Петля Линча [Андрей Сергеевич Терехов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Андрей Терехов Петля Линча[1]
Меня зовут Майя. Пятнадцать лет, мальчиковая прическа, джинсы-футболка с Тинки-кеды и мужская куртка «Стоун Айленд», которая мне велика. Я живу в городке Бервик-на-Твиде, и если вы о нем не слышали, то взгляните на границу Англии и Шотландии. У меня все в порядке.— Люк? Это ты? — кричу что есть силы и выбегаю на дорогу. — Люк? Сто… Скрежет тормозов, яркий свет. Инстинктивно прикрываюсь руками, но удара не следует. — С ума сошла? Я же тебя еле заметил! — водителя не видно; по голосу лет тридцать, двадцать. Ветер и снег хлещут по лицу, а когда я пытаюсь извиниться, заталкивают слова обратно в горло. Дыши, Майя… — П… Простите. Полуослепшая от фар иду на другую сторону — ни следа Люка. — В-вы видели тут… парня? — спрашиваю у недовольной чем-то старушки. — Ко… — начинает говорить женщина. Приглушаются звуки, темнеет в глазах. Господи… Глубоко вдохнуть. Еще. Еще. — Простите… я его сестра. мы похожи внешне, т… только он взрослый, и глаза темнее. Нет, конечно, старушка никого не заметила. Ни один человек, кроме меня, не видел Люка уже более полугода.
Майя. Майя Пинк-Ботл. Вы тоже думаете, что глупо называть дочь именем южно или центрально, или хрен-его-знает-какого-американского племени, когда сами живете на задворках Британии? Мне пятнадцать лет. Рост — пять футов и шесть дюймов, вес… Нет, о весе говорить не буду. И так все помешались на нем. Я обычная. Хожу в школу Святой Марии для девочек; уроки; прогулки со спаниелькой Раулем. В шесть утра начинается новый день, именно в шесть, не раньше, потому что все новое и хорошее начинается только в тот миг, когда просыпаются послушные девочки. Мой папа всегда так считал, и я ему верю. А еще… — Привет, маленькая индианка! Горло сдавило спазмом. Люк?! Я точно слышала его голос! Вокруг ни души. Не знаю даже, куда меня занесло, — район незнакомый. По заснеженной дороге тянется цепочка темных следов — моих; на крыше соседнего здания, черепично-рыжей, как и практически все крыши в старом Бервике, бешено вращается флюгер.
Тогда тоже было холодно, и ветер завывал вокруг дома. Люк сказал, что придет к ужину: — Буду к ужину, сестренка, — потрепал меня по голове и умчался верхом на старенькой «Ямахе». Помню, как мама приготовила гуся. Мы ели запеченное мясо, родители смеялись над серией «Истэнда», ворковали, и я совсем забыла о брате. Он так и не вернулся.
Куда ты пошел, Люк? Магазин, заправочная, церковь, кинотеатр… Я везде спрашивала. — Майа, ты помнишь, какой вопрос я задал? — Да, мистер Ходжсон, — что-то насчет треугольников, которые нарисованы на доске и у меня в тетради. Равнобедренные треугольники, правобедренные треугольники… Неравномерноголеностопные триллепипеды. — Ты ответишь или оставить после уроков? За окном стоянка и низкий заборчик; белоснежное поле, даунхаусы Ньюфилдс и… море. Не будь его, я бы, наверное, задохнулась, точно рыбка на песке. Еще там пляж и пути железной дороги — они скрыты гребнем холма, но зато видно, когда проносятся мимо извилистые тела поездов. Всякий раз появляется муторное чувство, будто я опоздала на какой-то важный рейс. Так странно… — Майя! — Да… мистер… Ходжсон… Сейчас день. Солнце блестит на снегу, на обледенелых поручнях и стеклах машин. Я расслабляю взгляд, и предметы тают, размываются разноцветными пятнами. Красное — мистер Ходжсон. Голубое с золотистым — Ариадна. Черное с зеленым — Эми; она корчит рожицы и, как мельница, машет руками-лопастями: пытается мне что-то подсказать. — Майа, садись на место, — вздох учителя долетает до меня волной теплого воздуха. Судя по запаху, Мистер Ходжсон ел недавно бутерброд с сыром и луком. Господи, как душно. — Зайдешь после уроков.
Люк? Я точно видела его спину — в темно-синей куртке с плечиками-погонами — там, за автомобильным кругом. — Люк?! — бегу по улице; край капюшона трясется перед глазами и закрывает обзор. — Люк?! — Куда ты? — обиженный голос Эми сзади. — Мы же в «Макди» собирались! Майя?! Чокнутая… Падаю, обдираю нос и щеку о шершавый наст. Морозный воздух огнем врывается в легкие — я хриплю и не могу никак отдышаться. Да и не вижу ничего толком — капюшон сполз почти до носа. В голове гулким эхом отдаются удары сердца. Когда прихожу в себя, брата и след простыл. Люди вокруг, кто с укором, кто с боязнью, посматривают в мою сторону. Одна пара с пакетами из супермаркета Моррисона помогает подняться. Женщина очень красивая. — Ты не поранилась? — Нет… Нет, все нормально, — лицо на самом деле саднит, и не проходит одышка. — Ты кажешься знакомой. Я не могла тебя видеть раньше? — Нет. Про… — судорожный вдох, — стите. Господи, почему так мало воздуха? Отодвигаюсь от женщины, будто это поможет. — Постой! Куда ты? В больнице, да? Точно, это было в… О, Господи, ты же…
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Последние комментарии
23 минут 14 секунд назад
26 минут 9 секунд назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 11 часов назад
2 дней 12 часов назад
2 дней 14 часов назад