Коллекционные карточки и фигурки (СИ) [JohnLemon] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Детские воспоминания. Что они значат для каждого из нас? Для кого-то — это целая эпоха, заключенная в одном десятке лет. Эпоха, наполненная блаженным неведением, счастьем и беззаботностью. Эпоха, когда ты еще не познал суть жизни, а мир, кажется, таит в себе чудесные и сказочные тайны. Но, для некоторых детство — это то, что хочется больше всего на свете, так сказать, — похоронить на задворках своей памяти. Закопать настолько глубоко, чтобы даже перед лицом смерти не вспоминалось. Но, как бы то ни было, а детство — это сказочная, волшебная пора, еще и потому, что многие простые и повседневные вещи кажутся волшебными, необычными.

Для Имаи Тэруко детство — весьма противоречивый жизненный этап. Скорее, такой себе «перевалочный» момент в жизни длинной в пятнадцать лет. Когда, вроде бы все просто, а с другой стороны, — чертовски сложно. Когда, в свои почти десять лет, она мучилась от гнета родителей, от наседания учителей и от порицания своих немногочисленных знакомых. Друзей у Тэруко совсем не было. Вернее как, были те, с кем можно было обменяться очередными выпусками комиксов или манги, с кем можно обсудить игру или выменять на редкую фишку или коллекционную карточку настоящего резинового динозавра или монстра, у которого одно щупальце отвалилось, но и так сойдет. Своей крутости от этого он не потерял.

Большинству своих одноклассников, Имаи запомнилась как хулиганка со смешной стрижкой. Бич всех младших школ, и вообще, «дворовых» ребят, были — вши. Ничего необычного, но весьма неприятная штука. И ничего другого родители девочки не придумали, кроме как собственноручно остричь ее, и густо обработать голову самым дурно пахнущим средством, которое только могли найти. Но ведь, с другой стороны, чем радикальнее метод лечения — тем быстрее и качественнее будет результат. И ничего, что теперь казалось, будто у Тэруко стригущий лишай, главное, что вши побороли. И ничего, что теперь от девочки шарахались даже учителя, а школьная медсестра ежедневно устраивала террор, осматривая ее многострадальную голову, главное ведь, — что цели достигли, да. Другим, почему-то, везло больше. Родители всячески старались сберечь драгоценные волосики своего чада, поэтому методично и долго обрабатывали каждый миллиметр головы и, главное, заботились о том, чтобы их ребенок не стал изгоем или посмешищем по такой банальной причине как — вши. Но, родители Имаи были не из тех людей, которые привыкли «заморачиваться» по пустякам. Главное ведь подействовало, а профилактика в качестве жуткой стрижки лишней не будет. Помимо всего прочего, девочка была немного полновата. Что весьма сильно влияло на ее жизнь в негативном ключе. И вроде бы, она была крайне подвижным ребятенком, ела не много, но лишний вес все не уходил. Мать приняла решение — не вмешиваться, авось перерастет. Помимо прочего, к недостаткам Тэруко можно причислить ее вечно сбитые колени и множественные синяки по всему телу, а так же ссадины покрывающие чуть ли не каждый миллиметр рук и ног. Поэтому, девочка всегда ходила заклеенная лейкопластырем всяких форм и размеров, а так же с ног до головы перемазанная зеленкой. Как можно было понять, нежности и особой «девчачести» это ее виду не придавало. Не говоря уже о вечно не снимаемых гипсовых повязках. Тэруко росла полноценной хулиганкой и той еще забиякой. Да и, как ей казалось, — лазить по деревьям и бегать по детским площадкам с мальчишками гораздо проще, чем натягивать на себя платье, путаться с длинными волосами и страдать каждый раз, когда обуваешь неудобные туфли.

С Имаи не хотели дружить одноклассницы. Вернее, нет, лучше сказать — они просто брезговали с ней даже говорить, не то чтобы дружить. Школьная форма девочки была постоянно перекошенная, да и видок у нее был крайне безобразный. О куклах и популярных сериалах с ней не поговоришь, свежими раскрасками не похвастаешься, да и новый пушистый пенал в виде панды она уж явно не оценит, не говоря уже о крутых блестящих заколках и прочих безделушках, которые так любили девочки. Зато с одноклассниками отношения более-менее ладились. Тэруко часто обменивала зачитанные до дыр выпуски комиксов и манги на, какие-то более интересные и редкие. Также любила обменять свои многочисленные фигурки монстров всех форм и размеров на коллекционные карточки с теми крутыми персонажами мультсериала, который шел субботним утром по национальному каналу. Она ведь так любила эту крутую песню, которая звучала перед началом серии. Скакала в пижаме перед телевизором и просто выкрикивала всякие вырванные из контекста фразы, которые могла расслышать. Иногда получала подзатыльник от старшей сестры за лишний шум в семь утра в субботу, но чаще всего, та лишь снисходительно мотала головой и надевала на голову наушники, чтобы не слышать завывания этого маленького домашнего тирана. А потом, не дай Бог, в серии была какая-то невероятная схватка с очередным злодеем, то задницу Тэруко так и подрывало с пола, и казалось, будто она смотрит какой-то футбольный матч, не иначе. И каждый раз, болея за кого-то другого. На прошлой неделе это был какой-то супергерой, который, тремя ударами отправил мерзкого монстра в нокаут.

— Эй, Тэру! — послышался крик женщины, а затем грохот посуды. — Тэру, твою… блин…! Тэру!

— Мам, я ушла! — девочка в охапку схватила все свои игрушки и в три прыжка перескочила крыльцо.

— Вот сорванец! Я клянусь, отдам тебя в пансионат! Одни проблемы от тебя! Посмотри на свою сестру и на себя! Тэру! — через мгновение женщина показалась на пороге дома, замахав небольшим желтым полотенцем.

Все пальцы на ее правой руке были перемотаны лейкопластырем. Как и ожидалось, не без помощи своей непоседливой дочурки. Сделав глубокий вдох, женщина тяжело осела на крыльцо.

— Мальчишка какой-то растет…

Внезапно на ее плечо легла тяжелая рука мужа. Мужчина зажал зубами все еще тлеющую сигарету.

— Ничего, с осени отдадим ее на перевоспитание. Я уже нашел подходящее место.

— Куда это? — женщина заметно встрепенулась.

— Есть один пансионат интересный. Управительница показалась мне весьма серьезной и надежной женщиной. Она-то наверняка поумерит ее пыл и пустит энергию в нужное русло.

— Ох, если даже мой отец не смог, то с чего ты решил, что она сможет?

На что мужчина лишь покачал головой, и что-то буркнув себе под нос, скрылся за дверью. Младшая была настоящей головной болью всей семьи.

Девочка быстро бежала по аллее, ведущей к детской площадке. Не смотря на то, что была поздняя весна, старшая сестра все же заставила ее надеть кофту с длинным рукавом. Как бы то ни было, а она переживала за свою маленькую непоседу. Нужно было спешить, ведь одноклассники ждать ее долго не будут. А сегодня как раз Мичи должен принести новую коллекционную карточку и Тэруко так удачно была первой на очереди, кому она будет принадлежать ближайшую неделю. Все мысли ее были заняты этой самой карточкой. Интересно насколько она крута? Наверное, блестящая вся или еще лучше, ее можно будет вертеть, и смотреть, как герой двигается. Нет, это было бы слишком круто. В прошлой серии был такой обалденный супергерой, да и монстр тоже. Вот было бы здорово, если они вдвоем оказались бы на карточке, на обороте. Девочка радостно улыбалась своим мечтаниям, практически ощущая уже шероховатую поверхность столь желанного предмета, кончиками пальцев. Пока не услышала громкий крик и какой-то странный смех, доносящийся с той самой площадки, на которую она спешила что есть сил. Это были голоса не только ее одноклассников, но и чьи-то еще. Она точно не слышала их раньше. Наверное, какие-то чужие ребята, возможно даже не из их района. Обычно Тэруко проводила много времени в пределах этой самой площадки и знала почти всех, кто играет здесь.

Девочка резко остановилась и с тихим шуршанием спряталась за огромным кустом, который находился аккурат возле деревянной скамьи, на которой так любили заседать мамочки с колясками. Просунув свое круглое лицо между веток, она присмотрелась. Там было слишком много мальчиков. Большей части из них, она совершенно не знала. Они были, очевидно, старше нее и выглядели слишком агрессивно как для обычных ребят. Шум на площадке стоял невероятный. Кто-то кричал, переходя на жутко странный истерический смех. Кто-то носился вокруг толпы и выкрикивал странные словосочетания. Больше похожие на призывы или цитаты, вырванные из сюжета какого-то мультфильма. Сложно было разобрать. В центре толпы стоял мальчуган, который испуганно смотрел по сторонам, выставив перед собой свои дрожащие руки. Было заметно, что толпа на него наседала и, возможно, ничем хорошим это наседание не закончится. Мальчуган что-то мямлил, и взглядом отчаянно выискивал помощи или поддержки в глазах тех самых ребят.

— Эй, Сэдэо, хватай его! Тошиюки, помоги! — кричал самый высокий из всех.

— Ребзя, навались! — крикнул кто-то из толпы, и тогда началось самое жуткое.

Мальчишку схватили за руки и резко усадили на землю. Несмотря даже на то, что тот брыкался и как-то странно размахивал руками. Напор обидчиков определенно был ощутимей. Силы оказались не равны. Он один против толпы уж точно не смог бы выстоять. Тэруко напряглась. Сейчас должно произойти что-то неприятное. Сомнений не было. Мальчуган кричал нечто вроде «оставьте меня в покое» и «да вы не понимаете», но никто его не слушал. Как только толпа стала смыкаться все плотнее, девочка уже прятала под кустом свои «сокровища», которые должны принести ей право на владение желанной карточкой и схватила огромный камень в правую руку, а в левую какую-то пустую пластиковую бутылку, валяющуюся возле мусорного бака.

— Давай, покажи ему Нобу! — кричала толпа, ободряюще размахивая руками.

— Ну что, готов получить свое наказание, чудик? — с самодовольной ухмылкой, мальчишка приставил палку к животу своей «жертвы». Словно, то был какой-то меч. — Стремный монстр.

— А ну разошлись, шпана! — послышался откуда-то девичий крик, а после небольшой камень полетел в толпу ребят.

Те же, резво бросились врассыпную. После, полетел еще один камень, именно в тех настырных, которые продолжали держать перепуганного пацана. Тэруко запаслась небольшой кучкой камней и устроила настоящий обстрел. Она как полководец махала бутылкой и забрасывала мальчишек «снарядами».

— Сейчас кому-то в голову долбану! Разошлись! — кричала воинственная девчонка.

— Это же плешивая-вшивая Тэру! Мерзкая Тэру! — завопил кто-то из ребят, а остальные резво подхватили. Так было всегда. Стоит тебе чуточку чем-то отличиться от остальных, как сразу же прилипало противное прозвище.

Мальчуган же, которого так усердно держали, воспользовался моментом, и вырвался из цепких рук, бросившись наутек. Поспешно скрываясь в ближайших кустах. Всем уже было не до него. Внимание шпаны привлекала девочка, которая громко кричала и забрасывала их камнями.

— Эй, лови ее! Привяжем к дереву эту плешивую! — скомандовал заводила, который не так давно пытался вынести приговор так называемому «чудику».

— Да я от вас места мокрого не оставлю! — не унималась Имаи, понимая, что бежать нельзя. В кустах же ее добро спрятано. А вдруг кто найдет и украдет? Что тогда она делать будет? Как же ее желанная коллекционная карточка? Неужели, Мичи отдаст ее другому?

— Лови вшивую Тэруко! — кричали ребята, несясь на твердо стоящую на своем месте девочку.

Девчонка знала, что нельзя убегать. Ни в коем случае нельзя. Она выставила перед собой несчастную бутылку и зажмурилась. Внезапно послышался крик, даже похожий на какой-то воинственный рев. Это тот самый перепуганный мальчуган выскочил из кустов и бросился на самого шумного из толпы. На заводилу. Он с неистовой ненавистью пинал того и вцепившись маленькими ручками в его волосы, так и намеревался сделать и его плешивым. Пацан кричал и размахивал кулаками. Пару раз, зарядив по голове отчаянному мальчишке, и то, скорее случайно, чем намеренно. Но, тот не отступал. Он как зверек, рычал, кусался и колотил своего «врага». В ход пошли ноги, и задница обидчика получила пару смачных пинков. Вся шайка стояла и не двигалась. Видимо правду говорят, что «выведи из строя» главаря, остальные сразу разбегутся. Так и произошло. Толпа остановила свой побег только тогда, когда Тэруко отбросила в сторону бутылку и кинулась разнимать драчунов. Она схватила под руки разбушевавшегося мальчугана и оттащила того в сторону. Тот брыкался, махал руками и локтем заехал девочке по щеке, оставляя огромное красное пятно. Наверняка скоро на том месте проявится синяк. Но, благо в глаз не попал.

— Да ну их, бешеные какие-то! Завтра поймаем этого болвана и отомстим! — крикнул плюющийся парнишка, и, присоединившись к остаткам своей «банды» резво покинул детскую площадку. Подмечая, что рядом начинают собираться заинтересованные взрослые.

— Эй, успокойся! — девочка резко усадила мальчишку в песочницу, а сама отскочила в сторону. Ее щека начинала синеть.

Тот же, словно опомнившись, тяжело дыша, завертел головой. А после, поднял свои огромные глаза на Имаи и чуть отполз назад.

— П-п-прости, — забубнил он, подмечая синеву на ее лице.

— Ты чего запуганный такой? Тебя так часто обижают? — девочка осматривала себя, надеясь что кофта осталась цела, ведь родители уж точно не купят ей новую после того как им расскажут что их дочурка устроила на площадке.

— Не совсем, — пробубнил он себе под нос.

— Тебя как зовут? Я Имаи Тэруко. Ну, или Тэру. Я тут часто гуляю, но тебя не видела раньше. Ты из другого района, да? — она протянула грязную и пыльную руку мальчику.

Тот, лишь как-то странно осмотрел ее, с неким подозрением, а после, неуверенно пожал.

— Меня Гароу зовут. Я тут часто бываю. Я видел тебя, — все бурчал он себе под нос.

Девочка, которая была его спасительницей совершенно не подходила своим видом вообще под слово «девочка». Она была немного полновата, носила странную мальчишескую одежду. Ее колени были в отвратительных ссадинах покрытых корочкой из крови и сукровицы, а круглое лицо странно улыбалось. Ее короткие волосы, неровно остриженные по бокам, внушали только отвращение и беспокойство о ее здоровье, как минимум. Такие прически здоровые люди не носят. А еще, ее руки были грязные и какие-то неприятно влажные. Обычно, мальчишка других детей называл «девочками». Тех, на кого хотелось смотреть и смущаться от их звонкого смеха и добродушных улыбок.

— Э? Часто бываешь? Как странно, — она деловито потерла пальцами подбородок, а после подпрыгнула на месте словно опомнившись, — забыла совсем!

Резко рванув в сторону лавки, девочка кинулась к своему кусту стараясь откопать свои «драгоценности». И о чудо, все они были целы и невредимы. Правда вот в пыли и муравьях. Но то ничего, Имаи их быстро отряхнула и вытерла о себя. Негоже такому добру быть в таком состоянии. Гароу же, удивленно смотрел на стоявшую, на четвереньках Тэру копающуюся под кустом. Медленно поднявшись на ноги, он старательно отряхнул свои светлые шорты, подмечая, что те стали далеко не светлые. Дома его точно убьют за такое небрежное отношение к вещам.

Уже через мгновение, довольная Тэруко вприпрыжку мчалась к своему новому знакомому держа в охапку все свои разменные вещицы.

— Смотри, что у меня есть! — кричала она, плюхнувшись на ближайшую скамью, разбрасывая на ней свое добро, — ты любишь монстров? Или супер-героев? А супер-зверей?

— Ну, совсем немного, — мальчишка как-то смущенно спрятал за спиной руки и, пытаясь не выдавать крайнюю степень заинтересованности, медленно приблизился к лавке.

— Вот! — с гордостью девочка подняла над головой яркого зеленого зверя похожего на смесь ящерицы и какой-то лягушки. Он выглядел довольно жутко, да еще с надломанной лапой, которая была старательно перемотанная черной изолентой. — Он самый крутой! На прошлой неделе его победил мой любимый герой! Вот! — она взяла в другую руку фигурку мужчины облаченного в сине-желтый костюм с ярко-фиолетовым плащом.

— А мне больше вот этот нравится, — неуверенно промямлил Гароу, указав взглядом на жуткую фигурку человека с головой акулы и лягушачьими перепонками между пальцами. Вообще, он должен быть еще и с хвостом, но тот был оторван, а на его месте красовалась черная бусина от булавки. Видимо Тэруко пыталась починить игрушку.

— О, он тоже крутой, пусть и самый страшный, — воодушевленно залепетала девчушка. — А, знаешь что, хочешь я его тебе подарю? — она с крайне добродушной улыбкой продемонстрировала все свои огромные щели оставленные выпавшими зубами, и протянула ему того самого монстра. В некоторых местах уже прорезались «клыки», от чего ее улыбка была скорее смешной и нелепой, нежели милой и нежной как у любой девочки.

— А мне нечего тебе подарить, — мальчик обхватил такую желанную фигурку обеими руками и грустно осмотрел ее.

— Ничего, мне папа еще купит, — а когда девочка засмеялась, то это просто не могло не вызвать желания ляпнуть какую-то шуточку по поводу ее странного смеха и отсутствия большей части зубов. Но Гароу воздержался, сдавленно хихикнув. Она казалась ему какой-то странной и смешной одновременно. Не отвращала уж точно, и то хорошо. Да и доброй вроде была, по крайней мере, на первый взгляд.

— А мне не купит, — буркнул он себе под нос.

— У вас что, денег нет? — удивленно захлопала глазками Тэруко.

— Есть, просто обычно он ничего мне не покупает, ну… крайне редко разве что.

— Тогда возьми вот еще и его. Он тоже крутой! — девочка всучила мальчишке в руки еще одну фигурку не менее нелепого монстра.

— С-спасибо, — он был крайне смущен такой невиданной щедростью.

Внезапно мальчуган опомнился и, прижав одной рукой драгоценные игрушки к себе, закопошился другой в кармане своих шорт, явно что-то выискивая.

— Вот! — наконец изрек он, протягивая Тэруко помятую коллекционную карточку, — это тебе!

— Офиге-е-е-еть… — протянула та, сощурив глаза, чтобы слезы вдруг не полились от счастья. — Это же она, последняя из коллекции! Я так ее хотела, но мне не попалась. Откуда она у тебя?! — ее глазенки заблестели, и она с крайней степенью заинтересованности уставилась на Гароу, будто тот скрывал какой-то очень важный секрет и вот-вот раскроет его ей.

— Утром попалась в коробке с хлопьями, — он испуганно отступил назад, чуть покраснев, — думал ее себе оставить, но раз ты мне надарила столько всего…

— Бли-и-и-ин какая везуха! — все не унималась Тэруко, схватив несчастную помятую и чем-то перепачканную карточку обеими руками и подняв ее над головой. — Вот круть, же. Повезло, так повезло.

— Она твоя, можешь оставить ее себе, — мальчуган улыбнулся, зажмурившись. Его глаза всегда превращались в две щелочки, когда он так радостно улыбался.

— Гароу, ты крутой! Спасибо! — завопила Имаи, — приходи завтра еще, я покажу тебе всю свою коллекцию!

— Приду. Если найду еще карточки в хлопьях, я тебе принесу. А ты можешь мне обменять их на какие-то игрушки, — подумав, что ляпнул лишнего, мальчишка немного смутился, а затем решил добавить, — если ты не против.

— Я только за, партнер!

Они пожали друг другу руки, в знак заключения крайне выгодного договора для обоих.

— О, смотрите, стремный чудик и плешивая, любовь тут устроили! — послышался знакомый отвратительный голос, откуда не возьмись. Видимо «банда» возвращалась за возмездием.

— О блин, опять этот урод, — Тэруко устало вздохнула, сползая с лавки. Подмечая, что Гароу подозрительно напрягся и как-то сильно уж прижимал свои подарки к себе.

— Когда они уже отвалят, наконец? — раздраженно пробурчал тот, чуть попятившись.

— Эй, ты чего такой трус? Сейчас раздадим им всем, и отстанут, — девочка уже начала поднимать рукава своей многострадальной кофты, как вдруг услышала до боли знакомый голос.

— Тэруко!

Она резво обернулась, и устало закатила глаза. Слишком уж театрально вздохнув.

— Опять он…

Гароу завертел головой, пытаясь понять, кого это его новая знакомая имеет в виду. Как заметил, что на детской площадке появился старик. Немного осунувшийся, но довольно крепкий на вид. Его густые и совершенно седые волосы были аккуратно зачесаны, а усы забавно шевелились. Мальчуган лишь смущенно потупил взгляд, опуская голову. Его ладошки ощутимо вспотели, от чего игрушки начали выскальзывать из рук.

— Сейчас я им наваляю, а потом можешь нотации читать, — решимости Тэруко мог позавидовать даже самый бывалый воин. Она еще раз посильнее засучила рукава и только ринулась в бой, как была резко схвачена за шиворот.

— Детка, ты же девочка, — мягко проговорил старик, чуть улыбнувшись. Его явно умиляла такая хулиганская сторона непоседливой внучки.

— Пусти старик, я тут своего друга защищаю! — брыкалась девочка, от чего ткань ее кофты затрещала.

— О, так это твой друг? — он перевел взгляд своих голубых глаз на скукоженного и насупившегося мальчишку.

— Да! А эта шпана нам мешает деловые встречи проводить! Гароу мне карточки будет приносить, а я ему свои игрушки!

— О, молодой человек, так вас Гароу зовут? — старик добродушно улыбнулся и присев на корточки, протянул ему свою морщинистую руку.

Тот лишь, как-то с долей смущения и страха, крайне неуверенно пожал ее.

— Приятно познакомится, — буркнул он забавно надув щеки.

— А меня зовут мастер Бэнг, слышал о таком? — улыбка не сходила с лица старика, и еще его взгляд. Уж слишком заинтересованный. Будто он приценивался, или даже оценивал.

— Деда, не все обязаны тебя знать! — вмешалась Тэруко, подмечая, что агрессивно настроенная «банда» начала разворачиваться в другую сторону. Видимо никто не хотел вступать в споры и драки с ее дедом.

— Мое додзе, вообще-то, одно из самых популярных в городе, и за его пределами тоже, — на мгновение показалось, что в его голосе звучит неописуемая гордость.

— Ты, его еще и завербуй! Всех друзей у меня забираешь! — девочка возмущенно топнула ножкой и сжала руки в кулаки. Казалось, что еще слово, и она в мгновение зарядит этим самым кулаком деду по голове.

— Хорошая идея, — воодушевился тот. Он, продолжая улыбаться, протянул снова свою руку мальчишке, — не хочешь ли стать сильным, Гароу?

— Сильным, как Князь тьмы и Дьявольский краб из седьмой серии? — заметно воодушевился тот. Его глаза стали гораздо больше, и заблестели как два драгоценных камня на солнце.

Старик загадочно подмигнул своей внучке, на что получил лишь угрюмое выражение лица и высунутый язык. Девочка никогда не стеснялась выражаться и демонстрировать крайне эксцентричные жесты при нем. Ведь это ее дед. И еще каких-то девять лет назад, он в промежутках между усиленными тренировками, методично вытирал ее розовый зад, учился менять подгузники, и развлекать мелкую, чтобы та не плакала. Родителям не всегда хватало времени на малышку, как бы печально это не звучало. Тэруко фактически выросла у него на глазах, да и на руках. Правда, от ее воя уж очень сильно болела голова. И Тэруко прекрасно знала об этом, но предпочитала лишний раз не вспоминать. Это же ее деда. Он должен быть авторитетом в ее глазах, но никак не нянькой.

— Может даже и сильнее, — уверенно проговорил Бэнг, — гораздо сильнее!

— Круто! — мальчишка посмотрел на свою новоиспеченную подругу и, заметив ее обиду, заметно погрустнел, — ну… может я как-то сам, в таком случае? — промямлил он.

— Ну, уж нет! Двери моего додзе, для тебя всегда открыты. И я буду очень рад, если у меня появится такой ученик как ты, Гароу. Давненько я не видел такого воодушевления во взгляде.

— И что он теперь переедет в твою «дыру» с концами? — не переставала бурчать Тэру.

— Немного уважения, юная леди, — старик заметно нахмурился.

— Но, ведь Тэруко… и я обещал карточки, — он искоса бросал виноватые взгляды на надувшуюся, словно шар, девчонку.

Ведь он явно был не против переехать к этому мастеру Бэнгу, лишь бы стать сильным и не давать себя больше в обиду. Да и отец вряд ли станет возмущаться. Сбросить такой балласт, будет для него настоящим подарком.

— Тэру, милая, ты отпускаешь своего друга? — как-то уж больно ласково начал старик, — посмотри, он так сильно хочет.

Имаи стояла неподвижно и лишь нарочито дергала головой, явно показывая, что вести диалог совершенно не настроена. Это был уже неизвестно какой по счету ее самопровозглашенный друг, которого ее горячо любимый дед утаскивал под покровы своего додзе, где те бесследно пропадали. В этот раз девочка не хотела уступать. Ведь этот чудик, которого дразнят, казался ей очень интересным ну и, конечно же, карточки. Кто еще согласится вот так таскать для нее коллекционные карточки? Но, увидев горящие глаза Гароу, его поджатые дрожащие губы и умоляющий взгляд, а так же эти маленькие ручонки которые так неистово сжимали игрушки, Тэру наконец сдалась.

— Ладно, — внезапно буркнула она. — Но, с условием!

— Конечно! — воодушевился мальчуган, подпрыгнув на месте, заставляя старого мастера лишь больше умилиться его рвению.

— Мы будем обмениваться, и ты будешь приносить мне карточки! Каждую субботу, в полдень, именно на этом месте! — она выставила перед носом мальчишки указательный палец и серьезно пригрозила ему. — Иначе я тебе сама наваляю так, что никакого додзе ты не увидишь.

— Я согласен! — и снова эта его широкая и такая радостная улыбка. Эти суженные глаза и этот выпавший передний зуб. Гароу знал, что может быть милым если очень сильного того захочет.

— Как чудесно, что ты умеешь идти на компромисс, — старик поднялся на ноги и ласково потрепал девчушку по ее спутанным коротким волосам. — Взрослеешь, Тэру.

— Еще чего, — она снова забавно надула щеки, сложив руки на груди. — Просто ему очень хочется ведь, а я-то что… я же не могу запретить.

Выход нового сезона супергеройского мультсериала ознаменовался очередным эксклюзивным набором коллекционных карточек. В каждой третьей пачке кукурузных хлопьев можно было найти желаемую, и пополнить свою коллекцию. Тэруко, как и ожидалось, в очередной раз не повезло. Однажды ей попался какой-то второсортный герой, но того, кого она так хотела получить — не было. Поэтому, все надежды были на Гароу и его небывалую удачу. Поспешно набив желудок столь ненавистными хлопьями, которые покупались исключительно из-за этих злосчастных карточек, девочка выскочила из дома даже не удосужившись переодеться. Ее резиновые тапочки мешались при беге, но это не было поводом для опоздания. Лавочка на детской площадке пустовала. Видимо, рано она пришла. Умостившись на ней поудобнее, Тэру принялась пересматривать сегодняшние фигурки. Она ведь специально упросила отца накупить ей как можно больше, чтобы предложить своему другу возможность выбрать понравившуюся. Ведь за такие ценности, которые он ей предлагал, грех было зажимать все самое лучшее. Но прошел час, а Гароу так и не было. Второй, Имаи тоже провела в одиночестве. Грустно осматриваясь по сторонам, девочка лишь поджала губы и с силой сжала перемотанные лейкопластырем коленки. Он не пришел. Даже через три часа не пришел. Глаза защипало, а по пухлым щекам покатились крупные слезинки. Тихо всхлипывая, Тэру не знала, сколько времени она провела на той ставшей в одно мгновение ненавистной детской площадке, до последнего не теряя надежды увидеть знакомую белобрысую макушку и радостный взгляд. Очередной друг бросил ее. Опять.

Много лет прошло с того момента, когда Имаи так беззаботно гуляла по этой детской площадке. Она, ежедневно проходила мимо, вначале по дороге в среднюю школу, потом в старшую, а теперь на работу. В университет она так и не поступила, да и особо не старалась, если честно. Зато нашла неплохую подработку с удобным графиком и расположением. Получалось даже на дороге экономить и ездить либо на велосипеде, либо и вовсе пешком идти. Задорно напевая себе под нос какую-то бодрую мелодию, девушка не торопясь шла домой, наслаждаясь последними теплыми летними деньками. Солнце, правда, все еще припекало, но, не смотря на это, ветер благополучно сглаживал ситуацию. И вот она, ее привычная с детства площадка. Она уже столько лет садилась на ту самую лавочку, каждую субботу ровно в полдень и ждала. Ждала своего друга, который просто исчез. И даже расспросы у деда о нем не давали никаких результатов. Тот упорно молчал или говорил что-то невнятное, или же просто открыто игнорировал любые вопросы о Гароу. С чем это было связанно, Тэру не знала да и знать не хотела. Пришел ли он в его додзе тогда? Начал ли изучать боевые искусства? Жив ли он вообще? Не покалечился ли на очередной тренировке? Ведь старик был так суров, об этом Имаи знала не понаслышке. Но друг не приходил. Не пришел он и через два года и через пять лет. Теперь же, она скорее по привычке, приходила на эту так наскучившую ей площадку и ждала. Вдруг над кустами мелькнет знакомая макушка.

Был обычный день. О таких не следует даже упоминать. Такие, не остаются в памяти и не являются чем-то важным в жизни. И вот, снова та самая площадка замаячила на горизонте. Та самая лавка у ограждения. И вот, какой-то мальчуган сидит на ней и с кем-то оживленно беседует. И вроде бы, ничего необычного, но все же, кое-что привлекало внимание раззадоренной рано окончившимся рабочим днем девушки. Это тот самый собеседник, который задумчиво и крайне заинтересованно рассматривал небольшую книжечку в руках, то и дело, кивая мальчугану. И что-то было в этих острых чертах лица знакомым. В этом вздернутом кончике носа. В этих огромных глазах. В этих нахмуренных бровях. В этом задумчивом взгляде, в котором все еще отражалась детская наивность. В этой странной прическе, которая явно прибавляла роста. Девушка сосредоточенно таращилась на этого странного человека, судорожно перебирая в голове все знакомые образы, под которые этот незнакомец мог подойти. Наконец юноша заметил ее, и как-то странно склонив голову на бок, сощурился, явно присматриваясь. И тут, словно удар током. Тэруко вздрогнула и расширила от удивления глаза. Ее брови сразу же вскочили вверх, а рот сам приоткрылся.

— Блин! — только и смогла выдавить она, резво перепрыгивая невысокое ограждение, кидаясь к лавке.

Юноша заметно напрягся, но двигаться не стал. Он лишь не сводил глаз с этой безумной, которая как тайфун надвигалась на него.

— Блин! — снова выкрикнула девушка, оказавшись совсем рядом, и с интересом всматриваясь в его хмурое лицо, наклонилась поближе. — Это же ты!

Он непонимающе скривился, как-то даже нервно поведя плечом. Эта странная ситуация начинала напрягать. Мало ему проблем, так еще какая-то сумасшедшая пристала.

— Ты ведь тот пацан, который внезапно исчез! Тебя что, пленил мой дед? — радостно кричала она. — Блин, столько лет тебя не видела! Лет шесть, не меньше! Ты ведь Гароу, да?

— Эм, а ты кто? — недовольно буркнул тот в ответ, чуть отодвигаясь от надоедливой девицы.

Неужели он был неосторожен? Неужели всего лишь несколько стычек с героями сделали его таким популярным?

— Тэруко! Я Имаи Тэруко! — она добродушно улыбнулась, все такой же странной улыбкой. Правда, теперь все зубы были на месте.

— Тэруко? — по его лицу было заметно, что сейчас он натужено пытался вспомнить, что это за Имаи Тэруко такая и откуда она его знает.

— Ну, черт, Тэруко я! Не помнишь? Я тогда толпу шпаны закидывала камнями в младшей школе. Забыл? Я тебе еще две фигурки отдала. Самые мои любимые, ко всему прочему! А наш договор об обмене? Ты мне карточки должен был приносить! — с неподдельной гордостью, проговорила она, а затем снова улыбнулась, взглянув теперь на юношу сверху вниз.

Мальчуган на лавке недоумевающе смотрел на всю эту картину и прерывисто дыша, покрывался потом. Слишком много людей стало нарушать его уединенное чтение справочника с героями. Слишком много событий и новых лиц завертелось вокруг него. Он к такому явно не привык.

— А, точно, та плешивая Тэруко, — юноша, наконец, заулыбался, откинувшись на спинку лавки. — Прости, с полным набором зубов не признал.

— А ты, я вижу, уже не такой забитый и перепуганный, как прежде, — она лукаво зыркнула на него, скрестив на груди руки.

Как бы не старался Гароу уложить в памяти этот новый образ, он явно понимал, что его знакомая детства уж очень сильно изменилась. Уже длинные волосы теперь причудливо завивались на концах, и беспорядочно спадали на спину и небольшую грудь чуть вздернутую вверх. Тонкая талия. Стройные ноги, но слишком тощий зад. От прежней полноты не осталось и следа. Миловидное лицо, правда, все еще осталось слегка округлым, с острым длинным носом, пухловатыми губами и темные, словно два черных омута, глаза с лукавым прищуром. Теперь Тэруко сложно было назвать угловатым хулиганом. Неужто, и правда переросла?

Девушка поспешно закопошилась в сумке, выудив оттуда потрепанного и явно пережившего не одно падение монстра. Некоторые его конечности были туго замотаны скотчем, а яркая краска уже порядком облезла. Монстра, именно из того самого субботнего мультсериала. Именно того, с клешнями как у краба. И именно того, на которого Гароу так хотел быть похож. Она прищурилась сильнее, лишь от того, что на глазах выступили слезы. Она готовилась к этой встрече так долго. Она носила эту игрушку с собой изо дня в день в надежде однажды обменять ее хоть на какую-нибудь коллекционную карточку. Неважно какую. Лишь бы только ее принес ей он — ее друг.

Гароу вначале задумчиво осмотрел эту потрепанную перекошенную фигурку, а затем, самодовольно хмыкнув, двумя длинными пальцами выудил откуда-то из закромов своего маленького кармана помятую, чуть надорванную коллекционную карточку, края которой были начисто стерты.

Тэруко, не удержалась и по ее щекам покатились крупные слезинки. Это заставило юношу убрать излюбленную ухмылку и слегка нахмуриться. Не любил он девичьих слез. Поспешно вытирая их, она дрожащей от волнения рукой протянула ему монстра, за что была мягко схвачена за тонкое запястье. Его руки теперь были гораздо больше ее, пальцы длиннее, а ладонь шире. Хват стал крепче. Да и сам он превратился в настоящего мужчину. Взгляд стал уверенный, и от той прежней смущенности не осталось и следа. Но все же, кое-какие детские черты проступали. Особенно тогда, когда его глаза округлялись, и этот острый кончик носа причудливо вздернутый вверх, выдавал в нем того мальчугана, который неловко переминаясь с ноги на ногу с силой прижимал к себе те несчастные игрушки, которых никогда бы и не имел, если бы не этот нелепый детский договор. Это был тот самый чудик, стремный «монстр». Сомнений совершенно не осталось.

Гароу внезапно поджал губы. Каждый раз он отчаянно собирался пойти на эту самую детскую площадку, встретиться там с Тэру, обсудить новую серию мультсериала. Ведь за нескончаемыми тренировками времени на просмотр телевизора совсем не оставалось. Старик гонял их очень уж сильно, абсолютно не жалея и не потакая слабостям. Тогда, вместо такой любимой заглавной песни, он слышал командные крики своего наставника и громкие вздохи других учеников. Тогда, ему оставалось лишь бережно собирать в небольшую коробочку все найденные карточки в надежде однажды обменять их на такие желанные фигурки. Тогда, у него остались лишь короткие воспоминания о той непоседливой девчонке с хулиганской внешностью. И не смотря на давно утерянную коробку, он уберег лишь одну единственную карточку, которая, как он был уверен, наверняка понравится этой странной мелкой хулиганке. Ведь она была тем единственным, что не раздражало его в тех самых воспоминаниях о прошлом.

— Ну что, наш договор в силе? — не без ухмылки поинтересовался Гароу.

— В силе! — на ее губах появилась та детская, нелепая улыбка, которую он так часто вспоминал.

========== Часть 2 ==========

Осень — хорошая пора. Волшебная, местами даже слишком. Наблюдать за опадающей листовой очень интересно. Кажется, что деревья совершают некий ритуал, не иначе. Вообще, для каждого осень значит что-то свое. Кто-то видит в ней только нескончаемую слякоть, дожди, и еще эти сраные листья которые и летят, и летят, и летят. От лета уже почти ничего не осталось, разве что солнце все еще кое-как отчаянно пригревает. Кто-то видит в осени романтику. Такую, которую обычно показывают в мелодрамах или описывают авторы в своих произведениях. В эту пору почему-то хочется влюбляться. Томиться, словно мясо в котелке под овощным соусом. Распадаться на части, и снова, кое-как нехотя собираться в одно целое. При этом непременно потерять какую-то частицу себя. Подарить ее этой странной поре — осени.

Для Гароу осень была всего лишь очередным временем года, которое в любом случае наступит, вне зависимости от того, любишь ты его или нет. С тех самых пор, когда он переехал в додзе этого чудного старика, прошло чуть более трех лет. Ему почти четырнадцать, а в глазах уже заметна усталость. Интересно, это у всех так проходит переходной возраст или только у него? Хотя, если верить книгам он должен уже подходить к концу. Но почему-то именно сейчас ощущался его пик. Хотелось бунтовать. Хотелось кого-то избить для начала, а потом взбунтоваться. Нет, или лучше просто взбунтоваться? Решить было трудно. Еще и с телом происходит что-то непонятное. Интересно, почему так неприятно смотреть на себя в зеркало? Лицо стало каким-то угловатым. Или, то просто, кажется? Еще и все тело становится каким-то странным. Каким-то непонятным. Вроде бы и мышцы видны, но чувствуется некая недоразвитость. Порой, это даже тренировкам мешает. Можно в одно мгновение потерять контроль, а это жутко бесит.

Сегодня, стоя перед зеркалом, Гароу ненавидел себя больше обычного. Мало того, что руки еще полностью не восстановились после вчерашнего усердия в спарринге с манекеном, так еще и тот инцидент, который настиг его с утра. Обычно такого не случалось. Ночью он спал крепко, как всегда. Вообще, тогда он еле ноги до футона доволок. Старик был беспощаден, так еще захотелось, и позаниматься индивидуально с ним. Черт его дернул вообще предложить ему провести еще одну тренировку. А он еще так обрадовался энтузиазму своего ученика.

— Вот черт, — зафырчал юноша, осмотрев еще раз свои ночные штаны. — Хорошо, что никто не увидел, — последовал усталый вздох.

Смущаться Гароу умел, и делал это теперь с завидным постоянством. Обычно, он мог себя контролировать. Да и как-то не до половых влечений пацану, которому нет еще и пятнадцати. Или как раз самое время для них? Но сегодня утром он понял, что его тело впервые так его подставило. Причем конкретно так подставило. Проснулся он как обычно, раньше остальных, но почувствовал некий дискомфорт. Мало того, что все тело ныло от беспощадной тренировки накануне, так еще и штаны были все измазаны мерзкими огромными пятнами. Пятна были еще влажными, видимо произошел этот инцидент практически перед пробуждением. Осмотрев себя еще раз, юноша что было сил бросился в ванную комнату, заперев за собой дверь. Со стороны могло показаться, что у него ночное недержание, не иначе. Но вот следы-то были другого рода. Более интимного и постыдного. Щеки юноши покраснели.

— Как же все это достало! — он с силой врезал ладонями по бортам раковины.

Его тело менялось, и то, что он не мог это контролировать, начинало порядком бесить. К сожалению, учитель Бэнг не особо распространялся на тему полового созревания. Хотя прекрасно видел, как меняются его ученики. Гароу был уверен, что не он единственный подвержен такому влиянию сейчас. Но, с кем это обсудить? С кем поговорить и кому пожаловаться? Старику? Неплохой вариант, но как лучше это ему рассказать? Или с кем-то из ребят? Нет, засмеют — не иначе. Последовал глубокий вдох.

— Надо принять душ, и сменить одежду, — пробурчал он себе под нос, аккуратно разматывая бинты на руках.

Ногти посиневшие, костяшки пальцев напрочь сбиты, ладони с бордовыми отметинами и эта дрожь, которую тяжело унять. Нет, это очень малая плата за то, чтобы стать сильнее.

***

Тэруко сидела на кровати, и устало осматривала комнату. Ее волосы понемногу отрастали, от чего концы приятно щекотали щеки и шею. Девушка громко зевнула и, сжав коленки, крепко потянулась. Нужно было собираться в школу. Медленно и крайне неохотно сползая с кровати, она подошла к зеркалу и стянула с себя огромную ночную футболку.

Ее тело. Ей было чуть больше четырнадцати. А вернее, через месяц уже пятнадцать. Она подозрительно быстро начала терять вес. Вот он как-то сам начал уходить. И вроде бы двигалась она, как обычно — много, ела тоже не мало, но вес исчезал. Просто таял на глазах. Сестра очень завидовала этому. Ведь ей постоянно приходилось сидеть на диетах в свои двадцать три, чтобы не дай Бог не набрать лишний килограмм. Казалось, девушка была просто одержима собой и своей внешностью. Тэру устало вздохнула, встав в пол-оборота. Бедра стали чуть шире, плечи расправились, стали видны ключицы и эти выпирающие косточки внизу живота. Грудь будто налилась. Нет, она не была большой, но стала какой-то упругой и такой, приятной на ощупь. Два небольших полушария с аккуратными розовыми сосками — вроде бы достаточно симпатично. Девушка хмыкнула и сделала оборот вокруг себя. Интересно, почему ушел вес? Неужели из-за того, что она быстро пошла в рост и организм просто не поспевал набирать массу? Наверное, поэтому. Но, в любом случае, теперь хотелось надеть короткие шортики, да и юбку. От ссадин на коленях остались лишь многочисленные белесые шрамы, а от синяковсовсем ничего. Вот бы только волосы были бы подлиней. У Мираи из параллели такие красивые волосы. Ровные, черные, длинные, блестящие. Она ими так гордится. Да и любуются ими все мальчишки и девчонки. Мираи была красивой. А Тэруко? А Тэруко так и осталась тем самым хулиганом, правда не таким угловатым и неуклюжим. Девушка отпрянула от зеркала. Нет времени на любования. До первого урока осталось чуть менее часа.

***

Гароу торопливо перебирал ногами, несясь по длинному коридору. Неужели он опоздал? Старик теперь точно устроит ему взбучку и наверняка даст дополнительное задание. А это очень нежелательно, тем более сейчас, когда руки в таком состоянии. Надо спешить.

— Здорова, Гароу! — послышался крик откуда-то со стороны.

Юноша остановился, чуть ссутулился и обернулся.

— А, это ты, Нагиса, — как-то слишком грубо получилось. Этот чертов голос. Теперь, когда все в нем так стремительно меняется, интонацию крайне сложно выдержать. То получается слишком грубо, то слишком слащаво. Гребаный возраст.

— Чего ты такой неприветливый? — темноволосый юноша, одетый в точно такое же кейкоги, правда, вот пояс был иного цвета.

Синий. У Гароу же был красный, без каких-либо отметин. Поэтому, сказать какой «дан» у него был, можно было исключительно по результатам демонстрации навыков. Вообще, мастер Бэнг всегда говорил что пояс — это всего лишь тряпка и Гароу был с ним согласен, но этот выскочка Нагиса настаивал на том, чтобы в зависимости от того как рос его «дан» менять цвет пояса с соответствующим количеством полос. Вот же мерзкий болван.

— Утром я всегда неприветлив, — буркнул юноша в ответ, тряхнув ногой. Хакама некрасиво загнулся у ступни. Надо было поправить.

— Вчера, я слышал, ты брал опять индивидуальную тренировку? — его голос был слишком приторный. Гароу такого не любил.

— И что? — понимая, что тратить время на стояние в коридоре — не лучшая идея, юноша двинулся вперед, тихо шоркая ногами.

— Нет, ничего, просто… — Нагиса поторопился, чтобы нагнать своего собеседника.

— Просто, что? — бурчал Гароу.

Он всегда замечал, что этот надоедливый пацан вьется рядом. Что ему надо?

— Мы ведь не вечно будем в этом додзе тухнуть в качестве учеников.

— И? Хочешь предложить что-то конкретное — предлагай. Ненавижу когда ходят вокруг да около.

— Мастер Бэнг уже порядком стар, и в принципе, если мы объединим свои силы с еще некоторыми учениками, то без труда сможем присвоить его додзе себе. Ты только представь, что можно будет с этим всем сделать! Можно будет организовать не только школу, но и может быть центр подготовки наемников. Деньги потекут рекой. Ты только задумайся, какие перспективы откроются.

— Нагиса, — Гароу резко обернулся, бросив на юношу крайне презрительный взгляд. Это, несомненно, был один из его индивидуальных талантов. — Ты придурок. Больше не приближайся ко мне с такими дебильными просьбами.

— Но… ты только подумай шире! Увидеть что-то дальше своего носа, и тогда…

— Нагиса, отвали.

Разговор был окончен. Гароу знал это, но вот применять силу не хотел. Но если этот козел от него не отстанет, то видимо терпения ему не хватит. И он этого энтузиаста отделает так, что наибольшей его проблемой будет то, как привыкнуть питаться через трубку и не блевануть от отвратного вкуса всякого рода размолотой в кашицу еды. Гароу ведь уже знал как это отвратно. С тех пор у него остался хруст в челюсти при жевании, как подарок на память о первом неудачном спарринге со стариком. Тогда, он поступил весьма опрометчиво, возомнив себя супер сильным воином.

***

Тэруко, подперев голову, задумчиво осматривала класс. Английский. Она не любила английский, но учитель был весьма забавным, и рассказывал доступно. Грех было игнорировать его старания. Сегодня она решила навестить деда. Давненько она не заглядывала к нему. На то было как минимум две причины. Во-первых, его «дыра» находилась у черта на куличках и еще эта лестница, которую преодолеть под силу не каждому, вводила девушку в некую апатию. Желание ехать к родственнику тут же пропадало. А во-вторых, если первая причина не производила должного эффекта, и девушка все же решалась добраться до додзе, то дед, почему-то, дальше порога ее не пускал. Непонятно почему, конечно. Было немного обидно. Ей всегда хотелось посмотреть, как его ученики тренируются. Он ведь так часто их нахваливал и говорил, что среди них весьма много талантливых ребят. Тэру дулась, злилась, обзывалась даже, но в итоге уходила ни с чем. Вообще, в горное захолустье ее вела ни сколько любовь к деду, а сколько надежда встретить там Гароу. Наверняка, если он жив, то должен быть там. Прошло так много времени с их последней встречи. Она неустанно ждала его, заходила на ту самую детскую площадку, но никого там не находила. Было обидно и горько. Где-то в глубине души, что ли. Да и кому понравится быть обманутым? Он ведь обещал, что будет приносить ей карточки. Неужели ему так лень раз в неделю захаживать в город? Вот же ж засранец. Тэру нахмурилась. Он точно должен быть в том додзе, наверняка. Она точно это знает. Нужно в этот раз быть настойчивее и обойти деда и во что бы то ни стало увидеть Гароу. Она и не заметила, как стукнула кулаком по столу, привлекая к себе внимание учителя.

— Имаи, — негромко отозвался мужчина. — Ты с нами или витаешь где-то в облаках?

Девушка резко подскочила, оправив подол школьной юбки.

— С вами!

— Хорошо, тогда переведи, пожалуйста, предложение на котором мы остановились.

Она остервенело, схватила книгу и принялась выискивать то самое предложение. Конечно же, Тэру не слушала, и учитель это знал. Поэтому, долго мучить ее не стал.

— Переводи второй абзац. Но, если я еще раз увижу, что ты спишь с открытыми глазами — оставлю на дополнительное занятие!

— Хорошо! — а после, более тихо. — Простите…

***

Больно. Нет, не просто больно, а невыносимо больно. Кажется, пальцы уже совсем потеряли чувствительность. Удар. Нет, не достаточно сильный, но сильнее не получается. Не получается потому, что больно. Хотя нет, боль — это слабость. Сильное — не болит, болит только слабое. Еще удар. Ему кажется или он слышит хруст?

«Вот черт, старик опять сюда идет. Достали уже его нотации.»

Глубокий вздох. Капли пота срываются с кончика носа. Тело горит. Как изнутри, так и снаружи. Неужели на улице так жарко? Осень ведь. Вроде бы и ветер есть, но почему так душно и невыносимо жарко?

— Гароу, не переусердствуй, — знакомый хриплый голос Бэнга вывел юношу из своеобразного куража.

— Что? — он не услышал. Сердцебиение слишком сильное в ушах. Не хватало еще и сознание потерять.

— Говорю — отдохни. Вернись в гостиную и выпей воды.

— Я не устал, — голос слишком срывается от сбившегося дыхания.

— Посмотри на свои руки, Гароу. А после иди в гостиную, живо! — обычно Бэнг не повышал голоса на своих учеников, но это был особенный случай.

С упрямством этого юнца было сложно бороться даже ему.

Опустив взгляд на свои руки, юноша и впрямь понял, в чем дело. Кровь. Все бинты в крови. Вернее то, что от них осталось. На манекене кровь. Кровь стекала на землю огромными каплями. Кровь продолжала капать. И правда, что-то он перестарался. Пальцы уже перестали сгибаться. Со стороны это было похоже на судорогу. Что-то буркнув себе под нос, юноша не спеша обошел учителя и, переваливаясь с ноги на ногу побрел в гостиную. Надо присесть. И выпить воды. А потом уже привести себя в порядок. Да, определенно, нужно сперва присесть.

В додзе было пусто. Все ученики сейчас потели в саду. Сегодня у них тренировка, а после, у многих еще и вечерние занятия в школе. Гароу в среднюю школу не ходил. Не то чтобы он не хотел, просто не видел смысла тратить на это свое время. Читать, писать, считать умел — на том и все. Иногда, он брал на время учебники у других ребят, перечитывал их пару раз и возвращал. Ему нравилась история, немного литература и математика. Японская история пестрила всякими боевыми подвигами и выдающимися воинами, полководцами, которые меняли мир. Это было интересно. Наблюдать развитие страны тоже интересно. Литература нравилась потому, что расслабляла мозг. Отвлекала скорее от боли в теле. Гароу нравились «Повесть о Гэндзи» Мурасаки Сикибу, а еще «Горсть песка» и «Грустная игрушка». А еще, иногда хотелось перечитать «Золотой храм». Все эти произведения включала в себя школьная программа, и юноша категорически не понимал, почему другие ребята так не хотят это все читать и говорят о скуке. А еще Гароу любил математику. Не всегда конечно получалось все решать, но мозг работал. Казалось, будто в голове слышится тихое жужжание. Было приятно.

Удобно расположившись на полу, как раз аккурат возле окна, он уперся затылком в стену и устало вздохнул. Только сейчас тело стало ныть. Суставы начало потихоньку выкручивать от боли. Было чувство разбитости какой-то, что ли. Юноша прикрыл глаза. Кровь все еще стекала по кончикам его пальцев. Он чувствовал это. В одно мгновение кожа почему-то стала слишком чувствительной.

— Деда!

Этот раздражающий вопль разнесся по гостиной в сопровождении тихого шуршания раздвигающихся седзи. Гароу хмурился. Он очень не любил когда его покой кто-то нарушает.

— Эй, старик!

И снова этот вопль. Когда же этот надоедливый источник шума заткнется и исчезнет, наконец?

— Нет? Вай, какая удача, — девчонка устало перевалилась через порог и растянулась на полу. — И на кой-черт, строить свое додзе в таком месте блин, да еще с кучей ступеней? Как еще он не растерял всех своих учеников. Пока, блин, дойдешь — можно умереть.

Юноша недовольно приоткрыл один глаз, а после и второй. Перед ним лежала девушка. На вид она примерно его одногодка. Может плюс-минус год. В школьной форме. Юбка, правда, слишком короткая, а она еще так нескромно ноги раскинула. Вот же ж. Пришлось протянуть пятую точку по полу, чтобы скрыться за углом. А то вдруг увидят его окровавленного. Испугаются, наверняка. И потом еще у мастера проблемы будут. Скажут, что он истязает своих учеников, пока те не лишатся последней капли крови.

— Ты кто? И что тебе надо? — послышалось откуда-то из глубины гостиной. Он все же решил спросить, а то мало ли.

Девушка резко вскочила, усевшись на колени, а после, торопливо одернула подол юбки. Она и так уже десять раз пожалела о том, что решила ее в этом году укоротить. Галстук был перекошен, а джемпер некрасиво съехал с плеча, от чего правый рукав присобрался у кисти руки.

— Я — Тэруко, внучка мастера Бэнга! — выкрикнула девушка, а после осмотрелась. Никого не было видно, кроме одной ноги, выглядывающей из-за угла. Странно.

— Внучка? — Гароу и не заметил, как внутри все сжалось.

Нехорошо так сжалось. Будто судорога свела все внутренние органы. Тэруко. Плешивая Тэру. Это была она. Губы сжались в одну тонкую линию. Зачем она приперлась сюда? Юноша сдавленно застонал, стукнувшись лбом о согнутое колено. Ему так стыдно, что не сдержал обещание. А теперь как быть? Сделать вид, что он не узнал ее? Он ведь так отчаянно просил у старика, чтобы он не пускал свою шумную внучку, чтобы не дай Бог случайно не увидеть ее. Он не знал, как оправдать себя.

— Да, — раздалось уже совсем рядом. Возле головы. Девушка выглядывала из-за угла. Было видно только пряди ее волос и половину лица. А еще руку. Она, несомненно, стояла на четвереньках.

Ее глаз внимательно осмотрел юношу. Торчащие волосы. Длинные руки. Длинные ноги. Лица вот, правда, не видно. А еще руки. Его руки все в крови и ошметках бинтов.

— Тебе нужна помощь? Ты весь в крови? Тебя что, дед замучил? — пришлось высунуться из-за угла полностью. Ее карие глаза выражали крайнюю степень беспокойства.

— Привет, Тэру, — сдавленно буркнул Гароу, отрывая свой лоб от колена.

Ее лицо преобразилось в считанные секунды. Вначале было беспокойство, теперь вот удивление и какая-то странная улыбка. Зубы все на месте. Правда, вот щеки все такие же круглые.

— Гароу! Блин, я думала, ты уже умер! — завопила девушка, резко бросившись к юноше. Ее цепкие руки сразу обхватили его шею, и благо, что позади была стена. Иначе, наверняка бы равновесие он не удержал. — Ну, знаешь, тебя дед довел до смерти своими тренировками.

Его взгляд остановился сначала на ее плече. После, на изогнутой спине, а после и на оттопыренной филейной части. И когда это она оказалась у него между ног? Секунду назад ведь вообще пряталась за углом.

— Пока еще жив, — на выдохе он хотел было ее обнять, но вовремя вспомнил в каком состоянии сейчас его руки. Портить такую милую школьную форму совершенно не хотелось.

— Ты так вырос! А ну, улыбнись, — девушка пальцами схватила юношу за подбородок и растянула свое лицо в очень широкой улыбке. Он тоже постарался повторить, но почувствовал себя глупо. Да и ее беспардонные прикосновения начинали раздражать.

— Зубы все на месте, — она рассмеялась. Ее смех остался таким же странным. Похрюкивающим что ли.

— Прости, что я так и не пришел, — опять получилось слишком грубо. Или нет? Но голос внезапно начал хрипеть.

А она будто этого и не услышала. Вместо того чтобы успокоить совесть юноши, она принялась осматривать его руки. Гароу молчал. Он просто наблюдал за тем, как Тэру сосредоточенно смотрит на его многострадальные конечности. Она даже не прикасалась к ним. Казалось, будто она что-то обдумывает. Слишком серьезным стало ее лицо. Юноша нахмурился. И чего она хочет?

— Гароу, у тебя есть какие-нибудь медикаменты? — ее голос был тверд, совсем как у взрослой.

— Нет.

— У старика должны быть. Я точно знаю. Пойдем к нему. Если я, конечно, не забыла еще, где его комната, — она улыбнулась. Правда улыбка получилась какой-то грустной.

И вроде бы, по-хорошему надо было запротестовать. Извиниться, встать и уйти восвояси. Но не получилось. Тэруко была представителем людей, которым невозможно отказать. Даже если очень захочешь. Она умела пропускать мимо ушей возмущения и распознавать ненужную скромность, если оно того стоило. И вот сейчас, она совершенно точно понимала, что Гароу может сопротивляться не потому, что ее помощь ему не нужна, а просто в силу свойственной себе упертости и напускной самостоятельности. Нет, она наверняка знала, что он умеет сам о себе позаботиться. Но разве не будет приятно, когда кто-то проявляет заботу со стороны?

Имаи была простым человеком. Поэтому она просто встала, просто схватила Гароу за предплечье и просто потащила его в недра коридора. Он не сопротивлялся, пусть и очень того хотел. Скорее из-за чувства вины перед ней, но не из-за симпатий. Она не привлекала его как девушка, вернее он никогда не рассматривал ее как девушку. Это ведь Тэруко, плешивая Тэру. Девочка с детской площадки. Его первый и единственный друг, пусть он ее признал таковой только спустя почти год, ибо внезапно понял, что скучает. А после, было не до того. Тренировки, соперничество, часы самообразования. Время текло непозволительно быстро, но от того и хорошо. Не было возможности для занятий самокопанием и страданий.

Но девушка не теряла времени. Знакомая дверь появилась слишком неожиданно. В детстве она вроде бы находилась не за тем углом. Но, это была точно она. Она такая тут одна. Обшарпанная и темная. И как ожидалось — не заперта. И когда старик перестанет быть таким доверчивым? Тэру усмехнувшись, резко затащила в комнату Гароу, а после, провернув замок, прижалась спиной к двери. Юноша был смущен. Но больше, наверное, зол.

— Ты представляешь, что будет, если нас здесь увидят? — он бросил на Тэруко злобный взгляд, а руки спрятал в распахнутом на груди кейкоги.

Чтобы не было следов крови на полу, иначе точно будут проблемы. Тем не менее, беседы беседами, а руки адски болели, и ко всему прочему юноша медленно терял кровь.

— У нас нет времени на разговоры. Садись на стул! — скомандовала Имаи, отбросив джемпер куда-то в сторону, она быстрыми шагами пересекла комнату, останавливаясь у небольшого шкафа.

Она знала, что и где лежит. Она помнила расположение мебели в комнате своего дедушки. И она мысленно благодарила его за то, что за те десять лет ничего не изменилось.

Гароу сел только после того, как почувствовал, что девушка стоит за его спиной. Очень странное положение вещей образовалось вокруг него. Появилась старая знакомая, откуда не возьмись. Как по волшебству. Теперь они заперты в личной комнате мастера. Может быть, он изрядно подпортил себе карму, и теперь вот отдувается?

Отложив в сторону две упаковки с бинтами, а так же какие-то пузырьки с чем-то странно выглядящим, Тэруко встала на колени. Гароу решил раздвинуть ноги пошире, чтобы ей было удобней. Вначале она аккуратно вытащила одну руку и, нахмурившись, принялась внимательно рассматривать ее. Вид у нее был, мягко говоря, отвратительный. Содранные участки кожи с многочисленными занозами и ссадины даже выглядели не так мерзко по сравнению с тем, что творилось с ладонями и ногтями. Первые были просто исполосованы небольшими сине-красными отметинами, из которых сочилась то ли сукровица, то ли кровь, понять было трудно. А вторые были начисто поломаны. И совершенно не так как обычно ломают их девушки. А основательно, что виднелись куски обнаженной плоти. Девушка нервно сглотнула. Если бы она знала, что ей предстоит иметь дело с таким, точно отказалась бы от обеда. Но, привередничать было бы некрасиво и глупо. Пришлось терпеть.

Гароу молча, наблюдал и даже не дергал ни единой мышцей на лице, когда Тэруко «колдовала» над его ранами. Иногда было больно, иногда неприятно, иногда сильно жгло кожу, а иногда даже хотелось застонать. Но он молчал. Он лишь смотрел, как шевелятся ее губы, что-то шепча, будто бы заклинание какое-то, как вздымается от тяжелого дыхания ее грудь, пусть и небольшая, но сквозь белоснежную рубашку очень хорошо просматривается. Ее острые коленки. На них все еще остались шрамы. Помнится, они постоянно были заклеены многочисленными слоями лейкопластыря. Он бросил взгляд на ее волосы. Надо же, он помнит ее еще почти лысой, а теперь они такие длинные. Челка закрывает глаза и брови, если не сметать ее в сторону. Пряди по бокам свисают почти до плеч. Юноша задумчиво склонил голову на бок. Тэру заметила его взгляд.

— Чего уставился? — не поднимая головы, слишком уж игриво спросила она.

— Ты, и впрямь, плешивая Тэруко?

— А что, не похожа? — она хмыкнула.

И пусть Гароу не видел, он знал, она улыбнулась.

— Нет, — он чувствовал, как смущается.

Только теперь, когда девушка принялась бинтовать его вторую руку, он понял, ее присутствие странно сказывается на нем. Неужели это все из-за сраного переходного возраста?

— Ну, все мы меняемся. И я не исключение. И ты тоже стал выше, и как-то мужественней, что ли. Видимо дед на тебя хорошо повлиял, — она посмотрела на него и снова улыбнулась. Искренне, по-доброму.

Он ничего не ответил. Он просто ждал. Ждал, когда эта пытка закончится, и он сможет убежать, как можно дальше. Иначе позора не избежать. Но, когда Имаи закончила со второй рукой, то как-то подозрительно мягко вложила в его забинтованные конечности свои тонкие длинные пальцы. Даже сквозь бинты, Гароу чувствовал их теплоту. Или это просто из-за воспаленной кожи его рук, такие странные покалывания? Девушка молчала. Она смотрела куда-то в пол и думала явно не о том, что пора бы покинуть эту комнату, ибо мастер Бэнг может вернуться в любой момент.

— Слушай, — она внезапно прервала тишину. Но юноша хотел бы помолчать еще немного. В ее глазах блеснули слезы. — Я не знаю почему, вроде мы и не так много общались, но знаешь, я почему-то очень ждала тебя. А ты не приходил…

Эти слова отозвались какой-то щекочущей болью где-то в груди. Стало грустно и может чуточку обидно. Он и сам не знал, почему не хотел приходить на те встречи. Почему он тянул и ждал непонятно чего. Почему он так легкомысленно подвел Тэру. Неужели из-за эгоизма и некой лени? Хотя лени он за собой особо не замечал. Тогда почему? Надо было что-то сказать. Извиниться или может оправдаться. Да, надо было найти себе оправдание. Но какое? Было лень? Не было желания? Были дела? Изматывали тренировки? Или что?

— Поцелуй меня, — это прозвучало как-то слишком неожиданно.

Гароу непонимающе изогнул брови. Нет, ему наверняка послышалось, и она сказала что-то другое. Это все его больная фантазия и дурацкий переходной возраст, будь он неладен. С ним вообще много чего странного происходит из-за него.

— Гароу? — в ее голосе звучала настойчивость.

Нет, теперь он понял, что не ослышался. И ему не то чтобы не хотелось, просто это весьма странная просьба. Кому захочется получить поцелуй от такого как он? Он ведь странный чудик. Стремный Гароу, которому никто не рад, который всегда один. Да и он не против такого расклада, если честно. Так будет поспокойнее. А тут такое.

— Я не хочу, — слишком резко выпалил он, тут же мысленно влепив себе пощечину. Разве можно такое говорить девушкам?

— Не хочешь? — Тэруко как-то уж очень по-грустному улыбнулась. — Конечно, я ведь навсегда останусь в твоей памяти как мерзкая, дурацкая, Плешивая Тэруко, да? Нет, это конечно понятно. Если честно, я и сама бы не поцеловала такого человека, спустя даже несколько лет. Или может, ты боишься, что у меня остались вши? — девушка с силой тряхнула головой, — Вот, смотри! Их нет!

Гароу понимал, что этот поток бреда надо прекращать. Хотя бы потому, что вызвал его именно он своей странной репликой. Нужно учиться быть мягче. Тем более с девчонками. Они ведь такие хрупкие бывают иногда.

— Слушай, Тэру, — начал было он, непроизвольно сжав ее тонкие пальцы в своих ладонях. Стало больно. И плечо как-то нервно дернулось. Нужно быть осторожней пока все не заживет. — Я, как бы, не хотел тебя обидеть, и…

Договорить ему не дали. Движения девушки были слишком дерганными, слишком неуверенными, но очень уж напористыми. И с чего она вообще решила, что ему хочется целоваться? Ему, как минимум, хочется умереть от боли, но прежде выпить воды. Очень уж хотелось пить. А ее, пусть мягкие и влажные, губы наверняка не подойдут в качестве заменителя.

Тонкие девичьи руки обхватили его шею, и теперь он почувствовал, как эта самая маленькая грудь, на которую он по неосторожности смотрел, прижалась к нему. И что она вообще вытворяет? Неужели, не только Гароу страдает от симптомов переходного возраста? Хотя, вроде бы, девочки должны все это пережить гораздо раньше, но по Имаи этого не скажешь.

Стало приятно. Как-то вот тепло, влажно и приятно. Не смотря на то, что получился скорее не поцелуй, а длинный «чмок», но нужный эффект он произвел. Ресницы девушки были опущены, но было заметно, как она смотрит на его губы. И что-то едва слышно шепчет.

Гароу и не заметил как начал уже обнимать Тэру за талию. Само как-то получилось. Наверное, так и надо делать во время поцелуев? Это, наверное, нечто вроде дыхательной техники, которая как бы и не сильно важна, но без нее не получится. Старик уж больно любил доставать ею, а во время тренировок Гароу чувствовал себя глупо. Все стоят и дышат, и еще странно так дышат. Зачем вообще все эти извращения, понять было трудно.

— Прости, — шепнула Тэруко.

— Ничего, — голос был теперь такой как хотелось. Тихий, немного даже вкрадчивый.

Девушка смущенно улыбнулась, и чуть поддавшись вперед, коснулась своим кончиком носа его. Теперь, он казался ей еще более курносым, чем обычно. Такой миниатюрный, забавный и аккуратный. У других мальчишек был не такой. Обычно либо острый, либо «картошкой», а тут как-будто кукольный. Захотелось его поцеловать. Что, собственно говоря она и сделала. Легонько чмокнула его курносый кончик носа.

Глаза юноши расширились еще больше, а губы непроизвольно приоткрылись. Жест этот был, по его мнению, слишком невинный, слишком добрый, даже заботливый. Улыбаться совсем не хотелось, но как-то само получилось.

***

Гароу резко распахнул глаза и попытался сесть, но получилось плохо. Настолько плохо, что пришлось застонать от боли и конвульсивно дернуться. Диван был неудобный, слишком жесткий. Или то просто тело так изнывало от полученных «трофеев»? Хотелось воды. Обведя глазами комнату, юноша злобно цокнул языком. Проведя рукой по лбу, он резко выругался. Не любил он быть беспомощным, но иногда по-другому не получалось. Главное в таких ситуациях отлежаться, прийти в себя, а еще поесть и выпить воды. Чертова вода. Почему, когда так хреново, никто не может принести тебе этот сраный стакан с водой?

Рука непроизвольно свалилась с дивана, а запястье встретилось с твердостью деревянного пола. Прикрыв глаза, юноша сделал глубокий вдох.

— И почему я вообще сейчас об этом вспоминаю? — он с силой сжал зубы. — Вот же ж, плешивая…

Последовал еще один вздох, а после несколько разгневанных тихих ругательств. В голове засела мысль. Именно после этого чертового сна, или даже воспоминания, которое явилось в виде бредового сна. Еще больше Гароу не любил просить чьей-то помощи. Но…

— Сейчас я бы не отказался от твоей помощи, Тэру.

***

Имаи подозрительно резко открыла глаза и осмотрелась. Со стороны могло показаться, что ее что-то напугало, взбудоражило. Завертев головой, девушка смущенно усмехнулась. Снова ей пришлось уснуть за столом. Несмотря на все нежелание со стороны Тэруко, а мать таки настояла на подготовке к вступительным экзаменам в университет. В наушниках тихо жужжала музыка. Девушка устало потянулась и, откинулась на спинку стула, запрокинув голову назад. Сегодняшняя встреча стала для нее фатальной в некотором роде. Она взбудоражила память до такой степени, что теперь только и приходилось, что отгонять навязчивые воспоминания, чтобы иметь возможность сконцентрироваться на чем-то еще помимо Гароу.

Но, одно единственное воспоминание совершенно не хотелось прогонять. Оно было чересчур теплым и таким приятным. И снова эта смущенная улыбка. Тэру искренне верила в то, что такие события как «первый поцелуй» юноши обычно не вспоминают. Или, может просто не говорят об этом?

========== Часть 3 ==========

Начало дождить. Очевидно, что в этом есть некоторые преимущества. Если отмести в сторону вечную слякоть, сырость, и постоянные подозрения в начинающейся простуде, то можно заметить, что когда дождит — чувствуешь себя как-то по-особенному хорошо. Почему хорошо? Хотя бы потому, что больше не нужно торчать в этом гребанном саду и потеть под палящими лучами солнца. Переместиться всей оравой в тренировочный зал — было настоящим блаженством. Во-первых, ветер больше не дул и теперь потеть становилось не так неприятно. Во-вторых — солнце. Да, именно оно. Больше можно не прикрывать ладонью макушку в надежде уберечь себя от солнечного удара. И не смотря на затхлость и не особо приятный запах, все же в зале заниматься куда приятней.

Для Гароу это стало очевидным только тогда, когда он сравнил одно с другим и понял, что пыль, солнце, ветер — не для него. Под крышей оно как-то покомфортнее будет. Не смотря на то, что мастер объявил перерыв, юноша не отходил от манекена и сосредоточенно дубасил его, то и дело, выпрямляя пальцы и издавая громкие выдохи в момент, когда эти самые пальцы, сжатые в кулак, касались деревянной поверхности «снаряда». И снова эта боль, которая стала для него привычней даже самых естественных потребностей. Тихий хруст непонятно чего уже не так пугает, как раньше. Интересно, это хрустят суставы или может сухожилия? И не смотря на то, что кожа стала грубее, все равно удается травмировать ее. И почему он не знает такого слова как «хватит»? Нет, сильные и целеустремленные забывают это слово. Они идут только вперед. И их уж точно не останавливают пресловутые переломы и растяжения. Громкий вздох. Разворот и удар. В этот раз ногой. Послышался треск. Это точно не кости. Получилось сильнее, чем хотелось. Ступню неприятно саднит. Все же, заниматься босиком удобней, но получить травму так гораздо проще.

Гароу остановился и провел кончиками пальцев, по небольшой трещине, появившейся на манекене.

— Вот же ж, — буркнул он себе под нос.

Как бы то ни было, а портить инвентарь он не любил. Но так получалось само собой. Почти ненамеренно.

— Гароу.

«Боже, опять он пристал» — юноша злобно фыркнул, но, тем не менее, повернувшись, прижал руки к бокам и учтиво поклонился.

— Ты меня разочаровываешь, мальчик мой.

Бэнг был как всегда чрезмерно спокоен и как-то даже чуточку меланхоличен. Казалось, что его голубые глаза не выражают совершенно ничего. Ну, разве что некую раздраженность, но и то, ее практически невозможно уловить. Его морщинистые руки были сжаты в тугой замок за спиной, а плечи по обыкновению ссутулены.

— Прости за манекен, я…

— Я не об этом, Гароу, — старик устало вздохнул и обошел инвентарь вокруг. Он как-то подозрительно хмыкнул.

— Тогда я не понимаю, — он и правда не понимал.

Это было видно по вскинутым вверх бровям и неестественно огромным глазам. Если бы он знал, какую детскость ему придает его мимика, то наверняка бы держал все эмоции под еще большим контролем.

— Твой удар слишком слабый. Ты не сконцентрирован. Почему манекен остался целый? От этого удара ногой, он должен был, как минимум разлететься в щепки. Но ты оставил всего лишь жалкую трещину. Подумать только, и это мой лучший ученик? — старик тяжело вздохнул и как-то чересчур театрально помотал головой.

— Но я…

— Смотри сюда, Гароу, — Бэнг слегка встряхнул руками, а после, выставил левую ногу вперед. — И слушай внимательно.

— Да я знаю все эти стойки, — зафырчал юноша, за что получил довольно неожиданный, но сильный удар по лбу.

— Я сказал — слушай и смотри, — и снова этот серьезный голос.

Как же говорят, «отдающий сталью»? Да, именно такой.

— Ты знаешь, что отличает бойца от обычного хулигана с улицы?

— Боевая стойка, — он не прекратил фыркать, но, тем не менее, пререкаться больше не стал.

— Именно, — старик добродушно улыбнулся. — Ноги на ширине плеч, можно даже чуть шире. Следи за центром тяжести. Правая нога на полшага назад. — И снова громкий выдох, — приподнялся на носки и сделал пол-оборота вправо.

Гароу скривил лицо в недовольстве. Скрестив на груди руки, он молча наблюдал за мастером. В данной ситуации, и впрямь, разумней было просто промолчать, пусть и далось такое решение трудно. Тем не менее, Бэнг продолжил.

— Левая нога принимает восемьдесят процентов массы тела, остальные же можешь спокойно отдать своей правой ноге. Таз вперед. Живот втянул. Голову наклонил чуть вперед. Подбородок спрятал. Смотришь на противника исподлобья. У тебя это особенно хорошо получается, — и снова эта его добродушная улыбка.

Но Гароу ничего не ответил. Он продолжал сверлить взглядом учителя. Но того, это, по всей видимости, лишь умиляло.

— Руки согнуты в локтях. Ладонь и кончики пальцев правой руки смотрит вверх. Пальцы ровные и напряженные. Правое плечо расслабленно, чуть опущено вниз. Ты должен позволить локтю прикрывать область расположения печени.

Глубокий вдох — выдох.

— Удар — уширо гери. Самый сильный удар ногой, который ты только можешь совершить. Если соблюдать все рекомендации и правильность исполнения, то он станет для твоего противника фатальным, — старик чуть отклонился назад, и не сводя взгляда с манекена, продолжил. — Никогда не используй его как одиночный удар. Лучше всего в связке, после серии отвлекающих. Бей либо по корпусу, либо сразу в голову. Но, лучше, конечно же, в голову, — и снова тяжелый вдох.

Бэнг сделал плавный разворот через правое плечо. Нарочито медленный. Видимо хотел акцентировать внимание ученика на особенностях. Обе руки резко сделали быстрый мах за спину, для придачи наибольшего ускорения. И снова громкий вдох. Прыжок. Удар. Быстрый, четкий, фатальный. Деревянная голова манекена затрещала, разлетаясь в мелкие щепки. Один уцелевший кусок с силой рухнул на пол, заставляя всех остальных замолчать и повернуться в сторону учителя. По кратчайшей траектории мастер вернулся в боевую стойку.

— Что ты заметил, мальчик мой? — внезапно спросил Бэнг, снова спрятав руки за спиной.

— Удар был нанесен пяткой. Руками ты прикрыл голову. Удар шел по прямой линии. Взгляд уходил через правое плечо. Голова повернулась быстро. Ты сократил, таким образом, время потери противника из виду, — Гароу отвечал четко и быстро. Словно читал учебник.

— Ты молодец, м… — не успел Бэнг закончить, как совсем рядом с его лицом пронеслась ступня юноши. Буквально в сантиметре от кончика носа, заставляя того нахмуриться.

Но, тем не менее, удар пришелся аккурат по корпусу манекена. И не смотря на то, что свое тело Гароу отклонил больше чем нужно, и подбородок совершенно не спрятал, но, тем не менее, его движения были быстры. Быстрее чем у Бэнга. Удар для манекена стал фатальным и впрямь. Все в точности как говорил мастер. Корпус бедного разлетелся в щепки, а огромные уцелевшие куски разлетелись в стороны, заставляя учеников разбежаться. Не забывая, конечно же, удостоить Гароу парой тройкой ругательств.

Юноша громко выдохнул, сделав шаг назад. Несмотря на ту огромную силу, с которой он сделал этот удар, его тело было все еще достаточно хрупким и возможно даже не готовым к подобным экспериментам. Ступня тут же посинела, а некоторые участки кожи предательски треснули, обнажив алое содержимое.

— Я превзойду тебя, старик, — на его губах заиграла самодовольная ухмылка.

— Я не сомневаюсь, мальчик мой, — Бэнг сощурился, явно улыбаясь. Жаль, что за густыми усами его улыбку было сложно разглядеть. — Но пока тебе до этого далеко. Твое тело еще не готово.

— Мелочь, — зафырчал Гароу согнув правую ногу. Стоять на ней было тяжеловато. Он понимал, что перестарался, но виду упорно не подавал. Как бы, так и надо. Захотелось вот ему внезапно на одной ноге постоять.

— Какой же из тебя боец, если ты хрупкий такой, словно девчонка?

— Я не девчонка! — завопил юноша, сжав руки в кулаки. Но ногу так и не опустил, отчего его вид стал крайне забавным.

— Сейчас, даже моя Тэруко покрепче тебя будет, — Бэнг тихо и достаточно хрипло хохотнул. — Работай Гароу, становись сильнее и покажи мне, что такое настоящая сила. Я буду с нетерпением ждать.

Он развернулся и как-то слишком расслабленно, переваливаясь с ноги на ногу, побрел в сторону остальных учеников. Как бы то ни было, а старик прекрасно знал, как стимулировать этого упрямого юнца. Он видел в нем огромный потенциал, и вместе с тем молил лишь об одном — чтобы его упрямому ученику хватило благоразумия использовать эту силу с умом.

***

Юноша сидел на крышке унитаза и задумчиво рассматривал свои руки. Интересно, сможет ли он превзойти своего учителя? И вообще, это кому-либо удавалось или нет? Он окинул взглядом длинные пальцы. Они и впрямь были аномально длинные. Но, то и хорошо. Проще развить сильный хват, да и удары можно наносить точнее. Последовал усталый вздох, когда взгляд упал на красно-синие ладони. И почему он так часто раздирает их своими ногтями? Нужно прекращать нервничать и стать спокойней. Он аккуратно нанес на ладони дурно пахнущую мазь. Стало жечь кожу. Видимо, все же он умудрился занести что-то в раны, раз кожа так воспалилась. Руки и впрямь стали немного припухать. Определенно, нужно быть аккуратнее в спаррингах с манекенами. Мало ли что может быть в этом дереве, из которого они сделаны. Гароу медленно бинтовал свои многострадальные конечности и думал. Думал о том, как много времени ему понадобится на то, чтобы достичь уровня учителя и сколько еще нужно для того, чтобы превзойти оного. Думал о том, что решение мастера вступить в ряды ассоциации — не самое лучшее. Зачем ему вообще становиться героем, если у него и так достаточно учеников? Живи себе спокойно, тренируй молодежь. Зачем эта дурость с геройством? Юноша тихо фыркнул, помогая себе зубами затянуть бинты.

— Вот же ж старый хрыч, — усталый вздох, — зачем ему эти ряженые придурки вообще сдались…

Что касается отношения Гароу к ассоциации, то он в принципе все для себя решил с самого начала. Сейчас ему шестнадцать, и он точно знал, что героем никогда не станет. И дело даже не в тех уродах, которые доставали его в младшей школе. Просто в ассоциацию лезут все кому не лень. Сдают какие-то халтурные экзамены и потом тычут всем в лицо свои удостоверения героев, радуясь и считая, что теперь они не такие как все. Это и впрямь бесило. Крепко так бесило, до скрежета зубов. Зачем вообще старик туда сунулся? Почему он прировнял себя к этим придуркам в стремной и нелепой одежде? Неужели ему мало учеников? Неужели ему мало Гароу?

— Эй, ты там долго? У тебя что, запор? — в дверь туалета ломились со страшной силой.

— Заткнись! Выхожу я! Выхожу! — рыкнул юноша в ответ.

— Если ты не выйдешь, я клянусь, наложу кучу прямо под дверью! И виноват будешь ты!

— До чего же ты мерзкий, как животное какое-то, — в дверном проеме появилась недовольная физиономия Гароу.

— Нечего в туалете торчать часами. Ты там что, дрочил что ли?

— рыжий юноша, грубо оттолкнул свою «преграду» и резво скрылся за дверью.

— Придурок, блин, — последовал еще один усталый вздох.

Юноша, негромко шурша ступнями по деревянному полу, медленно побрел в сторону общей спальни. Сейчас в додзе было чересчур шумно. Повсюду носилась малышня, то и дело путаясь под ногами. Это раздражало. Иногда можно было встретить кого постарше, но обычно, такие встречи ничем хорошим не заканчивались. Гароу был достаточно хмурым человеком да и всегда сам себе на уме. Те, кто тренировался с ним плечом к плечу, с первых дней привыкли уже к нему такому. К его вечному невнятному, но очень злому бубнежу. К постоянным порицаниям учителя. К тому, что на полу всегда была кровь. Привыкли к злобным взглядам исподлобья. Иногда даже к толчкам в плечо или легким подзатыльникам. Они ведь знали, что он это не со зла, просто характер скверный. Но, тем не менее, это же — Гароу. Иногда, без него даже скучно. И слишком тихо. Никто не ворчит себе под нос, не кроет тонной ругательств пресловутые манекены и, никто так усердно не работает как он.

Теперь же додзе полнилось новыми учениками. Их было слишком много для такого уединенного места в горах. Но остальных это так не раздражало как Гароу. Эти придурки, которые толком не трудились, много ныли и жаловались и постоянно, в любую свободную минуту, обсуждали старика Бэнга. Иногда удостаивая его не совсем приятными словами. И почему он вообще терпит этих ленивых идиотов, которые пришли сюда только потому, что учиться у самого героя S-класса — это престижно? Они ведь не знают что такое настоящие боевые искусства. Они не знают, что такое отказаться от всего, дабы полностью уйти в любимое дело. Они не знают, что такое — боевой дух и, каково это, терпеть ежедневную боль ради силы.

— Ненавижу, — бурчал себе под нос юноша, бродя злобным взглядом по всему коридору.

И он не врал. Он правда ненавидел этот «наплыв». Но так или иначе, сейчас он брел в сторону комнаты своего учителя. Интересно, что за разговор предстоит? Гароу не знал. Вроде бы с Тэруко его тогда никто не видел, и девчонка была благоразумной, вовремя ретировавшись в гостиную ожидать там своего деда. Да и с того самого дня прошло почти два года. А после, они и не виделись.

«Интересно, почему эта плешивая здесь больше не появляется?»

Он часто думал об этом. А еще чаще получалось думать о том поцелуе. Он и впрямь был странный. Уж чего-чего, а такого юноша точно не ожидал. Да и потом, кто в здравом уме будет лезть целоваться к такому как Гароу? Он злобный на вид, совершенно асоциальный, местами даже походит на маньяка, да и эти его взгляды. Мало кому понравится такое. Но у него и не было цели кому-то понравиться. И какого черта к нему так привязалась эта полоумная?

И вот перед глазами замаячила знакомая темная дверь. Тихий толчок, и Гароу уже внутри. Как обычно — без стука. Нет, он не был некультурным уродом, просто к старику можно и без стука, тем более — он ждет.

— Заходи, присаживайся, — Бэнг стоял в центре комнаты, лишь коротким кивком указав на тот самый стул, на котором уже приходилось сидеть Гароу.

— Зачем звал? — руки как обычно забинтованы до кончиков пальцев, спокойно покоятся в распахнутом на груди кэйкоги.

— Я знаю, что ты не любишь долгих прелюдий, — старик медленно обошел стул, на котором умостился его ученик, пройдя ближе к окну. Был поздний вечер, и рассмотреть пейзаж теперь весьма затруднительно. — Поэтому перейду сразу к делу.

— Ну? — юноша фривольно раскинул колени в стороны, расслабленно развалившись на спинке.

— Мне нужен помощник. В моем возрасте уже тяжело следить за додзе, да и учеников у меня прибавилось. А ты, я уверен, в скором времени сможешь стать достойной заменой.

— Я отказываюсь, — ответ был слишком резкий, и видимо, окончательный.

— Почему?

— Я, не хочу помогать тебе воспитывать бесполезный мусор.

— Гароу! Повежливее, пожалуйста.

— А я что, не прав? Пока они платят тебе — ты готов плодить это дерьмо в стенах нашего до… — он на мгновение замялся. То, чтохотелось сказать, почему-то не получалось выдавить из себя.

— Дома? — старик устало вздохнул.

— Именно! — зафырчал юноша. — Твое додзе — мой дом. Наш дом. У тебя были прекрасные ученики. Все знали зачем они здесь находятся. И пусть, я не со всеми ладил, но даже я, не смотря на свою твердолобость, видел, как они стараются, как они любят то, что делают. А потом набежали эти… придурки. И что произошло с нашим домом, старик? Да это проходной двор какой-то! В какой именно момент деньги стали для тебя важнее твоих собственных учеников?

Гароу никогда не стеснялся в выражениях и всегда говорил то, что было на уме. Лепил в лоб, пусть от того и зубы сводило. Он не любил врать никому. Себе — в том числе.

— Для меня важны мои ученики, и я не вижу ничего плохого в том, чтобы обучать больше детей. Кто знает, может среди них есть настоящие гении? — Бэнг бросил косой взгляд на своего ученика из-за плеча, подмечая как скривилось у того лицо.

— Гении? Ты издеваешься? Ты посмотри на них! — его руки сжались в кулаки. — Я предупреждаю тебя, старик, я не хочу терпеть этого. Меня отвращает сам факт того, что я должен смотреть на их рожи ежедневно и видеть, как они сачкуют и ноют. Неужели тебе это нравится?

— Я не вижу ничего плохого в этом. Они ведь дети. Да и ты сам был…

— Я никогда не был нытиком! — наконец, терпению Гароу пришел конец, и он резко вскочив со стула, взглянул на своего учителя исподлобья.

— Ну, ты всего не помнишь, — продолжал старик.

— Я не был нытиком! Никогда! Я люблю то, что делаю! Я… — он умолк, пытаясь восстановить дыхание, — я предупреждаю тебя, что когда моему терпению придет конец — я не буду сдерживаться только потому, что они дети.

— Ты — смеешь мне угрожать?

— Смею. Потому что додзе — мой дом! Это наш дом! И мне жаль, что ты продал его за какую-то жалкую пачку бумажек! Это просто пиздец, старик. Я разочарован. И знаешь, наверное мне больше нечему у тебя учиться. Я превзошел тебя и всех, кто здесь находится.

Беседа была явно закончена. Резко развернувшись, Гароу лишь смачно бахнул на прощание дверью, а после, в комнате учителя повисла тишина. Бэнг знал, что с этим юнцом будут проблемы, но чтобы настолько. Нет, он в любом случае был готов к различному повороту событий. И какой из него учитель, если не получается найти управу на загордившегося ученика?

***

Бэнг знал, что Гароу не нравится то, что он теперь один из членов ассоциации. Он так же знал и прекрасно видел, как раздражается его нерадивый ученик все больше и больше с каждым днем. Вначале, были просто косые взгляды и невнятные бурчания под нос. После, юный боец не гнушался замечаниями и колкими фразами, вызывая тем самым многочисленные склоки. Старик видел, что это все так просто не закончится, но старался до последнего уповать на крупицы благоразумия. Единственный кто имел смелость возразить бушующему гению — это один из учеников, Чаранко. Парнишка обладал весьма посредственными навыками, но, тем не менее, отчаянно пытался усмирить Гароу, за что не раз получал от того. Разбитый нос и губы стали уже серой обыденностью. Даже приставучий Нагиса был не удел. Самоуверенный ублюдок предпочитал не лезть в такие дела, ожидая удобного момента для дискриминации старика.

Но, так или иначе, а Бэнг видел, что рано или поздно будет апогей. Он слишком хорошо знал Гароу, поэтому долго утешать себя и настраивать на лучшее — просто не мог. Все случилось именно так, как он и ожидал.

Гароу по обыкновению был раздражен, но чуть больше обычного. Хватило всего одного слова откуда-то из-за спины, чтобы этот тайфун пронесся по додзе, которое сам же считал своим домом, разнеся его в клочья вместе с учениками.

— Возьми себя в руки, Гароу! — кричал Чаранко, отчаянно пытаясь увернуться от стремительных ударов. Но достучаться до бушующего юноши в таком состоянии было непросто.

Его лицо было непроницаемо. Взгляд сосредоточен. Движения, как всегда, четкие и быстрые. Он двигался слишком стремительно. Он наносил удары не жалея себя.

— Заткнись, — рявкнул Гароу, с долей расслабленности отклонив голову. Неловкий выпад Чаранко пролетел совсем близко, но цели не достиг.

Резкий разворот, и удар. Сильный, стремительный, отточенный. Бедный юноша, согнувшись пополам, неуклюже упал на колени, откашливая темные сгустки крови. И он совершенно не хотел знать из какой части его внутренних органов пошла эта самая кровь. Острая боль быстро растекалась по животу, поднимаясь вверх и вызывая отвратительное чувство тошноты. В одно мгновение стало совсем невмоготу, и с крайне отвратительным звуком отчаянный Чаранко изверг на свои колени все остатки завтрака с примесью темной крови. Горло стало саднить, но рвота не прекращалась.

Лицо Гароу скривилось в отвращении. Занеся руку для решающего удара, он лишь бросил презрительный взгляд на скукоженного юношу, злобно фыркнув.

— И ты еще старше меня?

Замах, и его рука была схвачена кем-то из-за спины. Резко и быстро ее вывернули под неестественным углом заставляя кости затрещать. Захотелось закричать от боли, но пришлось сдержаться, лишь с силой сжав зубы до отвратительного скрежета. Грубый удар в бок, и юноша падает на колени напротив избитого Чаранко. Благо, последний успел остановить свои рвотные рефлексы.

— Выметайся из моего додзе, — раздался над головой знакомый хриплый голос.

Гароу не смог ответить. Нет, он просто не успел. Последовал еще один удар, и вторая рука, издавая схожий хруст, вывернулась назад. Плечевые суставы ныли, а острая боль разливалась по всем конечностям до самых кончиков пальцев. Юноша злобно зыркнул из-за плеча, скривив губы в злобной ухмылке.

— Дернешься, и я сломаю тебе руки, — учитель никогда прежде не был так груб и суров. Но, видимо ситуация сложилась непростая, пусть и ожидаемая. И виноват лишь он, в том, что не пресек все сразу. Наивный старик, не иначе.

Чаранко испуганно смотрел то на скривившегося Гароу, который стоя на коленях даже и не пытался дергаться. То на своего учителя, который держал руки последнего, не давая тому и шанса на применение какого-либо приема.

— Ты не посмеешь, старик, — рыкнул юноша.

Бэнг уверенно уперся коленом в спину своего ученика, сильнее выкрутив его руки.

— Убирайся отсюда. Тебе здесь не место. Это больше не твой дом.

***

— Эй, Тэру, скучный фильм какой-то, — раздалось откуда-то с пола. Монитор компьютера не так уж и сильно освещал комнату.

Девушка устало вздохнула и, перевернувшись на спину, прикрыла ладонью глаза. Настроение было крайне паршивое. Не только погода его испортила, но еще и то, что после той злосчастной встречи, Гароу так и не появлялся. Имаи приходила на ту пресловутую детскую площадку, но никого не находила. И даже вечерние посиделки с подругой не отвлекали ее от тревожных мыслей. Девушка знала — что-то случилось. Что-то серьезное случилось. Но что?

— Эй, Тэ-э-э-эру! — короткостриженая рыжеволосая девчонка зашуршала пакетом с чипсами, — я все съем и тебе не оставлю, если ты не подашь голос.

— Да слышу я, Аои, — последовал усталый вздох.

— Может, расслабишься, а? Ты ведь поступила, чего унывать? — девушка громко захрустела. По комнате разнёсся резкий запах сырной добавки.

— Слушай, это тупая идея — пойти сейчас на детскую площадку? — Тэру оторвала от лица руку, отрешенно взглянув в потолок. Несмотря на сумерки, он, в принципе, неплохо так просматривался.

— Да. Во-первых, уже поздно. Во-вторых, только не говори, что опять ждешь своего мистического дружка.

— Не мистически он, а очень даже настоящий.

— Ну да. Учесть, что ты его не видела с четырнадцати лет, а потом так, — рыжеволосая наигранно запищала. — Ой, как по волшебству твой принц сидел и ждал тебя. Вот прям только тебя одну. Ага.

— Вообще-то так и было, — отмахнулась Имаи, резко вскочив на ноги и в два шага оказавшись у вещевого шкафа, она принялась доставать свой черный осенний плащ. Учесть то, какие надвигаются тучи — следовало быть предусмотрительней.

— Ты куда намылилась? — рыжая отбросила чипсы в сторону и резко села на колени.

— На детскую площадку, — Тэру остервенело застегивала огромные черные пуговицы.

— Ты что, с ума сошла? А как же я?

— Жди здесь. Родителей все равно не будет до воскресенья, а сестра на все выходные у парня зависает. Можешь, принять ванну или не знаю, поешь что-то, займи себя чем-то, короче, — ловко переступая пустые банки из-под пива, девушка двинулась к выходу.

— Ты больная, блин! — кричала вслед подруге Аои, но останавливать ту не спешила. Как бы то ни было, а этот странный мистический чувак был для той охренеть как важен. И если ее паранойя дошла до того, что среди позднего вечера и в такую погоду она намылилась на ту площадку — пусть идет. Убедится лишний раз в том, что двинулась «крышей», промокнет под дождем, который вот-вот пойдет, и остынет.

***

Тэруко знала, что она не зря идет сейчас туда. Внутри все кричало о том, что надо. Вот срочно надо собираться и идти. Так некстати разыгравшаяся интуиция, не иначе. Но идея и впрямь была навязчивой, и игнорировать ее не было сил. Особенно тогда, когда внутри все гудит и сжимается, явно подсказывая, что пора действовать.

Небо хмурилось. Тучи очень поспешно застилали собой все небесное пространство, знаменуя приход приятной для осени непогоды. Оно и не удивительно. Пора такая.

И вот она, та самая детская площадка. Та самая лавка. И странная фигура на ней. В сумерках было особо не видно. Но длинные ноги вытянутые вперед, обмякшие руки и странная прическа… Несомненно — это он.

— Гароу! — крикнула девушка ловко перепрыгивая ограждение. Она уже выработала определенный навык благодаря таким внезапным встречам.

— А? Плешивая? — юноша с трудом поднял голову и рассеянно посмотрел в сторону приближающейся девушки.

— Я знала, что ты будешь здесь! Я чувствовала! — не унималась она, резко бросаясь к ослабленной фигуре, развалившейся на лавке.

— Задницей, что ли? — он пытался ухмыльнуться, но получилось как-то не очень.

— И ею тоже, — Имаи остановилась, с крайней степенью серьезности осматривая своего друга.

От его одежды ничего толком и не осталось. Все было в крови, которая уже засохла, тем самым прилепив ошметки одежды к коже. Теперь их будет трудновато отодрать. Усталый взгляд. Ослабленно лежащие на лавке руки. Слегка опущенная вниз голова. Губы сухие и дрожат. Гароу явно был не в лучшей форме. Вопросов было уйма, но задавать их особо не хотелось. Вернее сейчас они были крайне неуместны. Гароу был в беде. И нужно было помочь, хочет он того или нет. Определенно начнет ерепениться сразу же, как только Тэру попробует его поднять. Но, на удивление ничего не последовало. Юноша молча оперся рукой о плечо девушки и со всех сил старался шевелить ногами, чтобы не так сильно наваливаться на хрупкую фигуру.

— Я тебя отведу к себе домой. Тут совсем близко. Я не знаю, где ты живешь, но думаю ко мне будет удобней. Там только моя подруга, но она никому ничего не расскажет. Если ты в таком состоянии, очевидно, произошло что-то серьезное. Но можешь не говорить, если не считаешь нужным. Просто позволь тебе помочь, — ее голос был тих и нарочито спокоен. Но, все же некая дрожь выдавала волнение и смущенность.

— Хорошо, — буркнул тот в ответ, скривившись от боли. Определить где болит было трудно. Болела спина от перенапряжения. Болело плечо и лопатка от ран оставленных стрелами. Еще и яд медленно разгоняла кровь по телу. Болела голова от полученных многочисленных ударов. Про руки и не стоит упоминать вообще. Ошметки кожи, прилипшие к окровавленным бинтам, не очень уж и симпатично болтались при ходьбе.

— Говори со мной, Гароу. Я должна знать, что ты в сознании, — Имаи аккуратно придерживала его руку за предплечье, а второй рукой обхватила талию. И пусть это доставляло юноше дискомфорт, но лучше уж держать его уверенно, чем бояться лишний раз прикоснуться, молясь чтобы его лицо не встретилось с асфальтом.

— Я буду считать до ста, — от тяжелого дыхания речь становилась невнятной. — Один.

— Подходит.

— Два.

Тэруко закряхтела, но все же постаралась как можно сильнее навалить на себя тело юноши. Нужно было максимально взять на себя его вес, чтобы его силы не уходили так стремительно.

— Три.

На горизонте замаячила знакомая крыша. Осталось только перейти улицу, дойти в конец дороги и все.

— Четыре.

Еще немного. Над головой сгущались тучи, и гром не заставил себя ждать. Все как говорила Аои — будет дождь. Правда, вот на уединенную романтику пришлось забить, в связи с тем, что их тесный кружок девственниц разбавил окровавленный Гароу. Фильмы не посмотришь уже. На жизнь не пожалуешься. Парней не обсудишь. В ванной вдвоем не поплескаешься.

— Пять. Еще чуть-чуть. Мы уже почти дошли. Шесть.

Девушка всем телом навалилась на входную дверь, громко забарабанив одной рукой.

— Аои! Аои, открывай! Аои!

По ту сторону послышались быстрые шаги.

— Семь.

— Боже, Тэру! — воскликнула рыжая, отступая назад. Ее пухленькая ручка прикрыла рот.

— Восемь. Помоги мне, Аои! Девять.

— Да что с ним такое? — кричала девушка, помогая подруге затащить окровавленное тело в прихожую.

— Десять. Эй, Гароу, не отключайся! — кричала Тэру.

— Да все нормально, что ты п-пристала… — он искренне боролся с упадком сил, но видимо эффект от полученных ранений оказался сильнее хваленного боевого духа.

Гароу неловко запутался в ногах и обессиленно повис на хрупких плечах подруг. Те, сдавленно застонав, с трудом смогли удержать его на себе. Не дав его многострадальному лицу поприветствовать поцелуем пол.

***

С титаническими усилиями девушки затащили юношу в прихожую, и как можно аккуратней сбросили бездыханное тело на диван. Тащить на второй этаж этого здоровяка сил и желания не было. Пока сгодится и так. Тем более на первом этаже есть ванная и туалет, есть кухня, а еще телевизор. Осталось только принести подушки, одеяло и чистую одежду, хотя таковой и не было. Ведь, кроме отца в доме больше не живут мужчины.

— Эй, Тэру, он как бы весь в крови. Диван жалко, — принялась причитать Аои.

— Да знаю я, — зафырчала девушка, осматривая тело перед собой, — надо бы его раздеть.

— Что?! — рыжая тут же покраснела и сделала шаг назад.

— А что? Ты посмотри, у него и одежды-то толком не осталось. Одно месиво. Надо все это отодрать и обработать раны. Наверное…

— Тэру, я, конечно, все понимаю, но, черт возьми, посмотри на эти мускулы… — девушка, широко распахнув глаза с крайне заинтересованным взглядом истинного маньяка, водила руками по воздуху параллельно телу, лежащему на диване. — Да я, кажется, от одного вида сейчас испытаю оргазм, а ты говоришь раздевать.

— Не будешь мне помогать? — Имаи нахмурилась, поставив руки в бока. — Если он умрет, то кто будет труп закапывать? Ну уж нет. Я попытаюсь его спасти. Пока у тебя в голове одни мужики и мускулы! — Тэруко сделала глубокий вдох. Она когда-то уже помогала Гароу справиться с ранами. Когда-то, когда им было по четырнадцать. И все закончилось поцелуем. А теперь что? Раны серьезней, и неужели все закончится…

Юноша внезапно нахмурился и попытался открыть глаза. Веки слиплись не только от крови, которая залила все его лицо, но и от тотального, губительного бессилия.

— Боже, Тэру, он в сознании! Нет, я точно пас! Я принесу тебе бинты там, зеленку, что еще… не знаю, — девушка заметно нервничала и отступала назад. — Но к его прекрасному телу я не прикоснусь… нет, нет и нет… я же опозорюсь и…

— Хорошо, неси тогда все что найдешь в ванной комнате и на кухне. Все медикаменты тащи сюда, а я попробую его раздеть.

Когда, смущенная Аои скрылась в дверном проеме, Тэруко еще сильнее нахмурилась и выставила перед собой дрожащие руки, разместив их параллельно груди юноши. Медлить было опасно. Ран много, одежда грязная, вернее то что от нее осталось. Заражение может начаться в любую секунду. Нужно скорее, в очень быстром темпе, отодрать все и обработать.

— Так, Гароу, — зашептала девушка, нервно сглотнув, — потерпи, я предупреждаю, что будет больно.

— Я понял, — прохрипел в ответ юноша, с трудом шевеля сухими потрескавшимися губами.

— На счет три, — она крепко ухватилась тонкими пальцами за край окровавленного бинта, — раз…

Юноша зажмурился с силой, насколько мог, сжав пальцы в кулаки.

— Два…

Его губы дрожали. Видимо и у такого человека как Гароу существуют свои пределы — боли, страха, отчаяния.

— Три!

Резко дернув за окровавленную ткань, Тэруко с громким хрустом отодрала ее от кожи. Юноша стонал. Утробно так, и очень жутко. Он с силой сжимал зубы, лишь бы не закричать. Сейчас, чувствуя своеобразную агонию от боли, его тело стало слишком чувствительным, а бороться с этим всем становилось все труднее. Он был истощен.

— Еще раз.

И снова громкий хруст. Кровь заливала всю его грудь, а следом и диван, и руки девушки. Раны открывались и кровоточили с новой силой. Но оставлять все как есть нельзя было. Имаи ощутила себя форменным живодером. Внутри все сжималось. Казалось, что она сама ощущает эту острую боль. Но нужно быть решительней. Такая ситуация не стерпит слабости.

Аои застыла на месте, боясь даже подойти. Ее колени дрожали, а ладони потели. Было страшно, мерзко и неловко. Слишком много эмоций одновременно.

— Эй, мне нужны медикаменты! — Имаи резко обернулась к подруге, махнув окровавленной рукой.

— Н-н-несу…

Сколько времени прошло с тех пор, когда Тэру «колдовала» над стонущим телом на диване, было непонятно. Казалось, что целая вечность — не меньше. Прихожая наполнилась отвратительным запахом лекарственных средств, утробными стонами и тихим успокаивающим шепотом. Рыжеволосая сидела в кресле поджав к груди ноги, и зажмурившись, уткнулась лбом в колени. Ей было страшно и она ничего не могла с собой поделать. На диване мучился юноша, совсем ведь молодой. Их с Тэруко одногодка. Ее подруга неустанно бинтовала того, покрывала раны всякими дурно пахнущими средствами и непрерывно шептала слова успокоения. Может, как ей казалось, они тоже имеют некую целебную способность?

Прихожая стала напоминать госпиталь во время войны. Когда все закончилось, и забинтованный Гароу мирно лежал под тонким одеялом на вымощенных множественных подушках, Тэру бездвижно сидела на полу и устало осматривала свои руки. Все закончилось и, больше его жизни ничего не угрожало. Теперь осталось дело только за способностью Гароу к восстановлению. А Имаи с Аои должны обеспечить ему покой, пусть и на короткие два дня — пятницу, субботу.

Спустя еще около получаса, рыжеволосая тихо посапывала на кровати своей подруги в комнате на втором этаже, а Тэруко же стояла у дивана и, скрестив на груди руки, задумчиво осматривала все еще хмурое лицо Гароу. Завтра нужно раздобыть ему одежду, а так же дать денег. У себя его оставлять было как минимум — не разумно. Но не помочь Имаи не могла.

— Как же я скучала по тебе, — на выдохе шепнула она, качнув головой, — дурак. Носило же тебя где-то, все это время…

Ее рука невесомо коснулась его лба. Теплый. Жара нет. Значит все хорошо. После, кончиком указательного пальца девушка провела по маленьким складочкам между густых бровей. Хмурится. Как и всегда. После по аккуратному изгибу носа, по курносому кончику. Такой же миниатюрный. Она улыбнулась, вспомнив, как подарила этому милому носу свой первый поцелуй. Палец аккуратно соскользнул по складочке над верхней губой, ощутив мимолетно горячее дыхание. После на губы. Сухие, сжатые.

Тэру присела на корточки, мягко положив ладонь на вздымающуюся от тяжелого дыхания забинтованную грудь.

— Я не знаю что произошло, но я помогу тебе. Ты можешь на меня рассчитывать.

Юноша застонал. Не смотря на кратковременное забытье, боль все еще не отступала. Он с трудом приоткрыл глаза, взглянув на свою спасительницу из-под опущенных ресниц.

— Тэру…

— Тебе надо замолчать и попытаться уснуть. Я знаю, что болит, но ты уж постарайся, — она грустно улыбнулась, вложив в его забинтованную ладонь свои тонкие длинные пальцы. Все как тогда, в четырнадцать. Сколько же она хотела ему сказать, но стоило подождать. Минимум — до завтра.

========== Часть 4 ==========

На часах не было и девяти утра, когда Тэруко усердно натягивала узкие джинсы, не забывая при том чертыхаться и слать все куда подальше. На кровати невозмутимо сопела Аои, не забывая при этом что-то тихо бурчать. Казалось, что девушку совершенно ничего не тревожит, кроме, конечно же, странных сновидений. Даже то, что на первом этаже лежит полуживой человек, который в любую минуту может оказаться трупом.

Имаи понимала, что подругу нужно будить, чтобы она сидела у дивана с «недотрупом» до тех пор, пока она не вернется домой. Но, с этой незатейливой задачей лучше справился телефон, который мерзко запищал в столь уютной тишине, издавая полифонический вопль. Это была мама.

Когда Тэруко ответила на звонок, Аои недовольно забурчала, пошевелившись под одеялом. Тэру же, слушала мать очень внимательно и постоянно кивала с крайне невозмутимым лицом. Параллельно ее рука уже тянулась за кожаной курткой, которая висела на углу двери шкафа.

— Ну, что «твои» сказали? — подала сонный голос рыжеволосая.

— Сказали, что будут во вторник. То ли, к ним друзья какие-то заграничные подъехали, то ли, им и впрямь так хорошо загородом у бабушки. Не поняла, короче, — натянув куртку на плечи, девушка резво схватила со стула свою сумку, закопошившись в ней.

— И что, ты планируешь оставить того красавчика здесь до понедельника включительно? — Аои села на кровати, крепко потянувшись.

Ее курчавые волосы теперь напоминали парик. Очень растрепанный и старый парик. Пара непослушных прядей упала на лоб, за что те были резко сдуты в сторону.

— Да. Если сестра не обломает все, — девушка присела на стул, с силой сжав в руках кошелек.

— Я не думаю, что она вернется до вторника. Насколько я помню, она говорила, что поживет у парня. А ее парень снимает квартиру, … следовательно…

— Да, сестрица домой спешить не будет. Надеюсь, мама ее предупредит о том, что их приезд переносится.

— Я бы, на твоем месте, переживала за другое, — девушка, вытянув руки перед собой, снова завалилась на подушки.

— Ну да, полуголое, бессознательное и изрядно потрепанное мужское тело на диване в прихожей — не самый лучший подарок для родственников, — Тэруко сделала еще один вздох, откинувшись на спинку стула. — Слушай, Аои, тут такое дело…

— Что?

— Одолжи мне денег. Вот сколько можешь. Я с первой зарплаты верну, обещаю.

— Хочешь прикупить шмотки своему почти парню?

— Он — мой друг. И да, одежда ему сейчас очень нужна. И на улице холодает, — взгляд девушки переместился за окно.

Пасмурно. Ветер срывает с деревьев последнюю листву. Дождь все еще мелко моросит. Одним словом — свирепствует осень.

— Слушай, может, позвонишь деду? Он вроде как у него тусовался все это время.

— Не хочу делать ничего лишнего. Гароу придет в себя, и тогда решим, кому звонить и как быть вообще. Но одежда ему нужна в любом случае.

— Лады, сколько тебе надо? — Аои снова приняла сидячее положение не забывая устало прокряхтеть.

— Смотри, я пойду на рынок и присмотрю ему какие-то ботинки или кроссовки, но потеплее, чтобы. Еще куртка нужна. Пару джемперов и футболок и пара джинсов и спортивные штаны. Кроссовки в среднем будут стоить четыре-шесть тысяч, ботинки чуть дороже, до семи тысяч. Куртка обойдется мне примерно в четыре-пять тысяч, джемперы по тысяче примерно, джинсы тоже и спортивные штаны тоже. Еще нижнее белье нужно. Это будет чуть больше двух тысяч. Я думаю пары четыре взять хотя бы, это с носками, конечно. Итого — семнадцать тысяч. У меня только тридцать тысяч, но я еще хочу ему дать с собой примерно тысяч пятьдесят. Хотя… сумка ему тоже понадобится. Наверное…

— Боже, зачем ему столько барахла? Ты думаешь он бездомный? Или у него нет денег?

— Чтобы ты спросила, блин! — Тэруко нахмурилась. — Я сказала надо — значит надо! И да, есть такие подозрения. Если честно, меня смутило, что при нем даже документов никаких не было. Раньше я слышала от деда, что у Гароу был отец, но сейчас…

— Хорошо, сейчас не об этом. Я тебе одолжу пятьдесят тысяч, но с зарплаты вернешь! Я сама еле дотягиваю.

— Выручила, так выручила, — Имаи громко хлопнула в ладоши. — Значит решено, я побежала на рынок за вещами, а ты сиди возле Гароу. И напои его водой хорошенько. У него, судя по всему, сильное обезвоживание.

— Мать Тереза блин, — фыркнула Аои, снова заваливаясь на кровать. — Через десять минут спущусь!

— Я на тебя рассчитываю, — Тэруко перебросила через плечо сумку и торопливо скрылась за дверью.

Гароу лежал неподвижно и таращился в потолок. Заметив движение у дивана, юноша скривился и заметно нахмурился. Покой был нарушен, но он отчетливо помнил, где находится и кто сейчас рядом. Ведь упадок сил и ранения не отшибли ему память. По голове-то он сильно не получал. По крайней мере, в последний раз. Мысли о том, каким образом Тэруко оказалась именно в то время, в которое нужно, на той пресловутой детской площадке не давали покоя. Как она узнала, что нужно быть там именно в тот самый момент? Она что, ведьма какая-то? И почему она помогает? Наверняка ведь попросит что-то за свою помощь. Денег? Но их нет. Может быть услугу? Ну, услугу Гароу оказать может, только, смотря какого рода будет эта услуга. Юноша недовольно цокнул языком. Очень уж не любил он быть кому-то должен. И ему всегда удавалось сбегать от навязчивых спасителей, но тут почему-то не получилось.

— О, уже проснулся? — девушка с крайне широкой улыбкой оказалась совсем рядом, наклонившись к недовольной физиономии.

— Как видишь, — его голос все еще хрипел. — Но встать пока не могу. Больно.

— Оно и понятно. Ну, ты лежи. Пару дней у тебя есть на восстановление, а после — не буду задерживать, — Тэруко устало плюхнулась на стул, который еще ночью поставила напротив дивана.

Время от времени она спускалась на первый этаж, дабы проверить состояние юноши. Итого, за всю ночь она совершила около пяти таких походов. Да и спалось как-то не очень. Аои под боком все время ворочалась, а Гароу так громко стонал, что слышно было даже на втором этаже за закрытой дверью. Обезболивающие, которыми она его неустанно накачивала, казалось, совсем не действуют.

— Что я тебе буду должен за это все… гостеприимство? — юноша с нескрываемым недоверием зыркнул на девушку, но та лишь неоднозначно пожала плечами.

— Ничего. Только вот… Гароу, какой у тебя размер? Какой размер обуви и верхней одежды носишь?

— Что за херню ты спрашиваешь? — он возмущенно уставился на Имаи, невольно сжав перебинтованными пальцами край одеяла.

— Хочу тебе вещей прикупить сейчас. А то в неглиже как-то не круто по городу ходить, и достоинством своим светить, — она закинула ногу на ногу, умостив при этом руки на колене.

— Боже, какая же ты беспардонная, — он устало вздохнул, закатив глаза.

— Так какой размер? — Тэру стояла на своем.

— У меня нет денег, чтобы вернуть их тебе. И одежда у меня есть.

— То есть, то рванье ты называешь одеждой? Вообще, считай будто я тебе даю в долг. Как придешь в себя — вернешь, — и снова этот ее похрюкивающий смех.

— Обувь — сорок два с половиной. Штаны — пятидесятый. Рубашки — не знаю. Они все странные и неудобные. Лучше футболку или свитер, — бухтел себе под нос Гароу с крайне смущенной миной.

— Все понятно, надеюсь, не прогадаю, — стукнув себя ладонями по коленкам, девушка поднялась на ноги. — С тобой посидит Аои, а я постараюсь долго не бродить. Можешь ее гонять столько, сколько тебе вздумается. Ей полезно будет жирком потрясти. Ты, как я поняла, предпочитаешь темные тона?

Он коротко кивнул.

— Купи мне штаны и водолазку, чтобы драться было удобней, — добавил тот, наконец.

— Пф, ты сдурел? Зима идет. Куплю то, что куплю — все. И потом, — девушка подошла к окну, чуть отодвинув в сторону край темно-синей шторы, — я заметила, что возле дома кто-то ошивается со вчерашнего вечера. Или, может, у меня просто приступ паранойи?

Гароу напрягся, злобно посмотрев на часы. Они всю ночь надоедливо тикали мешая полноценно погрузиться в сон. Потом он перевел взгляд на Тэруко.

— Дай мне полчаса, и я уйду, — наконец выпалил он сквозь зубы. Определенно, что за ним следили, и это раздражало неимоверно. Даже были предположения о том, кто это мог быть. Он очень не любил, когда за ним следят, вот прям совсем. Тем более сейчас, когда такое не подходящее время для разборок.

— Не могу понять кто это, но тебе лучше пока отлежаться. Я закрою дом на ключ, так что никто не сможет ни войти, ни выйти, если не выбьют дверь, конечно, — она с силой сжала пальцами ручку своей огромной сумки. — Тебе лучше пока не высовываться. Я не знаю, что происходит, и что ты натворил, и не уверена, что вообще хочу вникать в это…

— Тэру, дай мне полчаса.

— Ты сдурел? Лежать, я сказала. Лежать и не командовать, — Имаи заметно нахмурилась, а после, подойдя к юноше, внимательно взглянула на его хмурое лицо. Очень так внимательно, что тому даже стало чуточку не по себе. — У тебя нет выбора, Гароу. И ты это знаешь. Поэтому закрой свой рот и лежи, восстанавливайся. Мне плевать, кто там за тобой следит, и мне плевать, что ты натворил. Я должна тебе помочь, усек?

— Что-то ты сильно дерзкая, — на его губах, наконец, появилась привычная широкая ухмылка. Насмешливая такая, с вызовом.

— С тобой иначе нельзя. Буду мотать сопли на кулак — ты так просто не успокоишься. И потом, пойми, что лучше так, чем умереть по глупости. Неужели дед тебя так плохо воспитал?

— Заткнись, и не говори о старпере ничего, — его лицо исказилось в злобной гримасе. Наступили на больную мозоль.

— Ладно, валяйся, а я пойду. Иначе не успею ничего хорошего купить, все разберут.

Имаи, вообще, не любила долгие демагогии, поэтому искренне радовалась тому, что Гароу не противился, как умел. И его не пришлось уговаривать. В этот раз он оказался благоразумным и более сговорчивым, на том и спасибо. Быстро выскочив из дома, девушка осмотрелась по сторонам, а после, навалившись плечом на входную дверь, трижды провернула ключ в замочной скважине. Рядом никого не было. Либо у нее и впрямь началась мания преследования, либо этот самый преследователь умел хорошо скрывать свое присутствие. Но оно не столь важно. Ее жизни наверняка ничего не угрожает, а если и угрожает — никто не запретит ей обратиться в полицию. Тэруко прекрасно понимала, что махать ногами подобно каратистам из боевиков она не умеет, никаких сверхъестественных способностей у нее нет, поэтому, газовый баллончик в сумке, отчаянность в голове и возможность вызвать полицию — вот и вся ее защита. За Гароу она так уверенна не была. Но, пока он в ее доме — все хорошо.

На все про все есть — два часа. Если получится справиться раньше — тоже хорошо. Благо рынок находился в пешей доступности. Двадцать минут по извилистым улочкам района, и она окажется на месте. Все свое детство она посвятила изучению этих самых извилистых улочек, нахождению кратчайших путей, а также открытию новых, ранее неизведанных мест. И да, такие и впрямь находились.

***

Аои, громко зевая, медленно спускалась по лестнице. Заприметив торчащую светлую макушку, девушка чуть присела, но не остановилась. Интересно, потерпевший очнулся или все еще спит? Она старалась не шуметь, но ступеньки предательски затрещали. Вот же ж…

— Я слышу тебя. Ты как слон топаешь, — буркнул юноша достаточно громко.

— Ничего я не слон, и вообще, — рыжеволосая ловко перепрыгнула три последние ступени, оказавшись почти у дивана. — Как ты себя чувствуешь? Это конечно весьма напряжно, но я обещала Тэру что прослежу за тобой, пока она отчаянно пытается обновить тебе гардероб.

— Сойдет, — и снова это недовольное бурчание. Натянув одеяло повыше, Гароу скрыл добрую половину лица, оставляя лишь глаза. Надо было следить за действиями этой неуклюжей пухлой девчонки, а то мало ли.

Аои и впрямь была достаточно пухлой девушкой, и местами весьма неуклюжей. Несмотря на свои девятнадцать она не могла похвастаться своей фигурой, в отличие от своей подруги. Нет, Тэруко не была идеальной. Зад тощий, совершенно не округлый и не соблазнительный. Ноги чересчур длинные. Талия, вот, правда, очень тонкая, но некие проблемы были на лицо. Там висит, то торчит, там вываливается. Но, если скрыть все это одеждой — то выглядит достаточно неплохо. Если бы еще не мужская походка и побольше женственности, то вообще было бы хорошо. Но, чего нет, того уж нет. С Аои дела обстояли еще хуже. Она была откровенно полной девушкой. Не беспредельно толстой, но кое-какие нюансы были. Иногда, даже внушительных размеров грудь не спасала ситуацию. Но комплексами Аои совершенно не обладала. Что весьма удивительно с ее-то габаритами.

— Славно, — девушка, спрятав руки за спиной, с неподдельным интересом осматривала ком на диване.

Тела было совершенно не видно под толщей одеяла и подушек. Видимо Имаи чутка перестаралась, но Гароу почему-то не был против. Неужели бравый воин так любит мягкую перину?

— Осматривать твои раны я не буду. Пусть Тэру этим извращением занимается. Я могу тебя покормить. М? Голодный?

— А ты, я смотрю, всегда голодная, — его глаза с лукавым прищуром внимательно осмотрели нескладную фигуру девушки. Гароу не любил полных людей. И не гнушался тем, чтобы лишний раз ткнуть им в эту проблему.

— А ты хам, — Аои хмыкнула, медленно обернувшись. Ее путь лежал на кухню. Хотелось пожевать.

— Да, но от еды не откажусь. Жрать хочется жутко, — и словно в подтверждение словам, желудок юноши предательски заурчал.

— Оке-е-е-ей, поищу что там, у Тэру завалялось в холодильнике. Ты ведь всеядный? Ну, нет убеждений никаких шизанутых? — Аои уже вовсю осматривала многострадальный холодильник, то и дело задумчиво хмыкая. Понимая, что как и ожидалось, Тэруко совершенно не оставила ничего приличного из еды.

— Я ем все, — Гароу устало вздохнул, а после, чуть помедлив, все же решил спросить. Если уж не у Тэруко напрямую, так хоть у ее подруги. — Почему Тэру мне помогает? На «Красный крест» она не смахивает.

— Так понятно же и так, — девушка загремела посудой. Что-то, очевидно, было перевернуто.

— Непонятно. Потому и спрашиваю.

— Ну, втюрилась она в тебя. Еще с детства. Сколько ее знаю, а это со средней школы, так она как полоумная все время таскалась на эту гребаную площадку и ждала тебя, пока ты задницу свою соизволишь притащить, — и снова неприятный грохот, — сэндвич с мясом — годится?

— Да, — Гароу непроизвольно поджал губы.

Он и подумать не мог, что девчонка так серьезно отнесется к их странному договору. Да и потом, они ведь почти не общались. Почему же она так привязалась? Почему не забыла его? Он всегда считал себя странным человеком. Немного не от мира сего. Окружающие же были еще худшего мнения. Его вкусы были весьма специфические, да и взгляды на жизнь — не лучше. Он был всегда один. У него не было друзей. Не было даже тех, кто хотя бы попытался с ним подружиться. Он всегда был хмурым и неразговорчивым. Почему эта хулиганистая девчонка так привязалась к нему? Он искренне не понимал. Ведь, сам бы он никогда в жизни к такому не стал привязываться. Гароу обрек себя на одиночество и очень гордился этим. Ему нравилась его независимость. А теперь что? На нее пытаются посягнуть и отнять. Но с другой стороны, он ведь не обязан отвечать взаимностью. Он может просто принять все как должное и не придавать всем этим сантиментам значения. Внезапно в нос ударил приятный и весьма аппетитный запах.

— На, ешь, — рядом стояла Аои, с протянутой рукой, в которой была тарелка с сэндвичем очень внушительных размеров.

— Спасибо, — он попытался сесть. Было трудно, но все же получилось. Неуклюже, болезненно, с кривым лицом.

— Конечно, все это не означает, что на тебя пытаются повесить ответственность, — рыжеволосая присела на стул, откусив кусок от небольшого пирожка.

— Я бы и не согласился, — буркнул юноша в ответ, с неподдельным любопытством осматривая еду, держа тарелку забинтованными дрожащими пальцами. Позже, правда, пришлось поставить ее на бедра. Уж очень не хотелось соскребать с пола остатки мяса.

— Просто отнесись с пониманием. А е

сли надумаешь ответить взаимностью, то не тяни кота за хвост. Будь честен и напорист. Она ведь не заслуживает неведения.

Гароу ничего не ответил. Во-первых, его рот был битком набит, а во-вторых, отвечать особо, и не хотелось. Хотелось пока, лишь все детально обмозговать, а там решение появится само. Обязательно появится.

— Слушай, а чего ты такой избитый весь? С хулиганьем подрался, что ли? — девушка уверенно доедала остатки пирожка, не забыв облизнуть кончики пальцев. Этот жест показался Гароу весьма непосредственным.

— Ну, можно и так сказать, — он с трудом проглотил кусок, а после, бросил многозначительный взгляд на рыжеволосую.

— Воды? Лады, сейчас притащу, — она быстро ретировалась в сторону кухни. — Вообще да, эти козлы сейчас совершенно страх потеряли. Все норовят кого-то обокрасть или того хуже — изувечить.

Когда желанный стакан оказался в дрожащей руке, Гароу его быстро осушил, а после, задумчиво зыркнул на Аои.

— Хочу в душ, — буркнул он.

— Чего?! — девушка сделала шаг назад. — Какой еще душ? Ты себя видел? Нет? И потом, я в душ тебя не потащу! Ты тяжелый и… короче, жди Тэру, она тебя это… того…

— Тебя смущает мое тело? — аккуратно поставив стакан на пол у дивана, юноша лукаво ухмыльнулся.

Он прекрасно знал и понимал, что его формы весьма привлекательны для противоположного пола. Но обычно он не придавал тому значения. А зачем? Интимные отношения ему сейчас совершенно не нужны. А если кто и беспардонно пялился, например как Аои, то он и вовсе такое игнорировал. Он порой и сам любил себя рассматривать в зеркале. А что греха таить? Если ему бонусом к колоссальным навыкам досталась такая фигура, отчего же не посмотреть и не загордиться?

— А если и смущает, то, что тут такого? Не каждый день, блин, такое встречаешь… — девушка нервно сглотнула, демонстративно отвернувшись в сторону.

— Могу дать потрогать, — и снова эта странная нотка хитрости в голосе. Нет, он определенно издевался.

— Не хочу!

— Уверена? — он медленно стянул с себя одеяло, обнажая пусть и забинтованное, но весьма привлекательное тело.

И даже, кое-где проступающая кровь и какие-то остатки заживляющих средств, измазывающие бинты, не портили столь прекрасного вида.

— Да! — Аои сорвалась с места и под громкий хриплый смех скрылась в дверном проеме, ведущем на кухню.

И не смотря на то, что от такого действия у Гароу появилась дополнительная боль, сдержаться он не мог. Иногда девушки бывают весьма забавными. И пусть выглядят они совершенно по-разному, в сущности, они все себя ведут одинаково при виде такого.

Послышались щелчки в замочной скважине, заставляя юношу притихнуть и напрячься, чуть приподнявшись на локтях. Отчего тарелка с остатками сэндвича свалилась на пол. Юноша чертыхнулся. Дверь резко распахнулась и на пороге появилась Тэруко. Волосы мокрые. Куртка покрыта множественными каплями. Кроссовки в грязи. Зато в руках уйма пакетов.

Девушка облегченно выдохнула, и в прямом смысле, забросила в дом все покупки, а сама медленно стащила с себя обувь.

— Погода жуткая, — это было первое, что сказала она, когда оказалась в гостиной. Стащив с плеча сумку, а после и куртку, она медленно подошла к дивану.

Гароу вопросительно взглянул на нее. Тут же бросив взгляд на пол.

Тэруко, присев на корточки, поспешно сгребла все в тарелку и не торопясь отправилась на кухню. Благо соуса никакого не было, и хватило того, чтобы собрать остатки с ковра. Пятен удалось избежать, что радовало.

— Вернулась.

Аои стояла у столешницы и, упираясь в нее руками, задумчиво смотрела в сторону. Казалось, что она даже не слышала, как открылась входная дверь, да и как на кухне появился еще кто-то кроме нее.

— Эй, ты что, оглохла? — Имаи поставила в раковину тарелку, а после, принялась тщательно мыть руки с мылом.

— О, привет, Тэру, — рыжая дернулась, словно опомнившись, — да так, задумалась чуток.

— Как ты справилась с Гароу? Покормила? Водой напоила? Меня, вроде бы, не было чуть более часа всего лишь, — она уже торопливо вытирала руки бумажным полотенцем.

— Да, все окей. Пойди сама проверь как этот извращенец поживает, а я в душ. Вот же ж засранец… — бурчала Аои, сжав свои пухленькие ручки в кулаки. Она,как-то странно переваливаясь с ноги на ногу, поспешно покинула кухню.

Тэруко искренне не понимала в чем дело, но и в принципе ей было все равно. Видимо, ее своенравная подруга опять что-то себе напридумывала. Устало вздохнув, девушка направилась к пострадавшему.

— Привет, — тихо проговорила она, окинув взглядом лежащего. Отмечая, что его одеяло спущено практически до колен. Теперь все стало понятно.

— Я скоро уйду, — завел свою шарманку юноша.

— Боже, ты меня уже достал этим. Лежи себе спокойно и не сотрясай зря воздух, — засучив рукава своего свитера, девушка принялась осматривать бинты.

— Я хочу в душ, — все-таки его мысли и желания радикально метались из стороны в сторону. Это было весьма забавно.

— Я тебя отведу. Только надо проверить, как идет заживление, учесть, что у тебя явно сломаны ребра. Там такие стремные гематомы были, — ее тонкие пальцы осторожно прошлись по ключицам, после по груди.

Отмечая, что кроме сукровицы и остатков мази на бинтах ничего нет. Надо бы перевязку сделать. Но помыться ему и впрямь не мешает. Учесть что он был жутко грязный, когда Тэруко нашла его. Да и вчера было не до того. Нужно было скорее останавливать кровотечение.

— Хорошо идет заживление, только боль не уходит. Дай мне еще чего-нибудь. Я всю ночь не спал, а будто просто без сознания лежал, — Гароу раскомандовался. Значит и впрямь ему стало лучше.

Имаи устало вздохнула, а после, помогла юноше сесть. Ее взгляд обеспокоенно блуждал по его плечам и спине. На подушках были остатки крови. Бинты тоже перепачканы кровью. Те раны, которые были самыми проблематичными, никак не хотели заживать. На вид будто их оставило какое-то оружие. Пули? Нет, пули оставляют не такие раны, наверное. В фильмах они ведь были другие. Неужели стрелы? Хотя, какой придурок в двадцать первом веке будет использовать лук и стрелы в качестве оружия, если можно взять автомат или пистолет?

— Если так сильно хочешь в душ — так и быть. Но есть одна проблема. Раны в районе плечевого сустава не заживают. Они кровоточат, и запах не очень приятный… боюсь, чтобы не было заражения. А ну, дай лоб сюда, — девушка чуть повернулась, а после, прижалась губами ко слегка влажному лбу юноши. Теплый, но не горячий. Потливости лишней нет. Да и цвет лица не такой уж и бледный.

— Этот дебил с луком меня вчера достал-таки парой стрел, — буркнул Гароу, попытавшись прикрыть раны на плече рукой, но лишь скривился от боли и оставил эту затею.

— Дебил с луком?! — Имаи ошарашенно взглянула на него. Либо он бредил, либо и впрямь встретился с некими странностями в виде лучника, — эм… у тебя лоб вроде не горячий, да и на лесную дичь ты не похож.

— Забей, — он сделал вздох, и как-то подозрительно торжественно произнес, сжав пальцы в кулак, — но и ему хорошенько досталось от меня, можешь не сомневаться! Я выбил из него все дерьмо.

— Эм… да, я не сомневаюсь, — Тэруко озадаченно вскинула брови вверх. Нет, она совершенно точно не хотела знать ничего о каких-то там придурках с луками, о ядовитых стрелах и кто кому накостылял. Нет, это уж точно лишнее.

— А будто сомневаешься, — юноша нахмурился, бросив косой, но достаточно обиженный взгляд в сторону девушки.

— С чего бы мне сомневаться? Если ты практически жил у моего деда, как в казарме, то наверняка он научил тебя тому, как за себя постоять. Разве ты не за этим к нему направился?

— Хватит уже про старика вспоминать!

— Все, пошли в ванную. Там я тебя и перевяжу. Тебя помочь встать? — Тэру протянула ему свою тонкую руку.

— Нет, я сам.

Как обычно отмахнулся Гароу. Благо, что в доме было две ванной комнаты. И Аои уж точно не пошла в гостевую. Попробовать многочисленные гели для душа, а так же покопаться в косметичке Тэруко — это же целое дело, которым пренебрегать нельзя.

Придерживаясь рукой за стену, юноша медленно перебирал ногами, пытаясь не упасть. Единственное что на нем было из одежды — это многочисленные бинты и какие-то странные короткие шорты. Явно девчачьи. И вид его был не таким смешным только потому, что он странно ковылял и напоминал мумию, которая только что выбралась из своего саркофага.

Тэруко обогнула упрямого пострадавшего и, быстро заскочила в ванную комнату, держа в охапку кучу всякого. Полотенце, нечто похожее на мочалку, нижнее белье и футболку. Пока он поднимался на ноги с дивана и ковылял к месту назначения, она успела собрать все необходимое.

— Так, садись на унитаз, — скомандовала Имаи, с грохотом опустив крышку фарфорового «товарища».

Гароу же не сопротивлялся. Он молча присел, издав при этом тихое кряхтение.

— Ванную принимать не будем. Просто сядешь, а я тебя помою, — голос ее был решительным и спокойным.

— В смысле? — юноша скривился в непонимании.

— Что? Ты сам не сможешь помыться. Хотя, я сомневаюсь, что там есть чего стесняться. Учесть, что я тебя переодевала вчера, так что я знаю, о чем говорю, — не без усмешки бросила через плечо девушка, разложив на бельевой корзине все необходимое для водных процедур.

— В смысле?! — взревел Гароу, и хотел было интуитивно подскочить, но не смог. Больно.

Он никак не мог понять, почему эта хулиганка так любит ставить его в неловкие ситуации. Сперва этот поцелуй в комнате старика, теперь она еще и на его «достоинство» таращится пока он без сознания, а сейчас вообще купать собралась. Что с ней не так, блин?

— Ладно, давай быстро все сделаем и я наконец поем. С утра и крошки во рту не было, — девушка устало потянулась, не забывая зевнуть.

И какого черта она так спокойна и вообще думает о еде? Перед ней сейчас будет голышом мужчина рассекать, а она такая невозмутимая.

— Кому-нибудь скажешь — я тебя убью, — злобно зафырчал юноша.

— Ой, да кому я скажу? Деду?

И снова она удостоилась злобного взгляда. Гароу понимал, что разговоров об учителе не избежать. Тем более он оказался в доме его внучки. И само собой она время от времени будет того упоминать. Но черт, каждый раз от этого очень неприятно коробит. В памяти непроизвольно начинают всплывать неприятные моменты изгнания из додзе. А потом, и вовсе злость просыпается.

Гароу казалось, что его разум помутился. Он точно не мог и подумать, что однажды его будет раздевать девушка, а потом еще и купать. В ближайшее время он не хотел ни перед кем из противоположного пола светить своими половыми органами. А тут такое. Неправду говорят те, кто утверждает, что самое приятное происходит неожиданно. Нет, совсем не приятное происходит неожиданно. Неожиданно только проблемы сваливаются на голову.

Имаи нарочито медленно и осторожно распутывала бинты. Они кое-где прилипали, кое-где были наоборот слишком влажными, кое-где перепачканные кровью. Гароу иногда бросал на нее многозначительные смущенные взгляды, но обычно предпочитал смотреть в пол. Он молил, чтобы эта пытка скорее закончилась. Это чувство мольбы стало уже ассоциироваться у него с Тэруко. Она была единственная, у кого он готов был молить о пощаде.

Еще немного и Тэру, придерживая за предплечье свою многострадальную ношу, старается аккуратно погрузить ее в ванную, дабы избежать лишних ударов и ранений. Вчера ему, по ее мнению, было достаточно.

— Все, удобно сидишь? — наконец спросила она, встав на колени и облокотившись о борт ванной. Гароу остервенело, сжал посиневшими пальцами эти самые борта и сидел, неподвижно таращась куда-то прямо перед собой.

— Да, — наконец буркнул он в ответ.

— Я даже не смотрю никуда, расслабься, — не без улыбки, Имаи пыталась разрядить обстановку. — Еще денек-другой и будешь принимать душ сам.

Юноша что-то проворчал в ответ.

Тэруко устало вздохнула и, поднимаясь на ноги, взяла в руку душ, а также мочалку и нечто в бутылке. Видимо, гель для душа. Это все добро она положила неподалеку от себя, и плавно включила воду. Вначале была холодная, от чего Гароу непроизвольно поджал ноги, согнув те в коленях. Потом, потекла более теплая.

— Я знаю, что это будет непросто, но попытайся расслабиться.

— Я расслаблен.

— Не заметно, что-то, — девушка как-то грустно усмехнулась, а после, принялась медленно и осторожно поливать юношу водой. — Закрой глаза, я хочу волосы намочить. У тебя какое-то гнездо уже вместо волос на голове.

Он был послушным и выполнял все, о чем просили. А все потому, что так он пытался сократить время этого странного действа. Давно он так сильно не нервничал. А руки тем временем все сильнее сжимали борта ванной. И без того изувеченные конечности начали синеть.

Девушка провела пальцами по непослушным светлым волосам. Не смотря на то, что они были грязные и слипшиеся от пота, тем не менее, не потеряли свою некую мягкость, что ли. Сколько же он их не мыл? Но, ей было приятно, и одновременно грустно. Грустно потому, что Гароу был беспомощен. Что его кто-то так сильно избил. Что он ведет жизнь бездомного. Наверняка, он ничего не ест. Денег-то у него нет. Тогда, откуда у него вообще берутся силы на все это? Она вздохнула. Внутри просыпался материнский инстинкт как нельзя некстати. Ее взгляд скользнул на его широкие плечи, после, снова на голову, на макушку, потом на длинную шею, на небольшие выпирающие позвонки. Он был красив. Интересно, знает ли он об этом? Но, судя по самоуверенности, которую излучает, то да — знает.

Имаи понимала, что такая как она — ему не нужна. Вот совсем не нужна. Она нескладная, не спортивная, да и вообще сама по себе скучная. Она обычная. Таких как она — тысячи, стоит только повернуть голову и осмотреться. Ее внешность не запоминается. Ей легко затеряться в толпе. Только вот одно единственное, что отличало ее от остальных, по ее мнению, это было тепло внутри, которое превращалось в жар, когда взгляд цеплялся за эти широкие плечи, за эти красивые мускулистые руки, за эти непослушные торчащие во все стороны светлые волосы. Она любила Гароу. Она сразу же влюбилась в него. В его смешную широкую улыбку. В его раскосые глаза. В его густые вечно хмурые брови. В его острые черты лица и в этот миниатюрный курносый кончик носа. Она и не могла сосчитать сколько раз он снился ей. Сколько раз она мечтала об их близости, о том невинном поцелуе. Но нужны ли ему все эти сантименты? Ведь они ему совершенно не к лицу. Он и без того выглядит чересчур самодостаточным.

— Эй, Тэру, мы моемся или ты витаешь где-то в облаках? — недовольно забурчал юноша.

— Моемся, — улыбнулась девушка, уложив на дно ванной душ, она принялась намыливать непослушные белые волосы. Плавно скользя по ним пальцами, массажируя кожу, стараясь не доставлять дискомфорт, — только глаза не открывай, пока я все не смою.

Он слабо кивнул в ответ.

Имаи понимала, что медлить не стоит. Надо поскорее все закончить и обработать все еще незажившие раны. Когда, наконец, последние остатки пены были благополучно смыты, а кран с водой перекрыт, Тэру взяла в руки полотенце и замерла стоя, как и прежде, на коленях у ванной. Красивый. До жути красивый юноша сейчас смотрел прямо на нее. Мокрые белые волосы закрывали добрую половину хмурого и недовольного лица. Ноги раскинуты в стороны, и согнуты в коленях, от чего те, забавно возвышаются над бортами ванной. Руки покоятся на том самом месте, которое прежде тщательно скрывалось шортами, и за которое волновался владелец больше всего. Девушка затаила дыхание и чуть приоткрыла губы, явно намереваясь что-то сказать, но не получилось. Его острый подбородок, с которого слетают капли воды. Его шея, и подрагивающий от частого глотания кадык. Его красивая ямочка в том самом месте где начинаются ключицы. Его широкие плечи покрытые капельками воды. Его сильная и твердая грудь. Его…

— Тэру, хватит пялиться, и отдай мне уже это чертово полотенце.

— Д-да… в-вот, — она неуверенно накрыла голову юноши махровым полотенцем, и помогла ему подняться, придержав того под руки.

А после, Тэруко снова погрузилась в свои мысли. Она и не замечала, как возмущался себе под нос Гароу и сыпал проклятья направо и налево от того, что пол в ванной слишком скользкий. Как он фыркал и цокал от того, что ему было холодно. Она лишь методично обрабатывала его тело, кое-где уже приклеивая лейкопластырь вместо бинтов, а кое-где наоборот накладывала многослойные повязки. Например, на многострадальное плечо. Она не видела как он, будучи совершенно расслабленным, по известным только ему причинам, время от времени поглядывал на нее. Она и не заметила, как покоряла его холодное сердце такой простой вещью, как забота. Безвозмездная, искренняя забота. Такую обычно дарят матери своим детям, больше никто. Даже хваленые друзья обычно не заботятся просто так. А Тэруко заботилась. По неизвестным причинам, но заботилась.

— Аои, значит, была права? — внезапно выдал юноша.

— В смысле? — она на мгновение остановилась, бросив вниз смущенный взгляд. Неужели болтливая подруга опять ляпнула лишнего?

— Ну, ты помогаешь мне потому, что влюбилась, — с нескрываемым безразличием пробормотал он.

Гароу заметил как перекосило бедную девушку. Как дрогнули ее пальцы, и как злобно она цокнула языком. Она хотела взять себя в руки, успокоиться, но не получалось.

— Нет, не по этому, — она четко проговаривала каждое слово, будто убеждая саму же себя в этом.

— Тогда почему ты помогаешь мне? Потому, что я — друг? Ну да, я почти верю.

— Да, потому, что ты — мой друг.

— Ай к черту, мне вообще пофигу на все это. Лишь бы свалить отсюда поскорее. У меня и без того проблем хватает, — Гароу расслабленно поддался назад упираясь спиной в бачок унитаза.

— Не парься, — злобно зарычала Тэру, с силой стянув бинты, — свалишь, — внезапно ей захотелось причинить ему боль. И у нее получилось.

Юноша сощурился, сдавленно простонав. Больно было. Кости пока и не думали нормально срастаться. Да еще и это гребаное плечо. Надо было того сраного лучника в первую очередь выносить.

— Я отблагодарю тебя за помощь, но знаешь, Тэру, если Аои была права, то вот мой тебе совет — оставь все эти сантименты. Не того человека ты выбрала для своих воздыханий, — он устало простонал, хрустнув шеей. Стало чуть легче.

— Не тебе мне указывать в кого влюбляться, а в кого нет! — и снова она до хруста натянула бинты, за что, была резко схвачена за запястье.

Он смотрел на нее в упор. Даже и не думал отводить взгляд. Выискивал что-то в ее глазах. Что-то, что могло бы заинтересовать. Что-то необычное, особенное. Что-то ее, индивидуальное. Но, ничего так и не нашел. Вернее почти ничего, кроме какой-то обиды и безграничной доброты. Иногда на него так смотрел старикан, когда Гароу был груб с ним или слишком самоуверенно себя вел с другими учениками, когда не оправдывал ожидания. И ему больше всего на свете не нравился этот странный взгляд. Он был неприятный, заставлял внутри что-то сжаться. Вот как сейчас.

— Я просто помогу тебе, а после, можешь идти. Я не держу тебя, и требовать чего-то не собираюсь, — начала свой длинный монолог Тэруко. И он бы затянулся еще надолго, если бы не поцелуй.

Да, Гароу, чуть выпрямился и быстро коснулся губами ее теплой и чуть влажной щеки. В губы целовать он не хотел просто потому, что боялся облажаться. Как ни как, а в таких делах у него опыта нет никакого. Тэру вначале опешила, но после решила взять ситуацию в свои руки. И для этого ей хватило лишь чуть повернуть голову в сторону, а после, мягко прижаться своими губами к его. Немного суховатые, но теплые — они осторожно сжались, намереваясь подхватить инициативу и продолжить поцелуй. Для него он стал первым. Первым настоящим и взрослым поцелуем.

— Эй, че вы там застряли?! — вопила Аои, когда распахнула дверь ванной комнаты.

Девушка быстро замолчала, когда перед ней предстала картина целующейся парочки. Тэруко бережно держала голову Гароу своими ладонями, чуть склонившись над ним. А он же, не отпускал ее запястья, неестественно выпрямив спину и задрав голову вверх, старался отвечать нежностью на нежность. И они уж точно не слышали как их идиллию пытались нарушить. А если и слышали, то прерываться не хотели.

— Вот черт… — выдохнула рыжая, отступая назад, — Тэру… тут это… сестра приехала…

— Эй, Аои, что ты там застряла? — на пороге ванной комнаты появилась достаточно высокая и уж больно худая девушка.

Она с силой оттолкнула рыжеволосую, а после замерла, не решаясь двинуться дальше. По всему полу были разбросаны окровавленные и грязные бинты. В воздухе витал запах медикаментов и крови. И посреди всего этого хаоса ее сестра с непонятным мужиком.

— Тэруко, как это понимать?! — наконец завопила она.

Имаи резко дернулась, попытавшись отпрянуть от Гароу, но тот уж сильно крепко держал ее за руку. Запястье начинало поднывать, но вырываться не хотелось, да и не получалось.

— О, это твоя сестра, значит? — как-то до боли спокойно поинтересовался он.

— Да, я — ее сестра! А ты кто, черт возьми, такой?!

========== Часть 5 ==========

Скрестив руки на груди, девушка медленно мерила шагами гостиную, то и дело, бросая косые взгляды в сторону дивана. И какого, собственно говоря, черта в ее доме поселился какой-то подозрительный тип, который еще и совратил ее младшую сестру? Внезапно она остановилась и судорожным движением перебросила свои длинные волосы через плечо. Она глубоко вздохнула и перевела взгляд на Тэру, которая стояла около окна в точно такой же позе и сверлила ее взглядом. Юноша лежал на диване в привычной, за эти дни, для него позе и даже не пытался начать диалог. Это начинало казаться проблемой и достаточно большой. Интересно как выкрутится Тэруко? В любом случае Гароу уже был готов собраться и уйти. Только поест сначала, и воды выпьет. В горле что-то жутко пересохло.

— Давай с самого начала, — наконец начала старшая Имаи, — кто этот пацан?

— Гароу. Мой друг детства, — ответила Тэру.

— Хорошо, допустим. И что он тут делает в таком состоянии? Почему он не в больнице? Или не у себя дома?

— Он, скажем так, приходит в себя. И, было удобнее для всех оставить его в нашем доме.

— Приходит в себя после чего, стесняюсь спросить? После драки? Нападения? После чего?! Удобнее для всех?! Для кого это «всех»?! — девушка уже начала переходить на крик, но пока еще, с трудом конечно, но старалась себя сдерживать. Буйство эмоций сейчас было ни к чему.

— Я не спрашивала. Для меня и для него, — выдала младшая, театрально вздохнув, перемялась с ноги на ногу. Ей и в голову не пришло насколько странно это все выглядит, и тем более, как странно звучат сейчас ее слова. Словно дешевая отговорка.

— Не спрашивала?! — наконец взорвалась сестра, теряя последние крупицы самообладания — не спрашивала, блин?!

Тэруко лишь неоднозначно пожала плечами. Чуть повернув голову, она уставилась в окно. Имаи и не подозревала что «потерпевший», лежащий на диване, сейчас во все глаза таращится на нее. На ее ровный взгляд. На ее гордый профиль. На ее острый кончик носа. На ее чуть вздернутую верхнюю губу. На ее тонкую шею и, на те пряди волос, которые небрежно падали на худые плечи. Она теперь казалась ему красивой. Такой невозмутимой, немного апатичной и сосредоточенной. Он и подумать не мог, что хулиганка Тэру может быть такой непробиваемой.

— Так, все. Это за гранью добра и зла. И знаете что?! — девушка вскинула руки вверх, — я вызываю полицию! Или нет, я звоню дедушке! Вот он-то и выбьет всю дурь из этого преступника и из своей внучки.

— Эй, Рё, давай не горячись! — подала голос Аои, тут же вскакивая с кресла. Она до последнего старалась держать нейтралитет и не встревать в «семейные разборки», но не удалось.

— Не горячиться? В моем доме, возможно, находится преступник, а я что, его еще и покрывать должна? — девушка в один прыжок подскочила к своей сумке, но была резко схвачена кем-то за запястье.

Хват был уверенный и крепкий. Перебинтованные длинные пальцы подобно змеям все сильнее сжимались лишая последних надежд на освобождение. Рё заторможенно подняла перепуганные глаза и еле сдержалась, чтобы не завизжать на весь дом.

— Только попробуй позвонить старику, — процедил сквозь зубы Гароу, упираясь локтем в подушку, тем самым сумев приподнять свое больное тело. Его брови по обыкновению нахмурились, а взгляд был настолько обескураживающим, что внутри у Рё все холодело.

— Эй, Гароу, не усугубляй, — вмешалась Тэруко, перехватив руку юноши своей. Она и без доли страха попыталась оказать сопротивление ему, остановить, за что была удостоена еще большей злости с его стороны.

— Так, давайте просто все обсудим, — тихо начала Аои, делая пару шагов вперед, — Рё, ваши родители приедут во вторник, ты — живешь у парня, а Тэруко следит за Гароу потому, что он и впрямь ее друг детства. И раз в дом до сих пор никто не вломился, никто никого не убил, то возможно, это и не так уж и опасно? Поэтому, не лучше ли тебе просто поинтересоваться как дела у твоей сестры, не разжигая при этом вражду?

— А кто даст гарантии того, что завтра я не найду труп своей сестры в ванной комнате с перерезанным горлом? — девушка дернула рукой. И благо, юноша ослабил хват. Теперь она была свободна.

— Я обещаю, что все будет хорошо, — наконец подала голос Тэруко.

Рё замерла, и тяжело вздохнув, все же перевела взгляд на сестру. Она сразу заметила что-то необычное во всем этом. Ей ведь уже столько лет и опыта в таких интимных делах у нее побольше. Эти странные взгляды, эта задумчивость, эта некая рассеянность и возможно отчаянность. Наверняка, между Гароу и Тэру что-то есть, и это «что-то» совсем не дружба детства. Не сугубо же по доброте душевной она с такой неистовостью опекает его. Интересно, они оба вообще признают это? И стоит ли затрагивать эту тему? Девушка чуть приоткрыла губы, явно намереваясь что-то сказать, но не стала. Взамен, она лишь подхватила ручки своей сумки и молча направилась к выходу.

— Знаешь, Тэру, — она остановилась у самой двери и, не поворачивая головы, продолжила, — ты всегда была странной и настоящей головной болью для родителей. Но мы тебя любим. И дедушка тебя любит, просто он иногда бывает немного своеобразным. Наверное, ты пошла в него своим характером, — последовала короткая пауза, — но я прошу тебя, не доставляй проблем своей семье. Хотя бы сейчас.

С этими словами входная дверь закрылась с обратной стороны, а в гостиной повисла гнетущая тишина. Аои даже не пыталась заговорить со своей подругой. Она догадывалась, что у Тэру специфические отношения с семьей, но лезть в это не решалась. Имаи молчала, а рыжая и не спрашивала.

Еще мгновение и Тэруко медленно побрела в сторону кухни. Аои и Гароу переглянулись, но ничего друг другу так и не сказали. В дела семейные лезть — моветон. Пусть и Гароу стал причиной конфликта. Сами разберутся. Его дело сейчас — это восстанавливаться как можно скорее.

Когда вечер, наконец, опустился на улицы, дождь начал лить с невероятной силой. Казалось, что он и не думает утихать. Ветер ломился в плотно закрытые окна, а обнаженные ветки деревьев жалостливо сгибались под его силой. Субботний вечер в доме Имаи проходил в тишине. Аои решила все-таки переночевать у себя дома, поэтому, как только время начало стремительно переваливать за полдень, она поспешно сложила все свои вещи и ушла восвояси, клятвенно обещая, что завтра утром проведает свою любимую подругу.

Гароу лежал на многострадальном диване, и уже обыденно смотрел в потолок. Тело изнывало от боли. Да и кожу неприятно жгло. Было непонятно, то ли это последствия лечения и такой эффект оказывают мази, которыми увлеклась Тэру, то ли просто кожа так реагирует на многочисленные повреждения. В голове почему-то не было никаких мыслей. Впервые он понял, что просто хочется полениться. Как только до его слуха доносился очередной порыв ветра, который настойчиво тарабанил по окнам, по телу проступали непонятные импульсы, от чего хотелось вздрогнуть. Погода не на шутку разбушевалась, и подумать только, что бы произошло сейчас с ним, если бы волею судеб он не обзавелся временной крышей, мягким диваном, и теплом. Вообще, Гароу свыкся с такой жизнью. Жизнью бездомного. Но все же переживать такую непогоду без достойного убежища совершенно не хотелось. Юноша устало вздохнул и попытался заложить руки под голову. В боках заныло. Ребра и не думали пока еще полноценно срастаться, поэтому стоит быть как можно осторожней в своих телодвижениях. Он перевел взгляд в сторону и задумчиво уставился на скукоженную фигуру на полу. Подумать только, они остались в таком огромном доме совершенно одни. В принципе, старшая сестра Тэруко могла быть и права. Мало ли, что может сделать Гароу с ней. А потом, просто обокрасть их дом и свалить. Как жаль, что подобного он никогда не делал и даже не пытался. Хотя, вполне может быть, что это не такой уж и плохой источник дохода.

Тэру сидела на полу, как раз в центре мягкого ковра и, задумчиво постукивала обратной стороной карандаша, на которой находился ластик, по твердому переплету своего огромного блокнота. На ее голове были наушники, и само собой девушка ничего не могла слышать, что происходит вокруг. Слишком опрометчиво как для того, в чьем доме находится преступник, разыскиваемый геройской ассоциацией. Но, тем не менее, она, согнув одну ногу в колене, а другую, вытянув перед собой, что-то сосредоточено высматривала в злосчастном блокноте, не забывая при том ссутулить спину сильнее. Растрепанные волосы, растянутая и чем-то испачканная футболка, непонятного происхождения широкие домашние штаны. Наверное, для того, чтобы не раздражать глаз представителя мужского пола, стоило бы разодеться более презентабельно. Но почему-то Тэруко это совершенно не волновало. Сейчас ее внимание было приковано к незамысловатому тесту по физике, а не к тому, кто так уверенно мнет своим задом диван уже вторые сутки. Но, тем не менее, вместо того, чтобы удобно расположиться у себя в комнате за столом, она решила спуститься вниз и, скрючившись заниматься на полу, чтобы не спускать глаз со своего гостя.

Гароу сделал еще один вздох и снова перевел взгляд в потолок. Интересно, каково это быть просто человеком? Ну, вот совершенно обычным обывателем и не пытаться никого убить, поработить, стать сильным или покорить мир. Просто жить абсолютно обычной жизнью. Видеть героев только по телевизору, а в редких случаях и в жизни, но и то не всех. Быть слабым человеком, который может уповать только на газовый баллончик или вызов полиции. Нет, он был таким человеком, но в один момент все переменилось. Уже и не вспомнить в какой именно момент. Просто все плавно и ненавязчиво к этому шло, а потом произошел внутренний переворот. Интересно, Тэруко смогла бы стать такой как он? Нет, она слишком не заинтересована ни в чем кроме самой себя и своей жизни. А он смог бы стать таким как она? Нет, наверное, уже не смог бы. Те горизонты, которые Гароу сам же себе очертил, уж слишком влекли его. Да порой настолько, что даже ценность собственной жизни подозрительно быстро приравнивалась к нулю. Но, так или иначе, а ему хотелось, чтобы его запомнили. Хотелось стать тем, кто внесет свою лепту в ту нескончаемую вереницу ежедневных событий, которая станет чем-то вроде яркой вспышки. Стать тем, кто останется в памяти людей и будет ассоциироваться с абсолютной силой, абсолютным злом, абсолютным страхом. Стать тем, кто является чем-то большим, чем просто человек. Монстром? Да пусть хоть и им. Это было не столь важно. Но вот, что насчет Тэруко? Гароу снова перевел взгляд в сторону девушки, начиная прожигать им ее ссутулившуюся спину. Неужели для нее это все не так важно? Неужели она согласна быть одной из тысячи и так умереть, чтобы ее могила была неотличима в окружении других точно таких же могил? Почему она такая безамбициозная? Неужели ее кругозор так узок? Внезапно юноше захотелось спросить ее об этом. Но, что-то его остановило. Это «что-то» нависло над его головой, заставляя содрогнуться и вжаться спиной в подушки. Огромные глаза уставились на него, а пара длинных прядей русых волос упали прямо на лицо. Захотелось поморщиться и чихнуть.

— Что? — только и смог выдавить он из себя.

— Ты так тихо лежал, я подумала, не случилось ли чего, — как-то подозрительно серьезно спросила Тэру.

— Да ты музыку все это время слушала! Как ты могла вообще услышать мои стоны или еще что? — Гароу нахмурился и изо всех сил постарался отодвинуться, чтобы не видеть этих огромных карих глаз.

— А еще, я тут поняла, что хочу есть. Не составишь мне компанию?

— Составлю, — буркнул он в ответ.

— Только давай посмотрим что-то по телеку и поедим заодно? — она, выпрямив спину, задумчиво почесала пальцами подбородок.

— Хорошо, только не делай больше так. Это стремно выглядит, — Гароу наконец облегченно вздохнул и осторожно приподнялся на локтях, — я пока в туалет схожу.

— Тебе помочь? — и без задней мысли выпалила девушка, за что была удостоена, в очередной раз, разгневанного взгляда, и еще, ко всему прочему, порядком смущенного и возмущенного.

— Вообще сдурела? — зашипел юноша, кое-как поднимаясь на ноги.

— Ой, да ладно, что я там не видела? — легкомысленно махнула рукой девушка.

— Ты же говорила, что не смотрела! — завопил он уже удаляющемуся силуэту, который скрылся в дверном проеме ведущем на кухню.

***

Две глубокие тарелки стояли на журнальном столике, издавая при этом весьма аппетитный аромат. Пар небольшими клубами исходил из каждой, что придавало блюду еще большей аппетитности. Что может быть лучше свежеприготовленного супа с лапшой, яйцом и курицей? Тем более в такую отвратительную погоду? Гароу непроизвольно облизнул губы. Давненько он не ел домашней еды. Тот сэндвич он, конечно же, не считал за еду вообще. Неестественно вытянув шею вперед, юноша сделал глубокий вдох. Приятный аромат курицы, мисо и зеленого лука ударил в нос. Внезапно два стакана с водой были с громким стуком поставлены на стол. Тэруко, чуть склонив голову, растянула губы в улыбке.

— Надо же, ты так сильно проголодался, что еле сдерживаешься, — она сказала это с такой добротой и некой нежностью, что не покраснеть у Гароу не получилось.

— Давай уже садись, а то бегаешь все, и бегаешь, — зафырчал он, осторожно взяв в руку палочки.

Девушка лишь хмыкнула и поудобней устроилась на полу у дивана, облокотившись об него. Она поспешно схватила в руку пульт, методично нажимая на маленькие выпуклые кнопочки. Гароу не удостоил ее даже и взгляда. Все его внимание было приковано к аппетитной порции супа, которую хотелось как можно скорее съесть. Интересно, если он выпьет бульон прямо из пиалы, это не будет слишком вызывающе? Хмыкнув самому себе, он явно с чем-то согласился и осторожно обхватил перебинтованными пальцами такую желанную тарелку, притягивая ее ближе. Тепло. Пахнет вкусно. Живот начал урчать, требуя еды. Пора бы и приступить к трапезе. Одну ногу он подогнул под себя, откинув колено в сторону, а вторую свесил с дивана. Так было гораздо удобнее сидеть, да и для тела почему-то эта поза оказалась наименее болезненной.

— Эй, ты только посмотри! — внезапно воскликнула Имаи, резко толкнув в колено юношу.

Тот зафырчал что-то нецензурное, с трудом не облившись плеснувшимся в тарелке бульоном.

— Э? — поднимая взгляд, юноша принялся быстро пережевывать то, чем успел уже набить рот. И как ему это так быстро удалось сделать?

— Это же тот сериал! Блин, прошло почти девять лет, а его все еще крутят по телеку, — Тэруко как-то подозрительно сощурила глаза. В ее голосе послышалась какая-то плохо скрываемая грусть.

— А ну сделай громче, я уже и забыл эту песню, — Гароу поспешно отставил в сторону тарелку с супом, и ткнул палочками в сторону раскинувшейся на полу девушки, — только не говори, что не помнишь ее.

— Эй-эй-эй, хочешь сказать, что готов спеть? — встрепенулась Тэру.

— Реклама заканчивается, давай не тупи только!

— Вот-вот! Начинается!

Мгновение и экран телевизора моргнул синим свечением. Сорокасекундная заставка когда-то популярного телевизионного мультсериала появилась во всей красе в сопровождении бодрой мелодии. Ненавязчивый, но очень громкий голос запел, а ему в унисон звучали два других.

Для Тэру это было весьма неожиданно, что Гароу согласился на такое. Да и мало того, что согласился, так еще и сам выступил в качестве инициатора. Они жмурились, громко выкрикивали случайно услышанные фразы, ведь самой песни совершенно не помнили. Махали руками, раскачивались из стороны в сторону и пытались перекричать друг друга. При том, весьма странно посмеиваясь. Для Имаи эти сорок секунд были сравнимы с вечностью. Но если вечность может быть такой беззаботной и веселой, то пусть. Казалось, будто она перенеслась в прошлое. В то субботнее утро. Показалось, что кожа ощущает приятную мягкость той любимой пижамы, а из дверного проема вот-вот появится недовольная физиономия сестры. Через час мама начнет готовить завтрак, а потом она схватит все заготовленные заранее игрушки и побежит на свою любимую детскую площадку. На мгновение девушка умолкла, и чуть поджала дрожащие губы. Но ведь зачем она бегала на ту самую детскую площадку? Ее ведь там никто не ждал. Никто не хотел с ней дружить, а внимание она привлекала только многочисленными игрушками и комиксами с мангой, которые бескорыстно раздавала, дабы привлечь внимание. Ребята обычно издевались над ней из-за той странной пресловутой прически. А потом… а что потом? Потом она встретила там Гароу. И почему-то захотелось ему помочь. Почему, она не знала до сих пор. Он казался ей милым и совершенно беззащитным. Не понятым, что ли. Обделенным вниманием. Совсем как она. Наверное, тогда всего лишь материнский инстинкт разыгрался чересчур рано. Девочки ведь играют с куклами, а у Тэру кукол не было. Вот оно и стукнуло в голову так некстати.

Внезапно Тэруко кто-то потряс за плечо, заставляя вздрогнуть и быстро заморгать.

— Ну, ты только посмотри! Почему он не победит, а? — завопил достаточно грубый голос у самого уха.

Имаи опомнилась, и расплылась в довольной улыбке. Это было и впрямь забавным зрелищем. Такой высокий и крупный юноша кричал совсем как мальчуган, явно болея за какого-то монстра. Потому, что вечно выкрикивал что-то вроде «вот же ж сраный ублюдок». Он махал руками, а иногда и вовсе сжимал пальцы в кулаки. Азартный взгляд, неровное дыхание. Если бы он знал, как мило сейчас выглядит. Девушка тихо хихикнула в кулак, но даже это не привлекло его внимания. Возможно, и впрямь мужчины остаются мальчишками в любом возрасте.

— Ну, черт!

— Что?

— Ты глянь только, этот урод снова победил! Подумать только, а я эту серию не видел, — откинувшись на спинку дивана, Гароу устало вздохнул, прикрыв глаза.

— Ты когда к деду смылся, то вообще забил на все кроме своего додзе, — констатировала Тэруко, обхватив ладонью теплую тарелку с супом. Нужно было приступать к еде, пока она еще теплая.

— Хватит уже про старика, — зафырчал по обыкновению в ответ тот.

В комнате воцарилась тишина. Странная такая тишина. Спокойная и домашняя, что ли. Только дождь не переставал стучать по окнам. Не хотелось нарушать ее даже чавканьем. Выдохнув после наспех выпитого бульона, Тэруко откинулась назад, вытянув перед собой ноги.

— Вкусно, — протянула она, блаженно улыбнувшись, — так наелась, что даже пошевелиться не могу.

— Слушай, Тэру, — внезапно подал голос юноша, с тихим звоном поставив пустую тарелку на стол, аккуратно вложив в нее палочки.

— Что такое? — она даже не удосужилась повернуться. Слишком лениво вдруг стало.

— Ты это… прости меня, что ли, — Гароу казалось, что он сказал это невообразимо громко, хотя на самом деле еле промямлил, особенно последнюю часть.

— Да все нормально, — Имаи грустно улыбнулась, — и потом, ты вроде как возместил пропажу свою. Я ведь девушка, и меня так легко покорить одним поцелуем.

— Слабо в такое верится, — он раскинул руки в стороны и потянувшись, откинул назад голову, — и вообще, не думал, что окажусь когда-либо у тебя дома.

— А ты все порывался уйти. И вот куда бы ты пошел в такую непогоду?

— Не знаю. Туда, где смогу быть не опасным для тебя и твоей семьи.

— Ты и сейчас не опасен, — Тэруко скрестила на груди руки и, запрокинув голову, принялась с особым интересом изучать потолок.

— Ты и не представляешь, чем я занимаюсь, и с чем связываюсь, — он сказал это так натужно, что на мгновение могло показаться, что эта занятость доставляет ему немало проблем. Хотя, возможно так оно и было.

— Я и не хочу представлять. Пока ты здесь, ты — мой гость, мой друг. Поэтому все свои проблемы оставь, пожалуйста, за дверью.

— Я и оставил, что весьма на меня не похоже, — он задумчиво хмыкнул и умолк.

— Я все хотела спросить у тебя кое-что, да никак не могла подгадать нужный момент, — тихо начала Тэруко.

— Так спрашивай, вот он — нужный момент.

— Когда я тебя нашла, при тебе не было ничего. Никаких документов, ключей от квартиры или дома, денег, вообще ничего. Мне это показалось весьма странным, да и согласись, немного опрометчиво с моей стороны приглашать в дом человека, которого едва знаешь и которого не видела столько лет, — она тяжело вздохнула, но решила продолжить, — дед рассказывал мне, что у тебя был отец. Рассказывал, что вы жили с ним вдвоем где-то на окраине города. Рассказывал, что ты ходил в младшую школу, но потом перебрался окончательно в его додзе. Скажи мне, Гароу… ты бездомный? — она даже не пыталась смотреть на него, до такой степени считая свой вопрос лишенным такта. Но тем не менее, юноша решил ей ответить.

— Да, так уж сложилось. У меня нет дома, нет отца, нет денег. У меня нет ничего. Я, своего рода «путешественник». Живу где приходится. Не сказал бы, что такая жизнь по мне, но это полностью мой выбор, — его голос звучал чересчур спокойно.

— Не считай, что я помогаю тебе из-за жалости, я просто…

— Просто влюблена в меня, а я использовал «нужный» момент.

— Можно и так сказать, — усмехнувшись, подытожила девушка.

И снова эта тишина. В принципе, Тэруко понимала, что им было о чем помолчать с Гароу. Помолчать о детских воспоминаниях, помолчать о тех трепещущих чувствах в груди вызванных тем пресловутым мультсериалом, помолчать о той теплоте, которая разливается по всему телу. Может быть, это так суп согрел их, а может быть и не совсем он. Девушка сделала глубокий вдох. Сегодня была суббота, следовательно, обществом своего друга ей придется наслаждаться еще два дня. Неожиданно даже для самой себя она принялась перебирать в голове то, что можно было бы сказать Гароу, чем поделиться. Что было важно, а что могло и не озвучиваться вовсе. Вдруг два дня ей будет мало для каких-либо откровений.

— Наверное, надо бы мне поспать, — как-то слишком резко проговорил юноша, довольно спокойным голосом.

— Да, конечно ложись, — Имаи не торопясь поднялась на ноги, а после, как-то до боли грустно окинула взглядом диван.

— Я сам лягу, не надо мне помогать, — он будто бы и без слов все понял. Но, а что еще может предложить ему Тэру когда так странно пялится?

— Может, хочешь сменить одежду?

— Нет, завтра утром уже.

Тэруко как-то загадочно улыбнулась. То ли грустно, то ли с добротой. Было непонятно. Да и вообще, сложно понимать эмоциональный диапазон девушек. Это Гароу осознал еще в младшей школе. А еще, он не понимал, по какому такому принципу девушки решают в кого им влюбляться. Неужели достаточно быть просто крутым парнем с замашками бунтаря, чтобы обеспечить себе женское внимание? А как же ум и нестандартное мышление? А как же кругозор и вообще интересность? А как же целеустремленность и решительность? Устойчивость взглядов? Да и вообще серьезность. Неужели достаточно смазливой мордашки и бунтарского духа внутри? И то, что Тэру была не от мира сего в своих предпочтениях и мыслях, он понял уже давно. Да и по меньшинству не судят. Это скорее исключения, чем правило.

Гароу и не заметил, с какой заботой Тэру поправляет одеяло, взбивает подушки, укладывая их как можно удобнее. С каким трепетом осматривает его забинтованные конечности, и как еле уловимо кивает. Именно так проявляется забота. И пусть обычно он ее не видел и не чувствовал, но точно знал, что именно от нее люди так млеют, как тает на глазах вся их сдержанность и самостоятельность. Чертовски приятно, когда кто-то так безвозмездно заботится о тебе. Внутри внезапно сжалось. Да так сильно, что пришлось приложить пальцы к груди. Что-то будто пульсировало. Неприятно так пульсировало. Болезненно.

Заметив странный обеспокоенный взгляд, нахмуренные брови и сжатую руку, Тэру лишь устало вздохнула, накрыв ее своей.

— Расслабься и спи, иначе удар схватишь.

Ее голос был такой мягкий и обволакивающий, что в груди как назло все задрожало с еще большей силой. На мгновение показалось, что несчастное сердце просто остановится. И подумать только, какая ирония. Сколько врагов мечтало, чтобы сердце охотника на героев остановилось, а оно как назло лишь учащало свой такт. А тут, из-за какой-то чудаковатой девчонки оно почему-то готово словно разорваться на куски. Вот же странности.

— Интересно, — продолжила она, всматриваясь в обеспокоенное лицо юноши, — с чем же ты так отчаянно борешься внутри себя.

class="book">Вопрос, безусловно, был риторический, да и отвечать, если честно, на него Гароу совсем не хотел. Нужно было поскорее унять свой пыл и постараться уснуть. Ведь сон сейчас ему нужен как никогда.

— Спокойной ночи, — еле выдавил из себя юноша, резво переворачиваясь на бок.

— И тебе.

Имаи легко развернулась и побрела снова в сторону своей «берлоги» в центре ковра. Мягко умостившись на пятую точку, она вытянула ноги перед собой, чуть присогнув их в коленях. Натянув на голову наушники, ей почему-то захотелось послушать что-то меланхоличное. Желательно с женским вокалом и такое чтобы за душу брало. Когда музыка, наконец, заиграла, а карандаш снова оказался в руках, Тэру устало вздохнула. Чертова физика. Да кому она нужна вообще? Неужели в школе ей не хватило этих отвратных бессмысленных задач?

Она и не заметила, как подтянула ноги к себе и, сложив на коленях руки, удобно устроила на них свой подбородок. Душевные терзания были намного интересней порядком надоевшей физики, да и мучили голову не меньше. Почему-то до безумия захотелось разобраться в себе. Решить все для себя с этими непонятными чувствами длиною почти в девять лет. Внезапно подумалось о том, какой же это надо быть девушкой, чтобы нравиться нормальным парням, да и чтобы эти парни нравились в ответ. Может дело в голове или внешности? А может быть во всем и сразу? Почему же другим везет найти свою половинку и так быстро, прямо-таки аномально быстро. А Тэруко должна страдать. Страдать от любви к этому ненормальному, который нашел временное убежище в ее доме. Страдать от чувства вины за то, что не попыталась даже нормально найти его и попробовать попасть в то злосчастное додзе. А тот поцелуй. Это ведь была единственная их близость, да и с какой стати она вообще решила, что это любовь? Разве такое можно назвать любовью? А как же все те этапы, о которых так красиво рассказывают книги? Ведь все эти долгие девять лет они состояли лишь в формальном знакомстве. Ну да, виделись пару-тройку раз, но этого же мало для любви. Ведь так? Внезапно Имаи захотелось пожалеть себя. Губы предательски задрожали, а к горлу подкатил неприятный ком обиды и боли. Обиды на кого? На саму себя за слабости или на то перебинтованное тело, лежащее на диване за спиной? Но если это не любовь, к чему тогда все эти страдания?

Тонкие девичьи пальцы с новой силой сжали мягкую ткань домашних штанов. Играющий трек сменялся последующим, и Тэру уже потеряла их счет. Да и вообще, она с трудом могла назвать группу и песню, которая играла. Пусть и весь плейлист был составлен ею самолично.

Неожиданно на плечо легло что-то тяжелое и до боли теплое. Тело непроизвольно содрогнулось, словно по нему прошел неслабый электрический разряд. И пусть мозг понимал, что в доме кроме нее и Гароу никого нет, но все равно было как-то не по себе. Не прошло и мгновения, как за спиной почувствовалась возня, а после, что-то острое уперлось в то самое плечо, а по обе стороны от бедер появились две длинные ноги, облаченные в недавно купленные спортивные штаны.

Тэруко тихо усмехнулась, чуть откинувшись на грудь юноши, который теперь сидел на полу. Вытянув ноги перед собой, девушка устало опустила на них руки. Еще чуть-чуть и ее голова непроизвольно откланяется назад, будто в одно мгновение стала невероятно тяжелой, а затылок упирается в твердое плечо. Снова трек сменился другим, и только теперь стали отчетливо слышны слова и музыка. Интересно почему? Неужели удалось сконцентрироваться?

Опустив веки, Гароу взглянул из-за худого девичьего плеча на ее тонкие ноги, которые так хорошо просматривались в тусклом освещении комнаты. Внезапно Тэру поджала к груди колени, и сильнее навалилась на грудь за своей спиной. Юноша тихо закряхтел, но стерпел. Одна его рука мягко обхватила предплечье девушки, а вторая, кончиками пальцев аккуратно коснулась острого девичьего колена, а после, плавно спустилась к прикрываемой штанами голени. Не составило труда обхватить длинными пальцами ее, чуть сжать, ощущая худобу и хрупкость. Взгляд опустился на плечо Тэру, а после, скользнул по шее. Наверное стоило бы ее поцеловать, как в женских мелодрамах. Или может хотя бы как-то проявить инициативу на сближение. В любом случае, стоило бы с чего-то начать, но с чего?

Тэру плавно спустила с головы наушники и бережно отложила их в сторону, а после, мягко улыбнувшись, взглянула на Гароу снизу вверх.

— Давай спать, а? — едва шевеля губами, прошептала она.

— На полу, наверное, будет жестковато, — теперь же, он обхватил девушку обеими руками, с силой вжав в свою многострадальную израненную грудь.

— Я принесу подушку и плед, сейчас, — на удивление шустро выбравшись из цепких рук, Тэру буквально в три прыжка оказалась у дивана и, совершив ровно столько же телодвижений, вернулась на свое прежнее место, но уже совсем не спиной, а лицом. Ей хотелось видеть Гароу перед собой, а не таращиться на облупившуюся краску на стене, и томно вздыхать от его тепла и близости.

Юноша же решил не медлить, а торопливо умостил на полу подушку, плавно опустившись на нее. Имаи аккуратно приползла на его грудь. Она показалась ему не такой уж и тяжелой. Почему-то ее давление сверху не причиняло никакой боли. Скорее наоборот. Было очень тепло, местами, даже душновато. Руки интуитивно сомкнулись на хрупкой девичьей спине, а из груди вырвался облегченный вздох. Чувство смущения почему-то не было. Казалось, что такое странное вызывающее поведение совершенно нормально и ничего такого в нем нет.

Как можно осторожней сложив на груди Гароу руки, Тэру умостила на них щеку и задумчиво уставилась перед собой. Ее взор блуждал по острому подбородку, вздернутому кончику носа и подрагивающим ресницам.

— Гароу, спасибо что…

— Это тебе спасибо за приют. Тебе-то с какой стати меня благодарить вообще?

— За поцелуй.

— Ты ненормальная, — он громко хмыкнул, — девушкам за такое не надо благодарить парней. Это тупо.

— Ничего не тупо, — Тэруко театрально надула щеки.

— Слушай, Тэру, я понимаю к чему у нас все это идет, и знаешь, я не любитель всяких сантиментов, — внезапно начал свой монолог Гароу, а после, сделал короткую паузу, явно намереваясь правильно подобрать слова, чтобы быть понятым, — и не смотря на то, что я веду такой… эм… специфический образ жизни, мои физически потребности никто не отменял.

— К чему ты клонишь? Не ходи вокруг да около, — бесцеремонно перебила его Имаи. Она не спускала с него своих черных глаз, от чего тому начало становиться не по себе.

— Короче, я к тому, что я не представляю с какой стороны подойти к тебе. Я не хочу показаться нерешительным придурком, но и с чего начать не знаю. Опыта у меня не было! — выпалил он на одном дыхании.

— Ого, так ты девственник, что ли? — на губах девушки заиграла издевательская ухмылка.

— А что тут такого? — не выдержав, Гароу поднялся на локтях и суровым взглядом уставился на Тэру, которая плавно сползла с груди и теперь умостилась на его животе.

— Да ничего, просто мило. Такой видный парень, а с девушками не был, — в ее голосе слышалась весьма откровенная издевка.

— Мне было не до того. У меня и без того хватало дел, — щеки Гароу начали краснеть. Умел он смущаться, пусть и делал это весьма нечасто.

— Ой, да ладно тебе, это не такая и проблема, — громко зевнув, Тэруко потянулась так грациозно, что сердце юноши на мгновение замерло, а после, неистово застучало, но теперь уже в ушах. Если бы это было не так вульгарно, он мог бы сравнить ее с кошкой. Но решил воздержаться, и просто мягко принять ее на своей груди.

— Я хотел объясниться, а получилось что-то странное, — задумчиво произнес он, уже перестав ощущать возню на себе, и услышав тихое размеренное дыхание.

Плавно прикрыв ее тело шерстяным пледом, он как-то подозрительно взглянул на нее. С долей какой-то непонятной грусти. Ее русая макушка и спутанные волосы, ее тонкая рука, которая так мягко лежит на его груди. Он чувствует, что она теплая, даже сквозь многочисленные повязки и футболку. Ее теплое дыхание. Вся эта ситуация была для него странной, в каком-то роде инородной. Она была полна идиллии и некоего спокойствия. Правильного спокойствия, непринужденного. Но, к сожалению, этому не было места в его жизни. Он чувствовал себя посторонним и лишним предметом в столь органичном натюрморте жизни Тэру. От того становилось грустно. Но, тем не менее, ему ведь тоже хотелось почувствовать себя нормальным человеком, обычным таким человеком без особых замашек и с адекватной моралью. Следовательно, не только Имаи не хотелось, чтобы эти два дня так быстро заканчивались. А они обязательно быстро закончатся. Все хорошее, как по закону подлости, имеет свойство быстро заканчиваться.

— Представляю лицо деда, когда он узнает, с кем спуталась его внучка, — сделав еще один громкий зевок, Тэру с довольной улыбкой потерлась щекой о шершавую ткань футболки.

— Лучше бы ему не знать.

========== Часть 6 ==========

Это было самое странное утро и самое неудобное пробуждение, которое только было в жизни у Гароу. Во-первых, ноги ужасно затекли, да и спина тоже. Поясницу сводила судорога несколько раз за ночь, от чего приходилось просыпаться. Во-вторых, ребра разнылись не на шутку. А все из-за той тяжести, которая давила на них всю ночь. Гароу чувствовал себя самой настоящей развалюхой. Такое чувство, что не Бэнгу за восемьдесят, а ему. Но, тем не менее, он мужественно терпел все неудобства, лишь бы не потревожить покой тихо сопящей девушки. По-хорошему стоило бы просто забить на все и повертеться, занять удобную позу и отоспаться, но, увы. Будить Тэру совершенно не хотелось, да и приятно было, что она сейчас такая беззащитная пригрелась на его груди. Можно было почувствовать себя настоящим мужчиной и защитником, пусть и подобного желания доселе не возникало.

Осторожно вздохнув, юноша, наконец, прикрыл глаза и попытался немного подремать, но не получилось. Тело было слишком уставшим, и спать совершенно не хотело. Приоткрыв глаза, он чуть приподнял голову посмотрев на русую макушку. Подумать только, за всю ночь Тэруко не на миллиметр не сдвинулась, но зато спала как убитая. Лишь тихие постанывания и еле слышимый храп, говорили о том, что она все еще жива. Иногда, она сквозь сон, начинала плавно поглаживать его грудь своей ладонью, а иногда и вовсе комкала пальцами ткань футболки. Гароу задавался лишь одним вопросом — что же ей такое снится. Но видимо что-то хорошее потому, что из приоткрытого рта благополучно вытекала слюна, заливая собой всю его многострадальную одежду. Он чувствовал это, и было немного неприятно. Но будить Тэру все равно не хотелось.

Устало закатив глаза, Гароу уставился в потолок. В комнате стоял полумрак, видимо потому, что непогода все еще не собиралась отступать. Интересно, сколько сейчас времени? По всей видимости — раннее утро. Режим, который он выработал, пребывая в додзе старика было крайне сложно перестроить. Да и вообще спать до обеда он не любил.

Но, как только он опустил глаза, чтобы удостовериться, что Имаи все еще спит, по его телу прошла волна мурашек. Стало по-настоящему жутко, ведь опираясь на щеку и, чуть повернув голову, на него сонным взглядом смотрела Тэру. Ресницы полуопущены, губы и нос не видно. Только глаза и растрепанные волосы, кое-где даже прилипшие ко лбу. Видимо под шерстяным пледом ей было жарковато.

— Тэру? — еле слышно позвал Гароу, пальцами проскользнув по ее плечам.

— Я спала как убитая, прости за… — начала сонным голосом бурчать девушка.

Ее прервало мягкое прикосновение руки к голове. Шершавые бинты неприятно терли кожу, но было тепло и нежно. Юноша осторожно положил ладонь на ее висок, а после, аккуратно уложил голову в прежнее положение.

— Спи, еще наверняка рано, — шепнул он делая глубокий вдох. Ради нее он готов потерпеть еще немного.

— Хорошо, — она повертела головой, тем самым потершись о его руку, словно кошка, а после умостилась как можно удобнее.

Поза осталась та же, поэтому надежды Гароу свести ноги вместе хотя бы один раз за ночь разбились в пух и прах. Переведя взгляд в сторону окна, он еще раз глубоко вздохнул. Брови по обыкновению нахмурились, вот только взгляд был какой-то до боли грустный и задумчивый. Он чувствовал, как от плавного дыхания ее грудь прижимается к его животу. Чувствовал ее мягкие волосы, даже не смотря на ненавистные бинты. Чувствовал, как она жмется к нему, как ерзает ногами, задевая причинные места.

Что такое любовь — Гароу не знал, да и никогда не пытался узнать. Что вообще есть любовь? Привязанность и нескончаемое стремление к человеку? Ответственность за другого человека? Любовь вершит великие истории, или как? Как понять, что ты влюблен? Может быть — это как болезнь и у нее есть свои симптомы? Подташнивание, жар и боль в груди, а так же дрожь в руках и расширенные зрачки — это и есть симптомы любви? Или Гароу спутал ее с другим заболеванием? Последовал еще один усталый вздох, и между тем, он интуитивно прижал Тэруко покрепче к себе. Почувствовалась тупая боль. Но за прошедшую ночь она стала для него привычной.

— Гароу… — послышался тихий сдавленный голос откуда-то снизу.

— М? — он был искренне удивлен тому, что Тэру не спит.

— Мне кажется, я люблю тебя, — она сказала это так спокойно, что ему стало не по себе. Разве в такой манере признаются в своих чувствах?

— Тебе кажется, — а после короткой паузы добавил, — наверное.

— Ты уверен? — она слабо сжала ткань его футболки, и он понял — она не на шутку обеспокоена.

— Нет.

— Тогда как понять, что ты влюблен? Расскажи мне, пожалуйста. Я не знаю, — в ее голосе стала звучать грусть. Неужели и правда, эта тема столь щепетильна для Тэру?

— Я и сам не знаю, — внезапно в груди снова сжалось. В этот момент Гароу понял, что от этой, так мешающей ему человечности, нужно избавляться и как можно скорее. Иначе, это может стать настоящей проблемой для него.

— Я не хочу, чтобы ты уходил, — снова забурчала Тэру.

— Я не могу остаться. Ты это знаешь. Не проси меня о том, чего я сделать не могу, пожалуйста.

Внезапно снизу послышались тихие всхлипы. Тэруко плакала, судорожно вытирая мокрое лицо о грудь Гароу. Ему стало еще хуже. Мало того, что слезы он на дух не переносил, так еще — это слезы Тэру. Просто какое-то комбо для его самообладания, не иначе. Захотелось ее успокоить, но как? Как обычно это делают мужчины? Нужно, наверное, обнять ее и поцеловать? Для девушек вообще поцелуи, судя по всему, лучше любых таблеток. Все лечат. И душевную боль и физическую. И только его руки попытались переместиться на ее голову, как девушка резко вскочила, и села как раз у его ног.

— Тэру? — он приподнялся на локтях, удивленно взглянув на содрогающуюся фигуру.

— Все х-хорошо, — она остервенело, терла ладонями лицо, при том не забывая тихонько всхлипывать.

Вот единственное, чего Гароу делать не хотел — это причинять Тэруко боль. Она была добра к нему и внимательна. Она так помогла ему. Словно ангел-хранитель какой-то. Если таковые существуют вообще, но подобрать другого слова не получалось. Но, так же он прекрасно понимал, что явно не создан для каких-либо отношений, для светлых чувств, для чего-то хорошего. Хотя, возможно, он просто пытался подавить все это внутри? Но, лучше было думать, что просто — не создан. В его жизни было так мало этого самого «хорошего», что он просто не умеет это «хорошее» воспроизводить и дарить окружающим. Гароу понимал, что у него с этим проблемы и большие. Но выкручивался как умел. Грубой силой, оскорблениями и издевательствами. Нет, у него была мораль, да еще какая. Но она была настолько специфическая, что уж точно мало бы кто ее понял, а тем более принял. Только старик понимал, но и то не долго. До тех пор пока не продался долбанной ассоциации в погоне за славой и прибылью. Но тут дело было совершенно другое. Любовь. Эта девчонка, которая сидит и сотрясается от накативших слез, была определенно влюблена в него по уши. Но, к сожалению, он не был уверен в том, что готов ответить взаимностью. Единственное правильное решение — это уйти и как можно скорее. А лучше и вовсе пропасть на пару лет, а то и больше.

— Тэру, я…

— Я сейчас перевяжу тебя и будем завтракать, — она взглянула на него и, тут же внутри у Гароу произошел переворот. Очередной. Или лучше сказать — взрыв.

Огромные черные глаза, припухшие и заплаканные, так пронзительно смотрели на него, что ему захотелось умереть на месте или просто исчезнуть. Лишь бы быть подальше от этого взгляда. Пухлые покрасневшие губы слегка подрагивали. Щеки были перепачканы остатками слез. Красный, острый кончик носа дополнял всю эту картину. А эти растрепанные волосы, о Боги, если бы Тэру знала, как она сейчас напомнила ему ту маленькую хулиганку с детской площадки. Совесть, которая казалось, уснула вечным сном, так некстати взбунтовалась. Слева снова кольнуло. Еще несколько таких потрясений и ему грозит перенести инфаркт в восемнадцать лет. И да, Гароу не был мнительным человеком, но тут просто не мог с собой поделать ничего. Наверное, именно так эти чертовы женщины и манипулируют мужчинами.

— Хорошо, — на выдохе, наконец, выдавил из себя он, а после лишь проводил взглядом скрывшийся за спиной силуэт, — чертов манипулятор, — добавил он, но уже тише.

Тэру совершенно не хотела вызывать у него чувств вины или того хуже, чтобы его начала съедать совесть вызывая боли в столь крепком сердце. Просто так получилось само собой. Слезы сами покатились по щекам, и взгляд сам нашел его глаза.

Спокойное и тихое воскресное утро нарушали лишь тихий шум воды в ванной комнате, а так же шуршания упаковок с бинтами. В этот раз Гароу все же решительно настоял на том, чтобы собственноручно принять душ без чьей-либо помощи. В частность, без помощи Тэруко. Чистая одежда ждала его на крышке закрытого унитаза, а в гостиной уже поджидала Имаи, вооружившись аптечкой.

Очередная перевязка и очередные вздохи, которых почему-то не было. Взамен, девушка лишь подозрительно улыбалась, мягко ощупывая места, где когда-то были кровоточащие раны. К ее удивлению на их месте были весьма хорошо зарубцевавшиеся отметины. Синяки уже начали желтеть, а цвет кожи снова стал бледно-нормальным для Гароу.

— Странно конечно, — наконец заговорила она, мягко ведя двумя пальцами по предплечью юноши.

— Что странного? — он чуть повернул к ней голову.

— Все практически зажило и довольно быстро. Признавайся, ты половину ночи занимался шаманизмом всяким? Иначе я не могу объяснить такое чудесное исцеление, — парочка широких лейкопластырей покрыли его покрасневшую от их частого использования кожу.

— Ну, я всегда быстро восстанавливался. Правда ребра еще побаливают, — он осторожно приложил ладонь к правому боку и чуть пошевелился из стороны в сторону.

— Ты удивительный человек, Гароу, — она чуть склонила голову так, что множественные пряди волос пересыпались через плечи. На ее губах появилась нежная полуулыбка.

— Ха, а ты ожидала чего-то другого от великого меня? — и снова эта его ухмылочка.

— Нет конечно, — она мечтательно вздохнула, наконец расправившись с обработкой плеч и спины. Теперь стоило бы заняться самым сложным — грудью и животом.

— А завтрак будет? — он перевел взгляд на копошащуюся у него между ног девушку.

Она аккуратно смазывала остатки ран на груди и животе лечебной мазью, удобно устроившись между его ног встав на колени.

— Конечно будет, — и снова эта улыбка. До чего же она добрая и нежная. Неужели это та самая Тэруко? — и да, Гароу, это может быть будет странно, но не мог бы ты помочь мне с покупками? К приезду родителей оставлять холодильник пустым нельзя. Я сильно тебя нагружать не буду. Да и скроем тебя шапкой. А то эта прическа какая-то чересчур приметная.

— Мог бы. Напряжно конечно, но… — он отвел взгляд в сторону, стыдливо почесав в затылке.

— Я знала, что ты не откажешь.

— Хватит так улыбаться!

— Я тебя смущаю? — она уставилась на него и захлопала своими длинными ресницами.

— И так тоже не делай! — его щеки начинали розоветь.

***

Гароу стоял у небольшого зеркала и чувствовал себя очень не комфортно. Джинсы были по размеру, но до жути жесткие и неудобные. Как же в них задрать ногу выше головы? А бежать? Это же мрак. Тонкий свитер, правда, был довольно мягкий и приятный к телу, на удивление. Тяжелые кроссовки с гребаными шнурками. Вот наверняка же развяжутся где-то по дороге. Куртка была весьма ничего такая. Черная, мягкая, теплая. Как раз для такой сырой и холодной погоды. Сделав усталый вздох, он еще раз чертыхнулся. Сейчас он напоминал себе старого деда, который вечно на все жалуется. Мало того, что-то сильно часто он начал вздыхать. Нехорошо это. С крайним недоверием осмотрев шапку в руке, он все же кое-как натянул ее на голову, от чего волосы неприятно присобрались.

— Не переживай, твои мучения скоро закончатся, — раздался за спиной бодрый голос Тэру, которая наматывала на шею толстый вязаный шарф.

— Надеюсь. Ненавижу шапки, — зафырчал юноша, поправляя длинными пальцами отворот на ненавистном головном уборе.

— Я тоже не особо их люблю, но ты и сам понимаешь, что тебе лучше скрываться. Не знаю, правда, от кого, но от кого-то наверняка надо, — застегнув молнии на своих ботинках, она странно постучала носком правой ноги об пол. Странная привычка с детства.

— Ну что, пошли? Быстрее выйдем — быстрее вернемся.

— Да, пойдем. А то мне надоел твой бубнеж уже, — тихо хохотнув, Тэру уверенно толкнула рукой входную дверь, но внезапно была резко схвачена рукой за плечо и остановлена на полушаге.

Ее глаза неестественно широко распахнулись, а рот так и остался приоткрытым. Она стояла и боялась даже пошевелиться. А как тут можно шевельнуться, если нечто похожее на острый нож остановило свое острие как раз у самого глаза. В каких-то паре сантиметров. Еще бы один шаг и она бы осталась без него, или того хуже — умерла.

Ключи с громким звоном выпали из руки к ногам. Рука Гароу на плече девушки сжалась сильнее. Удивительно, нет, правда, удивительно. Это просто невероятно. Как он понял, что нужно остановиться? Как он это понял и сделал все вовремя? Тэруко нервно сглотнула, боясь даже моргнуть. Ее взгляд был устремлен на острие этого странного предмета, которым ее намеревались оставить без правого глаза. Но то и к лучшему, ведь если бы она перевела взгляд на обладателя сего «оружия» то крика было бы не избежать. Огромный и достаточно мерзкого вида монстр протянул к ней свои отвратительные щупальца на концах, которых были такие вот странные острые штуки. Определенно опасные. Еще мгновение и эти самые щупальца устремились прямиком к Тэру. И только Гароу хотел было обхватить ее руками за талию и спрятать за собой, как вдруг раздался громкий булькающий голос, а существо остановило свои отвратительного вида отростки.

— Ты ведь Гароу — охотник на героев, верно? — пасть монстра растянулась в кровожадной ухмылке, обнажив ровный ряд острых и весьма длинных клыков.

— Ты кто, черт возьми, такой? — его голос внезапно стал очень грубым, в интонации даже проскользнуло некое презрение.

— О, считай меня вербовщиком, — и снова этот отвратительный голос. Будто существо чем-то захлебывалось.

— Опусти свои щупальца, только потом говори, чего хочешь.

— Я следил за тобой очень долго. А ты все торчал и торчал в этом доме. Хм, … а он весьма мил, надо признать.

— Гароу, ч-что э-это… з-за… — Тэруко начала заикаться от страха, но, тем не менее, старалась не шевелиться.

— Монстр из мультсериала, Тэру, — можно было бы подумать, что он неудачно пошутил, но вот интонация была совершенно не веселой, — не шевелись.

Девушка хотела было кивнуть, но благо вовремя вспомнила, что это опасное острие никто не убирал и ее глазу все еще угрожает быть проткнутым.

— Охотник на героев, тебе выпала великая честь присоединиться к нам, — пробулькало существо и откуда-то из недр своих многочисленных щупальцев выудило небольшой сложенный вдвое лист, осторожно протянув его Гароу.

Юноша двумя пальцами и с нескрываемым отвращением схватил злосчастный листок, не отпуская при этом плеча Тэру. Он дернул рукой, разворачивая лист и нахмурившись, быстро пробежался взглядом по содержимому.

— Что за херня? — от негодования его лицо исказилось в злобной гримасе.

— Ассоциация монстров. Король Орочи хотел бы видеть тебя в наших рядах, и… — начало распинаться существо.

— Я отказываюсь, — он скомкал листок и демонстративно отбросил его в сторону, — мне не нужна какая-то жалкая ассоциация монстров.

— Я скажу еще раз, раз ты не понял. Король Орочи…

— Проваливай или я тебя убью, — процедил сквозь зубы Гароу. Единственное что могло ему помешать — это чертовы джинсы. Но, он был уверен, что даже и так ему хватит сил, чтобы распотрошить этого незваного гостя.

— Что ж, — существо оскалилось, зыркнув огромными глазами в сторону Тэру, которой уже начало казаться, что ее тело свела судорога от длительного отсутствия движения.

— Даже не думай, — выпалил Гароу и резко дернулся вперед.

— Мне и думать не надо, — хохотнуло существо, и по его щупальцу прошел странный импульс, сократив многочисленные мышцы.

Еще мгновение и Тэруко резко зажмурилась, пытаясь быстро помолиться всем известным богам, как неожиданно раздался громкий всплеск, а после был хрип. А еще позже послышался еще более отвратительный булькающий звук. Девушка приоткрыла глаза, и тут же сделала шаг назад. Одно щупальце, хлюпнув, приземлилось к ее ногам, заставляя отступить еще дальше. Она прикрыла ладонью рот и, стараясь унять дрожь в коленках, подняла взгляд на Гароу, который стоял на том месте, где до этого был монстр. Его одежда была перепачкана непонятного происхождения густой жижей, которая отвратительно стекала по плечам и скапывала, с громким хлюпаньем к ногам. Вокруг него валялись неприглядного вида ошметки монстра и оторванные куски щупальцев. Одно, кстати, он только что отбросил как раз к ногам Тэру.

— Вот же ж срань, — выругался юноша, стряхнув с ноги кусок “монстровой” кожи.

Имаи сделала глубокий вдох, а после, в теле неожиданно почувствовалась странная слабость. Мир вокруг завертелся, будто на карусели, а ноги предательски подкосились. Мгновение, и она без сознания падает ничком, благо сильные руки ее спасителя сумели предотвратить встречу ее лица и ступени.

— Эй, Тэру, ты чего? — он потряс ее за плечи, при этом развернув на спину и уложив на свое предплечье голову.

Ответа не последовало. Хмурые брови, поджатые губы, но черты лица уж больно расслабленные. Казалось, будто девушка видит какой-то страшный сон, оттого и хмурится.

— Ладно, — на выдохе Гароу резко замахнулся, влепив Имаи звонкую пощечину.

Но заметив, что реакции нет, применил свой метод пробуждения еще пару-тройку раз пока бедные щеки девушки не стали пунцового цвета.

Наконец-таки, она разлепила глаза и уставилась на обеспокоенное лицо перед собой.

— Ты чего это удумала в обмороки падать? Что, монстров никогда не видела?

— Нет, — промямлила она в ответ, тут же схватившись руками за куртку на груди Гароу. Стало брезгливо. Вся его одежда была в странной жиже. Да и запах стоял не самый приятный.

— Только по телеку что ли? — он усмехнулся, осторожно водрузив Тэру на руки.

Она слабо кивнула, но куртку его, так и не отпустила.

— Слабачка ты, плешивая Тэру. Я так понимаю, поход в магазин откладывается?

— Почему это… существо приглашало тебя вступить в… — начала свой допрос она, пока Гароу нес ее в гостиную, аккуратно ступая на ступеньки, но была быстро пресечена.

— Понятия не имею, и даже знать не хочу, — достаточно резко ответил тот.

Как только порог дома был пересечен, он плавно толкнул пяткой входную дверь. Та закрылась на защелку. Теперь еще одной проблемой стало больше. Очевидно, путь на улицу был для него заказан. Интересно, сколько еще уродов будут портить ему такие блаженные дни?

========== Часть 7 ==========

Имаи лежала на диване и, накрыв рукой лоб, неустанно таращилась в потолок. Гароу же, медленно расхаживал по комнате вперед-назад, при том не забывая что-то бурчать себе под нос. С трудом сглотнув скопившуюся во рту слюну, девушка тихо вздохнула. Признаться честно, спрашивать о чем-либо она совершенно не хотела, да и не видела надобности. Если это не относится к ней — значит, ее это не касается, вот и все. Захочет рассказать — выслушает, но сама лезть в закрома души не будет. Но все же множественные мысли неприятно наседали. Что это за монстр? Что за ассоциация? Нет, она определенно видела по телевизору, и частенько, всякие сообщения о бедствиях, разрушениях и нападениях этих самых монстров. Но за всю свою жизнь воочию так ни один монстр ей не встретился. Пара-тройка героев — да. И то, в самой большой городской закусочной, или в парке неподалеку, или во время их патруля она могла наблюдать две скучающие физиономии в странных костюмах. Но вот чтобы так, со схваткой, с неприятными последствиями — никогда.

Гароу внезапно остановился и как-то подозрительно задумчиво уставился в пол, при том, не забывая почесать в затылке. Грязную одежду он так и не снял. Что же ему теперь делать? По-хорошему, именно вот по-правильному, ему нужно как можно скорее уйти, пока Тэру не прикончили ну, или не изувечили. Не нужно быть семи пядей во лбу чтобы понять, она — его слабое место. В любом случае будут «бить» именно по нему. И раз она такая беззащитная дамочка с газовым баллончиком в сумочке, то ей необходима двойная, а то и тройная опека с его стороны. Но лучше, конечно же, на расстоянии, чтобы не вызывать излишних волнений. Юноша самодовольно улыбнулся. Надо же, как лихо они поменялись с Тэру местами.

— Я, наверное, закажу продукты с доставкой, — внезапно раздался голос Имаи.

Она медленно поднималась с дивана, который издавал протяжный глухой скрип. Гароу обернулся, бросив на нее задумчивый взгляд, но ничего так и не сказал.

— Правда выйдет чуть дороже, но ничего страшного. Раз тут такие дела, можно и разориться, — неприятная слабость все еще не покинула ее тела но, по крайней мере, стоять на ногах не мешала.

Засунув руки в передние карманы джинсов, юноша неподвижно стоял в центре комнаты, продолжая увлеченно рассматривать свои ступни. Сейчас его просто разрывало на части. Во-первых, эта девчонка. Она была так добра к нему, проявила такую заботу и самоотверженность, бескорыстность. И как минимум в благодарность за все это, ему стоит позаботиться о ее безопасности. Чтобы это сделать, нужно либо остаться рядом с ней — но это не гарантирует того, что Тэру не будет ничего угрожать. Он конечно силен, но пока не всесилен. Либо просто уйти. Тогда, шансы того, что все следящие за ним ублюдки отстанут от нее — увеличатся. Но стопроцентных гарантий ни в том, ни в другом случае нет. Во-вторых, как бы он не убеждал себя, что сантименты — это не его, а уходить ему не хотелось. Хотя бы еще денек. Еще бы разок проснуться рядом с ней, повозмущаться что спать было неудобно, что тело затекло, что Тэру снова перепачкала его своими слюнями. Еще разок бы почувствовать на груди ее теплое и размеренное дыхание. Оно ведь и впрямь способно согреть. Еще бы разок съесть приготовленный ею куриный суп. Еще бы разок поцеловать ее. Все же набраться смелости и поцеловать. Как-нибудь уже, лишь бы только поцеловать. Гароу и не заметил, как его плечи ссутулились, а нижняя губа стала кровоточить от такого активного покусывания. Одежда неприятно липла к телу, а та мерзкая жижа стала подсыхать. То, что джинсы теперь не спасти — даже обрадовало. А вот куртку было по-настоящему жаль. Она уж больно теплая и мягкая.

— И вот после этого, Аои пусть только посмеет мне сказать, что я не предусмотрительная, — послышался голос за спиной.

Гароу резко обернулся, заприметив, что в руках Тэру уже держит очередную пару джинсов, джемпер и куртку. Правда, на новую она не похожа, но вроде по размеру должна подойти. Видимо стащила отцовскую. Издав усталый вздох, юноша искренне надеялся, что это будет последняя пара джинсов, которую ему купили.

— Прости, но это последнее из твоих запасов. Я попробую, конечно, все отстирать, но сомневаюсь, что эта странная хрень вообще отстирается даже в стиральной машинке.

Гароу показалось, что Тэру погрустнела. Неужели из-за этих тряпок стоит так огорчаться?

— Спасибо, — уголки его губ дрогнули в некоем подобии улыбки. Он с несвойственной себе покладистостью все же забрал чистую одежду, но на мгновение остановился. Явно что-то обдумывая, да так усердно, что его напряжение становилось осязаемым для других.

— В чем дело? Ты расстроен из-за того монстра? — Имаи добродушно улыбнулась, положив свои все еще подрагивающие ладони на предплечья Гароу, — будут еще монстры, чего расстраиваться-то? Я бы на твоем месте переживала за джинсы. Они тебе очень даже шли. Ну, и куртка конечно. Я конечно не скупердяй, но блин, они денег стоят, а этот козел все загадил своими внутренностями. Разве так поступают приличные монстры? — девушка театрально вздохнула и, не собираясь останавливать свой нервный поток слов, продолжила, — умер бы себе тихонько и все. Чего лить-то свою фигню во все стороны? Тоже мне…

— Эй, Тэру, — его голос был груб и как-то подозрительно хрипел.

— Что? — нервно сглотнув, она лишь чуть сильнее сжала пальцами его предплечья.

Но ответа не последовало. Вместо этого, его лицо теперь было непозволительно близко. А чуть сощуренные, янтарного цвета, глаза уставились с особой внимательностью. Тэруко стало не по себе. Так на нее еще никто не смотрел. Вернее сказать, он не просто смотрел он, будто осматривал. Изучал. Метался взглядом по лицу. Чуть подкрашенные темные брови. Густые черные ресницы. Огромные карие глаза, они и впрямь похожи на два омута, две черные дыры в которых просто нет дна. Тонкий острый нос. Слегка приоткрытые чуть побледневшие губы. Подумать только, даже сейчас они выглядят так привлекательно. Не смотря на свою сухость и отметины от укусов.

Тэруко молчала. Она просто ждала, что же произойдет, но что-то внутри подсказывало, что вот именно сейчас настал тот самый момент, когда не нужно медлить, сомневаться или пытаться уйти на попятную. Сердце бешено стучало в груди, а всего лишь каких-то полчаса назад оно готово было остановиться от страха. Всего лишь каких-то пару сантиметров отделяли ее губы от его губ. Каких-то чертовых пару сантиметров, которые нужно как можно быстрее преодолеть. Настолько быстро, насколько это возможно. И казалось, что если сейчас этого не произойдет, вся жизнь рухнет, уйдет под откос, потеряет всякий смысл.

— Я хочу извиниться заранее, если что-то вдруг сделаю не так, — он говорил очень тихо, еле слышно, но Тэру и так все прекрасно понимала.

На ее губах появилась едва заметная улыбка, именно в тот момент, когда она резко поддавшись вперед, мягко обхватила ладонями голову Гароу, а губами прижалась к его губам. Юноша чуть пошатнулся, но устоял. Чистая одежда тут же полетела на пол. Ведь талия Тэру была сейчас гораздо важнее и заслуживала его прикосновений, в отличие от каких-то тряпок.

Она навалилась на него так, будто в одно мгновение резко потеряла равновесие, а он, собственно говоря, и не был против этого. Его руки с силой держали ее тело, а губы, они словно двигались сами по себе. Не было уже прежнего смущения и какой-то неловкости. Забылось даже то волнение из-за неопытности. Забылось все. Остались лишь чувства, ощущения. Ощущение ее теплого языка во рту, ощущение ее мягких губ, и то чувство теплоты, которое подозрительно быстро начало расползаться по всему телу, подобно какому-то заболеванию. Поцелуй не вызывал отвращения своими странными причмокивающими звуками, изобилием слюны и инородным предметом, в качестве чужого языка, во рту. Скорее наоборот, он был не такой, как тогда в ванной комнате. Он был другой. Страстный, развязный и говорил только об одном — момент, который так отчаянно старался оттянуть Гароу — уже настал. И к его собственному удивлению он в очередной раз не был против. Мозг отказывался работать, а то, что теперь взяло контроль над его разумом кричало лишь об одном — возьми ее, потому, что-либо сейчас, либо никогда. Другого шанса может совершенно не быть, нет, его точно уже не будет. Но необходимо быть осторожней ведь, скорее всего тот стресс, который пережила Тэру, может помешать всему. Точно так же и с другой стороны — она может просто попытаться отвлечься, забыться в его объятьях. И пусть это весьма эгоистичный поступок, Гароу опять же, совершенно не против.

На пути их идиллии встал пресловутый пуф, который так удачно разместился позади пятившегося назад юноши. Падение было неожиданным, местами болезненным, может даже, для его все еще не заживших ран несколько фатальным, но прерывать процесс не хотелось. Желание было сильнее всего этого. Оно затмевало собой всю боль, весь дискомфорт, всю тяжесть чужого тела. Тэруко же, даже не пискнула от такого поворота событий, а всего лишь на какое-то мгновение отстранилась от его губ, томно заглянув в глаза. Неужели она так безоговорочно доверяла ему что, будучи крепко зажатой в его объятьях готова была хоть со скалы слететь?

Положение вещей немного поменялось, но от того не стало хуже. Имаи оказалась сверху. Усевшись прямиком на его бедра. Ее чуть подрагивающие руки, очевидно уже далеко не от нервного перенапряжения, прижались к вздымающейся от тяжелого дыхания груди Гароу. Он смотрел на нее прямо, не пряча взгляд, не смущаясь. Говорят, что попытка мужчины заглянуть в глаза женщины, означает наличие чувств в душе. Но так ли это на самом деле?

В любом случае, медлить он не хотел, да и не видел для этого причин. Он лишь с новой силой притянул ее к себе, целуя. С новой страстью, с новой, невообразимой настойчивостью, с нескрываемым желанием. А она отвечала, попутно распахивая края его перепачканной куртки, которую он так и не удосужился снять. Запах стоял достаточно неприятный, но даже он не смог помешать этим отчаянным прелюдиям. Ткань куртки все еще была липкой, пусть и местами эта субстанция монстра уже была засохшей. Приподнявшись вслед за губами Тэру, Гароу старался практически не отрываться от них, тем не менее, ловко освобождая руки от неприятных оков одежды, как куртки, так и джемпера.

Руки Тэруко легли на плечи юноши, а взгляд плавно скользнул вниз. Она мягко провела языком по приоткрытым губам. Ее тонкие пальцы плавно коснулись его предплечий, после снова скользнули вверх, возвращаясь на прежнее место. Взгляд ее карих глаз беспорядочно бродил по выпуклым мышцам на его груди, после спустился ниже к животу. Захотелось прикоснуться к нему, исследовать каждый миллиметр его прекрасного тела.

Но, очевидно у Гароу были другие планы, да и желания. Его ловкие длинные пальцы уже медленно расстёгивали скользкие пуговки на ее рубашке. Одну за другой, оголяя скрытую бюстгальтером округлую грудь. И она ничего бы не заметила, если бы по обнаженной коже спины не пробежал легкий холодок, заставляя ту покрыться мурашками. Он не был резок, но и слишком медлить тоже не хотел. Но все же, искренно благодарил Тэруко за то, что ее бюстгальтер имеет застежку спереди. Плавным движением пальцев она избавилась от последней «преграды» обнажая перед лицом юноши то, что он так жаждал увидеть.

Два небольших полушария с аккуратными розовыми сосками красиво вздернутыми вверх, показались ему самыми неотразимыми на свете. Пусть и других он не видел, но точно знал, что лучше он вряд ли найдет. Когда их губы снова встретились в очередном поцелуе, его руки уже мягко сжимали ее грудь. И пусть из-за множественных бинтов эти прикосновения были лишены должной нежности, но менее соблазнительными и приятными они не стали. Гароу чувствовал как возбуждение растет в нем. Прежде он не испытывал ничего подобного. Легкого, но в тоже время тянущего чувства, которое зарождается где-то внизу живота и медленно разрастается по всему телу, окутывая его, заставляя гореть и потеть, покрываться мурашками.

С губ Тэру слетел тихий протяжный стон. На мгновение юноше могло показаться, что ей больно, но почувствовав, как она плавно заерзала своими бедрами на нем, все глупые сомнения тут же улетучились. Имаи откинула голову назад, продолжая издавать томные тихие стоны. Гароу коснулся влажными от поцелуев губами ее шеи. Мягкая почти бархатная кожа возбудила его еще больше. Он целовал ее нежно, практически невесомо, а после, чуть более настойчиво, прикусывая, упиваясь этой соблазнительной бархатностью. Тонкие девичьи пальцы лишь судорожно хватались за его широкие плечи, и не составило большого труда одной рукой обвить ее хрупкую талию, а второй сжать бедро, медленно передвигаясь к ягодице.

Тэруко откинулась назад еще сильнее, подставляя ласкам свою грудь. Гароу уткнулся в ложбинку между грудями и принялся исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Тэру невероятные волны возбуждения. Ей казалось, что уже сейчас она готова биться в конвульсиях оргазма, только лишь от одних его поцелуев, от щекочущего кожу дыхания.

Поддавшись вперед, она прижалась обнаженной грудью к его, а дрожащими руками потянулась к поясу его джинсов. Гароу целовал ее тонкое худое плечо, медленно передвигаясьгубами по шее, а после к ее маленькому ушку. С улыбкой, он убрал прядь русых волос и еле слышно шепнул.

— Я сам.

В одно мгновение он справился и с маленькой металлической пуговицей, и «молнией», и даже каким-то чудесным образом умудрился приспустить джинсы, чему Тэру была несказанно рада. В тот момент, когда Гароу плавно перебрасывал ее длинные волосы за спину, освобождая себе место для очередных поцелуев, он не стал останавливать ее руку отыскавшую возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда Тэру ласкала твердеющий под ее пальцами этот предмет вожделений. Он грубо впился губами в ее тонкую шею, а она сильнее сдавила его плоть. Именно в этот момент последние барьеры были разрушены и пути назад не осталось. Именно в этот момент желание накрыло их настолько сильно, что все вокруг потеряло свой смысл.

Внезапно его руки оказались у нее на талии. Сделав небольшой толчок, Гароу осторожно перекатился вместе с Тэруко, стараясь не причинить ей боли, уверенно подмяв ее податливое тело под себя. Согнув одну руку в локте, он уперся ею в пол, а второй принялся настойчиво расстегивать джинсы девушки. Эта возня вводила некий диссонанс в столь горячую атмосферу, но от одежды необходимо было, в любом случае, избавиться, лишь бы открыть доступ к желанному телу.

По гостиной разнесся злобный рык, а за ним последовал хруст, издаваемый девичьим бельем. Гароу не был терпеливым человеком и даже сейчас, когда стоило бы немного оттянуть столь желанный момент, он снова не сдержал себя в руках. Тэру сдавленно шипит, а после бросает на него свой затуманенный взгляд. И он понимает, что ей тоже сложно сдерживаться. Точно так же как и ему. Он уперся ладонями по обе стороны ее головы, и внимательно посмотрел на припухшие от длительных поцелуев приоткрытые губы, на чуть покрасневший кончик носа, на блестящие глаза еле выглядывающие из-под опущенных ресниц. Он был восхищен. Восхищен ее красотой, такой вот простой, ничем не выдающейся и такой натуральной. Она была как на ладони и ему это нравилось. Она не скрывала своих желаний, она дрожала от его прикосновений, она была податлива, но в тоже время так неприступна. Он, наконец, осознал, чем именно она сводила его с ума, чем, именно она так привлекла его, практически привязала к себе. Не единой заботой, как оказалось.

Имаи была послушной. Слушала она и свои внутренние порывы, которые заставили ее чуть больше развести согнутые колени, чуть сильнее прогнуться в пояснице и, чуть плавнее двинуться навстречу.

— Тэру, — тихо позвал он хриплым от возбуждения голосом.

Упираясь руками в пол, он сделал один лишь рывок и мощным толчком проник в нее, полностью заполняя собой. Ухватившись тонкими пальцами за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, словно призывая не останавливаться и взять ее всю. Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была нужна ему. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того, чтобы отдаваться ему. Это был, по ее мнению, единственный способ утолить тот проснувшийся голод своего тела и своей души.

Тэру сделала глубокий вдох. Как же ей нравилось ощущать вес его тела на себе. Ощущать всего его, всего его прижатого к ней. Вдыхать легкий запах пота, шампуня, мыла и его уникального аромата тела. Он казался ей самым восхитительным на свете. Ей хотелось вдыхать его как воздух, съесть или выпить, если он был бы осязаем. Она беспорядочно вертела головой в поиске его губ, а когда находила, то тут же сжимала их в поцелуе. И он отвечал ей тем же. Легко и непринужденно. Его руки были практически везде, и было совершенно не важно, что он практически оседлал ее, она хотела его еще ближе. Как можно ближе. Слиться с ним в одно единое целое и не разделяться никогда.

Его движения были плавными, совершенно не быстрыми и резкими. Он двигался внутри размеренно, и ей совершенно не хотелось его торопить. Казалось, что именно так удовольствие приобретает новые оттенки, становится вязким и теплым, словно мед. Они не отрывали друг от друга глаз. Их губы слились в коротком, чувственном поцелуе, но через мгновение под тихие и весьма сдержанные стоны по их телам прокатилась волна экстаза, подгоняемая волной оргазма. Наверное это было лучшее, что они когда-либо испытывали в своей жизни. То, что совершенно невозможно контролировать.

Гароу дышал тяжело, сбивчиво. Собственно, как и Тэруко которая радостно приняла его на своей груди. Шевелиться совершенно не хотелось. Да и мыслей почему-то было слишком много. Наверное так быть не должно. Но как тут не думать, если то, о чем она с таким упоением мечтала, наконец, произошло. Он рядом, так близко, ближе чем когда-либо. Она отдалась ему полностью, без остатка и совершенно не жалеет. Это было ведь так по-взрослому. Но, все омрачала только одна мысль — это был первый и последний раз. Они оба понимали это и старались принять. Но никто и подумать не мог, что это будет так тяжело. В их случае не будет никакого «долго и счастливо». И сомневаться в таком не приходилось.

Они решили не покидать сегодня дом. Не отвечать на звонки. Не включать телевизор. Гароу знал, что если он выйдет за порог этого дома, то больше никогда не вернется. Да и Тэру догадывалась об этом. У них остался всего лишь один день.

Они сидели на полу в, уже ставшей привычной, гостиной друг напротив друга. Их ноги были переплетены, а головы отвернуты в стороны. Каждый думал о своем. У них осталось не так много времени, чтобы сказать друг другу то, что давно хотели. Но каждый почему-то тянул.

— Гароу, — наконец прервала гнетущую тишину Имаи, — я знаю, что ты не останешься и, что твои цели для тебя важнее всего, но я хочу, чтобы ты знал…

— Я постараюсь вернуться к тебе, — прервал он Тэру, а после плавно провел ладонью по ее обнаженной голени. Хрупкая, гладкая, такая нежная.

— Я буду ждать, — на ее губах появилась до боли грустная улыбка. Она прекрасно понимала, что он не вернется. Но ведь так хотелось не терять надежду.

Комментарий к Часть 7

Почему-то захотелось написать что-то чувственное, что ли. Думаю уместно вписалось сюда.

Спасибо всем, кто читает.

========== Часть 8 ==========

Ночь была тяжелой, да и утро понедельника тоже. Нет, самочувствие у Тэру было очень даже неплохое. В груди тепло, в конечностях приятная слабость, правда, вот волосы нужно бы распустить, а то от этой резинки уже начинает неприятно стягивать в затылке. Сегодня она пропустила университет. И не то чтобы она переживала по этому поводу, но все же предупредила Аои о якобы плохом самочувствии. Подруга не задавала лишних вопросов, ей хватило и того грустного голоса в динамике мобильного. Да и ко всему прочему, она прекрасно знала, что завтра утром Гароу должен уйти. Учеба никуда не денется, и один пропущенный день никакой роли не сыграет. А вот с ним Тэруко может больше вообще не встретится.

Девушка медленно расхаживала по комнате, не переставая заламывать пальцы рук. Она была не на шутку взволнована. Произошедшие вчера события были, безусловно, лучше и красноречивей любых благодарственных слов, да и пресловутой материальной благодарности. Но, а что потом? Просто отпустить его и пусть идет своей дорогой? А может и того лучше, вообще сбежать с ним? Скитаться по улицам без денег, без жилья, без каких-либо радужных перспектив. Жить только лишь одними безграничными амбициями Гароу. Но разве это правильно? Нет, это проще всего, но на правильное решение и впрямь мало походит. Но как бы то ни было, а нужно быть смелой и решительной. Нужно решить все здесь и сейчас, смириться с тем решением, которое будет принято и не вмешиваться в жизнь друг друга. Тэруко устало вздохнула и внезапно остановилась у окна. Не смотря на то, что на улице они не были со вчерашнего дня, и ошметки того монстра все еще покрывают собой подъезд к дому и крыльцо, а эти преследователи до сих пор ошиваются в округе. Они снова следят за ними. Резко схватившись за край плотной шторы, девушка с силой дернула ее на себя, закрыв тем самым окно. Имаи злобно зафырчала. Как же это низко, так нахально лезть в личное пространство человека, который явно дал понять, что не заинтересован в этой пресловутой ассоциации.

Гароу стоял в ванной комнате и, схватившись пальцами за края раковины, без особого интереса рассматривал свое отражение в зеркале. На щеках появился здоровый румянец, и от так надоевшей бледности не осталось и следа. Он отказался от перевязки сегодня. Да и какой в ней смысл, если большинство ран уже зарубцевалось? Не считая некоторой ноющей боли в ребрах и надплечье, в принципе он был абсолютно здоров. Чуть оттолкнувшись руками от бортов раковины, он принялся нарочито медленно распутывать оставшиеся бинты, лишний раз, убеждаясь в своих колоссальных способностях к регенерации. Завтра утром он должен уйти, а может даже и сегодня вечером. И он совершенно к этому готов. Сыт, относительно свеж и здоров. Сделав глубокий вдох, Гароу провернул руку в плечевом суставе. Вначале правую, после левую. Вытянув руки в стороны, он сделал несколько оборотов шеей. Та издала приятный хруст. Да, он определенно готов к отбытию. Наверное. Для начала он решил умыться, а после одеться. В этот раз джинсы оказались более удобными. Темно-коричневый джемпер был очень приятный к телу. Наконец, закончив с одеванием, он плавно толкнул дверь, выходя в комнату Тэруко.

Девушка вздрогнула, резко обернувшись.

— Отлично выглядишь, — смущенно улыбнувшись, тихо проговорила она.

— Еще бы я плохо выглядел, столько дней на диване проваляться. Удивительно как еще жиром не заплыл, — на его губах появилась привычная улыбка.

— Ты, наверное, хочешь есть? Я могу приготовить завтрак, только скажи, чего бы ты хотел, — она поспешно двинулась в сторону выхода, но была мягко схвачена за запястье. Подумать только, его руки, не облаченные в бинты такие приятные. Кожа совершенно не грубая, а ладонь теплая.

— За нами все еще следят, да? — Гароу нахмурился, бросив взгляд в сторону зашторенного окна.

— Да.

— Надо с этим как можно скорее разобраться.

Он понимал, что если сейчас все не решить, то концентрация монстров у дома Имаи будет расти в геометрической прогрессии. Это может привлечь заинтересованных героев. И в любой другой ситуации он, наверное, был бы рад такому стечению обстоятельств. Но сейчас, когда у него появилось такое до жути слабое место, лучше лишний раз не рисковать. Да и за сокрытие преступника Тэру по голове явно никто не погладит. Хуже всего конечно будет, если привлекут старика. И Гароу в принципе рад с ним встретиться и сойтись в очередном спарринге, но сейчас он пока не готов.

— У нас есть черный вход со стороны кухни. Ты уйдешь через него. А монстры эти покрутятся-покрутятся у дома и рассосутся. В крайнем случае, деда им поможет, — она растянула губы в улыбке, отчего ее глаза сощурились, — не переживай, ты точно сможешь уйти скрытно, я обещаю.

Ему ничего другого не оставалось кроме как согласиться. Возможно, слова Тэру и имели некоторый смысл.

Она сделала шаг назад, тут же оказавшись в его объятьях. Неужели появилась возможность спокойно его обнимать и не переживать о том, что так можно причинить ему боль. Твердая, но в тоже время очень теплая грудь юноши с радостью приняла Тэруко на себе. В этот момент сердце пропустило пару-тройку ударов. Снова она прижимается к нему. Снова он видит эту копну русых волос, которые приятно щекочут шею. Снова ему хочется обнять ее настолько сильно насколько это вообще возможно.

— Тэру, я хотел сказать тебе кое-что, — его голос был тих и вкрадчив.

— Я тебя слушаю, — промурлыкала в ответ девушка.

— Я хотел сказать тебе, что ты самая добрая, самая нежная и самая красивая из всех девушек. Я в жизни не встречал человека, который был бы так добр к людям. Когда я впервые тебя увидел, со мной что-то произошло. Я никогда не говорил об этом, но мне захотелось обнять тебя крепко-крепко. Я тебя не достоин и ты это знаешь. Но если было бы можно, клянусь, я бы тебя любил всю жизнь.

Она затаив дыхание лишь плотнее прижалась к его груди. Таких слов ей никто еще не говорил никогда в жизни. Даже отец и мать никогда не говорили ничего подобного. И теперь она окончательно поняла, что больше всего на свете она боится лишь одного.

— Знаешь, Гароу — я всего боюсь. Я боюсь того, что я вижу, что я делаю, саму себя я тоже боюсь, но больше всего я боюсь сейчас выйти из этой комнаты и никогда больше за всю свою жизнь не почувствовать то, что я чувствую рядом с тобой. Вернуться сюда и не обнаружить здесь тебя. Мне кажется, сейчас это мой самый огромный и самый сильный страх.

Ее цепкие и дрожащие пальцы с силой сжимали ткань его джемпера на спине, а из груди вырвался тихий всхлип. Как же ей не хотелось отпускать его сейчас. А что будет потом, когда им придется прощаться навсегда? Тело Тэру непроизвольно содрогнулось от подобных мыслей. Но, а Гароу? Да что он мог сказать ей? Соврать? Нет, врать он не хотел. И говорить правду в лоб тоже не видел смысла. Она и так сама все знает и понимает, просто ей очень трудно смириться со всем этим. Юноша лишь вздохнул, но рук так и не разжал. Теперь необходимо ловить каждое мгновение, проведенное с Тэруко. Ловить каждый момент, каждую секунду той нормальной и спокойной жизни, которую она так безвозмездно подарила ему. Гароу прекрасно знал, что если продолжит следовать тем же путем, который он выбрал, то второго такого шанса у него уже не будет. Она стала для него первой, кого он подпустил так близко к себе. Кого он пропустил в свою душу. Перед кем не постеснялся проявить то, что казалось совершенно забытым. Она стала для него первой не только в постели. Неужели правы те, кто говорят, что мужчина по-настоящему влюбляется в женщину только после секса с ней? Возможно, в этом и есть своя правда. Но для Гароу эти чувства имели очень длительную выдержку. Порядка десяти лет они зрели внутри, иногда утихали, иногда вспыхивали вновь, но теперь они показали свою настоящую природу, и было бы очень глупо не принять их такими, какие они есть. Открыть их Тэру, которая с радостью их приняла.

— Я не вернусь, — тихо прошептал он, прижимаясь щекой к ее виску. Уверенности в этих словах не было, но зря обнадеживать Тэру ему не хотелось больше всего. Ответ ему не был нужен. И он знал, что она ничего не скажет, но и умолчать не мог.

Самое сложное, с чем приходиться сталкиваться двум любящим людям — это момент прощания. Тогда, когда уже нечего сказать, не смотря на то что было много недосказанного. Тогда, когда нужно набраться смелости и перешагнуть порог дома, который так любезно и со всей душой принял под своей крышей. Тогда, когда приходит понимание того, что возможно эти прекрасные блестящие глаза, которые так грустно смотрят в след, ты можешь больше не увидеть никогда. Гароу понимал, что он и Тэру — из разных миров. У них разная мораль, разные взгляды на жизнь, разные принципы и разные цели. И в любой другой ситуации, они, наверное, никогда бы не сошлись. Но, если вдруг представилась возможность просто отбросить все это куда подальше, забыть, оставить за спиной и быть просто собой. Смотреть вечерами телевизор, ходить вместе за покупками, читать книги и слушать музыку, разговаривать на отвлеченные темы, то окажется, что они были ближе к друг другу, чем думали. И этот парадокс приятно удивлял Гароу.

Он ни о чем не жалел, ничего не просил и ни на что не надеялся когда в последний раз переступал порог дома Имаи. Он просто шел своей дорогой, а Тэру шла своей. Только вот этот грустный взгляд за спиной заставил его взглянуть назад через плечо и грустно улыбнуться, мысленно поблагодарив ее за все.

***

Снегопад не утихал уже третьи сутки. И пусть температура не опускалась до пяти градусов ниже нуля, на улице все равно было достаточно морозно. Бытует мнение, что снегопад — это волшебное явление, которое заставляет всех ощутить что-то сказочное вокруг. Но Тэруко знала, что снегопад — это всего лишь природное явление и оно вряд ли несет что-то хорошее за собой. Дороги снова заметет. Придется отцу брать лопату и расчищать тротуар у дома. Знала что, скорее всего если это «стихийное бедствие» не закончится, то вполне вероятно, множество домов может остаться без электричества. Но все же, как ведь красиво наблюдать за летящими снежинками в свете уличных фонарей.

Уже третьи сутки у Тэру не спадала температура. Она и впрямь стала часто болеть. Это уже третий заход с конца сентября. Мать грешит на слабый иммунитет, отец на безалаберное отношение к своему здоровью, а сестра склоняет все к тому, что Тэруко просто не хочется ходить в университет, вот она и ищет способы заболеть, и валяться у себя в комнате не высовывая нос.

Но Тэру прекрасно знала, в чем причина ее такой внезапной предрасположенности ко всякого рода простудам. Чувство тоски не покидало ее с того самого дня, как Гароу пересек порог ее дома. Прошло уже чуть более трех месяцев. Иногда ночами ей снились тревожные сны о нем. О том, что ему холодно и голодно. О том, что он без сознания лежит где-нибудь на окраине города и ждет ее помощи. И она готова была встать и побежать к нему. Но куда бежать? Этого она совершенно не знала.

В книгах, всякие умные люди пишут, что чувство тоски губительно и может привести к депрессии. Возможно, есть в этом что-то. Но, так или иначе, а Тэруко страдала. Страдала от любви, страдала от одиночества. Не смотря на то, что вся семья была возле нее. Но то было другое одиночество. Она тосковала по его крепким объятиям, по его широкой улыбке, по его задумчивому взгляду, по его причудливо вздернутому кончику носа. Она, наверное, многое готова была отдать, лишь бы повернуть время вспять. Но, увы.

Гароу сидел в центре своей небольшой комнаты и с упоением всматривался в кружащиеся хлопья снега за окном. Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как он снова вернулся в додзе старика. В этот раз ему даже отдельную жилплощадь предоставили, в которой был только стол, стул, небольшой комод и футон, и то, только для того, чтобы он не будил других учеников своей возней по утрам и вечерам. Теперь он должен был привыкнуть к тому, что день его начинался с рассветом, а заканчивался глубокой ночью. Возможно, это не так уж и плохо, вместо смерти оказаться снова здесь? Но с другой стороны, заслуживает ли он этого всего? Но если тот лысый чудак дал ему второй шанс, а старик его поддержал, может быть, в том все же есть смысл? Может быть, ему не стоит быть таким строгим с собой?

Юноша устало вздохнул и осмотрел свои дрожащие руки. От прошлой силы не осталось и следа. Тело теперь не такое подтянутое, мускулатура не рельефная. Возникает чувство некой ностальгии. Будто ему десять и он снова беззащитный, но очень отчаянный мальчуган. Волосы стали на порядок короче. Это весьма неприятно, как оказалось. Но, зато не так проблемно мыть их и расчесываться не нужно. Юноша грустно усмехнулся. Подумать только, в один момент он потерял все, что ему было дорого — свою силу, свои амбиции, свои мечты, свои цели, Тэру. Но, Гароу пусть и человек с горячей головой, а на ошибках привык учиться. Правда вот не всегда получается на чужих. Все чаще на своих. Медленно поднявшись на ноги, он сделал маленький круг по своей комнатушке и снова оказался у окна. Снег все сильнее залепливал холодное стекло. Даже порывы ветра ему не мешали. Сцепив руки в замок за спиной, Гароу сделал глубокий вдох, искренне надеясь на то, что если он будет усердно работать и потакать всем прихотям старика, то тот позволит ему встретиться с Тэруко. Теперь он готов побороться за это. Но для начала нужно привести себя в форму. Она-то его примет любым, он в этом не сомневался, но перед собой стыдно будет в таком виде появляться перед ней.

Имаи устало приподняла тяжелые веки и отрешенным взглядом обвела комнату. Пусто. Кроме нее здесь никого не было. Щекой она потерлась о приятную шелковистую черную ткань, тут же осторожно, но в тоже время с силой сжав ее своими пальцами. Ей все же удалось отстирать ту черную куртку, что так понравилась Гароу. Правда, кое-где все же остались пятна, но неприятный запах исчез. Джемпер она и вовсе не стирала. Теперь же, в окружении всех этих вещей, словно форменный фетишист, она уже долгие дни и ночи лежала в своей постели. Время от времени она натягивала на подбородок ворот джемпера, чувствуя легкий, почти неуловимый запах Гароу смешанный с легким запахом ее собственного пота. В такие моменты внутри все сжималось, а глаза щипало, словно от накатывающих слез. Но таковых не было. Плакать уже совсем не хотелось. Обиды не осталось, боли тоже. Только непреодолимая тоска.

Дверь комнаты с тихим скрипом открылась, и в дверном проеме появился ссутулившийся силуэт. Тихо шурша, он двинулся в сторону кровати. Его дыхание было практически бесшумным. Силуэт плавно опустился на край матраса, отчего тот качнулся, заставляя Тэру приоткрыть глаза.

— Привет, Тэру, — этот хриплый голос она узнала сразу.

— Привет, деда, — и хотела бы она выдавить улыбку, только вот не получилось.

— Рё говорит, что ты снова болеешь. Решил вот проведать внучку, — мужчина, добродушно улыбнувшись, осторожно протянул свою морщинистую руку к волосам девушки, мягко коснувшись их.

— Да пустяки, скоро приду в норму.

— Еще Рё говорит, что ты с вещами этими не расстаешься.

— Мне так теплее.

— А может быть, ты просто тоскуешь по Гароу? — его голос в одно мгновение стал тихим и вкрадчивым, но рука не переставала мягко перебирать русые спутанные пряди.

— Тебе Рё сказала, что он был здесь? — она подняла на него свои запухшие глаза. И благо, что в полумраке комнаты он не видел, как они покраснели и заслезились.

— Я и сам догадался, что он в любом случае наведается к тебе. Вы были в весьма специфических отношениях с ним.

Тэруко ничего не ответила. Она лишь перевернулась на другой бок, отбросив от себя руку Бэнга.

— Чаранко спрашивал о тебе, — продолжил старик, — может быть тебе наведаться ко мне в додзе? Знаешь, я все же решил оставить ассоциацию героев. Буду тренировать детишек как в старые добрые времена. Да и стар я для всего этого геройства.

— Спасибо за приглашение, деда, но я пока не хочу. Да и погода не летная, — буркнула девушка в ответ, — и вообще, если ты ничего не знаешь о Гароу, то тебе лучше уйти. Я хочу поспать.

— Ну и характер у тебя, милая, — мужчина устало вздохнул, скрестив на груди руки, — Гароу сейчас у меня в додзе. Но пока что его лучше не беспокоить.

Сказать, что Тэруко подпрыгнула на кровати — это ничего не сказать. Она в одно движение сделала практически оборот вокруг своей оси и расширенными от изумления глазами уставилась на Бэнга, который сидел все в такой же позе и был абсолютно невозмутим. Более того, он, скрестив руки и прикрыв глаза, казалось вообще готов задремать прямо сейчас и прямо на месте.

— Гароу у тебя в додзе? — переспросила Имаи. Вдруг ей послышалось. Джемпер некрасиво съехал, обнажив ее острое худое плечо. Пальцы нервно сжали длинные рукава. Она сидела и не верила сама себе. Не верила услышанному.

— Да. Но повторюсь, его не скоро можно будет увидеть, — голос старика стал серьезен и местами даже груб. Его густые седые брови были нахмурены, а на и без того морщинистом лбу прибавилось еще пару складочек.

— Что с ним произошло? Он покалечен? Он ранен? Он не может передвигаться? — девушка поднесла руки ко рту, тяжело выдохнув в них, — неужели его парализовало?

— Боже упаси, что ты такое говоришь! — Бэнг неожиданно громко рассмеялся, приоткрыв глаза, и с нескрываемой добротой посмотрел на свою растрепанную внучку, — просто он отрабатывает кое-какие свои промахи. Малец слишком много на себя взял. Считай, это как исправительные работы. Да и ты ведь знаешь, я провинившимся спуску не даю. А после, мы решили, что ему лучше уйти. В одиночестве проще переосмысливать свою жизнь.

— Что он натворил? Что-то серьезное? — медленно подползая к старику, Тэру готова была схватить его за плечи и как следует встряхнуть, чтобы он, наконец, выложил ей все как на духу. Но, она понимала, что таких фокусов лучше с дедушкой не проделывать, иначе можно остаться со сломанной рукой. И хорошо если только рукой.

— Не то чтобы серьезное, — Бэнг задумчиво отвел взгляд, а после продолжил, — ты ведь знаешь, как я был привязан к нему. Да и не хотелось, чтобы его покарали по всей строгости закона. Он всегда был амбициозен и легко увлекался. Он странный мальчуган, но очень добрый и человечный. Ему просто не повезло. Да, признаю, его иногда заносило на поворотах, но это ведь молодость. У меня когда-то голова была горячее, чем у него. Но я получил второй шанс. А чем хуже он?

Тэруко тихо всхлипнула, подползая к старику еще ближе. Она больше не хотела спрашивать, что произошло, что натворил Гароу, что ему вообще грозило за его проступки. Она знала его, как никто другой. Она видела в нем то, чего другие не видели. Она любила его всей душей и всем сердцем. Она готова была простить ему все. Она прекрасно знала, что каким бы злым на первый взгляд он ни был, а убить человека он не способен. И Бэнг это знал. Но было одно единственное, о чем она готова была просить своего дедушку не переставая обнимать его.

— Милая, я конечно крепкий старик, но не настолько, — посмеиваясь, мужчина то и дело придерживал свою внучку под руки, чтобы ты не переусердствовала с объятьями в порыве эмоций.

— Деда, защити его, пожалуйста. Позаботься о нем. Он ведь хороший, ты же знаешь это, — сквозь льющиеся по щекам слезы бурчала Тэруко.

— Гароу не настолько беспомощен, чтобы я его защищал.

— Нет, обещай мне!

— Хорошо, хорошо. Только ты постарайся как можно скорее выздороветь и показаться, наконец, в университете. Знаешь, я уже начал беспокоиться за твою успеваемость.

— Обещаю!

— А вообще, любовь — дело молодое. Сегодня по нраву, завтра нет.

— И это мне говорит тот, кто после смерти бабушки ни на кого так и не взглянул? — отодвинувшись от старика, Имаи, изогнув брови, с неким недоверием взглянула на Бэнга.

— Что характер невыносимый, так еще и язык острый. Тебе нужен парень покладистый, такой чтобы «углы» твои сглаживал.

— Де-е-е-да тебе не идет быть свахой, — раскинув руки в стороны, Тэру завалилась на свои многочисленные подушки.

— Ладно, сама разберешься, — потерев затекшие колени, старик медленно поднялся на ноги не забыв при том чуточку, похрустеть спиной, — спустись хоть к ужину, мать так старалась.

— Потом, деда, — согнув ноги в коленях, а руки сложив на груди, девушка мечтательно уставилась в потолок, не переставая при том крайне глупо улыбаться.

На душе в один миг стало подозрительно легко и хорошо. Появилась надежда. Надежда на еще одну встречу. На еще один поцелуй. На еще один разговор и на еще одни объятья.