Наше [Виктор Софинский] (fb2) читать онлайн

- Наше 373 Кб, 84с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Виктор Софинский

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Виктор Софинский Наше

Возвращаясь домой из Столицы, у Петра было много мыслей в голове. Но в данный момент их всех просто перебивала одна: «Почему в самолетах не может быть хоть немного больше расстояния между сидениями пассажиров?! Достаточно было бы для каждого свой подлокотник. Небольшой, но свой! Уже была бы ясность, а не борьба, кто сядет поудобней, оккупировав больше территории».

Заняв место у окна и определенную «территорию» на подлокотнике, Пётр услышал тонкий запах духов. Еще мгновение – и почувствовал легкий толчок от соседнего сиденья. Место заняла приятная женщина средних лет.

«Это удача», – подумал Пётр, смотря в иллюминатор.

Взлетая с полосы, он наблюдал за яркими, но крохотными огнями зданий и светящимися сбруями дорог, которые как вены и артерии протекают в городе. Смотря на это, кажется, что покидаешь одну реальность мира и переходишь в другую. Со всеми сопутствующими изменениями…

Пётр прилетел в родной город В.

Багаж, такси, быстрая дорога домой. Душ и хороший кофе – лучшее, что может с тобой случиться после самолета. Жил Пётр в двухкомнатной студии на последнем этаже высотного здания. По меркам региона, достаточно высоко и красиво, чтобы наблюдать за городом.

Допив кофе, надел пальто и спустился на лифте в паркинг. Выехав на пустынные улицы, находящиеся во власти раннего утра, он приоткрыл окно автомобиля, и холодный свежий воздух наполнил салон.

Пётр Осипов владел небольшой торговой компанией строительных материалов. И каждый раз, возвращаясь из Столицы, заключался новый контракт. Как по волшебству. Летать приходилось нередко, раз в месяц или полтора. На даже в таких условиях, Пётр не брал билеты комфортным бизнес-классом, а, конечно, мог. Но лишнее внимание ему было ни к чему. Человек он был осторожный и осмотрительный, но не скупой.

Удивительно, как ему повезло с чувством меры и рассудительности. Редко встречается такая порода людей. Темноволосый, обычного телосложения и среднего роста. Но с удивительно располагающей внешностью и харизмой. Пару недель назад ему исполнилось 30 лет. Прекрасный возраст. И ровно так же он себя и ощущал. Холостой и вполне самостоятельный молодой человек.

Пётр припарковал автомобиль напротив двухэтажного здания со складом, первый из которых занимала его фирма. Он увидел у входа закурившего Дмитрия.

– С приездом! Вернулся с гостинцами? – спрашивал он, подмигивая.

– Привет, Дмитрий, – говорил задумчиво Пётр. – С одним гостинцем, но каким огромным.

– Я думал, после прошлого раза нам долго не доверят чего-то стоящего, – в предвкушении говорил Дмитрий.

– Хорошо, что иногда ты так делаешь. Думать – это полезно, Дмитрий, – усмехнувшись, сказал Пётр и осмотрел парковку. – Еще никто не приехал?

– Так время 6:50, – улыбался Дмитрий.

– Ну тогда самое время для кофе и обсудить новости из Столицы.

Они вошли через склад. Пётр как будто все заново осматривал и примеривал на глаз. Войдя в кабинет, повесил аккуратно пальто. Включенная кофемашина начала заполнять пространство своим ароматом.

Дмитрий Пародин был давним другом Петра. Не сказать, что человек одаренный, но смекалку умел проявить в нужный момент.

Петру он всегда нравился за одну черту – интерес к новому. Расширение кругозора – то, что всегда их сплачивало. И понимали они друг друга зачастую без слов, что важно в их делах. Не хочешь быть разочарован – не спрашивай. Такое тоже бывало. Невысокого роста, блондин, коренастый и с хорошим чувством юмора. Красавцем никогда не был, но очень боролся за женское внимание. Иногда даже получалось.

Сейчас же, имея деньги, имеет и достаточно внимания. Но сам он понимал, что это уже не то.

Пётр доверял ему. Считал, что со временем, проведенным на работе, любой человек покажет своё дерьмо. У Дмитрия его он уже видел, поэтому знал, чего можно ожидать. Так же думал и Дмитрий. Кофе был готов.

– В Столице небольшие изменения. Но небольшие они для них, а для нас огромные, – вдумчиво начал Пётр. – Отец семейства Лихачёвых, Михаил Иванович, под следствием. Его уже перевезли в Столицу. А скоро там будет и вся их семья.

– Когда успели? И что вообще случилось? – раскрыв глаза, спросил Дмитрий.

– Два дня назад, ранним утром, его задержали в собственном доме и сразу направили в Столицу, – глотнув кофе, Пётр продолжил: – Поставив на своё место сына в прошлом году, он был слишком самонадеян, что тот справится. Думал, выйдет на пенсию и будет лишь раздавать советики. Но его сын, Глеб Лихачёв, захотел проявить свои амбиции. Ведь ему, наконец, дали порулить чем-то серьёзным. Его хитрость и наглость могла пройти, если бы это было только у нас в городе. Где власть их семьи имеет место. Но с Советом такое не пройдёт. Это люди совсем другого уровня. Ни один Регион не может сравниться с влиянием Столицы.

– И что он напридумывал? – нетерпеливо спрашивал Дмитрий.

– Ничего выдающегося, – как бы сам недопонимая ситуации, отвечал Пётр. – Просто нагло врал и подделывал отчетности. Утверждал, что закупки из Китая и других стран подорожали. И каждый раз отдавал на 20% меньше, чем раньше. Думал, что там у него такой же вес, как здесь. Да и папкины связи настолько крепки, что они неприкосновенны, – Пётр снова отпил кофе. – Только его Отцу уже под 70 лет. Больше половины его связей уже земляные ванны принимают. Ну а Совет такие проблемы решает мгновенно. Только вот, по документам гендиректором ещё числился Отец. Михаила Ивановича и задержали, а, значит, Глебу осталось тоже недолго.

– И они вышли на нас?! – обомлев, спросил Дмитрий.

– Сам ещё до конца не могу поверить, – проговорил Пётр.

– Это просто замечательный гостинец! – вскричал Дмитрий, не сдержавшись. – Займёмся по-настоящему серьёзными делами.

– Да, будет много работы, – улыбнулся Пётр. – Приступим.

После подробного разбора финансовых вопросов, оба подняли взгляд на часы. Было почти два часа дня.

– Пора и на обед съездить. От такого мозгового штурма просто желудок к рёбрам прилипает, – сказал Дмитрий, разминая лицо от усталости.

– Согласен. После собери всех и проведи совещание, – ответил Пётр, на ходу надевая пальто.

Выйдя из здания, он снял авиарежим на телефоне. Несколько пропущенных вызовов и сообщений. Одно из них было от его бывшей девушки. Точнее, таковой считала себя только она.

Пётр же всегда говорил прямо, что отношения ему не нужны, и они просто хорошо проводят время. В этом и была его ахиллесова пята. Он страстно любил женщин. Но всех и сразу, а одну – никогда.

В жизни многих людей наступает счастливый миг, когда взгляд встречает того самого человека. Очень странно и волнующе чувствовать этот первый стук сердца. Ощущать трепет при появлении этого человека. А столкнувшись напрямую взглядами, как будто неведомый шёпот нежно говорит: «Родное».

С Петром такого не происходило. В его случае всё было несколько абсурдней. Видимо, так случается, что Купидон роняет стрелы. А подняв, даже не отряхивая, стреляет. Должно быть, так и рождается грязная любовь.

Любовь, не знающая внешних чувств. А только звериная страсть. И эта инфекция грязной и развращённой любви распространяется от сердца к мозгу, захватывая разум. Этого Пётр и боялся больше всего. Считая любовь ахиллесовой пятой, которая его погубит.

Взяв себя в руки и вытряхнув все мысли из головы, Пётр пробился сквозь небольшие пробки и уже глушил двигатель во дворе дома, где жили его Родители. А жили они недалеко от центра города, в хорошем пятиэтажном доме, в проектировании которого и участвовал Отец Петра, еще до выхода на пенсию. Владимир Викторович был человеком светлого ума, всю жизнь проработавшего архитектором. Так сказать, старой закалки, как и многие, выросшие и получившие образование в Старой Стране.

От этого и были многие разногласия между Отцом и сыном. Но с годами оба научились обходить острые углы, поняв, что сгладить их нельзя.

Мама, Юлия Вадимовна, была врачом. Женщина, бескомпромиссно любившая чистоту и порядок. Наверное, это профессиональное. Ни в одной из всех девушек, которых он встречал за всю жизнь, он не встречал подобного сходства. Каждая была неряшлива, грязнуля (причем не касательно внешности, а её квартиры) или готовила невкусно, или того хуже, вообще не умела.

Пётр любил их полным сердцем. Он чувствовал к ним благодарность за всё, что они для него сделали. Молодые Родители, взявшие на себя ребёнка в то очень непростое время, могли вполне считать себя героями. Ведь старая и привычная страна упала, а новая только поднималась на дрожащих коленях. Какое могло быть воспитание? Молодые Родители работали с утра до ночи, думая лишь о том, чтобы ребёнок был сыт и тепло одет. И Пётр благодарен им за это, они справились.

Взбежав по лестнице до третьего этажа, он позвонил в дверь. Открыла Юлия Вадимовна и радостно его встретила.

– У меня для тебя маленький подарок, – сказал Пётр, протягивая небольшую коробку.

Юлия Вадимовна раскрыла коробку и, рассмеявшись, поцеловала сына. Внутри был посажен цветок–мухоловка, он же Венерина мухоловка. Юлия Вадимовна очень любила комнатные растения. Да так, что Владимир Викторович никогда не упускал возможность пошутить над их местным Дендрарием.

– Вот и перешли на плотоядные. Скоро начнутся ядовитые, – сказал он сам, выйдя в коридор из комнаты, пожимая руку сына. – Как поездка?

Даже лучше, чем мог представить, – начал было Пётр.

– Потом тогда расскажешь, а сперва обедать, – прервал его Владимир Викторович.

Пообедав, Владимир Викторович отвел сына в комнату, где Пётр и объяснил сложившуюся ситуацию.

– Новость, конечно, хорошая. Но стоит понимать, что, вставая на это место, именно на тебя направятся все взгляды. В том числе, которые вовсе нежелательны.

– Согласен, – задумчиво ответил Пётр. – Но у этой игры есть правила и возможности, которыми начинаешь обладать. Если соблюдаешь первое, тогда имеешь и второе. Думаю, всё должно идти ровно.

– Сын, – спокойным голосом обращался Отец. – Я дал тебе связи в надежде на твой ум. В том, что ты хороший стратег, никогда не было сомнения. Меня настораживает только одно. Сила твоих амбиций. Многие этого не замечают. Ты хорошо научился их скрывать. Но не от меня. Я их вижу в тебе, – усмехнувшись, Владимир Викторович добавил: – Сын, помни, как говорят: «Чем выше вбирается обезьяна, тем лучше видна её задница!»

Пётр ничего не ответил. Просто, как и часто прежде, легко и успокаивающе улыбнулся. Тепло попрощавшись с Родителями, он уехал, ведь предстояло много работы.

Для понимания стоит объяснить феномен успеха Петра. Неоткуда взяться у столь молодого человека таким весомым знакомствам.

Владимир Викторович, имея светлый ум и уникальную исполнительность, напрочь был лишён предпринимательской жилки. А опыт, накопленный за его жизнь, был настоящим кладом.

В своё время, выполняя гражданские и государственные заказы, сам того не подозревая, накопил очень влиятельные знакомства. И жизнь послала ему такого сына, как Пётр. Он с ранних лет был кроткий, вдумчивый и удивительно располагавший к себе людей мальчишка. Как и все ребята, любил веселиться, но чуть меньше. Занимался спортом и учился. Но отличала его от многих сверстников любовь к книгам. В ней он никому не признавался. А в 16 лет впервые обыграл Отца в шахматы. Уточним, что Владимир Викторович, был кандидат в мастера.

Сложив всё это, можно понять, что Пётр был инициатором идеи, с которой и пришёл к Отцу после прохождения срочной службы в армии. Что вовсе не странно, так как идею он начал вынашивать от скуки в караулах и боевых дежурствах на объектах в ночное время.

Обладая холодным рассуждением и острым умом, он сложил все пазлы и отчётливо стал видеть получившуюся картину. Позже, объяснившись с Отцом, получил одобрение. А Владимир Викторович, уже никогда не смотрел на сына как прежде. Перед ним был сформировавшийся человек и сильная личность, которая знает, чего хочет.

По мере необходимости Отец знакомил Петра с новыми людьми. С теми, кто имел настоящую власть в своих руках. Странно, но они всегда казались Пётру кем-то вроде дворян. Люди, считающие, что ты им должен даже за воздух, которым дышишь. До сих пор смотрящие на людей, как на кривозубых крестьян в лаптях.

Но вместе с этим, Пётр понимал одну важную вещь. Что, как триста лет назад дворяне, так и сейчас власть имущие, они готовы на всё ради денег и положения. Понимая это, Пётр без особых трудностей добился их расположения, начав поставку строительных материалов по различным тендерам, которые волшебным образом выигрывались.


II

Спустя неделю детального планирования, Пётр принял решение, разбив огромный контракт на три части. Первая из которых начала выполняться. Триумф. Именно это чувство наполняло нашего героя. Как будто всю свою жизнь готовился к этому и теперь воплощает в действие.

Спустя ещё три недели работ закрепили стабильность всех поставок и уже показывали ожидаемо хороший результат.

Наступил вечер пятницы. Как и в любом городе России, следовало смыть стресс рабочей недели, хорошо проведя время в компании приятелей и друзей. Пётр же не увлекался этим часто, выбираясь в свет раз в три-четыре недели. Вот время и пришло.

Заведение, в котором отдыхала их компания, было очень популярно в городе В. Приятная обстановка, вкусная кухня и хороший сервис. Компания была довольно большая. Всех представлять не имеет смысла, так как Пётр считал их просто знакомыми. Но одна треть из них были его старыми друзьями. Большинство пришли парами, но было и несколько одиночек, чьих-то подруг или вроде этого.

Знакомый нам уже Дмитрий Пародин, младший партнер Петра, приехал с очередной девушкой Олесей. Сразу было видно, как хорошо и дорого она была одета, даже немного откровенно. Дмитрий всегда тратил на девушек много денег, желая произвести впечатление и зародить в них зависимость к хорошей жизни, которую не многие могут позволить.

Следом сидели молодожёны Григорий и Наталья Шутенберги. Как говорится, блестящая партия. Оба финансисты в бюджетных организациях. Только пути к этим должностям были разные. Наталья, примерная дочь солидного чиновника. Благодаря её папе, уже с рождения было ясно – она будет беззаботным человеком и всё у неё сложится прекрасно. Григорий же, наоборот. Вылез из хрущёвских трущоб. В школьные годы его частенько задирали. Но учился он замечательно. В это же время заключил договор с двумя одноклассниками, одним из которых был юный Пётр Осипов. Шутенберг оказывал помощь по учёбе в обмен на защиту от хулиганов. Григорий вообще умел найти выход из любой ситуации.

Видимо, корни давали о себе знать. Вероятно, по этой же причине ему удалось каким-то образом влюбить в себя Наталью за время учёбы в университете. Скорее всего, из-за присущего ему методичного упорства. А многие шутили, что просто измором взял за 5 лет учёбы. Разумеется, после свадьбы Григория и Натальи «большой папа» устроил его на хорошее место. Ведь от этого теперь зависело благополучие любимой доченьки Наташеньки. Однако, как Григория на это тёплое местечко посадили, так же легко могли пинком выставить. Поэтому он так сильно любил Наталью, как это вообще было возможно.

Следующим из присутствовавших сидел вдоль стола как раз тот самый второй одноклассник, к которому когда-то обращался юный Григорий. Это был Семён Скворцов и его девушка Ангелина Дробина. Семён был искренним человеком и честным трудягой. Имел свой трудом нажитый автомобильный сервис. Всегда был добр и справедлив ко всем окружающим. Ну и довольно красив собой. За эти редкие в наше время качества, должно быть, и влюбилась в него Ангелина. Она была из очень богатой семьи. Но, к удивлению многих, совершенно порядочной и даже скромной девушкой с завидной внешностью. Они были блестящей парой.

На другой стороне стола на диване расположился старый друг Петра Роман Ассанин и его супруга Оксана Ассанина. Они совместно владели и сами управляли главной по популярности новостной лентой. Оба по образованию журналисты, от этого и прекрасно понимали, что и как им следует делать в этой сфере. Не то чтобы Пётр был сентиментален или мягкосердечен. Скорее даже несколько наоборот. Но к ним он относился с глубоким уважением и теплотой дружбы. Они были чем-то вроде примера для Петра. Роман познакомился с Оксаной на первом курсе университета. Они почти мгновенно влюбились друг в друга, неся эти чувства до сих пор. Ну где вы ещё такую удачу встретите. Для Петра это было примером и надеждой на что-то лучшее. Но примером несбыточным, разумеется. Ведь за всё время он никогда не любил. Что бы эта любовь была здоровой, неиспорченной и незапятнанной обстоятельствами или людьми, которые нас окружают.

Остальных гостей не имеет особого смысла представлять. С ними Пётр был просто знаком или совсем не знал. В общем, компания собралась большая, человек 15. Стол был в изобилии разнообразных блюд и, разумеется, несколько кальянов. Собравшись, все довольно радостно поприветствовали друг друга и шумно делились новостями. Последним приехал Пётр. Сдав на входе пальто, он сразу увидел большую и энергичную компанию, захваченную разговором и вкусными блюдами.

– Всем добрый вечер! – сказал Пётр, усаживаясь в кресло рядом с длинным диваном, расположенным вдоль стола, на краю которого сидела незнакомая ему пара и ещё одна девушка.

– Ну вот и приехал, теперь все в сборе, – с удовлетворением сказал Дмитрий, сидящий на другой стороне большого стола, что с креслами.

– Что так бурно обсуждаете? – поинтересовался Пётр, потягивая принесённый ему виски сауэр.

– Семён всё-таки сделал предложение Ангелине! – с удивлением и лёгким смешком сказал Дмитрий, выглядывая через рядом сидящих.

– Ого, – произнёс Пётр, подняв брови над раскрытыми глазами. – Да у кого-то стальные… нервы, – добавил он. Девушка, сидевшая рядом, как бы утопленная в глубине дивана, усмехнулась.

Поняв, что все вокруг только и обсуждают предстоящую свадьбу, Пётр ощутил эту неприятную необходимость поздравить пару. Не любил он поздравлять, произнося речи у всех под взглядами. Да и говорить о том, чего ещё сам не знает. К тому же, говорить нужно было громко, сидели Семён с Ангелиной на противоположном конце этого большого стола. Но все уже поздравили, и над Петром теперь висела эта необходимость. Поймав взгляд Семёна, он встал, поднял бокал и начал:

– Рад вашему решению официально зарегистрировать союз! – но на том и закончил, выпив из бокала и сев обратно в кресло.

– Спасибо, Пётр! Ты в своём стиле, – улыбаясь, сказал Семён Скворцов.

Все немного посмеялись, что краткость – сестра таланта, а для Петра и часть характера. Но вдруг Пётр услышал тихий и спокойный вопрос, направленны ему из глубины дивана рядом с ним:

– А почему столько волнений и обсуждений вызывает эта свадьба?

– История стара, как мир, – бросил Пётр, потягивая из бокала. И тут понял, что из-за всей этой суматохи не обратил внимания на девушку, сидящую на диване по левую руку от него.

Очень аккуратно выглядевшая и явно ухоженная. По одному цвету кожи было видно, что загар, лежавший на ней, явно не из солярия, а прямиком с зарубежного пляжа. Длинные прямые волосы тёмного цвета. Лицо, выражавшее спокойствие и лёгкое высокомерие, было неоспоримо красиво и привлекало внимание. Удивительно, как Пётр сразу и не заметил такую эффектную девушку. По всему её виду можно было понять, что все эти вечера в дорогих ресторанах для неё – обыденность и даже немного наскучили.

Но одно её выдавало перед Петром. Это едва уловимый взгляд бесёнка. Безумно чёрные глаза сверкали при переводе взгляда с одного объекта на другой. И сверкали какой-то хитрецой и непредсказуемостью.

Вновь блеснув своим взглядом на Петра, начала говорить:

– А почему все так переживают за Семёна? – продолжала она с какой-то задиристостью в голосе. – Кто-то из компании вообще предположил, что из-за беременности свадьба. Но это не так! Я успела пообщаться с Ангелиной, и она сказала, что только из-за их чувств друг к другу, – спокойным и уверенным голосом говорила черноглазая девушка.

– Может, любовь у них и настоящая. Я даже в это верю, – потягивая коктейль, отвечал Пётр. – Только делу это особо не помогает. Они и раньше, точнее, уже давно друг друга любят. Но причина в Валерии Даниловиче, Отце Ангелины. Он человек, мягко скажем, суровых взглядов. Его в Регионе все боятся. А если не боятся, то, как минимум, опасаются, – закончил Пётр и поймал себя на мысли, что всё больше всматривается в эту девушку. – Мы не знакомы. И раньше тебя не видел, – уточняюще сказал он. – Я Пётр, – сказал, протянув руку, чтобы посмотреть, как она отреагирует.

– Меня зовут Алина, – неспеша, по-кошачьи, тоже протянула руку с красивым, но скромным и аккуратным маникюром. На удивление Петра, так крепко пожала руку. – Не виделись раньше, потому что меня не было дома 8 лет. Я жила в Столице, – ровным и уверенным голосом отвечала она.

– И как же так вышло? – уточнил Пётр, катая лёд в бокале.

– Сперва уехала учиться в столичный университет. А после окончания проработала ещё 3 года там же. Но сейчас нужна семье, вот и вернулась. А какая у тебя история? – спросила Алина, снова переведя сверкающий взгляд на Петра.

– В чем-то схожая с твоей, – задумался Пётр. – Закончил университет в Столице. Потом набрался опыта, работая с умными людьми и уже после приехал реализовываться здесь, в нашем городе В. Разница лишь в том, что моё возвращение было спланировано изначально.

Не обращая внимания на шумные разговоры компании, они всё продолжали, как будто находились в пузыре, ограждающем их от всех остальных.

– И как тебе наш чудный город после 8 лет? Успела осмотреться? – спросив это, Пётр посмотрел на свой коктейль, в котором уже успел растаять лёд. Не стал допивать, показал стоящему вдалеке официанту на повтор заказа.

– За исключением новых заведений, всё, как и раньше. Вроде бы ничего не испортили прежнего, уже хорошо, – в её словах почувствовалась искренность. Но вдруг снова бесы заблистали в её глазах.

– Пётр! – произнесла она резко и с игривой интонацией. – Ты так ничего и не объяснил про ситуацию Семёна, Ангелины и её родителей!

– За обоих родителей не скажу, а вот Отец Ангелины всегда был против Семён. Человек он… своеобразный. Очень состоятельный и настолько же влиятельный в нашем Регионе. В прошлом был замечен в судебных делах об организованной преступности и т.д. Но оправдан по разным причинам. И даже если всё это опустить, то всё равно останется человек исключительно сурового нрава и несгибаемых убеждений. Ну и с высоты своего положения таких как Семён и конкретно его он считает за крестьян кривозубых.

Алина снова не сдержала тихий, но резкий смешок:

– Ты рассуждаешь как про 19 век.

– Да, ты права, – Пётр усмехнулся и задумался. – Столько времени прошло, а с ним и событий, но пропасть между такими людьми всё такая же, как и прежде. Ведь время – это просто количество секунд, минут и лет. А та самая пропасть, она как живое существо, с которым ничего не случилось. Если только, наоборот, не окрепло и не разрослось.

Они оба почувствовали, что как будто кроме них и нет никого в заведении, в каком-то ступоре смотря друг на друга. Их неловкость прервал весёлый и нетрезвый голос Дмитрия.

– Пётр! – кричал он, почти через весь стол. – Кажется, ты проиграл ваш спор!

– Какой еще спор? – придя в себя, спросил Пётр.

– Ну как какой? Ваш с Романом, разумеется, – с детским восторгом прокричал Дмитрий. – Их новостная лента набрала миллион подписчиков!

– Роман! – тут же обратился Пётр. – Я поздравляю вас с Оксаной. Это действительно выдающийся результат, горжусь, что у меня есть такие друзья.

– Но про сам спор не забудь! – с ещё большей шалостью и предвкушением выкрикивал нетрезвый Дмитрий, которого незаметно одёргивала спутница.

– Спасибо, Пётр. Последние два года были действительно напряжённые и, в интересном смысле, трудные, – сказал Роман как всегда вальяжной, но хорошо поставленной и приятной манерой речи.

Не каждый решится писать честные новости, да ещё и не в Столице, – подметил Пётр. – И это сыграло вам на руку. Как я понимаю, вы привлекли слишком много внимания из других Регионов и даже из Столицы, так что теперь вас просто боятся трогать, – заключил Пётр, подойдя и пожал руки Оксане и Роману в знак их победы.

– Так вы и есть создатели портала Свет?! – удивлённо спросила Алина у Оксаны. – Я слышала о вас от многих знакомых в Столице.

– Даже как-то неудобно от такой узнаваемости, – как всегда скромно и с улыбкой ответила Оксана. – Обычно мы с утра до самой ночи заняты в редакции. Так сказать, поглощены любимым делом. А обратную связь почти не получали. Но умышленно. Мы в самом начале договорились делать то, что считаем правильным, по справедливости, а главное, в удовольствие. Единственный показатель, который у нас был – прибавляющееся число подписчиков.

– А в чём же спор был? – с интригующим интересом спросила Алина.

Тут включился раздобревший и раскрасневшийся Дмитрий:

– Спор был 3 года назад на свадьбе у младшей сестры Оксаны, – Дмитрий слегка мимо указывал на Оксану. – Роман вообще любитель жарких дискуссий по своей натуре. А Пётр был крайне весел и нетрезв. Вот и подначивал Романа, а тот всё злился и доказывал, что люди изголодались по настоящей правде. По уважению к самим себе! Что они не идиоты и видят, что за окном одно, а в новостях совсем другое. Пётр же убеждал, что людям нравится, когда стелют мягонько, как с детьми. И что они сами не хотят разочаровываться! – Дмитрий взял паузу, чтобы выпить из бокала, а Пётр этим воспользовался и перехватил рассказ.

– Верьте или нет, я был уверен в силах Романа, – играючи говорил он. – Тем более, имеющего такую опору в лице Оксаны. Просто нужно было замотивировать и раззадорить его. И да, я был очень нетрезв, – усмехнувшись, Пётр посмотрел на Романа. – Но вдруг кто-то вскрикнул, что нужен спор! Так сказать, для закрепления дела. Оглядевшись, мне стало понятно, что мы там вдвоём, и крикнул это я сам, – закончил Пётр и все вокруг расхохотались.

Роман, просмеявшись, стал продолжать:

– Вот мы и условились. Если я создам новостную ленту или информационное медиа, называйте как угодно, и за 3 года наберу миллион подписчиков, Пётр даёт откровенное интервью про современный бизнес. Со всеми компрометирующими подробностями, на своём личном примере! – триумфально и с прежней вальяжностью закончил Роман Ассанин.

– Это так. Но по условию это должно произойти в течение 5 лет. Так что у меня ещё два года спокойной жизни в запасе, – с прежней усмешкой ответил Пётр.

– Честно говоря, я и сам не собираюсь с тебя это требовать даже по истечению срока, – вполне серьёзно ответил Роман. – Я прекрасно понимаю, какие последствия за этим пойдут. Со своего друга нельзя требовать самоубийство. Как-то это не хорошо! – рассмеялся Роман.

– Спасибо, Роман! Но спор есть спор. Когда-нибудь мы к этому вернёмся, – договорив, Пётр подмигнул Роману и допил свой бокал.

Компания уже очень нетрезвая и навеселе. Все рассказывали свои новости и смеялись, даже не заметив, как исчезли Пётр и Алина.


III


Тихий хлопок двери. Пётр открыл глаза и взял телефон проверить время. Девять часов утра. В постели рядом было пусто.

– Значит не показалось, это она тихо ушла, – подумал Пётр. – Прекрасная девушка, – улыбнулся он, лениво вытягиваясь в черной постели. – Но как она вообще осталась? Обычно всех умело выпроваживаю в такси. Видимо, мы действительно хорошо вчера выпили, – рассуждал Пётр, вставая с кровати. Даже подойдя к кофемашине и включив её, он всё равно не замечал одну маленькую деталь.

Всё это время до самого момента, когда струи воды коснулись его тела в душе, он улыбался. Свежесть воды окончательно пробудила его, а вкус крепкого кофе привёл мысли в порядок.

Сделав очередной глоток кофе, любуясь видом на город из своих панорамных окно, он вспомнил об одной мысли. Её сказала Петру одна женщина–психолог, с которой он случайно познакомился в Столице несколько лет назад. Приблизительный смысл был в необходимости за хорошо проделанную работу самого себя радовать, ну или вознаграждать. В конце концов, никто лучше себя самого не знает, что по-настоящему ему поднимает настроение и является желаемым.

Очередной глоток насыщенного доброго утра из горячей кружки, и Пётр уже набирал номер на телефоне. После уточняющих вопросов он услышал положительный ответ.

– Тогда сейчас приеду, – ответил Пётр, накидывая пальто.

Добрался он быстро. В выходные утром дороги полупустые. Припарковался почти у самого входа.

Это был дилерский центр премиальной автомобильной компании. Открыв главную дверь, Пётр почувствовал волнительное предвкушение. Даже сердце забилось немного чаще. Как же долго он желал, чтобы этот момент наступил. Именно быть одному, ни с кем не разделять этот момент скрытого счастья.

На входе сразу встречает красивая девушка с улыбкой на лице. И для неё она, наконец, искренна. Дело в том, что обычно улыбку они надевают, как предмет одежды. Разумеется, из-за должностных обязанностей. Она искусственна, потому что в преимущественном большинстве им приходится встречать людей неприятных. Это некрасивые и наглые люди, которые, всем понятно, каким путём нажили своё состояние. А следовательно, обладают самыми неприятными комплектами черт поведения. Есть второй вариант – их отпрыски. Наглые, избалованные сынки и дочки. Если же их родители просто ведут себя как высокомерные дворяне, но хотя бы знают, как устроена жизнь, потому что сами выбились с низов, то с детишками бывает труднее. Они совсем отбиты от реальной жизни. Родившись в роскоши, просто принимают её за должное. Для них обычный порядок вещей – смотреть на людей с презрением с самых малых лет.

И вот на их контрасте входит Пётр, очень привлекательный молодой человек, вежливо приветствуя всех в ответ. И всё это с еле уловимой скромной улыбкой, которую так редко видят люди в этих стенах.

– Добрый день! Меня зовут Михаил. Рады приветствовать Вас! – подойдя, сказал менеджер.

– Здравствуйте, Михаил. Меня зовут Пётр. Видимо, мы с Вами и общались по телефону, – с легкостью и предвкушением сказал Пётр.

– Да, верно! Как вы и просили, всё уже готово. Документы составлены, автомобиль ожидает в комнате выдачи, – отчитался менеджер и жестом пригласил за стол с документами.

Последняя подпись, Пётр положил на стол ключи от старого автомобиля, и они отправились в комнату выдачи.

Дверь открылась, и там стоял он. Шикарный черный седан. Сдержанный и строгий, но с первого взгляда на него дающий понять, что вождение будет захватывающим и весёлым. Глубокий чёрный цвет искрил под софитами в комнате. Открыв дверь, Пётр сразу ощутил глухой и увесистый звук замка. Салон сшит из тёмно-коричневой кожи, удивительно мягкой на ощупь. А чёрный потолок из алькантары дарил непередаваемое ощущение уюта и абстрагированности от всего, что находится вне. Сам запах внутри салона нового автомобиля просто опьянял Петра.

Менеджер, надев белые перчатки, приступил к инструктажу пользования автомобилем, указывая на доводчики дверей, камеры кругового обзора, подогревы и вентиляции сидений и т.д. Но Пётр просто не слышал его. Он любовался автомобилем, зная о нём всё. Ведь он так давно его желал.

Михаил протянул Петру открытую коробочку, которая выглядела скорее как шкатулка для драгоценностей. В ней лежали ключи. Пётр забрал подарки от компании, поблагодарил Михаила и, наконец, запустил мощный двигатель, теперь уже своего автомобиля.

Он медленно выкатился на дорогу общего пользования и, включив свой любимый плейлист, поехал на обед к родным, как он всегда и делал по выходным.


III

Минуло ещё три недели. Настала прекрасная пора поздней весны – май. Начались первые тёплые дожди, вокруг всё утопало в свежей зелени, а воздух был насыщен весенними ароматами тепла и предвкушения чего-то нового от жизни. Даже утром просыпаться на работу приятнее, зная, что, выйдя из дома, тебя встретит прекрасный оживший мир.

Был конец рабочего дня. Пётр последним собрал вещи и уехал из офиса. Встроившись в поток движения главной дороги, заметил звонивший телефон. «Номер не определён, странно, – промелькнуло у него в голове. – Но, значит, это точно не из надоедливых банков», – решил Пётр и принял вызов.

– Да, слушаю? – ответил Пётр.

– Уже? Так быстро соглашаешься? – произнёс незнакомый мужской голос с явной пренебрежительностью.

– Не стоит придираться к обычному ответу на вызов, – сдержанно произнёс Пётр. – Кто это говорит?

– Что действительно не стоит делать, так это забирать чужое, – медленно, как будто прошипел голос в телефоне. – Это Глеб Лихачёв.

– Я ничего и ни у кого не забирал, Глеб, – выдержав паузу, твёрдо ответил Пётр. – Столица сама сделала предложение. А, значит, и выбор был за ней, – стараясь сохранять спокойствие, ответил Пётр.

– А вот у меня совсем другая картина, – продолжил шипеть голос. – Ты давно копал под нас. Как подземный ручей, подмывал фундамент. Мы всё узнали про тебя. Ещё семь лет назад начал браться за контракты, которые мы считали несерьёзными и, не задумываясь, отказывались. А ты за них брался. Подбирал и ел то, что мы скидывали со стола, – брызнул шипящий голос.

– Я не собираюсь выслушивать тои домыслы, – сохраняя спокойствие, отвечал Пётр. Он понимал, что Лихачёвы больше не у дел, и так называемый «Совет» из Столицы к ним возвращаться не будет. Но их семья всё ещё оставалась могущественной в городе В., да и во всём Регионе в целом. Всё-таки целых два поколения они крутили делишками здесь, а попали в немилость совсем недавно. А, значит, находившихся в таком уязвлённом положении не стоит пытаться их добить. Они могут оказаться загнанным в угол медведем, который способен на крайние меры. Но и проявлять к ним мягкость тоже нельзя. Такая порода людей доброту принимает за слабость.

Приняв решение проявлять сдержанность и спокойствие, продолжил Пётр:

– Я всегда соблюдаю субординацию и на чужое рта не раскрываю. У тебя ещё остались контакты членов Совета, можешь сам убедиться у них.

– Не делай из меня идиота! Они отказались от нас и больше не идут на контакт, – нервно доносилось из телефона. И вдруг прекратилось на мгновение. Он как будто вспомнил нечто, что стоит сказать, чтобы потешить уязвлённое эго. – Но ты знаешь… – с шипения он перешёл на какой–то язвительный шёпот, – не все члены Совета отвернулись от нас. Лояльность нашей семьи проверена десятилетиями. И то, что случилось, просто щербинка. А вот ты человек новый. Новый и молодой. С непонятными взглядами. Да ещё и оказалось, с интересными людьми дружишь. До них уже дошли слухи про твою связь с газетой, вставшей поперёк горла у Столицы. Помогал городу восстановить архитектурный памятник. А точнее, помогал в этом левым активистам. Этой глупой молодёжи со своими идеями сохранения архитектурного наследия? А ведь на том месте должна была стоять элитная новостройка одного очень уважаемого человека. Сиротским приютам помогаешь, – голос в телефоне просто кипел. – Да всем понятно, что ты просто очки набираешь, чтобы в нужный момент ими прикрыться. Но вот только в нашей стране это не работает! Ах, да. Ну и вишенка на торте, – он снова понизил голос и стал говорить медленно. – Также им случайно стало известно про твою дружбу с тем предпринимателем, бежавшим в Лондон, а потом на весь мир поднявший скандал об отнятом у него бизнесе государственными служащими, – Лихачёв перевёл дыхание. – Сам понимаешь, это только слухи. А вот если взяться за тебя, как следует…! – он оборвал сам себя, видимо, поняв, что уже сильно увлёкся.

Долгое молчание с обеих сторон. Автомобиль стоял припаркованным на обочине. Пётр прервал тишины спокойным и твёрдым голосом.

– Сейчас ты явно под давлением, которое обрушилось на вашу семью. Я не стану реагировать на сказанное тобой. Но больше не вздумай позволять себе угрожать мне или пытаться запугать. А если нужно высказать накопленное, то обратись к психологу. Говорят, они действительно ставят голову в ясное положение. Хотя в твоём случае лучше не затягивать и сразу к психиатру. Скажи, диагноз тебе уже поставили, – шизофрения. Никогда больше мне не звони. Прощай.

Положив трубку, Пётр ещё посидел пару минут, всё обдумывая. Набрал Дмитрия:

– Нам нужно срочно встретиться. Не в офисе, на нашем месте.

Положив телефон, Пётр завёл автомобиль, и чёрный седан в скольжении задних колёс сорвался боком, развернувшись с обочины своей полосы на встречное движение и умчал, оставляя размазанное в вечернем сумеречном воздухе свечение красных светодиодных фонарей.

Заехав на маленький полуостровок, где был заброшенный старый корт, Дмитрий увидел стоявшего у автомобиля Петра.

Уже стемнело, и в воде отражались и бегали, как задорные подростки, огни ночного города. Дмитрий остановил свой белый внедорожник и, торопясь, подошёл к Петру.

– Что случилось, Пётр, в чём срочность? – так же торопясь спрашивал Дмитрий.

– Случилось то, о чём мы, опьянённые свалившимся на нас успехом, даже не подумали. Мне позвонил Глеб Лихачёв. Он ещё на свободе, оказывается, – вдумчиво говорил Пётр, смотря в воду.

– Это, конечно, немного сбивает с толку, – как-то растерянно сказал Дмитрий. – Ну и что? Они больше не у дел, приободряя сам себя, говорил он. – Старшего из семьи скоро осудят, это уже все в городе знают. А из его детей никто не имеет такой же репутации, да и мозгов тоже. Сама Столица отказалась от них! Это припадки перед смертью. С ними покончено, – будто убедив себя, закончил Дмитрий.

– Он проговорился, видимо, от злости. Не все в Совете были за решение передать дела нам. Решение принято большинством, не единогласно. А это значит, что среди членов Совета, голосовавших против, могут быть настолько лояльные люди, которые со временем могли бы и переубедить других.

– Сраные старпёры! – сквозь зубы вырвалось у Петра. – Мы ведь не знаем, а среди них, скорее всего, есть парочка стариков, ностальгирующих по былым кутежам молодости вместе с Михаилом Ивановичем, мать его, Лихачёвым! – разгорячился Пётр. – Да когда эти динозавры куролесили, наверное, ещё на тройках ездили!

– Да почему ты так думаешь? – слегка провалившись в растерянность, спросил Дмитрий.

– Подтверждения этому нет, но и опровержения тоже. Эту версию стоит брать в расчёт. Мы слишком молоды и не обладаем информацией. А за ней сила, – укоризненно сказал Пётр. – Чувствую себя как слепой щенок, выставленный против волков, – продолжал, потирая виски. – Про Совет у нас почти никакой информации нет, – успокоившись, закончил Пётр.

– Но у нас есть много информации по семейству Лихачёвых… – ненавидяще начал Дмитрий. – Столица вне досягаемости и повлиять на неё шансов нет, – и тут послышалась хитреца в его голосе. – Но у нас-то в Регионе мы всё знаем, что происходит. И если не можем переубедить Столицу, то можем окончательно потопить конкурента здесь. Всю семью, разом! Ни них у меня хватит компромата, – сказал Дмитрий дрожащим от страха или злобы голосом.

– Я убеждён в одном: ничего не изменится, если мы будет действовать как они, – решительно и спокойно ответил Пётр. – Мы превратимся в таких же злобных стариков, разве что с малыми годами и начнём принимать личность за предмет или ресурс, – смотря уже не на воду, а вдаль другого берега, ответил Пётр.

– Но если мы не ударим сейчас, то позже они могут просто разрушить всё! – уже с неподдельной тревогой говорил Дмитрий. – Из-за бездействия мы можем потерять всё, что только недавно нам досталось вместе с прежними годами труда. Только начали радоваться успеху и зарабатывать такие большие деньги! Мы должны от них избавиться окончательно! – смотря на сжавшие воздух кулаки, говорил Дмитрий.

– Мы не станет поддаваться панике из-за какого-то звонка. Сейчас уже всё высказав и обдумав, я почти убеждён, этот звонок был лишь приступ от давления и стресса, которые на них свалились. Глеб хорошо чувствует вину за всё случившееся с семьёй. Прошло уже несколько месяцев, но никаких действий они так и не предприняли. Разве что попытались найти на меня компромат. Но больше, чем дружба когда-то с Евгением Торгуевым, ничего нет. Да и это ничего не значит. Ни у кого нет доказательств того, что мы до сих пор общаемся.

– Евгений Торгуев? – недоумевая, спрашивал Дмитрий. – Это ещё кто?

– Семь лет назад про него много говорили в новостях и газетах. Сбежавший за границу предприниматель. Несколько уголовных дел на него повесили. Но, разумеется, он ничего из этого не делал. Просто у него хотели отобрать бизнес, когда тот стал приносить огромный доход. Очередной лакомый кусочек для наших волков.

– А ты-то тут причём? – раскрыв глаза, спросил Дмитрий.

– Мы с ним были хорошо знакомы, – тихо ответил Пётр. – Откровенно говоря, Евгений Торгуев вообще был моим наставником со времён университета. Однажды он пришёл к нам читать лекцию как гость с реальным опытом. О его сети магазинов знали все, но его самого – немногие. Ну и так вышло, что я был из малого числа, кто реально слушал ту лекцию и задавал вопросы. Ну и, видимо, приглянулся ему. Он говорил, что видит во мне способности к бизнесу. Даже взял меня не неофициальную практику. Но у Евгения уже тогда начались опасные игры с кем-то из правительства. И как настоящий стратег рассматривал все варианты. Следовательно, позаботился и о безопасности моего будущего, нигде и никоим образом не оставив следы моего присутствия.

– Это очень странная история, Пётр, – напряжённо говорил Дмитрий.

– Ты вообще не должен был о ней узнать, – спокойно отвечал Пётр. – Мы отклонились от главного. Подведём итог. Спустя несколько месяцев против нас не было предпринято никаких действий. Значит, и мы не станем поддаваться на провокацию, – заключил Пётр.

Он похлопал Дмитрия по плечу, сел в чёрный седан и уехал.


III

Следующий день прошёл абсолютно спокойно и в обычном рабочем режиме. Как и следующий, и тот, что за ним.

На телефоне звонит будильник, душ, завтрак, приятная раноутренняя дорога под хороший плейлист с полуоткрытыми окнами. Открывает пока еще пустой офис, затем свой кабинет. Кофемашина разносит густой аромат, который перемешивается с весенним запахом из открытого окна. Следом планёрка с Дмитрием и главным бухгалтером Анной Зельман. Под конец Дмитрий хотел было снова сделать предложение по «острому» вопросу, но Пётр прервал его, давая понять, что тема не обсуждается, все будут работать, как и всегда, в обычном здоровом режиме. Так оно и было.

Всю неделю работали спокойно, но в достаточно плотном режиме. Закрывали первую часть большой сделки. К пятнице все документы были готовы, а все позиции товаров – у заказчиков.

Вечером сразу после работы Пётр сел к Дмитрию в белый внедорожник, и он повёз его в аэропорт. Предстоял путь в Столицу для отчёта перед Советом по закрытию той самойпервой трети сделки.

Внедорожник тронулся и, выехав на дорогу, встроился без поворотников в плотный вялотекущий поток. Смотря на все автомобили, как будто стремянки, Пётр спросил:

– Зачем тебе был нужен такой автомобиль? Ты же за город выезжаешь всего два раза в год. Да и там седан проедет. А в городской среде ты просто как мамонт какой-то. Только место на дороге занимаешь лишнее. Это же рамный внедорожник, – последнее слово Пётр произнёс по слогам. – Из названия понятно, для чего он был создан. Преодолевать препятствия, камни, грязь там, где нет асфальта. Да ещё и третий ряд раскладывается. У тебя даже жены нет, не говорят о семье с детьми. Кого ты возишь, кроме воздуха? Ты что, задохнуться боишься? – расхохотавшись, закончил Пётр.

– Рад, что смог тебя рассмешить, – протянул Дмитрий, развалившись за рулём. – Так и думал, куплю, чтобы смешить разных засранцев. Ты вот говоришь, что внедорожье его стихия. А мы где ездим? На иную улицу свернёшь, а на ней асфальта как будто никогда не лежало! В такие моменты прямо радуешься за себя, какой хороший выбор автомобиля я сделал. Вот же молодец, Дмитрий Пародин! – оправдавшись, улыбался Дмитрий. – Ты снова ненадолго летишь?

– Да. В субботу, то есть завтра, уже прилечу обратно, – ответил Пётр.

– Тогда удачи! Чтобы количество взлётов равнялось посадкам, – Дмитрий остановил автомобиль у входа в аэропорт.

Пётр поднялся по ступеням и вошёл, на ходу вынимая из кармана телефон и разные вещи для прохода через арку. Для него это была очень важная поездка. Но сейчас он был в предвкушении от полёта. Ведь он, наконец, решился взять билет бизнес-класса. Теперь он решил, можно.


III

Пётр удивился с самого начала, когда за ними приехал не привычный автобус, а небольшой микроавтобус. Поднявшись по трапу, встретили бортпроводницы и сами взяли его пиджак, аккуратно повесив на плечики и убрав в скрытый шкаф.

Пётр посмотрел вдаль забетонированного людьми прохода и осознал, что ему не нужно идти туда и протискиваться сквозь всех. Бортпроводница с великолепной улыбкой показала его место. Сколько же раз он смотрел на эти сиденья, проходя в эконом-класс. Отличное, широкое кресло со своими личными двумя подлокотниками! И вот он здесь.

За просмотром фильма и вкусной едой он и не заметил перелёт.


III

В аэропорту Столицы его встретил старый друг Святослав Лазовский. Они оба жили в городе В., а потом поступили в университет Столицы, но на разные факультеты. По окончанию его Святослав остался жить в Столице, а Пётр, проработав 3 года, ушёл на срочную службу в армию и вернулся в родной город В.

Святослав же устроился работать каким-то чудом в государственный аппарат помощником чиновника из Правительства. А теперь и сам стал чиновником на очень хорошей должности. Святослав, как и Пётр, был подобием идеалиста. Но прекрасно понимал правила игры в их мире. Святослав – холёный молодой человек, выглядевший и державшийся безупречно в любую секунду своей жизни. Высокий блондин, у которого сияет на лице желание лучшего и целеустремлённость.

По понятным обоим причинам занятости, они не виделись уже 3 года. Тепло поприветствовав друг друга, они пришли на парковку, расспрашивая обо всём на свете.

– Вот куда идут деньги налогоплательщиков, – смеясь, открывал дверь немецкого седана Пётр.

– Да, но это официально служебный автомобиль. А не как в Регионах, вытаскивают из казны и просто покупают на себя, – подметил Святослав, выезжая с парковки.

Ехать нужно было долго. Пётр забронировал отель в центре, а Столица была огромная. По дороге они горячо разговорились. Слишком долго не виделись, а новостей накопилось у обоих много. Они совсем не замолкали всю дорогу, даже не заметив часовую пробку. Так бывает, когда встречаются два человека, и у обоих светлые головы, полные событий и что ещё важнее – идей. Они всегда полностью доверяли друг другу и даже могли помочь советом, так как взаимно ценили ум.

Пётр рассказал про то, как на него вышли люди Совета, и теперь она работает на них. И Святославу было, чем удивить Петра.

– Так ты теперь метишь в помощники Министра иностранных дел? – с гордостью за друга уточнил Пётр.

– Верно. Теперь все карты на моей стороне. Последние 3 года я работал абсолютно без выходных. В нашем городе В. так все 4 уже не был. Родных не видел. И когда увижу, теперь совсем неясно. Только по телефону общаемся. Ну и материально помогаю им. Родители живут, конечно, обыкновенно и без излишеств, но зато больше не работают, – с некоторой доброй грустью сказал Святослав.

– Мы сами выбрали свои пути и не о чем тут алеть. Уверен, родители сами за тебя рады, что ты выбился в Столицу, – подбодрил друга Пётр. Пробка закончилась, и они проезжали центральные улицы Столицы. Пётр слегка опустил спинку кресла назад и как зачарованный смотрел в окно на освещённый город.

– Знаешь, Святослав, я очень люблю наш город В. Он, конечно, для меня красив и по-родному близок, – Пётр чуть прервался. – Но это, – он не отрывал взгляд от окна, – то, что вижу сейчас за окном, ни в какое сравнение не идёт. Насколько шикарные улицы и величественные здания. Они такие монументальные, что кажется, каждое здание цельно высечено из исполинского куска камня. Чего бы ты не коснулся, на что бы не направил взгляд, это будет лучше любого Региона. Возможно, в разы. Насколько же сильная пропасть… – затих Пётр, вдумчиво смотря в окно, на скользящую ленту улиц Столицы.

– Не стану скрывать, это и была одна из главных причин, почему я остался здесь. Я просто не могу вернуться! Для меня это будет, сам понимаешь, – Святослав с иронией посмотрел на Петра. – Там всё уже давно поделено и распределено. А здесь гигантский и развитый город с такими же возможностями. Это напрямую связано как отражение. Насколько это развитый город, такое и отражение будет у него в зеркале, в виде возможностей.

– Большому кораблю – большое плавание, – посмеялся Пётр, снова переведя взгляд на плывущие в окне улицы. – Это странно, но люди, идущие по улице, обычные прохожие, выглядят немного по-другому. Одеваются интересней, разнообразней и даже как-то смелей, – Пётр сам удивлялся от своего наблюдения.

– Видишь ли, Пётр, – с преднатягом начал Святослав. – Всесторонняя развитость Столицы связана не только с её обязательным величием. Успев поработать с крупными высокопоставленными чиновниками, я понял одну довольно скользкую вещь. Они все, как и 200 лет назад, боятся вил. Страх восстания пропорционален количеству сконцентрированных крестьян. То есть, прости, людей, – с улыбкой подмигнул Святослав. – В обеих наших Столицах, Большой и Северной, слишком большая концентрация людей. Вот их нужно держать в состоянии приемлемого удовлетворения. А все остальные уже не так опасны. Они раскиданы так, что на карте локтем мерить нужно. Иначе говоря, размазаны тонким слоем.

– Понимаю, о чём ты, – после паузы ответил Пётр. – Но всё стало бы гораздо лучше, если к Регионам перестать относиться, как к Колониям. У нас же Федерация, а не Империя. Вот, запоминай, будущая верхушка власти, – и они оба рассмеялись с какой-то грустью от невозможности.

Автомобиль остановился у одной из семи Сестёр Высоток. Поистине внушающее величие здание. Неподдельная и светлая гордость за прошлое поколение.

Святослав убедил Петра остаться после его завтрашней встречи ещё на вечер. Они попрощались, и Пётр отправился к себе в номер. Час уже был поздний, вдобавок ощущался джетлаг из-за разницы во времени. Да и встреча завтра предстояла серьёзная, перед ней следовало хорошо отдохнуть.

Наступило утро следующего дня. Пётр приехал к самому роскошному отелю в центре Столицы. Сотрудник на ресепшене сказал, что его ожидают в приватном конференц-зале, пригласив пройти за ним. Лифт остановился на самом верхнем этаже. Сотрудник отеля открыл для Петра дверь и тут же за ним её закрыл.

Пройдя короткий коридор, он вошёл в роскошную переговорную комнату. Всё было выдержано в стиле нестареющей классики. Ковёр в комнате был таким мягким, что, казалось, на следующем шаге он заблеет как живой. Привезённая из Старого Света мебель и стены, обитые деревом. Ни один звук не сопровождался эхом. Абсолютно поглощающий эффект. В середине стоял вытянутый стол, сделанный из одного гигантского массива. По одну его сторону было совершенно пусто, только стояли кресла. Противоположную сторону стола занимали члены Совета. Девять фигур, воротившие всем бизнесом в Регионах.

«Вот они, – подумал Пётр. – Никогда раньше не видел их всех. Все прошлые годы только двое из них давали мне указания в своей снисходительной манере, как будто кидая кость собаке. Доход, который я приносил всё предыдущее время, был для них смешным. Они отдавали его своим детям на карманные расходы. А меня держали, как зверушку, на всякий случай, для страховки. И сколько таких же они ещё подкармливают в каждом Регионе? Но несколько месяцев назад именно такой страховой случай и настал. Теперь они передо мной. Девять стариков. Никчёмных паразитов, стопорящих нашу Родину. Уверен, за полчаса до моего прихода отсюда вышла очередная марионетка. Отчитывался по какой-нибудь вырубке леса или добыче драгметалла. А перед ним производитель фармацевтики. Ещё раньше генподрядчик по ремонту дорог и так далее по списку. Даже майнеры виртуальной валюты из Сибири под ними работают, получая льготы на электричество. Мерзкие старики, дергающие за все ниточки. Как же я вас презираю!»

– Добрый день, уважаемые члены Совета, – поприветствовал всех ровным голосом Пётр и начал свой отчёт.

Спустя час всё закончилось. Пётр блестяще ответил на все вопросы. Честно говоря, ленивые вопросы. Они больше носили формальный характер. Так сказать, часть игры. Изображать заинтересованность и профессионализм в этой области. Но проницательный человек уловит во всём этом искусственность. Они даже звучали несколько лениво.

Кто-то курил, некоторые пили чаи и кофе, а пара стариков, судя по их взглядам, явно находились не в этой комнате. Интересовало только одно. Деньги. Два вопроса, на которых они молодели на глазах. Когда? Сколько? Притом, все они прекрасно знали ответы. Но им так приятно было вновь услышать это. Называемые цифры словно ласкали им слух и эго, возвращая вкус к жизни, давая ощущение власти в руках.

– У нас остался крайний вопрос, – произнёс томный с глубоким басом голос из завесы клубов дыма сигарет. – Какова Ваша связь с Евгением Торгуевым? Предпринимателем, бежавшим в Лондон, – уточнил медленный и глубокий голос одного из членов Совета, сидевшего с краю стола.

Ощутилась явная заинтересованность и удивление присутствующих в комнате. Кто-то поправил очки, и они сверкнули в Петра, как разрядом тока. Он ощутил острую мысль, пробившуюся в сознание, почти уколов его: «Всё-таки Лихачёв предпринял действие. Стоит применить тактику искреннего непонимания ситуации. Так они начнут задавать больше вопросов, и я смогу понять, насколько большой информацией они владеют», – быстро смекнул Пётр и начал свой ответ в соответствующей с выбранной тактикой манере.

– При всём уважении, не понимаю природу вопроса, – удивлённо начал Пётр. – Торгуева впервые увидел в его же рекламе по телевизору. А вживую на общественных форумах по развитию предпринимательства в Федерации. Но в то время он был очень популярен, его приглашали на множество форумов. Также пару раз на ужине в ресторанах по событию у общих знакомых, – сохраняя полное спокойствие и непонимание, продолжил Пётр. – На всех указанных событиях общение между нами было совсем среднее, если даже не еле касаемое. А находились мы всегда в окружении большого количества знакомых. О приватности и речи быть не могло, – как бы провоцируя на более конкретный вопрос, закончил Пётр.

– Хорошо, – отвечал глубокий голос, – это мы и хотели уточнить, – с завершенностью произнёс он, и все члены Совета принялись собираться.

Пётр удивился, не забывая это скрыть.

«И это всё? Всё, что стояло за вопросом, простая формальность? – не мог поверить Пётр, глядя на выходящих из зала людей. – Лихачёвы явно предприняли последнюю попытку. Видно, глава семейства из последних сил надавил на свои связи. Но им, судя по всему, уже нечем помочь. Задев Совет за самое живое, точнее, единственное живое место – деньги, не стоит рассчитывать на реабилитацию. И кто-то просто из-за формального чувства долга перед старым другом уточнил информацию. А похоже это было больше на последнюю просьбу перед казнью. Никакой дружбы. Только деньги и власть. А деньги и есть власть, которую хотели отнять у Совета. Такое не прощается».

Пётр вышел из здания. Это было первое в его жизни настолько серьезное совещание. Он был абсолютно вымотан, но доволен. Помимо самого факта отчёта перед такими людьми его заставили хорошо понервничать вопросы о Торгуеве. Но осознал, что тем самым была выдана бестолковость сил и влияния Лихачёвых, раз он вышел из здания сам, и его никто не встречает у входа. Значит, всё позади. Он сел в такси и поехал к себе. Зайдя в номер, ощутил слабость от стресса, поверх которой накладывался джетлаг. Пётр шлепнулся на кровать и крепко уснул.


III

Его разбудил звонящий где-то под подушками телефон. Найдя его на ощупь, он открыл глаза. Звонил Святослав.

– Похоже, уже вечер? – потирая лицо, лёжа на кровати, ответил Пётр.

– Ты на встречу-то ходил или так и проспал всё это время? – рассмеялся в трубку Святослав.

– Ну, если она мне не приснилась, то ходил, – посмеялся в ответ Пётр.

– Собирайся, сегодня отдохнём, как следует! Через час заеду за тобой, –сказал навеселе Святослав и положил трубку.

Пётр встал с кровати и, потягиваясь, подошёл к окну. На улице уже смеркалось. Из окна высотки был прекрасный вид на огни Столицы. Он почувствовал себя бодрым и в прекрасном настроении, ну а в душе стекли последние остатки сна. Оделся он быстро, но не потому, что спешил, одежды было мало. Брюки, поло и туфли. После зимы, перетекающей в весну, он ещё долго этому радовался. Пётр не любил зиму только из-за большого количества одежды. Все эти тёплые ботинки, кофты, пуховики заставляли ощущать себя надувным шаром. А маленькие дети, те, что совсем недавно научились ходить, одетые во все эти утеплённые комбинезоны, вообще напоминали ему космонавтов, делающих шаги на Луне. Сейчас же было его самое любимое время года – конец мая. Уже совсем тепло, но нет выжигающей летней жары.

Выйдя через величественный холл Высотки, Пётр почувствовал теплый вечерний воздух Столицы. Подъехал Святослав, и Пётр, сев в автомобиль, приоткрыл окно.

– Ты вроде говорил, отдохнуть собираешься, а сам за рулём? – с недопониманием спросил Пётр.

– Конечно, собираюсь! Всё как договаривались, – ответил Святослав. С такими номерами останавливать не будут, – подмигнул он Петру. – Мне их разрешил поставить сам Министр иностранных дел. Это с его предыдущего рабочего автомобиля. Разрешил на мой день рождения.

– Вот это неожиданно! – оторопел Пётр. – Ты уже и с ним знаком?!

– Сам не знаю, почему, но приглянулся старичку, – без иронии отвечал Святослав. – Мне кажется, ему самому просто не нравятся остальные выскочки. Он-то знает, кто из них чей сын. А ведут они себя не очень хорошо. Как будто каждый из них уже стал министром. Конечно, среди них есть и хорошие специалисты, но все они как бы тебе сказать… – он задумался. – Работают как на работе. Без энтузиазма, не чувствуется увлеченность. Но с ними хотя бы общаться интересно. В глазах виден настоящий интеллект. Не зря учились в английских школах и университетах. Но таких единицы. В основном, балбесы из столичных вузов, которым проплатили все оценки. Вся ирония в том, что те дети, которые отучились в Англии, потом отказываются возвращаться, и их Отцы рвут на себе волосы, лишая денег. Но они с таким образованием уже сами хорошо зарабатывают, – посмеивался Святослав.

– Это называется карма. Строишь такую страну, что дети даже за богатства не хотят вернуться в неё, – раскрыв глаза, говорил Пётр.

– Вот как раз сын Министра оказался из таких. Работает сейчас в каком-то банке Англии. Мы с ним ровесники. Думаю, вот он на меня и проецирует образ сына, которого хотел, – закончил Святослав и припарковал автомобиль почти у входа в заведение. – Это один из лучших в Столице коктейльных баров, – с гордостью заявил Святослав.

– Ну, сегодня выясним это на практике, – усмехнулся Пётр и они вошли.

Действительно, хороший бар в индустриальном стиле. Во времена прежней эпохи это был настоящий завод, где люди усердно трудились. А теперь высококлассное место проведения отдыха. Кирпичи этих стен точно не ожидали таких перемен. Заведение очень популярно, людей было много, почти все столики с креслами были заняты, и это несмотря на их большое количество.

Но наших друзей это не беспокоило. Они всегда проводили время, сидя за барной стойкой. И здесь она была сделала на совесть. Большая и в меру длинная.

Они сели в самый её центр и сделали заказ.

– Для начала нужно окончательно взбодриться, я совсем недавно проснулся, да и ты после рабочей недели, – заметил Пётр. – Два эспрессо с тоником!

– Отличная идея, – согласился Святослав и они быстро их выпили, сделав заказ следом. – Два джин сауэра. Знаешь, Пётр, я так редко здесь отдыхаю. Ну, не конкретно в этом заведении, а вообще, как начал карьеру. Последние выходные, не считая того, что я брал на переезд, были два года назад. Как начал работать в министерстве, это и стало всей моей жизнью. Но не подумай, я не жалуюсь, – усмехнувшись, отпил коктейль Святослав.

– Пока именно так и выглядит, – подхватил Пётр.

– Понимаешь, в этом и дело. Мне нравится всё это. Встречи, общение, поездки за границу, пусть и в роли мальчика на побегушках. С такой насыщенной, разнообразной работой и отдыха не надо, – снова посмеялся он. – Но я за всем наблюдаю и учусь. Впитываю, как губка. На удивление, не чувствуя усталости или утомления.

– Могу тебя только поздравить! – искренне сказал Пётр. – Ты из тех единиц, кто нашёл своё призвание, – рассуждал он, потягивая джин-сауэр. – Друг, только будь осторожен. Не стану заниматься нравоучениями, что за работой жизнь не разглядишь. Так как для тебя работа и есть жизнь. Но. Прошу, только не перетрудись, как японцы. У них слишком многие вскипают из-за чрезмерного трудолюбия. Даже с ума сходят или того хуже, инсульты и инфаркты прямо за рабочими столами, – подняв брови, говорил Пётр. – У них даже название этому есть. Кароси.

– Что поделать? Таков мой путь самурая, – закатил глаза Святослав, и они рассмеялись.

Вечер протекал очень хорошо. Они рассказывали о прошедшем и делились о будущем. Народ всё гуще заполнял заведение. Пётр и Святослав успели познакомиться со всеми барменами. Крайне приятные люди, держащие отличный уровень сервиса.

– Святослав! – Уже будучи довольно хорошим, обращался Пётр. – А ты заметил, что никто из этих ребят не является коренным жителем Столицы? Все – приезжие из Регионов, – удивлённо обращался Пётр, сам только что поймав себя на этой мысли.

– Ну да, – в таком же хорошем состоянии отвечал Святослав. – Чему ты удивляешься? Я за все семь лет работы всего несколько раз встречал коренных.

– Видишь ли, я это не к тому, чтобы подчеркнуть малую народность коренных жителей Столицы, – пытаясь сконцентрироваться, отвечал Пётр, – А то, что все эти профессионалы высокого уровня и такого же сервиса, приехали из Регионов. Они, к сожалению, покидают свои родные города, лишая их такого уровня. Регионы беднеют от потери таких рук и такого сервиса, – закончил Пётр и допил бокал, показывая бармену на повтор.

– Ну, тут винить не в чем, если в их природе стремиться к лучшему, – задумался с философской физиономией Святослав. – Ведь оставаться в Регионе и пытаться объяснить, что такое питейная культура человеку, заказывающему виски с колой, – всё равно, что биться головой о стену «непонимания».

Они продолжали выпивать, не замолкая, общаться и смеяться. Пётр заметил, что взгляд Святослава начал скользить мимо его виска, смотря как бы сквозь него. Он обернулся и увидел сидящих за ним трёх очень эффектных девушек.

«Вот они, – подумал Пётр, – настоящие столичные хищницы. Типично раздутые губы, идеальные брови, придающие настоящий взгляд охотницы. Ужатые талии, явно выдающиеся ягодицы, над которыми они ежедневно потеют в спортзалах. Притягивать внимание они умеют».

– Допиваем и идём? – спросил Святослав уже в предвкушении.

– Не вопрос, идём, – подхватил Пётр. – Только сразу не доставай удостоверение члена Правительства. А то они прямо здесь с тебя штаны сорвут, – рассмеялся Пётр.

– Знаешь, ты прав, – отвлёкся от девушек Святослав. – Такие поведутся на тебя, только если ты обладаешь корочкой или платиновой картой, – он вытаращил глаза на Петра. – Я тебе даже больше скажу. Представляешь, сейчас девочки на свой 14–й день рождения подходят к зеркалу и смотрят, будут они работать в этой жизни или нет.

– Говорят, что спрос рождает предложение, – подмигнул Пётр. – Деньгами некрасивые или даже отвратительные парни уравняли себе шансы на женское внимание.

– Согласен с тобой. Но сейчас нам уже пора идти к девушкам. А то, знаешь, как говорится: «Если долго смотреть на девушку, можно увидеть, как она выходит замуж», – закончил Святослав и направился к девушкам с фирменной улыбкой политика на выборах.

Пётр к ним присоединился, быстро влившись в компанию. Для него это было просто, он умел быстро расположить к себе людей, и тем более девушек. Последовала обычная бессмысленная болтовня. Разумеется, для девушек был сделан шикарный заказ. Молодые львицы потягивали коктейли, затягивались кальяном и много смеялись, между делом вытягивая из Петра и Святослава, кто и где работает. Конечно, девушки были очарованы. Не каждый раз попадаются молодые красивые парни, так интересно общающиеся, да ещё и сразу оба.

Пётр вдруг почувствовал себя странно. Что-то было не так. Он не понимал, что именно, но чувствовал это.

Чего-то не хватало. Ощущал какую-то пустоту. После короткого промежутка времени в общении с девушками, он уже не слушал их. Не чувствовал интереса, страсти и тяги, как это было обычно при знакомстве с девушками.

– Наверное, перебрал сегодня, – подумал Пётр.

– Святослав, я неважно себя чувствую, поеду в номер.

– Может, тебя проводить? – обеспокоился Святослав.

– Да, может, тебя проводить? – стрельнула глазами девушка, чьё имя Пётр даже не запомнил.

– Нет, спасибо. Всё в порядке. Это перелёт сказывается, – заплетаясь, отвечал Пётр. – В другой раз, – он подмигнул девушке, на которую ему было абсолютно всё равно, ведь он знал, что больше никогда её не встретит.

Он встал и слегка пошатываясь побрёл к выходу. Огни ночной Столицы слайдом мигали в огне такси. Позже в номере он пытался дозвониться по какому-то номеру. В конце концов, так и уснул, рухнув на кровать, не дождавшись ответа на звонки и кое-как написанное сообщение.

Наступил следующий день. Глаза медленно открылись. Желание выпить прохладной воды лениво поставило его на ноги. Залпом выпив первый стакан и уже с наполненным следующим, он подошёл к окну, за которым красовалась спокойная серая Столица с пасмурным небом.

«Дождь – это то, что нужно после такой ночи», – подумал Пётр и распахнул забрызганные окна. Номер стал заполнять свежий воздух и запах дождя. – Так. Вылет в десять часов вечера. Но сколько сейчас времени? Ещё утро или уже обед? – пытаясь запустить мыслительный механизм, рассуждал Пётр и начал искать телефон. Найдя его, удивился, было уже 5 часов и много пропущенных звонков Святослава. Пётр тут же набрал его в ответ.

– Ты в порядке? – сразу бросил в телефон Святослав.

– Всё хорошо, спасибо. Просто лёгкое ощущение набитой ватой головы, – ответил Пётр, – А ты как?

– У меня отлично! – с павлиной интонацией отвечал Святослав. – Только выпроводил из квартиры тех трёх красоток из бара.

– Ненасытный мерзавец, – протянул Пётр.

– Кто хорошо работает, так же хорошо отдыхает, – рассмеялся Святослав. – Пока ты молод, сладострастие – самый вкусный плод.

– Главное, чтобы плод ничем не был отравлен, – подметил Пётр, и они рассмеялись. – Мне пора собираться, не думал, что столько времени просплю. Поужинаю и в аэропорт. Хорошо провели время. Спасибо, друг, – искренне произнёс Пётр.

– Рад был, наконец, увидеться. Удачи, друг, – сказал Святослав и положил трубку.

Еще держа в руке телефон, Петр заметил странную вещь. В последних исходящих вызовах, сделанных уже под утро, и абсолютно неразборчивом сообщении, стоит одно и то же имя получателя. Он почувствовал легкое учащение пульса. Это была Алина.

«Нелепость, – подумал он. – Хорошо, что сообщение не дошло. Видимо, еще в прошлый раз неверно записал её номер. Или это она неправильно записала. Точно! Это же я дал ей свой телефон, чтобы она записала сама. Да не важно. В любом случае, в номере ошибка, а, значит, ничего и не произошло», – он успокоился и принялся собираться.

И вот снова такси, мелькающие улицы Столицы, аэропорт. Прошёл регистрацию и решил поужинать во внутреннем ресторанчике. К этому времени Пётр уже был очень обеспеченным молодым человеком, но, видимо, в силу привычки, удивился принесённому счёту за ужин.

«Должно быть, в аэропорту рестораны со звёздами Мишлен», – заключил он и рассчитался с вялым официантом.

Все поднялись на борт. Пётр снова сел в роскошное место бизнес-класса. Приятное ускорение, и самолёт оторвал шасси от взлётной полосы. Но Пётр не смотрел кино и не читал книгу, как делал всегда. А только вдумчиво смотрел в иллюминатор.

Ему казалось, что его сердце как импульсный датчик. Начинало биться всё чаще, чем ближе к городу В. Пётр вспомнил ту ночь, которую провёл вместе с Алиной. Как много они разговаривали и оба смеялись. По-настоящему. Не как обычно, когда делают это, чтобы смехом заполнить пустоту. Нет, не так. Искренне и с интересом смотря друг на друга. Так легко и так хорошо. Казалось, обсудили всё на свете. И в то же время, ничего не успели сказать.

Его взгляд на её ноги, бёдра, талию и шею. Чуть смуглая кожа пахла чем-то близким и желанным.

Она смотрела на его руки, плечи, переход скул, мягкий и сильный взгляд, скользящий по её телу.

Их захлестнула страсть. Казалось, что они сражались. Он побеждал, держа её рукой за шею, прижимая к простыни. Но в следующий миг уже она одерживала верх, и он давал ей полную свободу. Они не могли насытиться друг другом. Боролись на кровати, что стала полем схватки. Затем, оба падают без сил и проваливаются в самый крепкий и здоровый сон.

А дальше утро. Она бесшумно, как кошка, собралась и ускользнула в дверь.

Пётр пришёл в себя и попросил у бортпроводницы вина. Улыбчивая девушка принесла бокал красного. Он допил и ощутил, как слегка опьянел.

«Видимо, на старые дрожжи, – подумал Пётр. – Мне стоит прекратить думать о ней. Все эти чувства – совсем не то, что нужно сейчас в жизни», – твёрдо решил он, как бы выкинув всё из головы. И не заметил, как уснул.

На следующий день по прилёту Пётр отправился не на работу, а к родителям. Он считал полезным обсуждать с Владимиром Викторовичем важные моменты работы. Если и не услышать дельного совета, то рассказав, как минимум, сам для себя отследит всю цепочку событий. А взглянув на цельную картину, сможет сделать выводы. Так он и поступил. Как всегда, Юлия Вадимовна вкусно накормила сынка, за едой обсуждая прочтённые книги и последние просмотренные фильмы. Это были их любимые темы для обсуждения. А в последнее время всё чаще стали обсуждаться сериалы. Да и вообще Пётр находил в книгах и фильмах отдушину. То, что его отвлечёт после работы. Разгрузит забитую делами голову и поможет уснуть, не возбуждаясь от мыслей про работу, которые так и сквозили, как дым, сквозь щели закрытой двери в его сознании.

Пообедав, он вошёл в кабинет Отца. Там Пётр рассказал Владимиру Викторовичу все последние события на работе. Обрисовал встречу с Советом в Столице. Рассказал всё в деталях до самых мелочей. Про тот вопрос о его связи с Евгением Торгуевым и предшествующем ему звонке Глеба Лихачёва. По окончанию в комнате образовалась вдумчивая тишина. Спустя некоторое время Владимир Викторович начал:

– Однозначно, для тебя угрозы нет. Вопрос про Торгуева им прислали не за полчаса до совещания. А заблаговременно. Рассчитывая на то, чтобы они успели предпринять в отношении тебя соответствующие меры. И если бы они увидели в этом хоть тень угрозы, поверь, они бы предприняли. Мы бы с тобой сейчас здесь не разговаривали. А я с твоей матерью смотрел бы новости, как в Столице задержали очередного мошенника из города В. У них игра без изменений. Отец Лихачёвых этому живое и свежее доказательство.

– Я так же рассудил. И рад сейчас слышать такую же версию от тебя. – Сказал Пётр, еле заметно, переведя дух. – А ещё, наконец, увиделся со Святославом Лазовским. Вам передаёт огромные приветы! Помнишь такого? – заулыбался Пётр.

– Ещё бы! – удивился Отец. – Вы два сорванца не разлей вода были полжизни. Сколько тонн материнских супов он съел у нас! – рассмеялся Владимир Викторович. – Как он там поживает?

– В Столице чувствует себя как рыба в воде. Карьера у него на взлёте. Обращаются к нему уже по имени и отчеству, – многозначительно улыбнулся Пётр. – Метит на место помощника Министра иностранных дел.

– Вот молодчина, – почти воскликнул Отец. – Кто бы в детстве подумал, что из вас оболтусов что-то получится? – рассмеялся Владимир Викторович.

– Ну а с Володей виделся? Он вроде тоже в Столице, а, может, и нет.

– У меня и номера его сейчас нет, – как само собой разумеющееся сказал Пётр. – Там всё серьёзно. Никто не знает, где он. Бывают, звонит сам, но крайне редко.

– Ну ему лучше знать. Он хорошим делом занят, – подметил Отец, и они перешли на совсем отвлечённые темы для разговоров.

В офис Пётр приехал к концу рабочего дня. Половины сотрудников уже не было. Но это и не возбранялось. Они сами решали, во сколько приходить на работу и уходить домой. Петром было установлено только одно правило: у каждого в конце недели поставленные задачи должны быть закрыты. Пётр вошёл в кабинет Дмитрия. То, что тот на работе, было ясно по огромному белому внедорожнику перед офисом.

– Ну неужели! – воскликнул Дмитрий, увидев Петра в дверях. – На работе нет, на звонки не отвечаешь! Я уже подумал всё, сжигать контору! Спасибо, хоть смс написал, – с явным сарказмом поклонился Дмитрий. – Что случилось-то? Какие новости из столицы?!

– Извини, мне нужно было увидеться с Отцом и обсудить всё, – со спокойной улыбкой ответил Пётр.

– Как я понимаю, это не к добру?! – почти побледнел Дмитрий, перебив его в нетерпении.

– Успокойся и возьми себя в руки, – простодушно продолжал Пётр. – Пойдем на воздух, там и поговорим.

Они вышли на парковку перед офисом, закурили, и Пётр всё рассказывал о встрече с Советом.

– Это точно неспроста, – почти в панике начал Дмитрий. – То, что они спросили, это как удочку закинули! Нужно было отрицать знакомство с Торгуевым. А ты эту наживку захватил. Это была как проверка сказанного Лихачевым, и ты это подтвердил! – уже в открытой панике говорил Дмитрий.

– Успокойся! Ты всегда все слишком утрируешь! – сказал Пётр. – Ты отличный и даже блестящий исполнитель, Дмитрий. Но стратег из тебя никакой. Все было совсем иначе, и обсуждать это больше нечего. Иначе меня бы здесь не стояло! – закончил Пётр и взял Дмитрия за плечи, чтобы тот пришел в себя.

– Да. Как-то я совсем запереживал, – выйдя из небольшого ступора, проговорил Дмитрий. – Просто я итак сидел, как на ножах, особенно, как ты написал, что задержишься еще.

– Причина этого к нашей работе не имела, – успокоил Пётр. – Мои личные дела.

– Мог бы и найти время для звонка.

– Да, стоило. Извини, – дружески подмигнул Петр, и они пожали руки. Дмитрий сел в свой огромный внедорожник и со звуком гигантской микроволной печи уехал домой.

Петр вернулся в офис, довольным взглядом прошёл все помещения и сел немного поработать.


III

Подходил к концу первый летний месяц. Июнь выдался теплым и дождливым, а все вокруг были в предвкушении отпусков и солнечного июля.

Петр же был полностью погружен в работу. Вдобавок ко всему, по совету Отца при таком внушительном объему денег некоторую их часть он обналичивал. Разумеется, через сторонние бизнесы. На старых и проверенных знакомых он оформлил кальянную, автомобильную мойку, бутик женской одежды и т.д. Так сказать, прием из старой школы. Сам Пётр терпеть не мог наличные деньги. Для него они были олицетворением чего-то старого и грязного, в прямом смысле тоже.

Но советам Отца доверял. Да и понимал, что, живя в Федерации, ты должен быть готов ко всему и продумывать все пути. В том числе, иметь готовый собранный чемодан.

Погруженный во все эти дела, он совсем забыл про грядущие празднества. Петр был в офисе за столом, засыпанном бумагами, как Тони Монтана в белом порошке. Зазвонил телефон, это был Григорий Шутенберг.

–Здравствуй, Пётр, – начал он, как всегда монотонным и нравоучительным голосом. – Звоню по поводу сегодняшнего мальчишника. Напоминаю, что мы, то есть преимущественное большинство, уже женаты, – продолжал Григорий в своей утомительной манере. – Что означает, пребываем в браках. Нам никаких проблем не надо. Что в свою очередь означает, чтобы вы с Дмитрием не задумали учудить. Имеется ввиду разврат в любом его проявлении.

Петр молчал некоторое время. Это было странное чувство. Сперва он обрадовался внезапному напоминанию Шутенберга о мальчишнике. Но потом почувствовал резкое приземление его подскочившего настроения от нравоучений Григория Шутенберга, человека, всё делающего по линейке, правильно и безопасно. Пётр медленно протянул в ответ:

– Ну ты и зануда! Теперь не знаю, стоит ли вообще приходить на ваше чаепитие, – коварно проговаривал он.

– Ну разумеется у нас не всё так плохо! – оправдываясь, заторопился Григорий. – Мы взяли главную комнату в клубе «Проспект»!

Настроение Петра вернулось в норму. Это был лучший ночной клуб в городе В. И единственный, куда ходил Пётр, если вообще решался. Ночная жизнь в последние годы не особо его притягивала. Но в «Проспекте» все было на достаточном уровне. Кухня, бар и, самое важное, контингент людей – всё было в полном порядке.

– Неплохо, – как будто делая одолжение, отвечал Пётр. – Во сколько начало?


III

Компания молодых людей весело и с шумом проводила время в ночном клубе. Они находились в углублении второго этажа. Это была закрытая для других гостей лаундж зона с мягкими диванами и большим столом. Они ели, пили и пыхтели кальяны. Собрались почти все. Роман Ассанин всё увлекал рассказами последних новостей. Делал он это увлекательно, умея держать общее внимание, так как был очень харизматичными умным человеком. Все с интересом слушали и обсуждали. Даже по обыкновению занудный Григорий Шутенберг был на удивление разговорчив и весел. Ведь он находился без своей прекрасной половины, а, значит, контролировать количество выпитого некому. Константин Павлов, друг и коллега Семена Скворцова, с которым они трудятся в автомобильном сервисе. Константин особенно удивлялся новостям Романа Ассанина и все любопытствовал, как тому получается доставать такую информацию. На что Роман в своей вальяжной и спокойной манере отвечал:

– Это действительно странно, но мне особо не приходится выискивать всю эту инсайдерскую информацию, – улыбнулся он. – По началу да, требовалось налаживать контакты и доказывать свою надежность. Но теперь, когда мы стали популярным новостным ресурсом с единственной честной репутацией в Регионе, люди сами обращаются, – усмехнулся Роман. – Они с каждым днём, всё охотнее сливают мошеннические и коррупционные схемы своих начальников и коллег. Но лично мне больше всего нравится публиковать о ещё только запланированных делах этих жуликов. Ещё в зерне растирать в порошок их махинации, – увлекся Роман и сам себя одёрнул. – Но сегодня хватит об этом! Лучше будем отмечать вступление в наш клуб окольцованных самцов нового члена! – торжественно произнес он и поднял бокал. – За нашего друга, Семёна Скворцова! – все начали восклицать и звенеть бокалами. Сам же виновник торжества сидел во главе стола, но чуть отстранён от остальных приглашенных, которых мы не станем обозначать из-за их малой значимости в истории. Семён напоминал застенчивого школьника, которому и хочется, и колется.

Пётр понимал, в чём дело. Он не любил все эти разговоры о любви и чувствах, но здесь было другое дело. Пётр подошёл к Семёну и незаметно увёл друга из шумной компании. Они встали у перил второго этажа, ограждающих зону отдыха от танцпола первого этажа.

– Они так до сих пор не дали согласие? – спросил Пётр.

– Какой там, – опустил глаза Семён. – Мы не то, что о встрече не договорились, даже по телефону разговор не удался. Я набрался духа и сказал Ангелине, что мне нужен номер её Отца. Она поколебалась, но дала. Набрал номер, он взял трубку. Пётр? – вытаращив глаза, он обращался. – Я как услышал это басистое «Алло!» у себя в ухе, сразу почувствовал, как у меня органы оборвались и упали вниз живота! Говорю: «Здравствуйте, Вас беспокоит Семён Скворцов. Мы с Вашей дочерью…». Он положил трубку, – потерянно смотря вниз на танцпол, закончил Семён.

– Может, как только ты представился, он подумал, что звонит очередной продажник чего-то там, – улыбаясь, говорил Пётр. – Если серьёзно, не понимаю вас, – облокотившись на перила, начал он. – Вы же вполне хорошо и мирно жили. Зачем понадобилось именно регистрироваться? Ты же знал, какой суровый у Ангелины Отец. Господи, да, по-моему, все в Регионе знают, что за человек Валерий Данилович Дробин!

– Мы бы и продолжили спокойную жизнь, ты прав. Вот только Валерий Данилович выдал на своём дне рождения. Говорит, выдаёт её замуж! Парня нашёл ей нормального. Из солидной семьи, не оборванец какой-нибудь. Что всё ей стерпится и слюбится с годами.

– Это вообще что за средневековье?! – опешив, проговорил Пётр, чуть не выронив бокал.

– О! Поверь, для такого тирана это полная норма. Всё в этом мире может происходить только так, как он скажет. Другого пути нет! – повесил голову Семён.

– Ну теперь мне всё стало ясно. Вы молодцы. Я искренне рад за вас, Семён, – взяв его за плечо, сказал Пётр. – Наследства вы, конечно, не увидите, но у тебя самого руки золотые. Всё сложится хорошо, – закончил Пётр.

– Спасибо, друг, – сказал Семён и перевёл взгляд на лестницу. Поднимались последние опоздавшие. Дмитрий Пародин и Степан Сковородочкин. Последний из них был в прошлом одноклассником Семёна, а теперь следователь на страже закона. – Ну, наконец! – недовольно бросил Семён. – Мы уже прикинули, что и без вас тут справимся.

– Какой там, – расхохотался Степан Сковородочкин. – Тебе так вообще не рекомендуется много пить. Ты же трёхпанельный. Потом ищи тебя по всему городу! – закончил он и начал тепло приветствовать Семёна.

– Я опоздал, потому что со своей поругался, – угрюмо сказал Дмитрий. – Надеюсь, на свадьбе будет много подружек невесты. А со Степаном списались в общей группе, я его забрал с дежурства, – говорил Дмитрий, пожимая руки. – Надо как следует сегодня отвлечься, – и они расселись по диванам.

Ели они много, пили ещё больше. Тишина в их углу не наступала даже на долю секунды. Говорили о делах на работе, новостях в семье и обсуждали автомобили, что занимало Петра больше всего. Ну и, конечно же, спорили о политике и вспоминали былые похождения.

Вдруг как будто из ниоткуда вырвался глухой и неразборчивый голос:

– Я шевелю свою секретаршу.

Крайне нетрезвое лицо, которое это смогло не без труда выговорить, принадлежало Григорию Шутенбергу. Секундная тишина образовала вакуум в компании. Следующее мгновение – и все просто полопались от хохота. Кто сидел, держались за стол. Кто стоял, попадали на кресла и диваны. Казалось, стены рухнут от их хохота. Один Григорий Шутенберг сидел, расплывшись в кресле с самым деловым из всех возможных видом. И лицом, словно высеченным из камня, на котором ни одна тончайшая мышца не дергалась.

– О, нет! Помогите! К нам вернулся Дядя Миша! – закатываясь, прокричал Роман Ассанин, хватая ртом воздух от невозможности вдохнуть из-за смеха.

Дело в том, что Григорий Шутенбрег был очень скромным и исключительно правильным человеком, даже занудным. Но всем он нравился и таким. Но с алкоголем у него были слишком своеобразные отношения. Точнее, у него их не было, почти. Выпивал он очень редко и очень мало. Потому что в определенный момент Григорий становился совершенно другим человеком. Момент этот был абсолютно неуловимый и ни для кого необъяснимый. Воспитанный и скромный Григорий превращался в наглое, грубое, всем дерзко отвечающее существо. Но стоит заметить, что существо это было абсолютно безобидным и даже забавным. Ну и друзья прозвали его альтер эго Дядей Мишей. А наутро Григорий ничего не помнил и только пил много воды.

– Кто опять проглядел за ним? – найдя в себе силы, спросил Пётр.

– Я совсем забыл про нашего альфа самца, – выдавил сквозь смех Дмитрий.

– Да я бы и твою девочку сделал счастливой, если бы она не была такой страшной, – снова выдал Дядя Миша.

Это была истерика. Никто не мог нормально сидеть, тем более стоять. Все просто растеклись и перекатывались по диванам и креслам. Если бы сейчас в клуб вошли из Наркоконтроля, вся их компания ошибочно, но уже была принята для дальнейшего оформления. Один Дядя Миша сидел с каменным лицом. В попытке спастись Пётр вылетел из-за стола и, смеясь, спустился на первый этаж.

Компанией было принято решение разъезжаться по домам. Все находились в определенной кондиции, когда никто не мог идти ровно. Но сумели сформулировать главную задачу – доставить до двери Григория Шутенберга и передать в руки супруге. Так, всей компанией и приступили к выполнению, покинув клуб. Пётр же ускользнул и решил добраться до бара, спокойно выпить крайний коктейль.

Уже была середина ночи, и в клубе было очень много отдыхающих. Избавившись от своей пьяной компании, Пётр пробирался сквозь танцующих людей. Он и сам был нетрезв, но по обыкновению всегда сохранял адекватный рассудок.

Добравшись до барной стойки, забрал заказанный джин сауэр и с приятной лёгкостью потягивал его, смотря на танцпол с веселящимися людьми. Слева от него находился переход в другой зал, поменьше. А справа, Пётр перевёл взгляд. Справа была она. У другого конца барной стойки.

Стояла и смотрела на него, прямо в глаза. Алина. Казалось, время стало идти медленней. Но они уже были на половине прежнего пути. Музыки совсем не стало слышно, только ритм сердца, заглушающий всё остальное. Мгновение – и она уже была на расстоянии двух шагов. Как будто проносящимися слайдами приближало их друг к другу. Он моргнул, и она уже была вплотную. Нагнув голову, почувствовал запах её шеи. Лёгкое платье на изящномтеле по-кошачьи прижалось к нему. Он обнял её, почувствовал ладонью и кончиками пальцев нежную как бархат кожу её спины в вырезе. Её руки как будто не верили в происходящее и на ощупь проверяли его плечи, шею, волосы и скулы. Они вцепились друг в друга, будто проклиная время и пространство, что разделяли их до этого момента.


III

Ясное летнее утро. А, может быть, уже и день. Пётр открыл глаза и увидел через большие окна глубокое голубое небо. Неспешно повернул голову на другую сторону подушки. Рядом постель была уже пустая.

«Как и в прошлый раз», – слегка разочарованно подумал Пётр. Но в целом, он ощущал себя очень довольным и даже бодрым несмотря на то, что поспал не так уж и много.

Вдруг до него дошёл тонкий запах свежесваренного кофе. Он поднялся с постели, вышел в гостиную. Алина стояла в одной домашней футболке Петра, закрывавшей длину мини-юбки. Она что-то напевала тихим голосом, а миленькие босые ноги перебирали на месте в ритм, напоминая молочный шаг котов, когда они мнут одеяло или подушку. Кофе был сварен и стоял на плите, разнося аромат по квартире, а Алина делала бутерброды с овощами и сыром.

– Доброе утро, – сказал Пётр, уперевшись плечом в дверной проём.

Алина застыла, а потом улыбаясь, повернулась к нему:

– Доброе утро, соня, – сказала она, стрельнув своими чёрными глазами. – Как себя чувствуешь?

– На удивление, вполне хорошо, – ответил он. – Я в душ. К завтраку успеваю?

– У тебя пара минут, боец! – подмигнула Алина, шуточно выполняя воинское приветствие.

Стоя под струями воды, Пётр поймал себя на одной мысли: «Странно. В прошлый раз, как и всегда с девушками, был рад, что она ушла сама и не осталась надоедать своим присутствием. Сейчас же рад, что она осталась».

Пётр вышел из ванной. Завтрак был готов на столе. И она. Алина сидела какая-то совсем другая. Уютная и мягкая. Они ели, пили кофе и разговаривали.

– И что дальше? – спросил Пётр, и беспрерывный разговор замер, оглушая неловкостью вопроса. – Имею ввиду, после завтрака. Съездим прогуляться на Озере? Давно не был на природе, – разрядил обстановку Пётр.

– Можно было бы, но… – протянула Алина, показывая на ней футболку Петра. – Я же у тебя с ночи, из одежды только платье и туфли. Думаю, это слишком пафосно для прогулки на природе, – посмеялась она.

– Ну тогда заедем к тебе, и ты быстро что-нибудь переоденешь, – предложил Пётр.

– Нет. Домой заезжать не будем. Я живу у Родителей. Слишком неловко объяснять им, где я была и куда сразу же собираюсь. А тем более говорить про парня, с которым я виделась пару раз в жизни и оба раза, ну ты понимаешь, – иронично ответила Алина. – Да и они строгие, старого воспитания. Меня считают за примерную девочку. Так оно, собственно, и есть, если бы ты не встретился.

– Тогда сразу сядем в автомобиль и поедем через магазин. Ты подождёшь, а я схожу и возьму тебе вещей, в машине и переоденешься. На улице лето, сложных нарядов не потребуется, – заключил Пётр.

– Это будет интересно, – с ехидством протянула Алина. – Хорошо, посмотрим, что из этого получится.

Они позавтракали, собрались и уже спускались в паркинг на лифте. Пётр стоял в шортах, футболке и сетчатых слипонах. Она рядом в красивом платье и на высоких каблуках. Разве что не накрашенная.

«Хм. Нормально выглядит без макияжа. Очень даже красивая мартышка», – с облегчением подумал он.

Они припарковались у магазина. Алина бросила на Петра взгляд с вызовом:

– Ну, удиви меня. Только, пожалуйста, смотри на размер одежды, – улыбаясь, сказала она и осталась в машине, отодвинув сиденье подальше, чтобы её не было видно с улицы.

Уже минут через пятнадцать Пётр вышел с квадратным бумажным пакетом. Подходя к автомобилю, он уже заметил ехидно улыбающуюся Алину.

– Держи. Полный комплект, как и оговаривали, – передал пакет Пётр, сел за руль.

– Давай посмотрим на твои задатки стилиста, – с азартом в глазах сказала она, как будто они проворачивали какую-то аферу. Алина сняла туфли, кинула пакет назад и на удивление Петра ловко перелезла на задний ряд сидений. Довольно быстро одевшись, вернулась обратно.

– Теперь буду знать, что собираться быстро ты умеешь, – подметил Пётр.

Алина осматривала надетую на ней свободную и тонкую тельняшку, вполне хорошие шорты и похожие на его летние слипоны с высокой белой подошвой.

– Ну и как я выгляжу? – улыбалась она.

– Мелочь подавать, конечно, я бы не стал… – он прервался и повёл автомобиль.

– Ладно, тебе удалось меня удивить, – осматривалась она. – Выглядит симпатично и даже размер везде подошёл.

– Значит, консультанты в этом магазине не просто просиживают свои места, – подмигнул Пётр. – Ты хорошо выглядишь.

Дорога занимала час езды. Погода стояла ясная. Над ними повсюду было разлито голубое небо, а жёлтые солнечные лучи рябили в окна автомобиля сквозь мелькающие стволы хвойного леса по обе стороны трассы. Всю дорогу они разговаривали и смеялись, не заметив пролетевшее расстояние.

И вот лес открыл свой занавес из густых деревьев. Им открылось огромное Озеро. Оно весело играло, искря лучами солнца, как снег в морозное утро. А зелёные горы ограждали со всех сторон, защищая покой Озера. Пётр и Алина гуляли вдоль берега, чувствуя лёгкий свежий ветерок как дыхание природы. Они шли, наслаждаясь погодой и окружающей их красотой, поглядывая друг на друга, как будто не веря, что это происходит в действительности, и каждый из них сейчас проснётся у себя в кровати.

Пётр заметил виднеющуюся впереди рыбацкую деревушку, а затем почувствовал краем ладони мягкую нежную руку, обхватывающую его. Они остановились. Он взглянул в её бесконечно глубокие чёрные глаза, которые с совершенно незнакомым для него чувством смотрели в ответ. Это был их первый поцелуй, который они так ощущали. Никогда прежде в своей жизни не испытывали подобного. Страсть и нежность, чувственность и мягкость губ, всё это сливается в учащённом сердцебиении обоих. Они взглянули друг на друга, как смущённые школьники. Их чувства были обнажены, и это важнее обнажённых тел.

Оба рассмеялись. Алина уткнулась лбом в его грудь и снова взяла за руку.

– Самое время пообедать, – улыбаясь, подметил Пётр.

– Уже возвращаемся в город? – спросила Алина.

– Нет, – поторопясь, ответил Пётр, видя, что скрывает расстроенность. – Пообедаем в этой деревне, – он указывал на видневшиеся вдалеке береговые домики. – Я здесь был когда-то, очень давно. Вкуснее, чем в этой деревне, до сих пор не пробовал рыбных блюд, – говорил он. – В детстве мы здесь отдыхали с Родителями.

Алина вновь повеселела и, продолжая идти, держа его за руку, спросила:

– Видимо, вы очень близки в семье. Много вместе проводите времени?

– Мне повезло, у нас в семье здоровые отношения, – прикинув, отвечал Пётр. – Времени проводили не так уж и много, они же работали. И это абсолютно нормально. Но отпуска были, как полагается. Сразу ехали куда-нибудь отдыхать. А что касается близости, то да. Я им исключительно доверяю. Только Родители в этом мире любят тебя ни за что. Просто так. Да и жизни видели больше меня, советам доверяю.

– Действительно повезло, я рада за тебя, – сказала Алина, а потом начала говорить немного тише, как бы признаваясь в чём-то. – У меня всё иначе. Нас в семье трое детей. Между собой мы общаемся очень тепло и доверяем друг другу. Но с Родителями всё сложней. Всегда в холодном общении. Это я об Отце. Мамы не стало, когда мы были ещё совсем маленькие. Знакомые, кто старше, говорили, Отец именно после её смерти очерствел и с головой ушёл в работу. Да, в деньгах, мягко говоря, мы никогда не нуждались, но родительского тепла не хватало. Только сейчас, с годами, я поняла, почему Отец стал таким. Слишком сильно любил её. В наших глазах он её не видео, а в наших голосах слышал. Это причиняло ему боль от воспоминаний. Сейчас же я понадобилась семье дома. Отец сам попросил вернуться. Проблемы в семье. Надо сказать, он сильно изменился. Состарился. Но стал к нам, наоборот, с пониманием относиться. Смягчился. В общем, полная неразбериха! – усмехнулась Алина.

– Значит, поэтому ты как-то скрываешься, даже сидя в машине? – спросил Пётр.

– Оказывается, так заметно, – сказала она. – Это так. Отец очень плохо и ревностно относится ко всем ухажёрам. Мы для него заморозились в том возрасте, когда ещё бантики носили, – улыбнулась Алина. – Поэтому прошу, Пётр, отнесись к этому с пониманием. Не станем пока афишировать наши отношения.

– Не вопрос. Для меня это не проблема, – улыбнулся он.

– Да. Тебе это только на руку, – сказала Алина, играючи ударив его в плечо.

Они вошли в деревушку. Она была совсем небольшая, даже своей школы не было, и дети ходили учиться в соседнюю деревню. Дома с деревянными заборами, многие из которых были ярко расписаны красивыми узорами. Здесь проживала малая народность коренных жителей этих земель, и во многом они сохраняли свой традиционный образ жизни, главным образом, промышляя рыболовством.

Купив рыбы горячего копчения и зелёного чая, они уселись на причале и приступили к обеду. Проведя ещё некоторое время вместе, довольные и уставшие отправились домой.

– Останови здесь, – показала Алина. – Мы уже недалеко от дома, поэтому могут заметить. Я дойду сама, – напомнила она и поцеловала Петра, уже выходя из машины. – Увидимся на следующих выходных.

– Я не смогу, иду на свадьбу к другу, – вспомнив, сказал Пётр.

– Увидимся, Пётр, – она улыбнулась и закрыла дверь чёрного седана. А Пётр смотрел на неё, пока она шла по дороге вдоль частных домов.


III

На подъезде к дому у Петра зазвонил телефон. Это был Григорий Шутенбрег. Он взял трубку, медленно заезжая на подземную парковку.

– Ну, здравствуй, звезда вчерашнего вечера, – торжественно сказал Пётр.

– Даже не вздумай так сказать при моей супруге, – пробормотал Григорий. – Не могу вспомнить вчерашний вечер. Мне до сих пор плохо. Тем не менее, как свидетель н будущей свадьбе, а, значит, и ответственный за развлечения на мальчишнике, должен напомнить, что сегодня второй день. Будем сидеть в сауне, – официально доложил Григорий. В конце речи показалось, что ему снова плохо.

– Тебе захватить минералки или какой-нибудь кисломолочки? – спросил Пётр.

– Да, спасибо. И то, и другое. – Пробормотал Григорий и бросил трубку.

На этот раз, вечер прошёл спокойно. Заказали очень много еды, а из выпивки было только пиво. Это был хороший субботний вечер.

Разумеется, от охмеления это не удержало. Высокая температура и выпитое на старые дрожжи дало о себе знать. Готовые были все, кроме Григория Шутенберга, который сидел в обнимку с минеральной водой и ждал, когда всё закончится и он поедет домой к своей единственной и неповторимой Наталье Шутенберг.


III

Пётр открыл глаза. Был уже обед следующего дня. Он лежал, уткнувшись левой стороной лица в подушку, и уловил еле слышный запах. В постели остался совсем тонкий аромат Алины. Пётр ощутил, как наполняется хорошим настроением, и растянулся во всю кровать. Взял телефон проверить время. Было почти два часа дня, три пропущенных вызова и несколько сообщений. Пётр отложил телефон на тумбу рядом с кроватью и пошёл в ванную.

Доев обеденный завтрак и потягивая кофе, Пётр решил просмотреть полученные сообщение и почитать свежие новости с телефона. До новостей он не дошёл. Сообщения были от невесты Семёна Скворцова. Ангелина спрашивала, не у него ли остался ночевать Семён. В последнем смс просила перезвонить скорее, она волнуется после того, как обзвонила всех друзей и не нашла, у кого остался Семён.

Позвонив Семёну, он убедился, что телефон отключен. Следующий был, разумеется, ответственный свидетель.

– Григорий, ты жив?

– Привет, Пётр, – неожиданно сказал в ответ женский голос. – Он спит до сих пор. Что случилось? Почему все звонят ему? – удивилась Наталья.

– Привет, Наталья. Не ожидал тебя услышать, – тянул время Пётр. Решив, что не стоит создавать панику, ответил: – Вроде всё в порядке, – слукавил он. – Проверка связи, так сказать, после отдыха, – и положил трубку.

«Нет у меня времени объяснять то, чего я сам ещё не понял», – подумал Пётр и почувствовал лёгкую тревогу. Следующий вызов.

– Да, Пётр?

– Семён у тебя?

– Нет, мне уже звонила Ангелина. Он ей что, все наши номер раздал? – недоумевая, говорил Дмитрий.

– У меня пропущенный от неё и сообщения. Последнее час назад.

– У Григория спроси, он его свидетель, – усмехнувшись, ответил Дмитрий.

– Уже звонил. Он даже ответить не может, трубку взяла Наталья. Сказала, Семён не у них.

– Точно! Семён же вчера всё-таки соблазнил Григория на выпивку. Но он вёл себя нормально, Дядю Мишу не вызвал, просто уснул быстро. Прямо в сауне. Почти сразу, как ты уехал. Часов в пять утра. Мы его вместе домой заносили, второй день подряд. Я, Роман и Семён. Как раз следующего довезли на такси, Семёна. Как сейчас помню вышедшего Семёна у его подъезда. Я-то не такой готовый был.

– Нужно и Роману позвонить, – подметил Пётр и положил трубку. От его хорошего настроения не осталось и следа. Снова гудки.

– Семёна у меня нет, – послышался растянутый голос Романа.

– Ангелина уже звонила?

– Да, разбудила звонком. Странно, мы довезли его вчера прямо до подъезда. Он, конечно, был сильно нетрезв, но вполне нормально себя чувствовал.

Пётр увидел, как звонил неизвестный номер по второй линии.

– Ладно, будем дальше думать, – и переключился.

– Слушаю.

– Пётр, это я, Семён! – говорил он тихим и возбуждённым голосом. – Нам нужно срочно увидеться!

– Где ты? Что с тобой? Тебя все ищут.

– Я позвонил Ангелине и успокоил её ненадолго. Но у меня проблемы! Я на старой даче, понимаешь, о какой я говорю?!

– Которая на озёрском тракте? – выковырял из памяти Пётр.

– Да. Приезжай сюда и возьми еды! Ангелине я сказал, что вчера перебрал и сейчас отсыпаюсь у тебя. Так что прикрой меня.

Пётр мигом заехал за Дмитрием, который уже стоял с пакетом продуктов, и они со свистом из-под колёс устремились к Семёну.

– Дмитрий, посматривай, пытается кто-нибудь от нас не отставать?

– Что происходит? У нас проблемы?! – взволнованно спрашивал Дмитрий, развернувшись на сиденье, смотря за потоком.

– Видимо. Но точно узнаем только на месте.

Они уже съехали с озерского тракта и ехали по просёлочной дороге. По правой стороне густой хвойный лес, а слева – старые ветхие дачи, построенные ещё во времена другой Страны. Въехали в садоводство, состоящее из лабиринта множества маленьких участков с домами. Эту дачу им показал ещё очень давно их одноклассник. Владельцем числился какой-то старичок, который давно умер, а передать её некому было. Сама постройка была ничем не примечательна на фоне таких же заброшенных дач.

Семён, видимо, наблюдал за улицей со второго этажа, и, когда они подъехали, тут же открылись старые ворота, чтобы скорее убрать автомобиль с дороги. Пётр запарковался, примяв ковёр поросшей травы.

Семён стоял во вчерашней одежде. Точнее, в том, что от неё осталось.

Он был весь грязный. Порванные джинсы на левой стороне, как будто его волокли. У рубашки оторван рукав со странно поджатой к груди рукой. И хорошо опухшая бровь с переходом на глаз.

Пётр и Дмитрий молча смотрели на Семёна, который жадно пил воду и доставал еду из привезённого пакета.

– Что произошло? – сохраняя спокойствие, спросил Пётр.

– Сейчас, только поем, – буркнул Семён.

– Ты только посмотри на себя! – начал Дмитрий. – Ты словно Маугли!

Пётр тронул Дмитрия в плечо и дал понять, чтобы тот не нагнетал обстановку. Они терпеливо дождались, пока Семён поесть и напьётся воды. Он закончил и вытаращил глаза, снова вспомнив минувшие недавно события и начал:

– Я просто болван! Всё испортил. И так было хуже некуда, но мне удалось пробить и это дно! – опустив голову, сказал Семён.

– Так, соберись с мыслями. Восстанови порядок событий и объясни нам, – спокойным, ровным голосом сказал Пётр.

– Нужно было подниматься домой, когда меня высадили из подъезда. А я, дурная голова, был пьян и как-то окрылён. Не мог нормально оценивать ситуацию, а решил, что мог. Решил, что пришло время! Нужно расставить все точки! И тут же вызвал себе такси, – он снова опустил голову и примолк.

– Что ты сделал, Семён?! – напряжённо спросил Дмитрий.

– В голове у меня всё сходилось идеально! Что у меня всё запросто получится!

– Ну и что произошло?! – нервно спрашивал Дмитрий.

– Поехал к Валерию Даниловичу домой, – поникнув, пробормотал Семён.

– Куда ты поехал?! – вскрикнул Дмитрий. – Я не понимаю, это что, твой друг, и ты решил с ним повидаться?! Ночью! Или тебе настолько скучно живётся, что захотелось острых ощущений?!

– Спокойно, – ровным голосом прервал Пётр. – Это уже произошло, упрёками разлитое молоко в коробку не вернёшь.

– Не могу быть спокойным, – резко отвечал Дмитрий. – Ты ведь знаешь… Да каждый в городе знает, что Валерий Дробин – чёртова мафия. И если он захочет теперь до него добраться, то с нас начнёт, – размахивая руками, выкрикивал он, но пытался взять себя в руки. – Так и что было дальше?

– Приехал к его трёхэтажному особняку, – как само собой разумеющееся ответил Семён и опомнился, снова опустив глаза. – Встал у забора и начал кричать. Конкретные слова не помню, но, вроде, что я его не боюсь, безумно люблю его дочь, и мы всегда будем вместе. С Ангелиной, разумеется, не с ним. И ещё несколько раз, что его не боюсь. Но, в тот момент, я его правда не боялся. Но когда услышал, как открылась дверь в доме, весь оцепенел.

– Какой же ты идиот! – не сдержался Дмитрий. – Ты понимаешь, что всех нас подставил теперь под прицел!

– Но он не вышел, – растерянно сказал Семён.

– Слава богу! – перевёл дыхание Дмитрий. – Ты просто ошибся по пьяни домом?

– Не ошибся, – тихо, но резко ответил Семён. – Вышла Алина и увела меня. С ней мы и разговорились обо всём.

– А откуда все эти побои? – обводя взглядом Семёна, спросил Дмитрий.

– Это я в люк упал, – махнув нормальной рукой, ответил Семён. – Элитный посёлок называется. Мы шли и заговорились. А на улице только начало светлеть, и в этих сумерках не разобрать, лужа это или люк канализационный. Ну мы как шли, я так разговаривая и исчез. Сам не понял. Ещё в полёте что-то говорил.

– Какой ещё люк? – удивился Дмитрий.

– Какая ещё Алина? – ещё больше удивился Пётр.

– Люк канализационный. Алина, которая Дробина. Вторая дочь Валерия Даниловича Дробина. Вы её видели. Она была весной в тот вечер, когда мы объявляли о помолвке. На тот момент она только прилетела из Столицы. Её Отец в припадке гнева вызвал, когда узнал, что мы женимся.

– Как сестра? – растерянно спросил Пётр, чувствуя покалывания от ушей и по всей шее.

– Так в этом и есть всё безумие! – чуть не завопив, начал Семён. Они вообще все сёстры и братья! Ангелина, Алина и Данила.

Пётр почувствовал, как кровь вылилась из головы, и он побледнел:

– А что ещё за Данила?

– Тот самый, – тихо говорил Семён, смотря прямо в глаза Петру. – Твой старый знакомый. Данила Обрезов. Только вот никакой он не Обрезов. Оказывается, это его прозвище. Он – Данила Валерьевич Дробин. Родной сын Валерия Даниловича Дробина. А нам бабки про него рассказывали, что Обрезов, потому что с обрезом ездит!

– Ездит, – утвердительно сказал Пётр. – Лично видел. Он мне им и угрожал, когда хотел мой бизнес отнять. Мне тогда пришлось воспользоваться самой сильной картой. Я просил помочь старого друга, который теперь сотрудник БСФ. Он помог. Но даже ему не удалось засадить этого мерзавца Данилу. Сказал только, что у него действительно могущественные связи. Теперь понятно, какие. Данила же тогда приехал ко мне и сказал, что отступится и оставит мой бизнес в покое. Пока я сам не отступлюсь, – Пётр задумался. – Что ещё тебе рассказывала Алина?

– Отца она поддерживает, но по-своему, – говорил Семён. – Каждый день его всё больше смягчает, и ей это удаётся. Она переживает только за одно. У неё самой появился какой-то Роман. Он ей совсем неожиданно встретился, и они понравились друг другу. И если Отец узнает, то этому Роману может прийти конец. Ну он же псих у них.

– Ты не совсем верно понял, – отвернувшись от Семёна и Дмитрия, сказал Пётр. – Не имя Роман, а у неё с кем-то роман. И это я.

– Да господи! За что?! – схватился за волосы на голове Дмитрий. – Ну какой же ты странный!!! Столько девушек на свете, а тебе надо самую проблемную! Это не он, а ты нас погубил! – тыкая в грудь Петра, выкрикивал Дмитрий. – Будто нам Лихачёвых мало! Ну почему всё не может быть просто и хорошо?! Мы только стали управлять настолько успешной компанией и зарабатывать огромные деньги. Только засияла стабильность в повернувшейся к нам удаче, как ты всё испортил! – закончил трясущийся Дмитрий.

– Возьми в себя в руки! Ты всегда паникуешь, как в последний раз, – резко ответил Пётр.

– Теперь мне понятно, – ещё подёргиваясь, отвечал Дмитрий. – Только благодаря моим инстинктам паники мы и выживали в прошлом!

– Хватит нести чушь! – стараясь сохранять спокойствие, хладнокровно сказал Пётр. – Нам нужно остыть и подумать, – они умолкли и закурили.

– Так, – подошёл к ним Пётр, договорив по телефону. – Алина сказала, что вроде Отец вчера успокоился. – Все выдохнули. – Давайте рассудим. По большому счёту, ничего серьёзного не произошло. Насколько нам известно, в городе абсолютная тишина. Только Ангелина тебя ждёт. Сидя здесь, ничего не поймем. Выход один, будем решать вопросы по мере их поступления. Свозим тебя в больницу, а то рука совсем нехорошо выглядит, и вернём домой к любимой. А ты уже ей всё расскажешь.

Они прибрали за собой на участке, и чёрный седан скрылся, выехав на трассу.


III

Рабочая неделя выдалась спокойной, абсолютно без происшествий. Как и полагалось, волноваться было не из-за чего. Разве что Дмитрий ворчал по утрам, а вечером старался быстро уехать домой. Между тем, штат их организации значительно увеличился. За последние несколько месяцев наняли ещё столько же новых сотрудников, сколько было ранее. Даже пришлось брать в аренду соседнее помещение с двумя этажами. Пётр не был от этого в большом восторге. Ему нравилось работать в небольшом и дружном коллективе, как своего рода, семье. А теперь он даже не знал имён большинства сотрудников. Выходя на обед, стал редко брать свой автомобиль, ездил на такси, а ещё чаще прогуливался пешком до кафе и ресторанов. И всё это только чтобы не потерять парковочное место. Даже их стало как-то не хватить.

Но воспринимал это нормально, как естественный этап развития организации. По крайне мере, так ему объясняла их главный бухгалтер.

А между тем, приходя домой, после ужина, каждый вечер созванивался и подолгу разговаривал с Алиной. Он ощущал у себя в глубине, как снова заработал давно сломанный магнит. До этого не веря, что его вновь может притягивать к кому-то, или что он вообще способен на такие чувства.

Во время очередного разговора в середине недели Алина рассказала о невероятном событии:

– Отец пригласил домой Ангелину и Семёна на разговор. Я с самого приезда старалась его смягчить в отношении к Семёну. Каждый день по зёрнышку пыталась ему вложить в сознание, что пусть Семён и не богат, но зато таких порядочных и добрых молодых людей сейчас не найти. А, главное, Ангелина с ним счастлива. Что это лучший выбор, чем сидеть в золотой клетке с каким-нибудь богатеньким, но извращённым сынишкой его друзей. Но Отец слишком упрямый и всегда просто отмахивался на это. А сегодня, перед встречей, всё утро ходил, ворчал.

– Только не тяни! Прошу, расскажи уже, как всё прошло?! – нервно спросил Пётр.

– Он даже не вышел их встретить. Всё сидел у себя в кабинете. Разумеется, я их впустила и проводила к Отцу. Мы вошли, а он сидит в кресле за столом, развернувшись к нам спиной. Ангелина и я знаем, что это плохой знак. Отец всегда так «встречал» нас, если мы в детстве что–то натворили.

– Алина, это невыносимо! – как на иголках произнес Пётр. – Ты рассказываешь так, что мне кажется, я смотрю фильм Хичкока! У меня даже холодный пот проступил. Скажи, что в итоге, а потом все подробности.

– Я только вдохновение поймала, – понизив тон, ответила Алина. – Ты не поверишь, но всё хорошо! – удивлённо и радостно начала она. – Разумеется, сперва Отец начал на них давить. Морально. Это у него проверочка небольшая. А, может, и просто хобби. Но они молодцы, держались очень хорошо. За руки, конечно. Сами-то они дрожали, как на морозе. Отец сказал, почему переменил своё мнение, когда Семён пришёл пьяный кричать, что его не боится и как сильно любил Ангелину. Первое. Нужно, действительно, иметь смелость заявиться к нему, пусть даже и нетрезвым. До этого Отец считал его, цитата: «жалким зайцем, который при опасности оставит его дочь». Ну а вторая причина – это уже заслуга твоей принцессы, – кокетливо сказала Алина. – Я объяснила, что они не хотят никуда уезжать из города В. Единственная причина, по которой Отец так считал, были слова Ангелины. Она в последней ссоре выкрикнула, что они уедут в Северную Столицу, и он их больше не увидит! И убежала жить к Семёну. Но собирались туда переехать не из-за своей прихоти, а из-за страха перед ним, боясь, что не будет жизни в городе В.

Валерий Данилович сидел в своём кресле спиной к вошедшим. Он вдумчиво смотрел через окно на свой обширный участок загородного дома, усеянный высокими соснами и густыми елями. Просидев ещё некоторое время молча, не отвечая на приветствия вошедших гостей, не разворачивая кресло, он начал говорить, и комнату заполнил спокойный, мощный и низкий бас его голоса:

– Это правда, что вы не собираетесь уезжать в Северную Столицу?

– Мы бы хотели и дальше здесь жить, – выдавил из себя Семён. Он понимал, что сейчас, на этой территории, с ним может произойти абсолютно всё что угодно. Он сразу вспомнил все городские байки про Валерия Даниловича. Особенно, ту, что он людоед. В молодости, когда скрывался от розыска, в тайге, съел грибника, чтобы спастись от голода. Но Семён постарался выкинуть все эти мысли из головы и изо всех сил подобрать нужные слова. – У меня в этом городе вся жизнь. Родители, друзья, мой сервис. И у Ангелины здесь друзья и… семья, которой она дорожит. Если нам дадут в спокойствии жить, то, конечно, мы останемся.

– Никто не собирается на вас травлю устраивать, – бросил Валерий Данилович. – Это же моя родная дочь.

Он развернулся к ним и продолжил, уже глядя в глаза Семёну, от чего у того ноги стали мягкие, как будто совсем в них костей не осталось.

– Я думал, что ты просто её временное увлечение, а оказалось, вы уже пять лет тайно встречаетесь. Сын говорил, ты вроде слабый человек. Не нашей породы. Я не имею дел с жалкими зайцами, – он сделал паузу, посмотрев на стол, и снова продолжил, пронзая взглядом. – Но трус не смог бы прийти ко мне, и пусть даже пьяным, но кричать о любви к моей дочери. Я сперва хотел посмотреть на тебя. Через прицел своего ружья. Но Алина меня одёрнула. А потом я и задумался. За все годы никто, ни один человек не осмелился подойти к моему дому. Ведь таких потенциальных людей очень много, а причин, по которым они могли бы прийти, ещё больше, – он остановился. В комнате снова образовался вакуум из тишины и напряжения.

Валерий Данилович положил руки на стол и немного подался вперёд, оперевшись на локти.

– Полагаю, я могу тебе доверить свою дочь. Вот вам и моё добро на свадьбу.

Семён был точно уверен, что сейчас он рухнет. Ангелина бросилась к Отцу со слезами на глазах. Алина, стоя, зарыдала и побежала к ним обниматься. А Семён думал, что сейчас повредится умом от всего происходящего.

Пётр молчал в трубку телефона. Он не мог предположить такой поворот событий и почувствовал невероятное облегчение.

– Может, на радостях ты и про нас рассказала Валерию Даниловичу? – усмехнувшись, спросил Пётр.

– Чтобы у него за раз увели обеих любимых дочерей? Так рисковать я не решилась, – подхватила Алина.

– Согласен. Не тот случай, чтобы под шумок зашло, – посмеялся Пётр.

– Он даже сказал, что на свадьбу придёт.

– Вместе с твоим братом? – поинтересовался он.

– Нет, один. Данила сейчас по делам в область уехал. Ему что-то Отец поручил.

– Это хорошо. Должен сказать, что у меня с твоим братом не лучшие отношения.

– Ты его боишься?

– Я никого не боюсь, – твёрдо и спокойно сказал Пётр. – Но опасаться – это разумно. У меня уже была с ним конфликтная ситуация. Но всё нормально разрешилось.

– Можешь не говорить завуалированно. Я знаю, чем занимается мой брат. И то, что его боится половина Региона. Но меня с Ангелиной он любит больше всего на свете. Поэтому он ничего не предпринял в отношении Семёна. А ты мне ещё нравишься, парень. Так что можешь расслабиться, – с иронией говорила Алина.

– А как будем на свадьбе? – уточнил Пётр.

– Отец придёт только на саму регистрацию. А на ресторанное мероприятие не поедет. Делать ему там нечего, так он сказал.

– Хорошо всё складывается, – довольно заметил Пётр и почувствовал сонливость. Посмотрел на время. – Снова мы заговорились. Уже три часа прошло.


III

Наступила пятница. Пётр решил сделать её выходной для подготовки к свадьбе. Позвонил Григорий Шутенберг и напомнил, что друзья жениха должны быть в синих костюмах. И это обязательно, так как подружки невесты будут в коралловых платьях.

«Наверное, в этом есть какой-то смысл, – подумал Пётр. – Да и голову следует привести в порядок, заехав в барбершоп», – решил он.

С утра Пётр всё же заскочил на работу проверить логистов и, закончив к обеду, отправился к родным.

Сидя за столом с Родителями, они увлечённо обсуждали новости, поедая, как всегда, вкусно приготовленный обед.

– Ты уже неделю к нас не приезжал. Много работы стало? – с лёгким беспокойством поинтересовалась Юлия Вадимовна.

– Да, мам, работы действительно прибавилось. Но не переживай, мне это только больше нравится, – ответил Пётр, принимаясь за второе блюдо.

– А как у вас в организации сейчас обстоят дела с помощью? Не забыли случайно со всей этой новой нагрузкой? – уточняюще спросил Владимир Викторович.

– Разумеется, помню! – как само собой разумеющееся, ответил Пётр. – Ещё два месяца назад увеличили ежемесячные выплаты в дома с синдромами и приюты. А для сирот поставили класс информатики с отличным железом и платим преподавателю из университета, чтобы обучал их.

– Молодец, сын. Не забывай о них заботиться, – сказал Отец. – А как те двое, которых ты взял на работу?

– Даже очень хорошо, – отвечал Пётр. – Работают ответственно, уходят домой последние. Одного из них только сейчас видел в офисе, Авдея. Он в отделе логистики. Говорит, всё как часики работает. А вот второй, Герман, помощник в бухгалтерии. Но чем-то не доволен. Говорит, что никак не поймёт какие-то моменты. Не сходится у него и всё, ничего поделать не может, – ответил Пётр и снова начал есть.

– Ну это ничего. Главное, что признаёт своё непонимание, а, значит, исправит, – по-отцовски сказал Владимир Викторович.

– Да, конечно. Я сразу вспомнил твои слова, что, если не получается, но видишь, что именно, то это можно исправить. Сказал ему больше смотреть и учиться у Анны Зельман. Наш главный бухгалтер мастер в этом деле, кого угодно научит, – уверенно сказал Пётр. – Он способный парень, всё получится.

– Ну, это точно, – подтвердил Отец. – Анна Зельман – одна из лучших в своём деле, повезло тебе, Пётр, с ней.

– Есть ещё кое-что, – вдумчиво опустил взгляд Пётр. – В моей жизни появился один человек. Она мне нравится. Но всё не совсем просто.

– Она замужем? – тихо спросила Юлия Вадимовна.

– Нет! – быстро отбросил Пётр. – Дело совсем в другом. Да и вообще у нас всё как-то по-другому развивается. Вроде недолго это между нами, а мы уже так близки. Мой человек.

– О, господи! Наконец! – Чуть не воскликнул Отец. – Мы с матерью уже думали, ты того… Конечно, мы бы тебя приняли, каким есть…

– Что?!

– Не важно, – радостно прервал Владимир Викторович. – А любые сложности можно решить. Тем более с твоим умом. Мы вот вообще женились через четыре месяца после знакомства. Да и какие это были четыре месяца?!

– Это правда, – подтвердила Юлия Вадимовна. – Можно сказать, несколько раз виделись. Он ведь курсантом был. Когда отпускали из училища, тогда и бежал ко мне, сломя голову. Стоял в дверях, отдышаться не мог. Так что, сын, смотри на качество проведённого времени, а не на его количество.

– Спасибо, – сказал Пётр Родителям и постарался скорее перевести тему разговора, снова заговорив о новостях.

После этого разговора с Родителями, сев за руль чёрного седана, Пётр почувствовал странное облегчение. Как будто рассказав об Алине, он сам себе смог полноценно сформулировать и признаться, что впервые за долгие годы появился дорогой ему человек. Он и не мог вспомнить, испытывал ли вообще когда-нибудь такие чувства. Эти эмоции, которые он испытывал, и состояние, в котором находился, были ему совершенно незнакомы.

Размышляя об этом, Пётр даже не заметил, как уже приехал к бутику мужских костюмов. Подобрав хороший синий костюм качественного приятного материала на одной пуговице, отправился в барбершоп. И только за стрижкой и разговорами в отличной мужской компании мастеров, к которым Пётр ходил уже несколько лет, он вернулся из мира раздумий.


III

Раннее утро субботы. Пётр открыл глаза. За окном солнце только начинало заигрывать спокойными оранжевыми лучами. На часах было 6:40. Вспомнив о предстоящих сегодня событиях, Пётр словно получил удар, зарядивший его хорошим настроением и энергией, не свойственной по утрам.

Лёжа в кровати, он включил по блютузу плейлист AC/DC, и стереосистема начала своё дело. Заряжающая музыка звучала во всей квартире. Он встал с кровати и пошёл в душ, оставив дверь нараспашку. Позавтракав, Пётр стоял у панорамных окон, наслаждаясь видом любимого города, раз за разом поднося кружку с кофе к гладко выбритому лицу. Зазвонил телефон. Это был Роман Ассанин.

– Привет, Пётр! Уже проснулся? – заигрывая, спрашивал Роман.

– Доброе утро. Давно на ногах, я же ранняя пташка, – ответил Пётр.

– Я знаю, что Семён и Ангелина заказали микроавтобусы для гостей, но ты вроде на своей машине поедешь? – лукаво спрашивал Роман.

– Да, Семён попросил повозить его Родителей сегодня, – отвечал Пётр. – Хочешь, чтобы я забрал тебя с Оксаной перед ЗАГСом?

– Было бы здорово! – дожидаясь этого предложения, ответил Роман.

– Договорились. Будьте готовы к половине десятого.

Пётр взглянул на время и пошёл одеваться. Надел синие брюки, белоснежную рубашку, пиджак и удивился, насколько комфортно себя ощущал.

«Действительно, хорошего качества костюм», – подметил Пётр. Обулся в новенькие туфли из натуральной мягкой кожи, надел часы на простроченном ремешке, одобрительно взглянул в зеркало и в последнее мгновение застыл в дверях. «Точно! Ещё же галстук нужен», – вспомнил он. Взяв из комнаты галстук, он понял, что его нужно завязывать.

Подобрав несколько инструкций в интернете, он провозился некоторое время, но так и не сумев сделать верно, сложил его в карман и вышел из квартиры.

Заехав за Романом и Оксаной, они вместе направились в ЗАГС, набив багажник автомобиля пышными букетами у ближайшего цветочного.

– А ты почему не нарядил автомобиль? – спросила Оксана.

– Это было моё единственное условие, – сразу же ответил Пётр. – Никаких лент, шариков, лебедей и прочих фанфаровых атрибутов на моём автомобиле.

– Ну и зря! – рассмеялась Оксана. – Такую традицию не поддерживаешь.

– А я сразу попросил Оксану, чтобы она намекнула Ангелине не запрягать меня всех развозить, – хитро подметил Роман, продолжая посмеиваться. – Все же будут с шампанским ходить, а ты смотреть и облизываться.

– Мне совсем не трудно, – улыбаясь, отвечал Пётр. – Я же всё равно никогда не пью днём. Только вечером, так устроен.

Парковка у ЗАГСа была полностью занята, и им пришлось парковаться у самого начала въезда на территорию. Забрав букеты из багажника, они подошли к зданию и поняли, что всё это огромное количество людей и есть гости Семёна и Ангелины. Они быстро растворились в толпе, приветствуя знакомых. Но Пётр всё бегал глазами и искал её. Они встретились взглядами. Алина стояла в окружении родственников и друзей семьи. Пётр еле заметно качнул головой в сторону, и они оба пропали из толпы.

Как подростки, спрятавшись за зданием ЗАГСа, они стояли и смотрели друг на друга, не позволяя себе даже прикоснуться.

– Алина, – начал со всей серьёзностью Пётр, глядя ей прямо в чёрные глаза. У меня есть к тебе одна очень важная просьба.

Алина даже немного пошатнулась от испуга. Было едва заметно, как расширились её зрачки.

– Что произошло? В чём дело? – спросила она тихо и нетерпеливо.

– Помоги мне разобраться с этим, – Пётр вынул руку из кармана пиджака, достав галстук.

Алина растаяла в улыбке и не сдержала смешок. Её нежная мягкая рука взяла галстук из его ладони. Пётр наклонил голову в её сторону, и она завязала галстук, как никогда не смог бы он сам. Не сдержавшись, он быстро её поцеловал. Она игриво стукнула его в плечо, и они вернулись через разные стороны здания, а никто не заметил их отсутствия.

Пробираясь сквозь толпу людей, Пётр наткнулся на Григория, держащего нелепо огромный букет, нервно теребя свою бабочку на шее.

– Шутенберг, ты чего так вспотел. Даже выкупа не было, – подначивал Пётр.

– Хорошо, что не было! – принялся вытирать лоб Григорий. Уже совсем скоро начало регистрации, а Отца Ангелины ещё нет.

– Уверен, начало будет, когда он скажет, – подметил Пётр и увидел, как подъехал представительский седан с большим внедорожников в сопровождении. – Ну вот и Валерий Данилович. А ты переживал, – сказал Пётр, хлестнув по плечу Григория.

Открылись задние двери подъехавшего седана, и из него вышли двое мужчин в возрасте. Оба в строгих костюмах. Валерий Данилович был чуть меньшей комплекции с седыми волосами, уложенными назад, и в солнцезащитных очках, вроде Рейбан. Второй же мужчина крупной комплекции, но с более добродушным лицом, был его брат.

Обоим было примерно под шестьдесят лет. Из внедорожника, что был в сопровождении, выскочило трое крепких ребят. Но Валерий Данилович быстрым и недовольным взмахом руки дал понять, чтобы они остались на месте.

Удивительно, как чуть сгорбившийся седеющий мужчина имел настолько большую силу, как будто противоположную притяжению планеты.

Он шёл со своим братом просто прямо по направлению ко входу в ЗАГС, а огромная толпа расходилась, словно её нечто расталкивало. Потом говорили, что в очках он шёл, потому что на самом деле сердце у него мягкое, и глаза слезились от того, что дочь замуж выдаёт. На самом деле, он всегда ходил в тёмных очках. Катаракта была у него на левом глазу.

Без каких-либо расспросов Валерий Данилович со своим братом Виталием Даниловичем прошли в здание ЗАГСа, и следом за ними хлынула толпа гостей.

В основной зал все приглашённые не поместились, но Петра протолкнули Григорий и Роман.

Молодёжь в виде подруг невесты и друзей жениха поставили в первый ряд. Пётр незаметно косился в сторону девушек, найдя взглядом Алину. Когда всё началось, старался сфокусировать внимание на молодожёнах. Строго следуя главному правилу: «На торжественных и официальных мероприятиях, требующих серьезности, нельзя смотреть на своих нелепых друзей. Так как это закончится истерическим смехом».

Но вся церемония прошла идеально. Даже как-то трогательно, ведь большинство из присутствующих понимали, через что им пришлось пройти ради этого дня. Забавно было наблюдать, как после слов регистратора брака «А теперь можете поздравить молодожёнов», никто не решался подойти, пока этого не сделает Валерий Данилович. А он подошёл, поцеловав, обнял дочь и крепко пожал руку Семёна, после чего уехал. Заранее предупредив, что в ресторане принимать участия не будет. Что для нас было и лучше. Все словно выдохнули и волной нахлынули на молодожёнов, засыпая их поцелуями, объятиями, смехом, слезами и цветами.

У здания ЗАГСа выстроилась большая толпа людей, организовав проход для жениха и невесты. Молодожёны вышли и направились к свадебному лимузину под громкое ликование и стрельбу конфетти. Счастливая Ангелина всем махала свадебным букетом, а такой же окрылённый Семён махал своим гипсом на левой руке и, добравшись до лимузина, отправились на фотосессию. Гости же начали хлопать пробками от шампанского и разливать по фужерам. Добившись от аперитива желаемого блеска в глазах, расселись по белоснежным микроавтобусам и принялись догонять молодожёнов по всем достопримечательностям города В.

Пётр вежливо усадил на задний ряд своего автомобиля Альберта Петровича и Зарину Михайловну, т.е. отца и мать Семёна. Они давно знали Петра, с первого курса университета их сына. На тот момент считали его самым толковым и порядочным из друзей Семёна. Но, разумеется, после Григория Шутенберга. Тот был просто золотом. Оба его Родителя были простодушны и добры. Всю жизнь проработав на одном заводе.

Закрыв дверь за Зариной Михайловной, Пётр сел за руль и нажал кнопку запуска двигателя, как на соседнее сиденье села Алина.

– Поехали скорее, почти никого уже здесь не осталось, – улыбаясь, говорила Алина с озорством в глазах.

– Как скажете, Алина Валерьевна, – ответил Пётр с едва уловимой иронией.

– Ну что за мужчина! – начала, расхваливая, Зарина Михайловна. – Какая галантность! Просто душка!

– Согласна с Вами, тётя Зарина, – подхватила Алина. – Как же я раньше не обращала внимания.

– А он у нас такой! Скромный! Присмотрись, доченька. Ведь единственный у нас остался не пристроенный, – с беспокойством говорила Зарина Михайловна.

– Прямо как роза среди навоза, – сдерживала смех Алина.

– Так понимаю, вы уже знакомы, – решил напомнить с своём присутствии Пётр.

– Уже давно, – отвечала Зарина Михайловна, – Алина с Ангелиной часто к нам на чай приходят. Весной все окна нам вымыли. На субботнике помогали. Хорошая девочка, тоже присмотрись. Когда уже жениться собираешься? – с укором спрашивала Зарина Михайловна.

– Да, Пётр? Когда уже женишься? – продолжала подхватывать Алина.

– Вот мы и приехали к набережной, – сказал Пётр, паркуя автомобиль у белых микроавтобусов.

Так и проездили половину дня. Все гости шумно разговаривали и шутили, фотографировались у всех местных достопримечательностей, разливая шампанское и поедая приготовленные закуски, которые весь вчерашний вечер стругали подружки невесты.

К четырём часам дня гостей привезли в роскошный загородный парк-отель на берегу Озера. Он был полностью арендован на два дня для свадьбы. Организаторы поработали на совесть, безупречно оформив уличное пространство горящими гирляндами, развешанными повсюду. Аккуратно расставленные букеты белых цветов и повязанные на деревьях белые ленты. А у гостей появилось два часа свободного времени, чтобы заселиться в номер и провести себя в порядок.

Высадив уважаемых пассажиров у главного входа, Пётрзакрыл автомобиль, припарковавшись на отведённой стоянке. Стояла прекрасная тёплая погода с редкими перьями облаков на небе. Белое дневное солнце начинало понемногу желтеть и играючи искрилось на поверхности Озера, видневшегося сквозь маленький прибрежный лесок парк-отеля.

В нём Пётр и заметил машущих ему на бегу Романа Ассанина и Григория Шутенберга. Они были крайними в компании молодых и не только гостей, которые направлялись к пирсу.

– Мы все решили, будет хорошо освежиться в Озере! – крикнул Роман, снимая на ходу рубашку.

– Признаюсь, сейчас это лучше, чем сидеть в номере с красящейся супругой, – поддерживающе добавлял Григорий.

– Разве это не они бегут? – указывая на группу бегущих девушек позади, спрашивал Пётр.

– Ну, тем более все в Озеро! – подтвердил намерения Григорий, уже снимая туфли на пирсе. – А молодожёнов не будет ещё пару часов! Они в поле уехали фотографироваться. Им это подсказал тот модный фотограф, – заключил Григорий и прыгнул в воду.

Почти весь пирс был в гостях, прыгающих в воду. Молодые и взрослые, все веселились в воде, как дети. Просто ныряли с пирса, подкидывали желающих в высоту и плескали друг друга серебристыми от лучей солнца брызгами воды.

Через некоторое время все поняли, что уже протрезвели и хотят ужинать. А, значит, подходит время официального торжества.

Молодожёны встречали у главного входа в летний ресторан с большими настежь раздвинутыми окнами в пол, отчего казалось, что находишься прямо у Озера среди деревьев. Все радостно кричали и обсыпались зерном, взрывали хлопушки, а у входа встречали Родители с выпеченным хлебом и чашкой соли. Разбив выпитые бокалы, сияющие от счастья молодожёны вошли в ресторан, и за ними огромной весёлой толпой гости.

– Красотка, я придержал тебе место, – с иронией деловитости сказал Пётр.

– Спасибо, я и так вижу свою табличку, – поддерживая интонацию, ответила Алина. – Это, кстати, я попросила Ангелину посадить нас рядом, – добавив, улыбнулась Алина.

– Ты ей рассказала о нас? – спросил Пётр.

– Разумеется, мы же сёстры. Никогда ничего не утаиваем друг от друга, – тихо ответила она.

– Ребята! Нас посадили с вами на этот вечер, – радостно вклинилась Наталья, рукой подзывая Григория.

– Разве вы не должны сидеть с молодожёнами? – спросил Пётр.

– С ними попросились сидеть родственники. Ну а нам и гора с плеч, – добавил Григорий. – Слишком много внимания со стороны гостей. А как их много?! Я ни разу не видел такую большую свадьбу, – подняв брови, поправил очки Григорий. – Каждый так и лезет со своими шутеечками да подкольчиками. У меня уже лицо устало изображать смех и улыбку на все эти юморески пятидесятилетних мужиков, – выдохнул Григорий и разом выпил бокал вина.

– Сегодня будет весело, – сказал Пётр, смотря на это. – Тяжеловатая работа, Григорий. Благодарим за службу!

– На работе мне гораздо легче! – сказал Григорий. – От цифр не нужно ничего выслушивать и изображать.

– Мы рады, что твоё испытание уже позади, – подбодрила Алина. – Теперь вот выпей с нами и наслаждайся праздником, – сказав, она подняла бокал с игристым.

– Думаю… не стоит налегать Григорию на шампанское, – тихо проговорил Пётр.

– Мне вообще-то можно, когда рядом Наталья, – важно сказал Григорий Шутенберг и быстро перевёл вопросительный взгляд на супругу.

– Да, мы решили, что сегодня хорошенько отдохнём! – засмеявшись, сказала Наталья, и все подняли бокалы.

К их столу присоединилась ещё пара. Это был Казимир, дядька Семёна и его супруга Регина, прилетевшие из южного города К. Оба хорошо и загорело выглядели, среднего возраста лет по 40–45 и, что называется, с открытой душой и южным говором.

– Молодежь, нас подождите! – сказал Казимир, подавая бокал Регине.

– Ну как вам у нас? Вы ведь впервые здесь? – полюбопытствовала Наталья.

– Мы думали, будет гораздо прохладнее, – удивлённо сказал Казимир.

– Только зря столько тёплых вещей с собой брали, – добавила Регина.

– Да, это типично для приезжих, – улыбался Григорий. – Все путают нас с Севером. Тогда как в Сибири резко континентальный климат. Зима как зима. С морозами и снегом. А лето как лето, тепло.

– Это точно! Сегодня жарище стояло, – подтвердил Казимир.

– А сам город В. чем-то напоминает Северную Столицу, – добавила Регина. – Но только совсем издалека.

Так всё и продолжалось. Гости вкусно ели, пили, смеялись, участвовали в конкурсах и, конечно же, обращались с поздравлениями, вручая подарки молодожёнам. У пары мужчин, когда подходили для вручения, даже были видны мокрые следы от ещё не просохшего белья. Все смеялись. Только Роман иногда грустно посматривал на Петра, так как их с Оксаной посадили для того, чтобы разбавить концентрацию, за стол с уже совсем взрослыми гостями. Но через пару часов все уже перемешались и сидели, как хотели. Да и жениху захотелось повеселиться с друзьями, а невесте делиться счастьем с подругами. Компания друзей вышла на крыльцо у Озера, разумеется, захватив бокалы и пару бутылок шампанского.

– А вы когда-нибудь замечали, как Пётр потихоньку всех нас переучил называть имена в сокращённом виде? – сам удивлённый от посетившей мысли, спросил Роман.

В компании повисла минутная тишина. Чуть ли не слышалось, как щёлкают мыслительные процессы в головах присутствующих.

– Действительно, – тихо проговорил Григорий Шутенберг, как бы копаясь в памяти. – В университете мы ещё называли друг друга Гришами, Ромами и Сёмами, а вот когда перестали, не могу вспомнить.

– Это так, – улыбнулся Пётр. – Не можете вспомнить, потому что это происходило постепенно. Всё началось после университета. Когда все мы стали работать и в шутку так же обращаться по имени и отчеству. Вот потом, отчество отпало, ведь мы не коллеги, а друзья. Но полное имя осталось. Чувствовалось при произношении какое-то уважительное отношение друг к другу, – Пётр отпил из бокала.

– Кроме этого, мне ужасно не нравятся сокращённые имена. Что ещё за Петя, когда я Пётр. Какой Сёма, когда Семён. Гриша, когда ты Григорий! Всё это старые отголоски бескультурного обращения сельской страны. Но её уже давно нет. Наследие – хорошая вещь, но не стоит хватать всё подряд! Нужно в голове иметь собственный фильтр. Возьмём, к примеру, Валентина. Какое прекрасное имя. И вся красота куда-то отступает, когда произносится «Валя». Передо мной уже стоит не свежая и лёгкая девушка, а женщина в косыне с полей. Я это не к тому, что работа в сельхозе – это плохо, напротив, один из самых достойных и честных трудов. А к тому, что нам так и хочется всё упрощать. Даже там, где совсем не нужно!

– Удивительно, но я даже в таком состоянии тебя понял, – сказал Роман уже со стеклянными глазами. – Но это слишком серьёзно, на этом остановимся, – посмеялся он – Лучше скажи, Семён, – обратился он. – Уже оценил подарки? А то наша с Оксаной свадьба даже наполовину не окупилась.

– У нас так же! – подхватил Григорий. – Ровно одна треть окупилась. Я всё подсчитал, – подметил он.

– Удивитесь, но окупилась и во много раз! – ответил Семён.

– Быть не может! – вздрогнул Григорий, поправляя очки.

– Ну в определённом смысле, – начал Семён. – Отец Ангелины сделал подарок.

– Так теперь и ты его можешь называть папой, – вставил Пётр и все рассмеялись.

– Думаю, не стоит, – посмеиваясь, продолжил Семён. – Валерий Данилович отдал на обслуживание в мой сервис почти половину техники из учреждений, которые под ним. Сказав, что его дочь должна не побираться, а жить, ни в чём себе не отказывая.

– И насколько это большой объём? – спросил Роман. – Мы то ещё сможем у тебя делать ТО?

– Даже не знаю, – играючи отвечал Семён. – Эти организации имеют очень большие автопарки. Одна Администрация города чего стоит со всеми её чиновниками на служебных машинах. Круглый год будет работа кипеть в сервисе, – ответил довольный Семён.

Пётр достал из внутреннего кармана пиджака звонящий телефон. Номер был скрыт. Он быстро сообразил, кто это мог быть, и отошёл от веселящейся компании.

– Слушаю, – спокойно сказал Пётр в телефон.

– Наконец, ты взял трубку, – послышался в ответ беспристрастный, но торопящийся голос. – Немедленно езжай в офис, там встретишь меня, – закончив таким же серым голосом, он повесил трубку.

Пётр убрал телефон в пиджак и несколько секунд стоял, не двигаясь. Так и не сумев предположить, в чём причина, он резко зашагал в сторону выхода, не замечая, что к нему обращаются друзья. Пётр понимал одно: если ему звонит Владимир, тот самый старый друг, который теперь сотрудник БСФ, это не просто так. А если он говорит о личной встрече, дело совсем плохо.

Пройдя сквозь ресторан парк-отеля, он вышел на парковку, перейдя уже на бег. Пётр буквально запрыгнул в автомобиль. Раздался рокот мощного мотора и визг шин, быстро уезжающего вдаль чёрного седана.


III

Пётр влетел на полупустую парковку, заглушил двигатель почти у входа в офис. Выйдя, он огляделся и увидел махнувшего ему рукой Владимира. Это был абсолютно невзрачный человек. Если бы с ним встретиться три дня подряд, на четвертый всё равно пройдешь мимо. Средний рост, обычные русые волосы с обычной короткой причёской, трёхдневная небритость и серая одежда. Говорил он совершенно без какой-либо интонации и выразительности. Скорее, даже монотонно. Абсолютное отсутствие жестикуляции и мимики. Человек, на котором невозможно заострить внимание.

– Ты чего весь при параде и трубки не берёшь?

– У Семёна свадьба, – сдерживая волнение, отвечал Пётр. – Что произошло?

– Произошло следующее, – начал тихим голосом Владимир. – В данный момент за этой дверью твой младший партнёр Дмитрий Пародин и главный бухгалтер Анна Зельман подделывают последние документы, подставляющие тебя. – Владимир перевёл свой беспристрастный взгляд с двери офиса на Петра. – Вернее сказать, они уже давно подставили тебя и передали Совету документы, в которых ты, якобы, точно так же, как и Лихачёвы, обкрадываешь их на 20%. Совет дал команду сотрудникам взять тебя. Сегодня вечером был согласован план операции. Завтра в полпятого утра тебя задержат.

– Ничего не понимаю. Зачем это было нужно? – с трудом выдавил Пётр из своего побледневшего лица.

– У тебя есть только один выход из этой ситуации, – прозрачным голосом говорил Владимир. – Тебе стоит положиться на настоящих друзей. У тебя есть ещё время собрать все свои тайники со средствами и заключить выгодную сделку, которую я уже устроил и являюсь гарантом, по продаже твоего бизнеса нашему общему знакомому Даниле Обрезову, он же Данила Дробин. По завершению всего перечисленного тебя будет ждать частный самолёт дипломатической миссии Министерства иностранных дел, который подготовил наш друг из Столицы, недавно занявший влиятельную должность. Самолёт уже заправляется в аэропорту нашего города. А поскольку у него, якобы дипломатическая миссия иностранных дел, досматривать тебя никто не будет.

– И куда же я? – совершенно растерянно произнёс Пётр.

– В Англию. Навсегда, – чуть дрогнув на последнем слове, ответил Владимир.

– Но мне нужно войти в офис. Сейчас. Ты же понимаешь? – взяв себя в руки, решительно сказал Пётр.

– Разумеется. Я здесь только для того, чтобы предостеречь тебя от неправильных действий. Не испорть то, над чем потрудились твои настоящие друзья, – закончил Владимир, уходя с парковки. – Удачи, Пётр. И прощай.

– Спасибо, друг.

В момент, когда Пётр поворачивал ручку двери офиса, в голове у него промелькнуло порядка трёх жестоких сцен того, что он хотел сотворить с Дмитрием. Каждое ядро в атомах своего организма ему пришлось заставить подчинить своему разуму, а не воле инстинктов мщения.

Дверь открыта. Вошёл уже совсем другой Пётр. Не тот потерянный, стоящий ещё мгновение назад на парковке, жаждущий истребления предателей. Нет. Он был абсолютно холоден, спокоен и расчётлив. Закрыв дверь чуть сильнее, чем требовалось, Пётр обратил на себя внимание сидевших за дальним столом открытого рабочего пространства Дмитрия Пародина и Анны Зельман.

Они оба поднялись как растерянные школьники, пойманные за списыванием. Только в данном случае за списанием чужой жизни. Но быстро придя в себя, старательно принялись изображать естественность. Пытаясь развеять неловкость ситуации, Дмитрий начал:

– А я тут прилетел со свадьбы срочно исправить ошибку, чтобы никого не беспокоить, – протараторил Дмитрий.

– Поэтому ты в джинсах и футболке, тогда как все друзья жениха в синих костюмах? – ухмыльнулся Пётр. – Или это настолько срочно, что ты ещё и заехал домой переодеться? Не отвечай. С тобой позже, – равномерным голосом говорил Пётр. – Сперва Вы, Анна.

– Да вот вспомнила под вечер, что не ту документацию подали в… – её скачущий как колебания пульса голос прервал Пётр.

– Хватит, –твёрдо произнёс Пётр. – Мне уже всё известно, разве это не очевидно? Но я не пойму, как Вы на это пошли, Анна? Банальная жадность?

– Нет, Вы не так поняли! – почти завопила Анна. – Семья же на мне! Муж копейки приносит. Дома почти не бывает. А у нас четверо детей! Двоих в школу, двоих платно в институт…!

– Жадность, – оборвал её Пётр. – Я платил Вам почти столько же, сколько и Дмитрию. Это большие деньги. А для нашего Региона просто огромные, – закончил Пётр, уводя глаза, потеряв интерес к разговору с ней.

Пётр осмотрелся и притянул к себе рукой стул. Он присел поудобней, за ним опустились на свои места оба оппонента. Пётр пристально смотрел в глаза Дмитрия, как будто снова зачерпывая самообладания из пустеющего колодца.

– Почему, Дима? – твёрдо спросил Пётр.

– Как будто ты сам не понимаешь, – заняв позицию нападения, ответил Дмитрий.

– Видимо, тебя это удивит. Но нет, не понимаю, – чуть повысил свой тихий голос Пётр. – Тебе разве денег мало? Так ты получаешь всего на 10% меньше, чем я. Власти или влияния? Так это не от должности гендиректора зависит! А от личных качеств, которых у тебя нет. Моё место не сделает тебя сильнее. Ты просто не выдержишь и всё развалишь!

– Прекрати! – сорвался Дмитрий. – В этом и есть твоя проблема! Ты никогда меня не ценил. Не прислушивался к тому, что я говорю. Никогда не видел во мне перспективу и ум. А только того, кто будет послушно бегать на побегушках и молча наблюдать, как ты всё рушишь, – говорил покрасневший Дмитрий.

– Верно. И привёл тебя к успеху, – сдерживаясь, говорил Пётр. – В тридцать лет сделал тебя богатым и таким несчастным, – пытаясь спровоцировать, добавлял он.

– Это ты – главное несчастье, которое могло разрушить весь успех! – брызнул Дмитрий. – Ты пренебрегал угрозами Лихачёвых! Деньги и свалившийся успех вскружили тебе голову! Ты уже не мог нормально оценивать ситуацию, возомнив себя неприкосновенным. А ведь он предупреждал тебя, но ты уже был ослеплён. А последний гвоздь в крышку гроба забил, когда связался с этой девкой! С дочерью одного из самых влиятельных людей в Регионе, а по совместительству, сестра самого опасного психа в городе. Видимо, тебе совсем голову снесло, раз ты забыл, что Данила Обрезов однажды уже чуть не отнял у нас всё! Всё, включая жизнь! Это не тебя, а меня похитили его люди в тот раз, – вытирая рот, остановился Дмитрий.

– В тот раз это я спас тебя, Дима, – сдержанно говорил Пётр, пытаясь вывести его сильнее, чтобы вытянуть всё до конца. – Сейчас, как и тогда, мне помог мой друг. Ты примерно понимаешь, о ком я.

– Но не теперь, – начал Дмитрий, ехидно улыбаясь. – Теперь я всё увидел в правильном свете и выбрал нужную сторону.

– О чём ты? – не понимая, спросил Пётр.

– Глеб Лихачёв не станет убирать меня с должности, – оскалившись, продолжал Дмитрий. – Всё укажет на тебя, и камни посыпятся только на твою голову, – расхохотался он злобно. – Мы с Анной исправили все отчётности, что ты обкрадывал Совет по такой же схеме, как это делал Глеб Лихачёв. Он уже обо всём позаботился. А мы последнюю сумму обналичили для доказательства преступления и должны были убрать тебе в кабинет для завтрашнего обыска, – улыбаясь от своей восхитительности, говорил Дмитрий.

– Так выходит… Ты просто трус, – проговорил Пётр мысли вслух. – Перепугался и поддался бредням Лихачёва. Жестоко. Не стану скрывать, от этого мне ещё больней, – размышляя, говорил Пётр. – Но знаешь, человек – единственное существо, у которого от рождения есть выбор. Быть хищником или уважать чужую жизнь.

– Видишь ли, мы уже давно вышли из лесов. Цивилизация наступает, и таким, как ты, в ней не место, – как кислотой брызнул Дмитрий.

– Это ты хорошо сказал, Дима, – рассуждающее спокойно продолжал Пётр. – Раз уже всё так скверно для меня сложилось, не возражаешь, если я облегчу тебе задачу и сам возьму эту сумку с деньгами? Под камерами.

– На что она тебе? – недоумевая, улыбался Дмитрий. – Всё равно изымут, когда придут за тобой, а сбежать не получится, ты в ориентировках.

Пётр, не торопясь, встал со стула, поднял сумку и перекинул лямку через плечо. – Тяжелая, сколько там?

– Десять миллионов долларов, – выдавила Анна.

Повернувшись к собеседникам задом, а к выходу передом, Пётр сказал:

– Ах, да. Такое дело. Я три дня назад продал компанию. Новый владелец – Данила Дробин. Он же Данила Обрезов. Удачи вам.

Наверное, мало кто видел, чтобы человек так быстро менял цвет лица. От багрово-красного Дмитрий стал известково-белый. Злорадствующая улыбка на лице быстро высохла и превратилась в застывший шрам. В таком оцепенении Пётр и оставил их, выйдя из здания. Бросил сумку на переднее сиденье автомобиля и уехал.

Была уже полночь, когда Пётр возвращался домой за документами, объехав все свои точки, где были припасены сбережения на чёрный день. В нашей стране следует быть готовым, что такой день настанет. Собрав ещё половину такой же сумки, как он забрал в офисе, Пётр уже заезжал на подземную парковку своего дома.

Пётр ехал к своему парковочному месту вдоль спящих автомобилей, как вдруг в конце стоянки вспыхнули яркие фары большого чёрного внедорожника с полностью затонированными окнами. Он медленно покатился на встречу. В зеркале заднего вида Пётр увидел, как второй чёрный внедорожник перекрыл единственный выезд.

«Я ведь почти успел! – нервно пронеслось у него в голове. – Это не может так закончиться!»

Ехавший навстречу внедорожник остановился параллельно водительских окон и встал в неподвижном состоянии.

«Сижу с закрытыми окнами, как будто это меня защитит. Будь что будет!» – и Пётр открыл окно. Через секунду тонированное стекло чёрного внедорожника начало скользить вниз.

– Ты не забыл про меня, Пётр?

– Как раз приехал за документами, – ответил он, проглотив нервный комок.

В окне чёрного внедорожника было довольное лицо Данилы Обрезова.

– Возьми, заодно подпишешь дома. Это бумаги о продаже твоей организации, – высокомерно сказал Данила. – Как и сказал наш общий знакомый, дата стоит позавчерашняя. Я буду здесь, не заставляй долго ждать, мы и так уже час стояли на это парковке.

Пётр взял протянутые через окно документы, припарковал автомобиль и поднялся домой. Войдя в квартиру, он тут же налил половину стакана чистого джина и выпил залпом, переведя дух.

«Спасибо тебе, Господи или Вселенная! Не знаю, что именно, но ты там есть и помогаешь мне! Благодарю тебя», – закончив, Пётр подписал договор, собрал маленькую сумку вещей и оглядел квартиру. Он спустился обратно на парковку и отдал документы в открытое окно чёрного внедорожника.

– А я ведь говорил, что твой бизнес будет моим, – ухмыльнулся Данила Обрезов.

– Кто бы мог подумать, что при таких обстоятельствах, – иронично ответил Пётр.

– Садись на заднее сиденье, я тебя отвезу в аэропорт, – недовольно сказал Данила. – Это тоже часть уговора с нашим общим другом.

Пётр смутился и ощутил настороженность. Как вдруг, опустилось окно задней двери, введя Петра в оцепенение.

– Не против, если я составлю тебе компанию?

– Что ты здесь делаешь? – проговорил Пётр, как после нокаута.

– С тобой собираюсь лететь, красавчик, – стреляя своими чёрными глазами, отвечала Алина. – Ну так как?

– Ты просто чудо, – растаяв, сказал Пётр.

– Только без этого! – громко встрял Данила. – Давай уже скорее закидывай свои вещи в багажник и едем в аэропорт! И не жди, что я тебе открою, сам всё делай, – ворчал Данила Дробин.

Пётр забрал сумки из своего автомобиля и погрузил в багажник большого внедорожника. Сев на заднее сиденье, Алина прыгнула его обнимать.

– Без этого, пока вы у меня в машине! – крикнул Данила.

Они одёрнулись и уселись поудобнее. Пётр протянул ключ своего автомобиля Даниле.

– Возьми, мне она теперь не понадобится.

– Сильно она мне нужна, – недовольно произнёс Данила, нехотя брав ключи. – Пузотёрка какая-то.

Они подъехали к служебным воротам аэропорта, предназначенных для въезда обслуживающей техники. Охранник был предупреждён и указал маршрут проезда к ожидающему транспорту. Стоял гул от турбин самолётов. И повсюду мигающие в темноте летней ночи вспышки указательных огней. По выделенной полосе они доехали до ангара с ожидающим воздушным судном. Это был небольшой самолёт средних и дальних дистанций, рассчитанный на команду чиновников министерства иностранных дел. У бортового трапа их встретил коллега Святослава.

– Здравствуйте, – протягивал он руку. – Меня зовут Иннокентий, я друг Святослава, – объяснял он повышенным голосом из–за шума турбин. – У меня как раз миссия в Великобритании, полетите со мной. А уже на месте помогу оформить политическое убежище. Прошу, располагайтесь, – указывал он на борт самолёта. – Через 15 минут вылетаем.

Пока Алина прощалась со своим братом, Пётр выгрузил и занёс свои сумки на судно, а после и сам подошёл к Даниле.

– Как только откроешь зарубежный счёт, я переведу деньги за компанию, – придерживая воротник от слегка поднявшегося ветра, говорил Данила. – На тему перевода денег, можешь не переживать. Сам понимаешь, у тебя моя сестра.

– Я и не сомневаюсь в твоих словах, – ответил Пётр.

– Скажу тебе только одно, – приблизился Данила. – Береги мою сестру и заботься о ней. А то сам знаешь. Наши люди есть везде, – подмигнул он. – Из-под земли достану.

– Можешь не беспокоиться об этом, – твёрдо ответил Пётр. – Я абсолютно искренен к твоей сестре.

Данила несколько секунд посмотрел в глаза Петру и протянул руку. После крепкого рукопожатия он помахал Алине, сел в чёрный внедорожник и уехал.

– Располагайтесь поудобней, лететь очень долго, – сказал Иннокентий, встретив ребят уже на борту самолёта. – Нам очень повезло. Кроме нас с вами и ещё пары коллег больше никто не летит. Так что можете расположиться на диване. Но, разумеется, после взлёта, сейчас займите кресла и пристегнитесь.

– Большое спасибо, – сказал Пётр и сел рядом с Алиной, уже пристегнувшей ремни.

– Как тебе удалось уехать со мной? – удивлённо спросил Пётр.

– Ну Отец вообще сильно изменился за последнее время. Что очень хорошо. А Данила всегда меня сильно любил и потакал всем моим прихотям, – усмехнулась она. – Я ведь младшая сестричка. Разговор с Отцом он взял на себя. Но именно Данила мне и позвонил рассказать о том, что с тобой приключилось. И да, он знал о нас давно! Я рассказала ему, еще когда приехала с нашего отдыха на Озере. Он сказал, что вроде ты толковый, но всё равно ему не нравишься. На второе я не стала обращать внимания, ему вообще никто не нравится. А вот, то, что он похвалил, сказав, что толковый, дорогого стоит, – посмеявшись, она уткнулась в плечо Петра, а потом спросила:

– Вот и новая жизнь?

– Вот и новая жизнь, – тихо сказал Пётр, смотря, как отдаляются огни родного города.

– Что будем делать в Лондоне? Куда пойдём? – спросила она, обняв под руку.

– Есть у меня там один знакомый. Он нас встретит.


III

На следующей неделе всё шло по-прежнему. Солнце светило, реки текли, а Страна работала. Разве что несколько промелькнувших сюжетов в новостных передачах, вроде: «Очередной предприниматель-вор сбежал за границу», «Коррумпированный предприниматель-мошенник сбежал в Великобританию».

И только одна независимая Региональная Газета написала крупную обличающую статью о вынужденном бежать из Страны честном предпринимателе, который дал откровенное интервью, обвиняющее очень высокопоставленных лиц. Строки этой статьи заканчивались примерно так: «По всем вышеупомянутым фактам и заслугам можно уверенно заявить, что Пётр Осипов – настоящий патриот, который так много сделал для своего города. И был вынужден бежать за границу из-за угрозы со стороны коррумпированной элиты власти! Сколько это может ещё продолжаться?!

Наша Страна, Наша Родина, наша общая Мать. И она теряет всё больше детей. Детей со светлыми умами и добрыми намерениями. А они так и будут всю жизнь сиротами, тоскующими по Родине».

Статья за подписью, Роман Ассанин. Но и этот информационный источник вскоре признало государство иностранным агентом.

Конец.