, в том числе и о Денисе Семенове. Нет, я знаю, что будет дальше. Но сейчас я в прошлом. Мысленно или по-настоящему? А как это вообще можно выяснить?

– Вот дерьмо! – выругалась я от безысходности, хлопнула рукой по стене.

От неожиданности рядом со мной подскочила Дианка. Вместе с Паучихой они уставились на меня во все глаза. Но мне было все равно, я сосредоточилась на воспоминаниях.

«Не твой муж, чужая жизнь, что-то там исправить, разорвать петлю…»

И почему я не слушала ту тетку? Мне казалось, она несет какой-то лютый бред. Никто на моем месте не стал бы запоминать.

– Ринка, ну чего так орать-то? – возмутилась Дианка, потирая сонные глаза.

– Прости, – пробормотала я, соображая, как теперь себя вести. Как обычно? Как обычно раньше? Ведь, по сути, я прошлая и я настоящая – два разных человека. Ладно, по обстоятельствам. Пока я вообще ни в чем не уверена.

– Да забей. Все равно за окном уже темень, вот мы проспали! Ты там как? Горло не заболело после купания?

– В норме.

– Эх, Ринка! Чудила ты моя, – Дианка рассмеялась и неожиданно крепко меня обняла, положив подбородок на плечо: – Все равно люблю тебя.

– И я тебя, – я сжала Дианку в ответ.

– Фу, как противно, – подала голос Паучиха. – Интересно, вы там друг от друга залетели? Забыла, кто из вас родил летом двойню… – это она зря вспомнила, Дианка аж позеленела от злости.

– Так кто счастливый папаша? – не успокаивалась Паучиха.

Ну все, беда. Дианка вырвалась из моих объятий, схватила лежащий на подоконнике водяной пистолет и бросилась в ванную. Паучиха вскочила и стала торопливо натягивать штаны одновременно с толстовкой. Не успела: Дианка выбежала с оружием наготове и мгновенно нажала на курок. Она всегда была мазилой, так что больше намокли стены вокруг и я сама, но никак не Паучиха. Последняя с визгом бросилась к двери и вылетела в коридор, обещая отомстить.

– Ага, как же! – засмеялась ей в след Дианка и повернулась ко мне: – Я ее пистолет спрятала у Кристинки. Так что фигушки она мне отомстит.

– Может, она обольет тебя из стакана? – предположила я, улыбаясь во все тридцать два. Помню, помню, как участвовала в этих водяных поединках с Паучихой! Как мы все потом лежали, обессиленные, мокрые и счастливые. Даже Светка – вечный победитель состязаний.

Отсмеявшись, Дианка подошла к столу. Взяла мой телефон и бросила его на кровать:

– Пока ты валялась в отключке, тебе кто-то звонил. Раз этак двести! Пришлось вырубить звук, ты все равно не просыпалась.

Возникла бредовая мысль: звонил Максим.

Но как возникла, так и исчезла. Максим не звонил, почти все непринятые – от бывшего парня. От Ильи. И еще пару звонков от мамы. Последней я написала сообщение, сказала, что все хорошо. И отбросилателефон.

– Не будешь перезванивать? – спросила Дианка, осторожно садясь напротив. Она как будто сомневалась, стоит ли вообще спрашивать про Илью.

– Не буду.

– Вот и правильно.

– Илья никогда тебе не нравился, правда? – улыбнулась я.

– Ты же знаешь, я не могу этого признать вслух, кодекс подруг и все такое, – Дианка закатила глаза и покачала головой.

– Не слышала о таком кодексе.

– Я только что его выдумала.

– И сразу нарушила.

– Ненавижу правила!

– Я тоже. Можно я тебя еще раз обниму? – и, не дожидаясь ответа, придвинулась к Дианке и заключила ее в объятия. – Я правда скучала по тебе, Ди.

– Несуществующий кодекс обязывает нас говорить это каждый день? – испугалась Дианка.

– Нет, только когда очень хочется.

Вдоволь наобнимавшись, мы отпустили друг друга. Дианка поставила чайник, вскоре комнату наполнил привычный аромат земляники. Кое-как откопав на подоконнике печенье, Ди протянула мне половину. И стала неожиданно серьезной:

– Знаешь, Рин… – она замешкалась, но продолжила: – Трудно объяснить, просто иногда мне кажется, что у меня сразу две подруги: одна, назовем ее Зинка… так вот, Зинка погрязла в отношениях, с ней бывает очень трудно иногда. Она замыкается в себе, начинает вести себя так, как ей не свойственно. Видно, как на нее давят, но я не знаю, как помочь… Но есть и другая моя подруга, пусть это будет Ринка: она невероятно веселая, умная, она заражает всех одной улыбкой и нравится всем вокруг. С ней так… хорошо.

– Звучит так, словно обеим не помешает помощь психиатра.

– Я же серьезно, дурочка!

– Знаю. Я знаю, Ди.

– Сейчас ты определенно моя Рина. По больше части… кроме бассейна!

– Ох уж этот бассейн!

– Ага! Вот бы туда Паучиху окунуть! Тогда победа точно будет за мной!

– Боюсь, она потом тебя съест.

Мы опять засмеялись. А я впервые поняла, что Дианке на самом деле всегда нравилась Светка. Да и мне тоже. Мы отлично проводили время. Невероятно, но я скучала даже по Светке! По Светке Паучихе, черт возьми!

Пусть все и странно, но… моменты с Дианкой я полюбила. Каждый из них, ведь они все новые, таких не было в прошлом. Постараюсь их запомнить, и неважно, настоящие они, или все это невероятная игра подсознания. Все, включая женщину в метро.

Глава 7

Пока Дианка весело болтала, я грызла печенье и пыталась сообразить, как мне теперь быть. Женщина из метро все твердила об ошибке, о месте… знала бы я, что грядет, слушала бы ее лучше. Но если речь об ошибке… допустим, в моей жизни была ошибка. Это очевидно. Но совершу я ее не так скоро, почти через два года.

Самым логичным было бы отыскать ту женщину. Но как это сделать, я понятия не имела. Ехать в Питер и околачиваться целыми днями возле метро? Этак сама превращусь в местную сумасшедшую. А еще, я с трудом помню, как та женщина выглядит, лохмотья, авоська в руках… а лицо? Как-то я плохо справляюсь с задачей.

Придется действовать по обстоятельствам.

– Эй, проснись уже! – Дианка пихнула меня в плечо. – И так весь день проспала. Ну что, какие идеи?

– Насчет?

– Насчет сегодняшнего вечера, глухомань! Перед кем я тут распиналась?

– Согласна на любые твои предложения, – улыбнулась я.

– Да? – Ди заметно насторожилась. – Как-то не похоже на тебя. Но раз так… мне Лика писала, предлагала прокатиться с ними на одну вечеринку. Я отказалась, думала, ты не захочешь, но могу спросить, есть ли у них еще местечко.

– Спроси.

Дианка удивленно покачала головой, но взяла телефон и принялась строчить сообщение. А до меня с опозданием дошло, что Лика… это та самая Лика, которая погибнет через несколько дней. Кажется, это было воскресенье и точно сентябрь. Начало учебного года, еще тепло. Авария случилась ночью, я узнала обо всем рано утром, позвонила Ди, вся в слезах.

Сначала Денис Семенов, теперь вот Лика.

– Место есть! – оповестила Дианка. – Ну что, собираемся на тусовку?

– Я уже собрана! Если ты, конечно, одолжишь мне свой костюм с блестками.

– Ты ненавидишь мой костюм с блестками!

– Но если я появлюсь в нем, все точно забудут о прыжке в бассейн! – я вскочила и покрутилась по комнате, рассмешив тем самым подругу.

– Злобина, ты сегодня в ударе! Никак влюбилась? – глаза Ди расширились, она вскочила тоже и завопила: – Влюбилась, влюбилась, влюбилась! В Дениску? Так и знала! Поэтому ты согласилась поехать с Ликой.

– И почему все всегда сводится к любовным переживаниям?

– Потому что любовь – основа всего. Все самые безумные поступки люди совершают из-за любви. Без нее мы бы просто… существовали.

– И не делали глупостей.

– Но было бы так скучно! А теперь, бежим собираться! Ребята заедут за нами всего через два часа, времени в обрез…

Это Дианка про себя говорила, конечно. Пока она с упоением выбирала наряд, я натянула подсохшие после утреннего заплыва джинсы и водолазку, одолженную у подруги. Ди все толкала мне свои любимые цветочные платья, но я отбилась, согласилась только на водолазку. Моя белая рубашка выглядела плачевна, вряд ли ее можно спасти.

Пока Ди собиралась, я выпила еще две чашки чая, успела подремать и даже покопаться в интернете на старом Дианкином ноутбуке. Искала я Максима Медведева. Их нашлось немало, но ни один из них не был моим Максимом. Видимо, он и много лет назад игнорировал социальные сети, на него это похоже. Макс из тех, кто пользуется телефоном для звонков.

Долго грустить мне не позволила Ди:

– Я готова! – оповестила она.

– Так быстро?

– Не язви. Лучше, распусти волосы, тащусь от твоего эксперимента. Жаль, у меня волосы темные, не получится так подкраситься… хотя, я бы выбрала розовый цвет, а не красный.

– Под твой костюм бы подошло, – поддакнула я, за что получила подушкой.

– Стерва! – беззлобно бросила подруга и заглянула в телефон: – О, а вот и ребята подкатили! Бежим, они подцепят нас на остановке.

– И куда мы поедем?

– На озеро, конечно. Там сегодня много наших будет. Шашлычки, костер, все дела…

– Тебя комары закусают, – пообещала я, указав на короткое Дианкино платье.

– Не занудствуй! И вообще, я вырядилась так по твоей вине – надо же показать окружающим, что я не беременна двойней и не родила тройню! Боюсь, слухи уже разошлись, да так, что только ленивый не взглянет на мое пузо.

Мы покинули территорию университета и свернули в сторону остановки. Там нас и вправду поджидала машина.

– Везет же некоторым! – заметила Ди. – Родители такую тачку подарили.

Тут я не могла согласиться, зная, что с этой самой тачкой скоро случится. Садиться в салон тут же расхотелось. Но Дианка о моих страхах не догадывалась, побежала вперед и первой полезла в машину, на ходу крича приветствия и радуясь встрече с Ликой и остальными.

– Ринка, чего зависла? Забирайся к нам! – поторопила подруга.

Мне ничего не оставалось, кроме как сесть в машину.

– Привет, я Лика, – девушка протянула мне руку. – Мы формально не знакомы, но я много о тебе слышала от Ди.

– Привет, – промямлила я, разглядывая девушку. Она была очень хорошенькой, с копной густых темных волос, серыми большими глазами и лицом в форме сердечка.

– А я Антон, – представился парень, сидящий за рулем.

Он протянул мне руку, я ее пожала. Антон слишком долго не отпускал мою ладонь. Или мне показалось? Я сегодня сама не своя, что неудивительно, так что вполне могла нафантазировать. Хотя на мою грудь парень точно взглянул.

– Ну что, девчонки? Погнали? – подмигнул он и резко вырулил на дорогу. Машину занесло, я вцепилась в спинку сидения передо мной.

Когда мы притормозили на парковке возле озера, я вздохнула с облегчением. Хотя, если честно, гнали мы не так уж и быстро. Я сама водила шустрее, но разница в том, что себе и своим навыкам я доверяла полностью, а вот сомнительному Антону, который угробит сразу троих человек… нет. Думаю, это очевидно.

Девчонки первыми выскочили из машины и, держась за руки, побежали в сторону озера. Антон мне подмигнул и кивнул в сторону тропы, мол, пойдем следом.

Озером у нас звался небольшой котлован недалеко от центра города. Одно время власти пытались избавиться от него, засыпав, но потерпели неудачу и решили направить усилия в противоположную сторону, а именно – облагородить многострадальный котлован. По правую сторону, ту, что ближе к центру, возвели самый настоящий парк, с лавочками, насыпными тропинками и даже урнами. В теплое время году тут постоянно толпились мамочки с колясками и дети самых разных возрастов.

А молодежь, та, что постарше, облюбовала левую часть озера. Ту, что не облагородили. Там вечно устраивались шумные вечеринки, жглись костры, жарились шашлыки. Посадка из деревьев вокруг обеспечивала шумоизоляцию, котлован не был глубоким, за все время вечеринок не было ни одного несчастного случая. По этим причинам многие и закрывали глаза на происходящее на озере. В общем, райское местечко.

– Тепло сегодня, да? – заговорил Антон, идти по тропе молча ему стало скучно.

– Да, хорошо.

Он неожиданно погладил меня по плечу. И пояснил:

– Комарик.

Я отошла к краю тропы:

– Спасибо.

– Обращайся, Рина.

Мы вышли из леса, впереди гремела музыка и двигался народ. Антон засвистел:

– О, а наши уже во всю танцуют! Хочешь, тоже потанцуем?

– Пожалуй, я немного прогуляюсь.

– Составить тебе компанию?

– Думаю, тебе лучше потанцевать со своей девушкой. Ну, знаешь – с Ликой.

Антон улыбался без намека на напряжение. Но я готова была поклясться: искренности в этой улыбке было столько же, сколько и во мне здравого рассудка, то есть, ни грамма. Парень просто прекрасный актер.

– Отлично, я так и сделаю. Увидимся позже! – он подмигнул и ушел.

А я вздохнула с облегчением. Общество Антона напрягало по целому ряду причин.

Нашла себе поваленное бревнышко в стороне ото всех и присела. Наблюдала за разгорающейся вечеринкой, за танцующими людьми… весело им, похоже. Здорово. В толпе я разглядела с десяток однокурсников, немало старых знакомых. Дианка с Ликой обнимались, держа в руках пластиковые стаканчики, Антон помогал перетаскивать музыкальное оборудование… в прошлом я эту вечеринку пропустила. Не помню точно, почему. Хотя, тогда в моей жизни на все была одна причина: Илья. Наверное, мы мирились и мне было не до друзей и их вечеринки.

Да и теперь… тоже. Интересно, что со мной будет завтра? Я имею ввиду, никаких ошибок я точно не исправила, вдруг вернусь обратно? Или проснусь. А если нет, что мне делать? Жить прошлой жизнью, ходить на пары… глупость несусветная! И что, прожить все эти годы заново? Как-то не очень хочется. Дело в том, что я любила свою настоящую жизнь. Она не была идеальной, но была моей, нравилась мне. Я по ней скучала.

– Ты так завороженно смотришь на озеро, что это настораживает, – произнес чей-то глубокий голос, его обладатель присел рядом.

Повернув голову, я увидела Дениса Семенова, которого утром приняла за призрака. А потом он же вытащил меня из бассейна. И теперь наверняка считает сумасшедшей, что справедливо. Но вот зачем подошел, сел рядом? Почему все, кому не суждено прожить долгую счастливую жизнь, горят желанием со мной пообщаться?

– Боишься, что опять придется меня спасать?

– Боюсь, это войдет в привычку, – улыбнулся он.

Улыбка Дениса казалась открытой и простой. Как и он сам: симпатичный парень с русыми волосами, приятным лицом… вроде бы ничего особенного. Но Денис Семенов притягивал людей, его все знали, все любили. Я помнила это по поминкам в университетской столовой – по Денису горевали, у большинства нашлась с ним какая-то история. Помню, я еще тогда пожалела, что не знала его при жизни, судя по всему, он был хорошим человеком.

Он есть хороший человек. Пока он не умер.

– Ты так внимательно смотришь, – теперь его улыбка стала смущенной. – У меня что-то в волосах застряло?

– Мне показалось.

– Здорово. Не хочешь рассказать, что случилось утром?

– Не очень.

– Это будет наш секрет, честное слово.

– Все шампанское, – развела я руками. – Сам знаешь, как бывает… напилась.

– Мне казалось, ты не пьешь, – вдруг заявил Денис.

– Забавно слышать такое от незнакомца.

– Незнакомца? – удивился он. – Я думал, совместное купание сближает, но раз так… – он протянул мне ладонь: – Я Денис. Семенов Денис Андреевич.

– Рина, – протянула я руку в ответ. Уверена, мое имя было ему так же известно, как и его – мне. Так бывает, несколько лет учишься в одном университете, но за все годы подобному разговору не суждено состояться. И формально можно так и остаться незнакомцами.

– Просто Рина?

– Да.

– А знаешь, так нечестно.

– Я люблю играть нечестно, парень, – пожала я плечами.

– Интересное признание… – он на минуту замолчал. – Слушай, может тебе не стоит сидеть вот так вот, в стороне? Совсем одной. Где там твоя подруга? Между прочим, я доверил ей тебя с утра.

– Беспокоишься за сумасшедшую из бассейна? Или как там меня сейчас называют…

– Поверь, ты не хочешь этого знать.

– О, мне расскажут. Завтра.

Если «завтра» для меня наступит.

– И пусть это буду не я, – на лицо Дениса вернулась улыбка. Он поднялся на ноги, повернулся ко мне и протянул руку: – Ну что, идем к остальным?

И я подала руку в ответ.

Мы подошли к самому озеру. Кажется, людей стало еще больше, а музыка заорала громче. Не разобрать даже, что за песня, так грохотало. Я огляделась в поисках подруги и увидела Антона: он демонстрировал свою широкую улыбку стайке девушек-первокурсниц и что-то рассказывал. Что-то очень смешное, потому что девушки гоготали, не переставая.

– Черт, кажется, Лика уже набралась, – буркнул Денис, указывая в сторону.

Я проследила за его взглядом и нашла-таки Дианку: та служила опорой для нетрезвой Лики, хотя сама Ди уже явно перебрала и вряд ли была надежной в этом плане.

– И когда они так успели? – подивилась я.

– Как будто для этого надо много времени! Я бы на твоем месте приглядел за подружками, хотя бы недолго. Лика любит наломать дров.

– Боишься, что она тоже захочет искупаться?

– Ну… твои высот никому не достичь, скажем так, – весело рассмеялся Денис.

– Хорошо, я присмотрю за ними, – все равно мне делать нечего. Сидеть только, унывать и размышлять. Или присматривать билет до Питера – но это оставим на момент крайнего отчаяния.

Я попрощалась с Денисом и побежала к девчонкам.

Глава 8

Следующие пару часов я наблюдала за девчонками, время от времени становясь частью их веселья. Не хотелось быть странной, я держала в руках пластиковый стаканчик с непонятно чем, время от времени кивала в такт музыке. Лика заливисто хохотала, пугая. И Денис тоже пугал – пару раз он махал мне и улыбался. Я ведь знала, что случится с ними совсем скоро.

Несколько раз я разговаривала со старыми знакомыми. Разговоры выходили на редкость неловкими – я часто не понимала, о чем вообще речь.

– Эй, что насчет Борисыча? – спросила у меня Ирка Ахматова.

Мне потребовалось время, чтобы припомнить, что с Иркой мы вместе посещали секцию легкой атлетики, а Борисыч – один из тренеров. Но я все равно не догадалась, что Ирка от меня хотела и в ответ ей кивнула.

– Чего головой крутишь? – ожидаемо не поняла Ирка. – Что насчет Борисыча, я спрашиваю?

– Да. То есть, все в силе, – ответила я, надеясь, что Ирка отстанет.

– Что в силе-то?

– Все.

– Ну ты и странная, Злобина. Неужто правду говорят, и ты сегодня в бассейн свалилась?

– Отстань, а? – вежливо попросила я и поспешила к Ди и Лике, лишь бы избавиться от странных вопросов. Откуда мне знать, что там с Борисычем?

Время близилось к полуночи. Часть студентов начала разбредаться по домам, остальные же никуда не торопились, наоборот, веселье у них нарастало. Думаю, так будет до самого утра… Только я собиралась подбить Дианку на уход по домам, как увидела смутно знакомую девушку, она выбежала из посадки, что окружала озеро. Наверное, все дело в безумном виде девушки, в ее панике, что-то в ее облике приковало меня к месту, заставило пульс участиться. Я напряженно следила за ее приближением.

Что-то произошло.

Чутье так и кричало об этом.

Девушка как раз подбежала достаточно близко, чтобы я смогла ее как следует разглядеть: длинные волосы орехового цвета, высокая и крупная. Странно, что я не узнала ее сразу – это Маша Сырцова, она училась со мной на курсе. Ноги сами понесли меня к ней навстречу: сначала я зашагала, потом перешла на легкий бег. Столкнулись мы справа от основного места вечеринки, между посадкой и озером. Мне даже не пришлось ее останавливать, Маша сама едва не врезалась в меня, больно вцепившись в руки. Я поняла, что не ошиблась: в ее глазах застыл панический ужас. Что-то точно произошло.

– Ринка… Ринка, как хорошо, что это ты.

– Спокойно, спокойно. Все хорошо, – твердо произнесла я, держа дрожащую Машку за руки. – Что случилось?

Она вся сжалась от моего вопроса, но затараторила:

– Там… я пошла… давно не было, и я случайно… а там… – заикаясь на каждом слове, попыталась объяснить Машка, и все кивала в сторону посадки: – Надо что-то… звонить, сказать… там.

– Что ты нашла?

– Там… она лежит…

– Кто лежит?

– Неживая…

– Ты увидела кого-то мертвого в посадке, – поняла я. И тут же призадумалась: по моим сведениям, ничего похожего не происходило на четвертом курсе. Тело на озере – да это бы обсуждали весь год!

– Ты уверена? – знаю, глупый вопрос, но требовалось уточнить.

– Я… не знаю! Надо звонить… – зарыдала Машка и потянула меня в сторону толпы.

Я ее остановила, крепче перехватив руки:

– Подожди минутку. Не стоит сообщать остальным, мы поднимем такую панику… вот что: ты покажешь мне, что тебя так напугали и мы вместе решим, как быть дальше. Договорились?

– Ты… ты предлагаешь вернуться?

– Придется. На улице темно, ты могла ошибиться. Могла же?

– Д-д-да.

– Мы вернемся и вместе все проверим.

– Что произошло? – услышали мы мужской голос и одновременно вздрогнули. Маша вцепилась в мою руку еще сильнее, если такое вообще возможно.

К нам приближался Денис Семенов. Похоже, не одна я заметила Машкин безумный забег, он тоже углядел. Отправить бы его восвояси, но у парня такой решительный вид… и Машка трясется так, что издалека заметно. А за сегодняшний день я успела понять, что Денис Семенов не из тех, кто оставит кого-то в беде, проще говоря, от него легко не отделаешься.

– Маша думает, что нашла тело, – сообщила я. – Она не уверена в этом до конца, мы хотим вернуться и проверить.

– Тело? Мертвое? – прошептал парень.

– Нет, блин, пьяное! Конечно, мертвое!

– Ты уверена? – в точности как я ранее, поинтересовался он, с сомнением приглядываясь к Машке. Выглядела она, кстати, не очень хорошо и по виду могла свалиться в обморок в любую минуту.

– Я же сказала, что нет! Мы идем это проверять.

– Хорошо, я с вами.

Я не спорила, лишь кивнула. На споры ушло бы много времени, нас бы заметил кто-нибудь еще, а там такая толпа могла собраться… к тому же, в компании Дениса чуть-чуть спокойнее, чем просто с Машкой.

Но последняя, похоже, так не думала:

– М-м-мне тоже идти?

– Придется. Покажешь нам место, можешь не подходить близко.

Денис обнял Машу за плечи и повел точно в ту сторону, откуда она бежала. Я шла рядом с ними, стараясь не думать о том, что могу увидеть в ближайшее время. Мы обогнули озеро и оказались практически на противоположной от костра стороне, еще немного, и начался бы городской парк с его фонарями и дорожками. Но до него мы там не добрались, все шли и шли по темноте.

– Г-где то здесь, – Машка указала на темноту. Я поежилась: то ли от холода, то ли от нехорошего предчувствия.

– Подожди нас тут, хорошо? – мягким голосом попросил Денис. У парня талант успокаивать нервных женщин.

Я проверила свой старый телефон – бинго, на нем был фонарик! Пока я копалась в телефоне, Денис усадил Машу на пенек, подошел ко мне и тихо предложил:

– Слушай, может ты останешься с…?

– Машей, – подсказала я. – Нет уж, пойдем вместе. Или сам с ней оставайся.

Долго уговаривать его не пришлось, мы побрели вдоль насаждения березок. Стволы странно белели в темноте, когда я включила найденный фонарик, все вокруг приобрело неожиданный потусторонний окрас. Такое чувство, что мы слонялись по дремучему лесу, а лес этот жил своей жизнью. Интересно, как все может окрасить обычный страх.

– Кажется, там что-то есть, – шепнул Денис, нервно сглотнув.

– Почему ты шепчешь?

– Откуда мне знать? Рефлекс такой, ясно!

Я направила фонарик в сторону, куда он показывал:

– Я очень надеюсь, что кто-то просто мертвецки напился.

– Надо посмотреть.

– За этим мы и здесь, не так ли? – я пошла вперед первой.

Она лежала на тропинке между деревьев, рядом с плоским широким пнем. Девушка, это я определила по черным длинным волосам. В свете фонаря они казались неестественно черными на фоне ее белой, словно бумага, кожи. Девушка лежала на боку, лица не разглядеть из-за разметавшихся волос. Понятно, отчего Машка так икала, увиденная картина пугала, неестественная белизна кожи рождала нехорошие ассоциации и тягучее чувство в желудке.

– Давай я ее переверну… – шепнул Денис, стоя у меня за плечом, но я его остановила.

– Подожди пока переворачивать.

Вручив ему телефон с фонариком, я подошла к девушке и присела. Никаких признаков жизни. Наклонилась ниже, стараясь не касаться груди: тоже ничего. Протянула руку к шее, чтобы прощупать пульс и неестественный холод ее кожи подсказал, что все старания напрасны.

– Посвети сюда, – потребовала я.

По моей просьбе Денис аккуратно обошел девушку, свет фонарика ярко осветил ее черноволосый затылок. Волосы заблестели в темноте, на затылке я заметила, как волосы слиплись.

– Это что, кровь?

В темноте кровь не выглядела красной, она была черной, как нефть. Я отлично понимала вопрос моего спутника и кивнула в ответ.

– Ты ее узнала?

– Волосы закрыли лицо, я не уверена… а ты?

– Нет, – замотал он головой.

– Вот что, давай отойдем немного.

– Что? Может, мы сможем ей чем-нибудь помочь? – он сам в это не верил. Денис вообще очень сильно нервничал. Старался держаться, но все равно нервничал, что вполне объяснимо.

– Сомневаюсь, – произнесла я вслух страшное. – Помочь ей теперь сможет только полиция.

– Что ты имеешь ввиду?

– Я имею ввиду, что теперь им придется искать убийцу. Согласна, помощью это назвать трудно, но это все, что для нее можно сделать. Но для начала вызвать полицию. Верни мой телефон. – Телефон пришлось взять самой из его рук, парень явно не мог взять себя в руки. Глаза блестели в темноте, взгляд стал похож на Машкин, такой же напуганный и безумный.

В полицию я позвонила. Объясняться пришлось довольно долго, потому что поначалу дежурный отказывался мне верить. Вечеринка на озере? Все понятно. Что ему там было понятно, это большой вопрос, но я быстро и доходчиво объяснила парню, что и как. Надеюсь, навсегда отбила у него охоту отвечать на звонки в подобном тоне. Он пообещал, что его коллеги приедут так быстро, как только смогут и сразу наберут меня. Это уже был мой совет, не хотелось тревожить толпу.

Как только я закончила разговор, очнулся Денис:

– Ты говорила об убийстве? – он опять говорил шепотом.

– Труп с кровью на затылке… чем это еще может быть?

– Может, она просто упала?

– Она лежала на боку, практически на животе, а рана сверху. Я, конечно, не эксперт, но похоже, что кто-то хрястнул ее чем-то тяжелым со всей дури и она упала замертво. На самом деле, от удара по голове очень легко отправиться на тот свет. Или еще вариант…

– Прекрати, прошу, – взмолился Денис все тем же шепотом.

С минуту мы простояли в полной тишине, каждый думая о своем. Мои мысли вертелись вокруг происходящего, я все гадала, что же происходит со мной. В моем прошлом никакого убийства точно не было. Но почему оно тогда случилось? Значит ли это, что мои воспоминания – неправильные, выдуманные? И я не в прошлом вовсе… и опять двадцать пять! Все по бесконечному замкнутому кругу. Я – не я, прошлое – не прошлое, куда бежать, что делать.

Но девушка умерла, это факт. В моих воспоминаниях ничего такого не было, это тоже факт. А прошлое должно оставаться неизменным, не так ли? Убийство, которого не было, взяло и случилось. Могло ли это быть… моей виной? Ведь по сути поменялась я одна, окружение осталось прежним. Наверное.

Все так запутано. И страшно.

– Реб-бята, ну что там? – услышали мы знакомое заикание.

– Черт, совсем про нее забыла.

– Скажем ей?

– Она же сама все видела, – зашептала я, чужой пример оказался заразительным.

Машке я крикнула:

– Мы сейчас выйдем, еще минуту!

– Может, нам лучше остаться здесь, присмотреть? – предложил Денис.

– Боишься, что она восстанет и убежит? Идем. А то Машка свалится в обморок от страха, еще с ней проблем не оберешься. Или еще лучше: кто-то решит прогуляться здесь до приезда ментов. Лучше покараулим у тропы.

– Ты можешь покараулить там, а я – здесь.

Похоже, Денис не хотел оставлять тело без внимания. Интересно, были ли у него иные причины, кроме самой очевидной? Ведь знала я его ни много ни мало – один день.

– Почему не наоборот?

– Подумал, что ты девушка и оставлять тебя в лесу в одиночестве будет нехорошо.

– Это не лес, а жидкая посадка, – напомнила я. – Идем вместе.

– Ребят, ну вы… ну вы скоро? – снова напомнила о себе Маша.

– Хорошо, идем, – вздохнул Денис, поняв, что спорить со мной бесполезно. И мы начали пробираться сквозь кусты обратно, к дороге.

Машка с влажным от слез лицом выбежала навстречу:

– Н-ну?

– Ты была права, – не стала я врать. – Мы позвонили ментам, осталось только дождаться. Обещали поторопиться, но я бы на это всерьез не рассчитывала, боюсь, куковать здесь долго придется.

Ждать на самом деле пришлось довольно долго. Хотя, это мое первое ожидание полиции, может, они обычно еще дольше едут? Все это время мы практически в полной тишине сидели на кривом пеньке, наблюдая за вечеринкой на другой стороне. Тишина не была полной, потому что время от времени у Машки стучали зубы.

Когда я уже потеряла надежду на приезд представителей закона, мой телефон ожил. Звонивший представился майором Громыхаловым и сообщил, что они подъехали со стороны улицы Орлова. Денис отправился их встречать, и мы остались стучать зубами вдвоем.

– Расскажи мне, как ты ее нашла, – попросила я, толком не понимая, зачем мне эта информация. Надоело сидеть в тишине.

– Я… я была в лесу и…

– Ты была в лесу на другой стороне озера?

Сглотнув, Машка кивнула.

– Ты же знаешь, кто это, не так ли? – неожиданно догадалась я. – Поэтому так напугана, и… – я сосредоточилась: черные блестящие волосы, худая и довольно высокая, бледная… – Черт, это что, Кристинка?!

Кристинка подходила под скудное описание, но это не самое главное. Кристинка была Машиной подругой, их парочку часто называли «мы с Тамарой ходим парой». Заводилой в дуэте считалась Крис, насколько я помнила, Машка всегда следовала за ней тенью, пыталась ее копировать и не смела возразить. Теперь ее состояние на грани обморока объяснялось куда лучше… хотя, тут я зря: далеко не все девушки, нашедшие труп, могут держать себя в руках. Стоит помнить, что люди разные, не все такие бесчувственные, какой научилась быть я.

– Н-наверное, то есть… да.

Мой вопрос оказался для нее тем самым барьером, за которым она провела весь час. Она держалась из последних сил, плакала, но брала себя в руки. Но, признав вслух, чье тело видела в темноте в лесу, затряслась мелкой дрожью и зарыдала во весь голос. Я сидела рядом, понятия не имея, что мне делать.

Можно попытаться отвлечь. Я тряхнула Машку за плечи и спросила:

– Что вы делали на другой стороне озера? Что случилось, ты знаешь?

– Ч-что?

– Что случилось с Крис?

– Н-не знаю я. Кристина… это же Кристи-ина.

– Но ты искала Крис? – продолжала давить я. – Раньше ты сказала, что ее давно не было. Ты отправилась на ее поиски?

– Д-да, я искала ее.

– Но почему здесь?

– П-потому что она сюда собиралась.

– Зачем?

Машка неожиданно перестала трястись, замерла. Я буквально почувствовала ее страх. Что-то девушка точно знала.

– Тебе все равно придется рассказать полиции обо всем, – напомнила я. – Что здесь делала Крис? Должна была с кем-то встретится? Так и есть, у нее планировалась встреча. С кем?

Машка съежилась еще больше, отодвинулась от меня, как будто так можно было избежать моих вопросов.

– С кем? – я повторила вопрос.

– Что ты пристала? – неожиданно громко крикнула она. – Я н-не знаю, ясно? Я ничего н-не знаю! – и зарыдала пуще прежнего.

Больше я с вопросами не лезла. В конце концов, это не мое дело, пусть полиция разбирается. Просто Крис было нестерпимо жаль. Она не переедет в Якутск. Не заведет веселую страничку в инстаграме, не поделится моментами своей яркой жизни. У нее не будет большой-большой семьи.

У меня опять зазвонил телефон. Я посмотрела на экран: звонила мама. Она ведь ждет меня дома сейчас, я должна была предупредить, что собираюсь задержаться. Вопрос, что ей сказать? Вряд ли я вернусь домой скоро, наверняка нас ждет допрос до самого утра.

– Да? – нарочито весело я ответила на звонок.

– Ты где, солнышко мое?

– Мы тут с Дианкой, мам! На шашлыках.

– Рина, опять? И во сколько теперь тебя ждать домой? – мамином голосе прозвучало недовольство. Как же я ее понимала.

– Да ладно тебе, мам! У нас праздник, начало учебного года, – залепетала я в трубку, ловко пародируя себя прошлую. – И ты можешь не волноваться, Илья меня проводит, как обычно.

При упоминании его имени я невольно скривилась.

– Рина, мне это все не нравится…

– Ой, мам, мне пора бежать! Тут такая классная песня, закачаешься! – перебила я, завидев, как по дороге к нам приближается компания из трех человек. – Ложись спать, люблю тебя! Целую! – и отключилась, пока никто из мужчин не успел заговорить. Мне не хотелось, чтобы мама узнала о том, что ее дочь глазела на труп, с нее достаточно и других событий. Черт, всегда забываю, что этого еще не было…

– Майор Громыхалов, – представился тощий дядька чуть выше меня ростом. В темноте я смогла разглядеть лишь его усы и комплекцию, совершенно не подходящую командному, сильному голосу. – Так кто из вас нашел тело?

– Она, – показала я на Машу, потому что та была слишком сильно увлечена своей истерикой, чтобы ответить. – Но лучше ей туда больше не ходить.

– Если не возражаете, мы сами разберемся, – посуровел майор.

И они начали разбираться: сходили посмотреть на тело, в существование которого, как оказалось, до конца не верили. Увидев, сильно впечатлились и стали ждать экспертов. Эксперты ехали еще дольше, чем сам майор, за это время он успел прийти к тем же выводам, что и я: это убийство. Место преступления оцепили, потом зачем-то отправились на угасающую вечеринку. Студенты полицию особо не испугались, но все равно держались настороженно. Об убийстве пока никто не знал, но тревога передавалась от одного к другому, заражая всех вокруг. Майор вместе с безымянным помощником записали данные всех присутствующих и отправили их по домам.

«До выяснения обстоятельств» – загадочно пояснял Громыхалов.

На мой взгляд, это все был мартышкин труд: тот, кто это совершил, уже давно успел сделать ноги. Народу тут было больше сотни, опрашивать всех – с ума сойдешь. Отследить, кто куда отлучался – и вовсе невероятно. Единственная, кто может рассказать хоть что-то стоящее – это Маша. Надеюсь, майор сможет от нее хоть чего-то добиться.

Глава 9

Нас всех ожидаемо доставили в отделение полиции для допроса.

Вновь на улице я оказалась уже засветло. Хорошо, что вчера мы с Дианкой проспали целый день, я все еще могла отлично соображать и чувствовала некую бодрость. Вернее, ее остатки. Даже до дома решила дойти пешком, тут всего-то три остановки.

– Ты домой? – вздрогнув, я обернулась: меня догонял Денис Семенов. Выглядел он немного помятым, глаза красные и уставшие, но в целом очень даже ничего. Похоже, его тоже отпустили.

– Нет, буду искать еще один труп.

– Не против, если я тебя провожу?

– Хочешь присоединиться к моим поискам? – изобразила я удивление..

– Я тебе чем-то неприятен? – нахмурился он.

– Нет. С чего бы вдруг?

– Вот и я гадаю, с чего бы. Но обычно девушки со мной по-другому разговаривают.

– Я не обычная девушка.

– Это я уже понял, – закивал он. – У нас выдались насыщенные сутки, не находишь?

– Я все больше теряю, – тяжко вздохнула я. Я и впрямь потеряла достаточно: работу, Максима, прежнюю жизнь… и неизвестно, сколько потерь впереди.

– С тобой нелегко разговаривать, ты знаешь?

– Кто-то мне уже такое говорил… лучше расскажи, как прошла ночка?

– Ты имеешь ввиду здесь? – ткнул он пальцем себе за спину, где осталось серое здание полиции. – Так себе. Долгие нудные разговоры, я раз триста повторил, что и как случилось, что-то подписал… в общем, не особо весело. У тебя как?

– Веселее. Парень в коридоре решил, что я измазала волосы в крови, – пожаловалась я, тряхнув крашеными прядями. – Даже порывался вызвать скорую.

Денис засмеялся, но смех его быстро сошел на нет. Некоторое время мы шли молча по городским улицам. Светофоры мигали желтым, машин не наблюдалось, людей – тем более. Как будто зомби-апокалипсис случился.

– Тебе сказали, что эта девчонка с нашего курса? – нарушил тишину Денис.

– Да, мне сказала Маша еще до их приезда.

– Ты знала ее?

– Да. Мы были подругами… приятельницами, – поправилась я.

Во время допроса, как и Денис, повторяя одно и то же по кругу, у меня было время подумать о Кристине. Неважно, кем она была для меня. Важно, что я помнила всю ее последующую жизнь, ту, что она уже не проживет. И в этом есть моя вина. Если все это игры подсознания – то мое подсознание зачем-то избавилось от Кристины. Без причины. Если это прошлое, то… я могла повлиять на какие-то события, что привело к смерти девушки.

– А ты ее знал? – спросила я, отвлекаясь от запутанных мыслей.

Денис покачал головой:

– Нет. И теперь жалею, что не знал, хотя бы самую малость. Странное чувство.

– Нормальное. Хотя я бы предпочла незнание, так проще.

– Проще?

– Ты ее не знал, и уже никогда не узнаешь. Допустим, у тебя был шанс: прошлой ночью. Вы бы разговорились, ты бы понял, что она… ничего. Хороший человек с интересным внутренним миром, с большим будущим. Терять такого больно. Обидно. А значит, хорошо, что вы не разговорились и ты ее не узнал. Случившегося все равно не исправить, а тебе проще. – Конечно, я говорила не и Кристине. А о самом Денисе. О Лике, об Антоне. Я встретила их всех, узнала каждого, хоть немного. И теперь… странно думать о будущем.

– Довольно эгоистичная позиция, тебе не кажется?

Возразить я не успела, Денис меня перебил и продолжил мысль:

– Искать легкий путь – не всегда плохо, я тебя понимаю. Просто… никогда не думала, что некоторые люди стоят того, чтобы их узнать? И всего один день, проведенный с тем самым человеком, может изменить многое.

– Неоправданный риск.

– На то и риск – никогда не знаешь. Вот мы… не знали друг друга, и вдруг ты прыгнула в бассейн, а я опередил всех и вытащил тебя первым. Хотя там и без меня были желающие прийти на помощь, проще было постоять в стороне. Но мне не захотелось. Ерунда? Ерунда. Но потом я подошел к тебе на озере, не мог не подойти, беспокоился. И когда увидел, как ты бежишь в лес, тоже заволновался.

Ага, значит, он увидел не Машку, выбегающую из леса, а меня, мчащую ей навстречу. Приглядывал за мной?

– И вот мы уже ранним утром, идем, разговариваем. Это немного сближает.

– Ты имеешь ввиду, найденный труп сближает? – не поверила я.

– Так и думал, что в ответ ты отшутишься.

– Скажи еще, что знаешь меня.

– Нет, но мне бы этого хотелось. – Он улыбнулся, признание далось ему так просто. Как будто люди всегда такое друг другу говорят, и это нормально.

– А мне – не очень, – отрезала я почти грубо. – В смысле… мы уже дошли, вон мой дом, – я махнула в сторону новостроек. Если постараться, среди них и впрямь можно было разглядеть нужную мне.

– Понял. Но, если не возражаешь, я бы тебя проводил до подъезда. Если хочешь, могу пойти немного позади… не нравится мне тот парень.

– Какой еще парень?

– Так ты не заметила? – вроде бы удивился Денис. – Не оборачивайся, его сейчас не видно. Когда я вышел после допроса на улицу, заметил, как за тобой наблюдает какой-то подозрительный тип и решил проводить, на всякий случай. Мне не понравилось, как он прятался, да и вообще, после сегодняшнего, сама понимаешь… Все это время он шел за нами по другой стороне, держался в тени. Честно говоря, я бы ни за что его не заметил, если бы не знал, что он там есть. Выглядит очень шустрым, и это немного пугает. Что у тебя за дела такие?

– Ты же сейчас не шутишь? – на всякий случай уточнила я, косясь через плечо назад. Если честно, надеялась, что Денис скажет «шучу конечно». Но надеждам моим не суждено было сбыться.

– Сейчас неподходящее время для шуток, разве нет?

– Зачем кому-то за мной следить? – пробормотала я, обращаясь скорее к себе самой, чем к Денису. Ему откуда знать? – Ты разглядел его лицо?

– Говорю же, он постоянно держится в тени. Заметно только движение, и все. Я же не Джеймс Бонд, впервые вижу, чтобы за кем-то следили.

– Но это мужчина?

– Определенно. Высокий и довольно крупный.

– Я хочу увидеть его лицо.

– Ты это серьезно?

– Вполне, – твердо кивнула я. Какие уж тут могут быть шутки.

Денис замялся:

– Слушай… не хочу показаться трусом, но тебе не кажется это немного… неразумным? Не надо быть гением, чтобы связать убийство на озере и слежку. Это может быть опасно. Стоит позвонить майору Громыхалову. – Он еще что-то говорил, но я уже не слушала. Кроме убийства, у меня имелись личные проблемы, так что со слежкой возможны варианты. В любом случае, это дико: кому надо за мной следить? Но выяснить личность «высокого и довольно крупного» мужчины очень хотелось.

Денис, заметив мою задумчивость, пришел к интересным выводам:

– Ты что, догадываешься, кто это может быть? Думаешь, это твой парень? – совсем уж внезапно решил он.

– Парень?

– Илья!

– Ты знаешь Илью? – удивилась я, хотя чему тут удивляться: мир тесен, а студенческий мир и вовсе как консервная банка.

– Само собой, знаю! Зачем он за тобой следит?

Так, если он думает, что это Илья – я не против, лишь бы помог мне поймать этого типа. Или хотя бы глянуть на него одним глазком. Может оказаться, что Денис и не ошибается, но мне слабо в это верилось. Во-первых, я неплохо знала самого Илью, а во-вторых, откуда у него вдруг появились навыки слежки? Конечно, он всегда фанател от шпионских триллеров, но это вряд ли способствует развитию нужных навыков. К тому же, Илья высокий, но вот насчет крупного… скорее уж тощий.

– Давай выясним, – скромно предложила я.

– Хочешь его поймать?

– Вроде того.

– Предлагаешь мне его догнать?

– А ты хорошо бегаешь?

– Ну… – он замялся. – Неплохо – это точно, а вот насчет «хорошо»…

Мне понравилось, что он не стал рвать на себе волосы, крича, что он лучший из лучших, а просто сказал как есть.

– Успокойся, просто догнать – не очень умный план, тем более что у нас есть преимущество: мы знаем о слежке, а он о нашем знании – нет. Надеюсь, что нет…

– Отлично, мисс шпионка. И каким же будет наш умный план?

– Мы уже практически на месте, вон мой дом, – ткнула я перед собой. – Как и во многих новостройках, подъезд у нас проходной, то есть, я запросто смогу выйти с другой стороны. А дальше два развития событий: если следящему вдруг будешь интересен ты, он пройдет за тобой, а я, соответственно, за ним. Если же ты ему побоку, то он останется здесь.

– Значит, я правильно понял: в твоем гениальном плане я двигаю домой и не путаюсь под ногами? – Денису такое явно не пришлось по душе. Я уже поняла: он любит все доводить до конца.

– Нет, ты должен будешь двинуть через Фрунзенскую и выйти на Западный бульвар. Если он пойдет за тобой, у меня будет больше шансов остаться незамеченной, там такие катакомбы… Во втором случае ты делаешь круг и возвращаешься сюда с другой стороны. А там посмотрим… – туманно закончила я, потому что дальше плана не было и придется ориентироваться по ситуации.

– Хорошо, допустим, все будет так, как ты рассказываешь. Что дальше? Ты его догонишь, уложишь приемом каратэ, или что? Близко тебе не подобраться, на улице пока никого, очень тихо, он тебя сразу услышит. Или ты надеешься, что он куда-то тебя приведет? А что, если этот тип тебя заметит? И не говори мне, будто считаешь, что это Илья, я же не конченый идиот! Ты понимаешь…

– Прекрати тараторить, ты внимание привлекаешь!

– А ты пыталась мне соврать!

– Про Илью ты сам сказал, а я просто не стала опровергать это.

– Это и называется солгать!

– Ввести в заблуждение – возможно, солгать – вряд ли. – Мы как раз подошли к моему подъезду, не осталось времени на споры. Я быстро зашептала: – Все, я с тобой не прощаюсь, увидимся позже.

– Стой! – Денис схватил меня за руку. – Дай мне свой номер. Чтобы я мог позвонить, в случае чего.

Подумав, что это отличная идея, я продиктовала номер и юркнула в подъезд, только там поняв, что дала Денису питерские цифры. Но не выбегать же обратно? Ладно, разберемся и так. Пулей я пронеслась вперед мимо лифтов и практически вылетела обратно на улицу, посетовав на громкий звук домофона. В утренней тишине казалось, что его слышал весь город.

Дом, в котором я жила пять лет назад, представлял собой п-образное многоэтажное строение. Прямо напротив дома – еще один, точно такой же, дома как будто тянулись друг к другу, еще немного – и образовался бы замкнутый прямоугольник. Внутри него – небольшой парк со всякой детской атрибутикой и пешеходные дорожки. В общем, вариантов выбраться со двора всего два, а именно – право и лево. Если, конечно, у тебя нет ключа от домофона, тогда количество вариантов заметно увеличивается. По моей задумке Денис должен будет не позднее чем через десять минут подойти к выходу справа. Можно было попросить его остаться, но как в таком случае я бы проверила, за кем этот тип следит? Хотя, не за Денисом же. Да и вообще… на самом деле я хотела таинственного незнакомца поймать.

Преодолев расстояние с внешней стороны дома до тротуара, ведущего во двор, за рекордную минуту, я притормозила и перешла на шаг, потом и вовсе начала красться, прижавшись спиной к холодной кирпичной стене. Осторожно выглянула из-за угла. Двор был пуст, без сомнений. Значит, неизвестный тип пошел за Денисом, а тот сейчас движется в сторону Фрунзенской.

Это что же выходит? Тип следил за Денисом? Да быть не может!

Я даже слегка расстроилась.

С минуту думала, как мне лучше поступить: повторить путь Дениса полностью и надеяться, что таинственный тип меня на самом деле не заметит, либо двинуться наперерез. Я могла срезать через соседний двор и оказаться точно посередине его пути, притаиться, и… и что? Выпрыгнуть из кустов? Не знаю…

Времени мало, надо решать. Ноги сами понесли меня к соседнему дому, через который можно выйти нанужное мне место. Две минуты легкого бега – и я там. Еще две минуты ушло на то, чтобы найти подходящие кусты и устроиться там. Не скажу, что с удобствами, но без особого дискомфорта. Хотя, сиди я сейчас хоть в крапиве, вряд ли обратила бы внимание, уж больно увлечена слежкой.

Дениса я увидела издалека: он шел, слегка насвистывая, разыгрывая беспечность. Переигрывал, конечно. Покачав головой, я перевела взгляд за спину парню. Вглядывалась долго, прежде, чем заметила его. Точнее, уловила едва заметное движение на другой стороне улицы. Плохо, очень плохо. С моего места ничего не видно, нас разделяет улица. С другой стороны, улица довольно узкая… была не была!

Я вывалилась из своего укрытия, оставив добрую половину волос в кустах и порвав Дианкину водолазку. Видя впереди лишь цель, я бросилась вперед, через улицу. Готова поклясться, что за полсекунды до того, как я решилась бежать, мужчина повернул голову в моем направлении. Как будто почувствовал, что я за ним наблюдаю. И рванул от меня во дворы. Теперь я была просто обязана его догнать. Это инстинкт: если убегают, надо догнать, а зачем – думать уже потом. Я неслась, не разбирая дороги, смотрела только на мужчину. А он бежал в сторону проходных дворов на Старошкольной, и это очень плохо: там велик риск его потерять. Надо догнать раньше, иначе все, конец. Легкие горели, ноги деревенели, но я старалась прибавлять скорость. Расстояние между нами не уменьшалось, но я понимала, что это ненадолго: мужчина явно в хорошей форме, долго соревноваться с ним не получится.

Возле Старошкольной я споткнулась о яму на дороге и кубарем полетела на асфальт, раненое позавчера колено пронзила вспышка боли, я подставила руки, чтобы не расквасить себе нос, при этом жестко оцарапав ладони. Глаза моментально прослезились от неприятных ощущений. Проклятая асфальтная болезнь!

– Максииим! – заорала я что есть силы, одновременно пытаясь подняться с асфальта. Мужчина притормозил, и только я начала надеяться, что он повернется, и у него будет лицо моего мужа, за спиной услышала топот ног.

– Нет, нет, нет! – замотала я головой, неизвестно к кому обращаясь. – Нет, стой! – я все копошилась на асфальте. Тело не слушалось, ноги размякли после забега.

Ко мне подбежал Денис, но я замотала головой, указывая в сторону проходного двора:

– За ним беги, я в порядке!

Денис мне явно не поверил, покачал головой. Но побежал за мужчиной. За мужчиной, лицо которого я так и не увидела.

Глава 10

Не без труда я поднялась на ноги, обтерла окровавленные ладони о джинсы. Которые, кстати, тоже были в крови: колено еще не успело зажить после ночных приключений с забором, потому что это было… позавчера, точно. Я медленно, но верно схожу с ума… вытирая на ходу неизвестно откуда взявшиеся слезы, я поковыляла в сторону угла, за которым исчезли парни. Руки тряслись, то ли от падения на асфальт, но ли просто сдали нервы. Свернуть за угол я так и не успела: врезалась в Дениса. Тяжело дыша, он бежал ко мне, на его физиономии отчетливо читалось разочарование, никаких вопросов не понадобилось, но я все равно спросила:

– Ушел?

– Шустрый, гад! – скривился он.

Ноги подкосились, я начала сползать вниз. Денис схватил меня за локти, не давая упасть на землю.

– Ты знаешь, кто это был?

– Муж, это был мой муж, – прошептала я.

Разумеется, мой ответ его озадачил, он нахмурился, о чем-то раздумывая. Его взгляд блуждал по мне, пока не обрел осмысленное выражение. Лицо Дениса тут же изменилось, он схватил меня за руки и развернул ладонями наверх:

– Боже мой, Рина! Это ты упала так сильно… а я, дурак, убежал. Ты же вся в крови, тебе в больницу надо.

Его возглас привел меня в чувство:

– С ума сошел? – усмехнулась я. – Или в детстве не падал ни разу? Я просто содрала кожу, это всегда выглядит неприятно. Немного обработать – и порядок, жить буду.

– Смотрю на тебя, и сильно сомневаюсь.

– Не строй из себя заботливую мамочку… черт, мама! Вот кто точно не оценит мой внешний вид. – Я даже зажмурилась, представив себе эту картину. Стыдно-то как! Кроме ранений, порванная водолазка, грязные джинсы, шухер на голове…

– Тебе лучше не появляться в таком виде дома, – согласился Денис, сурово поджав губы. – Серьезно, Рина. Ты выглядишь ужасно.

К сожалению, выбор у меня небольшой. Я могла бы заявиться к Дианке, но путь не очень близкий, а город уже просыпается. Можно вызвать такси, но редкий таксист посадит к себе девушку с моим внешним видом. Отель? Я даже не знаю, есть ли у меня деньги, может, завалялись в кармане джинсов, но вряд ли там хватит на приличный номер… на любой номер.

– Мой дом недалеко от твоего, – как всегда легко выдал Денис. – Десять минут быстрым шагом, дома никого, кто стал бы задавать тебе вопросы. Сможешь привести себя в порядок… насколько это возможно.

– Приглашаешь меня в гости?

– Точно. И предлагаю поторопиться, ты привлекаешь внимание, – кивнул он в сторону компании из четырех дамочек слегка за семьдесят, что шли как раз со стороны Старошкольной в направлении остановки. По грибы собрались, наверное. Моя персона без сомнений вызвала интерес и они что-то оживленно обсуждали, время от времени тыкая пальцами в нашу сторону.

– Так что же ты стоишь? – буркнула я.

Денис привычно улыбнулся и первым пошел вперед. Когда я его догнала, его рука несмело легла на мои плечи, скрывая от редких прохожих. Добирались мы чуть больше, чем десять минут, потому что старались идти дворами. Дом Дениса выглядел точной копией того, в котором когда-то жила я сама, что неудивительно: район новостроек, тут все как под копирку. Мы поднялись на четвертый этаж, Денис открыл передо мной дверь, пропуская вперед:

– Добро пожаловать!

Я скинула балетки и прошлась по периметру: все в серо-черных тонах, простенько, но со вкусом. Вещей самый минимум, на кухне – идеальная чистота и полное отсутствие того самого творческого беспорядка, который обычно указывает на присутствие девушки или женщины. Уверена, если я открою шкафчик над мойкой, то увижу не больше двух тарелок и три чашки. В общем, на вид – классическая квартира холостяка.

Я нашла Дениса в одной из комнат, он с усердием рылся в шкафу.

– Ты живешь один? – задала я очевидный вопрос.

– Да. Я сказал тебе об этом, когда приглашал.

– Нет, ты сказал, тут нет никого, кто стал бы задавать вопросы.

– Ты любишь цепляться к словам, – он вынырнул из шкафа, кинул мне полотенце и стопку одежды. – Пока ты будешь в душе, я сделаю нам кофе.

– Не думаю, что у меня есть время распивать кофе, – засомневалась я, но потом махнула рукой: мама все равно уже проснулась, скоро начнет звонить. Скажу, что заночевала у Дианки, раньше я не раз так поступала.

Душ я принимала куда дольше, чем собиралась. Прежде всего потому, что руки и ногу нещадно щипало, едва на них попадала струя воды. Я смывала с себя кровь, пыль и старалась держаться. Не раскисать.

Чем дольше я находилась в прошлом, или где я там находилась, тем больше загадок оно мне подкидывало. Максим стал последней каплей. Ведь я видела его? Я зажмурилась, стараясь вызвать воспоминания: вот мужчина оборачивается, почувствовав мой взгляд через дорогу, вот наши взгляды встречаются… готова поклясться, что это был Максим. С другой прической, не похожий на себя настоящего, но… Максим. Высокий, крупный – супругу это описание подходило. А как он почувствовал меня через улицу! Тоже на него похоже, у Максима чутье как у зверя. Он мог определить, когда пойдет дождь, и это в Питере! Чем не суперспособность?

Но почему он убегал от меня? Зачем скрывался и следил?

Максим родом из Питера, делать в моем родном городе ему нечего. Тем более несколько лет назад. Значит ли это, что я цепляюсь за призрачную надежду его увидеть? А сам он остался где-то там. В другой жизни.

Стук в дверь вернул меня в реальность, я резко вздрогнула и едва не свалилась на кафель от неожиданности.

– Эй, ты там не утонула? – раздался голос Дениса за дверью. – Кофе уже остывает!

Прочистив горло, чтобы голос звучал ровно, я ответила:

– Две минуты!

И выключила воду. Осторожно промокнула раны, не без труда надела предложенную футболку на три размера больше и такие же шорты. Руки не слушались, любое движение приносило мало удовольствия. Угораздило же меня подхватить проклятую асфальтную болезнь!

Дениса я нашла без труда, шла на запах кофе. Парень чинно сидел за столом, перед ним – две нетронутые чашки. Он явно ждал меня, хотя кофе остывал.

– У тебя глаза красные, – тут же заметил он. – Ты плакала?

– Я не спала сутки.

– Точно. Столько всего произошло… а я тут приготовил бинты, надо перевязать тебе руки. И йод. Прости, больше ничего не нашел.

– Это просто ссадины, их можно не перевязывать, – отмахнулась я. – А поливать йодом – этак можно и без рук остаться.

– Я не предлагал поливать. Немного обработать края, ты же всю грязь с асфальта собрала. Этак можно и без рук остаться, – передразнил он меня.

– Мои руки, тебе до них какое дело?

Он дипломатично пожал плечами и улыбнулся:

– Можно задать тебе вопрос?

– Валяй, только отвечать на него я не собираюсь.

– Илья знает, что ты замужем? – опять улыбнулся он, но глаза смотрели внимательно. К парню следовало приглядеться получше, он казался открытым и простым, но все подмечал и явно не дурак. Хотя мои стенания по Максиму никто бы не пропустил.

Денис все сидел с улыбкой, ждал ответа. Не удержавшись, я рассмеялась от абсурдности его вопроса, да и ситуации в целом. И долго не могла успокоиться.

– Не думай, что я сумасшедшая, но это действительно смешной вопрос, – выдавила я наконец. – Знает ли он? Предполагаю, что да.

Ответила я абсолютную правду, и это рассмешило еще больше. Интересно, следил ли Илья за моей жизнью? Почти уверена. Да даже если и не следил, замужество не утаить, а мое уж точно не прошло незамеченным. Максим настоял на пышной свадьбе, сотне гостей и миллионе фотографий, чтобы все как у людей. Вообще, это мало на него похоже, но почему-то со свадьбой все странно получилось. Ярко, весело… помню, Надька без перерыва тыкала мне в лицо телефон и все снимала. Она вообще из тех, у кого в инстаграме столько снимков, что все не просмотреть. Думаю, через нее все мою свадьбу и видели, в том числе и Илья.

– И он не против? – продолжил этот странный допрос Денис.

– Парень! Остановись, это слишком смешно.

– Тебе говорили, что ты очень странная?

– Сегодня особенно часто, – закивала я.

– Ты хорошо уходишь от вопросов, но я понял: ты в курсе, кто за нами сегодня следил. Но ни за что мне не скажешь. Но ответь хотя бы: это связано с убийством той девушки? Кристины, кажется?

– Не-ет.

Он мне не поверил.

– Честно слово, нет.

– А ты сама… ты сама как-то сэтим связана?

– С убийством? – округлила я глаза.

– Ты не выглядела особо напуганной или удивленной. Твоей уверенности мог бы позавидовать любой мент с десятилетним стажем. Даже майор Громыхалов больше нервничал.

– Ты преувеличиваешь мою уверенность.

– Может, самую малость. Но дальше больше: стоило мне сообщить тебе о слежке, ты не вытаращила глаза и не начала причитать: «Да ты все выдумал! Кто это может быть? Почему за мной следят? Боже, я хочу к мамочке!», – он смешно изобразил предполагаемую меня тонким голосом. – Нет, ты не удивилась и вроде бы сразу мне поверила. Что-то наподобие: «Слежка? Хм… самая обычная пятница».

– У всех разна реакция на стрессовые ситуации.

– Ты что-то знаешь.

– И ты пригласил меня к себе для допроса? – усмехнулась я. – Тогда вынуждена откланяться, – я начала подниматься из-за стола, но он схватил меня за руку, уйти не позволив.

– Ты узнала того мужика и даже назвала имя, я слышал. Скажи: он тебе как-то угрожает? Он опасен?

– Это уже два. Но в обоих случаях – нет, – легко ответила я, хотя происходящее мне не нравилось. Оказывается, неприятно, когда тебя вот так допрашивают.

Денис отпустил мою руку:

– Хорошо. Если тебе ничего не грозит – я спокоен.

– Ага. Ну… спасибо тебе за гостеприимство, жуткий растворимый кофе и все такое.

– Ты пойдешь в таком виде? – кивнул он на футболку и шорты с чужого плеча.

– Черт…

– У меня есть кое-что, что может тебе подойти.

Он удалился все в ту же комнату с большим шкафом и через пару минут появился с короткими шортами и майкой. Между прочим, все женское и моего размера.

– Все чистое.

– Спасибо, – я ушла в ванную и быстро натянула на себя чужую одежду. Это становится привычкой. Когда я вышла, Денис стоял в коридоре, упершись плечом о стену и меня поджидая.

– Ты даже не спросила, откуда у меня женское тряпье, – заметил он.

– Не спросила, потому что мне все равно, – ответила я, двигаясь к входной двери. Обернулась перед тем, как уйти: – Ну… до встречи. Наверное.

– До скорой встречи, Рина, – улыбнулся Денис и закрыл за мной дверь.

Глава 11

Когда я вернулась домой, мама уже ушла на работу. Спать хотелось нестерпимо, в глаза будто песка насыпали. Но какой уж тут сон… я наспех переоделась в первые попавшиеся джинсы и водолазку, и кинулась на поиски перчаток без пальцев. Помнится, раньше у меня такие были в наличии. Хорошо бы их найти, они спасут меня от вопросов насчет рук. Ладони выглядели ужасно, как будто я с мясорубкой развлекалась и что-то пошло не так.

Позвонила мама – как и планировалось, я рассказала ей про ночевку у Дианки, мол, я вернулась, чтобы переодеться и сейчас помчу в универ на пары.

– Чтобы вечером была дома! – отрезала мама и положила трубку.

Время поджимало, я выскочила на улицу и запрыгнула в машину к уже поджидающему меня Саньне.

– Опять опаздываешь, – привычно буркнул он.

– Ты же знаешь: все самое лучшее приходит с опозданием, и главное – опоздать как раз вовремя, – лихо завернула я.

Саня витиеватую мысль не оценил, сурово нахмурился, и минут через пять выдал:

– Поговори мне еще! Умная нашлась…

Дальнейший путь прошел в молчании. Саня дулся, а я вертелась, пытаясь разглядеть Максима серди прохожих, что походило на навязчивую идею. Ну и ладно.

Саня высадил меня на привычном месте, и через пару минут я воткнулась в поджидающую меня Дианку. Удивительно, что с ее способностью копаться и собираться по три часа, она всегда приходила раньше меня. Может, «в глазу бревна не видеть» – как раз мой случай?

– Я хочу тебя убить! – с места в карьер заявила подруга. Выглядела она на самом деле рассерженной и вполне способной претворить угрозу в жизнь.

– Эй, ты бы поаккуратнее, с заявлениями то, – осторожно заметила я.

– Нет, серьезно! Кто по-твоему так делает? Ты исчезла с вечеринки, даже ничего мне не сказав. И это после произошедшего кошмара! Полиция приезжала, жуть… Между прочим, мы с Ликой тебя полночи искали, но ты даже не потрудилась ответить на звонки и сообщения.

– У меня есть уважительная причина: до утра я болталась в отделении полиции.

– В обезьяннике что ли? – вытаращила глаза Ди

– Показания давала, – с укором ответила я.

– Да? Фига се! А мы просто показали паспорта и нас отправили восвояси. У меня не было паспорта, меня просто так отправили… черти что творилось, в общем. Ты, кстати, не в курсе, что случилось? Что за перепись населения? Я встретила Ярика, так вот, он утверждает, что менты нашли мертвеца, прикинь? Но лично я верить Ярику не стала, сама знаешь, какой он болтун… а вдруг на самом деле кто умер, а, Ринка?

Прямого указания о неразглашении ночных событий я не получала, так что не видела повода не говорить Дианке. Тем более, к вечеру все уже будут знать наверняка, так что, вздохнув, я призналась:

– Ярик не соврал. На озере нашли мертвеца.

– Да ладно? – завопила Дианка так громко, что окружающие оглянулись на нас с недоумением. Понизив голос, подруга спросила: – А ты откуда знаешь?!

– Оттуда. Почему, как думаешь, я всю ночь в отделении провела? Почему показания давала? – И, не дав Дианке завопить еще громче, поинтересовалась: – А ты знаешь, в какой комнате живет Машка Сырцова?

– В нашей общаге на третьем этаже, я была у нее несколько раз… а что?

– Идем навестим Машку.

– Зачем?

– Хочу с ней поговорить.

– У нас сейчас лекция по криминальной психологии. Первая лекция в этом семестре. Ты помнишь, что нам рассказывали про препода? Он – настоящий зверь. – Ди хмурилась, любопытство в ней боролось со здравым смыслом.

Кстати, психолог и впрямь зверь. Зачет был незабываемым, каждый садился напротив преподавателя и назубок отвечал все термины, определения. Без подготовки, без времени на раздумья. Но результат определенно был: прошло много лет, а я до сих пор помнила все лекции. Это вообще был мой любимый предмет, а зверский психолог мне нравился. И я не сошла с ума на ровном месте, хоть одно небольшое доказательство в пользу моего здравомыслия имелся. Эти самые лекции.

– За пропуск первого занятия препод точно запишет нас в преступницы. Слышала, он никого не отмечает, но всегда помнит, кто прогулял. Память феноменальная! – продолжала канючить Дианка.

Тоже правда.

– Хорошо, – сдалась я. – Ты иди на психологию и прикрой меня, а я – к Машке, только объясни, как ее найти.

Дианка выдала подробные инструкции по поиску Машкиной комнаты и, переборов любопытство, упорхнула учиться. Я же отправилась к Машке. Пока шла, человек десять ткнуло в меня пальцами, еще пятеро поздоровались с самыми гнусными улыбочками на лицах. И еще один парень признался, что без ума от моего поступка.

Машкину комнату я нашла без труда. Кажется, я даже была здесь пару раз в прошлом. Стучать в дверь пришлось раз пять, причем пятый раз я уже грохала кулаком не переставая. Еще немного, и на помощь руке пришлось бы подключить еще и ногу, но дверь неожиданно распахнулась. Машка, с волосами дыбом, заплаканная и отекшая, выплыла наружу.

– Привет, – тихо сказала я. – Можно войти?

Она молча открыла дверь шире, приглашая, потом так же молча закрыла ее на замок. Пройдя вперед, я оказалась в небольшой комнате с двумя кроватями, внушительным письменным столом со множеством полок и ноутбуком. На большинстве полок красовались любовные романы, а вовсе не учебники, остальные же были заняты провизией вроде печенья, конфет и мармелада. Был даже вафельный торт. Похоже, девчонки любили коротать вечера за чтением романа со сладостями.

– Давно вернулась? – спросила я, подумав, что заявиться сюда через несколько часов после ночных событий – идея так себе. Возможно, разговора у нас не получится вовсе.

– К-который час? – в своей заикающейся манере спросила Машка.

– Почти девять.

– О-они отвезли меня часа в ч-четыре, чтобы я отдохнула. М-мне трудно было о-отвечать дальше на вопросы, и… м-мне предложили поспать. Я то и-икала, то п-плакала. Но так и не п-поспала.

– То есть, тебя еще вызовут?

– Д-да, в-вечером.

– Ты не против поговорить со мной?

– Нет, я… я боюсь о-оставаться одна, если честно. Мне… мне немного не по себе, к-когда я думаю о том, что случилось.

– У тебя есть чайник? Может, ты сделаешь нам по чашке чая? – предложила я. Если честно, Маше не мешало бы выпить чего покрепче, но чай тоже сгодится. К тому же, беседа за чашкой чая всегда представлялась мне более доверительной.

– Д-да, конечно.

Трясущимися руками она включила электрический чайник, достала две непромытые чашки и бросила в каждую по использованному пакетику. Я заняла место справа от стола, Маша села напротив, поставив между нами коробку с конфетами. Когда чайник вскипел, я жестом предложила ей сидеть и разлила кипяток сама. Со своим тремором она точно нальет все мимо, а у меня и так руки из мясорубки. Не хотелось бы к асфальтной болезни заполучить еще и кипяточную.

– Ты жила с Крис? – начала я минут через пять, в течении которых мы сидели в тишине и Сырцова пялилась в кружку, обхватив ее двумя руками.

Машка кивнула.

– Ее вещи уже… полиция уже была здесь?

Опять кивок.

Я еще раз оглядела комнату: места так мало, что обыск явно не продлился долго. Интересно, они что-нибудь нашли? Подумав, я спросила об этом Машу.

– Н-нет, я так не думаю. То есть, не знаю, мне никто ничего не г-говорил.

– Слушай, я понимаю, тебе трудно об этом говорить, сама всю ночь отвечала на вопросы, но… мне важно знать, что вчера произошло с Крис, хорошо? И…

– Я поняла, просто… Это невыносимо, понимаешь? Я… я до сих пор не могу осознать, что ее больше нет, не могу ни о чем думать, – она мелко задрожала и сжалась в комок, борясь с очередной порцией подступающих слез. – У нее… у нее было столько планов, столько идей, и… как т-такое могло произойти с ней? Это… это какое-то недоразумение, недоразумение! Это несправедливо.

– Несправедливо, да.

Мне тоже хотелось зарыдать.

Но я стряхнула с себя это желание, сосредоточилась на разговоре:

– Расскажи обо всем, что сможешь вспомнить. Может, тебе самой станет от этого легче? Начни с самого начала вечера. Что Крис говорила, что делала, с кем разговаривала и почему ты пошла ее искать в посадке на другом конце озера… все мелочи могут быть важными.

Машка долго молчала, я ее не торопила. Наконец, она медленно заговорила:

– Мы собирались на вечеринку с самого утра, Кристину позвали знакомые ребята курсом старше, и мы… и она согласилась. Знаешь, весь вечер она была такая веселая, такая… счастливая. Она так долго собиралась, укладывала волосы, красилась, даже сделала м-маникюр. Конечно, она всегда очень следила за собой, но вчера мне п-показалось, что она… собирается чересчур тщательно что ли, понимаешь? – Маша подняла на меня взгляд опухших глаз, надеясь, что я и в самом деле все пойму. И я понимала – после убийства все кажется подозрительным. Вчера мне казалось подозрительным любое действия Дениса, хотя парень в этой истории явно не замешан.

А еще Маша тянула время. Но это не так важно, я готова была сидеть и слушать ее до тех пор, пока она не скажет что-то стоящее. Потому что убийство может быть связано со мной, не знаю как. Но выясню, путь и действую пока интуитивно.

– … в полиции на меня так смотрели, – бормотала Маша. – Н-но я знаю, что права.

– Хорошо. Ты молодец. Вы с Кристиной собрались на вечеринку, что было дальше? Она как-то пояснила причину тщательных приготовлений?

– Нет, конечно. Ты же знаешь Крис… то есть, знала: с ней трудно у-угадать наверняка. Но я думаю, дело в каком-то парне, она с самого п-приезда начала с кем-то… встречаться.

– И когда она вернулась в город?

– В середине августа. Я приехала сразу же, как узнала. Неохота было с-сидеть с бабкой в деревне, в общаге как-то веселее, тем более с Кристиной. Тогда я и начала п-подозревать, что у нее кто-то появился: вечерами она уходила, иногда п-пропадала на всю ночь. Я спрашивала, но она меня уверяла: ничего серьезного, она просто получает у-удовольствие от летних каникул. Да, именно так она и говорила…

– Но ты думаешь, она решила растянуть удовольствие и продолжила встречаться с тем парнем и после каникул? – поняла я.

Маша кивнула.

– И ты понятия не имеешь, что это за парень?

– Нет.

– Хорошо, с этим все понятно… расскажи о вчерашнем вечере.

– Мы… мы собрались и п-пришли на костер. Народу было еще не очень много, мы хотели найти знакомых, потусоваться. Видели Дианку с Ликой, но Крис не з-захотела к ним подходить. Сказала, что явно недостаточно пьяна для такой к-компании, да и в-вообще, одного вечера достаточно, не все время же с вами тусоваться. – Маша усмехнулась. – Не обижайся, но вы ей особо никогда не нравились. Потом мы взяли по б-бутылочке пива, ну знаешь, для куража. Я предлагала выпить чего покрепче, но Кристина упорно отказывалась. Кто-то писал ей сообщения, почти весь вечер, и от меня она отмахивалась, словно от назойливой м-мухи. Это было обидно и я… я сказала, что хочу найти в-вас, что с вами веселее.

– А она что? – поторопила я, потому что Маша замолчала.

– Она… она разозлилась очень сильно. С-сказала, что если я хочу дружить с этой высокомерной стервой, то скатертью дорога, а у нее есть дела п-поинтереснее.

– И кто у нас высокомерная стерва?

– Н-не знаю, честное слово. Я сказала ей, что меня раздражают ее секреты, и она неожиданно извинилась. Это не похоже на Кристину, но… но она на самом деле извинилась и обняла меня. А потом п-признала, что не права и быстро это исправит. Сказала, ей надо отлучиться, но я могу найти ее за м-мостом. Ну, ты знаешь, на другом конце озера раньше был мост, но этой весной его с-сломали… в общем, я сразу поняла, что за место она имеет ввиду, только в тот момент решила, что это глупый розыгрыш. Сначала это извинение, и вообще… она ушла, а я жутко на нее злилась и идти за мост не с-собиралась. Но потом… прошло много времени, п-понимаешь? Я ходила, искала ее, но на вечеринке Кристину никто не видел. Поэтому я пошла на другой конец озера.

– Одна пошла? – не поверила я, хотя вчера сама прекрасно видела, что Машка была одна. Просто на ее месте я бы вряд ли осмелилась разгуливать там в одиночестве… ну, раньше бы точно не осмелилась

– В тот момент я уже так беспокоилась, что… да, я побежала к мосту, долго з-звала ее. А потом, сама не знаю как, забрела в посадку. И… я так напугалась… она там лежала, я даже не смогла закричать. И сразу же поняла, что она уже мертва, п-понимаешь? Я даже не подошла к ней близко, так напугалась… и теперь думаю: а вдруг я смогла бы ей п-помочь? А вместо этого развернулась и просто убежала прочь. И какая я после этого п-подруга? – говоря это, Маша уже рыдала, все еще уткнувшись в чашку с нетронутым чаем. – Я убежала подальше, как…

– Как и любой другой на твоем месте, – успокоила я.

– Ты сама в это веришь?

– На все сто процентов. Слушай, ты не знаешь, менты забрали мобильник Кристины?

– Они его не нашли, – замотала она головой. – Тот тип… майор Громов, или как его… спрашивал несколько раз.

«Скорее всего, мобильный плавает в озере» – отметила мысленно.

Интересно, данные с него можно как-то восстановить? То есть, не так: способна ли наша полиция на такое? Хотелось верить, что да, тогда убийца, считай, у них в кармане. Если Машка не врет (а с какой стати ей врать?), у Крис кто-то появился. Кто-то, кого по неизвестной причине она скрывала. А потом девушка оказалась в посадке с проломленным черепом. Легко сложить два и два. Тем более, в большинстве случаев в убийстве девушки виноват любовник. Или бывший любовник. Ну или потенциальный любовник. Короче, ни к чему хорошему амурные дела не приводят, вот что утверждает статистика.

Правда, если Крис скрывала парня (или мужчину), то у нее имелась весомая причина. К примеру, жена или подружка. Так что либо изменщик боялся быть раскрытым и стал убийцей, либо обманутая жена (или подружка) его раскрыла и стала убийцей. Все просто, надо лишь найти ее любовника. И всю эту Санта-Барбару как-то связать со мной. Непросто мне придется, учитывая, что даже единственная подруга Кристины пребывает в полном неведении.

– Мой вопрос может показаться тебе странным, но… – я поморщилась, пытаясь как следует изложить свои мысли: – В общем, ты не встречала парня: темные волосы, темно-карие глаза, широкие скулы, прямой нос, на лице темная щетина. В целом – очень привлекательный, довольно высокий и значительно старше нас. Может, ты видела его вчера? Или раньше?

– На сколько с-старше?

– Лет на семь.

– Нет, такого старого не видела, – замотала Маша головой.

– Ты уверена? А кого-нибудь похожего с именем Максим?

– Нет, я бы такого запомнила.

– Ладно. Нальешь мне еще чая? И сама давай допивай…

Глава 12

От Машки я вышла только через два часа, в течение которых я почивала ее чаем и укладывала спать. Засыпать Машка все не хотела, а вот со мной получилось наоборот: пока я ждала, когда девушка наконец сможет задремать, едва не отключилась сама, прямо на жутко неудобном стуле.

Вышла на улицу и побрела по безлюдной аллее. Все студенты либо сидели на парах, либо кучковались у бассейна. А я пыталась решись, в каком направлении мне двигаться дальше. И в буквальном смысле, и в фигуральном. Стоит продолжать поиски убийцы Кристины? Не уверена. К чему еще могут привести мои действия? Серьезно, вчера я вряд ли сделала что-то глобальное, но это привело к смерти Крис. Конечно, я слышала про эффект бабочки и все такое, но это уже слишком. Если задуматься, какие мои действия отличались от действий в тот же день в прошлом? Я совершенно точно не купалась в бассейне, не дрыхла целый день у Дианки и не ходила на вечеринку у озера. И это по-крупному, мелких изменений уже не сосчитать: начиная с самого пробуждения, я делала все не так. Сегодня тоже наломала дров… но сегодня тоже стало другим, этого нельзя отрицать.

И я не понимая, что со мной. Где я, в прошлом? В коме… надо ли вообще продолжать жить как обычно. Я не знаю правил, ничего не знаю. Уверена только в одном: я помню лекции по психологии, я знаю английский, помню станции метро в Питере, названия улиц. Да много чего помню! Значит, у меня была та самая жизнь. Настоящая.

От размышлений отвлек звук приближающихся шагов. И возглас:

– Детка! Детка, постой!

Голос я сразу узнала. По спине пробежал знакомый неприятный холодок, я оцепенела. Целые сутки я слышала об Илье, но счастливо избегала личной встречи. Везение не бывает вечным, я понимала, что рано или поздно увижу его… Конечно, часть меня надеялась на дальнейшее счастливое избегание, но интуиция подсказывала, что зря.

Ладно, это просто Илья. Какой-то парень из прошлого! Ну увижу я его, что с того? Не бежать же прочь, в самом деле, пусть и очень хочется.

Силой я заставила себя остановиться. Илья как раз догонял меня:

– Привет, детка!

– Привет, Илья.

– Ну вот, я опять за тобой бегаю, – в его голосе слышались хорошо знакомые обвинительные нотки.

– Вот и бежал бы себе мимо, – вырвалось у меня.

Я прикусила язык. Нельзя так с ним. Не потому, что он этого не заслужил, а из-за вчерашнего. Крис умерла, я могу быть причастна. Пока не доказано обратного, буду так считать. А ну как пошлю Илью, и случится что-то страшное?

– Что ты сказала? – пораженно замер Илья.

– Прости.

А он точно такой, каким я его запомнила. Высокий, спортивный, но худой. Спортсмен. Его движения всегда были раскованными, легкими, Илья был уверен в себе. Внешне, по крайней мере, насчет его внутренней уверенности я сомневалась. Симпатичный, но не более того: совершенно обычное лицо. Не от чего терять голову и глотать потом таблетки.

– Я звонил тебе два дня, Рина. Знаешь, как я волновался? Ты не брала трубку. Из-за тебя я две ночи плохо спал.

– Прости.

– Это все твоя Дианка, – продолжил Илья. – Не понимаю, зачем ты с ней водишься. Она ведет себя, как шлюха. И хочет, чтобы ты за ней повторяла, хочет, чтобы ты меня бросила.

Еще как хочет, это точно.

– Она нарочно выставляет эти фотографии, – на его лице появилось отвращение. – Чтобы нас поссорить. Неужели ты этого не понимаешь?

И тут я вспомнила причину, по которой мы с Ильей поругались в ту ночь. Дианка запостила фотографию, где мы все вместе: первое сентября, территория универа, за спинами – бассейн. Мы с Дианкой крепко обнимаемся, смотрим друг на друга, а не в камеру, смеемся. За нашими спинами маячит Ярик, пытается запрыгнуть на нас сверху, его друг Кирилл делает вид, что подсаживает его, а Кристина, Дашка и Машка прыгают, держась за руки. Фотка такая странная, но Дианке нравилась. И я не видела в снимке ничего плохого, пока Илья не позвонил. И не стал выговаривать: мол, нога Ярика почти закинута на меня и выглядит это неприлично, и вообще, зачем с ним общаться и позволять так с собой обращаться.

– Она удалила фотографию, – нахмурилась я.

– Хоть на что-то мозгов хватило!

Я промолчала. Илья подошел ближе:

– Мы не виделись два дня, Рина. Я по тебе очень скучал, девочка моя. Я так по тебе скучал… – он положил ладонь мне не щеку. – Давай не будем больше ссориться? Это так больно. Не будем друг друга расстраивать.

Оторвать бы ему эту руку, чтобы меня не трогал.

А ведь зря я боялась встречи с Ильей. Даже смешно: я испытала облегчение, словно камень с души свалился. Дело в том, что на Илью мне было плевать. Чувства, что я считала великими и невероятными, испарились. Осталось только разочарование.

– Встретимся вечером? – прошептал Илья.

– Возможно.

– Возможно? Рина, это разве ответ?

– Хорошо. Встретимся.

– Ты ведешь себя странно, – Илья убрал руку и отступил. Его взгляд уперся в меня с тем самым знакомым обвинением: – Ты что-то задумала, да? Это все твоя подруга… плетет свои глупые интриги, тебя подговаривает.

Опять он за свое!

– Я же сказала – встретимся. Какие интриги?

– Слышал, ты прыгнула в бассейн вчера. Не хотел об этом упоминать, но… ты понимаешь, что только ленивые не подошел и не сказал мне об этом? Ты подумала, как стыдно будет мне за тебя?

– Понимаю, я доставила тебе ужасные неудобства, – закивала я терпеливо. – Обещаю, больше никаких прыжков. Все ради тебя, конечно… милый.

Все, надо уходить, пока я пнула придурка между ног. Или себя – за то, что такое терпела. Никто не должен с подобным мириться.

Очень вовремя зазвонил телефон:

– О, это Саша! – с широкой улыбкой оповестила я. – Он должен за мной заехать, у нас эээ… семейные дела. Очень важные, придется даже пару прогулять. Пока, дорогой! Ты звони, если что. Ой, и я вспомнила: вечером у нас с мамой планы. Может, перенесем встречу на другое время? Спасибо, ты у меня такой понимающий. Целую!

И я помчалась в сторону выхода, пока Илья не пришел в себя.

Насчет Сани я не обманывала – он действительно ждал меня за проходной. Мы договорились, что он заберет меня и подкинет до дома. Не на лекции же мне идти, в самом деле? Во-первых, это странно, во-вторых – я попросту усну. После бессонной ночи и рыданий Маши, я едва держалась на ногах. Если мне и дальше придется жить в похожем ритме, срочно надо выспаться.

– Опоздала, знаю, – гаркнула я, садясь в машину.

– Знает она! – забурчал Саня. – А ты в курсе, что у меня скоро обед?

– Еще только одиннадцать часов, а у тебя уже обед?

– Что тебя удивляет? Хорошего человека должно быть много, в конце концов… – тут он косо глянул на меня, но промолчал.

А я с улыбкой продолжила его мысль:

– Поэтому я такая тощая, да?

– Ну… видишь, ты сама в курсе своих недостатков.

– Стройность – недостаток? – не поверила я.

– Еще какой, – заверил Саня и включил радио громче.

Похоже, разговоры со мной ему даются с трудом.

Отстав от парня, я сосредоточилась на дороге. Наверное, поэтому и заметила серую машину в редком потоке. Она то и дело мелькала позади, никуда не сворачивала. Конечно, аргумент так себе, но на машину я обратила внимание. Как и на водителя – он сидел, словно тень, в надвинутой на лоб бейсболке. Странный тип.

Когда мы свернули в район новостроек, серый автомобиль свернул за нами. Я разглядела эмблему Пежо. А еще – длинные темные волосы, торчащие из под бейсболки водителя. Саня свернула направо, так он объезжал узкий двор. Пежо проехал прямо. Мы двигались параллельно и вскоре вновь выехали на одну дорогу, Пежо притормозил, пропуская нас вперед.

– Сань, останови у магазина. Только подвези меня ко входу, – попросила я, пока с трудом представляя, что делать дальше.

– Пешочком сходишь, тут тормозну, – буркнул он.

– Не вредничай.

– Ты хоть понимаешь, что там тупик и мне придется потом разворачиваться?

– Ага. Давай ко входу.

Саня был прав, у магазина тупик и ему придется разворачиваться. И парню на Пежо тоже, если он свернет за нами. Он может притормозить у поворота, оттуда прекрасно видно магазин. Значит, надо проехать дальше, скрыться из вида.

– У магазина не тормози, сверни за угол. Вот сюда, направо! – борясь с понятным волнением, сказала я Сане.

– Зачем?

– Там… там сделали проезд, не придется разворачиваться, – на ходу сочинила я. Никакого проезда там и быть не могло, если его не прорубили через дом, в чем я сильно сомневалась. – Останови за углом, я сгоняю в магазин.

– Так и быть, – в своем манере пробормотал Саня, сворачивая куда требовалось.

– Спасибо, ты лучший!

Я выскочила из машины и побежала на другую сторону. Если Пежо поедет за нами, он просто обязан будет проехать мимо. Ждать пришлось минуты две, которые показались мне вечностью. Я заламывала себе пальцы от волнения и чем дольше ждала, тем более идиотской казалась моя затея. Он мог знать про тупик и не свернуть. Выглянув очередной раз, я увидела заветную серую машину, вот только она оказалась дальше, чем я рассчитывала. Должно быть, водитель знал этот район как пять пальцев: он умудрился подъехать абсолютно с другой стороны.

Наверное, он доехал до моего дома и через двор погнал обратно, нас с Саней там не обнаружив. Пожалуй, это единственное логичное объяснение, кроме телепортации. Хоть сама я и оказалась в прошлом в один миг, всерьез в такое не верила.

План пришлось менять на ходу. Как только Пежо скрылся за очередным домом, я что есть силы бросилась ему навстречу с другой стороны. Ехал он с малой скоростью, так что, стоило ему показаться из-за угла, я метнулась к машине, слету распахнула дверь со стороны пассажира и рухнула рядом с водителем. И только тогда поняла, какую ужасную глупость совершила, ведь за рулем мог оказаться незнакомец. Но мне повезло: с огромной долей осуждения в темных глазах на меня взирал собственный муж.

Макс, это был он. Совсем другой, с длинными волосами, на себя не похожий, но он. Максим Медведев. От счастья я едва не разрыдалась. От счастья, а еще – от облегчения.

– Я даже не знаю, что сказать, – наконец выдал Максим.

– У Максима, которого я знаю, никогда не было проблем с облечением мыслей в слова, – в привычной манере ответила я, пытаясь унять дрожь в руках. Сердце бешено колотилось, то ли от бега, то ли от неожиданного (ну ладно, не такого уж и неожиданного) открытия. То ли от радости, что передо мной сидит Максим, значительная частичка моего будущего мира.

– Их и сейчас нет, моя дражайшая половина, просто не все мысли должны быть услышаны. Большая часть из них тебе точно не понравится.

Он разговаривал совсем как Максим, которого я знала. Как мой муж, не как незнакомец. Он здесь, он узнал меня, он… что он здесь забыл?

– Почему ты убегал от меня утром? И следил, как какой-то маньяк…

– Я всегда маньяк, когда дело касается тебя, – улыбнулся он, но под моим взглядом недовольно продолжил: – Я не следил, а приглядывал.

– И в чем разница?

– Тот бугай, с которым ты приехала… он тебя не хватится?

Не удостоив его ответом, я извлекла мобильник и позвонила Саше сообщив, что до дома доберусь пешком, как он и советовал. Что он мне на это ответил, лучше не знать, потому что от такого ответа более приличные девушки начали бы заикаться.

– Теперь не хватится, – прокомментировала я.

– Отлично, – кивнул муж, нажимая на газ. – Поедем к тебе домой.

– Почему ко мне домой?

– Потому что это в двух минутах езды, а в машине я уже насиделся.

Максим припарковался напротив подъезда, схватил меня за руку и потащил к дому. В лифте без вопросов выбрал нужный этаж, даже квартирой не ошибся. Вроде бы – мелочь, но я обратила внимание.

– Открывай, – приказал Максим, ткнув пальцем в дверь.

– Ты куда-то торопишься?

– Черт возьми, еще как! – Он выдернул из моих рук ключи и открыл дверь сам, пропуская меня вперед.

– Так ты соседей опасался? – догадалась я, на что Максим закатил глаза и неожиданно громко засмеялся.

– О, соседи в данный момент волнуют меня меньше всего, – он порывисто шагнул ко мне, заключил в объятия. – Что ж ты у меня такая недогадливая, а?

– Максим, – жалко пропищала я, цепляясь за него. – Я так скучала.

– Я скучал больше.

– Что происходит?

– Все будет хорошо, – он взял мое лицо в ладони, заглянул в глаза: – Веришь мне? Все будет хорошо, я обещаю. А теперь поцелуй меня, пока я не спятил…

Но в итоге поцеловал сам. От его поцелуя привычно снесло крышу, так мог целоваться только Максим, словно я для него – все. Наш первый поцелуй был таким же, сумасшедшим, невероятным, не поддающимся контролю. Это произошло у ресторана в Питере, мы поужинали и вышли на улицу. Максим развернул меня к себе, извинился заранее и поцеловал так, как никто никогда не целовал. Его сердце стучало в бешеном ритме, а как он смотрел на меня потом… мне казалось, не может этот мужчина смотреть вот так. Будто не мог оторвать взгляд, не мог отпустить.

Он и не отпустил. Взял за руку, не отпускал все время, что мы гуляли по Питеру – еще новому для меня городу. Не отпускал, когда мы слушали уличных музыкантов, не отпускал, когда мы смотрели на мосты… я смотрела, Максим не удостоил их и взглядом. Утро мы встретили у него, вместе. Все казалось таким безумным, а сам Максим – слишком невероятным, чтобы оказаться настоящим. Тогда мне казалось, утром мы расстанемся навсегда.

Но вместо этого я вышла за него замуж. И не верила порой, что у нас все по-настоящему. Так ведь не бывает, да?

Максим разорвал поцелуй, но только чтобы поднять на руки. Я уткнулась носом в его плечо, руками запуталась в длинных густых волосах. Так забавно, я видела его только с короткой стрижкой. И так хорошо, частичка настоящего в происходящем безумии…

Глава 13

Много позже, мы сидели на кухне и я пыталась соорудить приличный кофе, не пользуюсь кофеваркой. Познаний в этой области у меня практически не было, так как в прошлом я счастливо обходилась без кофе, а в будущем насыпала его в машину и жала «пуск». Судя по прошедшему часу, Максим был в прекрасной форме и в кофе не особо нуждался, в отличие от меня, мечтающей завалиться спать с самого утра. Нет, при появлении Макса я очень даже встрепенулась, но надолго меня не хватило, уставшее тело медленно, но верно побеждало разум. Совсем не вовремя! Я всерьез подумывала съесть горсть кофе всухую, но после непродолжительной душевной борьбы отказалась от этой идеи.

– Дай мне, – не выдержал Максим, устав наблюдать за моими мучениями.

– Я уже подумала, что ты предложишь, – с облегчением утроилась я за столом, предоставив Максиму войну с туркой и плитой. Устало прикрыв глаза, я наблюдала за Максимом: как и я, он выглядел моложе и неуловимо иначе. Ох уж эти его волосы! К такому я долго буду привыкать.

– Что за татуировка? – поинтересовалась я, углядев витиеватую букву «М» у Макса на лопатке. Раньше татуировки точно не было.

– Татуировка?

– На лопатке.

Пусть и стоял Максим спиной ко мне, я видела его задумчивую улыбку. Он долго не отвечал, сосредоточился на кофе. А потом и вовсе спросил:

– Уверена, что сможешь это выпить? Ты наложила сюда столько кофе, что на вкус получится как дерьмо.

– Готовишь ты, так что вина будет на тебе. Слышал такое: мы в ответе за дерьмо, что наварили.

– Я не силен в цитатах, но уверен, там было не так.

– Ты прав: не силен.

Максим перелил коктейль в большую кружку, щедро разбавил молоком и поставил передо мной:

– Пей до дна, солнце.

– Обязательно, – я сделала глоток и подавилась: он был прав, на вкус просто ужасно. – Лучший кофе в моей жизни, – заверила я с самым искренним видом. – А теперь, ответь на вопрос.

– Какой вопрос? – удивился он, присаживаясь напротив. Он не селрядом, хотя места было достаточно, а это значит… значит, мы поговорим. Давно пора.

– Татуировка.

В этот раз он не улыбался. Напрягся, отвел взгляд.

– Все сложно, – наконец сказал Максим. – Татуировка – фигня, о ней не стоит даже думать. Сделал раньше, потом свел.

– Я ведь ничего не знаю о твоей прошлой жизни, – поняла я неожиданно.

И начала судорожно вспоминать. Чем больше думала, тем больше нервничала – как я могла упустить столько всего? Мне известно, что Максим родился и всю жизнь прожил в Питере, работал в банке. Я знала, что он любит глупые комедии и ненавидит серьезные фильмы, говорит, для этого есть жизнь и ему хочется побольше глупостей. Я знала, что он любит азиатскую кухню, спорт, дурацкие журналы про бизнес, Европу… у нас было столько моментов вместе, чтобы их вспоминать. Макс всегда дурачился с сумасшедшей Надькой, звал ее своей подругой… но у самого Максима друзей не было. И родителей – он сирота. И социальных сетей – он считал, что все это интернет общение только отнимает время. У него не было воспоминаний, связанных с университетом, школой, он ничего об этом не говорил. Я ничего не знала о его бывших, об оставшихся родственниках.

– Я не знаю… тебя, – пробормотала я.

Максим схватил меня за руку:

– Нет, ты меня знаешь, Рина. Ты – единственная, кто меня знает. Я тебя люблю, ты любишь меня, все у нас будет хорошо, поняла?

– Нет. Я вообще ничего не понимаю, – я отняла руку. – Почему я здесь? Здесь – это где? Почему со мной ты, почему мы не дома. Так много вопросов и так мало времени! Еще мама скоро с работы придет…

– Не вижу проблемы: скажем ей, что мы женаты.

– Мы не женаты.

– Еще как женаты, не думай от меня отвертеться.

– А ты – не думай, что сможешь меня отвлечь, – сказала я грубо. – Максим, мы должны поговорить обо всем. Ты должен мне объяснить…

– Я знаю, Рина. Я знаю. Просто не знаю, с чего начать.

Вся радость от встречи, все веселье испарилось. Наверное, это должно было произойти раньше, еще в момент встречи. Или в момент, когда я впервые Максима увидела, поняла, что он тоже здесь, но скрывается. Я должна была понять, что происходит что-то страшное, и это связано не со мной одной. С ним тоже.

– Говори.

– Рина…

– Говори, или я выставлю тебя за дверь.

Повисло молчание. Я пила отвратительный кофе, чтобы хоть чем-то себя занять. Руки противно дрожали. От страха, что сказанное Максимом мне не понравится.

– Ты в прошлом, – наконец сказал он. – Это тебе стоит знать. Ты пробудешь здесь… до определенного момента. Потом вернешься домой и все будет хорошо, как я и обещал.

– Отличная история. Подробности будут?

– Будет совет: никуда не вмешивайся. Пусть все идет как идет. Всего несколько дней. Прикинься больной, чтобы как можно меньше контактировать с людьми, придумай что-нибудь. Я разберусь, мы окажемся дома. Вместе.

– Проваливай, – тихо попросила я.

Максим знал меня слишком хорошо, поэтому встал и ушел в комнату, где остались его вещи. Вернулся уже в брюках, на ходу застегивая рубашку.

– Я оставлю тебе свой номер, Ри. Звони мне в любое время, когда захочешь, я всегда буду рядом. Даже если станет скучно, позвони. Обещай мне позвонить.

– Нет.

– Пришлю тебе сообщение, сохрани номер.

– Скоро придет мама, тебе лучше поторопиться.

Не сказав более ни слова, Максим ушел, о чем свидетельствовала тихо прикрытая дверь и наступившая в квартире тишина.

А мне правда хотелось выть от отчаяния и непонимания. На что я рассчитывала? Появится Максим и все мне объяснит? Чтобы избежать разочарования, мне стоило в разы уменьшить ожидания. Да уж, знала бы заранее, как все обернется, не поверила бы. Что происходит вообще?

Я в прошлом, Максим тоже. И он явно лучше меня понимает, что происходит. И что будет происходить следующие несколько дней, в течение которых мне рекомендуется сидеть дома и притворяться больной. Учитывая убийство Кристины, совет нельзя считать таким уж плохим.

Кое-как я добрела до кровати и сразу отключилась.

Мне снился странный сон. Передо мной опять метро, но теперь я безликий наблюдатель, смотрю на происходящее со стороны. Передо мной девушка, смутно на меня похожая, она напугана, недовольна, пятится назад. На нее наступает женщина, одетая в лохмотья, и говорит без остановки:

– Судьбу надо творить самой, стоять в стороне нельзя, когда за тебя решают. Ты осталась в стороне однажды, однажды и всегда, но есть шанс все переиграть. Запомни мои слова, они тебе еще пригодятся.

– Не стоять в стороне, поняла, – девушка явно желала отделаться от назойливой компании.

– Ты должна найти правильный путь, иначе вернешься к тому же самому. Как всегда. Правильный путь приведет к правильной жизни.

– Буду искать путь. Сама.

– Ты стала умнее, так что все не должно повториться. Поймай момент, верни его в верное русло. Ты же знаешь, что такое безумие? Безумие – это повторять одно и то же действие много раз и надеяться на другой результат. Это происходит с тобой, разорви петлю, что он создал. Разорви петлю, что он создал! Разорви петлю, что он создал…

Я проснулась.

За окном уже давно стемнело, часы показывали десять вечера.

Потерянная во времени после сна, да и в общем, я вышла на кухню, есть хотелось нестерпимо. Даже не помню, ела ли я что-то за последние дни.

– А вот и мое солнышко, которое пряталось больше суток. Как спалось, дорогая? – моментально отреагировала мама на мое появление на кухне, где она привычно сидела с книгой в одной руке и чашкой кофе в другой. Перед сном она всегда пила кофе, сколько я себя помню, а все, что говорят о его вреде считала бредом. Да и вообще, утверждала, что после кофе ей спится лучше. Сейчас, несмотря на веселый тон, в ее голосе чувствовалось беспокойство.

– Просто прекрасно, – раздвинула я губы в улыбке, ставя чайник на плиту. В хлебнице я нашла батон, а в холодильнике – сыр. Идеально!

– Неужели? Как прошла вечеринка? – ее вопрос прозвучал напряженно, с подоплекой. Ясно, что она уже слышала об убийстве Кристины.

– Не очень, если честно.

– И ночью…

– И ночью я не хотела тебя будить и тревожить, – вздохнула я. – Ты все равно узнала сегодня, так какая разница?

– Вообще-то, большая!

– Мам, меня всю ночь допрашивали в полиции, чем бы ты помогла? Волновалась бы только, ожидая меня. Всю ночь бы не спала.

– Уж нашла бы чем! – в духе всех матерей заявила она и отбросила книгу в сторону. – Ты – моя единственная дочь, и волноваться о тебе – мое право, не смей меня его лишать. Да я узнала только сегодня вечером! Пришла – а ты в отключке, думаешь, я не волновалась? Думаешь, сегодня ночью я буду хорошо спать?

В ее голосе прозвучала обида, как будто я не допустила ее до какой-то части своей жизни. Но я же хотела как лучше. Я знала, что ей предстоит еще много бессонных ночей, и все по моей глупости.

– Прости, мам.

– Уже простила. А теперь садись и рассказывай матери все как есть.

С чаем и бутербродами я устроилась напротив. И на самом деле все рассказала.

– Убийца – точно тот таинственный парень, что писал ей, – после череды ахов-вздохов и причитаний выдала мама под конец моего рассказа (про краткий разговор с Машей я тоже упомянула). Мамуля у меня охоча до детективов и сейчас напряженно о чем-то раздумывала. – Ты точно не знаешь, кто он?

– Точно, мам.

– Но хочешь узнать, не зря же побежала говорить с Машей?

– Хотела ее проведать, – осторожно ответила я.

– Конечно. Теперь мне страшно отпускать тебя на учебу, Рина. Может, прогуляешь завтра? Отдохнешь немного, ты выглядишь такой измученной. Можно и к папе слетать на недельку, он тебя звал…

– Он звал меня за зимние каникулы.

Мне даже не пришлось сильно напрягать память, чтобы это сказать: отец делал так каждый год, только теперь приглашал еще и Максима. Это был своеобразный ритуал: он зовет, я отказываюсь. На мой взгляд, в жарких странах надо валяться возле моря с коктейлем в руках, а никак не ползать по пыльным камням и принимать душ раз в неделю.

Но мама продолжала напирать:

– Он не будет против, если ты приедешь сейчас.

– Ты зря волнуешься. В конец концов, парень убил девушку: жестоко конечно, но так бывает сплошь и рядом. Это их внутренние разборки, убийство на почве ревности или страсти. Это не маньяк какой-то, чтобы из дома больше никогда не выходить.

– И когда ты стала такой циничной?

– Вчера, – предельно честно ответила я.

– Вчера, – задумчиво повторила мама. И неожиданно лукаво улыбнулась: – Кстати! Когда я возвращалась с работы, на площадку выглянула Марго и сообщила, что часом ранее из нашей квартиры выходил солидный мужчина.

Марго – наша соседка, которая в прошлом попортила мне достаточно крови. Бабульке было уже хорошо за восемьдесят и иногда я всерьез подозревала, что во времена молодости она коротала дни в КГБ. Ничто не могло укрыться от ее внимания.

– Марго пора в дом престарелых, – закатила я глаза.

– Так мужчина был?

– Может и был, но я никого не видела.

– Ладно, – сдалась мама. – Но не думай, что мы не вернемся к этому разговору. Марго будет наблюдать, – весело подмигнула она, поднялась и чмокнула в щеку: – Пойду я, пожалуй, спать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, мамуль, – улыбнулась я.

Глава 14

Очередное пробуждение ничего нового не принесло: старая комната, полная старых вещей. Большой медведь, подаренный Ильей, валяется на полу. Много-много фотографий вокруг туалетного зеркала, на столе в рамках и просто на стене. Первым порывом было выкинуть медведя вместе с фотографиями, но я сдержалась. В конце концов, мишка ни в чем не виноват. А фотки – всего лишь фотки.

Конечно, дома я не осталась. Меня терзали сомнения, долго думала обо всем, потратила часы на статьи в интернете, изучая явление под названием «эффект бабочки». Вроде как если бабочка махнула крыльями, скажем, прямо здесь и сейчас, через столетие запросто может случиться землетрясение в Китае. Проще говоря: любое мелкое изменение прошлого влачит за собой полностью измененное будущее. В этом я могла убедиться: пойдя на вечеринку, я фактически убила девушку. Косвенно, но все же.

И это будет продолжаться. Я не смогу вести себя как всегда. Даже изоляция дома – выход за рамки нормального. Буквально каждое мое слово – очередное изменение. Мне надо вернуться обратно, вот что. Пока я не испортила все еще больше, пока по моей вине не пострадал еще один невинный человек.

Пятница проходила по набитой уже колее: приехал Саша, заметил, что я опоздала (опять виновна, мыла голову трижды, пытаясь оттереть красную краску – безрезультатно), доставил меня ко входу в универ, в Дианкины объятия. Можно подумать, что я попала не в прошлое, а в день сурка. Правда, кое-что изменилось: теперь всю дорогу я поглядывала назад, стараясь разглядеть знакомый серый Пежо. Или Максима. Я злилась на него, этого не отнять, но все равно надеялась, что мы поговорим.

В универ я поехала, чтобы встретиться с Машей Сырцовой. Это прежде всего. Смерть Кристины не давала мне покоя, вина висела камнем на шее, требовалось разобраться… Маша ночью была в полиции, вдруг ей что-то новое сообщили? Хотелось бы и мне узнать. Ко всему прочему, я вспомнила, что у Ярика был друг-программист, и он подрабатывал в полиции, писал для них какие-то программы. Вдруг он что слышал про убийство на озере. Идея слабая, но хотя бы такая.

– Сейчас у нас лекция по экономике, – тараторила идущая рядом Дианка. – Серьезно, мы же не бухгалтера какие-нибудь, на фига нам экономика на четвертом курсе? Для общего развития? Дурацкий предмет!

– Это точно.

– Может, ну ее? Попьем кофе с ореховыми булочками?

– Обожаю эту нашу традицию, – искренне улыбнулась я. – Всегда по ней скучала. Хотя кофе из пакетиков – редкая гадость.

– Да ну? – прищурилась подруга. – Ты же его обожаешь.

– Так чего мы плетемся? Бегом в буфет за моим любимым кофе!

Мы устроились за столом, Дианка побежала за кофе и булочками, как всегда делала. В очереди к ней присоединился Ярик, что можно считать удачей, раз я хотела с ним поговорить. Даже со своего места я слышала, как Дианка рассказывает про криминальную психологию, яростно жестикулируя. Ярик время от времени изворачивался, чтобы не получить по носу.

Рассказ про психологию продолжился, когда ребята сели за стол и был прерван подскочившей к нам девушкой. Ликой. Она пришла в буфет в компании Дениса Семенова. Опять они!

– Ди, ты тоже здесь! – обрадованно завопила Лика. Девчонки обнялись.

– Привет, Рина, – помахал мне Денис. Выглядел он подозрительно довольным, как будто рад был меня встретить.

– Мы присядем с вами? – и, не дожидаясь согласия, Лика упала на стул рядом с Дианкой. Повернулась к Денису: – Семушка, возьмешь мне как обычно? Спасибо, друг!

– Как обычно, понял, – кивнул тот. – Будут еще заказы? – посмотрел от отчего-то на меня. Из-за этого его взгляда Дианка едва не подпрыгнула от радости, на ее лице расползлась дурацкая улыбка. А в голове наверняка еще свадебный марш проигрывался, помню, подруга обожала сводничать на пустом месте.

– Виски с ломтиком лимона, – буркнула я.

– Тут не продают алкоголь, но я уверен…

– Рина просто шутит, – вклинилась сияющая Дианка. – К ее чувству юмора нужно привыкнуть, в последнее время оно стало более странным.

– У нее есть чувство юмора? – Денис подмигнул мне и удалился.

– Обожаю твое чувство юмора, – заверил сидящий рядом Ярик. – Оно самое лучшее! Помню, на нашем первом свидании…

– Забудь.

– Кажется, он на тебя запал, – Дианка хищно смотрела на спину удаляющегося Дениса. Парня стало нестерпимо жаль. Вернется, и испытает на себе все оттенки неловкости.

Лика с энтузиазмом закивала:

– Еще как запал! Спрашивал про отношения с Ильей.

– Что спрашивал, что спрашивал? – заволновалась Дианка, захлопав в ладоши.

– Да ничего такого, Семка так-то не болтун. Задал пару вопросов – для него это очень много, сразу понятно, интересуется.

– Ничего ему не светит! – разозлился Ярик и потряс кулаком в воздухе: – Ишь, чего удумал!

– Тебе тоже ничего не светит, – отрезала я. – И вообще, у меня парень есть. Развели балаган! А с Денисом мы были на допросе в полиции, ничего такого. Это не значит, что мы уже без ума друг от друга.

– А жаль, – пригорюнилась Дианка. И тихо добавила: – Иногда и по сторонам посмотреть не грех.

Конечно, она говорила об Илье. Тонко намекала: «Разуй глаза, дура! Илья твой – урод, хватит с ним водиться! Буквально любой парень будет лучше, поэтому я буду предлагать тебе кандидатуру каждого, кто посмотрит в твою сторону!»

– Иногда по сторонам смотреть совсем не хочется! – Эмоционально возразила Лика. – Желаю и тебе понять это чувство, Ди, когда неважно, что где-то есть принц, ведь у тебя есть твой собственный. Лучший.

Я с любопытством посмотрела на Лику: в глазах знакомый дикий блеск, а на физиономии – то самое придурковатое выражение, которое раньше сопровождало меня саму. Можно легко угадать, о чем она думала в данный момент. О своём прекрасном принце Антоне, об их ни на что не похожем счастье. И главное – быть рядом, вместе. Навсегда.

Но их «навсегда» продлится не долго. Авария… когда же она случится? Начало сентября, эти выходные или следующие. Я напрягла память: Дианка узнала об аварии, потому что находилась на каком-то собрании в воскресенье. Нет! Ей перенесли занятие по английскому, точно.

– У тебя английский в воскресенье? – спросила я у Ди.

– Ага. Преподша взяла и перенесла! Типа это нормально, тратить воскресенье на английский, за который мы еще и платим отдельно… погоди, а ты откуда узнала?

– Я… слышала.

Кажется, Дианка приставала дальше с вопросами, но я ушла в себя. Не обращала внимания даже на Ярика. В голове билось: завтра! Это случится завтра ночью. За стол вернулся Денис, опустился на стул рядом со мной. Он тоже мне что-то говорил, но я не разбирала слов. Он погибнет завтра. Лика тоже умрет. И Антон. Я в прошлом, я все знаю. Но не могу помешать. Эффект бабочки.

Я вскочила.

На меня тут же уставились четыре пары недоуменных глаз.

– Мне… что-то нехорошо, – пробормотала я.

– Мы заметили.

– Пойду, прогуляюсь.

– Пойти с тобой? – поинтересовалась Дианка.

– Не стоит, я… позвоню Саше, поеду домой. Голова кружится.

– Я провожу! – парни одновременно вскочили. И переглянулись недовольно, словно конкурировали за что-то. Ди, увидев это, просияла от счастья.

Ну а мне было все равно, я молча взяла свои вещи и вылетела из буфета. Уже на улице обернулась и увидела, что Ярик куда-то исчез, а рядом остался один Денис Семенов. На лице парня читалось беспокойство, видимо, решил, что я опять бегу к бассейну прыгать.

– Почему ты такой привязчивый? – рявкнула я.

– На тебе лица нет, – ответил он, как будто это что-то объясняло.

– Нет и нет – тебе какое дело? Кто ты вообще такой? Мы знакомы день, вот и все. Мне все равно, понятно? Все равно.

– А мне нет.

– Что за чушь?

Он осторожно приблизился. Меня трясло, уже в который раз за эти дни. Но еще никогда мне не было так страшно. Потому что он умрет завтра. Лика умрет. Антон умрет. И это сбивало с ног. Как будто я оказалась в прошлом, чтобы смотреть на чужие смерти. И перед этим зачем-то узнала всех, кто погибнет. Особенно Дениса с его дурацкой привычкой помогать, беспокоиться. И мне правда хотелось его спасти.

Денис протянул ко мне руку. А потом и вовсе обнял. Гладил по спине, успокаивая:

– Знаю, это сложно, но ты переживешь.

– Что? – не поняла я.

– Мне вчера звонила твоя Дианка. Сказала, ты восприняла убийство Кристины близко к сердцу, бегала допрашивать ее подругу. И вообще, ведешь себя странно, беспорядочно. Подруга за тебя переживает.

Ох уж эта Дианка! Наплела небось с три короба, только чтобы Денис рядом тусовался. Что ж, у нее получилось.

– Я подумал, как тебе помочь… ну, знаешь, для успокоения. Можно поговорить кое с кем.

– С психиатром что ли?

– Нет, – рассмеялся Денис. – С моим братом. Он работает в полиции, в отделе уголовного розыска. Убийством Кристины брат не занимается, но по моей просьбе обещал пообщаться с коллегами, узнать, как идет расследование.

– И как?

– Мы договорились встретиться в два часа, у брата в это время обеденный перерыв. Тогда он и расскажет.

– И мне можно пойти с тобой? – уточнила я.

– Ради тебя все и затевалось, – бесхитростно ответил Денис.

– Спасибо.

– Не за что, Рина.

Глава 15

До двух часов времени оставалось достаточно. Но оно пролетело незаметно, все из-за Дениса. Поначалу я пыталась придумать себе дело, лишь бы не разговаривать с ним, но каким-то непостижимым образом он заболтал меня, отвлек. Рассуждал о каких-то глупостях, шутил, отчего на моем лице невольно расползалась улыбка. Неизбежно мы коснулись и семейной темы, я рассказала об отце. Денис тут же записал его в сказочные персонажи, чем рассмешил еще больше.

– Брат намного старше тебя? – спросила и я в свою очередь.

– Чуть больше десяти лет. Это считается много?

– Прилично.

Максим старше меня почти на десять лет. Раньше такая разница мне бы показалась невероятной, я бы его в дедушки записала! Мне вообще раньше казалось, что парни старше мне нравится не могут, не мое это. Но Макс… он многое поменял.

– Ой, да это все только цифры! – отмахнулся Денис. – Когда увидишь его – даже не почувствуешь разницы. Тоха очень крутой, тебе он понравится.

– Так вы еще и дружите? Ты меня удивил.

– В нашем случае десятилетие стало идеальным барьером. Мы ничего не делили, меня не заставляли донашивать его одежду и все такое, у нас не было причин для братской вражды. Да и странно было бы для Тохи враждовать с пятилеткой. Думаю, для своих детей я бы хотел чего-то подобного.

– Да? А я всегда мечтала о сестре-погодке. Вместе веселее, – улыбнулась я.

– А ты мне одиночкой показалась, надо же.

– Я вовсе не одиночка.

– Но очень похожа. Вроде бы и дружишь с Дианкой, но все чаще одна. Друзья твои болтают – ты молчишь. На озере отсела ото всех, Машку спасать тоже одна собиралась, даже не позвала никого. И с Ильей я тебя давно не видел. – Денис ненадолго замялся, но все же спросил: – Вы расстались? Ты поэтому в бассейн нырнула?

– Мы не расстались.

– Ты можешь мне все рассказать, Рина. Честное слово, я никому ничего не скажу, просто… мне кажется, тебе есть что сказать. Но ты не знаешь, с кем поговорить, что-то явно тревожит тебя, и я…

– И ты как обычно напираешь. – Я посмотрела на часы. – Время уже почти два, может, пойдем навстречу твоему брату?

– Родители учили не оставлять других в беде. В тобой беда, Рина. Помни, что я готов тебе помочь, хорошо?

– И ты уже помогаешь.

В этот раз он ничего не ответил, просто кивнул. Мы молча дошли до кафе с интересным названием «Кавказский экспресс». Интересно, это отсылка к небезызвестному творению Агаты Кристи с намеком на колорит? Или не стоит так раздумывать над каким-то названием.

Внутри кафе оказалось довольно темно, шторы плотно задернуты, на столах горели лампы причудливой формы. Что удивительно, почти все столики заняты, мы едва смогли приткнуться. И то, за столик, рассчитанный на двоих. По нашей просьбе официант принес еще один стул.

Тоху я заметила издалека, он шел к нам через зал и улыбался. По улыбке я его и узнала, ее, такую идеально-правильную, как будто срисовали с Дениса. Тоха, заметив мой взгляд, приложил палец к губам и указал на младшего братца, сидящего спиной. Я закусила губу, стараясь не улыбаться и ждала, что же произойдет.

Тоха тихо приблизился сзади и выдернул стул из под ничего не подозревающего Дениса. Тот взвыл от неожиданности, но каким-то чудом удержался на ногах. Повернулся, и… засмеялся! Такого я точно не ожидала. Тоха вернул стул на место, браться тепло обнялись.

– Когда-нибудь, младший, я отомщу тебе за тот фокус, – пообещал Тоха, присаживаясь за наш маленький стол и одновременно протягивая мне руку: – Антон, брат этого большого бездельника.

Я протянула руку в ответ:

– Рина.

– Приятно познакомиться, Ирина.

– Она сказала Рина, глухомань.

– А разве это не Ирина?

– Вряд ли, – покачала я головой.

– Тогда извиняюсь, – подмигнул Тоха и отвлекся на заказ обеда. Мы с Денисом уже успели заказать, он – полноценный обед, а я – кофе, несмотря на настойчивые уговоры что-нибудь перекусить.

– Не ожидал от тебя подставы, – с улыбкой сказал Денис, имея ввиду происшествие со стулом. – Значит, ко мне со спины крался какой-то тип, а ты молчала сидела? Рина, Рина.

– Не какой-то тип, а почти твой близнец. Вы так похожи!

– Все так говорят. – И Денис повернулся к брату: – Ты расскажешь нам, что узнал?

На его вопрос Тоха лукаво улыбнулся. Но глаза смотрели серьезно, проницательно:

– Значит, подружка-детектив, да, Дэн? Интересный выбор, необычный. Отпороть бы вас обоих, но я точно знаю, что это не сработает. Побежите дальше навстречу неприятностям, возраст у вас такой…

– Нам не по пятнадцать лет, – не выдержала я.

– Поэтому и говорю с вами, как со взрослыми. И надеюсь, вы оцените этот шаг навстречу и не станете на пару заниматься вещами, которыми вам заниматься еще рано. То есть, не побежите болтаться по универу и задавать ненужные вопросы, внимание привлекать. Это может плохо кончиться, ребятки.

– Согласна.

– Никаких вопросов?

– Никаких неприятностей. Кристина была моей подругой, я просто… не нахожу себе места. Денис вызвался помочь, это все.

– Вызвался он, еще бы! – красочно закатил глаза Тоха. – Окей, Нэнси Дрю, раз хотела слушать – слушай. Только учти, я сказанное фильтровать не стану, это профессиональная деформация и с ней ничего не поделаешь. Переживешь?

– Переживет, – хмыкнул рядом Денис.

– Абсолютно, – подтвердила я.

– Отлично. Девчонку убили около полуночи, максимум – полдвенадцатого. Орудие убийства – тупой тяжелый предмет из дерева. Говоря проще – полено, что валялось где-нибудь неподалеку. Его, кстати, не нашли. Удар пришелся на височную долю, убийца был немного выше жертвы.

– Почему такие выводы? – заинтересовалась я. – К примеру, я ростом ниже Крис, но могла бы поднять руку, и получилось бы… – слова застряли у меня в горле, когда я увидела, как Тоха на меня посмотрел. – Извини, вам лучше знать, продолжай.

– Спасибо, – совершенно серьезно кивнул он. – Всех студентов, что присутствовали на тот момент на вечеринке допросили, но установить, кто отлучался примерно на полчаса-час невозможно. Во-первых, очевидно: это многолюдная вечеринка, все передвижения не отследить. И во-вторых, чтобы попасть на тропинку, ведущую к другой стороне озера, надо пройти справа, через кусты. А туда часто бегают справлять малую нужду, да и не совсем малую, так что… подозреваемых пруд пруди, но реального – ни одного. По показаниям соседки, у девчонки был парень, но установить его личность на данный момент не удалось, да и других свидетелей попросту нет. Это раньше детки писали друг другу трогательные записки, сейчас все больше обходятся звонками, а мобильного ее не нашли. В социальных сетях тоже пусто, что довольно странно: зачем удалять все сообщения? Насколько мне известно, парни как раз поднимают список ее вызовов через компанию, возможно, через несколько часов станет известно, кому она звонила чаще всего или незадолго до убийства.

– Через несколько часов? А ты сможешь узнать?

– Разумеется.

– И ты…

– Он скажет, – заверил Денис, не дав мне озвучить вопрос.

Тоха кивнул в подтверждение его слов, правда, недовольно.

– Мне важно знать, кто ее убил, вот и все, – пояснила я, пряча глаза. Просто у Тохи был такой проницательный взгляд…профессиональное, наверное, но мне все равно казалось, что он видит меня насквозь. Чувствует, что я виновата, не понимает только, в чем именно. И куда уж ему это понять!

– Узнаешь, не переживай. Менты, конечно, идиоты, но иногда и они умеют работать, – подмигнул Тоха, разом забыв о недовольстве. Такая самоирония впечатляла, я не могла не улыбнуться в ответ. Похоже, у братьев есть общая суперспособность: выдавливать улыбку тогда, когда улыбаться не особо хочется.

Нам принесли заказ. Больше разговор недавнего убийства не касался, братья увлеклись обедом, а я пила кофе и наблюдала за ними. За тем, как легко и непринужденно они друг друга подкалывали, как взаимодействовали. Налицо крепкая связь. Тем больнее будет, когда она исчезнет.

Тоха предложил подвезти нас до универа. Меня учеба волновала в последнюю очередь, но Денис согласился за нас обоих. Мы сели в машину. Тоха чертыхнулся – забыл в кафе телефон, побежал забирать. Денис болтал что-то, шутил про забывчивость брата, а я напряженно смотрела в окно.

Напротив, через улицу, я заметила женщину. Не знаю, чем она привлекла мое внимание, ведь поначалу она не показалась даже отдаленно знакомой. Но она стояла у дороги и не двигалась. Поблизости не наблюдалось ни пешеходного перехода, ни остановки, так почему она застыла? Я заерзала на сидении, не понимая причины своего волнения, смотрела на женщину. Ей было лет тридцать на вид, ровесница Максима или того же Тохи. Красивая, ухоженная, в черном деловом костюме и темных очках. Губы накрашены алым, она выглядела бизнес-леди из рекламы. Волосы уложены в аккуратный пучок, а не растрепаны… а не растрепаны, как в прошлый раз. Словно чувствуя, о чем я думаю, женщина медленно подняла руку… и помахала, приветствуя.

– Это она! – вскрикнула я и подскочила. Ударилась головой о потолок машины, дернула за ручку двери и вывалилась наружу.

Мимо промчалась машина, еще одна. Нас с бизнес-леди разделяла дорога из шести полос. Она понимала это, широко улыбнулась алой улыбкой, медленно развернулась, и ушла. Свернула в ближайший переулок.

Я огляделась: пешеход довольно далеко. А машин так много! На свой страх и риск я кинулась через дорогу, угрожая себе и водителям. Позади из машины выскочил и Денис, кричал что-то вслед. Неважно, что. В тот момент меня волновала только женщина с алыми губами. Я все бежала и бежала вперед, и вскоре свернула в тот же переулок, что и она. Огляделась – никого, но улица прямая. За ней начинался парк. Тот самый, что по другую сторону от озера.

У входа я притормозила. И среди мамочек с колясками сразу заметила ее, она сильно выделялась. Стояла, покупала мороженое, два рожка. Когда я подошла, протянула мне один:

– Фисташковое, как ты любишь.

– Кто вы?

– А это важно? Не думаю, Александрина. Важно другое: я отправила тебя сюда, дала шанс на правильное начало, но не вижу, что ты собираешься воспользоваться моей добротой. Я выдернула тебя из петли, а ты опять в нее лезешь.

– Про какую петлю вы говорите?

– Мороженое держи, – он сунула мне в руки рожок. – Не собираюсь кормить тебя с рук. Вот, отлично, теперь мы квиты, я тоже тебя накормила.

– Это вы были в метро, – пробормотала я, до сих пор не веря. Картинка не складывалась, все потому, что женщина в метро так отличалась от той, что стояла передо мной с проклятым мороженым в руках! Немыслимо отличалась, они словно из разных вселенных.

– Жизнь меня потрепала, да. Меня преследовал страшный человек, преследовал годами. Убийца всегда останется убийцей, как его не назови. Пусть он сменил личину, ходит в маске, нутро прежнее, на поводок такого не посадишь. Рано или поздно сорвется.

– Я не собираюсь слушать ваш бред! – я схватила ее за локоть, цепко, до боли. – Говорите, что происходит. Как мне вернуться обратно? Что вы от меня хотите? И что еще за убийца? Тот, что убил Кристину? Вы знаете, кто это был?

Она посмотрела на меня с насмешкой, как на маленькую глупую девочку, задающую очевидные вопросы. И ответила, раздвинув алые губы в широкой улыбке:

– Обратно ты не вернешься. У тебя один путь – вперед. Из прошлого в будущее, но другое. Ставки сделаны, фигуры расставлены по доске, в этот раз в правильном порядке. Нельзя сделать неверный ход, ты уже не сможешь. Нутро не позволит.

– Вы знаете, кто убил Кристину?

– Кого? – удивилась женщина.

– Вы говорили про убийцу. Кто он?

– Он снимет маску. Когда ты сделаешь ход, что ему не понравится. – Она дернула руку, освобождаясь: – А теперь дай мне насладиться вкусом свободы. И мороженого.

Глава 16

Она больше ничего мне не сказала. Только посмеивалась над попытками вызнать хоть что-то, получить заслуженное объяснение. И, когда я отвлеклась на сообщение от Дениса – парень беспокоился по поводу моего странного побега, женщина свернула на одну из тропинок и вскоре исчезла из виду. И я не стала ее догонять, выпрашивать ответы и дальше. Была идея проследить за ней, но я ее забраковала: женщина из метро явно хотела нашей встречи, привлекла мое внимание, даже в парк заманила. Сказала, что хотела, и на том все. И чувствовалась в ней уверенность: ничего ей не сделать.

Незаметно я добрела до конца облагороженной части озера. И вскоре вышла на ту самую тропинку, ведущую к месту убийства. Смерть Кристины не давала покоя, ноги сами понесли меня в нужном направлении. Прошла мимо остатков костра – при свете дня все выглядело иначе, с налетом жути, все потому, что вокруг не было ни души. Слишком тихо. Будто и деревья затаились, в ожидании чего-то.

Мне казалось, что за мной наблюдают. Необъяснимое, нелогичное чувство, учитывая оглушающую тишину. Но ощущение чужого пристального взгляда не проходило. Я застыла на тропинке, у поворота в посадку. Все хорошо, все тихо. Сделала пару шагов, и услышала треск. Как будто кто-то наступил на сухую ветку. Еще пара шагов – и опять треск. За мной кто-то шел.

От страха вспотели ладони.

Тут же в голове всплыли слова женщины. «Он снимет маску. Когда ты сделаешь ход, что ему не понравится». Она говорила про убийцу, хотя не уверена, что все это связано с Кристиной.

– Кто здесь? – жестко спросила я, стараясь не выдать страха.

Кто бы за мной ни шел, он либо замер и выжидал, либо существовал только в моем воображении. Но хруст я слышала отлично, на слуховые галлюцинации раньше жаловаться не приходилось. Может, это белка? Всерьез в это не верилось, да и откуда тут белки? Скорее уж бездомный, живущий в парке. Но зачем идти за мной? Чтобы ограбить? Ага, а сначала напугать до чертиков.

И я отправилась дальше по тропинке. Через пару минут хруст возобновился, и это точно не галлюцинации. Только вот теперь я почему-то не боялась, а злилась, хотя, когда бродишь в одиночестве по заброшенной посадке лучше бы наоборот. Но как я злилась на все происходящее, на эту непонятную женщину, на Максима, на отсутствие внятных объяснений… и на придурка, идущего за мной.

При свете дня отыскать место преступления оказалось делом несложным. Я быстро нашла поваленное дерево, на котором нас ждала Машка Сырцова, от него – сразу направо, к деревьям. Большой по размеру пенек и две березки – отличный ориентир. Я попыталась вспомнить, как именно лежала Кристина, когда в очередной раз услышала шорох, на этот раз за кустами, как раз возле поваленного дерева.

Вряд ли у того, кто прячется по кустам, добрые намерения.

Я достала из кармана телефон и позвонила Максиму. Его номер я все-таки сохранила.

– Ты обещал прийти на помощь, – напомнила я, как только он ответил. – Самое время это сделать. Я сейчас в парке, на том месте, где убили девушку. За мной кто-то следит.

– Один?

– Да.

– Выйди на открытое пространство, найди что-то потяжелее. Смотри в оба и жди меня. – И Максим отключился.

Отличный совет, конечно. Вот только с открытым пространством тут беда – куда ни глянь, кусты да деревья. Только если в озеро сигануть, но после опыта с бассейном как-то не очень хотелось.

В общем, я решила забраковать совет Максима и поступить по-своему. После очередного шороха, обернулась и уверенным шагом отправилась в ту сторону, навстречу опасности. Расчет был прост – если уж этот тип следил за мной, шаря по кустам, то вряд ли он смельчак. Мое наступление должно его напугать. Так и вышло – шорох вперед меня значительно усилился и перерос в топот. Выскочив на тропинку, я увидела спину стремительно удаляющегося мужчины. Резко остановилась, и только тогда поняла, как мне было страшно.

Вскоре меня нашел Максим. Подбежал, порывисто обнял, прижал к себе. Все это длилось пару мгновений, он усадил меня на поваленное дерево, и побежал дальше по тропе, пытаясь догнать уже исчезнувшего из виду преследователя. Само собой, я тоже сидеть не осталась. Игра у нас такая – бегать друг за другом.

Скажу одно – побежала я не зря. Нет, я Максиму ничем не помогла, но зато лишний разубедилась, что муж у меня в идеальной форме. Как он бежал, как точно определял направление, наклоняясь к земле всего на пару секунд… в очередной раз он произвел впечатление опасного хищника, который вышел на охоту. И эти его повадки здорово меня напугали.

Мужчину он не догнал, тот исчез в городских переулках. Я догнала Максима у выхода из парка, муж как раз возвращался ко мне, на ходу прикуривая сигарету. Последнее тоже впечатлило, потому что Максим никогда при мне не курил. Кто бы знал, как я уже устала впечатляться!

– Ты меня не послушала, – бросил Макс, глядя на меня с недовольством.

– Как ты мог заметить, там не нашлось открытого пространства.

– Я не об этом.

Должно быть, это он о приказе сидеть дома и ничего не делать.

– Может, я бы и сделала, как ты говоришь, если бы ты рассказал мне хоть что-то. Саму малость, чтобы я не спятила, Максим. Приказа сидеть дома недостаточно, – покачала я головой. – Ты хотя бы понимаешь, каково мне? Кристину убили, за мной следил какой-то тип, я в прошлом, ты так же здесь, но ничего не объясняешь, да никто ничего не объясняет! Тебя хоть немного волнует происходящее со мной?

Максим застыл с сигаретой. И медленно произнес:

– Ты, дорогая, даже представить себе не можешь. Ты, мать твою, не понимаешь, насколько все серьезно.

Подошел ближе. По лицу, сдвинутым бровям, напряженной челюсти, было понятно, что он едва сдерживает гнев:

– Если бы я мог сказать больше, я бы так и сделал. Если бы это было для тебя безопасно, если бы я был уверен… но от тебя сейчас требуется только одно – ничего не делать. Не так уж и сложно, да?

– Почему ты не нашел меня сразу? – спросила я, отодвигаясь подальше. От запаха сигарет меня мутило.

– Ты о чем?

– Мы в прошлом. Ты следил за мной, но не подходил близко, не настолько, чтобы я тебя заметила. Это вышло случайно, ты не ожидал от меня такой прыти, ведь так? Ты не хотел, чтобы я тебя увидела, Максим. Если бы я не прыгнула в твою машину, ты… ты бы так и остался в тени. Не раздавал бы сейчас приказов.

– Да.

Да, и все. Коротко и ясно. И очень больно.

– Почему ты не можешь сказать больше?

Он промолчал.

– Говори!

Опять тишина.

– Отвечай, твою мать! – я толкнула его в грудь.

Максим не шелохнулся. Зажмурился, точно от боли, но в этот раз ответил:

– Если я расскажу больше, ты не останешься в стороне. Ты поступишь правильно, Рина. За это я уважаю тебя, ты всегда стараешься поступить как лучше, но сейчас… сейчас так нельзя. Просто верь мне.

Просто. Но это совсем не просто.

– Я люблю тебя, Рина. Люблю больше, чем ты можешь себе представить, я даже не знал, что так бывает. Ты пришла ко мне, перевернула мой мир с ног на голову, меня изменила.

Такие признания совсем не в его стиле. Я отшатнулась, как от удара. Но не от удара, а от страха. За него, за нас. Максим тоже боялся. Что бы ни происходило, и ему было страшно. До вот таких вот признаний, которые берегутся, которые не произносятся. Людьми вроде Максима точно не произносятся. Но он повторял, снова и снова, как будто боялся, что у него не будет возможности это сказать.

– Ты пугаешь меня.

– Прости, – сказал он.

– Максим… то, что происходит сейчас, отразится на нашем будущем?

– Да.

– Сильно?

– Не предугадать. Одна мелочь может перевернуть жизнь. – Максим отвечал осторожно, тщательно подбирая слова.

– А убийство? Как перевернет жизнь убийство?

– Смотря чье, Рина.

Прозвучало жестко, даже жестоко. Мне тут же вспомнились повадки Максима, как он бежал вперед, как легко определял направление. Его взгляд, когда я ворвалась в его машину днем ранее. И теперь, этот его ответ. Да и вообще, все, что он наговорил.

Я понимала: у него действительно была причина молчать, поступать со мной так. Причина серьезная, существенная. И его признания в любви… Максим боялся, что я наворочу дел и будущее не будет прежним, это очевидно. Оттуда и его приказы сидеть дома. Он не хотел, чтобы я вообще его видела здесь. Он пришел следом за мной? Проследить, чтобы изменения не повлияли на будущее. Напрашивался очевидный вопрос – кто такой Максим Медведев? Незнакомец, для которого оказаться в прошлом нормально.

– Я отвезу тебя домой, поехали, – он взял меня за руку.

– Нет. Уходи.

– Рина.

– Я доберусь сама, не хочу ехать с тобой, – я освободила ладонь, спрятала он него руки. Закрылась.

Он не спорил. У него не было аргументов, сказать-то нечего. Пришлось уйти.

Я опустилась на ближайшую лавочку, не обратив внимание, что там сидели еще и подростки. Что-то в моем виде их напугало, он тут же подскочили, оставляя лавку в мое полное распоряжение.

В прошлый раз Максим упоминал про «несколько дней». Сказал, что через несколько дней все закончится. Женщина из метро тоже говорила что-то похожее. Скоро. И оба говорят про последствия. Последствия. Убийство Кристины – последствие какого-то неосторожного слова или действия с моей стороны. Из-за меня одна жизнь оборвана. Но я могу спасти три завтра. Я давно думала об этом. Можно или нельзя? Что будет, если сберечь жизни троих человек? Это правильный поступок? Без сомнений, так и есть. Если можешь спасти – ты обязан так поступить.

Но вдруг три жизни способны оборвать триста? Или даже тысячу?

Или спасти.

Максим сказал, что в этот раз нельзя поступать правильно. Настаивал, чтобы я сидела дома. Это связано с завтрашней аварией? Вполне может быть. Я не должна спасать Дениса, Лику и Антона. Правильный поступок, который напугал Максима. Скорее всего. Нельзя быть уверенной до конца. Стоило спросить у Максима в лоб, понаблюдать за реакцией. Но я слишком увлеклась переживаниями насчет его скрытности и странных признаний, слишком это все меня напугало.

К моему удивлению, на улице стало темнеть. Сколько я тут просидела? Час, два?

Одеревеневшими от холода руками я набрала номер Сани, вскоре он забрал меня у выхода из парка. Всю дорогу ворчал, конечно. Я не слушала.

Дома мама приготовила ужин. Пахло так аппетитно, я поняла, что очень голодна. А мамина стряпня – самая вкусная на свете, тут никаких сомнений.

– Очень вкусно, спасибо, – пробормотала я, наворачивая блинчики.

Маму моя похвала заставила нахмуриться:

– Рина, ты уже несколько дней сама не своя, – она протянула руку, погладила меня по плечу: – Ты поругалась с Ильей? Это как-то связано с тем парнем, которого видела Марго?

– У Марго глюки.

– Ты можешь рассказать мне, Рина. Нет ничего страшного в том, что тебе понравился кто-то еще, но меня беспокоит, что ты делаешь из этого тайну.

– Никакой тайны, честное слово. У нас с Ильей небольшой перерыв, но это все ерунда. Скоро у нас наступит мир, буду любить его пуще прежнего. Я ж его так люблю.

Чертов Илья. Он – последнее, о чем я вообще думала.

– У меня есть один странный вопрос, – покончив с блинчиками, начала я. – Сегодня в университете… на философии, поднималась одна интересная тема. Вопрос морали. Допустим, у тебя есть гипотетическая возможность спасти троих человек, но при этом ты не знаешь наверняка, что за этим спасением последует, потому что знать наверняка невозможно. Эти трое могут натворить что-то в будущем. Или их дети станут… международными террористами, например. Или их внуки… ну ты поняла. Ты бы спасла троих, имея такой риск влияния на будущее?

– Не знала, что у вас есть философия.

– И твой ответ?

Мама задумалась:

– А почему должно случится что-то нехорошее? Что за дети-террористы в перспективе?

– Это лишь пример того, что у любого действия есть последствия. Это как монетка на рельсах: из-за нее может рухнуть поезд.

– Поезд сойдет с рельс из-за какой-то монетки?! Не смеши меня, Рина. Это может произойти только в том случае, если запихнуть эту монетку машинисту в глаз!

– Так говорят, – пожала я плечами.

– Не все правда, что люди врут, это во-первых. А во-вторых… один человек способен изменить мир. Всего один человек, даже не трое. Вдруг, если не спасти его, миру будет очень плохо? Или, следуя за твоей мыслью, эти трое могут наплодить десяток новых маленьких людей, а вдруг они побегут менять мир к лучшему?

– Это… интересно.

– К тому же, если ты знаешь, что можешь кому-то помочь, разве можно колебаться? Как по мне, вопрос легкий. Что вам на философии ответил преподаватель?

– Сказал подумать до завтра.

– Думать тут нечего, задачка плевая, – отрезала мамуля, поднимаясь: – Ты же разберешься с посудой?

– Конечно. Спасибо за помощь с философией.

– Завтра буду ждать рассказа, чем же все закончилось!

Мама ушла к себе, а я занялась посудой, обдумывая услышанный ответ. Завтра мне придется принять важное решение.

Глава 17

Суббота.

Та самая суббота.

Япроснулась очень рано от вполне объяснимого волнения. Сердце стучало как сумасшедшее начиная с самого пробуждения, и не желало успокаиваться. В университете я занималась легкой атлетикой, похожее состояние у меня случалось перед стартом: и волнение, и странное чувство в животе, и мысли о соревнованиях, как буду бежать, как пройдет старт… да, очень похоже. Только попроще.

Всем существом я чувствовала: сегодня что-то решится. И с каждой минутой сомнения уходили, я уже понимала, что дома не останусь. Не смогу. Несколько раз я тянулась к телефону, позвонить Максиму, но одергивала руку. Максим меня знает. Он знает, что я сделаю.

Стрелка часов совершала обороты стремительно, часы пролетали, словно минуты. Вот я проснулась, немного заторможенная. Позавтракала бутербродом, правда, оказалось, я забыла положить сыр и жевала один хлеб. Взглянула на часы – с момента пробуждения прошло три часа. Куда они делись? Почему время летит так быстро? Сходила в душ – еще час испарился.

Завибрировал мобильный. Я вздрогнула.

Денис. Это Денис звонил.

– Да? – хрипло ответила я. – Алло?

– Привет, – беззаботно поздоровался Денис. – Как дела? Ты случайно не заболела, голос у тебя убитый.

– Нет.

– Это хорошо. Чем занимаешься?

– А что?

– Не хочешь прогуляться? Я тут недалеко от твоего дома, вот подумал, можно встретиться, поболтать. Я вчера звонил, но ты не отвечала… но ты вообще редко отвечаешь, я даже удивился, что ты сейчас взяла трубку.

Болтал он много. Как будто волновался.

А прошлое стремительно менялось на моих глазах. Раньше Денис мне бы ни за что не позвонил, я бы с ним не встретилась. Уверена, за этой встречей последует приглашение провести время и дальше. А что будет дальше – уже история.

Наверное, я долго молчала, потому что Денис добавил:

– Помнишь, Тоха обещал узнать про звонки? Выходи, все расскажу.

– Скоро буду, – ответила я и повесила трубку.

Если до этого сердце стучало, как бешеное, то теперь и вовсе грозило побить все рекорды и вылететь из груди ко всем чертям. Вот так: пара ничего не значащих разговора с Денисом, и мы окажемся вместе вечером в субботу. И погибнуть можем тоже вместе. Могли бы, не знай я, что случится.

Одевалась я на ходу. На улицу вышла в красных спортивных штанах, старых кедах и футболке. На голове – сбившийся пучок. Кажется, я становлюсь похожей на женщину из метро, ее будущую версию. Странная, потерянная, непонятно во что одетая.

– Рина! – Денис замахал мне с ближайшей лавочки, поднялся и пошел навстречу. На его лице расползлась широкая улыбка: – Привет. Ты выглядишь… чудно. Мне нравится.

В ответ я нахмурилась.

– Тебе что, никогда комплиментов не говорили? – растерялся парень.

– Говорили. Но тебе этого делать незачем.

– Но я люблю говорить, что думаю. Привыкай.

– Что там со звонками? – я сдвинула брови еще больше.

– А, звонки… Тоха прислал мне список. Ничего особенного. Звонили одногруппники, подруги… все больше подруги. Кристина не пользовалась популярностью.

– Таинственным парнем мог быть и одногруппник. В конце концов, они не бесполые существа. Где список? Я хочу взглянуть.

– Я его дома забыл. Но если хочешь, попрошу Тоху прислать еще раз, или позвоним ему, пусть брат сам тебе скажет: ничего там не было интересного. Они все проверили, даже одногруппников. Никто не звонил ей чаще обычного, и уж точно никто не звонил накануне смерти. Если у нее и был парень, и они договаривались о встрече, то делали это вживую. Если так – то очень странно, если хочешь знать мое мнение. К чему подобная секретность?

– Ни к чему, если он с самого начала не планировал ее убить.

– Вот и я о том же.

– Ты помнишь, как она лежала? Возле пня, на боку, ноги немного согнуты… – задумчиво пробормотала я. – Место любопытное. Рядом с пнем.

– Честно говоря, я не запомнил. Но почему…

– Забудь, мысли вслух, – отмахнулась я, запоздало сообразив, что обсуждать вот так труп с малознакомым парнем как минимум странно. Он и так меня чудачкой считает, даже не представляю, что подумал сейчас. Чокнутая девица, которая в восторге от убийств, кровищи и всего прочего. Того гляди парень убежит… или пригласит на свидание на кладбище, судя по всему, он и сам не без странностей, раз со мной возится.

А мы тем временем вышли на одну из главных улиц города.

– Куда мы идем?

– Думал, сходим в кино. Ты не против?

– Нет, идем.

Мое согласие его удивило. Мы дошли до ближайшего торгового центра, долго выбирали, на какой фильм пойти. Как я и предполагала, Денис все толкал мне дурацкие ужастики. Я же выбрала цветной детский фильм. Идеально.

– Ты полна сюрпризов, – ожидаемо оценил мой выбор Денис.

На нашем сеансе были одни дети. Вопили, смеялись, все время отвлекали друг друга от происходящего на экране. Я смотрела вперед, на мелькающие цветные картинки. А думала о том, что предстоит. Что я сделаю. Или не сделаю.

Авария произойдет ночью. Времени еще достаточно. Жаль, точное время мне неизвестно. Машина врежется в столб, водитель потеряет управление. Водитель – Антон, друг Дениса. Болтали тогда многое, мол, парень напился, или вообще накурился, а может, и то и другое сразу. Значит, первое – приглядеть за Антоном, чтобы не пил. Не позволить сесть в машину. Или вообще ее угнать. Жаль только, у меня нет навыков, а так, угон уже казался ерундой. Я в прошлом, нашла труп, такое происходит… что такое угон машины, в самом деле?

Двухчасовой фильм закончился очень быстро. Время опять ускорилось.

– Куда мы собираемся дальше? – спросила я, когда мы вышли из кинозала и только чудом не были затоптаны сотней маленьких ног.

– Мы?

– Ты удивлен?

– Я до сих пор не верю, что ты согласилась на кино, – с веселой улыбкой заметил Денис. – Не могу тебя раскусить. А тут опять неожиданный поворот. Я, честно говоря, не слишком подготовился к нашему… нашей встрече. Может, пойдем в парк? Погуляем немного, а там за нами заедут Антон и Лика, покатаемся с ними. Как тебе такой план?

– Шикарный план.

– Напишу ребятам, – он достал телефон и принялся печатать сообщение.

– Антон садится пьяным за руль? – перешла я к делу.

– Ни разу такого не было, при мне точно. Антон – фанат своей новенькой машины, он с нее пылинки сдувает и точно сойдет с ума, даже если просто ее поцарапает. Да-да, он из тех парней, обожающих свои тачки.

– А ты нет?

– У меня нет машины. Но сильно сомневаюсь, что смогу относиться к ней так трепетно, это же просто машина. – Его телефон пиликнул и он сразу озвучил новость: – О, написала Лика. Говорит, раз уж я с тобой, то можно позвать еще и твою Дианку, она ей уже позвонила.

Вот же… черт.

Задача номер два: придумать, как отправить Дианку домой. Не хочу волноваться еще и о ней, не вынесу, если и с ней что-то случится.

Прогулка в парке тоже пролетела быстро. Мы все время болтали с Денисом, но я мало понимала, о чем. В голове словно шел обратный отсчет. Утро, день, вечер… ночь. Вернулось волнение, руки опять потели. Мне было страшно, но теперь я боялась не сделанного выбора. Я боялась, что ничего не получится.

– Помнишь, ты обещал мне помочь? – спросила я у Дениса. Мы ели мороженое, стоя у выхода из парка. И ждали, когда за нами заедут остальные.

– Конечно.

– Даже если это будет моя очередная странность?

– Мне нравятся твои странности, я уже говорил.

– Хорошо, – рассеянно кивнула я. – Запомни это.

Ребята приехали с опозданием. За рулем, конечно, Антон, рядом Лика, на заднем сидении Дианка с широкой улыбкой. Мы с Денисом полезли назад. После долгих приветствий, наконец выехали на проспект, Антон умело лавировал между других машин, один раз проехал на желтый. А я чувствовала себя как клаустрофоб в лифте.

– Куда мы едем?

– Озеро по понятным причинам недоступно, сегодня все наши в «Колизее» собираются. Как, все за? – не отрывая взгляда от дороги, спросил Антон, и сам же ответил: – Конечно, за! Я так и думал.

– Здорово! Обожаю «Колизей»! – обрадовалась Дианка.

– Я тоже, я тоже! – подпрыгнув на месте, захлопала в ладоши Лика. Либо она всегда ведет себя как восторженная десятилетка, либо успела принять на грудь. Хорошо, хоть ее парень выглядит трезвым.

«Колизей» во времена моего студенчества пользовался популярностью. То есть, сейчас пользуется… ладно, неважно. Сама я «Колизее» была несколько раз, но не особо прониклась. Странное место, дикая смесь бара, ночного клуба и ресторана одновременно. Но с интересным расположением, недалеко от реки и совсем близко к центру города. Если я не ошибалась, теперь, то есть в будущем, там сделали кафе с открытой верандой, место стало популярнее прежнего.

– Пусть будет «Колизей», – смиренным тоном согласился и Денис. – Мне там караоке нравится.

Ага, еще и караоке. Говорила же, адское местечко.

Оставив машину на парковке неподалеку, мы зашли внутрь. Антон пошептался с официанткой, нас проводили к столику. Вокруг все грохотало, мигало, моргало, условия близки к экстремальным. Но это для меня, Дианка с Ликой тут же вскочили и побежали на танцпол. Меня даже приглашать не стали, видимо, выражение лица выдавало мой занудный настрой.

Денис наклонился ко мне:

– Что будешь?

– Воды.

– Водку ей тащи! – заржал рядом Антон, но я шутку не оценила. Во-первых, она на слабую двоечку, во-вторых, момент неподходящий. Под моим взглядом Антон сник и отмахнулся, мол, о чем с такой унылой можно вообще разговаривать.

– Сема, девчонкам коктейли возьми, а мне колу, окей?

– Окей, окей.

Денис ушел к бару, чтобы не ждать официантку, Антон неожиданно тоже исчез. И я даже не заметила когда, вертела головой по сторонам, повернулась – а его и след простыл. Правда, вскоре я разглядела его, болтал с какой-то девчонкой у входа. Видимо, такая у него норма – сплавить Лику и развлекаться поблизости. Помнится, на прошлой вечеринке Лика тоже тусовалась отдельно от обожаемого парня. Интересно.

Ладно, он хотя бы пьет колу. Мне нет дела до его морального облика, лишь бы не надрался и не сел за руль.

Прибежали Лика с Дианкой, с размахом грохнулись на диванчик.

– А где парни? – тут же спросила Лика.

– У бара.

– Гоу, выпьем по коктейлю. Ри, ты с нами?

– В другой раз.

Впрочем, вскоре я пожалела, что не помчалась с ними к бару. Потому что увидела Илью. К сожалению, тот меня тоже заметил, его брови поднялись в немом изумлении: как я могла оказаться здесь, да еще и отдельно от него? А мне опять пришлось напомнить себе, что мы встречаемся. Сейчас, даже в данный момент. Проклятый Илья, вот только его тут и не хватало. А я-то надеялась, что наша предыдущая встреча окажется единственной и больше не придется его терпеть.

Илья подошел, взял стоящий рядом стул, перевернул его спинкой вперед и сел.

– Так и подумал, что ты здесь, когда увидел твою… подружку. – Последнее слово он выплюнул с заметным отвращением. – Ты обещала мне позвонить. И где этот звонок? Я чего-то не понимаю, ты дурака из меня делаешь, или как?

– Или как, – досадливо ответила я.

– Издеваешься?

– Ничуть.

Илья ответить не успел, между нами вклинился Денис. Поставил передо мной бутылку воды, два стакана, устроился сам.

– Фух, еле вырвался! Сегодня многолюдно… Привет, Илья! – он протянул ему руку, но она так и осталась висеть в воздухе, никто ее пожимать не собирался. Но Дениса это не смутило, он сжал ладонь в кулак и легонько ткнул Илью в плечо: – Эй, ну ты и застыл. На Рину засмотрелся? Понимаю.

Илья и до этого спокойным не был. А тут и вовсе закипел, готова поклясться, глаза его налились красным, как в мультике. Денис сидел и улыбался, но тело напряжено, он провоцировал. Придурок. Мне сейчас только драки и не хватало!

– Он просто шутит.

– Поговорим наедине, – глядя на меня, рыкнул Илья. Он не спрашивал, утверждал.

– Не сейчас.

– Идем.

– Девушка ясно сказала: не сейчас, – вступился Денис.

– Я не с тобой разговариваю, а с ней, ясно? Ты, Семенов, вообще никто и звать тебя никак, вот и не лезь к нам. Рина, давай выйдем.

– Не могу, ногу подвернула. Если хочешь что-то сказать, говори, Илья, – я улыбнулась широко и невинно, прекрасно понимая, что Илья не станет устраивать сцен. Только наедине он мог наговорить такого, что волосы дыбом вставали, но на людях он был ангелом с вечными букетами и признаниями.

– Если у тебя проблемы с ногой, нечего делать в клубе. Идем, отвезу тебя домой.

– Не могу бросить Дианку, – развела я руками.

При Денисе Илья не мог обозвать Дианку никчемной шлюхой и высказать все, что о ней думает. Пришлось отступить:

– Хорошо. Но я буду рядом, на втором этаже. Поднимайся.

– Нога.

– Ах точно. Ну… развлекайся, – он поцеловал меня в щеку и отбыл.

За такое позже меня ждет скандал с обвинениями. Но это ничего, я уже так накосорезила в прошлом, что лишняя ссора с Ильей – ерунда, самый мелкий мой проступок. Но я правда не могла тратить на него время и силы. Особенно моральные силы, он ведь душу бы мне вынул претензиями.

– Ты не обижайся, но Илья твой – хрен еще тот, – наливая воду в стакан, сказал Денис. – Ведет себя как придурок.

– А твой Антон лучше?

– Нет, но я с ним и не встречаюсь.

– Хорошо. А ты, Денис, ты тогда лучше? Зачем полез злить Илью? «На Рину засмотрелся, я понимаю», – передразнила я. – Ты что, подраться с ним хотел или что?

– Подраться? – он засмеялся. – Да брось, такие как твой Илья бегут от драки, поджав хвост. Мы в одной футбольной команде, уж я его знаю. Нет, я не собирался с ним подраться, а сказал как думаю.

– Ты еще в любви мне признайся.

– Не хочу. Пока. Но мне обидно было знать тебя столько лет и не узнать. Хорошо, что все случилось. Пока у меня есть такое признание.

– Это был сарказм, не нужны мне никакие признания.

– Ты и раньше мне нравилась, – упорно продолжил он, явно меня не слушая. – Но мне казалось, ты без ума от своего Ильи, шансов никаких, только много сложностей. А теперь вот понял: а я готов к ним. К сложностям, то есть.

– Ты устроил сложности, – закивала я. – Мне.

– Брось. Ты сама не пошла за своим же парнем, я так подозреваю, что бывшим. Ты здесь осталась, со мной. Именно сейчас сложностей не было.

– Что-то мне разонравилось с тобой общаться. Где твои друзья? – я вытянула шею, разглядывая танцпол. Увидела Дианку в компании смутно знакомого парня, кажется, это был Кирилл, заметила Антона с какой-то блондинкой, а вот Лика исчезла. – Что-то я не вижу Лику.

К счастью, Денис принял мое желание сменить тему:

– Поищи на улице. Или в дамской комнате.

– Отличный совет, так и сделаю.

Не без труда я протиснулась сквозь толпу у входа, вышла на улицу. Кого там только не было, но точно не Лики. Вздохнув, я вернулась обратно к грохоту и миганию. У женского туалета скопилась километровая очередь, мне больших трудов стоило убедить девушек, что я ищу подругу, а не пытаюсь обманом опередить всех. Впрочем, старалась я зря, в туалете Лика так же не обнаружилась.

Зато к бесконечной очереди примкнула Дианка, стояла в конце, перетаптываясь с ноги на ногу. Увидев меня, полезла обниматься:

– Риночка моя! Давно хотела спросить: а ты че это в спортивном костюме пришла? Семка тебя на пробежке поймал? А ты знала, что…

– Лика где? – прервала я поток ее восторженного бормотания.

– Лика-Мика… Депресника, – забубнила Дианка и раздраженно закатила глаза: – Да в баре сидит, надирается. Вам бы с ней подружиться – обе скучные, вцепились в своих парней, точно клещи. И нафига? Вот поэтому у меня никогда не будет мужика, никогда! Только милый прикольные романчики. Не хочу стать такой же, зависимой. Хотя Антон еще получше, чем твой Илья, но тоже козлина еще та.

Отпустив Дианку, я побрела в сторону бара. Лику увидела не сразу, на барную стойку налипло много людей, выискать в катавасии рук-ног-коктейлей знакомое лицо оказалось миссией туговыполнимой. Но мое упорство было вознаграждено.

– Ты в порядке? – трогая Лику за плечо, поинтересовалась я. Девушка счастливой не выглядела, хотя еще совсем недавно скакала на танцполе.

– Все окей, – она сложила два пальца, демонстрируя это свое «окей». – Ты не беспокойся, все нормально. Семка приходил, тоже волнуется… обещал принести мне водички. А Семенов милый, правда? Положительный, аж бесит.

– Уверена, он тоже не лишен недостатков.

– Знаешь, ведь сначала я познакомилась с ним, а только потом встретила его друга. Его чертового друга. Иногда думаю: может, лучше бы я его не знала вовсе? Жизнь была бы куда проще, вон как у Дианки, к примеру. Сплошное веселье. Но я жить без него не могу, я лучше умру…

– А вот это явно лишнее, – нахмурилась я, чувствуя горечь собственных воспоминаний. Как я подвела всех вокруг, начиная с семьи, и как потом об этом сожалела, как бесконечно долго тянулись дни и как я не представляла, что мне дальше делать и из какого болота отчаяния и безвыходности меня вытащила сначала Надька, моя чокнутая подруга Надька. А потом и Максим.

Прошлое тяготило, сидящая напротив Лика неожиданно раздражала.

– Ну да, конечно лишнее, – внезапно она захохотала, словно сумасшедшая.

Я отвернулась, желая оказаться как можно дальше от нее и от ее глупой драмы. Ясно, мои слова ей побоку, она слишком пьяна, слишком расстроена. И не станет слушать. Я никого не слушала, хотя все очевидно, когда смотришь со стороны. Но для меня все выглядело иначе, все эти советчики казались врагами и остались за бортом. Мои друзья остались за бортом, та же Дианка.

Появился Денис с очередной бутылкой воды, но она в итоге досталась мне: Лика мирно посапывала, уткнувшись физиономией в сложенные на столе руки.

– Кажется, нам пора домой, – вздохнул Денис, указывая на Лику.

Домой. Пора.

Пора для роковой поездки.

Я не успела сформулировать вопрос, Денис продолжил:

– Ты растолкай пока Лику, а я найду Дианку и Антона. Встретимся у машины. Возьми ключи, – он кинул мне со странным рогатым брелоком и исчез в толпе. Я рассматривала приз, что держала в руке и не могла поверить в такую удачу.

Глава 18

Кое-как я растолкала Лику и заставила ее перебирать ногами. Она то висла на моем плече, то спотыкалась, в общем, тащить ее – удовольствие сомнительное. А я еще и всю дорогу головой вертела: то ли надеялась увидеть тайный знак, то ли Максима. То ли ее, женщину из метро. Но, конечно, ничего такого.

К машине мы подошли почти одновременно с Денисом и Дианкой.

– Антоха сейчас придет, – пояснил Денис. – Давайте пока садиться.

С посадкой возникли проблемы – выяснилось, что пропали ключи. То есть, не совсем пропали, лежали в кармане моих красных штанов, но знать об этом всем было необязательно.

– Понятия не имею, где они, – плаксиво канючила я. – Выронила, пока Лику тащила. Вообще-то она тяжелая, мог бы и сам ее взять!

– Ладно, это просто ключи, – не особо расстроился Денис. – Хорошо, что у Антона есть запасные.

Вот блин! Он досады я пнула колесо машины, чем заслужила неодобрительные взгляды присутствующих.

Наконец, прибежал Антон, открыл чертову машину, забросил ключи на сидение. Парень выглядел трезвым, когда мы устраивали Лику на заднем сидении, я как могла к нему приблизилась и принюхалась – пах он только колой, одеколоном и немного потом. И мои ужимки не остались незамеченными, он странно на меня покосился.

Но я все равно не могла позволить сесть ему за руль. Тем более Динка успела устроиться рядом с подругой, на место пассажира садился и Денис. И мне их оттуда не выкурить, не убедить пересесть в такси. Они все покрутят пальцем у виска и будут абсолютно правы.

На раздумья не осталось времени: оттолкнув Антона, я юркнула к водительскому месту, села и захлопнула за собой дверь, едва не прищемив парню пальцы. И тут же заблокировала водительскую дверь. Выражение лица Антона, когда он смотрел на меня из-за стекла, можно считать непередаваемым. В другое время мне бы захотелось сделать фотографию, настолько гротескно и комично он смотрелся.

– Я поведу, – заявила я, как будто это могло объяснить мое поведение.

Дианка на заднем сидении несколько раз моргнула. Денис не моргал вовсе.

Тут распахнулась пассажирская дверь, в салон полез Антон:

– Эй, чокнутая! Ты чего творишь?

– Я всех развезу.

– У тебя прав нет, – вспомнила Дианка. – И за руль сроду не садилась, тебя на учебу водитель возит.

– Есть у меня права.

– Да какая блин разница, есть ли у нее права? Вылезай оттуда, психичка! – не успокаивался Антон, активно преодолевая помеху в виде сидящего рядом со мной парня.

– Либо ты садишься назад, либо я жму на газ и уезжаю, – железным тоном сообщила я. И улыбнулась, чтобы не сомневался: с диагнозом он не ошибся.

– В моей машине?! Да ты спятила совсем что ли?!

– Может, я сяду за руль? – вежливо поинтересовался Денис, настроенный уладить конфликт. Он даже Антона придерживал, иначе тот давно бы меня зашиб. – У меня точно есть права, я сегодня пил только воду, и вообще… ты точно уверена, что сможешь вести? И насчет прав.

– Мы весной в автошколу договорились записаться! – продолжала подставлять Дианка, даром что напилась. – Прав точно нет.

– Тогда я…

Договорить Денису я не дала, со всей силы нажав на клаксон. Машина отчаянно засигналила, оглушив всех присутствующих и еще пару человек, что стояли неподалеку. Балаган мне надоел, нервы сдавали.

– Да ты психованная что ли? – заорал Антон, прикрывая уши и пытаясь перекричать сигнал.

– Заткнись! – посоветовала я, убирая руку с руля. – И садись назад. Наорешь на меня потом, а то доголосишься – кто-нибудь ментов вызовет.

– Хорошо бы, – буркнул он, но от пассажирской двери отошел, что уже несомненный плюс.

– А как же… – начала Дианка, но я ее перебила:

– А ты вообще лучше молчи. Тебя здесь быть не должно. И вообще, потом вы меня все поблагодарите… – добавила я сквозь зубы, прекрасно понимая, что сейчас мне прямая дорога в психушку, если понаблюдать со стороны. Даже Денис притих, хотя до этого восторгался всеми моими странностями.

Антон сел за заднее сидение, громко хлопнув дверью. Видимо, начисто забыл, что машина это не моя, а как раз его. На минуту мы погрузились в полную тишину, лишь Лика посапывала во сне. Я ей даже немного завидовала: как бы мне хотелось, чтобы происходящее оказалось лишь страшным глупым сном.

Теперь главный вопрос: что мне делать? Съесть ключи? Выбежать из машины с двумя комплектами и дать деру? Тут рядом дремучие дворы с двухэтажками и гаражными постройками, я вполне смогу уйти от предполагаемой погони. К тому же, темнота мне на руку. Конечно, есть риск нажить неприятности в этих самых подворотнях. Да и останется вопрос: что будут делать эти детки в мое отсутствие? Нет, убегать не стоит, за ними лучше приглядывать до самого утра, чтоб наверняка. В конце концов, как мы сможем попасть в аварию, если я буду за рулем? Вожу я прилично, ни в какие ДТП не попадала. А уж если придерживаться скорости километров в 30-40 в час, то опасность будет минимальная. Пожалуй, так и сделаю.

– Эй, ты что там, уснула? – это, конечно, Антон. Парень явно ко мне светлых чувств не питал. И уж точно нашел бы способ выкурить с водительского места, если бы не сидящий рядом Денис.

– Не уснула, но тебе советую, – немного нервно огрызнулась я. – Болтаешь много.

Я нажала на кнопку запуска двигателя:

– Отвезем сначала Лику. Где она живет?

– Я покажу дорогу, – тут же отозвался Дэенис.

Я кивнула и стала разворачиваться, потому что впереди тупик. Волнение достигло критической точки, руки нервно дрожали, поэтому на разворот ушло куда больше времени.

– Да ты мне так всю резину сотрешь! – завыл Антон. – Кто же руль на месте крутит, а? А ну, пусти меня, сам поведу! Дэн, ну ты видишь, видишь? Это уже перебор.

Денис промолчал. Напряжение в машине росло и росло, никто ничего не понимал, все переглядывались между собой и косились на меня. И быстро отводили взгляд. Ладно, так даже лучше. А ну как пришлось бы драться за право сидеть за рулем? Или возвращаться к плану с подворотнями.

Дважды повернув по приказу Дениса, я вывернула на улицу Гагарина, одну из самых главных и широких в городе. Машин в такое время на дороге не было вовсе, светофоры мигали желтым, предлагая двигаться так, как водителю вздумается.

– Ты можешь ехать побыстрее? – никак не желал успокаиваться Антон.

– Нет! – отрезала я, с удивлением обнаружив, что стрелка спидометра уже медленно но верно переваливает за восемьдесят километров в час. Конечно, никакой опасности нам не грозило, скорость в пределах нормы, но чем черт не шутит, как говорится.

В том, что он тот еще юморист, я смогла убедиться уже через пять секунд, когда нажала на педаль тормоза. Скорость не упала, а даже немного выросла, потому что ехали мы с горки. Не почуяв подвоха сразу, я нажала на тормоз сильнее, в третий раз вовсе вдавила педаль в пол. Никакой реакции успела взлететь до сотни.

Все еще нажимая на педаль тормоза, я трижды глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Пока устраивать истерику рано: во-первых, разогнались мы не настолько критично, хотя и прилично, а если бы я не была такой вороной – и вовсе бы плелись на обещанной тридцатке. Во-вторых, дороги относительно пустые, что очень даже хорошо. В третьих, в зеркале заднего вида я заметила машину, что упорно двигалась за нами – наверняка Максим. Как ни странно, больше всего меня успокоило присутствие мужа за спиной. Следовало решить, как быть здесь и сейчас, а все остальное обдумать позже, хотя непрошенные мысли лезли, словно назойливые тараканы.

Отказ тормозов на новой машине – это странно.

Так, стоп. Надо собраться. От меня зависит четыре жизни, не считая свою собственную. Гагарина – улица довольно длинная, проходит стрелой через весь город, время у меня есть. Экстренное торможение я отбросила сразу. Бросив взгляд на уровень бензина, я удостоверилась, что с везением у меня некоторые проблемы, потому что стрелка показывала на полный бак. Вот было бы здорово, будь он пустым. На самом деле – это самая глупая идея из всех, что можно было придумать, но отчего-то именно она пришла в голову самой первой.

Помнится, муж учил меня гасить скорость с помощью торможения двигателем, но как применить знания на автомате, я понятия не имела. Прикинув так и эдак, я начала аккуратно поднимать ручник, помня, что дергать его нельзя. Машина загудела, несогласная с такими действиями, но скорость начала падать. Не так быстро, как мне бы того хотелось, а между тем скоро развилка, то есть кольцо, и мне придется свернуть либо на одну из второстепенных спальных улочек, что нежелательно, так как есть риск въехать в неожиданного пешехода, либо развернуться и поехать обратно. По беспешеходной улице Гагарина.

При известном старании, развернуться я смогу, в конце концов, это не просто разворот на 180, а через кольцо, что намного проще. Ну… я на это надеюсь, потому что ранее на таком разгоне разворачиваться не доводилось. Скорость упала до шестидесяти, впереди виднелся перекресток. Заняв самую правую полосу, я влетела на него и вывернула руль. Машину занесло, стащив назад, мне чудом удалось вернуть ее на дорогу. Во время разворота скорость упала еще, я на секунду перевела дух и вытерла мокрые от волнения руки о джинсы. Скоро дорога пойдет в гору и мы остановимся окончательно, самое страшное осталось позади.

– Рина, Рина! Что происходит? – наклонившись ко мне, поинтересовался Денис, и только в тот момент я вспомнила, что здесь не одна. – Я тебе несколько раз говорил, чтобы ты повернула направо, но ты будто сознание потеряла, хотя глаза были открыты…

На заднем сидении тоже определенно что-то происходило, Антон вдохновенно орал, Дианка пыталась его перекричать. Орали они почему-то не на меня.

Увидев, куда я смотрю, Денис пояснил:

– Лика проснулась и троица немного повздорила. Честно говоря, я особо не прислушивался, но тебе повезло: никто не заметил, как ты подняла ручник и пародировала Шумахера. Зачем ты это сделала, если не секрет? – тон его был спокойным, даже будничным, но по глазам было понятно: парень почувствовал беду, а возможно, даже догадался, в чем дело.

Он умел держать себя в руках, я это же видела.

– Тормоза отказали, – с трудом расцепив челюсти, пояснила я. К тому моменту скорость снизилась до тридцати и продолжала стремительно падать, началась долгожданная горка. Скоро можно будет искать место для остановки.

Денис кивнул, опять же, совершенно спокойно.

Удивительно, но его спокойствие передалось и мне. Все хорошо, все будет хорошо.

– Ты молодец, не стала паниковать и все сделала правильно. Еще немного – и врубай режим паркинга, а то автомат и на ручнике может ползти. Только подожди немного. И займи правую полосу, чтобы не встать посреди дороги.

– Я в общем-то так и собиралась сделать.

– Забыл, что ты жутко сообразительная, – улыбнулся он.

– Ты так меня успокаиваешь? Если да – то получается отлично. Спасибо.

– Пора тормозить.

Выжав неработающие тормоза, я включила режим паркинга. Скорость к тому моменту была совсем ничтожная, но машина все равно как-то странно всхлипнула, проехала еще метров пять и наконец остановилась. Денис сжал мою ладонь. Его руки тоже тряслись. Троица на заднем сидении примолкла, не понимая, почему мы вдруг затормозили. На минуту воцарилась тишина.

– Какого хрена?! – это, конечно, Антон завопил.

– Уймись, бога ради, – жестко посоветовал Денис, все еще держа меня за руку и внимательно вглядываясь в мое лицо. Наверное, искал признаки истерики.

– Ты достал уже…

Дослушивать их перепалку я не стала: все еще дрожащими руками открыла дверцу машины и вывалилась наружу, не забыв прихватить с собой вторые ключи, на всякий случай. Метрах в тридцати от нас затормозил неприметный автомобиль, сквозь открытое окно я видела лицо Максима. Его лицо… выражение его лица напугало меня куда больше, чем все случившееся. Невыносимое страдание, боль… то, что сделала, причинило ему боль. Авария должна была случиться, поэтому он хотел, чтобы я осталась дома. А я не смогла и этим его уничтожила. И, скорее всего, наше будущее.

Но он не вмешался, хотя мог.

А тормоза отказали. Я похолодела, подумав, чьих рук это может быть дело.

– Уезжай, – тихо прошептала я. И уже громче крикнула: – Уезжай, не делай ничего! Уезжай… прошу.

Максим закрыл глаза, принимая решение. И нажал на газ.

– Эй, человек просто хотел помочь, – ко мне подошел Денис, в очередной раз он стал свидетелем странной сцены. – Не стоит кричать на всех, кто проезжает мимо.

– Да, пожалуй, ты прав.

Он крепко меня обнял, погладил по спине.

– Ключи же у тебя? Оба комплекта?

– Да.

– Хорошо. А то Антон вознамерился уехать.

– Просто уехать или переехать меня по дороге?

– Говори не так громко, а то получится, что ты подбросила ему отличную идею.

– Как ты уговорил его остаться в машине, а не выбежать и придушить меня на месте голыми руками?

– Никак, – поймав мой недоуменный взгляд, он пояснил: – Лике стало плохо, они с Дианой потащили ее подальше, так что его планы пока отложились на неопределенный срок.

Посмотрев за его плечо, я смогла убедиться во всем лично: троица выглядела довольно комично, а все происходящее сейчас и вовсе показалось каким-то театром абсурда. Может, я на самом деле спятила и это все глюки? А я лежу в каком-нибудь отделении для психов, привязанная к кровати и обколотая транквилизаторами, вот и мерещится всякое… Я перевела взгляд на Дениса и внезапно осознала, что именно я сейчас сделала. Авария не случилась, у меня получилось. Мысли о психушке моментально улетучились, так и не успев как следует мною завладеть.

– Тормоза не работали, – сказала я. – А машина новая…

– Что ты хочешь этим сказать? – напрягся Денис.

– Ты прекрасно понял.

Мысли вихрем носились в моей голове все время, начиная с того момента, когда я осознала: тормоза не работают. Помнится, в прошлом говорилось о потере управления и нетрезвом водителе, но сейчас я уверена: это было убийство. Преступление, которое я каким-то чудом предотвратила. За этим я оказалась здесь? Не просто предотвратить аварию, а остановить тройное убийство?

И Максим. Его лицо… он с этим связан?

– Давай не будем делать поспешных выводов…

– Ооо, я и не делаю. Вызовем эвакуатор, уверена, в любой мастерской подтвердят мои подозрения: кто-то очень не хотел, чтобы вы пережили эту ночь.

– Мы?

– Ты, Лика и проклятый Антон. Я была за рулем и плелась как шофер мисс Дейзи… пока не доехала до чертовой улицы Гагарина и случайно не набрала скорость, но повезло, что улица широкая и пустая. Уверена, твой дружок водит немного по-другому… поэтому то вы и разбились тогда. Черт, да мы бы все разбились! – исправилась я.

– Ты права: надо вызвать эвакуатор, и там уже решать, что делать дальше, – Денис достал телефон и взялся за звонки. Не знаю, заметил ли он мою оговорку, но вида не подал.

Я отошла подальше и присела на бордюр. Денис справился с миссией по вызову эвакуатора и взял на себя новую задачу – объяснить остальным, что произошло. С одной стороны, интересно послушать, как он это провернет, но с другой – я знала парня уже достаточно для того, чтобы ответить: легко. У него врожденный дар убеждения, рядом с ним чувствуешь себя абсолютно спокойной и тебе словно все по плечу. Хорошая у него суперспособность, ничего не скажешь. Да и сам он… молодец.

Вот только это еще не конец.

Ребят кто-то хотел убить, следовательно, попытка может повториться. В прошлый раз все закончилось на аварии, потому что погибли все присутствующие в машине, теперь же они выжили. Что предпримет злоумышленник? Повторит попытку или нет? И самый главный вопрос: кого именно он (или она) хотел убить? И связано ли это с убийством Крис? Отчего-то мне казалось, что да. Но это относительно простой вопрос, у меня в запасе нашелся и посложнее: как со всем этим связана я сама и мое путешествие? Женщина из метро, Максим…

С суперспособностью Дениса я перегнула, в этот раз он не справился. У Лики началась настоящая истерика, она рыдала, билась в руках у Антона и бессвязно выкрикивала всякие обвинения. Дианка бестолково топталась рядом, не зная, стоит ли лезть в разборки парочки.

Я вернулась к Денису:

– Позвонил? – спросила я, хотя сама прекрасно видела, что да.

– Ага, вот ты где… – заметил мое появление Антон. – Ключи у тебя? Отдавай.

– Нет.

– Дура, да я тебе…

– Ты мне что? Договаривай, не стесняйся. Хотя лучше я скажу: будешь возникать, я не поленюсь добежать до моста и скинуть чертовы ключи в реку. Бежать тут метров двести, догнать не успеешь, и ключиков лишишься.

– Да что с тобой не так?!

– Все, – отрезала я. – Со мной не так абсолютно все.

– Я уже ничего из происходящего не понимаю, – созналась Дианка и ей легко было поверить, учитывая, как она провела эту ночь и сколько коктейлей опрокинула. Хотя про права мои вон как шустро сообразила.

Лика, до того момента наблюдавшая за перепалкой в полуотключке, внезапно ожила и забилась в руках у Антона:

– Пусти меня! Пусти, пусти, пусти!

– Как будто я тебя держу! Еще одна психическая на мою голову…

В ответ Лика запрокинула голову и захохотала, походя при этом на сумасшедшую даже больше, чем я сама.

– О, если бы ты только знал, как сильно ты меня держишь! Иногда так и хочется послать все к чертям, но я всегда была безвольной… – тут она опустила голову и уставилась почему-то на меня: – Вот как она, к примеру.

– За собой следи, – посоветовала я от души.

– За собой следи, ну да. И что ты на меня так смотришь? С презрением, с жалостью, все ходишь за мной, разговариваешь… думаешь, про тебя тут не знает никто? Уж Дианка мне порассказала достаточно, ты жалкая, Рина. Ты жалкая. Я сильнее тебя, понятно? Сильнее многих.

– Лика, ну ты чего… – жалко всхлипнула Дианка.

– Отвали. Не защищай свою подружку-тряпку.

– Напилась – веди себя прилично, – довольно грубо оборвал этот поток сознания Денис. Для него грубо, я имею ввиду, на самом деле Лике не помешала бы хорошая затрещина. Раньше ее слова меня бы точно обидели, теперь же настроили на философский лад: я на самом деле хоть кому-нибудь нравлюсь, или вся компашка меня терпеть не может? Тут я покосилась на Дениса: пожалуй, он не в счет.

– Иди к дьяволу! Идите вы все к дьяволу! – закричала Лика. – Я буду сильнее, я не буду тряпкой! Я не как остальные.

– Успокойся, а, – вполне по-человечески попросил Антон, но его никто не слушал.

Пока Лика продолжала концерт по заявкам, а я философствовала, Дианка, как оказалось, тоже без дела не стояла и оглядывалась по сторонам. Может, она ничего и не понимала, а вот видела отлично, в этом я смогла убедиться лично.

– Рина, – обеспокоенно позвала она так, чтобы слышала только я. – Что там такое? Там что-то страшное шевелится.

Может, они с Ликой не только коктейли пили? Неохотно, но я все же проследила за указанным Дианкой направлением. Похоже, зрение у подруги орлиное, мне долго пришлось смотреть, прежде чем я увидела неясную тень за отбойником. Это точно человек, спрятался, притаился… неприятно до мурашек.

– Там ничего нет, тебе показалось, – успокоила я подругу.

– Там кто-то стоит.

–Нет там никого. Налицо алкогольные глюки.

– Когда ты стала такой стервой? – обиделась Дианка.

– В среду.

Эвакуатор подъехал ровно в тот момент, когда парочка Лика-Антон собиралась перейти к военным действиям. То есть, подраться желала только Лика, но в то же время Антон не хотел быть избиенным. Конфликт интересов налицо. Мне все так надоело, что я едва не расцеловала прибывшего хмурого тучного дядьку лет пятидесяти.

Но веселье только начиналось: оказалось, Дениса все слушали вполуха и историю про тормоза счастливо пропустили мимо ушей. Объяснять нетрезвой, нервной компании про испорченную машину – то еще испытание. Антон отказывался верить и логично решил, что во всех его проблемах виновата я, поэтому раз триста обозвал меня дурой и всего двести раз – идиоткой. Когда парень понял, что мне это по барабану, перешел на менее литературные выражения. Денис пытался образумить друга, но тот решил, что раз не получилось подраться с девушкой, то с другом – обязательно выйдет. Денис, имея ощутимое преимущество в росте и весе, собрал дружка в охапку и не очень вежливо ткнул его физиономией в капот. Лике это не понравилось, кажется, она забыла, что минут десять назад сама хотела провернуть то же самое, поэтому разрыдалась в голос. Дианка кинулась ее успокаивать, хотя, на мой скромный взгляд, тут лучше бы подошел тот же маневр, что Денис применил к ее парню. Да, я очень злилась на всех сразу.

Дядька из эвакуатора взирал на происходящее со скукой, даже зевал. Винить я его и не думала: на улице ранее утро, а подобная катавасия кого хочешь утомит. Видимо, утомился он сильно, потому что в итоге именно дядька и подсказал наилучшее решение. Сначала он скромно намекнул, что с собой возьмет только двоих. После еще десяти минут споров и причитаний, нетерпеливо ткнул пальцем в меня и Дениса, посоветовав остальных отправить по домам, а еще лучше – в вытрезвитель. Терпение ни у кого не железное. На вытрезвитель детишки обиделись и теперь ругались не между собой, а на несчастного дядьку. Повезло, что такси приехало довольно быстро. Балаган продолжался еще с полчаса, только теперь к нам присоединился еще и усатый дядька-таксист. Когда все наконец-то разъехались, силы меня покинули совершенно и я задремала по пути в автомастерскую.

Глава 19

Дома я оказалась ближе к утру. Под маминым заспанным и слегка недовольным взглядом я прошла в свою комнату и рухнула на кровать. Совершенно без сил. Но с надеждой проснуться в правильном времени.

Несмотря на усталость, сон все не шел. Я вертелась из стороны в сторону, все думала о произошедшем. Ничего ведь еще не кончено. А это значит, вряд ли я вернусь… домой. В свой собственный дом, туда, где… я и Максим. При мысли о нем я сжалась от страха. Перед будущим.

Стоит разобраться с проблемами, начать с простого, а там, может, я получу ответы и на более глобальные вопросы. Во-первых, убийство Кристины. Ее убили в перелеске у озера, затем некто следил за мной там же. Связан ли тот парень с убийством? Или только со мной? Логично предположить, что с убийством, за мной и так следит Максим, женщина из метро… какой-то перебор со следящими выходит. Убийц тянет на место преступления, я о таком слышала. Значит, тот парень из посадки – убийца? Предположим.

Но вот связан ли он с аварией? Или это два разных происшествия?

Мы с Денисом оставили машину в сервисе, про исправность тормозов обещали сообщить владельцу машины после экспертизы. Но мне никакая экспертиза не требовалась, я сидела за рулем, я давила на педаль тормоза и не могла остановить машину. Я все это пережила.

Кого-то из троицы хотели убить, повредив тормоза автомобиля. Но кого именно? Вряд ли Дениса. Не представляю, кому он мог перейти дорогу. Какая-нибудь ревнивая подружка? Возможно, хотя мне трудно припомнить скандалы с его участием. Забавно, но сегодня я могла бы подумать на Илью. А что? Он ревновал, бесился… но Илья – не убийца, он бы ни за что не решился. Тем более, в прошлом у него и повода не было. В общем, Дениса из списка предполагаемых жертв пока можно вычеркнуть.

А вот со сладкой парочкой другое дело. Да чего уж там, я сама сегодня отчаянно желала придушить обоих, так достали. К тому же, раз хозяин машины – Антон, логично предположить, что он и являлся целью. Велика вероятность, что другие двое поедут домой, скажем, на такси, а вот Антон точно оказался бы за рулем. Хорошо, цель – он. Почему? За несколько дней я сама не раз наблюдала, что этот тип довольно любвеобильная личность. Причем, он настолько наглый, что никого не стеснялся.

А еще его кандидатура отлично подходила на роль таинственного парня Кристины. Ну это так, попытка связать два события. У него была возможность с ней встречаться, было и желание – судя по всему, парень ни одной юбки не пропускает.

Тогда реальный мотив убить Кристину имелся у двоих – у самого Антона и у его девушки Лики. И тут я бы исключила парня, он интрижек не стеснялся. Значит, Лика? Когда я ездила на озеро, за мной следил некто мужского пола, это точно. Сообщник? Любовник? Боже, что за Санта-Барбара… Нет, сообщник – еще куда ни шло, а вот любовник – нет и еще раз нет, девчонка просто помешана на Антоне и жизни без него не видит.

Тут точно недолго с ума сойти, потому что не получалось все сложить воедино, ну никак. Даже если сделать Лику главной злодейкой, то как все это приплести к поврежденным тормозам? Она вконец спятила и решила угробить себя, своего суженного и еще троих в придачу? Конечно, все могут слететь с катушек, но не до такой же степени.

Вот с такими невеселыми мыслями я и уснула. А проснулась от громкого стука в дверь и телефонного звонка одновременно. С трудом оторвав голову от подушки, я села и попыталась понять, где нахожусь. Все верно, в прошлом. Кто бы сомневался. Взглянув на экран мобильного, я убедилась: звонил Денис. Наверняка с новостями о тормозах, что для меня в принципе не особенная новость.

Я тяжело поднялась и отправилась открывать дверь. На пороге стоял он же, Денис Семенов, и прижимал телефон к уху.

– Тебя сталослишком много в моей жизни, – заметила я, пропуская его в квартиру. Не хотелось, чтобы Марго подслушала разговор, с нее станется.

– Ты спала что ли? – удивился Денис. Сам он выглядел отвратительно бодрым, чем раздражал еще сильнее. Он что, всегда такой улыбчивый и позитивный? Жуть.

– Я звонил раз пять, ты не брала трубку.

– Это не повод звонить еще и в дверь.

Мои слова его расстроили. Денис перестал улыбаться плечи поникли. А мне хотелось задеть его еще сильнее, отпихнуть подальше. Он жив, отлично. Вот и пусть живет, радуется. И не мешает мне унывать и себя жалеть.

– Новости не очень хорошие, Рина.

– Кто бы сомневался… не хочешь кофе? Все равно от тебя не избавиться, а если я не выпью кофе, то точно умру.

– Не откажусь, – он опять разулыбался.

Мы прошли на кухню, я затеяла очередную войну с туркой.

– Тормоза действительно были испорчены, – оглядываясь по сторонам, сообщил Денис. – Не сами по себе, а нарочно, конечно. Кто-то перерезал тормозной шланг, или еще какую-то штуку, я в машинах не особо разбираюсь.

– И это ты зовешь плохой новостью? – удивилась я. – Вчера я говорила то же самое. Так что новость старая.

– Вчера я подумал, что ты слишком напугана, настроила всяких теорий. Теперь, конечно, осознаю, что предположить такое было ужасной глупостью с моей стороны, ты и трупа-то не напугалась. Теперь я немного в шоке от твоего спокойствия, учитывая, что все мы могли погибнуть.

– Могли – ключевое слово.

– Ты жизнь нам спасла.

– Только себе, вы просто сидели рядом.

Я разлила кофе по чашкам, добавила молока. Вроде бы должно получиться не слишком паршиво. Нашла пирожные в холодильнике, поставила их перед Денисом, сама осталась стоять.

– Знал, что ты так и скажешь, – кивнул он, прихлебывая кофе. – На самом деле, я много думал об этом. О вчерашнем вечере. Ты все время нервничала, была сама не своя. Потом история с ключами, вроде бы ты их потеряла. И как ты влезла на водительское сидение, а потом остановила машину, словно заправский суперагент, без паники и единой эмоции на лице.

Не выдержав, я рассмеялась. Без паники? О да.

– И как ты моментально выдвинула теорию про поврежденные тормоза, – не обращая внимания на мой смех, продолжил Денис. – Как будто это самая очевидная версия – чей-то злой умысел! Да никто бы такое не подумал, я сегодня и после звонка их салона все не мог поверить!

– А ты действительно много думал, – кое-как уняв смех, сказала я. – И что еще надумал? Может, тормоза – моих рук дело? Сама намудрила, сама разрулила.

– Это не могла быть ты. Когда мы приехали в клуб, все было в порядке. А после весь вечер ты не отходила от меня надолго. Я видел, как ты искала Лику и выглянула на улицу, но вернулась быстро, за такое время даже до парковки не дойти.

– А ты тот еще сталкер.

– Я уже говорил: ты кажешься мне интересной девушкой. Самой интересной из всех, кого я встречал. И я не собираюсь стесняться своего любопытства. Кстати, я помню, ты рассказывала, что папа у тебя археолог? Думал, у вас тут везде будут… штуки.

– Мумии что ли? – хмыкнула я. – Папуля их в гараже держит.

Допив кофе, я оставила Дениса на кухне и ушла к себе. Натянула очередные старые джинсы, футболку и тонкую куртку. Красные волосы завернула в тугой пучок.

– Ты допил кофе? – позвала я парня. Тот сразу вышел ко мне. – Отлично, давай прокатимся к твоему дружку. К Антону в смысле.

– Зачем?

– Поговорить хочу. Я бы съездила сама, но не знаю адрес. И еще подозреваю, что Антон и слушать меня не станет, сразу выставит. Похоже, ты один считаешь меня интересной, у него другое мнение.

– Хорошо, поехали, – как обычно легко согласился Денис.

Мы вызвали такси.

Антон жил в частном секторе на окраине города. Домишки здесь были выстроены по одному проекту, вроде бы разные, но в одной цветовой гамме, территория огорожена шлагбаумом, даже охранник на въезде имелся. Сама территория радовала зеленью, милыми пешеходными дорожками и лавочками. Ощущение, что ты вдруг очутился в прилизанном европейском пригороде.

Денис предварительно позвонил Антону, так что дверь в его дом оказалась не заперта. Сам хозяин нас не встречал. Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж, по дороге так никого и не встретив. Денис уверенно толкнул вторую по счету дверь и вошел первым. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

– Здорово, бро! – Услышала я голос Антона, все еще находясь вне его поля зрения. Судя по всему, он все еще валялся в кровати. Денис сделал шаг в сторону и вот тогда хозяин комнаты увидел меня. Физиономия его знатно скривилась: – А эта что тут забыла?!

– Ты не слышал о таком понятии, как гостеприимство? – нагло поинтересовалась я, устраиваясь на кресле возле окна. С подобными типами чем наглее – тем лучше, иначе разговора не выйдет.

– Серьезно, друг, на кой ты эту дуру привел?

Денис собирался ответить, судя по всему, выступить в мою защиту, но я его перебила:

– Я пришла сама. И, в порядке информации – тоже не горю желанием тебя видеть. И слышать. Но надо поговорить.

– Кому надо? – ухмыльнулся Антон.

– Мне. И не делай такое лицо, Антон. Я жизнь тебе спасла. За это прошу полчаса твоего времени, и только.

– Черта с два ты меня спасла, – возразил он, но не особо убедительно. – Села за руль, орала, как идиотка, да еще и чуть тачку не угробила. Я бы сам справился.

– Само собой, ты же у нас такой герой, – зло согласилась я. – Девчонки так и липнут, пачками. Кристина тоже липла?

Такого резкого перехода от меня явно не ожидали. Антон вполне натурально вытаращил глаза, а Денис отчетливо икнул и опустился на ближайшее кресло.

С удивлением Антон все же справился:

– Кристина – эта девчонка из леса? – без выражения спросил он.

– Если ты имеешь в виду, что ее убили в лесу – то да, это она.

– Ничего она ко мне не липла, – замотал он головой.

Я повернулась к Денису и уточнила:

– Это правда?

В ответ тот неопределенно пожал плечами. Судя по всему, парень предпочитал закрывать глаза на похождения друга и жил по принципу «меньше знаешь – крепче спишь». Он даже не осуждал Антона, мол, дело его, жизнь его и решения тоже его. Не знаю, насколько это правильно. Может, стоило вправить Антону мозги? Настолько, чтобы тот свои похождения хотя бы скрывал.

– Почему вы вообще дружите? – не утерпела я. – Совсем же разные люди.

– Не твое дело, – отрезал Антон и в общем-то был прав.

– Справедливо. Значит, ты утверждаешь, что с Кристиной не мутил?

– Утверждаю.

– Как-то не очень я тебе верю.

– Это уже твои проблемы.

– И опять я вынуждена согласиться, – сдалась я и вновь повернулась к Денису: – Ты наверняка и об этом много думал, так что надеюсь на быстрый ответ: что этот клоун делал во время убийства?

– Ты это меня клоуном обозвала? – разозлился Антон.

– Он был у костра, – ответил Денис. И впервые его взгляд, обращенный ко мне, оказался настолько недобрым. Ему происходящее мало нравилось.

– Уверен?

– Сама сказала – я много об этом думал.

– Мы нашли тело практически сразу после убийства. Ты уверен, что видел его, когда уходил в сторону посадки?

– Когда девчонка выбегала из леса и ты мчалась ей навстречу, я как раз разговаривал с Антоном, так что да, я более чем уверен.

– Тебе повезло, – обратилась я уже к Антону. – Твой друг заслужил мое доверие, так что предположим, Кристину ты не убивал.

– А я-то уже тебя напугался… – закатил он глаза.

– А напугаться стоит, ведь у меня есть волшебное устройство для звонков в полицию. А еще ноги, которые смогут меня туда доставить в случае потери этого самого волшебного средства.

– Умная, да? Странно, что эти твои ноги никто еще не обломал.

– Антон, не стоит…

– Сама справлюсь, не надо меня защищать, – перебила я Дениса. А для Антона пояснила: – Если это была угроза, то придумай получше, я тебя не боюсь. И давай уже закончим разговор, сил терпеть твою рожу не осталось. Ты не встречался с Кристиной, допустим. Разговаривал с ней в тот вечер?

– С какой стати мне с ней базарить? – в очередной раз взвился он. – И за своей рожей следи, поняла? Дура.

Да уж, нервы у парня ни к черту.

– Ни с какой, я на всякий случай уточнила, – вздохнула я, поднимаясь. Кажется, узнала все, что хотела, дальше нет смысла вести беседу.

– Ты куда? – тут же вскочил и Денис.

– Мне тут явно не рады, да и сама я не горю желанием здесь находиться, так что…

– Я пойду с тобой.

– С каких пор ты стал таким каблуком? – не мог не позлорадствовать Антон. – Да у нее же парень есть, тебе там ничего не светит! Бежишь за юбкой…

– Заткнись.

Антон еще что-то говорил, но я поспешила к выходу. Не хотелось накалять обстановку, не хватало только, чтобы парни подрались. Что ж, моя и без того хлипкая версия летела к чертям. Антон нервничал, но это скорее от того, что я его бесила сверх меры. Думаю, он все же был честен. Да и свидетельство Дениса никуда не денешь, уж ему я точно верила.

Семенов нагнал меня уже на улице:

– Ты хотела обвинить во всем Антона, я правильно понял?

– Нет, только в романе с Кристиной. На самоубийцу он мало похож, к тому же, свою тачку любит чуть ли не больше себя, чтобы ее угробить. Хотя, романтическая бы смерть получилась, если задуматься… нет, Антон к тормозам не имеет отношения.

– И к Кристине тоже. Он с ней не встречался. – Денис замолк на мгновение, но чувствовалось, сейчас скажет что-то еще. Собирается просто.

– Он спал с ее подругой, и довольно давно, – наконец изрек он.

На этом месте, я, признаться, споткнулась от неожиданности, едва не расквасив нос об асфальт. Хорошо, что Денис был начеку и спас меня от позорного падения и прогрессирующей асфальтной болезни.

– Повтори?

– Он спал с ее подругой.

– Это я поняла, но… какого черта ты раньше молчал?

– Как-то к слову не приходилось. Да и вообще, как ты себе это представляешь? Я просто беру и рассказываю обо всех подружках Антона? Я их и в лицо всех не помню. И вообще… я только сейчас вспомнил, когда ты его расспрашивала про Кристину.

– Вот так поворот, – присвистнула я.

– Что за поворот?

– Соображай быстрее, Дениска. Твой дружок спал с подругой убитой. С той, что нашла тело, потому что других подруг у Кристины не водилось. С той, что выбегала из леса сразу после убийства. С той, что наплела мне про роман Кристины, хотя звонки этого не подтвердили. И теперь все заняты поисками неведомого парня, по ее, между прочим, наводке. А был ли парень, уместно спросить. Или это разборки двух подружек?

– Что? Нет. Быть не может, – замотал головой Денис. – Девчонка убила Кристину? Но все равно же не клеится! Помнишь, о чем говорил брат? Удар пришелся сверху, то есть, убийца был выше. Кристина была довольно высокой, а ее подруга – коротышка, даже тебе она по плечо. Не сходится.

– Не сходится, – вынуждена была признать я. – На роль мерзавца идеально подошел бы Антон, он как раз немного выше Кристины.

– Прекрати звать его мерзавцем, это во-первых. А во-вторых, я же сказал тебе, что видел его. И я не врал и не пытался его прикрыть.

– С ума с вами сойдешь, детишки.

– Детишки? – рассмеялся он.

– Давай заглянем к нашей Марии.

Глава 20

До общежития мы добрались довольно быстро. Денис всю дорогу пытался меня разговорить, но я мало его слушала, поддакивала в нужных местах. И мысленно подгоняла таксиста, чтобы на газ давил, ведь где-то впереди маячила разгадка. В том, что она близко, я не сомневалась, уж больно удачно все складывалось.

Машу мы застали в своей комнате. Девушка встретила нас без особого удовольствия, либо ее достали посетители, либо устала отвечать на мои вопросы.

– Привет, – поздоровалась я, не обращая внимания на ее угрюмое лицо. – Ты как, справляешься? А это Денис Семенов, ты должна его помнить.

– Помню, – буркнула Маша. – Привет.

– Мы пройдем?

– Да вы уже прошли.

– Это да. – Я плотно прикрыла за собой дверь. Денис, наблюдая за моими действиями, прошел вперед и встал у окна, видимо, побоялся, что Машка надумает прыгать. Вряд ли, конечно, тем более его жест выглядел ну очень пугающе, как будто он в это самое окно кого-то выкинуть собрался. Неудивительно, что Машка побледнела и присела на ближайший стул.

– Что происходит? – пробормотала она напугано.

– Денис любит окна. Не обращай внимания, он странный.

– Я… чего-то не понимаю?

– Это нормально, – заверила я. – Я вот тоже кое в чем не могу разобраться. Надеялась, ты поможешь. Например, ответишь, зачем выдумала несуществующую интрижку Кристины?

– Ничего я не выдумывала! – Маша оборонительно сложила руки на груди.

– А я уверена, что выдумала. Чтобы отвести подозрения от себя.

– Что?! Да ты спятила! – в ее глазах заблестели самые настоящие слезы. – Что ты такое говоришь? Кристина была моей подругой, да я не знаю, как теперь без нее жить! Какие еще подозрения?!

– Не истери, на меня твои слезы больше не действуют.

Машка в ответ разыдала во весь голос.

– Рина, может, нам стоит… – мягко начал Денис, но я остановила его жестом.

– Ты сделала это, чтобы прикрыть собственные шашни, не так ли? С Антоном. Можешь не отрицать, в комнате сидит свидетель. И Антон все подтвердил, мы только что от него приехали. Хочешь, расскажу тебе свое видение ситуации? Ты убила подругу, может не нарочно, но это сделала ты. Возможно, она выследила тебя или сказала что-то, что тебе не понравилось, вы поругались, тут я могу лишь догадываться. Но Кристину по голове ударила именно ты, Маша. А после рассказала обо всем Антону, или он сам догадался. Он вполне мог тебе угрожать, что всем расскажет, в конце концов, это убийство. И ты решила, что надо действовать и поколдовала с тормозами на его тачке.

– Ч-что?! – вернулась она к привычному заиканию. – Кто-то х-хотел убить Антона?

– Сегодня ночью, да.

– С… с ним все хорошо?

Я нахмурилась, ее реакция выглядела искренней. Она была напугана до чертиков за драгоценного Антона, про Кристину все пропустила мимо ушей. Черт, и что в этом парне все находят? Не мне осуждать, конечно, у меня и свой Антон в прошлом имеется, но Илья хотя бы выступал криптонитом только для меня, а от Антона у всех крышу сносило.

– Жить будет Антон твой.

– Слава Богу!

– Расскажи, где была вчера ночью, что делала.

– В-вчера?

– Да. Между полуночью и тремя часами утра.

– Здесь, – испуганно ответила Маша, нервно теребя кофту. – Ко мне приходила Ленка и осталась у меня до утра. Одной страшно. А Лена… поддерживает.

– Лена Мартынова? – на всякий случай уточнила я.

– М-мартынова.

Ладно, пока поверим.

– Возможно, ко вчерашнему ты непричастна.

– Кристину я тоже не т-трогала! – взвилась она, но быстро сникла и заплакала: – Как ты можешь… так жестоко. Я ее любила и н-никогда бы, н-никогда не тронула.

– Хорошо, Маша. Хорошо. Теперь ты меня убедила, – я открыла дверь и жестом пригласила с собой Дениса. – Прости, если мы тебя напугали. Мы всего-навсего пытаемся разобраться в происходящем, ради Кристины.

Маша ничего не ответила, опять заплакала.

Мы с Денисом ушли.

– И как это понимать? – спросил он уже на улице.

– Кристину убила она, я чувствую. Наверное, об этом и раньше можно было догадаться, Машкины слезы совсем уж истеричные. Но я делала скидку на траур, все переживают горе по-разному… но у Марии немного другое горе. Чувство вины называется.

– И почему мы ушли?

– Предлагаешь арестовать ее? – удивилась я. – Так это не ко мне, а к брату твоему. Намекни ему, пусть к Маше приглядится… или намекнет еще кому-то приглядеться.

– Хорошо, я постараюсь… намекнуть.

– Ты не тяни, мало ли что.

Денис кивнул и взялся за телефон, сообщение строчить. Закончив, спросил:

– Какие у нас дальше планы? Кого допросим?

– Мне нравится твой энтузиазм, – улыбнулась я. – Если хочешь помочь, у меня есть для тебя особая миссия: возвращайся сейчас к Антону. Поговори с ним по-дружески. Погоди, – остановила я рвущиеся из парня возражения. – Понимаю, твой друг почти святой и все такое, но для успокоения души… думаю, он в курсе произошедшего. И Маша с ним свяжется. А Антон не железный, пацан его возраста просто обязан нервничать и не знать, куда ему податься, что делать. И ты будешь рядом, подставишь плечо. Кто знает, может убережешь друга от вороха проблем. Ты ведь должен понимать, что все откроется, рано или поздно, но если все же поздно, можно успеть наломать много дров.

– Допустим, – скрипя зубами, согласился он.

– Вот и отлично. Пригляди за Антоном.

– Я сделаю. Но… пацан его возраста? Серьезно? Он старше тебя на год.

Или я его на восемь.

– Иногда ты рассуждаешь как моя мама, – нахмурился Денис. – Все эти «чертовы детки», «пацан его возраста».

– Ты стал слишком наблюдательным, – не одобрила я. – Вот и направь это качество в полезное русло, то есть на расследование, раз уж ты все равно вертишься рядом и навязываешь помощь. Езжай к другу, поговори с ним по душам…

– А потом все рассказать тебе? Как-то это не по-дружески получается.

Это я пропустила мимо ушей:

– Заодно вытяни что-нибудь про тормоза и его мысли на этот счет. Тоже интересно послушать, да только мне, боюсь, он ничего не скажет, так и будет обзываться.

– Но…

– Все, лучше поторопись.

Посадив Дениса на нужный автобус, сама я дошла до ближайшего кафе. Почему-то утренний кофе оказался не особо сытным, видимо, стоило что-нибудь съесть. Это я и намеревалась сделать. И, пока ждала заказ, сделала единственное, о чем запрещала себе даже думать – позвонила Максиму. Рука сама потянулась к телефону… ну, дальше все понятно.

После всех его выкрутасов… но я все равно прижимала телефон к уху и ждала ответа.

– Рина? – тут же отозвался муж.

– Не хочешь со мной пообедать?

Он раздумывал некоторое время.

– Буду через пять минут, – ответил он и слово свое сдержал.

Зашел в кафе, уверенно прошел к моему столику и сел напротив. К Максиму тут же подскочила официантка, но муж лишь отмахнулся.

– Мы будем обед, – улыбнулась я. – Спасибо.

Девушка ушла. Мы с Максимом смотрели друг на друга до ее возвращения – кажется, она раскладывала приборы. Принесла хлеб, поставила напитки, тарелки… Максим не отводил взгляд от моего лица, а я не могла оторваться от его. Столько вопросов. И муж знает большинство ответов. И будь я проклята, если не вытрясу из него все. Он не сможет… не верю, что он так со мной поступит.

– Ненавидишь меня? – наконец спросил он.

– Нет. Убить хочу.

– Хорошо. Значит, не ненавидишь.

– Хочу во всем разобраться. За этим я тебя позвала, думала, вдруг ты что-то знаешь. Я не о себе, Максим, – пояснила я, уловив его взгляд. – Я об убийствах. Об аварии. Она была подстроена.

Он кивнул.

– Не тобой ли?

Вопрос повис в воздухе. В глазах Максима вспыхнули злые искры, и я по-настоящему напугалась. Я боялась, что его ответ мне не понравится.

– Это шутка, я так не думаю, – покачала я головой.

– Думаешь. Ты так и думаешь, дорогая, – Максим откинулся на спинку стула и сложил на груди руки: – И знаешь, что? Ты не так уж и ошибаешься. Тормоза – не моих рук дело, это правда. Но я б предпочел, чтобы троица разбилась к чертовой матери.

– Почему?

– А ты подумай, любовь моя. Мозги напряги.

Я отвела взгляд.

– Если ты не имеешь отношения к аварии, тогда кто имеет?

– Да плевать, Рина. Черт… хорошо, если тебе это так важно, давай разберемся в проклятой аварии, в убийствах… расскажи мне все по порядку.

И я на самом деле рассказала. Потому что это так просто – говорить обо всем, кроме главного. О приключениях в лесу, о Маше, об Антоне… я не скупилась на подробности, все говорила и говорила. Не забыла и о своих догадках и наблюдениях. Когда закончила, Максим сразу сказал:

– Твои убийства видятся мне довольно простыми, Рина. И ты не ищи в них заговоров, тайн и особенных интриг. Помни, что имеешь дело практически с подростками, подростками домашними и благополучными. В двадцать лет проблемы видятся совершенно иначе.

– Допустим, – согласилась я.

– У нас есть убийство и попытка его совершить. Это может быть между собой никак не связано.

– Опять же – допустим. Не особо ты помогаешь.

– Одно могло повлиять на другое, – продолжил Максим. – Но злоумышленник разный. Девчонку в лесу ударили поленом, которое рядом валялось – налицо влияние момента, состояние аффекта, если хочешь. А порча тормозов – продуманное действие, на такое способен не каждый.

– Любитель помахать поленом струхнул и решил подпортить тормоза – чем не вариант? Первое убийство спонтанное, ко второму подготовился человек, почему нет? – настаивала я скорее из вредности. Авария случилась и в прошлом, а вот Кристина не умирала, дела разные. Но присутствие Антона в обоих ситуациях здорово напрягало.

– Только ты сама сказала, что не вяжется. Если девушку в лесу убила ее подруга, то тормоза – не ее рук дело, я правильно понял?

– Сообщник?

– Или другой человек.

Вот и обсудили убийство. А больше и говорить не о чем. Я злилась на Максима, это правда. Но расходиться вот так не хотелось.

Мы молча съели остывший обед. Максим, как и я, не торопился. И ничего не говорил, будто ждал действий от меня. И это опять на него не похоже.

– Хочешь узнать, как я оказалась здесь? – сдалась я.

– Рина…

– Ясно, ты и так знаешь. Знаешь ту женщину?

Он не ответил, все понятно без слов.

– Кто она? Максим, кто она?

– Никто.

– Она сказала, ее годами преследовал убийца. За то, что она сделала. А еще сказала, я сама встречусь с убийцей, якобы он найдет меня, когда я поступлю, как должна. И я предотвратила аварию. И… «убийца» в ее устах звучало страшно, она говорила о человеке, который этим живет. И ты был вчера возле аварии, я тебя видела… ты беспокоился за меня, или… хотел исправить то, что я сделала?

Максим тяжело сглотнул. Отвел взгляд.

– Максим…

– Что, Рина? Я не убийца.

Прозвучало совсем не убедительно.

– Ты хотел завершить начатое кем-то другим, – прошептала я. – Ты говорил мне сидеть дома, чтобы авария состоялась. И вчера… что бы ты сделал вчера, Максим? Я видела тебя там! – повысила я голос. – Видела твое лицо. Ты… что ты хотел сделать?

– Ри, – он покачал головой.

– Отвечай, мать твою! Сейчас же мне отвечай.

Максим резко поднялся, стул отлетел в сторону, ударился о пол. Но муж не обратил на это внимания, подал мне руку:

– Идем.

Я замешкалась, а Максим очень торопился. Схватил меня за локоть, выдернул из-за стола. Кинул деньги, оплачивая счет, и вытащил меня из кафе. Действовал грубо, я едва успевала перебирать ногами.

– Максим, что происходит?

Мы перешли дорогу, подошли к припаркованной машине. Не очень вежливо Максим запихнул меня на пассажирское сидение, быстро обежал тачку и устроился рядом. Что-то изменилось всего за пару минут. У Максима поменялось лицо, все черты вдруг стали жесткими, заострились. Он выглядел другим человеком, передо мной был уже не Максим Медведев. А тот мужчина, что преследовал парня в парке, уверенно, без колебаний.

– Ты меня пугаешь.

– Прости, дорогая. Не хотелось обсуждать семейные проблемы на все кафе.

– Кто ты?

Максим улыбнулся. От его улыбки мне стало не по себе – мой муж так не улыбался. Холодно, зло и жестоко. Усилием воли я заставила себя усидеть на месте, а не выскочить из машины и убежать прочь.

– Хочешь знать, кто я? Я тот, от кого лучше держаться как можно дальше, а лучше никогда не встречать. Я – безжалостный ночной кошмар, способный на такие вещи, которые ты не сможешь вообразить, фантазии не хватит. Но как у любого чудовища, у меня тоже есть ночной кошмар, дорогая. – Максим медленно повернул голову и посмотрел мне в глаза: – И я сделаю все, чтобы он не сбылся. Раз уж я все равно уже чудовище в твоих глазах.

– Не понимаю…

Он опять засмеялся, запрокинув голову назад:

– Ну конечно, не понимаешь. Тот блондин, что вечно возле тебя крутится – как он тебе? – переход с чудовища на Дениса получился резким. Страшным.

– Никак! – испуганно ответила я.

– Никак. Думаешь, он хороший человек?

– Ничего не думаю, – замотала я головой, мало что понимая, но уже боясь за Дениса. Происходящее ни к чему хорошему не приведет – это ясно. Новый Максим… не тот, кого я знала.

Я схватила мужа за руку, сжала ладонь.

– Максим, я тебя люблю. Не знаю, что происходит, не понимаю, почему ты говоришь эти страшные вещи… ты назвал себя чудовищем, но это неправда. Я знаю. Если бы ты мог рассказать мне больше, мы бы вместе справились. Мне было бы проще тебя понять.

Видимо, я подобрала неправильные слова.

– Уходи, – тихо сказал Максим.

– Что?

– Выметайся, пока я не передумал и не запер тебя где-нибудь, чтобы под ногами не путалась и не отвлекала. Так понятнее?

После такого я птицей вылетела из машины.

Максим уехал, не прощаясь.

А я так и осталась стоять посреди дороги. И стояла бы довольно долго, не позвони мне Денис. А потом еще раз, и еще. На пятый раз я взяла трубку:

– Ты никогда не отвечаешь на сообщения, – пожурил он. – Ты сейчас где?

– Без понятия.

– Все в порядке? У тебя голос странный.

– Все нормально. Ты… ты не против, если я приду к тебе в гости? И останусь. Я поругалась с мамой, не хочу идти домой, я ты живешь один, вот я и подумала…

– Конечно, я как раз уже дома. Жду тебя.

Я нажала отбой. И вызвала такси. Не уверена, на что намекал Максим, но теперь знала точно: с Дениса я глаз не спущу.

Глава 21

Утром мы вместе отправились в университет. Денис все улыбался, не понимая, что он в опасности. И да, меня волновало его будущее. Потому что я предотвратила аварию и не могла все бросить на полпути. Как говорил он сам, когда вытащил меня из бассейна – спасенного уже не бросишь, так и хочется узнать, как у него дальше дела идут.

Возле входа меня привычно ждала Дианка.

Мое появление с Денисом едва не лишило подругу чувств, она смешно запрыгала по ступенькам, побежала навстречу, притормозила, отошла назад, приложив ладонь к груди.

– Что это с ней? – забеспокоился Денис.

– Обрадовалась. Иди на пары, а после встретимся, хорошо?

– А ты сама вообще учишься?

– Конечно, – удивилась я. – Вот сейчас успокою Дианку и двинем учиться.

Как только мы с Денисом попрощались, подбежала Дианка:

– Не хотела вам мешать! – заговорщицки шепнула она и стукнула меня по руке: – Ну Ринка, ну ты молодец! Это ж сам Дениска Семенов. Да он же…

– Ты знаешь, как найти Лику? – перебила я. – Хочу с ней поговорить. Она придет сегодня в универ?

– Не-ет, вчера ей нездоровилось, она пропустила инглиш. Я тебе рассказывала, как нам в воскресенье впаяли урок? Лика прогуляла, и сегодня тоже собиралась дома отлежаться.

– Знаешь ее адрес? Хочу ее проведать.

Звучало, конечно, на редкость неубедительно. Дианка ожидаемо не поверила, но после непродолжительной душевной борьбы адрес продиктовала.

– Спасибо, Ди. Ты хорошая подруга, правда.

– А ты странная, подруга, – Диана неуверенно улыбнулась. – Мне пойти с тобой?

– Не стоит.

Мы разошлись. Дианка отправилась учиться, а я вызвала такси до Лики. Оказалось, девушка жила в спальном районе совсем недалеко от своего дражайшего Антона. Надеюсь, родители девушки на работе, а не дома сидят, тогда разговора может не получиться… трижды позвонив в дверь, я услышала шаркающие шаги, как будто к двери подходила старушка. Скрежет поворачиваемого ключа – и передо мной предстала Лика. Выглядела она на самом деле нездоровой: глаза покраснели, лицо заметно осунулось, волосы в беспорядке, да и вообще… Лике не помешал бы душ.

– А, это ты, – буркнула она, пропуская меня в прихожую. Похоже, Дианка предупредила о моем появлении.

– Это я, – пришлось сознаться. – Напоишь чаем?

– А свой что, не пьется? – скривилась она, но жестом пригласила следовать за ней, как оказалось, как раз на кухню. Усадила на круглый стол, сама взялась поставить чайник. Вышло так себе: сначала Лика пролила воду, к счастью, еще холодную, потом случайно закинула пакетик прямо в чайник, вместо чашки.

– Я всегда так завариваю, – пояснила она и бросилась вылавливать пакетик.

Разговор предстоит тяжелый.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Разве по мне не видно, что хреново?

– Видно.

– Ну и отлично. Зачем пришла, Рина? Увидела во мне родственную душу, или как? У тебя парень мудила, у меня не лучше, значит, надо нам за ручки держаться? Успокаивать друг друга, поддерживать… бред.

– Мы похожи, это правда. Но отличий больше.

– Ни черта мы не похожи, – внезапно рявкнула она. – Посмотри на себя: поругалась с Ильей и выглядишь омерзительно счастливой, липнешь к Денису, болтаешься с нами… а я жить без него не могу, есть не могу, спать не могу, дышать не могу. Так что пошла ты со своими сравнениями.

Я грустно улыбнулась:

– А знаешь, познакомься мы с тобой немного раньше, все могло сложиться по-другому, – и я на самом деле так думала. Возможно, тогда, в прошлом, мы могли бы помочь друг другу. Хотя бы в теории. Но у жизни свои правила и распорядки, теперь уже поздно и для нее и тем более для меня.

– Мы бы не подружились. Ты мне даже не нравишься.

– И это взаимно. Знаешь, почему ты мне не нравишься? Потому что я тебя понимаю. Не хочу понимать, но прекрасно понимаю все, в том числе и твою вчерашнюю выходку.

Лика отвернулась, делая вид, что наливает чай, но руки ее дрожали. Невыносимо жаль, что я не ошиблась, но каков был шанс этой самой ошибки? Мизерный, я полагаю.

– Я должна была догадаться обо всем еще тогда, ночью, – продолжила я. – И догадалась будь более наблюдательной. Наверное, слишком зациклилась на себе в последнее время и перестала замечать очевидное… я пропустила важные вещи два раза. Но вчера, когда хорошенько подумала… твоя истерика той ночью. Тогда я сочла тебя просто пьяной, но на истеричку ты не похожа. А еще я вспомнила, что Дианка рассказывала мне о твоем отце, очень и очень давно. Твой отец владеет автомастерской на Садовой улице. Ты часто проводишь с ним время, ведь ты папина дочки, даже после развода родителей ты осталась с отцом. И наверняка он чему-нибудь тебя научил.

Лика странно всхлипнула.

– Возможность перерезать шланг у тебя была, – я не собиралась останавливаться. – Парковка, где мы бросили тачку – темная и малообитаемая, а ты отлучалась не раз. Наверное, я даже знаю, когда именно ты все провернула: симулировала тошноту и потихоньку исчезла, пользуясь тем, что остальным не до тебя. А потом напилась так, что потеряла сознание. От страха напилась.

Лика медленно повернулась ко мне, держа в руках две чашки с кипятком. Руки ее дрожали и на секунду я испугалась, что она выльет кипяток мне на голову, но она сделала шаг и поставила одну чашку передо мной, расплескав половину содержимого на стол, другую – напротив, куда села и сама.

– Все так и было, – прямо сказала она. – Почему-то я знала, что ты догадаешься. Чувствовала. Ведь это ты остановила машину, не так ли? Антон рассказал. А еще он думает, что ты сама все и подстроила, потому что у тебя с головой не все в порядке. Идиот.

– Знаешь… когда я сказала, что понимаю тебя, я не обманывала. Однажды я тоже совершила ошибку. Наглоталась таблеток, не в силах переварить свою великую любовь. Загремела в больницу, потеряла всех друзей, напугала родителей. Хорошего мало. Но разница в том, Лика, что я причинила вред только себе. А ты могла угробить сразу пятерых.

– Я хотела, чтобы в машине были только мы вдвоем, ясно?

– Хотела, конечно, – согласилась я. – Но ни черта для этого не сделала, потому что ввела себя в алкогольную кому. Думаю, тебе было просто плевать. Гори оно все огнем, за мной хоть потоп.

– Все так и есть! – Лика подняла на меня злой взгляд. – Все ты угадала, умница какая. Раскусила меня. Я, я, все я. Можешь не стараться, мне и так паршиво. Ты думаешь, приятно, когда к тебе подходит какая-нибудь Ирка Григорьева, с которой и разговаривать-то не особо хочется, а она берет и говорит, что видела Антона в женской общаге? Кто бы такая, блин, Ирка? И знаешь, сколько было вот таких вот Ирок, Машек, Лилек…? Да я с самого начала знала, что Антон – не святой. Но все равно любила. Сердцу ведь не прикажешь.

– Антон – сволочь. Но это вообще тебя не оправдывает.

– А смерть Кристины?

– Что?

– Смерть Кристины меня оправдывает? Я же говорила про Ирку Григорьеву… она видела, как Антон выходил из комнаты Кристины. Незадолго до ее убийства

Я усмехнулась:.

– Ах, вот оно что. Намекаешь на причастность Антона?

– Он в последнее время дерганый стал, больше обычного. А уж как ты его бесила, когда ходила повсюду, разнюхивала… все сходится, – нагло заявила Лика.

– Очень слабое оправдание, – не оценила я. Тем более мне было известно: авария случилась и без смерти Кристины, Лика все равно все провернула. И сейчас пытается хоть как-то объяснить, мечется, боится.

Лика разрыдалась. Громко, некрасиво.

А я поняла, что здесь мне делать нечего. Оставила нетронутый чай, поднялась.

– Ту уходишь? – жалко спросила девушка.

– Да. Если хочешь, напишу Диане, она придет к тебе.

– Она знает?

– Нет.

– А ты… – Лика нервно сглотнула. – … ты расскажешь? Кому-нибудь?

– Я не знаю, – честно призналась я. – Пока не знаю. Думаю, рассказать должна ты сама. Рассказать, попросить о помощи. Ты едва не угробила пятерых, Лика. Не только себя, а еще пять жизней. Расскажи для начала родителям, отцу расскажи. И вместе решите, что делать дальше.

– Я не смогу. Только не папе, он не переживет… – она заплакала с новой силой. – Как сказать ему? Может, ты лучше сама…

– Нет, – твердо ответила я. – Ты сможешь.

И побежала быстрее и дальше. Мне не хотелось и дальше слушать ее, утешать. Только ударить, да побольнее, чтобы в чувство пришла. Неужели и я была вот такой? Сломанной и потерянной. Но я справилась, значит, переживет и она.

Только удалившись от дома Лики на приличное расстояние, я перестала бежать и рухнула на первую попавшуюся лавку. Что мне теперь делать? Уже с собственной жизнью.

Рядом со мной кто-то присел.

– Привет, Александрина.

Это она. Я знала еще до того, как повернула голову.

И я угадала, рядом со мной сидела женщина из метро. На сей раз в руках она держала бургер на вынос и большую порцию колы. И она успела сменить образ: вместо делового костюма и алых губ, скромные джинсы с футболкой и небрежный хвостик, точно у девочки. И никакого макияжа.

Она откусила бургер и с наслаждением закатила глаза:

– Что за вкуснота! Хочешь попробовать?

Странное предложение я проигнорировала:

– Кто вы?

– Я – просто я. Считай меня случайной знакомой, у нас ведь нет больше повода для встречи. Этот разговор будет последним.

– Я вернусь домой?

– О да. Все встало на свои места, – она отложила бургер и уставилась вперед невидящим взглядом. – Теперь я это вижу. Он уже не сможет помешать, не хватит духу. Забавно, да? У него – и вдруг духу не хватит. И это у убийцы! – она весело рассмеялась.

– О ком вы говорите? О Максиме?

– Ты его так зовешь? Ну ладно. О Максиме.

– На что у него не хватит духу?

– Как на что? Убить Дениса Семенова, поместить тебя в петлю. Если Денис Семенов умрет, то не сможет показать тебе свои чувства, а ты не увидишь, какой он… для тебя подходящий. Не бросишь парня. Доведешь себя до самоубийства. Потеряешь много лет, прежде чем хоть как-то начнешь жить. Познакомишься с Максимом Медведевым. Теперь понимаешь? Петля. Все в твоей жизни было не так, как должно было случиться.

– В аварии должны были погибнуть двое, – пробормотала я. – Но в машине оказался еще и Денис. В ту ночь, в прошлом. Вы на это намекаете?

– Ты начала думать! Это чудесно. Бургер?

Я отпихнула ее протянутую руку:

– И зачем это все Максиму? Что за бред?

– Для тебя может и бред. А для него это жизненно важно.

– Кто он?

– Как кто? – она застыла со своим бургером и удивленно моргнула. – Он убийца. Опасный человек. Монстр. Ты не знала что ли?

– Он не такой.

– Такой. Спроси, сколько человек он убил. Если не считать Дениса Семенова. И не смотри на меня, я не буду рассказывать! Ненавижу спойлеры.

– А Лика и Антон? Что теперь будет с ними? Это вы можете мне сказать? – рявкнула я. – И что будет со мной?

– С тобой теперь все будет хорошо, чего разоралась? Лика Алексеева… у нее интересная судьба, необычная. Лика Алексеева расскажет о случившемся и станет посещать психиатра. Заберет документы из местного университета и переедет в Москву, переведется на психолога. Закончит с красным дипломом, ее карьера начнется легко за счет располагающей внешности. Со временем станет помогать женщинам, пострадавшим от домашнего насилия, спонсировать мелкие фонды. Познакомится с Романом Зайцевым, состоятельным человеком, выйдет за него замуж. Продолжит свое дело, располагая большими средствами. Разведется с Романом Зайцевым, но не станет об этом переживать, у нее будет дело жизни. Надо же, как это оказывается помогает… дело. Так, что там у нас после Романа Зайцева?

– Достаточно, – оборвала ее я. В душе я до конца не верила в эти ее истории, потому что… откуда ей знать? – Что с Антоном?

– Закончит университет, будет слоняться без дела. Найдет дело, женится. Разведется, продолжит слоняться. Влюбится, когда ему исполнится тридцать. Поймет, какой он козел.

Ну хоть где-то карма сработает.

– А… Максим? Что будет с ним?

– Максим, Максим, – женщина, хотя теперь уместнее сказать девушка, странно улыбнулась. – А Максим все. Умрет. Тот Максим, которого знала ты. Настоящий останется, продолжит свое дело. Впереди у него десятки миссий, он со всеми справится. Он довольно безжалостен. – Она наконец доела свой бургер, обтерла руки о джинсы и поднялась с лавочки: – Ну что, будем прощаться? Не скажу, что рада была познакомиться. Пока, Александрина. Мой тебе совет – проведи этот вечер с пользой.

Она ушла. Единственное свидетельство, что мне все не привиделось – стакан с колой, девушка оставила его на лавке. Я взяла стакан, желая убедиться – он реальный. И все, мной услышанное – реально. Максим изменил мое будущее? Еще тогда, давно. Изменил, отправив Дениса в смертельную поездку. И все зачем? Чтобы я… осталась одна? Прошла через все? Илья, таблетки… все.

Надо поговорить с Максимом. Пусть скажет, что все это чушь.

Я вскочила с лавочки. Набрала заветный номер – абонент недоступен. И снова и снова недоступен, совсем как в то утро, когда я звонила на его питерский номер.

Дрожащими пальцами я отыскала в списке контактов Дениса.

– Да? Привет, – весело ответил он.

– Ты на паре?

– Сейчас перерыв, я в буфет иду.

– Хорошо. Я рада, что все хорошо.

– Встретимся?

– Позже. Просто… будь осторожен, хорошо?

– Как скажешь, – засмеялся Денис и повесил трубку.

Глава 22

Максим сам нашел меня.

Ждал возле дома, застыв, точно статуя. А вокруг него вертелась Марго, пытаясь вызнать, что это за молодой человек и к кому пожаловал. Максим не обращал на старушку внимания, казалось, он вообще ее не видит.

– Привет.

– Ринка! – заскрипела Марго. – Никак к тебе гость? Кто такой, чем занят? Ты почему не учишься, по понедельникам у тебя четыре пары обычно. Мама знает?

– Самое время ей доложить, – отрезала я, смотря на Максима.

– Пойду позвоню.

Старушка с неохотой ушла, явно разочарованная.

– Я звонила тебе, – сказала я Максу. – Абонент недоступен.

– Зарядить забыл.

– Ты не представляешь… ты не представляешь, как напугал меня.

– Прости.

– Зайдешь?

– Если ты не против.

Мы прошли в подъезд. Молча ждали лифт, молча ехали наверх. В моей голове все билось «монстр, убийца», сказанное женщиной из метро, да и самим Максимом. Но сейчас, стоя в лифте так близко к Максиму, я не чувствовала ничего подобного. Он был собой… немного разбитым, измученным. И это разбивало мне сердце.

Когда мы зашли домой, Максим сказал:

– Ты должна была верить мне.

– Я знаю, что ты сделал, Максим. Она рассказала.

– Она рассказала, – он зло усмехнулся. – Ну конечно. А она рассказала, что будет дальше, Рина? Или болтала обо всем, кроме этого? А я могу рассказать. – Максим прошел вперед по коридору, резко повернулся ко мне и медленно заговорил: – Ты проживешь несколько беззаботных лет, забудешь о случившемся, потому что прошлое перепишется. А потом мы с тобой встретимся. Мы все равно встретимся, разница только в обстоятельствах. Ты умрешь. А я вернусь сюда, чтобы все исправить. Авария случится. Я знаю это, потому что помню, потому что прожил знакомство, твою смерть и аварию.

– Петля, – пробормотала я. – Она говорила о петле.

– Ну хоть где-то не соврала. Да, Рина, так время и работает. И ничего ты не изменила, все повторится. И продолжит повторяться.

Авария, Илья, встреча с Максимом. Женщина из метро, прошлое. Нет аварии, другая жизнь, встреча с Максимом. Смерть. Прошлое. Авария, Илья, встреча с Максимом… и так до бесконечности.

– Но… почему?

– Наказание. Для меня. За все, что когда-то сделал. К концу петли я все осознаю, вспоминаю, пытаюсь помешать. Не уверен, сколько раз все повторилось. И сколько раз еще впереди. Но теперь понимаю: петлю не разорвать, ты мне не веришь и всегда поступаешь по-своему. Спасаешь всех. А я потом… не могу завершить начатое, не когда ты смотришь на меня вот так. И мы встретимся вновь.

– Когда?

– В другой жизни.

– Я не хочу другую жизнь, – я подошла и взяла Максима за руку. – Мы найдем способ остаться. Должен быть способ.

– Она сказала, кто я?

– Неважно. Ты расскажешь мне… потом. Сначала мы во всем разберемся, – я крепче сжала его руку. – Вместе, Максим.

В этот раз он сжал мою ладонь в ответ:

– Вместе.

Момент чувствовался правильным. Между нами столько всего… но я не могла не держать его за руку. Не могла не ответить на его поцелуй, когда он потянулся ко мне. Не могла не уткнуться в плечо, так привычно и безопасно, когда он поднял меня на руки. Мы все обсудим, найдем выход. Все будет хорошо. В это легко было поверить, когда голова кругом от его близости, когда его губы рядом, а тело дрожит от моих прикосновений.

– Мы можем сбежать, – предложила я, перебирая его волосы.

– Можем.

– Прямо сегодня, сейчас.

– Если ты этого хочешь, – улыбнулся он, но улыбка вышла грустной.

– Расскажи, как мы познакомились. В тот, другой раз, – попросила я, вытирая ползущую по щеке слезу.

Максим уставился в потолок, прикрыл глаза. И заговорил:

– К тому моменту я много где побывал, много что видел. Я был безжалостен, убивал по ее приказу людей, которые представляли угрозу. По ее словам. Она видела все и всех, иногда ей становилось скучно и она вмешивалась в ход событий. Уничтожала одного ради спасения многих, а потом следила, что из этого выйдет. Я помогал ей сколько себя помню, делал всю грязную работу. Пока работой не стала ты.

– Что?!

– Она послала меня убить девушку. Ничего необычного. И я смог, Рина. Я это сделал. И скоро сделаю опять, даже не сомневайся. Все еще хочешь сбежать со мной? – он медленно повернул голову ко мне, поднялся. Подал руку: – Давай же, вставай. Побежим.

– А Денис? Причем тут он?

– Все просто: его смерть обеспечивает твою жизнь. Если я избавлюсь от него сейчас, мы встретимся в Питере, столкнёмся на улице. Ты будешь с подругой, но она отговорится делами иубежит, мы останемся наедине, я приглашу тебя в ресторан. После мы прогуляемся по набережной и больше никогда не расстанемся, ты будешь знать меня как Максима. Нас ждет все это, короткий миг счастья. Если Денис выживет, мы встретимся в других обстоятельствах. В тех, где ты умираешь. Петлю нельзя разорвать, но можно оставаться по одну сторону.

– Надо всего лишь убить Дениса.

– Да.

– Для тебя это просто?

– Да.

По моим щекам текли слезы.

– Нет, Максим. Ты этого не сделаешь, я не позволю.

– Знаю, – он поцеловал мои волосы, обнял крепко-крепко.

Я вцепилась в него в ответ. Быть может, завтра я очнусь в другом будущем. И Максима даже не вспомню. Он знает об этом, поэтому обнимает так крепко. Но мы все равно встретимся, а значит, будет шанс все изменить. А сейчас невыносимо лежать вот так и со страхом ждать будущего.

– Ты поможешь завершить мне одно дело? – выпутываясь из его рук, спросила я.

– Конечно, – Максим тоже поднялся. – Что за дело?

– Не хочу оставлять убийство Кристины вот так, на полпути. Тем более, я знаю, кто убийца, надо только заставить ее сознаться.

– Не проблема, поехали.

– Признание должно быть добровольным, – покусав губы, напомнила я.

– Спасибо, дорогая, что не оставила без внимания. Я-то уже собрался девчонке пальцы по одному переломать, а потом и ноги.

– Ну и шутки у тебя.

– Кто сказал, что это шутка? – Максим улыбнулся, а я вздохнула с облегчением – он точно шутил. Почти уверена.

Я наспех влезла в привычные джинсы, добавила к ним рубашку в клетку, и мы спустились вниз, к машине Максима. По дороге нам попалась Марго – кто бы сомневался! Старушка подкараулила нас у двери. Не удержавшись, я показала ей язык. Мама потом наругает, конечно, но это чертовски забавно. Особенно, если все случится завтра.

– Ты бы не портила себе жизнь, – усмехнулся Максим.

– Она и так считает, что в любовниках у меня взрослый мужчина, так что это ерунда, – отмахнулась я.

До университета добрались быстро. Я на ходу придумывала, как бы разговорить Машу и убедить ее все рассказать полиции, когда планы неожиданно рухнули – возле общежития мы с Максимом встретили братьев Семеновых. Испуганно я схватила Макса за руку, с намерением ни за что не выпускать. В ответ на мой жест муж усмехнулся.

– Рина? – увидев меня, Денис разулыбался и пошел навстречу. Правда, увидев наши с Максимом сцепленные руки, немного сбился с шага. Подошел и задумчиво сказал: – Я звонил, ты не отвечала… а ты тут с Тохой…

– Привет, Нэнси Дрю! – Тоха приветливо помахал мне рукой.

– А это… – Денис уставился на Максима. Неосознанно я расцепила руки и сделала шаг вперед, вставая между парнями. Будто готовясь выступить щитом.

– Это Максим. Максим – это Денис.

– Лицо у вас знакомое, Максим, – рассеянно ответил Денис.

Конечно, знакомое! Мы же за ним бегали по подворотням. Кажется, это было лет сто назад, а прошло всего-то дня четыре.

Максим ничего не ответил, молча отвернулся и ушел к Тохе. Достал из кармана удостоверение, сунул тому в руки. Мужчины переговорили и отправились в сторону общежитий. Присутствие Тохи теперь меня радовало, сценария со сломанными пальцами точно не случится.

– Он что, тоже из полиции? – нахмурился Денис. – Не похож на полицейского.

– Тоха твой тоже не особо похож, – улыбнулась я, но улыбка моя угасла. Издалека я увидела знакомую фигуру Ильи, в одиночестве он шел от одного корпуса к другому. К счастью, сам Илья меня не заметил, но натолкнул на некоторые мысли.

– Денис. – позвала я. – У меня есть к тебе личная просьба.

– Да? Какая.

– Будь моим другом, хорошо? Возможно, завтра мне будет очень плохо, и в последующие дни тоже, и мне понадобится друг вроде тебя. Придется постараться, иногда я бываю невыносимой, но прошу…

– Эй, Рина, – остановил он меня, тронув за плечо. – Я уже твой друг.

Я улыбнулась в ответ на его улыбку. Надеюсь, завтрашняя я разглядит в нем то, что вижу я. Надеюсь, Денису хватит сил терпеть меня прошлую.

Ждать нам пришлось недолго: не прошло и получаса, как Максим и Тоха присоединились к нам, и не одни, а с Машей Сырцовой. Ее лицо раскраснелось и отекло еще больше, чем обычно, да и выглядела она… Ясно, что последние дни ей давались нелегко и она призналась. Тоха сказал, что обо всем позаботится, раз дело ведет его друг. Думаю, Маша подпишет признание уже через пару часов, раз осмелилась рассказать обо всем вслух.

По ее словам, дело вышло примерно так: Антон всегда был парнем ее мечты, и, когда он обратил на ее внимание, она спятила от радости. От радости, которой так и хотелось поделиться, но парень, ясное дело, возражал. А она покорно хранила их секрет. Само собой, наблюдательная и неглупая Кристина заметила кое-какие изменения в поведении подруги и в ту ночь ее выследила. У Маши и Антона на самом деле было назначено свидание. Кристина начала напирать, попыталась вправить подруге мозги, говорила, как это все неправильно.

Маша утверждает, что не поняла, как ударила подругу поленом, и я склонна ей верить. Кстати, угадала я правильно: во время спора Маша сидела на довольно высоком пне, а Кристина нависала над ней. Подхватив первое, что попалось под руку, Маша ударила подругу, стоя на этом самом пне, поэтому подозреваемым стал более высокий мужчина, а не маленькая девушка. Маша выкинула орудие убийства в озеро, точно как и телефон. Говорит, что действовала на автомате, ничего не соображала. Ну а последующее мне уже известно, раз я сама стала невольной участницей произошедшего.

Туманной осталась лишь ситуация с Антоном: Маша категорически отказывалась признавать, что он знал или догадывался о том, что случилось. И вряд ли получится вытащить из нее это признание. И что такого есть в этом Антоне? Невероятно красивым его не назовешь, умным тоже. Особых талантов я тоже не разглядела… неужели все дело в какой-то бешеной и сверхъестественной харизме? Черт его знает…

Ну а каким образом я повлияла на произошедшее – оставалось только гадать. Возможно, в тот вечер я присматривала за Ликой, и Антон оказался свободен для своих глупых интрижек. Если бы он туда не отправился, Кристина бы его не выследила и убийства бы не случилось. Либо его должна была выследить Лика, ведь в прошлый раз что-то толкнуло ее на тот ужасный шаг, что она в итоге совершила и в этот раз? Может, она планировала это уже давно и толчок нужен был самый крошечный. В тот раз – интрижка с Машей, в этот раз мысли о Кристине. Или все это вообще не связано, и Лика решилась на все раньше. Чужая душа – потемки, гадать можно бесконечно.

Тоха увел подозреваемую, прихватив с собой брата, а мы с Максимом опять остались наедине. Я взяла мужа за руку, боясь отпустить.

– Ты можешь отвезти меня домой? У меня есть одно очень важное дело, оно не займет много времени. А потом… потом мне бы хотелось побыть с тобой.

– Поехали.

Возле дома я чмокнула его в щеку и полезла из машины:

– Я быстро. Подождешь меня здесь?

– Хорошо. Припаркуюсь где-нибудь…

И я помчалась наверх, проигнорировав лифт. Казалось, он ползет слишком медленно, а время все уходило и уходило… Дома я кинулась в свою комнату, к письменному столу. Нашла тетрадь, выдернула несколько листов. И начала писать. Писала, писала, не обращая внимания на кривизну почерка и отсутствие окончаний, я торопилась. Описала случившееся, рассказала себе будущей о Максиме, обо всем, что произошло. Просила не забывать о прочитанном, просила запомнить Максима и не пропустить его. Просила быть умнее меня настоящей и придумать что-то, что позволило бы найти выход.

Закончив, я взяла в руки кучку исписанных листов. Получилось коряво! Надеюсь, я разберусь во всем этом бреде. Повертевшись по комнате, я нашла, куда пристроить послание: в фотоальбом. Во время учебы, как раз на последних курсах, я оформляла фотоальбом со всякими подписями, вкладками и самыми любимыми снимками. Кстати, после выпуска я альбом почти не открывала. Но это неважно, главное, что в альбоме я точно найду письмо.

Теперь я сделала хоть что-то. Возможно, это поможет, а быть может, все усугубит.

Но я попыталась, опять.

И у меня осталось мало времени. Я подхватила куртку и пулей выскочила в коридор. Обулась, от спешки в кеды разного цвета, улыбнулась этой своей ошибке и помчалась по лестнице вниз.

На улице не сразу заметила машину Максима, он далеко припарковался. Увидев, помахала ему рукой и побежала навстречу, мне не терпелось обнять его, прикоснуться. Я точно знаю, кто он.

– А я давно тебя ждал! – наперерез мне вышел Антон, он сидел на детской площадке. – Куда торопишься? Остановись, поговорим.

– Что ты здесь делаешь? Впрочем, мне все равно, – я попыталась обойти его, но он схватил меня за локоть, крепко, зло.

– Пусти!

– Обязательно. Когда расскажешь, почему ты такая дрянь. Лезешь, куда не просят. Натравила на меня ментов, поссорила с другом, еще и Лике на уши присела. Сука.

Антон выглядел неважно. Пугающе неважно. Глаза бегают, дыхание учащенное, то ли от нервов, то ли от бешенства. В таком состоянии человек может натворить глупостей. Я прикусила губу и повернулась в сторону Максима. Муж, заметив мое бедственное положение, вышел из машины и шел в сторону детской площадки. Вид его не предвещал ничего хорошего.

Антон вновь дернул меня на себя и зашипел:

– Чего ж я тебе такого сделал, а? Не трахнул что ли? Ты, сучка, поэтому жизнь мне сломать решила?…

Он был слишком близко, меня передернуло от отвращения. Не дожидаясь помощи Максима, я со всей силы ударила Антона в пах коленкой и выдернула руку из его железной хватки. И по инерции меня потащило назад, на площадку. Мне не повезло – сзади оказались железные перила, я споткнулась и полетела назад. Дальше – вспышка боли в районе затылка и темнота…

Эпилог

Пробуждение вышло не очень приятным. Голова раскалывалась, а вся комната была залита ярким солнечным светом. Я поморщилась и прикрыла лицо руками – ну почему так ярко? И голова болит так сильно. Кажется, я вчера неловко упала и ударилась. Да, точно! Что-то такое я помню.

Я открыла глаза. Вокруг – узнаваемая обстановка. Просторная спальня, широкая кровать, много белого. Большие окна, сквозь которые и проникал яркий свет.

За моей спиной кто-то пошевелился, меня притянуло в крепкие объятия.

– Кажется, мы забыли шторы задернуть, – пробормотал он мне в шею.

– Зато проснулись рано, – пробормотала я.

– Пять часов утра, пощади! – он засмеялся, сжал меня крепче. Начал целовать шею.

А я лежала, пронизанная очень странным чувством.

Мне не хотелось оборачиваться.

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Эпилог