Футбол нашего детства, или История одного дерби. Рассказы [Владимир Иванович Чернякович-Палто] (fb2) читать онлайн

Владимир Чернякович-Палто Футбол нашего детства, или История одного дерби. Рассказы

– А ты слыхал? Наши-то в футбол с американцами играли, и у тех на воротах обезьяна стояла, и сколько наши не били, она все мячи ловила, не пробить было. И тогда один наш игрок, которому запрещено было бить с правой ноги, так как удар был такой силы, что… в общем нанес он в конце концов удар с правой, и обезьяна замертво влетела вместе с мячом в ворота.

Вот такая байка носилась в простодушных умах среди народа в послевоенные 50-е годы, и удивительно, что даже взрослые дяди наивно верили в эту сказку. Потом еще родилась и другая легенда на футбольную тему, обрастая не менее нелепыми слухами о том, что наш известный футболист не просто совершил преступление, надругавшись над девушкой, а непременно девушка-то эта была дочь английского консула, и такая вот нелепость еще долго была в умах некоторых любителей футбола вплоть до начала 70-х годов. Тут, конечно, надо понимать, что наличие таких вот маловероятных легенд только подтверждают огромную популярность этого вида спорта в те ставшие уже далекими времена.

Однако, давайте о своем, о близлежащем. Стадион «Прогресс» в городе Черняховске, в прошлом стадион «Дома офицеров», а еще в прошлом «Локомотив» и далее его история уходит в довоенную Германию. Кстати, пришла пора отмечать 100-летний юбилей этому великолепному в прошлом сооружению, однако, вряд ли тут до праздника, слишком уж велик контраст, что было и что есть сейчас. И все же его месторасположение прям-таки очаровывает. Даже главный подход и подъезд к нему, а это улица Спортивная, которая раздваивается на пешеходную и проезжую, уходящую глубоко вниз по дороге, как бы в туннель или коридор, где стенами и сводом являются высокие деревья, и все это особенно красочно в пору золотой осени. А пешеходная часть идет параллельно проезжей и выше, и заканчивается ступенчатым спуском, где оба пути вновь сходятся, и вот он вход на стадион.

А теперь вспомним что-то интересное из истории футбола в этом городе.

Первенство Калининградской области 60-го года отличалось множеством сильных и интересных команд, добрая половина из которых (если не большинство) была армейскими коллективами. Область была насыщена военными, а футбол в те времена – очень популярен. К тому же старожилы Черняховска помнят – служили в армии практически все – вот такая почетная обязанность. И поэтому нередко в армейских командах оказывались молодые призывники из команд-мастеров со всего необъятного Союза, а влюбленные в футбол болельщики могли наблюдать, как из робких юнцов за три года вырастали матерые лидеры команд, ведь служили тогда срочную три года. Как уже отмечалось интересная была и география футбола. К примеру, техничных спортсменов из республик Кавказа болельщики любовно называли «кацо».

Тогда же, в 60-м году в городе были сформированы две команды из двух сосредоточенных в Черняховске военных дивизий – 30-й и 16-й. Названы они были вполне в духе своего времени – соответственно «Вымпел» и «Звезда». Ближе к концу того далекого первенства команды разделяли несколько позиций. Если более мастеровитый «Вымпел» еще имел шанс на чемпионство, то «Звезда» могла претендовать лишь на 6-8 место. В первом круге результат их встречи был вполне закономерен – 2:0 в пользу «Вымпела». Но вот во втором круге футболисты команды «Звезда» набрали неплохую форму. Их игра отличалась не столько индивидуальным мастерством, сколько быстрой и точной игрой в пас. Их болельщики надеялись поспорить в домашнем дерби с принципиальным соперником…

Не менее официального областного футбола практически во всех дворах Черняховска, в том числе и на его окраинах, гудел, как улей, футбол дворовый, где настоящий мяч был редкостью. Пацаны играли чем придется, вплоть до консервной банки. В одно хмурое осеннее утро пришли мальчишки на квартиру своего друга по прозвищу Чига, чтобы позвать того постоять на воротах за улицу Комсомольскую против улицы Офицерской на территории соперника. Пацаны, уговаривая приятеля принять участие в матче, расхваливали Чигу, называя его великолепным вратарем. И Чига, хотя и не чувствовал в тот день в себе настроя, друзьям не отказал…

…«Эх ты, Чига, Чига… Я-то думал, что ты вратарь ВО! А ты – дырка!», – это Ваня Будаков из стана соперников так отозвался о знаменитом дворовом вратаре в перерыве между таймами. А свои успокаивали Чигу: «Бывает… Подумаешь, не в форме сегодня». А Чига молча терпел, чувствовал, как кошки скребли его детскую душу. Стыдно было за пропущенные мячи. И ведь вроде все правильно делал, однако, делал все без этого самого настроя, куража такого, который так необходим бывает в спорте.

Чига в броске ловит мяч…

На второй тайм из всех чувств у Чиги осталось одно – безжалостность к себе. Он выходил из ворот наперехват, бросался в ноги соперникам, падал, отбивая мяч, тут же вскакивал и снова бросал свое тело навстречу повторному удару. Дворовая команда улицы Комсомольской в тот день проиграла, но во втором тайме Чига не пропустил ни одного мяча! А после игры, как водилось в то время, настало время раздавать «тумаки». То есть, команды устраивали между собой легкие потасовки. Кто-то получал подзатыльники, кто-то так называемые пендали, а особо строптивые схлопотали и по мордашке с подсечкой по ногам и, как результат, оказывался на земле. И здесь уже не важно было, кто победил в игре. Хозяева площадки с Офицерской оказались негостеприимными и свое превосходство в игре дополнили и такими вот аргументами. Подбежали соперники и к Чиге. Но тут послышались окрики: «Вратаря не трогать!», «Не трогать вратаря». В этих голосах Чига узнал и голос Вани Будакова.

А в воскресенье на стадионе большой футбол – местное дерби. Весь город в красочных афишах. Чига, конечно же, пойдет болеть. Его любимая команда – «Звезда». Денег на билет у мамки он просить не будет. А зачем? Ведь он знает все лазейки на стадион – под забором, над забором, и даже там, где забор уходит в речку… Да и какой мальчишка в те годы ходил за деньги на футбольный матч? У родителей ведь и на более важные вещи денег не всегда хватало…Однако это не всегда было так удачно, случались и неприятности. Пролез однажды сей мальчуган в дыру под забором и все бы хорошо, но не заметил что этот лаз был обильно смазан свежим битумом., и теперь его белоснежная рубашка со следами этого «подвига» стала неразрешимой проблемой, это ж как теперь родителям показаться. Пообещал выручить Шурка сосед, он напротив в бараке жил с матерью: «У меня бензин дома есть. Придем домой, бензином можно отмыть» – успокаивал товарища Шурик. Но, конечно же, вернуть рубашке ее прежнюю белизну никакой бензин не способен, и, не зная, что теперь делать, Чига, пока родителей нет дома, спрятал рубашонку на самое дно сундука (была в прошлом и такая разновидность мебели). Что было потом, мама нашего героя не раз с улыбкой рассказывала своим близким и знакомым: «Слышу – говорит – пахнет бензином, никак не могу найти где и что это. Ищу, ищу, и когда уж перебрала весь сундук, то на самом дне рубашка, испачканная и в бензине – и потом всегда добавляла – да я ж ему лучше бы дала этот рубль на стадион, чем рубашку сгубить».

*** Теплый сентябрьский день. Бабье лето. В воздухе стадиона ощущается футбольная страсть. Уже отыграли юношеские составы. Из динамика звучит утесовское «Черное море мое…» и другие песни в исполнении любимого певца и, конечно же, «Джамайка» Робертино Лоретти. Временами песни прерываются грозными командами директора стадиона Стукалова: «По футбольному полю не ходить! Отойти от ворот!». Тем временем к основной массе болельщиков добавилось большое количество офицеров из командного состава 16-й дивизии. Они привезли с собой стулья и устроились прямо на гаревой беговой дорожке. При этом озорно переглядывались со своими коллегами из 30-й дивизии. Прочие болельщики в предчувствии и в ожидании игры, обсуждали дела общесоюзного спорта, во многом черпая информацию из популярнейшей в то время газеты «Советский спорт». Но все же тема «здесь и сейчас» превалировала. «Ты вот послушай меня, – говорит один болельщик другому. – шестнадцатая, она хорошо в пас играет. У них таких мастеров, как в «Вымпеле», нет. Они все в пас – раз, раз и… уже у чужих ворот!». Собеседник не возражал, но был дипломатичен, игра, мол, покажет.

Тем временем закончилась разминка. Песни Утесова смолкли. Заиграл футбольный марш. Судьи и команды вышли на поле. Черно-синие футболки и белые трусы у «Вымпела» портив соответственно голубых и тоже белых у «Звезды». Игра пошла. Объявляются составы. Чувствуется нервное напряжение футболистов в голубых футболках. И это на фоне спокойной и уверенной игры «Вымпела». Вот и первый гол пришел. А вот и второй. О, вот и третий! И все в одни ворота. Тайм закончился. Все закономерно – сильнейший побеждает безоговорочно. Расстроенные командиры из 16-й дивизии, громко чертыхаясь (а про себя и матерясь) покидают стадион, оставляя привезенные с собой стулья. Команды же уходили на перерыв с разным настроением. Один из немногих оставшихся офицеров 16-й дивизии рванул вслед за командой, по пути резко бросив: «Никому не входить!», и закрыл за собой дверь в раздевалку.

На стадионе снова заиграла музыка, прерываемая грозными окриками Стукалова в адрес нарушающих правила болельщиков. На разминку вышли резервные игроки «Вымпела». Среди них особенно выделялся дальними и высокими прыжками резервный вратарь. Он и вышел во втором тайме, заменив основного вратаря Олега Макарова. В «Звезде» тоже замена. Вышел известный у них как балагур и весельчак Валентин Мухин, то есть, просто Муха, редко появляющийся на поле. Но, видимо, в этот раз товарищи решили дать ему шанс. Тайм начался спокойно. Правда, напряжение все же ощущалось. Один из болельщиков, наблюдая, как академично вычерчивали комбинации в центре поля футболисты «Вымпела», резюмировал: «Вот где пас! Вот это игра в пас, а не то, что у тех …», и далее обращаясь к соседу: «..А ты говоришь шеснадцата, шеснадцата в пас хорошо играют». Сосед молча и хмуро всматривался в поле. Одноклассники Чиги, все, как один, болеющие за «Вымпел», сидели на трибуне не далеко от него и при этом весело подмигивали ему, показывая на пальцах счет. Однако «Звезда» пыталась атаковать. Один из ее робких проходов в красивом и высоком прыжке прервал соскучившийся по игре вратарь «Вымпела», сорвав при этом заслуженные аплодисменты болельщиков. Но гол все же каким-то образом в ворота «Вымпела» состоялся и вызвал жидкие аплодисменты, которые как бы говорили: «Ну, хоть так…». Счет 3:1 в пользу «Вымпела» держался долго, пока не удалась та самая многоходовая комбинация «стеночка», которой так славилась команда» Звезда» – выход Мухи, удар, сильно и точно в правый от вратаря угол! Счет стал 3:2. И с этого момента трибуны, неистово взревев, не затихали до самого финального свистка. А у футболистов «Звезды» появился двенадцатый игрок – трибуны. Казалось, уже все болеют только за них: «Давай, пошел, Муха! Давай!!!». Третий гол – копия второго. И опять отличился Муха. А дальше…

Расстроенные мастера из «Вымпела», в очередной раз начиная с центра, то швыряли мяч оземь, то прямо с центра отправляли его по воротам соперника. А однажды, когда мяч все же долетел до ворот, застоявшийся и очень желавший внести свой вклад в победу вратарь «Звезды» Михаил Пекарев совершил отчаянно-дальний и бесполезный прыжок, ведь мяч явно уходил мимо ворот…

Радостный Чига высоко прыгал, размахивал руками, и тоже что-то кричал… Но голоса своего не слышал. Такого рева трибуны черняховского стадиона не слышали ни до, ни после этой игры.

Итог матча – 5:3 в пользу…команды «Звезда»!

Со стадиона люди, выхлестнувшие ураган эмоций, молча уходили тремя потоками – с трибун по обе стороны поля те, кто купил билеты, а безбилетники, которые наблюдали за матчем с возвышенности за забором и поверх забора также присоединились к основной массе болельщиков.. На выходе толпа задерживалась у большой турнирной таблицы с результатами всех матчей сезона.

После завершения сезона команду «Звезда» черняховцы увидели еще один раз. Случилось это морозным зимним днем на заснеженном поле стадиона в товарищеской игре с армейцами из Гусева. Многочисленные любители футбола, хотя и смотрели игру стоя, притоптывая от морозца ногами, но получили истинное удовольствие от интересной и техничной игры своей любимой команды и предчувствовали новый, еще более интересный сезон. Однако это зимнее ее появление стало последним. Никита Сергеевич Хрущев вскоре объявил о масштабном сокращении армии, и 16-я дивизия перестала существовать. Игроки были разобраны по армейским коллективам области, большинство из них попало… в «Вымпел».

После демобилизации лучшие черняховские футболисты попадали в команды мастеров. Так из «Вымпела» в калининградскую «Балтику» были призваны Бодайкин и Котелкин. Из дворовых же команд выросли такие мастера, как Иван Будаков, игравший и в первой лиге СССР. А Юрий Васенин, этот рыжеволосый хрупкий малыш, который буквально жил на стадионе и дружил с футболистами обеих дивизий, также начинал в дворовых, а затем в юношеских командах города, а далее Калининградская «Балтика», и в итоге даже стал чемпионом СССР в составе ворошиловградской «Зари», привлекался и в сборную СССР…Кстати, Чига запомнил, как Юра забивал ему гол с пенальти в игре между школами. Удар был неотразим, как говорится в девятку, но запомнился он не столько этим, а тем, как два пацана, что были за воротами и постоянно подтрунивали и посмеивались над Чигой, тут враз смолкли, а затем принялись восхищаться таким красивым броском вратаря. Однако, не все, кто в детстве успешно играл, стал впоследствии футболистом, так и Чига, хотя любовь к футболу, как и к спорту вообще, осталась на всю жизнь.

Наше время. Стадион «Прогресс». Первенство области по футболу. Вход на стадион свободный. Зрителей крайне мало. Известно и то, что главная команда области калининградская «Балтика» давно не черпает пополнение в свои ряды из игроков областного чемпионата. Что радует, так это состояние футбольного поля, даже в площади ворот трава не вытоптана. А вот в остальном… Афиш в городе практически нет. А если появляются, то в виде отпечатанного на принтере листочка. Ребята играют. Но кто с кем – понять трудно. Информации из репродуктора (как, впрочем, и самого репродуктора) нет. На табло с названием команд навечно прикипело «Прогресс» – гости». Многие скамейки заняты «закусоном и разливоном». Вокруг гогочущая публика, для которой футбол, похоже, вообще не существует. Тут же коляска с ребенком и молодая мама с фигурой подростка истерично матерится в адрес своих дружков. А на улице теплый июньский день. До ЧМ-2018 остаются считанные дни…

Июнь, 2018 год.

Печорин

Один из зимних вечеров нашего райцентра. Снежная кашица, лужи, а с мрачного неба то ли снег, то ли дождь. Это наша прибалтийская зима. В такую-то погоду особенно комфортно чувствовать себя в уютном тёплом кафе, где много музыки, веселья, богатый стол и интересные гости. И это всё в этот вечер происходит по случаю 70-летия одного мужчины, папы, дедушки и просто старожила этого города. Так-то постарались его дети и близкие, всё продумали, организовали для своего юбиляра, несмотря на все его на то отнекивания. Теперь уж куда деваться, и он старался соответствовать своей роли – был весел, остроумен, а в танцах молодым и интересным. Супруга юбиляра нисколько не уступала своему «принцу», а тема их любви с 40-летним стажем неизменно присутствовала на этом вечере. Вокально-инструментальная группа из областного центра К. умело меняла свой репертуар с песен народных на цыганский фольклор, а в перерывах из музыкального центра звучала песня из дней их раннего знакомства в исполнении А. Пугачевой: «Ясные светлые глаза». Тут же пришлось им прилюдно вспомнить и сам факт их знакомства, совсем неромантичного, а может и наоборот, это уж как посмотреть. Было дело, не хватило водки, поехали с товарищами в сельский магазин за добавкой, и тут видит наш герой, что рядом с заведующей стоит молоденькая девочка – продавец и ух! что-то ёкнуло: «Какие у вас ясные светлые глаза». Девочка поспешила в подсобку.

– Тамара, – окликнула заведующая.

– О! Тамара?! – воскликнул молодой человек, а про себя уже всё решил. Это имя не раз уже звучало в его жизни, а теперь это уже судьба.

Между тем вечер продолжался, и в одной из пауз для поздравлений одна из гостей, в порыве чувств, назвала юбиляра человеком из 19-го века, и что таких сейчас нет…

«Да, что-то такое про себя я уже слышал», – подумал мужчина и вспомнил девочку, звали её Тома. Это она впервые сравнила его с одним из литературных героев 19-го века. Её родители часто гостили у его родителей. В то время у них часто собирались гости, причём люди интересные, весёлые и открытые. Вначале играли в шахматы, кто хотел и умел, потом после недолгого застолья, стол сдвигали, и начинались танцы под грампластинки: «Оборванные струны», «Амурские волны» и другие популярные танцевальные мелодии того времени. Чувствовалось, как в первые послевоенные годы, люди соскучились по мирной жизни.

«Как у их тут всё просто и хорошо», – восхищалась Тома в разговоре со своими родителями, только при этом умалчивая, что и мальчик хозяев тоже понравился. Да и мальчик сначала заглядывал на белокурую девочку, и, кажется, готов был уже влюбиться, но шло время, мальчик пошёл работать на предприятие, появлялись новые знакомые, в том числе и новые девочки. Они же и среди гостей домашних праздников. Так, его первые чувства не переросли в любовь, а девочка загляделась и до более глубоких чувств, но, видя в дальнейшем его этакое равнодушие к ней, флегматичность, в сердцах выпалила: «Да что ты из себя Печорина строишь!» А далее уже, спустя годы, совсем нехорошо вышло. Тома уже была готова с ним на всё, но это всё мимолётное, случилось у него тут же с её подругой, кстати или не кстати, оказавшейся в тот час где-то рядом с ними.

70-летний юбиляр, как и все, имел обычное имя и фамилию, но чаще всего в последнее время его называли: «О, Вальдемар, привет! Как жизнь молодая?» Так приветствовали его знакомые. И вот она, жизнь молодая, перевалила за 70. Вальдемар нередко вспоминал: «Помню, как мама говорила, что эти встречи гостей в нашей городской квартире были лучшим периодом жизни». И тут он ещё вспомнил: «Были новые гости, а с ними миловидная девушка, звали её Маша, и как зажгли мы с ней твист под появившуюся новую грампластинку. И этот момент, как диссонанс всего вечера, очаровал моих родителей. И это при том, что для них ближе совсем другая культура, а всё новомодное они обычно называли стилягами. Но как же мы в молодости порой недопонимаем своих родителей». А вот в Машу молодец влюбился потом по-настоящему. Как бы поэт сказал: «Так искренне, так нежно». Но он ещё и другое говорил, перефразируем его: «Чем больше девушку мы любим, тем меньше нравимся мы ей», что в общем-то потом и доказала жизнь, во всяком случае ему так стало казаться. И настал момент, когда от этой любви хотелось провалиться хоть куда подальше. И здесь помог статут областного центра К. как морского рыбопромыслового. Уйти в море далеко и надолго – чем не лекарство от несчастной любви для такого впечатлительного юноши. И закрутилось… По началу было много трудов и хлопот, чтобы устроиться в траловую контору и, наконец-таки, получил он направление на судно, которому предстоял рейс к берегам Северной Америки аж на полгода. Как же всё романтично и интересно! И мир посмотреть, да и денег больших заработать…

…Заканчивался юбилейный вечер. Среди приглашённых были как близкие, очень близкие, так и, по правде сказать, даже малознакомые юбиляру, и, тем не менее, всё оказалось настолько удачно и хорошо, что даже персонал кафе отмечал, что такого вечера у них никогда не было, и добавляли: «И не будет!» А та белокурая девочка Тома, если бы была, то наверняка сказала бы: «Как у них всё просто и хорошо!».

Человек может прожить и 70, и более лет, но главное воспоминание – это молодость, когда годы текут медленно, а жизнь кажется бесконечной. Теперь же Вальдемар вспоминает о прошлом и, о Боже, всё больше негативные картинки скребут на душе. Вот только малые доли этих негативов:

– Зачем молоденьких девочек легкомысленно влюблял в себя, доставляя потом и горечь переживаний и обид;

– Зачем целовался с артисткой шапито в присутствии её мужчины;

– Зачем мужичка обидел.

С мужичком – это в областном центре К. было поздним вечером, будучи в шальной компании, выпившие все. И как всё началось, Вальдемар не видел. Но, как потом рассудил, незнакомый мужчина, возможно после скандала с женой или ещё какого стресса, взял бутылку водки и хотел душу излить с кем-либо. Тут молодая компания, он к ней, и в результате бутылку отобрали, а его самого послали. Человек оскорбился, достал нож. Собутыльники растерялись, в том числе и бывший зэк, что отнимал водку. Вальдемар по жизни ощущал себя довольно робким, но иногда, как и сейчас, оказался самым уверенным в себе и со словами «Брось нож» пошёл на того мужика. Сильно ударил его ногой в живот, после чего тот просто сбежал. Спустя же некоторое время и уже в спокойной обстановке собутыльники в ярких красках рассказывали об этом, как о собственном героизме.

А вот что касается артистки цирка шапито, так это тот же проходимец, зэк, какими-то путями пробрался к гастролёрам за кулисы и прихватил друга с собой. Выпивали, как обычно, балакали, и, видит Вальдемар, что запала на него московская артистка, страсть ею воспылала, и, не выдержав, она долгим поцелуем наградила молодца, из-за чего потом где-то в стороне от всех здорово поплатилась от своего законного. Так молодой человек, вольно или не вольно, ощутил и свою вину в их семейном разладе. Но, да это всё было до первого выхода в моря и океаны. А это уже новый этап его молодой жизни.

Но не прошло и полгода, как Вальдемар снова оказался на берегу. В первые дни после шести месяцев качелей по волнам было несколько непривычно и некомфортно, как в песне «моряк вразвалочку сошёл на берег». Родные, что были категорически против его морской эпопеи, теперь рады были видеть сына, возмужавшего и счастливого после удачного рейса. Тут же к месту и подарки из далёкой Канады: растворимый кофе, консервированные ананасы, всё то, чего здесь у нас практически не было. Всё это житейское, а молодой человек по жизни мечтатель и философ очень соскучился по всему земному, а тут как раз весна в разгаре. Вальдемар с ранней юности имел такую слабость философски-лирического созерцания. Сядет, бывало, в скверике на лавку в тёплый солнечный день, поднимет глаза к небу и предаётся такому наблюдению: облака, постоянно меняющие свои очертания, проплывают по голубому небу, тут же листва верхушек тополей мерцает и шелестит от лёгкого ветра, и его мысли о миге и вечности также бегут вместе с облаками и листвой, отмечая про себя: «А ведь этот миг в этой бесконечной вечности никогда и нигде не повторится, даже за миллиарды лет до и после сего момента».

Так однажды в ожидании каких-то дел сидел он в управлении рыбного порта, созерцал, мечтал и мыслил, как обычно. Но тут…

– О чем размечтался, моряк? – вернул его к жизни знакомый голос.

– А, это ты, Женя? Да вот соскучился по земному раю. А ты, похоже, домой во Львов к любимой собрался?

С Женей они вместе на одной операции работали по упаковке готовой продукции. Сам он из Львова и на промысле в море много рассказывал о доме, о жене своей, бывшей однокласснице, как у них всё завязалось, как в гости ходят к своей бывшей учительнице.

– Да всё так, расчёт получил, отгулы оформил, теперь домой.

– И колготки заграничные не забудь!

Это когда они заходили в Канадский порт Сент-Джонс, выходили всей командой на берег в городок, и Женя был озабочен подарком, приобрел колготки для своей законной.

– Да что ты! Нет колготок! Проституткам колготки отдал.

– Да как же ты так, Женя?

– Да вот так, трое суток у них кутил!

Темнело. Поздним, летним вечером из ресторана «Москва» выходили посетители этого злачного заведения. Кто-то сильно пьян, кто-то не очень, а кто и вообще культурный интеллигент. Вот вышла и парочка: высокий молодой человек и девушка с крашеными рыжими волосами. Пошёл небольшой дождик, и молодой человек заботливо накрыл спутницу своим пиджаком, на что та сказала ему, как показалось, нечто неприличное. Они поймали такси и, проехав пару кварталов, остановились у серого дома довоенной постройки. Молодой человек быстро расплатился с таксистом, при этом изрёк: «Сдачи не надо».

– Ого, какие хоромы! – произнёс посетитель, оказавшись в квартире.

– Ладно тебе, хоромы. Давай сигаретку, курить охота.

Достали сигареты «Столичные», водку «Столичную», выпили по напёрсточку, разговорились.

–Расскажи что-нибудь интересное! – молвит девушка и видя, что парень замешкался добавила. – Как ты в море-то попал? – знала она, что жителю Калининграда было сложно туда устроиться.

– Точнее, как я попал в этот рейс? – отвечает парень. – Я уже не должен был там быть, заболел не вовремя, а когда пришёл на судно после болезни, было уже поздно, команду набрали без меня. Помог случай. Друг там у меня был, Петя Сакун, и я толкался около него, надеялся ещё на что-то. А там, как обычно, собирались, выпивали, и я с ними. А тут гитара откуда-то взялась, и хоть гитарист я был никакой, но под хмельком «сбацал» тюремную песню про Колыму, чем довёл одного старшего товарища до слёз. «Всё, я тебя устрою матросом и будешь со мной в одной каюте жить».

Дальше парень не стал рассказывать, а подумал, что всё же огорчил своего спасителя, уже будучи в рейсе. А всё опять по пьяному делу, он полез драться на его друга Петю. Пришлось заступиться и, естественно, выслушал в свой адрес немало нелестных слов. Потом не раз в этом рейсе приходилось разнимать других конфликтующих.

– Ты так говоришь всё правильно, как будто слов некрасивых не знаешь! – неожиданно поменяла она тему.

– Не слыхала ты меня, когда в рейсе дверью пальцы чуть не откусило, – ответил недавний матрос, вспоминая как при сильной качке, железная дверь захлопнулась, придавив при этом кисть его руки, не к месту ухватившуюся там, где не надо. От боли и обид матрос кричал столько матерных слов, сколько не произнёс за всю будущую жизнь. Этот кричащий вокал услышал технолог, посочувствовал и сменил его на рабочем месте другим матросом.

Тут вдруг молодой человек стал торопиться. Она посмеялась, глядя, как он раздевается. А для него же она сейчас была лучшая из всех женщин, и он осторожно поцеловал её в щёчку.

– Странный ты какой, – тихо, почти шёпотом проговорила она.

И был вечер, и была ночь, и было утро. И не знала она, спала или не спала. Какие-то мысли одолевали её, не давали прийти к обычному душевному равновесию, когда «всё просто и ясно, когда мужики все сволочи, гады и кобели, да и этот такой же», пыталась она убедить саму себя. А тут некстати вспомнились школьные годы, уроки литературы, где герои романов будоражили взрослеющие девичьи сердца. Девчонки собирались у кого-то из подруг в квартире, якобы готовить домашнее задание, и при этом:

– Да в нашем классе все мальчишки симпатичные, – утверждала Света.

– А у Чаги глаза красивые, – утверждала Наташка.

И каждая в тайне примеряла того или иного мальчика, как своего рыцаря вожделения.

«А что было дальше? Ах, что было: выпускной бал, немного алкоголя, мальчик такой же под алкоголем и без меры настойчивый, якобы любит на всю жизнь, нашептал, наобещал, поматросил и бросил. А потом другой такой же, и всем им надо только это, кобели проклятые! Ну и пусть, и раз так, имею с них за всё за это и буду дальше иметь! Все такие, а хотя нет, помнится был один, все смотрел на меня так … так смотрел и глаза такие грустные и добрые. О, ну прям как у сегодняшнего посетителя. Ну и пусть» – закончила она уже не так решительно.

И много мужчин она познала, и об этом как будто не жалела и уж точно не позволяла себе слабинки в чём-то. И тут вдруг принёс ей чёрт этого «да такого же, как все», опять убеждала она себя.

Между тем он уже оделся. Она отрешённо, лежа в кровати, наблюдает за ним, на секунду представив себе мужа, которого она проводила утром на работу, а вечером будет встречать свежим ужином в элегантном домашнем халате.

А он на секунду постоял в дверях, подошёл, наклонился и поцеловал её в губы, она сдержала себя от нахлынувших, давно забытых чувств, и лишь когда дверь закрылась, произнесла, как будто из того недавнего прошлого: «Печорин…»

«Эй, да куда же тебя старый ты маразматик понесло!» – морщился про себя высокого роста седовласый старик, вспоминая дни давно минувшей молодости, стесняясь при этом своих шкодливых и, так сказать, маловероятных мыслишек. «Только запомни, в меня нельзя!» – предупреждала его симпатичная рыжеволосая девушка при первом знакомстве в ресторане, хотя какое там знакомство, когда и имен то не называли. Конечно согласился, что нельзя, но тут разве совладаешь. Будучи волей случая в областном центре, дедуля иногда ловил себя на мысли. «А ведь по жизни почти и забыл я про тот мимолетный случай, а вот на старости лет надо же такие вот мыслишки», – вглядывался дедушка в очередного высокого статного мужчину лет 50–ти, подпитывая свои тайные мыслишки и продолжая при этом поругивать себя.

…Ох уж эти дети! Не дают спокойно доживать свой преклонный возраст. Спустя полгода после своего юбилея они устроили своего папу в многопрофильную больницу областного центра, наверно заботясь о следующем юбилее. Ну, что ж, в больнице тоже люди живут и порой весьма интересные. В одной стороне палаты, довольно многоместной, собрались пациенты, как будто в клуб для тех, кому за 70.

Это и Анатолий, бывший боксёр, постоянно держал в руках мобильник, находясь в каком-то состоянии ступора, никак не мог в нём разобраться, хотя сын его, ежедневно приходя, показывал отцу, что здесь и знать-то надо всего две кнопки. Чуть поодаль лежал бывший спортсмен по велоспорту, Александр, 76 лет. Обычно не вступал в дискуссии, всё больше спал, но, когда разговорится, то не остановить. И, пожалуй, самый колоритный, это известный в городе хореограф, танцор, интересный собеседник и просто хороший человек, 80-летний, Салават Григорьевич. Когда у него поинтересовались, справляется ли он в интимном плане, он мгновенно оживился: «А как же!» Салават имел свой рецепт молодости и долголетия – это ежедневный приём в течение одной минуты холодной ванны. Попал он сюда по обыкновенному аппендициту.

Как-то в одной из приватных бесед Анатолий услышал от Вальдемара, что тот за всю жизнь не изменил своей супруге.

– Как? Ни разу?! – переспросил он и вошёл в ступор, как при попытке разгадать мобильный телефон.

«Да, правда, как же это я», – усмехнулся про себя Вальдемар, и опять оживились воспоминания молодости. Так когда-то его однокурсник по вечернему факультету, сам разбитной во всех отношениях, заглядывая ему в глаза и читая в них небогатый сексуальный опыт, удивлялся: «Не понимаю, как можно так жить, никого не иметь?!» Тут же вспомнилась и миловидная супер девочка, опять-таки Тома, которую Вальдемар боготворил и с которой как-то оказался на молодежной свадьбе, ночевали все вместе на полу, и они с ней тесно прильнули друг к другу. Однако, надо же, не допуская и мысли об этом… Да, действительно, как же он мог так? Но и эта любовь не сложилась, а в памяти о ней осталась песня того времени в исполнении В.Высоцкого : «У ней такая маленькая грудь, и губы, губы алые как маки…» И уже от неё, от этой щемящей душу любви, потом он спасался, уйдя в армию. Пришёл в военкомат, отказался от всех отсрочек вечного студента заочника, и решил подвести черту всей той жизни, где: «Всё не так, да всё не так, как надо»…

– Ну что, Печорин, – обратился пациент к себе самому. – Залежались мы здесь, давай-ка договоримся с медперсоналом, слетаем на выходных до дому. Там Томочка пирогов напечёт, да и вообще я соскучился.

Июль, 2019 год.

Гы-гы-гы

…..ко дню физкультурника

1989 год. В стране самый разгар перестройки, гласности и ускорения. Во всех сферах жизни чувствуется ожидание скорых перемен к лучшему, и каждое большое или малое мероприятие как в стране, так и в нашем провинциальном Черняховске, рассматривается через призму этих общественно-политических изменений, будь то показ кинофильма о жизни и деяниях Иисуса в кинотеатре «Октябрь», открытие православной церкви или открытие нового спортивного сезона на городском стадионе.

Так для семилетней девочки Алеси запомнился этот год её первым выступлением на спортивном празднике: «День физкультурника». В местной газете, ещё называемой «Коммунист» появилось приглашение для детей школьного возраста от самых маленьких принять участие в забеге по случаю спортивного праздника. «Как же не откликнуться» – подумал папа Алеськи, ведь время какое…хочется во всём принять участие. Дочка отлично закончила свой нулевой класс, а это тоже нововведение той поры, был такой период шестилеток, что-то между садиком и школой для самых маленьких школьников. Девочка отличалась бойким характером, непоседливостью и спортивностью. Да это и не удивительно, ведь ещё за несколько лет до этого дня, её папа смастерил в семейной квартире так называемый спортивный уголок, где было не мало снарядов для занятий физкультурой, и Алеся, вместе со своим старшим братом, чуть ли с рождения так их освоила, что приводила в восторг, а порой и в ужас, не столько привыкших к этому родителей, сколько гостей и случайных свидетелей. Что там ждёт её на стадионе, девочка особенно не задумывалась, главное, что она и так любила с папой ходить куда угодно и за чем угодно, даже, ох неужели! и к зубному врачу. А почему бы и нет?! Эти прогулки всегда интересны и заканчивались, как обычно, покупкой чего-нибудь вкусненького, в особенности пирожное «Картошка».

На стадионе же праздник! Много людей, много музыки, праздничных объявлений по радиотрансляции. В судейской комнате записались на забег, а это полный круг. Алеська похоже, была самой маленькой, так как из окончивших нулевой класс, никого не оказалось. Объявили готовность к старту. Папа дал наставление: «Не старайся сразу бежать быстро, разбежись, почувствуй себя в силе, а потом уж как получится!» Глядя на всё происходящее, невольно пришла мысль и о самой беговой дорожке, в недавнем прошлом бывшая гаревая, нынче же, залита асфальтом, наверное, так легче за ней ухаживать, вернее «неухаживать». Подумалось и шире обо всём. Как виделось, что все устремления властей по обустройству в городе сводились к тому, что внизу всё залить асфальтом, будь то улица из брусчатки, тротуары из довоенной плитки, и эта же беговая дорожка. А вверху все здания покрыть шифером: серым, унылым, и во всём мире признанным экологически вредным. Ну что об этом, сейчас перестройка и скоро конечно всё изменится.

Между тем старт дан, и все девочки пустились в свой первый в жизни забег на столь массовом мероприятии. Очень скоро Алеся оказалась предпоследней. Однако бежала она красиво, смотрелась, и вскоре стала догонять сначала одну, потом обгоняет уже другую, и других, и вот уже близко финиш, и она уже рядом с первой, бежит, бежит и всё же где-то на грудь отстаёт. Прибежавшая первая девочка, захлёбывается от одышки, и когда Алеся захотела с ней познакомиться, то та не смогла из-за этой самой одышки толком ничего ей ответить. Но итогом, и участием, и своим вторым местом папа с дочкой были вполне довольны.

2014 год. На городском стадионе беговая дорожка ещё все также покрыта тем самым асфальтом, что говорит о том, что ни перестройка, ни глобальная смена курса в стране никак не отразилась на главном спортивном сооружении города. Но перенесёмся на крайний запад области – Куршская Коса. Курортная зона нашей области. У Алеси уже своя семья, дочка возраста её первого забега, и муж – друг жизни. Другое время, другая жизнь.. Своя машина, кемпинг, так называемый домик на колёсах, где в летнее время хорошо отдыхается рядом с морем в выходные дни. Их семейный отдых обязательно является активным. Муж – отличный пловец, не редко уплывает в море чуть ли не за линию горизонта, как Алеся скажет: «В Швецию!», чем порой вызывает и серьёзные опасения, стресс, даже у привыкшей к этому молодой супруги. Однако всё заканчивается благополучно и весело, а дружба с физкультурой и спортом продолжается. Но оказалось такое отношение к этому понятно не всем и не всегда, в том числе и самому молодому подрастающему поколению. В одно погожее утро Алеся, как обычно, отыскала недалеко от своего домика знакомую полянку, окружённую лесными зарослями. «О, здесь уже ночные гости побывали!?» – отметила она, разглядывая перепаханную кабанами почву. Но для утренней гимнастики это не помеха! Выполняя привычные упражнения слышит детский смешок: «Гы-гы-гы, гы-гы-гы!». Оглянулась, и видит, что из кустов выглядывают удивлённые глазки дошколят или чуть постарше.

– Гы – Гы – Гы – а что вы тут делаете? – спрашивают.

– Да так, утренняя зарядка – несколько обескураженная отвечает Алеся.

– А зачем? Гы – гы – гы .

– Чтобы быть здоровой и красивой.

– Гы – гы – гы – прореагировали пацанята и скрылись в чаще леса.

Поздним вечером уже стемнело. Недалеко от семейного домика Алеси, другой такой же, и там же молодая семья и их многочисленные гости, гуляли буйно и весело. Готовили шашлык, звенели стаканами, нецензурная лексика была основной в общении. Там же бегали уже знакомые по утру пацанята, при этом прятались в кустах покуривая похищенную у взрослых сигарету. Но в какой-то момент один из гостей подошёл, попросил соли, вполне культурно и вежливо, а вернувшись в свой круг, охарактеризовал всё происходящее у них восторженно и непечатно. Однако, со временем, и там всё стихло. Остался только шум моря и эта летняя ночь. Хотелось произнести нечто такое: «Как упоительны на Балтике летние ночи у моря…». Высоко меж соснами чёрное небо, яркие звёзды, и шум моря, этот чарующий шум моря. А вот и утро. Морское побережье Куршской Косы. Песчаный берег идеально укатан волной и идеален как для пеших прогулок, так и для любителей пробежек. Но большинство отдыхающих либо заняты поиском янтаря, либо безмятежно греются под утренними лучами солнца. Алеся, кроме упомянутой уже разминки возле домика, любила здесь и более серьёзные занятия. Так и в это утро, она вместе с дочерью собрались на пляж, подышать свежим воздухом да позаниматься физкультурой. Пробежки вдоль моря чередовались и силовыми упражнениями. Одно из таких силовых упражнений было отжимание на руках, упершись в занесённые песком камни-валуны. И тут слышит где-то со стороны сначала редкие, а потом всё более громкие аплодисменты. Молодая женщина смутилась. «Вот уж опять кому-то глаза колет, опять гы–гы–гы повторяются» – подумала она и обернулась. Видит не вдалеке группа молодых спортивно сложенных ребят, и двоих повзрослее, по всему видно руководителей, и все они дружно рукоплескали. Алеся ещё больше смутилась и перестала отжиматься. После небольшой паузы, скромно стала делать упражнения на растяжку, потом вновь вернулась к отжиманиям. Тут ей подумалось, что надо это прекращать. Но вдруг она почувствовала, как крепкая чья-то рука берёт её за руку. «Пошли к нам!» – молодой человек уже вел ее к своей компании, и это все происходило так, что отказаться было невозможно. Парень не забыл при этом позвать с собою и Алесину дочку, отмечая при этом, что там у них скучно не будет. Старший среди них, оказавшийся тренером скомандовал: «Лови мяч!». Но мяч оказался каким-то необычно тяжелым, и Алеся его уронила. Но тренер продолжал: «Кидай мяч с правого плеча …, а теперь с левого». Алеся не успела и осознать, как оказалась уже в тренировочном ритме среди них. В какой-то момент она всё же успела задать вопрос: «А Вы кто?». Так она вскоре узнала, что это молодёжная сборная России по боксу. Здесь они на сборах со всех уголков необъятной страны, базируются на территории пионерского лагеря. Похоже их, во главе с тренерами, особенно очаровала эта молодая женщина, не просто лениво лежащая на пляже, а активно работающая над собой и будучи сами спортсменами, им похоже стало интересно с нею познакомиться. По окончания занятий на пляже они пригласили её на свои тренировки в областной центр в Училище Олимпийского Резерва. Конечно же, Алеся сочла за честь принять участие в тренировках с такими ребятами, так сказать, на высшем уровне. Ребята оказались не только развиты физически, спортивно, и интеллектуально тоже. Будучи на Куршской Косе в дальнейшем Алеся не раз пересекалась с ребятами в различных играх, как волейбол, футбол, так и просто дурачились и юморили. Так, например, самый атлетичный и высокий из них Вова И. любил залазать в скульптуру расколотого яйца динозавра, Алеся его осыпала перьями из заранее распотрошённой подушки, и потом этот красавец – умора, пугал прохожих, выскакивая весь в перьях из этой скорлупы. И при этом во всех играх и чудачествах вели себя безукоризненно тактично, не допуская со своей стороны ничего такого не пристойного. Алеся была рада и горда знакомству с такими ребятами. В настоящее время из этих ребят выросли большие мастера Европейского и Мирового уровня.

Спустя несколько лет неожиданно произошла встреча с тренером той сборной, он узнал её, обнял как родную, расспросил обо всём, про семью, про мужа. «Да. Я помню, какой твой муж пловец, и хоть мои ребята все крепки, накачаны, спортивны, но я им никому не разрешал заплывать так далеко!» И потом отметил: «А тот выпуск у меня был лучшим, все ребята очень перспективны, а сейчас уже не те».

Год 2019. Уже год, как на городском стадионе Черняховска, беговая дорожка с современным мягким покрытием. В общении с родителями, Алеся как-то призналась, что в тот далёкий день из детства, она не стала обгонять ту первой бегущую девочку: «Мне стало её жалко…» «Потому ты так и не стала чемпионкой, в спорте такая жалость не приемлема. Ну что ж, значит твоё кредо – физкультура! А это тоже очень хорошо!» – так отреагировал на признание дочери её отец.

В завершении нашего повествования хочется выразить надежду, что и те малыши, что так были удивлены, чем же это занимается молодая тетя, со временем поймут, что в здоровом теле здоровый дух и со спортом в жизни гораздо веселей: гы гы гы.

«Тренируй тело! Береги душу!» – главная в жизни поговорка упомянутого выше тренера, у которого и по сей день тренируется уже все более повзрослевшая Алеся Владимировна.

Август, 2019 год.

Блондинки на пляже и олигарх

Еще ничего не предвещало ни пандемии, ни коронавируса, ни ковида, что все вместе одно и тоже, и даже еще никто не знал про почти единодушное одобрение новой конституции, уж какая же она по счету.

Побережье Балтийскогоморя. Куршская коса. Курортная зона. Песчаный берег привычно шумит от накатов морской волны. Небо безоблачно, и яркое солнце обильно снабжает своими ласковыми лучами многочисленных отдыхающих, как активных играющих в волейбол, бадминтон и другие подвижные игры, так и тех, кто безмятежно греет свои тела ради красивого летнего загара. Чуть поодаль от морской волны, там, где тени от прибрежных деревьев касаются пляжа, расположились две симпатичные блондинки, и по их поведению было заметно, что они едва знакомы, а по существу, только и стали знакомиться.

– Настя, – с улыбкой представилась одна из них.

– Люси – ответила другая, при этом скользнув взглядом на соседку, удовлетворенно оценивая собственное превосходство во внешнем облике. И то правда, девушка была стройна и красива, как из эротического журнала. При этом что маникюр, что педикюр явно вне конкуренции, а тут еще и пирсинг сверкал золотым отливом, всячески подчеркивая неординарность владелицы таких вот блесков.

Заметив, как ей показалось, внимание к своим прелестям, красотка, будто невзначай повернулась на живот, демонстрируя завораживающую татуировку на спине, уходящую далее ниже в интимную зону.

Беседа малознакомых обычно начинается о погоде, далее, как уж водится, про то, как часто здесь бываем, и с кем.

–Ой, мой Витальян так занят, так занят, нам так не хватает друг друга! – эмоционально поведала Люси.

Витальян, он же Виталий Сергеевич, статный мужчина, возрастом где-то за пятьдесят, местный олигарх, так, то ли в шутку, то ли в серьез называли его местные и постоянно здесь отдыхающие. Появился он тут около трех лет назад и, как говорит молва, из туманных 90-х и как будто из мест, не столь отдаленных. При этом снимает квартиру в одном из курортных городков, имеет кой-какой бизнес, кафе, магазинчики и за время своего здесь пребывания меняет уже четвертую спутницу по жизни.

– – Я совсем не люблю загорать в Зеленоградске – продолжала Люси – там так много жирных теток, и мне постоянно приходится через них перешагивать.

– А что, у вас с Виталием Сергеевичем серьезно? – рискнула тут спросить Настя.

– Ой, да что значит серьезно, несерьезно. Самое главное в жизни это найти такого папика, родить от него и потом ни в чем себе не отказывать – Люси замолкла на несколько секунд и затем продолжила несколько высокопарно – У меня был один до Витальяна. Он так меня любил, так любил, на руках носил пылинки с меня языком слизывал.

– И почему ж ты сейчас не с ним? – поинтересовалась Настя.

– Да что ты! – удивленно вздернула бровками красотка – да разве его сравнить с Витальяном? У него же такие возможности, такие …Мы с ним только полгода, а уже побывали и в Испании, и в Италии, поднимались на эту, как ее, Эфелеву башню.

– это в Париже – осторожно поправила Настя.

–Ну я же и говорю в Италии – в растяжку согласилась Люси.

– А вот Магдалена Нойнер вышла замуж за обыкновенного плотника и похоже не жалеет о том, уже двоих от него родила.

– Кто такая, не знаю… – равнодушно отреагировала Люси.

–Магдалена – немецкая биатлонистка, многократная чемпионка мира и весьма хороша собой.

– Ну и дура, – возмутилась Люси, – да, что бы я, и какой-то там плотник…Да за свою то красоту я такого папеньку буду иметь, он все для меня сделает! Вот мы скоро полетим с Витальяном в Тайланд, я там грудь себе сделаю, там такие сиськи делают, ты не представляешь!

– Да у тебя и так вроде грудь прекрасная, -удивилась Настя.

– Да что ты, что ты! Вот у меня подруга сделала себе такие сиськи, такие…, что жизнь ее сразу круто изменилась. Наше дело быть красивой. Вот рожу я своему папеньке ребеночка, – опять заповторяла девушка, и потом мне никто больше не нужен, лишь бы он мне ни в чем не отказывал.

– Люси, а ты из какой семьи, где твои родители? – решила сменить тему Настя.

– Да что о моих предках сказать? Живут в деревне, в дерьме возятся. Эти куры, утки, коровы…Фу! Противно.

А Настя уж было готова со своей стороны поделиться, что и ей в юности при родителях досталось, эти же куры и коровы были, и как они с подружкой соседкой ходили в поле на обеденную дойку, доили по две коровы, потом поили молоком телят, и обратно почти километр домой, и вроде даже интересно было. Хотела поделиться, но поняла, что нет, не надо. А Люси впала в раж, и ее уже не остановить.

– Да я бы всех этих баб в их вонючих от коров одежках и мужиков потных с косами стягала, стягала плетью, палками, – ее красивое личико при этом перекосилось и стало уж совсем некрасивым.

Тут у Насти заиграл мобильник.

– Муж с дочкой приехали. Пойду встречать, – поделилась Настя с собеседницей.

– А ты завтра здесь будешь? – поинтересовалась уже немного остывшая красотка, – а то мне и поговорить здесь не с кем.

– О нет, завтра мне на работу.

– Как?! Ты еще и работаешь? – ее бровки опять вздернулись как показалось и застыли такими. – Я никогда работать не буду, – заключила Люси и опять заговорила что-то о богатом папеньке, который ее всем обеспечит и о новых грудях, что делают в Таиланде.

Прошло несколько месяцев. Пришла осень. Морское побережье опустело от многочисленных отдыхающих. Изредка появляются лишь те, кто находит здесь прелесть в любое время года. Настя тоже из тех, кто появлялась тут с семьей, и порой даже они позволяли себе искупаться. Однако, в основном, Настя жила и работала в областном центре. Так и в этот день у нее накопилось много работы, которую она выполняла дома по компьютеру. «Только бы никто не отвлекал» – подумала, и вот зазвонил ее мобильник. Вот те раз! Виталий Сергеевич в очередной раз душу себе облегчить захотел. «Что-то ты мне давно не звонишь», – поведал олигарх уставшим голосом. «Как будто я ему регулярно звонила – подумала девушка, – И это чуть ли не с детства все видят во мне этакую мать Терезу. Еще со школьной скамьи это повелось, как какие у девчонок неприятности, даже в семье, между родителями, то сразу ко мне, за советом, за утешением, а тут и сам олигарх нуждается в моем участии» Ну что ж, поговорили. Вспомнил он об одной его просьбе, что связана с профилем ее трудовой деятельности, высоко оценил, что обещала, то выполнила. «Да с тобой можно дела иметь! Слово держишь» – одобряюще заключил он.

Тут Настя оживилась, и ей захотелось рассказать Виталию Сергеевичу об одном вьетнамце, который накануне, примерно то же самое сказал, только еще более восторженно.

– Мы с отцом возвращались из областной больницы, где были на приеме у доктора. И тут на выходе из супермаркета столкнулись с Дыком, вьетнамцем, которого я уже лет пятнадцать не видела. Ой, надо было видеть его счастливое лицо, как же он мне обрадовался: «Настенька, как я рад тебя видеть. Ты мне так тогда помогла открыть бизнес!». А было то так. Я, восемнадцати лет, студентка, он тоже якобы студент из Вьетнама, но быстро смекнул в эти годы нулевые, что учеба подождет, а бизнес нужен сейчас. Он искал, кто бы ему помог в большой и малознакомой стране. Я согласилась. Мне же все это было так интересно, летать в Москву за товаром, проворачивать все эти дела и затем возвращаться опять самолетом или иногда поездом. Так вот за эти несколько визитов в Москву и обратно я ему, как оказалось, и наладила его бизнес и как-то совсем не придавала этому такого судьбоносного значения. И вот случайная встреча, спустя пятнадцать лет. Дык продолжал глядеть на меня сияющими глазами, переглядывался с моим отцом, как бы благодарил за такую дочь, и тут же стал настойчиво убеждать зайти мне в один из его магазинов и выбрать себе любую вещь из одежды в подарок. «Обязательно зайди – говорит, -я так рад, что тебя увидел, я все годы об этом думал». Придется зайти, я уже с мужем договорилась, поможет выбрать.

– Да интересно как. Только жаль, что не встретил я тебя тогда в Москве, – то ли в шутку, то ли всерьез подытожил Виталий Сергеевич.

– Не той он улицей прошел, меня не встретил не нашел, – Настя шутливо процитировала слова из известной песни и добавила, – так Москва большая и много в ней девушек красивых и умных.

– Да не скажи, совсем немного, – и, как бы с легкой грустью добавил – таких, как ты что-то не встречал.

Собеседница поспешила сменить тему. Спросила о его детях, о родителях. Он тоже постарался поддержать разговор и стал рассказывать уже о вещах, может не совсем для женских ушей, вроде того, какую стройку он планирует по расширению своего кафе, какие материалы для этого нужны. Он понимал, что не по тому адресу все это высказывает, но ему хотелось, что б именно она его выслушала. На этом вскоре их беседа закончилась. Пожелали друг другу спокойной ночи, хотя еще был совсем не поздний вечер. Про Люси или просто Люсю не вспомнили. В Таиланд они так и не летали, и красотка куда-то пропала, как и три предыдущие.

– Отвлеклась-таки я, – подумала Анастасия, глядя на светящий экран монитора, пора-пора работу делать, пока более никто не отвлекает. Но перестроить мысли сразу не получилось, вспомнилась еще один случай.

Похоже, от одиночества олигарх не скучал.

Так однажды, как уж и не раз бывало, встретил он Настю у входа в свое кафе, и стал с ней делиться своими животрепещущими вопросами. Невдалеке остановилась троица девиц яркой внешности, явно говорящей о том, что они побывали не только в Таиланде. Они глядели на беседующих, громко смеялись и что-то оживленно комментировали. Наконец, определились, что для них нет границ, и пора обратить на себя внимание сего мужа, беседующего с какой-то «серой мышкой.»

– Здрасте! – нарочисто игриво окликнула троица, поравнявшись с беседующими. У Виталия Сергеевича не дрогнул ни один мускул на его невозмутимым лице, пальцы рук продолжали что-то заинтересованно искать в своем планшете и только по глазам «серая мышка» заметила, как неприятна ему эта встреча.

Отложив мобильник в сторону после разговора с Настей, Виталий Сергеевич задумался: – Да откуда же они такие берутся, и кто, какие родители ее воспитывали, и почему меня все тянет с ней поговорить, поделиться на любую тему. Почему, когда сейчас все решают деньги, она не такая. Я знаю, я чувствую, она совершенно равнодушная к моим деньгам, да более того, если вдруг я попрошу у нее какую-то сумму денег в долг, то она ведь не откажет. А, если у нее нет такой суммы, так ведь перезаймет у своих многочисленных друзей. – Тут вспомнились ему московские тусовки и всемогущий Борис Абрамович, и как он, нисколько не тушуясь, заказывал своим подельникам: «И девочек, девочек доставьте мне, да помоложе, помоложе». И эти помоложе были совсем-таки дети. Не помогли ему, однако, ни деньги, ни эти его сверхвозможности, ничто уж не удержало его на этом свете.

На стене висел широкоформатный экран телевизора. На нем мелькали кадры очередного ток шоу, в котором многочисленные родственники рьяно воевали за наследство ушедшей знаменитости, при этом часто их речь прерывались непременными сигналами: пи-и-и .

Виталий Сергеевич равнодушно глянул на экран, отключил телевизор и с мыслью, что ничего в жизни нет лучшего, чем поспать, завалился на диван, не раздеваясь.

Сентябрь, 2020 год.

К родительскому дню…

После дождя.

И снова ветер стих. Взбодрившаяся после ливневого дождика природа жадно впитывала в себя яркие, тёплые, лучи солнца. Что до городских улиц, тротуаров, площадей, то они быстро просыхали, исключая только глубокие лужи, да водосточные трубы, из которых ещё некоторое время струилась вода. Перрон вокзала города Ч. На путях стоит нетерпеливо гудящий дизель поезд, по всем признакам готовый вот-вот отправиться в путь. Пассажиры же заняли места в вагонах, но как всегда есть и те, кто привык запрыгивать в последнюю минуту и похоже от этого даже испытывает особое удовлетворение. На перроне же никто не задерживается, у таких дизель поездов, как и более известных в других районах страны электричках, почти не бывает провожатых. И поэтому здесь как-то неловко смотрится одинокий седовласый мужчина, непонятно как оказавшийся на перроне, да ещё и с велосипедом. Он стоял с потерянным лицом, глядел на свой велосипед, на раздутую сумку, висящую на руле, и иногда растерянно поглядывал на окна вагона. Не понятно, что он здесь делает и зачем. Но вот, кажется, проясняется. В окне вагона молодой человек улыбнулся и помахал рукой в сторону гражданина, стоящего с велосипедом. Этот жест показался каким-то дежурным и как будто несколько неуверенным. Рядом с молодым мужчиной мальчик лет пяти, водит пальцем по оконному стеклу, как будто пытаясь достать капли от дождя, стекающие снаружи. По всему было видно, что папа с сынишкой отъезжают, а на перроне с велосипедом их отец и дедушка. В какой- то момент дедушка с досадой резко тронул своего железного коня и, не дожидаясь отправления поезда, тронулся своей дорогой. Вскоре и поезд, после последнего дежурного гудка, привычно устремился в очередной рейс....

…Михаилу Максимовичу уже далеко за 70. Вот и приехали. Как говорится, пора подводить итоги. И когда же это всё пролетело, когда? Хоть не думай вообще об этом, ведь всё было совсем-таки, как вчера, и ощущения те же, совсем из молодости, да что там молодости, совсем из детства. Вот только болезни не дают раствориться в этих ощущениях, а напоминают о другом. Увы, ты же старик, дед уже, и внуков у тебя хоть отбавляй. Ну да ладно, годы годами, но что-то на душе так временами скребёт. И вроде всё как надо, и дом построил, и детей сколько вырастил, и всем свадьбы сыграл, и всё у себя дома, и всё достойно и с музыкой, и всё такое… А уж сколько деревьев посадил, явно не одно и не два. Да и жить старался по совести, да по Божьим наставлениям, ведь Михаил Максимович был глубоко верующим человеком. При этом пользовался уважением как среди единоверцев, так и, как говорится, в миру. Эх, судьба! Возьми, да вспомни. С детства остался сиротой. Мать померла от голода в суровые годы Первой Мировой и Революции, отец сгинул где-то на стройках Великой Державы США, куда ещё при Царе-батюшке уехал на заработки. Пришлось малышу-оборванцу, в буквальном смысле этого слова, выживать, батрача у польских панов-помещиков. И так до дня призыва в польскую армию. Ведь западные области бывшей Российской Империи волей неоднократных войн, перешли в состав Польского государства. После службы, Михаил пытался заняться сельским хозяйством на доставшихся ему по наследству отцовских землях, да что-то не сладилось, да и как могло сладиться, ведь ни семьи, ни хозяйки, да и молодой темперамент никак не располагал к такой оседлости. Но не долго наслаждался и последующей буйной свободой, стала его тяготить и такая жизнь. После продажи отцовских земель деньги, доставшиеся таким образом, подарил другу, на которые тот иммигрировал во Францию. Сам же задумался о смысле жизни, о цели её, о правде. Думал долго и серьёзно, и пришёл к той книге, которую называют священным писанием: Библия…

…Богатое белорусское село. Здесь Михаил Максимович обрёл, как казалось, своё счастье. Женился, построил дом, мельница досталась ему от тестя, стали появляться дети, и как водится в те времена, семья становилась многодетной. В духовном плане: протестантская община, регулярное участие в собраниях по изучению священного писания, служение Богу. Казалось, жизнь состоялась, но тут война. Польша стремительно теряла свою территорию под натиском Германии, а её руководство так же стремительно иммигрировало за границу. Михаил был призван в польскую армию на фронт…

… «Слушай, Сема, сынок, давай-ка ты мне операцию сделай, уж сколько лет я могу это носить?» – позвал как-то Михаил Максимович своего младшего, но уже взрослого сына. Что до операции, то в словах отца это звучало иронично. Было это более тридцати лет назад, во времена германо-польской войны. Был Михаил в составе польской армии, в расположении Брестской крепости, ставшей потом легендарной в последующей ВОВ. Попали они тогда под налёт немецкой авиации. От пулемётных очередей едва успели скрыться под сводами крепости, и только мелкие осколки черепичной кладки всё-таки настигли Михаила и застряли неглубоко в височной части головы. Там они незаметно прижились, ничем не беспокоили и не мешали до этих самых пор, когда сын за несколько минут с помощью лезвия «Нева» и иголки очистил отцу этот участок «застарелой травмы». А что же дальше, после германо-польской войны. А дальше пришла Советская власть и на западные окраины бывшей Российской Империи. Местные жители меж собой не скрывали своих надежд на лучшее, говорили: «Это же наши придут, наши». Ведь поляки на этих землях нашими так и не стали. Но радость многих быстро поугасла. Трудолюбивые селяне, у которых есть что-то нажитое, для новой власти оказались не угодны, в отличие от тех, кто трудиться никогда не любил, но теперь многие из них быстро выбились наверх. Намечалась капитальная перестройка всей жизни селян, но тут опять война. Немцы так стремительно прошли эти вновь обретённые земли, что новая власть не успела провести мобилизацию, оставив всех жителей под немецкой оккупацией. Мобилизация же в Красную армию была проведена в 1944 году после ухода немцев…

… «Я – верующий! Верующие людей не убивают!» – пытался оправдать свои принципы Михаил Максимович, когда прибыл на сборный пункт, где военком оформлял новых бойцов из освобождённых районов. Военком с помощью трёхэтажных доводов быстро объяснил несведущему новобранцу, что делается в тех случаях, когда на тебя напали. Обороняются, а не подставляют левую щеку вслед за правой. Сидящий с ним рядом майор заключил примирительно: «Оставь его, мой брат тоже такой дурак!» И ознакомившись с досье по службе в польской армии добавил: «Оформляй в артиллерию». Михаил Максимович в душе понимал правоту военных и принял это как должное, про себя отметив: «На то есть воля Божья!» Оставалось только совсем немного времени проститься с женой и четырьмя детьми. Михаил Максимович не любил говорить об ужасах войны. Про войну он чаще всего рассказывал о встрече с американскими военными. Простого жителя белорусской глубинки поразили чернокожие американцы. Казалось они нарочно так весело демонстрировали свои ярко белые зубы на чёрном фоне. А был ещё и другой запоминающийся случай в Берлине. Штурм уже практически завершился. Михаил с несколькими бойцами проводили зачистку, и в квартире одного из зданий неожиданно застали переодевающихся в гражданское немцев. «Хэндэ Хох!» – вскинули автоматы бойцы, готовые тот час открыть огонь. «Хлопцы, – захлопотал Михаил, – не надо, они уже своё отвоевали. Видите, они уже и оружие побросали. Их вообще Гитлер насильно мобилизовал. Они же старики все, смотрите, какие они воины?» – высказывал свои версии Михаил. Ему удалось уговорить товарищей…

…Привычная в жизни ситуация, когда внуков молодые родители оставляют бабушке и дедушке, пока сами на работе и не с кем оставить ребёнка. Обычно в жизни бабушка с дедушкой живут на деревне, а молодые в городе. Но в нашем случае наоборот, и старики хотя на окраине, но всё же в городе. Так Семен накануне оставил своего сынишку дедушке с бабушкой, а сегодня пора забирать. Бывают летом такие весёлые деньки, когда солнце и дождь поочередно показывают свою прыть, не давая жителям привыкнуть ни к одному ни к другому. Дизель поезд прибыл на вокзал города Ч, когда дождь только прошёл. Семен вышел из здания вокзала и тут же столкнулся со Стасом. Стас – это бывший одноклассник, точнее из параллельного класса, и в городе они некоторое время жили по соседству.

– О, привет Стас. Как житуха?

– А, привет, – отвечает тот и так отчужденно как будто они видятся ежедневно и уже надоели друг другу, – вот пивка иду попить! – указывает взглядом на пивную бочку с группой мужиков. И потом совсем, как бы виновато, – А, что, имею право!

– Может, в шахматы сыграем? – напоминает о бывших их увлечениях Семен – А то, побоксируем? – добавляет ещё о других моментах в молодости.

– Ааа, шахматы, – реагирует Стас уже так, как будто то, что когда-то было, того, может, и не было вообще. Тут же вскоре и расстались… А ведь интересный парень был, вспоминал по пути Семен, он так много брал на себя, делая из себя настоящего мужчину. Кроме шахмат и бокса занимался в секции плавания, потом пошёл в парашютный спорт, носил много значков за прыжки с парашютом. По пути к родным Семен обдумывал эту встречу чувствуя дискомфорт какой-то в душе: «Вот бы остановиться, поговорить подольше, а то и пригласить к себе, посидеть за рюмочкой. Ведь есть о чём с ним поделиться по душам. А то всё некогда и всё потом, а потом ведь уже может и никогда не будет.» И тут он вспомнил то, от чего у него душу защемило, как в один тёплый летний вечер Стас устроил ему свидание с его первой любовью, нашей общей тогда соседкой по двору, звали ее Любаша. Да, заколотило, заволновало тогда наивного юношу. Так, вспоминая и рассуждая, подошёл к родительскому дому.

Михаил Максимович с супругой Анной Николаевной и внуком Алёшей ждали сына. Дед, как всегда строгий с внуком и скупой на ласки, да бабушка, как и все бабушки во всём потакающая малышу. Деда внучок уважал, можно даже сказать, любил, но и побаивался. Михаил с некоторой горечью понимал это, а ещё понимал, что и дети его в жизни тоже побаивались. Ему хотелось бы другого, но вот так почему-то: «Суров я был слишком, не надо было бы так» – отмечал он и взглянул на супругу, призадумался: «А ведь я и с нею, с этой кроткой девушкой был зол и несправедлив часто.»

– Ганна, а Ганна! – окликнул ее Михаил на белорусский лад – Скажи, а ты любила меня, когда замуж пошла? – вдруг неожиданно для себя самого произнёс Михаил. Анна удивилась неожиданному вопросу, и хотела уже отшутиться, но увидела в глазах супруга тревожные ожидания чего-то очень важного.

– Да, любила конечно! Ты же такой стройный был, и сильный, и смелый, полюбила тогда. – А далее, чуть было не пожаловалась, что потом были и неприятности из-за его вспыльчивости, своеволия во всяких мелочах, не стоящих того, чтобы портить такую, казалось бы со стороны, счастливую жизнь. Михаил Максимович, кажется, всё понял, подумал, и добавил уже еле слышно: «Ты, Анна, прости меня, если чего не так было». Супруги замолчали, вспоминая некоторые не самые лучшие минуты их жизни.

– О, Сема заходи! – обрадовался сыну отец – голоден, есть будешь? – А мать в это время, хлопоча что-то на кухне с внуком, с любовью поглядывала на своего статного сына.

– Да спасибо батя, не голодный я, да и скоро в обратный путь надо, – отвечает Семен, при этом аппетитно поглядывая на столь любимые с детства пирожки. – Как тут у вас мой хлопчик, слушается деда?

– Да, деда-то слушает, а меня не очень, – вступает в разговор мать.

У родителей небольшой деревянный домик, сараюшко, хозяйство какое-никакое водится, огород, сад. А самое-то главное о – это тепло, душевное тепло, где всегда тебя ждут и всегда тебе рады. Семен привычно поинтересовался про хозяйство.

– Может, чем помочь надо? – спросил.

Вскоре разговор с отцом перешёл на политические темы, от Китая до Чили, от Америки до Африки, и в этом их мнения совпадали. А на проблемы внутри страны они немножко и поспорили. Но пришло время молодому отцу и сынишке спешить домой, чтобы успеть до дождя. Но до дождя не успели, хотя, казалось, солнце надолго, а тучки где-то ещё далеко. Но это далеко быстро приблизилось. Дождь то хлестанет ливнем, то затихнет, то снова и опять. На удачу, по дороге попадались то густая крона деревьев, то недостроенный гараж с крышей, или ещё нечто, где можно было переждать особенно обильные осадки. Так бегом и вприпрыжку, молодой папа за ручку с ещё более молоденьким сынишкой, проскакали вдоль железнодорожной линии до перрона вокзала, где дизель поезд уже поджидал своих пассажиров.

А в это время их дед и отец все еще обдумывал такой непростой разговор с супругой, и ему очень хотелось теперь успеть в жизни сделать как можно больше добрых дел, как можно чаще и больше. А за окнами дождь и даже град и, глядя на такие вот явления природы, он вдруг поймал себя на мысли, что непременно должен позаботиться о детях, что-то предпринять.

– Ну-ка бабушка, у нас ведь где-то есть что-то из их одежды? Давай-ка собери быстро, а я за велосипедом поспешу! Анна и сама распереживалась за детей, скоренько всё собрала, да еще и несколько пирожков свежеиспеченных в бумагу завернула. Михаил Максимович привычно повесил сумку с вещами на руль, лёгким движением оседлал своего железного коня и по лужам, по камушкам, по дорожкам, да по обочины автомагистрали, соревнуясь по скорости с большегрузным и малолитражным транспортом, мчался по необсохшей еще от дождя дороге и при этом вдруг вспомнил картину из своего далекого детства: 1918 год. Улицы Берлина после дождя, он босоногим Гаврошем бегает беспризорником по лужам, несмотря на холодное время года. Немецкие граждане посочувствовали, и собрали ему денег на ботинки. А малыш хорошо помнил, как другие немцы в военной форме устраивали облаву в украинских болотах на местных жителей и потом отправляли их в Германию, где заставляли много и бесплатно работать. Но облава и болота были в прошлом, хоть и в недавнем, а теперь Мишка был несказанно рад такому подарку, нашел свою маму, она была с его старшей сестрой где-то неподалеку на каких-то подсобных работах, и с сознанием собственной значимости отдал матери деньги, а затем обратно на улицы. Немцы вскоре заметили, что это тот самый «киндер» опять босой и закачали головой: «э-э-э, так больше дело не пойдет…»

Однако, примчался-таки дедушка к зданию вокзала, энергично взял велосипед в руки и шёл с ним до перрона вокзала, где с удовлетворением отметил для себя, что успел. Найти своих оказалось не сложно.

– Да нет же, мы совсем не намокли, мы так быстро, бегом, и где под крышей, где как, в общем не намокли. Не надо нам ничего! – отказывался сын от такой неожиданной помощи, демонстрируя свою малонамокшую одежду. Только что будучи окрылённый своим участием, дедушка тут же изменился в лице, не понимающе глядя на сына и на внука.

– Так возьми же, я вам сухое привёз! – ещё пытался убедить отец и хотел ещё добавить на тему как мол я спешил к вам, но вдруг понял никчёмность своих доводов. Сын уже похоже гордился перед своим отцом, какой он молодец, что вот так сумел добежать до поезда почти не намокнув. И похоже для него это было главное. Не пригодилась ни одежда, и не вспомнил дедушка также про пирожки, завёрнутые в бумагу.

Спустя около месяца все дети с внуками собрались у Михаила Максимовича на дне его рождения. Привычно дарили малозначимые для юбиляра подарки, привычно желали здоровья, много лет жизни и прекрасного самочувствия…

Октябрь, 2020 год.