А мы – это вы! [Василий Львович Попов] (fb2) читать онлайн

Василий Попов А мы – это вы!

Обречённые

Космолёт плыл навстречу звёздам, мимо разных по размерам и сферам планет, которые бортовой компьютер классифицировал как неизвестные, предлагая дать название нового небесного тела экипажу и, получив его, вместе с точкой координат отсылал на Землю.

– Радуга-4… – сегодня этим занимается Эльза.

– Принято, Эльза, – Радуга-4… – голос компьютерной системы МАР-9Х (Марии) кажется в ответе даже озорным. – Отправляю на Землю…

Маленькая ростом Эльза на вид – ребёнок с патологией «синдром Дауна». Двигает огромные мягкие кубики с буквами, собирая слова. Сидя на ковровом, схожем с выстриженным газоном манеже.

– Почему Радуга, Эльза? – первый помощник капитана корабля разгадывает судоку.

– Ты видел, сколько цветов в её атмосферных полосах? – Эльза даже не посмотрела на Александра.

– Я-то видел… – он перевернул страницу книжки с японскими ребусами, бросая взгляд на Эльзу. – А ты когда успела её рассмотреть? По моим наблюдениям, ты ни разу не повернула голову в сторону этой планеты…

– А зачем? – Эльза сложила слово из одиннадцати букв, улыбнулась, прочтя его, шевеля беззвучно губами, и «вернулась» к Александру. – Мне достаточно было видеть её отражение в стекле нашего аквариума…

– Логично… – первый помощник, услышав сигнал наручных часов, достал дрожащей рукой пластиковую баночку и, вытащив пилюлю вытянутыми губами, проглотил звучно и запил водой из стакана, стоящего рядом на алюминиевой поверхности стола. – Сколько у тебя сегодня?

– Семь, – Эльза улыбнулась. – Четыре больших, три малых, две из них со спутниками…

– Ого! – Александр искренне удивился. – Идёшь на рекорд… Хочешь забрать себе приз?

– Он уже и так почти мой…

Их диалог прервала шумная группа взрослых, ведущих себя как дети, ворвавшаяся в полусферу кают-компании, выбежав из «шумного леса». До Александра донёсся крик птицы и запах цветущего орешника и… аромат шашлыков и дыма от их приготовления. Помощник капитана вдохнул всё это полными лёгкими и улыбнулся воспоминаниям…

Александр с Тоней и девочками на опушке смешанного леса. Пикник. Первый той весной того года – года, полного событий и информационно шоковых ударов.

– Па! – Крис, крича, визжала. – Она украла мою программу в момент пересылки в «Объём авторских прав»! И пытается, изменив название, присвоить её себе… Это же чистой воды «плагиват»! Ну! Па… па!

– Плагиат! – из-за деревьев донёсся хохот Ирис, поправившей ошибку сестры. – Тебе необходимо заявить права на новое тобою изобретённое слово – «плагиват», можешь заработать до тысячи бонусных необлагаемых «объёмок»…

– Девочки, не ссорьтесь… – Тоня с грустью взглянула поочерёдно на дочерей, затем на красивые руки Александра, нанизывающего грибы и мясо птицы на шампуры. – Ты… уже всё решил?

– Да.

– Это бесповоротно?

– Абсолютно…

– Ты сам скажешь девочкам?

– Да, они… – Александр поморщился от внезапного приступа боли. – Они уже взрослые и всё поймут…

Тоня, отвернувшись, смахнула слезу и зажала ладонью задрожавшие губы…

Вместе со вбежавшей командой корабля в кают-компанию ввалилась свора их питомцев: рыжий кокер-спаниель, английский дог, чау-чау и чихуахуа, только гулко лаял в сторону «опушки леса» огромный мастиф капитана… Вся эта мохнатая, визжащая, подлаивающая масса, перекрывая смех своих хозяев, подбежала к Эльзе, разрушая ею составленное слово из кубиков, облизав её поочерёдно «набросилась» на Александра. Тот, роняя книжку с ребусами на пол, зачихал, ещё больше подзадоривая питомцев своей аллергической реакцией.

– Тоби!

– Майя!

В ответ рычание, скуление, подвывание…

– Трой!

Хозяева, поочередно достав брелоки, нажали на их светящиеся кнопки. Проекции домашних питомцев друг за другом погасли, моргая, оставив чихающего Александра за столом в одиночестве. Послышалось жалобное скуление мастифа, воочию увидевшего «смерть» своих друзей. Пёс, подпрыгнув, предпринял попытку спастись в лесу, но и он, померцав, исчез на фоне шевелящейся на ветру зелени деревьев. Как, впрочем, и сам лес… со своими звуками и запахами, открывая взору большое помещенье спортзала с десятком проекторов под потолком.

– Извини, Александр… – Танита виновато сжала губы.

Нестройно извинились и остальные, опуская глаза.

– Ни… – Александр звучно с эхом чихнул. – Ничего… – и в «подтверждение» своих слов чихнул снова.

Команда, разделившись на две группы, окружила Александра и сидящую на полу Эльзу. Посыпались вопросы, раздался снова весёлый смех…

Дальнейшее возбуждённое и радостное чаепитие прервал строгий голос капитана по внутренней связи корабля:

– Через пятнадцать минут плановый осмотр у доктора, – он прокашлялся, выругавшись в сторону от микрофона, но слышимо для всех. – Очерёдность все знают! Все предписания «Алисы» выполнять беспрекословно, я наблюдаю за вами, помните… Это особенно касается тебя, Виктор!

– Есть, капитан… – приложив к непокрытой голове руку, смеясь, отрапортовал Виктор, глядя воспалёнными глазами в угол, где моргала красной точкой камера наблюдения.

***

Полночь по земному времени. Корабль спит, погрузившись в полумрак. Слышен слабый писк приборов из капитанской рубки, и ощущается вибрация работающих систем корабля, идущего на автопилоте. Три тёмных человеческих силуэта застыли возле панорамного окна, искажающего космос из-за толщины своего стекла.

– Красиво… – вздохнула Танита. – Никак не могу привыкнуть ко всему этому, сколько раз себе представляла себе это необъятное пространство девчонкой, мечтала его покорять, открывать новые цивилизации, и… когда вот всё так… – она снова вздохнула, опершись на стекло ладонью с растопыренными пальцами.

– Да уж… – Александр улыбнулся пронесшейся «вдалеке» хвостатой комете. – Тоже никогда бы не подумал, что вот так закончится моя едва начавшаяся карьера пилота…

– Тихо! – капитан напрягся, вглядываясь в хвостовую часть корабля через искривлённую призму стекла.

Шлюзы шахты, кажущиеся миниатюрными на огромном расстоянии, открылись с выпуском облаков белого пара. Капсула выплыла из шахты и, мерцая зелёным светом, по какой-то «горбатой» траектории поплыла в сторону бледно-зелёной планеты.

– Прощай, Диана…

– Прощай…

– Прощай, дорогая, я буду скучать по тебе… – Танита всхлипнув вытерла со щеки слезу. – Как страшно… ещё вчера была такой весёлой, песни пела Эльзе на ночь про глухую Тигру…

– Виктор с ума сойдёт… – вздохнул тяжело Александр. – Влюблён был мальчишка…

– Совсем себя забросит, – угрюмо почесал заросший щетиной подбородок капитан. – Нельзя оставлять его одного…

– Да… – согласились в унисон Танита с Александром.

Капсула потускнела, видимо, войдя в слои атмосферы планеты. Раздались несколько вздохов подряд.

– Семнадцатая… – скорбно произнёс капитан.

– Страшный счёт… – Танита, вытерев слёзы, убрала платок в карман комбинезона.

– «Алиса» каждый день мне напоминает об этих цифрах… – капитан остановился, оглядываясь, призывая остальных следовать за ним. – Идите спать!

– Хорошо бы уснуть… – Александр бросил последний взгляд на удаляющуюся планету.

Молча шли по коридорам корабля, каждый думал о своём.

– Не пробовал ничего брать у «Алисы»? – застыла у дверей своей каюты Танита, глядя в глаза Александра. – Для сна… – пояснила она.

– Нет, – усмехнулся Александр. – От неё и так достаточно всего…

Попрощавшись, они разошлись по каютам.

Прощались они ежедневно и ежевечерне. Они могли не увидеть друг друга на следующее утро. Как это было с Дианой и с остальными шестнадцатью членами экипажа. Сигнал об остановке сердца, об умирании мозга шёл к «Алисе» – это компьютерная система, следящая за состоянием здоровья находящихся на борту космолёта. Бесчувственная к жалобам и не понимающая болевые ощущения людей. Слабых в её понимании людей.

Тело усопшего закладывалось в капсулу и катапультировалось на ближайшую планету, мимо которой шёл корабль. Послание человеческой цивилизации. Страшное послание с носителями информации о Солнечной системе, о Земле, её жителях и медицинская карта находящегося в капсуле. Ну и, само собой, его бренное тело.

Миссия. Почему они? Сигнал SOS, принятый на Земле пришёл, по расчёту ученых, из соседней галактической системы. Факт, что сигнал бедствия по выводу дешифровщиков был послан существами разумными, не вставал ни под какие сомнения. Кроме того, существа были схожи с человеческими по образу мышления и интеллекту (тот же вывод учёных) – терпящие бедствие называли свою планету, вымирающую из-за смертельной болезни, родной, домом, и, раз они не могли справиться с болезнью, значит уязвимы и не вечны…

Самый современный экспериментальный космолёт со сверхсветовыми скоростями и максимальным объёмом топлива мог достичь точки, откуда шёл сигнал бедствия, за несколько земных лет. Но… не вернуться оттуда никогда. Это был билет в один конец. Если только… существа, взывающие к спасению, не обладают энергией, способной отправить космолёт обратно. Но, так как инопланетная раса вымирала от болезни, возвращение экспедиции на Землю было одним шансом на миллион.

Но и земляне оказались существами неидеальными и подверженными физическим разрушениям. Болезнь. Новый смертельный вирус. Мутирующий, с новыми образующимися штаммами. Команда космонавтов в строгой изоляции продолжала готовиться к спасательной экспедиции. Каково милосердие? Жизнь уносит тысячами жителей планеты, но Земля готовит миссию спасения для абсолютно неизвестной и незнакомой цивилизации.

Вирус «С». Вирус находил в организме человека слабые места – предрасположенность к болезням на генетическом уровне, точнее – вероятную болезнь, которая могла проявиться у индивидуума через 20–30 лет в среднем или пожилом возрасте, она обострялась при получении вирусной инфекции и зачастую убивала человека или делала его пожизненным инвалидом.

Бушующий и пожирающий Землю вирус заставил сжать сроки подготовки экспедиции. На базу не поступали известия о состоянии здоровья близких экипажей во избежание психологических срывов членов миссии. Три основных состава готовились в разных точках, отдельно и не зная друг о друге. Интернациональные экипажи – пилоты, медики, биологи, химики, геологи-разведчики – целый перечень специалистов подвергся подготовительному «штурму».

Старт экспедиции ускорил факт проникновения вирусной инфекции на базу подготовки. В срочном порядке был собран экипаж из здоровых космонавтов на момент старта. Инкубационный период «С» – от одной до трёх недель.

Стартовавший космолёт под бурные овации землян как среди заворожённых зрелищем очевидцев, телезрителей, так и находящихся на борту космонавтов, покинул Землю. Ускоряясь к пункту назначения сквозь плеяды звёзд.

***

Вирус проник и на космолёт. Строгая изоляция заболевших не помогла – «С» поразил весь экипаж. Ни одна из изобретённых человеком фильтраций не могла защитить от поражения вирусом. Нахождение на борту в скафандрах, предназначенных для выхода в открытый космос и способных поддерживать жизнедеятельность организма в условиях эпидемии, было признано единогласно нецелесообразной.

«Алиса» – компьютерная система корабля – электронным голосом сухо ставила диагнозы людям, указывая на стремительный прогресс их индивидуальных заболеваний.

«БЧМ – бесчувственная чудовищная машина» – так они называли её между собой. «Алиса» знала об этом и, наделённая искусственным интеллектом, «оправдывалась» – ссылаясь на тотальную заботу о команде корабля.

И у неё это получалось. При строгом дозировании лекарств и соблюдении указаний «Алисы» по лечению каждого пациента жизнь их организмов поддерживалась на относительно устойчивом уровне. К несчастью, ненадолго для всех.

Проблема была в ежедневном плановом обследовании. Это было болезненно. Это было невыносимо. Проникновение «БЧМ» через вживлённые «Алисой» устройства в головной и спиной мозг человека доставляло настоящие пытки. Из-за необходимой чистоты исследования «Алиса» не применяла обезболивающие. Последующее принятие болеутоляющего препарата не имело смысла. Кроме, конечно, тех пациентов, кому они были необходимы на постоянной основе.

Но, как бы ни критиковали члены экипажа «Алису», она боролась за их жизни. И весьма эффективно. И именно она настойчиво рекомендовала членам экипажа заниматься радующими их любимыми делами, проводить время вместе, веселиться и побольше гулять «в лесу» и «на море» в зале имитационной инсталляции, «на свежем воздухе, под лучами солнца, умиляться закатами»…

Завтрак. Приём пищи они превратили в большой семейный праздник. Шум. Шутки. Поддерживание друг друга. Подзадоривание…

В завтрак старались вложить весь позитив. Всю утреннюю энергию, бодрость… Насколько можно. Потому что он омрачался очень часто минутой молчания. Как и сейчас. Отсутствие Дианы. Все с тоской посмотрели на её пустующее место. Кроме Эльзы – она не смогла. Виктор с улыбкой расставания на лице.

Но вот туда уже плюхнулся Роман – больной лейкемией и признанный ботаник (с разошедшимся по миру научным трудом, написанным им в двадцать один год), до этого разливавший кофе, поставил кружку с ароматным напитком перед Еленой, страдающей остеохондрозом грудной клетки, и продолжил свой рассказ:

– Так вот… – он улыбнулся, глядя в глаза Елены, буквально заставляя это сделать и её. – Это был тот день, то утро, когда я, проснувшись, подумал: «Надо всё менять!»…

– Ага, ага?.. – Елена схватила тост и принялась намазывать на него джем.

Задвигались шумно и сначала наигранно весело, а потом уже привычно беззаботно все остальные…

– Я стоял перед… зеркалом в стрингах своей бывшей, оценивая их преимущества, – делая большие глотки, Роман рассказом невольно притягивал к себе аудиторию слушателей. – Единственной моей мыслью… циркулирующей у меня в голове, была: «Определённо пришло время, что-то менять»… И знаешь, что случилось потом?

– Что? – Елена увлеченно смотрит в его глаза, умиляя своим видом остальных.

Роман отнял у неё тост, укусил, пачкая губы в джеме, и вернул ей обратно, подставляя Елене свой рот для вытирания салфеткой.

– В комнату внезапно вошла моя сестра со своей школьной подругой и спросила, оторопев: «Что здесь происходит?» – Роман сделал огромный глоток кофе.

– Ну?!

– И?..

– Что ты ей ответил?! – принял активное участие уже весь «завтрак».

– Да, что ты ей сказал? – смотрела Елена в глаза Романа, напрочь забыв о принятии пищи.

– Правду, – оглядел всех Роман. – Я, смущаясь и краснея, сказал, что это нижнее бельё моей бывшей… – он пожал плечами. – Но они…

– Что они? – Раздались нетерпеливые реплики.

– Ну! Не тяни?!

– Говори!

Роман, снова пожав плечами и оглядев поочерёдно всех сидящих за столом вокруг, сказал:

– Они в один голос уверили меня… – он снова сделал большой глоток. – Что у меня нет никакой бывшей и даже никогда не было девушки… – и, оглядев всех с грустным лицом, Роман раскатисто расхохотался. – Видели бы… вы… сейчас свои моськи!

Раздался всеобщий хохот. Кто-то, прыснув от смеха, залил морсом стол и, извиняясь, торопливо вытирал салфетками. Кто-то пролил сок на комбинезон соседа. Полетела пластиковая миска с кашей на пол. Но все эти «катаклизмы» сопровождались заразительным и продолжительным весёлым смехом.

Смеялся и Павел – командир корабля. Смеялся и думал: «Что, если уйдёт Роман? Сколько у него в запасе этих историй? Он спасает команду. Так не сможет никто?! Людвиг? Вряд ли… Ева? Точно нет – весёлая, но слишком правильная образованная «психологиня» … Мишель? Да, он… Весёлый, обаятельный, эмоциональный, но со своим национальным несколько инертным чувством юмора. Так зажечь экипаж после потери близкого товарища, товарища по несчастью, может только никогда не унывающий человек, вот такой, как Роман. Это, наверное, как на войне… Здесь так же гибнут товарищи…»

Морщась от острой боли в голове, Павел мысленно попросил Романа продержаться ещё сколько можно… Его отвлёк астматический приступ Таниты, который заметили немногие и поддержали только двое находящихся рядом, дождавшись, пока она, использовав ингалятор, задышав ровнее, оглянувшись, не посмотрела на Павла и кивнула, что означало «Всё в порядке!».

Поднимаясь и слегка качаясь, Павел, захлопав в ладоши, призвал к тишине и вниманию:

– Отлично, спасибо, Роман! – он улыбнулся, кивнув. – Всем спасибо, но пора…

– И честь знать? – всё еще по инерции смеялся кто-то.

– Верно, – Павел нехотя стал серьёзнее. – Ева сегодня работает с «Марией» – на тебе небесные тела, за старшего Дионис (второй помощник капитана), остальные?.. – Павел поднял ладони, призывая экипаж к выбору.

– «Лагуна»! – выкрикнул Виктор, поднимая вверх руку.

– Точно… – поддержали остальные.

– Ага, давно не были на море…

– Там такой смешной гитарист в ансамбле… – грустно улыбнулась Эльза.

Все, шумно галдя, отправились переодеваться. Все знали: «Лагуна» – любимое место Дианы. И там она часто, уединившись с Виктором, вела романтические беседы. Там остались их поцелуи, длящиеся до позднего заката…

«Может, там сейчас где-то витает дух Дианы…»

«Скорее всего, Диана там плавает в прозрачных голубовато-зелёных волнах…»

«Наверное, она там танцует в прибрежном пабе под мажорную мелодию, которую так часто для неё выводил жутко худой саксофонист…»

«Дианочка так любила их фирменное фисташковое мороженное с папайей…»

Но полноценно отдохнуть в «Лагуне», забывшись и абстрагировавшись от симптомов собственных патологий и их проявлений, не удалось – экстренный сигнал тревоги прервал всеобщую идиллию.

Тринадцать человек ввалились в рубку корабля, на лицах и во взглядах тревога, вслушивания в доклады бортового компьютера. Да в них и не было необходимости – корабль, раскачивая, как лёгкую лодку на морских волнах, засасывало в чёрную дыру, образовавшуюся среди близ расположенных планет и плотной сети мерцающих звёзд. Команду удерживала на ногах лишь автоматическая гравитационно-магнитная система пола корабля, связанная с подошвами их обуви. Корабль, проваливаясь в чёрную бездну, раскручивался по спирали вместе с качающимися фигурами космонавтов, примагниченных к полу. На их лицах испуг – прерывистые доклады МАР-9Х о сбоях и отказах бортовых систем, взгляды команды теряются в мерцании аварийного света корабля. Доносится голос «Алисы», напоминающий о плановом принятии лекарств для некоторых членов экипажа. Но и он обрывается…

Они, медленно раскручиваясь, пропадают в полном мраке. Сознание людей не выдерживает – они отключаются.

Иноформа жизни

Странно – Павел, открыв глаза, ощутил себя выспавшимся, впервые за… полтора года – с момента поражения его вирусом «С». Все последующие его сны были тяжёлыми и медикаментозно разбитыми. Таковы последствия неизлечимого заболевания. Точнее, принятия лекарств для улучшения так необходимого сна.

Просыпались и остальные – подымаясь с тонких, но невероятно мягких матрасов. Потягивались, разглядывали друг друга. Улыбались приветливо.

– Доброе…

– С добрым утром…

– Утро…

На самом деле, понять, какое время суток, было невозможно – белые непроницаемые стены без окон и дверей. Белый куб больших размеров. Кто-то…

Виктор уже трогал стену этого куба рукой.

– Что там? – раздался голос Диониса.

– Невероятно гладкая… поверхность… – Виктор повернулся, глядя поочерёдно в глаза своих проснувшихся спутников. – Я бы сказал… стекло, – задумчиво взглянул на потолок, словно ища изъяны в поверхности или наличие камер наблюдения. – Непрозрачное белое стекло…

– Такое же белое, как наша одежда, – так редко слышимый голос Эльзы заставил прислушаться не только к нему, но и вдуматься в услышанное. – Я себя чувствую как…

– В клинике… – заполнил паузу Павел. – На старых операционных записях моей бабушки – там тоже все в белом – цвет чистоты и стерильности…

– Точно…

– Да, правильно…

Всеобще поддержав Павла, члены команды потягиваясь, подходили к стенам белого куба, трогали их поверхности руками, разглядывали, гладили… Как, впрочем, и друг друга затем, зная каждого и находя в друг друге какие-то новшества, положительные «изъяны», омоложения… Их осмотр «достопримечательностей» прервал внезапный тонкий писк и исчезновение стен, точнее белого цвета – стекло осталось, делая перегородки и потолок прозрачными и открывая несколько мрачную, но интересную панораму…

Это было огромное помещение с серыми стенами и полом и открытым небом, возможно, тоже стеклянным. Вполне красивым и даже схожим с земным – по количеству звёзд в тесном небе, но сразу несколько планет или спутников находились «рядом», и одна поразительно быстро крутилась вокруг своей оси. Зрелище завораживало. У самых впечатлительных из землян открылись рты. Омрачало всеобщий восторг от вида и пугало присутствие существ вокруг их прозрачного куба, точнее вид этих существ. Их вооружение. Их количество. И их построение по периметру…

– Это явно охрана, – за всех сделал вывод Александр.

– Не меньше… – отозвался Дионис.

– Ещё бы понять, – задумался вслух Павел, – кого от кого охраняют… Себя от нас или же… нас от радикально настроенных аборигенов?..

Остальные молча и оторопело рассматривали существ, схожих с людьми, но далеко не людей.

– Интересно, зачем им такие ноги? – удивлённо проговорил Роман, явно растерявший свой нескончаемый позитив. – Неужели для бега? Или ходьба им даётся с таким трудом?

– А волосы? – поразилась Ева, непроизвольно поправляя свои белокурые кудри. – Мне кажется или?..

– Да, – подтвердила предположение подруги Танита. – Они шевелятся. На ветру или…

– Словно живые… – меланхолично произнесла за всех Эльза.

В целом охраняющие существа были аналогом людей. Кроме этих двух нюансов – невероятно раскачанные, словно раздутые ноги и странно шевелящиеся волосы, которые у всех были длинными, по плечи и ниже. Ну и, вероятно, что-то с глазами, с расстояния метров в двадцать сложно определить расхождения. Одеты в тесные костюмы и обувь. Вполне человеческие. Сжимающие обеими руками металлические предметы – явно боевого характера. Охрана стояла, не шелохнувшись, за исключением их волос, ну и дышали они как-то странно – словно их грудь действительно раздувалась, увеличиваясь в два раза, хотя при этом их рты были закрыты и губы плотно сжаты.

– Они такие же, как мы… – резюмировала Эльза.

– Или почти… – позволил себе всё-таки рассмеяться Роман.

В этот раз его никто не поддержал.

– Скорее всего, сейчас мы всё и узнаем… – задумчиво проговорил Мишель.

Взгляды его спутников сфокусировались на троице существ, приближающейся из полумрака неосвещенной части помещения. Строй периметра как по команде разорвался, и трое существ стремительно приблизились к стеклянной стене. Находящиеся в кубе замерли.

Две мужские особи и одна женская разглядывали через стекло людей своими… вот в чём была особенность их глаз – они были невероятно большие: зрачки и сама радужная оболочка почти полностью покрывали разрез их глаз. Разные – синие, зеленые и карие, но невероятно большие. И ещё пигментные пятна на коже, как веснушки Эльзы, только на лицах этих существ крупнее и… в тон их глаз. Кожа схожа на вид с человеческой – у мужских особей потемнее, у женской посветлее, как, впрочем, и её волосы. Их волосы (!) словно жили отдельно, они не только шевелились как живые, но в момент визуального знакомства они, словно имея сенсоры на своих кончиках, стремились, струясь, к землянам через стекло…

Женская особь открыла рот с вполне красивыми и припухлыми губами и ровными белыми зубами. Но её никто не услышал.

– Что?.. – Роман проявил нетерпение. – Я ничего…

Но он замолчал. Все его спутники удивлённо смотрели на появившиеся пузырьки в стекле. Много мелких – россыпь. Они синхронно появлялись вместе с открытием рта женской особи за стеклом. И вдруг часть из них начала лопаться, и в куб прорвался голос, милый и приятный… и человеческая землянами понимаемая речь!

– Здравствуйте, земляне, добро пожаловать в наш мир, мы ваши друзья…

Поражённые происходящим люди в белых одеждах не сразу пришли в себя. Но «женщина» за стеклом словно понимала это, молча ждала, пока всё происходящее воспримет разум землян. Пузырьки в стекле полопались. И она, протянув руки, красивые руки с пигментированными ладонями под цвет её синих глаз, снова пошевелила губами. Снова пузырьки в стекле. Их лопанье.

– Мир вам, братья…

Только теперь «братья» ожили. Они загалдели, как стая гусей, переходящая дорогу. Не слыша себя и товарищей. Удивлённые. Поражённые. Эмоционально возмущённые. И радостные…

– Мы не можем говорить о мире… – сделал шаг вперед Павел на правах командира и руководителя экспедиции. – Пока мы находимся в клетке!

Теперь и его слова, обращённые к «послу мира», запузырились на стекле и постепенно полопались. Причём последняя фраза Павла – более резкая – отразилась вытянутыми и удлинёнными пузырями. Волосы всех троих существ мгновенно отреагировали на высказывания землянина. Они потянулись навстречу пузырькам и, видимо, до своих хозяев вняли сказанному.

– О, нет! – новые эмоционально вытянутые пузырьки женской особи донесли речь до людей. – Это не клетка, это временная предосторожность для ваших организмов, это… как карантин. Вы понимаете меня, я это знаю!

– Они слишком хорошо осведомлены, – проговорил Дионис вполголоса Павлу. – Это странно…

Его слова внезапно мелкими пузырями тоже отразились на стекле. А волосы женской особи буквально притянулись к стеклу – к лопающимся в нем пузырькам.

– Да, мы очень хорошо знаем вас, люди! – она улыбнулась впервые и улыбнулась красиво. – И знаем хорошо именно вас!

Своей улыбкой и жестикуляцией она резко отличалась от своих спутников, замерших, словно истуканы, напротив людей.

– Как это?! – резко спросил Александр, прокашлялся, смягчился. – Простите, откуда?

– Это же очевидно… – голос мужской особи был грубоват, как и его черты лица, он смотрел на Александра карими увеличенными глазами с убеждением. – Информацией достаточно напичкан ваш корабль.

Пузырьки его слов хаотично разлетелись по стеклу, резко лопаясь. Как и его тёмные волосы, энергично отдельно от «мужчины» двигались. Вторая мужская особь, словно успокаивая, взяла за руку «говорящего», и его каштановые волосы приблизились к волосам первого.

– Но и не только это… – голос второго «мужчины» был мягок и мелодичен – его пузырьки, словно вихрь, танцуя, разлетелись до потолка и лопались где-то там. – Вы же развитая цивилизация – существа разумные, – его зелёные глаза выражали печаль, – а значит, и поймёте всё сами, ещё здесь, находясь на карантине, не выйдя в наш… мир…

Первый «мужчина» – агрессивно настроенный – хотел что-то добавить, но говорящий взял его за руку, и волосы первого поникли, как и он сам. Мужские особи развернулись и медленно отправились туда, откуда пришли. Женская особь даже не развернулась в их сторону – только её волосы метнулись к ним и затем поникли, словно понимая смысл и причину их ухода.

Она медленно приближалась к стеклу, её волосы сенсорами, развеваясь кончиками вперёд, плыли к стеклу. Мелькающие за их шевелением синие глаза выражали тоску. Она споткнулась. Но только телом. Не её волосы. Они тянули её к стеклу. Она приблизилась. Уже видны четко ее огромные глаза и синие пигментные пятна лица. Она смотрит на… Таниту. И та… делает шаг навстречу ей. Споткнувшись, но устояв на ногах. Делает ещё шаг…

Все остальные земляне, поражённые, смотрят на эту немую сцену. Ещё минута – и две женские особи разных рас и цивилизаций через стекло разглядывают друг друга. Танита касается ладонью стекла, и оттуда ответом ладонь с синими пятнами ложится на стекло. И кончики волос женской особи, дрожа, «исследуют» через стекло в обход руки хозяйки ладонь Таниты. Это длится с минуту. Они разглядывают друг друга, обе тяжело и глубоко дыша. А на их лицах вся гамма человеческих и нечеловеческих чувств. Эмоций. Можно сказать, даже явная влюблённость…

Женская особь вдруг вздрагивает. Её волосы резко «оборачиваются» кончиками назад. И женская особь тоже. Там – двое её спутников, уже едва видимые в «недрах мрака», ждут её, остановившись и развернувшись. Обернувшись, женская особь едва открывает в нескольких произнесённых словах рот. Мелкие пузырьки медленно в разные стороны расползлись от неё по стеклу. И она с полными глазами тоски, развернувшись, ушла. А её волосы ещё долго, развернувшись, «смотрели» на Таниту. Та же, всё еще держа ладонь на стекле, провожала взглядом удаляющуюся фигуру.

Вся троица уже исчезает во мраке. За живым тяжело дышащим «забором» охраны.

И только теперь полопались парящие в стекле пузырьки. И что-то донеслось до землян непонятное, похожее на пение со смесью крика кита. Танита отвернулась от стекла и, покраснев, закрыла лицо руками.

– Что она сказала? – первый пришёл в себя Роман.

– Танита! – Павел слегка повысил голос. – Ты поняла её?

– Я?.. – Она опустила руки, но, не сумев поднять глаза, снова закрыла лицо руками, ещё больше краснея. – Кажется, да… или нет… я, я не знаю…

Женская часть землян подбежала к ней, успокаивая её.

– Да налицо любовь… – с грустью произнёс Виктор, глядя во мрак за стеклом.

– И немудрено… – так же грустно проговорил Дионис, поглядывая на сцену успокоения Таниты. – Они так на нас похожи…

– Даже слишком, – голос Эльзы вырвал всех из собственных раздумий.

– Что… ты хочешь этим сказать? – Павел повернулся к единственной женщине, кто не успокаивал Таниту.

Все смотрели на Эльзу, требуя пояснений.

– Я одна такая зрячая? А все слепые… – Эльза искренне удивилась. – Хотя с моим заболеванием… Это же очевидно. Эта женская особь сделана словно по прототипу Таниты… Резкий эмоциональный – Александр. Рассудительный и успокаивающий его – Павел. Не находите?

– А ведь верно… – Роман задумался, вспоминая посещение представителей другой цивилизации.

– В точку! – поддержал Дионис.

– На самом деле… – донеслось задумчивое Евы.

– Да, да… и мимика очень похожа на командира, когда он предлагает компромиссное, но вполне логичное решение… – активизировался Виктор.

– Хорошо… – проговорил задумчиво Мишель, ища швы на соединениях ткани на непривычном белом одеянии. – Но агрессивное поведение второго… мужского существа никак не идентично нашему хладнокровному и рассудительному Александру?

Все посмотрели на Александра, тот по привычке на свои трясущиеся руки, но они непривычно за впервые долгое время лежали спокойно на его коленях.

– Может, просто это имитации, – Эльза смутилась, надолго задержав взгляд на руках Александра. – Копии… простите… они неидеально сделаны?..

Разгорелось сдобренное гулом всеобщее обсуждение её версии происходящего и знакомства с иной расой.

– Но! – раздалось громкое возмущение Диониса, прерывающее дискуссию. – Как они это сделали? И почему нет меня?!

Все смотрели на него, додумывая смысл его вопроса, – ведь он второй помощник командира, а они «сделали» почему-то Таниту.

– И где я? – хохотнул невесело Роман.

– И я?..

– И я?..

– А я?..

– Может, им нужна была я… как женщина? – в восстановившейся тишине прозвучал вопрос снова покрасневшей Таниты.

Люди, поочерёдно садясь на пол на мягкие матрасы, погрузились в собственные размышления. Стены снова побелели. Раздался едва уловимый слухом писк, и люди погрузились в крепкий сон.

Ответы

Они появились на следующий день. И это действительно был день. В помещении за ставшим вновь прозрачным стеклом было гораздо светлее и небо. Небо? Пусть будет небо – уж очень похоже на земное. Было голубым – небесно-голубым, в котором почти не было видно звезд, лишь их слабые, едва заметные мерцания и рядом крутящиеся планеты, освещённые чем-то, словно солнцем, но невидимым для глаз запертых в прозрачной «клетке» землян.

Они появились в том же составе. Но говорил в этот раз больше примирительный и рассудительный – «Павел», как внутренне его назвали все без исключения земляне, разве что кроме самого командира корабля, да и тот, наверное, уже не сомневаясь в собственной схожести с существом, мысленно произнёс своё имя…

«Копии» Таниты и Александра стояли на шаг сзади, и оба с видом провинившихся – они прятали глаза, и их волосы не так активно – инертно шевелились, словно выражая всю степень вины своих хозяев.

– Мир вам… земляне… – начал «Павел», и в подтверждение своих намерений он открыл ладони людям за стеклом, его волосы всколыхнулись, а огромные глаза засветились добротой. – У нас радостная новость для вас…

– И вам мир… – командир корабля землян подошёл ближе к стеклу. – В чём же радость?

Даже пузырьки речи обоих «Павлов» были схожи, они одинаково вели себя в стекле и одинаково лопались.

Стоящий напротив Павла через стекло вздохнул полной грудью – она реально раздулась, натягивая тянущуюся материю его одежды, а кончики волос, словно сканируя командира землян, направились на него

– В том… – наморщилось лицо с увеличенными пигментными пятнами. – В том, что они не для всех вас плохие, и… не надо рубить голову принесшему их…

Раздался гул землян, отражаясь от прозрачных стен куба. Волосы стоящих за стеклом пришельцев в панике всколыхнулись, «целясь» кончиками, словно не понимая причины ропота людей.

– Хорошо, – продолжил командир корабля землян, одновременно жестом успокаивая своих спутников. – Продолжайте, а уж рубить голову или нет – мы решим.

– Большая часть из вас может выйти в наш мир… ознакомиться с ним, – «Павел» улыбнулся точно так, как это делала его двойник-землянин, – вам здесь понравится… а с остальными…

– С остальными? – возмутился Павел. – Не в наших намерениях разделяться на группы, как бы это ни было! А насильственное разъединение, – Павел развёл руки в стороны, объединяя тем самым себя с общей группой землян, – как вы понимаете, опровергает доброту ваших намерений…

– Но ведь это… – «Павел» замялся, оглянулся к стоявшей сзади женской особи.

«Танита» шагнула вперёд, глядя огромными глазами на Таниту, стоящую за стеклом, её голос, проходящий сквозь лопанье пузырьков в стекле, мягко полился в куб:

– Это в ваших интересах, – волосы говорящей запорхали крыльями птицы, – часть из вас уже может продолжить амбулаторное лечение вне стен карантинного помещения… Остальным, к нашему сожалению, придётся побыть здесь ещё какое-то время…

Новый гул землян заставил снова всколыхнуться волосы существ, вздуться их грудные клетки, а их глаза стать ещё большими.

– Но, простите… – Ева подняла руку, глядя на Павла, и, получив разрешающий кивок командира землян, нервно потрогала пальцами губы и продолжила: – Как вы выяснили… как диагностировали состояние членов нашего экипажа? Вы даже не знакомы со строением наших организмов.

«Танита», выслушав её, взмахнула вверх руками, их движение возмущённо повторили её волосы. В этот же момент угол куба потолка по всей длине окрасился зелёной полосой, которая медленно прошла по всей его площади в противоположную сторону. Рты землян, смотрящих на неё, медленно открылись, и уже через секунду на стекле появились данные только что произведённой «медицинской диагностики» – фотографии землян: их тела в разрезе, внутренние органы и текст на доступном – родном для каждого из них языке.

– Но… как? – медленно проговорил пришедший в себя Дионис.

– «Алиса»… – донеслось с лопаньем пузырьков, скользящих между цифр и букв светящихся данных.

– А-а-а, – понимающий выдох людей трансформировался в продолжительный гул.

– «БЧМ»… – хохотнул Роман.

Раздался смех, понимаемый только людьми. Заставляющий переглянуться между собой стоящих за стеклом.

– Из ваших результатов видно, что в целом экипаж здоров, – заглушая общий гул, повысил голос Мишель. – Кроме трёх его членов. Александр, Танита и Эльза?..

– Всё верно… – замелькали пузырьки слов «Таниты» по стеклу. – Именно они и останутся в «кубе» …

– А если я и… остальные члены экипажа не захотят покинуть своих товарищей? – Мишель, слегка наклонив голову, посмотрел, как долетают лопающимися пузырьками его слова до существ, стоящих за стеклом. – Что тогда?

– Поверьте… – «Танита» взглянула на всех землян по очереди. – Вы захотите, – она усмехнулась, набрала воздуха в грудь, махнула рукой, гася данные диагностики на стекле, выдохнула, впервые коснулась своих волос, которые в ответ облепили её руку, – вы очень захотите, как, впрочем, и все остальные…

После её слов стены помещения стали прозрачными, и со всех сторон куб осветился жёлто- розовым свечением. Земляне сощурили глаза с непривычки. Но затем большая часть из них, как заворожённые, двинулись к ближайшим стеклянным стенам куба…

– Боже, как красиво… – Ева шла, улыбаясь, протягивая руку вперёд, словно пытаясь коснуться этого красивого.

– Я тоже так хочу, – донесся голос Романа, идущего медленно к стеклу.

– Это как в моём детстве… – проговорила Елена.

– Наконец-то сбылась моя мечта…

– Я знал, что мы с тобой встретимся… – это говорил Мишель, протянувший обе руки для озвученной им и явно тёплой встречи.

– Я всегда верил в это… – раздался голос Виктора.

Только не понимающие ничего Александр, Эльза и Танита смотрели на своих спутников. Они не видели сквозь свечение абсолютно ничего. Первым опомнился Александр, он окликнул командира, застывшего возле стекла.

Но Павел никак не отреагировал. Он шагнул вперёд, и… стекло приняло тело человека, обволакивая его, как вязкой массой. Секунда – и Павел уже стоял за стеклом, на котором остался круглый развод, как на поверхности воды от брошенного в неё камня.

– Ева, подождите, что вы делаете! – прокричала Танита, хватая девушку за руку.

Та повернулась к ней своим безмерно радостным лицом, взглянула глазами, полными счастья, и сказала:

– Не надо… Тебе уже меня не остановить…

Танита попыталась что-то сказать, призвать к благоразумию и тут же осеклась, видя бесполезность этого шага. Ева утонула в стекле и всплыла с другой стороны куба.

Только Эльза молча взирала на то, как люди покидают их стеклянную «клетку». На их спины, силуэты, уходящие к свету. К уже салатово-фиолетовому свечению.

– Почему ты молчишь, Эльза? – Александр даже не смотрел в сторону одной из оставшихся спутниц, вглядываясь в свет и пытаясь понять – почему он так слеп ко всему увиденному землянами.

– А что тут скажешь? – взглянула на свою ладонь Эльза, словно впервые. – Они нашли каждый что хотели…

– А мы?

– А мы, видимо, каждый, – Эльза грустно вздохнула, взглянув на поникшую Таниту, – сделали в своей жизни что-то, за что надо теперь платить…

Свечение погасло, или его закрыли мрачные стены помещения. Силуэты периметра охраны. И дышащие полной расширяющейся грудью с развевающимися волосами, как змеи у Медузы Горгоны, существа.

Расплата

– Не переживайте за них, – пузырьки слов стоящего за стеклом «Павла» скользили по стеклянному потолку, удлиняясь и лопаясь, слова сыпались на троицу землян сверху, – у них всё будет хорошо…

– Почему не у нас? – Танита смотрела на своё местное «отражение», которое поправляло вьющиеся почему-то теперь кудрями волосы.

– У вас тоже всё будет хорошо! – прототип Александра сделал шаг вперёд к стеклу чуть позже. – Кроме тебя!

Он смотрел на Александра. Грудь его вздымалась, раздуваясь, а змеи словно танцевали синхронно какой-то танец. Глаза существа светились гневом.

– Почему такая неприязнь? – Александр попытался улыбнуться, глядя смело через стекло на своего оппонента.

– Ты сам всё знаешь… – взбешённые волосы говорящего метались вокруг его головы. – Тебе осталось только рассказать это своим спутницам.

Александр, услышав это, вдруг поник головой, привлекая этим внимание Таниты и Эльзы.

– Что?..

– Что ты должен, нам рассказать?! – закончила Танита за Эльзу, глядя пристально на помощника капитана. Александр вздохнул, оглядев молчаливых существ за стеклом, и затем посмотрел в глаза Таните, не смог посмотреть Эльзе.

– Я… – он запнулся снова, вздохнув глубоко. – Я… принёс на корабль вирус «С».

– Что?! – в унисон воскликнули его спутницы. На их лицах выразилась почти вся гамма человеческих эмоций – удивление, боль, ужас, гнев, ненависть…

Александр стойко смотрел в глаза Таните, боясь все так же посмотреть на Эльзу. Эльза, к которой он привязался как к младшей сестре и недуг которой развился буквально у него на глазах, превращая её из высокообразованного химика в не до конца развитого ребёнка, сражающегося по инерции – по памяти организма и мозга импульсивно (какой она и была до заболевания) с пагубным влиянием вируса на неё. Он не мог даже посмотреть в её сторону.

Зато смогла Танита. И её сердце защемило при виде подруги, и коллеги, и ещё много кого…

– Может, объяснишь?.. – донёсся слабый голос Эльзы, сидящей с опущенной головой на полу – обреченной и не верящей в услышанное.

– Ещё находясь… на базе подготовки, – начал, опустив голову, космонавт, герой Земли, – я узнал о заболевании… о заражении вирусом «С» всей моей семьи…

– Как это?! – Танита, возмущённо вскочив, встала напротив Александра.

Последний поднял голову и взглянул на стоящего за стеклом «Александра» – в глазах существа, дышащего тяжело, – требование признания. Это читалось даже в таких непривычных для человека по структуре глазах. Как и замершие волосы, кончиками своими направленные на человека, предавшего своих соотечественников, требовали – ожидали признания…

– Мне капитану и… – Александр снова опустил голову, – второму помощнику Дионису по уровню доступа эта информация секретно доставлялась на семьи всех членов экипажа…

– Жесть… – проговорила Танита, сев тоже на пол напротив Эльзы.

– Дальше?.. – донёсся тихий голос последней.

– Я… – Александр снова взглянул на стоящего за стеклом «аналога» и продолжил: – Я… я покинул базу ночью перед вылетом и побывал дома…

– Интересно… – проговорила Эльза, вытирая навернувшуюся слезу.

– И всё?! – возмутилась Танита, глядя удивленно на неё. – Это всё, что ты можешь сказать ему?

Для неё сейчас никого ни существовало, кроме признающегося в чудовищной вине помощника капитана, Эльзы и тех членов экипажа, кого она лично провожала взглядом, – те коконы, саркофаги с мёртвыми людьми, скорбные послания человеческой цивилизации. Виновник всего этого сейчас сидел перед ней, опустив голову.

Не было ни этого куба, ни этих существ за его стеклом, ни этой планеты…

– Это всё из-заКрис? – голос Эльзы отвлёк Таниту от скорбных мыслей. – Не так ли?..

Только теперь Александр взглянул на Эльзу. По-прежнему не поднимающей на него взгляда.

– Да…

– Какая Крис?! – возмутилась непонимающе Танита.

– Его дочь…

– При чём тут она?!

– Я уже тогда всё поняла… – Эльза, словно не слыша Таниту, подняла голову взглянув, на Александра, её мешковатые круги под глазами были темнее обычного. – Всё было написано у тебя на лице… когда ты сравнивал её со мной…

– У Крис… – Александр запнулся. – У неё… была четвертая стадия «С», и она… – он проглотил ком, образовавшийся в горле. – Болезнь Паркинсона терзала её подростковое тело, она буквально билась в агонии… кажущейся смертельной…

В кубе нависла тишина. Угнетающая, для Александра убийственная…

– Но как… – нарушила её Танита, глядя исподлобья на Александра. – Как ты пробрался на базу и… скрыл от всех заражение?

Александр посмотрел поочерёдно в направленные на него взгляды спутниц, вздохнул и опустил голову снова.

– Расскажи им, – донеслось сверху – и люди вспомнили о существах за стеклом, – расскажи им про «Алису»!

Голос «Александра» был требователен. Взглянувшие на него Танита и Эльза повернулись к Александру.

– «Алиса» скрыла моё заболевание ото всех… – Александр вздохнул тяжело и выдохнул. – Я принимал участие в её разработке ещё пять лет назад, и она…

– Что?! – возглас Таниты заставил вздрогнуть говорящего.

– Она… при её создании требовалась человеческая ДНК, и я… – Александр снова бросил взгляд за стекло. – Взял его у жены… что была идеальным вариантом… И она…

– И что?! – Танита снова вскочила на ноги.

– Она женщина… – ответила за Александра Эльза. – По сути своей…

Тот, только вздохнув, опустил глаза.

– И она его не сдала… А вы?! – неожиданно повернулась к стеклу Танита. – Откуда знаете про это всё и про «Алису»?!

А мы…

– А мы – это вы! – ответила стоящая за стеклом «Танита».

– Как это?! – ответ смотрящего огромными глазами на Таниту существа шокировал ещё больше, чем поступок Александра и всё связанное последующее с этим.

– Ты сама всё понимаешь, Танита… – проговорил «Павел», подходя ближе к стеклу, к людям. – Просто боишься признаться себе в этом.

Танита взглянула на собственное, хоть и кривое «отражение» в виде живого существа за стеклом, чьи волосы струились в эмоциональном порыве, и вкрадчиво произнесла:

– Я – это ты?

Утвердительный кивок ей в ответ и падение поникших волос. Глубокий нервный вздох…

– Но как это возможно?..

Слово взял «аналог» командира корабля землян, он вполне по-человечески прокашлялся перед заявлением:

– Мы прилетели сюда пол земного века назад, – «Павел» глубоко дышал грудью и часто моргал. – Мы – это вы и мы…

– Как это?! – перебила его Танита.

Человеческие особи, стоящие за стеклом, переглянулись между собой. И заговорила «Танита» – видимо, с их общего молчаливого согласия.

– Полученное вами послание о помощи – это наше послание после вашего… нашего первого прилёта сюда, – говорящая поняла по расширенным глазам людей, что информация противоречивая для человеческого разума и звучит абсурдно. – Мы и вы… заразили эту планету, и после этого… нами и вами был отправлен сигнал SOS на Землю…

– После которого прибыли мы? – Эльза смотрела на пузырьки слов, разлетающиеся по стеклу.

– Но это какая-то бессмыслица…

– Прилетев сюда, уже будучи зараженными, – заговорил молчащий до этого «Александр», – поразив жителей этой планеты, мы умерли…

Танита внезапно истерично захохотала, её смех впервые фиолетовыми пузырящимися линиями разнёсся по стеклу.

– Вы… сами себя… слышите?! – успела выдавить она и захохотала снова.

Когда она так же внезапно затихла под взглядами землян и принявших их «хозяев», заговорил снова «Павел»:

– Я понимаю – это шок, – он улыбнулся странно, получилось вымученно. – Тем более ты, Танита, всегда была слишком нестабильна… Помнишь первый саркофаг, как ты в истерике билась головой о стекло и просила капитана развернуть корабль?

– Этого не знал никто… кроме меня с капитаном, – Танита, подходя ближе к стеклу, пристально смотрела на существо, представляющее капитана. – Кто ты?!

– Ты права… Это не может не знать никто, кроме нас с тобой и… – «Павел» кивнул на «Таниту», – и её… Как ты вспоминала отца в моих объятиях…

– Достаточно! – Танита ударила по стеклу, а пузырьки её гнева окрасились в чёрный цвет. Она смотрела на свое «отражение» «Таниту», словно ища поддержки.

– Умирая, мы действительно оставляем душу неприкаянной, – продолжил «Павел», словно и не было истерики и эмоционального гнева Таниты. – Здесь, на этой планете, она видна из-за примесей в воздухе, именно поэтому наша грудь раздувается до непривычных человеческому глазу размеров, сначала тяжело, но потом привыкаешь…

Павла слушали все, причём и его спутники, так, словно слышали это всё впервые. Люди, замерев, едва ли не раскрыв рты, по вполне понятным причинам.

– Местные научились делить нашу душу на несколько частей, на несколько десятков частей, и это, как ни странно… помогло спасти несколько сотен местных жителей, так как они бездушны и, умирая, остаются лишь телесной оболочкой, впрочем, как и мы, но… – волосы «Павла», всколыхнувшись, поникли. – Наша даже самая маленькая и хрупкая частица души способна оживить их, придавая телам внешне похожий на нас вид…

– То есть… – медленно проговорила Эльза. – Из ваших слов следует, что по планете сейчас свободно расхаживают десять вас?! – она с недоверием смотрела на «Павла».

– Именно… исключение – оттенки кожи, глаз, пигментации, а в целом, – «Павел» пожал плечами, от которых нехотя отделились его «живые» волосы, – мы почти идентичны…

– И?..

– И десять нас! – перебила Таниту стоящая за стеклом её «копия». – И около десятка Эльз…

Танита с ненавистью взглянула на Александра, словно он – «они» все, весь предполагаемый десяток «Александров», наделали ещё больших бед.

– Одна маленькая деталь… – Танита нехотя оторвала ненавистный взгляд от молчавшего и смотревшего в одну точку напротив на стекле Александра. – Каким образом мы, прилетев сейчас сюда впервые, я это помню точно (!) – не страдаю провалами памяти – уже находимся здесь, да и ещё в неоднократном количестве, послали сигнал бедствия нам же (!) уже прилетевшим ранее и заразившим смертельным вирусом эту планету? Ничего противоестественного здесь не находите? А?!

– Нет, – ответили в унисон все три особи за стеклом, их короткие отрицания разлетелись по стеклу, а волосы, взметнувшись кончиками, проследили за ними.

Люди, оторопевшие, молчали, ожидая разъяснений.

– Чёрная дыра, в которую вы… мы попали, – «Танита» пожала плечами, словно говоря об ординарной вещи – ежедневной бытовой ситуации, – это временная воронка, и поэтому…

– Так всё в ней перемешалось… – за неё вдруг продолжила Эльза. – До такой степени, что мы опережаем события, себя и себя в этих событиях…

– Именно, – проговорили одновременно «Павел» и «Танита».

Танита-человек, округлив глаза, смотрела недоуменно на Эльзу.

– То есть ты веришь в весь этот бред?!

– Да… – спокойно ответила Эльза.

– А ты-то?.. – она взглянула на Александра, но осеклась и повернулась к стеклу снова. – И что теперь?!

– А теперь «время Александров» … – «Павел», похлопав по плечу «Александра», подтолкнул к стеклу и взял за руку «Таниту», легко, с чувством выполненного долга они отправились к живому периметру охраны, пройдя его – дальше, пропадая во мраке…

Время Александров

– Подойди! – «Александр», глубоко дыша, смотрел на сжавшегося человека на полу, закрывшего голову руками, словно ожидающего удара.

С трудом разогнувшийся помощник капитана встал, в белой одежде похожий на старика из больничной палаты – ссутулившаяся фигура, безвольно свисающие руки, в глазах обречённость, качнулся на ногах и сделал шаг к стеклу, ещё один… Во взгляде его спутниц ненависть у одной и жалость у другой. Во взгляде существа за стеклом – гнев. Пигментные пятна на лице «Александра» потемнели до черноты. Волосы его развеваются над головой, словно требуя расправы над уже приговорённым…

– Теперь ты понимаешь, что ты сделал?! – чёрные пузырьки слов говорящего буквально взрывались в стекле, которое хрустело, едва не трескаясь. – Ты предал свой народ, свою расу… – грудь стоящего за стеклом, вздымаясь, вот-вот должна была разорваться. – Ты погубил мой народ… в живых остались единицы…

По всем сторонам стеклянного куба засветились цветные кадры жизни планеты, о которой говорил «Александр». Они такие же, как люди, нет – они такие же, как стоящие за стеклом существа, без пигментных пятен на лице, но с развевающимися волосами, – именно они выражают их эмоции радость, счастье… Стоящие в лесу или парке с причудливыми растениями и яркими цветами дети, не открывая ртов, общаются движением волос, они ими жестикулируют, ими же они касаются плеча друг друга или руки в поддержку или, играя, хлопают ими… На скамейке рядом с уходящими к звёздам высокими, отражающими свечение планет и мерцание звёзд зданиями молодые пары касаются друг друга волосами, которые переплетаются между собой в любви и чувствах… Стоящая рядом с диковинным животным (на трёх ногах, с большой головой и тремя треугольными глазами) девочка, кормя его, запустила свои волосы в гриву зверя, которая, реагируя, откликнулась на ласку… Двое детей вели старика под руки к висящему в воздухе транспорту, а их волосы гладили тело идущего по рукам, поддерживая и подбадривая…

Люди, открыв рты, смотрели на кадры трансляции, даже Александр, неестественно разогнувшись, смотрел на потолок.

– Теперь наша планета почти пуста, привезённый тобой… и мной… вирус погубил её, – кадры счастливой жизни погасли, проявляя стоящего за стеклом, одного из немногих оставшихся в живых представителей только что продемонстрированной землянам расы. – Я говорю «мы» только потому, что во мне частица твоей чёрной души… – он с тоской взглянул на Таниту и Эльзу. – Могу вас успокоить – таких, как – он, я один, и… – он вздохнул, и его волосы кончиками, как могло показаться, вытерли слезу с его глаза. – И я фактически изгой, никто не захотел бы носить в себе частицу его! Я пожертвовал собой ради особой миссии…

– У тебя был выбор? – горько усмехнулся Александр, уже смело разглядывая носителя частицы себя.

– Мы умирали мучительно, – в огромных глазах «Александра» скорбь. – Поверь мне, я один их тех, кто согласился быть таким, как ты, и далеко не «героем космонавтики», которым ты себя признанно считаешь…

Внезапно раздался писк – на стекле появились данные медицинских диагностик Таниты и Эльзы. Те вчитывались в них.

– Вот и наши девочки готовы для перехода в этот мир… – грустно произнёс «Александр». – Вам пора, – он улыбнулся женщинам Земли.

– А если мы не уйдём?! – голос Эльзы людям показался необычно твёрдым.

– Ты что?! – возмутилась Танита, глядя на неё, расширяя глаза. – Хочешь остаться с этим?!

По лицу Александра пробежала тень боли. По лицу «Александра» за стеклом тень злорадной улыбки.

– Даже если и так, то что? – Эльза смотрела на Таниту исподлобья. – Он делал всё из-за своей дочери, и он не виноват, что так всё получилось…

– Не переживай, Танита! – посыпалось из лопающихся пузырьков сверху – волосы «Александра» тянулись к женщинам. – Я это предвидел – она не останется…

В глазах людей немой вопрос.

– Она не устоит перед этим…

Волосы «Александра» развернулись к разгорающемуся за его спиной свечению, затем и он сам. Размыкая периметр охраны, к кубу приближалась группа прыгающих и галдящих весело (их пузырьки смеха и голосов уже лопались над головами землян) Эльз и Танит.

Около двух десятков «женщин» подошли к стеклу, они смеялись весело, махая руками замершим от неожиданности женщинам в кубе. Их огромные глаза полнились счастьем. Они, как и волосы и пигментные пятна, разнились по цвету, оттенками… не было ни одного похожего. Толпа этих одинаковых и в то же время различающихся особей звала и манила Таниту и Эльзу.

И они не устояли. Они пошли навстречу – к стеклу, забыв про Александра и его поступки. Остановка перед стеклом. Эльза попыталась оглянуться на Александра, но нет – они с Танитой «утонули» в стекле стены, оставляя после себя рябь на гладкой его поверхности, и уже в шумной галдящей толпе быстро удалялись, оставляя землянина в одиночестве. Один на один с собой и его судьёй с частицей его – Александра – внутри.

– Ну что… теперь? – Александр сидел на полу возле стекла, напротив так же расположившегося к нему за стеклом «Александра». – Когда мы одни… может, скажешь всё до конца, правдиво, всё как есть?! И какова твоя миссия, из-за которой ты примерил на себя «чёрную душу»?

– Всё, что здесь было сказано, – возмутились волосы «Александра», как и его глаза, – от начала до конца правда.

– И даже то, что так не бросилось им в глаза? – усмехнулся Александр.

– Что именно?

– То, что даже на этих демонстративно счастливых кадрах видно, как пусты глаза представителей вашей расы! – Александр рассматривал сидящего напротив за стеклом. – Что не скажешь о тебе! Твои глаза выражают эмоции… Глаза же ваших жителей были пусты и безжизненны, словно мёртвые…

– Ты прав, – «Александр» вздохнул – его грудь растянула стесняющую её одежду. – Глаза действительно зеркало души. Они не выражали ничего, и мы не говорили ими, как принято выражаться на Земле. Но! Послушай! Это был мой народ, моя раса, моя жизнь! – волосы говорящего, гневаясь, хаотично двигались, а пузырьки его слов лопались наперегонки, но слова понятно выстраивались для Александра. – Мы были по-своему счастливы, по-своему любили и жили, несмотря ни на что… Ты остановил это!

– Но я сделал вас другими, – Александр смело поднял подбородок, – и, возможно, лучше…

– Не тебе это решать… – горько произнёс «Александр», а его волосы поникли на его широких плечах.

Нависла тишина. Угнетающая, как минута перед казнью. Два существа смотрели друг на друга, задумавшись, поочерёдно отводя глаза и снова вглядываясь в «зеркала души» напротив.

Прозрачная крыша таила в себе тайны переливающихся звёзд, планет и галактик. Два существа, представителя разных цивилизаций, крупицами расположившись под всей этой красотой, не чувствовали себя парящими в космосе, они были раздавлены массой обстоятельств, чередой поступков, неся ответственность за всё содеянное. Один напрямую, другой частично.

– Я повторюсь – ну и что теперь? – Александр вздохнул полной грудью, ему не хватало воздуха.

– Ты полетишь назад – на Землю! – полились на него слова из лопающихся пузырьков сверху.

– Зачем и… в который раз? – Александр нашёл в себе силы усмехнуться.

– Который раз, это не важно… – волосы его собеседника выразили недовольство. – В этот раз всё получится – всё точно рассчитано, ты попадёшь на Землю!

Александр расхохотался. И пузырьки его смеха разлетелись по стеклу. Стоящие по периметру охранники сделали несколько шагов ближе к кубу, сомкнувшись – так, словно смех Александра представлял угрозу для этой планеты.

– Так, значит… всё-таки это был я?! – спросил землянин, когда окончательно справился с истерикой.

– Да… – в глазах «Александра» на секунду мелькнули боль и сострадание, но только на секунду.

…В пустыне Сахара приземлился испытывающий неполадки в управлении космолёт, на его борту находился один член экипажа. В тяжёлом состоянии пилот был помещён в клинику. Космолёт по конструкции схож с моделями, используемыми землянами в данный момент, но более модернизированный и превосходящий по всем параметрам действующие космические корабли…

Александр как сейчас помнил сухие строчки доклада комиссии о чрезвычайной ситуации, ставшей через полчаса засекреченной. Причина – пилот находился на службе космонавтике и в тот момент с командой на орбите Марса заканчивал вахту. Именно после появления этого космолёта Александра вызывали не раз в центр космических перелётов. Неоднократно задавали вопросы о членах его семьи. Брали бесчисленные анализы. Александр был на грани увольнения из космических пилотов. Но всё обошлось и как-то затихло. Затем было не до этого – на Земле лютовал вирус «С». Возникновение которого журналисты, основываясь на просочившейся информации, напрямую и связывали с засекреченным центром космонавтики и приземлением космолёта в Сахаре. Именно после этого у него тряслись руки. Именно после этого пришлось врать жене, детям о срочности и необходимости командировки. Врать команде в паре с «Алисой»…

Теперь всё относительно становилось на свои места в понимании Александра – он привёз на Землю вирус. И он же вывез его с неё, привезя на эту планету и изменив её жителей.

Но откуда он изначально его взял?! Как-то же он вошёл первый раз в чёрную дыру, скитаясь по петлям и виткам времени, улетая с этой планеты и возвращаясь снова.

Он вопросительно смотрел на «Александра».

– Не усложняй всё… – проговорил тот медленно и устало. – Всё и без того сложно. Космос сам по себе сложная материя, в любой точке вселенной. И, как говорят у вас… на Земле, – «нет худа без добра!». Частицы ваших душ укрепили нашу расу, и стали рождаться жители совсем другими – они быстрее развиваются и дополняют нас. У нас работают оба полушария мозга. Это прогресс, это рывок во всех отраслях…

– Вот как?.. – Александр запрокинул голову назад и посмотрел в глубину темного звёздного неба. – Убив свою расу… я развил вашу… – он положил голову на руки, сложенные на коленях, и беззвучно зарыдал.

– К сожалению, да… но!

– Что?! – вскинул голову Александр.

– Как я и сказал, – «Александр» встал и заходил на своих мощных ногах вдоль стеклянной стены, его волосы, колыхаясь, едва успевали за ним. – Мы развивались, и… в фармацевтике тоже, шагнув далеко в этой сфере вперёд. Наша лекарство нейтрализует вирус «С» на всех его стадиях… Это победа. Это лекарство, которую спасёт Землю!

– И?!

– И тебе нужно вернуться, чтобы доставить его на родную планету.

– Я готов, – Александр, вскочив, колотил кулаками по стеклу. – Слышишь! Я готов!

– Я и не сомневался…

Прощание

Немногочисленная допущенная толпа одинаковых жителей ещё недавно вымирающей планеты провожала человека в последний полёт. Их волосы развевались, глаза светились. Они заворожённо смотрели на поднимающегося на борт в скафандре Александра.

– Можно я полечу с ним?! – волосы рыжей Эльзы развевались, её светло-карие глаза светились оранжевыми вкраплениями, она трясла «Павла» за руку.

– И я?!.

– И я?!. – раздалось со всех сторон.

Разномастные Эльзы подбежали к «Павлу» и дёргали его за руки, умиляя своей преданностью собравшихся вокруг.

– Нет, девочки… это очень опасно! – «Павел» кивнул повернувшемуся к провожающим возле входа в космолёт Александру.

Возглас разочарования всех Эльз вместе взятых и их же последующие крики прощания тонут в общей массе и гуле готовящегося ко взлёту космолёта.

– А что будет с ним? – спросила Танита у такой же, как она, копии с фиолетовыми кудрявыми волосами и, соответственно, такими же глазами и пигментными пятнами на лице, указав на одиноко стоявшего в стороне «Александра».

– Не знаю… – пожала плечами «фиолетовая Танита». – Всё зависит от приземления Александра и нагрузок в момент прохождения чёрных дыр и временных витков… Но, думаю, всё будет хорошо.

Космолёт, гудя, плавно поднялся над космодромом, слепя провожающих пламенем сгорающего топлива в хвосте, и, глуша собравшихся свистом, устремился ввысь. Мимо восходящего светила на горизонте.

Таните космолёт на секунду показался саркофагом, таким, какие они ещё недавно вместе с Павлом и Александром по ночам отправляли с их мёртвыми товарищами в капсулах внутри на неизвестные планеты.

2021

В создании обложки использованы бесплатные ресурсы дизайнерской платформы:

Canva.com

Оглавление

Обречённые

Иноформа жизни

Ответы

Расплата

А мы…

Время Александров

Прощание