Обреченный [Энтони Фарадей] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Полукровка: Обреченный

Глава 1. Мгновение, и копье вылетает

Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несет добро.

(с) Филис Каст

— Левее бери, левее! — доносились до меня крики скачущего по правую руку светловолосого паренька.

— Зажмем его в тиски! Дальше обрыв, не уйдет! — выкрикнул я в ответ, выруливая поводья левее и пристально следя за стремительно летящим от нас большерогим оленем.

Еще чуть-чуть, еще чуть-чуть… думал я, готовясь к броску, когда мы со светловолосым уже почти зажали оленя возле ущелья.

— Ииии… Давай! — закричал напарник, когда я досчитывал про себя мгновения и заносил руку с зажатым в кулаке копьем, предназначенным для бедного, загнанного в угол оленя. Но нет, добычу нельзя жалеть, так учил отец, иначе в нужный момент ты промахнешься.

Я рассчитал всё.

Скорость и направление ветра. Свободу и скованность рук и тела. Вес и пробивную способность копья. Направление движения лошади подо мной. Да даже то, куда именно нужно попасть, чтобы олень не умер мгновенно, но оказался обездвижен, и соответственно — не упал с обрыва.

Мгновение, и копье вылетает из моей тренированной годами руки. Пролетает с десяток метров, и попадает оленю точно в позвоночник, перерубая спинной мозг и отключая его задние конечности.

Нет, ну конечно же я попал, а вы что думали?

— Да! Да! ДААА! — кричал светловолосый, уже спрыгивая со своего резвого скакуна и подбегая с мечом к раненому оленю.

— Эдриан, но он же еще не мертв, как мы понесем его в деревню? — испуганно осознал он, подойдя ближе к бьющемуся в страшной панике травоядному.

— Тебе бы отвернуться, а то вдруг расплачешься, Братишка.

— Да не, ты чего, я не стану, мне же шестнадцать уже, я взрослый! — чуть заикаясь, выдал братец.

Я искренне не желал зверю ничего плохого. Я знал, что олени одни из умнейших животных всех земель, но также я обязан был добыть свежую оленину к завтрашнему приему. Важные гости должны прибыть в мое семейное поместье.

Мой отец, «Стальной Барон» и правитель Вавилона, именуемый Эмрисом, тренирует и выпускает в своей академии одних из лучших гвардейцев империи — Вавилонов. Он уехал пару дней назад на рыцарский турнир, и сказал, что приедет с гостями, а значит к его приезду должен быть готов красивый и богатый прием, со столами, полными всяких местных блюд и деликатесов, а мы уже должны стоять по стойке смирно, выглядящие «от иголочки».

Мы не стали охотится вместе с ловчими деревни, ведь лучших гостей необходимо накормить мясом, которое поймали лично сыновья барона. Так солиднее, да и это будет плюсом к семейной репутации среди посетившей нас знати.

— Тише, дружок, тише… — присел я возле оленя, и слегка погладил его по мягкой, шелковистой шее, — Сейчас всё закончится…

Спустя пару секунд я закрыл глаза, чтобы не видеть, как душа уходит из тела молодого оленя. Он бился под рукой еще секунд десять, может двадцать, а затем обмяк, погружаясь в свой последний сон.

— Ифи, разложи носилки, я пока достану веревки и привяжу их к лошади. Нужно управиться с доставкой его в деревню до темноты, иначе волки выйдут за нами по запаху крови.

Я достал из седельных сумок пучок веревок и привязал их за специальные кольца на краях седла. Брат тем временем уже нес плотные тканевые тряпки, которые мы аккуратно сложили и связали всё это дело в самодельные сани. Ведь я прекрасно помнил, как нам отец вдалбливал в голову, что нельзя тащить голую тушу по земле, иначе она может, во-первых, частично стереться, а во-вторых, если ее съесть, то вылезет куча болячек, потому что поверхность земли не самое чистое место.

— Как думаешь, Эдри, отец вернется завтра? — погрустнев, несвойственно ему, спросил мой вечно веселый братишка. Затем Ифаэль и вовсе опустил голову, а на его подростковом лице проступили слезы.

— Думаю да. А чего это ты вдруг плачешь, маленький ребенок, что ли? — сказал я, затягивая узел на ногах некогда великого зверя.

— Да иди ты, просто он со мной даже не попрощался. Обычно отец перед отъездом всегда проводил со мной небольшую тренировку, во время которой рассказывал, куда собирается и что планирует сделать во время путешествий. А сейчас… даже пары слов не сказал, просто взял солдат, повозку и уехал в горизонт.

— Не волнуйся, братишка. Если тебя это успокоит, со мной он вообще никогда не прощался, и этот случай не исключение. — с этими словами я одобрительно похлопал брата кровавой рукой по плечу, специально марая его новенький костюм.

— Ты что творишь?! Это же моя любимая туника, сволочь! — он, перепрыгнув через зверя, бросился на меня, — Да я тебя! — повалив на землю своего в голосину кричащего от смеха брата и посмотрев на мою улыбающуюся морду, Ифи передумал меня бить. Вместо этого он подчерпнул сбоку немного грязи и смачно влепил прямо мне в лицо.

Такого я не прощаю. С силой откинув его в сторону, я схватил бурдюк вина. Откупорив его одним движением пальца, я пошел на брата со зловещей ухмылкой.

— НЕТ! Ты чего? Мама же меня убьет, если учует запах! Не смееееееей! Аааааааа! — братишка кричал и ругался, но дело уже было сделано. Теперь ему попадет от матери, когда мы придем домой.

Наша мама, Виолетта, первая леди Вавилона, также именуемая в честь мужа Стальной, была в возрасте, хоть годы и нисколько не потрепали ее лица и тела. Она была такой же красивой, как на портретах десятилетней давности, но вместе с красотой, леди Виолетта обладала «тяжелой рукой» и сильным, властным характером. Когда мы пили, она сначала укладывала нас по постелям, затем кормила куриным бульоном и убаюкивала, но с утра…

С утра мы просыпались от мощнейшего леща прямо в больную похмельную башку, или же от удара палкой по заднице, в зависимости от позы сна. Мама заставляла нас страдать за свои пьяные похождения, максимально страдать. Она могла заставить нас часами тренироваться на площадках академии под ее личным контролем, не позволяя мастерам проявлять ни капли милосердия. Еще мама могла отправить меня с братом батрачить в конюшни, убирать дерьмо за лошадьми, заранее отпустив всех конюхов в отгул. Ну или она запросто могла дать нам семейную печать и отправить с заданием на переговоры в подвластные поселения, и не дай свет, мы бы опозорили ее.

О том, что будет, если мы не станем выполнять наказание, хотя правильно было бы назвать это истязанием, лучше умолчать, ибо такого я и врагам не пожелаю. Но одного не отнять, эти наказания работали, и после пары десятков попоек мы осознали, что оно того не стоит.

***
Некоторое время спустя мы уже подъезжали к нашему родному поселку.

Горизонт поглотил багрянец небес, оставив лишь пелену рассыпанных огоньков звездного неба. Люди расходились по домам, из которых плавно вылетал терпкий дымок. Огни небес переплетались с огнями оконных свечей, просачивающихся через окна деревянных домиков. Во главе деревни величественно стоял холм с фамильным замком, к которому плавно вела дорога, проходящая почти через всё поселение Вавилон.

Кстати, если представить, что замка нет, тогда на общем фоне выделялись лишь таверна бабы Сири, из которой доносились голоса местных пьянчужек, расслабляющихся после тяжелого дня, и мое родное поместье, спроектированное и построенное по огромной скидке одним из лучших архитекторов империи Рассвета. По совершенно случайному совпадению, дядей моего отца, ну или моим двоюродным дедом, кому как удобнее.

Да-да, в нашем роду не мало известных личностей. Не знаю, как брату, но уж мне точно не хотелось прозябать в тени своей семьи. Я хотел достичь высот, превзойти всех членов семьи, богачей, чиновников, наставников, архитекторов, банкиров, мастеров, рыцарей, лордов, одним словом — всех.

— Молодые люди, вы где шлялись в такое время?! — грозно раздался знакомый голос, — Вы себя в зеркало вообще видели? Вы больше похожи на поросят, чем на благородных дворян! — мама уже встречала нас дома, и кажется, была не очень рада тому, что вернулись мы с ног до головы грязные, затемно, да еще и воняющие алкоголем. — Я не поняла, что это за мусор вы притащили к моему порогу? — она нахмурилась, принюхиваясь и округляя глаза.

— Мамуль, я не пил! Клянусь! Это Эдри вылил на меня спертую у бабы Сири фляжку вина! — завопил брат при виде каминной кочерги в маминой руке.

— Ифи, молчи, твою мать! Ой, прости мам. — осекся я о собственные слова, но мама со странной улыбкой обошла нас и присела возле привезенной туши, начав осматривать и ощупывать ее. Она, кажется, даже забыла, что дорогущий подол ее платья сейчас лежит в грязи, а руки мараются о грязную тушу убитого животного.

— Дааа, мальчики, такого я от вас не ожидала… — мягко произнесла она, не оборачиваясь к нам, — Это большой олень, кажется, королевский. Вы что, вдвоем его загнали? — она обернулась, пристально уставившись на нас, но к счастью, быстро отвела взгляд, — Хоул! Быстро тащи сюда свой зад! — страшно улыбаясь, мама во весь голос начала звать повара нашей семьи, и тут же мимо пробежал полненький мужичок преклонного возраста с легкой проседью на шевелюре, держащий в руках кухонный нож для разделки мяса.

— Миледи… чего зовете? — запыхаясь, с отдышкой спросил Хоул.

— Мои сыновья, кажется, поймали самого большого оленя в истории, да еще и только вдвоем… — улыбалась она, — Ты только подумай, вдвоем загнали королевского оленя! — мама легким движением достала из-под рукава платок, и начала вытирать запачканные руки, — А самое интересное, Хоул, самое главное, они поймали его за двенадцать часов до приема важных гостей. Понимаешь о чем я говорю? — она облизнула губы, — Я хочу, чтобы завтра, к полудню, он был приготовлен по лучшему из всех твоих рецептов. Граф вместе с семьей должны ЦЕЛЫЙ ЧАС облизывать пальцы после еды. Задача ясна?

— Да, миледи. — слегка поклонился Хоул, смущенно задумавшись и покручивая нож в руке, — ГОЛОДРАНЦЫ!!! — заорал он что есть мочи, а через секунду уже было слышно приближающийся топот его подмастерья.

На крыльях страха прилетели два поваренка, близнецы Ронни и Липин, отроду лет одиннадцати, отзываясь на недвусмысленный крик своего начальника. Дети, чьи родители пропали, когда им было всего по шесть лет, которых взял их к себе в ученики наш великодушный повар, будучи одним из лучших друзей их покойного отца. Наша мать же проявила к ним большое великодушие, и разрешила жить на кухне семейного поместья до совершеннолетия, которое у нас, людей, начиналось с шестнадцати лет. Считалось, что к этому возрасту человек уже достигал максимума своих умственных возможностей, и был обязан выбрать себе профессию, начиная тем самым служить на благо родины.

Хотя, талантливые подмастерья запросто могли начать работать и раньше. Многие известные уникумы и гении учились чему-то с раннего детства и уже в четырнадцать лет достигали необычайного мастерства, после чего их очень быстро расхватывали работодатели.

— Да… дети мои, порадовали вы меня. Не думала, что вырастила таких высококлассных охотников. Впрочем, я не забыла, что от вас разит алкоголем, но вы и сами знаете, что вас за это ждет. — мама медленно и страшно приближалась к нам, после чего сгребла в охапку, и несвойственно такой хрупкой, грациозной женщине, подняла обоих над головой, заключая в крепкие объятия. Ну, мы, конечно, знали, что она в отличной физической форме, но чтобы поднять двух здоровенных лбов как мы… это надо просто титаном быть. Хотя, даже это не было самым удивительным, ведь если мне не показалось, то под ее глазами я действительно заметил слезы?

— Ифаэль, иди спать, а с Эдрианом мне предстоит очень важный серьезный разговор. — мгновенно сметнув с лица все последствия женских слез, строго произнесла первая леди Вавилона.

— Мам, только не наказывай Эдри, мы правда не пили. Просто вино пролили на одежду.

— Насчет того, где вы взяли это вино, мы еще поговорим. — женщина посмотрела на Ифаэля ТАКИМ взглядом, что он скрылся в темных коридорах так быстро, как будто его здесь и не стояло никогда.

Мы неспеша зашли в дом и направились в гостиную. Там уже ждал сверкающий своими огненными отблесками, растопленный домашний камин. Пока мама поправляла угольки горящего камина, с присущей всем благородным сдержанность. я присел на кресло, хотя с радостью плюхнулся бы туда с разбега. После, она элегантно села напротив меня, абсолютно неожиданно начиная наливать два бокала приятно пахнущего вина, которое было старше не то что меня, но и ее самой. Мама, аккуратно подняв полный бокал, протянула его в мою сторону, от чего у меня просто отвисла челюсть.

— Держи, только не налегай слишком сильно. Мы должно кое-что обсудить, и вино станет отличным спутником этого разговора. — в полнейшем шоке, я боялся брать бокал из ее рук, но в конечном итоге поддался порыву. Я же могу не пить его, а просто держать в руках весь разговор и тем самым показать матери свою выдержку.

Встряхнув бокал, чем вызывая мягкие волны его содержимого, Виолетта начала разговор.

— Эдриан, тебе уже девятнадцать лет. Ты давно вырос, стал половозрелым мужчиной и находишься в рассвете своих сил. Сегодня мне доставили интересное письмо, в нем сказано, что отец прибудет завтра, когда солнце достигнет зенита, гости, разумеется, прибудут немного позже, но самое важное, что один из них… достопочтеный Граф, старый друг нашей семьи. — прикусив губу, мама коротко отвернула взгляд в сторону, сомневаясь, стоит ли говорить мне то, что она собиралась сказать.

— Бринмор, Граф провинции Строун, прибудет с твоим отцом. Они едут вместе, но важнее то, что с ними приезжает Хеливен, дочь Графа и твоя старая подружка. — гордо подняв голову, она закончила. Но только не для меня.

— И что? — вопросительно подняв бровь, спросил я, — Мы с ней не особо общались в детстве, да и виделись то пару раз всего.

— Как что, сын!? — нахмурилась мама, — Дочь влиятельного Графа, которая недавно достигла совершеннолетия, едет сюда. Ты взрослый мужчина, она взрослая женщина, к тому же, по словам очевидцев, образованная и весьма привлекательная. Отец с Бринмором решили заключить между вами брак, и это не обсуждается. — сделав рукой «отрезающий» жест, она проложила.

— После свадьбы ты станешь законным наследником не только нашей деревни, замка и военной академии Вавилона, но и всей провинции Строун, со всеми ее городами и деревнями, включая Альдин. Ты же помнишь, Графа на охоте боднул огромный кабан, прямо туда… — она поджала губы и указала пальцем в пол, — А это значит, что у него кроме Хели больше никогда не будет детей. После свадьбы ты станешь не только законным наследником, но и единственным! — с удивительно спокойным лицом закончила моя мать.

Я залпом влил в себя содержимое бокала, встал, подошел к бутылке, и размеренными глотками выпил остатки вина. Хмм, странно, мама лишь молча наблюдала, даже не попытавщись остановить меня, не дрогнув, мрак, ни одним лицевым мускулом.

— А меня спросить никто не хочет, дорогая мамуля? — с вызовом спросил я, сев обратно в кресло, удерживая в руке пустую бутылку.

— Нет. — коротко ответила она, — Испокон веков, именно родители… выбирали, на ком будут жениться их сыновья и за кого выйдут их дочери. — поднимая палец, спокойно говорила мама, — Я люблю тебя, но здесь ты не имеешь голоса. Это политический брак.

— Эта девушка… она — мечта сотен тысяч мужчин, которые только спят видят ее в своих мокрых снах. Ты должен быть рад, и завтра, на приеме, ты сделаешь ей предложение. — смотря на меня, продолжала леди Вавилона, — Через два дня мы отправимся в великий город Альдин, столицу провинции Строун, сравнимый по величине со столицей империи Рассвета, лишь слегка уступая ей. Там состоится свадьба сына Барона Вавилона, Стального Эмриса, и дочери Бринмора Серого, Графа Стр… — я уже давно перестал слушать ее, откинув голову назад и рассматривая в деталях, как потрясающе переплетаются резные линии на потолке…

Заглядевшись, я не заметил, как подошла мать, совсем не ощущая, как мою голову резко дернули обратно в сторону разговора. Мама открыла мой рот, залила странную, вязкую жижу и сказала глотать. Не знаю, что это было, но по ощущениям, я будто выпил дерьма, смешанного с лошадиными лепехами, заправленного в козлиные экскременты с нотками птичьего помета. А дальше, даже не знаю, странно, будто я умер, и видел свет в конце тоннеля, но, это была просто ночная тьма с одним единственным, едва-едва заметным, развивающимся красным огоньком в центре моего взгляда.

Глава 2. Как с моим участием?

Сквозь пелену окружавшей меня тьмы я услышал громкий звук. Воображаемый кузнец, пронзающий мои барабанные перепонки, усердно стучал своим молотом по наковальне. Это было весьма неожиданно.

Я слышал нарастающий звук, но не знал, что, зачем и почему…

— Эдриан, собака сутулая, вставай! — сдернув одеяло и швырнув в лицо напольную подушку, меня решил разбудить мой «любимый» младший брат.

— Пшл нх. — ответив ему, я свернулся калачиком и сжался в один большой комочек, закрывшись подушкой, словно щитом…

— Ты что, не понимаешь? Сюда едет отец, с гостями! — внутри брата рождалась нечто, заставляющее его тело прыгать от переизбытка эмоций, а пол вместе с кроватью ходить ходуном. — Там наверняка должны быть крутые рыцари и красивые девчонки, ВСТАВАААААААЙ!!!

Думая едва проснувшимся мозгом, я внезапно понял. Осознав свою безысходность, Ифаэль убежал и оставил меня в покое, и всё бы хорошо, но я никогда еще так не ошибался…

Уже погрузившись обратно в любимую сонную пустоту, мне приснился топот нескольких копыт, а через секунду я услышал невнятно разговаривающие голоса. Через мгновение мне все-таки пришлось открыть глаза, и я с охреневшим ливом увидел, как лечу на пол с поднятой до самого потолка кровати.

— Ну что, проснулся, соня!? — брат вместе с поварятами катался по полу от смеха, совсем позабыв о кровати. Конечно, он понял, что произошло, но было уже слишком поздно…

— ЛОВИ ЕЕ!!!!!!

Бум, большой бум, такой сочный, очень громкий звук, оглушивший проснувшегося меня и обдавший пылью всю комнату. Стоячая кровать не удержала хрупкое равновесие, хлёстко упав обратно на пол.

— Что здесь, демоны всех вас побери, происходит? — держа в руках свой мясной нож и оставшись без помощи на кухне, в дверном проеме стоял возмущенный сим происходящим, повар Хоул.

Привычно добрый дядька сейчас выглядел совсем не доброжелательно. В его глазах отчетливо пылали искорки негодования, но вглядевшись глубже, я заметил несвойственную ему тревогу.

— Если леди Виолетта увидит то, что здесь происходит, она выгонит вас недомерков на улицу! — с явно выраженной опаской и грозностью начал он отчитывать свое подмастерье.

— А вы что пялитесь, избалованные малолетки?! — страшно взглянул он на улыбающихся меня и брата, — С минуты на минуту сюда прибудет ваш отец, а вместе с ним Граф со свитой. — ткнув пальцем мне в грудь, напомнил Хоул.

— Беспризорники… — он вновь взглянул на поварят, — Чтобы через секунду вы были уже внизу и помогали служанкам! — выпрямив спину, Хоул отдал распоряжение своим подопечным.

— Вернемся к вам, изнеженные подростки. Даю вам десять минут, чтобы привести себя в такой порядок, который можно только представить. После этого спускайтесь в общий зал и покажите своей матери, что ей не придется за вас краснеть. — прогнав во рту слюну, Хоул шмыгнул носом и улыбнулся, той, знакомой с детства, улыбкой доброго дядюшки. Затем развернулся и ушел.

Быстро, беззвучно закрыв за собой дверь, как в этом доме умел делать только он. Мне никогда это не давало покоя, ведь как минимум половина дверей скрипят, а этот мужик просто берет, и пользуется ими без малейшего звука. Хочу также…

Не скажу, что моя голова болела, совсем нет. Скажу больше, я даже ощущал прилив сил и энергии. Что вчера дала мне мама? Зелье? Но магия же запрещена, может алхимический отвар, но, если так, откуда он у нее, в нашей деревне нет алхимиков. Может быть она купила их пару месяцев назад, когда мы всей семьей гостили в столице, а может…

— Эдри, давай поднимемся на крышу и посмотрим, как подъезжает отец с гостями.

— Заметано, только дай мне плащ накинуть, и полезли. — а вот это уже мне нравится, подумал я, взглянув на брата. Быстро поправив волосы у зеркала и нацепив на себя одежду, я хмыкнул и повернулся к окну.

Весна, это время красоты. Бесконечная заря тихонько рождает первый золотистый луч, а он пробивает свет в кромящей темноте нашей деревни. Этот лучик будит всех отдыхающих работяг, пробуждает утреннюю росу, чтобы покрыть ею цветы и деревья. Не успеете глазом моргнуть, как весь окружающий мир заново начинает жить, как свет в сердцах совсем недавно спящего человека пробивает скорлупу сновидений и заставляет всё живое расцветать алым запахом бодрости.

Смотря на восходящее солнце, мы с братом стояли на крыше нашего дома, вглядываясь, вслушиваясь, внюхиваясь, и радуясь, уделяя внимание всему миру вокруг…

— Это чудесно, вот так, знаешь, стоять здесь. — через пару минут Ифаэль прервал утреннюю тишину.

— Да, брат, наша жизнь, она прекрасна.

— Знаешь, вот бы, вот бы…

— Вот бы так было всегда. — закончил за него я, будто бы погружаясь в самого себя, и наслаждаясь проникающими, невидимыми нитями этого удивительного мира, что нас окружал.

— Эй вы, великие лорды, вам там удобно? — вот это было сейчас точно неожиданно, потому что, повернув головы налево и вниз, мы увидели нашего отца, — Не хотите присоединится? — Стальной Барон, отряхивая от пыли и грязи своего боевого медведя, окликнул нас.

— ОТЕЦ! — замолчав, резко притих брат, когда заметил, кто находится рядом с отцом, — А, ой… — рядом с ним, на королевском жеребце, запряженном в почти полный, искусно выкованный доспех, восседал знакомый мужчина. — И тебе привет, дядя!

Мужчина улыбнулся, но не был похож на отца. Эмрис, как и все вавилоны, носил преимущественно темно-зеленую броню без лишних изяществ, из тактических соображений. Доспех же этого господина кричал о его силе и превосходстве над другими. Отполированные, черные пластины, искусно выкованной брони, завивались в удивительного качества пластичный доспех, будто собранный по мельчайшим кусочкам, чтобы защищать, но не сковывать движения. Очевидно, Граф Строуна хотел сегодня выглядеть отменно.

— Спускайтесь вниз и приведите себя в порядок. Жду вас в замке через несколько минут. — отец был далеко, но я почувствовал этот железный взгляд, которым он обдавал меня в детстве, когда нужно было выполнить его просьбу как можно лучше, и как можно быстрее. — Особенно тебя, Эдриан. — отец никогда нам не приказывал, хотя мог. Но увы, одно компенсирует другое, и наказание за невыполнение любой отцовской просьбы было гораздо хуже, чем нам, похмельным, временами придумывала мама.

— Бегом, бегом, бегом! — похлопав меня по плечу, поторопил меня братец, — Нас ждет обалденный прием! — он спрыгнул на балкон и побежал наряжаться

Пожалуй, мне тоже стоит отправиться в комнату. Нужно привести свой внешний вид в максимально возможный порядок, как сказал Хоул, и выложиться тоже на максимум, ведь скорее всего, прямо сейчас меня представят моей будущей жене.

***
— Быстрее, братец, быстрее! Пока ты марафет наводишь, там все оленье мясо уже съедят и с вином покончат. — приводя себя в порядок за считанные минуты, я, конечно, старался как мог, но Ифи стоял над душой и торопил меня просто ПОСТОЯННО!

Я наспех начал бриться, конечно же, мрак, порезался, хоть и добрился с горем пополам. Натянул парадный, заранее постиранный и любезно подготовленный мне служанками наряд. Причесался, насколько это вообще возможно сделать за одну минуту, и в итоге, убедившись перед зеркалом, что для становления зятем графа я выгляжу достаточно соответствующее, я на наконец-то смог выдохнуть.

Мысли метались, одна сменяя другую, словно пчелы, по улью которых дети ударили палкой. Ну вот не хочу я на ней жениться, вдруг она красивая только лицом, а под одеждой окажется небритый тролль, или какая-нибудь неизлечимая половая болезнь, кто ж ее знает то, эту первую имперскую красавицу. Ох… но отказавшись, я обижу дядя, подставлю и расстрою родителей, так что, поступить так я не могу. Ааа, ладно! Ко всем демонам эти мысли, плывем по течению!

Появляться в большом зале нашего замка во время подготовки к приему гостей было строжайше запрещено. Потому что мы — настоящие раздолбаи, и пользы там от нас как от алхимика, подрабатывающего кондитером, сначала все удивляются, а потом разгребают жутейший беспорядок.

Как только передо мной открылись двери в парадный зал, я обомлел. В своей жизни я видел сотни пиров, даже столичные, но такого я не видел никогда. Весь зал сиял ярким белым светом, будто само солнце спустилось с небес и осветило его. Привычно платиновые краски внутренних стен в этот раз цвели синими и желтыми оттенками, неистово переливаясь от стола к столу, расставленных в шахматном порядке.

Подавальщики разных рас и полов, с должной грацией носились от гостя к гостю. На большом пространстве, посреди зала, уже началось шоу, на веревках огненными ласточками летали акробаты, а прямо в центре в схватке сошлись Стальной Барон и Бринмор Серый, сражаясь молниеносно и воистину красиво. Они бились так, словно оружие было продолжением их собственных рук.

Отец, мастер глефы, неистовый воин двух одноручных мечей, а также превосходный стрелок из лука, без особого труда орудовал двуручником, будто готовился к этому всю свою жизнь. А посмотрите на Бринмора, это было нечто, его буквально было глазу не различить, он кружил вокруг Эмриса словно бабочка, демонически орудуя двухсторонней глефой. Скорость, точность ударов, многолетний опыт, казалось, он должен был победить отца в мгновение ока. Конечно, так бы и произошло, не будь противник сам — «мастером глефы», предугадывающим каждый его удар.

Мы с братом полные идиоты, мы полагали, что гости прибудут позже, но кажется, пропустили все начало. Я сейчас сгорю со стыда.

— Шшш… — одернул нас мастер Виргель, преподающий в академии «Стрельбу из лука», — Опять вы опоздали, балбесы. Понятно еще Ифаэль, он мальчишка, но ты… Эдриан, взрослый мужчина, от тебя я ожидал большего уважения к своей семье. — он горько посмотрел на меня, но затем, подойдя ближе, похлопал по плечу и потянулся потеребить прическу Ифи.

— НЕ ТРОЖЬ! Я их пол часа укладывал. — братец, кажется, покраснел от страха, смешенного с разгорающейся злостью.

— Быстрее занимайте места подле вашей матери. После этого показательного боя должен состоятся еще один, с твоим участием, Эдриан. — ухмыльнувшись, показал на меня пальцем «мастер лука».

— Как с моим участием? — просто опешил я от такого заявления.

— Ваш отец сказал мне встретить вас, апосля объяснить ситуацию. — шепотом продолжал Виргель, — Это дружеский, показательный поединок, после него они пожмут друг другу руки, и Граф объявит, что выдаст свою дочь только за того, кто способен победить его лучшего воина. Кандидатов будет несколько. — загибая пальцы, продолжал он вспоминать.

— Так вот, после конца дуэли, несколько выпускников академии, как ты, Эдриан, должны будут по очереди выйти против представителя гвардии Бринмора, «Темной Смерти». Разумеется, на тренировочных мечах, ну вы знаете, как поединки чести проходят. После того, как все они проиграют а я на сто процентов уверен в своих студентах. — из его рта вылетел короткий смешок. — Даже не будучи мастером меча, я прекрасно понимаю, что они облажаются, все до единого.

— Ты же, Эдриан, особенный, ты уже в 4 года держал в руках стальную болванку, которой постоянно лупил деревья и гонял собак по деревне. — едва сдерживая смех выдал Виргель.

Виргель внезапно сделал очень серьезное лицо и посмотрел прямо мне в глаза.

— Помни, чему тебя учил отец, и чему тебя учили мастера. Главное, это наблюдать и анализировать. Не подставляйся, не геройствуй, и ты обязательно победишь. — он смотрел прямо мне в глаза, каждым словом воодушевляя и соединяя раны моих мыслей.

— Пусть родители тобой гордятся.

Выслушав, я подхватил за руку жующего какой-то пирожок брата и направился к трону. Рядом с ним стояла первая леди Вавилона. Оглядев меня, мама скептично улыбнулась и повернула голову обратно на отца. Нам оставалось лишь красиво встать и ждать своего момента.

— …кто сможет победить моего лучшего воина. — закончил Граф, после чего пожал руку Барону.

Они вместе направились к небольшому подъему во главе зала. На котором, кстати, стояло два одинаковых трона.

И тут я заметил «его», солдата императорской гвардии, представляющего Бринмора.

Угольно-черный, около двух метров ростом, искусный доспех, с красной, ювелирной отделкой и кожаными украшениями. Рыцарь не сиял, не переливался огнями, выделяясь среди других только рыцарским тяжелым обмундированием с закрытым забралом могучего шлема. Он держал в руках огромный двухсторонний топор, которым, казалось, способен разрубить всех здесь присутствующих за один удар.

Встав прямо в центр дуэльного квадрата, он снял шлем. Я ожидал увидеть монстра, может даже представителя горных Трамов, но там был совершенно обычный парень. На вид лет двадцати пяти, с черными волосами, падающими до ушей, и легкой трехдневной щетиной.

Он улыбался, так по-доброму, что захотелось его чуть ли не обнять, но надо помнить, что внешность обманчива. После того случая на рынке столицы, когда у меня обманом выкрали всё серебро, я понял, что нельзя доверять незнакомцам.

— Рыцарь императорской гвардии «Темная Смерть», капитан Гесим. — представился он, — Прибыл в Вавилон по поручению императора Идриса Великолепного, с целью защиты чести Хеливен, дочери Графа Строуна, Бринмора «Серого». - отчеканил заученный текст рыцарь, после чего нижайше поклонился.

Он поднял руки вверх, и в ту же секунду служанки дернулись в его сторону и начали снимать с него доспехи. До тех пор, пока он не остался в черных шароварах, которые он обвязал в районе голени такой же черной лентой.

Оставшись без брони, Гесим не выглядел таким уж грозным. Если я не ошибаюсь, он чуть хмыкнул, когда одна из служанок задела его правую ногу. Если я прав, то у него есть травма, и следовательно, у меня появляются крохотные шансы не опозорить семью.

Первый из кандидатов вошел в зал, это был сын местного кузнеца, за целую жизнь честного труда наконец накопившего на обучение сына искусству войны в одной из лучших академий империи. Но увы, этот сынуля был пьяницей, бабским угодником, и явно не оправдает ожиданий своего честного отца. Даже немного жаль…

Взяв полуторники, он надеялся на быструю победу за счет своего «железного преимущества», ведь его соперник безоружен. Он даже не встал в стойку, просто рубанув сверху и справа одновременно. Гесим отпрыгнул назад, пропустив мечи перед собой, после чего молниеносным скачком заехал правым кулаком подставившемуся врагу в челюсть, разбрызгав кровь и обдавая весь зал звуком смачного хруста. Крики медленно вытекли из зала вместе с ним, лежащим на удаляющихся на носилках.

Первый кандидат проиграл, а рыцарь уже подобрал полуторники и выбросив один из них за черту, взял другой в левую руку. Размяв плечи, он подпрыгнул, два раза прокручиваясь в удивительном пируэте. Этот парень явно был рад освобождению от тяжелой брони, в ней-то так не попрыгаешь.

Толпа вновь заревела, когда на ринг вышел двухметровый вояка, студент двадцати лет отроду, внук местной трактирщицы, бабушки Сири. Взяв топор, схожий по размеру с топором черного рыцаря, он хлопнул себя по груди и закричал. Но темный лишь ухмыльнулся, и приблизился к центру круга.

Уже почувствовав вкус славной награды в лице дочери Графа и наследования титула, зазнавшийся вояка ударил слева, надеясь попасть по незащищенной руке гвардейца. Гесим лишь подпрыгнул, легко так, на полтора метра, попутно ударяя кулаком прямо в челюсть противника. Сто двадцать килограмм чистого мяса лишь пошатнулось, но устояло, и улыбнувшись, пнуло черного в живот.

Не ожидая такого поворота, Гесим отлетел назад, но покрепче схватив полуторник обоими руками, он резко побежал по дуге. Видя летящий в его сторону удар, Гесим пригнулся, пируэтом выгибая спину и парируя удар вверх. Получив заветные мгновения, он яростно пинает в колено врага, ломая его ко всем демонам. Внучек Сири вопит от боли, но падая на одно колено, наотмашь бьет топором в лицо темного.

Получив по груди, Гесим отлетает к краю ринга, группируясь в воздухе. Похоже, топор ударил его плашмя, не оставив ран. Гвардеец встает и резко бежит на отчаявшегося врага, уходя в сторону от слишком медленного удара топором, и занося полуторник, со всей силы заезжает студенту академии по лицу, откидывая того на спину.

Второй кандидат повержен. Вместе с кряхтящими от тяжести лекарями, из зала исчезают все крики, а с трона поднимается Стальной Барон, поднимая к потолку сжатый кулак.

Глава 3. Мое имя, мое наследие

Невольно волнуясь, словно провинившийся ребенок, которого заставляют впервые идти на рынок за покупками в одиночку, я пребывал в ожидании скоропостижного позора.

— Уважаемые гости, почтенные Леди и Господа, мы все уже достаточно насладились этими детскими боями. Это больше похоже избиение младенцев, чем на сражение за честь благородной красавицы. — громким и ясный голосом начал свое слово Эмрис.

— Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы самый достойный обручился с дочерью великого Графа Бринмора. Так ведь, Граф? — Барон повернул взгляд на Бринмора.

— Всё так, старый друг, всё так… — положительно покачал головой Серый.

— Я, Эмрис, барон Вавилона, более известный как Стальной Барон, в присутствии представителей многих почетных семей великой империи Рассвета, а также отца невесты, почтенного Графа, заявляю права на обручение с Хеливен, моего сына Эдриана, которые он тотчас отстоит в дуэли чести.

Пот подступил ко лбу, и я нервно сглотнул.

Безусловно, меч в руках я держал с малых лет, тренировался чуть не каждый день вплоть до одиннадцати лет, когда отец впервые взял меня на охоту, дав подстрелить своего первого зайца. После совершеннолетия мы с ним уже сражались с бандитами и дикими варенами. Такими маленькими, сморщенными, сгорбленно стоящими на задних лапах, волколаками.

На протяжении всего юношества, множество раз я бился и соревновался в состязаниях с мастерами Вавилона и лично Стальным Бароном, дававшим «простым смертным» тренировки лишь один раз в месяц. Но все, вообще все мастера поддавались мне, редко, когда я мог по-настоящему победить кого-то из них, всё же они тренировались пол жизни и прошли множество боевых стычек. Но с таким соперником, как этот Черный Рыцарь, даже не знаю, мог посоперничать лишь истинный мастер.

А, к демону, всё дерьмо вон из головы, чем я хуже этих самых «истинных мастеров»?

Мое имя Эдриан, я сын великого Стального Барона, истинный наследник Вавилона, воин, тренирующийся с четырех лет. Моя мать одной левой может поднять огромного медведя, а отцу достаточно плюнуть в солдата, чтобы снести его на метр. Мне нет равных, я воин света, любимец самой природы, истинный, но непризнанный мастер глефы, и я выиграю этого засранца, да, да, ДАААААА!!!

Наконец собравшись, резким движением руки сделал жест в воздухе. Тут же подбежали знакомые лица служанок нашей семьи, быстро и красиво снимая с меня мой праздничный наряд, обнажая тренированные годами мощные мышцы моего закаленного тела.

Подойдя к стенду с оружием, я взял невзрачную на фоне полного арсенала глефу. Заточка и правда практически отсутствовала, но это не помешает мне сломать ему пару костей. Слегка покрутив ее вокруг своей оси, словно грациозный кот, я плавно подошел к черте, внимательно разглядывая своего соперника.

Всё то время, что я подготавливался, черный смотрел за мной, изучая и совсем больше не улыбаясь. Топор против глефы, довольно неоднозначный бой. Всё же он привык к двухстороннему топору, а тот, что был в его руках, обладал лишь одной стороной лезвия. И тут я заметил рану на его ребрах, медленно заплывающую синяком, всё-таки внучок бабы Сири сделал свое дело. Мои шансы выросли на глазах.

— Ну что, Темная Смерть, готов встретиться со своим названием лицом к лицу? — ухмыляясь, попытался задеть его я.

— Только после того, как переломаю все твои детские косточки… — скалился Темный, — Давай, ступай в круг, трусишка. — его глаза горели, словно сама тьма поселилась в них.

Я понимал, что как только ступлю за черту, обратного пути не будет, поэтому я, внезапно для окружающих, развернулся и пошел в сторону Графа. Все вокруг открыли рты. Часть остолбенела от происходящего, другая же, решив, что я испугался, начала крыть меня и мою семью ругательствами. На лице отца я видел гнев, настоящий, кошмарный, он был в ярости от того, что я делаю, но молчал. Граф, как и все вокруг, тоже пребывал был в полном шоке, он действительно был растерян. Он надеялся, что сын его старого друга хотя бы проиграет с честью, но не убежит от битвы.

Подойдя к ним почти в плотную, я подмигнул стоящей неподалеку дочке Графа и поиграл мышцами на груди, смущая всех находящихся рядом благородных представительниц прекрасного пола. Затем развернулся в сторону резко переставшего улыбаться черного, который только сейчас понял, что я задумал. Встав в нижнюю стойку, мои руки уже начали крутить пируэты, а через секунду голоса вокруг стихли, мир вокруг меня поглотила тишина, сквозь которую я слышал лишь стук своего сердца и ровное дыхание. Я бежал в сторону круга, будто выпущенный из тяжелой баллисты болт.

Мгновения моего сближения с черным казались вечностью, вот я вижу, как он встает в стойку на центре квадрата, вот он пытается прочитать откуда я ударю крутящимся вокруг меня оружием, а вот я уже бросаю глефу прямо в центр его груди, одновременно делая подкат и хватая отпрыгивающего гвардейца за ногу, роняя его на каменный пол. Теряя из рук свой драгоценный топор, соперник отталкивается от пола руками, ударяя меня захваченной ногой. Но я был к этому готов, я всё продумал пока шел в сторону трона, я был готов.

Парирую локтем удар, уводя его в сторону. Ударяю второй рукой черного в колено, от задевания которого он скривился, когда служанки снимали с него крутую, кстати, броню. Слышу звериный рев, черный перекатывается на метр от меня, и я хватаю заботливо лежащий рядом огрызок меча, оставшийся от второго поединка. Черный уже хромает ко мне, готовясь выбить мое оружие из рук, но я не так прост, как он думает. Я, демон меня побери, сын Стального Барона, я не проиграю, только не сегодня, только не сейчас.

Бью снизу, левой рукой, которую он в сторону сбивает своей, заношу удар чтобы пнуть по его больной ноге. Гесим, почувствовав обман, действует на опережение, ударяя кулаком туда, где должно оказаться мое лицо. Как ему удается передвигаться, прыгая на одной ноге, да еще и так ловко? Он хорош, но недостаточно, я смогу победить его. Он не учел, что огрызок тупого клинка будет острым, или учел?

Читая его удар, будто детский учебник, бью куском оружия в его руку, так глубоко вгрызаясь железом в мясо, что меч протыкает его насквозь и выходит с другой стороны, забрызгивая кровью мое лицо. Не ожидавший такого поворота соперник отступает назад, и выходя из квадрата, падает на руки поймавшим его служанкам.

Он страшно смотрел на меня, будто увидел что-то, что до этого видел только в зеркале.

Мастера и правда мне поддавались?

— Да!!! — резко завелась толпа, бросая руки вверх.

— Вот это я понимаю, зять! — уже шел ко мне Граф, взрываясь от эмоций. — НАСЛЕДНИК!!!

Он осмотрел меня с ног до головы, отряхнул плечо, и добавил — Торжественно объявляю, что я, Граф Строуна, Бринмор, даю свое благословение на свадьбу с моей дочкой Эдриану, законному сыну Барона Вавилона.

— Да, дружище, ты воистину сын своего отца и внук своего деда. — шепнул мне на ухо Граф, от радости размахивая руками перед толпой. — На моей памяти всего несколько людей смогли на дуэли чести проткнуть соперника учебным клинком, но ТАК в поединок еще никто не вступал. Ты случайно не молния!? — Бринмор залился раскатистым смехом. — Ты же выбил его из круга за несколько секунд, да за такого мужчину и дочь не жалко выдать, и земли в наследство оставить!!! — он сгреб меня одной рукой.

— Выпьем же за Эдриана, с сего момента, именуемого Кровавым! — громко провозгласил мой будущий тесть, поднимая вверх стакан с вином.


Интерлюдия

Утро, мрачная темнота, выгоревшая свеча, одиноко стоящая в старом треснувшем блюдце. Черные шторы, скрывающие солнечный свет. Уже двадцать лет никто не нанимал меня, таково мое наследие. Поднимаясь на кровати с подломившимися ножками, подумал некто. Великий и ужасный… ха, тьфу!

Мужчина встал, вдохнув настолько приевшийся запах эвкалипта, что стало сильно подташнивать. Некогда воспроизведенный на заказ аромат детства, или юности, кто ж сейчас упомнит. Убранство старой халупы явно было бы не радо его пробуждению, если бы интерьер вообще мог испытывать эмоции. Впрочем, мужчина и сам давно забыл, какого это, испытывать их.

Зеркало встретило его толстым слоем пыли, который пришлось нервно оттирать, и ходячим трупом в отражении. Черты лица ни капли не изменились, разве что заплыв всевозможными человеческими выделениями за всё это время. Покрытые жиром и пылью светлые волосы слегка блестели в темноте отражаясь от редких лучиков солнца, пробивающихся через закрытые окна.

А, нет, показалось, не блестели.

Блекло-сиреневые зрачки всё также пожирали грузом знаний и мудрости во взгляде. Острые, мужественные скулы, родинка на шее, едва заметная под засохшим потом…

Как же мне всё это уже осточертело, подумал пробудившийся.

— Великий, и ужасный… кхрм. — его голос не слушался.

Окаменевшая мышца во рту казалась чужой… вроде бы, ее называют языком.

— Великий, и ужасный. Мрако… АХ! — он злился на самого себя и на весь мир, мысленно желая покрыть всё матом, если бы помнил его, конечно, — Мракоубийца нового Рассвета. — наконец, он смог произнести заветные слова, вновь овладевая собственным языком, но легче от этого не стало. — Таково мое имя, мое наследие. — даже близко не стало.

— Мне нужно, помыться, все эти, грязные, выделения… — мужчина осмотрел себя ниже головы. Зрелище было не для слабонервных, хотя, ему бояться было нечего, ведь почти все его нервы давно сжег этот ненавистный сон. Рельефные ряды мышц не было видно, ведь за столько времени пролеживания задницы, они скрылись за тем же самым слоем пота и омертвевшей кожи, что и лицо. Он подошел кстулу, и слегка отряхнув старое тряпье, попытался натянуть на себя.

Попытка прошла неудачно. Решив, что головная боль, преследующая его первое время после Ренессанса, это не проклятие, а сила определять «важность» вещей, он положил на одежду мысленный болт, и решил отправиться на улицу голышом.

Схватившись за лоб, пробудившийся упал на пол, борясь с очередным приступом боли. Вся его жизнь была наполнена болью, но первые дни после сна физически давались ему тяжелее всего. Хотя, не смотря на боль, он был счастлив только в эти мгновения, потому что он нихрена не помнил, и это его искренне радовало. Вся его жизнь была наполнена болью.

Через пару часов ему надоело, и в голову пришла шальная идея, возможное решение.

Смерть, окончательная и бесповоротная. Более двадцати лет никто не нанимал лучшего мракоубийцу во всем Триумвирате, а выполнять мелкие заказы на доске объявлений он не собирался, это было ниже его достоинства. Значит решено, схожу помыться, потом убью кого-нибудь… и покончу со своей жалкой жизнью.

Так-то лучше, подумал мужчина, выбивая ногой дверь, в которой он только что сломал ключ.

Глава 4. Стакан за стаканом

Осушив свой стакан, граф велел двигать столы, а спустя несколько бочек вина, большинство гостей уже танцевали, кричали, пели, дрались, соревновались или спали лицом в похлебке. Бринмор же, будто не пьянел, стакан за стаканом, рог за рогом, мешая в желудке весь алкоголь, он должен был уже давно свалится без задних ног, но у него было ни в одном глазу.

Заметив, что я совсем не пью, а также следившую за мной Виолетту, он весело хмыкнул. Спустя пару мгновений встал, позвал меня за собой и повел к тронному выходу позади трона, через который в зал в начале праздника прибыли хозяева вечера. Как раз в этот момент происходящее заметил мой непутевый братец, который в этот момент флиртовал с какой-то юной дворянкой. Естественно, брат бросил все дела и увязался за нами, куда ж я без него, хе-хе.

Всё еще облизывая руки от жирной оленины, я заметил впереди женский силуэт. Моя новоиспеченная невеста сидела на каком-то бочонке, виляя скрещенными ножками, торчащими из-под подола красиво окантованного платья.

— Хели, дорогая, позволь представить тебе твоего жениха. — произнес Бринмор, указывая на меня.

— А чего у него вся одежда в крови? иронично ухмыльнулась девушка, — Дуэль же на учебных мечах была. Ты что же, папочка, пожалел его и дал настоящий? — спросила моя будущая женушка.

— Доча, не гунди. — по-отцовски парировал он, — Ты только представь, что этот парень в одиночку одолел моего личного гвардейца, капитана, демон бы его не взял, Темной Смерти. И ведь не просто победил, он снес его нахрен из круга, пробив НАСКВОЗЬ его руку УЧЕБНЫМ МЕЧОМ. — радостно присвистнул Серый, хваля меня.

— И всего-то? — саркастически подняла бровь Хеливен.

— Он кровью забрызгал и себя, и всех вокруг, так что прояви уважение, будь так добра! — нахмурился Бринмор, тяжело выдыхая.

Меня одолевали смешанные чувства. С одной стороны, передо мной сидела весьма привлекательная девушка, обладающая всеми чертами внешности, чтобы соблазнить любое существо мужского пола в радиусе ста километров. Она должна принести мне огромную выгоду, в виде власти, денег, славы, земель и, собственно, ее самой. Но, с другой стороны, я даже во время боя не испытывал такой ярости и желания убивать…

От взора графа, это конечно же, не укрылось.

— В общем, детишки, я зачем вас сюда собрал то, явно не смотреть как мы все ссоримся тут и деремся на пустом месте. Бочонок… под задом ее сиятельства, — он стрельнул глазами на Хеливен, указывая нам с братом глазами, что имеет ввиду, — Наполнен моей личной настойкой, пьянит, ох… только так! — закатывая глаза, Бринмор немного подвис с поднятым к медленно вдыхающему лицу кулаком, — Но и вкус прекрасный…

— Эдриан! — повернулся он в мою сторону. — Я хоть и граф, и уже давно не молодой, но всё еще помню, как мне было трудно перед свадьбой, когда я даже не знал, на ком женюсь. — он стукнул рукой по ближайшейся бочке, оказавшейся рядом. — Для своей дочери я такого не желая, она у меня одна и больше не будет… — глаза дяди Бринмора наполнились грустью, — Берешь сейчас этот бочонок и ведешь мою дочку в самое лучшее место в этом захолустье. Выпейте, познакомьтесь, пообщайтесь, узнайте друг друга! — готовый сгрести нас в охапку, причитал Серый.

— Так точно, ваше сиятельство, будет сделано, ваше сиятельство. — улыбаясь, произнес я.

— Сиятельство-пендятельство, оставь ты всё это. — не поняв иронии, отмахнулся Бринмор, — Для тебя я теперь просто «Папа». — протянув вперед свою руку и пожимая мою, «Папа» чуть не сломал мне несколько костяшек на кисти.

— Да, па-па, хо-р-ошо. — сжимая зубы от боли, проговорил я.

— Но запомни одно. — взглянул он мне в глаза, — Если с моей дочери упадет хоть один волосок, я лично казню тебя, и всех, кто тебе дорог, самым СТРАШНЫМ способом, на центральной площади, Альдина. — еще сильнее сжимая мою руку, произнес Граф, угрожающе глядя мне в глаза, но смотря прямо в душу.

— Я поз… позабочусь о ней. — как мог, я старался терпеть, но перед глазами все уже плыло темными кругами. Заметив вздутые вены на лице, Бринмор наконец отпустил мою руку. Я наконец-то вздохнул полной грудью, чувствуя каждой клеткой своего тела, как кровь вновь получает доступ ко всем пальцам правой руки.

— Ладно, дети, бывайте. А я пойду, устрою кулачные бои, давно хотел начистить морду парочке зазнавшихся дворян, а сейчас и повод имеется. — почесав кулки и по-доброму помахав нам, удалился граф.

— Великий лорд Эдриан, почетный наследник бла-бла-бла, ты такой крутой, но я тебя убю если обидишь мою дочку бла-бла-бла. — с максимально тупым лицом, изображая дядю, из-за угла выглянул Ифаэль.

— Полегче со словами, деревенщина, за такое тебя казнили бы, — презительно взглянула на Ифаэля моя будущая супруга, — Не будь ты сынком барона…

— Сказала дочка графа. — парировал братец.

Она что, на всех так реагирует? Это надо прекращать на корню.

— Так, ребята, не ссорьтесь. Знакомьте, это Ифаэль, мой младший брат, — указал я рукой на растрепанного парня, который, похоже, не смог уберечь прическу, — А это Хеливен, дочка графа, моя невеста и будущая жена. — познакомил я собравшихся.

— Спасибо, но мы уже знакомы. — сказала невеста, вздыхая, — Разумеется, к сожалению…

— Ахахах, она сильно выросла с нашей последней встречи! — усмехнулся Ифи, — Хорошая у тебя будет жена, брат. Дочка графа с приданным в пол империи, да еще и сиськи вон какие! — он начал двигать руками у своей груди, изображая девушку.

— Эй, засранец, а ты ничего не попутал? Я вообще-то здесь! — соскочила с бочонка графская дочка и подняла перед собой кулаки, накалив обстановку до предела.

— А НУ ХВАТИТ! — не выдержав, закричал я. — Сейчас отличный вечер, не стоит портить его ссорами. Вы мои брат и будущая жена, не ругайтесь, пожалуйста. Успеем еще, вся жизнь впереди. Ифи, давай лучше возьмем бочонок и на наше место. — кивнул я в сторону, смотря на брата.

— Она не пойдет. — резко мотнул он головой, — Ты чего, это же братское место, там можем быть только мы, или… — возразил братишка, ненадолго уставившись в одну точку, — Или подожди здесь, я щас. — не успев договорить фразу, он уже унесся в гостевой зал, а спустя вторую, уже прибежал обратно с сидящей на спине девчонкой.

— Это Мия, она пойдет с нами. — улыбаясь во весь рот, Ифаэль поставил нас перед фактом.

Что ж, мы отправились в путь.

В лесах баронства уже вечерело. Последние остатки облаков медленно кланялись и прощались с нами, желая поскорее укрыться звездным одеялом, чтобы прикрыть глаза и уснуть после столько долгого дня.

Однажды в детстве, когда мы были совсем маленькими, мы сбежали от прогуливающейся с нами матери, и нашли его, «идеальное место». Небольшая, с десять метров в длину полянка около пресной реки с чистейшей питьевой водой. По приказу его сиятельства, младшего сына Барона Вавилона, Ифаэля, местные мужики натаскали к реке песка, сделав такой же «пляж», какой был нарисован на картинах матери, которые украшают стены семейного поместья.

Кстати, она никогда не рассказывала про свои картины, на все заданные вопросы смущаясь и отводя взгляд в сторону, меняя тему разговора, словно мы о них и не спрашивали. А еще, на моей памяти, она никогда не рисовала, хотя отец говорил, что абсолютно все домашние картины нарисовала именно она.

Вернемся к прекрасной поляне. Расчищенная крестьянами, выравненная лопатами, укрытая притоптанной зеленой травкой, сейчас она сверкала пламенем разведенного костерка. Сколоченные деревянные сидения около глиняного круга, построенного специально под костер, некое самодельное подобие вертела для мяса и конечно же мостик, сделанный нашими с братом руками для прыжков в реку с разбега. Лучшее изобретение, несомненно.

— Ну что, дорогие мои, время для графского самогона? — весело выкрикнул я, откупорив пробку легким движением руки и стукая стаканы друг о друга.

***
Стакан за стаканом, песня за песней, танец за танцем, шутка за шуткой, флирт за флиртом, луна медленно сменяла закат, поднимаясь своей величественностью над всем живым. В то время, как я в обнимку с моей будущей женой фальшиво горланили одну известную в дворянских кругах песню, плеская кружками в руках во все стороны, подружка Ифаэля уже напилась и спала на домашнем одеяле около костра, мило свернувшись калачиком.

Опечаленный внезапным одиночеством, мой братишка растормошил нашу новообразовавшуюся ячейку общества и предложил сыграть в страшные истории. Примерно час он рассказывал нам правила, которые, по факту, оказались простыми: сначала каждый рассказывает по очереди страшную историю. Каждый раз, когда кто-то пугается, он пьет. Мне кажется, что на пьяную голову, учить правила оказалось даже дольше, чем играть.

— Несколько лет назад, у меня был хороший друг, отец не знал про него, но в тайне от всех мы встречались ночами, общались часы на пролет и проводили вместе время. Я папе не рассказывала, так как он был из обычных мелких торговцев, поэтому отец бы наверняка не одобрил такую дружбу. — спокойно начала Хеливен, — Однажды, когда я во тьме ночи пробиралась по улицам Альдина, надеясь встретить его на нашем месте, я споткнулась, а когда подняла глаза… — девушка чуть съежилась, — О свет, спаси меня и мою душу, если мне не показалось. Подняв глаза, я увидела его. Мой друг, со рта которого капали капли крови, измазанный в ней с ног до головы. Злобно скалясь… как зверь, он смотрел на меня и протягивал руку. Всё бы ничего, если бы другой рукой он не держал ОТОРВАННУЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ГОЛОВУ. Мое сердце, казалось, выпрыгнет из груди, когда я заметила, что позади него лежит обезглавленное тело в развратном платье. — сжавшись и обхватит коленями ноги, закончила Хеливен, быстро бегая глазами, то ли от опьянения, то ли от страха.

Ифаэль рассмеялся, — Ну ты даешь, подруга! Хочешь сказать, что твой друг оказался настоящим вампиром? — он продолжал смеяться, выдавливая из себя слова, — Все знают, что их не существует. Это всё сказки, чтобы пугать непослушных маленьких детей, и мне ни одной кровавой капельки не страшно. Ты надеялась напугать нас выдуманной оторванной головой и лужей крови? — сдерживая лыбу, выдавливал сквозь смех Ифи, — Да даже Эдриан у нас гораздо более «кровавый», чем эти твои сказки! — вновь рассмеялся брат.

Хели же промолчала, еще больше сжимаясь в комок.

— Моя очередь. — отвлекая внимание надоедливого брата от испуганной девушки, я решил перетянуть инициативу, — В детстве мне рассказывал это покойный муж бабы Сири, владелицы таверны у нас в деревне. — пояснил я Хеливен, которая не понимала о ком речь.

— Так вот, в молодости, во время секретного задания нашего деда, только-только вступившего в полную баронскую власть, он вместе с отрядом лазутчиков попал в засаду. Существа, что их атаковали… — я выдержал небольшую паузу. — О, то не были люди, это были настоящие МОНСТРЫ. Под два метра ростом, с угольно-черной кожей, покрытые волосами, все до единого мощные, словно сотканные из чистых мышц существа. — выделяя каждое слово, продолжал я. — Каждый из них по силе равен пяти рыцарям.

— Лазутчики были не готовы к столкновению с такими врагами, с такой силой. Конечно же, их всех быстро перебили, в живых оставив только мужа бабы Сири. Они отрубили ему одну ногу, чтобы не убежал. — я больно скривился, схватившись за ногу, чем сильно напугал Хеливен, а ее испуг вызвал очередной смешок Ифаэля.

— Скучающий по родным краям, по невесте, он был в ужасе. Через неделю ему на спасение пришел боевой медведь. Да-да, вы не ослышались, именно из-за его истории наш дед отдал приказ построить медвежатники и начать попытки одомашнить медведей. — я важно поднял подбородок, изображая геройский взгляд, — Так вот, муж бабы Сири, очень давно вырастил этого медведя, как родного, но в юном возрасте отпустил в леса, чтобы тот жил своей жизнью.

— Роковой ночью зверь напал на пленителей своего хозяина, разорвал монстров, не оставивших часового, прямо во сне. На своей спине он донес раненого солдата до родного Вавилона, где их уже встретил наш дед, отдавший приказ залечить медведю раны, после чего отпустить обратно в леса. — максимально серьезно закончил я.

— Эдриан, не обижайся, конечно, но он это всем рассказывал, и я это уже слышал. Напомню, мы так ни единого раза и не видели того медведя, да и ты знаешь, что они не умнее собаки. Как бы он узнал, что его хозяина пленили? — вопросительно взглянул он на меня, но не дав ответить, продолжил, — Вот именно, что никак, это всё сказки. Хотя, я всё равно выпью, но не потому, что мне страшно, а потому, что сейчас я расскажу действительно страшную историю. — проглотив содержимое кружки, готов было начать Ифи, но…

— А вот и не сказки, я знаю, что это были за монстры. Однажды я подслушала и подсмотрела, как император разговаривал с отцом. Они обсуждали набеги на пограничные деревни, называя нападавших псами. Они сказали, что это беглые рабы из-за восточной границы. У них там целая страна, со своей властью, армией, экономикой, политикой и всем подобным. — подняв палец и состроив важную рожу, возразила Хели.

— Да всё равно не поверю я, можешь не стараться. Дай лучше расскажу кое-что страшное. — скорчив страшную, по его мнению, гримасу. Свет светоч, но он вызывал у меня с Хели только смех.

— Хоул напился на празднике моего совершеннолетию, и решил поведать мне историю, что случилась с его знакомым, выходцем из бродячих искателей приключений. Нашел он, конечно, приключений только свою задницу, кстати, в прямом смысле этого слова. — хихикнул Ифаэль.

— Ну так вот, однажды он завалился в бордель какого-то небольшого городка и там его встретили обычные куртизанки. Он, недолго думая, выбрал самую красивую, которая была в кожаных ремешках, нисколько не скрывающих ее прелести. — братишка с улыбкой сжал руками свою грудь, в очередной раз изображая девушку и вызывая этим смех у Хеливен, — Когда они поднимались в комнату, он распил с ней по кружке эля, после чего… просто отрубился. Когда он проснулся, то обнаружил, что со спущенными портками привязан лицом вниз, к какому-то диковинному устройству, а эта куртизанка прицепила себе на кожаные ремешки деревянный член. — он сжал губы, на секунду засмотревшись в одну точку.

— Придурки! — пытаясь скрыть улыбку, засмущалась Хели.

— Вот это реально страшно, а не ваши детские сказки! — расхохотался Ифаэль.

— Тут, я думаю… соглашусь с тобой. — осушив кружку самогона, тоже засмеялся я.

— А знаете, что, давайте наловим свежего мяса! — подскочил прекративший смеяться брат, — Мы с Эдрианом великие охотники, лучше которых не найти во всем Рассвете. Мы щас можем вообще легко поймать кабана или худой конец, пару зайцев. — воскликнул Ифаэль, чуть пошатываясь. После чего куда-то побежал.

— Я только за! — также пошатываясь, пошел я в сторону седельных сумок. — Ща принесу веревки!

Спустя пол часа мы с братом обзавелись вполне приличными самодельными копьями, луком и десятком простейших стрел. Плевать, что всё это мы сделали из говна и палок, этого должно хватить на молоденького кабана, если конечно, я правильно одупляю ситуацию… стоя это делать сложнее, чем сидя.

Хели, поняв, что нас отговаривать бесполезно, приняла единственно правильное решение. Она отправилась в обнимку смотреть сны вместе со спящей Мией. Мы же, в свою очередь, уже тихо крались через лес, освещенный голубым, нежно-мягким светом полной луны.

Спустя несколько десятков метров, заросли стали гуще, и приходилось идти не только тише, но и гораздо аккуратнее, ведь этот лес кишит различными животными. Пройдя таким образом еще несколько шагов, я почувствовал что-то неладное.

Я замер, внимательно прислушиваясь к ощущениям, также рукой остановив брата. Птицы в природном диалоге шептались с насекомыми, а сам лес будто жил своей жизнью. Я услышал миллион самых разных звуков, а когда я понял, что это мне говорят не уши, а выпивка, ударившая в голову, я решил, что пора идти дальше. Последнее, что я заметил, сделав шаг вперед, это огромное полено, летящее мне прямо в голову. Но боли не было, а через мгновение я заметил, что и земли не было под ногами.

Я что, мертв? Да нет, бред какой-то, ведь я всё еще могу думать. Помню, что меня зовут Эдриан, я сын Эмриса и Виолетты, брат Ифаэля, жених Хеливен, будущий Барон Вавилона и Граф Строуна. Я жив, сомнений быть не может. Вопрос, тогда, где я, и почему здесь так темно?

Наверное, нужно осмотреться и понять, что это за место. Взглянув вокруг, я не увидел НИ-ЧЕ-ГО, кроме тьмы, которая застилала всё пространство и поглотила весь свет ярко светившей луны. Неожиданно для себя, я заметил блик, или точку… где же я это видел? Совсем вылетело из памяти.

В перспективе, куда бы я не посмотрел, в самом центре моего взгляда, всегда была красная точка, как бельмо на глазу. Красная, слегка вибрирующая во все стороны и поглощающая в себя всё вокруг. Совсем привычная, будто я вижу ее уже не в первый раз, крутящаяся вокруг своей оси, медленно пускающая малые красные искорки в стороны… точка.

Глава 5. Стоп, стоп, стоп

Не уверен, что именно произошло, но внезапно ЭТО начало расти, постепенно заполняя пространство моего обзора. Мой зад наложил не на шутку много каменных блоков. Сейчас это уже была далеко не маленькая крутящаяся точка, теперь это стало моим взглядом, я видел… СТОП, Я ВИЖУ!

Я ОЧНУЛСЯ! …или нет?

Протянув руку в сторону лежащего рядом брата, пришло осознание — его здесь нет. Взглянув на свои руки, я слегка их покрутил. Хмм… они, весьма странно, были серыми, и на них отчетливо были видны черные линии ветвящихся молний. Присмотревшись, я понял, что это мои вены.

Стоп, стоп, стоп, а с чего вдруг мои вены черные? Вообще, что за дерьмо здесь происходит? Я сплю или нет? Но ведь, во сне нельзя понять, что это сон… или можно?

К демонам все сомнения! Если это не сон, то сейчас происходит что-то ужасное, а значит я должен найти брата и позаботиться о нем! Найти родителей, друзей, невесту, я должен…

Я должен найти их всех и защитить от надвигающейся тьмы!

Встав, я отряхнулся и медленной украдкой пошел вперед. Не уверен, куда именно, но чутье подсказывало, что иду я правильно. С каждым шагом мне становилось всё страшнее, луна больше не подсказывала дорогу, а темные больные деревья вокруг были чернее ночи. Их ветви били меня на каждом шагу, раз за разом, будто презирая меня и мою душу.

Внезапно я услышал страшный вой. Такой, какой издает стая диких гигантских волков, перед нападением на деревню. Они, как бы, предупреждают свою добычу, чтобы она оказала хоть какое-то сопротивление, тем самым развлекая хищников. Не выдержав такого психологического давления, я растерял всю храбрость и понесся сломя голову прямиком в темноту. Подальше от воя, от себя, от ответственности.

Тем временем, слева были слышны дикие вопли умирающих людей, а справа, изредка, всё тот же волчий вой. Но побег мой длился не больше нескольких минут… и осознание, в какую задницу я попал, пришло слишком быстро. Мне даже в голову не могло прийти, что сейчас я нарвусь на то, что находилось передо мной.

Неужели демоны вторглись в этот мир?

Спиной ко мне стоял человек. Хотя я бы определенно поспорил с тем, кто решил бы так назвать это существо. Головы, наверное, на четыре, выше меня. Кнуты жестких мышц были растянуть по всему его высокому скелету, а плечи… были словно горы. Попытайся я его обнять, не смог бы при всём желании. Это был далеко не человек… настоящее чудовище, несущее смерть всему живому. Он бы не был таким страшным, если бы не чернота. Всё вокруг было чернее ночи. Это существо же, олицетворяло собой тьму, поглощая все оставшиеся вокруг нас капли света… Но я еще могу убежать!

О свет, спаси меня…

Разворачиваюсь, готовый дать драпака, но обнаруживаю, что прямо передо мной стоит точно такой-же монстр. Падаю на землю, ползу назад, мысленно прощаясь с жизнью… но тяга к ней, штука такая… Если сейчас я погибну, умру не только я. Умрут все мои дорогие люди, пока подобные монстры перерезают глотки всем пьяным гостям и всем, кого я знаю. С моей смертью умрут буквально ВСЕ, а этого я допустить не могу.

Никто… не… ТРОНЕТ! МОИХ! БЛИЗКИХ!

Вскакиваю на ноги. Сосредотачиваюсь на амбале, который уже тянет ко мне свою руку. Хватаю ее за предплечье, дергая со всей силы в сторону и ко всем хренам вырываю ее, с корнем, забрызгивая всё лицо черной кровью. Прокручиваюсь на месте и бью левым кулаком в грудь монстра, пробивая дыру в его теле. Я думал, они будут крепче… но плевать, мне же легче!

Оборачиваюсь, второй монстр еще здесь. Издаю неистовый крик от полыхающей во мне ярости. Прыгаю в его сторону, взмахивая рукой снизу-вверх, разрывая всю переднюю часть его гнилого тела. Вскрываю ему кишки, грудину и часть подбородка, но монстр остается стоять. Чертов дьявол, я убью тебя за всё что ты можешь сделать!

В акробатичном прыжке разворачиваюсь вокруг своей оси и со всего размаху ударяю рукой по уродливой голове твари, снося ее ко всем демонам.

До меня наконец доходит, это они, те, про кого говорила Хели. Псы из-за восточной границы. Они здесь, они напали. Они зашли слишком далеко и двое из них уже поплатились за это.

Это конец или будут еще?

Увы, к сожалению для них, замечаю еще двух шагающих на меня ублюдков. Монстры держат в руках топоры, их глаза горят. Эти подонки поплатятся за всё что сделали моему народу. Отрываю руку последнего убитого, второго пса, и раскружив ее словно веревку, кидаю со всей дури в третьего. Это создает в огромной туше достойную его дыру.

Подбегаю к четвертому, и мощным ударом выбиваю из его рук топор. Прыгаю на него, падая вместе с ним на землю. Хватаю за горло, приподнимаю, и смотря в его страшные, наполненные первобытным ужасом глаза, сжимаю руку, раздавливая в мясо добрую треть его шеи. Но именно в этот момент чувствую удар в левый висок. Кажется, это было что-то очень твердое, но, к счастью, тупое..

Меня словно выбивает из темного мира. Лунный свет ослепляет, мышцы болят и не слушаются. Мрак, не только мышцы, всё тело сводит от наполняющей его боли.

Собравшись с духом, я открываю глаза, и спустя секунду, мой разум приходит в оцепенение…

Нет, нет, нет, нет, нет… НЕТ!!! Этого просто не может быть, я всё еще сплю, нет…

Около меня лежат два мертвых рыцаря из личной охраны отца. Один с пробитой грудью, другой с разорванной шеей.

Нет, это всё бред, не может быть, такого не может быть. Так не бывает. Я сплю!

Сквозь боль начинаю бить себя по лицу в попытках проснуться, пока не смотрю чуть левее. Там лежит расчлененный труп Хеливен. Без руки, без головы, со рваной раной от промежности до шеи. А позади нее безрукий труп Мии, с огромной дырой в груди.

Это всё сон, неееет…

— Вставай, идиот! — подняв свой заплаканный, полный ужаса взгляд, я увидел перед собой отца, который испуганно смотрел на меня.

— Я не хотел, отец… — внутри меня разгоралось что-то плохое, — Это не я… — чувство усиливалось, а сердце было готово выпрыгнуть наружу, — Это не мог быть я… — мои глаза истекали слезами.

— Мне плевать, хотел ты или нет, это произошло. — гневно прервал меня отец, — Я знал, но отрицал. Велел Виолетте не готовить тебя, закрывать глаза на приступы. Я надеялся, что всё уляжется само-собой. — он тяжело дышал, выдыхая носом воздух и сильно сжимая челюсть, — Дурья моя башка, дурак, дурак, дурак! — схватился он за голову.

— Я, я не понимаю… — с трудом ворочая языком, мне удалось лишь задать простейший вопрос. — …отец?

— Я не твой отец, и никогда им не был. — прошептал Эмрис, но тут же перешел на крик, — Подымайся!

Он махнул рукой, приказывая кому-то приблизиться сюда. Спустя секунду из-за могучего дерева показалась зареванная, до ужаса испуганная мордачка моего брата.

— Ифаэль… — с этими словами, отец… или он не отец. С этими словами он подвел Ифи ко мне. Барон крепко держал его за руку, не давая убежать или вырваться.

— Твой брат не монстр и не демон. — начал Эмрис, — Прежде всего, он твой брат, а это важнее всего. Обещай мне, что никогда не будешь его бояться и позаботишься о нем, когда придет время. — отец одернул шокированного Ифаэля за плечо.

— Да, папа. — со страхом взглянул в мои глаза Ифи, после чего сразу же отвел взгляд.

— Они покраснели, мой мальчик… — взяв меня за подбородок и посмотрев в глаза, произнес Эмрис, — Всё, как предсказывала старуха. Твои прекрасные голубые глаза… стали красными, как у него. — заключил барон, яростно сжимая руку в кулак.

— Эдриан, слушай меня очень внимательно. — он снова посмотрел мне в глаза. — Ты должен бежать, Бринмор, он… — Эмрис отвел взгляд, сжимая губы и сдерживая намокающие глаза, — Он не простит убийство своей дочери. Бринмор объявит тебя в императорский розыск и попытается вырезать всю нашу семью. — он похлопал Ифи по плечу, подталкивая на шаг ко мне.

— Я позабочусь о маме. — отец мельком взглянул на шокированного Ифаэля, — Я позабочусь о всех, о ком только смогу, но вы должны бежать. — он вернул свой взгляд на меня.

— А теперь… самое важное. — он указал пальцем мне в грудь, — Запомни, Эдриан, я принял тебя как родного. Я признал тебя сыном, родным сыном, не ради твоей силы или происхождения, а потому, что искренне любил твою мать, и впоследствии, не менее искренне, полюбил тебя… — от этих слов у отца накатилась слеза. Да, я могу называть его так, пусть я и не его кровь, но он вырастил меня, он мой отец, и это не изменится.

— Ифаэль, Эдриан, дорогие мои… — Эмрис сгреб нас в охапку, по-отечески обнимая. — Вам больше нельзя здесь оставаться.

Он потрепал Ифи по голове, улыбаясь при этом… полной боли, улыбкой.

— Ты должен пообещать мне, что позаботишься о Ифаэле. Пообещать, что, что бы не произошло, он всегда будет твоим младшим братом, и ты никогда не отвернешься от него. — сделав строго-отчаянное лицо, попросил Эмрис, в очередной раз смотря в мои заплаканные глаза.

— Я обещаю, что позабочусь о нем. — слезы текли так, будто мои глаза хотят заполнить ими весь мир.

Я не понимал, не осознавал происходящего, безуспешно пытаясь переварить всё сразу. Но тут заметил паренька, что убегал в сторону лесной тьмы.

— Черт! Собака! Ненавижу! — вспылил Эмрис, бросая в темноту нагрудный метательный нож, — Он расскажет Графу, а если не он, то кто-то другой!

— Нет времени! — он вновь посмотрел на нас, на этот раз теми, добрыми, отцовскими глазами, которые мы видели уже сотни раз. — Дети мои, я отправлюсь в замок и постараюсь выиграть для вас время, но…

— Архг!!! — он прорычал несколько ругательств, метаясь между своими мыслями, — Слишком много на вас свалилось так быстро, но вы должны бежать. Бегите, бегите отсюда на границу «Великого Леса». Не оглядывайтесь и… — он остановился, опустив глаза к земле, — И никогда не возвращайтесь!

Эмрис подошел и положил мне в карман какой-то сверток, улыбнувшись в последний раз. Затем он обнял нас, посадил на коней, принадлежавших ранее мертвым стражникам, и врезал руками по задницам лошадей, отправляя нас в путь.

***
Время беспощадно, оно приносит тебе счастье, но, когда ты достигаешь его пика, время забирает всё, что тебе дорого.

Я… потерял всё.

Дом, который сожгут… что падет от гнева скорбящего Графа. Потерял отца, похоже, не родного, но всё же, отца. Потерял мать, строгую, но любящую и справедливую. Потерял доверие брата, который после этого… случая в лесу, не проронил ни слова, лишь изредка со страхом посматривая в мою сторону. Ну конечно, я ведь вест по уши в крови, даже сейчас. Потерял друзей, невесту, свое будущее в империи…

Я теперь, наверное, враг всего Триумвирата. Изменник родины, предатель Рассвета, убийца члена благородной семьи, монстр, голыми руками разрывающий людей.

За мою голову должны объявить награду. Узнав о том, что я убил его любимую дочь, Бринмор будет в ярости. Он захватит Вавилон, убьет всех моих родных, убьет всех близких, а затем, не найдя меня, разрушит замок и сожжет деревню, казнив всех ее жителей.

Не разбирая дороги, теряя литры жидкости через сопли и слезы, мы скакали лесными тропами и пшеничными поля, минуя все населенные пункты. Ночь медленно уходила, бросая нас на растерзание поднимающегося солнца. При свете дня мы станем заметны, а значит нас увидят, поймают, и убьют.

В моей груди разрождалась паника, и чтобы ее остановить, я окрикнул брата, жестом указывая в сторону. Нужно скорее подняться на холм и осмотреть местность. Поднявшись на ближайшую высь, я спрыгнул с лошади и залез на высокое древо, с которого заметил маленькую деревеньку. Моему, почти идеальному зрению, не составило никакого труда рассмотреть, что деревянные домики заросли травой и кустами, полностью скрывшись от мира. На этот раз нам повезло.

Спустившись, первым делом я неспеша подошел к брату, не рискуя дотрагиваться до него.

— Ифи… я понимаю, ты боишься. — смотря на него, произнес я, но он лишь смотрел себе под ноги, — Я и сам, честно говоря, себя боюсь… — сказал я на выдохе, — Но сейчас мы пойдем в заброшенную деревню. Нам придется действовать сообща, чтобы, на дай свет, не попасть в неприятности. — максимально спокойно, насколько смог, сказал я.

Он ничего не ответил мне, лишь коротко кивнув. Затем развернул лошадь и трусцой поскакал в сторону деревни. Запрыгнув на коня, я направился за ним.

Через пару сотен метров мы с братом отправились на разведку, наспех привязав лошадей и вооружившись мечами покойной стражи.

Перед нами предстала такая картина:

Десяток разрушенных домов, у многих из которых выжил лишь фундамент, полностью обросших травой, покрывающей их словно одежда. Старые собачьи будки почти не заметны, распознать их удалось разве что по общим чертам. Заборчики вокруг домиков же, или распались, или больше были похожи на живую изгородь из плотных кустарников. Но всё это ярко контрастировало с одним, практически целым домой. Нет, конечно было видно, что его много раз ремонтировали, но он единственный имел крышу, поэтому выбор ночлега оказался очевиден.

Мы плечом к плечу зашли внутрь и осмотрелись. Здесь явно кто-то жил, и я искренне надеюсь, что мы его не встретим. На первый взгляд всё было очень старым, дряхлая рваная мебель, странной формы трухлявый столик, похожий на песочные часы, только с одной боковой выемкой, будто кто-то большой с треугольной челюстью откусил от него кусок. Какой-то старый ящик, и, в общем-то, всё, не считая тряпок, валявшихся вонючей кучей в углу.

Всё же, надеясь, что никто здесь не живет, а прошлый хозяин умер от старости или глупости, мы вернулись за лошадьми. Привязали их под старым, дырявым навесом около крыльца дома, дыры в котором быстренько закрыли вонючими тряпками. Также натаскали из леса травы и ягод, отдав зелень скакунам, а ягоды сложив в оторванную от ближайшего дерева кору.

Когда мы закончили с обживанием жилища, попутно закрывая дыру в стене, прогняя ко всем демонам сквозняк, мы наконец решили поспать. Долго рассматривая почти живой травянистый потолок, я все же смог закрыть глаза. Ни снов, ни красных точек, ничего. Просто темнота, в которой, кажется, я пролежал целую вечность. Не знаю, сколько мы проспали в итоге, но от мощного звука я аж подскочил…

— Вы кто такие, вашу мать, и что нахрен забыли у меня дома?! — взревело, это, не знаю, как назвать…

Подскочив с настилов, мы вжались в заднюю стену. Это не те жалкие черные демоны, которых я, пусть и в галлюцинациях, но все-таки, видел. Это была химера, или леший, гибрид медведя и человека, или не человека. Три метра в холке, покрытые с ног до головы щетиной, а еще медвежья голова.

— ОТ-ВЕ-ЧА-ТЬ!!! — зверь прорычал одно слово, пока он брат испускал душу от страха.

— Я, мы, он… — мямля начал Ифаэль. — Я видел, мы…

— Мы бежим! — выкрикнул я под действием страха, — Мы должны добраться до Великого Леса!

— Великий Лес, говорите… — втянув когти, он опустил передние лапы вниз, — И с чего вы взяли, что вас там примут? — рыча, спросил медведь.

— Наш отец сказал, что там нас защитят. — испуганно ответил я.

Медведь не естественно искривился. Шерсть начала падать на пол, а сам он смело терял в росте. За считанные секунды он предстал перед нами обычным седым дедом. На вид около семидесяти лет, с белой щетиной на лице, и такой же вместо прически, на голове. Мы резко отвели взгляд, потому что, ну… вид голого старика не очень, то, так скажем, приятен.

Надев тряпичные штаны, висящие около двери, он хмыкнул, взглянув на нас, и пошел в сторону странной коробки. Открыв ее, достал с полки над ней какой-то порошок. Закинул внутрь и вдруг коробка загорелась изнутри. Старик закрыл дверку обратно, будто не понимая, что сейчас будет пожар. Взял ягоды и бросил их на паршивого вида сковороду. Затем повернулся к нам, с открытым ртом наблюдающими за его действиями.

Опять глюки?

— Я узнал вас, как только превратился. Сыновья соседского Барона, покровителя моего старого друга. — он посмотрел на наши выпученные глаза и улыбнулся, — То, что я бросил в печь, называется огненной смесью, это алхимия. — пояснил дед.

Мы переглянулись.

— Вы… как вы превратились из медведя в человека? Кто вы? Что, вы, такое? — спросили мы, с глазами по медяку.

— Ааа, я Элидир, ну или Морф, или Оборотень, кому как попроще. — он присел на стул и попросил нас сделать тоже самое. — Ну, слушайте.

— Я родился в империи Солнца, неподалеку от границы Великого Леса, будучи обычным медвежонком. Моя родня погибла, их вырезали какие-то разбойники, охотники за добычей. После чего я долго скитался, помирая с голоду, и отчаявшись, направился к небольшой башне, в которой жили кровожадные монстры, о которых мне рассказывала покойная мать. Я надеялся, что он просто убьет меня, избавит от страданий… — медведь грустно вздохнул.

— Но, там я встретил не монстра, а обычного человека, молодого парня, который оказался солдатом-пограничником. Он попал на границу за несколько лет до этого, и служил совсем один. Этот парень подобрал меня, маленького, избитого жизнью медвежонка. Нет, он не был похож на других людей, хотя, это я сейчас понимаю, но тогда из людей я знал только его, и думал что все люди такие… хорошие. — встав, он подошел к сковородке.

— Солдат был добр. Он кормил меня, он рассказывал мне веселые истории, он дрессировал меня, научил меня себя защищать, он меня вырастил. — пальцем тыкая в стол, дед уточнял каждую деталь.

— Однажды, к сожалению, срок его служба закончился. К тому времени я уже вырос, и был способен сам о себе позаботиться. Он должен был вернуться к любимой, портрет которой стоял у него в рамке все эти годы, он ласково называл Сири. Мы попрощались, и наши пути разошлись, но связь, что была между нами, с каждым годом только крепла. — он тряхнул сковородку, перемешивая жарящиеся ягоды.

— Вскоре снова начался голод. Дичи не было, ягод было мало, людской еды мне не приносили, я был на грани. — уперев руки в столешницу, говорил старик, — Вновь отчаявшись, я отправился в Великий Лес. Там меня встретили странные звери, издалека напоминающие людей. Они назвались «Элидирами». Они были добры, кормили меня, даже предложили остаться жить среди них, а через несколько месяцев один из них начал учить меня магии…

Глава 6. Называйте как хотите

Мы вскочили со стульев и выхватили мечи.

С раннего детства все вокруг твердили, что магия — плохо. Магия запретна и недопустима. Она рушит природу, вредит всему вокруг себя. Конечно же, услышав это слово, совесть внутри нас закричала паническим криком.

А дед, ну что дед? Дед не только не испугался, но и продолжал смотреть за приготавливающейся едой, с улыбкой поглядывая на наши обнаженные мечи.

— Магия запрещена законом, она… чистое зло. — агрессивно сказал я, — Как мы можем верить вам, если вы маг?

— Во-первых, я не маг, я морф. — спокойно ответил медведь, — Во-вторых, даже в человеческом облике я убью вас быстрее, чем вы скажете колибри.

— Колибри! — крикнул Ифаэль, готовясь отражать удар.

Развернув к нам лицо, старик на пару секунд остановил взгляд на Ифаэле, после чего звонко рассмеялся.

Мы, конечно, были серьезны, но смех был такой заразный… что сдерживать свой было тяжелее и тяжелее, с каждым новым мигом.

— Вы сначала дослушайте меня, а потом выводы делайте. — махнул рукой в нашу сторону Дед. — Так вот, один элидир показал мне магию. Но магию ту, о которой вы знаете, не академическую, другую…

— Морфизм, мутации, как хотите это называйте. Это модификация своего тела плюсами и минусами других существ. Можно изменить тело как вам будет угодно, нужна лишь только эссенция существа, преимущества которого вам нужны, то есть частичка его тела. — пояснял медведь, — Чем больше морфизм, тем больше нужно эссенции. Но не так много, как кажется.

— Например, чтобы сделать себе медвежьи когти, достаточно несколько волосинок медведя, ну или пара когтей. Так как я уже был медведем, а людской части у них и так было предостаточно, из-за постоянных набегов людей на лес. Мне подарили не совсем обычный морфизм. Всего через неделю я уже стал таким, каким вы меня видите, разве что моложе. — рассказывал старик, жаря свои ягоды.

Дедушка мог бы рассказать гораздо больше, если бы не странный звук, донесшийся с улицы.

— Ну кто там еще?! — старик подошел к окну, но резко отшатнулся назад, — Он проснулся…

Дедушка оглянулся на нас, и его глаза были полны боли и ярости. Тело оборотня, кажется, начало вибрировать.

— Кто он? Что происходит? — испуганно спросили мы.

— Уж не знаю, что вы, детки, натворили, чтобы за вами отправили это чудовище… — произнес Дед, — Оставаться здесь больше нельзя, вы должны бежать, и чем скорее, тем лучше.

Превратившись в медведя, он сильно ударил в пол ногой, проламывая в старых досках небольшую дыру.

— Ваш дед однажды не казнил моего отца за дезертирство. Он принял его, накормил, дал мирно и спокойно дожить и состариться с любимой. Защитил от всех, кто посягал на его жизнь. Эмрис Старший великий человек, спасший моего отца от плахи, и если я смогу отплатить за это его внукам… для меня это будет честью. — придерживая нас на плечи, говорил дед — Бегите в Великий Лес. Скажите, что вас послал Филон, тогда элидиры примут вас, накормят и защитят.

Закончив прощания, он развернулся и подошел к двери.

— Ну что… вот мы и встретились вновь. — с этими словами он вылетел из жилища, превратив хлипкую дверь в щепки.

Будучи уже под полом, передвигаясь по тайному ходу, я услышал позади страшные крики, яростное рычание и звон железа.

Как же больно от того, что кто-то жертвует собой ради меня, а я просто… бегу. Как жалкий трус.

Тоннель в несколько метров изначальной глубины, дальше постепенно уходил вверх. Под конец мы поднимались, цепляясь руками за выступающие камни и карабкаясь вверх. Одного не отнять, он был просторный и совсем не теснил нас. Старик делал его под себя.

Выбравшись, мы оказались на том самом холме, с которого вчера ночью я заметил домики. Смеркалось, и фоне наступающей темноты я увидел, как горит тот старый домик.

Похоже, охотники за головами оказались сильнее Оборотня, стоящего в бою нескольких десятков элитных бойцов. О ком же говорил Филон? Неужели мракоубийцы…

Но ведь я не монстр!

Сука!

Если мракоубийца идет по моему следу, мы с братом уже одной ногой в могиле…

Мы остались без припасов, без оружия, за исключением пары одноручных мечей, что остались на наших поясах.

— Эдри… — слегка замявшись, начал Ифаэль.

— Да, Ифи?

— Как мы теперь…? — грустно вздохнул он, — Без дома, без родителей, без оружия, без еды, без запасной одежды, без лошадей, без всего, совсем одни… — погрустнев, продолжил он.

— Всё будет хорошо. — сказал я, посмотрев ему в глаза, — Сейчас не нужно думать об этом, у нас нет времени на сопли. Мы должны бежать иначе нас схватят и казнят.

— Но это всё из-за тебя. — сказал он, одергиваясь от меня, — Мы здесь из-за ТЕБЯ! Мы лишились всего ИЗ-ЗА ТЕБЯ! Дом, родители, еда, всё из-за того, что ты убил ее! — вспылил брат, — Я не понимаю, зачем, нахрена!? — крича и плача, Ифаэль толкнул меня в грудь.

Я резко подступил ближе, обхватив голову брата рукой. Второй же зажал губы, издающие слишком громкие звуки.

— Тихо, идиотина! — шепотом крикнул я, раздраженно взглянув на недоумка, — Они сейчас нас услышат, и мы с тобой отправимся на тот свет вслед за всеми, кто уже погиб.

На душе стало склизко и мерзко от самого себя.

— Я понятия не имею, что на меня нашло, тогда… в лесу. — сказал я, не находя себе место, — Но я точно знаю, что такого не повторится. Я тебе это обещаю.

— Сейчас мы должны быть за одно, иначе погибнем раньше, чем дойдем до Великого Леса.

Убедившись, что брат успокоился, я убрал руку и вытер его слюни об штаны.

— Бежим, прямо сейчас, и как можно быстрее! — еще раз взглянув на горящий дом, я развернулся и побежал туда, где, по идее, должен быть этот «Великий Лес».


Интерлюдия

Ох, как же приятно…

Мракоубийца наслаждался, ловя на себе холодные потоки этой быстрой реки. Холодная вода пробирает его до дрожи в поджилках. Ему нравилось чувствовать, и он действительно был этому рад.

Ренессанс каждый раз перезагружает его, как морально, так и физически. Он знал, что через пару недель постепенно начнут возвращаться воспоминания, а вместе с ними и головная боль его долгой жизни. Вскоре он перестанет ощущать приятный холод, лишится ощущения жара и перестанет чувствовать почти всё свое тело. Останется лишь боль.

— Ха, кто бы мог подумать, что такому старику, как я, для полного счастьяне хватает обычной… прохладной воды. — начав оттирать засохшие слои пота, с улыбкой произнес мракоубийца, — Но я слишком рано проявил слабость.

Мужчине было страшно, но этого нисколько его не смущало, ведь страх тоже скоро исчезнет. Ему нравилось бояться, нравилось злиться, нравилось содрогаться перед сложностями, но всё это исчезнет. Уже очень скоро.

Многие о нем наслышаны.

Тезариус… лучший мракоубийца во всем Триумвирате, никогда не проявляющий жалости к своим целям. Бессмертный, нестареющий, вечный, бледнокожий, великий, ужасный, остроухий, монстр, мясник, злодей, герой, спаситель, за всю его жизнь люди называли его сотнями различных прозвищ и титулов.

Долгие годы никто не заказывал его услуги, как и других мракоубийц. Они перестали быть нужны, когда император Солнца принял в граждане всех нелюдей, скрыв их от человеческой ненависти. Гильдия Мракоубийц более не имела никаких прав на территории Солнца.

Возможно, первое время Тезариус даже был этому рад. Не нужно больше было никого убивать, и он наконец-то мог зажить спокойной жизнью.

Только вот он бессмертный кусок мяса, не чувствующий практически ничего. Включая любовь, как моральную, так и физическую. Близкие люди старели и умирали на его памяти слишком часто, так что он более не желал ни с кем контактировать. Его детородный орган же… ну, просто болтался мертвым грузом, ничего не чувствуя, при повреждениях отрастая обратно. Лишь еще одно напоминание бессмысленности его жизни. Еще одно напоминание его бесконечных страданий…

Тезариус уже почти смысл с себя все нечистоты, когда его уши чуть шевельнулись. Он поднял голову и внимательно посмотрел в сторону русла реки. Вдалеке, по ту сторону реки, где он вошел в воду, слышался едва уловимый топот копыт. Звук усиливался с каждой секундой, пока Тезариус, ковыляя через реку, выбегал на берег.

Его жизнь была слишком долгой, но рисковать ей понапрасну он не собирался.

— Чертовы людишки… — мракоубийца сплюнул, пытаясь расшевелить прокипяченные мозги.

Лес. Река. Он один. Оружия нет, доспехов тоже, не говоря уже про обычную одежду. Вокруг только ветки, камни, да цветы. Невероятный слух давал ему фору в десять минут, а значит нужно продолжать думать. Цветы, в теории, очень прочные. Ветки кустарников хорошо гнутся. Камни твердые. Всё не то.

Метнувшись в лес, он оказался около дерева с длинными мягкими ветками. Ловким движением, с помощью острого ногтя, он подцепил кожуру и за одну минуты соорудил из нее небольшую веревку. Сломав ту же ветку, он загнул ее, и наспех стянул веревкой.

Боги, какая же хреноверть!

Тезариус оглянулся, вслушиваясь в топот человеческих ног, смешанный с тыгыдыком лошадей. Опасно, находиться здесь — до жопы опасно. Нужно что-то делать, потому что его жизнь принадлежит только ему. Он хочет самостоятельно ликвидироваться, а не от рук проходящих мимо железных консерв.

Мысли метались одна за другой, будучи одна бредовее другой. Мозг явно еще не проснулся и Тезариус был полнейшим дегенератом. С одной стороны, это хорошо, ведь он что-то чувствует.

С другой, это плохо, потому что сейчас какие-то мудозвоны зарежут его здесь без суда и следствия. Ему это не нравится. Он не для того мылся, чтобы право «убить Тезариуса» кто-то забрал себе.

Хотя, чего это он вообще их боится. Он же почти бессмертный, нестареющий, вечный, бледнокожий, великий, ужасный, остроухий, монстр, мясник, злодей, герой, спаситель.

Это они должны его бояться.

— Ну что, мои дорогие «Лю-ди», — смакуя эти два слога, Тезариус прогнал во рту слюну, — Пора показать вам, кто я такой…

Чувство гордости распирало его изнутри. Да, он покажет им кто где зимует, и кто где свистит. Что они вообще могут противопоставить великому и ужасному?

Железные игрушки, которые они называют оружием, Тезариус сломает голыми руками. Их кости не выдержат и десятой доли его силы, дробясь от каждого его удара. Стрелы не причинят ему никакого дискомфорта. Больно будет, разумеется… но что такое боль?

Тезариус прожил свою жизнь в такой боли, которая этим кожаным мешкам и не снилась.

Мракоубийца спрыгнул с дерева. Разомнул мышцы, пару раз хрустнув шеей и позвонками. Вытянув вперед руки, прохрустел каждой костяшкой каждого пальца, и наконец, расслабившись, медленно двинулся вперед.

Навстречу хрупким людишкам, так искренне надеющимся на железные доспехи…

Глава 7. Кажется, пахнет жареным

Подростковый мозг — странная штука. Взрослые люди бы после сильной обиды не разговаривали неделями, а мы с братом уже спустя пятнадцать минут бежали наперегонки и радовались, что вообще живы остались. Я твердо решил обогнать его.

Только вот какое дело, Ифи, судя по всему, хотел того же. В итоге, сильно ускорившись, мы выдохлись уже через минуту. Благо, до этого, мы пробежали довольно много в щадящем темпе. Поэтому решили присесть и передохнуть, хоть и было немного страшно…

Хотя кого я обманываю? Было «много» страшно.

— Слушай… а, фух, а ты не думал… ух, почему раньше у тебя не было этих… приступов? — пытаясь отдышаться, соперник выпалил вопрос.

— Не уверен… — начал я, погрузившись в размышления, — У меня несколько вариантов, вообще-то.

— Первый, это то, что мама меня напоила и дала какую-то гадость. Возможно, жижа из того бутыля что-то во мне спровоцировала. Второй, это полная луна, возможно из-за ее воздействия это со мной случилось. Хотя, звучит слишком нереально. Третий, это то, что приступы на самом деле уже были. Просто, во время них я не на кого не нападал, а после, каким-то образом, забывал их. — закончил я, потирая пальцами висок.

Время за обсуждением моего новообретенного проклятия текло незаметно. Лишь на одну секунду отвлекся. Но этой секунды хватило, чтобы почуять приятный, аппетитный запах.

Кажется, кто-то жарил мясо на природе. На оленину это не было похоже, запах был довольно кислый, но в то же время терпкий, больше смахивало на кабанятину.

— Ты тоже это чувствуешь? — принюхиваясь, спросил меня Ифаэль.

— Да. Кажется, кто-то решил устроить пикничок неподалеку. — предположил я, шмыгая носом в наслаждении запахом, — Только никак не могу определить, какое именно мясо они жарят. Очень похоже на кабанятину, но что-то не то.

— Напоминает… что-то, но никак не могу понять. — нюх-нюх, нюх-нюх, старался я вдыхать как можно глубже.

— Аааах… — выдохнул Ифаэль, краснея в лице, — Вкусно пахнет… — он тоже вдыхал полной грудью, ловя прелестный аромат.

— Два дня уже ничего не ели. — грустно подметил брат.

— Я вспомнил, это мясо волка! — воскликнул я, поднимая руку, — Как-то раз, когда я был маленьким… а ты, ну, ты еще меньше. Ааа, не важно это. В общем, Хоул тогда экспериментировал с едой, и приготовил волчатину на ужин. Он тогда получил кучу лестных отзывов, ведь мясо волка — не съедобно. Хоул же каким-то чудом смог приготовить его не только съедобным, но и нереально вкусным. — на этих словах я услышал, как рычат два живота.

Угадайте, чьи.

Именно.

Животы двух мужиков, которые жарили мясо на берегу реки Лон. Той же, что течет через земли нашего баронства.

— Как же меня задолбала эта Лилиан! — возмущался мужчина средних лет, — Вечно со своими: «Того — не убивай», «этого — пощади», «немного денег — оставь беднякам». - его бакенбарды ярко выделялись на исполосованном шрамами, щетинистом лице. — Мы что, сука, похожи на благотворителей?

— Мы, честным и тяжким разбоем зарабатываем на жизнь себе, и сотням голодранцев!

— А еще на выпивку и бордели! — послышался другой голос, не совсем понятно, откуда.

— Если она еще раз пристыдит меня при всей банде, я за себя не ручаюсь. — подмигнул шрам своему другу. — Подойду к ней, схвачу, прильну к ее губам своими… и в удовольствии отдеру прямо при всех. — двигая тазом назад-вперед, продолжал шрамированный.

— Не будь наивен. — второй мужчина вставил еще одну фразу в его монолог, — Если попытаешься сделать это без ее согласия, она сначала изобьет тебя до полусмерти…

— Да не дрейфь, Мир. — улыбнулся бакенбард, — Ты ж меня знаешь. Если она начнет делать мне больно, я же только за! — встрепенулся он, улыбаясь до ушей, — Медленно, начиная с шеи, позже плавно переходя на грудь, живот… — изображая рукой спуск по телу улыбался шрамированный.

— А потом, Дрэйк, она тебя кастрирует. — ухмыльнулся второй, крупный и сильный мужчина с легкой сединой.

Кажется, его звали Мир.

Бакенбард громко рассмеялся, да так заразно, что даже упрекающий его секунду назад мужчина невольно начал улыбаться и сдерживать смех.

— Мой малой прочнее стали, девки проверять не стали, это бесполезно, да, прочная моя елда. — зачитал Дрэйк, делая кривой реверанс и почти падая.

— Дурак ты. Лучше за мясом следи, волчатину легко испортить. — поднимая нож, подметил Мир.

Мы с братом уже просто истекли слюнями, наблюдая, как на костре жарится вкусная еда. Запах жаренного уже начал штурмовать наши легкие, ломая один барьер за другим. Он стирал в порошок наш разум, лишая здравомыслия. Заставлял думать лишь о том, как кусочек за кусочком медленно ложатся на язык. Как зубы пережевывают вкусное, сочное…

Удар. Всё что я успел почувствовать, это легкую боль в затылке. После чего была лишь темнота, но и она продлилась недолго. Спустя пару мгновений боль вернулась, становясь все сильнее и сильнее. Затем я почувствовал резкий холод, переходящий от головы ко всему телу.

— Проснись и пой, дворянская псина. — надо мной стоял тот самый, исполосованный шрамами мужик, держа в руке пустое ведро.

— Ммуммм. — хотел было я ему ответить, но внезапно понял один факт… мой рот крепко перетянут тряпкой.

— Что-что, можешь повторить? Не могу разобрать что ты там гавкаешь… — Дрэйк поднес ладонь к уху, изображая интерес.

— Ты, дворянская падаль, зашел слишком далеко от дома. Теперь мы возьмем тебя, и твоего дружка. Пару недель будет избивать, а потом, когда вы расколетесь… — он выдержал паузу, хищно ухмыляясь.

— Ваша богатая семейка выплатит нам огромную телегу драгоценностей. — совершенно без стеснения рассказывал свои планы разбойник, — Лишь бы мы перестали отрезать ваши пальцы…

— Ну давай, давай! — подходя к шраму, неожиданно сказал третий разбойник. — Расскажи им еще, где наш штаб находится, все наши имена, прозвища, сводки, приметы, даты рождения и размер своего члена. — он был на голову ниже Дрэйка, гладко выбритое лицо, или, возможно, молодое. Худощавый, с луком в руках. На его поясе виднелся кинжал, но мои руки были прочно связаны, так что план выхватить его оказался тщетным.

— Ну че ты такой серьезный? — простонал Дрэйк, — Че ты вечно перед пленниками себя выставляешь важным типом? Не ты ли час назад на спор лягушку съел? — третьему разбойнику аж лицо перекосило от такой наглости. Он взглянул на нас скривившейся физиономией, после чего вновь повернулся на Бакенбарда.

— Дрэйк, мать твою, вот вечно ты всё портишь! — разочарованно выпалил разбойник, — Почему нельзя было просто подыграть мне?

Кажется, ему обидно…

— Че уставились, давно пяткой в тыкву не получали? — сказал он, надменно посмотрев в нашу сторону.

— Ты опять за старое? — лучник возмущенно взглянул на Дрэйка, — Ты серьезно?

— Можете себе представить? — он вновь взглянул на нас, — Вы уже десятые пленники за месяц, которым он сует в рот свои грязные портки. — разбойник всплеснул руками к небу.

— Ладно, братцы, хватит. — доедая с ветки мясо, констатировал Мир, — Атаман велела вернуться до полудня, а солнце уже достигло пика. — легким движением руки он отбил летящий в него топор.

— Еще раз, ты, паскуда, не поделишься со мной мясом! — злобно прорычал Шрам, — Я тебя повешу, потом четвертую, а затем разрежу на кусочки и сожру!

— Выдвигаемся. — похлопывая руками друг о друга, гигант поднялся со старого пня.

Понятия не имею, сколько длилась эта экзекуция.

Да и вообще, знаете ли, трудно сохранять чувство времени, когда ты с мешком на голове едешь на лошади задом к верху. Моя голова была как в парилке, ибо этим мразям было лень даже пару дырок в мешке сделать.

Что ж, может, хотя бы на Ифаэля они надели дырявый мешок.

Спустя еще немного времени я перестал чувствовать собственный живот.

Похитители обсуждали всё подряд: погоду, нападения, пытки, тайные заговоры. Еще они постоянно ругались по мелочами, а иногда рыгали, кто громче. Готов поспорить, что я слышал звук выпущенных стрел с последующим трехэтажным матом, или даже визгом. Впрочем, я потерял всякое желание запоминать болтовню этих мерзких бандитов.

Вот как, скажите мне, как? Как объяснить банде тупых, надменных, самовлюбленных, и алчных негодяев, что за нашу голову уже никто не даст выкуп? Что если они заявят о нашей пропаже, то им сначала нальют в уши, что они великие молодцы, а потом просто перебьют, как наших укрывателей и потенциальную угрозу исполнению личной мести Бринмора.

Какой смысл мстить человеку, которого уже запытали до полусмерти?

Это они еще не знают, за что именно меня ищут…

Если ЭТО повторится, их никакое оружие не защитит!

Я чувствовал силу внутри…

Да-да, именно сейчас.

Вовремя, не так ли?

Обезоруженный, связанный, с мешком на голове, я чувствовал это как никогда раньше. Даже тогда, в лесу, это было лишь похоже на сон, некое видение, не больше. Сейчас же я ощущал, что могу порвать связывающие меня веревки одним простым движением. Просто… раз, и нет веревок.

Но знаете, одна мысль не давала мне права сделать подобное.

Разбойники везут меня в свой ТАЙНЫЙ штаб. Они собьют следопытов с пути на какое-то время. Это значит, что у нас с братом еще есть возможность немного не умирать. Пусть и под пытками, но мы будем живы, а это ценнее всего на свете, и уж точно ценнее моего желания избить в мясо этих бродячих псов.

— Эй, давай уже привал сделаем. — услышал я голос шрама, уже так хорошо знакомый.

— Хватит уже, задрал, всю дорогу скулишь. — прозвучал ответ, — Я, как и ты, со вчера ни крохи в рот, но это не значит, что теперь мне нужно вести себя как ребенок, у которого забрали конфету. Намек уловил? — я сердцем чувствовал, что этот гаденыш ухмыльнулся. — Намек уловил?

— Ты у меня сейчас камень в харю уловишь, лучница самодовольная. — парировал Дрэйк.

— Не, ну серьезно… — шрам вдруг потеплел в голосе, — Мирушка, родненький, вели остановить кареты, а то наши пленники скоро копыта отбросят из-за такого потрясающего комфорта.

Лучник потер глаза.

Так, святые угодники, откуда я это знаю?! Я-я что, по звукам научился определять жесты?!!!

— Хрен с тобой! — крикнул Мир, — Надо дать лошадям передохнуть, снимайте и бросьте благородных к какому-нибудь дереву… — он глянулся, зацепившись взглядом за мощную березу, — Вон к тому, например!

Не сказать, что было больно, или сказать?

Разбойники действительно кинули нас прямо в какое-то дерево, довольно туго привязав после этого.

Вот почему они ведут себя так, словно мы какой-то мусор?

Мы же ничего плохо им не сделали…

— Эй, ваше благородие, вы там еще живые? — отряхнув руки от грязной веревки, надменно спросил Дрэйк. — Ах, да, простите мне мою неловкость, у вас же во рту…

*ВНЕЗАПНЫЙ СВИСТ*

Он что, псих?! Около меня, буквально в миллиметре от лица, разрезая кляп, пролетает стрела.

— Ты че, сука, творишь?! — закричал я, злобно смотря прямо на ухахатывающегося лучника.

— А у кого это тут у нас голос прорезался? — заулыбался усевшийся неподалеку Дрэйк.

— Ты меня чуть не убил! — разъяренно кричал я, — Тупое ты мудло!

Шок и злость застилали всё вокруг, но я, всё-таки, уловил, насколько им смешно.

Да они просто лыбятся сидят!

— Если бы ты промахнулся, и по…

Мимо лица пролетела еще одна стрела, обрывая меня на полуслове. Она больно хлестнула по лицу привязанным огрызком кроличьей лапки. Да когда ж эта сука успевает их выпускать?!

— Я. Не. Промахиваюсь. — тыкая в меня второй лапкой, сказал лучник, — Тем более, на таких расстояниях. — слегка ухмыльнувшись и наклонив вперед голову, он продолжил. — Меня тренировал лично «Лучник из Ривертауна».

Повисло недолгое молчание.

— Ты врешь. — констатировал я факт.

— Неа… — отмахнулся юный лучник, — Смысл мне притворяться другим человеком перед таким животным, как ты? — усмехнувшись, он продолжил обгладывать кроличье мясо.

Я посмотрел на других разбойников, надеясь что они опровергнут слова наглого засранца, но шрам и великан были увлечены поеданием пищи без каких-либо эмоций.

— Он что, не врет? — я не хотел верить, что его действительно тренировал герой повстанцев, прославившийся двадцать лет назад.

— Он говорит правду. — басом подтвердил самый крупный разбойник, даже не посмотрев в мою сторону. — Я был там, на стороне осаждающей армии, когда его мать в одиночку защищала крепость от многотысячной армии.

Что… что он несет?!

— Его мать?! — удивился я.

— Ага, его мать. — кратко ответил Мир, — А я возглавлял эту армию, кстати.

— Вы шутите? — разочарованно спросил я, ведь до жути сильно запахло иронией.

— Совет армии думал, что на стене сидит целая армия. Никто даже предположить не мог, что там всего одна девчонка. Лишь женщина, за одно мгновение способная поджечь половину наших катапульт. Что она и сделала. — после этих слов, Дрэйк посмотрел на нас и улыбнулся. Впервые это было похоже на искреннее проявление его эмоций.

— Спустя четыре часа осады мы лишились почти всех осадных машин. Каждый, кто к ним приближался, получал стрелу в глаз. — лучник улыбнулся, обгладывая остатки съедобной пищи с косточки.

— Ее не останавливал град стрел, пущенных сотнями солдат передовых гвардий. Не остановили ее и убийцы, тайком пробравшиеся на стену. Восемь, ровно восемь часов всего одна лучница, при помощи двух стрелоносцев, сдерживала армию, способную в одиночку захватить и перезахватить весь Триумвират.

Незаметно для меня Мир начал заточку своего оружия. Сейчас, закончив свой рассказ, в который мне ни капли не верилось, он поднялся со своего импровизированного стула и засунул меч в ножны.

— Дааааа, Мир. — искренне улыбнулся Дэй, — Как что-то простое, житейское, так из тебя и слова не вытянешь, а как свои армейские байки травить, так хоть на стену лезь!

— Ладно, пора. — отряхнувшись, сказал великан.

Мне стоит говорить, что мою голову засунули в тот же мешок? Нет? Ну ладно, не буду. Но ведь засунули же!

Глава 8. Три на три метра

Время шло.

Сверчки уже отыгрывали последние куплеты вечера, провожая лучезарное солнце в закате, а белки допрятывали найденные за долгий день орехи.

Мы всё продолжали ехать, ехать, ехать и ехать… бесконечно!

— Пфрррр! — послышалось мне хорное фырканье лошадей.

— Дрэйк, что за мусор вы опять привезли? Ты же знаешь, торговля и владение рабами нынче не в почете. Теперь всё ручками делаем, своими! — послышался усмехающийся незнакомый голос.

— Это не простые пленники… золотые! — рассмеялся покрытый шрамами бандит, — Мы как раз их к атаману и везем. Давай, пропускай!

— Ох, свалились вы на мою голову, мудозвоны… — устало произнес голос, — Короче, если меня спросят, как вы их пронесли, то я посрать отходил! — звонко фыркнул незнакомец, хлопая в ладоши. — Ко мне претензий нет!

Странно…

Ох, везет же мне по жизни…

Я услышал звон копыт. Лошади шли по каменной дороге? Нет, не по обычному дорожному камню, а именно о каменной брусчатке. Да быть не может! Они что, в каком-то городе, посреди людей, открыто едут с двумя связанными пленниками на лошади? Какого хрена?!

Что это за банда такая, что городская стража им такое позволяет?!!!

Вокруг послышались новые голоса. Детские выкрики, аля «грязные твари», «благородный мусор», «богатые ублюдки», а также просьбы «продать хотя бы одного», чтобы вечером «позабавиться».

Да уж, не такой жизни я желал после свадьбы. Ух, не такой…

Ладно я, но как со всем этим справляется мелкий засранец? Волнуюсь за этого недомерка, родной всё-таки. У меня то вроде бы и живот уже привык, и веревки руки не натирают… а вдруг Ифаэль не такой стойкий как его старший брат?

— Приехали. Мир, спусти-ка их с небес на землю! — шмяк, шпунь, бам, как там правильно описать звук удара куска мяса о каменную дорогу?

Вот именно это сейчас и произошло.

Крепко держа за плечи, разбойники вели нас через какое-то здание. Я понял это по резко прекратившемуся ветру. Крхм, а если не выделываться, то по звуку сначала открывшихся передо мной, а затем закрывающихся за спиной дверей.

— Старый, отведи этих преуважаемых благородных светлостей туда, где им самое место. — нарочито вежливо сказал Шрам.

Не, ну а что, я, собственно, ожидал?

Комната, сырая комната, три на три метра. Два половичка на полу, отдаленно напоминающих кровати, если прищуриться, конечно, и удариться головой о стену. Полное ведро мутной воды, стоящее около второго ведра, грязного и вонючего, но пустого. Если не описывать всевозможных насекомых, ползающих у нас по соседству, то это всё. Согласитесь, богато…

Нужно отсюда выбираться.

— Ифаэль! — резво сказал я, не поворачивая головы. — Мы не в железной клетке, уже хорошо. Дверь деревянная, хоть и со стальной обшивкой. Хмм, вместо окна, просто несколько круглых дыр в стене.

— Не всё так плохо, мы попадали в передряги и похуже! — наконец я повернул голову на братца и улыбка сразу же исчезла с лица.

Лицом к стене, он лежал на половике в позе младенца. Мой младший брат, знаменитый на весь Рассвет своим оптимизмом и жизнерадостностью! Подающий надежды всей нашей деревне, самый светлый человек из всех что я знал… похоже, сломался.

Решив, что его сейчас лучше не трогать, дать ему время всё обдумать и пережить, я уселся в позу боевой медитации, которой меня научили мастера Вавилона. Она раскрывала разум, позволяя задействовать все спящие участки мозга и быстро разобраться в жизненных проблемах.

Ощущение времени замедлилось. Я почувствовал запах ягод, лаванды и, кажется, даже яблочного сока. Звуки жизни на улице… Ох, как трудно осознавать, что пока мы гнием в темнице, остальные просто живут полной жизнью!

Ну ничего, мы здесь не подохнем. Не в мою смену!

— Эй, Эдриан. — я резко распахнул глаза, подняв голову на решетчатое окно во входной двери. — Да не смотри ты так на меня, думаешь я бы не узнал сыновей Эмриса, спустя столько лет? — это был Мир.

— Все здесь зовут меня Мир, им так проще, не мне судить народ за лень. Ты мог слышать обо мне, твой отец близкий друг Бринмора. Мое имя Велимир, я полковник Темной Смерти, в отставке…

— Если ты говоришь правду, то отпусти нас. — сказал я первое, что пришло в голову. — Мы же ни в чем не виноваты.

— Не могу. Пойми, сынок, не могу. — сжимая губы, прошептал он, — Лилиан должна решить, что с вами делать. Ваши жизни зависят только от нее. — он усмехнулся, — И, знаешь, если она решит вас убить, мне будет ее не остановить. Ты же теперь знаешь, кто она…

— Знаю, ага, да! Я не верю в то, что она и вправду «Лучник». - разумеется, я не верил им в лесу, и не поверю сейчас. Кто вообще может поверить, что персонаж легенд может ходить где-то неподалеку. Тем более, возглавлять шайку разбойников.

Немыслимо.

— Ничему то ты не веришь… — бормоча себе под нос и тихо удаляясь, великан оставил нас наедине с самими собой.

Возможно, прошла пара мгновений, а возможно и несколько дней. Секунда шла, минута поспевала следом, а часы лишь безмолвно тянулись, тянулись, тянулись… Ифаэлем лишь ел и спал. А я всё проводил всё свободное время за медитацией, наблюдая, как мой брат просто лежит у стены, повернувшись к ней лицом.

Я в очередной раз входил в боевую медитацию, пытаясь хоть звуками и запахами окружающего мира вернуть себе ощущение реальности. Я был грубо прерван, очень грубо…

— Эй, темненький, поднимай свой господский зад и шуруй сюда. — сквозь дверной оконце виднелись блестящие глаза.

— Зачем? — хладнокровно спросил я.

Хотя, честно говоря, дрожь начинала тихонько подкрадываться.

— Вопросов не задавать! — рявкнул тот, — Встал, и спокойно подошел к дяде тюремщику… — со звериным оскалом произнес незнакомец.

— Хороший мальчик, а теперь протянул ручки в окошко.

Коридор.

Лишь нескончаемый коридор между сырыми помещениями. Тюремщик вел меня к моей смерти, я был в этом уверен. Мозг тщетно перебирал варианты побега, и к счастью, один из них казался вполне реализуемым.

Во мне есть какая-то сила, это очевидно, иначе я бы не разорвал голыми руками тех бедолаг в лесу. Но ведь в тот момент я думал, что монстры, это монстры. Как мне вообще могла бы прийти в голову мысль в этом усомниться? Я был напуган до усрачки! Я думал, что защищаюсь от них. Я ведь даже не мог представить, что это обычные люди!

В теории, мне просто нужно эту самую силу спровоцировать, а затем постараться никого не убивать и сбежать вместе с братом.

Да, согласен, на план это мало похоже, но другого у меня нет.

Приступим…

— На месте. — конвой остановился, кажется, я опоздал.

Или нет?

Тюремщик подходит близко, еще ближе, еще… тянется чтобы снять мешок с головы… и затягивает его посильнее. Я же получаю смачный пинок прямо в пятую точку, который заносит меня в помещение. В нос моментально ударяет едкий, неприятный запах.

— Присаживайтесь, ваше высокоблагородие. — произнес знакомый голос.

Грубо схватив меня под руки, неизвестный на пару с тюремщиком куда-то усадили меня, после чего крепко перевязали руки.

— Сними ты уже эту тряпку, пора нам уже узнать друг друга получше. — иронично сказал всё тот же знакомый голос.

Когда мешок небрежно сбросили с моей головы, я, мягко сказать, обомлел.

Алхимическая лаборатория, самая, что ни на есть, настоящая. Прямо как на рисунках мамы, что мы с Ифаэлем однажды нашли в подвале поместья. Но ведь… они же запрещены. Законом приравнены к магии. Да сам факт ее существования, это государственная измена!

— Ну как, нравится? — на противоположной от меня стороне, с кинжалом в руке, на столе восседал тот самый разбойник, с которым мы не так давно успели познакомиться. Его важная персона, исполосованная вдоль и поперек шрамами, именуемая «Дрэйк».

— Ты же понимаешь, что тебе придется меня убить? — коротко спросил я, рассматривая окружение, — Иначе я расскажу об этой лаборатории. — ухмыляясь сказал я.

— Эх, горячие детские умы. — хмыкнул разбойник, — Давай по порядку, для особо одаренных… -

— Во-первых, все в этой крепости уже находятся в розыске и приговорены к смерти, как в Рассвете, так и в Горизонте. На наше счастье, этот славный град находится на территории Солнца. Бугага! — шрам дернулся лицом вперед.

— Во-вторых, бляха, это же даже не моя лаборатория! — посмеиваясь, воскликнул он.

— В-третьих, у нас есть крепость, небольшая армия и несколько подчиненных деревень, а также линии продовольствия, растягивающиеся по всей стране.

— В-четвертых, наш атаман, это Лучник из Ривертауна. — с каждым словом его улыбка становилась всё больше, а моя всё меньше. — Достаточно аргументов?

— Это невозможно. — мрачно произнес я, — Если всё так, то Триумвират уже должен был стереть вас с лица земли.

— Ох, бедный дворянский ребенок. — с этими словами он подошел и положил руку мне на плечо.

— Боги оставили этот мир на людей, но люди слишком слабы… — Дрэйк спокойно обошел меня, и спустя секунду обе его руки лежали у меня на плечах.

— Император Солнца умер еще до твоего рождения. Его семья вырезана, как свиньи на убой, а на троне сидит наш человек. — руки отстранились, теперь голос шел из-за спины. — Триумвирата больше нет…

Он врал. Это понятно с самого начала. Если бы император Солнца погиб, а власть захватили бунтовщики, общий фронт Рассвета и Горизонта раздавил бы их как букашек…

— Ты не веришь, это можно понять. Тебе лгали с самого детства, увы… твой отец, твоя мать, твои дяди и тети, все до единого. — хмыкнул разбойник, — Они обманом заставляли тебя тренироваться и однажды послужить ложным идолам. Никто из них не сожалел об этом, не раскаялся и никогда не будет стыдиться, ведь они тебя не любили…

Томное молчание и размеренный шаг по каменному полу.

— Ну так что, молодой благородный… — он вновь уселся передо мной, — Сейчас, по невероятному совпадению, у тебя есть возможность отомстить этим лжецам… — улыбка пропала с его лица, — А еще ты поможешь накормить осиротевших, бездомных детей, толпы которых скитаются по улицам городов в поисках кусочка хлеба.

— Поможешь накормить сирот? Серьезно?! — поднятая бровь отражала мои эмоции, — Ты меня за идиота держишь?

— Ну а что? — он подбежал и обхватил меня за спину одной рукой, поднимая вторую в воздух. — Сам посуди, у твоего отца наверняка были несметные богатства, а у нас сотни голодных ртов, которые можно было бы покормить, закажи мы пару поставок у союзников на востоке.

— Ну давай же, соглашайся! — радостно подмигнул шрам, — А я, взамен, выбью тебе клетку получше! С кроватью, ванной и даже девицей раз в недельку. — он по-дружески толкнул меня в плечо.

— Ты совсем дебил? — спросил я, смотря на него каменным лицом, — На такие дешевые манипуляции даже ребенок не поведется. Я не верю ни единому твоему слову. и не стану помогать вам. Не стану рассказывать о богатствах моей семьи.

— Что ж, значит, по-хорошему не получилось. — он поднял со стола кинжал, прокручивая тот в руке.

Внимательно смотря мне в глаза, шрам поразмыслил о чем-то, после чего положил лезвие обратно и направился к выходу из комнаты.

Глава 9. Последний шанс

Нужно срочно принимать решение, ибо другого шанса может не быть.

Дрэйку явно не впервой кого-то пытать, но, если я сбегу из этой очень-приочень хреновой ситуации, за стенами крепости меня ждет нечто похуже психованного разбойника. Чувствую это, просто, мать вашу, чувствую. Шестое чувство это или просто жопные страхи, понятия не имею.

Крепко связали, паскуды. Не как обычного парня, а как какого-нибудь опасного преступника.

— Кха, крха! — я аж закашлялся, осознав то, о чем сейчас подумал.

Ничего, ща разберемся. Решаем проблемы поэтапно.

Надо лишь включить это состояние, в котором я превратился в то, непонятно что. Так, что случилось, разбираем по шагам.

Была крупная пьянка, эх! Алкоголь сейчас явно не добыть!

Что второе? А, да, точно, мы шли на охоту. Кровожадность. Хотели убить кого-то и съесть. Первобытный инстинкт.

Третье, это мощный удар по голове.

Я всё понял… понял!

Да!

Так, спокойнее, пока Дрэйк не вернулся, нужно скорее выбираться отсюда. Сначала нужно включить кровожадность, создаем мысли о убийстве этой мрази. Убить Дрэйка, ненавижу, разбойник, похититель детей, тварь, уууу, так, аргх! Рррррр! Нет, увы, это так не работает…

Вызывая у себя искусственную злость, я не успел заметить, как поднялся на ноги, вместе со стулом.

— Эти тупицы привязали меня к столу, не прикрепленному к полу. — я даже немного улыбнулся, наслаждаясь радостью в своем голосе.

Ко мне даже пришла на радостях одна очень «не радостная» идея. Если эту «животную ярость» во мне вызывает резкий удар по голове, значит мне просто нужно разбежаться и удариться головой о стену.

Главное, не убиться насовсем…

Уперевшись глазами в стену, я торопливо отошел назад, в дальнюю часть комнаты. Мысленно прицелившись, попрыгал на месте, стараясь привыкнуть к назойливому стулу. Спустя секунду я уже рванул прямо в стену. Бедная моя головушка…

Мысли спутались, остались лишь паника и страх, захватившие мой разум. Угнетающее чувство опасности, исходящее из самого центра души. Бринмор, Мракоубийцы, Дрэйк… а я пытаюсь включить то, из-за чего моя жизнь пошла по пи… Шаги. Топ, топ, топ, шуршание нескольких голосов… Это они. Разбойники. Прямо здесь, прямо за дверью.

Я срочно должен включить «это»!

АААААААА! — с криком я понесся прямо на стену.

— …да с твоими склянками мы его на раз-дв… ТВОЮ МАТЬ! — не успел договорить входящий.

Кровавая ярость, животная, хаотичная, опасная или… не знаю, как назвать иначе это состояние. Безумие. Десятикратно усилившиеся эмоции. Странное ощущение, будто я вижу и чувствую каждую каплю крови в телах разбойников, стоящих прямо за стеной. Будто бы я вижу и слышу их силуэты.

Словно они продолжение меня…

Вот щелкает ручка двери, а вот пульсирующие силуэты делают первые шаги, проникая внутрь комнаты. Звуки, мерцания, толчки, они… я буквально вижу, слышу и чувствую, как их сердца гоняют кровь по организмам. Целые ветви красных ниточек, распространяющиеся по вражеским телам…

Наслаждаясь новыми ощущениями, я совсем позабыл о том, зачем мне было необходимо вызвать это состояние. Побег. Ненависть. Жажда крови. Убийство. Монстры.

Рывком раздвигаю руки в стороны. Веревка с треском разлетается по всему помещению. Вдыхаю запах свободы, смешанный с нотками опасности. Резко одергиваю тело вбок, пропуская стрелу мимо того места, где всего долю секунды назад было мое плечо. Смотрю прямо в красные глаза лучника, выпустившего стрелу. Вглядываюсь в саму их суть.

О да, друг мой, я чувствую твой страх… давай, пусти следующую стрелу. Ииии, будто в замедлении, слыша встреск тетивы, я с невероятной скоростью ловлю рукой выпущенный снаряд. Слышно лишь трепет оперения и испуганное дыхание двух живых тел, полных теплой, сочной крови…

Наотмашь, прямо в полете, я отбиваю следующую стрелу и направляюсь на своего оппонента. Кровь пульсирует в его жилах слишком сочно, слишком вкусно. Четвертая стрела должна была попасть мне в колено, но резким ударом стопы я крошу ее древко об каменный пол.

Клянусь, я видел, как разгоняется его кровь. Как красная жидкость нагревается до температуры домашнего молока, добавленного в горячий чай, или кофе. Кровь в моем сопернике становилась всё быстрее и быстрее. Такая сильная, такая быстрая…

Одной рукой выбиваю лук из слабых ручонок и хватаю его прямо за шею.

Наслаждение процессом. Истинное наслаждение. Сейчас, вглядываясь в пульсирующие нити на его сочной, красивой шее…

Щелк, и я уже лежу на полу в другом конце лаборатории.

— ЧТО, ТВОЮ МАТЬ, ТЫ ПРИВЕЛ!? — разрывался в крике один из разбойников.

— ДА Я САМ НИХРЕНА НЕ ПОНИМАЮ!!!

— ДА ТЫ ПОСМОТРИ! ТЫ ОБ НЕГО МОРГЕНШТЕРН СЛОМАЛ! СТАЛЬНОЙ, ТВОЮ МАТЬ, СЛОМАЛ! СТАЛЬНОЙ! А ОН, НЕ ТО ЧТО, СУКА, НЕ УМЕР, ЕЩЕ И ПОДНИМАЕТСЯ!!!

— ДА ХВАТИТ ОРАТЬ УЖЕ! — шрам выставил вперед полуторный меч, с опаской поглядывая за моими действиями.

— Парень, только давай без глупостей, или я всеку тебе вот этой железной штукой. — сказал он, провернув в руках меч, — И поверь мне, старому, такой удар ты не переживешь.

Я наспех ощупал свой правый висок. Хмм, и вправду кровь. Похоже, меня реально оглушили. Я уже несколько секунд залипаю на пальцы руки, растирая в них капли крови. Хмм, а ведь это значит, что я проиграл бой. Так, я проиграл бой…

Поворачиваю голову на бандитов. Последнее, что вижу, это летящий в мое лицо ботинок. Довольно большой, кстати.

Мужской?

Интерлюдия

— Почему, вашу мать, почему?!

Красивый коридор, по которому ступал мракоубийца, сотрясался от криков. Стены почти буквально дрожали, а факелы… кажется, мигали.

— Почему вы все еще не нашли этих ублюдков!? — крики становились громче с каждым шагом.

Впереди был тронный зал, но сегодня Тезариусу было нужно не сюда. Устроив кровавый ад в том лесу, близи любимой реки, он ожидал чего угодно, но не приглашения на ужин. Граф Строуна, последний из своего рода, лично пригласил выродка вроде него на званный ужин.

Это даже было забавно.

После того мракоубийца голыми руками свернул шеи трем воинам, его должны были казнить на месте. Точнее, попытаться казнить на месте. Но нет, они его не, что не казнили, так еще и чуть ли ноги целовать не бросились. Разумеется, не буквально.

На деле стража просто встала в боевые стойки, а когда Тезариус перестал убивать, из стройных рядом вышел дрожащий посол. Он сообщил ему, что великому графу необходимы его услуги, и данная гвардия выдвинулась чтобы доставить это пожелание.

Суицид, это, конечно, хорошо для мракоубийцы. Он давно его планировал, искал способы и некоторые даже успел опробовать… но предложение было странным. Спустя почти два десятка лет без заказов, его неожиданно нанимают.

Да еще не абы кто, а сам Бринмор. Архитектор тьмы, как его называли среди пьянчужки в таверне пару лет назад. Тот, чьих сил хватило бы на свержение императора, но тот, кому никогда не нужна была корона. Альдин уже давно стал гораздо больше столицы, а слухи о Досахинале дошли даже до никому не нужного мракоубийцы.

Полновесная сотня золотых. Сотня, только за то, чтобы найти двух дворянских выродков, как выразился посол. Что может быть проще, чем погоня за двумя зелеными подростками? Разве что погоня за одним подростком…

Но ведь, помимо него, великого и ужасного, есть еще сотни мракоубийц. Элитных охотников за головами, которые были бы только рады такому заказу. Вся эта история казалась ему до жути интересной. Даже желание умереть отошло на второй план перед этим.

Если граф обратился к нему, к Тезариусу, значит он в отчаянии…

Повернув голову, Бринмор слегка вздрогнул от беззвучно вошедшего гостя.

— А, это ты… — прошептал он, выпрямляясь в полный рост.

Кажется, граф боялся мракоубийцы. Изо всех сил он сейчас пытался выглядеть более грозно, чем было на самом деле. Не просто двадцать лет мракоубийца сидел без заказов… он был лучшим, и самым опасным среди остальных.

— Ваше Сиятельство… — мягко начал приветствие Тезариус.

— Не нужно всего вот этого! — грубо оборвал его Бринмор, — Подойди ближе.

Не желая лишний раз говорить, Тезариус подошел к старому правителю на пару шагов.

На карте, что стояла в центре комнаты, было огромное количество разных обозначений, множество из которых были знакомы мракоубийце.

— Эти де… эти мрази! — ударив кулаком по столу, прокричал Бринмор, — Они убили ее, охотник…

Тезариус молча наблюдал за действиями графа. Чужие проблемы его не интересовали, а вот узнать, почему такая высокая награда, он бы очень хотел.

— Они убили мою единственную родную кровь… — прошептал граф, лицо которого было мрачнее ночи. — Если бы ее мать дожила до этих дней, это разбило бы ей сердце.

Великий и ужасный не любил эмоции. Эмоции, как и всё с ними связано, рождали лишь боль, которой в его жизни и так было слишком много. Ему не было дело до этих скоропортящихся мудаков. Всю жизнь они играют друг с другом в смертельную войнушку на поле брани, интриг и политики.

— Тезариус. — вновь повернув голову на своего гостя, произнес Бринмор, — Этот кусок дерьма победил моего гвардейца в честном поединке, но он мухлевал.

Очень странный человек, подумал мракоубийца. Секунду назад он плача рассказывал о смерти своей единственной дочери, а теперь повествует о честности каких-то позерских поединков.

— Он не человек. — смахнув внезапную скупую слезу, продолжил граф, — Он сильнее, он быстрее, он настоящий монстр.

Неужели… но как?

Впервые за диалог Тезариус проявил эмоции. Чуть выпучив глаза, он отвел лицо в сторону.

— Тезариус? — спросил Бринмор, издалека наблюдая за внутренними терзаниями своего гостя.

— Всё в порядке. — резко ответил мракоубийца, — Продолжай…

— Он голыми руками разорвал ее, мою дочку…

Этого не может быть!

Только одно существо выглядит как человек, но способно голыми руками рвать людей на части. Но, если парень жил среди людей, значит он родился среди людей, тогда…

Бред!

Полукровка?!

Невозможно!

Север их не плодит, а Запад и Восток никогда не пойдут против него.

Полукровок больше нет, и не может быть!

Неужели…

Это всё просто бессмыслица!

— Голыми руками? — чуть приподнимая бровь, переспросил Тезариус.

— Ты думаешь, что я тебе врать буду?! — ожидаемо гаркнул граф, вскидывая руки вверх.

Есть только один вариант, откуда мог появится полукровка… и Тезариус не желал о нем даже думать.

— Ладно… — видя размышления мракоубийцы, Бринмор принял их на свой счет, — Идем, ты сам сможешь всё увидеть.

Махнув за собой, граф открыл одну из дверей.

Глава 10. Слишком, много, знаешь

Боль пронзила мою голову, как молния пронзает дерево. От мощного удара грозовой стихии по всему моему мозгу пронеслись волны нарастающих страданий. Быстро, но одновременно с этим, не спеша охватывая всю поверхность головы.

Я открыл глаза.

Тело было парализовано. Я буквально не чувствовал ничего ниже шеи. Голова поворачивалась с трудом, а воздух, который был мне сейчас так необходим, проходил через легкие с огромным трудом. Как ребенок, которого заставляют делать то, что он категорически не хочет.

Глаза наконец-то на чем-то сфокусировались, и я обнаружил, что нахожусь в стальной клетке, железными прутами прибитой к полу. По лаборатории, с той стороны клетки, ходит Дэй. Периодически он возвращается к большой, прозрачной склянке, и помешивает кипящую жидкость.

— Эйргхх… — воздух схлопнулся в моих легких. Моя речь оборвалась в зародыше.

— Да что ж ты такое, если очнулся всего через три дня?! — разбойник аж подпрыгнул от неожиданности. — Обычно после этого яда люди неделями спят, а ты, едрить тебя…

— Трхгрп…!

— Не мучайся, этот яд не совсем обычный. — расслабленно произнес Дэй, — Он погружает человека в искусственную кому, выключая сознание.

— Фактически, твои легкие сейчас не помнят, как поставлять воздух для голосовых связок. Им требуется время и практика для восстановления.

— Да я, кхр… — я не мог поверить, что проспал здесь три дня. Я даже не знаю, что они делали со мной. Что вообще происходит, почему я не могу говорить? Я не знаю как?

— Ты, наверное, думаешь, что с твоим братом… и где он? — заикнулся разбойник о том, о чем ему не стоило заикаться…

Я рванул вперед, надеясь разорвать веревки, а в идеале, еще и сломать клетку.

Увы, ничего не произошло.

— Кстати, забыл предупредить… — ненадолго повернувшись, улыбнулся Дэй, — Яд не только отключает сознание, но и парализует тело, лишая чувства боли. Мера предосторожности такая. На случай, если пациент случайно проснется…

— Пациент…? — с трудом прошептал я, пока в горле царствовала засуха. Каждая капля слюны втягивалась обратно со скоростью летящей птицы.

— Секунду! — подпрыгнул неожиданно добрый разбойник, — Я дам тебе попить, а то от твоих страданий даже мне становится не по себе.

— Так, сейчас без глупостей. — произнес Дэй, открывая клетку ключом. — Поверь, я тебе зла не желаю. Будь иначе, ты бы уже был на плахе.

— Сейчас я поднесу котелок к твоему горлу, а тымедленно откинешь голову назад. — сказал он, поднимая с пола железную посудину, — После я наклоню таз, и ты попьешь воды. — мне безумно хотелось пить, поэтому я покорно слушался.

Не знаю, может я просто глупый и доверчивый.

Вода начала стекать внутрь, пронося по пищеводу целебное удовольствие. Чистейший кайф, никаких примесей железа или грязи. Животворящая жидкость бежала так, как в последний раз. Поток, сносящий все барьеры на своем пути.

Ох, райское блаженство…

— Ну ты водохлеб, конечно! — улыбнулся разбойник, — Весь тазик выпил, своей же мочи!

От осознания того, что мне сейчас сказали, я аж поперхнулся…

— Да расслабься ты, шучу я, шучу! — рассмеялся алхимик, — Видел бы ты сейчас свое лицо!

Мое лицо побагровело до оттенка крови. Это сейчас была плохая шутка, очень плохая шутка, чудовищно плохая шутка.

— П… по… поч…

— Почему не боюсь тебя? — опередил мой вопрос разбойник. — Ты себя видел вообще со стороны?

— Парализованный, связанный, сидишь в железной клетке… — усмехнулся Дэй, — Ты даже говоришь с трудом, а за дверью стоят два солдата, готовые в любой момент выбить с ноги дверь и убить тебя. У них такой приказ, так что, не глупи, парень. — активно смешивая различные жидкости, угрожал Дэй.

— Ответишь на пару вопросов? — он повернул голову на меня, ожидая ответа.

— Допустим. — прищурившись, ответил я.

— Что ты знаешь об острых ушах? — разбойник отвернулся обратно и продолжил перемешивать свою алхимию.

— Они, появляются… крхм… от, магии… — всё что я мог сейчас, это на выдохе бросать короткие слова, периодически при этом кашляя.

— Не совсем так, дружище, не совсем так. — покачал головой парень лет двадцати.

— Частично ты прав. Это правда, острые уши, есть признак магической природы у людей, или нелюдей. Но они не заостряются просто так. — вновь усмехнулся он, — Они ж тебе не палка, которую можно ножичком заточить и всё.

— Уши состоят из определенного количества хрящей, понимаешь? — разбойник сделал жест левой ладонью, — Когда ты активно пользуешься магией, твоя душа обретает дополнительный хрящ. — начал свой монолог разбойник.

— Ничего, не, понятно. — прервал я его.

— Хорошо, попробуем иначе… — он опустил руки на стол, выдыхая через нос.

— Ты же слышал про существ, способных очень быстро лечить свое тело, сращивать кости и так далее? — Дэй взглянул на меня, — Понимаешь, если обычный человек сломает ногу, то ему нужно будет ее вправить, поставить крепежи, и так далее…

— Так вот, у магических существ есть внутренний слепок их тела, магический. Когда они ломают ногу, или любую другую часть тела, она магически восстанавливается по этому магическому слепку, понимаешь?

Я кивнул головой.

— Поэтому, если ты отрежешь магу острое ухо, попытаешься сделать его нормальным, то оно просто отрастет обратно, как ты не старайся. — разбойник развел руками, — Такова магия!

— Для, простого, алхимика, ты, слишком, много, знаешь, о, магии. — заметил я, запыхаясь.

— Забавно… — прошептал он, — Забавно слышать это от остроухого…

Мысли провалились, поднялись, попрыгали и развернулись по диагонали.

— Что, ты, сказал, сейчас?! — с напором сказал я, хмуря брови.

— Три дня назад, мой друг… — разбойник на секунду замолчал, вспоминая что-то.

— Ты увернулся от одной стрелы и поймал вторую… — сказал Дэй, почесав пальцем ладонь, — А ведь их, между прочим, выпустил я… — он вновь повернулся на меня. — А затем ты просто остановил следующую, на лету раздробив ее в щепки. — Дэй с интересом разглядывал меня, будто видел что-то, чего не видят другие.

— Как это связано с острыми ушами? — еще сильнее нахмурился я.

— Ты об этом… хмм, я думал, ты знаешь. — он хлопнул руками и резко крутанул головой, — Секунду! — он подлетел ко клетке и развернул ее в правую сторону.

Прямо передо мной находилось огромное тканевое полотно. Будто им закрыли что-то от лишних глаз. Хмм, оно приближается… так, стоп, это я приближаюсь к нему! Кажется, Дэй решил передвинуть мою клетку чуть ближе.

— А это, друг мой… - разбойник, трясясь от удовольствия, резко сдернул ткань. — ЗЕРКАЛО!

Это действительно было зеркало. Ну да, а что, я зеркал раньше не видел, что ли? Огромного размера, наверное метра три в длину. Куча царапин, местами трещины, но суть свою оно выполняло, отражало. Довольно скверно, конечно, но всё же отражало.

— Это какая-то магия? — начал я говорить членораздельно, яростно крутя головой и рассматривая острые кончики собственных ушей. Всю мою жизнь они были круглыми.

Ничего не понимаю.

— Ну, в каком-то роде… вообще, и да, и нет. — разбойник слегка помрачнел, — Это зеркало принадлежало моему отцу… он, ну, не пережил восстание, вот… — лучник посмотрел себе под ноги, и скривив пару раз лицо, вернул прежний энтузиазм.

— У тебя действительно острые уши! — вскинул он руки, — Сам посмотри!

— А еще у тебя есть магический слепок!

Я не верил своим ушам. Ох, демоны, я не верил своим ОСТРЫМ ушам.

— Ты наверно сейчас в шоке. — сочувственно произнес Дэй, — А теперь представь, в каком шоке был я, когда ты мои стрелы на лету начал ловить. Да еще и чуть не убил!

— Повезло тебе, что Дрэйк отправил за матерью. — ухмыльнулся лучник, — Она наложила вето на твою казнь, и поручила мне выяснить твою природу. Я конечно поругался с ней, для приличия, но видел бы ты ее суровый взгляд… его одного хватит, чтобы втоптать человека в землю.

Дэй развернул клетку обратно и сел передо мной.

— Весь следующий день я провел в библиотеке под Либергом. — он поднял руку с оттопыренным вверх указательным пальцем, — Нигде! Слышишь, нигде! — разбойник указал пальцем на меня. — Нигде я не нашел даже близко похожее на тебя существо!

— Это было просто супер странно! — развел Дэй руками, — Представь себе, все существа, обладающие подобной скоростью и силой, это персонажи сказок! Таких как ты просто напросто, не существует! — сказал он, резко отводя руку в сторону.

— Поэтому я провел эксперимент! — вновь указывает мне на грудь, — Твоя левая рука, взгляни на пальцы. — кивок в сторону руки.

— И что с ними не так? — поднял я бровь.

— Они все на месте.

— Что?

— Что?

— В смысле, все на месте? — вслед на первой бровью, я поднял и вторую.

— Я взял на себя смелость… — скривив лицо, он почесал себе щеку, — Ну, это, и отрезал тебе несколько пальцев.

— Что ты, твою мать, сделал!? — клянусь, если бы не яд, он был бы уже мертв.

— Да ты не понимаешь, старичок! — он вскочил со стула, разводя руками, — Я тебе пальцы отрубил, а они, сука, НА МЕСТЕ!

— Ничего не понимаю….

— Твои отрубленные пальцы не гнили, а обрубки так и не отрастали. Поэтому вчера я решил опробовать свою последнюю идею. — разбойник вновь почесал щеку, — Я просто взял твои пальцы и приложил обратно…

— ОНИ ПРИРОСЛИ!!! — почти переходя на крик, завизжал лучник, — Понимаешь?!

Это какая-то шутка? На пальцах есть кровь, но я ведь полностью чувствую их.

Не могли же они реально за день прирасти обратно?

— Пойми ты уже! — воскликнул Дэй, — Если человеку отрезать пальцы, а через день приложить обратно, то они просто сгниют и отпадут. Человеческий организм очень сложно устроен, куча всяких вен, артерий, связок, мышц там разных, костей и так далее.

— Конечно, опытные медики практикуют подобные вещи. — прищурился он, глядя в сторону. — Но на деле всё гораздо сложнее…

— Чтобы палец прирос обратно, все эти человеческие штуки нужно соединить, а я этого даже близко не делал. Пальцы приросли сами собой! Это может значить только одно…

— У тебя есть магический слепок. — констатировал он, усевшись обратно на свой стул, — А раз так, то должны были быть и острые уши. Вот именно их отсутствие меня и сбивало с толку все эти дни…

— То есть, я по-твоему, злой колдун?

— Скорее маг. У магов первого поколения нет острых ушей. Вчера я много думал об этом, пока не провел вскрытие твоего тела.

— Прости, прости, что ты провел?! — я представил, как разрезаю наглеца на мелкие кусочки и скармливаю их дворовым псам.

— Да ты же под ядом должен был две недели лежать! — чуть обидевшись, ответил Дэй, — Даже если бы очнулся, ничего бы не узнал…

— Чтобы у мага первого поколения появились острые уши, у него должен быть магический слепок. Который появляется только от процесса магического изменения, либо превращения в химеру. Остроухих магов называют вторым поколением, потому что они достаются им от родителей, активно пользующихся магией.

— То есть, мои родители были волшебниками? — усмехнулся я, вглядываясь собеседнику в глаза, — Я знаю своих родителей, и твои слова сейчас, это какой-то бред…

Не могу понять, правду он говорит или нет. Этот разбойник будто описывает мои забытые воспоминания. Будто ты просыпаешься и забываешь свой сон. Звучит, конечно, как бред, но сейчас он… словно бы описывал мои сны.

— Мои родители никогда не применяли магию. — уверил я увлеченного магией идиота, — Прямо ни единого разочка!

— Проще будет показать. — лучник встал и вновь повернул клетку в сторону зеркала. — Внимательно смотри на свои уши и левую руку…

Он положил на мою руку крохотный амулет с красивыми узорами.

— Видишь, сейчас уши круглые, как у обычного человека… — разбойник поднял амулет обратно. — Смотри, уши снова острые, тупень!

— Как это так? — внимательно рассматривая собственные уши, прошептал я, — Ничего не понимаю…

— Подобных амулетов не существует! — неожиданно сказал Дэй, — Никогда раньше я не слышал о подобной магии, понимаешь?

Как там это слово было, умное такое, из записей в старых свитках Вавилона…? Оно еще означает полную абсурдность ситуации, которая вызывает у наблюдателей чувство шока и непонимания…

Разбойник держал в руке амулет, и говорил что его — нет!

Чо блин?

— Этот амулет находился у тебя под кожей. — спокойно сказал он, — Я вырезал его во время вскрытия. Похоже, он магически скрывает твои уши, делая их нормальными не только визуально, но и физически. Это полное разрушение всего, чего я знаю о магии. Острые уши, это признак магии, которые скрывают другой магией. Полный бред, потому что если бы такой артефакт создали, то уши сами собой бы заострялись вновь.

— Вывод напрашивается только один… — мягко произнес разбойник, — Он изменяет не только твое тело, но и искажает слепок. До тех пор, пока касается тебя.

Я не знал, что ответить, пребывая в состоянии полнейшего недоумения…

Как такое вообще возможно, если я всю свою жизнь был самым обычным дворянским пареньком. Ни больше, ни меньше…

— Кстати, самое крутое, что этот амулет не сработал на пленнике из ордена. — усмехнулся Дэй

— Что?

— Это уникальный артефакт, работающий только на тебе.

Глава 11. Приятно тебе, да?

— То есть, мои родители тоже остроухие? — не находя себе места, мысли метались по голове из стороны в сторону.

Почему вся моя жизнь, как по щелчку пальцев, превратилась в навоз? Сначала эта ссаная, рот ее наоборот, кровавая ярость, которая погубила все мои надежды на светлое будущее. Так теперь я еще и остроухий, которого должны казнить вместе со всеми родственниками только за один этот факт. Хотя, приступ в лесу уже мне это устроил.

Спасибо, жизнь…

— А ты действительно тупой. — покрутив головой, констатировал Дэй. — Вот как не рассусоливай тебе факты, ты всё равно нихрена не понимаешь.

— Неужели все остроухие такие тупые? — рассмеялся повествователь.

— Вчера вечером я основательно всё это обдумал. — сказал разбойник, — Один из твоих родителей, скорее всего, тайный волшебник. Ты же не просто сын мага, но еще и применяешь заклинания без из произношения, посоха, палочки или чего-то такого.

— Если это правда, то ты потомок бога, что поделился со смертными своей силой, которую сейчас все называют магией… — он выждал небольшую паузу, и усмехнулся, — Шутка.

— Были еще мысли, что ты морф. Это означало бы, что твои родители совсем не маги, а просто тебя морфировали, но этот вариант… — разбойник покручивал в руках красивую стрелу, изредка поковыривая ее ногтем.

Я что, морф, как тот старик?

— Понимаешь, я отлично знаю, как устроено человеческое тело. — он выставил вперед раскрытую руку, — Будь ты морфом, я бы обнаружил у тебя лишние детали внутри тела. — Дэй потер пальцами выставленной руки, — Уж не знаю, к сожалению, или к счастью, но я не нашел в тебе ничего такого.

— За исключением острых ушей, ты стопроцентный человек. — сказал он, вернув руку на место, — А это значит, что ты сын мага.

— И что мне делать с этой информацией? — спросил я.

— Знаешь, я бы хотел еще с тобой пообщаться, но моя задача выполнена. — он встал, разминая спину, — Ты потомок древнего рода магов, выросший под опекой могущественного мага.

— Кстати, у твоего брата такой же амулет… — произнес Дэй и направился в сторону выхода.

— СТОЙ! — окрикнул его ошарашенный я, — Ифаэль такой же?

— Судя по тому что я знаю… — кивнув мне напоследок, ответил он — Да.

Дверь лаборатории закрылась с другой стороны.

Ароматы алхимической посуды ударили мне в нос, смешавшись с легким запахом ветра, врывающимся из открытого окна.

Я пытался осознать всё, что мне только что рассказали. Я, получается, маг… но ведь магия запретна? Даже старый оборотень достоин жизни больше, чем я. Человек, который должен был быть казнен при рождении…

Все мои родные и близкие, все дальние родственники и друзья, все знакомцы и незнакомцы, все, абсолютно все, всю мою недолгую жизнь твердили мне, что магия, это чистое зло. Магия убивает природу, магия убивает людей, магия убивает всё, к чему прикасается!

Мама, скажи мне, зачем ты меня родила?

Но вот он я, магия меня коснулась. Я стал быстрее, сильнее, способен включать эту кровавую ярость. Я жив, мрак меня побери, и совсем не хочу умирать!

Но… тогда почему мне так хреново?

Наверное, из-за того, что мне всю жизнь лгали. Как можно от скрывать собственного сына, что он даже не просто волшебник, а потомок древнего рода, способный колдовать без заклинаний и вспомогательных средств. Это же круто! Капец, как круто!

Звук открывающейся двери, шаг, второй, третий… к сожалению, я вижу, кто это.

— Эдриан! — со своей привычно-рваной ухмылкой, воскликнул Дрэйк, — Правильно ударение сделал?

— У меня хорошие новости! — улыбался шрам, — Представь себе, до нас дошли слухи, что ваш фамильный замок в осаде! — За ваши с братом головы платят по 50 золотых. — он присел на стул, на котором только что сидел Дэй. — Как думаешь, сдать вас?

— Молчишь? — спросил он, поднимая бровь, — Ну молчи, молчи… ты же ведь не будешь против, если мы сдадим только твоего брата? — также хладнокровно шрам продолжал задавать вопросы.

— Что ж, видимо ты сильнее этого… — встав со стула, он повернул голову к двери, — Как там его, Эрфаеля?

Потихоньку, приплясывая, разбойник начал топать и похлопывать в ладоши, набивая только ему известный ритм.

— Братцы, заводите благородного! — весело крикнул Дрэйк.

Два уродливых бугая заносят бледного Ифаэля в комнату. Его тело выглядит очень истощенным… да его же голодом морили!

Мрази!

Убью!

Бросаю взгляд на свою левую руку, замечая, как совсем слегка, на крохотное расстояние, дергается безымянный палец. Хоть я этого и не почувствовал, но ко мне возвращается управление телом. Плохо для окружающих, хорошо для меня.

Нахрен этих разбойников!

И мракоубийц туда же!

Я просто убью всех, кто попытается причинить вред мне или брату!

— Мудило. — произнес я на повышенных тонах, оскалившись как зверь, — Если узнаю, что ты ему что-то сделал, я оторву тебе всё, что плохо крепится к телу!

— Дружок мой ненаглядный… — разбойник подошел ко клетке и засунул лицо меж прутьев. — Ты полностью обездвижен, связан, и находишься в клетке из прочнейшего сплава из самых качественных металлов. — улыбка от уха до уха заставляла разбойника выглядеть как психопата, — Здесь я ставлю условия, а не ты, дворняжка…

Дрэйк вынул лицо из прутьев и встал перед нами.

— Мы сыграем в игру.

Его поза выглядела так, будто он единственный актер на сцене, а мы на его именном спектакле.

— Дэй рассказал, что вы, мои остроухие ребята, оказывается, происходите из древнего рода волшебников. Вы способны колдовать без подручных средств и произношения заклинаний. — разбойник повернул голову на меня, — Но что-то тут не сходится… да, Эдриан?

— Что ты несешь? — презрительно задал я вопрос.

— Ты и сам знаешь, что. — указал на меня пальцем Дрэйк, — Ты смог обмануть витающего в облаках Дэя, но меня тебе не облапошить, дружок.

— Сейчас вы оба расскажете мне всё, что знаете. — скалясь своим уродливым ртом, произнес разбойник. — Никто вам не поможет…

— Мы уже рассказали всё, что знаем. — нервно начал я, — Посмотри на него, мой брат больше похож на оживший труп, чем на человека. Ты и вправду собираешься его пытать, чтобы я рассказал тебе, кто я? Неужели ты настолько мразь?! Я НЕ ЗНАЮ, КТО Я!!! — срываясь, я перешел на крик.

— Нет, благородный дружок, я не собираюсь пытать твоего брата. — усмехнулся Дрэйк. — Я собираюсь пытать тебя… — психопат аж порозовел от своей гениальности, — На глазах у твоего любимого брата…

Ифаэль поднимает голову, окидывая происходящее испуганным взглядом.

— Что… но вы же обещали! — с трудом издавая звуки, прохрипел Ифаэль, — Я рассказал всё что знаю! — на глазах брата навернулись слезы. — Вы обещали, что не тронете Эдриана!

— Ты рассказал им? — мрачнея, спросил я.

— Да, я всё им рассказал! — плача, крикнул Ифи, — Как приревновал тебя к твоей невесте! Она мне тоже нравилась! Как соблазнил ее и уговорил убить тебя! Выдать всё за несчастный случай! Как ты защищался а после чего пощадил меня! Как тебе пришлось убить ее, чтобы спасти мою жизнь! — кричал и плакал Ифаэль.

— Ифи…

Кажется, у меня сейчас тоже навернутся слезы. Он придумал всё это, что спасти меня. Ифаэль берет всю вину на себя… но зачем, почему он меня спасает?

— Удобно, сволочи, устроились! — злобно проиронизировал Дрэйк, после чего развел руки в стороны. — Да начнется, представление!

Находиться на волосок от смерти уже стало для меня привычным делом. Но, находиться под пытками, перед собственным братом… к такому я был не готов. Ифаэль, несмотря на весь его жизненный оптимизм, очень хрупкий человек. Его душа может разорваться от подобного зрелища, и… я понятия не имею, что делать.

— Игра очень простая! — шрам радостно поднимает руку вверх — Вам же интересны правила?

— Гори в бездне.

— Зачем же так грубо, я, кстати наслышан о твоих регенрт, ренегер, регентирв, хрр, тьфу эти ваши заумные слова, о твоих восстановительных способностях. — потирая ладони в предвкушении, разбойник вновь расплылся в улыбке. — Ух, мы здесь надолго…

— Ты маньяк… — также холодно говорю ему, — Просто, маньяк.

— Что есть, то есть… — шепчет Дрэйк, держа руки вместе.

Немного посверлив меня взглядом, поднимает указательные пальцы вверх.

— Первый конкурс! — радостно выкрикивает он

— Мое уважаемое величие хочет знать всё, что вы скрываете. — произносит шрам, — Я даже не знаю, кто из вас сломается первый.

— Блондинчик, при виде страдающего от боли дружка… — выдержав паузу, проговорил шрам, — Или дружок, осознав, какая у меня богатая на пытки фантазия.

— Дааа, в такой ситуации и запутаться не грех. — выдохнул Дрэйк и потирая ладони, направился к столу, полному различных пыточных приспособлений. Легкой рукой он выцепил оттуда небольшую железку, издалека напоминающую столярный нож.

Нужно срочно что-то делать. Срочно!

Смотрю на правую руку. Пытаюсь пошевелить большим пальцем. Да! ДА! ДАААА! Мысленно начинаю приходить в восторг, ибо палец двигается! Он идеально меня слушается!

Это значит, что всё мое тело тоже должно, по идее…

— Это, господа, называется «Скальпель». - демонстрируя орудие, Дрэйк подходит к моей клетке и отпирает дверцу. — На вид совсем крохотный, но… — проводит острием по подушечке пальца. — Если присмотреться повнимательнее, то можно увидеть…

Разбойник слизывает с пальца каплю крови и подходит ко мне.

— Он заточен острее бритвы. — садится на корточки передо мной. — Поверь, дружок, это не доставит мне удовольствия. — грустно говорит Дрэйк.

— Серьезно? — пренебрежительно бросаю я.

— И то правда. — соглашается он, пожимая плечами и в тот же миг втыкая скальпель мне в правую руку.

— Нееет… — сбоку доносится всхлип Ифаэля.

— Вы обещали… — шмыгая носом, он опускает голову вниз.

Мне удается скрыть боль, но мысленно я проклинаю его и всю его семью в трех поколениях. Надеюсь, эта крыса понимает, что как только я освобожусь, то прикончу его при первой же возможности…

— Ну что?! — злобно уточняет Дрэйк, — Не появилось желания рассказать мне всё, что вы скрываете, благородные обсосы?

Одним движением руки он вырывает скальпель из моей руки, на секунду подкидывая в воздух, но в эту же секунду втыкает его назад. Неужели он настолько хочет умереть в страданиях?

— Мразь! — сквозь зубы отвечаю я ему, — Мы уже сказали всё, что знаем…

— Зачем ты снова говоришь очевидные вещи? — невозмутимо спрашивает Дрэйк, но словно позабыв о ноже в моей руке, начинает меня отвязывать. — Впрочем, можно переходить к тяжелой артиллерии.

— Что? Думаешь, если отпустишь меня, я сразу расскажу тебе что-то, чего сам не знаю? — с болью в зубах иронизирую я.

— Вау, господин благородный! — спрашивает разбойник, изумленно краснея — Вы что, способны на юмор?

Ответом ему был хой холодный взгляд, полный мыслей о самых страшных вещах, которые я планировал с ним сделать.

— Что ж, жаль. — вздохнув, говорит шрам, — Пытки мазохистов, регулярно отпускающих глупые шутки, это просто неземное удовольствие!

Бережно поднимая мое парализованное тело, разбойник выносит его из клетки. После чего кладет на пустой стол. Ифаэль лишь испуганно наблюдает за происходящим.

— Ты правша, или левша? — задает вопрос разбойник.

Конечно же, я не собираюсь ему отвечать. Пошел он на…

— Молчишь? Значит правая. — спокойно говорит Дрэйк, почесывая щетину под носом, — Любишь медленную боль, или резкую? Пилить или рубить? — не обращая внимания на перемены эмоций в моем лице, задает он вопросы сам себе.

— Ифи, всё будет в порядке. — стараясь скрыть собственный ужас от происходящего, я делаю попытку успокоить брата.

— Что ж, еще одна попытка! — говорит Дрэйк, надевая белый фартук, — Врунишки, расскажите мне то, что скрываете. — зловеще смотрит он то на Ифаэля, то на меня — Ну, или дружок останется калекой на всю жизнь…

Молчание.

— Что же вы такое скрываете, что даже такой аргумент вам побоку?! — разочарованно, но одновременно с этим будто радуясь, восклицает маньяк.

Тело всё еще меня не слушается, я могу лишь наблюдать. Мрак!

Шрам подходит ко мне с уродливым ремнем в руках, перетягивает правую ногу и отходит в другой конец лаборатории. У меня появляется шанс хоть что-то сделать. ну или осознать свою беспомощность. Ненавижу такие ситуации!

Думай, Эдриан, ДУМАЙ!

Дэй сказал, что у меня есть магический слепок, значит бояться нечего. Нужно будет просто приложить ногу обратно. Ничего страшного не случится. Так, а почему я вообще рассматриваю вариант, где он смог ее отрезать?!

Неее… я так просто не сдамся!

Думай!

Смотрю на руку.

Давай… ну давай же!

С трудом поднимаю левую руку. Смотрю на правую.

Давай же, ДАВАЙ!

Поднимаю правую…

— Это, впечатляет… — разбойник с интересом рассматривает мои движения, находясь в шаге от меня — Очень быстро… даже слишком!

Что он сделал в эту же секунду? Правильно, просто перехватил кинжал обратным хватом и прибил им мою правую руку к столу. Всё его лицо мгновенно забрызгало моей кровью, но это, похоже, ему не в новинку.

— Последний шанс сохранить ногу. — спокойно произносит Дрэйк, — Говорите, что скрываете, или, клянусь светом, можешь прощаться с ногой!

— Ничтожество, как ты смеешь клясться светом? — спрашиваю я, с вызовом вглядываясь ему в глаза.

— Приятно тебе, да? — беззлобно говорит он, саркастически крутя бровями. — Сделать поприятнее?

Лезвие начинает прокручиваться в руке, пронзая меня ужаснейшей болью.

— Что ж, значит, делаем благородного калекой! — правой рукой он начал ощупывать свой бок, пытаясь что-то найти, — Ох, дурья моя голова, меч то под фартуком!

Быстрым движением Дрэйк задрал фартук и вытащил полуторник.

Глава 12. Вынуть руку и поднести к лицу

Какие мысли возникают у человека, который вот-вот лишится чего-то очень ему дорогого?

Наверно, он ощущает страх. Страх потерять любимую вещь, близкого человека или частичку самого себя. Страх, это, на самом деле, очень сложная эмоция, под которой всегда кроется нечто большее, чем просто «страх».

При смерти близкого человека, это страх остаться одному. Лишиться поддержки, лишиться любви, лишиться регулярной дозы гормонов радости, поступающих нам от любимых. Они очень сильно мотивируют жить, поэтому лишаться их так больно.

При потере любимой вещи, это страх потерять время и силы, которые ты потратил, чтобы создать эту вещь или заработать на нее. Также возможно, что ты любишь эту вещь, и тогда в дело вступает предыдущий страх. Более слабая версия потери любимого.

При потере частички самого себя ты ощущаешь сильнейший ужас, ведь жизнь, на самом деле, очень сложная штука. Ты лишаешься не просто «частички себя самого», ты лишаешься мощных инструментов, позволяющих тебе на равных существовать с другими людьми. Это пугает. Страх остаться бесполезным, никому не нужным куском мяса, который даже вытереть себе зад не в состоянии. Это невероятно страшно.

Чувствовал ли я страх, когда маньяк занес клинок, желая лишить меня ноги?

О да, еще бы, я был просто в ужасе! Но я то знал, что достаточно приложить ногу обратно, и всё срастется само собой. А вот Ифаэль, скорее всего, понятия не имел о моем магическом слепке. Его лицо цвело целым букетом эмоций… страх, гнев, отчаяние, сострадание, и многие другие, которые я не был способен уловить.

Каково тебе, когда ты понимаешь, что твоего брата сейчас сделают инвалидом?

Знаете, это вид страха, который я ранее не встречал. И он просто демонически силен!

Представь, ты любишь человека, ты врешь, чтобы уберечь его от страданий, жертвуешь собой, лишь бы ему было лучше. Ты ведь не можешь даже представить, что какие-то люди способны сделать ему нечто такое. Разочарование в самой жизни, гнев, направленный на своего врага, отчаяние от неспособности помочь близкому, детский плач и крик подростка, смешанные в одну единственную мелодию.

Пронзающий плоть отзвук железа… и всё, конец. Глаза закрыты, а время, вместе с нашими сердцами, замерло в одном мгновении. Боли не было, осталось лишь желание мстить…

Открываю глаза, и честно вам скажу, лучше бы я этого не делал! Ифаэль пылает! Нет, вы не подумайте, это не метафора, он буквально сияет пламенем. Огонь охватил всё его тело!

Получив в живот огненный шар, Дрэйк пролетает мимо меня.

Время окончательно остановилось.

А я… а что, я? Я могу лишь наблюдать за симфонией безумия…

Дверь в лабораторию открыта, в полете уже находятся около пяти стрел. Хмм, одна даже прямо надо мной летит! Наверное, она должна была попасть в Дрэйка.

Вот она, совсем рядом, настолько, что я могу рассмотреть ее в деталях. Обычная стрела, обработанная древесина, красивое оперение, черная перевязь, граненый наконечник. Камень острый, но не простой, он чем-то обработан. Его грани слегка блестят от яркого света моего братишки.

Кстати о нем.

Кожа Ифаэля ослепляла взор, а тело медленно притягивало четыре стрелы. Стул под ним превратился в обугленный кусок металла, а пол почернел до состояния непроглядной тьмы. Его лицо светилось жаждой мести. Добрый и жизнерадостный мальчик, которого я знал всю свою жизнь, выглядел как огненный демон…

Симфония безумия была непоколебима, играя на нотах реальности, словно постаревший, глухой музыкант, исполняющий шедевры по памяти.

От красного и голубого до фиолетового и зеленого. Алхимические порошки взрывались, создавая клубки дыма всех цветов радуги, но и склянки не остались в долгу. Они лопались как мыльные пузыри, разбрызгивая горючие и не очень вещества во все стороны!

На моей ноге, чуть ниже колена, виднелись тонкие струйки крови, бьющие в воздух из новообретенной раны, вглубине которой, в деревянном столе застрял полуторный меч. Готов поспорить, я чувствовал холод железа сильнее, чем боль.

Пока Дрэйк летит в стену от удара Ифаэля, в красках безумия я замечаю другие силуэты. Дэй, застывший от подзатыльника. В его лице смешались обида за потерю ценных склянок, банок, порошков, и гнев на моего брата, который всё это учудил.

По правую руку от Дэя застыла красивая женщина с резным луком в руках. Ее украшала кожаная броня черного-синего цвета, облегающая тело, ноги, и плечи. Стальные, блестящие на свету вставки и грани. Пояс на талии, работы явно великого мастера, в центре которого изображена эмблема, похожая на стрелу. Несколько ножей, закрепленных на портупее, и один дополнительный снизу, на поноже. Плечи, помимо брони, закрывали миниатюрные наплечники, не уступающие по качеству основной броне. Разве что, они были черного цвета, сочетаясь с одеждой под доспехами.

Приятные черты лица. На вид не дашь и больше двадцати, но в лице читались годы опыта, которые даже близко не были наполнены радостью и счастливыми моментами. Впрочем, несмотря на это, она всё-таки была очень привлекательна.

Засмотревшись, я не уловил момент, когда время вернуло свой ход. Звуки врезались в барабанные перепонки, обволакивая весь мир звонкое насилием над моими ушами.

Я, конечно, успел напоследок выцепить из окружающего пространства обрывки происходящего, но… вот честно, понятия не имею, имеют ли они хоть какую-то ценность.

…не трожь е….

…ли, я не…

…е, умре….

…ки дер….

Интерлюдия

Мрак вас побери… хватит уже на меня пялиться!

Псы вы поганые!

Как мухи на гавно!

Банки вы жестяные!

Очередной раз мысленно ругаясь, мракоубийца вытер со лба воображаемый пот. Он стоял на коленях в луже, окруженный солдатами. Они так сильно задолбались ждать следопыта, что уже разбили вокруг него лагерь.

Тезариус битый час макал руку в эту проклятую лужу, после чего подносил к лицу и долго-долго принюхивался. Он пытался взять след, ведь охотничьи собаки давно этот след потеряли. Сейчас они носились по лагерю, сражаясь между собой за какую-то кость.

Глупые животные… подумал мракоубийца, еще раз нюхая грязные пальцы.

Граф был непреклонен, когда приставлял к наемнику своих гвардейцев. Старый хрен желал, чтобы всё прошло гладко. Он не слушал, когда Тез говорил ему, что работает один. И вот, теперь… он должен страдать, потому что мерзкие людишки постоянно ему мешают.

Кстати, насчет лагеря.

Стоя вокруг лужного мероприятия, железные банки не выдержали даже пары часов. Они устроили привал, начали охотиться за добычей в лесу. Через какое-то время у них уже был построен лагерь. Круговая оборона из заточенных палок, поставленные палатки, костер, факелы, спущенные с привязи собаки.

Тезариус, на самом деле, еще в первый час понял, что никакой след он взять не сможет.

Вот нахрена граф их к нему приставил?

Теперь, чтобы не ударить в грязь лицом перед отрядом своих подчиненных, он решил играть до конца. Продолжать изображать опытного «Следопыта».

Во время Ренессанса время не всегда течет быстрее, да и далеко не всегда приятно. Поэтому, Тез мог бы принюхиваться к грязи бесконечно. Если бы его не отвлекали, постоянно нарушая зацикленный, и очень странный процесс медитации.

Краем глаза он заметил белку.

Лужа. Засунуть в нее руку. Покопаться внутри. Вынуть руку и поднести к лицу. Внимательно рассматривать грязь и принюхиваться к ней.

Лужа. Засунуть в нее руку. Покопаться внутри. Вынуть руку и поднести к лицу. Внимательно рассматривать грязь и принюхиваться к ней.

Лужа. Засунуть в нее руку. Покопаться вну… мрак, Белка!

Сидит на своей ветке и смотрит на меня!

— Что ты смотришь на меня, паскуда?! — прорычал Тезариус, поднимаясь в полный рост, — Что тебе от меня надо?!

— Друзья, наш остроухий проснулся! — изрек один из гвардейцев, тыкая локтем соседа.

— Да ладно, ладно, не смотри ты на меня так! — ответил ему солдат напротив, подбрасывая монету в его сторону. — Понял я, что не спал он.

— Ммм…. запах сладкой победы. — промурлыкал первый, крутя пальцами перед собой.

— Эй, ужасный! — выкрикнул гвардеец, — Ты там ожил, что-ли?

Слишком много шума создают эти вояки.

Ненавижу, когда много шума…

Не-на-ви-жу!

Может их всех убить?

Тридцать человек.

Шесть лучников, шесть копейщиков, шесть мечников, шесть ударных и шесть всадников.

Нет, их слишком много, а Тезариус еще не до конца окреп после Ренессанса. Если хоть один солдат выживет, он сообщит Бринмору о предательстве. Граф должен думать, что Тезариус выполняет свой заказ. Чем дольше он так думает, тем лучше.

Может их хотя бы покалечить?

— Эй, гвардия! — окликнул их Тез, — Хотите соревнование?

— Что за соревнование? — спросил его один из них.

— Десять золотых тому, — следопыт начал подходить ближе, — Кто сможет выстоять против меня больше минуты.

— Мы на задании, остроухий. — ответил другой темный, сфокусировав свое внимание на мракоубийце.

— Двадцать золотых, если ты выстоишь больше тридцати секунд. — надменно произнес следопыт.

Тезариус смотрел гвардейцу прямо в глаза. Без страха, без сомнений, с уверенностью в своей неминуемой победе. Холодок пробежал по телу темного, когда он столкнулся взглядами с этой безжалостной машиной для убийств.

— Да! — прокричал один из лучников, — Покажите ему, капитан!

— Капитан!

— Капитан!

— Капитан! — ревели солдаты, веря в своего лидера.

Капитан не был исключительным воином, но он всегда был умнее и находчивее своих сослуживцев. Темная Смерть следует идеалу, что все гвардейцы могут друг друга заменить, но он был особенным. Бринмор лично говорил с ним перед этим заданием.

— Тридцать секунд, после расходимся в стороны, — сказал капитан.

— ДААА! — взорвалось его подразделение.

— Капитан! Капитан! Капитан! Капитан! Капитан! Капитан! Капитан! Капитан! Капитан! Капитан!

Темный начал расстегивать свое обмундирование, как это сделал противник.

— Тебе не обязательно всё сни… — мягко произнес Тезариус.

— Это вопрос чести, остроухий! — прервал его капитан.

— Тебе же хуже. — наклонив голову, мракоубийца даже не пытался изучить своего врага.

Сила, скорость, неразрушимые кости, повышенное внимание… и еще десяток различных способностей. Тезариус не помнил, что именно он может, а что нет. Ренессанс выжигает мозг, и мракоубийца искренне ненавидел эту его часть.

— Готов?

— Готов.

Однажды в вечной жизни, кто-то научил его делиться.

Жизни, которая была наполнена болью… и Тезариус горел желанием ею поделиться.

Глава 13. Проахпагхвр…!

Тишина во мраке, или мрак в тишине… вот в чем вопрос.

Кто вообще придумал, что тишина и мрак связаны? Внутри мрака не всегда тихо, а внутри тишины не всегда мрачно. Хотя, ведь так со всеми связанными между собой вещами. Вроде бы они связаны безусловно и навсегда, а вроде бы и нет.

Вновь проклятая пульсирующая точка, обволакивающая мое восприятие этого мира. Мягкие, регулярно мигающие нити, в мгновение вырастающие во все стороны и тут же меркнущие перед всепоглощающей тьмой. Это было похоже на растение, которое пытается выжить в мире, полном опасности, где есть лишь мрак.

Мрак, и тишина…

Но кто я, и почему я постоянно вижу этот сон… почему, бес тебя побери!?

Ох… так, давай попробуем успокоиться, ведь криком делу не поможешь, пусть даже и мысленным, или не мысленным… НО КТО Ж ТУТ РАЗБЕРЕТСЯ ТО!!!

Нужно попробовать проснуться, предчувствие кричит и ругается во весь голос. Что, если я не проснусь? Произойдет что-то ОЧЕНЬ страшное, я в этом уверен. Как вообще проснуться, если ты не уверен, что ты во сне? Хмм… твою ма… я же даже ущипнуть себя не могу! У меня нет ни рук, ни тела! Бесит!!!

Так, соберись! Как говорил очень близкий мне «кто-то»: «Мечтай и думай о великом, но используй то, что имеешь». Значит, будем пытаться выйти отсюда своими силами.

Думай, думай, думай… в первые разы я просто выпадал отсюда сам собой, а пару раз я сосредотачивался на пульсирующей точке и меня выкидывало в ужасное состояние.

Значит, решено.

Смотрю на точку. Внимательно смотрю на точку. Стараюсь разглядеть каждую трещинку маленького шарика, каждую исходящую из нее молнию… или это все-таки больше похоже на ветви лозы, не уверен… Так, сосредоточься!

Смотрю, смотрю, смотрю, смотрю… да твою мать, почему ничего не происходит?!

Распахиваю глаза. Очень старый, покрытый копотью, каменный потолок. Перемещаю взгляд ниже и наблюдаю тело большого монстра в углу маленького помещения. Странно, его силуэт будто меркнет на фоне комнаты…

Как-то… странно… я хочу рассмотреть его, но что-то в моей голове кричит, что нужно срочно отвести от него взгляд… ведь он такой… серый и неинтересный… СОБЕРИСЬ!

Если он выглядит как монстр, это еще не значит, что он монстр. Отрывками вспоминая, что произошло в лесах Вавилона, думаю, не стоит слепо убивать всё что движется и не движется. Нужно прислушаться, а в случае чего, просто убежать отсюда, прихватив брата. Уж его-то я отличу от монстра!

Так, комната! Она вся черная и… абсолютно не интересная. Двустворчатый шкаф, длинная тумба, отсутствие зеркал. Судя по всему, какая-то богатая тюремная камера. Хотя нам, дворянам, такая и полагается… Эх, жаль конечно, что нет зеркал! Я бы очень хотел посмотреть на себя в этом состоянии, коль уж я научился в нем трезво мыслить… Так, опять теряю мысль.

Нужно уходить, пока это состояние не прошло.

Да где же эта треклятая дверь!?

Ах, вот же она. Такая же темная, как и весь этот мир. Блекло вырезанное дерево, укрепленное дешевым металлом… думаю, это выход. Кладу ладонь на дверь, толкаю вперед… и дверь открывается с тихим щелчком. Они что, не закрыли нашу камеру?

Выхожу, оглядываюсь, в обе стороны виднеется мрачный коридор. Будто подземелье какое-то, ни единого факела! Да как посмели эти дикари посадить двух знатных дворян в подземелье!? Хотя, какие мы дворяне… так, пустое место. Но в душе то мы дворяне! Пусть эти псы знают свое место!

Вот она, моя жертва… стоит ко мне спиной, смотрит в какое-то окно. Стоп, окно в подземелье? Ладно, плевать! Сначала попробуем по-хорошему, но если нападет на меня, то убью, а если нет… там видно будет.

Медленно подхожу к монстру, который вблизи уже не кажется таким большим и опасным. Даже наоборот, чем ближе я к нему подхожу, тем меньше злости чувствую. Мысли заполняются неким подобием… предвкушения.

Окно большое, поэтому я встаю рядом с ним. Через отверстие в стене он наблюдает за внешним миром, погруженным во мрак.

Поворачиваю голову на монстра. Его лицо будто насильно не запоминается в памяти! Лишь вены и артерии, пробегающие под кожей, находят ответную реакцию в моей голове. Такие сочные, такие красивые, медленно… пульсирующие в его организ…

— Кажется я понял, кто ты, Эдриан.

Стоп, что?!

— Проахпагхвр…! — попытавшись что-то сказать, я спотыкаюсь о какой-то речевой барьер.

— Да, проблемы с речью, сверхскорость, сверхсила, проблемы с рассудком, с распознаванием кто друг, а кто враг. — монстр положил мне руку на плечо. — Не бойся, я никому не расскажу об этом, для всех наших ты останешься просто… антимагом.

Анти-кем? Я же вроде для них обычным магом был. Похоже, чтобы снова нормально соображать, мне надо выключить это состояние. Жаль, что единственный известный мне способ, это удар по голове.

Делаю от монстра шаг в сторону.

Показываю, что нужно ударить меня в голову. Хотя, скорее я просто выгляжу как долбоящер, который кулаком тыкает себе в висок и изображает эпилептический припадок.

— Понял, ты еще не контролируешь это состояние. — спросил монстр, взяв в руки какой-то темный шест. — Значит, мне нужно ударить тебя, чтобы вывести из него, так?

Закрываю глаза, но даже так, слышу, как бегает кровь по его организму. Хорошо хоть жажды пить ее нет, а то так и с ума можно сойти. Зачем вообще я ее слышу?

Бах.

Это что было? Открываю глаза. Передо мной стоит монстр, держащий в руках два обломка какого-то шеста, наверное, деревянного. Он что, ударил меня?!

— Да уж, недооценил я тебя. Значит, попробуем чем потяжелее, закрой глаза! — улыбаясь, сказал монстр.

Хотя откуда я вообще знаю, что он улыбается?

Стою, стою, стою. Не хочу стоять!

Почему я не могу открыть глаза? Мрак, я же сам принял решение их закрыть, почему во второй раз он мне сказ…

УДАР!

— Ты как, живой? — на меня сверху вниз смотрел Дэй.

— Ты… чо… творишь..!? — еле ворочая языком, выругался я.

— Ты же слышал, что я тебе сказал? — нахмурившись, спросил Дэй.

Кости хрустели в теле, пока я поднимался с пола, натирая кулаки.

За окном разгоралась ночь.

Лунный свет мягко обволакивал разбойничий город, погружая в свое тепло всё живое. Пусть все эти люди и разбойники, но если они единственные, кто увидел мои уши и убил меня за это прямо на месте… думаю, я не против остаться здесь еще ненадолго.

— Когда мы с мамой только переехали в Либерг, я слышал легенды. — глядя на ночной город, тихо произнес Дэй.

— Эдриан, ты же слышал о богах? — вопросительно посмотрел на меня лучник.

— Ты хочешь сказать, что я их потомок? — сдерживая улыбку, уточнил я.

— В какой-то степени… мы все их потомки. — наблюдая за звездами, продолжал лучник. — Я слышал историю о создании нашего мира, но не знаю, можно ли как-то ее проверить. Узнать, правда это… или вымысел больных людей.

— Боги никогда не были едины, даже в самом начале времен они были в разных частях света. Один из них создал человека. Умного, сильного, справедливого… — на секунду опустив взгляд, Дэй продолжил. — Он не мог и представить, что человечество превратится в то, чем оно сейчас является…

— Второй бог создал природу, неразумных существ, животных, птиц, рыб и так далее.

— Третий бог же, наоборот, сделал ставку на интеллект. Среди всех остальных, он создал умнейших из них. Гениев, что рождались среди каждого вида живых существ. Они должны были быть проводниками для своих соплеменников. Лучшие из лучших.

— Четвертыйбог создал миролюбивую, но очень голодную расу. Он дал ей силу, немного ума и желание жить умиротворенно. Они не желали зла. Война была им чужда, а убийства были противны на самом глубоком уровне. Их создатель хотел обмануть законы природы.

— Пятый бог являлся ценителем удовольствия. Он изобрел алкоголь, травку и всё что с этим связано. Бог наслаждался жизнью, но когда он увидел, что у остальных уже во всю идет строительство различных видов поселений, он решил, что тоже так хочет. Увы, ему было лень создавать новый живой вид, поэтому он создал артефакты. Проводили его силы в руках простых смертных. Он создал магию, что сейчас течет по твоим жилам.

— Шестой бог наблюдал за остальными, проводя время с каждым из них. Он был зависим от своей семьи и не хотел удаляться от них на долгие годы. Он лишь хотел бескорыстно помогать своей родне, но спустя какое-то время с ним, все боги прогоняли его. Погруженные в свои эксперименты, они не замечали поддержки, лишь раздражаясь от его навязчивого присутствия.

— Однажды это всё-таки его сломало. Он ушел от них всех в самый дальний конец мира, где начал создавать то, кем сейчас являешь ты, Эдриан. — разбойник бросил на меня взгляд, полных раздумий.

— И что же такое он начал создавать? — задал я вопрос рассказчику.

— Вампиров, друг мой, вампиров… — произнес лучник, протяжно выдыхая воздух.

Наверное, в эту ночь вся округа слышала мой истеричный смех.

Он что, сейчас, серьезно? Ему самому то не смешно от этого? Вампиры?

Жаль, что никто не слышит этот бред.

Бред же?

— Сломленный, обиженный на весь мир, шестой бог заперся в самой далекой пещере, желая создать что-то великое. Бессмертное, нестареющее, сверхсильное, сверхбыстрое и очень могущественное. Он создал настоящих монстров, которых не смог бы одолеть никто кроме него самого.

— Дэй, так я маг, или вампир? — ухмыляясь, иронизировал я.

— Не перебивай! — дернулся собеседник, поднимая палец вверх, — Когда последний бог создал первородного вампира, он начал растить его как собственного сына. На подсознательном уровне бог передал ему всю ту злобу и ненависть, которая питала его все эти годы.

— И что ты думаешь? — усмехнулся разбойник, — Спустя годы он понял, что его внуки, полукровки, не имеют всей силы своего отца, а правнуки почти неотличимы от смертного родителя.

— Он решил создать второго вампира. Женщину, что стала бы женой для его сына, но Бог не уделял ей должного внимания. Сам того не понимая, он вырастил бездушного монстра во плоти. Бездушное чудовище для производства армии бессмертных.

— Но если он бог, почему он это не предвидел? — задал я интересующий меня вопрос.

— Понятия не имею! — вспылил Дэй, — Я просто рассказываю тебе это, как сам помню. Если это было начало времен, значит они сами только недавно появились. Молодой был, неопытный, вот и натворил дерьма.

— Хмм, понятно. — честно, очень хотелось узнать, — И что было дальше?

Всё же, вдруг он прав, и я действительно потомок какие-то там вампиров, как бы смешно это ни звучало.

— Дальше бог разочаровался в своих детях, ведь обида на свою семью уже давным давно прошла. Долгие годы он смотрел, как смертные сражаются в кровопролитных войнах, как отстаивают свои идеалы, как создают ордены магии и как приручают животных для своих корыстных убийств.

— Он пожелал остановить кровопролитие, и поэтому сказал своим детям отправится в ми, всеми силами пытаясь навести в нем порядок. Сам же Бог занялся новым проектом…

— Дай угадаю, еще один вампир-мудак? — вновь ухмыльнулся я.

— Именно. Еще одна женщина, для ее воспитания по всему миру были собраны лучшие управленцы мира, которых Бог выкрал из семей, инсценируя их смерть. Он начал растить существо, способное действительно управлять массами. Конечно же, он потерпел крах…

— Она не оправдала его надежд?

— Она стала самым великим полководцем всех времен и народов, но она была такой же замкнутой стервой, как и ее старшие брат с сестрой. Поэтому он потерял к ней интерес и вновь занялся божественным творчеством.

— Да сколько можно еще? — от накатывающейся скуки произнес я.

— Четвертый стал последним. — успокоил меня Дэй, отмахиваясь рукой, — Бог наплевал на управление миром, пожелав вырастить хорошего вампира. Четвертый стал вершиной его творения. Он собрал для него воспитателей, промышляющих творческой деятельностью. Поэтов, музыкантов, писателей и многих других интересных личностей.

— Ну… — попытался я вставить свой пятак.

— После того, как четвертый убил одного из своих преподавателей, бог просто выгнал своих детей из горы и замуровался в ней. — сказал Дэй, не обращая внимания на меня.

— И четвертый вампир тоже отправился в мир чтобы устанавливать свои порядки? — уточнил я

— Не совсем. — покачал головой разбойник, — Он не был таким эгоистичным как его старшие брат и сестры. Он был романтичным парнем, мечтающим лишь о том, чтобы его отец им гордился. — любуясь летающими в ночи птицами, я взглянул на Дэя, который мечтательно смотрел куда-то вдаль.

— Так вот, мой клыкастый друг, такова история создания твоих предков…

— Что?

— Что?

Глава 14. Сраная ж ты магия!

Вампир.

Я — вампир.

Да ну нет… он серьезно что-ли?

— Одних только твоих клыков, которые я видел вблизи, хватило бы чтобы это доказать. Вся прелесть в том, что все отреагируют также как и ты. Никто не поверит, что по миру ходит настоящий вампир.

— И, мрак тебя побери, почему ты вообще не в курсе о собственном происхождение? — вопросительно просверлил меня взглядом Дэй.

— Родители… они не особо распространялись о моих силах. Я сам узнал о них не так давно при… не очень хороших обстоятельствах. — помрачнев, ответил я.

— Знаешь, вампир, это не самая страшная участь. — улыбнулся Дэй, — Я, например, ни одного до тебя не встречал, а ведь ходят целые легенды, о том, насколько они могущественные. Убийцы, спасители, последние из живущих, первые после богов, создания мрака, призванные сохранять баланс среди живых… — витая в облаках, перечислял лучник.

— Дэй, ты же не думаешь, что четыре искалеченных на голову монстра способны поддерживать «всемирное равновесие»? — иронично уточнил я, — Особенно учитывая, какая кровавая у нашего мира история.

— Какие жители, такая и история… — он почти замер, но через мгновение дернулся и повернулся ко мне, — Ладно, отправляйся спать!

— И это, больше не выбивай двери из своей комнаты… — улыбнулся молодой разбойник.

— Что? — опешив, я оглянулся на дверь, — Я не выбивал дверь.

На полу позади не было никаких выбитых двереей, что говорило о том, что надо мной сейчас опять подло подшучивают.

— Я просто толкнул ее вперед, слегка, и она сама открылась… — обернулся я обратно на Дэя.

— Да не нервничай ты так, почему вы с братом такие дерганые то? Все нормальные дворяне как дворяне, строят из себя бессмертных супер-королей всея и всех. А вы от всех шорохов и шуток чуть не подпрыгиваете!

Дэй поставил два пальца на ладонь, и начал изображать подпрыгивания.

— Хочу, чтобы этот странный сон закончился.

Глюки у меня с каждым днем всё реалистичнее. Нужно как-то их лечить, ну или учиться отличать от правды. Мне нужен безошибочный способ это делать…

Развернувшись, я подошел к своей комнате, и понял что с дверью всё в порядке.

Открывается, иии закрывается…

Зайдя в «апартаменты», я обнаружил пару одноместных кроватей по углам, разделенных двумя тумбочками. Которые, в свою очередь, были разделены столом. Стол был выше тумбочек примерно раза в два.

Похоже, разбойники использовали тумбы вместо стульев.

Проверив и подтвердив эту странную теорию, я наконец-то улегся спать.

Вампирам, похоже, тоже нужен сон, а не как в этих ваших детских страшилках. Наверно, их специально придумывают, чтобы пугать детей. Лучше бояться несуществующую угрозу, на фоне которой реальные покажутся сущими пустяками, чем сразу бояться реальных.

Эх, детство, почему ты так рано закончилось…

Даже не знаю, что страннее. Вся эта ситуация в моей жизни, когда мне какой-то психопат отрубает ногу, а потом мы лучшие друзья с его подельниками, или то, что моя мать стоит прямо передо мной.

Стоп, что?

— Мама…? — шепчу я, не веря в происходящее.

— Тшшш… — подносит женщина палец к губам. — Тихо, не сломай контакт.

— Кон… — мягко пережевываю незнакомое слово. — Такт?

— Тихо.

— Понял.

А ведь я не заметил сразу, как мама изменилась. Некогда одна из величественных женщин, каждый день надевающая новое платье, стояла передо мной в обносках. Тряпичные штаны из черной ткани, темная, но более коричневого оттенка рубаха, перевязанная несколькими ремнями, что держат на талии всевозможные сумки. Ножны с мечом?

Впрочем, я и сам не лучше. Связался с какими-то отбросами общества, которые меня еще и расчленили. А вдруг эта моя встреча с Дэем и вправду была просто сном, и никакой я не вампир? Тогда получается, что я теперь одноногий калека, и сплю где-то на полу в какой-то сырой комнате.

— Эдриан, родной… мне жаль, что я не могу обнять тебя. — мама смотрела на меня так… как брошенный котенок смотрит на своего спасителя, который забрал его к себе домой, налил парного молоко и ничего не попросил взамен.

Дергаю руку вперед, надеясь ощутить маму, но моя рука проходит сквозь нее.

— ИДИОТ! — отскакивая на два шага назад, — ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ!?

Виолетта посмотрела на меня тем пробирающим до самых поджилов взглядом, каким она в детстве сверлила провинившихся слуг. От него становилось очень сильно не по себе, прямо до мурашек но буквально через пару секунд она закрыла глаза.

От нее начало расходиться небольшое сияние.

Она подошла ближе.

— Эдриан, запомни мои слова. — смотря прямо мне в глаза, произнесла мама. — Мы с отцом бежали. Мы оставили фамильный дом, в котором его семья жила веками. — она попыталась дотронуться до меня, но вовремя отдернула руку. — Пожалуйста, вы с братом не должны переживать за нас…

Черты ее лица были смазаны, но я смог разглядеть в нем ноты грусти.

— Мы вернулись на мою родину. — ее голос начал искажаться.

Позади мамы были светильники, но в этот момент их свет начал таять. Виолетта не обращала на это никакого внимания, а через секунду я услышал крики, врывающиеся в разговор без видимых на то причин. Кажется, магия не такая уж крутая, если…

Мама обернулась назад, очерчивая рукой круг. Там, где проходил ее палец, появлялось синее свечение, а когда круг замкнулся, свечение соединилось и превратилось в необычный пульсирующий узор. Подняв ладонь с оттопыренными указательным и большим пальцами перед кругом, Виолетта прошептала что-то нечленораздельное, а в следующее мгновение толкнула круг вперед.

Круг улетел вперед, сопровождаемый мощным звуком хлопка. Увы, яне смог разглядеть, что произошло с ним дальше, потому что мама вновь обернулась ко мне.

Она улыбнулась, на секунду закрывая глаза и протяжно вдыхая воздух.

— Да свидимся мы снова…

— Но… — я не успел ничего произнести.

Что-то скрутило меня в воронку и выбросило в реальный мир.

Сраная ж ты магия!

Распахиваю глаза и смотрю на свою ногу. Странно, она на месте, хотя почему странно, если у меня есть магический слепок? Так, пока у меня мозги варят, нужно разобраться в ситуации, а то это уже стало редким явлением.

Смотрю налево.

В углу помещения стоит кровать, а на ней дрыхнет мой брат.

Встаю. Так, стоит заметить, что в ноге нет ни боли, ни скованности. Хмм, мне ее будто и не отрубали. Всё это очень непривычно, а мозг разрывается от ощущения абсурда.

Подхожу к Ифаэлю, сосредотачиваю взгляд на его спящем лице.

Вроде бы всё хорошо. Кожа не обугленная… но я ведь помню, как он полыхал огнем в ту безумную ночь. Очень странно, но интересно.

Так, нужно проверить, живой он или нет.

Стоп, я же разбужу его.

Хмм… если у меня идеальный слух, почему бы просто не попытаться услышать его дыхание?

Слушаю… и знаете что?

Слышу вдох, выдох, вдох, выдох, вдох, выдох, всё как по часам!

Ладно, не стоит будить его. Может он впервые за все эти дни нормально спит.

***
Как же больно иногда просыпаться по утрам. Будто сотня колоколов гремят возле твоей головы, разрушая всё то доброе, искреннее и приятное, что несет для тебя внезапно прерванное сновидение.

Было ли мое утро добрым?

Нет.

Радовался ли искренне новому дню?

Тоже нет.

Было ли мне приятно осознавать, что я живой?

И здесь нет.

А хотя бы во сне мне было классно?

Не описать словами, насколько…

Ближе к сути.

Утро мое началось максимально противно. Во-первых, проснулся я от вонючего дыхания стоящего надо мной Дрэйка, любопытно рассматривающего меня, словно я его недавно родившийся ребенок.

— КАКОГО?! — хватаю его рукой за горло, после чего с треском от кровати и собственных костей подрываюсь с постели.

Почти мгновенно поднявшись, я с размаху бросил шрамированного психа на пол.

— СПОКУХА, БРАТ, НЕ КИПИШУЙ, СВОИ!!!

С каждой секундой его крики становились всё менее громкими, более хриплыми, а я в это время разминал все мышцы правой руки, сдавливая ею горло разбойника.

— Встретимся во тьме, мудило — произнес я, сжимая пальцы сильнее и вовсе не замечая его брыканий.

Он как муравей, который пытается сдвинуть лапу медведя.

Жалкое создание.

— ЭДРИАН, СТОЙ! — какой знакомый голос, хмм, — СТОЙ, ВЕРТЕТЬ ТЕБЯ!!! — не успел я подумать о том, кто говорит, как внезапный удар сшиб меня в сторону.

По инерции я перегруппировался, разворачиваясь и быстро тормозя. И вот, готовый убить и второго нападающего, я бросил взгляд на его лицо. Мрак, какой же я тупой…

— Ифи?

— Ну а кто, сука, еще?! — замерев в позе боевого суицидника, ругнулся брат.

— Ты, и он? Но как? Он же… он… и ты… — мысли опять перемешались в кучку.

Я не мог понять что происходит. Это скверное чувство… которое меня уже замотало!

Всё, решено.

Моя жизненная цель, это контроль над своей жизнью и всем, что в ней происходит.

— Что, мрак, за «ты и он»?! — разразился в крике Ифаэль, — Ты хоть знаешь сколько ты спал?! — он стоял в боевой стойке, готовый защищать эту шрамированную мерзость, — Хоть знаешь, насколько всё тут изменилось для нас с тобой?!

— Эти люди нам больше не враги! — произнес он, наблюдая за моими движениями.

— Я спал всего несколько часов…, как это, не враги? — недоуменно поднял я бровь, вставая ровно.

— Три недели, Эдриан! — сказал Ифаэль, — Ты спал три недели…

— Но…

— Нас с тобой завербовали. — оборвал он меня, — Нас прикрывают от мракоубийц, а мы помогаем им с их разбойничьими делами…

— Ребятки, крхм… — полудохлый разбойник поднял вверх руку с оттопыренным указательным пальцем, — Извините, конечно, что отвлекаю, но я здесь для того, чтобы пригласить вас на завтрак. — даже не пытаясь подняться с пола, Дрэйк подложил руки под голову.

— Ну хоть пнуть то можно еще разочек? — спросил я, стоя очень близко к развалившемуся на полу разбойнику.

— Пнуть? — усмехнулся Ифаэль, поворачиваясь к большому комнатному шкафу, — Можно!

— Эй эй эй! — выкрикнул шрам, чуть не подпрыгнув до потолка, — Полегче, паря!

— Ты мне ногу отрубил, кусок дерьма!

— Да мне Дэй сказал, что она у тебя обратно прирастет! — дернулся от назад, выставляя руки вперед, — Что-то там про магическую лепку и латентную магию! — с поднятыми вверх ладонями, Дрэйк продолжал пятиться назад.

— Это не давало тебе права калечить меня и психику моего брата! — моя речь набирала обороты. — Ты, сын проститутки!

Казалось, что сейчас я сорвусь и всё-таки прикончу ублюдка.

— Ну да, она была проституткой! — скорчив важное лицо, подтвердил разбойник, — Но зато какой… элитной!

Дрэйк прошмыгнул в дверь, быстро хлопая ей с той стороны.

Развернувшись, я обнаружил Ифаэля, натягивающего кожаный сет брони. Его было не узнать, он был спокоен, сосредоточен и холоден. Сколько его помню, он всегда улыбался и радовался жизни. Будил меня самыми разными, невообразимыми для здорового человека, способами.

Теперь же… он выглядит как Эмрис, и ничего хорошего это не значит!

Эмрис был замкнутым и холодным человеком, от которого и одного доброго слова было не дождаться. Он сказал что любит меня только когда всё полетело в задницу. До этого момента он никогда не говорил мне подобных вещей.

Подойдя к шкафу, я обнаружил лишь пустоту.

— Свой комплект получишь после завтрака. — пояснил брат, продолжая затягивать поножи. — Возьми одежду в ящике возле кровати.

Ифаэль вообще не двигается…

Просто подвязывает свое поножи и не глядя произносит слова.

Да уж, не банда разбойников, а целое королевство. Большой город, населенный людьми. Огромная крепость посреди него, окруженная высокими стенами. Вербуют на службу преступников и скрывают их от властей. Нужно побольше узнать о том, кто они всё-таки такие. Хотя, учитывая кто их лидер, есть пара догадок…

Открыв верхний ящик, я взял оттуда самую обычную холщовую рубаху серых тонов, дополнив ее такими же серыми штанами. Взглянув внутрь второй полки, я обнаружил несколько тканевых лент. Подвязав ими голени с предплечьями, я хотел было взглянуть на себя красивого в зеркало, но не обнаружил в комнате ни одного…

— Ифи, а где все зеркала? — посмотрел я на брата.

— Зеркала, это очень дорогой товар в Триумвирате, и на весь Либерг их всего несколько штук. — завязав узел, брат засунул остатки шнурка внутрь поножа и взглянул на меня. — Хорошо.

— Я смотрю, у тебя топор на поясе висит… — осмотрев холодного на эмоции брата, мой взгляд зацепился за оружие. — А мне когда оружие дадут?

— А оно тебе разве нужно? — ухмыльнулся Ифаэль, поднимая бровь, — Ты людей можешь голыми руками рвать, а все полученные раны зарастают как на собаке…

Мой взгляд, наверное, показался очень странным…

— Да не смотри ты на меня так. — махнул рукой брат, — Выдадут тебе обязательно твое снаряжение после завтрака. — сказал он, обойдя меня и распахивая дверь.

Впервые за сегодняшний день он улыбнулся, и в поклоне указал на дверной проем обеими руками…

— Дамы вперед.

Глава 15. Стороны власти

Мы с братом перемещались по коридорам замка в только одному ему известную сторону, когда я мельком взглянул на интерьер, над которым явно работал мастер.

Не мой дядя конечно, но тоже неплохой.

Язык не повернулся бы назвать эту крепость богатой. Покрытые всевозможными узорами стены стояли ровными рядами каменных блоков. Местами были полотна, растянутые по три-четыре штуки, в центре каждого из которых красовался герб со стрелой в центре. Мягко горящие факелы лишь дополняли картину, освещая всё своим огнем.

Я подошел к очередной двери, около которой меня уже ждали.

— Настоящие дворяне никогда не приходят вовремя, да? — иронично сказал Дэй, полируя свой лук на стареньком стуле.

— Мы вовремя. — сказал Ифаэль, сложив руки за спиной и выпрямляясь в полный рост.

— Хмм, а ведь и вправду… — нахмурил брови лучник, — Ладно, проходите уже…

— А ты?

— Закончу и сразу за вами.

Ифаэль открыл дверь и вошел внутрь. Мне же оставалось только внимательно посмотреть на Дэя, чем смутить его умиротворение, и проследовать за братом.

Шагнув за порог, я обнаружил перед собой большой стол, находящийся в центре комнаты. Он был мне чуть выше колена, а вместо стульев вокруг него стояли диваны. Около окна стоял тот, кто мне еще будет всю жизнь являться в кошмарах.

Позади главного из диванов находился горящий камин, а стена же за ним была усыпана различного рода головами диких зверей. Объединяло головы то, что в каждой из них торчала стрела.

На левой стене находилась карта, которую я не видел ранее. На ней было изображено странное полотно, на котором я с трудом узнавал очертания нашей империи. Я знал, что за границами Рассвета есть еще страны, но сейчас, глядя на общую картину, моя империя кажется смехотворной по сравнению с остальным миром.

Диван перед картиной занял Мир, а рядом с ним восседал почти такой же большой великан, только не знакомый мне… и старый.

— Присаживайтесь, чувствуй себя как дома. — девушка, устроившись на среднем диване, указала нам на правый, — С твоим братом я уже знакома, а ты, Эдриан, не стесняйся.

Она казалась властным человеком.

Нет, не так, от нее просто разило властью и величием. Прямо как от всех господ, с которыми мне довелось завтракать в этой жизни. Она делает вид, что такая же, как и остальные, но на самом деле ее слово здесь — закон.

— Эдриан, ты что больше любишь? Мясо, овощи, фрукты? — спросила она, разливая какую-то красную жидкость из бутылки.

Уж не кровь ли это? Она тоже знает?

— Предпочту мясо, миледи. — попытался я вежливо ответить.

Попытался, потому что «миледи» рассмеялась. Звонко так, что даже мне захотелось поддержать ее смех.

— Ох… милорд, пуще! — улыбнулась она, — Избавьте мой королевский зад от этого вашего… дворянского этикета. Называй меня просто Лилиан. Я люблю свое имя.

— Хорошо, Лилиан. — кивнул я головой, и тут же вспомнил, где ее видел.

Дрэйк рубанул мне ногу и время почти остановилось. В комнату ворвался Дэй, а с ним была она. Та самая красавица, возраст которой выдавали лишь небольшие морщинки. Голубые глаза и облегающие их сверху выразительные брови, который были явно темнее светлых волосы на голове.

Кстати, сейчас, вблизи, я почти не замечаю тех морщинок… Их будто бы и не было.

— Мальчик мой, негоже так пялиться на даму в присутствии других людей.

Упс, кажется я загляделся.

— Простите, Лилиан. — отвел я взгляд.

— Также, как ко всем вокруг, ко мне ты можешь обращаться на ты. — сказал она, жестом руки подозвав Дрэйка, что устроился своей пятой точкой на подоконнике.

Привычным движением шрам плюхнулся на место девушки. Она же, отпрыгнув, уселась на спинке дивана. Дрэйк сдвинул по два стакана в обе стороны, отправив одну пару великанам, а другую нам. На месте осталось стоять лишь три.

Пока Лилиан устраивалась обратно на свое место, сталкивая шрама в сторону, он хлопнул в ладоши, сказал какую-то непристойность и отсел правее.

Слишком близко ко мне…

— Ифи, а вы не встречали по дороге моего раздолбая? — спросила атаманша.

— Встречали, за дверью сидит, лук свой натирает. — ответил ей мой брат.

— Прости, — улыбаясь, Лилиан подняла бровь, — Еще раз, что он там делает?

— Говорю, сидит на стуле, лук свой тряпкой полирует… — перефразировал Ифи.

Осознание того, что он сморозил, похоже, еще не скоро его посетит.

— Даааа… лучше от этого объяснения не стало. — вытирая подступающие слезы, произнесла Лилиан, всеми силами сдерживая смех.

— Дрэйк, — перевела она взгляд, — Ты же у нас спец по натираниям своего лука… сходи, приведи его.

— Чего?! — возмущенно посмотрел на нее шрам.

Всего на долю секунду. Клянусь, всего на одно мгновение она нахмурила свое лицо, и этого хватило, чтобы Дрэйк чуть не подскочил до потолка, направившись в сторону двери.

Я принюхался к винишку, которое еще минуту назад ударило мне в нос и сразу успокоило нервы. Не кровь, уже победа!

Уххх, этот аромат…

Его выдержка явно больше десяти лет. Пробирает до мурашек. Хотел бы я сейчас позвать нашего деревенского пьянчугу, который мог часами описывать любой алкогольный напиток. Конечно, он каждый раз нажирался в хламину, но я считаю, что это — мелочи.

— Неужели оно наконец-таки… настоялось? — вдыхая аромат, спросил Дэй.

Он уже плюхнулся на диван к Лилиан, всеми своими чакрами сосредоточившись на стакане.


Интерлюдия

— Это! Просто! Немыслимо! — с каждым словом в стену пыточной влетал мощный удар.

Стирая кулаки до крови и мяса, Тезариус не мог поверить в происходящее.

Виолетта, Вавилон, полукровка… этого просто не может быть!

Почему вся жизнь наполнена страданиями?! Почему она так несправедлива?! Он же собирался просто умереть… просто сдохнуть где-нибудь на берегу океана!

Почему именно сейчас жизнь дает ему возможность отомстить?!

Не жизнь, а проклятие!

Выдохни, Тез, просто — выдохни. Вдох, выдох, вдох, выдох…

— Повтори еще раз, — посмотрев на пленника, спросил мракоубийца, — Кто именно выпотрошит меня за все мои злодеяния?

— Ты просто… — собеседник сплюнул кровью, — Не можешь поверить, что какие-то мальчишки обвели тебя вокруг пальца.

Изуродованный по всем фронтам. Без зубов, одного глаза и с миллионом подобных ран. Прикованный антимагическими цепями в темной комнате, старик улыбался. Даже можно сказать, скалился от радости.

— Не глупи. — мотнул головой охотник, — Найти этих пацанов лишь вопрос времени. Тем более, что теперь я знаю, кто именно он такой. — подавив кровожадную улыбку, Тезариус боролся с эмоциями, как мог, — Это не составит труда.

Мракоубийца понимал, что ему бесполезно объяснять истинные причины своего любопытства. Пусть оборотень думает, что Тез просто исполняет заказ. Притвориться кровожадным ублюдком можно без особых усилий. Частично, это даже правда.

— Чудовище! — рявкнул пленник, — Имей смелость прикончить меня!

— От чудовища слышу. — отмахнулся Тезариус, погрузившись в собственные мысли.

Полукровка мог появиться только путем зачатия между первородным и кем-то еще. Север, Запад, и Восток не плодят их уже три сотни лет. Значит, остается только Юг.

Вся проблема в том, что Юг — не мог его зачать.

— Это, я то, чудовище?! — возмущенно взревел медведь.

— А? — отвлекся мракоубийца, — Да, ты.

— Ты погубил сотни невинных! — яростно поднимаясь со своего места, закричал пленник, — На твоей совести тысячи истребленных без суда и следствия существ!

— И что?

— Ты хоть помнишь, как их звали?!

— Имена не важны.

Были времена, когда Тезариус только вступил на путь мракоубийц. Тогда он презирал жесткие расправы, пытался казнить всех быстрее и запомнить их имена. Но время шло, и каждое новое убийство ложилось грузом на совесть Теза.

Однажды, этот груз стал слишком большим…

— Да как ты, говоря такие слова, смеешь называть меня чудовищем?! — натянув цепи, выкрикнул оборотень.

— Имена не важны, старик. — прошептал Тезариус, — Все однажды умрут.

— Ты говоришь глупости, охотник.

— Умрут люди, умрут звери, умрут вековые деревья… — посмотрев на щель пыточной, из которой падал свет факелов верхнего коридора, произнес мракоубийца, — Все умрут, а я останусь ходить по этому миру в окружении самых лицемерных ублюдков, о которых ты мог слышать только из старых легенд.

— Мрак, что ты несешь? — изменился в лице медведь.

— Ты же уже старый, да? — подняв бровь, спросил Тезариус.

— Да, шестой десяток уже. — согласился пленник, — Медведи стареют быстрее людей.

— Знаешь, сколько мне?

— Знаю, и это еще раз доказывает, что ты чудовище. — презренно ответил оборотень.

— Не… — улыбнулся Тез краешком губы, — Я красивый.

— Внутри ты такой же мерзкий, как и все мракоубийцы.

— Знаешь, а ведь у нас много общего, животное. — дотронувшись до внезапно начавшего чесаться затылка, констатировал Тезариус, — Мы оба не должны были существовать.

— Чо еще скажешь? — подняв бровь, парировал медведь.

— Нас обоих ненавидят все, кто живет на этом свете. Нас обоих растил чужой человек, впоследствии ставший самым родным и близким. Срок наших жизней уже давно истек, но мы с тобой здесь, живые и невредим…

Запнувшись, Тезариус улыбнулся до ушей. Он вспомнил, как сейчас выглядит его пленник.

— Почти… невредимые.

Пытки, допросы, дикая боль, увечья, ампутация… он прошел с этим мракоубийцей через огонь, кровь, и слезы, но он был счастлив. Оборотень был счастлив, что прожил достойную жизнь, и был готов погибнуть.

— Ты прав во всем, охотник, кроме одного, — подмяв губы, он пустил слезу и одарил своего пленителя искренней улыбкой, — У меня еще остались элидиры. Целый народ, которому я не безразличен, который в меня верит. Моя семья…

Тезариус поднял палец вверх и потряс им. Подойдя к пыточному столику, он постучал по нему пальцами, сжал руки в кулаках и оперся на него. Почесал нос, подбородок, затылок, и наконец, показушно выдохнул.

— Ух… считай победил, — бросил через плечо мракоубийца.

Медведь одарил его самым презрительным взглядом за сегодняшний вечер.

— Но давай, всё таки, расставим все точки над е, — развернувшись, Тезариус встал напротив плененного элидира.

— Во-первых, если мои источники верны, тебя изгнали из твоего народа.

— Во-вторых, ты для них был расходным материалом. Они тестировали на тебе превращение животных в людей, чтобы в будущем внедрить их в стан врага.

— Наглая ложь! — вскрикнул оборотень, вновь натягивая неразрушимые цепи, — Ты ничего не знаешь!

— Правда? — сложив руки на груди, спросил Тезариус, — Ты правда думаешь, что среди лесного народа нет мудаков? Ты правда думаешь, что никто не планирует очередную войну?

— Мы не такие! — бросил старик, — Мы не как люди!

— Хочешь я открою тебе страшную тайну?

— Какую еще тайну?!

— Элидиры, это люди. — для вида улыбнулся мракоубийца.

— Ложь! — возразил пленник.

— Люди, которых давным давно изгнали из ордена… — отведя взгляд в сторону, Тезариус вспомнил еще одну деталь, — Ты же знаешь про орден магов?

— Мне плевать на них…

— Значит знаешь, так вот. — вдохнув поглубже, продолжил мракоубийца, — Однажды, среди ордена пошли слухи про особый вид магии. Волшебники убивали животных ради их необычных особенностей. Например, убивали орла и вырезали ему глаза, только для того, чтобы получить его зрение. Такая магия начала считаться грязной даже среди самих магов…

— Это всё…

— Элидир… — перебивая, ухмыльнулся Тез, — В переводе с древнего, это означает… “Нечисть”.

— Что бы ты не говорил, ты гораздо хуже… — с отвращением в глазах прошептал оборотень, — Ты сеешь страх, несешь смерть и убиваешь без жалости. Тех, кто смертен, ты не считаешь даже грязью под ногтями. Ты полностью оправдываешь все свои прозвища…

— Великий и ужасный… — посмотрев в пол, произнес мракоубийца, — Да, мне тоже нравится.

— Чудовище… — опустив голову, повторил медведь.

— Что ж, я сын своего отца! — всплеснул руками Тезариус.

Вновь взглянув на мракоубийцу, старик немного растерялся от неожиданного поворота.

Сведя руки за спиной, Тезариус сделал несколько шагов вперед. Оказавшись рядом со своим пленником, он одарил его высокомерным взглядом. Наклонившись к уху старого оборотня, Тез улыбнулся.

— Я, сын, Юга…

Глава 16. Содружество свободы

— Выше бокал! — крикнула Лилиан, поднимая стакан вверх.

— Выше бокал!!! — хором ответили ей все остальные, включая даже Ифаэля.

Холод пробежал по моей спине, ибо все, кто сейчас находящиеся в помещении, посмотрели прямо на меня, с поднятым вверх стаканом. Мне что, тоже нужно произнести это?

— Эээ… выше бокал. — сказал я, с трудом натягивая улыбку.

В мгновение ока все скатаны были осушены, а Дрэйк уже отправлял по столу скользящие бутылки. Точной копии той, что разливала Лилиан.

Она, кстати, смотрела на меня. Всем своим видом, будто бы нашептывая: «Выпей, давай, сейчас».

Хлопнув залпом свой стакан, я поставил его на стол и вытер рот об рубаху.

— Наш человек! — пробасил Мир, чокаясь уже вторым наполненным стаканом со своим гигантским другом.

— Ну что, господа, сначала позавтракаем, а потом о делах. — подняв стакан, Лилиан вдохнула аромат настоявшегося вина.

— Вино может вскружить голову, но не забывайте, что сейчас только утро. — слегка дернув краем губы, она еще раз вдохнула приятный запах и наконец улыбнулась.

Под невзрачными баранчиками на тарелках оказались всевозможные вкусности. И жареная утка, и суп с бараниной, и украшенные кабаньи ребрышки… Ммм, эти запахи…

Я нервно сглотнул. Есть хотелось просто дико, но глаза разбегались от изобилия самой разной пищи.

— Быстрее думай, иначе ничего не останется… — прошептал мне Ифаэль, уже поглощая ароматный кусок утки.

Так, как учил Хоул: «…воину нужны все витамины, овощи, фрукты, мясные изделия, но истинный дворянин никогда не опустится до перемешанной и не аппетитной каши. Поэтому, если вдруг ты будешь прилюдно накладывать себе пищу, сделай это с честью…»

Встаю и хватаю одной рукой нож. Идеально ровно оттяпываю ножку у утки, и пока одна рука кладет ее на тарелку, второй уже тянусь к рагу. Понимая, что не дотянусь, сворачиваю рукой в блюдо с жареной картошкой. Кладу картофель аккурат рядом с утиной ножкой, цепляясь взглядом за тарелку с каким-то салатом. Зачерпываю порцию и оттуда….

Чего-то не хватает… а, точно!

Пробегаю взглядом по столу… да, есть!

Беру пряные травы. Быстро свернув в десять слоев, разрезаю сгиб ножом и посыпаю на получившееся блюдо.

Что, никто? Серьезно? Совсем никто это не оценит?

Никому не было дела. Все были поглощены поеданием и пустыми разговорами. Погода оказалась интереснее, чем мои кулинарные навыки.

Эх…

— Да я тебе говорю, солнце еще неделю стоять будет! — выкрикивал Дэй, чуть не бросаясь в драку с Дрэйком.

Лилиан сидела на спинке дивана, медленно смакуя вино.

— Нельзя нам на дело! — махал руками лучник, — Примут и повесят, как скотину!

— Дэй дело говорит, — подержал его Мир, — Повесят, как пить дать…

— Да что вы заладили, СОЛНЦЕ ДА СОЛНЦЕ!? — вращая в руках пустую бутылку, парировал Дрэйк, — Да вот те крест, что через пару дней начнутся ливни! Подготовку надо начинать, иначе просрем момент!!!

— Если мы сейчас подготовку начнем, а потом дождя не будет? Что тогда?!

— Да не примут нас, ты смеешься что ли? С нами два бывших величайших стратега, полтора легендарных лучника, два воина, один из которых от стрел уворачиваться может, а другой огнем гореть, ну и самый ценный, Я. - хлопнув себя по груди, сказал Дрэйк.

— Почему бывших?! — возмутился старик, сидевший около Мира.

— Так, стоп! — крикнула Лилиан.

Замолчав, все подняли на нее взгляд.

— Во-первых, я еще не дала согласия на участие новичков. Во-вторых, если я пойду с вами, кто останется управлять Либергом? В-третьих, может пора объяснить Эдриану, что здесь вообще происходит?

— Поддерживаю то, что в-третьих.

— Слушай внимательно, Эдриан. — она спустилась с дивана — От того, что я тебе расскажу, будет зависеть твоя жизнь…

Грациозно держа стакан, Лилиан отправилась мягкой поступью вокруг стола.

— Начнем с простого, за ваши головы объявлена огромная награда. Лучшие мракоубийцы Рассвета уже очень скоро явятся по вашу душу. Пока вы с нами, вы одни из нас, а мы своих не бросаем. Поэтому мы будем прикрывать вас от всех, кто решит заглянуть на огонек.

Обойдя круг, она уселась возле меня, на подлокотник дивана. Буквально в сантиметрах от моего плеча, положив на него свою руку и закинув ногу на ногу.

Я нервно сглотнул.

Хотя… нервно ли?

— Содружество свободы, это мы, Эдриан. — произнесла Лилиан, пригубившись к стакану и наблюдая за моей реакцией.

Я посмотрел на брата, он был спокоен. Вел себя так, будто всё нормально. Хорошо, значит доверимся его спокойствию…

— Ты наверняка уже знаешь, кто я. — сжав мое плечо, угадала Лилиан. — Так вот, двадцать лет назад… — она вдохнула полной грудью, — Как же давно это было…

— Двадцать лет назад мы провернули государственный переворот. Никто из вас об этом не знает, потому что во время осады Ривертауна почти все войска Триумвирата стояли под его стенами. — сделав паузу, Лилиан расслабила руку и перестала сжимать мое плечо.

— Пока император Солнца попивал шампанское в своем дворце, наши войска были рассредоточены по империи, занимаясь диверсией. — она вновь отхлебнула вина, давая мне переварить сказанное.

— Тезариус, один из лучших мракоубийц, был тогда одним из нас. Он был мне очень хорошим другом, с которым я провела много времени в детстве… — девушка отвела взгляд, зацепившись за им за окно.

Кажется, кто-то не очень любит предаваться воспоминаниям.

— Пока мы, вместе с отцом и дядей Дэя отвлекали внимание армии на стенах Ривертауна… — она опустила голову, и вновь взглянула на меня, — Тезариус, пробрался во дворец. Вместе с отрядом элитных наемников, они вырезали всех на своем пути.

— Добравшись до празднующего свою скорую победу императора, Тезариус прикончил его. — она убрала руку с моего плеча, запустив ее себе в волосы.

— Подменив тирана двойником, отряд вернулся в Либерг, а к осажденному городу направились военные послы. Двойник снял осаду и заключил с нами мирный договор.

— Прибыв сюда, Тезариус сообщил, что отходит от дел. — произнесла Лилиан, поставив пустой стакан на стол. — Больше мы ничего о нем не слышали, но недавно он явился за вашими головами…

— Он был здесь? — с дрожью в голосе спросил я.

— Он покинул фракцию, у него здесь нет власти. Никто не тронет одного из нас на нашей же земле. — с гнево сказала Лилиан.

Она и так сидела близко ко мне, но сейчас же полностью соскользнула с подлокотника, и оказалась буквально прижата ко мне.

— Ты один из нас?

— Д-да, наверное. — вот же манипуляторша. Хотя, не мне сейчас жаловаться…

— Вот и славно. — спрыгнув с дивана, она отправилась в неприметную дверь за камином, закрывая ее с той стороны.

— Я же говорил, — с дружеским запалом Дрэйк толкнул Дэя в плечо, — Красавчик поведется!

— Даже не хочу это обсуждать! — сказал Дэй, отталкивая нахального собеседника.

— Она вокруг него своими чарами потрясла, — продолжил напирать Дрэйк, изображая руками грудь, — А он уже язык вывалил и слюнки пускает…

— Эй, я вообще-то здесь! — возмутился я, уже готовый подорваться с места.

— Да, да, — отмахнулся Шрам, — Знаю…

— Слышишь ты, мудило! Я сказал, я еще здесь! — повторил я не до конца прочувствовавшему смысл моих слов Дрэйку.

Он повернул на меня голову, заинтересованно рассматривая…

— Дружок, на твоей спине татуировка, блокирующая тебе магию. — глядя мне в глаза, сказал шрам.

— Что, уже не такой борзый, да? — иронично добавил он, медленно расплываясь в надменной ухмылке.

— Что?!

Выхватив левой рукой топорик брата, я вскочил с дивана.

— Да етить ж те…. - успел лишь произнести Дрэйк, прежде чем одним движением уплыл под стол и выскочил с другой стороны.

Он выхватил свой полуторник, и легким движением поднял перед собой.

— Не глупи, дружок. — обходя стол по кругу и держась от меня на дистанции, продолжал свою гнилую речь шрам. — Без своей магии тебе меня не одолеть…

— Мне не нужна магия, чтобы убить тебя… — сквозь зубы прошептал я.

— Вот это развлекуха! — старый великан начал хлопать в ладоши, — Вот это по-нашему!

Не обращая внимания на хохочущего старика, я продолжал изучать движения Дрэйка. Я понял, что единственный шанс убить тварь здесь и сейчас, это прыгнуть через стол, пнуть тарелку для отвлечения внимания, и дернувшись в сторону, метнуть топор ему в голову.

Резким прыжком я запрыгнул на спинку дивана, оттолкнулся и оказался на столе. Со всей силы пинаю всю посуду в сторону мудозвона и уже собираюсь отпрыгнуть в сторону…

Что?

— Спокойно, малец. — обхватив меня руками, сказал Мир. После чего вместе со мной сел обратно на свой диван.

— Ну зачем, Мир?! — воскликнул Дрэйк. — Хорошо же веселились!

— Знаю я твое веселье! Сначала себя покалечишь, а потом и всех остальных. — ответил Велимир, продолжая сжимать меня могучими ручищами.

Великан блокировал мне не все шансы на освобождение.

Неприятно!

— Да ладно, я бы поигрался немного, после чего вырубил бы его, да и делов то. — погрустнев, опустил оружие Дрэйк.

— Этот парень сын Стального Барона… из Вавилона. Он и без магии способен тебя в бараний рог свернуть. — прояснил ситуацию Мир, — Готов поспорить, что если бы сейчас я его не остановил, ты бы валялся на полу с топором в груди.

— Да ну на… — удивился Шрам, округляя глаза и смотря то на меня, то на Ифаэля, — А я думал златовласка шутит.

— Я не закончил обучение, поэтому ты смог меня победить. — поправляя волосы, сказал Ифаэль, — Эдриан же закончил.

— Да отпусти ты меня, мать твою! — закричал я от абсурдности того, как меня обезвредили.

— Если пообещаешь не убивать Дрэйка… — сказал Мир, — Хотя бы до завтра, то отпущу.

Шрам взглянул на великана глазами, полными пренебрежения

— Хорошо, да, обещаю! — если честно, то руки затекли прям не могу уже. — Только отпусти уже!

Наконец выбравшись из лап великана, я прошел мимо отпрыгнувшего в сторону Дрэйка и вышел из комнаты.

Отправившись к ближайшему окну, я распахнул его на полную и вдохнул аромат освежающего воздуха.

Напротив меня находилась добрая половина красивого замка, с торчащими пятиугольными башнями, переходящими у основания в целые здания. Длинная стена в обе стороны, пролегающая между двух башен по краям. За всей этой красотой, где-то за стенами, сейчас была еще большая красотища… бесконечные реки, поля и леса.

Мой мозг наконец-то очистился от алкоголя, который заставил меня снова напасть на Шрама. Да, конечно, мы на одной стороне теперь… но ведет он себя всё равно как последняя мразь! Будь по-моему, он был бы уже мертв.

Размышления ударили мне в голову… скажем, о повстанцах, что свергают собственного императора. Графе, готовом платить любые деньги за голову убийцы единственной дочери. Мракоубийце, который идет за мной по следу и знает эти коридоры как свои пять пальцев. О вампирах, одним из которых я, оказывается, являюсь… Теперь еще и эта метка на спине!

Неужели я это заслужил?

Почему всё так резко свалилось на мою голову?

Ну не бывает так в реальной жизни, не бывает.

Чтобы столько дерьма, и всё сразу… в один момент.

— Я понимаю тебя… — сказал Велимир, опуская руки на подоконник. — Это жизнь, она не бывает легкой. — произнес он, рассматривая открывающиеся из окна красоты. — У тебя, на самом деле, очень простой выбор…

— И какой же?

— Очень простой. Или ты спрячешься от проблем… или станешь сильнее и дашь им отпор. — с грустью в голосе произнес Велимир.

— Дэй рассказал мне твой секрет. — повернув на меня голову, великан заглянул в мои глаза, — Знаешь, первым моим желанием было придушить тебя во сне!

— И почему не придушил? — спросил я.

— Ты не похож на монстра. — ответил он, — И сейчас я говорю не о тех монстрах, которых убивают мракоубийцы.

— Я говорю о тех монстрах, которые создали мракоубийц. Которые убивают всех, кто даже самую малость отличается от них самих. О правителях, что устраивают войны, геноциды, голод иказни… — цокнув он, — И всё это просто себе на потеху!

— Наша фракция живет ради угнетенных. Мы спасаем жизни! — сказал он, эмоционально выдыхая, — Благодаря этому я наконец нашел свой дом, где могу спать спокойно…

— Что же это за фракция такая?

— Содружество свободы.

— Звучит красиво… — начал я.

— Это правда, малец. — перебил меня Велимир, — Лилиан избавила крестьян от оков а беглых преступников от преследования. Незаконно списанным в запас военным она дала новую службу…

От резкого хлопка по подоконнику я аж дернулся.

— Муха. — пояснил Велимир, — Лилиан помогает всем, кого встречает.

— После смерти лидера Фракции, земля ему пухом, мы с Дрэйком уговорили ее взять власть в свои руки, хоть она и не хотела. — глухо вздохнув, продолжил Мир.

— Полгода спустя мы захватили этот город.

Глава 17. Она что, живая?

— Вы взяли его штурмом? — заинтересованно спросил я великана, — Осадой?

— Да какой там! — усмехнулся он, — Обманом, подкупом и подлостью. Местный граф был алчен, жаден до богатства и падок на красивых дам. Он умер также быстро, как его подчиненные пошли к нам на службу, за один раз получив столько денег, сколько раньше не получали за год. — демонстрируя свою правоту, Мир поднял сжатый кулак. — Император наш человек, поэтому после никаких проблем не испытывали ни мы, ни наши люди.

— Почему вы не захватили больше городов?

— Ой малец, мы ведь все об этом думали. Сначала возьмем один город, за ним второй, а там глядишь и целую провинцию оттяпаем. — азартно сказал он, поджимая губы, — Но увы, оказалось, что подданных нужно кормить, поить и заботиться о их процветании.

— Мы налажали уже на первом пункте. — махнул рукой великан, — Мы озябли здесь, остепенились, стали слабы и беспомощны, но мы продолжим делать всё во благо нашего народа. Они работают и верят в дело только благодаря нам.

— Мы с братом вам нужны для какого-то грандиозного плана? — грустная улыбка растянулась по моему лицу, не предвещая ничего хорошего.

— Верно, малец, верно. — вновь взглянул мне в глаза Мир, — Вам пока рано знать, для какого. Но до него еще как раком до луны, поэтому кончай себя жалеть и пошли на тренировочную площадку.

— Тренировочную площадку? — зацепился я за неожиданное словосочетание.

— Так точно. — сказал Мир, охлопывая колени. — Тебе бы лучше больше не пить с утра. — бросил мне великан.

— ДА ПОНЯЛ Я! — кричал я в моменте, когда мимо меня пролетала очередная стрела, — ПОНЯЛ!

— Я уже всё сказал тебе. — спокойно произнес Велимир, — Мы должны понять предел твоих возможностей.

Великан стоял неподалеку, скрестив руки на упертом в землю боевом молоте.

— Эй, салага, бери шест и нападай на него. — крикнул он проходящему мимо тренировочной площадки разбойнику.

— Но я же… это… — замялся парень, от которого пахло чем угодно, но не авторитетом — Того…

— Я сказал… — громко выдохнув, Мир почесал висок и поднял полное гнева лицо, — НАПАДАТЬ!!!

— Да твою ж… — прошептал я, замечая краем глаза летящий в меня шест.

Лучника мне не достать при всем желании. Хотя стоит учесть, что стрелы он пускает почти вслепую. Меня им не жалко, я быстро восстанавливаюсь…

Значит вариант только один…

Очередной раз парируя удар шеста голыми руками, я сближаюсь с разбойником и хватаю его за руку. Сохраняя инерцию сближения, на полной скорости бью его коленом в живот и выбивая из него остатки воздуха. Перепрыгивая через него, хватаю рукой конец шеста и с хлестким звуком опускаю его на голову неудачника.

Не с тем связался!

Оставшись с двумя обломкоми шеста в руках, я принял странное решение.

Бросаю один из них его в лучника и получаю несколько мгновений удивления. Всё равно не смог бы докинуть, и уж тем более попасть. Рывком двигаюсь к пытающемуся откашляться сопернику и хватаю его за шею. Подставляю второй огрызок шеста к горлу, закрывшись живым щитом от лучника…

— Браво! — перевожу взгляд на Мира, нога которого уже летит в меня.

Когда ж он успел так быстро подойти?!

Еще и незаметно!

Он же весит как катапульта, и это только на первый взгляд!!

На второй все десять!!!

Отлетая назад, я успеваю полностью почувствовать размер и силу гиганта. Я бы сказал, в красках. Мне его так просто не одолеть, тем более под шквалом стрел…

Перекатом компенсирую удар и падение. Оказавшись на одном колене, я понимаю, что не имею и малейшего понятия, как побеждать в таких схватках. Будь это реальный бой, меня спасло бы только чудо…

Хотя…

Стремительно бросаюсь вперед и со всей силы подпрыгиваю в воздух, надеясь лишь на чудо. В полете стараюсь перегруппироваться головой вниз. Момент зависания в воздухе, один миг, в который мне бы лучше передумать, но как учил отец…

Если решил что-то, иди до конца.

Разворачиваюсь и лечу затылком вниз. От страха меня спасает только понимание того, что сейчас я буду навешивать люлей.

Приземление. Ужасная боль в затылке. Темнота. Всепоглощающая темнота бесконечного пустого неба. Только мое «я», и ни единого звука вокруг. Впрочем, как и света, или запахов…

Оказавшись в пустоте, которую и темнотой то трудно назвать, я заметил, что не вижу красную точку. Это навело панику, которая быстро и верно начала меня охватывать. Бегая глазами, я всё пытался найти эту… ставшую мне почти родной, одну единственную точку. Словно ветви деревьев, испускающую молнии, красную точку…

Озарение не заставило себя ждать. Паника ушла ровно в тот момент, когда маленькая искорка, прилетевшая издалека, попала в самый центр взгляда.

Хренова ты точка, как же я по тебе тут соскучился!

Где же ты была?

Она погасла, чем остановила пульс и дыхание.

Она зажглась вновь и начала пульсировать, разрастаясь по взгляду. Заполняя половину видимого пространства и вернувшись к тому состоянию, в котором я ее помню, она будто сосредоточила на меня взгляд.

Даже как-то, ну, не по себе… Она что, живая?

Удар в грудь, еще удар, еще…

Открываю глаза и сразу морщусь, пытаясь защититься от ослепляющего света, попавшего мне под веки.

— Фух… — склонившись надо мной, выдохнул Дэй, — Я уж думал, что ты всё, реально откинулся!

— Не… кхрм… — закашлялся я, но быстро вернул себе дар речи, — Не дождетесь…

Взглянув на великана, я увидел в его лице легкий испуг.

— Это конечно похвально, что, попав в непосильную боевую ситуацию, Эдриан принял решение покончить с собой, чтобы не выдать наши тайны на допросе… — возвращая себе каменное выражение лица, произнес Велимир, — Но не стоит так больше делать.

— Идти сам можешь? — спросил Дэй, подняв меня за руку.

— Вроде бы… — ответил я, понимая, что сейчас упаду, — Могу…

— Спокойно. Держу… — сказал Дэй, подхватив меня под плечо, — Пойдем, сходим в медпункт. Я конечно уверен, что ты и сам восстановишься, но убедиться не помешает.

— Спасиооо… — сказал я на выходе, не в силах говорить на вдохе.

— И еще, Эдриан… — добавил он, останавливаясь и смотря на меня, — Никто здесь, кроме меня и твоего брата, не знает о твоих «кровавых» секретах, поэтому больше никогда не включай это свое «состояние», без крайней на то небходимости.

Не дожидаясь ответа, он больно ткнул меня в ребра.

— Понял меня? Никогда. Не. Включай. Без. Крайней. Необходимости.

— Никогда.

***
— Ну как он, дружище?

— Всё в норме, ткани и черепная кость в полном порядке. — произнес бледный мужичок с аккуратной, черной бородой, — Как еще раз, говоришь, он ударился?

Дэй привел меня в старенький диковинный домик с каменным фундаментом.

Когда я увидел мужичка, спящего на диване в окружении кучи бумажек, я даже успел подумать, что тот уже умер.

Но очнувшись, он встал и оказался где-то с меня ростом. В темно-коричневой рубахе, исполосованной вдоль и поперек ремешками. На них было всё что только может быть: ножи, травы, серпы всех видов, склянки разноцветных жидкостей. Штаны и обувь тоже были темными, но выглядели вполне обычно. Накинув пальто без рукавов, которое скорее мешает, чем греет, он хлопнул руками и поднял тем самым облако пыли вокруг. Поклонился нам и пролепетал, что он к нашим услугам.

— Да с лестницы свалился… — врал улыбающийся Дэй, даже не краснея, — На птичку загляделся!

— С лестницы, говоришь… это шутка какая-то? — развернувшись, эксцентричный медик посмотрел на лучника, — Под кровью ни единой раны!

— Спасибо, Амадж. — кивнул и улыбнулся Дэй, — И что бы мы без тебя делали?

— Мудохали бы друг друга до полусмерти. — перебирая руками травы, сказал Амадж.

— Ты что, вечно будешь этот случай припоминать? — усмехнулся Дэй.

— Что за случай? — встрял в разговор.

— Мир как-то вина перебрал. Решил, что сможет нас всех голыми руками раскидать, ну и отхватил по шее. — сказал лучник и направился к выходу. — Ты со мной?

— Да… да. — представив, как великан дерется с толпой разбойников, я аж подзавис.

Хотелось бы это увидеть.

В этом месте жутко воняло, и выйдя из домика, я наконец-то смог почувствовал свежий воздух. Невольно закрыв глаза, вдохнул полной грудью. Ох уж эти алхимики…

— Слушай, а как думаешь, смог бы я уложить Велимира? — спросил я своего нового друга.

— Сейчас… скорее всего нет, но шанс есть. А лет десять назад, увы, точно не смог бы. — призадумавшись, ответил Дэй. — Сейчас он не в лучшей форме.

— Хмм…

— А ты правда закончил Вавилон? — перебив меня, спросил Дэй.

— Выпускным испытанием считается победа своего учителя, либо реального гвардейца.

— И кого ты победил? — еще больше заинтересовавшись, спросил лучник.

— Темного. — ответил я, не скрывая гордости.

— Да ну… а как? — продолжал любопытствовать Дэй.

— Бой идет либо до того, как один из соперников выйдет за линию, либо до первой травмы, после который обычно любой адекватный человек завершит бой.

— Ты же не убил его? — с опаской уточнил лучник.

— Такого ты обо мне мнения? — сморщив лицо, возмутился я, — Конечно нет!

— Мой бой был не просто выпускным, а… — смутившись, я почти упомянул поединок чести, но вовремя спохватился, — Короче, до меня были еще выпускники, которые попытались победить его, и один из них сломал свой меч внутри квадрата.

— Когда я начал сражаться, в один прекрасный момент, я подловил гвардейца и проткнул его руку обломком сломанного меча.

— Круто… — сказал Дэй, молниеносным движением рук вынимая лук и наотмашь стреляя в небо. — А я могу птицу на лету сбить!

— Чего… — не успел понять я, как передо мной свалилась мертвая ворона.

Я искренне рассмеялся.

Первый раз за время пребывания здесь…

— Мы что, соревноваться будем, кто круче? — с одышкой спросил я.

— Нет, — с каменным лицом ответил Дэй, — Зачем нам это?

— Действительно. — ответил я, глядя на мертвую ворону.

— Пойдем лучше экипировку тебе подберем. — убирая лук, сказал друг.

Хотя после этого выстрела я уже не уверен, друг ли.

— Наконец-то… кстати, а где моя одежда? — вспомнил я про наряд, в котором был на свадьбе.

— Ты про порванные дворянские шмотки, с ног до головы заляпанные в крови? — посмотрел на меня Дэй.

— Да… — замявшись и забыв про кровь, ответил я. — Да, про них…

— Они постираны, зашиты и сложены в нижний ящик около твоей кровати, а что?

— Всмысле?! — удивился я, хлопнув себя по лбу. — То есть я мог сейчас в них ходить, а не в этом тряпье???

— Если честно, то мы делали ставки, в какой ты придешь одежде. — усмехнулся собеседник, — Да и если еще честнее, то выйди ты в своей одежде, ты бы умер примерно через два шага после выхода из крепости. — улыбаясь, пояснил Дэй.

— У вас прям настолько ненавидят дворян?

— Да, прямо настолько.

— Значит, за экипировкой? — попытался перевести я тему.

— Да, ты какое оружие больше предпочитаешь? — спросил лучник.

Глава 18. Небо ярче, где твой дом…

Когда мы пришли в арсенал, у меня глаза на лоб полезли.

Я ожидал всякого…

Крохотной комнаты во главе с каким-нибудь старичком, например. Он дал бы мне ножичек ушел бы вязать крестиком. Торговцев, что будут впаривать мне ржавые железки втридорога. Кузнецов, что учтут все мои предпочтения и выкуют за заказ лучшее оружие из всех возможных…

Что угодно, но не это…

Огромное здание, похожее на три расходящихся в стороны луча, в котором хранится просто охрипнуть какое количество оружия и доспехов. Даже катапульта около входа стояла. И всё это добро было БЕЗ ОХРАНЫ. Совсем. Ни стражи, ни надзирателя, ни даже старенькой бабушки на входе.

Подходи и бери что хочешь.

Стоя перед этими тремя длинными комнатами, которые правильнее было бы назвать залами… но не суть. Стоя напротив них, мои глаза вылезли на лоб, пробежали вокруг моей головы и разлетелись в разные стороны.

Вытерев со лба пот, я растерянно взглянул на Дэя.

— Да, я понимаю, у всех новичков арсенал вызывает отвал башки. — понимающе кивнул лучник.

— Это только кажется, что всё сложно. Смотри, по центру у нас доспехи, экипировка, броня и всё что нужно для защиты. Справа всё, что нужно для дальнего боя, луки, арбалеты, требушеты, различные установки для крепежа на земле, они же переносные баллисты. Даже немного ружей есть, но они бесполезны, потому что снарядов для них днем с огнем не сыщешь во всём Триумвирате.

— А слева? — спросил я, почесывая затылок.

— А слева то, что нужно тебе в первую очередь. Оружие ближнего боя. Ножи, мечи, топоры, секиры, молоты, глефы, всё что только душе угодно. Есть даже несколько древних артефактов. — указал он рукой в конец зала.

— Древних артефактов? — заинтересованно переспросил я.

— Ну, на самом деле, он всего один. Просто это очень-очень старое оружие, поэтому мы называем его древним, а артефактом, потому что никто так и не смог научиться им пользоваться. — вздохнув, пояснил разбойник.

— Покажешь? — еще сильнее заинтересовался я.

— Конечно, почему нет?. - согласился он, слегка оттянув краешек рта, — Иди за мной.

Следом за ним я прошел в самый конец левого зала. Перед нами оказался пьедестал, на котором стоял обыкновенный кожаный наруч. Аккуратно подхватив его, Дэй быстро подал его мне, сказав надеть на руку.

— Принцип его действия очень прост. Внутри находится нож-крюк, который при столкновении с объектом раскрывается и застревает в нем. Всё что нужно для активации, это включить боевой режим, после чего напрячь руку. — объяснял лучник, постоянно опускаю мою руку в пол.

— И всё? — снисходительно поинтересовался я, щелкая затвор наруча.

— ВОУ! — отпрыгнул разбойник, — Полегче с этой штукой!

Я поднял бровь, наблюдая за его реакцией и стараясь не напрягать руку.

— Выключи его, сейчас же! — он выставил руки вперед и медленно пятился назад.

— Мы соберем тебе экипировку, и только потом сходим протестировать артефакт. — говорил Дэй, продолжая отходить назад, — Хотя что-то мне подсказывает, что именно тебе он подойдет.

Решив побыстрее закончить с выбором вооружения и брони, я щелкнул предохранитель обратно в безопасное положение.

— Не вздумай его больше включать, находясь с кем-то в помещении. — выдохнул Дэй и подошел ко мне, — Убьешь и себя, и других…

— Ладно, что со снаряжением? — успокоившись, спросил он.

— С основным комплектом всё понятно, пластичный стальной доспех и глефа, общей длиной с меня ростом. — загибая пальцы, начал диктовать я список вещей, — Дополнительный, хмм… думаю, три метательных топора, два одноручных меча и комплект двойной медвежьей кожи мне…

— А золота тебе сундук не насыпать? — спросил Дэй, пренебрежительно смотря на меня.

— А есть? — широко улыбнулся я.

— Ты идиот? — уточнил он.

— Да, а что?

Он положил руку на лицо, изображая горестный плач.

— Не умею я плакать. — убрав руку, одарил он меня каменным лицом.

— А что не так с моим выбором? — решил я всё-таки понять суть претензии.

— Давай по порядку… — вздохнул разбойник.

— Во-первых, основной комплект ориентирован на скрытность. Благодаря нему ты сможешь выполнять разбойничью деятельность, не выдав себя раньше, чем будет достигнута цель. Дополнительный, это комплект для военной деятельности, который, кстати, тебе хрен когда понадобится.

— Во-вторых, глефа отметается сразу. Это громоздкое оружие, бесполезное для нашего образа жизни.

— В-третьих, метательное оружие никто на тебя тратить не собирается. Оно хранится здесь на случай осады, но если хочешь, можешь взять пращу. Хотя, пока научишься ей пользоваться, успеешь состариться. Если ты, конечно, вообще можешь стареть…

— В-четвертых, у нас никакого «комплекта двойной медвежьей кожи». Если он тебе так нужен, иди убей двух медведей, и наш специалист сделает его для тебя на заказ. Естественно, не бесплатно.

— В-пятых, я тебе че, служанка?! — укоризненно возмутился Дэй.

— Да я не о том, чтобы ты мне всё принес, я про то, что хотя бы покажи где тут что. — опешив, я старался подобрать слова, на что лучник лишь потер руками глаза, — Мы так быстрее закончим.

— Мрак с тобой… — потер Дэй глаза, — Мечи на левом ряду левого зала, там же топоры, но не вздумай брать метательные. Мать и мне, и тебе башню открутит, если узнает.

— Легкие, не звенящие от каждого пука доспехи находятся также, на левом ряду, но уже среднего зала. — устало поясняя, он взглянул на мою руку и вновь улыбнулся, — Остальное сам найдешь, а я пойду, подготовлю для артефакта площадку.

— И соберу наших. — добавил он, удаляясь.

Наших?

Они там что, опять собрались цирк устраивать?

Обойдя весь ряд мечей и топоров, я остановился на паре двух красивых клинков. Закаленный металл, внушающий доверия. Тканевые рукояти, без особых церемоний переходящие в лезвие. Небольшой выступ чуть дальше середины, от чего казалось, что это уменьшенные копии глеф.

Я отправился в зал с броней, и остался разочарован. Большинство доспехов выглядели использованными. Некоторые из них имели дыры, другие — глубокие порезы. Несколько раз внимательно осмотрев весь ряд, я остановился на том, что для меня важнее — выжить.

Значит, если я буду разбойником, мне просто нужно никому не попадаться. Нет сражения, нет смерти в сражении. Всё гениальное — просто.

Нужно выбирать темный и незаметный в ночи доспех.

Я наконец определился в своих предпочтениях, и мой взор зацепился за доспехи из волчьей шкуры. Подойдя к ним ближе, я заметил на броне несколько глубоких порезов. На левой груди, на спине и только приблизившись вплотную, я осознал, что правого наруча — нет.

Идеально…

Беру!


Интерлюдия

Облака неторопливо плыли по небесному полотну.

Небольшой отряд двигался в сторону приближающихся городских стен. Солдаты, знаменитые тем, что приносят одну лишь смерть. Что, по идее, было понятно из названиях их учебных академий.

Впереди всех шагало самоубийственно харизматичное существо…

Сильнейший и самый опасный из мракоубийц уже был на подступах к Либергу.

У отряда было две главы.

Первый, это капитан. Он должен всеми руководить, потому что он особенный и его на это место назначил лично Бринмор. Капитан искренне пытался исполнять свой долг и отстаивать перед залетным следопытом идеалы своей гвардии, но увы. Несколько сломанных костей, десяток порезов и пара выбитых зубов полностью убедили его в том, что выпендриваться перед мракоубийцами — плохая затея.

Второй, это Тезариус. Он терпеть не мог, что за его спиной идет целый авангард мерзких людишек. Не мог, но после того, как он играюче отделал их главаря, мракоубийца наконец-то принял солдатиков как должное.

Стоит ли, что они друг другу не нравятся?

Думаю, можно было бы так сказать, если бы после схватки Тезариус не проникся к капитану сладострастным безразличием.

Всё таки, на горизонте начала маячить долгожданная месть.

Мысли мракоубийцы прояснились, а израненное сердце, кажется, немного потеплело. Еще немного, и он окажется дома. По иронии судьбы, след полукровки привел в место, ставшее для него, некогда, родным домом.

Прикоснувшись к груди, Тезариус закрыл глаза.

Последствия сна уже почти прошли, и он не должен ничего чувствовать… но сейчас. Сейчас он чувствовал нечто… нечто, очень сильное. Его тело будто горело изнутри, но не болью, а чем-то другим. Пульс участился, а мысли затуманились.

Что же это…?

Тоска…?

Любовь…?

Страх…?

Витая в облаках, Тезариус не заметил, как оказался рядом с пропускному пунктом под вратами Либерга. Мракоубийца остановился в десятке метров перед входом. Солдаты обошли его, заняв позиции по всей вытоптанной земле перед городом.

Сторож не мог его увидеть, и следовательно, не мог узнать.

Капитан, гордо выпрямившись, выступил к крохотному оконцу во вратах.

— Именем Бринмора Серого, великого графа империи Рассвета, требую немедленно открыть ворота. — отчеканил темный, на что лишь получил хлопок закрывающейся переговорной дверки и легкий поток ветра в лицо.

Некоторые из солдат проронили смешки. Капитан не выдержал подобной наглости, и не на шутку разозлился.

— Если вы не откроете ворота, вы помешаете правосудию! — срываясь на крик, вскипел гвардеец, — Вас объявят вне закона!! Врагами народа всего Триумвирата!!!

— Вы… это, подождите меня здесь… я скоро вернусь… — крикнул Тезариус, стоя на городской стене и помахивая вниз рукой.

— Что за… — успел он лишь услышать удаляющиеся возгласы его бесполезного отряда.

Как жаль, что ему плевать на них…

С теплом в груди осмотрев город со стены, мракоубийца прыгнул на ближайшую крышу. Снизив удар от падения перекатом, он перепрыгнул на следующую, а затем еще дальше.

Добежав до конца двухэтажных домиков, он оказался перед крепостью.

— И даже небо сияет ярче, где твой дом… — прошептал Тезариус, вспоминая такие далекие, но приятные слова.

Главный вход в крепость Либерга, вот он… такой же большой и величественный. Внутрь можно попасть только через эти ворота. Один вход, один выход. Стены настолько крепкие и высокие, что даже Тезариус не сможет забраться на них без должных инструментов.

Солдаты, патрулирующие ворота, еще совсем юнцы… и это проблема.

Ладно, была не была, подумал мракоубийца.

Ловко спрыгнув с жилого дома, Тезариус направился внутрь.

— Кто такой?! — крикнул стражник

— Остроухий… — обнажая оружие, прорычал второй.

Мракоубийца даже не думал останавливаться, на ходу раскидывая самоуверенных парнишек.

Пройдя дальше, он встретился глазами с несколькими десятками тренирующихся солдат. Выпучив глаза и крича во все горло, они массово хватались за оружие и строились вокруг нежданного гостя полукругом.

Тезариус не хотел их убивать, но был вынужден защищаться.

Либерг это предел по-настоящему добрых людей. Вместе с лидерами повстанцев, он долгие годы выстраивал их идеалы и составлял законы. Справедливость, честь, слава, доблесть, милость, честность, порядочность…

Построившись в ряды, стража Либерга пошла в атаку.

Тезариус не зря считался лучшим среди мракоубийц. Он был готов совладать со всеми солдатами голыми руками. Достав кинжал, он отодвинул руку в сторону, и уже собирался бросить оружие на землю…

— Я скучал… — прошептал он, когда кинжал из его руки выбил точный выстрел из лука.

Повернув голову на мощнейший женский крик, Тезариус с наслаждением вдохнул воздух.

— Лили… — произнес он на выдохе.

— Как! Ты! Посмел! Заявиться! Сюда! После! Стольких! Лет! — толкая и ударяя его, кричала грозная девушка, вызывающая у мракоубийцы лишь нежные чувства.

— Лили… — тихо пробормотал Тезариус, глядя ей в глаза.

— Ты, что, серьезно хотел убить всех этих людей?! — оскалившись, воскликнула Лилиан, — Зачем тебе это?!! Какие мудачьи цели ты преследуешь теперь?!!!

— Лили, я так… — сказал он, потянувшись к ее руке, — Не знаю…

— Так, тыыы… — попыталась отстраниться она, но была прервана мракоубийцей.

Крепко обняв ее, Тезариус понял, что чувствовал не тоску, любовь или страх, а всё сразу.

— Лили, ты должна кое-что знать. — мягко оттянув в стороны уголки губ, сказал он, — Но это не для посторонних ушей.

— Каких еще ушей? — недоумевающе спросила она, оглядываясь по сторонам.

Вокруг уже не было видно конца собирающимся людям. Гражданские нагло смешались с солдатами, и сейчас с открытыми ртами наблюдали за происходящим. Перешептывания медленно превращались в крики, и это всё не грозило ни чем хорошим.

Глава 19. Самолюбование, дааа

Гордо нацепив экипировку, я опять забыл, что вокруг ни единого зеркала.

Мысленно ругаясь, пошел обходить залы. Ну а вдруг?

Ничего не найдя, вспомнил, что окна должны немного отражать.

— И правда! — воскликнул я, стоя на подоконнике.

Самолюбование… дааа.

Ножны для клинков было трудновато подобрать из-за некоторых особенностей оружия. Разумеется, я нашел подходящие и оставил их родные мечи в одиночестве.

Мысленно порадовавшись обновкам, я обратил внимание на свою руку.

Интересно, что это за артефакт такой, раз для него целую площадку подготавливают?

Осмотрев наруч, я обнаружил снизу небольшую нить и… в общем-то, всё. Кроме этой нити и предохранителя на наруче ничего не было. Выглядит вполне обычно, но судя по реакции Дэя на боевой режим…

Ладно, нужно отправляться на тренировку. Вместо меня никто позориться не станет.

— Эй, дружок! — крикнул неприятный голос, приближаясь ко мне со стороны. — Да-да, я знаю, что ты меня недолюбливаешь…

— Это еще мягко сказано. — презрительно сказал я.

— Если хочешь выжить, используя эту штуку. — кивнул он на мой новый наруч. — То слушай меня. Я сделал ставку, что ты переживешь первую тренировку.

Не получив от меня мгновенного отказа или возмущений, разбойник продолжил.

— Внутри артефакта есть переключатель, работающий от напряжения руки. Переключатель же снаружи, который еле-еле двигается, это предохранитель. Переключение между боевым и мирным режимами.

— Если цвет зеленый, значит бояться нечего и стоит мирный режим, а если переключить ее, вот так… — шрам прикоснулся к наручу и щелкнул пальцем в сторону.

— Руку не напрягай сейчас, ни в коем случае. — посмотрел он мне в глаза, надеясь на понимание.

— Если красный, значит режим боевой, и ты представляешь опасность для всего живого и неживого. Расстояние действия восемь метров, и помни, что ты тоже находишься в этом радиусе. — ткнул меня пальцем Дрэйк, и указал в сторону.

— Смотри, направь его на эту стену. — сказал он, смотря за моими движениями, — Молодец, теперь сожми руку со всей силы, но не в коем случае не расслабляй.

Я конечно хотел мысленно убить его, но любопытство взяло верх.

Напряжение медленно пробежалось по руке и я взял на прицел крепостную стену, в которую со свистом в воздухе вылетело лезвие. Крохотное, размером не больше походного ножа. Врезавшись в стену, оно разбросало в стороны куски камня и застряло в ней.

— Держи руку напряженной, сколько есть сил. — советовал Дрэйк, держась от меня подальше, как от смертельно больного, — Эта штука прочнее любого известного мне металла, и я не знаю, из чего она сделана. — Она пробивает стальную броню так, как если бы ты запустил меч доспехи из сыра.

— Подойди к снаряду. — сказал он, указывая на лезвие в стене. — Подставь наруч к торчащему кончику и расслабь руку.

— Окей…

Выполнив его рекомендации, я расслабил руку и увидел, как снаряд влетел обратно внутрь артефакта.

— Эта штука держится на невидимой глазу цепочке. Когда ты напрягаешь руку, она вылетает на восемь метров. — сказал он, показывая два пальца.

Прекрасная демонстрация цифры восемь.

— Дальше у тебя три варианта, — продолжил Дрэйк, отгибая третий палец, — Либо она пробивает твою цель и намертво в ней застревает. Либо возвращается назад, не найдя ее.

Держа перед собой пальцы, шрам прогнал во рту слюну.

— Я провел неделю, пытаясь привыкнуть к ней, но так и не смог. — сказал он, схватив меня за руку и переключая режим на мирный. — Треть моих шрамов… от артефакта.

— А третий вариант то какой? — спросил я.

— Никогда не забывай про предохранитель. — еще раз тыкнув меня в грудь, ответил он и развернулся.

Через несколько пройденных метров Дрэйк остановился, обернулся через плечо…

— Переживи первую тренировку. — сказал он, улыбнувшись, — Всё-таки, на кону мой серебряник…

— Да. Твою. Же. Ж! Мать! — ругался я, пытаясь увернуться от почти невидимого лезвия.

Меня окружали деревянные болванчики, а я чувствовал себя так, будто нахожусь в пылу сражения.

Один единственный снаряд! Сука! К тому же, пущенный мной самим! Он возвращался назад не по идеальной и удобной траектории. Эта сволочь летела назад так, как вздумается!

— Да не дергай ты так!

— Ломай их всех!!

— Осторожно!!!

Поддержка местных головорезов, конечно, льстила мне, но я не мог понять, как именно работает эта штука.

Или вернее — местных повстанцев?

Повстанцев-головорезов? Головостанцев? Повстарезов?

Сука, почему за полчаса тренировки я уже весь покрыт мелкими порезами?!

Хорошо хоть, что у меня шрамов не остается, иначе превратился бы во второго Дрэйка.

Попытка контролировать возвращение снаряда, номер сто тридцать четыре. Смотрю на этот уже так сильно ненавистный мне наруч. Перевожу взгляд на толпу, которая уже начала активно делать на меня ставки и даже не думает расходится по домам. Если снаряд возвращается по траектории, в которую я дергаю невидимую нить в момент расслабления, значит снарядом можно зацепить второй манекен. Попробуем…

Попытка контролировать возвращение снаряда, номер двести семьдесят один. Мразота ты демоническая! Снаряд выбирает совершенно непредсказуемую траекторию, а эта теория «невидимой нити» — оказалась полной чухней. Влажная фантазия, да и только. Траектория непредсказуемая, и как только ты думаешь что понял ее, она меняется.

Попытка контролировать возвращение снаряда, номер триста двенадцать. Возможно, всё решает направление руки при расслаблении, но у меня странное предчувствие. Эта штука может иметь собственный разум и каждый раз специально менять траекторию. Иногда минуя нацеленных мною болванчиков, а иногда разнося вдребезги вообще всех на своем пути. Даже тех, которые, ну… никак не могла зацепить.

Попытка контролировать возвращение снаряда, номер триста девяносто один. Это магический артефакт, сомнений быть не может. Этот артефакт имеет разум. Я задаю ему траекторию возвращения, но как именно возвращаться, он решает сам.

Значит, я всё понял.

Сбрасываю оставшиеся клочки изорванной одежды и брони. Натягиваю новые штаны, которые мне любезно принес Ифаэль.

Смотрю в очередной раз на проклятый артефакт.

Подношу к лицу.

— Привет, меня зовут Эдриан. Мне было бы очень приятно, если бы при возвращении ты выбирал траекторию, не связанную с риском для моей жизни.

Попытка контролировать возвращение снаряда, номер триста девяносто два.

— Пожалуйста, артефакт, когда ты возвращаешься в наруч, постарайся не убить меня. — после неудачной попытки намекнуть, я попытался сказать ему прямо.

Попытка контролировать возвращение снаряда, номер триста девяносто три.

Выпрямив спину, что, кстати, было трудновато. В предыдущей попытке снаряд пробил мне правую ногу. Переборов рвотный рефлекс и желание отрубиться, истекая кровью, выпрямившись сквозь боль, сквозь накатывающиеся слезы… я направил наруч на единственного целого противника.

Дрэйк сидел за пределами площадки, спокойно попивая вино из бокала.

— Восемь метров, помнишь? — самодовольно крикнул он.

Выстрел.

Я считаю мгновения до момента, когда снаряд достигнет дальней точки и начнет возвращаться.

Три, два, один, сейчас!

Встаю на одно колено и дергаю руку вправо, оставив высоту и направление, но согнув в локте.

Три, два, раз, три, два, раз, три, два, раз… попытки успокоиться и сдержаться от дичайшего желания увернуться казались смешными. Артефакт же может мне и руку отхреначить…

Удивленно смотрю на наруч, в который только что влетел снаряд. Сделав вокруг меня круг, он уничтожил остатки третьей партии болванчиков и не нанес мне ни единой царапины.

На улице уже смеркалось. Солнце скрылось на крепостными стенами, напоминая о себе лишь редкими розовыми красками в небе. Толпа постепенно рассосалась, а единственный, кто до сих пор наблюдал за мной, смачно поперхнулся. Вот бы он сейчас сдох…

— Как ты это сделал? — спросил Дрэйк, когда мы уже заходили внутрь крепости.

— Много знать вредно. — бросил я старую поговорку.

Наблюдая краем глаза, как он краснеет и нервничает, я получал истинное наслаждение. Шрам хотел знать, как я смог подчинить артефакт, но он то ли стеснялся, то ли боялся.

Я шел по массивным коридорам, вдоль сотен дверей и поворотов, но на подходе к своей комнате, это… кажись, заблудился. Значит нужно ориентироваться по тому, что я уже знаю. Только вот из ориентиров у меня вид из двух окон и внутренний двор перед замковой стеной.

Может, если я не знаю куда идти, то мне кто-нибудь подскажет?

Решено, пойду по коридору и буду прислушиваться ко всему, что попадается. Когда увижу кого-нибудь, попрошу провести меня… стоп, а им откуда знать, где я живу?

Так, элита содружества каждый день устраивает завтрак. Там есть диваны, посплю на них. Нужно лишь найти местных и попросить отвести меня туда.

Да уж, быть потерянным мне не привыкать.

Погруженный в мысли, я проходил переулки замка в окружении черных стен. Когда мысли уже запутались, а меня самого медленно начало клонить в сон, я заметил вдали силуэт…

— Эй, постой! — крича, я начал переходить переходить с ленивого шага на бег.

Силуэт даже не думал останавливаться. Более того, он даже ускорялся.

Да что всё вечно через задницу то? На кой хрен этот человек убегает от меня, если в крепости все свои?!

Срываясь на полноценный бег, я уже начинаю сближаться со стремительным улетающим силуэтом.

Хмм, в нем преобладают белые краски.

Или мне мерещится.

Или я бегу за ссыкливым призраком.

Или он меня в ловушку заманивает!

Еще секунда сближения, и еще одна, и еще… да раздастся визг!

Силуэт уперся в дверь, которая не желала открываться, и что он предпринял? Правильно, завизжал. Громко и звонко. Даже чуть-чуть оглушительно, но это, наверное, больше из-за неожиданности.

Замедляясь, вновь перехожу на шаг. Подхожу к призраку, держа руки на виду. Стараюсь не выглядеть страшно.

Силуэт, одетый в белую тунику с синей обмоткой, поворачивает на меня голову, даже не пытаясь перестать визжать. И… я вижу в его глазах бесконечный страх.

Мрак…

Боялся напугать призрака, и что я сделал? Правильно, напугал его до дрожи.

— Я не причиню тебе вреда! — попытался я успокоить девушку, которой оказался призрак. Судя по комплекту одежде, она, видимо, просто местный повар.

Визг усиливается в десятки раз, и в этот момент дверь поддается. Молниеносно открывая ее, она влетает внутрь. Захлопывает с такой силой, что со всей стены, в которую она установлена, сходит столько пыли, что я закашливаюсь, скручиваясь в три погибели.

Мдааа… а я и забыл, что на мне из одежды одни штаны, и те замазаны кровью. Которой, кстати, предостаточно и на моем торсе, и на лице, и руках… да и честно говоря, по всему «мне».

Такими темпами, я только к утру найду, где здесь можно помыться, не говоря уж о спальне.

Ладно, попытка не пытка.

— Слушай, привет. — сказал я, кладя ладонь на дверь. — Не знаю, слышишь ты меня, или нет.

— Я не страшный монстр, и ничего тебе не сделаю. — стараюсь сделать голос как можно более приятным, — Меня зовут Эдриан, я тот парень, что весь сегодняшний день провел на тренировочной площадке во внутреннем дворе.

— Похоже, я заблудился в этих бесконечных коридорах. — сказал я, отчаянно надеясь быть услышанным, — Я был бы рад, если бы ты показала мне, где здесь у вас тут можно хотя бы ополоснуться там, помыться.

Прислонившись спиной к стене, я опустился на пол. Что-ж, видимо никто дорогу мне не покажет, и придется ночевать прямо здесь. В грязи, крови, и на голом полу.

— Ладно, если ты так боишься меня, то хотя бы передай кому-нибудь из местных правителей, что я отправился к реке. — уже не надеясь на помощь, шепотом произнес я, — Нужно смыть всю эту кровь.

— Бесконечная ходьба по этому замку… — прервав на секунду, на меня ожидаемо накатился протяжный зевок, — Она, утомляет…

Что-то мне холодно становится.

— За последние несколько недель… — я обнял себя двумя руками. — Случилось много всего…

Почесал зудящий глаз, я продлевать разговор с пустотой.

— Свадьба… — да что ж такое, и второй зачесался — Убийства…

Снова обхватил себя двумя руками, успокаиваясь.

— Артефакт вот, вроде как, освоил…

Искры, которые распылял сверкающий факел, плясали архаичный танец, окутывая мой кусок коридора в теплую пелену теплого света.

Даже совсем уже не холодно, ха-ха… и вроде бы даже жизнь налаживается. Выбрал себе наконец оружие. Хотя, броню, конечно, жаль. Но ничего, ведь подчинив артефакт, я утер нос местной звезде.

Дрэйк его за ногу…

Жизнь не так уж и плоха, когда дела идут в гору, пусть и со дна морского океана. Даже плевать, что раньше я был в десятки раз выше этой горы. Ведь очень скоро я снова там окажусь, хотя знать бы еще, зачем…

Меня никогда не привлекали власть и золото. Всю свою жизнь я лишь хотел, чтобы отец с матерью мною гордились. Да я даже в историю хотел войти только для того, чтобы переплюнуть своих предков!

Теперь же, оказывается, они мне и не предки вовсе. Даже не бастард, просто брошенный кем-то приемыш… это обидно.

Посмотрев на свои руки, я, кажется, увидел, как на ладони расплываются линии.

Забавно… хмм, а тыльная сторона? Уууу, всё плывет…

АЙ, БЛЯХА! ОТ РЕМНЯ НАХРЕН!

— Кто здесь сука такой бессмертный?! — возмущенно крикнул я.

Девушка, стоящая напротив, аж подпрыгнула.

— Ты… да ты… свинота неблагодарная! — ответила она на повышенных тонах, нахмуривая брови и угрюмясь.

— Я его значит на своем горбу притащила! — она поставила руки на пояс — Дела свои значит бросила, всё перенесла, баню значит для него растопила, дров принесла, всё сама…

Мышцы на ее лице начали подергиваться из одного плохого выражения в другое, от чего мне начало становиться не по себе. Это приступ что-ли…?

— И ВСЁ РАДИ ТОГО ЧТОБЫ ТЫ ТУТ НА МЕНЯ КРИЧАЛ, ТЫ…

Машинально пытаюсь увернуться от летящей в меня деревянной бадьи, но не тут-то было. Я, оказывается, нахожусь вплотную со стеной. Так что вписываюсь я в нее лицом со всей моей силушки, и дополнительно мне еще прилетает в голову ведро.

Развлекуха, так сказать, полным ходом.

— Я его значит пожалела, всё для него. — пыхтела девушка, — Думала, хоть поблагодарит меня, хоть спасибо скажет, и от этого мне хоть небольшая, но радость. А он…

Мне в живот прилетает еще одно ведро, — А он, оказывается, просто неотесанный мужлан, у которого от благородных одно название осталось, — скривив лицо, продолжала она, — Который только и может, что кричать на бедную девушку…

Только спустя несколько мгновений, когда я поднялся на небольшое седалище и почувствовал, что становится всё теплее и теплее, мне в глаза начали прорезаться детали окружения.

Очень яркие детали, стоить заметить… во всех смыслах.

Небольшая комната, метра три на три. Черный котел, с водой, от которой идет горячий пар. Котел с холодной водой тоже был, в соседнем от входа углу, но всё это блекло по сравнению с тем, что я сейчас лицезрел…

Разгоряченная девушка с серебряными волосами, которые были собраны в аккуратный пучок.

Глава 20. Челюсть подбери

— Слушай сюда, ты, небритое пушечное мясо… — в мое горло уперся обжигающий край железного ковша.

— Во-первых, сейчас ты извинишься перед бедной, доброй и искренней девушкой, которую так бессовестно напугал своими криками. — ковшик отлетает в недалеко в сторону, и возвращается в мою сторону с удвоенной скоростью.

Открываю зажмуренные глаза, и понимаю, что горячий металл остановился в миллиметре от моего лица. Опускаю глаза ниже, и упираюсь взглядом в два округлых бугорка.

— А во-вторых, перестанешь на меня пялиться.

Да уж, тут действительно было на что посмотреть.

Та белая туника, с который была бережно снята синяя лента, уже давно намокла. От пота и горячего влажного воздуха она сексуально облегала все выпуклости и впуклости молодого женского тела.

— В-третьих… я тебе, блин, что только-что сказала? — ковш летит наверх и опускается мне на макушку с утроенной силой.

— Да понял я, понял! — поспешил признаться я, — Прости что крикнул, я испугался!

Девушка, кажется, слегка опешила. Она вопросительно смотрела на меня и хлопала глазами.

— То есть как, испугался… — щеки начали краснеть, но не то от жары, а от злости и жажды убийства, — Я что, по-твоему, страшная?!

И тут я понял, что пора…

— СПОКОЙНО! — выкрикнул я, хватая ковш на лету одной рукой, а вторую поднимая с оттопыренным указательным пальцем между нашими лицами, — Еще мгновение назад я сидел в коридоре замка. Вымотанный долгой тренировкой, весь в крови и одиночестве, и тут меня резко окатывают ледяной водой. — перечислял я, плавно опуская руку и смотря девушке в глаза, — Конечно, я испугался… не тебя конкретно, а самой ситуации!

Спокойно отпускаю ковш и отодвигаюсь чуть назад, упираясь в спинку деревянного седалища.

Момент, конечно, прям неловкий, но очень удобный, чтобы наконец подробнее рассмотреть красотку, которая сейчас пытается разобраться в своих мыслях и переживания.

Ах… точно, я же еще и время замедлять умею.

Серебряные волосы, собранные в пучок. Периодически мигающие, почти светящиеся, очень яркие и невероятно большие серо-зеленые глаза. Аккуратный, аристократично приподнятый кончик носика, над которым нет и следа горбинки. Острый подбородок, плавно переходящий в выразительные скулы. Минуя ямочки на щечках, мой взор заканчивает свой путь на темных бровях, резко контрастирующих с белой прической на голове.

— Ты волосы красишь? — задал я отвлекающий вопрос, чтобы немного разрядить обстановку.

— Ха, почему все всегда спрашивают именно про волосы? — вручив металлический ковш мне в руки, она развернулась.

Разумеется, я постарался как можно быстрее отвести взгляд в сторону. Туника, как бы это сказать, облегала не только переднюю часть тела. Открывшийся вид запросто мог бы приковать к себе мой взгляд, а еще раз получать по больной голове ковшом я не хотел.

Повернувшись обратно,она поставила тазик на скамью возле меня. — Я крашу брови, мой неотесанноблагородный друг. Это куда менее затратно, как по деньгам, так и по времени. Да еще и выглядит очень круто. — плеснув в таз горячей водой, она улыбнулась тому, что все брызги полетели на меня.

Они тут что, все с садистскими наклонностями?!

Бросив еще один случайный взгляд на причинные места девушки, я отодвинул тазик подальше

— Ты реально сама меня сюда дотащила?

— Да ты не очень тяжелый. — хмыкнула она, — Я каждый день на кухне всякие бадьи, ящики и кастрюли таскаю, так что мне не трудно было.

— Ты просто так возмущалась…

— Ааа, не парься. — отмахнулась белокурая, — Это я для драматургии, ты… типа, тоже меня слегка напугал.

Осмотрев себя, я вспомнил, сколько на мне крови. Хмм… так странно осознавать, что она не чья-то, а моя собственная. От жары сознание начало плыть, и похоже, мне удалось поспать не так уж и много. Но кое-что смогло быстро меня взбодрить. Вручив мне в руки мочалку, девушка запрокинула руки за спину и одним движением сбросила тунику на полку.

— Челюсть подбери, а то потеряешь. — сложив руки на груди, чем прикрыв ее, она подняла брови и указала глазами вниз.

— Что? — вопросительно посмотрел я.

— Мотню свою снимай, — сказала она с серьезным лицом, — Это уже даже рваной тряпкой трудно назвать, не то что штанами.

— Вот так, просто? — на меня накатило странное чувство, — При тебе?

— Конечно при мне, или ты сам будешь от своей грязной задницы засохшую кровь отмывать? — сказала она, игриво улыбнувшись краем рта.

— Ну, я так не могу… — замялся я, от чего сильно пожалел. Уже второй железный ковшик оказался у моего нахмуренного лица

— Послушай сюда, мудило… — брови изогнулись треугольником, а из ее рта брызнула злоба, — Я тут перед тобой своим цветочком свечу, а ты собираешься в своих обмотках мыться?! — ковш обжигающее уперся в мою щеку, — Это как минимум, неуважение ко мне! — из железной посуды мне на лицо начал вытекать кипяток. — Ты меня не уважаешь, да?!

— Да хорошо! Хорошо! — попытался я отодвинуться на рефлексах, от чего врезался спиной всё в ту же стену.

Ох уж эти женщины. Никогда, наверное, я не смогу их понять.

Взявшись за резинку бывших штанов, я попытался снять их. Увы, не выдержав растяжения, эта мотня, как выразилась красавица, просто развалилась на куски, обнажив мое самое сокровенное.

— Ну вот, ничего страшного не произошло. — присела она на скамью сбоку от меня, — Ты что, девственник?

— Нет, конечно. — я вспомнил, как мы с братом нагло пользовались своими титулами, — Просто…

— Просто, просто, просто, просто, просто, просто, бла-бла-бла! — кривляясь и делая рукой жест «уточку», она добавила — Может хватит уже оправдываться?

Одарив ее каменным выражением лица, я сжал одну руку в кулак.

— Мочалку в руки и начинай отмывать всё, до чего сам дотянешься — потрясла она пальцем в мою сторону — Вы ж, воины, растяжкой не занимаетесь, даже спину себе потереть не можете.

***
— А где твои шрамы? — девушка растерянно проводила рукой по моей груди.

— У меня их никогда не было. — ответил я, стараясь непринужденно прикрывать то место внизу, которое стало больше из-за всё это ситуации, — Раны просто зарастают, и всё.

— Всё твое тело изрезано и ты прямо покрыт коростами, но у тебя ни единого шрама… — сжав руку на очередной складке тела, она подняла глаза наверх. — Охренеть, просто… прямо ни одного!

— Это магия? — спросила она, глядя мне прямо в глаза.

Рука ее постепенно расслаблялась и опускалась всё ниже и ниже… с каждым мгновением.

— Эээ, ну…

Хоровод мыслей снова пустился в пляс. С одной стороны, магия это чистое зло, и этому меня учили всю жизнь. А с другой, здесь вроде бы к ней относятся нормально, и она скорее всего не прирежет меня. Но лучше перестраховаться, чем недостраховаться.

— Я не знаю, это с детства, в подробности не вдавался. — ее рука на мгновение остановилась на уровне живота, ощупывая мышцы пресса, — Жрецы сказали что это дар, посланный моему отцу небесами. За то, что он взял в жены такую прекрасную женщину, как моя мама.

— Как романтично… — сказала она, глядя мне в глаза.

Если присмотреться, в ее глазах летали звездочки. Я сначала даже подумал, что у меня видения от сильной жары, но она ловко опровергла это, начав сжимать в руке мое самое ценное. Всё сильнее и сильнее. Да ну, реально уже перебор…

— Слушай, это, а можешь… ну, ослабить хватку? — морщаясь, я постарался произнести это как можно деликатнее.

— А… — вернулась девица на землю, взгляд мне в лицо, — Что…? — взгляд вниз, визг, отдергивание руки, — Ты раньше не мог мне сказать?!

— Чтобы ты еще раз меня ударила?

— ДА! — визгнула она в ответ и отвернулась.

— Ой да ладно тебе! — ткнув ее пальцем в бок, сказал я, — Тут кто-то совсем недавно про девственность шутил…

— Да пошел ты. — произнесла она, вставая и подходя к чану с холодной водой.

Быстрым движением она достала изнутри нечто, похожее на бутыль. А затем еще одно такое же нечто. Не спрашивая моей готовности, метнула прямо в мое лицо.

— Могла просто подать, зачем так делать? — сказал я, пялясь на пробку.

Мозг уже придумывал всевозможные способы откупоривания алкоголя.

Хмм, значит, что там нам рассказывали деревенские алкаши…? А, к черту их, я всегда открывал по своему.

Плавно начинаю раскручивать бутылку, чтобы не сильно растрясти. Еще немного, да, вот так, еще чуть-чуть и… удар по донышку. Пробка чуть выдвигается наружу, и я хватаю ее зубами.

— Ты идиот? — спросила девушка. Хотя это звучало больше как утверждение, чем как вопрос.

В одной руке она держала уже откупоренную бутылку, а во второй — штопор.

— О, о шон у тэбяя ыл?? — весело посмотрел я на нее в момент, когда пробка наконец вылетела из моей бутылки.

Облитый вылетевшей мне в лицо пеной, я улыбнулся и расхохотался.

— Идиот…

Алкоголь, кстати, очень интересная штука.

Раньше, когда я выпивал, мне казалось, что я могу решить любую задачу вселенной. Я всегда был уверен, что мой мозг работает слишком быстро. Я за ним просто не успеваю, и поэтому иногда туплю в откровенно легких ситуациях.

Алкоголь же расставлял все по местам, и при сложных проблемах мне снова было тяжело, а с легкими — легко. Будто мои мысли, получив от алкоголя по заднице, устаканивались и приходили в порядок, делая меня обычным человеком.

Обычно, когда я кому-то это рассказывал, то эти люди меня осуждали. Они говорили, что ни у кого нет ничего подобного, но это лишь подтверждало мою теорию. Подобные теории, кстати, как бы я не пытался объяснить этот факт, всегда сводились в одну, изначальную.

Я описал ее выше, кстати.

А стоит ли мне пить?

Хмм, думаю, мама будет в ярости. Опять придется до темноты на зайцев охотиться или стоять в планке до обеда…

Не хочу!

— АААААААААААА! — кричу я, вскакивая в холодном поту.

Смотрю по сторонам. С одной каменная стена, а с другой… АЙ!

Вылетаю с теплого места, падая на каменный пол и пролетая еще метр в сторону. Перекатом пытаюсь перегруппироваться, но бьюсь головой о табурет.

Да что здесь, мрак, происходит?

Вскакиваю, морщась от ослепляющего мои бедные глаза света.

Кровать, на которой я лежал еще секунду назад, завешена кружевными шторами. Интерьер в комнате явно крепостной. Полотняной шкаф по правую стенку от кровати, там же, кстати, еще правее, входная дверь. Метла в углу, открытое окно без занавески, письменной столик, пара ковриков, никакого оружия…

— Ты че, больной?! — из-за шторки высунулась мордочка, которая пыталась проморгаться.

Смотрю на нее, смотрю еще раз на комнату, смотрю на нее, смотрю на себя, смотрю на комнату.

— Ты мне ответишь? — подняла бровь растрепанная голова

— Я… мне… мне просто кошмар приснился. — слова отказывались подбираться правильно. — Ты… ты меня ударила, снова…

— Ну так конечно ударила! — подтвердила она и исчезла внутри штор. — Отвернись.

— Зачем? — теперь была уже моя очередь поднимать бровь.

— В каком это смысле, зачем? — возмутилась она, — Мы с тобой что, женаты???

— Вчера тебя это не остановило. — ухмыльнулся я, понимая к чему она ведет.

— Вчера, это одно, а сейчас, это другое… — голос на секунду сбавил темп, но тут же усилился в разы, — Ничего ты не понимаешь!

— Но…

— Я СКАЗАЛА ОТВЕРНИСЬ!!!

— Да понял я, понял. — сказал я, разворачиваясь в другую сторону.

На противоположной моему взгляду стене висела еще одна огромная карта. Такая же, как в переговорной комнате. Странно, они по всему замку их развешивают, что ли…?

Глава 21. Похоже, меня ждет путешествие

Рассматривая детали карты, я оказался слегка заворожен.

Она в точности повторяла ту, что располагалась на стене в переговорной. Стройные ряды гор, пролегающие через весь изображенный материк. Хмм, эта зеленая область слева, вообще, очень странная. Будто ее дорисовали, когда весь остальной мир уже был готов…

— Эй, неужели карта интереснее меня? — подскочив сбоку, девушка схватила меня под локоть.

— Ты, вроде, просила не смотреть. — я наклонил голову в ее сторону.

— Ну мог ведь хотя бы попытаться. — огорченно усмехнулась она.

— Сколько всего таких карт? — решил я перевести тему.

— Немного. — девушка с серебряными волосы неожиданно помрачнела, — Мой дядя писал карты в свободное время. — она потянулась к левому плечу, слегка почесав его кончиком пальца.

— Я думаю, их не больше трех. — сжав губы, ответила она, — Он не особо любил повторять свои работы по несколько раз.

— Раньше, когда я жил… ну, с родителями, я не видел подобных карт, прямо ни одной. — сказал я, увлеченно рассматривая полотно, — У нас были только карты Рассвета, но здесь… здесь наша империя кажется смешной по сравнению с остальным миром.

— Даа… — протянула девушка, — Дядя рассказывал, что в Рассвете не доверяют гражданам, точнее крестьянам. Что у вас там всем, кто ниже Графа, нельзя владеть картой, на которой изображено что-то за границей империи.

Девушка подняла бровь и посмотрела на меня.

— Это реально так, похоже. — она усмехнулась и выдохнула, вновь посмотрев на полотно, — Мне это тогда показалось такой тупостью…

— А сейчас ты что об этом думаешь?

— Сейчас я думаю, что это варварство. Угнетающая диктатура, подобную которой содружество свергло много лет назад. Солнце когда-то было таким же, как и Рассвет.

— Н…

— И что ты думаешь?

— Я…

— Правильно! — выпучив глаза и подняв одну руку, от ткнула меня кулаком в плечо, — Империя процветает. Торговля возродилась. Больше никаких бессмысленных нападений на этот сраный Лес. Коррупция пресекается мракоубийцами, которых, кстати, лишили право на самосуд существ, отличных от людей.

— Слушай…

— А… — наконец отвлеклась беловласка, — Да?

— Тебе когда-нибудь приходила мысль о том, чтобы отправиться куда-то за границы? — спросил я, осторожно приобняв ее за плечо.

— Наших, в смысле твоих? — не поняла она, покрутив головой, — Которые Рассвета, или наших, которые Солнца?

— Ты поняла, что я имел ввиду…

— Ну ты и гадость. — закатила она глаза, — Ну, вообще, да.

— Из-за того что мне эти мысли приходили, дядя и подарил мне эту карту на день рождения. — пояснила она, указав на карту пальцем, — Он тогда еще сказал, что когда я вырасту и заработаю денег, смогу уехать из этой дыры. Отправиться куда захочу… но это кажется таким, не знаю, нереальным, что-ли. — прикусив губу, погрустнела девушка.

— Так может это, уеде…

— Всё, нам пора! — отпустив мою руку, девушка внезапно обскакнула меня и начала выталкивать из комнаты. — У тебя сборы, а у меня работа. Проваливай!

— Ээ… а что за сборы то? — сопротивляться этой леди было бесполезно, не принимая судьбу я хватался за последние капли этих приятных мгновений с ней. — Куда мне идти то???

— Просто. Иди. Прямо. По. Коридору. — сопровождая каждое слово толчком в спину, она неизменно выталкивала меня.

Решив взять всё в свои руки, я вспомнил про одну интересную и важную деталь, которая выпала из моей головы еще вчера.

Я быстро развернулся и на очередном толчке схватил ее за руки. Ловкое движение застало бойкую леди врасплох. Она остановилась на месте, и я наконец задал последний вопрос.

— Как тебя зовут то?

— Что… — голубые глаза сверкнули, — А, точно… — опешив, она смутилась, — меня зовут Миссинна, но это только для самых близких. Для тебя, просто, Мисси.

— Понятно… — начинаю притягивать руки ближе, продвигаясь к ней, — Это… — уже оказываясь вблизи ее лица, — Ну…

Так и не поймав нужный момент, беру всё в свои руки. Целую красотку прямо в нежные губы, невзирая на ужасный запах из наших ртов, оставшийся после вчерашнего.

Открываю глаза. Смотрю на ошарашенное такой наглостью женское лицо. Понимаю, что сейчас произойдет. Отпрыгиваю назад. Хмм, удара ногой не происходит.

Неужели ей понравилось?)

— До встречи, Миссинна.

Дверь захлопывается прямо перед моей улыбающейся рожей. Я понимаю еще одну деталь, которая от меня совсем ускользнула. Я стою посреди коридора в незнакомой крепости, без одежды, совсем.

— Эй, дай надеть что-нибудь! — кричу через дверь.

Жду ответа. Жду. Жду еще. Жду как самый заядлый ждун.

Ответа нет, плохо дело.

Похоже, меня ждет путешествие голышом.

Всегда мечтал, мрак меня за ногу!


Интерлюдия

— Ренессанс окончательно сжег тебе мозги. — сказала Лилиан, открывая дверь лаборатории.

— Когда мне сказали, кого именно нужно выследить, я и сам так подумал. — согласно кивнул мракоубийца.

Подойдя к столу, Тезариус взглянул на тело, прикрытое полотном. Прикоснувшись, провел по плечу рукой. Быстрым движением сдернув ткань, великий ужаснулся.

Прямо перед ним лежал почти точная копия того, кого он сотни лет назад называл отцом, но мракоубийца хотел убедиться на сто процентов. Всё же… иногда люди бывают похожи друг на друга.

Приложив ладонь на глаза покрытого щетиной парня, он медленно отодвинул веки вверх…

Всего на долю секунду он посмотрел в его глаза, и в этот же момент отпрыгнул прочь. Тез начал задыхаться, машинально схватившись за место, где билось его изуродованное временем сердце. Он не мог поверить…

Тезариус понимал, что если хоть кто-то узнает про этого парня — ему конец.

— Лили, я был прав… — прошептал мракоубийца.

— В чем?! — испугавшись, девушка подошла ближе, — Что с ним не так?

— Этот парень… он не должен был даже родиться, не говоря уже о том, чтобы дожить до такого возраста. Если хоть кто-нибудь узнает о его существовании, начнется великая охота…

— Нет. — начиная трястись, сказала Лилиан, — Ты ошибаешься!

— Если хотя бы одна живая душа догадается о том, кто он, слухи неизбежно дойдут…

Увидев в глазах Лили страх, Тезариус осекся, не договорив фразу до конца. Он посчитал, что тему разговора стоит раскрыть немного иначе.

— Парень полукровка, и ошибки быть не может.

Повисла тревожная тишина, в которой хотелось утонуть.

— Кровь на его ноге, вы ему ее отрубили? — осматривая спящее тело, спросил Тезариус.

— Дрэйк, драть его. — пояснила девушка, агрессивно сжав кулак.

— Но она на месте, даже шрама не осталось. На подобную регенерацию способны только морфизмы и прямая божественная сила. Мы оба знаем, что боги оставили этот мир, так что остаются лишь одни существа, в чьих жилах течет кровь богов…

— Ио. — мрачно подтвердила Атаман, — Он сын одного из них?

— Не просто «одного из них»…

— Только не говори, что…

— Да, он сын Юга. — вздохнув, договорил Тезариус, — Родной, в отличии от меня.

— Ты брешешь! — слезы накатывались на глаза Лилиан, — Твой вечный сон окончательно выжег всё, что находилось в твоей голове!

— Лили… — грустно вздохнул Тезариус, — Кроха, пришла пора узнать правду.

— Юг заперт в гробнице уже тысячи лет. Ты сам мне рассказывал.

— Юга освободили из заточения спустя несколько сотен лет. — дотронувшись до своей шеи, произнес мракоубийца, — Восток… она не выдержала долгой разлуки с братом, поэтому создала новый вид магов. Она родила первого полукровку, сына Ио и человека, что положил начало новой династии.

— Ты лгал всё это время… — пробормотал Лилиан, на глаза которой накатывались слезы.

Человек, что заменил ей отца, оказался не только предателем, но и лжецом…

— Династия Чистых, так они себя назвали. — стараясь не обращать внимания на слезы дочери, продолжал Тезариус, — Восток поставила глав ордена перед фактом. Либо они подчиняются новым лидерам, либо умирают.

— Смерть или рабство. — сквозь слезы прошептала девушка.

— Восток, такова ее сущность. — хмыкнул следопыт, опуская глаза в пол.

Лилиан изо всех сил сдерживала слезы, но железное воспитание и множественные душевные травмы закалили ее характер. Она хотела бы прикончить остроухого мудака, но где-то внутри… где-то внутри он всё еще был ее отцом.

Человеком, который научил ее стрелять из лука.

Человеком, готовившим ей вкуснейшие блюда, которые подавали только в лучших ресторанах Триумвирата.

Человеком, который дул на ее сбитые в кровь колени, и говорил, что всё будет хорошо.

Где-то внутри она искренне любила его…

— Ее сын очень быстро погиб. — продолжил Тезариус, — Его прикончили заговорщики, но он оставил потомство, которое не обладало вечной жизнью. Его дети освободили Юга из заточения, разумеется, не без помощи своей бабушки.

Взглянув дочери в глаза, мракоубийца увидел в них спокойствие. Девушка прекрасно держала себя в руках. Похоже, его уроки не прошли даром.

— Спустя тысячу лет родился я… и моя жизнь была далеко не сказкой. — присев на корточки, тихо произнес Тезариус, — Я служил подмастерьем при короне, пока меня не выперли за подглядывание в купальнях.

Лилиан слегка улыбнулась, от чего у мракоубийца потеплело на душе.

— Посреди нищеты, в один из бессмысленных дней, я познакомился с мужчиной. — мракоубийца вновь дотронулся до своей шеи, — Тогда он называл себя Лиан.

— Каким он был? — неожиданно спросила Лилиан, смахнув рукой слезу.

— Он был ко мне добр. — подняв на нее голову, ответил Тезариус, — Дал крышу над головой, хлеб и кров. Он дал мне всё чего я хотел, и не требовал ничего взамен. Он растил меня, многому учил, и был мне как отец. Мы часами могли говорили на разные темы…

Томный вздох мракоубийцы был слышен на всю комнату, и это не укрылось от его дочери.

— Что тогда случилось? — шепотом спросила она, присев рядом со следопытом.

— Однажды мы прогуливались вдоль леса… — потеребив шею, сказал Тезариус, — На нас напали.

— Кто? — заинтересованно спросила девушка, — Вы не пострадали?

— Это были Морры. Ударный отряд, что совершал набеги на людей. Я тогда подумал что мы погибнем, но Лиам лишь улыбнулся и сказал, что всё будет хорошо… — поглощенный рассказом, Тезариус сжал свою шею до крови, — Лиам застегнул верхнюю пуговицу на своей рубашке, и похлопал меня по спине. Он сказал, чтобы я смотрел, чтобы я ни в коем случае не закрывал глаза.

Почувствовав сильную грусть своего отца, Лилиан прижалась ближе и обняла его.

— Он убил… их всех. — дрожащими губами произнес следопыт, — Подошел ко мне, с этим… его, окровавленным лицом…

Протерев рукой глаз, Тезариус увидел влагу на коже влагу.

— Не может… — его дыхание ускорилось, — Я, это невозможно…

— Ты плачешь? — удивленно подняла глаза Лилиан, — Не знала, что ты умеешь.

— Я тоже… — сглотнув слюну, сказал мракоубийца, — Уже даже забыл, каково это…

— Ну так что с этим мужчиной?

— Подойдя ко мне, он сказал, что я… особенный. — следопыт посмотрел в пол, стараясь в нем что-то разглядеть.

— Что это значит?

— Он сказал, что его настоящее имя, это Юг. В тот день он рассказал мне про своего брата, про сестер, про всех Ио… что они живут вечно и не стареют.

— Это так тебя терзает?

— Нет, не это. — ответил Тезариус, всё также глядя в пол, — Юг предложил мне эксперимент… он сказал, что так мы сможем навсегда быть рядом.

Слезы следопыта капали на пол, оставляя мокрый след.

— Он использовал кровь Чистых, чтобы создать новое заклинание…

— Так вот как ты… — начала Лилиан.

— Пятьдесят лет. — глаза Тезариуса наполнились яростью, — Пять. Десятков. Мать его. Лет. Я провел в агонии, ненавидя его и весь остальной мир!

— Ренессанс…

— Я спал, а когда просыпался, чувствовал лишь боль. — поднявшись на ноги, взбешенно продолжил мракоубийца, — Юг обрек меня на полувековое страдание, и по его окончанию меня нашел Север. Он сказал что ненавидит полукровок. Он сказал, что хочет уничтожить род весь род Чистых до самого последнего потомка. Он сказал, что хочет вернуть своего брата туда, где ему место.

Ярость, бушевавшая во взгляде следопыта, испугала даже легендарную лучницу.

— Мы вырезали всех Чистых и заточили Юга в гробницу. — вновь увидев в глазах девушки страх, мракоубийца отстранился от эмоций и вернул себе хладнокровие, — Но он освободился девятнадцать лет назад, во время переворота.

— Ты знал об этом?

— Сделал логичные выводы. — ответил Тезариус, — На обратном пути из императорского дворца я встретил девушек. Сестер, беглянок из Ордена. Последних потомков рода Чистых, которые не знали, куда им податься. Спустя столько лет я уже не испытывал ненависти к ним, поэтому решил помочь.

Бегая глазами, мракоубийца вновь нашел покой в свете, бьющем через просвет в шторах.

— На войне я познакомился с одним графом, разжалованным в бароны. На него всем было плевать, даже его собственной семье. Я помог сестрам поселиться в его деревне, даже не подумав о том, что гробница Юга совсем близко.

Грусть и ярость смешались в одну симфонию…

— Я узнаю эти черты лица из тысячи. — он показал рукой на спящее тело, — Юг переспал с одной из сестер, Виолеттой. Или изнасиловал, я не уверен, но я точно знаю, что это…

— Что это…?

— Что этот парень выглядит как точная копия Юга.

Глава 22. Проблемы из воздуха

За окном уже восходит солнце, должно быть тепло, но тут так прохладно…

Интересно, почему?)

Миссинна сказала, что нужно просто идти по коридору. Мрак, я конечно своего тела не стесняюсь, но чтобы вот так… идти непонятно куда. Возможно, встретить непонятно кого, да еще и бубенцами светануть перед этим незнакомцем, а может и несколькими. Не круто.

Трусцой подбежав на гремящие звуки к ближайшему окну, я взглянул наружу. Солдатики копошились во дворе замка. Кто-то стрелял по мишеням, кто-то грузы таскал, а кто-то маршировал. Неужели готовятся к чему-то? Хотя нет, думаю, что обычная подготовка.

Дааа, не этого я ждал от разбойников…

Ой, не этого…

— Это чья здесь голая жопа?! — раздался голос за спиной.

Обернувшись, я увидел улыбающегося парнишку, чьи золотые волосы я узнаю из тысячи.

— Ифаэль! — расправив руки в стороны, я начал стремительно приближаться к нему с явным желанием объятий.

Поняв, что я собираюсь сделать, брат испуганно отпрыгнул на два шага назад.

— ТАК! Спокойно! — выставив вперед ладони, крикнул он, — Еще шаг, засранец, и я за себя не отвечаю!

Рассмеявшись, я подхватил упавший на пол сверток, что он до этого держал под рукой.

— Это мне? — расправил я рубаху, что была частью внутренностей свертка.

— Засранец, — сказал Ифаэль, закатывая глаза, — Тебе лучше сейчас не попадаться Дрэйку.

— Почему? — отвлекшись от натягивания штанов, поднял я на него озадаченный взгляд. — Мы с ним вчера вроде бы подружились…

— А ты поимел его дочь до, или после этого? — ухмыльнулся Ифаэль.

— Э… что? — я нахмурился в недоумении.

— Мисси, это дочка Дрэйка, тугодум.

— Странно, она же совсем на него, — я задумчиво покрутил пальцем перед лицом, — Не похожа, внешне…

— Поверь, все так говорят. — вздохнул Ифи, — Видимо, она пошла в мать, внешне.

— Мать ее за ногу, ааа… — сжал я кулаки, — А я то думал, почему она такая безбашенная?! — ударил я по стене, так любезно оказавшейся рядом со мной, — Да еще и садистка!

— Я тоже пытался к ней подкатить, но она меня так посмотрела… — Ифи посмотрел в пустоту и протяжно выдохнул, — Что у меня мурашки по телу пробежали. Мне захотелось в этот момент сквозь землю провалится, лишь бы больше на меня так не смотрели.

— Это, знаешь… — зажмурив глаза и покрутив пальцами в сторону, задумался брат, — Помнишь как мама смотрела на нас, когда мы выпившие домой приходили, вот именно так… — он так сморщился, словно услышал, как по стеклу ногтями скребут, — Только раз в десять хуже!

Грустно выдохнув, я сложил руки на груди и прислонился к стене.

— Куда нам надо-то было так срочно? — спросил я своего горе-родственника.

— Помнишь, как в переговорке все переругались насчет одного дела? — Ифаэль бросил взгляд на окно. — Видишь то облако? — показал он пальцем вдаль.

— Что, облако? — опустив брови, непонимающе спросил я.

— Она тебя по голове что ли била?

Закатив глаза, я вновь подошел к окну. — Допустим, ну, вижу.

— Вечером начинаются недельные дожди. — выдохнув пару смешков, пояснил брат, — Это идеальное время для ограблений, ну и для похищений, судя по словам папашки твоей новой пассии.

— Ты его еще моим папашкой назови. — усмехнулся я.

— Знаешь, я хотел тебе еще кое-что сказать… — задумчиво начал Ифи, — Мы уже опаздываем, но я знаю один способ добраться туда быстро…

— Что за спо… — хотел было спросить я, но краем глаза заметил движение слева.

В районе мягкого места под спиной я почувствовал глухую боль, а в следующую секунду я уже желал убивать. Поджопника я вот сейчас точно не ожидал.

Ифи, мрак…

— Ах ты…

Ифаэль срывается с места и спрыгивает через бортик ближайшей лестницы.

— Вот козлина… — прошептал я, быстро разминая колени.

Босиком догнать его будет сложно, но от меня еще никто не убегал.

Чудо, разумеется, может произойти, но только не сейчас…

Несясь через коридоры, пробегая ступенчатые метры каменной черепицы, ловя глазами пробивающиеся через окна и щели лучи света, слушая свое учащенное дыхание, я вновь почувствовал то, что не чувствовал уже так давно.

Счастье, спокойствие, и безмятежность, что заставляли мою душу пылать, а сердце биться чаще. Чистая, непорочная радость. От какой-то мелочи, прямо как в детстве…

Мы могли бы бежать друг за другом вечно, но Ифаэль допустил ошибку. Он допускал каждый раз на протяжении всего нашего детства. Раз за разом, он наступал на одни и те же грабли. Он забывал один факт, который не позволял ему убежать…

От. Меня. Еще. Никто. Не. Убегал.

Сосредоточившись на ногах, я заставил сердце биться чаще, а тело двигаться вперед.

Чувствую, как неизбежно ускоряется дыхание. Стук ног становится всё быстрее и быстрее. Еще чуть-чуть, еще немного…

Сейчас.

Со всей дури отталкиваюсь от пола, бросаясь на спину беглеца. Мы валимся вперед, протирая пол своей одеждой на несколько метров. Схватив его ногами, хватаю рукой за шею и спиной прижимая к себе.

Продвигаюсь головой чуть вперед, чтобы дотянуться глазами до его лица.

— Ну что, мелкая скотина, тебя быстро душить или медленно? — сжимаю его шею чуть сильнее.

— Эй, парни! — неожиданный раздался посторонний голос, — Когда закончите обжиматься, заходите внутрь.

Синхронно обернувшись, мы увидели дверь. К косяку внутри дверного проема прислонился женский силуэт. Лилиан поправила прическу и мило улыбнулась.

— Только вас и ждем.

***
— И так, дамы, господа, и… подростки. — кивнув на нас головой, Дрэйк потер руки, — Многие из вас уже в курсе нашего плана, но некоторые впервые о нем слышат. Именно поэтому я сейчас расскажу, что тут у нас к чему.

— Прежде, чем мистер самоуверенность начнет, я хочу сказать следующее… — отодвинув прядь волос с лица чуть в сторону Лилиан прервала шрама.

— Дело, в которое мы вас посвятим, может быть опасно для жизни. — потирая правую ладонь, сказала девушка, — Поэтому, если кто-то не хочет участвовать, то лучше откажитесь сейчас.

— Что, никто не хочет свалить? — осмотрел всех присутствующих Дрэйк.

— Знаете, мы с вами тут не ради политики. — сжимая кулак и морща лоб сказал он, — Мы идем не на войну, так что я не знаю, к чему атаман наводит на вас панику. Как по мне, так этот план, лучшее, что случалось с нами за всю жизнь.

— Во что превратилось Содружество? — презрительно спросил Дрэйк. — Горстка бедных, слабых духом… граждан. — выговаривая последнее слово с особым отвращением, ответил он на свой вопрос.

— Экономика в заднице. Наши люди не земледельцы и еды хватает только на две три населения, а ситуация продолжает ухудшаться. Скоро мы начнем раздавать доспехи не как средство защиты, а ради тепла.

— Все эти маркизы, графы и князья не считаются с нами. — указав рукой на карту, продолжал шрам, — Даже скупые засранцы… эти жалкие торговцы, просто берут и обходят наш край стороной.

— Мы мятежники, против которых скоро начнется мятеж. — разбойник вновь сжал кулак и чуть не прорычал о злости, — Давно, когда я еще был ребенком, один следопыт рассказал мне о том, чем занимались наши деды… — на последнем слове он отогнул указательный палец сжатого кулака и указал на нас с братом.

— Когда-то содружество было не повстанцами, которые меняют одного пердящего на троне мудака на другого. Мы были разбойниками, которых чтило и боялось всё население Триумвирата.

Среди собравшихся прошел быстро нарастающий шепот. Многие были не согласны с ним, но виду не подавали.

— Мы сжигали чужую провизию, если на нас отправляли отряды зачистки. — надменно сказал он, — Мы собирали дань со слабых, обещая взамен защиту от других банд. Мы грабили всё что движется и не движется. Мы забирали богатство у засранцев, что уже заработали себе на старость, но всё равно гребли деньги лопатой.

Похоже, Дрэйк здесь большой авторитет…

— Представляю вашему вниманию…

Дрэйк сдернул со стола в центре комнаты ткань, освободив для взора детальный план какого-то строения с кучей меток.

— …сокровищницу союза торговцев. — с наслаждением шрам провел взглядом по толпе, — Вы можете себе представить, что эти олухи хранят все свои деньги в одном общаке??!

— На эти деньги мы можем не то, что построить несколько деревень… мы может купить их сразу с крестьянами у соседних баронств. Если не продадут, надавим силой, шантажом, это сейчас не главное.

Люди молчали, а шепот почти стих…

— К демонам политику, к демонам дипломатию, к демонам переговоры! — выкрикнул он, махая руками во все стороны, — Мы займем причитающееся нам место в мире. Нет, никакого террора, только, мать ее, справедливость!

Вздохнув, он едва слышно прошептал, — Которой так не хватает в этом мире…

— Какой план? — послышался голос одного из людей.

— Мы ограбим это место, — он шлепнул ладонью по столу, оставив на нем крутиться чеканную монету, — Вынесем золото… всё, без остатка!

— Постой, но дорога в Горизонт лежит через земли Рассвета. — заметил я.

— И что? — удивленно спросил Дрэйк.

— Они оттуда родом, и я, кстати, тоже. — пояснил стоящий неподалеку Мир. — Если мое лицо уже давно не такое, как на розыскных плакатах, то они… почти не изменились.

— Я позабочусь о маскировке Ифаэля, а Эдриану она не нужна. — произнесла Лилиан, подходя ближе к моему брату.

На что, конечно же, она заметила мою поднявшуюся бровь.

— Без обид, но выглядишь ты хреново. — грустно улыбнулась девушка, — Щетина эта, волосы растрепанные, уставший и бледный вид. Ты не похож на того, кто изображен на плакате, ну вот совсем не похож. — протянув мне кусок бумаги, она позволила убедиться самому.

— Что ж, одной проблемой меньше. — хлопнув в ладоши, повеселел Дрэйк, — Значит, пора начинать обсуждение…

Не знаю сколько прошло, часы или десятки часов, но все вокруг постоянно переругивались, включая и нас с братом. Опыт обучения в академии не прошел бесследно. Короче, создавая проблемы из воздуха, и тут же находя к ним решение, мы пробыли в переговорке просто немыслимо долго…

Дэй постоянно спорил с Дрэйком, который аж светился от этого дела.

Лилиан ставила всё на свои места и предлагала неочевидные решения, о которых, почему-то, никто даже не думал.

Велимир томно молчал, пока не наступала неловкость, с которой он быстро разбирался.

Незнакомые мне люди также подавали свои голоса и участвовали в этом мыслительном процессе.

— Ключевую роль сыграет Артефакт. — указав на мою руку, произнесла Лилиан. — Когда мне сообщили, что Эдриан научился его контролировать… скажу честно, я хотела броситься и посмотреть на это лично.

От этих слов мне аж потеплело на душе, но я постарался проигнорировать это ощущение.

— Но Дрэйк сказал, что ему понадобится время… для восстановления. Вечером этого же дня, то есть, вчера, я дала свое согласие на дело. — подойдя ко мне, она нежно обхватила мою руку, направив наруч на пустую стену.

— Разойдитесь, нужно продемонстрировать, как он работает. — громко сказала она, после чего обошла меня со спины и наклонилась к уху, — Давай, милый, покажи этим слюнтяям свою штуку…

Я аж слюной поперхнулся. Ухх, как это было…

Короче, артефакт, как там тебя контролировать? Вежливо попросить его не убивать меня, затем спустить предохранитель, направить и… прогремит выстрел.

Раз, два, три… бум.

Снаряд пролетел мимо людей и врезался в стену напротив.

Мрак…

Я же в прошлый раз попросил его не убивать только меня. Твою то мать, и что сейчас делать. Вылетев из стены, он убьет половину собравшихся.

Так, думай, думай, думай.

Придумал!

Найдя глазами след пробития, я приблизил руку к голове и прошептал артефакту, — Будь другом, не убивай и не рань тех, кто находится в этой комнате.

Чувствую, как пот ручьем бежит с моего лба и немеет от напряжения рука.

Вдох, выдох, вдох, выдох.

Направляю руку на стену, расслабляю, время останавливается.

Вижу вокруг испуганные взгляды, некоторые стремительно опускаются на пол, а другие спешно закрываются руками.

Дрэйк же смотрит как завороженный, прямо сияя энтузиазмом.

Вижу, как снаряд медленно приближается к моей руке, направляясь точно в место своего вылета, не кружа вокруг. Двигаю руку чуть правее, снаряд меняет вектор, снова притягиваясь к месту вылета. Двигаю обратно, и снаряд вновь меняет свое направление.

Расслабляюсь. Время ускоряет свой ход, а снаряд влетает обратно в наруч, сильно отдавая мне до самого плеча.

— Это… невероятно. — произнес незнакомый мне старик, который довольно мало произнес на сегодняшних обсуждениях.

Дед, казалось, уже должен ходить сгорбленный и с тросточкой, но нет. Покрытый морщинами как рыжая девушка веснушками, мужчина подпархнул к моей персоне, словно бабочка. Он обхватил мое предплечье и развернул руку предохранителем наверх.

— Как тебе это удалось? — взглянув мне в глаза, спросил седой.

— Тайна мироздания… — ухмыльнулся я в ответ.

— А ты не пальцем шитый, мальчишка. — усмехнулся старик, — Наш человек!

— А то! — согласилась атаманша, стоя неподалеку.

— За семьдесят лет никто, совершенно никто… — мотал головой дед, — Никто не смог научиться управлять им! Семь, сука, десятков лет…

— Эй, Ифи… — поманив пальцем моего брата, Лилиан покинула комнату.

Глава 23. Кто вообще спит в одежде?

— Это было не честно! — оттолкнул меня парень, в визге которого я прекрасно узнавал своего братишку.

— Ты забыл, чему нас учили мастера? — спросил я. — Мы не должны драться честно.

Приставив палец к виску, я пару раз ткнул в него, — Мы должны быть умнее своего врага.

— Еще раз! — рванул на меня потемневший в лице Ифаэль.

Шаг назад. В голове щелкает предчувствие удара слева… или снизу. Ногу в сторону, сжимаю, наношу удар снизу вверх. Финтуя, перевожу усилия на меч соперника. Парируя меч над головой, перевожу удар в обратное направление.

Хлестнув брата в плечо, сдвигаю его тушку в сторону. Не дав ему времени опомниться, использую полученное расстояние для разгона. Толкаю его всем телом и роняю на каменную брусчатку, из которой была сложена поверхность тренировочной площадки.

— Никак ты не поймешь. — произнес я, всем своим видом выражая сочувствие.

— Ты сильнее меня, быстрее меня, ты дольше тренировался, у тебя непробиваемый наруч на руке…

— И вообще я бяка такая непобедимая и мне просто повезло.

— Да пошел ты… — сказал он, поднимаясь с пыльной поверхности.

Жалко его было, но ничего не поделать. Он должен быть готов к противникам, которые будут сильнее него во всем. Использовать нужно свой интеллект, а не силу, и тогда все дороги будут открыты. Хоть в сражении, хоть в жизни.

— Еще и шнуровка сбилась! — вытянув лицо, Ифи присел и начал тихо ругаться себе под нос.

Я перевел взгляд на тренировку Дрэйка, Дэя и Лилиан. Они были в нескольких десятках метров, поэтому мне не составило труда рассмотреть действо. Бравые лидеры повстанцев старались побороть Велимира. Он, кажется, орудовал куском деревянного столба!

Впрочем, великану и дубина — грозное оружие.

— Эй, Иф… — я повернул голову на брата, но не ожидая от него чего-то подобного, скоропостижно получил в лицо облако пыли и грязи. Не успев опомниться, в мою грудь вихрем прилетело нечто тяжелое. Отбросило назад как детскую игрушку.

Пока я приходил в себя, то понял, что уже лежу на земле, придавленный ботинком Ифаэля.

— Ну что, нравится тебе, когда играют нечестно? — спросил он, надменно глядя мне в глаза.

— Кхм… — сплюнул я противную грязь изо рта, — Наконец-то ты чему-то научился…

Охая и с трудом откашливаясь, я сбросил с себя его вонючую ногу.

— Дай лучше посмотреть! — отмахнулся я от брата, потому что драка уже шла полным ходом.

Мир держит Дрэйка и Лилиан в объятиях, пока Дэй кричит и истерично бьет его палкой по ноге. Кажется, ему вообще ни горячо, ни холодно.

Почему он выстрелит из лука, или реальным оружием его не припугнет?

— Вот это я понимаю, представление! — улыбнулся я, кладя локоть брату на плечо, — Как думаешь, сможем его размотать?

— Можем попробовать. — хмыкнул Ифаэль.

Даже не отряхиваясь, я бросился вперед, и уже довольно сильно разогнавшись, увидел ухмыляющегося Дрэйка. Демонюга, похоже, заметил меня.

Используя набранную скорость, делаю подкат и врезаюсь всем своим весом под ногу Велимиру.

Надежда хотя бы чуть-чуть выбить его из равновесия умирает последней.

Лежу на земле.

Кажется, ноги сломаны…

Подняв глаза, наблюдаю за реакцией великана. Он, нахмурившись смотрит на меня. Этот гигант просто непобедим. Я со своей скоростью и замедлением не смог его даже пошатнуть, не говоря уже о моем хиленьком братишке…

Прямо надо мной пролетает Ифаэль, на бегу отталкиваясь от меня ногой и врезаясь плечом в голову Велимира.

На мгновение вселенная замирает.

Через секунду мир вокруг взрывается поднявшимся облаком пыли и строем криков.

Велимир упал на землю, и сразу после этого я слышу… как боги подбрасывают в камин радости дровишки.

Как… постепенно, понемногу, разрастается смех всей нашей братии.

— ПОМОГИТЕ! — вопит один из голосов, — Меня придавило его ногой!! — кажется, это Дэй, — Моя смерть будет на вашей совести!!!!

Посреди нарастающего смеха и радости, мы замечаем собирающихся вокруг солдат содружества, для которых наши вопли стали чем-то из ряда вон выходящим. Они смеются, хлопают в ладоши, переговариваются и показывают на нас пальцем.

— Ух, хорош, но, кхрм… — гремит голос кашляющего Велимира, — Эффект неожиданности, хрен… крхмр… его побери… ух… Молодцом!

— Что правда, то правда. — стягивает резинку с грязных волос Лилиан, — Это конечно, хорошо, что вы пришли на выручку своим, но задача была уложить его именно… втроем.

Улыбаясь и причитая, она пыталась убрать пыль с головы. Развести волосы, провести по ним пальцами, отряхнуть. Выходило плохо.

Дрэйк, судя по его виду, тоже хотел что-то сказать… но увы, очередную его тупую шутку прервал девичий визг. Белое пятно стремительно влетело прямо в него.

— С тобой вся в порядке?! Тебя не придавило?! Всё хорошо?! — осматривая его с ног до головы, визжала беловолосая девушка.

Похоже, начинается цирк.

— Козлина, ты напугал меня! — толкнула его в грудь Миссинна, — Я думала, что всё, сиротой осталась! — еще один толчок, — Что сюда ядро пушечное залетело! — и еще толчок, — Что нужно будет теперь твои кишки собирать по всей округе!

Потихоньку переставая толкать его, на очередной претензии она обхватывает его руками и начинает тихонько хныкать.

Толпа резко замолкает и спешно начинает расходиться. Некоторые начали так торопиться, что врезались друг в друга. Другие отправились кто куда, в купальни, в крепость, продолжать тренировку.

— Ой, и ты здесь? — заметив меня, спросила девушка.

— Эээ, ну… — замявшись, я пытался придумать, что сказать.

— Дай угадаю, это из-за тебя поднялось облако пыли? — нахмурив брови, уточнила она.

— Ээ… ну да. — смущенно отвечаю я, — По большей части…

— Даже не удивлена. — делая каменное лицо, она отвернула голову в другую сторону, но тут же повернула обратно, — Но ты это, береги себя.

Добавив последнюю фразу, она вновь отвернула голову, упираясь щекой в грудь своего отца.

А я, а что я?

Я замечаю, как вся горе-вечеринка смотрит на меня.

Лилиан калупает пальцем левую руку. Нервничает, что ли? Из-за меня?

Да ну нет, бред какой-то.

Мир, заметив мой взгляд, резко переводит свой в другую сторону. Дэй, как и Лилиан, смотрит с удивлением, но будто кривя лицом. Ифаэль лыбится исподлобья, тоже замечая пристальное внимание к моей персоне. Но особенно неловко было перед Дрэйком, который посмотрел на меня так, будто я сжег его дом, убил любимую собаку, вырезал всю семью, а затем всё это дело изнасиловал.

Плохой взгляд, короче, очень плохой.

***
— На закате пошел дождь, тот самый. — восседая на спинке дивана, говорила Лилиан. — У нас менее четырнадцати дней, чтобы вынести сокровищницу. Только десять из которых мы потратим на дорогу туда. — перечисляла детали глава содружества.

— Если покинем здание во время солнцестояния, всех нас примут быстрее, чем Дрэйк опять скажет какую-то глупость. — сделав паузу, она пригубила вино, — Мы позаботились почти о всех частях плана, но одна деталь мне кажется не законченной…

Мы вновь сидели в переговорной, но на этот раз, нас было меньше. На дело подписались все, кто присутствовал на предыдущем собрании, а сейчас, на заранееоговоренную встречу не пришло несколько человек. Нас осталось всего восемь, но если вспомнить что именно мы хотим сделать, то и это число кажется огромным… хе-хе.

— В связи с покинувшими нас участниками, стоит изменить составы групп, — облокотившись на столик и потягивая винишко, сказала она.

— Под прикрытием Эдриана и Ифаэля, Амадж пробирается в подземелье, открывает и грабит сокровищницу, — сказала она, указав пальцем на рисунок подземелья.

— Дэй и Дрэйк займутся фейерверком на главной площади. — тыкнув пальцем в центр карты на столе, излагала глава, — Это создаст много шума и заставит местного графа мобилизовать все силы. Он отправит всех к ним.

— Дед, Мир… — посмотрев на двух великанов, девушка коротко им кивнула, — Ваша группа остается прежней. Когда граф мобилизует силы, вы уже знатно проредите стражу. — вдохнув, она улыбнулась и кратенько помотала головой, — Своим любимым методом…

Осматривая всех, Лилиан остановила взгляд на моем брате. Всего на несколько секунд, но я почему-то это заметил. Зачем я это заметил?

— В моменте, когда на площади начнется переполох, и вся стража, способная устоять на ногах, сбежится туда, Амадж должен открыть сокровищницу. — кивнув алхимику, она получила кивок в ответ и продолжила конечное озвучивание плана, — Вместе с благородными братьями они вынесут оттуда все самые ценные вещи.

— Я подготовлю отход. — сказала она, — Всё же, из оставшихся, я знакома с этим городом лучше всех. Искренне надеюсь, что вы не будете это оспаривать. — в одного опустошив бутылку вина, она расстегнула пуговицу на своей рубашке. Кажется, уже третью за всё собрание, — Ох… как же жарко то, прям не могу!

В этот момент я услышал синхронный глоток слюны, потому что кроме нее в комнате были одни мужчины…

— Завтра, с первыми лучами солнце, мы отправляемся в путь. — посмотрев на карту, произнесла глава, — Все, кто явится позже первого луча, получат по загривку лично от меня.

Лилиан томно вздохнула, упираясь руками в столик, и еще раз оглядела всех присутствующих.

— А теперь… идите и хорошенько выспитесь. — заключила она, заботливо улыбнувшись.

Кстати, и вправду было жарковато.

Добравшись до комнаты, я наконец смог снять заляпанную одежду. Плюхнутся на мягкую и теплую постель, было просто невероятно прекрасно. Раньше она казалась мне жесткой, но только не после целого дня жесточайших тренировок, да еще и мозгового штурма под конец.

Смотря на деревянную отделку крепостного потолка и переплетение ставней. Небрежные рисунки, которые, похоже, при строительстве оставили какие-то дети. Я и не заметил, как вновь погрузился в то темное пространство, которое все называют сном.

Я ждал этого момент весь вечер. Очень, прямо очень-приочень сильно я хотел броситься в объятия кровати, в объятия сновидений, но попал в совершенно нелепую ситуацию.

Вот вопрос:

Какая из потребностей важнее?

Та, что придает сил на целый день, без которой ты умрешь, или та, что расслабляет и кидает тебе небольшой заряд энергии, без которой вполне можно обойтись.

Все мы знаем правильный ответ, но обстоятельства всегда найдут силу изменить основы мироздания.

-..ишь? — палец уперся мне в щеку и я бросил взгляд направо.

— Эй, соня, ты живой? — вновь желая ткнуть меня, незнакомая личность попала своим пальцем мне в рот.

— Бее, че ты так неожиданно поворачиваешься? — вытерев палец о мое одеяло, она посмотрела мне в глаза. — Вы что, правда завтра уезжаете?

— Да, у нас важное дело. — проморгавшись, я убедился в том, что это была Миссинна.

— На целых две недели? — согнув в жалости брови, спросила личность.

— Да…

— Я же тут с ума сойду! Без отца, без т… — она подмяла губы в оговорке, — Без всех вас!

— Да ладно тебе, не так всё плохо… — попытался влезть я в женские переживания.

— Ничего ты не понимаешь, мужлан! — почти плюнув эти слова мне в лицо, девушка обняла меня руками и прижалась.

— Ты что, без одежды? — удивился я.

— А кто вообще спит в одежде? — улыбаясь, ответила Мисси.

Рассвет был не за горами. В компании подобной бестии я мог бы сделать что угодно, но точно не выспаться. Как ее не смутило то, что в паре метров от нас лежал еще один человек?

Попытавшись в моменте рассмотреть спящего брата, я обнаружил причину женской храбрости. Кровать Ифаэля была пустой…

Где же ты ночуешь, братишка…?

Протирая глаза, я думал только о том, что нужно помыться, но также я понимал, что времени на это совершенно не осталось. Впрочем, на сон тоже.

Покидая обнаженную и спящую красавицу, я спустился к конюшням и увидел потиравших глаза соучастников. Часть гоняла между собой партию в карты, а другая неторопливо седлала лошадей.

— Ну что, все здесь? — прогремел голос Лилиан, оседлавшей пятнистого скакуна. — Хорошо, пять минут на сборы и отправляемся в дорогу.

— Мам, подожди! — не оборачиваясь, крикнул Дэй, — Дай партию доиграть!

— Внатуре, Лили, не кипишуй так. — не отрываясь от игры, согласился с ним Дрэйк, — Лучей солнца еще не видать, так что у меня еще есть время твоего сопляка размотать. Апосля и отправимся.

— Какие вы все… — закатив глаза, она спрыгнула с лошади и начала поправлять седельные сумки.

— Эй, псс! — донеслось до меня из дали конюшенного коридора.

Присмотревшись, я увидел локон белых волос, падающих на самодовольное личико в ночной темноте. Эх, повезло же мне с перепихоном…

Ладно, думаю, стоит подойти ближе, иначе эта непредсказуемая может устроить такое, с чем мне будет не справиться.

— Ты как здесь оказалась так быстро?

Я ясно помнил, что когда я закрывал снаружи дверь, она спала в обнимку с одеялом.

— Та я не стала одеваться, просто в плащ закуталась. — вновь пробудив в моей голове фантазию, она продолжила, — Ты кое-что забыл, держи.

Протянув мне из плаща руку, она передала какой-то амулет. Белоснежный медальон в виде полумесяца. Украшен выступами различных звездочек по площади и на ребристой впадине. В пустом пространстве, между месяца, находилась такая же белая звезда с причудливыми узорами, переходящими от центра в каждого ответвление. Подвешен амулет был на две черные нити, переплетающиеся с белой, что придавало некоего шарма.

— Это «Снежная Луна», она придает удачу. — взяв меня за руку, прошептала Миссинна, — Пусть она хранит тебя, как долгие годы хранила меня. Ты особенный, иначе я бы здесь сейчас не стояла. — прикусив губу, Мисси добавила, — Никогда не забывай об этом, Эдриан.

Договорив трогательные слова, девушка с серебряными волосами чмокнула меня и выбежала из конюшен, исчезая в лучах едва восходящего солнца.

— ДА! ДА, СОБАКА, ДА! — раздались вопли позади, — ВЫКУСИ!

Обернувшись, я увидел, как Лилиан и Ифаэль уже выезжали из конюшни.

Остальные же… остальные наблюдали за тем, как Дрэйк, прыгает на месте и по-детски радуется своей победе, махая руками во все стороны.

Глава 24. Повод, чтобы нажраться

Сумерки медленно плыли над поднимающимися ввысь вершинами деревьев, скрывая нас от опасных тварей, обитающих в горах. Звезды проглядывались через тускнеющее вечернее небо. Цокот насекомых, пение общающихся птиц и легкий ветерок, шагающий по просторному лесу. Всё было прекрасно.

Приблизившись к границе империи, мы попрощались с солнцем и решили разбить лагерь.

Лошадей привязали у ручья. Меж деревьев натянули тент из толстой ткани, чтобы нас не залило дождем. Поставили палатки и развели костер, над которым расположили самодельный вертел и уже жарили на нем пристрелянных белок.

Удобно, всё таки, когда в отряде есть легендарный лучник.

Я думал, что находясь так близко к родине, я начну испытывать страх, стресс или хоть что-нибудь… но нет.

Я чувствовал себя очень хорошо среди этих людей. Разбойники они, или повстанцы, это было абсолютно не важно. Мы травили байки и подшучивали друг над другом.

Опустошив последнюю переноску с вином, Дрэйк всё-таки перестал косо на меня смотреть и даже руку мне пожал, выказав уважение.

— Моя м… моя… дочка, ик… у нее еще… ик… тот характер… — держась за меня, чтобы не упасть, разоткровенничался он, — Она… ик… послала всех св… своих ухажеров. Сам… ик… сам ее… еле терплю… — он посмотрел на меня взглядом, полным… — Уважаю!

Хлопнув меня по плечу, шрам не удержал равновесие и под крики друзей упал в костер.

Амадж уже напился и спал в какой-то палатке.

Дед и Мир травили друг другу армейские истории, которые никто кроме них самих слушать уже не хотел. Они постоянно хохотали, сотрясая землю под собой и соревались, кто их них сильнее.

Ифаэль большую часть времени терся рядом с Дэем и Лилиан…

По-тихому свалив с места перевала, я шел меж крон деревьев, шелестя пальцами о верхушки повсюду растущих кустиков. Мысли испарились и я ни о чем не думал. Птицы замолчали и уже ложились спать в свои гнезда. Сверчки цокали все тише и тише.

Озеро ночи накрывало лес, погружая в сон всё живое, но в свете восходящей луны просыпались другие создания.

Присев на упавшее давным-давно от удара молнии дерево, я наконец расслабился после долгой дороги. Тишина прекрасна, но ценить ее начинаешь только тогда, когда проведешь долгие недели с кучей незатыкающихся людей.

Вдохнув полной грудью, ловя на себе теплые капли дождя, я закрыл глаза и представил картину, непокидающую меня уже долгое время.

Родительский дом, гостиная. Камин, внутри которого колышутся горячие огни. Резной потолок, кои переплетения я так ярко помню. Ставни, стены, пол, я всё так ярко помню. Накрытый кружевной скатертью стол, сделанный на заказ, как и всё в этом доме.

Вкусности, которые готовил Хоул вместе со своими поварятами. Блюда, что можно было бы подавать в лучшие заведения по всему Триумвирату. Улыбающаяся мама, грациозно уплетающая кусок мяса. Отец, что постоянно всем был недоволен, но в такие моменты завороженно наблюдал за своей красавицей. Непоседа Ифаэль, что всё детство сидел с ногами на стуле и постоянно что-то тараторил.

Несмотря на то, что Хоул гораздо ниже нас по статусу, а его приемыши вообще самое дно социальной лестницы, Виолетта приказывала им трапезничать вместе с нами.

Скучаю, я так скучаю по всему этому…

— Эй, ты уснул что-ли? — дернувшись от легкой пощечины, я увидел перед собой Дэя.

— Ты че? — отмахнулся я, потирая лицо.

— Ну тебя и развезло, дружище, раз ты в лес поперся.

— Ты вообще-то тоже здесь.

— Так я тебя искать пошел, придурок. — парировал Дэй, — Амадж дрыхнет уже давно. Ифаэль недавно ушел спать. Дед с Миром вырубились и спят прямо на земле, а Дрэйк заблевал всю их с мамой палатку и заснул прямо в этой же луже. — махнув рукой, улыбнулся Дэй, — Так что я решил сходить найти тебя.

— Да, пожалуй, ты прав. — сказал я, вставая, — Вот же-ж…

— Что?

— Да я весь промок.

— Ну а ты что хотел, дождь идет… как бы, на секундочку. — ухмыльнулся Дэй, держа над головой деревянный щит, защищающий его от воды.

Добравшись наконец по мокроте до лагеря, мы обнаружили, что Лилиан спит прямо на великанах, укутываясь их же верхней одеждой. Похоже, она ее у них отобрала.

— Так, осталась всего одна палатка свободная, значит я пойду в нее, — махнув рукой, сказал Дэй, — А ты к своему брату, валетом.

— Не-не-не, так не пойдет! — не согласился я, останавливая его.

— Почему? — нахмурив брови, спросил лучник.

— Я весь промок, одежду нужно снять и просушить.

— И…? — посмотрел он на меня с непониманием.

— Я не собираюсь спать с Ифаэлем без одежды, даже валетом. — сказал я, продолжая отталкивать его одной рукой от палатки.

— А мне где спать, неженка?! — начиная злиться, иронично спросил он.

— Ну так с Амаджем можешь. — посмотрев влево, где стояла его палатка, сказал я.

— Эта скотина встает с первыми луча солнца, — возмущенно сказал Дэй, — Он же меня тоже поднимет, спать не даст.

— Ифаэль? — поднял я бровь.

— Мы с ним не настолько близки.

— Короче, я сплю здесь. — сказал я, быстрыми движениями расстегивая портупею, — Если ты хочешь спать рядом с голым мужиком, твое право.

Продолжая улыбаться, я скидывал ремни вместе с промокшей рубахой.

— Может, тебе понравится, а? — откровенно усмехнулся я, наблюдая за озлобленным Дэем.

Сбросив всю одежду, я повесил ее на ближайшую ветку, закрытую от дождя тентом, и забрался в палатку бывших военных. Им прекрасно спалось на голой земле, рядом с пьяной женщиной, так что спальное место было свободно.

Укутавшись в тканевое одеяло, я устроился поудобнее и погрузился в сон.

Наверное, нужно описать, что именно мне снилось, но… честно скажу, я уже не помню. Все мои возможные и невозможные сны затмила картина, которая произошла утром.

Очнувшись посреди ночи, я посильнее прижал к себе Мисси. Опустив руку, я наслаждался упругостью мягких мест моей стервозной подружки, а она была и не против. Даже прижалась в ответ всем телом, ведь я был без одежды, и, кстати, не обделен мышечным рельефом.

Осознание того, что произошло, пришло не сразу.

Я успел пожамкать руками всё, что только можно. Мы успели поцеловаться… и она даже потрогала мое самое сокровенное. Когда солнце начало всходить, а его лучи пробиваться через палатку, я обнаружил золотые локоны перед своим лицом.

Вскочив и стараясь не издавать звуков, я увидел перед собой обнаженную Лилиан.

Интерлюдия

Как же грязно… подумал Феликс и стряхнул прилипший к ноге кусок черного месива из земли, воды и глины.

Ублюдок вновь поставил его часовым на стену казарм, которая так приелась ему за столько лет на службе. Впрочем, как и этот безмозглый кусок говна, который только и может что кричать, безнаказанно всех бить, а потом отправлять своих солдат на смерть.

Только за счет своего почти непобедимого терпения Феликс держал себя в руках.

Почему почти?

Да потому, что на каждую минуту, проведенную рядом с капитаном, он проводил час с мыслями о его убийстве. Из-за этого мудака, он, капрал Феликс, за восемь долгих лет так и не дослужился до высокого звания.

Уже битый час он стоял на этом посту. Даже его снаряжение, специально разработанное для комфортной службы стражи во время дождя, промокло насквозь. Трещины в старом шлеме и тканевые заплатки на непромокаемой накидке не очень то спасали от дождя.

Те, кто придумал этот комплект, предусмотрели всё, кроме капитана Рука, которому было абсолютно плевать на своих подчиненных.

Когда Феликс пошел служить в армию, он думал что это будет красивое приключение, после которого он будет рассказывать увлекательные истории своим детям и внукам. Но увы, всего пару месяцев проведя на фронте, он понял, что выжить там, где двухметровые монстры сносят одним ударом по несколько человек, уже героический поступок.

Говорил его отец, чтобы он сначала закончил академию Орлов, но нет, Феликс выбрал путь самообучения.

Юн был, и очень глуп.

Вернувшись после первой же реальной стычки с Морром и сломанной ногой, его положили в лазарет на пару месяцев. После чего депортировали обратно на родину, в Горизонт.

Горизонт не вел войны, за исключением охранных постов вдоль линии гор, откуда время от времени спускались безумные маги. Война, это прерогатива Рассвета, а не Горизонта. Его страна лишь помогала им, отправляя на фронт добровольцев, но не более того.

Солнце только село, но ощущение, что прошла уже тысяча лет…

Уже так осточертела эта служба простым капралом, когда какой-то мудозвон портит все мои планы на светлое будущее в звании генерала!

Горит, похоже, и большой замок на берегу океана, и красавица жена…

Такими темпами он тут состарится еще до того, как сможет похвастаться титулом и власть перед городскими красотками.

— С этим надо что-то де… — начал шептать солдат, но был прерван.

Феликс услышал краем уха крики в казарме, и он отлично узнал эту интонацию. Капитан кричит так только после того, как к ним с проверкой приходит полковник. Рук боится его до дрожи в поджилках, и это лучшее время, чтобы его убрать.

Парни его поддержат, они устали от капитана также как и он…

Феликс спустился по лестнице подошел к горящему окну казармы. Он прислушался, стараясь не шуметь, и взглянул внутрь.

Капитан, подпрыгивая на месте, пытался вытолкнуть из казармы двух здоровенных амбалов. По размеру они больше похожи на Морров, чем на людей, но всё же, они стоят в человеческой одежде.

Феликс спрятался под окно, пробираясь под ним ближе к входной двери, но открыть ее он так и не успел.

— Вон, выметайтесь! — распахнув дверь и указывая пальцем наружу, кричал Рук, — Ваши звания ничего не значат, вы в отставке. Вы даже служили не у нас!

— Да не кипишуй ты так, сынок. — послышался изнутри голос одного из великанов, — Мы же с не с пустыми руками!

— Мне плевать! Вон отсюда, пока я не приказал своей стра… — желая произвести впечатление на великанов, он начал произносить угрозу, которую ему так и не суждено договорить.

Рук допустил страшную ошибку.

Он повернулся спиной к открытому проходу.

— Ловко ты! — из-за спин великанов послышался голос сослуживца, — Но что мы будем делать, когда он очнется?

— Спокойно, парни, мы разберемся. — один из переростков подхватил Рука и унес в другой конец казарм. Туда, где стоял небольшой шкаф.

Отперев его, великан закинул Рука прямо туда и захлопнул за ним дверки. Оттянув на себя шкаф, он попросил у своего друга веревку. Сняв свой шлем, второй великан оказался седым старичком, но как будто в самом расцвете сил.

Обвязав и покрепче затянув шкаф, первый великан поставил его на место. Развернувшись к нам, он похлопал руки друг об друга.

— Ну что, братцы, сдвигай всё! На чем можно сидеть, на чем нельзя, всё в центр! — жестикулируя руками под свои слова, первый направился обратно к выходу. — Будем праздновать.

Возле дверей стояло несколько мокрых бочек, только занесенных из-под дождя

— А повод? — спросил один из стражников.

— Ой, не смеши! — старик, который уже уселся на тумбу, рассмеялся и указал пальцем на солдата.

Твою мать…

Этот дед, это же первый наставник Вавилонов. Один из самых известных военных генералов Рассвета… в отставке.

— Когда это вообще служивым нужен был повод, чтобы нажраться в зюзю? — улыбнулся старый генерал.

— Если выпьете с нами, то мы на утро заберем вашего горе-капитана с собой. — добавил более молодой великан.

Сняв капюшон, он оказался не менее известным полковником Темных. Он возглавлял единую коалицию Триумвирата во время гражданской войны в империи Солнце.

— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. — произнес Феликс, — А не боитесь, что вас объявят в розыск за похищение?

— Так вы же никому не скажете? — иронично спросил генерал в отставке, наблюдая за нашей реакцией, — Как власти узнают что это именно мы его забрали?

— Даже если они узнают, вам нас и искать. — добавил полковник.

Переглянувшись, в наших головах загорелся свет надежды.

Мы поняли, что это наш шанс…

— По рукам. — согласился второй капрал нашего взвода, протирая краем простыни свою железную кружку.

Глава 25. Пульсирует, сладенькая…

— Запомните парни, если можно пройти без шума, мы должны пройти без шума. — взглянув на нас с братом, сказал Амадж. — Не издавайте звуков, совсем.

Мы находились в грязной подворотне. Проходили по заднему двору огромного здания, коих в этом городе было не так уж и много. Оно возвышалось до небес, но было понятно, что это просто мой муравьиный взгляд так думает. На самом деле оно чуточку ниже.

— Амадж… — окликнул я алхимика.

— Тихо! — приставив в губам палец, нервно прошептал он.

Повернув на меня голову, он покрутил палец возле уха и поднял его к небу.

Мы ждали сигнала от Дэя и Дрэйка, которые должны были устроить «день города» на главной площади. Иии… сверху, меж домами, прошлая волна прогремевшего взрыва.

Сейчас.

— И так, парни. — вытащив карманные часы, Амадж вытаращился на них, — Через 10 минут я открываю дверь.

Половину детства провел в медитации, так что подождать — не было проблемой.

— Срочно! — воскликнул Алхимик, уже даже не пытаясь говорить тише, — Назад от двери! Назад, назад, назад! — отодвигая нас рукой, он всё ещё держал часы, не отрывая от них взгляда.

— Иии… — он поднял вверх большую колбу с оранжевой жидкостью, — Сейчас!

Развернувшись, он сильным замахом отравил колбу в полет. Мы думали, что прогремит взрыв, но после разбития стекла дверь… просто, намокла.

— Ама..

— Погоди ты, не всё сразу! — вновь прервал он меня, отмахнувшись.

Мокрое пятно на мощной архитектурной двери, мда… знаете, я начинаю разочаровываться в нашем алхимике.

— Твою… — прошептал Ифаэль.

Дверь начала пузыриться и медленно стекать на пол. Прямо на глазах, всё быстрее и быстрее. Создавая дыру, которая становилась больше с каждым мгновением.

Уже через минуту в двери вырос проем, вполне пригодный для проникновения человеком внутрь.

— Магия… — сказал Ифаэль.

— Наука! — сказал Амадж, поднимая палец и улыбаясь. — Секунду!

Алхимик подошел к двери, отсчитал несколько секунд и нырнул внутрь. Через секунду он распахнул дверь и посмотрел на нас через открытый проход.

— Приглашения ждете?

Ныряя между коридоров банка, мы жались темных углов и избегали местных работников так, как только могли. На случай, если нас всё же видели, мы вырубали свидетеля.

Прятали его в куда-нибудь, закидывали тело под какой-нибудь стол. Ну, или просто выкидывали из окна, если оно было рядом.

— Нет, нет, нет, нет. — обычно я шел вперед, но когда мы уже спустились в подземелье и стали приближаться к сокровищнице, Амадж решил пойти первым. Он пообещал делать это также осторожно, как и я. Через пару минут он заглянул в очередной дверной проем, и мгновенно отпрянул в сторону. Сел задницей на пол и схватился за голову.

— Они всё знают, они всё знают. — судорожно дергаясь, произносил он, — Нам отсюда не выбраться, мы мертвы.

— Что, о чем ты говоришь? — подсев к нему, шепотом спросил Ифаэль.

— Вв… взгляните… туда… — с опухшими глазами произнес алхимик.

Заглянув внутрь, я отдернул голову даже быстрее Амаджа.

— Что там? — хмурясь, спросил мой брат.

— Около десятка гвардейцев темной смерти направляются сюда.

— Что?! — воскликнув, Ифи чуть отшатнулся, — К… когда будут здесь?

— Скоро.

— И… что делать?

— Выбора нет. — я схватился за лицо.

Потирая рукой лоб и чеша бровь, я яростно думал, что же, мрак, можно сделать.

Решение не заставило себя ждать, и я начала излагать брату хоть какое-то подобие плана.

— По карте, в эту комнату ведет лишь один проход, так? — прикусив губу, я бегал глазами по стенам, — Так.

Ифаэль молча слушал.

— Значит, если мы зажмем их в тиски около этого проема, у нас есть шанс завалить хотя бы одного. — сказал я, но в голове родилась еще одна безумная идея.

Я схватил брата за плечи и посмотрел ему в глаза.

— Ифи, если всё полетит к чертям, ударь меня по голове. Ударь как можно сильнее. Это пробудит то, что тогда проснулось в лесу…

— На наших спинах руны…

— Неважно, попробовать стоит, иначе мы всё равно трупы. — отбросил я сомнения, — Понял меня?

— Понял.

— Амадж, забейся в угол и не издавай звуков. — выдохнув, я пояснил, — Может, останешься жив…

Выхватив клинки, я еще раз глубоко вздохнул. Встав по левую сторону от арки, я в последний раз взглянул на брата, проверив, что он хорошо держится.

Задержав дыхание, я сосредоточился на приближающихся шагах…

— Эй, Фил, а как там моя сладенькая поживает? — всё громче слышался чей-то голос, — Думает о мне ночами?

— Ты о ком?

— О ком, о ком… — иронично повторил голос, — О мамке твоей!

Смерть от рук ублюдков из темной смерти, что наверняка уже очернили мою фамильную академию и стали самой сильной гвардией Рассвета, мрази. Не думал, что всё обернется вот так…

Спокойно, Эдриан, спокойно… думай о своих шансах.

Судя по тому, что я знаю о темной смерти, их учат владеть всеми видами наборов оружия на хорошем уровне, что обеспечивает полную взаимозаменяемость, но в Вавилоне, нас тренировали иначе…

— Артефакт, прошу, не убивай тех, кто уже находится в комнате, но убей всех, кто зайдет в нее после этого момента. — подняв руку к лицу, прошептал я.

Три…

Два…

Один…

В проеме показывается расслабленное лицо первого гвардейца, который даже шлем не надел. Видимо, он не ожидал ничего опасного в этом задания. Думаю, за столько лет еще никому не удалось ограбить эту сокровищницу.

До сегодняшнего дня.

Рывком вгоняю клинок прямо в шею темного. Не задерживая его там дольше мгновения, в перекате дергаю на себя, разрезаю ему горло и всё что было рядом.

Второй уже бросается на меня, прикрываясь прямоугольным нарукавным щитком. Он делает замах увесистым топором сверху. Дергаю телом с линии падения топора.

Не успеваю, мрак!

Пытаюсь задеть его, но мой левый клинок отбивается щитом. Правый же клинок летит в сторону, потому что мгновение назад нога темного выбила его из моей руки мощным ударом.

Стоя на одном колене, я ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЗЛЮСЬ.

Бросив клинок, в одном движении снимаю предохранитель. Вскидываю кулак на гвардейца и напрягаю руку. Темный, почувствовав неладное, прикрывается щитком…

Свет, как же это смешно выглядит!

Щиток разлетается вдребезги от стремительно врезавшегося в него артефакта, а следом разлетается череп темного.

В последнюю секунду ловлю взглядом стрелу и дергаюсь в сторону. Сволочь пробивает мне плечо, и это, мать вашу, больно. Очень больно!

Вижу как Ифаэль в одиночку парирует удары сразу трех гвардейцев, не успевая даже подумать об атаке в ответ.

Хватаю топор убитого и на всех парах рвусь вперед. Хорошенько разогнавшись, со всего духу бью топором по гвардейцу, он же оперативно прикрывается мечом.

Ошибка, мужик, очень большая ошибка.

Ручка топора ломается. Лезвие влетает темному прямо в голову, застревая в шлеме и горизонтально разрезая ему лицо на уровне рта.

Минус три.

Успеваю подумать я, прежде чем очередной гвардеец переключает свое внимание на меня. Он пробивает ногой мне в грудь, и рывком приближается ближе. Размахнувшись, вонзает мне в левую руку свой меч, пригвоздив конечность с артефактом к полу.

Конец, это конец.

Даже учитывая, что мы смогли очень быстро убить четверых противников, остается еще шестеро. Шестеро, полностью готовых к бою, элитных гвардейцев, которые готовы закончить с нами в любой момент. Ха, или даже больше, если я посчитал неправильно!

На мгновение мне кажется, что брату удастся отбиться. Но увы, все мои надежды улетают вместе с его телом, которое уже отправил в воздух везучий темный.

Но тут мне в голову пришла безумная мысль…

— ЭЙ ТЫ, КУСОК ВОНЮЧЕГО НАВОЗА, Я МАТЬ ТВОЮ В ЗАДНИЦУ ДРАЛ!!!

Обернувшись, стражник всего секунду посмотрел на меня, после чего совершил смертельную ошибку. Еще долго он будет ее помнить, если после смерти можно что-то помнить.

Он сделал шаг в мою сторону и что есть силы втащил сапогом мне в лицо.

Смотрю на прибитую к полу руку и вижу, как ярко-красная жидкость вытекает из того места, где находится вражеский меч.

Напрягаю руку.

Время замедляется, и я наблюдаю, как меч крошится в железные осколки.

Вообще, сейчас я очень многое наблюдаю…

Как ко мне спиной стоит монстр.

Как такой же монстр замахивается на другого испуганного монстра, что вскинув ладони вверх, лежит на полу и пытается отползти.

Как трое монстров смеются. Про одного я уже говорил, стоит ко мне спиной. Второй и третий, опустив оружия, похожие на лук, стоял в арке.

Плохой у вас сегодня день, родные мои.

Вскинув артефакт на замахивающегося монстра, я напрягаю руку с артефактом. Хмм, с легким треском из него вылетает нечто, похожее на наконечник стрелы.

Этой же рукой в следующего, повернувшегося ко мне спиной врага. От моего удара его голова превращается в кровавое месиво, но почему-то брызги не разлетаются. Отрываю его правую руку, и замахнувшись, бросаю в стоящих в проеме мразей.

Пятеро, еще пять монстров.

Помнить.

Отличать.

Убить только врагов, не друзей.

Тело врага еще стоит, не желая падать под силой притяжения.

Как же это всё странно…

Прыгаю в сторону мерзко смеющихся над убийством моего брата монстров. Толкаю голову одного из них в голову второго. Ухожу за их спины и бью кулаками прямо в центр позвоночника. Руки входят внутрь как в воду, без всякого сопротивления пробивая монстров насквозь.

Оборачиваюсь назад, лучники всё ещё стоят.

Бросив взгляд назад, я понимаю, что все стоят на своих местах.

Будто ничего не было.

Снаряд артефакта еще не долетел до того, кто замахивался, а тот, что пригвоздил меня к полу, спокойно стоит себе без руки и с фаршем вместо головы.

Я что, мрак те в сраку, время остановил?!

Этого быть не может…

В прошлый раз я замедлял время, но не останавливал… или останавливал? Я не помню…

Ай, помнить что-то больно! Не могу!…аааааААААААААА

— АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!! — раздается крик со спины и звуки мощных ударов со всех сторон.

Всё происходящее смешиваются в кашу, а голова раскалывается от боли.

— Чт… что… ты… такое… — раздается голос позади.

С болью разлепляя затекшие глаза, я обнаруживаю, что весь коридор заляпан кровью. Кровь просто везде… на полу, на стенах, на потолке, на мне, везде.

Оборачиваюсь назад и бросаю взгляд на гвардейца, что мгновение назад лишился всего своего отряда. За его спиной валяется его напарник, из груди которого торчит искореженная, и будто обгоревшая рука.

Вдыхаю запах, ох, почему он такой приятный?

Облизываю губы, что запачканы кровью. Понимаю, что мне нравится. Это вкусно, но почему я раньше не замечал, что кровь такая вкусная?

Кажется, я схожу с ума.

Надо проверить!

Чувствуя издалека, как страх наполняет его тело, я подхожу к последнему гвардейцу.

— Протяни руку, пожалуйста. — ласково шепчу я, нежно смотря ему в глаза.

— Что…? — только и успевает он открыть рот.

Хватаю его за руку, резко дергая на себя. Сбрасывая шлем солдата и оголяю тем самым его шею. Смотрю на красивейшую вену. Пульсирует, сладенькая…

Такая теплая, вкусная, живая…

Принюхиваюсь и сразу же всем телом ощущаю предвкушение удовольствия…

Ох, я больше не могу сдерживаться!

Впиваюсь в вену зубами, жадно глотая драгоценную жидкость. Наслаждаясь каждой каплей крови, я всё пью и пью, не обращая внимания на остальной мир. Это так вкусно, что не описать словами.

Могу попытаться, конечно, но не уверен, что смогу точно передать.

Представьте, что вы не ели и не пили неделю…

Нет, даже месяц!

После всех этих страданий, к вам приходит обнаженная красавица. Вся влажная, будто нимфа, что только что вышла из реки. Она предлагает вам испить водицы, что она сама набрала на дивном целебном роднике и вода эта, на вкус — как сладкий нектар.

Вот нечто похожее, только сильнее… раз в сто!

Всё казалось нереальным.

Сон, сказка, но только не реальность…

Глава 26. Магия, собственной персоной

— Эдриан, хватит, он мертв. — раздался голос рядом со мной.

Открыв глаза, я обнаружил… холодный, обезглавленный, высушенный труп. Больше напоминающий сухофрукт, нежели человека.

Отпрянув от сухой артерии, я машинально облизал губы.

Странный вкус. Даже не знаю, на что это больше похоже. На самогон, который настаивали на расплавленном железе, или на суп, приготовленный из со всеми видами специй, которые только существуют в мире.

Разжав руки, я пустил мертвяка в свободное падение.

— Ты убил… их всех. — вновь раздался знакомый голос, — Также, как в лесу… — всё мрачнее произносил голос, — Но в этот раз, ты был быстрее… и… ты смог отличить их от нас.

— Ифи, я думал, что они… — непроизвольный вдох на долю секунды прервал меня, — Что они прикончат тебя у меня на глазах…

Рука брата легла мне на плечо.

Почувствовав это прикосновение, я наконец расслабился.

Все эти убийства… они больше были похожи на игру и унижение детей, чем на честное сражение с элитной гвардией Рассвета. Время почти остановилось, они ничего не могли мне противопоставить.

— Это, парни, я конечно в шоке… от всего что сейчас произошло, но может Эдриану стоит что-нибудь надеть, а?

Ох, а я ведь совсем забыл, что в темном углу всё ещё прячется наш Алхимик.

Посмотрев вниз, я, мягко сказать, удивился. На мне и вправду ничего не было. Странно это, хотя бегать голышом уже входит в привычку, хех. Прикрыв достоинство руками, я обернулся.

— Сейчас, нужно найти темного с целой одеждой. — на выдохе улыбнувшись, сказал Ифаэль.

— Так че искать, вон он. — кивнул я головой в сторону последнего живого противника, — Мычит лежит с лезвием во зубах.

Ифаэль подошел к нему и замахнулся ногой, чтобы вбить лезвие глубже и прикончить гвардейца, но из ниоткуда появился Амадж.

— Стой! — воскликнул Алхимик, — Я понял!

— А…? — брат с непониманием обернулся на него.

— Это же элитная гвардия Рассвета, подумай! Они никогда не опустились бы до охраны какой-то сокровищницы! — с восторгом говорил Амадж, — Их обмундирование… оно, эмблемы нет, гербов нет, никаких знаков отличия, кроме покроя, нет.

— Они дрались четко и слаженно, как единый организм. — прервал его я, разведя руками, но вспомнив про свое состояние, быстро вернул руки на место, — Это явно элитный отряд, который имел дело с реальными сражениями.

— Да, что правда, то правда, они профи. — согласился Амадж, почесав подбородок, — Будь это дезертиры, они прихватили бы знаки отличия с собой, но носить их незаконно, если не принадлежишь к гвардии…

Алхимик кажется ненашутку заинтересовался трупаками.

— Хмм… это могут быть выпускники, решившие, что не смогут сдать экзамен. Они могли прихватить учебную экипировку и сбежать в Горизонт. — ощупывая покойников, говорил он, — Еще это могут быть продажные крысы, которые решили срубить денег на дешевом заказе и сняли знаки, не желая позорить имя Темной Смерти.

Пока мы слушали его рассуждения, Ифаэль прижал голову гвардейца к полу. Слегка надавив рукой на лезвие топора, он отбил у темного всякое желание сопротивляться. Я же спокойно расстегнул на нем ремни, после чего снял наручи и доспехи.

Оставив на нем лишь его вонючее белье, я харкнул в сторону.

— Ну нахрен! Обойдусь! — принял я решение, затыкая нос от зловоний испугавшегося врага, — Пусть сам в этом черкаше ходит.

Спустя несколько минут я уже любовался собой, полностью облаченным в доспехи темной смерти. Жаль, не нашлось красивых эмблем. Ну да ладно!

— А удобно, слушайте. — сказал я, разминаясь и прыгая на одном месте, — Не жмет, не натирает, движения вроде бы не сковывает. Теперь понимаю, почему Темная Смерть, это самая многочисленная гвардия во всем Триумвирате.

— Эдриан, можно вопрос задать тебе? — уточнил Ифаэль, затягивая узел на руках измученного врага, что уже почти не сопротивлялся, лишь тяжело дыша сквозь разрезанный рот.

— Да, конечно.

— Что ты чувствуешь, когда становишься этим… ну ты понял. — усевшись подальше от вонючего пленника, спросил брат. — Расскажи мне, как это было, тогда, в лесу…

— Это… сложно описать словами. — пространственно сказал я, сев на один из более менее чистых трупов. — Уже очень давно я вижу сны. Они полны мрака, и тьма окутывала всё, что окружает меня… но в далеке, в центре моего взгляда, есть красная точка. Она пульсирует и, пускает в стороны красные молнии, приковывая к себе мое внимание.

Протирая лицо от крови, вспоминал я сон, который раньше всегда забывался.

— Когда случилось то, что случилось, я увидел монстров. Чернее ночи, и ростом даже выше Велимира. Их горящие красные глаза, от которых шел пугающий дым. Острые когти, что терялись в темноте, отражаясь блеском в свете луны…

Ифаэль слушал, непроизвольно прикоснувшись к своему лицу.

— Я испугался, и попытался бежать, но уперся в такого же монстра. — опустив взгляд, я помрачнел, — Я думал что меня загнали в угол, что у меня нет другого выбора…

— И ты решил убить их первее, чем они тебя?

— Я думал, сама ночь пришла за мной и нашей семьей. Я думал, они навредят тебе, маме, папе, Хоулу, всему Вавилону… — поджав губу, я старался держать себя в руках, — Я защищался… я убил их, разорвал голыми руками, словно они старые тряпки.

Посмотрев в пол, брат дернул головой, будто его начало подташнивать.

— Мне было страшно, но ярость была сильнее. — подняв руку, я смахнул слезу, что без разрешения решила прокатиться по лицу, — Я раскрыл глаза и увидел, как меня окружают разорванные трупы людей, что не заслуживали такой смерти. Словно это я монстр…

Ифаэль подошел ближе протянул мне руку.

Взглянув на него, я заметил сочувствие в его взгляде. Ифи никогда не был святым, но сейчас он протянул мне руку братской любви… и мрак меня возьми, я ее пожму!

Я схватил руку, и сходу обнял своего брата.

Похлопав друг друга по спине, мы осмотрелись вокруг.

Возник очевидный вопрос, который мы задали одновременно…

— Где Амадж?

— Где Амадж?

Алхимик слинял, пока мы пускали сопли и слезы.

Я подошел к проходу в следующую комнату, но то, что было дальше, будет трудно описать словами.

Амадж кричал как сумасшедший, стремительно набирая скорость. Позади него открывался долгожданный вход в сокровищницу, но этот алхимик снова сделал всё по-своему. Дверь, стальная, огромная, и очень тяжелая, прямо сейчас падала прямо на него.

И вновь, мы одновременно произнесли одно и тоже.

— Твою мать…

— Твою мать…

На этот раз время остановилось само собой.

Рванув вперед, я очень быстро спустился вниз и подлетел к упавшему на пол Амаджу.

Схватив монстра, я обнял его. Медленно ускоряя время, я неторопливым шагом пошел вдаль от двери, стараясь толкать монстра всем своим телом. Надеюсь, так его не разорвет, как несколько минут назад разорвало темных.

Замедленные звуки, это очень странно.

Дверь упала за моей спиной, но грохот был будто приглушен, шепотом заявив о себе.

Решив, что пора выводить себя из этого состояния, я ударил себя кулаком по лицу.

Сработало!

— Ну как, живой? — спросил я алхимика, отряхивая бренного от пыли.

— Вроде цел.

— Как тебя угораздило то?

— Не рассчитал, слегка. — протирая лицо ответил улыбающийся Амадж.

Дверь была громадна, не говоря уже о размерах самой сокровищницы.

Огромное подземелье, тянущееся в темноту. Горы меди, серебра и золота, перемешанные с драгоценными вещами.

Здесь было всё. И светящиеся камни, и цветные куски брони, и оружие, и узорчатые кубки…

Кажется, зажиточных торговцы уже давно перестали сортировать нажитое и скидывают сюда всё более менее ценное.

— Парни, мои часики сломались, но по моим личным ощущениям… — сказал Амадж, бросая каждому из нас по невзрачной серой сумке, — У нас, плюс минус, около часа, пока команда веселится с остатки стражи.

— Нам и года не хватит, чтобы всё это вынести. — обреченно сказал Ифаэль, взяв близлежащий меч.

— Дай ка сюда! — почти что силой выхватив его из рук, Амадж демонстративно повернулся к нам лицом.

Он сделал шаг назад и вставил конец меча в сумку на полу.

— А теперь, мои братья-драчуны, смотрите очень внимательно…

Покрепче взяв меч на ручку, он начал вдавливать его в дно сумки и…

Что?

Он, похоже, через сумку воткнул его прямо в пол.

— А теперь…

Когда ручка окончательно исчезла в сумке, Амадж нагнулся вниз, и схватив ее руками, просто поднял.

— Невозможно… — проронил я.

Переглянувшись с братом, мы, мягко сказать, были удивлены.

— Представляю вашему вниманию… — Амадж снял шляпу и сделал реверанс с разводом рук в стороны, — Магия, собственной персоной.

— Реверансы, это не твое, мужик… — скорчившись, констатировал Ифаэль.

— Ваши сумки точно такие же. — с этими словами, он развернул ее дырой от себя, — Просто делайте также, как и я!

Разбежавшись, Амадж нырнул прямо в гору сокровищ, мгновенно скрываясь в ней.

— Этот мужик начинает мне нравится. — сказал Ифаэль, черпая сумкой монеты с горы сокровищ.

Пораскинув мозгами, я принял решение не напрягать лишний раз мозги. Раз уж это работает, то не будем вмешиваться в это. Зачем думать, как и почему это работает, если это работает?

Много раз в жизни я видел, как люди вмешивались во что-то и нахрен рушили всё своим любопытством.

Уперевшись покрепче ногой, я развернул сумку. Промчавшись прямо на гору, я за три шага-прыжка преодолел ее высоту. Подпрыгнув еще выше, я нырнул в нее как рыба в воду.

Перед глазами была лишь сумка, а уши занимал звон.

Спустя час, мы уже засунули в сумки, плюс-минус, девять из десяти всех сокровищ, оставив лишь то, что нужно было поднимать руками с пола. Ограбление оказалось успешным, и уже можно было валить отсюда.

Напоследок пробежав глазами по стеллажам, что стояли вдоль стен, я заметил нечто знакомое.

Амадж прокричал нам отступление, но то что я заметил… оно тянуло меня к себе с такой силой, с какой мягкая постель тянет назад только проснувшегося человека.

Подойдя ближе, я всё больше понимал.

Похоже, там лежит точно такой же наруч, как тот, что надет на мою левую руку.

Этого не может быть… артефакт.

Их два. Два!

Ни капли не сомневаясь в своих действиях, я сбросил наруч темной смерти и надел артефакт на вторую руку, прямо поверх рукава…

— Надо уходить!

— Они уже здесь!

— Я несу его…

— Защищай нас!

— Он умирает!

— Тащу, тащу!

— Полежи здесь, я должен помочь ему…

— Дай его мне!

— Нет-нет-нет-нет-нет, живи!!

— ИХ СЛИШКОМ МНОГО!!!

— Если он не очнется…

— Именем графа…

— Мы трупы…

— ДА, ДА, ДА!!!

— А ты везунчик…

— ЗА ИМПЕРАТОРА!!

— Я скоро вернусь…

Глава 27. Дело было за полночь

Мощным ударом меня кидает в сторону. Улетая по дуге, я натыкаюсь на второй удар и меня отправляют обратно. Ощущение полета, конечно, расслабляет, но не от ударов же. Начинаю раздражаться и открываю глаза!

— Очнулся! — крикнул куда-то вдаль Амадж, потрясывая меня рукой, — Он очнулся!

— Живой, уже хорошо. — ответил ему хриплый голос.

Осмотревшись, я понял, что мы уже не в сокровищнице.

Маленькое помещении, напоминающем старую лавку часовщика, которая долгие годы стояла в моей родной деревне, пока ее хозяин не умер от старости. Облезлый, старый потолок, обшарпанные годами стены… но, тем не менее, было довольно уютно.

— Ты наверно ничего не помнишь. — сказалАмадж, поднимая мое тело в сидячее положение.

— М… — попытавшись сказать слово, я закашлялся, — Мм… мы… выбра… выбрались?

— Да, дружище, выбрались. — воодушевленно ответил алхимик. — Когда было нужно подниматься, тебя не было, и мы пошли тебя искать.

Амадж помог мне подняться на диван, после чего плюхнулся рядом со мной, с ногами забравшись на мягкое сидение.

— Мы испугались, когда нашли тебя. — повернувшись, произнес он, — Ты весь был синий. Лоб жарче огня, а тело слегка подрагивает. Ифаэль закинул тебя на плечо, но мы встретили на пути сопротивление. Так что, твою тушку, вместе с сумками, пришлось тащить мне, пока твой брат героически спасал наши задницы.

— Ка… как он?

— Жить будет. Молчи, не трать силы попусту. — оборвал меня алхимик, желая продолжить свой рассказ. — Короче, до выхода из здания всё было относительно гладко….

— Говори прямо…

— Редкая охрана, с которой Ифаэль быстро разбирался. — повторил Амадж более конкретно, — Когда мы покинули здание и отправились по пути отхода, на нас дважды напали местные грабители. Они решили поймать удачу за хвост, пока было мало стражи. Это был их ошибка, стоящая им жизни, ведь у тебя на удивление стойкий братишка.

— К сути…

— Один из первых грабителей ранил его, после чего Ифаэль перестал жалеть их, и начал убивать…

— Дальше…

— По дороге мы встретили Мира с Дедом, но позже… — алхимик вдохнул, и тяжело выдохнул, — Мы наткнулись на патруль темных, похожий на тот, что встретили в подземелье. Их было больше, человек пятнадцать-двадцать. Так что, когда они нас заметили…

Амадж закусил губу, перематывая в голове воспоминания.

— В общем, вон там, — алхимик указал в дальний угол — Заложники.

— Что?

— Мы взяли заложников. Так что темные пока что не рискнули брать нас штурмом. — горько ухмыльнувшись, пояснил Амадж, — Пока что, живем.

Поднявшись, я с трудом добрел до выхода, и взглянул через щель в стене. На улице уже начинали собираться гвардейцы Темной Смерти.

— Какой план? — спросил я.

— Выжить. — тихо ответил стоящий рядом Мир.

— А где…

Хотел было я задать вопрос… о том, кого не увидел внутри помещения.

Велимир резко повернулся и взглянул на меня покрасневшими глазами, он был готов взорваться.

— А как мы, по-твоему, смогли спастись и попасть сюда?! — прорычал он, — Старый собой пожертвовал, чтобы мы выжили!

Я собирался что-то ответить, но Мир развернулся внутрь магазина.

— Так что будь так любезен, не умри слишком быстро. — бросил он, не поворачивая головы.

Еще раз взглянув в щель, я понял что дела плохи. Гвардейцев уже далеко не пятнадцать, и их отряд полностью закрыл периметр. На маленькую, по сравнению с площадью, но всё же, просторную улицу, вовсю стягивались отряды противника.

— Плохо дело…

— Не то слово, друг мой, не то слово… — сказал из ниоткуда взявшийся Амадж, взглянув на открывающийся вид.

— Мы трупы.

Дело было за полночь. План отхода ушел псу под хвост. Дрэйка и Дэя скорее всего уже схватили. Шрамированный нас не выдаст, насчет этой скотины я уверен, но Дэй… его жалко. Он сдастся, рано или поздно.

Лучше рано, конечно, так ему меньше достанется.

Мир делал перевязку на сломанной руке Ифаэля, Амадж медитировал, пленные скулили, а я всё еще не понимал, что происходит. Будто сплю… но мотнув головой, я вернул себе самообладание и сразу заметил, что сижу на диване с голым торсом.

Порывшись в комодах под прилавком, я откопал красный стеганый кафтан.

Довольно неплохой, кстати.

Артефактов теперь два, и они, похоже, не снимаются. Попытавшись снять хотя бы один, я только пальцы ободрал. Конечно, можно было бы этому удивиться, испугаться… но я будто во сне, не знаю. Из раздумий меня вырвал неожиданный глухой удар о дверь.

Не слабый, чтобы мы услышали, но и не слишком сильный, чтобы не выбить.

— Именем графа Меральда требую, чтобы вы покинули ювелирный магазин, отпустили бедных пленников и сдались на милость закона. Сложите оружие и выходите с поднятыми руками. Если вы не окажете сопротивления, никто больше не пострадает.

— Не слишком много требований, а? — раздался крик со второго этажа.

Амадж уже был там.

— Никак нет. — ответил ему гвардеец, — Требования просты и милосердны.

— Что-то у вас какой-то глупый переговорщик! — почти смеясь, вырикнул Амадж, — Он вообще в курсе, как переговоры вести надо?

Ответом ему была тишина, мягко разбивающаяся о звуки дождя. Он должен был лить еще несколько дней, так что хотя бы насчет него можно было оставаться уверенным.

А ведь только недавно я радовался жизни, и что теперь?

Сглазил, эх…

— Мы сдаемся. — прогрохотал голос Мира, несущего Амаджа за воротник.

— В смысле? — удивленно спросил я.

— Есть план. — сказал великан, одноу рукой открывая замок, — Выйдем, к нам подойдут слишком близко… и мы убьем их всех.

— Это глупо. — сказал я абсолютно серьезно.

Мир взревел, и разозлившись, подошел ко мне. Одной рукой он поднял меня над собой, тяжело пыхча и агрессивно смотря мне прямо в глаза.

— Они убили его. Убили. Нет его. Всё. Сгинул. С концами. — говорил он, с каждым словом становясь всё краснее и печальнее.

— Мы умрем. — ответил я, стараясь держать серьезное выражение лица, — Там около шести десятков одних только гвардейцев, к которым уже подтягиваются стражники. Если выйдем к ним, то умрем.

— Но умрем с честью! — сказал он, откидывая меня в сторону и резко выбивая ногой дверь.

Мы все выбежали вслед за Велимиром.

— Сложите оружие. — повторил Темный, со страхом смотря на великана.

— Мы сдаемся, мужик! — медленно подходя к солдатам, говорил Велимир, — Правда, вот, смотри, держу меч на виду!

Интерлюдия

— Сейчас?

— Нет.

— А сейчас?

— Да погоди же ты. — раздраженно шикнул Дрэйк, оглянувшись на Дэя.

Подрывники наблюдали за малой площадь дождливого города. Они уже разобрались со своей частью плана, но как и ожидал шрам, благородные запороли всё, что только могли.

Прошли считанные минуты, а по всем фронтам уже поставили оцепление. Гвардейцы действовали слишком слаженно, слишком профессионально. Лучники, копейщики, щитоносцы, мечники, кого только там не было…

Кто же, мрак, ими командует?!

По крышам перекрытой улицы скакали едва уловимые силуэты.

— Убить? — спросил раздраженный лучник.

— Гаси дураков. — отмахнулся Дрэйк, рассматривая вражеские войска.

Соскользнув чуть ниже, Дэй выхватил несколько стрел. Приложив их на тетиву, он разминал пальцы и высматривал всех прыгающих мертвецов. Шесть крыш, восемь стрел в пальцах, десять силуэтов, несколько секунд на их убийство… иначе заметят.

Как учила мама: нужно внимательно рассмотреть местоположение каждого из противников. Относительно себя, относительно ветра, расстояния и всех прочих факторов, а после закрыть на мгновение глаза, и начать обратный отсчет…

5…

4…

3…

2…

1…

Дэй открыл глаза и моментально выпустил стрелу в самого дальнего противника. Он, пригнувшись, крепил переносной арбалет. Завязывая тетиву, силуэт не мог ожидать точно выстрела прямо в голову, поэтому умер моментально.

Шесть крыш, семь стрел в пальцах, девять силуэтов…

Вслед за первой стрелой вылетает следующая, намертво пригвоздив второго темного к деревянному выступу на той же крыше, где ставили арбалет.

Пять крыш, шесть стрел в пальцах, восемь силуэтов…

Повернув голову набок, Дэй мысленно поймал поток воздуха. Через одну, две, три… сейчас! Спустя мгновение полета, стрела врезается в затылок силуэта, пробивая тот насквозь. Она соединяет голову темного с сердцем его друга, что очень удобно оказался позади.

Четыре крыши, пять стрел в пальцах, шесть силуэтов…

Дернув лук чуть левее, стрелок выпускает свой очередной снаряд. Он достигает цели, второй раз подряд убивая двоих. Темный очень удачно крался мимо своего напарника, и теперь их груди связаны крепкой древесиной.

Мощные удары тетивы разносятся над площадью, после которые еще три силуэта падают замертво.

Мрак, последний исчез!

Дэй, выругавшись про себя, решил выместить злость на своем друге.

— Скоро там?!

— Да твою то мать, Дэй, дай нашим что-нибудь придумать! — кривя лицом, обернулся Дрэйк, — Нельзя себя раньше времени раскрывать. Если что-то начнется, мы должны сыграть на фактор неожиданности и спасти их.

Раздосадованный ускользнувшим с линии огня силуэтом, лучник ударил кулаком по черепице на крыше. Кроме небольшой волны спокойствия и появления боли в казанках, от удара ничего больше не произошло.

Тучи ежегодных ливней перекрывали ночные звезды и луну. Свет шел лишь от зажженных гвардейцами фонарей, что также было хорошо для маскировки диверсионных напарников. Насквозь мокрые, но не сломленные, они бы так и лежали там, переругиваясь и ожидая подходящего момента, если бы не…

— Эй! — Дэй пихнул шрама в плечо, — Смотри!

— А? — возмутился Дрэйк, но всё же взглянул, — Да ну нет… он что, идиот такой, серьезно?!

— Похоже, что да! — воскликнул Дэй.

Можно было не бояться, что кто-то услышит крики. Дождь наглухо убивал всё эхо, а гул собирающихся вокруг оцепления людей заглушал все остальные шансы темных на поимку неожиданных гостей.

— Смотри, за ним все выбегают! — мотнул головой лучник.

— Да вижу я! — шрам стукнул друга в плечо, чтобы тот поменьше вел себя как идиот, — Мы на одно и тоже смотрим, идиот!

— Сам ты идиот! — отмахнулся Дэй.

— Это уже не важно! — ругаясь, схватился за щетину Дрэйк, — Мрак, сука!

Шрам яростно придумывал, что же делать и как спасти своих друзей… и придумал. Выхватив из под плаща сверток, он быстрым движением развернул его.

— Их там щас всех положат! — тыкая им в своего напарника, прокричал Дрэйк, — Срочно поджигай охотничий фитиль, БЫСТРО НАХРЕН!

— Не поджигается! — чуть не плача, закричал Дэй.

— Дай сюда! — выхватив бомбу у него из рук, Дрэйк понял, что защитный слой совсем промок, — Твою же, и что теперь делать?

Дэй был полон страха и решимости, поэтому выглядел безумно даже для Дрэйка. Он ткнул своего друга пальцем в грудь.

— Ты че, забыл, что на тебе надето?!

— Точно! — чуть не крича, произнес Дрэйк, после чего стукнул себя по лбу, — План Б!!!

— Иди, я прикрою. — ухмыльнулся Дэй, натягивая тетиву.

Глава 28. Гребаный ты суицидник!

— Именем графа Меральда, приказываю вам сложить оружие и поднять руки вверх! — срывался на крик темный, делая очередной шаг назад,

— А я что? — говорил Велимир, медленно наступая и держа меч прямо перед собой, — Я ничего!

— Парни, если мы ничего не сделаем, то его просто пристрелят! — прошептал Амадж за моей спиной.

Ситуация явно выходила из под контроля. Гвардейцев уже было по головам не сосчитать, а самого сильного нашего воина прямо сейчас убьют без суда и следствия. Мозг ничего не мог придумать, находясь в состоянии абсолютно шока, потому что меньше минуты назад мы стояли в сухом и безопасном помещении.

Мир… гребаный ты суицидник!

— Мужики, вы меня не узнали?! — сказал он, растягивая руки в стороны, — Это ж я, Велимир! Я у вас в Темной Смерти полковником был. Мой портрет висит в ака…

— Отставить! — послышался внезапный крик.

Все гвардейцы одновременно сделали шаг назад и опустили оружие.

— Не верю своим глазам!

Из-за вражеского строя вышел такой же, как и все остальные, гвардеец. Он двигался очень вальяжно и грациозно, будто не в бой, а на свидание. Словно вальяжный кот, который своим присутствием делает кому-то одолжение.

Темный держал в руках двуручный топор, который был нетипичен для их гвардии, но показался мне очень знакомым.

— Ах, я сейчас расплачусь… — подойдя ближе, он двумя пальцами указал на свои глаза, едва видимые в отверстиях могучего шлема, — Велимир, старина!

— Герим… — снисходительно бросил Мир, опустив оружие.

— Собственной персоной! — расплылся в поклоне темный, — Слыхал, за твоего старого друга награду объявили.

Герим тряхнул головой и стукнул себя по мокрому шлему. Схватившись пальцами на отверстия на забрале, он хитроумно стянул броню со своей головы. Вообще-то, шлем должен сниматься гораздо сложнее, чтобы не слетел в бою…

— Этого за которого? — ухмыльнулся Мир, — У меня друзей много, в отличии от некоторых. Всех так сразу и не упомнить.

— Проклятый Барон, помнишь? Тот, у которого владений больше, чем у многих Графов, — сказал он, также упирая топор в каменную брусчатку, — Но меньше чести, чем у всех вместе взятых крестьян…

— Ты же знаешь, что его оклеветала эта, как ее…? — произнес Мир, нахмурив брови, — Шлюха императорская.

— Это уже не важно, друг мой! — рассмеялся Темный, — За головы всей его семьи объявлена награда. За него и жену по пятьдесят золотых. За старшего сына пятьсот. За младшего сто пятьдесят. За обоих сразу тысяча. Да даже за слуг платят по одному золотому! — махая руками, рассказывал Герим, — Неправильно ты друзей выбираешь…

— Спасибо за совет. — сказал Мир, расправляя плечи и выпрямляясь во весь рост, — Может, раз такое дело, обнимемся, поцелуемся, возьмемся за руки и в закат уйдем?

Герим убрал с лица мокрые волосы и ехидно рассмеялся.

— Ну зачем так сразу… а поухаживать, а цветы, а романтика? — расстроенно, но ласково произнес Темный.

Не найдя на лице Велимира улыбки, гвардеец вздохнул.

— Мы больше не служим Темной Смерти.

— И кому вы теперь служите?

— Мы теперь вольные наемники. — ответил Герим, забрасывая топор на плечо, — Мы служим тому, кто больше заплатит.

— Какие условия? — заинтересованно спросил Мир.

— Берешь любые заказы, тридцать процентов несешь в общаг, семьдесят забираешь себе. — начал он, подходя ближе к Велимиру, — Общаг тратим на обустройство нашей центральной базы, в этом городе. Также предоставляем друг другу поддержку. — продолжал он, делая всё больше шагов к великану, — Всё как у людей, присоединяйся!

— Не стоило… — прошептал Велимир.

— Что не ст… — попытался спросить Герим, но его остановил меч, внезапно разрезавший тело от плеча до паха.

Быстрым, отточенным движением ловлю брошенный мне братом топорик и тут же блокирую удар противника по флангу. Мощным рывком выдергиваю из рук солдата топор, оставляя того с одним лишь щитом. Кажется, он шокирован моей боевой подготовкой.

Хватаю вылетевший топор рукой. Ловлю момент и сохраняя движение руки отправляю его в полет, чтобы он врезался в противника, нападающего на моего брата. Ифаэль, скотина, не только сам дерется, но и Амаджа прикрывает.

Дергаю взгляд на Мира, желая понять картину сражения, но на меня уже летит следующий противник. Машинально прикрываясь рукой от его удара. Испытывая острую боль, падаю прямо на мокрую землю.

Раздается мощный взрыв и разбрасывает весь вражеский строй на пару метров в разные стороны.

Мне немного досталось. Слегка оглушило, и рябит перед глазами, но в целом еще чувствую себя живым.

Ах… запах крови!

Большая часть противников пострадала, а несколько хорошенько так подорвались!

У нас есть шанс!

Отталкиваюсь от земли и замечаю как левая рука чуть подрагивает, и это чувство распространяется до самой шеи.

Стрельнув глазами вверх, обнаруживаю, как на меня замахивается сразу два противника. Один слева, хочет пробить мне ребра, другой справа, ударом снизу вверх хочет разрезать меня от задницы до левого плеча.

Похвальное рвение, но вы уже мертвы.

Кажется, теперь в критические моменты для меня замедляется время, и никак иначе это ощущение не назвать. Я могу в подробностях рассмотреть их действия…

Отталкиваюсь назад и пропускаю удары перед собой.

Слышу глухой удар и вижу распадающегося на две части правого. Левый в шоке, но я уже поднялся и толканул его в плечо, выхватывая из его ножен меч.

Эх, мне бы сейчас глефу…

Уронив врага на землю, подпрыгиваю и приземляюсь ботинком на лицо.

Оглядываюсь. Один из наемников протыкает другого насквозь. Оставляя меч внутри, наемник выхватывает оружие своего бывшего союзника и сломая голову бросается на следующего.

Мир мощно орудует двуручником, каждым ударом сокращая количество врагов.

Ифаэль, твою же…

За два больших шага на лету спасаю брата от удара врага, отрубая тому руки прямо в замахе.

Чувствую за своей спиной очередную опасность и поворачиваюсь. Чтобы не умереть, интуитивно прикрываюсь правой рукой. Меч, ударяя мне в предплечье, разрезает одежду и кожу, но с громким звоном отлетает обратно.

Что?!

Противник трясет головой, и собирается занести еще один удар, когда в его голову влетает стрела, сшибая гвардейца в сторону.

Смотрю за его спину и вижу, как из темного переулка кто-то проходит через оцепление.

Вокруг Велимира начинает собираться толпа, и я рывком мчусь к нему. Через пару шагов я понимаю, что помощь ему не нужна. Отпрыгиваю назад, уворачиваясь от пролетающему в милиметре от меня двуручника. Он рычит, изрезанный кучей мелких царапин, но никого к себе не подпускает.

Интуитивно ищу глазами по сражению.

Вот Мир, машет своим двуручником.

Вот Ифаэль, работает в паре с Амаджем. Один держит меч, а другой прикрывает моего брата щитом.

Вот предатель наемников, его зажали, но мне плевать, ведь я даже не знаю зачем он нам помогает.

Но где этот чертов незнакомец, что прошел через оцепление…

Мир, на очередном замахе, ловит в плечо копье, которое едва не пробивает ему грудь насквозь.

— Отступаем! — слышится громогласный крик Велимира, — Полукругом!

Темные не стеснялись. Они оттесняли нас все дальше и дальше, то и дело нападая на кого-то. Мы стояли только совместной силой, прикрывая друг друга от врагов. Предатель стоял по правую руку от меня и выполнял приказы Мира. Двигаясь полукругом, мы заняли плотную позицию между зданием и будущими смертниками, ха-ха.

— Что-то вы долго. — коротко бросил полковник.

— Не мог отказать себе в удовольствии, мужик. — весело ответил ему предатель наемников, что в переломный момент сражения принял нашу сторону, — До боли хотелось посмотреть, как кто-то заедет по твоей старой роже!

Гвардеец схватился за выемки на лицевой части шлема. Быстрым движением он снял его с головы и отбросил ее в сторону.

— Ох… как же меня достал этот шлем.

— Дрэйк… — вырвалось у меня на выдохе.

— И я рад тебя видеть. — среагировав на выпад очередного врага, крикнул он.

— Где Лилиан? — спросил Амадж, прикрывающий Ифаэля ростовым щитом.

— Я че вам, энциклопедия? — сплюнул Дрэйк, — Откуда я, мрак побери, знаю?

Враги наседали всё сильнее, выводя из спокойного состояния даже шрамированного. Они атаковали с разных сторон, постоянно используя разные приемы. Атакующие получали первые ранения и отступали назад, пропуская вперед здоровых. Это немного напоминало одну старую легенду…

Но тут… они резко отошли назад, все до единого.

Не думал, что скажу это, но клянусь, что лучше бы продолжали нападать…

Вслед за фигурой в плаще, из темного переулка начал выходить ровный строй Темной Смерти, только на этот раз — настоящей. На свету блестели жетоны, отражающие свет факелов. Воины в оригинальных черных доспехах, внушающие самый настоящий ужас.

Вот такой задумывалась эта гвардия, а не тем, во что она превратилась…

Пробежав мимо наемников, настоящий гвардеец харкнул им под ноги. Кажется, ему явно не понравились оборванцы без отличительных знаком Темной Смерти, но в ее доспехах.

Отдав боевой приказ, он встал в позицию. Солдат растворился в рядах гвардейцев, как топленое масло растворилось бы в горячей воде.

Дезертиры, кажется, всё таки настоящие темные, потому что действовали также четко, как пришедшие к ним на помощь гвардейцы. Движения обоих подразделений были абсолютно одинаковыми, и в считанные секунды ряды гвардии смешались с рядами наемников.

— Рад, что умру рядом с друзьями. — произнес Мир.

— Мда… — дергая глазами, улыбнулся Дрэйк, — Согласен с тобой, дружище…

Мне кажется… нет, ну мне точно кажется.

Строевой шаг, который становится всё громче и громче. Из переулка со стороны крепости Ривертауна, стройным хором шагала городская стража. Десятков пять, не меньше.

Нам жопа…

Пройдя мимо Темной Смерти, стража разбилась надвое и встала по бокам от гвардии, ощетинившись копьями и прикрываясь щитами.

— Эй, дружок… — не поворачивая голову, произнес Дрэйк, — Понятия не имею, почему, но Мисси… ты и правда ей понравился.

— А…? — удивленно переспросил я.

— Весь Либерг ухаживает за ней вот уже несколько лет, а ты, вот так, просто… — вновь харкнув на землю, продолжил он, — Кулон, что болтается на твоей шее… это мой подарок для нее, в знак… заботы.

Наши разговоры прервал властный голос, раздавшийся из-за рядов противника. Вперед вышел тот самый силуэт в капюшоне, и не откидывая его наверх, поднял значок мракоубийцы.

— Стоять! — раздался голос, что мгновенно перекатился по всей улице и остановил любое движение, — Всем стоять на своих местах!!!

Мы остановились.

Не потому, что послушались приказа, а потому что наконец появилась возможность перевести дух. Возможно, с этой передышкой появится шанс выжить.

Враги же остановились, потому что у мракоубийц на территориях Горизонта и Рассвета абсолютные полномочия. Любой, кто принял присягу, и после этого им не подчинился при военных обстоятельствах, пойдет под трибунал.

А сейчас, на радость капюшона, как раз военные обстоятельства.

Кучка каких-то разбойников ограбила местный схрон торговцев, да еще и устроила резню посреди города.

— Вы, кучка неудачников! — раздался женский голос, указав на нас пальцем, — Кто у вас главный… хотя, чего это я…?

Рассмотрев фигуру великана, она расслабленно опустила руки и с выдохом сложила их на груди.

— Привет, Велимир, давно не виделись.

— Лучше бы и не виделись никогда. — бросил он в ответ.

— Как грубо, зай. Впрочем, вы, солдатики, никогда не отличались нежностью по отношению к дамам… к сожалению, даже словесной. — похаживая из стороны в сторону, язвила она — Но в знак моего доброго женского милосердия, я дам вам один, последний шанс.

Она поправила насквозь промокшую одежду.

— Сдавайтесь, здесь и сейчас. — произнес серьезный женский голос, — Обещаю, что казнят только половину из вас. Вторую же… не знаю, ну, отправят на рудники, так и быть.

— А соснуть не хочешь?! — выкрикнул Дрэйк.

— С удовольствием, сладенький! — увлеченно перевела она взгляд, — Только имей ввиду, шрамик, родненький, я кусаюсь… и очень больно. — вновь повеселев, сказала она, — Так что мой отсос станет для тебя последним.

Кажется, Дрэйк даже немного дернулся, представив это своим больным воображением.

— Мое предложение в силе, Велимирушка. — повернув голову обратно на полковника, произнесла она, — Ну так что, решился?

— Шрамик. — ответил великан, кивая в сторону, — Уже всё тебе сказал!

— Нуууу… так и быть. — вздохнула она, поворачиваясь к солдатам, — Убить их!

Строй двинулся в нашу сторону, угрожая сожрать нас живьем. Ощетинившиеся копья двигались всё ближе, а план в голове отказывался строиться. Мы трупы, что тут сказать.

Против такой толпы не выстоять, даже если…

Прямо перед нами, со свистом и громким хлопком, приземлился некто. Он моментально выдернул из ножен два одноручных меча и развел их в стороны. Кажется, он был готов сражаться на нашей стороне…

— Назад! — прогремел яростный крик позади строя.

Из рядов вновь выбежала эта девушка, но подойти ближе не рискнула.

— Да как ты посмел явится сюда! — закричала она, — Ты! Ничтожество! Урод! Гнида!! Мразь!!!

— Доблестные воины! — громко сказал он, не обращая никакого внимания на горланящую девушку, — Вы знаете мое имя, но я его напомню. Меня зовут Тезариус. — сказал он, делая паузу, — Великий и ужасный. Тот самый, да…

— Уходи отсюда! — крикнула девушка.

— Эти люди… под моей защитой! — сказал он, поднимая вверх значок мракоубийцы, — Вы знаете закон, и если нападете на меня, а я останусь жив… каждый из вас, кто выживет, отправится на плаху…

Одной рукой он медленно провел вдоль вражеских рядов.

— Кто хочет рискнуть?

Глава 29. Пронзая авангард

Прогремел горн и городская стража, подняв копья, сделала дружный шаг назад. Под звуки стучащих друг об друга доспехов, солдаты разошлись по кругу. Они встали у всех входов и выходов с площади. Скорее всего, желая уберечь от схватки гражданских.

— Убить его! — кричала девушка-мракоубийца, — Убить их всех!

Похоже, наконец осознав, что гвардейцы не сдвинутся с места, она подошла к одному из них, — Эй ты, консерва, оживай! — девушка стукнула его кулаком по шлему.

Солдат даже не шелохнулся, продолжая делать вид, что ее не существует.

— Изольда, они не посмеют напасть на лучшего мракоубийцу Триумвирата. — спокойно произнес Тезариус, наблюдая за ее смешными попытками снова взять гвардейцев под контроль.

— А кто это сказал, что ты лучший, а?! — развернулась она, сжимая перед собой кулак, — Тебя не нанимали двадцать лет, тебя здесь не было. Ты никому не нужен, и тебе никто не выдаст заказ…

Она скорчило такое лицо, что даже мне стало немного тошно на него смотреть.

— Ты просто, жалкий, телохранитель, позорящий наше дело…

— Тем не менее, я всё еще сильнее тебя, принцесса. — ухмыльнулся Тезариус.

— Ох… как же ты ошибаешься. — прошептала она, — Мертвец!

Вскинув руку перед собой, она сделал то, что ошеломило всех. Включая даже только что появившегося защитника. Она остановила дождь. Прям буквально!

Капли по всей площади застыли на месте, и каждую можно было рассмотреть в деталях. Но эта красота длилась недолго, потому что через несколько мгновений мы вновь услышали крик, смешавшийся с гремящими доспехами…

— Убить их!

Похоже, гвардейцы вдохновились силой своего командира.

Строй солдат двинулся вперед, раздвигая застывшие капли дождя и заставляя нашу братию мгновенно собраться с мыслями.

Наш защитник вновь руки с клинками в стороны, наблюдая за приближающимися воинами, за спинами которых злобно радовалась магичка. Спустя долю секунды, он ворвался в строй врага. Словно молния, ударившая в дерево, Тезариус пронзил один из самых мощных авангардов во всем Триумвирате.

Пользуясь моментом, Велимир рванул вперед, а вслед за ним двинулись и все остальные.

Через мгновение возле меня приземлились Лилиан с Дэем, стреляя во врагов прямо на ходу.

Сражение не было особо долгим, но в процессе мне казалось, что прошли десятилетия. Гвардейцы были готовы к чему угодно, их долгие годы учили убивать. Но даже опытные мастера Темной Смерти не смогли бы предугадать сражение с отрядом, подобным нашему.

Мы были как гром, пронзающий мягкое небо.

Велимир, легендарный полководец и просто крупный дядька, раскидывал врагов словно детские игрушки. Дрэйк, действующий подло, но постоянно насаживающий кого-то на свой меч. Лилиан и Дэй, стреляющие по головам врагов без промаха. Ифаэль и Амадж, которые сработались в паре, и кромсали врагов одного за другим.

И это я еще не упомянул Тезариуса….

Поворотный момент сражения был таким.

Застрял.

Твою мать, ладно!

Бью пронзенному врагу в горло, заставляя его дернуть руками вперед и выхватываю его топор. Сразу же метаю его в другого темного.

Сучьи капли мешают обзору, как же раздражает.

Рывком сокращаю расстояние между мной и следующим противником. Ухожу из под удара копья и хватая его рукой. Дергаю на себя, заставляя противника упасть в грязь. Не убивая его, окончательно вырывая копье и бросаю его разъяренному Миру.

Ухмыляясь, великан кидает копье в остатки держащих строй врагов… и в этот момент его ногу протыкают мечом. Падая на колено, Велимир зверски рычит и пытается ухватить удачливого противника, но рука лишь разрезает воздух.

Пнув в живот очередного гвардейца, я перекатом ухожу в сторону великана и в последнюю секунду отражаю удар врага за его спиной.

Встречаюсь взглядом с Изольдой… и это, так, словно демон смотрит прямо в душу.

Страшный взгляд, полный злобы, раздражения и жестокости. Лишь на миг наши взгляды соприкоснулись, и мое горло сдавила вода. Через пару неудачных попыток спастись, она заполнила пространство вокруг моей головы.

Как убрать это дерьмо!?

Смотря на нее сквозь застывшую воду, я попытался кинуть в мракоубийцу оружием, но она ловко увернулась, предугадав траекторию броска. Стараясь собраться с мыслями и замедлить время, как у меня это получалось ранее, я лишь осозновал, что становлюсь слабее и медленнее.

Так не пойдет!

Спасение утопающего дело рук самого утопающего. Так ли говорил нам в академии один адмирал в отставке, приехавший в Вавилон погостить на природе…

Отражая очередной выпад магички, я перекатом ушел немного назад.

Нужно собрать оставшиеся мысли, иначе мне жопа.

Стен вокруг нет, удариться не получиться… да сам я себя с нужной силой не ударю, ибо подпрыгнуть в такой грязи не получится.

Точно!

Найдя мутным зрением самую крупную фигуру, я побежал прямо на нее и с разбегу запрыгнул ей на спину.

То, что нужно.

Ловкий захват моей шкирки, и вот я уже со всей силы лечу головой в землю.

Адская боль, после которой я понимаю…

Я могу дышать!

Перекатом по земле ухожу из-под замахивающегося Мира.

Ох, а это что такое?

Почти застывшая, синяя фигура, до боли в глазах напоминающая того воина, что спрыгнул перед нами со здания… Мракоубийца, который хотел нас защитить, кажется… блин, не помню его имя.

Поворачиваю голову и вижу фигуру в капюшоне. Хмм, обнаруживается еще одна весьма интересная деталь. Два синих пятнышка, того жо цвета, что вокруг нашего мракоубийцы. Только они исходят не от нее самой, а из ее рук. Переплетаясь красивыми ветвями, синие огоньки уходят внутрь ее тела.

Магичка…

Время почти остановилось.

Подхожу к ней и осматривая лицо. Жаль, что в этом состоянии всё смазывается. Даже не могу запомнить внешность этой синерукой. Ее глаза наполнены болью и отчаянием, и мне даже становится немного ее жаль…

Убив эту девушку, я облегчу ее страдания… но, чуть позже.

Спустя мгновения, я стоял по колено в крови и ловил момент, чувствуя, как каждая мышца моего тела отдает теплым напряжением. Будто я город, в котором миллионы маленьких жителей устроили праздник…

Бесконечные трупы разорванных противников услаждали мой взгляд, а я облизывал окровавленные пальцы.

Вкуснотища…

Судя по мощному удару, который отбросил меня к дальней стене площади, после того, как эффект замедления прошел, что-то пошло не по плану.

— Ты безмозглый! — крикнул Тезариус, поднимая на меня меч.

Одним движением он развернул корпус и отправил в нокаут Ифаэля, который попытался меня защитить.

— Глупый мальчишка! — держа острие меча прямо у моего лица лица, сказал он уже более спокойно, — Теперь Изольда знает что ты полукровка, и когда она доберется до ближайшего города, преследование мракоубийцами покажется тебе сказкой!

Он опустил руку, держащую оружие и повернулся в подбегающим союзникам.

— Лили… — прошептал он, — Прости…

Тезариус сморщил лицо и опустил голову.

— О чем ты говоришь? — спросила девушка.

— Я… могу… — подергивая рукой с мечом, он пытался разглядеть что-то в грязи.

— Тез… — сказала Лилиан, пытаясь подойти ближе.

Закончив шептать себе под нос, мракоубийца поднял голову и громко произнес, — Я догоню ее!

С невероятной скоростью он бросился в сторону, уже через несколько секунд запрыгивая по выступам зданий на крыши.

Да кто он такой вообще!?

Посмотрев вниз, я понял, что опять остался без одежды.

Да твою же мать… как мне это уже надоело. Почему каждый раз после использования сил я оказываюсь нагишом? Хорошо хоть кровь с грязью скрывают всё самое сокровенное.

— Вставай, салага! — произнес Дрэйк, подходя ко мне.

Он уже сбросил железные части доспехов на землю и протянул в руке какой-то кусок ткани.

— Держи, нашел это, пока вы тут с мертвецом любезностями обменивались. — вздохнул он, вытягивая лицо в своей коронной ухмылке, — Не знал, что ты полукровка.

Я поднял голову, взглянув его прямо в глаза, на что он лишь еще сильнее улыбнулся.

— Да не переживай ты так, лично мне, плевать. — положа руку на сердце, сказал он, — Даже, в какой-то степени, я тебя немного уважать начал.

Скептически восприняв его слова, я поднял одну бровь.

— Расслабься, дружок! — сказал он на пару тонов громче, — Идем, отметим наш успех!

— Рано праздновать. — вмешалась Лилиан, — Нужно валить из этого проклятого города…

Дрэйк повернул на нее голову и молча кивнул, мгновенно снимая улыбку с лица.

— Эдриан, не мог бы ты уже одеться? — стрельнув вниз глазами и поджав губы, обратилась она ко мне.

Добравшись до реки за городом, мы увидели, как горизонт вдалеке наполняется розовым свечением.

Мир начинает просыпаться.

Солнечный свет нежно пробивается через спящее под голубым одеялом небо и шепчет на ушко всем живым существам, что пора вставать. Птицы начинают выползать из своих домиков, а их птенцы визжать, отправляя матерей на добычу вкусняшек.

Лилиан провела наш отряд лесной тропой к широкой реке, больше похожей на крохотное море. На берегу стоял неприметный парусник, в боках которого зияли дыры для весел.

Ох, жопой чувствую, что по реке мы пойдем далеко не на парусах…

Поднимаясь на борт, я отметил, что вблизи корабль гораздо красивее, чем издалека… а еще в нем нет трюма.

— Еда в сундуке, в хвосте корабля. — указав пальцем, сказала Лилиан, — Ключ у меня, так что и порции выдавать мне, чтобы всем хватило. Место для сна, конечно, большое, но не слишком. Спим по три человека, но…

Она посмотрела на великана, который грозился своим телом перевернуть корабль.

— Мир спит один, потому что, если он залезет в мешок, ну, вы понимаете…

— Да, да, да. — сказал Дрэйк, открывая спальный мешок, крепко закрепленный под штурвалом корабля.

— Плывем мы по течению, так что вернемся домой через неделю… — продолжала Лилиан.

— Чур я первый сплю! — донесся приглушенный крик из мешка.

— Я тоже! — сказал Амадж, сверкая пятками.

— Мрак, только не ты! — истошно прокричал Дрэйк, — Пошел нахрен отсюда!!!

— Не бухти, неженка! — прокричал в ответ Амадж, — Кислотой оболью!

Подойдя к бортику, я взглянул на реку, воды которой сотрясали волны, создаваемые стихией.

Захватывающее зрелище…

— Тебе стоит поспать. — раздался тихий голос слева.

Лилиан тоже оперлась о бортик, с улыбкой наблюдая за штормом.

— Ты… права, да. — согласился я, хрустнув шеей.

— Вот, возьми. — не поворачивая головы, она протянула мне руку, — Это шорты, чтобы эти… животные, не выгнали тебя из палатки…

— Спасибо…

Забравшись внутрь, я устроился как можно дальше от вонючек. Закрылся от них халатом, как крепостной стеной.

Вот знаете, вообще удовольствия не доставляет спать в подобной остановке.

Закрыв глаза, я вновь увидел перед собой красную точку.

Да ну нет!

Открыл, и вроде бы всё по старому… рядом два промокших мужика.

Выглянул из палатки, всё вроде бы также… да и не сплю я еще.

Лег обратно, закрыл глаза.

Да твою ж мать…

Красная точка определенно была прямо передо мной, и была также ярка, как и несколько секунд назад.

Странно, очень странно.

Она пульсирует и тянется своими нитями к краям видимой темноты закрытых глаз.

Может быть, это из-за того, что я много крови выпил, или нет…?

Я попытался сосредоточится на темноте вокруг нее. Представил огромное волнующееся море, что есть взгляда. Представил величественный корабль, что был изображен на одной из картин моей матери. Представил волны, бьющие о борт корабля и покачивающие его из стороны в сторону. Представил развернувшиеся над фрегатом штормовые тучи, угрожающие всему живому.

Не знаю, уснул ли я, или просто рассматривал воображаемые картины… но, лежа там, на корабле, в этом мешке-палатке, мои размышления не продлились долго.

Очнувшись от тряски, я постарался упереться руками… но, честно говоря, вышло хреново.

Моментально проснувшись, я понял, что палатку выкинуло за борт, и прямо сейчас мы тонем, а алхимик со шрамом не двигаются. Не двигаются, от слова… совсем.

Схватив одного из них, я открыл палатку и усердно гребя ногами и свободной рукой, выплыл на поверхность. К счастью, берег был недалеко, и через несколько секунд я уже клал тело Амаджа на землю, отдавая его на попечительство испуганной Лилиан. После, я с разбегу нырнул обратно в воду.

Как бы мне не верилось в то, что я говорю… но я боялся за жизнь Дрэйка, и мне искренне хотелось спасти этого мудака.

Глава 30. Только пальцы мне не откуси

Как бы сильно я не старался, я никак не мог найти утопающего. Зрение, как назло, подводило, а река была настолько мутной, что я не буквально видел перед собой одно гавно. Слух в воде работал непривычно, и, ровным счет, тоже никак не помогал мне спасти человека. Бессилие начинало угнетать и убивать меня изнутри.

Я должен найти его, должен спасти его…

Отчаяние поглотило мой разум, и в нем я нырнул на самое дно. Начиная перебирать руками по мягкой земле, я двигался вслепую. Через считанные секунды я уперся руками в острый камень и распорол себе ладонь.

Хотелось закричать, и в беспомощности я вынырнул наверх.

Найдя глазами берег, мои поджилки сжались в комок. Лилиан… на коленях, стояла на берегу и в замочке держала руки у подбородка. Она надеялась на меня, надеялась, что я спасу Дрэйка.

Боль пронзила мое сердце… и подсознание выдало решение.

Когда я спас Амаджа, я вынырнул прямо над Дрэйком, и помню на каком расстоянии, и под каким углом я смотрел на землю.

Так, вправо…

Чуть назад…

Еще несколько секунд назад мне казалось, что уже никто не сможет помочь спасти несчастного… и вот, я уже выплываю на солнечный пляж, держа разбойника под рукой. Укладываю его на спину и вспоминаю урок отца, который он дал всем ученикам нашей академии…

— Запомните, существует два вида утопленников, которых вы еще сможете спасти. — сказал Эмрис, усаживаясь в позе лотоса на импровизированный круг, организованным им самим на тренировке Вавилонов. — Синий, и бледный.

— А в чем разница, мастер Эмрис? — спросил один из учеников.

— Если перед вами синий утопленник, значит он был в сознании, когда наглотался воды, а если бледный, то соответственно… без сознания. — ответил барон.

Сразу после получения мастера, отец приказал обращаться к нему именно так. На заседании академии он сказал, что в ее стенах могут быть только мастера и ученики. Никаких благородных, титулованных, или черни. Вавилон, это одна большая семья.

— Кладете дохляка на землю, прислоняете ухо ко рту и носу. Если слышите дыхание, проверяете пульс на шее или руке. Если есть и дыхание, и пульс, ставите колено и кладете человека животом прямо на него. Лицо должно оказаться ниже уровня пояса…

— А дальше, а дальше? — с интересом перебил его всё тот же ученик.

Эмрис указал на него пальцем и улыбнулся.

— То, что тебе интересно, очень похвально, но больше не стоит меня перебивать.

Ученик вжался в себя так сильно, что только чудом не превратился в сморщенную какашку.

— Суем утопленнику два пальца в рот, и давим на корень языка, вызывая рвоту. — приставив руки ко рту, подтверждал свои слова мастер, — Давим до тех пор, пока у него из глаз вода не польется.

Отец сел себе на ноги, оказавшись на коленях, и жестом подозвал того самого ученика.

— Если не дышит, то сначала делаете ему массаж сердца. — уперев руки в грудь парня, Эмрис слегка надавил на нее, — Тридцать толчков, два вдоха… ну вы и сами это знаете, и только после того как он начнет дышать, вызываем рвоту.

— Кхе… — кашлянул ученик, грудь которого была не готова к мощному нажатию барона.

— Когда он проблюется, нужно будет регулярно проверять его пульс и дыхание. Ждать, когда утопленник придет в сознание, и если что-то пойдет не так, повторить предыдущие действия. — пояснил отец, — Всем всё понятно?

Роняю тело на песок. Под плач и тщетные попытки Лилиан сдвинуть меня от тела Дрэйка, я прикладываю ухо ко рту и прислушиваюсь к его дыханию. Нет дыхания.

Кладу два пальца на шею, вторые на запястье. Нет пульса.

Твою мать…

Упираюсь руками в грудь, давлю, давлю, давлю, давлю.

Искусственное дыхание, да, как бы мне не хотелось, надо.

Вновь тридцать раз давлю, два раза вдыхаю, снова давлю, снова вдыхаю.

Так проходит минута, вторая, третья…

Лилиан уже начинает сходить с ума с биться в истерике…

Фонтан воды брызгает изо рта Дрэйка, и я сразу же кладу его на колено.

Только пальцы мне не откуси, сволочь…

Засовываю их в рот и давлю на дальнюю часть языка. Через секунду сам чуть не начинаю блевать от происходящего. Дрэйк отрыгивает огромное количество воды. Через рот и даже через нос он выпуская наружу отвратительные вещи… вроде тины, речного мусора, и нескольких рыбок.

Мгновенно прерывая истерику, Лилиан бросается к нему. Она обнимает его. Она прижимает его к себе. Она плачет и улыбается, шепча что-то себе под нос…

Я и раньше догадывался, что они довольно близки друг другу, но чтобы настолько… и подумать не мог.

Окидывая глазами простирающийся вдаль пляж, я обнаруживаю Велимира, спокойно сидящего на камне и грустно смотрящего вдаль.

— Сколько мы спали? — спрашиваю я, подходя ближе.

— Понятия не имею… — едва слышно ответил он, — Я уснул прямо за штурвалом.

— А как ты выбрался? — задал я логически следующий вопрос.

— Лилиан… вытащила меня. — горько поджав губы, Мир взглянул на меня, — Все живы?

— Вроде бы да.

— Эх… корабль жалко. — отвернувшись на деревянные обломки, он почесал своей здоровой рукой бороду, — Столько денег в него вбухали…

Что?

Прозвучал вздох, полный боли.

— Еще и меч свой утопил, эх…

Мы серьезно сейчас будем обсуждать это?

— Велимир, идти в море во время шторма было очень плохой затеей. — констатировал я, усевшись рядом с ним.

Песок уже нагрелся под выглянувшим солнцем до приятной теплоты.

— Да какое это море! — возмущенно улыбнулся великан, — Лужа это, а не море…

— И всё равно, идея была не очень…

— Да согласен я… согласен. — кивнул Велимир, — Я даже говорил ей, что не стоит, но она всё… нас преследуют, да, нас поймают, еще и обниматься полезла… — он грустно вздохнул, и ударил кулаком по камню под собой, — Ну я и согласился, дурья моя башка… и Дрэйк чуть не погиб из-за этого решения…

Теплые лучи солцна нежнообволокли меня во время душещипательного разговора, и я просто не мог не поддаться желанию наконец расслабиться. Развалившись на песке, я смачно потянулся и заставил звуки хруста моих костей разнестись по всему берегу. Хотелось забыться и больше ни о чем не волноваться.

Вот бы это чувство никогда не проходило…

Дэй помогал Ифаэлю поправить повязку на руке. Лилиан, не умолкая ни на одно мгновение, что-то лепетала, обнимая Дрэйка. Мир грустил, а я просто лежал, заняв все свое внимание тремя П.

Прекрасным пением птиц…

— Эй, малец, даже не думай! — прозвенел громкий возглас Велимира. — Хватай его!

Великан сорвался с места, дергаясь в сторону леса.

Я обернулся и увидел, как какой-то пацаненок утащил нашу бездонною сумку с сокровищами.

Плохо дело…

Впрочем, от меня еще никто не убегал!


Интерлюдия

— Прикажи своим людям отступить, иначе…

— Ты не у себя дома! — разъяренно закричал полноватый мужчина с небольшими залысинами на потной голове, который явно выглядел старше своего возраста, — Ты здесь никто, остроухое ничтожество!

Его лицо кривилось всё сильнее с каждым пророненным словом.

— Это империя Горизонт, мать твою, и я здесь вс…

Собеседник грубо прервал неудачливого мужичка.

Может быть чуть ниже, или чуть левее, но нож вонзился ему прямо в грудь. Крики оборвались на полуслове, а убийца лишь поднес лицом к его уху.

— Меральд, я помню, как твоя прекрасная мать носила тебя под своим сердцем… — прошептал мракоубийца, — Но также я помню, как горько она скривилась, когда впервые на тебя взглянула. Ее материнское сердце не смогло полюбить такого уродца, и тогда оно остановилось.

Держась за рукоять, торчащую из груди мужчины, Тезариус оттянул в горькой улыбке самый краешек своих губ.

— И кто теперь… ничтожество?

Вынув кинжал и небрежно оттолкнув от себя бездыханное тело, мракоубийца повернулся назад. Два одиноких гвардейца в страхе переглядывались между собой, так не решившись даже поднять оружие, не то что напасть на него.

— Господа… вольно! — встав по стойке смирно, Тезариус поднес сжатую в кулаке руку к сердцу и через секунду оттопырил ее вперед, — Можете расслабить булки. У этого выродка не было потомства, а значит, очень скоро Ривертаун перейдет в более подходящие руки.

Без капли страха пройдя мимо них, мракоубийца обернулся и крикнул напоследок…

— Если кто-то узнает, что я здесь был, вы покойники, и ваши семьи покойники, и ваши друзья покойники… ну вы поняли. Короче… — на секунду замолчав и поджав губы, он поднес к ним палец и добавил, — Скажите всем, что он покончил с собой из-за безответной любви к дочери императора.

— Так… ик… точно! — пропищал один из них.

Ливень уже должен был закончится, но стихия во всю продолжала водный террор. Если Тезариус не поспешит, то подведет свою дочку. Лили была напугана, когда связалась с ним по срочной связи. Мракоубийца чувствовал ее эмоции в десятки раз сильнее своих собственных.

Татуировка срочной связи. Могущественное заклинание, позволяющее двум живым существам находить друг друга за многие километры. Оно позволяет подать один единственный сигнал, после чего татуировка сильно истощает своего владельца.

Лилиан использовала ее всего несколько раз за всю жизнь. Если она сделала это, значит произошло что-то очень серьезное… что-то невероятно пугающее.

Выбежав из замка, Тезариус бросился в сторону крепостных ворот. Он подбежал к ближайшему зданию, на котором так удачно остановились ремонтные работы. Отрезав груз подъемного столба, мракоубийца со свистом взлетел на крышу. Моментально группируясь, он уже бежал по черепице, минуя ненужные ему грязные переулки.

— Ну что, тебе удалось? — обеспокоенно спросила девушка, в которой Тезариус видел лишь отчаявшуюся маленькую девочку.

— Он не отзовет войска…

— Что нам делать, Тез?! — бросаясь на отца, прокричала Лилиан.

— Во-первых, взять себя в руки.

Тезариус подхватил ее за руки, с улыбкой посмотрев в ее добрые глаза.

— Во-вторых, вспомни, что это твой город. — схватив ее ладонь двумя руками, сказал он, — Ты защитила его стены от тысяч врагов, но не сможешь от спасти своих близких от нескольких десятков?

Лилиан отпрянула назад, опуская брови и морща нос. Она начинала злиться, ибо Тезариус знал, что лучший мотиватор для нее, это гнев.

— Ты забыла, кто мы такие? — посмотрев ей в глаза, спросил мракоубийца, — Ты забыла, что я тебе говорил, когда ты была маленькой?

Тезариус поднял руку и в ту же секунду к Лилиан полетела сумка.

— Про нас будут слагать легенды. — прошептала девушка, открывая сумку, которая оказалась полна стрел.

— Мы спасем твоих друзей. — добавил мракоубийца, — Мы сделаем это вместе, как в старые добрые…

Глава 31. Представьте, что вы муравей

Богатств внутри сумки, что утащил малец, хватит, чтобы купить несколько богатых провинций или даже титул Князя в придачу с фамильной крепость. Естественно, что мы не можем потерять ее, но обстоятельства имели другие планы на этот счет…

Камешки, куски старых веточек, острые щепки, хруст насекомых, что только не попадало под мои пятки, а я, как идиот, продолжал догонять пацана.

Солнце же настолько пекло, что обжигало мокрую кожу… еще чуть-чуть, и оно вскипятит пот на ней. Наверное, я словил бы мощнейший солнечный удар, если бы малой не забежал в пролесок, который укрыл нас своей тенью.

Солнце отступило под гнетом зеленой листвы, но кусты, упавшие плоды деревьев и огромное количество щепок под ногами абсолютно не были мне рады. Уже совсем не чувствуя ног и оставляя за собой кучу кровавых следов, я всё же догнал мальца буквально через пару метров после окончания пролеска.

Повалив его на землю, я придавил спину паренька коленом и прижал его голову лицом к земле. Свободной рукой я выхватил украденную сумку, и наклонился ближе к нему…

— Не хорошо так делать, мал… — поддался я желанию поглумиться.

Камень, который грубо вписался в мой висок, прервал гениальную шутку.

— Ау! — повернув голову, воскликнул я, — Больно ведь!

Передо мной стояла небольшая свора мальчишек, вооруженных палками и камнями. Среди них ярко выделялся мальчик, который был крупнее всех остальных и вооружен ржавой кочергой с деревянным щитом.

— Отпусти его! — рявкнул писклявым голосом щитоносец.

Скорее всего, он главарь импровизированной банды.

— Он украл мою вещь. — ответил я достаточно громко, чтобы они слышали.

— Нам плевать! — крикнул кто-то из толпы.

Не совсем понял, кто именно

— Отпусти его, или мы из тебя фарш сделаем! — вновь рявкнул крупный, пробивая неприятностью своей речи мои уши.

— И кабанам скормим! — добавил другой паренек, выглядывая из-за спины своего лидера.

— Уверены, что справитесь? — уточнил я, поджимая губы и едва сдерживая смех.

— Уверены! — крикнул писклявый.

— Мы двух разбойников в лесу одолели, а с таким бомжом как ты, да еще и безоружным, на раз-два справимся! — добавил паренек, стоявший сбоку.

Он держал наготове деревянный лук, но тетиву не натягивал.

— Предлагаю пари! — ухмыляясь, я отпустил вора и поднялся в сторону банды, — Если сможете уронить меня на землю прежде, чем я уроню каждого из вас, сумка ваша.

Парни с округленными глазами переглянулись и начали перешептываться.

Спустя несколько секунд писклявый крикнул, — Согласны!

Да здравствует веселье!

Закрепив сумку за спиной, я затянув покрепче ее ремень. Не обращая внимания на пацанов, которые уже начали окружать меня, я нагнулся и поднял с земли тот самый камень, которым один из них рассек мне висок.

Спокойно осматривая их, я разминал шею и пронзал добродушной улыбкой каждого из них.

Слишком медленно двигаетесь, детишки…

Резко поворачиваю голову направо и отталкиваюсь от земли. Прыгая прямо на вскинувшего щит писклю, своим весом я отбрасывая его на землю.

Хватаю рукой летящую в меня палку второго пацана, и ударом ладони в лоб, отправляю его в сон. Дергаю схваченную палку влево, заставляя третьего противника завизжать. Хоть он и увернулся, похоже, испугался.

Делаю шаг назад, наклоняюсь и выхватываю щит у жирного.

Уперев правую ладонь в кулак левой руки, продетой в ремешки на щите, я упираюсь ногой в землю, всем своим видом выражая удовольствие от схватки.

На ногах стоит еще несколько ребятишек. Лишившись лидера, они яростно и неуклюже пытались перегруппироваться для нового нападения, но тут раздалось грубое рявканье со стороны, откуда минуту назад вышла банда малых…

— Ты чего творишь, мразь?!

Повернув голову, я увидел двух мужиков в потрепанной одежде, держащих в руках оружие.

— Они украли мою сумку. — крикнул я в ответ.

— Ту, что у тебя за спиной, мудило?! — прорычал бородатый мужик с рассеченным глазом, доставая из колчана стрелу.

— Они хотели у меня украст… — попытался я оправдаться, но был прерван.

— Беги, скотина… — закидывая стрелу на тетиву, выкрикнул мужик.

Мрак…

Да когда же кончится эта непрекращающаяся задница?

Дергаюсь назад и парирую стрелу щитом. Кувырком отпрыгиваю вправо и вновь прикрываюсь щитом. Выглядываю из-за щита и готовлюсь уворачиваться от вылетающих стрел. Мрак, не зря готовился, пригодилось!

Но, что-же делать дальше…?

— Довольно! — как ураган в ясную погоду, в бой ворвался грохочущий голос.

— Дети, быстро сюда! — крикнул второй мужик, который всё это время спокойно стоял рядом с любителем пострелять в людей.

— Ты еще кто?! — агрессивный мужик с криком перевел лук на нового участника действия.

— Если не оставите парня в покое… — сказал запыхавшийся великан, бросая с плеча дубину, которая была размером с одного из мужиков, — То ваша смерть!

— Мы пристрелим тебя раньше, чем ты успеешь подойти. — насупившись, крикнул любитель пострелять.

— Хочешь рискнуть? — нагло произнес великан.

— Хватит, задолбали! — все услышали женский голос, появляющийся за великаном, — Наш корабль разбился на берегу за этим лесом.

Девушка вышла из-за Велимира, придерживая на плече едва-едва переставляющего ноги человека.

— Не могли бы вы, доблестные мужчины, простить моих друзей?

— Этот ваш, вон тот, голожопый, на детей напал! — указал на меня первый мужик, который собирался пригвоздить мою тушку к земле.

— Ваши дети украли сумку! — не выдержал я, возмущаясь — А когда я поймал вора и забрал сумку назад, они на меня толпой напали!

— Это неправда! — пискнул главарь, со слезами на глазах пробегая мимо меня.

Мужики несколько секунд молча стояли. Смотрели то на меня, то на выходящих из леса людей, которых всё прибавлялось. Затем, видимо, что-то осознав в своей голову, агрессивный мужик взглянул на детей таким взглядом…

Они так сильно вжались в свои места, что даже мне стало их немного жаль.

— Вы че, собаки, кораблекрушенцев обокрасть хотели?! — почти прорычал мужик, страшно выдавливая из себя каждое слово, — Если бургомистр узнает, мы…

Схватив за шкирку ближайшего паренька, он влепил ему сочного леща.

— Мы столько плетей получим, сколько не ты, не я, даже сосчитать не сможем!!!

— Оставь его, не надо! — громко прохрипел мужчина, которого придерживала по плечом девушка, — У вас есть таверна, купальни, бани?

— А? — обернулся на звук бородатый мужик.

— Помыться, пожрать, побухать и поспать у вас есть, говорю?

— А… ну а как же, конечно есть! — улыбнулся более уравновешенный мужик, — Только это… одна просьба.

— Какая? — спросил Велимир.

— Не говорите никому, что мелкие вас обокрасть хотели, по-братски…

— Договорились.

— Тогда, следуйте за нами! — радостно вскинул руки мужик.

***
Окруженные шпаной, которая кидалась во все стороны камнями и палками, мы двигались вперед. К всеобщему НЕудивлению, бородатые охотники быстро нашли общий язык с Дрэйком и уже потягивали из фляжек какую-то пахучую жижу.

Наконец, после очередного пролеска, мы вышли на обрыв.

Перед нами предстал вид неописуемой красоты, словно воплотилась в реальность песнь прекрасных дев, что поют в теплый дождливый вечер. Впереди была глубокая расщелина, из которой доносились журчащие звуки реки, ослабленные эхом. Но увы, эта деталь меркла по сравнению с тем, чтобы было по ту сторону обрыва.

Мы ступили на крепкого вида мостик, сложенный из твердой породы камня.

— Эй, это же…

Нет, поймите меня правильно, но я правда думал, что в предыдущем пролеске были высокие деревья…. но, чтобы… вот так. Я даже и представить не мог.

Хотя, могу попробовать.

Представьте, что вы муравей, который забрался на самую вершину своего муравейника и увидел, что он находится в березовой роще. Эти деревья, разрезая облака, с легкостью могли бы достать до небес и ветвями почесать спину звездам.

Под смех, шутки и восторг от этого зрелища, наша перераненая компания прошла уже больше половины моста. Вдруг, один из мужиков, которых я уже перестал различать, отвел руку в сторону деревянного знака. На нем была выцветшая и неразборчивая хреноверть.

— Добро пожаловать в Бошвилль. — сказал он.

Поклонившись нам, он вновь подхватил своего нового друга-инвалида.

Назвать это городом, как было написано на знаке, это как назвать ежа собакой. Поверхность быстро набирала высоту, так что постройки строились в высоту, соединяясь друг с другом не прямо, а немного в сторону земли.

Домов было от силы штук семь.

Многие состояли из нескольких этажей, угловато составляясь друг на друга, а один вообще представлял собой квадратный пузырь. Который, кажется, вырос из одного высокого поместья и бесчисленного количества пристроек. Этакий, врастающий в огромное дерево деревянный дворец.

Вон, даже башня есть.

— Эй… — меня пихнули в спину, — Мне мелкие рассказали, что тут самая крутая таверна, из всех, которые мы когда-либо видели. — улыбаясь, пролепетал Ифаэль.

— Куда тебе таверна? — усмехнулся я, — Кого ты там охмурять собрался, лысик однорукий?

— Ах ты….

— Хорош, парни! — вмешался в слегка начавшуюся потасовку Дэй, — Мне мама сказала, что нужно сходить к Бургомистру. Он вызывает кого-то из нас, чтобы познакомиться, — сказал он, за руку поднимая меня с земли, — Нужно прикрыть ее.

— Одежда то есть? — спросил я, успокаиваясь.

— Она не нужна.

— В смысле, мне что, так идти? — возмутился я, — В одних шортах, да еще и порванных?

— Не тупи! — одернул меня Дэй, — У нас корабль разбился, мы еле выжили, и выглядеть должны соответствующе.

— Уже начинаю потихоньку ненавидеть этот город. — сказал я, смотря на подозрительно спокойное и безэмоциональное лицо Лучника.

Устал, наверное.

— Ладно, пошли, прикроем Лилиа. — согласился я, — Только дай мне нож, что ли, хотя, мне его спрятать даже некуда.

— Ну как же, некуда… — произнес Дэй, уже повернувшийся спиной и отдаляющийся, — Ручку, по крайне мере, спрятать сможешь.

— Зря…

— Да ептать вас через три погибели… — прошептал Ифаэль, поворачиваясь.

Мы полетели кубарем по земле.

Ифаэль, разумеется, попытался остановить меня, но в итоге ему прилетело от Дэя. Тогда у него слетела крыша, и он одной рукой умудрился навесить лещей нам обоим.

Лучник пытался драться на равных, но куда ему до двух учеников Вавилона. Хотя, должен согласиться, что этот горе-воин очень неплохо держался, изредка даже доставая до нас и отвешивая довольно сильные удары.

Я же… ну, не дрался в полную силу, учитывая, что теперь не совсем понятно, насколько я силен.

— Ей богу, вы как дети! — прорычал Мир.

Великан ворвался в схватку, одной рукой раскидав нас как котят.

— Эдриан, ну емае!

Да твою же мать…. и больше никаких слов, чтобы описать то, что было в моей голове, когда я посмотрел вниз.

Правая штанина шорт сильно пострадала при крушении. Задняя ее часть крепилась за карман, но вот передняя была почти до конца порвана. Выбора нет, теперь я тоже однорукий, ну или нудист. Тут как получится.

Подхватив болтающийся задний карман, я засунул в него большой палец, и указательным прижал переднюю часть за петлю для ремня.

Ну, с горем пополам… надеюсь, что не придется драться с этим Бургомистром.

— Да ладно тебе, старый! — сказал подошедший незнакомый мужик, — Ну подрались, и подрались, с кем не бывает. Я так понимаю, ты тут у вас главный?

— Ошибаешься. — бросил Мир, глазами указывая на стоящую неподалеку Лилиан.

— О как! — удивился незнакомец. — Неожиданно…

— Женщина-воин, лучник, да еще и лидер группы. — расплываясь в улыбке, произнес он, — Рад с вами познакомится.

— Взаимно. — улыбнулась девушка.

Мужчина, похоже, был очень воспитан. Но увы, он не знал нашу Лилиан, и решил поклониться, здороваться с ней, как это было принято с другими девушками. На этот жест лучница лишь усмехнулась, и наклонила голову, чтобы оказаться глазами на одном уровне с ним.

— Тебя в детстве не роняли?

— Что, простите? — захлопал тот глазами.

— Пожми руку, и всё. — нахмурившись, сказала Лилиан.

— Неожиданно… — вновь повторил он, похоже, изрядно удивившись.

Но руку все-таки пожал.

— Ладно, где этот ваш Бургомистр? — спросил подошедший я.

— Да. — согласилась девушка, — Веди.

Глава 32. Святотатство!

Пройдя вверх по всевозможным подъемам и лестницам гораздо больше, чем хотелось бы, мы наконец оказались у входа в ратушу. По словам встретившего нас мужчины, в здании помимо бургомистра должны находиться представители каждой линии управления Бошвилля. Если проще, главы кланов, ну или банд, кому как удобнее называть.

Знаете, не люблю брать слова назад, но, пожалуй, возьму.

Взглянув на город с высоты, я понял что он, оказываться, просто огромный. Дома раскинулись по лесу на километры, заполонив все видимое расстояние между деревьями. Некоторые, кстати, были пристроены прямо к деревьям, будто скворечники.

— Эй, уважаемые. — вдруг повернулся к нам шагающий впереди проводник, — Шеф, он, такой человек, ну, неприятный, в общем… но справедливый.

— И что? — хмыкнул я.

— А то, мой дорогой, что вам лучше не говорить, кто вы и откуда. — вздохнул бородатый, — Я, знаешь ли, давно живу. Знаю и про великана вашего, лицо которого будто сняли с портрета одного известного художника. И про главную вашу, до боли напоминающую мне одного знаменитого… убийцу. Ваш калека, покрытый шрамами, вообще никогда не должен пересекаться с бургомистром, потому что награда за его голову даже в нашем городе составляет немалую сумму…

Я хотел было спросить, к чему он начал перед нами выеживаться, но мужчина подошел и ткнул в меня пальцем.

— Ты вообще не вздумай разговаривать!

— С чего это? — опешил я.

— Награда, объявленная за калеку, даже близко не сравнится с твоей. — произнес он, хмуря брови.

Лилиан дернулась в его сторону, и спустя мгновение уже прижала рукой к стене.

— Если хоть одна живая душа узнает, кто этот парень, и какая там награда… — прошептала она, приставляя кинжал к его шее, — Я отрежу тебе все, что только можно.

— Спокойно! — крикнул проводник, выглядывая через плечо девушки, — Опустить оружие!! Опустить, мрак, я сказал!!!

Шокированный тем, что бородач всё понял, я не заметил, как из здания вышел десяток мужиков, которые уже выхватили оружие и медленно брали нас в кольцо. Отданный приказ, хоть и нехотя, но заставил их опустить оружие.

— Я не враг вам. — пытаясь убрать от себя кинжал, выпалил мужчина.

— Откуда нам знать, что ты не расскажешь бургомистру? — склонившись к бородачу, спросила девушка.

— Мы народ мирный, нам проблемы не нужны… — ответил он, — И своих хватает.

Будто и нет человека, который держит кинжал, проводник всеми силами пытался оттянуть его от своей шеи, но справится с сильными руками девушки не мог.

— Надеюсь, я об этом не пожалею. — сказала Лилиан, перехватив кинжал обратно в передний хват.

Она медленно отступила на пару шагов назад, внимательно следя за действиями бородатого.

Проводник кратко махнул рукой мужикам, которые почти моментально вставили оружие в ножны и ушли по своим делам.

— Так, мальчики, слушайте меня внимательно. — сказала она, смотря на нас с Дэем, — Говорить буду я, а вы просто притворяйтесь моими подчиненными.

— Дэй! — она перевела взгляд на сына, — Ни единого слова о нашем родстве.

Эдриан! — она перевела обратно взгляд на меня, — Замри.

Обойдя меня с правой стороны, Лилиан вытащила из кармана портупеи какую-то блестящую иглу. Ловким движением она подцепила края моих шорт с обоих сторон и загнула их буквой С.

— Так ты хотя бы сможешь руку вытащить из кармана, — поднявшись, сказала девушка, — Я, конечно, знаю о твоей тяге к нудизму, и даже немного понимаю, но…

Вздохнув, она непроизвольно прикоснулась ко мне, но сразу же отдернула руку.

— Это особый случай, облажаться нельзя.

Ставни дверей заскрипели, и мы будто бы попали в вытянутый охотничий домик. Древесный пол, потолок, стены… всё без особых украшений, но явно качественной отделки. Темно-синий ковер, тянущийся через весь коридор и далее по лестницам, который был покрыт заплатками и грязевыми пятнами. Свечи на стенах дополняли образ охотничьего домика, освещая коридор мягким светом.

Проходя вперед, мы наблюдали запертые и открытые дверные проемы, но все они были сделаны также топорно, как и интерьер коридора. Хозяева будто торопили плотников и совершенно не дали разгуляться их фантазии.

Открытые же комнаты с хлопком закрывались прямо перед нашим носом. Некоторые разглядеть удалось, но было сложно разобрать крики хриплых мужчков, смешивающиеся с визгливыми голосами в одно разборчивое месиво звуков.

Было интересно, но времени смотреть и слушать совершенно не было. Если, конечно, учитывать, с какой скорость мы шагали, частенько поднимаясь по бесконечным лестницам ратуши.

Да куда еще выше то?!

— Они священны! — раздался громкий голос, когда приоткрылась самая большая и красивая дверь в самом конце коридора.

— Старайтесь не издавать лишних звуков, пока я сообщаю о вашем прибытии. — сказал проводник, оставив нас за толпой у самого входа в зал.

— Мы не станем рубить их! — послышался крик.

— Это святотатство! — громко пропищал в такт чей-то голос.

— Надругательство! — взревела толпа, поднимаясь со своих мест.

По центру дальней стены, чуть выше всех остальных, на украшенном резными узорами стуле сидел печального вида мужчина, потирающий лицо рукой. Проводник пробивался через ряды собравшихся, но когда он подступил совсем близко к этому мужчине, тот поднял руку, отгоняя помощника подальше и поднялся на ноги.

— МОЛЧАТЬ! — прогремел мощнейший крик на грани рыка и срывания голоса.

Аж правое ухо заложило…

Мужчина вновь потер глаза, и устало оглядел заткнувшуюся толпу.

— Не может… — ахнула Лилиан, поднеся руку ко рту.

— Вы все, грязное отребье! — кривя лицом, прокричал он, — Почти каждого из вас вытащил из дерьма либо мой отец, либо я. Вы собрались здесь ради одной единственной цели… и даже в такой момент вы думаете о каких-то мифах и легендах, мрак, вместо того чтобы спасать человеческие жизни.

Разминая кулаки, он оглядел вставших со своих мест людей.

— Если бог есть, то скажите мне, что для него важнее… — спокойно, но довольно громко спросил он, — Спасти деревья-переростки, которые с каждым годом становятся всё выше, или спасти свой народ, тех, кто в него верит, а!?

— Это неправильно! — выступил из первых рядом мужчина в белых одеждах.

— Беженцам нет конца! — взорвался правитель, делая несколько шагов навстречу ему.

Мужчина в белых одеждах аж отпрыгнул, испугавшись напора своего господина.

— Они продолжают мигрировать к нам с той стороны, а наши запасы на исходе. — посмотрел он на толпу, — Мы уже даже не можем собрать нормальный ремесленный караван, чтобы добывать ресурсы с той стороны!

— Но…

— Я знаю что это незаконно! — вновь взорвался бургомистр, — И что нам теперь, стать земледельцами, а?

Толпа замолкла, прекрасно понимаю тонкую иронию правителя. Бошвилль, это одни сплошные подъемы и спуски, на которых почти невозможно создавать нормальные поля и фермы. На строительство только одной уходит огромное количество времени и ресурсов, что она не окупит себя и за десять лет.

— Где мы, мрак, будем столько всего выращивать, чтобы обеспечить весь город? — усмехнулся бургомистр, вновь скривив лицо, — То, что выращивали еще при моем отце, едва хватало на еду, а с тех пор население выросло в десятки раз…

— Шеф.

— Что!? — крикнул тот, оборачиваясь в сторону своего посла.

— Кораблекрушенцы прибыли. — спокойно ответил он.

— Какие еще… — хотел было возмутиться правитель, но замолчал, вспомнив про количество собравшихся людей.

Он задержал взгляд на своем помощнике, нахмурился и вновь почесал глаза.

— Зови.

Посол улыбнулся и направился к центру комнаты, в которой активно толпились люди, но с каждым его шагом народ всё сильнее расступался. Кто-то смотрел на него со злобой, кто-то с уважением, а кто-то с неприкрытым страхом. Судя по всему, у них тут важное собрание. Кто ж он такой, если никто из них не посмел возразить ему?

Он подошел к нам, развернулся к уставшему бургомистру и отошел чуть в сторону, поднимая руку.

— Позвольте вам представить…

— Лили!? — хозяина местного собрания аж пошатнуло от удивления.

— Чейз… — прошептала она, смотря на него.

— Как ты… — вновь нахмурился тот, — Не верю!

— Ой, ну ладно тебе, иди уже сюда! — произнесла Лилиан на грани между строгим голосом и криком встревоженной визгливой девочки.

Мужчина резко бросился к ней, крепко обняв девушку. Радуясь как маленький ребенок, он поднял ее над собой. Кружась в объятиях, радостная парочка даже сбила одного из присутствующих, который что-то там уронил и попытался поднять.

Кстати, лицо посла было… прямо, не передать. Палитра эмоций, от удивления и возмущения, до рефлексии и прострации. Кажется, он не мог понять, кто такая эта Лилиан и почему его шеф так сильно рад ее видеть. Сам он познакомился с ней только сегодня, а это явный непорядок. Видимо стареет и теряет хватку.

— Шеф, позвольте поинтересоваться…

— Да не гунди ты, Гер. — оборвал его Чейз, — Она моя подруга, еще с тех времен, когда мы были детьми.

— Но, она потерпела кораблекрушение со своей командой. — хмуро спросил посол, — Мы ведь чтим традиции?

— Конечно, дядь, чтим… — сказал он, — Но не в этот раз.

— Господин… это необходимо. — добавил он.

— Геронти, эта традиция давно устарела. — повернул он наконец голову, оторвавшись от своей подруги, — Мы принимаем людей десятками, безвозмездно и навсегда. На фоне этого, устраивать какие-то состязания за право делить очаг…

Чейз вздохнул, помотав головой.

— Это просто смешно.

— Город на грани отчаяния… — ответил Геронти, — Шеф, всем нужен праздник.

Народ переглянулся. На несколько секунд повисла мертвая тишина, после чего почти все вопросительно взглянули на правую руку бургомистра, который слегка удивился такой реакции. Не привык Геронти, что нужно объяснять свои слова.

— Мы всё равно на грани разорения, голодания и нищеты. Кланы слишком сильно грызутся между собой и это надо прекращать, если мы хотим светлого будущего для Бошвилля. Если устроим состязание, то сплотим наше разобщенное сообщество. Может быть, даже пару политических браков заключим.

— Не смешно. — сказал толстый бородач в желтых одеждах.

Кстати, большая часть местных носила крутые бороды. Всевозможные косички, завитки, стрижки и даже цвета бород отличали их от привычного мне высшего общества в Рассвете. Их проще было по бородам различать, чем по лицам и очень похожим одеждам.

— Люди хотят праздника, радости и веселья. — добавил Геронти.

— А что, звучит неплохо. — встрепенулся бородач в черной одежде, на плечи которого была накинута медвежья шкура, — Охотники с вами!

— Традиции надо чтить! — взорвался еще один голос из толпы.

— Да, устроим состязание! — крикнул третий.

— Ладно, ладно! — отмахнулся Чейз, — Будут вам состязания…

Кто-то в толпе яростно начал хлопать ладошками, и чуть погодя раздались аплодисменты. Шум быстро заполнил помещение, пронесся звуки через зал, под крышу, и обратно вниз.

Лилиан и Чейз под шум толпы исчезли в одной из дверей, и в этот момент Дэй ткнул меня локтем.

— Эй, нудист, пойдем отсюда. — послышались его слова сквозь гул народа.

— Пошли. — согласно кивнул я.

Спустя некоторое время мы шагали той же тропой, коей поднимались сюда. Солнце было далеко не в зените, и на улицах становилось всё больше и больше людей.

В свое время моя семья приезжала в Альдин, в гости к дяде Бринмору. Столицу огромной провинции, занимавшую на карте Рассвета почти пятую часть. Альдин был огромным по сравнению с моей родной деревушкой, и возможно, даже больше Бошвилля, но, судя по всему, в последнем конкретное перенаселение. Мне казалось, что в его внешнем круге много народа, пока я не попал сюда. Люди возили что-то в тележках, носили в корзинах, охапкой или за спиной, и таких людей было много. Даже слишком. Местные сновали туда-сюда, постоянно натыкаясь друг на друга, а следовательно, ругаясь и поливая во все стороны матом.

Жизнь кипела, и возможно, начни Чейз строить новые дома, активно торговать и расчищать землю под посадку зерна, рано или поздно перенаселения можно было бы избежать, но… это не моя проблема.

— Она про нас забыла что-ли? — поинтересовался я у Дэя.

— Мама, она… похоже, они старые друзья с бургомистром. — слегка замялся он, — У нее такое бывает иногда, но она бы ни за что не оставила нас одних, если бы нам грозила опасность. Так что я думаю, что всё в порядке.

— Только вот, вопрос ребром… — подумал я вслух, почесав щеку, — Зачем они зашли в ту комнату?

— В смысле? — спросил лучник, повернув на меня голову.

— Нууу… подумай, зачем они ушли за ту дверь, а? — постарался я намекнуть как можно тоньше.

— Обсудить то что прошло за эти годы, наверное. — хмынул Дэй, — Друзья обычно так и делают после долгой разлуки.

— А вдруг, хмм… — улыбнулся я, — Они не просто друзья?

Здорово скривив рожу, лучник аж остановился. Он посмотрел на меня так, будто я ему денег должен, и уже третий год не возвращаю.

— Ты же понимаешь, что мы говорим о моей матери?

— Ага.

— Козлина…

Глава 33. Хочешь сделать хорошо…

Наша небольшая дружеская разборка вновь подняла пыль, на которую прибежал тот самый отряд, которому Геронти приказал опустить оружие.

Мы с Дэем уже поняли, что нам влетит. Моментально повернувшись друг к другу спинами, мы заняли оборонительную стойку и уже готовились к тому, что эти бородатые будут нас вязать.

К нашему удивлению, они не очень то спешили…

— Не пугай честной народ, бомжара! — сказал один из них, щуря взгляд и явно пытаясь быть готовым к тому, что я нападу на него.

Взглянув вниз, я понял в чем причина остановки.

— Да твою то мать…

Выругавшись, я подобрал развалившуюся штанину обратно на булавку.

Стоило мне только закрепить ее, как мужик с правой стороны моментально дернулся и попытался подсчеь мои ноги задней частью копья. Естественно, я заметил удар и подпрыгнул, пропуская копье под собой.

Ух…

Я приземлился в позе пьяной птицы, и молниеносно рванул в сторону противника. Ударяя его в грудь, я откинул тяжелую тушу на добрые полтора метра с последующим падением на землю.

— Кто следующий? — ухмыльнулся я, оборачиваясь на бородатых воинов.

— РАЗОЙДИСЬ! — прогремел голос того, кто в самом начале стоял прямо передо мной и советовал прикрыться.

Часть солдат повернулась к людям на считанные секунды, приказывая расходиться в стороны. Тех, кто мешкался, ждали толчки и громкие угрозы. Знаете, хороший метод разогнать глупых людей, ведь они почти моментально расступились на несколько шагов назад.

— В КРУГ! — вновь крикнул он.

Мужики неуверенно направили оружие в мою сторону, встав в не очень правильной формы круг. Тренировки строевой подготовки явно были очень давно. Стоит ли мне упоминать, что они постоянно дергали глаза друг на друга, проверяя, всё ли делают правильно?

— ЭЙ! — послышался тихий вопль где-то из-за толпы, — СПОКОЙНО!

Из-за спины недостражи выбежал мужчина в странном костюме с капюшоном. Тряпки, покрытые сплошными полосами ткани, да еще и без рукавов. Это больше было похоже на старые ремки, чем на одежду.

— Да убери ты от меня эту тыкалку! — отпрыгнул он, отмахиваясь от копья одного из ошеломленных стражников, — Кто у вас тут главный?!

— Пусти его.

К моему удивлению, руку поднял не тот, кто отдавал приказы по построению, а другой. Мужик с короткой, аккуратно подстриженной, огненно-рыжей бородкой с завитушками и мощными черными бровями. Одежда же была такой же простой, как и остальных.

— Ты хоть знаешь, кто мы такие, чтобы нападать на нас? — сказал Амадж, прорвавшись через построение и вплотную подойдя к рыжему, который оказался чуть ниже его.

— Они нарушили порядок. — спокойно ответил Рыжий, неотрывно глядя в глаза, как ему казалось, психованному человеку. — По закону, мы обязаны заключить их под стражу.

— Вы?! — вскинув брови, удивился Амадж, — Их!?

Вытаращив глаза на рыжего, алхимик расхохотался.

— Серьезно?!

Рыжий очень хорошо скрывал свои эмоции, но от подобного нахальства даже у него сдали нервы. Он начинал краснеть, сливаясь цветом со своей блестящей, недавно уложенной бородой, собранной в множественные косички.

Бросив вскипяченный взгляд на нас, он показал одному жест левой рукой, и в следующую секунду на меня уже бросился воин с двуручным мечом.

Ха-ха, меня, да на скорость?

Бородач даже не прикрывался, не говоря уже про весьма сомнительный угол удара. Всё, что понадобилось сделать, это слегка пригнуться и шагнуть в сторону. Понимание происходящего дошло до противника слишком поздно. Он со свистом пролетел мимо меня, сбивая с ног другого стражника.

— Ну, а я что говорил? — усмехнулся Амадж, сложив руки на груди.

— Понабрал, мрак, ополчения по объявлению… — прошептал рыжий.

Он поднял вверх правую ладонь и демонстративно сжал ее в кулак.

Солдаты опустили оружие вниз, и кстати, далеко не синхронно. В ту же секунду Амаджа вынес к толпе один из них, легко подняв ругающегося алхимика за шкирку.

— Хочешь сделать хорошо… — сказал рыжий, махнув рукой еще раз, — Сделай это сам.

Мужики сделали несколько шагов назад, освобождая больше места.

Рыжий попер на меня, и замахнувшись, собрался ударить в челюсть.

Оп, это что такое, он что, финты крутить умеет?

Удар был просто обманным маневром, под которым рыжий хотел скрыть пинок в колено.

Меня так просто не возьмешь…

Дергаю колено вверх, так, чтобы удар прошел вскользь.

Сказать что рыжий удивился — ничего не сказать.

— Я тебя недооценил, прости. — произнес он, слегка улыбнувшись одним краем губ, — Наконец-то достойный противник в этом захолустье…

Бородач на секунду остановился, и внимательно посмотрел на меня, щуря глаза.

— Служил? — спросил он, еще раз поднимая руку и заставляя стражу вновь отступить на пару шагов, да еще и ощетинится оружием в обе стороны круга.

Через секунду рыжий поймал двуручный топор, который ему любезно кинул подчиненный.

Хмм, где-то я уже встречал подобного противника. Непобедимый воин с двуручным топором на средней дистанции, которого могут одолеть только двое. Да-да-да.

Знаем мы, видали… да я даже не вспотею!

— Дайте ему оружие. — отдал приказ рыжий.

— Но, генерал…

— Я СКАЗАЛ ДАТЬ ЕМУ ОРУЖИЕ! — рявкнул он так, что даже у меня немного сжалось самое беззащитное место.

Мне под ноги прилетел тот самый двуручник, которым так хреново пользовался его предыдущий хозяин. Подняв оружие, я внимательно посмотрел на рыжего. Движения, взгляд, выражение лица, неприкрытый азарт, желание сражаться, скрытая агрессия и мания величия.

Схватка уже почти началась, а догадки начали подкрадываться слишком поздно…

— Готов? — спросил он, покрепче перехватив топор.

— Если ты о том, готов ли я надрать твой рыжий зад…

Не дав мне договорить, он бросился в атаку. Рыжий нанес молниеносный удар сверху-вниз, от которого я едва-едва смог увернуться, парируя лезвие топора двуручником в считанных сантиметрах от моего лица.

Что он такое?

Не давая мне передохнуть, бородач развернул топор и невидимым обычному глазу пируэтом отправил его в полет. Блокировать такой удар, это чистое самоубийство, но я, кажется, сильный и быстро лечусь. Рискнем.

Вскидываю двуручник, напрямую защищаясь им от удара топора, но через долю секунды слышу треск металла. Еще через миг лежу на земле, держа впереди левую руку, на запястье которой сияет красная линия.

Артефакт!

— Что за… — прошептал рыжий.

— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ!?

Раздвигая стражу, к нам подходил бургомистр.

Интерлюдия

Он был в настоящей ярости, и его глаза горели неистовой злобой под светом старых подсвечников. После мощного удара по стене побежали струйки крови. Опухшее лицо было полно желания убивать, кромсать, разрушать и уничтожать абсолютно всё вокруг.

Он не мог поверить в происходящее.

Мысли ломались о влажную стену мечтаний, что строилась почти всю его жизнь. Он ведь просто обычный парень, который на пьяную голову шатается с друзьями по вечерним улицам, дерется со сверстниками из-за девушек и по выходным, тайком от отца, шастает в местный бордель под видом бедной шпаны.

Он мечтал о том, что однажды взойдет на трон и поднимает свой город с колен. Что он решит все проблемы людей, накормит их и даст жилье с работой. Он не мог даже представить, что все его мечты, планы и стремления вот так вот просто будут разрушены о твердолобость его недалекого папаши.

— Я тебя ненавижу… — прорычал озлобленный парень.

Он поднял в руке старую рамку с изображением мужественного черноволосого мужчины, чье лицо украшала аккуратная бородка, под которой красовалась ухмылка

— Все тебя ненавидят! — в ярости он размахнулся и кинул рамку в ближайшее окно, разбивая стекло ко всем демонам.

— Ты всех разорил и обокрал!

Удар кулаком в стену.

— Ты уничтожил этот город!

Еще один удар, от которого ему закладывает уши.

— Ты чертов тиран, возомнивший себя спасителем!

Стена неподалеку сотрясается от удара ботинком.

— ТЫ УНИЧТОЖИЛ ВСЮ МОЮ ЖИЗНЬ!

Тяжело дыша, парень опирается на спинку стула и замечает, как на пол падают слезы. Человек с этой рамки разорил свой родной город, и на его последнюю надежду… своего собственного сына, он просто закрыл глаза.

Схватив стул, парень кинул его в то же самое окно, разбивая остатки деревянной рамы и стекла.

Приказом отца его заперли здесь, но он не зверь, чтобы держать его взаперти. Он множество раз сбегал отсюда, всей душой ненавидя закрытые пространства. Но сегодня они запрели даже окно, заперли его последнюю отдушину.

Не запри они сегодня окно, всё могло бы сложится иначе. Парень просто сбежал бы через него и оторвался с друзьями. Они провели бы веселую ночь в борделе, радуясь жизни и запивая пивом всё плохое в их бренных жизнях.

Резким движением он выхватил одеяло с кровати и накинул его на подоконник, чтобы не порезаться об осколки. Спустившись по выступам на старой каменной кладке, он запрыгнул в открытые ставни, что вели на кухню.

Проходя мимо ошеломленных поваров, он понял, что пути назад уже нет.

Его заметили… и если отец узнает, что он покинул свою комнату без его разрешения, это конец.

Больше нельзя сомневаться и медлить.

Покинув кухни быстрым шагом, он, потный, дерганный и полный ярости, направился в сторону двух стражников, что охраняли главный коридор. Когда он приблизился к ним слишком близко, один из стражников сделал шаг в его сторону и выставил ладонь.

— Кто ты и за… — стражник оцепенел, явно не ожидая увидеть того, кто оказался перед ним, — Г… господин?

Парень без страха подошел к нему вплотную, через глаза взглянув в самую душу…

— Ты хочешь, чтобы… — всего на секунду он оторвал взгляд, потер рукой глаза и вновь посмотрел солдату в глаза, — Ты хочешь, чтобы Бошвилль… стал свободным?

Не двигая даже зрачками, до жути испугавшийся, стражник не мог проронить и слова.

— Брат… — мрачно сказал его напарник, кладя руку ему на плечо, — Пора.

Охрана разошлась в стороны и отдала честь, тем самым присягая на верность новому господину.

Вздохнув, парень улыбнулся.

На его пути это были первые, но далеко не последние стражники, и каждый раз всё заканчивалось одинаково. Всего один, полный ярости и решимости вопрос, и абсолютно каждый солдат присоединялся к ним. На подходе к цели собралось уже несколько дюжин, и парень без колебаний открыл дверь.

Люди, решившие в этот момент возмутиться, быстро были успокоены стражей.

Секунда сомнений, которая запомнилась ему целой вечностью. Он замер, взглянув в самый конец огромного зала, где был тот, кого он ранее считал чуть ли не всесильным богом. Человек, что восседал на троне напротив него, был опасен, был злобен, был алчен и был всеми нелюбим.

Бургомистр, сидя на своем троне… кажется, начинал кипеть от злости.

— Как ты посмел!? — крикнул он, поднимаясь, — Ты ослушался моего приказа!!!

Чон, величайший правитель Бошвилля, провозгласивший себя богом, не мог и представить, что кто-то может даже усомниться в его непоколебимой власти, не то что ослушаться приказа.

Его правление это состязания, веселье, богатые пиры и превосходная репутация города перед соседями. Но тут, внезапно, оказывается, что он пропил наследие своих предков. Продал все богатства города и уничтожил уровень жизни своих подданных.

Чон Эриксон, самый худший правитель Бошвилля в истории города, заслуживший всеобщий страх и ненависть своего народа… таково его наследие.

— Да, отец… — прошептал парень, решительно подходя всё ближе к трону.

— Схватить его! — крикнул Бургомистр, только завидев сталь в руке своего сына, — Убить!

Резкий пинок в грудь, и начальник города летит обратно на свой трон.

— Тифон, я приказываю… — успевает прошептать тот, но увы.

Его личный телохранитель, Тифон, молодой генерал с рыжими волосами, совсем недавно закончивший академию Соколов, стоит абсолютно недвижимо, лишь молча наблюдая за происходящим.

— Твое время пришло… — занося оружие, произнес парень.

Глава 34. Господин, вторжение!

Как только бургомистр присоединился к нам и выдал для каждого похлопковому плащу, толпа потеряла к нам всякий интерес. Люди будто по щелчку пальцев забыли, что еще секунду назад мы подрались со стражей, а теперь спокойно гуляем по городу.

Спустя некоторое время мы вошли в длинный переулок, витиевато пересекающий огромный жилой квартал, словно маленький ребенок, который хочет пробежать по всему дому за одну пробежку от стены до стены.

После небольшого разбора полетом, Чейз снова прилип к Лилиан.

— Усмири своих парней, хорошо? — прошептал он, мягко улыбнувшись.

— Хорошо… — промурлыкала девушка, совсем позабыв, что должна выглядеть серьезно.

Пройдя уже достаточно далеко, мы повернули и дорога привела нас к большому, очень яркому и сильно выделяющемуся среди местной архитектуры зданию.

По сути, это были два здания, соединенные разве что общим двориком и несколькими мостиками между верхними этажами.

— Серьезно… — произнесла Лилиан, когда мы приблизились к зданию, — Мы здесь ночевать будем?

— Ты за кого меня принимаешь? — отозвался Бургомистр, — Мы… переквалифицировали это здание. Теперь правая часть, это элитная таверна с ночлежкой для всех богатеев, что решат посетить Бошвилль, ну и соответственно, для моих любимых гостей.

— Жаль. — разочарованно выдохнув, констатировала она, — Когда ты успел стать таким скучным?

Чейз потер глаза и ухмыльнулся.

— Левая же часть работает по тем же правилам, что и много лет назад. — пояснил он.

— Ну… — чуть натянула губы Лилиан, — Хотя бы так.

— А еще, таких заведений теперь пять по всему городу… — сказал он, посмотрев на высокие кроны деревьев, которые заменяли городу облака, — Для каждого сословия, для элиты, для богатых, для зажиточных, для бедных, ну и для нищих.

Лилиан молча прижала его рукой, прижимаясь к бургомистру всей правой частью тела. Вот не дайте мне соврать, если бы можно было стоя лечь на человека, именно это она бы сейчас и сделала.

Даже немного ревность просыпается…

Хотя, с чего бы это? Может тот случай в палатке?

Да не, это чисто алкогольная случайность…

На подходе к зданию мы застали бородатого старичка, который упираясь телом на стену, тихонько похрапывал и пускал слюну.

— Не будите его, пусть спит, — прошептал Чейз, приложив палец ко рту, — Дядька Мо проспорил кое-кому, и теперь должен три месяца работать здесь охранником. Двадцать три часа через один.

— Жестоко… — сочувственно сказал я.

— Карточный долг, это святое. — добавил Бургомистр, и махнул рукой, — Идите за мной.

Войдя внутрь, мы обнаружили небогатый, но приятный интерьер. Несколько круглых столиков, украшенных мягкой тканью. Запах вкусной еды, проносящийся через всё здание, круглая лестница в дальнем углу, плавно уходящая на второй этаж. Она, кстати тянулась по дальней стене и соединялась с небольшим участком над барной стойкой.

Сам бар, собственно, больше был похож на уютную лавку какого-нибудь торговца на рынке, чем на бар. Стойка у него была не больше нескольким метров, и через нее тянулись от угла к углу красивые перила, радугой выходящие на тот самый участок над ней, который соединялся с лестницей.

— Как вы уже поняли, элита к нам редко заглядывает. — усмехнулся Чейз, на ходу сбрасывая с себя плащ на барную стойку и садясь за нее, — Кэт, мне конечно приятно смотреть то, что ты там делаешь, но вылезай, у тебя гости.

Из-за стойки молнией вылетела девушка с растрепанными рыжими волосами и краснющим лицом. Ее милое лицо с золотистыми глазами выглядело, как харя только очнувшегося после контузии бойца.

— Ой… — пискнула она, дергая какой-то рычажок.

Занавеска моментально закрыла ее от наших взглядов, опустившись на всю длину бара, даже с боковых сторон.

— Сейчас, секунду! — послышался более уверенный писк.

Чейз лишь улыбнулся, почесав рукой висок.

— В общем, именно эту часть посещают редко. — произнес он, разворачиваясь к бару спиной, и опираясь на него локтями, — Левый корпус хоть и считается элитным, но чтобы ненадолго посетить его, денег хватает довольно многим. На правую же часть…. денег хватило только проезжающему мимо княжескому каравану несколько лет назад.

— А чего вы не сделаете эту часть такой же, как левая? — спросил Амадж, уже опрокинувший бокал пива залпом.

Когда он только найти его успел?

— Будь моя воля, так бы и сделал. — ответил бургомистр, — Но в совете много старых пердунов, которые только и делают, что всё запрещают… да и честно говоря, казна по швам трещит, денег вообще ни на что не хватает, тем более на это.

Неожиданно хлопнула входная дверь, оглушительно сотрясая пол и стены.

— ГОСПОДИН, ВТОРЖЕНИЕ!!! — раздался на пороге крик того самого дядьки Мо, что мирно спал во дворе.

Старика держал за шкирку здоровенный великан, которому пришлось пригнуться, чтобы войти внутрь. Пройдя пару шагов по деревянному полу, он поставил старика в сторону и ковыляя, уселся на ближайший ящик.

Вслед за ним вошел парень с перевязанной рукой, которого придерживала за плечи девушка в костюме… ни то кузнеца, ни то плотника.

Через секунду уши взорвались ужасными звуками песен, которые горланил на всю округу покрытый шрамами мужчина. Он, опираясь на бородатого мужика, чокнулся с ним бутылками и наконец перестал петь.

Пройдя к бару и бесцеремонно усевшись рядом с Чейзом, он, кажется, наконец заметил его.

— Ты чего такой грустный… мужик, — сказал Дрэйк, протягивая ему бутылку с неизвестным содержимым, — Будем!

Мотнув головой и выдохнув через плечо, шрам опрокинул половину бутылки залпом.

— Дадим, ик… просраться, этому горе-городу!

***
— Ну что, как тебе здесь? — спросил я брата, когда его новая подружка куда-то слиняла.

— Ты про город, или про… это? — описывая глазами круг, уточнил он.

— Про всё, в целом, — ответил я, глядя на плавающий по кружке лед, — Торопиться, нам, похоже, уже некуда.

— Город неплохой, конечно. Только вот… почему-то, во всех местах которые мы проходим, происходит какое-то дерьмо… — грустно сказал брат, отхлебывая ароматный напиток, — Мы с тобой будто всадники апокалипсиса, несущие беды везде, где ступает наша нога…

— Что-то ты уже совсем в прозу ударился.

— Но, так и есть ведь, даже сейчас… — поджав губы, настаивал он, — Того, что лежит в схроне, хватило бы, чтобы дать этому месту новую жизнь.

— Либерг тоже на грани, и нуждается в этих деньгах не меньше местных.

— Именно поэтому мне хочется пойти на тот берег и найти эти два потерянных схрона, — сказал он, громко ударяя кулаком по столу, — Ну или хотя бы рассказать о них местным!

Похоже, алкоголь ударил ему в голову слишком сильно. К счастью, у всех уже были развлечения, и никто не обернулся на звук трескающегося по швам стола. Тяжелая рука, которой обладала наша мать, передалась и моему брату.

— Ифи, я тут подумал… — сказал я, наблюдая за тем, как Дрэйк и Чейз борются на руках, — Этих денег хватит, чтобы откупиться от… императора.

— Ч… что?

— Подумай сам. — я вновь посмотрел на брата и сложил руки перед собой, — Кто такой Бринмор?

Ифаэль просто выпучил глаза, не понимая, чего я хочу от него.

— Просто влиятельный Граф, пешка, которую недолюбливают все княжеские семьи Триумвирата. Где он, с его проблемами, а где Идрис. Бринмор скорее всего использовал свои связи с ним, надавил на больные места, чтобы… чтобы сам знаешь, что. Только вот, не просто так Идрис ему до сих пор не дал князя. Бринмор… никто, пустое место.

Я поднял со стола горсть крошек от свежего хлеба, и поднял перед собой.

— Пуф…

Крошки разлетелись по всему столу, как пыль от пролетающего ветра.

— Ты несешь какую-то хрень. — сказал брат, вновь хватая рукой кружку.

— Ифи, подумай, — направил я на него палец, — После нашего дела, когда приедем в Либерг и оставим там сумку…

Я прощелкал костяшки на руках, разомнув каждый сустав.

— Мы вернемся сюда и найдем вторую?

— Именно! — воскликнул я, окидывая взглядом помещение, — Только, здесь много лишних ушей… никто не должен знать.

— Что знать? — вклиниваясь в разговор, на колени Ифаэлю присела его подружка.

— Того что мы поженимся, сердце мое. — произнес мой братишка, взглянув ей в глаза.

— Ой! — пискнула она, — Правда… правда?

— Ну конечно же… — улыбнулся Ифи, жестко прижимая ее к себе, — Стал бы я тебе врать?

Развернувшись к парочке боком, я вновь оглядел таверну.

Бургомистр с отбитым на голову психом, похоже, реально нашли общий язык, обсуждая что-то так, будто они знакомы сотню лет. Колкости, шутки, смех, удары кулачков и чуть ли не любовные обнимашки, доказывали тот факт, что алкоголь сближает людей.

Велимир спокойно сидел напротив Дэя, погрузившегося в свои истории и легенды, которых он начитался на две жизни вперед, а теперь еще и появилась возможность поделиться с кем-то хотя бы частью из них.

Амадж яростно доказывал что-то нашей начальнице, постоянно вскакивая со стула и агрессивно жестикулируя. Он так махал руками, что чуть не задел ими бедную официантку, которая едва успевала разливать напитки.

Лилиан же, забросив ноги на столик, спокойно сидела напротив алхимика.

Кажется, алкоголь наконец-то ударил и в мою голову. Встав со своего места, я пошел в их сторону, после чего, также спокойно, поймал алхимика за летающую руку.

— А, что? — обернулся он на меня, — Эдриан?

— Амадж, сдрисни. — угрожающе произнес я, грозно взглянув на него.

— Чего? — вскинул он брови.

— Ну, правда… — посмотрев ему в глаза, я зрачками пару раз дернул в сторону девушки.

— Аа… — сказал он, закатив глаза и понимающе улыбнувшись, — Окей…

Усевшись на стул, я плавающим взглядом посмотрел на Лилиан… и улыбнулся.

Мне улыбнулись в ответ.

— Лилиан, слушай… — начал я, — Тогда, в палатке, что это было?

Девушка… или женщина, не знаю, как правильнее ее называть. Она вроде бы родила сына, который примерно мой ровесник, но ведь она сама выглядит на тот же самый возраст, что и мы. Она будто не старше двадцати пяти.

В общем, она опустила ноги со стола и положила руки в ту же позу, что и я.

— А что было? — подняв бровь, спросила девушка.

— Ну, я ложился в одного, а проснулся рядом с тобой.

— И что?

— Без одежды.

— И что?

— Ну… это, типа, было… странно.

Девушка расхохоталась, откинувшись на спинку стула.

— Это было не странно, — улыбаясь, констатировала она, — Хочешь покажу то, что реально странно?

Так.

Эдриан… думай, мать твою, это намек или не намек?

Почему мне всегда так… сложно в такие моменты?

Ступор какой-то, что ли…

Собрался, мрак, ты же не девственник!

— Не откажусь. — ответил я.

Лилиан поднялась со стула, и жестом показала мне следовать за ней.

Покинув таверну вслед за девушкой, я увидел вновь спящего дядьку Мо, только теперь на лавочке у входа, а не у забора. Лилиан, слегка пошатываясь, направилась в сторону левого корпуса.

На подходе к порогу, около которого курили трубку местные бородачи, к Лилиан внезапно подошел один из них, сходу протягивая руку вперед. Я собирался уже ринуться на подвиг, чтобы защитить честь девушки, но нет, она вполне себе справилась сама, быстро перехватив его руку на лету.

— Если дотронешься, я несколько секунд дам тебе насладиться, — прошептала она, протянув руку за плечо и страшно взглянув нахалу в глаза, — А затем отрублю твою паклю!

Угроза сработала именно так, как и задумывалась. Мужик сначала начал нервно вырывать схваченное запястье, а когда его отпустили, упал, неуклюже поднялся, и убежал куда-то в темноту. Стоп, не в темноту…

Если сейчас ночь, то почему светло?

— Это светляки, они на деревьях живут. — сказала Лилиан, заметив, что я смотрю наверх, — Вьют себе гнезда на ветках, спят в них днем, и просыпаются по ночам.

Днем темнее было, чем сейчас!

— Я согласна с тобой. — подойдя ко мне, она обхватила мою руку своей и заграбастала ее целиком, — Это невероятно красиво и сильно завораживает…

— Но я этого не говорил…

— Ты собирался. — произнесла она, чуть сильнее сжимая мою руку.

— И правда…

Глава 35. Тебе, это… жарко, похоже

— Мы вроде как шли на странные вещи смотреть, или ты передумал?

— Что может быть страннее светящегося неба? — спросил я, не отрываясь от волн синего пламени в небесах.

— Ох, мальчик мой… — сказала девушка, обхватывая меня вдоль талии, — Многое в этом мире страннее светящегося неба, но сейчас…

Она потихоньку начала тянуть меня за собой в сторону домика.

— Чо, парень впервые светляков увидел? — спросил один из мужиков, что потягивали трубки на старых диванах у окон дома.

Лилиан так посмотрела на него, что тот аж поперхнулся дымом…

— Ну всё, хватит! — сказала она, отпустив меня и больно толкнув, — Достал!

Наконец опустив взгляд, я посмотрел на пыхтящую женщину, которая уже была красной от напряжения, да еще и с ошалевшими глазами. Она будто тянула не молодого человека, а огромный каменный дом.

— Ладно, ладно… пошли. — согласно произнес я.

В этот момент за ее спиной открылась дверь, из которой вышел голый мужик.

Соглашусь, не каждый день видишь подобное, да и… честно говоря, лучше бы я вообще этого никогда не видел.

Лилиан, насколько я понял, даже его не заметила, упорно продолжая тянуть меня за руку.

Это ж насколько она…

Но, не дав мне закончить мысль, показался другой мужик, к счастью, одетый. Гладко выбритое лицо, что редкость для этого города, строгий, приталенный костюм дворецкого и аккуратно уложенные назад волосы с выбритыми висками.

— Господин… — кивнул он мне, — Дама… — кивнул в сторону девушки, — Рад приветствовать вас в элитном доме развлечений имени Прекрасной Лилит.

— П..прости, как вы сказали? — едва сдерживая улыбну, переспросил я, — Имени кого-кого?

— Прекрасной Лилит, молодой человек. — пристально посмотрел он на меня, — Неужели вы находите это смешным?

— Ой да ладно вам! — сказал я. махнув рукой, — Прям серьезные все такие…

— Мы дадим вам два браслетика, — протянув руку, сказал дворецкий, — Вы обязаны носить их до тех пор, пока не покинете наше заведение. Если вас увидят без них, на вас будут наложены санкции в виде предупреждений, штрафов, силовых методов или даже занесения в черный список. — закончив нотации, он кивнул нам еще раз, — Хорошего вечера!

— Ну, с виду… вроде бы, обычная таверна, — прошептал я спутнице, осмотриваясь вокруг и не обнаруживая ничего необычного.

Просторный зал, который напоминал зеркальное отражение соседнего здания. Круглые столы, покрытые разноцветными скатертями, свисающими до пола. Официантки прелестного и слегка вызывающего вида, метающиеся по залу туда-сюда. Повсюду, почти за каждым столиком, сидели красные бородатые мужики, чуть реже женщины… а если честно, то, гораздо реже, но все таки тоже были. Запахи алкоголя и свежей еды затмевали все остальное, но было и что-то еще…

Неуловимый запах…

— Это лишь первая комната… — шепотом сказал Лилиан, хватая меня под руку, — Присаживайся!

Одной рукой она выхватила с подноса у проходящей мимо официантки полотенце, и бросила на одно из мест за свободным столиком.

— А зачем? — недоуменно поднял я бровь.

— Просто… сделай.

— Хорошо, — согласился я, также бросая полотенце на стул.

Усевшись, я взглянул на девушку напротив, которая моментально принялась рассказывать официантке свои вкусовые предпочтения. Она была невероятно красивой, но одновременно с этим… какой-то, напряженной, что ли.

Официантка же, наоборот, была максимально расслабленной, и спокойно записывала все капризы своей клиентки.

— …и это всё под острым томатным соусом. — закончила Лилиан, захлопнув корочки меню.

— А красавчик что будет? — спросила официантка, повернув голову и одарив меня таким взглядом, что мне аж неловко стало…

— Он будет всё тоже самое. — ответила за меня Лилиан, и еще добавила, — Как у вас тут с прямыми обязанностями?

— Узнаете, как только подадут заказ.

Кивнув нам, официантка улепетала в направлении кухни.

Когда я проводил взглядом ее красивые изгибы, я обернулся на Лилиан, и… честно говоря, немного подвис. Она смотрела мне прямо в глаза, странно улыбаясь и проворачивая пальцем локон распущенных золотистых волос.

— Эдриан, можно спросить?

— Что угодно! — слишком поспешно ответил я, помотав головой в стороны и сжав губы в согласном выражении лица.

Лилиан лишь беззвучно хихикнула, не отрывая взгляда.

— Можно, я сниму это снаряжение? — указав вниз взглядом, спросила она, — Натирает просто. Я столько времени уже его ношу, а снимаю только… ну, в общем, редко.

— Да, конечно, снимай! — ответил я, безумно смущаясь внутри от нарастающей неловкости, — Зачем вообще меня об этом спрашивать?

— Ну… а вдруг.

Наверное, стоит описать это в красках, но в этот момент все мои мысли были сосредоточены в другой голове. Тем не менее, я постараюсь. Скорыми движениями она сбросила на стол наручи и наплечники.

Лилиан закинула ноги на стол и грустно посмотрела на застежки ботинков.

— Слушай, неловко просить…

— Конечно! — сказал я, подрываясь с места и подходя к ней, — Что угодно…

— Ой… — пискнула она, немного дернувшись, — А можешь еще…?

— Да-да, хорошо, я понимаю. — опередил я вопрос и помог ей расстегнуть кожаный доспех, половина креплений которого находилась за спиной, — Не первый раз доспехи снимаю.

Разобравшись с этим, я уселся обратно.

— Ух… — выдохнула она, сбрасывая броню и моментально меня смущая, — Что, что-то не так?

— Тебе, это… жарко, похоже… — сказал я, нервно сглатывая и откровенно пялясь на четвертый, или, не знаю, даже пятый размер груди, который просвечивался сквозь мокрую белую рубашку.

Всё бы ничего, но… да, она, как бы, большая и ее вот так почти открыто видно, но там еще явно одной пуговицы не хватало, открывая в рубашке ромбик с видом на ложбинку. Мало того, так ромбик был открыт отнюдь не из-за размера груди, и даже не из-за рубашки, которая явно была на пару размеров больше… нет.

Его было видно из-за того, что грудь, как и вся верхняя часть тела была обтянута ремнями портупеи, из которой по всей длине висели ножи, различные подсумки и еще много всего. По всей длине, но не на мокрых округлостях.

— Мисс, ношение оружия на территории нашего заведения запрещ… — неизвестно откуда вылезла бритая морда, нарушив мою идиллию.

— Да-да, я как раз хотела тебя позвать. — перебила Лилиан дворецкого, грациозно расстегивая портупею, — Если потеряешь, я тебе глаз на жо…

— Мисс, в угрозах нет необходимости. Наше заведение остается элитным, потому что мы соблюдаем строгие правила. Одной из них является полностью безопасное хранение личных вещей наших гостей.

***
— Как же давно я прилично не ела. — радостно проговорила Лилиан, наблюдая за приносящими блюда официантками.

Снаряжение она уже отдала дворецкому, оставшись лишь в рубашке и черных облегающих брюках с кожаными пластинами, которые диагональной линией проходили от пояса до обуви. Кстати, ботинки она напрочь отказалась снимать.

— Выглядит очень сочно! — согласился я, смотря на запеченые овощи, которыми украсили самый сочный кусок мяса из всех, которые я видел за последнее время.

Разглядывая одно лишь первое блюдо, я уже знал, что мне понадобится второе.

Подняв глаза, я снова зацепился взглядом за промокшую от жары рубашку, что уже не так сильно облегала, но всё равно открывала вид еще на целых, два, сочных…

— Эдриан, мои глаза выше! — сказала она достаточно, чтобы я услышал, — Хотя бы постарайся сделать вид, что ты воспитанный молодой человек.

— Господин, госпожа. — кивнув нам обоим, официантки опустились на колени.

Ну нет, моя больная фантазия сейчас вскипит как чайник на костре!

Они отогнули скатерть нашего столика и скрылись под ней.

— Как я и говорила… — улыбнулась Лилиан, чуть приподнимаясь и поправляя брюки.

Через секунду я оцепенел, потому что на мой пах легла рука. Через секунду, мягкими прикосновениями рука попросила меня чуть приподняться, и быстрым движением стянула с меня штаны.

В это время, ухмыляясь, Лилиан смотрела прямо мне в глаза.

— Элитное заведение, и ах… — начала она, но ее стон прервал голос, — Кушают здесь тоже… элитно.

— Ты прав-ва… — поднимая брови и сжимая губы, подтвердил я, — Это страннее, чем… в палатке.

— Ты погоди, это только… ой… начало. — краснея, улыбалась девушка, — Здесь… еще три этажа, и мы с тоб-оххх… и мы с тобой пройдем… по всем.

— Надеюсь… — сказал я, протяжно вздыхая и хватаясь за висок.

Время сильно ускорилось, но в то же время текло невероятно красочно и долго. Вскоре мы всё-таки смогли сфокусироваться на еде, а наевшись местной кухни до отвала, всё же дали официанткам сигнал прекращать и вылезать из-под стола.

Девушки были растрепаны, испачканы, но улыбались до самых ушей, и даже позвали нас в местные купальни, в которых я наконец-то смог рассмотреть свою спутницу во всей красе, хоть и к тому времени был уже достаточно пьян.

В купальнях официантки рассказали нам, что помыться, это обязательное условие для попадания на верхние этажи. Развлекательный дом построен по принципу совмещения приятного с полезным. Одна из комнат первого этажа, например, как мы уже успели заметить, это увеселительный прием пищи.

Также, девушки наотрез отказались рассказывать нам, что именно находится выше, но пообещали показать, и даже признались, что хотят пойти наверх вместе с нами. Кстати, еще они сказали, что никогда не были на четвертом, так как местный дворецкий настоятельно не рекомендует соваться туда адекватным людям…

Что-ж, сегодня мы нарушим все запреты…

Помню массу приятных и не очень ощущений, а также помню бесчисленное количество соприкосновений с другими людьми, иногда даже в самых неожиданных местах.

Помню голубое свечение, погони и драки, шлепки и поцелуи, веревки и страдания, стоны, крики, шепот, я помню всё… но, отрывками. Картинки смешиваются и накладываются друг на друга, причем можно даже не пытаться понять, какие из них были первее, а какие позднее.

Помню, как я пришел в какую-то комнату, в которой меня встретили первосортным матом и выдворили оттуда.

Помню, как встретил брата на крыше развлекательного дома, такого же пьяного и такого же грустного, но на удивление с хорошо двигающейся рукой. Похоже, быстрое восстановление, это у нас семейное.

Чтобы утолить печаль, мы решили погонять местную стражу, но это получалось ровно до тех пор, пока рыжий кардинал не надавал нам лещей и не отправил экипажем в темницу, из которой нас вытащил такой же пьяный в зюзю Чейз, раздавший лещей всем, кто пытался его остановить. Это последнее, что я помню.

Очнулся я от ударившей в мою голову ледяной воды.

Быстро открыв глаза и осмотревшись вокруг, я понял, что сделал очень зря. Похоже, даже с моей регенерацией, я выпил конскую дозу алкоголя, или даже не только его…

Короче, вокруг всё было затянуто слепящей пеленой, а единственные вещи, видневшиеся через замыленный взгляд, плыли волнами во все стороны, и с каждым ударом пульса пробивали мне ногами прямо в мозг.

— Тебе разве не учили, что алкоголь до добра не доводит? — послышался игриво-писклявый голосок.

Подняв глаза, я изо всех сил сконц… сконцецнт… сконцетриваорвалрыллся на голосе.

Этим же моментом мне в лицо прилетел мощный удар сапогом, отправляя мою больную голову обратно на пол.

— Я не разрешала тебе смотреть, щенок!

Неужели это действительно…?

Дергаюсь назад, но понимая что мои руки связаны, а я сам валяюсь на спине. Понимая, что я здесь быстрее всех, рывком вскакиваю и дергаюсь в сторону ближайшей стены, с разбегу вписываясь в нее головой. Вокруг начинают проноситься звезды, голова отзывается жуткой, раскаленной болью. Мое тело уже летит назад, а мир всё ещё не тускнеет.

— Что, сладенький, не можешь включить свои суперсилы? — сочувственно спросил голос, присев около меня.

Она взглянула на мое корчащееся от боли лицо и положила руку мне на грудь. Кожа отозвалась сильнейшей болью… такой, будто каждый сантиметр ее рук был утыкан сотнями постоянно двигающихся иголок.

— У тебя очень красивая грудь, щеночек… накачанная такая, и всё такое, — сказала она, двигая рукой по моему торсу и вызывая этим дикую боль, которой не было конца, — Но я сделала ее красивее!

Резко убрав руку, она позволила мне опустить взгляд и разглядеть мою обнаженную грудь.

Веревка на руках уже порвалась, но двигать ими я не мог, будто отлежал их. Будто бы сразу обе. Девушка, черные волосы которой были связаны в пучок, держала руку надо мной…

Это чо такое!?

— Я думаю, ты сейчас думаешь «ЧТО ЭТО ТАКОЕ», так что, отвечу на твой вопрос…

— Архг… — попытался я сказать что-то, но получился только звериный рык.

— Ну ладно, ладно! — мои уши резануло ее смехом, — Эта метка против таких как ты.

Девушка ухмыльнулась, всем своим видом демонстрируя ложные величие и интеллект.

— Она магическая, и снять ее ты никогда больше не сможешь, так что… попрощайся со своими силами. У тебя их больше нет, и никогда не будет. — глумясь, она улыбнулась до ушей, после чего вплотную придвинулась ко мне и прошептала, — Ты же у нас полукровка… сын Юга, правильно?

Не дожидаясь ответа, она положила руку обратно, и мое искривленное лицо выдало бурю эмоций, которые не удалось сдержать.

— Понимаю, тебе больно, но нужно еще немного потерпеть… — грустно сказала она, — Я могла бы найти твоего отца, рассказать ему… познакомила бы вас, стала бы твоей невесткой, мы бы нянчили маленьких деток, а потом я целыми вечерами наслаждалась бы твоим красивым, вечно-молодым, рельефным телом…

Я посмотрел на нее со смесью презрения и отвращения…

— Но, прости, я должна доставить тебя Бринмору. — еще более грустно произнесла она, опуская руку всё ниже и ниже.

Схватив меня за самое ценное место, она крепко его сжала, улыбнулась… и отпустила.

Поднялась, отряхнула руки, надела перчатки и вновь посмотрела на меня.

— Пойми, щеночек, я бы с радостью сделала тебя своим личным рабом, но…

— Ахргх…

— Награду, которую объявили за твою смазливую мордашку, я не смогу заработать и за несколько жизней… — бросив еще один грустный взгляд на мое неприкрытое тело, она подытожила, — Как бы я не хотела прибрать тебя… выбор очевиден.

Девушка развернулась и направилась в сторону двери. Через пару шагов она подняла руку и громко щелкнула пальцами. Меня тут же подхватили под руки два бугая в темных одеждах, явно намереваясь куда-то тащить.

Изольда…

Глава 36. Это уже перебор…

Прошло же всего пару дней… как она смогла так быстро вернуться, да еще и с подкреплением?!

Еще тот остроухий… мракоубийца? Он же собирался ее остановить, так почему же не остановил? Как ей удалось добраться до меня в огромном городе, полном людей? Где Ифаэль, где Лилиан, и где все остальные?

Вопросы сыпались один за другим, а ответы так и не начали появляться.

Последнее, что я помню, как Чейз забрал нас с братом из камеры и обругал каждого стражника на нашем пути, но дальше… я не помнил НИ-ХРЕ-НА.

Честно, это пугало, ведь раньше я помнил всё, каждую пьянку, от и до.

Что же пошло не так?

Ответы появлялись прямо передо мной, когда я ударился лбом о нечто твердое, затем еще раз, и еще, и еще. Я бы, конечно, мог просто посмотреть, что это такое, но мне как-то очень неприятно мешали путы на руках и черный мешок на голове. Меня трясло, но не от страха, просто меня на чем-то везли, может на телеге, не уверен, если честно.

— Да ептвою!

— Эаафиан? — послышался мне знакомый голос.

— Ифи? — спросил я, удивляясь.

— Неф фуфа, хуфифи! — ответил голос.

— Ифи. — улыбнулся я.

— Молчать там! — место, в котором мы находились, сильно дернулась в сторону, и я… о великая неожиданность, еще раз ударился обо что-то головой.

Я только недавно обрел свои силы, и даже научился немного контролировать… а тут пуф, и нету их, всё. Из-за них я потерял всё, что у меня было, но… привязался я к ним, что-ли. Это ощущение… полного контроля над ситуацией, власти, непобедимости и бессмертия, оно… вдохновляло. Но сейчас, эта слабость, эта скованность… это всё начинало меня злить!

Я так сильно натягивал веревки на руках, что кожа начала рваться от напряжения и скорее всего, кровь уже во-всю хлестала за моей спиной.

Какая-то девчонка, агрессивная, психованная и меркантильная, имеет силу, сравнимую с несколькоми тренированными солдатами. Она может задушить человека силой мысли или наложить какие-то чары на веревки. Это нарушение всего, разрушение законов природы, нарушение баланса в мире. Что было бы, если бы какой-то сумасшедший, желающий лишь разрушать, получил бы магию создавать ураганы, цунами и землетрясения?

Магия, рот ее бери, вот почему все ее ненавидят. Она опасна, это понимают все, и даже монстры, границу с которыми охраняет армия Рассвета.

Попытавшись встать, я уперся в железные прутья, и попытка бить их плечами увенчалась только синяками и руганью наших пленителей.

— Он слишком буйный, давай ему отрежем что-нибудь? — сказал один из похитителей.

— Хмм… может как в Досахинале? — хохотнув, предложил второй.

— Ты имеешь ввиду… бубенцы оставить, а лысого ему на шею повесить? — через смех уточнил первый.

— Ага, на веревочку! — ни капли вот не наигранно обрадовался второй, после чего они громко расхохотались, по звуку, даже в кулачки ударились.

— Смотри ка, заткнулся. — произнес первый, после чего голоса стихли.

Еще бы я не перестал дергаться, ага… мне моя хозяйство еще дорого.

Через несколько часов наша золотая карета остановилась, а еще через пару минут я уловил запах жареного мясо. Не будь у меня жуткого похмелья, я бы наверно, даже обрадовался аромату, но увы, сейчас он лишь воодушевил меня к действию.

— Ифи, дотянешься до веревки? — прошептал я.

— Пфофую. — ответил он.

Началось жутко некомфортное действо, в ходе которого я наконец понял, насколько маленькая у нас клетка. Мы ехали лежа, я на правом боку, Ифаэль на левом, при этом мы были в позах эмбрионов, да еще и валетом.

Развернуться просто напросто не получилось.

— Эй, сладкие мои, — послышался голос, одновременно со звучанием которого что-то холодное легло мне на поясницу, — Вы бы так не брыкались, а то мамочка может и рассердиться…

Рука опустилась на неприкрытую задницу, оказавшись на опасном расстоянии близи одного очень ценного места.

— Вы же не хотите, чтобы на казнь вас вели сломленными не только физически, но и морально?

Больно ущипнув, Изольда убрала от меня руку и ушла в сторону костра, где ругались, смеялись и общались похитители. Ее подчиненные, если точнее. Наверняка она здесь местный лидер.

Вот и что мне делать, а?

Дергаться нельзя, разговаривать нельзя, огненная магия Ифаэля, как и все мои силы заблокированы этими гребанными знаками… артефакт!

Правда ли он исчез в том подземелье?

Я четко помнил, как надевал второй наруч, после чего мои руки сильно обожгло, и я вырубился. Очнулся уже без них, но мое предплечье уже два раза не могли разрубить в пылу схватки.

Неужели…?

Да не, бред какой-то.

Как они могли оказаться под кожей, если я их там не чувствую, совсем.

Ладно, попытка не пытка, надеюсь получится.

— Артефакт… — начал я шепотом, — Незаметно облети вокруг похитителей и убей одного из них, а затем также незаметно для них вернись назад.

Кбедившись что никто не слышит, я добавил.

— Мракоубийца не должна заметить снаряд, и мы с братом не должны пострадать.

— Эиииан? — прожевал Ифаэль. — Фо ты де…

Я напряг руку, и через пару мгновений… ничего не произошло.

Люди магички всё еще травили истории, смеялись и что-то жевали. С другой стороны послышались томные вздохи и мокрые шлепки, что прямым текстом говорило о чьем-то спаривании. Забавно то, что через секунду я услышал голос мракоубийцы со стороны привала, а значит, что в их команде либо есть еще девушки, либо…

Что-ж, это всё уже не важно…

Похоже, мы скоро умрем.

Интерлюдия

Усевшись поудобнее на балконе второго этажа, Велимир наконец расслабился, затянувшись из трубки местного упыря. Он забрал ее, подвесив на заборе мудозвона, что пытался обидеть маленькую девочку.

Разбор имущества преступника преподнес ему ароматный табак, смешанный с неизвестными великану голубыми травами. Курево пахло так, словно ты маленький ребенок, который впервые унюхал запах жареного мяса, или только-только испеченного хрустящего хлеба.

— Хороший день, который прекрасно кончился… — прошептал он, наслаждаясь тишиной и красотой в небесах.

Хоровое пение пьянчужек, что сидели под соседним зданием, прекрасно дополняло картину. Они были пьяны, но почти идеально попадали в ноты.

— Бегал я вдоль ручейка, прыгая по лужицам… — доносились звуки песни до расслабленного мужчины.

Всё было прекрасно.

Велимир расслабился впервые за долгие дни, и собирался спать прямо тут. Никто и ничто не должно было сейчас помешать ему наслаждаться жизнью, но тут прогремел один странный звук…

Звук бьющегося металла о металл. Скрещенные в бою клинки, звук который Мир будет слышать в кошмарах до конца своей жизни. Поймав его краем уха, он в ту же секунду опустил трубку и напрягся, вслушиваясь.

Звук повторился, и повторился вновь, и еще, и еще.

Если оружие звенит так долго, быть беде… подумал старый вояка.

Нужно подумать…

Пол часа назад в ту сторону ушли Дрэйк и Чейз, но великан боялся отнюдь не за шрама, и даже не за бургомистра. Он испугался за мирных жителей, которых эти два нарцисса покромсают под синькой.

Был конечно и другой вариант, но Велимир старательно избегал мыслей о нем.

Поднявшись, он отправился в соседний дом, куда не так давно зашли Амадж и Дэй.

Открывший дверь мужчина немного дернулся, завидев великана, который даже через дверь пройти не сможет, если не пригнет голову. Да он же ему всех девок попортит!

— Да, сударь, чего изволите? — стараясь держать каменное лицо, спросил дворецкий.

— Уйди с дороги, — холодно сказал Мир, почти что щелчком пальцев убирая его с дороги.

Войдя внутрь, в нос ударил знакомый запах, и он понял, что это за место. Словно он вновь оказался в казарме, куда их капитан приводил десятки рабынь, чтобы после сражения, поднять настроение солдатам.

Велимир чувствовал запах, но не видел ничего подозрительного. Он быстро нашел глазами алхимика с лучником, и пошел к ним.

— Беда. — коротко сказал он, надеясь на взаимопонимание.

— Мир, присое, ик… диняйся! — произнес Дэй, скалясь в тупой улыбке.

— Нужно собрать команду, Дрэйк в беде. — вздохнул он, переводя взгляд на алхимика, — Или мы все в беде, если он поцапался с Чейзом.

— Мирушка, ну гунди… ик, — подмигнул ему Амадж, — Лучше выпей, и присаживайся.

Смачная затрещина сбросила алхимика со стула, отправив в полет на пару метров. Этого также хватило, чтобы Дэй вскочил со своего стула, натягивая штаны обратно на место.

— У вас там че… — начал Мир, но его моментально заглушили крики.

Посетители соскочили со своих мест, надевая штаны и убегаю в сторону выхода.

— Уважаемый, поки… — подбежавший дворецкий не успел договорить.

Великан поймал его за шею и поднял над собой.

— Ты видел светловолосую девушку, в броне, портупее и двумя клинками? — спросил Велимир, агрессивно смотря в глаза местному хозяину.

— Нее…. - хрипя от недостатка воздуха, ответил он.

— Ответ неверный… — покачал головой Мир.

Через мгновение он закинул дворецкого на обеденный стол с такой силой, что послышался звук трескающейся древесины, из которой они были вырезаны.

— С ней был парень. Ее роста, черные волосы, штаны, ботинки, красная рубаха…

— Помню, кхрм… — прохрипел прижатый к столу мужчина, — Наверху….

— Вы двое, ждите на улице! — сказал он, указав пальцем сначала на Амаджа, а потом на Дэя, — И ради света, приведите себя в порядок!

Поднимаясь по лестнице, он ожидал увидеть всякое, и заранее начал настраиваться, чтобы не отвлекаться. Пол скрипел и трещал под весом гиганта, но он продолжал идти, пригибаясь в дверных проемах.

Второй этаж встретил его десятками обнаженных людей.

Они делали самые странные вещи, в самых странных позах, самыми странными вещами…

Довольно многое, кстати, Мир видел впервые, даже не подозревая, что так можно было. Сравнив их сексуальные подвиги со своими, он даже немного расстроился…

Великан загляделся на девушку, что стояла на лопатках, попой вверх, придерживая себя за спину. Внутри нее был стакан, из которого через трубочку что-то пили двое мужчин. От такой картины Велимир немного ошалел, но всё же оглядев находящихся здесь людей, которые даже не думали прекращать заниматься всех этим, он не увидел ни Лилиан, ни Эдриана.

Третий этаж пришлось проходить с боем.

Его охраняли две женщины, которые были ему явно не соперники. Они были атлетично сложены и одеты в броню на голое тело, которая просто не могла держаться на них без дополнительного крепежа, а значит цеплялась пирсингом, прямо за кожу.

Он лишь хотел оттолкнуть одну из них, но слишком сильно задел наплечник. Брызнув кровью, девушка отлетела на пол. Вторая тут же слиняла в неизвестном направлении. Не циклясь на неприятной ситуации, Велимир прошелся по нескольким комнатам, которых на этом этаже было чуть меньше, чем на предыдущем, и осознал две вещи.

Во-первых, те, кто был на втором этаже, вполне себе здоровые и уравновешенные люди, занимающиеся только тем, что приносит удовольствие.

Во-вторых, на третьем этаже нет никого, кого он искал.

Поднимаясь на четвертый, Велимир попытался отключить психику, но удавалось плохо.

За дверью стояли двое мужчин… вообще, они были в полных доспехах, вооружены мечами, но там где должен находиться гульфик, их гениталии были закованы в какие-то металлические хрен-пойми-что, из которых свисали две синющие авоськи.

— Это уже перебор… — почти про себя прошептал Мир, двумя ударами кулаков вырубая извращенцев.

Они, конечно, попытались что-то ему предъявить, даже встали в стойки и достали мечи, но это была не их весовая категория.

— Надеюсь вы знаете, что делаете. — добавил великан.

Он с жалостью взглянул на синие авоськи, которым не хватает крови. Такими темпами, они уже очень скоро отвалятся, и парни превратятся в евнухов. Это если повезет, конечно. Если не повезет, начнется гангрена, и тогда уже их ждет только мучительная смерть.

Пробежавшись глазами по коридору, Велимир больше не увидел ничего странного. Было всего три двери, за каждой из которых слышались разные звуки. Решив не церемониться, ведь на счету каждая секунда, и неизвестно что эти звери могли сделать с Лилиан и Эдрианом, он выбил ближайшую дверь.

Глазам открылась картина, которая ужасы войны, и теперь Великан только ее будет видеть в кошмарах до конца своей жизни.

— Нет, нет, нет… — пробормотал он, смахивая пот со лба.

Нет, нельзя поддаваться эмоциям.

Нужно действовать.

Действуй.

Велимир решительно открыл вторую дверь.

— Лили… — прошептал он, наблюдая, как какая-то женщина трется об ее лицо.

Женщина развернулась к нему, рассекая воздух своим чл… огурчиком.

— Да ну нет… такого не бывает. — подумал Мир, округлив глаза до размера медяка.

— Что тебе, грязь!? — спросила она таким тоном, что Мир на секунду и правда почувствовал себя грязью под ее ногтями, — Ты пришел, чтобы служить!?

Безумно моргая и потирая глаза, он схватил ближайшее, что попалось под руку. Какая-то палка… мягкая еще, да и рукоять была покрыта какими-то мелкими, неприятными на ощупь шипами.

— Раб, ты… — не дав женщине договорить, Велимир просто бросил ей эту палку прямо в лобешник.

Вырубившись от удара, она упала на пол.

Лилиан была без сознания, и Мир присел на корточки чтобы быстро ее осмотреть. Задняя часть тела, от пяток до макушки, была исполосована кровавыми линиями. Также, во многих местах тело девушки было зажато прищепками и перетянуто всевозможными ремешками.

Недолго думая, он принял решение, что расстегивать ремни не имеет смысла, так как они не пережимают кровоток.

Свежий пирсинг на лице, груди, пальцах и гениталиях, из-под части которого до сих пор бежала кровь. Мир не сможет снять его голыми руками, так что он просто сорвал все зажимы и прищепки.

Перевернув девушку на бок, он разорвал веревку, за которую левая нога была привязана к кольцу, вмонтированному в пол.

Со скупыми слезами на глазах, Велимир поднял на руки пьяную в сопли, обнаженную и израненную, не понимающую что происходит девушку, которая нянчила его, когда он был еще маленьким ребенком.

Глава 37. Мы обречены, и этим всё сказано

Карета двигалась неспеша, часто подпрыгивая на ямах и кочках.

Похоже, сопровождение отборного мата, пошлых шуток и словесного подлизывания к Изольде шло в комплекте с похищением. Каждый из похитителей хотел ее оприходовать, и они абсолютно этого не скрывали, а она лишь наслаждалась чувством собственной важности и смеялась так, будто кто-то долбит ее прямо сейчас.

Хоть это всё и звучит весело, я был подавлен. Чувство превосходства исчезло вместе с силами, ведь с этими метками я такой же обычный человек, как и все остальные.

Да, безусловно, я тренированный боец. С метательным и стрелковым оружием я способен попасть зайцу в глаз с пары десятков метров, а в ближнем же бою, меня побеждал только отец. Да и, если честно, больше из-за авторитета, чем из-за мастерства.

Мы обречены, и этим всё сказано.

Мы с Ифи просто новенькие в команде разбойников, которых ни за что ни хватятся, а даже если хватятся, будет уже слишком поздно.

Мы в пути уже больше недели, и со дня на день прибудем в Альдин, где нас подвергнут страшным пыткам. Хорошо, если четвертуют или заживо сварят, ведь зная склонность графа к жестокости, может быть и гораздо хуже.

Темная Смерть носит свое название не просто так.

Чего стоит только одна арена Досахинала, о которой не так давно говорили прихвостни Изольды. Гладиаторы там проходят просто чудовищные операции на половых органах, которые лишают их возможностей к получению удовольствия. Самое страшное, что после операции гладиатор хочет, но не может.

Это делается только ради одной цели…

Гладиаторы должны испытывать желание заниматься любовью, но у них отнимаются все попытки сделать это вне арены. Это делает их озлобленными и жестокими психопатами, которые выплескивают накопленные воздержанием эмоции на арене.

Истории о том, что победители делали с проигравшими, холодной поступью прошлись по всему Триумвирату. Это заставило миллионы людей дрогнуть, и, конечно же, захотеть увидеть сражения на арене своими глазами.

Всё ради потехи толпы…

Вы наверно думаете, что Бринмор настоящий злодей, раз построил место, способное на такие зверства, но нет, это не так. Бринмор до сих пор не стал князем, только из-за того, что он ненавидит несправедливость, также как и мой отец, который уже давно должен был стать графом, ну или хотя-бы герцогом.

На почве ненависти к рабству, жажде справедливости и взаимной поддержки они стали лучшими друзьями.

Наш император Идрис глупец, который с важным лицом носит свой скипетр и корону, плевать хотел на простых крестьян, мелких дворян и всю внутреннюю политику, из которой ему интересны лишь торговцы. Он грезит о завоеваниях, войне и славе, не замечая голодающих и обездоленных.

У всех есть плюсы и минусы, люди не хорошие и не плохие. Кто-то может насиловать свою дочь, а потом весь день готовить еду для сироток. Кто-то будет работать палачом, отрезая людям головы направо и налево, а потом на заработанные деньги покупать лекарства для своей больной жены.

Этот мир не радуга, но и преисподняя. Не пьяная байка, но и далеко не сказка. На каждого счастливого найдется один обреченный, на каждого рожденного — один умирающий, на каждого человека — один монстр. Мир прогнил.

— Эй, гляди, помнишь это дерево? — раздался голос одного из мудаков.

— Эээ… — замялся второй, — Вроде да, а вроде и нет…

— О, небеса… — прошептал первый, — Мы близко, тупица!

Краем уха я уловил усиливающийся топот ног и рокот человеческих слов.

Мы приближались.

Альдин. Столица графства Строун, которой правит Бринмор Серый. Второй по величине город империи Рассвет, но первый по ценности жизни.

Крепостные стены разделяют град на три кольца, одно из которых полностью принадлежит приближенным Бринмора. Сады, склады провизиции, памятники, тренировочные площадки, фонтаны. Он обустроил всё под себя, создав себе идеальный дом, который при желании можно закрыть воротами и отбивать отрядом из нескольких сотен бойцов.

Второе кольцо для знати и богачей, самое большое по величине. Попасть туда можно, либо предъявив титульное удостоверение барона и выше, либо заплатив огромную пошлину, которую потянул бы только богатый торговец или тот же чиновник. Есть конечно и лазейки, типа удостоверения Мракоубийцы или солдата Строуна… еще можно перелезть через стену, но если попадешься… наказание всегда одно — арена.

Бринмор не церемонился ни с кем, и за любые поступки тяжелее среднего он отправлял людей на арену. Они развлекали толпу, зарабатывали ему деньги, и завоевывали посмертную славу. Граф считал, что таким образом он им шанс искупить свою вину перед собственным народом. Таким образом они решали не только проблему развлечения, но и проблему перенаселения. Бои на арене круглосуточные, а билеты на каждый из них разлетаются один за другим.

Досахинал. Столица развлечений Триумвирата, такой была идея, озвученная императору лишь однажды. Идрис не мог знать, что на выделенные деньги Бринмор построит сотни ферм, деревень и хуторов, дав гражданство десяткам тысяч рабов.

Это соответствовало идеалам Рассвета, но сильно не понравилось императору, ведь теперь весь мир восхвалял графа Бринмора Серого. Спасителя обездоленных, что стекались к нему, желая прожить достойную жизнь.

Чтобы восстановить свое положение и лишить графа популярности, Идрис пошел на отчаянный шаг, внося в закон оброк на гражданство и превращая заработок бывших рабов в свой собственный. Те, кто ранее имели гражданство, с легкостью могли его заплатить, но новые крестьяне, буквально с месяц получившие дом, теперь снова стали рабами, отдавая почти всё заработанное сборщикам податей.

Третий круг Альдина был царством разврата, торговли и нищеты. Он строился с мечтой о великих делах, но превратился в нечто ужасное, и одновременно с этим прекрасное место. Каждый Альдинец был одновременно один, но частью чего-то большего. Люди объединялись в банды, строили гильдии, и расширяли третий круг за крепостными стенами на собственные деньги.

Альдин не выполнил главной задачи Бринмора, он не дал дом обездоленным и лишенным права на счастье, но он дал всем возможность достигнуть высокого положения своими собственными усилиями.

Наша клетка была закрыта черной тканью, которой нас накрыли еще пару дней назад. Тем не менее, за тканью уже были слышны сотни голосов. Ораторы, привлекающие внимание к своим товарам, звуки потасовок, наездов, криков и споров торговцев, плач бедняков, всё это смешалось в одну единую симфонию… под названием — третий круг Альдина.

— Уйди с дороги! — верещал один из похитителей, голос и тупые шутки которого я запомню до конца своих дней, — Расступись, чернь, Мракоубийцы едут!

Толпе Альдина было плевать. Каждый занимался своими делами, а мы двигались вперед просто невероятно медленно. До тех пор, пока похитители силой не начали разгонять людей перед повозкой.

Наконец, мы остановились.

Ткань слетела с клетки, обнажая нас на свету, а глаза больно ослепило солнце.

— Тебе ясно же сказали! — крикнул некто, — Че ты вечно переспрашиваешь!?

— Да понял я! — отвечал второй, расщелкнув замок клетки, — Че ты орешь вечно!

Похититель вытащил наружу истощенного Ифаэля. Клетка закрылась, и я смог присесть в ней, получив немного пространства. За брата было страшно, но я уже смирился с неминуемой смертью, поэтому не особо переживал за наши жизни.

Твою мать…

Прямо перед моими глазами, вот прямо перед ними, находились еще три клетки. Две пустых, в одну из которых прямо сейчас сажали моего брата, и третья, в которой таким же валетом лежали двое людей без сознания.

Дрэйк и Чейз.

Повозка въехала за крепостные стены.

Это место, изначальный третий круг, теперь хранило в себе прослойку между крестьянами и дворянам. Бывшие рабы, что смогли заработать, теперь могли стать здесь большими шишками, а через некоторое время даже купить дом во втором круге.

Кстати, наличие недвижимости во втором круге освобождает от пошлины на входе.

В нос ударил отвратительный запах. Людей было немного, но почти всем им было плевать на гигиену или даже на банальную уборку дерьма за собой. Каждый стремился заработать денег, пройтись по головам и выбрать отсюда во второй круг.

Повозка остановилась.

Краем глаза я увидел приближающихся всадников, перед которыми расступилась толпа. Один человек не отошел в сторону, и его затоптали. Серая броня с золотыми вкраплениями была видна издалека. Она так блестела на солнце, словно ее хозяин хочет ослепить всех, кто даже мельком на нее взглянет.

Я боялся этой встречи, очень боялся… но, оказавшись буквально в метре от меня, Бринмор остановил своего коня, и просто смотрел перед собой, в сторону от меня. Он будто замер, не желая портить себе настроение созерцанием убийцы своей дочери. Шли секунды, за ними шли минуты, а граф так и не повернул головы.

— Дядя… — с дуру подал я звук.

Он повернул голову, на которую была надета целая ювелирная работа. Красивый шлем, с рогами и перьями, из десятков скованных между собой пластинок. Драгоценные металлы, которые стоили целое состояние, он без капли страха носил по всему Триумвирату.

— Дядя? — шепотом спросил он, поднимая руку.

Бринмор схватил шлем за лобную часть и снял одной рукой, взглянув на меня открытым лицом. Его глаза… они… они были красными и мокрыми. Он плакал, сидя рядом с сыном своего лучшего друга, который убил его единственную дочь.

— Ты убил ее… — едва слышно сказал граф.

Он шевелил одними губами, почти не издавая звука, но мне было нечего ему ответить… Всю мою жизнь он был ко мне добр. Пока отец вечно где-то пропадал, каждый визит Бринмора в Вавилон был наполнен радостью, улыбками, и смехом.

— Я…

— Молчи… — сказал он, отворачивая голову.

Морща лицо, граф сдерживал бурлящие эмоции.

— Лучше молчи…

Он сделав несколько глотков воздуха, и еще раз сморщил лицо.

— Ты убил ее… мою Хели. Ты убил ее. Любого другого я без раздумий приговорил бы к каре, которую только смог бы придумать… — начал говорить он, но резко замолчал.

Заметив на своем лице слезы, Бринмор схватил ткань на своем коне и вытер лицо.

— Я знал твоего отца почти всю свою жизнь, мы вместе росли… — сделав небольшую паузу, он продолжил, — Спасали друг другу жизнь бесконечно количество раз, и в память о нем… — он на секунду взглянул на меня, — Ты умрешь быстро.

Бринмор галопом рванул вперед, а я… я.

Я просто не знал, что ему сказать.

***
Неделя в ужасных условиях превратила Ифи, Дрэйка и Чейза в полутрупы, которые могли только лежать без сознания.

Кроватей нет, отхожее место это просто дыра в полу, а единственное окошко размером с ботинок. Охраны не так много, и в целом, можно было бы сбежать. Хрен даже с этими двумя алкашами, хоть и не хочется их бросать. И всё равно, я не могу уйти без брата, которого мне никак не унести.

Как же сильно не хватает моей силы. Кровавой ярости нет, суперскорости нет, артефакты на руках бесполезны… как же я ненавижу всё это. Беспомощность ударила по мне, а я ничего не могу ей противопоставить…

Прислонившись к стене, я опустился на пол…

Похоже, это и правда конец.

Конец моей жизни, моей истории, моего наследия. Я ничего не оставил после себя, кроме горы трупов, собутыльников, что помнят о моих пьяных выходках, и девушек чьи сердца мне пришлось разбить.

Я разрушил свою жизнь, жизнь родителей, друзей, всего Вавилона. Учителям академии, мастерам, воинам, Хоулу с двойняшками, крестьянам и ремесленникам… всем. Они страдали, пока я скрывался вместе с братом… которого, в итогу, тоже подвел.

Я поднялся, и собрав волю в кулак, со всей дури ударил в стену, которая в ту же секунду пошла трещинами. Точнее, я представлял, что она пошла трещинами, пока моя рука отдавала в тело сильнейшей болью, которая, на фоне душевной, казалась… скорее, облегчением.

Взглянув на сокамерников, мне оставалось только посочувствовать им. Мы трупы, жизнь которых не стоит и пары дешей. Но мне… жесть, как хотелось сделать хоть что-то, поэтому я пошел к ним. Прислонив каждого к стенке, я поочередно начал поить их водой, которую нам так любезно принесла стража.

Отпоив каждого, я уселся рядом, глядя в одну точку.

Время шло, за окном уже перестали звенеть солдаты, чья тренировка проходила около тюрьмы. Солнце садилось, пряча себя за горизонтом, а время… просто шло вперед, как и всегда.

Внезапно открылась дверь.

Так быстро и неожиданно, что я аж подскочил, готовясь к драке.

— Граф приказал выдать вам двадцать пайков. — сказал темный, держа в руке какую-то бумажку.

— С чего это? — сощурился я, глядя как два солдатика ставят на холодный пол деревянный сундук.

Они просто развернулись и вышли из камеры, оставив меня наедине с полутрупами и полным сундуком еды, запах которой я уже начал чувствовать.

Что это было?

Судя по ощущениям, за неделю без еды я не стал слабее. Значит, хоть какие-то суперсилы у меня еще остались, и мне хватит одного пайка. Остальные девятнадцать нужно скормить трупам. Возможно, Бринмор и пощадит их, но если они умрут, пощада будет также бесполезна, как бесполезна кружка против моря.

Открыв сундук, я вытащил оттуда большой бумажный сверток, в котором было несколько маленьких. Хлеб, баранина, сыр, и даже бутылка вина, но не в свертке, а в углу сундука.

Если нам сделали такой подарок, значит… убьют нас всех, а не только меня. Но покормить парней всё равно нужно, так что я принялся вскрывать пайки и будить обреченный отряд неходячих мертвецов.

Глава 38. Впервые в жизни

Знаете это чувство, когда вы просыпаетесь посреди ночи, хотите сходить в туалет, но не можете пошевелиться. Повсюду горят красные свечи, луна в окне постоянно меняет свой цвет, а стены начинают таять гнилью… будто страшный сон между сном и реальностью. Это пугает, конечно, но ведь, каждый раз кошмар исчезает с первыми лучами солнца.

Ну а… мой не исчезнет.

Казнь состоится уже на рассвете, это вроде как традиция Триумвирата, так что нам осталось жить совсем недолго.

Раньше я думал, что могу справиться с любыми внутренними переживаниями, но я не мог и подумать, что ужас неизбежной смерти так сильно влияет на человеческий разум.

Хотя человек ли я… учитывая что мои друзья еле-еле приходят в себя, а я всё еще бодр и держусь на ногах?

— Крхм… друж… крхмхм… Эдриан? — кашляя и давясь воздухом, прошептал Шрам.

Я лишь безмолвно улыбнулся в его сторону.

Ифаэль долго не мог прийти в себя, и я был расстроен этим. Не помогал ни один способ, которым нас учили приводить людей в чувство. Даже когда я закрутил ему соски, он лишь слегка дернулся, но не открыл глаза. Похоже, дело совсем плохо.

— Пытаешь? — прохрипел Дрэйк, — Родного брата?

— Молчи, береги силы. — коротко произнес я, ожидая что Псих просто начнет говорить дальше, — Еда перед тобой.

Он приятно удивил меня, моментально заткнувшись и взяв в руки буханку хлеба.

— Они… — вдруг услышал я знакомый шепот, и развернув голову, я вцепился в руки очнувшегося брата.

— Ифи, я думал мы уже не смо…

— Нак… крхи… накачали… — он пытался что-то мне сказать.

— Что, кого накачали?

— Нас. — ответил Ифаэль

— Что, чем, как? — начал судорожно спрашивать я.

Брат едва-едва мотнул головой, пытаясь проморгаться.

— Та магичка… — сказал жующий в стороне Дрэйк, — Она двигает жидкости силой мысли.

— Да, помню. — обернулся я на него, — И что?

— Она траванула нас конской дозой… этого, как его? — зажмурившись, шрам на пару секунд уставился в одну точку, — Парализатора, его вроде. — щелкнув пальцами, сказал он, — Мы не спали, дружок. Мы просто не могли двигаться и открывать глаза.

— А я тогда почему мог? — сказал я, смутно догадываясь.

— Тогда, в Либерге… — открывая очередную порцию, начал отвечать Дрэйк, — Мы в тебя похожее вещество залили, а ты очнулся в десять раз раньше, чем должен был. Твое тело… каким-то образом, побеждает яды.

— Ясно… — сказал я, подав брату еду и переместившись к Чейзу.

Решив, что времени на церемонии уже не осталось, и нас всё равно казнят… я влепил ему смачную пощечину. Он дернулся, и ударившись спиной о стену, открыл глаза.

— Ты… крхм… — кашлянул он, хватая меня за шею, — Тыыы!!!

— Спокойно! — воскликнул я, выставляя вперед ладони, — Свои, свои!

— У меня прям дежавю. — хохотнул Дрэйк, уплетая огурец.

— Где… мы? — хрипнул Чейз.

— Добро пожаловать в Альдин, господин бургомистр. — улыбнулся я.

— Аргх… — прорычал он, хватаясь рукой за висок, — Как…?

— Нас похитили, и завтра нас… — я осекся.

Он ведь не в курсе того, кто мы на самом деле.

— Что…?

— Завтра нас всех казнят. — сказал я, решив не утаивать от него правду, — Точнее уже сегодня, ибо Рассвет не за горами.

— А вот ты, похоже, реально спал. — сказал Дрэйк, разрывая зубами уже третий сверток, — Если хочешь выжить, ешь.

Чейз безумно сверлил нас глазами несколько минут, но всё же принялся за еду, быстро глотая один кусок за другим.

Я поднялся и взглянул на звезды, которые мог видеть из этой пародии на окно. Ночные светлячки в небе горели ярко… как в последний раз. Смотря на них, я нервно сглотнул и закрыл глаза. Впервые в жизни я… решил помолиться. Никто не спасет нас, никто не услышит мой зов, но всё я решил попытаться….

Законы Рассвета запрещали молиться и верить в богов, ведь Император — это единственный светоч, который этого достоин. Власть отняла у народа выбор, верить в богов, которые когда-то существовали, ходили по земле, создавали мир… или же не верить.

Про них мне рассказала бабушка Сири, та, что владела таверной в Вавилоне. Ей про них рассказал муж, тот самый которого помиловал мой дед. У людей раньше был бог, и звали его Омедес. Он создал нас, поверил в нас и подарил всему человечеству жизнь.

Молитву, что поведала Сири, я вспоминал всю дорогу от Бошвилля до Альдина, и всё таки, я ее вспомнил…


Дух вечно-мыслящих, будь милостив ко мне!

Прими под сень свою, прими под древо знанья.

В тот час, как Храм, как жертвенное зданье.

Лучи своих ветвей оно распространит,

И вновь, твою главу сияньем осенит!


Задумавшись, я отстранился от реальности.

Звезды на небосклоне будто двигались, мерцая своими огнями то ярче, то тусклее. Всё, чего мне сейчас хотелось, это чтобы сегодняшняя ночь оказалась не последней. Я не готов к смерти, и я не пожил достаточно.


Владыка мятежа, свободы и сознанья,

И каждый езмь Вечен, жив, непобедим,

И каждый езмь Вечер, мертв и нерушим,

И каждый езмь Ангел, езмь простолюдин,

И каждый езмь Демон, сам себе господин.


Я не могу вот так подохнуть здесь!

Даже если я уйду, выломаю дверь, или вырублю стражников, мне не утащить с собой даже Ифаэля, не то что всех троих. Нет, я не могу так поступить, но они мои друзья. Чейз, который с огромным гостеприимством встретил наш отряд. Да даже этот псих со шрамами, который был готов пожертвовать собой за каждого члена отряда в бойне на улицах Ривертауна.

Размышления прервал скрип двери.


Всего меня Омедес укрывает.

Да не за то, что я — страдает.

За то, что верю я, в святого духа,

Что шепчет ночью мне на ухо.


Дрэйк с размаху разбил об стену бутылку вина и встал в стойку с розочкой в руках. Ифаэль и Чейз подпрыгнули с пола и выставили вперед кулаки, готовясь к бою. Я же сосредоточился на тех, кто заходил в камеру с оружием наголо.

Никто из нас не хотел умирать.

— Ты и ты, на выход! — сказал охранник, пальцем тыкая в Дрэйка и Чейза.

Никто не двинулся с места, выжидая и рассредотачиваясь по камере.

Как бы стражник не решил подойти к нам, по обе стороны от него будет противник. Темная Смерть тренирует элитную гвардию, это правда, но я очень сильно сомневаюсь, что они имели дело с двумя Вавилонами, отбитым на всю голову психом и человеком, от одного взгляда которого замирают толпы людей.

— НА ВЫ-ХО-Д! — медленно и громко повторил тюремщик.

Никто даже не шелохнулся, наблюдая за его реакцией.

— Бунт? — спросил он, кажется, даже улыбаясь. — Так и запише…

Договорить он не успел.

Наверное, вы подумали, что его кто-то ударил, и вы убийственно правы, но замер он не от удара.

Наша камера, это пустая комната. Ведро воды, которое вместе с пустым сундуком у нас забрали пару часов назад, и собственно, еда из пайков. Так вот, в одном из них было несколько огурцов, так что мы просто разделили их поровну, но свой я не спешил есть…

Прямо сейчас этот огурец торчал из прорезей для глаза в шлеме гвардейца.

— Эээ… — не дал я ему понять произошедшее, одним мощным хлопком вгоняя огурец внутрь.

Он заорал.

Кажется, ему больно.

Дрэйк был с другой стороны от него, и поймав момент, пнул в коленную чашечку. Поняв, что нужно делать всё быстро, я вертушкой отправил бедолагу в сон. Крик моментально утих, но кажется мы поставили на уши все казармы.

Шанс только один…

Послышался топот, и через несколько секунд в комнату влетело еще трое охранников…

Как удобно, однако!

Переодевшись в снаряжение темных, мы потратили ведро воды на умывание. Всё-таки, это единственная часть тела, которую видно сквозь доспехи. Ох уж эти темные, а, вроде гвардия, но столько видов доспехов производят, что можно их принять за фирму, продающую в массы доспехи на любой вкус.

Например тот темный, которого я победил в Вавилоне, носил тяжелую, армированную броню, и был как ходячая гора. Гвардейцы-дезертиры, что были в Ривертауне, носили средней защиты броню, чтобы хотя бы минимально сохранять подвижность. Пришедшие к ним на помощь реальные гвардейцы носили некую смесь между тяжелой и средней, кажется, даже сами их доспехи отличались от стандарта.

Местная же охрана была больше похоже на скрытней, чем на темных, ибо их броня, судя по покрою, была просто смесью из тянущейся многослойной ткани, меж слоев которой были вшиты тонкие пластинки черного железа. Удобно, подвижно, сделано специально для закрытых и узких помещений… вроде тюрьмы.

Проходя по коридору, мы ожидали, что быстро покинем тюрьму, пройдем по улицам и свалим из города через ворота, но Чейз подал отличную идею.

Под любые крупным городом должна быть канализация, выходящая за город, иначе все дороги были бы заполнены дерьмом. Альдин не был исключением, так что было принято единогласное решение найти ближайший спуск.

Конечно, без препятствий в жизни никак, и они настигают нас повсюду и создают проблемы из воздуха. Когда вы заняты чем-то простым, вроде удобрения полей, то это лишь сорняки, но когда вы находитесь на грани жизни и смерти, это…

Всегда поражался командному духу в людей, которые абсолютно разные в обычной жизни, но в критические моменты могут думать одновременно и об одном и том же. Как только мы услышали топот ног, то сделали вид, что просто тренируемся.

Дрэйк, как самый окрепший, схватил меня, пытаясь удержать в удушающем, но я не так то прост, так что уже через мгновения уронил его на пол, не нарочно ударяя спиной о каменную кладку. Ифаэль и Чейз присвистывали, махая руками и активно давая нам советы.

— Прекратить! — раздался тяжелый и сухой голос со стороны приближающейся двери.

— Есть! — хором отчеканили мы, строясь в один ряд и кладя руку на грудь.

— Что за балаган вы здесь устроили? — прохрипел гвардеец.

Судя по шлему, он на порядок выше званием бедолаг, броню которых мы забрали.

— Смерды, вам что было велено? — посмотрел он на нас, ожидая, что кто-то ответит, — Привести двух заключенных на площадь.

— Вы не сказали, как быстро. — быстро проговорил Чейз.

Что он творит, мать его?!

— Чего-чего? — опешил гвардеец.

Он приблизился к своему подчиненному, который прямо сейчас так дерзко ему ответил.

— Повтори-ка, что ты сказал.

— Я сказал… — сглотнул слюну бургомистр, — Что вы не уточнили, как быстро нужно привести заключенных.

— Одна нога здесь, другая там. — произнес гвардеец, подозрительно смотря на Чейза, — Этого мало?

— Простите, я не понял. — ответил шутник.

— Ты настолько глупый, ссыльный? — надменно и пренебрежительно спросил гвардеец.

— При всем уважении… — ответил Чейз, — Моя задача выполнять приказы, а не понимать их.

Несколько секунд они молчали, пялясь друг на друга и заставляя наши задницы сжаться до размеров блохи, а затем… сволочи, рассмеялись.

— Дружище! — радостно сказал Бургомистр, обнимая гвардейца, — Как вы нашли нас?

— Да вот, их команда помогла! — ответил гвардеец, из-под шлема которого торчала рыжая борода.

Мрак… только сейчас заметил.

— У меня чуть сердце в пятки не ушло! — выкрикнул Ифаэль, хватаясь за грудь, — Сволочи вы такие!

— Да ладно, смешно же было! — донесся знакомый голос из-за спины рыжего.

— Дэй, паскуда! — крикнул Дрэйк, с которым я…

Никогда не поверю, что так подумал, но я был с ним согласен.

— Ты всё знал и нихрена не сказал?

Он расхохотался, чуть не упав на пол.

— Мы подняли много шума, — чуть серьезнее произнес рыжий, — Нужно срочно отступать.

— Сколько вас? — спросил его бургомистр.

— Трое моих ребят вместе со мной и еще трое с Велимиром.

— Велимиром? — удивился Чейз, — Велимиром… который, тот самый?

— Шеф, успокойся. — улыбчиво ответил рыжий, — Тот здоровый мужик, который пришел в команде Лилиан..

Бургомистр сложил руки на груди, внимательно слушая.

— Да, тот самый Велимир, но он на нашей стороне.

— Как… — хотел было спросить Чейз, но его фокус интересов переместился. — А что с Лилиан?

— Ранена.

— Сильно!? — одновременно вскрикнули Дрэйк и Чейз.

— Да не… — чуть отпрыгнув назад, ответил Рыжий, — Всё с ней хорошо, скоро уже в себя придет.

— Хорошо. — сказал Чейз, — Все слышали Тифона, держимся за ним.

Мы одновременно кивнули ему.

Бургомистр мрачно усмехнулся, взглянув на рыжего.

— Это, что… обмундирование полковника темных.

— Хех. — выдохнул Тифон, — Оно самое.

Глава 39. Вот он, оказывается, какой

Помог ли мне Омелон, или так удачно сложилась судьба… я искренне благодарен. Город оживал вместе с моим чувством надежды. Птички вылетали со своих гнезд на крышах и исполняли утренние песни по всему Альдину.

Мы были сосредоточены.

Даже Ифаэль, легкомысленный и беспечный малый, каким я его помнил, сейчас был организован, глядя в оба и не отпуская глупых шуток. Кажется, что я упустил момент, когда он стал относиться ко всему серьезнее меня. Возможно, он просто повзрослел, или я медленно схожу с ума, не замечая, как быстро всё вокруг меняется.

Кстати, второй круг на удивление огромен. Мы шли по его переулкам уже пол часа, и никак не могли упереться в стену.

Прохожие расступались, пропуская вперед отряд, но строевой шаг быстро сошел на нет из-за разношерстности команды. Так что было принято решение просто сломя голову нестись вперед, будто нас куда-то вызвали.

Военные, несмотря на свое положение, были обычными простолюдинами, но никто из них никогда не стеснялся пользоваться своими привилегиями. Есть закон, а есть реальная жизнь, где торговец, зажиточный дворянин, или крестьянин никогда не будет равен городскому стражнику, хоть формально они и равны.

Например, какой-нибудь барон имеет деревню, подданных и небольшое войско от ста до тысячи человек. Вся разница в том, что когда рядовой гвардеец доберется до звания полковника, у него уже будут десятки военных лагерей и нескольких тысяч солдат регулярной армии, беспрекословно выполняющих любые приказы. У него будет столько денег, чтобы купить себе парочку деревень вместе с их баронами, а также именная неприкосновенность, подписанная самим Императором.

Если кто-то без разрешения дотронется до того, у кого есть именная неприкосновенность, в лучшем случае — он просто лишится пальца.

К слову, у титулов ниже графа — ее нет.

Петляя меж высоких домов, мы наконец вышли на полянку перед стеной, разделяющей второй и третий круг.

— Глядите, люк! — указал пальцем Чейз, — Только…

— Слушать меня! — перебил его рыжий, оборачиваясь на нас, — Канализации второго и третьего круга полностью разделены, но выходят за город в одном месте. Сейчас пройдем через главные ворота, а уже там спустимся в тв-ою ма-ть…

Тифон аж зарычал, когда с другой стороны ворот, из-за дома вышел строй темных.

— План меняется, бегом в люк!

Мы не стали задавать вопросов, быстро начиная шагать в сторону огромных деревянных дверей, расположившихся в середине зеленой поляны.

Быстро взглянув назад, я осознал несколько фактов.

Первый, это то, что Тифон — сокол, которых тренируют исключительно на одно оружие, доводя владение им до легендарного уровня. Понял я это, потому что рыжий вновь достал топор, как две капли воды похожий на тот, которым он чуть не отрубил мне руку в Бошвилле.

Второй факт, это то, что сегодня он скорее всего умрет. До люка в канализацию примерно сто метров, а до приближающегося отряда врагов, плюс-минус, триста.

Третий факт я додумать не успел…

— Он не справится! — крикнул Ифаэль, останавливаясь около люка — Их слишком много!

Я остановился, наблюдая за вступающим в смертельную схватку Тифоном. Кажется, пора начинать отвечать за свои поступки…

— Спокойно, дружок… — на мое плечо легла рука, — Не сегодня.

Повернув голову, я оказался в полнейшем в замешательстве.

— Дрэйк…? — прошептал я.

Он грубо оттолкнул меня в сторону люка и выхватил одноручные мечи.

— Ты особенный, хоть и не понимаешь. — сказал он, мягко улыбнувшись, — Позаботься о Мисси.

Расставив руки в стороны, он поднял голову к пасмурному небу и глубоко вдохнул. Открыв глаза, шрам оскалил зубы и…

Клянусь, я слышал, как ускоряется его сердцебиение.

Он оскалил зубы в безумной улыбке, и рванул на встречу десяткам противников. Их число росло на глазах, несмотря на всю смертоносность Тифона. Кажется, они стягивались ко вратам со всего города.

— Эдриан, уходим! — прокричал брат, подбегая ко мне и хватая за руку.

Внутри меня что-то дернулось, и я побежал за Ифаэлем.

Зачем Дрэйк сделал это…?

Нн никогда бы так не поступил…

Всё ради дочери, или ради Лилиан, которую он явно ревновал ко мне?

Или ради…?

Не знаю, мрак!

Не понимаю, нахрен!

Почему?

Почему, шрам, почему?

Вот он оказывается, какой, настоящий Дрэйк. Готовый пожертвовать собой, лишь бы спасти такого как я, а ради чего? Ради какой-то моей непонятно особенности и смутной надежды на то, что я позабочусь о его дочери?

Это всё звучит как полный бред!

Когда мы уже шли по тоннелю, в котором стоял отвратный запах сточных жидкостей, я всё равно не мог это переварить.

Я молча плелся за остальными, постоянно тормозя их и спотыкаясь.

Удар пришелся неожиданно.

— Соберись, тряпка! — крикнул Чейз, схватив меня рукой за подбородок, — Не время оплакивать погибших!

— Что…

— Нам нужно выбираться отсюда, а ты пускаешь сопли и тормозишь нас! — проорал бургомистр, после чего горько усмехнулся, — Еще в Бошвилле, в день вашего приезда, Дрэйк, сидя со мной за одним столом, рассказывал, что ты самый сильный и самый особенный из всех, кого он знал за свою жизнь.

Не находя нужных слов, я лишь безмолвно смотрел в глаза Чейза.

— Похоже, он ошибался. — надменно произнес бургомистр, отталкивая меня от себя.


Интерлюдия

Он не знал усталости.

Его тело было отравлено древней магией, и чем больше он вспоминал себя, тем больше терял.

Он бежал уже несколько дней, не отвлекаясь на бренность своего существования. Изольда вновь смогла его удивить. Догнав ее, он ожидал всякого… нападения, угроз, шантажа, подкупа и много чего еще, но уж точно не этого.

— Как же низко ты пала… — пробормотал Тезариус, яростно срубив одним ударом небольшое дерево.

Несмотря на всю магию, где-то там, внутри посеревшего тела, всё ещё есть человек. Тот, кто мог испытывать эмоции в нормальном их виде. Тот, кто мог любить. Тот, кто помнил, что такое мечтать. Тот, от кого остались лишь тихие отголоски. Дворянин, без рода и семьи. Нищий подмастерье, родителей которого убили еще в раннем детстве.

Его подобрал бродячий охотник, которого звали Юг, но несмотря на все свои замашки, он смог подарить Тезарию прекрасно детство, полное игр, развлечений, праздников и очень много чего еще.

Мракоубийца не помнил день, когда погружался в Ренессанс, и обычно он оставлял себе записки.

Почему же не оставил в этот раз?

Что он не может вспомнить?

Изольда рассказала ему то, о чего темное седрце Тезариус екнуло неприятной болью. Подставной император Солнца предал Содружество, и разрешил войскам напасть на Либерг. Он разрешил разграбить и сжечь всё, что останется от города, а жителей… просто поработить.

Всё бы ничего, но прямо сейчас там находится дочь Дрэйка и Лиоры, и если на первому мракоубийце было абсолютно плевать, то Лиору при жизни он считал своим другом. Нельзя допустить, чтобы эти людские твари над ней надругалась.

Ненавижу темных… терпеть, мрак, не могу!

Тезариус поднял глаза, отпустив сжатое в руке острие меча, позволяя ранам затянуться, а боли отступить. Перед глазами были знакомые стены, на которые он мог бы забраться за пару секунд, а деревья во всей округе веяли чем-то очень холодным. Сам воздух вокруг города был пропитан напряжением и… кровью?

Нет, ему лишь кажется…

Перемахнув через стену, он привычным маршрутом добрался до замка и спрыгнув вниз, направился вперед. Стражники усвоили еще в прошлый раз, что трогать этого господина не стоит, так что лишь дернулись от неожиданности, но не напали.

Тезариус двигался быстро, петляя по коридорам замка, и вскоре он уже оказался в главном зале. На импровизированном деревянном троне сидела девушка с белыми, как снег, волосами. Она была в одной только ночнушке, а помимо нее в зале было еще три солдата и старый дед.

Что здесь вообще происходит?

— Ты кто такой? — испуганно спросила девица, наблюдая как остроухий воин с серой кожей направляется к ней, — Хотя, я вроде тебя уже видела.

Еще один самоуверенный кусок мяса, решивший преградить дорогу Великому и Ужасному. Хватает всего одного движения руки, чтобы он с грохотом отлетел в ближайшую стену.

Девушка завизжала, испуганно вскакивая с трона.

— Ты что творишь?! — закричал старик

— Ты идешь со мной. — холодно произнес Тезариус.

Через прозрачную ночнушку он заметил, что девушке холодно.

— Погоди… — он еще раз оглядел обстановку, только на этот раз более заинтересованно, — Этот старый хмырь здесь за главного?

Девушка снизила громкость визга, а старик покраснел как раскаленное железо.

— ХМЫРЬ?! — воскликнул он, — ДА Я ТЕБЯ!!!

Тезариус не любил, когда на него поднимали голос. Через секунду старикан уже был впечатан головой в каменный пол. Во все стороны разлетелись капли крови, куски зубов, клочки волос, и ошметки дряблого мяса.

Часть ночнушки девушки торчала из-за трона, вместе с розовой пяткой.

— Я пришел тебя спасти.

— Чего-чего?! — послышался истерически-удивлённый голос.

— Я знал твою маму. — произнес мракоубийца.

Из-за красивого резного стула высунулось зареванное лицо.

— Ее звали Лиара, ты же помнишь ее? — улыбнулся спаситель.

— Ты ничего не перепутал? — иронично спросила девушка.

Тезариус задумался.

Да ну, не мог он ошибиться. Мракоубийца точно помнил, что Лиара была беременна, когда он был здесь много лет назад. Она сказала ему, что это ребенок от Дрэйка. Ошибки быть не может, потому что эта девушка — ее вылитая копия.

— Сколько тебе лет? — внезапно спросил он.

— Ввв-восемнадцать… — ответила она, дрожа от холода.

— Всё сходится. — произнес Тезариус, стряхивая с себя ошметки старика, — Не считая прошлой недели, в последний раз я был здесь девятнадцать лет назад. Ты дочь Лиары, которая была мне очень близка, и я пришел спасти тебя, потому что через несколько часов в Либерг ворвется армия Рассвета.

— О чем ты говоришь? — спросила девушка, обнимая саму себя.

— Нет времени на объяснения. — мракоубийца развернулся в сторону выхода, но остановившись, добавил через плечо, — Переодевайся в походный костюм и бери только самое необходимое. Жду тебя у тайного выхода через полчаса.

— Прости, где? — замешкалась она, робко пытаясь подойти ближе.

— Старая переговорка в подвале замка, на двери рисунок рогатой лошади… — пояснил Тезариус, еще раз взглянув на девушку, — Я буду ждать тебя внутри.

Если бы он был человеком, то подумал бы, что девушка очень красивая.

— А ты меня не обмане…

Мы. Тратим. Время.

Неуловимым движением Тезариус положил руку на голову красавицы, обхватив ладонью ее висок. Она слегка дернулась, не ожидая подобного, но как только рука прикоснулась к ней, ее глаза закатились, а тело обмякло, лишь сохраняя равновесие на ногах.

Он редко использует эту силу, ведь она очень сильно выжимает ему мозг, и очень надолго вызывает головную боль, но он устал от глупых вопросов. Действовать нужно было быстро, поэтому единственно верным решением оказалось показать девушке все воспоминания о ее матери, Лиаре.

Через несколько секунд он оторвал руку от красивой головы, и девушка обессиленно упала на колени. Тяжело дыша и опираясь руками о пол, она подняла обезумевшие глаза на своего спасителя, только что, всего за несколько секунд, показавшего ей больше хорошего и плохого, чем она пережила за всю свою жизнь.

— Внизу. — произнес он, разворачиваясь и набирая шаг, — Через пол часа!

Глава 40. Мы все что-то потеряли!

— Стойте! — внезапно сказал Дэй.

Он сощурился, смотря куда-то вперед, где едва-едва виднелся лучик света.

— Я готов поставить всё, что у меня есть, что дальше нас уже ждут.

— Прямо над нами есть конюшни. — сообразил Ифаэль.

— Конюшни? — переспросил лучник, — Не те, случайно, с красной табличкой… как же они назывались?

— Кровавый скакун? — предположил я.

— Да! — воскликнул Дэй, направляясь к неприметной лестнице — Туда нам надо!

Когда я выбрался из маленького люка, в нос ударил запах мокрой травы. Ммм… это было потрясающе. Дождь и невероятная свежесть, которую, оказывается, я принимал как должное, пока не побывал в сточных каналах Альдина.

— Куда дальше? — кратко спросил Чейз, держась за рукоять меча.

— Хмм… — лучник призадумался, смотря в переулок, — Туда.

Осматривая дома вокруг, я не замечал ничего подозрительного. Поблизости не было вообще никого, даже местных… хотя это третий круг, который должен быть набит людьми. Возможно, был объявлен комендантский час, но тогда мы обязательно заметили бы темных, коих в этом городе гораздо больше, чем обычной стражи. Менталитет такой, да и тревожность Бринмора.

Стража Рассвета подчиняется цепочке власти, которая начинается с Императора, и идет до Капрала, нижнего офицерского ранга. Темные же подчиняются только темным, и по невероятному совпадению, Бринмор — единственный генерал Темной Смерти.

Дождь скрыл наш запах, а Строунцы уже давно привыкли к тому, что псевдо-темные ходят на каждом шагу. Псевдо, потому что элитная гвардия, которых в Империи всего три, не может состоять более, чем из 10 000 солдат, так гласит соглашение Триумвирата. Все остальные, это просто выпускники академий Темной Смерти, делающие вид, что они настоящие Гвардейцы.

Хрен там!

Но… с ними всё равно считаются.

Знаете как быстро попасть на арену?

Вот идет перед тобой псевдо-темный, а ты, например, торгуешь без лицензии. Он говорит тебе, что забирает всё что ты заработал за день, и приказывает немедленно свернуть лавочку до получения лицензии. Ты говоришь ему, что он не настоящий гвардеец, и даже не стражник.

Вуаля, ты на арене!

Несмотря на свое положение, псевдо-темные выполняют множество разной работы, включая охрану правопорядка. Теоретически, они не могут заменить стражу, но фактически, они это уже давным-давно сделали.

Их количество, это единственная причина, почему Бринмор — всё ещё жив. Темных сотни тысяч, и это только в Строуне. Столько же охраняет границу между Рассветом и Закатом, где темные так… великодушно, всех защищают.

Темная Смерть, это сила, с которой считаются все до единого.

Мы зашли в стойла, и запахло лошадиным навозом, смешанным с ароматами дешевых кормов. Честно, этот запах гораздо лучше того, что был под землей. Наши командиры уже ждали.

— Все здесь?! — спросил Велимир, — Погодите-ка, вас меньше, чем должн…

— На нас напали. — сказал, как отрезал, Чейз, — На выходе из второго круга.

— Сколько? — мрачно спросил Мир.

— Двое. — ответил бургомистр.

— А твои силы!? — яростно спросил Велимир, оборачиваясь на меня.

— Они набили мне татуировку, блокирующую их… — сказал я, — А артефакт не работает после того, как я нашел еще один в…

— Прости, что ты нашел? — сощурился Мир, взглянув мне прямо в глаза, — Повтори!

— Г… говорю же, второй артефакт… — его взгляд пробрал холодом, — Точно такой же, какой был у меня на руке.

— Не шутишь!? — он смотрел на меня не моргая, — Ты нашел второй наруч Сапана в какой-то ссаной сокровищнице торговцев!?

— Как-как? — переспросил я.

— Теперь понятно, почему… — он замолк на полуслове, внезапно заметив что-то среди нас.

Великан обернулся на девушку, что находилась позади него.

Лилиан, сидя на куче соломы, с потерянными глазами рассматривала вошедших в конюшни людей…

— Мам? — спросил Дэй, подходя ближе к ней, — С тобой всё хорошо?

Она задрожала, но нашла в себе силы задать один простой вопрос, — Он мертв?

— Да. — сказал я, когда заметил на лице Чейза растерянность, — Дрэйк пожертвовал собой, чтобы остальные выбрались…

Глаза неожиданно начали накатываться слезами, но я сдерживался, чтобы не заплакать сильнее девушки. Странно было, вот так вот, скучать по психованному маньяку, который однажды меня пытал и даже ногу отрубил, но… я скучал.

Лилиан же, кажется, замерла, смотря в одну точку холодным взглядом…

— Не время распуска… — начал было Чейз, решив подойти к ней.

— Нет. — грозно покачал головой Мир.

Он поймал бургомистра, останавливая его ладонью за грудь.

— Немного времени у нас есть.

— Но…

— Немного. Времени. Есть. — с нажимом произнес он, отталкивая самоуверенного Чейза.

— Но как же… — вновь дернулся бургомистр.

— Просто дай им пару минут… — громко сказал великан, преградив ему дорогу.

Велимир еще раз оглядел пришедших через плечо Чейза. Кроме Дрэйка, не вернулся еще и Тифон, так что он снял с ремня фляжку и…

— Мы оба потеряли близких, не нужно скрывать свои эмоции…

— Тифон был хорошим человеком… — мрачно прошептал бургомистр.

Лилиан, чьи лицо раньше излучало только очарование и авторитет, сейчас застыло камнем. Каждая новая секунда рождала на нем всё больше слез, которым не было конца. Ручей боли и отчаяния оросил всех, кто это увидел.

— Дрэйк не был хорошим человеком, но уж точно был хорошим другом. — произнес Мир, с болью усмехаясь, — Он бы хотел, чтобы мы выпили за него.

***
Дождь, казалось бы, должен рассеять густой туман, но смешиваясь вместе, они представляли собой невероятную погоду, захватывающую дух своей атмосферой.

Мы покинули город и разделились.

Чейз со своими парнями направился в сторону Бошвилля. Он, кстати, был единственным из нас, за чью голову еще не было награды. Остальной отряд следовал за Велимиром, который четко знал, что куда нам двигаться и что делать дальше.

Я хотел поехать рядом с Лилиан, чтобы говорить с ней и как-то попытаться облегчить ее боль, но она быстро дала понять, что идея плохая. Видимо, ей хотелось побыть одной.

Напирать я не стал, так что пришлось брать последнюю свободную лошадь. В самом конце конюшни был молодой жеребец, и вся команда отказалась на него садиться, потому что он был непредсказуем.

Отжав у Дэя половину яблока, я аккуратно приблизился к коню, чтобы он понюхал свежий фрукт. Когда жеребец приблизил голову и чуть не откусил мне пальцы, я понял, что дело сделано. Через пару минут я уже чесал ему бок, а через пять вскидывал седло.

Надеюсь, он меня не скинет, когда ему гормоны в голову ударят.

Примерно два дня мы скакали почти молча.

Даже на привалах Лилиан меня к себе не подпускала. Она просто сидела, обнимаясь со своим сыном. Ифаэль помогал мне разводить костер, а всёостальное время вырезал фигурки из дерева, ловко орудуя ножом и погружаясь в себя. Амадж носился по ближайшим кустам, подрезая серпом все травы, грибы и что только можно подрезать. При этом, алхимик шикал пальцем на любые мои попытки с ним заговорить, будто я ему своим голосом всю траву распугаю.

Мне было страшно… там, в Либерге, меня ждет Миссинна, и мне нужно оказаться там как можно скорее. Спорить с Велимиром не хотелось, но эти бесконечные привалы так меня задолбали, что я решил поставить его перед фактом.

Великан молча точил меч… он, мрак, всё время точил меч. Каждый, долбать его, раз, останавливаясь на привале, он раздавал указания, странно смотрел на меня и уходил точить свой двуручник.

Удивляюсь, как он до сих пор его до рукояти не стер!

— Мне осточертело всё это! — крикнул я, подходя ближе, — Там в замке меня ждет Мисси, и ей возможно грозит опасность! — наступал я, накидывая больше аргументов, — Вы не отвечаете на мои вопросы, а в Либерг мы едем какой-то странной дорогой!

Великан молча поднял на меня глаза. Он внимательно посмотрел мне в глаза, не шевельнув ни единой мышцей на своем лице.

— Либерг пал. — коротко ответил он, — Миссинна, скорее всего, мертва…

— Что? — охренел я, хлопая глазами.

— Мы разворошили улей, Эдриан. — сказал Мир.

Он воткнул меч в землю и поднял руку с тремя оттопыренными пальцами.

— Император Рассвета десятки лет точил зуб на твоего отца. — сморкнувшись, начал великан, — Не удивительно, что только получив шанс объявить его предателем родины, он его не упустил.

Велимир загнул один палец.

— Торговцы… даже в теории не могли обладать одним из наручей Сапана, которые ты так спокойно носишь на своих руках, а это значит, что сокровищница, которую мы вынесли, принадлежала Императору Горизонта.

Великан загнул второй палец.

— И наконец последний император, Тот, которого мы короновали двадцать лет назад. Оказывается, он уже давно умер, и сын его тоже умер, а на троне Солнца сидит внук. Он следует памяти своего деда, поддерживает мир и порядок в империи. Он развивает экономику, инфраструктуру и науку. — поджав губы, Велимир опустил руку вниз, — Только вот какая штука, парень…

— Ты не можешь знать, что Мисси мертва! — выкрикнул я, отойдя от ступора, — Я поеду за ней!

— Нет, парень, не поедешь.

Великан встал и взглянув на меня с высоты своего роста.

— Либерг пал. — произнес он, всматриваясь мне в глаза, — Всё, это конец…

Лилиан схватила меня за трясущийся кулак, который я уже собирался пустить в ход.

— Не надо. — взглянув на меня, прошептала она, — Мир тебе не враг…

Велимир хмыкнул, харкнул в сторону, и сел обратно, вновь проверяя остроту меча. Лилиан, не замечая его надменности, обхватила мою ладонь и крепко сжала.

— Всё хорошо? — спросила она, улыбнувшись — Успокоился?

— Мисси, она…

Мне трудно было подобрать нужные слова, и я вдруг захотел было показать девушке подаренный Миссинной амулет, но и его я просрал.

— Я даже подарок ее уберечь не смог, не то что ее саму…

— Эдриан, я… я знала Миссинну с пеленок, и если она погибла там, то она хотела бы… — Лилиан на мгновение закрыла глаза, борясь с неприятным комом внутри, — Мисси хотела бы, чтобы ты бы сильным, каким она тебя считала. Чтобы ты не совершал глупостей, чтобы заботился о своих близких и не позволял эмоциям контролировать твой разум.

— Из-за меня все умирают… — горько взглянул я на пытающуюся вразумить меня девушку.

— Глупость! — неожиданно выкрикнула Лилиан.

Она отстранилась, взглянув на меня с неприкрытой яростью.

— Послушай сюда, ты, сопля зеленая! — сказала она, указав на меня пальцем, — Мы все здесь что-то потеряли! Мы все теряли любимых, близких, родственников, друзей, и постоянно, мрак, это было несправедливо!

Девушка кричала через слезы, и на очередном крике влепила мне сочную пощечину.

— Хватит вести себя как ребенок! — смотря на мои ошалевшие глаза, добавила она, — У тебя есть яйца, или нет?!

Мир хохотнул.

Покрутив головой, я обнаружил на себе взгляды всей нашей компании.

— Лилиан, нам надо в Великий лес. — произнес Ифаэль, подходя ближе.

— Нет! — одернул я его, — Ифи!

— Да пошел ты! — агрессивно выставив в мою сторону руку, крикнул брат.

— Великий лес? — заинтересованно переспросил Мир, — Почему туда?

— Мы встретили медведя-оборотня недалеко от Вавилона. Он сказал, что мы должны отправляться в Великий лес и назвать стражам его имя. — злобно отряхнув что-то с руки, вскрыл карты братец, — Он даже пожертвовал собой, чтобы мы смогли добраться туда, а мы, мрак, как последние мрази, остались с вами!

— Это безумие! — ворвался Амадж.

Он встал между Лилиан и Ифаэлем, разведя руки между ними.

— Друиды даже близко не подпустят никого к своим деревьям!

— Людей и подавно. — хмыкнул Дэй, стоя неподалеку.

— Плевать, мы едем, и ты… — яростно прокричал Ифаэль, дергая меня за руку, — Демоны тебя во все щели, едешь со мной!

— Ифаэль… — поразился я решительности брата, — Такие вещи надо обсуждать!

— Мы вам поможем. — внезапно сказал Мир.

Глава 41. Вершина пищевой цепи

— Они не подпустят нас даже на километр! — кричал Амадж, махая руками, — Расстреляют ядовитыми стрелами, закидают огромными камнями, уронят на нас деревья и разорвут когтями!

— Ну, про деревья, ты переборщил. — улыбнулся Мир, — Лес в тех краях огромный и живой, поэтому и называется великим…

— Да вы же слышали древние предания! — Никто не сможет жить в лесу, где ждут его страдания, где обитают демоны и рвется мироздание. Там, сука, монстры!

— Ты там был?

— Нет…

— Ну вот и всё! — крикрул Велимир, чуть ли не пинком отправляя алхимика подальше от себя.

— Я тоже пойду, но… — взглянув на великана, Лилиан, одним только взглядом передала ему то, что собиралась сказать. Кажется, они даже поняли друг друга…

Взаимопонимание, к которому я стремлюсб.

Постоянно меняя выражение лица, они общались около нескольких секунд, и затем синхронно кивнули, оборачиваясь на нас с братом.

— Мы с вами. — холодно констатировал Мир, — Но я за главного.

— Зачем это вам? — исподлобья спросил Ифаэль.

— Без нас вы погибнете.

Сложно с этим не согласиться, конечно. В начале пути мы были хоть и латентными, но магами, а я еще и вампиром…

Кто же мы сейчас?

Двое магических калек, способные только оружием помахать.

— Ифи, соглашаемся. — решительно сказал я, одергивая руку, — Без них мы и правда не протянем.

Похоже, передумать брату стоило огромных усилий. Он напряженно посмотрел сначала на меня, потом на каждого из навязывающихся разбойников, и вновь на меня. На лице Ифаэля метались эмоции, от которых, ни то что мне, даже ему самому было не по себе.

Он молча кивнул и выдохнул.

— Хорошо, — кивнул Мир в ответ, и направился мимо нас в сторону лошадей, — Дэй, найди Амаджа, скажи что мы отправляемся. Ифаэль, подготовь лошадей и снаряжение. Эдриан, избавься от костра и сворачивай лагерь.

Все поняли свою задачу и направились ее выполнять.

Я подошел к костру, который должен был потухнуть. Воду тратить жалко, ботинками тушить тоже. Поссать на него слишком даже для меня…

Осмотревшись, я заметил гнилое дерево в двух шагах. Отломив одну из толстых ветвей, я за несколько ударов потушил огонь. Когда он погас, я посмотрел на пепелище, и внезапно мне пришла в голову безумная идея.

— Слушайте, за нами же охотятся уже… буквально, все? — ухмыльнувшись, спросил я Велимира.

— Ну да. — кивнул он.

— У меня есть идея, как всех отвлечь…

***
— Нет! — громко ругался Велимир, — Мы не будем этого делать!

— А мне нравится! — выкрикнул Амадж.

— Звучит круто! — радостно кивая, соглашался Дэй.

— Погибнут сотни… нет, тысячи живых существ! — пытался образумить нас великан, — Не будет такого в мою смену!

— Мир, при всем уважении… — мягко сказала Лилиан, — Это отличная идея.

— Но…

— Пожалуйста… — нежно пролепетала она, на расстоянии смотря ему в глаза.

— А, черт с вами! — взмахнул он руками, — Я пытался ВАС образумить, и это будет только на ВАШЕЙ совести…

Спустя полчаса мы вышли на цветочную полянку, разворачиваясь лицом в сторону лесу. Идея была простой, а воплотить ее было еще проще. Дэй и Лилиан взяли стрелы из большой связки и макнули их в чан с похлебкой Амаджа. Хорошенько смочив ткань на наконечниках, они ловким движением подожгли ее и натянули стрелы на тетиве.

— Готовы? — спросил я, и не дождавшись ответа, крикнул, — Огонь!

— Ты в главного решил поиграть? — усмехнулся Дэй.

Амадж сказал, что огонь не потухнет несколько минут, и этого вполне достаточно, чтобы поджечь кору дерева. Одна за другой стрелы впивались в деревья, поджигая их, и спустя несколько минут воспламенилось первое дерево.

— Дело сделано. — печально сказал Мир, наблюдая за языками пламени.

— Тикаем отсюда. — улыбнулся алхимик.

Запрыгнув на моего чудо-коня, я подхватил сбрую и с легкого движения ног отправился вперед. Мне не хотелось напрягать его больше, чем он сможет выдержать. Мое право выбора у меня отняли еще при рождении, так что я старался давать выбор всем, кого встреча. Даже собственным лошадям. Не помню, когда в последний раз выбирал что-то сам… осознанно и взвешенно, а не спонтанно.

Мы пересекли добрую половины поляны и приближались к спуску с холма, когда я решил остановиться. Спрыгнув с коня, я еще раз взглянул на плоды наших стараний.

Огонь не медлил, огонь был не ленив, огонь пожирал лес изнутри. Жаркое пламя неизбежно поглощало первые ряды стройных, и не очень, деревьев.

Погода, кстати, была моросящей, хоть это и редкость для данной местности. Лес же на границе Строуна сейчас превращался в одну огромную горящую клетку, из которой испуганно выбегали животные…

Олени, кабаны, волки, лисицы… волки?

А, нет, это просто холмистые лисы. Описать их довольно просто, это лиса размером в два раза больше обычной, но с расцветкой дворовой псины.

Безрогие олени, точнее, самки оленей.

Гнездовые птички, разлетающиеся в облаке дыма, часть из которых падала обратно.

Кричащий мужик, хлопающий сам по себе, чтобы согнать пламя с одежды.

Белки, пачками забравшиеся на спины кабанов, дергали их за уши и поворачивая таким образом в стороны. Это выглядело очень дико, и даже немного смешно. Белки верхом на кабанах… кому расскажу, не поверят.

— Насмотрелся? — вдруг спросил Амадж, оказавшись прямо возле меня.

Когда он вообще успел подойти и почему я этого не заметил?

Хотя, я же теперь обычный человек…

— Люди не часть этого мира, они захватчики. — мрачно произнес он, глядя на пожар, — Вершина пищевой цепи, несущая лишь смерть всему, к чему прикасается. Мы порабощаем животных, вырубаем леса, разрываем землю и меняем веми мир под себя.

Амадж повернул голову в мою сторону.

— Однажды, друг мой, у природы кончится терпение. — он опустил голову и усмехнулся, — Надеюсь, что не доживу до этого.

Алхимик дружески хлопнул меня по плечу, улыбнулся и сделав пару шагов в сторону, запрыгнул на лошадь. Ну как сказать, запрыгнул… он попытался сделать это быстро и красиво, но получилось у него только с четвертой попытки.

Чтобы не травмировать его самооценку. я дождавшись, когда он отъедет подальше, и легким движением вскочил на коня. Больше мне не хотелось оборачиваться назад. Люди эгоистичны и жестоки, и то что творится за моей спиной — моей головы идея.

Стыдно.

Спустя некоторое время я всё же обернулся. Как ни крути, некоторые вещи сильнее меня… например, любопытство. Мы уже пересекли приличное расстояние, и находились очень далеко от пожара.

Даже со своим идеальным зрением, я не смог увидеть огонь… но я видел дым. Огромное серое облако, поднимающееся в небеса. Страшное зрелище, разрастающееся под плач тысяч всех несчастных зверушек.

Наверно, зря мы это наделали…

— Эй, соберись! — крикнул Ифаэль, подъехав ближе, — Это же твоя идея, помнишь?

Промолчав, я взглянул на брата исподлобья.

Он понял всё без слов, и задрав нос, отъехал в сторону.

Я убил дочку дорогого мне человека, свою собственную невесту… Попал в эту странную шайку переразбойников и недополитиков. Ограбил сокровищницу императора Горизонта. Разозлил и настроил против себя весь Триумвират. Нажил множество опасные врагов. Чуть не умер из-за своих новых сил, и конечно же, по итогу их лишился.

Да я, мрак ежа за гриву, целый лес сжег… только для того, чтобы это отвлекло внимание преследователей.

Ох… кажется, надо реально собраться.

Хоть этот маневр и даст нам приличную фору. Пока идет пожар, мы должны уехать как можно дальше. Каждая новая остановка — риск. Так что, всё что остается, это сосредоточиться на своем дыхании, как учили мастера Вавилона.

Медленно вдыхаешь полной грудью, задерживаешь дыхание на несколько секунд, и также медленно выдыхаешь. Если становится скучно, то задерживаешь с каждым разом чуточку дольше. Только благодаря этой практике я могу на очень долгое время задерживать дыхание под водой, за такой медитацией могут пролетать целые часы.

Конечно, я хотел бы осмыслить всё произошедшее, как нормальные и здоровые люди, но мне не хотелось думать, не хотелось размышлять, не хотелось ничего…

Внутри что-то щелкнуло, и мир потерял краски.

Кажется, мне стало легче…

Странное чувство, будто я начал видеть вещи такими, какие они есть.

Вот дерево, оно питается водой и трупами животных, что умирают рядом с ним. Оно подкармливает нас кислородом, чтобы после смерти мы его удобрили.

Вот конь подо мной, который никогда в жизни не возил на себе кого-то тяжелее ребенка. Он живет в иллюзии, что его судьба, это возить на себе людей. Меня, как первого наездника, он старается удержать на себе изо всех сил. Да у него такими темпами спина сломается, и мне придется искать новую лошадь. Жалкое создание…

Мои спутники… хах, даже смешно их так называть, потому что они мне не нужны.

Никчемный братец, только и способный на жалкие попытки превзойти меня.

Великан алкоголик, что цепляется за всех подряд и даже за чужих. лишь бы не остаться в этом страшном мире одному.

Где он только алкоголь вечно берет!?

Старая ведьма-извращенка, ха-ха, ну, по-другому ее не назвать! Сколько ей уже лет, а выглядит то не старше двадцати. Только магия способна настолько продлить жизнь. Ведьма, и по-другому ее не описать.

Кстати, еще и жёсткая извращенка. Я прекрасно помню, с какими глазами она поднималась на третий этаж того борделя, да еще и меня звала с собой.

Алхимик с синдромом ученого, постоянно пытающийся сделать что-то необычное. Готов ради науки залезть на самое высокое дерево, чтобы потом пришлось тратить на него стрелы, ведь ОН НЕ СМОЖЕТ СЛЕЗАТЬ САМ.

Эта паскуда даже заставил меня однажды в какую-то подводную пещеру заплывать, лишь бы добыть ему сраные ингредиенты для своего зелья. Там, между прочим, в этой сраной пещере были пауки, и я после их укусов несколько дней чесался!

Как я согласился вообще на это?

Умник, который знает всё и обо всём, но когда реально что-то нужно, нихрена он не знает. Стреляет далеко не так хорошо, как его мать, но заботится о своем луке, будто это его член. Че-то чистит его вечно, тетиву смазывает, постоянно полирует.

Фу, блин, нахрена я это представил…

Угораздило же меня подружиться с этими неудачниками! Чем я думал вообще, когда бросал свои цели ради койки и еды в их замке!?

Нет, так не пойдет.

Добираюсь до леса, разбираюсь с татуировками, и все…

Адьес!

— Эй, ты чего встал опять? — хлопнул меня по плечу подъехавший Амадж, — С тобой всё хорошо?

Мир резко наполнился красками.

Зеленая трава, прореженная голубыми цветами. Кусты, деревья, золотистое поле с развивающимися колосками неподалеку. Черный конь прямо подо мной, дай свет ему сил за старания, с которыми он везет меня на себе. Разноцветный Амадж, восседающий на белом скакуне и остановившиеся друзья, повернувшие на меня свои взгляды.

— К-кажется, да…

— Тогда… может уже хватит тормозить нас?

Глава 42. Старшая сестра

Даже путешествие от в Ривертаун было интереснее. Тогда были и регулярные привалы, и попойки, и вкусная еда, и рейды за поиском приключений в соседние деревни. Но эта поездка, это… это просто какой-то мрак. Мы скачем без остановки уже больше суток, а время близится к ночи. Такими темпами скоро наступит полный пи…

Похоже, сглазил.

Кувырком вылетая в землю, я попытался сгруппироваться, но получилось плохо. Через секунду я уже рыл лицом траншею и надеялся, что ничего себе не сломаю. Кажется, мой жеребец всё-таки слишком много на себя взял. Просто не подготовлен к подобным испытаниям на выносливость.

Хотя, у остальных дела шли не лучше. Как только лошади увидели мое падение, они намертво остановились, отказываясь идти вперед. Особенно нервных и твердолобых они мгновенно начали точно также сбрасывать на землю.

Фыркать начали все, и лошади, и люди.

— Привал. — объявил Велимир, спешиваясь.

Он погладил своего коня и дал ему яблоко из сумки.

— Хмм… — стоя в стороне, задумалась Лилиан, — Место неплохое, поддерживаю.

Место и вправду было отличным.

Мы находились у подножия Старшей Сестры. Если посмотреть выше деревьев, то можно увидеть величественную стену гор. Равнины позади медленно переходят в холмы, а последние, наращивая крутость — в горы.

Через пару шагов от меня струился каменистый ручей. Наверно, где-то неподалеку есть родник. Лес опоясывал примерно половину обзора, так что мы спокойно могли рассмотреть ближайшую местность, что не опасаться неожиданных гостей. При этом, кстати, место было закрыто сетью кустов со всех очевидных позиций. Удобно, однако.

Взглянув на жеребца, что тяжело дышал рядом со мной, я решил присесть рядом. Всё-таки, он буквально через себя переступал, пока тащил меня на себе всё это время, бедняжка. Я положил руку на его шею, и медленно начал гладить, глядя ему прямо в глаза. Всё будет хорошо, мысленно сказал я ему. Уж не знаю, обманули ли меня чувства, но, вроде бы, ему даже полегчало.

Жесть, конечно, с лошадьми разговариваю…

— Оставаться на этой полянке опасно. — сказал Дэй, прищуренно оглядываясь.

— Так хорошее же место. — поднял я глаза, — Мы все видим, и если кто-то появится, сразу заметим.

— И всё равно, это очень опасно. — усмехнулся он, указав руками в сторону, — Видишь эти деревья?

— Ну.

— На них можно спрятаться без особых проблем. Листва густая, ветки толстые, а вот вид изнутри будто специально создавался для лучников. — он усмехнулся еще сильнее, почти рассмеялся, — Знаешь, что в этих деревьях самое интересное.

— Ну.

— На каждое из них я смог бы попасть так, что с этой поляны меня никто бы не засек.

— Дэй прав. — вмешался Велимир, — Амадж неподалеку нашел пещеру.

Из кустов послышался громкий шум, смешанный с руганью. Через секунду оттуда показалось лицо алхимика, который набрал себе полный руки каких-то цветов.

— Пещера… пещ, мрак, хорошая, короче! — на повышенных тонах заключил он, пытаясь не уронить цветы и вытащить из лица застрявшую занозу.

— Думаю, можно привязать только одну лошадь. — заявил Мир, положив руку на гриву своего скакуна, — Это стадная порода. Они держатся друг за друга, и… сами по себе не сбегут, пока хотя бы одна из них привязана, или в беде.

— Какого привяжем? — спросил Амадж, засовывая цветы в седельную сумку.

— Моего. — сказал великан, — Если вдруг что, он достаточно сильный, чтобы разорвать привязь.

Лилиан отправилась на разведку, прихватив с собой Дэя, а мы с братом дотащили жеребца до ручейка, и сейчас он хлебал водичку, лежа на боку.

Лошади не двигались с места, пока мы не сбросили их седельные сумки на землю, так что все наши вещи пришлось перетаскивать вручную. Благо их было не так уж и много, так что мы быстро справились. Велимир, увидев, как мы их привязываем, чуть не убил нас, и сказал проваливать, так что теперь он занимался лошадьми.

Амадж, как обычно, унесся в лес, чтобы добыть ингредиентов на похлебку, как он всегда это оправдывал. Наверняка у него уже всё есть, но останавливать его… это гиблое дело. Весь оставшийся день эта скотина будет ходить и обижаться на всех. Так что, пусть лучше бегает, радуется жизни.

Хоть кто-то сейчас ей радуется.

Взглянув на пещеру, я слегка расстроился. Обычная дыра в возвышающейся земле, покрытая каменными наростами. Внутри обстановка не лучше. Сырость, грязь, все стены заросли плесенью, а пол покрыт сотнями мелких камешков, на которых не то, что спать, ходить неприятно. Хотя, с другой стороны, невзрачность сейчас куда более полезна, чем красота и удобство.

— Императорская гостиная, заселяемся. — отчекрыжив реверанс, сказал Ифаэль, — Трапеза три раза по расписанию, а шелковое постельное белье уже постелено на ваши мягкие кровати.

— Вот уж точно, элитное заведение. — посмеиваясь, согласился я.

— Лучше б вы, идиоты, помогли мне пол расчистить, — проворчал Мир, — Нам еще спать на нем.

— Будет исполнено, товарищ Полковник.

— Будет исполнено, товарищ Полковник.

— Ох… — пробасил Мир, протирая пальцами уставшие глаза.

День кончился, едва начавшись.

Утомлены не только наездники, но и их животные, которые легли на землю сразу же, как только мы сняли с них сумки. Чуть позже они встали рядом с лошадью Велимира, грозной кобылой, которая была на голову выше остальных. Уж не знаю породу, но переливающийся, черно-белый окрас, слегка выделяющийся на фоне белоснежных гривы и хвоста, был потрясающим.

Выбрал он ее, на самом деле, очень просто. Это была единственная лошадь, способная увезти нашего великана в полном снаряжении, да еще и седельными сумками.

Хоть небо и затянуло легкой дымкой от горящих лесов, рисковать, чтобы зажечь костер, мы не стали. Мало ли, чье внимание мы привлечем огнем и запахом жареной еды. Амадж обещал нам холодный суп, так что мы просто доверились этому самодовольному алхимику.

Подготовили деревянную оборону на выходе из пещеры, поставив скрытые ловушки и укрепления, на случай, если хозяин пещеры вернется внутрь.

Ну а что, вдруг тут какая-нибудь зверюга живет, а мы ее место заняли?

Работа больше часа кипела полным ходом, и когда разведчики вернулись, мы уже подготовили прекрасное место для ночлежки. Начавшийся дождь избавил нас от остатка проблем, ведь он скроет дым и пополнит наши запасы пресной воды.

А что еще нужно, чтобы радоваться жизни?

Хотя… я знаю, что.

Мы развели костер и послали Велимира нахрен!

В задницу этих чрезмерно осторожных, обоих с Амаджем, и их холодные похлебки, воняющие какашками. Мы с Ифи начали по кусочкам жарить тушу молодого кабанчика, которого принесли Лилиан и Дэй.

Клацнули фляжки, и полилось вино!


Интерлюдия

— Где мы? — спросила Миссинна, разглядывая каменные заросли.

Тезариус привел ее в странное, таинственное место около старшей сестры. Так называлась длинная гора, что простиралась через весь Триумвират, и даже являлась границей между империями.

Они очень долго карабкались вверх, и когда Мисси увидела то, что было дальше, силы ее окончательно покинули.

— В орден ведут лишь три пути, — сказал Тезариус, поправляя снаряжение и связывая из веревок таинственную хреновину, — Это самый безопасный.

Скала имела вдавленность, будто из нее вырезали огромный треугольник. Зеленая растительность опоясывала всю ее поверхность в этом углублении. Диагональными линиями гора сходилась в одном месте, и там же начиналась лестница, круто уходящая вверх. Что самое странное, так это то, что над лестницей не было потолка. Хотя, может на высоте она и сходится всё-таки обратно.

Отсюда было не разглядеть.

— Что это?! — вылупив глаза, спросила Миссинна.

Она испуганно пялилась на устройство, которое связал из веревок ее спутник.

— Здесь около двадцати тысяч ступенек. Ты выдохнешься уже на сотой. — сказал он, протягивая ей устройство, — Это сумка, садись в нее как на стул и хватайся за меня руками. Я подниму тебя за спиной и понесу на себе.

— Чего!?

— Теряем время. — рыкнул Тезариус.

Он плюнул и направился в сторону лестницы…

— Как устанешь, дай знать.

Некоторое время спустя, мракоубийца поднялся на самый верх.

— Кого я вижу, неужели сам Тезариус?! — с ухмылкой некто вскинул руки, — Неужто сам Великий и Ужасный, да собственной персоной?

— Привет, Грэг, — холодно отозвался следопыт.

Он аккуратно присел, чтобы девушка могла спуститься с сумки на землю.

— Нужна твоя помощь.

— Эх, старая твоя задница, а ведь я помню времена, когда тебя было не заткнуть… — печально опустил руки парень.

На вид он был не старше лет двадцати. Одет в чересчур эксцентричный костюм темных тонов. Подошва его гладкой обуви была такой же белой, как и десяток цепочек, развешанных по всему костюму. На спину был накинут красивый плащ, кажется, двойной, а под ним надета бордовая рубашка.

— Твоя задница постарше будет. — хмыкнул Тезариус.

— Вооот! — воскликнул он, подходя ближе, — Узнаю старого доброго Теза!

Громко хлопнув ладонями, они обнялись.

— Какой на этот раз лютует? — спросил Грэг, хлопнув мракоубийцу по плечу.

— Все трое.

— Даже ваш?

— Даже наш.

— Тебе или девчонке?

— Девчонке.

Парень отстранился и сделал несколько шагов в сторону. Почесывая пальцем щеку, он думал о чем-то своем, и наконец развернувшись, взглянул на беловолосую девицу. Она была просто безумно смущена, и немного жалась, стараясь занимать как можно меньше места. Но, несмотря на очевидный страх, девченка разглядывала Грэга с ног до головы.

Их глаза встретились.

— Ее волосы! — внезапно вылупился парень, оборачиваясь на Тезариуса, — Она…?

— Нет! — прервал его на полуслове мракоубийца, — Она человек. Обычный, человек.

— Что ж, если так… — улыбнулся Грег, вновь взглянув на девушку, — То место для нее найдется.

— Вот и хорошо. — безэмоционально сказал Тезариуз, — Мне пора и… спасибо.

— Куда ты так торопишься?

— Моим… близким, нужна моя помощь.

— Так может я с тобой? — радостно предложил черноволосый парень, с прически которого падало несколько белых прядей.

Галантно, однако, аристократично… подумала Миссинна.

— Не в этот раз. — сказал Тезариус, вновь хлопаясь руками с Грэгом, — Лучше позаботься о девушке.

— Береги себя, дружище. — напоследок сказал черноволосый.

Он с улыбкой посмотрел, как мракоубийца исчезает в облаке пыли, и, вздохнув, перевел взгляд на осмелевшую девушку, которая уже жевала какую-то ядовиту…

— ВЫПЛЮНЬ! — моментально оказался он рядом с ней, — Выплюнь!

Миссинна машинально начала кашлять и выплевывать всё, что было у нее во рту.

— Это ж Чернуха. Ты что, совсем рехнулась!? — воскликнул аристократ, — Она крайне ядовита и в муках убивает любого, кто даже лизнет ее.

Парень, осознав что только что сказал, испуганно забегал глазами…

— Так, что делать то… ааа, придумал!

Мисси аж отпрыгнула от удивления, когда он неожиданно прокусил собственную руку. Прям буквально, мать его за пятки, прокусил! Зубами! Свою руку!

— Кровь моей расы целебная! — он протянул вперед раненную конечность, пережимая вены второй рукой, — Пей, свет тебя бери, или сдохнешь!

Пребывая в полном шоке, Миссинна всё же вцепилась в руку. Аккуратно, стараясь не касаться ее зубами, она высосала из раны немного крови. Вкус был странный, и стремный, будто металл с сахаром. Реальная кровь, ужас… почему она не может оторваться?

— Так, так, всё, хватит! — парень отодвинул ее голову, — Спокойно, ты же точно обычный человек?

— Что? — подняла она глаза, облизывая с губ кровь.

— Я говорю, меня Грэгори зовут. — улыбнулся черноволосый, непонятно откуда взявшейся салфеткой протирая ее подбородок, — А тебя как?

— Миссинна…

Глава 43. Гильдия шахтеров

Давайте на секунду представим, что мы мирно сидим на дереве и наблюдаем за зверьками. Это происходит недалеко от родного дома, где нас уже ждет вкусный ужин и теплая постель.

Нам лет десять.

Весь мир — неизведанная красота, а мы — ее созерцатели и первооткрыватели.

Представьте, что нас окружает целая вселенная зелени, распускающая свои лепестки во все стороны света. Она наполняет ароматом всё вокруг, добавляя к нашим ощущениям еще и чувство внутреннего покоя.

Недалеко, под деревом ковыряется молодой кабанчик, отыскивая грибы, или, может каких нибудь жуков. Рядом с ним из-под крупных корней выползает старый лис, отправляясь на охоту, чтобы добыть своим лисятам пищи, а прямо под вашей веткой молодой олененок щиплет ягоды с куста.

А теперь щелкаем пальцами!

Всё меняется…

Олененок кусает привязанного человека, что пытается позвать на помощь, но не может, потому что его рот зашит нитками. Старый лис оказывается облезлым псом, радостно вылезающим из своего болота, в котором утонул много лет назад. Кабанчик так и остался кабанчиком, но теперь он в человеческом трупе…

Нос атакуют десятки зловоний, которые раздирают внутренние стенки легких до крови, а белка яростно начинается кусать вас за пальцы. После пары попыток столкнуть назойливую тварь, она внезапно дергается в сторону ширинки…

Открываю глаза.

Около меня мелькает тень, и нога резко отдает болью. Хватаюсь за ногу и стараюсь разглядеть что-то внутри пещеры, но вокруг сплошной мрак. Выход замаскирован грязной тряпкой, перекрывая свет солнца.

Адские крики со всех сторон, не разобрать чьи, но одно я понимал точно. В темноте я вижу лучше остальных, и это значит, что мне срочно нужно что-то делать.

Тень снова проносится мимо, и я не успеваю среагировать на нее. Пытаясь подняться, ловлю глухой удар в спину…

Меня, очень, нагло, пнули!

Лечу вперед и торможу руками, поворачиваю голову и на одно мгновение вижу вдали силуэт. Тень, контур которой очень похож на человеческий, разве что, чуть ниже ростом. На чистых рефлексах я вновь поднимаюсь, но ни-демона понять не успеваю, потому что в этот момент меня сносит и выбивает из пещеры визжащий Амадж.

Мысли проносятся неразборчивой волной, когда я оказываюсь на голой земле вне пещеры.

Поднимаю голову, ох… кажется я приложился затылком об камень.

Больно, мрак побери!

Всё-таки собираюсь с мыслями и поднимаю голову, почти сразу же вспоминая, что в мою ногу что-то воткнули. Рукоять, как у ножа, только чуть меньше. Боль не резкая, но с каждой секундой нарастает. Оглядываясь по бокам и нахожу взглядом команду.

Фух… вроде бы обошлось.

Велимир, в одних штанах и майке, держа перед собой ножны от меча, прикрывает остальных в качестве живого щита. Дэй по правую сторону от меня, Ифаэль по левую, оба валяются на земле, на обоих из одежды только штаны и сапоги.

Скидываю с себя Амаджа, который также наполовину раздет. Бросаю взгляд на Лилиан что без оружия выглядывает на пещеры из-за спины великана, и опустив глаза ниже… вижу обнаженные ягодицы.

Так, не время и не место думать об этом!

Вскакиваю на ноги, хватая выставляя перед собой палку, что лежала рядом. Смотрю в оба, но контраст между ярким солнцем и темной пещерой перекрывает все возможности что-то в ней разглядеть. Внутри то нихрена не видно было, а снаружи и подавно…

— Что, это, нахрен, было?! — вырывается у меня фраза, на которую реагируют остальные.

Глаза метаются в попытках рассмотреть внутри пещеры хоть что-то, напоминающее тень маленького человека, но все попытки проваливаются. Одна за другой!

— Медведь!? — испуганно спрашивает Амадж.

— Ага, а в голову меня пнул тоже медведь? — крича, иронизирует Велимир.

Великан вместе со всеми медленно отступает назад, не отворачивая от пещеры взгляда.

— Мне нож воткнули в ногу! — ругаюсь я, стараясь не обращать внимания на боль.

Велимир на мгновение поворачивает голову.

— Жить будешь. — кратко констатирует он, вновь на пещеру и продолжая отходить.

Некоторое время мы плавно движемся назад, готовясь в любой момент сорваться с места на вырвавшееся из пещеры животное. Я пытаюсь собраться с мыслями, но чем дальше мы отходим, тем больше я отвлекаюсь на две очень ЯРКИЕ вещи. Голую задницу, мелькающую на окраине взгляда, и боль в ноге становящуюся всё сильнее и сильнее.

— Мирушка… — ткнула Лилиан в спину великана, — Не мог бы ты, это, ну… майку мне дать?

Велимир удивленно повернулся и непонимающе взглянул на девушку, которая задала ему такой странный вопрос. Через мгновение он покраснел и отвернулся, впопыхах снимая с себя майку одной рукой.

— Аккуратнее, порвешь ведь! — взвизгнула девушка.

Не так давно Лилиан славилась своей непоколебимостью и авторитетом. Странно было смотреть, как она, будучи посреди леса в одной зеленой безрукавке, едва достающей до поясницы, визжит как маленький ребенок, трясясь от страха за какую-то майку.

Я невольно загляделся, любуясь подтянутыми округлостями ее нижней части. Было очевидно, что она находится в форме и регулярно занимается физическими нагрузками…

Надеюсь, у меня слюна в этот момент не побежала.

Вообще странно, зачем ей чужая майка, когда у нее своя есть? Как вообще можно с помощью такого маленького куска ткани закрыть…

Понятно.

Велимир заправлял майку под ремень. Когда ее надела Лилиан, маленький кусок ткани оказался ей до колен.

Эх, ладно, хороший был вид.

— Сука, все наши вещи остались в пещере! — расстроился Дэй, пиная дерево.

Мрачные лица Амаджа и Ифаэля выражали солидарность к его словам.

— У кого-то есть желание туда возвращаться? — угрюмо спросил Мир.

Мы переглянулись между собой. Решение оказалось единогласным, но при этом, не понравилось вообще никому. Сволочи, что находились внутри, будь то люди или какие-то монстры, человеческий силуэт которых я заметил на долю секунду, прекрасно ориентируются внутри. При желании, они моментально прикончат нас..

Мрак, как же меня бесит эта беспомощность…

Бесит, бесит, бесит!

***
— Кто-кто говоришь это был, полу-ослики? — переспросил я собеседника.

Пока мы пережевывали твердое мясо, он рассказывал интересное предположение.

— Глухой, что ли? — поднял бровь Дэй, — Полурослики, карлики, коротышки, недоростки…

— Да хорош, понял я, понял!

— Так вот, есть легенда, что в далеком прошлом они были такими же людьми как и мы, но их народ мигрировал под землю, в шахты.

— Зачем? — с куском мяса во рту спросил я.

— Затем! — возмутился лучник, — Я тебе чо, справочник что ли? За что купил, за то и продаю. У нас в библиотеке под Либергом книга была, с легендами разными. Я, кстати, оттуда узнал про твои вампирские штучки, так что заткнись и слушай!

— Все-все, молчу.

— Короче, о причинах там не сказано от слова ничего, но в написано, что они были небольшой гильдией, которая любила всякие шахты, горы, и тому подобное. Из-за войны их народ был вынужден постоянно кочевать из одного края света в другой и начинать все раскопки с самого начала… — задумчиво продолжал лучник, мысленно перечитывая старые тексты, — Так что в какой-то момент это им осточертело…

— Ты опять свои байки травишь, задротище? — усмехнулся Амадж, проходя мимо.

— Чья бы жопа свистела! — резко повернулся Дэй, — Ты, капусты головка, лучше бы травку свою собирал, а то как там растения без любимого родственника.

Амадж даже не обернулся на него, легко посмеиваясь и уходя в закат.

— На чем я там остановился… а, точно! — почесав подбородок, Дэй поднял палец вверх, — Они выслали гонцов во все известные тогда шахты, и на секретном шифре своей гильдии написали для них руководства к действию. Никто из чужаков так и не смог перевести их… но это не важно. Суть в том, что когда началась очередная война, вторжение какое-то, или… не помню точно, не суть. Когда пришла война, все шахты мира закрыли свои врата…

— То есть как?

— То есть так! — выпучил он глаза, явно намекая не перебивать, — Они закрыли ворота, и когда к ним пришли послы людей, они расторгли контракт о найме. Гильдия шахтеров перестала служить только людям, и с этой поры она стала независимым государством.

— И их даже не попытались выкурить оттуда?

— Ты идиот?

— Хорошо, хорошо, не перебиваю. — сказал я, — Продолжай.

— Да что там продолжать то… — вздохнул Дэй, — Как гильдия обрела независимость, она стала работать на заказ. Приходишь, оплачиваешь, получаешь свой заказ. Всё просто.

— И это конец легенды? — усмехнулся я, — Как-то простенько.

— В конце говорится, что за тысячи лет все эти города уничтожили. Но есть предание, что некоторых из городов пережили резню. Люди в них больше никогда не выходили наружу, медленно стаптывались, и однажды стали совсем коротышками. — отхлебывая вкусного отвара, сказал лучник, — Полурослики продолжали копать вглубь, и рано или поздно они просто сошли с ума. Они стали монстрами, убивающими тех, кто решит зайти в их шахты…

— Это многое объясняет. — хмыкнул Велимир, находясь неподалеку от нас.

Хоть и краем уха, но всё это время он тоже слушал.

Вообще, много что произошло за этот день.

Например, когда мы пошли за лошадьми, то обнаружили страшную картинку. Никаких лошадей там не было и близко, а вот крови было предостаточно. Повсюду валялись ошметки мяса, кишок и кожи. На месте гордой кобылы валялись остатки холодного трупа, убийство которого мы не заметили, снова набухавшись в хлам.

Жалко конечно лошадку, но такое случается… ибо наш мир не радуга.

Лишившись лошадей, мы потеряли шанс оторваться от погони, так что срочно нужно было искать выход. По расчетам, фора на три-четыре дня, а после нас догонят и казнят. Хорошо, если на месте, ибо есть участи страшнее смерти.

Я думаю, побег окончательно убедил Бринмора, что не стоит меня жалеть.

Кстати, насчет более приятных вещей. Лилиан надела свой зеленый топ поверх майки Велимира, сделала на ней несколько декоративных вырезов и оборвала рукава. Так что, теперь это было больше похоже на очаровательное легкое платье. Любая девушка хочет быть красивой, что тут сказать…. платье смотрелось на ней и вправду здорово.

Наши лучники смастерили парочку луков из какого-то кустарника, а вот происхождение тетивы осталось для меня загадкой. Мы же, пехота ближнего боя, ограничились деревянным дубинками.

Хотя, какое еще оружие можно сделать, сидя в одних портках посреди леса?

Нож из моей ноги быстро превратился в разделочный, поварской и вообще любой, только не в мой. Не знаю почему, но мне было обидно из-за этого, ведь он всё-таки из моей ноги, а пользуется им кто угодно, но не я.

Так что сейчас, сидя у костра, мы поедали жареного волка, которого пристрелила Лилиан. Она выследила именно ту паскуда, что сожрала прекрасную лошадь Велимира и распугала остальных.

Честно вам скажу, занятие это отвратное. Мясо жесткое, вечно цепляется за зубы и грозится вырвать их с каждым куском, поэтому, пережевывание было бесконечным. Амадж гневно плескал руками, предлагая замариновать волчатину и, таким образом, сделать ее мягче.

Никто его не слушал, потому что на это не было времени. Ну как сказать, не было времени, время то конечно есть, но мы так хотели жрать, что ждать еще несколько часов посчиталось делом неблагодарным. Отопнув повара в сторону, мы сами жарили мясо на костре, и грутсно пожинали жесткие плоды.

Лучше бы мы его послушали…

— В какой стороне запад? — спросил Ифаэль.

Мир, взглянув на только-только появившиеся звезды, на пару секунд призадумался.

— В той. — указал он пальцем в гущу леса.

— Доедаем и отправляемся.

— Ага, вперед-вперед, только вперед… — проговорил Амадж, поудобнее устраиваясь на лежанке из листьев.

— Как только, так сразу. — добавил Мир, ложась на такую же лежанку, только раза в два больше.

— Эдриан? — посмотрел на меня брат.

— День был трудный, имей совесть. — ответил я, облизывая кость, — Мы всё равно не сможем убежать от преследователей, а думать, как их избежать, сил уже не осталось. Утром мы пронемся, и хорошенько всё обдумаем, а сейчас…

Ифаэль гневно поднялся с пенька, и пошел в мою сторону.

— Спокойно, красавчик, спокойно! — улыбаясь, крикнула Лилиан.

Она подскочила к моему брату со спины, и схватила в объятия на уровне плечей.

— У нас еще есть время, дай всем отдохнуть…

Глава 44. Флаг тебе в руки!

Двигаться без лошадей долго и опасно, но мы шли. Упорно двигались вперед, раздетые, время от времени голодные, мокрые от частых дождей и беззащитные перед палящим солнцем.

Болотистую местность мы шли особенно долго, и радовало лишь то, что преследующие нас солдатикам тоже будут ее проходить. Им придется либо спешиться, либо скакать вокруг, теряя на этом почти сутки.

В лесах же всё было более, чем замечательно. Обилие ягод, грибов и прочей съедобной растительности приятно грело душу и желудок. Все звери вокруг будто сами просились к нам на костер, а Лилиан с Дэем только и рады были кого-нибудь подстрелить. Волков мы больше не ели, никогда.

Олени, кабаны, дикие кентавры и абсолютно любая большая живность, но только, мрак, не волки. Отвратительное мясо, на вкус как старая подошва, от жесткости которого можно просрать все свои зубы.

Мы двигались более двух дней. Клянусь, если бы мы снова пересели на лошадей, я бы никогда больше не жаловался на свое состояние. Передвигаться пешком дико утомляло. Несравнимо гадкое ощущение усталости в ногах и спине буквально притягивает тебя к земле.

Хочется полежать, хоть немного, всего одно мгновение…

— Нам нельзя больше останавливаться. — спокойно сказал Мир, затачивая деревянное копье.

— Он не сможет идти дальше. — присев напротив, сказала Лилиан.

— Он сильный, справится. — констатировал великан, проверяя заточку пальцем, — А если не справится, я понесу его на себе

— Лилиан права. — вмешался я.

Мне в голову пришла гениальная мысль о том, как можно было его переспорить.

— Да мы понятия не имеем, в какую сторону идти! — возмутился я.

— Как же не имеем? — хмыкнул Велимир, — Еще как имеем.

— Ну и куда? — развел я руками, — На запад?

— Да, на запад. — щурясь, ответил Мир.

— Брат, напомни, в какую сторону нам надо идти? — развернувшись в полоборота, спросил я, — На запад, или всё-таки не север?

Все нескольких секунд его замешательства хватило, чтобы доказать мою теорию.

— Вот видишь?! — будто прочитав мои мысли, воскликнула Лилиан, — Человек, который сотню раз говорил, что нужно идти на запад, сейчас сомневается. Пусть на одну секунду, а что будет через час, или два, или день? Как быстро мысобьемся с пути?

— Ты говоришь глупости. — вздохнув, ответил великан. — Сейчас я главный, и мы продолжим идти через пару часов. Точка.

— Ты просто невозможен, мир! — всплеснув руками, грустно сказала девушка, — А знаешь, что, ухожу отдыхать.

Велимир опустил голову, уставившись на землю.

— Хочешь двигаться дальше… — подняв руку она указала на себя, — Иди без меня, ага.

Она поднялась со своего места, и направилась в чащу леса.

— Флаг тебе в руки! — добавила девушка, не оборачиваясь и поднимая руку в неприличном жесте.

— Она сама не своя в последнее время… — тихо сказал Дэй.

— Да уж вижу. — мрачно согласился Велимир, уперевшись головой в свой кулак, — Ладно…

Он поднял голову и осмотрел нас.

— Отдыхаем до утра, выдвигаемся на рассвете. Дэй, ты спишь первым, как разбудим, сразу на разведку. Одновременно с тобой спит Эдриан, а мы с Ифаэлем стоим часовыми. Через несколько часов меняемся. — великан почесал плечо, и на секунду призадумавшись, добавил, — Кому-то должен предупредить ее, что мы выдвигаемся утром…

— Я схожу! — громко и улыбчиво сказал я, внезапно даже для самого себя.

— Хмм… да. — согласился Мир, гоняя слюну во рту, и тем самым раскладывая мысли по полочкам, — Думаю, тебя она хотя бы сразу не пристрелит, так что… удачи.

Раздав приказы, он вновь принялся точить копья и складывать их в удобную связку из куска своей старой майки, что сейчас была на Лилиан. Она стала чуть короче после перевязать раны Ифаэля. Этот дегенерат наступил в медвежий капкан и чуть ноги не лишился. Ну а когда всё затянулось корочкой, Велимир помыл тряпку в ручье и приспособил к делу.

Что-ж, нужно отправляться в темный лес.

Только сейчас, среди темных крон деревьев и в мягком лунном свете, я понял, насколько сильно это напоминает мне роковую ночь. Мурашки пробежали по телу, накаляя ощущения до предела, казалось, что я вновь…

Ох, как же не хочется мне это вспоминать.

Этот лес немного просторнее Вавилонского. Сейчас довольно светло, а не может не радовать. Так что, главное, это не получить поленом по голове…

Что?

Я услышал журчание.

Нет, не от маленькое ручейка, вода из которого пробирается всё дальше и дальше от родника.

Нечто, более… громкое?

Отбросив мрачные мысли, я продолжил пробирался вперед. Деревья уплотнялись, что слегка меня напрягло, потому что радиус моего обзора стремительно сокращался. Продолжив идти по недавно примятой траве, я всё-таки кужа-то пришел, и осталось лишь пробраться через ранее сломанные кусты.

Скорее всего я сейчас сплю, потому что такой красоты просто не может существовать.

Впереди было озеро, где лунный свет мягко падал на водную гладь, заставляя ее будто бы гореть голубым свечением. Вода была настолько прекрасна и чиста, что было видно всех ее обитателей, плавающих внизу. Золотые огоньки прыгали внутри и создавали невероятные узоры, по ту сторону… озеро переходило в каменное мелководье.

Над ним, словно пьедестал, возвышалась некая поверхность, похожая на фундамент. Она так изящно закрывалась с двух сторон диагональю земляных скал, что казалось, будто кто-то специально вырезал ее внутри холма.

Через камешки, травянистые наросты и неровную землю, на поверхность падали десятки струй воды, а под самым большим из них, на камешке, будто специально поставленным под нее, находилось чистейшее великолепие.

Абсолютная красота этого мира…

Влажное, слегка двигающее руками, обнаженное женское тело, блестящее в лунном свете и сияющее своими изгибами. Мокрые золотистые локоны, падающие на спину, заканчивались чуть ниже плечей. Гладкие линии талии переходили ниже, чтобы отразить мягкий свет на мощных ягодицах, которыми хотелось любоваться бесконечно. Хотел бы я описать стройные, чуть рельефные ножки, находившиеся ниже, но мне абсолютно не хотелось отрываться от созерцании чудесной, блестящей, бесподобной… попы.

Теперь я понимаю, почему многие деятели искусства так сильно любили работать с обнаженными женщина. Подобную красоту можно лишь пытаться передать кому-то, выражая в своих работах лишь часть этого чуда.

Сам того не заметив, я обошел озеро и уже поднимался на возвышение по камешкам, сложенным в некое подобие лестницы.

Как зачарованный, я лишь смотрел, смотрел, и смотрел, не в силах оторвать взгляд от открывшейся мне красоты. Даже когда она обернулась, и чуть дернувшись, что-то крикнула, я не мог перестать смотреть.

Кажется, ничто не могло вырвать меня из лап созерцания.

— Эдриан, с тобой всё хорошо? — спросила девушка, внимательно осматривая меня.

— А…? — взглянул я наверх, — Что…?

— Что с тобой? — спросила она более громко.

— Со мной? — пытался я сосредоточиться на лице, и всё таки смог, — Лилиан?

— Ты рассчитывал увидеть кого-то другого, идя за мной попятам?

— Просто, ты, это всё, так… — не находя слов, я сглотнул, замялся и вновь неосознанно посмотрел ниже, — Прекрасна, ты… прекрасна.

— Как очаровательно. — умилилась она, поджав губы в улыбке, — Так может тогда присоединишься?

— Ч-что…? — вновь оторвавшись от созерцания, переспросил я

— Ты уже достаточно всё рассмотрел… — подняв бровь, сказала она, — Неужели не хочется потрогать?

— Хочется…

— Ну так раздевайся, и иди сюда. — растянув губы до ушей, произнесла красавица, — Всё равно я уже всё там видела… даже чаще, чем хотелось бы.

Лилиан обернулась и сделала шаг обратно под падающую струю воды, проводя руками по роскошным волосам.

Молниеносно сбросив ту редкую одежду, что осталась у меня после случая в пещере. Я поспешил присоединиться к девушке.

Слишком поспешил.

Обнаженная дева рассмеялась, видя, как я с головой ухожу под воду. Не везет мне по жизни, что тут сказать. Вода на возвышенности оказалась даже глубже самого озера. Хотя, эта нелепость может быть просто балансом вселенной к тому, что я сейчас видел.

Карма, мать ее…

Подплыв ближе, я вынырнул из воды и схватился руками за ровный камень, находящийся под красоткой. Подняв глаза наверх, я вновь лицезрел прекраснейшую картину своим ошалелым и радостным взглядом.

Ну вот хоть убейте, не верится мне, что такая красота может существовать в реальном мире.

Просто не могу поверить, и всё на этом!

— Держись. — сказала Лилиан, протягивая мне влажную руку.

Дернув за нее наружу, она вытянула меня одним движением и вновь поразила своей силой.

И вот, оказавшись вплотную к совершенной красоты девушке, я почувствовал себя самым счастливым человеком на земле, позабыв о всем на свете. Она была ненамного ниже меня, поэтому я с радостью взглянул в ее голубые глаза, подходившие цветом под луну.

Я тонул, но не на глубине, а в глазах, очаровательнее неба.

Что сон я видел, или нет, и явь… как не хотелось мне рассвета.

Лилиан неотрывно смотрела на меня, лишь томно ахнув, когда я обхватил ее за талию. Прижавшись ближе, я, не теряя времени, страсно впился в ее губы, целуя девуку, как в последний раз. Одна моя рука, немыслимым образом, уже обхватила ее упругую ягодицу, а другая придерживала ее стройную ножку.

Это было словно не по-настоящему, словно мы находились в сказке, а не в реальной жизни.

Всё, что мне оставалось, лишь отдаться моменту…

Прошла минута, две, и целый час, а мы лишь только начали. За часом шел другой, за ним шел третий, и четвертый. Мы двигались в экстазе вечность, как части целого. Не знаю точно, сколько времени всё длилось, да и некогда мне было за временем следить.

Я будто бы… превратился в животное, отдавая всё свое внимание ощущениям. Стоны, охи, вздохи, мерные ритмы, упругость, мягкость, твердость, всё слилось воедино. Тела покрылись красными следами, а спины наши изрезались ногтями, но мы всё продолжали. Два ненасытных зверя встретились друг с другом, бросив вызов и сражаясь в удовольствии как воины на саблях.

Всё же, спустя неопределенное время, ко мне пришло понимание, что мы просто лежим на этом камне. Лежим… под бесконечным струями воды, изможденные, уставшие, но счастливые. Жизнь преподнесла нам подарок, и мы взяли его не раздумывая.

— Это, было… — тяжело выдыхая каждое слово, сказал я, — Обалденно.

— Не то слово… — согласилась Лилиан, поворачиваясь набок и кладя голову на меня, — Ты же очень молодой, когда ты успел всему этому научиться?

— Я потомственный дворянин, не забыла? — самодовольно ухсмехнулся я, взглянув ей в гла… ну, почти в глаза.

— И это что-то должно мне сказать?

— Скажем так, у меня богатый опыт. — посмеялся я.

— А, ты в этом смысле, — нахмурившись, поняла она, — То есть, из-за того, что ты был богатым дворянином, все девушки клеились к тебе и были готовы отдаться?

— Ну… что-то такое. — признался я, — Да.

— Ах ты бабник! — улыбнулась она, стукая меня по груди.

— А если я? — угрожающее произнес я, стараясь удержать серьезное выражение лица.

— Не надо! — дернувшись, воскликнула Лилиан, — Милорд, прошу, помилуйте! Сжальтесь над бедной простолюдинкой!

— Вас следует наказать… — прижал я ее к себе чуть сильнее, хватая при этом пальцами горячий сосок.

— Ох… — чуть дернулась она, поддаваясь ближе, — Прошу…

Я сжал пальцы, интенсивно потирая вершинку ее груди. Девушка напряглась, но быстро сориентировалась и решила пойти в наступление, обхватывая руками мои чресла, уже вновь готовые к бою.

— Проказница, ты что… — серьезно спросил я, — Решила посягнуть на святое?

— А вы как думали, милорд, что сможете безнаказанно пользоваться бедной крестьянкой? — не менее серьезно ответила она, ахая от выкрученного бугорка на груди.

— Это угроза? — уточнил я, сжимая сосок до предела.

Покраснев в лице, Лилиан напрягла всё свое тело.

— Д-да! — прошептала она, сжав мое достоинство также сильно

— Ох… — напрягся я от подступающей боли, — Ладно, ладно, отпускаю!

— Так-то лучше… — произнесла она, убирая руку в сторону.

Девушка вырвалась из объятий, и резко поднялась на ноги.

— Давай лучше искупнемся, пока солнце еще не взошло!

— Отличная мысль. — согласился я, поднимаясь и направляясь вслед за ней.

Спустившись с возвышенности, я подошел к озеру. Ловя момент, пока красотка в замешательстве рассматривает огненных рыбок, я шлепнул ее покрасневшую за последние часы задницу, и оттолкнувшись, прыгнул в воду.

— Ах ты… — злобно прошептала она, потирая зад рукой, — Я ж тебя сейчас догоню, козлина, и тебе мало не покажется!

— Попробуй! — весело отозвался я, отплывая дальше.

Глава 45. Святые духи, я же только лег

— Вы не поверите, вы не поверите!

Я открыл глаза и поднялся в положение сидя

После того что было ночью, мы с Лилиан тихо пробрались в лагерь, готовься к тому, что придется перед кем-то оправдываться.

К счастью, часовым был только Ифаэль, так что девушка легла отдыхать, а я остался в карауле с моим недоношенным. Он рассказал мне о делах в лагере, а когда узнал, что неподалеку есть водопад… сломя голову убежал в его сторону.

— Торговый путь, мать его! — кричал Дэй.

— Да не ори ты так! — громко пробасил Велимир, потирая рукой глаз, — Нас сейчас весь лес убить захочет!

Святые духи, я же только лег…

— Ты не понимаешь, да?! — радовался разведчик, — ТОР-ГО-ВЫЙ, ПУ-ТЬ!

Ну торговый, ну и что?

— Как ты его грабить собрался? — спросил я, пытаясь проморгаться.

— Да какая разница как! — рассмеялся он, — У них же там одежда, оружие, доспехи!

— Вот именно! — прервала его Лилиан, которая выглядела бодрее остальных, — У них оружие и доспехи, как мы их ограбим?

— Мам, при всем уважении… — спросил Дэй, нагло поднимая бровь, — Ты щас серьезно?

— Полностью серьезно.

— Ты Лучник из Ривертауна, а я твой сын и ученик. Мир бывший солдат, а Ифаэль с Эдрианом Вавилонцы. — воодушевленно произнес он, — Амадж вообще из говна и палок может бомбы делать!

— Что-то есть в этом… — задумался Мир, — Только вот Амадж всё еще без…

— Я здесь, дубина! — прервал его алхимик, медитируя на своей лежанке.

— Сам дубина! — парировал Велимир.

— Нет… — ответил Амадж, — Ты дубина!

— Прекратите, пожалуйста. — встала Лилиан, поправляя подол майки, что падал чуть выше колен, — Дэй прав, мы справимся…

Мир, взглянув на нее, как по щелчку сбросил с себя расслабленность.

— Вы все слышали своего атамана. — громко сказал он, оглядев каждого присутствующего, — Готовимся к ограблению…

Никто не двигался с места, внимательно слушая лидеров группы.

— Выполнять! — прорычал Мир.

Готовиться нужно скорее морально, потому что кроме копий, пары луков и нескольких дрынов, у нас не было абсолютно никакого оружия. Амаджа никто не хотел надолго отпускать в лес, а из того, что у нас имелось, он мог приготовить лишь три-четыре зажигательных смеси.

Стоит ли говорить, что от этой идеи мы отказались быстрее, чем он ее предложил.

Мы потренировались, скрыли следы костра и отправились за радостным разведчиком, которому так не терпелось ограбить караван.

Странно это, еще вчера мы выносили крупнейшую сокровищницу торговцев, которая еще и оказалась императорской, чтобы прокормить десятки тысяч людей, а теперь грабим караван ради одежды и пары мечей.

Жизнь любит иронию, и это… я хорошо успел понять.

Всё-таки, замечательно, что мы устроили небольшой привал. Хоть я и поспал два, может даже три часа, но судя по ощущениям, я был полон энергии.

Да и, честно говоря, то что было на водопаде еще очень долго будет мелькать у меня в воспоминаниях.

Настоящая сказка, кому расскажи, не поверят…

Сейчас идти вперед было легко, пусть мы и немного изменили маршрут. Легкость была во всем, например, во вновь лидирующей Лилиан, которая наконец улыбалась. Она двигалась, говорила и действовала также, как и раньше, уверенно, сосредоточенно и расчетливо. Мир же, будто груз с плечей сбросил. Он ровно дышал и расслабленно шагала.

Через некоторое время мы добрались до лесной тропы, затаившись с двух сторон под пригорками.

Место было идеальное, и мы собирались воспользоваться этим по максимуму.

Похоже, раньше здесь текло русло реки, ибо что тропа выглядела так, словно кто-то выкопал углубление в земле. На самом краю пригорка было дерево, уходящее частью корней в воздух, и так как острого оружия у нас не было, было решено повалить именно его. Велимир ударил по нему пару раз, и оценив силу, которую будет необходимо приложить, он запросто смог повалить крупное растение. Уже после второго удара дерево сильно пошатнулось.

Лучники засели на деревьях, скрывшись под их ветвями. Белая майка Лилиан была уже давно не такой белой, так что не выдавала ее издалека, как могло бы показаться на первый взгляд, а грязь и ветки легко смогли дополнить маскировку.

Амадж, Велимир и Лилиан притаились с одной стороны тропы, а мы с Ифи и Дэем с другой.

Мы с братом получили по три копья. Два коротких чтобы метнуть, и одно длинное чтобы сражаться. Лилиан подала условный знак, чтобы мы затихли и затаились, а Велимир передал его нам.

Все было готово.


Интерлюдия

— Марк, ну, не здесь, — девушка, прижатая спиной к стене, уперлась руками в грудь своего напарника — Ты обещал показать мне поверхность!

— Во-первых, не Марк, а капитан Рилво. — завороженно проговорил он, прижимаясь ближе, — А во-вторых, если обещал, значит покажу.

Выдохнув от попыток девушки вырваться, мужчина отстранился назад.

— Просто захотелось к тебе прикоснуться, а ты сразу начинаешь… ты обещал, ты обещал.

— Далеко еще? — сказала она, подогнув ногу и прикусив губу.

— Уже совсем близко, идем. — вздохнув еще более устало, капитан махнул в сторону прохода.

Марк не хотел сближаться с этой девушкой. Да, конечно, она жгучая красотка и всё такое, но он уже давно был безнадежно влюблен в свою начальницу, Джин Мигар, женщину-полковника, что была чуть старше него.

Кому бы он это не рассказал, его считали эгоистом и лжецом. Они думали что он пытается всех обмануть ради ее власти и положения. Сама полковник была того же мнения, и в конце концов…

Марк отчаялся.

Он знал, что никто и никогда не даст ему подняться выше капитана, ведь он так сильно опозорился когда публично признался ей в любви. Его высмеяли, его унизили, его опустили… и отказались от него.

Капитан прослыл охмурителем, который добивается власти и богатства через постель.

Впрочем, из-за этой репутации на него теперь вешаются все гражданские девушки, и даже его подчиненные, а он цинично этим пользуется.

Даже сейчас, когда ему выделили эту наивную красавицу, внешность которой ему конечно приглянулась, и очень сильно, знаете ли. Только вот любые мысли Марка о нечто большем вызывали лишь душевные терзания по Джин.

— Почти на месте, лейтенант Аламдо.

Чем дальше они шли, тем ярче разгоралось сияние, больно ударяя по глазам.

— Надень защитные очки, иначе ослепнешь.

Девушка послушно исполнила приказ, после чего подняла голову на свет.

— Оно такое яркое! — радостно воскликнула она.

— Что правда, то правда…

Поймав момент, в котором девушка остановилась и залюбовалась, он шлепнул ее по заднице, которую так элегантно облегала военная униформа.

— Следуй за мной… — улыбнулся Марк.

— Хоть к центру земли, мой капитан! — радостно пискнула подчиненная.

Ниффы, судя по истории, которую преподавали в их школах, это древнейшая раса этого мира. Тысячи лет назад они, бежав с поверхности, они спустились под землю, построив под ней десятки прекрасных городов.

Если бы не Мурлины, у Ниффов вообще не было бы никаких проблем. Эти носатые монстры выползли из подземных рек и решили повоевать с ними. Объединившиеся племена мурлинов даже смогли разрушить несколько городов Ниффов, но были побеждены силой разума, и сейчас подземный мир пришел в равновесие.

Восточные пещеры завалены, а Ниффы спокойно живут в западных, служа и работая на благо своего народа. Марк слышал о тварях, что живут на поверхности, но никогда не придавал этому особо значения, засыпая на уроках расоведения. Он никогда не видел их вживую, поэтому то, что открылось ему сейчас, испугало его до дрожи в поджилках.

Прямо перед ним, в нескольких местах лежали существа из книг. Розовая кожа, уродливые вытянутые лица, ему было мерзко даже смотреть на них. Конечно, они были гораздо красивее мурлинов, и даже в общих чертах похожи на Ниффов, но что-то было в них, такое… отталкивающее.

— К-капи-итан, эт-то… — глотая буквы, прошептала Триви, — Что нам с ними делать?

Марк старался сохранять непоколебимость, и если бы не очки, девушка точно заметила бы его испуганные, бегающие глаза.

Мы должны убить их, сказал он на языке жестов.

Триви кивнула, и сделал шаг в сторону спящих монстров.

Капитан неожиданно схватил ее за плечо и развернул к себе.

Лейтенант удивленно взглянула на него в ожидании, а Марк лишь помотал головой и еще раз оглядел спящих существ.

Спустя пару секунд он подступил к девушке и шепнул ей на ушко…

— Есть идея… отойди немного назад.

Девушка послушно отошла, внимательно наблюдая за действиями своего капитана.

Марк нервничал, но он прекрасно понимал, что если сейчас покажет себя трусом, то про внимание девушек, в частности, Триви, ему можно забыть. Мудак, который идет по головам через постель, да еще и оказавшийся трусом, это дно социальной лестницы.

Собравшись с мыслями, капитан приступил к исполнению своего плана. Ему не хотелось убивать их… и он не знал почему, просто… не хотелось.

Дернувшись в сторону самого крупного, он заехал ему ботинком по голове и резко развернулся к остальным. Звук удара разбудил одного из них, и он уже начал подниматься.

Сволочь!

Почему он такой быстрый!?

Марк вогнал нож ему в ногу и дезориентировал монстра болью. Остальные уже начинали кричать и махать руками, а самый крупный даже зарычал…

О короли, почему они такие страшные…?

Отпрыгнув от слепого удара великана, который был гораздо больше него, капитан дернулся в сторону и еще раз пнул того, который пытался разглядеть его в темноте. По протоколу поверхности, ни один ее житель не должен видеть Ниффов. Значит, любые монстры, которых он встретит, должны быть убиты на месте. Марк должен выполнять приказы, но один факт просто не позволял ему исполнитель протокол…

Монстры были похожи на Ниффов… и он будто сердцем чувствовал в них родную кровь.

Дернувшись назад, он прижался к стене, наблюдая за размахивающими кулаками созданиями, что испуганно выбегали на поверхность.

Дело было сделано.

Они покинули территорию Ниффов и не успели его заметить.

— Почему ты не убии их? — спросила Триви, приближаясь к Марку.

— Посмотри на их вещи. Одежда, оружие… некоторые материалы здесь стоят огромные деньги. — ответил Марк, разворачиваясь и прижимая девушку к стене, — Если бы мы убили их, пришлось бы докладывать наверх… а теперь, мы с тобой чертовски богаты.

— Мой капитан… — простонала красавица, осознавая приближающуюся богатую жизнь и руку Марка между своих ног, — Возьми меня жестко!

Мужчина поднял бровь, но тут же ухмыльнулся и высунул руку из ее штанов.

— Ты любишь страдания? — томно прошептал капитан.

Он прижался еще ближе к шее подчиненной, которую начал нежно придушивать.

— Да, мой капитан… — нежным голосом произнесла девушка, — Чем жестче, тем лучше…

— Ох… поверь. — простонал мужчина, осознавая ее слова, — Ты будешь жестко наказана…

Марк долгое время скрывал в себе обиду и разрастающуюся внутри ярость. Он копил эти эмоции уже несколько лет, а всем вокруг было на это абсолютно плевать. Боль от любви засела глубоко в его сердце, и лишь агрессия позволяла ослабить ее.

Сейчас, после встречи с монстрами, он был слишком напряжен, а девушка прямо перед ним дала зеленый свет его скрытому садизму…

Что ж, капитан был не против воспользоваться этой возможностью.

Одной рукой он сильно сжал шею лейтенанта, полностью перекрывая дыхание, а второй с размаху шлепнул ей по промежности. Девушке, кажется, это очень понравилось. Она застонала от удара, но не дернулась ни на сантиметр…

Марк с любопытством заметил, что она прикусила губу и немного выпятила вперед низ живота.

— Ты хочешь еще? — томно спросил он, вдыхая аромат ее шеи.

Триви нервно сглотнула, дрожа напрягая всё свое тело в предвкушении удовольствия.

Марк ухмыльнулся.

Возможно, что-то у них и получится…

Глава 46. Почему мы до сих пор живы?

— Твою мать! — отскочил Ифаэль, когда на нас выскочило двухметровое существо.

— ГУР ТРОЛЛ!!! — громко зрычал монстр, рассекая топором воздух.

Он был ростом с Велимира, только лысый и с грязной серой бородой. У него была черная кожа, покрытая серыми пятнами… или серая кожа, покрытая черными пятнами?

Я отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от очередного удара, тут же сходясь обратно с монстром. Схватив его топор за рукоять, на мгновение я его останавил, но, судя по всему, он был гораздо сильнее меня.

— Ифи, справа! — крикнул я брату, — Колено!

Ифаэль вовремя пнул монстра по коленному суставу и сильно подкосил чудовище.

Не теряя момента, я со всей силы заехал ему между ног, и ударом оттолкнувшись от рычащей твари, дернулся назад вместе с его топором. Мне удалось обезоружить его и временно лишить концентрации, но всё происходило слишком быстро…

Нужно было срочно что-то делать.

Недолго думая, я размахнулся тяжелым топором, и точным ударом пробил ему грудную клетку.

Надеюсь, лезвие достало до сердца.

— Гррр…

Истошно рыча, монстр отчаянно схватился за топор, но будучи больше не в силах вытащить его, свалился на грязную землю. Его лицо было полно боли, злобы и отчаяния. Последний раз взглянув мне в глаза, урод тихо рыкнул, и обмяк, истекая кровью.

Сказать, что мы были ошарашены, ничего не сказать.

— Что это за дерьмо?! — завопил Дэй, смотря на огромное мертво создание.

Лицо монстра было покрыто множеством шрамов, а из-под неестественно изогнутого рта торчали четыре нижних клыка, два больших — по краям, и два поменьше — ближе к середине. Его крутые скулы контрастировали с изогнутыми ушами, но все же плавно подходили к маленькому носу, переносица которого была изуродована множественными переломами.

— Быть не может… — прошептал Велимир, добежав до этой стороны оврага.

Он с опущенными руками вглядывался в мертвеца, бегая туда-сюда глазами. Непривычно было видеть его таким напуганным, но только так сейчас можно описать его состояние. Вообще, напуганы были все… но великан, будто был в настоящем ужасе. Казалось, будто его переполняет куда более сильный страх, глубинный.

— Что это за зверь? — пытаясь отдышаться, спросил я.

— Это не зверь… — проговорил Мир, всё также пребывая в шоке, — Это… он, куда опаснее зверя.

— Кто он? — еще раз спросил я, возвращая хладнокровие.

Как бы страшно сейчас не было, если где-то неподалеку бродят друзья этого существа, нужно узнать про них всё, что только можно, иначе мы покойники.

— Спокойно, спокойно! — закричала Лилиан, подбегая к нам и хватая великана за руку.

— Лили, это… — шептал он, всё также смотря на тварь, — Эти…

— Спокойно, Мирушка, спокойно! — говорила она, поджимая его руку к себе, — Думай головой, а не сердцем!

— Ты не понимаешь, они…

— Я понимаю, ты рассказывал… — она крепко сжала Велимира в объятих, прижимаясь к нему как маленькая девочка прижимается к больному отцу, — Я всё понимаю…

— Они убили ее… — из глаза великана потекла слеза.

— Спокойно…

Неподалеку от меня стоял Дэй, и шагнув ближе, я ткнул его локтем.

— О ком они говорят? — шепотом спросил я.

— Его жена. — мрачно прошептал Дэй, — Кахья…

— Не произноси ее имя! — взорвался Велимир, начиная вырываться.

— Спокойно! — девушка сжала его сильнее, — Он случайно, не злись на него!

— Отпусти меня! — прокричал он, злобно посмотрев на Лилиан, — Или хуже будет!

— Если пообещаешь никого не убивать, то отпущу.

Мир запросто мог разорвать ее объятия, мог бы легко справиться с девушкой, но ему быстро пришло понимание… врагов рядом нет.

— Хорошо… — перестав вырываться, мягко сказал он, — Я спокоен.

Лилиан недоверчиво взглянула ему в глаза, чтобы убедиться в правдивости сказанного.

— Эти существа…

Мир подошел к трупу, и яростно пнул по топору, вгоняя тот в его тела до самого древка.

— Их называют морры.

— Как как? — переспросил вынырнувший из-за дерева Амадж.

— Морры, раса такая. — чуть рыча повторил Велимир, — Когда мне дали полковника, то просветили о нашем мире более подробно. На востоке континента расположена целая страна таких существ…

Он еще раз ударил труп ногой.

— Только вот мы почти у западной границы, и здесь их быть не должно!

— Разве они не могли дойти сюда тайком? — предположил я.

— Ты смеешься? — взглянул на меня Велимир, — Ты его размеры видел? Тайком? Серьезно? Его убили бы еще на территории Рассвета, который, сука, веками сдерживает их от нападения, — А ты говоришь, мрак, тайком…

— Но как тогда он здесь оказался?

— Постойте… — великан поднял руку вверх, — Он не один…

Внезапно мы услышали громкие звуки… непонятный язык, громкий смех, черствые, басистые голоса.

Каждый из нас понял всё без слов.

Лилиан прижала палец ко рту, и посмотрела на Мира. Она указала рукой на топор в груди морра, оглянула нас взглядом, и еще раз посмотрела на великана, вытирающего топор об одежду трупа.

Велимир взглянул на деревья, и указал рукой через дорогу.

— Не успеваем! — шепотом ругнулась Лилиан, — Бегом!

Мы резко двинулись через тропу, надеясь на плохую внимательность морров… и зря.

Знаете как нас заметили?

Амадж, забираясь наверх из оврага, схватился за корень того самого дерева, которое расшатал Велимир.

Конечно же, оно упало прямо на тропу и вызвав сильный грохот.

Именно в этот момент в конце видимой тропы показались высоченные воины. Не уверен насчет глазомера после этих двух магических татуировок, но навскидку, эти морры были… на голову выше Мира. Они были в точно такой же броне, как и коротышка, что напал на нас.

Что-ж, значит провести всю жизнь в бегах… это моя судьба, и не желая разочаровывать ее, я на скорости света забрался наверх, чтобы дать такого деру, какого в этом мире еще не видывали.

К счастью, из-за своих размеров, морры были достаточно медлительны, и нам быстро удалось от них оторваться.

Я всё еще слышал их неприятную речь где-то за позади, но уже можно было перейти с обычного бега на легкий, от чего всем стало немного легче. Амадж, кстати, демонстрировал невероятный способности, несясь самым первым. Труднее всего было Велимиру, но он, будучи довольно крупным, всё равно мчался не отставая.

Никто не был готов удирать, ведь еще полчаса назад мы были твердо уверены в том, что хищники в этой ситуации — именно мы. Кто вообще мог подумать, что нам придется удирать от тех, кого мы хотели ограбить.

Хотя, жизнь, конечно, любит иронию…

Через какое-то время Мир всё таки выдохся, и пришлось перейти на шаг.

Ко всеобщей радости, впереди деревья кончались, а за ними уже горел солнечный свет. Выйдя из лесу, я на пару мгновений прикрыл глаза, по которым ударило солнце. Оно било по моим гляделкам так сильно, что я понял, почему в честь него назвали эту империю.

Аккуратно распахнув зрительные органы, я увидел, что впереди была болотистая запруда, окруженная кучей кустарников. Смущало только одно, прямо перед нами, на коленках ползал какой-то мужчина, собирая яблоки, которые рассыпал по всей траве.

— Ему конец. — констатировал Дэй.

— Да, его убьют. — с грустью кивнул Амадж.

— Ась? — повернулся незнакомец на звуки незнакомцев, — Кого убьют?

Я оглядел мужичка, который не спешил подниматься, продолжая собирать свои яблоки.

Черные волосы, собранные в пучок, бородка с косичками, сильная проседь в волосах, похожая на пыль. Одет в старый военный костюм… френч и жилетка, а под ними темно-зеленая рубаха. Обмотанные снизу шаровары, почти до колена обутые в высокие солдатские сапоги. Сшита форма будто недавно, но видно, что никаких эмблем и отличительных знаков на ней нет. Возможно, он украл ее или его уволили из армии за серьезный проступок.

Но зачем тогда носить этот костюм, тем более, на гражданке?

— Мы не можем его бросить. — воскликнул Ифаэль, — Его ведь реально завалят!

— Если мы не продолжим бежать, то нас прихлопнут вместе с ним. — угрюмо пояснил Дэй.

Велимир подошел к незнакомцу и легко поднял его на ноги. Отряхнув руками пыльные плечи, великан поправив его френч, и осмотрел с ног до головы.

— Где служил? — спросил Мир.

Незнакомец нервно сглотнул.

— Лестной п-п-патруль, — заикаясь, ответил мужчина, — Уволен по сто шестьдесят девятой.

— Это которая разврат? — удивленно усмехнулся Мир, взглянув на мужичка совершенно по-новому.

— Ага, — больно улыбнулся тот в ответ, — С же-женой князя…

— Не бойся, никто тебя не убьет.

— Полная боевая готовность! — развернувшись, крикнул великан, — Две минуты!

Лилиан коротко кивнула, и в несколько движений запрыгнула на дерево, сверкнув в моменте мягким местом…

Ну извините, не мог я не посмотреть!

Дэй хотел запрыгнуть также, но получилось только с третьей попытки. Амадж сиганул в кусты, а мы с Ифаэлем встали в боевые стойки. Велимир же, отобрав у солдатика корзину и вручив ему копье, вышел в середину.

Враги уже здесь…

Они показывались из-за деревьев один за другим.

Два, четыре, семь, одиннадцать, пятнадцать…

Нам конец.

Обходя по периметру, морры зажимали нас у болота полукругом, но не спешили нападать, дожидаясь чего-то. Через несколько секунд дичайшего напряжения, из леса вышел тот, кого, кроме как монстр, никак не назвать.

Морры были выше двух метров, выше всех нас и даже Велимира, но этот… зверь, гордо возвышался над остальными. Ростом под три метра, и, кажется, столько же в ширину. Одетый в наручи, поножи, набедренную повязку и шкуру черного волка. Его седые волосы были завязаны в косички, а рука держала голову убитого нами ранее морра.

Он вышел вперед и подошел к Велимиру на расстояние вытянутого топора.

— Тролл, гур тхорк? — вопросительно произнес он

— Мо. — кивнул Мир.

Седой громила еще несколько секунд смотрел на него, а потом неожиданно подмигнул и засмеялся. Остальные морры поддержали его, заливаясь хрипло-рычащим смехом.

Сюрреализм… кажется это так назвали бы авторы в старых книгах, которые я тайком от родителей читал в детстве. Когда реальность преподносит что-то максимально странное, что погружает тебя в состояние полного шок и непонимание. Абсурд на самой его грани.

Почему мы до сих пор живы?

Почему они не нападают?

Почему нас всех не перерезали еще минуту назад?

Столько вопросов, и так мало ответов…

— Батум! — скомандовал морр, резко разворачиваясь к нам спиной, — Батум, холька тхорки!

Через пару минут отряд скрылся в лесу и оставив нас в непонятном состоянии наедине со своими мыслями.

— Что!? Это!? Было!? — хватаясь за голову, выкрикнул Дэй.

Он попытался быстро спуститься с дерева, и неуклюже упал прямо на задницу.

Велимир стоял на месте, а по его лбу тек пот. Глаза наливались слезами, а губы медленно начинали дрожать. Лилиан уже среагировала, и схватив его за руку, отвела в сторону.

— Мир знает их язык, немного. — пояснил Амадж, выбираясь из кустов, — Он служил на границе несколько лет, вот и успел чуть-чуть выучить…

— Это, если… — вдруг подал голос незнакомец, всё это время стоя позади, — Если вам нужно укрытие, можете немного, это, у меня… я вас спрячу.

— Далеко живешь? — спросил я, поднимая бровь.

— Не очень. — быстро ответил он, — Минут десять ходьбы.

— Вообще, нам не особо нужно укрытие… — вежливо начал Ифаэль.

— Велимиру нужно время, чтобы прийти в себя. — перебил его Амадж, — Ты даже не представляешь себе, через что он сейчас прошел.

— Как зовут то тебя, старый?

— Киллиан ан Сатер Фергюс Кройденс, — гордо отчеканил бывший солдат, держа в руке корзину с собранными яблоками.

Увидев наши сломанные выражения лиц, он почесал бровь.

— Хотя… можно просто Киллиан.

Глава 47. Киллиан ан Сатер Фергюс Кройденс

— Красивые татуировки. — кивнул мне Киллиан, наливая горячий чай, — Не больно было набивать?

Дом солдата оказался не обычной халупой, как я ожидал. Он стоял на берегу большого истока реки, похожего на озерце, и немного на запруду, около которой мы встретили Киллиана, но только с чистой водой, без тины и множества кустов.

От вытоптанной тропинки шла лестница прямиком на второй этаж, украшенные ставни, рогатая крыша, перила с веревками из вязанной ткани… а прямо под всей этой красотой был первый этаж. Честно говоря, в сравнении со вторым, он выглядел невзрачно.

Была и другая лестница, чуть меньше главной. Она шла всего в несколько ступеней до беседки, которая больше являлась пристройкой к дому, чем, непосредственно, беседкой. Этакий балкон второго этажа на крыше первого. Киллиан же упорно говорил, что это именно беседка, а мы, глупцы, ничего не понимаем в архитектуре.

Очень много ткани, вьющиеся растения на стенах, аккуратно вырезанные лестницы, мебель, самодельные свечи. В гостях у Киллиана было очень уютно, а вечно улыбающийся хозяин казался немного суетливым, но всё же, хорошим человеком.

— Кхрм… да не особо. — ответил я, поверхнувшись собственным дыханием, — Не, не больно.

Бывший солдат улыбнулся, продолжая помешивать травянистый суп. Ингредиенты ему так любезно принес Амадж, с неприкрытым удивлением, но открытыми нараспашку глазами запоминающий новый рецепт.

— Как вас занесло то в наши края?

— Мы сбежали. — кратко сказала Лилиан, — Из тюрьмы.

Абсолютно каждый член отряда вопросительно взглянул на нее, а она лишь улыбнулась и подмигнула.

Что опять происходит?

— Ох, это печально. — пробормотал хозяин дома, нарезая овощи, — Понимаю вас…

Он уставился в одну точку, но не переставал размеренно орудовать ножом, стремительно сокращая количество целых продуктов в доме.

— Меня тоже несправедливо осудили. — произнес он, подкладывая на кухонную доску очередной огурец, — Предали самые близкие… а из-за чего? Из-за эгоизма, из-за злобы, из-за паранойи. Они превратились в настоящих чудовищ, готовых сделать что угодно ради своих грязных амбиций…

Не останавливая ударяющий по овощам нож, на очередной головке лука Киллиан порезал палец. Почти мгновенно среагировав, он схватил ближайшую тряпку, и зубами оторвав от нее небольшую ленточку ткани, завязал вокруг пальца узел.

— С близкими всегда сложно… — сочувственно произнесла Лилиан, — Мы все прошли через семейные драмы, но знаете, Киллиан, что в них самое главное?

Мужчина заинтересованно повернул на нее голову.

— Даже если всё зашло слишком далеко… — со вздохом сказала девушка, — Отношения с семьей всегда можно наладить. Нужно лишь верить, и тогда это станет возможным.

Киллиан, как завороженный, смотрел прямо на Лилиан. Он даже остановил свою руку, полностью сосредоточившись на девушке. От этого повисло некое напряжение, но солдат быстро взял себя в руки, вернувшись к готовке.

— Лучше расскажите, что планируете дальше делать. — произнес он.

— Старый, это тебя напугает. — жуя булку, сказал Дэй.

— Ха, — ухмыльнулся Киллиан, — Меня довольно трудно напугать.

— Мы направляемся на запад, в Великий лес. — сказала Лилиан, — Ты, кажется, говорил, что служил в Лесном патруле, это случайно никак не связано с этим самым Великим лесом?

— Связано, красавица, да еще как связано… — ответил он, помешивая супчик, — Лесной патруль это специальное военное подразделение, несущее круглосуточную вахту вдоль всего периметра Великого леса.

— Значит ты знаешь, как туда попасть?

— Конечно знаю, дорогая…

Он развернулся к ней лицом, и без единого намека на улыбку провел пальцем по горлу.

— Это шутка такая? — грозно спросила Лилиан, быстро поднимаясь на ноги.

— Никак вы туда не попадете. — сказал Киллиан, вернувшись к котелку, — Великий лес, это прибежище тварей, что извращают свои тела, и в бою между деревьями им нет равных…

Лилиан отошла на край беседки и поймала лицом прохладные потоки ветра.

— Магия? — спросила она.

— Ага, она самая. — подтвердил догадку хозяин дома, — Они видят как орлы, чуют как волки, и сильны как медведи. Тот, кто решит зайти в этот лес, умрет, и это не просто глупые догадки. Многие на моей памяти пытались это сделать… большинство погибло.

— А остальные? — поднял руку Дэй.

— Никто не знает…

— Мы рискнем. — уверенно сказал Ифаэль, стукнув по столу и поднимаясь из-за него.

— Как знаете, — пожал плечами Киллиан, пробуя свою похлебку, — Могу даже дорогу показать.

От удивления Лилиан обернулась.

— Серьезно?

— Конечно. — кивнул он, расставляя тарелки по столу, — Садитесь, ребятки, будем ужинать.

— Мне нужно проветриться. — сказал я, неважно себя чувствуя, — Через пару минут вернусь.

Выйдя на балкон, я оперся на перила и вдохнул полной грудью. Запах свежей пищи сменился хвоей, лесными ягодами и речной водой. Это было как нельзя кстати, и я невольно прикрыл глаза. Тело сильно устало, но разуму я затуманиться не дам.

Уже и не помню, когда в последний раз нормально высыпался…

Секунда за секундой, минута за минутой, и я наконец открыл глаза. Команда уже сидела за столом, а рядом со мной на перила оперся Киллиан, затягиваясь ароматной трубкой. Не знаю почему, но веяло от него чем-то… не знаю. Простой мужик, которого уволили из армии, построил на берегу озера красивый домик и живет себе в глуши. Ест и покуривает трубку, не зная больше ни сражений, ни драмы.

Возможно, именно так я хотел бы провести свою старость.

Впереди что-то блеснуло, и я на чистых рефлексах дернулся назад. Мимо моего лица просвистела стрела. Она воткнулась в стену прямо там, где я был секунду назад.

Я услышал шепот…

— …, рот … наоборот!

— Как … промахнулась?!

— Да… че, …… ли, это мать… за … кто … …?

— … же магическая …, как … … промахнуться?

Звуки прекратились, а я словно снова вернулся на свое место. Киллиан посмотрел прямо на меня, странно так, будто прямо в душу. Он хмурил брови и о чем-то молча думал…

Плевать!

Сейчас не до него.

— Они здесь. — произнесла Лилиан, вырывая стрелу из стены, — Сестры ночи…

— Кто они такие? — начиная волноваться, спросил я.

Лилиан пропустила мой вопрос мимо ушей.

— Дэй, полная готовность, буди Велимира! — крикнула она и повернулась к нам, — Киллиан, показывай дорогу!

***
Ориентируясь на звездное небо, солдат повел наш отряд в сторону Великого леса.

Велимира пришлось долго будить, но когда он встал, то быстро сориентировался и был готов отправляться. Амаджа уже ждал около выхода, прихватив с собой пару склянок из подвала. Киллиан это заметил, но был совсем не против делиться с нами своими пожитками.

— Не, не, не… — поднял он руки.

Мы стояли на огромном пустыре, а перед нами, на выжженной земле возвышались огромные деревья, подобные тем, что были в Бошвилле… только больше, величественнее и разнообразнее. Тонкие деревья, средние, толстые, громадные, все они смешались в один, огромный…

Великий лес.

Теперь понятно, почему его так называют.

Смотря в тень, что находилась меж деревьев, я видел краски, переливающиеся из синего в красный, из зеленого в оранжевый, из желтого в фиолетовый. Внутри бурлила жизнь, словно рассказывая всему миру, что лес — это единый организм.

Внутри меня рождался страх, такой же, если бы маленький ребенок впервые увидел рыцаря в черных доспехах, да еще и с окровавленной секирой наперевес. Страх что лес меня поглотит. Страх, что он сожрет меня с потрохами, а косточки выплюнет на пустырь.

Я услышал нарастающий топот копыт.

Кто-то приближался сюда, и он двигался очень быстро… прямо на нас.

Я обернулся и глаза полезли на лоб, а жопное колечко сжалось так сильно, что грозило срастись. Кто-то неутомимо приближался к нам, но абсолютно ни один член команды не готовился к бою, будто воин и не держит в руке обнаженный кинжал.

Что, никому совсем не страшно?

— Лили, они… — начал всадник, легким движением выпрыгнув из седла.

Он успел сделать несколько шагов в сторону девушки, прежде чем его взгляд зацепился за что-то, что его очень сильно удивило. Просвистел звук рассеченного воздуха, и я увидел, как Киллиан держит кинжал в сантиметре от своей улыбки.

Как он смог его поймать?

Прозвучал хлопок, и через мгновение ихмечи скрестились.

— Я! НЕНАВИЖУ! ТЕБЯ! — яростно кричал Тезариус, нанося один удар за другим.

Твою же мать, как быстро они движутся!

Всё мое внимание сфокусировалось на их внезапно начавшийся бой, а я не мог понять причин. Я видел Тезариуса лишь однажды, когда он помог нам в Ривертауне…

Зачем он сейчас пытается убить Киллиана, обычного солдата в отставке?

И как, вашу мать, этот солдафон все еще не проиграл эту схватку?

— ТЫ! ЧУ! ДО! ВИ! ЩЕ! — продолжал выкрикивать мракоубийца, замахиваясь снова и снова.

Он делал это до тех самых пор, пока один из мечей не надломился. На следующем ударе оружие Тезариуса с громким звуком треснуло и разломилось пополам, оставив своего хозяина с железным обрубком в руках.

— Успокоился? — спросил Киллиан, исподлобья взглянув на своего соперника.

— Ты монстр… — задыхаясь, мракоубийца выкинул обрубок меча в сторону, — Недостойный жить…

— Почему ты злишься на меня?

— Почему?! — возмутился Тезариус, — ПОЧЕМУ?!

Он приблизился к солдату так сильно, что еще немного, и их зрачки должны соприкоснуться.

— ПЯТЬДЕСЯТ ЛЕТ БОЛИ И СТРАДАНИЙ! — закричал мракоубийца, — ТЫ ПРЕДЛАГАЛ МНЕ ВЕЧНУЮ ЖИЗНЬ, А ОБРЕК НА ВЕЧНЫЕ МУКИ! ТЫ ТВАРЬ КОТОРАЯ ДОЛЖНА НАХОДИТЬСЯ В СВОЕЙ ТЮРЬМЕ!!!

— Ох, а я и не знал, что ты НАСТОЛЬКО на меня обижен… — передразнивая его, сказал Киллиан, — Тезарий… всё что я сделал, было только ради твоего счастья.

Воткнув меч в землю, он печально посмотрел на разъяренного мракоубийцу.

— Ради моего счастья?! — развел руками Тезариус, — Ты конченный эгоист! И ты сделал это со мной ради своего счастья! Ты так сильно не хотел оставаться один, что обрек меня на вечные страдания, лишь бы я остался с тобой!

— Тез… — прошептал Киллиан, — Ты не знаешь, через что я прошел ради этого…

— Манипуляции… — злобно выдыхая, сказал Тезариус, — Даже сейчас ты пытаешься мной управлять, а для чего!? Чтобы не слушать правду, которая режет глаза!?

Показалось мне, или нет, но в том лесу, из которого мы пришли что-то блеснуло. Через миг там загорелся огонек, а вслед за ним начали выезжать солдаты. Понимание того, что мы не успеваем добежать до Великого леса, пришло слишком поздно, а это значит, что нам придется сражаться.

Обидно умереть именно сейчас, находясь буквально в шаге от своей цели.

— Ты должен гнить в своей темнице! — кричал Тезариус, — Ты заслужил это, но ты сбежал, как последний трус!

— Ты мне не поверишь… — усмехнулся Киллиан, — Но я оттуда не сбегал. Это же невозможно, я физически не мог этого сделать. Гробницу можно открыть только снаружи, и поверь мне, вы с моим братцем убили всех, кто мог сделать это для меня.

— Ты врешь. — холодно отрезал Тезариус, разворачиваясь в сторону, но будто в упор не замечая приближающиеся ряды врагов, — Как и всегда…

— Я никогда тебе не врал…

— Ты обещал, что Ренессанс будет безболезненным, — исподлобья посмотрел на него мракоубийца, — Ты соврал…

— Это… — забегав глазами, замялся Киллиан, — Это всё та старая ведьма! Она намеренно подмешала яд в зелья для ритуала! — он начал переходить на крик, — Ритуал нельзя было прервать, иначе ты бы не переродился!

— Ты воткнул кинжал мне в сердце. — повернув голову, с отвращение произнес Тезариус, — Забыл?

— Я помню… — опустив глаза и поджав губы, прошептал Киллиан, — И я жалею об этом уже сотни лет. Каждый! Чертов! День!

Мракоубийца выпучил глаза и снисходительно посмотрел на него.

— И что же ты сделал первым делом, когда выбрался из тюрьмы?! — надменно спросил Тезариус.

Получив в ответ вопросительное выражение лица, он указал на меня.

Глава 48. Да он, сука, мой близнец!

— Это шутка?

— Он использовал силы.

— Это невозможно. — повысил голос Киллиан, — Я проклят, и не могу иметь детей, ты это знаешь.

— Да ты только взгляни на него!

— Это ничего не доказывает. — мужчина всё же бросил на меня задумчивый взгляд, — Он может быть сыном Габриэля…

Ощущение абсурда зашкаливало даже для моей жизни, и это несмотря на то, что произошло за последние месяцы.

Прямо сейчас. Какой-то бледнокожий хрен. Обсуждает что-то. Вероятно, с моим отцом. А я просто стою и вижу. Как прямо за ними. Приближается огромное войско, состоящее из самых опасных подразделений, да еще и во главе с мракоубийцами!

— Эй, мужики… — неуверенно попытался перебить их Дэй, — На нас тут целая армия идет!

— Он твой сын. — развел руками Тезариус, — Рядом с тобой я чувствую это как нельзя сильнее.

— Ты не можешь знать наверняка… — продолжал сомневаться Киллиан, отстраняясь чуть назад.

— Хватит! — вспылила Лилиан, — Ведете себя как два сраных мудака!

Она яростно подошла к Тезариусу и влепила ему смачную затрещину. Звук удара получился настолько громким, что Киллиан, охренев от такой наглости, выпучил на нее глаза, а Велимир от стыда аж лицо рукой прикрыл.

— Ты же тот самый Юг, да!? — выкрикнула девушка, разворачиваясь на сто восемьдесят, — Убил бога и был навеки заточен в темницу?

Он поднял бровь…

— Тогда задержи этих солдат! — она указала рукой направо.

Бесчисленное множество солдат уже перекрывало нам пути к отступлению. Полководцы думали, что мы ни за что не сунемся в Великий Лес. Легенды о нем ходят как раз в их кругах, и они прекрасно слышали, что случилось с рискнувшими войти туда.

— Зачем это мне? — спросил он, проводя ладонью по своему предплечью.

— Да затем, что здесь двое твоих сыновей, которым ты всю жизнь испоганил! — вспылила Лилиан, указав руками на меня и Теза, — Ты им, как минимум, должен, и это малая цена!

— Ох… давно же меня не брали на слабо. — усмехнулся Киллиан, — Наверное, слишком мало я общаюсь со смертными…

— Похоже, ты и правда конченная мразь… — брезгливо произнесла Лилиан, глядя прямо на него.

— Что есть, то есть… — согласно кивнул Киллиан, — Но я напомню, что уже несколько раз помог вашему сброду, и даже взамен ничего не попросил.

Он посмотрел на Тезариуса.

— Ты вырастил прекрасную дочь…

— Что? — опешил мракоубийца, — Как ты понял?

— Нужно лишь верить, и тогда это станет возможным…

Тезариус взглянул на Лилиан, которая невольно отвела взгляд в сторону.

— Ой, да ладно, ладно! — воскликнул Киллиан, с грустной улыбкой оглянувшись вокруг, — Вижу вам и правда нужна моя помощь.

Покрытые пылью, грязью и запекшейся кровью… уставшие, недоедающие, недосыпающие, изможденные физически и морально, мы выглядели… ну, жалко. Неудивительно, что древний вампир пожалел нас у того болота.

То, что произошло дальше… чуть не вывернуло меня наизнанку.

Киллиан ухватился ногтями за край своего лба, и начал заживо сдирать свою кожу. Морщины, шрамы, черты лица, всё это начало комкаться, и медленно сползать вслед за его пальцами. Уже через минуту нам показалось свежее, молодое…

Мое лицо.

Что?!

Нет, мне, разумеется… показалось?

Да он, сука, мой близнец!

Скулы, подбородок, брови, форма носа, глаз. Поставь нас рядом и любой запросто примет нас за родных братьев.

— Эдриан размножился… — прошептал Ифаэль, стоя в нескольких шагах от меня.

— Ага… — удивленно согласился Дэй.

— Вижу… — нервно сглотнул я.

Киллиан сбросил френч и сорвал с себя жилетку вместе с пуговицами. Оставшись в одной рубахе, он потряс рукой. Послышался звук погремушки. Он перевернул ладонь, и из его руки начали падать пуговицы…

Когда он успел поймать их!?

— Тезарий, ты со мной? — спросил древний, перебирая рукой пуговицы.

Чего, сука, всмысле!?

— Отвлеки их, а я прикрою отступление. — спокойно произнес мракоубийца, — И еще кое-что… теперь меня зовут Тезариус.

— Вот как…

Он повернулся на нас, оказавшись спиной к солдатам. Они уже были в паре сотен метров от нас, и продолжали стремительно приближаться. поворачивая глазами и осматривая поднявшееся от войска облако пыли.

Киллиан взглянул на меня, улыбнулся и…

Он просто исчез.

Воздух громко схлопнулся, и через мгновение всё вокруг взорвалось облаком пыли. Она больно ударила по глазам и лишила меня концентрации. Схватившись рукой за глаза, я понял, что мне остается только слушать… и эти звуки, ох, эти звуки…

Звон металла, злобный крик, грохот мяса, испуганный визг, резкий свист… всё это смешалось в настоящий кошмар наяву.

Меня дернули за плечо.

Это была Лилиан. Она с безумными глазами кричала бежать в сторону Великого леса. Если честно, я был совсем не против дать деру, ибо ужасы за моей спиной пробирали меня до мурашек…

Да, я и сам творил подобные вещи, но… не знаю.

Когда это делаешь ты, то всё не так. Ощущение собственного могущества заглушает жажду справедливости, и ты просто отдаешься моменту. Что тебе жизни каких-то слабых людей, если их так легко отобрать?

На секунду я решил обернуться назад… и осознал, что сделал это зря.

Там, где был центр атакующей армии, сейчас разрастался кровавый туман. Киллиан ворвался в ряды противника как разрывная стрела, оставляя за собой лишь боль… и смерть. В воздух были одновременно подброшены десятки разных предметов. Куски оружия, брони, животных… и людей.

Подобные силы должна были внушить мне гордость, ведь это был мой настоящий отец… и я в этом больше не сомневался. Но, сейчас я чувствовал лишь страх, ведь…

Что будет, если такое существо пойдет против меня?

Я умру.

Я умру, даже не поняв, что именно меня убило.

Пока на мне эти татуировки, я такой же жалкий кусок мяса, как и эти солдаты. Простые смертные, которые должны были сражаться с небольшим отрядом самоуверенных идиотов, но нарвались на древнего вампира.

Нужно сделать зарубку в памяти, чтобы как можно скорее убрать эти проклятые тату. Если мои способности можно хотя бы на десятую долю развить до такого уровня, то это именно то, чего я хочу.

Через некоторое время мы всё-таки достигли деревьев, и даже остались живы.

На душе мне было прекрасно, и, кажется, остальные это разделяли, будто прямо сейчас за нашими спинами никто и не умирает. Расслабление пробежало по моему телу от пяток до макушки и обратно. Волна удовольствия накрыла меня с головой.

Эпилог

— Смерть!

На землю, хлопая огромными черными крыльями, спустился неожиданный гость. Он грубо вмешался в заседание священного Амо’Симериэн, наплевав на все правила и законы своего народа.

— Эта падаль достойна лишь смерти… — произнес он, осматривая всех вокруг.

Единственный в своем роде элидир, смешавший в своем теле более пятидесяти видов существ, сомкнул крылья за спиной. Он вальяжно прошел по лесной зале, очерченной по краям корнями древних деревьев.

Совет притих, лишь молча наблюдая за его действиями.

— Вы же сами видите… — произнес он вибрирующим голосом, подходя к бессознательному телу в центре круглой залы, — Эти татуировки.

Рогатое существо, похожее на демона, провело кончиком когтя по спящему.

— Его лишили способностей, лишили титулов, лишили всего… он никто, пустое место.

— Аксанар, немедленно покинь Амо’Симериэн! — громогласно выкрикнул закованный в броню медведь, хватаясь за рукоять огромной секиры и поднимаясь со своего места.

— Саррам… — улыбнулся демон.

Он раскинул в стороны руки и крылья. Последние представляли собой десятки острейших перьев, каждый из которых был подобен блестящему клинку.

— Как думаешь… сможешь меня выгнать?

— Немедленно! Покинь! Священный! Суд! — выделяя каждое слово, вскипел антропоморфный медведь.

Он обладал огромной физической силой, десятком когтей и ростом на несколько голов выше Аксанара, но всё же, в самой глубине своей души… он боялся.

— Тебе здесь не место!

— Я сам решаю, где мое место.

— Довольно… — прозвучал нежный женский голос, — Аксанар, ты и правда больше здесь ничего не решаешь.

— Териани… — с еще более милой улыбкой произнес незваный гость, если бы его улыбку вообще можно было назвать милой…

Демонический оскал, вот это точное определение.

— Но, хоть тебя никто и не звал… — добавила девушка, — Ты имеешь достаточно прав, чтобы просто находится здесь.

— Ваши решения полное дерьмо! — вспылил Аксанар, — Он мог прикончить старого Филона, добыть его благословение пытками!

— Это лишь догадки! — грубо прервал его Саррам, — Что, если он благословил его по своей воле?

— Это даже звучит как бред! — крикнул Аксанар.

Он взглянул на тело спящего парня, и его глаза пронзила боль.

— Я чувствую в нем кровь Востока, и еще нечто, грязное. — крылатый неуверенно сощурил глаза, — Какую-то, невыносимую, мерзость…

— Будь он сыном Востока, ты был бы уже мертв. — хмыкнула Териани, весело улыбаясь собеседнику, — Татуировки на его спине и груди должны были полностью перекрыть ему способности… но, я всё еще чувствую бушующую, неистовую силу, просачивающуюся через незаметные просветы энергии…

— При всём уважении… — гордо сказал Аксанар, обращаясь ко главе Амо’Симериэн, — Позвольте мне прикончить его здесь и сейчас.

Все знали, что глава не любит двигаться, предпочитая движению — медитацию и негласное общение с деревьями. Он был главным уже почти сотню лет, и ни одна живая душа ранее не смела так нагло обращаться к нему.

Неприметного вида элидир, похожий на человекоподобное дерево, поднялся из позы лотоса. Он поставил на землю деревянный шест, на конце которого горел фиолетовый камень. Через всё вокруг, видимое и невидимое пространство, пробежал холодный шепот окутывая залу легкой дымкой.

Деревянный человек поднял свой посох вверх, взывая к древним Леса. Могущественным силам, ведающим ответы на множество вопросов мироздания. Они пугали даже самого главу, не говоря уже про новоиспеченных членов совета, не прослуживших во благо их народа и десятка лет.

Даже будучи связанным с древними силами лишь через простое прикосновение к посоху, глава чувствовал весь их ужас перед этим…

Он задумался.

Самый обычный, с виду, человеческий паренек.

Почему они так боятся его?

Перехватив поближе свой посох, он провел вокруг себя несколько хаотичных линий, оставляя в воздухе красивый магический след. Руны, что чертил глава, были очень старым языком общения между могущественными магами. Благодаря ним, он мог не только слушать силы Леса, но и разговаривать с ними.

Так продолжалось несколько минут, после чего он остановился и снова упер посох в землю.

Сияние фиолетового камня погасло.

— Древние… — начал он, с трудом двигая твердым деревянным языком. — Приняли решение…

— Не томи, старый! — сорвался с места Аксанар.

Он поднес острые когти прямо к шее бессознательного тела, готовясь в любой момент превратить мягкую ткань в кровавое месиво. Только сейчас, так близко взглянув на лицо парня, демон наконец понял, что именно он чувствовал.

— Его ждет…


Оглавление

  • Глава 1. Мгновение, и копье вылетает
  • Глава 2. Как с моим участием?
  • Глава 3. Мое имя, мое наследие
  • Глава 4. Стакан за стаканом
  • Глава 5. Стоп, стоп, стоп
  • Глава 6. Называйте как хотите
  • Глава 7. Кажется, пахнет жареным
  • Глава 8. Три на три метра
  • Глава 9. Последний шанс
  • Глава 10. Слишком, много, знаешь
  • Глава 11. Приятно тебе, да?
  • Глава 12. Вынуть руку и поднести к лицу
  • Глава 13. Проахпагхвр…!
  • Глава 14. Сраная ж ты магия!
  • Глава 15. Стороны власти
  • Глава 16. Содружество свободы
  • Глава 17. Она что, живая?
  • Глава 18. Небо ярче, где твой дом…
  • Глава 19. Самолюбование, дааа
  • Глава 20. Челюсть подбери
  • Глава 21. Похоже, меня ждет путешествие
  • Глава 22. Проблемы из воздуха
  • Глава 23. Кто вообще спит в одежде?
  • Глава 24. Повод, чтобы нажраться
  • Глава 25. Пульсирует, сладенькая…
  • Глава 26. Магия, собственной персоной
  • Глава 27. Дело было за полночь
  • Глава 28. Гребаный ты суицидник!
  • Глава 29. Пронзая авангард
  • Глава 30. Только пальцы мне не откуси
  • Глава 31. Представьте, что вы муравей
  • Глава 32. Святотатство!
  • Глава 33. Хочешь сделать хорошо…
  • Глава 34. Господин, вторжение!
  • Глава 35. Тебе, это… жарко, похоже
  • Глава 36. Это уже перебор…
  • Глава 37. Мы обречены, и этим всё сказано
  • Глава 38. Впервые в жизни
  • Глава 39. Вот он, оказывается, какой
  • Глава 40. Мы все что-то потеряли!
  • Глава 41. Вершина пищевой цепи
  • Глава 42. Старшая сестра
  • Глава 43. Гильдия шахтеров
  • Глава 44. Флаг тебе в руки!
  • Глава 45. Святые духи, я же только лег
  • Глава 46. Почему мы до сих пор живы?
  • Глава 47. Киллиан ан Сатер Фергюс Кройденс
  • Глава 48. Да он, сука, мой близнец!
  • Эпилог