Кэтрин (СИ) [Анастасия Чудная] (fb2) читать онлайн

Анастасия Чудная Кэтрин

Англия, 1818 год.

            Солнечные блики, отражаясь от волн в озере, падали на лицо юной девушки, заставляя его словно искриться. Густая ярко-рыжая копна волос была перехвачена синей лентой в толстую косу. Сложно было представить сколько усилий было приложено, чтобы укротить эти непослушные пряди.

Девушка сидела на пирсе, болтая ногами и наблюдая за бумажными корабликами, которые раскачивались в такт волнам. Мягкая беззаботная улыбка играла в уголках нежно-розовых губ. К сожалению Кэтрин, ей не удалось сполна насладиться этим безоблачным теплым деньком.

- Кэтрин Элизабет Грэйнджер!

Похоже, что и её мачеха, миссис Грэйнджер, также не сыскала в этом деле успеха, если судить по её истеричному крику. От такого оглушающего вопля, Кэтрин вздрогнула и слегка вжала голову в плечи от предчувствия надвигающейся бури. Ей показалось, что даже птицы с соседних деревьев разлетелись от испуга.

- Кэтрин Элизабет Грэйнджер! – повторила мачеха, приближаясь к пирсу, где сидела девушка.

- Что-то случилось? – Кэтрин старалась выглядеть как можно более невинной и непонимающей от чего миссис Грэйнджер так бушует.

- Не валяйте дурака, мисс! – мачеха подошла к ней вплотную и уперла руки во внушающего вида бока своей фигуры, - Строить глазки будешь своему папеньке. Где письмо от моей дочери?

Внимание миссис Грэйнджер привлекло какое-то движение за спиной падчерицы. Бумажные кораблики, за которыми до этого момента наблюдала Кэтрин, плыли себе как ни в чем ни бывало. При виде расплывающихся чернил, в глазах мачехи начали появляться некоторые проблески понимания. Зрачки сузились, ноздри раздуло, а рука словно клешня потянулась к плечу Кэтрин.

- Объясни мне вот это, - пальцем другой руки она ткнула в сторону корабликов, которые продолжали плыть по воде, делая вид, что не понимают, что происходит.

- Что объяснить? – Кэтрин старалась прикинуться дурочкой, оттягивая момент расплаты.

- Тебе прекрасно известно, что! – мачеха вновь начала закипать, переходя на крик, - Кто разрешил тебе брать корреспонденцию с моего стола?

- К вашему сведению это стол моего отца. Как и всё в этом…

Конец фразы оборвался, поскольку миссис Грэйнджер со всей силы тряхнула девушку за плечо.

- Кто разрешил? – продолжала истошно вопить мачеха.

От её крика, Кэтрин было трудно сосредоточиться на ответе, в ушах всё звенело.

- Бумага лежала на полу, и я решила, что это мусор, - на ходу придумывала Кэтрин.

- Ну всё! Мое терпение лопнуло!

«Есть ли оно у вас вообще?» ехидно подумала девушка, но от греха подальше решила не произносить своё замечание вслух.

- Мы идём к твоему отцу, - вслед за этими словами, мачеха вцепилась в руку Кэтрин и потащила ее в сторону дома.

Родная мама девушки, миссис Элизабет Грэйнджер, умерла, когда Кэтрин было всего пять лет. В её воспоминаниях о маме остались лишь тихий голос, грустная улыбка и кресло. Первая миссис Грэйнджер всё своё время проводила сидя у окна, у камина или на крыльце дома, лишь изредка вставая для непродолжительной прогулки, на которой настаивал местный врач. Он также настаивал и на смене климата. Однако в их семье не располагали достаточными средствами для поездки на теплый курорт, не говоря уже о переезде в другой край. Постепенно угасающее здоровье покинуло её мать.

Отец Кэтрин, мистер Эдвард Грэйнджер, женился второй раз, когда его дочери исполнилось десять лет. Кэтрин не могла утверждать, что прошедшие пять лет со дня смерти мамы, были лучшими в их жизни, но определенно эти годы были полны безмятежности и спокойствия. Которое закончилось, когда на пороге их дома появились Аделаида и её дочь Оливия.

Будущую супругу Эдвард повстречал в одной из поездок, целью которых было улучшить его финансовое положение. Прогуливаясь по небольшому городку, он повстречал женщину с приятными чертами лица и крепкого телосложения. Модная коляска, дорогое платье и, самое важное, отсутствие обручального кольца, толкнули мистера Грэйнджера на шаг, о котором он впоследствии не раз жалел.

Аделаида оказалась младшей сестрой леди Энн Аддингтон, жены барона Аддингтона. Надо сказать, что в светском обществе эта супружеская чета имела репутацию людей достойных и довольно обеспеченных. Леди Энн была известной особой в благотворительных кругах, принимая активное участие в жизни Лондона.

Очевидно Эдвард Грэйнджер полагал, что женившись на сестре леди Энн, он сумеет поправить свое положение с помощью приданного жены. Ведь на встречах с ним, Аделаида всегда была одета в лучшие дорогие наряды, и в общем и целом создавала впечатление довольно обеспеченной дамы. Все его чаяния рухнули, когда после свадьбы, старшая сестра Аделаиды лишила ту своей материальной поддержки. Леди Аддингтон по справедливости считала, что жена — это забота мужа. Таким образом, с появлением двух лишних ртов в доме, положение мистера Грэйнджера только ухудшилось. Однако Эдвард старательно искал в этом плюсы, ведь Кэтрин входила в тот возраст, когда ей было необходимо женское наставление. Но Кэтрин на дух не выносила мачеху и сводную сестру, стараясь проводить в их обществе как можно меньше времени. Постепенно Эдвард стал всё чаще закрываться в своём кабинете, а компанию ему неизменно составляла бутылка мадеры.

И сейчас, войдя в дом, миссис Грэйнджер направилась в сторону кабинета отца, чуть ли не волоча Кэтрин за собой. Ворвавшись внутрь, они застали его за чтением каких-то бумаг.

- Эдвард! – рявкнула мачеха, прошагав прямиком к его столу, таща Кэтрин за руку.

Мистер Грэйнджер, удостоив их взглядом буквально секунду, устало заметил:

- Я просил стучаться.

Но Аделаида пропустила его слова мимо ушей.

- Твоя дочь испортила письмо Оливии!

- Что на этот раз?

- Она стащила его с моего стола, наделала бумажных корабликов и пустила их по озеру!

- Возможно не следовало оставлять такие важные вещи там, где их мог найти ребенок.

Всё это время мистер Грэйнджер не отрывался от просмотра своих бумаг, демонстрируя отсутствие интереса к данной проблеме. За последний год такие ситуации у них возникали всё чаще и чаще, становясь чем-то обыденным. Кэтрин то и дело умудрялась досадить мачехе или сестре, за что её отправляли за наказанием к отцу. По первой Эдвард принимал сторону жены, и Кэтрин запирали на целый день в комнате. Но за годы совместной жизни характер Аделаиды изрядно попортил нервы мистеру Грэйнджеру, и тот начал спускать своей дочери различные шалости. Как следствие, миссис Грэйнджер вопила ещё истошнее, однако сознание того, что он поступил не так, как требовала жена, грело ему сердце.

- Ребенок? – повторила Аделаида, - Ей уже пятнадцать! Вместо того, чтобы задуматься о будущем замужестве, она занимается пакостями! Это совершенно непристойно. Моя Оливия, - в голосе мачехи зазвучала нотка гордости, - сейчас учится быть настоящей леди. И твоей Кэтрин бы это тоже не помешало.

- Ну что ж, если бы ты отправила её вместе с Оливией к своей старшей сестре погостить на лето, я уверен, что и Кэтрин бы постигала азы этикета. И инцидента с письмом бы не произошло, - добавил мистер Грэйнджер.

- Опять ты её защищаешь! К тому же, тебе прекрасно известно, что я не могла отправить её туда. Из-за её недостойного поведения.

Весь диалог Кэтрин тихо стояла в сторонке, надеясь, что отец не сочтёт её проступок уж слишком серьёзным, и её не запрут в комнате в такой погожий день. Но на последней фразе мачехи не удержалась и произнесла:

- Я вела себя хорошо.

Аделаида оглянулась в её сторону и с презрением промолвила:

- Моя сестра леди Энн Аддингтон так не считает. В письме она поведала, что осталась тобой недовольна.

От обиды Кэтрин молча уставилась в пол. А ей то казалось, что леди Энн испытывала к ней симпатию! Неужели она только делала вид? И так диктуют правила приличия? В таком случае ей совсем не хотелось учить этикет, чтобы затем превратиться в гнусную лицемерку.

- Кэтрин была у неё четыре года назад. Сейчас она повзрослела, да и старые обиды скорее всего уже забылись, - Эдвард скрестил пальцы над столом, о чем-то задумавшись, - Вот что. Чтобы не ставить тебя в неудобное положение, я сам лично напишу твоей сестре с просьбой пригласить к себе Кэтрин. А если леди Энн будет против, то отказать мне ей будет проще.

Разрешив таким образом дело, мистер Грэйнджер взял чистый листок бумаги, перо и чернильницу, и, несмотря на кислое выражение лица миссис Грэйнджер, принялся писать письмо.

- Ну что ж, прекрасно! – резко развернувшись, Аделаида потопала прочь из кабинета.

- Но папа, я не хочу туда ехать.

Кэтрин не хотелось видеть людей, которые мило улыбались ей в лицо, а за спиной осуждали.

- Почему, милая? Я уверен, что спустя столько лет, они снова будут к тебе благосклонны.

- Но я не понимаю, чем я заслужила их неодобрение? Я старалась вести себя прилично!

- Возможно у представителей их общества немного иное мнение о приличиях. И тебе и правда стоит поучиться манерам.

- Чтобы стать такой же как они? Ну нет, спасибо!

- Кэтрин, - отец грозно посмотрел на дочь, но тон не повышал, - Пойми, ты не можешь всю жизнь провести здесь. Рано или поздно меня не станет, и тебе придется выйти замуж. Я бы желал, чтобы твой будущий муж вращался в тех же кругах, что и леди Энн с бароном. Но для этого придётся учиться.

- Я не смогу полюбить такого мужа, - надув губы, ответила Кэтрин.

 - Иногда такие вещи как крыша над головой и еда на столе, поважнее любви, Кэтрин, - в этот раз в голосе отца послышались стальные нотки, и Кэтрин слегка присмирела.

Смягчившись, отец добавил:

- Судя по всему, миссис Грэйнджер позабыла о твоём наказании, а потому можешь идти гулять.

Кэтрин понуро поплелась в коридор, размышляя о замужестве, о неприятных родственниках и о здоровье отца.

***

С момента отправления злополучного послания для леди Энн прошло уже несколько дней, и Кэтрин отчаянно надеялась, что ответа не будет вовсе. Тогда ни о какой поездке не могло быть и речи.

После диалога в кабинете отца, миссис Грэйнджер решила игнорировать падчерицу и держаться от неё в стороне, что вполне себе устраивало Кэтрин. Ей не хотелось ехать к леди Энн ещё по той причине, что сейчас там находилась её сводная сестра. С виду невинная и воспитанная, чуть ли не ангел светловолосый, до тех пор, пока не повернешься к ней спиной. Однако она всегда выходила сухой из воды, а её мать не видела ни единого изъяна в своей ненаглядной дочери. Все проказы Кэтрин начались именно из-за Оливии, поскольку та никогда не получала по заслугам, а месть оказалась сладкой.

Однажды её сестра стащила у неё акварельные краски и испачкала белую скатерть в столовой, а поскольку у Оливии красок не было, то вся вина пала на Кэтрин. В другой раз, Оливия подгадала, когда Кэтрин появится в холле, где стояла старая ваза, доставшаяся её маме в наследство от бабушки. Столкнув вазу, Оливия стрелой умчалась к заднему выходу из дома. Пока Кэтрин приходила в себя от столь наглой выходки, на шум вышли её отец и мачеха, и конечно же виноватой опять осталась Кэтрин. С тех самых пор она никогда не упускала случая досадить Оливии. То порежет её ленточки для волос, то подложит жука в ящик для белья. Если уж получать наказание, то хотя бы за дело.

Можно сказать, эти проделки были единственным её развлечением. Ближайший городок располагался слишком далеко для пеших прогулок. А поскольку лошадь у них была только одна, то никто не позволял Кэтрин кататься в одиночестве, ведь она была еще слишком юна.

Кэтрин всегда была очень любознательной и общительной. Девушку нередко заставали за болтовней с немногочисленной в их доме прислугой. За что мачеха постоянно её отчитывала, а Оливия презрительно воротила нос. Но Кэтрин не считала это чем-то зазорным, она любила беседовать с разными людьми. Видимо в кругу, в котором привыкли вращаться её мачеха с сестрой до их жизни здесь, такое поведение подвергалось осуждению.

И вот, отец хочет, чтобы она, Кэтрин, присоединилась к светскому обществу. Училась их манерам и стала, как это принято говорить «настоящей леди». Глядя на таких «леди» как Аделаида и Оливия, ей эта идея вовсе не казалась привлекательной. Барона и баронессу Аддингтон Кэтрин посчитала милыми людьми, но если они просто притворялись доброжелательными, у неё отпадало всякое желание следовать такому примеру.

Кэтрин как раз выходила из кухни, где беседовала с поварихой, когда отец выглянул из кабинета и попросил её зайти к нему. Войдя, она заметила миссис Грэйнджер, сидящей на стуле с недовольно поджатыми губами.

- Сегодня я получил ответ от леди Энн, - начал разговор отец, - Я конечно не мастер по части всех этих изысканных формулировок, но мне показалось, что она будет искренне рада принять тебя, дорогая.

Уголки губ миссис Грэйнджер опустились ещё ниже, после чего она произнесла:

- Это естественно. Моя сестра слишком хорошо воспитана, чтобы отвечать отказом.

Эдвард весело взглянул на неё:

- Полагаешь, она делает нам одолжение?

- Сестра любит заниматься благотворительностью, - только и ответила Аделаида, а затем поспешила ретироваться из кабинета.

Отец повернулся к Кэтрин и сказал:

- Аделаида может думать себе всё, что угодно. Но я уверен, что она ошибается. Тебя там ждут.

Кэтрин с сомнением посмотрела на папу и спросила:

- Если мне там не понравится, можно я вернусь обратно домой?

- Можно, - вздохнул Эдвард, - но я рассчитываю на твоё благоразумие, Кэтрин.

Несколько дней ушло на то, чтобы перестирать и собрать все необходимые вещи в поездку. В день отъезда Кэтрин нервно пыталась убрать тяжелые рыжие пряди под шляпку. Ей совсем не улыбалось быть нежеланной гостьей в доме старшей сестры её мачехи. Зачем она только стащила это письмо Оливии!

Полностью готовая, Кэтрин спустилась в холл, где её дожидались отец и мачеха, чтобы проводить к почтовой карете.

- Обязательно черкни мне весточку, как прибудешь на место, - отец сжал её в объятиях, и, сунув в руку небольшой мешочек, добавил, - Тут небольшая сумма, тебе на расходы.

- Но папа, - запротестовала Кэтрин.

- Не спорь. Иначе твоя мачеха потратит их на новые наряды, - он улыбнулся в сторону Аделаиды, которая вытягивала шею, пытаясь увидеть, что они там делают.

Простившись с отцом, Кэтрин оглянулась на миссис Грэйнджер. Тёплых объятий не предвиделось.

- Доброго пути, - только и пожелала ей мачеха, оставшись стоять на месте.

Отец помог забраться Кэтрин в карету и закрыл дверцу. Помахав на прощание из окошка, девушка одновременно боялась и предвкушала это новое приключение.

Четыре года назад, когда Кэтрин отправлялась в дорогу к леди Энн вместе с Оливией, специально для них была прислана удобная карета Аддингтонов. Несмотря на сопровождающую гувернантку, они с сестрой были очень комфортно устроены, а на ночь карета заезжала на постоялый двор, где они смогли хорошенько отдохнуть и выспаться.

Каждый последующий год Оливию увозили на присланном экипаже, и этот раз не стал исключением. Кэтрин же повезло меньше, и она была вынуждена трястись в жесткой почтовой карете вместе с другими попутчиками. Об остановке на ночь не было и речи. Единственным утешением служило то, что ночное путешествие быстрее доставит её до пункта назначения. К тому же, уж лучше карета, чем дилижанс, который нередко переворачивался из-за слишком большого количества пассажиров. Так что, если очень постараться, можно было найти много плюсов.

Наконец к полудню следующего дня, вдали показались те самые красивые кованые ворота поместья Аддингтонов, что так впечатлили Кэтрин в прошлый раз.

Кучер решил помочь юной девушке и стащил её скромного размера чемодан.

- Всего доброго, мисс, - он коснулся своей шляпы и запрыгнул обратно на облучку.

Кэтрин огляделась по сторонам. Никто её не встречал.

«Очень гостеприимно» досадливо подумала девушка, взявшись за ручку чемодана и приготовившись тащить его до самого дома.

- Мисс! Мисс!

От ворот навстречу ей бежал слуга в фирменной ливрее Аддингтонов.

- Приношу свои извинения, мисс, - сказал он, запыхавшись, - От такого солнца я задремал в тени и пропустил момент, когда подъехал ваш экипаж. Надеюсь, вы не рассержены?

Кэтрин моментально смягчилась и ласково улыбнулась слуге:

- Ничего страшного не произошло. Я не успела сделать и шага. Как вас зовут?

Слуга, которому на вид было лет сорок, на секунду растерялся, но затем произнес:

- Уильям Мейсон, мисс.

- Приятно познакомиться, мистер Мейсон. А я Кэтрин Грэйнджер. К сожалению, я не припоминаю вас, когда гостила здесь в прошлый раз.

Мейсон уже успел взвалить её чемодан к себе на спину, и они направились к особняку.

- О, меня повысили до работы в доме, - горделиво ответил слуга, но в следующий момент понурил голову, - Но теперь из-за моей оплошности…

- О какой оплошности идет речь?

- Я проспал ваш приезд, мисс.

- Ерунда! Я никому ничего не скажу.

В глазах Мейсона засветились искры радости:

- Правда? Вы очень добры, мисс.

Дойдя до особняка, Кэтрин успела выяснить как долго и кем Мейсон работал у Аддингтонов. Она проявляла искренний интерес ко всему, что рассказывал ей слуга, за что в ответ получила взгляд, полный благодарности.

Эта беседа также помогла Кэтрин отвлечься от мыслей о приближающейся встречи с родственниками. Нервное ожидание возросло, когда девушка поднималась по ступенькам огромного крыльца, увитого цветами.

Дверь открыл дворецкий, мистер Арчибальд, чье имя и кустистые брови Кэтрин запомнила в прошлый раз.

- Добро пожаловать, мисс Грэйнджер. Позвольте проводить вас в вашу спальню.

- Благодарю, мистер Арчибальд, - вежливо ответила Кэтрин.

Брови дворецкого взметнулись наверх, а щеки покрыл румянец удовольствия от того, что его помнят.

Поднимаясь по лестнице, Кэтрин всё ждала как из-за угла вот-вот появится леди Энн. Арчибальд, заметив, как она крутит головой по сторонам, сказал:

- Сейчас вам доставят горячую воду и легкий перекус, чтобы освежиться с дороги. После, вас ожидают к полуденному чаю.

Кэтрин обрадовалась, что предстанет перед хозяевами в подобающем виде, что хоть чуточку добавит ей уверенности. С другой же стороны отсрочка заставляла нервничать ещё больше.

Комната, в которую отвели Кэтрин, была той самой, где она жила в прошлый свой приезд. Вся спальня была обставлена в нежно розовых и голубых оттенках, а окно выходило на задний двор, где раскинулся прекрасный сад. В глубине девичьей души, Кэтрин мечтала вновь оказаться в этой комнате, где каждый предмет мебели служил не только для практичности, но и для того, чтобы просто радовать глаз.

Буквально через минуту, в комнату прошли несколько слуг, неся тяжелые вёдра с горячей водой. А вслед за ними явилась молодая пухленькая девушка в одежде горничной.

- Люси! – радостно воскликнула Кэтрин и бросилась к девушке.

- Здравствуйте, мисс! – положение Люси не позволяло ей как-то иначе обратиться к Кэтрин, хоть та и настаивала на свободном обращении.

- Я так скучала, - продолжала улыбаться Кэтрин, рассматривая служанку.

Люси была лет на пять старше Кэтрин, и относилась к ней как к младшей сестре.

- Вы так повзрослели и похорошели, мисс! Почему вы не приезжали раньше?

Радостное выражение на лице Кэтрин растаяло как мороженое на солнце.

- Я не могла, - только и ответила девушка и постаралась перевести тему на Люси, - И ты очень изменилась!

- Я вышла замуж, мисс, - пухлые щеки Люси слегка заалели, а в глазах появился блеск.

- Потрясающе! Мои поздравления! – Кэтрин искренне радовалась за девушку.

- И вам того же желаю поскорее.

Вспомнив недавний разговор с отцом, о выборе её будущего супруга, Кэтрин воздержалась от ответа и принялась раскладывать вещи. Люси поспешила ей помочь, встревоженная тем, уж не задела ли она ненароком юную мисс.

Приняв горячую ванну и перекусив лёгкими тостами, Кэтрин решила прилечь отдохнуть. Бессонная поездка, купание и еда сильно её разморили, так что она тут же уснула, едва коснувшись подушки.

- Мисс, - кто-то легонько тряс Кэтрин за плечо, - Мисс, просыпайтесь.

Девушка моментально раскрыла глаза и увидела свисающее над собой лицо Люси.

- Мисс, вас ждут к чаю.

- Ой, проспала!

Кэтрин мигом вскочила с постели и рванула к шкафу, чтобы выбрать наряд. Схватив первое, что попалось под руку, она попыталась влезть в лимонного цвета платье. Не самое любимое, но стоять и выбирать одежду у неё совершенно не было времени.

- Люси, помоги застегнуть!

Обычно она сама справлялась с пуговками, но сейчас руки совсем её не слушались. К сведению, даже Люси с трудом одолела это препятствие.

- Кажется платье вам маловато…, - пыхтела служанка, застегивая последнюю пуговицу.

- Глупости, - отмахнулась от неё Кэтрин, - Ещё пару недель назад оно сидело как обычно. Возможно моя фигура распухла от поездки.

Взяв щетку для волос, она несколько раз провела ею по своим густым рыжим прядям. Правда им не слишком это помогло. Решив не быть сильно придирчивой, она собрала их на макушке в хвост и перевязала лентой в тон платью, которую Люси успела для неё подготовить.

В этой суматохе Кэтрин практически ни разу не взглянула в зеркало и не оглядела себя со всех сторон. Выбежав из комнаты, она стремглав помчалась вниз, совершенно не представляя в какую из комнат подали чай.

Буквально доскакав до последней ступеньки, Кэтрин увидела проходящего неподалеку дворецкого.

- Арчибальд, - громким шепотом позвала она старого слугу.

Тот обернулся на её голос и поспешил к лестнице.

- Вы не подскажете, где подают полуденный чай?

- Вам сюда, - рукой в белой перчатке он указал на первую дверь в правом крыле дома.

- Благодарю.

Кэтрин попыталась выкинуть прочь из головы мысли о том, что она опоздала, что её отец навязал им её присутствие… Будь, что будет. Арчибальд открыл для Кэтрин дверь, и она вошла с гордо поднятым подбородком.

Выпить бодрящий напиток и подкрепиться пирожными, обитатели особняка собрались в уютной гостиной, заставленной мягкими диванчиками, кушетками, креслами и пуфиками. Несмотря на такое многообразие мебели, которое могло удовлетворить любые потребности по части комфорта, комната выглядела довольно гармонично.

Войдя в гостиную, Кэтрин произнесла чуть громче чем следовало:

- Добрый день!

Присутствующие мигом замолкли и оглянулись в сторону двери, разглядывая молодую девушку. Оливия и леди Энн вместе восседали на диване. Барон Аддингтон и незнакомый тучный мужчина заняли большие кресла напротив. В комнате также находился еще один молодой мужчина, но он стоял, опираясь на полку камина, и Кэтрин его не заметила.

Минута молчания неловко затянулась, но леди Аддингтон быстро спохватилась:

- Добрый день, мисс Грэйнджер. Дорогая, что вас задержало?

Леди Энн сидела с самой идеально прямой спиной, какую только видела в своей жизни Кэтрин. У женщины были такие же светлые волосы как у ее младшей сестры и племянницы, разве что пару прядей тронула благородная седина. Весь ее облик оставлял впечатление величия, отчего Кэтрин сильно робела.

Леди Энн пристально вглядывалась в ее фигуру, что девушке стало не по себе.

- Приношу извинения за опоздание. Я очень устала с дороги и задремала.

Оливия прыснула со смеху, но тут же приняла благопристойный вид. Ладони Кэтрин вспотели, и она попыталась незаметно вытереть их о юбки платья. Неужели она сказала что-то глупое? Возможно стоило придумать причину поизысканнее, например, что у неё разболелась голова…

Её взгляд упал на зеркало слева, которое висело слегка под наклоном, что позволяло смотрящемуся лицезреть себя в полный рост. От увиденного глаза Кэтрин наполнились ужасом. Платье сидело на ней так, словно вот-вот треснет по швам, а подол был короче сантиметров на десять, открывая всеобщему взору её нижнюю юбку!

- Вам плохо? – спросила её Леди Энн, - Присаживайтесь скорее и выпейте чаю, вам полегчает.

Не чувствуя ног, словно они вдруг стали ватными, Кэтрин добралась до ближайшего пуфика и постаралась разложить складки платья так, чтобы они закрывали её ноги. Ей казалось, что все до единого в комнате наблюдают за её безуспешными попытками. Закончив с этим, Кэтрин протянула руку к чашке, которую для неё любезно наполнила служанка.

- Это всё почтовые кареты, чтоб их! – громко произнес тучный мужчина, сидящий в кресле и поедающий лимонное пирожное, - Ужасно неудобные! Как-то раз я путешествовал на одной из них, отсидел себе всю задн…

- Мистер Гилберт! – прервала его леди Энн, неодобрительно поглядев на мужчину, - Выбирайте выражения, здесь присутствуют дамы и юные девушки. К тому же это не подобает вашей должности. Позвольте вам представить, это мисс Кэтрин Грэйнджер, сводная сестра моей племянницы Оливии. Мисс Грэйнджер, это мистер Алан Гилберт, местный викарий.

- Вы священник? – удивленно воскликнула девушка.

Мистер Гилберт рассмеялся, запрокинув голову назад, и только тогда Кэтрин сумела разглядеть белую колоратку на толстой шее викария.

- Не похож? – спросил он, отряхивая с одежды крошки пирожного под недовольным взглядом леди Энн.

- Я бы ни за что не догадалась, - прямо ответила Кэтрин, чем вызвала новый приступ смеха у священника.

Барон Аддингтон хмыкнул в свою чашку с чаем, а Оливия еле уловимым движением закатила глаза.

- Довольно, - леди Энн прервала потоки смеха мистера Гилберта и продолжила, - Мисс Грэйнджер, позвольте также представить вам лорда Джона Рассел, графа Рассел.

Угловым зрением, Кэтрин заметила движение слева и её взору предстал высокий светловолосый мужчина. Из-за затворнического образа жизни, она вряд ли могла припомнить хотя бы один раз, когда бы ей довелось увидеть молодого джентльмена. А посему внешний вид графа оставил сильное впечатление.

Выгоревшие на солнце пряди лежали идеально, будто их расчесали всего минуту назад. Одежда была сшита явно из дорогой ткани, хоть Кэтрин и не сильно в этом разбиралась. Граф Рассел был выше ее отца, который, кстати говоря, сам слыл мужчиной высоким. А глаза… Пронзительно голубого цвета, оттененные загорелой кожей. Кэтрин вдруг захотелось глядеть и глядеть в эти потрясающие глаза…

- Приятно познакомиться, - произнес граф, вырвав девушку из грез, и Кэтрин очень понравилось звучание его голоса.

- Приятно познакомиться, - ответила девушка и улыбнулась.

Улыбка заморозилась, когда Кэтрин вспомнила, что этот красавец граф был свидетелем её позора с платьем. Проклятье! Что он уже успел о ней подумать?

В глазах Джона играли веселые чертики, его позабавила эта ситуация. Скорее всего девчушка перепутала вещи и натянула на себя платье для куклы. В остальном же для него это было неимоверно скучное сборище.

Путешествуя по этим краям и проверяя работу поместий, он решил навестить кузена своего покойного отца, барона Аддингтона, чтобы выразить тому знак уважения. Джон прибыл вчера и намеревался отбыть уже завтрашним днем. И только ради приличий он не уехал сегодня.

К неприятному сюрпризу для графа, у Аддингтонов гостила племянница мисс Оливия Грэйнджер. Это было их первое знакомство и, как надеялся Джон, последнее. С виду очаровательная, мисс Оливия все время норовила оказаться в том же месте, где и граф, при этом совершенно не блистая оригинальностью неожиданных встреч. Он мог бы только покачать головой и ухмыльнуться поведению юной девушки, если бы Оливия не была такой неприятно навязчивой и совершенно неискренней. И появление еще одной племянницы, Джона совершенно не воодушевляло.

Кэтрин отпивала чай, практически не отрываясь от чашки. Она старалась не делать лишних движений, боясь, что нити, каким-то чудом удерживающие на ней платье, вскоре могут не выдержать напора. Больше всего ее страшил момент, когда придется встать.

Девушка то и дело искоса бросала взгляды на молодого графа. С бароном и мистером Гилбертом, они втроем обсуждали весеннее количество осадков и то, как летняя жара скажется на урожае.

Краем сознания Кэтрин понимала, что такое откровенное подглядывание неприлично для молодой девушки, но ей трудно было себя сдержать. Идея отца выдать ее замуж за одного из представителей высшего общества, уже не казалась Кэтрин такой плохой.

- Гэбби, будьте добры, распорядитесь об обеде, - обратилась к служанке леди Энн, затем повернулась к гостям, - Нам с юными мисс необходимо подготовиться. Мы присоединимся к вам в столовой.

Баронесса кивнула гостям и с грацией истинной королевы поднялась со своего места. Кэтрин ещё раз невольно восхитилась ее осанкой – о такой изящности она могла только мечтать.

Неуклюже поднявшись со своего пуфа, практически не дыша, Кэтрин постаралась одновременно осторожно и быстро покинуть комнату следом за Леди Энн и Оливией.

У подножия лестницы, баронесса остановилась:

- Мисс Грэйнджер, объясните, что приключилось с вашей одеждой?

Кэтрин не знала, что и ответить. Этот вопрос занимал ее во время всего чаепития.

- Кажется, оно село, - поделилась своей догадкой девушка.

- Появление в таком виде недопустимо. Вы, что же, не смотритесь в зеркало? - Леди Энн подняла брови и окинула ее суровым взглядом.

Уголки губ Оливии дёрнулись в презрительной ухмылке. И чего она, Кэтрин, собственно ожидала? Ее пригласили из вежливости, можно сказать сделали одолжение бедной родственнице. Просто, чтобы было над кем насмехаться и кого отчитывать. Ну уж нет! Она не станет терпеть такое отношение! У неё есть мешочек с деньгам, что ей передал отец перед дорогой, вот на них она и закажет карету обратно домой, но не будет ничем обязана этим пресловутым представителям высшего общества!

- Я сегодня же вернусь домой, - заявила Кэтрин деланно уверенным голосом.

- Домой? - удивлённо переспросила леди Энн, - С чего бы вдруг? Если у вас проблема с гардеробом, я уверена Оливия одолжит вам пару своих платьев. Ведь так, дорогая?

На лице Оливии злорадная ухмылка сменилась тем самым кислым выражением, которое появлялось у ее матери, когда обстоятельства были против нее.

- Как прикажете, тётя.

- Вот и отлично. Переоденьтесь и спускайтесь в столовую.

Оливия молча повернулась и начала подниматься по лестнице в свою комнату. Ошарашенной Кэтрин ничего не оставалось как последовать за сестрой. Несмотря на её твёрдую решимость покинуть этот дом, что-то в тоне и во взгляде леди Энн заставило ее передумать. Поразительная женщина.

Оливия не произнесла ни слова, пока они шли в её комнату. В спальне сестры преобладали лимонно-розовые оттенки, что делало обстановку абсолютно солнечной. В отличие от лица Оливии, на котором, словно грозовая туча, застыло выражение глубокой неприязни.

- Тебя, Кэтрин, никто сюда не звал. Вздумала ещё и мои новенькие платья к рукам прибрать?

- Меня пригласили, - ответила Кэтрин со всей возможной гордостью, хотя чувствовала себя крайне униженно.

- Тебя навязали, - произнесла Оливия, с удовлетворением отмечая, как Кэтрин заливается краской. Затем она подошла к шкафу и выудила два своих старых платья, в которых ходила у них дома.

Кэтрин сгребла платья в охапку и, не подумав поблагодарить, вылетела из комнаты. Вернувшись к себе в спальню, она бросила одежду на кровать и подбежала к шкафу.

Невероятно! Все ее немногочисленные наряды, за исключением дорожного, выглядели так, словно их ушили на несколько размеров. Горестно вздохнув, Кэтрин окинула взглядом платья, которые «пожертвовала» Оливия.

Одно было выцветшего розового оттенка, который худо-бедно подчеркивал светлые локоны сестры, но на рыжеволосой смотрелся бы просто ужасно. Второе платье было светло-зеленое с узором в цветочек, на нем Кэтрин и остановилась.

Входя в столовую, девушка чувствовала себя гораздо увереннее. Хозяева и гости особняка уже собрались за столом, и все ожидали Кэтрин. Как только она заняла свое место возле Оливии, леди Энн кивнула слугам, и те начали подносить горячие блюда. Сколько же здесь было приборов, предназначение которых для Кэтрин было абсолютной тайной. Когда подали суп, Оливия уверенным жестом взяла одну из ложек и принялась за еду. Кэтрин постаралась подглядеть за сестрой, ей совершенно не хотелось выглядеть невежественной деревенщиной перед графом.

А вот викарий мистер Гилберт похоже совсем не обременял себя тем как правильно есть. Он руками отрывал крылышки утки и с удовольствием их смаковал, полностью игнорируя искры, летящие из глаз леди Энн. Крякнув на очередном куске мяса, он произнес:

- Я слышал сегодня в деревушке будет праздник. Вкусный эль, местные лакомства, танцы. Будь я моложе, обязательно бы туда отправился.

Кэтрин прыснула от смеха, чем заслужила недовольный взгляд баронессы. Викарий же только больше заулыбался.

- А почему бы молодым не развлечься?

- Полагаю, что местная ярмарка не подходящее место для юных мисс, - веско заметила леди Энн.

- Да бросьте, вы, в самом деле. Выйдут замуж, обзаведутся детишками и станут слишком важными и чинными для подобных развлечений.

Леди Энн приподняла брови. Важно и чинно.

- Молодость только раз в жизни. Уверен, что благородный граф Рассел смог бы присмотреть за девушками, - предложил мистер Гилберт.

Кэтрин с замиранием сердца слушала разговор за столом. Ей до жути захотелось побывать на этом празднике. За свои пятнадцать лет она видела только сад их дома, да ближайшие окрестности. А если еще и красавец граф будет с ними, о большем и мечтать нечего!

Джон также внимательно прислушивался к беседе между баронессой и викарием, поскольку быть смотрителем двух девочек-подростков, ему вовсе не улыбалось.

- Мне кажется, дорогая, это отличная идея, - подал голос его дядя, барон Аддингтон, - Что скажете, Джон?

Все взгляды устремились на графа. Чувствуя всеобщее напряжение от ожидания его ответа, Джон выдавил кривую улыбку и обреченно ответил:

- С радостью.

Леди Энн ничуть не поменялась в лице и предприняла последнюю попытку:

- Что ж, если девушки пожелают…

- Очень! – радостно воскликнула Кэтрин, готовая отправиться на ярмарку уже прямо сейчас.

- Мисс Кэтрин! – казалось леди Энн впервые столкнулась с такой вопиющей несдержанностью в эмоциях.

- Прошу простить манеры моей сестры, - молвила Оливия самым невинным голосом, - Она всю жизнь провела в провинции.

Кэтрин залилась краской стыда и уставилась в свою тарелку.

- Ну будет, - дружелюбно заметил мистер Гилберт и подмигнул Кэтрин, - С кем не случается.

Кэтрин неуверенно улыбнулась в ответ и до конца трапезы старалась не открывать больше рта.

После окончания обеда мистер Гилберт распрощался с хозяевами и гостями особняка, и был таков. От знакомства с викарием у Кэтрин осталось двоякое впечатление. С одной стороны правила поведения предписывали быть почтительным по отношению к служителю церкви. С другой же стороны, само поведение викария было далеким от какого-либо почтения. Мистер Гилберт больше походил на добродушного соседа-весельчака, который не прочь "немного покутить". Немного поразмыслив, Кэтрин решила, что по сравнению с викарием у них дома, высоким, худым и отчужденным мистером Солберт, мистер Гилберт ей очень понравился.

Жители особняка вернулись в гостиную, где ранее они пили чай, чтобы предаться дневным занятиям. Лорд Аддингтон погрузился в чтение объемных трудов по философии. Изредка он вскидывал голову и устремлял взгляд в потолок, чему-то загадочно кивал и возвращался к пожелтевшим страницам. Джон Рассел также предпочел отдаться чтению, вот только название его книги было на незнакомом для Кэтрин языке, что только ее восхитило. Наверняка граф знает несколько языков! Возможно и разговаривает на них... Вот бы послушать!

Для Кэтрин принесли мольберт и акварель, и она мечтательно водила кисточкой по бумаге, не отдавая себе отчета в том, что именно она рисует. Леди Энн принялась за начатое вышивание, а Оливия устроилась на стульчике за фортепиано, надеясь поразить присутствующих своей "волшебной" игрой. Она то и дело пропускала ноты или попадала по соседним клавишам.

- Инструмент совсем расстроен, - заключила Оливия и пересела на диван к тете.

Кэтрин продолжала бездумно выводить абстрактные линии, при этом украдкой посматривая в сторону Джона. Какой же у него благородный профиль! Прямой нос, мощный подбородок, высокий лоб. Ей становилось все труднее отрывать от него взгляд.

- Мисс Грэйнджер.

Кэтрин вздрогнула и повернулась к леди Энн, которая внимательно на нее смотрела.

- Да?

- У нас в библиотеке есть одна книга, которую вы непременно должны прочитать. Прошу вас сходить за ней вместе со мной.

- Хорошо.

Очутившись в библиотеке, баронесса прикрыла дверь, но вопреки ожиданиям Кэтрин, она не отправилась искать для нее книгу.

- Мисс Грэйнджер, должна вам заметить, что вы ведете себя слишком несдержанно. Для молодой девушки недпустимо подглядывать за джентльменом.

Кэтрин почуствовала, как у нее горят щеки. Неужели это было так заметно?!

- Я уже не говорю о вашем неумении вести себя в обществе.

- Если я такая плохая, зачем же было меня приглашать? - не выдержала Кэтрин и сложила на груди руки.

- Вашему характеру и манерам не помешала бы кое какая полировка. Но плохая? С чего вы это взяли? -растерянно спросила леди Энн.

- Вы сами это говорили, - обиженно пробурчала Кэтрин, стараясь избегать взгляда баронессы.

- Но когда? Я такого не припоминаю.

- Ваша сестра передала моему отцу, что вы оттого меня не приглашали, что были мною недовольны, - зашептала девушки, отчаянно стараясь удержать слезы. Ведь в душе ей очень хотелось понравиться этим людям.

- Полагаю, произошла ошибка и Аделаида неправильно меня поняла, - леди Энн приобняла Кэтрин за плечи и погладила по голове, - Дорогая, вы вовсе не плохая.

- Правда? - девушка широко распахнула глаза, блестевшие от слез.

- Конечно правда. И зовите меня тетей.

Кэтрин счастливо заулыбалась и робко обняла леди Энн в ответ.

- Но вы должны мне пообещать, - тон баронессы вновь стал серьезным, - Что приложите все усилия, чтобы выучиться этикету.

- Обещаю!

- И ради всего святого, не скачите так!

- Ой, - Кэтрин замерла на месте с самым раскаявшимся видом.

- Нам предстоит много работы, - изрекла леди Энн.

Целый день Кэтрин провела в предвкушении поездки в деревню, где должна состояться праздничная ярмарка. Даже присутствие Оливии не могло испортить радостное ожидание.

С помощью Люси удалось привести густые рыжие локоны Кэтрин в более приемлемый вид. Понадобился чуть ли не час времени, чтобы расчесать их до блеска и уложить в элегантную прическу. Кэтрин не могла насмотреться на себя в зеркало. Это ли она? Такая уже почти взрослая девушка? Она крутилась и вертелась, пока не настало время выезжать.

- Вы очень мило выглядите, дорогая, - похвалила ее леди Энн, одобрительным взглядом осмотрев ее волосы.

- Спасибо, тетя, - неловко пролепетала Кэтрин, счастливо улыбаясь.

Оливия также принарядилась к вечеру. Она сменила домашнее розовое платье на новое небесно-голубого оттенка и походила на изящную хрупкую куколку.

Джон дружелюбно улыбнулся обеим девушкам и уже собирался помочь каждой забраться в коляску, как его взгляд уперся в Оливию, ожидающей возле места для кучера.

- Милорд, вы не возражаете, если я сяду рядом с вами?

Джон внутренне застонал, тем не менее, в его голос не закралась ни одна нотка раздражения:

- Разумеется, не возражаю.

По своей натуре Джон был человеком галантным и обходительным. Одинаково дружелюбно относился ко всем женщинам в обществе, будь той десять лет или все шестьдесят. И не потому что так было положено по этикету, ему самому доставляло удовольствие вызывать улыбку на лицах леди. Однако были особы, улыбаться которым, приходилось через силу.

Довольная собой, Оливия легко вспорхнула на козлы и принялась живописно раскладывать складки нового платья. Кэтрин помрачнела от того, что эта блестящая идея не пришла ей в голову первой.

Они покатились по подъездной аллее к воротам и выехали на проселочную дорогу. На западе за холмами начинало садиться солнце, освещая оранжевым маревом окружающую природу.

Наконец объект преследования Оливии оказался подле нее и в полной ее власти.

- Лорд Рассел, как долго вы собираетесь у нас гостить?

- Уже завтра я отравлюсь в Лондон.

- Уже завтра? - Оливия выглядела так, словно кто-то умер.

- Да, меня ждут дела.

- Как хорошо, что я успела вас здесь застать, - подала голос Кэтрин, которая из-за сидения в коляске чувствовала, что выпадает из беседы.

- Я был очень рад с вами познакомиться, мисс Грэйнджер, - учтиво ответил граф.

- Я жду не дождусь того момента, когда смогу отправиться в Лондон, - Оливия снова переключила внимание на себя, - Мы могли бы увидеться с вами, милорд.

- Конечно, буду очень рад.

Весь путь до деревни Оливия, не умолкая болтала о Лондоне, расспрашивая Джона какие балы самые пышные, какие спектакли сейчас ставят в Большом театре, и любит ли граф оперу. Кэтрин ничего не знала о Лондоне и едва ли обронила пару фраз.

В деревне была только одна главная дорога и небольшая площадь в центре, где и расположилась ярмарка. Тут и там было очень много палаток, лавочники продавали всякую всячину: от одежды до еды. Джон купил девушкам по яблоку в карамели, и Кэтрин с наслаждением вкушала лакомство, во все глаза озираясь вокруг. Музыка, громкие разговоры, споры, зазывания продавцов – все смешалось перед восторженным взглядом девушки. Кэтрин охала, ахала и вскидывала руки к лицу, заставляя графа смеяться. Девушка так искренне радовалась происходящему вокруг, что ее настроение передалось и Джону. Оливия была более сдержана в проявлении эмоций, брезгливо морщась, если кто-то из зазывал пытался привлечь ее внимание.

Вскоре общий градус веселья поднялся настолько, что ноги жителей деревни сами пустились в пляс. Наспех соорудили небольшую площадку из досок, которые заскрипели под крепкими телами работяг и их женщин.

Кэтрин подскакивала на месте, готовая присоединиться к танцующим.

- Давайте танцевать! – воскликнула девушка, обращаясь к сестре и графу.

Джон со смехом покачал головой, а Оливия даже не утрудила себя ответом. Не чувствуя смущения, Кэтрин влилась в общий хоровод. Она не знала ни одного танца, но ей помогалиприродное чувство музыки и задор, присущий ее натуре.

Почти все локоны растрепались и выпали из прически, однако выглядела Кэтрин все равно очаровательно. Живая, открытая, смеющаяся девушка привлекала внимание всех людей вокруг. И Джон поймал себя на мысли, что наслаждается этим зрелищем. 

Кэтрин определенно пленяла взгляды. Из разговоров и собственных наблюдений, Джон сделал вывод, что девушка вела фактически затворнический образ жизни. Но несмотря на это, она не была замкнутой или пугливой. Жизнь била в девушке ключом. Кэтрин была неискушенной и неиспорченной. Если привить ей манеры, одеть в дорогое платье, украсить драгоценностями, то пройдёт несколько лет и девушка покорит весь Лондон. Такой, какая она сейчас, общество ее не примет. Кэтрин слишком наивна и простодушна для сливок светского общества. Но отчего-то Джону не хотелось, чтобы девушка становилась ещё одной холодной девицей, мечтающих заполучить жениха побогаче. Он был уверен, что таких как она единицы.

Его взгляд переместился на ее сестру Оливию. Вот уж поистине совершенно не похожие друг на друга девушки! Светлые тщательно причёсанные локоны, белая кожа лица, которую едва коснулся румянец, холодные серые глаза. Такую внешность боготворили в столице. В отличие от Кэтрин, которая дарила свою улыбку всем и каждому, Оливия в основном стояла со скучающим выражением, надменно приподняв подбородок. Такая жена, если будет чем недовольна, запросто съест мужа, орудуя только чайной ложечкой.

Джон довольно тонко чувствовал окружающих людей, замечая такие подробности их поведения, которые остальные пропускали. Это качество помогало графу находить подход к любому человеку и слыть душой любой компании.

Кэтрин казалось, что она перетанцевала со всеми жителями деревни. Остановившись рядом с Джоном и Оливией, чтобы передохнуть, она радостно заметила:

- В жизни так не веселилась!

- Если ты закончила, не могли бы мы вернуться обратно? - спросила Оливия, - Признаться, я не нахожу деревенские развлечения хоть сколько-нибудь занятными.

Она передернула плечами, показывая, что ей не терпится поскорее отсюда уехать.

- О, хорошо.

Кэтрин немного поникла. Поскольку ни Оливия, ни Джон не присоединились к общему веселью, с ее стороны было бы некрасиво заставлять их ждать. Особенно графа.

Возле коляски желание Оливии сидеть рядом с Джоном боролось в ней с желанием сидеть комфортно. Сказывалась усталость за день. А подушка на облучке не шла ни в какое сравнение с мягким удобным сидением внутри коляски. Недолго думая, она приняла решение в пользу последнего. У Кэтрин так гудели ноги, что без малейших колебаний, она присоединилась к Оливии.

Обратно ехали молча. Для Кэтрин день был насыщен столькими событиями, что она уже и забыла, что приехала к Аддингтонам только сегодня. Казалось, что это как минимум было на прошлой неделе. Подумать только, барон и баронесса в самом деле рады ее видеть! Она впервые побывала на праздничной ярмарке. А граф Джон Рассел… Вот бы он остался здесь подольше! Если и выбирать среди женихов светского общества, то ее выбор определенно упал бы на этого человека. Убаюканная сумерками и потряхиванием коляски, Кэтрин дремала почти до самого приезда.

Выбравшись из коляски, Оливия взмахнула руками в некоем театральном жесте и произнесла:

- Сейчас так свежо и совсем не холодно! Давайте прогуляемся по саду? Кэтрин, будь добра, передай тете, что мы задержимся.

Огорошенная этой неожиданной просьбой и все еще чувствуя себя неуверенно в качестве гостьи, Кэтрин решила не препираться с сестрой на виду у графа. Она уже сделала несколько шагов в сторону крыльца, как до нее донеслись возгласы Оливии.

- Ай, моя нога! – вскрикнула Оливия и чуть ли не в бездыханном состоянии повалилась прямо на графа.

От неожиданности Джон развел руки, подхватив девушку под подмышки, боясь случайно коснуться тех частей тела, после которых принято жениться. На что видимо и был расчет Оливии.

- Кажется я ее подвернула, - продолжала стонать девушка, все больше сползая по графу вниз, и Джон все-таки был вынужден поднять ее на руки.

- Что случилось?

На стоны Оливии сбежались обеспокоенные барон и баронесса.

- Кажется, мисс Грэйнджер вывихнула ногу, - ответил Джон.

- Пожалуйста, отнесите меня в постель, - едва слышно прошептала Оливия, находясь чуть ли не на грани обморока.

Кэтрин стояла в сторонке, удивляясь, как можно было так вывернуть ногу на ровном месте?

Леди Энн последовала за графом, поднимавшемуся с Оливией на руках, на ходу крикнув служанке:

- Гэбби, нюхательные соли!

Еще какое-то время в холле царил шум, потом все затихло. И, никем незамеченная, Кэтрин выскользнула на улицу. Она ни на секунду не усомнилась в актерских способностях сестры. Вот только ей показалось, что та немного переигрывала. С такими стонами можно было и на перелом замахнуться.

Кэтрин повернула по дорожке в сад, вдыхая теплый вечерний воздух. Как здесь было красиво! Четыре года назад, ей казалось, что она попала в сказку. Разве могут люди жить в такой роскоши и ни в чем не нуждаться? С детства она привыкла к тому, что получая что-то одно, лишаешься другого. Ведь денег попросту на все не хватит. В доме Аддингтонов было все. И даже больше. Вот, например, этот сад. Для этого специально наняли садовника. Можно подумать! Сад в доме у Грэйнджеров, что называется «заботился о себе сам». Никому бы в голову не пришло тратить фунты, чтобы сотворить с ним что-то эдакое.

В своих раздумьях Кэтрин не услышала тихих шагов по гравию позади нее.

- А вы не боитесь подвернуть ногу?

Она обернулась. В нескольких футах от нее стоял и улыбался Джон Рассел.

Кэтрин в миг заробела. Рядом с ними никого не было.

- У меня крепкие ноги, - слова вырвались прежде, чем она успела подумать.

Кэтрин поморщилась от досады. Что за глупость она произнесла? Вот, пожалуйста. Граф еле сдерживается, чтобы не рассмеяться ей в лицо.

Джон все-таки не удержался и рассмеялся, запрокинув голову. До чего же девчушка чудная.

- Приношу извинения за свою несдержанность, - произнес он, чуть подрагивая плечами, - Обычно юные леди стараются подчеркнуть свою хрупкость.

Кэтрин неуверенно заулыбалась в ответ. Вроде бы не издевается. Смотрит по-доброму.

- Не возражаете, если я составлю вам компанию?

- Ни сколько, - ответила Кэтрин и через секунду осторожно поинтересовалась, - А как себя чувствует моя сестра?

Она ничуть за нее не переживала, прекрасно зная, что с той все в полном порядке. Но Кэтрин очень хотелось узнать, как Джон относится к Оливии?

- Я уже собирался ехать за священником, когда леди Энн заверила меня, что ее племянница будет здорова.

Заметив веселые искорки в голубых глазах, Кэтрин рассмеялась шутке. Значит и граф не принял мнимые боли Оливии за чистую монету, и кажется не сильно переживал.

Они вместе двинулись вдоль сладко пахнущих кустов с цветами. Никогда Кэтрин не чувствовала такого волнения. Определенно приятного волнения. Теплый безветренный вечер, ухоженный сад, сумерки. И мужчина-мечта, идущий рядом. Кажется, она влюбилась. Значит вот оно как происходит? У Кэтрин не было ни единого романтического увлечения. Да и откуда ему было взяться?

Ей хотелось чего-то, чего она сама не понимала и не могла дать определения. Захотелось взять его за руку и погладить. Ощутить под пальцами его кожу. А еще не отрываясь долго и открыто смотреть. И чтобы Джон смотрел на нее.

На небе засветилась первая звезда, и граф указал на нее пальцем:

- Говорят, когда загорается первая звезда, нужно непременно загадать желание.

- Правда? И оно сбудется?

Кэтрин тут же отчаянно начала желать про себя, чтобы Джон поцеловал ей руку. Ей так этого хотелось, что от усердия она зажмурила глаза.

Глядя на старания девушки, Джон вновь рассмеялся. Такая она непосредственная.

- Вы невероятная.

Слова вырвались помимо воли. Кэтрин широко распахнула глаза и смущенно уставилась на графа. В призрачном свете уходящего дня, синие глаза девушки потемнели до цвета глубокого моря. Яркий румянец приятно заливал ее кожу, вызывая желание коснуться этих мягких щек.

Джон не смог побороть желание и склонился к лицу Кэтрин.

Девушка затаила дыхание и не смела дышать. Она, кажется, даже забыла, как это делать. Глаза широко распахнуты, не моргают. Джон хмыкнул себе под нос и запечатлел на щеке Кэтрин целомудренный поцелуй.

Все ее лицо залила густая краска. Вот так исполнение желания!

- Теперь вы на мне женитесь?

Ни капли притворства. Откровенное простодушие и наивность.

Джон уже собирался было ответить завуалированным отказом, но не смог. Да, она еще вчерашний ребенок, нераскрывшийся бутон. Но кто сказал, что он не может подождать пару лет, дать ей повзрослеть и может быть тогда…? В конце концов, он, хоть и молодой, но уже состоявшийся джентльмен. Владеет и умело управляет многими поместьями, доставшимися ему в наследство. Он уже вполне может взять на себя ответственность за жену. Он повидал предостаточно дебютанток, чтобы сделать правильный для себя выбор. Кэтрин не манила его как зрелая женщина, но определенно в ней было что-то, что тронуло его сердце.

Скорее всего, девчушка никогда в жизни не влюблялась. И он просто не может лишить ее удовольствия от первого бала в качестве дебютантки. Принимать ухаживания других поклонников, позволить выбирать. Заклеймить ее сейчас было бы нечестным по отношению к ней.

- Вы еще слишком юны, чтобы выходить замуж.

Кэтрин отвернулась, но граф успел заметить огорченно нахмуренные брови.

- Я ни в коем случае не хотел вас обидеть. Будь вы постарше…

- Вы меня дождетесь? – Кэтрин моментально ухватилась за эту соломинку.

- Если только вы не выйдете замуж за другого человека, - ухмыльнулся Джон.

- Обещаю, что не выйду!

Граф только покачал головой на такое заявление, легко погладил ее по голове и предложил вернуться в дом.

Невзирая на многочисленные уговоры остаться, Джон был непреклонен в своем желании отбыть на следующий день в Лондон.

- Поверенные очень ждут моего визита. Дела, - разводил он руками.

Тяжелее всех приходилось Кэтрин. Она полночи не могла уснуть, пытаясь представить каково это быть женой такого красивого и высокого мужчины как граф Джон Рассел. Щеки алели каждый раз, когда она вспоминала его поцелуй. Она и мечтать о таком не смела! Все произошло так быстро, что Кэтрин даже не успела насладиться и хорошенько запечатлить в памяти этот тревожный момент.

И вот теперь Джон уезжает. Еще вчера, перед тем как они вернулись в особняк, он пообещал писать ей каждый месяц. Но когда же они увидятся вновь? От сознания этой мучающей неопределенности, у Кэтрин ныло сердце. Как же оказывается тяжело любить...

Ради того, чтобы проводить графа, Оливия очень быстро поправилась. Хотя, конечно же для вида, старалась прихрамывать на одну ногу и вызывать самое страдальческое выражение лица.

После отъезда Джона, дни закрутились сумасшедшей вереницей. Для Кэтрин заказали новые платья, и в порыве благодарности она чуть ли не рыдала на груди у леди Энн. Для девушек приглашали лучших учителей по танцам, по музыке, языкам, истории и этикету. На Кэтрин обрушилось такое количество новой информации, что ей стало некогда убиваться горечью от разлуки с графом.

Так прошло это лето. Но теперь Кэтрин возвращалась к Аддингтонам каждый следующий год, вместе с сестрой постигая азы того, как стать настоящей леди.

В тайне ото всех, Кэтрин вела переписку с Джоном. И первые несколько лет он неизменно гостил у своего дяди, наблюдая за успехами девушки. Вскоре он уехал заграницу, заставляя Кэтрин отчаянно тосковать по своему жениху. Конечно же граф не делал ей официального предложения, но девушка еще с пятнадцати лет звала его так про себя. А спустя три года так к этому привыкла, что не могла воспринимать его иначе. К тому же, когда Кэтрин исполнилось восемнадцать, Джон впервые по-настоящему ее поцеловал в губы. И этот шаг заставил ее уверовать, что очень скоро они поженятся. Возможно, когда Джон вернется в Англию...

А через год ее мир рухнул.

Весна, 1822 год.

Кэтрин сидела в своей спальне у окна, устремив взгляд на заросший сад их дома, и совершенно не различая его очертаний. Едва-едва занялся рассвет, скудно освещая бледное лицо девушки. Под глазами залегли глубокие тени, а руки, сложенные на коленях, еле заметно дрожали. Она почти не спала в эту ночь, и, кажется, не спала и в прошлую. Все, что с ней происходило в эти дни, слилось в единое пятно, и не вызывало у нее ни малейшего интереса.

Последние полгода Кэтрин жила в подвешенном состоянии. Летом она попрощалась с Джоном, и это было самым тяжёлым расставанием за все прошедшие годы. Он давно собирался в страны Европы, чтобы наладить торговые отношения и завести полезные связи, и уже не мог больше откладывать это путешествие. Кэтрин очень рассчитывала, что теперь то уж граф сделает ее своей невестой, а по приезду официально попросит руки у ее отца. Это был бы идеальный расклад их долгих отношений. Но Джон отчего-то не спешил с помолвкой. К тому же огорчил ее предупреждением, что с почтой могут возникнуть трудности, поскольку он не сможет задерживаться на одном месте дольше чем на месяц.

Джон обещал вернуться через шесть месяцев. Самое большее через девять. Но где девять, там и год, и Кэтрин боялась, что эти опасения могут оправдаться.

За лето и начало осени она получила от графа несколько писем и была вполне счастлива. Следующее письмо пришло только зимой, и Кэтрин с болезненной лихорадочностью впилась пальцами в конверт, чуть не разорвав его содержимое. Сердце отчаянно колотилось в страхе найти подтверждение мыслям, что Джон возможно встретил в Европе девушку, на которой решил жениться. Но письмо было полно тепла и слов, как он скучает и сожалеет, что почта плохо доходит.

Кэтрин было успокоилась, однако больше писем не было. К ней вернулись прежние страхи, в которых Джон забыл ее и женился на другой. Несмотря на отсутствие известий, сама она писала чуть ли не каждый день. Затем все реже и реже, до тех пор, пока отчаяние не затопило душу.

Наступила весна. С отъезда Джона прошло уже ровно девять месяцев, но Кэтрин так и не получила от него письма, в котором бы он сообщил о своем возвращении. Умершая было надежда воспрянула вновь, шепча Кэтрин, что граф может явиться без предупреждения, сделать ей предложение и забрать с собой в Лондон. Такими мечтами девушка прожила еще с месяц, но каждый последующий день приносил только тишину возле их ворот.

Мистер Грэйнджер стал замечать за обычно веселой дочерью приступы хандры. Порой Кэтрин могла целыми днями просиживать у окна, не изъявляя желания выйти на свежий воздух. Это было так на нее не похоже, что заботливый отец старался аккуратно ее расспросить, что же случилось. Но Кэтрин только отмалчивалась и больше уходила в себя.

А пару дней назад, вечером за ужином, Эдвард Грэйнджер, схватившись за сердце, замертво рухнул на обеденный стол.

За криками и шумом, единственного слугу-мужчину послали за доктором и священником. Кэтрин искусала все костяшки рук, молясь, чтобы священник не понадобился. Но шли часы, а отец не подавал никаких признаков жизни. Страшное осознание заставило ее рухнуть в ближайшее кресло, разум затуманился, все происходящее казалось каким-то жутким сном. Такого не может быть. Просто не может быть, что отец, единственный ее родственник, покинул свою дочь.

Священник прибыл первым, подтвердив, что мистер Грэйнджер скончался.

Кэтрин смутно помнила, что было дальше. Кажется, Аделаида отдавала поручения на счет похорон и куда положить тело…

Выяснилось, что мистер Грэйнджер не оставил никакого завещания, и все его имущество переходило во владение жены. Кэтрин не сильно удивилась этому факту. Взрослея, она стала лучше разбираться в людях, и глядя на отца, понимала, почему они влачили такой не благополучный образ жизни.

Мистер Грэйнджер был не самым дальновидным человеком, многое оставляя на случай судьбы. Даже их финансовое положение он рассчитывал поправить с помощью выгодного брака, который на деле обернулся для них еще большими расходами. Но Кэтрин совершенно не сердилась на отца. Он был заботливым и незлобным, довольно мягким, чем часто пользовались окружающие. Девушка сердилась на себя за то, что в последние месяцы отгородилась от отца, убиваясь своей неразделенной любовью. Все это теперь казалось пустым и не имеющим значения.

Кэтрин поднялась со своего места и спустилась вниз, осторожно ступая мимо кабинета отца, где теперь обосновалась Аделаида. Она не хотела сейчас встречаться с мачехой, старательно избегая ее в эти дни. Девушка совершенно не догадывалась, что будь миссис Грэйнджер до нее дело, она бы уже давно настигла свою падчерицу. Но все это время Аделаида была занята тем, что разбиралась в состоянии дел их небольшого семейства.

Дверь кабинета отворилась, показывая пухлое лицо мачехи.

- Кэтрин, зайди ко мне, - бросила Аделаида.

Глядя на злорадное выражение лица мачехи, Кэтрин почувствовала, что ничего хорошего ее не ждет.

Миссис Грэйнджер скрылась за дверью, предоставляя падчерице следовать за ней. На миг Кэтрин посетило безрассудное желание развернуться и уйти, покинуть это место. В кабинете у отца был небольшой тайник «на чёрный день». Кэтрин знала о его существовании, отец сам показал его ей, на всякий случай. Что если взять его и самой отправиться в Лондон? Нет, она не станет искать Джона. После смерти отца, в ее чувствах что-то изменилось. Теперь она понимала, что может рассчитывать только на себя. К тому же, все эти годы, тётя Энн усердно вбивала в их с Оливией головы особые правила поведения леди в отношении джентльменов. Пора бы им внять.

В Лондоне она могла бы попытаться найти работу гувернантки или компаньонки. Конечно же, она ещё слишком молода и совсем без опыта. Но Кэтрин могла бы легко добавить себе пару лет. С другой же стороны, путешествие одной - предприятие рискованное. Что если ее ограбят? Надругаются? Она вполне может закончить жизнь в какой-нибудь канаве. Страшные картины промелькнули в сознании Кэтрин, заставив содрогнуться. К тому же, тайник с деньгами находился в кабинете, а мачеха проводила там практически все своё время. Сейчас она зависела от ее милости, а потому, внутренне собравшись, прошла в кабинет.

Аделаида по-хозяйски уселась за стол, словно делала это всю жизнь, а не последние пару дней. Под ее глазами тоже проглядывали следы бессонных ночей, но Кэтрин сомневалась, что это из-за переживаний от потери мужа. Она вообще не могла припомнить ни одного раза, когда бы между отцом и мачехой промелькнуло что-то ещё, помимо упреков и ссор. Возможно, во время знакомства и было некое романтическое очарование, но оно испарилось в тот день, когда Аделаида переступила порог их дома. Как у и отца, ее надежды на этот брак не оправдались.

Все годы их жизни под одной крышей, Кэтрин с трудом переносила ее общество. Недовольство мистером Грэйнджером Аделаида переносила на его дочь. А проделки Кэтрин определенно не добавляли тепла в их отношения.

Оценивая ситуацию с высоты своего возраста, Кэтрин даже прониклась сочувствием к мачехе - та ждала от брака совершенно иного. Но взглянув ещё раз на ее, не предвещающее ничего хорошего, выражение лица, все сочувствие пропало в миг.

- Садись, - Аделаида указала на кресло возле стола.

Кэтрин не понравился ее тон. В доме, где она родилась и выросла, она почувствовала себя гостьей.

- Не будем ходить вокруг да около, - деловито начала мачеха, - Мы по уши в долгах.

- То есть как? - непонимающе нахмурилась Кэтрин.

- Да-да, вот так. И даже сейчас, когда мы завтракаем, обедаем и ужинаем, зажигаем свечи и топим камины, все это, милочка, в долг.

Какой кошмар! Отец не обмолвился ни словом. Что же делать? Возможно, денег из тайника хватит на то, чтобы оплатить долги? Вряд ли они задолжали много, тогда бы отец уж точно не стал молчать...

- Чтобы ты понимала масштабы, наш дом заложен, - словно читая мысли падчерицы, произнесла Аделаида с прямой жестокостью.

Глаза Кэтрин округлились от ужаса перед неотвратимой трагедией. Им нечем платить. И их могут выселить из дома. Куда подастся трём женщинам? Разве что, тётя Энн приютит свою сестру и племянниц? Другого выхода Кэтрин просто не видела. Зато, кажется, у ее мачехи созрел план.

- Изучив хозяйственные книги, расписки и письма твоего отца, - Аделаида нарочито не упоминала слово «муж», будто отделяя себя и Оливию от их общей проблемы, - я узнала, что главным кредитором выступает некий мистер Гарднер. Прежде чем он потребует своё, я решила написать ему первой и пригласить в наш дом.

Кэтрин недоумевала. Интересно, каким образом они решат вопрос посредством гостеприимства?

- В письме я также упомянула, что у покойного мистера Грэйнджера осталась взрослая незамужняя дочь.

С секунду Кэтрин переваривала услышанное. А потом до неё дошло, каким именно способом Аделаида решила расплатиться.

- Вы собираетесь выдать меня замуж за этого... за этого..., - Кэтрин запнулась, в панике она забыла имя их заемщика, - Как зовут этого мистера?

- Мистер Гарднер, - Аделаида вела себя совершенно спокойно, не обращая внимания на эмоциональную реакцию падчерицы.

- И вы отдаете меня, не глядя? Хотите избавиться, предложив первому встречному? - голос девушки взвинчивался до истеричных ноток.

- Успокойся, - холодным тоном осадила Кэтрин мачеха, - Судя по всему, твой отец давно имел дела с мистером Гарднером. Он кстати живет неподалеку от моей старшей сестры.

- А если он уже женат?

- Человек, который одалживает другим, попросту не может быть женатым, - философски заметила Аделаида.

Сама она уж точно не позволила бы своему мужу разбрасываться деньгами. Если бы конечно, они имелись.

- Я не выйду за него замуж!

Кэтрин возмущало, что ее судьбу решали за нее. Более того, что с ее помощью хотели расплатиться с долгами. Как будто Аделаида и Оливия здесь вовсе не жили, и не покупали себе новые наряды, заставляя весь дом экономить на свечах.

- Если мистер Гарднер пожелает тебя в жены, еще как выйдешь, - зло заявила мачеха, - Или окажешься на улице. В любом случае, я не желаю держать в доме лишний рот.

Вот оно что. Мачеха так и так планировала сбыть Кэтрин в самом ближайшем времени. Не важно кто это будет. Не мистер Гарднер, так кто-нибудь другой. Если бы только Джон... Нет. Кэтрин мотнула головой. Не время предаваться жалости к себе и плакать по несбывшимся мечтам.

Спасение мелькнуло в образе тети Энн.

- Мы можем попросить помощи у леди Аддингтон.

- Не глупи. Моя сестра безусловно любит благотворительность, но она не станет выплачивать за нас кредиты. Более того, я не смогу вернуть ей деньги, - слова Аделаиды были полны желчи и какой-то затаённой злобы.

Кэтрин подумала, что та просто завидует старшей сестре, судьба которой сложилась куда удачнее. Разве что у Аддингтонов не было детей. Она и сама без ведома мачехи могла бы послать тете Энн весточку. Но барон и баронесса отдыхали где-то на юге Англии, собираясь вернуться в особняк ближе к лету. То есть только через месяц. Если очень постараться, то можно протянуть до этого времени. Нужно только, чтобы мистер Гарднер не был озабочен поиском жены.

- Тебе уже давно пора замуж, Кэтрин, - произнесла Аделаида, как бы подводя итог их малоприятного разговора.

- А как же Оливия? – дерзко спросила девушка.

- Оливию ждет куда более выгодная партия, чем какой-то мистер. Пусть он и при деньгах.

Прекрасно. Расчет мачехи был как на ладони. Выставить Кэтрин из родного дома как можно скорее, а потом заняться поиском мужа для родной дочери. Желательно при титуле, и само собой, при деньгах. До чувств Кэтрин никому не было дела. Впервые со смерти отца, девушка почувствовала себя бесконечно одинокой и беззащитной. Даже тетя Энн была слишком далеко, чтобы хоть как-то ей помочь.

- На этом все. Можешь идти, - Аделаида вернулась к бумагам на столе, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Кэтрин взметнулась с кресла и быстрым шагом покинула кабинет, поборов желание хлопнуть дверью – ни к чему новые стычки.

Она выбежала на улицу и долго гуляла по окрестностям, не отдавая себе отчета куда именно идет и сколько уже прошло времени. Ее жизнь, которая еще год назад казалась безоблачной и прекрасной, пошла под откос. Несостоявшийся жених исчез. Отец скончался. А ее саму используют для выплаты долгов, отдавая замуж за незнакомца. Долго сдерживаемые слезы наконец нашли свой выход, и Кэтрин разрыдалась громко и отчаянно. Она совершенно не чувствовала себя взрослой девушкой. Как маленькому ребенку, ей хотелось утешения и объятий. Возможно пустых, но так необходимых слов, что все будет хорошо. Даже если в обозримом будущем ничего хорошего не предвидится.

Только бы злополучный мистер Гарднер не захотел на ней жениться. Возможно, в этом следует ему помочь. И в голове Кэтрин начал созревать план.

Тем временем, ничего не подозревающий мистер Роберт Гарднер, сидел в своей столовой и занимался своими обычными делами. Для него это был самый обычный апрельский день, ничем не отличающийся от многих других. Его жизнь уже давно завела определенный порядок, и он редко, когда от него отклонялся.

Даже сейчас, сидя за обеденным столом и завтракая, перед ним лежала корреспонденция, которую он всегда проверял по утрам. Кто угодно скажет, что это дурной тон. Но только не для мистера Гарднера. Он считал пустым расточительством тратить время исключительно на приём пищи, когда попутно можно прочесть и ответить на пару другую писем.

Роберт как раз разбивал ложкой яйцо всмятку, когда его взгляд упал на конверт, подписанный от некоей миссис А. Грэйнджер. Разделавшись с яйцом, он распечатал письмо. Пробежавшись по строчкам, его брови слегка нахмурились. Еще один заемщик умер. За последние полгода уже третий. То ли зима выдалась суровой, то ли сердце не выдерживает гнета долгов. Но озадачило его вовсе не это. Если у должника оставались родственники, то они совсем не спешили сообщать Роберту о его кончине. Скорее наоборот – ждали до тех пор, пока он не заявится сам.

Жена покойного мистера Грэйнджера не стала откладывать дело в долгий ящик. Похоже, что ей есть чем платить. Роберт постарался припомнить детали договора. Кажется, поручителем мистера Грэйнджера выступал его сосед барон Аддингтон. Роберта вполне удовлетворило слово барона. В крайнем случае тот определенно сумел бы заплатить долг.

Одно смущало мистера Гарднера. Миссис Грэйнджер зачем-то приглашала его к себе в дом.

За время ожидания ответа от мистера Гарднера, Кэтрин предприняла еще несколько попыток уговорить мачеху написать своей старшей сестре. Аделаида и слышать об этом ничего не хотела, в последний раз предупредив, что если Кэтрин снова об этом заговорит, то на целую неделю останется без ужина.

Кэтрин никогда особо не интересовала прошлая жизнь Аделаиды. Как она вышла в первый раз замуж. Что сталось с первым мужем. И как так вышло, что он оставил жену и дочь без какого-либо содержания? Она знала, что им помогала леди Энн. Но почему сейчас, когда они сильнее всего в этом нуждаются, Аделаида наотрез отказывается просить у сестры помощи?

Кэтрин снова стала размышлять о деньгах из тайника. Но теперь не для того, чтобы сбежать. В тот раз, когда ее посетили подобные мысли, девушка еще не ведала о долгах. Теперь же, она не сможет вот так бросить мачеху с сестрой, пускай она и не питала к ним особой любви. К тому же, Кэтрин вдруг осознала, что оставить дом, все равно что оставить очень близкого друга. Представив, что она может никогда не увидеть его вновь, сердце сжималось от тоски.

И она не позволит неизвестному мистеру Гарднеру отнять его у нее. Несмотря на все угрозы мачехи, Кэтрин не собиралась выходить за него замуж. Она достанет из тайника деньги и передаст их как залог того, что она сдержит слово и заплатит все, до последней монеты. Кэтрин обязательно найдет работу и вернет себе дом.

Дождавшись, когда мачеха отправится спать, Кэтрин, осторожна ступая по деревянному полу, спустилась в кабинет. Она поостереглась зажигать свечу, ориентируясь в комнате только с помощью луны, освещающей стены. Кэтрин и не нуждалась в свете, она отлично помнила местонахождение отцовского тайника. Всего то и надо, что открыть средний ящик стола, там, где хранились чистая бумага, чернильница и новые перья. А затем отодвинуть правую стенку в сторону, тогда откроется небольшая ниша. Помнится, Кэтрин еще спрашивала отца, почему он не поставит на ящик замок? На что мистер Грэйнджер отвечал: то, что закрыто, манит куда сильнее, чем то, что лежит на поверхности. Ведь никому не придет в голову искать что-то ценное в ящике, где лежат бумага и перья. А вот новый владелец стола похоже мыслил совершенно иначе.

Поскольку на среднем ящике висел замок.

Кэтрин машинально дернула пару раз ручку, хотя тут и дураку все было понятно. Железные замки не рассыпаются в прах под руками хрупких дев.

Невероятно! В Кэтрин закипала нешуточная злоба. Как мачеха посмела? Она повесила замок неслучайно, в этом не было сомнений. Хранить под замком бумагу? Смешно! Аделаида нашла тайник и решила защитить его. Девушка не могла ждать до утра и прямо из кабинета направилась в спальню мачехи.

Кэтрин буквально взлетела по ступеням лестницы, полы ее халата взметнулись как от сильного порыва ветра. В дверь спальни она постучалась достаточно громко, чтобы уже через пять секунд на пороге комнаты возникло немного сонное и много злое лицо Аделаиды.

- Что ты себе позволяешь?

- Что вы себе позволяете? – ответила вопросом на вопрос Кэтрин, - Кто вам дал право запирать стол отца?

- Как? Ты шарила у меня в кабинете? В моем столе?

Кэтрин собиралась возмутиться, но Аделаида жестко ее оборвала:

- Да-да, не смотри на меня так. После кончины твоего отца, теперь все принадлежит мне.

- Эти деньги не ваши!

- Еще как мои. А я что-то не припомню твоего имени в завещании. Которого и вовсе не было.

Кэтрин тяжело дышала, пытаясь испепелить мачеху взглядом. Та краснела от бешенства, что ее разбудили, но никуда не исчезала.

- Вижу, апеллировать тебе нечем. А за то, что ты меня разбудила, когда я уже почти уснула, завтра целый день проведешь на воде и хлебе, - на этих словах Аделаида захлопнула дверь перед самым носом Кэтрин, не дав той даже пискнуть напоследок.

Девушка чуть ли не задыхалась от вопиющей несправедливости жизни. Чем она это заслужила? Ей хотелось кричать и топать ногами, но только не плакать. Плечи поникли, и она молча поплелась в свою спальню.

Всю ночь Кэтрин не сомкнула глаз и на пару минут. Ее последний шанс на то, чтобы хоть как-то отодвинуть расплату с мистером Гарднером, был заперт под надежным замком. А ключ скорее всего мачеха носила при себе. Кэтрин была уверена, что дорвавшись наконец до отцовского кабинета, Аделаида обыскала там каждый угол. Девушка прекрасно понимала, что та не собирается отдавать эти деньги в уплату долга. Мачеха железно решила выдать Кэтрин замуж и постарается добиться своего.

За завтраком Кэтрин была слишком вялой, чтобы вступать в новые баталии с миссис Грэйнджер. Мачеха, приняв усталость падчерицы за смирение, с удовлетворением наблюдала, как Кэтрин ковыряет свой скудный кусочек хлеба.

- Утром мне доставили письмо от мистера Гарднера.

Девушка застыла, ожидая, когда Аделаида поделиться содержимым послания.

- Он прибудет уже завтра, - довольно заявила та, - Похоже, медлительностью этот человек не отличается.

Неприятный комок возник на том месте, где у Кэтрин был желудок. Аппетит совсем пропал. Она грустно поглядела на свой хлеб, и уже собиралась подняться из-за стола, как ее взгляд снова вернулся к неприглядному завтраку. Кажется, в ее голове возникла идея.

На следующий день мистер Гарднер переступил порог дома Грэйнджеров. Встреча была очень радушной, даже чересчур. Хозяйка то и дело стремилась присесть в реверансе, от чего пару раз наступила Роберту на ногу. Сдерживая вскрик мучительной боли, он попросил проводить его в кабинет, чтобы уже приступить к делам.

- Так скоро? – удивилась миссис Грэйнджер, - Предлагаю сначала отобедать. Вы должно быть очень устали с дороги.

Роберт согласился с этим предложением. Дорога и вправду была неблизкой, и ему был необходим отдых.

В столовой миссис Грэйнджер представила ему свою дочь Оливию.

- Приятно познакомиться, - он поклонился девушке и повернулся к Аделаиде, - Но в письме вы писали, что дочь мистера Грэйнджера зовут Кэтрин.

- Все именно так и есть. Дело в том, что Кэтрин родная дочь Эдварда Грэйнджера, а Оливия моя родная дочь. Для нас обоих это был второй брак, в котором не случилось общих детей.

- М-м-м, ясно, - Роберт улыбнулся из вежливости, хотя его мало занимали эти родственные узы, - А где же ваша падчерица?

Он оглянулся вокруг, но в столовой кроме них троих никого больше не было.

- Сейчас я ее приведу!

Аделаида поспешила наверх, по пути подав знак кухарке, чтобы та готовилась выносить блюда. Миссис Грэйнджер не могла припомнить, выходила ли Кэтрин сегодня из своей спальни. Несносная девчонка! Пусть только попробует не явиться к обеду с гостем!

- Кэтрин! – она ворвалась в комнату без стука, - Где ты пропадаешь?

- Уже иду! – раздался звонкий голос девушки из-за ширмы для переодевания.

- Поторопись, - проворчала мачеха и вышла.

Кэтрин прислушалась к шагам. Отлично, кажется ушла. Она на ощупь двинулась к зеркалу, чтобы оценить общий эффект своего внешнего вида. Окружающий мир сузился до пяти миллиметров. Именно на столько Кэтрин могла теперь открыть глаза.

Перед зеркалом она запрокинула голову, чтобы хоть что-то увидеть в отражении. Кажется, все в порядке. Точнее, не в порядке. Как и задумывалось. Девушка усмехнулась. Мистер Гарднер никак не ожидает такого.

Тем временем в столовой, Аделаида старательно развлекала гостя, нервно поглядывая на часы. Прошло уже пятнадцать минут! Что за неуважение! Она уже собиралась вернуться за Кэтрин, и если надо, силой притащить девушку к столу, как дверь театрально распахнулась с должным грохотом ударившись о стену, заставив всех присутствующих разом обернуться к выходу.

На зрелище, которое им предстало, все отреагировали по-разному. Оливия вскрикнула от ужаса, закрыв лицо руками. Мистер Гарднер поморщился от неприязни, а миссис Грэйнджер просто онемела. Она раскрывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на сушу.

Кэтрин совершенно невозмутимо прошла к столу, врезавшись в него на подходе.

- Прошу извинить меня за задержку, - произнесла девушка как ни в чем ни бывало, и с третьей попытки уселась на стул.

Роберт в жизни не видел сцены более неприятной чем эта. Вернее, будет сказать, попросту мерзкой. Молодая девушка была сплошь усыпана какими-то красными пятнами. А глаза! У него возникло подозрение, что на них был засохший гной. Утка, которую он только что поедал с удовольствием, осталась нетронутой до конца обеда.

- Меня зовут Кэтрин Грэйнджер, - дружелюбно представилась девушка, повернув голову немного правее плеча Роберта.

- Мистер Гарднер. Приятно познако…, - он запнулся, с ужасом заметив, как несколько кусочков гноя упало с глаз прямо в тарелку мисс Грэйнджер.

Кэтрин безумно хотелось расхохотаться ошарашенному тону, каким с ней разговаривал мистер Гарднер. Она не могла толком его разглядеть, смоченный в воде мякиш хлеба полностью загородил ей обзор. От хлебных крошек чесались глаза, но Кэтрин стойко переносила желание дотронуться до них.

Послышался звук отодвигаемого стула и чьи-то быстрые шаги в сторону выхода из столовой.

- Кэтрин? – сиплым шепотом позвала мачеха, - Что с тобой произошло?

- Точно не знаю, - протянула девушка, наслаждаясь произведенным эффектом, - Все тело с утра чешется, а глаза невозможно разлепить.

- Лучше и не пытайся, - тут же вставила Аделаида, - Почему ты не осталась в постели?

Идею сказаться просто больной и проваляться в кровати, Кэтрин сразу отмела. В этом случае мистер Гарднер лишался «удовольствия» лицезреть ее, так сказать, во всей красе. А сегодняшний ее вид, он запомнит надолго. И, как надеялась Кэтрин, будет вспоминать исключительно с содроганием.

- Я не хотела пропустить приезд мистера Гарднера, - скромно промолвила Кэтрин, пытаясь улыбнуться мужчине, сидящему напротив нее.

Роберту казалось, что еще совсем немного, и его точно хватит приступ. Потому что в улыбке мисс Грэйнджер определенно не хватало одного зуба.

- По моему мнению, девушке необходим постельный режим и доктор.

- Я сейчас же за ним пошлю! Кэтрин, живо в постель!

Спотыкаясь и извиняясь, Кэтрин покинула столовую, чуть ли не корчась от еле сдерживаемого смеха. Если у мистера Гарднера и было желание жениться, то после увиденного, оно еще долго не появится.

Кэтрин чуть ли не бегом ввалилась в свою спальню, с порога кинувшись к тазу с водой. Кажется, несколько крошек попали прямо в глаз, и теперь они сильно слезились. Она не волновалась на счет мачехи или сестры. Она произвела должное впечатление, что те теперь с неделю будут обходить ее за милю, не говоря о таком сумасшествии, как заглянуть к Кэтрин в комнату.

Оставалось придумать, что делать с доктором. Она конечно догадывалась, что увиденное мачехой напрочь отобьет у той охоту заниматься самостоятельным лечением. Но до последнего рассчитывала, что доктора все-таки не вызовут. А все этот мистер Гарднер! Чтобы ему пусто было!

Кэтрин смыла краску с лица и рук, и прополоскала рот. В порыве вдохновения, она закрасила передний зуб в черный цвет, чтобы у их кредитора не оставалось сомнений в ее «красоте». Переодевшись в ночную рубашку, она забралась в кровать и принялась нервно ожидать доктора.

Мистер Адамсон прибыл в дом Грэйнджеров со всей возможной скоростью. Буквально с неделю назад он получил срочный вызов, чтобы зафиксировать кончину Эдварда Грэйнджера. Тогда мистер Адамсон все сокрушался, что если бы его повозка мчала быстрее, то возможно он бы успел…

А сейчас что-то приключилось с его дочерью мисс Кэтрин. И он бы ни за что себе не простил, если бы вдруг не поспел сюда вовремя. Невзирая на свой далеко уже не молодой возраст, мистер Адамсон прытко преодолел ступеньки, ведущие на второй этаж, пробежался и распахнул дверь спальни, чтобы обнаружить вполне себе здоровую девушку, завернувшуюся в одеяло.

- Мисс Грэйнджер?! – мистер Адамсон тяжело привалился к стене. Недавняя пробежка дала о себе знать.

Приведя наконец дыхание в порядок, он подошел к кровати и сердито уставился на девушку, которая цветом лица могла сравниться с цветом своих рыжих волос.

- Здравствуйте, мистер Адамсон, - пропищала Кэтрин, чуть ли не полностью скрывшись под одеялом. Ей было невыносимо стыдно, что ради ложного вызова, он примчался сюда быстрее, чем обычно. Точно переживал.

- Как я вижу, вы в полном здравии? – хмурясь, брови доктора опускались все ниже.

- В общем и целом… да, - вздохнула Кэтрин.

- Мисс Грэйнджер! – не выдержал доктор, - Вы уже достаточно взрослая для таких шуток! Я ждал от вас совершенно другого поведения. Тем более после смерти вашего…

Мистер Адамсон замялся, глядя как синие глаза девушки наполняются слезами. Какой же он дурак! Ляпнуть такое!

- Ну-ну, - он неловко похлопал Кэтрин по плечу, - Я совсем не то хотел…

Горестно вздохнув, он снял свои маленькие круглые очки и протер их карманным платком.

- П-простите, мистер Адамсон, - чуть заикаясь, произнесла Кэтрин, - Но у меня не было другого выхода.

- Что произошло? – доктор водрузил очки на место и приготовился внимательно слушать.

Спустя минут десять, он воскликнул:

- Немыслимо! Я и предположить такое не мог. Но Эвард… Эх. Если ему нужны были деньги, он мог бы обратиться ко мне.

Кэтрин тактично промолчала. Вряд ли дохода доктора хватило бы на заем. Как никак их дом заложен, а это точно немаленькая сумма.

- И теперь миссис Грэйнджер рассчитывает уладить дело с вашей помощью?

- Я постаралась приложить максимум усилий, чтобы этого не произошло.

- Это уж точно, - заметил доктор и, к удивлению Кэтрин, подмигнул ей.

- Но теперь мачеха узнает, что я их обманула, и тогда…

- Кто сказал, что она узнает?

Кэтрин озадаченно взглянула на мистера Адамсона:

- Но вы разве не скажете ей, что я здорова?

- Боюсь, что там на небесах, Эдвард отвесит мне хорошего тумака, если я не попытаюсь помочь его дочери, - доктор улыбнулся и дружески сжал ее руку.

- Спасибо, спасибо, спасибо!

Кэтрин была готова запрыгать от радости.

- Тише, дитя. Иначе нас заподозрят. Вот что мы сделаем. Я передам миссис Грэйнджер, что у вас острая форма краснухи, и вам необходима изоляция от остальных членов семьи в течение, скажем, двух недель.

- Просто замечательно!

Доктор усмехнулся такому рвению «поболеть» от всегда живой девушки.

- Такой срок точно должен отпугнуть этого мистера Гарднера, даже если у него и были намерения найти жену.

- Будьте уверены, мистер Адамсон, - довольно заявила Кэтрин.

Доктор ушел, и девушка сладко потянулась в постели. Ну наконец удача ей улыбнулась! А теперь можно и поспать.

Кэтрин показалось, что она проспала не больше часа. Ее разбудил какой-то шум снизу. Поднявшись с постели, она тихонько вышла на лестничную площадку, чтобы узнать в чем дело. До ее слуха донеслись чьи-то громкие споры. Уже через мгновение в холл выскочил разъяренный мистер Гарднер. Миссис Грэйнджер не отставала от него ни на шаг.

Часом раннее, из спальни Кэтрин вернулся доктор. Он склонился к уху хозяйки и что-то ей зашептал. Но так громко, что Роберт удивлялся такой «конфиденциальности». Поскольку он явственно различил следующие слова «краснуха» и «две недели». Роберту оставалось только посочувствовать девушке. И восхититься тем, как миссис Грэйнджер переживает за Кэтрин, хоть та и не приходилась ей родной дочерью. Потому что после слов доктора о болезни, лицо хозяйки исказилось от искреннего ужаса, а рука схватилось за сердце.

Она проводила доктора, и вернулась к мистеру Гарднеру определенно побледневшей. Хозяйка предложила ему чай и долго молчала. При этом часто бросала на него взгляды и выглядела очень задумчивой. Спустя некоторое время миссис Грэйнджер начала рассыпаться в похвалах своей падчерице:

- Наша Кэтрин такая талантливая девушка. Рисует акварелью! Пейзажиу нее выходят просто изумительные! Будто живые! А еще…

Потом она перешла к расхваливанию ее внешности:

- Волосы такие густые! Большая редкость, скажу я вам. А глаза…

Роберт только вежливо улыбался на такое проявление любви миссис Грэйнджер к своей падчерице. Однако ему порядком наскучило выслушивать дифирамбы девушке, которая его абсолютно не интересовала. К тому же, он приехал сюда совершенно по другому делу.

- Миссис Грэйнджер, - Роберт выждал момент, чтобы прервать новый поток восхвалений, - Я очень за вас рад, что в вашем доме обитают такие прелестные юные мисс, - хотя ему было тяжело говорить о прелестях падчерицы после увиденного за обедом, - Я уверен, что вам не составит труда найти им подходящих мужей. Но…

- А вы женаты мистер Гарднер? – Аделаида решила пойти ва-банк.

- Нет, - ответил Роберт, и вопрос ему очень не понравился. Он начал догадываться к чему было это приглашение, - Сейчас это не имеет значения. Я здесь…

- Очень даже имеет! – радостно воскликнула миссис Грэйнджер, в очередной раз прервав Роберта.

- Как вы галантно успели заметить, в этом доме живут целых две прелестных мисс, - глаза хозяйки сияли, словно она обладала такими сокровищами, о которых все только и делают, что мечтают, - И я доверительно вам сообщаю, что мисс Кэтрин может составить блестящую пару любому неженатому джентльмену.

Взгляд миссис Грэйнджер с такой силой вперился в Роберта, что тот чуть не поперхнулся чаем. Целиком и полностью было ясным, какого именно «неженатого джентльмена» она заприметила.

- Миссис Грэйнджер, - Роберт старался звучать уважительно и спокойно, хотя вся эту ситуация вызывала у него только отвращение, - Боюсь разрушить ваши чаяния, но я прибыл сюда не для того, чтобы искать себе жену.

- Но как же! Любому состоятельному холостяку нужна женская рука в доме. Вы наверняка много работаете…

- Чего вы добиваетесь? – напрямик спросил Роберт, откинув маску галантности.

Под этим новым тяжелым взглядом мистера Гарднера, Аделаида слегка растеряла свою браваду. А ведь он казался таким милым молодым человеком, что заставить его жениться на Кэтрин не представляло особого труда. Сейчас же перед ней возник мужчина, которому определенно нельзя навязать свою точку зрения. Но миссис Грэйнджер решила не отступать от задуманного и идти до конца:

- В силу обстоятельств, я посчитала, что самым выгодным решением вопроса для обеих сторон, станет брак.

Роберт бы рассмеялся такой формулировке, если бы не был так зол. Он целый день протащился сюда по карете только ради того, чтобы вместо оплаты получить предложение жениться на покрытой красными пятнами девушке. Еще и без зуба! За какого дурака его тут держат, предлагая ему такую «выгодную» сделку? Похоже и сама мисс Грэйнджер очень жаждет этого брака, раз решилась покинуть спальню в таком виде ради встречи будущего жениха. Какова семейка!

- С вашей стороны не совсем честно предлагать мне в жены такой «нездоровый товар», - Роберт откровенно издевался, - А как насчет вашей дочери мисс Оливии?

Оливия, которая все это время не проронила ни слова, как-то вся сжалась и стрельнула в мать испуганным взглядом.

- Боюсь, что моя Оливия уже почти помолвлена, - не моргнув и глазом, солгала Аделаида.

- Вот оно что, - Роберт холодно улыбнулся, - Боюсь, что в этом случае ваше предложение мне неинтересно. Если вам нечем заплатить долг, через месяц ваш дом перейдет в мое владение. Всего доброго.

Мистер Гарднер поклонился и быстрым шагом вышел в холл. Давненько его не выводили так из себя! Подумать только! Наглости этой женщине не занимать. Роберт от всей души посочувствовал покойному мистеру Грэйнджеру.

А миссис Грэйнджер бежала за ним из кабинета, никак не желая смириться с отказом.

- Возможно вы передумаете? Кэтрин выздоровеет всего через две недели! Я знаю какое у нее крепкое здоровье! Вот увидите, скорее всего даже через неделю вы сможете на нее посмотреть.

Роберт развернулся так резко, что миссис Грэйнджер чуть было в него не врезалась.

- Ваши методы мне отвратительны. Вы торгуете собственной семьей.

Ни сказав больше ни слова, мистер Гарднер был таков.

Аделаида замерла в холле, не в силах пошевелиться. Все пропало!

Ее внимание привлек скрип половицы, она резко повернула голову в сторону лестницы, где, застыв на верхней ступеньке, стояла Кэтрин. Без единого пятна на лице.

- Ах ты маленькая дрянь, - зло прошипела Аделаида и стала медленно подниматься наверх.

Кэтрин спустилась на одну ступень ниже, чтобы получше расслышать обрывочные фразы диалога между ее мачехой и мистером Гарднером. Она застыла, когда входная дверь захлопнулась, и уже хотела было вернуться обратно в комнату, как старая лестница предательски скрипнула. Голова Аделаиды тут же дернулась в ее сторону и более страшного выражения лица Кэтрин еще никогда не приходилось видеть.

Аделаида вся исказилась от бешенства и гнева. Повинуясь животному страху, Кэтрин помчалась скорее к безопасности своей спальни. Закрыв дверь, ей никак не удавалось совладать с ключом – руки тряслись так, что она пару раз его выронила.

Видимо Аделаида заподозрила ее план, потому что на удивление быстро оказалась возле ее комнаты. Дверь с треском распахнулась и Кэтрин отпрянула к дальней стене. Мачеха застыла в проходе и долго на нее смотрела, не произнося ни слова. Словно она наслаждалась беспомощностью Кэтрин перед ней. С каждой секундой страх девушки только усиливался. Какое же наказание ее ждет?

- Оливия! – вдруг громко позвала Аделаида.

Спустя минуту, которая показалась Кэтрин вечностью, явилась ее сестра. Взглянув на нее, лицо Оливии вытянулось от удивления, рот сам собой приоткрылся.

- Передай Томасу, чтобы принес мне кнут.

Последнее слово прозвучало хуже удара. Кэтрин дернулась, но бежать было некуда. Никто и никогда ее не бил. Ее родители были с ней мягки и ласковы. Да и самым страшным наказанием было оказаться запертой на целый день.

- Оливия! Ты меня слышала? – обратилась Аделаида к дочери, которая так и не шевельнулась.

- Д-да, сейчас, матушка.

За время отсутствия Оливии в голове Кэтрин пролетело множество сумасшедших мыслей. Хоть бы она не нашла Томаса. Хоть бы он куда-нибудь ушел. Хоть бы потерялся кнут.

- Ты пожалеешь о своей выходке, - наконец произнесла Аделаида.

Сейчас она дышала более ровно и спокойно, чем мгновение назад. Вероятно, предвкушала расплату над падчерицей. А возможно всегда мечтала устроить той порку.

Очень скоро, скорее, чем хотелось бы Кэтрин, подоспел ничего непонимающий Томас. Их старый и единственный мужчина-слуга. Он уже давно работал только за еду и крышу над головой. Из-за своего возраста ему больше некуда было податься.

В его дряблых руках мелькнул черный кнут, но он не спешил отдавать его хозяйке, поглядывая в сторону перепуганной Кэтрин.

- Дай его мне, и можешь быть свободен.

В глазах Томаса промелькнули проблески понимания ситуации, но он только сильнее сжал кнут, не решаясь протянуть его Аделаиде.

- Если ты сейчас же не отдашь мне кнут, я вышвырну тебя из дома! – мачеха схватилась за конец кнута и дернула на себя.

Томас отдал его чуть ли не со слезами в глазах. Он горестно поглядел на Кэтрин, опустил голову и ушел. Между мачехой, кнутом и Кэтрин больше никого не осталось.

Не успела девушка опомниться, как мачеха железной хваткой схватила ее за руку и со всей силы дернула ее вниз, лицом на кровать. Ноги подкосились, и Кэтрин уже распласталась на мягком одеяле.

- Из-за тебя мы окажемся на улице! – на последнем слове Аделаида рассекла воздух кнутом, который ожег нежную кожу с такой силой, словно на Кэтрин не было никакой одежды.

- Из-за тебя мы с Оливией не поедем в Лондон! – еще один удар.

Мачеха кричала и била еще и еще, но от боли и собственных вскриков Кэтрин не разбирала слов.

На пороге появилась Оливия:

- Матушка, хватит!

- Что? – Аделаида взглянула на дочь расфокусированным взглядом, словно не понимала где она.

- Уже достаточно. К тому же из-за криков я не могу сосредоточиться, - произнесла она немного дрожащим голосом.

Сквозь пелену слез Кэтрин вгляделась в свою сестру, и на миг ей показалось, что на лице Оливии проскользнула жалость.

Аделаида снова повернулась к Кэтрин, оценила свои «труды» и согласилась:

- Да, моя дорогая, ты права.

Вдвоем они вышли из спальни Кэтрин, оставив ту лежать как есть.

Прошел час или возможно весь день, как кто-то подошел к девушке, поднял ее и осторожно уложил на кровать. Ей послышался плеск воды и звук отжимаемой тряпки.

- Досталось же вам, - прозвучал обеспокоенный голос их кухарки.

Ее ласковые руки стали аккуратно протирать кожу на спине.

- Спасибо, Милли, - прохрипела Кэтрин и забылась тяжелым сном.

Роберт, не ведающий о страшной участи Кэтрин, приказал кучеру доставить его в особняк так быстро, как только это возможно. Слуга, проведший целый день в пути, рассчитывал на ночлег, но ему хватило одного взгляда на хозяина, чтобы благоразумно оставить всякие возражения.

Гарднер был неимоверно зол. Без сна и отдыха потратить два дня на это бессмысленное мероприятие! Похоронив мужа, миссис Грэйнджер похоже совсем лишилась ума. Предлагать ему жену за уплату долга. И какую! Он не без содрогания вспомнил лицо девушки. И в страшном сне такое не привидится.

Если Роберту требовалось удовлетворить потребность в женской ласке, он отправлялся в Лондон или другие крупные города Англии. Бывало и в местной деревушке приглянется девушка другая. Но жена! Ну уж нет. Он был слишком занят, создавая собственную империю, чтобы ещё тратить время на женщину в его доме. Роберт не собирался оставаться холостяком до конца своей жизни. Как никак ему требовался наследник, иначе все его труды были напрасны. Но все это потом.

Разумеется, он не был жестокосердным, чтобы выбрасывать на улицу трёх одиноких женщин. Роберт пригрозил этим, чтобы заставить наконец миссис Грэйнджер умолкнуть и сбить это наглое выражение с ее лица. Похоже, эта женщина собиралась убить сразу двух зайцев. Расквитаться с долгами и сбыть с рук падчерицу.

Нет, больше никаких дел с Грэйнджерами. Как только он вернётся домой, он пошлёт письмо лорду Аддингтону, чтобы уладить этот вопрос.

В течение недели, после жестокой расправы мачехи над Кэтрин, последняя практически не покидала стен своей спальни. Кухарка Милли, втайне от хозяйки, носила девушке воду, хлеб и кое-какие остатки с обеденного стола.

Кэтрин ничуть не жалела, что воспрепятствовала матримониальным планам миссис Грэйнджер. Она жалела только, что та поймала ее за руку. Девушка лелеяла надежду, что тетя Энн выручит их неблагополучное семейство. До начала лета оставалась пара недель, скоро чета Аддингтонов вернется в свой особняк, и тогда Кэтрин непременно отправит им письмо с просьбой о помощи. Она была уверена, что тетя не допустит, чтобы ее сестра и племянницы оказались на улице.

А пока что Кэтрин старалась не выходить из комнаты и не контактировать с мачехой или сестрой. Она была благодарна Оливии за то, что та так вовремя вмешалась. Но она не желала видеться хоть с кем-то, кто был свидетелем той ужасной сцены, картины которой преследовали ее ночью.

Незаметно подкралась летняя жара. Чтобы спастись от духоты, Кэтрин раскрыла окно настежь и с тоской глядела на их неухоженный, но такой родной сад. Она бы с таким удовольствием вырвалась на свежий воздух, но до дрожи боялась, что мачеха снова захочет ее выпороть.

В дверь постучали, а после в проеме появилась светловолосая голова Оливии.

- Матушка хочет тебя видеть. Она в кабинете, - произнесла и вышла, оставив Кэтрин наедине с леденящим внутренности страхом.

Небеса! Неужели миссис Грэйнджер все еще на нее зла? Глупости, конечно она злится. Но неужто ей было недостаточно того наказания, которое Кэтрин уже понесла?

Пока девушка спускалась в кабинет, сердце стучало быстрее с каждым шагом. Возле двери оно билось так сильно, что казалось сейчас выскочит из горла.

- В-вы хотели меня видеть? - заикаясь, спросила Кэтрин, опасаясь поднять глаза.

Затравленный вид падчерицы вызвал удовлетворённое выражение на лице Аделаиды. Поделом девчонке! Впредь она не осмелится выступать против нее.

- Хотела. По твоей милости нас выселяют до конца месяца, - слова мачехи звучали без гнева, но в них чувствовались некие злорадные нотки, - Я не собираюсь смиренно ждать, когда меня позорно погонят из собственного дома. Скоро возвращаются моя сестра с мужем, и мы отправимся к ним.

Аделаида замолкла и уставилась на Кэтрин, словно чего-то от нее ждала.

- Хорошо, - произнесла Кэтрин с облегчением, - Когда собирать вещи?

Губы мачехи растянулись в очень неприятной улыбке:

- Я и Оливия. А тебя мы с собой не берем.

- То есть как? - опешила Кэтрин.

Мачеха, кажется, вовсю наслаждалась растерянностью девушки. Возможно, даже всю эту ужасную неделю вынашивала свой план.

- Все просто. Ты вольна делать, что хочешь. Свободна на все четыре стороны.

Кэтрин непонимающе глядела на мачеху. Что она хочет этим сказать?

- Вы бросаете меня?

- Наши пути расходятся, - Аделаида продолжала смотреть на нее своей неприятной улыбочкой, полностью осознавая всю беспомощность падчерицы.

- Куда же мне податься? Ведь дом скоро отнимут!

Это какая-то злая шутка! Кэтрин казалось, что мачеха просто над ней издевается.

- Отнимут. Благодаря тебе. Ты могла бы сейчас катиться вместе с новоиспеченным женихом в ваш особняк. Но ты отказалась помочь своей семье. Хотела свободы? Получай.

- Тогда верните мои деньги! - если Аделаида мечтала, чтобы Кэтрин ползала у нее в коленях и слезно умоляла взять ее с собой, то она сильно ошибается.

- Это не твои деньги. А если хочешь подзаработать, обратись к доктору Адамсону, который так тебе услужил. Возможно, ему приглянется твое тело, - жестко произнесла мачеха.

Кэтрин задохнулась от возмущения. Как она смеет так о ней отзываться?! А мистер Адамсон? Уважаемый человек почтенного возраста!

В дверь постучали.

- Войдите, - Аделаида отвернулась от Кэтрин, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

В кабинет боязливо просунулась голова Томаса:

- Миссис Грэйнджер, гости прибыли.

- Гости? Но я никого не жду. Кто там?

- Лорд и леди Аддингтон.

- Лорд и... кхм, - ее глаза стрельнули молнии в сторону Кэтрин, но девушка была удивлена ничуть ни меньше ее самой, - Скажи Милли, чтобы подала в гостиную чай.

- Как прикажете.

Томас удалился, а Аделаида, прищурившись, повернулась к Кэтрин.

- Говори правду. Это ты написала моей сестре?

- Нет! У меня не было адреса.

Какое-то время мачеха продолжала сверлить ее взглядом, затем отпустила со словами:

- Ни слова о долгах. И вообще помалкивай.

Кэтрин молча кивнула и чуть ли не пулей вылетела из кабинета. Слава провидению! Хоть одно хорошее известие. Она была очень рада приезду тёти и дяди. Возможно небесам все же на неё не плевать. Надо только придумать, как ей переговорить с тетей Энн. Вряд ли та была в курсе задуманного ее младшей сестрой.

Кэтрин не стала дожидаться Оливию и мачеху и поспешила скорее в гостиную.

- Тётя Энн! Дядя!

Девушка без тени смущения и наличия манер, которым так старательно обучала ее баронесса, кинулась прямиком в ее объятия.

- Ох, дитя! - от неожиданности воскликнула леди Энн, но также крепко обняла девушку в ответ, - Как я сочувствую вашей утрате.

Это было первое утешение от близкого человека, не считая неловких слов от доктора Адамсона, что Кэтрин не смогла сдержаться и расплакалась прямо у тети на плече.

- Поплачь, милая. Тебе пришлось тяжелее всех, - тётя ласково гладила ее по волосам.

- Энн! - воскликнула Аделаида за спиной Кэтрин, - Не могу сказать, что я не рада вашему визиту. Но это так неожиданно.

Сестры обменялись поцелуями в щеку и присели на мягкий диван. Кэтрин ни разу не доводилось видеть тетю Энн и мачеху вот так, рядом друг с другом. Когда она гостила у Аддингтонов, ей казалось, что в тете Энн угадываются черты Аделаиды. И наоборот. Но сейчас, глядя на них, это были две абсолютно разные женщины. Леди Энн величала собой образ царственный, благородный. Подбородок поднят, во всех движениях грациозность и мягкость, смешанная с уверенностью. В противоположность сестре Аделаида отличалась пухлостью во всем, начиная от щек, заканчивая пальцами рук. Даже глаза, которые если сильно всматриваться походили на глаза леди Энн, и те не выдерживали натиска кожи вокруг.

- Мы как раз собирались покинуть Брайтон, чтобы не спеша вернуться домой, - поведала леди Энн, - как нас настигло твое письмо с сообщением о кончине мистера Грэйнджера. Мы, не мешкая, сразу же отправились к вам.

Лорд Аддингтон еще и потому спешил к Грэйнджерам, что знал о долге Эдварда перед мистером Гарднером. Бедная миссис Грэйнджер должно быть была не в курсе их плачевного состояния дел. Барон надеялся, что мистер Гарднер не стал бы предпринимать каких-либо шагов, прежде чем не связался бы с ним.

- Ох, я польщена твоей заботой, дорогая, - Аделаида принялась разливать чай, не обращая внимания на кухарку, маячащую за их спинами.

- Мы с мужем подумали и решили, что в такой период вам как никогда необходима поддержка. И приглашаем всех вас к себе в особняк. Можете также взять с собой слуг.

- Щедрое предложение, - заулыбалась Аделаида, будто всего полчаса назад не собиралась заявиться к родственникам собственной персоной.

- Вот и прекрасно. Я знала, что ты не станешь возражать. Завтра отправимся в путь.

У Кэтрин отлегло на сердце. Все разрешилось как нельзя лучше. Вот только, похоже, скоро они останутся без дома.

Как и было решено накануне, на следующий день рано утром, все обитатели дома Грэйнджеров сели в просторную карету Аддингтонов, и отправились в путь. Для слуг же нашлось место в карете с багажом.

Спустя пару дней путешественники прибыли на место, с облегчением расположившись на горизонтальной поверхности их спален. Кэтрин не представляла, как можно осилить дорогу в такие дальние места, как Шотландию или к примеру, во Францию. Все ее тело ныло. К тому же, сказывались последствия наказания, устроенного мачехой.

Теперь, когда представилась возможность, Кэтрин не знала, как подступиться с разговором к тете Энн. В ее мыслях эта картина возникала множество раз. А на деле, тема их долга казалась слишком деликатной, а девушка самой себе глупой и навязчивой.

Да и как тут остаться с баронессой наедине?! Когда мачеха следит за каждым ее действием, не спуская глаз! А Оливия ходит за ней, словно банный лист. Очевидно, миссис Грэйнджер опасается, что Кэтрин все же вознамерится просить помощи у ее старшей сестры, и старается предотвратить любую попытку.

Пока в душах женщин кипели бурные страсти, лорд Аддингтон легко и без лишней суеты, уладил это дело, выкупив долговые расписки у мистера Гарднера. Чему Гарднер был несказанно рад, можно будет забыть об этой поездке, как о страшном сне.

 Ни мачеха, ни падчерица даже не ведали о том, что над ними больше не маячит бремя долга. Однако леди Энн настойчиво упросила мужа, не сообщать ее сестре это известие.

За время, что они жили под одной крышей, она заметила, что Аделаида не проявляет к своей падчерице хоть сколько-нибудь теплых чувств. В ее обращении к Кэтрин сквозило едва уловимое раздражение и пренебрежение. А из разговоров с Аделаидой, Энн поняла, что мистер Грэйнджер не оставил после себя никакого завещания, оставив единственную дочь в полной власти своей жены.

Хоть Кэтрин по сути не приходилась леди Энн родной племянницей, но она очень переживала за судьбу этой девушки. Пусть она училась манерам и этикету не так прилежно, как Оливия, но в непосредственности Кэтрин был особый шарм. Который, как баронесса была уверена, покорит не одно мужское сердце.

В один из теплых солнечных дней, распивая на веранде чай и наслаждаясь легким освежающим ветерком, Аделаида обратилась к сестре с тщательно подготовленной речью:

- Дорогая, невозможно выразить, как я благодарна тому, что вы пригласили нас к себе в дом.

- Не стоит, нам это только в радость, - мягко улыбнулась Энн, легко коснувшись руки сестры.

- Ты не совсем представляешь…, - Аделаида запнулась в нужном месте и опустила глаза, - Дело в том, что с уходом Эдварда из моей жизни, я чувствую, что не справлюсь.

Ее плечи начали легонько подрагивать, и Энн обеспокоенно взглянула на сестру.

- Дело в том, - повторила Аделаида чуть гнусавым голосом, - оказалось, что наш дом заложен, и теперь нам некуда идти.

Энн сочувственно погладила сестру по плечу, уже собираясь поведать той, что теперь все в порядке. Их никто не выселит. Но следующие слова Аделаиды застали ее врасплох:

- Я подумала… Это конечно очень неловко…, - Аделаида то и дело сбивалась с мысли, - Но может… Может твой муж одолжит нам небольшую сумму на сезон в Лондоне?

- На сезон в Лондоне? – ошеломленно переспросила Энн.

- Только на сезон, я обещаю, - быстро заговорила Аделаида, - Оливия уже давно в том возрасте, когда ей пора замуж. Промедление может обернуться для нас плачевными последствиями. Вот я вышла замуж, когда мне еще было…

- Я прекрасно помню, когда ты вышла замуж, - холодно прервала ее Энн.

Аделаида немного стушевалась под взглядом старшей сестры, но не отступила:

- Я уверена, что мою дочь ждет самая блестящая партия.

- А как же Кэтрин? О ней ты подумала?

- Я не могу просить у твоего мужа слишком много денег. Ведь только для одной дебютантки необходимо столько всего… Но как только Оливия выйдет замуж, я смогу обеспечить и Кэтрин, - выкрутилась миссис Грэйнджер, - А пока что, я очень прошу, не могла бы она пожить у вас? Обещаю, это ненадолго.

Энн смерила сестру долгим задумчивым взглядом. Затем произнесла:

- Хорошо, я поговорю со своим мужем.

Кэтрин порядком надоела непрошеная компания сводной сестры. Единственным убежищем, где она могла в одиночестве предаться собственным мыслям, была ее спальня. Но кому охота целый день просиживать в четырёх стенах, когда погода так и соблазняла выйти наружу.

Ещё за завтраком, предшествуя откровенному диалогу между Энн и Аделаидой, Кэтрин попросила разрешения покататься на лошади, искренне пообещав, что возьмёт самую послушную. Барон и баронесса с радостью поддержали эту идею, а мачеха ограничилась тем, что не высказала возражений. Оливия же отказалась к ней присоединиться.

Кэтрин давно признала, что природа не одарила ее талантом наездницы, но ей все равно нравилось кататься. Обычно она не выезжала далеко от ворот особняка, но сегодня девушка почувствовала острую необходимость поскакать дальше, ближе к холмам, возможно даже добраться до ручья, через который они проезжали по пути сюда.

Кэтрин все скакала и скакала, словно одержимая манией оказаться как можно дальше ото всех. Ото всех проблем и неприятностей, что преследовали ее в последнее время. Здесь, в окружении деревьев, шума листвы, крыльев птиц и стрекотания насекомых, все заботы казались далекими и несущественными.

Слева от неё что-то блеснуло. Вглядевшись через кусты, Кэтрин обнаружила ручей, который искала. Подобравшись ближе к воде, девушка двинулась вдоль берега, наблюдая за течением и погружаясь в мысли. Много ли ей надо в жизни? Вот так жить, возле природы. Да иметь рядом любящего и надежного мужа. Муж...

Против воли Кэтрин вспомнила Джона, хотя строго настрого запретила себе о нем думать. Она уже не плакала, как это было каждый раз, когда его лицо всплывало перед глазами. Но сердце все ещё стискивала тоска по счастью, которое казалось совсем рядом, стоит только протянуть руку...

Кэтрин резко затормозила лошадь. Впереди ей почудилось какое-то движение в реке. Осторожно направляя животное, она не спеша приближалась к тому месту. А вдруг человек тонет? Как только ее пронзила эта мысль, Кэтрин приготовилась скакать во весь опор, но вдруг из воды возникло обнажённое мужское тело. И его владелец определенно не тонул.

Девушка зажмурилась и замерла, боясь шевельнуться. Какой стыд! Она же подглядывает за чужим купанием! Постояв так с минуту, Кэтрин сообразила, что ей бы следовало развернуть лошадь и тихонько вернуться домой. Приоткрыв глаза, она бросила быстрый взгляд в ту сторону, где был мужчина, но там никого не оказалось. Раскрыв глаза шире и приглядевшись, Кэтрин заметила одежду, сложённую на берегу, но хозяина нигде не было видно.

- Нехорошо подглядывать, - совсем рядом раздался чей-то издевательский голос.

От испуга Кэтрин дернула поводья, лошадь заржала, встала на дыбы и понесла ее вперёд, вглубь леса. Все нутро девушки охватил дикий страх. Сейчас лошадь ее скинет, и она погибнет! Кэтрин прижалась к холке, держась из последних сил. За спиной послышался звук копыт. Мужчина в мокрой белой рубашке гнался за ней, понукая своего коня.

Поравнявшись с Кэтрин, он схватил поводья ее лошади и каким-то чудом сумел их остановить. Отдышавшись, девушка с опаской взглянула на своего спасителя. Тёмные от воды волосы, намокшая рубашка едва прикрывает мускулистую грудь. Никогда в жизни ей не доводилось видеть мужчину без одежды. Дыхание от чего-то перехватило, а щеки залились жгучим румянцем.

- Спасибо, - поблагодарила она дрожащим от пережитого страха голосом.

- Я полагаю впредь вы хорошенько подумаете, прежде чем вторгаться в чужие владения и подсматривать.

- Я и не думала! - вспыхнула Кэтрин, однако мужчина не выглядел рассерженным. В его тёмных глазах затаилась ехидная улыбка, словно он скорее был даже польщен таким вниманием.

С ухмылкой на лице, он как-то нагло по-хозяйски оглядывал ее фигуру, скользя взглядом по простой чёрной амазонке. Платье было абсолютно закрытым, однако за последний год неожиданно для Кэтрин ее грудь значительно увеличилась в размере, и теперь едва умещалась под тканью.

Девушка почувствовала себя очень неуютно под взглядом мужчины, и потянула на себя поводья лошади, которые тот все еще держал в руке.

- Еще раз благодарю за спасение, - чопорно произнесла Кэтрин, стараясь не встречаться с глазами «спасителя», - Мне пора. Меня скоро начнут искать.

- Вы уверены, что справитесь? – мужчина не выпускал ее поводья, и Кэтрин это очень не понравилось.

- Уверена, - ответила она как можно громче и с силой дернула поводья, освободив их наконец из плена сильных рук.

Не хватало еще заявиться в особняк с таким провождением! Да и вообще, как она могла быть уверена в его добрых намерениях? Безусловно ее спаситель не походил на слугу или деревенского жителя, и тем не менее Кэтрин постаралась обезопасить себя от подобной компании. Надо признать, довольно симпатичной. Однако она не решилась подробнее изучить его черты.

- Всего доброго, - Кэтрин развернула лошадь и как можно быстрее покинула этого «джентльмена».

Девушка возвращалась домой в очень взволнованном состоянии. Вот так приключение! Увидеть голого мужчину, пусть даже и до пояса, безумная скачка на лошади и общение со «спасителем», который как-то плотоядно на нее поглядывал… Кэтрин постаралась выбросить из головы его образ, но перед глазами то и дело возникала обнаженная мощная спина. Широкие плечи, перекатывающиеся мышцы. Почему-то эта картина, свидетелем которой она стала впервые, заставляла ее нервничать. Но в каком-то приятном смысле. Встряхнув головой, Кэтрин пришпорила лошадь.

А тем временем леди Энн усердно размышляла, как же ей лучше поступить. Стало совершенно ясным, что участь Кэтрин – последнее, что волнует ее младшую сестру. Даже если завтра Оливии сделают самое выгодное предложение руки и сердца, Аделаида вовсе не собирается устраивать жизнь падчерицы. Ее замысел был коварен в своей простоте. Взять денег на сезон для родной дочери, а Кэтрин оставить на попечении у родственников. Вот только Аделаида абсолютно не догадывается, что это самое лучшее, что приходило ей в голову. Леди Энн просто мечтала вырвать Кэтрин из рук своей сестры, и та по своей воле предоставила эту возможность. Господь Бог не дал им с мужем детей, и леди Энн благодарила небеса, что те подарили ей Кэтрин.

Потому с великой охотой баронесса вручила миссис Грэйнджер так нужные той деньги, и с чистой совестью отправила сестру и племянницу в Лондон. В благородном порыве Энн даже собиралась предоставить Аделаиде принадлежащий им городской дом, чтобы тем было где жить. Но потом решила не перегибать палку, иначе совсем на шею сядут. К тому же, леди Энн захватила идея самой вывезти Кэтрин в Лондон. А пока что можно собрать нескольких гостей здесь в особняке. Прежде чем вводить девушку в высший свет, ей стоит пообщаться хотя бы с малой его частью. В противном случае Кэтрин сильно заробеет и потеряет себя.

Довольная своим планом, леди Энн начала претворять его в жизнь. Для начала надо бы написать племяннику ее мужа, графу Рассел. Кажется, тот еще весной вернулся в Англию.

Ничего не ведающая о планах тети Энн, Кэтрин сильно удивилась, когда мачеха и сводная сестра внезапно уехали в столицу. Отчего-то девушка почувствовала себя брошенной. Куда же теперь идти? Ведь не может она оставаться у Аддингтонов всю жизнь. Хоть те и были добры и ласковы с ней, но наверняка они не обрадуются, узнав, что вынуждены приютить «бедную родственницу».

Озабоченная этими мыслями, Кэтрин мрачнела с каждым днем, собираясь с духом, чтобы все выложить тете Энн, как есть. Барон и баронесса заметили тоскливое состояние девушки, но не находили другого объяснения, кроме как печали по умершему отцу. В самом деле, не скучает же она по мачехе! Энн была рада избавить племянницу от тирании Аделаиды и мечтала, чтобы на лице Кэтрин вновь засияла улыбка.

- Дорогая, как ты себя чувствуешь? – спросила леди Энн девушку, когда они остались вдвоем, сидя в гостиной за вышиванием.

- Хорошо, - без особого энтузиазма ответила Кэтрин.

- Тогда что же произошло? Поделись со мной.

Тетя Энн смотрела на нее так тепло, что Кэтрин решила, вот он, тот момент, когда пора рассказать, что у их семейства нет больше дома. Девушка начала медленно, подбирая слова, но потом стала чаще сбиваться, запинаться и в конце концов расплакалась. Она думала, что тетя будет злиться, но вопреки ожиданиям Кэтрин, та ее крепко обняла и прижала к себе.

- Бедное дитя! Сколько же бед выпало на твою долю! А ты ведь еще так юна.

Успокоившись, но все еще заикаясь, Кэтрин произнесла:

- Я н-не буду в-вас долго с-стеснять. Я п-попытаюсь найти р-работу.

- О чем ты толкуешь! – от удивления брови Энн поднялись чуть ли не до самых корней волос, - И слышать ничего об этом не желаю! Ты остаешься здесь и точка.

- Но…, - девушка попыталась возразить.

- Кэтрин, - твердо начала леди Энн, - Для меня и барона ты настоящее благословение. Не лишай нас радости твоего общества. Это будет очень жестоко с твоей стороны.

Кэтрин неловко улыбнулась, не веря своему счастью.

- Более того, хочу открыть тебе один секрет. Лорд Аддингтон выкупил долговые расписки на ваш дом. Так что он все еще принадлежит тебе.

- Не мне, а миссис Грэйнджер, - вздохнула Кэтрин.

- Увы, нет, - весело заявила тетя, - Барон отдаст его в полное твое владение. Как приданное.

Глаза Кэтрин вновь наполнились слезами, но уже от благодарности, разрывающей ее сердце.

- Очень скоро наш особняк наполнится гостями. Поэтому скорее возьми платок и сотри это горестное выражение со своего лица, - шутливо-сурово наказала ей леди Энн.

- Гости? – взволнованно спросила Кэтрин.

- Гости, - подтвердила тетя, - Мы хотели сделать тебе сюрприз. Одним из присутствующих будет граф Джон Рассел. Помнится, тебе приглянулся этот молодой человек.

Тетя подмигнула Кэтрин, а внутри той словно все оборвалось и ухнуло куда-то в самый низ. Джон! Здесь?!

Гости должны были начать прибывать только через неделю. За время их ожидания Кэтрин успела побывать в самых разных настроениях. 

Сперва она пребывала в ужасе перед встречей с первой любовью. После, в некоем мрачном удовлетворении от перспективы показать себя Джону не страдалицей, а вполне хорошо живущей девушкой. Это настроение сменилось сладким предвкушением. Ведь тётя Энн и словом не обмолвилась, что племянник мужа женился. В противном случае не стала бы делать Кэтрин намёков. Что если их любовь вспыхнет вновь? 

Но с приближением приезда гостей, Кэтрин начинала все больше нервничать. Как вести себя с Джоном? О чем говорить? Делать вид, что ничего не произошло? Кэтрин не знала ответов на эти вопросы, у неё было слишком мало жизненного опыта. Но в памяти всплыло одно из правил поведения леди с джентльменами, которым обучала ее тётя Энн. 

Леди никогда не ищет встречи с джентльменом первой. Даже если джентльмен ей очень нравится. 

Так она и поступит. Предоставит Джону самому решать, как себя вести в этой ситуации. Для себя Кэтрин твёрдо решила не предпринимать никаких попыток для их сближения. 

«Несколько гостей» обернулись толпой молодых леди и джентльменов в сопровождении маменек, тётушек и компаньонок. Никому и в голову не пришло отказаться от приглашения четы Аддингтонов. Всем было известно, что барон человек обеспеченный, и не поскупится на пиршества и развлечения. 

Новость о том, что мачеха поехала в Лондон выдавать Оливию замуж, ошеломила Кэтрин. Ведь они все носили траур. Девушка предупредила родственников, что сама она не собирается принимать участие в общем веселье, оскорбляя тем самым память отца. 

Кэтрин сидела в своей комнате, готовясь к вечеру и слушая шум и гам, наполнивший дом. Леди Энн вознамерилась представить племянницу вечером, когда все соберутся, чтобы отметить приезд. Кэтрин страшно переживала, как воспримет ее общество? Ей казалось, что у Аддингтонов собрался чуть ли не весь город. 

Служанка Люси, которая очень любила юную мисс, закончила колдовать над ее густыми волосами. 

- Вы всех покорите! - восторженно воскликнула она. 

- Ох, Люси! Я так волнуюсь!

- Не стоит! Вы красивее всех этих мисс и миссис! 

Кэтрин посчитала, что та ей льстит из дружеских чувств, и не стала принимать ее слова за абсолютную истину. К тому же, Кэтрин больше опасалась прослыть глупой и пустой, чем некрасивой. 

Леди Энн переживала не меньше своей племянницы. Мало того, что это ее первое появление в обществе, так еще и в отличие от присутствующих леди, одетых в платья всех летних красок, Кэтрин предстанет перед всеми в траурном наряде. Специально для этого вечера для девушки пошили новое черное платье. Рукава, подол и линию декольте украсили кружевами, чтобы немного его оживить. 

Но все треволнения тети разом исчезли, стоило Кэтрин выйти в зал, где уже собрались все леди и джентльмены. Девушка выглядела прелестно и очаровательно. Черный цвет, несмотря на свою мрачность, каким-то волшебным образом оттенял белую кожу Кэтрин, делая ее словно фарфоровой. А изысканная прическа стала выглядеть богаче. 

Приятный румянец смущения залил нежную кожу щек, и гости чуть ли не выстраивались в очередь, желая быть представленными племяннице Аддингтонов первее других. Увидь эту картину Аделаида, та бы все локти искусала от зависти! 

Как же много тут людей! Кэтрин прилагала все усилия, чтобы запомнить имена каждого и не произнести случайно какую-нибудь глупость. Но волнения девушки были напрасны. Всех сразила и подкупила искренняя улыбка девушки, скромность и мелодичный смех их неуклюжим шуткам. 

Волнение Кэтрин все усиливалось. Вот-вот, совсем скоро появится Джон! И действительно, в толпе мелькнула высокая фигура графа, но тут же затерялась среди остальных. Кэтрин с трудом подавляла желание вытянуть шею и поискать того глазами. Она как бы невзначай скользнула взглядом в ту сторону, где появился граф, как его голос настиг ее с совершенно другой стороны:

- Мисс Грэйнджер, я рад нашей встрече, - он склонился в поцелуе над ее рукой, - Примите мои искренние соболезнования вашей утрате.

- Благодарю, лорд Рассел.

Вот так. Ее голос нисколько не дрогнул. Но все произошло так быстро, что Кэтрин не успела ничего понять. Джон отошел в сторону, уступив место другим желающим завести с ней знакомство. Ей показалась, или и правда в его глазах был холод?

Тем временем лорд Аддингтон приветствовал запоздавших гостей:

- Мистер Гарднер! Рад, что вы все же нашли время присоединиться к нашему небольшому пиру.

- Благодарю вас за приглашение, барон, - Роберт наклонил голову в приветствии, - Особенно счастлив мой друг, который решил отдохнуть от суеты светских развлечений, - его голос был полон сарказма, - Позвольте представить, мистер Уильям Спенсер.

- О, наслышан о вашей семье, мистер Спенсер! Как поживает ваш старший брат, барон Спенсер? - учтиво поинтересовался лорд.

- Усердно трудится на благо будущих детей. Весной у брата родился первенец. Мальчик.

- Мои поздравления вашей семье! Мальчик! Уже есть наследник.

- Да, и теперь я уже второй в очереди на титул, - сокрушенно вздохнул Спенсер.

Барон не знал как реагировать на такое заявление. Но заметив, что плечи мистера Гарднера подрагивают от смеха, с облегчением улыбнулся.

- Развлекайтесь, милорды!

Уильям хлопнул по плечу Роберта со словами:

- Прекрасно! Я уж думал, что умру от тоски в твоей обители холостяка, дружище.

Роберт сардонически взглянул на своего приятеля:

- Я полагал, что как раз именно этого ты и жаждал, когда умолял меня в письме приютить твою неприкаянную душу на месяц другой.

- Брось! Это я не серьёзно. Хотя по правде Лондон мне опостылел. Одни и те же лица, одни и те же разговоры... Ты слышал новость? Герцог Блэкстоун собирается жениться!*

- Впервые слышу. Меня мало волнуют подобные известия.

- Как я мог забыть. Ты дни и ночи проводишь за работой. Скажи мне спасибо, что я вытащил тебя из кабинета.

Эти двое джентльменов моментально привлекли внимание женской половины общества. Оба высокие, хорошо сложённые и темноволосые. Роберт и Уильям отличались разве что цветом глаз. У одного зеленые с коричневыми крапинками, у другого тёмные как сама ночь.

Молодых людей связывала крепкая дружба, однако это были мужчины с совершенно разным характером. Роберт всегда был спокоен и сдержан, обдумывая свои шаги наперёд. Он не любил полагаться на волю случая, предпочитая держать обстоятельства под собственным контролем. Уильям же отличался веселым нравом, бесшабашностью и сумасбродством, уповая на фортуну. Он был младшим сыном барона Спенсера, и ему не достались в наследство ни титул, ни поместья. Но отец души не чаял в Уильяме и оставил тому приличное состояние, которое тот с завидным успехом сливал на карты и женщин.

Так как же жизнь связала эти две противоположности? Роберт обладал умом предпринимателя, но для его идей требовался немалый капитал. Уильям же бесстрашно пускался в любые авантюры и с радостью вверил тому своё золото, которое окупалось с лихвой.

Уильям и Роберт окинули зал одинаково надменным взглядом людей, которые уверены, что мир у их ног, и двинулись вглубь.

Леди Энн не отходила от племянницы, поддерживая и подсказывая Кэтрин, как себя вести. Рядом возник лорд Аддингтон, склонился к уху жены и громко зашептал:

- Прибыл мистер Гарднер с другом, младшим сыном барона Спенсера.

Эта новость очень сильно порадовала леди Энн.

- Замечательно! Кэтрин, мистер Роберт Гарднер очень достойный молодой человек. Всегда так вежлив и учтив. И кстати холост. Кэтрин, ты внимательно слушаешь? Дорогая?

Леди Энн обернулась к племяннице, но той и след простыл.

Стараясь привлекать как можно меньше внимания, Кэтрин боком пробиралась к выходу в сад. Мистер Гарднер! Что он здесь делает? Ах да, кажется мачеха упоминала, что он сосед Аддингтонов. Неужели решил ее преследовать? Интересно, что он скажет, когда поймёт, что Кэтрин его провела? Да уж, неудобная выходит ситуация, нечего сказать!

Оказавшись снаружи, Кэтрин вздохнула полной грудью. Как свежо и тихо! Девушка решила прокрасться вдоль стены дома и войти внутрь, с другой стороны. Свет фонарей, освещающих сад, сюда не попадал, и Кэтрин двигалась в кромешной тьме. Небо заволокли дождевые тучи, закрывая собой луну, так что девушке приходилось вытягивать перед собой руки, передвигаясь наощупь.

Судя по всему, кто-то с противоположной стороны проделывал то же самое. Потому что вскоре чья-то рука коснулась груди Кэтрин. Наткнувшись на препятствие в виде неоспоримого достоинства девушки, рука от неожиданности сжалась, вызвав полный негодования вскрик:

- Что вы себе позволяете?! - Кэтрин обхватила себя руками, прикрываясь ими как щитом, и постаралась разглядеть негодяя.

- Приношу свои глубочайшие извинения за этот казус, мисс. Я вас попросту не видел.

Теперь, когда глаза немного привыкли к темноте, Кэтрин увидела перед собой высокого темноволосого мужчину. Девушка испугалась, решив, что это тот самый «спаситель из реки», но вглядевшись получше, поняла, что это другой человек.

- А зачем вам понадобилось здесь красться? – подозрительно осведомилась она.

- То же самое я мог бы спросить у вас. Мисс? – протянул мужчина, уставившись на нее выжидательным взглядом.

- Давайте забудем этот неприятный инцидент, - тут же ответила Кэтрин, собираясь обойти «это препятствие».

- Со своей стороны не могу согласиться, - заметил мужчина и отвесил ей шутливый поклон.

Ну и ну! Кэтрин вспыхнула и постаралась скрыться как можно быстрее, пока кто-нибудь из гостей не застал ее в такой пикантной ситуации. Она никогда не придавала своей груди какого-то особого значения, но прикосновение незнакомца неожиданно вызвало дрожь во всем теле. Словно грудь внезапно стала самой чувствительной частью ее тела.

Оказавшись в зале, Кэтрин тут же столкнулась с тетей.

- Милая! Я тебя совсем обыскалась. Где ты пропадала?

- Мне стало душно, я вышла подышать свежим воздухом.

Кэтрин было неприятно придумывать эту ложь. Но не рассказывать же тете Энн про первую встречу с мистером Гарднером.

- О! Вот и мистер Гарднер со своим другом.

Леди Энн потащила Кэтрин в сторону двух джентльменов, при виде которых та чуть было не лишилась чувств. Одного из них она видела обнаженным в реке. А другой всего лишь пару минут назад трогал ее за грудь. И кто же именно из них мистер Гарднер?!

(*)  - отсылка к книге "Изабель"

Весь путь до двух джентльменов, которых леди Энн так желала представить Кэтрин, в голове той стучал толькоодин вопрос. Кто же и есть мистер Гарднер? Она попыталась вспомнить его лицо, когда он приезжал к ним в дом. Но что она могла разглядеть через ту щелку, что не залепили хлебные крошки? А на лестнице, когда Кэтрин старалась подслушать разговор между ним и мачехой, она видела только спину мистера Гарднера, да и то мельком.

И Роберт, и Уильям заинтересованно смотрели в сторону идущей к ним девушки. Несмотря на обилие других очаровательных женских лиц на вечере, именно с ней у каждого из них было свое теплое воспоминание. Один только Роберт не догадывался, что был знаком с девушкой куда раньше.

- Мистер Гарднер, добрый вечер! Какое счастье, что вы к нам зашли! – тетя Энн обратилась к джентльмену, с которым Кэтрин столкнулась в саду, - Позвольте представить мою племянницу мисс Кэтрин Грэйнджер. Кэтрин, это наш добрый сосед мистер Роберт Гарднер.

Кэтрин по привычке, выученной за этот вечер, протянула руку для поцелуя, забыв слова «приятно познакомиться». Роберт, получивший наконец возможность полюбоваться девушкой при свете свечей, так и замер с открытым ртом.

Не ослышался ли он? Неужели это та самая Кэтрин Грэйнджер, от знакомства с которой он бежал в укрытие сада? Услышав, что она племянница Аддингтонов и гостит сейчас здесь, Роберт внутренне содрогнулся. В голову пришла сумасшедшая мысль, что девушка намеренно явилась сюда за ним. Он гипнотизировал взглядом ее абсолютно чистую белую ручку, словно на ней вот-вот появятся те самые ужасные красные пятна.

Неловкий момент затягивался, но Уильям «спаситель из реки» перехватил руку Кэтрин в свою и сам представился девушке.

- Мистер Уильям Спенсер. Вы не представляете, как я рад нашему знакомству, - он поцеловал ей руку и легонько сжал, прежде чем отпустить.

Уильям не мог поверить своей удаче. Вот она! Рыжая прелестница, что наблюдала за его купанием. Тогда, признаться, это его сильно завело. С виду такая скромная, а увидев обнаженного мужчину, не ускакала прочь. Точно горячая штучка!

- Приятно познакомиться, - произнесла наконец Кэтрин, испытывая жгучее желание поскорее уйти отсюда.

Несмотря на некоторую привлекательность обоих джентльменов... Ну ладно. Самой себе Кэтрин могла признаться, что и Роберт, и Уильям выглядели довольно привлекательно и мужественно, выгодно отличаясь от присутствующих денди. Но ни один из джентльменов не вызывал у Кэтрин восторга. Подумать только! Мистер Спенсер смотрит на нее так, словно она самая вкусная в мире конфета, от чего девушке становилось не по себе. Ещё в первую их встречу от него веяло некой опасностью. А мистер Гарднер? Стоя перед ним, лицом к лицу, в ее сердце внезапно вспыхнула ненависть к этому человеку. Этот жестокий мужчина собирался выселить их из дома! Совершенно не волнуясь на тот счет, есть ли им куда идти. Одни только деньги важны для мистера Гарднера!

Роберт, все еще не произнесший ни слова, с любопытством рассматривал Кэтрин. Невероятно! Как за болезнью он не разглядел этой пышной груди и тонкой талии? Ему казалось, что перед ним стоит совершенно другая девушка. Он не мог поверить, что за те несколько недель, прошедших со дня их знакомства, краснуха исчезла, не оставив никаких следов.

- Произошло небольшое недоразумение, - начал Роберт, - Но я и мисс Грэйнджер уже были представлены друг другу.

- Как? Когда? - удивилась леди Энн, поворачивая голову от Роберта к Кэтрин и обратно.

- Около трех недель назад мне пришло письмо от миссис Грэйнджер с приглашением нанести визит.

- Дорогая, и ты молчала? - удивилась тетя еще сильнее.

- Я... Я не узнала мистера Гарднера, - слабо пролепетала Кэтрин, начиная краснеть.

- Признаюсь, я так же не узнал мисс Грэйнджер. В мой приезд она заболела краснухой.

- Господи! Какой кошмар! Кэтрин, ты здорова? - тётя Энн вперилась в племянницу взглядом, выискивая следы мнимой болезни, словно не видела ту каждый день в течение последних двух недель.

- Здорова, - ответила Кэтрин, чувствуя, как румянец плавно перешёл на ее шею.

- Но Кэтрин, - нахмурилась баронесса, подсчитывая что-то в уме, - Ведь мы прибыли к вам примерно две недели назад, и ты совершенно не...

- Леди Энн!

От неминуемого разоблачения Кэтрин спасла некая молодая женщина в очень красивом красном наряде, декольте которого находилось на грани приличий.

- Миссис Солсберри! Я уже не чаяла вас увидеть!

Миссис Солсберри оказалась высокой блондинкой, но цвет волос был значительно холоднее, чем у родственниц Кэтрин. Выражение красивого лица несло отпечаток надменности и еле уловимой пресыщенности. Говорила она спокойно и размеренно, низким приятным голосом:

- Пришлось задержаться, - вздохнула миссис Солсберри, как показалось Кэтрин, слишком преувеличенно, - Дела, знаете ли. Следить за поместьями, общаться с рабочими...

- Бедняжка, - сочувственно произнесла леди Энн, - Я давно говорила, вам необходим управляющий. Женщине не пристало заниматься такими вещами!

- Так трудно найти приличного управляющего! Именно потому, что я женщина, я легко доверчива, и меня можно запросто обмануть. Впору искать нового мужа, - она гортанно рассмеялась и бросила взгляд на Роберта и Спенсера.

- Позвольте представить вам мою племянницу мисс Кэтрин Грэйнджер.

Миссис Солсберри едва скользнула по ней взглядом и заинтересованно уставилась на джентльменов.

- Мои гости мистер Роберт Гарднер и мистер Уильям Спенсер. А эта леди миссис Джессика Солсберри.

- Вы случайно не приходитесь родственником барону Спенсер? - тут же спросила Джессика у Уильяма.

- Он мой старший брат.

- Как интересно, - заулыбалась женщина, чуть приблизившись в сторону Уильяма.

Леди Энн, мистер Спенсер и миссис Солсберри весело разговорились, обсуждая общих знакомых. Кэтрин помалкивала и прикладывала все усилия, чтобы не взглянуть в сторону мистера Гарднера. Она кожей чувствовала, как он испепеляет ее взглядом. Наверняка успел догадаться, что Кэтрин вовсе ничем не болела.

Пока остальные были увлечены беседой, Роберт обошел Кэтрин со спины и незаметно для других наклонился чуть ли не к самому ее уху:

- Что за спектакль вы устроили?

- Прошу прощения? - Кэтрин сделала вид, что не понимает о чем он.

- Я предполагаю, никакой краснухи не было и в помине? - в зелёных глазах светилось веселье.

Смеется над ней?!

- Вы предполагаете неверно, - холодно ответила Кэтрин.

По неведомой для неё причине, девушка чувствовала себя напряжённо рядом с мистером Гарднером. Какое ему теперь дело, болела она или нет? Долг оплачен, и Кэтрин ничем ему не обязана.

Неожиданно Роберт усмехнулся и высказал свою догадку:

- Уж не пытались ли вы меня отпугнуть? Надо полагать, миссис Грэйнджер наказала вам выйти за меня замуж?

- Я не выйду за вас замуж! - сверкнув глазами, запальчиво зашептала Кэтрин, стараясь, чтобы тётя ее не услышала.

На примере отца и мачехи Кэтрин уяснила, что брак, истинная цель которого финансовое благополучие, не будет счастливым. Сама она собиралась выйти замуж только за того, кого полюбит всей душой.

- Спешу вас заверить, мисс Грэйнджер, я вовсе не горю желанием на вас жениться. Надеюсь, по этому вопросу мы достигли взаимопонимания.

Роберт отошёл, поселив в Кэтрин неясное чувство обиды.

Осознав, что девушка решилась на такой смелый шаг под самым носом мачехи, лишь бы не вступать в вынужденный брак, поначалу восхитило Роберта и даже позабавило. Но высокомерный тон и презрительный взгляд Кэтрин оставили неприятные впечатления. Можно подумать он навязывал ей свою кандидатуру! Зато успел получить отказ.

Неожиданно для Кэтрин, место рядом с ней занял Джон. Выглядел он хмуро и даже сердито.

- Вижу, вы пользуетесь успехом, мисс Грэйнджер.

- О чем вы? - спросила Кэтрин, удивляясь недружелюбному тону всегда галантного Джона.

- О ваших поклонниках. Все подыскиваете мужа?

Граф звучал намеренно оскорбительно. Кэтрин никак не могла понять в чем дело, почему он так себя ведёт? Девушка чувствовала себя несчастной и хотела умолять Джона рассказать ей, что же произошло? Почему он перестал писать и отвечать на письма? Но гордость не позволила. Внезапно Кэтрин озарила истина. Все эти годы она любила Джона и навязывала ему свою любовь. Он позволял его любить, обещая светлое будущее. Но будущего не случилось.

Она была одна, когда хоронила отца. Одна противостояла мачехе. Одна сносила унизительное для души и тела наказание. А где был Джон? И кто дал ему право разговаривать с ней подобным тоном?

- Возможно и подыскиваю, - легкомысленно ответила Кэтрин и отошла к тете, встав подле нее.

На мгновение Кэтрин почувствовала удовлетворение от своего ответа, но после пришла пустота. Разговаривать и улыбаться совершенно не было настроения. Не так она представляла себе встречу с Джоном. С другой стороны, она не сделала ему ничего плохого, чтобы заслужить такое холодное к себе отношение.

Подкрепив силы ужином и расслабившись после употребления выдержанного вина из погреба лорда Аддингтона, гости были намерены танцевать до самого утра. Кэтрин отвечала отказом на приглашения молодых людей, объясняя свое нежелание веселиться ношением траура.

Один из выходов залы вёл прямиком в небольшую оранжерею. Это было самое любимое место Кэтрин в особняке. Только представьте! Осенью и зимой, когда все растения умирают, чтобы возродиться весной, здесь был самый настоящий кусочек лета. Жаль, что в ее доме попросту не хватало места для такого чуда.

Зайдя внутрь оранжереи, некоторое время Кэтрин блуждала среди кадок с цветами, пока к своему изумлению не обнаружила спину мистера Гарднера.

Девушка отнюдь не мечтала оказаться наедине с этим человеком, и постаралась вернуться обратным путём, не вызывая шума. Однако здесь было достаточно тихо, чтобы мистер Гарднер услышал рядом чьи-то лёгкие шаги.

- Мисс Грэйнджер.

- Извините за беспокойство, я уже ухожу.

- Вы меня ничуть не потревожили, - учтиво произнёс Роберт.

Кэтрин замерла, не зная, то ли ей стоит уйти, то ли это будет расценено, как нежелание находиться с ним в одной комнате. Соответственно неуважение. У Кэтрин голова пухла, когда она пыталась припомнить все эти правила этикета. Почему просто нельзя делать то, что хочешь и наоборот?

- Любите цветы? - нарушил молчание мистер Гарднер.

- Люблю, - ответила Кэтрин и замолкла, а затем зачем-то добавила, - Я вообще люблю природу.

Ну не умеет она вести светские разговоры.

- А почему вы не танцуете? - спросила Кэтрин первое, что пришло в голову.

И правда. Что мистер Гарднер делает здесь в одиночестве, когда в зале полно симпатичных молодых мисс? Взять ту же миссис Солсберри. Из разговоров за ужином, девушка поняла, что несколько лет назад эта леди осталась вдовой. Тяжело наверное лишиться мужа в самом расцвете.

- Если на то нет веских причин, я не танцую, - загадочно улыбнувшись, ответил Роберт.

Более странного ответа Кэтрин не приходилось слышать.

- Вам должно быть очень хочется танцевать? - вдруг спросил он, окидывая ее, как показалось Кэтрин, пренебрежительным взглядом.

- Нет, - честно ответила Кэтрин.

- Потому что вы не можете из-за траура?

- Если вы об этом, то я не танцую, не потому что это запрещено и такое поведение подвергнется всеобщему осуждению. А потому что не я чувствую желания предаваться веселью, когда на душе плохо.

Пусть это прозвучало слишком откровенно, но Кэтрин было все равно.

- Приношу свои извинения, если ненароком задел вас.

- Уже второй раз, - выпалила Кэтрин.

- Второй? - нахмурился Роберт.

Ох, зачем она это вспомнила!

- Второй..., - подтвердила девушка и продолжила, начиная краснеть, - Первый был в саду..., - Кэтрин отвела глаза в сторону, - Когда вы задели меня в буквальном смысле.

Щеки пылали так, что она удивлялась, как от них еще пар не повалил. Надо же было такое ляпнуть!

- Помнится, вы предложили забыть этот неприятный для вас инцидент, - сверкая глазами, произнес Роберт.

На секунду ему в голову пришел дурацкий вопрос. Так же ли она краснела в саду? Его привлекала открытая невинность девушки. Обычно он старался обходить общество дебютанток стороной, прекрасно понимая, что ни он, ни юные девушки не смогут дать друг другу то, в чем нуждаются. Но видимо компания опытных женщин ему приелась, раз его неожиданно потянуло к этой девушке.

Роберт сделал пару шагов в сторону Кэтрин:

- Или же это событие не выходит у вас из головы?

Кэтрин застыла на месте, загипнотизированная взглядом зеленых глаз. Их блеск словно обволакивал ее вдруг потерявшее волю к передвижению тело. По коже побежали мурашки. Роберт протянул руку и провел ею по щеке девушки, нежно поглаживая костяшками. Легко приподнял подбородок и коснулся губами уголка губ Кэтрин.

- Надеюсь, - тихо проговорил Роберт, переходя на шепот, смешивая их общее дыхание, - Вы не станете ожидать от меня предложения руки и сердца. Ведь мы уже договорились.

Приятный дурман, окутывающий сознание Кэтрин, резко рассеялся.

- И вы решили, что можете таким образом мной воспользоваться?

- Мне показалось, что секунду назад вы не были против.

Кэтрин залилась новой краской стыда. Ее и правда охватило некое томление, когда Роберт подошел вплотную. А когда он почти ее поцеловал, все мысли вылетели из головы. Да что же с ней такое?! При первом поцелуе с Джоном, Кэтрин ощущала радостное предвкушение, но вполне сохраняла ясность разума. Сейчас она была готова отдаться поцелую по сути с чужим человеком!

- Вам показалось, - соврала Кэтрин, стараясь держать лицо и ничем себя не выдать.

Несколько секунд Роберт буравил ее взглядом, словно знал о ней куда больше, чем она сама. Затем откланялся и покинул оранжерею. Наконец Кэтрин смогла вздохнуть свободно. Определенно надо держаться от мистера Гарднера подальше.

На следующий день было решено всей честной компанией отправиться на прогулку в деревню.

Мистер Гарднер и мистер Спенсер обещали быть к обеду, когда гости, кутившие всю ночь, разлепят наконец свои глаза. Специально для дам было запряжено несколько колясок, но Кэтрин пожелала ехать верхом. Всегда живая и общительная, она чувствовала себя неуместно на этом празднике жизни. Со дня похорон прошёл почти месяц, и этого было недостаточно, чтобы до конца пережить горькую утрату. Веселые разговоры и шутки только раздражали ее.

Кэтрин решила ехать немного позади остальных, стараясь не терять их из виду. Несколько молодых людей пытались к ней присоединиться, но замечая вялость и неразговорчивость девушки, быстро утрачивали к ней интерес. Кэтрин ничуть не обижалась. Сейчас она была не самой подходящей компанией для развлечений.

Кэтрин задумчиво разглядывала проплывающие пейзажи, не заметив, что в какой-то момент компания оказалась настолько далеко впереди, что скрылась за поворотом. Девушка не боялась потеряться, в этой деревушке она была не раз и прекрасно знала туда дорогу. Хотя прежде ей и не доводилось ехать туда одной.

Эта непрошеная мысль заставила Кэтрин поежиться и оглядеться по сторонам. Глупости. Она не так сильно отстала, чтобы волноваться за себя. Но сомнения заставили девушку попридержать поводья и замедлить ход лошади. И это обернулось для Кэтрин роковой ошибкой.

Справа из густых кустов выскочил человек в грязной потрепанной одежде.

- О-хо-хо, вот это улов!

Кэтрин натянута вожжи, попытавшись развернуть лошадь, но бандит уже успел перехватить удила.

- Пустите! У меня нет денег! - отчаянно крикнула девушка.

- Зато лошадь есть, - улыбнулся бандит, обнажив беззубый рот, - Да и сама ты ничего. Верно Билл?

С левой стороны дороги появился ещё один грабитель. Ловушка захлопнулась.

Дикая паника охватила Кэтрин. Бандитов двое! Если она еще могла попытаться справиться с первым, кусаясь, брыкаясь и попробовав убежать. То против двоих взрослых мужчин у Кэтрин не было ни единого шанса.

Что же делать? Первобытный ужас парализовал ее движения. Пока первый грабитель удерживал лошадь, второй цепкими грубыми руками обхватил Кэтрин за талию и стащил девушку на землю.

- Кто это у нас тут? – прокаркал бандит ей в лицо, обволакивая спиртным дыханием.

Кэтрин стало дурно. Ее мутило, недавний обед грозился вот-вот оказаться на дороге.

- Не трогайте! – девушка пыталась отбиваться, но руки мужчины держали ее как два стальных обруча.

- Я первый, Билл, - довольным голосом произнес бандит, державший ее лошадь.

Он отпустил поводья, потянувшись рукой к ремню брюк.

- Болван! Сейчас убежит! – крикнул второй.

Бедное животное, почувствовав свободу движения, замотало головой и уже хотело броситься прочь. Но в системе ценностей грабителей лошадь стояла выше, чем Кэтрин. Билл откинул ее прочь, толкнув на землю, а сам кинулся ловить коня.

От удара на землю, Кэтрин содрала руки в кровь и больно ударилась бедром. Вот он шанс сбежать, пока грабители заняты ее лошадью. Она приподнялась на локтях и услышала топот копыт, несущих всадника со стороны деревни. Со скоростью молнии к ним приближался Уильям Спенсер.

Оказавшись рядом, Уильям поднял коня на дыбы, ударив копытами грабителей. Лошадь Кэтрин наконец вырвалась из плена, и что есть сил дала деру в сторону особняка Аддингтонов.

Соскочив на землю, Уильям добавил пару ощутимых пинков бандитам, которые, столкнувшись с сильным противником, уже бежали в сторону кустов.

- Вы целы?

Уильям опустился рядом с ней, обхватил руками голову и осмотрел девушку со всех сторон. Его взгляд остановился на ее расцарапанных о камни ладонях, и потемнел от бешенства.

- Мерзавцы!

Теперь, когда угроза жизни миновала, Кэтрин была готова разрыдаться от облегчения и жалости к себе.

- Больно? – обеспокоенно спросил Уильям, заметив, как глаза Кэтрин наполняются слезами.

- Н-немного.

Спенсер взял ее руки в свои большие теплые ладони и нежно поцеловал.

- Так быстрее заживет.

Кэтрин хмыкнула и улыбнулась. Надо же! Уильям уже дважды ее спас.

- Похоже вас совершенно нельзя оставлять одну.

Он легко поднял ее на руки и усадил на своего коня, а сам уселся сзади, обняв девушку за талию. Кэтрин бесстыдно прижалась к твердой груди Уильяма, чувствуя себя на удивление спокойно. После пережитого ужаса, ей остро необходима была чья-то поддержка.

До деревни они добрались на удивление быстро. На подъезде было настоящее столпотворение. Девушки и мужчины во все глаза наблюдали как Уильям везет Кэтрин.

- Что случилось?

- Что произошло?

- Все в порядке?

Со всех сторон звучало оханье и аханье. После рассказа о грабителях, леди кидали на мистера Спенсера восторженные взгляды, а на Кэтрин смотрели с жалостью и завистью. Многие посчитали, что это было опасное и вместе с тем романтичное приключение.

Кэтрин совсем не разделяла это мнение. Какая в этом может быть романтика? Она боялась представить, что бы произошло, не появись Спенсер так вовремя.

- Мисс Грэйнджер необходимо отвезти обратно. Она поранилась.

Зазвучала новая волна оханий. А следующие слова застали Кэтрин врасплох:

- Я отвезу мисс Грэйнджер домой, - произнес Джон.

Кэтрин во все глаза смотрела на Джона, но взгляд графа был прикован к Уильяму, а в частности к рукам, которые продолжали обнимать Кэтрин за талию. Девушка поискала в толпе мистера Гарднера, однако тот стоял слишком далеко от них, а его вниманием безраздельно завладела миссис Солсберри. Похоже Роберт был совсем не в курсе происшествия с грабителями.

Кэтрин как-то внутренне поникла. Несмотря на то что за девушку разгоралась нешуточная борьба между двумя статными мужчинами, почему-то ее задело, что мистер Гарднер за нее даже не переживал.

- Вы? - удивленно переспросил Спенсер, - Позвольте, поскольку я спас мисс Грэйнджер, будет лучшим если в особняк ее доставлю именно я. Мало ли что может произойти по дороге, - как бы невзначай добавил он.

Джон сжал челюсти от негодования. Наглец намекает, что он не в состоянии справиться с бандитами?!

- Поскольку я племянник лорда Аддингтона, а значит имею к мисс Грэйнджер непосредственное родственное отношение. И посему именно я имею право отвезти девушку, - Джон поднял брови, опустив на руки Спенсера неодобрительный взгляд.

Уильям пожал плечами, и Кэтрин, словно переходящий трофей, перекочевала на коня Джона. Граф не произнёс ни слова, развернул лошадь, и они поскакали прочь от деревни.

Кэтрин боялась что-либо говорить. Их вчерашний разговор нельзя было назвать хоть сколько-нибудь дружеским, а сегодня он вдруг вызвался везти ее домой. Кэтрин устала задаваться вопросами, что же у графа в голове, и бездумно уставилась на скользящие мимо них пейзажи. А вдруг где-то там снова притаились нападавшие на нее люди?

- Я скучал по вам, - неожиданно произнёс Джон, заставив Кэтрин вздрогнуть.

Она десятки раз представляла, как граф говорит эту фразу, что она почувствует в этот момент, что ответит и что последует за этим... Но то были мечты минувших дней. Получив желаемое сейчас, Кэтрин не понимала, как ей реагировать? Сказать, что и она скучала невыносимо горько, будет непростительной ошибкой. Да и чувства к Джону претерпели изменения. Совершенно запутавшись, Кэтрин решила промолчать, вопросительно взглянув на графа.

- Кэтрин, почему вы меня не дождались?

- Не дождалась? - она не сумела скрыть возмущённые нотки. Сколько же она ждала!

- Вы решили выйти замуж.

- За кого? - недоуменно спросила Кэтрин.

- Не пытайтесь делать вид, что не понимаете, о чем я говорю.

- Но я действительно не понимаю, - ответила девушка, подавляя лёгкое раздражение. Почему граф говорит загадками?

Джон посмотрел на Кэтрин будто увидел ее в первый раз. Как же она изменилась за этот год! Уже не смотрит на него открытым доверчивым взглядом как прежде. Не произносит первое, что приходит в голову. Она отстранилась, Джон чувствовал это и безумно сожалел. Что произошло? Где он ошибся? Глупец! Стоило сделать предложение ещё прошлым летом!

Он почти забыл Кэтрин, когда встретил Изабель. Но увидев девушку сейчас, в окружении других мужчин, им завладело неописуемое чувство ревности. Он чётко осознал, что теряет нечто ценное. Такое, что ни купить ни за какие драгоценности. Что настолько редко, что надо быть откровенным идиотом, чтобы упустить. А Джон, похоже, и был таким откровенным идиотом.

- В своем последнем письме вы сказали, что выходите замуж. И требуете больше вам не докучать.

- В каком таком письме? – промолвила Кэтрин, чувствуя, что произошла какая-то ужасная ошибка.

- Вашем, - холодно повторил Джон.

Он мог понять, что Кэтрин устала ждать его долгие годы, вполне справедливо ожидая предложения руки и сердца. И не дождавшись, найти другого мужчину. И судя по отсутствию оного, она так и не вышла замуж. Но к чему Кэтрин делать вид, что она не понимает о каких письмах речь? Словно их и не было. Возможно таким образом пытается намекнуть, что между ними не все потеряно? Хочет переиграть ситуацию? Но это совсем не похоже на искреннюю девушку, какой она была раньше.

- Я не писала ничего подобного! – сердито ответила Кэтрин. Ей не нравился обвинительный тон Джона.

Но досада на графа исчезла перед пугающим озарением.

- Это должно быть моя мачеха! – воскликнула девушка.

Кто же еще это мог быть? Наверняка Оливия поведала той о графе – ни для кого не было секретом, что сестра благоволила Джону. Возможно каким-то образом к миссис Грэйнджер попало в руки письмо от графа, и она решила воспользоваться этим, чтобы разрушить их чувства. С мачехи не убудет! Кэтрин не сомневалась, что та готова на все ради своей дочери. Хоть она и не могла заставить Джона жениться на Оливии, но могла сделать так, чтобы он и не женился на Кэтрин. Как подло! Девушка не представляла, как ей смотреть на мачеху при следующей их встрече.

- Ваша мачеха? Миссис Грэйнджер? – нахмурено переспросил Джон.

- Я думаю, что это она. Поверьте мне, я ни за кого не собиралась замуж. Я ждала вас, - смущенно проговорила Кэтрин.

- Но почему она сделала это?

- Она меня ненавидит и не хочет, чтобы я была счастлива, - Кэтрин понуро опустила голову.

Джон поднял лицо девушки за подбородок и притянул к себе со словами:

- У нее ничего не выйдет, - улыбнулся ей в губы Джон и коснулся их легким поцелуем.

Кэтрин оказалась не готова к такому повороту событий и не успела ничего понять. Но когда Джон прижал ее к своей груди, почувствовала, как во всем теле разливается приятное тепло. Он с ней! Он рядом и вовсе не забывал ее. Несмотря на все преграды и препятствия, они все же будут вместе. 

Чувство радости от воссоединения с Джоном и того, что правда наконец открылась, потихоньку начало рассеиваться, уступая место следующему факту.

Получив злокозненное письмо, граф без капли сомнения принял его содержимое на веру. Неужто мачеха так ловко подделала ее почерк? Неужели Джон даже не попытался связаться с ней еще раз? У Кэтрин закралось неприятное подозрение, что вероятно чувства Джона были не так сильны, чтобы докопаться до сути. Попробовать выяснить, правда ли все это.

С приближением к особняку, Кэтрин все больше мрачнела, меньше разговаривала и почти не смотрела на графа. Переменчивое настроение девушки Джон отнес на счет встречи с грабителями, нисколько не переживая за свое с ней будущее.

Приключившееся с племянницей жутко разволновало леди Энн. Она настояла на том, чтобы Кэтрин целый день провела в постели. А вечером баронесса устроила взбучку трем взрослым мужчинам.

- Невероятно! - причитала она, переходя из одного угла гостиной в другой, - Просто немыслимо!

Перед ней стояли Джон Рассел, Роберт Гарднер и Уильям Спенсер. Все как один чувствовали себя немного пристыженно.

- С юнцов спросу никакого. Но вы! - леди Энн обвела всех троих грозным взглядом, - Вы взрослые молодые люди, которым в пору жениться, и никто из вас не уследил за Кэтрин!

Не дождавшись какого-то вразумительного ответа, баронесса продолжила бушевать:

- Хотя, что я говорю! Вам и жену доверить опасно. Один только мистер Спенсер на что-то годен!

Уильям в миг стал чуть выше ростом, чем остальные.

- А вы, лорд Рассел! Вы же практически родственники! - укоризненно начала леди Энн, но граф не дал ей закончить.

- Леди Энн, я хотел бы испросить вашего разрешения, чтобы переговорить с Кэтрин.

Просьба была озвучена чересчур официальным тоном, заставив Роберта и Уильяма подозрительно покоситься в сторону графа.

- Моего разрешения? Переговорить? - казалось леди Энн растеряла всю браваду.

- Именно, - подтвердил Джон.

- О, тогда хорошо. Конечно, - леди Энн вновь разволновалась, но уже в приятном ключе.

Роберт и Уильям проводили графа и баронессу недоуменным взглядом.

- Тебе не кажется, что он спешит? - спросил Уильям, обернувшись к другу.

- Вроде бы они давно знакомы, - пожал плечами тот.

Роберту не было никакого дела до возможной скорой свадьбы между графом и мисс Грэйнджер, но мысль, что девушка теперь будет занята, неприятно его кольнула. Словно его поманили изысканным терпким вином, но так и не дали распробовать. В том, что Кэтрин ответит согласием, он даже не сомневался. Предложение руки от молодого и богатого графа, какая девушка устоит?

Лежа в постели и размышляя о событиях сегодняшнего дня, Кэтрин даже не догадывалась, что ее ждет впереди. В спальню постучала и чуть ли не вбежала леди Энн.

- Дорогая, как ты себя чувствуешь?

- Вполне прекрасно, чтобы выйти к ужину, - улыбнулась Кэтрин.

- Замечательно! Кэтрин, милая, причеши волосы. Сейчас к тебе зайдет лорд Рассел. Он хочет с тобой поговорить.

- Здесь? - ужаснулась девушка, оглядывая свою ночную рубашку.

- Надень халат, - посоветовала тетя и перед выходом многозначительно добавила, - Удачи.

Кэтрин не понимала, что происходит. Зачем Джону потребовалось говорить с ней именно здесь и сейчас, вместо того чтобы подождать ужина и более подходящего момента?

Вошел Джон и, даже не улыбнувшись, проследовал к самой кровати. Выглядел он серьезным и немного торжественным. Второй раз в жизни он собирался делать предложение руки и сердца. Первый опыт оказался не слишком удачным, но сейчас он был уверен, что все пройдет как нельзя лучше. Почти уверен.

Перед глазами Джона возник образ пятнадцатилетней девушки, наивно спрашивающей, женится ли он на ней после скромного поцелуя в щеку. Какого черта ему в голову тогда пришла безумно глупая мысль дать ей время повзрослеть? Или же он скорее давал время себе? Как подступиться теперь к этой новой утончённой леди, в которую превратилась его Кэтрин?

- Мисс Грэйнджер, - под изумленным взглядом Кэтрин Джон опустился на колено рядом с ее постелью, - На свете не будет человека более счастливого чем я, если вы согласитесь стать моей женой.

Джон только начал говорить, а Кэтрин уже знала, чем закончится его речь. Она мечтала провалиться сквозь землю, исчезнуть, лишь бы не слышать того, что он собирается ей сказать. Она хотела плакать от горького разочарования, что так долго ждала этих слов, а сейчас не уверена, хочет ли выйти за него замуж. Ну почему мужчины никогда не умеют сделать это вовремя?

- Ваш ответ? - спросил Джон, ощущая, как в горле пересохло от волнения.

- Прежде чем ответить, мне необходимо кое-что знать, - медленно начала Кэтрин, - Получив письмо с сообщением о моей якобы свадьбе, почему вы решили, что я могла так поступить? Вы действительно меня так плохо знаете?

Джон болезненно поморщился. Да, он наломал дров и готов был признать свою вину перед ней. Но тяжелее всего было признаться самому себе, что Кэтрин не может доверить ему свое сердце как прежде. И ради этого придется постараться.

- Вы вправе на меня злиться. Я это заслужил.

- Милый Джон, - мягко произнесла Кэтрин, - Я польщена, и я надеюсь, что вы будете достаточно милостивы, чтобы дать мне время подумать.

Его сердце сжалось.

- Я буду ждать.

Кэтрин проводила Джона несчастным взглядом, не вполне уверенная каким будет ее решение.

Буквально через секунду после ухода графа, в комнату к Кэтрин вновь влетела тетя, вызвав у девушки подозрение, что леди Энн караулила под дверью.

- Дорогая, я хочу первой тебя поздравить…, - начало было тетя с вот-вот грозящими пролиться слезами радости, но Кэтрин остановила ее взмахом руки.

- Не стоит. Поздравления будут преждевременны.

Леди Энн непонимающе смотрела в угрюмое лицо племянницы.

- Но как? Я думала, что лорд Рассел собирался сделать тебе предложение.

- Он и сделал. Но мне необходимо подумать.

- Подумать? – тетя осела на кровать подле Кэтрин, - О чем тут думать, дорогая? Граф Рассел блестящий молодой человек. Самая выгодная партия среди наших гостей. Да что уж тут говорить, в самом Лондоне не сыскать жениха лучше! И я была уверена, что он тебе нравится, - хмуро добавила леди Энн.

- Все очень непросто между нами, - вздохнула девушка. Как рассказать тете, что ее младшая сестра похоже разрушила возможный брак между ней и Джоном?

- Я не осуждаю тебя, милая, но такими женихами не разбрасываются. Пусть сейчас между вами существуют какие-то недопонимания, но будут ли они иметь значение для брака? Подумай. Но подумай хорошенько.

Тетя Энн по-своему была права. Но и Кэтрин не могла довольствоваться таким положением дел. А пока что, она решила отвлечься на ужин.

В этот вечер гости разбрелись по всему дому, развлекаясь каждый на свой лад. Многие собрались в гостиной, кто за игрой на фортепиано, кто с книгой у окна, а вокруг Кэтрин образовался кружок из восторженных молодых девушек, желающих услышать про дневное происшествие еще раз.

Они слушали раскрыв рот от деланного ужаса, перебивали, чтобы уточнить детали. Парочка даже лишилась чувств, когда Кэтрин рассказывала, как второй грабитель стащил ее с коня. Но естественно больше всего юных леди интересовало появление мистера Спенсера и как он расправился с бандитами. Кэтрин благоразумно не упоминала о поцелуе ладоней, иначе бы девушки все до единой попадали в обморок.

За этой картиной наблюдал мистер Гарднер, вполуха слушая рассказы миссис Солсберри о внедряемых ею новых методах посева урожая. Услышав в деревне, что на мисс Грэйнджер напали и ее отвезли обратно в особняк, Роберт побледнел, представив бездыханное тело девушки. Но Уильям успокоил его, сказав, что Кэтрин цела и невредима, разве что расцарапала руки.

Теперь еще и этот лорд Рассел вознамерился сделать мисс Грэйнджер своей невестой. Сплошные потрясения! Однако никаких радостных заявлений о скорой помолвке так и не прозвучало. Роберт никак не мог понять, какое ему собственно дело до всей этой шумихи вокруг рыжеволосой Кэтрин Грэйнджер? Но девушка так и привлекала к себе внимание. Среди этого цветного вороха шелка и атласа, Кэтрин выгодно выделялась в простом черном платье, которое прекрасно подчеркивало тонкий стан и пышную грудь. Его рука начинала гореть, когда он вспоминал как случайно коснулся этой вершины вчера в саду. А когда в памяти всплывал образ «болеющей краснухой», Роберту дико хотелось рассмеяться. Что за выдумщица!

Отделавшись от миссис Солсберри, Роберт направился прямиком к девичьему цветнику. Он отметил, что в отличие от любой другой девушки на ее месте, Кэтрин не выглядела польщенной таким вниманием, и не задирала нос от свалившегося на ее голову приключения.

- Мисс Грэйнджер, не желаете сыграть партию в шашки?

Все леди разом замолкли, переглядываясь между собой.

Кэтрин сильно удивилась этому внезапному предложению от мистера Гарднера. С другой стороны, она порядком утомилась, по десятому кругу пересказывая свои злоключения, так что с радостью ответила:

- С удовольствием.

За ее спиной тут же послышалось завистливое шушуканье:

- Мисс Грэйнджер теперь так популярна!

- Вот бы и на меня напали бандиты!

- Когда мы в следующий раз поедем на прогулку?

- А может грабителей вовсе и не было?

Роберт отвел Кэтрин в самый угол, где никто бы не смог им помешать.

- Почему вы решили сыграть со мной в шашки? – не выдержала Кэтрин.

- Я подумал, что вас надо бы спасать, - усмехнулся Роберт, раскладывая черные и белые фигуры.

- Все только и делают, что спасают меня, - улыбнулась девушка, а Роберта неожиданно ударило чувство ревности.

На секунду он представил, что именно он спасает Кэтрин из лап грабителей и потом везет девушку на своем коне. Роберт поморщился. Что за глупости, достойные зеленых юнцов?

Наблюдая, как мистер Гарднер ловко расставляет шашки на поле, Кэтрин вспомнила как Джон учил ее играть в первый раз. Всего лишь на миг лицо девушки омрачилось воспоминанием недавнего диалога с графом, но этой секунды было достаточно, чтобы Роберт заметил упавшее настроение Кэтрин.

- Я полагал, что предложение выйти замуж обычно сопровождается радостными лицами. Почему вы грустите?

- Откуда вы знаете? – вскинула голову Кэтрин и подозрительно покосилась в сторону Роберта.

- Я почти был свидетелем, - улыбнулся тот.

Кэтрин опустила голову и задумчиво уставилась на свои фишки, словно размышляла каким сделать первый ход.

- Так что же вы ответили? – не выдержал Роберт, видя, что девушка не спешит отвечать.

- Почему вам это так интересно? – хитро прищурившись, в свою очередь спросила Кэтрин.

- Давайте заключим пари. Если моя дамка «съедает» вашу, вы отвечаете на вопрос.

- И наоборот, -тут же согласилась Кэтрин, хотя она не имела понятия, о чем можно спросить этого мужчину.

- Идет, - широко улыбнувшись, произнес Роберт.

Первые минуты игры прошли в напряженном молчании. Перед каждым ходом соперники усердно раздумывали куда передвинуть свои шашки, чтобы их не «съела» шашка противника. Первой фигуры лишилась Кэтрин.

- Вы загнали меня в угол, - мило надув губки, посетовала она.

Девушка являла собой невероятно соблазнительную картину, что Роберт уже успел забыть, что именно он хотел спросить.

- Так вы согласились выйти замуж?

- Я ответила, что подумаю.

- Впервые встречаю девушку, которая так сильно не хочет замуж, - удивленно произнес Роберт.

Кэтрин мягко рассмеялась и закусила нижнюю губу, оценивая свои возможности хода.

- Но почему вы отказались?

- Попридержите коней, мистер Гарднер. Чтобы получить ответ, ваша дамка должна «съесть» мою, - дерзко улыбнулась Кэтрин.

Роберт весело рассмеялся, заставив присутствующих в гостиной, оглянуться на их парочку. Очень скоро поле покинула фигура Гарднера, и он смиренно приготовился к вопросу девушки.

- Почему вас так волнует, выйду ли я замуж?

- Возможно потому что я захочу поцеловать вас еще раз.

Слова вырвались сами собой. Но поразмыслив, Роберт только пожал плечами, ведь это действительно было правдой.

Ответ прозвучал вне рамок каких-либо приличий, однако Кэтрин не почувствовала желания возмутиться или рассердиться на Роберта. Зато она разозлилась на свою память, которая услужливо напомнила о вчерашней близости в оранжерее.

- Но вы меня не целовали.

- Досадное упущение, - вызывающе улыбнувшись, ответил наглец и продолжил игру, как ни в чем не бывало.

Кэтрин посетила мысль, что невинная игра в шашки может оказаться довольно опасной. К облегчению девушки, последующие вопросы и ответы больше не касались пикантных тем, и она получила огромное удовольствие, играя с Робертом. Тот в свою очередь никогда не думал, что такая скучная и простая игра станет настолько увлекательной, если его противником окажется очаровательная мисс Грэйнджер. «Рыжий котенок», подумал он про себя с нежностью.

С небольшим отрывом в несколько дамок, победил Роберт. Но ему так не хотелось расставаться с обществом Кэтрин, что он предложил новые коварные условия игры:

- Теперь за каждую съеденную шашку, загадываем желание.

Гарднер переживал, что такая идея покажется девушке слишком недопустимой и уже начал раздумывать о новом способе подольше побыть с ней. Но рыжая искусительница ничуть не смутилась:

- Ооо, вы еще пожалеете об этом, - невинно улыбнувшись, произнесла Кэтрин.

Роберт откровенно наслаждался девушкой. Блеском волос, синими искрящимися глазами, пухлыми алыми губами, которые нестерпимо хотелось целовать. Кажется, он так замечтался, представляя различные приятные картины с участием Кэтрин, что не заметил, как она «съела» целых три фишки подряд!

Он свесил нос чуть ли не до самой доски, пытаясь понять, как такое произошло.

- Вы должны мне три желания! – заявила довольная до самых ушей Кэтрин.

Она так сияла, что Роберт был готов отдать ей все свои шашки.

- И чего же вы желаете? – поинтересовался он с обреченным видом.

Кэтрин сама не верила своей удаче, что не могла сразу придумать, о чем ей попросить мистера Гарднера.

- Желание первое, - провозгласила она, словно царица, издающая указ, - Научите меня стрелять из пистолета.

Кэтрин ожидала, что Роберт откажется от такой возмутительной идеи. Кто в здравом уме на такое решится?

- Хорошо, - без раздумий согласился тот.

- Вы правда научите? – взволнованно спросила девушка, чуть подавшись вперед.

Роберт только усмехнулся. Как тут сопротивляться, когда на тебя смотрят два сияющих сапфира? К тому же, он не видел в этой затее ничего предосудительного.

- Каким будет следующее желание?

- Мне нужно время подумать, - лукаво улыбнулась девушка.

- Но не слишком долго, - светло-зеленые глаза блеснули и сердце Кэтрин пропустило удар.

Общение с Робертом одновременно манило и пугало ее. Ведь он совершенно недвусмысленно и неоднократно заявлял, что не собирается на ней жениться. А значит Кэтрин не могла себе позволить легкомысленно поддаться его мужскому обаянию.

Лицо девушки было настолько живым и переменчивым, что Роберт легко угадывал ее настроения:

- Неужто вы расстроились, что выиграли? Могу сделать вам одолжение и забрать одно желание себе.

Роберт озвучил предложение с таким видом, словно соглашался на что-то не очень приятное, заставив девушку рассмеяться.

- И не мечтайте! Боюсь даже представить, что у вас на уме, - неосторожно произнесла Кэтрин. Потому что заглянув в глаза мистера Гарднера, она отчетливо осознала, о чем именно тот думает.

Его взгляд медленно опустился на ее губы и задержался на несколько секунд. В глазах Роберта светился откровенный намек.

- Чем вы тут заняты?

За спиной Кэтрин неожиданно материализовался Джон Рассел. Его рука легла на спинку кресла девушки, словно граф хотел продемонстрировать, что она принадлежит ему.

- Как вы сами можете наблюдать, играем в шашки, - не скрывая сарказма в своем голосе, ответил Роберт, кивнув в сторону доски между ним и Кэтрин.

Появившись в гостиной, Джон долго обыскивал комнату взглядом, пытаясь найти Кэтрин. И обнаружил ее в самом дальнем углу в компании мистера Гарднера, чему-то весело смеющейся. Жгучая ревность охватила сознание Джона, застилая глаза красной пеленой. Каких-то пару часов назад Кэтрин могла бы стать его невестой!

- Пожалуй день был чересчур насыщенным. Я отправлюсь спать. Всего доброго, джентльмены, - Кэтрин по-быстрому ретировалась в свою спальню.

- Мистер Гарднер, - обратился Джон к Роберту, даже не пытаясь скрыть лед в голосе, - Довожу до вашего сведения, что в отношении мисс Грэйнджер у меня самые серьезные намерения.

- Лорд Рассел, - вторил Роберт тому в тон, - Довожу до вашего сведения, что вы не можете заявлять права на мисс Грэйнджер, коль скоро вы с ней не помолвлены.

Джон молча окинул Роберта презрительным взглядом и отошел прочь. Гарднера ничуть не смущала конкуренция со стороны графа. У того было предостаточно возможностей, чтобы сделать девушку своей, но он ими не воспользовался. Видно полагал, что Кэтрин, прожившая всю жизнь в провинции, никуда от него не денется. Роберт сам был озадачен, почему девушка не ответила графу согласием? Ее мачеха была бы только счастлива заполучить такой союз. С каждым мгновением Кэтрин Грэйнджер интересовала Роберта все больше и больше.

Как обучить стрельбе горячу любимую и тщательно оберегаемую племянницу леди Энн? Только пригласив миссис Солсберри к себе в дом.

К такому выводу пришел Роберт, сидя на следующий день за завтраком и сочиняя письмо для молодой вдовы. Он не мог пригласить Кэтрин напрямую, идя окольными путями. Он также рассчитывал на своего друга Уильяма, надеясь, что тот возьмет на себя обязанность развлекать Джессику Солсберри. То, что она примет его приглашение, Роберт даже не сомневался. Этаженщина весь прошедший день кидала ему недвусмысленные намеки.

И правда. Как только дворецкий Аддингтонов передал конверт Джессике, та, не раздумывая ни минуты, в присутствии всех леди огласила полученное приглашение. Обведя огорченные лица девушек довольным взглядом, вдова отправилась в свою спальню наводить «марафет». Кэтрин отправилась следом за миссис Солсберри, сделав правильные выводы относительно приглашения, и уже предвкушая как будет учиться стрелять.

На полпути к лестнице ее остановил Джон:

- Кэтрин, я думаю вам следует отказаться от приглашения.

- Это будет не учтиво с моей стороны. И миссис Солсберри не может поехать одна.

Кэтрин удержалась, чтобы не закусить губу. Несмотря на озвученные причины невозможности отказа, ей самой очень хотелось поехать к мистеру Гарднеру. А желание графа воспрепятствовать этой поездке только отталкивало от него девушку.

- Только будьте осторожны. Мистер Гарднер не вызывает у меня симпатии.

- Не волнуйтесь за меня. Все будет хорошо, - улыбнулась Кэтрин и поспешила наверх.

Леди Энн настояла, чтобы помимо кучера, миссис Солсберри и Кэтрин также сопровождали два грума.

- Будьте добры, пришлите кого-нибудь с запиской, что вы добрались до места, - отдавала тетя последние наставления перед отправкой.

Погода стояла просто замечательная и Кэтрин была убеждена, что ничего плохого просто не может случиться. Ее настроение разделяла и миссис Солсберри. Девушка впервые осталась наедине со вдовой.

- День просто изумительный, - ворковала Джессика, подставляя белую кожу согревающим лучам солнца, - Я уже думала, что не дождусь этого приглашения.

- О чем вы? – удивленно оглянулась на нее Кэтрин.

- О своей скорой помолвке, разумеется, - та посмотрела на Кэтрин, словно они говорили об очевидных вещах.

- И кто же жених? – спросила девушка, удивившись еще сильнее.

- Это пока неизвестно, - в глазах Джессики мелькнул азартный огонек, - То ли мистер Спенсер, то ли мистер Гарднер.

Пораженная Кэтрин ошеломленно уставилась на миссис Солсберри. О чем та толкует?

- Мистер Гарднер – человек толковый. Не сидит без дела, лихо управляет делами. С таким мужем не пропадешь, это я точно говорю. Мистер Спенсер – тот еще кутила, не успеешь оглянуться, как все состояние пустит по миру. Но если у его старшего брата больше не будет наследников, а у племянника не родится сын, то титул может перейти к детям Уильяма. А это очень весомый аргумент.

Кэтрин слушала, поражаясь, с каким холодным расчетом Джессика подошла к каждому кандидату. Одно оставалось неясным:

- Но с чего вы взяли, что кто-то из них станет вашим мужем?

- О, милая, вы еще слишком юны для таких игр. Тут все просто. Вы уж не обижайтесь, но среди всех молодых девушек, собравшихся у ваших тети с дядей, я – самая выгодная партия. Все еще молода и красива, но с большим приданным. В первый вечер я очаровала мистера Спенсера. Вчера я целый день уделяла внимание мистеру Гарднеру. А уже сегодня получила приглашение, где обитают оба этих джентльмена. Будьте уверены, к концу дня я буду помолвлена с одним из них.

Миссис Солсберри источала такую уверенность, что невозможно было не согласиться с ее доводами. Подумав о мистере Гарднере, Кэтрин ощутила едва различимую тоску. Что если он и правда сделает предложение Джессике? И почему эта мысль так печалит ее?

- Конечно же, лорд Джон Рассел самый лакомый кусочек на этом уикэнде, - произнесла миссис Солсберри, - Но куда нам простым смертным до графа?

Она звонко рассмеялась. Было непохоже, чтобы Джессика хоть сколько-нибудь расстраивалась по этому поводу. Однако Кэтрин почувствовала воодушевление, зная, что граф уже сделал предложение именно ей.

Хорошее настроение слегка улетучилось, стоило подумать о том, что вскоре предстоит дать свой ответ. Кэтрин надеялась, что решение выходить ли замуж за Джона придет к ней само, без усердных размышлений с ее стороны.

Впереди показался дом Роберта. Встречать гостей вышел сам хозяин в сопровождении мистера Спенсера.

- Мистер Гарднер, - Джессика игриво улыбнулась Роберту, - ваше приглашение было так неожиданно. Я едва ли успела собраться.

Кэтрин внутренне закатила глаза. Судя по их разговорам в дороге, миссис Солсберри спала и видела себя хозяйкой этого особняка. Девушке претило всякое жеманство и наигранность.

- Мисс Грэйнджер, - Роберт поцеловал ей руку и чуть задержал в своей, - Я рад, что вы составили компанию миссис Солсберри.

Несмотря на то, что руки были затянуты в летние перчатки, кожу Кэтрин слегка покалывало в том месте, где ее касался Роберт.

Обед подали на веранду, откуда открывался прекрасный вид на холмы, деревья и реку, где Кэтрин впервые повстречала мистера Спенсера. За яркими событиями, которыми в последнее время окрасилась ее жизнь, Кэтрин уже почти забыла ту неловкую встречу. После того, как Уильям спас ее во второй раз, она воспринимала его как доброго друга. Хоть и очень симпатичного. Во всех местах.

Джессика Солсберри чувствовала себя королевой, одаряющей своим вниманием то одного джентльмена, то другого. Ей и в голову не могло прийти, что она здесь всего лишь в качестве компаньонки, а не главного действующего лица. Однако Уильям общался с молодой вдовой с нескрываемым удовольствием, одаривая леди милыми и ничего незначащими комплиментами.

После окончания обеда, он пригласил Джессику полюбоваться беседкой, которая располагалась на небольшой возвышенности возле подъездной дорожки. Это действие было оговорено между двумя джентльменами еще утром.

- О, с удовольствием взгляну на эту беседку, - миссис Солсберри оглянулась на Кэтрин с видом «что я тебе говорила», и довольная взяла мистера Спенсера под руку.

- Я подготовил для вас небольшой сюрприз, - произнес Роберт, в зеленых глазах плясали чертики.

Он проводил Кэтрин на задний двор, где уже был подготовлен стол с дуэльными пистолетами и стоящие на расстоянии двадцати футов мишени.

- Я немного боюсь, - промолвила девушка, ощущая легкое возбуждение в теле.

- Это в порядке вещей. Но не переживайте, я рядом.

Роберт взял один из пистолетов, прицелился и выстрелил, попав прямо в центр мишени. Кэтрин от восторга захлопала в ладоши.

- Как у вас так легко получилось? Это кажется ужасно сложным!

- Для меня мишени стоят слишком близко. Но для вас в самый раз.

Он взял в руки второй пистолет и протянул его Кэтрин.

- Тяжелый, - произнесла она, чувствуя, как метал холодит кожу через ткань перчаток.

Неожиданно Роберт встал позади нее так близко, что Кэтрин застыла на месте, боясь пошевелиться.

- Поднимите пистолет на уровень глаз, - прошептал он в самое ухо Кэтрин, подняв ее руку, - Старайтесь не трясти его, зажмурьте левый глаз…

Роберт продолжал отдавать наставления, однако Кэтрин было тяжело сосредоточиться на том, чтобы целиться в мишень. Да как тут сосредоточиться, если высокий, сильный и, в общем и целом, красивый мужчина, обнимает тебя сзади за талию и что-то шепчет низким приятным голосом? Что именно он там шепчет, уже было не столь важным.

Глубоко вздохнув, Кэтрин все же нашла в себе силы прицелиться и выстрелить. Разумеется, мимо.

- Неплохо, - резюмировал Роберт, не обращая внимания на разочарованный стон девушки.

В следующий раз Кэтрин уже целилась самостоятельно и получилось чуть лучше, чем в первый. Пуля пролетела, слегка задев мишень.

- Почти попала, - радостно воскликнула Кэтрин.

- Молодец! – похвалил ее Роберт, с гордостью глядя на девушку.

Ему нравилось наблюдать, как она учится держать оружие, как старается изо всех сил попасть. Как Кэтрин не жалуется на слабость, не закатывает истерики, если у нее что-то не получалось.

Она уже дважды попала в мишень, не в самый центр конечно, но и это было достаточным поводом для бурной радости Кэтрин.

- Последний раз, - нарочито грозно предупредил Роберт, перезаряжая пистолет, - Иначе вы очень устанете.

Кэтрин с готовностью схватила пистолет, уверенно встала в позицию, взметнула руку и выстрелила. Успех предыдущих попаданий заставили девушку целиться не слишком долго, и вместо мишеней пуля попала в ветку дерева, стоявшего неподалеку. Сидевший на ветке зверек свалился в кусты, вызвав крик ужаса.

- Я…я кажется…, - Кэтрин не могла произнести слово «убила», глядя на Роберта глазами, наполненными диким страхом.

Они вместе поспешили к дереву, выискивая жертву, но наткнулись на вполне живую белку, которая быстро-быстро дыша, смотрела на неудавшихся охотников, выпучив черные глазки. Секунда-другая, и белка уже удирала в кусты.

- Вы попали в ветку, не в белку, - успокаивающе проговорил Роберт.

Но Кэтрин уже лила слезы в три ручья. Роберт притянул девушке к себе и крепко обнял, гладя Кэтрин по волосам.

- Я-я так и-испугалась, - плакала Кэтрин, заливая рубашку мистера Гарднера, - Я всего лишь хотела научиться стрелять по мишеням, но не по живым существам!

- Ну-ну, ничего страшного не произошло. Всего лишь недоразумение, - Роберт продолжал гладить девушку, не отдавая себе отчета, что глубоко вдыхает ее цветочный запах. Вкупе с мягкими словно шелк волосами, эффект был поистине одурманивающим.

Кэтрин не заметила, как утешающие объятия приняли совершенно другой характер. Слезы закончились, но она не решалась покинуть этот теплый, надежный и уютный плен из рук Роберта. Он продолжал ее гладить, но делал это как-то медленнее, нежнее. Его рука переместилась на ее щеки, Роберт аккуратно вытер слезы и приподнял лицо Кэтрин к себе. Всего лишь миг, а его губы уже накрыли ее. Сначала осторожно, едва касаясь, словно дразня. Но вот уже Роберт изо всех сил сжимает ее талию, не в силах противостоять своему желанию.

После испытанного шока, Кэтрин отдавала этому поцелую всю себя. Сознание девушки плыло по волнам дурманящего голову возбуждения. Все мысли разлетелись, оставляя только чувства, которые разом обострились, поднимая внутри неведомые до этого момента желания. Действуя абсолютно инстинктивно, Кэтрин подняла руки и обняла Роберта за шею, прижимая его к себе еще сильнее, вызвав хриплый стон:

- Кэтрин.

Он оторвался от ее губ, продолжая целовать щеки, шею и мочку уха, удерживая девушку в сладостном забытье. Казалось прошла вечность, прежде чем Кэтрин вспомнила о Джоне.

- Стойте, - тяжело дыша, прошептала Кэтрин, пытаясь избежать очередного сумасшедшего поцелуя.

Роберт остановился, прижав ее голову к своей груди. Ему самому была необходима передышка, иначе поцелуй грозил перерасти в нечто совершенно другое. Куда более опасное для репутации девушки.

Воспользовавшись моментом, Кэтрин выскользнула из объятий Роберта. И как раз вовремя. Со стороны дома широким шагом к ним спешила миссис Солсберри. Несколько прядок выбились из причёски, да и в целом молодая вдова выглядела несколько потрепанно, а хорошенькое личико исказила сердитая гримаса. Следом за ней, вполне себе довольный жизнью, вышагивал мистер Спенсер.

- Мисс Грэйнджер! - закричала она на подходе, - Мисс Грэйнджер!

Ее взгляд упёрся на раскрасневшуюся Кэтрин, стоящей в неприличной близости от Роберта.

- Чем вы тут занимались? - подозрительно осведомилась Джессика.

- Я давал мисс Грэйнджер уроки по стрельбе, - ответил Роберт совершенно спокойным голосом, словно не задыхался от охватившей его страсти меньше минуты назад.

Миссис Солсберри окинула взглядом стол с пистолетами и прострелянные мишени. Похоже ее полностью удовлетворил ответ мистера Гарднера, поскольку ее глаза больше не светились подозрением.

- Мисс Грэйнджер, нам следует немедленно отправляться домой. Мне стало дурно, - заявила миссис Солсберри, однако выглядела при этом абсолютно здоровой.

Кэтрин без возражений поддержала это предложение, потому что ей определенно было не очень хорошо.

Очень скоро молодые леди отбыли, оставив мужчин наедине.

- Что у вас произошло? – недовольно спросил Роберт у друга.

Он был уверен, что Уильям сумеет занять миссис Солсберри дольше чем на полчаса. Ее появление крайне разочаровало Роберта, рассчитывавшего на куда более долгие объятия с Кэтрин.

- Дело в том, что миссис Солсберри была очень настроена выйти замуж. А я, как тебе прекрасно известно, совсем не настроен жениться. Но поняла она это уже поздно, позволив мне слишком большие вольности, - Уильям коварно улыбнулся и развел руками.

По пути домой миссис Солсберри не произнесла ни слова, только изредка сердито хмыкала, да что-то ворчала себе под нос. До Кэтрин донеслись «проходимец» и «подлый негодяй», но девушка не стала ни о чем расспрашивать Джессику, полностью погрузившись в собственные переживания и чувства.

Святые небеса! О чем она только думала? Похоже, что она скорее всего вообще не думала, иначе как объяснить такое бесстыдное поведение? Бедный Джон! Как ей теперь смотреть ему в глаза? А ведь он сделал ей предложение и разумеется ждет положительного ответа, иначе зачем она просила дать ей время подумать. Вместо того, чтобы взвесить все «за» и «против» возможного брака, она повела себя словно распутная девка, обнимаясь и целуясь с другим мужчиной. Кэтрин хотелось сгореть от стыда, когда она вспоминала как сама прижималась к Роберту с такой силой, словно боялась, что он ее отпустит. И зачем она только попросила его научить себя стрелять? Ведь еще в первый вечер было ясно, что оказаться наедине с этим человеком – верх безрассудства для любой девушки. Хотя возможно любая другая на ее месте, вела бы себя куда более разумно и прилично.

Кэтрин внутренне застонала. Она обвиняла Джона в недостаточной силе чувств к себе, а сама оказалась не лучше. Если не хуже! Девушка окончательно запуталась в себе, не зная, как ей быть теперь, и что ответить графу. Но больше никаких желаний! Хватит. Она станет держаться от мистера Гарднера на расстоянии. И ни в коем случае нельзя оставаться с ним наедине. Он не станет предлагать ей брак, а она не сможет согласиться ни на что другое. Но в одном Кэтрин была уверена, если он продолжит ее обольщать, она разобьет свое сердце.

Вернувшись домой, Кэтрин сослалась на усталость и необходимость дневного сна перед ужином. Очутившись в одиночестве своей комнаты девушка заметалась из угла в угол, пытаясь разобраться в своих чувствах и как ей надлежит поступить.

Ее преследуют двое мужчин. Целых двое. И ни один из них не в состоянии дать ей то, в чем она нуждается. Теперь окончательно стало ясно, что она не сможет выйти замуж за Джона. Первая детская любовь прошла, рассеялась на ветру как прошлогодние листья. Ее первоначальная радость от их воссоединения оказалась всего лишь торжеством собственного самолюбия. Джон не забывал ее и не разлюбил. А вот Кэтрин… Ради чего соглашаться выходить замуж? Ради денег и титула? Это подло и низко! Они не смогут сделать друг друга счастливыми. Джон рано или поздно разочаруется в своем выборе. Она не может так с ним поступить. Вот только как теперь сказать ему об этом? Сердце разрывалось при мысли, что ей придется ему отказать. Но лучше сейчас, чем потом. Джон найдет ту, что будет любить его всей душой.

А мистер Гарднер? Кэтрин чувствовала, что все сильнее попадает под его мужское обаяние. Или вернее будет сказать, ее неудержимо к нему влечет. При мысли о том безумии, что творилось между ними сегодня, она вся начинала дрожать от приятного возбуждения.

Кэтрин села на кровать, закрыло лицо руками и тяжело вздохнула. Ну почему? Почему жизнь над ней так издевается? Дает совсем не то, что нужно. Есть ли третий путь? Может попросить у дяди расписки, да и уехать жить в отчий дом. В тишине и спокойствии. Но без финансовой поддержки, ей ни за что не справиться одной.

Кэтрин сквозь пальцы посмотрела на свое отражение в зеркале. Решено. Она отгородит себя от всех мужчин, будет жить здесь с тетей и дядей, и им придется смириться с тем, что племянница вздумала на всю жизнь остаться старой девой. И пусть ей было больно от этой мысли, но Кэтрин придется найти арендатора для родительского дома, чтобы не обременять Аддингтонов финансово. По крайней мере, она изредка сможет туда приезжать. А что до мужчин... С ними одни только сложности.

Следующий день был последним, когда гости наполняли обычно тихий особняк Аддингтонов шумом разговоров, шелестом платьев и топотом мужских сапог.

Целое утро Кэтрин собиралась с духом, чтобы переговорить с Джоном наедине, но возможности так и не представилось. Да и если быть до конца откровенной перед самой собой, то Кэтрин вовсе не стремилась поскорее покончить с этим неприятным разговором. Хотя граф пару раз и испепелял ее взглядом, девушка с трудом находила слова, которые бы не ранили его сильно. Решение, которое было самым верным, правильным и очевидным в этой ситуации, сегодня таковым уже не казалось. Кэтрин то и дело раздирали сомнения, высасывая из нее всю уверенность и решимость.

Вечером должен был состояться грандиозный ужин по завершению уикэнда, после чего все гости разъедутся. Поэтому у Кэтрин оставался последний шанс объясниться с Джоном, и время неумолимо несло ее к мгновению, когда глядя в некогда любимые голубые глаза, ей придется произнести «нет». Короткое и беспощадное.

По своей сути прощальный вечер ничем не отличался от пира по случаю приезда гостей. Разве что атмосфера праздника была отмечена не радостным предвкушением, а легкой меланхолией, которая, впрочем, быстро улетучилась, стоило леди и джентльменам испить по паре бокалов шампанского.

Тетя Энн была занята тем, что отдавала последние поручения по приготовлению и подаче ужина. Барон о чем-то беседовал с Робертом и Уильямом, стоя в дальнем углу залы. Пока что Кэтрин успешно справлялась с задачей держаться подальше от мистера Гарднера, и очень надеялась, что так оно и будет до самого конца ужина.

Увлеченная тем, чтобы случайно не упустить Роберта из виду и, следовательно, не дать тому возможность оказаться с ней рядом, Кэтрин чуть ли не подпрыгнула на месте, когда возле нее раздался знакомый голос:

- Мисс Грэйнджер?

Девушка обернулась, чтобы обнаружить Джона, внимательно за ней наблюдавшего. Его взгляд устремился в то место, куда Кэтрин только что смотрела, и в голубых глазах сверкнули молнии. Точь-в-точь как летнее небо перед грозой. Лицо Джона вновь обернулось к ней и слегка прояснилось.

- Я надеялся, что нам удастся переговорить.

У Кэтрин пересохло во рту.

- Разумеется, - она оглянулась вокруг, - Но не здесь. Прогуляемся по саду?

 Вокруг все были слишком увлечены весельем, чтобы обращать внимание на других. Посему Кэтрин под руку с Джоном беспрепятственно спустились по ступенькам в сад Аддингтонов.

На девушку нахлынула волна ностальгии. Она вспомнила как Джон в первый раз настиг ее здесь, пока она брела по дорожкам, наслаждаясь летним воздухом. Сегодняшний вечер совершенно не отличался от того дня, казалось даже легкий ветерок дул в ту же самую сторону. Несмотря на теплую погоду, Кэтрин немного поежилась. То, что должно было произойти почему-то казалось неправильным, но в то же время неизбежным.

Джон поглаживал ее пальцы, покоящиеся на его руке, и Кэтрин нестерпимо захотелось их отнять. Только сейчас она поняла, что ей стала в тягость близость графа. И вообще любого другого мужчины. А все из-за мистера Гарднера! Кэтрин ругала себя всеми известными бранными словами, подслушанными от их слуги Томаса, за то, что ей хотелось, чтобы именно Роберт сейчас шел с ней под руку.

Девушка неосознанно свела брови, и это не укрылось от Джона.

- Вы чем-то обеспокоены?

- Что? - встрепенулась Кэтрин, - Нет.

Но уже через секунду выдохнула:

- Да. Давайте присядем здесь.

Она махнула рукой в сторону скамьи, с обеих сторон укрытую кустами зелени. Кэтрин присела на самый краешек, чувствуя сильное волнение. Она долго расправляла складки, а потом принялась теребить ткань платья, глядя в сторону. Джон хранил молчание и это нервировало Кэтрин еще больше. Ей казалось, что граф сейчас прожжет ее взглядом.

- Кэтрин.

Она вздрогнула от звуков своего имени.

- Вас что-то тревожит?

Джон внимательно изучал ее профиль, отчего Кэтрин стало и вовсе не по себе. Спокойно. Нужно просто на просто сказать, что она не может принять его предложение. Просто на просто. Просто?

- Кэтрин?

- Я не выйду за вас замуж, - выпалила она.

Вышло слишком резко. Не так она хотела отказать Джону. Но ни одна заготовленная речь не шла сейчас в голову.

- Это из-за мистера Гарднера?

Лицо Джона оставалось бесстрастным, и Кэтрин не могла понять, как он воспринял ее слова. Но судя по холоду, сквозившему в его тоне, не очень хорошо. А чего она собственно ждала?

Нет, - ответила Кэтрин.

Это было правдой, и в то же самое время не до конца. Мистер Гарднер оказался лакмусовой бумажкой ее чувств к Джону. Будь они сильны как прежде, она бы даже не взглянула в сторону Роберта.

- Что ж, - начал Джон и как-то замялся. Кэтрин стало безумно его жаль, хотелось утешить графа, но тогда бы она подарила ему надежду, а этого нельзя было допустить.

Она дотронулась до его руки и легко сжала в некоем ободряющем жесте.

- Простите меня. Мне очень жаль...

- Не извиняйтесь. Вашей вины нет, - Джон поднялся, собираясь уйти.

- Возможно ли, чтобы мы остались друзьями?

Кэтрин боялась, что он так и уйдет. Навсегда.

- Думаю, да, - уголки губ дернулись, будто Джон собирался улыбнуться, но в последний момент передумал. Или же просто не смог.

- Хорошего вам вечера, Кэтрин.

Граф удалился, а Кэтрин не могла заставить себя подняться и вернуться в залу. Она чувствовала себя опустошенной. На душе было гадко и противно, но иначе поступить было нельзя. Хотелось плакать, но почему-то не получалось. Будто из нее разом вышли все эмоции и наступила апатия.

Краем глаза Роберт уловил, как Кэтрин и Джон покинули главную залу, и вышли в сад. Внутри него словно зарычал некий зверь, присутствие которого не было замечено раннее. Ревность. Роберт до белеющих костяшек ревновал Кэтрин к Джону. Да и вообще к любому, кто окидывал девушку заинтересованным взглядом. Мысленно она уже принадлежала ему. Но это пока что. Рыжий котенок сколько угодно может себе думать, что она не выйдет за него замуж, но Роберт сумеет ее уговорить. После вчерашнего поцелуя он только и мечтал о том, что последует после, и не мог сосредоточиться ни на чем другом. Кэтрин словно околдовала его разум. А ведь он еще как минимум пару лет не собирался думать ни о какой женитьбе! И уж точно не помышлял делать предложение руки и сердца всего через пару дней знакомства. Роберт ухмыльнулся. Наваждение. Вот что это такое. Он был целиком и полностью очарован Кэтрин. Его Кэтрин. Осталось только ей сообщить об этом.

Роберт ни на минуту не сомневался, что граф останется ни с чем. После вчерашнего поцелуя, он даже представить себе не мог, чтобы Кэтрин ответила тому согласием. Глупец. Джон Рассел обладает пагубной чертой, присущей многим аристократам, обладающими высоким титулом. Неспешность. Они думают, что мир принадлежит им и не спешат его завоевывать. В отличие от них, Роберт привык все делать здесь и сейчас. И часто оказывался на шаг впереди.

Джон вернулся спустя десять минут. По его выражению лица трудно было что-либо определить. Но если бы он получил положительный ответ, то наверняка они с Кэтрин ввернулись вместе. Либо же граф был чуть более весел. Роберт решил разыскать Кэтрин в саду, ему не терпелось снова прижать к себе ее мягкое податливое тело. Ощутить вкус алых губ. Чувствовать, как девушка дрожит от с трудом сдерживаемого возбуждения. Кэтрин была невероятно чувственна. Перепробовав многих женщин, Роберт с уверенностью мог сказать, что ее чувственность не была наигранной или вследствие бурного опыта. Девушка невинна и наивна. Она отдавала всю себя. И ему хотелось отдать взамен еще больше.

Роберт не сразу сумел разыскать Кэтрин. Ее черное платье практически сливалось с темным пейзажем цветов, краски которых угасли с закатом. И только рыжее пятно густых волос выделялось во мраке. Скамья, на которой сидела девушка была идеально скрыта от любопытных глаз, заставив Роберта улыбнуться своей удаче.

- Кэтрин.

Девушка испуганно дернулась. Голос, при звуке которого сладко замирало сердце, раздался совсем рядом. Кэтрин резко поднялась ос своего места. Нужно срочно придумать какой-нибудь повод и ускользнуть от мистера Гарднера раньше, чем она попадет под его чары.

- Добрый вечер, мистер Гарднер, - прошептала она слегка охрипшим голосом.

- Зовите меня Робертом.

Он улыбнулся так маняще, что Кэтрин не уловила момент, когда он захватил ее руку и переплел их пальцы вместе. От прикосновения побежали мурашки. Уйти теперь стало еще сложнее.

- Я не могу позволить себе называть вас так. Это неприлично, - взволнованно проговорила Кэтрин.

- Не более чем вчерашний поцелуй, - Роберт хитро прищурился и поднес ее дрожащие пальцы к своим губам.

Никакого стыда! Джентльмен не стал бы напоминать о таком... А еще не стал бы так медленно-сладко целовать каждый ее палец, опускаясь ниже к запястью, притягивая Кэтрин ближе к себе. Ласка оказалась чересчур откровенной, Кэтрин резко освободила руку, но Роберт уже успел обнять ее за талию, надежно удерживая рядом с собой.

- Вы дрожите, - хрипло произнес он.

От его низкого голоса слегка кружило голову. Хотелось отбросить все переживания и наслаждаться этими звуками, утопать в них.

- Мистер Гарднер, - начала Кэтрин и предприняла слабую попытку вырваться из его плена.

- Роберт, - поправил он и нежно погладил ее волосы, поцеловал висок, обжигая своим дыханием.

- Мы не можем…, - Кэтрин увернулась от поцелуя, вызвав хриплую усмешку.

Роберт начал целовать ее щеки, коснулся губами мочки уха, едва скользнув по ней языком. От этих головокружительных чувств, Кэтрин прикрыла глаза, из уст вырвался непроизвольный стон. Но когда Роберт дошел до шеи, мир словно перевернулся. Ноги подкашивались, все тело охватила приятная истома.

- Нет, постойте! – Кэтрин собрала последние остатки воли и с усилием отстранилась от Роберта, - Вы… вы хотели нас выселить из дома!

Девушка цеплялась за этот аргумент, словно утопающий за палку. Она должна помнить какой он жестокий на самом деле, и не поддаваться ему.

Роберт хрипло рассмеялся:

- Я заберу вас к себе.

- Я серьезно! – Кэтрин уперлась руками в его грудь, не придавая значения этим словам, - Как вы могли быть таким равнодушным?

В синих глазах мелькнула обида, и Роберт постарался заверить девушку:

- Кэтрин, я не собирался никого выселять, - он твердо встретил ее ищущий подвох взгляд, - Я дал взаймы вашему отцу, в то время, когда никто не хотел этого делать, даже несмотря на слово барона Аддингтона.

Глаза Кэтрин расширились, она не успела ничего произнести, как губы Роберта накрыли ее. Сначала мягко и аккуратно, словно исследуя, затем поцелуй приобрел какой-то безумный, бешенный ритм. Роберт коснулся ее рта языком, открывая в Кэтрин невероятные границы эмоций. Девушка почти задыхалась от охвативших ее чувств и ощущений. Весь мир сжался до этих твердых, сминающих ее губ. Рука Роберта легла на ее грудь, сжимая и поглаживая эту вершину, сводя с ума. Если она сейчас ничего не предпримет, не попытается прекратить это сумасшествие, то потеряет не только свое сердце, но и свое имя. Еще немного, и Кэтрин забудет себя, отдастся в полное его владение.

В панике девушка решилась на отчаянный шаг. Оторвавшись от его губ, она сумела прошептать:

- Я помолвлена.

Слова Кэтрин дошли до него не сразу. Голова была окутана туманом сильного желания, начисто похоронив всякую способность нормально соображать. Секунда другая и смысл сказанного врезался в сознание, как если бы кто-то запустил в Роберта острым камнем.

- Помолвлены? - переспросил он нарочито спокойным голосом и опустил руки.

Кэтрин с тревогой наблюдала за лицом Роберта, которое словно заледенело. Страсть, полыхавшая в глазах зеленым огнем, уступила место холодному пренебрежению.

- Помолвлена, - повторила она, ругая себя за эту ложь.

Это был единственный способ остановить Роберта, пока не стало слишком поздно. А поздно могло стать уже через несколько минут.

- И кто же этот несчастный? - поинтересовался он с каким-то брезгливым видом. Роберт сложил руки на груди и отошел от нее на шаг, будто она была заразной.

- Как вы смеете так о нем отзываться? - возмутилась девушка. Ее задел его тон, в конце концов именно Роберт ее преследует, а не наоборот! Кэтрин ожидала, что он как порядочный джентльмен принесет извинения и оставит ее в покое. Хотя, о чем это она? Ни один порядочный джентльмен не стал бы вести себя столь распутно и беспринципно!

- Поверьте, ничего дурного я о нем не думаю. Пусть примет мои искренние соболезнования.

Только после звона пощечины, Кэтрин поняла, что сделала это. Ударила по лицу Роберта. В его глазах полыхнул гнев и Кэтрин отпрянула назад на несколько шагов, испугавшись расправы. Но Роберт словно застыл на месте, крепко сомкнув челюсть.

- Так кто же он? - спросил Роберт опасно тихо.

- Лорд Рассел, - ответила Кэтрин дрожащим голосом. Правая рука горела, а на скуле Роберта проступил красный след.

- Почему?

Он смотрел на нее таким испытующим взглядом, словно от ее ответа что-то зависело. Однако Кэтрин понимала, что на самом деле ему абсолютно неважно кто это. Добыча сорвалась с крючка, и только это и расстраивало Роберта.

- Я люблю его, - третья ложь далась на удивление легко.

На лицо Роберта набежала тень. Он прищурил глаза, пронизывая Кэтрин взглядом, будто пытался заглянуть внутрь ее головы.

- Вот как, - подытожил он, - Вы лжете либо мне, либо себе.

- Откуда вам это может быть известно? - встрепенулась девушка.

- Люби вы графа, не отвечали бы на мои поцелуи столь пылко. Хотя, - протянул Роберт и окинул ее презрительным взглядом, словно она насекомое, попавшее к нему в тарелку, - Возможно, что вы действительно любите. Его титул и деньги.

Кэтрин пришла в бешенство. Как он смеет судить ее? Человек, который хотел разрушить ее репутацию?!

Следующую занесённую ладонь Роберт перехватил и сжал с такой силой, что Кэтрин охнула от боли.

- Я бы очень не советовал этого делать, - произнёс он ужасным голосом.

- А я бы посоветовал вам убрать свои руки от мисс Грэйнджер.

Роберт разжал пальцы и одновременно с Кэтрин обернулся к Джону.

Мысли Кэтрин заметались в панике, отказываясь собираться во что-то цельное. Почему Джон вернулся? Что он успел услышать? Она не понимала к лучшему или к худшему, что он здесь оказался.

На лице графа застыло выражение неистовой ярости, он подошел ближе и встал между Кэтрин и Робертом, загораживая девушку собой.

- Вы нанесли мисс Грэйнджер оскорбление.

- Прежде всего мисс Грэйнджер нанесла мне пощечину.

- Уверен, что вполне заслуженно.

Воздух между двумя мужчинами сгустился настолько, что Кэтрин казалось, сейчас ударит молния. И попадет прямо в нее. На мгновение она даже перестала дышать, страшась того, что может произойти что-то ужасное.

Какое-то время Роберт буравил взглядом Джона, затем мельком взглянул на Кэтрин, уголки его губ неприязненно скривились.

- Желаю вам удачи и спешу отклоняться.

- Боюсь, что удача может понадобиться вам, - резким тоном Джона можно было резать металл, - Вызываю вас на дуэль.

Сердце Кэтрин пропустило удар, а затем пустилось в такой галоп, словно собиралось покинуть свою хозяйку в самое ближайшее время.

- Дуэль? – еле слышно прошептала она, но никто не обратил на нее внимания.

- Как вам угодно, - равнодушно согласился Роберт, чуть ли не доведя Кэтрин до обморочного состояния, - Пришлите своего секунданта. Полагаю, мое поместье подойдет.

- Нет! – истошно воскликнула Кэтрин, метнувшись между Джоном и Робертом, - Пожалуйста, не нужно дуэли! Это просто недоразумение…

- Разумеется, - обронил Роберт и, окинув напоследок ее жёстким взглядом, оставил их с Джоном одних.

- Джон, прошу тебя, - Кэтрин вцепилась в руку графа, надеясь воззвать к его благоразумию, - Это только досадное недоразумение.

- Прекрати, - оборвал ее Джон, и Кэтрин тут же замолчала. Еще ни разу он не разговаривал с ней столь резко.

- У тебя нет защитника, а барон слишком стар. Не стоит его волновать, - произнес он уже мягче, - я провожу тебя в дом.

После сумрачного освещения сада, яркий свет свечей болезненно ударил по глазам. Кэтрин чувствовала себя совсем больной. Словно в бреду она доплелась до своей спальни, даже не потрудившись извиниться перед тетей и гостями. Ее мутило, а страх сковывал все движения. Хоть бы никто не пострадал! Все случилось по ее вине. Не стоило оставаться одной в саду, а после появления Роберта не стоило падать в его объятия. Надо было сразу же уйти! Как бы ей не хотелось обвинить во всем Роберта, Кэтрин осознавала, что причастна к случившемуся не меньше него. Ее также терзало чувство, что она сделала недостаточно, чтобы предотвратить дуэль. Но как она могла противостоять этим двум сильным мужчинам?

Несмотря на все треволнения, очень скоро Кэтрин забылась болезненным сном, то просыпаясь, то снова впадая в забытье.

Садясь в карету и приказывая кучеру доставить его как можно скорее домой, Роберт мечтал кого-нибудь придушить. И думал он далеко не о графе Расселе.

Рыжеволосая искусительница, дьяволица в обличии ангела, вот кому принадлежали все его мысли. Какой же он слепой глупец! А он то полагал, что разбирается в людях. Невинна и наивна? Это уж точно не относится к мисс Кэтрин Грэйнджер. Отдаваться бурным ласкам с мужчиной, при этом иметь за пазухой жениха, на такое не каждая способна. Она определенно не влюблена в графа, но отказаться от титула не смогла. И размышляла над ответом только для того, чтобы набить себе цену повыше, заставить Рассела помучиться как можно дольше. Коварная и хитрая, вот какое определение подойдет для Кэтрин!

Руки, сложенные на коленях, сами собой сжимались в кулаки. Кэтрин стала его самым большим разочарованием. Но это было и его собственной ошибкой. Роберт открылся и доверился этим чувствам, позволим им овладеть собой. Что ж, он действительно заслужил эту пощечину, и все остальные, которые могли за ней последовать. Кэтрин задела его настолько сильно, что обычная сдержанность ему изменила. Надо бы предложить графу стрелять в воздух, тем самым принеся извинения. Хотя куда гуманнее было бы пристрелить несчастного лорда, чем приносить его в жертву брака с Кэтрин.

При мысли о девушке, кровь в жилах начинала закипать. Вероятно, Джон недостаточно страстный любовник, и Кэтрин вздумалось поискать приключений на стороне. Она наверняка знала, что граф может заявиться в любую секунду и устроила этот спектакль, чтобы вызвать в женихе ревность. Расчетливая, хладнокровная…

Тут Роберт опомнился, что кое-что забыл. Точнее кое-кого. Похоже, что Уильяму придется добираться до его поместья самостоятельно. Да и к тому же того ждет сомнительная участь быть его секундантом.

Когда Кэтрин проснулась, ей казалось, что она проспала все на свете. Солнце светило достаточно высоко для утра, а значит дело близилось к полудню. Ленивые мысли о времени суток резко прервались и Кэтрин вскочила с постели. Дуэль! Когда же она состоится? Или уже состоялась?

Девушка забегала по комнате, спеша умыться и одеться для того, чтобы как можно скорее отыскать Джона, пока тот еще не уехал. Она должна еще раз попытаться отговорить его от этого безумного поступка. Кэтрин своими глазами видела, как стреляет Роберт. Легко и уверенно, будто каждый день только этим и занимается.

Раздался стук и в комнату вплыла тетя Энн.

- Милая Кэтрин! Я уже испугалась, что ты заболела. Вчера ты так рано поднялась к себе и проспала почти до самого обеда. Как ты себя чувствуешь?

- Прекрасно, - отмахнулась та, но баронесса с сомнением оглядела растрепанные волосы племянницы, лихорадочно блестевшие глаза и раскрасневшиеся щеки, - Скажите, а лорд Рассел все еще здесь?

Плечи тети поникли:

- Он отбыл на рассвете, оставил записку.

Отбыл на рассвете. Кэтрин осела на кровать, сознавая чудовищную действительность. Дуэль уже состоялась, а она спала тут, совершенно не в курсе происходящего!

- Кэтрин, что произошло? – тетя обеспокоенно вглядывалась в ее побледневшее лицо, - Ты приняла предложение графа?

Кэтрин поняла, что больше не может носить это в себе. Она глубоко вдохнула и выдохнула все свои злоключения, начиная с того, как мачеха пыталась предложить ее мистера Гарднеру в уплату долга, и заканчивая дуэлью. Кэтрин старалась опустить такие непристойные моменты, как жаркие поцелуи с Робертом.

- Силы небесные, - тетя побледнела сильнее племянницы, но при этом начала обмахиваться веером, будто ей было нестерпимо жарко.

Леди Энн прикрыла глаза и долго молчала.

- Простите меня, - со слезами в голосе прошептала Кэтрин.

Какая же она неблагодарная! Свалила свои заботы на голову этим добрым и уже далеко не молодым людям. Заставила переживать за нее.

- Ты поступила верно, что все рассказала, - наконец произнесла тетя, - Чего нельзя сказать о другом. Притвориться больной? Ох, надеюсь, Аделаида не узнала.

Кэтрин закусила губу. Она умолчала о порке, что ей устроила миссис Грэйнджер. Говорить об этом было как-то унизительно… К тому же ей не хотелось стать причиной разлада между сестрами.

- И мистер Гарднер хорош! – в глазах тети засветился воинственный блеск, - Преследовать молодую беззащитную девушку! А Джон? Неужели он не подумал, что дуэль может загубить твою репутацию, доведись кому-нибудь о ней узнать.

- Я очень боюсь, что они могли друг друга ранить.

Сейчас ее меньше всего волновала собственная репутация. Кэтрин старалась не думать о том, что раны могли оказаться смертельными.

- Брось, Кэтрин. Это цивилизованные взрослые джентльмены. Конечно же, они не будут друг в друга стрелять. Скорее всего, мистер Гарднер предложил выстрелить в воздух, а Джон, разумеется, согласился.

Слова тети успокоили Кэтрин, но не на много. Что именно произошло на дуэли оставалось для нее тайной.

Кэтрин даже не подозревала, что чем беспокоиться об исходе дуэли, девушке стоило бы поволноваться о собственной участи.

В тот самый миг, когда она собралась с духом, чтобы, несмотря на неприязнь, лично приехать к Роберту и все разузнать, в особняк Аддингтонов заявилась миссис Грэйнджер. Ее приезду удивился даже дворецкий, который не был предупрежден о визите.

- У меня отличные новости! – начала она чуть ли не с порога, - Моя Оливия в самом скором времени выходит замуж!

Барон и баронесса принялись осыпать Аделаиду искренними поздравлениями, однако Кэтрин не спешила радоваться за сестру. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что здесь должен быть подвох. Не зря мачеха примчалась сюда собственной персоной, даже не прислав весточку. Что-то точно тут не так.

И действительно. Не успела Кэтрин как следует задуматься над мотивами миссис Грэйнджер, как та ошарашила присутствующих следующей новостью:

- Я забираю Кэтрин в Лондон.

- В Лондон? – опешила леди Энн и оглянулась на мужа, словно желая удостовериться, что не ослышалась.

Тот только пожал плечами и приготовился внимательно слушать Аделаиду.

- Именно так, - довольно улыбаясь, подтвердила мачеха.

- Но почему? – нахмурилась баронесса.

Аделаида выглядела так, будто только и ждала, когда же зададут этот вопрос.

- Оливии сделал предложение барон Бомонт, - голос мачехи переполняла гордость, смешанная с самодовольством, - Прекрасный и достойный молодой человек. У него городской дом в столице, родовое поместье всего в каких-то трех часах езды от города, а годовой доход не менее трех тысяч фунтов! Моя Оливия будет просто блистать. У барона замечательные родственники, один только его дядя мистер Даррел чего стоит. Уважаемый и надо отметить довольно обеспеченный человек. Разве что женой пока не обзавелся.

На последних словах до Кэтрин начало доходить, к чему клонит мачеха. Аделаида продолжала как ни в чем не бывало:

- Узнав, что у Оливии есть сестра, мистер Даррел преисполнился желания как можно скорее познакомиться с Кэтрин.

Теперь стало ясным, почему Аделаида не потрудилась прислать записку. Она на всех парах летела сюда, чтобы поскорее представить Кэтрин некоему мистеру Даррелу. Надежда на то, что мачеха о ней забыла, рухнула на глазах.

- Мистер Даррел, мистер Даррел…, - бормотал барон себе под нос, - Смутно знакомое имя. Неужели это тот самый полковник Даррел?

- Это именно он и есть, - ответила миссис Грэйнджер.

- Святые угодники! Но он же мой ровесник!

Тетя охнула, а Кэтрин, взглянув на дядю, попыталась представить «ухажера» в таком почтенном возрасте. И как-то совсем не представлялось. Девушка с ужасом осознала, что предполагаемый жених был старше ее отца.

- Возраст красит мужчину, - без тени смущения заявила Аделаида.

- Аделаида, по моему мнению, Кэтрин не подходит этот человек, - леди Энн отошла от первого шока.

- Только я решаю, кто подходит и не подходит для моей падчерицы. Не может же она вечно жить у вас.

Кэтрин передернуло от такого лицемерного высказывания. Она была уверена, что не нарисуйся перед мачехой этот мистер Даррел, миссис Грэйнджер и не вспомнила бы о ней.

- К тому же, мистер Даррел готов жениться на девушке без приданного. А это большая удача для Кэтрин.

- А что если у меня есть приданное? – произнесла Кэтрин и резко замолкла. Черт, проговорилась.

- Приданное? – брови мачехи дотянулись чуть ли не до корней волос.

Кэтрин как воды в рот набрала и с опаской взглянула на тетю с дядей. Заметив это, Аделаида уставилась на сестру выжидательным взглядом.

- Мой муж выкупил долговые расписки у мистера Гарднера.

- Вот как, - протянула миссис Грэйнджер и сплела пальцы, - Полагаю после того, как Кэтрин выйдет замуж за мистера Даррела, ей будет ни к чему этот старый затхлый дом, а посему мы его продадим и на вырученные деньги сошьем изумительное подвенечное платье.

- Я не позволю вам его продать! Это мой дом! – вспылила Кэтрин, начисто забыв о присутствии барона и баронессы.

- Энн, позволь мне переговорить со своей падчерицей наедине.

Тетя Энн поджала губы и сдержанно кивнула.

Как только они остались вдвоем, Кэтрин отбросила всякую сдержанность:

- Я не собираюсь выходить замуж за этого старика!

- Еще как собираешься, - с лица Аделаиды сошла маска заботливой мачехи, которую тадемонстрировала в присутствии родственников, - Пока я твой опекун до свадьбы, я решаю за кого ты выйдешь, и твоим приданным также распоряжаюсь я.

Кэтрин тяжело дышала, придавленная обстоятельствами.

- Вы украли письма от лорда Рассела, - скрипнула зубами девушка.

- Наивная, граф бы никогда в жизни на тебе не женился. Скажи спасибо, что избавила тебя от этих детских грез. А теперь марш собираться. Выезжаем сегодня. И никаких фокусов с болезнями, я с тебя глаз не спущу.

- А если я откажусь?

- Если откажешься, я не просто продам твой дом, я разберу его на кирпичики, чтобы стереть с лица земли. Но если поедешь добровольно, я возможно и передумаю, и не стану его продавать. Выбор за тобой.

Кэтрин удержалась от того, чтобы яростно не хлопнуть дверью своей комнаты. Запершись, она уселась в кресло у камина и сложила на груди руки. Никуда она не поедет! Упросит дядю, чтобы тот не вздумал передавать мачехе расписки, а миссис Грэйнджер придётся хорошенько потрудиться, чтобы сдвинуть Кэтрин с этого места. 

Кто-то постучался в дверь. 

- Я никуда не поеду! 

Кэтрин и не подумала открывать. Уж лучше пусть она умрет здесь с голоду, чем поедет в Лондон. 

- Кэтрин, нам надо поговорить. Впусти меня, - за дверью раздался голос тёти Энн. 

Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и пошла отворять. 

Леди Энн выглядела очень взволнованно. Кэтрин в который раз уколола совесть за то, что этих людей угораздило с ней познакомиться. 

- Присядем, - тётя указала в сторону кресел у камина, в одном из которых Кэтрин ранее предавалась праведному гневу. 

- Я не хочу уезжать в Лондон, - упрямо повторила девушка, стараясь не глядеть на тетю. 

- Боюсь, мы не можем прятать тебя здесь от моей сестры. По закону она твой опекун и решает твою судьбу. 

- Но это нечестно, - грустно прошептала Кэтрин, - Почему вы не можете быть моим опекуном?

- Я бы с радостью, дитя, - баронесса крепко обняла племянницу, - Жизнь не всегда справедлива. Если бы только ты согласилась стать женой Джона. Возможно ещё не поздно?...

Кэтрин отрицательно замотала головой. 

- Нет. Я не могу решать свои заботы за счёт его счастья. 

- Но как ты можешь быть уверена, что с тобой граф не будет счастлив? - мягко возразила леди Энн. 

- Невозможно быть счастливым рядом с несчастным человеком. Я люблю его, но скорее как брата и желаю ему только самого лучшего. Но без меня.

- Кэтрин, ты удивительна, - сказала тетя, будто вынесла не очень хороший вердикт.

Кэтрин только мрачно улыбнулась на это замечание.

- Вот как мы поступим. Я не смогу отговорить Аделаиду не везти тебя в Лондон, если она так решила. А судя по тому, как скоро она сюда примчалась, у нее самые серьезные намерения на этот счет. Но, - она подняла в воздухе руку, чтобы не дать вырваться потоку возражений, - я могу отправиться с вами и попытаться убедить сестру подыскать тебе другого жениха. Возможно, ты в кого-нибудь влюбишься...

Кэтрин вспомнила о Роберте и у нее защемило сердце. Потом она подумала о Джоне. А может Кэтрин не права? К чему ей любовь? Она влюблялась в двух мужчин, и каждый раз разбивала свое сердце. Может ей действительно стоит выйти замуж за человека, к которому она будет абсолютно равнодушна. Тогда и жить будет спокойнее. Вот только как-то очень тоскливо от этих мыслей. Словно Кэтрин по собственной воле желает упустить что-то очень важное в жизни. 

- Пожалуй, я соглашусь, - Кэтрин попыталась улыбнуться тете, но вышло очень скупо. Уголки губ дрогнули, и она устало приникла к плечу леди Энн. 

Известию, что леди Энн отправится в Лондон, Аделаида обрадовалась точно также, как если бы ей сообщили, что в июле пошел снег. Она недовольно поджала губы, но ничего возразить этому не смогла.

Кэтрин казалось, что со смертью отца закончилось ее спокойное существование. Жизнь, размеренная до этого, теперь напоминала крутые горы, дорога в которых держит в постоянном напряжении, а один неверный шаг и ты уже летишь с огромной высоты вниз. Кэтрин все никак не могла понять, полетела ли ее жизнь в тартары, или же еще есть шанс все наладить? Все чаще она чувствовала себя куклой, которая не вправе собой распоряжаться.

На пути в Лондон на Кэтрин напало оцепенение. Она не ощущала никакого предвкушения увидеть наконец столицу их страны, рассмотреть архитектуру, побывать на пышных приемах, впервые увидеть спектакль. Все это было далеким и пресным, не вызывая в девушке хотя бы малую толику интереса.

Кэтрин полагала, что причина ее потухшего настроения кроется в противостоянии с мачехой, которое вытягивало из нее все душевные силы. Однако перед собой Кэтрин была вынуждена признаться, что кое-что еще навевало на нее тоску. Точнее кое-кто. Мистер Роберт Гарднер. Его имя отзывалось глухим ноющем чувством. Кэтрин было до боли обидно, что единственное, чем Роберт наградил ее напоследок, были злоба и презрение в зеленых глазах. Она вспоминала как в этих же глазах отражались ухмылка, смех, страсть, смешанная с нежностью. Закрывая глаза, она явственно ощущала его губы на своих. То твердые, то мягкие, волнующий все ее естество язык. Но Кэтрин приходилось напоминать себе, что все это было обычным обольщением наивной деревенской девушки, не более. И в эти минуты все очарование их встреч мигом испарялось, оставляя после себя горькое послевкусие разочарования.

- Слушай, я больше не могу целыми днями любоваться твоим кислым лицом, - заявил Уильям в один из вечеров, обыгрывая друга в карты, словно пятилетнего ребенка, - Впору сбежать от тебя в Лондон.

Роберт никак не прокомментировал замечание Уильяма, устремив взгляд сквозь карты, которые он держал в руке.

- Ты вообще меня слушаешь? – поинтересовался друг с долей возмущения в голосе.

- Да, - ответил Роберт коротко.

- Я надеюсь, ты не станешь уверять меня, что переживаешь из-за мисс Грэйнджер? Та дуэль была весьма глупой.

Перед мысленным взором Роберта промелькнули картинки недавнего события. В тот раз Уильям также утверждал, что ссора с графом не стоит и выеденного яйца, раз девчонка оказалась такой вероломной. А Джону Расселу стоило бы задуматься о добропорядочности своей невесты. К счастью, граф принял предложение Роберта стрелять в воздух и конфликт был исчерпан.

- Не стану,- запоздало ответил Роберт.

Действительно, какой смысл убиваться по девушке, которую он знал всего несколько дней? Он сам придумал себе идеальный образ Кэтрин Грэйнджер, который разбился о реальность. Он просто грезил наяву.

В уголке губ Роберта залегла горькая усмешка. Он взрослый мужчина, а все туда же. В сказки. Надо бы отвлечься.

- Будь по-твоему, - обратился он к Уильяму.

- То есть? – удивился тот.

- Поедем в Лондон.

  Вопреки всем ожиданиям леди Энн и чаяниям Кэтрин, Аделаида ни в какую не соглашалась переменить свое решение выдать падчерицу замуж за полковника. Ни логические доводы, ни сладкие увещевания, ни что не могло заставить миссис Грэйнджер передумать. Леди Энн чуть ли не ногой топала от такого упрямства.

- Вопрос практически решенный, - отвечала Аделаида на попытки сестры вновь завести разговор на эту тему.

- Но они ведь даже не знакомы! – восклицала Энн.

- И раньше выдавали не глядя, - отмахивалась от нее младшая сестра.

Такая несговорчивость была подозрительна, но баронессе оставалось только разводить руками на немой вопрос во взгляде племянницы.

- Мы обязательно что-нибудь придумаем, - леди Энн пыталась подбодрить Кэтрин.

- Вы говорите это каждый раз.

Кэтрин выглядела необычно пассивной. Словно в ней умер дух бойца. Потухший взор девушки очень беспокоил баронессу.

- Нужно, чтобы кто-нибудь другой сделал тебе предложение. Чья партия окажется намного выгоднее партии полковника Даррела.

Кэтрин безумно надоело, что счастье ее жизни решается исключительно вопросом замужества, но озвучивать свои мысли не стала. Вместо этого она произнесла:

- Даже если случится чудо и мне сделает предложение сам принц, мачеха все равно ему откажет. Она будет только рада превратить мою жизнь в кошмар.

В глубине души леди Энн была согласна с Кэтрин, но она была не готова отступать.

Для человека своего возраста полковник Даррел выглядел довольно подтянутым и статным мужчиной. Только полностью седая копна волос намекала на то, что молодость давно ушла.

Когда Кэтрин и полковника представили друг другу, та едва-едва на него взглянула. Девушка полностью ушла в себя, лишь изредка позволяя высказывать односложные ответы. Казалось, такое поведение полковника нисколько не смущало, скорее наоборот. Он был увлечен своими собственными рассказами, довольствуясь тем, как будущая невеста внимательно его слушает.

Леди Энн с кровью в сердце наблюдала за этой парой, отчаянно силясь придумать как избежать катастрофы. Но каждый раз возвращалась к идее найти для племянницы другого, более достойного жениха. Вот только кажется, что Кэтрин уже достигла той точки, когда собственное будущее совсем перестало ее волновать.

Аделаида же выглядела вполне себе счастливой жизнью, довольно кидая взгляды в сторону падчерицы и полковника Даррел. Преисполнившись праведного негодования, Энн сбросила с лица маску сдержанности и напрямую проследовала к младшей сестре.

- Аделаида! Как ты можешь так поступать?

- Я обеспечила своей падчерице безбедное замужество. Она должна быть мне благодарна, - на лице миссис Грэйнджер отразилось самодовольное выражение, говорящее, что с этим никак не поспорить.

- Но они совершенно не подходят друг другу! Он же ей чуть ли не в дедушки годится.

- Не глупи, полковник Даррел ведь не при смерти.

Было совершенно ясно, что Аделаида найдет отговорку на любое замечание Энн. Спорить с ней было бесполезно, в чем-то убеждать тем более.

- Что если на Кэтрин обратит внимание другой достойный джентльмен?

- Более выгодного предложения она не получит, - отмахнулась Аделаида, - К тому же, брачный контракт уже подписан.

Энн знала, что любой контракт можно разорвать, пока он не вступил в силу. Объявления о помолвке не было, а значит не все еще потеряно. И если ей удастся подыскать для Кэтрин кого-то весомее чем полковника, то Аделаида вполне может передумать.

- Собираешься ли ты вывести Кэтрин в свет? - леди Энн решила пойти другим путем.

- Не вижу в этом большой необходимости, - протянула Аделаида.

- Если вопрос ее замужества уже дело решенное, то не будет никакого вреда в том, чтобы позволить ей немного развлечься, - продолжала увещевать Энн, - Расходы я возьму на себя, разумеется.

Аделаида молчала, видимо размышляя, какая в том ее выгода.

- И само собой для Оливии также будут заказаны новые платья и украшения.

Не в бровь, а в глаз! Во взгляде миссис Грэйнджер сверкнул алчный блеск. Платья и украшения для любимой доченьки задаром? Ей было очень тяжело сказать "нет".

- Хмм, что ж, - Аделаида сделала вид, что соглашается через силу, - Пойду тебе на встречу в этом желании.

- Ты очень великодушна, - Энн не преминула закрепить свой маленький успех.

Чтобы спасти Кэтрин, леди Энн решила не скупиться, и заплатила чуть ли не в два раза дороже, чтобы заказанные платья были сшиты в самый короткий срок.

- Но тетя, - Кэтрин с ужасом переваривала услышанные цены за платья и с еще большим ужасом наблюдала, как любимая тетя, не колеблясь, выписывает чек, - Какой в этом смысл, если мачеха уже обещала меня полковнику?

- Не спеши ставить на себе крест, - улыбнулась Энн, прощаясь с хозяйкой салона, - Пока можно что-то сделать, нужно этим воспользоваться.

Несмотря на подавленное состояние, в котором Кэтрин пребывала последнее время, прогулка с тетей и новые платья немного подняли девушке настроение. Ей и в самом деле начало казаться, что еще можно избежать нежеланного замужества.

Полковник Даррел не был противным, брюзжащим старичком, каким виделся Кэтрин в воображении. Но что-то в нем ее настораживало и отталкивало. Может, он уже представлял ее своей женой и потому позволял себе стоять к ней ближе, чем это положено приличиями? Случайные прикосновения к руке или талии вызывали неприятную дрожь в теле. Одна мысль о том, что ей придется с ним целоваться, смогла вывести девушку из оцепенения и проникнуться планом тети Энн. Который состоял в том, чтобы уже через неделю отправиться на бал к какой-то высокоблагородной чете, чьи имена Кэтрин уже успела забыть.

Полковник Даррел как настоящий военный человек, привыкший к дисциплине, навещал свою невесту каждый день точно по расписанию. И Кэтрин каждый день приходилось включать всю свою смекалку, дабы случайно не остаться с полковником наедине, чего последний упорно добивался. Когда, за несколько дней до приема, полковник сообщил, что, к большому сожалению, не сможет ее сопровождать, поскольку ему необходимо отбыть по делам, Кэтрин чуть ли не расцвела самой искренней улыбкой, но вовремя спохватилась. Девушка просто не могла поверить своей удаче. Надо признаться, было бы крайне сложно заниматься поиском жениха, шествуя под руку с нынешним. Кэтрин даже на миг уверовала, что это само провидение решило ей помочь, и девушка вновь воспрянула духом.

На бал отправились всей честной компанией, состоящей из леди Энн, миссис Грэйнджер, Оливии и ее жениха барона Бомонт, и, конечно же, Кэтрин. Барон Бомонт создавал приятное впечатление застенчивого и немного восторженного молодого человека. Можно было подумать, что такого наивного юношу было довольно-таки легко окрутить, но Кэтрин, глядя на Оливию, напрочь отмела такой вариант. Ее сестра, на лице которой все время присутствовало выражение неудовлетворения окружающей обстановкой, рядом с бароном преображалась до не узнавания. Робкая улыбка заставляла Оливию словно светиться изнутри, и, в общем и целом, вела она себя необычно скромно. 

Несмотря на многолетнюю неприязнь между ними, Кэтрин внутренне порадовалась за Оливию. Немаловажен был и тот факт, когда сестра вступилась за нее перед миссис Грэйнджер, пусть и своеобразным способом. 

Сейчас Кэтрин сильно радовалась, что была окружена родственниками, поскольку пребывала в уверенности, что этот прием будет похож на те, что проходили у Аддингтонов. В противном случае, накануне ей бы стоило поволноваться посильнее. Особняк, а скорее это был дворец, поражал своими размерами. Казалось, что они прибыли на прием к королю и королеве, не меньше. Вокруг было море свечей, гостей и снующей прислуги. 

К их небольшой компании начали подходить знакомые леди Энн, с интересом рассматривая ее племянниц. Заинтригованные новым лицом, следом потянулись и молодые джентльмены - друзья барона Бомонт. Вскоре образовалась небольшая очередь из желающих быть представленными симпатичной юной мисс, которая прежде не была нигде замечена. Миссис Грэйнджер ни на шаг не отлучалась от Кэтрин и не упускала возможность вставить замечание про скорую помолвку падчерицы, тем самым с успехом разогнав всех возможных поклонников. 

Леди Энн кипела от негодования и мечтала, чтобы какой-нибудь прыткий джентльмен изловчился пригласить Кэтрин на танец. Но рядом с Аделаидой это не представлялось возможным. Та, словно плющ, так и вилась вокруг падчерицы. После недолгих раздумий Энн посетила одна идея:

- Что это, дорогая? - воскликнула она так, что все разом вокруг вздрогнули и уставились на баронессу.

- Кэтрин, милая, у тебя тут локон выбился, - Энн протянула руку к прическе Кэтрин и незаметно для остальных вытащила одну прядку.

Баронесса старалась говорить как можно громче, что присутствующие тут же вперили взгляд в девушку, заставив поежиться от столь пристального внимания. В самом деле, будто у нее на середине лба прыщ выскочил!

- Это недопустимо, - леди Энн покачала головой, - Сию же минуту в дамскую комнату! 

Тетя обняла Кэтрин за плечи и чуть ли не силой вытолкала из-под надзора мачехи. 

- Надеюсь теперь у нас появится больше шансов, - шепнула леди Энн на ухо Кэтрин.

Девушка поджала губы, чтобы не рассмеяться. 

- Так вы нарочно устроили это представление?

- Кажется я давно так не веселилась, - хитро подмигнула тетя и повела Кэтрин в сторону лестницы, ведущей к комнатам, где можно было привести себя в порядок.

Когда они снова вернулись в зал, леди Энн повела племянницу по большой дуге, делая хороший крюк перед возвращением к родственникам. 

- Всегда можно сослаться на встречу знакомых, - ответила тетя на немой вопрос в глазах Кэтрин. 

В голове Кэтрин никак не укладывалось, что ее, всегда сдержанная, спокойная, следующая всем правилам приличия тетя, в эту самую минуту превратилась в женщину, готовую на все, чтобы помешать матримониальным планам своей сестры. 

Им и правда по дороге повстречалось множество знакомых леди и джентльменов тети Энн, включая и тех, кто недавно гостил в особняке Аддингтонов. Молодые люди, которым посчастливилось не быть представленными миссис Грэйнджер, с удовольствием приглашали Кэтрин на танец. Она как раз направлялась в круг танцующих под руку с неким мистером Хейли, как в толпе, на противоположной стороне залы, Кэтрин почудилась до боли знакомая фигура. Девушка резко остановилась, крутя головой и вглядываясь в гостей, но видение исчезло. 

- Что-то случилось? - недоуменно спросил мистер Хейли.

- Нет, все в порядке, - через силу улыбнулась Кэтрин, однако сердце не желало замедлить свой темп.

Нет, нет, нет. Здесь не может быть никакого мистера Гарднера!

На пути к танцующим Кэтрин все продолжала осматриваться по сторонам, пока мысленно не щёлкнула себя по носу. Это же неприлично! Что о ней подумает мистер Хейли? Ведь план состоял в том, чтобы очаровывать новых знакомых. Да так ли ей уж этого хочется? И чего же она хочет на самом деле? Ответ мелькнул где-то рядом, но Кэтрин затолкала непрошеные мысли поглубже на самые задворки своего сознания, и с ясной головой встала напротив мистера Хейли. 

Сейчас главное вспомнить все движения танца и не опозориться на своем первом балу в Лондоне. Да еще каком балу! Танец предполагался медленным со сменой партнера где-то в середине. Поклон, шаг назад, влево, вправо, снова поклон. Не забыть движения кистями рук! Кэтрин пыталась улыбаться мистеру Хейли, но выходило как-то не очень. Мысли путались, как бы не наступить кому-нибудь на ногу! 

После нескольких фигур Кэтрин почувствовала себя уверенней и почти расслабилась, как настала пора меняться партнерами. Переход был каким-то сложным и замысловатым. Но слава Богу тело Кэтрин помнило движения лучше, чем ее голова, и все прошло довольно плавно и гармонично, пока она не наткнулась на взгляд зеленых глаз.

Кэтрин продолжала двигаться машинально, напоминая неодушевленную куклу, которую дергали за невидимые нити. Внутри словно все застыло, она старалась смотреть куда угодно, только не на лицо Роберта. Когда он коснулся ее талии, а правую руку вложил в свою, Кэтрин наконец решилась бросить на него один быстрый взгляд. Почему-то она очень надеялась, что Роберт также игнорирует ее, как и она сама старалась это делать. Но вопреки ожиданиям девушки, мужчина внимательно разглядывал ее лицо, и Кэтрин уже не могла отвести взгляд. Внутри поднималась дрожь. Какой же он красивый и далекий! Ей стало невыносимо стыдно за ту пощечину, хоть она и была им заслужена. Тем не менее Кэтрин посетило острое желание дотронуться до его щеки, погладить и извиниться. Но она не могла позволить себе этого здесь. Да и в общем-то при других обстоятельствах тоже. 

Так они и продолжали танцевать, испепеляя друг друга взглядом и не произнося ни слова, пока не закончилась фигура и они не разошлись по разные стороны. Сердце стучало как ошалелое. Это была настоящая мука, быть так близко и в то же время, не имея права сказать хоть что-нибудь. Потому что Кэтрин искренне верила, что Роберт не пожелает ее слушать. Она пыталась внушить себе, что он не достоин каких-либо извинений с ее стороны, что он хотел только воспользоваться ею. Но все доводы звучали слабо и блекли на фоне ее чувств. 

По завершении танца Кэтрин почувствовала себя совсем несчастной. Особенно потому, что ей вовсе не хотелось очаровывать собой других джентльменов, когда единственный, кто волновал ее на самом деле, не желал иметь с ней никакого дела. Чувствуя, что еще немного и она расплачется, Кэтрин поблагодарила мистера Хейли и поспешила обратно к лестнице, чтобы скрыться в дамской комнате. 

Когда до лестницы оставалось каких-то пару шагов, кто-то легко обнял ее за талию и увлек в сторону ниши под ступеньками. Все произошло настолько плавно и быстро, что Кэтрин не успела опомниться, как обнаружила себя стоящей в нише, надежно укрытой портьерой. А над ней возвышался Роберт. 

- Что вы себе позволяете? - возмущенно зашептала Кэтрин, - Нас могли видеть!

- В толпе легко затеряться, никто и внимания не обратил - ответил Роберт как ни в чем не бывало, - А вот то, как вы смотрели на меня во время танца, вполне тянет на "неприличное занятие". 

А ведь правда. Не смотри Кэтрин на него своими огромными синими глазами, Роберту бы даже в голову не пришло оказаться с ней рядом. Учитывая тот факт, что поблизости не наблюдалось графа Рассел, а на пальце еще не сияло кольцо, решение он принял быстро.

- Что-о? - Кэтрин чуть не задохнулась от его выпада. 

- Коль скоро вы помолвлены, неприлично так глазеть на другого мужчину.

И Кэтрин действительно негласно была помолвлена. Но не с Джоном, как полагает Роберт.

- Кстати, я что-то не видел объявления о помолвке в газетах. Не каждый день граф женится. 

Кэтрин молчала, отвернув голову и рассматривая узор портьеры.

- Или же граф не женится?

Роберт понимал, что шагает по очень тонкой грани, но не понимал, что им движет. Ревность? Желание сделать так же больно, как было больно ему? Судя по выражению лица Кэтрин, а она точно мечтала придушить его сейчас, он попал прямо в точку. Помолвка разорвана.

Кэтрин глубоко вздохнула и выдохнула. Посмотрела прямо на Роберта и произнесла:

- На мне граф не женится.

Она не дала Роберту среагировать на это заявление и тут же добавила:

- На мне собирается жениться полковник Даррел. А теперь, прошу меня извинить. Всего доброго.

Кэтрин потянулась рукой, чтобы отодвинуть портьеру, но Роберт перехватил и сжал ее запястье.

- Я не ослышался? Полковник Даррел?

В его удивленном голосе промелькнула тень брезгливости, и девушка взбунтовалась:

- Что вы имеете против?

Кэтрин чувствовала, как начинает заводиться. Невозможный человек! И она еще думала перед ним извиняться? Стоило бы отвесить ему еще одну пощечину!

Действительно, какое Роберту было до этого дело? В очень узких кругах ходили слухи о пристрастиях полковника в постели. В приличном обществе о таком не распространяются. Да и в неприличном помалкивают. А учитывая аппетиты и моральные ценности Кэтрин, возможно, эта парочка вполне стоит друг друга. Хотя представлять эту юную девушку в объятиях почти старика было до омерзения тошно. Роберту как последнему идиоту хотелось прижать Кэтрин к себе и умолять ее не выходить замуж за полковника.

- Почему именно он?

- Я не собираюсь обсуждать с вами свою личную жизнь.

Кэтрин выдернула свою руку из захвата Роберта и быстро выскочила из ниши, забыв об осторожности. Лишь бы не расплакаться! Какая ему разница кто станет ее мужем?

Девушка была настолько не в духе, что пролетела мимо тети Энн и не услышала ее оклика. Баронесса нахмурилась и проследила взглядом путь, откуда появилась племянница, и уперлась в мистера Гарднера. Откровенно говоря, Роберт не был виновником злоключений Кэтрин. Ее племянница сама решила отказаться от предложения графа, а мачеха в своем праве выбирать для падчерицы достойного жениха. На счет достойного можно поспорить... Но определенно это мистер Гарднер принес страдания несчастной девушке! И даже сейчас, леди Энн была уверена, что именно он и никто иной испортил Кэтрин настроение.

- Мистер Гарднер!

Роберт переместил взгляд с удаляющейся спины Кэтрин на баронессу. Интуиция подсказывала ему, что ничего хорошего разговор с леди Энн не предвещает. Особенно потому, что доброжелательная соседка не улыбалась приветливо, как всегда это делала при встрече с ним.

- Добрый вечер, леди Энн, - Роберт поклонился.

- Добрый вечер, - тон ровный, но с легким нажимом, - О чем вы только что разговаривали с моей племянницей?

Никаких любезностей и праздных диалогов. Однако Роберт не собирался обсуждать стычку с Кэтрин с кем бы то ни было.

- Обменялись приветствиями и справились о здоровье друг друга.

- Мне показалось Кэтрин расстроена.

Роберт только поднял брови, мол, не имеет об этом никакого понятия.

Леди Энн решила отбросить всякую вежливость и действовать ва-банк:

- Мистер Гарднер, я рекомендовала вас своей племяннице как человека достойного. Но увы, я заблуждалась. Кэтрин поведала мне, что вы ее преследовали!

Роберт слегка поморщился. Преследовал? Грубо говоря, да. Но, видимо, Кэтрин "забыла" поведать своей тете о том, что сама охотно отвечала на его "преследования", и "забыла" о женихе, пылко отвечая на его поцелуи.

- Не буду отрицать, что оказывал вашей племяннице определенные знаки внимания. Но также хочу добавить, что она их принимала.

- А как ей было их не принимать? Юное невинное дитя! Вам же не составило труда влюбить ее в себя!

На этот раз брови Роберта взметнулись от недоумения. Кэтрин влюбилась? Даже если это правда, похоже, титул ей важнее любви.

- Очень сильно в этом сомневаюсь, - протянул Роберт, - Влюбленные девушки не принимают предложений выйти замуж от других мужчин.

- Кэтрин была вынуждена опуститься до этой лжи, только чтобы не позволить вам опорочить ее честь!

Тут Роберт замешкался с реакцией. Это что за новость?

- Что вы хотите этим сказать?

- То, что Кэтрин не ответила согласием на предложение графа Рассел. Но вам она сказала иначе, чтобы вы не зашли слишком далеко.

- Я и собирался зайти "слишком далеко", - задумчиво пробормотал Роберт, не обратив внимания на вытянувшееся лицо баронессы.

- Простите? - спросила она на возмущенной ноте.

- Я хотел жениться.

- О, вот как.

Леди Энн как-то вмиг присмирела, помолчала, а потом выдала новую тираду:

- Любой порядочный джентльмен, прежде чем позволить себе всякие вольности в отношении юной мисс, должен известить ее о своих намерениях, дабы не вводить в заблуждение.

К баронессе вернулся уверенный вид, и она каким-то неведомым образом умудрялась глядеть на Роберта сверху-вниз.

Мистер Гарднер ничего не ответил на этот выпад, и леди Энн не выдержала:

- Что вы на это скажете?

- Скажу, что приятно было с вами побеседовать. Целую руки.

Он откланялся и отошел от баронессы, которая от удивления не успела и слова вымолвить.

Роберт устроился в углу залы, облокотившись на колонну, и крепко задумался. Он был склонен верить словам леди Энн. Роберт не первый год соседствовал с их четой, и мнение о бароне и баронессе Аддингтон у него сложилось самое положительное. Это были люди достойные, порядочные и следовали принципам. Чего нельзя сказать о младшей сестре баронессы. Миссис Грэйнджер пыталась всучить ему Кэтрин, чтобы избежать лишения дома. И свою падчерицу она выдаст замуж только с выгодой для себя, не заботясь о счастье девушки.

А посему, Роберт мог легко представить на каких условиях миссис Грэйнджер и полковник Дарелл договариваются о будущей свадьбе. От картины, возникшей перед глазами, стало мерзко. На что только не идут люди...

От сознания, что Кэтрин ответила отказом Джону, на душе немного потеплело. Немного, потому что глупая девочка своей ложью вляпалась по самые рюши своего платья. А ведь они с Робертом могли быть уже помолвлены.

Роберт шумно выдохнул и сомкнул челюсть до скрежета зубов. Ох как не нравилась ему предстоящая перспектива общения с миссис Грэйнджер. Особенно потому что теперь они поменялись ролями, и Роберт был более чем уверен, что мачеха Кэтрин выставит ему самые запредельные условия из всех возможных, чтобы он мог получить желаемое. А он определенно получит.

После такого пышного приема день у господ, как правило, начинался после обеда. Не успела миссис Грэйнджер протереть глаза после крепкого сна, как перед носом уже маячил поднос с конвертом.

- Берта! - недовольно рявкнула Аделаида на свою служанку, - Какого черта, ты тут околачиваешься? Подай халат и подготовь таз для умывания.

- Сию минуту, но письмо срочное, - как можно быстрее пролепетала Берта, пока хозяйка не вышла из себя.

"Видать заплатили", подумала Аделаида, прищурившись вглядываясь в лицо служанки. Та бы ни за что не решилась отклониться от обычной утренней процедуры, если бы не личная выгода. А значит, письмо действительно срочное.

Она потянулась пухлой рукой к конверту и ножу для бумаг, вскрыла и быстро пробежалась по строчкам. Ну и ну! Кто ей пишет! С какой стати этому мистеру понадобилась личная встреча с ней? В памяти были еще свежи воспоминания, как она чуть ли не на коленях умоляла этого человека о помощи. А теперь он подкупает ее слуг?

Аделаида довольно похмыкала себе под нос. Что бы ни захотел мистер Гарднер, он вряд ли это получит.

На следующий день медленно закипающий мистер Гарднер явился в дом миссис Грэйнджер к ровно обозначенному времени, которое было указано в ответном письме. Которое, надо сказать, он получил только ближе к вечернему чаю! А до этого момента Роберт протоптал дорожку у себя в кабинете, ожидая хоть какой-нибудь ответ. Старая мегера!

Теперь же он вынужден мучиться от духоты в комнатушке, куда его отвели, чтобы обождать хозяйку, которая совсем не спешила к визитеру. Но Роберт старался обуздать свое недовольство, иначе диалог с миссис Грэйнджер ни к чему хорошему не приведет.

Через пятнадцать минут его провели в другую комнату, которая была намного просторнее и светлее предыдущей. Миссис Грэйнджер сидела на диванчике, обмахиваясь веером и распивая чай. Выглядела она как человек, который наконец начал наслаждаться жизнью.

- Миссис Грэнджер, - Роберт поклонился.

Аделаида поприветствовала его в ответ и махнула рукой в кресло напротив.

- Признаться, ваша просьба о встреча была несколько неожиданной. Чем обязана?

- Я прибыл, чтобы просить руки вашей падчерицы.

Если бы в этот момент Аделаида надкусила пирожное, которое уже протягивала к своему рту, она бы обязательно поперхнулась. Вот так новость! Миссис Грэйнджер быстро пришла в себя:

- Во-первых, рука моей падчерицы уже обещана другому. А во-вторых, помнится, она вам была не нужна.

- Я пересмотрел свои взгляды.

Аделаида противненько улыбнулась и произнесла:

- Сожалею, но вы опоздали, - а затем все-таки съела пирожное.

- Я так не думаю.

Роберт сидел, откинувшись в кресле, всем своим видом показывая расслабленность и уверенность в собственном положении.

- Почему же это? - усмехнулась миссис Грэйнджер.

- Кэтрин пока еще не замужем.

- Но это только пока, - продолжала улыбаться Аделаида, хотя ее уже порядком выводил из себя этот твердолобый мистер Гарднер. Вздумалось ему на Кэтрин жениться? Ну как же!

Роберт резко подобрался и выпрямился в кресле, словно хищник, который вот-вот кинется на свою жертву.

- Не будем ходить вокруг да около, миссис Грэйнджер. Я знаю о полковнике Дарелл такое, от чего вы хлопнетесь в обморок. И я в курсе как он ведет дела. А зная вас, могу со всей уверенностью заявить, что брачный договор был скреплен немаленькими деньгами.

Глаза Аделаиды злобно сверкали, а грудь часто вздымалась.

- Вы ничего не докажете. Такого пункта нет в брачном договоре.

- Конечно нет, - Роберт улыбнулся так тепло, что Аделаида вздрогнула, - Но мне не составит труда откопать на дорогого полковника такие материалы, что его репутации придет бесславный и бесповоротный конец. Боюсь, что и репутация его племянника также пострадает. Никто не захочет иметь дел с бароном Бомонт... А он кажется, ваш будущий зять?

Роберт надавил на больное. Миссис Грэйнджер было бы плевать на репутацию полковника и уж тем более на репутацию падчерицы. Если бы не одно "но". Родственные связи, чтоб их!

- Вот как мы поступим, - начал Роберт, дав Аделаиде время, чтобы переварить всю эту неприглядяную информацию, - Вы разорвете брачный договор с полковником и вернете ему всю сумму, что он заплатил вам.

Лицо миссис Грэйнджер пошло красными пятнами. Конечно, она уж точно истратила какую-то часть!

- О деньгах не волнуйтесь. Я выпишу вам чек. Так сказать, за доставленные неудобства.

Роберт поднялся с кресла, откланялся и даже не удосужился спросить, согласна ли миссис Грэйнджер на такой исход дела. Будь эта женщина поумнее, она могла бы диктовать ему свои условия, если бы согласилась сотрудничать по доброй воле. Но мачеха Кэтрин была жадной и недалекой, и Роберт не сомневался, что она поступит именно так, как он велел.

Кэтрин спускалась со второго этажа, чтобы вместе с тетей Энн отправиться на прогулку в ближайший парк. После случившегося на балу, настроение девушки упало еще ниже чем до приезда в Лондон. И только близость к природе хоть как-то ее приободряла.

Краем глаза уловив дивжение в холле возле выхода, Кэтрин замерла, моментально узнав знакомую фигуру.

- Мистер Гарднер?

От удивления слова вырвались прежде, чем девушка успела осознать, что не желает видеться или тем более разговаривать с этим человеком. Но было поздно. Роберт оглянулся на лестницу и замер, ожидая пока Кэтрин спустится.

- Мисс Грэйнджер, - мистер Гарднер приблизился к ней и поцеловал руку.

Кэтрин совершенно не представляла, что Роберт мог забыть в их доме, и почему обращается к ней так вежливо? Холод, которым был отмечен его взгляд в последние встречи, исчез, будто его и не было вовсе. Глаза мужчины внимательно разглядывали лицо Кэтрин, что девушка заробела и поспешила отнять руку, которую Роберт все еще продолжал удерживать в своей.

- Не ожидала встретить вас здесь.

Прозвучало грубо, но ничего другого в голову не шло.

- Вы выглядите чудесно, - вдруг произнес Роберт, начисто выбив остатки мыслей из Кэтрин.

Ему нестерпимо хотелось заключить ее в объятия, целовать и молить о прощении. О том, как из-за своей настойчивости и чрезмерного пыла, чуть было не лишил их обоих счастья. Если конечно Кэтрин будет согласна разделить с ним оставшуюся жизнь, в чем он практически не сомневался. Роберт еле сдерживал себя, чтобы не попросить руку и сердце прямо сейчас, в эту минуту. Но не отсутствие кольца заставило его помедлить. Он считал, что Кэтрин заслуживает красивых ухаживаний, безразмерных букетов цветов и прочего прочего...

Прежде чем Кэтрин нашлась, что ответить на неожиданный комплимент, Роберт успел ошарашить ее следующим предложением:

- Я буду счастлив, если вы согласитесь отправиться со мной на прогулку.

От участи принятия решения какой дать ответ, Кэтрин спасла вовремя появившаяся леди Энн.

- Мистер Гарднер! Вот так встреча.

Обменявшись приветствиями, тетя наконец задала вопрос, который крутился у Кэтрин на языке:

- Чем обязаны вашему визиту?

- Заехал уладить одно дело и уже собирался уезжать, как встретил мисс Грэйнджер. И мне в голову пришла мысль, почему бы в такую отличную погоду не выйти прогуляться?

- О, мы как раз собирались в парк. Можете составить нам компанию. Кэтрин, дорогая, ты же не будешь против?

В Кэтрин закончились слова. Даже если бы она была против, вряд ли сумела бы озвучить свои претензии.

- Вот и замечательно, - тут же произнес Роберт, не давая девушке и малейшего шанса на сопротивление.

Как в тумане, Кэтрин в сопровождении тети и мистера Гарднера, вышла на крыльцо дома. В голову начали закрадываться подозрения, что между этими двумя была какая-то договоренность. Ведь тетя Энн в курсе того, что произошло между ней и Робертом. И тем не менее баронесса вела себя так, словно мистер Гарднер был самым желанным гостем в ее доме.

На пути в парк, Кэтрин едва ли проронила и пары слов, пребывая в глубокой задумчивости относительно поведения мистера Гарднера. И только в парке девушка поняла, что они с Робертом остались практически наедине, поскольку тетя Энн встретила своих знакомых и теперь шла позади их пары на приличном расстоянии.

- Вы сердитесь на меня?

Неожиданный вопрос заставил Кэтрин вздрогнуть. Он еще спрашивает, сердится ли она?! Хотя...

- Я не знаю, - честно ответила Кэтрин, в самом деле не до конца понимая природу своих чувств.

Роберт вел себя довольно оскорбительно по отношению к ней. Но у него ведь были причины? Или же из-за своей дурацкой влюбленности, она пытается его оправдать? И почему он вдруг переменился?

- Что вам нужно от меня? - устало спросила девушка, отказываясь пытаться понять, что в голове этого сложного, противоречивого человека.

- Вы, - выдохнул Роберт.

Кэтрин чуть было не оступилась, но Роберт вовремя подставил руку и ухватил девушку за талию. Какая-то доля секунды, а все естество будто поднялось внутри, бросая в жар. Кэтрин быстро справилась с помутнением сознания от близости с Робертом и произнесенных им слов, отпрянула и хмуро произнесла:

- Вы кажется забываетесь. Скоро я выйду замуж. И даже не будь у меня жениха, я не могу вновь рисковать своей честью.

Она ожидала, что вот сейчас, Роберт разозлится и начнет язвить и иронизировать, но он только мягко улыбнулся:

- Понимаю.

Кивком головы он указал на дорожку, как бы предлагая возобновить прогулку, и Кэтрин не оставалось ничего другого кроме как принять предложенную им руку. Иначе проходящие мимо леди и джентльмены начнут обращать на них пристальное внимание.

- Кэтрин, я знаю, что вы отказали лорду Рассел.

- Откуда вы...?

- Почему?

Кэтрин возмутило, что Роберт требует от нее быть откровенной, хотя не имеет на то никакого права. А впрочем, какая ей теперь разница?

- Потому что не любила.

- Даже несмотря на титул и богатства? - хитро прищурился Роберт.

- Даже несмотря на это.

- Но мне вы солгали.

Это не было вопросом, а потому Кэтрин просто пожала плечами, не утруждая себя каким-либо пояснением на этот счет.

Роберт решил больше не пытать девушку вопросами, начиная прекрасно понимать, что сам толкнул Кэтрин на эту ложь. С самого начала он вел себя непозволительно, так она вскружила ему голову. Но Кэтрин была слишком простодушной и наивной, чтобы вовремя пресечь его преследования, а он не мог остановиться. И сильно за это поплатился.

Оставшееся время они молча шагали рядом, каждый погруженный в собственные думы. Роберт проводил дам до дома и попрощался, пообещав навестить их на следующий день.

- Чего он пытается добиться? И зачем приезжал?

Сквозь ажурные занавеси, Кэтрин пыталась разглядеть фигуру мистера Гарднера.

- Думаю, скоро мы это узнаем, - загадочно улыбаясь, ответила тетя Энн.

На следующее утро мистер Гарднер не стал утруждать себя просьбами о визите, справедливо полагая, что миссис Грэйнджер тут же явится к гостю, как только о нем доложат.

- Снова этот несносный джентльмен! - недовольно восклицала Аделаида, испортив себе настроение и аппетит. А последнее редко когда портилось.

При виде мистера Гарднера она даже не потрудилась натянуть вежливое выражение лица, злобно зыркая в его сторону из под нахмуренных бровей.

Обменявшись холодным приветсвием, Роберт сразу перешел к делу:

- Как вы сами понимаете, мой визит к вам не связан с налаживанием семейных отношений. Я прибыл, чтобы вручить чек, который покроет ваши обязательства перед полковником.

С этими словами он протянул Аделаиде лист, при взгляде на который глаза хозяйки округлились в приятном таком контексте. Похоже, хватит не только вернуть деньги полковнику Даррелл, но и на всех этих "сделках" миссис Грэйнджер неплохо подзаработала. Осталось только пережить неприятные минуты объяснения с этим самым полковником. В голове миссис Грэйнджер уже созрела мысль как подать новость о разрыве. Так и так, выдать Кэтрин замуж за мистера Гарднера - последняя воля умершего отца. И все в таком же духе.

- На этом все. Смею откланяться.

И Роберт просто вышел из комнаты, даже не потрудившись услышать ответное прощание.

- Ну и хам,- протянула миссис Грэйнджер, а затем снова глянула в чек, - Но хам состоятельный.

Таким неожиданным поворотом судьбы Аделаида наконец заполучила от Роберта именно то, что хотела с самого начала. Выдать Кэтрин замуж и немного озолотиться.

В холле Роберт попросил дворецкого известить мисс Кэтрин Грэйнджер о его визите. Он не мог дождаться увидеть лицо девушки, когда ее глазам предстанет сюрприз, который он подготовил для нее. Эта была сущая мелочь, но Роберту безумно хотелось радовать Кэтрин, наслаждаться искренней улыбкой и блеском невероятно синих глаз. Сапфиры. Сапфиры ей подойдут.

Пока Роберт размышлял о том, какие лучше драгоценности купить будущей невесте, мимо него сновали слуги, нагруженные охапками цветов самых разных сортов. В цветочной лавке он никак не мог определиться с выбором, и решил, что будет проще скупить чуть ли не весь имеющийся ассортимент.

Все утро Кэтрин пребывала в возбужденном состоянии и не могла долго усидеть на одном месте. Мистер Гарднер обещал приехать сегодня и в голове девушки пролетела тысяча возмоджных сцен их встречи. Будет ли Роберт вновь учтив и галантен? Что он скажет, а что скажет она? А вдруг вчерашний день ей только почудился и не было никаких перемен, и сегодня он вовсе не приедет. Но как только Кэтрин вспоминала о полковнике, на нее тотчас нападала апатия. Какая разница? Она ведь уже обручена и когда будет назначена свадьба, всего лишь вопрос времени. Скоро полковник Даррелл вернется в Лондон и наверняка захочет обсудить их совместное будущее.

Пока Кэтрин предавалась унылым размешлениям о жизни, в комнату, где они вместе с тетей Энн пили чай, постучал дворецкий.

- Прибыл мистер Гарднер.

- О, проводите его сюда, - тут же встрепенулась леди Энн.

- Кхм, - старший слуга как будто замялся, - он настаивает на встрече с мисс Грэйнджер в холле.

- Очень странно, - пожала плечами тетя, а Кэтрин уже выскочила в коридор, не в силах терпеть неизвестность.

Первое, что она почувствовала, был головокружительный цветочный запах. Как будто их холл внезапно превратился в оранжерею. А затем она потерялась среди множествакрасок самых разных цветов.

- Что это? – только и смогла пролепетать Кэтрин, и не заметила, как за ее спиной появился мистер Гарднер.

- Это для вас.

Резко обернувшись, она не могла поверить своим глазам. Роберт в самом деле приехал и привез ей цветы?! Точнее целую цветочную лавку.

- О, благодарю, - синие глаза засияли, что Роберт уже ничего не видел вокруг, только счастливое просветлевшее лицо Кэтрин. В последний раз такую улыбку он наблюдал, когда учил ее стрелять на заднем дворе своего дома. Казалось, что прошла целая вечность.

Ему нестерпимо захотелось сжать девушку в крепких объятиях и никогда больше не выпускать, даже если Кэтрин вдруг заявит, что сама желает выйти замуж за полковника. Он просто увезет ее и никому не отдаст.

Вместо этого усилием воли Роберт продолжал разглядывать краснеющие щеки и пушистые черные ресницы, за которыми Кэтрин прятала от него взгляд.

Не зная куда деться от пронизывающих ее глаз мистера Гарднера, Кэтрин переключила свое внимание на букеты, которые так и манили окунуться в них по самую макушку, чтобы как следует вдохнуть сладкий аромат.

- Вы что же, ограбили чей-то сад? – лукаво улыбаясь, спросила она и отошла на безопасное расстояние от Роберта, поскольку все нутро тянулось к этому человеку, и она боялась, что забудет о приличиях.

- Скупил лавку, - усмехнулся Роберт, складывая на груди руки.

- И что все это значит? Вы пытаетесь за мной ухаживать?

- Считаю, что вполне открыто это делаю, - развел он руками.

Кэтрин нахмурилась:

- Вы же прекрасно понимаете, что это непозволительно, - однако ее тон таил в себе сожаление.

Теперь настала очередь Роберта хмуриться. Он то полагал, что мачеха успела сообщить Кэтрин, что та больше не связана с полковником. Сам он рассчитывал, что, будучи обрадованная этой новостью, в чем Роберт практически не сомневался, Кэтрин без каких-либо вопросов благосклонно примет его ухаживания.

- Что за вонь?! Просто не продохнуть!

Из-за угла выплыла Аделаида и резко замерла при виде Роберта и Кэтрин в окружении букетов.

Кэтрин тотчас запаниковала. Мачеха может решить, что она дала повод  другому мужчине думать, что не обручена и обязательно потом на ней отыграется.

- Мистер Гарднер, вы решили превратить наш холл в клумбу? Я, знаете ли, еще не приняла окончательное решение и могу вам отказать.

Кэтрин не понимала о чем речь и повернулась к Роберту, ожидая увидеть у него такое же растерянное выражение лица. Но вместо этого обнаружила недобрый прищур в сторону Аделаиды.

- Что вы имеете в виду? – спросила она мачеху.

Где-то в отдаленном уголке сознания, Роберт мог позволить себе страшную мысль, что миссис Грэйнджер как-нибудь да обязательно найдет способ сделать эту последнюю мелкую пакость. Последнюю, потому что больше этой женщине не будет места в их с Кэтрин жизни.

- Дорогая, мистер Гарднер может покупать не только цветы, но и невесту.

Фраза «дорогая» из уст Аделаиды резануло слух так, что Кэтрин запнулась.

- Я не совсем понимаю…

Слова мачехи, казалось, были лишены всякого смысла. Кэтрин бросала взгляды то на нее, то на Роберта. Но тот хранил молчание.

- Кто купил кого? – она сделала еще одну попытку разобраться.

- Мистер Гарднер купил тебя в качестве невесты.

- Это правда? – Кэтрин обернулась к Роберту с таким сомнением на лице, что он понял, девушка поверит ему безоговорочно. От мачехи Кэтрин не ждала ничего кроме ненависти и презрения, а потому Аделаида не была для нее авторитетом.

Роберт уже было собирался объяснить, что все совсем не так, как это пытается подать миссис Грэйнджер, как заметил в руке той чек, который сам же вручил ей буквально полчаса назад.

- Это правда, - ответила мачеха вместо него, - Если не веришь, вот чек. Здесь стоит его подпись.

Кэтрин метнулась к Аделаиде, чуть ли не вырвав чек из ее рук, судорожно вглядываясь в сумасшедшие цифры.

- Кэтрин, это не то…, - начал было Роберт, но она перебила его жестом руки.

- Подожди, подожди…, - девушка зажмурилась, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, что даже не заметила, как перешла на неформальное обращение, - Это твое?

 Роберт шагнул ближе:

- Да, но это…

Кэтрин отодвинулась от него, выставляя перед собой руку.

- То есть ты просто взял и заплатил эти деньги моей мачехе, даже не спросив меня? Я что вещь? – в голосе девушки начали проявляться истеричные нотки.

Роберт глубоко вдохнул и выдохнул, сжимая кулаки, которыми он мечтал придушить миссис Грэйнджер. Все его планы о красивом предложении только что рухнули.

- Разумеется, ты не вещь, - произнес он успокаивающим тоном, взглядом изничтожая ее мачеху, которая наслаждалась представлением.

- Кэтрин, милая, ты можешь поступать, как тебе заблагорассудится, - Аделаида не преминула подкинуть дров. Хитрая змея прекрасно понимала, что Роберт не возьмет денег обратно. Ведь это бы означало скорое замужество Кэтрин с полковником. В свою очередь Роберт понимал, что теперь Кэтрин не пойдет добровольно с ним под венец.

- Я вас оставлю наедине.

Роберт не знал с чего начать. Открыть Кэтрин правду, что сначала мачеха продала ее старому кабелю, а теперь он по сути ее перекупил? Даже в мыслях это звучало ужасно, и такое открытие может попросту сломить дух Кэтрин. Однако время на размышления ускользало, и девушка не собиралась давать ему ни одной лишней минуты.

- Тебя не волнуют мои чувства? Хотя, что я говорю? Никого вообще не волнуют мои чувства! - Кэтрин начала заводиться, выплескивая наружу долго таящиеся обиды и разочарования, - Отец умер, не оставив после себя ни единой строчки, защитившей бы меня перед мачехой! Которая даже не принимает меня за живого человека, предлагая в жены каждому встречному! Джон с легкостью оставил меня и сделал предложение, опоздав на год! Полковнику совершенно без разницы кто окажется на месте его невесты. Но ты! Чуть не разрушил мою репутацию, а теперь и вовсе купил как безвольную игрушку!

Кэтрин замолчала, грудь часто вздымалась и оподала, как после долгого бега. Глаза метали самые настоящие молнии.

- Кэтрин, пожалуйста успокойся. Да, эти деньги я вручил миссис Грэйнджер, но не с той целью, какой ты думаешь. Она ввела тебя в заблуждение.

Но девушка была настолько взвинчена и погружена в свои переживания, что даже слушать ничего не хотела.

- Тебе следует поторопиться и забрать свои деньги, пока мачеха не успела их потратить. Потому что я за тебя не выйду.

Голос звучал настолько холодно и отстраненно, что заставил Роберта броситься к ней и схватить за плечи, сократив расстояние между их лицами.

- Что с тобой? Почему ты не хочешь мне поверить?

- Я уже никому не могу верить, особенно мужчинам. Забери свои деньги, - повторила Кэтрин, глядя мимо Роберта.

- Не собираюсь, - с досадой ответил Роберт и отпустил Кэтрин.

- Тогда останешься в дураках.

Это были ее последние слова, перед тем как вылететь из холла.

- Кэтрин, что случилось? - с уст леди Энн сорвался вполне закономерный вопрос на шумное появление племянницы.

Кэтрин вихрем ворвалась в комнату: глаза грозно сверкали, лоб нахмурен и даже прическа, которая до недавнего времени была идеально уложена, тоже казалась слегка взъерошенной.

- Ненавижу! Как они посмели? Продали словно кобылу на рынке!

- Кэтрин!

Девушка замерла и пристыженно опустила глаза в пол.

- Милая, присядь и, спокойно и толково, объясни, что же произошло? Где мистер Гарднер?

Кэтрин плюхнулась рядом и сложила руки на груди:

- Не знаю и знать не хочу.

Леди Энн приподняла одну бровь и всем своим видом намекнула, что она и слова не произнесет, пока Кэтрин не продолжит свою сбивчивую речь в более приемлемой манере.

Девушка выдохнула и опустила руки на подол платья.

- Мистер Гарднер заплатил моей мачехе баснословные деньги за то, чтобы я стала его женой.

- То есть как? – опешила тетя.

- Вот так, - горько произнесла Кэтрин, - выписал чек и вручил миссис Грэйнджер.

- В голове не укладывается. Ты уверена, что все так и было?

- Уверена, я видела этот чек, и он признал, что сделал это.

- В самом деле? – нахмурилась Энн, - Так и сказал?

- Не помню дословно, - отмахнулась Кэтрин, - но смысл я уловила.

Леди Энн глубоко задумалась.

- Не представляю, чтобы такой человек мог так поступить. Как он это все объяснил? И как ты узнала?

- Миссис Грэйнджер появилась в холле, где мы были с мистером Гарднером. Он привез несметное количество букетов ради меня… Не важно. Так вот, она сообщила эту неприятную новость и показала мне чек. И Роберт сознался, что это его деньги.

- Вы пытались поговорить?

- После такого я видеть его не хочу, не то что говорить! – надулась Кэтрин и вновь скрестила руки.

- Но милая, это в корне неправильно. Ты должна была дать ему шанс на объяснения.

- Ничего я ему не должна, - встрепенулась Кэтрин и поднялась со своего места, принявшись расхаживать из одного угла в другой, - Он то пытается соблазнить и загубить мою репутацию, не интересуясь тем, чего хочу я. Не переживая о моей жизни. Когда все идет не по его плану, он говорит мне гадости. А теперь вдруг решает меня купить!

Какое-то время обе женщины молчали до тех пор, пока леди Энн не выдала следующее:

- Кэтрин, я вынуждена кое в чем признаться.

Вид у тети был крайне смущенный, и вся фигура статной леди как-то вмиг съежилась.

- Мне уже не по себе, - Кэтрин замахала рукой у лица, поскольку почувствовала, как ее бросило в жар.

- На балу я рассказала мистеру Гарднеру, что ты не принимала предложение от графа. Я отстаивала твою честь, - тут же гордо добавила тетя во избежание каких-либо упреков.

На лице племянницы отразилось непонимание:

- Как эти вещи взаимосвязаны?

- Дело в том, что я решила высказать ему все, что думала о его недостойном поведении в отношении тебя, дорогая. Слово за слово, я выдала твой секрет, а мистер Гарднер заявил, что собирался на тебе жениться.

- Не сомневаюсь, что он так заявил, - ядовито отозвалась Кэтрин, - Пытался показать себя джентльменом.

- Кэтрин, ты совершенно необъективна и судишь предосудительно, - резко осадила леди Энн, - Пожалуйста, подумай. Если он просто желал показать себя в выгодном свете, то зачем приходил к твоей мачехе? Ты прекрасно знаешь, какой у Аделаиды скверный характер. Возможно, это был единственный способ заполучить тебя. Учитывая, как она не желала слышать ни о какой другой партии для тебя, кроме полковника Даррелл.

Неоспоримые по своей логике аргументы тяжелым грузом рухнули на плечи Кэтрин. Да так сильно, что девушка буквально упала в ближайшее кресло. А в голове забилась одна единственная мысль:

- Он тогда хотел на мне жениться?

Следующие несколько дней Кэтрин пребывала в смятении. Она то улыбалась, вспоминая тетушкины откровения. То хмурилась, когда в голове всплывал последний разговор с Робертом. То впадала в отчаяние, когда ее посещали мысли о том, что она собственными руками разрушила свое счастье.

С мачехой Кэтрин старалась держаться равнодушно отстраненной. Не смотреть и не разговаривать. Словно та не более, чем пустое место. В противном случае Кэтрин за себя не ручалась и могла не сдержаться, не будь рядом тети Энн. Та выяснила, что вопреки страхам племянницы, мистер Гарднер своих денег обратно не затребовал, оставляя для Кэтрин маленькую надежду.

Однако время шло, а Роберт так и не давал о себе знать. Посыльный отвечал, что в городском доме его нет. Лондонский друг мистера Гарднера мистер Спенсер также ничего не ведал о планах Роберта. Казалось, что тот просто исчез из города.

Дни складывались в недели, а о Роберте так ничего и не было известно. Леди Энн даже написала мужу барону Аддингтону, чтобы тот под благовидным предлогом проведал их соседа. В своем письме лорд передал ответ от дворецкого Гарднера: хозяин вернулся пару недель назад и буквально через несколько дней снова отбыл в неизвестном для слуги направлении.

Леди Энн оставалось только разводить руками. Она то полагала, что этот джентльмен, известный своим упорным характером, уж точно не сдастся после небольшой истерики возлюбленной. Ведь это так свойственной женщинам, раздуть слона из мухи, убиваться по мелочам, все время быть в разном настроении. Но не стоит же эти капризы принимать всерьез, в самом деле. В противном случае вообще бы никто не женился.

Глядя на племянницу, баронесса уже жалела о том, что рассказала той о намерениях мистера Гарднера. Ничто не убивает сильнее, чем вспыхнувшая было надежда. И сейчас Кэтрин выглядела так, словно долго и тяжело болела. Краски ушли с такого подвижного когда-то лица, волосы потеряли свой медный блеск, и казалось, что улыбка навсегда ушла из синих глаз. Сердце леди Энн обливалось кровью при мысли о том, какая непростая участь досталась этой девочке. В основном благодаря ее собственной родной сестре.

Аделаида была избалованным ребенком, никогда не слышавшим слова «нет». Удивительно, как в одном семье могут по-разному воспитывать детей. Уже в свои десять лет Энн была «достаточно взрослой». А Аделаида даже в пятнадцать была «она же младше». Что привело к вседозволенности и отсутствию наказаний, и как результат к ребенку, которого Аделаида принесла «в подоле».

Их отец бушевал так, как никогда да этого в жизни. На весь дом прогремело много слов, начиная от «позор семейства» до «слава богу, мать не дожила до этого дня». Казалось, он поседел вдвое за тот вечер, когда младшая дочь сообщила о своем интересном положении. На тот момент Энн уже была замужем за бароном и ее удивление от сестринской выходки было куда меньшим. С помощью семейных связей все удалось подать так, что Аделаида вышла замуж, но новоиспеченный муж вскоре скончался, оставив после себя «маленького ангела». Кто был настоящим отцом Оливии так и осталось для всех тайной.

Леди Энн пыталась развеять тоску Кэтрин на свой манер. Каждый день она предлагала племяннице посетить парк, модное ателье, открытие картинной выставки или очередной бал. Усилием воли Кэтрин заставляла себя соглашаться на все эти мероприятия, чтобы не обидеть любимую тетю. Но приглашения на балы мягко отвергались. Постепенно Кэтрин все реже выбиралась и на прогулки в парк, предпочитая проводить время за книгой, либо предаваться грустным размышлениям.

Очередным утром баронессу ждала неожиданная новость. Она пролистывала афишу театральных постановок, отказываясь смиряться с поникшем настроением Кэтрин, как та вдруг заявила:

- Я хочу домой.

- Домой? – переспросила тетя, откладывая газету и внимательно изучая лицо Кэтрин.

- Да.

- Ну что ж, - Энн понимала, что насильно заставлять Кэтрин оставаться в Лондоне бессмысленно, к тому же это была первая инициатива с ее стороны, - Я напишу барону, чтобы ожидал нашего скорого прибытия.

- Нет, я хочу домой к себе, - Кэтрин сделала акцент на последнем слове и добавила, - Одна.

- То есть как одна?

Удивление сменилось подозрением и тревогой за племянницу. Одна и в таком состоянии? Как бы девочка не совершила каких-нибудь глупостей. Молодость она такая. Любовь кажется первой и последней, и лучше уже никогда будет.

- Дорогая, ты хорошо подумала? Может ты не будешь против моей компании?

- Милая тетя, - Кэтрин встала со своего места, подошла к баронессе и крепко ее обняла, - Я понимаю твое беспокойство. Но мне это необходимо.

- Ох, мне нужно подумать. Неделю.

Энн надеялась, что за неделю племянница передумает уезжать, хотя и совсем не была уверена в таком исходе. Потому тут же написала мужу с просьбой о совете. Ко всему прочему она рассчитывала, что авторитет дяди поможет ей отговорить Кэтрин от этой поездки.

К концу недели раздумий от барона пришел вполне лаконичный ответ, в котором тот был совершенно не против желания племянницы. И более того, лорд Аддингтон всячески поддерживал Кэтрин в ее решении, а жену всячески успокаивал.

Сбитой с толку и ничего не понимающей леди Энн ничего не оставалось, как снабдить Кэтрин экипажем. Единственное условие на котором та настояла, было сопровождение племянницы до дома, чтобы баронесса могла лично убедиться, что с Кэтрин ничего не случится ни по дороге, ни где-нибудь еще.

Путешествие до дома, которое на дилижансе заняло бы максимум дней пять, растянулось на целых десять, поскольку леди Энн предпочитала путешествовать с комфортом. Никакой быстрой езды, во избежание трясучки. Обязательные перерывы на непродолжительные прогулки для разминки косточек. И так далее, и тому подобное. Со стороны могло показаться, что это не более чем капризы высокопоставленной дамы. Но на деле, леди Энн просто как можно дольше хотела побыть вместе с Кэтрин.

Баронесса даже надумала по прибытию подговорить кучера, чтобы тот сделал вид, что ось на карете поломалось. Таким образом, выиграв еще парочку дней.

Не ведая о намерениях тети, Кэтрин полностью отдалась поездке. На пути в Лондон, она была полностью погружена в мрачные мысли относительно будущего замужества с полковником, что практически не замечала проносящийся мимо пейзаж. Сейчас же с удовольствием отвлекалась на леса, луга, дивные кусты диких цветов, и была совсем не против затянувшейся поездки. Сколько же можно горевать и убиваться? Вот она жизнь! Пора бы ей принимать и наслаждаться тем, что есть. У нее были близкие люди, в лице тети и дяди. Даже с Оливией они стали общаться без прежней неприязни. Возможно они могли бы иногда писать друг другу письма… О мачехе Кэтрин предпочитала не думать и не вспоминать. Пусть подавится этими деньгами. Главное, чтобы сама Аделаида забыла, что у нее есть падчерица.

На десятый день Кэтрин начала узнавать знакомые пейзажи. Вот за этим деревом дорога повернет направо и впереди среди скопления деревьев покажется отчий дом.

Поворот и что-то неуловимо меняется. Дорога. Они катятся по идеально ровной дороге. Никаких ухабов, никакой тряски. Кэтрин высунула голову в окошко, чтобы убедиться, что они на правильном пути. Вокруг простирались родные сердцу пейзажи. За исключением новенькой дороги, выложенной по краям камнем, ведущей прямиком к ее дому.

- Что там, Кэтрин?

- Сама пока не знаю, - растерянно ответила та, - Дорога отремонтирована.

Кэтрин выглянула еще раз, чтобы убедиться, что глаза ее не обманули. И не поверила своим глазам.

Родительский дом, который уже последние девять лет требовал капитального ремонта, выглядел как с картины художника! Кэтрин даже не сразу его узнала, но это точно был он. А запущенный сад на подъезде, был аккуратно подстрижен, кусты вдоль дороги приобрели приятный округлый вид. Появились белые симпатичные скамеечки, а вдалеке виднелась небольшая беседка.

- Что-то невероятное, - Кэтрин большими глазами уставилась на леди Энн, которая уже сама выглядывала из кареты, хотя такое поведение не пристало даме ее положения.

Как только карета остановилась у крыльца, Кэтрин с прытью, за которую в любое другое время баронесса бы ее отчитала, взбежала по ступенькам и распахнула двери.

Внутри, как Кэтрин и предполагала, дом также претерпел кардинальные изменения. Свежая краска, новые обои. Старая мебель была заменена на новую, стены украсили картины. Девушка заглядывала в каждую комнату по очереди, и каждый раз ахала от изумления. Как? Должно быть дядя все это устроил, ведь он выкупил расписки у Роберта.

Воспоминание неприятно укололо в сердце, но Кэтрин быстро вытряхнула образ зеленоглазого мужчины из головы. Особенно когда наткнулась на дверь, которой прежде не было.

Кэтрин как вкопанная замерла перед дверью. Эта стена выходила на задний двор, но туда уже вел другой ход. Что же это? Она потянула створки на себя и не удержалась от восклицания. Оранжерея! В ее доме появилась самая настоящая оранжерея! Не такая огромная, как у Аддингтонов, но эта была даже лучше. Такая уютная, и здесь имелся небольшой фонтанчик. За которым мелькнула чья-то мужская тень.

- Кто здесь? – девушка была готова в любую минуту метнуться к выходу.

Из-за фонтана показалась фигура Роберта.

- Мисс Грэйнджер, - он поклонился, а Кэтрин не могла произнести ни слова, будто язык отнялся.

Но Роберта нисколько не смущало ее молчание:

- Надеюсь, вы добрались без происшествий. С дозволения вашего дяди барона Аддингтона и при его поддержке, я взял на себя смелость отремонтировать и обновить ваш дом.

После такого заявления Кэтрин, кажется, совсем забыла, как нужно разговаривать.

- Я подумал, - он оглянулся вокруг, словно подыскивая правильные слова, - Что вам будет лучше и гораздо приятнее жить в таком доме. Я не собираюсь задерживаться и навязывать вам свою компанию. Хочу пожелать вам всего наилучшего.

Намерение Роберта покинуть оранжерею и заодно Кэтрин, вывело последнюю из оцепенения.

- Стойте!

Девушка чуть ли не подбежала к мужчине, боясь, что тот сейчас исчезнет. Сама не веря, что творит, Кэтрин взяла руки Роберта в свои и крепко сжала.

- Спасибо вам, - она робко заглянула ему в глаза, а дальше слова полетели сами, сбивчиво, путанно, - И пожалуйста, простите меня! Я вела себя совершенно ужасно, наговорила вам всяких глупостей. Сама не понимаю, что на меня нашло. Была абсолютно несправедлива к вам, даже не дала возможности все объяснить. Я не заслужила этого…

Кэтрин отняла одну руку и обвела ею оранжерею. Роберт вернул тоненькую руку обратно в свою и ухмыльнулся:

- Надеюсь, поток самобичевания закончился?

- Не уверена, - вздохнула Кэтрин и, следуя какому-то непостижимому импульсу, подняла руки Роберта к своим губам и нежно поцеловала костяшки пальцев.

- Кэтрин, - голос Роберта охрип, а в следующую секунду он уже крепко прижимал девушку к себе.

Эта влюбленная парочка была так увлечена собой, что никто из них не расслышал, как кто-то осторожно прикрыл дверь в оранжерею, дабы никто им не помешал.

К немалому разочарованию Аделаиды Грэйнджер, полковник Даррелл не удовлетворился той суммой, которую первоначально заплатил за ее падчерицу. За «доставленные неудобства» он запросил денежную компенсацию, и, скребя сердце, предприимчивой Аделаиде пришлось расстаться со всеми фунтами, полученными от мистера Гарднера.

Прошло две недели как Роберт уехал. Ему было необходимо уладить одно дело в Лондоне, после чего он обещал сразу же вернуться. Через полмесяца, самое большее месяц.

Кэтрин ни капли не переживала по этому поводу. Роберт обещал, значит так и будет. От мыслей, что Джон в свое время также обещал к ней вернуться и не вернулся, она отмахивалась как от глупых назойливых мух. Роберт не похож на графа, он совсем другой.

В виду новых обстоятельств, леди Энн осталась с Кэтрин. Девушку переполняли радостные эмоции, она чувствовала постоянную потребность делиться ими с другим человеком. К тому же, тете запоздало подумалось, что юной леди не пристало жить одной, даже если об этом никто не знает.

Началась третья неделя ожидания. Стоя в оранжерее, Кэтрин, подбоченившись, любовалась плодами своих трудов: за это время она успела посадить новые клумбы растений и не могла дождаться, когда они уже зацветут.

- Навряд ли процесс ускорится, даже если ты простоишь здесь всю ночь.

Облокотившись на дверной косяк, Роберт с улыбкой наблюдал за Кэтрин.

- Роберт! Я не слышала, как ты приехал!

Без какого-либо смущения она тут же оказалась в его объятиях, вдыхая мужской аромат его сюртука, от которого у нее ощутимо кружилась голова.

Такая теплая встреча чуть не заставила Роберта отклониться от своего плана, но он твердо решил устроить Кэтрин сюрприз.

- Вижу, ты скучала, - произнес он довольным тоном.

- Очень, - тихо ответила Кэтрин, избегая встречаться с Робертом глазами. Она вдруг засмущалась, но объятия не прерывала.

Роберт нежно взял девушку за подбородок и мягко поцеловал в губы. Легкий поцелуй моментально перешел в глубокий, и Роберту практическм силой пришлось отрывать себя от Кэтрин. Рядом с ней выдержка однозначно ему изменяла.

- Пройдемся? – предложил он, - Хочу, чтобы ты показала свои нововведения.

Красная до самых корней рыжих волос, Кэтрин молча кивнула и повела Роберта в сторону свежих клумб.

- Здесь будут цвести гиацинты, а там орхидеи. Вот тут розы, куда же без них, - в голос Кэтрин вплеталось чувство гордости. Не выдержав, Роберт поцеловал ее в щеку. Им вообще овладело желание зацеловать ее всю до кончиков пальцев на ногах.

Кэтрин вздрогнула, но всего лишь от неожиданности, позволяя Роберту прокладывать дорожку из легких поцелуев от щеки до чувствительного ушка. Увлеченная своими новыми ощущениями, Кэтрин прикрыла глаза, полностью отдаваясь во власть любимого мужчины.

Расслабленная и умиротворенная, она не заметила некоторых манипуляций Роберта.

- Кажется, с этим цветком что-то не так.

- Цветком? - Кэтрин медленно выплыла из дурмана и непонимающе уставилась на Роберта.

Его взгляд был устремлен ей за плечо, как раз туда где росли лилии. Девушка обернулась, пытаясь разобраться в чем дело. Что-то блеснуло рядом, привлекая ее внимание к одному из цветов. Она подошла ближе, заглядывая в бутон, и не сдержала вскрик изумления. Внутри лежало кольцо с потрясающим воображение сапфиром василькового оттенка. Центральный камень обрамляли небольшие бриллианты.

- Кэтрин, - голос Роберта слегка дрожал, - Ты выйдешь за меня замуж?

- Да, да, да и еще раз да!

Счастливая, не верящая, Кэтрин наблюдала как Роберт извлекает кольцо из лилии и надевает ей на безымянный палец. Свет солнца, проникающий сквозь крышу оранжереи, отражался в сапфире, заставляя тот переливаться всеми оттенками синего.

- Я уже думала, что не дождусь, - лукаво поддела Кэтрин, любуясь как кольцо сидит на пальце.

- А я уже дважды получал от тебя отказ и имел право опасаться, - в тон ответил ей Роберт.

- Просто в прошлые разы не было кольца, - Кэтрин ладонями обхватила его лицо и со всей пылкостью поцеловала Роберта в губы.

- Такими темпами мы до брачной ночи не дотянем, - хрипло рассмеялся Роберт, послав по телу Кэтрин снопы мурашек.

- А что особенного происходит в брачную ночь? – совершенно искренне поинтересовалась девушка, без намека на притворное кокетство.

- Кхм.

К разговору такого характера Роберт не был готов, однако и увиливать не собирался.

- Начиная с этой особенной ночи муж и жена спят вместе, - предложил он более «легкую» версию событий.

Кэтрин на мгновение задумалась и великодушно согласилась:

- Что ж, так тому и быть.

Конец.