Синопсис Дарби Исход [Джон Нельсон Дарби] (fb2) читать онлайн

Table Of Contents

Синопсис Д.Н. Дарби

Исход | Синопсис Д.Н. Дарби

synopsis.way-truth-life.org

Исход — Главы 1, 2

Исход — Глава 3

Исход — Исход 4

Исход — Главы 5 — 13

Исход — Глава 14

Исход — Глава 15

Исход — Главы 16, 17

Исход — Глава 18

Исход — Главы 19 — 23

Исход — Главы 24, 25

Исход — Глава 26

Исход — Глава 27

Исход — Глава 28

Исход — Глава 29

Исход — Главы 30, 31

Исход — Глава 32

Исход — Главы 33, 34

Исход — Главы 35 — 40

References

Oops! No content found.

We looked for content in https://synopsis.way-truth-life.org/ but couldn't find anything :(.

Try making sure all your tabs have fully loaded before downloding your book.

Feel free to email support@epub.press if you need help.

Oops! No content found.

We looked for content in https://synopsis.way-truth-life.org/volume-1/exodus/ but couldn't find anything :(.

Try making sure all your tabs have fully loaded before downloding your book.

Feel free to email support@epub.press if you need help.

Oops! No content found.

We looked for content in https://synopsis.way-truth-life.org/volume-1/exodus/vvedenie/ but couldn't find anything :(.

Try making sure all your tabs have fully loaded before downloding your book.

Feel free to email support@epub.press if you need help.

Исход — Главы 1, 2

Преследования Израиля и провиденциальный надзор Бога

В первую очередь нам представлены исторические обстоятельства, связанные с пленением Израиля и с преследованиями, которым этот народ подвергся, а также провиденциальная забота Бога, отвечающая на веру родителей Моисея и таким образом исполняющая намерения Его благодати, которая в результате не только сохранила жизнь этого ребенка, но также поместила его в высокое положение при дворе фараона. То, что происходит на земле, — это действия самого Бога. Он приготовляет все заранее, когда еще нет ничего видимого для человека.

Провидение отвечает на веру, но не является ни ее путеводителем, ни ее силой для труда

Но, хотя провидение отвечает на веру и действует для исполнения намерений Бога и управления хождением Его детей, оно не является путеводителем для веры, хотя иногда оно служит таковым для верующих, которые лишены ясного понимания воли Бога. Вера Моисея проявляется в его отказе, когда он достиг возраста, от всех преимуществ положения, в которое Бог поместил его своим провидением. Провидение может дать и фактически часто дает то, что делает служителей Бога, как избранные сосуды, соответствующими в различных отношениях их труду, но это не может являться их силой в этом труде. Нельзя путать эти две вещи. Оно дает второстепенные преимущества, отказ от которых является свидетельством реальности веры и силы Бога, действующего в душе. Таким образом, эти преимущества даны для того, чтобы от них отказаться. Это составляет часть подготовки труженика. Вера Моисея, действуя через чувства, которыми он был привязан к Богу, а следовательно, и к народу Бога, находящемуся в бедственном положении, не проявляется в помощи или облегчении, которые его положение позволяло ему дать этому народу; она делает больше: она побуждает его отождествиться с народом, потому что это народ Бога. Вера прилепляется к Богу и ценит и желает иметь часть в той связи, которая существует между Ним и Его народом. Таким образом, она не помышляет о покровительстве сверху, как если бы мир имел какую-либо власть над народом Бога, либо как если бы он был способен быть ему в благословение; нет, она признает всю силу связи, соединяющей его с Богом. Она чувствует (и именно это характеризует веру), что Бог любит свой народ, что этот народ драгоценен для Бога, — Его собственный народ на земле; и она ставит себя, таким образом, посредством самой любви в то положение, в котором находится он. Именно это сделал Христос. Закон для верных состоит в том, чтобы следовать за Ним по Его пути любви, как бы велика ни была дистанция между ними и Христом.

Вера Моисея проявилась в отождествлении с Богом и Его народом

Сколько причин могло бы побудить Моисея остаться в том положении, в которое его поместило провидение; причем даже под предлогом, что он в таком случае будет способен принести больше пользы для народа, но это значило бы опереться на силу фараона, вместо того чтобы признать связь между Богом и Его народом. Результатом этого стало бы для последнего облегчение, дарованное миром, но не избавление, совершенное любовью и силой Бога. Моисей мог бы избежать бед, но утратить свою истинную славу; фараон был бы польщен, а его власть над народом Бога была бы признана, Израиль остался бы в плену, завися от фараона вместо признания Бога в драгоценных и даже славных отношениях Его народа с Ним. Кроме того, и сам Бог не был бы тогда прославлен. Вот что случилось бы, если бы Моисей остался в том положении, в котором он оказался благодаря провидению. Все человеческие рассуждения и все рассуждения, связанные с провиденциальными путями, — все это должно было побудить Моисея остаться в его положении, вера заставила его оставить его. Все действительно было бы испорчено, если бы он в нем остался.

Моисей отодвинут на время в сторону, чтобы его служение могло быть всецело подчинено Богу

Итак, Моисей отождествляется с народом Бога. Первые действия, которыми он приближается к своему народу, возможно, носят печать природной активности и осознания силы, которая не была исключительно свыше; однако это является первым проявлением преданности, отмеченной Святым Духом как прекрасный и приятный плод веры. Но необходимо было, чтобы активность Моисея более полно была подчинена Богу и чтобы у нее не было какой-то иной исходной точки, кроме как самого Бога и подчинения Его выраженной воле. В случае с Моисеем мы имеем пример того, как часто действует Господь. Ревность и энергия верности проявили себя, но Бог на время отодвигает орудие в сторону, чтобы служение могло быть зависимым непосредственно и полностью от Него. Что-то похожее мы можем увидеть даже в истории Иисуса (в отношении времени бездействия, охватывающего период с Его первого появления в храме [Лук. 2,46] и до Его открытого служения [Лук. 3,23] [эта фраза есть только во фр. варианте]), за исключением того, что у Него не было ни просчетов, ни ошибок и, следовательно, никакого внешнего руководства через провидение, целью которого было бы избавить Его от них. У Него совершенство внутренних побуждений, вдохновлявших Его, давало Ему постоянное сознание того, кто являлся Его Отцом, и в то же время подчиняло Его воле в обстоятельствах, в которые Он нравственно поместил Его. Но Господь явил себя как Сын, когда Он встретился с учителями в храме [Лук. 2,51], и однако затем был в подчинении у Иосифа и Марии до времени и момента, установленных Богом, будучи одинаково совершенным в обоих этих своих положениях. Моисей, еще робкий в своей верности, боящийся, с одной стороны, той власти, которая придавала ему, возможно неосознанно, некоторую привычку к проявлению энергии (ибо человек боится того, из чего извлекает свою силу) [Исх. 2,15], а с другой стороны, отталкиваемый неверием тех, к кому влекла его любовь и верность [Исх. 2,14] (ибо «они не поняли его» [Деян. 7,25]), убегает в пустыню — прообраз, что касается самого факта, Господа Иисуса, отвергнутого народом, который Он любил.

Различия между Иосифом и Моисеем, как прообразами

Этот образ отличается от образа Иосифа. Иосиф, выйдя из темницы, где он был как преданный смерти, занимает положение Иисуса, взошедшего одесную высшего престола среди язычников, а в конце он обретает своих братьев, от которых был отделен. Его дети служат ему свидетельством благословения, данного ему во время этого отделения. Он называет их Манассией, («...потому что, — говорит он, — Бог дал мне забыть все страдания мои и весь дом отца моего»), и Ефремом («...потому что... Бог сделал меня плодовитым в земле страдания моего»). Моисей же представляет нам Христа, отделенного от своих братьев; и хотя Сепфора может рассматриваться как образ церкви (так же как и жена Иосифа), как невеста отверженного Избавителя во время его отделения от Израиля, однако, что касается сердца и чувств Моисея (которые выражены в именах, которые он дал своим детям), они полностью определяются мыслью о том, что он отделен от Израиля. Его братские чувства, его мысли, его покой, его родина — с его народом; он чужеземец в любом другом месте. Моисей — это образ Иисуса как освободителя Израиля. Он называет своего сына Гирсамом, то есть «чужой там», «...ибо, — говорит он, — я стал пришельцем в земле чужой». Иофор представляет нам язычников, среди которых укрылся Христос со своей славой, когда Он был отвергнут иудеями.

Исход — Глава 3

Бог видит свой народ, дает веру, показывает свою силу и посылает Моисея как князя и освободителя

Но, наконец, Бог обращает свой взор на Израиль и Ему угодно, чтобы у Моисея была не только вера, отождествляющая его с его народом, но и сила, которая их освободит. Этот Моисей, который был отвергнут как князь и судья, должен теперь явиться среди Израиля и мира как князь и освободитель.

Стефан приводит эти два примера в синедрионе, отвергшем Христа, чтобы обличить совесть Его судей в похожем, но намного большем грехе, чем тот, что был совершен по отношению к Иосифу и Моисею.

Бог, который, как может показаться, оставляет Моисея на произвол его врагов, не признавая его веры, теперь является ему наедине, чтобы послать его для избавления Израиля и осуждения мира.

Надежда на плоть разрушена и ее сила смирена

История Моисея, если рассматривать ее с практической точки зрения (то, что он отослан в пустыню и долго находится там), исполнена наставлений для нас. Она показывает нам Бога, как того, кто разрушает надежду на плоть и укрощает ее силу. Он делает из приемного сына царского дома пастуха, находящегося в подчинении у чужеземца, причем в течение сорока лет, прежде чем он мог взяться за дело Бога, чтобы дело, которое было ему вверено, было делом послушания, и чтобы сила была силой Бога. Надежда Моисея и чувства его сердца находились в состоянии неопределенности в течение всего этого времени. С человеческой точки зрения никакого выхода не было видно.

Бог открывает себя в своем имени

Но Бог собирался теперь явить себя Моисею под именем Сущего. Он вступил в отношения с отцами под именем Бога Всемогущего. Это было именно то имя, которое им было необходимо, — Бог обретал свою славу в том, что они находились под Его защитой во время своих странствований. Имя, принятое Им теперь, подразумевает, что Его народ призван поддерживать постоянные отношения с Тем, который тот же вчера, сегодня и вовеки [Евр. 13,8], который исполняет в верности то, что Он начал в благодати и обетовании, все время показывая своим управлением среди своего народа совершенство своей святости и своего терпения. По отношению к нам Он называет себя Отцом и действует согласно силе этого имени, благословенного для наших душ.

Благодать Бога явлена; Моисей послан к фараону

Но имя Сущего не первое из тех, что Он принимает в своем общении со своим народом через посредничество Моисея; сначала Он представляется как интересующийся ими из любви к их отцам, чьим Богом Он являлся [ст. 6]. Он говорит, что их крик взошел к Нему; Он увидел их страдания и сошел, чтобы избавить их, — трогательное выражение благодати Бога! Вслед за этим Он посылает Моисея к фараону, чтобы вывести их из Египта.

Моисей возражает в неверии; милостивый ответ Бога

Но, увы, из-за греха человек стал таковым, что принцип послушания для него — это слабый мотив, когда оно не смешано с энергией плоти. Плотская энергия, с которой Моисей убил египтянина сорок лет назад, теперь исчезла, и, когда Бог призывает Моисея идти в Египет, чтобы избавить Его народ, Моисей возражает. Бог в ответ на это дает знамение в знак того, что Он пойдет с ним, но это знамение, которое должно исполниться после выхода из Египта, было предназначено, чтобы укреплять и ободрять Моисея, когда он уже был послушным.

Бог в своих именах открывает себя и свои отношения с землей

Однако Моисей еще говорит о трудностях, на что Бог отвечает в благодати, пока они не перестают быть слабостями и становятся скорее действием своего «я» в неверии (ведь снисхождение к самому себе заканчивается неверием). В миссии, которую Бог доверил Моисею, Он провозглашает свое имя: «Я есмь». В то же самое время, провозглашая, что Он есть тот, кто Он есть [в англ. в ст. 14 слова «Я есмь Сущий» переведены: «Я есть тот, кто Я есть»], Он навеки принимает как свое имя на земле, имя Бога Авраама, Исаака и Иакова — важный принцип в отношении путей Бога. «Я есмь» — это Его собственное, важнейшее имя, когда Он открывает себя, но что касается Его управления землей и Его отношений с ней, то Его имя — имя, посредством которого Его должны вспоминать все роды («Его памятование во все роды»), — это Бог Авраама, Исаака и Иакова. Это предоставило Израилю, который Бог посетил и принял под покров этого имени, совершенно особое место.

Авраам и его семя; избрание, наследие и предвидение

Авраам был первым, кого Бог призвал выйти из мира, первым, кому были даны обетования. Он был первым, кого Бог публично отделил от этого мира, так что Бог назвал себя его Богом [Евр. 11,16]. Бог никогда не называл себя Богом Авеля или Ноя, хотя в общем смысле Он, конечно же, является Богом каждого святого. Именно в случае Авраама Он провозгласил, что вера вменяется в праведность. В Едеме, в приговоре над змеем, Бог провозгласил окончательную победу обетованного Семени; в Авеле Он показал, какая жертва принимается Им от грешника, — не плоды его трудов, когда он находится под осуждением, но кровь, которую благодать Бога предоставила ему и которая соответствовала его нуждам; и это утверждало для человека праведность, в которой стоял тот, кто приходил к Богу через жертвоприношение, — праведность, о которой он сам имел свидетельство и которая измерялась его даром, то есть самим Христом [Евр. 11,4]. В Енохе Бог провозгласил полную и абсолютную победу над смертью и взятие с земли праведника — Бог взял его к себе [Быт. 5,24]; в Ное показано избавление сквозь суды, когда мир был осужден. Затем начинается новый мир, и проклятие земли прекращено благодаря приятному благоуханию жертвы, и установлен завет, гарантировавший ее сохранность от какого бы то ни было будущего уничтожения водою. Вот то, что Бог уже показал людям. Но в Аврааме представлен (после суда над Вавилоном) человек, призванный выйти из мира (поклоняющегося теперь уже другим богам [Иис. Нав. 24,2]), человек введенный, как отделившийся, в непосредственные отношения с Богом, и ему были даны обетования; личность призванная быть объектом и хранителем обетований Бога. Это поставило Авраама в особое, отличное от других положение. Бог стал Богом Авраама. Авраам имел отделенное от всего мира положение с Богом, как наследник обетований. Он является корнем всех наследников этих обетований. Сам Христос пришел как семя Авраама, который является также и отцом всех верных, что касается земли. Израиль является народом обетования согласно этому званию. Что касается избрания, они возлюбленные ради отцов. В этом имени, как Его вечном памятовании, Бог теперь будет избавлять их. И в то же время Бог предсказывает, что фараон не позволит народу уйти, но Он становится на основание своей власти и своих прав над своим народом и на основание властного требования, чтобы фараон признал эти права. За свой отказ отпустить народ фараон будет осужден силой Бога.

Исход — Исход 4

Даны знамения; отказ Моисея и гнев и милость Бога, исполняющие Его намерения

Моисей все еще возражает, и Бог снова дает ему знамения. Эти знамения мне кажутся замечательными по своему характеру. Первое из них являет образ греха и исцеления от него, а второе — силу, которая стала сатанинской, но была востребована назад Богом и стала Его жезлом. И, наконец, третье — нам показано то, что Бог дал для освежения и жизни, ставшее судом и смертью. Однако нам следует отметить здесь разницу между тем, что было сейчас дано Моисею, и тем, что происходило в Египте. Здесь, в этих двух личных знамениях представлены: сначала восстановление (проказа исцелена), затем сила, от которой Моисей бежал, становится жезлом Бога в его руке. Вода, превратившаяся в кровь, — это просто суд. В Египте первое знамение мы не видим, ибо Моисей действовал там для Бога, но мы видим, что два последних знамения имели намного большее развитие. Там речь не шла о личном исцелении, то есть об устранении греха. Но сила полностью уничтожает все проявления сатанинской силы, и тот источник богатства для мира и плоти, которому египтяне поклонялись, становится смертью и судом для него. Однако Моисей все еще отказывается, и гнев Бога возгорелся на него, и все же Он действует в милости, способом, однако, унижающим Моисея, назначая ему в помощники Аарона, брата его, которого Он уже приготовил к этому и который вышел из Египта навстречу ему, ибо недомыслие Его сыновей, хотя и приводит к их стыду и их ущербу, тем не менее служит к исполнению намерений Бога.

Обрезание необходимо для соработников у Бога святости

Какой бы силой и властью ни обладал Тот, который избавляет, необходимо, чтобы обрезание имело место у того, в ком Бог заинтересован и кого Бог использует как орудие избавления, ибо Бог-Спаситель является Богом святости; именно в святости и в осуждении греха Он избавляет. И, действуя в святости, Он не терпит греха у тех, кто является соработниками у Него и с кем Он связан, ибо Он выходит из своего места в суде (см. Ис. 26,21). Что касается нас, вопрос состоит в том, чтобы быть мертвыми для греха, — это истинное обрезание; наш Моисей является женихом крови для той, которая связана с ним. Бог не может использовать плоть в борьбе против сатаны. Он не может потерпеть ее сам, ибо Он со своей стороны встречает ее судом. Сатана также хочет иметь власть над плотью и права на нее, поэтому Бог сам подвергает ее смерти, и это сделано для нас на кресте, когда Тот, кто не знал греха, был сделан грехом за нас (сравните Рим. 8,3). И Он желает, чтобы эта смерть плоти нравственно осуществилась в каждом из Его детей. Это истинно для тех, кто составляет церковь, но они должны считать себя мертвыми. Мы носим в теле мертвость Господа Иисуса. Эта истина, что Бог не может терпеть плоть, явится со всей очевидностью в последние дни, когда Господь будет судиться со всякой плотью и отождествит себя с остатком своего народа; Он проведет через огонь этот остаток, который не принял духовного участия в страданиях Христа в положении христиан (Зах. 13,8). Бог очистит Иерусалим духом огня [Ис. 4,4].

Исход — Главы 5 — 13

Сила зла; допущенное сопротивление сатаны

Услышав о доброте Бога, народ поклонился Ему. Однако борьба против силы зла — совсем иное дело, чем радость, произведенная новостью об избавлении, которое последует за борьбой. Борьба — это серьезное и трудное дело. Сатана не желает отпустить народ, а Бог допускает это сопротивление для упражнений веры и для дисциплинирования своего народа, а также, чтобы ярко показать свою силу там, где царствует сатана. Мы должны научиться (и, возможно, не без боли) тому, что мы во плоти и находимся под властью сатаны и что мы не имеем силы совершить наше собственное избавление, даже с помощью Бога. Освобождает не что иное, как только искупление Бога в смерти и воскресении Христа, осознанное в силе Духа, дарованного после осуществления Им этого искупления, когда Он воссел одесную Величества на небесах, ибо прощение и избежание суда не является избавлением. Первое относится к грехам и к тому, что Бог праведно проходит мимо них, второе [избавление] — к греху и его власти.

Гнет усиливается; рука Бога являет себя

До наступления избавления, когда у народа пробудилась надежда, угнетение, от которого они стонали, стало тяжелее, чем прежде и израильтяне предпочли бы, чтобы их оставили в покое в рабстве. Однако речь идет о правах и намерениях Бога. Народ должен был полностью отделиться от этих язычников, которые с этой целью стали сейчас причиной их мук под рукой Бога. Моисей произвел знамения. И волхвы повторили их силою сатаны, чтобы ожесточить сердце фараона. Но когда дело коснулось сотворения жизни (мошки), волхвы вынуждены были признать руку Бога.

Бог как судья и избавитель

Наконец Бог осуществляет свой суд, забирая первенцев как представителей всего народа. В избавлении, объектом которого является Израиль, есть два этапа. На первом этапе Бог является как Судья, однако удовлетворяется кровью, которую видит перед собой. На втором этапе Он являет себя как Избавитель. Вплоть до этого второго этапа народ еще находится в Египте. На первом этапе искупительная кровь жертвы преграждает Ему путь как Судье и надежно защищает народ Израиля. Бог не заходит внутрь — ценность этой крови состоит в том, чтобы быть защитой от суда.

Два суда Бога: первенцы и Чермное море; истина и праведность Бога удовлетворены

Израильтяне с перепоясанными чреслами поспешно ели агнца с горькими травами покаяния, начиная свой путь. Они делали это в Египте, однако Бог мог быть и был с ними. Здесь необходимо провести различие между этими двумя судами: судом над первенцами и судом при переходе через Чермное море. Что касается наказаний, то одно представляло собой первые плоды другого и было нацелено на то, чтобы удержать фараона от его опрометчивого преследования. Но рассмотренная с такой точки зрения кровь, сохранившая народ от праведного суда Бога, имела более глубокое и серьезное значение, чем даже переход через Чермное море, хотя там также совершился суд. Случившееся в Чермном море поистине является проявлением великой силы Бога, который уничтожил дыханием уст своих врага, восставшего против Него. Это, несомненно, указывает на заключительный суд, имеющий характер уничтожения врагов и освобождения народа Бога Его силой. Но кровь пасхального агнца обозначала нравственный суд Бога и полное и всеобъемлющее удовлетворение всей Его сущности. Бог такой, как Он есть в своей справедливости, в своей святости, в своей истине, не мог коснуться тех, кто нашел прибежище под защитой этой крови. Был ли там грех? Его любовь к своему народу нашла средство удовлетворить требования Его справедливости по отношению к греху, и при виде этой крови, которая соответствовала всем совершенствам Его сущности, Он прошел мимо детей Израиля согласно своей справедливости и даже согласно своей истине. Тем не менее Бог, даже проходя мимо, показан как Судья; поэтому до тех пор, пока душа остается на этом основании, ее мир непрочен, хотя основание ее надежно, — путь ее проходит через Египет, хотя она истинно обращена, потому что Бог все еще имеет характер Судьи для нее, и сила врага все еще там присутствует.

Исход — Глава 14

Действия Бога в силе у Чермного моря

У Чермного моря Бог действует в силе согласно намерениям своей любви. В результате этого враг, по пятам преследующий Его народ, полностью уничтожен. Именно это и произойдет с народом в последний день, в действительности — для глаз Бога — уже защищенного посредством крови.

Чермное море как прообраз

Что касается нравственного значения прообраза Чермного моря, оно, несомненно, олицетворяет собой смерть и воскресение Иисуса (с точки зрения реального осуществления дела в его собственной действенности, как избавления посредством искупления) и Его народа, рассматриваемого в Нем. Бог действует здесь, чтобы вывести народ через смерть из греха и плоти [во фр. варианте «и нынешнего века»], полностью избавляя от того и другого посредством смерти, в которую вошел Христос, и следовательно, в безопасное место от всех посягательств врага. Что касается нашего положения и принятия, мы приведены к Богу — наше теперешнее место в мире становится, таким образом, пустыней на нашем пути к славе. Посредством веры мы уже сделаны участниками этого избавления. Укрытые кровью от суда Бога, мы избавлены (Его силою, которая действует во благо нам, воскрешая нас со Христом) от власти сатаны, князя этого мира. Кровь, сохраняющая нас от суда Бога, является началом избавления. Сила, оживившая нас во Христе, сошедшего для нас в смерть, избавляет нас от всей силы сатаны, преследующего нас, и, что касается совести, от всех его нападок и обвинений. Мы покончили с плотью как нашим положением перед Богом и с властью сатаны, и, приведенные к Богу, мы в этом мире с Ним. Мир, который хотел следовать этим путем, поглощен.

Чермное море — конец событий, но начало христианского пути

Чермное море, рассматриваемое как исторический прообраз будущих путей Бога по отношению к Израилю, завершает последовательность событий, относящихся к освобождению народа. То же самое и в отношении нас. Мы приведены к Богу. Поэтому прощеный разбойник мог пойти прямо в рай. Как нравственный прообраз, оно представляет начало пути христианина в узком смысле этого слова, иначе говоря завершение искупления, благодаря которому душа начинает свой христианский путь, но этот путь представлен как проходящий в этом мире, и этот мир становится пустыней ее странствований, мы же не во плоти.

Исход — Глава 15

Победная песнь осуществленного избавления и надежда вхождения в святилище

После Чермного моря мы вступаем в пустыню. Израильтяне поют победную песнь (глава 15). Бог повел их своей силой, в свое святое жилище. Но они находятся в пути, не в Ханаане. Он приведет их к жилищу, которое Он устроил, которое Его руки приготовили для них, — то же самое и для нас. Их враги не в состоянии будут помешать этому. То же самое относится и к нам. Есть и третье, о чем поется в этой прекрасной песне, — желание построить скинию для Сущего. Это одна из величайших привилегий, являющаяся результатом искупления. Бог не обитал ни с невинным Адамом, ни с Авраамом, сосудом обетования и корнем обладания им. Однако когда свершилось искупление, то, с одной стороны, Бог был полностью открыт, а с другой стороны, человек был полностью искуплен. Затем Бог естественно, так сказать, приходит, чтобы пребывать с людьми, находясь среди них (Исх. 29,46). Здесь это внешнее освобождение, для нас — вечное. Однако сам принцип, важный и благословенный, показан ясно. И, заметьте, речь идет не о нашем желании пребывать с Богом, а о Его обитании с нами, хотя эти мысли связаны одна с другой; и желание сердца, чтобы Он сделал это здесь, на земле. Это в действительности никогда не будет полностью так, прежде чем не исполнится стих 17; но это желание благое, как и желание Давида, и мы теперь созидаемы в жилище Бога посредством Духа. Представлены три мысли: мы приведены к святому жилищу Бога, есть желание приготовить Ему жилище, и затем то, которое Он приготовил [правильный перевод концовки ст. 17: «Святилище, которое Твои руки приготовили, Господь»]. Скиния соответствует пустыне. Израильтяне поют об избавлении, уже свершенном силою Бога, а также о надежде войти во святилище, которое создали Его руки.

Еще на пути к славе; осознание избавления, сопровождаемое радостью

Освобождение народа сопровождается полной радостью, которая, имея свой источник в осознании этого совершенного избавления силой Бога, охватывает всю широту Его намерений во благо Его искупленных, а также знает, как использовать эту самую силу для уничтожения всей силы врага. Израильтяне воспевают избавление Бога, заметьте, прежде чем сделать первый шаг по пустыне. Душа, еще связанная с Египтом (то есть во плоти, на основании дитя Адама), не только является ответственной перед Богом, но ее положение перед Богом, зависящее от ее действий согласно этой ответственности, все еще является неопределенным, и душа находится в страхе. Пустыня может быть в высшей степени горькой и мучительной; но мы свободны и там с Богом, ведомые в Его святое жилище посредством искупления и посредством избавляющей руки нашего Бога. Однако искупленный рассматривается находящимся на пути к славе, еще не вступившим во владение обетованным жилищем Бога. Мы пришли к жилищу Бога, к самому Богу, но место, которое Он приготовил для святых — еще в будущем. Едом и Моав еще встанут на пути преградой, но народ Бога должен преодолеть ее. Важно видеть это различие. Однако искупленную душу следует рассматривать с двух точек зрения; во-первых, как находящуюся во Христе, где если речь идет о принятии, то все уже прочно и неизменно, — «потому что каков Он, таковы и мы в этом мире», имея дерзновение на день суда (1Иоан. 4,17 [таков правильный перевод этого стиха]); во-вторых, как пребывающую в пустыне, где вера подвергается испытанию. Ибо пустыня — это то, чем является мир для нового человека.

Осуществленное искупление; Бог пребывает среди своего народа, что требует святости

Заметьте здесь также и некоторые другие важные моменты, касающиеся положения народа. Во-первых, это народ. До сих пор этого еще не было. Были праведники посредством благодати, верующие, призванные; теперь же, хотя это и было согласно плоти, есть народ Бога на земле. В основе этого лежит искупление, совершенное Богом. Во-вторых, Бог, как мы уже видели, обитает среди своего народа на земле, когда совершилось искупление. Это особый плод искупления; Он не обитал с невинным Адамом, не обитал с призванным Авраамом, Он обитал с искупленным Израилем. И в-третьих, это обитание Бога, Его присутствие вводит определенное требование святости. Святость соответствует Его дому навечно [так в англ. в Пс. 93,5]. Мы не находим упоминания о святости в книге Бытие, разве что освящение субботнего дня. Как только совершилось искупление, представлен Бог, прославленный в святости, и Его святое жилище. Все это весьма важные принципы.

Трудности пути

Но теперь возникают трудности пути. Три дня народ в пути без воды — это могло бы показаться печальными последствиями избавления, которого он являлся объектом; и затем, когда они находят воду, она оказывается горькой. Если смерть избавила их от силы врага, то необходимо узнать и о ее воздействии на них самих. Она, правда, горькая для души, но через благодать становится освежением и жизнью, ибо «во всем этом жизнь духа» (Ис. 38,16). Это смерть и практическое применение креста к плоти после избавления, но дерево (это, я не сомневаюсь, Христова участь на кресте) делает воду сладкой и дает освежение. После этого нам представлены двенадцать источников и семьдесят финиковых деревьев — образы, как мне кажется, тех живых источников и того убежища, которые предоставлены нам с помощью средств, избранных Богом для утешения Его народа.

Здесь перед нами принцип человеческой ответственности и послушания, выдвинутый как условие их благополучия под управлением Бога [15,26]. Однако на отрезке пути от Чермного моря и до Синая Бог неизменно действует в благодати к своему народу.

Исход — Главы 16, 17

Манна и вода из скалы, по которой ударили

Субботний покой народа утвержден в связи с Христом, истинным хлебом жизни, Который дает этот покой. Далее приходит Дух — живые воды, выходящие из скалы, однако вместе с присутствием Святого Духа наступает борьба, а не покой. Но Христос, прообразом которого здесь является Иисус Навин, упоминаемый здесь впервые, становится духовно во главе Своего народа. Истинный покой приходит через Христа — хлеб, сошедший с небес; и этот покой приходит первым, прежде борьбы, хотя человек не может по-настоящему насладиться им посредством одного этого хлеба, то есть воплощения Христа, без того чтобы произошли смерть и воскресение. До тех пор пока мы не едим плоть и не пьем кровь, мы не имеем жизни, позволяющей вкусить хлеба и насладиться им. Но до сих пор народ характеризуется искуплением, и их упражнения и благословения проходят под благодатью. Вопрос прямого доступа к Богу еще не представлен нам. По скале действительно нанесен удар, так как это необходимо было сделать, чтобы вообще получить живую воду, но это образ того, что является историческим: факта смерти Христа, а не образ доступа к Богу внутрь за завесу. Все это является земной частью путей Бога, даже в благодати.

Победа, зависящая от Божьего благословения свыше

Хотя народ мог быть уверен в победе, сражаясь в битвах Господних, нам показано, что эта победа полностью и каждое мгновение зависит от божественного благословения, — если бы Моисей на горе (который, держа жезл Бога, представляет нам Его, осуществляющим Свою власть свыше) не удержал свои руки протянутыми вверх, то народ был бы поражен своими врагами. Тем не менее Аарон, первосвященник, и Ор (чистота?) поддерживают благословение, и Израиль побеждает. Причина этого успеха была сокрыта. Искренность, героические усилия израильтян, тот факт, что эта битва была битвой Бога, — все это, хотя и являлось реальным и правильным, в счет не шло, успех полностью исходил свыше, от благословения Сущего. Кто-то мог бы сказать, что если Бог ведет войну и поднял знамя, то она скоро закончится; но нет! из поколения в поколение Он будет вести войну против Амалика. ибо если, с одной стороны, это была война Бога, то, с другой стороны, она велась посреди Его народа.

Исход — Глава 18

Божественное управление следует за царствованием благодати

До сих пор все совершалось в благодати, хотя и имели место зависимость и борьба. Ропот народа лишь служил проявлению богатства благодати Бога, который являл свой суверенитет, давая им все, чего бы они ни пожелали. Проявленная здесь благодать тем более поразительна, если вспомнить, что впоследствии, под законом, те же самые желания приводили к очень серьезным наказаниям. Наконец, после этого царствования благодати наступает порядок божественного управления, который будет осуществлен в тысячелетнем царстве (глава 18), где царь в Иерусалиме судит в праведности, утверждает порядок и управление; язычники едят, и приносят жертвы вместе с израильтянами, и признают, что Бог иудеев выше всех богов. Все это результат благодати и силы Бога.

Будущее избавление Израиля

Во время избавления и исхода Израиля жена Моисея отсутствовала подобно церкви во время великой скорби; и как церковь появится во время радости избавления Израиля, так сейчас Сепфора вновь появляется на сцене, и мы видим не только Гирсама, «пришельца в земле чужой», но и второго сына, Елиезера, названного так потому, что Моисей говорил: «Бог отца моего был моей помощью и избавил меня от меча фараона». Применение этого к будущему избавлению Израиля слишком очевидно, чтобы нуждаться в каком-то более длинном объяснении.

Исход — Главы 19 — 23

Закон и его характер страха, с благословением при условии послушания

После этих событий, изображающих характерные черты благодати, сцена полностью изменяется. Израильтяне не празднуют праздник Сущему [5,1] на горе, куда Бог, как обещал Моисею, привел их, — привел, «нося их [как бы] на орлиных крыльях, к Себе». Бог предлагает им условие: если они будут слушаться голоса Его, то будут Его народом. Израильтяне, не познав самих себя, вместо того чтобы сказать: «Мы хоть и обязаны слушаться, но не осмеливаемся становиться под такое условие, рискуя утратить свое благословение, более того, неминуемо лишаясь его», — вместо этого народ взялся исполнить все, что сказал Господь. И теперь благословение было поставлено в зависимость (как в случае с Адамом) от верности человека, так же как от Бога. Еще дальше стало оно от того, чтобы (как наше) основываться на осуществленном и завершенном искуплении, оно не было даже основано на безусловном [не ограниченном условиями] обетовании, как в случае Авраама. Однако народу не было позволено приближаться к Богу, который скрывался во мраке. Фактически Израиль пытается слушаться вдали от Бога, в положении, в котором они не могли приблизиться к Нему в Его величии, которым и обусловлено послушание. Тем не менее Бог со всей торжественностью огласил свой закон и счел нужным, чтобы народ был в страхе перед Ним, — для этого гремит гром. Но может ли страх дать силу тому, кто находится далеко от Бога? Возможно, это вызовет подобающие чувства, однако приниматься за послушание в таком положении не было подобающим. Ужас и условие быть послушным, когда народ удален от Бога, — таков характер закона, это святое правило, данное человеку, когда он не может приблизиться к Богу, — правило, которое, рассматриваемое в своем наиболее широком характере, воздвигает барьер и, поднимая вопрос праведности как условия жизни, требует праведности от человека, когда человек является грешником.

Дела человека и человеческий порядок равным образом запрещены

Моисей, когда Бог говорил народу, а народ не осмеливался слушать Его более, приблизился к густой тьме и получил наставления Бога к народу, — наставления общего и нравственного характера, относящиеся к их обладанию землей Ханаанской, когда они войдут в нее согласно завету закона. Два особых момента представлены нашему вниманию в предписании, относящемуся к их поклонению: дела человека и человеческий порядок, всегда открывающий наготу человека, равным образом были запрещены (20,25.26).

Преданность Христа, любовь и служение «навеки»

В 21-й главе мы можем кратко отметить прекрасный образ преданности Христа церкви и своему Отцу, а также Его любви к нам (ст. 5 и 6). После жизни, которую Он всецело посвятил служению как человек, когда жил на земле, Он пожелал остаться слугой даже в смерти из любви к Отцу, к церкви и к своему народу. Он сделался слугою навечно (сравните Иоан. 13,14.15, что касается настоящего времени, и Лук. 12,37 даже относительно времени славы).

Исход — Главы 24, 25

Завет, имеющий условия, утвержден на крови, следуют отношения с Богом

Этот завет, заключенный на условии послушания народа, был утвержден кровью (глава 24). Когда была пролита кровь и таким образом вошла смерть как суд Бога, старейшины восходят, чтобы вступить в отношения с Богом. Они видят Его славу и продолжают жить человеческой, земной жизнью, они ели и пили.

Скиния — образец небесных вещей

Но Моисей призывается приблизиться к Богу, чтобы увидеть образцы вещей более замечательных, небесных, которые снабдили бы необходимым для проступков и недостатков народа Бога, в то же время открывая израильтянам совершенство и различные стороны славы Того, к кому они приближались как Его народ. Только народ еще нес на себе отпечаток домоправления, которому они принадлежали. Это справедливо можно отнести ко всему тому, что не основано на связи с прославленным Христом, на плоде вечного искупления, на вечном выражении воли Бога, и не характеризуется всем этим. Однако то, в чем эти образцы не соответствуют их прототипам, какими мы знаем их, заключается не в самих этих предметах, а в свободе доступа, в пути, который открыт, и мы допущены к ним, вещам, связанным к тому же с гораздо более высокими привилегиями [Евр. 10,19.20]. Форма осуществления зависела от существовавшего тогда положения вещей. Существовало священство, но было много священников, поскольку они были смертными; для нас — один, потому что Он не умирает [Евр. 7,23]. Завеса, за которой находился Бог и которая преграждала путь к Богу, для нас разорвана, и путь в святое святых открыт, так что святое и святое святых для нас в духе соединились в одно. Тем не менее главный прообраз остается, и я не думаю, что в тысячелетнем царстве завеса будет разорванной, хотя всякое благословение зависит от смерти Христа. Наше положение как христиан особое: мы связаны с Христом как сыновья с Отцом и как члены Его тела. Мы также являемся небесными по своей надежде и призванию как принадлежащие новому творению.

Два аспекта скинии: слава Христа и средство для взаимоотношений Бога с Его народом

Скиния представляет нам все стороны славы Христа-Посредника (однако не единство Его народа, представленного как Его тело), всевозможные пути и совершенства Бога, явленные через Христа, либо во всей широте творения, либо в Его народе, либо в Его личности. Сцена явления славы Бога, Его дом, Его владение, в которых Он раскрывает свою Сущность (насколько Его Сущность может быть увидена), пути Его благодати и Его славы и Его отношения через Христа с нами, жалкими и слабыми созданиями, которые тем не менее приблизились к Нему, — все это открывается нам в ней, но все еще с завесой, которая скрывает Его присутствие, и Он представлен как Бог, не как Отец. Речь идет об отношениях человека с Богом, о том, может ли он приблизиться к Нему, а не о любви, выходящей искать, и не о принятии Отцом. Бог представлен на престоле, справедливо требующим праведности и святости, соответствующих Его собственной природе, а не в суверенной любви, ищущей человека, когда он находится в состоянии, противоположном Его природе. Это и положение сыновей меняют все основание, касательно отношений с Богом. Нравственное основание такой возможности присутствует в этих прообразах в контрасте с уже упомянутым.

Таким образом, скиния представлена здесь в двух аспектах, относящихся, во-первых, к славе, которая принадлежала Ему, и во-вторых, к средствам для отношений Бога с Его народом. Это является истинным даже по отношению к Господу Иисусу. Я могу рассматривать Его крест в его абсолютном совершенстве, согласно мыслям и сердцу Бога; я могу обнаружить в скинии также то, что соответствует моим нуждам, возмещает все мои недостатки.

Видимый описательный порядок деталей, происходящий из взаимосвязи вещей, связанных с двумя аспектами

Я бы слишком далеко увел читателей, если бы захотел вникнуть в детали конструкции скинии и ее принадлежностей, поэтому я ограничусь несколькими замечаниями общего характера. Создается некоторая видимость нарушения порядка в описании этих предметов в том, что оно прерывается описанием одежд Аарона и порядка его посвящения [главы 28, 29]. Таким образом, жертвенник всесожжения описывается прежде, чем одежды и посвящение священников, а умывальник — после них. Но это происходит вследствие того, о чем я только что сказал: есть вещи, относящиеся к проявлению [здесь и ниже это словоимеет значение «прообразное изображение»] Бога, месту встречи с Ним и к тому, что связано с этим местом; другие относятся к представлению человека Богу, его служению в этих местах. Эти вещи связаны друг с другом, ибо некоторые проявления Бога являются в каком-то смысле точками соприкосновения с человеком и средствами приближения человека, как, например, крест, ибо там действительно встречаются человек в высшей точке своего греха и Бог в бесконечной любви и закладывается основание праведности, праведности для нас. Это главный момент всей нравственной истории, где был решен навеки всякий вопрос добра и зла. И хотя он является местом, к которому человек приближается, но в этих проявлениях есть нечто большее, чем само действие приближения, и даже больше, чем действия, составляющие служение Богу.

Божье проявление самого себя; священство; путь приближения человека

В описании скинии нам представлены, во-первых, вещи, в которых Бог проявляет себя, но как предмет духовного познания человеческим разумением (конечно же, верою), затем священство и те вещи, которые человек совершает или использует, приближаясь к Тому, кто таким образом открывает себя.

Место приближения к Богу

Итак, во-первых, есть принадлежности, которые находятся в святом святых, затем те, которые находятся в святом месте (в святилище): ковчег завета, стол для хлебов предложения и светильник с семью ветками. Это то, что Бог установил, чтобы проявлять себя внутри дома, где обитала Его слава и где те, кто входил в Его присутствие, могли иметь общение с Ним. В результате никто не мог входить в святое святых, ибо только первосвященник входил туда, но не для общения, а чтобы возложить кровь на крышку ковчега [в Библии Д.Н.Д. и здесь в тексте этот термин постоянно переводится как «место (седалище) милости»], в то время как облако фимиама окружало его, чтобы ему не умереть (см. Евр. 9). Но сама по себе скиния была местом, где приближаются к Богу. Далее мы видим составные части и устройство скинии, в которую входят все эти предметы, и завесу, которая делила скинию на две части; затем то, что снаружи, — описание жертвенника всесожжений и двора, где он стоял (вплоть до стиха 19 главы 27). Мы рассмотрим эти предметы в первую очередь. Именно этим описанием и заканчивается первая часть.

Священство

За этим следует то, что относится к действию там человека, — священников. Затем говорится о приношениях, которые Бог повелевает приносить для осуществления поклонения. Для этого необходимо введение священства, которое действовало в скинии и которое одно только и могло в ней осуществлять поклонение. Поэтому описание священства прерывает описание различных частей и принадлежностей скинии; то, что следует за этим, относится к его осуществлению.

Ковчег, престол суда Бога

Ковчег завета представлял престол, где Бог являл себя, если бы кто-то мог войти к Нему в праведности. Он также являлся седалищем верховенства, по отношению к которому каждый живущий человек был ответственен, — седалищем Бога всей земли. Однако это был также и престол, на котором Бог находился во взаимоотношениях со своим народом. Закон — свидетельство о том, что Он требовал от людей, — должен был быть помещен туда. Над ним было седалище милости [крышка], которая скрывала закон и которая формировала сам престол или, лучше сказать, его основание, в то время как херувимы, выполненные из одного куска с крышкой, служащие ей опорой, образовывали боковые части престола. Сама по себе, как мне кажется, крышка представляет удивительную связь, которая существует между человеческой праведностью и божественной праведностью в Господе Иисусе. Мы видим, что закон был сокрыт в ковчеге, и в божественном управлении человеком на земле закон являлся совершенным правилом; он являлся мерилом ответственности человека, как дитя Адама, в своих абстрактных основаниях, которые приводит Господь, — совершенством отношений творения с Богом; и мы знаем, что закон был в сердце Христа [Пс. 37,31]. Христос как человек был совершенен в послушании и в любви по отношению к своему Отцу; Он жил, в совершенстве соответствуя, в своем внутреннем человеке, ответственности человека согласно Богу. Но Он также прославил Бога — все, чем Бог является в любви, божественной праведности, истине, величии. Все то, чем является Бог, было прославлено Сыном человека. И не только Сын человека по справедливости входит в славу Бога, но Бог полностью открыт как место доступа для нас в этом характере: праведность доказана тем, что Он взошел к своему Отцу. Там есть дерево ситтим и столы закона, но все это покрыто золотом — собственная праведность Бога также присутствует там. Именно с этой праведностью есть общение, однако завеса пока скрывает ее внутри. Общий характер еще определялся судейским престолом. В то время человек (кроме Моисея, признанного в благодати) не мог войти туда, где пребывал Бог, и Бог не выходил. Сейчас Бог вышел к нам в благодати, облекшись в уничижение, чтобы в совершенной благодати быть с нами; и человек вошел в славу в силу совершенного искупления.

Херувимы — исполнители воли судебной власти Бога

Херувимы во всем Ветхом Завете, где бы мы ни встречали их действия, связаны с судебной властью Бога или являются исполнителями воли этой власти. В Откровении они, главным образом, связаны с провиденциальными судами Бога и имеют отношение к Его престолу, но в Откровении с ними связан характер серафимов, так что престол судит не просто в нынешнем суде, относящемся к управлению, но окончательно, согласно природе Бога.

Необходимость крови на седалище милости

Здесь Бог являет себя как Верховный Бог в своем нравственном бытии, облеченный в силу, чтобы заставить уважать Его законы и чтобы учесть все содеянное. Поэтому также, вследствие этого характера Бога, кровь (как свидетельство всего, что было сделано для тех, кто, таким образом, был ответственен, и удовлетворяя всей нравственной природе Сидящего там) возлагали на седалище милости [крышку ковчега]; но делали это ежегодно в знак того, что дело, которое это осуществляло, еще не было совершено [Евр. 10,1.3]. Нельзя сказать, что именно там Бог пребывал в непосредственной связи со своим народом, однако оттуда исходили сообщения, которые должны были быть переданы народу от Бога: «Там я буду встречаться с тобою и буду общаться с тобою над крышкою, — говорил Бог Моисею, — посреди двух херувимов, которые на ковчеге свидетельства, о всем, что ни буду заповедовать чрез тебя сынам Израилевым». Моисей, который принимал мысли Бога для народа, находился там, чтобы иметь общение с Сущим, причем без завесы.

Проявление Бога в суде и в управлении

Итак, это было наиболее близкое, наиболее непосредственное проявление Бога, которое также было ближе всего к Его собственной природе, которая в этом не проявлялась. Ведь это было Его проявлением в суде и управлении. Еще не было проявления Бога ни в человеке, ни согласно человеку, но — внутри за завесой. Во Христе мы видим Его таким, и затем это — в совершенной благодати и божественной праведности, доказанное посредством того места, которое дано человеку; и последнее осуществляется только тогда, когда завеса была разорвана, а до тех пор Христос оставался в одиночестве, ибо благодать была отвергнута точно так же, как был нарушен закон.

Стол с хлебами предложения и золотой подсвечник

Снаружи завесы был стол, с находящимися на нем двенадцатью хлебами, и золотой подсвечник. Число двенадцать — это совершенство в человеке, относящееся к управлению, семь — духовная полнота или добра, или зла. То и другое расположено снаружи завесы, тогда как внутри находилось наиболее непосредственное проявление Верховного Бога, но который еще скрывал себя, так сказать, в темноте. Стол и подсвечник представляют пищу и свет: Бог в силе открылся в человеке; сила, связанная с управлением, открылась среди людей и в историческом плане в связи с двенадцатью коленами. Однако вера признает и то, и другое во Христе, свет Духа Святого раскрывает нам это; а что касается священников, они входят во святилище прежде, чем это в действительности открыто в силе, тогда как иначе все есть тьма; Бог же дает свет Святого Духа.

Эти двенадцать колен являлись на тот момент тем, что внешним образом соответствовало этому проявлению. Это же мы находим и в новом Иерусалиме. Главной мыслью являлось проявление Бога в святилище в человеке и посредством Духа.

Исход — Глава 26

Два значения скинии и ее формы

Потом мы видим саму скинию [т. е. шатер, временное жилье], которая едина, хотя и разделена на две части. Есть два прообразных значения (как учит нас Слово) скинии и ее конструкции. В общем, она представляла собой то место, где Бог жил и открывал себя, следовательно, — небеса, скиния Бога и личность Христа, жилище Бога. Сами небесные места, говорит апостол, должны были быть очищены лучшими сих жертвами (Евр. 9,23). Христос прошел через небеса, подобно Аарону, когда тот приближался к седалищу милосердия [крышке ковчега] (Евр. 4,14). Еще скиния используется (Евр. 3,3-4) в том же смысле как образ созданной вселенной и в том же отрывке используется в целом как прообраз святых, как дом, над которым Христос является главой как Сын. Завеса была, как нам известно на основании того же божественного авторитета, плотью Христа, которая скрывала Бога в Его святости суда — в Его совершенстве, что касается суверенной справедливости, но являющая Его в совершенной благодати к тем, кому открывалось Его присутствие.

Шатер, завеса и херувимы

Сама скиния была выполнена из тех же материалов, что и завеса (26,1.31), прообразно, я не сомневаюсь, из чистоты, внутренне присущей Христу как человеку, с вышитой на ней, так сказать, всей божественной благодатью. К этому были также добавлены херувимы, изображающие, как мы уже видели, судебную власть, которая, как известно, была дана Христу как человеку: «Бог будет судить мир в праведности, посредством назначенного Им человека»; и еще: «Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну... И дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий» (Деян. 17,31; Иоан. 5,22.27).

Внешние покровы

Мне кажется, что и внешние покровы скинии точно так указывают на Него. Так, покрывала из козьей шерсти указывали на Его практическую чистоту или, скорее, на ту строгость отделения от зла, окружавшего Его, придававшую Ему характер пророка, — не строгость в Его путях по отношению к несчастным грешникам, но в Его отделении от грешников, бескомпромиссность по отношению к самому себе, что держало Его обособленно и придавало Ему Его нравственный авторитет, то нравственное одеяние из волоса, которое отличало пророка, а бараньи кожи, окрашенные в красный цвет, — на Его беззаветную преданность Богу, на Его посвящение себя Богу (да поможет нам Бог подражать Ему в этом!); барсучьи [в рус. Библии синие] кожи указывают на неусыпную святость как в хождении, так и во внешних отношениях, которая хранила Его, причем совершенным образом, от окружающего Его зла. «По слову уст Твоих, я охранял себя от путей притеснителя» [Пс. 17,4]. «Но рожденный от Бога хранит себя, и лукавый не прикасается к нему» [1Иоан. 5,18]. Все это соответствует не только Ему лично, но также новой природе в нас, новому человеку, природе, которая была Его природой как рожденного от Святого Духа при Его воплощении, — Его рождении во плоти, в которой Он явил совершенное выражение этого нового человека; но я говорю о практических вещах или о том, что произведено Духом, действующим в нас, и посредством Слова.

Исход — Глава 27

Двор, где приближался грешный человек

Двор — это место, где Бог встречается с миром (я не говорю о мире как о пустыне, через которую мы идем), именно там, выходящие из мира приближались к Богу, именно там те, кто составлял Его народ (не как священники или как святые, но как грешные люди), выходя из мира, приходили к Нему, ибо Он открывал себя только тем, кто входил в это огороженное место. Первое, что там встречается, — это жертвенник всесожжения, прообразное изображение Бога в праведности по отношению к греху, но в благодати к грешнику, когда в своих отношениях с людьми Он находился среди них, таких, какими они были. Действительно, этот жертвенник означает суд над грехом, ибо без этого Бог не сможет находиться в отношениях с человеком, но это был Христос в совершенстве Духа Бога, принесший себя в жертву за грех согласно этой праведности, чтобы поместить грешника в отношения с Богом. Христос был вознесен от земли. На земле вопрос заключался в следующем: возможны ли взаимоотношения людей с Богом, святым и живым? Их не могло быть. На кресте Он вознесен от земли, отвергнут этим миром, однако Он не входит в небеса. На кресте Христос был вознесен от этого мира [Иоан. 3,14] — Он покинул его, однако Он все еще представляет глазам человека объект веры как полное удовлетворение праведности Бога, точно так же как доказательство Его любви, и к тому же любви Того, кто своею смертью прославил все, чем является Бог. Он все еще является объектом, как я сказал, для глаз мира, хотя Он уже не на кресте, если, посредством благодати, кто-либо приходит туда и отделяется от этого мира, в то время как Бог в своей праведности (ибо где она еще была прославлена, как не на кресте Иисуса?) может принять согласно своей славе самых жалких грешников и даже быть прославленным этим. Что касается грешника, приближающегося к Богу, то жертва приносилась за его вину и за конкретные грехи. Само по себе жертвоприношение шло гораздо дальше, оно являлось приятным благоуханием Богу, прославляющим Его.

Жертвенник всесожжения

Итак, именно здесь мы находим жертвенник всесожжения, медный жертвенник, который символизирует праведный суд Бога над грехом (который, однако, встретил грешника с любовью благодаря жертве Христа). У медного жертвенника Бог являет себя вере верующего не в своей сущности (как духовный и высший объект поклонения святых), но в своих отношениях с грешниками согласно своей праведности, определяемой тем, что их грехи были перед Его взором, но в то же время там грешники являются к Нему благодаря тому делу, в котором Христос, посредством могущественного действия Святого Духа, принес себя непорочного Богу, удовлетворил всем требованиям Его праведности и, более того, прославил Бога во всем том, чем Он является, став тем сладким благоуханием (жертвы), в котором, покинув этот мир, мы приближаемся к Богу, причем к Богу, вступающему в отношения с теми, кто, являясь грешниками по своей сути и признавая это, приближаются к Нему, но на своем пути обнаруживают, что их грехи устранены посредством креста, и, кроме этого, они вошли в это благоухание жертвы Христа, который предал себя в жертву всесожжения. Это не было жертвой за грех, сжигаемой вне стана, ибо там никто не приближался к Богу. Бог сделал Христа грехом, и все происходило между Богом и Ним, но здесь мы приближаемся к Богу.

Главное в служении священников — чтобы свет всегда светил

Таким образом, рассмотрев все части скинии, служащие различными прообразными изображениями Бога, мы подошли теперь к служениям, которые воздавались Ему во дворах скинии и в двух частях скинии, где Бог являл себя (гл. 27,20). Священники должны были заботиться о том, чтобы свет светильника всегда сиял вне завесы, за которой было скрыто свидетельство, и в течение ночи. Этот свет символизирует свет благодати и силы Бога посредством Духа, являющей Бога духовно. Здесь представлен не Он сам на престоле, где Его суверенная сущность хранила сокровище Его праведности, таким сокровищем мог быть только сам Христос в своей личности и в своей природе; также это не указывает на праведность в Его отношениях с грешным человеком вне святилища, мерой чего являлся долг человека и для чего закон Бога давал правило; но это был свет, с помощью которого Он являл себя в силе своей благодати, но который был связан с Его отношениями с человеком, рассматриваемым святым или отделенным для служения Ему, и в то же самое время этот свет являлся прообразным изображением Бога. По сути этот свет служит прообразом Святого Духа. Это мы видим и в Откровении [Откр. 1,20; 3,1]. Но Святой Дух мог пребывать на Христе как человеке, причем без меры; или Он мог действовать в других от Христа и посредством Его благодати либо как Дух пророчества (это относится исключительно ко времени перед Его приходом), либо несколько иным образом более изобильно и совершенно, как это было после воскресения и прославления Христа, когда Святой Дух сам сошел на землю. Но какими бы ни были эти проявления и манера действия Духа в людях, само это действие осуществлялось перед Богом, чтобы явить Его в силе самого Духа; однако священство имеет особую важность здесь для нас, чтобы сохранять эти отношения между силой Святого Духа и служением людей, в которых Он явил себя, чтобы этот свет светил всегда (глава 27,20-21). Вот почему в следующей главе мы сразу видим повеление об установлении священства (гл. 28).

Исход — Глава 28

Одежды первосвященника

Священнические одежды состояли из всего того, что связано с личностью Христа в Его характере священника: нагрудник [наперсник], ефод, верхняя риза, хитон, пояс и кидар. Ефод был исключительно священническим одеянием; он был выполнен из тех же материалов, что и завеса скинии, только в завесе не было золота, но были изображены херувимы (однако все внутри, за завесой, было из золота, поскольку управление Бога и суд — во Христе как Сыне человека); в ефоде было золото, но на нем не было херувимов, поскольку священник должен иметь божественную праведность, однако он не занимал место господства и управления (сравните Чис. 4). Ефод также символизировал внутреннюю чистоту и совершенства, присущие Христу. Пояс был символом служения и был выполнен из тех же материалов, что и ефод, к которому он относился. Одетый в эти одежды славы и красоты, первосвященник носил имена двенадцати колен народа Бога, представленных таким образом Богом в их численности и в их завершенном порядке. Эти имена находились также на плечах [раменах] первосвященника, что говорит о том, что он носил груз их управления, и на нагруднике, что указывает на то, что они были на его сердце, — этот нагрудник был неотделим от ефода, то есть от его священства и его явления перед Богом. Первосвященник также носил суд народа Бога пред Ним, согласно Его свету и Его совершенствам присутствия Бога, и посредством этого священник поддерживал их в суде в Его присутствии согласно требованиям этого света и этих совершенств. Поэтому они искали ответы через урим и туммим, которые были в нагруднике, ибо мудрость нашего поведения должна соответствовать положению перед Богом. На подоле ризы ефода были желанные плоды и свидетельство Святого Духа, которые зависели от священства. Я полагаю, что Христос, входя в небеса, дал услышать о себе через Святого Духа, действующего в Его народе, что образно изображено этим подолом одежды первосвященника (сравните Пс. 133,2); и Он даст также услышать о себе через Его дары, когда Он выйдет с небес. А пока Он носит там, куда Он вошел, также беззакония святых приношений в святости перед вечным Богом; (эта святость [в рус. святыня], необходимая, чтобы придать угодность приношениям, находится на самом Его челе). Не только Его народ, но и их несовершенные служения представлены согласно божественной святости, присущей Ему.

Одежда священников

Сыны Аарона были также одеты. Их природная нагота не должна была быть явлена, но они должны были показывать славу и честь, в которые облек их Бог. Пояс служения также отличал их.

Ефод, его пояс, голубая риза

Одежда первосвященника требует еще лишь немногих пояснений. То, что характеризовало его в служении, — это ефод, к которому неотделимо был присоединен нагрудник, в котором находились урим и туммим. Естественно, что описание священнической одежды начинается именно с ефода. Именно облеченным в ефод первосвященник должен был являться перед Богом, одетый в свои одежды славы и красоты [благолепия]. Ткань ефода была такая же, как ткань завесы, только с добавлением золота, ибо завеса — это плоть Христа, плоть, которая скрывала Бога, присутствующего на земле [в англ. варианте Синопсиса: «...действия которой нельзя было отделить от того, что было божественным»], однако в исполнении священства Он являлся перед Богом внутри завесы, то есть, если говорить не в образах, в самих небесах [Евр. 9,24]. А там все, что соответствовало божественной праведности и имело ее природу и всеобъемлющую сущность (вместе с небесной благодатью и чистотой), имело свое совершенное место и свою совершенную часть во Христе, как написано: «Ходатай пред Отцом, Иисус Христос, Праведник», хотя в действительности этот отрывок рассматривает Господа в несколько ином аспекте, пусть даже и схожем с этим. Итак, основой священства была абсолютная личная чистота человека, которую мы можем назвать человеческой праведностью в высшем смысле этого слова, природа, исходящая осмысленно от Бога и в священстве прославленная, с которой тесно переплетаются все формы благодати и божественная праведность. Это являлось служением, и священник препоясывался для него, но это было служение перед Богом. Чресла были препоясаны, но одежды спадали до ступней. Это особенно относится к ризе, полностью голубой.

Вставки на плечах

Однако рассмотрим сам ефод. Первосвященник выступал в качестве представителя всего народа перед Богом, и представлял народ Ему, и причем делал это двояким образом. Во-первых, он носил сынов Израиля на своих плечах [раменах]: нес всю тяжесть и бремя их на себе. Их имена все были вырезаны на двух камнях оникса, которые соединяли части ефода; первосвященник не мог носить ефод (то есть исполнять священство), не нося имен колен Израиля на своих плечах. Так и Христос всегда носит свой народ.

Нагрудник

Во-вторых, нагрудник [наперсник] был неотделимо связан с ефодом так, что он никогда не отсоединялся. На нем первосвященник также носил имена своего народа перед Сущим и, будучи так облачен в одежды первосвященника, не мог находиться в Его присутствии, не представив их имена глазам Того, перед кем он явился. Он носил их, как это выражено Святым Духом, на своем сердце перед Сущим в напоминание постоянно. Они будут, так сказать, на сердце Аарона, когда он будет входить, чтобы предстать перед Сущим. Так и Христос всегда носит нас перед Богом. Он представляет нас Богу как то, что Он имеет в своем сердце. Он не может предстать перед Ним, не делая этого. Христово сердце имеет все права на просьбы и желания, чтобы привлечь благосклонность Бога, и эти права действуют, привлекая эту благосклонность на нас. Свет и благосклонность святилища — Бога, пребывающего там, — не может сиять на Христа, не сияя в то же время на нас, причем как на объект, представленный Богу, чтобы иметь часть в этой привилегии.

Урим и туммим

Однако это еще не все. На нагруднике находились урим и туммим — свет и совершенство. Первосвященник носил суд сынов Израиля в их тогдашних путях, и что касается существовавших отношений, на своем сердце перед Сущим и делал это в соответствии со светом и совершенством Бога. Мы нуждаемся в том, чтобы Он это совершал, чтобы нам быть благословленными. Если бы мы стояли перед Богом такими, какие мы есть, то неизбежно навлекли бы на себя суд или лишились бы воздействия этого света и совершенства Бога, оставшись вне. Но так как Христос носит наш суд согласно этому свету и этому совершенству, то наше представление Богу происходит согласно совершенству самого Бога — наш суд понесен; но также наше положение, водительство, свет и духовное разумение соответствуют тому же божественному свету и совершенству. Так и этот священник вопрошал Бога и получал ответы от Него согласно уриму и туммиму. Это благословенная привилегия.

Священническое представление первосвященника

Введенные в присутствие Бога согласно божественной праведности в совершенстве Христа, мы обладаем соответствующими этому совершенству духовным светом и привилегиями и призваны к хождению, также соответствующему ему. Наше представление Богу в божественной праведности дает нам свет, соответствующий совершенству Того, в чье присутствие мы введены. Поэтому о нас сказано (1Иоан. 1), что мы должны ходить во свете, как Он, Бог, во свете — серьезная мысль для совести, однако и радостная для сердца, говорящая нам о том, что наше хождение должно быть святым. Христос, нося наш суд, лишает грех его характера вменения в вину и придает свету, который осудил бы грех и нас, очищающий и просвещающий характер соответственно тому самому совершенству, которое, как свет, присматривает за нами. Нагрудник [наперсник] крепился сверху к камням оникса, установленным на плечах, и снизу к ефоду, к верхней части пояса. Имена двенадцати колен были написаны там — весь народ неотделимо и навсегда связан с осуществлением первосвященства в присутствии Сущего. Креплениями служили божественные и небесные предметы, образно представленные золотыми цепочками сверху и золотыми кольцами с голубыми шнурами над поясом ефода снизу. Священство, осуществляемое в человеческой природе, зиждется, также как и связь народа с ним, на неизменном, божественном и небесном основании. Таков был вид этой специфической одежды, в которой первосвященник представал перед Богом. Под этой служебной одеждой он носил личную — всю голубую [ст. 31].

Колокольчики и гранаты — свидетельство и плоды Духа

Характер Христа также является совершенным и полностью небесным. Именно в святилище первосвященник осуществлял свои обязанности. Поэтому небесный Священник должен сам быть небесным Человеком; и именно с этим характером Христа связаны свидетельство и плоды Духа (как здесь в прообразе колокольчики [позвонки] и гранаты [яблоки] присоединены к голубой ризе первосвященника). Они проистекают именно от Христа в Его небесном характере, эти колокольчики и гранаты крепятся к подолу Его ризы здесь на земле. Звук колокольчиков был слышен, когда Аарон входил и когда он выходил; так же было и в отношении Христа и так еще будет. Когда Христос вошел в небесное святилище, дары Духа были явлены в звуке свидетельства, и они будут еще, когда Он вновь придет. Плоды Духа, как нам известно, также были у святых.

Поклонение и служение в святости

Однако помимо плодов и даров было и другое. Поклонение и служение — представление приношений Богу — были частью пути народа Бога. Увы, это поклонение и это служение были осквернены, как те, кто их приносил! Поэтому первосвященник нес нечестие их святых приношений, что составляло часть священнического служения. Таким образом, поклонение народа Бога восходило к Нему и принималось Им, несмотря на их немощь, и святость всегда была перед Сущим в приношениях Его дома — носимая на челе первосвященника. В то же время Его народ, с одной стороны, был представлен Ему, и, с другой — был руководим Им согласно Его собственным совершенствам через посредничество первосвященника.

Хитон из виссона

Хитон из виссона еще лучше представлял то, чем он был лично, чем он был внутренне — личную чистоту, но украшенную вышивкой, так сказать, украшенную всеми совершенствами. Таков был и есть Христос.

Где использовались одежды славы и красоты и виссонные одежды

Очевидно то, насколько все это применимо к Христу. Только мы должны помнить замечание апостола, то есть Духа Бога, о том, что все это являлось тенью будущих благ, а не самим образом вещей. Наш Первосвященник, хотя Он всегда жив, чтобы ходатайствовать за нас, воссел по правую руку Величия на небесах. В духе все это принадлежит нам. Он представляет нас, получает благодать и руководство для нас через Духа и несет нечестие [в рус. недостатки] наших святых приношений. Всякое наше служение принято, как и мы сами, в Нем. Фактически, в историческом плане, первосвященник никогда не использовал одежды славы и красоты, чтобы входить внутрь, за завесу [Лев. 16,2.4]. Он должен был носить их, когда входил в святилище; но вход туда был запрещен после смерти Надава и Авиуда, за исключением великого дня искупления, и тогда священник входил в других одеждах — льняных. Итак, для нас было необходимо, чтобы во Христе был исполнен этот прообраз: смерть и вхождение во святилище на основании этой смерти. Что касается иудеев, Он входит таким же образом, при этом все настоящее время является временем, когда Он остается сокрытым в святилище; и иудеи должны ожидать того момента, когда Он выйдет, чтобы познать принятие дела, которое Он представил Богу на небесах [Лев. 16,17]; мы уже знаем это посредством Святого Духа, посланного с небес. Он вышел, когда Господь вошел, так что мы в духе предвкушаем ту славу, в которой Он пребывает. Это составляет важнейшую сторону положения христианина. Если бы первосвященник вошел в своих одеждах славы и красоты, это вхождение обозначало бы поддержание через него непрерывного общения с Богом народа, принятого Им. В духе мы обладаем драгоценными благами, прообразно представленными в этих одеждах, хотя эти образы не выражают всей истины в отношении нашего положения.

Исход — Глава 29

Освящение и помазание

Для посвящения, как Аарон, так и его сыновья, должны были быть омыты. Аарон и его сыновья в совокупности всегда представляют церковь, не как собранные в одно тело (эту мысль нельзя найти в Ветхом Завете), но рассматриваемые в различных положениях, которые они индивидуально занимают перед Богом. Для всех есть только одно освящение — божественная жизнь. Христос является ее источником и выражением. Мы сделаны ее сопричастниками, но она — одна. Освящающий и освящаемые — все от одного. Но если Аарон и сыновья омыты были вместе, то помазан Аарон был первым, отдельно от сыновей, без жертвоприношения, без крови. Но его сыновья приведены после этого и вместе с ним окроплены кровью — она возложена на край правого уха, на большой палец правой руки и на большой палец правой ноги; послушание, действия, хождение измеряются и охраняются посредством ценности и согласно совершенству крови Христа. И после этого они были окроплены кровью и елеем посвящения, иными словами, они были отделены кровью и помазанием Святого Духа. Омовение символизирует дело Духа Бога в освящающей силе Слова, а помазание — Его личное присутствие и энергию в разумении и силе; одним словом, Бог действует в нас.

Очищение кровью и запечатление Духом

Важно также отметить здесь, что печать Святого Духа следует за окроплением кровью, а не за омовением водой. Это было необходимо. Мы должны быть рожденными заново, однако это не является тем очищением, которое само по себе ставит нас в такое положение, которое Бог может запечатлеть, — только кровь Христа способна это совершить. Ею мы совершенно очищены, становясь белыми, как снег, и Дух приходит, как свидетель того значения, которое Бог придает этому пролитию крови. Поэтому также все были окроплены с Аароном. Кровь Христа и Святой Дух соединяют нас с Христом там, где Он находится согласно угодности той совершенной жертвы (это был овен посвящения) и присутствию, свободе и силе Святого Духа.

Все жертвы, принесенные за священников

Все виды жертв были принесены: жертва за грех, всесожжение в приятное благоухание, овен посвящения (который имел характер мирной жертвы), сопровождаемый хлебным приношением. Объяснение этих жертв приведено в книге Левит, я лишь напомню их значение: 1) Христос сделан грехом за нас, вознеся наши грехи своим телом на древо — первая потребность души, жертва за грех; 2) Христос послушный до смерти, посвятивший себя славе своего Отца (но согласно природе Бога и существованию греха, причем в нас) и нам, как принадлежащим Отцу, это жертва всесожжения; 3) общение Бога, Спасителя, поклонников и всей церкви, это мирная жертва; 4) Христос, преданный в святости жизни на земле, но испытанный даже до смерти, это хлебное приношение.

Сыновья Аарона, связанные с их главой

Следует отметить, что когда Аарон и его сыновья были окроплены кровью и помазаны елеем, то сыновья, а также их одежды, были помазаны с ним — не одежды сыновей с ними [ст. 21]. Все связано с Главой. Аарон и его сыновья ели то, с чем было совершено искупление [стихи 32, 33 в англ. переведены: «И Аарон, и его сыновья будут есть мясо овна и хлеб, который в корзине, у входа в скинию собрания. Они будут есть то, с чем было совершено искупление, чтобы посвятить и освятить их...»]. Такова и наша часть во Христе, пища Бога, посредством которой мы пребываем во Христе и Христос — в нас.

Жилище Бога, освященное Его славой

Далее, в связи с этим священством говорится о постоянном благоухании всесожжения, в котором народ Бога предстоял перед Богом; благоухание приятное, которое постоянно пребывало там, так сказать, посреди народа, — они стояли вокруг Бога согласно действенности, которую Он видел в этом благоухании. Всесожжение приносилась у ворот скинии собрания: там Бог встречался с народом [в рус. «открывался им», ст. 42]. Посреднику Он открывался над ковчегом без завесы и давал ему заповеди для народа согласно своему собственному совершенству. У входа в скинию Он ставит себя на один уровень с народом, хотя и говорит с ним через посредника. Жилище Бога среди народа освящается Его славой. Освящены скиния, жертвенник, священники, и Он обитает среди народа, окружающего Его. С этой целью Он вывел их из Египта (стих 46) — благословенная картина того, как Бог пребывает среди нас еще более славным и прекрасным образом. Мы можем отметить также, что Бог никогда не пребывал с человеком, пока не свершилось искупление: ни с невинным Адамом, ни с Авраамом или с другими, но как только свершилось искупление, Он говорит: «И узнают, что Я Господь, Бог их, который вывел их из земли Египетской, чтобы Мне обитать среди них» (глава 29,46).

Исход — Главы 30, 31

Обеспечение общения и служения искупленного народа

Теперь после того, как установлено священство и отношения народа с Богом, который обитал среди них, представлено (глава 30,1-10) ходатайство Христа в благодати (все Его совершенства, поднимающиеся как приятное благоухание к Сущему) и Его служение, направленное на то, чтобы воссияло проявление Бога в Духе (стих 7). Народ отождествляется с этим служением в результате искупления (ст. 11-16). Народ не мог ни войти туда, ни служить, но те, кто составлял народ, были представлены как искупленные. Затем мы видим умывальник между медным жертвенником и скинией — очищение для общения с Богом и для служения Ему в скинии: омовение рук и ног (для нас только ног, поскольку речь идет только о нашем хождении на земле [Иоан. 13,10]) каждый раз, когда они принимают участие в служении.

Миро и фимиам

Наконец, нам представлены миро и фимиам [курение]. Благовонное миро было только для священников: природа человека как человека, или его природное состояние во плоти не могло участвовать в этом. Благовонный состав символизирует драгоценные совершенства личности Христа, благоухание явленных божественных совершенств, проявление божественных милостей и приятный аромат в мире в человеке. Только Он соответствует этому прообразу, хотя мы можем искать у Него и от Него того, чтобы ходить в этом.

Суббота, связанная со скинией; народ Бога участвует в покое

Установление субботы и обязанность ее соблюдения были связаны со скинией собрания как знамение, как это было со всякой формой отношений между Богом и Его народом: для того чтобы сделаться участником покоя Бога, — это то, что отличает Его народ.

В завершение Бог дал Моисею две скрижали закона.

Исход — Глава 32

Народ полностью оставляет Сущего

В то время, как Бог таким образом готовил нечто драгоценное, связанное с Его отношениями с Его народом, этот народ, мысли которого не шли дальше человеческого орудия избавления, полностью оставляет Сущего: печальный и столь скорый, но неизбежный плод принятия послушания закону в качестве условия обладания обетованиями. И Аарон впадает в грех вместе с ними.

Моисей как посредник защищает славу Бога и безусловные обетования

Поскольку народ находился в таком вот состоянии, Бог повелевает Моисею спуститься; и с этого момента все начинает устанавливаться на другом основании. Бог увидел свой народ не только согласно своим намерениям благодати, когда они были в страданиях, но и согласно их собственным путям. Они были жестоковыйным народом. Он просит Моисея не мешать Ему, чтобы Он истребил этот народ и произвел от Моисея многочисленный народ. Моисей занимает место посредника и, верный в своей любви к этому народу как народу Бога и к славе Бога в них, с самоотречением, которое заботится только об этой славе, жертвуя всякой мыслью о себе, ходатайствует с этой замечательной заступнической речью, которая взывала к необходимости поддерживать славу Сущего и к безусловным обетованиям, как они были даны отцам. И Сущий раскаялся [в рус. «отменил», ст. 14]. Характер Моисея сверкает здесь во всей своей красоте и является выдающимся среди тех, которые Святому Духу нравится напоминать согласно драгоценной благодати Бога, любящего описывать подвиги своего народа и принесенные ими плоды, хотя Он сам является их источником.

Золотой телец; завет закона нарушен, Моисей разбивает скрижали завета

Однако все было покончено с заветом о законе; первое и фундаментальное звено — не иметь других богов, кроме Сущего, — было нарушено со стороны народа. Скрижали завета никогда даже не вошли в стан на простом основании закона. Народ произвел полное разделение между собой и Богом. Моисей, который не вопросил Бога, что следовало делать с этим законом, спустился вниз. Его опытное ухо, способное быстро распознать истинное положение дел среди народа, услышало их легкомысленное и нечестивое веселье. Вскоре после этого Моисей увидел золотого тельца, который в стане был возвышен даже над скинией Бога, и, движимый святым негодованием, он разбил скрижали под горой. Совсем недавно Моисей ревновал на вершине горы о народе перед Богом по причине Его славы, теперь он спустившись вниз на землю, ревнует о Боге перед народом по причине все той же славы. Ибо вера видит больше, чем факт того, что Бог прославлен (каждый мыслящий готов признать это), она связывает славу Бога с Его народом, а следовательно, рассчитывает, что Бог благословит их при любом положении вещей, ибо это благословение в интересах Его собственной славы, и оно настаивает на святости в них, любой ценой, в соответствии с этой славой, чтобы она не была поругана теми, кто отождествлен с ней.

Посвящение Левия Сущему; личная ответственность перед Богом под законом

Левий, откликнувшись на призыв Моисея, говорит своим братьям, детям своей матери: «Я не знаю вас» [Вт. 33,9], и посвящает себя Сущему. Теперь Моисей, исполненный ревности по Нему, хотя и не согласно познанию [сравни Рим. 10,2, где в рус. переведено: «не по рассуждению»], и действуя так, как было допущено Богом для нашего наставления, предлагает народу, чтобы он взошел снова на гору, с мыслью, что он, «может быть», сделает искупление за этот грех [в рус. «не заглажу ли греха вашего», ст. 30]. Моисей просит Бога о том, что лучше ему быть изглаженным из Его книги, чем народу не быть прощенным. Бог отказывает Моисею; и хотя Он пощадил народ по ходатайству Моисея и поместил их под управление своего терпения и своего долготерпения, но в то же время каждого отдельно Он поместил под ответственность перед собой, то есть под закон, объявив, что согрешившую душу Он изгладит из своей книги.

Разница между посредничеством Моисея и делом нашего Спасителя

Таким образом, заступничество Моисея было пригодно для прощения, что касается управления, и чтобы поместить их под управление, принципы которого мы скоро увидим. Однако это заступничество было бесполезно в плане искупления греха, чтобы защитить их от окончательных последствий их греха (его последствий, что касается их вечных отношений с Богом) и избавить их от осуждения закона. Бог щадит израильтян и повелевает Моисею вести народ в то место, о котором Он сказал, и Он добавляет, что Его ангел пойдет перед ним.

Отметим, к слову, как все это отличается от дела нашего драгоценного Спасителя! Он пришел с небес — со своего места обитания в славе Отца, — чтобы исполнить Его волю; и совершенным образом исполнил закон, и (вместо того чтобы разбить скрижали, знамение этого завета, требованиям которого человек не был в состоянии удовлетворить) именно Он понес наказание за его нарушение, понеся его проклятие. Затем, совершив искупление перед тем, как вернуться на небеса, вместо того чтобы подняться с печальными словами «может быть» в своих устах, которые святость Бога тотчас отменила [ст. 33], Он восходит в небеса со своей драгоценной кровью — знамением, что искупление совершено и что новый завет утвержден; и ценность этой крови не могла быть сомнительной в глазах Бога, перед которым Он представил ее. Увы, церковь поступила точно так же, как и израильтяне во время отсутствия истинного Моисея, и приписала провидению то, что сделала своими собственными руками, потому что она пожелала видеть на земле что-нибудь, на что она сможет направить свой взор!

Исход — Главы 33, 34

Новое заступничество

Теперь мы должны немного рассмотреть то, что имело место среди народа Израиля и со стороны Моисея, верного и ревностного свидетеля, слуги Бога в Его доме, ибо здесь мы видим новое заступничество, которое Моисей осуществлял в мире, если можно так выразиться, оценивая свято и посредством веры отношение между милосердием и праведностью Бога в их применении к Его управлению. Речь идет не о святом гневе у Моисея, который действительно имел место при виде зла, когда не знаешь, что делать, ибо как поместить закон Бога рядом с золотым тельцом? Сущий говорит, что пошлет своего ангела и что сам Он не пойдет посреди народа, видя, что это народ жестоковыйный, чтобы Ему не погубить их на пути. Однако я коротко остановлюсь на фактах, связанных с этим новым заступничеством, таким трогательным и представляющимдля нас большой интерес.

Святая благодать Бога

Сначала Бог сказал о своем намерении войти в одно мгновение в среду сынов Израиля, чтобы истребить их [в англ. средина ст. 5 переведена: «...вы народ жестоковыйный: в одно мгновение я войду в середину тебя и уничтожу тебя»]. Моисеево ходатайство отвратило это уничтожение народа в суде, и Господь теперь повелевает сынам Израиля снять с себя свои украшения, чтобы Он мог знать, что Ему делать с ними. Святая благодать Бога, который должен поразить, если Он видит дерзость греха пред своим лицом, но который желает, чтобы народ, по крайней мере, снял это с себя, чтобы у Него было время (говоря человеческим языком) рассудить о том, что Ему делать с грехом народа, теперь униженного из-за того, что они оставили Его.

Скиния собрания, воздвигнутая вне стана

Однако, Бог не оставляет свой народ. Святым образом и посредством праведного суждения совести Моисей входит в мысли Бога посредством Духа; и прежде, чем была воздвигнута скиния собрания, он полностью оставляет стан и устраивает место для Бога вне стана, вдали от того стана, где народ поставил ложного бога на место Сущего и променял славу свою на изображение вола, ядущего траву [Пс. 106,20]. Моисей называет эту скинию скинией собрания — местом встречи Бога и тех, кто искал Его. Это название важно само по себе, потому что мысль, которую оно представляет, это не просто мысль о Боге среди признанного собрания, которая была одной из мыслей, уже рассмотренных нами в связи со скинией. Моисей находился вне стана, так как Бог сейчас объявил, что Он не войдет в среду израильтян, чтобы Ему не уничтожить их на пути, как Он пригрозил им. Моисей опять начинает ходатайствовать за народ, но теперь заняв индивидуальное положение, единственное совместимое с верностью Богу; но его связь с народом стала намного сильнее вследствие того, что в этом положении он стал ближе к Богу, в большей степени отделившимся к Нему. Это положение является результатом отделения, когда оно продиктовано верностью, когда это отделение происходит ради славы Бога и приближает нас к Нему.

Заступник связывает Бога с Его народом

Здесь следует заметить, что Бог взял за основание слова, сказанные народом. Они сказали, действуя согласно своей вере, или, скорее, из-за недостатка веры: «Этот Моисей, который вывел нас из земли Египетской». Бог говорит, обращаясь к Моисею: «Развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской». Поэтому Бог говорит Моисею: «Ты», обращаясь к посреднику. Моисей говорит Богу: «Твой народ». Эта ревностная сила веры, хотя и отделяет Моисея от зла, не освобождает Бога от этого благословенного требования (глава 32,1.7.12-34). После этого, однако, когда сыны Израилевы сняли с себя свои украшения, а Моисей занимает положение заступника, Бог говорит (глава 33,1): «Ты и народ, который ты вывел». Теперь все зависит от заступника.

Пути Бога в благодати, славе и красоте

Когда Моисей расположился вне стана, Бог открывается ему, как никогда не открывался прежде. Народ видел Бога, стоящим у входа в скинию, поставленную Моисеем, и поклонялся, каждый у входа в свой шатер. Сущий говорит с Моисеем лицом к лицу, как человек говорит со своим другом. Мы убедимся, что именно на это общение ссылается Бог, когда Он говорит о славе Моисея (Числ. 12,8), а не на те, что происходили на горе Синай. Моисей как посредник, что касается свидетельства, идет в стан, а Иисус Навин, являясь духовным вождем народа (Христос в Духе), не покидает скинию. Теперь Моисей понял повеление, данное ему Богом, что он должен вести народ [33,12]; он находится перед Ним в качестве заступника, от которого все зависит. Но Моисей не осмеливается допустить мысли о том, что он один будет вести народ, вести, не зная, кто будет с ним. Бог полностью познал Моисея в благодати, и он хочет узнать, кто пойдет перед ним. Поэтому Моисей спрашивает Бога, так как он обрел благодать (ибо так Бог сказал ему), чтобы он мог знать Его путь, путь Бога; и не только для того, чтобы ему иметь путь, который приведет его, Моисея, в землю Ханаанскую, но «Твой путь»; таким образом он познает Бога и в Его пути и в Его хождении он обретет благодать в Его очах. Бог отвечает, что Он сам [букв. «Его лицо (или присутствие)», и так в Исх. 33,14] пойдет и что Он введет Моисея в покой, — две вещи, в полной мере необходимые Моисею, как идущему через пустыню. Тогда Моисей вводит мысль о народе и говорит: «Не выводи нас отсюда», и что «мы обрели благодать, я и народ Твой». Это Сущий также дает [33,17]. Теперь Моисей просит для себя, чтобы ему увидеть славу Сущего, однако того лица, которое должно идти и вести Моисея и народ, Бог не может показать Моисею. Он спрячет его, когда будет проходить мимо, и Моисей увидит Его сзади. Мы не можем встретить Бога на Его пути, как будто мы независимы от Него, и никто не способен составить представления по этому вопросу, если они не даны посредством откровения о Его славе и Его совершенстве, — откровения, которое находится в Его путях. После того, как Он прошел, можно увидеть всю красоту Его путей. Кто мог бы наперед предположить такую вещь, как крест? После того как Бог сам совершил это, все совершенство Бога в этом переполняет сердце.

Суверенитет Бога в благости и условия Его управления

Итак, Бог формулирует два принципа: во-первых, свой суверенитет, который позволяет Ему действовать в благости к злым, — Он отходит к этому, чтобы каждый мог быть спасен, — ведь по справедливости Он должен был истребить весь народ; во-вторых, условия Его управления, в которые Он ставил свой народ, Его характер, такой, как он явлен в Его путях по отношению к ним. Сокрытый в то время, когда проходит Бог, Моисей падает ниц при голосе Бога, который провозглашает свое имя и открывает то, кем Он является как СУЩИЙ. Эти слова указывают на принципы, заключающиеся в характере самого Бога в связи с иудейским народом, принципы, которые образуют основы Его управления. Это имя не является выражением Его отношений с грешником для его оправдания, но выражением отношений с Израилем для Его управления. Милость, святость и терпение характеризуют Его пути с ними, но Он не очищает виновного [начало стиха Исх. 34,7 в англ. переведено: «Сохраняющий милость к тысячам, прощающий нечестие, и преступление, и грех, но не посредством очищения виновных»]. Моисей, который всегда носит народ Бога в своем сердце, умоляет Бога, согласно благосклонности, в которой он стоит как посредник, чтобы Сущий сам, таким образом открытый, был посреди них, и именно потому, что этот народ был жестоковыен. Разве мог Моисей безопасно провести такой народ без Сущего?

Утвержден новый завет

Отношения между Моисеем лично и Богом были полностью установлены, так что он мог представлять народ таким, каким он был, благодаря его (самого Моисея) положению и, следовательно, сделать трудности, которые народ встречал в своем хождении, и грех Израиля, его мятежный дух, причиной для просьбы присутствия Бога согласно характеру, который Он открыл, — в этом результат, достигаемый заступничеством. Но как прекрасно видеть, что именно то, на что Бог ссылался как на повод для уничтожения народа [32,9-10], или по крайней мере для Его ухода от них [33,3], становится, благодаря вмешательству благодати, основанием настойчивой просьбы о Его присутствии. Это, несомненно, предполагало прощение. Именно этого просит Моисей и добавляет, осознавая благословенное имя и сущность Бога: «Сделай нас наследием Твоим». В ответ на эту мольбу Бог заключает новый завет с народом. В основе его лежит полное отделение израильского народа от народов, которые Бог собирался изгнать от лица израильтян. Этот завет предполагал вступление израильтян в Ханаан благодаря заступничеству Моисея, и как следствие его ходатайства — присутствие Бога с народом. Ему дано повеление для народа: сохранять их отношения с Богом в торжественных праздниках под благословением и защитой Бога.

Краткое изложение глав 33, 34 в отношении положения Моисея

Полезно проследить здесь порядок событий в отношении положения Моисея. Итак, Моисей разбивает скрижали, левиты по его призыву убивают своих друзей и родственников, затем Моисей ставит скинию вдали от стана. Туда сходит столп облачный (глава 33,9). Там была заложена основа всего: во-первых, на абсолютной суверенной благодати и, во-вторых, на характере личных отношений Моисея с Богом. Это происходило у входа в скинию вне стана. Потом, в 34-й главе, Моисей опять восходит на гору, и там, когда он находится в этих отношениях, заключен с помощью посредника полностью новый завет, связанный с управлением, основанный на характере Бога, и закон помещен в ковчег. В принципе, израильтяне снова вернулись под закон; истинное искупление, конечно же, не было совершено Моисеем (глава 34,10-17). Но Израиль никогда не находился надлежащим образом и непосредственно под заветом закона, а только через посредника, как это представлено в главе 34,5-10, хотя, конечно, заповеди были перед ними как их правило. Однако этот новый завет, о котором говорится в главе 34, являлся тем, под чем они находились, что касается закона; а следовательно, они, как под законом, являлись отступниками и оставленными Богом, прежде чем они получили его, а Моисей и облако присутствия Бога были вне стана. Народ искал Бога и шел туда. Новый завет, о котором говорится в главе 34, характеризуется полным отделением от всякого смешения с идолопоклонническим народом, а также посвящением. В Исх. 23 им было сказано разрушать их жертвенники и служить Сущему, который истребит эти народы. Однако не это характеризует этот завет. Важно видеть, что Бог отходит к своей суверенной благодати, чтобы пощадить израильтян. Но это имело место у входа в скинию и с одним только Моисеем, на этом основывался завет милосердного управления. Тот был на горе. Народ был только у подножия. Не было истинного основания для отношений; ибо закон, который мог бы являться этим основанием, был нарушен, и не было никакого искупления, и не могло быть. Моисей имел особое откровение благодати. Но оно, по-видимому, было личным и нигде не записано.

Израиль снова помещен под закон с добавлением управления терпения и благодати

Я хотел бы немного остановиться на разговорах Моисея с народом, потому что (и это очень важно отметить) Израиль не входил в землю обетованную под Синайским заветом, то есть единственно под законом (ибо все это происходило у подножия горы Синай); он был нарушен, как только он был дан им. Именно под заступничеством Моисея они были способны вновь найти путь туда. Однако они снова помещены под закон, но к нему добавлено управление терпения и благодати. Во Втор. 10,1 мы видим, что речь больше не идет о том, чтобы открыто ввести закон в стан, где Бог был обесславлен. Его следовало положить в ковчег согласно предопределенным планам Бога, чтобы позволить народу, несмотря на их жалкое состояние, приблизиться к Нему, хотя лишь снаружи, к медному жертвеннику. Моисей пребывает на горе с Сущим, всецело предавшись созерцанию Бога, такому, как Он открывался его глазам. Теперь Моисей не был занят указаниями, которые Бог давал ему по поводу различных частей скинии, но был занят Богом согласно откровению, которое Он дал о себе; он не ел и не пил, он находился в состоянии над природой, в котором плоть не может оказывать влияние, был отделен некоторым образом от человеческой природы. Сущий заново пишет свой закон на приготовленных Моисеем скрижалях. Но результат этого общения Моисея с Богом был явлен: кожа его лица сияла, когда он спускался с горы. Однако здесь это была слава, так сказать, внешняя и связанная с законом, отличающаяся от славы самого Сущего в личности Иисуса. Таким образом, Израиль не мог созерцать ее. Мы находимся в совершенно ином положении: для нас больше не существует завесы [в 2Кор. 3, слово, переведенное как «покрывало», в греч. и в англ. может быть также переведено как «завеса»], и мы с открытым (то есть, без завесы) лицом созерцаем славу Господню. Ибо эта слава теперь используется не для подтверждения закона в совести, ибо это делала слава, сиявшая на лице Моисея; только народ, вследствие этого, не мог ни вынести ее, ни понять образы благодати; когда закон (как правило человеческой праведности) был нарушен, и отстранен как основание отношений с Богом, и помещен в ковчег, они превратили образы благодати в закон, как обычно делают люди. Та слава, которую мы видим, является доказательством устранения грехов и божественной праведности, ибо она видна в Том, кто понес наши грехи и является для нас этой праведностью. В этом отношении, мы скорее находимся в положении Моисея, когда он входит во святое святых.

Исход — Главы 35 — 40

Удел народа при посреднике

Кроме отделения Израиля от соседних народов, между которыми они должны были жить (о чем говорится в главе 34), в главе 35 представлены другие повеления Моисея, которые он дал, когда спустился с горы. Теперь уже речь идет не об уверенности в том, что они войдут в землю, и не о поведении, соответствующему тем, кто был помилован, а именно, чтобы они воздерживались от всего того, что могло привести к возврату греха, когда они наслаждались привилегиями благодати; но Моисей говорит им о том, что народ получил в удел, рассматривая это как результат тех сообщений Бога, которые передал посредник как глава благодати. Установлена суббота, и, кроме того, Его народ, которому явлена благодать, увещается проявлять свою добрую волю и свою щедрость во всем, что касается служения Господу. Поэтому мы обнаруживаем проявление духа мудрости и дара в служении. Бог особо призывает поименно тех, кого Он наметил особым образом для труда. Народ от чистого сердца отзывается на призыв, с которым к ним обратился Моисей: они принесли более чем достаточно; и каждый человек мудрый сердцем трудился, каждый исполнял тот труд, на который был способен. И Моисей благословил их.

Скиния установлена и помазана, Бог занял ее своей славой

Таким образом, скиния была поставлена, и все было расставлено по своим местам согласно заповедям Бога. После этого (мы могли бы отметить это и прежде) все в скинии было помазано елеем. Таким образом, Христос был посвящен, помазан Святым Духом и силой [Деян. 10,38], и, более того, Христос, примирив все, установил мир своей кровью (будучи Тем, кто сначала сошел, а затем взошел, чтобы наполнить все своим присутствием согласно силе искупления, совершенного в праведности и божественной любви); необходимо, чтобы помазание Святого Духа повсюду распространяло действенность этой силы в искуплении. Поэтому скиния была окроплена кровью. Помазание представляет силу присутствия Святого Духа, а не рождение заново (свыше). Бог своей славой вступает во владение скинией, и облако Его присутствия и Его защиты становится путеводителем народа (сейчас прощенного), счастливого, обильно благословленного, так как Он находился под управлением и водительством Бога, в то же самое время являясь местом обитания Бога и Его наследием. Однако еще все зависело от послушания человека, от послушания народа, ибо фактически искупление еще не было совершено, хотя оно и открылось в прообразе.

References

Синопсис Д.Н. Дарби (synopsis.way-truth-life.org)

Исход | Синопсис Д.Н. Дарби (synopsis.way-truth-life.org)

synopsis.way-truth-life.org (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 1, 2 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 3 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Исход 4 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 5 — 13 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 14 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 15 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 16, 17 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 18 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 19 — 23 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 24, 25 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 26 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 27 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 28 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 29 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 30, 31 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Глава 32 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 33, 34 (synopsis.way-truth-life.org)

Исход — Главы 35 — 40 (synopsis.way-truth-life.org)