До встречи следующим летом [Виктория Виннер] (fb2) читать онлайн

До встречи следующим летом Виктория Виннер

Пролог

Каждое лето, начиная с одиннадцати лет, я ездила в магический лагерь, раскинувшийся среди хвойных лесов в туристическом посёлке недалеко от нашего небольшого городка Греянос государства Магаран, одного из трёх государств планеты Магитар, образовавшихся в результате смены власти почти сотню лет назад.

Меня всегда сопровождала сестра, дочь маминого родного брата, она же лучшая подруга — Сёма. Точнее, Семана. Сёмой её называли только самые близкие родственники. Наши родители рассказывали, что такое прозвище пошло из раннего детства, тогда я не могла выговорить Семана, и получалось что-то вроде Сёма-а. Так сестра и стала Сёмой.

Мы обе не были магами. Хоть и должны были ими стать. По крайней мере, я — точно. Родители не оставляли надежд пробудить в нас скрытые способности, хотя я точно знала, что лично во мне скрыт разве что дурной характер.

Годам к шестнадцати мама с папой смирились, и их мечты сменили направление, нацелившись на поиск магически одарённой второй половины для бесталанной меня. То же можно было сказать и про родителей Сёмы.

Вы спросите, обязательно ли кому-то в семье быть магически одарённым? Скажу, не слукавив, да. Хотя бунтарский характер по молодости заставлял меня утверждать, что в этом нет такой уж необходимости, и прожить достойную жизнь можно и без магии.

Сейчас же я согласна с родителями. Розовые очки сняла давно и теперь отчётливо понимаю, что немагам приходится очень нелегко на нашей планете. Второй сорт. Именно так нас можно назвать. И вроде в глаза это не бросается, но если присмотреться и задуматься, можно легко заметить, что в «верхах» только одарённые. Причём «верхи» эти — не только правящий государственный совет и иже с ними. Это и обычные, среднестатистические руководящие должности. Немага не увидишь даже во главе какого-нибудь средненького предприятия-производителя артефактов. Да даже текстильным заводом, обычным текстильным заводом, набитым швейными цехами, в которых пошивом одежды занимаются обычные немагические швеи, обязательно управляет одарённый.

Я даже задумывалась о том, что почти сотню лет назад на Магитаре жилось лучше. Ведь тогда было запрещено пользоваться магией в бытовых целях, на планете жили только маги и все были равны…

Это потом, после смены власти, к нам хлынул поток туристов с разных планет Миита… Ну и, само собой, некоторые туристы облюбовали наши земли… или наших женщин… или мужчин. В результате кровосмешений получились магически слабоодарённые, а позже и немаги стали нормой для планеты волшебников. Я завидовала своим предкам — в их времена всё было проще.

Что самое обидное, оба мои родителя и отец Сёмы — магически одарённые. А мы не удались, хотя дар обычно передаётся от родителей. Но на нас обеих, видимо, произошёл какой-то сбой в системе, и это нас с сестрой объединяло с раннего детства. Мы не чувствовали себя ущербными, но держались всегда вместе. Да и разницы в возрасте у нас практически нет — сестра старше меня на три месяца. Поэтому были общие интересы, одинаковые вкусы и дружба. Настоящая, крепкая дружба.

Вчера мне исполнилось двадцать шесть. Моя жизнь резко перевернулась с ног на голову, повергнув меня в настоящий шок. Я, примерная дочь своих благородных одарённых родителей, сижу в комнате для допросов и отвечаю на малоприятные вопросы полицейских…

— Я вот этому лысому уже два раза рассказывала, как именно здесь оказалась, — я устало опустила голову на сложенные на столе руки, указывая пальцем на мужчину с гладкой головой. Такой гладкой и блестящей, что, кажется, я вижу в его макушке своё отражение. — Неужели каждому, кто будет заходить в эту дверь, мне придётся по несколько раз повторять одно и то же? Это у вас особенности расы такие? Вы от природы тугодумы что ли?

Я не видела реакции мужчин, так как лбом уткнулась в стол, но, догадываюсь, они в тот момент, мягко говоря, удивились…

Я нахожусь в этой комнате пыток уже часов десять. Всё это время я то отвечаю на какие-то вопросы, повторяющиеся, как я уже заметила, то устало пялюсь в потолок, когда меня оставляют одну. Я вела себя примерно (таким моё поведение, в принципе, было и в повседневной жизни до недавнего времени), но сейчас страх уже уступил место усталости, порождающей жуткую нервозность. Меня начало бесить всё. Эти безликие серые стены, это тёмное зеркало, за которым явно кто-то постоянно есть и наблюдает за мной, этот жёсткий стул, от которого болит попа, сладкий кофе, от которого уже тошнит, и эта лысина! Больше всего бесит!

— Мисс, — безэмоционально ответил мне только что вошедший мужчина, — вы не в том положении, чтобы огрызаться.

— Я не огрызаюсь, — мой голос звучал глухо и безжизненно, я и сама его сейчас не узнавала, и ещё его заглушало урчание пустого желудка… За все десять часов моего нахождения в этой пыточной мне пять раз приносили сладкий кофе. И всё. Даже булочки никакой не дали. И вообще я последний раз ела вчера часов в восемь… А сейчас уже должно быть не меньше пяти часов вечера! Получается, что я без еды почти сутки! — Простите, сэр, но я и правда уже всё рассказала.

Я подняла глаза на мужчину. Этот был не лысый. Даже наоборот, чрезмерно волосатый. Густые чёрные лохмы были собраны в низкий хвост, узкие глаза смотрели с хитрицой, в целом впечатление он производил отталкивающее, но не настолько, насколько отталкивает уже порядком надоевший бритоголовый! Я тяжело вздохнула и повторила в очередной раз:

— Я прибыла в Гаутрайн порталом вчера. С мужчиной. Предвидя ваш вопрос, отвечу, что имени его называть не буду, — а про себя добавила: «Мне и так проблем хватает», — сегодня вечером, точнее вчера, он также, порталом, вернулся в Магаран, а меня оставил здесь…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Без денег и документов? — перебил меня волосатый.

Я устало посмотрела на него и медленно кивнула.

— Зато вот с этим в дамской сумочке, — мужчина достал из кармана маленький свёрток, который я узнала мгновенно. — Вы осведомлены, что вывоз гаутрайнского редокуса за пределы государства запрещён и строго наказывается по нашему законодательству?

Я осведомлена, но, неизвестно на что надеясь, неопределённо пожала плечами. Мужчина хмыкнул и выдал истину:

— Не знание закона не освобождает от ответственности. Мисс, вы осознаёте, что у вас очень большие неприятности?

Я осознавала. Да так отчётливо, что слёзы предательски подступили к глазам и готовы были выплеснуться водопадами, и я сдерживалась из последних сил.

— И это я ещё не говорю про кольцо-артефакт! — продолжил добивать меня полицейский. — Жаль, что ваш спутник оказался умнее, и не светил себя на камеры. Но, не сомневайтесь, мы найдём и его.

Нет, ну надо же?! А намерения-то у меня были самые добрые! Вот что значит Сёмкино «не связывайся с высшими магами, боком выйдет». Вот и вышло… Лет так на пятнадцать тюремного заключения в чужом государстве!

Я некрасиво шмыгнула носом, привлекая к себе внимание полицейских, но смотрели они не долго. Похоже, с волосатым кто-то связался по хроновику, потому что он приложил левую руку к уху и начал что-то бормотать себе под нос, нервно прохаживаясь по комнате туда-сюда. А через пару минут его разговор закончился, и мужчина бросил на меня недовольный взгляд. Подошёл к столу, уселся на стул напротив и заглянул мне прямо в глаза.

— Вы можете быть свободны, мисс Вианара ар Вайерн.

У меня отвисла челюсть. В прямом смысле слова. Рот бесстыже открылся, а глаза вылупились на мужчину. Я ничего не понимала. Только что я собиралась провести лучшие годы своей жизни, прогнивая в гаутрайнской тюрьме, а сейчас могу быть свободна?

— К-как? Я не понимаю, — промямлила я, — как вы узнали моё имя…

— Вы чем-то недовольны? Предпочитаете остаться здесь? — съехидничал лысый.

Я начала активно мотать головой, резко поднимаясь с ненавистного стула, и кинулась к двери. Не может быть! Свобода!

Я неслась по узкому коридору, на бегу вспоминая дорогу к выходу, а когда стали слышны людские голоса, заулыбалась как дурочка!

Так и выбежала в просторный холл полицейского участка Гаутрайна — уставшая, взлохмаченная, но счастливая. Ещё не представляя, как всё же буду добираться домой… Но самым важным сейчас было просто оказаться на улице и вдохнуть свежего воздуха, пропахшего пылью, гарью, грязными бездомными и помойкой — запах свободы! Да, Гаутрайн оказался той ещё дырой.

Но дойдя до стойки администратора, или как она там у полицейских называется, я резко замерла, как вкопанная. Сердце заколотилось в бешеном ритме и рухнуло на пол. Я глубоко и шумно вдохнула, схватившись за колонну, около которой остановилась.

Я не могла поверить своим глазам. Я надеялась, что больше никогда не увижу этого человека, что он исчез из моей жизни навсегда и больше никогда в ней не появится! Я целый год пыталась растворить его образ в сознании и смешать его с пылью, пыталась стереть черты лица и фигуры из своих мыслей, забыть бархатный, обволакивающий тело теплом голос, чтобы, вспоминая его в очередной раз, осознать, наконец, что вижу лишь размытые линии…

Но одного короткого взгляда хватило, чтоб понять — я не забыла. Помню каждую морщинку, линию плеч и подбородка, кажется, я даже ощущаю, словно наяву, как покалывает кожу на щеке его небольшая щетина, вызывая по телу мурашки. Сомнений не было, ошибки быть не могло. Рядом с заветным выходом стоял, небрежно облокотившись на стену своим могучим плечом, мой ночной кошмар… Причина всех моих неприятностей.

Глава 1. Первое лето

— Мне здесь не нравится…

— Ну-у-у, — протянула сестра, — первое впечатление может быть обманчивым…

Сёма в свойственной только ей одной манере широко развела руки, провожая взглядом проходящих мимо девчонок и парней. Пока никого нашего возраста мы не видели. Все младше, и это печально…

Мы с Сёмкой выглядим на свои семнадцать лет. Не старше. Хотя худощавые девичьи фигурки уже начали оформляться и принимать женственные черты, но дело не во внешнем виде. Не знаю в чём, но я действительно чувствовала себя не в своей тарелке. Дело, конечно, не только в возрасте. Дело в обстановке. Она какая-то… неродная. К тому же, здесь всё ещё слишком много чужих родителей.

Нет, я ничего не имею против родителей, и своих очень люблю. И каждый год я скрываюсь в лагерях подальше от них, чтобы не забывать об этом. Но сейчас мне было не комфортно и хотелось домой.

Один из самых непредсказуемых моментов — как здесь отнесутся к нашей с сестрой особенности… Мы в магическом лагере, вот только магии в нас было не больше, чем в трухлявом пне, почему-то до сих пор возвышавшемся посреди тропинки от дома старших к столовой, о который я спотыкалась уже два раза! А ведь я в этом лагере ещё только полтора часа нахожусь!

Радовало, что природа здесь просто потрясающая. Растут исключительно сосны, поэтому невероятные запахи хвои и свежести перемешиваются в воздухе, наполняя лёгкие кислородом, под ногами хрустят опустошённые белками шишки, а мох придаёт земле насыщенный зелёный цвет.

И только за это волшебство я готова закрыть глаза на многое. Пожалуй, я готова все три недели провести на скамейке возле корпуса, наблюдая за природой. Тем более, этот лес был для всех нас, как глоток свежего воздуха, хотя бы даже благодаря своей зелени.

За целый год созерцания красноватой магитарианской земли и таких же, с листвой бурых оттенков, деревьев, растущих сплошь и рядом в наших более или менее крупных населённых пунктах, уставали даже глаза, не говоря уже про мозг. Когда всё кругом красное, невольно начинаешь ассоциировать окружающую природу с кровью. Словно сердце планеты кровоточит и разливает по венам красную жидкость, окрашивая всё вокруг в яркие агрессивные цвета. Так себе ассоциации.

Наблюдала за пребывающими ребятами, пытаясь вычислить, с кем из них я смогла бы завязать дружеские отношения или хотя бы потанцевать вечером на дискотеке. Но казалось, что все гораздо младше. Однако я старалась не терять надежду и не унывать. Впрочем, оптимистичное мышление было свойственно мне по жизни, только это, пожалуй, и не позволяло впасть в глубокую депрессию под гнётом родителей о необходимости поиска моего магического источника или магически одарённого мужа. Последнее меня смущало особенно.

Мне казалось, что рановато ещё говорить о мужьях. Я целовалась-то всего с одним парнем. И я не спешила вступать во взрослую жизнь, а родители, особенно мама, кажется, считали, что в семнадцать уже можно подыскивать подходящую кандидатуру. Видимо, пока я не состарилась и не сморщилась… И, судя по всему, они считают, что это произойдёт уже года через два. Не знаю… Других причин для подобной спешки я найти не могла. Боюсь даже представить, что начнётся через две недели, когда мне исполнится восемнадцать.

На ужин мы пришли в хорошем настроении, хоть немного и смущала местная традиция ходить в столовую строем. Хорошо хоть песни петь не заставляли.

— Б-а-а, — Сёма толкнула меня в локоть, и я чуть не выколола себе вилкой глаз, — Вий, глянь, кто средних привёл.

Я посмотрела на вошедшую группу детей лет двенадцати-четырнадцати и поискала глазами нужную особь. Найти было не сложно — широкоплечий мужчина возвышался над своими подопечными на полтуловища. Когда он повернулся, я уловила в чертах лица что-то знакомое, но не узнала, хотя, судя по словам сестры, должна была.

Наставнику средних на вид было лет пятьдесят, короткие тёмные волосы, забавные усики, мелкие глаза… Я рассматривала его лицо, но никак не могла вспомнить.

— Вия, ну ты чего?! — возмутилась Сёма. — Это же профессор Ратсел. Предки меня к нему на дополнительные занятия по магическим заклинаниям таскали. Помнишь? Ты же видела его пару раз!

Точно. Я вспомнила. Два года подряд Семана ходила к нему на занятия после школы. Родители сестры надеялись, что опытный преподаватель сможет найти и раскрыть источник её магии. Но, по словам Сёмы, мужчина скорее хотел найти источник её женственности.

Семане было всего тринадцать лет, когда он начал позволять себе двусмысленные намёки и откровенные взгляды в её сторону. Пару раз даже предлагал задержаться вечером в классе.

Я мгновенно почувствовала острую неприязнь к этому типу, ведь причин сомневаться в словах сестры у меня не было.

Что ж, придётся постараться избегать общения с этим объектом.

— Сёма, ты как? — я обеспокоенно посмотрела на сестру, но волнение прошло сразу, как только увидела искренне непонимание в её глазах.

— А мне-то что? Мне нормально. Он же просто трепался языком. Подумаешь, мало ли старых извращенцев. Теперь у меня с ним нет ничего общего, — и Семана небрежно пожала плечами, отправляя в рот очередной кусок, надо заметить, вкусной жареной птицы.

Я снова посмотрела на наставника средних и поёжилась. Хорошо, что его к нам не приставили! А к таким мелким, которые у него на попечении, он не станет приставать. Не станет? Да и стал бы он вообще к кому-то приставать? Может это у него шутки такие? Может поэтому Семана и спокойна, а я слишком бурно реагирую? Просто от одной мысли, что этот наглый престарелый мужлан пытался совратить Сёму…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А может сестра понимала тогда, да и сейчас понимает, что он действительно просто трепался языком? Да. Наверняка это так. Хотя, в любом случае это не важно. Просто надо держаться от этого мага подальше!

— О! — воскликнула сестра, отвлекая меня от неприятных мыслей. — И жёнушку приволок! Ты посмотри!

Я глянула на вновь вошедших. Видимо, жёнушка — наставница младших. Ничем не примечательная дама в крупных очках с толстыми линзами, судя по лицу — не самая добрая на свете женщина.

— Она вроде языки в третьей школе преподаёт. Лучше бы вместо себя отправили в лагерь сына… — мечтательно протянула Семана.

Я напрягла память. Когда-то сестра действительно рассказывала про своего преподавателя и его семью. В памяти даже всплыло что-то про красавчика Ратсела-младшего, в которого влюблены все ученицы профессора. Я понапрягала мозги ещё пару секунд и, не вспомнив ничего значимого, выбросила ненужную информацию из головы, благополучно позабыв о профессорском сыне.

Вечер закончился на веранде. Я сидела на периллах, вполуха слушала, о чём говорят однокомандники, думая о том, как же всё-таки здесь красиво. Как только начало смеркаться, зажглись магические светильники, озаряя тусклым светом всё пространство вокруг. Маленькими шажками они передвигались по территории лагеря, гонимые лёгким ветерком, лопались, словно мыльные пузыри, натыкаясь на преграду, и на месте растворившегося в воздухе огонька мгновенно загорался новый, продолжая путешествие своего неудачливого собрата.

Темнело в этих краях очень быстро. Поэтому буквально через полчаса естественное освещение пропало полностью, и лагерь словно накрыло волшебным куполом. Небо над нами было темным из-за набежавших под вечер туч, вдалеке деревья тоже окутывал мрак, убаюкивая в своих чёрных руках лесных обителей.

А у нас было светло благодаря простейшей магии. Магический светильник мог сотворить самый посредственный маг, а волшебства от него было столько, что дух захватывало! Где-то светлее, где-то темнее.

Я смотрела на соседний корпус, в котором средние уже начали собираться ко сну, и картины перед глазами постоянно менялись в зависимости от того, сколько светильников пролетало мимо крыльца здания. Вот светящиеся шарики словно сговорились, медленно пропутешествовали вдоль ступенек, скопившись в небольшую стайку, и я увидела, как несколько девчонок и мальчишек сидели в кругу и рассматривали какой-то предмет в руках у светловолосого паренька. А когда кучка светильников полетела дальше, и крыльцо стало освещено только парочкой магических шаров, зависших на приличном расстоянии от здания, мне стало видно лишь окно над ступенями и тени, отбрасываемые группой детей на кирпичную стену здания. При этом тени представляли собой довольно зловещее зрелище, походя на громадного многоголового змея с массивным мускулистым туловищем.

Я улыбнулась этому незатейливому чуду и пошла в комнату, ставшую мне домом на ближайшие три недели, готовиться ко сну.

Глава 2

Утро разбудило меня тёплыми лучами Хеллерстена, оповещающими о начале нового дня своими ласковыми прикосновениями. Я потянулась в кровати и накрылась одеялом с головой, мечтая ещё немного полежать. Но мои планы были жестоко разрушены!

— Подъём!

Дверь в нашу комнату скрипнула, послышался глухой удар и громкий топот ног, перемешанный с противными звуками мальчишеского смеха.

Я вылезла из-под одеяла и уставилась на стену напротив двери. Там под потолком красовался яркий оранжевый след с подтёками такого же цвета, тянущимися до оконной рамы. Оттуда прямо на пол падали светлые капли, а под окном валялся размякший от удара апельсин.

— Что ж, — заметила Мариша, наша соседка по комнате, — отличное начало лагерной смены. Кто будет убирать?

— Кто кидал, тот и уберёт, — уверенно ответила я, вставая с кровати.

Вообще я не сторонница конфликтов, но по утрам могу быть очень агрессивной.

Завязала спутанные волосы в высокий хвост и прямо в пижаме отправилась на поиски шутников, которые по моему плану должны были превратиться в жертв собственной шалости. Вид у меня был довольно грозный, поэтому девушки-соседки сопровождали меня недоумёнными взглядами, и только Сёма широко улыбнулась и подмигнула.

— Ну, кто первый в ванну? — услышала беспечный голос сестры и, прикрывая за собой дверь.

С улыбкой, напоминающей скорее звериный оскал, я ввалилась в комнату парней. Окинула восемь вальяжно расположившихся на своих кроватях мальчишек, старательно делающих вид, что они тут вообще ни при чём, но удивление из-за моего появления им скрыть не удалось.

— Доброе утро, — дружелюбно начала повествовать, и парни как по приказу поднялись с кроватей и уставились на меня, разинув рты, — лучше бы вы нас этим апельсином угостили. Я люблю апельсины…

И я неопределённо повела плечиком и начала про себя нашёптывать заклинание, собираясь применить его второй раз в жизни — надобности не было.

Я знала, что у каждого родового мага должна быть своя фишка, своя особенность, своё коронное заклинание, свой дар. Но даже и не надеялась, что такое пробудится у меня, учитывая, что источник по-прежнему спал. Да. У меня нет магии, и я не могу сотворить даже светильник, но дар есть. Да ещё какой… Сначала я была жутко зла, что оно именно такое. Абсолютно бесполезное, безнравственное, бестолковое… унизительное. В то время как у моих одногодок просыпался дар к ясновидению, к порождению пламени или воды, в то время, как мои друзья начинали понимать язык животных, мой дар как будто напоминал о том, что кроме как удачно выйти замуж, я ни на что больше не годна.

Именно поэтому родителям о проснувшейся особенности не говорила, иначе уже была бы отправлена к какому-нибудь магистру магии с командами «охмурить» и «женить». И только Семана знала, что с лёгкостью, с которой торогский острозуб перегрызает позвоночник своей жертвы, я способна переломить волю любого мужчины и очаровать его, даже влюбить в себя и заставить мне подчиняться. С одной стороны, я понимала, что это — великий дар, особенно учитывая то, что этот дар работал в двустороннем порядке: подчинила — избавила. То есть им можно пользоваться, не собирая толпу поклонников с разбитыми сердцами. Но с другой стороны… я им не пользовалась вообще. Только когда тренировалась на одноклассниках.

К слову, школьные годы протекали для меня довольно скучно и однообразно до того дня, когда я обнаружила эту сверхспособность. В средних классах мне очень нравился один мальчик, он был на год старше, и я не была оригинальна — по нему сохло полшколы. Не знаю, что на меня нашло тогда, точнее не знала, теперь-то понимаю, что это дар и нашёл, но я подошла к возлюбленному в столовой, враз осмелев, и произнесла самое простое, что пришло в голову, улыбнувшись: «Привет».

Парень повернулся ко мне, посмотрел в мои глаза, а я почувствовала, как внутри нарастает силовой шар. Именно так и описывали пробуждение дара в литературе, а я подумала, что это пробуждается мой источник магии и заулыбалась ещё сильнее.

Шар сформировался буквально за несколько секунд, выплеснулся изнутри, обдавая лёгким ветерком мои непослушные волосы и вызывая мурашки по телу, и полетел прямо на несчастного однокашника. Тогда бедный мальчик мучился недели две, пока я пыталась приручить свой новый дар и избавить влюблённого от внезапно проснувшихся чувств к моей заурядной персоне.

Когда я поняла, что это дар, а не магия, очень расстроилась, окончательно осознав, что последняя так и не проявится. Дар всегда просыпается после источника. Все в школе ждали этого момента до последнего, ведь дар — привилегия избранных. Наличие у тебя дара означает, что твой источник очень могущественный. Именно поэтому самых сильных магов называют одарёнными. А для меня пробуждение моей способности стало концом… И, думаю, что если бы не случайно влюбившийся в меня парень, я бы вообще не стала этот подарок судьбы осваивать. Но пришлось. Навязчивые звонки и ночёвки на крыльце моего дома надоели уже на вторые сутки, и я поспешила с изучением литературы и проведением опытов, чтобы освободить себя от этого отупевшего красавчика.

И вот сейчас я стою, накапливаю внутри энергию, преобразовывая её в круглый кокон где-то в районе живота, планирую как следует наказать обидчиков…

— Гарри, — перебил мои мысли грубоватый для шестнадцатилетнего парня голос, я растерялась, и шар развеялся, не успев до конца оформиться в необходимую субстанцию, — уберите в комнате девочек. И прекращайте заниматься ерундой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Говорил высокий худющий мальчишка не примечательной внешности, примечательным был только голос. Я посмотрела на него и благодарно улыбнулась, он улыбнулся в ответ. И вот вроде бы он мне планы спутал, месть не состоялась, но я всё равно была благодарна за то, что не пришлось пользоваться своим проклятием. Именно так я воспринимала этот дар Великого.

С кровати поднялся низенький мальчуган, на вид я дала бы ему лет двенадцать, но раз он был в старшем доме, то ему явно не меньше шестнадцати. Я удивлённо хмыкнула, чем привлекла внимание коротышки, и он, к моему изумлению, посмотрел на меня щенячьими глазами, словно извиняясь за свою проделку.

Странно, ещё пять минут назад они заливались громким хохотом, а теперь ему стыдно? Я перевела взгляд на длинного — он самодовольно улыбался. Либо его здесь опасались, либо не обошлось без магического воздействия. Я недовольно покачала головой и направилась в сторону своего заступника.

— Не стоило их принуждать, — сказала я, уперев руки в бока, — неискренние извинения не всегда приятны.

— Зато в вашей комнате будет чисто, — парень беспечно пожал плечами. — Николас, можно просто Ник.

Новый знакомый протянул мне руку.

— Вия, — протянула ладонь в ответ.

Я никогда не называла своё полное имя — оно мне не нравилось. Конечно, всё равно все узнают, но сама произносить его вслух не хотела.

— Очень приятно, — ответил парень и быстро скользнул глазами вниз по моему телу. Его взгляд уже через долю секунды вернулся обратно, но я уже успела заметить осмотр, закатить глаза и развернуться к выходу.

— До встречи, Николас.

Закрывая за собой дверь, бросила взгляд на однокомандника, он провожал меня глазами и был похож на морского рака — такой же пунцовый. Забавная особенность всех светлокожих — краснеют, когда смущаются. Ну что ж. Раз смущается, то не всё потеряно.

Вернувшись в комнату, очень удивилась. Тот самый коротышка Гарри и ещё двое парней стирали следы своего преступления со стены и окна, используя неизвестно откуда взявшуюся стремянку, а Сёма и Мариша протирали пол. При этом они вели непринуждённую беседу, периодически посмеиваясь.

— Вия, — заметила меня сестра, — ты уже познакомилась с ребятами? Это Гарри и два Макса. Представляешь, пришли прибрать за собой. Мы решили помочь…

Сёма уставилась на меня вопросительно, а я помотала головой, говоря, что не имею к этому никакого отношения. Глаза сестры расширились до неприличных размеров, и она перевела взгляд на парней, удивлённая тем, что те пришли убрать за собой без магического вмешательства.

— Привет ещё раз, Гарри и два Макса, — поздоровалась я и присела на свою кровать. — Ну, рассказывайте, который год в «Тайне»?

Парни одновременно повернулись в мою сторону, потом оценили фронт выполненных работ, и, видимо оставшись удовлетворенными своим трудом, упали на близстоящие кровати.

— Да мы уже по четвёртому разу здесь. Так что если что, девчонки, обращайтесь. Всё покажем и расскажем, — ответил Гарри. — А вас как сюда занесло?

— «Звезду» закрыли… Мы вообще-то туда каждый год ездили, — ответила Сёма.

— А-а-а, — понимающе протянул парень, — слышал. Говорят, там директриса какие-то махинации проводила…

— Очень сомневаюсь, — перебила я, — мы её давно знаем — классная тётка. На самом деле, слухов о причинах закрытия полно. Но вот этот самый абсурдный.

Ребята пожали плечами, а продолжить допрос решила Сёма:

— А что насчёт Ратселов? Они каждый год сюда парой приезжают?

— Да, — ответил Гарри, поудобней устраиваясь на кровати одной из наших соседок, — только не парой. Они тут обычно всей семьёй.

— А я что-то не видела Дэймина… — сестра попыталась спрятать свою заинтересованность за равнодушным тоном, но я слишком хорошо её знаю, поэтому мне пришлось поджать губы, чтобы сдержать улыбку.

— Дэймин должен подъехать на днях. У него какие-то соревнования… А вы знакомы?

— А ты удивлён? — подал голос один из Максов, всё это время изучающий что-то в своём хроновике, распластав полное тело по кровати Сёмы. Похоже, мальчик о себе высокого мнения, и даже складки на животе это мнение не могут испортить.

Вообще этот парень напоминал мне гусеницу, а его зелёный спортивный костюм только усиливал впечатление. Раз в шестнадцать лет уже есть хроновик — значит одарённый и, скорее всего, из состоятельной семьи. Дело в том, что хроновик — вшитый в запястье магический артефакт, и пользоваться им могут только маги, причём одарённые, потому что артефакт требует постоянной подпитки, и состоятельные, потому что он ещё и очень дорогой. Для немагов, насколько я знаю, лучшие умы Фристхенда, одной из соседних планет, сейчас разрабатывают какой-то чип, у которого будут все те же функции, что и у хроновика, только заряжаться он будет от тепла, а не от магии. А пока мы довольствуемся старыми добрыми алла.

— Дэймина Ратсела знают все девчонки от пятнадцати до тридцати, — продолжила гусеница. — Наверняка, очередные фанатки. Небось, специально и приехали…

— Эй, мальчик, — я по-настоящему возмутилась и с удовольствием запульнула бы сейчас в эту сальную морду магический слизистый шар, чтобы он из гусеницы превратился в болотную бородавчатую жабу. В такие моменты жалею, что источник во мне так и не проснулся. — Во-первых, когда с кем-то разговариваешь, надо в глаза смотреть. Или тебя не учили, что невежливо ковыряться в хроновике во время беседы? Тебя кто воспитывал? Джумерийские бродяги?

Парень приподнялся на локтях, сворачивая экран хроновика, и открыл рот, чтобы что-то возразить, но я не позволила.

— Я ещё не закончила, малыш, — для убедительности пригрозила мальчишке указательным пальцем. — Во-вторых, никакого Дэймина мы знать не знаем и знать не хотим. Семана лишь училась у его отца. А ты если весь такой крутой и пафосный, с чего вдруг попёрся в девичью комнату руки грязными тряпками пачкать? Испугался злого Николаса? Или гонора хватает только девушек оскорблять?

Макс поднялся на ноги, одарил меня прожигающим гневным взглядом и вышел, громко хлопнув дверью. В комнате повисла тишина, разбавить которую решила Сёма.

— Вий, у меня к тебе два вопроса. Первое, почему ты так завелась? Он ведь ничего такого криминального не сказал. И второй вопрос — кто такой Николас?

— Ничего не сказал? — искренне удивилась я. — С какой стати он записал нас в фанатки какого-то пафосного индюка?

— Ну, ты с выводами-то не спеши… — улыбаясь, протянула сестра, — ты, может, фанатеть в первых рядах будешь. Дэймин-то и правда красавчик…

— Сём, ты же знаешь, я таких не люблю.

И это была правда. Мне никогда не нравились красавчики. А этот ещё и взрослый. Я всегда предпочитала парней-ровесников и никогда не смотрела в сторону всеобщих любимцев. Тот неудачник, на котором открылся мой дар, был единственным исключением. Первым и последним. Не то чтобы я боялась конкуренции, просто такие парни обычно знают себе цену, как правило, завышая её, и к девушкам относятся как к расходному материалу, обращая внимание лишь на обложку книги и не интересуясь внутренним содержанием. Поэтому они все мне кажутся поверхностными. Просто красивая картинка — полюбоваться можно, конечно, но со стороны. Может, и этим Дэймином полюбуюсь, если он и впрямь так хорош, как говорят…

— Гарри, так кто такой Николас? — перевела я тему. — Прости, конечно, но вы и впрямь его испугались? И что за глупая выходка с апельсином?

— Да это традиция, — Гарри улыбнулся и пожал плечами, а мне стало ясно, почему все три наших соседки не удивились утреннему сюрпризу — они здесь тоже не первый раз, — каждый год комнату, где есть новенькие, отмечаем так. Это своего рода посвящение…

— Ну, ничего себе, — удивилась Сёма, — оригинально, ничего не скажешь.

— А Ник хороший парень, — продолжил наш новый знакомый, поднимаясь с кровати и освобождая место вернувшейся из ванной комнаты хозяйке, и мне показалось, девушка была разочарована, что Гарри встал раньше, чем она успела присесть рядом. Похоже, у нас тут давняя симпатия… Безответная любовь, судя по тому, что Гарри даже взглядом не удостоил поникшую девчонку. — Сам по себе он добрый, веселый, но вот его дружок… С ним связываться неохота, если честно.

— А что с ним не так? — заинтересовалась Сёма — известная любительница плохих мальчиков.

— Он сын директрисы, и репутация у него, мягко говоря, не самая безупречная…

— О, нормально, — в приоткрытой двери показалась голова нашей младшей воспитательницы Юлианны, — надеюсь, ночевали хоть у себя? — спросила девушка и подмигнула ребятам.

— Юльчик, ты же знаешь, я бы с удовольствием переночевал у тебя, — ответил ей Гарри, а я не смогла сдержать смешок.

Парень хорошо если доходил Юле до плеча, и разница в возрасте его тоже не смущала.

— Гарюш, — ласково обратилась она к парню, — вот как ещё на метр подрастёшь — обращайся. На завтрак, маги! — скомандовала Юля, и мы послушно двинулись к выходу.

Нет, я никогда не смирюсь и не привыкну к походам в строю до столовой. Это же детский сад какой-то! Или армия! Поэтому мы с Сёмой плелись позади всех, делая вид, что не с ними. Впереди шли Мариша и Гарри, что-то увлечённо обсуждая, а я смотрела по сторонам, в очередной раз подмечая красоту здешней природы.

Сейчас, утром, когда лес ещё только просыпался, деревья выглядели по-особенному. Лёгкий ветерок шелестел зелёными иголками, обдавая их ещё не сменившейся на знойную жару ночной прохладой. Хеллерстен, наше Солнце, висел низко над землёй, не разогревшись на полную мощность, и окрашивал всё вокруг в оранжевый цвет. Его лучи продирались сквозь пушистые ветки деревьев и рисовали причудливые узоры на земле, а маленькая птичка ирвинг заливисто пела где-то вдалеке, придавая утру особый шарм.

— Вия, — Сёма резко толкнула меня в бок, прерывая единение с природой, — вот он! Приехал!

Я повернула голову направо, куда указывала воодушевлённая сестра, и увидела парня, вольготно расположившегося на крыльце корпуса средних. Он стоял, облокотившись на перилла, и, видимо, тоже наслаждался утром. На его красивом лице светилась лёгкая улыбка, притягивая внимание к пухлым губам, Хеллерстен словно ласкал его волосы цвета воронова крыла, создавая вокруг парня иллюзию, будто свет не обнимает его снаружи, а идёт изнутри, прямо из его груди. И даже птичка, похоже, пела для него.

Я бы тоже для него спела… Вот это да, какой красавец! Прямо наваждение какое-то. Я залюбовалась симметричным лицом и мускулистыми руками и думала о том, что под этой чёрной обтягивающей футболкой наверняка скрывается идеальный пресс, который так захотелось потрогать, что кончики пальцев закололо.

Мы уже удалялись от дома средних, но я продолжала оборачиваться на парня и была погружена в собственные мысли о нём.

Я не слышала, как Сёма что-то щебетала мне прямо в ухо, не видела приближающегося крыльца столовой, не заметила, как строй остановился, и продолжала шагать в установленном ритме. В итоге впечаталась прямо в стоящего впереди меня Гарри и очнулась, вынырнув из фантазии, в которой уже вышла замуж за Дэймина Ратсела и нарожала ему семеро детей. Снова бросила взгляд в сторону красавчика, а он смотрел на меня и широко улыбался, обнажая ряд идеально ровных белоснежных зубов!

Великий, он видел, что я засмотрелась на него и чуть не завалила весь строй? Какой стыд! Хорошо, что я довольно смуглая, и на моей коже не видно позорного румянца! Зато я его отлично чувствую! Моё лицо горит так, словно я жарилась в солярии с новыми лампами минут сорок! Отлично, Вианара! Теперь этот индюк запишет тебя на первую строчку списка своих поклонниц с куриными мозгами.

— Прости, Гарри, — пробубнила я и снова бросила взгляд в сторону крыльца средних, но красавчика там уже не было. И слава Великому! У меня было такое ощущение, что все вокруг заметили мой позор и сейчас посмеиваются и переглядываются, осуждая. Я обхватила себя руками, защищаясь от вымышленных недоброжелателей.

— Всё нормально, — буднично произнёс Гарри, — засмотрелась что ли?

Пожар на моём лице разгорелся с новой силой.

— Да, нет, — промямлила я, — задумалась… Заслушалась ирвигна… Люблю пение… Птичье. В смысле, птиц. В смысле, пение птиц люблю.

— А чего стоим? — излишне бодро воскликнула Семана, прерывая мой неуверенный лепет и приковывая внимание к себе, а у меня появилось время, чтобы оправиться от шока.

Глава 3

К вечеру я уже миллион раз прогнала утреннюю ситуацию в своей голове и пришла к выводу, что просто растерялась. Не ожидала, что этот расхваленный всеми вокруг сердцеед и правда окажется настолько хорош! Ну что ж. Я никогда не выбирала шоколад по обёртке. Содержимое упаковки интересует меня гораздо больше. А вот такие вот шикарные конфеты обычно стоят слишком дорого, поэтому возможности заглянуть под фантик у меня не бывает — не желаю так бездарно тратиться. Оно, как правило, того не стоит.

В итоге я убедила себя, что к следующей встрече с красавчиком буду готова и не опростоволосюсь. В идеале было бы его вообще не замечать, но это вряд ли получится, учитывая, что он сошёл на эту грешную планету прямиком с Хеллерсена, ниспосланный к нам самим Великим Инопланетным Разумом, чтобы нести в массы внемииткую красоту и радовать наши грешные души. Ну, или с обложки модного журнала. Хотя я всё же склоняюсь к первому варианту.

— Ну что, Виюша? — вывел меня из раздумий довольный голос вечно счастливой сестры. — В клуб идём?

— Да, идём, конечно, — ответила я, застёгивая последнюю пуговицу на собственноручно сшитой рубашке горчичного цвета. К слову, это единственная вещь, которая мне удалась, хотя я пыталась сшить и брюки, и юбку, и пижаму, и много чего ещё. Уроки в школе чётко дали мне понять, что шить — не моё. Пока не знаю, что моё, но точно не шитьё. И эту рубашку я носила гордо, напоминая себе, что во всём бывают исключения.

Дольше задерживаться мы не стали и вышли из комнаты, направляясь прямиком к местному клубу. Оттуда уже доносились звуки современной музыки.

Войдя внутрь здания, я тяжело вздохнула — к таким танцам мы не привыкли… Вдоль стеночек стояли скамейки, на которых скромно восседали дети. Кое-кто пританцовывал в центре небольшого зала, кто-то просто стоял в углу и пытался разговаривать, перекрикивая нереально громкую музыку.

М-да. В «Звезде» вечерние дискотеки проходили совсем по-другому. Там были скорее молодёжные тусовки, сопровождаемые не только крутыми треками, но ещё и нереальным световым представлением, которые для нас устраивал ди-джей, будучи хорошим магом. А вот местному парню, включавшему музыку, похоже, было вообще всё равно, как проходит мероприятие. А может здесь просто у всех другие приоритеты? Не знаю. Тем не менее, в клубе народу было явно меньше, чем должно было быть.

Мы с Сёмой переглянулись и прошли к дальнему углу возле невысокой сцены. Кроме как наблюдать, делать здесь пока было абсолютно нечего.

Минут через пять я заметила, что старшие и средние периодически скрываются за белой дверью на сцене, ведущей непонятно куда.

— Сём, — окликнула сестру и кивнула на таинственный вход, из которого как раз появились два мальчишки из «средних».

Семана долго не думает. Она действует. Схватив за руку, сестра поволокла меня к двери и распахнула её одним махом.

Я никак не ожидала увидеть то, что увидела. Здесь играла та же музыка, что и в клубе, но достаточно приглушённо. Помещение было почти такого же размера, как и танцевальный зал, тускло освещалось магическими светильниками, а вот народу здесь было явно больше, чем на дискотеке.

Вдоль стен стояли ребята и наблюдали за поединками по теннагу. В комнате были установлены три теннажных стола, все они были заняты. Наблюдающие активно болели за спортсменов, подбадривая своих фаворитов, и, судя по всему, на каждый стол уже была выстроена не хилая очередь. Мы отошли в сторону от двери, освобождая проход, и присоединились к наблюдающим.

Магия — невероятная вещь. С помощью неё можно творить неописуемое волшебство, создавать чудеса, да и в бытовых целях магия — прекрасный помощник. Но я больше всего жалела, что мой источник так и не проснулся, именно из-за невозможности играть в теннаг.

Это невероятно, неописуемо, превосходно. Такая красота, что аж дух захватывает. Соперники стоят у разных концов стола и перебрасывают друг другу теннажный шар через небольшую сеть, натянутую поперёк стола. Шарик отскакивает от невидимого магического щита, выставляемого игроками раскрытой ладонью, и несётся на противоположную сторону, оставляя за собой светящийся «хвост», который не успевает полностью раствориться в воздухе, пока возвращается обратно. И уже через минуту игры стол становится разукрашен искрящимися полосами, а у особых умельцев шар летает так быстро, что игра сопровождается ещё и звуковыми эффектами, когда он рассекает воздух, посвистывая.

И сейчас я стояла, словно приклеенная к полу, наблюдая за одним из столов, где шар летал между игроками с невероятной скоростью, и, похоже, уже давно, ведь узор из светящихся линий был настолько интенсивен, что можно было предположить, что теннажный шар перелетал от соперника к сопернику уже не одну сотню раз. При этом он издавал звуки, перескакивая от щита к щиту с бешеной скоростью, и было вообще непонятно, как игроки ещё видят его. Даже у меня в глазах зарябило, а мы только вошли.

Наконец, одни из соперников ударил слишком сильно, шарик просвистел мимо его оппонента, и, стукнувшись о стену, упал на пол. Зал взорвался аплодисментами и криками одобрения, а соперники устало опёрлись руками на стол, приводя дыхание в норму, и я решила посмотреть на этих умельцев.

Надо же! Одним из них оказался Николас, а вторым, победившим в игре, Дэймин Ратсел. Собственной персоной! Я снова вспомнила глупую утреннюю ситуацию, но быстро остановила ускорившееся сердце глубоким дыханием, собираясь делать вид, что ничего не произошло. А ещё лучше было бы просто смыться отсюда, пока никто из знакомых нас не заметил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Сёма, — прошептала я, собираясь увести сестру, но было уже поздно.

— Вия, — крикнул Николас, привлекая к нам внимание, и мне ничего не оставалось, кроме как улыбнуться и потащить сестру к нему,знакомиться.

— Привет, Ник. Это было круто, — искренне выразила я своё мнение.

— Да брось. Я же проиграл, — Ник скромно улыбнулся, — хотя Дэймина выиграть практически невозможно.

— Да ладно. Он же не профессиональный спортсмен, — почему-то мне не хотелось думать о том, что этот индюк так хорош ещё и в теннаге. Или просто было неприятно слышать о нём что-то хорошее. Не знаю почему. Надо признать, его папаша сыграл в этом не последнюю роль. Ну не мог этот старый извращенец воспитать порядочного сына! Наверняка, младший Ратсел такой же мерзкий бабник.

— Я уверена, что ты смог бы его обыграть.

— Спасибо за веру в меня, — Ник не заметил в моих словах излишней агрессии в сторону Дэймина и искренне улыбнулся, а вот Сёма посмотрела с подозрением. Я и сама бы на себя сейчас так посмотрела. Ратсел-младший вызывал во мне необоснованную и несвойственную мне агрессию. Скорее всего, потому что он стал причиной моего утреннего позора.

— На самом деле, Ратсела ещё никто не выигрывал, — огорошил нас Ник.

— В каком это смысле? — спросила удивлённая Семана.

— В прямом, — ответил ей парень и исправил мою оплошность: — Я — Ник, кстати.

— Очень приятно, Семана, — Сёма обворожительно улыбнулась своей неповторимой улыбкой, доставшейся ей от мамы.

— Дэймин не профессионал, — продолжил Николас, — он не занимается теннагом, но эта игра ему даётся легко, как видите. Ещё ни один непрофессионал его не обыграл. И то, что я так долго продержался — чудо. Хотя я как раз этой игрой увлекаюсь серьёзно. Тренируюсь в доме спорта, выступаю на соревнованиях… И вот, как видите, всё равно ему проигрываю.

— Пф, — довольно громко возмутилась я, — быть не может. Уверяю тебя, в этом году ты его обязательно обыграешь!

— Ник, отличная партия, — глубокий бархатный голос прозвучал так близко, что от дыхания говорящего волосы в районе моего правого виска зашевелились. Я замерла.

— Да, брось, — ответил Ник и смущённо улыбнулся, — тебя невозможно обыграть.

— Тебе просто не хватает терпения. Будешь внимательнее, и обязательно обыграешь меня в этом году, — ответил Дей, давая понять, что слышал мои слова. — Сыграем?

Я быстро повернулась в сторону Деймина, чтобы понять, к кому он обращается, и практически уткнулась носом в обнажённую мускулистую грудь — Ратсел зачем-то расстегнул молнию на своей толстовке. Нет, здесь, конечно очень жарко. Ну, так надевал бы футболку! Зачем тут полуголым щеголять? Здесь же дети! Я с трудом заставила свои глаза оторваться от этого зрелища и подняла взгляд к лицу Деймина. Он смотрел на меня.

— Играешь? — парень повторил вопрос, глядя мне в глаза с вызовом.

Вся моя агрессия схлынула со скоростью снежной лавины и оставила после себя лишь пустоту. Полную пустоту. В моей голове не было ни одной мысли. Ратсел говорил со мной. Со мной? Почему вдруг Ратсел говорит со мной? Неужели хочет высмеять из-за утренней ситуации? Но вместо слов и вопросов мой рот просто беззвучно открывался и закрывался. Наверное, я была похожа в этот момент на безмозглую рыбу в аквариуме.

И Деймин молчал. Видимо, ждал от меня хоть какой-то реакции на свои слова. И она последовала… Думаю, ещё никто так не удивлял этого индюка. Честно говоря, я и сама удивилась своему поступку. Это было очень на меня не похоже. Я просто отвернулась и возобновила разговор с Николасом, полностью проигнорировав мистера «накаченная грудь».

— И давно ты занимаешься теннагом? Почему именно им?

Где-то справа от меня послышался негромкий хмык.

А Николас переводил растерянный взгляд с моего лица куда-то чуть выше и обратно. Кожей я чувствовала, что Ратсел остался стоять на месте и прожигал своим взглядом мой профиль, да так, что, кажется, ещё минута, и волосы полыхнут огнём.

Неловкую паузу заполнила удивлённая Сёма:

— Привет, — сказала она, обращаясь к Дэймину, — Вия у нас просто плохо слышит…

Я бросила на сестру недовольный взгляд и, тяжело вздохнув, повернулась к продолжающему хранить молчание индюку.

— Не играю, — сказала я, предусмотрительно подняв глаза сразу к лицу Дэймина. Особо легче не стало…

Вот уж не знаю, на что приятнее смотреть: на идеально накаченный торс, выглядывающий из-под расстёгнутой толстовки, или на идеально симметричное лицо, словно вылепленное умелыми руками скульптора. Нет, ну это ж надо, как Великий постарался над этим экземпляром? Мужику неприлично быть таким красивым! В его обществе любая «Мисс» будет чувствовать себя ущербной уродиной.

— Тебя не учили, что вклиниваться в чужие разговоры — нехорошо?

Слева послышался испуганный вздох Семаны.

— А тебя не учили, что грубить взрослым нехорошо? — не остался в долгу Ратсел.

Я скептически приподняла брови, не признавая, что наша разница в возрасте позволяет ему считать себя взрослым по сравнению с нами. Сколько ему? Двадцать два? Двадцать три? Да он всего лет на пять-шесть старше.

И в ответ на мой несогласный с ним взгляд этот индюк сделал то, чего я уж никак не ожидала в сложившейся ситуации. Он широко улыбнулся, ослепляя меня светом своих белых зубов, таких же идеальных, как и весь он. И эта улыбка была такая задорная и искренняя, такая мальчуковая, что я не смогла удержаться, и уголки рта сами по себе растянулись. Я попыталась это исправить, поджав губы, но было поздно — Ратсел заметил и мою улыбку, и попытку её скрыть. Он заулыбался ещё шире.

— До встречи, колючка.

И его высочество индюк удалился из помещения, подмигнув мне на прощание. А я смотрела ему вслед и думала, чем же заслужила внимание такой важной персоны. И главное, как так получилось, что моё раздражение буквально за секунду сошло на «нет», постепенно превращаясь в… симпатию?

Глава 4

После допроса с пристрастием от Семаны, который она провела, утащив меня за угол клуба как только Ратсел-младший ушёл, я отправилась в нашу комнату, чтобы осмыслить произошедшее.

Сёма спрашивала, почему я была так агрессивно настроена, заметила ли, что между мной и Ратселом воздух искрится, симпатичен ли мне Дэймин… На все вопросы был один ответ — не знаю. Этот парень вызывал во мне очень противоречивые чувства. С одной стороны, мне хотелось уколоть его побольнее, а ещё лучше огреть чем-нибудь тяжёлым по голове, чтобы с его индюшачьих перьев пух полетел. Но с другой стороны, невыносимо хотелось ему улыбаться и потрогать ямочки на щеках, чтоб Дэйминовская лёгкая небритость поколола самые кончики пальцев…

Великий, да что ж за ерунда творится? Я всегда была абсолютно равнодушна к подобным типам! Даже когда одноклассницы вздыхали по самым смазливым киноактёрам, я лишь неопределённо пожимала плечами, искренне не замечая в этих мужчинах ничего привлекательного.

Следующие три дня я наблюдала… Каждое утро, проходя мимо дома средних на завтрак, исподтишка смотрела на Дэймина, который провожал наш строй задумчивым взглядом с крыльца дома средних. И потом в течение дня парень постоянно попадался мне на глаза, несмотря на то, что территория лагеря была довольно большой. Наши дома располагались рядом, и мы с сестрой много времени проводили у крыльца, общаясь с Ником и его другом — плохим парнем Джоном, который оказался вполне себе ничего. Здесь же мы обсуждали с нашей младшей воспитательницей Юлей предстоящие мероприятия и даже помогали писать сценарий к клипу, который надо будет продемонстрировать на сцене через два дня — межкомандный конкурс.

Ратсел-младший со своими ребятами обычно ошивался где-то поблизости, а я не могла удержаться и то и дело поглядывала в его сторону, стараясь не выдавать своего интереса. То, что видела, совершенно не вязалось с тем образом, который я нарисовала в голове.

Дэймин Ратсел казался добрым парнем, практически всегда искренне улыбающимся, любящим детей — это было совершенно очевидно. Он постоянно проводил время со своими воспитанниками и получал от этого неподдельное удовольствие. Он учил мальчишек приёмам боевых искусств, что, как правило, переходило в обыкновенное баловство, и я спешно отводила глаза, пытаясь скрыть улыбку, чтобы никто не догадался о причинах моего приподнятого настроения. Ещё Дэймин учил ребят различать птиц по пению, девчонкам показывал приёмы самообороны и даже плёл с ними венки! А когда они, в рамках подготовки клипа на конкурс, начали вытанцовывать чисто девчачьи движения, я всё-таки не удержалась и прыснула со смеху — брутальный Дэймин очень старательно и женственно вилял бёдрами с серьёзным более чем мужественным лицом, покрытым щетиной — это было выше моих сил.

И я не верила своим глазам. Такие парни не умеют различать птиц по голосу и плести венки из ромашек! Они умеют задирать носы и смотреться в зеркало. А лучше всего они разбивают девичьи сердца. И мне нельзя об этом забывать!

В этом мне отлично помогал Ратсел-старший. Каждый раз, когда я видела профессора, моё воображение рисовало картины его сального взгляда на теле моей любимой сестры, и я невольно проецировала эти впечатления на Дэймина. С одной стороны, я осознавала, что у парня с его отцом может быть ровно столько же общего, сколько у меня с моей старомодной маман. Нет, я её безумно люблю несмотря на пуританские нравы. Вот и Дэймин может любить своего отца и ничего не знать о его пристрастиях к юным девушкам, если таковые вообще имеют место быть. Но я ничего не могла с собой поделать и судила сына по отцу.

На пятый день лагерной смены мы с Сёмой привычно вместо дискотеки сразу направились в теннажный зал. Там нас уже ждали Ник и Джон, с которыми мы проводили практически всё время. По вечерам я обожала наблюдать за теннажными поединками Ника и Дэймина. Пока Николасу так и не удалось победить, а я стала замечать за собой, что переживаю уже не за него и желаю победы Дэймину.

В какой момент я сменила сторону, заметить не успела, но осознание этого факта меня сильно напугало. Я резко подняла испуганный взгляд на лицо только что одержавшего очередную победу Ратсела и, заметив, что он смотрит прямо на меня, испугалась ещё сильнее. Мужчина нахмурился.

Я быстро отвернулась и сделала глубокий вдох, останавливая разбушевавшееся сердце. Подошла к весело заигрывающим друг с другом Сёме и Джону и упала на скамейку, пытаясь сохранить невозмутимый вид.

Буквально через минуту рядом со мной кто-то присел, обдавая жаром бедро. Каким-то шестым чувством я поняла, что это не Ник. Глубоко вдохнув, ощутила терпкий запах мужского парфюма и чего-то ещё, посылающего по всему телу мурашки… Подозреваю, что это был естественный запах Дэймина Ратсела. Великий, почему в прошлый раз, когда мы стояли близко друг к другу в этом же зале, я не чувствовала ничего подобного рядом с ним? Я не ощущала даже этого волнующего запаха. Возможно, дело в том, что тогда я относилась к нему по-другому? Мне надо срочно что-то делать со своими эмоциями! Нельзя западать на таких парней!

— Тебе нравится теннаг.

Это был не вопрос. Это была констатация факта. Я сжала вмиг вспотевшие ладони в кулаки и рискнула посмотреть на неожиданного собеседника. Дэймин улыбался! Так искренне, как он улыбается детям. Может это у него отрепетированная улыбка такая? Он наверняка часто снимается для каких-нибудь модных журналов, и там надо уметь вот так вот улыбаться… Или не снимается? Тогда это просто преступление. Прятать такую улыбку от широких масс! А может эта его улыбка и проявляется лишь по отношению к детям? Ну а что… Он тут воспитатель, хоть и младший, а я — ребёнок. Именно так ему и положено относиться ко мне. Отсюда и улыбка. Я попыталась собрать разбегающиеся в разные стороны мысли и всё же ответила:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нравится.

— Почему не играешь? — заинтересованно спросил Дэймин.

— Магии нет.

Он был так расслаблен и всем своим видом, а особенно этой самой улыбкой, располагал к себе, что я перестала дрожать. Отвечать правду на подобные вопросы я привыкла с детства. Никогда не стеснялась того, что я бездарность. Я такая, какая есть.

— Совсем нет? — перестав улыбаться, уточнил Ратсел.

Я хмыкнула. Сейчас Дэймин кинет ещё парочку дежурных фраз и сольётся обратно в свою идеальную жизнь, оставляя такую неидеальную меня позади, и не удостоит больше ни единым взглядом до самого конца смены. Такие, как он, не водятся с такими, как я. Брезгуют. Одарённые часто брезгуют нами. А уж такие, как Ратсел, и подавно. Идеальный во всём. Не терпит несовершенства.

Пока я не сталкивалась с подобным отношением, но готовлюсь к этому. В школе у всех одноклассников источник уже проснулся. У кого-то ещё в младших классах, у кого-то в средних… Но все мы изначально были в равных условиях, мало у кого магия пробуждалась в дошкольном возрасте, и в нашей школе таких эксклюзивов не было, поэтому косо на меня никогда не смотрели. Лишь изредка спрашивали, не изменилось ли что-то. Кто-то интересовался, искренне переживая, а кто-то и злорадствовал.

Однако после этого лета всё изменится. Отсутствие у меня магии обязывает поступить на немагический факультет, но мои корни не позволяют не посещать уроки магии…

Насколько я знаю, подобных случаев в истории Магитара пока не зафиксировано. Такие, как Семана, были — от смешанных браков вполне мог родиться немаг, хоть и не часто. А вот у меня всё было странно. И теперь первый раз в жизни нам с Сёмой придётся разлучиться. Мы учились в одном классе и уже получили уведомление о зачислении в одну группу для немагов. Но магический совет при правительстве государства обязал меня посещать уроки теоретической магии, рассмотрев дело в особом порядке.

Помню, я ещё боялась, что меня вызовут на заседание и придётся краснеть перед десятком одарённых высших магов за то, что я такая бездарность, несмотря на свои «богатые» корни. Но, слава Великому, обошлось. Они там сами по себе, без моего участия, решили, что источник может просунься и позже, поэтому я обязательно должна посещать занятия, чтобы знать, что делать с магией, которая, по их мнению, «пока дремлет и ждёт своего часа». А вот я в этом очень сильно сомневаюсь.

И вот там-то меня ждут настоящие испытания! Одарённые доченьки и сынишки оторвутся на мне, ошибке природы, с лихвой. Придётся попрактиковаться в плевании ядом. У меня с этим не очень. Не люблю конфликты.

Я была готова и ждала, когда Ратсел брезгливо скривит свои идеальные губы и отойдёт от меня подальше, но парень меня удивил, снова… Он широко и задорно улыбнулся, заставляя моё сердце биться в истерическом припадке, и спросил:

— Влюбиться не пробовала?

«Да вот, боюсь, если ты не перестанешь мне вот так улыбаться, попробую…», — подумала. А вслух сказала:

— Считаю, что оно того не стоит.

Дэймин удивлённо приподнял брови.

— Хочешь сказать, что магия не стоит того, чтобы полюбить кого-то?

Я неопределённо пожала плечами.

— Ну знаешь… Это ведь не происходит по заказу. Я бы может и рада была влюбиться, тем более, если бы это повлекло за собой пробуждение источника. Да вот как-то не задалось.

— Это верно… С любовью всё сложно.

— Говоришь, как знаток, — я посмотрела парню в глаза, надеясь найти там ответы, но его огромные бездонные омуты молчали. Мне всегда казалось, что по карим глазам вообще невозможно что-то прочитать. Вот и настоящие эмоции Дэймина я не могла разглядеть. Мне всё ещё не верилось в его искреннее дружелюбие и заинтересованность, казалось, что где-то есть подвох.

— Да нет, вообще-то. Мне кажется, я ни разу не влюблялся… — как-то грустно сказал Ратсел, уставившись куда-то в пустоту перед собой.

— А вот в это я верю, — пробубнила себе поднос.

Дэймин снова посмотрел на меня, но ничего не сказал. Может, не расслышал…

— И?

Этот вопросительный звук мне ни о чём не сказал, и я не поняла, чего красавчик от меня ждёт, о чём поспешила ему сообщить недвусмысленным поднятием обеих бровей.

— Тебе нравится теннаг, — снова констатировал Дэймин.

— Ну, допустим, — я подозрительно сморщилась.

— До встречи, Колючка, — Ратсел подмигнул мне и гордо удалился в неизвестном направлении, не забывая на ходу подбадривать своих подопечных, провожающих его восхищёнными взглядами.

А я весь вечер обдумывала произошедшее. Почему Ратсел вообще обратил на меня своё внимание? И как он умудрился заметить страсть к теннагу? Даже Сёма не знала, что сыграть в эту игру — моя тайная мечта, ведь я должна сохранять легенду о том, что магия мне совершенно не нужна и дочь одарённых родителей без магии — это нормально.

Я думала о том, кто же всё-таки такой этот Дэймин… Может ли быть, что при своей внешности, при повышенном внимании противоположного пола, при деньгах отца-профессора, чьи услуги стоят баснословных денег, он остаётся искренним, добрым и внимательным, не зазнаётся и не задирает свой индюшачий нос к потолку? Или он лишь искусно притворяется? Но зачем?

И где-то глубоко-глубоко в моём сознании проскакивала бредовая мысль, что я могла ему просто понравиться… Иначе, зачем красавчику уделять мне внимание? Я ведь наблюдала за Дэймином. И не видела, чтобы он общался с кем-то кроме своих подопечных… Только играл в теннаг с Николасом каждый вечер, а со мной завязывал диалог уже несколько раз. Почему?

С этими мыслями я заснула, с этими же мыслями проснулась… Почувствовала приятное покалывание в районе груди, когда, проходя мимо дома средних в столовую, увидела, что Дэймин стоит на крыльце и, как обычно, провожает наш строй своим чёрным взглядом. И сегодня мне показалось, что он смотрит именно на меня. Я знала, что Сёма тоже любуется парнем каждое утро и покосилась на неё, испугавшись, что сестра тоже заметит ратселовский интерес к моей персоне. Но та лишь мечтательно вздохнула и шепнула мне на ухо:

— Ну вот, увидел сутра Дэймина — считай день задался.

И, хихикнув, завела беседу с шагающим рядом Джоном.

Похоже, мой мозг выдаёт желаемое за действительное. Иначе Сёма точно заметила бы неладное и поспешила обсудить это со мной.

— Надо подготовить плакат, — щебетала сестра, некультурно разложив руки на обеденном столе в столовой. После завтрака мы решили обсудить предстоящую магианаду и решить, как будем поддерживать участников соревнований. — Ты ведь помнишь, что вытворили в прошлом году болельщицы из «Ионида»?

Я кивнула. Говорить не могла. Я активно пыталась переварить то, что запихала в себя в столовой. Вообще я не привыкла плотно завтракать. Но здесь так вкусно кормят, что не съесть утреннюю ароматную кашу было бы просто кощунством!

Что касается «Ионида»… Конечно я помнила, что группа поддержки их команды по иудагу вытворила в прошлом году. За день до этого случился мой первый поцелуй. Парень мне нравился, я думала, что это взаимно. Но, как оказалось, голые сиськи болельщиц из «Ионида» ему понравились больше.

Девчонки сотворили огромный магический плакат, напустив на него заклинание запрета для всех, кому больше семнадцати лет и меньше пятнадцати. В итоге все, кто отдыхал в лагерях в старших домах имели честь лицезреть буфера раскрепощённых болельщиц, скромно прикрытых плакатом для глаз детей и взрослых.

Надо заметить, что парни из «Ионида» на это внимания не обращали, видимо, любовались каждый день и без соревнований. А вот наши пооткрывали рты и бездарно слили игру. И мой новоиспечённый возлюбленный не оказался исключением. Он и ещё трое ребят из нашей команды по иудагу вернулись только под утро, за что были, кстати, «строго» наказаны — их лишили апельсинов из прощальных подарков. Но парни не расстроились. Зачем им апельсины из «Звезды», если на всю ночь им были предоставлены ионидские «арбузы»?

К чести моего несостоявшегося дружка, он не пытался после этого ко мне подойти. Только смотрел виновато издалека. А вот Семана была возмущена, считая, что парень мог бы объясниться. А что тут объяснять? «Прости, просто ты перед поцелуем-то неделю ломалась, а там всё готовое…». Я это и так понимала. Какому парню в шестнадцать лет не хочется пообщаться с раскрепощёнными девушками? Надежда ведь умирает последней… Вдруг и потрогать дадут?

В общем я не чувствовала себя оскорблённой. И уж точно не страдала. В конце концов при виде него мои коленки не подкашивались, сердце не пыталось сбежать и спрятаться за желудком, который и сам должен был бы сжиматься от волнения… Всё это я испытывала теперь при виде младшего воспитателя «средних». И мысли мои всегда были где-то в районе крыльца их дома, поэтому и сейчас я слушала Сёму в пол уха, наблюдая за приближающейся к нам звездой лагеря, воспитанником Дэймина.

Джейми был невероятно обаятельным мальчишкой девяти лет, обладающим потрясающей открытой и искренней улыбкой, на которую просто нельзя было не ответить такой же. Его знали и любили абсолютно все. Даже плохой парень Джон, с которым, к слову, у Семаны начал закручиваться роман, не мог пройти мимо Джейми, не потрепав того по маленькой кудрявой голове.

И вот сейчас эти полтора метра сплошного позитива двигались прямо к нам с загадочной улыбкой, адресованной мне.

— А теперь догони! — мальчуган схватил мой алла, мирно лежащий на столе рядом с салфеткой, и бросился наутёк.

Мы с Джейми успели подружиться, да и все в лагере знали о его любви к разным проделкам, поэтому я не сильно удивилась такому поступку ребёнка и была даже рада, что не придётся принимать участия в разработке мотивационного плаката в поддержку спортсменов — мысли не о том.

Я выбежала на улицу, сверкая улыбкой, и успела заметить кудряхи Джейми, скрывающегося в здании клуба. Что ж, поиграем в прятки…

Я не спеша открыла дверь и пару секунд постояла у входа, пытаясь привыкнуть к полумраку после яркого уличного света. Прошла в центр зала и огляделась. Джейми было не видно, но дверь в теннажный зал скрипнула, и я ринулась туда, не раздумывая. В помещении было светло и… пусто. Быстро сообразив, что меня обманули, я развернулась обратно к выходу, но дверь распахнулась, впуская Дэймина Ратсела с моим алла в руках. Я замерла.

— С меня дополнительный десерт, как договаривались, — сообщил Ратсел кому-то в темноту танцевального зала, — беги, малыш.

Джейми — предатель.

Глава 5

Ратсел достал из кармана серых спортивных брюк маленький медный ключ и запер дверь, отрезая нас от всего мира.

И я испытала… страх. Настоящий дикий ужас! Я была уверена, что сейчас в дверь, ведущую в кладовую, в которой хранится инвентарь администраторов по уборке лагерной территории, войдёт Ратсел-старший, и они вместе с сыном сделают со мной нечто ужасное. Лишат меня чести, достоинства, а в самых страшных фантазиях я лишилась и жизни. Мне, правда, было страшно. Именно в этот момент я осознала, что между мной и Дэймином — пропасть, и на самом деле я ничего не знаю об этом человеке. Сейчас мне стало казаться, что Дэймин — маньяк. Такой же, как и его отец.

Я уже начала оглядываться по сторонам в поисках оружия, но Ратсел-младший повернулся и снова удивил меня… Он опять улыбнулся своей искренней и доброй улыбкой, но, видимо заметив мой испуганный взгляд, помрачнел. А моё сердце прекратило попытки спастись бегством и стало замедлять ритм, страх отступил, но осталось чувство неловкости и неправильности всего происходящего.

Дэймин вопреки моим опасениям не стал подходить близко, а направился в противоположный конец зала и повернулся ко мне спиной, перебирая магические артефакты для теннага, которые находились в круглосуточном доступе для всех отдыхающий в лагере магов. Жаль, что я — немаг.

Я продолжала стоять на месте и боялась пошевелиться, стараясь дышать бесшумно. Образовавшаяся тишина, казалось, создала вокруг вакуум и давила на уши и мозг, заставляя вздуваться вены в районе висков. Лишь постукивания о деревянный стол артефактов, перебираемых руками Дэймина, изредка нарушали атмосферу недосказанности. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем он заговорил.

— Почему ты меня боишься, Колючка?

Парень повернулся и посмотрел на меня. Я впервые видела его таким. Серьёзным, задумчивым. Показалось даже, что в его взгляде затаилась обида. Сейчас Дэймин не походил на беззаботного повесу, плюющего на всех вокруг с высоты своего чемпионского пьедестала. Сейчас он выглядел обычным человеком, у которого полно забот. Таким же, как все.

Я была в замешательстве. И в первую очередь из-за того, что ответа на его вопрос у меня не было. Поэтому я задала встречный:

— Зачем мы здесь?

И голос вроде бы даже не дрожал, хотя был немного хриплым. Дэймин грустно усмехнулся, и ответил:

— Ты же любишь теннаг.

— Люблю, — подтвердила я, — и с удовольствием посмотрела бы очередную партию, вот только играть тебе не с кем.

И в этот момент холодок страха снова пробрался куда-то внутрь моей всё ещё трепещущей души, ожидая появления Ратсела-старшего. Я даже тряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Но Дэймин опять удивил.

— Ну почему же не с кем. С тобой.

«Ну, всё. Умом тронулся», — подумала, возобновляя поиски оружия.

— Дэймин, — заговорила медленно и разборчиво, пытаясь максимально спокойно смотреть парню в глаза. Говорят, с психами только так и надо. — Ты забыл? Я немаг. Я не играю в теннаг. Я не смогу воспользоваться артефактом, чтобы сотворить щит. У меня источник не проснулся, магии нет.

— Зато у меня есть, — и он снова улыбнулся.

А до меня дошло, что он задумал. И я удивилась так, как ещё никогда в жизни не удивлялась. Даже когда в семь лет узнала, что детей на самом деле не птицы приносят.

— Почему? — спросила, подобрав челюсть с пола.

Дэймин небрежно пожал плечами.

— Ты любишь теннаг. А мне не сложно.

Ни черта себе несложно! Да это дьявольски сложно!

Дэймин собрался поделиться со мной магией. И мало того, что это очень выматывает, опустошает собственный резерв минимум на сутки, и делать это вообще могут только одарённые. Очень одарённые. Так это ещё и незаконно и наказывается очень строго. Так строго, что мне опять стало страшно.

— Ты осознаёшь, что тебя заблокируют на несколько лет, если узнают?

— Ну, ты же не скажешь, — Дэймин подмигнул и вложил в мою ладонь маленький камушек-артефакт, которые всегда используются для создания теннажных щитов.

Я смотрела на свою ладонь, в которой красовался серо-зелёный кругляшок, и, кажется, начала осознавать, что сейчас, похоже, сбудется моя мечта. Уголки губ сначала немного приподнялись, а уже через пару секунд я во всю улыбалась, крепко сжав ладонь в кулак.

На моего персонального волшебника я теперь смотрела, не моргая. Всё ещё не до конца веря, что он-таки сделает это. Поделиться с кем-то магией — это непросто незаконно и выматывающее. Это сложный ритуал, проводить который надо уметь, если хочешь избежать последствий. В связи с чем, у меня возник вопрос, который я и поспешила задать:

— И часто ты это делаешь?

— В первый раз, — совершенно серьёзно ответил Дэймин, не поднимая на меня взгляда.

Сейчас парень очень внимательно раскладывал на теннажном столе какие-то треугольные камушки вокруг небольшой дощечки, а когда он достал нож, я снова напряглась.

— Подойди, — Дэймин посмотрел мне в глаза, и взгляд его был таким напряжённым, что я засомневалась. Но, присмотревшись, не увидела ни доли сомнений в выражении его лица, парень определённо знает, что делает, и мне захотелось ему довериться. Что уж лукавить — Дэймин Ратсел внушает уверенность. За его могучей спиной хочется спрятаться и переложить на него решение всех своих проблем, а самой пойти покупать платьишко. Которое Дэймин потом снимет своими сильными руками… От этих мыслей я, кажется, покраснела, тряхнула головой и сделала пару несмелых шагов в его сторону, остановившись буквально в метре от стола. Дэймин закатил глаза к потолку и притянул меня ближе, схватив за запястье.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я не съем тебя, Колючка. Чтобы ты там себе не напридумывала.

— Я ничего не придумывала, — пробубнила себе под нос, невероятно смутившись. Не говорить же ему, что ещё пару минут назад я действительно боялась его, но вовсе и не думала, что он планирует меня съесть… В моих фантазиях было совсем другое. И уж точно я никогда не скажу, что после такого короткого прикосновения к моей руке тёплой ладони Ратсела-младшего я уже не то чтобы сильно против подобного развития событий…

Я снова потрясла головой, пытаясь избавиться от наваждения. Но оно само быстро сошло, стоило Дэймину занести нож и полоснуть по подушечке своего большого пальца, окропляя кровью доску, вокруг которой ровным овалом уже были разложены треугольные камушки.

— Ты что делаешь? — зашипела я, шарахаясь в сторону. — Откуда ты знаешь, что это нужно? Ты же никогда этого не делал…

— Отец научил. Он проводил этот ритуал не один раз, — Дэймин снова посмотрел мне в глаза и продолжил. — Вия, доверься мне.

Я нахмурилась, обдумывая, а Ратсел хитро ухмыльнулся и спросил, кивнув в сторону теннажного стола:

— Разве ты не хочешь сыграть?

Да конечно хочу! Очень хочу!

И я молча протянула Дэймину левую руку, продолжая удерживать в правой артефакт теннажного щита. Ратсел, не разрывая со мной зрительного контакта, аккуратно взял её и быстро полоснул по подушечке большого пальца.

Я дёрнулась. Не от боли. Скорее, от неожиданности, хоть и знала, что именно сейчас произойдёт. Дэймин поднёс мою ладонь к столу, немного сжал палец, дождался, пока капля упадёт на ритуальную доску, а потом слегка наклонился, слизнул вновь образовавшуюся на моём пальце капельку крови, что-то прошептал, провёл рукой, и ранка зажила прямо на глазах.

И вот после этого я снова стала бояться. Только теперь не того, что Дэймин сделает со мной что-то нехорошее. Теперь я испугалась, осознав, что если вдруг Ратсел-младший всё же что-то сделает, я его не остановлю. Не смогу. Не захочу. Даже пытаться не буду.

В следующую минуту, пока Дэймин стоял с закрытыми глазами, опершись двумя руками на стол прямо перед ритуальной доской, окроплённой нашей перемешанной кровью, передавая в это самое мгновение мне часть своей магической силы, я окончательно осознала, что влюбляюсь в этого человека. И мне осталось совсем чуть-чуть до точки невозврата. Этого совершенно точно нельзя допустить. И я сделаю всё, чтобы наше общение с Дэймином сошло до минимума. Но завтра. А сейчас я просто позволю себе насладиться мгновением, в котором парень, в которого я влюблена, исполняет мою мечту.

Я пользовалась моментом, пока у Ратсела были закрыты глаза, и нагло его рассматривала. А когда он пошатнулся, будто от удара, ринулась в его сторону, но остановилась, почувствовав, как в меня что-то врезалось и словно разлилось по венам штормовой волной, разнося по всему телу огромную мощь. Неужели?

Я посмотрела на свои ладони, пытаясь разглядеть на них характерное магическое свечение, и мне даже показалось, что кончики пальцев слегка искрятся под определённым углом. И тогда я подняла взгляд на Дэймина. Он смотрел на меня и улыбался. Я неуверенно улыбнулась ему в ответ, предвкушая нечто невероятное.

— Что дальше? — уточнила. Ведь наличие у меня магии не означает, что я теперь всё умею.

— А дальше мы поиграем, — Ратсел подошёл к теннажному столу, тряхнул правой рукой, и вокруг его ладони образовался едва заметный купол щита. Затем он покрутил пальцами левой руки, создавая теннажный шарик. А я внимательно следила за его движениями, подошла к противоположной стороне, подняла правую руку, собираясь намагичить щит, но Дэймин меня остановил.

— Не спеши. Не расходуй магию. Щит сотворить не так просто. Начни с малого.

Я вопросительно приподняла брови, переминаясь с ноги на ногу в нетерпении. Дэймин слегка улыбнулся и продолжил:

— Попробуй сперва магический светильник. Это самое простое.

— Хорошо-о-о-о, — протянула и снова посмотрела на свои руки.

Я невероятное количество раз видела, как маги создают эти светящиеся шарики, не говоря уже о том, что у нас в школьной программе был предмет «теоретические основы магии», где нас этому учили. Посветить себе в тёмном углу библиотеки или осмотреть сомнительный бутерброд в столовой, чтобы лучше разглядеть, не заветрилась ли в нём ветчина — обычное дело для каждого мало-мальски одарённого школьника средних и старших классов.

Но даже эта обыденная для рядовых магов вещь всегда казалась мне настоящим чудом. Поэтому, когда я представила в своём воображении маленький светящийся шарик и потёрла друг о друга пальцы правой руки, и ровно такой же шар, который я представляла в своём воображении, с лёгкостью загорелся прямо напротив меня, я взвизгнула и, кажется, даже подпрыгнула на месте.

— Вау, — никак иначе выразить свой восторг от этого созданного мной впервые чуда я выразить не смогла. Я подула на светильник, и он отлетел прямо к Ратселу, освещая под собой теннажный стол.

— Вот видишь, — сказал парень, отмахиваясь от шарика, — это просто.

— Ну, знаешь, — я не могла перестать улыбаться, — довольно многое становится простым, когда у тебя есть магия.

Ратсел хмыкнул.

— Какая мудрая мысль.

А я смутилась. Из уст Дэймина в этой ситуации любой комплимент казался мне каким-то… порочным. Поэтому я не стала затягивать. Да и вообще уже очень хотелось приступить к игре…

— Как сделать щит? Нам в школе это не объясняли, а в секции по теннагу я, само собой, не ходила…

— Практически так же, как и светильник. Только тебе надо не просто представить светящийся шар, а почувствовать энергию внутри и направить в руку, формируя её в щит. Пробуй, — скомандовал Дэймин.

А я впервые в жизни обрадовалась тому, что у меня есть дар. Если бы не он, я, наверное, до вечера провозилась бы с формированием энергии в щит. А сейчас… мне это было уже знакомо благодаря дару. Я уже научилась формировать энергию в нужную мне форму и направлять куда следует. Но Дэймину об этом не сказала, поэтому, когда у меня с первого раза получилось сформировать щит, он откровенно удивился.

— А ты очень способная, — задумчиво протянул Ратсел.

Я слегка улыбнулась и не стала его разочаровывать. Пусть буду способная. Не говорить же, что я неделю потратила, прежде чем научилась управлять энергией дара.

— Ну, поехали? — спросил мой напарник, подбросил шар и ударил по нему щитом, отправляя на мою половину стола.

Я проследила за траекторией полёта, обрисовавшейся светящейся дугой, и с замиранием сердца отбила шар, посылая обратно.

Мы играли больше часа. Сначала шар перелетал с одной стороны на другую максимум раза три, и картинка из полосок света, оставляемых шариком, которую я мечтала нарисовать уже очень много лет, была скудновата. Но часа через пол у меня стало получаться довольно неплохо, и когда впервые над нашим столом образовалось непроглядное светящееся полосатое полотно, я снова радостно взвизгнула, потеряв, правда, при этом концентрацию и не отбив шар, но это было уже неважно. Я стояла и смотрела на стол, над которым медленно по очереди потухали полоски света, и подпрыгивала на месте — сдержать этот порыв было просто невозможно, ведь хотелось кричать от восторга, но я стеснялась.

Дэймин вёл себя вполне непринуждённо и был очень доволен, хотя я не могла понять причин его радости. Он должен был чувствовать себя не лучшим образом… Ведь магия для мага — это буквально часть тела, часть души. А он добровольно отрубил от себя кусок и передал мне. Я бы не улыбалась так, если б отдала кому-нибудь во временное пользование собственную почку, например. А этот довольно скалился всю игру, хотя и играть ему явно было неинтересно — я до его уровня не дотягивала, мягко говоря. И даже глаза Дэймина радостно блестели, выражая степень его удовольствия. Ну что ж. Раз ему нравится всё происходящее, я тем более не буду чувствовать себя неловко.

— Великий, Дэймин, — я благодарила своего волшебника, пока мы возвращались из клуба к домам. Прошло почти два часа, магия, подаренная мне парнем, ослабела, или я не могла её удержать как следует, но мой щит стал мерцать. Да и вообще пора было уже возвращаться, Сёма наверняка меня обыскалась. — Я не знаю, как тебя благодарить. Это просто невероятно. Я никому не скажу! Обещаю! Хотя очень хочется, честно говоря…

— Вия, — перебил меня Ратсел, — я не сделал ничего особенного, правда. Это несложно, и твои восторженные прыжки того стоили.

Дэймин посмотрел на меня с ехидной улыбкой, а я смутилась и, наверняка, покраснела, как варёный окунь.

— Ладно, беги к друзьям, — парень подмигнул мне, и направился в сторону дома «средних», оставляя одну.

Я стояла на месте и смотрела ему вслед, глупо улыбаясь, а Деймин обернулся и крикнул:

— До встречи, Колючка!

Мне захотелось броситься за ним и обнять крепко-крепко. До хруста костей, так, чтобы одежда помялась, чтобы дышать было нечем.

Никто никогда не делал для меня ничего подобного. А ведь я даже не просила. Даже не говорила, что мечтаю об этом. Сам заметил, сам организовал… Всё же Дэймин Ратсел — потрясающий человек, и было бы замечательно иметь такого друга. А ещё лучше — парня. Или мужа… Именно поэтому нам необходимо срочно прекращать всяческое общение!

Глава 6

В течение следующей недели я, как могла, старалась избегать встречи с Дэймином Ратселом. И если днём это удавалось довольно хорошо, то вот после ужина возникали проблемы, потому что придумать убедительную отговорку, почему я не пойду в теннажный зал, не получалось. И каждый вечер приходилось буквально силой приковывать свой взгляд к стене, к теннажному столу, шарику, к полу… Один лишь Великий знает, каких трудов мне стоило не смотреть на Деймина.

Но я всегда интуитивно ощущала его взгляд. Он постоянно наблюдал за мной. Дьявол, да он следил за моими передвижениями по залу, даже если играл в теннаг и должен был быть сосредоточен на шаре! А может я лишь выдаю желаемое за действительное и его внимание мне просто кажется?

Этот вопрос терзал меня беспрестанно. Значит ли что-то его поступок с магией или это и впрямь не столь важно? Или всё же я для него чем-то особенна? Хотя, чем я могу быть отличной от остальных? Да у него таких, как я, вагон и маленькая тележка. Нет. Большая тележка. Две. И два вагона. Да и зачем ему теперь наблюдать за мной? Ну, сделал доброе дело для убогой немагички из одарённой семьи, ну поделился магией, и что теперь?

Мне хотелось, чтобы эта лагерная смена скорее закончилась, и вместе с ней моим терзаниям пришёл конец. А с другой стороны, хотелось как можно дольше иметь возможность исподтишка наблюдать за Деймином и ощущать его обжигающий взгляд на себе. В общем, я не знала, чего хочу, и не у кого было спросить совета.

Это странно, но я стеснялась поговорить с Сёмой и признаться в возникшей симпатии к индюку, и я не рассказала ей о том, что произошло неделю назад. Всё же, это очень серьёзное нарушение магического кодекса, и лучше никому не знать. Это навсегда останется маленькой тайной, связывающей меня с Деймином Ратселом.

В терзаниях я дождалась своего восемнадцатилетия. И вроде ничего не предвещало беды. Утром Семана разбудила меня торжественным «ура», сопровождающимся её же аплодисментами, а после завтрака, прямо на крыльце столовой, все старшие поздравили меня с совершеннолетием, вручив самодельную грамоту, оформленную под старину, в которой был записан поздравительный текст в стихах собственного сочинения. Насколько я поняла, писали все вместе.

Юля зачитала этот стих громко, при всех, и, конечно, мы привлекли внимание всего лагеря, включая и всю чету Ратселов, которые остановились прямо напротив входа в столовую и наблюдали за происходящим. Мама Деймина улыбалась и что-то щебетала ему на ухо, отец одобрительно кивал, наблюдая за Юлианой, чётко и с выражением проговаривающей текст с грамоты, а вот Ратсел-младший отчего-то хмурился, не сводя с меня своего чёрного взгляда. Я лишь раз подняла на него глаза, тут же об этом пожалела и продолжила скромно рассматривать собственный маникюр, который не мешало бы обновить.

Позже мы доделали плакат в поддержку нашей команды по иудагу, девочки зарядили его магией, чтобы в руках не держать, а подвесить в воздухе над болельщиками, и отправились вместе с командой в межлагерный спорт-центр.

Здесь как всегда царила невероятная атмосфера. День магианады был особенным для всех любителей лагерного отдыха. Но также, этот день по-настоящему был важным для ребят, которые занимались спортом не только в летние месяцы.

В рамках соревнований проходил отбор в спортивные команды академий, и это был отличный шанс для парней и девушек из необеспеченных семей, чтобы получить спортивную стипендию в престижное учебное заведение.

Вообще, бесплатное место в приличной академии получить не так уж и просто. Мы с Семаной уже зачислены досрочно, но это скорее исключение, нежели правило. Мы сдали лишь IQ-тест, что было обязательным абсолютно для всех абитуриентов. А дальше уже рассматривали средний балл. У нас с сестрой баллы были более чем проходные для бюджета. А вот остальным ещё предстояло сдать пару вводных тестов в начале осени, чтобы занять свои места.

При этом в нашей системе образования были бесплатные места, полностью оплачиваемые планетарным бюджетом, которые и посчастливилось занять нам с Сёмой, были полуокупаемые, то есть частично оплачиваемые учащимися, частично планетарным правительством, были частично окупаемые, на которых эстады оплачивали большую половину стоимости за обучение, а были платные — вот их было больше всего.

И вот сейчас, в день магианады, могла решиться чья-то судьба. Возможно кто-то, кому не хватит баллов, чтобы занять хотя бы частично окупаемое место, а денег на полную оплату обучения в семье просто нет, сможет вытащить сегодня счастливый билет с приглашением в команду с дальнейшей перспективой на стипендию.

Вообще, я всегда считала, что в иудаг играть идут только самые отчаянные и невероятно смелые парни. Ну, или глупые. Это ужасно жестокая игра. Практически бои без правил.

Команда состоит из пяти магов. На поле выходят две команды. Один игрок в каждой из них выступает в роли дагоносца, остальные четверо — дагощиты. В одной партии пять рандов, в каждом ранде команда имеет право менять игроков местами. Побеждает та команда, которая наберёт больше всего очков в партии.

Даг — магический светильник, создающийся судьёй соревнования перед самым началом партии для дагоносца каждой команды. Задача дагоносца проста на первый взгляд — положить даг в корзину соперника, хаотично передвигающуюся по чужой половинеполя в воздухе. При этом дагоносец должен ещё и максимально напитать даг собственной магией.

При подведении итогов партии, количество дагов в корзинах команд может быть равным, но победит та команда, даги которой будут больше сиять магической силой, измерять которую будет судья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Только вот нюанс в том, что дагощиты чужой команды будут всячески мешать дагоносцу, применяя все свои магические навыки. Кроме того, не возбраняется пользоваться даром. Поэтому маги, обладающие даром одной из стихий, имеют огромное преимущество.

Так, дагоносцы рискуют быть хорошенько поджаренными, облитыми водой, замороженными, сбитыми с ног внезапно выросшими растениями… Задача дагощитов не только в том, чтобы не дать дагоносцу попасть в корзину, но и в том, чтобы помешать дагощитам другой команды сбить своего дагоносца. В общем, на поле обычно творится настоящее адское месиво. Невероятное зрелище!

Капитаном нашей команды был Деймин Ратсел. У него оказался дар огня. И это было невероятно. Завороживающе. Необыкновенно. Он с огромной скоростью формировал огненные шары, направляя их то в дагоносцев, то отвлекая внимание дагощитов противников. При этом его удары были так точны, что не несли совершенно никакой опасности для жизни.

В финале мы встретились с теми самыми ионидцами. И, конечно, не обошлось без болельщиц с их «арбузами». Правда на этот раз девушки не использовали магию и ограничились лишь неприличными декольте. Надо отдать должное нашим парням — на них «ягодки» никакого эффекта не произвели. Ну а Деймина вообще этим не удивишь. Он, наверняка, и не такие видал. Поэтому, когда после нашей победы в финале Ратсел стоял и мило улыбался, окружённый этими самыми любительницам оголиться, я неприятно удивилась. А когда Деймина не оказалось в джибусе, отвозившем нас обратно в лагерь, я окончательно убедилась, что парень решил-таки попробовать арбузы на вкус.

— Вия, — щебетала довольная Семана, продолжая уговаривать меня устроить тайную вечеринку по случаю моего дня рождения и победы ребят в иудаг, — ну один раз живём! Юлиана тоже против не будет! Она даже в магазин с нами захотела сходить! После отбоя соберёмся своей компанией и все вместе рванём на понтон!

Озеро находилось буквально в ста метрах за территорией лагеря. Калитки и ворота на ночь закрывались, но со стороны спортивной площадки в заборе была небольшая дыра, в которую все успешно вылезали. И я в том числе.

Я обожаю закаты. А закаты на воде — вообще моё любимое зрелище. Поэтому несколько раз за неделю я пробиралась к озеру и любовалась заходящим Хеллерстеном, удобно устроившись на понтоне. И сегодня именно так планировала отметить свой День рождения. Победу праздновать не очень хотелось.

— Сём, — с улыбкой ответила сестре, — ну ты же знаешь, я не хочу после отбоя.

— У-у-у, — разозлилась сестра, — как же ты задрала со своими закатами! Ну не можем мы прямо сейчас! Магазины же закроются!

— Хорошо. Идите в магазин, а я подожду вас здесь. Потом все вместе вернёмся в лагерь, уляжемся, а как все уснут — рванём обратно к озеру.

— Ты чудо, — сестра очаровательно улыбнулась, подмигнула мне и побежала в сторону ворот, где уже ждала вся немногочисленная компания.

А я не пошла через ворота. К озеру я отправилась привычной тропой — через дыру в заборе. Этот путь лежал по узкой тропинке через высокие кусты, естественным забором скрывающие озеро от посторонних глаз так, что если не знать о его существовании, можно спокойно пройти или проехать мимо.

Дойдя до понтона, я довольно зажмурилась, посмотрев на Хеллерстен. Он уже опускался и сменил цвет с ярко-жёлтого на бледно-оранжевый, окрашивая водную гладь в невероятные краски. Сейчас было абсолютно невозможно отличить, где заканчивается вода, а где начинается небо.

Зелень, растущая вокруг озера непроницаемым пологом, казалась покрытой золотом, и даже шелест листьев напоминал металлический перезвон, словно сотни крохотных колокольчиков откуда-то издалека напевали свои мелодии.

А ещё у магитарианского вечера в лесу был совершенно невероятный запах. И я сидела с закрытыми глазами, глубоко вдыхая аромат воды и хвойного леса, запрокинув голову назад так, что волосы, которые я предварительно освободила от резинки, намотав её на запястье, практически доставали до деревянного настила, на котором я уютно разместилась, свесив ноги к воде. Намочить их возможности не было, так как понтон был установлен достаточно высоко. И в этот момент сзади раздалось негромкое:

— Вианара?

Конечно, я узнала его моментально.

— Не надо меня так называть, пожалуйста, — не открывая глаз, отозвалась я. — Мне не нравится моё полное имя. Какое-то оно… не моё.

— Хм, — раздалось уже гораздо ближе ко мне, — ты права. Колючка — звучит гораздо лучше. Буду звать тебя только так.

— Я откликаюсь на Вию. Или Ви.

— Ви, — задумчиво произнёс Деймин, присаживаясь рядом со мной и задевая своим могучим плечом, — мне нравится. Тогда я — Дей.

— Ну, вот и познакомились, — подвела итог нашей глупой перекличке.

Деймин сидел так близко, что я невольно напряглась, не зная, чего ожидать. Его поза была такой расслабленной, что я даже позавидовала — парень сел, согнув ноги, и положил локти на колени.

— Не думала, что ты любишь арбузы.

Не удержалась от колкости и тут же прикусила язык, но Ратсел, конечно, ничего не понял.

— Какие арбузы? — спросил он с искренним изумлением в голосе.

Я только сейчас открыла глаза и виновато посмотрела на парня из-под ресниц.

— Не обращай внимания.

Деймин слегка нахмурился.

— Ты только что вернулся с магианады? — снова не смогла сдержаться и задала интересующий вопрос, мысленно со всей силы отвешивая себе оплеухи. Ну, какое мне дело, где он был?

— У меня были кое-какие дела в городе, — уверенно ответил Ратсел-младший, и я поняла, что не врёт. Ни с какими арбузами он не уединялся. И как-то легче стало на душе почему-то. И лучше даже не пытаться понять, почему… Я улыбнулась и расслабилась, полностью отдаваясь моменту.

Мы замолчали, думая каждый о своём. И не было неловкости. Потому что наблюдать за такой красотой вот так и надо. В тишине, слушая лишь звуки леса. Лёгкий плеск воды о каменистые берега, шелест листвы, перебираемой невесомыми касаниями невидимых пальцев вечернего ветра. Все тревоги остаются позади, проблемы отпускают.

— Очень красиво, — прошептала я через пару минут.

— Это точно.

Я посмотрела на Ратсела, а он не отрывал глаз от моего лица. Меня залило краской от осознания того, что парень, похоже, всё это время смотрел не на закат, а на мой профиль! Или я снова себе придумываю?

— Ви, — освободил меня от противоречивых мыслей Деймин, — с днём рождения.

Я снова смутилась.

— Спасибо.

Было невероятно приятно слышать от него слова поздравления, но когда Деймин взял мою руку в свою ладонь и вложил туда какой-то амулет на тонкой верёвочке, я растерялась.

— Ч-ч-что это?

Кажется, рядом с этим парнем находиться опасно. Можно остаться заикой на всю жизнь.

— Подарок, — ответил Деймин и весело мне улыбнулся.

— Спасибо. Очень красивый…

— У моего деда собрана огромная коллекция артефактов, — перебил меня Ратсел, — которые после своей смерти он завещал мне. Это, — Деймин кивнул на амулет, — артефакт магических знаний.

Я недоверчиво взглянула на собеседника, пытаясь получше рассмотреть его лицо в наступающих сумерках, и когда поняла, что парень не шутит, удивлённо захлопала ресницами.

— Ты сума сошёл? Ты даришь мне артефакт магических знаний? Это шутка такая? Сколько их всего осталось на Миите? Восемь? Десять? Нет, я не могу это принять. Это не подарок. Это невероятная ответственность! А если я его потеряю? Да и что это вообще такое? Кто дарит такие подарки малознакомым людям?

Слова лились из меня неконтролируемым потоком, как бы намекая Деймину, что я в шоке. Парень это понял и поспешил меня перебить.

— Ви, успокойся. Во-первых, их не так мало осталось, как ты думаешь. Около пятнадцати штук. А мне он без надобности. С теорией магии уже давно проблем нет. Я пользовался этим артефактом пару месяцев лет в десять, когда осваивал дар. Да и в коллекции есть второй. Правда он не огранён в амлует, но и обычным камнем прекрасно справляется со своим предназначением. А вот у тебя возникнет много трудностей, когда проснётся источник. Конечно, ты выучишь всё по необходимости. Но зачем терять время, если можно сразу начать пользоваться появившейся магией с помощью артефакта? Он будет сам выстраивать за тебя заклинания, стоит лишь подумать о том, что хочешь получить в результате.

— Я знаю принцип работы артефакта магических знаний. И это очень крутой подарок. Я вообще плохо понимаю, чем его заслужила, но это неважно. Важно то, что я его не возьму. Такие вещи должны оставаться в семье, даже будь их таких одинаковых у тебя все двадцать штук. В конце концов, у тебя появятся дети… И может не один, и не два… Тогда на всех не хватит артефактов. Они передерутся, обидятся на отца…

— Ну, — Деймин снова меня перебил, — я надеюсь, что мать моих детей не будет жадиной и поделится с ними своим амулетом, — парень кивнул на артефакт в моей руке, а до меня дошло, что именно он имеет ввиду.

От мысли о том, что я могу быть матерью детей Ратсела, я сначала покраснела, потом побледнела, а потом догадалась возмутиться, но получилось лишь открыть и закрыть рот. Потом снова открыть и закрыть, а Деймин широко улыбнулся, наблюдая за моими попытками как можно удачнее изобразить из себя карася.

Снова хотела возмутиться, но резкий порыв ветра разметал мои распущенные волосы, отправляя пару прядей прямо в открытый рот. Я стала отплёвываться и судорожно собирать их в кучу, но пряди никак не хотели слушаться и разлетались по сторонам, образовывая на моей голове птичье гнездо. Попытки привести причёску в порядок лишь подзадорили Деймина, который уже вовсю хохотал, запрокинув голову, а я, окончательно смутившись, опустила взгляд на понтон.

Наконец, мне удалось собрать свои кудри в кучу и зафиксировать их на макушке в нечто, отдалённо напоминающее пучок. Представляю, как я выглядела в этот момент, но стыдиться внешнего вида не было желания. Было полно других, и ни одно из них не было приличным.

Никто никогда не делал для меня подобных подарков! А этот практически незнакомый парень за неделю сумел исполнить мечту и удостоить меня одного из полутора десятков самых ценных артефактов для начинающих магов. Почему? И как я должна за всё это расплатиться? И должна ли?

Я набралась смелости и подняла глаза, решив попытаться найти ответы на свои вопросы в глазах Деймина, но в сумерках они казались ещё чернее, чем днём. В этих омутах я точно не увижу правды. Мне кажется, самые искусные лжецы — кареглазые. А Деймин перестал веселиться и не отрывал взгляда от моего лица, изучая, кажется, каждую линию, а потом протянул руку и заправил за ухо выбившуюся волнистую прядь каштановых волос. Меня насквозь пронзил острый электрический разряд, ускоряя ритм сердца втрое.

Вдали послышался шум приближающейся толпы. Это Семана с ребятами возвращались из магазина. Я испугалась, что нас застанут вот так, на неприлично близком расстоянии друг от друга, одних. Что обо мне подумают? Что я стала очередной жертвой коварного соблазнителя? Одной из многих, такой же наивной дурочкой… А разве это не так?

Реальность обрушилась на меня снежной лавиной, а Деймин, похоже, увидел что-то в моих глазах, потому что парень тяжело вздохнул и, наконец, разорвал зрительный контакт.

— Ещё раз с днём рождения, Ви, — Ратсел грустно улыбнулся и скрылся в кустах на тропинке, ведущей к дыре в заборе.

— Спасибо, Дей, — прошептала я.

Глава 7

Остаток смены прошёл незаметно, несмотря на то, что успело произойти довольно много событий. Вообще, к моему большому счастью, «Тайна» подарила нам лучшее лето перед вступлением во взрослую жизнь.

Именно здесь я приобрела настоящих друзей. Ник, Джон, малыш Джейми и Гарри стали мне очень близки. И я была уверена, что общение после лагеря продолжится. Даже с Джейми. С ним мы обменялись номерами алла, гордясь тем, что не имеем хроновиков и пообещав друг другу не повестить на новомодные изобретения никогда!

Конечно, я прекрасно осознавала, что этому обещанию не суждено сбыться, а вот Джейми, думаю, клятвенно верил, что сдержит слово. И это было очень мило.

Моё восемнадцатилетие всё-таки отметили дружной и шумной компанией, и именно в этот вечер сестра с плохишом Джоном начали-таки встречаться.

Деймин… Деймин всегда был рядом. Улыбался, от чего подгибались колени, подшучивал надо мной в теннажном зале, периодически позволял себе немного приобнять за плечи, подбадривая, например. От этого его непринуждённого жеста моё сердце каждый раз совершало сальто, выкрикивая при этом истеричное «вау».

Несколько раз он отвешивал шутки вроде «да ну этот теннаг, пойдём лучше на понтон на закат любоваться» или «если ты будешь злиться, я тебя поцелую». И вот разве ж можно так шутить? А его взгляд при этом! Такой многообещающий… И неимоверно серьёзный, хотя в голосе явно проскальзывали шуточные интонации. Так шутки ли это были на самом деле? Я очень боялась, до дрожи в коленях боялась, что он исполнит свою угрозу. Но, с другой стороны, я, наверное, никогда не хотела ничего сильнее, чем понять, что чувствуешь, когда тебя целует Деймин Ратсел.

И было так страшно поверить в сказку… В этой истории про принцессу и доброго принца с конём, я чувствовала себя скорее лошадью. Поэтому ничего хорошего ждать не приходилось. Конечно, очень хотелось ответить Деймину что-то вроде «а пойдём» на его предложение сбежать к озеру. Что бы он ответил, интересно? Посмеялся бы надо мной? Или повёл по тропинке к понтону? И что было бы дальше? Наверное, столько «бы» в моей жизни ещё не присутствовало никогда.

Перед самым началом Великой ночи мы с Сёмой ждали Гарри на улице у нашего дома, когда из своего корпуса вышел Дей. Он огляделся и, увидев меня, поманил рукой. А что я? Я опасливо осмотрелась и пошла.

Дей стоял, скрестив руки на груди, и прожигал меня взглядом, а мои ноги дрожали всё сильнее с каждым шагом.

— Привет, — Дей слегка улыбнулся. — Как дела, Колючка?

Я пожала плечами.

— Нормально.

— Собираешься сегодня к озеру?

Я действительно практически через день любовалась закатами на понтоне, но, зная, что и Дей любит наведываться в это место, перестала приходить по вечерам. Но сегодня собиралась, хотелось в последний раз насладиться полюбившимися видами.

— Я иду сейчас, Хеллерсен уже садится. Пойдёшь?

Великий Разум. Деймин Ратсел прямым текстом зовёт меня к озеру. Вдвоём? Или он туда целую толпу собирает? Спросить? Будет глупо. А если всё же вдвоём, как мне себя вести? Нет, это неправильно. Это невозможно и от того ещё более желанно.

— Я… я… — было невероятно сложно отказаться, когда больше всего на свете хотелось сказать «да». — Мы с ребятами собирались в магазин.

И я быстро развернулась и бегом направилась к ожидающей меня сестре, успев заметить лишь ехидную ухмылку Деймина Ратсела.

Праздник начался.

Дея сначала долго не было, он пришёл со стороны озера лишь за пару часов до окончания мероприятий, когда все уже переместились из клуба на улицу для традиционного торжественного сожжения чучела лесового. Я любовалась парнем, стараясь не попасться, но не смотреть не могла.

Сегодня он был особенно хорош. Я так привыкла видеть Деймина в спортивных брюках и толстовке, что обычные классические джинсы и чёрная рубашка с закатанными до локтей рукавами повергли меня в шок. Его чёрные глаза казались ещё ярче, щетина придавала лицу мужественности, а жилистые предплечья так и хотелось потрогать, поводив кончиками пальцев по каждой венке.

— Вий, — вырвал меня из раздумий голос сестры, — ты на нём дыру протрёшь.

Кажется, меня рассекретили. Надеюсь, только Сёма. И уж точно не хотелось бы, чтобы мой осмотр заметил сам Деймин.

— Ты запала на него, да? — осторожно спросила Семана.

А я поняла, что сестра, вопреки моим ожиданиям, всегда замечала мою нездоровую тягу к этому парню, просто, проявив чуткость, не лезла в душу. Я промолчала, а Сёма какое-то время внимательно всматривалась в моё лицо, после чего продолжила.

— Он тоже к тебе внимание проявляет. Правда, я не могу понять в каком ключе. То ли шутит, то ли и правда…

— Он подарил мне артефакт магических знаний, — перебила я сестру.

О том, что Дей поделился со мной магией, я никогда никому не скажу. Это останется только между нами. Но рассказать сестре об артефакте я должна. Должна, чтобы Сёма смогла подумать и помочь мне разобраться, что всё это, чёрт возьми, значит! Я так устала от постоянных мыслей и догадок! Ну почему всё так сложно? Почему нельзя просто подойти к понравившемуся парню и сказать: «Ты мне нравишься, а я тебе?». И не бояться при этом быть осмеянной или обманутой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Он подарил тебе что? — прошептала Семана так тихо, что я еле разобрала слова.

— Артефакт маг…

— Да слышала я! — теперь сестра практически кричала, привлекая к нам всеобщее внимание.

— Ты чего орёшь? — я выразительно посмотрела на девушку, а она закатила глаза и примирительно подняла руки, выставив ладони вперёд.

— Почему ты мне раньше не сказала? Когда это произошло?

— На мой день рождения. Когда вы были в магазине.

— И ты всё это время молчала?

Кажется, Сёма обиделась. И я её прекрасно понимала. Мы никогда друг от друга ничего не скрывали. А тут такое…

— Прости, Сём, — я заглянула сестре в глаза, надеясь, что она увидит в моих раскаяние и молчаливую мольбу о помощи.

— Вия, ты понимаешь, что это значит? — сестра посмотрела на меня с недоверием и упрёком, а я поняла, что придётся приложить усилия, чтобы вытравить обиду из её души.

— Я ничего не понимаю, в том то и дело. Ты права, Сём. Деймин мне нравится. Очень. Кажется, он не такой, каким я его себе представляла. Ты видела, как он играет с детьми? Разве можно так притворяться? А этот подарок? Зачем он это сделал? Что за благотворительность? И с арбузами он не пошёл…

— С арбузами? — перебила меня сестра.

— Да. Но не это важно. Понимаешь, мне кажется, что я ему нравлюсь. А с другой стороны, что может быть у нас общего? Он взрослый мужчина. Ему нужны полноценные отношения, ну ты понимаешь, — я смутилась, опустив глаза в пол, — а я… что я могу ему предложить? Я не соответствую ему ни по каким параметрам.

— Вия, ну что ты такое говоришь? Ты красавица, умница, и почему ты решаешь за других? Может, стоит дать возможность Ратселу самому выбирать, кто ему подходит? И с чего ты взяла, что в первую очередь его волнует секс? — откровенная речь сестры смутила меня ещё больше. Конечно, именно на это я и намекала, но говорить такое вслух было очень неловко. — По-моему, ты сама об этом думаешь слишком много. Может даже больше, чем он.

— Сём, — я перешла на шёпот, боясь произнести вслух свои самые страшные опасения и услышать от сестры, что она тоже так думает, — а если это для него какая-то игра? Может ему просто нужна была девочка для удовлетворения потребностей на лето, и он выбрал на эту роль меня… Ну, так-то выбор был не особо велик. Тут же дети одни… Такие парни, как Деймин, не обременяют себя серьёзными отношениями, а я к другому не готова, понимаешь? Хотя сейчас мне кажется, что Дей не такой. Что он нормальный…

— Вия, — сестра взяла меня за плечи обеими руками и была как никогда серьёзна, заглядывая мне в глаза, и я приготовилась услышать какую-то мудрую мысль, — тебе надо поменьше думать.

М-да. Это не то, на что я надеялась. Но доля правды в её словах была…

— В любом случае, ты никогда не узнаешь правды, пока не рискнёшь. В конце концов, лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не попробовал.

А вот это уже похоже на мудрую мысль. Но…

— Но уже поздно, — обречённо сказала я, — завтра мы уезжаем. А Деймин не живёт в Греяносе. Осенью у него начинается практика, и он вообще уедет в столицу. Мне Джейми рассказал. Так что и пробовать было бессмысленно.

— Хочу тебе напомнить, что ты собираешься учиться в академии, которая находится в полутора часах езды от столицы.

— Это уже неважно. Ладно, проехали. Всё, что ни делается, всё к лучшему.

— Да, — недовольно пробурчала сестра, — но это тогда, когда оно делается. А ты не сделала ничего!

— А что я могла?

Сёма ничего не ответила. Мы молча наблюдали за тем, как поджигают чучело лесового — выдуманного персонажа миитских мультфильмов, уже давным-давно ставшего символом закрытия лагерных смен.

Вокруг медленно перемещались магические светильники, и я провожала их взглядом, вспоминая о том, что совсем недавно, один единственный раз в жизни, сама сотворила такой благодаря Деймину Ратселу. И, возможно, на тот момент у меня ещё был шанс, который я бездарно упустила, постоянно опасаясь чего-то.

Я боялась, что Деймин слишком похож на своего отца, которого я записала в маньяки и до сих пор оставалась уверена в том, что права на его счёт. Я боялась того, что Дей лишь играет со мной, чтобы получить желаемое. Боялась, что если рискну, проиграю и перестану себя уважать. Боялась, что потеряю себя в нём. Боялась влюбиться, в конце концов. Потому что была уверена, что подобные отношения двух людей, между которыми пролегает огроменная социальная пропасть, не приведут ни к чему хорошему.

Деймин говорил о детях. О каких детях? Я никогда не простила бы себе, если б мои дети, рождённые от одарённого, не унаследовали источник из-за бездарной меня. Моя судьба — не Деймин Ратсел. Моя судьба — такой же, как я, бездарный, бесперспективный немаг. И это факт. Но как же хочется… Как же хочется узнать, что было бы, если…

Остаток ночи я жалела себя. Почти не спала и утром встала опухшая. Собственно, как и все после долгой ночи, поэтому внешний вид меня не особо волновал. Меня волновало то, что пора собирать вещи. А ещё то, что я, скорее всего, больше никогда не увижу Деймина Ратсела.

А он выглядел великолепно, как всегда. Сегодня, проходя мимо на завтрак, я рассматривала его, не таясь. Меня не волновало даже то, что парень заметил мой взгляд, слегка улыбнулся и подмигнул. Мне было невыносимо грустно, сердце щемило, к горлу подкатывал ком и в уголках глаз собирались предательские слёзы.

Я не плакала ни разу, уезжая из лагеря. Даже когда все вокруг рыдали. А вот Сёма всегда наматывала сопли на кулак, но сегодня была на удивление довольна. Это потому, что они с Джоном уезжали парой и планировали продолжать отношения, так как оба, как оказалось, поступили в академии в одном городе.

За час до прибытия автобусов я отправилась в лазарет на традиционный последний медицинский осмотр, где доктор перед тем, как вернуть детей родителям, проверяет, здоровы ли они.

Я уже подходила к зданию, когда заметила его. Дей стоял, опершись плечом на угол дома, такой красивый и расслабленный, что я даже позавидовала. И снова почувствовала, как в районе груди что-то сжимается. Я глупо улыбнулась и хотела пройти мимо, но Деймин не дал мне такой возможности, схватив за запястье и притянув в свои крепкие объятия.

У меня перехватило дыхание. Я забыла, где нахожусь, голова закружилась, и из глаз всё-таки потекли слёзы. Его объятия были такими нежными и крепкими одновременно. Казалось, весь мир перестал для меня существовать. Я чувствовала себя абсолютно защищённой. Если бы на Магитар сейчас упал метеорит, то с нами бы ничего не случилось. Вся планета сгорела до тла, и только я осталась бы целой и невредимой благодаря объятиям Деймина Ратсела. Мы бы остались стоять на этом крошечном клочке планеты, а вокруг образовалась бы пустота. Открытый космос.

Я вдыхала аромат тела Ратсела-младшего, уткнувшись носом в крепкую мужскую грудь, а через пару секунд окончательно осмелела и обняла парня за талию, испытав при этом настоящее блаженство. А ещё через пару секунд белая футболка-поло Деймина намокла от моих слёз, и это не осталось не замеченным.

— Колючка, ты плачешь? — спросил парень, отлепляя меня от своей груди.

Я лишь шмыгнула носом. Не стала ничего отвечать, да и не смогла бы. Деймин обхватил моё лицо своими мягкими ладонями и стёр большими пальцами слёзы с моих щёк.

— Не надо плакать, маленькая. Иначе я тебя оближу, — Дей улыбнулся, но не так как обычно. Его улыбка на этот раз вышла грустной. — Я уезжаю через, — Деймин бросил взгляд на свои дорогие часы, всегда украшающие запястье его правой руки, — пять минут назад. У тебя алла с собой?

Я помотала головой, вспоминая, что уже упаковала аппарат в свой рюкзак, который сейчас дожидается меня на кровати в комнате.

— Тогда запоминай. ГО сорок восемь девятнадцать два триста сорок восемь. До встречи, Колючка.

Я настолько туго соображала в этот момент, ощущая лишь пальцы Деймина, продолжающие поглаживать моё лицо, что не сразу сообразила, что парень продиктовал мне номер своего хроновика. Мозг начал судорожно запоминать полученную информацию, и я стала повторять про себя цифры.

Деймин рассматривал моё лицо, а я всё повторяла «сорок восемь девятнадцать два триста сорок восемь», а потом его взгляд опустился на мои губы… «сорок восемь девятнадцать…»

И он меня поцеловал. Сначала глубоко вздохнул, а потом взял, и поцеловал. Выбивая почву из-под ног, а вместе с ней и все мысли из головы. Он лишь легко коснулся своими губами моих, не пытаясь углубить поцелуй, но мне хватило и этого, чтобы полностью потерять голову. Я шумно выдохнула, а Дей что-то прохрипел, оторвался от меня, целомудренно поцеловал в лоб и ушёл. Ушёл в сторону лагерных ворот, а я рухнула на землю, зарыдав так, как не плакала ещё ни разу в жизни.

Глава 8. Второе лето

— Вайерн хотя бы не выделывается. А эта сучка Найро постоянно тычит всех носом в дерьмо.

Я тихонько стояла за спинами эстадов Магаранской Академии Гуманитарных Наук и молча выслушивала мнение «элиты» первого курса о себе и своей сестре.

Девушки собрались напротив доски объявлений, куда сегодня утром вывесили итоги ежегодного IQ-теста. Этот тест надо было сдавать каждое лето после экзаменов, чтобы подтвердить своё место в академии. В нашем с Сёмой случае — бюджетное. Кто-то из «платников» спокойно мог за год прокачать мозг и отобрать у нас государственное пособие. Но этого не произошло.

А собравшиеся здесь куры, судя по их результатам, задержались возле таблицы так долго потому, что не могли найти строчку со своими именами.

Мозгов у них было мало, всё ушло в грудь и задницы. Эта компания подружек за год встала нам с Сёмой поперёк горла. И если я старалась не обращать на них никакого внимания, то сестра не умела смолчать.

Всё началось с самого первого дня обучения в академии. Осенью прошлого года. Мы с Семаной пришли на лекцию слишком поздно, и двух свободных мест рядом не оказалось. Мы вежливо подошли к предводительнице птичьей стаи и попросили пересесть. Тогда-то мы ещё не знали, что она — пернатая. Хотя могли бы догадаться по ногтям, свисающим аж до тощих колен.

Джолина нахамила нам, чем вызвала бурную ответную реакцию Семаны… В общем в первый же день учёбы сестра загремела к ректору за драку.

И сейчас Сёма решила не изменять привычке.

— Разойдись, тупоголовые, — девушка двигалась в направлении стенда с таблицей результатов и кричать начала ещё у противоположного конца коридора, привлекая внимание многочисленных эстадов академии, разбегающихся после последних экзаменов по своим делам, — мозг идёт. Сейчас ваши черепушки повзрываются от количества знаний в моей голове, так что лучше сваливайте подальше от невероятно умной меня.

Сестра имела полное право так говорить — она набрала высший балл в тесте, и это было просто здорово! Я тоже показала очень достойный результат, и Сёме не завидовала. Гордилась ей.

— Явилась, — прокудахтала Джолина. — Наши черепушки взорвутся, только если от вида гнезда на твоей голове! Кто тебе делал причёску, Найро? Прабабка верховного? Только её трясущимися руками можно было накрутить эти ужасные кудри.

— Ну, тебе-то виднее, Джо, — не растерялась сестра, — судя по морщинам на твоём лице, вы с бабкой лучшие подруги.

Я прыснула, пытаясь сдержать смех, а Сёма очаровательно улыбнулась обалдевшим оппоненткам, и мы пошли к выходу, не планируя возвращаться в академию ближайшие два месяца.

— Готова поспорить, наша цыпа сейчас роется в своём ридикюле в поисках зеркальца.

Я обернусь, чтобы проверить, права ли сестра. Но Сёма ошиблась — Джолина уже рассматривала лицо в стеклянной двери гардеробной, расположенной прямо за стендом с объявлениями.

К слову, с причёской у Семаны всё было в порядке. Всегда. Я очень завидовала её длинным, послушным тёмно-вишнёвым волосам. Стоило сестре потратить буквально десять минут сутра, и её густые волнистые от природы локоны превращались в россыпь мелких кудряшек, или же наоборот — прямым водопадом струились по спине, доставая до узкой талии.

Сёма вообще была очень красивой девушкой, привлекая к себе внимание ещё и тем, что всё в ней было натурально. Сестра не использовала даже такие модные сейчас цветные линзы для глаз, гордясь своими, цвета моря после шторма.

Я тоже не прибегала к услугам магических салонов красоты, но не была столь принципиальна в этом вопросе. Думаю, в конце концов, мой непослушный стог сена на голове рано или поздно подведёт меня под двери салона мадам Мадом — лучшего магического салона красоты на Магитаре, не говоря уже про Магаран. В государстве лучше точно не было.

— Никогда не забуду день первокурсника и вручение тебе эстадского билета, — Семана широко улыбнулась, не скрывая своего злорадства, и я тоже не сдержалась, вспомнив, как сестра подшутила над Джолиной в сентябре.

Отношения у девушек уже тогда были очень напряжённые, а после Сёмкиной выходки их уже вообще вряд ли что-то восстановит.

Джолина была выбрана ведущей от первого курса на церемонии вручения эстадских билетов. Такова была традиция МАГуНа — так ласково мы называли место учёбы. Хотя аббревиатура была другой — МАГН. Но Магун всем нравился больше.

Семана пригласила на церемонию Джона, который, к слову, был довольно посредственным магом, но ради Сёмы старался подтянуться, потому что сестра, хоть и не была магом, зато блистала потрясающим острым умом. И Джо хотелось хоть в чём-то ей соответствовать. И вот он активно изучал теорию магии, и уже даже изобретал собственные заклинания.

И для церемонии тоже изобрёл. В момент вручения мне эстадского билета, Джон набросил на Джолину «картавку», как назвала новое заклинание Семана.

Моё имя — ад для картавого человека. Вианара ар Вайерн… Джолина пыталась выговорить несколько раз, приглашая меня на сцену, а я не спешила ей помочь. Терпеливо ждала, пока договорит до конца, не запинаясь на имени. И это было очень смешно.

— Виюша, дорогая, — заговорила сестра, усаживаясь за руль своего джиу.

Аппарат ей купил отец прошлой весной на совершеннолетие. Сёма всегда мечтала водить, в отличие от меня. Родители предлагали и мне получить удостоверение пилота и обзавестись джиу, но я не хочу… Может, позже. А пока я езжу с сестрой. Она даже до Государственной Магической Академии меня подвозит два раза в неделю, когда мне приходится посещать уроки теоретической магии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Тон Сёмы мне совершенно не понравился. Излишняя любезность в сестре просыпалась лишь тогда, когда ей что-то было нужно. Или она собиралась сказать что-то неприятное. Поэтому я напряглась и пристегнула ремень безопасности.

— Ну, продолжай, Сём. Что ты хотела сказать?

— Вчера вечером нас посетила гениальная идея, — начала издалека сестра.

— Кого это «нас»?

— Как кого? — Сёма посмотрела на меня таким удивлённым взглядом, будто я спросила, ела ли она на обед болотную слизь. — Меня и мой IQ, разумеется!

Я рассмеялась, поражаясь актёрскому таланту и «скромности» сестры, понимая, что эта шутка у неё родилась не спонтанно. На самом деле Сёма сочинила её заранее и поджидала подходящий момент.

— Давно придумала? — решила уточнить.

А Семана поняла, что я имею ввиду и не стала отпираться.

— Да нет, вчера вечером, обдумывая, как предложить тебе то, что хочу предложить.

— И что ты хочешь предложить? — я напряглась, не ожидая ничего хорошего.

— Куда ты прёшь, мать твою? — Сёма ударила кнопку сигнала так, что мне показалось, она уже не вынырнет обратно, но, хвала Великому, обошлось, и мерзкий звук клаксона Сёмкиного джиу затих, как только сестра убрала руку. — Нет, ты видела? Как будто он один на дороге! — девушка ругала несчастного бедолагу, который имел неосторожность вывернуть из поворота перед ней. Хотя, надо заметить, ругала заслуженно. В это время суток транспорта было не много — все на работе и учёбе, поэтому мог бы и пропустить.

— Да-да. Я всё видела, — поспешила поддержать сестру, чтобы ускорить переход к делу, — он, конечно, редкостный гад. Так что за предложение?

— Ах, да. Съездить на Великую ночь в «Тайну»! — радостно выпалила сестра.

А у меня отчего-то ускорилось дыхание.

— С чего вдруг такое желание? — спросила очень тихо, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

— Вчера Джону звонил Ник. Он зовёт. Сказал, что Юлиана пустит нас к себе переночевать, а Джон поспит у матери. Да и Гарри будет очень рад, и Джейми…

Конечно, я бы очень хотела поехать и встретиться со всеми. Прошлым летом после смены мы виделись пару раз, но потом начался учебный год… Только с Джейми мы созваниваемся до сих пор. Но было одно но…

— Я не знаю, там ли Деймин. Не стала спрашивать напрямую, Джон бы не понял моего интереса… Но я прям чувствую, что в своё последнее лето перед официальным трудоустройством, Ратсел не поехал на моря, а приехал в «Тайну» в надежде увидеть свою зазнобу сердечную…

— Не говори ерунды, — перебила я сестру, пока её фантазии и издевательства не зашли далеко. — Он и думать обо мне забыл, как только вышел из джибуса в Греяносе.

— Именно поэтому он перед отъездом сообщил тебе номер своего хроновика. И вообще, Вия, ну как ты могла его не запомнить?

Я отвернулась и уставилась в окно со своей стороны, рассматривая серые дома, окружённые бурыми невысокими заборами из кустарников.

Весь год я успокаивала себя, убеждая сестру, что это к лучшему. Я действительно не запомнила номер хроновика Деймина. И это неудивительно. Хорошо, что я собственное имя не забыла после того, как Дей меня поцеловал! Мне казалось, что я помню цифры. Но когда я попробовала позвонить…

Сёма заставила. Мы купили одноразовый алла и набрали номер так, как я запомнила. Но ответил нам женский голос, и девушка утверждала, что никакого Деймина Ратсела не знает.

Менять цифры местами, гадая, я отказалась, посетовав на судьбу. И сестра до сих пор мне это припоминает. Но она не сдалась тогда. Пыталась узнать номер Деймина через общих знакомых, но настолько близких к нему людей мы не нашли. Или парень чересчур охраняет свои данные, или в Греяносе у него действительно нет друзей.

Но всё это уже неважно, в любом случае. Прошёл год, он забыл обо мне. Да и не факт, что Дей действительно в «Тайне».

В этом году Деймин проходил постакадемическую практику в отделе по борьбе с магическими преступлениями и с сентября приступит к своим непосредственным обязанностям в должности инспектора.

Надо признать, Ратсел выбрал очень интересную профессию. И сложную. Ему предстоит раскрывать запутанные дела, в которых замешана магия. Искать магические следы, ловить магов-преступников. Это ведь ещё и опасно! Надо обладать незаурядным умом, отличным даром и невероятной смелостью, граничащей с отчаянием.

Эта профессия не подходит ему.

Я запомнила Дея постоянно улыбающимся, а вот инспектора по магическим преступлением с улыбкой на лице представить сложно. Может, они с годами приобретают свою серьёзность, и, встреть я Деймина через пару лет, не увижу больше его широкой улыбки, озаряющей светом всё вокруг и демонстрирующей милые ямочки на щеках?

— Да, поехали, конечно, — не обдумав решение, я поспешила ответить сестре, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, выстроившихся в голове, рисующих перед глазами такие живые картины и разгоняющих мурашки по коже.

Глава 9

Ровно через неделю, мы отметили моё девятнадцатилетие. А ещё через четыре дня поехали в «Тайну» на великую ночь.

— Нет, мамуль, мы не останемся голодными, нас покормят в столовой, — применяя всё своё терпение, я отвечала маме, стараясь не повышать тон. Я уже опаздывала и рисковала нарваться на гнев Семаны, а сестра в ярости — это страшно.

Мисс Элеонора ар Вайерн — милейшая женщина, но мне иногда кажется, что мама родилась не в том веке. Это, конечно, нельзя назвать недостатком, как и то, что она безмерно меня любит. «Ты поймёшь меня только тогда, когда появятся свои дети!» — отвечает мама каждый раз, стоит лишь указать на излишнюю опеку и вмешательство в мою жизнь.

Вообще взаимоотношения с предками — штука непростая, особенно если дети и родители очень любят друг друга. Вот и в нашей семье такая же ситуация. Мама с папой безмерно любят меня, я — их. И от этой их любви мне часто хочется спрятаться, закрыться… И сказать нельзя, чтобы не ранить их чувств.

А с другой стороны, кому ещё говорить то, что думаешь, если не родителям? Всё сложно. Вообще, любовь — сложная вещь. Взаимная она или нет, родительская, или любовь мужчины к женщине и наоборот. Прекрасное чувство, приносящее много проблем и забот. Верно говорят, что самую большую боль могут причинить только те, кого мы больше всего любим.

Вот и приходится мне всячески изворачиваться, чтобы не обидеть родительницу.

— Мамуль, не переживай, всё будет хорошо! — я искренне улыбнулась, увидев неподдельное беспокойство на лице матери, и поцеловала её в щёку, затем выскочила за дверь нашего дома, в котором живу с самого рождения, и побежала по брусчатой тропинке к дороге, на которой меня уже дожидалась сестра. Сёма не стала заходить, чтобы поздороваться с дядей и тётей, посетовав на то, что мы не успеем со всеми пообщаться до торжественных мероприятий.

Я запрыгнула на заднее сидение, и аппарат сразу же сорвался с места.

— Вия, чего так долго? — задала сестра ожидаемый вопрос своим коронным обвинительным тоном.

— Си, мы подъехали две минуты назад, — вступился за меня Джон, а я посмотрела в зеркало заднего вида и, поймав его взгляд, кивнула с благодарной улыбкой.

— А ты на чьей стороне? — негодовала сестра.

— На стороне справедливости, — мудро изрёк парень Семаны, подняв указательный палец вверх, и мы все дружно засмеялись.

Вообще, я так и не поняла, почему Джона в лагере окрестили плохим парнем. Вежливый, благородный, в меру интеллигентный, добрый и, как оказалось, любящий. Думаю, его побаивались из-за внешнего вида — Джон был высоким, достаточно крупным и абсолютно лысым. Когда он хмурился, брови собирались на переносице, придавая парню по-настоящему грозный вид. К тому же у него на лбу, ближе к правому виску, красовался небольшой, но довольно заметный шрам, придавая мужественности.

Но внешность категорически не совпадала с его характером. Совсем. И это замечательно, но странно. Странно то, что их отношения с Сёмой, которая всегда любила только плохих парней из плохих компаний, плюющих прямо на пол и отбирающих у детей конфетки, зашли так далеко. Они встречаются уже год и, кажется, всё больше и больше влюбляются друг в друга. И я не могла не радоваться за сестру, несмотря на то, что мы стали гораздо меньше времени проводить вдвоём.

До лагеря доехали довольно быстро. В компании сестры и её парня время всегда пролетало незаметно.

Стоило лишь выйти из машины, и на меня нахлынули воспоминания прошлого года, и всё тело охватила дрожь. Я трепетала в ожидании встречи с друзьями, но, конечно, больше всего меня интересовал вопрос, здесь ли сейчас Деймин Ратсел.

Какое-то чутьё подсказывало мне, что Дей здесь, и воображение рисовало разные картины нашей встречи. Больше всего мне хотелось, чтобы Деймин, увидев меня, улыбнулся так, как умеет только он — так, что колени подгибаются и сердце выпрыгивает из груди, раскинул руки в приглашающем жесте, и я бы больше не сомневалась. Я бы кинулась в его объятия, как в омут с головой, отпуская все мысли и сомнения, и была бы в этот момент абсолютно счастлива.

— Привет, дети, — раздалось со стороны лагерных ворот в тот момент, когда мы доставали вещи из багажного отдела Сёмкиного джиу.

— Здравствуйте, — отозвались мы с сестрой хором.

— Привет, мамуль, — Джон подошёл к директрисе и поцеловал в щёку.

— Хорошо добрались? — спросила она, искренне нам улыбаясь.

— Да, спасибо большое, — ответила сестра, — вы ведь не против нашего присутствия?

— О чём речь, Семана. Конечно, нет. Юлиана вас ждёт и подготовила место для ночлега. Еды в столовой хватит. Так что, надеюсь, вы хорошо проведёте время. Джон, милый, пойдём пока в дом, а девочки дорогу знают.

— Ма, я помогу вещи донести…

— Не надо, Джон, — перебила парня сестра. — У нас из вещей один небольшой рюкзак на двоих. Справимся.

Парень кивнул, поцеловал свою девушку в макушку, вызвав у меня умиление, и пошёл вместе с матерью в сторону директорского дома.

— Ну, что? — Сёма посмотрела на меня с ехидной улыбочкой на своём хитром лице. — Готова?

— Не знаю, — честно ответила я.

— Не дрейфь, айсберг. Сейчас будем тебя растапливать. Пошли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я закатила глаза, не переставая поражаться словесными извержениями сестры, и последовала за ней в ворота.

Я представляла разные варианты развития событий, но вот то, что первым, кого мы увидим, окажется Ратсел-младший, даже предположить не могла. Поэтому его фигура, которая двигалась по тропинке в нашу сторону, вызвала у меня дикий ужас и стопор.

Дей нас ещё не видел, не увидел и то, как я застыла на месте, но Сёма среагировала довольно быстро, буквально потащив меня вперёд. Прямо к нему навстречу. Сестра молчала. Моё сердце билось о грудную клетку, пытаясь вырваться, обогнать меня и рухнутьпод ноги Деймину. Все возможные варианты развития событий проносились в голове со скоростью реактивных космолётов, от напряжения, казалось, вздулись вены на висках, и даже руки задрожали, сжимая лямки рюкзака до боли в кистях.

А Дей шёл вперёд своей грациозной походкой, засунув руки в карманы спортивных брюк и не поднимая взгляда. Такой красивый… От него даже на расстоянии исходила аура надёжности и уверенности. Большой, сильный, родной…

И вот он приближается, нас разделяют какие-то пятьдесят метров. Деймин, видимо почувствовав, что навстречу кто-то движется, поднял голову и наши взгляды встретились. Меня пронзило электрическим разрядом.

В его бездонных чёрных глазах я, наконец, увидела эмоции… Это было что-то странное. Смесь удивления, непонимания и чего-то ещё… Или мне показалось? Великий, что мне сделать? Улыбнуться? Сказать «привет»? Кивнуть?

Я просто продолжала смотреть парню в глаза даже тогда, когда мы уже были в двух шагах друг от друга, Сёма крепко держала меня за руку, придавая уверенности, а Дей… резко отвёл взгляд в сторону, тряхнул головой, словно отгоняя назойливое насекмое, и прошёл мимо нас, даже не поздоровавшись.

Меня словно ударили под дых.

Мы с Сёмой одновременно остановились и обернулись на парня, но он продолжал уверенно двигаться в сторону лагерных ворот, не оглядываясь.

— Та-а-к, ладно, — протянула сестра, косясь на меня, — это было неожиданно и странно. Не может же быть, что он нас не узнал? Ну ладно меня. Но тебя? Он же подарил тебе артефакт магических знаний, я ничего не путаю?

— Он узнал меня, — уверенно сказала я. Я видела это в его глазах. — Просто я оказалась права, Сём. Великий, какая же я молодец, что не поддалась соблазну в прошлом году. И как хорошо, что забыла этот чёртов номер хрона…

— Почему ты так говоришь? — сестра, кажется, искренне удивилась моим выводам.

— Сём, не тупи, — я грубила Семане, хотя во мне говорила жуткая обида на Деймина. Меня словно наживую резали тупым ножом изнутри, и сделать ничего нельзя. Только смириться. — Я была права. Ему просто надо было развлечься на время смены, а я была игрушкой. Просто я забавно реагировала на все его шуточные знаки внимания, весело было меня доставать. А в итоге я его отшила, и он надеялся взять своё за пределами лагеря. Получив желаемое, он вот так же просто прошёл бы мимо меня. Такие парни, как Деймин, не бывают нормальными. Они все самовлюблённые эгоисты, привыкшие играть чужими чувствами. Ну и пошёл он.

Я нарочито беспечно пожала плечами и двинулась в сторону дома старших, чтобы скинуть рюкзак в комнате Юлианы, спиной ощущая недовольный взгляд сестры.

Весь день я старалась ничем не выдать своё реальное внутреннее состояние. Я улыбалась, весело смеялась над перебранками Гарри и Юлианы. Честное слово, если бы не разница в возрасте, я бы решила, что они — отличная пара. Тем более, Гарри за этот год вымахал и теперь в росте Юлиане не уступал. А впрочем, она старше его на три года. И года через четыре эта разница совсем смажется и будет незаметна.

Но даже эти наблюдения не могли унять бурю, разыгравшуюся в моей душе. Я никак не могла вникнуть в суть разговоров ребят, то и дело погружаясь в собственные мысли, кивала иногда, односложно отвечала, если кто-то ко мне обращался, но непременно улыбалась. Думаю, я даже переборщила с напускной весёлостью, потому что Сёма периодически кидала на меня взволнованные взгляды.

Только с Джейми я поговорила с искренней радостью, но даже этот малыш не дал мне отвлечься.

— Деймин в этом году какой-то странный.

Мне не хотелось говорить о нём, но из вежливости пришлось поддержать беседу.

— Почему? Что с ним не так? — спросила я и потрепала Джейми по светлой макушке.

Этот мальчишка за год совсем не изменился. В свои десять лет он вряд ли выглядел и на восемь, и от этого хотелось его постоянно трогать и тискать. А своим вечным позитивным настроем он заражал всех вокруг, и даже я сейчас искренне улыбалась. Но лишь до того момента, как мальчик ответил на мой вопрос.

— Да он всё время проводит с этой своей…

Выстрел в моё многострадальное сердце я ощутила физически. Дьявол, почему же так больно? Я же как-то жила этот год с чётким осознаем того, что никогда больше не увижу Деймина Ратсела, и не ощущала особого дискомфорта из-за этого. Но стоило лишь нарисовать в собственных фантазиях горячую встречу, свойственную лишь сопливым мелодрамам, и я снова попалась в эту клетку. В клетку, которую ещё год назад выставил вокруг меня Ратсел. И прутья решётки были совсем тонкими. Их было довольно легко разрушить, если бы не мои мысли, в которых я допускала, что между мной и Деймином всё же может что-то быть. Что такая, как я, может по-настоящему увлечь такого, как он.

Права была Семана, когда говорила, что я слишком много думаю. Особенно тогда, когда уже поздно.

— С какой? — решила уточнить у Джейми, чтобы проявить участие.

— Ну, он вроде как встречается с младшей воспитательницей малышей. Роксаной. Так говорят. Я точно не знаю, но они всё время вместе.

Джейми тяжело вздохнул, а я грустно улыбнулась. Надо будет Сёме рассказать, что я оказалась права. Похоже, Дей и в этом году искал себе игрушку. И нашёл более сговорчивую особу.

— Я же уже четвёртый раз тут, и Деймин каждый год постоянно устраивал какие-нибудь развлечения. Учил драться, — продолжал жаловаться обиженный ребёнок, забавно надувая губы, — в прошлом году попросил у тебя алла отобрать, помнишь? Это было весело.

Я кивнула. Конечно, я помню. Это был лучший день в моей жизни. Единственный раз, когда я сумела почувствовать магию в себе…

— А ещё он научил меня свистеть!

И в подтверждение своих слов, мальчик глубоко вдохнул и свистнул. Точнее попытался. У него даже почти получилось, но глядя в его глаза, полные надежды, я не смогла разочаровать ребёнка.

— Ух ты! Здорово! — как можно искреннее восхитилась я.

— Во-о-от. А в этот раз, — и Джейми развёл руками, и так это было забавно, что я не сдержалась, крепко обняла мальчика и звонко чмокнула в розовую от постоянной беготни щёку.

Все дети его возраста вечно куда-то спешат. Столько всего интересного вокруг, и они не задумываются ни о чём, бегут вперёд, падают, сбивая колени, поднимаются и несутся дальше с искренней улыбкой на лице и жаждой знаний в глазах. Я тоже так хочу. Чтобы было как можно меньше мыслей, чтобы легче переносились обиды, чтобы быстрее забывались неудачи.

— Джейми, смотри, кого мы поймали! — раздалось со стороны спортивной площадки.

— Вия, я побежал! Ещё поболтаем! — и заинтересованный ребёнок помчался утолять своё любопытство.

А я перестала улыбаться. У Деймина есть девушка. Интересно, это дурочка, вроде меня? Ей он тоже дарил артефакт? И артефакт ли это вообще?

Я достала из-под чёрной футболки амулет, который вот уже год не снимала, предпочитая носить под одеждой, и внимательно всмотрелась в тёмно-фиолетовый камень, переливающийся голубым и розовым в зависимости от падающего на него света.

Может, Деймин решил, что можно подарить мне «пустышку», ведь я всё равно никогда не смогу узнать, работает ли камешек? Надеялся, что я сразу же паду к его ногам и начну благодарить всеми доступными и недоступными способами?

Нет. Это бред. Во мне говорит обида.

Впрочем, неважно.

Джейми жалко. Видно, что он по-настоящему огорчён из-за недостатка внимания со стороны своего наставника. Разве можно быть таким бесчувственным? Ради какой-то девки забросить детей?

М-да. Начинаю лицемерить. Если бы я была на месте этой самой девки, вряд ли захотела бы делить своего мужчину с кем-то ещё. Хотя, я и сама с удовольствием проводила бы много времени с Джейми. Это не ребёнок, это какое-то чудо природы.

Пока я сидела на крыльце и предавалась неприятным думам, пропустила, как Хеллерстен начал опускаться к горизонту, уступая место ночи.

Я поднялась и направилась в сторону дыры в заборе, надеясь, что с прошлого года её не залатали.

Так и оказалось. И через пару минут я уже удобно устраивалась на своём излюбленном месте на понтоне и вдыхала влажный из-за близости воды воздух.

Глава 10

Озеро в этом году было совсем мелким из-за засушливого лета. Дожди редко радовали всю планету, и все магитарианцы изнывали из-за невозможной жары. Правительство известило нас, что такого лета не было уже около ста лет, поэтому сейчас я испытывала особенное удовольствие, имея такую редкую возможность наслаждаться прохладой.

Чужое присутствие за своей спиной я ощутила затылком. А мурашки, побежавшие по всему телу в хаотичном порядке, не оставили сомнений в личности наблюдающего.

— Я первая пришла. И уходить не собираюсь, — не оборачиваясь, известила я.

— И не надо, — ответил Дей, подходя ближе и устраиваясь на том самом месте, где сидел год назад, когда поздравлял меня с днём рождения.

Де жа вю. Мы снова сидим рядом, в таких же позах, снова молчим и любуемся природой. Только в этот раз я не чувствую радости. Лишь жгучую боль и обиду.

Захотелось уйти, но меня словно парализовало. Этот парень неправильно действует на меня. Что ж. Осталось потерпеть немного. Вряд ли судьба столкнёт нас снова. Магаран — большое государство. Не говоря уже о всей планете. Сфера деятельности Деймина никак не пересекается с моей будущей профессией — я учусь на специалиста в сфере инопланетного туризма.

Всегда мечтала свалить с планеты магов. Быть немагом тогда, когда должна быть одарённой, и все от тебя ждут невозможного — тяжело. И это не прекратится никогда. Я всегда буду ощущать на себе презрительные взгляды, всегда буду видеть разочарование в глазах родителей, которые каждый раз неумело пытаются его скрыть, задавая аккуратные вопросы на тему моего источника. Скорее бы получить диплом.

— С прошедшим, Ви.

Значит, игра в неузнавание закончена? Я грустно улыбнулась и тихо ответила:

— Спасибо.

Молчание затянулось. В этот раз я не чувствовала себя комфортно. Снова захотелось уйти, но было страшно привлечь внимание Деймина. Казалось, что если сидеть тихо и постараться не дышать, он просто забудет, что я рядом и уйдёт сам. Надеюсь, навсегда.

— Послушай, Ви, — Ратсел не оправдал моих надежд, и, похоже, не забыл, что я тоже сижу на этом понтоне, несмотря на все мои старания слиться с деревянным настилом, — я…

— Да я всё понимаю, — услышала собственный голос. Почему-то не захотелось слушать его оправдания. Да и почему он должен оправдываться? Почему я вообще решила, что он собирался оправдываться? Не знаю. Но меня уже понесло, как лодку, оторванную от причала порывом ветра. — Год прошёл. Бывает такое. Встречаешь человека, вроде где-то видел… И только потом узнаёшь.

Великий, что за чушь я несу?

Деймин, судя по взгляду, думал точно так же. Но комментировать не стал.

Снова воцарилось молчание, и стало ещё хуже. Мне было настолько не по себе, что захотелось спрыгнуть с понтона и переплыть на другой берег озера. Или утопиться. Щёки пылали, словно их прижгли раскалённым железом. Я поёрзала на месте, привлекая внимание Дея. Он повернулся ко мне и уставился, словно видел впервые, рассматривал. Я стоически держалась, смотрела исключительно на собственные потёртые кроссовки. Не то, чтобы не было возможности купить новые. Просто эти очень удобные. И вид собственной поношенной обуви рядом с таким идеальным Деймином заставил засмущаться ещё сильнее.

Что я здесь делаю? Почему я вообще допускала мысли о нас, как о паре? Да мы как огонь и вода — просто не можем существовать друг с другом! Я — малопривлекательная, ничем не выдающаяся бездарность в потёртых кроссовках. И он — идеален во всём, красив, как произведение искусства, одарён, в ослепительно белых кедах… Да я рядом с ним выгляжу оборванкой, серой мышью, чьей-то тенью.

Дей хотел что-то сказать, и я приготовилась-таки спрыгнуть в воду, но зазвонил его хрон.

К моему удивлению, парень не стал уходить, чтобы поговорить без лишних ушей, а ответил, не сходя с места.

— Да, миссис Сорт.

И мои глаза вылезли на лоб. Сорт — фамилия Джейми. Совпадение? Сомневаюсь.

— Да, всё хорошо. Чуть позже скину. Да не за что. Я стараюсь, но вы же знаете своего сына, это очень сложно. Звоните в любое время и по любым вопросам. Всего хорошего.

И Деймин свернул экран.

Я не смогла сдержать любопытства.

— Миссис Сорт?

Дей как-то странно посмотрел на меня, как будто обдумывал что-то, а потом заговорил.

— Четыре года назад Джейми первый раз приехал в «Тайну», попал в дом младших, где я был младшим воспитателем. Собственно, на средних я перешёл как раз из-за Джейми. Его родители обратились ко мне с просьбой быть на чеку, вызвав тем самым кучу вопросов. Понятно, что любой родитель волнуется, впервые оставляя своего ребёнка под опеку чужих людей. Но быть на чеку?

Деймин устало потёр лицо ладонью, повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза.

— У Джейми редкое заболевание. Ты ведь заметила, что он выглядит младше своего возраста? Это не просто так. Его сердце развивается гораздо медленнее, чем растёт весь остальной организм, — Деймин невесело хмыкнул, — вроде мышца, а прокачать нельзя. И в любой момент оно просто не выдержит нагрузки. Остановится.

Мои глаза увеличились до размеров любимых сервировочных тарелок моей мамы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— В каком смысле? — я плохо понимала, что именно сейчас сообщил мне Деймин. То есть этот маленький мальчик может в любой момент упасть замертво и больше никогда не открыть свои невероятные голубые глазки? Это как так? Разве может существовать мир без Джейми Сорта?

— В прямом. Я знаю, что вы сблизились, Джейми говорил, что общались весь год, и ты всё равно узнаешь, когда это произойдёт… Думаю, будет легче принять, если будешь готова…

— Да как к такому можно подготовиться? — я искренне не понимала, о чём он говорит. — Почему, если ребёнок болен, вместо того, чтобы лечить, родители отправляют его одного по лагерям? Да он тут носится, как угарелый! Ему же нельзя!

Я вскочила с насиженного места, мои глаза метали молнии. Что если прямо сейчас Джейми где-то там умирает, пока мы здесь прохлаждаемся? Надо же что-то делать!

Я начала расхаживать по понтону взад и вперёд, мой мозг пытался придумать что-то, но мысли не хотели собираться в кучу. Я была близка к настоящей истерике.

Деймин поднялся вслед за мной и не придумал ничего лучше, чем притянуть меня к себе и крепко обнять, впечатывая в своё мускулистое, приятно пахнущее тело, и меня прорвало. Я зарыдала. А Дей стал нежно поглаживать меня по спине, успокаивая.

— Вия, ничего нельзя сделать. Это произойдёт. Ты же знаешь, даже ренхенские целители не лечат сердце. Конечно, можно было бы запереть его дома, не позволять вставать с кровати, это, возможно, продлило бы мальчику жизнь на год. Но нужна ли такая жизнь? Подумай сама. Его родители хотят, чтобы он прожил всё, что ему отмерено, счастливым ребёнком. Обычным, таким как все. Чтобы он познавал мир через доступные детям средства — бегая, ползая в грязи и падая. Чтобы он смеялся и радовался вместе с друзьями. Разве они не правы?

— Я бы не смогла отпустить от себя ребёнка на три недели, зная, что он уже может не вернуться, — пробубнила Деймину в грудь сквозь слёзы.

— Они звонят мне каждый вечер, и я пересказываю, как прошёл день Джейми. Они просили об этом четыре года назад. Собственно, в этом году я только из-за мальчика и приехал. Не знаю, как быть в следующем. Я уже буду на службе…

Деймин замолчал, а я немного успокоилась от его мягкого тона и поглаживаний, обдумывая всё, что он сказал.

— А ещё я снимал его для них. Да рука не поднялась удалить снимки.

— Ты делал что? — я отстранилась от такой уютной груди Ратсела-младшего и заглянула парню прямо в глаза.

— Да, — Дей невесело хмыкнул, — я вообще злостный нарушитель магитарианских законов. Смотри.

Деймин развернул свой хрон, увеличил экран, и в паре сантиметров от его ладони засветилось изображение маленького Джейми. Снимок явно был сделан несколько лет назад. Мальчик озорно улыбался. А на следующем фото он куда-то бежал, сверкая голубыми глазами. Были снимки и с прошлого года, где Джейми играл в теннаг, купался в озере, танцевал на дискотеке…

Это просто невероятно. Четыре года назад, фактически для чужих на тот момент людей, Дей добровольно согласился на преступление. И делал это регулярно, судя по огромному количеству изображений.

Фотографировать на Магитаре строго запрещено. Наличие чужих снимков на твоём алла или хроновике приравнивается к использованию личных данных, что также строго запрещено, является преступлением против личности и карается по закону. Как правило, блокировкой магии для магов и тюремным сроком для немагов. Боятся все, поэтому не нарушают.

Нет, конечно, личные данные и фотоснимки можно использовать, но лишь с письменного разрешения специальных органов, заверенного нотариально. А для этого, соответственно, надо обращаться к нотариусу, чьи услуги стоят очень дорого, да и очереди к ним на полгода вперёд. В общем, оно того не стоит.

— Джейми знает?

— Да, — ответил Дей, сворачивая хрон, — Сорты ничего не скрывают от сына. Он каждые полгода проходит обследование, но врачи не могут обозначить сроки… Констатируют лишь то, что сердце мальчика работает неровно и с большими остановками. Только окружающим не говорят о его болезни. Не хотят, чтобы на сына смотрели с жалостью… В лагере знаю только я и директор. Знают его учителя и тренер по теннагу. Джейми пару лет назад захотел заниматься…

— А почему ты с ним мало общаешься в этом году? — я сдала мальчика, не подумав. Нехорошо получилось. Теперь Ратсел знает, что он мне жаловался.

Деймин улыбнулся и заправил прядь моих волос, выбившуюся из хвоста, собранного на макушке, за ухо, провоцируя табун мурашек. И это, к слову, было совершенно бесполезно. Мои волосы не слушались ни меня, ни расчёску, и топорщились в разные стороны даже под флаконом лака для волос.

— Его родители считают, что будет лучше постепенно свести наше общение к минимуму. Потому что я заступаю на службу и не смогу проводить с мальчиком столько времени, сколько проводил раньше. В следующем году даже летом не увидимся. Я не думаю, что это правильно, но спорить не стал.

Я кивнула, и мы замолчали, каждый думал о своём. Лёгкий ветерок ласкал мои волосы, словно поглаживая, успокаивая, тихий плеск воды вызывал умиротворение, будто сговорившись с ветром. Подруга-природа всегда понимала меня лучше всех.

Деймин тоже молчал и смотрел на воду. Он был напряжён, но по-другому и быть не могло после подобного разговора.

— Спасибо, что рассказал, — искренне поблагодарила, толком ещё не решив, действительно ли мне стоило это знать? Хотя, наверное, лучше сейчас, чем по факту.

Я вытерла дорожки от слёз тыльной стороной ладони и обняла себя руками. Впервые за это лето мне стало холодно. От полученной информации и от того, что руки Деймина меня больше не обнимают.

— Ви, — Ратсел сделал шаг по направлению ко мне, и я сжалась, не зная, чего ещё ожидать и опасаясь собственных реакций и желаний.

— Деймин, так и знала, что ты здесь, — высокий женский голос раздался со стороны тропинки к лагерю. — Не помешала?

— Нет, Рокс, уже иду, — громко ответил Дей, положил ладонь на моё плечо в подбадривающем жесте и тихо, так, чтобы услышала только я, сказал: — До встречи, Колючка.

Они скрылись за кустами под весёлое щебетание девушки Деймина, а я продолжала стоять, обнимая себя, и думая, правильно ли поступила, согласившись на предложение Семаны приехать в лагерь на Великую ночь.

Наверное, хорошо, что это всё произошло. Теперь я перестану идеализировать Деймина в своей голове, а то я уже и забыла, что он напыщенный индюк, коллекционирующий кур в своей постели, забыла о том, что его папочка — извращенец, а яблочко от яблоньки, как известно…

И самое главное, теперь я буду гораздо чаще звонить Джейми. Этот мальчик — настоящий уникум. Такие дети рождаются один на миллион. И я не о его болезни. Джейми добрый, искренний, он учит окружающих ценить простые вещи. Очень хотелось бы сказать, что его родителям повезло с сыном… Но это такой тонкий вопрос…

Джейми действительно одним своим присутствием заставляет людей улыбаться. Там, где он появляется, словно загорается свет волшебного светильника, и этот свет исходит у мальчика изнутри.

Говорят, что целители с Ренхена, которые могут вылечить самые тяжелые травмы и болезни, не лечат заболевания сердца, потому что «сердечники» — избранные Великого, а с его волей никто не может спорить. И вот, глядя, на Джейми, в эту легенду легко поверить. Несомненно, мальчик мог бы быть избранником Великого Инопланетного Разума, посланным на Миит на время, чтобы подарить нам истинное счастье в награду за добрые дела.

Всё же его родителям повезло. Они — избранные, раз удостоились чести стать родителями такого ребёнка. Особенного ребёнка.

Глава 11. Третье лето

— Милая, ты невероятно выглядишь! — Вал смотрел на меня с неподдельным восхищением. Думаю, уже скоро я смогу привыкнуть к этому взгляду.

С Вальтером мы познакомились полгода назад перед зимней сессией. Его направили к нам для прохождения преддипломной практики. Вал учился на преподавателя гуманитарных наук: история миитской цивилизации, история Магитра, языки Миита.

Этот мужчина невероятно умён. Он свободно владеет шестью языками и неплохо изъясняется ещё на трёх. Ещё два планирует выучить во время подготовки к защите магистрской диссертации. В общем, будущий профессор. При этом Вал — одарённый маг, и через три года у него запланирована защита магической степени. А ещё через три — получение звания высшего мага. У него вообще всё запланировано.

И только меня в планах не было.

Изначально мы сблизились благодаря нашим фамилиям. Его полное имя — Вальтер ар Раминг. Как выяснилось, у нас есть какие-то общие предки, ведь «ар» — принадлежность к одному великому роду. Очень радует, что сейчас о великих родах уже все благополучно позабыли и такой градации на социальные слои нет. Официально. А неофициально — у кого деньги, у того и статус.

— Спасибо, Вал, — ответила я и скромно потупила взор — мамины наставления дают о себе знать. Всё-таки в моё подсознание она сумела вдолбить, что настоящая леди, коей я никогда себя не ощущала, должна быть скромна и обязана краснеть от комплиментов.

Я подошла к зеркалу и в который раз удивилась собственному отражению. Узнать меня в этой молодой женщине было сложно.

Да, я всё-таки дошла до салона мадам Мадом. Сделала подарок себе и своему парню на своё двадцатилетие, которое мы и направляемся праздновать прямо сейчас.

— Милая, если мы задержимся ещё на пару минут, боюсь, я уже не выпущу тебя из дома.

Вал подошёл ко мне сзади, обнял за талию и поцеловал в оголённое плечо.

Чего греха таить — я выглядела просто потрясающе.

Вальтер любил во мне всё и говорил об этом постоянно. Мои серые глаза, озорную улыбку, моё хрупкое тело и длинные ноги — парень мог долго перечислять всё то, что во мне прекрасно. И я ему верила. Благодаря Валу я стала увереннее в себе, осознала собственную привлекательность и поверила в то, что действительно могу нравиться таким мужчинам, как Вальтер. Умным, красивым, перспективным. Вал — мечта любой адекватной девушки.

И пусть рядом с ним моё сердце не замирает, но этот мужчина делает меня лучше.

И лишь одно ему категорически не нравилось во мне, о чём Вальтер честно говорил с самого начала наших отношений — мои кудри. Он говорил, что они меня удешевляют. И, учитывая то, что я была с ним абсолютно согласна, сомнений в выборе моего подарка для себя любимой не оставалось.

Сейчас из зеркала на меня смотрела взрослая девушка в длинном красном платье, на боку которого красовался глубокий разрез, открывающий чудесный вид на стройные ноги, украшенные чёрными лаковыми туфлями на шпильке. Серые глаза, казалось, стали ярче, а внимание к ним привлекала прямая чёлка, отрезать которую я бы никогда не догадалась, если бы не стилисты магического салона красоты, которые убедили меня, что с таким высоким лбом не носить чёлку — преступление.

Но самой большой неожиданностью для меня стал цвет волос. Меня сделали блондинкой. Белые волосы падали до плеч и были аккуратно уложены ещё утром умелыми руками мага-стилиста и до сих пор выглядели…аккуратно! «Аккуратно» и «мои волосы» — два несовместимых понятия.

Пока я рассматривала своё отражение, Вальтер перешёл к активным действиям и старательно лобызал мою руку.

— Вал, у нас ещё будет время, — я положила ладонь на его затылок, призывая остановиться, и парень, как всегда, внял голосу разума.

— Ты права. Пойдём уже, а то опоздаем.

Идея знакомства наших предков на мой день рождения возникла в гениальной голове моего парня. Я от такого развития событий была, мягко говоря, не в восторге, но спорить не стала. Просто потому, что спорить с Вальтером ар Рамингом — абсолютно бесполезное дело. Он выдвинет кучу веских аргументов и доводов, подтверждающих верность принятого им решения, вынесет мозг и испортит настроение, а в итоге ты согласишься даже на продажу собственной почки бомжу с соседней улицы за банку бычков от сигарет, лишь бы он заткнулся, и даже не поинтересуешься, зачем, собственно, бомжу твоя почка.

Думаю, его родители тоже не любили вступать в полемику с Валом, раз согласились на эту авантюру. Конечно, я прекрасно осознавала, что ар Раминги далеко не в восторге от выбора своего сына. И это — мягко говоря.

Да. Я представительница одарённого рода, принадлежащего когда-то к великим. Да, мои родители — обеспеченные люди, одарённые маги. Но я — немаг. Какова вероятность, что наши с Валом дети будут одарёнными? Хорошо, если они и вовсе не станут такими как я. Второсортными. Конечно, я с вероятностью в девяносто девять процентов испорчу ар Рамингам семейное древо и жизнь потенциальным внукам.

Но Вала это не останавливало. Пока он не говорил о свадьбе, но, наверняка, уже вписал торжество в свои долгоиграющие планы. Предполагаю, что и дата мероприятия уже запланирована.

А я… Рядом с Вальтером очень трудно решать наперёд. С некоторых пор он думает за нас двоих. А я, как марионетка, иду туда, куда поведут. И наслаждаюсь. Вот, правда. Так хорошо, когда тебе не надо ничего решать, ни о чём думать… Даже ресторан и моё платье на сегодня выбрал Вал. И самое главное, что я, чаще всего, остаюсь полностью довольна результатом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Конечно, мы слишком мало встречаемся для таких серьёзных отношений, прошло всего лишь полгода, но Вальтер не сомневался. Я была его слабостью. Единственной слабостью.

Мы вышли из квартиры, в которой проживали вместе уже три недели, и сели в новомодный джиу Вала, направляясь в центр города, где и располагался самый крутой ресторан Хупта — столицы Магарана.

Я всю жизнь прожила в Греяносе — небольшом городке в паре часов езды от столицы, куда родители переехали сразу после собственной свадьбы. Мама тоже родом из Греяноса, и отец решил развивать свой бизнес в этом городе.

У моей семьи сеть цветочных магазинов, которая сейчас уже известна по всему государству, а филиалы есть во всех приличных населённых пунктах Магарана. Отец управляет делами и занимается закупками, а мама ухаживает за цветами в оранжерее. С годами это стало её страстью. Не знаю как, но они где-то достают такие растения, которые не встретишь больше нигде во всём государстве! Поэтому именно к ним обращаются именитые и состоятельные заказчики с просьбами о помощи в организации торжественных мероприятий. Мама говорит, что с такой работой, каждый день — праздник.

Поступив в Магун, мы с Сёмой стали снимать на двоих квартиру в Студе. Студ — эстадский город. Там расположены четыре самые крупные академии нашего государства, включая и Магун, поэтому жилось нам очень весело. Но когда Вал предложил переехать к нему, я практически не сомневалась, а Вальтер дожал вескими аргументами. Но основной причиной моего согласия, конечно, стало нежелание выслушивать те самые аргументы пару часов.

Теперь до академии мне приходилось добираться целый час, но зато столько же было и до Хупта, а я всегда мечтала осесть в столице. Там совсем другая жизнь — торговые центры, рестораны, театры и парки, а из пригорода, где и располагалась квартира Вала, можно было легко добраться на хайцзо.

Сейчас этот вид транспорта усовершенствован настолько, что линии, по которым передвигаются составы, практически не видны, и длинные, массивные пассажирские кабинки перемещаются, кажется, по воздуху, с огромной скоростью, создавая впечатление, что это магия, а не научно-технический прогресс.

Но в основном мы выезжаем в город вместе с Валом, поэтому мне редко удаётся проехаться на общественном транспорте. Зачем, если у твоего парня высокоскростной новомодный джиу?

— Твои родители уже приехали? — Вал отвлёк меня своим вопросом от наблюдения за очередным проносящимся мимо нас составом хайцзо.

— Да, они ещё утром заселились в гостиницу. Просили передать тебе спасибо, но, думаю, ещё не раз поблагодарят лично.

Конечно, поблагодарят. Мама будет рассыпаться в благодарностях весь вечер.

Вальтер снял для них номер в одной из лучших гостиниц Хупта, сославшись на то, что раз мы их пригласили, то нам и оплачивать пребывание. Вариант с их проживанием вместе с нами даже не рассматривался. Во-первых, у нас небольшая квартира, а во-вторых, думаю, Вал считал, что ещё слишком рано ему так долго находиться на одной территории с будущей тёщей.

Конечно, мама была в восторге от моего парня. Мы были у нас дома лишь единожды, как раз перед тем, как съехаться. Вальтер решил, что он обязан познакомиться с родителями девушки, которую обесчестил.

И это его выражение, слово в слово. Разумеется, он так шутил. Этот мужчина помимо всех своих талантов имел и неплохое чувство юмора, а ещё Вал помогал сиротскому приюту Хупта. Не парень. Мечта!

Я часто задавалась вопросом, что он во мне нашёл. Почему готов рискнуть, и связать свою жизнь с немагом. Чем я заслужила такого мужчину?

За раздумьями я не заметила, как мы подъехали к ресторану. Вал припарковал джиу, вышел из аппарата и открыл для меня дверь, подавая руку. Ох уж эти его манеры… Я уже почти привыкла!

Ресторан был непросто шикарным. Он был бомбически помпезным и до одури пафосным. Не могу сказать, что мне было здесь уютно. А вот Вал чувствовал себя как рыба в воде.

Двери лифта, отвозившего нас на сорок третий этаж, открылись, и мы услышали:

— Доброго вечера, мистер ар Раминг. Вас уже ожидают, — и хостес, молодая девушка, профессионально улыбающаяся всем вокруг, повела нас в главный зал.

У меня перехватило дыхание.

Высокие сводчатые потолки напоминали один из домов Великого Инопланетного Разума, куда приходят, чтобы попросить его о помощи или поблагодарить за благосклонность. Огромная люстра, свисающая с потолка, освещала весь зал мягким светом, отражаясь в хрустальных бокалах и фарфоровых тарелках, которыми были сервированы столы.

Посетителей было не много, но те, кто ужинал в этом заведении, явно принадлежали к высшему обществу.

Зелёные скатерти на столах и бежевые стены, на которых висели картины лесных пейзажей, похоже, Герехтайта и Ренхена, дарили глоток такой желанной свежести после созерцания бурых улиц Хупта. И я невольно вспомнила свой любимый понтон, где зелень можно увидеть собственными глазами, вдохнуть прохладного влажного воздуха полной грудью…

Может съездить в «Тайну» к Джейми? Думаю, Семана с Джоном с удовольствием поддержат мою идею.

Стоило мне уехать, Джон быстренько собрал свои вещички и переехал жить к Сёме, и теперь они выходят из квартиры только на учёбу, наслаждаясь обществом друг друга.

За самым дальним столиком у окна я заметила родителей, и была искренне рада встрече. Мы не виделись с того самого ужина, когда мы с Валом сообщили им, что собираемся съехаться. Прошёл уже месяц, и я жутко соскучилась!

— Миссис ар Вайерн, мистер ар Вайерн, рад вас видеть, — первым заговорил Вал, — надеюсь, не заставили себя ждать?

— Нет, Вал, всё в порядке. Мы только что пришли, — отозвался отец и, поднявшись с места, пожал парню руку. — А вот оплачивать наше проживание совершенно точно не стоило.

— Мистер ар Вайерн, это абсолютно нормально. Это ведь мы вас пригласили…

— На день рождения нашей дочери, — невежливо перебил отец и посмотрел на меня. — Ты прекрасно выглядишь, милая.

И отец притянул меня в свои объятия.

Я заметила, что папа осторожно относится к Вальтеру, ещё в прошлую их встречу. И в этом нет ничего удивительного. Я — его маленькая девочка, а этот парень сообщил, что мы с ним будем жить вместе. Со всеми вытекающими последствиями. И будь Вал трижды умён и четырежды одарён, ситуация от этого не станет менее щекотливой.

А вот маму, похоже, ничего не смущало.

Она выглядела более чем достойно, и, думаю, чувствовала себя также. В своей тарелке. Пока мы с папой обнимались, Вальтер поцеловал ей ручку и отвесил пару заслуженных комплиментов.

Не успели мы рассесться по местам, как подошли родители Вала.

Очень приятные люди, которые гордятся своим сыном и желают для него всего самого лучшего, чего он, несомненно, достоин. И в эти самые лучшие рамки я явно не вписываюсь.

Конечно, воспитание и любовь к сыну не позволяют выражать недовольство по поводу его выбора воткрытую, но держатся они довольно отстранённо. Как будто не хотят впускать меня в свою семью. И я не очень-то возражаю. Точнее, мне безразлично.

Я прекрасно знаю, что не подхожу Рамингам в невестки. И, честно говоря, сама не верю, что это когда-либо произойдёт. Мне кажется, Вальтер наиграется, и в какой-то момент ему надоест… Страсть поутихнет, и я наскучу ему. Главное мне этот момент не пропустить, потому что Вал, как истинный джентельмен, от своих слов не откажется и женится на мне, даже если стану ему противна. И даже изменять не будет в силу своей порядочности. Просто будет тихо ненавидеть и уходить ночевать в свой кабинет. Поэтому вся надежда на мою наблюдательность.

Вечер проходил довольно неплохо. Отцы нашли общий язык и обсуждали вопросы бизнеса, а мамы — новые веяния в сфере моды. И хоть моя мать не жила в столице, но все модные тенденции знала. Она вообще держалась сегодня, словно джумерийская королева. Так и хотелось упасть на колени и поцеловать её перстень.

Откровенно говоря, я ожидала, что мама будет лебезить перед ар Рамингами, пытаясь расположить к себе. Станет расхваливать меня и убеждать, что им невероятно повезло. А ещё начнёт петь дифирамбы Валу, что, несомненно, очень понравилось бы его родителям.

Но мама меня удивила. С другой стороны, почему она должна пресмыкаться перед Рамингами? Их социальный статус ничуть не выше, а у кого больше денег, ещё можно поспорить. Неподходящей в этой компании была лишь я. Мне бы ужин разносить вместе с официантами…

Я уже расслабилась и решила, что смогу получить удовольствие от этого вечера, пока родительницы не перешли к обсуждению собственных детей…

— Источник у Вальтера открылся ещё в младших классах, поэтому, когда дар пробудился в девять лет, мы не удивились. К тому времени уже поняли, что наш сын — особенный.

Вал положил свою ладонь на мою руку, видимо понимая, что скоро станет горячо, и поддерживая меня.

— Мама, — любезным тоном перебил он миссис ар Раминг, — сегодня вечер Вианары, давай не будем обо мне.

А меня перекосило от своего собственного полного имени. Никак не решаюсь попросить Вальтера не называть меня так. Боюсь, что он прочтёт мне лекцию на тему «почему необходимо гордиться собой и как важно любить в себе всё».

— Вианара у нас тоже необыкновенная девочка, — ледяной тон мамы разбавился скрежетом моих зубов. Не знаю, от очередного озвучивания моего имени или от страха, что её сейчас понесёт.

— Расскажите же, что вы имеете ввиду? — с наигранной заинтересованностью поинтересовалась миссис Раминг.

— Ещё в детском саду она отличалась от всех, проявляя невероятное терпение и доброту по отношению к другим. Не говоря уже о том, что заговорила девочка ещё в восемь месяцев. А регулярно получать высший балл по теории магии тогда, когда магии нет — вообще уму непостижимо. Когда проснётся её источник, Вия сможет управлять магическим потоком на одном уровне с рядовыми магами, практикующими уже десяток лет.

— Во сколько проснулся источник у вас, Элеонора?

У мамы задёргался глаз, но, надо отдать ей должное, она ничем не выдала своего недовольства.

— Вы, наверное, не изучали в академии генетическое воздействие источников предков на способности их потомков? — ответный выпад. Браво, мам. — Вам не рассказывали о том, что возраст пробуждения источника родителей не оказывает влияния на пробуждение магии у ребёнка. Кроме того, исторически зафиксированы несколько случаев, когда источник у магов просыпался после двадцати лет, единожды — в сорок. Источник Вии ещё не почувствовал необходимости для собственного пробуждения. Вианаре всё даётся и так.

А мне осталось только заржать по-лошадиному, пока мама демонстрирует окружающим мои зубы, постукивая ногтями по резцам.

Интересно, если прямо сейчас рассказать всем, что дар у меня проснулся уже давно, Раминги перестанут считать меня такой уж недостойной? Или найдут в моём даре причину неожиданной влюблённости своего сына, обвинив меня в магическом привороте?

— Простите, — я поднялась из-за стола, — мне надо отойти.

— Дорогая, ты в порядке? — поинтересовался Вал, искренне разволновавшись и поднимаясь вслед за мной. — Я провожу.

— Не надо, родной, — наверное, я никогда не пойму, почему он меня полюбил, ведь в искренности его чувств никогда не сомневалась, — я быстро.

Я вышла из-за стола и направилась в сторону дамской комнаты, которую заприметила, рассматривая ресторан пару часов назад, когда мы шли к нашему столику.

Великий, я ли это? Никогда не предполагала, что могу так выглядеть… Сейчас я действительно достойна Вала. Сейчас я достойна любого мужчины в этом ресторане, несмотря на то, что я — немаг. Грустно хмыкнула. Осталось только по-настоящему убедить в этом саму себя.

Я поизучала себя в зеркале ещё пару минут, затем намочила бумажное полотенце прохладной водой и промочила зону декольте, чтобы сбавить температуру. Пора возвращаться. Интересно, не вцепились ли ещё наши мамы друг другу в волосы? А что, это было бы забавно…

— Ой, простите, — я врезалась в мужчину, который проходил мимо, направляясь в зал ресторана.

Чтобы смотреть по сторонам и быть внимательнее, Вия, магия не нужна!

— Ничего страшного, — мужчина даже не посмотрел на меня и направился к столикам, а я замерла на месте, не веря своим глазам и слуху.

Я не видела его лица, но эта походка, а главное — голос… Да и запах неспроста показался мне знакомым! Дей всегда пахнет лесом. Прошлым летом я надеялась, что больше никогда его не увижу.

Надеюсь, наши столики не рядом — в присутствии Деймина Ратсела я плохо соображаю.

Глава 12

Ещё пару минут я стояла, как приклеенная к полу, а войдя в зал, первым делом осмотрелась. Но знакомой фигуры в чёрном стильном костюме нигде не было видно.

Выдохнув, я направилась к нашему столу. Сколько же меня не было, если родители Вальтера уже успели уйти? И только мне кажется, что покинуть день рождения, не попрощавшись с именинницей, слегка невежливо?

— Вия, — Вальтер поднялся с места и пододвинул для меня стул, — всё хорошо?

Я неуверенно кивнула.

— Мама очень извинялась, у неё разболелась голова, случаются мигрени.

Кажется, Валу было неловко из-за своей родительницы и всей ситуации в целом. Думаю, он был уверен, что мать сможет сдержаться и не станет портить праздник.

— Вия, милая, — кажется, моей маме тоже было неловко, — ты на меня не сердишься?

— Ну что ты, мам, — я говорила абсолютно искренне. — Я люблю тебя. Спасибо.

Я, правда, была очень благодарна матери, за то, что она отстаивала мою честь в такой деликатной манере. В конце концов, не она начала эту перебранку.

— Дочка, мы, наверное, тоже пойдём, если ты не против. С днём рождения, родная, — папа сжал мою ладонь, словно извиняясь за испорченный вечер, а потом взгляд его просветлел. — Чуть не забыли, Эля! Доставай уже подарок.

И мама, скромно улыбнувшись, достала из своей сумочки небольшой белый конверт. Я совершенно точно знала, что это были не деньги — родители не любят дарить неодушевлённые презенты. Предпочитают подарки со смыслом. Поэтому я заинтересованно изогнула бровь и заглянула в конверт. Каково же было моё удивление, когда я поняла, что это сертификат в магический салон красоты мадам Мадом.

— Мам, пап, — улыбаясь от всей души, заговорила я, — вы так хорошо меня знаете!

Я ведь только сегодня оттуда, хотя не говорила родителям, что собираюсь. Просто несколько раз упоминала, что хотела бы поправить волосы, а они запомнили. Но сертификат не пропадёт. Такую причёску надо регулярно обновлять — бессрочных магических заклинаний в сфере красоты ещё не придумали.

— Давайте, мы вас проводим, — предложила я, — и скоро тоже пойдём. Да, Вал?

— Как скажешь, милая. Но я надеюсь, что ты захочешь попробовать местный десерт. Сегодня шеф готовил кое-что специально для тебя.

Я кивнула.

— Оставайтесь, дочка, сегодня твой день. Отдохните. Ждём в гости!

— Спасибо миссис ар Вайерн, приедем.

— Давай просто Элеонора, Вальтер, — мама продолжала держаться по-королевски, несмотря на то, что в глазах её плескалась жуткая усталость.

А я поняла, что как бы мать не старалась выдать меня замуж как можно выгоднее, терпеть оскорбления в мой адрес, унижаться и унижать меня она никогда не станет. Признаться, думала иначе. В этот вечер я другими глазами посмотрела на свою маму. И, думаю, ещё не раз обдумаю произошедшее в этот вечер.

— И провожать нас не надо. Отдыхайте.

Мама поцеловала меня в щёку, затем отец — в макушку, и родители покинули ресторан, оставляя вместо себя щемящее чувство опустошённости.

Как быстро мы взрослеем. Ещё два года назад я жаловалась на то, что родители слишком сильно меня опекают, а сегодня уже благодарна им за это же.

В нашей жизни меняется всё — увлечения, друзья, работа, мужчины, взгляды. И только родители остаются рядом в любых ситуациях. И, надеюсь, мои родители будут со мной как можнодольше.

— Десерт? — Вал прижал меня к себе, а я подняла голову и заглянула ему в глаза. Голубые, красивые, словно два озера. А ведь ещё два года назад я и подумать не могла о том, чтобы отмечать день рождения в таком шикарном ресторане. Сидела на понтоне и тонула в других глазах. Чернее ночи.

Я тряхнула головой, отгоняя наваждение, и кивнула.

— Тогда присаживайся, — Вал поцеловал меня в нос, вызвав искреннюю улыбку, и я отстранилась от него, намереваясь сесть.

— Раминг, не верю своим глазам!

Только не это. Мне стало по-настоящему страшно, бросило в жар, а потом в холод, а когда я услышала слова Вальтера, решила, что схожу сума.

— Ратсел, друг! Рад тебя видеть! Сколько лет прошло?

— Думаю, не больше трёх, — ответил Деймин, а я обернулась.

Он стоял и широко улыбался своей сногсшибательной улыбкой, пожимая руку моему парню. Высокий, в том самом чёрном модном костюме, который я приметила, когда врезалась в него в коридоре. Белоснежная рубашка оттеняла чёрные глаза, а ямочки на щеках никуда не пропали за год. На мою погибель.

— Ты совсем немного разминулся с моими родителями. У моей девушки сегодня день рождения, мы отмечали. Милая, подойди!

Вал привлёк внимание Деймина ко мне, и он обратил свой взор в мою сторону.

Я не смела ступить и шагу, боясь быть узнанной. Или наоборот. В глубине души мне очень хотелось, чтобы Дей узнал меня, несмотря на невероятные изменения во внешности.

И он узнал. Совершенно точно узнал. Кажется, он даже на долю секунды потерял контроль над своими эмоциями, но быстро собрался и приветливо улыбнулся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вия, — Вальтер напомнил о себе, и я всё-таки сделала шаг в их сторону.

Вал приобнял меня за талию и начал представлять, похоже, своему старому другу.

— Деймин, это Вианара ар Вайерн, моя любимая девушка. Вианара, — и вот сейчас бровь Дея удивлённо приподнялась. Конечно, странно, что мой парень не в курсе, что мне не нравится собственное полное имя, — это Деймин Ратсел. Мой старый друг.

Деймин молчал, не отрывая глаз от моего лица и явно предлагая выбор. Не знаю почему, но я сказала:

— Очень приятно познакомиться.

Дей коротко кивнул, принимая моё решение, и тоже сделал вид, что мы не знакомы.

— Очень приятно.

Мужчина сделал шаг в мою сторону — я напряглась. Взял мою ладонь в свою руку — я напряглась ещё больше. И, слегка согнувшись, но не разрывая зрительного контакта, поцеловал костяшки пальцев.

— Вы очаровательны, Вианара. С днём рождения.

Имя резануло по ушам, и мне определённо не показалось, что Деймин сделал акцент именно на нём. Точно помнит, гад, что я не люблю, когда ко мне так обращаются.

— Вианара, — и брови Дея снова удивлённо и насмешливо приподнялись, — ты не против, если Деймин присоединится к нам? Ратсел, я не прощу, если ты не уделишь мне хотя бы пару минут.

— Я как раз освободился. Ужинал с клиентами в вип-зале, мы решили все вопросы, но они предпочли задержаться… А я с удовольствием присоединюсь к вам. Разумеется, если Вианара не возражает.

Он издевается, да? Я возражаю! А если он ещё раз назовёт меня полным именем, тресну по наглой морде тарелкой из-под мясной нарезки. Ведь он делает это специально!

— Конечно, я не возражаю.

Деймин снова широко улыбнулся, а я закатила глаза. Не из-за его улыбки, она не вызывала моего недовольства. Недовольство вызывала моя реакция — стоит этому парню продемонстрировать белизну своих зубов, как я становлюсь похожа на больную идиотку с пустыми глазами, заливающую пол слюной.

— Как жизнь, Дей? — усевшись на своё место, начал расспросы Вальтер. — Слышал, ты быстро продвигаешься по карьерной лестнице? Впрочем, не удивлён.

— Глупости, — Деймин махнул рукой, подтверждая, что это пустяки. — Я совсем недавно получил должность старшего инспектора. И это лишь потому, что мне нравится моя работа. Ты же знаешь, я всегда этого хотел.

— Да, это правда. Дорогая, — Вал повернулся ко мне, — у Деймина с детства отличное чутьё на магические следы.

— Кхм, — я прочистила горло, — вы давно знакомы?

— Можно сказать, мы вместе росли, — с ностальгической улыбкой просветил меня мой парень. — У наших родителей летние дома на одной улице. Как-нибудь мы с тобой там побываем. Поэтому пару месяцев на каникулах мы всегда проводили вместе. Правда, Дей больше любил подвижные игры на природе, чем я. А я предпочитал книги, но тянулся за старшим товарищем. Да и наши родители дружны, поэтому всячески содействовали общению. Так что своим высшим баллом по спортивному развитию я, отчасти, обязан Ратселу. Как и знанием гаутрайнского языка, кстати. Деймину он давался легче, чем мне.

— Ты преувеличиваешь, Раминг. Я всего лишь поговорил с тобой на гаутрайнском пару раз.

Мужчины непринуждённо беседовали, а я не знала, куда себя деть. Деймин вёл себя, словно мы действительно незнакомы. Но продолжал рассматривать так, что мне становилось неловко. Под его взглядом горела кожа, и больше всего доставалось моим волосам. Я даже пару раз нервно поправляла причёску, что, к моему стыду, не осталось незамеченным.

— Милая, — Вал перехватил мою руку, намеревающуюся в очередной раз заправить прядь волос за ухо, — ты выглядишь идеально. Вия только сегодня посетила магический салон красоты, и ещё не привыкла к новой стрижке, — это уже Деймину.

— А что не так было с прежней причёской? — небрежно уточнил Деймин, глотнув вина из бокала, который ему только что подал официант.

О, можно подумать, ты не видел разорённое птичье гнездо вместо волос на моей голове!

— У Вии от природы очень непослушные волосы, она давно хотела это исправить, и я поддержал.

Очень тактичный ответ.

— А я бы возражал, — удивил меня Деймин. Это что ещё значит? — Я люблю всё натуральное.

— Тогда тебе сложно будет найти спутницу жизни, друг. Нынешние девушки очень любят баловаться с магическими вмешательствами. Или твоё сердце уже занято? — полюбопытствовал Вальтер, а я чуть под стол не залезла, опасаясь услышать ответ.

Но Деймин лишь отмахнулся, сказав:

— Ничего серьёзного.

Ну конечно! В этом весь ты, напыщенный индюк. Что может быть серьёзного в беспорядочных половых связях?

Деймин задумался, уставившись куда-то мне в макушку, а потом оживился, заговорив:

— Вальтер, ты по-прежнему всё планируешь заранее? Или я могу предложить тебе погостить пару дней у меня? Дело в том, что я недавно приобрёл небольшой дом недалеко от Греяноса. Вианара, вы знаете, где это?

Я подавилась. Болван. Зачем он издевается? Знает же, что я там жила! И наш лагерь в часе езды оттуда.

— Да. Я родилась и жила в этом городе, там и закончила школу.

— Отлично! — искренне обрадовался этот махинатор. — Тогда, уверен, вам понравятся те места. Так что, Вал? Или ты по-прежнему не любишь нарушать свои планы?

— После незапланированного появления Вии в моей жизни я проще отношусь к неожиданностям, — ответил Вальтер и взял меня за руку.

А Деймин лишь слегка кивнул, посмотрев на меня, и продолжил.

— На следующих выходных я собираю там друзей. Если нужен повод — пусть будет новоселье. Был бы искренне рад, если б и вы смогли приехать.

Вальтер задумался, и я поняла, что в голове он сейчас прокручивает своё расписание на следующую неделю, пытаясь что-то передвинуть, перенести и отменить, чтобы включить поездку в свой плотный график.

— Думаю, у нас получится.

И я не сдержала разочарованного стона.

— Вия, что-то случилось? Что-то болит? — заволновался Вальтер.

— Нет, родной. Я просто устала.

Когда я научилась так отменно врать?

— Ну что ж. Мне тоже уже пора. Координаты скину по хрону. Не менял? — спросил Дей у Вальтера, тот мотнул головой, поднимаясь вслед за другом.

— Очень рад встрече! Жду сообщение.

Деймин пожал руку Вальтеру, посмотрел на меня и сказал:

— Приятно было познакомиться, Вианара.

Вал отвернулся, чтобы привлечь внимание официанта и попросить счёт, а Деймин прошептал одними губами: «До встречи, Колючка».

Глава 13

— Здесь направо.

Я вела Вальтера по памяти, указывая, куда поворачивать. Дом Деймина оказался в непосредственной близости к «Тайне». Я не удивилась такому соседству — по Дею было видно, что он любит эти леса.

Вообще, этот оазис — лучшее место на всей планете. И если бы я приобретала жильё за городом — выбрала бы местность близ Греяноса.

Координаты в навигатор Вала мы забили лишь для того, чтобы найти непосредственно дом, так как дальше «Тайны» я никогда не выезжала, а, судя по карте, нам предстоит проехать ещё минут десять вглубь леса. Туда дороги я не знаю.

Непосредственно возле лагеря наш путь не пролегал, хотя я была бы очень рада взглянуть на полюбившееся место хотя бы мельком, из окна высокоскоростного аппарата.

Я посмотрела на Вальтера, который сосредоточенно вёл джиу. Обе руки на штурвале, взгляд сфокусирован, Вал сосредоточен на дороге. Он всё делает идеально. Даже водит аппарат, не оставляя ни малейшего шанса случайности, чтобы застигнуть его врасплох в пути. Кажется, Вальтер сканирует взглядом своих льдисто-голубых глаз дорогу и всё вокруг метров на пятьдесят в радиусе.

Красивый профиль, светлые волосы в идеальном порядке, и лишь небольшая прядь небрежно свисает со лба, намекая на то, что этот образец идеального мужчины всё-таки живой человек.

Сегодня Вал позволил себе вольность в одежде. Обычный деловой костюм, сшитый на заказ лучшими портными города, подчёркивающий все достоинства его подтянутой фигуры, сменили синие джинсы, элегантные коричневые лоферы и футболка-поло к ним в тон.

Если честно, я очень надеялась, что мы сможем расслабиться и нарядимся в спортивную одежду. Мы же едем в дом в лесу? Что может быть удобнее кроссовок и спортивных брюк? Но Вал не носит подобного. А я должна соответствовать — мы же пара. Хотя я точно знаю, что Вальтер и слова не сказал бы, и даже не подумал бы ничего плохого, если б я надела свои спортивные леггинсы, борцовку и любимы потёртые кроссовки. Но я же знаю, как ему нравится то, что мы сочетаемся и выглядим дуэтом.

Поэтому я натянула на себя светло-голубые брюки, обтягивающие ноги, словно вторая кожа, элегантный топ мятного цвета и такие же балетки — эти тона невероятно подходят к моей новой причёске. И вот теперь я сижу и стараюсь не дышать, чтоб майка не сильно помялась, а брюки не разошлись по швам, но зато, стоило мне выйти из ванной комнаты в этом наряде — у Вальтера загорелись глаза.

И мне совсем не было стыдно за то, что Вал оплачивал мои покупки.

Нет, конечно, он платил не за всё. Мои состоятельные родители вполне могли позволить себе содержать меня на должном уровне до окончания мной академии. Вальтеру нравилось меня баловать покупками, походами в рестораны или дома искусств на премьеры, а я не возражала. Мне льстил этот его горящий взгляд. Я чувствовала себя желанной, нужной, важной. В конце концов, парень обратил на меня внимание полгода назад, когда я носила те самые кроссовки и сено вместо волос. Такую меня он и полюбил. Что плохого в том, чтобы немного изменить свою внешность, ради того, кто это оценит по достоинству? Кому не всё равно…

За раздумьями я и не заметила, как мы подъехали к шлагбауму, отделяющему жилой посёлок от дикого леса.

— Мистер Вальтер ар Раминг и мисс Вианара ар Вайерн к мистеру Деймину Ратселу.

В ответ раздалось шипение из динамика, установленного на небольшой будке слева от шлагбаума, и он поднялся вверх, пропуская нас на территорию.

Судя по точке на экране навигатора, дом Деймина — второй справа от нас. Туда и бросила свой взгляд.

Дом был окружён высоким каменно-кованым забором, вдоль которого высажены неизвестные мне хвойные растения, выстриженные в форме длинных перевёрнутых сосулек, а по всей территории росли мои любимые сосны, оставляя ощущение диких лесов. И ни одного так надоевшего дерева с бурыми листьями!

Как же мне нравится! Ощущение полного уединения и единения с природой.

Честно говоря, не ожидала. Думала, будет пафосный особняк, с высаженными газонами, кустами в форме яиц — невероятно модные элементы ландшафтного дизайна в последние годы, какой-нибудь пруд с туктанами, белые скамейки и прочая моднятина.

Но здесь всё было живое… Мох под ногами, сосны в хаотичном порядке, небольшая беседка с кирпичным мангалом, и сам дом был небольшой и стильный.

Двухэтажный коттедж с плоской крышей, квадратные тонированные витражные окна и открытая терраса на втором этаже, под которой расположился, судя по всему, гараж. Я сплю? Или умерла и попала в рай?

Прямо перед нами распахнулись ворота, и Вальтер уверенно въехал на территорию.

Припарковав джиу между сосен, рядом с двумя уже стоявшими на территории аппаратами, мы направились в сторону дома. Я дышала полной грудью и испытывала настоящее удовольствие от запаха хвои и свежести, пока навстречу нам не вышел Деймин.

Дышать я, кажется, перестала совсем, потому что он улыбался своей дурацкой улыбкой, неправильно действующей на меня. Дьявол! Я же иду рядом с самым крутым парнем трёх академий! Включая и эстадов, и преподавателей! Почему другой имеет такое воздействие на меня?

— Рад, что вы смогли вырваться, — первым заговорил хозяин, пожимая руку Валу, — Вианара, отлично выглядишь, — вот и я удостоилась внимания. — Проходите в дом, я вас со всеми познакомлю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Маленькая прихожая с большим зеркальным шкафом-купе, а дальше — огромная гостиная, оформленная под дерево, как и сам дом снаружи. У дальней стены — камин, по левую руку от входа — винтовая лестница на второй этаж, по правую руку — несколько дверей, видимо, в уборную, на кухню или куда-то ещё. Позже выясним.

На бежевом диване спиной к нам сидели парень и девушка.

— Вальтер, ты помнишь Шейна? Мы учились с ним в одном классе…

Мужчина поднялся с дивана и обернулся. Девушка тоже встала и искренне нам улыбнулась.

— Да, конечно, — отозвался Вал, слегка растягивая губы в приветливой улыбке, — ты пытался научить меня управлять джиу, стащив аппарат у отца, только, как оказалось, я управлял им гораздо лучше, и нам повезло. Иначе, с твоими навыками, не скрыться нам от отряда патрульных.

Что я слышу? Мой идеальный парень уезжал от полиции и мог загреметь в участок? Серьёзно?

— Каюсь, — ответил Шейн, — не ожидал, что двенадцатилетний пацан окажется таким отличным водителем. Это моя девушка, Шейла.

— А это Вианара, любовь всей моей жизни, — Вал притянул меня к себе и поцеловал в щёку.

Мы с Шейлой обменялись улыбками.

— Скажи, Вианара, — начал Шейн, усаживаясь обратно на диван, а у меня глаз дёрнулся, — твой парень идеален во всём? Или он хорош только в управлении джиу?

Вал усадил меня в кресло, а сам сел на подлокотник и заинтересованно смотрел на меня сверху вниз.

— Вальтер идеален абсолютно во всём, — не слукавив, ответила я, смотря Валу прямо в глаза.

— Но вот приготовить мясо на гриле лучше Деймина он вряд ли сможет, — раздался звонкий голос со стороны прихожей.

— Рокси, — радостно отозвался Дей, выходя из кухни, — ты всё-таки смогла вырваться.

И Рокси кинулась ему на шею, повергая меня в настоящий шок.

Это была та самая Роксана, с которой Деймин провёл всю лагерную смену в прошлом году. Он ведь говорил, что на личном фронте ничего серьёзного? Получается, что они вместе уже год! Мне казалось, что такой срок — заявка на статус «очень серьёзных» отношений! Или я ошибаюсь?

— Роксана, — Деймин отлепил от себя блондинку и повёл в нашу сторону, — Шейна и Шейлу ты уже знаешь, а это мой старый друг Вальтер и его девушка Вианара.

Дей не упустил шанс и сделал ударение на моём полном имени.

Я смогла лишь дежурно улыбнуться и кивнуть, пребывая в шоке.

— Так что, Дей? Я дождусь своего любимого блюда от самого лучшего гриль-мастера на Миите?

Деймин подмигнул своей девушке и торжественно объявил:

— Прошу всех на улицу. Погода отличная, так что проведём время с пользой, насыщая лёгкие запахами настоящего леса.

Темнеть начало часов в восемь вечера. А вместе с тем стало холодать.

— Я принёс кардиган, — Вал вернулся из дома с моей тёплой кофтой.

Мы с ним заняли одну из спален на втором этаже, рядом с комнатой Шейна и Шейлы, напротив была ещё одна, но чья — пока не поняла.

Пару часов назад подъехали ещё двое парней — друзей Деймина, которые оказались очень весёлыми ребятами, и я, после вкусного ужина — мясо на гриле от Деймина действительно было выше всяких похвал — сидела в удобном кожаном кресле и улыбалась, слушая их рассказы.

— Вал, — обратился к нему один из парней, кажется, его зовут Терин, — расскажи нам, где ты нашёл свою королеву? Она же просто красавица! Поделись информацией. Может, и мы найдём там хотя бы принцесс?

Вал улыбнулся.

— Вианара учится в МАГНе, я там преподаю.

— О-о-о, — протянул Терин, присвистнув, — профессор и эстадка! Очень сексуально!

— Пока я лишь проходил там практику. Преподавать начну со следующего года. И, да. Сексуально.

И все засмеялись, а я немного смутилась. Не люблю, когда говорят обо мне в таком личном ключе.

— Но королева там была всего лишь одна, и она — моя. Принцесс можете поискать, но я ни на кого больше внимания не обращал. Не знаю, водятся ли они там.

— В Магуне учится много красивых девушек… Да везде много красивых девушек!

Я смутилась ещё сильнее и почему-то бросила взгляд на Деймина. Он не веселился, как все, а был серьёзен и задумчив, создавая магические светильники и выпуская их на свободу прямо перед собой. А дальше работу проделывал лёгкий вечерний ветерок, разнося светящиеся шарики по лесу.

Это было совершенно не обязательно, ведь придомовая территория была и так хорошо освещена, но Деймин упорно продолжал магичить, вызывая у меня лёгкую зависть.

Я завидовала не только тому, что он с такой лёгкостью творил огромное множество магических светильников, я завидовала тому, что Дей комфортно чувствовал себя в своей одежде…

Я бы тоже сейчас не отказалась от спортивного костюма, чтобы можно было удобно подогнуть ноги под себя и уютнее расположиться в кресле, а не страдать от того, что конечности потихоньку затекают.

А Деймин прекрасно чувствовал себя в простых чёрных спортивных штанах, белых кроссовках и такой же белой футболке, выгодно подчёркивающей ширину его плеч и бицепсов.

А ещё немного завидовала Роксане, уютно прикорнувшей на дейминовском плече. Там, наверное, удобно… Впрочем, рядом со мной тоже есть одно вполне себе накаченное плечо, но на него не приляжешь. В этой блузе никуда не приляжешь — помнётся.

Примерно через полчаса Терин с другом, имя которого я так и не запомнила, решили отбыть в какой-то клуб в Греяносе, и Деймин, чтобы попрощаться и проводить, был вынужден подняться с места, разбудив тем самым Роксану.

— Я, пожалуй, пойду спать. Очень устала, — сказала девушка.

Дей поцеловал её в макушку и вместе с Шейном отправился провожать друзей. А у Вальтера зазвонил хрон, и он удалился в дом, чтобы спокойно поговорить.

— Вал тебя очень любит, — сказала Шейла, задумчиво посмотрев ему вслед. — Шейн никогда так ко мне не относился. Нет, я знаю, что и он меня любит, просто он… более замкнутый что ли. Не любит проявлять свои эмоции.

А я смотрела на Вальтера через открытую дверь и ответила Шейле то, что думаю:

— Мне очень повезло.

— Это точно!

И мы замолчали, обдумывая каждый своё. Я искренне считаю, что мне очень повезло с Вальтером. Но почему же тогда сейчас мне так паршиво? Почему хочется прыгнуть в джиу и уехать отсюда подальше, причём одной! И плевать, что я не умею водить аппарат и не имею прав на его управление.

— Пойду, позову Шейна прогуляться, — сказала девушка, нарушив молчание, и пошла навстречу своему парню.

В итоге к столу вернулся один Деймин. Он по-прежнему был задумчив и, развалившись в кресле напротив, уставился на меня своими чёрными глазами.

Мне стало жарко, и я поёрзала на месте, усаживаясь удобнее.

— Милая, — меня спас вернувшийся Вальтер, — мне надо отъехать.

— Что? — мне показалось, я ослышалась.

— Звонил отец. По его делу появилась зацепка, но надо срочно встретиться с одним человеком. Он уезжает через полтора часа, а сейчас в Молдоне, здесь минут сорок ехать. К полуночи вернусь! Ложись спать и не жди меня, Вианара.

Я даже не успела ничего ответить, как Вал умчался к своему джиу, завёл его и уехал, оставляя меня наедине с Деймином Ратселом.

Конечно, здесь была ещё его девушка, но она спит, а Шейн и Шейла ушли гулять!

Тишину нарушал лишь звук удаляющегося аппарата Вальтера.

Пару минут я сидела, не шевелясь, рассматривая свои балетки, пока не услышала:

— Вианара, почему ты не скажешь ему?

Конечно, я поняла, что он имеет ввиду мою ненависть к собственному имени.

— Не твоё дело, — огрызнулась. — Я спать.

Я резко встала, решив ретироваться, и уже повернулась к входу в дом, но не тут-то было.

— Зачем этот маскарад?

Я резко затормозила, но продолжала стоять спиной к нежеланному собеседнику.

— Не поняла.

— Волосы, одежда… — начал небрежно перечислять Деймин.

Я не выдержала и развернулась лицом к мужчине. Он всё так же расслабленно сидел в кресле и прожигал меня взглядом, а внутри меня начал закипать гнев.

— Что не так с моей одеждой?

И где только смелости набралась?

— Тебе не нравится, как я выгляжу?

Глаза Дея в сумерках опасно блеснули.

— Ты отлично выглядишь, — прозвучало уверено и правдоподобно.

Злость начала отступать, освобождая место довольно урчащему самолюбию. Но Деймин снова всё испортил. Он хитро улыбнулся и заявил:

— Но вряд ли в таком наряде будет уместно прыгать от радости, выражая искренние эмоции, — Дей сделал акцент на слове «искренние», а я снова смутилась.

Естественно, он имел ввиду тот день, когда поделился со мной магией, и я скакала перед ним, как бешеная белка, радуясь возможности поиграть в теннаг.

Я не нашлась, что ответить. Мне не хотелось отвечать. Любые слова прозвучали бы, как оправдание, а оправдываться мне было не за что. Поэтому я сухо произнесла:

— Спокойной ночи, — и ушла к себе в спальню.

Глава 14

Единственная вольность, которую я себе позволяла в отношениях с Вальтером — пижамы. Я любила мягкие плюшевые пижамы. Никакого шёлка. Никакого секса. Если жарко — шорты и майка, холодно — штаны и кофта. Все ткани такого типа, как правило, сопровождались детскими принтами.

На этот раз я взяла с собой розовую пижаму, майку и шорты, из кулирной ткани, украшенную очаровательными енотами. Переодевшись и накинув на плечи самый обычный белый махровый халат, я направилась в ванную комнату, которая находилась в дальнем конце коридора.

Я приняла душ и долго смотрела на своё отражение в зеркале. Мокрые светлые волосы облепили лицо и выглядели… не своими. Когда они сухие — ни за что не отличишь от натуральных. А вот когда мокрые, сразу становится видно, что на них есть магия.

Они сияют. В прямом смысле слова. Белый свет, словно пар от горячего чая на морозе, окружает мою голову. Нет, это не сильно заметно, если только приглядываться, но я-то знаю… И, как ни странно, каждый раз, когда я вижу это магическое свечение, мне хочется вернуть обратно свою копну.

У меня от рождения волосы вились в хаотичном порядке. Одна прядь — спираль в левую стону, другая — в правую. Третья вообще могла остаться ровной после мытья. И никакие укладки не могли с этим справиться. Несколько часов выравнивания утюжком хватало ровно на два часа. А дальше — начинали подвиваться кончики, потом и корни, возвращая мой нереальный объём.

А сейчас я скучаю по их длине. Раньше в мокром виде мои волосы доставали до копчика. В сухом — были чуть выше талии.

С тоской во взгляде я закрутила то, что есть, в гульку на макушке и развернулась, чтоб выйти из ванной, но прямо перед моим носом очутилось нечто ужасное, окутывая меня щупальцами страха, выбивая весь воздух из лёгких, заставляя сердце биться в истерике. Мне показалось, что я сейчас потеряю сознание.

Там был паук.

Он свисал на паутине прямо с потолка, перегораживая мне выход, и, клянусь Великим Инопланетным Разумом, смотрел мне прямо в глаза! Он был огромный! Не меньше сантиметра! Чёрный и мохнатый! Мой самый страшный в жизни ночной кошмар ожил и пришёл за мной.

В глазах потемнело, но я собралась и поступила, как взрослая самодостаточная женщина. До сих пор горжусь собой за это. Я зажмурилась, упала на четвереньки, и быстро проползла под пауком. Не вставая, дотянулась до ручки, распахнула дверь, переползла порог, только потом выпрямилась и помчалась вперёд по коридору.

Я в жизни так быстро не бегала. Халат распахнулся и развевался позади меня, словно знамя победы, глаза жгло от подступивших к ним слёз, босые ноги оставляли мокрые следы на кафельном полу — тапочки надеть не успела, спасая свою жизнь.

И, естественно, путь мой был не долог и закончился на мужчине. Кто-то поднимался по лестнице и только-только завернул в коридор, а тут я с реактивным двигателем, торчащем из зада…

Конечно, мы упали, потому что парень явно не ожидал такого развития событий. Грохот стоял нереальный, я до сих пор удивляюсь, почему тогда никто не вышел на шум.

Грохотала не я. Я как раз приземлилась очень удачно. На мягкую подстилку. А вот сама подстилка чуть кости не переломала.

— Твою мать! — выругался Деймин. — Ви, какого чёрта!

Я поднялась с Ратсела, который оказался очень мягким, несмотря на такой накаченный торс, упёрлась одной рукой о стену, а другую приложила к груди, пытаясь успокоить сердце.

— Вия, — Дей поднялся следом за мной и, похоже, не на шутку встревожился, — что случилось?

Парень подошёл и заставил меня оторвать взгляд от пола, приподняв голову за подбородок и взволнованно заглядывая в глаза. Чтобы отодвинуться от Деймина подальше, пришлось опереться на стену спиной — ноги по-прежнему отказывались работать на сто процентов и держать хозяйку в вертикальном положении.

— Тебя кто-то обидел? Попытался обидеть? — вкрадчивым тоном поинтересовался Дей, не выпуская моё лицо из своих рук.

Не представляю, кто бы мог обидеть меня в этом доме. Может Деймин знает что-то, чего не знаю я? Может его папаша тоже здесь? Великий, что за бредовые мысли!

Я мотнула головой. Не могу говорить, когда Дей смотрит мне в глаза!

— Вия, если ты сейчас же не скажешь мне, что произошло, я тебя поцелую!

А вот такую угрозу я уже слышала от этого человека. Реакция последовала точно такая же, как и в прошлый раз. Щёки обдало жаром, колени подогнулись, но я продолжала упорно молчать.

Глаза Деймина загорелись знакомым огнём, губы изогнулись в ехидной улыбке, и Дей начал наклоняться, приближая своё лицо к моему…

— Там был паук.

Тишина. И лишь недоумение на лице Ратсела говорило о том, что мой шёпот всё же расслышали.

— Не понял.

Я закатила глаза. Кретин.

— Там был паук. В ванне. Я боюсь пауков.

И Деймин, судя по взгляду, удивился. Он отпустил, наконец, мой подбородок и сделал шаг назад, позволяя мне отстраниться от стены.

— А бежала зачем? Боялась преследования? — теперь Деймин откровенно издевался, улыбаясь одним уголком своих манящих губ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не смешно, — пробурчала я и запахнула полы халата, — между прочим, это нормальная женская реакция на испуг.

— Нормальная женская реакция на испуг — крик. Почему не закричала?

И вот тут с Деймином не поспоришь. Наверное, это и правда реакция, свойственная нормальной девушке. Но когда я была нормальной?

— Я не умею кричать, — ответила я, рассматривая свои босые ноги.

Судя по молчанию в ответ, Деймин переваривал полученную информацию.

— Как можно не уметь кричать? — переварил.

Я подняла на него гневный взгляд и зло прошипела, всё больше раздражаясь из-за ситуации и собственного смущения:

— Обычно! Не умею кричать. Даже голос повышать не умею.

— И что? — Деймин удивлённо приподнял брови. — Если тебя будут насиловать в подворотне, расслабишься и постараешься получить удовольствие молча?

— Не говори ерунды!

Я нервно махнула руками и пошла в сторону своей комнаты, до которой не дошла буквально пару шагов. Точнее, не добежала.

Войдя внутрь, громко хлопнула дверью.

Нет, ну надо же какой индюк! Ему смешно! Он издевается! Ну конечно, Деймин Ратсел-то у нас супер-герой и не боится ничего! Да и кричать он точно умеет. Это я — бракованная по всем статьям. Ну и пошёл он! В свою комнату! К своей девушке. И пусть она ему там кричит…

Великий, о чём я думаю?

Я рухнула на постель в позе звезды и постаралась успокоиться, глубоко задышав.

И только мне удалось замедлить сердце, как раздался стук в дверь.

Я выругалась про себя и поплелась открывать, практически не сомневаясь в том, кого увижу. И оказалась права.

— Это твоё, — Деймин протянул мне тапки, позорно брошенные мной на растерзание восьмилапому врагу.

Стоило мне подумать о пауке, и я живо представила, как он забирается внутрь одного из моих уютных тапочек, ожидая, что хозяйка придёт за ними…

Я с ужасом посмотрела на обувь и отшатнулась назад.

— Не бойся, враг повержен. Я выследил его, не зря ж инспектором работаю, и прогнал с позором с незаконно присвоенной территории.

Я снова закатила глаза, но уже улыбаясь. Выхватила тапочки из рук Деймина и спросила:

— С позором, это как? Надавал ему по мохнатой заднице?

Дей улыбнулся и хитро прищурил глаза.

— Нет, я пожаловался его маме, и она оттягала его за ухо.

Я прыснула от смеха.

— А если серьёзно? Ты его… убил?

Деймин притворно оскорбился и даже выпрямился, прекратив подпирать плечом дверной косяк.

— Разве я похож на убийцу?

— Дей, я серьёзно! — мне и правда было не до шуток. — Я смогу утром спокойно принять душ? Или лучше спуститься на первый этаж?

— Я сбросил его с балкона. Надеюсь, паукан выжил.

— Я не разделяю твоих надежд.

Я улыбнулась и посмотрела Деймину в глаза — они смеялись. Я всё больше начинаю их понимать. А раньше мне казалось, что в этих чёрных дырах совершенно невозможно разглядеть эмоции. Теперь же вижу, что надо просто глубже смотреть, и можно разгадать душу.

И только я расслабилась, решив, что, наверное, мы сможем-таки изредка, по необходимости, нормально общаться, как Деймин снова меня взбесил. Он нагло и бесцеремонно отодвинул меня, освобождая себе проход, прошёл в мою спальню и закрыл за собой дверь!

— Какого дьявола! Это моя спальня! — начала я возмущаться.

— Формально, — перебил меня невозмутимый Ратсел, — это моя спальня.

Он сделал ударение на слове «моя», оглядел меня с ног до головы и скомандовал:

— Надень вместо халата какую-нибудь кофту, ночи сейчас прохладные. И симпатичная пижамка, кстати.

А я не нашлась, что ответить на такую наглость. Какую кофту? Какие ночи!

— Я сейчас сниму халат, залезу под одеяло и засну! А ты, если хочешь, можешь остаться в СВОЕЙ спальне, и послушать мой храп!

— Так и знал, что ты храпишь.

— Деймин!

— Ну вот, — Дей хмыкнул, — а говорила, что кричать не умеешь…

— Ратсел, если ты сейчас отсюда не уберёшься…

Договорить я не смогла, поскольку дар речи резко пропал. Деймин поднял обе руки вверх и закрутил ими в воздухе, рисуя круг пространственного портала! Я точно узнала эти действия, потому что по теории магии у меня высший балл! Мы как раз в последнем семестре их проходили.

Я стояла в изумлении, и даже прикрыла ладошкой рот от шока, когда секунд через пять в воздухе действительно повисла чёрная свистящаямсдыра портала.

Деймин, разглядев мою реакцию, широко улыбнулся.

— Ну? Кофту наденешь или так пойдёшь?

А вы неплохо меня знаете, мистер самоуверенность. Чёрта с два я откажусь от возможности пройти через портал! Может, это первый и последний раз в моей жизни! Скорее всего, так и есть.

Перемещение порталами на Магитаре строго запрещено из-за невозможности отследить передвижения. Нет, отследить, конечно, можно, но для этого нужен кто-то специально обученный. Вот как раз такой, как Деймин Ратсел. Но это же не значит, что ему разрешено? Сомневаюсь. А за нарушение запрета — десятилетний блок, что приравнивается к двадцатилетнему тюремному заключению для обычного человека, немага.

И с этим запретом я была согласна. А то хорошо устроились… Задумал кого-нибудь прибить, пошёл в людное место, скрылся там в туалетной кабинке, построил портал… Сделал дело и через пять минут ты уже снова окружён толпой, которая подтвердит твоё алиби. А если каждый будет порталами следить, то не в жизнь не догадаешься, кто, когда и откуда перемещался.

А сейчас такой трюк не прокатит. Магический след от портала остаётся надолго и любой маг его почувствует.

Поэтому мне было непонятно, почему Деймин так рискует…

— Дей, ты вообще ничего не боишься? — спросила я, заглядывая ему в глаза и вспоминая, как он однажды уже нарушил из-за меня один из самых строгих магических запретов.

— Вия, я — инспектор по магическим преступлениям…

— Старший инспектор, — перебила я парня, напомнив ему о недавнем назначении.

Дей кивнул.

— Так вот, я могу не только с лёгкостью отследить любой магический след, но также и сделать так, чтобы за мной следы не распознал никто.

Мои глаза округлились… Всё встало на свои места…

— Ты и тогда так мог?

Деймин снова кивнул, наверняка правильно меня поняв. Что я ещё могу иметь ввиду, кроме того дня, когда он провёл запрещённый ритуал и поделился со мной магией…

— И многие маги так умеют? — продолжила допрос.

— Думаю, почти все высшие…

— И ты, — констатировала я очевидный факт.

— И я, — уверенно подтвердил Дей.

— И как ты научился? — я очень старалась озвучивать свои вопросы в приличной манере, хотя в голове у меня звучало нечто вроде «какого …, да это же полный …». На месте многоточия — нецензурная брань.

— Талант, — Деймин беспечно пожал плечами.

— Так и учиться ж надо…

— И учился. Много учился, — кажется, терпению Деймина пришёл конец. — Вия, мы идём?

— Да, конечно!

Я быстро сбросила халат и натянула кардиган, в котором была на ужине, не смущаясь пижамных шорт с енотами — кардиган был длиннее и скрывал мой позор.

— А если проснётся Рокс и не застанет тебя в спальне? — я не удержалась от вопросов о его девушке. В конце концов, это странно, что Дей сейчас со мной, а не с ней.

Ратсел как-то странно на меня посмотрел, а потом ответил ещё более странно.

— Она бы сильнее удивилась, если бы застала.

Я нахмурилась, пытаясь понять, что именно он имеет ввиду. Безуспешно.

— Что это значит?

— А почему Рокс должна застать меня в своей спальне? Я должен её охранять?

Я, мягко говоря, удивилась.

— В своей спальне? Вы что, ночуете не вместе?

— Почему мы должны ночевать вместе? — кажется, Деймин действительно удивлён. И смотрит на меня так, словно планирует вызвать бригаду психотерапевтов. А я вообще в шоке!

— Да все ночуют вместе! Вам что, по пятнадцать лет? Мы с Вальтером спим в одной кровати, Шейла с Шейном…

Лицо Деймина просветлело, и он улыбнулся одним уголком губ.

— Ну, со своими девушками я спал в одной кровати и в пятнадцать…

Я закатила глаза, всё же немного смутившись, чего парень явно и добивался.

— Не сомневаюсь, что ты совращал несчастных ещё в школе… — я оборвала себя на полуслове, только сейчас поняв, на что он намекнул. — То есть вы с Роксаной не вместе?

Деймин развёл руками, как бы говоря, что это очевидно. Ни черта не очевидно!

— Ну, просто вы встречались прошлым летом, вполне логично было подумать, что вы всё ещё вместе, раз она приехала… Мало, кто остаётся друзьями…

— С чего ты взяла, что мы прошлым летом встречались?

Кажется, Деймина данная ситуация забавляла всё больше и больше…

— Ну, — я стушевалась, начав думать, что идиотка и всё перепутала, хотя как сейчас помню слова Джейми: «Он всё свободное время проводит со своей девушкой…». — Джейми сказал.

Глаза Деймина округлились, и он широко улыбнулся. А я никак не могла понять, чего в этом всём смешного?

— Роксана — моя кузина. И, поверь, мы точно никогда не встречались, — Дей снял толстовку и перекинул её через руку. — В прошлом году у неё были серьёзные проблемы, а на младших не хватало воспитателя… Я предложил сестре, и действительно много времени мы проводили вместе. Честно говоря, я вообще боялся оставлять её одну. Рокс — очень эмоциональная и вспыльчивая. В одну секунду ей в голову может прийти какая-нибудь гениальная мысль, и кузина тут же побежит её воплощать в жизнь. А в том её состоянии… — Дей замолчал и, кажется, его даже передёрнуло. — Страшно подумать, какие идеи посещали её мозг. В общем, прошлогодняя смена была не самой лучшей для нас всех.

Я закрыла глаза на несколько секунд. Теперь всё стало ещё запутаннее. Что ж ты за человек такой, Деймин Ратсел?

А он словно услышал мои мысли и продолжил:

— Да и вообще за шесть лет работы в «Тайне» я ни разу ни с кем не встречался. Я ж не за этим туда ездил!

— А зачем?

Мне было действительно любопытно, что забыл такой парень, как Деймин, в лесной глуши, вдали от цивилизации, от поклонниц и высшего общества?

— За сменой обстановки, — Деймин пожал плечами, — за год это всё очень надоедает.

И какая-то грусть промелькнула в его голосе, так что я даже не стала спрашивать, что именно ему надоедает.

Я подошла к Ратселу и встала напротив него, переступая с ноги на ногу в нетерпении. А Дей притянул меня к себе, накинул мне на плечи свою толстовку и крепко прижал к своему телу.

— Эй, — начала я возмущаться.

— Идти по порталу недолго, мы недалеко перемещаемся, но в дырах очень холодно — там всегда ноль градусов. И если у тебя нет с собой шубы, то мы пойдём именно так. Я не хочу, чтобы ты заболела.

Я кивнула.

— Готова?

— Нет.

— Отлично.

И Деймин резко шагнул в портал, утягивая меня за собой.

Глава 15

Мы сделали всего пару шагов по порталу, а я уже жутко замёрзла. Зубы стучали, пальцы онемели, поэтому, когда ещё через пару шагов мы вышли где-то посреди леса, я невероятно обрадовалась.

Пока Деймин растирал мои ладони, я решила, наконец, поинтересоваться.

— А куда мы пришли?

— А ты оглянись, — было мне ответом.

И Дей отпустил мои руки, позволяя осмотреться. Вокруг было очень темно, но присмотревшись, я сразу узнала это место. Мы стояли на спортивной площадке «Тайны».

— А почему здесь так темно? — радостно вопросила я. — Где все светильники?

— Просто здесь сейчас никого нет, — ответил Деймин и сотворил первый светящийся магией шар. — Сегодня утром закончилась смена, а новых ребят привезут только в среду. У персонала выходной. Пошли.

И мы двинулись в сторону такой знакомой дыры в заборе, а у меня не было ни единого сомнения насчёт того, куда же мы движемся.

Через пару минут мы уже стояли на понтоне, Деймин продолжал отправлять в разные стороны светильники, которые разлетались вдоль всей поверхности озера, придавая ему просто волшебный, сказочный вид, отражаясь от воды.

— Ночью здесь просто невероятно, — прочитал Дей мои мысли.

И ещё один светильник полетел по воздуху, освещая пространство тусклым светом.

— Та-а-к, — задумчиво протянула я, — и зачем ты меня сюда привёл? Сомневаюсь, что просто хотел показать пустой лагерь и ночное озеро. Хотя за это, конечно, спасибо. Действительно незабываемое зрелище.

Вокруг Деймина уже собралось достаточное количество светящихся шаров, чтобы я могла разглядеть ехидную улыбку на его лице.

— Хочу заставить тебя покричать.

— Пф, — я развела руками и скрестила их на груди, — будешь пугать меня пауками или призовёшь сюда диких животных? Насколько я помню, у тебя нет такого дара…

Левая бровь Деймина удивлённо приподнялась, затем он намагичил ещё один светильник и, подув на него, отправил в мою сторону.

— Вия, поверь, я знаю и другие, более приятные способы заставить девушку кричать…

Деймин замолчал, и молчание его было таким красноречивым, что когда до меня дошло, какие именно приятные способы он имеет ввиду, бросило в жар и в краску. А Ратсел нагло рассмеялся, и я поняла, что светильник, сотворённый для меня, был сделан специально, чтобы Дей смог разглядеть реакцию на свои слова.

— Расслабься, Ви! — сквозь смех, заговорил Деймин. — Я планировал тебя просто попросить. Это ведь правда важно. Ты знаешь, что есть такие курсы, на которых детей специально учат кричать? Чтобы, попав в опасную ситуацию, они могли позвать на помощь? Бывали такие случаи, что жертва нападения испытывала на себе самые тяжёлые последствия разбоя именно из-за того, что не смогла позвать на помощь. Это внутреннее стеснение надо побороть!

— Ты говоришь, как полицейский, — я практически прошептала эти слова, осознавая, что доля правда здесь есть.

— Вия, я и есть полицейский.

И то правда…

— И что? Ты хочешь, чтобы я просто закричала?

— Да, — ни тени сомнения или юмора в голосе.

Деймин не отрывал взгляда от моего лица, а я смущалась ещё сильнее.

— Отвернись.

Дей закатил глаза, но просьбу выполнил.

— А меня никто не услышит?

— Вообще-то весь смысл упражнения в том, чтобы тебя услышало как можно больше народу.

— Но я…

— Но сейчас здесь никого нет. Тебя услышу только я и насекомые. Ну и парочка птиц. Может, подпоют.

Великий, этот тип невыносим! Надо поскорее крикнуть и возвращаться. Вал уже скоро приедет… Даже страшно представить, как я буду объяснять ему своё отсутствие…

— Не смейся, — попросила я, и, не дождавшись ответа, крикнула.

Деймин повернулся в мою сторону с таким взглядом, словно ему сообщили о том, что все обувные магазины не будут участвовать в предпраздничной распродаже. Хотя, вряд ли Дей разделяет мою любовь к туфлям…

— Это что было?

— Крик, — неуверенно ответила я.

— Таким криком ты разве что насмешишь бандита и сможешь убежать, пока он будет гоготать, согнувшись пополам. Тебя не услышит абсолютно никто, даже если вы будете в торговом центре в день распродажи!

Вот. Говорю же, про распродажу подумал.

— Знаешь что, — я вспылила, — если ты такой умный, покажи мне пример.

— Не вопрос.

И Деймин повернулся ко мне спиной, широко раскинул руки изакричал!

Он кричал так громко, что его услышали и на соседних планетах! А может и в соседней галактике. И мне стало невероятно смешно! И с каждой секундой дейминовского крика я смеялась всё сильнее и сильнее, так, что даже слёзы выступили из глаз.

А когда у Дея, наконец, закончилось дыхание, он замолчал, повернулся ко мне и тоже засмеялся. Так искренне и по-детски, что я таки решилась и тоже заорала! Я натурально орала, срывая горло. Под дикий гогот Деймина Ратсела, я словно выпускала пар, разматывала огромный клубок нервов, скатавшийся внутри меня за последние дни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дыхание закончилось, и я снова засмеялась. Кажется, я была близка к истерике.

Дей потянул меня за руку куда-то в сторону, и через пару секунд мы уже сидели на деревянном настиле понтона.

Приступ смеха у Деймина прошёл чуть раньше, чем у меня. Я вытерла слёзы, выступившие на глазах, тяжело вздохнула и уставилась куда-то вперёд, ни о чём не думая.

— Вал — отличный парень. Ты можешь быть с ним самой собой, я уверен.

— Я знаю, — меня не удивили его слова и совсем не возмутили. Хотя ещё полчаса назад я заявила бы, что это не его дело.

— Ты счастлива с ним?

И я ответила правду, ни секунды не задумываясь:

— Да.

Я счастлива с Валом. И плевать, что от вида твоей улыбки у меня колени подкашиваются. Плевать, что когда ты угрожал мне поцелуем, моё подсознание орало: «Молчи! Молчи! Пусть целует! Мы так долго этого ждали!»

Это неважно. Думаю, я так реагирую на Деймина Ратсела только потому, что между нами есть недосказанность. Неопределённость. Я так до сих пор и не могу понять, действительно ли нравилась ему в тот год, в первое лето, или же это была игра? Но я уверена в том, что Ратсел — хороший парень. Даже несмотря на отца-маньяка.

Может он и самовлюблённый индюк, нарцисс, коллекционер женских сердец и просто женщин, но парень он хороший. И я решила подтвердить свою догадку.

— Ты бы не поцеловал меня, да?

Деймин хмыкнул и как-то невесело ответил.

— Конечно, нет. Он же мой друг.

Глава 16

Мы вернулись часа за пол до приезда Вала. Я слышала, как он вошёл в комнату, но сделала вид, что сплю.

На следующее утро все собрались за завтраком, и только Роксана задерживалась. Деймин вёл себя так, словно ничего не произошло, а меня то и дело подмывало взглянуть в его сторону.

— Вальтер, ты удачно съездил? — поинтересовался Шейн, намазывая джем на булку.

— Да, вполне, — ответил мой парень, а мне стало стыдно.

Посторонний человек интересуется его поездкой, а я даже не спросила. Любая нормальная девушка потребовала бы подробный отчёт хотя бы для того, чтоб постановить, достойной ли была причина отъезда.

— Милый, — я решила исправиться, — ты поговорил с тем человеком? Он сможет помочь твоему отцу?

— Да, и прости, — Вал взял мою ладонь и поцеловал каждый палец, — оставил тебя одну…

— Я всё понимаю, — поспешила заверить.

— Как ты провела остаток вечера?

Как же не хочется врать! В последние дни я слишком часто это делаю! А всё из-за Ратсела! Он вносит в мою жизнь одни проблемы и смуту!

— Спокойно. Приняла душ и пошла отдыхать. Я всегда хорошо сплю на свежем воздухе.

И даже не покраснела.

— Всем доброе утро, — на террасу, где мы завтракали, вышла Роксана и широко зевнула. — Чёрт. Вот вроде только что проснулась, проспала пол вечера и всю ночь, и опять спать хочется! Лучше б меня токсикоз мучил!

— Ты беременна? — я не успела подумать, тактично ли задавать подобные вопросы мало знакомым девушкам, как эти слова вылетели из моего рта.

Но Рокс, кажется, совсем не смутилась.

— Ага, — бодро ответила она, пережёвывая кусок сыра и присаживаясь на кресло рядом с Деймином.

— Ты ему позвонила? — тихо спросил Дей.

— И не собираюсь, — уверенно ответила девушка, наклоняясь к столу, чтобы взять кусочек колбасы.

— Рокс, ты не должна решать эту проблему одна.

И я возмутилась. Негодование быстро поднялось откуда-то снизу живота к моему горлу, выдавливая новую мысль.

— Разве можно называть ребёнка проблемой?

Я прикусила язык, но было поздно. Все, сидящие за столом, обратили на меня внимание, и я была готова провалиться под пол.

— М-м-м, — замычала Роксана и замахала рукой перед своим лицом, привлекая наше внимание. Говорить она пока не могла, так как снова что-то жевала. — В защиту брата хочу сказать, что он вообще-то детей любит.

Я уставилась в свою тарелку, вспоминая девчачьи танцы Дея и венки из ромашек. Лёгкая улыбка тронула мои губы, а Роксана решила продолжить.

— Я вот не понимаю, как можно с ними так возиться. Надеюсь, хоть своего буду любить. Мы с Деймином в прошлом году работали в лагере, Дей там был уже шестой раз. Так вот надо было видеть, как он возился со своими подопечными! Он с ними и песни пел, и танцевал! Все девочки были в него влюблены, а мальчики теперь, наверняка, мечтают быть на него похожими! И был там один светловолосый мальчонка, не помню, как там его, так при виде этого пацанёнка Деймин расцветал, как полевая ромашка…

— Джейми, — я перебила Роксану, мечтательно улыбаясь, — рядом с Джейми невозможно не улыбаться…

И вот тут я поняла, что сказала! Я подняла испуганный взгляд на Деймина, он сидел, нахмурившись, и смотрел куда-то поверх стола и наших голов, я перевела взгляд на Роксану, но она не увидела моей немой мольбы и продолжила щебетать.

— Точно! Джейми! Ты же из этих мест, да? Работала в «Тайне»?

Роксана замолчала, ожидая моего ответа, а я боялась дышать, чувствуя, как напрягся сидящий вплотную ко мне Вальтер.

— Слу-у-ушай, — продолжила Роксана, нарушая гробовую тишину, воцарившуюся за столом, — мне ещё вчера показалось очень знакомым твоё лицо! Ты не была там в прошлом году? Точно! — на этот раз Рокс даже не дала мне возможности ответить, продолжая забивать гвозди в крышку моего гроба, спокойно набивая при этом живот колбасами, сырами и фруктами. — Это же ты приезжала с подругой на Великую ночь! Она ещё была с сыном директора! Точно! Я хорошо тебя запомнила из-за причёски! Это ж надо, какие волосы! Зря исправила, крутая копна была. Это ведь с тобой Деймин тогда на понтоне болтал, пока я его по всему лагерю искала! Вы, получается, давно знакомы?

И Роксана, наконец, замолчала, переводя взгляд с меня на Деймина и обратно. В какой-то момент, похоже, до неё дошло, что происходит что-то нехорошее, потому что она, наконец, перестала жевать и спросила:

— Я что-то не то сказала?

Вальтер встал из-за стола и молча удалился.

Я опустила лицо на свои ладони и с трудом сдержала стон разочарования. Не представляю, как буду объяснять парню это враньё. Ещё и Дея подставила.

Я подняла взгляд на Ратсела — он смотрел на меня, нахмурившись.

Я виновато улыбнулась и вышла из-за стола, намереваясь найти Вальтера.

— У вас что-то было? — услышала за спиной заинтересованный шёпот Шейна, но ответа на его вопрос не последовало. Или я не расслышала из-за жуткого звона в ушах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вал обнаружился в нашей спальне, собирающий сумку.

— Милый, — я подошла к нему и положила руку на плечо.

— Вианара, — Вал повернулся и впервые в его взгляде прослеживались подобные эмоции по отношению ко мне. Осуждение, недовольство, обида. — Я очень не люблю, когда из меня делают идиота.

— Но я же ничего не сделала…

— Почему вы не сказали, что знакомы? — от его тона мурашки побежали по коже. Сейчас это не мой Вал. Передо мной профессор ар Раминг. Высший маг, одарённый, демонстрирующий превосходство всем своим видом. На такого парня я бы не запала.

— Я просто растерялась, — в подобной ситуации ничего, кроме правды, не спасёт, — не ожидала встретить Деймина, а вы ещё и друзьями оказались… Да я вообще не была уверена, что он меня узнал. Воспитанников-то в лагере полно. С чего бы ему меня запоминать? На всех и места в голове не хватит… А я всего лишь отдыхала там одну смену. Он даже не на моей команде работал!

— Вы разговаривал на понтоне, — перебил меня Вал. — Обычно я запоминаю людей, с которыми общаюсь тет-а-тет.

Всё же тон Вальтера немного смягчился, придавая мне уверенности.

— У меня другая причёска. Сам помнишь, насколько сильно я изменилась. А на понтоне мы столкнулись случайно и перекинулись буквально парой фраз из вежливости.

И почти не вру. Да?

Вал кивнул.

— В общем, сначала я правда растерялась тогда, в ресторане. Да ещё и вечер выдался такой дурацкий, — я присела на кровать и устало откинулась на подушки, прикрыв глаза. — А потом стало стыдно признаваться. Да и не о чем было рассказывать!

Вальтер подошёл ко мне и присел рядом. Мы молчали несколько минут, а я боялась открыть глаза и увидеть всё того же профессора. Я до боли в висках хотела, чтобы вернулся мой Вал.

— Больше никогда меня не обманывай, — наконец прошептал парень, а я рискнула посмотреть на него.

Это был он. Мой Вальтер. Милый и добрый, нежный и понимающий. Я виновато улыбнулась и переползла к нему на колени. Устроилась поудобнее, положив голову на мужское плечо, разомлела от ласковых поглаживаний по спине и тихо промурлыкала Валу на ушко:

— Я не люблю, когда меня называют полным именем. Лучше просто — Вия. Или Ви.

Вал отстранился и уставился на меня заметно округлившимися глазами.

— Почему раньше не сказала?

А я почувствовала, что профессор снова вытесняет моего парня и стала покрывать поцелуями его лицо, губы, шею…

Вальтер тяжело выдохнул и схватил меня сзади за шею, проявляя несвойственную ему агрессию. На секунду мне даже стало страшно, но, заглянув парню в глаза, увидела там лишь неконтролируемое желание.

Низ живота скрутило спазмом. Вальтер окинул меня похотливым взглядом, которого за всё время наших отношений я никогда не видела, и поднялся на ноги, утягивая меня за собой.

— На колени, — услышала я приказ.

Ноги задрожали. Я несколько секунд смотрела на своего парня не верящим взглядом, и послушно опустилась, потому что в его лице не увидела и доли сомнений.

Признаюсь, я давно хотела это попробовать. Но проявлять инициативу с Валом — не то, чем я часто занимаюсь. Вот и в сексе всё всегда решал он. Нет, всё было хорошо. Я всегда получала свой оргазм — это ведь Вальтер ар Раминг. Он всегда доводит дело до конца. Любое дело. Но иногда мне казалось, что он и любовью занимается по учебнику. Даже вид у мужчины был такой, словно перед глазами стоят строки с инструкциями, а не моё обнажённое тело.

А сейчас всё было не так. Всё было как-то…по-настоящему. Я неловко опустила дрожащие руки на ширинку его идеально отглаженных брюк и снова взглянула вверх.

Вал прожигал меня одурманенным взглядом.

— Давай, Ви…Вия, — споткнулся о моё имя. — Докажи, что я для тебя единственный.

И я с энтузиазмом расстегнула короткую змейку, освобождая внушительную эрекцию своего мужчины. Неуверенно проведя языком от основания к головке, подняла глаза на Вальтера в поисках одобрения, и получила его сполна. Он смотрел на меня так, как никогда ещё не смотрел. Я почувствовала небывалую уверенность и власть. Кто бы мог подумать, что, стоя на коленях перед мужчиной, женщина может быть хозяйкой положения. Я чувствовала себя королевой. Сейчас я впервые ощущала себя по-настоящему важной и любимой. Единственной. И мне нравились эти ощущения. Между ног было так мокро, как не бывало даже после оргазма. А когда Вал кончил с глухим стоном, я приняла всё до последней капли с нереальным удовольствием.

Подняла глаза наверх, ожидая, что на этом всё закончится. Моим наказанием станет жуткая неудовлетворённость. Но Вал снова решил довести всё до конца. Он схватил меня за плечи и одним рывком поднял на ноги, затем грубо поставил в коленно-локтевую позу на кровать и резко вошёл, не надевая защиту. Это был первый раз, когда предусмотрительный Вальтер не использовал презерватив. Ощущения были нереальные. Ни с чем не сравнимые. Вал напоминал дикаря, дорвавшегося до женского тела после долгой голодовки. Я кончила так быстро, что потом ещё пару минут пришлось извиваться, дожидаясь, пока и Вал достигнет пика.

Он кончил мне на ягодицы, а я обмякла на кровати и смогла пошевелиться только через пару минут, когда Вальтер заботливо стёр следы своего безумия с моей пятой точки.

Мы вышли из комнаты ещё минут через пятнадцать. Вальтер шёл впереди и нёс сумки — мы решили уехать, не дожидаясь вечера.

Я плелась по коридору, боясь выйти ко всем. Мне казалось, что я перед ними виновата, испортила завтрак, внесла сумятицу в коллектив…

А ещё мне казалось, что все догадаются о том, чем мы занимались в комнате столько времени.

Вальтер словно с цепи сорвался. Будто у нас ничего не было пару месяцев. Сегодня он впервые не был нежен со мной. И не могу сказать, что мне это не понравилось… Великий, я надеялась, что теперь подобные вспышки похоти станут регулярными.

От подобных мыслей щёки заалели, а мы как раз спустились в гостиную, где все и сидели, вели непринуждённую беседу, улыбались и пили какие-то коктейли.

— Отлично! Мы как раз собирались к озеру! Дей обещает покатать всех желающих на лодке, только вас и ждём!

Шейн поднялся с места с улыбкой, но, увидев дорожные сумки, нахмурился.

— Уезжаете?

— Да, — ответил Вальтер и протянул ему руку, — надо срочно передать отцу результаты вчерашней встречи. Было приятно познакомиться, Шейла. Роксана.

Рокс кивнула Валу и виновато посмотрела на меня.

Вальтер перевёл взгляд на Деймина.

— Я вас провожу, — Ратсел отошёл от камина, у которого стоял, опираясь на крышку локтем, и направился прямиком на улицу.

Мы подошли к джиу через минуту, после неловких прощаний и выражения друг другу неуверенных надежд на скорую встречу, у аппарата нас уже дожидался хозяин дома.

— Вианара, — окликнул меня Вал и тут же глянул исподлобья, видимо вспомнив, что лучше так меня не называть. Что ж. Не всё сразу. Со временем привыкнет. — Вия, садись в аппарат.

Я кивнула. В моей ситуации лучше права не качать.

— До свидания, Деймин.

— До встречи, — ответил мне Ратсел.

И я села в джиу, но, пока Вальтер закидывал сумки в багажный отдел, незаметно приоткрыла окно.

— Почему не сказал?

Я услышала голос Вала. Что происходит, мне было не видно — мужчины стояли у задних дверей.

— Показалось, что она меня не узнала, — уверенно прозвучал голос Деймина.

Серьёзно? Думал, я его не узнала? Совсем дурак что ли?

И Вальтер, кажется, не особо поверил, потому что хмыкнул.

— Но ты её узнал сразу?

— Да, — ни грамма неуверенности в голосе.

— И всё равно не сказал. Не напомнил. Если решил, что она тебя не узнала…

— Не хотел смущать Вию, — перебил Деймин.

Молчание.

— Вию… Не хотел смущать Вию, — эхом отозвался Вальтер.

Дей ничего не сказал в ответ. Парни молчали несколько долгих секунд, и тишину нарушил голос Вала.

— Спасибо за приглашение, Ратсел. У тебя отличный дом.

— Благодарю. Буду рад снова вас в нём принять, — звучит вполне искренне.

— Не думаю, что мы ещё приедем, — и это похоже на правду.

— Понимаю, — ответил Деймин. — Вал, я не хотел никого обидеть, и Вия тоже.

— Знаю, — а вот это уже прозвучало немного грубо.

Я услышала шаги и поспешила закрыть окно, опасаясь быть замеченной за подслушиванием.

Вальтер громко хлопнул дверью, завёл аппарат и стал разворачиваться, а я смотрела в окно на Деймина Ратсела, испытывая невероятную бурю эмоций. Но больше всего мне было стыдно, поэтому я прошептала одними губами, надеясь, что он поймёт: «Прости».

Их с Валом отношения существенно подпортились. А ведь парни с детства были дружны! И всё из-за меня…

Когда мы выехали с территории посёлка, я рискнула заговорить.

— Милый, всё в порядке?

— Да, — Вальтер ещё никогда не был так лаконичен.

Сегодня я поняла, что мой парень не так прост, как я думала.

Глава 17. Четвертое лето

— Ви, ну ты не можешь не придти! — уже примерно полчаса этот неугомонный мальчуган пытался уговорить меня посетить благотворительный вечер, который устраивали его родители.

— Джейми, я бы с радостью…

— Эх, — хитрец тяжело вздохнул и замолчал.

Я тоже молчала, не зная, что ещё сказать.

— Мы ведь так давно не виделись… — по ту сторону алла раздался приглушённый грустный голос ребёнка.

И это был удар ниже пояса.

— Хорошо, я постараюсь что-нибудь придумать. Но ничего не обещаю!

— Ты лучшая! — малыш явно обрадовался. — В субботу в восемь вечера в «Небесах».

Джейми отключился, и теперь тяжело вздохнула я.

В эту субботу ужин в честь получения Валом степени Магистра педагогики. И стоило взять в руки диплом, как он получил сразу три предложения от ведущих академий Магарана и даже одно — от гаутрайнской народной академии. Переезжать в другое государство Вал не планировал, но всё равно приятно.

Он хотел скромного ужина в кругу семьи, ну, и меня, но родители настояли на пышном торжестве, ссылаясь на то, что их родной сын единожды получает магистрскую степень. Но дело здесь было, конечно, не в этом.

Дело было в том, что более талантливого парня ещё надо поискать. Вальтер доучил языки, которые планировал выучить за этот год, и подтянул те, что были на низком уровне, и теперь он запросто сможет преподавать на любой планете Миита, не говоря уже о том, чтобы жить там, где захочется. Историю планетарной системы он знал едва ли не лучше тех, кто эту историю писал, и, естественно, такой ум не остался не замеченным, о чём говорили многочисленные предложения о работе.

Конечно, родители не упустят возможность похвастать сыном перед толпой зазнавшихся одарённых магов, ничего из себя, по сути, не представляющих. Они лишь получили от Великого особый дар — магию. И это все их заслуги. А Вальтер упорно трудился, чтобы заработать свои знания и добиться успеха.

Нет, конечно, у него определённо невероятный талант к языкам, да и память феноменальная, но это не значит, что всё ему даётся легко.

Кому, если не мне знать, как много Вал трудился, чтобы достичь таких результатов. Он не спал не одну ночь, он штудировал учебники пачками, испытывая особую страсть к печатной литературе, он практиковал языки в онлайн путешествиях по планетам — это уже я подсказала, как будущий агент по межпланетному туризму, и уж, конечно, Вальтер заслужил этот вечер.

А вот мне идти совершенно не хотелось. Вся эта компания на меня, мягко говоря, плохо действовала. Я становилась раздражительной, настроение портилось и хотелось пойти попинать дворовых котов. Шучу, конечно. Хотелось пойти погладить дворовых котов, а не это вот всё. И это я говорю о компании родителей Вальтера. А на вечеринке таких вот родственников будет целый табун! Не то, чтобы я называла родственников своего парня копытными, но всё же…

В общем, я рассчитывала пропустить мероприятие, но Вал вздумал, что это будет отличным поводом, чтобы познакомить меня с роднёй. Да и разве я могла не поддержать любимого в такой день? Он заслужил праздник.

Поэтому я до дрожи боялась возвращения Вальтера из академии, где он принимал последний зачёт.

Я уже сдала экзамен эстиранту ар Рамингу и получила заслуженный высший балл. Так-то я тоже не глупая, учусь бесплатно и получаю повышенную стипендию, между прочим.

Я приготовила на ужин его любимую запеченную с овощами картошку и ждала возвращения с работы, собираясь не откладывать разговор в долгий ящик.

— Ви, привет, — раздалось с порога.

За этот год Вальтер научился называть меня сокращённо, хоть недавно и признался, что считает полное имя достойным меня. Считает, что оно такое же гордое, запоминающееся и величественное, как и его хозяйка. А вот мне всегда казалось, что женщине с таким именем должно быть от рождения не меньше пятидесяти лет, она должна носить массивные украшения из камней на шее, запястьях, огромные серьги в ушах и перстень на каждом пальце обязательно. В общем, лучше я буду просто Ви.

И ещё, за этот год больше никогда Вальтр не ставил меня на колени. Нет, минет стал неотъемлемым ритуалом нашей половой жизни, но я больше никогда не чувствовала себя королевой. Вал снова стал «читать учебник» во время занятий любовью, расстраивая меня до полного опустошения. Первые полгода я надеялась, и даже пару раз пыталась спровоцировать вспышки сексуальной агрессии своего парня, но тщетно. Думаю, Вальтер считает излишнюю эмоциональность проявлением слабости. К сожалению, в этом наши с ним мысли расходятся.

Сейчас же я уже смирилась. В конце концов, регулярные оргазмы имеются. Чего ныть?

— Привет, Милый, — я подошла и поцеловала своего мужчину в щёку. — Все сдали?

— Трое на пересдачу.

— М-м-м, — протянула я, забирая у Вальтера пиджак, — да ты сегодня добрый…

Вал засмеялся и, притянув меня к себе, легко поцеловал в губы.

— А у тебя игривое настроение? — поинтересовался Вал.

Я прошла в спальню, чтобы повесить пиджак в шкаф, и оттуда прокричала:

— Вообще-то нам надо бы поговорить…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что-то случилось?

Встревоженный Вальтер пришёл в комнату вслед за мной.

— Нет. Пойдём, поужинаем и поговорим в столовой.

Через пять минут мы сидели за столом и ели вкусную еду, запивая вином. Оказалось, я неплохо готовлю сложные гарниры. А ещё пару лет назад моим коронным блюдом был кипяток.

— Так о чём ты хотела поговорить?

Я отложила столовые приборы в стороны и посмотрела на Вальтера.

Всё-таки мне с ним очень повезло. Красив, как ангел с Хеллерстена — такой же светловолосый и голубоглазый, с правильными чертами лица, разве что губы тонковаты. Хорошо сложён — и как успевает следить за своим телом в и без того плотном графике? Умён, как профессор Видящий, посланник Великого Инопланетного Разума. Добр? Милосерден? Сейчас узнаем.

— Помнишь Джейми? Я рассказывала тебе о нём.

Я действительно рассказала Вальтеру всё о мальчике, справедливо рассудив, что вряд ли они когда-то встретятся, но мой парень должен знать, с кем я так часто беседую по алла и периодически встречаюсь в столице, выезжая на шопинг.

Вал кивнул, продолжая жевать.

— Его родители организовали благотворительный фонд в поддержку детей с заболеваниями сердечно-сосудистой системы. Понятно, почему…

Я дождалась очередного кивка Вала и продолжила.

— Они устраивают торжественный вечер в честь открытия фонда, и Джейми очень просит, чтобы я пришла.

— Я должен пойти с тобой? — поинтересовался Вал, продолжая трапезничать.

— Вечер в эту субботу.

И вот сейчас эффект достигнут. Внимание приковано только ко мне.

Вальтер отложил приборы и промокнул салфеткой губы.

— Вия, ты же знаешь, что я уже не смогу перенести мероприятие…

— Знаю, Вал, — перебила я парня, — но не могу не пойти на благотворительный вечер. И ты понимаешь, почему…

— Не можешь или не хочешь? — уточнил проницательный Вальтер.

— Не хочу, — честно ответила. Бонусы за откровенность положены? — Да и, будем смотреть правде в глаза, твои родители не расстроятся, если меня не будет. А познакомиться с твоими многочисленными одарёнными родственниками ещё появится возможность. В конце концов, нам скоро твою магическую степень отмечать.

— Вия, я уже сто раз говорил тебе, что для меня совершенно неважна степень одарённости моих близких. И твоя в том числе.

Спасибо за уточнение. Тебя не волнует, а их — да. Нет, я по-прежнему не стесняюсь того, что я — немаг, хоть это ещё и не доказано. Моя мама, вон, до сих пор уверена, что источник просто спит. Пока. И конечно я горжусь собой, считаю себя ничуть не хуже одарённых и всё такое, но всё же стараюсь избегать подобных компаний. Нервы дороже.

— Я знаю, Вал. Знаю, что тебе всё равно. А им? — вопросительно приподняла брови. — Твои родственники никуда не денутся. В конце концов, почувствовать себя никчёмным куском полового покрытия я всегда успею.

Я замолчала, и Вальтер тоже не спешил комментировать, но я-то видела, как его глаза метают молнии.

— Милый, ты прекрасно знаешь, как я тобой горжусь. И знаю, что ты заслужил этот вечер в кругу семьи. Но я смогу выразить тебе восхищение в любое время. Да я каждый день это делаю! — пауза, неловкая улыбка. — Но я очень хочу быть с Джейми в этот день.

Вальтер продолжал прожигать меня суровым взглядом, а я перестала дышать, надеясь, что не придётся скандалить. Мы вообще-то ещё ни разу толком не поругались, не считая поездки к Ратселу прошлым летом, и не хочется начинать…

— Я понимаю, — прошептал Вальтер. — Но переживаю за тебя. Вы с этим мальчиком довольно близки… Как ты справишься, когда его не станет?

Я часто задавала себе этот вопрос, и, в конце концов, поняла, что лучше об этом не думать. Подготовить себя к подобному невозможно.

— Не знаю.

Вал всматривался в моё лицо ещё с минуту, после чего кивнул, а я даже боялась поверить…

— Серьёзно? Ты не против?

— Я не в восторге от того, что тебя не будет рядом со мной. А ещё в меньшем восторге от того, что меня не будет рядом с тобой. Ты будешь одна, красивая и нарядная, на торжественном приёме, где будет полно мужиков…

— Что я слышу? — я перебила своего мужчину, недоверчиво прищурившись. — Ты ревнуешь?

— Я не доверяю… — ответил Вал и нахмурился.

— Мне? — я искренне удивилась, но обидеться не успела.

— Нет, конечно. Всем остальным. И завидую тем, кто будет проводить время с тобой.

— Поверь, весь вечер я буду с Джейми. А опасаться двенадцатилетнего мальчика тебе уж точно не стоит. И ты прекрасно знаешь, что другие мужчины меня не интересуют, — я хмыкнула. — У меня уже есть идеальный.

— У тебя есть ещё кто-то? — Вал изобразил искренне удивление, и я весело рассмеялась, оценив его юмор. Да и вообще настроение резко поднялось. Не ожидала, что разговор так легко пройдёт. Всё-таки Вальтер — очень чуткий и понимающий. И чем я заслужила такого мужчину?

Перед сном я позвонила Джейми и сообщила хорошую новость. Он был счастлив. Хотя, обрадовать этого ребёнка не сложно — он всегда в позитивном расположении духа. Мальчик предупредил меня, что на мероприятии будет дресс-код. Одежда должна быть в чёрных, белых или красных тонах. Можно всё вместе. Именно эти цвета выбраны семьёй Сорт для логотипа благотворительного фонда.

Вечер субботы наступил незаметно. Вальтер ушёл на свою вечеринку к шести часам вечера, и у меня оставалась ещё пара часов до выхода. Долгие сборы — это не про меня. Особенно теперь, когда мои волосы всегда в идеальном порядке.

На приём надела чёрное платье-футляр чуть ниже колен, обтягивающее меня, как вторая кожа, повязала красный ремень, к нему такие же туфли на шпильке, на голову — тонкий красный ободок и в завершение образа — алая помада. Ярко? Да. Но не я придумала эти цветовые рамки.

Я взглянула в зеркало. Открытые плечи выглядят довольно вызывающе, выпирающие ключицы так и притягивают взгляд. Вал говорит, что эта часть моего тела самая сексуальная. Но я думаю, это просто излишняя худоба. Стройные ноги выглядят длиннее за счёт каблуков, белые волосы отлично смотрятся на контрасте с чёрным платьем и алыми акцентами. Последний штрих — красная мини-сумочка с расчёской, помадой и алла. Что ж, поедем веселиться!

Сегодня я на самом деле собиралась отлично провести время. Настроение было на высшем уровне не столько из-за того, что я проведу целый вечер с Джейми, сколько благодаря тому, что мне не придётся мучиться на торжественном приёме среди враждебно настроенных снобов. И ничего не предвещало беды.

«Небеса» — один из самых фешенебельных ресторанов Магарана. Благодаря своей большой площади все значимые массовые мероприятия проводились именно здесь. Торжественный зал, куда я вошла минуту назад, был оформлен в тех же цветах, в которые нарядились все гости. Прямо напротив входа располагалась невысокая сцена, стенка за которой была украшена магическим рисунком с изображением логотипа благотворительной организации «Сердце ребёнка».

На логотипе и был изображён ребёнок, точнее его чёрная тень, а в районе груди красовалось большое красное сердце, разделённое на две половинки белой молнией.

Зал освещался лишь магическими светильниками — никакого электричества. Джейми предупреждал, что сегодня на всём экономят, а сэкономленное передадут фонду. Из украшений — красные, белы и чёрные магические шары и гирлянды. Просто, лаконично, но со вкусом.

Джейми я увидела сразу. И было бы сложно его не заметить — среди чёрных нарядов, он и его родители выделялись, словно одинокая ель, растущая посреди серо-бурой столицы Магарана — семейство Сорт были одеты в красное.

Я не захотела подходить и отвлекать их, поэтому подошла к одному из фуршетных столов, взяла бокал с каким-то ярко-красным напитком, надеясь, что это вино, и вышла на открытую террасу. Торжественный зал находился на втором этаже трёхэтажного здания, и я облокотилась на периллу и стала наблюдать за подъезжающими аппаратами.

Этот ресторан — одно из самых низких зданий планеты, сплошь и рядом усыпанной безликими небоскрёбами. Забавно. «Небеса» находились довольно близко к земле. Здесь чувствовалась душа. Даже придворовая территория была оформлена со вкусом. А само здание, выполненное в классическом стиле, украшенное лепниной и колоннами, вызывало восторг.

Гости всё прибывали, напиток в моём бокале заканчивался, Джейми не переставал улыбаться и болтать с родителями.

Порядком подзамёрзнув, я решила вернуться в зал, где как раз начиналось мероприятие. Торжественная музыка привлекла внимание всех собравшихся к сцене, на которую уже поднялась чета Сортов, без Джейми. Я стала осматривать зал в поисках мальчика. Он стоял у противоположной стены как раз напротив меня и оглядывался по сторонам. Я улыбнулась. В красных брюках и красной рубашке Джейми выглядел довольно забавно. Его белые кудряшки казались ещё светлее на ярком фоне, а галстук придавал образу не присущей ребёнку серьёзности.

Наконец, малыш наткнулся на меня взглядом, широко улыбнулся своей искренней улыбкой и помахал мне рукой, подзывая к себе.

Никто не перемещался по залу. Все внимательно слушали речь ведущего, который рассказывал о целях и миссиях фонда, объяснял, чего ждать от сегодняшнего вечера, и ходить по залу, когда толпа народу стоит на своих местах, было бы неловко. Было бы, если б самый замечательный на свете ребёнок не звал меня с таким энтузиазмом, явно что-то задумав — это было видно по выражению его лица.

И, конечно, я не удержалась. Никакие правила приличия не смогли бы меня сейчас остановить.

Я двинулась через толпу, виновато улыбаясь и извиняясь перед людьми, чьё внимание мне приходилось отвлекать от эксцентричного ведущего. На меня оборачивались и шикали, но довольный оскал Джейми того стоил.

— Ви, пойдём, — мальчик без приветствий схватил меня за руку и поволок в сторону выхода.

Глава 18

Мы спустились по широкой лестнице на первый этаж и вышли на улицу, прошли куда-то вглубь сада и обогнули здание под весёлый рассказ Джейми о том, как он отметил свой двенадцатый день рождения два месяца назад.

— У тебя ведь в июле? Сколько тебе будет? Двадцать?

— В июле. Пятого. Будет двадцать один.

— Мы по истории миитских цивилизаций проходили, что на Тороге раньше можно было жениться с пятнадцати…

— С чего это вдруг тебя заинтересовал вопрос женитьбы? — я на самом деле очень удивилась подобным разговорам.

А мы тем временем вышли на задний двор, и мои глаза удивлённо распахнулись.

— Вот! Нравится? — Джейми смотрел на меня с надеждой в глазах, но мне и отвечать не пришлось. Мой вид говорил сам за себя.

Мне очень понравилось то, что я увидела. Посреди небольшой лужайки, предполагаю, что с искусственной зелёной травой — настоящей на Магитаре не найдёшь нигде, только если мох — стоял круглый фонтан, в центре которого находились фигуры мужчины и женщины, держащихся за руки, а из-под их ног водопадами стекала вода. Вокруг лужайки стояли скамейки, позади которых росли зелёные хвойные кусты, а уже за ними такие привычные для глаза любого магитарианца — бурые лиственные.

В последние несколько лет летом на всей планете стояла такая жара и засуха, что это место было просто оазисом! Знала бы я, вытаскивала бы Вала сюда на ужин хотя бы раз в месяц. С естественными водоёмами на планете очень туго, а таких вот искусственных я вообще никогда прежде не видела.

— Так тебе нравится? — ещё раз спросил мальчик.

— Конечно. Мы можем здесь немного посидеть? Или тебе надо возвращаться?

— Конечно, можем! Аукцион начнётся в девять, у нас ещё целых сорок минут, — радостно отозвался Джейми.

Я подошла к фонтану и опустила руку в прохладную воду. Как назло, сегодня вечером было довольно свежо, но впечатление не испортил даже этот факт. Тем более что такой погоды мы ждали уже давно.

— Ви, — позвал меня мальчик.

Я отряхнула руку и присела рядом с ним на скамью.

— Как понять, что ты нравишься девочке?

Ого. Такого я не ожидала.

— Эм, — умнее мыслей в голове не нашлось, — Джейми, тебе нравится какая-то девочка?

— Н-у-у-у, — ребёнок опустил взгляд на землю и не ответил, а снова повторил свой вопрос. — Так как понять?

Я задумалась. Как я понял, что нравлюсь Вальтеру? Наверное, это просто: чувствуешь внимание, замечаешь взгляды, видишь, что тебя выделяют. Хотя, то же самое было и с Деймином, но в его симпатии я сомневалась и не уверена до сих пор, была ли она, хотя были и взгляды, и внимание…

А с Валом всё было просто и понятно. Скорее всего, дело в том, что Вал мне изначально не нравился как мужчина. Нет, он невероятно хорош собой, и это было видно сразу, но он всё-таки был моим преподавателем. Да и химии не было… При взгляде на него сердце не ускоряло ритм, разум всегда оставался холодным…

Чего уж греха таить, в Деймина я была влюблена с первого взгляда, а с Валом это чувство пришло со временем, поэтому стадия «влюблённой идиотки» обошла меня стороной. А когда твой мозг не отравлен чужим ядом, ты способна рационально мыслить и анализировать, замечать симпатию в свой адрес.

— Если ты сам влюблён, Джейми, — начал я выражать свои мысли вслух, — то твой мозг не отреагирует правильно. Так что ты не сможешь узнать наверняка, нравишься ли ты девочке, если она не даст тебе это понять открытым текстом. Иначе, ты будешь постоянно сомневаться. А хуже сомнений нет ничего, поверь мне. Ты будешь постоянно об этом думать, плохо спать, переживать… Лучше выяснить всё и сразу.

А то будешь, как я. Четыре года сомневаться. Да и, похоже, всю оставшуюся жизнь. Вот какое мне дело, действительно ли я нравилась Деймину Ратселу? Никакого! И я уже забыла! Целый год о нём не вспоминала! Дьявол! Джейми не вовремя со своей влюблённостью.

— Так и как выяснить?

Хороший вопрос.

— Спросить? — я не утверждала. Я прощупывала почву.

— Спросить… — эхом отозвался Джейми. — Знаешь, а я так и сделаю. А то вдруг у меня времени совсем мало осталось, а я ни разу не целовался.

И вот вроде забавно, но чертовски грустно.

Я посмотрела на Джейми вопросительно.

— Да, я догадался, что ты знаешь. Тебе ведь Деймин рассказал?

Я кивнула.

— Просто ты стала мне гораздо чаще звонить после того лета, когда вы с Сёмой приехали на Великую ночь… Дей правильно сделал. Я бы и сам тебе рассказал… Ты хорошая.

Я с трудом сдержала слёзы, одной рукой притянула Джейми к себе и крепко обняла. Этот мальчик умён не по годам. Откуда у парня в двенадцать лет хватает мудрости, чтобы так философски относиться к возможности своей скорой смерти? Интересно, осознание этого факта к нему пришло сразу? Или он какое-то время реагировал как нормальный ребёнок? Переживал, плакал?

Слёзы всё же скопились в уголках моих глаз и я, чтобы удержать их, резко поднялась с места.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Кажется, нам пора возвращаться.

— Ага, пошли. Там должны торт вынести.

Кажется, Джейми вообще не проникся моментом, в отличие от меня. Может, он привык… или научился умело притворяться.

Мы вернулись вовремя. На сцену как раз вынесли торт. Признаться, когда Джейми сказал о нём, я не поняла, что это значит, и спрашивать не стала — мысли не о том были.

Теперь всё встало на свои места. Торт — первый лот аукциона. Вообще, это был скорее кекс. Или пироженка. Его едва ли хватило бы на двоих. Вся прелесть была в том, что это — плод трудов мага-кулинара. Это очень редкая профессия среди магов, несмотря на то, что весьма высокооплачиваемая. Насколько я знаю, в Магаране было всего три таких кулинара, и все работали в столичных ресторанах. Они использовали и обычные продукты, конечно, но фишка их блюд была, само собой, в магии.

— Итак, дамы и господа, — торжественно начал вещать ведущий, — этот тортик — плод кулинарной фантазии маг-повора самих «Небес»! Создан эксклюзивно для нашего мероприятия, поэтому и цена за него будет немалой! Но разве есть цена у величайшего вкусового наслаждения? Рецепт — тайна, которую наш повар не откроет никому и никогда, но лишь один секрет он нам поведал — в торт добавлена щепотка счастья!

Люди вокруг начали перешёптываться и улыбаться, а у меня потекли слюни. Я всегда испытывала непреодолимую тягу к сладкому, а если оно приправлено магией… Никогда не ела блюд от маг-поваров. Слишком расточительно. Цена на такую еду превышают стоимость обычных блюд в разы!

— М-да. Я бы многое отдала за кусочек этого тортика, — произнесла я довольно громко, чтобы Джейми услышал меня среди гула голосов, выказывающих этому лоту своё одобрение.

— Так в чём проблема? Попроси Вала, он сводит тебя сюда и закажешь себе такой десерт, — услышала я ответ, и это был не Джейми.

Дьявол. Точнее, Деймин Ратсел. Он стоял позади меня и практически дышал в мою макушку.

— Дей, я рад, что ты смог вырваться! — радостный Джейми кинулся в его сторону и крепко обнял своего наставника, и эта картина ускорила и без того нездоровый ритм моего сердца.

Деймин был рад не меньше, и это было заметно. Он потрепал ребёнка по голове и сказал:

— Ну, разве я мог не придти?

Мог! Конечно, мог! По всем телеканалам передавали, что ты только на прошлой неделе отбыл на другую планету, потому что там какого-то чиновника маги замочили! Говорили, что это самое запутанное дело прошедшего столетия! Ты не мог его распутать за неделю!

Деймин посмотрел на меня, и я постаралась скрыть свои эмоции. Не могу точно сказать, что чувствовала. Я искренне надеялась, что Дея не будет на этом приёме. Да я была в этом уверена! Иначе, подумала бы пять раз, прежде чем приходить.

И дело не в том, что я не хотела видеть Ратсела. Скорее, наоборот. И ни к чему мне такие желания. Деймин — заноза в моей заднице! Я ведь целый год о нём не вспоминала, а когда Джейми позвал на это мероприятие впервые, сразу поняла, что и Ратсела он, наверняка, пригласит. И вот тогда снова начались мои мучения. До поздней ночи не могла заснуть, вспоминая первое лето, вздрагивала от воспоминаний о втором, а от мыслей о прошлогодней поездке к нему в гости я испытывала очень противоречивые чувства.

— Ты же должен быть на Геретхайте? — зачем-то решила уточнить я.

— Ой, меня мама зовёт, услышала я голос Джейми, — я скоро вернусь! Никуда не уходите!

И мальчик умчался в сторону сцены, оставляя меня на растерзание самой себе. Ведь подобными вопросами я только подзадориваю Ратсела!

— Приятно знать, что ты следишь за моей карьерой.

Чего и следовало ожидать.

— Весь Магаран следит за твоей карьерой, сам того не желая. Ни один канал не оставил твоё последнее дело без внимания. Неужели так быстро решил?

— Нет, но уже близок к разгадке. Пятьдесят тысяч! — выкрикнул Деймин и поднял руку вверх, не отрывая взгляда от моего лица.

А я и забыла о том, что сейчас проходит аукцион, и желающие пытаются выкупить магический торт.

— Пятьдесят тысяч от джентльмена в чёрном смокинге рядом с очаровательной блондинкой раз, — начал отсчитывать ведущий. — Пятьдесят тысяч два! Пятьдесят тысяч продано!

Деймин самодовольно улыбнулся и подмигнул мне, а я разозлилась.

— Ты ведь этот торт купил для того, чтоб меня позлить, да? Слышал же, что я его хотела.

— Но ты ведь даже не участвовала в торгах, — резонно заметил Ратсел.

— А может я собиралась! А ты меня сбил!

Деймин скептически приподнял брови, а я скрестила руки на груди, испытывая невероятную неловкость.

Ещё несколько минут назад я чувствовала себя отлично! Была уверена в себе, считала, что отлично выгляжу. Но стоило рядом появиться Деймину Ратселу, да ещё и в этом жутко сексуальном смокинге, который подчёркивает ширину его плеч и выгодно оттеняет чёрные глаза, которыми он так нахально меня осматривает, что я почувствовала себя цухкой, попавшей в паутину и ожидающей своего палача-паука. Мне казалось, что на мне снова мои потёртые кроссовки и все окружающие меня люди сейчас повернутся в мою сторону, начнут показывать пальцем… А кто-то несомненно сообщит, что я — немаг, и все начнут смеяться надо мной, осуждая.

Интересно то, что у меня никогда не было проблем с самооценкой. Я всегда чувствовала себя уверенно в любой компании, даже с родителями Вала, которые откровенно демонстрируют своё недовольство мной, я не испытывала ничего подобного. Только рядом с Деем я превращалась в закомплексованную неврастеничку.

— Как Вал? — Деймин решил нарушить сложившуюся тишину, если такое вообще возможно, когда то слева, то справа, то совсем рядом раздаётся радостное «десять тысяч», «три тысячи» — аукцон в самом разгаре, а я даже не знаю, за что торгуются.

Я пожала плечами.

— Хорошо. Получил степень магистра.

Деймин кивнул.

— Он не здесь?

— Нет, — ответила, разглядывая дейминов кадык, — как раз отмечает.

— А ты не смогла отказать Джейми? — я услышала улыбку в его голосе и подняла глаза.

Деймин действительно улыбался. Я уже и забыла, как эта улыбка действует на меня. Я мгновенно расслабляюсь и начинаю чувствовать себя… уютно?

— Конечно, — я тоже искренне улыбнулась, — ему же вообще невозможно отказать.

— Вот поэтому и я здесь.

Я смотрела на Деймина и продолжала улыбаться. А в какой-то момент я поймала себя на том, что просто откровенно разглядываю его лицо, ииспугалась.

— Извини, мне надо отойти.

Я резко развернулась и направилась в сторону уборных. Зайдя в дамскую комнату, положила сумочку на столешницу возле раковины и посмотрела на себя в зеркало.

Кто это? Это — элегантная взрослая женщина, которая знает себе цену и умеет вести себя в высшем обществе. А почему нет? В конце концов, я наследница великого рода! Может быть, я пока ещё не сильно принимала это в себе, но очень старалась. Ради родителей и Вала, ради себя, в конце концов. Так разве может такая женщина показывать слабость перед мужчиной? Перед чужим мужчиной, будучи практически обручённой?

Великий, как же мне победить это в себе? Может, воспользоваться советом, который сама же дала Джейми пару минут назад и просто спросить? Спросить, чтобы закрыть уже эту страницу и начать писать новую с чистого листа?

«Деймин, а скажи, пожалуйста, я тебе действительно нравилась? Ты подарил мне настоящий артефакт магических знаний? А что ты от меня хотел тогда, в первое лето?»

Нет. В этом случае мой же совет не работает. Придётся искать в себе силы, чтобы не растекаться лужицей под ногами этого мужчины. Когда-то же мы должны перестать встречаться? Или может быть наш раз в год превратится хотя бы в раз в пять лет… За пять лет я его окончательно забуду и мне будет уже всё равно!

Я подмигнула собственному отражению и вышла из туалета.

И сразу же наткнулась на Деймина. От его запаха закружилась голова. Вия! Ты только обещала держать себя в руках!

— Ты чего тут забыл? — спросила недостаточно агрессивно.

— Тебя жду.

Великий, хоть бы соврал, что ли…

— Зачем? — а это уже совсем не агрессивно. Скорее, пискляво.

— Ви, — Деймин сделал шаг ко мне и подошёл непозволительно близко, а я задержала дыхание, боясь моргнуть. Мозг кричал: «Беги, Вия, беги! Дай ему между ног и сваливай!», а душа просила: «Только не шевелись. Давай узнаем, что будет дальше». А ноги всё равно меня не послушались бы. Даже если б решила сбежать.

— Ви, — прошептал практически мне на ухо, вжимая меня в стену. — Прости меня, но я не могу этого не сделать.

Я закрыла глаза, руки затряслись, колени подогнулись.

А Деймин поднёс руку к моим волосам, провёл над ними сначала слева направо, потом справа налево, и резко отошёл назад, создавая между нами расстояние не меньше, чем отсюда до ближайшей космограницы.

— Ты… ты… — я не могла поверить в то, что сейчас произошло, — ты…

— Ви, серьёзно. Так гораздо лучше.

А я побагровела от гнева.

— Ты что наделал, индюк самовлюблённый? — с каждым словом я начинала говорить всё громче. — Ты хоть понимаешь, во сколько мне это обошлось? Год! Целый год я каждый месяц ходила в этот дорогущий салон! Кто дал тебе право? — я сжала руки в кулаки и начала кричать, наступая на Ратсела. — Немедленно верни всё на место!

А мои волосы, казалось, были счастливы, как и Деймин. Лохмы торчали в разные стороны уже забытыми непослушными завитками, а Ратсел стоял напротив, выставив руки вперёд в защитном жесте, и довольно улыбался, пытаясь, похоже, не заржать!

— Вия, только давай без рукоприкладств. Я всё же должностное лицо!

— Сейчас твоё лицо будет очень не представительным, Деймин! Я серьёзно! Это не смешно. И вообще, как ты это сделал?

Я стала ощупывать свои волосы, всё ещё не до конца осознавая, что они вернулись.

— Ты меня обижаешь, — Ратсел демонстративно расстроился. — Я всё-таки инспектор по магическим преступлениям. А твоя причёска была самым настоящим нарушением закона!

— Это какого такого закона? — я медленно погружалась в пучину отчаяния, осознавая, что снова стала похожа на чау-чау и никакое, даже самое дорогое и элегантное платье не превратит меня обратно в леди.

— Магаранского.

— Нет, нет, — я лепетала себе под нос, пытаясь собрать волосы в подобие причёски, — Дей, пожалуйста. Правда, верни всё, как было. Как ты смог вообще? Они же даже гарантию дают! Что я Валу скажу?

— Вия, твои волосы снились мне в кошмарах. Они просили, чтобы я их освободил. Поверь, я и более сложные магические сетки на работе распутываю. Так что твой салон красоты — сплошное надувательство. А для Вала что-нибудь придумаешь. Врать ты умеешь, мы в прошлом году это выяснили.

— Да в том то и дело, что не очень умею. Или ты забыл, чем всё закончилось? — поинтересовалась я, скептически приподняв брови.

— Поверь, отлично помню.

— Не сомневаюсь, — оставила попытки сделать что-то со своей причёской, и устало посмотрела на своего мучителя. — Дей, ну всё. Хватит. Пошутили и ладно. Возвращай, как было.

— Ви, я правда не могу.

А вот сейчас не поняла.

— Как? Раз смог распутать, сможешь и запутать обратно!

— Вот это вряд ли. Это совсем разные схемы. Такому не обучался. Извини, — а раскаяния в голосе-то нет.

— Ты мне врёшь, — я была в этом абсолютно уверена. Пользуется тем, что в практической магии я — полный ноль.

— Вия, это была не ты. Ты же колючка! И причёска у тебя должна быть такая же! Внешность и внутреннее содержание должны соответствовать.

А я обалдела от такой наглости.

— Ты меня совсем не знаешь!

Деймин грустно усмехнулся.

— Мне кажется, я знаю тебя лучше, чем ты сама. И, похоже, лучше, чем Вал, раз он позволил тебе год ходить в образе малахольной блондинки.

А я только открыла рот, чтобы ответить, но не нашла, что сказать. Малахольной… Малахольной блондинки. Великий, именно такой я частенько чувствовала себя в последние годы. Безэмоцмональной, безинициативной, плывущей по течению. Но мне ведь это нравилось! Нравилось то, что за меня всё решал Вальтер. Нравилось?

— Вия, — пространство прорезал звонкий голос Джейми. — Класс! Наконец-то! А я всё не знал, как тебе сказать, что ты красивее с натуральными волосами! Пойдёмте, мама с папой хотели познакомиться с Вианарой. А тебе, Дей, они вообще обалдеть как обрадуются! Я не сказал, что ты здесь. Пусть будет сюрприз.

Домой я вернулась уже за полночь, с лёгким запахом алкоголя и счастливой улыбкой на лице. Остаток вечера мы провели с Деймином и Джейми, вспоминая лагерь. Они рассказывали мне истории прошлых лет, а когда мальчик спросил, зачем Дей просил украсть мой алла, и что мы делали потом в теннажном зале, Ратсел рассказал Джейми всю правду. На что ребёнок поинтересовался, можно ли ему так сделать для девочки, в которую он влюблён. У неё тоже пока нет магии, а у Джейми проснулась полтора года назад…

Вальтер ждал меня в гостиной и, увидев мои волосы, пришёл в ужас. Я сказала, что на вечере был мой стилист, он перебрал с алкоголем, снял с меня свою магическую сеть, чтобы похвалиться, а вот надеть назад уже не смог. Вал был очень недоволен и обещал разнести самый популярный магический салон красоты Магитара на осколки. Потом подуспокоился и решил завтра же свезти меня к магическому стилисту своей мамы, но я отказалась, сказав, что устала от той причёски и хочу оставить всё как есть. Вал не возражал.

А утром к нам домой доставили тот самый тортик с аукциона от маг-повара «Небес».

Глава 19. Пятое лето

Погода не соответствовала всему происходящему — снова стояло невероятно жаркое и засушливое лето. Хеллерстен нещадно палил планеты Миита своим жаром, и сейчас он радостно освещал бурую листву окружающих кладбище деревьев.

На похороны Джейми пришло невероятное количество народу. Я стояла вдалеке и думала о том, сколько людей собралось бы на мои похороны? Мальчику было всего тринадцать, а проститься с ним захотело не меньше сотни человек. Если я умру прямо сейчас, в свои двадцать два, вряд ли соберётся и половина. И даже если я умру в глубокой старости, сомневаюсь, что найдётся больше желающих проводить меня к Великому. За всю жизнь я не смогу влюбить в себя столько человек, сколько сумел очаровать малыш-Джейми.

Он умер во сне. Его родители говорят, что их сын улыбался. И это неудивительно — он улыбался всегда.

Я представляла себе его смерть. Думала, он, как всегда, будет куда-то спешить, бежать и просто упадёт. Упадёт и больше не поднимется. Но всё случилось просто идеально, если можно так говорить о смерти. Ему не было страшно, не было больно. Он просто заснул и не проснулся. Я искренне верила, что Джейми и сейчас улыбался нам с Хеллерстена. Стоял рядом с Великим Инопланетным Разумом и улыбался. Наверняка, для него отведена особая роль. Особенным он был в этой жизни, здесь, на Магитаре, а теперь он будет нести добро где-то в другом месте. Думаю, именно на сияющей звезде. На Хеллерсене. Ему самое место там, рядом с Великим.

Я не плакала. Не проронила ни единой слезинки ни тогда, когда мне позвонил Гарри и сообщил о случившимся, ни сейчас, на похоронах, когда видела, как тяжело его матери, когда слушала слова мистера Сорта о сыне и рассказ о его болезни.

Все были в шоке — ведь практически никто не знал о том, что Джейми должен умереть. Думаю, они какое-то время будут осуждать Сортов. Такой была и моя первая реакция, когда Деймин мне рассказал. Мне казалось, что больные люди, а особенно дети, должны лечиться, быть под постоянным наблюдением. Но потом я поняла, что ничего нельзя изменить. Эта болезнь не лечится, самое страшное неизбежно случится. Так пусть ребёнок живёт.

Единственное, что для Джейми можно было сделать — магическое обезболивание, и он получал его регулярно, благодаря чему мог радоваться жизни.

Я стояла и смотрела на то, как магический портрет улыбающегося мальчика поднимается всё выше и выше, оставляя точно такую же копию парить в паре метров над землёй, пока рисунок не стал совсем размытым и окончательно не затерялся в небесном пространстве.

Странно. Из фильмов, которые в последнее время становятся всё более доступны к просмотру на Миите, мы знаем, что есть такая планета — Земля. Она находится где-то очень далеко, в другой галактике. Так вот там они верят в некое божественное существо, я не совсем разобралась, но поняла, что это существо живёт в раю, на небесах. А под землёй у них находится ад, которым правит другое существо — злое. Так вот, когда кто-то у них умирает, его тело почему-то закапывают под землю. Почему? Разве они не желают ему оказаться после смерти в раю? Почему приближают его к аду?

У нас всё не так. Тело в открытом космосе рассеивают маги, а на поверхности созданы вот такие вот места, где в день похорон собираются все желающие. По факту от человека тут остаются лишь большие фотографии, парящие в воздухе в память о нём.

Возле портрета Джейми сейчас стоял какой-то молодой мужчина. Мне было плохо слышно, но, кажется, его учитель. Он говорил что-то о трудолюбии мальчика, но мне не хотелось слушать, и тем более подходить ближе. Я и так прекрасно знала, каким был этот ребёнок, знала и то, что именно о нём думали люди.

Странно, но, несмотря на невероятное множество народу, я оказалась в этот момент совершенно одна. Семана с Джоном были на Баросе — отдыхали перед последним учебным годом. Гарри с ребятами не пошли на похороны, а остались в доме Сортов, чтобы помочь всё подготовить к наплыву гостей — многие захотят проститься с малышом там. У Сортов состоится основное прощание с Джейми. Они подготовили целое кино о жизни мальчика, получив на это соответствующее разрешение у нотариуса, распечатали кучу фотографий и сделали много копий альбомов для всех желающих оставить их себе на память.

Наверное, мне и хотелось побыть наедине с собой, но, всё же, чего-то не хватало. Может тишины?

Чья-то рука легла мне на плечо, я обернулась, вздрогнув, и наткнулась на взгляд грустных чёрных глаз. Деймин смотрел на меня и молчал, а я не моргала. Все вокруг начали расходиться и кто-то нечаянно толкнул Дея, и лишь тогда я отмерла, глубоко вздохнула и сделала шаг вперёд, уткнувшись носом в широкую грудь Ратсела, облачённую в мягкую чёрную футболку. Деймин крепко обнял меня за плечи и поцеловал в макушку, а я закрыла глаза и из них, наконец, скатилась пара одиноких слезинок.

Мы простояли так несколько минут, и Дей отстранился, заглянув мне в лицо.

— Ты собиралась домой к Сортам?

Я мотнула головой.

— Хорошо. Тогда поехали.

Деймин взял меня за руку и повёл куда-то. Я не сопротивлялась и ни о чём не спрашивала. Не было ни сил, ни желания.

Мы сели в джиу, и Дей куда-то повёл аппарат.

Минут через двадцать мы свернули с трассы на глухую просёлочную дорогу и проехали ещё минут десять прежде, чем Деймин остановил джиу.

Он вышел, прихватив с собой бутылку вина из багажного отдела, и я молча последовала за ним. Вокруг были непролазные дебри. Бурые листья растений хлестали мне по лицу, я спотыкалась о коряги и корни деревьев, и даже глазом не повела, когда, остановившись на какой-то небольшой полянке, окружённой плотным занавесом из растений, Деймин начал крутить портал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он снова притянул меня к себе, защищая от холода, и уже через пару секунд мы вышли в лесу, только на этот раз в зелёном. Скорее всего, это местность близ Греяноса. Не удивлюсь, если и «Тайна» где-то недалеко.

Так и оказалось. Через пару минут неспешного шага между сосен, мы вышли к нашему озеру. На понтоне никого не было, и это неудивительно. Лето уже заканчивалось, смены в лагерях давно прошли, народ активно готовился к новому учебному году.

Деймин по-прежнему хранил молчание, я тоже не хотела говорить. Поэтому мы просто присели на уже ставшие «своими» места и слушали звуки природы, любуясь её красотой.

Заметив, что свет Хеллерстена стал тускнеть, я опомнилась и нарушила тишину.

— Ты не собираешься к Сортам?

В прошлом году на благотворительном вечере они были очень рады встрече с Деем. Было видно, что за эти годы Деймин стал им не чужим, поэтому сейчас логичнее было бы находиться в их доме.

Но Ратсел мотнул головой.

— Я был на рассеивании. Предупредил, что домой не поеду.

Я недоверчиво покосилась на парня. На этот ритуал допускаются лишь самые близкие — родственники первой линии, поэтому слышать подобное было по-настоящему удивительно.

— Как так получилось?

— Они попросили, — Дей оставался абсолютно невозмутим и продолжал смотреть в какую-то точку перед собой. — Я вёл космолёт. Хотели как можно меньше посторонних в этот момент. И если бы можно было и рассеивать самим — так бы и поступили.

— И тебе позволили вести космолёт вместо пилота? — это было не менее удивительно, чем само его присутствие на ритуале.

— Почему вместо? Я и есть пилот. Это был мой космолёт.

Деймин говорил таким обыденным тоном, словно сообщал о том, что у него есть комнатное растение! Но это же целый космолёт!

Заметив моё недоумение, Ратсел любезно пояснил.

— Я с детства испытываю к ним особую любовь. В пятнадцать уже неплохо пилотировал. Курсы обошлись недёшево, но, ты же знаешь, отец у меня может позволить… — Дей ненадолго замолчал, словно засмущавшись, но быстро собрался и продолжил. — И в двадцать один год я купил космолёт. Откладывал всю стипендию и карманные деньги со школы, ещё выигрывал неплохие денежные премии в эстадских соревнованиях по теннагу, иудагу, языкознанию и тоже откладывал. Конечно, основательно влез в счёт, открытый отцом на моё имя, но ждать больше сил не было. Он старый и совсем маленький, но надёжный. Сейчас я его редко использую. По работе перемещаюсь порталами, а личного времени на самом деле не так и много. На полёты уж точно не хватает.

Дей улыбнулся, а я не могла оторвать от него глаз. Он говорил с таким воодушевлением, словно рассказывал о живом существе! И слепой бы заметил, что это действительно его страсть. И мне стало немного завидно. Есть ли что-то в моей жизни, что я также люблю? К чему стремлюсь? Своё свободное время я провожу за валянием на диване, листая электронные каталоги, но об этом я не буду рассказывать с такой любовью в голосе. Думаю, я ни о чём не смогу рассказывать вот так.

Сколько граней у этого парня? Он любит детей, много времени проводит на природе, откладывает деньги на мечту в то время, как большинство таких, как он, тратят всё на тусовки. Хорош в своей профессии, умён. А ещё он невероятный задира, умеющий вывести из себя одним взглядом, хам и нахал. Предположительно бабник, но это не точно. И отец у него — страшный человек. Или это не так? Я уже не знаю, чему верить…

— А ты? — нарушил молчание Дей.

— Что я? У меня нет космолёта, — попыталась пошутить.

Деймин, похоже, не оценил. Не улыбнулся.

— Где Вал?

Ратсел внимательно вгляделся в мои глаза, видимо, пытаясь найти ответ на свой вопрос. Но здесь всё более, чем просто.

— Вальтер на Герехтайте. Историки там обнаружили какой-то предмет, представляющий особую ценность, и попросили прислать знатоков в помощь. Предложили одному профессору с Гаутрайна и Валу, как лучшему молодому учёному Магарана. Так и сказали, — я не пыталась скрыть свою гордость. Это было действительно невероятное достижение. Из огромного множества историков на Магитаре выбрали именно его. Теперь они с коллегой из другого государства решают важные вопросы, и от их знаний и решений зависит история нескольких планет! Вероятно, будут даже внесены правки в существующие учебники.

Вот оно. Вот о чём я говорю с гордостью. О чужих достижениях. Конечно, если сам из себя ничего не представляешь, чему ещё радоваться? Я невесело улыбнулась своим мыслям.

— Это круто, — оценил Ратсел. — Тебе ведь остался последний год в академии? Чем планируешь заниматься?

— Работать по профессии, — я не уверена, что Дей знал, на кого я училась, поэтому пояснила: — Агентом по межпланетному туризму.

— Гияр онас ту планар?

Я улыбнулась. Конечно, человек, планирующий связать свою жизнь с межпланетными путешествиями, должен знать языки. И первый, который учат ещё в школе — Гаутрайнский, язык соседнего с нами государства, где расположено правительство всего Магитара.

— Гиярал.

Дей спросил, мечтаю ли я покинуть планету. А я ответила, что мечтала.

— Почему в прошедшем времени? — Ратсел задал по-настоящему хороший вопрос.

Я задумывалась над тем, чего же я теперь хочу от жизни, но так и не смогла решить.

— Знаешь, в последнее время я как-то не думаю наперёд. Вал говорит…

— Я не спрашивал, что говорит Вал, — грубо перебил меня Ратсел. — Чего хочешь ты?

Я пожала плечами.

— Раньше хотела работать по специальности. Конечно, первое время пришлось бы тупо просиживать задницу в офисе, а потом надеялась на частые командировки. Не зря же я языки учила… Сколько ты языков знаешь, кстати?

— Вместе с нашим — четыре.

— Ух, — я удивилась. Не думала, что полицейским надо знать так много… — Я пока только три. Но у меня ведь есть ещё время… В общем, я мечтала побывать на всех планетах Миита. Очень хочу на Герехтайт и Ренхен.

— Из-за их природы, — констатировал очевидное Дей.

— Из-за их природы, — повторила я. — Нет, я не планировала полностью сменить место жительства… Точнее, раньше я хотела, но сейчас… Сейчас у меня есть Вал. И отношения с родителями изменились. Я не уверена, что хочу надолго их оставлять.

И это правда. После знакомства моих мамы и папы с родителями Вальтера я пересмотрела своё отношение. Я была искренне уверена в том, что мама начнёт лебезить перед будущими потенциальными родственниками, ведь она буквально спала и видела мою свадьбу с таким парнем, как Вал. Мне казалось, она пойдёт на что угодно. Но, слава Великому, мама не потеряла достоинство.

Как оказалось, свои стремления она демонстрировала только нам с отцом, а на деле, дала понять, что это мужчине повезёт взять меня в жёны, а не наоборот. И я поверила. Поверила в то, что родителям действительно неважно, есть ли у меня магия. Поверила, что они любят меня любой. Любят и гордятся. И они желают мне лучшего, справедливо полагая, что лучшее я смогу получить лишь выйдя замуж за одарённого. И в этом я с ними согласна. Мне невероятно повезло встретить Вала… Он непросто более чем подходящий жених, он по-настоящему любит меня, а я его…

— Ты ведь знаешь, Магитар — планета магов. И я говорю не об историческом факте. Мне со школьных лет кажется, что мне здесь не место… Но теперь есть Вал. И его магия.

Я улыбнулась и посмотрела на Деймина. Он, кажется, понял, что я имела ввиду, но промолчал, продолжая смотреть на воду.

И я взяла с него пример. Действительно, наблюдение за озером невероятно успокаивает, дарит умиротворение. Даже сейчас, в такой тяжёлый день, когда с самого утра в душе бушевала буря, а сердце рвалось на куски, я смогла успокоиться. Мне было хорошо.

— В любом случае, у тебя есть ещё год, чтобы принять окончательное решение, — нарушил молчание Дей. — Но можно совет?

— Давай, — любезно согласилась.

— Не стоит жертвовать своими мечтами, Вия. Жизнь у нас одна, и то, как ты её проживёшь, зависит только от тебя. Не от твоего… — Дей запнулся, словно задумавшись о чём-то, но быстро продолжил, — не от твоего парня или мужа, даже не от твоих родителей. Только от тебя.

Хороший совет. Действительно, хороший. Только как его применить?

— Вал говорит, что мне лучше вообще не работать… Он планирует принять предложение от научного центра Магарана, а это означает, что будут частые командировки. Я смогу ездить с ним… А вот если я и сама буду работать, да ещё и по другим планетам летать, мы вообще видеться не будем.

Я повернулась — Дей смотрел на меня и морщился. Не знаю, от моих ли слов или от света уходящего Хеллерстена, спрашивать я не стала.

— Если это то, чего ты хочешь… Почему нет?

Если бы ещё кто-нибудь сказал мне, чего же я хочу. Что ж. Ещё есть время разобраться, а сегодня я не хочу думать о будущем. В конце концов, где гарантия, что оно у меня есть?

Сегодня был как раз подходящий день, чтобы порассуждать на эту тему. Малыш-Джейми знал, что у него нет «завтра», а планы всё равно строил. Интересно, планировал ли он что-нибудь на сегодня? На начало нового учебного года?

Точно знаю, что он хотел пригласить какую-то девочку на свидание. За прошедший год Джейми многое успел на любовном фронте, воспользовавшись моим советом, который я ему дала на благотворительном вечере. Как оказалось, он действительно нравился той девочке, и они даже целовались!

Я вспомнила, с каким воодушевлением малыш рассказывал об этом в нашу последнюю встречу и улыбнулась. Этот ребёнок точно знал, чего он хочет от жизни, и брал это. А если жизнь не давала — пожимал плечами и проходил мимо, улыбаясь. Но он пробовал.

Джейми просто спросил ту девочку, нравится ли он ей. Если бы мне хватило смелости, и я сделала бы то же самое в наше первое с Деймином лето, что бы сейчас было? Сидели бы мы также на понтоне, разглядывая водную гладь, обсуждали будущее… И был ли шанс сделать это будущее совместным?

Великий, перестану ли я когда-нибудь об этом думать?

Мне стало неловко от собственных мыслей, щёки загорелись огнём, и я покосилась на Дея, опасаясь, что он прочтёт мои мысли. Чёрт знает этого инспектора, слишком уж много у него талантов.

Но Деймин продолжал упорно смотреть в одну точку. Похоже, он переживает сегодняшний день гораздо тяжелее, чем хочет это показать. Ведь они с Джейми были знакомы гораздо дольше, чем я, и больше времени проводили вместе. Дей хмурился, из-за чего вокруг его глаз образовались маленькие морщинки, а губы, были плотно сжаты от напряжения.

Мне ужасно захотелось поддержать его. До того, что ладони зачесались. И я не стала отказывать себе в этом. Я придвинулась к Деймину ближе и положила руку на его предплечье. Парень дёрнулся, но даже не повернулся в мою сторону, а лишь кивнул.

Похоже, он гораздо чувствительнее, чем кажется, скрывая свои истинные эмоции от всего мира за улыбкой. Самой красивой на Миите улыбкой.

Как же я тебя плохо знаю…

Дей вспомнил про бутылку, которую прихватил с собой из джиу, магией вытащил оттуда пробку и протянул мне. Я отпила глоток терпкого красного вина, и, поморщившись, вернула Ратселу.

Остаток вечера мы молча пили.

Глава 20. Шестое лето

Выпускной — особенный день в жизни каждого эстада.

Все мы, заканчивая академию, надеялись, что впереди ждёт светлое будущее, планировали, мечтали, не делая поправку на обстоятельства. А я решила начать строить жизнь по своему усмотрению чуть раньше.

Полгода назад, на праздник Великого Пришествия, который ежегодно отмечался в середине декабря по всему Мииту, Вальтер ар Раминг сделал мне предложение, я согласилась. И началась подготовка.

Мероприятие было назначено на самый конец июля, потому что только в августе Вал мог позволить себе отпуск — прощайте мои мечты о свадьбе ранней осенью близ Роунда, когда пейзаж в моём любимом зелёном оазисе становится особенно необыкновенным.

Изначально Вальтер согласился провести скромную церемонию, о которой я всегда мечтала. Вообще, мне хотелось, чтобы в момент регистрации брака в храме Великого Разума были только мы вдвоём — я и мой будущий муж, но Вал убедительно и настоятельно рекомендовал пригласить туда хотя бы родителей, а потом просто уехать на Барос, хотя я бы лучше слетала на Ренхен. Но Вальтер предпочитает дорогой отдых в пафосных отелях, а не брождение среди непролазных лесов и проживание в деревенской хижине. Я согласилась. Он и так слишком редко отдыхает.

А потом к родителям на церемонии добавилась пара родственников, которых ну никак нельзя не пригласить. И ещё их дочь. С женихом, конечно. Потом ещё родной дядя, который обучал Вальтера языкам в детстве, и его жена. Появился список гостей.

— Милая, ты же понимаешь, что я не могу не позвать профессора Мичкана. Это ведь благодаря его рекомендации я попал на Герехтайт. И теперь моё имя будет вписано на страницы учебников! Это ведь на века! Ты же знаешь, что это для нас значит.

— Вия, родная, профессор Эммерт — мой новый начальник. Налаживать рабочие взаимоотношения лучше всего в неформальной обстановке. Когда ещё представится такая возможность? Мы ведь хотели путешествовать? А для этого я должен зарекомендовать себя, ведь сотрудников в научном институте много, а для командировок на другие планеты выбирают единицы.

И в конце марта я заглянула в список гостей. Там обнаружилось тридцать человек! Тридцать, мать его, неизвестных мне магов-человек приглашены на мою свадьбу!

И мне словно здоровенным камнем ударили по голове. Я вдруг осознала, что так будет всегда. Будет «Вия, мне надо уехать на месяц на Барос, я должен наладить взаимоотношения с коллегами», «Милая, ты знаешь, что я люблю тебя, но эти исследования позволят нам полететь на Герехтайт через пять лет, так что бросай свою работу, переезжаем на полгода», «Для меня очень важно мнение двоюродного дяди троюродного кузена подруги моей матери, поэтому ты должна вставить синие линзы, он не любит серые глаза».

Я всегда должна буду что-то понимать, чем-то жертвовать ради «наших» успехов и будущего. Я и мои интересы всегда будут номер два в этих отношениях. Я всегда буду за спиной Вальтера, но только из-за этой живой преграды рассмотреть жизнь нереально. Хочу ли я потерять себя и стать куклой без права выбора?

Ирония в том, что Вал действительно любит меня, хочет радовать, только вот он не в состоянии осчастливить так, как я этого хочу. Я не готова положить жизнь на алтарь бесцельного существования в салонах красоты, благотворительных организациях и научных центрах, будучи «лицом» своего одарённого во всех смыслах этого слова супруга-учёного. Я хочу быть собой. Отдельной единицей в обществе. Со своими правами, желаниями и возможностью их воплощать в жизнь. Я ведь действительно способна на многое! На кое-что. На что-то. На что-нибудь же я способна? В любом случае, я обязана это выяснить.

И тогда я высказала всё это Вальтеру. Реакция была предсказуемой.

— Милая, ты же понимаешь, что я смогу дать тебе всё, что нужно?

— А что мне нужно, Вал?

Мужчина задумался.

— Полагаю, любящий муж, большой дом, наполненный детским смехом, деньги, которые можно тратить на своё усмотрение, путешествия…

— Звучит очень красиво. Только вот даже свадьбу, обычную свадебную церемонию сделать такой, о которой я мечтала с детства, ты не смог. И я всё понимаю, правда! Но, родной, — я подошла к нему, взяла в ладони его лицо и заглянула прямо в голубые глаза, — так будет всегда и во всём. Пойми, я хочу работать, добиваться чего-то сама, стать личностью.

— Вия, если дело в свадьбе, то давай…

— Вал, — я впервые за все годы наших отношений перебила своего жениха, — всё, что я говорю, звучит довольно пафосно, знаю, но так и есть. Я не думаю, что стоит вдаваться в подробности. Ты всегда понимал меня с полуслова.

Вальтер прислонился своим лбом к моему и тяжело вздохнул.

— Я люблю тебя, Ви, — прошептал мужчина.

— И я тебя, — ответила искренне.

Моё сердце разрывалось от боли, душа металась, словно птица, попавшая в клетку, а разум оставался холодным.

— Я ведь тебя за это и полюбил. Ты была не такая как все, а я пытался превратить тебя в подобие… своей матери? Мне никогда не нравились девушки, целыми днями просиживающие в салонах и обсуждающие модные тенденции. Без цели в жизни… Прости меня, милая.

Вальтер отошёл к окну и замер, опершись на подоконник руками.

— Мне не за что тебя прощать. Ты — лучшее, что было в моей жизни. Но я должна стать собой, найти себя, проверить, на что гожусь. Я. Такая, какая есть. Надеюсь, что мы сможем сохранить тёплые отношения. И, надеюсь, что ты сможешь найти девушку, которую сможешь полюбить так…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я всегда буду любить тебя, — перебил меня Вал, и я верила.

Такие, как Вальтер — однолюбы, а в его чувствах сомневаться не приходилось.

— Я всегда буду любить тебя, — сделав ударение на последнем слове, повторил мой несостоявшийся муж, — и мне безразлично, кто будет около меня теперь. Ты права. Моя карьера всегда будет на первом месте… И если рядом не будет тебя, то пусть будет любая другая, это не имеет значения.

С момента этого разговора прошло четыре месяца. Я стою и смотрю на себя в зеркало, любуясь нарядом, самостоятельно подобранным для сегодняшнего вечера и думаю о том, что завтра должна была быть моя свадьба. Мне двадцать три, пока я имею только диплом о высшем образовании, мечты и амбиции. Но самое главное — возможность их воплощать в жизнь.

А у Вала свадьба всё же состоится. Завтра. Не меняли абсолютно ничего, лишь имя невесты. Вальтер не шутил, когда говорил, что ему безразлично, кто будет рядом. Родители подобрали какую-то одарённую девушку, а гостям даже не стали сообщать, что произошла подмена.

А я счастлива. Счастлива, что у меня завтра обычный выходной после выпускного. Сегодня имею полное право напиться вдрызг, творить глупости, танцевать до упаду, а потом проснуться в двенадцать дня с больной головой, размазанным по довольному лицу макияжем и с ощущением свободы и лёгкости в области грудной клетки.

Но я не жалею. Не жалею ни об одном дне, прожитом с Вальтером ар Рамингом. Он сделал из меня женщину. Не только в физиологическом плане, конечно. Он заставил меня чувствовать себя женщиной. Желанной, любимой, необходимой. Я стала уверенной в себе. Нет, даже не так. Я стала верить в себя! Это-то и сыграло с ним злую шутку. Если бы я оставалась прежней, девчонкой с заниженной самооценкой, тщательно этот факт скрывающей, я бы вышла за него замуж и считала, что купила выигрышный билет.

Любила ли я Вала? Ещё пару месяцев назад сказала бы, да. Но теперь уверена — я любила скорее то, что он любил меня. То, как он любил меня. То, кто любил меня. И я искренне благодарна Великому за то, что он послал мне ар Раминга.

Я ещё раз осмотрела себя в зеркале — блестящее серебристое платье в пол, лиф которого вышит стразами, широкий пояс привлекает внимание к узкой талии — моей гордости, юбка плотно обтягивает женственные бёдра, а в длинный разрез с левой стороны кокетливо выглядывает стройная ножка. Плечи голые, из украшений — только массивные серебристые серьги. Непослушные волосы собраны в высокую причёску и оголяют хрупкую шею. Сегодня мои лохмы не доставят проблем — магический салон мадам Мадом практикует и разовые вечерние причёски. Завтра после обеда магическая сеть распадётся сама.

Обдумав прошлое, я, улыбаясь, подмигнула собственному отражению и смело шагнула в счастливое будущее.

— Вау, сестра.

Стоило сделать шаг в гостиную из спальни, я наткнулась на две пары довольных глаз. Сёма и Джон смотрели на меня одобрительно, придавая ещё больше уверенности в себе.

— Девушки, вы обе просто великолепны, у меня даже голова закружилась от вашей ослепительности, ну а теперь нам пора, если хотите успеть к торжественной церемонии. Или вас интересует только увеселительная часть мероприятия?

— Ну, что ты, милый! — наиграно возмутилась сестра. — Как ты мог так подумать о двух лучших выпускницах Магуна?

— Ну, нас же не двое, — поспешила я поправить сестру, — только на нашем потоке золотой диплом получат шесть человек…

— Вия, не нуди, — перебила меня Сёма. — Ты не в том прикиде, чтоб изображать из себя зазнайку. Не самых лучших, так самых красивых. Поехали!

Мы с Джоном переглянулись и, улыбаясь, направились к выходу из квартиры.

Выпускной вечер Магуна традиционно проходил в загородном отеле, располагавшемся довольно далеко от любого населённого пункта, включая и Студ, где я сейчас жила в нашей с Сёмкой старой квартире.

После расставания с Валом, я хотела снять жильё где-нибудь недалеко от столицы, но Семана уговорила меня вернуться. Они с Джоном жили в девушке, и уверяли, что я не помешаю. Впрочем, так и вышло — ни разу за четыре месяца я не почувствовала себя лишней.

Нас подвозил Джон, который после этого ещё должен был успеть доехать до Хупта, где будет проходить выпускной его академии. Парень тоже доучился последний год, хоть и не без труда. Но разве это важно, если диплом будет на руках? Тем более, свои магические навыки он значительно улучшил! А это, зачастую, ценится гораздо больше на всём Магитаре.

Выпускные вечера Магуна славились на всё государство. Академия не скупилась на это мероприятия, и снимала целый отель для этих целей — заботились о студентах.

Вообще, очень удобно. Вечер начинался с торжественной части, где по традиции со своей историей успеха выступал какой-нибудь небезызвестный молодой человек, чаще — маг, достигший больших высот за короткое время. После вручения дипломов, выступления лучшего выпускника, которой в этом году, конечно, была выбрана моя сестра, начинался апокалипсис.

По-другому и не назовёшь всё то, что происходило обычно на этом мероприятии. Танцы, купания голышом в искусственном пруду, алкоголь, раскуривание запрещённых препаратов, повсеместный флирт, доходящий до постели — в общем эстады оттягивались по полной. И вся прелесть в том, что после не надо было никуда ехать — отрыв оплачен щедрой академией аж до вечера следующего дня, так что заночевать можно прямо на месте.

Первым делом мы с Семаной заняли свою комнату. Наш номер находился на втором этаже главного здания отеля.

— Ну и хорошо, что не высоко. На завтрак не придётся долго спускаться, — уговаривала меня Сёма.

А я всё равно расстроилась, потому что мечтала забраться повыше и любоваться закатом над искусственным прудом. Но ничего, посмотрим с земли. Говорят, в этих местах Хеллерстен как будто ближе к тебе во время заката.

Мы швырнули наш скудный багаж на гигантскую кровать, занимающую добрую половину всего номера, и поспешили в торжественный зал за своими дипломами.

Всё начиналось более чем прилично. Огромное помещение было украшено магическими шарами, светильниками, стены красиво задрапированы тёмно-синей тканью — цвет Магаранской академии гуманитарных наук. Повсюду стояли большие вазоны с такими же, вперемешку с белыми герберами, цветами — заказ выполняли мои родители. Круглые столы были расставлены по всему залу вплоть до самой сцены, возвышающейся на несколько метров над полом.

Мы с сестрой нашли столик с двумя свободными местами, только присели, как раздались торжественные звуки гимна академии, и пришлось вновь подниматься. Семана пробурчала что-то негромко, я не разобрала, но всё равно улыбнулась.

Так вышло, что мы мало общались в последние годы — она всё свободное время проводила с Джоном, я — с Валом. И эти месяцы, что жили в одной квартире, мы навёрстывали упущенное. Я чувствовала недостаток общения, но только теперь поняла, как соскучилась на самом деле.

Только с Сёмой я могла не напрягаться ни о чём! Бубнить по делу и без, вытирать рот рукавом домашнего халата, закручивать волосы в гульку и закалывать тем, что попадётся под руку. Я позволяла себе громко смеяться, до истерики и хрюков, пару раз мы даже напились за просмотром какого-то глупого фильма о любви. И это — настоящее счастье. Счастье — когда рядом человек, с которым ты каждую секунду позволяешь себе быть собой.

Речь ректора подходила к концу, и Семана стала пробираться ближе к сцене, чтобы зачитать напутственное слово, которое мы с ней вместе готовили несколько ночей подряд. Никто не догадался, даже не посмел подумать, но Сёма очень волновалась. Кажется, что это выступление — мелочь для неё. Для вечно саркастичной и уверенной в себе Семаны Найро нет ничего невозможного. И только я и Джон, но его не было рядом в этот момент, знали, что публичное выступление для неё — испытание.

— И сейчас с напутственным словом выступит лучшая эстадка этого курса, регулярно получающая высшие баллы по всем предметам и ежегодным IQ-тестам, ведущий редактор еженедельного вестника «Будни Магуна», обладательница заслуженного золотого диплома и просто красавица — Семана Найро! Эта девушка доказала — для того, чтобы получать высшие баллы и добиваться успеха, магия не нужна! Многим одарённым следовало бы у неё поучиться, а весь факультет немагов, включая преподавательский состав, должен гордиться знакомством с этой эстадкой! Семана, я уверен, что вас впереди ждёт светлое будущее! Прошу!

Ректор пожал улыбающейся сестре руку и уступил место за трибуной, а я разволновалась, наверное, больше, чем она.

— Выпускники МАГНа! — торжественно начала Сёма, а я проговаривала речь про себя вместе с ней, словно сестра могла меня услышать, если вдруг запнётся или что-то забудет. Я нервничала так, что даже ладошки вспотели. — Сегодня начинается наша новая жизнь…

Семана выглядела на сцене просто великолепно. Её тёмные волосы крупными локонами спускались по спине до самой талии, глаза сияли ярче обычно, оттеняемые коротким платьем цвета красного вина, область декольте была украшена ожерельем из рубинов, напоминающих на фоне светлой кожи Сёмы и белого золота капли крови — подарок её родителей на выпуск. В ушах красовались такие же серьги, кокетливо выглядывающие из-за волос при любом движении.

Я залюбовалась и меня охватила гордость. Приятно осознавать, что сестра — лучший выпускник. Только я успокоилась поняв, что свою речь она выучила назубок, как сестра перешла к финалу и ошарашила меня. Это же Сёма. Она не может без импровизации.

— Впереди выпускников ждёт светлое будущее, которое каждый из нас волен строить по своему усмотрению. А сегодня, пока есть возможность, оторвитесь по полной, ведь старость не за горами!

Сестра подмигнула эстадам, вызвав у них бурный отклик на свои наставления, а я широко улыбнулась и громко зааплодировала вместе с толпой, недовольно качая при этом головой.

— Для торжественного вручения золотых дипломов эстадам, закончившим академию только с высшими баллами, на сцену приглашается маг, признанный в этом году самым успешным молодым специалистом. Ему только-только исполнилось тридцать лет, а он уже руководит целым отделом в полиции Хупта…

Дальше я не слушала. Я смотрела на Деймина, поднимавшегося на сцену по металлическим ступеням.

Глава 21

Впервые за эти годы, я точно знала, что снова встречу Ратсела летом и при каких именно обстоятельствах — о том, кто будет вручать нам дипломы, было объявлено ещё три недели назад. Но как бы я не готовила себя к нашей встрече, сердце, душа и тело реагировали по-своему.

Стоило мне лишь бросить взгляд на его высокую фигуру в чёрном идеально сидящем костюме, руки начали потеть, сердце рухнуло куда-то вниз, а глаза обдало жаром, как бывает у меня каждый раз при высокой температуре.

Я сидела и улыбалась, как ребёнок, которому купили желанную игрушку, не отводя взгляда от Деймина. Он поднялся на сцену своей мужественной походкой, подошёл к трибуне и опёрся на неё руками, окидывая взглядом зал. От Ратсела отходила такая мощная энергетика, что, кажется, всех обдало этой волной, словно мимо пролетал ураган. Или это только со мной так работает?

— Добрый вечер, — Деймин начал говорить своим обволакивающим голосом, который звучал в микрофон ещё более властно, и улыбнулся.

И вот сейчас, вероятно, все эстадки пустили слюну, подтянули попки и выпятили грудь. Кто-то, может быть, даже схватился за нож, чтобы исправить фасон своего вечернего платья на более открытый. Так и вижу, как выпускницы, вырывая друг другу клочья волос, пробираются к сцене, чтобы первой добраться до желанного приза. Выкусите, куры. На сегодня этот мужчина мой, и это не обсуждается.

— Меня попросили рассказать вам историю моего успеха… — Дей снова окинул взглядом весь зал и, наконец, заметил в толпе меня.

Сердце по старой доброй традиции стало судорожно вырываться из груди, чтобы полететь к ногам этого мужчины, и я начала глубоко дышать, пытаясь успокоить внутреннюю бурю. Дей теперь не сводил с меня чёрных глаз, а я неловко улыбнулась и слегка махнула ему рукой, не зная, как ещё можно отреагировать. Дьявол, как же глупо, наверное, я выглядела.

Деймин не подал никаких признаков того, что оценил неловкое приветствие, и продолжил говорить, изучая меня, словно находился не в ста метрах, а в пяти шагах от моего стола.

— Раскрою вам секрет. Надо просто любить свою работу. У вас сейчас есть прекрасная возможность — выбрать дело, которое будет каждый день приносить удовольствие. И тогда успех не заставит себя долго ждать. Ведь если выполнять обязанности с полной самоотдачей, это будет видно всем окружающим. Хорошие результаты не заставят себя долго ждать, а всё, что требуется от любого работника — результативность. Так что подумайте хорошо и постарайтесь не ошибиться.

У меня было такое ощущение, что Деймин говорил лично для меня. И это не удивительно. Он смотрел только на меня и, кажется, даже не моргал. Как и я, собственно.

Зал взорвался аплодисментами, хотя Дей сорвал быовации этой аудитории даже если бы встал к микрофону и просто сказал: «Вы все идиоты».

«Браво! Да! Верно! Какая смелость! Как мужественно! Невероятно!», — кричали бы ему в ответ со всех сторон, аплодируя.

— Для получения золотого диплома на сцену приглашается…

И Деймин отвёл глаза в сторону, принимая первый диплом из рук ректора, а я выдохнула. Великий, я всё это время не дышала. У сцены уже собрались все отличники, и Семана истерично махала мне рукой, призывая встать и подойти.

Я быстро поднялась со своего стула и как можно грациознее, по крайней мере, я старалась идти именно так, что было очень непросто на негнущихся и слегка трясущихся ногах, двинулась к сцене.

— Вия, я понимаю, что ты год не видела своего принцы, — недовольно заворчала сестра, — но постарайся удержать мозг в голове, а трусики на месте!

Откровенные речи Сёмы уже давно перестали меня смущать, но в этот раз у неё получилось. Я ничего не ответила, а лишь опустила взгляд в пол.

— Вианара ар Вайерн, — огласил ректор моё ненавистное полное имя, и я стала подниматься по ступенькам.

Удивительно, но я даже не упала. Всё-таки, если туфли на пятнадцатисантиметровой шпильке куплены в брендовом магазине за огромные деньги, то они могут оказаться вполне удобными.

И даже на таких каблуках я оказалась ниже Деймина Ратсела на добрых полголовы. Но сейчас, по крайней мере, можно было смотреть ему в глаза, не опасаясь, что через пару секунд заболит шея. И я пользовалась моментом.

Дей широко мне улыбнулся, и я улыбнулась в ответ.

— Привет, — сказал он так тихо, что услышала только я.

— Привет, — беззвучно ответила.

— Поздравляю.

Я кивнула и пожала протянутую руку, во вторую принимая свой диплом в золотом переплёте. Интересно, это настоящее золото?

— Грегори Дейон…

Услышав голос ректора, я выдернула свою руку из захвата Деймина и развернулась к ступенькам.

— Ещё поговорим, — донеслось мне в спину, и я поджала губы, пытаясь скрыть улыбку.

Торжественный ужин начался сразу после вручения дипломов отличникам. Все остальные получили их ещё утром в ректорате. Семана болтала с нашей однокурсницей, и я вполуха слушала, о чём речь, но мысли мои были за другим столом.

Деймин сидел вместе с профессорами и увлечённо что-то обсуждал с мистером Ригартом, магистром теоретической магии. Я его не знала, так как на нашем факультете он ничего, само собой, не преподавал, а я ездила на уроки теоретической магии в Магаранскую Государственную Академию — главное высшее учебное заведение государства, а не училась у своих мастеров. Так как мой случай был особенным, то и обучать меня решили у особенных магов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дей выглядел таким расслабленным и чувствовал себя в своей тарелке даже рядом с именитыми профессорами. А я была напряжена, словно натянутая на древний лук тетива, хотя это я училась в Магуне, а не Дей. И это мой сегодня праздник. Мне должно быть легко. Но разве может быть легко в одном помещении с Деймином Ратселом?

Через какое-то время эстады постепенно стали перемещаться на улицу, где, наверное, всё было готово для диких плясок, потому что оттуда уже доносились звуки динамичной музыки, заряжаемой для нас ди-джеем.

Я и Сёма остались за столом вдвоём, мы не спешили переходить к более активной части праздника. Семана переписывалась с Джоном по алла и была не самым приятным собеседником последние минут десять, а я устало откинулась на спинку стула и посмотрела в свою тарелку. К еде я так и не притронулась.

— Здесь не занято? — прогремело над нашими головами. Я ответила, не поднимая взгляда:

— Ну, наконец-то! Наговорился с профессорами? Теперь можно уделить время и старой подруге?

И я посмотрела на Дея, недовольно нахмурившись. Но под его скептическим взглядом не сдержалась, и широко улыбнулась, не скрывая радости от того, что смогу, наконец, с ним пообщаться.

В прошлом году, несмотря на то, что повод для встречи был максимально неудачный, мы провели время с пользой. Кажется, именно тогда мы с Деем по-настоящему сблизились. Говорят, горе роднит. Похоже, и с нами произошло то же самое.

— Отлично выглядишь, — сообщил Деймин, присаживаясь на стул рядом со мной. — И ты тоже, Семана. Ещё раз поздравляю с выпуском. Да ещё и с золотыми дипломами.

— А ты, наверное, думал, что мы тупоголовые, да? — Сёма выступила в своём репертуаре, убирая алла в сумочку.

— Честно говоря, о ваших мозгах, леди, я не задумывался, — парировал Деймин и перевёл взгляд с сестры на моё лицо, пристально осматривая каждую его деталь.

А потом, словно опомнившись, широко распахнул глаза.

— Кстати, как там Вал? Слышал у вас скоро свадьба? Поздравляю, — и Демин слегка улыбнулся, отпивая красную жидкость из бокала, который принёс с собой.

— Так, пойду, пожалуй, посмотрю, что там на улице. Вия, жду тебя там.

И сестра величественно прошествовала мимо нас к выходу.

Я потянулась к столу, тоже решив немного выпить.

— Ты заметил, что мы с тобой каждое лето встречаемся и вместе пьём?

Деймин усмехнулся, посмотрел на свой бокал, и допил его содержимое одним махом. Я улыбнулась, и проделала то же самое.

— Не самая плохая традиция, если повод радостный, — ответил Дей.

— Да-а-а, — протянула я, разглядывая кромку бокала, которой только что касались губы Деймина. — У Вала всё хорошо. Вот, женится завтра…

Деймин удивлённо поднял брови.

— Завтра? А сегодня ты здесь гуляешь и… — Деймин бросил взгляд на мой бокал, — пьёшь? Ты уверена, что завтра будешь… в форме?

— Я скажу тебе больше, — ответила я, хитро улыбаясь и наливая себе ещё вина в бокал, — я планирую быть завтра в абсолютной неформе! Так как сегодня буду очень много пить!

— Вау, — всё, что смог сказать Дей, наблюдая за тем, как я опустошаю очередную порцию вина.

Я самодовольно посмотрела на него, поставив пустой бокал на стол, и, не выдержав, громко расхохоталась, да так, что аж слёзы на глаза навернулись, рискуя размазать незатейливый макияж. Просто не каждый день можно увидеть ошарашенного Деймина Ратсела.

— О-о-о, — простонала я, прекращая свой приступ истерики и промокая уголки глаз салфеткой, — Дей, ты бы видел своё лицо… Признаю, мне было нелегко выпить целый бокал залпом, но оно того стоило!

Деймин смотрел на меня, нахмурив брови, из-за чего между его бровей образовалась складка, и я не стала отказывать себе в удовольствии и провела по ней указательным пальцем. Складка разгладилась, но скорее от того, что Деймин вновь сильно удивился, а не от моих противоправных действий.

И я решила, что пора заканчивать издевательства.

— Вал действительно завтра женится, но не на мне, — и я развела руками.

Признаюсь, выпитое уже немного дало о себе знать, придавая излишней уверенности в себе. — Мы расстались пару месяцев назад, но свадьбу Вальтер решил не отменять, а просто нашёл новую невесту. Сам знаешь, таким, как вы, это не составляет труда…

Я вновь наполнила свой бокал, а Деймин снова нахмурился, наблюдая за моими действиями, а потом взял бутылку из моих рук, и налил себе.

— Что ж, — задумчиво произнёс Дей, делая глоток, — сочувствую?

— Ты у меня спрашиваешь? — я ухмыльнулась.

— Извини, но ты не выглядишь расстроенной. Такое впечатление, что тебя надо, скорее, поздравить. Мне казалось, у вас всё было хорошо.

— А всё и было хорошо, — подтвердила я, кивая, — и расстались мы хорошо, без скандалов. В общем, Вал так и сказал тогда — ему теперь всё равно, с кем быть… Так что я не удивлена, что свадьба не отменилась. Представляю, как счастливы его родители…

— Почему? — спросил Ратсел, поражая меня искренним удивлением в голосе.

— Ты серьёзно не понимаешь? — я взглянула ему в глаза, пытаясь найти в них ответ. Но он, кажется, не притворялся. — Дей, серьёзно? Кто я?

Я смущённо улыбнулась и хотела продолжить мысль, но парень меня перебил:

— Ты невероятная девушка, с удивительной внешностью, острым умом, наследница великого рода и прибыльного бизнеса.

— Навёл справки? — я грустно улыбнулась.

Деймин красиво говорил, и говорил истинную правду. Но, несмотря на то, что я, наконец, нашла когда-то давно потерянную уверенность в себе, по-прежнему считала, что одарённый маг — не моя судьба. И винить ар Рамингов за то, что так и не приняли меня, не могла.

— Это моя работа, — самодовольно улыбаясь, ответил Ратсел.

— Сам подумай, если бы ты привёл в семью такую, как я, немага, твои родители бы обрадовались? — задала я провокационный вопрос, намереваясь смутить собеседника, но он отказался смущаться.

— Если бы я привёл в семью такую, как ты, мои родители бы порадовались…

— Вия, — раздался над нами визгливый голос, перебивая мужчину, — не представишь меня своему собеседнику. Вижу, вы знакомы…

Глава 22

Джолина уселась на соседний с Деймином стул, заглядывая ему в рот.

Дей от такого поведения слегка опешил, но быстро собрался и нацепил на лицо вежливую маску, но я научилась читать его глаза — он был раздражён.

— Джолина Уотсон, мистер Ратсел, — прокудахтала предводительница пернатых.

— Просто Деймин, Джолина. Я не настолько стар, — слегка улыбаясь, ответил ей Дей, а я снова схватилась за бокал.

— Знаете, я очень вдохновилась вашей речью, — продолжила она щебетать.

Да. Как же. Речью она вдохновилась. Она, скорее всего, ни одного слова не слышала, пока рисовала в своём воображении картины их с Деем первой брачной ночи. От этих мыслей меня передёрнуло, и я отпила ещё немного вина.

— Я бы тоже хотела служить в полиции. Скажите, а немаги у вас работают?

— Работают. Не в моём отделе, конечно, но работают.

— Это же замечательно, — Джолина поёрзала на стуле, положила локти на стол, зажимая ими свою и без того внушительную грудь, и выпятила её вперёд, подсовывая прямо под нос Дею.

И я не выдержала. Я закатила глаза к потолку и поставила бокал на стол с такой силой, что грохот, скорее всего, расслышали даже на улице, несмотря на оглашающую всю округу музыку.

— Чёрт, Джо! Серьёзно? — громче, чем следовало, крикнула я. Или это кричал алкоголь во мне?

На меня уставились две пары глаз. Одни блестели заинтересованностью и хитро улыбались, другие смотрели возмущённо. А мы с вином продолжали гневную тираду:

— Иди катай свои шары за каким-нибудь другим столом. Не видишь, люди мило беседу беседуют? Здесь боулинг никого не интересует.

Джолина картинно округлила глазища и попыталась исправить ситуацию, вывернув её в свою пользу. Девушка картинно закатила глаза и прижала руку к груди.

— Великий, Вианара! Ну что за манеры?

— У меня отличные манеры! — ответила я, и в подтверждение захотелось сплюнуть на пол и высморкаться в юбку. В её юбку.

Судя по вопросительному взгляду Джо, она ждала поддержки от Деймина, но тот лишь расслаблено откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, глядя на неё с немым вопросом в глазах. И даже слегка нетрезвая я разобрала, что это был за вопрос. Всем своим видом Дей говорил: «Ты слышала, что она сказала? Скоро свалишь?».

И вот вроде никак девушку не оскорбил, но Джолине ничего не осталось, кроме как, фыркнув, гордо удалить в темноту улицы.

Дей засмеялся, а я лишь нервно хихикнула. Секундный порыв сошёл, и стало немного стыдно за своё поведение.

— Вот это моя колючка, — поднимая бокал и салютуя им, сказал Ратсел.

А по моему телу пробежала волна тепла от того, как это прозвучало. «Моя». До зубного скрежета хочется быть его. Всегда хотелось, и пора бы признаться в этом хотя бы самой себе.

— Это вино в твоей колючке, — ответила я и стала смотреть по сторонам, не зная, за что бы зацепиться взглядом, лишь бы только не глядеть в глаза собеседнику.

Бросив взгляд в сторону открытой двери, заметила быстро промелькнувшую голову сестры, которая, судя по всему, подглядывала за нами. Интересно, как долго?

— Наверное, пора идти на улицу. Там веселье в самом разгаре, — сказала я, прочистив горло. — Думаю, Семана меня заждалась.

Деймин лишь кивнул, и мы одновременно поднялись со своих мест.

Остаток вечера я провела, отгоняя от Дея однокурсниц. Ну, точнее, я очень много танцевала, периодически поглядывая в сторону парня, который в свою очередь наблюдал за мной, а когда очередная курица присаживалась ему на ухо в надежде чуть позже перебраться на колени, я выныривала из ниоткуда и протягивала ему свой алла со словами: «Вот, тебе мама звонит». Каждый раз прокатывало. Деймин смущённо улыбался и удалялся в сторону пруда, и ни одна девушка не догадалась спросить, почему это мама Дея звонит мне на алла, учитывая, что у него хрон, который всегда с собой, пока с собой обе руки. Говорю же — куры.

Я подходила к Деймину, забирала свой аппарат, мы мило беседовали на разные темы и возвращались на свои места. Дей — к барной стойке, установленной прямо под звёздным небом, я — на танцпол к беснующимся друзьям. И за этот вечер я узнала о Деймине Ратселе гораздо больше, чем за все годы нашего знакомства. Я выяснила, как нелегко ему давались языки в школе, узнала, что свой первый портал он построил ещё в пятнадцать лет, за что чуть не загремел в полицию, узнала, что у него ещё три кузена, помимо Роксаны, теперь я знаю даже как звали его собаку.

— Великий, как же я устала! — прошептала, присаживаясь на соседний с Деймином стул. — Дей?

— М? — промычал парень, не отрывая взгляда от моих ног, с которых я снимала изрядно поднадоевшие туфли.

— Может, я зря отгоняю от тебя девиц? Может ты хотел бы… Ну… — неуверенно замямлила я.

— Ну? — Деймин сделал вид, что не понимает, о чём я говорю. Но актёр из него… нехороший. Очень плохой актёр.

— Ты прекрасно знаешь, о чём я! — возмутилась.

Деймин широко улыбнулся.

— Не стоит начинать разговор, который не сможешь довести до…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Отлично! Может ты хотел бы трахнуть одну из этих, пускающих на тебя слюни? — выпалила на одном дыхании и с вызовом уставилась на Ратсела.

Оно того стоило. Его глаза сначала удивлённо распахнулись, потом подозрительно прищурились, а потом Дей рассмеялся! Так весело и задорно, как смеются мальчишки на переменах в начальных классах. А я заворожено смотрела на него, любуясь проступившими ямочками на щеках и мечтая их потрогать.

— Ви, — Деймин успокоился, но улыбаться не перестал, продолжая баловать меня этим захватывающим зрелищем, — ты меня сегодня очень радуешь.

— Рада стараться, — я отсалютовала ему бокалом, который всё время стоял на стойке рядом с бокалом Деймина, чтобы я могла в любой момент подойти и выпить, как и стакан Семаны с коктейлем, как раз подошедшей к нам.

— Фу, — выдохнула сестра, — ну и жара. Я так не уставала со времён школьного выпускного. Ради таких гулянок, пожалуй, стоит пойти и второе высшее получить. Чтоб потом снова выпускной отмечать.

— Брось, сестра, — ехидно улыбаясь, ответила я. — Ты последние месяцы спала и видела, как получаешь диплом и выскакиваешь, наконец, замуж за своего любимого.

— Статус замужней женщины ни в коей мере не помешает мне вот так же отплясывать на ещё одном выпускном, — подняв указательный палец вверх, сообщила Семана.

— Милая, да ты уже следующим летом будешь нянчить Джона-младшего, и все твои мысли будут о подгузниках и детской отрыжке!

— Тьфу! — наигранно сплюнула Сёма. — Типун тебе на язык. Ладно, я спать. А ты, дорогая, не вздумай меня будить, когда нагуляешься! Ты знаешь, что тогда будет?

Я изобразила вселенский ужас на лице и покивала, уверяя сестру, что не нуждаюсь в подробностях и осознаю масштабы потенциальной катастрофы.

Сёма ушла в сторону главного корпуса, а я посмотрела на Ратсела. Его взгляд был устремлён куда-то вдаль и в небо.

— Ты тоже хочешь спать? Иди, я…

— Нет, — перебил меня уверенный голос. — Я бодр как никогда. Кажется, я только что проснулся.

И Деймин посмотрел на меня, пронзая насквозь своим взглядом, пробираясь под кожу, в самую душу, заставляя сердце биться в конвульсиях.

Великий Инопланетный Разум. Этот мужчина убьёт меня. Я это чувствую. Знаю наверняка. Он вырвет моё сердце и заберёт себе. Будет управлять мной, манипулировать, а я буду делать всё, что он попросит, лишь бы только не отпускал. Лишь бы был рядом.

Чёрт. Как я всё это время не понимала, что влюблена до одури? Почему позволяла себе верить, что способна полюбить другого? И никакие надуманные обиды, извращённый отец или разница в возрасте и принадлежность к разным мирам не смогут заставить меня его разлюбить.

— Может прогуляемся? — послышался голос Дея, словно откуда-то издалека. А я продолжала тонуть в его глазах, не пытаясь всплыть.

— Вия, всё хорошо? — услышала уже отчётливее.

Я тряхнула головой, всё же выныривая из собственных мыслей, и спросила:

— Прости, что ты сказал? Я задумалась.

— Не хочешь прогуляться? Или сильно устала? Здесь так шумно…

— Да, да, — поспешила заверить, — пойдём, пройдёмся. От музыки уже всё внутри гудит.

Обуваться я не стала, а Дей запереживал, что совсем замёрзну, и, несмотря на мои заверения, что всё в порядке, снял пиджак и набросил на мои голые плечи.

Мы дошли до пруда, в котором я так и не искупалась. И не посмотрела на закат. Но зачем закат, когда можно любоваться на улыбку Деймина Ратсела? Разве есть на свете зрелище прекрасней?

Деймин вновь бросил взгляд на небо и задал неожиданный вопрос.

— Ты часто вспоминаешь Джейми?

Я грустно улыбнулась.

— Почти всегда, когда мне хорошо.

Деймин удивлённо посмотрел на меня и снова на небо.

— Да, я тоже. Этот мальчишка ассоциируется с радостью, правда?

Я кивнула, не подумав, что Дей этого не видит, но ответ ему был и не нужен.

— Помнишь, как он отчаянно пытался выучить движения танца моих девчонок, надеясь, что сможет повторить их в своей школе для задания по хореографии?

Я рассмеялась, вспоминая сосредоточенное лицо ребёнка.

— А помнишь, — спросила теперь я, — как он приволок какого-то мерзкого жука, собираясь порадовать малышей, а девочки испугались и чуть не расплакались?

И ещё около часа мы вспоминали забавные моменты, связанные с Джейми, и смеялись до боли в животе.

Теперь мы сидели прямо на холодной земле около пруда, и от скорого возникновения проблем по женской части меня спасал лишь пиджак Деймина, длины которого как раз хватало, чтобы подстелить под себя, не снимая с плеч.

— Откуда ты знаешь, что я видела, как вы с Джейми ловили светильники? — спросила, отсмеявшись.

— Видел, — коротко ответил Дей.

— Что видел? Меня видел? Ты не мог! Я же стояла у столовой! С такого расстояния меня можно было заметить, только если специально высматривать!

— Ну, ты же нас увидела? — Деймин самодовольно улыбнулся.

— Было сложно не обратить на вас внимания. Вы же визжали, как девчонки!

Но Деймин не засмеялся, на что я рассчитывала, а задумчиво уставился на меня. Я замерла.

Издалека доносились звуки музыки, заглушаемые периодическими криками изрядно поднапившихся эстадов, вокруг изредка пролетали магические светильники, освещая наши лица, чёрное небо над Магитаром было необычно светлым из-за огромного количества звёзд, по какой-то неведомой причине загоревшихся сегодня наверху. Хотя обычно по ночам было облачно, и полюбоваться ночными небесными красотами было проблематично. А может дело в том, что мы сейчас вдали от загазованных городов?

Я не дышала, не зная, чего ожидать. Судя по выражению лица Деймина, он что-то серьёзно обдумывал, досконально изучая моё лицо и оставляя на нём отметины своим обжигающим взглядом.

— Я хочу тебе кое-то показать, — наконец заговорил Ратсел. — Только надо подняться ко мне. Мне нужен бумажник. Я мог бы вынести его сюда, но то, что в нём, немного…незаконно. Ты же знаешь мою страсть к нарушению правил?

Я усмехнулась и кивнула.

— Пойдём, — Дей быстро поднялся и подал мне руку.

Великий… На дворе ночь, хмельной дурман туманит разум, и я поднимаюсь на ноги, глядя в чёрные глаза мужчины, который нравится мне уже несколько долгих лет. Я собираюсь пойти в номер Деймина Ратсела с ним под руку.

Глава 23

Я всё-таки надела свои туфли, надеясь, что не сломаю каблук, но заявиться в здание отеля босиком было бы слишком даже для слегка нетрезвой меня.

Мы зашли в лифт, и я чувствовала невероятную неловкость. Судя по тому, что Дей молчал и не смотрел на меня, он тоже. Ратсел нажал кнопку с цифрой девять, и я не удержалась от вопроса.

— Ты на девятом? Наверное, шикарный вид…

— Да, — слегка спешно ответил Дей. — А с десятого ещё лучше. Я заходил к ректору — он приглашал на чашку кофе. Весь верхний этаж занимает профессорский состав.

— Вот уж могли бы такому ценному гостю выделить самый лучший номер.

Я глупо хихикнула, а Дей промолчал.

Неловкость зашкаливала. Я стала нервно теребить прядь волос, выбившуюся из причёски даже сквозь магическую сеть, а когда лифт остановился, громко сглотнула.

Дей бодро направился к двери своего номера и распахнул её. Парень зашёл в ванную комнату, включив свет только там, а я робко вошла в номер и остановилась в узком коридоре, тихо прикрыв за собой дверь.

Света из окна хватало, чтобы рассмотреть комнату, но я всё же щелкнула выключателем.

Номер Деймина был на порядок больше нашего и оформлен в тёмно-серых тонах. Здесь стояла такая же огромная кровать, большой шкаф с зеркалом в полный рост, над кроватью висела картина с пейзажем, смутно напоминающим вид из окна номера, по обе стороны от холста располагались два настенных светильника. Скромно, но со вкусом.

Итак, я в номере Деймина Ратсела. Что он хочет мне показать? Может ли быть, что это просто предлог? И хочу ли я, чтобы это был просто предлог?

Из ванной послышалось тихое ругательство, и появился смущенно улыбающийся Деймин.

— Прости, похоже, я забыл бумажник в джиу.

Всё-таки предлог? Мой мозг судорожно соображал, но бьющееся со скоростью реактивного двигателя сердце ему очень мешало!

— Давай спустимся к аппарату. Стоянка совсем рядом.

Или нет? Похоже, что нет, потому что Дей одним шагом пересёк пространство, отделяющее его от двери, явно намереваясь выйти, но путь перегородила я, всё это время неуверенно мявшаяся у входа.

Мои ладони вспотели от напряжения, ноги отказывались двигаться, чтобы освободить Дею проход, дыхание сбилось, словно я пробежала марафон, и даже в ушах зазвенело.

Мужчина наклонился вперёд, чтобы воспользоваться ключ-картой и открыть замок, выпуская нас в коридор, и времени на раздумья у меня совсем не осталось. Хватило и пяти лет до этого момента. Я ведь сегодня радую Дея? Он ведь сам так сказал. И я не хочу уходить из этого номера…

Я мысленно поклялась себе, что никогда не пожалею о том, что делаю, независимо от исхода этой ночи. И не стану списывать собственное поведение на изрядное количество алкоголя в крови. В конце концов, я отлично соображала, что творю. Я сделала шаг в сторону Деймина и немного приподнялась на носочках, прижимаясь губами к слегка распахнутому в удивлении рту Ратсела.

Деймин замер. Он перестал даже дышать и полностью окаменел, а меня начали захватывать стыд и отчаяние — не такой реакции я ждала. Но я не сдавалась — другого шанса у меня никогда не будет. Прижалась всем телом к такому желанному мужчине, впитывая его аромат, которым наслаждалась последний час, с того момента, как Дей накинул на меня свой пиджак, к слову, слетевший теперь прямо на пол.

Никто не обратил на это внимания. Ратсел продолжал играть в статую, а я пошла ва-банк. Обвила его талию руками, прижимаясь крепче, провела языком по нижней губе парня и слегка прикусила её.

И Деймин ожил. Сначала он шумно выдохнул, потом, кажется, рыкнул, пробурчал что-то невнятное и набросился на меня, словно голодный зверь, сжимая до боли в своих объятиях. И первым делом он сбросил магическую сеть, удерживающую мою причёску, и зарылся одной рукой в рассыпавшуюся по плечам шевелюру, больно собирая кудри в кулак.

Дей толкнул меня к стене, не отрываясь от моих губ, которые уже начали побаливать от его напора, но эта боль была такой сладкой! Внутри меня разыгралась настоящая буря. Столько эмоций разом я не испытывала никогда, а кое-что и вовсе чувствовала впервые. Впервые внизу живота было так горячо. Кажется, Деймин пробудил во мне настоящий огонь. Это благодаря его дару? Или его рукам, которые до боли стискивали мои ягодицы? А может дело в его языке, который по-хозяйски исследовал мой рот?

Я запустила руки в волосы мужчины, а когда он оторвался от моих губ и спустился поцелуями к шее и ключице, не выдержала и протяжно простонала.

Деймин снова замер. Оторвался от меня и заглянул прямо в глаза. А по моему телу побежали мурашки — в его зрачках плескалось пламя. Я отчётливо видела в этих чёрных зеркалах огонь. Великий, это невероятно. Я как заворожённая смотрела на костры и уже начала бояться, что сгорю, но когда в огненной черноте заметила собственное отражение, почему-то расслабилась.

Наверное, Дей что-то почувствовал, потому что его руки снова пришли в действие. Он стал неспешно задирать подол моего платья, оголяя дрожащие ноги. При этом его горящий взгляд был по-прежнему прикован к моему лицу.

Горячие ладони Деймина мучительно медленно ползли вверх по моим ослабевшим ногам, оставляя за собой горящие следы и толпу мурашек. Я не могла оторвать глаз от его голодного взгляда, обещающего мне так много. И я ждала. Великий, как же я ждала!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Когда крепкие пальцы сжали мои ягодицы, прикрытые лишь тонкой полоской кружева, я шумно выдохнула и откинула голову назад, блаженно прикрывая глаза.

И в этот момент у Дея снова снесло крышу. Он набросился на мою шею, которую я неосознанно подставила ему, словно напрашивалась на поцелуй, и мужчина моей мечты не заставил себя долго ждать. Его губы обжигали, прикусывали кожу, его руки сжимали моё тело, оставляя отметины. До сладкой боли, которой хотелось всё больше и больше.

Внизу живота стремительно нарастал ком желания, требуя разрядки. Я вцепилась в плечи Ратсела, боясь упасть, перед глазами всё плыло, в какой-то момент, показалось, что я сплю. Разве в жизни так бывает? Великий, а я не умру от разрывающих изнутри чувств?

А Деймин тем временем опустился поцелуями ниже и, обнаружив преграду в виде платья на своём пути, с глухим рыком разорвал тонкую ткань одним резким движением.

Я ахнула от неожиданности и почувствовала холод на внезапно оставшейся без прикрытия коже. Но уже через долю секунды стало горячо — Дей обжёг взглядом мою обнажённую грудь, плотно сжав челюсть. Сверкнув глазами, он втянул в свой горячий рот один сосок, играя с ним языком, а второй зажал между пальцами.

Я застонала в голос, и этот звук эхом разнёсся по комнате, но мне было всё равно. Хотелось не просто стонать, хотелось кричать. Кричать, чтобы он не останавливался, чтобы продолжил эту пытку и скорее уже дал мне желаемое.

— Дей, Великий, — бессвязно шептала я, — пожалуйста, пожалуйста.

Не знаю, о чём я просила, но Деймин, кажется, понял. Он снова опустил руки на мои ягодицы и слегка потянул вверх, заставляя меня обвить его талию ногами. И мы куда-то двинулись.

Я абсолютно перестала соображать в этот момент, потому что его руки оказались в опасной близости от самого горячего места на моем теле, а каменная эрекция прижалась к промежности, обещая море наслаждения.

Мужчина аккуратно уложил меня на кровать и накрыл своим широким телом, требовательно целуя в губы. Дьявол, мне казалось, что мы стали одним целым. Я плавилась в его руках, превращалась в тесто, пока он одной рукой быстро стаскивал с меня трусики. Сейчас он мог приказать мне, и я бы сделала всё, что угодно, не сопротивляясь.

Мне ужасно захотелось дотронуться до его обнажённого тела, но Дей оставался полностью одет, в то время как я уже была полностью обнажена. Потребность ощутить его кожу своими руками стала для меня жизненно необходимой, и я начала спешно и неуклюже расстёгивать пуговицы на его идеально-выглаженной рубашке.

Деймин мне не помогал. Он лишь слегка отстранился от меня, давая больше простора для действий. Его руки при этом продолжали мять грудь, перебирать волосы, сжимать бёдра.

Наконец рубашка была отброшена в сторону, и я получила желаемое. Чувствовать под ладонями играющие мышцы Деймина доставляло не меньшее наслаждение, чем его умелые ласки. Только от этого я бы легко возбудилась в иной ситуации, но сейчас это было не актуально — я взмокла до полной готовности, стоило лишь Ратселу меня поцеловать.

Рука Деймина, крепко сжимающая мою грудь, переместилась на шею и крепко обхватила её. Я открыла рот, хватая воздух, и тогда Дей опустил вторую руку туда, где всё уже горело огнём и жаждало прикосновений.

Я вскрикнула, но мой голос оказался заглушён его жадным поцелуем.

Одна рука Ратсела продолжала сжимать мою шею, губы терзали рот, а вот вторая рука дарила невероятное блаженство. Он вошёл в меня двумя пальцами, а большим нежно и уверенно ласкал чувствительный бугорок. Я стонала и извивалась под Деймином, неотвратимо приближаясь к чему-то невероятному, как вдруг пальцы Дея покинули меня. Я начала разочарованно хныкать, но уже через долю секунды восторженно ахнула, потому что Ратсел вошёл в меня на всю внушительную длину одним грубым толчком.

Мы замерли не несколько бесконечных секунд, а потом Деймин начал двигаться. Резко, мощно, вдавливая меня в мягкий матрац своим мощным телом. Я впилась ногтями в крепкую мужскую спину и овила его талию ногами, а перед глазами всё закружилось, обещая яркий финал. Ещё буквально пара яростных движений, и я взорвалась. Комната рассыпалась на разноцветные искрящиеся частицы, поднимающие меня к самому небу.

Я обмякла и распласталась по кровати, сладостно постанывая, а Деймин прорычал, вышел из меня и перевернул на живот, словно тряпичную куклу. Приподнял мой зад, заставляя опереться на руки, и снова требовательно вошёл.

Я вскрикнула от остроты ощущений из-за ещё не до конца прошедшего оргазма, но уже через долю секунды внутри меня снова начало зарождаться что-то сладкое.

Дей двигался, словно хищный зверь. Грубо, глубоко, жёстко. Боль искусно граничила с наслаждением. А когда Ратсел схватил мои волосы в кулак, заставляя приподняться, прижался ко мне и прикусил мочку уха, крепко сжимая при этом мою грудь, я снова взорвалась, рассыпаясь на осколки. Дей сделал ещё пару мощных толчков и шумно выдохнул, а я, кажется, испытала третий оргазм от чувства разливающегося внутри меня тепла.

Деймин поцеловал меня в плечо и, бережно обняв за талию, уложил на кровать. Пару минут мы просто молча лежали, прижавшись друг к другу. Я удобно разместила голову на его плече, а он ласково поглаживал мой локоть.

Стоило лишь положить ладонь Ратселу на грудь и слегка погладить, наслаждаясь тёплой кожей, а потом провести рукой ниже, нащупывая кубики пресса… И начался следующий раунд.

Деймин приподнялся на локте, перехватив мою руку на четвёртом кубике, и заглянул в глаза. А потом поцеловал ладонь, запястье, внутреннюю сторону локтя, плечо…

К тому моменту, когда он добрался до губ, я уже изнывала от желания.

На этот раз всё было по-другому. Ратсел мучил меня мягкостью, изводил лаской, заставляя умолять. Он неспешно целовал каждый сантиметр моего тела, окутывая нежностью, доводя до исступления.

Я проснулась с улыбкой на лице. Кажется, я спала с этой дурацкой улыбкой.

Распахнула глаза, но Деймина рядом не было, зато вся постель была пропитана его запахом. Нашим смешанным запахом.

Хеллерстен уже вовсю сиял, и сегодня, кажется, особенно ярко. Или это с моих глаз спала пелена, не позволяющая видеть сочных красок вокруг? Всё тело ломило, и это было совершенно не удивительно, после всего того, что происходило ночью. От воспоминаний меня бросило в краску, и я зарылась лицом в подушку, пряча наиглупейшую улыбку. Кажется, я летаю. Парю высоко-высоко над землёй, словно у меня выросли крылья. Надо ущипнуть себя, ведь такое бывает только во сне!

Я осторожно перевернулась к окну и увидела его. Чёрт, это не мужчина. Это идеальная скульптура. Произведение искусства, за просмотр которого надо брать бешеные деньги.

Дей стоял спиной ко мне и смотрел в окно, скрестив руки на груди. Мышцы на теле парня перекатывались от напряжения, и я сглотнула, заметив на его лопатках несколько отметин, налитых кровью и подтверждающих, что эта сумасшедшая ночь мне не приснилась.

На Деймине были надеты лишь светлые спортивные штаны, и он выглядел таким домашним — босой, полуобнажённый, с мокрыми после душа волосами. Я блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь моментом и открывающимся видом.

Чёрт, я говорила когда-нибудь раньше, что счастлива? Это был бред. Счастлива я была только сейчас. Кажется, впервые за двадцать три года. Это была лучшая ночь в моей жизни. Это был лучший день и вечер в моей жизни. И это, определённо, лучшее утро.

Великий, разве можно кого-то так сильно любить? Чтобы от одного взгляда мозг отключался, чтобы ладошки потели, глаза слезились, а сердце выпрыгивало из груди. Чтобы хотелось сжать в своих руках до хруста костей и никогда-никогда не отпускать. Чтобы мечтать о его счастливой улыбке и быть готовой за неё продать собственную душу.

Я бесшумно поднялась с кровати, обмотавшись пододеяльником, и подошла к своему мужчине. После того, что произошло, даже мысленно не могла назвать Деймина Ратсела по-другому. Он — мой. И я больше никогда в жизни не усомнюсь в этом.

Я уткнулась носом в широкую спину Дея, поцеловала красные отметины, оставленные моими ногтями, и прижалась щекой, обнимая парня за талию.

Дей вздрогнул. Он продолжал смотреть в окно, не меняя позы, и червячок сомнений закрался ко мне в душу, слегка рассеивая дымку счастья. Но я быстро прогнала его, продолжая наслаждаться моментом.

Мой живот предательски заурчал, нарушая тишину, и это не осталось незамеченным.

— Я заказал завтрак, скоро должны принести, — сказал Деймин, а меня обдало холодом.

Я резко убрала руки и плотнее закуталась в одеяло, отстранившись.

Что могло уже произойти? Ещё час назад Деймин мирно спал, крепко прижимая меня к себе. А каких-то пять-шесть часов назад он покрывал всё моё тело жаркими поцелуями, гладил волосы, лицо, он наслаждался. Он пил меня, будто дорвался до прохладной воды после долгих скитаний по пустыне. Я чувствовала, что нужна ему, я была уверена, что эта ночь не только для меня так много значила.

Может, Дею кто-то позвонил и сообщил плохие новости? По работе? Личное? Что ж. Мы справимся со всем вместе. Наверное, ему сейчас нужна моя поддержка…

— Что-то случилось? — дрожащим голосом спросила я.

И Деймин повернулся. Он посмотрел на меня жутким взглядом своих чёрных глаз без тени привычной улыбки. Настолько чёрных, что мне показалось, это два холодных портала, из которых нет выхода, а темнота из них струится наружу и окутывает меня мерзкими ледяными щупальцами, заползающими прямо в душу и замораживая сердце. Что таилось в этом взгляде? Сомнения, боль, жалость? Великий, мне стало по-настоящему страшно.

И Деймин ответил, убивая меня своими словами:

— Вия, я женюсь в следующем месяце.

Дзинь. Что за звук? Это в номер принесли еду или это моё сердце заледенело и разлетелось вдребезги?

Глава 24. Седьмое лето

Чьи-то руки обнимали меня сзади и бессовестно шарили по моему телу. Плевать.

Вокруг творилось нечто невероятное. Танцпол был погружён в полумрак, изредка разбавляемый яркими разноцветными вспышками, клиенты заведения тёрлись друг о друга потными телами, извиваясь под нереально громкие звуки какой-то дикой музыки. Зал был задымлён, и пахло гарью, куревом, потом и, кажется, рвотой. Плевать.

Я откинула голову назад, уместив её на плече своего сегодняшнего партнёра по танцам, и закрыла глаза. Как он сказал, его зовут? Шон, Шейн, Широн? Нет, кажется, Широн был в прошлый раз… Или это вообще не тот парень, который подсел ко мне за барную стойку пару минут назад? Плевать.

Свой двадцать четвёртый день рождения я вряд ли запомню.

В это место меня полгода назад впервые привели девчонки, с которыми я познакомилась в спортивном клубе. И с тех пор мы периодически захаживали в «Отрыв», чтобы, как бы банально это не звучало, уйти в отрыв.

В прошлом году моя жизнь кардинально изменилось. Я закончила академию — а вы о чём подумали?

Ладно. Я безумно страдала. Первый месяц не выходила из нашей квартирки в Студе, не мыла голову, рыдала ночами, объедалась фаст-фудом, смотрела сопливые мелодрамы земного происхождения и даже миитские «шедевры» кинематогрофа и ненавидела весь мир. Особенно Деймина Ратсела. Впрочем, я продолжала ненавидеть его всей душой и теперь. Искренне, настолько сильно ненавидела, насколько это вообще возможно.

Семана всячески изворачивалась перед моими родителями и выдумывала несусветный бред, почему я так редко отвечаю на звонки, почему ни разу не приехала в гости, почему не ищу работу, ведь так мечтала устроиться в инопланетное турагентство.

А мне не хотелось ничего. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не наорать на сестру каждый раз, когда она пыталась вытащить из меня хоть что-то вразумительное или накормить нормальной едой.

А потом до меня дошло. Сёма с Джоном остаются в этом эстадском городе только из-за меня. Они ведь собирались переезжать в Хупт и искать там работу, а я им мешаю. Во-первых, мы платим за аренду напополам, да и просто оставить меня в таком состоянии сестра никогда не сможет.

Тогда я, наконец, приняла ванну, закрасила консилером круги под глазами и вышла на улицу, собрав предварительно все свои вещи в большой чемодан.

Я не стала вызывать такси, а поехала на хайцзо — вроде не роскошь, но так редко получается прокатиться на любимом транспорте.

Снять квартиру в столице — дело пяти минут, если у тебя есть деньги. Хупт — большой город, в котором всем хватит места. Спасибо моим родителям за то, что в день семнадцатилетия, решив, что я достаточно взрослая, открыли счёт на моё имя. Благодаря этим деньгам я смогла оплатить аренду за первые три месяца вполне приличной квартиры-студии на тридцать втором этаже обычного небоскрёба недалеко от центра города и прожить там неделю, пока искала работу.

Место я нашла там, где и хотела. Пока меня взяли в качестве администратора, в обязанности которого входил приём входящей корреспонденции и звонков. Это была очень неплохая должность, и я смогла получить её только благодаря хорошему знанию нескольких языков и золотому диплому по специальности. Обычно карьеру в инопланетных туристических агентствах начинают с посыльных, например. Что ж. Неплохой старт. Я на шаг ближе к своей мечте и скоро уже смогу летать на другие планеты и выстраивать туристические маршруты самостоятельно, проверяя их на себе.

Всё постепенно стало налаживаться, я снова научилась улыбаться и понемногу начала знакомиться с новыми людьми, с коллегами, правда исключительно женского пола, наглухо игнорируя мужчин. Стала посещать спортзал, не потому, что начала заплывать жиром, а потому, что оставаться одной дома было попросту невозможно. Я начинала думать, вспоминать то, о чём нельзя, и снова плакать. Интересно, слёзы когда-нибудь заканчиваются?

В спортивном клубе я познакомилась с тремя подружками, которые смогли меня по-настоящему развеселить в первую же минуту. Они так смешно обсуждали занимающихся со штангой мужчин, что я не удержалась. Расхохоталась, привлекая к себе их внимание.

Девчонки часто рассказывали о своих сумасшедших гулянках и звали меня с собой, но я не хотела. Я даже думать не могла о том, что до моего тела будет кто-то дотрагиваться, даже в танце.

В общем, уютный дом, любимая работа, спортивные тренировки и новые знакомые — жизнь постепенно стала напоминать нечто похожее на жизнь, а не на существование. Но не тут-то было.

В конце ноября мне позвонила мама, и из её рыданий и всхлипов я смогла разобрать лишь то, что отец в больнице.

За пару часов в дороге я успела напридумывать себе кучу всяких вариантов того, что увижу сейчас в греяносском госпитале.

Семана, которую я попросила отвезти меня, ведь сама так и не обзавелась водительским удостоверение, успокаивала меня всю дорогу, пытаясь отвлечь, хотя и сестра очень переживала за дядю.

А я только и могла молить Великого о том, чтобы это было что угодно — перелом, инсульт, рак, в конце концов! Мы продадим что-нибудь, если не хватит сбережений, и обязательно наймём лучших ренхенских целителей, которые поднимут отца на ноги за пару дней! Я просила Инопланетный Разум, чтобы попадание отца в госпиталь не было связано с сердцем.

Первое, что я увидела, войдя в больницу — тело. Обессиленное тело моей матери, скрюченное и скукоженное, словно безвольной куклой брошенное на скамью у входа в приёмное отделение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мама!

Я бросилась к ней, опасаясь, что ей тоже нужна медицинская помощь. Но мама довольно быстро поднялась на ноги и упала в мои объятия, начиная рыдать ещё сильнее.

— Мамуль, я здесь. Всё будет хорошо, мы справимся, слышишь?

Моя мама… Всегда такая сильная и уверенная в себе, гордая тигрица, сейчас скорее напоминала выброшенного хозяином под дождь котёнка.

— У него обширный инфаркт, Вия, — замогильным голосом произнесла она.

А я прикрыла глаза и выругалась про себя.

За что ты меня так наказываешь, Великий? Может ли инфаркт отца быть связан с тем, что я последние несколько месяцев вела себя не совсем адекватно? Папа всегда переживал за меня, наверное, даже сильнее мамы. И, конечно, от родителей невозможно скрыть, что ты остался без сердца. Ни от кого нельзя скрыть, что у тебя нет сердца. Даже на новой работе меня за спиной называли холодильником.

Так и есть. Я промёрзла насквозь, вся покрылась толстой коркой льда и снаружи, и изнутри. И сейчас эта корка стала ещё толще и пошла болезненными трещинами.

— Мамуль, это ещё ничего не значит. Папа сильный, здоровый мужчина. Он обязательно справится!

Мне пришлось уволиться с работы. Потому что давать мне отпуск тогда, когда я ещё и трёх месяцев не отработала, никто не собирался. Причём уволили меня с плохимирекомендациями, где было указано, что я не явилась в офис без уважительной причины. То, что отец присмерти — причина недостаточно уважительная для моего начальства. Вот такое руководство у одного из самых престижных и именитых туристических агентств Магитара.

Так что теперь я вряд ли смогу реализовать свою мечту в этом государстве, а учитывая болезнь отца, переезд в другое мне не светит. Чем не повод для новой затяжной депрессии? Но мне было нельзя.

Мама не отходила от отца, пока он лежал в реанимационной палате. Я приносила еду, и она уходила в душ буквально на пять минут, пока я сидела у кровати папы.

На третий день, пока отца держали в искусственном сне, чтобы организм не отвлекался ни на что, кроме собственного восстановления, я догадалась настроить его хрон на одну волну с моим алла.

Конечно, пришлось обратиться к понимающим людям, для чего пришлось привлечь Джона. Надо отдать ему должное, парень быстро достал нужные контакты, и мне помогли взломать хрон, не получая на то разрешения органов. Теперь я могла принимать звонки и сообщения на прямую на мой аппарат. Ведь болезнь болезнью, а жизнь вокруг не останавливается, и потерять бизнес, выстраиваемый годами, за пару недель очень не хотелось.

Конечно, мама в этом понимала гораздо больше меня, но обременять её сейчас подобными вопросами я была не готова. К тому же, был ещё один человек — помощник родителей, который был с ними с самого открытия первого магазина. Он звонил маме, но та не отвечала никому. Отец, ясное дело, тоже молчал, а в отделение реанимации помощника родителей, конечно, не пустили.

— Тиоран, это ты? Ты пришёл в себя? Эля не отвечает, я уже не знаю, что думать! Заказы горят, поставщики ругаются. Я не имею права подписи, в конце концов…

— Рэй, привет, это Вия. Я взломала папин хрон, сам он ещё спит.

— Вия, дорогая! Сколько лет я тебя не видел? — затараторил мужчина. Помню его с детства — он всегда много говорил. — Милая, мне очень жаль, что с Тиораном случилось такое несчастье, ты знаешь, как я отношусь к твоим родителям, но мне нужна помощь! Эле надо подписать бумаги на отправку цветов из галереи в Хупт, иначе сорвётся крупнейший заказ…

— Всё будет. Дайте мне полчаса.

И я отключилась.

Вернувшись в палату, застала маму на привычном месте — в кресле у койки отца, держащей его руку у своей щеки.

Я никогда не задумывалась о своих родителях, как о паре. И только сейчас поняла, насколько сильно они всегда любили друг друга. Мама и папа постоянно были вместе — дома, на работе, в отпуске, и никогда не надоедали друг другу! Практически не ругались. Были недомолвки, но ничего серьёзного настолько, чтобы не разрешить мирно посредством спокойного разговора. Каждый день вдвоём! А сейчас, мама осталась одна… Вроде бы и папа здесь, просто спит крепким сном, но в то же время его нет. И холодный пот пробирает от неизвестности. Что будет теперь? Каким отец очнётся? Сможет ли он быть прежним? И как это переживёт мама…

Великий, как же я их люблю! Жаль, что мне уготована другая судьба, это я уже точно поняла. Семья и дом, наполненный радостным смехом, любовь до последнего вздоха… Жили долго и счастливо — история не про меня.

— Мамуль, — позвала я.

Женщина аккуратно положила руку своего мужа на кровать и посмотрела на меня пустыми глазами.

— Мамуль, может, ты отдохнёшь? Я посижу с папой до утра…

— Нет.

— В принципе, я так и думала, — ответила, слегка усмехнувшись. — Ты ведь слышала врачей? — решила уточнить. — Они говорят, что самое худшее позади, организм справляется, и скоро его разбудят…

— Слышала.

М-да. Мама была немногословна даже со мной в эти дни. В какой-то момент я подумала, что она винит меня в случившемся, поэтому ещё больше хотелось помочь, хотя бы с бизнесом. Я тоже нередко ловила себя на мысли, что если б вышла замуж за Вала, не случилось бы ничего этого. Я не пошла бы с Деймином в его номер в отеле, меня бы не унизили, не оплевали, я бы не осталась без достоинства и чести, без сердца, не было бы этих месяцев моего неадекватного поведения, родители бы не переживали, и отец сейчас был бы здоров. Да, я была бы несчастлива с Валом, но, по крайней мере, я бы была…

— Мамуль, ты можешь оставить магический слепок для меня? — я протянула ей аппарат, и мама без вопросов приложила большой палец к экрану, затем изящно покрутила рукой, применяя магию, подула, и я увидела отпечаток её пальца, висящий в воздухе прямо над экраном моего алла.

Теперь у меня была её подпись — маги всегда расписываются только магическим слепком пальца. Конечно, обычно для этого нужен сам палец, но и магический слепок сойдёт.

Через двадцать минут я была в цветочной галерее и поднималась на второй этаж, в офис родителей, где меня уже ждал Рэй.

Так я стала управлять семейным бизнесом. Встречи с поставщиками и выбор растений для галереи, приём крупных заказов, дизайнерские разборки и контроль ухода за растениями.

Это всё было настолько не моё, что по вечерам мне хотелось биться головой о стену и орать о том, что я ненавижу весь мир. От нелюбимого дела я уставала больше, чем на силовой тренировке. А когда через неделю врачи сказали, что реабилитация отца затянется не меньше, чем на девять месяцев, потому что у него временно полностью отказала левая сторона тела, я поняла, что это надолго.

Через пару недель моего существования, да-да, я вернулась именно к существованию, захотелось напиться или покурить чего-то запрещённого.

И я вспомнила про новых знакомых из спортивного зала. Они часто звали меня с собой в танцевальный клуб, где прямо в воздух распыляли какую-то расслабляющую дурь, действие которой распространялось только на того, кто этого пожелает и попросит на входе накинуть специальное заклинание, разработку магов — владельцев заведения.

Теперь я раз-два в месяц стала уезжать в Хупт на выходные и ходить с девчонками в «Отрыв».

В первый же раз я проснулась на утро после тусовки в одной кровати с каким-то парнем, явно младше меня на пару лет, абсолютно голая, зато без каких-либо признаков похмелья.

Но после того как я представила, что было ночью, меня долго и обильно рвало в маленькую раковину, которую я, слава Великому, нашла за первой же попавшейся на глаза дверью.

Подобная ситуация повторялась лишь один раз, когда я ещё и напилась, помимо того, что приняла магическое заклинание на восприимчивость к «дурному туману». И меня снова рвало, хотя парень оказался очень даже ничего, да и комната по приличнее, там хотя бы ничем не воняло… Интересно, смогу ли я ещё когда-нибудь лечь с мужчиной в постель в сознании? Меня по-прежнему от них воротит…

Один раз я взяла с собой в «Отрыв» Сёму и Джона… Точнее они увязались за мной под причитания сестры о том, что она хочет знать, где я гроблю своё здоровье.

Сказать, что сестра и её без пяти минут муж были в шоке — ничего не сказать.

Семана орала как сумасшедшая прямо в клубе, пыталась силой увести меня, кидалась на персонал, и добилась лишь того, что вывели её саму. Я за сестрой не пошла.

Это было в мае. Сейчас июль. Пятое. Мой день рождения. И я больше, чем уверена, что лицо Сёмы мне просто кажется из-за того, что я слишком много выпила. Ведь она орала на меня ещё два дня после первого раза и в итоге сказала, что не придёт в это место снова, даже если меня там будут убивать.

Вот лицо сестры приближается, расплываясь перед опьянённым взглядом, но я продолжаю танцевать, покачиваясь в такт музыке, полулёжа на неизвестном мужике. Похоже, сегодня будет третий раз, когда я проснусь в чужой постели и не одна. Надо бы хотя б посмотреть на него… Ай, плевать. Я ничего не чувствую. В прямом смысле. Мне, правда, плевать. На всё. Так работает эта дурь, которую здесь распыляют. Ты перестаёшь думать и чувствовать. Живёшь только текущим моментом, при этом, помнишь обо всём, что творится вокруг, и что привело тебя в эту дыру, но тебе плевать.

Чья-то рука больно дёрнула меня за запястье, медленно вытаскивая из блаженной полудрёмы и рассеивая туман. Кажется, я желе.

— Ух ты, — восхищённо прошептала себе под нос. — Видишь, как мои руки плавно изгибаются? — обратилась неизвестно к кому.

— Чёрт! — громкое ругательство донеслось откуда-то справа.

Стоп. А почему я слышу чей-то голос? Музыка ведь слишком громкая. И почему стало так прохладно…

— А-а-а-а! — я завизжала, как раненный поросёнок и стала трясти головой в попытке стряхнуть с неё холодную воду.

Надо признать, импровизированный душ немного меня отрезвил, обстановка вокруг приняла более чёткие очертания, и я смогла сфокусировать взгляд.

— Так и знала, что это ты.

— Странно, что ты вообще ещё что-то соображаешь, — прорычала сестра мне прямо в лицо.

Мы уже сидели на заднем сидении джиу, и Джон вёз нас в неизвестном направлении. Хотя, почему в неизвестном? Наверняка, в их квартиру.

— Между прочим, — заворчала я, — у меня сегодня день рождения…

— Поздравляю, — перебила сестра.

Голова ещё слегка кружилась, но магия определённо переставала действовать без подпитки в виде тумана, распыляемого на танцполе.

— Зачем вы испортили мне праздник, я…

— Ты бы предпочла перепихнуться с тем вонючим уродом? Хорошо, если бы он не оказался заразным какой-нибудь дрянью…

— Он был некрасивый, да? Точно опять вырвало бы…

— Тебя вырвало бы от того дерьма, которым ты надышалась! И ещё и пила!

— Пила я немного, — поспешила оправдаться. — Зачем пить, когда есть ма-ги-я, — произнесла по слогам и покрутила руками перед лицом сестры. — От магии плохо не бывает. Только от магов. Поэтому, наверное, они все такие редкостные говнюки. Сильно высокого мнения о себе, — я посмотрела в зеркало заднего вида, — без обид, Джони. Ты ведь у нас толком и не маг. Ты ж не одарённый…

— Я — Джон, — прогремело мне в ответ.

— Да какая…

— Помолчи, Вия! — крикнула на меня сестра. — Поговорим завтра утром.

И я послушалась. До дома Сёмы и Джона мы доехали в полной тишине, я завалилась на диван в гостиной и заснула, не раздеваясь. Пелена магической наркоты с глаз уже почти спала, выворачивая душу наизнанку и напоминая телу и разуму о том, что они жутко задолбались.

Глава 25

Я проснулась под кофейный аромат и ненависть к себе. Но это, в общем, ежедневный ритуал в последнее время. Только без кофе.

— Голова не болит? — ехидно спросила сестра.

Похоже, моё пробуждение не осталось незамеченным.

— Я тебе уже говорила, что после «Отрыва» никогда ничего не болит. Я же не пью там. Разве что совсем чуть-чуть и то далеко не каждый раз.

Я села, откинулась на мягкие подушки дивана, и стала отлеплять от ресниц комочки чёрной туши, свернувшейся за ночь.

— Ви, иди умойся, пожалуйста, — сестра бросила на меня брезгливый взгляд и поставила чашку кофе на край стола, призывая поторопиться.

Через десять минут я сидела за столом и пила ароматный напиток, заботливо подогретый Джоном и его магией.

— Си, я в магазин. Буду через полчаса.

Джон поцеловал Семану в щёку и вышел из квартиры, оставляя нас наедине, что, наверняка, было частью их плана.

— Ты не хочешь извиниться?

Я подавилась.

— Вы явились в клуб, испортили мне день рождения, силой утащили с праздника, и это я должна извиняться? — я была искренне возмущена подобной наглостью.

Но сестра, похоже, совсем не понимала моего недовольства.

— Ты оскорбила Джона, — ледяным голосом произнесла она.

Я закатила глаза к потолку и тяжело вздохнула.

— Я могу извиниться, если для вас это важно, но я точно помню, что не сказала ничего плохого. Только правду.

Семана скрестила руки на груди и задумчиво покивала.

Я продолжала пить кофе, предварительно сделав себе пару тостов, а сестра почему-то стала переставлять посуду из одного шкафа в другой. Я следила за её действиями несколько минут, но не удержалась.

— Что ты делаешь? — решила уточнить.

Бах. Сёма с такой силой поставила тарелку на стол, что несчастная треснула, заставив меня перестать жевать.

Теперь ясно — это был способ не сорваться и не наорать на меня.

— Мне надоело, — на удивление спокойно сказала сестра, поворачиваясь ко мне лицом. — Вия, я не знаю, что произошло тогда ночью, точнее, конечно, знаю, я не слепая, но понятия не имею, что именно так сломало тебя.

Конечно, Сёма прекрасно знала, что я провела ночь с Деймином. В конце концов, мне надо было как-то покинуть его номер. Моё платье оказалось порвано, и идти в таком виде наутро после выпускного через половину отеля было слишком рискованно. Поэтому я позвонила Семане и попросила подняться на девятый этаж с моей одеждой.

Она появилась практически мгновенно, безошибочно угадав по моему тону, что случилось что-то ужасное. Молча зашла и не задала ни одного вопроса, пока я переодевалась. В лифте мы ехали тоже молча, и сестра даже позволила мне порыдать в ванне нашего номера пару часов перед возвращением домой.

Я не стала больше ничего спрашивать у Деймина после того, как он сообщил о своей скорой женитьбе, а Ратсел даже не посмотрел на меня, когда я уходила.

Когда моё сердце раскололось вдребезги от его признания, я ещё с минуту пыталась не умереть. Просто стояла на одном месте и смотрела в пространство, хватая ртом воздух, словно после безжалостного удара под дых. А потом в один момент меня словно ледяной волной окатило. Кажется, я даже заметно дёрнулась. Нашла свой алла на полу у кровати, на которую даже смотреть не могла после всего произошедшего, и позвонила Сёме. А Деймин отвернулся к окну, сунув руки в карманы брюк, и так и стоял, пока за нами не закрылась дверь его номера, разделяя мою жизнь на «до» и «после».

Первые вопросы Семана начала задавать только через пару недель после выпускного, но я была категорична в своём молчании. Сестра сама обо всём догадалась, когда по местным новостям показали репортаж об одном из самых успешных молодых специалистов в области магических преступлений. В свои тридцать лет он уже управлял целым отделом, успевая при этом и строить личную жизнь, ведь на прошлой неделе состоялась его свадьба с одарённой, дочерью коллеги его отца.

— Но что бы ни случилось, — продолжила Сёма, вырывая меня из горьких воспоминаний, — оно того не стоит. Ты убиваешь себя и заставляешь всех нас на это смотреть! Твои родители возвращаются из реабилитационного центра через пару недель, и отцу нельзя волноваться! А ты себя в зеркало видела?

Я на автомате посмотрела направо, где прямо на входной двери висело большое зеркало.

— Обычно я выгляжу, два глаза, две руки…

— Ты ходячий труп! — перебила сестра и замолчала, нагнетая и без того мрачную атмосферу.

Но я наслаждалась тишиной. В последнее время очень её люблю. Особенно в обществе не в меру разговорчивой Семаны.

И она снова обломала кайф.

— Дядя постепенно начнёт возвращаться к делам, и ты сможешь, наконец, бросить ненавистную работу. Что будешь делать тогда?

— Не собираюсь я ничего бросать, — раздражённо ответила, — меня вообще всё устраивает!

И я встала со стула, намереваясь поехать домой — квартиру в Хупте я продолжала снимать, хоть и появлялась в ней раза два в месяц. Теперь я могла тратить деньги от родительского бизнеса абсолютно заслуженно, не чувствуя себя при этом дармоедом — заработала сама!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Если ты сейчас выйдешь за эту дверь, Вианара, — догнал меня голос Сёмы, — можешь забыть, что у тебя есть сестра.

Я остановилась. Повисла гнетущая тишина, и я ожидала продолжения фразы.

— Я устала, Вия, — прошептала Семана. — Я устала переживать за тебя. Я хочу строить свою жизнь, но не могу, потому что постоянно думаю о тебе и твоих проблемах. Я очень хочу тебе помочь, но не могу, пока ты не захочешь этого сама. В кого ты превратилась, сестра? Мне больно на тебя смотреть, и я не буду, если ты не изменишься. Ты совсем себя не ценишь? Зачем ты позволяешь всем этим грязным уродам себя лапать? Меня вчера чуть не стошнило, когда я увидела вас.

Я невесело хмыкнула, продолжая стоять к Сёме спиной. Тошнит… А меня вообще рвало по утрам.

— Они пользуются тобой, неужели непонятно? Ты забыла, какая ты. Ты забыла, кто ты! Это ты должна использовать мужиков в своих целях! А не позволять таскать себя по помойкам.

И меня осенило! Словно величайшее озарение! Словно удар током! Ну конечно! Зачем мне забываться в грязном «Отрыве»? Зачем мне обниматься с обдолбанными малолетками, если я могу опустить с небес на землю всех зазнавшихся и зажравшихся одарённых магов, используя свой дар?

В конце концов, зачем-то же Великий послал мне эту способность? Не зря ведь изначально я решила, что это тонкий намёк на то, что моё предназначение — соблазнять мужиков. Подчиняй и властвуй!

Так почему бы не заняться тем, что умею лучше всего?

— Ты права, Сёма, — я с трудом сдержала наползающую хищную улыбку и вернулась на своё место за столом. — Мне пора собраться и исправить ситуацию. Я не пойду больше в «Отрыв».

— Ты серьёзно? — сестра недоверчиво приподняла бровь.

Я покивала, думая о том, с чего и с кого бы начать. Мне нужен помощник, но это точно будет не Семана… Девчонки из клуба говорили, что у них ест знакомый артефактор, который промышляет запрещёнными…

— Что-то ты как-то легко согласилась, — продолжала подозревать меня сестра.

— Да нет, — я натянула на себя маску безразличия, — просто осознала вдруг, что ты права. Я увязла в жалости к себе, не замечая, что вокруг кипит жизнь.

Сёма ещё долго всматривалась в моё лицо, а потом неопределённо пожала плечами.

— Думала, чем займёшься, когда отец вернётся к делам?

Да. Вот только что определилась. Хотя, мне понадобится прикрытие…

— Наверное, устроюсь в какую-нибудь маленькую турфирму, специализирующуюся на местных направлениях.

— Хорошая идея для начала, — одобрила сестра. И после недолгой паузы задала вопрос, который явно долго её мучил. — Ви, ты ничего не подцепила в этом клубе? Парни там выглядят не лучшим образом…

— Сём, — мне стало немного обидно, — ты говоришь так, словно я каждый раз с кем-то спала… Это было всего два раза. Более того, я совсем не уверена, что что-то вообще было. В «Отрыве» все парни в таком состоянии, что вряд ли…

— Я хочу, чтобы ты первым делом сходила к женскому доктору, — перебила меня сестра, и в её голосе послышался металл. — И обязательно к магу! Раз есть деньги таскаться в эту помойку, в которой стакан воды стоит дороже, чем в «Небесах» бутылка вина, значит, и на магдоктора найдёшь.

— Сёма, — заныла я, — ты ведь знаешь, как я это не люблю!

— Это не обсуждается!

Через два дня я отправилась в женскую помощь, предварительно записавшись к врачу-магу, фамилия которого мне смутно показалась знакомой.

— Итак, — начал опрос доктор. Немолодой мужчина, но довольно милой наружности. Напоминал, скорее, профессора по зельеваренью — странноватого, чудаковатого дядю, который всегда слегка улыбается и болтает сам с собой, нежели женского врача. — Что привело вас ко мне?

— Беспорядочные половые связи, — ответила ровным безэмоциональным тоном, присаживаясь на стул напротив доктора.

— Что ж, — маг даже не поднял на меня взгляда, словно это стандартный ответ на его шаблонный вопрос, — бывает. Возраст у вас как раз самый активный. Раздевайтесь за ширмочкой и присаживайтесь.

И доктор махнул рукой, выдвигая откуда-то из-за стены белую больничную ширму, пряча за ней гинекологическое кресло, на которое мне и предлагалось прилечь.

Ничего не могу с собой поделать. На планете магов, где с каким-нибудь заклинанием можно столкнуться каждую секунду, применение способностей вот в таких простых, бытовых вещах меня всегда восхищало. Я завидовала магам, хорошей завистью, белой. Потому уже смирилась… Каждому даётся то, чего он достоин.

Я достойна беспорядочных половых связей, судя по всему.

— Ар Вайерн. Неужели? — ещё один странный вопрос от странного доктора.

Я легла в кресло и уставилась в потолок, проигнорировав врача. В конце концов, моя фамилия написана в карте больного. Надеюсь, здорового больного.

Магдоктор, тем временем, присел на стул между моих ног и стал натягивать перчатки.

— Вашего отца зовут Тиоран?

Я напряглась. Может, зря сказала про свою полигамность?

— Да-а-а, — протянула, продолжая пялиться в потолок.

— Мы с вашим папой учились на одном курсе! Очень хороший парень!

Э-м-м, мне кажется, это не то, что надо говорить, ощупывая человека изнутри.

— Отличное было время! Помню, как мы с вашим отцом чуть не утопили весь кампус! У меня тоже дар воды, и мы соревновались, чтобы впечатлить первокурсниц! Наверняка, именно тогда ваша мама и влюбилась в Тиорана! — доктор весело засмеялся, а я готова была провалиться к дьяволу от стыда. Неловкость момента просто зашкаливала, но, кажется, врач не замечал ничего странного в том, чтобы беседовать о родителях с человеком, которому в этот момент смотришь в самое интимное место. — Передавайте маме с папой привет, Вианара!

И доктор со звуком извлёк из меня гинекологическое зеркало.

Глупее я себя ещё никогда не чувствовала.

Исправить ситуацию не смогли даже слова врача о том, что я абсолютно здорова, несмотря на беспорядочные половые связи. Так и сказал. А я всё не могла понять, он издевается, или серьёзно?

— Следующий! — крикнул доктор, и я поспешила к спасительному выходу, сгорая от стыда, но остановилась, услышав слова врача:

— И, мисс ар Вайерн, — не отрывая взгляда от каких-то бумажек, громко заговорил маг, — два половых партнёра в вашем возрасте вряд ли можно назвать беспорядочными половыми связями. Это скорее отсутствие личной жизни. Так что не будьте к себе слишком строги и больше отдыхайте.

Чёрт, это он сейчас завуалировано предложил мне пойти и с кем-нибудь переспать, чтобы не превратиться в старую деву?

Я думала, что смутиться сильнее нельзя, но поняла, что ошибалась, когда врезалась, разворачиваясь, в уже вошедших в кабинет следующих пациентов, которые, судя по всему, тоже слышали последние слова врача, обращённые мне.

— Извините, — пробубнила, а потом в нос ударил такой знакомый мужской запах…

Если бы у меня было сердце, то оно бы снова предало меня и упало на пол, отдаваясь во власть этому мужчине.

Я замерла, прикрыв глаза. Весь мир замер, а земля под ногами начала дрожать, рискуя раскрошиться на пылинки вместе со мной.

Я всё ещё не пережила это. Мне всё ещё было больно до крика. Больно так, словно тело методично ломают и режут на куски. Всё внутри меня сжалось и задрожало, моля о пощаде.

Мы стояли слишком близко, я не могла пошевелиться, он тоже не сделал ни шага, чтобы увеличить расстояние между нами. И я посмотрела прямо в глаза Деймину Ратселу.

Если бы взглядом можно было убивать — Дей сейчас крючился бы на полу в жуткой агонии. Я с удовольствием понаблюдала бы за тем, как идеальные черты его лица уродуют муки боли.

Мне хотелось накинуться на него с кулаками, выплёскивая свою ненависть, хотелось плюнуть ему в лицо и сказать, как я его ненавижу, но мозг заставил повернуть и посмотреть, кого Деймин привёл к женскому врачу.

И я даже не удивилась, увидев, что это была не его жена — фотографии их довольных лиц в свадебных нарядах показывали в том репортаже по телевидению.

Я хмыкнула, и, быстро развернувшись, буквально побежала в сторону выхода. Распахнув дверь на улицу, тяжело выдохнула и подняла лицо к небу, подставляя его под лучи Хеллерстена, который снова баловал нас своим жаром целое лето.

Внутри у меня всё дрожало, ведь я только что буквально смотрела в глаза собственной смерти.

Чёртов урод! Такой красивый, засранец. Неудивительно, что он коллекционирует несчастных женщин… И продолжает делать это даже после свадьбы!

Неужели одна из его подружек неожиданно забеременела? Какой позор роду! Он привёл её на аборт? Несчастная! Я хотя бы не залетела.

Дьявол! Как же меня угораздило всё-таки попасть в его птичий гарем? Ведь с самого начала знала, кто он! В какой момент я надела шоры? Почему перестала видеть его суть? Чем он так отличается от всех остальных, таких же зажравшихся гадов, как и Ратсел? Никогда не прощу себя! Никогда не прощу его!

Я горела в огне, без шанса на спасение. Глубоко дышала, пытаясь успокоиться. Старалась думать о чём-то другом, но тщетно.

Великий, как же я надеялась, что этим летом мы обойдёмся без случайных столкновений…

— Вия, — снова этот голос.

Мне кажется? Это моё подсознание? Может, я схожу сума? Разве адекватный представитель мужского рода пошёл бы за женщиной, которая только что пыталась его заживо испепелить взглядом?

Я открыла глаза и обернулась. Ратсел стоял позади и прожигал меня своими глазами, в которых плескалось чёрное пламя. Адское пламя. Я в нём уже сгорела. Можно сгореть дважды?

— Вия, — Дей снова нарушил тишину, но я не позволила продолжить, выставив руку перед собой.

— Деймин, — максимально спокойным тоном, стараясь не дрожать, начала говорить, — раз уж сложилась такая дурацкая традиция, о нарушении которой я каждый день буду молить Великого, и ты каждое лето возвращаешься в мою жизнь, словно чёртов бумеранг, от которого невозможно избавиться, то давай договоримся. Ты будешь проходить мимо и делать вид, что не узнаёшь меня. В конце концов, один раз у тебя это уже получилось.

Я растянула губы в наигранной ехидной улыбке, больше напоминающей оскал раненного зверя, но уже через секунду от неё не осталось и следа. Мне показалось, что пожар в глазах Деймина почти вырвался наружу. И, судя по напряжённому выражению лица Ратсела, он сдерживал его из последних сил. А, учитывая, что маг обладает даром огня, мне реально стало страшно. Но девочку уже понесло. Я буду говорить даже мёртвая. Впрочем, разве не так сейчас происходит?

— Передавай привет жене! — продолжила гневную тираду, с головой выдавая свою боль. — Надеюсь, она не узнает о том, где и с кем ты сейчас был. Тебе ведь не привыкать её обманывать?

Я уже развернулась и хотела уйти, но Дей заговорил таким тоном, словно стал оправдываться, удивляя меня.

— Я здесь по работе. Девушка обратилась в управление, заверяя, что на неё оказали магическое воздействие, и она забеременела, оставаясь при этом девственницей. Магический след я вижу, и теперь мне надо подтверждение…

— Да мне плевать, — вру. Любопытство не перекрыть даже жгучей болью. Но обида сильнее. Я не хочу его слушать, какой бы занимательной не была эта история. — Мне плевать, каким образом ты удостоверишься в чьей-то девственности. Мог бы и лично убедиться. И сказки рассказывай кому-нибудь другому. А со мной никогда больше не заговаривай. Исчезни из моей жизни навсегда, Деймин! Я жалею, что поехала тогда в «Тайну»! Я жалею, что познакомилась с тобой! Я ненавижу тебя каждой частью моего тела, к которой ты прикасался!

А сейчас не вру. Ненавижу! Предательские слёзы подступили к уголкам глаз, и я поспешила удрать в сторону остановки хайцзо, молясь, чтобы Ратсел не пошёл за мной.

И он, слава Великому, не пошёл. А я ни разу не обернулась, думая о том, что всё равно не зря пошла к врачу — по крайней мере, я теперь знаю, что не спала с теми уродами из «Отрыва». Во всём надо искать плюсы.

Глава 26. Восьмое лето

— Росита, познакомься с моими коллегами, — блондин лет сорока пяти нежно придерживал меня за талию, подводя к компании мужчин примерно такого же возраста. — Господа, — обратился он теперь уже к ним, — познакомьтесь с нимфой, укравшей моё сердце! Это — Норман, он у нас отвечает за транспортные передвижения. Этого ловеласа зовут Зорт, и он, ты не поверишь, главный врач Магарана! — Кэвин захихикал, раздражая мой слух непривычно высокими для мужчины звуками, и я проявила максимальную выдержку, чтобы не показать своего омерзения. — А это Росита Сорини.

Великий, что за идиотское имя я выбрала себе на этот раз. «Захотелось немного пошутить, так теперь терпи», — шептал внутренний голос.

И я терпела.

Мужчины что-то говорили, а я глупо улыбалась и кивала, как кукла, у которой голова плохо держится на непропорционально узкой шее, и сдерживала себя из последних сил.

Они чувствовали себя королями этого мира. В их руках власть и деньги. А чем они заслужили? Лишь тем, что получили от Великого дар и сильный магический источник? Рассуждали о жизни обычных магаранцев, слабо одарённых, немагов. А что могли знать об этом? Сами не видели ничего, кроме своих шикарных особняков и личных космолётов размером с небоскрёб.

Свою первую жертву я разорила на приличный вклад в развитие приютов для бездомных животных по всему Магарану. Сумма была очень внушительной, но его бюджет от этого особо не пострадал. Просто теперь некоторое время ему придётся ещё подсобирать на покупку отеля на Баросе, о котором он так мечтал.

С Кэвином я «совершенно случайно» столкнулась у входа в здание администрации. Этим же вечером мы ужинали в «Небесах», и, пока мужчина пел дифирамбы моей красоте, я вспоминала Джейми в его красном костюме в день открытия благотворительного фонда его родителей. Именно тогда я решила, что начальник управления магаранского образования станет спонсором «Сердца ребёнка».

Проворачивать мои афёры поначалу было очень весело, но теперь, спустя год после первого «задания», я относилась к этому скорее как к работе, понимая, что приношу настоящую пользу огромного количеству живых существ. В то время как мои жертвы только чешут языками в своих кожаных креслах, хотя могут и должны помогать реальными действиями!

Кэвин был моим пятым. И хотелось бы обработать каждого из этой компашки, в которой я сейчас строила из себя тупую курицу. Но я точно знала, что гадить под одним кустом — плохая идея.

Все мужчины, к которым я применяла свой дар, были между собой незнакомы или враждовали, что исключало возможность задушевной беседы, в которой открылись бы любопытные факты о бывших любовницах. Например, об их стремлениях помогать несчастным и обездоленным.

Я была очень осторожна и первым делом подумала о внешности. Не обладая магией, изменить внешность не представлялось возможным, да и обычную магическую иллюзию любой одарённый почувствовал бы через пару секунд после знакомства. А все мои жертвы были одарёнными.

Поэтому я попросила девчонок, с которыми ходила в «Отрыв», свести меня с их знакомым подпольным артефактором.

— У меня есть одна идея, — парень задумчиво потёр подбородок.

На вид ему было не больше двадцати пяти. Мы встретились в обычной кофейне в центре столицы и выбрали уединённый столик в углу, чтобы можно было спокойно поговорить о наших «чёрных» делах. Симпатичный, с весёлыми голубыми глазами и кудрявыми светло-русыми волосами, он был похож скорее на актёра провинциального театра, чем на злобного гения. И Малькольм напомнил мне Джейми, чем сразу же вызвал к себе симпатию.

— Думаю, я смогу кое-что для тебя сделать, но ты же понимаешь, что это будет стоить дорого… — парень заискивающе посмотрел мне в глаза.

— У меня есть деньги, — невозмутимо ответила.

— Это хорошо, — Мальк расслабленно откинулся на спинку своего стула и хитро прищурился.

— И есть ещё одно условие.

Я отпила кофе из белой чашки и поставила её на блюдце, заинтересованно посмотрев на парня.

— Я хочу знать, зачем тебе это.

Я засмеялась — таким забавным он мне показался. Словно маленький мальчишка, поймавший диковинного зверя в банку.

Малькольм широко улыбнулся и развёл руками.

— Любопытство — мой порок! Можешь быть уверена, твоя тайна умрёт вместе со мной. В конце концов, это в моих интересах.

Я прекратила смеяться и скрестила руки на груди.

— Мне нужны гарантии.

Я не глупая девчонка. Прекрасно понимаю, что Мальку не выгодно раскрывать мой секрет, если я стану для него курицей, несущей золотые яйца. Но всё же мой секрет стоит слишком дорого.

Парень внимательно смотрел на меня несколько секунд таким взглядом, что я уж было подумала — встанет и уйдёт. Но он меня удивил.

— Клятва на крови устроит?

Я очень постаралась не выдать своего бурного удивления, позы не поменяла, бровью не повела. Клятва мага на крови означает, что он умрёт, если выдаст чью-то тайну. Мне всё больше начинал нравиться этот парень.

Мальк не был одарённым, но клятвенный ритуал максимально прост.

— Вполне. Сейчас, — я кивнула для убедительности, хотя внутри сомневалась, правильно ли поступаю, принуждая мага к такому поступку. Но он ведь сам предложил…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не вопрос, — Мальк подмигнул мне и взял в руки нож. Покрутил его, недовольно нахмурился и положил на место, заменив на вилку.

Я задумалась. А вдруг его станут допрашивать, угрожать тюрьмой за помощь мне, вдруг его будут пытать и под страшными муками он выдаст мой секрет и погибнет! В конце концов, я сама к нему пришла, прекрасно осознавая, что парень захочет узнать, для чего мне нужны такие серьёзные артефакты.

А Мальк тем временем ткнул вилкой себе в палец и выдавил капельку крови прямо на тарелку. Затем нарисовал кровью руну на левой руке и приложил её к сердцу, начиная произносить текст клятвы.

— Прими мою кровь, Магитар…

— Стой, — перебила я, схватив парня за запястье, — не надо. Я и так верю. У меня дар Шерикай.

Глаза Малькольма чуть не вылезли из орбит. И это неудивительно. Про дар Шерикай не было слышно более ста лет. Все его носительницы были великими персонами в истории Магитара. Первая — Шерикай. Правила на Магитаре около десяти веков назад, возводя здания и сооружения, изобретая новые предметы, позволяющие облегчить магитарианцам жизнь, в общем, направляла энергию мужчин в нужное русло.

Ещё одна женщина с этим даром была женой короля Магитара и занималась, по сути, тем же, но о её даре выяснилось уже после смерти мужа совершенно случайно, и магичку сожгли на костре заживо за обман народа и короля.

Ещё одна носительница дара Шерикай служила на правительство и выполняла задания межпланетного масштаба. Погибла где-то между Герехтайтом и Баросом при неизвестных обстоятельствах.

В общем, так себе судьба у моих коллег.

Мальк вырвал свою руку из моего захвата и заговорил:

— Прими мою кровь, Магаран, в знак клятвы этой женщине. Я сохраню твою тайну, Вианара, — парень завершил ритуал, и капля крови на тарелке исчезла, оставляя лишь лёгкую туманную дымку и довольно сильный магический след.

Но никто не обратил на это внимания, поскольку мы были на планете магов. Может у нас прибор упал на пол, а нагнуться за ним лень.

— Я не из болтливых, но верить нельзя никому, Вия, — открыл мне истину мой новый друг и допил сок из своего стакана.

Он сделал для меня кольцо. Первый раз зарядил его образом стройной длинноволосой шатенки с карими раскосыми глазами и ногами от ушей. Магический след от артефакта уловить нельзя, но стоит только его снять, и это становится возможным, если искать. Но даже тогда след быстро рассеивается и выяснить, откуда он шёл — практически невозможно. Словно запах, непонятно откуда появившийся в воздухе на пару секунд.

Также вместе с исчезновением с моего пальца кольца исчезала и иллюзия, и я снова становилась Вией. Само кольцо было довольно неприметным — узкая полоска белого золота с небольшим камушком голубоватого цвета, который как раз и был артефактом.

Потом я была розоволосой, брюнеткой с голубыми глазами, светло-русой невысокой девчонкой лет двадцати с короткой стрижкой, а сейчас рядом с Кевином стояла высокая рыжеволосая девушка с глупыми глазами изумрудного цвета.

Моим жертвам было абсолютно всё равно, как я выгляжу. Они были ослеплены даром и полюбили бы меня даже в образе гигантской жабы. Но надо соответствовать — все окружающие должны были свято верить, что в такую девушку, как я, можно просто влюбиться до отключения мозгов.

И, судя по их плотоядным взглядам, они бы смогли. Не знаю, как на счёт влюбиться, а вот отлюбить разок точно не отказались бы. Меня затошнило. Мало того, что они высокопоставленные чиновники и, на мой взгляд, должны держать лицо в любых ситуациях, и уж никак не шарить масляными взглядами по телу первой встречной симпатичной девушки и не ржать, как кони, оглашая ползала, так все они ещё и были женаты! При этом, Кевин открыто выводил меня в свет и смело представлял своей возлюбленной перед коллегами, их жёнами, если кто-то приходил на подобное мероприятие с супругой, не стесняясь репортёров первых новостных каналов государства — только им было выдано нотариальное разрешение на фото и видео съёмку публичных лиц с последующей публикацией в журналах и репортажами по телевидению.

Надо заметить, прежние мои благодетели были осторожнее, а вот Кевин не на шутку разошёлся. Поэтому я решила, что закончу с ним через пару дней. Осталось лишь немного дожать, и фонд «Сердце ребёнка» пополнится на приличную сумму, и я, надеюсь, помогу спасти чьи-то жизни. Ну… Я и Кевин.

— Милая, вон там один очень хороший человек и превосходнейший маг! Я сейчас его приглашу, хочу вас познакомить. Этот парень очень помог мне пораньше!

И Кевин оставил меня в окружении своих коллег, а мне не оставалось ничего другого, кроме как глупо улыбаться и делать вид, что ни черта не понимаю в том, о чём они говорят. Но было очень сложно сдержаться, когда кто-то из мужчин начал рассказывать, как на прошлых выходных отдохнул за городом от жены и ребёнка в компании молоденьких профессионалок.

Я поднесла ко рту бокал с вином и захлопала ресницами, чтобы спрятать выражение лица. Подозреваю, я была похожа на бешеную мышь, готовую наброситься на стайку помойных котов, и чуть не прыснула вином прямо на разряженных мужчин из-за голоса, который прогремел позади меня.

— Конечно, Кевин. Я уверен в этом.

Да чтоб меня! Ну естественно. Сейчас же лето. Разве может моё лето пройти без Деймина Ратсела? Это, ни дать — ни взять, проклятье. Может сходить к шаману?

— Вот и она, — послышался неестественно высокий для мужчины голос Кевина, — Росита, милая.

Я продолжала стоять к ним спиной ещё пару секунд, пытаясь собраться с силами и прекратить так активно дышать, чтобы не выдать своего ненормального волнения.

Я понимала, что Деймин никоим образом не сможет меня узнать под магией артефакта, но я-то его узнала. И боялась заглянуть ему в глаза. Страшно было в них утонуть. Или сгореть. Зависит о того, в каком он настроении.

Я медленно повернулась, что смотрелось вполне естественно для таких высоченных каблуков, бросающихся в глаза благодаря своему кислотному цвету и мини-юбке. Я бы даже сказала, микро-юбке. Жаль, что я должна надевать на себя все эти наряды. Было бы неплохо, если б я могла оставаться в своих любимых кроссовках, а окружающие видели бы туфли-лодочки. Мальк сказал, что для немага подобный артефакт сделать нереально, но он очень постарается что-нибудь придумать.

Глаза Деймина встретили меня пустотой. Он улыбался лишь губами, а взгляд оставался абсолютно равнодушным ко всему происходящему. И даже пояс вместо юбки его не впечатлил. Хотя девушек в таких нарядах вокруг немало — любят наши чиновники прихвастнуть модельными данными своих любовниц.

— Росита, это мистер Ратсел. Деймин сегодня отвечает за нашу безопасность, — представил мне моего старого «друга» Кевин. — Деймин, это любовь всей моей жизни, самая красивая девушка Миита — Росита Сорини.

Я не отрывала взгляда от Дея и старательно хлопала длинными ресницами, поддерживая легенду. Великий, хоть бы ты уже провалился к дьяволу с моих глаз навсегда. Чтоб тебя отправили в командировку на Фристхенд или ещё куда подальше… Полицейских командируют в другие галактики? Чтоб тебя перекосило, и ты перестал быть таким неприлично красивым!

Но вежливость — наше всё!

— Приятно познакомиться, мистер Ратсел, — смущённо пробормотала и опустила глазки в пол. Ведь так должны приличные девушки реагировать на таких красавчиков?

— Взаимно, — сухо ответил Деймин, — надеюсь, на входе вас несильно потревожили наши ребята…

— Ну что ты Деймин! — запел Кевин и приобнял меня за талию. Меня передёрнуло от отвращения. — Замёрзла, милая? — и мужчина прижал меня ещё крепче. — Все ваши проверки необходимы, и мы это понимаем. Так что не переживай. А Роситу вовсе не тревожили. Она у меня немаг. Зато она очень добрая девочка! Очень любит и жалеет детишек. Даже я, сухарь, проникся её рассказами и подумываю помочь материально какому-нибудь фонду…

Я продолжала смотреть в пол, но даже так почувствовала, как напрягся Деймин.

— И давно вы занимаетесь благотворительностью, Кевин? — спросил он с напускной беспечностью. А я почувствовала неладное…

— Впервые в жизни об этом задумался! А что, это дело хорошее, — заговорил мужчина моими словами, — если есть возможность, то почему бы не помочь…

— Росита, — неожиданно прозвучал любезный голос Деймина, повергая меня в ужас и заставляя коленки дрожать, но пришлось поднять взгляд и посмотреть на Ратсела, стараясь не упасть от ужаса, — у вас такое интересное имя… и фамилия. Откуда вы родом? Сорини. Никогда не слышал ничего подобного.

Конечно, не слышал! Потому что я придумала это идиотское имя сама, насмотревшись какой-то земной чуши про смуглых женщин и слишком нервных мужчин.

Дьявол! Деймин слишком умён, неужели он может что-то заподозрить? Нет, вряд ли… Это обычное любопытство… Он должен быть подозрителен, ведь в этом заключается его работа в конце концов! Дыши, Вия, дыши. Сохраняй спокойствие и отвечай уверенно.

— Я родилась в Ионасе, на севере государства, — надеюсь, до этого захолустья твои щупальца не дотягиваются, — сейчас учусь здесь, в Хупте.

Я уверенно смотрела прямо в лицо собеседнику, надеясь, что внутренняя дрожь никак не отражается на внешнем виде, и он быстро отстанет. Но не тут-то было.

— Надо же. Я бывал в Ионасе, чудное местечко. Не подскажите, на какой улице там жили? — и смотрит с таким видом, словно так и ждёт, что я сейчас брошусь ему в ноги и начну молить о пощаде! Да пошёл ты!

— На улице Аскаэра Ниала Первого.

В каждом уважающем себя городе есть улица имени этого человека.

Дей улыбнулся одним уголком губ и кивнул.

— Что ж, пожалуй, мне пора возвращаться к моим обязанностям. Приятно вечера, господа. Мисс Росита.

И Ратсел удалился в противоположную сторону огромнейшего зала администрации Магарана.

Глава 27

Я подождала минуту, оставаясь в компании мало приятных мужчин и совершенно не слушая, о чём они говорят,а затем прошептала Кевину на ухо:

— Мне надо в дамскую комнату. Я скоро вернусь, не скучай.

— Тебя проводить? — засуетился кавалер.

— Нет, что ты, я быстро.

Чмокнула мужчину в щёку, поморщилась от его приторно-сладкого запаха, а затем развернулась и быстрым шагом, стараясь не переходить на бег, направилась в ту сторону, куда ушёл Деймин.

Он обнаружился за поворотом, у двери в служебное помещение, разговаривающий по хрону.

— Да. Я, честно говоря, думал, что неожиданная склонность наших высокопоставленных лиц к благотворительности сработала цепной реакцией. У кого-то одного проснулась тяга к добрым делам — остальные решили не отставать. Но теперь…

Деймин замолчал, видимо выслушивая собеседника. Я стояла за поворотом, прижавшись к стене и рискуя быть замеченной в любую секунду желающими справить нужду, но уйти не могла. Во-первых, ноги буквально приросли к полу, а во-вторых, мне просто необходимо было выяснить, насколько далеко Ратсел зашёл в своих подозрениях. И он ответил на мой молчаливый вопрос.

— Да, я подозреваю Шерикай.

Меня словно молнией ударило. В глазах зарябило, вокруг всё поплыло, и мне пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть.

— Правда, у неё нет магии, это я уже проверил лично. Возможно, какой-то артефакт… В любом случае пробей и выясни всё, что удастся. Во сколько встаёт по утрам, с кем общается и какой пастой чистит зубы. Росита Сорини. У тебя максимум два часа. Если это Шерикай, то девчонка явно умна — год проворачивать свои афёры прямо в столице! Под нашим носом! Она может смыться раньше окончания приёма. Так что торопись.

Дей закончил разговор, а я опомнилась и на ватных ногах бросилась к двери туалета. Успела только схватиться за ручку, как услышала удивлённое:

— Росита, вы?

Я обернулась на Ратсела и глупо улыбнулась.

— Что-то писать захотелось, — выдала я и буквально бегом скрылась в дамской комнате.

Мне надо срочно сматываться! Потому что любому полицейскому хватит и пяти минут, чтобы выяснить, что никакой Роситы Сорини не существует на всём Магаране! Мозг поддавался панике, я расхаживала вдоль кабинок взад и вперёд, судорожно пытаясь сообразить, что же делать.

Одно ясно, мне надо срочно менять маскировку. Но мой артефакт заряжен сейчас только на внешность Роситы, поэтому остаётся только одно.

Я быстро сняла кольцо, превращаясь для глаз окружающих в совершенно незнакомую лохматую девушку, но по-прежнему оставалась в одежде Роситы.

Чёрт! Только зря наследила! Всё равно меня могут опознать по наряду. И если в этой одежде поймают Вианару ар Вайерн, будет только хуже! Уж лучше пусть поймают Роситу! В крайнем случае, я смогу применить дар ко всем сразу и сбежать… Массового обращения я ещё не пробовала, но это точно возможно. Но в этом случае предположения Деймина о носительнице Шерикай подтвердятся. Сейчас же у него нет абсолютно никаких доказательств и зацепок. Мне просто нужно незамеченной выбраться из здания администрации и навсегда стереть Роситу Сорини с лица Магитара. Я снова надела кольцо.

Огляделась по сторонам — три туалетных кабинки, одна — с инвентарём уборщиц, приоткрытая, вентиляционная шахта…

Окно! Мы на первом этаже, шансы есть. Я подёргала ручку — заперто магией. Дьявол! В администрации даже обслуживающий персонал — маги?

Интересно, Деймин ждёт меня под дверью? Если да, то он услышит грохот от разбитого стекла мгновенно… Но других вариантов у меня нет.

Я сняла туфли, бесшумно подкралась к двери и как можно тише закрыла её, радуясь, что хоть этот замок оказался обычным. Затем быстро дошла до технической кабинки и взяла большое металлическое ведро. Подойдя к окну, я глубоко вздохнула и, со всей силы замахнувшись, кинула в него ведро.

Раздался оглушающий грохот, и кто-то начал ломиться во входную дверь. Я стартанула с места, словно скоростной джиу, не обращая внимания на ранящее ноги стекло. Окно было практически панорамным и в него я буквально вышла, благодаря Великого за то, что не пришлось прыгать с высоты.

Времени у меня катастрофически мало, так как для одарённого открыть дверной замок, всё равно, что для немага — помыть руки, дело десяти секунд. Поэтому я не побежала в противоположную сторону внутреннего дворика, хотя выход из администрации находился именно там, а ринулась пулей в ближайшею дверь, проклиная архитектора этого здания. Нет, красиво, не спорю. Сплошной квадрат с внутренним двориком, отрезанным от улиц, по которым ходят простые смертные, высокими каменными стенами здания. Но сбежать же очень трудно! Совершенно не продумано!

Как оказалось, дверь, в которую я ворвалась, вела в кухонные помещения, и первое, что я увидела — холодильники. Я пошла вперёд по узкому коридору, стараясь не шуметь, проходила мимо кухонь, в которых повара что-то готовили, стараясь не привлекать внимание, и мне несказанно везло. Потому что остаться незамеченной, пройдя мимо трёх помещений, наполненных людьми, босая, с окровавленными ногами и в вызывающем наряде — благословение Великого.

Ну конечно! Это ведь ты наградил меня Шерикай! Теперь вытаскивай из этого кошмара!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Следующая дверь была приоткрыта, и я несмело туда заглянула. В кухне находился один мужчина, который разделывал рыбу. Прямо напротив его стола находилось окошко, в которое он выставлял готовые блюда для официантов.

Я огляделась по сторонам, подождала пару минут, пока раздаточное окно опустеет, оставляя повара в одиночестве, и беззвучно вошла в кухню, запирая дверь за собой.

— Что вы, — мужчина повернулся, но не успел возмутиться, потому что в него полетел невидимый шар Шерикай, подготовленный мной заранее. Его глаза округлились и из них пропали проблески разума. Повар осмотрел меня с головы до ног и испуганно ахнул, бросаясь ко мне.

— Что с вами случилось? Вы же вся в порезах! Я принесу аптечку…

— Нет, не стоит, — замогильным голосом заговорила я. — Помогите мне, пожалуйста. Мне надо покинуть это здание, только не задавайте вопросов, пожалуйста, ради вашего же благополучия.

Я посмотрела на мужчину щенячьими глазками и спросила, не дождавшись внятной реакции на свои слова. Он просто продолжал смотреть на меня, как на картину.

— Как вас зовут?

— Норк, — прошептал нечастный.

— Но-о-рк, — повторила я, и повар заметно вздрогнул.

— Норк, — повторила ещё раз, — вы не могли бы мне принести какую-нибудь женскую одежду? И, может быть, получится достать для меня форму служащего? Официанта? Мне надо выйти незамеченной, за мной гонятся…

Всхлипнула для убедительности, и этого хватило.

Норк засуетился — закрыл раздаточное окно, выставив табличку «перерыв», налил мне воды, усадил на стул, причитая, и вышел из помещения.

Через пару минут он вернулся с дамскими брюками и курткой серого цвета, которые явно были чьей-то формой. Похоже на одежду доставщиков грузов. И, дьявол, я бы могла влюбиться в этого мужчину за кроссовки!

— Взял из раздевалки, — решил поделиться своими приключениями. — Шейле придётся идти домой босиком! Наконец-то и я смогу над ней посмеяться.

Мужчина неловко улыбнулся, а я вопросительно посмотрела на него.

— Мне надо переодеться…

— Ах, да-да конечно, — затараторил Норк и вышел за дверь.

Через минуту я стояла в удобной обуви и привычной спортивной одежде, стараясь не замечать ноющей боли в ногах, прятала рыжие волосы под серую кепку.

— Спасибо, Норк, — я вышла в коридор и мягко улыбнулась переминающемуся с ноги на ногу парню.

— Чёрт, — повар почесал затылок, — вы дьявольски красивы даже в безразмерной куртке доставщика.

В раздаточное окно в кухне громко постучали.

— Норк, мне пора, в какую сторону ближе к выходу?

Мужчина продолжал смотреть на меня влюблёнными глазами, не обращая внимания на официантов, орущих по другую сторону от кухни и требующих рыбные блюда. А вот я начала нервничать сильнее.

— Сейчас надо пройти прямо и на первой развилке повернуть налево. Так ты пройдёшь через жилую половину, а торжественный зал останется в другой стороне, — повар размахивал руками, указывая направление, и сам не заметил, как перешёл на «ты». — На выход указывают таблички. Позволь проводить тебя!

Я положила ладонь на его предплечье и заглянула в глаза.

— Спасибо тебе, Норк, — прошептала прямо в лицо, — но ты нужен здесь. Я вернусь!

И я развернулась и быстро пошла в указанном направлении по коридору. Повернув налево, сняла кольцо-артефакт, превращаясь в Вию.

Шла по стрелкам с надписью «выход» несколько минут, опустив голову вниз, и, слава Великому, никого не встретила. А вот ближе к спасительной двери стали слышны голоса, и это меня напугало до дрожи в коленках.

Но и здесь мне повезло. Несколько раз мимо меня проходили смеющиеся парочки, не обращая никакого внимания на невзрачного доставщика чего-то там.

Я вышла на улицу и бежала метров двести, и только тогда смогла остановиться и отдышаться, надеясь, что камеры на входе в здание администрации не засекут моё лицо, спрятанное поднятым воротом куртки и кепкой.

Хеллерстен уже почти сел, вокруг сновали люди, спешили по своим обычным делам, кто-то выгуливал собачку, кто-то бежал на свидание… У всех были свои проблемы, планы, своя жизнь. А моя потерялась где-то между Дианой Праймус и Роситой Сорини. Но это и есть жизнь Вии. В этом моё предназначение.

Вианара ар Вайерн — обычная девушка, немаг. Дочь одарённых родителей, не имеющая ничего стоящего за душой. Только зияющую пустоту в области груди. Потеряла сердце и выжила — это можно назвать достижением? Встаёт утром, выходит из своей квартирки в спальном районе Хупта, едет на мало оплачиваемую работу в местном турагентстве, ничего из себя не представляет.

А в её шкатулочке, спрятанной в бельевом шкафу, хранятся драгоценности, стоящие целый небоскрёб. Подарки воздыхателей. Только не её. А тех женщин, существование которых и становится реальным, благодаря этим украшениям. Мальк хоть и стал моим другом, но рисковать своей жизнью и даром перезаряжать артефакт новой внешностью не станет. И он абсолютно прав. Поэтому дорогие подарки магов приносят огромную пользу — ими я расплачиваюсь с артефактором.

Я стояла, прислонившись к безликой стене какого-то высотного здания, между магазинами игрушек и женской одежды, и не могла поверить, что вляпалась в такое дерьмо!

Впредь буду осторожнее и не стану ходить по торжественным приёмам со снобами. Тем более туда, где может оказаться полиция во главе с Деймином Ратселом. Захотела развлечься? Получи и распишись. А фонд Сортов я обязательно пополню в ближайшее время! Пусть не за счёт кошелька Кевина, но кто-то другой очень скоро совершит им перевод.

Я зашла в магазин и купила первые попавшиеся джинсы и кофту, удивив продавцов своим желанием в них же и уйти, затем завернула в ближайший переулок, сняла кольцо-артефакт, а куртку и кепку доставщика выбросила в мусорный бак.

Вышла на центральный проспект Хупта и пошла в сторону остановки хайцзо. Джиу сновали чуть выше поверхности земли туда и сюда с бешеной скоростью, ещё выше проносились вагоны хайцзо, обдавая мои распущенные кудрявые волосы ветерком, а я грустно улыбалась, наблюдая за невероятно динамичной жизнью. Если бы не бурые цвета природы вокруг, я бы смогла полюбить этот город. Но пока не срослось. Я его ненавижу, хоть и оставила мечты о частых путешествиях по Мииту. Смирилась, что проведу свои дни среди красных деревьев, изредка выбираясь в мой любимый оазис, на мой понтон, к моему озеру…

Я встала у перекрёстка, намереваясь перейти дорогу и дожидаясь разрешающего магического знака. Посмотрела вперёд и замерла, не обращая внимания, что над моей головой загорелась зелёная стрелочка, позволяя пройти.

Деймин шёл прямо навстречу мне, нервно беседуя с кем-то по хроновику.

Я не могла пошевелиться. От неожиданности или от страха, а Дей всё приближался. Неужели он всё-таки догадается и поймает меня? Насколько страшными были мои преступления? Лет на пять потянет?

Сзади кто-то толкнул меня в спину, прорычав в ухо гневное «что встала посреди дороги, дамочка?», и я сделала шаг вперёд как раз в тот момент, когда Ратсел заметил меня.

Я нервно заправила прядь своих непослушных волос за ухо и одарила мужчину очередным убийственным взглядом, наслаждаясь его реакцией. Он отнёс руку от уха, прерывая явно незаконченный диалог.

Дей открыл рот, чтобы что-то сказать, но я быстро отвернулась и побежала через дорогу, чтобы успеть попасть на другую сторону. Я не оборачивалась, но чувствовала, что Деймин смотрит на меня своим обжигающим взглядом до тех пор, пока не села в хайцзо.

В конце концов, я ведь просила делать вид, что мы не знакомы. Хм, а мы разве знакомы? В наше первое лето я думала, что знаю о нём всё. Высокомерный выскочка, считающий себя круче всех. Но Ратселу удалось меня переубедить. Это единичный случай за всю мою жизнь, когда я настолько кардинально поменяла мнение о человеке. Тем больнее было разочаровываться.

Так кто же ты на самом деле, Деймин Ратсел?

Жизнь — череда испытаний. Каждому уготованы свои. Для кого-то испытанием становится болезнь, а для кого-то — покупка очередного платья для модной тусовки. Для кого-то настоящим испытанием станет ежедневный поход в магазин с тремя копейками в кармане и необходимостью накормить на эти деньги двоих детей, а для кого-то — задержка авиарейса на четыре часа.

Я родилась на планете магов, в семье одарённых. Наследница великого рода, без магического источника. Легко ли быть магом без магии? Теперь мы с вами знаем — нет. Но не это стало моим испытанием. Настоящим испытанием стал для меня ты, Деймин. Ты — моё испытание, с которым я, похоже, плохо справляюсь.

Глава 28. Девятое лето

Отец полностью восстановился после инфаркта, но многое стало для него недоступно. Под запретом любые физические, даже незначительные, нагрузки, алкоголь и, самое страшное для папы — его любимые сигары.

Первые полгода после реабилитации ему было очень тяжело. Папа воспринимал случившееся с ним, как начало старости, приближающей его к смерти. Эти запреты буквально убивали физически крепкого и активного мужчину. Больше нельзя было бегом пробежаться по лестнице на шестнадцатый этаж, нельзя работать в галерее допоздна, помогая маме с цветами, и я благодарила Великого хотя бы за то, что к отцу полностью вернулась работоспособность левой половины тела, и он вообще мог ходить и шевелить обеими руками!

Поэтому мне очень хотелось его чем-то порадовать к юбилею — в сентябре папе исполнится пятьдесят пять лет. Я провела целое расследование и выяснила, что существует такое растение, которое абсолютно безопасно при курении, и его можно сушить и закручивать в сигары даже сердечникам. Только была одна проблемка — цветок рос только в соседнем государстве, и достать его было практически нереально. Только у чёрных торговцев и за бешеные деньги.

До дня рождения отца оставалось три месяца, а подготовка документов на прохождение границы с Гаутрайном занимало примерно полгода, так что вариантов с официальным визитом к соседям не было. Оставался только портал, а для этого нужен маг. Одарённый маг, который готов рискнуть и переместить меня порталом, что, само собой, незаконно. Очень незаконно.

Пришлось искать помощника, и без помощи Шерикай, конечно, не обошлось. В конце июня я познакомилась со своей новой жертвой и на этот раз превзошла саму себя, ибо даже под воздействием дара не каждый будет творить такое!

Конечно, Деймин с его умениями заметать магические следы идеально подошёл бы на эту роль. Но к нему я бы не обратилась даже под страхом смерти. Даже под страхом не своей смерти!

Поэтому я выбрала одарённого мага, наказать которого за незаконное проникновение на территорию чужого государства не рискнул бы никто в Магаране, да и, скорее всего, в Гаутрайне тоже.

Я нацелилась на главу государства, нашего Капителла — Генара Вайса. Я прекрасно осознавала, что рискую, но мой план был безупречен. И, честно говоря, было даже немного жаль мужчину. У него была прекрасная репутация, его уважали и любили и одарённые, и немаги, за годы его правления качество жизни магаранцев заметно улучшилось… И было даже стыдно перед его женой, нашей первой миссис, ведь на вид она была очень милой женщиной.

Но, в конце концов, я не собиралась доводить Капителла до измены! Я не спала ни с одной из своих жертв. Целовалась лишь единожды, но это был мой первый раз, и я ещё плохо понимала, насколько сильной властью над мужчинами обладаю. Такой властью, что они готовы забивать на свои физиологические потребности и довольствоваться любованием на мою улыбку.

Но в этот раз всё пошло не по моему плану.

Генар не зря был главой целого государства. Управлять им даже под Шерикай было непросто. Он легко согласился перебросить нас порталом в Гаутрайн, прямо в ванную комнату одного из номеров лучшей гостиницы в столице государства. Этот номер был зарезервирован для нашего Капителла на постоянной основе.

Сегодня был мой двадцать шестой день рождения — такой подарок я решила себе преподнести.

К вечеру прямо в наш номер доставили гаутрайнский редокус, и это было настоящее чудо! Я визжала, как девчонка и подпрыгивала, в своей обычной манере, потеряв бдительность. А Генар, видимо, так впечатлился моей реакцией, что быстро подошёл и поцеловал меня. Страстно, жадно, глубоко.

Меня затошнило, но вырваться из лап двухметрового сорокасемилетнего здоровяка было нереально. Пришлось играть до конца, и, когда Капителл, наконец, отстранился, я неловко улыбнулась и пропищала:

— Хочу есть.

На его лице резко сменялись эмоции — от обожания до глубоко разочарования, но я знала, что отказать мне в такой просьбе он не сможет.

— Отлично, — сказал мужчина, выпуская меня из своих крепких объятий, — закажи что-нибудь, там, на столе карта с номером телефона, ты ведь знаешь гаутрайнский?

— Угу, — испуганно пискнула.

Генар пошёл на балкон и набрал чей-то номер на хроне, а я дрожащими руками достала свой алла, позвонила в ресторан и заказала в номер два блюда от шеф-повара и ещё «чего-нибудь вкусно и побольше».

Видимо, на том конце провода не удивились такому заказу или просто хорошо умели не реагировать на глупость клиентов. Мне ответили, что через пятнадцать минут заказ принесут в номер. Я попросила добавить в список бутылку вина и чего-нибудь покрепче. Отличный вышел заказ — что-нибудь поесть и чего-нибудь попить.

Мои руки дрожали, когда ровно через пятнадцать минут я открывала дверь официанту. Молодой парень вошёл в номер, ослепительно улыбаясь, и начал сервировать стол.

Капителл заметил, что ужин доставлен, только когда за парнем из ресторана захлопнулась дверь, а я уже усаживалась за накрытый стол. Руки продолжали дрожать, пока я заставляла себя медленно пережёвывать безвкусное блюдо, одна вилка которого стоила дороже, чем мой недельный рацион. Я старалась есть максимально неторопливо, то и дело поглядывая на часы, неизвестно на что надеясь. Надо было брать с собой снотворное и подсыпать Генару в бокал. Он смотрел на меня таким плотоядным взглядом, что я ни на секунду не усомнилась в его намерениях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Съешь вот это, попробуй вино, положи салфетку на колени, иначе запачкаешь такие очаровательные ножки.

Может ли быть такое, что воля этого мужчины настолько сильна, что я не смогу остановить его, когда он захочет получить желаемое? Ведь Капителл продолжал командовать даже под Шерикай!

Дьявол! Надо же было так вляпаться!

— Поела? — хищно улыбаясь, спросил Генар.

Я кивнула, прекрасно понимая, что поглощаю пищу уже почти час, и дольше сиё действо растянуть не удастся.

— Тогда я в душ, а потом продолжим начатое перед ужином, — сообщил мужчина, а я широко распахнула глаза, наблюдая за скрывающейся за дверью в ванную комнату фигурой главы Магарана.

Стоило мужчине скрыться, я начала метаться из одного угла в другой, не понимая, что происходит. Дьявол! Раньше я с лёгкостью сдерживала их порывы перейти к более близким отношениям, но с Генаром все мои приёмы не работали. Я уже устала усиливать шар Шерикай, чтобы полностью перехватить контроль над его желаниями. М-да. Наш Капителл явно занял место во главе государства не по родству или блату. Он реально был достоин, раз даже у меня не получалось полностью им управлять!

Вода в душе перестала литься, и перед глазами всё поплыло, помутнело и покрылось багровой пеленой. От страха запульсировали виски, ведь я так и не придумала, что делать, но спать с этим мужчиной я однозначно не собиралась!

Я схватила свою сумочку, в которой были лишь помада, деньги и росток гаутрайнского редокуса, завёрнутый в белую тряпочку, достала из шкафа длинный кардиган, чтобы скрыть под ним свою одежду, и вышла из номера, закрыв за собой дверь.

Подошла к лифту и сняла кольцо. И очень вовремя.

— Девушка, — из нашего номера выбежал практически обнажённый Капителл Магарана, прикрытый одним полотенцем, обвязанным вокруг бёдер, — вы не видели здесь брюнеку, голубоглазую, высокую, в синем платье.

— Нет, сэр, — поспешно ответила я, плотнее запахивая кардиган, и скрылась за дверцами подъехавшего лифта.

Дьявол! Я устало откинула голову на зеркальную стену кабинки и закрыла глаза. Руки до сих пор дрожали, а мозг отказывался принимать происходящее.

Генар поднимет на мои поиски весь Гаутрайн, а это международный скандал! Не говоря уже том, что если кто-то из администрации узнает о его незаконном проникновении на их территорию, отношения между нашими государствами существенно ухудшатся. А вот это уже может отразиться на всём населении обоих государств! Великий, что же мне делать?

У меня остался лишь один вариант.

Я глубоко вдохнула, и отпустила шар дара Шерикай, освобождая от его воздействия Капителла Магарана.

Генар через пару минут поймёт, что я не стою таких энергетических потерь, и уж точно не имеет смысла из-за меня подрывать собственный авторитет на международном уровне. Он просто ляжет спать, дожидаясь моего возвращения, а я приду под утро, когда у мужчины не останется времени на постельные утехи — завтра в восемь утра у него важное совещание с министрами. Опять применю дар, убедив мужчину в том, что вышла в магазин, а когда вернулась, он уже спал, например, ну или придумаю что-то ещё, время-то до утра полно. Мы вернёмся в Магаран, и уже там я снова, но на этот раз окончательно освобожу Капителла от Шерикай.

И даже в страшном сне я не могла подумать, что он просто уйдёт без меня! Нет, я понимаю, что любовь прошла, завяли помидоры, я перестала вызывать у него интерес, как у мужчины, но Генар же не забыл о моём существовании! Он просто в какой-то момент решил, что я не стою его любви, времени, стараний. Но взять, и оставить девушку, пусть и нелюбимую, в чужом государстве без денег, документов и способностей?! Да кто вообще на такое способен?! Он же должен защищать свой народ, оберегать от неприятностей! Не мог же он догадаться, что был под воздействием дара? Это невозможно! Шерикай так работает, что жертва не в состоянии подумать об обмане.

Не найдя утром Капителла и его вещей в нашем номере, ключ-карту от которого прихватила с собой, когда сбегала, я остолбенела. Минут пять просто стояла, не шевелясь, и затуманенным взглядом смотрела на опустевший номер отеля. Затем сняла кольцо — было страшно оставаться в иллюзорном облике, в своём я чувствовала хоть какую-то защиту.

Мне оставалось только надеяться, что Генар пожелал сохранить инкогнито ото всех, за исключением работников отеля, и не стал привлекать полицию для просмотра камер наблюдения, на которых можно заметить очень интересный факт часов в девять вечера у лифтов — лёгким движением руки черноволосая красавица превращается в лохматую серую мышь! Меня!

Дьявол! Что же делать? Совершенно точно мне необходимо покинуть отель, и как можно быстрее. Здесь я в клетке.

Я бросила ключ-карту на тумбу у входа и, вцепившись в свою сумочку так, что костяшки пальцев побелели, пошла к лифту, оставляя свои немногочисленные вещи в люксе. Спустившись на первый этаж, гордо подняла голову кверху и, не смотря по сторонам, направилась к выходу, стараясь не привлекать внимания.

— Девушка, — послышался мелодичный гаутрайнский говор со стороны стойки регистрации, — девушка, вы из какого номера?

Дьявол! Я забыла снова надеть кольцо! Брюнетку из люкса персонал знает, а меня — нет! Вчера, как только мы перенеслись, Генар дал знать руководству, изъявляя желание оставить наш визит в тайне. И они, несомненно, так и поступят.

Я ускорилась, пробивая локтями дорогу к выходу через поток туристов, только что вошедших в гостиницу. Не могли зайти на две минуты раньше? Я бы затерялась в толпе, и у администратора не было бы времени обращать внимание на неизвестных личностей! Да и вообще, что за правила такие, в которых каждый гость должен регистрироваться? Может я проститутка, в конце концов! Или их тут тоже регистрируют?

— Девушка, — послышалось снова, и я почти пустилась бежать, совершая свою главную ошибку. Надо было продолжать делать вид, что я не понимаю, к кому обращаются, и мне нечего скрывать, а не выдавать себя с головой!

Чья-то крепкая рука перехватила моё запястье, буквально выдёргивая из толпы, и я уставилась на здоровенного амбала-охранника, который прожигал меня подозрительным взглядом.

Через тридцать минут меня передали полиции, отказавшись предоставлять записи с видеокамер, так как я ничего не украла, но полицейские пообещали получить официальный ордер на просмотр записей. Так что скоро и мой маленький секрет про кольцо-артефакт будет раскрыт. Хорошо хоть магии у меня нет — в незаконном проникновении через портал точно не обвинят.

Мне казалось, что я сплю. Я была в шоке, мозг отказывался соображать. Я думала лишь о том, что, если папа узнает о случившемся, его сердце не выдержит, поэтому чётко решила не называть своё имя.

Я не плакала. Казалось, всё это — сон, и я смотрю на происходящее со стороны. Сейчас из-за угла выскочит Семана и закричит «Сюрприз». В конце концов, только вчера был мой день рождения.

Но Сёма не появилась. Ни тогда, когда на меня надели наручники, ни тогда, когда усадили в полицейский джиу, ни когда толкнули в спину, закрывая за мной решётку камеры временного пребывания.

Теперь я сижу в комнате для допросов и отвечаю на малоприятные вопросы гаутрайнских полицейских…

— Я вот этому лысому уже два раза рассказывала, как именно здесь оказалась, — я устало опустила голову на сложенные на столе руки, указывая пальцем на мужчину с гладкой головой. Такой гладкой и блестящей, что, кажется, я вижу в его макушке своё отражение. — Неужели каждому, кто будет заходить в эту дверь, мне придётся по нескольку раз повторять одно и то же? Это у вас особенности расы такие? Вы от природы тугодумы что ли?

Я не видела реакции мужчин, так как лбом уткнулась в стол, но, догадываюсь, они в тот момент, мягко говоря, удивились…

Я нахожусь в этой комнате пыток уже часов десять. Всё это время я то отвечаю на какие-то вопросы, повторяющиеся, как я уже заметила, то устало пялюсь в потолок, когда меня оставляют одну. Я вела себя примерно, но сейчас страх уже уступил место усталости, порождающей жуткую нервозность. Меня начало бесить всё. Эти безликие серые стены, это тёмное зеркало, за которым явно кто-то постоянно есть и наблюдает за мной, этот жёсткий стул, от которого болит попа, сладкий кофе, от которого уже тошнит, и эта лысина! Больше всего бесит!

— Мисс, — безэмоционально ответил мне только что вошедший мужчина, — вы не в том положении, чтобы огрызаться.

— Я не огрызаюсь.

Мой голос звучал глухо и безжизненно, я и сама его сейчас не узнавала, и ещё его заглушало урчание пустого желудка. За все десять часов моего нахождения в этой пыточной мне пять раз приносили сладкий кофе. И всё. Даже булочки никакой не дали. И вообще я последний раз ела вчера часов в восемь. В отеле с Капителлом.

А сейчас уже должно быть не меньше пяти часов вечера. Получается, что я без еды почти сутки!

— Простите, сэр, но я и правда уже всё рассказала.

Я подняла взгляд на мужчину. Этот был не лысый. Даже наоборот, чрезмерно волосатый. Густые чёрные лохмы были собраны в низкий хвост, узкие глаза смотрели с хитрицой, в целом впечатление он производил отталкивающее, но не настолько, насколько отталкивает уже порядком надоевший бритоголовый!

Я тяжело вздохнула и повторила в очередной раз:

— Я прибыла в Гаутрайн порталом вчера днём. С мужчиной. Предвидя ваш вопрос, отвечу, что имени его называть не буду, — а про себя добавила: «Мне и так проблем хватает», — сегодня вечером, точнее вчера, он также, порталом, вернулся в Магаран, а меня оставил здесь…

— Без денег и документов? — перебил меня волосатый.

Я устало посмотрела на него и медленно кивнула.

— Зато вот с этим в дамской сумочке, — мужчина достал из кармана маленький свёрток, который я узнала мгновенно. — Вы осведомлены, что вывоз гаутрайнского редокуса за пределы государства запрещён и строго наказывается по нашему законодательству?

Я осведомлена, но, неизвестно на что надеясь, неопределённо пожала плечами. Мужчина хмыкнул и выдал истину:

— Не знание закона не освобождает от ответственности. Мисс, вы осознаёте, что у вас очень большие неприятности?

Я осознавала. Да так отчётливо, что слёзы предательски подступили к глазам и готовы были выплеснуться водопадами, и я сдерживалась из последних сил.

— И это я ещё не говорю про кольцо-артефакт! — продолжил добивать меня полицейский. — Жаль, что ваш спутник оказался умнее, и не светил себя на камеры. Но, не сомневайтесь, мы найдём и его.

Да уж. Генару повезло, что входная дверь в люкс, из которой он вчера выглядывал, попала в слепую зону для камер. Или администрация отеля об этом позаботилась…

Нет, ну надо же?! А намерения-то у меня были самые добрые! Вот что значит Сёмкино «не связывайся с высшими магами, боком выйдет». Вот и вышло… Лет так на пятнадцать тюремного заключения в чужом государстве!

Я некрасиво шмыгнула носом, привлекая к себе внимание полицейских, но смотрели они не долго. Похоже, с волосатым кто-то связался по хроновику. Он приложил левую руку к уху и начал что-то бормотать себе под нос, нервно прохаживаясь по комнате туда-сюда. А через пару минут его разговор закончился, и мужчина бросил на меня недовольный взгляд. Подошёл к столу, уселся на стул напротив и заглянул мне прямо в глаза.

— Вы можете быть свободны, мисс Вианара ар Вайерн.

У меня отвисла челюсть. В прямом смысле слова. Рот бесстыже открылся, а глаза вылупились на мужчину. Я ничего не понимала. Только что я собиралась провести лучшие годы своей жизни, прогнивая в гаутрайнской тюрьме, а сейчас могу быть свободна?

— К-как? Я не понимаю, — промямлила я, — как вы узнали моё имя…

— Вы чем-то недовольны? Предпочитаете остаться здесь? — съехидничал лысый.

Я начала активно мотать головой, резко поднимаясь с ненавистного стула, и кинулась к двери. Не может быть! Свобода!

Я неслась по узкому коридору, на бегу вспоминая дорогу к выходу, а когда стали слышны людские голоса, заулыбалась как дурочка!

Так я и выбежала в просторный холл полицейского участка Гаутрайна — уставшая, взлохмаченная, но счастливая. Ещё не представляя, как всё же буду добираться домой… Но самым важным сейчас было просто оказаться на улице и вдохнуть свежего воздуха, пропахшего пылью, гарью, грязными бездомными и помойкой — запах свободы! Да, Гаутрайн оказался той ещё дырой. Потом уже вернусь в участок и выясню все нюансы.

Но дойдя до стойки администратора, или как она там у полицейских называется, я резко замерла, как вкопанная. Сердце заколотилось в бешеном ритме и рухнуло на пол. Я глубоко и шумно вдохнула, схватившись за колонну, около которой замерла.

Глава 29

Деймин заметил меня почти сразу. Подошёл быстрым шагом, внимательно осмотрел лицо и открытые участки тела, видимо, выискивая повреждения, потом злобно зыркнул мне в глаза, заставляя колени дрожать ещё сильнее, и спросил.

— Вещи были?

Я сжалась от холода. Таким тоном можно мясо замораживать. А я и так продрогла до костей!

— К-какие вещи?

— Ты у меня спрашиваешь? — саркастично приподнял бровь.

Я нахмурилась, включая шестерёнки в голове, и, наконец, сообразила.

— Была только сумочка, алла… И кольцо, — я стыдливо опустила взгляд в пол.

Глядя куда-то в сторону, Дей схватил меня за запястье и поволок к стойке администрации.

А потом Ратсел проявил просто потрясающее умение претворяться. Впрочем, эта его способность уже не была для меня секретом. Он очаровательно улыбнулся молоденькой девушке в форме, сидящей за стойкой, но глаза его при этом продолжали метать чёрные молнии, но это невозможно было увидеть при первой встрече. Даже при второй. Но я уже замечала…

— Добрый вечер, — Ратсел заговорил таким тоном, что у меня во рту появился привкус сладости. — Вам уже поступило распоряжение о мисс ар Вайерн?

— Добрый, — улыбнулась мадам, смущённо глядя на Деймина. — Да, мистер Ратсел, мистер Нейток только что связывался со мной. Пожалуйста.

И девушка достала откуда-то из-под стойки поднос, на котором лежала моя сумка, алла, пара купюр и кольцо.

Через пару долгих секунд Деймин повернулся ко мне, и, улыбаясь так, что я подумала — сейчас сожрёт меня, не пережёвывая, сказал:

— Чего ждём, мисс ар Вайерн?

Я, кажется, немного подпрыгнула и судорожно похватала с подноса свои вещи, запихивая всё в сумочку. Затем нервно посмотрела на девушку, которая не отрывала глаз от Ратсела, и тоже перевела на него взгляд, ожидая дальнейших команд.

— Спасибо, — Деймин мило улыбнулся администратору. — Пошли, — а это уже мне.

Я не пошла. Я буквально побежала. Что угодно, лишь бы выйти отсюда. Даже с ним.

Дей шёл впереди широкими шагами, не заботясь о том, что мне приходится практически бежать сзади, чтобы не отстать. Мы двигались к стоянке джиу, и мужчина подошёл к чёрному аппарату, распахнул водительскую дверь и сел внутрь, скрываясь от моего вопросительного взгляда.

Я переступала с ноги на ногу, а потом бросила взгляд на джиу, замечая в его окне собственное отражение. Мои глаза расширились от ужаса: кудрявые волосы были спутаны настолько, что расчесать их теперь получится только вилами, или ножницами, под глазами тёмные, значительно припухшие круги, тушь осыпалась, губы красные, обветренные и обкусанные. К глазам всё-таки подкрались предательские слёзы, и я поспешно распахнула дверь и буквально упала на пассажирское сидение, отворачиваясь к окну, чтобы Дей не видел моих слёз.

Мы никуда не двигались и молчали. В аппарате повисла такая тишина, что уши закладывало. Я плакала, стараясь не издавать ни единого звука. Я плакала от облегчения, от того, что всё, наконец, закончилось, и я теперь попаду домой. Но ещё горше мне было из-за осознания того, что это облегчение я испытала только тогда, когда увидела Деймина. И если бы на его месте был кто-то другой, я всё ещё щущала бы опасность. Только рядом с Деймином Ратселом я чувствовала себя в безопасности в любой ситуации, несмотря ни на что. Весь ужас заключался в том, что Дей может вытирать об меня ноги, обманывать, вырывать моё сердце, потом ставить его на место и снова вырывать, но я буду продолжать чувствовать себя рядом с ним в безопасности. Я буду продолжать его любить.

Тишину нарушило урчание моего живота. Я затылком почувствовала обжигающий взгляд Деймина, а потом джиу тронулся и повёз нас в неизвестном направлении. Минут через десять мы остановились где-то на окраине столица Гаутрайна.

— Пошли, — скомандовал Дей и вышел из аппарата, а я не успела даже рта открыть.

Конечно, я осталась в джиу.

Через минуту дверь с моей стороны распахнулась, и Дей уставился на меня раздражённым взглядом.

— Куда мы приехали? — спросила неуверенно.

— Ты хочешь есть.

Вот как я не люблю эту его манеру не отвечать на вопросы прямо, а тупо констатировать факты.

— Куда мы приехали? — спросила ещё раз чуть громче.

— Пойдём, поедим, — как-то устало ответил Дей.

Я помотала головой и уверенно заявила:

— Я в таком виде никуда не пойду.

Мужчина нахмурился и пристально осмотрел меня, уделяя чуть больше времени моим волосам. В итоге Деймин тяжело вздохнул, захлопнул дверь джиу и удалился в неизвестном направлении.

И стоило ему отойти от аппарата на пару шагов, как мне снова стало неспокойно. Я уже хотела броситься следом за Ратселом, но, слава Великому, пока ещё не окончательно забыла, что такое гордость.

Я сидела практически неподвижно и ждала. Мысли проносились со скоростью хайцзо, и от напряжения даже заболела голова. Я прекрасно видела, что Деймин в гневе, и никак не могла понять, что именно его так разозлило. И не была уверена, хочу ли я получить ответ на этот вопрос.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мне было сложно просто находиться рядом с ним. Этот мужчина сделал мне очень больно, и я до сих пор помню эти эмоции, словно всё случилось вчера.

А ещё я отлично помню каждую минуту, проведённую с ним в номере загородного отеля, и от этого становится ещё больнее, потому что больше никогда в жизни не смогу испытать ничего подобного, я уверена в этом. Я чувствовала себя самой желанной женщиной на Миите. Самой красивой, самой нужной, самой любимой. Да, тогда мне показалось, что Деймин Ратсел любит меня, потому что так смотреть на нелюбимого человека просто невозможно, невозможно с таким трепетом кого-то обнимать и целовать, а на утро глядеть холодным взглядом и замораживать сердце словами, резать тупым ножом по живому, выворачивать душу наизнанку.

Но оказалось, что талантам Ратсела просто нет предела, и он ещё и прекрасный актёр. Любимому человеку никогда не сможешь причинить такую боль осознанно. А я очень сомневаюсь, что Дей узнал о своей свадьбе лишь на утро после произошедшего между нами. Так что я жестоко обманулась.

Ночью мне казалось, что я поднялась в космос, к самому Хеллерстену. Именно поэтому было так больно падать… И я уже никогда не смогу подняться.

Поэтому сейчас я решила, что будет лучше не задавать вопросов, а просто поблагодарить мага за своё чудесное спасение и мучиться всю жизнь от неизвестности, потому что меня просто распирало изнутри от любопытства — как Деймин узнал, что я в гаутрайнской тюрьме, и как ему удалось меня вытащить!

За размышлениями я не заметила, как Деймин вернулся, поэтому дёрнулась, когда водительская дверь джиу громко хлопнула, закрываясь.

Дей кинул на заднее сидение какой-то бумажный пакет и снова повёз нас в неизвестном направлении. Впрочем, в этом государстве любое направление для меня неизвестно. А вот мужчина, казалось, неплохо ориентировался в этом городе, уверенно поворачивая то влево, то вправо, пока мы доехали до стоянки, над въездом в которую была установлена огромная вывеска с надписью на гаутрайнском языке «Прокат мало и крупногабаритных аппаратов». Что ж. Хотя бы на один вопрос я получила ответ.

Мы доехали до дальнего ряда, в котором были припаркованы точно такие же аппараты, как тот, на котором ехали мы, и припарковались в самом углу.

Деймин устало откинулся на спинку водительского кресла и протёр лицо руками, после чего повернулся полубоком и достал с заднего сидения пакет, из которого доносились невероятно аппетитные запахи свежей выпечки.

Мой живот снова заурчал.

Ратсел достал из пакета небольшую коробочку и протянул её мне. Ломаться я не стала, учитывая, что готова была сожрать сейчас этот сэндвич вместе с упаковкой.

Я накинулась на еду, словно дикий зверь, и ела, не жуя, и, кажется, урчала от удовольствия. И пусть Гаутрайн напоминает скорее одно большую помойку или ночлежку бездомных, а может это просто я ожидала чего-то невероятного, и из-за разочарования мне теперь всё кажется гораздо хуже, чем есть, не знаю, но бутерброды у них отменные! Пожалуй, ради сэндвича из этой забегаловки, я готова вернуться сюда ещё раз, если пустят, конечно. И только через границу! Никаких больше порталов через государства! Я посмотрела на пакет, который Дей продолжал держать в руках, чтобы узнать название ресторана, но мой взгляд привлеки руки Деймина — на них не было колец! Не было обручальных колец… Ни стандартных, ни магических… А от магических не было и следа, а это значит, что брак не подтверждался в храме Великого. Интересно, почему? И почему нет колец???

Я поспешно отвернулась, чтобы не выдать своей заинтересованности в руках Ратсела, но было уже поздно. Он всегда был очень наблюдательным.

— Я разведён уже полтора года.

Кажется, я падаю. Значат ли что-то эти слова для меня? Я переполнена эмоциями, и даже не могу разобрать, какими именно. Я была довольна? Немного. Испытывала обиду из-за того, что всё было зря? Да, немного. И ещё всего понемногу, и в итоге мне в какой-то момент показалось, что я просто не выдержу. Закричу, заскулю, зарыдаю, но не выдержу и позволю эмоциям взять верх над собой.

Давно пора было это сделать. Надо было просто поехать к понтону и проораться, Дей ведь научил. Надо было побить грушу в спортивном зале, или клиентов родительской галереи, которые меняли свои цветочные предпочтения раз в час. Или хотя бы рассказать обо всём Семане. Поделиться с не своей болью. Может, она нашла бы слова, чтобы как-то мне помочь?

Но мне было стыдно. Было стыдно, что я влюбилась в такого гада, как Деймин Ратсел. Было стыдно, что попала в один список с многочисленными дурочками, считающими, что они особенные.

Особенная у него была. И это была не я.

Так что же произошло?

— Не интересует, — снова солгала, но так будет лучше. Мне не надо знать. Мне не надо ничего о нём знать. Развод Ратсела ничего не значит! Не смей даже думать об этом! Выкинь эти мысли из головы!

— Давно у тебя дар Шерикай?

Глава 30

Я резко подняла взгляд на парня, прекратив жевать, и чуть не подавилась большим куском котлеты. Похлопав ресницами, всё же проглотила содержимое рта и прошептала:

— Откуда ты знаешь?

Деймин хмыкнул. Он не смотрел в мою сторону. Кажется, всю дорогу он старательно пытался не глядеть на меня.

— Это было несложно, — заговорил мужчина, глядя в водительскоеокно, за которым виднелся типичный магаранский бурый лес.

— Давно? — я должна была задать этот вопрос.

— Со времён Роситы Сорини.

Значит, уже год. Уже год Деймин знает, что я нарушаю закон, пользуясь даром. Интересно, в нашем законодательстве что-то есть по этому поводу? За использование магии в подобных целях наказывают строго, а вот за использование дара? Есть ли такие пункты в кодексе магов? Я же немаг! Под какие статьи попадают мои нарушения?

— Почему не арестовал? — спросила и только теперь рискнула посмотреть на профиль мужчины. Даже так было видно, что он очень напряжён.

А ещё за этот год Дей сильно изменился. Вокруг его чёрных глаз, обрамлённых длинными ресницами, образовались маленькие морщинки, которые очень хотелось разгладить, в волосах появилась первая седина, а лицо прилично похудело. Интересно, это как-то повлияло на ямочки на щеках? Может они пропали?

— Официально ты ничего не нарушила.

Вот сейчас должно стать легче. Но почему тогда по-прежнему так паршиво?

— О том, что Росита — носитель Шерикай, я понял сразу, думаю, ты в курсе, — Деймин продолжал смотреть в окно, а я задержала дыхание, боясь услышать его рассказ. — А когда увидел тебя в паре кварталов от администрации, заподозрил неладное. Не сразу, конечно, — Дей замолчал, словно собираясь с силами, выдохнул, и вновь заговорил: — Я приставил к тебе своих ребят. Этому поспособствовало то, что я вспомнил, как ловко и быстро у тебя получилось сделать теннажный щит тогда, в «Тайне»…

Конечно, я сразу вспомнила тот волшебный день. Кажется, это было в другой жизни. Или не с нами.

— Парни следили за твоими передвижениями, и общение с чёрным артефактором натолкнуло на некоторые мысли… А потом они заметили, что из твоего дома периодически выходит девушка, которую раньше никогда не видели… Пробили камеру, и очень заинтересовались тем фактом, что внутрь здания девушка не заходила… Переместилась порталом? Вряд ли… Магии нет. Проследили за ней — встречалась с министром. А потом он пожертвовал кучу денег в фонд «Сердце ребёнка»…

Я не удержалась. Заплакала. Точнее, слёзы просто стекали по моим щекам, падая на сложенные на коленях руки. Это всё так глупо и неправильно! А ещё страшнее то, что я не жалею! Не жалею ни одну свою жертву! Все они были зазнавшиеся, ничего из себя не представляющие маги, которым с детства вдалбливали в головы, что они — короли всего мира лишь потому, что одарённые. Меня просто убивала эта несправедливость! Почему Великий именно так распорядился такими способностями? Почему одарённые в большинстве своём эгоистичные моральные уроды, только и знающие, как набивать собственные карманы деньгами и пользоваться дарованным им богатством лишь в корыстных целях? И я сейчас не о материальном богатстве говорю!

Дьявол, ведь маги — это волшебники, которые по щелчку пальцев могут осчастливить ребёнка, подарив ему, скажем, конфетку или устроив фейерверк… Почему многим не достойным не дарована магия?

Считаете, я завидую? Так и есть. А вы попробуйте проживите мою жизнь и останьтесь человеком. Попробуйте каждый день понаблюдать, как невероятно умные, благородные и щедрые люди прогнивают в цехах только потому, что для руководящей должности у них магии нет. Скажите, зачем начальнику хлебного цеха магия, если там всё поставлено на конвеер? Обычный, немагический конвеер. Потому что так дешевле. И то, что он не уважает своих подчинённых и унижает их права, да и то, что он просто полный кретин, никого не волнует. Зато он одарённый и сможет в случае чего, например, потушить пожар…

А если он будет просто стоять за станком, он что, не сможет применить магию и пожар не потушит?

А такое сплошь и рядом на этой загнивающей планете.

— Как давно у тебя дар? — повторил вопрос Деймин, вырывая меня из филосовских дум.

— С тринадцати лет.

Дей повернулся в мо. Сторону и посмотрел мне прямо в глаза, выискивая там что-то. Но там были лишь страх и усталость.

— Вал? — буквально прорычал Ратсел, а мои глаза расширились от удивления. А потом налились гневом…

— То есть ты считаешь, что полюбить меня просто так, без Шерикай, невозможно?

Я пыталась испепелить Ратсела взглядом, но он оставался невозмутим. Лишь как-то грустно улыбнулся и кивнул.

— Поверь, я так не считаю, — устало ответил он.

— И как это понимать? — возмутилась я.

— Конечно, я знаю, что тебя можно полюбить. И охотно верю, что Вальтер любил тебя по-настоящему. Да и, скорее всего, любит до сих пор… Тебя невозможно забыть.

В груди что-то больно кольнуло.

Деймин положил руки на штурвал, и в его движениях читалась нервозность, а мне захотелось выйти из аппарата и бежать, бежать. Бежать так далеко, где Деймин Ратсел меня не догонит. Но разве от себя убежишь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я увидел тебя сразу. Ты везде выделяешься. И тогда я мгновенно заметил твои невероятные волосы, которые окружали тебя, словно облако, и дыхание перехватило. И так было каждый раз, когда я видел твои волосы. Да и сейчас ничего не изменилось, — Дей грустно улыбнулся, продолжая буравить взглядом джиу, припаркованный напротив. — Но тогда дело было даже не в причёске. Ты словно светилась, светилась изнутри…

А я вспомнила, что то же самое подумала о нём, когда впервые увидела. Мне тогда показалось, что лучи Хеллерстена идут не с неба, а от Деймина Ратсела, словно это он озаряет всю планету своим внутренним светом. И я даже подумать не могла, что этот свет меня так обожжёт.

— А потом ты заметила меня, и я не сдержал улыбки. А когда ты чуть не завалила строй… Великий, ты была просто бесподобна в своём смущении. Настолько, что я не мог оторвать от тебя взгляд. Я сразу понял, что с тобой будет непросто, но даже не думал, что настолько. Мне, честно говоря, никогда не приходилось добиваться женщин…

— О, охотно верю, — не выдержала, и вставила реплику, мгновенно закусив губу.

Ратсел весело глянул на меня и снова отвернулся к окну, проигнорировав мой выпад.

— Ты боялась меня. Я до сих пор не понимаю, почему в твоих глаза читался страх… Я не знал, как быть. Я звал тебя к понтону, касался и часто пытался приобнять, откровенно выказывал знаки внимания, рискуя нарваться на выговор от директора лагеря. Но ты каждый раз отшивала меня! Чёрт. Я был в отчаянии, — Дей покивал, словно так в достоверности его слов не останется сомнений. — И в день отъезда я назвал тебе номер хрона, потому что предположил, что тебя смущала обстановка и закрытое пространство, где все у всех на виду, и это я мог понять. Впервые в жизни я дал девушке номер хрона! И только Великий знает, как я ждал…

Деймин замолчал, а я перестала дышать. Он ждал моего звонка, а я просто забыла номер! Забыла номер и не проявила настойчивости в его поисках, не угадывала, не подбирала, не делала ничего, опасаясь быть отвергнутой. И всё равно ею стала…

— Я забыла твой номер… Ты поцеловал меня, и всё из головы повылетало. Потом искала, но ни у кого не было, — я начала тараторить шёпотом, постепенно прибавляя громкости. — Я приехала через год. Только для того, чтоб увидеть тебя, а ты прошёл мимо!

— Ты не позвонила! — громко перебил меня Дей, и снова повисла тишина. А потом Дей тихонько засмеялся, вызывая мурашки по всему теле. — Вия, я ни разу в жизни не получал от женщины отказ. А ты отшила меня раз десять за три недели. А потом и не позвонила, чётко давая понять, что я тебе не нужен. Я полгода восстанавливал свою самооценку, чувствуя себя брошенным влюблённым юнцом. Странно, что поэмы писать не начал. Хотя, надо отдать должное, ты никогда и не давала мне надежд…

Великий! О чём он вообще говорит? Я не давала надежд Деймину Ратселу? Я? Не давала надежд? Деймину? Чёрт, как же это неестественно звучит… Кто я, и кто он. Просто невозможно принять то, как это звучит! С позиции Дея всё получается так, что он за мной бегал, а я вертела носом! Да я была практически уверена, что парень просто хочет посмеяться надо мной, над наивной дурочкой, которая чуть не завалила строй, засмотревшись на него. Просто так развлекается, раскрашивая серые однообразные будни.

— А потом я увидел тебя, — продолжил меня шокировать Деймин. — Через год на том же месте. Скажи, как я должен был себя чувствовать? Сделать вид, что мне не стыдно, и я рад тебя видеть? Сделать вид, что я не ждал звонка первые полгода после смены в «Тайне» и не проклинал себя за то, что всё равно не могу выкинуть тебя из головы, даже осознав, что не нужен тебе. Что я должен был сделать тогда? Придурковато улыбнуться? Поздороваться и снова бежать за тобой, пока не дашь шанс? Как долго я должен был тебя добиваться?

— Ты же не добивался…

— Я поделился с тобой магией! — вновь прикрикнул Дей, а я вжалась в сидение. — Я подарил тебе этот чёртов артефакт! И, веришь, не ради того, чтобы оценила. Только для того, чтобы заставить тебя улыбаться. Твои счастливые подпрыгивания стоят сотни таких артефактов! Да я готов был всю жизнь тебя радовать, чтобы смотреть на это. И даже не думал о тебе целый год… Очень старался не думать, — Дей повернулся в мою сторону, и я, почувствовав его взгляд, напряглась ещё сильнее и стала нервно теребить подол своего синего платья, которое выглядело сейчас не лучше половой тряпки.

— А потом увидел тебя с Валом… И понял, что всё ещё не забыл. И всё равно перехватило дух, хоть и не было больше этих потрясающих воздушных волос. Была лишь жалкая пародия на тебя, и от внутреннего света остался только жалкий огонёк, заметный где-то в глубине глаз… Ты замечала, что твои глаза очень похожи на озеро у «Тайны» перед закатом? Два озера, и в них запросто можно утонуть…

Я не замечала. На мой взгляд, мои глаза похожи на грязь. Мне хотелось что-то сказать, но я молча роняла слёзы. Прошло столько лет, а, как оказалось, всё могло бы быть гораздо проще. Как это осознать? Как это принять? И ничего уже нельзя изменить. Случилось то, что случилось. И ничто не может это исправить. Как и то, что между нами по-прежнему огромная социальная пропасть, не говоря уже про те обиды и раны, которые мы нанесли друг другу. Глупый, ненавистный мир!

— Теперь ты представляешь, как мне был больно смотреть на то, как ты, хоть и в других обликах, ложишься под пятидесятилетних мужиков, пусть и для благих целей? — резкими словами, грубым тоном, словно забивая гвозди, Дей донёс до меня свою главную мысль.

В который раз за сегодняшний вечер мои глаза округлились, пытаясь вылезти из орбит.

— Да как… Да ты… — мне было не подобрать слов, чтобы выразить своё возмущение, а потом я поняла, что по-другому он подумать и не мог. — Я ни с кем из них не спала. Ты просто не представляешь себе возможности дара Шерикай…

— Ты пользовалась им раньше? — как-то настороженно прозвучал вопрос от Деймина.

Я усмехнулась.

— Единожды, случайно. Когда дар открылся. К тебе не применяла, если ты об этом.

— Конечно, нет, — уверенно и оскорблено ответил Дей.

В джиу снова повисла гнетущая тишина. Казалось, время замерло и внутри, и снаружи, за пределами аппарата. Вокруг не было видно ни единой живой души. Мимо не пролетела ни одна птица, наверное, опасаясь за свою жизнь — напряжение наверняка чувствовалось на несколько километров вокруг нас. Я не хотела больше ничего слышать. Я хотела домой, в свою постель, и остаться там навсегда. В одиночестве. Но Деймин желал выговориться. Не думаю, что он когда-либо в своей жизни был так многословен.

— Я ждал, что ты образумишься, и вы с Валом расстанетесь, и готов был ждать долго. Но потом узнал о вашей помолвке…

Холодок пробежал по спине, когда я осознала, к какому именно моменту Ратсел приближается в своей исповеди.

— Мне давно предлагали занять место главы отдела по магическим преступлениям, но по уставу он должен был быть женат. Чтобы вызывать больше доверия у магаранцев и показывать пример идеальной жизни. И я согласился, одобрив, наконец, предложение отца и его коллеги. Камиллу я знал давно, но не испытывал к ней никаких чувств. Поэтому мы сразу договорились, что брак будет временным. Пара лет, чтобы я закрепился в должности, и снимать меня ни у кого не осталось бы желания. Но Ками попросила дать нашим отношениям шанс. Она действительно очень хорошая и достойная девушка, такой я её всегда знал. И я не стал ей отказывать, пообещав сыграть в настоящую семью. Может, в глубине души и сам надеялся, что ей удастся выбить дурь из моей головы… А потом ты поцеловала меня… Дьявол, я мечтал об этом долгие годы. Меня словно током прошибло! И я не удержал контроль. Ещё и это вино, что, конечно, меня не оправдывает, но я не устоял. И мне невероятно стыдно, но в то же время я не жалею. Как такое возможно?

Деймин посмотрел на меня, а я поспешно отвела от него взгляд, хотя всё это время прожигала глазами. Я по-прежнему не знала, что сказать. Я разучилась говорить. Разучилась думать. Разучилась жить.

— Ви, — Деймин потянулся к моей ладони, но я судорожно отдёрнула её, прижимая к груди.

Дей нахмурился, а из меня буквально полился словесный поток, прорывая плотину.

— Мы даже не были с тобой знакомы, но мне казалось, что я знаю о тебе всё, — я осуждающе помотала головой, вспоминая собственные мысли почти десятилетней давности. — Нарцисс, самовлюблённый коллекционер женских сердец и ещё кое-чего. Как же мне было страшно… страшно влюбиться и оказаться во главе твоего списка тупых кур, так я его про себя называла…

Я бросила смущённый взгляд на Деймина — он смотрел на меня, не отрывая глаз.

— Но я влюбилась, решив, что очень заблуждалась на твой счёт. Я любила тебя, Деймин, и ты прекрасно это знал. Люблю тебя и сейчас… — я замолчала, тяжело вздохнула, сдерживая истерику из последних сил, и продолжила. — Только жаль, что тебя больше нет. Я похоронила тебя вместе со своим сердцем три года назад, и оно никогда не сможет забиться снова, потому что расколото тобой на мелкие осколки. Мы оба совершили много ошибок, Дей. И они всегда будут стоять между нами.

Закрыла глаза. Если у меня нет сердца, то что же так сильно болит в районе груди? Кажется, я сейчас умру по-настоящему. Мне стало не хватать воздуха, и я буквально выбежала на улицу, оставляя дверь открытой.

— Вия, — послышался беспокойный голос Деймина, и уже через секунду мужчина был рядом.

Он попытался поддержать меня под локоть, но я отшатнулась, выставив перед собой руку.

— Мне просто надо домой, Дей. Мне просто надо домой…

И я уверенно посмотрела в глаза мужчине, прощаясь с ним навсегда.

Так будет лучше. Мы никогда не сможем забыть, через что заставили пройти друг друга. Мы никогда не забудем, как было больно. Я больше не та наивная девчонка, самой большой проблемой которой были слишком любящие родители. Дей больше не тот постоянно улыбающийся парень с взглядом, полным уверенности в счастливом будущем. Нас больше нет. Нет того Дея, которого я полюбила. Нет той Вии, которую, оказывается, любил Дей.

Ратсел долго всматривался в мои глаза, пытаясь там что-то увидеть, а потом покрутил руками, и в паре метров от меня засвистел круг портала, а Деймин повернулся спиной и направился к выходу со стоянки.

Глава 31. Десятое лето

— Да, мамуль. Конечно, приеду.

Я разговаривала с мамой по алла, обращая на себя внимание прохожих. В этом году фристхендские учёные, наконец, изобрели чип хроновика, который будет работать без магии. Каждый немаг на Магитаре посчитал первостепенной необходимостью заменить алла на хрон, прировняв себя тем самым к верхним слоям, к одарённым. И теперь лишь бедняки и бездомные продолжали пользоваться алла. И я.

Поэтому прилично одетая симпатичная девушка, разгуливающая в центре столицы с алла возле уха, привлекала много внимания.

Мама в очередной раз хотела убедиться, что я не поменяла планы и планирую приехать домой, чтобы отметить свой день рождения в кругу семьи.

В последнее время я стала особенно ценить время, проведённое рядом с близкими, поэтому старалась как можно чаще выбираться в Греянос и навещала Семану при первой же удобной возможности. И всё равно очень скучала.

Я вспомнила нашу последнюю встречу с сестрой и то, какой она была счастливой, сообщая о своей беременности. Распахнула дверь в кафе, широко улыбаясь, и стала оглядываться по сторонам.

— Вия, — услышала справа знакомый звонкий голос и направилась в сторону одного из столиков переполненного заведения.

— Айя, — заговорила, присаживаясь, — объясни, почему мы каждый день ходим в это место, если здесь всегда не протолкнуться в обед.

— Потому же, — ответила мне девушка, смешно прищуриваясь, — почему и все сюда ходят. Вкуснее еды в Хупте ты не найдёшь! Я взяла для тебя ланч. Должны скоро принести. Рассказывай, зачем Лора вызывала?

Я довольно улыбнулась и откинулась на спинку удобного стула, задевая плечом проходящего мимо официанта — в обед здесь всегда не протолкнуться.

Айяра была невероятно милой толстушкой, любящей поесть. И если она говорила, что здесь самая вкусная еда в Хупте, значит так и есть.

Мы с девушкой познакомились на работе, куда я устроилась осенью прошлого года. Меня приняли в межпланетную турфирму вопреки всем опасениям. Я пришла на собеседование и просто ответила правду на вопрос о рекомендательном письме. Лора, моя новая начальница, оказалась вполне адекватной женщиной, которая посчитала, что серьёзная болезнь отца — достойная причина, чтобы пропустить несколько дней на работе. А при приёме на работу женщина руководствовалась сугубо профессиональными знаниями и навыками. Её вполне устроило моё знание истории и географии Миита и безупречное владение пятью языками. Поэтому Лора сразу и назначила меня помощником управляющего по Герехтайтскому направлению.

И я была в восторге от новой должности. Я занималась тем, что по-настоящему люблю, и довольно часто путешествовала на Торог, Герехтайт и Барос — именно эти планеты входили в ведение нашего отдела.

Мой прямой начальник, Райнон, оказался очень хорошим человеком, а самое главное и удивительное — немагом. Это говорило о том, что Лоре было абсолютно плевать на наш социальный статус, и она руководствовалась только лишь рабочими и человеческими качествами и характеристиками при выборе глав отделов. Что делало её уникальной женщиной, особенно в моих глазах.

— Лора сказала, что, как только я получу квалификацию, она назначит меня на Ренхен.

— Уи-и-и-и, — завизжала Айя, привлекая внимание к нашему столику, а я весело засмеялась, оглядываясь по сторонам.

— Айя, если я оглохну от твоего визга, не видать мне новой должности, — наигранно нахмурившись, поругала я подругу.

— Это же невероятно, Ви, — продолжала шуметь девушка, — просто невероятно! Я так рада за тебя! И знаю, кто ещё будет очень рад.

Айя смешно задёргала бровями, вызывая у меня новый приступ смеха.

— Да, Райнон будет рад за меня…

— За тебя? — перебила подруга. — Поверь, он не меньше обрадуется за себя! Наконец-то он перестанет быть твоим боссом! Поспорим, в первый же день пригласит тебя на свидание?

— Я не буду с тобой спорить. Спасибо, — это уже официанту, расставившему перед нами тарелки с едой.

— Великий, наконец-то твои кости кто-то растрясёт…

— Айя! — перебила девушку, пока её не занесло слишком далеко.

— Ты же не хочешь сказать, что откажешь Раю? Он же просто красавчик! Секс-бомба! Топ, высший разряд!

Восторг подруги был мне понятен. Райнон действительно был очень привлекательным мужчиной. Добрым, милым, справедливым. Свободным немагом. Я отлично видела, как он относится ко мне, и, не буду врать, мне было приятно его внимание. С ним всегда было интересно, спокойно, хорошо. Если бы мы стали парой, я была бы окружена заботой и вниманием, не нервничала бы из-за его семьи, потому что его родители меня любят, как собственную дочь, не переживала бы из-за наших будущих детей. И я бы наверняка смогла его полюбить, если бы у меня было сердце…

— Айя, — задумчиво прошептала, и подруга нахмурилась. — Я не стану встречаться с Райом. Я не хочу его обижать, а из этих отношений совершенно точно ничего не выйдет.

— Да откуда ты знаешь? — подруга взмахнула руками, в которых держала столовые приборы, и девушке, проходившей мимо нашего столика, пришлось отскочить в сторону.

— Извините, — крикнула я ей вслед и ответила Айе. — Просто знаю. Я не смогу ответить ему взаимностью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— М-да, — протянула девушка, пережёвывая лист салата, — что же с тобой случилось, девочка, если ты от такого мужика отказываешься! А может ты это, с другой стороны? Так я всегда «за», — подруга показательно мне подмигнула, а я снова засмеялась.

Вечером я заглянула в гости к сестре и её мужу.

— Ну, как там мой племяш? — я немного нагнулась, обращаясь к ещё плоскому животу Семаны, и поставила на пол пакет с фруктами.

— Если мама съест всё, что ты принесла, неадекватная женщина с грустными глазами, то я покроюсь сыпью, — пропищала Семана, дурачась.

— Почему грустными? — я быстро выпрямилась и посмотрела на сестру.

— Это у тебя надо спросить. У тебя в жизни, наконец, всё наладилось, а глаза всё ещё грустные…

— О, Сёма! — я закатила глаза. — Твоим глазам никогда не понять мои. Если бы они были цвета первой осенней грязи, тоже всегда грустили бы…

— Дурочка, — засмеялась сестра. — У тебя очень красивые глаза! Они не на грязь похожи, а на… — Семана задумалась. — На озеро! Точно. На озеро вечером, в сумерках.

— Где-то я это уже слышала, — пробубнила себе под нос, выкладывая принесённые фрукты в раковину, чтобы помыть.

— Вия, — подозрительным голосом начала Семана, схватив прямо со стола только что помытое яблоко, и я поняла, что сейчас последует не самый приятный для меня разговор.

— Вия, — сестра присела за барную стойку и продолжила говорить, смотря в окно, — я тут с мамой по телефону разговаривала. Ну, знаешь, обычная болтовня, она ведь так рада, что скоро станет бабушкой. Пелёнки, распашонки, в общем, она щебетала, не умолкая, я даже не слушала, но навострила уши, когда мама начал извиняться за то, что в детстве доставала меня из-за источника. Говорит, чувствовала свою вину из-за того, что я родилась немагом, как и она. Только теперь она поняла, что я, так же как и она, могу быть счастлива и без магии. А раньше… говорит, что не оставляла надежд, и самой большой глупостью было обращение к профессору.

Семана замолчала, а я боковым зрением, продолжая мыть фрукты, заметила, что она всё-таки посмотрела на меня.

— Профессору Ратселу, — сестра продолжила говорить, явно ожидая от меня какой-то реакции, но я оставалась невозмутима. Снаружи. А изнутри всё дрожало и болело. — Мама сначала долго извинялась, а я всё никак не могла понять, за что именно. А потом она вывалила, что профессор Ратсел выдвинул теорию, и даже какую-то там работу опубликовал в журнале, выпускающемся на весь Миит, что нестандартные, экстренные ситуации, вызывающие особо яркие эмоции, способствуют пробуждению источника. Кому-то нужны положительные эмоции, а для кого-то толчком станут отрицательные. Это было как раз тогда, когда я у него занималась. В общем, они поспособствовали тому, чтобы профессор сэмитировал свой непрофессиональный интерес ко мне…

Я замерла. Вода продолжала бежать из крана в раковину, отпрыгивая от недомытых фруктов прямо на рукава моей синей офисной рубашки.

— Ви, — окликнула сестра.

А я всё стояла и смотрела на воду, грустно улыбаясь. Затем домыла фрукты, протёрла их полотенцем, укладывая в плетёное блюдо, и повернулась лицом к Сёме. Села напротив неё и выложила все свои мысли:

— Это хорошо. Потому что не складывалось. Это мучило меня долгие годы. Деймин просто не мог быть сыном такого отца. Он добрый, умный, щедрый, внимательный… Очень внимательный. Он бы обязательно заметил, если б его отец проявлял внимание к молоденьким девушкам. А Дей гордится отцом. Это видно, стоит лишь ему сказать о папе пару слов. И теперь ясно, что есть за что. Есть чему гордиться. Хотя в твоём случае способ они выбрали не самый достойный.

— Мама говорит, профессор долго отказывался самостоятельно принимать в этом участие. Он лишь предложил несколько вариантов возможного эмоционального стресса. Моим пришлось долго уговаривать и много платить…

— В общем, ситуация неоднозначная, но мне стало легче, честно, — я грустно хмыкнула, слегка улыбнувшись, и скрестила руки на груди. — Интересно, если бы я знала изначально, может, по-другому отнеслась бы к Дею, не боялась бы его.

Я резко замолчала, одёргивая себя, понимая, что никакие «бы» мне не нужны. Не стоит даже думать об этом.

Семане я рассказала абсолютно всё. Все свои мысли, всё, что мучило меня десять лет назад, что терзало каждый год. Рассказала обо всём, что случалось между нами, включая игру в теннаг. Рассказала, как он учил меня кричать, и как близки мы стали друг другу после похорон Джейми, когда я поняла, что Деймин гораздо глубже, чем может показаться.

— Вия, ты же знаешь, как его найти. И сейчас даже не нужно выискивать по знакомым номер его хроновика…

— Нет, Сём, — одёрнула сестру. — Слишком многое нас связывает, и слишком многое стоит между нами.

— Ты всё ещё не простила?

Я исподлобья посмотрела на Семану и неопределённо пожала плечами.

Я заночевала у Сёмы и Джеймса, хотя до моей квартиры было всего три остановки хайцзо — я так и не обзавелась правами и собственным джиу, хотя управлять аппаратом научилась. Джон мог бы отвезти меня, но мы с сестрой проболтали до поздней ночи, и не хотелось никуда ехать.

А утром, заехав за вещами ко мне, все вместе отправились в Греянос, к родителям, чтобы отпраздновать мои двадцать семь лет.

Ужин готовил отец. После инфаркта он всерьёз увлёкся кулинарией, и его блюда действительно были достойны самых высоких похвал. И откинувшиеся на своих местах сытые и довольные гости это подтверждали.

— Мистер ар Вайерн, — с полузакрытыми глазами высказывал своё восхищение Джон, — мяса вкуснее я за всю свою жизнь не ел!

— Да уж, Тиор, — подхватил Рэй. — Может, ты не ту нишу в бизнесе занял, и вместо галереи надо было открывать ресторан?

— А ты, Рэй, чем бы там занимался? — уточнил отец. — Ты же без меня вообще ничего не можешь.

— Да прям, — возмутился папин друг. — Пока ты расслаблялся после болезни, мы с Вией отлично поладили! Как видишь, наш цветочный бизнес цветёт!

С недавних пор Рэй стал постоянным гостем на наших семейных праздниках. Мы с этим мужчиной действительно нашли общий язык и подружились, несмотря на то, что он был старше меня почти вдвое. Его неиссякаемой энергии и желанию жить можно только позавидовать!

Часам к восьми вечера все перебрались из столовой в гостиную, а я вызвалась помочь маме с уборкой в кухне.

— Ви, — ко мне подошла Семана, отвлекая от протирания чистой посуды, — не хочешь сгонять к озеру? Ты же любишь это место. А если выедем сейчас, успеем к закату!

Я задумалась, слегка наклонив голову на бок. А потом отложила блюдо и полотенце в сторону.

— А поехали!

Сёма улыбнулась, озаряя своим счастливым лицом всю кухню.

— Тётя Эля! — обратилась она к маме, перекрикивая шум воды. — Я забираю Вию, хорошо?

Мама обернулась на крик.

— А куда вы? Вернётесь?

— Конечно, мам, — ответила я вместо сестры. — Тебе ведь тут немного осталось?

Я окинула кухню придирчивым взглядом, справедливо заметив, что уборка подошла к концу, и мама сможет отдохнуть.

Через сорок минут мы уже въезжали в мой любимый зелёный оазис, и я предвкушала скорую встречу с самым любимым местом на свете.

Глава 32

«Тайну» закрыли два года назад. Мама Джона, будучи директором лагеря, рассказала, что на его месте планируют выстроить туристическую базу для чиновников и иже с ними. В общем, для тех, кого я несколько лет раскулачивала в пользу благотворительных организаций.

Правильно. Зачем детям дышать таким полезным, насыщенным кислородом воздухом, зачем отдыхать в этом чудесном месте, благотворно влияющем на нервную систему, если они не работают. А вот наши «верхи» трудятся во благо общества и явно заслуживают целебный отдых.

Для тех, кто не понял, это сарказм.

Каждый раз, когда я думаю о таких несправедливых вещах, встречающихся сплошь и рядом на нашей планете, мне хочется плакать. Становится тошно, и появляются мысли о возвращении «в дело». Но история с нашим Капителлом меня многому научила. И я даже не терзаюсь в догадках, как же всё-таки Деймин меня нашёл и как вытащил. Каждый день благодарю Великого за то, что это произошло, и я не загниваю в гаутрайнской тюрьме, а могу просто жить своей жизнь, надеждой на счастливое будущее.

Как жаль, что мы не умеем ценить простых вещей, пока не столкнёмся с чем-то воистину ужасным. Вот так и я. Жила обидами, жалела и одновременно ненавидела себя и свою жизнь, сочась ядом на себя и своих близких. Можно смело вычеркнуть из моей памяти несколько последних лет, и в голове и на душе станет спокойнее. Но я бы не стала. Всё, что происходило со мной — только мой выбор. А, как известно, мы учимся лишь на своих ошибках.

За размышлениями о жизненных перипетиях я не заметила, как мы остановились.

— Чего сидим? — вывел меня из раздумий громкий голос сестры. — Хеллерстен тебя ждать не будет. Сядет за горизонт, и ищи-свищи!

Я подскочила на месте, глянула в окно, радуясь знакомому пейзажу, и буквально выскочила из аппарата, направляясь к понтону. Благо, кроссовки, спортивные леггинсы и топ позволяли передвигаться бегом.

Я уселась на своё место и откинулась на руках назад. Подставила лицо ещё тёплым лучам уходящего Хеллерсена, любуясь облаками, которые, как обычно, набежали на небо к вечеру, грозясь заслонить собой проступающие огоньки звёзд.

Я даже не заметила, как Семана и Джон присоединились ко мне. Сестра разместила голову на плече своего мужа и любовалась красотой природы, удивляя меня своим спокойствием. Она никогда не любила проводить время вот так. Была слишком активна и всегда куда-то спешила, стараясь заполнить каждую минуту своей жизни событиями.

А в последнее время Сёма изменилась… И кто бы мог подумать, что плохиш Джон, оказавшийся очень хорошим парнем, превратится в того мужчину, который сможет подарить Семане ту самую тихую гавань, о которой все так мечтают. Блаженство там, где есть ты. Об этом кричали синие глаза Сёмы, разглядывающие профиль мужа.

Я улыбнулась.

— Хочу пить.

Я улыбнулась шире.

Похоже, тихую гавань Семаны всё-таки придётся встряхнуть хоть какими-то действиями, ибо просидеть на месте дольше десяти минут, для сестры — настоящий подвиг.

— В джиу есть вода. Принести? — спросил Джон, не открывая глаз. Похоже, ещё пара минут тишины, и он бы запросто уснул.

— Хочу сок.

Джон тяжело вздохнул и поднялся на ноги, утягивая за собой супругу.

— Прогуляемся пешком или поедем на аппарате?

— До магазина минут десять. Конечно, прогуляемся. А то совсем обленели! До работы два квартала, и то едем. Ви, — обратилась сестра ко мне, — ты, конечно, побудешь здесь?

— Как хорошо ты меня знаешь, — я растянула губы в саркастичной улыбке и отвернулась к озеру, продолжая считать круги на воде.

Где-то вдали запела птичка. Ирвинг. Помнится, именно под его пение я впервые увидела Деймина. Может, это та самая пташка? Или ирвинги столько не живут? Вообще, кто-нибудь когда-нибудь задумывался о продолжительности птичьей жизни?

Я решила, что первым делом просвечусь в области орнитологии, как только вернусь в Хупт. Машинально потянулась рукой к своим волосам, которые по традиции напоминали нахохлившегося попугая, даже будучи собранные в пучок на макушке.

Думаю, я всегда любила вот такие моменты своей жизни именно за то, что в голову лезли абсолютно бредовые, пустые мысли, которые никогда не придут на ум в повседневной жизни.

В тот момент, когда я пыталась вспомнить всех своих родственников, чтобы вычислить, кого ненавидеть за доставшийся мне ген соломы на голове, позади раздался треск.

— Что-то вы быстро? Всё-таки на джиу ездили?

В ответ тишина.

— Сок несёте? Я бы тоже…

Я обернулась и замерла, не веря своим глазам.

— Я… я… — Деймин переминался с ноги на ногу на тропинке, ведущий к «Тайне». — Извини, я уже собирался уходить. Не ожидал здесь кого-то увидеть. Не ожидал увидеть тебя.

И мужчина развернулся, намереваясь уйти, но я остановила, не успев оценить свои действия, поддавшись только желаниям.

— Да нет! Здесь же не приватизировано. К тому же, скоро подойдут Семана и Джон, они будут рады с тобой повидаться.

Дей остановился, но в мою сторону не повернулся, явно что-то обдумывая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А я затаила дыхание. До дрожи во всём теле мне хотелось, чтобы он присел рядом. Так близко, чтобы я могла ощутить его неповторимый запах, жар его тела, чтобы могла рассмотреть каждую морщинку на таком родном лице и сосчитать их, выясняя, сколько новых набежало за прошедший год.

А с другой стороны, хотелось, чтобы он ушёл. Раз и навсегда. Перестал бередить мои и без того незаживающие раны.

Но Ратсел развернулся и направился к понтону, рассматривая землю под своими ногами.

А я любовалась. Любовалась его хищной походкой, смуглой кожей, так отлично контрастирующей со светлыми брюками и футболкой, любовалась просвечивающимися под тонкой тканью очертаниями мышц, длинными пальцами, то и дело сжимающимися в кулаки. Я беззастенчиво разглядывала Деймина. Мне уже давно нечего и не за чем скрывать. Этот мужчина и так знает, как я на него реагирую.

Но, продолжаем лицемерить.

Я смущённо улыбнулась и подвинулась правее, освобождая Дею больше места. И получила желаемое. В нос ударил любимый запах, левая сторона туловища полыхнула жаром, внутри всё затрепетало, порождая надежду, которую я поспешила спрятать под замком из лжи самой себе. Я буду врать, что мне не больно.

— Привет, — вспомнил о хороших манерах Ратсел. — С Днём рождения.

— Привет, — и я как будто совсем не удивилась тому, что Дей помнит о моём празднике. — Спасибо.

Я подтянула ноги к туловищу, усаживаясь поудобнее, и положила руки, сцепленные в замок, и подбородок на колено, продолжая смотреть куда угодно, только не на Деймина.

Такой неловкости в его обществе я не испытывала с того дня, как он делился со мной магией, буквально в нескольких сотнях метров от этого места.

— Как дела? — Дей не блистал оригинальностью.

— Хорошо, а у тебя? — ответный пустой ход.

— Тоже неплохо.

И снова тишина. И только птичка продолжала радостно петь, разряжая атмосферу.

— А сколько лет ирвинги живут?

Деймин недоумённо посмотрел на меня, но ответил:

— Лет пять-восемь. В зависимости от погодных условий…

— Значит не она, — задумчиво протянула полушёпотом, заставляя мужчину засомневаться в своей адекватности. — Дей?

— М-м-м? — осторожно отозвался, опасаясь очередного вопроса из области животноводства.

— Как ты меня нашёл? — знаю, что если не спрошу, буду жалеть.

Деймин, кажется, отчего-то смутился и ответил, отвернувшись к озеру.

— Я не искал, я приехал на выходные в свой дом, где вы были у меня с Валом. И захотел посмотреть на «Тайну».

Теперь смутилась я.

— Да нет. Я не про сейчас. Конечно, я понимаю, что не искал. Зачем тебе, да и я бы… — я заткнулась, прикрыв глаза. Сделала пару глубоких вдохов и продолжила. — Я про гаутрайнскую тюрьму.

Ратсел почему-то обрадовался и весело сообщил:

— Тогда я тоже не искал.

Такого ответа я, определённо, не ожидала. Не хочет же он сказать, что просто проходил мимо, когда меня скручивали в крендель, заталкивая в крохотный полицейский джиу.

— Не поняла, — я уставилась на Деймина большими глазами, ожидая объяснений.

— Я тебя не искал. Я знал, где ты, и целенаправленно пришёл забрать.

Я нахмурилась. Неужели он постоянно следил за мной даже тогда, когда я была в другом государстве с Капителлом? В принципе, это было бы логично, учитывая, что Ратсел знал о моих «играх» с даром.

— Я же говорил, что следил за тобой со времён Роситы, — продолжил Деймин, подтверждая возникшую у меня догадку. — И о том, что ты нацелилась на Капителла, тоже знал. Правда, не мог понять, чем тебе не угодил Генар. Он, конечно, подраспустил своих министров, но за всем действительно сложно уследить.

И Дей вопросительно уставился на меня, не планируя продолжать рассказ, не получив ответа.

А я задумалась, насколько далеко Ратсел зашёл в своей слежке? Может ли быть такое, что за мной наблюдали, когда я переодевалась в своей квартире? Видел ли Дей, как я объедаюсь пиццей и рыдаю под глупые фильмы? Знает ли теперь, что пересматривала запись репортажа о нём и его женитьбе, наверное, сотню раз?

— Вия, почему именно Генар? — вырвал меня из раздумий волнующий голос.

Глава 33

— Мне надо было в Гаутрайн, — промямлила, надеясь отделаться неполным ответом.

Но Деймин даже выражения лица не поменял и продолжал вопросительно глядеть на меня.

Я закатила глаза.

— Хотела гаутайнский редокус достать. Для папы.

Продолжает смотреть, ожидая подробностей. Ну что за несносный тип? Упёртый же, гад! Ему бы преподом в Академии работать и экзамены принимать.

— Отец очень любил сигары, а после обширного инфаркта врачи запретили. А этот цветок в засушенном виде можно курить даже сердечникам…

Я виновато посмотрела на Деймина из-под ресниц, понимая, что из-за такой ерунды могла вляпаться в очень серьёзные неприятности. Да почему могла? Я и вляпалась!

А Ратсел нахмурился и заговорил примирительным тоном.

— Прости, я не знал. Как отец сейчас?

Я пожала плечами, отрывая от искусственной доски понтона крохотный кусочек, чтобы чем-то занять руки.

— Вроде привык. Так что там дальше? — перевела тему, на интересующий меня вопрос, не желая говорить о родителях.

Я всю жизнь буду чувствовать вину за то, что оттеснила их, отдалилась, зарылась в собственном горе и не думала о том, что причиняю боль самым близким людям. Да, я виню себя в болезни отца.

Деймин улыбнулся одним уголком своих идеальных губ.

— Капителл вернулся один…

— Он бросил меня! — я не удержалась и перебила Ратсела, возмущаясь такому поступку нашего Верховного Главы. — В чужом государстве! С закрытыми границами! Без денег и документов! Он же наш защитник! Я даже подумать не могла, что Генар вот так просто оставит меня там! Да кто он вообще после этого?

— Ви, — Деймин перебил мою гневную речь, заставляя успокоиться повелительным тоном и твёрдым взглядом. Теперь я понимаю, как ему удалось так быстро занять столь высокий пост. Его же невозможно ослушаться! — Он, в первую очередь, мужчина. Который поймал сам себя на том, что буквально сбежал от исполнения своих прямых обязанностей в чужое государство с женщиной. Ради женщины. Чуть не изменил собственной супруге, которой хранил верность больше двадцати лет. Он просто растерялся. И, наверное, его можно понять. Шерикай полностью переворачивает сознание людей, не мне тебе об этом рассказывать. Он был в шоке, попав в несвойственную и непривычную для себя ситуацию. И Генар связался со мной почти сразу после того, как я отправил тебя домой. Просил найти в Гаутрайне некую Шерину Кай.

Деймин посмотрел на меня с осуждением, а я на него исподлобья, виновато, понимая, к чему он клонит.

— Шерину Кай! Вия, серьёзно? Ты перешла все границы… — Дей помотал головой, осуждающе. — Колючка.

И мужчина так весело и задорно улыбнулся, как умел только он один.

Конечно, обладательница дара Шерикай, выбирающая себе имя Шерина Кай, словно напрашивается на то, чтобы быть пойманной. И мне правда было стыдно, но я всё равно улыбнулась. Просто потому, что другой реакции на это довольное лицо Деймина Ратсела, украшенное самыми прекрасными ямочками на щеках из всех существующих, от меня ждать не следует.

И мы засмеялись. Одновременно. Оглашая, кажется весь зелёный лес вокруг. Перебивая даже звуки заливистого пения ирвинга, который, кажется, из-за этого оскорбился и замолчал. Возможно, улетел рыдать в гнездо. А мы всё смеялись. До слёз, до боли в животе, отпуская прошлое, признавая собственные ошибки, прощая их.

Ещё пару минут мы молча разглядывали друг друга, пока до меня не дошло, что я так и не узнала самого главного.

— Эй, — резко выкрикнула я, а Деймин, кажется, немного испугался. Он мгновенно напрягся и приготовился отразить удар.

— Что случилось?

— Да нет, — поспешила я успокоить мужчину. — Просто ты ведь так и не рассказал, как удалось меня вытащить.

Дей нахмурился.

— А вот здесь тебе, Колючка, невероятно повезло. Мы совместно с гаутрайнским управлением по борьбе с магическими преступлениями расследовали одно дело. Искали мошенника. И мне был предоставлен свободный портальный доступ на территорию их государства до завершения поисков. Я явился к начальнику управления и покаялся, что привёл с собой девушку, которая оказалась больше темпераментна, нежели умна, и после небольшой размолвки просто сбежала.

У меня глаза расширились до неприличных размеров.

— Серьёзно? И они поверили?

Дей хитро прищурился.

— Пришлось доказывать.

Я насторожилась. Даже представить не могу, чем Ратсел мог доказать нашу близкую связь.

Деймин не спешил отвечать на мой немой вопрос, а я не торопилась его озвучивать. Я плавилась под его пристальным, изучающим взглядом, сгорая то ли от смущения, то ли от любопытства. И Ратсел сжалился.

— Я показал им то, что хотел показать тебе на выпускном. На этот раз бумажник был у меня с собой.

Великий, у вас когда-нибудь краснело всё тело разом за одну секунду? Кажется, пунцовой стала не только вся моя кожа, включая кончики пальцев и ушей, побагровели даже мои волосы. Чтобы развеять опасения, я нервно намотала локон на палец и быстро взглянула на него — всё такой же то ли грязно-серый, то ли выгоревший каштановый цвет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я уже не была уверена, хочу ли я знать, что именно Дей собирался мне тогда показать, и что могло убедить гаутрайнскую полицию в нашей связи. Но Ратсел включил хрон, проделал несколько движений пальцами, и над нашими головами загорелось моё изображение девятилетней давности. На этом снимке я довольноулыбалась, стоя рядом с сестрой у столовой в «Тайне» и поправляла прядь волос, норовившую упасть на лицо.

Я не в первый раз видела себя на фотографиях — родители сразу после моего рождения получили соответствующее разрешение, но этот снимок был каким-то особенным. Здесь я не позировала по просьбе мамы, не натягивала улыбку, не затрагивающую глаз, не пыталась встать в красивую позу, не зная, куда деть руки. На этом снимке я была какой-то… живой. Красивой.

— И ты всегда носил эту фотографию с собой в бумажнике?

Деймин кивнул, пытаясь найти ответ на какой-то не озвученный вопрос в моих глазах. А я переводила взгляд с его лица на фото.

— Их было много. Я снимал не только Джейми каждый день, — признался Ратсел, — но оставил только эту. Ты на ней просто невероятная.

Деймин взглянул на фотографию ещё раз и свернул её, отключая хрон.

— После Гаутрайна я решил, что надо перенести снимок в хрон. Пусть это немного опаснее, чем носить в бумажнике, но зато всегда со мной. Даже во сне, — Дей хитро прищурился. — Да и если бы у меня не оказалось с собой бумажника, я бы не смог показать фото в полиции, и пришлось бы доказывать наше близкое знакомство путём перечисления родинок на твоём теле…

Я закатила глаза, а Дей рассмеялся.

Нет, этот тип просто невыносим! Вот как можно вызывать желание прижаться к нему, обнимать и целовать, смеясь и благодаря за то, что он такой невероятный, и в ту же минуту вызвать острую, разъедающую потребность надавать по его довольной морде!

— Я всегда знала, что ты — пафосный индюк с завышенным самомнением.

Ратсел смеяться перестал и удивлённо уставился на меня.

— С завышенным самомнением?

— То есть с пафосным индюком ты согласен? — уточнила и с вызовом посмотрела ему прямо в чёрные, озорно поблескивающие глаза.

Вновь воцарилось молчание. Тишина была неестественной — даже листья окружающих озеро кустов перестали шуметь на ветру, жучки замерли, перестав передвигаться по воде и издавать булькающие звуки. На этот раз тишина была не умиротворённая, а напряжённая до предела. Кажется, никто из нас не моргал. И в этой тишине звук вызова моего алла показался раскатом грома.

Я дёрнулась и стала судорожно шарить по карманам в поисках источника шума.

— Да, Сём, — ответила сестре, примирительно улыбнувшись Деймину.

— Прости, что отвлекаю, — возбуждённо затараторила она довольным голосом. — Просто мы тут подумали, может нам уехать? У вас там так искрит, что мы опасаемся возгорания. Я же в положении, сестра, ты должна понять, что тушение пожаров мне противопоказано!

Я бросила на Дея очередной быстрый, смущённый взгляд, резво поднялась на ноги и отошла чуть в сторону, опасаясь, что он услышит Сёмкину чушь.

— Дяде с тётей я что-нибудь наплету, можешь даже не париться, — Семана продолжала практиковаться в бредословии. — А если хочешь, в понедельник утром сразу на работу езжай, я заберу твои вещи в Хупт.

— Великий, Семана! — перебила я сестру. — Да что ты несёшь! Сейчас я приду и вместе поедем.

Я сбросила вызов и посмотрела на Деймина.

— У тебя до сих пор алла? — задал неоригинальный вопрос.

А я слегка улыбнулась, вспоминая основную причину своего выбора. И именно Дею я могла её озвучить.

— Может, это глупо, но мы с Джейми договаривались никогда не поддаваться новомодным веяниям и не менять алла на хрон, пока не проснётся источник.

Ратсел понимающе улыбнулся и слегка кивнул, кажется, одобряя моё решение.

— Мне пора, Дей, — сказала, стараясь сохранять хорошее расположение духа и ничем не выдать своего огорчения от скорой разлуки. — Рада была увидеться.

Я обошла парня, слегка задев его плечом, спустилась с понтона на берег и обернулась. Деймин стоял, засунув руки в карманы своих спортивных брюк, и по традиции прожигал меня взглядом.

— До встречи следующим летом, — попыталась пошутить и, не дожидаясь ответа, развернулась, намереваясь уйти.

— Вия, — раздалось за спиной, примораживая к полу. Снова этот голос серьёзно настроенного Деймина. Вызывает страх где-то на подсознательном уровне, до мурашек.

Я развернулась и увидела, что он идёт в мою сторону, слегка прищурив глаза, словно раздумывает о чём-то.

Дьявол, как же он хорош. Пройдёт ещё десять лет, а Ратсел по-прежнему будет самым красивым мужчиной по версии Вианары ар Вайерн. И, думаю, с моим мнением согласится не одна сотня женщин разных возрастов.

Пока я мысленно составляла свою колонку в каком-нибудь модном журнале, где буду описывать все прелести этого ходячего шедевра мужской красоты, прилагая обнажённые снимки, естественно, Дей медленно приближался ко мне.

Он подошёл на неприлично близкое расстояние. Так близко, что я могла теперь дышать только им. И я не возражала.

— Что ты делаешь завтра вечером?

Мне показалось. Я ослышалась.

— Что?

— Что ты делаешь завтра вечером? — Деймин повторил свой вопрос и подошёл ещё ближе, выбивая почву из-под ног.

— Ты что, — залепетала я, бегая взглядом от манящих губ Дея к его черным глазам, в которых сейчас горело пламя. Адское пламя, и, кажется, я в нём горю. Плавлюсь, рискуя стать глиняной статуэткой, украшающей полку в доме Деймина Ратсела. — Ты что, хочешь… Ты собираешься…

— Я собираюсь пригласить тебя на свидание, — Дей облегчил мои страдания. — Я свободный мужчина, хочу пригласить куда-нибудь свободную, очень на это надеюсь, девушку. И не вижу для этого никаких преград. Тем более, — Деймин наклонился прямо к моему уху, обдавая его жаром своего дыхания, а я перестала дышать, — есть одно обстоятельство, которое придаёт мне смелости. Я люблю эту девушку.

Я шумно выдохнула, а Деймин замер, ожидая реакции. По всему моему телу побежало тепло, начиная от кончиков пальцев, заканчивая там, где давно образовалась огромная дыра, и заполняя её. В последние годы на этом месте я чувствовала лишь холод, а сейчас стало горячо. К глазам подобрались слёзы, руки задрожали, колени подогнулись, и я бы упала, если бы Ратсел не придержал меня за талию, прижимая к себе. Я вцепилась в его футболку и глубоко дышала, пытаясь утихомирить только что вернувшееся прямиком из ада сердце. Кажется, я ожила.

— А ты можешь пригласить девушку на свидание сегодня? — прошептала я, уткнувшись носом в грудь Деймина и укутываясь в его руки, словно в самое мягкое и тёплое на свете покрывало.

— Сегодня я могу пригласить девушку только к себе домой, — с улыбкой в голосе ответил Дей.

— Можно подумать, завтра мы не оказались бы там же.

Деймин тихонько засмеялся и слегка отстранился, заглядывая мне в глаза.

— Ну, привет, Колючка. Наконец-то встретились. А я уже начал сомневаться…

И он поцеловал меня, стирая из памяти всё плохое, освобождая мысли и сердце для новых эмоций и впечатлений, заставляя поверить, что все мои сомнения и опасения остались в прошлом. Деймин Ратсел любит меня. Меня! Деймин любит меня. Он меня любит…

Эпилог

Я сидела в сгущающихся сумерках прямо на траве и освещала бескрайнее поле, простирающееся вокруг, создавая магические светильники.

Отец моего мужа оказался прав в своей работе о влиянии сильнейших эмоций на пробуждение источника. В моём случае эмоции должны были быть положительными.

— Как ты? — Деймин присел на землю рядом со мной и обнял за плечи, притягивая к себе.

— Отлично, — я положила голову на широкое плечо мужа и прикрыла глаза от блаженства.

Мы женаты уже семь лет, а чувства не меняются, лишь крепчают. Свадьба состоялась той же осенью, буквально через два месяца после официального начала наших отношений в мой двадцать седьмой день рождения.

Деймин просто привёз меня к храму Великого и поставил перед фактом, что мы женимся. И на все мои отговорки о том, что надо узнать друг друга поближе, Ратсел только смеялся и говорил, что у нас на это было почти десять лет. Кто ж виноват, что я предпочитала его обществу другие развлечения?

После свадьбы, которая сама по себе была для меня настоящей неожиданностью, Дей приготовил ещё один сюрприз. Он отвёз меня на Герехтайт, чтобы показать их природу, от которой я оказалась в полном восторге. Красивее только здесь, на Ренхене.

А тогда Деймин решил удивить меня ещё и знакомством с самыми известными представителями животного мира всего Миита — авархами. И как бы сильно я не любила зверушек, в тот момент чуть не потеряла сознание от страха. Гигантская собака с осознанным взглядом, осторожно заглядывающая тебе в глаза с высоты своего двухметрового роста — страшнее в жизни ничего не видела… Пока Деймин не взял меня с собой на Торог и не показал плотоядное растение — вулиск.

И моё позорное бегство повторилось. Но, в отличие от ситуации с авархом, Дей уже не испугался за меня. Теперь он нагло смеялся и издевался потом ещё пару месяцев. В общем, мой муж оказался настоящим массовиком-затейником.

— Думаю, здесь можно закончить тропу, — сообщила Деймину, зевая.

На Ренхене мы были не впервые, но этот визит был деловым. Мне была поручена разработка нового туристического маршрута на эту планету. Я назвала его «Тропа души». Хотя, здесь, куда не иди, везде «тропа души». Здесь всё создано для человеческого спокойствия. Эти бескрайние поля, непроходимые зелёные леса, прямо посреди которых были выстроены города, высокие горы и быстрые реки. Повсюду потрясающие пейзажи, способные залечить даже самые глубокие душевные раны.

Я обернулась на дом, оставшийся позади нас. Небольшой двухэтажный коттедж, построенный туристическим агентством, где я продолжала трудиться вот уже восемь лет, с небольшим перерывом. Он смотрелся просто сказочно, окрашенный в оранжевый цвет уходящим Хеллерстеном.

— Захолодало, — Деймин погладил меня по спине.

— Да, пора в дом, — ответила я, разлепляя закрывающиеся веки. — Джейми, милый, пойдём.

А вот и он. Человек, подаривший мне те самые нужные эмоции. Четырёхлетний мальчуган побежал в нашу сторону, оставляя в покое несчастных насекомых, и широко улыбался папиной улыбкой. Его светлые волосы забавно завивались на самых кончиках, и мне каждый раз хотелось их распрямить. Ладно. Мне просто постоянно хотелось их трогать.

Источник проснулся, как только я впервые взяла на руки своего сына. Нашего сына. Выбирая имя, мы не раздумывали ни секунды, и чем старше становился малыш, тем отчётливее мы понимали, что не ошиблись. Малыш был очень схож с Джейми Сортом по характеру. Он всегда улыбался и смотрел в будущее с надеждой, постоянно испытывал жажду знаний и куда-то спешил. И никогда не унывал, даже если падал и больно разбивал свои маленькие коленки.

Он дарил всем окружающим только положительные эмоции и, слава Великому, был абсолютно здоров.

— Устал, малыш? — Деймин подхватил сына на руки, приобнял меня за талию, и повёл нас в дом.

Утро началось лучше, чем можно было бы мечтать. Меня разбудили умелые ласки, доводя до исступления не проснувшийся организм.

Умелые пальцы и губы моего мужа хозяйничали у меня между ног, и я уже готова была кончить, но Дей не позволил.

— Пожалуйста, — заскулила, вонзая ногти в широкие плечи.

— Не спеши, любимая. У нас полно времени.

— Я бы не была в этом так уверена… — протянула задумчиво.

— Сейчас пять утра, — ответил Дей, но я плохо поняла, потому что его рот был занят облизыванием моего соска.

— Что? Пять? Тогда я требую два оргазма.

— Не мелочись, я рассчитывал на четыре, — прохрипел мне в ухо и резко вошёл, выбивая весь воздух из лёгких.

Я никогда не перестану хотеть своего мужа. Всегда думала, что с годами, проведёнными вместе, страсть утихает, но Деймин регулярно доказывает мне обратное. Он по-прежнему смотрит на меня так, что становится неловко и приходится меня бельё, чтобы не оставить влажных следов на мебели.

Каждую ночь он доносит меня до звёзд и возвращает обратно, убаюкивая ласковыми поцелуями. Регулярно говорит о своей любви, и я так до сих пор и не могу понять, чем заслужила такое счастье.

Официально: Деймин Ратсел — лучший мужчина на Миите. Да что там на Миите. Во всей Вселенной. И по какой-то неведомой причине он выбрал меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ма-а-ам, — разнёсся по дому хрипловатый голос сына. Джейми проснулся и требует свою порцию внимания.

— Иди в душ, я схожу, — улыбнувшись, заявил Дей.

— Сын зовёт меня, — промурлыкала, пытаясь подняться с кровати. После четырёх обещанных оргазмов от Ратсела — это задача непростая.

— Ты же знаешь, он не расстроится, если приду я.

— Знаю, — пробубнила.

— Ах-ха-ха, — засмеялся Дей, раздражая меня ещё больше, — серьёзно, малыш?

— Да он скоро вообще забудет, кто я такая. Ему кроме папы вообще никто не нужен, — возмутилась, дефилируя голышом в сторону ванной.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так, — Деймин шлёпнул меня по ягодице, заставляя улыбнуться.

— Знаю. Иди, отец года, — я поцеловала мужа в щёку. Он подмигнул мне и вышел из комнаты.

Джейми действительно обожает отца. И с каждым днём его привязанность всё возрастает. Я не могу нарадоваться, осознавая, как сильно повезло моему сыну с папой. Когда Дей играет с ребёнком, он полностью отдаётся этому маленькому человечку. Все его мысли и внимание принадлежат сыну, он никогда ни на что не отвлекается, погружаясь в вымышленный Джейми мир.

Даже я так не могу. Когда играю с сыном, то и дело гляну на хрон или задумаюсь о том, что приготовить на ужин. Но не Деймин. Он не станет даже отвечать на вызов с работы, если они с Джейми строят шалаш из коробок или дерутся на палках-мечах. А если Дей обучает сына теории магии или каким-то другим наукам, вроде алфавита, привлечь его внимание не смогу даже я. Ну разве что пройдусь мимо него полностью обнажённой. Правда, я никогда не позволю себе таких вольностей в присутствии сына.

Спустившись на кухню через полчаса, не могу сдержать улыбки от вида перепачканных мукой моих любимых мужчин. Они решили испечь на завтрак блинчики.

— Мам, у нас что-то не так. Комочки не расходятся.

Я попыталась скрыть улыбку, чтобы показать, с какой ответственностью отношусь к проблеме, которую сын считает серьёзной.

— Так, давайте вы сходите погулять, а я попытаюсь всё исправить, идёт?

Деймин ласково посмотрел на меня и подтолкнул Джейми в спину.

— Пошли, чемпион, проверим, не разучился ли ты пинать мяч.

Сын с энтузиазмом побежал в сторону двери, а я принялась готовить новое тесто.

Через полчаса я вышла на улицу, глубоко вдыхая свежий ренхенский воздух и пытаясь насытиться им. Сегодня вечером мы возвращаемся домой. Работа не может больше ждать.

— Завтрак готов, — громко крикнула, плотнее закутываясь в кардиган.

— Я первый, — слышу довольный детский голос и с улыбкой наблюдаю за тем, как Джейми пытается обогнать своего отца.

Деймин перехватил мальчика, и, закинув его себе на плечо, начал щекотать.

Под звонкий детский смех они зашли в дом, а я немного задержалась на крыльце, улыбнулась разгорающемуся Хеллерстену, затем вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Без помощи рук. Многие вещи становятся гораздо проще, когда у тебя есть магия.

Конец

Оглавление

Пролог

Глава 1. Первое лето

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8. Второе лето

Глава 9

Глава 10

Глава 11. Третье лето

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17. Четвертое лето

Глава 18

Глава 19. Пятое лето

Глава 20. Шестое лето

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24. Седьмое лето

Глава 25

Глава 26. Восьмое лето

Глава 27

Глава 28. Девятое лето

Глава 29

Глава 30

Глава 31. Десятое лето

Глава 32

Глава 33

Эпилог