Волей судьбы (СИ) [Нейлин] (fb2) читать постранично

========== Вечер для двоих ==========

Черный мотоцикл ловко лавировал между машинами, нарушая все правила дорожного движения и пожиная самые изощренные проклятия. Свернув в одну из тихих улочек, он притормозил, а затем и вовсе остановился возле магазина цветов. Молодой парень, на вид не старше двадцати пяти лет, с видом знатока принялся разглядывать товар, мысленно составляя композицию и представляя, как букет будет смотреться в руках того, кому он предназначался. Всего пара мгновений, между тем, как он возьмет цветы и поставит в вазу, но именно они-то и были самыми важными. Лазурно-голубые глаза, золотые волосы, аристократичные черты лица… Сейчас как раз цвела сирень, но рядом с пушистыми ветками стояли не менее роскошные тюльпаны, розы, гиацинты, крокусы и ирис. Были так же лилии, калы и орхидеи, но их время еще не пришло, а потому он на них даже не посмотрел. Белая сирень с розами и герберами? Крокусы и тюльпаны? Ирисы и качим? Он остановил свой выбор на сирени и, бережно упаковав нежные цветы, продолжил свой путь.

Хотелось добраться домой как можно скорее и увидеть самую обворожительную улыбку на свете. Да. Увидеть, как эти руки, сильные руки, бережно берут цветы, как он блаженно прикрывает глаза, на губах появляется мечтательная улыбка, и он чуть подается вперед, едва касаясь носом лепестков. В грудной клетке приятно защемило от представшей перед внутренним взором картины, и он нажал на газ. Вздумай человек гонять на такой скорости, он бы уже давно лежал в могиле или отправил бы туда кого-нибудь из пешеходов, но он не был человеком и мог позволить себе безумные гонки с ветром наперегонки.

Выехав на трассу, он проехал пару километров и наконец, сбавив скорость, свернул на проселочную дорогу. Их дом был единственным в этой глуши и собственно за это они его так любили – небольшой, уютный, скрытый от посторонних глаз за кустами и деревьям. Маленький рай только для них двоих. Новенький серебряный «Кадилак» чинно стоял на своем месте и, поставив свое черное сокровище у него под боком, парень направился в дом. Дверь по обыкновению была открыта – днем ее не имело смысла запирать, зато проще было выходить на веранду и лужайку за домом.

– Крис?

Голос прозвучал из кухни. От туда же пахло едой.

– Нет, медведь грызли. Сейчас приду и съем, – отозвался он.

– Угу, только сапоги сними, – покладисто согласился голос. – Я только что вымыл пол.

Крис покорно снял обувь – все равно терпеть ее не мог – и прошел в первую дверь справа. Как он и ожидал, его красавец во всю хозяйничал у плиты. Демон опустился на табуретку и подпер голову рукой, умиленно рассматривая супруга: золотые локоны собраны в слегка растрепанный хвост, простая клетчатая рубашка на выпуск, джинсы, фартук.

– Я тебе цветы привез, – так и не дождавшись внимания сообщил Крис.

– Сирень, – одобрительно заключил он не оборачиваясь, но видимо учуяв запах. – Одну секунду.

Щелкнул регулятор. Звякнула кастрюля, когда он передвинул ее на холодную конфорку. Теперь он обернулся и Крис с упоением засмотрелся на эти чудесные голубые глаза. Небесная лазурь – только его, только для него.

– Это мне? – ласково улыбаясь поинтересовался хозяин дома, указывая на зажатый в руке демона букет.

– А? – Крис на секунду потерялся в мыслях, но затем спохватился. – А, да, конечно…

– Спасибо, – он взял цветы и нежно коснулся губами только что державших их пальцев. – Они прекрасны.

– Эйл? – демон ухватил любимого за рукав, так и не позволив ему уйти за вазой. – А нормально поцеловать?

– Вымогатель, – лукаво сверкнул глазами тот, но выполнил свой долг с энтузиазмом и наслаждением.

Когда Келефиндель вернулся на кухню стол уже был накрыт на двоих, а демон как раз доставал из холодильника собственную еду – сырое мясо, сметану и кефир.

– Я тебе вчера из больницы кровь привез, – вспомнил мужчина.

– Оставлю на ужин, – решил Крис, взял с плиты последнюю кастрюлю и поставил на стол. – Тебе воду, сок или вино?

– Грейпфрутовый, спасибо.

Демон украдкой наблюдал, как его любимый стянул с волос резинку и золотые локоны рассыпались по плечам. Каждое движение, каждое действие – он мог любоваться им вечно. Его голубоглазое чудо – самое великолепное из всех чудес.

– Как больница? – поинтересовался Крис, про себя ругаясь на то, что его чудо, небось, опять перерабатывает.

Сутки на работе, сутки дома: с одной стороны хорошо, что можно без зазрения совести гулять или заниматься своими делами. Но с другой стороны, Келефиндель порой так сильно уставал, что в свободный день в лучшем случае выбирался на веранду и оставался там до вечера, уткнувшись в книгу или журнал.