Серия 2. Книга 1: Да, я Гарри Поттер, снова (СИ) [grvitaly] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Глава 1. Прибытие. ==========


Мальчик лет одиннадцати сидел на пригорке в расслабленной позе, крутя два гранитных шара в руке. Это неприхотливое занятие позволяло ему сосредоточиться. Это была медитация, которой он занимался уже лет восемьдесят, если считать его жизнь в предыдущем мире. Его зелёные глаза спокойно оглядывали проходящих по парку детей и взрослых расслабленным взглядом, подмечая детали, запоминая и откладывая в память цвета, количество украшений и другие мелочи, на которые никто другой никогда не обращает внимания.

Этому приёму, как и многому, многому другому его научила его жена, его любимая. В прошлом мире она помогла ему, научила очень многому из того, что знает сама. Тренировала и поддерживала. И там, и тут он был магом. И там, и тут он был Гарри Поттером.

В этом мире он вселился в совсем недавно умершее тело мальчика десяти с половиной лет. Его прошлая жена научила его среди многого другого очень важному умению: сохранять память при перерождении. Научила его вселяться в тела недавно умерших разумных или перерождаться в младенца. Гарри нашёл на бесконечных просторах Астрала нужный ему мир и даже тот самый, необходимый ему временной промежуток, когда заметил, что душу местного Гарри Поттера выбило из тела.

Решив не рисковать, он уже готов был искать дальше, однако его мёртвое тело буквально затянуло альтернативного Гарри в себя. Н-да, по всей видимости, не так уж хорошо он научился всем премудростям, которым его учила его жена Гермиона. Гарри вспомнил первые моменты в этом мире и передёрнулся.

— Это всегда так? — задал он вопрос сам себе.

В критический момент Гарри среагировал оперативно, быстро сформировав и накинув на себя “заживление ран”. Послышался хруст костей, встающих на место.

— Ох и ничего себе, — подумал тогда Гарри, — хорошо меня приложило… душевно.

Открыв глаза, в которых всё расплывалось, он начал судорожно оглядываться в поисках очков. Давно же он отвык от этого. Нахлобучив в очередной раз треснувшие очки, он вздохнул с облегчением. Ну ничего, это всё дело поправимое. Надо только разобраться, что к чему. Непривычно маленькое и худое тельце. Довольно болезненное состояние и какое-то мутное отупение. Оглядевшись, он понял, где находится.

— Это же старый сарай рядом со школой, где я прятался от компашки Дадли, а упал я… — Гарри поднял взгляд наверх, — ага, как раз вон с той крыши. Так, надо бы впитать память прошлого владельца тела, то бишь меня.

Гарри лёг прямо на землю, накинул согревающее и отвлечение внимания, прикрыв глаза.

— Хм, — сказал мальчик, вновь открывший глаза через сорок минут. — Интересно… Не скажу, что жилось мне тут намного лучше, разница есть, но небольшая. Видимо, с высоты прожитых лет теперь поведение Дурслей не кажется таким ужасным.

Можно себе представить чувства молодой матери из небогатой семьи, которую заставили взять на себя заботу о племяннике. Причём нелюбимом, от ненавидимой сестры. Петуния и Вернон Дурсль Гарри не любили. Он им был никто. Всё, что прощалось Дадли, не прощалось Гарри, и да, ходил он, как и прежде, в обносках, но без перегибов. Чулана в этом доме под лестницей не было вообще, там стоял бойлер и электрический счётчик, а потому в распоряжении Гарри была гостевая комната, однако на периоды, когда приезжали гости, его переселяли либо в гараж, либо на тахту в гостиную.

Не сказать, что в данной реальности были какие-то особые зверства со стороны старших Дурслей, нет, их было гораздо меньше, чем в его первой жизни, но они с лихвой компенсировались Дадлипусиком, старавшимся поймать и поколотить Гарри в любой удобный момент. Точнее, даже не совсем так. Главным заводилой в их компании несомненно был Дадли, однако тем, кто предлагал самые извращённые и гнусные вещи, был крысоподобный Пирс. Вот кого прежний Гарри больше всего ненавидел и кому больше всего желал смерти. Он и умер из-за того, что, сбегая от этого урода, забрался на крышу сарая, не смог удержать равновесие и свалился, сломав шею и ещё пару костей.

Именно поэтому прикрытый невидимостью и отводом глаз Гарри сидел сейчас на траве в парке и с пригорка обозревал выход из школы.

Вот в зоне видимости появилась парочка малолетних бандитов, спешащих из школы. Жирный, как слон, Дадли грузно топал позади, улыбаясь, предвкушая очередную выходку своего друга, а худой, как палка, Пирс по своему обыкновению бросился поперёк дороги. Он всегда так делал, пугая водителей, заставляя дать по тормозам, провожая мальчишку руганью, и убегал в последний момент.

Заклинание слабенького отвода глаз попало точно в цель, уж в этом Гарри успел натренироваться — строить заклинания быстро, выдавать энергию строго дозированно и посылать заклятия с огромной скоростью и точно в цель. Водитель грузовика, перед которым Пирс выскочил на этот раз, не только не затормозил, но и, когда послышался глухой удар, банально проехал дальше, как ни в чём не бывало, а изломанное тело Пирса вынесло на тротуар. Видимо, водитель подумал, что это был очередной ухаб на дороге, ребёнка ведь он не заметил. Улыбка медленно сползла с лица Дадли, и на нём появилась растерянность. Найти, куда делся его дружок он не мог, как и все остальные прохожие, которые ничего не видели.

Так и не сняв с себя отвод глаз, я спокойно удалялся из парка.

— Ну вот, я тут уже второй день и уже поспособствовал серьёзным травмам у ребёнка. Ах, какая жалость, просто кошмар, — улыбка зеленоглазого мага была слишком уж довольной. И в той, и в этой жизни был один человек, которого он просто люто ненавидел, и это был Пирс. — Ах, месть сладка.

Ну а что вы хотите, я потомственный некромант. У нас вообще крайне плохое отношение к таким крысам.


*** Гарри Поттер.***

Своё тело я уже успел рассмотреть очень внимательно. На мне было несколько слабеньких проклятий, по-видимому, наследственных: одно на глазах, одно на печени, ну и хрень какая-то во лбу. И нет, это не был кусок души. Это именно неясное образование, которое очень хитрым образом само на себя завернулось и не пускает само себя дальше, но и выветриться до конца не может. Эх…

До мощи и опыта моей бывшей жены, которая меня всему и научила, мне ещё очень и очень далеко. Она всё же прожила несколько тысячелетий, а у меня за спиной не более восьмидесяти лет активной практики. Но всё же кое-что я могу. Такие навыки, как поглощение маны из любых источников, медитация, духовное, аурное и магическое зрение, разработка ауры для создания заклинаний мгновенно и всей аурой целиком — это просто читерство по сравнению с местными.

Сейчас я ни капли не жалею о потраченном времени. Ну и, естественно, просто гора различных заклинаний из всевозможных разделов магии, натренированных работать без слов и без палочки, и это я молчу про псионику, которая вообще не магия, а высший ментал, опирающийся лишь на разум. Без неё я бы не смог упорядочить и отсортировать свои воспоминания, да и память бы у меня была “не очень”, откровенно говоря.

До похода в “Хогвартс, наш любимый Хогвартс”, было ещё семь месяцев, ведь учебный год в школе практически закончился. Первые два месяца я только и делал, что отъедался и проводил ритуалы. На всё это время небольшие нацарапанные руны на косяке входа в подвал в доме Дурслей заставили их поверить, что подвала у них как такового и нет… да и не было никогда, а вот эта вот дверь… она тут просто так находится, хе-хе. Да и не то, чтобы они прям часто туда ходили до этого.

Вначале вывел из себя любые зелья и яды, хотя откуда им особо взяться? Не успели ещё. Ну, значит, больше и не успеют. Пролечил все кости, сухожилия, органы и кожу. Провёл ритуал экзорцизма и избавился от непонятной хрени у себя в шраме. Прошёлся средним исцелением по всему телу, отчего кожа засияла, да и приобрёл я нормальный, здоровый вид. Хоть на человека стал похож вместо задохлика какого. Призвал в свою ауру одну мелкую астральную пакость. Тварюшка теперь жрёт всё, что в этой ауре не относится ко мне. Любые проклятия и сглазы.

После того как через день в моей ауре ничего лишнего не осталось, я при помощи биомагии поправил свои кости, выровнял начинающийся сколиоз и вылечил свои глаза, выкинув, наконец, ненавистные очки, отчего Петуния мягко говоря оху… ну, удивилась она и рванула со мной к окулисту, который пробормотал нечто околонаучное, после чего Петуния для себя списала все мои изменения на “опять этот ненормальный чудит”, ну или более культурно: “это магия, Гарри”.

В школе я накладывал на себя очень лёгкий отвод глаз, заставлявший учителей забыть про моё существование после начала урока, оставляя мне много времени на медитацию и тренировки. После того как Пирс оказался в больнице в очень тяжёлом состоянии, Дадли вначале притих, но, как и все дети, быстро забыл о плохом. Это стало огромной ошибкой, бедняга даже похудел килограмм на десять.

Каждый раз, когда эта свинушка решала, как и раньше, позабавиться с нелюбимым кузеном, я одаривал его сильнейшим поносом прямо в лоб, и Дадлипусичек на крейсерской скорости ракетой улетал в туалет и срал дальше, чем видел. Хех, а жизнь-то налаживается.

Я сидел на диване с чашкой чая и наблюдал за скрючившимся кузеном, который очень аккуратно, стараясь не слишком широко раздвигать ноги, шёл в туалет. Было замечательное утро поздней весны, и солнце уже начало заглядывать в окошко, пригревая и заставляя цвести цветы, которые Петуния выращивала на окне. Я отвлёкся от окна и вновь бросил взгляд на скрывшегося в этот момент в туалете кузена.

Ну вот, казалось бы, даже самый тупой гоблин смог бы связать свою агрессию по отношению к милому и доброму кузену с диким поносом, но только не этот свинорыл. С упорством осла он посещал туалет и теперь был практически бессменным арестантом на толчке. Петуния даже обеспокоилась сим фактом и потащила борова по врачам. После двух недель взятия анализов, клизм, промывок кишечника, уколов и лекарств, бледный как смерть Дадли вернулся домой уже более спокойным. Сил на всякую хрень у него заметно поубавилось. Осталось только на увлекательные путешествия. В смысле по дому. От толчка до стола. От стола до кровати. Ну иногда он добирался до телека. Блуждал этот хронический засранец по дому, словно тень себя прежнего.

Что интересно, в доме ничего магического я не заметил. Не было даже никаких следилок или особых конструктов. Нет, возможно, какой-то архимаг по силе и смог бы установить чары незаметно для меня, но тут таких не водилось, а ничего, кроме примитивного слабенького отвода глаз для маглов, над домом не висело. Его я оставил, он не мешает, да и отпугивал он лишь праздных зевак. Все, кому по должности положено, наш дом видели.

А вот где была заметна магия, так это в доме напротив. Старушка Фигг хоть и была сквибом, но обязанности свои исполняла исправно. Следила и стучала. Как говорится: “Дятлы всякие нужны, дятлы всякие важны”. Видимо, это и была ходячая замена следящих чар. Сама она была старенькой, но вот пятёрка книззлов, вертящихся тут в округе, вызывали во мне зубовный скрежет.

Я как раз отдыхал на начинающей прогреваться по-летнему тёплой травке под лёгким развевающим мои волосы ветерком, медитируя. Эту идиллию разрушал очередной внимательный взгляд, который буравил мою спину уже который час подряд. Каждый день, куда бы я ни шёл, один из дружной пятёрки мерзких кошаков следил за мной, и никакого спасу от этих противных животных не было.

Книззла я замечательно видел магическим зрением. Да вы, блин! За! Дол! Бали! Сзади послышался хруст и приглушённый мяв. Я даже не повернулся. Телекинез — это не магия, а уж в нём я очень хорошо натренировался. Как Старкиллер космическими кораблями жонглировать не смогу, но вот шею коту свернуть — на это меня хватит, так что ни один долбаный кошак не уйдёт обиженным.

Подойдя, я глянул на кота, чьи мёртвые глаза теперь смотрели на меня. Вот как раз подтверждение выражения “глаза на спине”. Когда голова повёрнута на сто восемьдесят градусов, именно так оно и выглядит.

С руки слетел зеленоватый свет, и тушка кота плавно и бесследно растворилась в земле. Некромантия — это удобно и полезно в некоторых случаях, а у меня это ещё и родовой дар. Ух, как меня моя жена в своё время гоняла! Может, на магистра Некромантии я ещё не тяну, но на мастера по её стандартам могу сдать запросто. А по местным… по местным могу сдать только на приём в Азкабан, если кто заметит. Но в Азкабане для меня вообще раздолье по моим меркам. Вот уж куда меня бы не стоило упекать никому, так это в Азкабан. Мастер-некромант в средоточии энергии смерти! Я, конечно, считаю некромантию просто одним из направлений искусства мага, но она у меня профильная, и дать похохотать почти любому тут я сумею.

Последующие две недели ознаменовались отправкой бабушки Фигг на больничную койку, а в это время популяция книззлов начала резко сокращаться до нуля. Почему на больничную койку? Так ведь пол такой скользкий, а шпионка поскользнулась и сломала руку. А заклинание хрупкости костей — не упоминаем, не упоминаем. Раз никто не видел, значит ничего и не было. Пусть скажет спасибо, что головой не ударилась. Хрупкость костей она такая. Дырку в черепе от слабенького удара на раз можно получить, да и шея опять же такая хрупкая, прям беда. Она и до этого не была здоровой молодухой, а заклинание я выдал от души. Мог и позвоночник в трусы осыпаться…

Ну что ж, от дятлов избавились. После небольшого отдыха я продолжил проведение защитных ритуалов. Зная, куда я еду, я даже задумался, а не послать ли этот Хогвартс, но как оказалось, любимый папочка подписал магический контракт. Нет, для меня это ничего не значило, ведь привязки на магическом ядре у меня не было, но при имеющемся письменном контракте послать их безболезненно это огромное палево. Начнутся вопросы, а как так, а почему…

Не буду же я рассказывать, что после проведённого под руководством Гермионы сложного ритуала с моей душой вообще мало теперь чего сделать можно. Ни из тела выдрать, так что Авада на меня не действует, ни клятву на магическое ядро наложить. Так что я теперь могу поклясться в чём угодно. Даже в том, что небо зелёное в крапинку, и мне ничего не будет… Удобно.

Мой следующий ритуал растянулся на целых шесть часов, после чего я был полностью выжат, но оно того стоило, теперь никакие ментальные техники на меня действовать не будут. Легилименция, Конфундус, Империо не будут иметь никакого эффекта. Да и зелья, действующие на разум, на этот самый разум не подействуют. Я полностью перевёл мышление на ментальный уровень и мыслил теперь не мозгом, а ментальной сферой. Заодно и польза огромная для раскачки ее же. Чем она больше, тем крепче память, тем точнее я запоминаю и лучше воспроизвожу заклятия. Замечательная штука, учитывая тот факт, что в замке в этом году будет трое известных легилиментов. Пускай обломаются.

Следующий ритуал я смог провести только через неделю, отдохнуть надо было, да и кое-какие ингредиенты нужны, всё же ритуалист я начинающий, хоть мой гримуар и забит ритуалами на все случаи жизни.

Ритуал, поглощающий любую направленную в меня магическую энергию это просто откровенный чит. Все заклинания, которые в меня попадают, меня только подзаряжают.

После этого я валялся и отдыхал до вечера, а потом готовился к последнему ритуалу. Он защитит от любых быстро летящих предметов. По-простому — кинетический щит. Обалденная вещь. Хоть из пулемёта стреляй… особенно вид завораживает. Сам испытывал и видел, как это со стороны выглядит. Обычно пули летят с такой скоростью, что их даже не заметно, но перед защищённым объектом они резко замедляются и плавно падают на землю.

Теперь я хотя бы был нормально защищён. Большинство зелий на меня не подействуют, а от остальных я сделаю браслет-определитель ядов, да и палочку себе создам в виде обманки. Можно до конца недели будет расслабиться. Не стоит детское тело настолько нагружать, тем более лето, как раз пора отдыха.

Комментарий к Глава 1. Прибытие.

Lexx98: здесь был бета…


========== Глава 2. Совы и Хагрид. ==========


Какому долбаному кретину пришла в голову идея закидать мой дом одинаковыми письмами, я не знаю, но череп я бы ему обязательно проломил с большим удовольствием.

Первое письмо из Хогвартса я легко перехватил и спрятал. Прочитав, единственное, что понял — у Дамблдора слишком много должностей.

После того как Дадли убежал гулять, а дядя ушёл на работу, я присел к тётке и аккуратно всё у неё расспросил. Не обошлось, конечно, без заклинания эльфийского успокоения. Без него тетя стала сильно дёргаться. Совместно постановив, что учёбе — быть, попросил тётю донести это решение в массы. Ну она и донесла. Я уже было расслабился, но совсем забыл, как в прошлый раз мой дом оккупировали совы.

Пришлось весь следующий день заниматься ритуалом ненаносимости и астральной защиты, когда обнаружил двенадцать писем абсолютно одинакового вида, растыканных в разные углы дома. После этого наступила блаженная тишина.


*** Хагрид. Хогвартс.***

Сегодняшняя ночь была особенной. Сегодня у Гарри Поттера был одиннадцатый день рождения. Все дети-маги, которым исполнилось 11 лет, получали письмо из школы, однако ему доверили принести письмо лично одному особому мальчику. Попросил сам Дамблдор. Гарри Поттер скоро пойдёт в школу, и именно ему позволили ожидать тут, рядом с дверью в святая святых — артефакта самой Ровены Рейвенкло: “Книги имён”. Весь процесс вызова, принятия на учёбу и самой учёбы был достаточно сложным. Для всех, кто не ответил на письмо, артефакт генерировал одноразовый порт-ключ, переносивший преподавателя к месту проживания юного мага.

Хагрид прогулялся туда и обратно рядом с дверью несколько раз. Весь день сегодня он нервничал. Вначале он вспомнил о подарке и купил торт. Потом он донимал всех преподавателей разговорами. Потом носился по замку. После всего он даже достал свою заначку и бахнул бутылку самогона, и теперь он стоял рядом с дверью, притопывая от нетерпения.

Наконец, часы показали двенадцать ночи, и дождавшийся заветного времени лесник смог войти внутрь. Достав из специального углубления один из заранее вставленных туда металлических стержней с порт-ключом и взяв с полки письмо, он с важным видом поправил свою одежду и громко сказал: “Портус!”


*** Гарри Поттер.***

Сбросил меня с постели дикий грохот, раздавшийся снизу. Создалось полное впечатление, что к дому подъехал бульдозер и уже приступил к сносу дома, в котором я живу. Хорошо, что я заранее побеспокоился об излишне крепком сне моих родственников. Даже если дом реально начнут сносить, проснутся они только завтра, правда приходилось делать это каждый день…

Вскочив спросонья, стал бегать по комнате и искать одежду. Догадавшись включить свет, быстро надел спортивные штаны и начал искать майку, а грохот внизу стал ещё сильнее. Весь дом дрожал от монотонных ударов. Наконец, откопав свою майку, злой как чёрт слетел по ступенькам вниз и включил свет в прихожей. Понятно ведь, что такая побудка доброты и понимания мне явно не добавила. Тем временем стук перешёл в громовые удары, и к моменту, когда я добежал вниз, дверь вылетела и упала на пол прямо мне под ноги. Хера се “добрый вечер”?!?

Внутрь протиснулся лохматый и бородатый бомжара, от которого ещё дополнительно разило сивухой.

— Ну что, может чайку? — спросило это чудо.

От такой наглости меня просто заклинило. Ко мне в дом врывается какое-то бомжеватое чмо, будит меня и ещё требует чаю?

— У меня есть предложение получше. Как насчёт “ногой по яйцам”, а?

Это чмо вылупилось на меня, топчась на пороге.

— Могу даже два раза. Ты, придурок лохматый, кто вообще?

— Дык я… того этого… Хагрид я. Хранитель ключей Хогвартса.

Я глянул на него предельно скептическим взглядом.

— И какие же ключи ты хранишь?

— Ну… того этого, лесник я тамошний. Я тут эта… письмо из Хогвартса принёс для Гарри Поттера.

— Ах, письмо… Так ты типа почтальоном заделался? А то, что у меня этих писем полная мусорная корзина, ты не подумал? Какого хера их столько слать было? Вы чего там в Хогвартсе, на голову больные, это для кого всё? Вот какого хрена ты припёрся ночью?

— Дык эта… проводить тебя по магазинам за покупками.

— Что, прямо сейчас? В двенадцать часов ночи? По магазинам? — распахнул глаза я.

— Дык эта… завтра пойдем… с утра.

— Так за каким хером ты припёрся ко мне в дом ночью и вышиб мне дверь, почему не прийти завтра?

— Дык это… — завис великан, — я думал тут поспать, — начал оглядываться он.

— С ума сошёл? Припёрся какой-то здоровенный мужик, от которого воняет дешёвой сивухой, ко мне домой ночью, выбил дверь и теперь ещё хочет спать у меня? Да ты совсем сдурел? Давай, проваливай, не задерживайся.

— Дык, куда ж я пойду? — спросил явно расстроенный Хагрид, разведя свои огромные лапищи в стороны.

— А моё какое дело? Хоть на лавочке спи в парке, но уж точно ко мне спать я тебя не пущу. Ты мне ещё и починку двери оплатишь. Давай, шевели булками и проваливай.

Потупившийся и расстроенный Хагрид развернулся и буркнул.

— Дык я тогда эта… завтра приду, того этого… да.

— Не надо, лучше пускай придёт нормальный преподаватель. Какой идиот ещё додумался послать тупого пьяного лесника? А чего не уборщика послали?

Развернувшись, расстроенный от такой отповеди Хагрид наткнулся взглядом на прислонённую к стене дверь, кашлянул, поставил её в дверной проём и, махнув своим зонтиком, выдал на неё “репаро”, вернув всё как было. Выходил Хагрид очень и очень расстроенным, ведь Гарри Поттер, сын Джеймса, даже не захотел общаться с ним. В Хогвартс Хагрид вернулся на ночном рыцаре и с утра уже надирался в пабе “Кабанья голова”. В девять патронус директора выдернул полупьяного, льющего слёзы и пускающего сопли лесника из паба, а в девять тридцать из Хогвартса срочно аппарировала Помона Спраут.

Наутро я был невыспавшийся и даже очередную порцию поноса для Дадли устроил без энтузиазма, когда он захотел столкнуть меня с лестницы. Несмотря на это, первым закончил есть именно Дадли и побежал гулять на улицу. Затем нас покинул Вернон, и сразу за ним тетка — пошла в магазин.

Я медитировал на коврике, когда меня прервал стук в дверь. За дверью дожидалась улыбчивая пухлая женщина. Профессор Спраут собственной персоной. Проведя её внутрь, усадил и угостил чаем. У Мадам Спраут было наиболее уравновешенное поведение во всём замке, и к простым людям она относилась без ненависти и предвзятости. Для неё все дети были в первую очередь детьми, и… в общем-то, всё. Дальше она детей на взгляды, факультеты, политические веяния не делила, а относилась ко всем одинаково. Ну, естественно, идеала не существует, и к собственному факультету она относилась чуть лучше.

— … но у меня ведь нет денег, как же я куплю все эти принадлежности? — спросил я после того, как мадам Спраут объяснила мне, что и где надо купить.

— У тебя ведь есть счёт в Гоблинском банке? — удивилась мадам Спраут. — Твои родители оставили наследство.

— Да-а-а-а-а? — протянул я с интересом. — А вот с этого момента поподробнее. Что за наследство? Почему мне об этом ничего неизвестно?

— Как неизвестно?

— Да никак не известно. Я о таком и не слышал. Я вообще о том, что я маг, узнал из письма, которое мне пришло несколько дней назад.

— Странно… директор Дамблдор дал мне ключ от твоего сейфа в банке.

— Ну просто замечательно! — возмутился я. — Вначале меня в НОЯБРЕ, ночью, подбрасывают на порог к моим родственникам. Заметьте, я всю ночь пролежал на холоде. Что, хотя бы постучать в дверь трудно было? А теперь выясняется, что ключ от МОЕГО сейфа всё это время был у какого-то абсолютно левого человека, а я всё это время жил в нищете.

— Гарри, я честно не знала об этом ничего, — произнесла шокированная женщина.

— Этот самый Дамблдор и прислал записку, которую вложил в одеяльце, в котором я был замотан. Просто верх доброты.

— Записку? — уцепилась за слово мадам Спраут привстав. — А можешь показать?

— Сейчас, — сорвался я с места.

Примерно место, где родственники хранят все старые документы, я знал, и уже через пять минут мы читали записку.

— А этот Дамблдор, он вообще имел право выкрасть меня и подбросить туда, куда ему заблагорассудится?

— Он как раз председатель нашего суда и директор школы, в которую ты идёшь учиться.

— Ну вообще шикарно, я, конечно, не очень в этом разбираюсь, но даже председатель суда не имеет право делать вообще всё, что заблагорассудится. Должны же быть какие-то нормы и процедуры.

В общем, за покупками я пошёл с письмом и ключом от моего сейфа. После такого концерта навряд ли профессор решится попробовать его забрать. Надо будет зайти к адвокату. Пускай действительно оформит жалобу. Какое-никакое, а неудобство для бородача, да и будет оправдывать моё к нему негативное отношение.

Мадам Спраут поблагодарила меня за вкусный чай, а я сложил посуду в раковину и убрал со стола. Мы спокойно вышли на крыльцо дома, а мадам Спраут оглянулась по сторонам, проверяя, не смотрит ли кто за нами, и извлекла палочку.

— Гарри, давай мне руку, мы переместимся трансгрессией. Приготовься, в первый раз может мутить, — женщина мягко улыбнулась и протянула мне руку.

Н-да, метод перемещения зверский. Хорошо, что у меня встроенный щит, и последствия не так серьёзны. Не то, чтобы меня сильно мутило, но весь путь до банка я шёл ровно и точно с профессором, которая так и вела меня за руку. Само здание банка было явно лишь фасадом. Внутри оно было гораздо больше, чем снаружи.

Сегодня был обычный будний день, и народа было не так уж много. Несколько магов и всего две ведьмы разговаривали с гоблинами. Так как ни отличительного шрама, ни очков-велосипедов у меня не было, на меня особо и не глазели прохожие и посетители банка. Ну идёт профессор с новым маглорождённым в банк, эка невидаль. Первый раз что ли?

Мадам Спраут подошла к ближайшему гоблину и спросила насчёт снятия денег с моего счёта. Я спокойно улыбнулся в ответ маленькому человечку. Их улыбки меня не пугали, ведь у меня есть эмпатия. Все гоблины были одеты примерно одинаково, в разумных пределах, конечно. Вот что отличалось, так это различные знаки и значки, развешанные на груди и плечах. Видимо, что-то они да значат. Гоблин проводил нас с профессором в другой холл. Войдя в него, первым делом мы представились. На гоблинов я особо не пялился и ничему не удивлялся.

— Гарри, мне нужно будет сходить в сейф 713 по поручению директора и забрать кое-что, может, давай вначале туда?

Ага, снимаю лапшу с ушей черпаком. Ну вот реально, если бы я владел философским камнем… ну, начнём с того, что я бы ни звуком, ни писком, ни словом, ни полсловом даже не дал никому понять, что он у меня есть. И уж точно ни в коем случае не посылал вначале неграмотного лесника, а потом школьного профессора, чтобы забрать его.

Да-да, так я и поверил в это представление. Судя по тому, что в этот раз его забирает мадам Спраут, а в прошлый раз был Хагрид, это был банальный развод. Да им, наверное, и не сказали, что там находится. Видимо, попросил директор забрать некую вещь, хранящуюся в сейфе 713, и всё. Белобородый дедушка у нас любит играть людьми втёмную и своих планов раскрывать никому особо не стремится. Как задвинет лекцию на час о чём-то отвлечённом, а ты потом выходишь от него с головной болью, не понимая, чего он вообще от тебя хотел.

В сейф 713 я не пошёл. Остался у тележки, никак не проявив заинтересованность. Когда профессор вернулась, магическим зрением я рассматривал содержимое её кармана. Ну, можно сказать, что там было… нечто. Так с нахрапа не понять, но это просто какой-то артефакт, а никак не философский камень, который обычно сильно фонит магией жизни. Мне он не нужен, я могу поддерживать свою жизнь очень долго и без него.

— Профессор Спраут, мне очень нужно поговорить с компетентным человеком… к-хм.

Я оглянулся в сторону и мило улыбнулся гоблину-сопровождающему, а он улыбнулся мне в ответ. Ну, точнее, это я знал, что он улыбнулся. Для любого одиннадцатилетнего ребёнка этот дикий оскал выглядел бы так, словно он хочет сожрать его здесь и сейчас.

— Я имею в виду, в данном случае — гоблином, который бы мог ответить на мои вопросы касательно моего счёта. Именно потому, что я предполагаю, это может занять некоторое время… В общем, список у меня с собой, голова на плечах есть, купить книги и вещи по списку не составит особого труда, ну, максимум спрошу у кого, если понадобится. Да дома я почти каждый день в магазин бегал. Тётя меня посылала. Я тут смогу и сам сориентироваться. Может, займёт на пять минут дольше, ну так вот как раз я никуда и не спешу.

— Что ты, Гарри, мне совсем не в тягость помочь тебе, — улыбнулась женщина и погладила меня по голове.

— Я просто не имею права занимать ваше время собой на такой долгий срок. Всё же я тут человек новый, и посоветоваться с кем-то было бы разумно, а это займёт много времени. Вы ещё от меня успеете натерпеться в Хогвартсе, — хитро улыбнулся я, а мадам Спраут звонко рассмеялась. — Ну не съедят же меня тут в конце концов.

Ага, пускай попробуют, с моей защитой и способностями тут скорее гора трупов останется, и то ненадолго. Очень скоро эти трупы встанут и пойдут добивать оставшихся в живых, а я к тому времени буду уже в Гонолулу.

Я сидел в кабинете моего управляющего и внимательно осматривал свои бумаги по счетам. Результаты моего похода к гоблинам были интересными.

Нет, в этом мире Дамблдора также отфутболили от управления моими счетами, но вроде как не особо он и старался. Так, чисто пришёл, поинтересовался для проформы и свалил в туман, как он умеет. Не думаю, что он собирался хоть как-то меня грабить.

Мои счета содержали в сумме чуть больше семи миллионов галеонов. Да, не богатейший род в Европе, но тоже очень и очень ничего. Мэнор был разрушен очень давно, но участок имелся, можно будет восстановить, я даже смог выбить порт-ключ. Ещё один порт-ключ, от семейного летнего домика в Австрии, я также забрал.

До совершеннолетия мне доступны всего сорок тысяч, но после пятнадцати, когда наступит магическое совершеннолетие, мне как единственному наследнику достанется всё. Стану пока жить в домике в Австрии. Насколько я помню из моего прошлого мира, мой мэнор мог похвастать только и исключительно магическим источником, который благодаря моей разработке мне будет не нужен. Замечательно, просто прелестно. Деньги есть, где жить есть, договорюсь с домовиком в Хогвартсе, и вообще всё будет в порядке.

Магазины в Косом переулке известны всем, а потому я спокойно прошёл в конец переулка, обошёл небольшую зельеварню, торгующую ингредиентами и готовыми зельями, и, зайдя за угол, свернул на Янтарную улицу. Здесь было немного почище и посвободней. Ровные домишки серого цвета, облицованные кирпичом, ровная брусчатка со стёсанными камнями, редкие прохожие и небольшие кафе с выносными столиками, в каждом из которых сидели несколько магов. Обычная толпа сюда не добиралась, и тут можно было закупиться ничуть не хуже.

За этот день я успел очень много. Учебниками за все курсы я затарился у старьевщика, там они были потолще и покачественнее, заодно прихватил несколько весьма полезных книг специально для маглорождённых. В магическом мире все отношения чётко регламентированы, а потому стоит придерживаться норм вежливости… ну хотя бы вначале.

Была там и книга о правилах поведения и подводных камнях в магическом мире. Это был больше путеводитель, рассказывающий, чего, кому и где делать не рекомендуется, чего совсем не стоит, а чего не делать ни под каким соусом. Объяснялось там и всё насчёт зелий и легилименции, кабальных кровавых договоров, клятв кровью и магией, ну и многом другом. Книга была довольно увесистой и содержала очень много всего. Вроде известных книжек из серии: “Я познаю мир”.

Пергамент и перья я прихватил в другом магазине. Даже взял два прыткопишущих пера. Их запрещено использовать только на экзаменах, но там вообще всё запрещено использовать. Тебе всё и так выдают, а пергамент ещё и зачарован. Проблема с прыткопишущими перьями лишь в том, что требуется чётко представлять написанное ментально, но это как раз наоборот полезно для меня. Мне очень надо тренировать свой разум. Да и тело. И магию, и жизненную силу. Да вообще всю душу целиком. Это всегда полезно, и ни одним из методов тренировки пренебрегать я не собираюсь.

Всё остальное я решил купить в обычном мире. Ручки, карандаши, тетради, бумагу, телескоп, весы, секундомер… Всё это было намного дешевле и намного точнее в обычном мире. Да и по весу… я всё же пока одиннадцатилетний пацан, и бронзовые весы, продающиеся тут, да с набором гирек под стать, да с пинцетами и дубовым ларцом, куда это всё складировать… так и грыжу заработать можно. А местным телескопом с огромной треногой вообще убить можно.

После всего я даже успел заскочить к адвокату, обслуживающему род Поттер. Его адрес выдал мой поверенный, и мы согласовали порядок его действий. Жалобу он подаст, но процесс форсировать не станет. Пусть лучше добрый дедушка будет под постоянным давлением. Кроме всего адвокат семьи снабдил меня целой тонной папок, скоросшивателей и отдельных листков с досье на моих сокурсников и разные другие мелочи. Большую часть я и сам знал из прошлой жизни, но как же полезны были бы мне тогдашнему эти теперешние знания!

А адвокат ещё сильно обижался, почему это я не ответил ни на одно его письмо, и когда я рассказал ему всю историю и о том, где я был, и о том, что никаких писем не получал, герр Хрольт загорелся идеей пнуть бородача, запихнувшего наследника богатого рода к магглам, побольнее. Ну, думаю, в будущем у него появится побольше материала, если история пойдёт по тому же или схожему пути.

Домой я вернулся сильно уставший, бросил обычную сумку с расширением в угол и, раздевшись, завалился спать.


Комментарий к Глава 2. Совы и Хагрид.

Lexx98: здесь был бета…


========== Глава 3. Поезд. ==========


Следующие месяцы прошли в заботах. Жил я пока в своём домике в Австрии, а кушать мотался в Лондон, освободив наконец дядю и тётю от себя любимого. Не знаю, обрадовались ли они моему внезапному уходу или нет, но я плевать на них хотел.

Документы из школы и свои личные я забрал, придя за ними к тётке. Обошёл несколько свалок, собирая металлолом, из которого создал себе пространственный карман, похожий на автоматическую камеру хранения для вещей. Сделал также маленькую ванную с расширением, ничего особо капитального я не делал, создать свой дом во внепространственном пузыре, как у моей бывшей жены, у меня не получится ещё много сотен лет. Нет, создать такой пузырь не запредельно сложно, хоть это и гораздо сложнее, чем обычный сундук с расширением, однако первое, что для этого необходимо, это уметь создавать заклинание где-нибудь вне трёхмерного пространства, а для этого надо видеть и воспринимать хоть что-то вне его.

Вот и всё на этом, все остальные сложности — не такие уж большие. Надо всего-то стабилизировать участок трёхмерного пространства в пузыре, защитить его, прописать там правильное течение времени, создать нужную гравитацию да обеспечить водой и воздухом. Легкота по сравнению с самой первой проблемой.

По той же причине я не могу создать пространственный карман, привязанный к душе. Не могу прятать свою ауру. Не могу создавать невидимые заклинания… да много чего, что делала моя жена, я пока не могу. Надеюсь, что всё это лишь временно, и у меня всё впереди. По крайней мере методика развития у меня есть, а дальше только вопрос тренировок.

Всё это время было потрачено на бытовые мелочи. Создание артефактов, закупка еды и питья, которого не добудешь в Хогвартсе. Да там банальный чай не достать, а потому мешки с разными сортами чая осели в моём пространственном медальоне. Поход за одеждой в Лондон тоже достаточно серьёзно просадил выделенный мной бюджет, ведь у меня были одни обноски, а появиться в таком позорном виде в школе мне не позволит самоуважение. Нет, оно понятно, когда альтернатив нет вообще, но это не мой случай.

Ходить в одежде от кутюрье Дадли мне не хотелось, а модная одежда из обычного мира мне нравилась гораздо больше, да и стоила она дешевле, чем магическая. Всё равно в следующем году всё придётся менять. Да и вообще, кому чего не нравится? У нас демократия — могут броситься вниз головой с астрономической башни.

Также я защитил свой дом, как успел, и создал плиту для выхода телепорта, которые создавала моя жена. Она, конечно, могла скакать как блоха, но мне такое пока неподвластно. Заклинание пространственного ноль-перехода через надпространство очень уж объёмное. У меня это занимает несколько секунд. В боевой обстановке никак не воспользуешься. Приходится создавать артефакты. Ещё один браслет аварийной телепортации был у меня на другой руке. Этот вытащит меня откуда угодно. Никакие местные барьеры его не остановят.

Конец августа прошёл в доработках, доводках и исправлении моих артефактов. Браслет-обнаружитель зелий и ядов, кулон пространственного кармана, пространственная ванная в виде небольшого куба и мифриловая палочка с абсолютной проводимостью стали результатом моих трудов, и к поступлению я был готов. Палочку я сделал ради прикрытия.

На вокзал я пришёл примерно за полчаса до отправки. Прогуливаясь около платформы рядом с проходом, я наконец заметил семейку Уизли. Нет, рыжие мрази, в этот раз вам вообще ничего не светит. Прождёте вы тут до самого отправления поезда. Я ещё очень уж хорошо помню, каково это было для меня — очнуться от того тумана, застилавшего мою голову после стольких зелий, стираний памяти и обработки от рыжей семейки, чтоб их веками в нижних мирах долбили в очко раскалёнными прутьями.

Чувство потерянности и полного охренения от того, какую дурь я творил целых три года и сколько раз по вине Рона находился буквально на волосок от смерти, и какое секундное везение позволяло выкрутиться из ситуации с троллем и с Квиреллом, а уж про огромную пятнадцатиметровую змеюку я вообще молчу. Я там реально обмочился, когда его увидел. Почти каждый год из-за этого идиота, его семейки и его зелий я на миллиметр расходился со смертью. Да даже Драко Малфой, считавшийся моим врагом, кстати тоже из-за Рона, не создал для меня столько проблем и смертельных ситуаций, сколько семейка рыжих.

Решено! Этих рыжих уродов я буду мочить всеми возможными способами, вплоть до физического устранения, если понадобится, и рука не дрогнет, особенно если они опять будут применять свои стандартные методы в виде зелий и стирания памяти.

Оглянувшись на спешащих пассажиров, идущих с чемоданами от одного конца платформы к другому, я поспешил обогнуть рыжих прилипал, даже не обратив на них внимания, и пройти на скрытую платформу. Здесь тоже была своя толчея, но уже более колоритная. Маги в мантиях разных расцветок и в строгих платьях сновали туда-сюда. Дети, отправлявшиеся на поезде, также бегали по всей платформе, а пар от парового котла рассеивался, стелясь по платформе. Чем ближе к голове состава, тем он был плотнее.

Идущая уверенным шагом маленькая девочка, еле видная из-за тележки, вызвала непроизвольную улыбку умиления. Единственная мысль, которая прямо напрашивается на язык, была: «Деловая колбаса». Я даже слегка хихикнул.

Когда Гермиона дошла до конца поезда, где были вагоны для первокурсников, и начала пытаться затолкнуть сундук в вагон, я решил, что пора уже помочь. Сняв отвлечение внимания, я прошёл мимо, потом остановился и спросил:

— Простите, прекрасная незнакомка, возможно, вам нужна помощь затащить этот явно тяжелый сундук в вагон? Кстати, забыл представиться, меня зовут Гарри.

Гермиона зарделась и отвела глаза. Каштановые волосы, милые ямочки на щеках и стеснённо отведённые глаза. Всё-таки она красива в любом образе. Вздохнул печально… красива-то она красива, но это не моя Гермиона. С моей Гермионой я навряд ли ещё когда-нибудь встречусь.

— Очень приятно, Гермиона Грейнджер, — улыбнулась она. Эх, надо будет обязательно порекомендовать ей сходить к мадам Помфри поправить зубы.

— Пойдём, поищем места, Гермиона? — спросил я.

— Конечно, идём.

Сняв сундук Гермионы с тележки, я попробовал сдвинуть его. Нет, ну я его, конечно, подниму, но что же она туда напихала? Зная её, это точно были книги. Взявшись за ручку, я незаметно повесил облегчение веса на сундук и легко втащил его внутрь.


Гермиона была просто счастлива, когда узнала, что у неё есть способности к магии. Несколько месяцев она ожидала поездки в школу волшебства, а магический мир представлялся ей сказкой, которые она во множестве прочитала в детстве. За то время, которое прошло от её дня рождения до этой поездки, Гермиона успела прочитать все магические книги, какие только смогла достать, перепробовать все упражнения, потренироваться с палочкой без произнесения заклинаний и, конечно же, без сомнения довести собственных родителей до состояния каления. Гермиона очень надеялась найти хороших друзей для себя в новой школе и вот как минимум один сразу же нашёлся. Гермиона решила посмотреть, что принесёт ей этот день.


Обходя все купе одно за другим, мы искалито, которое посвободнее. Первое почти пустое, в котором сидел один маленький пухлый мальчик, смотрящий в окно, попалось нам примерно к середине вагона. А вот, кажется, и Невилл.

— Доброе утро. Позволите ли нам присоединиться к вам? — сказал я, глядя на чуть вздрогнувшего мальчика, тут же обернувшегося в нашу сторону.

Невилл напоминал оленёнка, которого спугнули во время водопоя, готового броситься подальше от очередного хищника. Через секунду мальчик сумел взять себя в руки, сконцентрировался, привстал и чинно поклонился, поведя рукой внутрь.

— Конечно, не вижу никаких препятствий, моё имя Невилл из рода Лонгботтом, — сказал мальчик.

Я занёс сундук Гермионы, водрузил его на полку и сказал:

— Благодарю вас, очень приятно, я — Гарольд из рода Поттер, а эта прелестная леди — Гермиона из рода Грейнджер. Я предлагаю перейти к более неформальному общению.

— Да уж, — передёрнулся Невилл, — мне наоборот так проще.

Гермиона в прострации села, от таких манер двух джентльменов она была под сильным впечатлением. Неужели так будет со всеми? И тут её вдруг осенило. Мысль, которая упорно долбилась в её мозг, наконец нашла нужный маршрут. Гарри? В смысле, Гарри Поттер? Тот самый знаменитый Гарри Поттер ехал прямо с ней в одном купе. Да вот же он просто сидит рядом.

Я успел закрыть и заблокировать дверь, навесив на неё заглушку и отвлечение внимания, как девочка очнулась от ступора. Её даже подкинуло от переполнявших её чувств.

— Так ты Гарри Поттер? Будь уверен, я всё про тебя знаю…

— Вот это навряд ли, — успел прервать её я, улыбнувшись.

— Но я читала про тебя в книгах…

— Враньё… от первого до последнего слова, — начал разбивать её розовые очки я. — Я уже поговорил с адвокатом, и он подаст в суд на писак, придумавших этот бред.

— Но как же? Ведь об этом писали в книгах? — как-то даже потерянно ответила она.

Для неё всё, что было написано в книгах, было истиной в последней инстанции. Книгам она доверяла безоговорочно.

— Ну и что? Разве в книгах, журналах и по телевидению никто никогда никого не обманывает?

Нечто похожее Гермиона уже слышала и от своих родителей, но будучи взрослыми людьми и не желая травмировать маленькую девочку слишком сильно, преподносили они это в очень смягчённом варианте. Но вот так, лицом к лицу встретиться с обманом в так любимых ей книгах… Гермиона всё ещё не могла это переварить.

— Гермиона, ты задумайся, о чём там писали? Меня там описывают как мальчика с очками и шрамом на лбу, который вот этим самым лбом отбивает неотбиваемые заклинания, причем строго в обратную сторону.

— А это не так? — оба ребёнка стали беззастенчиво разглядывать меня со всех сторон. А я намеренно убрал волосы, показывая абсолютно чистый лоб.

— Я обычный мальчик, родителей которого убили в детстве. Что там произошло, я не помню, как и любой другой нормальный человек, и уж точно не имею особого авадоустойчивого лба для отбивания заклинаний.

Гермиона даже заморгала от расстройства. Её стройный мир рушился на глазах. Та картина мира, что она с детским упорством выстраивала у себя в голове в последнее время, дала ощутимую трещину.

— И как же ты смог одолеть великого тёмного мага? — очнулся ото сна стеснительный Невилл.

— Невилл, ни один годовалый ребёнок не может составить никакой конкуренции взрослым. Даже не магу, а обычному человеку. Даже обычному магу не может, а уж такому сильному, как Тот-кого-нельзя-называть, никоим образом. Кроме того, Авада — это беззвучное убивающее заклинание, проходящее через любые щиты кроме физических, и лбом его отбить абсолютно нереально, его может поглотить к примеру стена, но никак не мой лоб. А кроме того, Авада не оставляет никаких следов, и уж тем более шрамов, и не взрывает полдома, а там всё поместье разворочено. Тот, кто выдал такую глупость, видимо, решил поглумиться, а все и поверили.

— Но что же там произошло? — поинтересовался Невилл.

— А вот этого никто и не знает на самом деле. Я, естественно, не помню, а тот, кто эту хрень написал… ну, он, наверно, у меня под кроватью должен был сидеть, когда там творилось… нечто, раз он с такой уверенностью выдаёт тот бред про отбитую лбом Аваду.

Дети захихикали, а я улыбнулся вместе с ними.

— Неизвестно даже точно, приходил ли к нам именно тот самый неназываемый, его же никто не видел, и даже был ли там я.

Невилл вдруг подпрыгнул и начал оглядываться.

— Ой, Тревор! Моя жаба… она опять убежала, — занервничал Невилл.

— Жаба? — поспешил встрять я, состроил брезгливую физиономию. — Невилл, ты прости, но зачем тебе вообще жаба?

— Да это моя бабушка всучила мне эту жабу в качестве питомца, — удручённо сел на место Невилл.

— А она тебе вообще нравится? — спросил я. — Я имею в виду… Ну, ты не подумай, не хочу лезть в твои дела, просто жаба — это такая скользкая, противная гадость… брр, — я аж передёрнулся, а Гермиона тоже была не в большом восторге, нарисовав себе эту картину.

— Да не особо. Просто бабушка купила мне эту жабу, не спрашивая моего мнения, а у меня от неё мурашки, плюс ко всему она постоянно убегает, — пожаловался он, опустив голову. Его лицо отображало вселенскую скорбь.

Я придвинулся к нему поближе, изобразив заговорщический вид, глянул по сторонам и, понизив голос, сказал:

— Так может и ну её, эту жабу? Ну хочет этот Тревор сбежать, так и пусть сбегает… А бабушке скажешь, что Тревор потерялся. Может, это какая-то особо свободолюбивая жаба.

— Но бабушка ведь будет ругаться… — вжал голову в плечи мальчик.

— Наверняка будет. Но ты подумай, ругаться-то она будет один день, ну от силы два, и то в конце года, когда ты вернёшься на каникулы, а так тебе с этой противной скользкой жабой придётся жить целых семь лет. В конце концов, он сам сбежал, это ведь не ты его выбросил. С тебя и взятки гладки.

Я откинулся на спинку кресла, а лицо мальчика разгладилось в понимании, и на его губах заиграла понимающая улыбка.

— А ведь действительно, он ведь уже который раз убегает. Явно видно, что он не хочет со мной жить. Ну раз он настолько не хочет, зачем его заставлять? А бабушка… Ну, может она к концу года забудет про него.

— А я про что? — улыбнулся и подмигнул я. — Нет, ну я бы понял ещё кота в виде питомца. Он классный, мягкий, тёплый и мурчит, а вот жаба… фу-у-у.

Детей слегка передёрнуло от вида мерзкой зелёной скользкой жабы, появившейся в их воображении.

— Ребята, а вы есть будете? — спросил я, извлекая целую гору бутербродов, которые я закупил в кафешке в Лондоне. — Я обещаю, что не желаю причинить вам вреда и не обижусь, если вы проверите эту еду.

Невилл улыбнулся, а Гермиона начала попеременно смотреть то на одного, то на другого из нас.

Девочка услышала нечто, что было очень нестандартным по её понятиям, и потому хотела бы получить более подробные объяснения. Детское любопытство боролось с более взрослыми манерами, не позволявшими вот так просто вклиниться в чужую беседу. Но всё-таки ребёнком она пока была в гораздо большей степени, чем взрослым, а потому любопытство в конце концов победило.

— А что это сейчас было? — спросила она. Её лицо изображало один большой знак вопроса.

— Гермиона, я дам тебе книгу, — извлёк я толстый фолиант из пространственного кармана. — Обязательно прочитай её, это очень важно. Я нашёл её у старьёвщика, сейчас таких больше не выпускают. Там описан этикет магического мира, который сильно отличается от обычного, в котором мы с тобой выросли. Если пробовать примерять мерки обычного мира на мир магический, обязательно попадёшь впросак. Вот ты, к примеру, знала, что существуют зелья, при помощи которых можно заставить человека делать всё, что угодно? Есть и заклинания такого же типа. Тебе могут подлить зелье, и очнешься ты уже где-нибудь в Африке на рабском рынке, или вообще окажешься по частям в банках с формалином.

Гермиона в ужасе переводила взгляд с меня на Невилла и обратно. Её глаза были расширены, а дыхание участилось.

— Но это же неправильно, — тихо прошептала она. — Так ведь нельзя.

Разум девочки не хотел принимать такую правду. Не в её сказочном мире. Частички паззла под названием «магический мир», который она для себя успела сложить, треснули и слегка покоробились.

Невилл тоже размышлял о таких вещах, ведь прямо перед поездкой в Хогвартс его бабка усадила его рядом с собой и несколько часов подряд лично рассказывала ему разные ужасы магического мира, а уж она как бывший начальник в Аврорате явно навидалась всякого.

— Нельзя, согласен с тобой, но это не остановит преступников, так что лучше это просто знать и не попадаться.

И в этом Невилл был абсолютно согласен с Гарри. Гораздо лучше просто не попадаться.

— Он прав, Гермиона, — уверенно заявил Невилл. — Такое случается, но очень, очень редко. Даже я, выросший в магическом мире, не застрахован от всего, поэтому тебе лучше послушать Гарри и прочитать эти книги, я вам обоим помогу советом, если буду знать как.

Гермиона закивала как бешеная.

— Но это ведь ужасно, я не знала, что магический мир настолько опасен!

— Да не опаснее обычного мира. Разве там тебя не может задавить автомобиль? Или какой псих напасть может? Не всё так плохо, не думаю, что именно тебе грозит какая-то особая опасность. Тебя ещё никто не знает и людям просто незачем что-то с тобой делать. Я думаю, самая большая опасность может тебе грозить ближе к брачному возрасту и то самый максимум — это любовное зелье, которое заставляет человека испытывать страсть и сексуальное желание к другому человеку.

Гермиона заметно зарделась при упоминании брака и секса. Она уже не была маленькой девочкой, и мама ей всё рассказала, когда у неё первый раз пошли месячные, но всё же такие упоминания были для Гермионы всё ещё дико смущающими.

— Кстати, как оказалось, такое зелье совершенно легально и продаётся в любой аптеке. Это просто надо знать и не брать из чужих рук ничего. Именно поэтому я и произнёс ту фразу. Обычно все маги имеют при себе артефакты защиты. Вот, смотри, — я заставил браслет на руке проявиться в видимом спектре. — Это браслет-определитель зелий и ядов.

Проведя рукой с браслетом над бутербродами несколько раз, я показал ей браслет, который никак не изменился.

— Видишь, Гермиона, если бы в еде было что-то опасное, я бы почувствовал укол от браслета, и камень окрасился бы в другой цвет в зависимости от типа вредоносных примесей. Я тебе очень рекомендую озаботиться покупкой чего-то похожего на мой, и ещё желательно артефакт для защиты мыслей. В школе есть люди, способные читать мысли без палочки. Это Снейп и Дамблдор. Им в глаза лучше вообще не смотри.

— Ого, мощная штука, у меня попроще, — сказал Невилл, показав проявившееся кольцо. — Он только на основные распространённые примеси в еде отзывается. А сколько такой стоит?

— Честно говоря, не знаю, я его нашёл в своём банковском сейфе, — соврал я. — Там много всего, оказывается, лежит.

— Ты, Гермиона, почитай книгу внимательно, там есть про разные опасности: и про зелья, и про чтение мыслей, и вообще все ритуальные фразы. К примеру, если человек тебе что-то дарит и говорит, что это подарок от чистого сердца и без задних мыслей, то можно брать. Маги очень не любят быть кому-то должными, ведь человек может потребовать возврат долга в любой, самый неподходящий момент, и сам эгрегор магии может признать правоту того, кто взимает долг, а когда я говорю такую или похожую по смыслу ритуальную фразу, я отказываюсь от твоего долга.

— Мне бабушка говорила… Самое опасное это если кто-то завладеет твоей кровью, — сказал Невилл, глядя на Гермиону.

— Да уж, кровь мага — это, наверное, самое важное, что у него есть. Через кровь можно сделать очень, очень многое, да почти что угодно: проклясть, убить, заколдовать, потому храни свою кровь, волосы и кожу очень бережно. Согласно этикету магов, никто, вообще никто и никогда не имеет права требовать твою кровь для чего угодно. Даже колдомедик в больничном крыле Хогвартса обязан чётко объяснить, для чего ему нужна твоя кровь и произнести ритуальную фразу о том, что обещает не вредить тебе. Надо сказать, что диагностика любых заболеваний может быть произведена одними заклинаниями без применения крови, как у простых людей.

В моих воспоминаниях ещё были свежи ужасы того, как с нами делали всё что угодно при помощи зелий в прошлом мире. Нас даже женили на Уизли без нашего разрешения и даже без нашего ведома. Я сразу, сходу не хотел для себя такого, а потому проработал этот сценарий, чтобы защитить Гермиону. На Невилла я не рассчитывал, но думаю защитить и его я смогу без проблем, раз уж так совпало, но это потом и то если понадобится. Мне совсем не жалко, а создание артефакта — это ещё одна, дополнительная тренировка.

Гермиона усиленно думала. Паззл, который она сложила себе в голове: все сказки, все представления — медленно расползался по частям. Девочка была обескуражена этим, но с другой стороны теперь её картина мира стала более логичной. Она хотела понять и в первую очередь защитить себя от разных опасностей. В обычном мире ведь тоже существуют опасности, и ничего, люди живут, но о тех проблемах Гермиона знала если не всё, то большую часть, а вот тут такого сказать было нельзя. Ей понадобится узнать ещё много нового.

— Как же много я ещё не знаю, — тихо сказала задумчивая Гермиона. — Огромное тебе спасибо, Гарри. Ты не против, если я позаимствую у тебя эту книгу? — улыбнулась мне она.

— Ни в коем случае, бери пожалуйста, и вот ещё… держи, — я достал ещё две книги с этикетом и магическими родами, просто чтобы девочка знала всё, что теперь знаю я. — Просто… ну понимаешь… магический мир — это ведь не сказка. Ну, в смысле, я так считаю… большинство людей, они, конечно, хорошие и ничего плохого тебе не сделают, но тебе достаточно нарваться на одного плохого, который сможет сломать тебе жизнь. Одного урода тебе будет достаточно. Что в обычном мире, что в магическом, люди есть люди, а есть у них палка в руках, — я помахал своей волшебной палочкой у девочки перед носом, — или нет, ну… от этого ведь ничего не меняется, только методы.

— Гарри прав, Гермиона. Это совсем не значит, что ты прямо так сразу всем станешь нужна, и к тебе применят весь тот список ужасов, описанных в той книге, но каждому из нас хватит и одного. Лучше это просто знать и не попадаться, в общем, — с самым серьёзным видом заявил Невилл.

— Я так поняла, что если совсем просто, то мир магии такой же, как мир без магии, только с магией.

Тут девочка слегка зависла, а я улыбнулся. Эти насупленные бровки, этот маленький красивый носик. Так непривычно было видеть маленькую Гермиону… Я уже даже забыл, какой она была, когда ей было двенадцать. Маленький хомячок. Серьёзный и насупленный. Как жаль, что это не мой хомячок. Это совершенно другая Гермиона.

— Загрузили мы тебя, Гермиона, давай перейдём на что-то более нейтральное? — спросил я.

— Можно, а на что? — спросила она, глядя то на меня, то на Невилла.

Почесав в затылке, Невилл спросил:

— Вы на какой факультет хотите попасть?

— Только не на Гриффиндор или Слизерин! — тут же воскликнул я.

— А почему не Гриффиндор? — спросила Гермиона. — Я слышала, там учился сам Дамблдор.

— Ну, начнём с того, что в книге «Хогвартс сквозь века», описаны очень многие выпускники, значимые для магического мира как в плохую, так и в хорошую сторону со всех четырёх факультетов, так что от факультета это не зависит, а во-вторых, то, что кто-то окончил какой-то факультет сто лет назад, совсем не значит, что именно этот факультет хороший или плохой именно сейчас и именно для тебя. Возможно когда-то там было хорошо учиться, я не уверен, но все те люди, которые там были в те времена, уже давно закончили Хогвартс, и теперь там совсем другие ученики, другие преподаватели, другие деканы. Программа обучения постоянно сокращается, и надо смотреть на то, что происходит там именно сейчас.

Невилл заинтересовался речью Гарри. В его словах была реальная логика, а не приказы, которые ему раздавала бабушка. «Ты должен поступить на Гриффиндор!» А почему это именно на него? Может, он не хочет? Да и что за произвол, это ведь в основном не от него зависит. Если шляпа решит, на Гриффиндор он не попадёт. Это может быть очень интересно, всё-таки сейчас в самом буквальном смысле решается их судьба, ну во всяком случае на ближайшие семь лет как минимум, а возможно и дольше.

— А что там происходит? — спросил Невилл.

— Начнём с того, что Хогвартс уже давно не тот, что был. Вот, гляньте сюда.

Я достал американский альманах «Магия сегодня» и, пролистав, открыл на нужной странице.

— Видите, вот список магических школ мира и их рейтинги, — указал я на таблицу, занимающую целую страницу. — Видите, тут — Хогвартс. Семьдесят шестое место в мире. После этой школы находятся только магическое училище в Уганде и прикладное училище ведьм и травниц в Южной Африке. В общем, ребята, Хогвартс не зря зовут свинарником, хуже школу во всём мире очень трудно найти. Если честно, я бы туда ни за что не пошёл, если бы мой отец за каким-то хреном не подписал магический контракт, обязывающий меня получить как минимум СОВ. Вот, кстати, тебе ещё один пример, Гермиона. Магические контракты. Мой отец его подписал и умер, а мне теперь это всё расхлёбывать, поэтому очень внимательно следи за тем, что ты подписываешь, и всегда очень внимательно читай любые магические договоры.

— Странно, профессор Макгонагалл сказала мне, что Хогвартс — это самая лучшая школа в Англии.

— Враньё. Начнём с того, что она находится в Шотландии, а не в Англии, а кроме того, есть две школы лучше Хогвартса, вот смотри, — и я указал в тот же альманах.

Ребята сильно впечатлились, особенно Гермиона.

— Дальше. Я консультировался у семейного адвоката, оказывается, у моего рода есть и такой, и он выдал мне следующие данные…

Я достал тоненькую пачку листов, сшитую обыкновенной канцелярской скрепкой. Да, да, обычные листы, не пергамент, сшитые обычной же скрепкой. Адвокат у меня оказался довольно прогрессивным человеком.

— Хогвартс имеет четыре факультета. Два из них: Гриффиндор и Слизерин — постоянно враждуют. Даже если тебе вообще плевать на эту вражду, ну там же ты не один живешь, всем остальным ведь не плевать, и тебя втянут в эту мерзость. Я, к примеру, не считаю, что мне это интересно, и иду в школу именно учиться, а не безобразничать. Вся эта борьба мне абсолютно не нужна, и я не хочу в ней участвовать. Кроме того, на Гриффиндоре собираются, в основном, хулиганы и нарушители правил. Там куча народу, и спальни забиты людьми. Селят там по пять человек в одной комнате. Позаниматься там банально негде, придётся искать либо заброшенную аудиторию, либо библиотеку, а тех, кто учится, там не любят. Декан факультета — Минерва Макгонагалл. Липовый мастер трансфигурации. На детей ей, в основном, абсолютно плевать. Строга, предвзята к Гриффиндору и помешана на тупой магической игре квиддич. Получила мастерство от профессора Дамблдора в Ирландской гильдии. Короче, по международным стандартам — она никто.

— Это просто кошмар! — воскликнула Гермиона.

Бедная девочка была в ужасе.

— Про Слизерин, я думаю, нам не следует беспокоиться, потому что туда попадают лишь чистокровные из древних родов, которые считают, что их родословная делает их какими-то особенными магами. Не думаю, что кого-то из нас туда возьмут, хотя вот я — наследник древнейшего и благороднейшего, бла-бла-бла, — я помахал в воздухе рукой, так смешно это прозвучало.

Оба ребёнка синхронно хихикнули.

— Декан Слизерина — Северус Снейп, мерзкий тип, а преподаватель из него… Да тролль бы мог стать лучшим преподавателем. Убивает любое желание учиться у всех, кроме своих слизеринцев. Предвзят, имеет мерзкий характер и открыто хамит всем детям, полностью убивая их самооценку. По непроверенным данным бывший пожиратель смерти, состоявший в ближнем кругу Того-кого-нельзя-называть, то есть, по сути, является уголовником, по какой-то прихоти директора ещё не рассматривающим камеру магической тюрьмы Азкабан изнутри.

Оба ребёнка синхронно выпучили глаза на меня.

— Это серьёзно? Преступник работает деканом факультета? — в ужасе уставилась на меня Гермиона.

— Ага, именно… Замечательная школа, да? А чему ты удивляешься? Будто такого никогда не бывало и в обычном мире. Сколько педофилов находятся в английских школах? А сколько воров, взяточников и казнокрадов работают в правительстве? Да практически сто процентов. Вот то-то и оно.

— Какой кошмар! — согласился Невилл.

— А что насчёт преступников… Дамблдор лично подбросил меня на порог моих родственников, простых людей в ноябре 1981 года, сразу после смерти моих родителей. Я пролежал на пороге дома всю ночь в НОЯБРЕ, на холоде, и только утром меня нашли. Десять лет я недоедал, ходил в обносках и жил с ненавидящими меня родственниками, и даже не знал, что я маг. До одиннадцати лет я был уверен, что мои родители алкоголики и погибли в автомобильной аварии, как заявила мне тётка. Так что сказка для меня была страшненькой, Гермиона.

Убитая Гермиона сидела и смотрела на мальчика, не отрываясь. Всё, что она прочитала в книжках про великого героя Гарри Поттера, спасшего магический мир, оказалось неправдой. Ну ведь логично же… ну не мог годовалый ребёнок справиться со взрослым магом, а уж тем более с магом, который держал в страхе всю Англию. А вот доводы Гарри и звучат, и интуитивно чувствуются более правдивыми. Что же её ещё ждёт? Какие потрясения? Как же хорошо, что она встретилась с Гарри… Хоть кто-то удосужился потратить несколько часов и всё ей объяснить.

— Для нас остаются только Рейвенкло либо Хаффлпафф. В Рейвенкло очень ценят индивидуальность и любят учиться. Кроме этого там в гостиной есть своя отдельная библиотека, и никто не мешает заниматься в отдельных комнатах. Живут там в комнатах по двое и любят личное пространство. Декан факультета — профессор Флитвик. Мастер чар, Мастер рунологии, Мастер ритуалистики. Причём действительно мастер.

— Это интересно, я тоже люблю учиться и еду в школу именно для этого, — сказала Гермиона.

— Вот… я тоже. Этот факультет как раз для нас.

Я посмотрел на Гермиону и Невилла, улыбаясь.

— На Хаффлпафф мне нельзя. Там факультет дружных, они же с меня не слезут. Разберут на сувениры по деталям.

Дети смеялись очень заразительно, да и я вместе с ними. Говорят — смех продлевает жизнь. Во всяком случае, так явно лучше, чем рыдать.

— А действительно, что насчёт Хаффлпаффа? — спросил Невилл.

— На этом факультете ценят дружбу. Там почти нет соперничества, и показательно то, что даже после окончания школы выпускники стараются поддерживать друг друга. Всё это происходит благодаря декану… очень добрая женщина. Именно она водила меня по магазинам. В комнатах живут по четыре человека, и там приятная дружественная атмосфера, кроме того профессор Спраут, декан этого факультета, мастер Гербологии. Невилл, насколько я прочитал, твой род специализируется в этом направлении?

— Да, мы выращиваем магические растения.

— Если ты хочешь развивать свой дар, мадам Спраут способна тебе помочь, но дальше уже тебе решать. И да… кстати, факультеты Гриффиндор и Слизерин ведут постоянную войну между собой, а вот Рейвенкло и Хаффлпафф — совсем нет, — подмигнул я. — Понимаете, на что я намекаю?

Я хитро улыбнулся и даже показал язык. Дети задумались довольно надолго, но через десять минут Гермиона подскочила.

— А как нам вообще попасть на нужный факультет?

— Хороший вопрос. Нашим распределением занимается сортировочная шляпа. На самом деле это шлем Годрика Гриффиндора, и он способен читать наши мысли и наклонности, однако с ним возможно ментально общаться. Если вы сконцентрируете все свои мысли и чаяния на том, куда хотите попасть, этот артефакт скорее всего учтёт ваши желания. Можно потренироваться концентрировать свои мысли некоторое время, да это вообще в любом случае полезно. Не только для этого артефакта.


========== Глава 4. Распределение и первые дни. ==========


Всё оставшееся время поездки мы тренировались и разговаривали на разные темы. Шутили, играли в карты и обсуждали жизнь в магическом мире, в основном, с Невиллом. За десять минут до приезда мы накинули мантии и начали собираться на выход.

Тёмный лес, еле освещённый светом луны и звёзд. Ни луну, ни звёзды никто не замечал. В основном, все дети старались смотреть под ноги, чтобы не оступиться. Проход по тёмному лесу под руководством огромного лесника у меня никакого восторга не вызвал. Ночью никаких красот природы не было видно, а весь путь по озеру, казалось, что мы едем по бескрайней глади. Вообще вся эта поездка была не нужна. Намного проще было перемещаться в школу камином. Но это уже со следующего года. Думаю, выбросить тут маяк для портала и перемещаться прямо к воротам замка или даже прямо в свою комнату.


— Все пригнитесь, — прозвучал зычный бас лесника.


Со мной он больше разговаривать не пытался, видимо, обиделся. Думает небось, что я злобный маленький паршивец. Вот и замечательно. Самый лучший вариант. Слишком много проблем было от него в той… прошлой жизни. Не нравится он мне по здравому размышлению, совсем не нравится. Да какой нормальный взрослый мужик захочет завести дружбу с маленьким мальчиком? И это на полном серьёзе. Он может и считал меня своим другом, но херню он творил просто лютую. Вспомнить дракона на первом курсе? А как вам цербер? А Соплохвосты? А Акромантулы в запретном лесу, а Гиппогрифы? Да практически каждая из милых зверушек Хагрида способна убить на месте. Ну его, не хочу такой дружбы. Я к Хагриду вообще приближаться не стану и дружить с ним не буду, да и то, что он абсолютно предан Дамблдору, говорит против него. Не нужны мне такие друзья.

Дети шушукались и приглядывались, находя знакомых и мысленно оценивая незнакомых, пытаясь разгадать, что от них можно ожидать?


По толпе заметно рыскала рыжая макушка, пытаясь кого-то найти. Я следил за ним краем глаза. Естественно, это был Рон Уизли. Видимо, ищет мальчика со шрамом, в очках и в обносках. Ага, держи карман шире. Ищи-ищи, нахрен ты мне сдался? Облегчать его задачу я совершенно не собирался, а потому даже не поворачивался к нему лицом. Переговаривались мы тихо, а ребята заметно нервничали. Нервозность повысилась ещё больше, когда из стен показались призраки. Когда вся эта канитель закончилась, я накинул на всех нас Эльфийское успокоение, приводя нашу психику в порядок.

Наконец, мы прошли в большой зал с четырьмя столами, забитыми юными магами. Меньшая часть внимательно рассматривала нас, пытаясь по чертам лица узнать знакомых, а большая часть детей переговаривалась как обычно, не особо обращая на нас внимания. Ну тут такое каждого первого сентября, чему уж тут удивляться? Да и тем более по нашему внешнему виду вряд ли что-то можно понять. Вот как начнём учиться, пообтешемся на факультетах, вот тогда и заведутся знакомства.

Вызывали нас по алфавиту, а потому Гермиона и Невилл шли первыми, спокойно пройдя туда, куда я и рассчитывал. Невилл попал в Хаффлпафф, чему был несказанно рад, а Гермиона легко и без сопротивления назвала своим домом Рейвенкло. В конце концов, список дошёл и до меня.


— Гарри Поттер.


Из зала послышались шепотки, сливающиеся в гул, склонявшие меня на все лады.


— Поттер? Она сказала Поттер?

— А он совсем не похож на то, как его описывают.


Весь этот гул становился громче с каждым моим шагом, но затих, когда я сел на стул. Сам по себе артефакт не мог меня просканировать, ведь вся его энергия пропадала мимо. Зато я сам протянул ментальную нить к Артефакту и передал, солидно вложившись: “Рейвенкло!”


— Рейвенкло! — рявкнула шляпа как-то даже поспешно. Видимо, я её оглушил своим ментальным рёвом. Энергии я вложил от души, но это от беспокойства. Всё-таки не хотелось бы попасть на Гриффиндор, а уж тем более на Слизерин.


В полной тишине я снял шляпу и спокойно прошёл за стол воронов, сев рядом с Гермионой. И только потом послышались аплодисменты, раздававшиеся сбоку, с моего стола.


— Нет, ну спасибо, конечно, но надеть шляпу на голову это не какое-то особое достижение, за которое нужно хлопать, — улыбнулся я. — На такое способен даже трёхлетний ребёнок, — я хихикнул, а со стороны послышались смешки, а потом и общий хохот. — Гарри, — представился я, — будем знакомы.


Глянув на стол преподавателей, не заметил каких-то особенных отличий. Все вели себя как обычно и ничем не выделялись. На столе появилась еда и мы приступили к трапезе. Никаких зелий в еде или попыток Легилеменции я не обнаружил. Да было бы удивительно, если бы они были. Откуда? Мы же только приехали и никто даже не знал, на какой факультет мы попадём. У них ещё будет время. Думаю, попытки будут обязательно, но позже.


Этот день закончился весьма заурядно. После речи старост мы пошли по комнатам. Единственное отличие была сама комната. Здесь селили по двое, а на Рейвенкло в этом учебном году поступило нечётное количество детей. Мне досталась отдельная спальня. Это было просто прекрасно, огромная удача. Совершенно случайно так вышло, я к этому никаких усилий не прикладывал. Ну и хорошо… не очень люблю толкучку и предпочитаю иметь личное пространство. Самое главное тут то, что комната закрепляется за учеником на всё время обучения. Наверное, можно как-то перейти из комнаты в комнату, если оба соседа согласны. Это я не проверял. Делать было больше нечего и я, поставив будильник, завалился спать.

Следующий день начался с овсянки… буэ… как же она меня достала. Надо побыстрее обзаводиться домовиком, терпеть не могу овсянку. На завтрак мы с факультетом пришли довольно рано. Наши старосты исправно исполняли свои обязанности, провожая нас по хитросплетениям коридоров. Да и не только наши. Все первоклашки, кроме Гриффиндора, пришли на завтрак вместе и организованно. Поздоровавшись с Терри Бутом и Майклом Корнером, а также улыбнувшись, махнул и показал большой палец Невиллу.

Примерно на середине нашей трапезы в зал начали вбегать запыхавшиеся Гриффиндорцы и спешно приступать к завтраку. Вот примерно на середине этого и случилось… оно. Оно имело рыжие волосы и отзывалось на имя Рон. Подойдя ко мне, он решил завязать беседу в стиле Уизли, то есть в стиле бульдозера, не слушая и не обращая внимания на собеседника. В магическом зрении пятно его проклятия предателей крови смотрелось противнейшим образом. От его присутствия становилось тошно, а если ещё учесть, что отростки этой пакости шарили по округе, пытаясь присосаться к другим детям…


— А ты же Гарри Поттер, да? А я Рон, Рон Уизли.


Я продолжал молча смотреть на него, одновременно отбивая его отростки, шарящие по округе. Не получив ответа, он задал ещё более дебильный вопрос.


— А чего ты не на Гриффиндоре?

— Куда распределили, туда и пошёл.

— А у тебя есть… этот? — придвинулся он поближе и сказал чуть тише. — Ну… этот… можешь показать? — промямлил он, бросая взгляды на мой лоб, а я старался ещё больше отодвинуться от него.

— Член? Есть, но тебе я его не покажу, — ответил я. С разных сторон послышались смешки.


Рон покраснел, придвинулся ещё ближе и доверительно сказал:


— Да нет, я имел ввиду шрам… ну ты знаешь?

— Есть… — обрадовался я. — Я позавчера случайно сел на торчащий гвоздь, и теперь у меня есть шрам на заднице… показать? А то скоро заживёт, — дети уже начали откровенно ржать над рыжим чмом.

— Ты что, издеваешься? — зло спросил он. Ну наконец-то дошло.

— Рон, какого ты ко мне привязался? Я кушаю, а ты мне мешаешь. Что тебе от меня надо?

— Я хотел с тобой дружить, а ты попал не на Гриффиндор. Ты должен был попасть на Гриффиндор, я узнавал, ещё можно перейти на другой факультет. Гриффиндор это факультет храбрых, а не то, что ваш факультет, где одни тупые заучки. Идём я отведу тебя, — и он попытался схватить меня за руку.


Не, ну чего ещё ожидать от довольно глуповатого одиннадцатилетнего пацана, которого никто никогда не учил манерам, да и особо ни с кем, кроме своих братьев, он до сих пор не общался. Я ведь и сам в своей первой жизни был этаким Маугли… диким и необученным, зато зелья никому не подливал, в отличие от… Руку я естественно отдёрнул. Нефиг тут. Будет ещё меня это чмо хватать.


— Всем, кому должен, я все прощаю. Рон, я никому ничего не должен, и ты сейчас очень сильно оскорбил целый факультет. Ты себя что, бессмертным считаешь?


Рон огляделся, подмечая серьёзные и злые лица детей и подростков. В обычной школе он бы запросто отхватил по морде за такие высказывания, однако наша школа отличается от обычной тем, что у каждого здесь имеется универсальный инструмент взыскания наказаний… волшебная палочка. А более старшие курсы ещё и умеют ею пользоваться по назначению, всё же это Рейвенкло, а тут идиотов нет.


В этот момент к нам подошёл наш декан.


— Что здесь происходит? — спросил он, оглядывая всех участников нашего спора. За нас говорил тот факт, что это именно Рон подошёл к нашему столу, а не наоборот, а уж репутация Гриффиндора как задиристых, но безголовых петухов неслась впереди всех его представителей.

— Да вот, этот молодой человек решил, что я поступил на неверный факультет, и что я буквально должен вот прямо сейчас всё бросить и мчаться на Гриффиндор, так как… цитирую: “Рейвенкло - это факультет заучек, а на Гриффиндоре учатся храбрецы”.


Флитвик медленно перевёл свой взгляд на Рона, который уже втянул голову в плечи. Постояв так несколько секунд, давя взглядом, он произнес.


— Десять баллов с Гриффиндора за попытку провокации.


Часы в зале громко булькнули, убрав десять шариков у Гриффиндора, а Флитвик продолжил:


— Пожалуйста, сядьте за свой стол и не мешайте людям кушать.


Рыжик поплёлся к себе, а Флитвик вернулся за стол преподавателей.


— И что это было? — поинтересовался Майкл, мой одноклассник.

— Это было оно самое… Рон Уизли. Насколько я успел почерпнуть информацию по нему и его семье, они предатели крови. Страшная вещь на самом деле. Деталей о том, что там произошло и как именно они получили своё проклятие, достать не удалось, но их род был в одно время одним из так называемых священных двадцати восьми. Это список богатых, чистокровных, древних и влиятельных родов. В один момент они сделали что-то и потеряли всё. Это проклятие просто так не даётся, это очень серьёзная вещь, и даёт его эгрегор магии за поистине ужасные проступки, в основном, преступление против магии. Теперь это нищие отщепенцы, с которыми никто не хочет иметь никаких дел.

— У тебя что, на всех есть досье? — удивилась Падма.

— На многих, особенно чистокровных, всё же те, кто составлял эти досье, берут деньги не просто так. Там и на меня есть, — хихикнул я. — Я ведь тоже из тех самых… двадцати восьми, — хихикнул я, показывая в воздухе кавычки.

— А на меня? - заинтересовалась Падма.

— Извини, на тебя нет. Ты не британка. Там вообще не на всех есть, даже на чистокровных. Большинство — они обычные, нейтралы, ни за тех, ни за этих. Ни в министерстве не засветились, ни в Визенгамоте. Живут себе и живут, и ничего о них не слышно. На таких — нет ничего. Просто, ну ты понимаешь, я пошёл в банк, поговорил с гоблинами, но не на все вопросы они могут ответить, это всё же банк, тогда я пошёл к моему адвокату, оказывается, у нашей семьи есть и такой, а уж он мне достал всю эту информацию… ну… не бесплатно конечно, но я считаю — оно того стоит… понимаешь?

— Да я только за и тебя не осуждаю, — улыбнулась мне Падма.

— Ну я подумал… магический мир это ведь целый отдельный, новый мир, а я, хоть и наследник древнейшего и благороднейшего рода, никто меня ничему не обучал. Да я до десяти лет считал себя фриком, с которым происходит всякая потусторонняя хрень, я ведь не знал, что это магия и всё такое, а родственники меня только наказывали за это. Я ведь и сам, когда эти книги прочитал, у меня волосы на всем теле зашевелились. Вот я и подумал, что стоит собрать как можно больше информации, чтобы не попасть в опасную ситуацию, ну и обезопасить себя. Согласно моим данным эти Уизли очень ненадёжны, а более старшие — вообще отпетые уголовники. Вон видишь двое рыжих братьев сидят?


Все первачки повернулись в сторону стола Гриффиндора и взглядом нашли двух рыжих братьев, пятно проклятия которых раскинулось ещё шире. Оно доставало даже дальше, чем у их младшего братика. Эти двое идиотов своё проклятие не только не пытаются убрать, а ещё и подкармливают. Ну да это не моё дело. Я тут им не нянька.


— Вот у этих двух дегенератов из рук ни в коем случае ничего не берите, и уж в особенности не прикасайтесь к их конфетам. Они практикуют создание неизвестных, непроверенных зелий, которые подливают первокурсникам. Иногда это может плохо кончиться.

— Но почему же преподаватели ничего не делают? — в шоке спросила Падма.

— Уизли — семья ярых сторонников Дамблдора, и он им откровенно покровительствует. Думаю, добром это всё для них не закончится. Все их игры сходят им с рук до тех пор, пока они трогают тех, за кого некому заступиться. Если они тронут тех, чьи родители богаты, они просто исчезнут, а трупы потом разделают зельевары на ингредиенты для запрещённых зелий.

— Какой ужас! — открыл в шоке глаза Майкл. — Средневековье какое-то.

— Ага… именно оно. Самое настоящее дремучее средневековье, поэтому я заранее и предупреждаю.


Так и начались наши первые уроки, ничего особенного в них не было. Проходили они, в основном, у нашего декана, как и у остальных факультетов. Я ещё в прошлом мире поражался, это что, традиция такая? Декан давал нам упражнения для разработки кистей рук, выработки точности движений и, конечно же, технику безопасности. Не направлять палочку на других учеников, не пытаться создать неотработанных заклинаний, не втыкать палочку в нос и не перетруждать себя магически.

У маленьких детей имеется возможность повредить своё магическое ядро в случае сильной перегрузки. Ко мне это уже не относилось, ведь моё ядро уже взрослое, устоявшееся и очень мощное. Раскачал я его до мощности среднего магистра, по меркам моей жены, но вот по умениям я до магистра никаким боком не дотягиваю. Мне до него ещё сотни лет трудиться. Я не смог забрать с собой на перерождение материальные вещи, ведь пространственный карман для себя я сделать пока не могу, зато вот знания забрать я сумел. Не все, конечно, все — в меня не влезут. Даже моя жена не сможет держать абсолютно всё в своей памяти, именно для этого у неё и был искин.

После долгих раздумий для меня она предложила магический гримуар. Это такая книга, которая не совсем книга, хранящаяся в шестой, ментальной оболочке моей души. Нет, вид обычной небольшой чёрной книжки она тоже может принимать, но вот в основном этот гримуар нематериален. Я могу его читать прямо у себя в памяти, и он настолько большой, насколько у меня хватит моей памяти и магической силы. Ведь этот ритуал так же, как и любой ритуал, напрямую меняющий душу, могу проводить лишь я сам. Сам, со своей душой, своими умениями, своими силами. Да, многое мне пришлось отсеять, ведь такое количество вещей, как записано в искине моей бывшей жены, мне просто некуда вместить, но вот большую часть её наследства, знаний, которых она по крупицам собирала тысячи лет, я забрать сумел, и за это я всегда буду ей благодарен.


Что-то я замечтался, вон уже профессор Флитвик на меня смотрит. И да, мне эти упражнения для кистей рук тоже пригодятся. Я ведь, в основном, стараюсь колдовать не палочкой, а всем телом. Ну да, это дольше в плане научиться, чем махнуть палкой, но зато, когда аура и разум разработаны достаточно, это начинает получаться всё лучше, но пока для маскировки колдовство палочкой мне тоже понадобится.


Первые недели не отличались особыми изысками, а всё больше вводили детей в рутину. Побегать по замку, найти потайные места, да просто хотя бы запомнить, как попасть из кабинета в кабинет… Я тренировался после уроков и даже нашёл один из заброшенных классов в дальней части замка. Его я смог очистить и облагородить. Иногда к занятиям присоединялся Невилл, иногда Падма, Гермиона или другие дети. Все первокурсники первое время пытались осознать, в каком они мире, но постепенно втянулись в учёбу и учились прилежно.

В принципе особо из нашей гостиной можно было никуда и не уходить… ну как минимум первые три курса. У нашего факультета была собственная небольшая библиотека. Небольшая-то она небольшая, однако всё необходимое в ней имелось в избытке. Справочники и сборники заклинаний для всех курсов плюс дополнительная литература и обзоры. Да даже копии некоторых конспектов прошлых учеников имелись, вон на отдельной полке, по курсам стоят.


— Гермиона, а зачем ты пишешь такие длинные эссе?— спросил я девочку, сидя за столом в гостиной.

— Но как же, я должна показать свои знания профессору.

— Должна? Думаешь, Флитвик не знает чего-то из того, что ты там написала?

— Нет, но думаю, он увидит, что я стараюсь, и даст нам дополнительные баллы. Ты разве не хочешь заработать больше баллов?

— Мне плевать на баллы. Они никуда не идут и нигде не отражаются. Ты задумайся, Гермиона, мы сдаём аттестационные экзамены СОВ только после пятого курса и ЖАБА после седьмого курса, и они имеют значение, в основном, только, если ты захочешь идти работать в министерство магии Британии… всё! Никуда больше, эти бумажки не пригодны.

— А как же, если ты захочешь продолжить учёбу? К примеру, в Академии?

— Ты, наверно, забыла. Помнишь, я показывал тебе рейтинг Хогвартса во всём мире? Наши ЖАБА не примут ни в одну академию. Чтобы туда поступить, придётся сдавать отдельный аттестационный экзамен и возможно доучиваться.

— А для чего же тогда эти оценки? — в шоке распахнула глаза девочка.

— Вот и я о том же. Оценки хоть каких-то аттестатов, если и нужны, понадобятся только на пятом курсе. Все остальные, промежуточные оценки вообще никуда не идут и ни на что не влияют. Их даже не выдают на руки, и табеля успеваемости здесь нет. А тут мы говорим даже не о твоих личных оценках, а о баллах факультета, которые вообще не отражают абсолютно ничего, и никак, нигде, ни на что не влияют. Нет, я не призываю тебя перестать учиться, наоборот, я призываю учиться даже больше, но учиться именно для себя, а не для оценок и уж тем более не ради баллов. Получишь — хорошо, не получишь — не страшно.

— Это как? — девочка приподняла бровки в вопросе.

— Просто перестань писать такие огромные простыни-эссе. Сказали же два фута — делай два фута. Перестань тянуть руку на уроке. Ты подумай, профессор ведь должен удостовериться в знаниях всей группы, он ведь не может вечно спрашивать одну тебя. Это кроме всего может ещё и раздражать.

— Гарри дело говорит, Гермиона, — подошла к нам слушавшая Падма Патил. Она как раз была подругой Гермионы, и их поселили в одну комнату.

— Герми, ты пойми, через профессоров проходят сотни учеников, они отрабатывают свой курс, и по большому счёту им ведь плевать, кто что выучил и выучил ли вообще. Вот ты представь себя на их месте. Из года в год начитывать одни и те же вещи. Постоянно новые лица. Всегда в классе имеются свои двоечники и хулиганы и свои отличники. Остальные — это обычные середнячки. Они даже не запоминаются. Проходят скопом для преподавателей как серая масса. Естественно, они стараются работать, в основном, с отличниками. Они ведь тоже люди, и им неприятно, что на их предмет, изучению которого они посвятили годы, какой-то шкет просто забил. В самом начале карьеры учителя обычно стараются… пытаются кому-то что-то доказать, а потом — забивают на это всё. Ну, не хочет человек учиться, ну и ладно. Да их, наверное, уже тошнит от всего этого. Поэтому они так себя и ведут, а уж кто и что знает, поверь… с таким опытом преподавания они видят и так буквально через неделю работы в классе.


Первые две недели подготовительных занятий не выделялись ничем. Ну почти ничем. На одном из обеденных перерывов к нам таки подошёл Драко со своей компанией. Долго же он собирался…

Держался он гордо, но не чванливо. Это был ребёнок аристократа, осознающий своё место, но ещё не испортившийся своей исключительностью до самого основания. Белые, зализанные назад волосы, милое пухлое личико и вздёрнутый подбородок.


— Поттер, я хотел с тобой познакомиться, меня зовут Драко Малфой, это Винсент Кребб, а это Грегори Гойл, — н-да, всё же огромная разница, в отличие от моей прошлой жизни ни в ателье, ни в поезде я с ним не встретился, а потому это был первый раз, когда мы увиделись вживую.


Я указал на места рядом с собой и дождался, когда они присядут. Такая ситуация из ряда вон выходящей не была. Ведь люди с нашего факультета могли спокойно общаться с людьми с других факультетов. Тут и там в большом зале в массе однотонных мантий были разбросаны вкрапления чужеродных факультетских цветов. Да, факультеты, в основном, были достаточно монолитны, но были и исключения… вот как теперь. Внимательно продумав свой монолог, наметил главные вехи разговора, которых стоит коснуться. Я не собирался его обижать и отталкивать, но и приближать не особо хотелось. Идеальным было бы, если бы у меня вышло, не обидев Драко, убавить его интерес ко мне так, чтобы он сам не особо рвался общаться, ну или ещё лучшим результатом я бы счёл нейтралитет.


— Драко, во-первых, должен сказать, мне приятно, что ты подошёл с предложением дружбы, и замечу, от дружбы с тобой… да в принципе вообще с кем угодно, я не отказываюсь, если это именно дружба. Хочу сразу заметить, я собрал некоторую информацию до поступления о различных значимых семьях. Я не хотел бы наклеивать ярлыки и заранее прилеплять метки на детей, а потому попросил собрать только проверенные факты, а не слухи. Твой отец был замечен в некоторых… э-э-э, не совсем легальных событиях, если ты понимаешь о чём я, — ребёнок, уже набравший воздуха в лёгкие, был остановлен моими руками, выставленными в защитном жесте. — Драко, я знаю и понимаю, что дети — не равны родителям. То, что ваши отцы состояли в известной нашумевшей организации никоим образом не обязывает вас разделять их взгляды. Просто я хочу сказать одно: я не собираюсь никоим боком влезать в эти разборки ни на одной из сторон. Мне не очень нравятся некоторые убеждения как с одной, так и с другой стороны.

— Я считаю, что древние и чистокровные семьи должны держаться вместе и желательно выбирать друзей подальше от всяких… — он бросил странный взгляд на Гермиону и почему-то на Падму, сидевшую с нами рядом, — маглорождённых.

— Вот об этом я и говорю, Драко. Я знаю, что в семидесятых годах начало набирать силу движение за чистокровность. Знаю все их лозунги и постулаты, однако все они так и остались лозунгами до сих пор. Если ты пытливо и аккуратно поспрашиваешь, ты увидишь, что ни одного именно научного доказательства в пользу чистоты крови представлено не было. Никаких исследований, которые однозначно доказывали бы правоту этой точки зрения. На то время это были лишь удобные лозунги сбрендившего фанатика, который выбрал определённую группу людей — чистокровных и старательно пестовал их эго, продолжая скармливать им кашицу из непроверенных слухов.

Вот смотри сюда, — я достал из кармана и выложил на стол журнал. — Это альманах “Магия сегодня”. Одно из самых популярных магических научных изданий. Выпуск за третий квартал семьдесят восьмого года. Вот видишь, на семнадцатой странице результаты очень объёмного исследования, начатого Американской магической академией и Французской магической академией Сорбонны. Это действительно очень мощные научно-исследовательские центры с прекрасной репутацией. Смотри сюда, — пролистал я несколько страниц. — Видишь, тут, после всей статьи приведены краткие выводы из десятилетних исследований.

Читай тут: “Ни одно исследование на трёх тысячах семистах добровольцах не выявило значимых отличий или корреляций между силой волшебников, выращенных в чистокровных семьях, и волшебниками, родившимися в семьях простых людей”. Вот это уже больше похоже на научное обоснование. Моё мнение таково: сами маги вне зависимости от места рождения имеют примерно одинаковый начальный потенциал. Чуть больше или меньше в пределах статистической погрешности. Всё остальное — зависит именно от учёбы, тренировок, личного старания. Естественно, есть разница в знаниях, всё-таки мы не можем сбрасывать со счетов библиотеки старых родов и накопленные знания и секреты. То есть по изощрённости магических приёмов и магическому арсеналу чистокровные в выигрыше, но не по силе.

Также, не стоит забывать о подпитке от родовых алтарей, дающих серьёзное подспорье. Во всех других случаях в моих глазах происхождение не имеет никакого значения, и самый яркий этому пример — именно сам Тот-кого-нельзя-называть. Его настоящее имя — Томас Марволло Риддл, сын обычного барона, не мага Томаса Риддла и Меропы Мракс, из рода Мракс. После того, как ведьма опоила этого человека любовными зельями и вышла за него замуж, она была изгнана и отсечена от рода Мракс, а уж когда Томас отошёл от дурмана любовных зелий и понял, что женился на ведьме, он выкинул её из дома сразу после родов, и она вскорости умерла, а Томаса Риддла отправили в Лондонский приют Вула. Так что именно он сам, является бастардом-полукровкой без родовой подпитки и уж никак не чистокровным, однако его сила и умения пленили, а в некоторых случаях поставили на колени огромное количество чистокровных.

Однако сами его посылы о том, что чистокровные маги лучше, больше, сильнее — абсолютно ничем не подкреплены. Это моё мнение, Драко. Ты, пожалуйста, подумай, можешь обсудить этот вопрос. Где найти эти данные, я тебе показал. Если захочешь, можем даже попросить профессора Флитвика сделать копию. Если ты решишь, что ты хочешь со мной дружить, причём дружить с мальчиком Гарри, а не с Гарри Поттером, мальчиком-который-выжил, приходи и поговорим. Я тебя не тороплю и не обижаюсь, если что, кузен.

— Кузен? — подскочил задумавшийся и хмурящий брови малец.

— Ага, через бабку, Дорею Поттер, в девичестве — Блэк, а твоя мать — Нарцисса Малфой — в девичестве Блэк.

— Хорошо, я обдумаю это… хорошо обдумаю, — сказал он, поднялся, кивнул всем присутствующим и удалился к столу своего факультета, провожаемый своими сквайрами.


Все немного расслабились, а Терри Бут задорно хихикнул и сказал:


— А я думал — будет драка.

— Какой же ты кровожадный, Терри. Зачем бы нам драка? И тех, и тех обманывали долгое время. Легче прекратить обман, чем продолжать бесполезную драку, сокращающую ряды магов.


Эту беседу постепенно растиражировала мельница слухов Хогвартса, и на меня уже поглядывали более заинтересованно. Это как раз и вызвало второй инцидент. Рон начал распространять слухи обо мне. Рыжее чмо изволило обидеться и заняло место Драко из моего прошлого мира. Теперь он ходил и зубоскалил по всем углам. Что самое главное, он заявлял, что я — не настоящий герой, а причиной этого было то, что… барабанная дробь: “У него даже шрама нет”. Не, ну логика — просто шикарная. Может, тогда ему сделать шрам на лбу, если это считается за пропуск в герои? Надо ему такую мыслишку подкинуть. Узнал я об этом от Майкла Корнера, ещё одного ученика Рейвенкло, который банально спросил меня напрямую.


— …Рон Уизли распространяет слухи, что ты не настоящий герой. Разве это правда?

— Абсолютная, — заявил я.

— А-а-а, э-э-э… — даже растерялся Майкл.

— Только полный олигофрен мог поверить в эту глупую историю о мальчике, отбившем Аваду своим лбом.


Я громко и чётко рассказал свою версию этой истории для всех ребят, находившихся в то время в гостиной, не забыв упомянуть, что я уже подал в суд на тех писак, авторов этих книг за клевету и дезинформацию. Эти слухи тоже разлетелись по всему Хогвартсу, а рыжий притих. Он-то ожидал, что я начну с пеной у рта доказывать свою правоту, а я вот так взял и признал всё, что он сказал, правдой.


От адвоката, с которым мы переговаривались по сквозным зеркалам, я знал, что директора уже приглашали для дачи показаний в Визенгамот. Там он, естественно, толкнул речь о том, что выкинул он меня на порог дома родственников от большой любви, ну, в смысле, чтобы защитить меня и уберечь от тёмных магов, хотя это тоже было в любом случае незаконным. В общем, разбирательство, как я и ожидал — затягивалось, переносилось и требовало дополнительных свидетелей, дополнительного времени на разбирательства и расследования. Адвокат особо не возражал. На чём он таки настоял, так это на снятии опекунских прав с Дамблдора.


========== Глава 5. Первые уроки. ==========


Подготовительное время закончилось, теперь все дети были способны хоть немного вертеть руками с палочкой и начались уже привычные уроки. Знакомые чары у Флитвика сменились на трансфигурацию, на которой мы довольно быстро превратили спички в иголки, причём, что интересно, почти весь поток. А это, надо заметить, первый курс Рейвенкло и Хаффлпафф. Спокойное объяснение, спокойное заучивание, концентрация и спокойное исполнение заклинания. Никакой драмы, всё легко и без проблем. А выходит, что Грифов не зря ставят в пару к Слизням, эти два факультета взаимно друг друга обнуляют. Ну уж не знаю, кто и зачем это всё придумал, но мне — плевать.

Теперь, будучи на Рейвенкло, я стал замечать, как же нелепо эти петушиные бои смотрятся со стороны. Грифы обзывались, Слизеринцы им отвечали, те сыпали проклятиями, а в ответ Грифов уносили в больничное крыло. Неужели в прошлой жизни и я таким был? Мне обязательно надо выработать сопротивление к таким глупостям и не поддаваться на провокации. Я тут учусь, а не воюю, а все остальные идут лесом. К моим занятиям иногда присоединялась Гермиона, Падма, либо Терри с Майклом. Иногда приходил Невилл. Практически всё свободное время мы старались отрабатывать чары, а ещё я учил всех магическому зрению.

Подошло время пятницы, а значит и урока Зельеварения, а потому я уже морально готовился.


Снейп был абсолютно таким же, как и в моём прошлом мире. Уродливым сальноволосым ублюдком, и он также ненавидел меня, всеми фибрами желая мне насолить, как только это возможно.


— Поттер! — рявкнул Снейп на меня, ну… ничего нового. Я лишь лениво взглянул на него. — Наша новая знаменитость!

— Скажите, что я получу, если смешаю корень златоцветника и настойку полыни?

— Профессор, вы полагаете, я должен это знать, первый раз в жизни придя на ваш урок?

— Так-так, значит слава не так уж и важна, — злорадно улыбнулся он.

— В каком смысле? — спокойно и не повышая голоса, спросил я.

— Великий Гарри Поттер не знает ответа на простейший вопрос по Зельеварению, — расплылся он в победной улыбке.

— Великий Гарри Поттер и не может этого знать, а главное, великий Гарри Поттер и не должен этого знать, ведь до одиннадцати лет великий Гарри Поттер даже не подозревал о существовании магии. Я-то глупый понадеялся, что пришёл именно в школу, и предполагалось, что здесь меня научат, в том числе и Зельеварению, но оказалось, что я должен знать весь курс ещё до начала занятий? Так тогда к чему же нужна эта школа? — спросил я, глядя на Снейпа, бессильно пытающегося пробиться в мой ментальный слой.

— Пятьдесят баллов с Гриффиндора! — рявкнул этот идиот.

— Ну не знаю, я, конечно, сообщу Гриффиндору, что вы оштрафовали их за что-то, но объясняться с их деканом будете сами.


Снейп вдруг вспомнил, что я не учусь на Гриффиндоре, а очень даже на Рейвенкло.


— Пятьдесят баллов с Рейвенкло! — рявкнул он. — И отработки у меня!


Урок, конечно, был сорван. Побились мы со Снейпом капитально, но его тупой ненависти к моему отцу я прощать не собирался. Я закончил приготовление прекрасного зелья, за которое получил тролль, после чего пошёл в Совятню, где я слил свои воспоминания в трансфигурированный стеклянный флакон, и отослал их своему адвокату, после чего подошёл к своему декану и дал посмотреть вторую копию. Тот, естественно, отменил все взыскания и отработки, а заодно пошёл и пропесочил Снейпа, а на следующий день в Хогвартс заявился попечительский совет в малом составе для разбирательств.

Оказывается, мой адвокат был очень близким другом и даже крупно помог нескольким магам оттуда, и смог собрать их очень оперативно. Всё-таки Гарри Поттер это наследник одного из чистокровных семейств, да и сама фигура мальчика-который-выжил имела хоть и слабенький, но политический вес. Разборки были бурными. Убелённые сединами серьёзные мужи хватались за голову. Как мог бывший активный пожиратель смерти не только не пойти под суд, но и быть преподавателем и деканом Слизерина?

По итогам Снейпа отстранили от преподавания, невзирая на все увещевания Дамблдора, а на его место взяли отставного аврора Хопкинса. Школьная программа в Хогвартсе была настолько проста, что мастер-зельевар там никогда и не нужен был, а после опроса толпы школьников о качестве преподавания Зельеварения маги из попечительского совета сильно впечатлились и ужаснулись. Подумать только, ни одного положительного отзыва! Вообще ни единого. Ни один ученик Хогвартса не считал Снейпа способным общаться с учениками, да вообще с нормальными людьми.


Снейп был просто зелёный от ярости, а я решил всё-таки осуществить свою месть и шарахнул ему по мозгам ментальным молотом из-за угла, накинув на себя чары отвлечения внимания и хамелеона. На самом деле я просто проходил мимо и даже не смотрел на Снейпа. Да и нас разделяло не меньше десяти метров. Было трудно сконцентрироваться и дотянуться, да и голова после этого болела до вечера, но оно того стоило.


— Ах… месть сладка. А уж как теперь у Снейпа голова болит, и сможет ли он вообще соображать после такого, меня не волнует, — подумал я, удовлетворённый тем, что ненавистный зельевар больше не сможет лазать в голову к детям, если вообще сможет делать хоть что-то. Ну что ж, перетрудился бедняга, бывает, здоровье подвело. А главное никакой магии — чистая псионика. Следов никаких. Ни магии, ни зелий.


Приложил я его от души. Не со всей силы, конечно, со всей силы у него бы башку разорвало. Это одно из умений, которые моя бывшая жена рекомендовала тренировать. Мало у кого есть защита от такого, и этим ударом можно легко убить или ошеломить противника. После этого останется только добить. К сожалению, в бою для меня это умение пока неприменимо. Пока… пока неприменимо. У меня всё впереди. Я не могу прямо на ходу сконцентрироваться на ментальном молоте, потому мне для такого надо отрешиться от мира, что в бою недопустимо. Ну ничего, ещё потренируюсь. Какие мои годы? Главное, что прикопаться не к кому. Никто мимо не проходил, палочку не доставал, даже близко не подходил.


Неделя пролетала за неделей, а я тренировал заклинания из моего гримуара всё дальше. Я создал очень нужный артефакт. Он чётко ограничивал мои силы, перекрывая канал от ядра в тот момент, когда магическое истощение от растраты энергии грозило стать опасным для меня. Дети вообще плохо ощущают это и могут поранить себя или вообще стать сквибом. Тем, кто усиленно тренируется, как я, штука очень полезная. Я уже начал чётко чувствовать, когда ядро доходит до истощения, кроме того при помощи медитации я мог легко брать ману откуда угодно.


Занимались мы настолько плотно, что даже пропустили объявление о начале уроков полётов. Для меня это был уже пройденный этап, а в душе на слово Квиддич ничего даже не ёкнуло, настолько моя прошлая жена отбила мне охоту летать на метёлке. С утра в четверг нам напомнили об уроке полётов рассказы Рона, который хвастался на весь зал, как он замечательно летает на мётлах, и как сегодня он обязательно покажет мне.


— Чего он там мне покажет? — поинтересовался я у Падмы Патил.

— Как он хорошо летает на метле.

— Н-да? А почему это должно быть мне интересно? — удивился я.

— Сегодня вроде должен быть урок по полётам на метле, — ухмыльнулась девушка, продолжая накладывать себе кашу.

— Серьёзно? Разве сегодня?

— Ага, весь Хогвартс на ушах стоит.

— Ой, было бы из-за чего стоять. Полёты на палке между ног.

— Ну не знаю, в принципе я с тобой согласна, но тут народ обожает Квиддич.

— Не, ну оно понятно, когда никаких альтернатив нет вообще. Но спорт совершенно бредовый. Ни за что получать железным Бладжером по балде… Как-то это… ну не знаю. Мне моя голова дороже.

— А тебя туда никто и не возьмёт, Поттер, — послышался сзади голос Рона Уизли. — Липовых героев там не надо.


Мы синхронно повернулись к стоящему за нашими спинами Рону.


— А ты, собственно, зачем сюда пришёл, Рон?

— А слабо сегодня на уроках полетов показать, какой ты крутой, а?

— Слабо. Тем более тебе, — улыбнулся я.


Замечательный пример. Рон просто обожал брать меня и всех остальных на слабо, причём сам он из этого устранялся под разными предлогами. А тут такой вот облом, я вообще никак не ведусь на его провокации, и все дальнейшие подначки теперь выглядят смешно.


Рон был в бешенстве. Этого дубиноголового Поттера ничего не брало. Ни его подначки, которые Рон выдавал намеренно, ни слухи, которые он распространял везде. Рону очень нужно было подружиться с Поттером, его мать все уши прожужжала Рону о том, как их семье было бы выгодно дружить с Гарри Поттером, а уж малютке Джинни мать вообще выела весь мозг. И Рон, и Джинни с детства воспитывались на сказках о мальчике, который выжил. Вся их семья, как идиоты, прождали Гарри на входе на платформу девять и три четверти, и ничего.

Потом Рон обошёл весь поезд, и тоже никого не нашёл. Даже перед самым распределением Рон судорожно искал Гарри, как его описывала мама, а потом, когда он увидел самого обычного мальчика, такого же как все, только с зелёными глазами, он был разочарован. Он ведь точно знал, как выглядит Гарри Поттер. А потом произошла катастрофа, Гарри ушёл на факультет Мордредовых заучек. Как с ним теперь дружить? Вот как?

Так мало этого, этот идиот отказался перейти на самый лучший факультет, и даже сделал так, что с Рона в очередной раз сняли баллы. Ну и ладно, он ему ещё покажет, кто лучше, ведь Рон старался тренироваться летать на метле столько, сколько мог. Вот и посмотрим. В себе Рон был абсолютно уверен.


— Конечно, всё равно ведь я буду лучше, — гордо подбоченился он.

— Да на здоровье, я же разве против? Будь. Хоть двадцать раз.

— Значит, испугался? — в последней, отчаянной попытке достать меня Рон искал любые аргументы.

— Конечно, испугался, Рон. Да ты себя в зеркале видел? Ну как тебя можно не испугаться, а уж когда ты будешь гоняться за мной с огромной палкой между ног… такое любого испугает. Даже если неназываемый лично придёт посмотреть и увидит тебя, сразу убежит, — в самом начале дети ещё не очень понимали суть нашего спора, но постепенно начали хихикать, а на последней фразе уже ржали.

— Ты… ты… ты что, опять издеваешься? — зло проорал Рон на весь большой зал.

— Что ты, ни в коем случае, я просто трясусь от твоей крутости. Ты только не ори так сильно, а то штаны упадут.

— А я буду орать, хочу и ору! — крикнул он ещё громче. — И не указывай мне, что мне делать!

— Мистер Уизли, опять я нахожу вас рядом со столом Рейвенкло, и опять вы провоцируете других учеников, — послышался холодный голос нашего декана за спиной у Рона. — Пятьдесят баллов с Гриффиндора и отработки у мистера Филча до конца недели.


Сам по себе Флитвик был добрым, но вот наезды на свой факультет он не любил и защищал нас, как мог. Рона аж подбросило от неожиданности, а наш факультет уже обхохатывался над ним. Когда декан увёл Рона за стол Гриффиндора, а веселье и улюлюканье окончилось, я задумчиво произнёс в пространство:


— А может, в следующий раз сказать, чтоб не бился головой об стол?

— Зачем? — не поняла Парвати.

— А он всё равно всё делает наоборот. Вдруг действительно долбанётся?


Смеялись все ещё долго, поглядывая на красного от смущения и злости Уизли.

***

Урок полётов как всегда проходил во внутреннем дворе замка и совместно со всеми факультетами. Первокурсники выстроились квадратом… ну как квадратом… таким очень неровным квадратом, ведь Гриффиндор был наиболее многочисленным из всех. Погода для полётов была идеальна. Ещё не холодно, но и не жарко, средняя, приятная температура без дождя и ветра, что в старушке Шотландии уже просто замечательно. Солнце лишь слегка пригревало землю последними теплыми лучами, намекая нам, детям, чтобы мы наслаждались как можно дольше, ведь совсем скоро эта погода сменится на гадкие ливни, а за ними и на снег и лютый мороз. Как обычно, грозная мадам Хуч вышла перед строем учеников с разложенными мётлами рядом с каждым из них.

Женщина была бывшей спортсменкой, игроком в квиддич, и явно показывала своим видом, что в отличие от обычных людей в магическом мире допингом не балуются. Какое уж тут баловство, нет, назвать это баловством никак нельзя. Тут конкретно заливаются литрами зелий и килограммами таблеток, а уж про ритуалы я вообще молчу. Её желтые глаза, седые волосы в тридцать с копейками лет и дёрганные движения, явно что-то компенсировавшие, выдавали тот факт, что обычным Хомо Сапиенсом она уже не была. Явно скорость реакции, сила и выносливость, как у оборотня.

Терпения у неё тоже надолго не хватало. Подойдя к строю детей, она рявкнула командным тоном:

— Ну и чего вы ждете?! Каждый встает напротив метлы — давайте, пошевеливайтесь.


Педагогика? Не, не слыхали? Детская психология? И нечего тут материться разными заморскими словами.


— Вытяните правую руку над метлой! — скомандовала мадам Хуч, встав перед строем. — И скажите: “Вверх!”

— ВВЕРХ! — рев нестройных детских голосов не отличался синхронностью, зато был очень громким и звонким, как и положено детям. Совсем не у всех метла послушалась, ведь не было ментальной настройки артефакта. Да и дети особой концентрацией не выделялись. Не обращая на это никакого внимания, она продолжила.


— А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли, — произнесла мадам Хуч. — Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперед. Итак, по моему свистку — три, два…

Но Невилл, нервный, дерганый и явно испуганный перспективой остаться на земле в одиночестве, рванулся вверх прежде, чем мадам Хуч поднесла свисток к губам.


— Вернись, мальчик! — крикнула она.


Ага, щас… Куда там вернись, Невилл просто ракетой взлетел вверх метров на двадцать. Дико перепуганный ребёнок орал как бешеный, а я мгновенно выхватил палочку.


— Аресто Моментум, — произнёс я тихо, и Невилл замедлился.


Было бы, конечно, легче поддержать его телекинезом из псионики, который я так хорошо натренировал, однако проблема была в том, что аура любого мага довольно хорошо сопротивлялась захвату телекинезом. Мои “руки”, банально соскальзывали. Нет, если давить со всей силы, сопротивление ауры возможно пересилить, но для каждого мага в зависимости от его силы будет разная степень усилий. Может либо не хватить сил, либо надавлю так, что до земли долетит мокрый блин. Я не очень понимаю, почему это так, и с чем это связано, вот, например, когда работаешь с телепатией, никакого сопротивления аура не оказывает. Снейпу, к примеру, мозги я сломал легко.


— Левикорпус.


Летящий в ужасе Невилл плавно опускался на землю, следуя за моей палочкой, подойдя к парню, направил палочку на штаны и тихонько произнёс:


— Экскуро.


Бедняга, падая с такой высоты, от ужаса обделался. Надеюсь, никто не успел заметить. К нам подскочила училка, осмотрела и ощупала Невилла.


— Жив? Цел? Идём, я провожу тебя в медпункт, пускай мадам Помфри даст тебе успокаивающее зелье.


Мадам Хуч подхватила ребёнка за руку и развернула к воротам замка, а сама повернулась к нам.


— А вы ждите меня и ничего не делайте. Метлы оставьте на земле. Тот, кто в мое отсутствие дотронется до метлы, вылетит из Хогвартса быстрее, чем успеет сказать слово “квиддич”. Пошли, мой дорогой.

Мадам Хуч приобняла заплаканного Невилла и повела его в сторону замка. После того, как они отошли достаточно далеко, Рон Уизли вышел на середину.

— Нет ну вы видели его рожу? А-ха-ха, — натужно засмеялся Рон, но все четыре факультета молча стояли, глядя на Уизли.


Рон осмотрелся и вдруг заметил нечто, блестящее на земле.


— Смотрите! — крикнул Рон, метнувшись вперед поднимая что-то с земли.


В руках у него заблестела напоминалка, которую бабка прислала Невиллу из дома сегодня утром. Ещё один детский психолог, блин. Н-да, а ведь история повторяется, только на этот раз вместо Драко то же самое делает Рон. Что это? Может, мир хочет восстановить последовательность событий, и если её не менять, то всё будет идти по предначертанным рельсам? Надо будет это проверить. Да, до поры до времени я ничего особого не собираюсь делать, но в некоторые моменты я проведу изменения.


— Это же напоминалка, которую его бабка прислала этому тюфяку, не зря он попал на этот отстойный факультет, ха-ха, — продолжал распаляться Рон. Он поднял блестящий шар, рассматривая его со всех сторон. — О, и он что-то забыл, — обратил он внимание на красный цвет, отображаемый на шаре.

— Это не он, а ты что-то забыл. Артефакт работает для того, кто взял его в руки. И я даже знаю, что именно ты забыл.

— И что же это, Поттер? — мою фамилию он выплюнул словно ругательство.

— Ты забыл, с какого факультета Невилл. Факультет Хаффлпафф это факультет дружных, а ты только что назвал их представителя тюфяком и оскорбил всех представителей этого факультета.

— Я?

— Да-да, именно ты. Вначале ты назвал наш факультет факультетом заучек, теперь вот назвал отстойным факультет дружных Хаффлпафцев. Знаешь, Рон… я, конечно, ещё не посещал прорицания, но думаю, спокойно могу сделать прогноз и без этого. Я думаю, с таким мерзким характером, как у тебя, своей смертью ты не умрёшь, потому что ты как лягушка.

— Это почему это? — обозлился в ответ он.

— Квакаешь много, и всё не по делу! Тебе бы научиться молчать, особенно тогда, когда тебя никто не спрашивает, что происходит почти всегда.


Хватающий воздух ртом Рон представлял странноватую картину. Он не жрал и не орал, но рот у него, тем не менее, был открыт. Довольно редкая картина для него.


— Акцио напоминалка Невилла.


Шарик с силой вырвало из рук Рона, и он прилетел в мою ладонь.


— Эй, Джастин, — подошёл я к мальчику улыбаясь, — сможешь передать Невиллу, когда встретитесь?

— Конечно, в чём вопрос? — сказал он мне и принял из моих рук артефакт.


В этот момент вернулась мадам Хуч, и Рону пришлось вернуться в строй. Дальше урок продолжился, как и раньше. Я летал быстро и уверенно, но никаких особых трюков не показывал, задом наперед или вверх ногами не летал, ну в общем ничего такого, выделяющегося. Рон весь урок с ненавистью зыркал на меня, но урок так и закончился, а ничего предпринять он так и не успел.


Обычные уроки продолжились, как и раньше, и остался запоминающимся среди них ЗОТИ. Квирелл заикался. Читал материалы из учебника и всячески усыплял бдительность, прикидываясь глупым заикой. Я периодически посылал в него заклинания экзорцизма, без палочки и без слов. В этот момент все ученики либо читали книгу, либо разговаривали между собой. Всё это заставляло паразита дёргаться и заикаться ещё больше, тем более, что он не видел самих заклинаний.


— Не понимаю я часть занятий, — говорила Падма, — вот к примеру защита от темных искусств… как можно от них защититься, если мы о них ничего не учим?

— А это любимое министерство всё позапрещало, насколько я понимаю, раньше тут преподавалось два отдельных предмета. Боевая магия и тёмная магия, а теперь есть вот этот обрубок… защита… ага, защита от… чего-то. А там одно Протего и всё… ну и его разновидности. Заодно министерство радостно позапрещало все, что это Протего не блокирует. Ну просто молодцы. По принципу… ну мы же это запретили, а значит этого нет и быть не может. Никто на вас с таким заклинанием нападать не станет.


Мы возвращались с занятий по ЗОТИ, обсуждая преподавание в Хогвартсе в целом. Нагрузка была непозволительно мала, слишком уж много свободного времени.


— А как вам предметы вроде астрономии? Это вообще к чему? — поинтересовался Терри.

— Это, Терри, ещё одна жертва министерства. Раньше астрономия была очень нужна в расчётах к Ритуалистике и Зельеварению, но теперь всё это позапрещало министерство, а вот огрызки остались. Так ладно, предметы убрали, ну так хоть заменили бы чем-то. Девяносто процентов молодых магов — безграмотны и делают кучу ошибок в эссе, а вычислить примитивное уравнение — верх способностей. Выглядит так, будто министерству выгодно плодить безграмотных идиотов, — заметила Падма.

— А так оно скорее всего и есть, — кивнул Майкл Корнер.


Терри почесал затылок, состроив серьёзную физиономию.


— Но зачем? — удивился он.

— А тупым быдлом легче управлять, чем сильными и умными магами, тупому быдлу то, что пишут в этой проминистерской газетёнке “Ежедневный пророк”, является истиной в последней инстанции, хотя там правды отродясь не писали, — произнёс я.


Н-да… чего это я одиннадцатилетним детям мозги гружу всяким мусором? Но, может, хоть задумаются. Никого ведь на баррикады я не призываю. Фишка тут в том, что, если больше людей станут сильными, умелыми магами, они смогут лучше устроиться и плевать на министерство.

***

Идя по коридору с тренировок, мы с Гермионой и Майклом повстречались с группой Хаффлпаффцев.


— Привет ребята, — улыбнулась девочка.

— Привет, — вперёд вышел Невилл. — Гарри, — обратился он ко мне. — Извини, я не успел поблагодарить тебя. Ты мне буквально жизнь спас.

— Что ты, Невилл, мы же друзья. Между нашими родами не может быть счётов, — ответил я ритуальной фразой, отказываясь от его долга.


Гораздо лучше иметь максимально положительно настроенного к тебе человека, причём надолго, чем стрясти с него какой-нибудь долг один раз и через силу. Нечто, что он не особо захочет делать, но будет вынужден во имя списания долга. Да и с человеческой точки зрения я так действительно думаю. Навряд ли я когда-нибудь пожелаю с Невилла что-нибудь “стрясти”. Вон и уважение остальных Хаффлпаффцев заработал. Они такое дело уважают.


Невилл подошёл чуть ближе и шёпотом произнёс.


— Спасибо что очистил мой конфуз.

— Понятия не имею, о чём ты, — также шёпотом ответил я, прикидываясь шлангом.


Невилл улыбнулся и пожал мне руку, все остальные Хаффлпаффцы сделали то же самое. Вообще, в магическом мире не очень принято жать руки. Только самым доверенным. Мало ли что у человека на руках. Существуют ведь тысячи методов, от артефактов, до контактных зелий. Так вот пожмёшь человеку руку, потом очнешься, а голова — в тумбочке.


— Что, герой, нашёл себе друга-тюфяка? — послышался голос Рона.

— О… ты опять припёрся искать проблем? Задиристый, хулиганистый и дико тупой, ведь только человек откровенно задиристый может постоянно наскакивать на всех вокруг и заводить себе с каждым днём всё больше врагов, и только откровенно тупой человек может задираться к шести Хаффлпаффцам и трём Рейвенкловцам, будучи сам абсолютно один в пустом коридоре.


Рон оглянулся и выхватил палочку, направив её на меня, но заклинание заглушки и паралича вылетели из моей ауры, хоть я и подстраховался, протянув руку с палочкой в его сторону, просто чтобы никто не понял.


Парализованный Рон упал на пол, а Хаффы подошли и дали ему пару раз по почкам. Аккуратно, но больно, так, чтоб запомнил. Хотя, конечно, шесть человек, да по пару ударов, хватит любому, а я, уходя, всадил в него беспалочковый невербальный понос, так что Рон, когда очнётся, будет ползти в медицинское крыло благоухая, словно унитаз.

***

Ну, естественно, чего я ожидал, избив шавку Дамблдора? Последствия у этой драки возникли сразу, и нас потащили на разборки к директору, вот и сидели мы все шестеро Хаффлпаффцев и их декан, мадам Спраут, а также Гермиона, Майкл и наш декан, а напротив стояла Минерва и родители Рона. Все они осуждающе смотрели на меня. Вот мне интересно, что Рон уже успел тут наплести? Видать выставил себя героем.


— Гарри, мальчик мой…

— Разве вы мне родственник? Я не ваш мальчик, мистер Дамблдор, — прервал я его сразу же.

— Мистер Поттер! — встрепенулась Минерва. Ох как же она любит вставить своё рыло туда, куда её не просят.

— К-хм… — кашлянул директор, прервав кошку, — Мистер Поттер, это некрасиво нападать на своих товарищей в коридоре, — осуждающе посмотрел на меня директор.


— На сто процентов с вами согласен, директор, — ответил бодро я. — Человек, который постоянно подстрекает, оскорбляет, а теперь ещё и физически нападает на своих одноклассников, недостоин гордого звания ученика Хогвартса, — пафосно заключил я. — И согласно уставу Хогвартса, пункту семь, параграф двадцать восемь, должен быть исключён из школы.

— К-хм… это… к-хм… вы что, так хотите быть исключённым из Хогвартса? — посмотрел на меня внимательно директор.

— Я? А я тут при чём, это Рон на нас напал. Просто не успел завершить дело, всё-таки он дерьмо не только как человек, но и как маг, и я оказался быстрее, поэтому полностью с вами согласен. Рон должен понести наказание согласно уставу, — улыбнулся я.

— ЧТО???? — взревела Молли Уизли.

— То! — ответил я в том же духе. — И нечего так орать.

— Мой Ронникинс никогда бы не сотворил такого, это всё ты! — Молли Уизли обняла своего сына и зло уставилась на меня.

— Ну, здесь девять человек, включая меня, могут подтвердить мои слова, кроме того, я могу предоставить свои воспоминания, но хотел бы, чтобы их у меня брали люди из Аврората или ДМП. Кроме того, здесь присутствует декан моего факультета, а он уже дважды лично снимал баллы Рону, когда тот задирался ко мне.

— Да, всё именно так и было, — кивнул Флитвик. Он был серьёзен, как никогда.

— К-хм… — кашлянул директор. — Я бы не хотел выносить это в аврорат, а уж тем более ДМП. Им всё же есть чем заняться и кроме разбора школьных склок.

— Почему нет. Мне, например — нечего бояться. Я абсолютно уверен в результате дознания, а раз на меня возводят напраслину, хотел бы разобраться до конца и закрыть этот вопрос согласно правилам Хогвартса, ведь на меня напали, и я защищался.

— Но даже если и так, зачем избивать своего товарища?

— Рон мне не товарищ, и я его не бил, а получил он совершенно заслуженное наказание. Я не бессловесная вещь, и на нападение — всегда отвечаю адекватно.

— Но в коридорах запрещено колдовать, а вы это делали.

— Ну… допустим… хотя пункта о запрете колдовства в коридорах я в уставе школы не нашёл, — сказал я и вытащил небольшую книгу с наименованием “Устав Хогвартса”. — Покажите мне, пожалуйста, такой пункт, в котором написан этот запрет, — помахал я уставом перед глазами директора, — а во-вторых… ну, даже допустим на секундочку, что это так… Я готов понести наказание за этот проступок сразу после того, как наказание за свой проступок понесёт Рон. Давайте быстренько оформим бумаги об исключении Рона из Хогвартса и сразу после этого назначим мне снятие баллов за колдовство в коридорах.


Моя речь произвела должный эффект. Рон стоял белее мела, а Флитвик слегка улыбался. Дамблдор завис, с одной стороны для него я всё-таки был важнее Рона Уизли, но и своего верного сторонника он потерять не мог. Вот теперь и выходило, что, если он накажет меня или Хаффлпаффцев, а Рона отпустит, я потребую разрешения в попечительском совете, прессе и вообще везде. В моём желании портить ему нервы он уже убедился.


— Рон просто хотел подружиться с тобой, и привлекал твоё внимание, а то, что ты попал на другой факультет — расстроило его.

— Мистер Дамблдор, это всё — только и исключительно проблемы Рона и никак не мои. Я не знаю, кто его воспитывал, словно свинью в хлеву, но то, что он сделал… так не приходят предлагать свою дружбу. Он оскорбил и меня, и весь мой факультет, а потом оскорбил и весь факультет Невилла, после чего напал на нас. Какой-то очень оригинальный метод знакомства у него. Тогда уж зачем мелочиться? Может, пусть сходу подойдет и ударит человека, с которым он хочет познакомиться, ногой по яйцам? Зачем останавливаться только на оскорблениях? В общем-то, мне плевать на Рона. Его проблемы это его проблемы, и меня они вообще никак не волнуют. Теперь, что бы он ни сделал и как бы не просил, я никогда и ни при каких обстоятельствах не стану дружить с Роном, поэтому давайте закончим сначала с наказаниями.

— Эх, молодость, ей свойственна горячность. Возможно, со временем вы пересмотрите своё решение, когда разглядите характер своего товарища.


Вся эта речь старика не произвела на меня никакого эффекта, я просто молча стоял и смотрел на Дамблдора. Копаться в моих мыслях он больше не пытался. Попробовал в самом начале, провалился и продолжать не стал.


— К-хм… — после затянувшейся паузы кашлянул Дамблдор, — я не буду наказывать никого из вас, но вы должны пообещать мне никогда больше так не делать.

— Ни в коем случае. Даже не подумаю сделать такую глупость. Мистер Дамблдор, ни одно правительство, ни одна страна мира, ни одна администрация не может отнять у человека право защищать своюжизнь и здоровье.

— Гарри, ты должен дать возможность преподавателям разрешить ваш конфликт.

— Когда кто-то нападает на меня, я буду защищать себя… всегда. Я не буду ждать, что кто-то вначале проклянёт меня, а потом я, если ещё останусь жив и смогу двигаться, пойду жаловаться преподавателям. Да и что они сделают? Снимут баллы? Согласно уставу школы ученик, напавший на другого ученика, навсегда изгоняется из Хогвартса. Когда эту школу только построили, никто из родителей не хотел отдавать своих детей в место, где могли делать с твоим ребёнком, что угодно. Кто там знал, что Рон приготовился делать? Вы не можете требовать от меня молча стоять и ждать, чем всё закончится. Я никогда не нападу первым, но защищать себя я буду всегда.


Дамблдор покивал головой, оглядел других детей и произнёс:


— Я понял вашу позицию… Эх… ладно, идите.

— А что насчёт Рона? Что насчёт его наказания? Вы можете сделать так, чтобы он от меня отстал раз и навсегда? — продолжал настаивать я.

— Я поговорю с ним.


*** Кабинет Дамблдора. ***


Оставшиеся Молли и Артур ожидали слов Дамблдора, однако характер Молли не позволял ей просто молчать. Как только дверь за детьми закрылась, она произнесла:


— Альбус, это совершенно никуда не годится…

— Согласись, Молли, Гарри в данном случае абсолютно прав, конечно, то, что он попал не на Гриффиндор, усложняет дело, но хоть не на Слизерин, — задумчиво проговорил директор.

— Ребёнок рос совсем один, ему надо помочь, его надо окружить верными друзьями и подругами.

— Это ты своих детей имеешь ввиду? — усмехнулся волшебник.

— А чем они плохи? Рон хотел подружиться с мальчиком, но тот сам отказался, — с возмущением ответила женщина.

— У тебя неверные сведения, Молли. Рон подошёл к Гарри и тут же оскорбил его и весь его факультет, а когда Гарри закономерно отказал ему, мальчик обозлился. Поговори с ним, Гарри сейчас настроен очень негативно по отношению к Рону, не думаю, что это хорошая идея для него продолжать их конфликт.

— Но что же делать?

— А почему надо что-то делать?


Дамблдор сидел за своим столом и смотрел на Молли. Он прекрасно понимал, чего она добивается и изначально не собирался ей мешать. Уизли неплохая семья, и как друзья для Гарри они были бы замечательны.

Однако и помогать Молли Альбус не спешил. Как сложится, так сложится.

В данном случае с Роном — не сложилось. Значит, Рон сам виноват, а судя по тому, что Гарри заявил, что теперь ни при каких обстоятельствах не собирается знаться с Роном, явно не позволяло им наладить отношения.


Теперь, когда его план вошёл в свою заключительную стадию, Альбус не желал отвлекаться на посторонние вещи. Молли в своё время попросила его устроить замужество между Поттером и Джинни Уизли. Для этого она решила познакомить мальчика со своей семьёй и сделать так, чтобы дружба между Роном и Гарри завязалась с первых же дней. Потом планировался брачный контракт, который Альбус мог заключить силой опекуна Гарри как несовершеннолетнего. Не сложилось. Будем надеяться, что в следующем году Джинни не будет вести себя так же, как Рон, а будет больше похожа на мать мальчика — Лили.


Воспоминание о Лили напомнило старому волшебнику ту злополучную ночь в ноябре восемьдесят первого года. Тот план, который они замыслили, предполагал много подстраховок и альтернативных решений. Пророчество, произнесённое в его присутствии, было истинным, это стало понятно после того, как шар с пророчеством появился в отделе тайн. Проведя несколько не очень приятных бесед с Поттерами, они вместе приняли решение использовать желание тёмного лорда убить малыша Гарри, раз уж в любом случае так всё сложилось. Ну как вместе. Лили была категорически против и ни в какую не хотела подвергать свою семью или своего ребёнка опасности, но кто же её слушал? А как оказалось — зря.

Ловушка была приготовлена по всем правилам. Рунные круги были расставлены по всему дому, боевики ордена феникса дежурили в доме днём и ночью, а Гарри вообще увезли в другое место вместе с Лили. Ну вот кто же мог подумать, что из всех дней тёмный лорд выберет один единственный день, когда все нормальные маги праздновали Самайн со своими семьями, и даже Гарри вернули домой для проведения семейных ритуалов?

Как мог маг, пропагандирующий чистокровность и соблюдение древних традиций, вместо проведения необходимых родовых ритуалов решиться пойти в этот день на убийство? Нелепая случайность, обернувшаяся трагедией. Да и Джеймс хорош. Да, понятно, он ожидал своих друзей в гости… дождался. Вот кто идёт открывать дверь даже без палочки? Альбус всё хорошо осмотрел и нашёл палочку Джеймса лежащей отдельно, на каминной полке на втором этаже. Что уж тут поделаешь? Сириус предал его и привёл темного лорда в дом Поттеров.

Альбус до сих пор не мог простить себе такого просчёта. Как он не заподозрил Сириуса раньше? Он ведь говорил, что готов отдать жизнь за Поттера. Даже называл его братом. Эх, Сириус, Сириус, как же ты так? Злости и скорби Альбуса не было предела в тот день. Он был так зол на Сириуса, что практически не слушал его дикий хохот и бессвязные причитания на судебном процессе.

Потом, навалились дела, тёмный лорд пал, одна из ловушек всё-таки сработала, но все остальные пожиратели — остались на свободе. Каждое дело, каждого убийцу, бандита и насильника из рядов пожирателей приходилось буквально силой проталкивать в Азкабан. Дамблдор мотался, как собака, а министерство кишело бывшими пожирателями и сочувствующими Темному лорду, да и сейчас ситуация хоть и изменилась, но не очень сильно. На заботу о маленьком Гарри не было ни времени, ни сил, во всяком случае именно так для себя решил Дамблдор, а уж когда волшебник сумел рассмотреть шрам на лбу младенца и то, что пряталось за этим шрамом, он забил тревогу.

Разобрать, что это могло бы быть, Альбус смог, но вот как это изъять из живого человека, при этом оставив его в живых… Вот когда он сильно раскаялся в том, что они все ополчились и записали в чёрный список все гильдии Некромантии и даже практикующих одиночек. Теперь даже за большие деньги он не смог бы получить консультацию ни у кого из них. Два дня Дамблдор, как очумелый, носился по колдомедикам, и всё, что смог сделать, это купировать осколок чужой души в теле младенца. Но после этого охладел к малышу. Ведь в конце концов, кто такой для него Гарри? Просто сын одного из его учеников, даже не любимого. Недолго думая, Альбус банально спихнул младенца сестре Лили, где его просто никто бы даже и не подумал искать, наложив заклинание ненаносимости на ребёнка. Уже потом он поспособствовал старухе Фигг и пристроил её присматривать за ребёнком.


*** Хогвартс. Гарри Поттер. ***


У этого разговора был ожидаемый эффект, Рон набычился и распускал разные слухи про меня, теряя своих возможных друзей всё быстрее. То он жаловался другим на несправедливость, то он проявлял агрессию в адрес всех остальных, но, видимо, Дамблдор о чём-то поговорил с ним, и ко мне он больше не приближался. В этом мире Рон не имел статуса лучшего друга мальчика-который-со-шрамом. Не имел хороших оценок. Не имел подруги Гермионы, теребящей его и заставляющей хоть что-то делать. Вот и скатился Рон сразу, резко и на самое дно. Друзей — нет. Знаний — никаких. Учиться не желает вообще. Характер вздорный. Никакого интереса ни для кого он не представлял, наоборот, считался парией и дурной компанией, с которой старшекурсники советовали детям не связываться. Поэтому дети его сторонились.


Флитвик тоже вызвал меня и предложил играть в квиддич, но я видел, как ему это неприятно. Видимо, директор попросил его втиснуть меня в команду.


— Профессор, мне это совершенно ни к чему. Тренировки отнимают просто море времени, которое я бы сумел потратить на учёбу, кроме того этот спорт очень травмоопасен. Подставлять свою голову под металлические шары… это мне не по нраву, поэтому нет, даже несмотря на разрешение иметь собственную метлу — нет.


Флитвик вздохнул как-то даже облегчённо.


========== Глава 6. Хэллоуин. ==========


Сегодня на ужине после моей тренировки я спокойно читал книгу за столом, надо сказать, для нашего факультета такая картина была очень характерна, как вдруг мой браслет подал сигнал, когда я решил выпить воды. Обычно я удалял тыквенный сок из стакана, заменяя его на воду. Заодно и тренировка беспалочковой магии, да и тыквы эти были магическими, различить, что в них такое намешано и есть ли вредоносные примеси, очень трудно. Сидя за столом и отвлёкшись от книги, я внимательно оглядел стакан магическим зрением.

Судя по отголоску, это была поделка близнецов Уизли. Ну как обычно, два брата-дегенерата подключились к семейному бизнесу спаивания всех зельями. Может, им крысиного яду подсыпать? Я, конечно, не зельевар, но уж на такую простую вещь меня хватит. При помощи магии их, конечно, откачают, но хоть впечатлений у них будет выше крыши. Видимо, Рон постарался. Видать, нажаловался, ну или Молли с ними пообщалась… неважно. Неужели и в этом мире придётся всю эту крысиную семейку истребить? Если что, рука не дрогнет, к чему мне под боком враги, постоянно пытающиеся гадить? Бросив взгляд на предвкушающе наблюдающих за мной близнецов, я прикрыл глаза. То, что я собирался провернуть, пока было на пределе моего контроля, поэтому мне могло понадобиться всё моё умение. Рыжики сидели словно на иголках, бросая предвкушающие взгляды на меня.


Накинул отвлечение внимания на мой кубок и на его содержимое, прицелился и послал два заклинания отвлечения внимания на кубки Уизли. Парное Экскуро очистило их, а я аккуратно, телекинезом разделив содержимое на две равные части, пролевитировал саму жидкость им в кубки и скинул чары отвлечения внимания.


Ух… это было напряжно, но заодно и интересно. На близнецов я больше не смотрел, и о том, что что-то произошло, понял только по смеху окружающих. Обернувшись, заметил, как близнецы вскочили со стульев, силясь что-то сказать, но огромные раздутые языки и длиннющие ослиные уши не давали им этого сделать. Под общим шумом я послал в них обоих сильное заклинание поноса и даже из-за моего стола почувствовал характерный звук резкого поноса. Два засранца ретировались из зала под громогласный хохот, ну и вонь они распространяли, конечно, куда же без этого.

***

Начиная с середины октября, я решил заняться изготовлением артефакта-пробойника. Мне нужна была дополнительная энергия, однако брать её из солнца, как моя бывшая супруга, я был пока не способен. Нет, отправить любой артефакт в солнце порталом я мог, но любой твёрдый предмет — основа артефакта, будет моментально испарён при нескольких миллионах градусов. Да что там, при таком буйстве энергий даже структура самих заклинаний будет мгновенно стёрта. Мне всё также не хватало возможности создавать заклинания вне трёхмерного мира, как это делала она, но тут уж ничего не поделаешь.

Я, естественно, тренируюсь, но всё это произойдёт не раньше, чем через много сотен лет, а энергию-то брать откуда-то надо. Вот и занялся я расчётом и созданием артефактов пробоя в междумирье, где есть много типов энергий. Да по сути весь этот план — одна сплошная смесь энергий разных типов с кучей вкраплений. Одной из проблем был отсекающий накопитель больших размеров. По моим расчётам энергия должна поступать через портал в накопитель большой ёмкости, который бы перекрывал портал в случае переполнения автоматически.

Сложность была с тем, как создать надёжный контур, который мог бы самостоятельно перекрывать поступление магии и никогда не сбоить, ведь переполнение накопителя — штука довольно чреватая и шарахнуть может знатно.

Решил воспользоваться похожим опытом моей жены и для перестраховки поместить всё в пространственный карман.

Местные пользовались интересной схемой создания вещей с расширением. По сути, что такое это расширение? Это некая область трёхмерного пространства, в которую можно попасть тем или иным способом. Моя жена делала это в виде пузыря, который болтался где-то в междумирье. Там она создавала четырёхмерное пространство-время, стабилизировала его, создавала там условия для жизни в виде света, течения времени, воздуха. Ну, в общем, всё, как в обычном мире, однако никоим образом этот участок к обычному миру привязан не был.

Местные маги, практикующие пространственное расширение, на такое способны не были. То, что делали они, а теперь и я, неким образом напоминало вдавливание участка обычного мира в большую мерность. Не знаю даже, как это правильно описать. Строился контур объёма, палатка, сундук, чемодан… да что угодно, имеющее чёткий объём. Затем заклинание расширения как-бы вдавливало этот объём, словно воздушный шарик, наполненный водой, смещая и раздвигая внутренний объём, только в другом измерении. Поэтому внешний объём оставался как бы на месте, а вот внутренний — раздувался. Именно поэтому такое расширение было полностью зависимо от самого предмета.

К примеру, зачарованный чемодан имел огромный внутренний объём, однако словно тот самый шарик с водой, если нарушить стенки этого чемодана, внутренний объём выплеснется наружу под давлением, и всё расширение — схлопнется. У меня имелась возможность надёжно защитить как внутренний, так и внешний объём, а потому преобразователь и контрольный артефакт я решил построить в расширенном пространстве. В самом катастрофическом случае, если накопители взорвутся, это просто схлопнет внутренний объём без особых последствий. Да, будет жалко труда, но хоть весь дом не взлетит на воздух. Пусть будет нечто, похожее на предохранитель последнего шанса.


Сейчас я как раз заканчивал четыре стелы фокусировки, которые были вспомогательными артефактами. Некая сборная солянка известных мне чар контроля и открытия портала. Все эти участки я скопировал из моего гримуара и теперь комбинировал и подгонял пороги включения и выключения.

В общем виде, это довольно сложный артефакт, который должен работать следующим образом:

Управляющие контуры, находящиеся на четырёх дублирующих стелах, открывали односторонний портал в случайное место в междумирье. Туда высовывалось плетение поглощения маны и заполняло артефакт. Оттуда энергия поступала в преобразователь и конвертировалась в нейтральную ману, заполняя накопитель, выполненный в виде довольно большого алмаза, с вплетённой в него структурой. Никаких материальных объектов сквозь портал пройти не могло, кроме того, у него имелась дублирующая страховка, которая мгновенно схлопывала портал, если что-то пойдёт не так.

В дополнение к этому вся конструкция находилась внутри небольшого железного ящика с расширенным пространством размером двадцать сантиметров по периметру. Увеличивая эту коробку, я мог пройти в неё и уже там нанести все заклинания и разместить преобразователь. Любой внутренний взрыв или нестабильность схлопывала портал, а если это не помогало, схлопывала и сам раздутый пузырь.


Находился я на помойке выручай-комнаты, которую я нашёл и приспособил как мастерскую и источник хлама, который можно было преобразовать в нечто нужное.


Диадему Рейвенкло я оттуда уже забрал и при помощи ритуала экзорцизма вышиб осколок души тёмного лорда из артефакта. Очень полезный артефакт оказался. Эта штука позволяла сфокусироваться и ускорить своё мышление, но главное, артефакт позволял тренироваться в таком ускорении и постепенно делал его постоянным, усиливая всё больше и больше, если это было возможным. В этом и состояла его уникальность. Диадему я старался носить как можно чаще, пряча её отводом внимания, особенно в моменты мозгового штурма и тренировок.


Сама эта помойка представляла собой огромный зал размером с несколько футбольных полей. Валялось там в беспорядке всё, что угодно. Старый ботинок, причём один мог соседствовать с древним бронзовым телескопом. Пузырёк с зельем лежал рядом с хоккейной клюшкой… ну откуда здесь хоккейная клюшка? Да и кому она могла понадобиться? Ну да ладно. Сортировочные чары я знал и призывал древесину и ткани. Порванные мантии и старые парты перерабатывались вначале в труху, а потом я извлекал из них углерод, а всё остальное превращал в ману.

Думаю, тут мне работы на год как минимум, и то, если быстро всё превращать в углерод. Никто этим так долго заниматься не будет, а потому я решил собрать всё золото, камни и артефакты, продать их Гоблинам и потом выгребать любую органику, трансформируя её в алмазы разных стандартных размеров. Артефакты всегда нужны, да и продавать можно будет.


Это была технология, уже отработанная мной в прошлом мире. Хоть такого же фабрикатора, как у моей бывшей жены, у меня не было, так как не было и искина, где находились бы матрицы создаваемых предметов, но создать нечто простое, например, однородный кусок металла или вот алмаз под накопитель с заданными свойствами, или даже при помощи ритуала скопировать уже имеющийся эталонный объект я мог запросто. Ну хорошо, не так запросто, как выходило у моей жены, но вот, к примеру, копировать один и тот же объект сотнями тысяч было легко. Знай только ману подавай.

Набрав несколько мешков с чистым углеродом, собрал шесть алмазов. Четыре для контролирующих артефактов, самый большой — для накопителя и один для поддержания и контроля внутреннего объёма расширения. Уставший и вымотавшийся морально я плёлся обратно в общагу. Всё-таки детское тело даёт о себе знать. Не выйдет у меня пока что концентрироваться подолгу на магии, и это стоит учитывать.


Примерно на середине пути моя интуиция начала подавать признаки жизни. Накинув щиты, я думал накинуть и невидимость, но магическим зрением заметил ауры близнецов Уизли примерно в конце коридора. Этих проклятых ни с чем не спутаешь, там проклятие заметно даже дальше, чем сама аура. Братик им пожаловался что ли? Вот мрази! То есть из-за того, что я не желаю сотрудничать с их мразотной семейкой, они решили меня подкараулить? Как только я вышел из-за поворота, они и выскочили. Но я же не Дамблдор, снятием баллов вы мерзкие уроды не отделаетесь. О-о-о-о нет…

— Ступе… — сказали два близнеца-дегенерата, выскочившие на меня, с палочками, направленными на меня.


Сказать-то они сказали, вот только телекинезом палочки вырвало из рук близнецов, и договорили окончание заклинания они уже с пустыми руками, хлопая глазами. Не разговаривая и не дав даже дёрнуться, выхватил палочку из кармана и мгновенно обездвижил дегенератов.


— Ступефай… Инкарцеро… Ступефай… Инкарцеро, — заклинания слетели пулемётной очередью, не дав хлопнувшимся на пол близнецам времени опомниться.


Удар со всей возможной силы одиннадцатилетнего мальчика ногой по морде одному, потом и второму полностью вырубил близнецов, а заодно серьёзно так подсократил количество зубов в их рту, ну и про глубокое моральное удовлетворение не забываем.


— “Акцио, карта мародёров”, — произнёс я и поймал вылетевшую из кармана одного из утырков карту. Вот пускай теперь побегают.


Решив заодно и потренироваться на них в псионическом считывании мыслей, я влез в голову, как оказалось, Фреда. Ага, маманя решила помочь Ронникинсу и выдала дегенератам зелье, а уж они решили меня обездвижить и это зелье влить. Заодно полазил по памяти близнецов и все их заначки разузнал. Я, конечно, ещё не специалист в псионике, и башка у них назавтра болеть будет очень сильно, но вот ведь незадача, это ведь не моя голова, а потому её не жалко. Когда ещё подвернётся такая возможность, а псионику из местных никто не обнаружит, а у меня тут целых два полноценных мага в виде добровольных подопытных. Хе-хе. Они же добровольно на меня напали? Добровольно. Вот и записались в мои подопытные. Ну-с… приступим…


Полчаса веселья с близнецами, поставленные закладки и затирания памяти спустя, я удовлетворённо потирал руки. Затёр я им память за целые полгода, причём хорошенько так поездил через мозг и по ментальному слою. Обливиэйт иногда можно разблокировать, если воспоминания именно заблокированы. Но после такого… без шансов. Просто нечего разблокировать.


Когда я вернулся с добычи исходных материалов для артефакта, в гостиной встретил радостную Гермиону. Хм, действительно, есть повод.

Я посмотрел на девочку, а она с огромным шоком разглядывала всё пространство вокруг. Видимо, магическое зрение включилось? Хм-м, ага, таки да, включилось. Помню, у меня тоже был такой же дебильный вид, когда впервые включилось моё магическое зрение.


— Как красиво, — завороженно произнесла девушка, оглядывая всю комнату.

— Герми, ты молодец, у тебя получилось, может, давай на сегодня на этом ты закончишь? — спросил я. — Отбой уже скоро. И организму нужно больше отдыха.

— Хорошо, я уже устала, да и резерв почти пуст.

— Ну и замечательно, а резерв таким образом только раскачивается, так что не страшно.


Утречком для меня была замечательная картина. Присутствие отсутствия одинаковых с лица… или правильно сказать отсутствие присутствия? А… и так и сяк верно. Короче отлёживаются два дебила.

Близнецы пролежали в больничном крыле три дня и вернулись в большой зал совершенно потерянными. Ну, может, хоть на этот раз я сумею вбить в их тупую башку хоть какие-то мысли. Хотя это сомнительно, они ведь не помнили ничего с начала учебного года и даже часть лета не помнили. Я видел, как директор хмурился и бегал взглядом по залу, видимо, пытался разузнать хоть что-то легилименцией, но и тут его ждала птица обломинго. Ничего старичку не светило, а я был ментально непробиваем.


*** Кабинет Дамблдора. ***


Директор сидел в расстроенных чувствах. Ну, с одной стороны, не выдержал он, не смог удержаться. Влез к только что покинувшей его кабинет Молли Уизли в мозги. Лучше бы не лазил. То, что эта стервозная и авторитарная женщина начала позволять себе лишнего, он уже понял, и хоть они и были его сторонниками, но давать ей настолько зарваться он не решился.


— Молли, нет никаких свидетельств того, что твоих детей избил Гарри. Да и как ты себе это представляешь? Двое старшекурсников против одного первокурсника?

— Но это точно ведь он, больше некому.

— Почему ты в этом так уверена? — директор помассировал свои виски и вновь взглянул на Молли.

— Потому что… — резво начала она и застопорилась на полуслове.


Ага, рассказывать о том, что она натравила своих детей на одинокого первокурсника с наказом насильно влить в него зелья… такого она себе позволить не могла.

— Так почему? — переспросил директор, по-прежнему ожидая ответа.

— Просто я уверена и всё, — стушевалась она.

— Молли, ты ведь понимаешь, что с такими претензиями Гарри над тобой посмеётся?

— Альбус, с мальчишкой надо что-то делать. Он совсем отбился от рук.

— А я и делаю то, что необходимо. У меня всё под контролем, — очень уж внимательно глянул ей в глаза старый директор, и Молли поняла, что будет умным решением ретироваться прямо сейчас, пока всё это не зашло слишком далеко.


Старый маг задумчиво перевёл свой взгляд с камина, в котором только что пропала Молли Уизли, на насест с Фениксом. А так ли уж у него всё под контролем? Надо бы озаботиться прохождением Гарри полосы препятствий. Вроде бы уже время.

***

Работа над артефактами, тренировки, медитации и учёба настолько захлестнули меня, что я даже перестал обращать внимание на окружающий мир почти полностью. Как это и бывает, момент, который проходил для меня по времени много лет назад, забылся накрепко, и только когда я заметил тыквы по всему замку… ткнулся в воспоминание буквально носом и меня прострелило… Гермиона.

Я заполошенно нашёл входящую в обеденный зал девушку, и от сердца отлегло. Её не обидел Рон, и она не побежала плакать в туалет на третьем этаже. Да и откуда бы, они ведь даже не на одном факультете, а с этим рыжим дебилом никто не общается даже среди Гриффиндорцев, что уж говорить об умненькой Гермионе. Порыскав глазами по столам, я подмечал знакомые лица. Все ребята с нашего факультета — на месте, с Хаффлпафф тоже всё в порядке. Слизеринцы вообще как солдатики, они почти всегда строем ходят, так что там и без меня всё пучком, но что-то всё же царапало взгляд, да и интуиция как-то начала поднимать голову.

Хм-м, а вот на самом Гриффиндоре какое-то расхождение. Я их, конечно, по головам не считал, однако в моей прошлой жизни я учился именно на этом факультете и потому знал всех на этом факультете поимённо. Чувство неправильности буквально царапало мозг.


Я поглощал пищу и внимательно наблюдал за бегающими и суетящимися Гриффиндорцами. Они ко всему ещё и самый многочисленный факультет, да и самый дёрганый. Шило в заднице у каждого первого. Если, к примеру, Слизеринцы сидели спокойно и степенно “вкушали”, то Гриффиндорцы бегали и суетились, перескакивали от одного к другому.


— Падма, — прострелила меня мысль о неправильности, — а где твоя сестра? — забеспокоился я.


Вот оно, вот что не давало мне покоя.


— Не знаю, я её сегодня только с утра видела.

— У меня плохое предчувствие, надо её срочно найти, давай подойдём и спросим?

— Да вроде с утра всё было нормально, — озадачилась она, начав судорожно осматривать стол Гриффиндора и, не найдя сестру, вскочила на ноги. — Ладно, идём, что-то ты меня тоже заразил беспокойством. Чтобы она, да пропустила праздничный ужин… Такого раньше не было.


Подойдя к столу Гриффиндорцев, Падма изловила Лаванду.


— Лаванда, ты не видела мою сестру?

Лаванда остановилась и задумчиво уставилась в потолок.

— После третьего урока — нет, — Лаванда заозиралась и поправила чёлку, заправив свои блондинистые, вьющиеся волосы за ухо. Наконец, найдя искомого человека, Лаванда подпрыгнула и подскочила к Фэй Данбар, дёрнув ту за мантию. — Фэй, ты Парвати не видела? — ухватила та девочку за руку.


Суетящаяся Фэй притормозила и задумалась. Посмотрев по сторонам, она сказала:


— Её Рон обидел, и она куда-то убежала плакать.

— А куда, не знаешь?

— По-моему в женский туалет, но точно не знаю, а что? — спросила она Лаванду, переводя свои взгляд на меня и Падму.

— Её сестра ищет.

— Быстрее, поспешим её найти, — ответил я, так как моя интуиция уже начала попискивать, оповещая меня, что ещё не конец, но время уже подпирает, и, если мы не поторопимся, могут возникнуть печальные последствия.


Мы побежали из большого зала, когда нас остановила Макгонагалл:


— Куда это вы, молодые люди? — вот только этой дуры не хватало.

— Наружу, мадам, — ответил я.

— А как же праздник?

— Это для вас праздник, но, если вы вспомните, что этот день значит для меня, вы поймёте.


Оставив задумавшуюся кошку стоять, я потянул девочку за собой. Не думаю, что кошка хоть что-то вспомнит. Ей вообще на всех плевать, а уж тем более на учеников. Выходя из зала, мы столкнулись со спешащим внутрь Квиреллом. Видать, побежал объявлять всем о том, что выпустил тролля. Мы выскочили в коридор, и я остановился.


— Сейчас, Падма, я попробую одно поисковое заклинание.


Достав палочку, присмотрелся к ауре девушки. Вот мой образец для поиска. Что может быть ближе сестры-близняшки? Я давно заметил, что ауры у них довольно похожи. Ну, будем надеяться, что найдётся. Помахал палочкой и, вбив примитивный поисковик в металлическую пластинку, я заметил полоску-стрелку, указывающую направление… направление Падмы. Ну, конечно.


— Тьфу, блин.

— Что случилось, Гарри? — поинтересовалась девочка.

— Я поисковик сделал по твоей ауре, думал, твою сестру найти, она и нашла ближайшую… тебя, — я ткнул пальцем в стрелку, указывающую на хихикающую девушку. — Так, одну секунду…


Ещё помахав палочкой, внёс исключение, и стрелка тут же развернулась.


— Побежали, — махнул я свободной рукой и подал личный пример.


Поплутали мы по замку прилично и пришли аккурат к моменту, когда принюхивающийся горный тролль, вертя маленькой башкой, втиснулся в женский туалет. Падма была в полном шоке. Она пыталась совместить разбитую реальность с тем, что наблюдают её глаза. Где там ещё водятся горные тролли, и где находится Хогвартс? Этих троллей ещё поищи, и как один из них попал в школу, полную детей, было загадкой.

Я же этими переживаниями не заморачивался, а бросился в женский туалет, откуда через секунду раздался истошный визг.


— Бомбарда! — дверь разлетается в щепки.

— Грраааааа! — орал тролль, замахнувшись дубиной.

— Ааааа! — дико визжала перепуганная Парвати.


Тролль взмахнул дубиной, чтобы ударить по мне, но я успел отскочить в сторону, а тролль раскрошил унитаз и два умывальника. Трансфигурирую осколки фарфора в длинные, острые иглы и, прицелившись, телекинезом втыкаю в глаза, чтобы чуть не оглохнуть от дикого рёва. Тролль начал размахивать дубиной во все стороны, а я оббегал его по дуге, чтобы не попасть под удар, оказавшись за спиной. Тролль замахнулся, подняв дубину вверх.


— Вингардиум Левиоса, — дубина зависла в воздухе, отделившись от ауры тролля, и я подцепил её телекинезом.

— Ыыыыыыы? — как-то даже вопросительно прорычал тролль, перестав ощущать дубину в пальцах.

— Ыгы! — сказал я, начав совмещать огромную дубину с тупой башкой тролля.

Хрясь, хрясь, хрясь. Телекинез? Могу, умею, практикую, а потому тяжёлая дубина лупила по маленькой головке тролля, разбивая её в кашу. Тролль начал заваливаться и обосрался, заляпав меня вонючей жижей, после чего с диким грохотом повалился в сторону замертво.


— Твою мать, вонючка грёбаная! — отскочил я. — Фу, к-ха, какая мерзость, ужас.


Я подбежал к умывальнику и начал вытираться.


— Тьфу… Тьфу… засранец, — я уже даже открыл воду… — А нафиг я это делаю? Экскуро… Экскуро, — заклинания подействовали, и я стал чистым.

— Хи-хи-хи, — тихонько захихикала Падма, первая отошедшая от шока, а Парвати, уже обнимавшая свою сестру, тоже прыснула совсем чуть-чуть.

— И ничего смешного… Меня буквально искупали в тролльем дерьме, а вы хохочете, — насупился я.


Смех стал чуть громче, и был он настолько заразительным, что я тоже присоединился к нему. Это явно уже нервное. Ну это несущественно. Нет ничего, что успокоительное зелье бы не убрало. По округе начал распространяться едкий запах дохлого тролля, которого в дополнение искупали в его же тролльем дерьме.


— Ладно, пойдёмте выйдем отсюда, — сказал я, когда услышал приближающиеся шаги.


Ну, пройти мы успели только несколько шагов. Осунувшаяся от ужаса Парвати в порванной мантии и ведущая её Падма, и я впереди обеих.


— Что? Кто? Мистер Поттер, как вы могли? — закудахтала Макгонагалл.


Это она что там себе надумала, кошка драная?


— От вас я никогда не ожидала такого непотребства! Как вы могли?

— Не знаю, что вы там себе придумали, но лучше бы вы так рьяно следили за своими учениками. Рональд Уизли… ученик, который неоднократно оскорблял представителей всех остальных факультетов, отторгал всех, кого только возможно, и на этот раз эта тупая обезьяна довела девочку со своего факультета до такого состояния, что она спряталась в туалете и плакала там. Если бы мы не спохватились и не обратили внимание на то, что ваша ученица отсутствует на ужине, её бы сожрал тролль. Так что вам бы стоило вместо того, чтобы голословно обвинять меня непонятно в чём, наконец, начать следить за своими учениками и наказывать мистера Рона Уизли, пока не произошла катастрофа.

— Мистер Поттер, как вы разговариваете с преподавателями? Минус пятьдесят баллов с Рейвенкло.

— Разговариваю ровно так, как они того заслуживают, а баллы… плевать на баллы. Если бы мы опоздали хоть на минуту, вы бы имели на руках труп маленькой девочки. У вас по школе разгуливают тролли. Существо четвёртого класса опасности между прочим, и всё, о чём вы можете думать, это снимать мне баллы за что-то, что вы сами себе придумали? — я презрительно окинул её взглядом. — Я повторюсь ещё раз. Следите внимательно за моей мыслью. На вашем факультете чуть не погиб ребёнок… — очень медленно и по слогам произнёс я, — неужели ничего в душе не отзывается? Или для вас это так… ну умер и умер… не мой же ребёнок, а чужой?

— Давайте не будем ссориться, а разберёмся с тем, что здесь происходит? — сказал Дамблдор.

— Мне бы тоже хотелось знать, что здесь происходит? — перевёл я взгляд на Директора. — Почему тролль свободно разгуливает по замку: Сам по себе… ну он бы этот замок даже не нашёл, а значит его сюда кто-то привёл, и что происходит? Я спросил у Падмы, где находится её сестра, Парвати. Мы подошли к Лаванде Браун, а она в свою очередь спросила у Фэй Данбар. Фэй и рассказала нам, что после того, как Рон Уизли оскорбил и обидел девочку, та убежала плакать в женский туалет. Только поэтому мы и побежали её искать. На тролля мы наткнулись случайно, и пришлось его умертвить, ведь он готовился убить Парвати. Уже даже дубиной замахнулся.


Преподаватели заглянули в туалет, откуда уже распространялось благоухание. Макгонагалл мгновенно выскочила, а вот Флитвик и Дамблдор вышли спокойно. Я решил, что уже хватит тут прохлаждаться, и заметил:


— Ладно, мы отведём девочку в больничное крыло.

— Но как же: - спросила Макгонагалл. — Нам надо задать вам пару вопросов.


Я тяжело вздохнул, и оглядел её с ног до головы. Как была она в моём мире мразью, так в этом и осталась.


— Что… вот прямо сию секунду? Нет, я, конечно, понимаю, что вам лично плевать на здоровье детей, но это нечто настолько важное, что ваши вопросы вот вообще никак не подождут пару часов? Что-то случится за это время настолько существенное, что вы вот никак не потерпите?

— Мистер Поттер, сто баллов с Рейвенкло за непочтительное отношение к учителю, — воскликнула она, а вот Флитвик посмотрел на неё внимательно и довольно враждебно. Видимо, не всё в порядке в королевстве Датском, и между преподавателями есть тёрки, которые они стараются не выносить наружу.

— Ой, да плевать я хотел на баллы. Парвати только что пережила травлю на собственном факультете, после чего её чуть не убил горный тролль.

— Но это не повод хамить учителю! — взвизгнула она.

— А что же тогда будет являться достаточным поводом? — развернулся я к ней всем телом. — Что по вашему мнению должно произойти, чтобы вас наконец-то пробрало, а? Одиннадцатилетнюю девочку с твоего факультета оскорбили, унизили и чуть не убили меньше минуты назад! У неё шок, ей нужна срочная медицинская помощь! Вместо того, чтобы вначале помочь, успокоить, найти и наказать виновника того, что девочка осталась тут одна, и найти и наказать виновника того, по чьей вине тут вообще присутствует тролль, ты мне тут баллы снимаешь? Да запихни себе свои баллы в задницу, дура старая! Плевать я на тебя хотел. Баллы она мне тут снимает! Да хоть все сними… обнули их, пусть уйдут в минус, мне плевать! Да хоть выгони меня из Хогвартса! Да практически любая другая школа будет лучше, чем эта, и там явно не бродят по коридорам тролли и не пытаются убить учеников!


Я повернулся к Падме, которая обнимала заплаканную и растрёпанную сестру, и сказал:


— Идём, я проведу вас в больничное крыло.


Девочки бросили ненавидящий взгляд на Макгонагалл и спокойно прошли за мной, не обращая внимания на открывающую и закрывающую рот кошку. Пройдя в больничное крыло, я объяснил ситуацию мадам Помфри и попросил её связаться через каминную сеть с родителями сестричек. Им сейчас явно понадобится поддержка. Помфри выдала успокаивающее зелье вообще всем, после чего провела осмотр и прошла к камину, засунув свою голову внутрь. Всё-таки есть один небольшой минус у моей защиты. Успокаивающее зелья на меня тоже никак не действует, но мне это не особо и нужно, тролля мне вот совсем не жалко, и переживать за его смерть я не стану.


Подождав, пока зелье подействует на сестричек, я держал их за руки, успокаивая.


— Знаешь, Парвати, тебе стоит перевестись на другой факультет. На Гриффиндоре слишком много шакалов, которые тебя просто заклюют. Почему бы тебе не воссоединиться с сестрой?

— А так разве можно? — спросила удивлённая Падма.

— Насколько я читал в уставе, один раз — можно, но должны быть веские причины. Близкая смерть твоей сестры, думаю, является причиной.

— Что? Какая смерть? — спросила нас только что появившаяся из камина женщина.

— Здравствуйте, меня зовут Гарри Поттер, всё уже хорошо, вашим дочерям ничего не угрожает.

— Здравствуйте, молодой человек, — внимательно осмотрел всех присутствующих мужчина. — Раджнеш Патил, а это моя жена, Мадхри Патил.


Женщина была очень красива в традиционном Индийском платье на домашний манер. Тонкая талия, чёрные волосы, смуглая кожа и пронзительные карие глаза на миловидном лице. Её за руку держал высокий мужчина с чёрными усами пропорционального телосложения. Было заметно, что он следит за собой, да и как маг достаточно умел, судя по развитости ауры, и прямого, не перекошенного на одну правую руку, в которой все тут держат палочку, магического тела и каналов.


— Очень приятно, леди, сэр. Теперь мне ясно, чью красоту унаследовали ваши прелестные дочери, — поклонился я им. Повернувшись к мадам Помфри, спросил:

— Скажите, у вас есть артефакт Думосброс?

— К сожалению, нет, а он нужен?

— Я хотел показать всё, что случилось, родителям девушек. Так будет намного быстрее.

— У меня есть, — ответил отец сестричек. — В моей работе он часто нужен. Если вы дадите мне две минуты, я принесу его.

— Конечно.


Мужчина ушёл обратно в камин, а женщина подошла к своим дочкам и спросила:


— Что случилось, милые?

— На меня в туалете напал горный тролль, — выдала Парвати.

— Что, как, откуда он взялся здесь в Хогвартсе? Или это было не в Хогвартсе?

— В Хогвартсе, тут, на третьем этаже.

— Боже, какой ужас, — схватилась за голову Мадхри. — Но как ты спаслась?

— Гарри спас меня… буквально в последнюю секунду, — ответила она и глянула на меня.


В этот момент из камина вышел Раджнеш, несущий увесистую чашу.


— Тебе помочь, Гарри?

— Да, если можно. Я вытолкну нужные воспоминания наружу и кивну, а вы поможете их вытащить и просмотрите.

Нет, я конечно могу и сам, но к чему привлекать ненужное внимание своими умениями?

Сама процедура извлечения воспоминаний совсем не сложна. Для этого я как дающий всего лишь должен ментально сконцентрироваться на том, что я хочу показать, а потом специальным заклинанием перенести нужным образом модулированную ментальную энергию, перенаправив её в Думосброс. Сам артефакт это хранилище-усилитель ментальной энергии, настроенный определённым образом. Когда реципиент подносит свою голову близко к артефакту, тот способен проецировать очищенную ментальную энергию этому человеку. Разные артефакты имеют разную мощность и в зависимости от вложенной энергии способны передать всё одному или более магам.

Естественно, я не мог не использовать это в свою пользу, а потому позволил вытащить и наши поиски до встречи с троллем, и саму встречу, и разговор после.

Ну если спросят — скажу, что случайно попало, я же не окклюмент.


Когда Раджнеш, Мадхри и Помфри оторвались от просмотра, женщины были белые, как мел, а вот Раджнеш вид имел очень злой.

В комнате уже находились Дамблдор, Макгонагалл и Флитвик, вернувшиеся после разделки и уборки туши и восстановления туалета. Началось всё с фразы:


— Как это понимать, Дамблдор? — произнёс её, естественно, Раджнеш, но вот после этого нас всех культурно попросили на выход, и мы поплелись обратно. Замечательная политика, зелье дали? Дали. Жив? Ходить можешь? Ну вот и топай себе. Никто же не умер. Блин, сборище детских психологов. А потом они удивляются, откуда у них берутся тёмные лорды?


Гулкие шаги отдавались от стен коридоров замка, а девочки предпочитали молчать, отходя от шока. Одна от близкой смерти, пролетевшей буквально в миллиметре, а вторая от ужаса и переживаний за сестру.


— Парвати, может, побудешь пока с сестрой у нас на факультете? Думаю, никто не умрёт от того, что Гриффиндорка зайдёт к нам в гостиную.

— Спасибо, Гарри, я приму твоё приглашение.


Я взял их обеих под руки, и мы все вместе пошли к нам.

Разборки были долгими, о чём они там договаривались, и что обсуждали с Дамблдором, мне неизвестно, но буквально на следующий же день на Рейвенкло появилась ещё одна ученица, а Гермиона так же, как и я, получила отдельную комнату, так как сестрички очень попросили жить вместе. Ну это абсолютно логично.Сёстры и жили всю свою жизнь вместе, почему вдруг этот драный колпак их разделил, понять я не могу.

Ещё одна вещь, которую я не понимал, это ажиотажа с комнатами. Я лично прогуливался по общежитиям Рейвенкло и по общежитиям Гриффиндора в своё время. Комнат там было столько, что каждого ученика можно было разместить в отдельной комнате, причём через одну, ну чисто чтобы соблюсти дистанцию, и ещё бы осталось столько же комнат. Всё-таки Хогвартс в своё время был замком. Настоящим. И у него был свой гарнизон. Комнат тут было завались. Зачем надо было запихивать такое количество детей в одну комнату, особенно на Гриффиндоре, я абсолютно не понимал.


Директор меня с троллем больше не дёргал, по всей видимости вместо этого он заглянул в Думосброс и, не обнаружив ничего криминального, оставил всё, как есть. Воспоминания я себе по свежей памяти оставил. Возможно попозже они мне понадобятся. Рита Скиттер их уже буквально заждалась. Всё было хорошо, но теперь место Снейпа, третировавшего меня в прошлом мире, заняла Макгонагалл. Она спрашивала меня на каждом уроке, заставляла делать задания и пыталась выловить в коридорах. Видимо, сильно её задел мой демарш. Но у меня на таких старушек есть испытанный метод. На каждом занятии я начал незаметно, но сильно давить на её голову ментально, повышая интенсивность. К концу урока у кошки просто раскалывалась голова. У меня она тоже немного болела, но для меня это наоборот была отличная ментальная тренировка.

Так мы и жили, близнецы потихоньку отошли от моего стирания памяти и снова начали подливать зелья всем подряд, Рон, видимо, тоже отошёл от внушения своей мамочки и директора и начал огрызаться, а кошка продолжала третировать меня на уроках. Пару раз я находил зелье производства близнецов и в своём стакане, однако просто повторял тот же трюк, который провернул в начале года, оставив Близнюков на этот раз с радикально синим цветом лица.


В дополнение ко всему начались попытки заманивать меня в запретный коридор любыми путями. Я лично трижды находил вырезку из газетной статьи об ограблении банка, мимо которой прошёл, не обратив на неё внимания, несколько раз близнецы Уизли громко говорили об этой статье и о том, что они прочитали её, когда я был в библиотеке. Однажды меня попытались запереть в запретном коридоре третьего этажа после того, как лестница ведущая в этот коридор отъехала и не желала возвращаться.

Мне пришлось перелететь проход левитацией. Всё это мне уже начало слегка надоедать. Бородатый кукловод считал, что только его план единственный и верный, и никаких отступлений и неповиновений не принимал. Минерва от меня более-менее отстала, когда я поинтересовался, а нормально ли требовать у меня знание материала, который мы будем учить на третьем курсе, и пообещал пожаловаться в попечительский совет на её произвол.

К директору меня тоже вызвали. Для приватного разговора тет-а-тет, так сказать. Но я заявил, что перестану ходить на уроки трансфигурации, если старая кошёлка не перестанет выплёскивать свою личную неприязнь на меня. На баллы мне плевать, на отработки я ходить не стану, и Альбус может легко выгнать меня из Хогвартса, если он того пожелает, я ведь легко могу перейти учиться в другое место или учиться на дому.

Так наш разговор и окончился. Вроде бы он обещал обсудить это с Минервой, а мне большего и не надо. Минерва вроде как успокоилась и просто перестала обращать на меня внимание. Из крайности в крайность. Подумаешь, фифа, задел её чувства… причём совершенно за дело.


Я тренировался с ребятами, потом ещё носился на тренировки по своей личной программе, ну и, естественно, заканчивал свой артефакт. Да и что тут было делать в этом огромном и пустом замке? Ну не плюй-камни же мне с детьми раскидывать! Слишком уж много времени я потратил на все расчёты и тестирование, зато теперь вся структура артефакта была записана в мой гримуар, и новый такой же я смогу воссоздать всего за пару часов. Так оно и бывает. Чтобы создать новое, даже опираясь на другие разработки, бывает, занимает годы, а повторить по готовому рецепту займет пару часов.

Ну, может быть, пару дней. Если честно, совсем уж нового я не разработал, а скомбинировал несколько имеющихся методов, но вот именно в таком виде до этого никто ничего подобного не применял. Да что тут говорить, большая часть технологий в этом мире неизвестны. Такие вещи, как накопители, порталы, ноль-транспортировка маны. Много чего тут неизвестно, да и не будет известно. Кроме моей будущей жены, никто другой этого не узнает.


Гром грянул в середине декабря. Все уже готовились к рождественским каникулам, как скорбный Дамблдор со скорбной миной сделал скорбное заявление о скорбном событии. Близнецы Уизли не будут больше учиться в Хогвартсе из-за несчастного случая. Выяснил я для себя только очень примерную картину по горячим следам. Пришлось допрашивать магические портреты и призраков, ведь врать или недоговаривать потомственному некроманту для этих слепков сильно чревато.

В начале года, когда близнецы только вернулись в Хогвартс, и Дамблдор объявил о том, что в запретный коридор заходить нельзя для всех, кто не хочет умереть страшной смертью, что бы вы думали они сделали в самую первую очередь? Да-да, десять из десяти, именно это и стало практически первым, что они и сделали. Грифиндорский идиотизм и желание покрасоваться погнало их в коридор чуть ли не в первый же учебный день.


Хоть они и поимели полные штаны впечатлений в первый раз, и это я совсем не шучу, покидали они запретный коридор бегом и с запахом. Портреты их отвисшие сзади штаны тоже заметили, но в тот раз отделались они лишь лёгким испугом, ну или тяжёлым. Как сильно они там обгадились, никто не замерял, зато всем своим дружкам успели растрезвонить о том, что с ними произошло, чем, как ни странно, сделали доброе дело, уберегли большую часть Гриффиндорцев от смерти, так как те и сами хотели повторить их подвиг, особенно младшеклассники.


Настал октябрь, и некий милый, добрый и совсем-совсем хороший Гарри Поттер капитально проехался им по мозгам, стерев их память за полгода подчистую, да и челюсти им подрихтовал. Первое время Близнюки ещё искали, кто бы мог им так удружить, но потом по всей видимости приняли для себя постулат о том, что на каком-то этапе они банально зарвались и наехали на кого-то из старшекурсников. Кого-то серьёзного. Нет, ну в принципе, так оно и было, хе-хе. Подспудно, они на задворках сознания понимали, что на каком-то этапе они всё-таки нарвутся, но вот на кого именно, они понять не могли. Ну кто бы мог заподозрить такого милого и доброго мальчика Гарри Поттера в разных ужасах? Да и умений на Обливиэйт у меня вроде как не должно было хватить. Да и карта их пропала. Обложили буквально со всех сторон. Куда ж деваться?


Гадали они гадали, но решили пошляться по Хогвартсу, как обычно, да и друзья им сообщили о том, что находится в запретном коридоре, и напомнили, что это именно они первыми на хвосте принесли эти вести. Естественно, просто так мимо такого развлечения они пройти не смогли. Логика была проста… один раз прокатило, значит, и второй раз тоже должно прокатить.

Не прокатило. Портреты, конечно, сплетники ещё те, но только через стены они смотреть не способны, а потому точно сказать мне, что именно там случилось, они не сумели. То ли на этот раз Хагрид закрепить поводок у огромной трёхголовой псины не удосужился, то ли длиннее он был в этот раз, вот только близнецы в эту комнату-то зашли, но вот выйти — не смогли. Смогли только выпасть. И то по частям. Они даже дверь закрыть не успели.

Конечный результат — обоих Близнюков больше в Хогвартсе нет, и один из них уж точно мёртв, а второй скорее всего — тоже, ведь местные лекари повреждения, нанесённые Цербером, не лечат, и я тут даже ни при чём. Ну вот совершенно, и псионические закладки совсем-совсем ничего не делали.


Падма и Парвати, которым я пересказал свои выводы, согласились со мной в том, что это ужасно, хотя всех ведь заранее предупреждали об опасности. Вот они и умерли… мучительной смертью. В точности, как их и предупреждали. Нет, я понимаю, что для одиннадцатилетних детей всё всегда прямолинейно, но вот догадаться, что зверь четвертого уровня опасности, вообще не должен находиться в Хогвартсе, на это их не хватило.

***

— Гарри, а куда мы идём? — задал вопрос Майкл, который тоже решил пройтись вместе со мной.


Я решил, наконец, выполнить один из пунктов моего плана и обзавестись Домовиками. Потянуть я их смогу, да и мой запитыватель скоро будет включён. Время пришло обзавестись магической помощью.


— Помнишь я давал тебе почитать книгу насчёт домовиков?

— Помню. Домовики или домовые эльфы, призванные магические духи в созданных магией телах. Гарри, а как это тела, созданные из магии?

— Ну вообще, с определённой точки зрения наши с тобой тела тоже созданы из магии, только другого формата, — я посмотрел на залипшего однокурсника. Н-да, пока ещё рано таким грузить. — В общем, это иллюзия, только твёрдая.

— Но как же иллюзия может быть твёрдой? Если я понял, иллюзия это фантом? Ну как силовое поле, как голограмма? Ненастоящая.

— Заклинание Протего помнишь? Я тебе показывал. Мы его позже проходить будем.

— Ага, помню, — радостно подпрыгнул Майкл.

— Ну вот это тоже поле, но несмотря на это, лбом об него можно треснуться очень даже замечательно.

— Хи-хи-хи, — представил себе ребёнок. — Так эта иллюзия — она как Протего?

— Ну почти. Принцип похожий. Подделывается ощущение от касания, цвет, размер. Да всё вообще. В конечном итоге это тело по ощущениям ничем не отличается от обычного. Внутри живёт призванный дух. Им там в астрале очень скучно. Чего, ты думаешь, души людей, которые умерли там, не сидят на месте, а постоянно перерождаются? Им ведь там лучше.

— Тоже скучно?

— Ага.

— А духи сами по себе так не могут? — Майкл улыбнулся мне, посмотрев по сторонам насчёт, куда это мы зашли.

— Люди вообще совсем-совсем сами по себе тоже не могут. Духов в псевдотело призывает маг, а людей в тело призывает мать и отец при помощи специальной магии, — хитро подмигнул я ему, показывая известный во всём мире непристойный жест.


Ребёнок густо-густо покраснел.


— Гарри! Прекрати!

— Хи-хи. Не надо стесняться, а то ты красный становишься.

— Щас как тресну! — зло зыркнул на меня Рейвенкловец.

— А мы уже пришли, — улыбнулся я, отскочив от злого парня и ткнув пальцем в огромную картину. — Вот эту грушу надо пощекотать, — показал я на картину груши на стене.


Войдя внутрь, мы прошли вглубь громадного помещения, по которому во все стороны сновали домовики. На кухне шла активная работа, которая почти никогда не прекращалась. Маленькие ушастики жарили и парили, чистили и резали, и всё это, в основном, магией.


— Майк, — легонько пихнул я парня локтем.

— Ага, что? — повернулся он ко мне.

— Перейди на магическое зрение.


Заметив, как он сощурился, после чего его глаза быстро забегали по сторонам, наблюдая картину магических потоков. Домовики пользовались типом магии, похожим на тот, который тренирую я, однако из-за того, что домовые духи оставались, по сути, духами, они почти не имели живой ауры, то есть их аура была очень пластична.

Колдовать всей аурой, как меня учила когда-то моя супруга, было для них более привычно, чем при помощи палочки, и сейчас Майкл наблюдал радужные потоки и перемещения в пределах аур маленьких человечков. Вытянутые линии захватов, вовсю орудующих ножами и половниками. Чашками, кружками, кастрюлями и сковородками. По той же причине — отсутствия реального тела, домовики физически не уставали, но вот сон им всё же был необходим по причине усталости ментальной.

Наконец малыши заметили нас, и к нам пришла маленькая Домовушка.


— Господа волшебники желают покушать? Как Типпи может помочь господам волшебникам?

— Здравствуй, Типпи, меня зовут Гарри, а это Майкл. Я ищу домового эльфа или нескольких для себя в услужение. Есть ли свободные эльфы, желающие мне помогать?


Работа на кухне на секунду застопорилась. Домовики столпились вокруг нас и начали ощупывать нас магическими щупами, жадно задерживаясь на мне. Майкл, тоже смотрящий магическим зрением, даже отшатнулся, но потом вернулся, глядя на спокойного меня. К нам вышел более старый домовик с обвислыми ушами, крючковатым носом, но в чистой белой наволочке с эмблемой Хогвартса.


— Я чувствую в тебе большую силу, юный маг, ты бы смог поддерживать не менее шести из нас, и твоя сила уменьшилась бы лишь на половину. А вот юный сэр пока не сможет поддерживать ни одного из нас. Слишком мало у него силы.

— Не переживай, уважаемый, он очень быстро развивается, и очень скоро сил у него будет хватать, единственное, что мне не требуется аж целых шесть помощников. Дом у меня не очень большой, и территория вокруг не требует особой работы, это просто лес. Я могу приютить вас хоть всех, но проблема в том, что на столько духов не будет работы, а я же знаю, как вы ее любите.

— Что же делать? — уши старого домовика грустно обвисли.


Маленькие человечки были действительно слегка повёрнуты на работе. Я так и не смог найти информации о том, почему это так, но малыши действительно неутомимо трудились на своих хозяев, помогая им во всём. Сами они ману из окружающей среды брать не могли, а вот получать её в переработанном виде от мага или подходящую ману от алтаря — это запросто. Именно поэтому они настолько сильно вожделели связать себя с подходящим магом, который бы давал им две единственные вещи, которые они страстно желали. Работу и ману.


— Давайте я возьму четверых из вас? Единственное, что, мне бы хотелось не афишировать это перед директором. Есть ли тут домовики, которые ещё не привязаны напрямую к источнику Хогвартса, чтобы, если я вас заберу, директор не заметил?

— Есть, шестеро домовиков от древних родов, хорошо обученных и очень расторопных, но на них остались проклятья их рода, которые перешли на них из алтаря. Когда последний из хозяев исчез или умер, родовое поместье закрылось, и алтарь отрезал их от подпитки. Вот они и пришли сюда. Дамблдор не хочет привязывать их к местному алтарю школы. Он боится, что их проклятия перекинутся на алтарь, и они потребляют лишь крохи магии от детей волшебников.


— Это ничего, я их возьму и очищу от всех проклятий.


Закончили мы со всеми делами часа за три. Четверо домовиков теперь были привязаны ко мне, но жить остались пока тут. В их аурах уже поселились тварюшки, которые весело сжирали все проклятия, которые на них были. Через несколько дней начнутся зимние каникулы, мы поедем домой, и я смогу их забрать.

***

— Этот знаменательный день, будет высечен в скрижалях истории…


Вещающий с огромной трибуны перед толпой миньонов будущий властелин мира был красив, молод и пафосен. Ну, некоторые мелочи не будем учитывать. Трибуна совсем не огромная, это просто стул, трансфигурированный в пюпитр. Толпу миньонов заменяют домовики, глядящие на меня со смесью скептицизма и обожания, ну и немного хотят вот прямо сейчас тащить меня к мадам Помфри… чисто на всякий случай, вдруг хозяин того… головой стукнулся. Ну а на месте властелина мира выступал скромный я. Не, ну а что? Насчёт того, что молод и красив, ведь никто спорить не будет? Вот и замечательно.


— Ну что, запускаем? — пробормотал я и подошёл к своему законченному и оттестированному артефакту, заборнику магической энергии.

Подав энергию на контролирующий амулет, я отошёл на пару шагов, заметив, как в центральном накопителе разгорелось небольшое солнышко. Там была искра молочно-белого пламени, которая разрослась и заняла весь объём накопителя. После чего портал сам закрылся наглухо. Не ну нихрена себе??? Объём этого накопителя примерно равен двадцати моим, а мой — имеет объём магистра. Ох, это же… просто охереть. И это заполнилось за три секунды… даже меньше. Да мой конвертер ничуть не хуже, чем у моей бывшей жены. Довольная улыбка появилась на моём лице.


Я бегал вокруг артефакта, радостно подпрыгивая. Всё же такое молодое тело трудно удерживать в стабильном состоянии, всё время кажется, что я произвожу насилие над собой. Хочется носиться и вытворять дурь.


— Работает, никаких сбоев не вижу, и это замечательно, — сказал я. — Муха-ха-ха-ха. Этот мир станет моим! Ха-ха-ха.


Домовики смотрели на меня, выпучив глаза. Подойдя к артефакту, я положил на него руку прямо поверх управляющего артефакта на специальное углубление в кубике и почувствовал укол, после чего в меня хлынул поток маны, заполнивший меня до краёв.

Я улыбнулся и погладил каждого из моих домовиков по голове. Если что, они обожают персональный контакт со своим хозяином. Для них это поощрение. — Сейчас я вас подключу к алтарю, и вы сможете получать энергию.


Домовики аж засветились от счастья. Подойдя к каждому из них с коробочкой, попросил коснуться, и в их ауру встроились плетения передачи магии.


— А ну-ка попробуйте вытягивать всё, что только сможете.

— Сколько угодно магии? — удивился Тими. Он был явно немного старше.

— Ага. Сколько сможете.


Вначале робко, маленькими ручейками, а потом уже рекой из артефакта полилась энергия. Я внимательно следил за аурами привязанных ко мне домовиков и за управляющим кристаллом. Вот основной накопитель начал очень медленно тускнеть, и через пару секунд портал вновь открылся и за секунду забил его на максимум, после чего портал закрылся. Ага, вроде всё работает. Быстрее, чем одновременно четверо домовиков, я навряд ли смогу тянуть ману. Значит, всё хорошо. А коробочку можно положить у меня дома.


Теперь мне надо будет сделать артефактный продуктовый шкаф со стазисом, плиту для готовки еды и несколько преобразователей в электричество. Прозябать в каменном веке я не собираюсь.


========== Глава 7. Зимние каникулы. ==========


— Мистер Дамблдор, я совершенно не понимаю вашего беспокойства.

— Это очень опасно, и вы должны находиться в доме ваших родственников. Ведь только там вы в полной безопасности. Я вообще думал, что вы захотите остаться на рождество в замке.

— Не захочу. Не надо переживать, мне есть где жить. Вы не мой родственник и не мой опекун, и поэтому я не очень понимаю ваше внимание ко мне.


Эта беседа продолжалась уже полчаса, и Дамблдор уже начал меня утомлять. Вызвал он меня до обеда и теперь пудрил мне мозги на тему того, что я должен вернуться к Дурслям. В принципе мне понятно, откуда он узнал, что я у них в последнее время не жил. Миссис Фиг оправилась от своей травмы и продолжила работу дятла. Но мне совершенно плевать на его хотелки.


— Кстати, ещё одна вещь, у вас сейчас находится мантия-невидимка, которую мой отец дал вам. Я хотел бы получить её обратно, — прервал я его на середине слова. Пора бы уже заканчивать с этой беседой. Всё равно ведь толку никакого.


Дамблдор посмотрел на меня более внимательно. Ну давай, старикан, шевели мозгами, уже и улитке было бы понятно, что все твои проповеди на меня никак не действуют. Он вздохнул, потом молча встал и ушёл куда-то внутрь своего кабинета. Ну оно и понятно. Его уговоры всё равно ведь делают только хуже. Вернулся он уже со свёртком, который передал мне. Хоть это и довольно мощный и уникальный артефакт, но удерживать его у себя он всё же не стал, хотя, думаю, исследовал он её от и до. Моя бывшая жена это уже сделала, и мой гримуар содержит среди прочего и пошаговую инструкцию производства такой мантии, хотя она ее и усовершенствовала.

***

Возвращались мы в нашу гостиную с Флитвиком. Маленький преподаватель был задумчив и некоторое время молчал, провожая меня.


— Вы не очень доверяете директору, — констатировал он через некоторое время.

— Он политик, занимающий несколько должностей одновременно, а значит не может являться директором Хогвартса.

— Почему вы так считаете? — он даже остановился на секунду в удивлении.

— В уставе Хогвартса чётко прописано, что его директор не имеет права занимать никаких других позиций. Ни в политике, ни где-либо ещё. Основатели Хогвартса не были дураками, и клятвы в те времена составляли грамотно. Если бы он, как и положено, дал клятву как нормальный директор, ему бы пришлось вначале покинуть все остальные посты.

— Но как же тогда это пропустили? Нет, это нереально, ведь тогда попечительский совет не должен пустить его на место директора.

— А им это тоже выгодно. Ведь если бы директор дал клятву, он по должности обязан заставлять всех, кто входит в попечительский совет и преподавательский состав, тоже давать клятву, а на это они никогда не пойдут, иначе такого балагана с запретами целых направлений не было бы, либо Хогвартс пришлось бы разрушить до основания и построить заново. Да и такие преподаватели, как Снейп, не смогли бы стать преподавателями школы, ведь он клейменный раб, а раб может сотворить в замке, что угодно. Он не хозяин себе.

— А почему директор хочет, чтобы вы жили с вашими родственниками?


Ага, про раба он подачу пропустил мимо ушей. Ну, оно понятно, люди не идиоты, как обычно, все всё знают, просто молчат. Значит, и я помолчу. Свою осведомлённость о планах бородача я придержу при себе.


— Да откуда я знаю? — удивился я. — Я вообще не понимаю, какое его дело, где я живу и чем занимаюсь? Он мне не родственник и не знакомый. Просто стрёмный старик, лезущий не в своё дело, и это реально настораживает. Для него, я просто сын одного из сотен его учеников. По какой причине он запихнул меня к родственникам, ненавидящим магию, я не понимаю.


Последние дни перед отъездом домой я бегал, как заведённый. Собирал и зачаровывал специальный стазис-шкаф с расширенным пространством, а на выходных мы с домовиками даже протестировали его, взяв с кухни несколько горячих обедов. В понедельник мы спокойно вытащили обед таким же тёплым и свежим, каким мы его туда положили. Кухонная плита и артефакт, создающий электричество, работали выше всяческих похвал, но вот разговорный амулет для связи с друзьями я зачаровать всё же не успел. Слишком сложны были прошлые мои поделки и слишком много времени я на них потратил.

В дополнение ко всему, я потратил последние несколько часов перед отъездом на детальное… ну чуть ли не обнюхивание мантии-невидимки, которую мне передал Дамблдор. Лёгкая, чёрная, буквально воздушная мантия — шедевр артефакторного искусства. Хотя вот сами заклинания, делающие из обычной мантии — мантию-невидимку, мне были известны. Проверял я её на предмет неучтённых деталей, которых не было в изначальном проекте. Мало ли, что он туда прицепил. Мне надо было убедиться, что никаких следящих чар к ней не приделали. Я ещё не был так талантлив, как моя жена, а эта мантия скрывала вообще всё. В видимом и невидимом спектре, а также в магическом. Ну да, было бы очень странно создавать мантию таким образом, что в ней не видно в оптическом диапазоне, но в магическом зрении ты бы светился, словно новогодняя ёлка. Поэтому, никаких наложенных на неё чар видно не было, пока ты буквально не втыкался в ткань носом, что я как раз сейчас и делал.

После детального обнюхивания я таки нашёл два участка, которые отличались от оригинала. Один был точно похож на некий маяк, а вот второй был запрещающим нечто. Видать, чтобы избежать проверки на возможность наследования. Находился он в части, отвечающей за проверку по крови. Оба участка я выкинул и убрал мантию в пространственный карман.


*** Поезд. Гарри Поттер. ***


В поезде мы с Невилом, Падмой, Парвати и Гермионой заняли отдельное купе. Девочки сконцентрировались на просмотре модных журналов, а мы с Невилом резались в карты. Дети предвкушали рождественские праздники и были в замечательном настроении, а мой артефактный минимум был успешно выполнен. Мой коттедж в Австрии был, по всей видимости, построен ещё веке так в семнадцатом. Стоял он в магическом мире, в месте, где был хоть и слегка повышенный магический фон, однако никаких источников не было и в помине. Мне это особо сильно и не надо было. Главное, чтобы было где жить. Я, конечно, посмотрю, что там на месте, где стоял мой ныне разрушенный мэнор, но сильно за это переживать не стану.

Приехав на вокзал, мы распрощались с друзьями, и я перенёсся в свой коттедж, призвав за собой домовиков. Приказал убрать и обновить всё заклинанием репаро, не экономя магию, так как её было завались, а чары сохранности, укрепления материалов и очистки уже начали кое-где слетать. После этого начал раскладывать и расставлять артефакты, которые я создал.


— Эли, — передо мной появилась аккуратная большеглазая лопоухая девочка. — Скажи, Эли, я понимаю, что эти тряпки, которые на вас, просто прикрывают и особо вам не нужны, но вы бы не хотели одеться нормально?


Обратил внимание на ужас, появившийся на её лице, и прервал зарождающуюся панику:


— Скажу сразу, я ни в коем случае не хочу прервать наш контракт или избавиться от вас. Совсем нет. Просто подумал, может, так вам будет приятно, если бы вы были одеты в красивые, опрятные одежды, и это только в том случае, если вам самим это будет приятно.


Девочка успокоилась и пропищала.


— Хозяин Гарри так заботится о нас! Я так счастлива работать на хозяина! Домовые эльфы уже привыкли так ходить. Нам не вредит холод или жара, но одежду мы можем пошить и сами, это не будет считаться за то, как если бы хозяин дал нам одежду с желанием прогнать.

— Ты сможешь это сделать? — спросил я, улыбнувшись лопоухой.

— Я умею, да, но Люси служила раньше у хозяев, которые выращивали хлопок и лён и сами занимались продажей платьев и тканей. Она умеет это делать даже лучше.

— О, это же замечательно. Какие вы у меня полезные молодцы!


Домовушка даже засияла от похвалы.


— Тогда объясни всем остальным то, о чём мы только что говорили, и обязательно скажи, что я вас не выгоняю и не разрываю наш контракт. Если кто захочет, может обзаводиться вещами. Кстати, надо будет закупаться едой. Вы где раньше еду покупали?

— У прошлых хозяев были контракты на поставку свежих продуктов. То же самое было с ингредиентами для зелий.

— О, а ты знаешь где это? Сможешь туда переместить меня, чтобы я договорился?

— Могу, но я знаю несколько мест. Некоторые в деревнях магических существ, а вот хозяева Тими покупали продукты у Сквибов в магическом мире. Обычных магазинов я не знаю, надо спросить, да нам и не разрешено появляться лично перед обычными людьми, хотя, если хозяин Гарри прикажет…

— О, всё хорошо, Эли. Я хоть и волшебник, но абсолютно ничего не имею против магических существ и Сквибов. Если ты знаешь, где взять продукты — пойдём туда. Я-то вообще никаких мест не знаю, кроме обычных магазинов, и, естественно, не стоит нарушать закон просто так, — улыбнулся я.


Я уже понял сами принципы застройки в магическом мире. В основном, здания тут чётко делились на два основных типа, мэноры и домики для отдыха или охоты. Мэнор мог стоять где угодно, и место не зависело ни от чего больше, кроме присутствия и насыщенности природного источника силы, а потому, совсем не редкими были мэноры в лесу или в пустынной местности. При наличии источника волшебники по мере проживания, старались привнести и облагородить местность как могли. Разбивали сады, завозили магических животных, нанимали работников и домовиков, в общем, старались как умели.

Домики для отдыха выбирались совсем по другим принципам. Так как в те времена, да и сейчас, магический мир был достаточно свободен, а также для них не делало проблемы отсутствие магического источника, волшебники искали наиболее красивые, живописные и уникальные природные места, дабы насладиться красотой во время отдыха. Как бы ни было приятно в родовом мэноре, где, как говорится, и стены помогают, но вот так иногда насладиться тишиной и красотой было очень приятно.

Мой австрийский коттедж был как раз из второго типа и находился на горе, выходящей на огромное горное озеро. К нему примыкал специальный пляж на берегу тёплого горного озера, по всей видимости, находящегося над горным источником. Портальная площадка переносила на пляж и обратно, а на озере тоже был оборудован небольшой домик с пляжем, баром и шезлонгами.

Сейчас это всё не функционировало из-за того, что всё вокруг было покрыто достаточно толстым слоем снега. Прекрасный свежий горный воздух словно звенел от чистоты, а верхушки деревьев, спящих под толстым белым одеялом, слегка потрескивали. Вид с балкона завораживал своей красотой, и домовики носились по всей территории поместья, выдавая на всё подряд чары восстановления, чары укрепления материалов и чары сохранения. Заодно, какое-никакое тестирование для моего запитывателя, хотя я был практически уверен в надёжности моего артефакта.

Слили мои домовики уже такое количество маны, которое даже никогда не думали истратить, ведь основная масса хозяев довольно жёстко ограничивает потребление ими магической энергии. Думаю, можно будет сделать тут ещё несколько пристроек для мастерской и для лаборатории, но это потом.


Я раскрыл свой гримуар на разделе защиты магических жилищ. Н-да, Фиделиус я, конечно, сделаю, но это потом. За эти несколько дней каникул я ничего не успею. Там надо окружить всю территорию артефактными якорями, а сам ритуал — это громадная схема. Отвод глаз плюс расширение пространства, плюс иллюзия, плюс астральное заклинание, стирающее через Инфосферу память об этом месте у всех, кроме хранителя. Очень мощная штука. Единственное что, это факт того, что этот ритуал надо делать первым, иначе он может конфликтовать с другими заклинаниями, наложенными на область. Вот после него — запросто. Всё, что угодно. Но перед наложением Фиделиуса всё остальное придётся снять. Н-да, пока, на время, сделаю необходимые якоря, сколько успею, заодно и потренируюсь. А уж летом закончу с Фиделиусом.


Рождество я особо не справлял, мне было откровенно не с кем, да и для меня этот праздник никогда особо не был счастливым. В прошлом мире мои родственники сделали всё, чтобы показать, насколько я нежеланный довесок в их семье, и хоть Гермиона и её родители пригласили меня на праздник к себе, но это было как-то так… мимоходом. Вроде пожелания заскакивать на чай. Тем удивительнее для меня была обычная, невзрачная сова, которая постучалась в моё окно двадцать третьего декабря. Хмм, вроде бы ритуал ненаносимости я не обновлял, как удобно получилось. Значит, надо будет обновить в новом году. Аккуратно проверив и сову, и корреспонденцию на вредоносные добавки, ничего не обнаружил. Даже магии не было. Обычная бумага, причём тетрадный лист и обычные чернила. Хе-х, ну от кого это ещё может быть? Распечатал конверт и попросил домовиков накормить птичку, которая оказалась обычной почтовой совой.


“Дорогой Гарри, я бы хотела пригласить тебя на празднование Рождества 24 декабря, с уважением, Гермиона Джин Грейнджер”


Внизу стояла приписка.


“P.S. Родители дали своё согласие и очень хотели тебя увидеть. P.P.S. Приходи, хорошо? Вдвоём веселее”.


Хм-м, в принципе, что тут такого? Не вижу ни одной причины отказываться. Особо срочного тут у меня нет. Идти мне никуда не нужно, вот и схожу в гости к Гермионе. Я внимательно глянул на кушающую почтовую сову.


— Ты можешь отнести почтовое сообщение моей подруге?

— Уху.


Сова подвинула небольшой кошель для денег. Ага, я вспомнил что-то такое. Письмо стоит вроде бы пару кнатов. Покопавшись в кошельке, я извлёк монетки и положил в кошелёк, после чего быстро написал ответ.


“Конечно, приду. Буду утром. Пока что вызови моего домовика Тинки хотя бы один раз, чтобы я знал, куда перемещаться, иначе мне будет сложно найти твой дом”.


*** Рождество, дом Грейнджеров. ***


Хлопок послышался примерно в одиннадцать утра. За ним последовал стук в дверь, Гермиона моментально скатилась вниз и распахнула дверь настежь.


— А как же проверить, кто там? Мало ли? — хитро прищурился я.

— Но ты же сказал, что придёшь сегодня, — ответила Гермиона. — Ладно, ты заходи.


Пройдя внутрь, я поздоровался с родителями Гермионы и вручил подарки, за которыми утром метнулся в Лондон. В одном тихом закутке рядом с Сити я поставил выход своего портала, потому мог прыгать туда и обратно сколько угодно раз. Дэн получил от меня в подарок дорогую перьевую ручку Паркер, Эмма получила абонемент на модный журнал на год. В том мире он ей очень нравился, и она выписывала его постоянно, а Гермиона получила зачарованный ежедневник размером с тонкую тетрадку с десятью тысячами страниц в кармане с расширением.


— Это для записей. Хватит на все предметы. Некоторые преподаватели фыркают, когда не пишешь их дурацкими перьями на пергаментах, но думаю, если такое произойдёт, зачаруем на слабый отвод глаз, они и обращать внимания не будут.

— А почему им не нравятся обычные ручки? — поинтересовался Дэн, с интересом разглядывая тетрадку, в которой появлялись всё новые и новые страницы.

— Потому, что идиоты. Считают, что простые люди не способны придумать ничего лучше. Обычная психология резервации. Магов по сути загнали в свой отдельный мир. Они прячутся от обычных людей. Вот и выдумывают себе лёгкие лозунги, мол, у магов всё гораздо лучше, а обычные люди как были в средневековье, так и остались, а вот у нас, магов — прогресс.

— И что, ничего нельзя сделать?

— Почему, можно, мы пользуемся всеми наилучшими благами всех миров, и плевать хотели на мнение ретроградов.

— А объяснить магам… сводить их на экскурсию в обычный мир?

— Вы меня с кем-то путаете, сэр. Им это не нужно, они активно сопротивляются любым новшествам, так зачем же я буду лезть не в своё дело? Тот, кто хочет и открыт для диалога… ну я всегда помогу, а если человек изначально не готов принять это, к чему бы мне пытаться насильно впихнуть им своё мировоззрение? Я что, похож на миссионера?


Дэн оглядел меня с головы до ног и хихикнул.


— Вот на миссионера ты явно никак не похож.

— Да уж, миссионер из меня совсем никакой.


Мы прошли в гостиную, хорошо знакомую мне по прошлой жизни, и расселись за столом. Ранний обед за разговорами сменился просмотром телека, а потом и игрой в карты. Насчёт подарков мы с Гермионой побеспокоились днём, когда пошли по магазинам. Сестрёнки Патил получили от меня дорогие драгоценности, которые я сам сотворил для них, а для Невилла я купил красивый, солидный бизнес ежедневник, вместо его напоминалки на следующий год. Он был расписан на каждый день со списком дел и расписанием на день. Себе я купил точно такой же, но зачаровал его на свою кровь. Когда день уже клонился к вечеру, я решил, что пора откланяться.


— Дорогие Дэн и Эмма, мне было очень приятно сегодня, время уже позднее, наверное, я уже пойду домой.

— А ты разве не останешься с нами до завтра? Куда же ты поедешь на ночь глядя? Тебе же ещё надо до дому добираться. Как далеко ты живёшь?

— Я живу в Австрии, причём в магическом мире, но это займёт меньше одной секунды. Я же просто телепортируюсь к себе домой, если хотите, приглашаю вас к себе в гости.

— А что делать завтра, ты к нам придёшь? — спросила Гермиона.

— Да без проблем, это ведь тоже займёт меньше секунды. Зачем же утруждаться и застилать новую кровать, выделять мне зубную щётку и терпеть моё присутствие? — я хихикнул, представив себе эти неудобства. — У меня имеется собственный дом, куда я могу прыгнуть в любой момент из любой точки Земли.


Гермиона подбежала ко мне, пожала руку и сказала:


— Тогда до завтра, приходи пораньше, поиграем в карты, — заулыбалась девочка.

— Конечно. Запросто, — ответил я.


Вернувшись домой, всё, что смог сделать мой детский организм, это выпить чаю, раздеться и упасть в кроватку.


*** Гарри Поттер. ***


Утро в моём поместье выдалось достаточно туманным. Это было довольно уникальное ощущение. Домовики уже успели полностью восстановить и очистить веранду, и теперь дерево сияло чистотой и свежим лаком, как будто всё здесь было построено буквально вчера, а я успел поставить погодный щит позавчера вечером, поэтому тут было тепло.

Сидя в глубоком деревянном кресле с чашечкой свежезаваренного чая я вглядывался в туман. Сейчас здесь было по-своему хорошо. Тишина была полнейшей. Густой туман глушил все звуки и казалось, что он накрывает весь дом, пытаясь убаюкать и меня. Было так хорошо и спокойно, что я впал в транс. На этот раз транс был расслабляющим, а не обучающим или концентрирующим. К таким я уже давно привык за десятилетия тренировок.

Я периодически выходил из полудрёмы, подогревал стакан с чаем прямо у себя в руках и продолжал медленно попивать чай. На грани сознания зудела мысль о том, что надо идти в гости, но так не хотелось… в конце концов, я выдернул себя из кресла волевым усилием.

Через десять минут я уже стучал во входную дверь, внимательно следя аурным зрением за бегущей к порогу девочкой. Подбежав вплотную, она затормозила, отдышалась и спросила.


— Кто там?

— Это Гарри, я пришёл, как мы и договаривались.


Дверь открылась, и на меня взглянула светящаяся от радости девочка. В младшей школе из-за её интеллекта у неё никогда не было друзей. Конечно, и характер всезнайки давал дополнительные зазубрины, а иногда и сколы на гранитном камне дружбы с остальными детьми, постепенно сводя их на нет, ведь даже взрослые люди не особо любят тех, кто быстрее, выше, сильнее их хоть в чём-то, а уж тут мы говорим о том, что Гермиона была лучше их почти во всём, да ещё и заносчивый характер… ну скажем так… наслаивался да вот ещё и магия образовалась. В общем, результат налицо.


— Привет, Гермиона, — улыбнулся я буквально сверкающей от счастья девочке.

— Доброе утро, Гарри. А я тебя уже заждалась. Без друзей такая скука, — она потупилась и чуть повернулась в сторону. — А откуда ты столько магии берёшь, чтобы ходить туда-сюда?

— У меня есть артефакт, алтарь.

— А ты не мог бы и мне такой дать, чтобы и у меня было много магии? — Гермиона прошла в гостиную, в которой были её родители, с которыми я не замедлил поздороваться.

— Что ты, ни в коем случае. У тебя сейчас магическое ядро только развивается. Ни в коем случае ничего не трогай. Наш резерв — это очень сложное энергетическое образование. Тут как в спорте: чтобы дальше прыгать… надо дольше прыгать. Развиваются мышцы, наращиваются необходимые волокна, ну и всё такое, понимаешь?

— Ага, — бешено закивала она. — И колдовать также, да? В смысле… чтобы больше колдовать, надо больше колдовать?

— Ну да. Всё именно так. И тут есть много составляющих и свои сложности.

— Какие?

— У нас есть само ядро — это заборник-фильтр-накопитель. Оно засасывает магию из окружающего мира, преобразовывает в подходящую тебе и собирает в таком мешке. Понятно?

— Ну, конечно. Что тут сложного? — даже слегка обиделась она. Родители смотрели на это всё с огромным интересом и с улыбками. Как любые родители, они умилялись от своего чада.

— Чем больше ты опустошаешь резерв, тем больше приходится работать заборнику и фильтру. Ведь если резерв полон всегда, они даже не включаются. И так, часто опустошая резерв, ты заставляешь расширяться эти два компонента. Скорость забора и преобразования маны — возрастает, понятно?

— Ага, — кивнула Гермиона, пыжась и втаскивая большой чайник, полный горячей воды на стол.

— Дальше сам резерв. Это тоже духовная структура, одна из оболочек нашей души, и она плавно растёт, когда на него идёт нагрузка. Тут уже слегка другая тренировка. Необходимо набирать ману и заполнять его всегда совсем немножечко больше максимума. Как бы по чуть-чуть раздувая его.

— Ага, поняла, это как воздушный шарик?

— Ну почти. Воздушный шарик, когда ты его надуваешь и сдуваешь, на нём не нарастает новый… ну, скажем, “материал”. Резиновый шарик вот как ты его в магазине купила, таким же он и останется, может, только растянется слегка. А вот твой резерв сам постепенно преобразовывает часть маны в нём в собственные стенки, а если ты его ещё постепенно растягиваешь, он и раздувается больше.

— Ага, поняла, — снова закивала девочка, расставляя перед нами чашки для чая, вызвав улыбки у родителей.

— Именно поэтому, если относиться ко всему сложа руки, к семнадцати годам резерв как бы “закостенеет”, то есть стенки этого мешка станут уже настолько толстыми, что растянуть их будет очень сложно. Но если его с одиннадцати лет, когда он только начинает расти, и до семнадцати развивать, можно и дальше его наращивать сколько угодно. Он продолжает оставаться эластичным. Ну и последний компонент. Магические каналы. Помнишь, ты их уже видела магическим зрением?

— Да, человек весь пронизан этими каналами, япомню.

— Пронизан, да. И они даже более разветвлённые. Некоторых мы с тобой пока не видим. Чувствительности не хватает. Структура у них такая же, как и у резерва. Чем больше через них пропускать энергии, тем быстрее они растут, становясь более разветвлёнными.

— Ага, я видела их и у преподавателей тоже. Они всю жизнь пользуются только палочкой, и поэтому у них ужасно толстые каналы на одной руке и совсем тонюсенькие во всём остальном теле.

— Вот, ты и сама всё поняла. Отсюда и все упражнения. Часто опустошать резерв через каналы, а значит колдуя, причём без палочки и часто наполнять его, слегка переполняя. Вот и выйдет тренировка.

— Молодые люди, а вы чай пить не будете? — улыбнулся отец Гермионы. — Остынет ведь. Может, прервёте этот безусловно интересный научный диспут?

— Ой, — спохватилась Гермиона, слегка покраснев.

— Хи-хи, — рассмеялась её мать совсем тихонько.


Выходные и сам праздник прошли, как пишут в газетах, в “тёплой и дружественной обстановке”. Мы получили подарки от друзей, а я получил свитер от Молли Уизли.


Глянув на него магическим зрением, я тяжело вздохнул. Придётся всех Уизли закатать в бетон. Эта клуша ведь не угомонится. Судя по тому, что я знаю, она слишком себе на уме и считает, что есть только её мнение, либо неправильное.


Когда я при помощи телекинеза отлевитировал упаковку со свитером на задний двор и поджег его магией, Гермиона удивилась.


— Гарри? Ты чего?

— Это от Уизли. Как я и предполагал, там какие-то зелья.

— Какие?

— Даже выяснять не стану. Не люблю эту гнилую семейку. И Рон ко мне лезет постоянно, и близнецы неровно дышали. Мать — вот зачем-то подарок прислала, хотя я ни с одним из её детей даже не разговариваю, а Рона вообще послал открытым текстом. Ну, оно понятно, зачем. Зелья в нём. До моих денег охочи скорее всего.


Кроме этого мелкого инцидента, ничего больше не омрачило наш отдых, и мы смогли спокойно насладиться обедом. На следующий день вся семья Грейнджер решила принять моё приглашение, посетив поместье в Австрии. В остальные дни я решил отдаться детству по полной программе. Ну сколько можно заниматься, тренироваться и делать артефакты?

Мы с Гермионой и сестричками Патил, которые тоже отпросились у родителей, одевались и выбегали на улицу, играя в снежки, катаясь на санках и играя в настольные игры. Как ни странно, но моё детское тело влияло и на всё остальное. Нет, меня не тянуло на какое-то особое безумство, но в теле бурлила чистая, детская жизненная энергия. Хотелось бегать, смеяться и играть в снежки.

Я ещё с прошлого мира не знал родительской заботы и никогда не имел собственного детства, а потому легко шёл на это. Мне это совсем не мешало сосредоточиться, если надо, и стать смертельно серьёзным, но в душе не возникло абсолютно никакого сопротивления на тему погонять по лесу и покататься на трансфигурированных лыжах. Даже если и отъедем куда далеко, всегда можно вернуться либо моим порталом, либо при помощи домовика. С трансгрессией я хоть и был знаком, но это была боевая версия, когда маг превращался в сгусток тьмы. Пугать людей этим видом очень уж не хотелось, поэтому мы пока как все… ножками, ножками.


Гермиона была просто счастлива, что у неё, наконец, появился новый друг и даже несколько подруг в Хогвартсе. Загадывать наперёд она не любила, но новая школа ей всё же нравилась больше старой, кроме того, ей повезло попасть на замечательный факультет, в котором учатся сплошные умники, то есть такие же, как она. Дети там старались именно учиться, и у Гермионы оставалось всё меньше поводов хмуриться, как раньше, когда она училась в обычной школе.

Подумать только, а вначале ведь она твёрдо решила, что Гриффиндор — самый лучший факультет. Судя по тому, что случилось на Хэллоуин, и как отреагировала декан Гриффиндора, ей бы там точно не понравилось. Как хорошо, что её новый друг Гарри отговорил её от такого глупого поступка, это она хорошо понимала, но, как и для всякого ребёнка, любые плохие, ошеломительные, болезненные или неприятные новости очень быстро вытеснялись и замещались множеством новых и интересных впечатлений.

Сейчас Гермиона откровенно бесилась, как любая маленькая девочка. Играла в снежки с Гарри, каталась и откровенно наслаждалась своими каникулами. Нет, не подумайте, что ей вдруг стало плохо с родителями, просто… ну просто раньше друзей у неё совсем не было. Все были либо глупыми, либо напыщенными, и никто не хотел учиться, а её называли заучкой и противной бобрихой.

Родители, конечно, удивились, когда Гермиона вернулась домой с идеальным прикусом и абсолютно белыми зубами, но, когда Гермиона объяснила им, что в магическом мире любые болезни простых людей лечатся либо заклинанием, либо зельем, родители впечатлились, ведь результат был прямо перед их глазами.


========== Глава 8. Конец года и каникулы. ==========


Так и прошли наши совместные зимние праздники, и через день я спокойно сидел дома. В поезд я не пошёл, а друзьям сказал, что аппарирую с домовиком. К чему мне трястись на паровозе целый день? Прыгать я мог сколько угодно раз туда и обратно. Теперь, когда я раскидал все маяки для доступа, я мог спокойно уходить, куда угодно, прямо из замка хоть каждый день.

Да, я думаю, я вообще большую часть времени буду жить дома. В комнате я живу один. Кто там и куда перемещается никто не заметит. Зашёл человек в свою комнату и пропал. Кто узнает? Тем более я на дверь поставил мощные запирающие чары, чтобы не лазали всякие там, но даже если кто-то прорвётся… и окажется, что в комнате пусто… ну отлучился человек, мало ли? Именно на это в первую очередь подумает директор, тем более, что он только что отдал мне мантию-невидимку. Ну решил парень по замку пошастать невидимым, как это делал его отец в своё время. В общем, думаю, хотя бы часть времени есть и спать можно дома. Меню в Хогвартсе оставляет желать лучшего, а тыквенный сок — это вообще зло.


Вернулся я прямо к концу ужина и прошёл в гостиную, а уже там встретился со всеми остальными. Занятия вернулись в свою колею. Вперёд по учебнику я слишком сильно не забегал, а больше налегал на беспалочковую магию всей аурой. Арсенал мой рос каждый день, хотя… Натренироваться делать заклинание всей аурой и делать заклинание всей аурой, на ходу, не отвлекаясь, не закрывая глаза причём ещё и мгновенно, это две разные вещи, между которыми гигантская разница.

Возобновились также и попытки Дамблдора втравить меня в его дурацкий квест: оторви башку Квиринусу Квирреллу. Да нафиг он мне сдался? Там и так видно, что он давно не жилец. Дошло до того, что Макгонагалл при мне начала обсуждать июньскую статью об ограблении банка прямо за нашей спиной, пока мы с сёстрами Патил и Гермионой сидели в библиотеке.

Лестница, ведущая на третий этаж ещё два раза, пыталась заклинить так, чтобы не позволить мне пройти мимо Пушка. Да на что бородач надеется? Уж после того, как я активно выяснял у портретов о судьбе близнецов, я явно не полезу к такому опасному пёсику, убившему двух человек. Хоть это-то ему должно быть понятно.


Закончилась зима, а весна вошла в свои права. Старшеклассники стали ещё больше зажиматься по углам, а меня эти попытки Дамблдора направить меня и Квиррелла на путь истинный уже достали, да ещё у Рона случилось сезонное обострение, и он начал приставать ко мне, подстерегая и пытаясь набиться в друзья. То он извиниться решил. То опять на слабо проверяет. В общем, рыжеголовый кретин несколько раз был послан, после чего я начал влеплять ему Конфундус без палочки, оставляя стоять и глупо хлопать глазами прямо в коридоре. Всё равно ведь дебил, и изменений в умственных способностях, вызванных частым конфундусом, никто не заметит.


Проблема с философским камнем начала серьёзно раздражать, и я решил разрешить эту проблему самым простым и незамысловатым путём… переложить её на чужие плечи. Ну, в конце концов, я, типа, ребёнок. Есть компетентные органы. Вот пускай они этим и занимаются. В принципе именно так и должен поступить любой сознательный гражданин, а не заниматься тут фигнёй. Я даже прыснул от пафосности фразы. Ой, не могу, хи-хи. Сразу вспомнил себя же в прошлом мире. Но там была огромная разница в виде “друга” Рона. Он же как вобьёт себе какую хрень в башку, это ж песец. Кувалдой не вышибешь. А главное, подстрекал он на всякую дурь постоянно кого? Именно… меня.


Перенёсся на ночь домой и, достав из кармана пергамент и прытко пишущее перо, сел катать телегу.


“Уважаемая мисс Боунс, из абсолютно достоверных источников мне стало известно, что в этом году в Хогвартсе директор Дамблдор подвергает жизнь детей смертельной опасности. Перекрыв коридор третьего этажа, директор поместил в конце взрослого цербера и в начале года предупредил, что заходить туда нельзя под страхом страшной смерти. Мисс Боунс, вы как взрослый человек понимаете, что такое предупреждение для маленьких детей буквально является прямым приглашением пойти и проверить, что же там такое.

Именно так поступили близнецы Уизли, причём не один раз, а дважды. На первый раз они отделались лишь мокрыми штанами, а вот на второй раз им так не повезло. Один из близнецов был растерзан, а второй — смертельно ранен, и я не представляю, жив ли он теперь. Я считаю, зверь четвертого класса опасности вообще не должен находиться в школе, полной детей, но это ещё не всё. У этого коридора на третьем этаже есть другая, ещё более тёмная цель.

В этом году один из преподавателей, Квиринус Квиррелл стал одержим злым духом, который в данный момент находится у него в затылке и прячется под тюрбаном, намотанным на голову. Именно на него и расставлена эта ловушка, а случайные дети стали её жертвами. Умоляю, пожалуйста, примите меры для обезвреживания преступников и снимите с нас эту ужасную угрозу. Я не считаю, что директор школы для малолетних магов имеет право намеренно и осознанно подвергать наши жизни смертельной опасности. К сожалению, из-за боязни разоблачения директором не могу подписаться своим именем. Искренне ваш, аноним“.


Вручил домовику парочку кнатов и отправил его на Косой переулок в общественную совятню, а сам вернулся в общагу. Получение результата заняло всего день, а о том, что случилось, я узнал через Невилла, который удосужился спросить у Сьюзен Боунс. Оказалось, её тетя не порола горячку и не ломанулась сразу в Хогвартс, а вначале спросила у племяшки. Та и отписала, что, мол, да, было дело, близнецы Уизли пропали из школы, и ходили слухи про трёхголовую собачку.

И таки да, Квиринус Квиррелл ходит всегда в тюрбане, от него несёт трупами и чесноком. После этого Амелия насторожилась и заглянула в гости к Уизли, после чего побежала с докладом прямо к министру. Вот на этом-то этапе дерьмо попало в вентилятор. Я и сам стал свидетелем, так сказать, “прибытия”. Авроров было десятка два. Мадам Боунс, её зам и ещё парочка ответственно выглядящих джентльменов, которых я не знаю. Остальную информацию мне достать не удалось. Ни через портреты, ни через Сьюзен.

Даже снабженная вкусной шоколадкой она вернулась ни с чем. Тётка её отфутболила. Ну понятно, служебная тайна, все дела, но директора из Визенгамота всё же выкинули. Он там и так на ладан дышал. Слишком многим он поперёк горла. Но заседание было закрытым, так что и тут засада. Ну мне без разницы… важен результат. Квиррелла куда-то дели. Цербера убрали, коридор на третьем этаже очистили, но я туда всё равно не ходил.

Вот, казалось бы, лепота, но я совсем забыл про Хагрида. Оно и не мудрено, для меня ведь прошло столько времени. А ведь Хагрид яйцо дракона получить успел. И дракона вылупить и вырастить смог.

Проблема была в том, что тормозящей всю компашку в прошлом Гермионы не было. Она ни с Роном, ни с Хагридом не общалась. С лесником общался только Рон. Ну оно и понятно, никто другой с Рончиком говорить не желал. Да с ним и родной брат не разговаривал. Разве можно ожидать от Рона хоть грана разумности? Разве мог он сказать Хагриду, мол, ты чо, бомж лохматый, сдурел — дракона прямо под замком выращивать?

Нет, Рон бегал к Хагриду каждый день, как на работу. Ещё и умилялся, какой Хагрид молодец. Вырастил такую лапочку! А соображалки понять, что лапочка может всех детей банально сожрать, это как? Короче — добегался. Увидеть достоверно я смог только расхреначенную в щепу, обугленную избушку лесника и обоих горе-драконологов в сильно запеченном виде. От вида Рона даже меня передёрнуло.

Такого Рона даже родная мать не узнала. А тут ожоги, сделанные магическими существами, не лечатся совершенно, то есть Рон, если и выжил, то стал пожизненным инвалидом. Они теперь с Муди могут соревноваться, кто круче выглядит. В фильмах ужасов сниматься без грима могут. Короче, ужас. Но это было ещё только началом. Никто не знал, куда делся дракон. Они огромные, очень быстро растут и летают. Могут плеваться огнём. Главное, чтобы такое чудо в естественный переход не попал и в обычный мир не залетел, драконы ведь магию видят. Жертв будут десятки тысяч, а статут секретности будет серьёзно нарушен, и самое главное, что? Хороший и добрый мальчик Гарри даже близко не приближался к избушке Хагрида, и во время инцидента я без дураков просто спал.


Первый раз сумел подслушать отборный мат в исполнении Амелии Боунс. Авроров позвали не сразу, когда поняли, что вообще произошло, дракона уже давно и след простыл, и умотал он в совершенно неизвестном направлении. Вот где его теперь искать? Затаится и будет жирок накапливать.


Короче, на уши подняли все отделы министерства, аврорат, мракоборцев и даже отдел тайн. А добродушного туповатого лесника под шумок списали. Сильно об этом не трубили, но Хагрида приговорили к смерти и банально отрубили голову. У него и так была непогашенная судимость, причём за идентичный проступок, пронос в школу акромантула, который, по их мнению, убил Миртл Уоррен. За него тогда вступился Дамблдор, и смерть маглорождённой списали. Правды ведь никто не знал, а тут второй такой же проступок. А уж когда узнали про огромную колонию акромантулов в запретном лесу…


Вот в таком темпе и подошло время экзаменов.

Единственная проблема была с ЗОТИ. У нас банально исчез преподаватель. Ах, какая неудача. Ладно мы, первоклашки, а что насчёт пяти и семикурсников? Но наше руководство было занято и поступило по проверенной веками традиции: “А нам похрен”. Экзамен у нас принимала мадам Вектор, чисто по принципу: “Дети, создайте “Люмос”. Мы смогли все сдать на превосходно, и, когда остальные ещё ожидали неделю за каким-то надом, я втихаря уже покинул замок, договорившись с друзьями переписываться. Там всё равно сейчас не до меня, и по замку шныряет огромное количество левого народу.


*** Дом семьи Грейнджер. ***


Гермиону и сестричек я тоже перекинул порталом, к чему им ждать неделю? Какой же я коварный и неправильный! Совращаю милых девочек от школьных занятий, хе-хе.

— Мама, папа, я дома, — крикнула Гермиона, затащив свой громадный сундук левитацией и бухнув его на пол.


— Дэн, Эмма, возвращаю вашу дочь, как и взял, в целости и сохранности. Также приглашаю вас заскакивать к себе в гости. Заодно летом можем отдохнуть на море.

— На каком? — поинтересовался отец Гермионы.

— Да какая разница. Полетаю на метле над пляжами, найду хороший, и там разместимся.

— Я думала ты имеешь в виду гостиницу? — удивилась Эмма.

— Ну можно, конечно, и в гостиницу, но зачем? Вы постоянно забываете о порталах и домовиках, а у меня их целых четыре. Где бы мы ни были, нас обслужат и накормят, а вернуться обратно в дом дело одного шага.

— А ты чем будешь заниматься? — спросила Гермиона.

— У меня уже расписан большой план на следующие несколько месяцев. Надо доделать артефакты, несколько ритуалов и обустроить поместье. Нужна мебель слегка поновее. Освещение, обогрев, электричество, да много чего. Поместье хорошее, добротное, но много чего не хватает.


*** Гарри Поттер. ***


Закончив с Гермионой, я вернулся к себе порталом и завалился спать. Всё-таки двенадцатилетнее тело накладывает свой отпечаток, и от переполнения впечатлениями тоже устаёт не меньше, чем от физического труда.

Следующая неделя была занята подготовкой каскадного ритуала сокрытия. Я изготавливал якоря, расставлял их по огромной территории вокруг поместья и запитывал от источника. Я замахнулся скрыть ото всех участок примерно в сотню квадратных километров. Здесь всё равно была дикая природа и никого вокруг. Вот пусть эта замечательная тенденция так и продолжается. В воскресенье я позвал в гости Гермиону и провёл ритуал вместе с ней, сделав хранителем Эли, мою Домовушку, а Гермиона автоматически имела допуск к моему поместью.

Следующим на очереди был погодный ритуал, который устанавливал благоприятную погоду везде на территории моего поместья. Я тщательно выбрал зоны покрытия, чтобы установить погоду без сильных вьюг или очень уж знойных дней летом. Нормальная, нейтральная температура без перегибов для меня будет оптимальной.

Лето проходило в заботах и приятных хлопотах. Мы с домовиками заскочили к нескольким фермерам, которые продавали продукты питания и оговорили цены. Трое из семи фермерских хозяйств были наследственными, и там моих ушанов знали уже давно. В одном месте было поселение оборотней, где продавалась пшеница, лук и укроп. Странное сочетание, но мои домовики умеют печь собственный хлеб, что тоже очень приятно. В общем, пригодится всё.


— Вы только не приходите в полнолуние, — хрипло сказала мне беловолосая девушка.


Её звали Дебора. Весёлая и разговорчивая волчица, с которой мы сдружились. Вспомнив очень похожую ситуацию с моей бывшей женой, когда мы пришли в поселение к Вейлам, даже задумался. А смог бы я один, без её помощи одолеть тех зазнавшихся идиотов-дворянчиков, которые похищали Вейл для собственных развлечений? Не знаю даже. Возможно с трудом, но скорее всего смог бы. Но там уже лучше не ошибаться. Одна ошибка, и меня бы захватили. В этом мире той деревни на месте не оказалось, я проверял. Там вообще ничего не было.


Оборотней вообще никто особо не любил, всё же нанимать на работу их не желали не просто так. Практически ты вверял свою судьбу под ответственность и серьёзность постороннего человека. Тут уже действовал закон больших чисел. Один раз ликантроп не забудет самоизолироваться в полнолуние. Не забудет и дважды, и двадцать, и пятьдесят раз, а вот на пятьдесят первый… может и забыть. Никто не застрахован от случайности. Проблема была в том, что с тебя будет довольно и одного раза, когда он случайно придёт на работу и таки да, забудет. Может, как буду постарше, попробую их вылечить. Должно получиться.


Каникулы проходили в тренировках, отдыхе на море, купании и создании артефактов. Несколько определителей зелий и ядов я создал для продажи. Думаю, спрошу у своего поверенного, кто их купит. С моим бесконечным источником энергии я могу хоть завод построить и клепать их сотнями. Разговорников я наклепал сразу с десяток.

Конец лета для меня ознаменовался окончанием проекта артефакта для раскачки резерва и каналов. Это были два браслета на руки, браслеты на ноги и кулон. Всё становилось невидимым и привязывалось к владельцу. В периоды неактивности он тянул энергию через все каналы, заставляя их расти, после чего при заполнении ядра начинал добавлять ману обратно в источник, растягивая его. За день он мог делать примерно восемьдесят-девяносто таких циклов, но я посчитал, что это будет слишком уж быстро и ограничился сорока циклами на этом этапе. Думаю, буду постепенно поднимать количество циклов. Если мне срочно понадобится высосанная из меня мана, я могу восполнить её мгновенно либо из источника, либо из накопителя в браслетах.

Н-да, хоть такой мегаартефакт и был дико сложен, но я был счастлив от того, что сумел его создать. Это была лично моя разработка. Он, конечно, основывался на всех моих прошлых знаниях, да и в гримуар я заглядывал частенько, но всё равно — это была моя первая абсолютно независимая разработка. От начала и до конца. Этим летом я даже успел испытать мой погодный щит, так как осень началась даже чуть раньше. Но не для меня, а если ещё учитывать, что моё озеро подогревалось тёплым источником, купаться я мог и до зимы.


Я наслаждался последними днями перед началом учебного года, когда мои домовики притащили ко мне страшно брыкающегося домового эльфа. Ох… а я ведь чуть не забыл о нём. Заклятие инкарцеро обвило верёвками этого бичугана с ног до головы.

— Это кто такой вообще? — поинтересовался я у Эли.

— Ходил тут и вынюхивал в округе. Внутрь он попасть не мог, но как-то он место нашёл.


Я перевёл свой взгляд на замотанного эльфа.

— Ты кто вообще такой, и что здесь делаешь?

— Я домовой эльф, Гарри Поттер, сэр.

— Ну то, что ты домовой эльф, я вижу, но чей ты, я не вижу эмблемы рода на твоей одежде.

— Гарри Поттер, сэр должен простить Добби, ведь Добби не может назвать имя своего хозяина, но…

— Голову мне не морочь, Добби, — прервал я его, — любой домовой эльф будет гордиться хозяином, на которого работает, и с гордостью носит его герб на своей одежде. Давай начнём сначала. Чей ты эльф и зачем пришёл ко мне?

— Гарри Поттер, сэр должен пообещать, что не пойдёт в этом году в Хогвартс. В этом году там будут происходить ужасные вещи.

— Ну и? Поконкретнее можешь?

— Нет, Добби не может.

— Ну так чей ты эльф?

— Добби не может сказать.

— То есть ни деталей о том, что конкретно будет происходить, ни о том, чей ты эльф, ты не говоришь, так какой из тебя толк? Ты вообще ничего не сказал и ожидаешь, что я просто так поверю какому-то бездомному домовику на слово?

— Добби не может. Добби плохой эльф.

— Ты эльф Малфоев?

— Добби не может сказать.

— Ты делаешь это по чьему-то приказу?

— Добби не может сказать.

— Так! Добби меня достал! Отвечай немедленно, или я вырву ответы у тебя из глотки.

— Но Добби не может сказать! - запищал тот.

— Аргх! К чёрту всё!


Шарахнув по Добби снятием иллюзий, развеял его псевдотело и заметил, как духа выкинуло обратно в астрал. Потянул его, призвав в фантомном виде. А некромантия, это всё-таки удобная штука. Создав контур удержания и наложив печать на дух, заставляющую полно и правдиво отвечать на мои вопросы, начал допрос.

— Отвечай, дух, полностью и правдиво на все мои вопросы, не утаивая ничего. Как твоё имя?

— Добби.

— Чей ты домовой дух?

— Ничей.

— Как ничей?

— Контракт был только что разорван, и печать, привязывающая к хозяину, потеряна.

— Вот … мать твою домовиху. Хорошо, чьим домовым духом ты являлся до того, как печать была разорвана?

— Я принадлежал волшебнику Люциусу Малфою…

— Хмм, значит, старина Люци решил-таки начать играть против меня…

— Мой хозяин вынужден был отдать меня и артефакт, который я охранял, волшебнику Дамблдору.

Ага, значит, Малфой таки ни при чём… отлично, вон оно как. Выходит, старику обо всём заранее известно, и это он всё спланировал. Ну как я и думал.

— Что Дамблдор хочет от меня?

— Он хочет, чтобы я испугал вас и заставил искать виновника будущих безобразий, которые будут происходить в Хогвартсе.

— Хм-м, вот ведь старый манипулятор. И что ты намеревался сделать?

— Я хотел не пустить Гарри Поттера сэра на платформу с магическим поездом.

— А я на поезде и не ездил. Что ещё ты хотел сделать?

— Я не знал, я ещё не придумал.


Взмахнув рукой, выпустил домовика из круга удержания. Ладно, ну хоть с этим разобрались. Домовой дух вернулся в Астрал, и теперь с ненормальным Добби проблем больше не будет, а вот белобородому комбинатору будет сюрприз, а уж какой сюрприз будет для Молли Уизли…


========== Глава 9. Второй курс. ==========


— О, привет Гарри, а мы тебя по всему поезду искали, — заявил Невилл, пришедший со стороны Хогсмита.


Я переместился примерно через десять минут после приезда поезда. Как раз мне должно было хватить времени встретить одноклассников и войти в Большой зал всем вместе.


— Да я не на поезде приехал, — ответил я, здороваясь с остальными хаффлпаффцами и рейвенкловцами.

— А как?

— Домовик-экспресс, — хихикнул я, оглядывая остальных ребят. — Мы маги или где? Они бы ещё придумали на телегах кататься… Я вот и подумал, что нет смысла трястись до вечера в поезде, — мы уже вошли внутрь и начали рассаживаться за свои столы.

— О, ты откуда-то взял домовиков? — включилась в беседу Сьюзен.

— Прямо рядом с вашим факультетом находится кухня Хогвартса. Они все там. На стене висит картина и на ней груша, её надо пощекотать, дверь и откроется. Только придётся идти к директору и платить школе отступные. Что-то в районе семисот галеонов. После этого вы сможете привязать их к себе.


Тэ-э-э-экс, хаффлпафцев озадачил, значит план-минимум уже выполнен, хи-хи.


Раскланявшись с остальными одноклассниками, мы начали ожидать распределения первокурсников. Сегодня, если я правильно помню, должна поступать Луна Лавгуд, которая была нашей подругой в моём прошлом мире, и распределиться она должна как раз в Рейвенкло. Замечательно. Как раз я вижу белокурую мечтательную мордашку.


Блин! Вот ещё о чём я забыл. Ведь не только Луна распределяется сегодня, но и Джинни Уизли тоже. И куда бы, вы думали, её послала шляпа? Гриффиндор? А вот Не-е-е-ет!! Бросив взгляд на сидевшую напротив рыжую сталкершу — скривился. Вот как, ну как она смогла уговорить этот колпак распределить её на Рейвенкло? Да она же тупее своего братика Рона. По-моему, старой шляпе вообще плевать, и, если её начать упрашивать, она на этот факультет и пошлёт.

Не хватает ещё слюны, вытекающей изо рта рыжей до полной картины. Смотрела она на меня, как на кусок сочного стейка, и в этот момент её проклятие особо сильно активизировалось, заставляя её чёрные отростки шевелиться особенно мерзко. Светло-рыжие волосы, веснушки и отрешённое выражение лица, а в мыслях мелькает, что она купит на мои деньги. Н-да, там уже целый список. Хуже было только то, что её ещё и поселили в одной комнате с Луной. Да она её за семь лет учёбы высосет. Хорошо хоть не с Гермионой. Дети с разных лет обучения друг с другом не живут, но Луну тоже жалко.


— Н-да, это будет тяжёлый год, — пробормотал я себе под нос.


Единственное, что хоть как-то меня успокаивало, это отсутствие Рона и близнецов. Так и не удосужился выяснить, что же там конкретно произошло, но мельница слухов Хогвартса утверждает, что Рон больше не сможет колдовать, либо слишком изуродован, чтобы вернуться. Ну это всё лично меня не заботит. Его никто за руку к Хагриду не водил и не заставлял там сидеть.

Вспоминаю свой прошлый мир, да блин, мой ангел-хранитель, наверное, работал в три смены без выходных. Даже учебный год ещё не начался, а меня уже чуть не переехало поездом в машине Уизли, потом я чуть из неё не выпал и не разбился нахрен, ну и на закуску дракучая ива чуть не превратила меня в консервированного Гарри под соусом из машинного масла и бензина.

И вспомним-ка, в чью дубовую рыжую башку пришла тупая идея угнать у родителей машину и пойти кататься? Ну, конечно же, в башку дорогого друга Рона. А кто потом натравливал двадцатиметровую змеюку на детей? Джинни. И кто же потом предложил дебильную идею спуститься к этой змеюке в логово, чтобы в честном бою замахать её, с одной палочкой наголо, а сам как-то резко и очень уж удобно оставил меня одного? Да ну его в жопу этого Рона и этих Уизли вместе и по отдельности.

То, что он в этом году не вернулся в Хогвартс — только лучше, но вот несколько компенсировал Рона грифиндорский папарацци — Колин Криви. Блондинчик с приросшим к рукам фотоаппаратом с огромной вспышкой несколько напрягал. Старшему брату я уже объяснил политику партии и растолковал в матерных выражениях, что подстерегать меня в коридорах и шарашить вспышкой в глаза это не очень хорошая мысль, потому что я могу неверно прореагировать и ну вот совершенно случайно бахнуть воздушным кулаком в лицо, и также совершенно случайно расколотить его фотоаппарат. Рука дернется, мало ли. Так что просто предупредил его чисто по-дружески, что, если он очнётся в больничном крыле с ошмётками его камеры в заднице, чтобы не удивлялся. Ведь это не я, это мышечный спазм так сработал, ага, так и запишем. Старший вроде внял, а вот что будет с его братом — вопрос?


Ещё одной неприятностью на закуску, стало явление “Профессора Павлина”, как его называл про себя я. Мистер Локхарт собственной персоной. Во время трапезы этот “профессор” аж светился от гордости, а занятия по ЗОТИ были у нас в расписании буквально на завтра. Я поморщился… если учесть, что в прошлый раз, он избрал некоего Гарри Поттера в виде подопытного по постановкам театральных спектаклей, а я явно в актёры не напрашиваюсь… в общем, зря просиживать штаны на лекциях этого павлина не хотелось. Самое интересное, что большинство преподавателей помнили Локхарта и в восторге от его присутствия не были ни в малейшей степени, но полагаю, Дамблдор запретил им напрямую лезть к нему. Это было особенно чётко заметно на совместных трапезах. Флитвика и Спраут прямо коробило, когда их взгляды встречались с его улыбкой.


Ну что ж… должен признать, я оказался прав по всем пунктам. Рыжая сталкерша принялась за мою осаду по всем правилам. Хоть совместных с ней уроков у нас не было, на всех трапезах она старалась сесть рядом и сверлила во мне дырку взглядом. Подстерегала на переменах, чуть ли не в туалет за мной ходила. Может, решила примелькаться. Естественно, я никакого внимания на неё не обращал и даже не заговаривал с ней, но пришлось отгораживаться куполом от прослушки, чтобы рыжая не лезла в наши дела. В основном, я общался с одноклассниками, коих на Рейвенкло было не так, чтобы очень много. Львиная доля разговоров была с сестричками Патил, Гермионой и Майклом. Джинни пыталась лезть во все дыры, но пока со мной лично не заговаривала.


Девочки даже подпрыгивали каждый раз, когда Джинни оказывалась рядом. Оно и не мудрено. Они ведь постоянно тренируются использовать магическое зрение, в принципе, как и я. Много — не мало, и мы стараемся использовать любые возможности для собственного роста. Вот они и заметили ужасную кляксу на ауре Джинни.


— Гарри, скажи, то, что я вижу магическим зрением на ауре у Джинни, это и есть печать предателя крови? — спросила как-то Падма, а Гермиона, заинтересованная нашим разговором, даже отложила книгу, придвинувшись ближе.

— Да, именно она. Ещё лет пятьдесят назад никто и помыслить не мог принимать таких людей в Хогвартс. Ты ведь заметила, что происходит?

— Не очень чётко, Гарри, я ведь только научилась магическому зрению.

— Ничего, когда твой ментальный слой расширится, ты сможешь дольше поддерживать магическое зрение, но эти черные отростки постоянно шарят вокруг, пытаясь зацепиться хоть за кого-то, так что близко к ней не подходи… чревато.

— Хорошо, не буду. Но она сама к нам лезет.

— Она ко мне лезет, — я бросил взгляд на всё также глядящую на меня голодным взглядом Джинни. - Просто маленькая истеричная девочка, которой её мать залила все уши бреднями о героическом Гарри Поттере. Теперь она меня впервые в жизни увидела, но заранее влюблена. А точнее, её нищая семейка просто денег хочет.

— Может, ей стоит объяснить, что ты не герой? — спросила Парвати.

— А, бесполезно, — махнул я рукой. — Что я смогу объяснить психически неуравновешенной маленькой девочке?


Все задумались довольно надолго.


— И что же тогда? — спросила она.

— Да ничего, собственно.

— И ты ничего не будешь с этим делать? Ведь надо же что-то сделать?

— А что я вообще могу сделать? Убить?


Совершенно офонаревшие лица были мне ответом. Гермиона даже помотала головой, дабы вытряхнуть оттуда мои последние слова.


— Ты обалдел? — Падма откинулась назад на лавке и скрестила руки на груди. Ну чисто боевой хомячок.

— Ну вот то-то и оно, я, например, даже близко не знаю, что можно сделать.

— Ну я не знаю… а можно вообще снять с неё это проклятие?

— Нет, да и никто никогда не будет это делать. Семейка получила его абсолютно заслуженно. Такое проклятие идёт от эгрегора магии. Так вот снимешь его, а тебе потом ка-а-а-а-ак прилетит по башке… Да ну его.

— То есть сделать ничего нельзя? — включилась в беседу Парвати.

— Возможно, она может заслужить прощение ритуалами, и, по всей видимости, очищением. Но не думаю, что она это сделает.

— Н-да уж. Вот это навряд ли.

***

На первый урок по ЗОТИ я шёл с содроганием. Учебники я не покупал, да и те, которые я на первом году успел купить для всех курсов, содержали полезную информацию по программе, уж всяко лучше макулатуры Локхарта.


— Это я! — воскликнул забежавший в кабинет блондин, ухвативший свою книгу с собственным портретом на обложке. — Рыцарь ордена Мерлина третьей степени, почетный член Лиги защиты от темных сил и пятикратный обладатель приза “Магического еженедельника” за самую обаятельную улыбку. - Соломенные волосы, белые зубы, которые, по-моему, даже сами светились. Одет он был, как некий путешествующий лорд. Светлый костюм, кремово-красный галстук, белая рубашка.


Тишина в классе была даже зловещей. После моих рассказов о павлине и после Квиррелла никто ничего путного от Локхарта не ожидал. Слышно было даже бульканье магических водяных часов.


— Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой!


Преподаватель ходил по классу раздавая задания для теста.


— Даю вам полчаса, начинайте.


Как он вопросы раздал, так и собрал. Я в этом тесте вообще ничего не писал и даже не подписал свой тест. Большинство детей поступили примерно так же. Просто его бред никто заранее не читал. Я заметил, что был далеко не единственный, кто не купил учебники. Всё-таки Рейвенкло это далеко не Гриффиндор. Совсем уж идиотов тут довольно мало.


— Ай-яй-яй, как нехорошо. Похоже, вы не читали моих книг. В книге “Встречи с вампирами” в главе двенадцатой я черным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения — благорасположение между всеми людьми, магами и не магами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена! - Ой, я не могу. “Встречи с вампирами”. Да, если бы этот крендель встретился с вампиром, книгу об этом он бы уже не написал.


Народ за партами начал переглядываться и тихонько подхихикивать.


— А вот мой любимый цвет — сиреневый.

— В крапинку, — тихо добавил я с задней парты, но некоторые услышали и начали смеяться сильнее.

— Мистер Поттер? Вы что-то сказали?

— Эта зелёная мантия так идёт к вашему цвету лица? — предположил я с вопросительной интонацией.

— Вы полагаете? — воспринял всерьёз мою издёвку Локхарт.


Он горделиво осмотрел уже откровенно посмеивающихся учеников, среди которых, в основном, были мальчики, но и девочек было немало. Во всяком случае обожающих взглядов на него никто не бросал.


— Ладно, перейдём к делу.


С этими словами он нагнулся за своим столом и поднял с пола большую, завешенную тканью клетку.


— Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственно я прошу — сохраняйте спокойствие.


Локхарт опустил руку на ткань, закрывающую клетку, выдержал драматическую паузу и заявил:


— Ведите себя тише, — понизив голос, погрозил пальцем Локонс. — Они могут перевозбудиться.

— Ага, и трахнут весь класс, — совсем тихо сказал я.


Дети затаили дыхание, а Локхарт сдернул ткань.


— Да, это они, — драматически произнес он. — Только что пойманные корнуэльские пикси.


Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заостренными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, точно в класс ворвался полк трубачей, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, не то дразня зрителей, не то забавляя.


— А теперь посмотрим, — повысил голос преподаватель, — как вы с ними справитесь!


В момент, когда Локхарт открыл клетку, я невербально поставил защитный купол надо всем классом, исключая преподавательский стол, где всё ещё хлопал глазами Локхарт. Что тут началось! Светопреставление! Пикси выскочили из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны, стукнувшись в мой невидимый купол несколько раз. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, где никто не сидел, вылетели из класса. Остальные принялись крушить все, что попадало в их проворные ручки с яростью разъяренного носорога. Разворотили все книги на преподавательском столе, бросили пузырёк с чернилами в стену, создав огромное пятно, но пробиться под купол они не смогли. Дикие вопли маленьких существ наполняли класс.


— Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только Пикси! — кричал Локхарт.


Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнес.


— Пескипикси пестерноми!


Локхарт сделал замысловатый жест палочкой, но не произошло ровным счётом ничего. Точнее нет… произошло. Один из Пикси заметил жест Локхарта, подлетел к другому и что-то пропищал. Они мгновенно подлетели к преподавателю, выхватили у него из рук палочку и выбросили её в окно.


Локхарт охнул и спрятался под стол, в то время как Пикси приводили все вещи профессора в полную негодность. Двое проказников подцепили мусорную корзину, стоявшую у края стола и, подлетев к профессору сзади, опрокинули ему на голову. Бедняга Локхарт даже пытался её снять изо всех сил, но вот пересилить мой телекинез было трудновато.

Четверо малышей попытались схватить преподавателя, а я слегка облегчил его вес беспалочковым мобиликорпусом. Пикси, по-моему, и сами удивились, почему это их тянет в сторону окна вместе с их грузом, они заверещали, но тело профессора уже пробило стекло. Локхарт картинно вылетел, размахивая руками, после чего я отпустил все заклинания, кроме щита.

Фу-х, это было непросто, вот так на одной воле держать сразу несколько заклинаний, и дело тут не в магии. С моим бездонным источником я могу и весь Хогвартс в воздух поднять. Дури хватит. Тут больше делался упор на контроль и сложность исполнения. Улыбающиеся сестрички Патил смотрели на меня и тихонько под партой показывали большой палец. Ага, не зря я девчонок научил магическому зрению. И заметно, что они тренируются. Гермиона вон тоже на меня поглядывает, но вида не подаёт.

В этот момент прозвенел звонок, и дети ломанулись вон из загаженного класса.

***

Уроки шли своим чередом, все преподаватели были уже хорошо знакомы, и даже бывший аврор Хопкинс преподавал Зельеварение чётко по программе, и также чётко по программе я их и варил на “выше ожидаемого”. Эта оценка меня устраивала. Зельеварение — это не моё. Особенно если учесть, что никакие местные ингредиенты в других мирах работать не станут. Вот бы мне Алхимию подучить, но где же учителя найдёшь? Нет, в гримуаре у меня разделы и на эту тему имеются, однако было бы совсем неплохо личное репетиторство.


Так учёба и продолжалась весь следующий месяц. Я достаточно часто наведывался домой, да в принципе, я вообще спал дома буквально через день. Никакого лишнего артефакта в руках у Джинни я не заметил, но периодически, когда видел её, приходила она в гостиную магически истощённая. Видать, прячет где-то тетрадку, но это не моё дело. После свитера от Молли я твёрдо решил прикладывать все усилия, чтобы держаться от Уизли на самом почтенном расстоянии. Я и сам частенько пропадал на тренировках дома, а потому в гостиной слишком часто не бывал, но очень вряд ли она старается тренироваться до упада, как я.


Мы с ребятами решили банально забить на уроки Локхарта. Следующую лекцию он пропустил, видимо, отлёживался после своего феерического полёта, но как сказали одноклассники, через одну лекцию он вернулся и был сильно раздосадован таким мизерным количеством учеников на его уроках. Он дал объявление в большом зале, что, мол, всё в порядке, враг повержен и, мол, Локхарты — не сдаются, что не сильно и помогло. На его следующий урок пришло чуть-чуть больше людей, но, когда он начал делать свои театральные постановки, большинство забили на его лекции. Павлин бесился и снимал баллы, после чего наша группа спокойно шла к декану, который тут же с показной мстительностью возвращал всё обратно… ещё инакидывал пятёрку баллов за инициативность. Именно Флитвик Локхарта капитально не любил. В целом, живём интересно, да?


В любом случае, скоро у нас всё должно завертеться, ведь Хогвартс — это такое место, где практически всегда дерьмо случается на Хэллоуин.

***

— Гарри? Я могу с тобой поговорить? — этот писклявый голос я узнаю из тысячи.


Джинни Уизли собственной персоной. После второго урока подкараулила меня с сестричками Патил и Невилом, выходящими из класса.


— Говори, но только быстро, нам надо спешить на следующий урок.

— А можно поговорить с тобой наедине? — пискнула девочка, бросая взгляды на остальных девочек.

— У меня нет секретов от моих друзей. Так что ты хотела?

— Извини, я хотела с тобой познакомиться.

— Ну хорошо, познакомилась, я Гарри.

— А ты не покажешь мне замок?


А банальней подката эта одиннадцатилетняя соблазнительница выдумать не могла? Гермиона даже закатила глаза, а Парвати чуть не поперхнулась. Я тяжело вздохнул.


— К сожалению, сейчас мы заняты, попроси, пожалуйста, старосту или твоего брата Перси. Это всё?

— Почему ты не хочешь со мной общаться? - у неё в глазах начали появляться слёзы.


Ага, давим на жалость. Я ещё из прошлой жизни помню, как она постоянно именно это и делала, а это одна из вещей, которые я не очень люблю.


— Джинни. Скажи нормально, что ты от меня хочешь? Чего ты ко мне пристала?

— Я хотела с тобой подружиться. Я про тебя всё прочитала, я думала, мы будем дружить.


Это какая-то претензия? Вроде как я не соответствую её ожиданиям?


— Если ты всё обо мне прочитала, то ты абсолютно, ни капли меня не знаешь, так как всё, что ты прочитала, было враньё от первой до последней буквы. Кроме этого у тебя были ко мне какие-то вопросы?

— Н-нет, — она повесила голову, отвернувшись в сторону. Казалось, ещё немного, и она заплачет.


Хоть это и ребёнок, но мне сразу вспоминаются все зелья, противозаконные помолвки, и всё, что сделала эта милая семейка в моём прошлом мире, и жалость сразу отступает. Я не буду стоять и ждать, терпя её рядом целых шесть лет. Мы молча обогнули отошедшую в сторонку и склонившую голову Джинни и прошли на следующие занятия.

***

Последствия этого разговора не заставили себя долго ждать. Через несколько дней после уроков ко мне подкатил Перси, чтобы отозвать на приватный разговор. Всё повторилось по той же схеме.


— Поттер, на пару слов.


Перси даже не удосужился проверить, последую ли я за ним или нет, и когда заметил, что я даже не собирался идти за ним, остановился и развернулся, приподняв брови.


— Слушаю тебя, Уизли, ты чего хотел?

— Мне надо поговорить с тобой с глазу на глаз.

— У меня нет секретов от моих друзей.


У Перси заиграли желваки. Какая-то малявка смеет так с ним разговаривать.


— Поттер! — рявкнул тот.

— Ещё раз спрашиваю, чего ты ко мне привязался? Говори или дай нам спокойно пройти.

— Десять баллов с Рейвенкло! — рявкнул тот. — Я староста!

— Ты староста Гриффиндора, а здесь ты пустое место, а потому иди на свой Гриффиндор и там снимай баллы, а я прямо сейчас пойду и пожалуюсь нашему декану. Баллы он вернёт, хотя мне на них плевать.


Мы обошли хватающего воздух ртом Перси, и я действительно пошёл к декану и пожаловался на приставания ко мне Перси Уизли на ровном месте. Баллы он вернул и обещал поговорить с ним.


========== Глава 10. Нападения. ==========


В этот день я сидел в факультетской гостиной. Хэллоуин для меня грустный праздник. День, когда моих родителей убили. Вот что значит довериться не тому. Мне повезло, и моя бывшая жена спасла и меня от доверия не тому. Если бы не она, я бы, как дурак, женился на Джинни и отдавал бы все заработанные трудом моих предков деньги семейству предателей крови. Когда мы молоды, мы слишком доверчивы, но на этот раз никакой белобородый старец не заставит меня бросить всё и бежать на борьбу за нечто эфемерное. А все Уизли и их прихлебатели пусть идут лесом.


Идти на общий пир у меня не было никакого желания, да и давиться тыквой не хотелось совершенно. Тыквенный сок, тыквенная запеканка, соус из тыквы, тыквенная каша… А чего уж не сделать тыкву из тыквы? Ну или возможно просто поставить одну большую тыкву на стол, и объявить:


— Это ваш завтрак, обед и ужин. Кушайте, не подавитесь.


Еду мне принесли мои эльфы, а также лёгкие сладости и чай. Делать особо ничего не хотелось. Такое медленное, размеренное чаепитие навевало на меня тихую грусть. Ни о чём не хотелось думать. Читать и тренироваться уже надоело. Нужен отдых. Вот как сейчас.

Прервана идиллия была заполняющейся гостиной. Люди вбегали по двое и по трое.


— Гарри, а ты где был? — спросила меня Пенелопа Кристалл, наша староста.

— Вот тут сидел.

— Всё время?

— Ну да.

— А чего на праздник не пошёл?

— Было бы что праздновать, — фыркнул я. — Это для вас праздник, а для меня — траур.


Пенелопа постукала шариками в своей голове и быстро сообразила, что же такого важного для меня случилось в Хэллоуин десять лет назад.


— Прости…

— Бывает, а что, сегодня должно было быть что-то важное?

— Да просто нашли одну надпись на стене. Кто-то написал какую-то ахинею несмываемой красной краской. И кошку Филча подвесил на крюк подсвечника.

— Хм, близнецы Уизли же вроде уже не в школе… это кто ж такую глупость совершил?

— Никто не знает. Филч рвёт и мечет, — Пенелопа в лицах показывала, как именно Филч рвёт и мечет, а вокруг нас уже начала собираться толпа. Все наши друзья и даже некоторые старшекурсники. Не было только Джинни и ещё нескольких человек. Видимо, где-то отлёживается после истощения.

— Да, я думаю… естественно, он рвёт и мечет. А кто бы легко отреагировал, если бы его кошку обездвижили и подвесили на крюк. Н-да, видимо, идиоты никогда не переведутся.

— Это уж точно.

— А кошку расколдовали?

— Нет, директор сказал, что необходимо мандрагоровое зелье.

— Ого, так это же значит, кошка в магической коме?

— Видимо, да, но ты-то откуда знаешь? Это ведь материал третьего курса?

— А я же на каком факультете учусь? — хитро улыбнулся я.

— Хе-х, я всегда знала, что Рейвенкловцы — самые умные.

— Так что, завтра кошку расколдуют?

— Нет, будут ждать пока поспеют мандрагоры.

— Э-э, да ведь это зелье буквально в любой аптеке есть? — удивился я. — Почему просто не купить? Ну или заклинанием расколдовать?

— Ну не знаю. Может, потому что это кошка. Не хотят денег тратить.

— Н-да? Ну ладно. Не наше дело. Пусть сами разбираются.


Вообще, реакция на выходку “неудачного шутника”, как его уже окрестили, была странной. Кошку Филча не любили все. Более того, многим бы хотелось и самого Филча увидеть подвешенным на соседнем канделябре. Для многих именно это была недостижимая голубая мечта. Что поделать… дети могут быть весьма жестоки. Да какое “могут быть”? В основном, они такие и есть.

Тут надо учесть ещё и то, что сам Филч был личностью, мягко скажем, дерьмовенькой. Откровенно завидуя всем магам из-за того, что у них есть магия, тот старался изо всех сил отыгрываться на детях. Мне, конечно, на него было плевать, мне он никто, но этого желчного старикашку давно уже пора было выкинуть. Да и его должность вообще никому была не нужна. Всю работу и так выполняли эльфы.

Конечно же, таких отпетых хулиганов было меньшинство, особенно на нашем факультете. Самой многочисленной группой среди всех учеников были те, кому, как и мне, было банально наплевать. Ну, подвесили кошку и подвесили. И самая маленькая группа — сердобольные девчонки, которые переживали за милого котика.


Джинни после первого выгула змейки отходила несколько дней. Видать, Том ей там все мозги как блендером взбил, что её так расколбасило, однако детский организм с промытыми мамочкой Молли мозгами — вещь серьёзная, стоящая по неубиваемости в одном ряду с тараканами, крысами и телефоном Нокиа. Выбить из её головы идею, вложенную матерью о женитьбе, видимо, можно только вместе с мозгами.


Когда я возвращался по коридору с урока Гербологии, моя интуиция начала поднимать голову и слабо сигнализировать о чём-то.

Завернув за угол, мы с сестричками Патил выскочили на Денниса Криви, который мгновенно направил на меня фотоаппарат и попробовал нажать на кнопку. Ага, трудно нажать на кнопку, когда телекинезом я полностью заклинил спусковой механизм фотоаппарата. Пока я его держу, никаких фотографий не будет.


— Гарри, — закричало это чудо. — Я хотел сделать фотографию героя, победившего Сам-знаешь-кого! — причём именно чудо и именно закричало.

Вихрастая патлатая шевелюра, улыбка с явно отсутствующими зубами, сидящая набекрень форма и мантия, ну, в общем, типичный представитель Гриффиндора.

— Кого? — включил дурачка я, глядя на Денниса выпученными глазами.

— Как кого? — удивился ребёнок.

— А я знаю кого ты имеешь ввиду? Ты же сам сказал, что я сам знаю кого, а я сам не знаю, кого.

— Кого-кого? — вытаращился на меня он.

— Ну ты же сказал, кого, а я не знаю никого. Так кого?

— Где?


Народ уже тихо хихикает над незадачливым папарацци. Н-да, какой-то несвязный, но очень пылкий лепет, хотя… а что я от него хочу? Ему одиннадцать лет.

— Ладно, так что ты хотел?

— Я тебя сфотографировать хотел, а ты… — даже как-то обвинительно выдало это чудо, ткнув в меня пальцем.

— Без проблем, один снимок — тысяча галеонов. С моим автографом — полторы.

— Чего? Но откуда у меня такие деньжищи? — впал в полный ступор мальчик. Улыбка плавно сползла с его лица.

— А я почём знаю? Но нет денег — нет снимков. Компренде?

— Э-э-э, чего?

— Н-да, тяжело с Гриффиндорцами. Я спрашиваю, понятно?

— А, да, понятно.


Повернув за угол и притормозив, я услышал смех сестричек Патил, да и сам улыбнулся. Наше веселье продолжалось буквально до тех пор, пока я не услышал придушенный писк сбоку.


— Гарри!

— Вот бля… — я даже подскочил.


Во имя всех богов! Джинни меня уже достала. Постоянно за мной таскается и смотрит коровьим взглядом. Иногда пытается заговорить. Несмотря на то, что отшиваю её я в уже достаточно грубой форме, она ничего не воспринимает. Да и остальные дети с факультета не особо с ней контактируют. Всё-таки, как я уже говорил, на Рейвенкло — детки умненькие, и они примерно представляют, что за магический сифилис поразил всю семью Уизли, а потому слишком уж близко сходиться с ней не хотят. А может, где-то по-тихому её всё же прикопать? Ну типа шла-шла, споткнулась и упала на ножичек и так тридцать шесть раз. Реально уже очень хочется, а это только первый учебный год, и он начался буквально пару месяцев назад. Так, спокойно, Гарри. Но, блин, если так пойдёт и дальше, я терпеть не стану, а банально где-нибудь по-тихому её урою.


— Джинни! Ну какого ты ко мне привязалась, а? Что ты за мной везде ходишь?

— Я не хожу, — обиделась она.

— Ты меня за дурака не держи. Отстань от меня уже. Найди себе чем заняться. Начни учиться, наконец. И главное — не лезь ко мне. Я не хочу и не буду с тобой дружить!


Слёзы брызнули из её глаз, и она убежала от меня быстрее ветра.


*** Джинни Уизли. ***


Джинни уже который день не находила себе места. Все её мечты о сильном и богатом муже… муже-герое на белом коне разбились о действительность, словно волны о скалы. Поттер был здоров, красив, богат и знаменит. Он был окружён своими друзьями, и для маленькой Джинни там не нашлось места. Сколько бы она не пыталась, не получилось с ним даже поговорить. Он её отталкивал иногда даже в очень грубой форме и никак не хотел даже на секунду остаться с ней наедине. Весь её план был рассчитан на то, что Джинни сможет завязать дружбу с мальчиком своей мечты, а он ни в какую не хотел подходить под тот идеальный образ героя детских мечтаний, который Джинни выстроила себе в голове.

То, как она страдает, он даже не замечал, или, что хуже, замечал, но ему было абсолютно плевать. Она даже по совету мамы несколько раз пыталась проронить слезу, но Поттер просто обошёл плачущую Джинни стороной и пошёл дальше. Никакого сострадания. У него на лице даже мускул не дёрнулся. Казалось, ему даже противно находиться рядом с Джинни, и он старается близко к ней не подходить, будто она прокажённая. Вот ведь чурбан, ничего его не берёт. Ей надо срочно посоветоваться с мамой.


Джинни написала слёзное письмо матери, где девочка изливала все свои беды. Кроме всего, она поделилась секретом со своим тайным другом — Томом, находящемся в старой тетрадке, похожей на дневник. Том, как никто другой, понимал её и сочувствовал. Ему тоже не понравилось поведение Поттера, и он предложил наказать его или убрать его подруг, окружающих мальчика, стоящих на пути к её счастью.

Что может понять разум маленькой взбалмошной девочки? Для неё был только недостижимый результат, Поттер, и на пути у неё стояли мерзкие девчонки. Эти черномазые Патил претендуют на дружбу с её Гарри, да и сам Поттер, который просто не понимает своего счастья. Она не подумала о том, что, если даже убрать их всех с пути, Поттер не прыгнет в её объятия. Отчего бы? А уж если узнает, кто виноват в этом, возненавидит до конца своих дней.


На следующий день, за завтраком, Джинни получила ответ от матери. Упаковку с маленькими пузырьками. Зелье дружбы для Гарри, зелье вражды для остальных гадких девчонок. Амортенцию ещё рано подливать, писала её мать, но начиная с третьего курса, они этим займутся. Без специальных инструкций подлить зелья в чай Поттеру, даже сидя близко от него, не удалось. Джинни старалась остаться незаметной, но, видимо, где-то напортачила в инструкциях…


*** Гарри Поттер. ***


За ужином в большом зале мой браслет, определитель ядов, явственно кольнуло. Я присмотрелся магическим зрением к стакану чая, который мои домовики исправно поставляли мне на стол. Так и есть… зелье. Глянув на стаканы сестричек магическим зрением тоже заметил зелья. Как она сумела такое провернуть? Так мастерски и незаметно подлить зелья… Вот что значит семья отравителей. Потомственная, блин, практика. У сестричек тоже имелись кольца, которые уже показали неучтённые добавки. Бросив взгляд на предвкушающе посматривающую на меня Джинни, убедился в своих догадках.


— У вас тоже добавки? — спросил я у сестричек.

— Ага. Кто-то подлил зелья.

— Кто-то, кто-то, будто непонятно кто, — уже с ненавистью бросил взгляд на рыжую мразь.


Ну всё, сука, учебный год только начинается, а ты уже начала свою мерзкую практику. Сгною всю семейку нахер. Терпеть не стану ни капли. Демонстративно встал из-за стола и молча подошёл к профессору Флитвику.


— Профессор, — сказал я, на весь зал, громко и чётко обращаясь к нему.

— Да-да, что-то случилось, мистер Поттер?

— Случилось, профессор. В наших напитках обнаружилось зелье, я хотел бы попросить вас разобраться с этим.


Улыбка с губ декана мгновенно слетела. Он встал, подошёл к моему столу. Я молча указал на свою чашку и стаканы Падмы и Парвати, к которым мы так и не успели притронуться. Несколько пассов волшебной палочкой и декан хмурится ещё сильнее.


— Здесь действительно зелье.


Весь наш стол перестал разговаривать, и над ним воцарилась тишина. Все обратили своё внимание на профессора. Постепенно шум начал затихать и на соседних столах. Все не могли понять, что произошло, однако им было достаточно интересно это узнать. В полной тишине мои слова в большом зале звучали достаточно громко.


— Профессор, вы можете узнать, кто подлил это зелье?

— Кто подлил — нет, но могу узнать, чья магия — наиболее близкая к нему.


Джинни уже сидела ни жива-ни мертва, глядя в пол. Ещё несколько сложных пассов палочкой, и от моего стакана к её голове протягивается вытянутый жгут бледно-жёлтого цвета. Повторив такие же пассы, профессор убедился в том, что все три жгута протянулись к владелице одной рыжей макушки.


— Мисс Уизли, потрудитесь объяснить своё поведение?


Флитвик был зол до предела. Он ненавидел, когда дети ведут свои разборки в стенах Хогвартса. Особенно он ненавидел, когда такое происходит на его собственном факультете. Такая маленькая девочка, а уже занимается чем-то настолько порицаемым. Вообще, вся эта семейка в Хогвартсе отметилась каждый по-своему. Сколько раз он хотел вышвырнуть близнецов Уизли из замка, но им покровительствовал директор.

А девочка молчала, уперев взгляд в пол, не смея произнести ни слова.


— Мисс Уизли, я всё ещё жду вашего объяснения.


Весь большой зал уже начал тихо шушукаться на эту тему.


— Профессор, а что это за зелье?

— Насколько я могу понять, это зелье дружбы у вас и зелье вражды у Падмы и Парвати Патил. По всей видимости, цель была рассорить вас с девочками и подружить с самой мисс Уизли.


После его заявления стол покинули директор и наш зельевар Хопкинс. Он хоть и не был мастером, но имел семейную предрасположенность к зельям.

Со стола Гриффиндора поднялся и Перси Уизли. Ага, побежал защищать свою сестричку.

Несколько взмахов палочкой, и зельевар кивнул:


— Да, зелье дружбы, чуть изменённый рецепт. А здесь и здесь — зелье вражды.

— Как вы думаете, профессор, разве первокурсница способна приготовить такой рецепт?

— Шансы практически нулевые. Это должен быть кто-то взрослый.

— Я хотел бы выставить официальные обвинения в сторону семьи Уизли. Я требую, чтобы Джинни была немедленно с позором исключена из Хогвартса.

— Мистер Поттер, но она всего лишь маленькая девочка, которая просто хотела с вами подружиться, а вы отвергли её предложение, — заявил мне директор. — Видимо, поэтому она и применила это безобидное зелье.


Нифига себе, так это выходит, я ещё и виноват в том, что она мне зелье подлила? В смысле, если бы я не артачился, а сам с ней дружил, то этого бы не понадобилось? Хорошенький наезд. Нет я, конечно, понимаю, что Уизли — его ярые сторонники, и он не хочет, чтобы их тут топили, но меня всё это ни капли не волнует. Это всё его проблемы.


— Директор, я ведь тоже всего лишь маленький мальчик. Такой же, как и Джинни. Но раз вы так демонстративно выгораживаете эту семейку, то вот, пожалуйста, — я взял со стола стакан с зельем и протянул его Дамблдору. — Я к стакану ещё не притрагивался. Так что он чистый. Можете выпить, раз вы защищаете отравительницу. Ведь это всего лишь безобидное зелье, как вы выразились. Вот и будете очень крепко с ней дружить. А когда эта отравительница перейдёт с лёгких зелий на Амортенцию, я и её вам стану переправлять. Чтобы дружба была крепче, хотите?


Директор смотрел на меня, подняв брови в немом изумлении, но стакан не брал.


— Ну что же вы? Не хотите? А почему же? Ведь это всего лишь безобидное зелье? Что же вы, берите, пейте, а мы все тут вместе посмотрим, насколько же это зелье безобидно.


Я поставил чашку на место.


— Я уже несколько раз попросил Джинни оставить меня в покое. Я не знаю, чего хочет она, и чего так настойчиво добивался Рон, но дружить с семьёй обманщиков-нищебродов и отравителей, носящих в себе проклятие предателей крови, я не буду. Оно и на меня перекинется. К чему мне это? С ней же рядом находиться опасно, а то, что она сейчас сделала, это вообще выходит за все рамки. Применять зелье на одноклассниках, чтобы насильно заставить меня с ней дружить и поссорить меня с моими друзьями? А если ей кто-то не понравится, она ему яд подольёт, так что ли?

Джинни уже рыдала, но мне было плевать. В этот момент вступил Перси.


— Мистер Поттер, я не позволю порочить наше имя, то, что мы общаемся с маглами, не делает нас проклятыми.

— Ты позволять или не позволять иди к себе обратно. Ещё раз повторяю, тут ты никто. Пустое место. Позволять он мне вздумал. Кроме того, при чём тут маглы? Что за глупости? Я, например, вообще первые одиннадцать лет прожил с маглами. Я не понимаю, какая связь между проклятием предателей крови и маглами.

— Но ведь нас так называют, потому, что мы много общаемся с маглами, а это неправда.

— Кто вам сказал такую глупость? Естественно, это никакого отношения одно к другому не имеет. Те, кто имеют магическое зрение или очки артефактора, в любой момент могут увидеть это проклятие своими глазами и на тебе, и на Джинни. Эту огромную, чёрную кляксу с отростками, пытающимися ухватить хоть кого-то, ни с чем не спутать. Именно поэтому рядом с вами опасно находиться. Никакой связи с маглами. Однако я хочу закончить с наказанием для Джинни.

— Мы снимем баллы, — заявил Дамблдор.

— Замечательно, просто отлично. А то, что она на моём факультете, и вы снимете баллы ещё и с меня, вы не подумали?


Дамблдор оглядел внимательно прислушивающийся большой зал и заявил.


— Давайте пройдём в мой кабинет. Здесь не место для публичного разбирательства.

— Почему это? Очень даже место. В такой же ситуации в прошлом году, когда мистер Рон Уизли напал на нас, вы тоже не вынесли наказания согласно устава школы, а спустили всё на тормозах, и чем всё закончилось? Дракона, насколько я знаю, до сих пор не поймали.

— Мистер Поттер, вам надо научиться прощать других людей, которые совершили ошибку.

— И не подумаю делать такой глупости. Я бы понял, если бы она сделала это случайно, но как мы выяснили, случайностью это быть не может…

— И всё же я настаиваю. Давайте пройдём в мой кабинет. Это не место для разборок.

— Ай, да делайте что хотите. Не пойду я никуда и замалчивать это не дам.


Я демонстративно развернулся и вышел из большого зала, а за поворотом телепортировался домой и начал писать. Одно письмо моему адвокату с просьбой раскрутить всё, что возможно по максимуму. Одно письмо в газету для Риты Скиттер. Уж у неё талант раскручивать всё на полную. Там и за прошлый учебный год накопилось и за этот хватит. Бить буду по самому больному. Мой адвокат должен пойти и в попечительский совет, и в аврорат.

Мир магии маленький. В данном случае Дамблдор вроде и ни при чём, но может хоть стороной его говнецом заляпает. Заодно журналистке задал вопрос, мол, как это возможно, что директор Хогвартса вообще способен делать что-то не по уставу. Ведь в начале своей карьеры каждый преподаватель обязан давать особую магическую клятву, а тут налицо явный фаворитизм.

На следующий день после выхода утренних газет Джинни стала на нашем факультете невидимкой. Дети могут быть очень жестоки, но тут уж она сама виновата. Это было её решение и её выбор. Её и её матери. Вот пускай теперь эти твари вместе и отдуваются.


Не так себе представляла свой триумфальный приход в Хогвартс маленькая Джинни Уизли. Как она мечтала подружиться со своим будущим мужем Гарри Поттером. А ведь Рон в прошлом году рассказывал, какая он гнида. Брат шипел и плевался на него в каждом своём письме. С Роном он дружить не хотел ни под каким соусом, да и с Джинни не желал даже разговаривать. Как же её это бесило!

А теперь вообще с ней не разговаривают даже преподаватели. Никто не хочет с ней иметь никаких дел, а после вышедшей с подачи этого гада Поттера статьи и у их родителей начались проблемы, особенно у папы на работе. Один только Том, мальчик из тетрадки полностью понимал её. Он и предложил план, как полностью переменить к себе отношение парня. Том обещал помочь ей и обо всём позаботиться. Надо было только капнуть капельку крови на тетрадку, чтобы их связь стала чуть крепче, и доведённая до отчаяния Джинни решилась на этот поступок.


Теперь даже Луна старалась сторониться своей бывшей подруги Джинни и попыталась прибиться к нам. Я был тут как тут и успел перехватить её до того, как над ней начали смеяться.


— У тебя очень странные мозгошмыги, — услышал я коронную фразу холодным декабрьским вечером.


Повернувшись в сторону голоса, я увидел милую блондинку, стоявшую рядом со столом, за которым мы занимались. Она была весьма ухожена, но её мечтательный взгляд бродил бессистемно, перескакивая с одного человека на другого.

Мы как раз делали задание по Чарам, Гербологии и Зельеварению, а потому компания подобралась большая. Падма с Парвати, Гермиона и Майкл. Все мы сидели за одним большим столом с кучей разложенных книг, ручек, перьев, тетрадок и пергаментов вперемешку. Нет, никакого +100 к интеллекту пергамент и перо не давало. Просто некоторые потомственные маги пользовались пергаментом по привычке. Мы же пользовались перьевыми ручками и тетрадками.

Лица у всех моих друзей были довольно озадаченными. Явно было видно, что никто не понял, кто такие Мозгошмыги.


— Здравствуй… э-э-э, ты ведь Луна, да? — спросил я. — Луна Лавгуд?

— Да. Это я, — мягко улыбнулась она.

— Очень приятно, а я Гарри, это мои друзья, Гермиона, Падма, Парвати и Майкл, — по очереди указал я.

— А кто такие мозгошмыги? — спросила Гермиона.

— Это такие невидимые насекомые, они залетают в ухо и вызывают разжижение мозга.


Дети вокруг хихикнули, и я тоже улыбнулся. Так забавно это звучало.


— Ты их видишь?

— Да, они иногда летают вокруг.

— А сейчас вокруг нас они есть?

Луна начала внимательно обводить помещение расфокусированным взглядом.


— Вот! — указала она в угол между камином и книжным шкафом.


Я напряг своё магическое зрение и на пределе в ментальной области увидел небольшое образование. Ага, значит ментал. Понятно.


— Луна, а посмотри теперь на меня очень внимательно.


Я создал два телекинетических щупальца и подвинул их к девочке.


— Ой, что это? — удивилась Луна.

— Видишь их, да? — уточнил я, помахав щупальцами.

— Да, две таких вытянутых штуки, словно змеи.

— Ага, это телекинетические руки. Телекинез — это не магия. Это ментальная способность, вот смотри.


Я обхватил щупальцами стул и приподнял его в воздух, покачав его из стороны в сторону.


— Оу, Гарри, это беспалочковая магия? Как круто, — заметил Майкл.

— Нет, это из другого раздела, я же говорю, это вообще не магия.


Развернувшись к Луне, я заметил:


— Луна, так выходит, у тебя есть магическое зрение, если будешь его развивать, сможешь видеть магию более полно. А вот эти штуки, которые ты видишь, это не мозгошмыги, — я улыбнулся и хихикнул, — и мозг они не размягчают. Как бы ни хотелось свалить свои проблемы на насекомых, но, к сожалению, если человек тупой, то это не из-за мозгошмыгов. То, что ты видишь, это мелкие духи. Тут просто прямо под нами находится очень мощный магический источник. Фактически самый мощный. Таких духов тут много живёт, они питаются разлитой вокруг энергией.


Так Луна постепенно влилась в нашу компанию, вначале мы говорили на тему уроков, помогали ей с материалом первого курса, а потом ребята стали принимать её в компанию, играя в настольные игры и читая книги. Мы помогали девочке с уроками, а она приносила нам занимательный журнал, в который сама писала статьи. Иногда это было даже весело почитать. Вся эта тишь и благодать продолжалась до последнего матча по квиддичу между Гриффиндором и Слизерином, который я пропустил, как и многие другие матчи. Довольно много моих друзей так и сидели в гостиной, ведь поход на матч по Квиддичу хоть и был практически единственным развлечением для Рейвенкловцев, но не дотягивал по популярности до уровня, заставившего абсолютно всех поголовно покинуть замок. Нет, понятно, что, когда наш факультет играл за кубок, среди нас равнодушных не оставалось, просто некоторые ещё смотрели на друзей с других факультетов или шли за компанию, но вот так, идти и болеть за абсолютно чужие команды я не хотел, и со мной были солидарны ещё несколько человек.


После того, как Колина Криви нашли в окаменевшем состоянии, по замку начала распространяться паника. Зная, что Гермиону могут подкараулить следующей, я попросил девочку идти сразу после уроков в общежитие и объяснить родителям ситуацию. Ребят с моего факультета я проинструктировал ходить вместе и больше никуда не отлучаться после отбоя. То же самое было и с Хаффлпаффцами. Там от себя пистон вставила и мадам Спраут. Без сомнений, именно этот факультет точно будет сидеть, как барсуки в своих норках, а ходить на уроки они будут строем. Это только Гриффиндор у нас имеет тенденцию шляться по коридорам замка во внеурочное время.


Слухи полнили Хогвартс, и даже я не преминул поучаствовать в разговоре, который проводил декан, хотя в этом случае я был лишь слушателем. Однажды, когда к нам зашёл наш декан, все дети столпились вокруг него, задавая вопросы.


— Профессор Флитвик, скажите, что-нибудь известно по поводу последнего окаменения? — спросил незнакомый мне юноша из старшекурсников.

— К сожалению, нет. Никто ничего не видел ни в коридоре, ни вокруг. Единственное, что все заметили — в коридоре была разлита вода.

— Скажите профессор, что будут делать, если окаменения продолжатся? — спросила наша староста.

— Если такое продолжится и дальше, и виновник не будет найден, боюсь, нам придётся закрыть замок, хотя бы на время.


Время шло, а виновник, что закономерно, так и не объявлялся. Ну а кто захочет выйти перед всеми и признаться, что это именно он сотворил такое? Мы предпочитали больше не тренироваться в заброшенных классах. В общежитии Рейвенкло было достаточно небольших пустых комнат, в которых можно было заниматься чем угодно в свободное от учёбы время. Вся наша компания, к которой теперь прибилась Луна, занималась именно там. Джинни стала отверженной на факультете, и Луна не особо хотела с ней общаться. Джинни сидела в самом углу стола и оттуда внимательно наблюдала за мной с вожделением, а за остальными — с ненавистью.

Перси тоже не особо уважали на Гриффиндоре. Он и раньше не сильно выделялся авторитетом, особенно если учитывать специфику факультета Гриффиндор, а уж теперь старостой он был очень и очень номинально. Пенелопа Кристалл с нашего факультета разорвала с ним всякие отношения, причём публично. Ну всё, как полагается. С высказыванием, какой же он козёл, при всех в большом зале, смачной, звонкой оплеухой и демонстративным игнорированием на всю катушку.

Та папочка, которую мне передал мой адвокат, и которую я скопировал для девушки совсем ни при чём, ага. Так и запишем. А заклинание, для определения зелий в организме, которое девушка провела над собой, и которое тоже было в папочке, вообще даже упоминать не станем. Теперь Перси сидел симметрично Джинни, только за столом Гриффиндора. Единственным отличием был смачный фингал под левым глазом. Один, без друзей и с почтительным расстоянием между ним и остальными. Ну просто на всякий случай. Мало ли он опять зелья решит кому подлить.

Сам я уже давно большую часть времени проводил вне замка, особенно ночью. Даже некоторые обеды или ужины пропускал. Напряжение в замке нарастало, и чтобы разрядить атмосферу, директор дал добро на создание дуэльного клуба.


— Гарри, ты пойдёшь в этот новый дуэльный клуб? — спросил меня Майкл во время обеда. Как раз после обеда он и должен был начаться.

— Да на кой мне это нужно?

— Но как же, нас научат защищаться, — ответил мальчик.

— Насколько я понял, преподавателем там будет Локхарт. Он про меня успел забыть, не очень хочется ему о себе напоминать. Очень уж вряд ли там будет хоть что-нибудь стоящее, кроме самовосхваления главного павлина всея Хогвартса. Я слышал, он на уроках вообще ничему не учит, а только воспроизводит театральные постановки из собственных книг. Оно мне надо?

— Локхарт? Не Флитвик? Это точно? — спросила Падма.

— Насколько я понял, это вообще была его инициатива. Не знаю, мне на него смотреть неинтересно, а слушать его павлинье кудахтанье нет никакого желания. Максимум, на что он там способен, это облажаться перед всем Хогвартсом. Да его даже против первокурсника нельзя выставлять. Первокурсник его сделает.


Дети рассмеялись, а обстановка была разряжена.


Вечером вернувшиеся дети поведали мне, что всё было примерно, как я и предсказывал. Локхарт решился выйти на дуэльный помост против Флитвика, который первым же заклинанием отправил его полетать, после чего Локхарт со всей дури въехал головой в стенку и прилёг надолго отдохнуть, а наш декан тем временем научил всех присутствующих заклинанию вызова авроров.

Ну, логично вообще-то. А чему ещё он мог научить солянку всех курсов и всех факультетов, собранных вместе за один час? Заклинание вызова авроров довольно простое и учится очень быстро. Оно просто абсолютно бесполезно. Этих авроров можно ждать минут двадцать. В общем, после этого единственного занятия дуэльный клуб закрыли за несостоятельностью.

На зимние каникулы я ушёл вечером последнего дня. Попрощавшись со всеми учениками заранее, сказал, что поеду при помощи домовик-экспресс, чтобы не трястись в поезде.

На эти зимние каникулы у меня были обширные планы, которые включали в себя посещение нескольких мест и мантию-невидимку, однако сейчас я банально завалился спать.

Утро в Австрии на этот раз было морозным. Выпив чаю, предоставленного домовушкой Эли, я засобирался.

Экипировался я на этот раз по-серьёзному. Сапоги и перчатки из драконьей кожи и специальный, зачарованный мной костюм. Хотя… какой это к чёрту костюм. Непробиваемый доспех будет гораздо ближе к реальности. И укрепление, и чары поглощения враждебных заклятий, щиты, да большинство того, что наверчено на этом костюме, в этом мире неизвестно. Заодно на нём есть чары климата, так что зимой и летом в нём одинаково приятно.

Накинув сверху мантию-невидимку и наколдовав ненаносимость и щиты, я перешёл в Косой переулок, а потом трансгрессировал в Литтл Хэнгелтон. Здесь у меня маяка ещё не было, так что пришлось пользоваться аппарацией. Нужный дом я нашёл примерно за полчаса. Раскидываясь диагностическими чарами, я врубил сферу жажды на полную. Замечательное заклинание. Поглощает любую чужую магию. Даже не буду рассматривать, какие защиты раньше стояли на этом доме. Мне это не интересно, главное пройти внутрь, можно даже не в дом, а в развалины дома, такая опция была мной тоже предусмотрена, но не пришлось.

Заодно я, зная подлую натуру Тома Риддла, постоянно давил на пол телекинезом, дабы обнаружить любые, чисто механические ловушки.

Четыре часа скрупулёзной, медленной и внимательной работы, и небольшая коробочка с перстнем теперь у меня в руках. Ну, точнее, не в руках. В руки я эту гадость пока брать не стану. Она пока просто висела прямо в воздухе, поддерживаемая моим телекинезом.

Коробку я поместил прямо внутрь сферы жажды и подождал несколько минут. Вот теперь можно её открывать, хотя без ключа это будет трудно сделать.

Тихий хруст, и дерево, служившее раньше коробкой, осыпается на пол, оставляя висеть невзрачное, тёмное колечко с ромбовидным чёрным камнем со знаком даров смерти выбитом на нём.

Шарахнул по кольцу сильнейшим заклинанием изгнания и услышал затихающий вой выбитого осколка порванной души. Ну что ж, этот крестраж я уничтожил. Завтра будет следующий, а пока подселим-ка мы астральную тварюшку сюда. Кушай маленькая, не обляпайся. Некромантское проклятие гниения плоти было мне очень хорошо знакомо, да и ментальная компонента, которая всё это время пыталась долбиться мне в разум, вынуждая надеть это кольцо, тоже была совсем не нова. До завтра, думаю, проклятия уже не останется.

— Н-да, на сегодня, наверное, хватит. Дальше продолжим завтра.


Выспаться мне удалось лишь к десяти утра, хотя… ну куда мне спешить? Завтракал я медленно, но не переедал. Сегодня мне тоже предстояли раскопки, но только в доме Блэков.

Трансгрессировал я экипированный, как и вчера, начав ходить по знакомой улице, повторяя адрес “Гриммо 12”. Через минуту, пересилив ритуал Фиделиуса, заставив себя поверить в то, что раз я имел доступ к этому дому в том мире, это считается за доступ и в этом мире, я, наконец, смог разглядеть дверь, с которой скинул защиту, и, открыв, — вошёл.


Ух, ну и грязь тут. Пыль, затхлость и трупный запах. Включу-ка я и фильтр на воздух на всякий случай. Послав сферу жажды прямо перед собой, я медленно продвигался по холлу.

Внезапно створки на портрете в прихожей открылись. Нарисована там была черноволосая черноглазая старуха в старомодном чепце, с желтоватой кожей и перекошенным лицом.

— Грязнокровки! Выкормыши…


Ничего больше портрет сказать не успел, так как мощнейшее изгоняющее заклинание попало в него, вышибив посмертный слепок и развоплотив его, а адское пламя довершило дело. Будет мне тут ещё кусок тряпки права качать.


В прихожей с хлопком появился Кричер. Старый Домовик семьи Блэк.


— Что? Кто?


Сфокусировав свой старческий взгляд на мне, Кричер заорал.


— Нарушитель!


И точно также был выкинут в Астрал при помощи изгнания, не успев ничего сделать. А вот нехрен было готовить нечто убойное. Я же вижу магическим зрением.

Притянув его дух обратно, поступил точно так же, как с Добби.


— Отвечай, дух, где находится медальон с буквой S, который приказал уничтожить Регулус Блэк?

— В гостиной в серванте на второй полке.


Вот и замечательно. Отпустив духа в свободное плавание обратно в астрал, пошёл дальше. Домовики у меня есть и свои, чужих мне тут не надо, тем более, что Кричер уже явно загостился в этом мире. Жаль, что мне доппеля создать пока ещё трудно. Заклинание я сплету и энергии у меня хватит, просто там плетение таких размеров, что я час провожусь. Надо будет обязательно потренироваться.

Ну что же… это уже похоже на стандартный рабочий день. Восемь часов, буквально от звонка до звонка. Не то, что я жалуюсь, на себя ведь работаю, просто тут действительно расчищать и расчищать ещё. Зато теперь весь первый этаж свободен от кошмара, который творила тут Вальбурга. Доделывать вернусь сюда уже летом. Да и обновить надо тут всё будет. В живых после меня остаются только артефакты. Амулеты и зачарования тем и отличаются, что заклинания на предметах просто висят, а вот артефакт имеет физическую основу с вытравленным рисунком. Даже если вытянуть из него всю магию, потом, стоит его заполнить вновь, как артефакт начнёт работать как прежде.

Очищенный медальон Слизерина я прихватил с собой. Теперь у безносого остался единственный крестраж, чаша Хаффлпафф, а, ну и у Джинни на руках ещё один, но это уже ненадолго, и банк грабить я не полезу, не моё это.

Остаток рождественских каникул прошёл очень схожим образом с тем, что было в прошлом году, я пригласил Гермиону и Майкла сразу после рождества. Звал я и сестрёнок Патил, но они на это время были в Индии. Мои домовики закатили обед, а мы с ребятами имели возможность побалдеть, побаловаться и поиграть в снежки, а уж взрослые вдоволь перемыли нам косточки. В общем, необходимую психологическую разрядку мы получили сполна, всё же первое полугодие прошло под эгидой сильного стресса от странных нападений. Начиная со второй половины года, надо будет приводить свой план в исполнение.


========== Глава 11. Конец года. ==========


После нового года вернувшиеся дети были заряжены энергией, а старые происшествия забылись, словно страшный сон. Джинни ходила бледной, видимо, Томми-бой насосал из неё прилично жизненной силы на каникулах. Там, в замечательном семействе Уизли дети ведь растут, как перекати-поле. Никто за ними особо не следит, и что с ними происходит — никого не заботит.


Но это всё не моё дело. Следующим вечером я, прогуливаясь по третьему этажу, выбросил небольшой камешек в женский туалет. Портальный маяк — очень полезная штучка. Никто ничего не видит, а пройти я могу либо по координатам, либо по вот такому маяку. Ночью перед сном, распрощавшись со всеми, я надел мантию-невидимку, накинул неслышимость и прошёл по маяку. Летающее привидение получило экзорцизм прямо в лоб и с хлопком исчезло навсегда. Вообще, местные привидения это не полные души, а посмертные слепки. Душа уже давным-давно пошла на перерождение. Надо заметить, что просто так эти слепки не образуются, нужен ритуал, чтобы получить такое вот привидение. Это нечто, похожее на посмертные портреты второго типа, но сложнее.


Откройся, — прошипел я и спокойно проскользнул в проход, поддерживая себя левитацией.


Второй портальный маяк я бросил прямо в тайной комнате. Не уверен, понадобится он мне или нет, но пусть лучше будет. Всё прошло без накладок. Свидетель в виде плаксы Миртл устранён, и портальный маяк прямо в главной зале установлен. Вторичный маяк у входа в туалет теперь тоже есть.

Дальше уроки шли, как обычно, и стресс стал развеиваться уже к середине весны. То, что совсем ничего не закончено, сообщила всем мадам Помфри. Очередная надпись на стене под стать предыдущим имелась в комплекте. Студент-третьекурсник с Гриффиндора был обнаружен в холле третьего этажа парализованным.

Паника возникла практически мгновенно. Словно кто-то бросил горящий факел на бочку с бензином. Студенты теперь ходили только группами и сразу после занятий расходились по гостиным, никуда не сворачивая. На факультетах процветала торговля псевдомагическими артефактами, которые вроде как должны кого-то от чего-то защитить. На трапезах никто не задерживался больше необходимого, и все сразу же шли на уроки. А уж на уроках все разговоры были только о тайной комнате. Профессорам также приходилось отнимать часть времени учёбы, чтобы хоть как-то успокоить детей, а я как раз сумел использовать этот момент, чтобы дать необходимую подсказку.

Во время очередной всефакультетской беседы профессор Флитвик рассказывал о тайной комнате и её истории, отвечая на вопрос моего товарища Майкла, когда я поднял руку.


— Слушаю тебя, Гарри.

— Профессор, из того, что я читал, такое окаменение, как мы наблюдали… а точнее, это даже не окаменение, а некий паралич, может быть вызвано магическим животным. Есть несколько типов животных, которые способны на такое, к примеру королевский василиск, среднеазиатский Окамий и Жар-птица. Последняя водится только в России, Окамий не смог бы прожить так долго, чтобы быть ужасом тайной комнаты, а значит, остаётся только Василиск. Да это и логично, Слизерин был любителем экзотических змей, а василиски известны своей долгой жизнью.

— Но Василиск - это немаленькая змея, Гарри, его нельзя принести в коридор в кармане, словно маленького ужика, а сама она не пойдёт.

— Именно, профессор. Змеи могут слушаться змееустов. Волшебников, способных с ними разговаривать. Кроме того, если обратить внимание на сами надписи… все три написаны чуть ниже уровня взрослого человека. Это значит, что писал их не взрослый, а ребёнок примерно первого-второго года обучения.

— Ты полагаешь, Гарри? Но ведь змееустов в Англии очень мало, а уж тем более детей.

— Совсем нет. К примеру, я змееуст и могу говорить на языке змей.

— Ты змееуст? Но парселтанг это ведь тёмная магия? — выкрикнул какой-то пятикурсник.

— Кто вам такой бред сказал? Парселтанг это возможность разговаривать со змеями, драконами и некоторыми другими магическими и немагическими животными. Это из той же серии, что и возможность разговаривать с птицами, например, и пришло к нам от друидов и их способностей, а они переняли это ещё раньше от сидов, которые несколько тысячелетий назад покинули наш мир.


В классе поднялся сильный шум. Дети загалдели, начав задавать вопросы наперебой.


— Так! — повысил голос я. — Давайте сразу, чтобы не было дурацких слухов и пересудов…

Я достал свою палочку, поднял её вверх и громко и чётко произнёс.


— Я, Гарольд Джеймс Поттер, клянусь своей магией, что никоим образом не причастен к окаменениям учеников и кошки в коридорах Хогвартса в этом году.

Голубая вспышка подтвердила мои слова, хотя клятва всё равно не легла на моё ядро. Защита работала исправно.

— Надеюсь нерушимой клятвы магией достаточно, чтобы снять подозрения с меня? — сказал я, зажигая огонь на конце палочки, чтобы все видели, что я сказал правду.

— Конечно, Гарри, я верю тебе, — ответил Флитвик.

— Так вот, как это было сделано, скорее всего понятно. Младшекурсник, способный разговаривать со змеями, натравливает королевского василиска на детей и пишет дурацкие надписи, но я не могу понять, зачем это делать? Ведь если так продолжится, Хогвартс закроют?


Дети сидели, задумавшись, а Джинни сидела ни жива-ни мертва, внимательно глядя на меня, но я не подавал виду, что думаю на неё.


— У тебя есть ещё какие-то догадки?

— Есть, профессор. Мне непонятно, почему два человека до сих пор лежат в больничном крыле? Мандрагоровое зелье продаётся практически в любой аптеке и стоит всего двадцать Сиклей. Сумма сама по себе мизерная для бюджета школы, но думаю, родители этих детей с радостью скинулись бы на покупку такого зелья. Как только дети будут выведены из паралича, у них можно будет легко спросить, кто же это делает, а уж когда выяснится злоумышленник, у него или у неё можно будет спросить, зачем он или она это делают. Единственная причина затягивания это преступная халатность со стороны дирекции школы, которую я наблюдаю здесь уже не первый год подряд. Хочу напомнить, в прошлом году уже смертельно пострадали ученики из-за халатности дирекции.

— Я понял твою позицию, Гарри, и обязательно донесу её до директора. Мне и самому неясно, почему не сделать так, как ты сказал.

— Одно только хочу добавить. Если вы заметили, все нападения случались примерно в районе третьего этажа. Там ещё есть заброшенный женский туалет. Не думаю, что огромного василиска можно легко таскать по всему замку, особенно с нашими катающимися лестницами. Змея должна быть довольно большой. Всё же василиск, проживший свыше тысячи лет, это не безобидный ужик. Его бы точно заметили, или нападений было бы гораздо больше. Скорее всего, вход в тайную комнату находится где-то в той области. Некто выводит змею погулять, нападает на первого, кто по его мыслям “не достоин” учиться в Хогвартсе, то есть на маглорождённого ученика, и загоняет змею обратно.


Мельница слухов Хогвартса как всегда работала безупречно, и к следующему утру уже весь замок знал и о моей речи, и о моей клятве. Ну что же, хлопушка заброшена, но Флитвик у нас человек подневольный. Не знаю, чем именно его держит бородатый манипулятор, но моего высказывания недостаточно. Надо воплощать последнюю фазу моего плана, ведь Джинни уже явно была Джинни в гораздо меньшей степени. Там уже было больше от крестража, чем от маленькой девочки, ведь Том знатно проехался ей по мозгам. Ну хоть больше не смотрит на меня коровьим взглядом. В голове у неё теперь такая каша, что никакой менталист, наверное, не разберёт без цистерны самогона.


Теперь в дополнение к хлопушке пришло время забрасывать бомбу, и я присел за прытко пишущее перо и пергамент. Описав всё, мной вышеупомянутое, приписал и факты с первого курса, что под руководством директора на должность лесника был принят великан, который завёл в Хогвартсе дракона, а также целое гнездо опасных Акромантулов. Описал ситуацию с нежеланием администрации позаботиться о парализованных учениках как преступную халатность и слезно попросил компетентные органы срочно разобраться в проблеме. Естественно, упомянул, что я и есть тот же аноним, который и в прошлом году сообщил уважаемой мисс Боунс о проблеме. Думаю, это слегка ускорит процесс. Похожее письмо получил и мой адвокат, так что, думаю, завтра к нам прискачет и попечительский совет.

Что же, отсчёт пошёл, и мои письма улетели. У меня было всего четыре сценария, по которым могут развиваться события с различными поправками, но, конечно же, предусмотреть всего невозможно, и то, по какому сценарию будут разворачиваться события в реальности… что ж, посмотрим. А я засел в своей комнате и занялся изготовлением доппеля, ведь завтра я должен был быть на виду весь день и желательно с как можно большим количеством свидетелей.


Утро было сумбурным, на завтраке присутствовали все ученики до единого, старосты чётко проверяли и пересчитывали всех по головам. Войдя в большой зал, мы расселись за столы и приступили к трапезе. Утренняя корреспонденция прибыла с совами прямо в середине завтрака, и невзрачная серая сова прилетела и ко мне. Проверив посылку на вредоносные примеси, я обнаружил там зелья, но в принципе это было понятно, там и находился пузырёк с зельем.

Встав, я прошёл к преподавательскому столу и при всех вручил зелье с рецептом из аптеки Малпеппера из рук в руки мадам Помфри.


— Мадам Помфри. Я взял на себя труд заказать мандрагоровое зелье, которое необходимо жертвам нападений, чтобы расколдовать их, — громко и чётко, на весь зал сказал я. — Я до сих пор не понимаю, почему дирекция этой школы не позаботилась о таком простом решении, — я бросил неприязненный взгляд на Дамблдора, — но от траты двадцати сиклей, чтобы вернуть пострадавших к жизни, я не обеднею, а потому, вот, — я передал пузырёк с зельем и записку из аптеки с инструкциями. — Надеюсь, вы спросите у пострадавших, кто натравливал на них змею с парализующим взглядом, и мы, наконец, сможем начать учиться спокойно, а не так, будто мы и не в школе находимся, а на театре военных действий, ожидая атаки из любого тёмного угла.


Народ начал перешёптываться всё громче, а я вернулся и сел за стол, спокойно продолжив кушать. Ну что же, вот это была уже бомба. Получи, бородатый манипулятор. Думаешь, самый умный? Думаешь, один ты мастер многоходовой комбинации? А вот выкуси. Моя бывшая жена как раз в этом меня тренировала. Надеюсь, спокойно спать ты больше не сможешь, а я уж позабочусь, чтобы и жить ты спокойно не смог.

Теперь всё зависит от дальнейшего развития ситуации. Доппель уже караулил под мантией невидимкой в коридоре на третьем этаже, а когда я пошёл на урок Трансфигурации, заметил, что Джинни на свой урок не пошла. Просто отменно. Весь этот урок прошёл в сумбуре, конечно, Минерва пыталась как-то урезонить учеников, но былой дисциплины уже не было. Трудно сконцентрироваться, когда над тобой постоянно висит нешуточная угроза, а всем на тебя плевать. И это Рейвенкло… боюсь даже подумать, что сейчас творится на уроке Гриффиндора.

Примерно к середине урока прибежала наша староста, которая никак не могла найти Джинни Уизли, и урок был окончательно сорван. По Хогвартсу уже бегал попечительский совет, и мой доппель развеялся, однако реальность внесла небольшие коррективы. Исполнился мой сценарий номер три, но с некими дополнениями. А было всё так.

Доппель дождался, когда оглядывающаяся по сторонам Джинни Уизли добежит до стены и впопыхах напишет своё сообщение, но вот само сообщение, помимо обычной хрени про грязнокровок, содержало ещё и требование прислать за ней меня. Ну, и нахрена я ей сдался? Ну, точнее, ей-то это понятно нахрена, но там уже и Джинни не осталось, так что зачем я Тому Риддлу сдался, непонятно. Но это уже и неважно. Кого это волнует? Наложив временную иллюзию обычной стены прямо поверх надписи Джинни, доппель прыгнул телепортом в туалет на третьем этаже. Так эту надпись не найдут вот так сразу, и в тайную комнату не ломанутся все, кому не лень, ломая мне всю малину.

Доппель подождал, пока Джинни зайдёт и аккуратно перемкнул плетение, не давая входу закрыться, после чего прыгнул уже в конечную комнату и стал ожидать блудную девочку.

Дверь открылась, и из прохода показалась запыхавшаяся, измазанная в грязи Джинни, и, как только она вошла, легла на пол и вытащила тетрадку, из которой вылетел дух шестнадцатилетнего Тома Риддла, а доппель наконец снял капюшон мантии-невидимки.

— Поттер? — удивился призрак. — Сам пришёл?

— Ага, пришёл, да я тебя тут уже давно жду, — подтвердил доппель, выдернув из его призрачных рук палочку телекинезом, и начал обстреливать тетрадку слабыми заклинаниями изгнания и развоплощения, причинявшими ему дикую боль и не дававшими сконцентрироваться. Тем временем, Джинни всё больше белела, ведь ману и прану этот уродец тянул именно из неё.


— Нет! Не смей! А-а-а-а-а! Я великий тёмный Лорд Воландеморт! А-а-а-а-а! Склонись передо мной! А-а-а-а-а! — орал он от боли.

— Ага, вот щас, только валенки зашнурую и побегу склоняться, ага, — сказал доппель, продолжая выдавать заклинания уже посильнее.


Заметив, как ядро Джинни напряглось из последних сил, выдал довольно сильный изгоняющий каст, который всё же добил её. Теперь она сквиб и больше не сможет учиться в Хогвартсе, да и доставлять проблемы хоть кому-то. Доппель выдал перекачанный экзорцизм в тетрадку, выбив душу Тома, что ознаменовалось предсмертным воем.


— Уф… тяжело… тренироваться мне ещё и тренироваться.


Осталось самое тяжёлое. Немного поправить память. На это доппель потратил не меньше тридцати минут, но Джинни теперь абсолютно уверена, что разговаривала с выдуманным другом. Такое часто бывает у многих детей. Никакого упоминания о Волдеморте. Просто мальчик Томми. Придуманный герой.


Доппель выдал несколько площадных заклинаний, стирающих любые магические следы, положил телекинезом тетрадку обратно в карман Джинни, а палочку, так же телекинезом отлевитировал в её руку. Проверив всю округу магическим зрением, доппель переместил мантию невидимку домой в Австрию на стол и развеялся.


Беготня, которая началась в Хогвартсе, была просто катастрофической. Директор был и так задёрганный преподавателями и учениками, но расслабить булки ему не дал вначале попечительский совет в полном расширенном составе, а потом и аврорат, тоже чуть ли не в полном составе. Там была Амелия Боунс, через какое-то время даже прискакал министр, в общем, очко у старичка Дамблдора сегодня не закроется. Отымеют его в зад хорошо так, вначале все вместе, а потом и каждый по отдельности. Да и отравителям и подонкам Уизли сегодня достанется.


Хогвартс наполнился разными посторонними людьми, расковырявшими все углы и все закутки. Ну, отымели не только директора, но и остальных преподавателей, хоть и в меньшей мере. В школу были срочно вызваны Молли и Артур Уизли, которым рассказали страшные новости и тоже засомневались в их компетентности как родителей. В воздухе летал незаданный вопрос: “В прошлом году близнецы нарвались на цербера, а Рон решил вырастить дракона, а в этом году Джинни явно управляла огромным василиском. Там вообще хоть один нормальный маг есть?”

Естественно, Флитвик молчать не стал и повторил всё то, что сказал на уроке я, заявив, что Гарри Поттер дошёл до всего своим умом, и что он передал эти новости директору. Тут и мадам Помфри сказала, что хороший мальчик Гарри на свои деньги купил мандрагоровое зелье, при помощи которого теперь все ученики покинули больничное крыло. В общем, мне осталось только крылышки приделать, ну и нимб не помешало бы, а так — все признаки милого ангелочка. Ага, прирождённого некроманта, но это тс-с… никто, ничего, никому, ага.


Уроки, естественно, были сорваны, а тут и иллюзия с надписи на стене развеялась, и всем компетентным и облечённым властью большим, солидным взрослым дядям и тётям стала видна надпись красными чернилами о том, что мол всё… Джинни Уизли вы больше не увидите, и если хотите девочку живой, а не в виде куска мяса, выньте да положьте мне Гарри Поттера на блюдечке с голубой каёмочкой.


Естественно, туалет с открытым лазом в тайную комнату они нашли и, естественно, со всеми предосторожностями спустились вниз, дойдя до второй двери, которая была закрыта и открываться даже не собиралась.

***

Наша компания спокойно сидела на виду у всех в гостиной нашего факультета. От скуки и от нечего делать мы играли в карты. Всё равно нормально учиться сейчас никто бы не смог.


Дверь открылась, и в гостиную вошёл наш декан. Оглядевшись, он нашёл взглядом меня и быстро подошёл к нашему столу.

— Мистер Поттер, не могли бы вы, пожалуйста, проследовать со мной?

— Что случилось, профессор?

— Нам может понадобиться ваша помощь, Гарри.

— Моя? Да у вас же там толпа взрослых, вроде бы компетентных магов набилась, да вы вместе способны весь Хогвартс по камушкам разобрать, что же там такое должно было случиться? — ворчал я, вставая и накидывая мантию, ведь в коридорах и в классах мантия была обязательна.

Выйдя за пределы гостиной, Флитвик позвал:


— Типпи!

Перед нами появилась Домовушка, поклонившаяся профессору.

— Что Типпи может сделать для вас?

— Типпи, перенеси нас, пожалуйста, ко всем магам, которые находятся внутри тайной комнаты. Ты помнишь? Ты там была.

— Типпи была, Типпи помнит, — пискнула она, ухватила нас за руки и перенесла ко входу в серпентарий Слизерина.


Не меньше тридцати магов стояло рядом с огромной дверью возле круглых стен зала. Гомон голосов эхом отражался от стен, возвращаясь и создавая гулкое эхо. Толпа магов стояла возле двери в главную комнату, переговариваясь обо всём, что только можно, выстраивая гипотезы на все лады. Тёмный зал освещался многочисленными светлячками, которые создали остальные маги, ну и факелы, торчащие тут, тоже развеивали сумрак.


Когда мы с Флитвиком подошли, все маги обернулись в нашу сторону, и шум затих. Вперёд протолкалась Молли Уизли, рассмотревшая меня, и, не придумав ничего умнее, заорала.


— Ты!!! Моя дочь там? Это всё из-за тебя!


Она бросилась в мою сторону, но палочка оказалась в моих руках мгновенно. Перекачанный до предела ступефай, словно футбольный мяч при пробитии пенальти, зашвырнул толстуху со всей дури в груду костей и старого хлама, разбив нечто вдалеке её телом.


— Да ты совсем охренела?! — заорал я во всю мощь легких.

— Гарри, что ты творишь? Зачем ты калечишь миссис Уизли? — спросил Дамблдор, с укоризной глядя на меня.

— Это я ещё и виноват? Она бросилась на меня, и мне надо было по-вашему делать что? Стоять и улыбаться? Это что, в порядке вещей взрослым родителям кидаться на детей? Причём тут стоит толпа Авроров, которые вообще ничего не сделали! Нахрена вы тут все нужны?

— Да как вы смеете так выражаться? — возмутилась Макгонагалл.

— А ты пошла нахуй, дура старая! Прошлый год у вас по школе разгуливал Тролль, который чуть не убил ученицу, потом где-то бегал цербер, который таки загрыз насмерть братьев Уизли, а потом ещё ваш лесник принёс не кого-нибудь, а дракона! Ну а теперь у вас по школе ползает василиск? У вас тут что, школа или зоопарк для особо опасной живности? Да что за хрень у вас творится? Уровень преподавания ниже плинтуса. Историю преподаёт призрак, ЗОТИ преподаёт абсолютный неумёха-павлин. Трансфигурацию преподаёт самовлюблённая старая карга. Только Чары и Гербология из всех предметов на нормальном уровне. Меня мой декан просит в чём-то вам помочь, хотя вас тут человек тридцать взрослых магов, и что же происходит, как только я прихожу? Какая-то толстая мразь смеет тянуть свои руки ко мне? Не хотите, так и скажите, я пойду обратно.

— Мистер Поттер… — скорбно начал Дамблдор.

— Что Мистер Поттер? Я хоть в чём-то неправ?

— Вы ещё молоды…


Начал он свою проникновенную речь, но я опять прервал его:

— Я-то, может, и молод, но глаза-то у меня есть, и я вижу, что из вас директор примерно, как из меня балерина, только ещё хуже. А её, — указал я рукой на Минерву, — заботят только баллы. Да если я даже буду лежать в агонии и истекать кровью посреди коридора, она придёт и снимет баллы за то, что я лежу неправильно и за то, что испачкал коридоры своей кровью, так что знаешь что, старая кошёлка? Пошла ты нахуй. Так понятно?


— Мистер Поттер, как вам не стыдно оскорблять заслуженного преподавателя…

— Вот её конкретно… вообще никак не стыдно. Так, всё, это бесполезный разговор, я хочу забрать свои документы и покинуть Хогвартс со следующего года. Вообще уже ни в какие ворота не лезет!

— Но вы не можете… — даже чересчур громко заявил он.

— Это почему это? Это что, не школа, а тюрьма? Почему это я не могу её покинуть? Я уже узнавал у семейного адвоката, я как представитель древнейшего и благороднейшего рода Поттер имею право учиться в любой школе мира. Найду себе хоть что-нибудь получше, чем этот свинарник, или вообще дома буду учиться.

— Но ваш отец подписал магический договор…

— А я тут при чём? Он подписал, пускай он и учится. Я ничего не подписывал. По обоюдному согласию или по исполнению условий мы можем разорвать этот договор.

— Я своего согласия не давал, — стал в позу Дамблдор.


— Можно качество образования в Хогвартсе обсудить потом. Сейчас у нас на повестке дня спасение маленькой девочки, — подошла к нам мадам Боунс.


Тем временем убежавший Артур смог, наконец, снять мой ступефай и выволочь хромающую и держащуюся за плечо и бок Молли Уизли. Зыркала она на меня очень недобро.

— Ещё раз на меня полезешь, я тебе руки и ноги оторву и в задницу воткну, — зло сказал я ей.


Повернувшись обратно к Амелии, я произнёс:


— Ну так спасайте маленькую девочку, я-то тут при чём? Вон вас тут сколько.

— Дело в том, что мы не можем войти. Дверь зачарована.

— Не знаю, за кого вы меня принимаете, но я не взломщик и магические замки вскрывать не умею. Я студент второго курса. Не очень понимаю, чем я могу вам помочь в данной ситуации? — ну же блин, давай уже рожай что-то путное, я уже и так, и сяк тебя подталкиваю к решению.

— Гарри, дело в том, что все замки зашифрованы паролем на Парселтанге. Это всё, что мы смогли выяснить. Ты ведь его знаешь?

— Нет… в смысле Парселтанг знаю, пароля не знаю. Мне вот интересно, откуда Джинни его знает. Тоже вопрос хороший, — посмотрел я на Молли Уизли. — Может, спросите у этой толстухи? Не скажешь?


Мне надо посеять в головах компетентных магов как можно больше вопросов. Пусть на досуге подумают, поломают голову, хе-хе. Большое количество людей обратили свой взор на скривившуюся от ненависти Молли Уизли. Неясно только, при чём тут я к её проблемам? Сама себе всё сделала.

— Мы хотели попробовать подобрать слово-ключ, — ответила Амелия, возвращая нашу беседу в конструктивное русло.

— Э-э-э-э, как? Это ведь может быть что угодно, включая целое предложение из десятков слов. Я могу шипеть на эту дверь годами, да и как-то боязно мне. В этих подземельях Слизерин мог наделать любых ловушек. Как магических, так и механических. Любые чары, зелья, ритуалы, всё, что угодно, от одного из сильнейших архимагов мира, а на закуску в конце меня ждет утешительный приз в виде тысячелетнего василиска, скрывающегося где-то там, — я махнул рукой на ворота, — и желающего закусить мной. В общем, как-то мне страшно лезть в эту дверку, тем более ради чего мне вообще это делать?

— Гарри, нельзя быть таким меркантильным, когда твоя подруга в смертельной опасности, — заметил Дамблдор.

— А вы что, зарплату за свою работу разве не получаете? Вы такой альтруист? Уж вам-то, мистер Дамблдор, попрекать меня — грех. Когда в вашей школе разгуливает василиск, вы стараетесь всеми силами прикрыть слухи, чтобы это не вышло за пределы замка. Кроме того, да какая она мне подруга? После того, как она пыталась отравить меня и моих друзей зельями, приготовленными её мамашей? Да я её на дух не переношу. Ходила за мной хвостиком весь год. И лезет, и лезет всё время ко мне зачем-то. Мало этого, её мать ещё и с кулаками на меня накинулась, как только я пришёл. Да пускай там подыхает, мне-то что? Этой семейке уголовников-отравителей я помогать не стану. Просто подождите, она проголодается — сама вылезет. Только приготовьтесь, она может не одна вылезти, а с василиском. Устройте засаду тут и всё. Не сможет же она там сидеть вечно.


Я уже видел, что довольно большому количеству магов моя идея пришлась по душе. Ни авроры, ни преподаватели не горели желанием лезть на тысячелетнего василиска с голой задницей.


— Гарри, она может быть в опасности и ей может быть нужна помощь, — Дамблдор двигал своё мнение с решительностью паровоза.

— И что? Лучше уж она, чем все мы. Если мы туда полезем, в опасности окажемся все мы, и помощь понадобится уже нам. Я вообще не понимаю, как у вас даже мысль такая возникла, вместо того, чтобы выполнять свою работу, привлечь к смертельно опасной авантюре двенадцатилетнего мальчика. Совесть нигде не давит? Хотя да, какая там совесть. Я не у того человека спросил. У вас совесть покоится на кладбище, там ещё много ненужных для вас вещей закопано. Честность. Сострадание. Порядочность. Вот и совесть там рядом лежит.

— Действительно, Альбус, как-то это выглядит с вашей стороны не очень, — заговорил председатель попечительского совета Люциус Малфой. — Заставлять ребёнка рисковать своей жизнью, ради чего?

— Но он ведь единственный, кто владеет Парселтангом.

— Шансы на то, что он сможет подобрать пароль — равны нулю. Слово может быть любым, и оно может быть не одно, — остальные маги начали тихонько переговариваться, создавая гул голосов. Им тоже вся эта ситуация не нравилась.

— Но не можем же мы стоять и ничего не делать? — воскликнул Артур Уизли, оглядывая всех остальных магов.

— Ещё как можем. Легко. Кроме того, я вообще не вижу никакой проблемы, — отметил я.

— В каком смысле? — спросила меня Амелия Боунс.

— Вы говорите, что дверь зачарована, так?

— Да, дверь зачарована и защищена. Быстро нам её не взломать.

— Ну хорошо, это я понял, дверь зачарована… замечательно… а стенка — вот тут вот тоже зачарована? — я указал на участок стены справа от двери. — Я в смысле того — вас тут человек тридцать. Если по этой стене шарахнуть чем-нибудь помощнее…


Гул голосов смолк, и маги начали переглядываться в полном недоумении.


— Что??? Нет-нет-нет, не говорите мне, что вы о таком даже не подумали?


Я в полнейшем обалдении оглядел магов, которые отводили глаза, стараясь не встречаться со мной взглядом.


— Кхм, Гарри… — начал Дамблдор.

— Так, всё, я понял, — поднял я руки вверх в жесте защиты, — эта школа отупляет до состояния овоща, и мне надо бежать отсюда как можно быстрее. Я вам уже и загадку разгадал, и вход в тайную комнату нашёл, и зелье дал, чтобы расколдовать парализованных детей, но даже до такой мелочи, как долбиться не в дверь, а в стенку рядом вы додуматься не могли? Вы же вроде как имеете титул “великий волшебник”? Это в чём же вы великий?


— Ладно, господа авроры, образуем клин.

— Стоп! - крикнул я. — Там за этой стеной неизвестно что, и с вероятностью процентов сорок — огромный василиск. Мне срочно надо убраться отсюда как можно подальше. Желательно даже за пределы Хогвартса. Блин, запретный лес выглядит сейчас безопаснее.

— Мистер Поттер, покидать Хогвартс ученикам запрещено, — сказала Минерва.

— Я ж тебе уже сказал, иди нахуй, что непонятного? Хочешь подохнуть — это твоя проблема, я тут сидеть не собираюсь.


Я отвернулся и крикнул.


— Типпи!


Домовушка появилась незамедлительно.


— Типпи, ты можешь вернуть меня, откуда взяла?


Она посмотрела на профессора Флитвика, а тот быстро кивнул, не дав вступить белобородому старцу. Я тут же ухватился за маленькую лапку и исчез в воронке перехода.

Хе-х, ну и представление я там устроил. Самому смешно, но это ещё не всё. Раз уж начал, надо доигрывать до конца. Вбежав в гостиную факультета, я привлёк к себе внимание.


— Ребята!

— Что?

— Что там было?

— Что случилось?


Голоса послышались со всех сторон.


— Так! — громко начал я. — Если кто ещё не понял, Джинни Уизли оказалась той, кто натравливал огромного тысячелетнего василиска на учеников. Сейчас преподаватели, авроры и попечительский совет пытаются пробиться в главную камеру тайной комнаты. Мне удалось оттуда сбежать, и я собираюсь находиться отсюда как можно дальше, пока у них там непонятно что происходит. Не могу утверждать, возможно, ничего опасного и не произойдёт, и всё пройдёт без проблем и осложнений, но знаете… ну их всех к чёрту, я ещё жить хочу. Вдруг эти самые осложнения таки случатся? Не знаю, как вы, но я советую всем, кто умеет аппарировать, или у кого есть личные домовики, переждать хотя бы эту ночь и завтрашний день у себя дома. Всё равно никакой нормальной учёбы тут не будет. Те, кто не имеет такой возможности и у кого нет домовиков, могу как альтернативу предложить пройти ко мне в гости, ну или хотя бы отбежать подальше от замка на время.

В этот момент замок ощутимо тряхнуло и отовсюду посыпалась пыль. Вальяжно рассевшиеся до сих пор дети повскакивали с мест.


— Так, всё! Времени нет ни на что. Все, кто решил — валим отсюда, пока ещё можно.


И я со своими друзьями припустил по кратчайшему пути из замка, до антиаппарационного барьера. Пока мы бежали, замок тряхнуло ещё несколько раз, видимо, стены там довольно толстые и защищены, хотя заклинания уже давно выветрились. Вся нижняя часть замка давно не обновлялась, и никакого ремонта тут не производили, а маги явно долбили чем-то убойным. Ну мне в принципе пофиг, брать там особо нечего. И в этом мире, и в прошлом, я эту комнату исследовал. Никаких тайников, библиотек или личных покоев Салазара Слизерина там нет. Пару камушков на двери, и то — довольно дешёвых. Я из выручай-комнаты уже гораздо больше успел набрать.

Единственная ценность там — это сам василиск, но его так просто не достать. Если вход в комнату зашифрован на пароль на Парселтанге и это одно слово, то вход в его камеру это на самом деле портал, сделанный по принципу входа на косой переулок, а само логово находится под чёрным озером. Нет, ну если они хотят, конечно, Джинни им портал откроет, но зачем же самим нарываться и лезть в бутылку, пытаясь выковырять огромного, бронебойного змея из его места обитания? Не думаю, что там есть настолько смелые и настолько борзые ребята.

Ну, короче, мой план уже выполнен, и дальше я не участвую в игре этих актёров. Их там слишком много, и они слишком непредсказуемы. Так что действительно, лучше пока смыться подальше. Василиска я могу завалить без сомнений и даже не одним способом. Магия крови подействует на любого, у кого есть кровь. Некромантией опять же шарахнуть могу, да и обычное, укреплённое плетение пробьёт его антимагическую шкуру. Придумка из мира, где таких тварюшек с непробиваемой шкурой пруд-пруди, но вот делать это перед глазами десятков магов, к тому же наделённых властью… не-не-не, поищите других идиотов.

Сразу ведь возникнут вопросы к милому и доброму мальчику Гарри, который, как оказалось, совсем не милый и не добрый. Мне надо оставаться белым и пушистым как можно дольше. Этакая жертва беспредела Дамблдора, которая себе на уме, так что “улыбаемся и машем, парни”.

Выбежали мы все из замка, словно запыхавшиеся лоси, и дети начали вызывать своих домовиков. Раздавались хлопки аппарации, это старшекурсники, которые уже умели — аппарировали домой, кто куда.

Осталась только небольшая компания младшеклассников, у которых не было домовиков. Я попросил команду моих домовиков перетащить всех ко мне. Там уже будем дальше разбираться. Камин у меня подключён не был, да мы были не в Англии, а за её пределами, камины не подключали. В любом случае, за безопасность я не опасался. Мой модифицированный ритуал Фиделиуса не позволит никому запомнить местоположение моего поместья. Гермиону я тут же отправил к родителям. Да и некоторые дети имели сквозные зеркала, и после короткого разговора мы назначили встречу в Косом переулке. У меня остались только Падма с Парвати и двое маглорождённых четверокурсников, Зак и Генри.

Долго сидеть мы не стали. Я трансфигурировал девочкам пижамы, а домовики почистили их одежду, выделив всем по комнате. Спать мы разошлись, как только адреналин после всего схлынул. Сова от родителей сестрёнок прилетела наутро. С их родителями мы встретились в кафе Фортескью, а я удостоился пристальных взглядов. Я уже второй раз крупно помог им, да и явно проявлял внимание к ним. Возможно, ещё не как муж, но как кандидат в женихи, я им явно нравился. Вот только кого из них Раджнеш хотел за меня отдать? Или их обеих? В общем, пока я ещё так далеко не заглядывал. Просидев с парнями дома ещё день, я решил, что пришло время посмотреть, что же там творится в Хогвартсе.

А в Хогвартсе творилась вакханалия. После разгромных статей в Ежедневном пророке и разбирательства с дирекцией кресло под великим светлым зашаталось. Он был временно отстранён от директорской должности, хотя в любом случае до конца года осталось не так много. Попечители начали проверять качество преподавания, а случайный опрос детей заставил волосы на седых головах некоторых попечителей встать дыбом. Активней всего был, конечно, Малфой.

То, что Дамблдор заставил его каким-то образом отдать дневник своего повелителя, было ясно, и теперь, увидев брешь в обороне великого светлого, он явно желал отомстить, ну или хоть укусить побольнее. Не знаю точно, какие там между ними отношения, ведь явно там не розы цветут, и уж когда Люциус Малфой десять лет назад откупился от Азкабана, рыдал он не кровавыми слезами, а слезами, сделанными из золота. А Дамблдор в те времена резко разбогател.

Джинни Уизли, естественно, из Хогвартса исчезла, и сейчас шло разбирательство того, что же произошло, а от моего адвоката я узнал полный расклад по этому делу, ведь Уизли и меня пытались прицепить как обвиняемого каким-то боком, на что пришёл мой адвокат, и в дополнение ко всем остальным обвинениям на Уизли появилась жалоба на клевету от меня. В общем, минус ещё один Уизли.

Главное, эти придурки ведь сами на меня лезут. Разве я заставлял Рона насильно набиваться ко мне в друзья? Или может это я нападал на Фреда и Джорджа в тёмном коридоре с целью покалечить и насильно влить зелье? Может, я прислал пропитанный зельями свитер? А возможно это я подливал зелье дружбы Джинни Уизли? В общем, мораль такова: некроманты — рулят, зельевары — в заднице. Не злите некромантов. Будет больно. Очень и очень больно.

Ситуация с Джинни была до банальности проста. Когда вся эта толпа магов с шумом, пылью и горами мусора влетели в главную комнату, они обнаружили всё такую же мирно спящую Джинни Уизли в магической коме, её тут же забрала мадам Помфри. Слегка подлечила, ну по мере своих возможностей, и вывела из комы. После чего и её саму, и её родителей мадам Боунс потащила в казематы. Ну, в смысле, в Аврорат на допрос.

Маленькую Джинни пытался защищать бородатый шмель, но вот незадача, он теперь уже не был председателем Визенгамота, и его слово в суде значило не больше слова любого другого защитника, а никаких улик, чтобы доказать свою правоту у него не было, а вот против Джинни их была масса. И краска, которой она писала надписи в коридорах была прямо у неё в кармане, да и находилась она внутри закрытых помещений, открывающихся только на Парселтанге, и знание этого языка она не отрицала, да и вообще то, что это именно она делала, Джинни не отрицала, но напирала на то, что все эти вещи её заставил делать Том из дневника.

Естественно, при девочке дневник нашёлся, вот только незадача… никакого Тома там давно не было. Тетрадку исследовали вдоль и поперёк. Перерыли всеми заклятиями, но обнаружили, что это обычный, стандартный дневник, который может стирать чернила, которыми Джинни писала свои сообщения. Всё! Никаких ответов, крестража, да вообще ничего больше в тетрадке не нашли, и Джинни послали на принудительное обследование у менталиста.

Дамблдор теперь был в полной прострации, ведь тетрадку подкинул именно он, и он-то хорошо знал, что там находится внутри, но теперь никакого крестража в ней не было. Да он и сам накинул диагностические чары и не нашёл ничего. Естественно, теперь выдавать своё знание того, что раньше в тетрадке был крестраж, стало бы фатальной глупостью, ведь за этим последовали бы вопросы о том, откуда он об этом узнал. Ну и т.д.

Вот тут-то дерьмо и ударило в вентилятор. Менталист нашёл у Джинни множественные расстройства и раздвоение личности с шизофренией. Заключение было написано в таком духе, что, мол, это сама Джинни загнала свою вторую личность на подсознание, и в моменты, когда ей было плохо, эта личность вылезала на поверхность и натравливала огромного василиска на детей. А обострение у неё происходило из-за меня. Ведь я такой плохой не хотел с ней дружить, а ведь у девочки конкретно был засран мозг на тему того, что Гарри Поттер должен, ну просто обязан на ней жениться, как и сказала ей её мамочка.

Вот на этом этапе следователи прищурились и внимательным взглядом посмотрели на одну толстую, рыжую, противную… ну, в общем, Молли Уизли накачали веритасерумом, и на допросе она созналась, что решила банально разграбить состояние Поттеров, подложив под меня свою дочурку. Вначале она всеми силами пыталась направить своего сына, Рона мне в друзья, чтобы привязать сироту к своей семье. А потом, когда это не вышло, она буквально прополоскала мозги своей маленькой дочурке на тему великого героя Гарри Поттера, желая заполучить лакомый кусок.


Естественно, богатый сирота выглядел как бесхозный, никому ненужный ребёнок, чьи денежки легко прикарманить, но не срослось. Конечно, в магическом законодательстве нет статьи против вынашивания преступных замыслов, ведь реально никакого вреда она нанести не успела, но вот репутация Уизли, а за ними и Дамблдора, защищавшего их, улетела в унитаз. Без того бывшие париями и изгоями, Уизли скатились на самое дно. Артура уволили из министерства, а Джинни определили на принудительное лечение в Мунго.

Дальше учебный год закончился почти без происшествий, и единственной негативной частью стал тот факт, что мне банально пришлось забить на Трансфигурацию. Старой кошке сильно не понравилось, когда я послал её нахуй при всех. Ну а мне-то что? Я это сделал ещё раз, прямо на уроке. Как я и сказал, пускай выгонят из Хогвартса.

Свой план-минимум я выполнил. Почти все крестражи я уничтожил, осталась только чаша Хаффлпафф. Библиотека Выручай-комнаты, ну хотя бы та часть, которая содержит знания по магии, у меня и так уже есть в гримуаре, причём полностью обработанная и приведенная к современным понятиям и приспособленная для работы всей аурой. Да и каталогизирована она по разделам, так что учиться и тренироваться я могу ещё очень и очень долго.


========== Глава 12. Каникулы. ==========


Наконец-то долгожданные каникулы. Радовался я не столько тому, что закончилась сама учёба, а тому, что больше не требовалось находиться в дурацком продуваемом всеми ветрами холодном и скучном замке с до зубной боли напыщенной Макгонагалл и Дамблдором. Подальше от всех интриг и проблем. Реально уже достали. Дурная кошка взяла себе за привычку ловить меня по коридорам, докапываясь по поводу и без, и я возобновил практику живительных головных болей. Думаю, если она не остановится, у неё вот совершенно случайно разовьются сильнейшие мигрени и без моего присутствия. Проклинать я ведь тоже научился.


Я вообще не понимаю, чего она хочет добиться? Она ведь играет с огнём. Я долго так играться не буду, а лупану чем-нибудь позабористей, так, чтобы она собственными кишками блевать начала, и моё проклятие тут никто не снимет, просто не умеют. А если учесть, что у меня есть мантия-невидимка и доппели, никто это со мной даже связать не сможет. Ну ладно, посмотрим, чем это всё закончится. Как была она мерзкой старухой в прошлом мире, в этом ничего не поменялось. Разница только в том, что тут она не мой декан, и доступа к телу у неё не так много, так что стирать память у неё не получится, да и защищён я теперь. Скорее это я ей сотру, причём до памперсов.

В любом случае, сейчас у нас отдых и каникулы. Я говорю, у нас, потому что приглашений от ребят и девчат я получил уйму, да и сам пригласил практически всех в гости. В общем-то, все ребята из Рейвенкло с моего потока и часть из Хаффлпафф. Всё-таки газеты пели мне дифирамбы и поносили Альбуса, светоч Дамблдора, а потому разрешения от родителей на визит в цитадель страшного тёмного колдуна… э-э-э, в смысле, на визит ко мне домой, они получали без проблем. Да-да, даже у Невилла вышло протолкнуть свой визит ко мне через цензуру своей бабки — ГБ-шницы. Но с этаким прищуром она на меня посмотрела. Ой, да ладно, из самой уже песок сыплется, а всё ещё считает себя молодой да ранней. Ну это не моё дело, и к ней я лезть не буду.

Нет, но понятно, что в начале, конечно, все должны вернуться домой, расположиться и отдохнуть с семьёй, а уж потом начнутся визиты. Недельки две это займёт, а уж потом начнём веселиться. Я просто сказал, что живу один, родителей, которые могут мне разрешить или запретить что-то, у меня нет, а потому они могут заваливаться ко мне в любой момент. Я даже создал специальный уголок, куда прилетали совы. Человек там не пролезет, а вот сова с письмом — так запросто. Я решил разбавлять свои физические и магические тренировки общением с друзьями, но в любом случае, завершить несколько дел мне всё же стоит.

На следующее утро я собрался и перенёсся в Гринготтс. Банк мне нужен был потому, что я решил попробовать претендовать на наследие рода Блэк.

Банк встретил меня всё теми же операционными кабинками с сидящими в них Гоблинами. Известив клерка, что я ищу общения со своим управляющим, прошёл за провожающим в отдельную комнату.

Ну что же. Не так всё плохо, но и не так уж хорошо.Ответ я получил из разряда: “Посмотрим, что можно сделать”. Мой поверенный поговорит с поверенным Блэков, ведь живых наследников не осталось, а последний из них в Азкабане. Моему поверенному это ведь тоже выгодно. Чем больше золота находится под его управлением, тем больше он сам получает, и тем выше престиж этого управляющего. Эх, крёстный… нетривиальная задача выковырять его из Азкабана, но попробую. Не дело невинному человеку сидеть в застенках. Некромант я или не некромант? Вот только пить и ходить по борделям я ему не дам. Не то, что он мне так сильно нужен, но всё же, какой-никакой, а родственник.


Дальше я продолжал заниматься тренировкой создания доппелей. Засел дома и создавал их каждый час, отправляя на раскопки в дом на Гриммо 12 и на раскопки Выручай-комнаты. Тренировки, тренировки, тренировки. Ещё две недели у моих доппелей ушло, чтобы полностью обезопасить дом Блэков. Сколько уж заклятий чуть ли не на каждой ступеньке этого дома они поснимали, потом они начали выдавать массовые, переполненные магией Репаро и Экскуро на всё, начиная от стен и заканчивая мебелью и коврами.

Устроили старым портретам отпетых маньяков-потрошителей из дружной и любящей семейки Блэк геноцид. Не переношу, когда мне читают нотацию куски тряпки. Доппели переработали в алмазы тучу мантий и платьев викторианской эпохи, при помощи постоянной трансфигурации переделали обои на стенах в светлые тона, да и мебель тоже стала намного более современной и новой. Теперь хоть стало возможным в этом доме находиться без содрогания.

Целый мешок тёмных артефактов, от которых смердело смертью и болью, я при помощи сферы жажды разрядил, после чего аккуратно поломал так, чтобы превратить артефакты в простые украшения. Продам в обычном мире. Всё же драгоценные камни. Вот ведь семейка… В присутствии некоторых артефактов даже дышать тяжело, а я — прирождённый некромант. Что же надо было творить для создания такой мерзости?

В конечном итоге мои доппели сумели прорваться в святая святых, алтарную комнату и отправили на перерождение заключённых тут духов и хранителя алтаря, переделав Фиделиус так, чтобы те, кто раньше имели к нему доступ, этот доступ потеряли. Нечего всяким разным тут шастать. Всё, что осталось, это очищение источника, однако это доппели сделать уже не смогут. Придётся мне это делать лично и о-о-о-о-очень постепенно. Ну да ладно, я ведь никуда не тороплюсь. А пока дом будет запитываться от моего “алтаря”.

Домовики проверили кладовые и зельеварню, выкинув большинство испорченных ингредиентов. Склады продуктов также подверглись чистке и переработке. Как же замечательно, что доппели не чувствуют запахов.


Всё лето мы встречались с друзьями, плавали, загорали, а также я много тренировался и физически, и магически. Объём изученных заклинаний рос, и тренировал я их использование на лету. Чтобы, если ночью разбудить, мгновенно мог создать и без ошибок. Мы ведь не ищем лёгких путей. Раз уж скастовать заклинание, то обязательно стоя, на лыжах и в гамаке. Моё тело вышло на последний этап изменений и гормональных перестроек, который должен окончиться к семнадцати годам. Вроде бы тринадцать, это как раз тот возраст, в котором уже очень активно начинают интересоваться девочками. Как я успел заметить, Невилл, гостивший у меня, начал оказывать скромные знаки внимания Луне, выделяя её из остальных.

Всё же тот факт, что попал он не на Гриффиндор, а очень даже на Хаффлпафф, позволил скромному мальчику расцвести. Там его и поддержали, и убрали всю стеснительность, да и палочку помогли заменить. Правда, мне пришлось мадам Спраут на это намекнуть одним январским вечером, но кто же считает такие мелочи? Зато теперь Невилл стал худым, подтянутым юным магом. Не скажу, что у него совсем не было комплексов, но по сравнению с тем, что было в моём мире — небо и земля. Ну и замечательно. В прошлом мире между ним и Луной происходило то же самое. Значит, это настоящая любовь.

Терри Бут тоже начал проявлять недвусмысленное влечение к Гермионе. Интересно, как у них всё сложится? Хех, у них обоих даже цвет волос и глаз совпадает, и когда они стоят рядом, выглядят, как близняшки.

Сестрички Патил тоже начали проявлять нешуточную заинтересованность в некоем милом, добром и совсем пушистом Гарри Поттере, причём они даже начали соперничество за мою руку, сердце и другой ливер. Ну а что… некроманты ведь тоже люди, ну просто работа у них такая, связанная с трупами, зомбиками и всяким таким. Главное работу на дом не приносить, и всё будет в ажуре.

Что же, я совсем не против посмотреть, во что это выльется и, если уж на что-то решусь, брать буду только обеих сразу. Негоже разлучать сестёр близняшек, ведь так? Сестрички Патил были действительно самыми красивыми девушками на всём потоке в Хогвартсе, кроме всего, воспитанные в Индийских традициях, были милыми, добрыми и очень женственными.

Ой, блин, да кого я хочу обмануть? Иметь молодых, красивых и сексуальных близняшек в собственной постели, да это же самая большая мечта любого здорового половозрелого самца, а при помощи эльфийского целительства красота и молодость может мной поддерживаться очень долго. Был бы я полным идиотом отказываться от такого.

В любом случае, вся наша компашка Когтевранцев и некоторая часть Хаффлпафцев всё ещё держалась, как единое целое, а я совершил крамольное… повёл чистокровных, ну и не только, английских детей в магловский мир и пристрастил к таким декадентным развлечениям, как рок-концерты, кино и роликовые коньки. Ну ролики были ПОЧТИ магловскими. Всё же для роликов защиты не было, и катались мы с кинетическим щитом, так что даже без обычного защитного оборудования могли падать на любую часть тела без боязни оказаться в больнице. А так всё по-взрослому.

А потом, когда все были под впечатлением, я сотворил вообще ужасное и завёл всех в огромный универмаг. Хех, это вам не Косая аллея, ребятки. Тут получасом в вонючих магазинчиках не отделаешься. Девушки могут тут бродить часами, что они в принципе и делали, а молодые джентльмены уже начали волком посматривать на меня. Я же улыбался и делал вид, будто ничего не замечаю, включив полный пофигист-мод и продолжая тренировки в поверхностной легилименции на огромных массах народа.

Вот именно тогда близняшки и подобрали себе купальники, которыми меня и выбили из колеи. Фасон у них был одинаковым, да какой фасон… две малюсенькие тряпочки, но цвета были синий с белым у Падмы и красный с жёлтым у Парвати. Эти купальники я им купил в подарок, как и много другой одежды из обычного мира, но я очень надеюсь, что родителям эти купальники они показывать не станут, иначе Раджнеш Патил примчится ко мне с адским пламенем на конце волшебной палочки и воткнёт мне её… Нет, не думать о таком.

Из-за этого чуть не произошёл конфуз при виде сестрёнок, представших передо мной в этих купальниках. Это произошло как раз тогда, когда мы после терапевтического шоппинга пошли ко мне купаться на озеро. Думаю, сестрёнки всё заметили, иначе, как можно интерпретировать их довольные улыбки, хитрые лисьи мордашки и переглядывания, я не знаю.

Всё же тинэйджеры сейчас как раз в таком периоде, когда хочется экспериментировать и творить разные глупости, о которых потом, в более взрослом возрасте можно будет рассказывать, начиная свою речь со слов: “Как-то мы с твоей мамой напились, и…”. Да, этот этап я уже прошёл, и всё равно молодое тело иногда тянет на всякие глупости. Что уж говорить о всём остальном?

За лето я хорошо натренировал создание доппелей, и теперь у меня получалось выдать это огромное и ёмкое заклинание всего за пятнадцать минут, да и сами доппели перелопатили Выручай-комнату, уменьшив залежи хлама. Количество меди, бронзы и серебра, которые использовались в котлах, и которые я прихватизировал, исчислялось центнерами. Тоже тренировка для меня, ведь когда мои доппели творят магию, их опыт передаётся и мне, да и постоянная трансфигурация всегда поможет. Жить ведь на что-то надо, на что-то покупать корочку хлеба с икрой, а сформировать из дерьма тонну-другую золота или алмазов… думаю, такое умение всегда пригодится.

Август подходил к концу, когда почтовая сова принесла на хвосте ошеломляющую новость: Блэк сбежал из Азкабана. Нет, ну вот как? Вроде бы в прошлый раз он сбежал, когда увидел в газете крысу Питера Петтигрю, а сейчас-то чего? Я ведь уже думал сам идти в наступление на Азкабан с небольшой армией доппелей, ну и вербовать в свою армию дементоров, а тут вдруг выясняется, что он и сам смог сбежать.

Оказалось, что крыса таки была. Питер прятался у Уизли довольно долго, почти десять лет. Когда дети шли в школу, крыса жила вначале вместе с Перси, потом по наследству досталась Рону, и когда дракон устроил из Рона барбекю, я решил, что крыс куда-то делся, ведь с Джинни его в школе не было. Оказалось, всё проще, видать, родители решили вернуть питомца обратно Перси, и его фотография таки появилась в Ежедневном Пророке, когда они поехали к Биллу в Египет, чтобы развеяться после событий в школе и суда.

Я даже нашёл эту газету, которую проглядел лишь мельком. Ну, естественно, ведь новость о том, что Уизли победили в лотерее, публиковали в рубрике курьёзов. Семейство Уизли явно по популярности не было темой первой свежести и на первую полосу на развороте газеты не тянуло. Я до этой статьи банально не дошёл, а вот Блэк читал единственную газету за много лет со всем усердием.

Что же, надо будет поехать со всеми на поезде, заодно сокращу поголовье дементоров. Я подскочил со стула и развил бурную деятельность. Мне срочно нужен справочник телефонов и карты. Мне пригодится военная часть. Сопру оттуда винтовки с оптикой и кучу патронов. Можно даже в России. У них там всё равно сейчас полный бардак. Не думаю, что они хоть что-то заметят, даже если я у них атомную бомбу сопру. На поиски военных частей с оружием ушло пять дней беготни, ведь сейчас ещё нет Интернета, как в моём прошлом мире. Всё приходилось узнавать из журналов, газет и иногда лично, при помощи легилеменции.

Мои доппели разбежались по разным уголкам мира под полной невидимостью. Результатом стало несколько винтовок Драгунова, пару пистолетов Вальтер ПП и помповый дробовик Спас 12. Эти образцы считались довольно надёжными, к ним я подобрал по несколько тысяч патронов каждой. Если что, образец у меня есть, магии навалом, сформирую ещё патронов. Оставшееся время я занимался зачарованием всех образцов. В моём гримуаре уже были готовы целые комплексы зачарований, превращавших обычное оружие в нечто совершенно убойное.

Маглоотталкивающие, отвлечение внимания, уменьшение веса, укрепление и упрочнение ствола, расширение пространства магазина, компенсатор отдачи, стабилизатор прицела, шумоподавитель, пламегаситель и автоматическое зачарование патронов перед выстрелом, причём зачарования можно выбирать любые. На выбор. В общем, моя бывшая жена славно потрудилась на этом поприще. Отстреляв с десяток тысяч патронов у себя в поместье, полностью настроил все орудия убийства, уменьшил и припрятал их в пространственный карман.


========== Глава 13. Третий курс. ==========


Поезд стучал колёсами, как в первый год. Легкое покачивание на рельсах и постукивание колёс по стыкам слегка убаюкивало, но мне необходимо было воссоединиться с моими друзьями. Ой, да ладно, кого я обманываю. Я хочу встретиться с моими близняшками. За последнее время я очень с ними сблизился.

Обходя поезд, заприметил знакомые лица Хаффлпафцев.


— Привет, народ, Невилла и ребят не видали?

— Ребят или девчат? — хихикнул Эрни. — Они там дальше впереди, примерно полтора вагона, — ответил он.

— У вас всё нормально? Лето провели весело? — решил я не обращать внимания на подколку.

— Не то слово, жаль, что закончилось, — ответила мне улыбающаяся Ханна Абботт.

— Это уж точно, — выставив большой палец вверх, я попрощался. — Ладно, ребят, я пойду найду их.

— Ага, увидимся в Хогвартсе.


Пройдясь по вагонам, нашёл нашу компанию, рядом с сёстрами Патил сидела Гермиона с Терри и даже Невилл с Луной, и Майкл стояли рядом, но решали, как бы занять купе поближе.


— Привет, ребята, как дела?

— О, Гарри, привет, — ответила улыбнувшаяся Гермиона.

— Ты, наверное, хочешь поговорить с сестричками, — хитро улыбнулся Терри, — мы тогда пойдём?


— Да погодите, — ответил я, — сейчас все влезем.


Достав палочку, я начал выстраивать одно заклинание за другим. Расширив пространство, я влил побольше магии, и наше купе стало размером с зал. Ребята встали и отошли подальше от стола, а я трансфигурировал его в огромный и круглый. Трансфигурировав с десяток мягких и удобных кресел, махнул рукой в приглашающем жесте, предложив всем садиться. Теперь наше купе превратилось в нечто похожее на современный офис. Светлые, кремовые стены. Фоновый свет, возникающий прямо из потолка, так как света из отъехавшего на несколько десятков метров окна уже не хватало. Кресла были мягкими, но ровными, без вычурностей и узоров, что было по-своему красиво. Теперь внутрь могли войти все, и ещё бы осталось место.


— Ну нихрена себе, незримое расширение ведь изучают на пятом курсе? — спросил Невилл.

— Да вся эта школьная программа легко изучается за один год, если балду не гонять и не писать на каждый урок эссе-портянки по десять футов. Я же тебе показывал, помнишь, ещё на первом году, я учусь по более серьёзной программе, а там это проходят на втором курсе. В Хогвартсе нагрузка просто смешная, и там, где необходимы упражнения и тренировки, учителя ничего не дают. Тем более в моей библиотеке есть книги ещё с тех лет, когда Хогвартс был действительно мощной школой.

— Но я не видела библиотеку у тебя дома, Гарри, — спросила Гермиона.

— Конечно, и не увидишь. Да у любого рода не увидишь. Знания рода — самое дорогое, что есть у этого рода.

— И ты никому не даёшь посмотреть?

— Почему это? Даю, но в основном копирую необходимые участки. Всю книгу из библиотеки обычно не выносят, даже я не выношу. Читаю прямо там.


Увидев умоляющий взгляд, поспешил прояснить ситуацию.


— Вам всем покажу очень и очень ценный источник знаний прямо в Хогвартсе, и я не имею в виду нашу обычную библиотеку.


Явно было заметно, что многих я заинтересовал, особенно учеников с факультета Ровены. Детки хоть и младшего возраста, но уже не по годам умненькие.

В принципе, Выручай комната мне уже не особо нужна, за это лето я уже всё там обследовал и разобрал весь мусор. Вон теперь как у меня трансфигурация выходит легко. А уж несколько миллионов золотых кругляшей, образовавшихся после продажи всего награб… эээ, экспроприир… н-да… я имею ввиду, позаимствованного из Выручай-комнаты, приятно греют моё сердце. Сдам им всем библиотеку, пускай мои друзья станут более прокачанными магами. Ну, естественно, такая новость не могла не вызвать просто вала вопросов, и я всем всё подробно рассказал, и даже сказал, что покажу, вот только они должны быть сами заинтересованы в сохранении секретности, ведь если белобородый старец узнает, вход в комнату-по-желанию будет забетонирован.

После того, как стая голодных инквизиторов слезла с маленького бедного меня, мы начали играть в карты. Старосты, обходившие состав, заглядывали к нам и залипали в шоке. Их единственный вопрос в глазах: “А чё, так можно было?” так и зависал, готовый сорваться с языка. Некоторые даже оставались на парочку игр, а мы продолжали веселиться. Я даже позвал домовиков, которые накрыли стол закусками.

Ближе к вечеру состав вдруг начал останавливаться. Я подбежал к окну и заметил одну, две, три тени, летящих в нашу сторону. А вот и душееды пожаловали.


— Какого хрена? На нас напали дементоры! Какой мудак натравил на состав, полный детей, этих мерзких душесосателей?


В поезде почувствовалась прохлада, а ученики побелели от ужаса.


— Быстро, все собираемся тут под купол, я вас прикрою.


На меня ментальное давление не действовало вообще, я лишь ощущал их мерзкую, затхлую магию. Собрав всех учеников в отдельном углу, я поставил глухой ментальный, а заодно кинетический щит, чтобы не подпустить никого к детям. Вдруг ручка двери задёргалась, а в коридоре послышались детские крики. Стало совсем прохладно, а ребята под щитом сжались ещё сильнее.


— Сидите здесь, через щит никто не пройдёт.


Выдернул палочку из кобуры для вида (в данном случае я пользовался ей как концентратором), подскочил к двери и резко отдёрнул её в сторону, шарахнув в дементора специальным некромантским заклятием, рвущим связи некроконструкта. Чёрная мантия вместе с трупом упали на пол, а я выскочил и запечатал дверь.

Ну что сказать, носился я по составу, как дикий, убивая дементоров. Забегая в каждое купе, спешил убить как можно больше, чтобы не было такого давления на детей. Если бы не расширенные глаза и перекошенные в ужасе рты, а у некоторых даже побелевшие от ужаса волосы, можно было бы сказать, что охота удалась. Невозможно передать, насколько сильно я был зол на того, кто натравил этих тварей на ни в чём не повинных детей.

Добраться до хвоста состава было непросто. Твари были везде. Они ведь ничего не соображали, им отдали приказ, и они продолжали бездумно его выполнять. Наконец, я забежал как раз туда, где сидели первокурсники, которые вообще не были способны защититься, а там было самое большое сборище этих тварей. Синие лучи заклятий летели во все стороны, с зудящим гулом врезаясь в чёрные балахоны, и твари с громким вздохом падали замертво. Когда все они закончились в этой части поезда, я прыгнул телепортом назад и побежал к старшекурсникам. Тут ситуация была хоть немного получше, хоть какой-то отпор они могли дать.

По коридору летали заклинания патронуса, которые на время отгоняли чёрные балахоны, но обилие эмоций тянуло некроконструкты обратно к детям, а заклинания патронуса это высшая светлая магия, и маны оно тянет будь здоров, так что и старшеклассники могли очень скоро выдохнуться. Проскакивая, пролетая, перепрыгивая через старшекурсников, я бил и бил в тварей и, добравшись до головы состава, выскочил из поезда, заметив ещё скопление над ним.

Чёрные балахоны летали кругами, ожидая своих собратьев. Белое пламя сорвалось с моей палочки. Свет озарил окрестности, сжигая дементоров заживо. Это было светлое пламя Айраны. Заклинание, которым в одном мире выжигали некромантские крепости. Это масштабируемое заклинание. И чем больше маны в него подашь, тем больше оно станет и тем жарче будет. Я подал немного, ведь я не хочу задеть сам поезд. Везде вокруг стало светло, как днём, белейшее, без примесей и без единого пятнышка пламя срывалось с моей палочки, уничтожая дементоров десятками. Когда я закончил и прыгнул обратно к своему купе, дети всё также продолжали сидеть под куполом. Уставились на меня все с удивлением и уважением в глазах.


— Всё, тварей больше нет, можно выходить.

— Вообще нет? Ни одной? — спросила Падма.

— Живых уж точно нет, хотя технически они никогда живыми и не были. Правильно было бы сказать, немёртвых нет. Мне интересно, какая мразь натравила этих тварей на поезд, полный детей? Это какой сволочью надо быть, чтобы такое сделать?


Пока я говорил, я помогал всем девочкам сесть и попросил домовиков купить и принести как можно больше сладкого шоколада. Он немного помогает в таких случаях. Мы всей толпой ходили по поезду и раздавали шоколад маленьким детям, которые пострадали больше всего. Заодно я убирал за собой, очищая купе от уже пованивающих трупов, чтобы стереть напоминание об этом кошмаре.

Малыши, забившиеся в угол, старались сидеть от валяющихся балахонов как можно дальше. Воспоминания от охватившего их ужаса ещё явно были свежи в их памяти. Заодно я старался очистить некроэнергию из организма детей специальным заклинанием-негатором. Оно позволяло очистить из окружающей среды всё, кроме собственной магии, присутствующей у мага. Падма и Парвати старались подбодрить, обнять и погладить малышей, которые не знали, что делать. Первый раз поехали в магическую школу, а тут их встретили, словно бандитов-рецидивистов охранники Азкабана.

Доехали до замка мы без новых происшествий и пока были в поезде, я через сквозное зеркало связался со своим адвокатом, который как раз ужинал, обрисовав ему ситуацию, попросил его подать официальную жалобу в ДМП на то, что целый состав детей чуть не пустили на корм дементорам и попросил разобраться, что за преступник мог сотворить такое.

Ни у кого из моих друзей не было особого настроения хоть что-то обсуждать, а потому остаток пути все сидели молча, занимаясь кто чем, а в конце поездки прошли в ненавистный замок, выслушали объявление о том, что нас теперь будут охранять дементоры, поели и завалились спать.

Наутро газеты пестрели статьями о том, что произошло в поезде, а уже к обеду ко мне подошла Макгонагалл.


— Мистер Поттер, вас вызывает директор.

— Хорошо, после обеда подойду.

— Да как вы смеете, вы должны проследовать к нему немедленно! — крикнула она на весь зал.

— Подождет ваш директор, ничего с ним не станет.


Женщина хватала ртом воздух, а я достал сквозное зеркало и снова связался с адвокатом.


— Герр Хрольт? Вы не могли бы прийти в Хогвартс, возможно, мне потребуется ваша помощь.

— Что случилось?

— Меня вызывают к директору, и делает это не мой декан, а Минерва Макгонагалл. Значит, дело нечисто.

— Конечно, Гарри, у меня уйдёт десять минут собраться.


— Двести баллов с Рейвенкло! — заорала Макгонагалл.

— У-у-у-у-у, аж двести баллов? — улыбнулся я. — А чего не триста? А может, сразу четыреста? И что же мне делать, ведь теперь у факультета сняли аж целых двести баллов? А… секундочку… я знаю. Абсолютно ничего! Ведь эти баллы ни на что не влияют.

— Отработки у Филча до конца года! — выкрикнула уже покрасневшая от натуги старуха.

— А я не приду. Вот что ты мне сделаешь? — нагло ухмыльнулся я. — Исключишь меня из этого свинарника? Ну давай, вперёд, я этого и добиваюсь.

— Ты! Ты!

— Следи за своей речью, старуха, — я начал нагнетать огромные объёмы магии, концентрируя их на Макгонагалл, — следи внимательно, ведь головная боль — это только мелкая часть возможных твоих проблем.

В этот момент к нам подошёл Флитвик. Разгорающийся конфликт он заметил и поспешил на защиту своих студентов.

— Что здесь происходит? — поинтересовался он.

— Директор попросил меня привести мистера Поттера, — нехотя ответила женщина.

— Почему вас? Я декан его факультета, и любые вызовы к директору должны идти через меня.

— А он, когда хочет в очередной раз обстряпать свои грязные делишки, просит свою шлюху, — я кивнул на пучащую глаза Макгонагалл, — приводить учеников, а их деканов даже не извещать об этом.

— Да как вы смеете? Да я… да я…

— Что, ты? Ничего ты не сделаешь. Руки коротки. Пошла вон отсюда, карга старая. Иди целуйся со своим любимым директором.

— Гарри, так не следует говорить, — заметил Флитвик, но явно без энтузиазма.


Пока Макгонагалл доходила, в большой зал вошёл невысокий черноволосый мужчина. Хоть ему уже было далеко за семьдесят, он был нормальным магом, а потому выглядел на тридцать и держал себя в форме. По меркам магов он был совершенно не стар, а его немецкая педантичность старой закалки не позволяла запустить себя хоть в чём-то. Серые глаза посматривали с подозрением на каждого, ловя любые нюансы разговора. Безупречный костюм-тройка. Рубашка с дорогими запонками и галстук точно выверены и сидят ровно, без складок, словно влитые. Кожаный деловой портфель и кожаная кобура для палочки на бедре довершали образ успешного делового человека, который не будет рассусоливать и переливать из пустого в порожнее, а стоимость тканей костюма, золота в украшениях и гармонично вплетённых в этот ансамбль артефактов на пальцах, ушах и шее не позволяли думать, что от этого монстра можно вот так просто легко отмахнуться.


— Герр Хрольт, — встал и поклонился я согласно этикету.

— Добрый день мистер Поттер, профессора, — поприветствовал он обоих преподавателей кивком.

— Что это значит, мистер Поттер? — спросила Минерва, но вместо меня ответил адвокат.

— Я семейный адвокат рода Поттер, и я защищаю интересы моего подопечного здесь. У вас с этим есть какие-то проблемы? — впился своим коронным взглядом в лицо Макгонагалл он.

— Но здесь же Хогвартс, директор ведь ничего такого… он ведь просто хотел поговорить с мистером Поттером, — слегка стушевалась она.

— Тогда тем более не вижу никаких проблем в моём присутствии, пройдёмте? — спросил он.

— Да, непременно, — поджала губы женщина и, развернувшись, повела нас в директорскую башню.


В конце Минерва отстала, не дойдя до горгульи, соизволив обидеться, вильнула кормой и была такова. Войдя в кабинет Дамблдора, мы обнаружили внутри Руфуса Скримджера, главу мракоборцев и ручную собачку Дамблдора помимо его самого. Ага, старичок решил устроить прессинг на маленького мальчика, а тут такой облом. Взглянув на кислую рожу Руфуса, я сразу понял, что моего адвоката они знают, причём хорошо знают. Обвислые уши, вытянутое лицо, длинные, некрасивые мышиные волосы и крючковатый нос. Скримджер явно проигрывал по представительности моему адвокату.


— Э-э-э, герр Хрольт, профессор? — взглянул на мужчин Дамблдор. — А что вы тут делаете?

— Я адвокат мистера Гарри Поттера и представляю здесь его интересы.

— А я бы хотел выяснить, на каком основании моего студента к вам без моего ведома приглашает Минерва? Это уже не первый такой случай, Альбус.

— Но я пригласил только его одного, — растерялся директор.

— Ничего страшного, я поприсутствую, прослежу, чтобы ничего незаконного здесь не происходило, — сказал адвокат.

— Мы просто хотели задать Гарри несколько вопросов, — заявил директор. — Ничего особого.


Он повернулся ко мне и спросил:


— Мы знаем, что ты уничтожил более пятидесяти дементоров в поезде своим заклинанием, Гарри.


Я продолжал стоять, молча глядя на директора. Вопроса ведь не было задано, значит, и ответа никакого не последует. Оглядывая все тикалки и пыхтелки в кабинете директора, я не напрягался и никак не реагировал на его слова. Когда пауза затянулась, директор выразительно кашлянул, а я поднял брови:

— Гарри?

— Слушаю вас.

— Отвечай на вопрос, сопляк! — заорал Скримджер.

— Мистер Скримджер, вы не у себя в хлеву, попрошу вас придерживаться закона и обращаться ко мне согласно моему статусу. Для вас я не сопляк, а наследник древнейшего и благороднейшего рода Поттер.

— Да какой ты наследник, мальчишка?

— Мистер Скримджер, ещё одно такое высказывание, и я вызову вас на дуэль до смерти здесь и сейчас, — я взглянул ему прямо в глаза и надавил псионикой, вызывая ужас.

— Мистер Скримджер, — подал голос молчавший до сих пор адвокат, — будьте уверены, что я подам официальную жалобу на вас в ДМП и приложу к ней свои воспоминания об этом разговоре. Здесь не ваши аврорские казармы, будьте так любезны вести себя в рамках процессуальных норм.

— Кхм, давайте все успокоимся. Гарри, я все же хотел бы получить ответ на свой вопрос.

— Какой вопрос? Никакого вопроса не было. Вы сказали, что я уничтожил более пятидесяти дементоров в поезде своим заклинанием, что тоже не доказано. Где же здесь вопрос?

— Кхм, м-да, я хотел узнать, что это было за заклинание?

— С какой это стати мой клиент должен перед вами отчитываться, мистер Дамблдор? — опять проявился господин Хрольт. — Вы ему кто, родственник? Здесь учебное заведение, и вопросы вы можете задавать только относящиеся к учёбе.

— Хорошо, тогда я задам тот же вопрос, — прорезался Скримджер.

— А вы кто? — повернулся к нему адвокат. — Насколько я знаю, это дело вы не ведёте, а раз так, никаких вопросов задавать вы права не имеете. С теми, кто ведёт это дело со стороны ДМП, я уже общался, и никаких вопросов к мистеру Поттеру у них нет и быть не может.

— Гарри, молодость это такая пора, когда мы все совершаем ошибки. Я ведь пытаюсь помочь тебе, мальчик мой.


Я стоял и продолжал молча и внимательно смотреть на директора. Опять же никаких вопросов не было, а значит и отвечать не на что.


— Гарри, дементоры это ведь собственность министерства. Их уничтожение незаконно.

— Дементоры являются собственностью министерства до тех пор, пока охраняют тюрьму Азкабан. В случае, когда дементоры нападают на поезд, полный детей, самооборона граждан не запрещена, а даже поощряется, а дементоры не подпадают ни под одну конвенцию о защите. Даже если бы мой клиент разбрасывался в поезде авадами, чего он, естественно, не делал, он всё равно был бы неподсуден, поэтому я считаю данный допрос незаконным и полагаю, мы можем идти, — констатировал очевидное мой адвокат.

— Гарри, но ведь дементоров не просто так направили обыскивать поезд. Подозревалось, что там может скрываться Блэк.

— Вы там с ума сошли, да? Он, если ему надо, мог бы просто аппарировать, а не пытаться пролезть на поезд. Вы что, предположили, что натравить дементоров на поезд, полный детей, это хорошее дело, а то, что я защитил их от душеедов, это плохо? Вы что, совсем больные на голову? Давайте к вам дементоров направим, вдруг Блэк у вас там прячется, а? Чего же нет?


— Слушай ты, шкет, я ведь тебя достану, я ведь из кожи вон вылезу, но тебя достану. Ты мне всё расскажешь, запоёшь так, что выдашь всё, даже то, чего не знаешь, — начал распаляться Скримджер. – Я ведь и не таких, как ты, раскалывал. Отведём тебя в участок…

— На каком основании, мистер Скримджер?

— Найдём, на каком… и не на таких находили.

— То есть вы вот так, при всех, заявляете, что хотите незаконно арестовать моего клиента? Оригинально.


Я осмотрел Скримджера очень внимательно, запоминая его ауру. Это Дамблдора Хогвартс защищает, а вот таких ребят — нет. Посмотрим, что можно сделать.


— Вылезешь… обязательно вылезешь.

— Что? — спохватился он.

— Из кожи… вон, — сказал я, жестом показывая, как именно он из кожи вон вылезет. — Я ведь сказал, что вызову тебя на дуэль в случае оскорбления? Ты, мразь, возомнил себя бессмертным? Кто ты такой, червь, чтобы обзывать наследника древнейшего и благороднейшего рода Поттер шкетом и мальчишкой, безродная тварь?

— Мракоборцы не обязаны отвечать на вызовы на дуэль, это закон.

— А на вызов по магическим законам ты тоже не ответишь, да? Готов поставить свою магию на это? — прищурился я.


— К-хм… — кашлянул мой адвокат. Я глянул на него, и он отрицательно покачал головой.


Я просто воззрился на директора.


— У вас всё? Или есть вопросы ко мне, касающиеся учёбы?

— Да, пока всё, — заявил директор, подав знак уже вскочившему Скримджеру.


Когда мы вышли, адвокат окружил нас куполом против подслушивания.


— Гарри, этот Скримджер — мерзкий тип. Он может создать проблемы. Мракоборцы теперь охраняют Хогвартс, постарайся не провоцировать их, а я подам все возможные жалобы и ходатайства против Руфуса.


— Хорошо, — кивнул я. — Я ведь тоже могу создать проблем. Совсем несовместимых с жизнью.


*** Кабинет директора, после ухода Гарри. ***


Директор задумчиво гипнотизировал только что закрывшуюся дверь, а Руфус, тяжело шагая, прохаживался перед его столом.

— Альбус… — остановился он и глянул на директора. — Что это такое сейчас было?


Руфус рукой указал на дверь, естественно, намекая на только что покинувшего кабинет Поттера.


— Ты же сказал припугнуть пацана, надавить, расколоть его. А тут он с адвокатом припёрся. Ты ему что, сказал, что здесь буду я?

— Нет, конечно, я попросил Минерву позвать мальчика.

— Тогда с хрена ли… — Скримджер неопределённо кивнул на закрытую дверь.

— Не знаю, Руфус, не знаю, — задумчиво проговорил директор.

— Шкет готов был вызвать меня на дуэль до смерти, и знаешь, Альбус… это не был взгляд маленького мальчика. Он готов был меня убить, а смотрел, как на дерьмо под подошвой своего ботинка, которое неизвестно как прицепилось и которое для него раздавить — плёвое дело. Уж за свой век я насмотрелся. Бывали прецеденты.

— И шрам у него исчез, — задумчиво и как бы невпопад сказал Дамблдор.

— Чего? — удивился Руфус, не понимая, какая вообще связь.

— А? — очнулся от своих дум директор и перевёл взгляд на Руфуса. — Нет-нет, ничего.

Старый волшебник задумался, а не мог ли к ним в школу прийти уже не мальчик Гарри, а мальчик Том? Ведь крестраж у него во лбу точно был, и никак его вытащить оттуда Альбус не мог. Что же могло произойти? В любом случае, если это уже Том, а не Гарри, своего визави он должен победить, а дальше — уже можно будет разобраться и с самим Гарри-Томом. Ох, сколько же ошибок и ненужных жертв на своём пути породил директор. Теперь и не сосчитать. Значит, будет у него ещё один грех на душе, убийство ребёнка. Но не раньше, чем этот ребёнок одолеет основную часть своей души.

— Так что делать-то? — решил поставить конкретный вопрос мракоборец.

— Собирай улики, копай, как ты это обычно делаешь, Руфус.

— И мы даже не прижмём пацана за такое? — он махнул головой на дверь.

— Прижмём, обязательно прижмём, — улыбнулся Альбус, — но потом.

***

Так-с, ну что, надоело мне быть белым и пушистым. Оказывается, спасать детей от смерти в сраной магической Англии — это плохо. Надо было дать дементорам высосать одного-двух. Это в порядке вещей. Это, видите ли, собственность министерства. Ну что же… думаю пришло время подсократить число мразей в Англии, а тут у нас такой замечательный инструмент прямо под боком, вон они летают пачками. Окружить магистра некромантии некроголемами, это ведь словно пустить лису в курятник.


Вечером после окончания уроков я пожелал спокойной ночи моим друзьям и пошёл в свою комнату, где создал доппеля, и завалился спать.


На следующий день все газеты пестрели новыми статьями. В них всё ещё мусолили новости о нападении дементоров на поезд, полный детей, а к этим новостям добавились и другие сенсационные новости, ну и два некролога. На Руфуса Скримджера и на Долорес Амбридж. Вчера, когда они пошли спать, к каждому из них залетело по четвёрке дементоров. В общем, они интимно пообщались и даже поцеловались. Причём так страстно, что оба этих урода лишились души.

Обычному некроманту легко можно перепрограммировать управляющие привязки на дементорах, а мастер-некромант может это сделать играючи. Не пропали без толку мои бессонные ночи корпения над книгами и практики по некромантии, которая была особенно мерзкой, правда, рисунок ауры Амбридж пришлось воссоздать по памяти, но ничего, сработало ведь. Она натравила дементоров на детей… ну раз она считает, что это нормально, я ей этих дементоров переправил.


Дементоров, напавших на Руфуса и Долорес, естественно, развоплотили. В общем, в газете написали, что дементоры сошли с ума и напали на них. Ну а что, ведь в то, что годовалый младенец лбом отбивает Авады и погремушкой забил насмерть тёмного лорда, они поверили? А раз в такую хрень поверили, то почему бы дементорам не сойти с ума, ага? Разве что потому, что это не живое разумное существо, а некроголем, и вот того самого ума как такового у него и нет, а потому сойти с того, чего нет, вообще невозможно, но это ведь, мать его, магическая Англия. Тут поверят в любую хрень, которую напечатает Ежедневный пророк.


Уроки продолжились, как и раньше, и во всём замке было некуда деться от давления, производимого дементорами, а ещё меня раздражали ненавидящие и задумчивые взгляды. Искренне ненавидящий взгляд на меня бросал Перси Уизли. Ну этот-то понятно почему. Я к нему, конечно, не лез, но думаю, вся их семейка считает меня виновником их бед. Ведь я такой-сякой не захотел знаться с их поганой дочуркой. Да ещё и ославил их на всю магическую Британию, если не всю Европу. С ними и раньше ни один приличный маг не желал здороваться, а уж теперь к ним не желали подходить ближе, чем на пушечный выстрел. Естественно, виноват во всём этом был плохой Гарри Поттер.

Ох, как же Перси желал моей смерти, я ведь потихоньку тренировался в легилименции. Полезное умение. Не всё у меня получалось, но самые яркие и самые сильные мысли я выцепить уже мог, да и его эмоции тоже проскакивали. Вторым человеком была Макгонагалл, которая слегла с приступами сильнейшей мигрени, и эти приступы не лечило никакое зелье уже целых две недели. А вот не надо было катить бочку на милого мальчика Гарри. Я ведь её не трогал, а вот она на меня с первого дня первого учебного года взъелась, и главное, давил я ведь не магией, а очень даже псионикой, никаких следов, ни зелий, ни магии, ни проклятий, ничего, просто перемкнул чуть тут-там, да и всё. Знание - сила.

Если полезет ещё раз, сломаю ей ту кашицу, которая заменяет ей мозги. Заодно лишу директора активной помощницы. В общем, когда она вышла из больничного крыла, смотрела она на меня со страхом, непониманием и неодобрением. Видимо, всё же умом она понимала, кто устроил ей время незабываемых впечатлений, но никак ни связать меня с этим, ни привести весомые доказательства она не могла. Вот и бесилась.

Ещё и директор начал на меня как-то странно поглядывать. Уж не надумал ли он там себе чего лишнего? Ну что же, полезет… магия крови мне в помощь, я уже проверял, от этого у него никакой защиты нет, и от псионики нет. Мозги я ему сломать сумею, если понадобится. С остальным могут возникнуть проблемы из-за защиты от Хогвартса, а вот это — может сработать. Правда, потом надо будет телепортироваться из Хогвартса. Замок — это в первую очередь умный артефакт, созданный в незапамятные времена четвёркой архимагов, и чем он сможет меня приложить за убийство директора, не знает никто, но поплохеть мне может вот очень даже легко.

Ну и последний задумчиво-оценивающий взгляд на меня бросал Ремус Люпин, который в этом году преподавал ЗОТИ. Товарищ был вообще никакой, и наши занятия с ним были тоже никакие. Вот просто вообще никакие. Он тупо начитывал материал и старался казаться нейтральным. Может, это он так удивлён, когда на меня Боггарт никак не прореагировал? Ну, естественно, ведь считать мои страхи он никак не мог и предстал нам обычным облачком. А может, удивился тому, что вместо того, чтобы пальнуть в Боггарта дурацким заклинанием Ридиккулус, я шарахнул по призраку развоплощением?

Ну а как? Ридиккулус должен преобразовать Боггарта в смешной образ, который ты представишь в мыслях, а мысли он мои не воспринимает вообще никак. Да и как мне представить что-то смешное в обычном облаке? Смешное облако что ли… веселящий газ? И чего Дамблдор и Люпин на меня так задумчиво смотрят, а Люпин ещё и принюхивается? Я же такой милый и безобидный маленький мальчик…

***

Уроки пошли своим чередом, но летающие вокруг замка дементоры не добавляли доброго настроения никому. Они, как и всякие некроконструкты, понимали только базовый набор директив, и директива “жрать” была прошита как одна из первых и главных, а потому, сколько бы владельцы контролирующих артефактов их не отгоняли, лезли они поближе к еде. А где у нас еда? Верно, еда там, где чистые, насыщенные, детские эмоции в огромных количествах. А уж если их ещё и подпитать… К примеру, заставить детей подраться, поссориться или наоборот, для старшеклассников, заняться сексом.

Дети ходили хмурыми, ведь сотни этих тварей, распространяющих вокруг себя некроауру, никому не прибавляли резвости и желания поиграть. Я задаривал сестричек и других девчонок шоколадками, пытался поднять их настроение шутками, но ничего не помогало. Я старательно вычищал любые примеси некроэнергии из гостиной, но за день она накапливалась вновь, да и в классах она застаивалась.

Пока Минервы не было на уроках, заменял её профессор Флитвик, что меня более чем устраивало, и на его уроки я ходил с удовольствием, и хоть на меня аура дементоров не действовала и по причине того, что я некромант, и потому, что защита на разуме — непрошибаема, но эта обстановка начала доставать даже меня, и я решил взяться за оружие. Пафосно звучит, да? Я имею ввиду модифицированную мной огромную дуру с такими же патронами с улучшенным магией оптическим прицелом.

Оставив на своём месте доппеля, поднялся под мантией-невидимкой на астрономическую башню и устроил себе лёжку. Патроны с заклинанием развоплощения уничтожали тварей с первого же попадания, а для меня с заклинанием ночного зрения на оптике они были как на ладони. Ночной лес даже отсюда явно кишел живностью, а дементоры были настроены таким образом, что на них они не действовали, а потому ночная жизнь продолжалась вовсю.

Отработав снайпером пару часов, решил вернуться домой отсыпаться. Пускай на уроки с утра идёт мой доппель. Всё равно ничего важного завтра неожидается.

Ох, что за суета началась наутро, просто любо-дорого посмотреть. Мракоборцы носились по всей территории как угорелые и даже расставили посты дежурства по территории Хогвартса. Да они детей так резво не охраняли, как охраняют своих тварей — уроды. И выходит, на детей их натравливать — это нормально? Я даже знаю, почему это так… Всё потому, что, если этих тварей не станет, им самим придётся оторвать свои задницы от удобных кресел и пойти охранять тюрьму с волшебниками, а они, как и любые государственные работники, очень боятся любой дополнительной работы.

Ладно, пока у нас слегка отпустило с давлением, дети встрепенулись и вновь вошли в свой обычный ритм, а я решил переключиться на последнего Уизли. У него ведь в питомцах был замечен никто иной, как Питер Петтигрю.

Раскрыв лист пергамента, который в середине первого года забрал у близнецов Уизли, заявил:


— Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.


Пергамент раскрасился коридорами, классами и именами. Настроив карту на гостиную Гриффиндора, начал внимательно увеличивать и проглядывать все имена.

Ага, а вот и он, наш дорогой и любимый Питер Петтигрю. Как раз сидит он в спальне мальчиков. Ну, в смысле, одной из…


Ну что же. Как у нас поступают нормальные герои? А нормальные герои, как и в прошлые разы, сваливают проблему на компетентные органы. Мои дорогие пергамент и прытко-пишущее перо. Вот, вот как надо работать! Вместо того, чтобы, как блаженный, носиться за преступниками с палочкой наперевес, десять минут, одна кляуза, но зато какой результат, хе-хе.


“Уважаемая мисс Боунс, уже третий год подряд я вынужден обращаться к вам анонимно, и, как и в прошлом, в третий раз это также непосредственно связано с семейкой мошенников-отравителей Уизли и их покровителем, Альбусом Дамблдором. Не понимаю, как можно не разглядеть за ширмой этого улыбающегося старичка отпетого политика-манипулятора, но я надеюсь, в этот раз улик вам хватит, дабы справедливость восторжествовала. Чтобы понять все взаимосвязи, углублюсь в историю.

Рассказ пойдёт о четверых друзьях. Их имена: Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. В те времена войны с неназываемым Тёмный Лорд нацелился на семью Поттер. О том, почему он это сделал, можно будет поговорить отдельно, и поверьте, Вас удивит, насколько грязная это история, наполненная манипуляциями со стороны Дамблдора.

Возвращаясь к нашим друзьям. Лили Поттер в те времена желала просто и банально уехать за границу, ведь воевать беременной женщине, да и после этого кормящей матери с маленьким ребёнком — верх идиотизма, однако наш дорогой Дамблдор всё же убедил молодожёнов использовать себя как подсадную утку. Дом, в котором расставили ловушку, был защищён Фиделиусом. Вот мы и подошли к основной теме моего письма.

Чета Поттеров в последний момент поменяла хранителя Фиделиуса с Сириуса Блэка на Питера Петтигрю, на тот момент уже тайно являвшегося Пожирателем Смерти. Это именно он привёл в дом Поттеров своего хозяина, Тёмного Лорда Воландеморта, он, а не Сириус Блэк, являлся предателем. Сириус Блэк пришёл в дом Поттеров гораздо позже, когда известная трагедия уже случилась.

Будучи в полнейшем раздрае из-за смерти своих друзей, он, являясь аврором при исполнении, решил погнаться за настоящим предателем, Питером Петтигрю, и как ему казалось, смог настичь его, выследив и выпустив в него заклинание бомбарды. Однако предатель Петтигрю сумел обмануть аврора, отрезал себе палец и, превратившись в свою анимагическую форму крысы, сбежал, оставив улику на месте преступления. Уже позже авроры задержали невменяемого от горя и ужаса Сириуса Блэка и потащили на суд в Визенгамот, где на тот момент председательствовал новый, свежеиспечённый главный судья Дамблдор.

Результат… С полным попранием всех процессуальных норм и, не дав шансов Сириусу оправдаться, без суда и следствия, без допроса с Веритасерумом, как было бы положено в таких случаях, тот засадил невиновного человека в тюрьму Азкабан на двенадцать лет, а предателю Питеру Петтигрю был посмертно присвоен орден Мерлина. Просто поинтересуйтесь судебным делом Сириуса Блэка. Вы будете удивлены, но такого дела не существует в природе. Человек просидел в тюрьме двенадцать лет, а судебного дела на него даже не было заведено.

Каково же было моё удивление, когда я узнал, что Питер Петтигрю жив и здоров и скрывается в своей анимагической форме небольшой крысы в семье ярых сторонников Альбуса Дамблдора — Уизли. На данный момент преступник живёт в виде крысы-питомца у Перси Уизли и находится в спальне мальчиков Гриффиндора. Не буду Вас учить, как Вам действовать дальше, но после того, как примените заклинание принудительной анимагической трансформации, взгляните на левое предплечье этого предателя. Думаю, Вы легко сможете убедиться в том, что Питер Петтигрю не только жив, но и является активным Пожирателем Смерти. Надеюсь, с Вашей помощью и на этот раз справедливость восторжествует, и остатки дементоров, охраняющих обычных детей, словно они являются отпетыми уголовниками, уберут из Хогвартса.

Кстати, ещё один немаловажный факт. Теперешний преподаватель ЗОТИ Ремус Люпин является оборотнем, который во время своей учёбы в Хогвартсе, которую разрешил опять же Альбус Дамблдор, уже покусал ученика, а конкретно Северуса Снейпа, и только чудо и необыкновенная удача не позволили ребёнку заразиться ликантропией. Ничего лично против оборотней не имею, но пускать такого человека в школу, полную детей, кажется мне нелогичным.

Хочу заметить, Альбус Дамблдор очень хорошо осведомлён о природе Люпина и даже построил ему место лёжки, находящееся под дракучей ивой, где Люпин мог бы пережидать свою трансформацию в полнолуние. Очень сожалею, что не смогу подписаться своим именем. Искренне Ваш, аноним.”


Следующий день порадовал меня очередным приходом Амелии Боунс с кучей авроров. У Дамблдора даже глаз задёргался от этого, ведь каждый раз её приход был ознаменован разборками, тасканием на допросы и дикой головной болью.

Люпина они проверили и арестовали достаточно быстро, а вот с крысой у них произошёл просчёт. Глянув на ввалившихся в гостиную Гриффиндора авроров, крыс сразу почуял неладное и банально смылся. То, с каким талантом он это сделал, меня даже поразило, и я, мотнувшись за картой, очень быстро нашёл его, пробирающимся по карнизам к выходу из замка. Ещё бы чуть-чуть, и Питеру удалось бы сбежать. Мощный ступефай сбросил оглушённого предателя с карниза, а я подхватил его мобиликорпусом и опустил на пол, после чего последовало заклинание принудительной анимагической трансформации и Секо, разрезавшее одежду на его руках, обнажившее уродливую метку в виде змеи, вылезающей из черепа.

Мадам Боунс обосновала свой штаб в одном из заброшенных классов, и её глаза выпучились от удивления, когда в класс вначале влетел маленький толстый человечек, а за ним вошёл насупленный Гарри Поттер, который и волочил толстячка, у которого была срезана одежда по плечи, и на левой руке, красовалась известная метка с черепом и вылезающей из него змеёй.


— Вот! — сказал Гарри и отменил удерживающее заклинание, после чего толстячок с гулким шлепком хлопнулся на пол. — Вас даже мышей ловить нельзя послать, и тех прощёлкаете.


Надувшийся подросток так смешно глядел на авроров, что один из них прыснул от смеха.


— Гарри? — удивилась Амелия Боунс. — А ты как узнал… так, стоп… те письма, это ведь ты писал?

— Ну я, — буркнул он. — Но какая разница? Разве я написал хоть слово лжи? А вы??? Да я вам уже всё на блюдечке преподнёс, и то вы не смогли поймать преступника. А в прошлом году?? Я уже и письмо вам написал и нашёл, кто выводит погулять василиска, и даже вход в тайную комнату нашёл. То, чего за тысячу лет никто не сделал, и то мне пришлось указывать вам, как можно зайти внутрь. Самим вот не стыдно? Школу с детьми окружают дементоры. Мы что, преступники? Почему нас охраняют, будто мы в тюрьме? Что за школа такая?

— Гарри, но как ты всё это узнал? — удивилась Амелия.

— У семьи Поттер есть адвокат, а вот он в свою очередь нанял кого-то в качестве детектива. Большего сказать не могу, я под клятвой, и он тоже, да и какая вообще разница? Вот перед вами лежит преступник. Под Веритасерумом он вам много интересного расскажет. Кстати, во время допроса поинтересуйтесь у него, с чего это он решил вдруг пойти в Пожиратели Смерти? Думаю, будет вам сюрприз, а я пошёл.

— Гарри! — мадам Боунс подошла ко мне сбоку.

— Да, мадам.

— А есть ещё что-то, что ты знаешь про директора?

— Очень много… наш директор фанатик, каких поискать, и команду он себе подобрал под стать. Если уж разобраться в сути вопроса, вся эта война, которая закончилась в Англии десять лет назад, была инициирована этим пауком, вот только пока доказательств… ну, по крайней мере, таких же чётких, как, — я махнул рукой на оглушённого и усыплённого Питера, — у меня нет. А без них эта падаль вывернется.


— Ты хочешь что-то для себя за твою помощь? — робко спросила Амелия.

— Пока я тут, я слежу, чтобы пострадали только виновные. Уже была острая ситуация, когда чуть не убили двух девочек в разное время, но, если вдруг я вам скажу… хватайте Сьюзен и бегите из Хогвартса подальше. А… ну и за вот этим, — я кивнул на Петтигрю, — следите получше.

— Да мы и так следим и охраняем.

— Вот и следите, а то сегодня эта мышка чуть от вас не убежала. Там у старого паука в Аврорате много тех, кто, будучи ребёнком и учась в Хогвартсе, по незнанию дал ему клятву и сейчас отрабатывают на свою голову. Всё — не просто так. Как бы чего не вышло, чтобы наш Питер Петтигрю случайно не поскользнулся и не напоролся на ножик раз десять, прямо в камере аврората, я ведь понятно объясняю?

— Да уж куда понятнее, — грустно сказала Амелия.


Видать, она сама прекрасно понимала, но там таких оплетенных обетами и клятвами тоже не один и не два, а всех я могу не знать.


— И у Перси Уизли неплохо бы поинтересоваться, откуда у них крыса взялась. Что они вот так шли-шли по улице, смотрят, крыса, они её и подобрали? Или как? Может, она им сама в дверь постучалась?


С нескольких сторон послышались сдавленные смешки от авроров.


— Ну, в общем, если этого, — я пнул ногой скрюченного и замотанного Петтигрю, — раскрутить, вас ждёт вечер незабываемых воспоминаний.


— А что с Люпином?

— Люпин предан Дамблдору до мозга костей. Он оборотень, а Дамблдор разрешил ему учиться в Хогвартсе, хотя сейчас оборотни не могут попасть в Хогвартс вообще. Их не берут. В общем, теперь Люпин ему по гроб жизни обязан, но вообще, я не против оборотней, но не в школе, полной детей. Он, конечно, пьёт аконитовое зелье, чтобы контролировать зверя в полнолуние. Но что если вдруг забудет? Стоит ему один раз его не выпить, и мы будем иметь на руках кучу детских трупов, и ещё неясное количество ликанов, а такое уже случалось пятнадцать лет назад. Не думаю, что это стоит того.

— Действительно… не стоит.

— Скажи, а у тебя никаких брачных контрактов нет? — улыбнулась Амелия.

— П-хе? — я чуть не задохнулся от такого. — Ну не надо уж свою племяшку, словно породистую бурёнку, продавать. Думаю, она сама разберётся.

— Да пока она там разберётся, всех разберут.

— Просто я, возможно, уже занят, хотя не уверен ещё, — хитро улыбнулся я.

— Вот! Во-о-о-от, а я о чём говорю? Моя сидит дура-дурой, а кто-то другой не дожидался, а уже подсуетился.

Посмеялись мы от души и разошлись. Авроры потащили Петтигрю, Уизли и Люпина в изолятор Аврората, а я вернулся обратно в гостиную факультета.


— Привет Гарри, а куда ты того мужика потащил? — спросила меня Падма, а Парвати села с другой стороны, прислушиваясь.

— Это был Питер Петтигрю. Человек, который привёл Тёмного Лорда к моим родителям. Это именно он предатель, а не Сириус Блэк.

— Но тогда получается, Сириус — невиновен?

— Именно, Парвати. Надеюсь, в Аврорате разберутся, и мой крёстный станет свободным человеком.


Что ж, в Аврорате разобрались и ещё как. Министр Фадж, заметивший, что Дамблдора сейчас пинает практически каждый, кому не лень, решил присоединиться к замечательному движению “Макни в дерьмо Дамблдора”. Ведь заседанием Визенгамота, осудившим Сириуса на пожизненное, руководил именно он. Пинали директора по-всякому, как только можно. Даже МКМ прислало ноту, как в моём прошлом мире, что желательно Дамблдору сидеть дома и рожу свою туда не совать. Точнее, содержание письма было как раз диаметрально противоположным. О том, что снимают его со всех постов и очень желают его видеть. На допросе.

С Перси всё было довольно просто. Его ведь допрашивали первым. Сказали, что хотят допросить с Веритасерумом. Ах, не хочешь? Да без проблем, раз не хочешь, значит пойдёшь по обвинению в укрывательстве преступника. Ах, ты и этого не хочешь? Ну, дорогой мой, придётся выбрать. Либо так, либо ты и вся твоя семья — соучастники. Под сывороткой Перси выдал, что Дамблдор однажды принёс крысу им в подарок.

Вот поэтому Дамблдора так долго и промурыжили, и блеял он там нечто невнятное. Вот нашёл такую замечательную крысу, просто буквально валяющейся на дороге, ага. Бесхозную, ну да. И вот сразу решил заскочить к своим знакомым и преподнести крысу в подарок. Ну просто потому, что старая облезлая крыса это как раз то, что все приносят своим друзьям в подарок. Ну буквально каждый день, ага.

А Сириуса в тюрьму бросил без суда и следствия, не заведя даже дела только потому, что: “Ну там ведь и так всем было понятно, что он виновен”. Ну просто потому, что это нормальная процессуальная практика бросать людей в тюрьму без дознания и даже без допроса. В общем, только орден Мерлина первой степени спас бородача от потрошения под сывороткой правды.

Но самой большой бомбой было то, что Питер Петтигрю под Веритасерумом сознался, что стать Пожирателем Смерти его надоумил никто иной, как… барабанная дробь, Альбус, светоч, Дамблдор. Ну а кто же ещё. Он это делал не напрямую, а косвенно. Разными высказываниями подталкивая его к такому решению, что Дамблдор полностью отрицал.

Пока шло разбирательство, попечительский совет инициировал и собственное расследование, но до его завершения было ещё долго. Пока что нам на место преподавателя ЗОТИ прислали довольно неплохую учительницу. Она была типичной, классической ирландкой с рыжими волосами, ярко-зелёными глазами и весёлым характером. На вид ей было примерно около тридцати, а если учесть, что она маг, и хорошо следит за собой, можно предположить, что на самом деле ей за пятьдесят. Она была подмастерьем дуэлинга, но на простых учеников Хогвартса и такого выше крыши.


В конечном итоге Сириуса оправдали, и шёл разговор о выплате компенсации за причинённую моральную травму, причём министр очень старался, чтобы платил её именно Дамблдор. Ну раз он сам, без указания высокого Визенгамота и безо всякого согласования слепил дело, значит, пускай и раскошеливается.

Оставшуюся после моего геноцида хилую двадцатку дементоров убрали от школы, и, наконец-то, можно было вздохнуть спокойно. В газетах так и перемывали косточки Сириусу, Фаджу, Дамблдору и даже мне. Некоторые говорили, что мальчик — герой и молодец, медаль ему, медаль на грудь. Другие кричали: ах, он негодяй, буквально в одну каску изничтожил всю пенитенциарную систему Британии. Ату его, ату. Хе-хе, это они ещё не знали про мою вечернюю охоту. Теперь ведь аврорам, охраняющим тюрьму Азкабан, придётся отрывать свои задницы и в самом деле следить за порядком. Раньше-то это всё делали дементоры.


Пришла зима, а я всё думал, куда же делся Сириус. Ведь палочки у него вроде бы нет, и в дом на Гриммо он попасть не может. Не хотелось бы, чтобы он сдуру замёрз где-нибудь. Ну хоть не пытался рваться в гостиную Гриффиндора, и то хорошо.


После исчезновения дементоров мы с большой радостью стали этим пользоваться, выходя на прогулки. С сестрёнками мы общались всё теснее и даже начали тренироваться в магии вместе. Магическим зрением они уже овладели, хотя и не на высоком уровне, и могли, сильно приглядываясь, видеть магические конструкты и чужие ауры. Естественно, они заметили, насколько моё ядро больше, чем их, и после многочисленных расспросов я показал им мои артефакты для прокачки резерва.


— Гарри, а где такие артефакты можно купить?

— Не знаю, эти — мои, а других таких я не видел, — в принципе чистая правда, но не вся.

— А где бы нам такие достать, мы тоже хотим быть сильными ведьмами?

— Я посмотрю, что можно сделать, — хитро подмигнул я. — А пока… Типпи, — рядом со мной появился домовик. — Типпи, ты не будешь так любезен сделать нам чаю и принести коробку шоколадных конфет? — в прошлом году я заключил договор с одним сквибом-фермером. У него было молоко, курица, утка, говядина, а в дополнение ко всему он завозил прекрасный, настоящий, тающий во рту шоколад из Швейцарии. Ох и вкуснотища, скажу я вам.

Сладости на сестричек действовали просто замечательно, к нам тут же подскочил Майкл.

— Гарри, ты же мой друг, ты ведь не оставишь друга в беде? — мальчик даже глаза закатил от усердия.

— Что? Шоколаду хочешь?


Народ вокруг начал хихикать.


— Ну, было бы неплохо, да, — ответил тот уже без пафоса.

— Ну возьми, рядом с Падмой коробка.


Мальчик растерялся и начал оглядываться, переводя взгляд от одной сестрички к другой, а я просто указал на Падму рукой.


— Вот как, как ты их отличаешь, Гарри? — спросил Майкл, а сестрички захихикали и показали языки, причём одновременно.

— По ауре, они хоть чуть-чуть, но отличаются.

— Эх, хорошо тебе, ты ауры видишь… — грустно вздохнул тот.

— А кто ж тебе виноват? Учиться надо было, когда я предлагал. Как ты на Рейвенкло только поступил, лентяище?


Вокруг нас грянул хохот, а пристыжённый Майкл цапнул из коробки пару шоколадок и сбежал под улюлюканье старшекурсников, сопровождавшихся вопросами, мол, может быть, стоит тебе перейти на Гриффиндор?

***

Мальчишки и девчонки стали разбиваться на пары и шушукаться по углам, а некоторые из простых даже зажимались в кладовках. Дети аристократов такого себе не позволяли, всё же воспитание было не то. Я тоже стал задумываться ухватить моих сестричек, а то мало ли. Вдруг их за кого замуж выдать вздумали, а я и не в курсе.

Решив сделать им подарок в виде артефактов, похожих на мои, для прокачки резерва, пошёл на опушку Запретного леса, набрать себе лежалой древесины на переделку в алмазы для накопителей и основы под артефакты. Выручай-комнату я уже разобрал, но для меня подойдёт всё… прелая листва, жухлая трава, старые ветки, сухостой. В общем, резать целые деревья для этого и не надо.

Для себя я делал артефакты впопыхах, а для девушек решил расстараться и вначале трансмутировал золото по образцу в очень красивый цветочный орнамент. Переплетающиеся лозы из укреплённого магией золота и платины обвивали алмазы, в которые я методом уменьшения плетений вбил огромную схему и для защиты от чужой магии, и ментального проникновения, а также аварийный телепорт в моё поместье и для растяжения каналов и резерва.

Весь комплект, как и у меня, состоял из браслетов на ноги, руки и кулона на шею. Я ведь знаю, индианки обожают много украшений, они и так носят по несколько браслетов на руках. Дело было не быстрым. Это всё-таки восемь браслетов с алмазами и два кулона. Сестричек ведь двое.

Пока я собирал и перерабатывал прошлогоднюю листву и ветки, на границе чувствительности из леса появилась странная аура. Похожа на увеличенную человеческую, но сейчас — животную. Трудно объяснить. Я решил отвлечься, чтобы посмотреть на то, кто же это там такой, и обалдел. По снегу ко мне, шатаясь, подходил огромный чёрный пёс. Ох, нихрена себе. Да он отощал до состояния скелета. Аура вся в проклятиях, на теле ни грамма жира, глаза — впалые, магии — почти нет.

Я быстро спрятал свои поделки в карман и бросился к Сириусу, а то, что это именно он, уже не было никаких сомнений. Дотронулся до дрожащего пса, он даже “Ваф” сказать не успел, а мы уже были у меня в поместье.


— Эли.


Передо мной появилась домовушка и внимательно оглядела гостя.


— Эли, привет, это мой крёстный, Сириус Блэк. Он в очень плохом состоянии, я буду его приводить в нормальное, но ему надо набираться сил, думаю, стоит затопить камин и дать ему поесть вначале мясной суп с раскрошенным хлебом. Желательно побольше. Пусть отъедается и отсыпается, а я предупрежу сестричек и буду готовить все лечебные ритуалы.


В гостиной загорелся камин, это невидимые домовики начали исполнять мои приказы и доставать еду из стазис-шкафов.


— Сириус, лежи пока и не превращайся в человека. У тебя магии на донышке. Превратишься, рискуешь спалить себе резерв. Извини, что так получилось, я тебя искал, но ты после побега из Азкабана уже куда-то смылся. Значит, так… из новостей. Питера Петтигрю я уже поймал и отдал в аврорат. С тебя уже сняли все обвинения, и ты полностью оправдан. Я и не думал, что ты умудришься сам сбежать, думал уже идти брать Азкабан штурмом. Легальными путями тебя было не вытащить. Там везде сидел Дамблдор и Малфой, чей сын претендовал на наследство Блэков. Ты бы до суда просто не дошёл. Поскользнулся бы на апельсиновой шкурке и упал виском на угол стола, ну или ещё что-то похожее.

— Ваф? — вяло гавкнул Сириус.

— Ага, вот тебе и ваф. Короче, Дамблдора я нейтрализовал почти по всем параметрам. Его уже скинули с поста верховного судьи, и он больше не в Визенгамоте. В МКМ его вообще хотят видеть в роли подсудимого. Единственное, где он ещё удержался и то еле-еле, это место директора. Но это ненадолго.

— Ваф, ваф!

— Сириус, я твой лай всё равно не понимаю. Сейчас, погоди, я тебя вылечу, магией заполню, и перевоплотишься, а то я только со змеями говорить могу, а вот с собаками ни бум-бум.


Домовики уже принесли похлёбку, на которую голодный пёс набросился как… ну как голодный пёс в принципе. Подкинув ему в ауру астральных тварюшек, чтобы выедали все проклятия, я мотнулся в Хогвартс.


— Девочки, привет, — подошёл я к Падме и Парвати.

— Привет, Гарри, — улыбнулись мои индианки.

— Я там Сириуса нашёл. Он весь голодный и больной, по лесам скитался, не знал, куда деться, да и то, что его оправдали, он ведь тоже не знал. Короче, я сейчас его подлечу, накормлю, помою и спать уложу. Э-э-э, м-да… что-то я как заботливая мамочка, — улыбнулся я.

— Хи-хи. Это наша роль быть заботливыми мамочками, — улыбнулась Падма.

— Это да. Из вас мамочки получатся очень заботливые, это уже понятно. Ну хорошо, я уже побежал. Не скучайте тут без меня.


Вернувшись, я увидел спящего пса, Сириус так и заснул прямо в миске с похлёбкой, хи-хи. Подхватив лохматого пса магией, понёс его в ритуальную комнату, где уже был готов рисунок ритуала выведения всей заразы. Положил Сириуса и заранее накинул на него плетение, снабжающее организм кислородом.

Н-да, явно их там в тюряге не разносолами кормили. Столько пакости, сколько вылилось из Сириуса, ещё поискать надо. Сплетя высшее исцеление, аккуратно проверил всё и опустил на Бродягу, а пока оно работает, наполнял его потоком конвертированной маны жизни. Каналы расправлялись и наполнялись. Кости излечивались, и стало возможным заполнить его маной.

Хех, какой же у него маленький резерв по сравнению с моим. Заполнил его за минуту. Теперь его образ пса полностью излечен, провёл принудительное превращение в человека и повторил всё то же самое. Высшее исцеление отработало, и Сириус стал похож на двадцатипятилетнего юношу. Только очень уж заросшего.

Последним я начал сплетать самое сложное моё до сих пор заклинание. Исцеление разума. Оно снимает все ментальные закладки, упорядочивает память, убирает любое сумасшествие и сглаживает любую эмоциональную нестабильность. Там внутри целый интеллект, который со всем этим разбирается. Сплести его заняло у меня четыре часа непрерывной медитации, после чего я подключил Сириуса к внутривенному питанию, раздал инструкции домовикам и, уложив его спать, вернулся в Хогвартс.


Артефакты для девочек я закончил уже перед самым рождеством и решил, что будут им подарки. Заодно на два подарка меньше делать. Я решил совместить тренировки в создании ювелирных изделий с созданием подарков на рождество. Для девочек я делал, в основном, бижутерию, хотя какая бижутерия… Золото и камни ведь настоящие. Ну а джентльменам достались золотые заколки, запонки и держатели для галстуков. Заодно сделал из них всех простенькие артефакты-определители ядов и примесей. Ну, это для меня простенькие, а в отсталой магической Британии это чуть ли не пик артефакторного искусства.

Много чего здесь банально неизвестно. Не знают, как уменьшать плетения, чтобы воткнуть структуру дорожек и каналов в артефакт, не знают, как делать артефакт, производящий артефакты, чтобы внедрять плетения массово. Не знают ничего о накопителях. А уж если заговорить с ними о внедрении плетений в кость живого человека… они просто покрутят пальцем у виска. Ага, а как же тогда работают все мои щиты, поглощающие магию и защищающие меня от легилименции? Тут вообще считается, что только маг способен оперировать плетениями. В общем, наложенные чары, которые со временем выветриваются, считаются тут верхом артефакторики.


Всех друзей я пригласил в гости на рождество ну или после него, ведь большая часть будет праздновать со своей семьёй, а вот после — запросто. Я попросил связаться с родителями и спросить разрешения прямо сейчас, просто чтобы знать, на скольких людей рассчитывать. Сириуса я на время перенесу в очищенный особняк на Гриммо 12. Он еле способен двигаться, а потому дом, заполненный подростками, не совсем то, что ему сейчас надо.


Праздники прошли на удивление легко, ко мне приехали Гермиона с родителями, Терри с Майклом и Невилл с Луной. Сестрёнки присоединились к нам буквально утром следующего дня. Мой домовик перенёс их чуть ли не в девять утра.


Все подарки мы дарили и распаковывали лично. Каждый, кому я подарил артефакты с ритуальными фразами, были вне себя от счастья. Оказывается, все эти подарки были по их меркам безумно дорогими. А для меня это обычный прошлогодний мусор и земля. Просто на преобразование потрачено больше или меньше энергии, но её у меня тоже завались, а уж то, как радовались сестрёнки Патил, когда попросили меня лично надеть и привязать их артефакты, было не передать. Они даже поцеловали меня… в щёчку. Довольно скромно и целомудренно.

Вообще, сестрёнки, одетые в праздничные сари, состоящие из лифчика и одного куска очень дорогой шёлковой ткани, особым образом обмотанной вокруг талии, представляли очень пикантное зрелище и заставляли некоего подростка бороться с эрекцией в штанах. Вижу, атака на меня началась по всем фронтам. Девочки в этом плане взрослеют быстрее, и думаю, сестрёнкам хочется ещё больше, чем мне. Но это и неудивительно. У этих двух индианок сексуальность буквально в крови. Ну а кто же против? Пришло время подсуетиться, как сказала Амелия, чтоб не увели.

Все каникулы мы балдели, играли в снежки, объедались шоколадом и другими сладостями. Катались на санках и лыжах и даже сходили на несколько рождественских концертов в обычном мире, но всё когда-нибудь заканчивается, закончились и каникулы, и завтра нам придётся опять возвращаться в противный всем нам замок. Я ведь там и так больше сачкую, чем делом занимаюсь. Даже не взял выборочные занятия на третьем курсе, а трансфигурацию, по молчаливому соглашению я не посещаю. Минерва меня уже откровенно боится и теперь уже не особо и хочет, чтобы я туда ходил. А так… ну куда мне ходить? На уход за магическими животными? Зачем мне за ними ухаживать, я их разводить не собираюсь, без меня они и так замечательно живут, значит — отпадает.

На прорицание к этой шарлатанке Трелони? Да чему она может научить? Моя интуиция и кратковременное предвидение работают гораздо лучше, а сидеть и слушать её бред…

Руны и арифмантика? Ну так это обычная математика, которую я и так знаю, а руны работают только в этом мире. Лучше это время потратить на что-то полезное. А на названии предмета “магловедение”, меня бросает в хохот. В общем Хогвартс для меня — просто бесполезная трата времени, и, как всегда, я пропадаю на физических либо магических тренировках в заброшенных классах. Так если я и так не использую эту… хм… школу, даже на десять процентов, так к чему она мне?

Во время моих тренировок ко мне частенько присоединяются сестрёнки, иногда другие ребята, периодически нас навещает Гермиона или Луна. В общем, не особо скучно. Я вообще планировал после или во время четвёртого курса уйти из Хогвартса, досрочно сдав экзамены, и сестрёнки ко мне присоединились, да и довольно много детей с моего потока тоже. Было у нас всех целых три курса убедиться, что диплом Хогвартса можно реально засунуть в задницу. С этим дипломом засмеют в любом, более или менее уважающем себя учебном заведении или учреждении вне территории Великобритании.

Вернув всех по домам, решил, как и все отдохнуть и собраться к школе. Перед выходом навестил Сириуса у него дома. Тот уже вовсю ходил и осматривал то, что стало с его отчим домом, но не очень долго. В основном, он, конечно, сидел и больше отъедался. Слишком уж он ослаб, и несколько дней были недостаточными для того, чтобы полностью прийти в себя от стольких лет кошмара.


— Привет, Сириус, как там твоё самочувствие?

— Привет, Гарри, уже лучше. Это кто всё это сотворил? — обвёл он вокруг рукой.

— Ну я сам и сотворил, а кто ж ещё? Ты извини, но то как оно тут раньше было… в общем, тут даже абсолютно психически здоровый человек головой поедет. В такой атмосфере ведь жить невозможно. Тут либо так, либо я бы сравнял весь этот дом с землёй и построил заново.

— Хех, я с тобой полностью согласен. Думаешь, отчего я из дома убежал? А ещё все эти родственники. Они ведь на этой чистоте крови были просто помешанные.

— Нет, Сириус. Они были просто помешанные, а чистота крови — это так… повод просто удобный. Я, как мне гоблины ключи от дома отдали… ну, в общем… тут были их портреты… пообщался… нет, я понимаю, это, конечно, не живые люди, а слепок духа, и то — урезанный. Но если даже духи были долбанутые на всю голову маньяки, то что ж там должны быть за оригиналы, ну, короче, ты прости, но я по всем портретам тут адским пламенем прошёлся.

— Так вот как ты в дом попал… а я всё голову ломал.

— Ну, если точно знать где дом находится, можно Фиделиус преодолеть.

— Насчёт портретов это ты правильно сделал. Я, если что, с тобой солидарен.

— Ну понятно, будут мне тут ещё куски тряпки указывать как жить. Тоже мне умники выискались. А, да, кстати, тут артефакты были, от которых болью и смертью за километр воняло. Я их тоже поломал, обезвредил и продал маглам как ювелирку. Не знаю, как тебе, но мне такого дерьма не надо. Нет, ты не думай, что я светленький. Поттеры — потомки Певерелов, и я — потомственный некромант, но вот это вот… то, что валялось тут на полках… Бродяга, эти люди реально ебанутые. Как можно такое творить? Даже меня пробрало.

— А ты думал, у нас фамилия Блэк просто так?

— Нет, ну я ж говорю, я тоже не белый и пушистый, и ничего против всех разделов магии не имею, но твои предки… они просто гадили, потому что могут, чисто ради удовольствия. Такого я не приемлю и не понимаю.

— Эх, Гарри, как же я рад, что мы встретились. Я уж думал, ты мне не поверишь, что это не я виновен в смерти твоих родителей. А как ты узнал, кстати?

— А ты знаешь, что у семьи Поттер есть семейный адвокат?

— Ага, твой отец что-то говорил. Имя у него интересное. Хруст или Хорт. Немец какой-то.

— Ну да, герр Хрольт, и таки да, он немец. Весьма педантичен, основателен и дотошен. Вот с ним мы тут всё про всех и собирали. И про тебя, и про родителей моих. А уж сколько мы на Дамблдора насобирали… Ладно, Сириус, пойду я. Завтра опять возвращаться в этот долбаный замок.


На следующий день я и мои домовики перенесли всех к замку. Обосновал я это тем, что не хочется, чтобы на всех опять напали какие-нибудь уроды, и дети со мной тут же согласились. Сразу после ужина мы пошли спать без промедления.

Следующее утро ознаменовалось назначенной мне встречей от имени родителей сестрёнок. Странно, чего это они? Вроде бы я ничего такого не делал. Ну, раз такое дело, пошёл в одну миленькую кафешку на окраине деревушки Хогсмит. Вообще в эту деревню я не особо люблю ходить. Здесь реально ничего нет. Пару старых лавок, сомнительный паб, который содержит брат Дамблдора, и ещё несколько кафе. Вот в одно их таких мы и направились.


Отодвинув стулья для сестричек, присел и сам.


— Добрый день, уважаемая Мадхри. Вы как всегда прекрасны. Здравствуйте, Раджнеш, — поклонился я.

— Здравствуй, Гарри, — улыбнулась мне женщина.

— Добрый день, Гарри, — пожал мне руку Раджнеш.

— Гарри, — начал он, — наши девочки показали нам артефакты, которые ты подарил им на рождество.

— О, не стоит беспокоиться, я при всех поклялся в добрых намерениях. За артефакты можете не опасаться.

— Нет-нет, Гарри, это я понял. Вопрос не в этом. Дело в том, что мой бизнес как раз и подразумевает работу с артефактами. Я торгую, импортирую и экспортирую артефакты. Да и сам создаю новые.


Я кивнул и продолжил внимательно смотреть на него.


— Просто эти артефакты поразили меня. Они настолько искусно выполнены, что такой работы я никогда до этого не видел. Такие артефакты впору дарить только родственникам, например, как свадебный подарок. Очень и очень богатый свадебный подарок. Скажи, Гарри, откуда эти артефакты? Ты только не подумай, я не хочу лезть не в своё дело, просто по-дружески спрашиваю.

— Да ничего страшного, это не такая прямо особая тайна. Я их сам сделал, своими руками от и до.

— В смысле? — даже как-то не понял Раджнеш.

— В смысле того, что я трансмутировал золото из земли, а бриллианты из углерода, потом вбил туда матрицы артефакта, закрепил и напитал маной.

— Но как? Я почти ничего даже разобрать не сумел, а я в артефактах понимаю.

— Есть специальные методы по уменьшению активного рисунка, а кроме того, я специально спрятал там всё так, чтобы разобрать было сложно.


Раджнеш надолго задумался, переглядываясь со своей женой и с дочками, которые сидели тихо, как мышки.


— Скажи, Гарри, а ты задумывался о женитьбе? Ты хороший парень и нравишься Падме и Парвати, а я бы мог дать богатое приданое за них.

— Конечно же, задумывался, — улыбнулся я. — Падма и Парвати мне и самому нравятся, вот только, не сочтите за бестактность, я хотел бы просить руки их обеих. В смысле, сразу и одновременно, ведь разрывать сестёр-близняшек, которые настолько привыкли друг к другу, мне очень не хотелось бы, да и как можно выбирать между ними, ведь отказать одной — значит сильно обидеть. И кстати, насчёт приданого. Вы, может быть, не придали значения тому, что я только что сказал про трансмутацию золота и алмазов. В деньгах мы нуждаться не будем, вообще, да я и сам по себе далеко не беден, — я хитро улыбнулся и подмигнул. — Естественно, всё это только при условии, что Падма и Парвати и сами согласны.

— Я согласна, — мгновенно последовал сдвоенный ответ, как будто высококачественное стерео.


Мы все рассмеялись, глядя на пунцовеющих на глазах сестричек.

Однако весёлость мгновенно слетела, и улыбка исчезла. Моя интуиция подавала недвусмысленные сигналы о серьёзной опасности. Куча щитов встала вокруг нас мгновенно. Подпитку я завязал на поглощающий щит. Поставив на стол стакан с чаем, я стал присматриваться к окружающей среде всеми видами зрения, заметив десяток аур, подходящих к кафе с двух сторон.

— Скорее всего, нападение, лучше всего сидите тут, эти щиты не пробить ничем.

Палочку я даже не извлекал, она меня только задержит. Наблюдая за аурами и гирляндами защитных амулетов, я строил проклятия с кумулятивной пробивной способностью. Достав два десантных ножа из кармана, стал сбоку от двери, закрыв обзор на наш столик. В помещение втекла десятка явных головорезов и уставились на нас, оглядывая с ног до головы. Одеты они были примерно одинаково: кожаные куртки, плотные чёрные брюки и ботинки, похожие на берцы. Никто из них не разговаривал, не улыбался и не сводил взгляда с меня, что говорило о профессионализме, а уж то, что они пришли сюда прямой наводкой, говорило о том, что кто-то нас продал.


— Девок — усыпить, всех остальных — в расход, — скомандовал главный.


В принципе, все параметры их аур для самонаведения я срисовал заранее, заклятия были готовы, и десяток шариков сорвались в полёт, возникая в воздухе, пробив несколько артефактов, с хрустом разлетевшихся вдребезги. Сильный телекинез вырывает из их рук палочки, и ещё гирлянда сформированных заклятий уже другого типа. Один из боевиков превратился в ледяную статую и упал замороженным, а я ускорился и проскользнул за спину к одному, вбив нож в затылок по самую рукоять. Бил я сразу и наверняка. Они не успели ещё ничего понять, а уже два трупа.

Медленно разворачивающийся в мою сторону маг взлетел вверх, ударившись о потолок, и на возврате был разрублен на две половинки. Боевая трансгрессия за спину главарю, взламывающее заклятие, треск последнего защитного артефакта и молния, врезавшаяся в спину, разбрызгивая внутренности. Две огненные плети смахивают головы ещё двоим, а остальные, уже начинают разворачиваться в мою сторону. Ещё одна трансгрессия на противоположную сторону, и два ножа входят в глаза открывшему рот боевику. Хотя какие они теперь боевики? Палочки я у них забрал, и стали они обычными обывателями.

Бойня продолжалась ещё секунд десять, а когда я вышел из ускорения, на полу валялись обрубки тел. Взял по одному пальцу от каждого, послал по заклинанию, которые испарили всю органику, и, собрав оставшиеся амулеты, спрятал всё в карман, вместе с пальцами. Заклинаниями тщательно почистил поверхности и с помощью Репаро восстановил один стул, который разбил один из трупов, когда на него упал. Наложил на всю область заклинание Негации, стерев все следы, и после тщательного осмотра и проверки окрестностей магическим зрением убрал даже запах крови, после чего глянул на шокированную хозяйку и очень аккуратно стёр из её воспоминаний последние две минуты. Не зря я в последнее время в Легилеменции тренировался. Присев за стол, снял щиты и поставил заглушку.


— Н-да… а вы популярны.


Сестрёнки сидели белее мела. Явное убийство, тем более в исполнении их товарища, за которого они вообще собрались замуж, выглядело для них дико, да и вот так вблизи, думаю, видят они такое впервые. Мальчик четырнадцати лет на их глазах покрошил в капусту десяток вооружённых и готовых к бою головорезов.


— Гарри… что это было, Гарри? — спросила Падма. Хоть она немного испугалась, но обе они относиться по-другому ко мне не стали.

— Ну вы же видели, это, я так понимаю, на вас напали?

— Да, на нас. Точнее, на моих дочек, — отошёл от шока Раджнеш.

— Нет, я имею ввиду вся беспалочковая магия? — уточнила уже тише Падма, а отец внимательно глянул на неё.

— Научу и покажу, — улыбнулся я. — Не только драться, вообще много чему.

— Гарри, прости, — потупилась Падма.

— Что ты? За что тебя прощать?

— Ты уже третий раз нас спасаешь, а я тут с расспросами.

— Не переживай, я скажу одну фразу, и у вас всё встанет на свои места. Я свою прошлую жизнь не забывал.

— То есть это не первое твоё перерождение? — спросила меня Мадхри.

— Да, оно у всех нас тут далеко не первое, просто обычно между перерождениями не удаётся вспомнить прошлые жизни, ну если только не пользоваться специальными техниками.

— А… — с надеждой обратилась ко мне Парвати.

— Научу, конечно, научу. Я так понимаю, что дело идёт к нашей свадьбе. Ну что же, я собственных жён не научу? — я улыбнулся им обеим.


— Н-да… это всё легко объясняет, — задумчиво произнёс Раджнеш.

— Эта информация не особо для широких масс, — хитро подмигнул я.

— Ты хочешь непреложный обет, Гарри? — спросила меня Мадхри.

— Да вам же самим невыгодно информацию распространять, я вам поверю, своих дочек под потенциальные проблемы вы подставлять не станете.

— Это уж точно, — грустно усмехнулся отец семейства.

— Я уже примерно понял, что Индию вы покинули не сами по себе? Так что это были за уродцы?


Оказалось, что был это местный плохиш индийского разлива. Ну как плохиш. Барон плохишей. Он там типа главный босс и заправляет мафиозной группировкой, а нацелился он на моих девочек. Ну просто несусветная наглость. Решил он их похитить уже давно, а вот поделать с этим Раджнеш ничего не успел. Пришлось ему срочно всё бросить и увезти всю семью в Англию, где у него былособственное представительство.

Н-да, а плохиш ведь не остановится. Такие люди, пока им пулю в лоб не пустишь, не угомонятся. Вызвав дух этих деятелей, я выяснил его местоположение и то, как пробраться внутрь его крепости.

Устроился парень основательно. Огромный бункер, надземная часть всего в три этажа и подземная ещё в шесть. Фиделиус, куча барьеров и всякое такое. Постепенно создав два десятка доппелей, я поручил им найти место при помощи портала. Открывая порталы прямо внутрь всех щитов и ритуалов, я наблюдал с помощью плетения глаза, что находится с той стороны, а доппели уже стояли готовыми под невидимостью.

Найти самого босса всех боссов взяло ещё час, после чего он получил заряд дроби в голову из дробовика прямо сквозь портал. Ну а после этого, мои доппели посыпались внутрь на зачистку, разбегаясь из центра к внешнему периметру. Аж целых восемьдесят магов разной силы собрал под своё крыло этот уродец, в основном, конечно, слабосилки, но были там двое на уровне подмастерья по силе, правда, не по умениям. Ключевое слово — были. Теперь с этой стороны нам больше ничего не грозит.

Единственное, что мне осталось, это наказать того, кто продал информацию о моих девочках, а это был не кто иной, как Ремус Люпин. По всей видимости, обозлился на меня за то, что его выгнали, или Дамблдор приказал. Ну хорошо, Ремуса я буду и дальше искать, он после того, как продал информацию обо мне — испарился. Залёг на дно где-то.

Изменения в наших отношениях мы решили не скрывать, отдав дань и английской моде, мы также обменялись и кольцами. Вообще, в магической Индии и в Индии обычной порядки слегка разнились. Можно сказать, в магической Индии традиции были древнее, уходя корнями в магию ритуалов, а вот в обычной — некоторая часть была забыта и отброшена или искажена. Начать с того, что в магической Индии было не только разрешено, но и поощрялось многожёнство. В обычной же оно тоже не было запрещено, но основная масса людей всё-таки имела одного супруга.

Естественно, и помолвка, и сама свадьба в магической Индии были сплошь гармонизирующими ритуалами, позволявшими молодожёнам быстрее притираться и лучше понимать друг друга. Проведение такого ритуала было эквивалентно тому, будто молодожёны прожили в любви и согласии много лет. Это снимало целый сонм проблем долгой притирки брачующихся, ведь ритуал устанавливал незримую связь, и супруг знал подспудные причины, мотивы и эмоции, возникающие у супруга в каждой ситуации, а потому мог и сам понять, какие чувства вызывает то или иное его действие. Конечно, ничто не мешало супругу делать всё наперекор чувствам, буквально назло, но для этого надо было быть реально двинутым на всю голову.


*** Кабинет Директора. ***


Молли и Артур Уизли сидели на креслах напротив директора.

— Альбус… нам больше просто некуда идти. Артура даже на порог министерства не пускают. Никто не хочет нанимать мага со средним образованием из Хогвартса. Я готова на всё, Альбус. Нам надо выдать Джинни за Гарри, иначе нам скоро нечего будет есть, пожалуйста.

— Молли, ты ведь понимаешь, что мальчик вашу семью ненавидит. Кроме того, он считает вас проклятыми, да и ты думаешь, он хоть посмотрит в сторону твоей дочери? Она ведь сквиб.

— Я… что угодно… любые зелья… я готова на всё. Нам иначе не на что будет жить, Альбус. У меня двое инвалидов и дочь сквиб.

— Как вы вообще предлагаете мне с ним говорить, если он уже посватался к сёстрам Патил и уже говорил с их родителями?

— Что? Эти черномазые шлюхи? Да это же…

— Молли! — рявкнул на неё Дамблдор. — Ничего незаконного я делать не могу. Никаких зелий, Молли, ты слышишь? Я и так под следствием.

— Пожалуйста, поговори с ним.

***

Что меня больше всего удивило и возмутило это вызов к директору. Во время этой встречи старикан пытался читать мне нотации по поводу моей помолвки с сестричками, причём как-то издалека и завуалированно. Когда я вообще смог вычленить суть вопроса из того потока воды и рассуждений, которыми он обычно сопровождает все свои речи, я прервал его:


— Мистер Дамблдор, для чего вы вообще мне всё это говорите? — спросил я его.

— Я считаю, что твоё решение о браке преждевременно, Гарри, — уставился на меня своими очками-половинками он. — Всё-таки твой возраст, да и девочки… Кроме того, жениться сразу на двоих…

— Ну у нас вроде как свободная страна, и иметь своё мнение вам никто не запрещает, — ответил я. — Вы его только вслух не озвучивайте, и всё будет хорошо.


После этого директор опять начал выдавать какие-то пространные речи о неприемлемости моей женитьбы с точки зрения английских аристократов, кроме того, сразу на двух девушках. Заявил, что я порушил чьи-то планы, потом упоминал общую политическую тенденцию и то, что британцы должны жениться на британцах. И аристократия — составляет костяк нации.

— Мистер Дамблдор, вы ведь никаким боком к аристократии не принадлежите, чего это вы так печётесь об этом? Да и у каждого есть своё мнение, не все думают, так как вы. Мне, например, нравятся сёстры Патил, и я не вижу ни одной причины не жениться на них.

Тут он уже совсем ушёл в дебри, и начал давить на то, что я ещё молод, и могу принимать необдуманные решения, и что я должен выбрать себе добрую и верную жену из местных аристократов.

— Мистер Дамблдор, у меня нет двух часов, чтобы слушать пространные рассуждения. Зачем конкретно вы меня позвали, только без тонн философии?

— Гарри, ты очень груб и непочтителен со старшими. Это совсем нехорошо.


Я закатил глаза к потолку.


— Можете меня выгнать из Хогвартса, если вам это не нравится. Разрываем контракт прямо сейчас, и всё.

— Гарри, я ведь пытаюсь предостеречь тебя от необдуманных поступков. Что подумает…

— КОРОЧЕ! Ещё раз, в двух словах.

— Гарри, выглядит так, будто ты мне не доверяешь, — возмутился директор.

— Естественно! — я даже возмутился, — Ни на грамм, ни на секунду, и не верю ни одному вашему слову. Да я скорее поверил бы словам Филча, чем вам. Так что вы хотели сказать?

— Гарри, прояви чуточку уважения хотя бы к моему возрасту.

— И не подумаю.


Дамблдор подошёл к насесту с фениксом и погладил его, а я тяжело вздохнул.


— Директор, если вам целый день нечем заняться, то у меня есть чем, не тяните время, или я пойду по своим делам.

— Гарри, есть замечательная семья добрых и светлых магов, которые очень хорошо относятся к тебе. Да, они совершили ошибки, но…

— Директор! Либо вы называете имя, либо я пошёл.

— Меня ещё никто из учеников никогда так не оскорблял.

Я демонстративно встал и пошёл к двери.


— Хорошо, Гарри, меня попросила с тобой поговорить семья Уизли.


— Директор, вы идиот или преступник? Хотя да, вы и то, и другое вместе. Вы хотите, чтобы я бросил прекрасных девушек, добрых, красивых и милых, ради поганой, проклятой нищебродки-сквиба? Чтобы и я, и мои дети тоже были навсегда прокляты? — это меня взбесило до крайности. Вот ведь мразь!

— Гарри, ты очень предвзят и можешь не знать об этом проклятии, но все эти предрассудки…

— Директор, кому вы пытаетесь врать? Я ведь вижу магию и ауры людей. Я вижу их проклятия своими глазами. И вашу, кстати, я тоже вижу очень хорошо, — директор даже дёрнулся, — Ну я ведь не идиот и не поверю, что Джинни вот так вдруг резко воспылала ко мне страстными чувствами, а значит, вы в преступном сговоре и покрываете семью преступников.


Директор выпучился на меня, а я продолжил.


— Мистер Дамблдор, знаете, есть такой анекдот про трёх друзей, решивших открыть собственный бизнес. Первый из них говорит: “Раз уж так вышло, что это моя идея, и я вношу больше всего денег для реализации этого проекта, будет правильным назначить меня Главным директором фирмы”. Второй кивнул и заявил: “Полностью согласен с тобой, друг, а раз я вношу вторую по величине сумму, то будет справедливо назначить меня финансовым директором фирмы”. Третий встрепенулся и спрашивает: “Ребята, а у меня нет денег, я вообще ничего не вношу, какая должность положена мне?” Первые двое немного посовещались и дали свой ответ: “Ты будешь у нас менеджером по сексу”. Тот не понял такую должность и переспросил: “Как это менеджером по сексу? И что же я буду делать?” А первый ответил ему: “Когда главный директор расходится во мнении с финансовым директором, вот тогда мы и будем спрашивать твоё ёбанное мнение!”


Директор сидел ошарашенный тем, с какой злостью я высказал ему этот очень толстый намёк.


— Мистер Дамблдор, я надеюсь, вы понимаете, куда вы можете засунуть свои советы и своё мнение по поводу того, как мне жить мою жизнь? Жениться на ваших рабах-предателях крови я не буду. Не могли бы вы перестать, наконец, совать свой нос в мои дела и сконцентрироваться на учебной части? Ведь это пока единственная должность, которая у вас ещё осталась. Зовите меня к себе только, если захотите разорвать учебный контракт. А той семье, чьи планы я порушил, передайте, что, если они только решат хоть какую-то очередную гадость в своём поганом стиле сделать, хоть пальцем, хоть мускулом двинуть в мою сторону, я разбираться долго не буду, а буду сразу бить. Бить по наглой, рыжей морде. Если они тронут моих друзей или уж тем более моих невест, я всю их поганую семейку лично вот этими руками живьём закопаю! Я надеюсь, это вам понятно?


Не дожидаясь ответа, я встал и молча вышел из кабинета, хлопнув дверью. Задолбал этот проповедник.


*** Кабинет Дамблдора. Две минуты спустя. ***


Н-да, похоже, планы придётся менять. Том… да-да, именно так и стоит называть мальчика… ведь от Гарри там не осталось ничего… наконец-то показал свою истинную сущность. Очень уж Альбусу не нравилось всё происходящее, но уж два тёмных лорда… этого магической Англии не перенести. Всё повторяется, как и в прошлый раз. Популярность среди друзей, мягкая, красивая, обаятельная личность. Все его любят и считают другом, а за этим фасадом скрывается откровенная змея. Да и в мысли пробраться теперь не выходит. Тома и в бытность его учеником было трудно ментально прочитать, а теперь — вообще ничего. Ни легилименция, ни мощные артефакты, ни даже воздействие через замок. Не помогает ничего. То, что Альбуса может ненавидеть и оригинальный Гарри, он не допускал вообще, и то, что там действительно есть за что его ненавидеть — тоже, ведь всё, что он делал — он делал ради всеобщего блага, а эта цель оправдывает любые средства. Придётся подождать хотя бы до тех пор, пока Сириус не найдёт пацана, и там уже поговорить с ним. Он должен помочь. Заодно Альбус решил обратиться к наёмникам, да и в Визенгамоте у него ещё остались должники.

***

— Ну, что от тебя нужно было Дамблдору? — спросила меня по возвращению Падма.


Мы расселись в гостиной факультета, прикрывшись заглушкой. Остальные ученики уже привыкли списывать все наши шушуканья на любовное воркование. Через десять минут у нас по расписанию была тренировка, и мы уже должны были собираться и уходить. Сегодня к нам никто не присоединялся, поэтому никого нам больше ждать было не нужно, и мы пошли по направлению к выходу из гостиной.


— Да ненормальный, хочет, чтобы я бросил всё и женился на Джинни Уизли.


Сестрички даже приостановились от такого, глядя на их ошарашенные лица, я заявил:


— Да за кого вы меня принимаете? За дурачка? Я его послал, естественно. Сказал, чтобы вообще больше ни по каким поводам меня к себе не вызывал. Не стоит переживать, он мне не указ, я вас люблю и никому не отдам.


Сестрёнки тут же пристроились обратно, взяв меня под руки. В лагере острых ненавистников одного седобородого товарища, который считает, что знает, как лучше для всех и каждого, прибавилось.

Остаток года прошёл как обычно. Дамблдор меня к себе больше не вызывал, а я тренировался с сестричками и друзьями, бегал внутри Выручай-комнаты, которая предоставляла нам расширенное пространство для физических тренировок, и продолжал продвигаться по моему гримуару.

С Сириусом мы сходили на Косую аллею, где он купил себе новую палочку, и зашли в Гринготтс, оформив ему допуск к счетам. Всё-таки Гоблины закончили моё оформление, и я стал официальным держателем счетов и лордом Блэк по их бумагам. Сириусу я тоже подарил артефакт защиты от чтения мыслей и определитель зелий. Чистокровный, а продолжает ходить незащищённым.

Мы и в Визенгамот зашли, оформили его права на присутствие и участие в заседаниях, ведь раньше и его голосом, и голосом Поттеров нагло пользовался Дамблдор. Его в этот орган власти больше не допускали, более того, он был под следствием, а министр магии таки добился своего, и с его счетов удержали полтора миллиона галеонов в пользу Сириуса в виде компенсации за незаконное заключение под стражу и удержание в Азкабане.

Сильно в газетах об этом не трубили, но всё же, надо сказать, дёшево они оценили двенадцать лет мучений человека, и это ещё после того, как я попросил моего адвоката раскрутить старикана на полную. Герр Хрольт сказал, что поднять ставку уже просто невозможно, и Дамблдор был готов удавиться, но ни заплатить ни кната больше. Экзамены мы сдали нормально, хотя я на некоторые и не ходил. Вот трансфигурация к примеру. Пойду уже в следующем году, на министерский СОВ, и сброшу с себя это ярмо наконец.


========== Глава 14. Каникулы. ==========


Этот год закончился как-то вяло. Ничего нового больше не происходило до самого лета, а вот летом случился побег из Азкабана. Всё-таки население дементоров я сократил до критической отметки, и сидящие внутри маги смогли, наконец, оклематься от ужасного воздействия и при очередном обходе — напали на авроров, убив нескольких из них и завладев чужими палочками. После этого в Азкабане произошло побоище, а бывшие зеки выбивали решётки на камерах своих подельников, освобождая их. В свою очередь завладев очередными палочками с трупов охранников, те продолжали битву.

Сразу быстро и просто сбежать не удалось, и подоспевшее подкрепление вступило в битву, но что может двадцатка магов против озверевшей толпы из нескольких сотен заключённых, которые к тому времени скопились возле выхода из тюрьмы? Ведь дементоров, как и раньше сдерживавших заключённых, после моих экзерсисов почти не осталось, ну а последних — сожгли Адским пламенем сами заключённые.

Вконец озверевшие Авроры, которым стало некуда деваться с острова, стали лупить чем-то совсем уж мощным, не пытаясь больше усмирить заключённых и загнать их обратно в камеры. Вместо этого они решили завалить их внутри замка прямо вместе с ним. На стороне авроров была относительная свежесть и подходящие им волшебные палочки.

Со стороны заключённых было лишь количество. Измождённые до состояния последнего издыхания, голодные, больные физически и психически маги, у которых палочки были лишь у каждого четвёртого, и то не подходящие им по магии, всё равно так запросто умирать не хотели, а деваться им было оттуда некуда. Лишь в холодное море. Маги лупили самыми заковыристыми проклятиями, и в ход шло всё, ведь терять им было нечего. Среди заключённых было довольно много потомственных чистокровных с забитыми библиотеками и кучей изощрённых проклятий.

Уставшие, истощённые маги передавали палочки другим, когда у них заканчивалась мана, и продолжали накапливать её для следующего подхода. Все, кому не досталось палочки — хватали прутья решёток и с ними бежали на оставшихся авроров.


Всю эту картину я восстановил по крупицам и из допроса призраков мёртвых заключённых, и из слов моего адвоката, которому это рассказал по дружбе единственный выживший аврор, который был парализован в самом начале, и видел всё неспособный даже моргнуть. А узнал я об этом первым от Сириуса, который сообщил, что пока он спал, его больная на голову сестричка пыталась прорваться в фамильный особняк.

Ну, там без шансов. Этой оборванке ничего не светит, она даже Фиделиус не смогла пройти. Естественно, вначале она пыталась звать Кричера, потом пыталась найти дом под номером 12, ведь она знала, что особняк там быть обязан, а когда и это не вышло, начала лупить всем, чем попало в прореху между десятым и четырнадцатым домами, где по идее должен был находиться дом номер 12, с однозначным результатом. Все её заклинания банально поглощались защитой.

Авроры сейчас сбивались с ног и пытались переловить остатки заключённых, которые смогли угнать лодку и отплыть на расстояние, достаточное, чтобы антиаппарационные щиты Азкабана перестали действовать. Да их там и осталось не больше четырёх десятков. В основном, выжили самые сильные, ну и те, кто успел к ним примазаться. Все остальные погибли под завалами, либо под огнём авроров.


— Н-да, непростая ситуация, конечно, — заявил я Сириусу.

— Да уж. Теперь непонятно, куда все бандиты подевались. Мелкую-то шушеру и жуликов… часть перебили, часть переловили, а вот всех чистокровных… они теперь засели у кого-то в мэноре, и хер их вытащишь, — Сириус прохаживался из стороны в сторону.

— Ну, наверное, тут уж будет трудно кого-то найти.

— Эх… Грядёт очередная война… и что мы будем делать? — остановился Сириус, глядя на меня.

— Ничего… а почему мы должны что-то делать?

— Но как же… — удивился он.

— Я не понял, ты не навоевался ещё? Уже один раз повоевал так, что тебя законопатили на 12 лет. Тебе мало?

— Н-да уж. Это точно. Меня Дамблдор выловил… — вдруг сменил тему разговора он.

— Н-да-а-а-а-а-а? Как это он умудрился?

— Да в Косом переулке я был, а он откуда-то взялся.

— О как. Ко мне он уже много раз подкатывал, но я его послал, и чего же хотел бородатый шмель?

— Шмель? Хе-хе, почему шмель?

— Летает вокруг и зудит потому что. Так чего ему понадобилось?

— Начал мне втирать про то, что Воландеморт скоро возродится, и всё такое. Ещё сказал, что ты это не Гарри Поттер, а Том Риддл и есть, что, мол, у тебя во лбу под шрамом был крестраж, и теперь — ты изменился. В один день. Он говорит, что ходил к Петунье, и ты изменился.

— О как… ну начнём с вот этого.

В моих руках мгновенно появилась палочка, а Сириус вдруг отшатнулся и упал на стул. Я приподнял брови в удивлении.


— Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь магией, что я являюсь Гарри Джеймсом Поттером, наречённым так моими родителями Джеймсом Карлусом Поттером и Лили Поттер, в девичестве Эванс. Я никогда не носил других имен и в особенности Томас Марволло Риддл, известный под псевдонимом Волдеморт. Люмос… Нокс.


Когда клятва закончилась, и я доказал, что моя магия при мне, Сириус расслабился.


— Сириус, ты чего это упал? Что случилось?

— Блин, крестник, ты как так быстро палочку достаёшь? Предупреждать же надо, я уже успел подумать, что старик прав, и ты меня сейчас либо убьёшь, либо память сотрёшь.

— Сириус, ты чего… палочку я достаю из пространственного кармана, как и всё остальное, а вот то, что ты этому уроду поверил, это даже как-то обидно.

— Да не поверил я. Он мне полчаса голову морочил, говорил… ой, да много чего говорил.

— Небось вещал, что я — зло, так как не слушаюсь добрых советов старого пидараса? И что раз так, я не могу быть Гарри Поттером? А то, что мне самому есть за что его ненавидеть, он даже предположить не может?

— А за что? — удивился Сириус.

— А то, что ты на ровном месте в тюряге двенадцать лет отсидел, это как?

— Ну так это я, а тебе за что его ненавидеть?

— Точно уверен, что хочешь знать?

— Не хочу быть слепым котёнком в этом деле.


Я внимательно осмотрел Сириуса с ног до головы и сказал.


— Ну смотри, чтоб ты потом не подавился своими словами.


Я подошёл и вывалил довольно большую тучу папок, после чего палочкой запустил заклинание копирования. И подвинул появившуюся пачку к Сириусу, забрав свои обратно в карман.


— На вот тебе лёгкое чтиво перед сном. Чтоб кошмары получше были.


Тут было много чего нарыто. Работала целая команда детективов, которые смогли нарыть тонны дерьма на Дамблдора. И то, как он работал с Гриндевальдом, и о смерти его сестры, и обо всех милых проделках Альбуса и его друга Гриндевальда, и о том, как он свёл с ума перспективного ученика Тома Риддла. И о войне магической, да обо всём. Там было и пророчество, и о Снейпе, и почему Лорд пошёл меня убивать, и как это всё было подстроено.

Много вещей были подозрительны и шиты белыми нитками, но напрямую доказать в суде там можно было немногое. Просто не примут косвенные доказательства на бородача. Слишком многих Гриффиндорцев он за свой век воспитал.


В этом году у нас были просто замечательные каникулы. Мы с сестричками уехали в Индию, и там путешествовали по историческим местам, купались, тренировались в магии и знакомились с многочисленными родственниками. В целом, этот месяц прошёл удачно, а мы вернулись в Англию уже в августе, получив многочисленные благословения и напутствия от семьи Патил. Теперь мы были официально женихом и невестами по всем канонам индийских магов, ну а по английским законам мы могли считаться таковыми уже с середины прошлого года. Вот когда обменялись кольцами, так сразу и стали.

***

— Гарри, это очень срочно, мне нужна твоя помощь.

— Гермиона? Что случилось?

Гермиона позвонила мне, когда мы уже готовились идти спать. Сестрички Патил как раз гостили у меня, и мы как раз поужинали.

— На нас напали, и я смогла сбежать, но моих родителей забрали.


Я тут же повернулся к сестричкам.

— Девочки, Гермионе нужна срочная помощь, я скоро вернусь.


Мгновенный перенос, и я уже нахожусь внутри дома Гермионы. Мебель разбросана, часть стены вынесена напрочь, на полу валяются журналы и фотографии, а рыдающая Гермиона сидит на полу. Ступал я по хрустящим обломкам какой-то посуды.


— Привет, Гермиона, давай сразу капельку своей крови, и я обещаю не причинять тебе вреда. Это чтобы найти твоих родителей.


Гермиона бросилась на кухню и вернулась с кухонным ножом. Пока она носилась, я начал создание доппеля. Не думаю, что за несколько минут им успеют причинить вред, но вот обезопасить себя я просто обязан.

Рядом с нами появилась моя копия, тут же ушедшая в невидимость, и начала создавать плетение глаза, чтобы удалённо наблюдать за тем, что происходит там, где держат родителей Гермионы, а я тем временем поднял магией крови капельку, вышедшую из проколотого пальца. Над ней развернулось видимое плетение, и я начал получать знания о месте, где сейчас держат родителей Гермионы.

Открыв туда портал, мой доппель перекинул плетение глаза.

Так… Подвал, какие-то комнаты, переделанные в камеры заключения, пока с ними всё в порядке, но приоритетом является их жизнь и здоровье. Подвёл портал прямо под стулья с привязанными родителями Гермионы и мгновенно перекинул их сюда.

Шокированные Грейнджеры зависли в воздухе прямо так, вместе со стульями, а доппель прыгнул в дом.


— Так, Герми, я сейчас переправлю всех вас к себе. Мой дом защищён, да его даже не найдут. Идём.


*** Доппель Гарри Поттера. ***


Вышибаю дверь и взбегаю по лестнице из камеры. Бросок налево по коридору, отпрыгиваю в сторону и синее заклинание пролетает мимо меня. Хлопок, и бородатого мужика расплёскивает по стенке. Этот не жилец. Бью я со всей дури. Так, чтобы добивать не было нужды. Со всем остальным разберёмся потом.


— Эд, что там за шум?

Высовывается голова из освещённого кабинета в конце коридора. Высовывается и падает на пол, отрезанная моими лезвиями ветра, а дополнительный перекачанный маной взрывной шар устремился в конец, завернул за угол и взорвался. Крики, кашель и неразборчивые вопли.


— Кто это? Что за нападение?

— Всем в оборону, быстро щиты, щиты ставьте!

Подбегаю к углу, мои щиты уже на максимуме, особенно поглощающие. Ещё один взрывной шар летит в большой кабинет с зелёными обоями, камином и основательным дубовым столом, который в этот момент превращается в шрапнель.

— БАБАХ! — взрыв разметал всех вскочивших магов в странных мантиях, но некоторые устояли из-за щитов. Формирую шаровую молнию с самонаведением, а за ней сразу ещё одну.

— Хр-р-рясь, хр-р-рясь.

Двойное попадание буквально разрывает четверых, а двое лишаются щитов. Ледяное копьё добивает одного, и тут раздаётся хлопок, один сбежал.

Бегу дальше по оставшемуся помещению и осматриваю, есть ли кто. Все, кто могли — сбежали, все кто не могли — уже мертвы или при смерти.


— А-а-а-а-а, — сбоку слышен чей-то жалобный стон.


Подхожу к бородатому мужику явно бандитской наружности.


— Кто вы такие, и где все остальные?

— Пошёл ты нахер, шкет.

Н-да, еле дышит, но все равно храбрится. Хватаю его за волосы и с силой вбиваю указательный палец ему в глаз, полностью вырвав его.

— А-а-а-а-а, сука! А-а-а-а-а.

Удар ногой по яйцам.

— Повторяю вопрос, кто вы такие, и куда делись остальные?

— Сука, я убью тебя, сучий выкормыш, я скормлю твои кишки крысам!


С этого толку пока не будет, достаю нож из пространственного кармана.


— Что? Нет-нет-нет-не надо! Я всё скажу!

— Конечно, скажешь. Вы все заговорите. Ведь от некроманта невозможно просто так уйти.

Дёргаю за волосы, открывая горло, и перерезаю шею. Несколько секунд булькающих хрипов, и тишина.

Допрос продлился не очень долго, а потом я принялся за работу. Оказалось, это были ребята, которые вырвались из Азкабана. Точнее, часть из них. Занимались они вымогательством и грабежом. Ловили беззащитных маглорождённых и вымогали деньги с их родителей, ну или наоборот, как в данном случае. За это их изначально и упекли за решётку, а тут они сбежали, оклемались и решили вернуться к прошлому ремеслу, ведь ничего другого они не умели. У этих умельцев было три спрятанных ухоронки, где они держали тех, кого продолжали раскручивать.

Не стеснялись они ничего: Империо на родителей, Империо на детей, пытки, высасывание всех заработанных средств. Раньше это была довольно большая организация, но теперь, после бойни в Азкабане от них осталась группа всего в двадцать три человека. Для магической Англии можно считать это просто огромным криминальным картелем.

Ну что же. Думаю, в Англии такая группировка не нужна, а мне потребуется тренировка в некромантии. Все эти трупики превратились в мёртвых гончих. Своих бывших подельников они знают хорошо и теперь не остановятся, пока не достанут их всех.

***

— Привет, Джастин, — сказал я, снимая с глаз парня повязку и путы.


Когда тот проморгался и смог нормально воспринимать реальность и разговаривать, он уставился на меня.


— Гарри? А ты что тут делаешь?

— Тебя вот спас, но тебя я знаю, а вот эту девочку я помню, вроде учится на Гриффиндоре, я её видел несколько раз, но кто такая, не представляю.


Я продолжал говорить и снимал такие же путы с невысокой девушки, которая вся дрожала.


— Но как ты узнал, Гарри?

— А я и не узнал. Мне буквально полчаса назад Гермиона позвонила по сквозному зеркалу и в панике кричит, что, мол, её родителей похитили и всё такое.


Я на секунду прервался.


— Простите, леди, меня зовут Гарри Поттер. Этот молодой джентльмен — Джастин Финч-Флетчли. Не подскажете, как вас зовут?

— Гарри, з-здравствуй. Я тебя помню, — заикаясь, начала говорить шокированная девочка. — Хотя, кто же не знает Гарри Поттера? Я Дженнифер Эксли с третьего курса, учусь на Гриффиндоре.

— Очень приятно, юная леди. Я бы хотел вам помочь и вернуть к вашим родителям… тебя, Джастин — тоже, я только не знаю, где вы живёте.

— Гарри, а их тут много было этих уродов, где они все?


Я криво ухмыльнулся и выразительно провёл большим пальцем по кадыку.

— Джас… я ведь не министерство, миндальничать не буду. Их вот за то же самое в Азкабан и посадили, а когда они сбежали — тут же решили возобновить свой… к-хм… бизнес. Тут уж… не обессудьте, у меня с такими уродами разговор короткий — лезвием по горлу.


Мальчик стоял в шоке, а вот у девочки в эмоциях проскакивало некоторое злобное удовлетворение.


— Н-да Гарри, нет я, конечно, всё понимаю, но убийство…

— Да ты не переживай. Не ты ведь их убил. Не забивай себе голову лишним. Но вообще, магический мир — гораздо более суров. Ни один из чистокровных магов с ними бы за такое не разговаривал. В лучшем случае — разобрали бы на ингредиенты. Знаешь, сколько маглорождённых семей они таким вот образом перебили? Высасывали все деньги что могли, а потом — в расход. Надо будет ещё поискать тут их заначки и вернуть тем, кому ещё можно вернуть. Не все ведь дожили до моего прихода.

— А что, разве суд или авроры не могли с ними справиться?

— Джастин! — вступила в беседу Дженнифер. — Ты в каком мире живёшь? Ты же уже видишь, здесь не сказка. Если бы не Гарри, не думаю, что мы бы отсюда вышли живыми.

— Давайте, ребята, я возьму с вас клятву не говорить о том, что я сделал тут и как именно. Не хочу потом с Аврорами объясняться. Вон в прошлом году я целый поезд детей спас от дементоров, а их главный… Скримджер этот, на меня гнал, мол, эти дементоры — собственность министерства. То есть я ещё и виноват, оказывается, в том, что не допустил смерти детей. Они тут все бахнутые на голову, так что давайте не будем подставлять меня.


После непреложного обета я переправил их к оригиналу домой, а сам продолжил раскопки, создав ещё десяток доппелей, чтобы ускорить работу.


*** Гарри Поттер, дом в Австрии. ***


— Джастин? — удивилась Гермиона, когда увидела появившиеся в гостиной лица. — А ты ведь Дженнифер, да?


Гермиона непонимающе переводила взгляд с одного знакомого на другого.


— Нас вот тоже похитили, — как-то грустно промямлил Джастин.

В гостиной витало напряжение, тут все уже были как на иголках, кроме Гарри. Такое событие, как похищение, морально вымотало родителей Гермионы и её саму до предела.

— Присаживайтесь пока, — улыбнулся я. — Поужинаем.


Я заметил, что мои девочки уже и сами отдали распоряжения домовикам, и те расстарались на чай с плюшками и неизменным швейцарским шоколадом, к которому мы все пристрастились.

Джастин и Дженнифер присели за стол, словно сомнамбулы. Для них сейчас происходил адреналиновый откат, и единственное, чего они хотели, это перекусить и идти спать.


— Надо ведь обратиться в полицию, — заявил Дэн. Он был полон праведного гнева.

— Вы имеете ввиду авроров? — поинтересовался я, наливая себе чая.

— Ну да, авроров, — подтвердил он.

— Уже не надо… там… ну, в общем, там не на кого больше заявлять. Я всех перебил и деньги, которые там были — забрал. Тем, кому сможем — вернём.

— Ты что… всех их… — Дэн был в шоке. Нет в полнейшем ауте. Нет, он участвовал в войне и знал, что такое смерть не понаслышке, но молодой парень, вот так свободно говорящий о том, что убил людей…

— Они напали на моих друзей. Кроме того, это те, которые сбежали из Азкабана. Их за это уже посадили на пожизненное, они смогли убежать и тут же взялись за старое. Сколько семей они разрушили. Не достойны они суда. Допросы, суд, снисхождение… это всё применимо к людям, а вот таких бешеных псов — отстреливают без разговоров. У меня такой подход, вы уж простите, не хочу по этому поводу с вами спорить. Система тут насквозь коррумпирована, пока бы шло расследование, пока бы их вызывали для дачи показаний, а родители у маглорождённых — обычные люди. Авроры у обычных людей заявления даже не принимают.

— Как не принимают, а что же их органы правопорядка?

— Если бы вы, к примеру, пришли в аврорат, хотя вам до него ещё надо как-то добраться и найти, но даже если бы… у вас бы банально стёрли память о том, что у вас вообще была дочка.

— Гарри прав. Так и было бы, — поддержала меня Гермиона.


Ошарашенные родители переводили свой взгляд с меня на Гермиону, а она тихонько увела родителей в отдельную комнату, и там объяснила им перспективы того, что бы случилось, если бы не я. Ошарашенные и полностью разуверившиеся в магическом мире люди так и ушли спать. Выслушать они, конечно, всё выслушали, но вот понять, а уж тем более принять… Это огромная разница.


Следующий день был наполнен беготнёй. С Гермионы я, естественно, тоже взял непреложный обет не распространяться, а её родителей никто даже не спросит. Английские магические суды принимали свидетельства только от магов. С маглами они даже говорить не станут.

Родителей похищенных детей я обрадовал, вернув их отпрысков и деньги обратно. В принципе, разойтись на широкую ногу они ещё не успели, а потому и не было там слишком уж много пленных и заложников. Их тайники, оставшиеся ещё до заключения в Азкабан, из тех, которые не прикарманили себе авроры, я тоже вскрыл, но там уже не было так уж много, ведь большую часть они потратили на покупку домов и их защиту. Что же, этих ребят я прикопал, остались только бывшие пожиратели, а мелкое жульё пусть ловят Авроры.


Теперь, когда мы раскидали всех наших друзей, мы решили отдохнуть втроём, не приглашая никого. Тишина, спокойствие, прекрасная природа, замечательное озеро и две ослепительно красивых молодых девушки в мини-бикини. Две мои красотки были настолько ослепительны, настолько красивы, нежны и невинны, что мне просто срывало голову. Мы целовались без остановки, а я доводил моих возлюбленных до оргазма одними поглаживаниями и облизыванием, а отдыхали мы вместе, заснув втроём в одной постели.


========== Глава 15. Чемпионат мира по Квиддичу. ==========


— Сириус, я не понял, это что?


Была уже середина августа, и мы с девочками нежились в уходящих лучах солнца, когда в гости к нам заявился возбуждённый и радостный Сириус и вручил нам конверт на какой-то чемпионат.


— Я же говорю, мне удалось достать билеты на финал. Ты представляешь, финал чемпионата мира по Квиддичу, причём не куда-нибудь, а в министерскую ложу.

— Э-э-э-э, а зачем? Я на квиддич не хожу даже в Хогвартсе. Ну разве что только на команду нашего факультета посмотреть, и то, это чисто за компанию.

— Как? Но ведь это же Квиддич… — как-то даже потерянно сообщил он.

— Ну да, я знаю. Тупая игра, где тебя могут запросто огреть железным шаром по балде. Ну и что?


Сириусу словно бревном по голове дали. Он остановился, переводя свой взгляд с меня на точно также хлопающих на него глазами сестричек. У маленького пегаса оторвали крылья. Сириус узнал, что Деда Мороза нет в реальности, и розовые пони прилетели и устроили расчленёнку на его газоне. Причём всё это вместе и одновременно. Вот примерно такое у него сейчас было выражение лица.


— Да что не так, Сириус? — я уже даже начал беспокоиться.

— Но… но ведь это же квиддич! — последний вопль раненного бизона разошёлся по моей гостиной.

— Ну да, я же говорю, я понял, и что?

— Я так старался, достал самые лучшие места…

— А сдать или продать их можно? Ну просто не особо мне это всё интересно.

— Я даже нашу палатку отремонтировал, — отстранённо и невпопад заметил Сириус.


Я вспомнил ту огромную палатку с гербом Блэков с расширением, пропитанную пылью. Её я даже не трогал, так и оставил валяться в своё время на складе.

Н-да уж, хорошо мне Квиддич в прошлой жизни отравил существование. Что не игра, то травмы, нападения дементоров, взбесившийся Бладжер… В общем, сейчас, мне не только не хотелось в это играть, но и не хотелось даже на это смотреть.


— А может, кто твои билеты выкупит?

— Ты что, Сохатик? Мне ведь они по блату достались, там ложа маленькая, если вместо нас будут какие-то левые люди, меня же потом с дерьмом съедят… к-хм, прошу прощения, — извинился он перед моими будущими жёнами.

— Падма, Парвати, вам это интересно?


Они довольно синхронно пожали плечами.


— Ну раз уже есть билеты, можно и сходить. Но сами бы мы туда билеты не покупали, — ответила Парвати.

— Ладно, а когда чемпионат? — повернулся я к Сириусу.


Тот заметно просиял и улыбнулся, жестом фокусника извлекая из конверта карту и объяснительный буклет.


— Заселяться можно уже сейчас, а чемпионат начнётся двадцать первого августа девяносто четвёртого года.

— Э-э-э, заселяться? Куда заселяться?

— Так я же говорю, дают установить палатку с расширением. Старинная традиция. Да это ещё с рыцарских турниров пошло, из глубины веков…


Мой очень скептический взгляд прервал его на полуслове.


— Ну что опять не так? — уже недовольно глянул он на меня.

— А палатка-то зачем? В смысле, мой вот этот дом, в котором я живу, чем плох? Придём туда на сам матч, а потом уйдём обратно? — я всё ещё не понимал всей соли этого действа.


Зачем ютиться в палатке, когда можно просто прыгнуть обратно. Да и к чему туда приходить вот прямо сейчас и жить там. Именно это всё я и спросил у Сириуса.


— Гарри, сам чемпионат это всего лишь несколько часов. Палаточный лагерь собирается задолго до этого и расходится сильно после чемпионата. Иногда через несколько недель. Там постоянно ходят лоточники, продают еду и выпивку, а спать можно в палатке.

— Жить в толпе людей и питаться у лоточников? Зачем это вообще надо?

— Так в этом же вся соль.

Я переглянулся с не менее ошарашенными индианками. Они тоже такое не очень понимали.


— Сириус, у нас ведь имеются домовики, которые просто божественно готовят, — я тут же почувствовал эмоции гордости и радости по бокам от себя. Ушастиков хоть и не было заметно, но магическим зрением я их видел.

— Так, я всё понял, это надо один раз прочувствовать, чтобы понять, а потому выезжаем завтра.

— Куда выезжаем, Сириус? Завтра ведь только семнадцатое?

— Ну надо место занять пораньше.

— Так у тебя ведь, как ты сказал, самые лучшие места?

— Ну да, на трибунах, а в палаточном городке должен сам занимать, только лот тебе выделяют в зависимости от билетов. У меня и лот самый лучший, конечно, а вот уже внутри лота там кто первый пришёл, тот и занял.


— Так… массовик-затейник, — достав маячок и разговорный амулет отдал Сириусу в руки, — на, держи, как прибудешь на место и расположишься, свяжись со мной, а этот камушек просто положи рядом с палаткой где-то, это маяк, я по нему телепортируюсь.

— Гарри, там ведь аппарация на всей территории заблокирована.

— Так я же и говорю, это телепортация, а не аппарация, это не заблокировано. Просто не хочется там столько времени сидеть. Мы зайдём пару раз, пройдёмся по лоточникам с девочками, — я кивнул на улыбающихся невест.


Сириус хитро улыбнулся и подмигнул.


— Ну хорошо, хорошо, понял я.

— Ну а вообще, как дела? Где был?

— Разговаривал с Нарциссой, чем-то она недовольна, говорит, что Люциус в последнее время занялся какой-то хренью. Снова куда-то лезет, и непонятно куда и зачем. Её это уже так достало.

— А зачем ей этот Люциус вообще был нужен?

— Ей он незачем, это её буквально продали в его род любимые родители. А так она и до этого с ним не хотела жить и после.

— Хм… ну это, конечно, не моё дело, но этот Люциус ведь допрыгается, ты ведь понимаешь? Я вот, например, не могу представить, зачем ему нужна ещё власть, что он так туда стремится? Денег у него и так много. Сидел бы себе на своих предприятиях и приумножал богатства предков, а он вместо этого всё транжирит.

— А я знаю? Я ещё в школе этого белобрысого павлина не переносил, а уж когда он к пожирателям подался… — Сириус махнул рукой, закатив глаза. — А, всё это пустое. Тебе это неинтересно. Почитал я твои бумаги. Теперь всё по-другому видится. Ты, кстати, не против ввести в род Андромеду с Нимфадорой Тонкс?

— Я-то не против, вводи, только с источником ничего не делай и не подключай их к нему.

— А как тогда, и почему?

— Да ты что, не замечал? Твои родственнички загадили источник так, что просто кошмар. Как только они к нему подключатся, все проклятия на них полезут моментально. Я ведь там всё разрушил и алтарь тоже. Ты разве не заметил, что магия там стала нейтральной?

— Нет, да я ещё только от тюрьмы оклемался, для меня сейчас любая мана, которая не от дементоров, покажется свежим дуновением леса. Когда двенадцать лет сидишь взаперти с этими тварями, даже простой воздух покажется сладкимбальзамом.

— Ну даёшь, хе-х. Ну ты понял, в общем. В род их можешь взять, если хочешь, но к источнику не подключай. Это, как если бы их к канализации подключили, и они бы стали пить всё, что туда сливается.

— Н-да уж, нет, нам такое не надо. Погоди, а как же там на доме все чары запитаны и Фиделиус, раз, ты говоришь, алтаря нет.

— Так от моего. Я всё запитал от моего.

— Ага, я и не знал, что у Поттеров тут есть алтарь.

— Есть конечно, а как же. Ну а вообще, как дела Сириус?

— Да как, оклемался только от тюрьмы. Гуляю в магловском мире и в магическом. А кстати, я ведь Дамблдора опять встретил, думаю, он меня ищет, и ему кто-то сказал, что я в магловском Лондоне.

— Конечно, сказал. Что-то он никак не угомонится, думаю, придётся его угомонить, раз не способен жить как человек. Ну и что он сказал?

— А ничего не сказал, — криво улыбнулся Сириус, — не успел. Я ведь сразу смекнул, что этот урод на меня как-то выходит, а потому просто сразу дал ему по яйцам с ноги, а потом ещё и нос ему сломал.

— Ха, это ты молодец, Бродяга, так ему, мрази бородатой, постоянно за моей спиной что-то крутит.


Ну ничего, последний год он живёт. Достал уже. Вернусь в Хогвартс и найду подключение к источнику. Как-то ведь эти придурки обманывают алтарь Хогвартса. Вот я эту неполадку устраню.

Когда я проводил Сириуса, вернулся к сестричкам, которые смотрели на меня.


— Ну что, раз мы на чемпионат пойдём, вам же надо будет во что-то одеться? Значит, надо пойти по магазинам?

— Гарри, ты просто золото.

— Да, я такой, — хитро улыбнулся я.


Сестрёнки подбежали ко мне, и Парвати решила поцеловать меня в щёчку. Ну уж нет, поворачиваю голову и встречаюсь своими губами с губами молоденькой, сочной девочки.

— Ой!

— А вот тебе и ой, — улыбаюсь я, а потом впиваюсь поцелуем в её губы.

— Эй, а я? — спросила Падма.

Отрываюсь от поцелуя с Парвати, притягиваю к себе Падму и также целую её в губы.


— Ох, Гарри, мы ведь тоже не железные, ты нас так сильно возбуждаешь, — оторвалась от меня Падма.

— Так в чём проблема, можем продолжить, — улыбнулся я.

— Но ведь… а как же свадьба? — растерялась она.

— Да без проблем, я ведь своё слово сказал? Сказал. Вы ведь согласились? Согласились. Ваши родители согласны? Тоже согласны. Мы ведь даже благословение у родственников получили, или чем они мне там на лбу намазали, это же было оно?

— Хех, намазали… это освящённая веками традиция… — начала Парвати, но, глянув на улыбающегося меня, тоже хихикнула, — но да, это именно оно.

— Ну вот… Мы можем пожениться хоть завтра и провести все гармонизирующие ритуалы. Я своё слово менять не собираюсь. Тем более, что всё уже договорено.

— Но мы думали, что свадьба будет только после пятого курса.

— Да как вы скажете, так и сделаем, любимые. В свадьбе самое главное это гармонизирующие ритуалы. Их мы можем провести сейчас, а саму церемонию после Хогвартса, только вы ведь помните, что мы до пятого курса в Хогвартсе не досидим. Мы ведь договорились со всеми ребятами закончить досрочно. У нас учёба из-за Хогвартса тормозится. Вы хотите научиться колдовать без палки побыстрее, тут нам Хогвартс только мешает.

— Мы о таком не думали.

— Ну подумайте, ну или не подумайте, и проведём ритуал, как вы и хотели попозже. Меня никто и ничто не связывает. Опять же, у меня есть ритуал, чтобы не было детей от секса. Только когда проведёшь обратный, тогда зачатие вновь станет возможно. Я понимаю, нам хочется близости, но вы пока не хотите детей. Так как жить мы с моими знаниями можем очень и очень долго, детей можем завести попозже, как захотите.

— Ты это серьёзно? А твой алтарь не станет давить, чтобы завести продолжение рода?

— Алтарь вообще ничего не станет, это и не алтарь как таковой, я его просто так называю.

— А что это, если не алтарь? - спросила Парвати.

— Сейчас покажу. Можно капельку вашей крови, солнышки, и я, естественно, обещаю не причинять вам зла.


Девочки посмотрели на меня и протянули палец правой руки, а я аккуратно, чтобы не поранить, при помощи магии крови достал по капельке крови из их пальцев и встроил в плетение заборника. Теперь и у них был доступ.


— Ого! — удивилась Падма.

— Это сколько же у тебя там магии? — спросила ошеломлённая Парвати.

— Бесконечное количество. Сколько не тяни, она никогда не кончится. Ваш резерв уже достаточно окреп и разработан, теперь можно вас подключать. Ну, можно сказать, теперь вы обе Поттер. Это если судить по строгим магическим канонам, где подключение к алтарю означает женитьбу и всё такое, — я помахал в воздухе рукой, изображая вот это самое “всё такое”.

— Ты это серьёзно?

— Ну да, а что? Я же вам сказал, я уже принял решение на вас жениться, я же не тинэйджер, вы же знаете. Это они будут мямлить и пугаться, стараться отвертеться и всё такое, а я уже решил, значит всё.

— Ну ты даёшь, Гарри, у нас это целая процедура с подношениями и жертвой первой крови на алтарь.

— Насчёт первой крови я совсем не против, — хитро улыбнулся я, — только вы на мой алтарь не поместитесь, он маленький. Хотите посмотреть?


Девушки кивнули и поднялись, собравшись куда-то идти.


— Эли, — с хлопком перед нами появилась Домовушка, — принеси тот кубик, что валяется в подвале, помнишь?

— Сейчас, хозяин, — пискнула она и исчезла, чтобы через несколько секунд поставить на пол небольшой куб.

— Вот, это то, от чего вы сейчас получаете магию, я его сам придумал и создал. Я назвал его запитывателем. Он вытягивает ману из пространства между мирами, там её просто прорва, и она никогда не кончается, сколько ни вытяни. Там вообще всё и есть энергия.

— А его можно носить? Он не привязан к месту?

— Нет, не привязан. Вот, вы же видите, вот это, — я указал на куб, — всё, что есть. Так что пользуйтесь.


Девочки начали обходить вокруг кубика со странным светящимся кристаллом внутри и рассматривать эту конструкцию.


— Так мы что, за платьями уже не пойдём? — решил прервать я эту идилию.

— Ах да, платья, — отвлеклась Падма. — Но мы свои заказывали в Индии.

— Ну пойдём в Индию, будто есть какая-то разница.


Снятие мерок, выбор тканей и фасонов заняли не менее трёх часов, в течение которых я спокойно ждал окончания, сидя на трансфигурированном из кушетки удобном кресле, читая гримуар.


— Ну как? Выбрали?

— Ага, выбрали.

— Сколько платьев?

— Э-э-э, одно?

— Как одно? Только одно?

— Но мы ведь идём на один матч.

— А до этого? Мы же придём в палаточный лагерь, как Сириус говорил.

— И там тоже?

— Ну так вы же не можете пойти в одном и том же или можете? — посмотрел я на них.


Девочки переглянулись и посмотрели на часы. Из-за разницы во времени было незаметно, но мы все уже хотели спать.


— Ладно, завтра, — улыбнулся я.


Девочки вернули мне мешочек с галеонами, который я им дал на расходы.


— Да оставьте себе, завтра ведь сюда вернёмся.


Мои девочки подошли сбоку и поцеловали меня в щёки. На следующий день процедура была чуть быстрее, ведь все мерки уже были сняты, а потому я сидел в удобном кресле всего час. Как будто мне не всё равно, где именно читать книгу.

***

Девятнадцатого числа мы решили заскочить на стоянку болельщиков и прошли сразу к Сириусу.

Огромный палаточный городок раскинулся на многие километры в разные стороны. Палатка Сириуса действительно стояла прямо по центру, очень близко ко входу на нужную секцию трибун, а ещё тысячи палаток раскинулись вокруг, представляя из себя шумный, гомонящий лагерь с кучей бегающих детей, летающих на мётлах подростков и гомонящих взрослых. Казалось, бродить тут можно годами, ведь вокруг буквально яблоку негде было упасть. Интересно, а когда все собираются на стадион, сколько времени им занимает войти?

В палатку мы войти не смогли, видимо, хозяин отсутствовал. Бродя по лагерю болельщиков, мы заходили в импровизированные магазинчики, которые были внутри таких же палаток с расширением. Там продавалась еда и напитки, причём в основном алкогольные. Сувениры, чашки, стаканы с талисманами сборных Болгарии и Ирландии с двигающимися картинками. Омнинокли, фотоаппараты, артефакты для записи изображения и звука, в общем, много чего.

Купив каждому из нас заранее по омниноклю, я наложил дополнительные чары облегчения, поскольку сам артефакт был этакой здоровой дурой с одним глазом. Уже покинув магазин, мы на улице нос к носу столкнулись с Захарией Смитом и Ханной Аббот, проходящими мимо этой палатки.


— О, привет, ребята, как у вас дела?

— Привет! — улыбнулись они. — Мы тут уже два дня тусуемся. Довольно скучно. Мы уже всё обошли, осталось только в потолок плевать. И эти тоже в красных мантиях ходят и всех гоняют, чтобы магию не использовали.

— Как не использовали? А как же всё вот это вот? — я обвёл рукой вообще весь стадион.


Тут всё было завязано на магии. В воздухе висели рекламные надписи, причём именно в воздухе, не опираясь ни на что. Подростки рассекали на мётлах, летая на огромной скорости. Магия творилась всеми и везде. Ткнув пальцем в различные применения магии прямо вокруг нас, я вопросительно уставился на Захарию.


— Ой, спроси, чего полегче. Будто я знаю. Ходят и всех шугают. Тут, мол, маглы живут, и после каждого раза им приходится стирать память.

— Они что, больные на голову? Они же этих маглов дебилами сделают, столько раз им память стирать? Не легче ли подождать, пока всё закончится, и стереть им память один раз, если уж прям так сильно надо? Зачем людей сводить с ума, раз сам головой не думаешь? Ну или накрыть весь стадион маглоотталкивающими чарами?

— Да откуда же я знаю. Это ведь авроры.

— По-видимому, в авроры берут только дебилов. Головой они думать не способны, только задницей.

— Ну так весь Гриффиндор туда идёт, почти поголовно.

— Ну да, тогда понятно, — улыбнулся я.


Девчонки уже тем временем пустились в обсуждение своих новых нарядов. Мы решили зайти в местную кафешку, организованную на скорую руку в виде… барабанная дробь… ещё одной палатки, и выпить чаю. Ещё некоторое время мы гуляли и рассматривали местные палаточные достопримечательности, которых было совсем немного, ведь всё пространство было занято палатками. Палатки были везде и окружали собой огромную арену, на которой послезавтра и состоится матч по Квиддичу.


— Ну и что же тут интересного? Сириус так прямо расписывал этот палаточный городок. Просто одни палатки кругом, и толпы народу везде.

— Н-да уж, наши новые платья тут, по-моему, совсем не в тему, — заметила Падма.

— Это точно, — улыбнулась Парвати.

— Ну ничего, я на вас любуюсь, и вы мне очень нравитесь в этих платьях, красавицы мои.


Девочки немного покраснели и обняли меня плотнее.


— Ну что же, возвращаемся?

— Давай, - улыбнулась Парвати.

***

Дни до чемпионата прошли быстро. Мы ещё всего лишь раз сходили в палаточный городок, только единожды позвонив Сириусу по разговорнику. Он был счастлив как пёс и носился, находя своих бывших знакомых и одноклассников, выпивал, балагурил и веселился. Ну я ему в этом не мешал, а потому к началу самого чемпионата он был весел и заряжен позитивной энергией, ну и некоей порцией виски.

Поднимались на верхнюю платформу мы достаточно долго. На входе у нас впервые проверили билеты, ведь всё это время мы приходили и уходили порталом к палатке Сириуса. Рассевшись по местам, мы обнаружили прямо позади нас Молли и Артура Уизли вместе с Джинни и Перси.


— Сириус, не знаешь, как эти уроды сюда пролезли вообще? Тут ведь дорогие места?


Сириус обернулся и окинул взглядом улыбнувшихся ему Уизли, а Джинни неотрывно смотрела на меня.


— Без понятия, я вроде слышал, что у них совершенно денег нет, — ответил тот, отвернувшись.

Молли улыбалась, а Джинни пыталась строить мне глазки.

— Вот не хотел же сюда идти. Мне эта тупая игра не нравится, а тут ещё эти, - Я смотрел на них с диким презрением.

Минут через десять, пока игра ещё не началась, я почувствовал, как две ауры с проклятиями начали перемещаться ко мне, обходя других участников, но я тут же встал, развернулся и моя палочка упёрлась прямо в нос Молли.

— Гарри, ты что? Я же просто хотела поговорить с тобой.


Я окружил нас заглушкой, чтобы никто ничего не услышал.


— Не желаю ничего слушать, иди сядь на место.

— Гарри, но я ведь…

— Мне плевать, сядь на место сама, или я сейчас свяжу и примотаю тебя к твоему сиденью, а если будешь дергаться, выкину тебя с трибуны вниз головой, усекла?

— Гарри…

— УСЕКЛА!? Если хочешь жить, сядь на место, что бы ты там ни хотела сказать, мне на это плевать. Ничего ты не добьёшься. Молча, медленно и плавно, сядь на место.


Молли с ненавистью зыркнула на прижавшихся ко мне девочек и осмотрела их внимательно, а я, заметив это, сказал.


— Учти, любой твой выпад в сторону моих невест… вообще любой, и я заставлю всю твою семейку подыхать под пытками в страшной агонии, а потом скормлю тебя собакам, по частям. Только дёрнись, и ты труп.


Смотрел я ей прямо в глаза, наращивая псионическое давление очень сильно до тех пор, пока Молли не схватилась за голову и убежала вместе со своей дочуркой.

Вот ведь блин… всё настроение испоганили. Так, всё, решено. И зачем я буду свои нервы тратить и пытаться внушить понимание ничего не соображающим животным? Я их просто уничтожу.

Сама игра прошла под рёв трибун, взрывы петард и хлопушек и общую приподнятую атмосферу. Выиграла Ирландия, несмотря на то, что Снитч поймал Виктор Крам. Разрыв был настолько большим, что даже ловец не смог его покрыть. Кстати, довольно редкий случай.

Вернулись мы в палатку уже ночью, снаружи стемнело, и болельщики стали постепенно разбредаться. Кое-где ещё слышались весёлые крики, мелодии, хлопушки. Кто-то веселился выигрышу Ирландии, некоторым просто нравилось само действо, но на ночь я оставаться не планировал. Уже собираясь прощаться с Сириусом и уходить, мы услышали более активные и странные вопли снаружи. Взрывы, крики ужаса и паники.

Мы поспешили выбежать из палатки и начали озираться. Вокруг творился хаос. Некоторые палатки горели, и всё внутреннее пространство схлопнулось, выкидывая наружу все вещи и оглушённых жильцов. По лагерю бегали странные личности в чёрных балахонах, остроконечных шляпах и масках, которые стреляли во все стороны заклинаниями, взрывали и поджигали палатки и творили полный беспредел.

Н-да, в том мире я на матч по Квиддичу не ходил, а вот моя жена сходила и по всей видимости там она всех этих пожирателей и нашла, а вот тут они смогли разгуляться.

Один из пробегающих остановился напротив нас, засмеялся и послал мощное Дифиндо в моих девочек.


Щит встал настолько быстро, что этот урод даже не успел прореагировать, а его заклинание безобидно поглотилось.


— Сириус, хватай девочек и ко мне домой, — я быстро активировал аварийную эвакуацию домой для него и сестрёнок.


Ну что же, теперь, когда я больше не переживаю за родных, я развернулся к уже двоим пожирателям, посылающим проклятия в мой щит.


— Вы посмели напасть на моих невест! — заорал я.


Магия крови, и обе фигуры с воплями разлетаются в кровавые ошмётки. Объёмное заклинание из раздела некромантии тут же создаёт двух голодных призраков, которые улетают с одним заданием. Убивать своих дружков. Я накидываю все щиты, невидимость и отвод глаз помощней, а также эмоциональную блокировку и левитацией взлетаю над толпой, выискивая ещё балахонщиков.

Подлетаю к целой толпе, десятка два человек смеющихся, веселящихся и раскидывающих заклинания в толпу орущих и убегающих в панике людей. Перекачанный гравитационный пресс отдаётся по всему лагерю небольшим землетрясением, от которого подпрыгнули некоторые палатки, а группу пожирателей вдавливает в землю, расплющив в кашицу и оставляя огромную воронку. Ещё один зелёный туман, и из воронки взлетают прозрачные призраки, которые, тихо завывая, улетают по направлению к следующей группе, где буквально разрывают ауры своих подельников, убивая их. Оттуда слышатся паникующие голоса пожирателей, а мои призраки продолжают жатву. Ведь обычные заклинания их не берут. Тут нужен особый подход, ну и знания, конечно.

Я тем временем отлетаю на другой конец, где заметил третью группу балахонщиков. Эти разбежались между палатками, явно собираясь грабить и насиловать. Из толпы слышны женские мольбы и крики. Кого-то эти уроды уже поймали. Подлетаю ближе, и моя ярость начинает просто закипать. Маленькую девочку, лет четырнадцати, эти уроды избили и держат, а один из них уже стянул штаны и хочет пристроиться к ней.

Подлетаю на огромной скорости, достаю нож и вгоняю его насильнику прямо в пах до самой рукояти. Кровь брызжет из раны, а насильник заливается воплем. Разрезаю этим же ножом его пузо вверх, заставляя сизые кишки вываливаться наружу и воздушным кулаком запинываю тело насильника подальше.

Посылаю ещё три кровавые бомбы в его подельников, и те взрываются ошмётками плоти, окатывая и меня и всё вокруг.

Несусь дальше, убивая большие группы и одиночек, стараясь использовать самые жестокие проклятия. Часть уродов заживо вморожены в лёд, голова у них свободна, она всё понимает и осознаёт, но больше ничего сказать не может. Ещё одна группа была сожжена заживо, других я раздавил и достаточно большую группу уничтожили призраки. Короче, расчленёнка была та ещё.

Как же удобно, что эти дятлы так замечательно себя идентифицировали. Надели свои хламиды и шапки с масками, спутать с кем-то очень трудно. А ещё так удобно держались кучками, так чтобы палить по уродам было легче.

После того, как преобразовал в проклятое мясо всех пожирателей, я начал оказывать помощь пострадавшим. Заодно и тренировался в применении исцеления. Там, где было необходимо, выдавал вправление костей, убирал проклятия, сращивал и заживлял раны. Столько мерзости успели натворить эти пожиратели! Казалось бы, вроде ведь недолго им дал бесчинствовать, но человек тридцать они успели ранить, но после моих подсчётов, не удалось спасти четверых, им я уже не смог помочь, слишком давно они умерли. Видимо, нескольких перемололо, когда палатка с расширением разлетелась, выбрасывая их и всё содержимое наружу. Тут уже надо новое тело вырастить. Иначе уже никак, а это я не потяну. То, во что превратились эти несчастные… в общем, только эмоциональная блокировка, которую я накинул на себя в самом начале, позволяла мне не расстаться с ужином. В темноте покорёженные тела смотрелись ещё более зловеще.

Стараясь успеть, накидывал исцеляющие заклинания на лежащих и стонущих людей, магией приставлял оторванные конечности, очищал и заращивал их. Из невидимости я не выходил и глушилку с себя не снимал. Да и вокруг полнейшая темень, не различить ничего. Меня можно было различить лишь по признакам лечебных заклинаний, которые я накладывал. Когда изломанный полутруп со щелчками встающих на место костей вновь превращается в живого человека, это всё же заметно.

О, какие знакомые люди. По дороге между палаток бегала рыжая макушка и звала на помощь. Вот уж кому я точно помогать не стану, так это ей. С люмосом на конце палочки, рыжая толстуха носилась справа от меня, постепенно приближаясь в мою сторону. На её крики я совершенно не обращал внимания, а продолжал оказывать помощь остальным.

Наконец заметив в темноте, что что-то происходит, она побежала в мою сторону. Вот ещё принесла нелёгкая.

— Помогите моим детям, скорее, они при смерти.


Ну тут все при смерти, а твои дети меня совершенно не интересуют. Увидев, что на неё не реагируют, толстуха подбежала ещё ближе к подвывающей девушке, у которой разворотило бок. Н-да, тут только среднее исцеление поможет. Увидев, как быстро начал зарастать бок у раненой, толстуха возобновила свои вопли.


— Скорее, вы должны помочь моим детям, скорее, идёмте за мной, я проведу.


Да вот прям разбежался. Ведёт себя так, будто я ей должен. Перелетев к другому пострадавшему, которому разбило голову, я наложил очищение, чтобы инфекция не проникла, и наложил заживление ранений. Этот был просто контуженый. Теперь кровопотеря остановлена, а дальше он уже просто отлежится.


— Гоменум ревелио, — послышался голос толстухи. — Эй ты, пойдём со мной!


Она что, тупая? Теперь она уже обращалась ко мне напрямую, надо будет разобраться с этим заклинанием. Нет, я, конечно, не накидывал чего-то мощного, как в мантии-невидимке, вот это заклинание его и пробивает.


— Ступефай, — выстрелила в мою сторону Уизли, но я успел отлететь.


Совсем охерела? Она что, думает, ей тут кто-то чем-то обязан? Достало! Воздушный кулак был такой мощности, что тело толстухи просто расплескало об дерево. Труп — однозначно. Не буду оставлять врагов за спиной. Не знаю, что там с её детьми, но помогать я им точно не буду. Долечив оставшихся двоих, я отлетел подальше и выдал несколько мощных негаторов магии, чтобы стереть все следы того, что здесь хоть что-то происходило. Осталась только куча трупов.

***

Когда я вернулся домой, скинул щиты и почистился от грязи, сестрички встретили меня объятиями и поцелуями. Проводив Сириуса домой, пошёл мыться, после чего мы все завалились спать. Спали мы вместе, втроём, обнявшись.


*** Утро следующего дня. Бывший палаточный городок чемпионата мира по Квиддичу. ***


Люди в светло-красных мантиях бродили по тому, что осталось от лагеря. Часть из них откапывала и собирала то, что осталось от бывших пожирателей, часть пыталась найти улики, но в основном всё было бесполезно. Происходило всё ночью, в полнейшей темноте и огромной панике. Все, кто могли хоть что-то рассказать, уже давно сбежали. Несколько детей, которые потеряли родителей, да парочку раненых, которых нашли, вот и всё. И то, рассказывали они какие-то небылицы, которые никак не соединялись в единую картину. Разрушения не успели стать катастрофическими, но люди рыли носом землю как раз потому, что было сорвано масштабное, международное мероприятие. Что уж говорить, если министерству магии Англии уже выдвинули ноты протеста из шести других министерств.


— Харви, ну что у вас там?

— Не поделили палаточный лагерь? — улыбнулся рыжий ирландец, у которого отсутствовали верхние передние резцы. Потерял он их не на службе, а в обычной кабацкой драке, а потому восстанавливать заново не спешил.


Амелия Боунс тяжело вздохнула, приложив руку к лицу в известном всем жесте. Убрав ее, женщина взглянула обратно на Аврора.


— Харви, я как чувствую, ты просто мечтаешь драить сортиры? Может быть, тебе мало прошлого раза?

— Нет-нет, что вы, мадам Боунс.

— Ну так докладывай нормально, а не страдай хернёй! — рявкнула она.


Мужчина вытянулся в струнку, но продолжал улыбаться щербатым ртом.


— Хренов клоун на мою голову. Ну! Давай, докладывай.

— Большинство трупов опознали и отделили, часть из них известные Пожиратели смерти, которых не смогли в своё время прижать, — Харви подмигнул глазом, намекая на то, что у них банально хватило денег откупиться, — все остальные — сброд и ворьё, сбежавшее недавно из Азкабана, ну из тех, что остались, ну и несколько чёрных наёмников да оборотни. Есть буквально несколько трупов среди пострадавших. Задержать удалось только тех, кто были ранены.

— А они-то хоть что-то рассказывают?

— Рассказывают. Но тут такое дело. Тот, кто это сотворил, видимо, его мама была Мерлином…

— Может, папа?

— И папа, и мама, и бабушка, и дедушка. Нет, мадам Боунс, мы тоже не дураки и делим на десять всё, что они нам рассказывают, но то, что тут происходило, ни в какие рамки не лезет. Вначале шестьдесят опытных взрослых магов, в большинстве своём бывших боевиков из ближнего круга неназываемого, раздолбили в ошмётки буквально за двадцать минут, причём тут использовались такие разделы магии, о которых мы даже не знаем. Кстати, нашлись тут и несколько наших Азкабанских сидельцев, хотя и не все… да, — задумался парень, бродя мечтательным взглядом по бывшему палаточному лагерю.


— Харви? — поторопила его Амелия.

— А? А, да, так вот. Высшая стихийная магия и некромантия тут точно были. По эффектам там каждое заклинание сжирало резерв выпускника Хогвартса.

— Ну ты ведь знаешь, это ни о чём не говорит.

— Знаю, но мы получили от нескольких свидетелей их воспоминания. Я потом покажу в Думосбросе… это нечто. Я бы с таким магом не хотел повстречаться. В общем, пожирателей он всех перебил, эти придурки все свои мантии нацепили, заодно и в маски вырядились. Удобно было понять, кто есть кто. Причём никто ничего не видел. Лупили из невидимости. Было совершенно незаметно, кто и что делал.


Харви почесал затылок, оглянулся вокруг на разрушенный и опустевший лагерь болельщиков и придвинулся чуть ближе к начальнице.


— Зато после этого вообще фигня началась. Всех раненых он вылечил. Ну почти всех. Уизли он не трогал. Я вам потом тоже в Думосбросе покажу. Мамаша Уизли додумалась на него напасть. Хотела его заставить бросить всё и идти лечить её детей.

— Ну она как идиоткой была, так ей и осталась.

— Уже не осталась. Во-о-он на том дереве её труп висел, — Харви указал в сторону одного из ближайших деревьев. — В общем, Джинни там серьёзно задели пожиратели, и прихода помощи она не дождалась, а Перси покалечили, но это восстановимо.

— Какое-то проклятие упало на семью Уизли, — зло хихикнула Амелия. Их она тоже не любила, и там были свои счёты, идущие ещё с древних времён.

— Это точно, хех. А вот нехер им было лезть не в своё дело. Ну так вот. Этот наш неизвестный…

— А точно неизвестный? А почему не неизвестная?

— Да хер его знает. Может, и так. Вот только этот неизвестный как всех, кого можно было, вылечил, смылся. И тут тоже непонятки. Он вытворял такое, что наши колдомедики и сами готовы его из любой дыры вытащить. Говорят, восстановление печени, кожного покрова, приращивание конечностей. У многих, у кого до этого были болячки, они полностью исчезли. Люди после его лечения — абсолютно здоровы, и почти все даже от семейных и родовых проклятий избавились. Поколениями вывести не могли, а тут раз и нету.

— Н-да уж. Это точно?

— Это как раз то, что удалось проверить. Из того, что проверить не удалось, там ещё больше. Но… вы ведь сами видели те кратеры, что остались от заклинаний?

— Да я на них вот прямо сейчас любуюсь, — сказала Амелия, указав пальцем на двадцатиметровый кратер.

— Ну вот и я о том же. Видимо, кто-то пришёл посмотреть на чемпионат мира по Квиддичу, решил развлечься, всё было нормально, но тут вылезли пожиратели и его задели, ну он и шарахнул посильнее. Не думаю, что он их тут специально ждал.

— Согласна, это навряд ли. А хоть какие-то намётки о том, кто это может быть, у нас есть?

— Ничего, что можно доказать в суде, но…

— Но?

— Одна девушка, которой этот неизвестный помог, рассказывала, что, когда миссис Уизли хотела заставить этого неизвестного пойти с ней и помочь её детям, он даже не отреагировал.

— Ну понятно, что не отреагировал, если бы на меня напали, я бы тоже чем-нибудь приложила. Не так сильно, конечно, но тоже от души.

— Нет, вы не поняли, он с самого начала на неё не отреагировал, даже когда она просила нормально, это потом она приказывать стала и напала.

— Ах, она ещё и приказывать стала?

— Ну, видимо, с ума сошла от горя, это у неё уже который подряд ребёнок, с которым случился несчастный случай.

— А несчастный ли?

— Да хер его знает. Разве докажешь? Если это тот, о ком мы думаем, то обтяпал он всё так, что не прикопаешься.

— Ну да, его адвокат нас с дерьмом смешает.

— А если не смешает… — аврор поочерёдно показал пальцем на три огромных кратера и очень криво улыбнулся. — Мне кажется, во-о-о-о-о-о-он тот кратер имеет размеры примерно с наше министерство, — подмигнул он Амелии.

— Ага, вот то-то и оно, но этот монстр ведь учится в Хогвартсе, моя племянница говорит, всем помогает, со всеми дружит. Учит всякому разному, я вот значения не придала, а у них на факультете уже шесть человек обрели магическое зрение, а это считалось невозможным. Да и от проклятий он некоторых почистил, что тоже невозможно.

— Ну, а я о чём, — подмигнул Харви. — Вы про дементоров забыли, которых он в поезде… — парень выразительно провёл пальцем ниже подбородка. — Да и после этого, куда все остальные делись?

— И это тоже, — задумчиво сказала Амелия. — Не знаю, что там и как… — женщина взяла длинную паузу, внимательно осматривая оставшиеся кратеры. — Что будем министру докладывать, Харви?

— А ничего.

— То есть как, ничего? — удивилась Амелия.

— Да никак. Вы что, сильно будете плакать по этим пожирателям? Убийцам, грабителям, да и вообще мразям, которые просто смогли тринадцать лет назад сунуть на лапу Дамблдору, чтобы откупиться от пожизненного?

— Вообще не буду плакать, — улыбнулась женщина.

— А может быть, кто будет переживать за оборотней из стаи Фенрира Грейбека или за наёмников из гильдии убийц? Я лично нет.

— Я тоже, вот ни капельки.

— Кроме того, а что мы министру скажем? Доказательств-то всё равно нет. Зачем пожилого человека напрягать? Хорошее же дело парень делает… ну если это он.

— Как бы он так не разошёлся по молодости.

— Не думаю. Раздражители, тянущие одеяло на себя, теперь… — парень кивнул головой на открытое место, куда авроры аккуратно сносили и раскладывали тела пожирателей для захоронения, — в основном, там остались. Там такие имена, у-у-у-у-у… — мечтательно возвёл глаза к небу уже немолодой парень.

— Н-да уж, согласна. Тогда пойду я докладывать… ну как всегда, ничего не видели, ничего не знаем…

— Министр расстроится. Большая часть тех, кто там лежит, ему солидные деньги платили.

— Что ты, что ты, наш министр кристально честный человек, как можно? — улыбнулась Амелия.

— Конечно-конечно, я что, я ничего, просто к слову пришлось. Если что, мы ведь ничего не видели и ничего не знаем.


И двое магов, развернувшись, направились к границам стационарного антиаппарационного барьера.


========== Глава 16. Четвёртый курс. ==========


Мы спокойно кушали, переговариваясь за столом, узнавая, кто, где был и чем занимался. Четвёртый курс начинался, как обычно. Вернулись все повзрослевшими и похорошевшими. К нашему факультету присоединилось ещё шесть новичков, которые сидели и оглядывались по сторонам. Для них ещё всё в новинку.


— Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.


В зале поднялся гул, всем хотелось узнать, что же произошло, и почему вдруг отменили квиддич, но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат, и двери Большого зала с грохотом распахнулись.


На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещенный вспышкой молнии он откинул капюшон, тряхнул гривой темных с проседью волос и пошел к преподавательскому столу.


Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Еще одна молния озарила потолок. Гермиона охнула, и было от чего.


Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Оно словно было вырезано из изъеденного ветрами дерева скульптором, имевшим довольно смутное представление о том, как должно выглядеть человеческое лицо, и вдобавок скверно владевшего резцом. Каждый дюйм кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим, другой — большой, круглый, как монета, и ярко-голубой.


Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи был виден лишь белок.


Незнакомец подошел к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал ее, негромко сказав при этом несколько слов.


— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Аластор Муди.


По обычаю, новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто из профессоров или студентов не захлопал, если не считать самого Дамблдора. Его удары ладонью о ладонь уныло прозвучали при всеобщем молчании и скоро затихли. Всех остальных, видимо, настолько поразило необычайное появление Муди, что они могли только смотреть на него. Грозный Глаз остался совершенно равнодушен к такому более чем прохладному приему.

Дамблдор вновь прокашлялся.


— Как я и начал рассказывать, — он улыбнулся множеству студенческих лиц, все взоры которых были обращены к Грозному Глазу, — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.


Некоторые дети в зале загомонили, переспрашивая, однако было ясно, что Дамблдор сделал эту паузу специально. Он обожал показушничать, и потому никто не сомневался, что он скоро продолжит.


— Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.

За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на Хэллоуин. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галеонов.


— Ну как обычно, всё дерьмо в этой школе просто обязано начинаться на Хэллоуин.

— Гарри? — заинтересовалась Падма, сидевшая справа от меня. — Ты что-то знаешь?

— Да ещё не прошло ни одного учебного года, чтобы что-нибудь не случилось на Хэллоуин. Полагаю, и в этом году будет какая-то гадость.

— Я надеюсь ты не хочешь участвовать в этом соревновании?

— Да ни в коем случае, оно мне надо?


Гул голосов в большом зале слегка утих, и Дамблдор продолжил:


— Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Это, — Дамблдор слегка повысил голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот, — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, и весьма маловероятно, что студенты младше шестого и седьмого курсов сумели бы справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. Поэтому настоятельно прошу — не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати.


— Может быть, тогда не стоило его и проводить, — как всегда задумчиво сказала Луна.

— Вот-вот, ты молодец, Луна, зришь в корень, — ответил я.


Белокурая, нежная и воздушная ведьмочка сдружилась с Гермионой, а уж Невилл, который уже в открытую ухаживал за девочкой, благосклонно принимавшей его ухаживания, был частым и желанным гостем за нашим факультетским столом, как, впрочем, и она за столом Барсуков. Там девочку подкармливали сердобольные старшеклассницы, а здесь дети пользовались моментом и задавали вопросы по Травологии уже Невиллу. Мальчик в это время прямо светился. О своей любимой теме Невилл мог говорить часами, чем любознательные когтевранцы и пользовались.


— Поттер! — после первого урока и странной манеры разговора Муди я теперь ставил небольшой звуковой фильтр, понижающий громкость всего, что он говорил. Просто этот человек постоянно орал. Стоя в своём неизменном кожаном плаще, испещрённом рунами и чарами, этот ветеран выкрикнул моё имя.

Не отвечая ему, так как никакого вопроса и не было, молча поднял взгляд на преподавателя. Его аура была испещрена язвами и проплешинами на местах имеющихся шрамов. А вместо ноги в ауре зияла пустота. Странно, почему бы это всё не снять, или ему так нравится ходить? Вместо его палки можно поставить нормальный протез, ну или я могу вырастить ногу, но делать этого, конечно, не стану.

— Хлипковат! — я фыркнул, улыбнувшись, а сидевшие рядом сестрички даже слегка хихикнули. Они-то знали, насколько я действительно хлипковат. — Ну ничего, я тебя научу!

— Только меня? — оглядел я весь остальной класс.

— Вообще всех!


Ну вот примерно в таком ключе и проходили наши занятия. Время потекло, как обычно, медленно, а я, в основном, старался тренироваться и общаться с сестричками, и каждый день делал одного или двух доппелей, которые обыскивали замок, пытаясь найти проход к сердцу управляющего контура Хогвартса. Я решил, что настало время убрать ту пакость, которую старик-затейник вставил в управляющий контур Хогвартса, и которая позволяет ему быть псевдодиректором школы.

Псевдо — потому что ему явно недоступны все функции. Частью он не пользуется вообще, но основная функция — быть директором и утверждать на пост преподавателей — ему доступна. Некоторые комнаты ему не открываются, некоторые вообще закрыты для всех, однако я поступал проще. Рассматривал манопроводы в стенах и отслеживал, куда они все сходятся.

Сентябрь закончился спокойно за исключением Аластора Муди, который вдобавок к полнейшей паранойе и противному характеру имел какие-то претензии ко мне.

— Почему каждый год у нас происходит смена преподавателя по ЗОТИ, и каждый год это какой-то урод или сумасшедший? Вот нормальная же преподаватель была в прошлом году, в чём проблема была её оставить? Подмастерье опять же, нормально обучала, ни к кому не докапывалась?


Мы шли по коридорам замка, спеша на урок по Травологии.


— Дамблдор их, наверное, в том же дурдоме, откуда сам пришёл, выбирает, — заметила Сьюзен Боунс, которая шла вместе с нами.

— Это уж точно. Просто меня сам факт этого убивает. Это ведь надо было пойти на выплату компенсации старому учителю, разорвать с ней контракт, найти нового, договориться с ним и заключить новый. Либо… вообще ничего не делать. Тогда старый контракт так и продлился бы.

— И о чём это говорит? — спросила хитрая Сьюзен, а все остальные ученики тоже прислушались.

— Говорит о том, что для старого мудака тут в первую очередь не школа, полная детей, которым надо помочь, а арена его постоянных политических игрищ. И ведь уже выкинули его отовсюду, лишили всех регалий, а этот паук всё равно лезет и лезет. Уже старый, одной ногой в могиле, но нет, всё равно ползёт ведь до последнего. Хоть бы о детяходин раз задумался. Растут ведь неучами из-за тех преподавателей, которых он нанимает, но ему ведь плевать. Он ведь тут не для этого.

— Ребята, я узнавала в министерстве, они проводят аттестацию СОВ четыре раза в году по всем предметам, — заметила Ханна Аботт.

— А когда ближайшая? — спросила Парвати.

— В октябре, но на эту мы уже не успели. Там надо записываться заранее.

— В таком случае, когда следующая? — поинтересовался Невилл.

— В конце февраля, — ответила Ханна.


Они с остальными уже вовсю копировали книги из Выручай-комнаты, которую я им показал. С ребятами они разделились на группы и делали копии со всего, что там было по магии, разделив всю комнату на участки. Огромная инициатива на самом деле. Я был об этом осведомлён, так как являлся их главным поставщиком трансмутированной бумаги.

Её я поставлял просто в промышленных количествах, опустошая залежи старых веток, листьев и иголок из Запретного леса. Благодаря нашим с сестричками стараниям его опушка стала похожа на ухоженный Английский газон. Все старые деревья, пни, сломанные коряги, листва и трава в буреломах магического леса на много километров окрест уже отсутствовали, а после того, как авроры разобрались с акромантулами в конце прошлого года, там вообще стало легко жить.

Мы с девочками даже удостоились дружбы от кентавров, не то, чтобы она мне была так уж нужна, но те иногда приносили нам ягоды, собранные из леса как раз за то, что мы так удачно его очищаем. Думаю, теперь наши умения из школы преобразования вышли на совершенно новый уровень. Бумага у нас выходила гладкая, белая, однородная и плотная.


— Я думаю записаться, вы как? — спросила Сьюзен. Она занималась с нами, начиная с самого первого курса.

— Думаю, мало кто откажется. Программу четвёртого и пятого курсов по Чарам, Трансфигурации, Зельеварению и Травологии мы все знаем. Осталось догнать несколько бесполезных предметов типа Истории магии и Астрономии, — ответила Парвати.

— Да уж, этот замок с его пауком в центре уже достал. Что ни год, то какая-то гадость происходит, — заметил я. — Я — за, так что записываемся все. Ну, в самом уж худшем случае какой-то предмет я не сдам. Там всё равно этот аттестат СОВ можно просто выбросить. Он никуда, кроме как в наше любимое министерство, не годится, а из нас, надеюсь, никто в министерство не пойдёт.


Так и продолжалась наша учёба до тех пор, пока нас всех не согнали на встречу зарубежных делегаций, приехавших к нам в октябре. Замок стал ещё более загруженным, и наши мальчики и девочки распушили хвосты.

Делегация из Франции подсела к нам за стол, а делегация из Дурмстранга обосновалась за столом Барсуков. Почему так вышло, я так и не понял, однако в делегации французов были одни девушки, а в делегации Болгар — одни парни.

Вейлы и их привычки были мне настолько обыденны, что я на них особо и не обращал внимания, чем безмерно радовал моих будущих жён. Остальные парни, следя за мной, тоже общались со всеми ровно. Небольшим препятствием был французский язык, но основная масса девушек из Шармбатона сносно знала английский, и мы, естественно, старались сглаживать углы и не поправлять их.


Вторым событием для меня стало то, что мои доппели таки нашли защищённый вход в закрытую часть замка и уже начали разбирать нагромождения, что тут для защиты накрутили Дамблдор и Диппет. Работая по двое и по трое, продвигались они довольно резво. Некоторые плетения они просто убирали, ведь это можно было легко сделать, не задев никаких сигналок. Другие заклинания могли сообщить Дамблдору о том, что некто разбирает его защиту, а потому сигналки они перебрасывали на другой эмулятор плетений, зацикливая их сами на себя.


Две делегации, находившиеся у нас в замке, на самом деле в самом замке и не находились, а жили у себя в карете и на корабле, что было довольно показательно и свидетельствовало о степени доверия к местному директору. Принимать же пищу здесь решались немногие. Оказалось, что уровень преподавания, например, Шармбатона был как минимум гораздо выше, а потому даже слушать лекции у нас шести и семикурсницы не могли, особенно, если учесть языковый барьер.

В общем, и занятия для обеих групп преподаватели, приехавшие сюда вместе с ними, проводили тоже отдельно. Это, конечно, создавало всем огромные неудобства, а потому после выбора чемпионов обе группы собирались покинуть наш замок, чтобы вернуться к нормальному режиму обучения, ведь делать им тут было практически нечего. Скучный, холодный, продуваемый всеми ветрами замок. Девушки очень удивлялись такой запущенности. Разве нельзя это всё починить? Существуют же домовики. Они это должны уметь, почему бы не попросить их?

Ну, такой вопрос естественен, и возникает у любого нормального человека, но только не у нашего директора, который является полнейшим дебилом, а ещё и негодяем-политиком, устраивающим в школе полигон для прохождения препятствий учениками. Тут всё, буквально всё можно предотвратить. Можно нанимать нормальных преподавателей, можно поставить больше уроков, можно выкинуть эти глупые предметы и заменить их на полноценные, можно прекратить вражду факультетов, да даже упразднить и сами факультеты. Зачем они нужны? Всё это можно. Но всё это невыгодно вон той белобородой мрази, сидящей на троне.


— За что ты его так откровенно ненавидишь, А’рри?


В исполнении Флер моё имя причудливо изменялось в зависимости от настроения. Белокурые сестрички-хохотушки уже поняли, что на нас их природный шарм, даже врубленный на полную катушку, вообще никак не влияет.


— Не за что его любить. Мразь он, как и любой политик.


Общались мы с сёстрами Делакур и другими девушками свободно, по-дружески. Мало того, я даже по их просьбе подсадил им в ауру съедающих проклятия паразитов. Уже после того, как факультеты Когтевран и Хаффлпафф практически полностью избавились от зелий и проклятий на ауре с моей помощью, было немудрено, что француженки это заметили.

Гриффиндор же всё ещё представлял непаханое поле, но там требовалось начинать с удаления зелий в крови, и начать я решил с Фей Данбар и Лаванды Браун, которых опаивали наши любимые преподаватели, начиная чуть ли не с первого курса. После того, как я с ними поработал, вывел зелья, убрал ментальные закладки и восстановил стёртую память, ходили девушки пришибленными целую неделю, а потом, ко мне начал стекаться ручеёк Гриффиндорцев. Заодно я тренировался накладывать восстановление разума — сложнейшее заклинание, убиравшее все затёртые и изменённые области и ментальные закладки, а дети вдруг начали по-новому смотреть на своего декана и на директора, особенно маглорождённые.

Ох, как же я их понимаю, сам был в таком же положении, что и они в прошлой жизни.

На Слизерине ситуация была другой. Наследственные проклятия, проклятия крови, проклятия, привязанные к роду, да много чего, а вот с зельями и затираниями памяти на факультете хитрецов было получше, ведь там ребята были ушлые, ну точнее, это их родители были людьми знающими и понимали, куда именно отправляют своих чадушек. Потому большинство представителей змеек уже были защищены и от зелий, и от влияния на сознание. Кроме того, играла роль и слизеринская осторожность, всё-таки идти за помощью к мутному Гарри Поттеру, который за свою помощь ещё и ничего не просит, это как-то подозрительно. Надо вначале посоветоваться с родителями, потом расспросить друзей, друзей их друзей, знакомых и друзей знакомых.

В общем, осторожность в первую очередь. Ну а я и не лез особо, естественно, никак не пытаясь влиять на контингент Слизерина, а уж тем более потому, что процентов тридцать учеников сейчас были в трауре. Многим из них пришлось досрочно стать главами родов после того, как некий мутный тип перемолотил в кровавую кашицу их отцов. Видя, как настроения Гриффиндорцев меняются на противоположные по мере того, как всё больше и больше детей сбрасывали своё вялое отупение, начиная смотреть на игрища директора без розовых очков, меня потянули на очередной разговор к директору.


В своём неизменном кресле-троне так и сидел паук, точнее, после того, как его скинули со всех должностей, это был паучок и его верная приспешница.


— Гарри, мальчик мой…

— Я не твой мальчик, изволь называть меня как полагается.

— Мистер Поттер, ваше вопиющее неуважение к директору особо показательно, вы просите называть вас как полагается, но сами ведь не называете директора Дамблдора по его титулу.

— О, гляди-ка, кто проснулся. Я всё правильно называю, он и не является директором Хогвартса, так как клятву директора он не давал, так что сидит он здесь вопреки заветам основателей, построивших Хогвартс, иначе бы не смог проворачивать всё то дерьмо, что проворачивает теперь. Так что всё правильно.

— Мистер Поттер, я ещё никогда…

— КОРОЧЕ! — рявкнул я. — Я не пойму, какая такая учебная необходимость заставила вас вызвать меня сюда?

— Гарри, нам стало известно о ритуалах, которые ты проводишь над учениками.

— Вы имеете ввиду, ритуалы по обнаружению и выведению зелий, которыми вы пичкаете учеников, или, может быть, восстановление стёртых участков памяти, которые вы им затёрли? Вы будьте более чёткими в своих выражениях.

— К-хм… — Дамблдора аж перекосило, а его ментальный щуп начал усиленно долбиться в мою ментальную сферу.


Ну, сука, держись! Ментальный удар, который я сформировал, мгновенно выжег любые ментальные щупы, лишая Дамблдора возможности ковыряться в чужих мозгах.


— А-А-А-А-А-А-А!! — дикий вой директора вспугнул даже Флитвика. Директор схватился за голову и, продолжая орать, опрокинулся на пол.

— Что… что такое? Что происходит? Что ты сделал с директором?

— Я? Я вообще тут спокойно стоял и ничего не делал. Ну я пойду, а вы тут обслуживайте своего больного директора, — я хихикнул над тем, насколько двусмысленно это прозвучало.


Дамблдора упекли в больничное крыло. Саданул я от души, и теперь старик переживал не самые приятные моменты в своей жизни.

Ну а мои доппели, наконец, прорвались внутрь алтарной комнаты Хогвартса и обнаружили ритуал, заставлявший разум управляющего артефакта Хогвартса заснуть, после чего разобрали его, нарушив многосотлетний сон гигантского артефакта, очистили алтарную комнату, а уж сам разум Хогвартса включил собственную защиту. Пробуждающийся артефакт постепенно брал бразды правления над замком в свои руки, первым делом отключив Дамблдора от подпитки, закрыв от него кабинет директора и отключив от цепей управления.

Замок переходил в аварийный протокол, когда у него нет больше директора. Покинувший больничное крыло уже не директор был очень сильно осунувшимся. Львиная доля его жизненных сил тратилась на борьбу с проклятиями, которые он нахватал от других “доброжелателей”, которых он обманул в течение жизни.

Теперь он подолгу залипал на месте, не мог сконцентрироваться и очень быстро уставал, но был в ярости на меня. Главное, ему некому было пожаловаться, ведь что он мог, по сути, сказать? Доказать ничего он не мог, я постоянно находился на виду с кучей друзей и учеников, всю работу делали мои доппели. Ну а кроме того, что он может сказать по сути? Я обманом и махинациями завладел местом директора, не дав нормальных клятв, а такой плохой мальчик Гарри Поттер у меня всё забрал? Естественно, ведь сразу возникнет вопрос, а почему не дал нормальных клятв? И он, и его правая рука Минерва прожигали во мне дырки всегда, как встречали. Всё это продолжалось до тех пор, пока не настал конец октября, и не начала приближаться пора выбора чемпиона.

На последнем уроке ЗОТИ, я как обычно приготовился слушать скучную лекцию, но вошедший преподаватель сразу привлёк моё внимание своей аурой. Это точно был не Муди. Явно не он. Ну хотя бы потому, что его аура была цельной в тех местах, где у Муди зияли прорехи, у этого всё было целым, ну а сама аура слегка двоилась. Значит, всё-таки оборотное? Помня из прошлого мира о своём участии в турнире трёх волшебников, я решил проверить свою догадку.

Вернулся в общежитие и открыл карту, которую сделал мой отец с друзьями.

Так, ага-ага, вот у нас Муди, а вот Барти Крауч-младший. Ну так и есть. Что же, всё, как обычно. Каждый год я занимаюсь похожими вещами, пишу письмо. Только в этот раз притворяться анонимом уже нет смысла.

Приступим.

“Уважаемая Амелия Боунс, как обычно, пишу Вам в который раз в надежде, что Вы, наконец, сумеете навести порядок в этой дерьмовой школе. Буду краток. Сегодня я заметил, что под личиной нашего преподавателя по ЗОТИ, которого в очередной раз извлёк из какой-то задницы директор, чем заменил абсолютно нормального педагога на урода, прячется некто Бартемиус Крауч-младший. Разница, конечно, не особо заметна, так как оба они полнейшие психопаты, но всё же изначально нашим преподавателем был Аластор Муди.

Я, конечно, не силён в истории, но навёл справки, и мне казалось, Барти Крауч-младший должен быть мёртв, если память мне не изменяет? Как я вижу, это уже второй оживший труп, на этот раз не в анимагической форме, а под оборотным зельем. Если это так, возможно, стоит проверить и Барти Крауча-старшего. Вдруг и с ним чего не так? Как так случилось, что очень мёртвый сын объявился прямо рядом с его отцом? Начинаю задаваться вопросом, а Хогвартс — это вообще школа или пансион для душевнобольных? Может, всё же стоит, когда будете арестовывать Краучей, прихватить с собой и Дамблдора? Искренне Ваш, Гарри Поттер.”

***

На следующий день был как раз Хэллоуин, день объявления чемпионов, и мы сидели в празднично украшенном зале вместе со всеми представителями от других школ.


— Гарри, как думаешь, кого выберут чемпионами? — спросил меня Майкл.


За столом установилась тишина, дети знали, что, если я что-то говорю, значит, обычно это сбывается. Падма и Парвати улыбнулись своими белозубыми улыбками.


— От школы Шармбатон, несомненно, Флер, — я улыбнулся и кивнул девушке. — От школы Дурмстранг — Виктор Крам, он там самый сильный, — Виктор нас не слышал отсюда, а потому продолжал сидеть спокойно. — А от Хогвартса, тут сложнее… Надо смотреть только последние два курса. Ну, Гриффиндор и Слизерин в полном составе отпадают. Одни не учились отродясь, а потому не могут претендовать на звание сильного, а вторые слишком заняты интригами, да и шкурку свою ценят гораздо больше, чем тысяча галеонов. Предпочитают на действо посмотреть издалека. Остаются Когтевран и Хаффлпафф. У нас до шестого и седьмого курсов почти никто не доходит, сдают СОВ и идут в нормальные школы доучиваться, значит, отпадает, а на Хаффлпафф самый сильный сейчас — Седрик, и он вроде бы бросал свою заявку. Значит, Флер, Виктор и Седрик. Одно меня беспокоит…


— Что? — спросила меня Парвати.

— Да вон, видите, Аластор Муди? — кивнул я на присевшего справа от Дамблдора псевдоаврора.

— Ну да, — присмотрелась к нему Парвати.

— Ну так это не Муди, а Бартемиус Крауч-младший под обороткой.

— Что?

— Как?

— Откуда ты знаешь?

— Надо же что-то делать?


Голоса послышались отовсюду из-за моего стола.


— Вы магическим зрением присмотритесь. Видите, у него аура есть там, где протез. Если у человека реально отсутствует нога, аура в том месте исчезает. А откуда знаю, кто это… есть у меня один артефакт, отец его сделал вместе с Сириусом, позволяет подключаться к следящим чарам замка и видеть, кто и где находится.

— Так надо же что-то делать, — дёрнулась Падма.

— Спокойно, солнышко, уже сделал. Позвал Амелию… в очередной раз. Будем надеяться, что не слишком поздно. Вон Барти Крауч-старший сидит, видите?

— Да, тот мужчина в костюме, с усиками? — переспросила Парвати.

— Да, именно он, присмотритесь к его ауре. Видите ту серую область у него над головой?

— Слабо, очень смутно.

— Ничего, научитесь, мои хорошие. Так вот, он под заклятием Империо.

— Но… как же?

— Да, и это уже тоже сообщил.

— Не школа, а дурдом какой-то…


Само объявление чемпионов должно было состояться после обеда, но кубок несколько запаздывал. Ворота большого зала распахнулись, и в зал вошла процессия из авроров, выискивающих глазами кого-то за преподавательским столом. Занервничавший лже-Муди быстро достал металлическую фляжку, по всей видимости, с оборотным зельем, но очень уж трудно открутить пробку, когда при помощи телекинеза я не только держу её, но и спрессовал металл до состояния однородности. Паникующий преподаватель крутил свою металлическую фляжку изо всех сил, но увидев, что ничего не происходит, а авроры идут именно к нему, выхватил палочку и стал атаковать довольно небезобидными заклинаниями в школе, полной детей.

Мгновенно ставлю щит перед столами учеников и выскакиваю из-за нашего стола. Мгновенная парализация через кровь, и лже-Муди застывает с поднятой палочкой. Выхватываю ее из рук мага телекинезом, выдёргиваю магией Крауча-младшего из-за стола и левитирую его прямо под ноги к аврорам.

— Мистер Поттер, да что вы, в конце концов, себе позволяете? Теперь вы уже нападаете на преподавателей? — вскочила возмущённая кошка.

— Ой, ну дура дурой ведь, а постоянно лезешь, куда не просят. Сиди уже тихо и рот закрой, если умного сказать ничего не можешь.


Авроры уже забрали палочку, обездвижили и связали Крауча, а я аккуратно парализовал Крауча-старшего, и также вытащил его из-за стола к нам.


— Он под Империо. Сейчас…

— Винки! — закричал Крауч-младший, а я еле успел парализовать духа домового эльфа, введя ее в кому. Появившаяся эльфийка упала с остекленевшим взглядом.


— Нет! Поттер! Мразь! Тёмный лорд покарает тебя. Он будет пытать тебя!

— Твой тёмный лорд обделается от страха, это даже не тёмный лорд, а поганый обрубок. Пускай приходит, я ему башку оторву и в жопу запихаю, а потом буду этим жопоголовым лордиком играть в футбол. Ах да, вы же, пожирательские животные, не знаете, что такое футбол. Вот как раз он это и узнает сразу, как сумеет вытащить мой сапог из своей лордской задницы.

— Что здесь происходит, мистер Поттер?! — не выдержал подскочивший и обозлённый директор.

— А вам не положено знать. Вы тут никто. Вы уже не директор Хогвартса. Ваш обман окончен, и проснувшийся замок теперь не пустит вас даже на порог директорского кабинета.

— Это ты! — с ненавистью проскрипел зубами он, а я мило улыбнулся.

В это время из кубка, наконец-то, посыпались искры, и вылетела первая бумажка. Гул, стоящий в зале, начал затихать, и дети, обсуждающие сцену, разворачивающуюся перед их глазами, отвлеклись на вылетевший обгорелый клочок пергамента. Дамблдор грузно поднялся и пошёл к кубку. Кряхтя, наклонился и, прочитав имя на бумажке, произнёс:


— От школы Шармбатон — Флер Делакур, — Дамблдор нашёл девушку глазами, кивнул ей и попросил пройти в отдельную комнату.


В полном молчании девушка встала и нерешительно пошла в указанную комнату. Я подошёл к аврорам.


— Амелия, сейчас я сниму Империо с Крауча-старшего.


Я сплёл заклинание излечения разума, освободив его от подчинения и заодно исправив некоторые отклонения.


— Ох… что? Где я? Что произошло? Почему я здесь?

— А это вам вот авроры объяснят, — указал я пальцем на Амелию Боунс, заодно разоружил, обездвижил и связал его, аккуратно уложив рядом с сыном.


Тем временем кубок не ждал и продолжал.


— Чемпион от школы Дурмстранг — Виктор Крам. Пройдите, пожалуйста, в ту же комнату, — указал он пальцем.


Виктор встал и прошёл в отдельную комнату, оглядываясь по сторонам. Ему, конечно, хотелось остаться и посмотреть, чем всё закончится, но под взглядом Каркарова молодой болгарин проследовал в отдельную комнату.


— Чемпион от Хогвартса — Седрик Диггори.


Я улыбнулся Седрику и помахал, показав большой палец. В этот момент Крауч-младший завопил от боли, это началось обратное превращение. Кроме того, что распрямляться и изменять габариты тела не позволяли верёвки, искусственный протез, снятый им у настоящего Муди, не позволял занять бывший объём. По-моему, он что-то себе сломал. Я подошёл, аккуратно разрезал верёвки на левой руке у Крауча-младшего и оголил его рукав.

— Это просто, чтобы уже не было никаких сомнений, что этот человек — пожиратель смерти.


В этот момент кубок заискрился и выплюнул четвёртый пергамент. Не ожидавший такого Дамблдор вновь с кряхтением наклонился и поднял пергамент. Прочитал его и поднял свой взгляд на меня.


— Гарри Поттер.


В тишине, установившейся в большом зале, начал зарождаться гул. Всё больше и больше учеников начинали обсуждать произошедшее только что. Я посмотрел на улыбающегося Крауча-младшего.


— Успел-таки нагадить, гнида.

Тот мерзко улыбнулся и завопил.

— Тёмный лорд покарает тебя!


Вопил он на весь зал и очень громко, и я банально накинул на него заглушку.


— Иди в ту комнату, Том, — заявил мне Дамблдор.

— О, у вас уже старческий маразм появился? Путаете имена?

— Я уже давно всё понял. Гарри Поттера давно нет. Ты — Том Риддл по кличке Волдеморт.

— Громкие слова, это ты сам себе такое придумал?

— Не надо прикидываться, я ведь вижу тебя насквозь, Том.

— Ты видишь только то, что сам хочешь видеть, старый дурак. А чтобы добить тебя уж совсем, сделаем так…


В моих руках появилась палочка, а Дамблдор выхватил свою и направил на меня. Хм, у него соображалка не работает? Видел же, как я Крауча обездвижил или не заметил? Я мгновенно через магию крови парализовал старика, теперь, когда защита Хогвартса снята, это стало сделать легко, и вырвал у него из рук старшую палочку.


— Это как последнему потомку Певерелов тоже принадлежит мне.


Я словил артефакт и спрятал в пространственный карман, а Дамблдор в ярости вращал глазами.


— Но я не об этом хотел сказать, — я поднял палочку вверх и громко и чётко проговорил: — Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей магией, что моё имя — Гарри Джеймс Поттер. С рождения и по сей день. Клянусь, что никогда не менял имя Гарри Джеймс Поттер, данное мне моей матерью, Лили Поттер, в девичестве Эванс, и отцом, Джеймсом Поттером. Клянусь, что никогда не принимал никаких других имён, и в частности, никогда не звался Томом Риддлом, Воландемортом, Лордом Судеб и никакими другими именами или кличками. Никогда не был одержим духом Тома Риддла или как-то по-другому перенимал от него имена.


На моей палочке засиял огонь, и я внимательно всмотрелся в ошарашенные глаза Дамблдора.


— Ну, что скажешь теперь, старик? А раз уж пошло такое дело. В догонку. — я повернулся к кубку и начал новую клятву. — Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей магией, что я не бросал своё имя в кубок огня, не просил кого-либо бросить моё имя в кубок огня и ни словом, ни делом, ни намёком не подводил ситуацию к тому, чтобы кто-то решил бросить моё имя в кубок огня за меня. На основании данной клятвы я требую аннулировать мой магический контракт с кубком огня и наказать виновного в подлоге.


Заметив магическим зрением, как активируется обратная связь от кубка, проследил, как она прилетела в Барти Крауча-младшего.


— А-А-А-А-А-А-А-А-А!


Ну конечно, выжигание магического ядра это больно. Оно не выжигается до конца, просто из ауры и ядра вырывает кусок прямо с мясом, но всё равно такую боль ничем не заглушить. Крауч орёт так, что даже мою заглушку пересилил. На моё ядро кубок изначально не смог наложить никаких контрактов, защита моей бывшей жены так и продолжает работать.


— Н-да, может быть, кто пойдёт, выдаст инструкции участникам турнира? А то они там бедняги сидят и ждут чего-то. И кстати, может быть, на этот раз и его прихватите, — указал я пальцем на Дамблдора, — всё его дутое могущество держалось на подпитке самого мощного источника, который под Хогвартсом. К нему он подключился обманом, а вторая часть — это старшая палочка, — я достал палочку из кармана и показал всем. — Да, да, та самая, творение артефактных мастерских Певерелов и, кроме всего, являющаяся наследственным артефактом Поттеров как единственных живых наследников Певерелов.


— Ты! Это моя палочка! — выкрикнул согнувшийся Дамблдор. Подпитка магией и от источника, и от палочки резко прекратились, а потому все его проклятия и болячки резко настигли его.

— Да хер тебе в дышло, старый пидарас! Она никогда не была твоей, и то, что ты, как обычно, обманом отнял её у своего бывшего любовника Гриндевальда, тоже ничего не значит.

— Откуда… откуда тебе это может быть известно? Ты не Гарри Поттер.

— Я ведь только что при всех поклялся магией, что я — Гарри Поттер. Так что хер тебе ещё раз, старикан. Всё равно делать тебе в замке больше нечего, ты уже не директор, да и без подпитки от источника и от палочки, ты — сквиб. Зато вот отвечать на вопросы под Веритасерумом — ты всё ещё можешь запросто.

***

Амелии Боунс всё это очень не нравилось. Что всё? Да вот вообще всё. В момент, когда Дамблдор сказал, что Гарри Поттер это на самом деле Лорд Судеб, Амелия даже дёрнулась. Глядя на поведение этого молодого человека и на то, как он оперирует магией, свободно, как дышит, да и те сведения, которые он выдаёт… Ну не может мальчик всё это знать и понимать. Просто не может. Но с другой стороны - клятва? Он прямо при всех поклялся магией, что он является Гарри Поттером и больше никем никогда не был. И магия подтвердила это. А с этим-то как тогда?

Но и в любом случае, вот же перед ней превратился Барти Крауч-младший. Она его ещё помнила по своим школьным годам в Хогвартсе. Да и вот перед ней лежит Барти Крауч-старший, который был под Империо. Да и любые показания, которые этот самый Гарри Поттер ей выдавал, неизменно подтверждались. Так что же ей делать? Явно видно, что допросить надо вообще всех. Включая и Гарри Поттера. Но явно не в одинаковых условиях. Парень вроде бы неплохое дело делает. Находит и обезвреживает преступников.

Да ладно… кому она врать-то пытается? Он по сути проделал всю работу её отдела, нашёл доказательства и даже помог в задержании нескольких Пожирателей смерти. А если прав Харви, то именно он помог в уничтожении огромного количества бандитов и разрешении огромного количества повисших дел в их отделе. Да практически проделал работу всего отдела от и до и спас кучу магов от Пожирателей смерти. Опять же, в который это уже раз? Эх, ладно. Что же делать? Попробую поговорить с парнем по-нормальному. Явно у нас с ним какой-никакой, а диалог уже наладился. Стыдно сказать, но зачем тогда вообще она и весь её отдел получает зарплату? Вот пожалуйста, замени их всех на одного Гарри Поттера, и результатов даже больше будет. Нет, надо отрабатывать.


— Так, — сказала Амелия Боунс, — прихватите этих троих красавцев, — указала она на двоих спеленатых Краучей и Дамблдора.

— Я кавалер ордена Мерлина первой степени, — гордо заявил Дамблдор, — я неподсуден никому, кроме полного состава Визенгамота.

— Это распространяется лишь на магов, а ты уже сквиб, так что согласно законам магической Британии, которые ты, кстати, сам и ратифицировал, ты теперь по правам приравниваешься к животному, и тебя хоть на опыты можно, ты абсолютно бесправен. Вот ведь молодец, сам себе могилу вырыл, — я мерзко улыбнулся загнанному в угол старику.


Судорожно оглядываясь, Дамблдор отступал от идущих на него авроров.


— Нет, нет, я всё это делал ради общего блага. Как вы не понимаете. Я всё это делал ради правого дела! Он просто меня ненавидит и возводит напраслину! — взвизгнул Дамблдор.


— Конечно, ненавижу. А что, скажешь совсем не за что? Есть закон, и он один для всех. А дальше ты хоть ради правого, хоть ради левого, да хоть ради правого с выпадом влево и прыжком на левой ноге на месте, никого не волнует. Ты травил зельями детей, а твоя правая рука, — я указал на Макгонагалл, — стирала им память. Причём в Гриффиндоре сотни обработанных. Я лично с них поснимал ментальные закладки и вывел зелья. Да на тебя должна личная зельеварня работать, ты чуть ли не литрами людей опаивал, и всё это ради правого дела? Да ты сам-то хоть веришь в тот бред, который ты несёшь? Ради всеобщего блага… Ага, да прям щас. Ради всеобщего блага ты травил бесправного сироту Тома Риддла, внушая ему страх смерти? А может ради всеобщего блага ты подсунул ему книгу о крестражах? О том, как раздробить свою душу и оставить её в этом мире? А может, ради общего блага ты использовал все свои связи, чтобы повзрослевший Том Риддл нигде не смог найти работу? Ради всеобщего блага ты потом травил в Визенгамоте аристократов, законами запрещая родовые, семейные и годичные ритуалы, которые жизненно необходимы для всех нормальных магов? Ты, полукровный недоучка, просто завидовал, и из зависти, и от огромной внутренней злобы сам, своими руками вырастил монстра. Из обычного, хоть и немного нелюдимого парня-сироты Томаса Марволло Риддла ты выпестовал, вылепил монстра Воландеморта, которого боялись все, и который ненавидел тебя всей душой. Это именно ты обрабатывал зельями десятки детей аристократов. Это ты ломал им психику ментальными закладками, а потом это ты посылал их в бой на боевиков Воландеморта, сам сидя в тишине и комфорте древнего замка. Результаты твоей злобы, твоей алчности видны невооружённым взглядом, а когда Воландеморт расколол свою душу при помощи крестражей аж семь раз и стал абсолютным психопатом, ты банально испугался. Ты писался в штаны от одного упоминания его имени и продолжал посылать пушечное мясо на убой к его боевикам, и в конце, когда моя мать, Лили Поттер умоляла разрешить ей покинуть магическую Британию будучи беременной мной, ты действовал через моего отца, которому промыл мозги, пока он был на Гриффиндоре. Десятки родов, сотни жизней и с той, и с другой стороны этого абсолютно раздутого, никому ненужного, высосанного из пальца конфликта, вот результат твоей деятельности ради всеобщего блага.

— Нет, нет, это не правда!

— Ой, да ладно, кому ты врёшь. Через пять минут тебя упакуют авроры, через час тебя зальют Веритасерумом по самые брови, и через три на столе у Амелии Боунс будут лежать твои же показания, повторённые тобой мои слова, слово в слово, так что я не понимаю, чего ты ещё упираешься. Остатки маски доброго дедушки пытаешься сохранить? Так расскажи это той сотне детей, которых я лично вычистил от твоих зелий. Расскажи это сиротам, чьи счастливые семьи ты сломал. Тебе конец, старикан. Ты теперь никто. И не председатель МКМ, и не судья Визенгамота, и даже не директор Хогвартса. Скоро тебя осудят, и ты получишь высшую меру, смерть. Вот она-то как раз тебя уже заждалась, за всё то, что ты сотворил. Какое там всеобщее благо? Ради своего блага ты всё это делал, только ради своего. Не ври хотя бы сам себе, старик.


— Да, я всё это делал. Да, это я натравливал аристократов с обеих сторон, но я это делал ради всеобщего блага. Аристократы слишком расплодились. Их число необходимо было сократить. От них никому не было житья, но меня ещё рано списывать со счетов, я ещё вернусь, — Дамблдор воздел руки вверх и закричал. — Фоукс!


Ох, ты ж, а вот про феникса я забыл. Тут потребуется нечто совсем другое, из школы духа. Клеть духа подойдёт. Все эти мысли пролетели у меня в голове за доли секунды, Феникс ухватил Дамблдора за руки и одновременно с этим моё заклинание попало в птицу, но он уже успел переместиться. Ну переместиться-то он переместился, вот только перенёс он примерно треть от Дамблдора. Голову и верхнюю, криво срезанную часть груди он перенёс, а вот всё остальное оставил на месте. Секундное замешательство, и тушка Дамблдора упала замертво, а со всех сторон послышались блевотные позывы. Хм, ну в принципе грязно, конечно, но и такой исход мне тоже подойдёт.

***

Скандал приключился редкостный, и торжественный выбор чемпионов был сорван. Детей раскидали по общежитиям, а меня мисс Боунс попросила задержаться. Она решила пообщаться со мной, но так… наедине. Вроде как не допрос, но вроде, как и да.

— Гарри, я ни в коем случае тебя не обвиняю, я бы на твоём месте поступила похожим образом, мне просто надо понять всю суть событий, а то я, как котёнок, тыкаюсь и реагирую уже на готовые результаты и прихожу, когда всё уже сделано тобой.

— Мисс Боунс, а на мне это никак не отразится? Я вам вот так всё расскажу, а вы меня потом за что-нибудь в тюрьму?

— А есть за что?

— Мисс Боунс, у нас страна парадоксов, а законы наши сделаны так, что даже святого — всегда есть за что, было бы желание. Вы не поймите меня неправильно, ничего такого я не совершал, просто то, что я могу вам рассказать, вам это всё очень сильно не понравится. Оно касается даже вашей семьи. Мы с моим адвокатом нарыли такое… Некоторых богатых и знаменитых закопать точно хватит.

— А ты и тут уже подсуетился, — хихикнула напряжённая Амелия.

— В каком смысле?

— Ну богатых и знаменитых закопал?

— Не понимаю о чём вы, мадам Боунс.

— Ну я имела ввиду, про то, что там, на игровом поле по Квиддичу произошло.

— Даже не представляю, что там случилось. Свидетелей нет, доказательств нет. А так, некое количество уродов решили убить и изнасиловать несколько тысяч волшебников, но им не дали. В смысле, убить и изнасиловать. Их самих убили.

— Ну да, ну да.

— Молодец. Тот кто это сделал — молодец, а я тут ни при чём.

— Да я ж разве против? Молодец, конечно. Я бы ему даже орден за такое дала… как жаль, что мы не знаем, кто бы мог такое сделать, — и она хитро подмигнула мне.


Вот блин, ну не шпион я, явно ведь где-то засветился, но доказательств у неё нет, зато вот совесть есть. Вроде как иметь с ней дело можно.


— Давай так. Я дам тебе клятву. А ты уж меня дальше будешь расстраивать.


После клятвы Амелия походила по комнате, защитила окна, двери и даже стены звуконепроницаемыми чарами и присела за стол. А я провёл рукой и добавил от себя чары, что чуть сдвигают нас в пространстве. Это как расширение пространства, только без него. Ну, в смысле, внутренний объём остаётся тем же, но само пространство смещается. Тут уж никакими силами не подслушаешь. Нечего подслушивать. Заодно просканировал всё на предмет уже имеющихся прячущихся людей и магических подслушивающих устройств.


— К-ха… заклинания такой сложности и без палочки… Это в каком Хогвартсе такому учат?

— А вот в этом и учат, только тысячу лет назад. А сейчас только всё запрещают и сокращают.

— А ты разве учился тут так давно?

Я посмотрел на неё внимательно и решил скормить ей историю, близкую к правде, всё равно уличить меня не выйдет. Да и всё, что я скажу, будет правдой, просто не всей.


— Вы слышали когда-нибудь историю о Комнате-по-желанию?

— Вроде была такая байка. Ходила по Хогвартсу ещё в мою бытность тут.

— А что она делает, знаете?


Амелия задумалась на секунду, её лицо нахмурилось, женщина явно что-то пыталась вспомнить.


— Вроде бы может стать любой комнатой, какой захочешь… точно не помню.

— Не совсем любой, а твёрдой иллюзией любой комнаты и любой вещи, которая хоть однажды побывала в пределах Хогвартса. Сам артефакт Хогвартса их запоминает, полностью сканируя и создавая матрицу.

— Это очень интересно, и что же, ты её нашёл?

— Мне про неё рассказали, под клятву, естественно.

— Ну хорошо, но какое это имеет отношение к нашему делу?

— А вот задумайтесь, что будет, если попросить её предоставить библиотеку по желанию?

— Ну будет библиотека… наверное, или нет?

— Будет именно библиотека, да, но какие там будут книги?


Вот тут мисс Боунс задумалась уже более серьёзно.


— Ты хочешь сказать… да нет, не может же быть… или может?

— Может, — хитро улыбнулся я, — все книги, всех времён, от начала Хогвартса и до сего дня. Вообще все. Вы знаете, что раньше обычным ученикам в Хогвартсе преподавали и Некромантию, и Демонологию, и Магию крови… Да и колдовали, в основном, без палочки. Эта придумка появилась уже гораздо позже.

— И ты все их прочитал?

— И скопировал.

— Но это же… все эти книги, они ведь запрещены в магической Британии.

— А они и не в магической Британии. Я не живу в магической Британии, я только в Хогвартс сюда езжу.

— Пхе… а где?

— А вы с какой целью интересуетесь? — хитро улыбнулся я.

— Честно? Да я бы сама почитала, — совсем грустно ответила женщина.

— Не переживайте, я, конечно, под клятвой, но я не сидел один, задницей на всех этих книгах. С товарищами я тоже поделился.

— То есть…

— Ну Сьюзен ведь мой товарищ… и если вы будете себя хорошо вести…

— Нет ну вот же подлючий засранец, а? Это я ещё должна себя хорошо вести?! Он тут пришёл на всё готовенькое!.. — воскликнула обманутая в лучших чувствах Амелия.


Надо сказать, для всех магов вообще, а для потомственных чистокровных магов в особенности, главным фетишем были знания. Знания и магическая сила. За такое они готовы были пойти на многое. Структура клятвы, которую я выклянчил у Амелии, не позволяла ей ни как-либо навредить мне, ни передать какую-либо информацию обо мне и уж тем более могущую навредить мне, и она теперь имела информацию, но сделать с ней особо ничего не могла. И вот когда ей уже казалось, что всё, такая лакомая добыча уплыла из её рук, я дал ей намёк на возможность приобщиться к такому ценному источнику знаний.


— Но-но, да я тут с первого курса впахивал, как проклятый, с утра до ночи. Учился, старался, тренировался по шестнадцать-семнадцать часов в сутки, и дома ещё столько же. Всё, что имею, я всё заработал сам. Так что нечего тут, на всё готовенькое, ха… — даже обиделся я.

— Ха, вот теперь я вижу, что ты обычный парень.

— Ну обычный, а какой? Ничего во мне особенного нет. Просто я головой думаю, а не… — я покосился на свой зад, — когда ты сирота, и твои магловские родственники, к которым тебя подкинул белобородый дедушка, ненавидят тебя с самого детства просто за то, что ты есть, придётся из кожи вон лезть и вертеться. Жить захочешь и не так раскорячишься. А иначе был бы я сейчас милым мальчиком Гарри, который учился бы на Гриффиндоре, принимал бы зелья от доброго дедушки и ментальные закладки от Минервы и заглядывал бы в рот Дамблдору, считая его самым умным, светлым и добрым, что есть на свете, и женился бы на милой девочке Джинни Уизли.

***

Н-да, беседа у нас прошла весьма продуктивно. Историю жизни доброго дедушки я ей обрисовал в больших подробностях, хотя она и сетовала, что допросить его теперь не выйдет, а я обрадовался. Во-первых, никто не заметил моего заклинания, посланного в Феникса, ну а я разубеждать и рассказывать не стал, да и насчёт того, что допросить не выйдет… Ну я ведь некромант, а я могу допросить и труп. Зря я что ли упёр небольшую баночку крови Дамблдора под шумок? Но эту свою способность я тоже решил не светить. Как освобожусь — так сразу и допрошу. Что уж, директор мёртв. Никому он уже ничем навредить не сможет.

История с крестражами напрягла Амелию не на шутку, пока я не объяснил, что все, кроме последнего, мной уже уничтожены. До того, который в банке, я добраться так и не сумел, да и не особо горел желанием. То, что лежало в открытой доступности, я взял, а последний… Лезть за ним к Гоблинам, да ну его. Кроме того, скорее всего его там уже нет. Белочка ведь из тюрьмы давно исчезла. Было у неё много возможностей его забрать и принести своему лордику. Тот факт, что тёмный лорд всё ещё жив, естественно, опечалил женщину, но тут уж я ничего не мог поделать. Всё равно никто не собирался особо шевелиться по этому поводу.


Покинул допросную… э-э-э в смысле пыточную… э-э-э, опять не то… вышел я из кабинета уже поздно ночью, и меня хватило только на то, чтобы поцеловать моих девочек, после чего мы завалились спать.

***

Утренние газеты пестрели заголовками, по всей видимости, Рита Скиттер была тут в своей анимагической форме жука, потому как на развороте газеты даже имелись несколько фотографий из большого зала. Статья была написана в её любимом скандальном виде, представляя Дамблдора этаким вселенским злом, которое, наконец, было наказано. Статья была в патриотическом стиле, чуть ли не как призыв на баррикады, с проскальзывающими фразочками типа: “Произвол дирекции”, “Общественность требует” и “Общественность возмущена”, будто кто-то лично пошёл, нашёл эту самую общественность и поинтересовался, чего же она там требует. Я даже хихикнул. В общем, заканчивалось всё вопросом “Доколе наши дети…” ну и так далее по тексту… растут неучами, подвергаются жестоким испытаниям, живут в холодном, продуваемом замке, который не ремонтировался столетиями, ну, в общем, прям слезу вышибает.Талант.

То, чего я не знал, так это того, что и Макгонагалл уже давно была под следствием, умудрившись это скрыть, но вот вчера вечером её конкретно замели. Что там дальше с ней делали, я не знаю, но пока на замену поставили Септиму Вектор, хотя без директора, который выплачивал зарплату и держал у себя все платёжные ведомости, было ясно, что Хогвартс может вскоре лишиться преподавателей вообще.

С нового дня начались баталии в Визенгамоте. Ну, точнее, началось всё мирно, с того, что так, мол, и так, Хогвартс осиротел без директора, но мы как ответственные граждане должны… вот прям обязаны осчастливить детей своим мудрым руководством. Все разом сказали: “Конечно”, и вот с этого момента как раз баталии и начались. Кто встанет у руля, вот был главный вопрос на повестке дня.

Дурашки ещё не поняли сути моей речи. Хогвартс проснулся, а это значит: тот, кто захочет встать у руля, должен будет, во-первых, пройти отбор замка, что просто нереально для этих канцелярских крыс, которые за палочку хватаются с неправильного конца, а во-вторых, должен будет дать клятвы, ну и как результат: автоматом выбросить из головы любую политику, все остальные должности и титулы, да всё. Клятва банально не позволит ему делать хоть что-то не на пользу замка и детей.

Ну что же, баталии продолжались, а я тихонько хихикал и ждал, когда же в Хогвартс припрутся все такие важные соискатели на должность директора, и как их круто отфутболят. Так оно и вышло, и это было действительно круто, но только посмотреть на бесплатный концерт никому не удалось по банальнейшим причинам. Соискателя Хогвартс даже на порог не впустил. То есть, как оказалось, он даже внутрь зайти не смог. Я, конечно, не представляю всех механизмов, задействованных при выборе директора, и уж точно не интересовался, кто это был, и по какой причине он не подошёл, вот только артефакту было плевать на звания и регалии. Видимо, настроен он был на совсем другое.

Мы же были заняты своими делами. На носу у нас были назначенные на февраль экзамены, а на март была назначена наша с сестричками свадьба. В Хогвартсе мы появлялись теперь только на занятиях и изредка на обедах. Завтраки и ужины мы предпочитали проводить дома. Сестрички сказали мне, что по традиции в Индии о свадьбе печётся отец девушек и даже выкуп даёт. Но мне было не очень удобно, и потому в личной беседе я сумел воткнуть в руки Раджнеша с десяток моих определителей зелий и ядов, артефактов, которые я клепал иногда в свободное время. Можно было, конечно, создать конвейер и клепать их сотнями, но тогда цены на рынке могли упасть.

Тесть сказал, что на это наша свадьба будет просто королевской, что меня испугало, честно говоря, и я попросил, что вот этого нам не надо, и я бы хотел нечто простое и скромное, не экономя на том, что требуется девочкам. А вот того слона с золотыми украшениями на лбу, на котором муж со своими жёнами должен был въехать во дворец… вот этого — не надо, это уже перебор. Меня даже передёрнуло от такого. Дальше переговоры со своими отцом и матерью вели Падма и Парвати, освободив меня от рассылки приглашений, заказа трапез, танцев ну и всего прочего.


Делегации из Франции и Болгарии решили покинуть Хогвартс в полном составе. Дамблдор умер чуть ли не на их глазах, нового директора — нет, ситуация непонятная, да ещё какие-то слухи о тёмном лорде пошли. В общем, главы делегаций пошушукались между собой и договорились, что приедут за пару дней до начала испытаний, причём только принимающий участие чемпион и его сопровождающие. Держать всю карету с запасами провизии, преподавателями и директорами школ весь учебный год вдали от своих школ было нецелесообразно, ведь это лишало Шармбатон и Дурмстранг львиной доли педагогического состава и директоров.


Судя по тому, что нашу старую стерву Макгонагалл нам так и не вернули, пропишется она в тюрьме теперь надолго, а скорее уже навсегда, вот и замечательно, пока у нас учителя по Трансфигурации заменяла Септима Вектор, и она же взяла на себя деканство над Гриффиндором на время, пока отсутствует Минерва. Во всяком случае так объявлялось всем, но люди ведь не слепые и понимали, что Минерва уже не вернётся. Теперь, когда верную собачку Дамблдора стало некому защищать, на неё сразу нашлось множество старых дел, да и новые все вместе тянут на пожизненное, а с учётом её возраста было ясно, что выйдет из тюрьмы она уже вперёд ногами.


Оставшиеся преподаватели продолжали учить, как всегда, даже Муди, которого извлекли из сундука Крауча, отряхнули от пыли, приделали обратно его протез, и он так и продолжал хрипеть своё извечное “Постоянная бдительность!”. В Визенгамоте, спорили, кто же станет следующим директором, хотя вот кому-кому, а артефакту Хогвартса было плевать на их споры, и отвергал он этих горе-магов одного за другим. Министерские продолжали строить трибуны для первого испытания, а мы как ученики выборочно ходили на занятия, ведь вся наша честная компания записалась на один экзамен. В общем, все что-то делали, и нам ни до кого не было дела.

***

— Ты!!! — аж задрожал от ярости призрак Дамблдора, которого я, наконец, удосужился вызвать.


Наконец, выдалась свободная минутка, и я просто захотел подстраховаться, и, видимо, не зря. Это был не призрак, а полноценная душа Директора. Значит где-то припрятан крестраж или филактерия.


— Ну я, а что такого, надо же тебя окончательно спровадить на тот свет, а то, я смотрю, ты и сам где-то крестраж припрятал.


— До чего же ты докатился, Том, некромантия.

— Вот же ты тупой старикашка, я не Том, я Гарри Поттер, и потому, что я наследник Певерелов, некромантия для меня — профильная дисциплина.

— Том, меня-то ты не обманешь, я тебя помню ещё с приюта.

— Стоп! — заткнул я старика. — У меня нет времени, потому мне плевать, что ты там надумал себе своим больным разумом, ты просто будешь отвечать на мои вопросы, и не будет боли. Отвечай, сколько ты создал крестражей?

— Том, как же ты не понимаешь… А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!


Дикий, душераздирающий вопль раздался по всему подвалу, а я продолжал наращивать интенсивность пыток. Деться ему теперь некуда, ни сбежать, ни умереть, ни даже сойти с ума ему не светит. Убежать от некроманта тоже дело гиблое. Ну, в крайнем случае, кровь вот она, — я глянул на фиал с находящейся в стазисе кровью Дамблдора, — даже если каким-то способом он умудрится сбежать, призову снова и уже сразу в круг подчинения. Почему сразу не призвал в круг подчинения? А это у меня терапия такая. Мне нравится его пытать. Сколько уж он крови мне попил, а сколько нормальных магов из-за него погибло… Подержав его в таком состоянии примерно минуту, прекратил ментальное давление.


— Сколько крестражей ты создал?


— Ты! Да ты…

— Так, не понял, значит, ну времени у меня полно.

— Нет, нет, А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!


На этот раз я даже покинул подвал на несколько минут. Специально сходил за чаем. Даже не попросил домовых, просто чтобы было подольше.

Когда я вернулся и во второй раз снял боль, на призрак Дамблдора было страшно смотреть.


— Мне повторить вопрос? Если мне придётся его повторить, я поставлю на тебя заглушку и продержу в таком состоянии до завтра. Мне торопиться некуда. Ты у меня станешь покладистым, мразь, и будешь отвечать полно, чётко и ничего не скрывая, надеюсь, мы с тобой поняли друг друга?

— Дха-а-а-а, — выдавил из себя Дамблдор.

— Ну и?

— Я не создавал крестражи, откуда ты вообще это взял?

— Я смотрю, ты, как был тупым, так и остался. Ну что же, объясняю, дух просто по определению не может обмануть некроманта. А призванный дух… ну, это вообще без шансов. А чтобы ты стал посговорчивее, сутки боли тебе не помешают.


Накинув заглушку, я посмотрел, как в полной тишине корчится в диких муках призрак директора, и пошёл наверх. Думаю, до завтра он наберётся ума-разума. Всё равно в Хогвартсе скоро выходные.

Следующим утром, после до-о-о-олгого чая, я спустился в подвал, где так и продолжал извиваться от боли орущий Дамблдор.


— Ну что ты теперь мне расскажешь? — спросил я, сняв заглушку и убрав боль.

— Господин, прошу, больше не надо, я создал один крестраж, он находится в моём кабинете и является моим портретом. Я всё скажу, я буду вашим послушным псом, только не надо больше боли. Я готов лизать ваши пятки и целовать вашу мантию, только не надо больше боли.

— Лизать мне пятки не надо, тем более у тебя нечем, а мантии я не люблю, совсем непрактичная вещь.

— Но как же? Вы ведь всегда любили, чтобы ваши слуги целовали вам мантию? — даже удивился призрак.

— Я??? Когда это, и какие слуги? Не было у меня слуг отродясь. Ну может, только домовики. Ты про что вообще, старикан?

— Ваши слуги, Пожиратели смерти? — даже растерялся Дамблдор.

— А это опять твои простуженные мозги, да? Всё ещё думаешь, что я Воландеморт? Может быть, тебе ещё сутки терапии прописать, чтобы разум на место встал?

— Нет! — даже взвизгнул Альбус. — Не надо! Я всё понял. Я ошибался, ты не Том Риддл, ты Гарри Поттер.


Допрос я провёл по всем правилам, выясняя правдивую подноготную всех его делишек. Он был реально просто поехавшим фанатиком, дорвавшимся до власти, а уж когда он создал раскол души для крестража, что-то пошло не так, и он конкретно поехал. Все эти вырвиглазные мантии и его эксцентричное поведение, которое окружающие списывали на его возраст, были на самом деле признаками ментальной деградации, так что мало того, что он был фанатиком, он стал ещё и поехавшим на всю голову фанатиком.

Тома он направлял, просто чтобы отработать на бесхозном материале ритуал создания крестража. Том был сиротой, который никому был не нужен. Мальчик, которого никто не хватится. Ритуал он отработал, но вот того, что случилось в дальнейшем, Директор никак не ожидал. В общем, схлестнулись два поехавших крышей маньяка.

Н-да уж… вот крестраж Дамблдора было необходимо достать из закрытого кабинета, а так как координаты для портала у меня и так были, я просто послал туда своего доппеля, который его портрет мне уже и принёс. Под завывания осколка я выкинул последний якорь бывшего директора, который утянул за собой и основной осколок души Дамблдора. Замечательно. Остался только второй психопат, который по какой-то причине хочет меня убить, где бы его найти?

Я, кстати, заглядывал в дом Мраксов. Он оказался разрушенным. Видимо, тёмный лорд искал свой крестраж, и когда увидел, что на месте его нет, осерчал и шарахнул чем поубойнее. Что же, где сейчас искать обрубок Волдеморта, я не представляю, так что подождём.

Конец ноября ознаменовался приездом чемпионов, и за нашим столом вновь прибавились Флер и Габриэль, две сестрички-хохотушки, которые смогли, наконец, отпустить свою природу в спокойной обстановке. Предупредить девочку я был просто обязан, ведь оставить всё до последнего дня мне не позволяла совесть. Седрику я уже давно сказал, ну а Крам пусть как хочет, так и крутится. Он мужик, ему положено.


— Флер, у нас в запретный лес завезли драконов, думаю, это для вас.

— Драконов? — в шоке спросила меня Флер.

— Да, не уверен, что там будет точно, но я думаю, вам просто надо будет забрать у дракона что-то. Что-то небольшое, что возможно унести в руках, иначе смысла никакого не будет. Не думаю, что вам надо будет этих драконов именно убить.


Сестричкам я драконов уже показывал, да и на этот раз Хвосторогу не привозили, ведь некий Гарри Поттер в турнире трёх волшебников не участвовал. Думаю, всё будет хорошо и в этот раз.


— Да, но драконов… настоящих драконов? Это же кошмар. Одному магу с таким не справиться.

— Ну почему, справится, но я думаю, тебе это и не понадобится. Сделай какую-нибудь вещь, которая сможет забрать откуда-нибудь что-нибудь и принести тебе.

— Ты думаешь, я умею? Да и почему ты уверен, что эта вещь там будет изначально?

— Ну смотри, драконов водят на привязи драконологи, так?

— Да, естественно, и их много, а кроме того, они специально обучены обращаться с драконами.

— Ну да, это понятно. Драконы ведь не несут с собой в лапах чемодан с “реквизитом”.


Девчонки синхронно хихикнули, представив себе такую картину, а Луна, сидевшая рядом с нами, мечтательно пропела.


— Это было бы здорово, дракон с чемоданом, я бы это на первую полосу нашего журнала поместила.


— Вот-вот, — улыбнулся я. — А это значит, что? — я внимательно осмотрел сидящих рядом ребят.

— Что? — переспросила Падма.

— Это значит, что это что-нибудь, что придётся забрать у дракона, принесут туда заранее, ДО того, как приведут дракона. Явно ведь никто не будет приносить вещи ПОСЛЕ дракона. Он их просто разломает, или придётся снова удерживать дракона на привязи… хотя… тут ведь Англия, эти могут и додуматься. Но будем надеяться, что дополнительную работу они себе создавать не станут. Всё-таки государственные работники любят делать как можно меньше работы.

— А вд’уг всё же надо убить д’акона? — спросила Габриель, прижавшись к сестрёнке.

— Ого, знаешь, сколько стоит дракон? А если учесть ещё, что там их три… нет, не думаю. Нет, ну в министерстве сидят те ещё дебилы, но не до такой же степени, ну во всяком случае, я надеюсь, что не до такой. Но если убить, тогда придётся вернуться к оригинальному плану.

— Какому? — спросила Флер.

— Ну у тебя ведь какой-то план был?

— Пока ещё нет, я ведь не знала, что будет на первом этапе турнира.

— Трансфигурируй из земли острые колья и воткни ему в глаза или сбрось их на него с высоты, или их же уменьши и закинь ему в пасть.


Дети начали участвовать в подборе выполнимых вариантов из простых и надёжных. Не было смысла выбирать какое-то сложное, неотработанное заклинание, способное не сработать в горячке испытания. День закончился уже на более мажорной ноте, и мы пошли спать, а на следующий день мы с девочками раскидали несколько портальных маяков по площадке, а также я отдал один Флер и ещё один вручил Седрику. Всё же он неплохой парень. Неохота, чтобы он лез в пасть к дракону.


День соревнований прошёл для меня напряжённо. Мой портальный маяк был слегка смещён относительно того места, куда должны были положить нужное яйцо, а потому смещение в формуле портала пришлось высчитывать на ходу. Портал из одного маяка на другой со смещением, причём ни одна из точек не находилась рядом со мной. В первый раз с Флер я ошибся на пару сантиметров и открыл дырку под яйцом с небольшим смещением, но всё же оно умудрилось скатиться в отверстие и попасть в руки Флер, которая находилась ещё в палатке.

Девушка спокойно продефилировала из палатки сразу же перед судейской коллегией, уже держа яйцо в руках, чем вызвала шквал вопросов и пересудов, но в правилах турнира не было сказано, что пользоваться чьей-то помощью запрещено. Турнир пришёл из древних времён, и раньше чемпионов могли просто выбросить куда-то, например, в Запретный лес, и заставить принести или достать что-то, и пользоваться при этом они могли кем и чем угодно.

Такой же финт от Седрика вызвал закономерный ступор, но, когда Крам прошёл это испытание уже более классическим путём, с превозмоганием, взрывами, грохотом и кучей спецэффектов, у судей от сердца отлегло. По итогам первое место разделили Флер и Седрик, а на втором оказался Крам. Как я и рассчитывал, ничего особо зрелищного по итогам не случилось. Единственно, было жаль, что сестрички вновь покинули нас, а наша серая рутина так и продолжилась.

***

Дни сменялись днями, а вся наша компания усиленно готовилась к сдаче СОВ в феврале. Вначале устроителями из министерства планировался святочный бал, но потом убелённые сединами мужи подумали, подумали ещё и решили это дело отменить. Замок был на внутреннем осадном положении и без директора никаких новых, ещё не бывших в его стенах студентов к себе не пускал. Да и гости из Франции и Болгарии единогласно высказали своё фи на участие в этом мероприятии, решив, что куча известных проблем и ещё куча возможных не стоят того, чтобы с этим связываться.


Второй огромной проблемой стал, как ни странно, выбор директора, и стал этот вопрос ребром. Министерских чиновников замок не хотел пускать на порог категорически, а брать замок штурмом не хотел никто. Перепробовав компромиссных кандидатов… Кандидатов от нейтралов. Кандидатов от проминистерских сил и кандидатов от чистокровных без каких-либо результатов, власти задумались и застопорились. Вариантов у них банально не было, а некий маленький и злобный Гарри Поттер тихонько хихикал в сторонке.

Всё, что было необходимо соискателям, это вначале отказаться от всех занимаемых в министерстве должностей. Тогда замок мог бы хотя бы впустить соискателя на место директора внутрь, и то, совсем без какой-либо гарантии, что его вообще примут. Я бы даже сказал, шансы не особо велики. На такой расклад ни один министерский чиновник пойти готов не был, а пустить хоть кого-то со стороны на свою игральную площадку они были готовы ещё меньше, вот и продолжалась их внутренняя грызня.

Проблема состояла в том, что в Хогвартсе были и другие дела, которые без директора совершаться не могли. Нужно было оплачивать работу учителей, закупать учебные материалы и еду, наглядные пособия, перья, пергаменты, ну, в общем, обычные операционные расходы. Проживание в Хогвартсе для учеников грозило стать полосой по выживанию, пока большие дядьки разродятся, наконец, каким-то решением. Вот тогда к нам с сестрёнками и подошла профессор Спраут. Отношения у нас были замечательными с того самого, первого дня, когда она отводила меня за покупками.

— Гарри, — улыбнулась женщина, — мне кажется ты можешь знать.

— Что именно мадам Спраут? — удивился я.

— Что требуется соискателю на пост директора?

— Пройти к алтарю и дать соответствующие клятвы.

— И всё? — удивилась женщина.

— Ну так надо вначале пройти, — улыбнулся я.

— Но ты ведь как-то прошёл? — хитро подмигнула мне она.

— Даже не знаю, о чём вы, мадам Спраут, я самый простой ученик Хогвартса.

— Ой, да я разве против? Как скажешь. Так как пройти к алтарю?

— Вот ведь… вьёте из меня верёвки все, кому не лень. Ну пойдёмте, я покажу.

— Что, сейчас?

— А когда? Мы готовимся к экзаменам, времени не так чтобы много.

— Но ведь экзамены ещё только летом?

— Да надоело уже учиться в таких условиях. Это ведь не школа, а дом душевнобольных какой-то. У нас тут довольно большая группа ребят с двух факультетов собралась, в феврале пойдём сдавать СОВ досрочно и уедем отсюда подальше.


Мы шли по пересечениям коридоров замка, заходя в потайные коридоры и даже спускаясь лестницами, которые считались опасными. На всякий случай я был готов в любую секунду подхватить нас магией.


— Да, печально слышать. Ведь когда-то это была замечательная школа. Но сейчас все талантливые ученики изо всех сил стараются покинуть её побыстрее. Остаются лишь посредственности.

— Ага, когда-то, это вы имеете в виду, лет этак тысячу назад. Да и сейчас-то чего, всё уже, восстановить всё, что было, никто не даст, даже если вы, как директор дадите клятвы.

— Но как? Как можно запретить, если я дам клятву делать всё возможное на благо Хогвартса? — удивилась мадам Спраут.

— А никто не будет запрещать, просто финансирование вам обрежут, и вы будете вынуждены, просто чтобы учащиеся не передохли с голоду, сокращать всё, что вам скажут. Даже предлог под это любой политически верный подведут. Да вот банального “нет денег” хватит. Не думаю, что тут, в Англии хоть что-то выгорит. Особенно, пока ретрограды у власти. Не стоит тратить своё здоровье на тех, кто даже спасибо не скажет. Оно вам что, больше всех надо?


Мы пришли к глухой стене в одном никуда не ведущем коридоре. Я взял мадам Спраут за руку и провёл прямиком в неё. Твёрдая иллюзия расступилась, и мы смогли пройти к очень древней каменной лестнице, которая вела вниз. Руку профессора я уже не отпускал. Мало ли. Я, конечно, знал все ловушки и заранее отключал их, вот только мало ли, всякое может случиться. Вошли мы в алтарную комнату без особых препятствий, ну не считать же обволакивающего пламени, растёкшегося по моей защите? По сравнению с тем, что там уже имелось, это было так… мелочи.

Огромный серый камень по центру зала, который стоял тут уже тысячу лет, ни капли не изменился, что естественно, ведь заклинаниями он был превращён в нерушимый монолит. Комната была огромной, поддерживаемые колоннами потолки и арочные проходы между ними как бы нависали над человеком, давая понять, что человек тут неуместен и должен заканчивать свои дела и уматывать отсюда подальше.

Сама клятва нового директора легко читалась на староанглийском прямо тут, на зачарованных стенах и была довольно длинной. Я на неё мельком взглянул в прошлый раз. В принципе, ничего там этакого запредельного не было, и, если ты намеревался стать реально директором школы, без дураков, и не использовать замок в своих, корыстных целях, клятва этому только способствовала. Мадам Спраут не спешила. Пока я создал трансфигурацией кресло и спокойно решил поспать, она довольно вдумчиво читала и перечитывала текст клятвы, никуда не торопясь.


— А в чём подвох? — вдруг заставила меня оторваться от сонной неги мадам Спраут.

— Где?

— Ну в клятве этой… вроде бы всё, как и должно быть, почему её никто давать не хотел?

— Так они пытались использовать Хогвартс как арену для своих политических начинаний или для набора пушечного мяса в ряды своих боевиков. Вон Дамблдор и Макгонагалл скольких детей отравили и скольким память перекроили. Отчего, вы думаете, министерские чиновники боготворили седобородого старца? Это вот как раз те самые обработанные Гриффиндорцы. Сколько людей бы смогли чего-то добиться. Чего-то достичь. Но не те, которых с детства поили зельями и ломали психику ментальными закладками.


Посмотрев на меня, она вздохнула.


— Эх, ладно, я готова.

Процедура клятвы не заняла много времени и прошла совсем легко. Да и что там, знай да читай со стенки то, что написано. Наконец-то, замок снова открылся. Как я и посоветовал, мадам Спраут не корячилась над бумажками сама. После получения доступа к банковским счетам Хогвартса и Дамблдора как директора, она сильно удивилась разнице сумм. Директор ещё и подворовывал. Мадам Спраут сразу наняла троих сквибов-бухгалтеров, которые занялись приведением всех бумаг в порядок, и сведению бухгалтерии к норме и более понятным значениям.

Поставщики начали бегать и пополнять закрома продуктами, эльфы были отряжены чинить все помещения и инвентарь для классов. Даже если классы не использовались, эльфы чинили их, убирали, накладывали стазис до поры до времени и закрывали. Вращающиеся и перескакивающие туда-сюда лестницы были остановлены, исчезающие ступеньки починены. Тайные ходы — замаскированы и закрыты с доступом только преподавателям. В общем, медленно Хогвартс преображался под новым руководством, а разум замка и сам показывал новому директору все проблемные места.

В течение нескольких недель по коридорам перестали гулять сквозняки, и стало гораздо теплее в гостиных. Наконец-то заработали чары обогрева, освещения и отвода отходов. В гостиных стало возможно открыть новые душевые, обеспечив их горячей водой. Новые спальни, особенно в Гриффиндоре, позволили расселить детей хотя бы по двое, а не по пятеро, как раньше. Ведь недостатка в комнатах, не было, как оказалось, недостаток был в магической энергии на обогрев, а точнее в оборванных манопроводах, проходящих в стенках. Как только их отремонтировали, магии стало легко хватать на всё.

Ну и конечно же, главными нововведениями стали учителя. Да-да, наконец-то наш хрипящий, ковыляющий и вообще всячески поломанный Муди ухромал в закат, и на его место наняли ещё одного отставного аврора. Также с чердака с соплями, слюнями и подвыванием была выдворена Мадам Трелони. Мисс Вектор получила перманентное назначение на должность декана факультета Гриффиндор, а зельевар Хопкинс стал деканом факультета Слизерин уже на постоянной основе. Не прошёл мимо меня и вынос сквиба Аргуса Филча. Нет, я ничего не имею против сквибов, но вот лично этот мерзкий, желчный старикашка ненавидел детей и делал всё возможное в рамках своей должности, дабы досадить им. Зачем он был изначально нужен, не знал никто в замке.


Несмотря на все новшества, оставаться в замке никого из нас не тянуло, и на зимние каникулы мы все покинули Хогвартс, разъехавшись по домам.

Мы с девочками прогуливались по обычному Лондону, заходили в магазины, когда Парвати краем глаза увидела знакомое лицо. Ремус Люпин. Явно ведь он не просто так за нами следит. Зайдя за угол, мы дождались, пока тот юркнет за нами, после чего я парализовал его, усыпил и, наведя сильный отвод глаз, мы все вместе перенеслись в мой дом.

***

Просыпался Ремус Люпин тяжело, очнулся он привязанным к каменному ложу по рукам и ногам. Даже шея была пристёгнута железным ошейником. Это ему очень сильно не понравилось.


— Ну что, волчара, давай, может, ты быстро и без боли мне всё расскажешь и умрешь спокойно? — вошёл в его поле зрения Гарри Поттер.

— К-ха… что же за стимул, если ты предлагаешь умереть в конце в любом случае? А где же обещание свободы?

— Не хочу врать. Да и ты, наверное, упустил из виду ключевую фразу: “Без боли”. Я никогда не нападу первым, но раз ты уже решил продать сведения о моих любимых девушках их врагам, ты и сам автоматом перешёл в разряд врагов, а значит, выпускать тебя я в любом случае не буду.

— Да я лучше сдохну, чем расскажу что-то такому, как ты, — гордо заявил Ремус, хотя вот сам он такой уверенности не испытывал.

— Я тебя расстрою, я как Поттер являюсь наследником рода Певерелл, и я потомственный некромант. Даже если ты умрёшь, от меня ты никуда не денешься, и всё равно всё расскажешь, — заявило это чудовище.

— Да какой ты Поттер? Правильно Дамблдор говорил, ты никак не можешь быть Поттером.

— А, ты ещё один из этих с промытыми добрым дедушкой мозгами? Так я тебя расстрою… Я — Поттер, самый настоящий. Реальнее не бывает. Ну ладно. Неохота время на тебя тратить, а потому…

***

Я спокойно очистил каменное основание допросного ложа от трупа Люпина. Пыткам я его не подвергал вообще. Это не мой враг, да и я не какой-то маньяк, которому нравится пытать людей. Просто есть у меня в запасе одно заклинание. “Обруч правды”. Эффект оно имеет схожий с Веритасерумом, только человек будет отвечать только правду, ничего не утаивая, не на время действия зелья, а пока ману подаешь.

Что ж, я-то думал, что Уизли, наконец, успокоились после того, как двое их детей стали инвалидами, а двое других были убиты, но нет, Перси Уизли и его отец Артур решили мстить, и мстю они свою решили устроить чужими руками, просто Перси ходил в школу, и следил за нами, а папочка продавал информацию о плохом Поттере и его сучках-невестах кому нужно. В этот раз данные о нас он продал Пожирателям. Тем самым, которые остались после побега из Азкабана, и тем самым, которые укрывали своего недолорда.

— Эх, ну вот какие же только эти Уизли настырные, — сказал я своим невестам за обедом, когда рассказал про Люпина и планы этой гоп-компании. — Буквально сами стараются умереть.

— Я надеюсь, на этот раз ты их жалеть не станешь? — спросила Парвати.

— Я бы тоже не хотела вечно отбиваться от козней этих идиотов. Раз они сами решили стать нашими смертельными врагами, то оставлять их за спиной не стоит, — подтвердила Падма.

Я молча кивнул и создал доппеля, чтобы разобраться с настырными рыжиками, которые очень сильно хотят умереть. Ну раз люди прям так уж рвутся на тот свет, то кто я такой, чтобы им мешать? Шума из этого я делать не буду, они просто исчезнут, молча и без всяких спецэффектов. Всё равно о них все уже забыли. Артура из министерства уже уволили, а Перси туда и не брали изначально. После скандала с зельями его вообще никуда не брали. Нигде они не появляются и никуда не ходят.

Где находится Нора Уизли, доппель знал и под невидимостью аппарировал туда. Заняло всё буквально тридцать минут. Парализовать, допросить и развеять в пыль тела. Надо было, наверное, сразу так и сделать. Вот говорила мне моя бывшая жена, что доброта полезна только с нормальными людьми, а вот таких уродов надо убивать сразу. Сэкономишь себе много головной боли в будущем.

Два дня у нас троих взяло отойти от этого события. Вот такое хладнокровное убийство глаза в глаза, не в бою, не в ответ на нападение, а просто потому, что достали уже их попытки убийства, у меня впервые, и, как ни странно, я не чувствую абсолютно ничего. Это просто надо было сделать, иначе их попытки влезть в мою жизнь никогда не закончились бы, и кто знает, может быть, от одной из них могли пострадать мои жёны или я сам.

Рождество и Новый год прошли весело, к нам приехали друзья с их родителями. Даже заявился лорд Финч-Флетчли. Он-то думал меня поразить своими титулами, но у Поттеров тоже титулов не меньше. Вернулись в замок мы слегка посвежевшие, а тут уже во всю шла стройка. Замок буквально сам ремонтировал себя, знай только поставляй стройматериалы. Вот у старшекурсников и нарушителей распорядка будет дополнительная работа по постоянной трансфигурации.

Филча больше нет, и уж драить заезженные награды и кубки руками и без магии никто больше детей заставлять не будет. Накосячил — будь любезен, иди трансформируй сотню килограмм древесной трухи из лежалых листьев, обломков и другого мусора в Запретном лесу. Главными поставщиками опилок был факультет Гриффиндор, так как до сих пор, несмотря на то, что я снял большую часть ментальных закладок с детей, косячили они больше всего. Видимо, уже чисто по инерции.


Влились мы в учёбу быстро, и наше расписание продолжилось. Учёба, тренировки и прогулки в Лондон или в Хогсмит. Вот именно в одну такую прогулку это и случилось. Мы проходили всей расширенной группой по заснеженной и заполненной учениками разных факультетов дорожке, как вдруг моя интуиция начала подавать сигналы.


— Внимание! Опасность! — успел крикнуть я.


Чуть впереди и справа раздались несколько хлопков, и перед нами предстала пятёрка довольно неприятных на вид личностей. Лично мне была знакома одна из них, Беллатрикс Лестрейндж.


— О, Поттер! — оскалилась бешеная Блэк. — Повеселимся!

— Вот это наврядли, — ответил я.

Мгновенно парализовал всех пятерых магией крови, и стало даже слегка смешно, Белла так и застыла с оскалом на губах и только бешено вращала глазами, силясь сделать хоть что-то. Телекинезом вырвал палочки у них из рук.

— Девочки, давайте пока что обратно в Хогвартс.


Мои невесты кивнули и переправили с собой по двое человек из нашей компании друзей. Вокруг уже начала собираться толпа народа, видя нечто интересное. Так, это не дело так стоять, а потому я усыпил этих пятерых, надавив им на разум псионикой, и перенёс прямо в свои казематы. Вроде бы эта пятёрка это ещё не всё, и оставалось их на свободе несколько больше.

Я моментально приступил к делу. Каждому пожирателю дал в руки маленький камушек, портальный маяк, а сам начал клепать доппелей как можно быстрее. Доппели подходили каждый к своему пожирателю и перепрограммировали их разум, вбивая одну директиву, убивать всех своих друзей и Волдеморта. Каждому я дал артефакт, блокирующий аппарацию. Меня ведь позвали в гости, нехорошо будет если сами хозяева сбегут с вечеринки.

Зомбированные пожиратели вставали, каждого из них брал за руку один мой доппель и аппарировал обратно туда, откуда они и пришли. Н-да, особой бойни не получилось. Той же магией крови пришедшие доппели заблокировали всех, после чего занялись любимым делом. Мародёркой. Перепрограммируя оставшихся пожирателей, я обогатился на ещё чуть больше десятка миллионов галеонов. Ну а что, трупам ведь эти деньги не понадобятся. Не оставлять же их Гоблинам.

Волдеморта, который обретался в небольшом тельце гомункула, я обездвижил и ритуалом лишил его магии. Как оказалось, ему очень не хватало магической мощи, а потому свой последний крестраж из чаши Хаффлпафф ему пришлось впитать. Вот и хорошо, вот и замечательно.

***

Мадам Боунс спешила вернуться в свой кабинет. Только что её коллега отослал ей служебную записку о том, что в кабинете её дожидается ни кто иной, как Гарри Поттер собственной персоной.

Видимо, на этот раз письмо он писать не стал. Интересно, что же этот шебутной мальчишка учудил на этот раз?

Вбежала она в свой кабинет, чтобы застать мило беседующих и над чем-то посмеивающихся Харви и Гарри Поттера. Парень был одет по-магловски, и потому на фоне разнотонных мантий слегка бросался в глаза. Рядом с ним стояла небольшая деревянная коробка, на которую парень поставил одну ногу.


— О, мисс Боунс, — хихикнул он. — Хорошо, что вы пришли.

— Ну что на этот раз? Волдеморт воскрес?

— Не-а, — хитро улыбнулась эта головная боль и заноза в заднице, — не успел.

— И что ты с ним сделал? Или ты пожаловаться пришёл?

— Ой, да ладно, вы и так мне зарплату всего отдела платить должны, я за вас всю работу делаю.

— Поттер! Не зли меня. Что ты уже натворил?

— Ну вот так всегда. Я вам Волдеморта принёс, а вы… — даже расстроился парень.

— Ты нам чего? — в шоке произнесла Амелия и внимательно пригляделась к лицу парня.


Вроде не шутит, хотя с такими вещами разве шутят? Н-да, а ведь этот — может и принести… тут она глянула на коробку, которая находилась под его ногой, и её прошиб холодный пот. Нет-нет-нет-нет, да за что же ей это всё. Уже очень страшась ответа, она всё-таки сделала глупость и её непослушные губы сами задали вопрос.


— Гарри, а что это у тебя в коробке?


Шкодливая улыбка на лице подростка стала просто невыносимой, так и хотелось попросить его съесть лимон.


— Так я же и говорю, я вам Волдеморта принёс.


Амелия гулко сглотнула, а Гарри вскочил со стула и поставил ящик вертикально.


— Тут только это… он ругается слишком уж громко, так что впечатлительных и беременных просьба удалиться, на коробке стоит заглушка, и нам его не слышно, — и Гарри аккуратно снял переднюю крышку.


Первое что увидела Амелия, это задница и ноги малюсенького человечка, прибитого прямо к ящику гвоздями за руки и за ноги.


— Ты! Выблядок гонорейной шлюхи и оленя! Ты поставил меня вверх ногами! — услышала она тоненький и писклявый голос, который раздавался снизу. — Я великий лорд Волдеморт, я убью тебя, я убью вас всех, грязные скоты!

— О Томми, у тебя опять обострение? И да, я всё правильно поставил, это чтобы было удобно делать вот так.


И Гарри со всей силы ногой зарядил этому человечку в челюсть.


— А-а-а-а-а, моя фелюсь, сы, хнида, сфернул, мне фелюсь. Фкотина, — шепеляво и тонко пропищал маленький человечек.

— Ну так этого мало, — и с рук мальчика ударила сильная молния, попавшая в маленького человечка, которого затрясло, а дикий визг, наверное, слышали все на этаже. — Ну как, уродец, повторим шоковую терапию?

— Мистер Поттер? — прервала экзекуцию мадам Боунс.

— Да вот, магии он уже не имеет, и больше крестражей у него нет, так что можете с ним делать всё, что захотите, только он, как я и предупреждал, совсем сумасшедший.

— А зачем он мне нужен?

— Ну он ведь владеет всеми тёмными метками. Заставьте его призвать всех оставшихся носителей тёмной метки и смело вяжите их.

— Что-то мне подсказывает, что не так уж много их и осталось после того, как ты там прошёлся.

— Да вы что? Я белый и пушистый. Как можно.

— Ты мефкий хафнюк, пефебиф фяфнафать моих фучших и ф’еданнейфих фоефикоф, у’од


Из рук Поттера снова зазмеились электрические разряды, а громкий визг возобновился.

— Значит пятнадцать боевиков? — улыбнулась Амелия.

— Да это была самооборона, они все такие большие и страшные дяди и тёти, я просто испугался. И вообще, они оказывали сопротивление при задержании.

— Ага, испугался, сука, — послышался писклявый голос снизу, — чтоб все так пугались, да ты, сука, мясник по…


Дальше уже никто ничего не услышал, потому что на Волдеморта легла глушилка. Амелия криво улыбнулась и посмотрела на ужас всей Британии, который раньше пугал всех.

— Да ладно, они всё равно все в розыске. Да им каждому поцелуй дементора положен. Ах да, — задумчиво сказала Амелия, — я помню, дементоры ведь тоже оказывали сопротивление при задержании.


Со всех сторон, от людей тоже послышались смешки.


— Ладно, Гарри, снимай с него заглушку, — попросила женщина, и подросток тут же исполнил её просьбу.


— Фего сфотфишь, фучка? Я, когда вефну фело, фебя фервую выефу, — тут же прозвучал шепелявый писк.


Амелия усмехнулась ещё больше, достала палочку, из которой вылезла длинная огненная цепь, и с той же милой улыбкой замахнулась. Послышался удар, шипение и дикий визг.


— Ну я тут больше не нужен, да? Дальше вы уж сами как-нибудь. Я вижу, у вас тут своя атмосфера, а я пошёл, — заявил подросток и просто пропал.


Амелия задумчиво покосилась на то место, где только что стоял Гарри Поттер, после чего вновь повернулась к только отдышавшемуся гомункулу и расплылась в людоедской улыбке. Гарри она всё равно сделать ничего не могла, клятва держала, как и прежде, да и откровенно не хотела. Совершенно не хотела хоть как-то мешать человеку, очистившему магическую Британию от двух самых больших заноз в заднице.


— А ты помнишь Рональда Боунса, мразь? — спросила она, и ужас промелькнул уже в глазах обрубка тёмного лорда.

***

Второй этап приближался, но мы были больше заняты повторением перед экзаменами, а ребята ещё и налегли на копирование книг, ведь после того, как мы все покинем Хогвартс, это будет сделать очень затруднительно. Там не так много и осталось, зато наши навыки в беспалочковой трансфигурации буквально вышли на новый уровень.

После ежедневной тренировки, я мог мгновенно формировать любые несложные формы усилием мысли, чётко представляя конечный результат. В памяти у меня было много чего. Инструменты, оружие, мебель. Сложную электронику я пока сформировать не мог, и думаю, до этого мне ещё далеко, однако вот скопировать имеющийся образец любой сложности смогу запросто, а если учесть, что я могу собрать станок, который мог это делать, то я думаю, нигде не пропаду.

Ребята тоже натренировались копировать книги очень легко. Они теперь даже не успевали их читать, а лишь наполняли собственные библиотеки. Прочитать и обработать время найдётся потом.


На очередной обед застали сидящих и улыбающихся сестрёнок Делакур.

— О, привет, — улыбнулась Падма, — а что, уже пришло время?

— Уи, послезавтра соревнование, — ответила Флер.

— А что там будет, вы знаете, у нас уже в течение месяца строят помосты на озере? — спросила Парвати.

— Да, мы их заметили. Что-то связанное с озером. Видимо, надо будет плавать. То яйцо, которое мы забрали на первом туре, если его раскрыть в воде, пело о том, что у нас заберут нечто и поместят куда-то, и нам за час это надо будет достать.

— Хм-м, странно, а что, у вас тут что-то есть? Что тут можно забрать?

— Да не особо, пару платьев и деньги, А’рри, — пояснила Флер. Наверное, эти самые яйца и заберут.

— А может быть, такое, что заберут не что-то, а кого-то? — предположил я.


Ведь я знал, как это будет, и хотел заранее предупредить Флер.


— Как это? Забрать кого-то против воли? Но это ведь противозаконно, — забеспокоилась Флер.

— Это долбаная Англия. Тут полно идиотов в министерстве, могут и учудить, — ответил я.

— Но… что же делать? — забеспокоилась Флер.

— Да просто спрятать Габриэль, пусть придёт только на само испытание, а хочешь, вместе исчезнем. Я ещё Седрику скажу, у него с Чжоу Чанг роман. Заодно их прихватим, а вот насчёт Крама не знаю.

— А Крама ещё нет. Ты знаешь, что Каркаров, его директор, как оказалось, был Пожирателем смерти, и его арестовали. Теперь Крам приедет только завтра и только на само соревнование.

— Значит, всё-таки Амелия послушалась меня и выполнила то, что давно надо было сделать, — улыбнулся я, ну это и к лучшему, а у нас были свои проблемы.


Поступили мы именно так, после обеда всё объяснили друзьям и исчезли из замка до завтрашнего утра. Вернулись мы уже перед соревнованием и со всеми нашими друзьями, а также с Чжоу и Габриэль под отводом глаз прошли на наши места на трибунах.


Устроители соревнования бегали в поисках своих несостоявшихся жертв ещё долго, но после всего решили просто забрать у них то самое яйцо,которое Седрик и Флер получили на первом туре, и в которые я заранее бросил портальные маячки.

И снова весь второй этап для Флер и Седрика оказался фикцией, так как украденные артефакты я переправил им прямо в палатку ещё до начала соревнования с небольшим количеством воды. Ничего такого, от чего нельзя избавиться простеньким заклинанием. Пока Крам пафосно превозмогал и плыл за своим артефактом, оба они вышли из палатки уже с яйцом в руках. Что уж тут началось! Расспросы и претензии, но в любом случае, выполнение задания — налицо. Сказано было “вернуть” то, что потеряно, они и вернули.

Вначале судьи хотели снизить баллы за такое, но вспомнив про наказание от кубка, скрепя сердце, выставили им нормальные оценки. Ведь, по сути, они оба справились с заданием в самые кратчайшие сроки. Второй тур испытаний также закончился почти ничем. Это было самое быстрое и самое лёгкое прохождение испытаний.

***

Следующим у нас на очереди были экзамены в министерстве, которые мы сдали без особых проблем. Да там особо и рассказывать нечего, если учесть, что тренировались мы довольно упорно, а этот тест рассчитан на обычных середнячков. Сразу после этого мы устроили небольшой сабантуй в “Трёх мётлах”, где прощались с нашими друзьями и с Луной, которая решила остаться до конца года и закончить копирование книг из библиотеки Выручай-комнаты.


Ну а следующим был день нашей свадьбы. Всё, что я могу сказать, это что она прошла…

Вот просто прошла, и слава всем богам. С самого утра меня куда-то таскали, теребили, наряжали, куда-то ставили, потом мы проводили ритуалы, потом были танцы, в которых я ничего не понимал. Оказалось, мои жёны даже разучили какой-то танец, который я был обязан оценить, но куда уж мне, дикарю, лезть в дебри Индийской культуры, надо было заранее предупреждать.

В общем, очнулся я уже только вечером, когда две сверкающие улыбками индианки пришли ко мне в постель уже как жёны.


— С кем ты будешь первым? — улыбнулась немного напряжённая Падма.

— Ни с кем, буду с вами обеими всегда. Что за разделение? — улыбнулся я и сграбастал обеих девушек, повалив их на кровать.


Они сняли небольшие халатики, под которыми оказалось очень сексуальное бельё: чулки, пояс и трусики с лифчиком. Положив их рядом, разделся сам и начал целовать моих жён. Доводя их до пика, и сам пришёл к разрядке лишь от поглаживаний.

Ночь выдалась у нас бурной и запоминающейся. Ни я, ни мои девочки не смыкали глаз, и несколько раз магией почистили себя и постели, чтобы не прерываться на помывку.

Наутро мы все проснулись с довольной улыбкой, причём наше утро началось примерно в два часа дня. Ну какая разница! Когда проснулся, тогда и утро. Никуда бежать было уже не надо, но официально нам нужно было дождаться результатов экзаменов из министерства.

В школу идти не надо, на работу идти не надо, да вообще вылезать из постели не надо, и мы решили продолжить приятное занятие, которое прервали вчера. Насытиться друг другом мы смогли только через три дня, всё это время домовики аккуратно и незаметно поставляли нам готовую еду прямо в постель, а мы так и продолжали сгонять калории самым приятным способом.

В гостиной нас уже ждали результаты экзаменов, с которыми нам надо было подойти к директору Хогвартса. Мы вместе взглянули на эти письма и коллективно решили, что Хогвартс спокойно может и подождать денёк. Или два. Или три. Ну а что, тысячу лет он стоял. За несколько дней, никуда он не денется.


========== Эпилог ==========


Мы с жёнами и всеми нашими друзьями сидели на веранде нашего дома. Куча детей бегала между родителей, со смехом и перекрикиванием играя в свои детские игры. Были тут и наши девочки: Деепика и Карина Поттер. Две маленькие, черноволосые, чуть смуглые красавицы носились вместе с другими детьми.

Была тут и Алиса Лонгботтом, дочка Невилла и Луны. А заводной пацан Роберт, сын Гермионы и Терри, был редким представителем мужского племени.

— А папа сказал, что вы в Хогвартс не поедете? — спросила белокурая Алиса мою дочь Карину.

— Да, он сказал, что он будет продолжать нас сам учить. Сказал, что будет учить нас сразу без палок, вот.

— Может, без палочек? — уточнила Алиса.

— Ага, точно, без них. Мамы с папой так всё время колдуют.


— Может, стоило принять предложение мадам Спраут? — поинтересовалась у меня хитро прищурившаяся Гермиона.

— Не-не-не, не хочу я быть преподавателем в Хогвартсе, работать на мизерную зарплату, биться со спиногрызами и назначать им наказания, ну их всех. У меня за почти четыре года учёбы Хогвартс вызвал оскомину. Пускай сами там варятся.


После того, как мы всем коллективом покинули Хогвартс и подписали все бумаги, больше я о нём старался не вспоминать. Слишком уж эти воспоминания были… нет, не то, чтобы плохими… нудными, длинными, противными… В общем, это можно было бы охарактеризовать словосочетанием “потерянное время”.

Не то, чтобы я был таким маньяком учёбы и тренировок, просто моя ментальная оболочка содержала в себе огромный гримуар, до секретов которого мне так хотелось добраться, и было там очень много, а если учесть, что забрал я с собой совсем не всё, ведь это банально нереально, то память моя была просто забита очень важной информацией, и стоило её перевести из разряда просто запомненной в разряд “знаю, умею, практикую”, что я постепенно и проделывал до сих пор.

Наши друзья тоже устроились неплохо, да, я думаю, Рейвенкловцы везде устроятся неплохо. Гермиона и Терри прошли дополнительную стажировку при Парижском магическом госпитале. Гермиона стала мастером-целителем, а Терри стал специалистом по проклятиям. Луна с Невилом жили душа в душу. Герболог и Магозоолог спелись и постоянно пропадали в различных экспедициях.

Да много народу разбежалось по разным специальностям. Хогвартс сильно преобразился с тех пор. Конечно, министерские ребята расстроились и обиделись на факт того, что мадам Спраут стала директором школы, но она никогда не была с ними замешана, а потому плевать хотела на их крики. Тех денег, что успел наворовать Дамблдор, хватит ещё надолго. Не то, чтобы преподавание там вдруг за один день стало идеальным, но идиотов, ненавидящих детей, больше никто не нанимал.

Без Дамблдора и Воландеморта магическая Англия начала оправляться, хотя довольно скоро замерла в шатком балансе. Всё встало на ровные рельсы. Правительство, как обычно, чем-то там занимается, а обычные маги на это обращают совсем мало внимания, а уж тем более я, даже не проживавший на территории магической Англии.

Своё родовое гнездо я всё-таки нашёл. Когда мне стукнуло 15, гоблины дали мне доступ к основным счетам и мэнору… которого и не было. Источник там был довольно хилый, а место чуть ли не пустыня. Никакого смысла что-то там чинить или строить я не видел и оставил этот участок, как есть. Мой живописный домик в Австрии меня полностью устраивал. В возрасте двадцати трёх я провёл обратный ритуал, и мои любимые жёны забеременели моими прекрасными дочурками. Боюсь представить, что будет, когда придёт время выдать мои сокровища замуж. Вот так мы и живём, главное спокойно, без интриг, без драк и войн. Жить хорошо, и жизнь хороша.