Дорога к иным мирам (СИ) [Александр Борисович Шорников] (fb2) читать онлайн

Александр Шорников Тело сдал — тело принял 5 Дорога к иным мирам

Глава 1

После той ожесточённой резни с горцами, до Силантаро их караван дошёл спокойно, даже крупных поломок в пути не случилось, не говоря уже о разбойниках. Теперь их целью являлся последний город «паучков» в этих краях — Силантаро,

Землянину не нравились паукопоклонники, не нравились категорически, но так уж получилось. Он не знал, что этот город, оказывается, принадлежит почитателям Куту. На карте город был? Был. А уж, каким там богам молится на карте не написано. Об этом он узнал, когда они уже почти добрались до города.

Впрочем, миновать его никак не получилось бы, других крупных городов, где они могли бы закупить нужные им товары, поблизости не было. Сотни четыре лет назад здесь было ещё два города почитателей Куту, но сейчас все они были разрушены и заброшены — остался только один Силантаро.

Ещё сутки караван, после выхода из ущелья, добирался по пустынным местам, прежде чем им начали попадаться отдельные поселения. Но прежде чем начались поселения вдоль дорог стали попадаться такие знакомые ему деревянные и каменные столбы с паутиной — любимыми тварями бога-паука.

Землянин только тогда понял, что на их пути попался такой вот «забавный» городок. Никитин уже встречался с ними около и в самом Бартхеше, где он с трудом сумел убежать из города после объявленной охоты на него. С тех пор он питал стойкое отвращение к этому культу и к его жрецам.

Землянин развернул карту и стал в неё внимательно вглядываться. Как то он упустил из виду, что этот город является одним из сохранившихся осколков, той старой империи, паукопоклонников и которая, лет шестьсот назад, в эпоху своего расцвета, дотягивалась и до этих земель.

Спешно опрошенный купец почтенный, Капу дар-До, присоединившийся к его каравану пару дней назад, подтвердил что этот город поддерживает с бывшей метрополией довольно тесные связи.

Это было плохо и, судя по всему, впереди их ждали проблемы. Хотя не факт… купцов жрецы Куту особо не донимали, понимали, что эту публику злить не рекомендуется. Чревато…

— Жалко лупы нет! — уже в который раз посетовал он про себя на отсутствие этого обыденного предмета, разглядывая город который вскоре должен появиться впереди, дня через два.

Карта имела очень большое разрешение, но что бы рассмотреть всё в деталях, нужна была лупа. Только теперь до него дошло, что микроскопические точки на карте — это кормушки для пауков. Многие из них стояли заброшенными, особенно в пустынных зонах, но ближе к городу «кормушек» становилось всё больше и больше, а шлейфы паутины на них всё длиннее и длиннее. Впереди их ждал славный город Силантаро, век бы его не видеть!

Никаких особых достопримечательностей в городе не было, только, пожалуй, три небольших ступенчатых пирамиды паукопоклонников. На карте они было хорошо видны.

— И свернуть негде! Проклятые горы! Придётся ехать мимо этого города, да и продовольствие нужно! Быки вон как отощали! Надо будет подкормить животных, значит на пять дней минимум нам придётся задержаться. — подумал он.

Можно было конечно по-быстрому миновать этот город, но до следующего крупного поселения им пришлось бы идти ещё неделю. Да и состояние фургонов тоже внушало всем большое опасение, все это настоятельно требовали большого привала и изрядного запаса материалов для их ремонта.

Вскоре стали попадаться заполненные водой колодца, и они смогли, наконец, напоить животных, но вода в них была мутная и Никитин запретил её пить, рассчитывая пополнить свои запасы на следующей стоянке, где судя по снимкам, было несколько небольших деревушек. Бойцы, измученные жаждой, привычно поворчали, но послушались, вода ещё плескалась на дне кувшинов и пока её ещё хватало что бы сварить пищу и утолить жажду.

Он оказался прав, на следующей стоянке колодцы с водой были значительно чище и Никитин разрешил её использовать для питья, предварительно вскипятив, и для приготовления обеда. На этих землях, как и в Бартхеше большинство обитателей были потомками выходцев с Земли, но здесь за сотни лет здесь всё перемешалось.

И сейчас немалая часть здешних аборигенов принадлежала к другим расам, которые в большинстве своём не исповедовали культ Куту и молились своим богам. Здесь они свободно строили свои капища, и не испытывая таких гонений как в Бартхеше.

С другой стороны большинство иноверцев, вынуждены были, селится в этих опасных местах, где нападение банды разбойников или кочевников было обычным делом.

В селениях Никитин немного подкупил провизии и продолжил свой путь, хотелось бы конечно побольше, но даже за хорошую платы их обитатели ничего особо предложить ему не могли. Они сами жили вполголодь, их скудная земля не блистала большими урожаями.

На следующий день перед ними открылся привольно раскинувшийся на зелёных холмах Силантаро. В город они решили не заходить. Почитатели бога-паука никогда особо не жаловали чужеземцев, считая себя избранной расой, да и сам Никитин после опасного приключения в Бартхеше, не рвался лишний раз общаться с их жрецами предоставив это дело многоопытному Бирту.

Памятуя что вскоре к ним пожалует много всякого рода сомнительной публики, которая не оставит без внимания приход такого крупного каравана, Сергей распорядился поставить палисад и выкопать ров поглубже.

Это вызвало резкое недовольство местного землевладельца, который примчался со своей немногочисленной охраной и начал предъявлять претензии. Никитин пообещал всё это убрать, когда они будут уезжать и, после длительного торга, приплатил за беспокойство тридцать золотых. После чего стороны расстались вполне довольные друг другом.

Сергей ко всему прочему договорился с нобилем и о поставке продовольствия, которое тот обещал прислать, пообещав заплатить тому хорошим шестиградским золотом. В виде ответной любезности лендлорд, разрешил им брать, сколько они захотят воды из двух расположенных поблизости колодцев и собственноручно передал ему ключи от замков.

Вскоре, как и предвидел землянин, вокруг их лагеря быстро вырос шумный палаточный городок торговцев, которые наперебой предлагали свои услуги. Как обычно было много владельцев публичных домов, которые предлагали свой живой товар всем желающим.

Его воины изрядно измученные длительным воздержанием, охотно пользовались их услугами, щедро меняя золото на женскую ласку. Землянин не возражал, только велел, что бы десятники и сотники крепко вбили в их головы, что бы их подчинённые не бросались сломя головы на кого попало и с всякими болячками.

— Доведите до их всех тупых голов, что бы они поняли! — вещал Сергей в лучших казарменных традициях. — Что если они подцепят какую-нибудь заразу то я их здесь и оставлю. Мои воины получают достаточно денег, что бы не бросаться на дешёвых шлюх! Пусть берут хороших! И что бы мои парни смотрели, какой товар им подсовывают!

Торговцы «живым товаром» были самыми безобидными из всей этой публики. Обнаружив, что в их лагерь так просто не войдешь, местное ворьё стало использовать мальчишек, что бы они могли незаметно пробраться в их лагерь и что-нибудь стащить.

Мальчишки расшатав колья старались пробираться в лагерь, но их быстро вылавливали и с пинками выгоняли, но поскольку Сергей запретил применять оружие то малолетние воришки вновь и вновь возвращались подсознательно понимая что убивать их здесь не будут, а тычки и зуботычины для этой публики было делом привычным.

Пришлось действовать более жёстко. Никитин, к которому в его фургон едва не пролез один из таких «просочившихся», распорядился выпустить собак, которые стали действовать более жестко и эффективно, после чего нашествие шустрых, смуглых малолеток сразу прекратилось.

Вскоре к ним пожаловали купцы, которым Сергей с большой выгодой продал весь свой накопившийся медно-бронзовый лом. Конечно, оно ему самому пригодился бы в Москве, но до него ещё нужно было добраться. Да и качество трофейного оружия отобранного у кочевников и горцев, которым было набито, аж шесть фургонов, было не очень, поэтому Сергей расстался с ним без особого сожаления. Золото было нужнее и компактнее.

В тот же день вечером он выстроил всех и самолично выдал жалование и премии сотникам и наиболее отличившимся, в том числе и всем теро которые отличились в стычке с горцами. Бойцы весело орали приветствия героям в ожидании своего жалования, которое им по цепочке в свою очередь выдавали сотники и десятники.

Его новое пополнение из теро были вполне довольны жизнью и их новым предводителем, только по привычке сожалели, что нельзя вволю напиться пивом и вином, да приволочь девок на всю ночь.

Неделю они отдыхали и отъедались перед очередным марш броском в Пограничные Земли, где по слухам затевалась очередная заварушка, но кто там и с кем было неясно. То ли нобили или несколько семейств, что-то в очередной раз не поделили между собой, то ли «краснокожие» ребята из Та-мир-но, решили вновь присоединить эти беспокойные земли к своей империи. Слухов было много, и они часто противоречили друг другу.

Ясно было только одно, впереди их ждал довольно опасный путь. Впрочем, безопасных путей здесь не было по определению, и Никитин смотрел в будущее с оптимизмом. Зелёные новички на глазах превращались в ветеранов, чему способствовали частые сражения и тренировки, да и моральный дух у его воинства был весьма высок.

Дни привычно тянулись один за другим, никто им особо не докучал когда произошло нечто такое что превратило их доброжелательно-насторожённые отношения местных во враждебные. Всё началось вроде бы с достаточно банальной ситуации…

— Там это командир! Юнец один хочет к нам того попросится — выпалил отдав честь боец, который в полном вооружении дежурил вечером вблизи прохода.

— И чего это ему приспичило, чуть ли не ночью наниматься! Дня, что ли не хватает! — недовольным тоном произнёс Сергей, который после недавнего сытного ужина не хотел ничем особо заниматься.

— Так что гнать?… — подобрался боец.

— Подожди…Ну и как парень то?

— Да молокосос! — сплюнул тот на землю. — И баба там с ним закутанная.

— Ну-ну…. — неопределённо изрёк Никитин, бойцу самому было лет восемнадцать, но он вещал с уверенностью многоопытного вояки.

— Так что гнать?

Никитин вздохнул.

— Ладно, зови сюда!

Солдат торопливо отдал честь и побежал на другой конец лагеря. Никитин пока тот бегал, вытащил из своего фургона два складных стула, потом ещё один и расставил их около колеса фургона.

— Иди, иди… — послышались неподалёку приглушённые голоса.

Три фигуры, две среднего роста и одна маленькая направлялись к нему.

Пока они шли по лагерю на них, особенно на маленькую фигуру с интересом смотрело мужское и женское население лагеря.

— Вот командир привёл… — солдат потоптался и, отдав честь, пошёл на свой пост.

Никитин окинул внимательным взглядом смуглого паренька с отчётливо видной татуировкой паука на лбу. Парень как заготовка для будущего воина был так себе.

Лет шестнадцать-семнадцать на вид, только рост был несколько выше обычного, чувствовалось в нём несколько другие гены. Несмотря на то, что парень из всех сил выпячивал грудь и старался произвести впечатление бывалого человека, нервный тик в правом глазу выдавал его напряжение.

— Садись… — Никитин коротко кивнул на низкий раскладной стул. — Вы тоже садитесь. — обратился он к робко стоящей неподалёку женщине закутанной в тёмные одежды из под которой можно было разглядеть только глаза.

Женщина выжидающе взглянула на парня, тот сделал успокаивающий жест и та села рядом с ним, но лицо она так и не открыла. Сергей задумчиво разглядывал парня, в качестве солдата он был, откровенно говоря, не очень, да эта женщина, которую он с собой притащил, могла стать источником многих проблем. К тому же он был выходцем из поклонников бога-паука, к которому землянин питал стойкое отвращение, но что-то в этом парне было такое положительное… Что то.

Никитин быстро его протестировал. Опа-на! А у парня оказался средний уровень, причем не начальный, а ближе к концу. Большая редкость среди здешней человеческой расы.

— Как звать?

— Пантар господин.

— Грамотен?

— Да господин. Обучен читать и писать на торговом. В хр… — парень закашлялся — в лавке у отца вел переписку с его торговыми клиентами. Немного могу писать на кепо и нати.

— А скажи мне, почему ты хочешь стать под мою руку. Неужели тебя грамотного человека привлекает жизнь воина, тем более что у вашей семьи как ты говоришь, есть торговая лавка…

Парень неопределенно пожал плечами.

— Отец умер сезон назад, и почти всё имущество отошло брату отца. Мне мало чего досталось… Да и к тому же я хочу посмотреть мир и…

— Ну, хорошо, допустим, — согласился с ним Сергей — а зачем скажи мне ты берёшь с собой эту женщину?

Парень долго молчал, потом с натугой произнёс:

— Если бы я не взял её с собой, то её бы вскоре отдали бы за другого…

Никитину что-то не совсем верилось в эту историю. На большинство вопросов парень отвечал правдиво но и не говорил всю правду, а кое в чем и откровенно врал — сполохи ауры явно показывали на это.

Ему как человеку с опытом, было ясно видно, что здесь кроется какая-то тайна. С другой стороны устройство социума у почитателей бога-паука, на его взгляд было очень жестоким, особенно к женщинам, поэтому благородные порывы парня ему были понятны.

— Хорошо я могу тебя взять в отряд, но как воин ты не многого стоишь…

Парень открыл, было, рот для ответной отповеди, но Никитин взмахом ладони велел ему замолчать и продолжил:

— Мне нужен будет помощник, который мог бы вести все мои записи по хозяйству и помогать вести учёт имущества. В первый месяц я буду платить тебе по две монеты, потом посмотрим. Покажешь себя, будешь получать больше. Твою женщину пристроим к кухне, там она будет работать и жить. Пока. Тебе выделят место в фургоне. Всё понятно?

— Да господин! — лицо парня посветлело.

— Но тебе помимо этого придётся изучать и военное дело, что бы ты мог хорошо владеть оружием.

— Согласен!

Никитин свистом подозвал сотники, вместе с десятком солдат.

— Будьте свидетелями! — сказал он им и скомандовал парню. — Стань на одно колено и повторяй за мной.

Солдаты заулыбались, разглядывая щуплого новичка, но больше всего их взгляды были направлены в сторону женщины, кое-кто из них был готов отпустить скабрезную шутку, но Никитин сурово на них взглянул и ребята захлопнули рты.

Парень упал на колени и уставился на него.

— На одно колено! — поправил его землянин и потянул из ножен свой меч.

Парень, не отрывая взгляда от блестящей поверхности меча, повторял за ним слова клятвы. Как только он закончил Никитин плашмя опустил ему на плечо свой меч.

— Беру тебя под свою руку. Служи мне верно и долго! Встань воин!

Парень резво вскочил на ноги. Сергей обнял его, поздравил с зачислением и отправил вместе с сотником в канцелярию, что бы поставить новобранца на довольствие.

Помимо этого парнишки в его отряд просилось еще десятка два парней и мужчин, но Никитин взял только двоих — остальные показались ему слишком подозрительными, и много врали при собеседовании, они наверняка были шпионами «паучков».

За всеми своими делами он как то позабыл о новобранце, парень занимался неизбежной в любом деле бюрократией, и вроде бы нареканий на него не было. Пару раз Никитин мельком видел его на плацу, где десятники гоняли бойцов.

Проблемы начались с визита одного из жрецов бога-паука, которые, наконец, изволили пожаловать к ним. Разумеется, ему уже несколько раз предлагали зайти в город, и поскольку он представлялся купцом, завязать нужные знакомства с вручением неизбежных подношений, но землянин вежливо отказывался.

Ему не хотелось вновь пережить то, что с ним было в Бартхеше. Свои длинные волосы он старательно прятал под шляпу или капюшон, что бы, его не узнали. Посредникам, которые хотели за соответствующую мзду свести его с нужными людьми в здешней жреческой иерархии, он говорил, что он ведёт свою торговлю далеко отсюда, да и посылать хорошо вооружённый караван сюда дело очень дорогое.

Собеседники понимающе качали головами, ругали разбойников и нынешние тяжёлые времена, после чего разговор быстро переводился на другое. Вот теперь видимо кому то из жрецов стало любопытно, что большой по здешним меркам караван стоит у входа в город потихоньку торгует, закупает и вскоре уйдёт, так и не дав никому из них на лапу.

Жрец вместе со свитой нимало не сумлеваясь попёрся прямо в лагерь и был разгневан, когда его остановили около прохода в палисаднике. Десяток воинов из охраны жреца попытались было отогнать сторожей, но увидев как в их сторону, двинулась целая сотня бойцов, отступила. Жрец, не привыкший к такому обращению брызгал слюной и призывал проклятия на головы неверных. Скандал разгорелся не на шутку.

Никитин, когда ему быстро доложили о происшедшем, распорядился пропустить жреца и его свиту, но с тем что бы пара десятков бойцов приглядывала за нежданными гостями. Сам Никитин, предчувствуя, что сей высокий гость непременно захочет его видеть полез переодеваться в красивую с золотой вышивкой куртку.

— Что бы этого жреца забрал его божок! — ругался он, про себя спешно разыскивая и напяливая помпезную одежду, соответствующую его высокому статусу…

Одевать её не хотелось, жара на солнце была под тридцать Цельсия и парится ему очень не хотелось, но должность обязывала, и Никитин быстро облачился в парадный костюм, нацепив на шею большую золотую бляху.

Мимоходом он выглянул в окно. Так и есть жрец, блестя на солнце выбритой башкой с татуировкой паука, медленно, но целеустремлённо двигался к его фургону. Рядом с ним держалась его свита, а за ней растянувшись в цепь, изображая почётный эскорт, следовали его бойцы.

— Чтоб тебя солнечный удар хватил! — беззвучно выругался землянин.

Никитин плеснул из кувшина немного воды в лицо и вытерся чистой тряпкой и, выйдя из фургона, стал ждать жреца. Вскоре тот остановился перед ним. Жрец угрюмо смотрел на него. Никитин тоже без особого пиетета смотрел на него, даже не делая вид, что рад его видеть.

Жрец нахмурился, он видимо не привык к такой встрече.

Секунд тридцать они ломали друг друга взглядами, потом Никитин, не желая играть в гляделки, демонстративно первым отвёл глаза и коротко поклонился. Пышные перья его шляпы слегка качнулись.

— Приветствую жреца Куту в моём караване! Чем мы можем помочь почтенному жрецу.

Бирт стоящий в стороне делал ему страшные гримасы и закатывал глаза, слыша такую речь, но Никитину сегодня был не в лучшем расположении духа. То ли жара, то ли многочисленные местные бездомные собаки, каждую ночь воющие около лагеря и затевающие драку с его собаками и мешающие ему и его бойцам нормально выспаться, уже которую ночь подряд.

А может быть специфическое воздействие местной энергетической зоны, что мешало ему полноценно высыпаться, была тому причиной, но сегодня ему было, как, то глубоко наплевать на этот город и его обитателей, включая местного Первосвященника. Или Первосвященник был только в Бартхеше? Впрочем, не важно.

Склочный, мстительный и высокомерный характер жрецов Куту был хорошо известен всем окружающим, и это тоже не особо способствовало его душевному равновесию. К тому же имея за собой хорошо вооружённый отряд, он теперь не особо боялся угроз жрецов.

— Твои люди посмели преградить мне путь в твой лагерь! — холодно бросил жрец.

— Мои люди выполняли мой приказ! — отрезал землянин. — Как только мне доложили о вашем визите, то я немедленно распорядился пропустить твой отряд сюда.

Жрец с ненавистью уставился на него, и уже готов был по привычке, взмахнуть рукой, своим охранникам, что бы покарать нечестивца, но тут нечто за спиной Сергея отвлекло его и поднятая, было рука, опустилась.

Вдруг жрец, что-то заорал на своём языке, показывая толстым пальцем, куда-то вбок. Никитин ничего, не понимая, скосил туда глаза. Там замер, хватаясь правой рукой за гладиус их новичок. Охранники гурьбой было кинулись к парню, но Бирт коротко свистнул и на пути охранников возник десяток бойцов.

Лучники теро толпящиеся в стороне, увидев такое дело, споро потянули свои луки и стрелы из-за заплечных чехлов. Жрец, видя такое, сделал знак рукой своим псам, и охранники настороженно оглядываясь, подались назад.

— Это преступник и святотатец! — громко сказал, перейдя на торговый жрец, указывая пальцем на парня. — Он принадлежит Куту и должен быть принесён в жертву, за нанесённое ему оскорбление. Он принадлежит Куту! — громко и со значением вновь повторил он.

Его охранники и свита поддержали его громкими криками.

— Отдай его мне! — жрец резко понизил свой голос, обращаясь только к Сергею — И я забуду обо всем, что здесь случилось. — тут его голос стал вкрадчивым. — Кроме того за его голову полагается вознаграждение в пятьдесят золотых и ты можешь его получить. Отдай его мне чужеземец, и мы мирно разойдёмся. — хорошо поставленный голос слуги Куту лился и лился сладким мёдом, обволакивая и убеждая подчиниться.

Никитин вгляделся в его ауру. Так и есть врёт собака страшная! Даже если он выдаст им парня, то жрец так просто их не отпустит.

Землянин отрицательно покачал головой.

— Этот человек принёс мне клятву верности, и я теперь отвечаю за него. Я заберу его из этих краев, и вы его больше не увидите. Так что можете считать, что он умер для вас.

— Ты отказываешь мне в моей просьбе? — холодно поинтересовался жрец.

— Да жрец.

— Ты видимо не понимаешь ситуации пришелец. Возможно тому причиной твой юный возраст. Подумай ешё раз, ты на нашей земле! Стоит мне только приказать, как наше войско с лёгкостью перебьет твоих охранников и слуг. Их всех ждёт смерть!

— Мой ответ — нет!

— Ты ещё не знаешь парень, как может наказать Великий Куту… — проникновенно начал было вещать жрец.

— Ну почему же не знаю. Знаю, сталкивались уже. — перебил его Никитин и снял шляпу

Он мотнул головой, и его светлые волосы свободно упали ему на плечи. Жрец сперва не понял, что этим он хотел сказать, только через некоторое время до него дошло кто перед ним. Его охранники в ужасе шарахнулись назад.

— Так это ты… — начал, было, он.

— Я… — спокойно согласился землянин — Как видишь, твой бог не особо жаждет покарать меня.

— Сын демона…Бархшеш — пронесся тихий шёпот среди его свиты.

Приятно было видеть, что слава о его лихих похождениях в Бартхеше докатилась даже до этих глухих краёв. По лицу жреца прошла резкая судорога, он резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу из лагеря.

Никитин и его люди, молча, наблюдали за этим исходом. Выйдя из лагеря, и отойдя метров сто от палисадника, жрец вскинул свой посох и громко несколько раз прокричал народу, который толпился там. Прокричал что-то явно неприятное, отчего весь этот праздношатающийся люд час спустя как то незаметно исчез.

Местность перед лагерем сразу очистилось, исчезли даже воришки и шлюхи с их сутенёрами, только ветер гонял разный мусор. Да ещё бродячие собаки не обратили никакого внимания на угрозы жреца и по-прежнему продолжали копаться в мусорных ямах и грызться между собой.

— Что будем делать кер? — обратился к нему встревоженный Бирт после ухода жреца.

Судя по его мрачному виду, и то что он назвал его кером, он не одобрил выбор их командира, но он твёрдо верил в его удачу и что их предводитель вывернется из этой непростой ситуации.

— Ничего особенного, только пускай воды прямо сейчас зальют, куда только можно. Пусть заполнят все емкости и вскипятят побольше воды в котлах кухонь сегодня. Продовольствие у нас теперь есть, если на нас не нападут, то завтра надо будет трогаться в путь. Две сотни бойцов пускай охраняют лагерь, а всем остальным обедать, но что бы оружие было у всех под рукой. Кто знает что там, на уме этих больных на голову жрецов.

Бирт кивнул головой и побежал исполнять приказ. Никитин пальцем поманил к себе новичка. Тот преданно глядя ему в глаза, послушно подошёл.

— Кстати, а что там крикнул этот жрец? — поинтересовался землянин.

— Он крикнул, что вы все прокляты и те, кто будет вам, что-то продавать или покупать у вас тоже будут прокляты.

— А как ты думаешь, он может приказать войску напасть на наш лагерь.

— Да господин! Жрец Харир До Хело Куту — он торопливо перевёл — что значит Видящий Глазами Куту, может отдать такой приказ.

— А Первосвященник?!

— Первосвященник один и он только в Бартхеше, а этот жрец его наместник здесь и имеет всю полноту власти. Отменить его приказа может только Первосвященник. Но я не припомню, что бы это было когда-нибудь в прошлом.

— Ладно, иди. Оружие тебе уже выдали как я вижу. — Никитин кивнул на его пристёгнутый к поясу гладиус.

— Да господин, если понадобится, я постараюсь заколоть себя им, но не попасть им в руки! — глаза парня стали безумными. — Я был послушником при храме и видел, как поступают с теми, кто не угодил Куту.

— И чем ты так не угодил Куту?

— Я должен был убить Налу — безумие исчезло из его взора, он сразу сник. — Я…я не смог её убить. Нет не смог…

— Нала — это та девушка, которую ты привёл в лагерь?

— Да! Если её поймают то бросят в яму к Детям Куту, я лучше её сам убью, чем позволю им сделать это.

Никитин успокаивающе похлопал его по плечу.

— Я думаю до этого дело не дойдёт! Они ещё не знают что со мной шутки плохи.

— Они выведут много воинов господин.

— Ничего, воюют не числом, а умением! Ладно иди!

Парень кивнул головой и побежал в сторону фургонов то ли обедать, то ли к своей подружке, Сергею некогда было следить за ним, его сейчас больше всего занимало возможное противостояние. Спешно созванная сотня бойцов, была послана в ров, что бы ещё больше его углубить. Въезд в лагерь они решили пока не закапывать. Никитин полагал, что если воинам Куту удастся прорваться через лагерные ворота, то там их встретят тяжеловооружённые ресы с булавами.

В лагере царила суматоха. Фургоны спешно переставляли, лошадей и быков стреноживали. Три фургона, под прикрытием отряда разведчиков, спешно возвращались в лагерь, заполнив все оставшиеся ёмкости для воды. Никитин был готов к возможной осаде, но полагал, что войско бога-паука попытается сразу напасть на них.

К Сергею подбежал было купец Капу дар-До. Узнав что произошло он схватился за голову и закатив глаза молча исчез, но Никитину было не до него. Деваться купцу было некуда, и два десятка его охранников с луками были определены к отряду теро.

Сам он и красивая девица, которая была с ним, натянули доспехи и вооружились кинжалами. Их лица, как мельком заметил Сергей, были отрешёнными — похоже они готовились подороже продать свою жизнь.

Часам к пяти вечера из города начали выходить беспорядочные громко орущие толпы горожан, воинов пока не было видно. Одна из таких толп попыталась, было, напасть на их лагерь, но десяток выпущенных стрел воткнувшихся перед толпой, сразу охладило их пыл и заставило поклонников Куту отхлынуть назад.

Вскоре после этого из города, под заунылый вой медных труб, один за другим, начали выходить небольшие отряды воинов. Светило отсвечивало на их поднятых к небу копьях.

Никитин и сгрудившиеся подле него сотники мрачно глядели на их приближение.

Бирт тыкая вдаль пальцем, про себя считал их примерную численность противника. Ещё через час неприятельское войско выстроилось длинной неровной цепочкой, прямо напротив входа в их лагерь.

Навскидку, выходило, что им противостояло не менее шести тысяч воинов, это не считая

кое-как вооружённой толпы, которая маячила позади воинского строя. Их отряд мог противопоставить им только, девять сотен бойцов, включая двести лучников-теро. Один к семи, нормально1. В степи было гораздо хуже.

— Паршиво этот Куту заботится о своих парнях — пошутил Бирт, кивнув головой в сторону противника.

Землянин слегка качнул головой, соглашаясь с доводами сотника. Действительно, большая часть воинства бога-паука, не могла похвастаться хорошим бронзовым или медным доспехом. Куртки с редкими нашитыми тусклыми медными или бронзовыми пластинами, небольшие щиты копья, кинжалы, даже это было не у всех. У половины, противостоящего им войска кроме щита и копья вообще ничего не было.

Правда, отдельные отряды были вооружены более богато, но их было не так много, жрецы видимо сильно экономили на своём войске. Заменяя качество количеством… Ну, ну…

Потекли тревожные минуты, воины, переминаясь, стояли напротив лагеря, нетерпеливо поглядывая на своих предводителей, но жрецы чего-то выжидали. Светило сегодня то скрывалось за лёгкими облаками, то вновь выходило и выдавало своим смертным потребителям по полной программе.

Воины с обеих сторон ругались, но никто и не подумал снимать доспехи, только по рукам ходили фляги или выдолбленные тыквы с водой.

Особенно тяжело пришлось ресам, гиганты немилосердно потели под своими тяжёлыми многослойными доспехами и Никитин кликнул их предводителя, что бы они пока шли в тень. Видя, что на них пока никто не собирается нападать Сергей разрешил сотникам менять бойцов, сотня сменяла сотню и шла отдыхать в тень.

Воины бога-паука по-прежнему упрямо стояли перед ними, то ли эти ребята были более устойчивы и привычны к жаре, хотя нет с десяток бойцов там уже хлопнулись в обморок, то ли они сильно боялись своих командиров… Скорее всего, было верно второе.

Наконец ближе к вечеру из города повалили жрецы в серых одеждах. Они с ходу затянули

заунылый гимн. Войско и не успевшая рассосаться толпа, принялось им вторить.

— Как ты думаешь, нападут они на нас сегодня? — поинтересовался Бирт.

— Должны! Не будут же они выводить просто так своё войско и столько времени заставлять парней жарится на солнце. Вот только будет плохо, если они полезут на нас ночью.

— Да это было бы плохо. — согласился с ним Бирт. — Если они ещё на нас своих пауков напустят.

Сотник зябко поёжился, как будто ему стало холодно, и признался:

— Лучше уж получить кинжал под рёбра, чем укус от этих тварей!

— Так просто они не кусают, не беспокойся! Я уже тебе рассказывал, как действуют их жрецы — они сперва незаметно подбрасывают куда-нибудь в лагерь какую-то дрянь, приманивающую пауков и только тогда они появляются. Вот если ночью кто-нибудь их них незаметно пронесёт в лагерь эту дрянь, то тогда действительно нам несладко придётся.

К счастью жрецы не стали прибегать к таким трюкам видимо понадеявшись на численное преимущество своего войска. По полю полетела подхваченная многочисленными голосами команда и фигуры застывших в строю солдат пришли в движение.

Бирт вопросительно посмотрел на него, Сергей кивнул головой и сотник, надсаживаясь заорал. Сотня арбалетчиков не так давно отведённая в тень, резвой трусцой побежала на место.

— Ну что ребята! — громко крикнул землянин, обращаясь к своему войску, что бы поднять его воинский дух. — Оборвём сегодня паучкам их длинные лапки!

Ответом ему был громкий хохот.

— Оборвём! Оборвём! — дружно заорали мужские глотки и затянули их гимн.

— Оле! Оле! Оле! Оля! — громко и мощно понеслось над полем.

Под этот речитатив Никитин отправился к своему фургону. Что бы с возвышения наблюдать за битвой, в которой он был твёрдо уверен, что победит.

Проходя к фургону, он уловил изумленный взгляд краснокожей красавицы глядящей на него. Он подмигнул ей и быстро нырнул в фургон вооружаться, после чего занял свое обычное место наверху фургона.

На поле гулко зарокотали барабаны, вражеские ряды расступились и сквозь них потекли лучники. Никитин вскинул руку и громко крикнул сверху, привлекая внимание командира теро и указал ему на них, тот кивнул головой в знак того что понял.

Как только вражеские лучники оказались в зоне обстрела как с луков теро в ту сторону устремились десятки стрел. Ежесекундно теряя десятки людей, вражеские стрелки начали было ответный обстрел, но их луки оказались не такими дальнобойными, как у теро и ответные стрелы в большинстве своём только втыкались в частокол.

Первая линия защитников подняла и сомкнула между собой прямоугольные щиты, защищая стоящих за ними арбалетчиков. Сергей, видя, что вражеские лучники, не намерены отступать и бегом устремились к ним, разрешающе махнул рукой арбалетчикам и те дали быстрый залп по приближающимся лучникам.

Дальше все начали работать как хорошо отлаженный механизм. Первая сотня дала залп и стала, торопливо натягивая арбалет, секунд через пять отстрелялась вторая линия, потом третья. Когда отстрелялся четвертый ряд, первый уже был готов вновь стрелять.

Никитин, который наблюдал за всем этим сверху со своего фургона, ему было хорошо видно как густая неровная лента стрелков, вдруг распалась во многих местах. Понеся такие неожиданные потери, лучники, держа над собой лёгкие щиты, начали медленно пятиться обратно. Теро изо всех сил натягивали свои луки и посылали одну за другой стрелы.

Арбалетчикам Сергей пока велел попридержать стрелы. Арбалетных стрел осталось не так много, а обычных ещё три полностью забитых фургона. Никитин в своё время хорошо пополнил запасы на тайных складах теро, да и кочевники тоже внесли свою щедрую лепту в этот запас.

Стрелы теперь рассекали воздух в обоих направлениях, с гулким стуком отскакивая от усиленных чудесной плёнкой щитов. Неожиданно рядом с ним в крышу фургона вонзилась стрела. Землянин тут же подтянул к себе и закрылся щитом, но таких гостинцев от противника больше не прилетело.

Над полем вновь глухо загрохотали барабаны, задавая несколько иной ритм, и уцелевшие лучники, по-прежнему прикрываясь щитами, торопливо потекли обратно. Но вернулись далеко не все, больше половины стрелков-застрельщиков противника осталась лежать на поле.

— Минус пятьсот! — прикинул потери противника Сергей.

Маховик смерти начал набирать обороты, с неба донеслись унылые крики стервятников. Сергей поднял голову к небу. Над полем высоко в небе исполнял свой мрачный танец штук сорок этих больших птиц, а откуда-то с востока к ним быстро летел ещё клин стервятников, стремящихся занять своё место в этом мрачном хороводе вестников смерти.

Теро прекратили обстреливать противника, большинство из них торопливо потянулась к своим флягам и стали жадно пить воду.

Противник так и не разделил свои силы. Судя по всему вражеское войско было намеренно их атаковать только с этого направления. Никитин приказал Бирту перебросить сотню арбалетчиков с тыла, поставив их в пятую линию.

Лучники противника, тем временем просочились в расступившиеся перед ними рядах пехоты, и исчезли в глубине построения. Барабаны на мгновение замолкли, потом принялись выбивать очередной ритм. Пехотинцы принялись торопливо сбивать строй и прикрываться щитами.

Никитин махнул рукой, привлекая внимание Бирта, и когда тот подбежал, отдал новый приказ:

— Как только они подойдут на расстояние арбалетного выстрела пускай арбалетчики начинают стрелять. Ни в коем случае нельзя позволить им приблизится к лагерю вплотную — иначе они нас задавят массой.

Тот кивнул головой, надвинул шлем и быстрым шагом направился к арбалетчикам.

— Куту! Куту хан до! Куту видит нас! — одновременно взревели тысячи мужских глоток и первая волна пешцов, прикрываясь щитами, быстро побежала в их сторону.

Арбалетчики начали стрелять с предельной дальности. Никитин сосредоточил на этом направлении почти пятьсот арбалетчиков, ещё сотня бойцов прикрывала их щитами. Два отряда разбитые по пятьдесят бойцов, включая малоросликов с лёгкими арбалетами, охраняли лагерь по бокам на случай нападения.

Со стороны могло показаться, что силы почитателей бога-паука и оборонявшихся несопоставимы, но это только казалось. Количественное превосходство в сражениях далеко не всегда вело к победе.

— Куту! Хан до! — исступлённо вопили нападавшие на бегу перепрыгивая через убитых и раненых.

Они изо всех сил рвались вперёд, десятка три раненых стрелков которые ползли по поля к своим обратно, стали их первыми жертвами.

Раненые пытались привлечь их внимание махая руками и пытаясь встать, первые ряды немного раздвинулись что бы их не задавить, но плотные шеренги последующие рядов не оставили раненым никаких шансов, их просто затоптали идущие в атаку массы пехоты.

Нападавшие стремились побыстрее сблизится со своим противником и сойтись с ним в рукопашной, ведь действительно, на первый взгляд, им противостояло не так много защитников.

Лагерь был огорожен редким частоколом, к тому же в него можно было ворваться через довольно широкий проход, который остался открытым и слабо защищённым, только жиденькая цепочка воинов преграждала им путь в лагерь. Половина нападавших начала перестраиваться на бегу что бы попасть к воротам первыми.

Никитин крикнул Росо. Гиганты, заслышав его команду, начали медленно приподниматься с земли, обременённые тяжёлыми доспехами, они были похожи на рыцарей. На доспехах многих из них блестели капли ещё не до конца высохшей воды.

Подбежавшие бойцы быстро надели и закрепили на них широкие шлемы, и вылили на них ещё по паре вёдер воды. Тяжело топая окованными башмаками, ресы пошли в бой, потрясая палицами.

Вражеское войско, истаивая под арбалетными стрелами, тем не менее, продолжало быстрым шагом сближаться с ними. Выждав, когда они подойдут поближе лучники теро начали споро посылать в воздух одну за другой свои стрелы.

Над полем брани стоял разноголосый крик. Стоны, проклятия, гимны Куту, азартные крики стрелков рвущих тетиву — всё смешалось на поле брани.

Никитин опытным глазом сразу отметил отсутствие у противника чёткого командования, все распоряжения поступали от жрецов, вернее от одного жреца, который издали, руководил сражением.

Местная армия тоже была не особо хорошо обучена, вместо того что бы атаковать их в нескольких местах одномоментно, атака шла по широкому фронту, где Никитин мог в полной мере использовать стрелков-теро и арбалетчиков.

Потери противника в первые минуты боя были огромны, более двух тысяч нападавших, легли под ноги своим товарищам, но жрецы не особо сожалели о человеческом материале и отряд за отрядом отправлялся в бой.

Первые шеренги неприятеля, расстреливаемые в упор, преодолели ров, подбежали к частоколу и принялись его расшатывать, это отвлекло их на пару минут, но эти минуты оказались решающими.

Пока те возились с палисадом в ворота лагеря громко вопя, ворвался первый отряд и тут же полег под палицами ресов, которые быстро нагромоздили в этом месте кучу трупов, буквально закупорив проход.

Никитин свистнул, призывая стрелков теро перенести огонь, что бы они отстреливали тех, кто лез через палисад. Лучники быстро растянулись, охватывая весь палисад, и принялись отстреливать тех, кто пытался пробиться к ним из-за вала трупов.

Землянин придерживался хорошо себя зарекомендовавшей тактики — отстрел превосходящего по численности противника на расстоянии.

Палисад, тем временем, под грудой тел во многих местах был одновременно прорван, с торжествующими криками толпа нападавших рванулась было вперед, и… напоролась на колючую проволоку. Мгновенно образовалась груда барахтающихся и вопящих тел.

Это позволило им выиграть ещё одну драгоценную минуту, наконец, когда те, кто уцелел под ливнем стрел, поднялись, то оказалось что их осталось не так уж и много.

Лишь немногие смельчаки достигли линии щитоносцев, и повисли на копьях, но это было все, что они смогли сделать, а стрелы из глубины неприступного строя всё летели и летели…

Над полем всё громче и громче начали звучать панические голоса и вот настал момент, когда масса уцелевших дрогнула и сперва медленно, а потом всё быстрее и быстрее, бросая щиты и копья с криками побежала обратно к городу.

Толпа оборванцев, которая с вожделением наблюдала за боем с городских окраин и криками подбадривала своих вояк, теперь кинулась назад в город, давя друг друга на узких улочках.

— Бирт! — крикнул Никитин, стараясь перекричать весь этот гам — Бери сотню щитоносцев и сотню арбалетчиков и гоните их всех отсюда.

— А город будем грабить? — подскочил к нему сотник Секо.

В его глазах уже разгорались безумные искры предстоящего разграбления. Никитин мрачно посмотрел на него.

— Нет не будем. — отрезал он. — В городе мы завязнем и положим слишком много людей. А ты пока давай собирай трофейную команду! Вон сколько добра валяется!

Угрюмое лицо Секо сразу разгладилось, и он быстро метнулся к своей сотне.

— Бирт постарайся захватить жреца! — сложив руки рупором, крикнул землянин сотнику, который в этот момент протискивался через частокол.

Тот махнул рукой в знак того что услышал и побежал вслед за щитоносцами. Вот только жрецов им поймать не удалось, Никитину сверху было хорошо видно, как окружающие его воины охраны принялись прорубать для своего предводителя проход в толпе. Серые одеяния жрецов быстро втянулись и затерялись в узких городских улицах, за ними потекла чёрно-серая масса беглецов.

Те, кто бежал позади и, видя, что дружинники Сергея вышли из лагеря и направляются к городу стали разбегаться кто куда, бросая оружие. Росо спешно собрал три десятка бойцов, и попытался было выехать в поле на выход из лагеря, но проход был так густо завален мёртвыми телами, что им пришлось спешиться и с помощью радостно галдящих бойцов перетаскивать своих лошадок через ров, тоже заваленный трупами.

Лошади ржали и брыкались, не желая идти по этому страшному ковру из человеческих тел.

— Оле, Оле, Оля! — летел над полем брани.

— И чего всё это ради? — устало подумал Сергей, снимая шлем и подставляя ветру вспотевшие волосы. — Бессмысленно положили за здорово живёшь столько народу!

Впрочем, ответ ему всё равно был известен. Амбиции людей низкого уровня. А человеческая жизнь? Ну так она здесь мало чего стоит… вот так и карабкаются души из инкарнации в инкарнацию, сквозь кровь и грязь, набирая опыт и энергию в свою душу, что бы когда-нибудь стать более совершенным… Что на Земле, что в этом мире.

Его воины радостно орали, празднуя очередную победу, потом вся это масса принялась хором скандировать его имя. Никитин, по-прежнему стоя на крыше фургона, как статуя самого себе, коротко поклонился им, что вызвало ещё больший крик. Целая толпа разгорячённых воинов, собралась вокруг фургона и славила своего предводителя. Его захлестнула эмоциональная волна обожания!

— Вырежем весь этот город! — завопил вдруг кто-то в толпе.

— Вырежем! — подхватили, потрясая оружием все остальные. — Пустим кровь паукам!

Никитин вздохнул и стал спускаться с крыши. Десятки рук аккуратно подхватили его и помогли спуститься на землю.

— Веди нас! — вновь начали орать из толпы.

— Тихо! — поднял он руку.

Шум быстро утих, все с горящими глазами ждали, что он скажет. Сергей глубоко вздохнул, отстраняясь от гипнотического действия толпы, и отрицательно покачал головой.

— Нас очень мало ребята. Если мы пойдём завоёвывать этот город, то многие из вас там и останутся. А мёртвым деньги не к чему! — веско закончил он свою речь.

Эти слова сразу всех отрезвили. Готовность бежать и рубить, постепенно стала проходить, коллективный порыв, захвативший их всех начал спадать.

— Вы мне нужны живыми! В этом городке тысяч пятьдесят жителей и мы завязнем в этом городе, как муха в сиропе. Да и не нужен он нам со своими пауками!

Дружный хохот волнами покатился по толпе.

— Сотники ко мне! — приказал Сергей, когда хохот стал затихать.

Проталкиваясь сквозь толпу к нему стали пробираться сотники, которые были в данный момент в лагере.

— Значит так! — сказал он плотно обступившим его офицерам, толпящиеся неподалёку бойцы вытягивали головы стараясь услышать, что он хочет сказать.

— Значит так! — повторил он. — Расчищаем от трупов выход из лагеря, собираем трофеи. Палисад разобрать и загрузить в фургоны. Не забудьте собрать арбалетные стрелы. Пленных не убивать! Потом посмотрим, что с ними делать.

— А с ихними ранеными что делать? — спросил Сонхо.

— Убивать никого не надо! Всех их постараться собрать в одном месте. Дать воды! Мы не звери, если кто из их родных захочет их забрать — пусть забирают!

— А мертвых! Неужто всех этих закапывать? — с ужасом в голосе спросил другой.

— Нет, пускай сами закапывают своих мертвецов. Вот пускай пленные этим, и займутся, заодно и ров закопают. А то я обещал тут одному, что сделаю, как было раньше… — проворчал Сергей, чем вызвал новую волну хохота.

— Нам надо быстро собрать трофеи и двинемся в путь. Пойдём ночью, надо будет постараться отъехать отсюда подальше.

Сотники немного поворчали, но все они уже привыкли, что их командир не разрешает решать такие вопросы простым и привычным способом — по горлу и нет проблем. Его авторитет, к этому времени, был непререкаем и сотники в свою очередь принялись подгонять своих бойцов. Толпа вокруг него принялась быстро рассеиваться. К Никитину протиснулся Капу дар-До.

— Ты великий полководец Сажи! — почтительно наклонив голову, сказал купец… — Я думал что сегодня я буду стоять у подножья трона Лоса и держать перед ним отчёт о своих делах.

Он широко провёл рукой, охватывая поле битвы.

— Может быть, тебе прислать на ночь Ночной Цветок? — лукаво осведомился он. — Насколько я знаю твою постель, уже давно не согревала ни одна женщина.

Цветочек спору нет, был хорош собой, небольшая точёная фигура краснокожей девушки расы нуров, неизменно привлекала внимание всего мужского населения лагеря, купцу уже неоднократно предлагали хорошие деньги, что бы переспать с ней, но тот до этого времени неизменно всем отказывал. С чего это вдруг купец так расщедрился?

Сергей скосил взгляд в сторону фургона торговца, около него стояла женская фигурка и пристально смотрела в их сторону. Девушка, была хороша, но что, то землянину не нравилось в ней. Вот не нравилось и всё.

Не нравились её взгляд цепкий и оценивающий, что-то в ней было неприятное, чего он и сам не мог объяснить логически. Этот взгляд он неизменно связывал со специфическими службами плаща и кинжала. Хотя чего уж здесь проще — дают, бери и пользуйся, шпионка она там или куртизанка.

— Я не люблю продажной любви Капу дар-До.

Краснокожий всплеснул руками и закатил глаза.

— Ну что ты за странный воин. Любой мужчина и твоей и моей расы с удовольствием провели бы с ней ночь любви.

Он заговорщески подмигнул ему.

— А хочешь, я тебе её подарю? — вдруг предложил он.

Никитин неопределённо пожал плечами, навешивать на свою шею очередную рабыню ему не хотелось.

— Бери! Она будет ярким украшением твоего цветника! Поверь мне я видел много красивых женщин!

Никитин усмехнулся про себя. Он уже давно понял, что этот купец, далеко не прост, так как он старается казаться. Он явно был шпионом. Своими байками он вполне мог одурачить окружающих, но тягаться с уроженцем более изощрённой эпохи, к тому, же поднаторевшей в шпиономании, которая процветала в СССР, ему было не под силу.

— А потом она будет тебе сообщать, что у нас тут творится. Не так ли Капу?

Лицо купца секунду назад такое приветливое и пластичное, тут же застыло. Никитин поразился происшедшей с ним метаморфозе, добродушный купец, куда-то исчез, его сменил насторожённый и готовый ко всему воин. Его рука как-то невзначай легла на рукоятку кинжала.

— Успокойся Капу дар До! — мягко начал Сергей — Мне нет дело до того для кого ты здесь шпионишь. Эти земли как ты сам понимаешь, не в сфере моих интересов, так что ты можешь дарить своих Ночных Цветочков, кому сочтёшь нужным. Но… — землянин со значением поднял палец — не надо их подсовать мне, ведь мы друзья. Не так ли?

Купец немного расслабился, его рука соскользнула с кинжала. Телохранители Никитина враз подобрались и придвинулись ближе к своему предводителю. Краснокожий вскинул голову и посмотрел в глаза Сергею, теперь в них было написано уважение и восхищение, он явно не ожидал, что этот юноша окажется таким умудрённым в этом очень специфическом деле.

— Дозволенно ли мне и дальше возможность пользоваться твоим гостеприимством? — низко поклонившись, произнёс он.

— Дозволено. Я даже не стану брать с тебя клятву о том, что бы ты не рассказывал о том, что ты увидел пока шёл с нашим караваном. Ты ведь всё равно будешь вынужден рассказать об этом?

— Да ты прав. — согласился купец и развёл руками. — Увы! Мои родные остались у меня на родине в качестве залога моей преданности.

— Я понимаю тебя и даже не буду спрашивать кто этот владыка… Кстати тебе будет лучше ехать вместе с нами, жители этого негостеприимного города я думаю не простят тебе того что ты пользовался нашим гостеприимством.

Капу вновь взглянул ему в глаза, низко поклонился и отправился к своим фургонам, возле которого, переминаясь с ноги на ногу, стояли его охранники. Женской фигурки, в развевающейся одежде, там уже не было.

Отвязавшись от купца, Никитин вновь залез наверх своего фургона и огляделся. Вокруг, куда ни взгляни, кипела работа. Часть бойцов, подгоняла многочисленных пленных, которые спешно разбирали завалы из тел и укладывали трупы в ров.

Другая группа пленных вытаскивала многострадальные колья, которых им верно послужили. Другие стаскивали в лагерь трофеи.

На глаза Никитину попался один совершенно голый мужик. Он даже зажмурил глаза, но видение не исчезло, наоборот радом с ним появился ещё один, потом таскающих что, то нудистов прибежала, аж целая сотня.

Сергей нахмурился, он никак не мог понять, кому это здесь потребовалось так изгаляться.

Приглядевшись, он понял, в чём дело. Сергей вспомнил как тогда после победы над войсками владыки Ка-Ато, горожане использовали голых рабов, что бы те не смогли утаить часть добычи, особенно денег. Видимо кто-то из командиров тоже пришла в голову мысль использовать пленных подобным образом.

Часа через три, уже, когда светило зашло за горизонт, они тронулись в путь подальше от «гостеприимного» города, собрав все немалые трофеи и почти досуха вычерпав окрестные колодцы.

Как он и обещал, ров он закопал. Только вот то, что там упокоилось почти три тысячи тел, вряд ли могло понравиться нобилю. Но что поделаешь… война. Другой бы под таким благовидным предлогом мог и разорить близлежащую виллу этого нобиля, кое-кто предлагал ему это сделать, но Сергей запретил.

С заходом светила Сергей отпустил почти пять сотен имевшихся у него пленных. Три десятка военнопленных изъявили было желание, присоединится к его отряду, но блиц опрос этих добровольцев, его не удовлетворил. Городские низы — лживые, угодливые и готовые предать в любую минуту, ради сиюминутной выгоды. Так что все они отправились обратно в свой паучатник… или гадюшник, такие кадры ему были не нужны.

Незадолго до того как ни выступили, в разных местах города, то тут то там вверх начали, поднимались хорошо видимые издали высокие столбы дыма. В городе началась заварушка.

— Это и к лучшему! — с облегчением подумал он. — По крайней мере, у здешних жрецов будет чем заняться, а то не дай Бог вышлют за нами погоню.

Хотя это было маловероятно, но жрецы Куту никогда не славились своей сдержанностью, с них станется выгрести из города все, что у них там осталось и бросить их в погоню за ними.

— А не смогут ли они нас задержать где-нибудь в горах? Передадут какой-нибудь сигнал там дымом или костром и приехали… — пронеслась у него тревожная мысль, но он надеялся успеть вырваться из владений пауков. А там ищи ветра в поле.

* * *

Прошло два дня. За это время, когда они путешествовали по территории паукопоклонников на них так никто, так и не напал, пауков в лагерь им не подбрасывали, погони тоже не было видно. Вести понятное дело, до этих мест, видимо ещё не дошли, а может и дошли, до тех селений и небольших городков, которые попадались им навстречу, но золото помогало быстро решить любые вопросы.

Никитин в эти дни до предела сократил все стоянки и поднимал лагерь, чуть ли не с первым лучами солнца. Остановки делали вблизи больших селении, наскоро готовили пищу, запасались впрок водой и провизией и вперёд.

Одно было плохо то, что им пришлось воспользоваться этой дорогой. Если бы не эта кровавая заварушка у города то они вполне могли воспользоваться другой более удобной и близкой дорогой, но она проходила через весь город прежде чем вырывалась на равнину. А вот в Силантаро Никитин сунуться побоялся.

Блокировать их караван в этих узких, кривых улочках, было пустяшным делом, поэтому он решил не рисковать и выбрал именно эту дорогу. Конечно, выбора у него особенно не было, но всё это отклонило их, судя по карте, километров на триста, от очередной точки их маршрута. Горы чтоб их!.

Из дорожного дневника. Лист № 8.

— Может быть, жаль, что я тогда затеял эту заварушку со жрецом? Перевалы через горы оказались перекрыты для нашего отряда. Отряд встречали полупустые селения. Всех кто мог держать в руках оружие и бросать камни жрецы Куту мобилизовали на охрану перевалов, и завалило их камнями. Мы целый день пытались найти какие-нибудь подходы, но тщетно. Можно было вернуться в Силантаро и запалить этот город с четырёх углов, но цена!

Пришлось немного вернуться назад и двигаться на восток. Там лежало небольшое государство, с игривым названием Ко-ни-но которое традиционно враждовало с паукопоклонниками. Только вот говорят, они не особо жалуют пришельцев. Впрочем, их здесь никто не жалует. Посмотрим…

Ещё через день они добрались до конца владенья «пауков». Народ там, в большинстве своём тоже разбежался, а те, кто остался старательно делал вид, что они не понимают торговый, даже за золото ничего нельзя было купить.

Только в одной небольшой общине нуров им продали продовольствие, подтвердив, что поклонникам Куту было строго приказано, под страхом смертной казни ничего им не продавать и всё продовольствие спрятать.

В пути на них никто не напал и, пропетляв немного по предгорьям, они вышли к границе. Небольшое селение оказалось вымершим, только старики и старухи со страхом наблюдали за ними из узких окон. Таможенная стража тоже попряталась от греха подальше, но чувствовалось, что за ними плотно наблюдают.

С этой стороны границы, таможня можно считать давала им добро, а вот с другой…

Десятка три бойцов в голубых туниках были полны решимости умереть, но не пропустить их дальше. Они не хотели пропускать такой большой караван с таким количеством вооружённых людей, на свою территорию. Офицер впрочем, заверил Бирта, что они послали гонца к губернатору, о них и завтра обещали ответить о том примет ли он их или нет.

Землянин задумчиво оглядел это невеликое воинство.

Хлипкий заслон для его отряда. На один залп из арбалетов и то не из всех, мигнуть Росо и его ребятам и проблема решится очень просто… но вот что будет дальше? Ввязываться в очередное сражение ему не хотелось, простые решения, всегда чреваты непростыми последующими проблемами. Да и не хотелось ему убивать этих выполняющих свой долг парней в голубых туниках.

Он дал команду отдыхать, а сам, через пару часов собирался, в сопровождении своих телохранителей навестить офицера. Таможенный отряд, тем временем, видя, что пришельцы настроены мирно, немного расслабился. Справедливо решив что если бы их захотели убить, то убили бы.

Они уже не вставали нерушимой стеной преграждая дорогу, пяток из них вместе с жрецом деловито ходил по их лагерю о чем-то разговаривая с его бойцами.

Сам жрец, одетый в белое с многочисленными складками одеяние, в разговор не вступал, только его пальцы непрерывно скользили по отполированным тёмным чёткам. Он ненадолго замирал возле его людей, потом он вновь с бесстрастным лицом продолжал своё движение.

Это скольжение продолжалось до тех пор, пока он не приблизился к землянину. Жрец вдруг издал, какой-то невнятный звук и с изумлением уставился на него. Никитин не зная как себя вести в таком случае, вежливо поклонился.

Тем временем священнослужитель лихорадочно крутил, свои чётки и закатывал глаза.

— Уж не падучая ли у него начинается?

Воины стоящие рядом со жрецом тоже с недоумением поглядывали на него. Тот вдруг развернулся и бегом отправился назад. Его охрана, кинулась за ним, жрец тем временем о

Чём-то с жаром рассказывал офицеру, часто кивая в сторону Никитина.

Заметив этот интерес, его телохранители стали незаметно подтягиваться к нему, да и остальной отряд как то подобрался. Кое-кто потянулся к спрятанным арбалетам, однако ничего страшного не произошло, вскоре волнение на той сторон границы улеглось без всяких видимых последствий.

Никитин только отметил, что они послали ещё одного гонца, но никак не мог сообразить, зачем. Что такого необычного обнаружил в нём этот жрец? Хотя если покопаться, то… можно было найти. Вот только смотря, что искать…

На следующий день ситуация прояснилась, их каравану было разрешено пересечь границу и ехать дальше. Таможенники сделались, столь любезны, что даже не взяли с него обычной мзды. Правда им было предложено следовать определённым маршрутом, сперва в небольшой город — центр провинции и только потом в столицу.

Сергей попробовал было настоять на более быстром маршруте без заезда в столицу, но офицер таможенников только закатывал глаза и ссылался на приказ, говоря, что очень важные сановники хотят поговорить с ним. Пришлось подчиниться.

Тот же самый офицер любезно выделил им двух солдат, которые должны были послужить проводниками и намекнул, что по дороге их караван встретят. Никитину оставалось только поблагодарить офицера, и двинутся вперёд.

Вновь потянулись унылые слабозаселённые предгорье, но вскоре они закончились и их караван вышел на равнину. Стало заметно теплее. Местность как то сразу изменилась и запестрела зелёными и фиолетовыми красками полей и голубыми зеркалами многочисленных озёр.

Землянин с тоской смотрел на эти сменявшие друг друга озёра, он уже давным-давно не сидел с удочкой.

В полдень один из проводников показал ему удобное место для стоянки близ одного такого озера, Никитин не возражал, он даже подумал о том, что бы вечером порыбачить здесь, но не получилось. Ближе к вечеру к ним в гости нагрянула целая делегация.

Землянин лениво наблюдал за лагерем, который быстро вырастал неподалёку от них. Час спустя слуги или рабы, непонятно, споро развернули десяток разноцветных палаток, а ещё час спустя Сергея пригласили в большую белоснежную палатку для встречи.

— Что же им всё таки от меня нужно? — размышлял он, про себе, в сопровождении своих телохранителей неторопливо шагая к месту встречи. — Трофейное оружие? Или здешние нобили прослышали про мои скромные полководческие таланты. Посмотрим, посмотрим…

В большом белоснежном шатре, его встречало десяток нарядно одетых мужчин в возрасте, их слова и манера держаться, явно намекали на то, что они занимают видные места в здешней иерархии.

К землянину сразу, как то незаметно подошли двое жрецов и, закрыв глаза, остановились рядом с ним. Пока жрецы то ли неслышно возносили молитву, то ли впадали в транс, молоденькие девочки принесли лёгкую закуску и вино. Одна из них остановилась рядом с ним.

Никитин попросил принести сока или воды, его пожелание было быстро выполнено, причём без всякого удивления, наоборот все с пониманием закачали головами. Сергея это несколько удивило, обычно нежелание употреблять алкоголь, воспринималось его собеседниками, как правило, низкого уровня, как его мужская слабость. Здесь к этому относились по-другому… Явно по-другому.

— Интересный социум! — мелькнула у него мысль.

Жрецы, постояв подле него пару минут, переглянулись друг с другом и тихо отошли. Один из них незаметно сделал замысловатый знак рукой. После этого в шатре осталось пятеро человек, остальные быстро покинули шатёр.

Беседа с нобилями протекала неторопливо. Его собеседники неторопливо потягивали из изящных серебряных чаш легкое вино, причём трое из них, как и Никитин, явно употребляло нечто безалкогольное.

Его собеседники явно пока не собирались ему представляться. Больше всех задавал вопросов один из них, на шее которого поблёскивал золотой медальон с изображением спирали.

Землянин ничего особо не скрывал из своих похождений, оставив только за скобками историю с золотым рудником. Его бой с паукопоклонниками вызвал множество одобрительных возгласов.

— А из-за чего они всё-таки напали на вас?

— Один из жителей этого города изъявил желание стать в ряды моего отряда, а когда жрец потребовал его выдачи, я ему отказал…

— Из-за одного человека ты не побоялся воевать с почитателями Куту?

— Я не люблю Куту и их культ. Я не считаю его за бога, на самом деле они поклоняются демону… Мне не по душе вся эта мерзость с пауками и человеческими жертвоприношениями.

— А ты не боишься, что Куту может наслать на тебя своих детей? — задал вопрос один из его собеседников.

Никитин усмехнулся.

— В Бардхеше, сезон назад, они уже насылали на меня своих пауков, но как видите — я жив.

Это их по-настоящему потрясло. Послышались удивлённые возгласы. Обладатель медальона со спиралью, резко взмахнул рукой, и разговоры прекратились.

— И как это у них получается?

— Довольно просто… — не стал скрывать эту информацию землянин. — Специально выделенный жрец незаметно мажет тебя, какой-то жидкостью, которая приманивает пауков к бедолаге со всей округи, одновременно эта жидкость заставляет пауков нападать на этого человека. Эту жидкость можно нанести на одежду или тело человека, на предмет который ему будет вручён…

Вот так эти жрецы избавляются от своих противников.

— И что эти пауки прямо так и сбегаются на этот запах? — не поверил ему один из них. — У пауков то носа нет!

Тут говоривший схватился за свой нос и потешно подёргал его, все вокруг рассмеялись. Никитин безразлично пожал плечами.

— Верите вы мне или не верите — ваше дело. Наши жрецы, рассказывали мне, что насекомые чуют некоторые запахи лучше, чем собаки. Так что на этот запах могут приползти пауки… ну скажем так на расстоянии трёх полётов стрелы от него. Причём нападает судя по всему только одна порода пауков которая днём спит и пробуждается только ближе к ночи.

Никитин не стал говорить о том, что насекомые чувствуют запах ферромонов на расстоянии километров. Всё равно эти люди ему не поверили, а вот в пару сотен метров вполне.

Дальше пошли вопросы, куда он направляется. Сергей не стал ничего скрывать, сказал, что хочет перебраться через Змеиные горы и что он хотел бы поскорее попасть в земли теро где у него большой земляной надел.

Нобили качали головами и обещали всяческое содействие, но у Никитина создалось впечатление что он им зачем то нужен. Врали ему не так уж и много, он к этому времени довольно хорошо отслеживал это по ауре говорившего, но о чём-то они явно умалчивали.

* * *

Караван по-прежнему двигался, вперёд, только вот, увы, удаляясь от оконечности Змеиных гор, до которых оставалось не так далеко. Никитин задумчиво разглядывал карту, прикидывая, как он дальше будет строить свой маршрут. Местность здесь была равнинная, куда не взгляни, и довольно хорошо заселённая. Здесь начинались Пограничные Земли.

Как ни странно больше никто из властей с ним так и не захотел встретиться и для Сергея так и осталось тайной такой интерес к его персоне. Хорошо хоть им не чинили никаких препятствий и они спокойно покинули это небольшое государство. И даже плату за пресечение границы не взяли! Всегда бы так!

Степь если судить по карте уже закончилась, а вот дальше начиналась мозаика разбросанных в беспорядке горных хребтов, которые кольцами окружали равнинные земли. Он водил пальцем по еле видимым проходам в этих горах и прикидывал, как лучше отсюда выбраться.

Часто возле дороги, теперь попадались засеянные поля и плантации плодовых деревьев. Мелкие деревни почти постоянно попадались в поле зрения, стоило одной исчезнуть из виду, как вскоре появлялась другая.

Никитин встал с мягкой скамьи, на которой он сидел, управляя быком и подтянувшись быстро взлетел на верх фургона. Эх, хорошо! Тело, не отягощённое избыточным весом, гиподинамией и шлаками, резво подтянувшись, забросило себя на самый верх фургона.

Землянин, держась за специально приделанные к крыше фургона скобы, что бы не упасть во время движения, огляделся вокруг. Бык, даже не заметив отсутствие своего погонщика, так же мерно перебирал копытами, задавая сам себе привычный ритм ходьбы.

Движение по этой дороге было весьма оживлённым в обоих направлениях. Таких крупных караванов как на Большом Тракте здесь, им до сих пор не встретилось, а вот фургоны и телеги по двадцать-тридцать штук зараз, попадались довольно часто.

Места вокруг были обжитые, много было удобных мест стоянки, и эти стоянки, как правило находились рядом с деревнями, которые всегда были готовы продать продовольствие. Разбойники здесь особо не лютовали, в Пограничных Землях с ними не церемонились.

Вдоль дороги часто проносились вооружённые отряды наёмной стражи по десять-пятнадцать человек, их вскладчину нанимали деревенские со всей округи.

Если где-нибудь завелись лихие люди, то стоило только разжечь костёр и подать особый знак, то один из таких отрядов довольно быстро оказывался там. Вскоре туда подтягивались ещё один или два таких отряда, и они начинали розыск преступников.

Равнинная местность и небольшое количество лесов не позволяли бандитам особо здесь хозяйничать, отлавливали их довольно быстро, тем более что в поисках активно участвовали и сельские жители со своими собаками.

Небескорыстно естественно. Тем, кто поймает разбойников и отберёт награбленное, полагалось ровно половина добычи, плюс хорошие премии за каждую бандитскую голову.

Народ как заметил Сергей, здесь был боевой, почти каждый мужчина, имел топор, копьё и щит и готов был постоять за себя. Пограничные Земли образовались лет пятьсот назад, когда рухнула империя паукопоклонников, здешние земли тогда пришли в запустение, но лет через сто вновь начали заселяться.

Теперь, насколько он правильно понимал здешнюю геополитику, эти земли вполне могли оказаться под угрозой нового завоевания на этот раз от набирающей силу империи Та-мир-но, шпионом которой был небезызвестный купец Капу.

Который кстати очень быстро исчез, со своим караваном, после того как купец прокололся с попыткой подсунуть ему наложницу. Стоило им только пересечь границы Пограничных Земель, как он со своими охранниками и живым товаром, отстал от основного каравана и тихо исчез в неизвестном направлении.

Никитин не особо грустил по поводу пропажи краснокожего купца, от которого после этого можно было всего ожидать. Купцы они завсегда были шпионами и так сказать агентами влияния, и он не видел ничего в этом особенного. Политика, язви ее, что на Земле что здесь! Сейчас Пограничные земли оказались втянуты в длящийся, уже сотню лет конфликт между империей торговцев нинхов и набирающей силу империей Та-мир-но краснокожих нуров и осу.

Нинхам похоже в этой борьбе приходилось не сладко, год назад они потерпели крупное поражение от Та-мир-но и теперь торговцы лихорадочно вербовали все свободные отряды наёмников.

Все наиболее значительные и боеспособные отряды наёмников потянулись туда. Никитину в своё время поступило такое же предложение, весьма выгодное кстати, но оно его как то не заинтересовало. А потом он ввязался в эту дурацкую компанию с теро и понеслось.

Купцы-нинхи стараясь выправить положение, не скупились на золото, последовало ещё одно крупное сражение окончившиеся тем, что нинхи вытеснили, вторгшиеся было войска со своей территории и всё вновь застыло в шатком равновесии.

Боевые действия тем временем там как то сошли на нет. Пока до Никитина не доходило каких-нибудь слухов о сражениях. Противники обменивались быстрыми рейдами небольших мобильных отрядов, по обе стороны границы, тем дело и ограничивалось. Поговаривали, что вскоре обе воюющие стороны хотят заключить очередной «вечный мир».

Несколько поумерив свой пыл после неудачи с Идуа-Боам, империя Та-мир-но в очередной раз обратило свой взгляд на Пограничные Земли, сочтя видимо, что этот кусочек им удастся более легко заглотнуть.

Как там, в самом деле обстоят дела было непонятно, но время от времени небольшие караваны беженцев их тех мест, навстречу им попадались. Нельзя сказать, что бы это было массовым явлением, но в любом случае им расслабляться не приходилось.

Никитин, когда они проходили возле лесного массива специально отрядил сотню воинов, что бы они пополнили из запас кольев для палисада и дров. Во время похода и последнего сражения немало кольев вынуждено отправилось на растопку котлов. Ничего другого им не оставалось, и в обороне лагеря нынче появились слишком значительные бреши.

Поэтому Сергей даже задержался на один день у леса, несмотря на протесты проводников, что бы восполнить свои запасы. Как полководец, он хорошо понимал, что отсутствие палисадника, может закончиться для них фатально.

Будь тогда у воинов Силантаро щиты потяжелее, то они вполне могли бы их просто смести. Жрецы, двинув против них войско, не ожидали, что их может разгромить многократно меньший отряд охранников каравана.

Здесь конечно им сильно подсобили и лучники-теро, изрядно приуменьшив количество нападавших, не будь их, сражение могло бы закончится иначе.

Сейчас Никитин буквально всей кожей, чувствовал, что впереди их ждет явно не лёгкие неудобства типа глотания дорожной пыли, а более серьезные заварушки.

— Хорошо бы выскользнуть из Пограничных Земель, без особых баталий! — помечтал он. — Что-то мне поднадоели эти поля сражений.

Но увы! Выбраться из Пограничных Земель без приключений им так и не удалось. Ближе к самой оконечности Змеиных гор, когда она сходит на нет на севере, рассыпаясь в этих местах множеством небольших холмов и возвышенностей, там стоит один из двух самых крупных городов Пограничных Земель — Лависсо. Второй город Кевантур располагается от него километрах в трёхстах южнее.

Кевантур они так и не заглянули, а вот в Лависсо он волей неволей были вынуждены заглянуть. Как выяснилось позже очень даже не во время. То, что они попали в эти края не во время, им всем стало ясно, когда узкий ручеёк беженцев, текущий им навстречу, с каждым днем становился всё более и более полноводным.

Пока вглубь Пограничных Земель брели в основном землепашцы, вместе со всем своим скудным имуществам и немногочисленным скотом. Правда ближе к Лависсо им навстречу стали всё чаще попадаться на первый взгляд невзрачные фургоны, из которых выглядывали усталые женские и детские лица. Вот только эскортировали эти фургоны довольно хорошо вооружённые личности.

Видимо городские нобили отсылали свои семьи вглубь территории, подальше от войны. Никитин теперь, разбивал лагерь только около места, которое можно было легко охранять, жертвуя ради этого даже скоростью перехода.

Лагерь вечером в обязательном порядке обносился частоколом со рвом, а утром всё разбиралось и так каждый день. Кольев теперь у них было достаточно, что бы полностью окружить весь лагерь, Никитин даже не возражал, если кто-нибудь из беженцев останавливался рядом с ними.

Путники в благодарность делились слухами о том, что происходит. Слухи были самыми разными от того что огромная армия краснокожих вторглась в Пограничные Земли и сметая всё на своём пути движется вперёд, до того что вторгся небольшой отряд и что это не войска Та-мир-но а просто банда наёмников которая дезертировала от нинхов.

Эти наёмники теперь и грабят всех подряд, но их вскоре должны уничтожить. Так что информация была, самая что ни на есть противоречивая.

Правда, последовавшие вскоре события показали, что правы были те, кто грешили на краснокожих. Это случилось вблизи Лависсо.

Никитин как обычно в таких сомнительных ситуациях высылал вперёд конных разведчиков, которые охраняли их колонну в движении. Эта предосторожность им сегодня очень сильно пригодилась. Несколько запыхавшихся конников изо всех сил настёгивая своих низкорослых лошадок, остановились перед его фургоном.

— Впереди вражеский отряд! Сотни три или четыре! Они там сцепились с кем то из местным, но те явно слабее и отступают сюда.

Землянин углядев первую же пригодную для обороны поляну, велел всем сворачивать туда. В воздухе поплыл тревожный звук рога, по этому сигналу все должны были вооружиться и сбиваться в десятки и сотни.

Над дорогой стоял крик и гам. На горизонте стояло большое облако пыли, там то и дело вспыхивали солнечные блики на клинках и наконечниках копий. Множество телег и всадников принялось вдруг съезжать с дороги и разбегаться кто куда. Вид выстраивающегося вдоль дороги войска, ещё более напугал беженцев.

Кое-кто из них, в панике, бросал на произвол судьбы своих домочадцев и бегом бежал к виднеющемуся неподалёку лесному массиву, рассчитывая спасти свою шкуру. Вслед им неслись испуганные женские крики и отчаянный детский плач.

Несколько десятков телег и фургонов застряли прямо перед ними в мягкой земле и их хозяева, оглядываясь назад с проклятиями, стегали недовольно ревевшую скотину.

— Бирт бери десятка три бойцов и освободи здесь всё!

Тот коротко кивнул головой и быстро пошёл вперёд.

— Помоги им там! Пускай убираются отсюда ко всем демонам! Если захотят то пускай едут по дороге и становятся позади нас. — крикнул землянин ему вслед.

Тот кивнул головой в знак того что понял и ускорил шаг. Никитин окинул взглядом быстро строящихся в одну линейку поперёк дороги щитоносцев. Почти у всех в руках были заряженные арбалеты.

— Жалко, что не успели оборудовать лагерь! — пронеслось у него в голове. — Плохо когда на нас наваливаются вот так — на марше!

Но выбирать не приходилось. Никитин выстроил бойцов один к одному, что бы они касались щитами друг друга и могли образовать стену, две сотни бойцов. За ними уже привычно стали арбалетчики, а позади них на небольшом расстоянии расположились лучники-теро.

Около одного из фургонов спешно надевали на себя тяжёлые доспехи ресы, помогая друг другу. Последние фургоны тем временем заканчивали образовывать большой круг, и возничие схватив оружие, торопливо бежали к своим десяткам.

Пространство перед ними, наконец, расчистилось, бойцы помогли возчикам выбраться из вязкой земли, и фургоны медленно покатились, куда-то вбок от дороги. Погонщики, поминутно оглядываясь назад, гнали животных, подальше от ставшей вдруг опасной дороги. Несколько телег возничие, которых сбежали, Никитин велел перегнать в тыл за фургоны.

Землянин, напрягая глаза старался рассмотреть что там творится впереди, но холмистая местность сильно ограничивала видимость. Справа вдоль дороги вдруг появился узкий клин конницы, арбалетчики мигом навели на них свои луки, но это оказались свои. Никитин нахлобучил на себя шлем и замахал рукой, подзывая к себе Рисо.

Тот вместе с двумя десятками конных остановили своих коней рядом с ним. Их командир спрыгнул с коня и немного прихрамывая, направился к нему.

— Коротышку и Птичку убили! — выпалил он, немного отдышавшись. — Хорошо сволочи, стреляют! Мы у них положили с десяток, но их луки бьют дальше чем наши малыши. Надо было побольше взять тяжёлых арбалетов!

Он ласково провёл рукой по ложу кавалерийского арбалета и вздохнул.

Отряд Рисо не особо жаловали тяжёлые арбалеты, несмотря на все их достоинства и, отправляясь в разведку, большинство из них упорно брало с собой лёгкие арбалеты, с которыми им было гораздо легче управляться.

Но вот сегодня им не повезло.

— Сколько их там? — задал вопрос Бирт.

— Сотни четыре. Они добивают, какой-то отряд, ну и к ним на помощь ещё сотня конных идёт.

— Вон они уже побежали! — кивнул он головой в сторону холмов.

Оттуда действительно нахлёстывая лошадей, неслось сотни две всадников. Бирт вопросительно посмотрел на него.

— Пропускаем! — коротко бросил Сергей.

— Не стрелять! — заорал Бирт. — Ждём команды.

Следом за всадниками, добивая хвост отступающей колонны, на дорогу вылетел ещё один отряд. В глаза сразу бросилось то, что кони под всадниками, которые преследовали разбитый отряд, были какие-то слишком крупные для здешних пород лошадей.

Только когда они немного приблизились поближе, то Никитин с удивлением обнаружил что это не кони, а быки!

Заметив застывшую впереди линию щитоносцев, всадники на быках тревожно закричали и стали осаживать своих скакунов. Пыль стала гуще, из-за этой завесы ничего нельзя было толком разглядеть.

Мимо них тем временем бешено настёгивая своих лошадок от которых буквально летела пена, пронеслись всадники. Один из них на ходу придерживал своего раненого товарища.

— Баба! Баба! — понеслось вдруг по рядам.

Все головы как по команде повернулись к дороге. Когда всадники промчались мимо, Никитин обнаружил что самоотверженный помощник — женщина. Разбитый отряд, не обращая на них особого внимания, проскакал мимо них и скрылся за холмом. Бойцы стали оглядываться назад.

— Что уставились! Вперёд смотрите! — крикнул, надсаживаясь, Никитин.

Десятники подхватили приказ, и строй снова замер. Наездников на быках впереди становилось всё больше и больше, вскоре эта живая масса начала медленно, как живая река, стекать с дороги. Никитин, напрягая зрение, пытался разглядеть неожиданных противников, ему было непонятно что от них ждать.

Из-за пыли и дальности расстояния видно было плохо, но частые блёстки на груди у всадников, говорил о том, что это не простые землепашцы. На всех быках были попоны, а у некоторых быков часть туловища тоже была защищена металлом.

— Серьёзные ребята! — подумал он про себя. — Сколько же вас там? Если наберётся пара тысяч, то они нас без укреплений раскатают по этой равнине. Может дать команду отступить за фургоны?

Сергей колебался, если дать команду к отступлению то это может оказаться тем спусковым крючком который послужит сигналом к нападению на них, а пока ситуация была сильно запутанная. Из-за чего они сцепились с тем отрядом? И какое это значение имеет к ним?

Никитин, подумав ничего, пока решил не командовать, предоставив неизвестному противнику (пока только потенциальному) самому решать.

Наконец все наездники на быках, выехали из-за холма и два небольших войска принялись, рассматривать друг друга. Землянин пользуясь тем что пыль наконец осела принялся быстро считать. Пятьсот. Шестьсот всадников максимум. Оба отряда были примерно равны друг другу по численности.

Внутри противостоящего им отряда возникло небольшое центростремительно движение, несколько десятков наездников, стали заворачивать вглубь построения. Минут пять всё было тихо и Никитин уже начал надеяться, что их отряды разойдутся по мирному, но парни на быках видимо были очень высокого мнения о себе.

А может быть сотня фургонов за их спинами, возбудили в них охотничий азарт и они не захотели упускать столь богатую добычу.

— Аргах! — взревели сотни глоток, и вся эта масса ринулась на них.

— Сомкнуть ряды! — громко крикнул Никитин. — Щиты готовьте!

Землянин напряжённо вглядывался в катящийся на него вал нападавших. Противостоящие друг другу отряды были примерно равны по численности. Вражеский отряд наполовину состоял из лучников, они шли немного подотстав от первой наступающей волны, где основную массу составляли воины с копями и щитами.

Надо сказать, что быки скакали заметно быстрее, чем лошадки, что давало им большое преимущества, да и масса животного была раза в два больше чем у привычных ему низкорослых лошадок.

Используя эти живые тараны, нападавшие могли легко разметать его строй щитоносцев и тогда… тогда будет плохо. Землянин в очередной раз мысленно посетовал, что его застали в чистом поле а не за палисадником готового к обороне лагеря, но воинское счастье переменчиво.

Дождавшись, когда всадники вступили в зону действия арбалетов, Сергей поднял руку и секунду помедлив, опустил её. Передняя сотня арбалетчиков разрядила свое оружие и, закрывшись щитами, принялась перезаряжать арбалеты. Секунд через пять щёлкнул залп второй шеренги, а вскоре и третьей шеренги.

Стрелки теро стояли наготове с наложенными на луки стрелами, расстояние было ещё большим для них и они пока выжидали.

На этот раз залпы арбалетчиков не причинили всадникам сильного урона. Упало, наверное чуть больше сотни всадников, здесь видимо сказалось то что они скакали не плотной массой а рассыпавшись, да и доспехи на них явно были не из вываренной кожи.

Десяток быков встало на дыбы, скидывая своих всадников и молотя копытами в воздухе, создавая панику вокруг себя.

Никитин всегда настаивал на том, что бы арбалетчики стреляли не вразнобой, а посотенно сразу, что сильно деморализовывало противника и создавало труднопреодолимые завалы из тел.

Нынешний бой особенно наглядно это показал, тем более что противник им на этот раз попался по-настоящему сильный и опытный. После арбалетных залпов нападавшие ненадолго замешкались, но над полем вновь нежно пропела труба и всадники с яростными криками продолжили сближаться с ними.

Тем временем до поля добрались лучники на быках и с ходу принялись быстро опорожнять свои колчаны. Стрелы глухо забарабанили по щитам. Никитин сжал челюсти, противник преподнес ему очень неприятный сюрприз.

По дальности стрельбы луки противника превосходили вооружение их лучников. Да и по убойной силе, землянин припомнил, как бывало, отскакивали от щитов, усиленной плёнкой стрелы. А тут они впивались в щиты порой достаточно глубоко.

— Если бы не плёнка, упрочняющая щиты, то их стрелы, пожалуй, могут пробить и тяжёлые щиты пехотинцев — мелькнула у него мысль. — Нарвались мы, однако!

Несколько стрел, одна за другой с тонким свистом, вдруг ударило вглубь строя лучников теро. Пятеро из них со стоном рухнуло на колени, выронив свои луки. Никитин выругался. Лучники-теро в отличие от арбалетчиков, опять проигнорировали щиты и сейчас поплатились за это.

Но, тем не менее, никто из них стоя под стрелами не дрогнул. Лишь несколько из них, которым Никитин в своё время отдал композитные луки, стреляли в ответ, остальные, сжав зубы, выжидали, когда враг подойдёт к ним поближе.

Арбалетчики, прикрываясь щитами, тем временем успели натянуть свои механические луки и дали залп. На этот раз то ли они стреляли удачливее, то ли расстояние влияющее на убойную силу стрелы сократилось, но на этот раз упавших с быков оказалось значительно больше, а вскоре после этого и лучники теро наконец полноценно включились в бой. Целый вал из бьющихся в агонии тел вмиг вырос на поле, сильно затруднив атаку.

Наездники с проклятиями начали притормаживать, стараясь не наступать на своих убитых и раненых товарищей. Лучники продолжали обмениваться стрелами. Первые ряды пехотинцев даже приподняли щиты, стараясь, защитится от сыплющихся на них стрел. У некоторых счастливчиков из стоящих в первых рядах в щитах торчал по десятку стрел и солдаты время от времени, с громкими проклятиями рубили их гладиусами.

Пока всадники попытались вновь, бросится в атаку, лавируя между трупов, арбалетчики успели дать третий залп, это и решило судьбу битвы. Видя, что уже большая часть их отряда выкошена, всадники начали разворачиваться и поворачивать обратно.

Правда небольшая группа отчаянных парней попыталась загоняя своих животных, доскакать до них, но в полном составе полегла под ливнем стрел. Последний храбрец, вместе с уже раненым быком, рухнули в трёх метров от линии щитов, пронзенный, наверное, десятком стрел.

Наездники попытались было подобрать своих раненых, но очередной залп из арбалетов заставил их бросить это занятие и поспешно убраться с поля боя.

— Роси! — крикнул Сергей стоящему неподалёку сотнику разведчиков. — Бери свою сотню, берите мощные арбалеты и отгоните их подальше. Только особо их не подпускайте близко к себе. У них очень хорошие луки! Выстрелил и отскочил назад! Понял! Бей с предельного расстояния.!

— Понял! — он с силой ударил руку об руку и принялся свистом собирать своих из рядов арбалетчиков.

Минут через десять вся сотня разведчиков вполном составе, отправилась преследовать отступавших, которые, кстати, и не думали особенно отступать. Их изрядно поредевший отряд застыл, где то в километре от них, выжидая чего то.

Конники Росси с ходу, дали неприцельный залп в их сторону и развернувшись, бросились назад, преследуемые разъяренными наездниками на быках, среди которых было много лучников, которые на ходу принялись, посылали стрелу за стрелой в своих противников.

Сотник не принял боя и поскакал обратно, подставляя нападавших под арбалетные стрелы основного отряда. Арбалетчики подняли луки и стали ждать, но противник на эту хитрость не повёлся.

Тонко и требовательно зазвучала труба, и всадники начали осаживать своих быков, поворачивая назад. Они потрясали мечами и секирами посылая проклятия в их сторону, потом развернулись и поскакали обратно.

Разведчики тоже остановились, спешились, перезарядили арбалеты и вновь поскакали на врага.

Разрозненный залп из арбалетов, противник и на этот раз потерял не меньше, десятка бойцов.

Такая тактика, ударил-отступил, оказалась для противника неожиданной, как и наличие тяжёлых арбалетов которые по своей дальнобойности не уступали их композитным лукам.

Немного погодя вся, изрядно уменьшившаяся масса войск противника, поспешно начала отступать, прикрывая собой раненых товарищей. Сотня лучников застыла на своих быках, и теперь чутко отслеживало каждое их движение.

Никитин, опасаясь, что у разведчиков могут оказаться большие потери, приказал трубить сигнал об отступлении. Разведчики послушались, и стали медленно отступать, попутно собирая трофеи.

Никитин махнул рукой, подзывая к себе Бирта.

— Бери сто щитоносцев и двести арбалетчиков и пускай они станут на краю поля, в случае если эти парни вновь нападут на нас. И сотню бойцов на сбор трофеев.

К нему тут же подскочил командир теро:

— Сэр! Мы хотели бы что бы луки и стрелы у убитых были бы преданы нам!

Обычно невозмутимый теро был сегодня возбуждён. Его отряд сегодня понёс очень тяжёлые потери, пятнадцать лучников было убито и ещё трое получили тяжёлые ранения.

Никитин что бы его немного успокоить согласился с этим и три десятка теро принялись собирать луки и стрелы. Остальные трофеи должна была собирать призовая команда с тем, что бы все трофеи это пошло в общий котёл и после оценки деньгами или трофеями было по справедливости разделено между всеми.

У Никитина не зря были плохие предчувствия, их нынешние противники оказались весьма искушенными вояками. Час спустя незаметно подкравшийся к ним отряд всадников, попытался напасть на них.

Вражеский отряд неожиданно вынырнувший из-за холма справа от них, с ходу разделился на две части, большая часть поскакала было к трофейной команде, но обнаружив у неё мощное прикрытие, стала притормаживать.

Арбалетчики не стали мешкать и как только они вступили в зону действия арбалетов, сразу принялись стрелять. Потеряв десятка два всадников, нападавшие развернулись и умчались обратно, попутно стараясь забрать своих раненых. Сверху было хорошо видно, как несколько быков тащат на себе сразу по два всадника.

Меньший отряд поскакал прямо на их лагерь, вызвав большую суматоху, но воспользоваться ею врагу не удалось. Охрану лагеря несли десятка два арбалетчиков которые укрывшись за фургонами принялись стрелять по приближающимся всадникам, а минуту спустя в том направлении начали стрелять ещё пятьдесят арбалетчиков.

Теро получив новые луки, тоже решили попрактиковаться в стрельбе. Ливень стрел обрушился на этих храбрецов, живым не ушёл ни один. Небольшие отряды арбалетчиков, после этого выдвинулись метров на сто от их временного лагеря в наиболее опасных местах.

Никитин в сопровождении телохранителей, которые после всех этих дел прихватили с собой щиты, решил посмотреть поближе на их таинственного противника.

Он осторожно шагал по изрытой и исковерканной земле и остановился возле мёртвого быка. В его теле застряло порядка десяти стрел. Распахнутые, налитые кровью, глаза животного с тоской глядели в небеса. Никитин отвернулся и направился к лежащему неподалёку всаднику. В небольшом щите оттягивающего сейчас руку покойника, имелось два небольших входных отверстия от арбалетных стрел.

Сергей кивнул одному из телохранителей и он осторожно перевернул на спину тело. Лицо измазанное грязью имело ярко выраженный красноватый оттенок. Никитин посмотрел на валявшиеся рядом с первым ещё два трупа. У всех них был тоже красный цвет кожи.

— Осу! А вон и нур валяется — уверенно сказал один из телохранителей.

Остальные согласно закивали головами. Никитин поднял валявшийся рядом лук с разорванной тетивой и стал его внимательно рассматривать, поворачивая по всем осям. Лук был хорош, не удивительно, что теро так быстро, впереди трофейной команды, бросились на поле боя собирать эти луки.

Сергей поднёс лук поближе. Так и есть — он состоял из нескольких тщательно проклеенных слоёв.

— Композитный лук, что и следовало ожидать — механически отметил он про себя.

В своё время в его мастерских изготовили десятка два подобных луков, но поскольку стрелков нужно было долго готовить, то это направление у них так и заглохло и все силы были брошены на производство арбалетов. И это было правильно.

Теперь правда у них появился отряд теро, но с ними пока было неясно останутся ли они в его войске или вернутся к себе.

Телохранители разбрелись неподалёку. Один из них поднял валявшийся рядом с мертвецом короткий меч и, хмыкнув, протянул его Сергею. Сталь. Сегодняшний день преподнес ему ещё один сюрприз. Композитные луки, стальное оружие, может быть у этих ребят ещё и порох найдётся? Тогда будет весело… для него и его людей.

Никитин повертел оружие в руках. Всё просто и без изысков. Сталь не особо высокого качества, рукоять без гарды, обмотана полосками кожи. Клинок был приспособлен, что бы им можно было и колоть и резать.

— Нет, всё таки мы делаем сталь получше! — отметил про себя Сергей, заметив многочисленные зарубки на клинке.

К ним подтянулись, перебрасываясь шутками, бойцы трофейной команды и принялись деловито снимать с мертвецов всё ценное. За этим процессом внимательно наблюдало сразу два сотника. На земле разложили сразу несколько грубых отрезов материи, и трофейная команда принялась деловито стаскивать всё туда, на ходу сортируя все трофеи.

Никитин подошёл к одной из таких куч, куда складировалось оружие. Несколько десятков луков, стрелы, множество ножей и мечей. Большинство колюще-режущего оружия было из стали, но встречалась и бронза. Богатые ребята, если судить по экипировке воинов здешних государств.

Землянин подошёл к другой в несколько раз большей, чем первая кучка — здесь складировали шлемы и доспехи. Никитин ожидал, что и трофейные доспехи будут из стали, но взглянув на эту кучу, он был несколько разочарован.

Нагнувшись, он поднял один из таких доспехов, стараясь не испачкаться в крови его бывшего владельца. Доспех были обычным — из толстой кожи, такие популярны среди бывалых наёмников, с плотными рядами набитых бронзовых пластин. Но не стальные — видимо производство стали у краснокожих было ещё не таким массовым явлением.

В третьей самой маленькой кучки скидывали найденные у убитых деньги. Никитин присел на корточки возле этой кучки и развязал небольшой кошелёк. На ладонь пролился быстро закончившийся поток разнокалиберных монет.

Сергей с любопытством оглядел кучу момент, его опытный взгляд сразу выхватили несколько однотипных монет незнакомой ему чеканки. На них с одной стороны был изображён сжатый кулак, с другой стороны виднелись, какие-то символы. Большинство монет с кулачком были медными, немного серебра, золото…

Сергей немного помял монету в руках, пригляделся к его блеску, совать грязную монету в рот и проверять, на драгметальность, ему не хотелось, и так было ясно, что золота там в лучшем случае половина. Никитин вновь аккуратно сунул деньги в мешочек и кинул его на холст.

Сзади послышались торопливые шаги. Никитин неторопливо поднялся и обернулся назад. Это оказался Бирт.

— Будем строить частокол командир?

Никитин поглядел на светило, которое уже ощутимо клонилось к горизонту.

— Давай командуй. Пускай всё обнесут частоколом, и ров пускай копают поглубже. Вон там есть хорошее место для лагеря — Сергей рукой указал на хорошее место.

Заметив недоумение его в глазах, Никитин кивнул головой на валяющиеся в беспорядке мёртвые тела.

— Их утром закопаем во рву.

Сотник скривился. Ему не понравилось, что им завтра придётся выполнять эту грязную работу.

— А надо ли — начал, было он, но Никитин его сухо оборвал.

— Надо…

Сотник вновь скривился.

— Как там у нас с потерями…

Бирт тяжело вздохнул.

— Пятеро у нас и двадцать парней у желтоглазых.

— Понятно… Из этих ребят удалось кого-нибудь захватить в плен.

Бирт замялся. Никитин требовательно на него взглянул.

— Ну, было там несколько…

— Ну и где они?.

— Теро их всех того… — сотник коротко провёл рукой по горлу.

Никитин нахмурился, но сейчас было не время, ссорится с союзниками, да и их тоже можно было понять. Война. Вот только не их это война.

* * *

Утром, закопав тела краснокожих в ров они начали выруливать на дорогу. Конные отряды разведчиков тщательно прочесывали всё вокруг в поисках возможной засады, но противник, потеряв большую часть своего отряда, видимо решил больше не испытывать судьбу.

Один из разведчиков посланный командиров доложил, что остатки отряда противника свернули с дороги вправо и их больше не видно.

Никитин после некоторого колебания, отдал приказ продолжать движение.

— Эх, как жалко, что нет никакого завалящего самолётика или дрона! Сразу было бы понятно, что здесь сейчас творится и кто с кем тут сцепился. Не очень хочется угодить в свару которая тебя напрямую не затрагивает. — подумал он — А если бы на нас вчера выскочил отряд «краснокожих» тысяч эдак под две или три…

Никитин сплюнул на дорогу, неожиданное появление этого отряда на быках и сшибка с ним не прибавили ему хорошего настроения, несмотря на одержанную победу. Их клеёные луки оказались страшным оружием, не дотягивающим совсем немного до его арбалетов.

А вот что будет там, куда они сейчас идут, если там их целое войско? В лагере еще, пожалуй, у них будет большой шанс отбиться, а вот так, в чистом поле да если они нападут с разных сторон, точно раскатают нас всех в блин.

Никитин привстал со своего места и, придерживаясь за борт фургона, огляделся вокруг, везде то тут, то там мелькали кавалеристы. Сегодня сотня разведчиков разбившись на десятки со всех сторон, бдительно следила за местностью. Все имеющиеся у них арбалеты сегодня были заряжены и лежали рядом с возчиками.

— … да, хорошо мы этих на быках вчера уделали. — донёсся до него обрывок разговора двух пехотинцев, которые шли рядом с его фургонов.

— Да слабаки они! На быках ещё этих своих… — поддержал его товарищ.

— Дикари какие-нибудь местные! — согласился с ним другой.

Никитин смог только мысленно усмехнуться, слушая такие наивные рассуждения своих бойцов о противнике. Вчера им как раз попались профессионалы и только арбалеты да хорошие щиты усиленные плёнкой позволили им избежать серьезных потерь.

Его небольшую армию трудно было назвать профессиональной: Большинству этих самоуверенных юнцов, было лет по восемнадцать-девятнадцать, да и опыт у них был не ахти какой, даже если учесть что здесь их детство, в отличие от их современников с Земли, было не таким затянутым.

— Как ещё они поведут себя в случае поражения? — подумал он.

Никитин с отческой заботой оглядел своих бойцов. Смуглые в большинстве своём ещё безбородые лица и неиссякаемый апломб юности, желающий самоутвердится в этом мире.

Впереди вдруг послышался частый конский топот, все мигом насторожились, кое-кто быстро метнулись к фургонам и вытащили оттуда взведёные арбалеты. Тревога оказалась ложной — это оказались разведчики. Впереди нёсся десятник.

— Капитан там впереди город показался! — выпалил он.

— Сколько там до него ещё ехать?

Десятник почесал затылок и принялся, что-то задумчиво вычислять, шевеля при этом губами.

Никитин терпеливо ждал, это был не двадцатый век, когда на такой вопрос следовал почти мгновенный ответ, да и его орлы ещё не так хорошо умели считать время.

— Ну, часа два ещё точно — наконец изрёк разведчик.

— А по дороге как? Всё спокойно?

— Да всё в порядке дорога чистая, беженцев, правда, много. Уходят из города, как и те что нам встретились вчера.

— Хорошо! Спасибо за службу десятник! — командным голосом произнёс Сергей.

— Продолжаем движение! — громко крикнул землянин.

Его слова подхватили и разнесли по всей колонне. Часа через полтора действительно показался город.

Глава 2

— Лависсо. Лависсо! — Никитин покатал на языке название город.

Название было нежное и романтическое, но бьющий в лицо ветер приносил горький запах гари и тонкий поток беженцев, всевозможных рас бредущий им навстречу по дороге рассеивал розовые облака фантазии. В эти земли пришла война, и в ней не было никакой романтики.

А ещё в эти земли пришла весна и кое-где ветер уже трепал нежные лепестки еще не полностью распустившихся цветов. Даже дорожная пыль не могла заглушить будоражащих запахов весны. На Земле он больше всего любил это время, когда всё живое получает очередную порцию силы для роста.

Землянин немного понежился под ласковыми лучами светила и, вздохнув, расстелил на коленях карту города и его окрестностей, припоминая все, что ему удалось узнать об этом городе. Довольно крупный городок, по здешним меркам, тысяч на тридцать жителей затерянный, где то в самом конце хвоста Змеиных гор.

Ещё один сопоставимый с ним по численности населения городок носил звучное имя Кевантур и располагался километрах в трёхстах отсюда. Больше никаких крупных городов в Приграничных землях не было. Был ещё десяток небольших городов от пяти до десяти тысяч населения, которые были разбросаны по этим землям.

Если верить карте то им нужно было пройти всего сотни три километров и можно будет выбраться на торговый тракт. После чего если продолжить движение в том направлении, то километров эдак ещё через семьсот можно будет добраться и до Идуа-Боам, главного центра местной Ойкумены.

Подумав над картой, Сергей обратил свой взгляд на показавшийся во всей своей красе город.

Город вольготно раскинулся в обрамлении невысокой горной гряды и цепи холмов, по которым узкой лентой тянулась невысокая крепостная стена, сложенная из серых блоков песчаника, основного строительного материала в этих краях.

Отряд разведчиков почти в полном составе поджидал их километров в двух от стен города, со стен крепости на них настороженно косилось множество высыпавших на стены города воинов.

Никитин подозвал Росси и велел ему, разделившись на две колонны сопровождать обозы, после чего направил свой фургон вперёд, взяв с собой только десяток охранников и приказав остальным медленно ехать за ним.

Ворота города, в которые можно было проехать сразу два фургона в ряд, сейчас стояли полураскрытые.

Только одна из двух массивных створок была открыта. Увидев, что их маленький отряд направляется к воротам, там наверху забегали и когда минут через десять они приблизились к воротам наверху, там появилось много штатских в богатой одежда. Все они тыкали пальцем в их направлении и о чём-то бурно спорили.

— Эй, вы там! — донёсся до них голос со стены. — Кто вы такие?

— Я Саж Счастливчик, а это мой караван. Мы идём из Висс-Ано. — крикнул им в ответ землянин.

Наверху засовещались.

— Мы не слышали о таком купце.

— Теперь услышите!

— И чем ты торгуешь парень? — послышался зычный голос это встрял в разговор кто-то в доспехе.

Судя по костяному гребню на голове— нинс.

— Шёлк, оружие и так по мелочам.

— Что-то у тебя для купца слишком много охранников — не унимался военный.

— Так опасно нынче в степях. Лучше иметь побольше воинов, чем остаться без головы и без товара. — весело ответил ему землянин.

— Сейчас плохие времена для торговли парень. Город в осаде и нам не нужны лишние рты…

Повисла многозначительная пауза. Никитин нашарил флягу и отхлебнул из горлышка воды.

— А мы и не навязываемся, можем размесить свой лагерь поблизости…

Наверху громко захохотали, оценив его шутку.

— Размести, размести… — передразнил его сверху военный — Здесь неподалёку шляется большой отряд краснокожих. Моли своих богов, что бы вам на него не нарваться.

Никитин с невозмутимым видом вновь отхлебнул из фляги.

— Встретились мы уже с ним… — невозмутимо произнёс он.

— Где? — тут же встрепенулся вояка.

— Вчера ещё, полдня пути по этой дороге, они там кого-то преследовали.

— Ну и…

— Уже не преследуют. — доверительно сообщил им Сергей — Народу у них сильно поубавилось. Сотни четыре всадников, мы там прикопали, остальные убежали, куда-то туда — он махнул рукой вправо, куда ушёл вражеский отряд.

Военный более внимательно оглядел их караван, уже более пристально рассматривая их вооружение.

— Хочешь сказать, что это вы обломали им рога?

— Ага, мы. — жизнерадостно согласился с ним землянин.

— А не врёшь?

— А зачем мне врать. — удивился Сергей — Вон там в конце обоза целая куча их быков, можете посмотреть. Луки у них хорошие спору нет, я их своим стрелкам теро отдал.

— У тебя в отряде теро?! — удивился военный.

— Да. Почти двести стрелков.

— Смотри! Смотри! Быки вон они! Не врёт парень! — загалдели наверху, потом начали бурно совещаться.

Наконец военный решил:

— Значит так парень. Я Барк ди Пант, начальник городской стражи. В город мы вас пропустим и пошлины не возьмём, но сам понимаешь, если будет приступ города, то ты со своими людьми должен будешь помочь нам отразить его.

Он криво улыбнулся и продолжил:

— Сам понимаешь если эти ублюдки из Та-мир-но, ворвутся в город, то я не думаю, что ты выкрутишься парень.

— А как насчёт довольствия? — тут же поинтересовался Никитин.

— Только за деньги! — отрезал нинс. — Месяца на два продовольствия хватит, а там посмотрим…

— А что на тракт нам никак не выбраться?

— Нет никак, — закрутил головой Барк — нынче их много набежало. Не хочу тебя пугать парень, но чую, скоро здесь будет весело. Если отобьем пару приступов, то эти краснокожие шакалы уберутся обратно. Уже не первый раз они сюда приходят. Ещё мой дед им по зубам давал.-

Барк сплюнул вниз.

— Так что смотри парень. Можешь вернуться назад…

— Хорошо мы согласны.

— Эй ребята пропустите… купца и его парней. — он с издёвкой выделил слово «купец» и улыбнулся обнажив крепкие белые зубы.

Стражник махнул рукой, и вторая створка ворот, которую с натугой двигали трое стражников, стала медленно со скрипом раздвигаться. Караван тронулся вперёд. Сергей проезжая мимо арки ворот, отметил, что стены здесь не особо толстые. Пространство после тесаных глыб было заполнено утрамбованной землёй и камнем.

Один из стражников пошел, вперёд показывая им дорогу. Никитин с любопытством оглядывался вокруг, но ничего такого интересного здесь не было. Город не блистал белым мрамором своих построек как в Висс-Ано или красным как Ка-Ато, всё было так себе приземлённо и функционально. Провинция.

Большинство двухэтажных домов были сложены из такого же невзрачного серого песчаника, как и стены города и выглядело всё это как то мрачновато, лишь красная глиняная черепица крыш немного сглаживала всю эту серость.

Квартал за кварталом, серых продолговатых зданий, жмущихся друг к другу, лишь изредка в этом унылом рядке домов возникали строения повыше — в три этажа. Там уже в отделке присутствовал красный мрамор из каменоломен Ка-Ато.

Один из таких красных трёхэтажных домов оказался разграбленным. Выбитая дверь и несколько окон свидетельствовали, что здесь не так давно побывала банда мародёров. Настораживало также большое количество праздношатающегося люда, бандитской наружности. Они бесцеремонно разглядывали их караван, оживлённо комментировали вооружение его солдат, кое-кто из этой публики подходил поближе к фургонам и расспрашивал возничих.

Сергею сразу не понравились эти люди и взгляды, которыми они окидывали его караван, понятное дело, если они интересовались товарами, что-то пробовали предлагать, ну это было бы понятно…

Здесь эта публика глядела на них глазами голодного хищника, разглядывающую свою потенциальную жертву, перед тем как на неё прыгнуть. И такого народу здесь шаталось изрядно, землянин навскидку насчитал сотни три таких мутных личностей, попавшихся ему навстречу.

— Хотя, может мне это всё кажется? — подумал он — Город считай в осаде, много вооружённых бойцов, наёмники, специфическая можно сказать публика… Всякое бывает. Одно ясно в этом городе, не расслабишься. Сожрут-с!

Но что делать! Особых вариантов у них не было. Строить лагерь за городом, на который в любой момент может навалиться непонятно сколько народу?! Как то не хочется. Так что по любому, лучше пережить осаду за стенами более надежными, нежели палисад из кольев.

Да и всадники на быках и их яростная готовность сражаться, произвели на Никитина сильное впечатление. Слишком серьёзный противник эти ребята из Та-мир-но.

Караван тем временем проходил мимо очередного двухэтажного особняка, возле него тусовалась группа, весьма колоритно одетых наёмников внимательно разглядывающая их. Посредине этой группы, на голову превосходя всех остальных, возвышался здоровяк, в две толстые до пояса, заплетенные косы которого было щедро вплетены золотые нити и прочие драгоценные побрякушки. Пара килограмм драгметалла в волосах у парня точно присутствовала!

Позже Никитин узнал, что это был местная знаменитость — Копо Золотые Косы самый удачливый из капитанов наёмников этого края. Его окружение тыкало в них пальцем и громко смеялось, до Сергея долетело сказанное достаточно громко и презрительно — «сосунки»…

Землянин пристальней поглядел на них стараясь получше запомнить эти физиономии, он конечно не вспыльчивый мушкетёр из Гаскони, но надо запомнить этих молодчиков…

Стражник, идущий впереди каравана, свернул влево с центральной улицы вымощенной булыжником, вдалеке было видно, как эта улица упирается в другие городские ворота.

Под колёсами фургона вскоре начала чавкать грязь, камней у здешних правителей хватило только на центральную улицу. Стало просторнеё, тут уже не было такой скученности домов как у ворот, потянулись сады и поля, где копались крестьяне, а может быть и рабы. Неожиданно запахло гарью и мимо них проплыли развалины двух домов.

Вдалеке виднелось ещё несколько остовов сгоревших домов. Наконец провожатый вывел их к обширным загонам, предложив выбирать какой понравится. Никитин попытался разговорить стражника, насчёт того что происходит в городе, но тот оказался немногословным, отделываясь общими фразами и что он постоянно на службе.

Насчёт сгоревших домов он сказал только, что их сожгли лихие люди, а уж что там было, на самом деле, он, мол, не знает. Сергей вытащил из кармана серебряную монету и протянул стражнику. Тот коротко поблагодарил его и, развернувшись, быстрым шагом отправился обратно.

Поскольку сейчас особо купцов в городе не было, из тридцати загонов, большинство пустовало, только в пятерых виднелись небольшие обозы купцов, застрявших в городе. Никитин, недолго думая занял самый крупный загон, велев дополнительно вкопать по всему периметру колья, но без уже привычного рва. Местные могли их не понять…

Загоны располагались на самой окраине города, километрах в двух от них начинались болота, которые тянулись до самых, смутно различимых вдалеке Змеиных гор. Там стен не было, их здесь подменяло обширное и топкое болото.

Проблемы начались сразу. Нужно было много корма для тягловых животных, тем более что они пригнали с собой трофейных быков, голов под двести и было непонятно что с ними делать. Живность быстро разбрелась за загонами, где до самых болот виднелись заросли травы. Одной проблемой стало меньше, вот только надолго ли хватит здесь травы, для их не такого уж и маленького стада, да ещё с трофейными быками! А следом подоспели и другие проблемы.

— Сэр! Там это купцы просятся, ну которые рядом с нами стоят. Разговор, мол, есть… — отбарабанил боец.

Никитин выглянул из-за своего фургона. Возле открытого прохода маялась небольшая кучка людей или не людей отсюда было не разглядеть.

— Давай их сюда. Да и это… Бирта кликни…

Парень отдал честь и скрылся за фургонами, вскоре оттуда по всему лагерю разнеслись голоса зовущие сотника.

— Хорошо хоть шатёр развернули, — подумал Сергей — есть, где принять эту публику.

Он крикнул копошащимся около палатки женщинам, что бы они принесли побольше стульев.

Две из них помоложе улыбнулись и излишне высоко подняв свои юбки, что бы он мог по достоинству оценить их ножки со смехом побежали к фургону с инвентарём.

Сергей только усмехнулся, эти плутовки не первый раз пытались привлечь его внимание. Нырнув на несколько минут в фургон, он приоделся в костюм, более приличествующий его статусы и, взяв с собой нужные мелочи, пошёл к шатру. Занял своё кресло и стал ждать.

Купцы вошли шумной толпой, вместе с ними зашёл и запыхавшийся Бирт. Никитин кивнул ему на стоящий рядом стул. Пришедшие чинно расселись, внимательно оглядывая их двоих.

Землянин приветливо всем улыбнулся и произнёс стандартные слова приветствия. Купцы в свою очередь представились.

Четверо принадлежали к людской расе — Кес, Мому, Нак и Поно. Пятый был краснокожий осу, он представился Касом. Все они оказались из соседнего города, которым не посчастливилось оказаться в данном месте и в данное время.

После осторожных взаимных прощупываний купцы быстро организовали стол. Пяток слуг с корзинами быстро организовали неплохой стол из захваченной с собой снеди, после чего разговор у них пошёл более доверительный.

Сергей больше расспрашивал, чем отвечал, ему в основном отвечал уже в летах торговец осу. Прямо над крупным носом, залезавшим выше переносицы, его лоб перечёркивал длинный узкий шрам от стрелы.

Никитин, попивая свой травяной чай, хмурился, рассказанные купцами новости не особо

радовали.

С их слов выходило, что нынешнее нашествие, было довольно мощным. Войско краснокожих насчитывало тысяч шесть-семь воинов. Не Бог весть какое войско по земным меркам, но здесь это было достаточно много. К тому же две тысячи были лучниками на быках — элитой империи, именно с такими им пришлось пересечься не так давно.

— Плохо то, что в городе сейчас нет твёрдой власти. Большинство «семей» драпануло из города как только услышало о таком нашествии. — продолжал монотонно рассказывать купец.

— А этот как его… — Никитин прищёлкнул пальцами вспоминая имя того с кем они переговаривались при въезде в город — Барк он кто здесь?

— Барк хороший служака. Я давно его знаю, но у него мало сил, у него всего пятьсот воинов и все они вынуждены сейчас стоять на стенах. Если краснокожие пойдут на приступ в нескольких местах они их всех сметут.

— И что в городе нет больше никаких войск? — не поверил Никитин.

— Были, — встрял в разговор другой купец — но когда верхушка убегала из города, то захватила с собой и членами своих семей и большинство своих дружинников.

— Понятно… — протянул землянин.

Купец вопросительно поглядел на него, и он пояснил.

— В одном переходе отсюда нам попались несколько таких отрядов. За одним таким гнались всадники на быках.

— И что дальше… — заинтересовался купец.

Он даже приподнялся со стульчика, так заинтересовала его эта новость. Никитин неопределённо пожал плечами.

— Они гнались за ними, но нарвались на нас. Большую часть этого отряда мы уничтожили, правда, и они нас немного потрепали. Те, кто остался в живых ушли на восток, их быки довольно шустрые и луки довольно дальнобойные…

Купцы согласно закивали головами.

— Мы не стали их преследовать, — продолжил Никитин — собрали трофеи и направились сюда. Вон целая куча быков, пока даже не знаю, что с ними делать — пожаловался он.

Купцы встрепенулись и быстро переглянулись между собой. Последовал быстрый обмен жестами.

— Мы могли бы купить десятка два этих быков. — осторожно предложил купец-осу. — Скажем так по пять золотых за одну голову.

Никитин нейтрально пожал плечами.

— Я подумаю. — нейтральным тоном произнёс он.

Он знал, что эти быки ценятся гораздо дороже, вот только насколько. Да и хитрые рожи купцов, и их быстрый обмен специфическими жестами. Ясно было, что цена сильно занижена.

Один из купцов, прищёлкнул пальцами. Стоящий за ним слуга мигом вытащил из объёмистого плетёного баула, ещё один объёмистый кувшин. Поковырявшись ножом, купец вытащил пробку и, принюхавшись к аромату, сообщил:

— Красное, пять сезонов выдержки! — после чего выставил кувшин на стол, не забыв плеснуть себе в кружку.

Его коллеги не стали отказываться, и кувшинчик быстро запорхал из рук в руки, Никитин вежливо отказался и под слегка недоумённые взгляды купцов передал кувшин Бирту. Тот не стал отказываться и быстро наполнил полную кружку, после чего кувшином вновь завладели торговцы.

Выпитое вино заставило купцов немного расслабиться, и разговор перешёл к торговле. Сергей, искусно направляя беседу, потихоньку выяснял цены на товары на здешних рынках, занося наиболее важную информацию на восковую дощечку. Купцы хором жаловались на плохую торговлю, на разбойников, на жадных правителей.

Землянин сочувственно кивал, здешние земли не были особо богаты ископаемыми, так стандартно для этих мест — продовольствие, текстиль, недорогую посуду. Правда один из купцов упомянул о земляном масле, как здесь называли нефть, но от Москвы до этих мест было неблизко, да и торговля нефтью шла очень плохо.

Никитин, конечно, взял это месторождение на заметку, но сейчас нефть, из этих мест, ему по большому счёту была не нужна. У него были поставщики и поближе, так что его маленький нефтеперегонный заводик не простаивал без дела.

Хотя если привезут нефть ему в Москву то он купит. Да и цена приемлемая — дешевле, чем у ребят из Плешивых земель. Другое дело что бензин и керосин здесь пока не были в ходу, у Никитина просто не дошли руки дальше изготовления нескольких примитивных керосинок, а до изготовления двигателя внутреннего сгорания ещё было очень далеко. Но дело это было нужное и ещё один поставщик ему не помешает.

В скором времени ещё один торговец, хитро улыбнувшись, потащил из оставленной корзины ещё один кувшин и лихо подцепил пробку кинжалом и пустил кувшин по кругу. Разговор как то незаметно переключился с товаров и цен на обстановку в городе.

— Ты это Саж… опасайся здешних наёмников, особенно Золотого. — Их наниматели удрали из города, а их бросили, вот они и лютуют здесь. Часть, правда, быстро утекла из города, но многие здесь пока остались. Видел, небось, по дороге сожжённые дома…

Никитин кивнул головой.

— Так это их рук дело! Стражники не хотят с ними особо ссорится, вот они и распоясались.

— Орали, что эти хозяева им задолжали крупно — вот и разграбили — добавил осу.

— Это что же получается что в городе нет власти? — задумчиво поинтересовался землянин.

Купцы переглянулись вся их веселость, куда-то исчезла.

— Выходит, нету! — ответил за всех осу. — Завтра или послезавтра подойдут основные силы, день-два мы продержимся, а потом город падёт.

— А чего вы тогда здесь сидите? — поинтересовался Сергей. — Ворота с той стороны ещё открыты.

— Открыты да что толку, — проворчал Касс. — там несколько крупных конных отрядов, впереди основных сил промышляет. С одним из них, ты как раз и столкнулся. Это у тебя с собой целое войско! А у нас на всех полста охранников!

Купец задумчиво покачал головой.

— Как ты только с ихними стрелками справился, не знаю. Знаю, что не врёшь, сам видел, сколько ты ездовых быков с собою привёл. Ты-то отобьешься, а нас они сразу того…

Он провёл ребром ладони по горлу. Купцы завздыхали, кто-то из них опять пустил по кругу новый, незаметно вытащенный кувшин. Сотник уже порядком раскрасневшийся, налив и выпив, очередную кружку, как то незаметно оставил этот кувшин стоять рядом с собой.

Никитин негромко кашлянул, взглядом предостерегая Бирта от излишнего употребления халявного вина, который притащили с собой купцы. Тот, скорчил гримасу, допил, что было в его кружке, и демонстративно отодвинул от себя кувшин.

Купцы уже порядком опьянели и разговор уже не имело смысла продолжать единственно что они смогли договорится — так это о том что они переберутся к ним поближе что бы держаться всем вместе.

Вечерело. С болот тянуло гнилью. Землянин любезно проводил захмелевших купцов до выхода из шатра и дружески с ними распрощался. Держась за своих слуг, купцы поплелись в сторону выхода из лагеря.

Над лагерем проплыл звонкий звук гонга — всех звали к ужину. Землянин нырнул в фургон, наскоро сполоснул свою тарелку и ложку от пыли и потянулся сквозь расступающуюся толпу народа к своему котлу.

Сегодня на ужин был рис с небольшими кусками баранины. Никитин выбрался из оживлённой, проголодавшейся толпы и пошёл к своему фургону, на ходу пробуя свой ужин. Всё было нормально, но пища была для него несколько пресновата, он вновь нырнул в полутёмное нутро фургона и вытащил небольшой кожаный ранец, где у него хранились приправы, и посыпал ими пищу.

Вкус заметно улучшился. Сергей присел прямо на край фургона, свесив вниз ноги, и принялся неторопливо уминать свой ужин. Вскоре, к нему тоже с миской в руках приблизился раскрасневшийся от вина Бирт. Он пристроился рядом с ним оперевшись, спиной на борт фургона, и дождавшись, когда он насытился, сказал:

— Будем с завтрашнего дня отпускать ребят в город? А то ребята вскоре без баб бесится, будут! Деньги есть! Волнуется народ…

Никитин мрачно на него посмотрел. Сотник тут же скомкал свою речь и пожал плечами, мол, что здесь поделаешь — физиология! Сергей сдался.

— Давай так сделаем! Завтра возьми десяток парней и обойдите этот город договорись там с продовольствием, с девками и их хозяевами там договорись! Зови их сюда! Ребятам объясни, что город в осаде и что отлучки из лагеря я пока запрещаю. Наёмники ещё здешние будут их задирать… Баб им обеспечим.

— А это пиво там вино… — крякнул сотник.

— Немного можно — по стакану другому на бойца. Но только смотри у меня и десятников строго предупреди — если увижу что кто-то налакался тот у меня мигом в рядовые пойдёт!

— Надо бы ребятам дать хотя бы день оттянуться… — попробовал было возразить Бирт, но землянин его оборвал.

— Бирт! Ты знаешь, что у нас не вольные наемники, а дружина. Моя дружина.

Никитин сжал руку в кулак и повертел им перед его носом

— Мне нужно, что бы ты их держал вот так! Что бы они всегда были готовы к бою, а не дожидались — когда им во сне перережут глотки!

Секунд тридцать они мерились взглядами, потом Бирт первым отвёл взгляд и тяжело вздохнул.

— Как скажешь капитан…

— Вот так и скажу… — Никитин немного помолчал. — Приказ понятен?

— Да сэр! — вытянулся пред ним сотник.

— Тогда давай выполняй!

Бирт отдал честь и, развернувшись, пошёл вглубь лагеря.

Светило уже зашло. Со стороны болот вновь потянул свежий ветерок, принося с собой запах гнили. Оттуда же стали вдруг слышны лягушачьи трели.

— Поспать, что ли пойти пораньше — подумал Никитин и зевнул.

Сегодняшний день выдался для него довольно утомительным. Он направился к своему фургону, но тут у ворот лагеря послышался шум и чьи, то вопли. Сергей выглянул из-за рядов фургонов в ту сторону, там тройка бойцов переругивалась с немногочисленной группой каких-то пьяных личностей.

Часть из них пыталась протиснуться через забор, что-то невнятно крича. На помощь к дежурным поспешил десяток бойцов с оружием наготове. Увидев направленные на них копья те, кто пытался протиснуться через забор, отпрянули и отошли подальше от забора, выкрикивая ругательства и грозя кулаками в их сторону.

Немного покричав, пьяницы, наконец развернулись и пошли, обратно затянув разудалую песню.

— …добыча и кровь… — донёс до Сергея обрывок песни, потом их хриплые голоса постепенно затихли вдали.

Никитин приказал удвоить ночные караулы и отправился спать. Вот только выспаться ему не удалось. Часа в два ночи в городе вдруг вспыхнуло несколько пожаров и стали слышны крики и звон оружия. В лагере возникла суматоха — все торопливо надевали броню и заряжали арбалеты, тревожно всматривались в ночной мрак.

Как назло небо было закрыто тучами и было неясно, что там творится в городе. То ли силы вторжения под покровом ночи начали штурм города, то ли наёмники кого-то грабят.

Час спустя огни стали затухать сражение в городе тоже прекратилось. Полусотня конной разведки, отправленная вскоре, вернулась и доложила, что городская стража сцепилась с наемниками, которые грабили дома богатых горожан.

— Теперь точно, что то будет! — философски подумал Сергей, когда ему доложили о стычке.

— Как же мне надоело постоянно попадать во все эти разборки, которые напрямую меня не касаются. Плюнуть бы на всё это и забиться в какую-нибудь дыру, что бы отвечать только за себя одного, ну, в крайнем случае, за свою семью. Да нельзя…

— Ладно, — сказал он вслух — усилить ночные караулы до сотни бойцов с арбалетами, остальным спать.

Сотники отдали честь и растворились в ночи. Никитин постоял немного в одиночестве и поднял взгляд к небу.

— Ну и за что мне такое наказание? — молча, вопросил он.

Небеса молчали. Видимо было за что. Одинокий метеорит вдруг на несколько мгновений неярко вспыхнул в вышине. Толи знак, что всё будет хорошо, то ли просто природное явление без всякого мистического подтекста. Землянин вздохнул и отправился досыпать.

* * *

Утром спозаранку к нему в сопровождении двадцати стражников заявился злой и грязный Барк ди Пант, с ходу потребовав встречи с ним. Никитин только успел пробежаться по лагерю и сделать зарядку, как уже пришлось принимать гостей.

Честно говоря, ему сегодня никого особо не хотелось видеть. После нынешней дерганой ночи, у него слегка болела голова. Даже пробежку пришлось делать через силу. Но что делать — политика она в известной мере, выше наших физиологических нюансов.

— Давай веди его в шатёр — приказал он бойцу и тут же, поймав за руку девицу из хозяйственной обслуги, приказал ей притащить в шатёр котелок кипятка и несколько чистых кружек.

Краем глаза он заметил, как гости бурно препираются с охранниками на входе, в результате вместе с начальником стражи в лагерь вошли только трое, остальные остались стоять за изгородью.

Барк в отличие от купцов был не склонен разводить долгую дипломатию, поэтому после кратких взаимных приветствий он быстро изложил суть дела.

— Мне надоели эти болтающиеся без дела наёмники, никогда не поймешь, что им взбредёт в голову. Вскоре к городу подойдет вражеское войско, и я не могу спокойно смотреть на тех, кто может в любой момент ударить мне в спину или открыть ворота врагу. Я думаю, что ты и сам хорошо понимаешь, купец что это и в твоих интересах — заявил он Никитину.

Землянин задумчиво приподнял бровь и неопределённо покачал головой. Стражника это немного сбило с толку, но после краткой паузы он продолжил.

— Последняя их выходка, когда они разграбили дом почтенного Саро и избили его и его домочадцев. — Он кивком головы указал на коротышку с перевязанной головой, пришедшего с ним и в какой-то прострации прихлёбывающего чай. — Мало того они ввязались в схватку с моей стражей и убили троих моих парней. Этого я им никогда не прощу! Так что мы теперь с ними на ножах. Я знаю купец, что они намедни приходили к тебе и хочу узнать будешь ли ты и твои люди мне помогать, если мы сегодня вышибем их из города?!

Вопрос был поставлен прямо и требовал такого же ответа. Землянин не стал выторговывать себе каких-нибудь особых условий.

— Я помогу, тебе справится с ними, но прежде всего я хотел бы спросить — как ты предполагаешь использовать моих людей?

Барк вытащил из кармана грязную тряпку, и устало вытер испачканное сажей лицо.

— Большинство главарей наёмников, самые отмороженные на голову, засели в доме семьи Ками, там же сидит их вожак Конская Голова. Если мы покончим с ними, то остальные наёмники быстро угомонятся. Мои люди возьмут на себя самую грязную часть работы — мы будем штурмовать это здание, на вашу долю выпадет только окружить этот дом и не допустить того что бы оставшиеся в городе наёмники прорвались к нему. Ну и само собой, что бы ни дать им выбраться из дома.

— Сколько тебе нужно бойцов? — полюбопытствовал Сергей.

— Не меньше трёх-четырёх сотен народу. — моментально ответил Барк, я заметил что они у тебя все хорошо вооружены и что самое главное у вас имеются большие щиты, что бы держать строй. Ну и сотня твоих лучников мне тоже понадобится. Вся захваченная добыча будет честно поделена между твоими и моими парнями.

— А как же моё имущество!. — вдруг громко запричитал коротышка.

Барк зло рявкнул на него и пострадавший заткнулся.

— Все твои крупные вещи, что окажутся там мы тебе отдадим, а деньги… — он развёл руками.

— Но как, же так… — заволновался коротышка.

— А вот так предъявляй претензии Семьям, что набрали этот сброд… если ты ещё переживёшь это нашествие — с нажимом добавил Барк.

Развернувшись к Никитину, он требовательно спросил

— Значить мы договорились с тобой Саж?

— Договорились.

Барк вдруг порывисто схватил его в свои объятья и прижался своей бородой к его лицу.

Никитин не противился этому, в здешних местах это заменяло рукопожатие.

— Я сразу понял, что смогу положиться на тебя. Как только мы сегодня будем готовы, я сразу пришлю за тобой гонца. Надеюсь, тянуть ты не будешь.

— Нет, небуду. Я прикажу, что бы мои люди надели бронь и были готовы выступить. Я не подведу.

Барк прижал руки к груди и торжественно поклонился ему, Никитин ответил ему тем же. Его ответный поклон был до сантиметра скопирован с собеседника, не больше и не меньше. Сергей давал понять Барку, что они находятся на равных. Уголки губ Барка напряглись, он понял намёк.

Резко развернувшись, он пошёл к выходу, его офицер, торопливо метнувшись вперёд, откинул перед ним полог, последним торопливо кланяясь, быстро выскочил несчастный Саро. Минуту спустя в палатку скользнула девица из обслуги.

Улыбнувшись, она поставила поднос на стол и быстро упорхнула, излишне грациозно покачивая бёдрами, дамы из обоза по-прежнему не бросали попыток соблазнить своего командира.

Никитин в гордом одиночестве стал пить чай. День начинался забавно.

* * *

Заканчивался он не менее забавно.

Из осаждённого стражниками дома, в наступающих летел всякий хлам, начиная с разрубленной мебели и кончая обычным поленом. Время от времени из верхних окон двухэтажного каменного здания летели стрелы, но очень редкие.

Его ребята, стоящие в оцеплении с большими щитами и арбалетами, очень быстро повыбивали всех желающих пострелять и покидать что-нибудь тяжёлое из верхних окон.

Стражники внизу тем временем приволокли бревно и теперь пытались вышибить тяжёлую входную дверь. Дверь пока не поддавалась, видимо оборонявшиеся там наёмники завалили её чем-то тяжёлым.

Сверху из разбитого проёма вдруг вылетел массивный табурет и, описав короткую дугу, упал на одного из стражников. Прикрывавший бедолагу небольшой кожаный щит, не мог служить надёжной защитой от такого тяжёлого снаряда, и стражник со стоном рухнул на землю.

Наверху радостно завопили, Никитин кивнул, двум десяткам теро, которые расслабленно стояли позади него с взведёнными луками и те мигом разрядили свои луки в два окна наверху.

Радостные крики сменились стонами и проклятиями.

Раненого стражника подхватили под руки и торопливо поволокли назад. Один из стоявших неподалёку бойцов Барка, повинуясь его повелительному жесту, занял место выбывшего и веселье продолжилось.

Здание, где засели сотни три наёмников, было построено из разнокалиберного тесаного камня и кирпича. Наёмники не зря выбрали это здание, раньше в нем проживало одно из Шести Семей города.

В нем с внешней стороны улицы было на удивление мало окон. Никитин насчитал только два небольших окна, которые были расположены аккурат перед входам в дом со стороны улицы.

На вопрос землянина как они там жили в темноте, местные стражники пояснили, что все остальные окна были только с внутренней стороны. Здание огромной буквой «П» раздавалось вправо и влево, с тыла эту маленькую крепость в миниатюре защищала высокая каменная стена, оттуда тоже время от времени доносились громкие вопли, проклятия и звон оружия.

Штурм здания происходил одновременно с двух сторон, впрочем, пока без особого успеха для нападавших. Стражники к этому времени потеряли, наверное, человек десять, число убитых наёмников, благодаря лучникам и арбалетчикам Никитина, подходило, наверное, к сотне.

Люди Барка, наконец, закончили выбивать входную дверь, но их радостные крики быстро смолкли — они уткнулись в баррикаду из мебели. Тем временем ситуация осложнилась, из небольшого переулка вдруг послышались громкие крики.

Толпа, в отдалении, наблюдавшая за штурмом испуганно отхлынула, прижимаясь к стенам домов, сквозь неё размахивая обнажённым оружием, в их сторону, с руганью пробирались вооруженные воины.

— Госаб! Госаб! — раздался вдруг громкий крик.

Клич подхватила сотни две хриплых глоток наёмников, которые пришли на помощь осаждённым приятелям и сейчас стремились прорваться к ним.

В осаждённом доме тут же подхватили этот клич. С верхних этажей вновь полетели стрелы, но лучники теро быстро дали очередной залп и утихомирили стрелков. Часть бойцов Никитина, выдвинулась, навстречу новой угрозе и, развернувшись в цепь, щитами плотно перегородив улицу. Вслед за ними привычно стали арбалетчики и часть лучников теро.

Толпа в конце улице перешла на бег, стараясь побыстрее добраться до них. Этим отрядом видимо командовал бывалый вояка, все нападавшие были в доспехах и прикрывались круглыми щитами. Подбадривая себя и осажденных товарищей криками, они неудержимой лавиной мчались вперёд.

— Сотни две наверное. — навскидку прикинул количество нападавших Сергей и немного подождав дал отмашку офицеру теро.

Лучники с заметным усилием начали натягивать свои луки. Арбалетчики пока не стреляли.

— Хаш! — рявкнул Колтоп и полсотни длинных стрел сорвались с луков.

Весь отряд теро в полном составе стал теперь использовать трофейные луки, что существенно усилило мощь отряда. Арбалетчики, стоявшие рядом с ним, ревниво покосились на стреляющих лучников, но Никитин взглядом успокоил их.

Обычно из-за того что арбалет стрелял дальше они начинали первыми, но сейчас Никитин решил поберечь болты, количество которых стремительно таяло, несмотря на то что кузнецы денно и нощно старались компенсировать эти потери.

— Хаш! — вновь прозвучала команда.

Лучники вновь послали свои смертоносные стрелы вдогонку первой волне. По той плотной толпе, что валила сейчас по улице, промахнуться было тяжело и стрелы буквально сметали нападавших.

Бегущая толпа наёмников резко заколебалась, устрашённая десятками тел своих приятелей которые вдруг с криком стали валиться на грязную мостовую. Стрелы с лёгкостью пробивали легкие щиты и слабо бронированные кожаные куртки.

После третьего залпа, толпа остановилась и начала стремительно рассеиваться, стремясь скрыться в ближайших переулках.

Сотня стоявших в резерве стражников, с воодушевлением тут же кинулась в сторону деморализованного противника. Только небольшая группа наёмников, человек в двадцать, попыталась было задержать их продвижение, но их быстро смяли. Потом вся эта орущая и размахивающая оружием толпа, стала двигаться дальше по узкой улице, оставляя после себя трупы и корчившихся на мостовой раненых.

Штурм дома тем временем снова встал, напавшие пытались тараном разбить теперь уже баррикаду. Вся эта груда хламы двигалась туда-сюда, наконец, это надоело, и Барк дал команду забрасывать баррикадой горящими факелами. Осажденные сперва выкидывали факелы обратно, но вскоре огонь стал разгораться, заставив противоборствующие стороны отойти от разгорающегося входа.

Из-за дома доносились радостные крики осаждённых, там они отбили очередной штурм со стены.

Никитину этот бардак, наконец, надоел, они стояли здесь уже третий час, и конца краю этому затянувшемуся сражению не было видно. Нужно было решаться на более активные действия, иначе они здесь завязнут надолго. Он мрачно посмотрел на разгоравшуюся баррикаду, которую активно тушили с той стороны.

— Так ребята, все за мной! — скомандовал он арбалетчикам и, взяв горящий факел, под удивлённым взглядом стражников отправился за дом.

Следом за ним быстро выстроившись в колонну по четыре, затопали арбалетчики.

У него созрел один план, тем боле, что всё необходимое для этого лежало у него в небольшом плетёном сундуке, который тащил Гафт. Массивная каменная стена дома, всё тянулась и тянулась. Здесь было родовое гнездо одного из самых богатых семейств города, которое и наняло для своей охраны большую часть бунтующих ныне наёмников.

Наконец стена закончилась. Здесь было довольно оживлённо. На глазах у Никитина с верха четырёхметровой стены, с заковыристой руганью спрыгнул стражник, предварительно кинув вниз массивный короткий меч.

С той стороны стены высунулась длинная жердь и с силой оттолкнула прислонённую к стене лестницу, которая с грохотом упала на землю, подняв столб пыли.

— Давай парни! Залезай! — подначил их из-за стены, чей то зычный бас.

Десятник, командующий отрядом стражником, выкрикнул команду, и те без особой охоты начали вновь приставлять лестницу к стене. Один из них прикрывшись лёгким щитом начал карабкаться по лестнице, но стоило ему только добраться до верха, как его начали обстреливать всяким мусором.

Десятник яростно заорал на оробевшего солдата, тот прикрываясь щитом, сделал попытку залезть наверх, но тут в его щит с гулом врезалось большое полено, и бедняга не удержав равновесия, с криком покатился вниз по лестнице.

Его сослуживцы едва успели подхватить своего незадачливого товарища. Арбалетчики Никитина при виде этой сцены весело заржали.

— Молчать! — рявкнул на них Никитин.

Смех резко оборвался.

— Давай ставь сразу три лестницы! — приказал своим десятникам Сергей.

Стражники с охотой передали им лестницы и столпились неподалёку, наблюдая за ними. Судя по их репликам, теперь, они в свою очередь, были готовы посмеяться над незадачливыми чужеземцами.

Арбалетчики споро установили лестницы и, прикрываясь щитами, выжидающе посмотрели на Никитина, но тот не торопился. Из-за стены выдвинулась жердь, и попыталась было оттолкнуть одну из лестниц, но его парни, повиснув на лестнице не дали ей упасть. Противостояние длилось секунд тридцать, потом жердь убралась за стенку.

Землянин откинул крышку лёгкого сундука и достал три кувшина с порохом и гранитным гравием, потом подумал и убрал один обратно во внутрь, сочтя, что три слишком жирно для этой шайки. Проверив фитили, не отсырели ли, он один за другим деловито поджёг фитили и стал ждать. Стражники с удивлением уставились на быстро горящий фитиль.

— Абракадабра! — громко крикнул он и, размахнувшись, отправил в затяжной полёт первый и выждав мгновение и второй кувшин.

Никитин театрально вскинул руки. За стенкой грохнуло и мгновением спустя, перекрывая крики ужаса, раздался второй взрыв, и повалили густые клубы дыма.

— Качу! Качу! Колдун! Колдун! — послышались испуганные крики со стороны стоящих в отдалении стражников.

Сергей свистнул и арбалетчики с лёгкими арбалетами, мигом взобравшись на стену, начали посылать стрелы в панике мечущихся по двору наёмников. Увидев успех своих союзников, десятник стражников, разразился бранью и городская стража, с испугом косясь на Никитина стали приставлять ещё лестницы к стене и прыгать на ту сторону.

Арбалетчики на стене быстро стреляли в выбегающих во двор наёмников, не давая им там накапливаться. Их товарищи стоящие внизу торопливо заряжали арбалеты и передавали их наверх, задавая хороший темп стрельбы.

Ободренные стражники яростно накинулись на бандитов, те деморализованные взрывами и стрелами, почти не оказывали сопротивления, и сражение стало перемещаться вглубь двора. Вскоре по лестницам начали подниматься основные силы стражей порядка, присоединяясь к своим товарищам. Минут через тридцать, остатки банды наёмников были разбиты, а их предводитель, тяжело раненый вскоре умер.

Всех кто сдался, быстро разоружили и загнали в местную тюрьму, после чего совместные патрули стражников и ребят Сергея, начали отлавливать мелкие отряды наёмников разбежавшихся по всему городу.

Население верхним нюхом, почувствовавшее, что власть взялась за наёмников активно им в этом помогало. Ближе к вечеру триста оставшихся нейтральных наёмников под предводительством Золотого, после ультиматума, освободило особняки и собралось покидать город, который вдруг стал для них таким негостеприимным.

Уходящим наёмникам было позволено взять с собой всё наворованное, но только, то, что будет у каждого в заплечном мешке или корзине. При этом на телегах или фургонах, покидающим город наёмники могли вывести только продовольствие и дрова.

Перед воротами, куда не так давно въехал отряд Никитина, за пару часов до захода светила столпилась сотня наемников, угрюмо смотрящая, как стражники осматривают телеги и фургоны с их добром. Ещё сотни две их товарищей кто с мешком, кто с корзиною за плечами, прошедшие без обыска, уже поджидали своих товарищей за пределами города.

Наёмники угрюмо молчали или коротко ругались, когда из осматриваемых фургонов и телег скидывали большие кипы тканей или изящные столы и стулья. Копо Золотые Косы стоял неподалёку от стражников, которые осматривали фургон, нервно теребя одну из своих кос. Время от времени он бросал злобные взгляды то на Бирта то на Никитина.

Но сила в этот раз была не на его стороне. Две сотни тяжёлых пехотинцев Сергея выстроились вдоль дороги с двух сторон. На стене замерла в полной боевой готовности сотня стрелков державших на виду у всех заряженные арбалеты и готовые пустить их в дело.

Наконец все телеги и фургоны, их набралось десятка три, были осмотрены, и таможня дала добро. Рядом с воротами высилось несколько больших куч с конфискованным добром. Большие споры вызвало целая куча больших и малых бочек с винами, которые пытались вывести наёмники.

После коротких споров и ругани Бирт разрешил вывести всё это вино. Предварительно все бочки были осмотрены, что бы под видом вина не было провезено нечто другое, более ценное.

Но вот, наконец, последняя бочка была уложена, обратно, в телегу и обоз тронулся вперёд.

Золотой бросил мрачный, многообещающий взгляд командиру стражников и резким движением закинув косу за спину, широким шагом двинулся к открытым воротам. За ним гуськом потянулись оставшиеся наёмники.

Никитин поднялся на стену и стал наблюдать за отрядом наёмников. Они не стали задерживаться вблизи города и покидав свою поклажу в телеги и фургоны, быстро двинулась прочь от города.

Рядом с Никитиным встал Бирт и тоже стал смотреть за длинной серой змеёй всё дальше и дальше уходящих наёмников. Командир стражников облегчённо выдохнул.

— Завтра утром я тебе доставлю твою долю добычи, включая то, что мы сегодня вытащили из их фургонов.

— Хорошо!

Бирт первым сошёл по ступеням лестницы ведущей на стены. Особым образом махнул стражникам, которые стояли около открытых во всю ширь ворот и они споро принялись закрывать обе створки и заложили их тяжёлым брусом. Теперь выехать из города можно было только по приказу Бирта. Город сел в осаду.

Сергей, немного постояв, тоже сошёл со стены и пешком отправился в свой лагерь. За ним грозно топала его дружина. Толпа народа радостно его приветствовала.

Землянин шел, высоко держа голову, иногда соизволяя милостиво кивнуть головой на очередные приветствия толпы. А вот настроение у него было не такое радостное как у этих горожан. Он сегодня лично обошёл все крепостные стены, осматривая их на предмет годности, к осаде и осмотр его явно не порадовал.

Нужно было, в экстренном порядке готовится к обороне. Но оставшиеся три нобиля, только целыми днями спорили друг с другом кто из них главнее и кто кому должен подчиняться. Бирт хмурился и тоскливо смотрел на все эти разборки, не влезая в эти дрязги.

Старый служака готов был подчиниться, только вот кому? А время уходило. Никитин в откровенном разговоре предлагал ему временно взять всю власть в городе, но тот отказался.

Теперь Никитин, на полном серьёзе размышлял, как он будет брать власть в этом городе! Но вот только, как и с чего начать.

— Как там, у Ленина «банки, телеграф, тюрьмы…» — придётся брать!

Это произошло на следующий день. Утром, к городу прискакала небольшая группа измученных разведчиков, несколько отрядов, которых были заранее высланы, что бы наблюдать за перемещением войск неприятеля.

Два таких отряда, пропали — или погибли или были захвачены в плен, добраться до города удалось только им. Самым важной с их слов, была следующая информация — войско неприятеля будет здесь через два дня и что его примерная численность шесть-семь тысяч бойцов, чуть меньше трети этого войска составляли стрелки на быках.

Это сообщение взбудоражило весь город. Часа через два после этого, десятитысячная толпа горожан собрались на большой площади, и стала требовать нобилей, что бы решить что делать. Ещё через час на площади появился здешний триумвират и стал, что-то путано объяснять горожанам. Причём по ходу этих дебатов, нобили яростно ругались между собой.

Никитина этот спонтанный митинг застал на стенах города, которые Бирт выделил ему для защиты.

Он вместе с Биртом следил как укладывают на парапет мешки с песком и укладывают в штабель камни, которые потом будут сбрасывать на головы атакующих. На остальных участках стены суетились привлечённые горожане и стражники, таскающие камни и расставляющие большие котлы.

В общем, народ готовился, но как то вяло, надеясь что в последний момент всё само собой получится. Крики над площадью тем временем становились всё яростнее и злее. Несколько раз уже завязывались потасовки между стражей и телохранителями нобилей с одной стороны и горожанами с другой.

— Вот что… Бирт дай команду, что бы сюда направили сотни две пехотинцев в полном облачении и арбалетчиков сотню.

— Думаешь, что они на нас набросятся?

— Нет. Но они должны чувствовать нашу силу.

Час спустя горожане отлучили оставшиеся три семьи от оправления городом, заставив их передать ключи от кладовых города начальнику стражи. Но дальше стал вопрос кто этим займётся и тут землянин, с ужасом почувствовал, что горожане будут заниматься выборами городского главы до тех пор, пока их город не захватят краснокожие.

Как только его сотни собрались под стенами. Он велел трубачам наигрывать свои марш и возглавив колонну неторопливо пошёл на площадь.

Когда взревели рога, и пара медных труб стала наяривать марш из «Звездных войн» на площади моментально воцарилась тишина. Горожане стали торопливо освобождать ту часть площади куда направлялось такое множество вооружённых людей.

Никитин не торопясь взошёл на небольшое возвышение и оглядел всех собравшихся.

— Жители славного Лависсо! Через два дня перед городом будут стоять полчища Та-мир-но. Их больше чем у вас воинов у них много лучников и если вы сейчас не бросите все силы на оборону вашего горда — то вскоре вас не станет! Вас всех здесь убьют! Хотите ли вы этого или нет?!

Землянин начал искусно заводить толпу.

— Нет! Нет! Нет — крик, раз от раза становился всё громче.

Сергей поднял руку, и народ на площади начал затихать.

— Что бы этого не случилось вам нужно выбрать, того кто будет руководить обороной города. Его приказания должны будут выполняться неукоснительно! Выбора у нас нет! Победа или смерть!

Толпа, заведенная его речами, завыла.

— Победа или смерть! Победа или смерть! — начали скандировать, собравшиеся на площади.

Никитин вновь поднял руку, призывая всех к тишине.

— Я не из вашего города и чужак для вас. Но я знаю, как лучше организовать оборону города! Мы все сейчас в одной лодке! Если враг ворвётся в город, то погибните и вы и я! Мои люди тоже будут сражаться за ваш славный город!

Толпа, заведенная его предыдущими речами, разразилась громкими криками. Он вновь поднял руку, призывая к тишине.

— Я предлагаю назначить меня диктатором на время войны. В это время в моих руках будет сосредоточена вся военная и гражданская власть! Как только мы с вами разобьём краснокожих, то я на следующий день передам вам всю власть в городе. Решайте! Враг уже на пороге вашего дома! Нужно действовать!

Толпа на площади сперва оцепенела. Потом взорвалась гневными воплями. Никитин спокойно стоял на возвышении.

— Мальчишка! — рядом с ним вдруг выскочил один из здешнего триумвирата.

— Щенок! — слаженно поддержал его второй.

Ещё один из этой троицы согласно закивал головой и даже одобрительно хлопнул по плечу второго.

— Барк! Немедленно арестуй его! — завопил первый.

Бедный начальник стражи дёрнулся было по привычке выполнить приказ. Но сотня арбалетчиков дружно направила на него своё оружие и стражники замерли. Повинуясь незаметному движению руки, телохранители щитами тут же отгородили своего командира от толпы, а ещё два десятка воинов щитами отбросили телохранителей триумвирата и приставили к телам бравой троицы мечи.

В толпе нарастал шум, она грозно подступила поближе, но стрелки навели на толпу, свои арбалеты и она застыла, не зная, что делать. Никитин вновь поднял руку, призывая к тишине.

— Я ещё раз повторяю, что мне не нужна власть в этом городе, у меня у самого достаточно земли, там за Змеиными горами. Как только мы разгромим армия пришельцем, то я на следующий день передам власть вам обратно и вы выберете того кто вам нравится! Но сейчас у нас нет времени! Враг у ворот!

Землянин вновь перешёл на рубленые фразы.

— Победа или смерть! Враг у ворот города!

Толпа вновь начала скандировать лозунги. Ещё через час переговоров его выбрали диктатором с двумя ограничениями — он не имел право никого казнить, это должен был определить суд и он не должен был грабить горожан и лишать их имущества. Никитин торжественно пообещал это исполнять.

Под крики толпы мрачный Барк вручил ему ключи от кладовых города, но Никитин, подняв их над головой, вновь передал их обратно.

— Я верю Барку! Пусть эти ключи будут пока у него. Если нам что то понадобится, то он проследит за тем сколько и куда было израсходовано! — под одобрительные вопли толпы заявил Сергей.

Тут же на площади были объявлены его указы как диктатора. О введении военного положения в городе. Мобилизации всех горожан, которые могут держать оружие. О мобилизации всех женщин и тех, кто не может сражаться на трудовой фронт.

К себе в фургон землянин добрался только далеко за полночь, голодным и изрядно охрипшим от непрерывных споров и команд. Но самое главное было сделано — город стал активно, готовится к обороне.

Воспрянувший духом Барк спешно формировал отряды ополчения и сбивал их в боевые группы. Из местного арсенала выгребли всё оружие и передано тем, кто ничего не имел. Никитину тоже пришлось расстаться с частью трофейного оружия. Правда он составил опись того что передавал и горд был обязан возвратить это оружие или как то компенсировать его утрату.

К удивлению Никитина, здесь никто не отсиживался по домам, в надежде, что кто-то сделает это за него, и все кто мог взять оружие, встали в строй. Даже калеки и дети были готовы подтаскивать стрелы и копья сражающимся.

Всё грубое полотно теперь спешно переводилось на мешки, куда спешно засыпали песок или мелкий каменный мусор. Всё это тащили на стены, наращивая её высоту и формируя укрытия для стрелков и пехотинцев.

Все кто мог помимо мешков, делали и грубые, но прочные щиты. Сергей всем наглядно показал, как будут опасны дальнобойные луки врагов и теперь из всего, что только можно было, делали щиты.

На стене помимо массы мешков, которых плотно увязывали друг с другом и формировали между ними узкие щели для лучников и арбалетчиков, теперь лежало большое количество щитов. Что существенно повышало шансы бойцов выстоять под стрелами противника.

Конечно, нужны были доспехи, но с этим было плохо. У большинства ополченцев были только кожаные куртки. На которые в качестве защиты навешивали все, что только можно. В ход шли и деревянные доски, кости и копыта животных, смех конечно, но хоть что, то для защиты!

Всё пространство вокруг стен спешно очищалось от всякого многолетнего мусора, что бы можно было быстро подвести подкрепление на атакуемый участок.

Ежечасно приходилось решать десятки проблем, так что Никитин, валясь поздно ночью на постель, мечтал только об одном — скорее бы всё это закончилось!

На третий день к городу подтянулось всё войско краснокожих и окружило его полукольцом, но пока никаких наступательных действий они не предпринимали. Так прошёл ещё один день…

* * *

— Вон смотри лезет!!

— Ааа! Бей его!

— Отталкивай его!

— Да не так придурок! По стене пускай его!

Бородатый стражник, крякнув от напряжения, здоровенной рогулькой столкнул вбок приставленную штурмовую лестницу. Оседлавшие её красномордые здоровяки с криком начали валиться вбок, попутно сбивая ещё одну лестницу, которую только-только устанавливали рядом с ними.

Обе лестницы вместе с облепившими их воинами, удачно упали прямо на головы ещё одной группы нападающих, не успевших вовремя убраться с их пути.

Стражник довольно выругался и сделал неприличный жест тем, кто копошился внизу среди убитых и раненых. Никитин краем глаза заметив, что в их сторону, что-то летит, быстро закрыл забывшего об осторожности стражника своим щитом. Мгновенье спустя в щит, гулко ударило, заставив его, немного покачнутся. Сергей выдернул стрелу, плёнку всё таки пробила зараза! Хорошие у этих парней луки!

Бородатый кивком поблагодарил Сергея за спасение своей жизни и стал с проклятиями снимать со спины одного из валявшегося рядом с ним убитых краснокожего воина, его небольшой щит. Щит стражника к этому моменту, разломанный, чьим-то ударом на две половинки валялся в стороне.

— Арбалетчики не спать! — заорал Сергей. — Лучников отстреливайте!

В его щит, заставив его слегка покачнуться, вновь ударила стрела, но в отличие от первой она не смогла пробить защитную плёнку и упала ему под ноги. Землянин пинком отшвырнул её к лучнику-теро, который часто стрелял, скрываясь, за положенными друг на друга мешками с песком. Эти мешки, густо покрывавшие весь парапет стены, хорошо защищали их от вражеских лучников. Целая россыпь застрявших в них стрел хорошо подтверждало это.

Лучник глянул на стрелу, весело хмыкнул, и быстро натянув лук, отправил её вниз. Судя по его довольной улыбке, он в кого-то там попал. Рядом с ним скрючившись и стараясь особо не высовываться, заряжал своё орудие убийства арбалетчик.

— Щит не забывай брать! — крикнул теро Сергей, но тот лишь оскалился ему в ответ.

Никитин досадливо сплюнул, лучники-теро были горячими парнями, которые не собирались отсиживаться за щитами. Даже потери, понесённые ими в той первой скоротечной схватки с воинами Та-мир-но, не заставили их взять в руки щиты или хотя бы прикрываться ими.

Землянину так и не удалось выбить из этих воинов эдакое презрительное отношение к летящим в них стрелам. Эта привычка не кланяться стрелам, вбивалась всем новобранцам и вот результат — потери у желтоглазых, были, раз в пять выше, чем у его бойцов.

Хорошо, что ещё он в приказном порядке велел всем лучникам, сражавшимся на стенах, надеть доспехи это позволило снизить смертность среди этих отважных бойцов.

Теро честно говоря не любили тяжёлые доспехи, из-за особенностей своего тела, которое не было предназначено для больших тяжестей, они сразу же становились медлительными и быстро уставали в строю. Поэтому войско теро в основной своей массе — были легковооруженные воины и стрелки, наёмники в их войске брали на себя функцию тяжеловооружённых воинов.

Сейчас, несмотря на доспехи, теро довольно успешно отражали вражескую атаку, и руки лучника в кожаных рукавицах размеренно натягивали тетиву и выпускали стрелу вниз. Изредка в этот размеренный процесс, вплетался резкий щелчок от сидящего на набитом мешке арбалетчика. Им было дано строгое указание — на пеших воинов не переводить болты зря, только в крайнем случае и сосредоточится на истреблении вражеских лучников. Что они с успехом и проделывали.

Неожиданно вдалеке глухо зарокотали барабаны, отбивая монотонный ритм, под стенной, надрывно заорали глотки вражеских десятников, но к подобному ритмы они уже привыкли — барабаны отбивали приказ — отступить. Отступить в очередной раз.

Никитин высунулся за мешки и сквозь прозрачное забрало шлема осторожно огляделся. Вражеское войско неровной, ломаной линией отступало от стены, скрываясь за небольшими щитами и связанным на скорую руку всяким мусором, которым они, прикрываясь от летящих со стены стрел. Теро рядом с ним уже не скрываясь за мешками с песком, стал одну за другой посылать вниз стрелы. Другие лучники тоже престали таиться и начали с азартом стрелять в отступающих врагов.

— Хорошо, что лучников противника почти всех уложили! — подумал Никитин, вглядываясь вдаль.

Арбалетчики действительно неплохо поработали, от той тысяче стрелков которые горделиво, выстроились перед ними с кокетливо вставленными белыми перьями в шлемах, тогда в первый день штурма, теперь осталось только жалкие остатки.

Неожиданно один из тех воинов, которые отступали внизу, вдруг бросил своего раненого, или убитого товарища и, подхватив валяющиеся на земле копьё, яростно взревев с силой, бросил в их сторону. Никитин резво нагнулся, и копьё молнией мелькнуло прямо в том месте, где секундой раньше была его голова.

— Однако! — промелькнуло у него мысль. — Силён дядя!

Минуту спустя, он осторожно вновь высунул голову. Краснокожий здоровяк нур, одной рукой прикрываясь, большой кучей мусора, быстро пятился назад. Лучники пытались поразить его, но тот под своей импровизированной защитой вскоре вышел из зоны обстрела. Груда хвороста, которой он прикрывался, украсилась пятью стрелами с белым оперением, но спасла своего хозяина.

Остатки вражеского войска шустро отступили за пределы дальнобойности их луков и арбалетов, и уныло потащилась к виднеющемуся неподалёку лагерю. День угасал.

Лучник-теро отставил в сторону свой лук, и устало присел на мешок рядом с арбалетчиком. Боевой азарт как то вдруг сошёл на нет, и все почувствовали накопившуюся за день усталость. Сергей оглядел стены, откуда со смехом и шутками, смешав ряды, спускались его воины, вместе с ополченцами и стражей. Население, которое не особо себя проявляло, когда они подавляли бунт наёмников, при приближении вражеского войска повинуясь инстинкту самосохранения, вдруг дружно полезли на стены.

Обитатели города хорошо понимали, что когда краснокожие возьмут город, то ничем хорошим им это не светит. В худшем случае убьют под горячую руку, в лучшем вместе с домочадцами продадут на рынке рабов.

— Держи, держи крепче морда! — послышалась неподалёку от него, чья-то ругань.

Никитин лениво обернулся в ту сторону. Там двое горожан, не теряя времени, на ремнях спускали со стенки третьего. Быстро спустившись, тот стал деловито обшаривать и переворачивать мёртвые тела, собирая всё более или менее ценное.

Его примеру последовало ещё несколько горожан, никто им не препятствовал в этом. Товарищи убитых угрюмо наблюдали за этим мародёрством из своего лагеря, но никаких попыток помешать этому не делали.

— Давай лови!

Вниз полетела большая корзина, и горожанин начал торопливо её набивать чем попало под руку.

— Эй, вы там! — гаркнул вниз Никитин — Стрелы не забудьте прихватить и копья тоже. Те, что целые! Поняли!

— Да, поняли! — хором хмуро отозвались снизу.

Никитин осторожно посмотрел вниз и брезгливо сморщился. Масса трупов уже на второй день боёв начала противно вонять, все надеялись, что пришельцы попросят временного перемирия, что бы убрать трупы своих бойцов, но этого не произошло и покойники продолжали разлагаться.

Среди трупов деловито шарили мародёры, с радостными криками вытаскивая из смердящей кучи те или иные ценные вещи. А там было, что поискать, мелькали и стальные ножи, золото, амулеты, да и доспехи временами попадались довольно неплохие.

Вся поднятая добыча тут же на месте сортировалась местными мытарями, которых быстро приспособили для этого дела, и потом всё это делилось на две равные части, между ополченцами-горожанами вместе со стражниками и отрядом Никитина.

Особенно высоко ценилось стальное оружие, секрет изготовления которого был ещё не известен широкой публике. За нож можно было с ходу получить двести золотых, а если поторговаться то и поболее.

Закончив осматривать шевеление трофейных команд, землянин перевёл свой взор на невысокие холмы километрах в двух от стен города, где находился военный лагерь их противников.

— А ведь, похоже, их там не так много осталось! — подумал он — Тысячи три-четыре от силы. Половину их войска мы за эти дни точно перемололи. Ещё один такой штурм и численность нападавших и обороняющихся сравняются. После этого им придётся или уйти или бросить все силы в последний и решительный бой.

Впрочем, в последний вариант Сергей сильно сомневался, у противника осталось очень мало лучников, а без их прикрытия штурмовать даже такие не Бог весть, какие высокие стены как у них краснокожим придётся сильно постараться.

Сегодняшний день показал это достаточно ясно. У противника был шанс захватить город в первый день, но они его не смогли реализовать. Этот день Никитин, похоже, запомнит навсегда…

* * *

Видимо у вторгшегося войска были, какие-то договорённости с наемниками, что бы они помогли им захватить город, но так ли это выяснять было не у кого да и, пожалуй, не с кого. Все наиболее видные вожаки наёмников пали тогда при штурме дома семьи Ками или покинули город. Войско краснокожих подождало один день, потом видя, что ворота им так и не собираются открывать, пошло на штурм. А может быть, им тоже нужно было время, что бы сделать лестницы и обустроить лагерь. Как бы то ни было — это подарило осаждаемым ещё один день.

Первыми из лагеря противника вышло чуть больше, тысячи лучников в доспехах и с ослепительно белыми перьями на шлемах. Рассыпавшись в длинную цепь и держа в руках луки, они неторопливо двинулись к городу. Следом за ним из лагеря начала выдвигаться, пехота с длинными штурмовыми лестницами.

На взгляд землянина Та-мир-но плохо заботится о своих солдатах. В руках у них были только небольшие щиты, способные разве что отбить кинжал, если…если бы не их знаменитые стрелки.

Расчёт противника был хорошо понятен Сергею. Краснокожие свою тактику бою, так же как и он строили на превосходстве свих дальнобойных луков перед луками защитников города. Лучники останавливались вне достигаемости, как им казалось луков защитников, и начинали обстреливать защитников города. Штурмовые колонны, прикрываясь щитами, тем временим, приближались к стенам города без особых потерь.

Дальше всё, как им казалось, было, делом техники тем более при таком численном превосходстве. Экспедиционный корпус Та-мир-но насчитывал тысяч шесть-семь бойцов, в то время как всё объёдинённое войско города, состоящее из стражников, городского люда и отряда Никитина насчитывало едва ли больше четырёх тысяч бойцов, большая часть которых составляли плохо вооружённые горожане.

Землянин после победы над наёмниками, довольно бесцеремонно отстранил оставшихся в городе нобилей от руководства обороной и полностью взял это дело в свои руки.

Иначе не получалось — все эти бесконечные согласования по самым незначительным поводам его уже утомили. Сейчас они все сидели по своим родовым гнёздам под домашним арестом, а их телохранителей и вооружённую челядь погнали на стены.

Самое интересное, что Бирк, с облегчением поддержал этот переворот вместе со своими стражниками. Хорошо понимая, что с такими руководителями они долго не продержится. А вот этот странный юнец вместе со своим отрядом на деле показали, что они могут. Поэтому захват власти обошёлся почти без крови.

Землянин только покрутил головой, вновь вспоминая, какую огромную работу им всем пришлось проделать!

Были мобилизованы все кузни — они спешно делали болты для арбалетов, хорошо, что Сергей приволок с собой в виде трофеев довольно много металла и кузнецы в три смены изготавливали их. Нашлось дело и другим ремесленниками, одних только мешков сшили больше десяти тысяч!

Бирк хватался за голову и кричал что…. в общем, в большинстве своём его речь состояла из ругани на нескольких языках и криках что город они уже…

От более решительных действий его удерживало только то что главный стражник понимал что они в одной лодке, но смысл того что делает Сергей и его люди, до него доходил с большим трудом.

Женщины шили большие мешки, которые спешно набивались песком или камнями, увеличивая высоту стен и делая защитные укрытия для бойцов и стрелков.

Всё боеспособное население было спешно переведено на казарменное положение, метрах в ста от стен спешно ставились палатки и лёгкие бараки.

Было конфисковано всё оружие и роздано всем добровольцам, которым, кстати, было обещана доля в добыче, после чего народ стал вступать в ополчение более охотно. Такого количества бойцов с трудом хватило, что бы более или менее оборонять стены города на всём его протяжении.

Здесь надо отметить, что город довольно забавную оборонительную систему. Начать с того что у него не было рва, но на все его вопросы ему отвечали что в этой застоявшейся воде заводились мириады насекомых, от чего страдал весь город. После чего ров закопали.

Стена города тоже была выстроена довольно забавно. Та часть крепостной стены, которая располагалась на холмах, возвышалась метров десять-двенадцать, от земли а вот стены которые спускались с холмов и оказывались, соответственно в низине были низкими.

Там их высота колебалась от шести до семи метров. Вот в этих местах и следовало ожидать атаки пришельцев. С одной стороны невысокая горная гряда тянулась на много километров, надёжно защищая город, а с другого края простирались обширные топи, которые засасывали всех рискнувших туда залезть энтузиастов.

Так что землянин справедливо ожидал, что штурм будет происходить только там, где тянется низкая стена и все силы бросил на её укрепление. Сейчас на всём протяжении этих низких стен тянулись сплошные ряды мешков, между которыми были сделаны просветы для лучников и арбалетчиков.

Здесь же концентрировались самые боеспособные части ополченцев и стражников, там, где стены были высоки, стояло множество народу, но это были совсем никудышные бойцы старики и калеки. Они просто играли роль массовки, создавая видимость сплошной обороны.

Дождавшись пока стрелки, подойдут поближе Никитин громко крикнул:

— Пли!

Ещё когда стрелки начали разворачиваться в цепь, он быстро собрал всех своих арбалетчиков на этот участок, оголив другие стены. Одновременный залп сразу четырёхсот арбалетчиков внёс страшное опустошение в ряды лучников. Разломанный во многих местах строй стрелков, заколебался, и сделали попытку оттянуться назад, но барабаны вновь стали принуждать их к атаке.

Лучники перешли на бег, стараясь побыстрее выйти на исходные позиции. Из лагеря им в помощь вместе со штурмовыми рядами пехоты, направилась ещё порядка тысячи стрелков.

Противник, к облегчению Сергея, не стал озадачивать себя приступом города одновременно с трёх-четырёх сторон, он тупо сосредоточил все свои войска на участке в пятьсот метров видимо рассчитывая, взять город с ходу.

Если бы у обороняющихся не было арбалетов, а только слабые луки то план краснокожих наверняка бы сработал. В самом деле, осаждаемые волей неволей должны будут подогнать большую часть своих сил именно в это место что бы отразить атаку, тут бы вражеские лучники и порезвились бы.

Теперь всё получалось с точностью до наоборот. Арбалетчики Сергея отстреливали вражеских лучников, а лучники-теро занялись истреблением вражеской пехоты. Желтоглазые уже наловчились работать с дальнобойными луками, и штурмовые колонны сразу стали нести неоправданно большие потери.

Вражеский полководец, наконец, спохватился, что дела у него идут не совсем, так как он рассчитывал. Барабаны на холме стали отбивать более частый ритм и штурмующие колонны

спотыкаясь и падая о трупы своих товарищей, перешли на бег, стремясь побыстрее достигнуть стен.

Наконец пехота, истаивая под дождём стрел, добралась до городской стены и стала сноровисто выстраивать ряды штурмовых лестниц. Но на это дело у Никитина было ещё одно ноу-хау — несколько десятков грубо сделанных бочек щедро политых смолой, сырой нефтью и бензином. Сейчас эти бочки торопливо поднимались наверх, их ставили на мешки с песком, поджигали от факелов и резким толчком рогатины отправляли вниз, часто прямо по лестницам, которые установили нападавшие.

Объятые пламенем бочки покатились вниз, оставляя за собой пылающую дорожку. Десятки живых факелов бедолаг, которым не повезло, заметались, внизу вызывая панику в атакующих колоннах врага. Вражеские воины разбегались с траектории движения огненных снарядов.

Это дало арбалетчикам и лучникам-теро ещё несколько минут возможности поубавить численность врага, но его было ещё слишком много и вскоре множество лестниц вновь стали глухо стукаться о крепостные стены.

Десятки озверевших краснокожих яростно крича, полезли по ним желая поквитаться за своих погибших товарищей. Как потом показал анализ боя — это был самый напряжённый момент боя. Всё весело на волоске, и у нападавших была реальная возможность действительно взять город в этот день.

Вот первые нападающие, тяжело отдуваясь, полезли по лестницам и показались наверху, где их немедленно взяли в топоры горожане и стражники. В одном месте нападавшие поставили сразу шесть лестниц и быстро вырезали отряды самообороны и стражников, но тут подтянувшийся резерв арбалетчиков, сказал своё веское слово и вражеский прорыв захлебнулся в крови.

Грустно пропел сигнальный горн и арбалетчики и лучники, закинув за спины своё оружие, стали торопливо слезать со стены, по заранее приставленным лестницам, а те, кто стоял крайними, быстро отошли на соседние участки стены и стали стрелять по противнику сбоку. После них, прикрывая их отступление, стали быстро спускаться измученные ополченцы.

Возле стены штурмующих уже поджидали отряды стражников и горожане с топорами и копьями.

Теперь стоило только вражескому пехотинцу выскочить на стену, которую никто не вроде бы уже не охранял, как он сразу же попадал на мушку стрелку или арбалетчику и скоро в отдельных местах высота трупов на стене поднялась, наверное, метра на два.

Но нападающие упрямо лезли по телам, не считаясь с потерями и прикрываясь щитами, которые не спасали от арбалетных стрел бьющих практически в упор.

Озверевшие лица с обеих сторон горы трупов, громоздившиеся на парапете истошные крики умирающих и яростный рёв штурмующих, всё смешалось в один дьявольский звуковой коктейль.

Особенно жутко было смотреть как нападавшие старались сверху пробираться по трупам своих товарищей и несколько мгновений спустя ложились рядом с ними и все эти сцепленные между собой груды мертвецов время от времени падали на землю.

Противник пока атаковал только на этом участке,условные световые сигналы с разных концов стены подтверждали, что противника там нет, но Сергей держал наготове несколько мобильных отрядов, что бы парировать возможные атаки, систематически сменяя уставших арбалетчиков на свежих. Пока оборона держалась.

Отдельным отрядом по специальным широким лестницам, со стороны западных ворот, тяжело поднимался отряд ресов с палицами и щитами. У них была особая роль, они заходили на стену справа где пока было спокойно и после того как влез последний из них, они тесной группой двинулись в сторону ближайшего прорыва. Добравшись до места ближайшего прорыва, ресы молча, начали работать своими палицами.

Гулкий удар и ещё один воин в расплющенном шлеме летел вниз. Вскоре здесь больше никто не лез по лестницам, решив не искушать судьбу. Стрелы часто со звоном молотили по их доспехам и щитам и бессильно отскакивали не в силах пробить их. Очистив большой участок крепостной стены, отряд гигантов остановился передохнуть.

Из-за крепостной стены вдруг с тонким свистом. начали всё чаще и чаще лететь стрелы с белым оперением — лучники врага, пользуясь тем, что арбалетчики сдерживали пехоту, подобрались поближе и стали стрелять навесом.

Стрелы стали падать всё гуще заставляя ополченцев и стражников не защищёнными бронёй нервничать. Все торопливо подняли над собой щиты, но время от времени стрелы находили свои жертвы.

Никитин срочно отрядил два десятка арбалетчиков, на участок который очистили от врага ресы. Арбалетчики рассыпались позади гигантов, и стали активно отстреливать вражеских лучников, заставив их стать более осторожными, минут через пять, белопёрые стрелы почти совсем перестали залетать к ним.

Штурмовики попытались было перенести свою атаку на другие участки стены, но арбалетчики и стрелки своим огнём сметали всех, кто залезал на стену. А сотня разведчиков на лошадях постоянно перемещалась вдоль участков стены, и присоединялись к отражению очередной атаки.

Вот и сейчас, остановившись метрах в трёхстах от них, разведчики дружно принялись разряжать свои арбалеты, отбивая очередную атаку.

— Копья давай ещё тащи! — заорал рядом с ним сотник Бонг испуганному мальчишке-подносчику.

Он ловко подкинул в руке одно из принесённых копий, и сильно размахнувшись, с коротким выдохом, отправил его прямо в небольшую группу вражеских пехотинцев которые, прикрываясь щитами, пытался пробраться сквозь завалы трупов.

С неслышным за общим гамом криком, одна из фигурок стала оседать вниз, остальные нападающие ненадолго пережили своего товарища и легли там же пронзённые стрелами и болтами.

С окрестных холмов вдруг гулко и часто забили барабаны.

— Бегут! Бегут! Они бегут! — громко закричали со стены.

Всё вокруг взорвались от радостных криков. Никитина хлопали по плечам все кому не лень. Откуда то, как будто из под земли появились какие, то шальные девки и стали целовать и вешаться на шеи его воинов.

Везде стоял весёлый крик и визг девиц. Веселье несколько пригасили две полевые кухни, прикатившие прямо к усталым бойцам, а вскоре на телегах горожане стали привозить пищу для оголодавших воинов.

Со стен деловито скидывали мертвецов. Внизу их споро раздевали под присмотром мытарей после чего, дюжие женщины закидывали мертвецов на телеги и увозили их к трясине, куда издревле скидывались всякие бесхозные трупы.

Оголодавшие бойцы вгрызались в мясо и хлебали наваристую кашу. Никитин сквозь почтительно расступившуюся очередь подошёл со своей миской к раздатчице и тоже получил свою порцию пищи.

Едва дождавшись пока землянин поест, на него набросились несколько горожан, которых он поставил на городское хозяйство. Только он разделался с ними как приковылял со свежей кровавой царапиной на щеке Барк. Что бы поздравить с победой и извинениями что он был не прав.

Правда, его глаза, да и аура говорили об обратном. Обидчивый нинс так и не смог забыть тот эпизод, когда арбалетчики Никитина чуть было его не пристрелили, на том памятном сборище. Перебросившись ещё несколькими ничего особо не значащими фразами, они расстались.

Землянин ещё прошёлся вокруг, поднялся по лестнице на стену и посмотрел в сторону лагеря краснокожих. Там горели костры, и доносилась, хоровая заунылая песня.

Он ещё немного походил по парапету крепости, уже очищенному от трупов, но ничего особенного не обнаружил, после чего распорядился поставить в ночной караул всех низкоросликов с их отменным ночным зрением.

После чего завалился спать в подогнанном к стене фургоне. Остальные завалились спать на охапках сена, прямо под стенами. Закончился второй день осады. На следующий день на них никто не нападал и на другой день тоже.

* * *

Резкие трели свистков и тревожные крики вырвали его из сна. Ночь взорвалась громкими криками и руганью командиров.

Начинался пятый день осады. Вчера противника с тяжёлыми потерями отбросили со стен, а вот сегодня он видимо решил сделать ночную вылазку, в надежде реализовать своё численное превосходство.

Все принялись торопливо затягивать доспехи и надевать обувь, опасаясь ночного нападения противника, все так и легли спать одетыми для боя, только немного ослабили завязки.

Никитин, на ходу застёгивая свою куртку и держа в одной руке лёгкий арбалет, а в другой свой знаменитый голубой топор выскочил из фургона и вгляделся в царившие вокруг предрассветные сумерки.

— Часа два до рассвета — механически отметил он и перевёл свой взгляд на стену.

Там сразу в четырёх местах безостановочно крутили факелы — знак того что в этом месте готовится прорыв. Низкорослики смогли заранее засечь начало атаки и предупредить его.

Землянин стал громким, уверенным голосом отдавать приказания. Четыре сотника вместе со своими поголовно вооружёнными арбалетами людьми бегом направились к местам возможных прорывов.

Со стены тем временем, патрули с проклятиями. принялись кидать вниз тяжёлые камни, а ещё через минуту стали торопливо рубить топорами лестницы. Со всех сторон к ним бежала подмога — стражники и ополченцы. Темп схватки нарастал кое, где враги уже вовсю рубились с защитниками на стене и даже спрыгивали со стены.

Наконец сотни встали неподалёку от стенки и послышались резкие арбалетные щелчки. Враги начали валиться со стены, но и противник не дремал. Те, кто отражали атаки врага на стене, вдруг стали с криками валиться с белыми стрелами в груди.

— Рисо! — крикнул Сергей сотнику разведчиков, который вместе со своими бойцами ждали команды неподалёку от него, успокаивая лошадей. — Бери своих людей и на стены! Давай отстреливай стрелков.

Сотня сноровисто подхватила щиты и арбалеты и полезла на стену — охотится за лучниками.

— Эй, как там у вас дела? Не лезут? — крикнул землянин сторожам, которые напряжённо всматривались в темноту, где все эти дни шли жаркие бои.

— Нет! У нас всё тихо — донёсся до него голос одного из низкоросликов.

— Хорошо следите внимательно! — крикнул Сергей им в ответ, после чего взяв резервную сотню и лучников-теро и вместе с ними и своими телохранителями, отправились к местам прорыва.

Ночное нападение, оказывается, было сделано не в четырёх, а в пяти местах! Вскоре прибежал посыльный от стражников, которые охраняли стену дальше по периметру, те срочно просили стрелков и подмоги.

Никитин отрядил им в помощь сотню арбалетчиков и сотню стрелков-теро. Обстановка тем временем всё больше и больше продолжала накаляться — в одном месте прорыва было особенно жарко. Здесь неприятелю удалось захватить плацдарм метров в сто, и сейчас там шла яростная рубка.

Схватившиеся в рукопашной бойцы временами падали с обеих сторон стены. С той и с другой стороны непрерывным потоком шло подкрепление. Арбалетчикам и лучникам здесь приходилось несладко — они не могли нормально стрелять по быстро перемещающимся в свете факелов, теням, из опасения зацепит своих.

Никитин остановил рвущихся в схватку горожан и стал кричать, что бы оставшиеся к тому времени защитники отступали. Большинство послушно стали отступать по стене, но некоторым завязшим в горячке боя на стене не повезло.

Арбалетные залпы, следующие один за другим, начали буквально выкашивать и тех и других, а вскоре к ним присоединились и лучники. Отдельные смельчаки попытались спрыгнуть со стены и добраться до арбалетчиков, но ополченцы внизу не давали им это сделать.

Вражеский полководец упрямо продолжал посылать массы бойцов именно на этот участок, на других, судя по информации от взмыленных посыльных, противник только имитировал атаки, заставляя его распылять свои силы.

Краснокожие на этом в сотню метров участке, установили сразу десятка два лестниц и сейчас по ним густо карабкались пехотинцы, прикрываясь щитами с дополнительно набитыми досками. Но это мало им помогло, их стали активно расстреливать сбоку, не давая сомкнуть стену щитов

Минут тридцать продолжалась эта бойня покуда груды трупов вновь кик и в дни первого штурма, не поднялись выше штурмовых лестниц. Только тогда враг понял, что вместо желаемого плацдарма откуда они могут ворваться в город, они попали в ловушку, где их банальным образом расстреливают.

Позже они подсчитали, что на этом участке краснокожие потеряли убитыми больше тысячи воинов, сколько было раненых никто не знал.

Ночной бой потихоньку затихал.

— А ведь теперь если сравнить соотношение сил то мы, пожалуй, по количеству живой силы сравнялись. Следовательно, нужно ковать железо пока горячо.

Позже по здравому размышлению, он ни за что бы не рискнул поставить всё на такую авантюру!

Никитин спешно отыскал сотников разведчиков и приказал им седлать лошадей. Пришлось даже рявкнуть на того. Росо даже приоткрыл рот от изумления, не понимая, куда им нужно скакать. Никитин ещё раз пояснил.

Сотник, ошалело тряся головой и придерживая свой гладиус, вскочил на коня и бросился к их старому лагерю, где в загонах были лошади, которых ещё надо было оседлать. Сейчас у него под седлом была только половина лошадей.

Вслед за своим командирам скорым шагом, закинув арбалеты на спину, двинулись разведчики, которые на время стали обычными арбалетчиками. Обгоняя их вперёд поскакали те немногие разведчики у которых лошади были под седлом.

Землянин, пользуясь тем, что противник потихоньку оттягивался от стены, быстро сосредоточил почти все свои силы около южных ворот прямо напротив лагеря неприятеля.

Наконец долгожданный край светила высунулся из-за края горизонта, осветив всё вокруг. Арбалетчики, позёвывая, торопливо набивали болтами поредевшие колчаны, все ждали только подхода Росо с его конницей. Наконец минут через тридцать послышался гулкий стук копыт, до подков здесь ещё не додумались, и землянин дал команду открыть ворота.

Конники были вынуждены спешиться и вести своих питомцев за узду, пробираясь через груды трупов. Никитин был даже вынужден кликнуть ополченцев и добровольных помощников, что бы они побыстрее очистили дорогу для его бойцов.

Минут пять ушло на эту очистку, после чего сотня за сотней начала наступать на вражеский лагерь. Там уже заметив их маневр, громко стучали барабаны, командиры кричали и начинали сбивать в шеренги пехотинцев. Конница, огибая вражеский лагерь по широкой дуге, стала заходить им в тыл.

Только теперь до неприятеля дошло, что им грозит окружение. Большая часть пехотинцев, двинулась им навстречу, а небольшая часть бойцов кинулась к загонам, и стала спешно седлать своих быков. Хорошо еще, что почти все стрелки-наездники этих быков, осталось лежать перед стенами города. Так что большинство всадников, садясь на быков, имели только копьё или меч.

Никитин досадливо поморщился он как то не учел, организовывая эту вылазку, что у краснокожих имеются ещё и ездовые быки. Если наездники на быках столкнутся в открытом бою с его разведчиками, то исход боя при таком раскладе становился очень неопределённым. Да ещё и сотня стрелков у противника всё ещё оставалась.

Арбалет конечно штука хорошая, но если краснокожие на своих быстроходных быках сблизятся с разведчиками вплотную, то они могут их всех запросто вырезать.

— Надеюсь у Росо хватит ума не переть на них в лобовую! — подумал он

Теперь ему необходимо было создать панику у противника, и едва дождавшись, когда вражеское войско окажется в пределах достигаемости арбалетов он сразу скомандовал залп. Враги наступали на них в плотных шеренгах, и почти каждая арбалетная стрела находил свою жертву.

— Неужели эти ребята ничему не научились за это время?! Так же тупо прут на стрелков! Или они думают что раскатают нас в поле?! — даже во время боя, он никак не мог понять странности тактики своего противника, скорее всего наверное у того сказывается привычка к шаблонам и он никак не может перестроится.

Отряд медленно наступал, давая арбалетчикам время на перезарядку их оружия, их противник теперь перешёл на быстрый шаг, стараясь, сблизится с ними поскорее.

— Стой! — громко крикнул Сергей.

Отряд резко остановился. Первые два ряда бойцов сдвинули щиты и выставили вперёд копья.

— Первая сотня все вместе! Залп!

Сотня болтов буквально сметает, стремящиеся сблизится с ними шеренги.

— Вторая сотня! Пли!

— Третья!

Никитин выжидал секунд десять между залпами и потом вновь давал команду. Сердцё гулко билось в горячке боя, подстёгиваемое громкими криками врагов. После четвёртого залпа яростные крики врагов как то сошли на нет.

Сергей специально старался что бы стреляли залпами — когда вокруг десятками валятся твои сослуживцы и от этого не спасают ни щиты, ни доспехи! А через десять секунд, быстрая смерть, вновь скашивает ещё сотню бойцов!

Нужно иметь очень крепкие нервы, что бы не ударится в бегство, с другой стороны, кто из живых существ согласится так тупо идти на убой! Никитин чутко уловил этот момент и надсаживаясь закричал:

— Ура!

Солдатская масса тут же подхватила этот крик, и ряды врагов как то надломились и с той же стремительностью как они наступали, вражеские воины ударились в бегство. С верхушки холма торопливо ударили барабаны, но их уже никто не слушал — паника всё более и более разрасталась, охватывая весь вражеский лагерь.

Массы вражеской пехоты поспешно отступали в плохо защищённый лагерь. Редкая цепь заграждения, в несколько секунд оказалась прорванной, своей же пехотой.

— Не торопиться! Держать строй! Врага не преследовать! — вновь надсаживаясь, заорал землянин.

Их отряд с плотно сомкнутыми щитами и выставленными копьями неторопливо продолжали двигаться за вражеской массой. В лагере противника сейчас царил хаос — громко мычали в загонах ездовые быки.

Время от времени оттуда выскакивали всадники и группами или по одиночке, нахлёстывая животное, торопливо скакали, куда глаза глядят. Неприятель уже даже не пытался обороняться только в одном месте один яростно орущий воин, в богатых доспехах пытался было сбить в клин бегущих, но арбалетный залп положил их всех.

Сзади тоже раздались крики — народ, увидев, что неприятель разбит начал вытекать из города стремясь поживиться. Никитин отдал команду, и сотня арбалетчиков развернулась назад, как бы невзначай наставив взведенные арбалеты на горожан. Те стали резко осаживать назад, но Сергей махнул им рукой вбок. Туда, мол, догоняйте, и толпа с хриплым воем, ринулась за убегающими огибая лагерь.

— Бирт! — крикнул Никитин озабоченно метавшемуся сотнику. — Скажи всем, что бы пока ничего не трогали и найдите мне всех здешних умельцев — особенно кузнецов. Стальное оружие не забудь собрать. И всё их имущество не забудь!

В дальней стороне лагеря вдруг послышался какой то шум. Сергей вместе с бойцами и телохранителями двинулся туда. Рослый нур отмахивался мечом от подступающих к нему горожан, позади него было несколько фургонов, возле которых лежало множество раненых.

— Все назад я сказал! Назад! — надсаживаясь, заорал землянин.

Бойцы торопливо принялись отгонять горожан от раненых, выстраивая цепочку щитов.

— Ты лекарь? — задал вопрос Никитин возвышавшемуся над ними здоровяку нуру, тот угрюмо смотрел на него, держа в окровавленных руках меч.

— Мы не будем убивать раненых и позволим тебе выходить их. Но ты будешь моим пленником.

— Хорошо! — сказал тот и бросил свой меч ему под ноги.

Телохранитель быстро подобрал его.

— Пусть пригонят сюда сотню подвод для перевозки раненых в город! А ты подготавливай раненых для перевозки в город, там и будешь их выхаживать.

Нур недоверчиво на него посмотрел но смолчал, после чего принялся делать перевязки лежащих на соломенных подстилках раненых.

— А разве у тебя нет помощников? — удивлённо спросил его землянин.

— Нет! Если много раненых то мне помогают простые воины, но они все разбежались — краснокожий сплюнул и вновь принялся бинтовать руку раненого.

Мимо них уже вели первых пленных. Высокие нуры и осу стали как то ниже ростом и испуганно глядели вокруг. Горе побеждённым! Во все времена одно и то же и здесь и на Земле. Бойцы разоружали пленных и загоняли их в небольшой овраг.

Попутно проводилась сортировка пленных, особенно тех, кто был одет в гражданскую одежду — искали кузнецов и других мастеровых людей. Кузнецов было легче всего найти, их нелёгкое ремесло оставляло довольно специфические отметки на лице и теле ремесленника.

Наконец часа через два после тотального осмотра местности к нему привели слегка прихрамывающего уже в летах детину, к нему испуганно жался подросток.

Детина оказался кузнецом, а подросток его подмастерьем. К этому времени походная кузня и инструменты, весь запас стали были отобраны и сгружены в пять фургонов — всё это Никитин твёрдо решил оставить себе, несмотря на все возможные вопли и осложнения с союзниками.

Ещё час спустя начали возвращаться конные разведчики.

Судя по их довольному виду и двум десяткам навьюченных добром быкам, их рейд оказался весьма успешным. Вскоре вернулись и горожане, судя по их довольному виду они тоже что то сумели себе отыскать. Они привели десяток пленных, но это добыча досталась им не так просто.

С десяток человек прихрамывали и опирались на своих товарищей, ещё двое висели на шеях своих товарищей. Раненых сразу погрузили на телегу и отправили в город. Раненых «краснокожих» тоже грузили на телеги, горожане угрюмо наблюдали за этим, но не мешали. Землянин лично проследил, что бы лекарь взял с собой все фургоны с медикаментами, всё это он тоже был намерен оставить себе.

Дождавшись пока трофейные команды наскоро всё осмотрят, Никитин дал команду двигаться обратно в город. Он как римский триумфатор вошёл в город под рев рогов и приветственные крики горожан. За ним тянулись длинные колонны с пленными, расправив плечи и перемигиваясь с местными красотками, следом промаршировали его бойцы.

Вечером Никитин ещё раз во всеуслышание огласил перед собравшимся около его лагеря народом что он и его отряд вскоре покинет город и поэтому вскоре сложит с себя свои диктаторские полномочия.

Никого особенно эта новость не заинтересовала, все мысли окружающих вертелись вокруг предстоящего дележа трофеев. Захваченное имущество сортировали и осматривали представители всех заинтересованных сторон. Спорили о стоимости, заносили в списки и смотрели дальше. Половина захваченного имущества и пленных полагалась Никитину и его отряду.

Сергей, пользуясь своим правом первым отбирать себе трофеи, взял себе несколько фургонов с военным имуществом и само собой кузню и медицинский фургон и всеми правдами и неправдами, наложил свою руку на все стальные изделия, включая болванки. Медного и бронзового оружия у него и так хватало. Из пленных он отобрал только десяток мастеров, простые вояки его не интересовали.

Пленных захватили порядка тысячи и сейчас наиболее сообразительные горожане после прошедшей эйфории от одержанной победы начали ломать голову, а куда им девать такое количество пленных?

Никитину, когда ему задали этот вопрос, пожал плечами и посоветовал дать им немного продовольствия и отпустить восвояси, оставив только тех, кто изъявит желание остаться и заняться мирным трудом.

Землянину недосуг было решать эту проблему — из допросов пленных было хорошо известно, что в армии Та-мир-но очень сурово относятся к тем, кто сдался в плен. Так что ситуация здесь была не однозначная.

Пленные, судя по всему, не особо рвались обратно, где их могли легко приговорить к ритуальной смертной казни в назидании всем или отправить на каторжные работы.

К счастью это была уже не его проблема, его с головой захлестнула предотъездная суета. Сергею уже порядком надоело мотаться по этим степям и городам, хотелось побыстрее добраться до Москвы. Скорей бы!

* * *

На следующее утро большая часть города высыпала провожать их. Впереди в красивой шляпе с перьями и одетых ради такого дела красивых доспехах вышагивал Сергей. Вслед за ним бодро с щитами вышагивало его воинство. Трубачи громко и слаженно дудели в большие рога, наигрывая мелодию из «Звёздных войн» который Никитин сделал своим личным гимном.

Девицы время от времени врывались в их ряды и целовали солдат, попутно суя им в руки фляги с местным кислым вином и нехитрую закуску. Население радостно орало провожая своих защитников. Как ни странно очень много горожан искренне огорчался, что Никитин не захотел и дальше сохранить в своих руках бразды правления в этом раздираемом противоречиями городе.

Впрочем, то, что он сдержал своё обещание и честно сложил свои диктаторские полномочия, хотя и легко мог их продлить если бы захотел, могло принести ему солидные дивиденды в будущем.

Умением держать своё слово здесь очень ценили и дорожили. Всё это включая и его нынешнюю победу над войском из Та-мир-но, наверняка будет способствовать росту его авторитета в здешнем мире.

Горожане даже высыпали из города, и ещё долго он слышал их прощальные крики, впрочем, прощались не все, вместе с их отрядом напросилось к ним в попутчики сотни четыре торговцев и охранников.

Желающих было гораздо больше, немало торговцев хотело было воспользоваться оказией и перепродать доставшимся им живой товар в Индуа-Боам, но землянин напрочь отказался брать с собой ещё и работорговцев. С этими стервятниками он категорически не захотел иметь дело, несмотря на то, что они обещали ему хорошо заплатить.

Отдохнувшие за это время быки задали хороший темп и в этот день они отмахали километров пятьдесят. Дальше все пошло по уже установленному порядку. Быстро выкапывался ров, ставились колья и отряд останавливался на ночлег.

Дорога, по которой они выбирались на большой тракт, была пустынной, заставляя волноваться шедших с ним купцов. Так продолжалась три дня, прежде чем им попался идущий им навстречу небольшой караван.

Завидев их караван и массу прущих на них вооружённых людей, купцы попытались улизнуть, бросив часть товара, но на открытой местности это у них не получилось, тем более что отряд разведчиков на лошадях быстро нагнал их.

Как потом вечером со смехом рассказывал Росо купцы с ходу стали предлагать им откупные, а узнав, что их не собираются грабить — поголовно залились счастливыми слезами. Был еще полдень и делать остановку Никитин не захотел, поэтому пришлось ограничиться краткими новостями от встречных купцов.

Купцы из Бартхеша, а их всегда можно было узнать по татуировке паука на лбу, кроме вороха обычных сплетен, рассказали и то, что на Большом тракте, а они большую часть пути шли по Малому тракту, уже с месяц лютуют разбойники, им даже удалось разграбить большой караван из Индуа-Боам. Вот только где это произошло, было непонятно.

Бирт стоящий рядом с Никитиным недоверчиво покачал головой, Никитин вполне его понимал. Такого на Большом тракте, не было, наверное уже лет тридцать.

В тот раз большое войско степняков не пошло, как обычно грабить города Шестиградья а махнула на Большой тракт, где и наткнулось на караван нинхов. Торговцы и их охранники отчаянно сражались и сумели существенно проредить войско степняков, которым после этого пришлось спешно убираться обратно.

Но, тем не менее, награбили они в тот раз порядочно. Тогда ещё насколько помнил Никитин местную историю, в те степи были направлены войска трёх государств Висс-Ано, Индуа-Боан и само собой Шестиградья который был издревле на ножах со степняками.

Всё это войско прошлось по тем краям огнём и мечом после этого о тех кочевниках надолго забыли, и они стали пошаливать только в последние годы.

Обрадованные купцы вскоре поспешили вперед, а Никитин ещё долго обдумывал ситуацию, но пока решил ничего не предпринимать. Только теперь выдвинул ещё дальше вперёд конные разъезды.

— Странно конечно — рассуждал про себя Сергей, управляя своим мягко покачивающимся на ухабах фургоном — Это явно не из тех степняков, что пару сезонов назад прошлись по Шестиградью вместе с «мохначами», после прошлогодней эпидемии там народу сильно поубавилось. Скорее всего, это войско степняков из Великой Степи, что прорвалось сквозь перевал. А эти парни вполне могут выскочить на Большой тракт и грабить там всё подряд…

Это было довольно серьёзно. Висс-Ано скорее всего они не захватят а вот прорваться на Большой тракт и терроризировать все окрестные государства кочевники вполне могли, тем более что перевал теперь контролировали они и сколько их там ещё может нахлынуть из Великой Степи?!. Плохо только то, что во всей этой заварухе оказывался его город.

— Удержится ли Медведь? У него осталось ведь только сотни две арбалетчиков…

Вопросы, вопросы и ответов пока нет. К сожалению, больше ничего нового узнать о том, что творится в мире, им не удалось. Те конные и пешие что им попадались навстречу, только пожимали плечами, все они были местными обитателями и что там творится на Большом тракте, за Хребтом Стражи, они не знали. Приходилось ждать…

Зато все встречные радовались, что экспедиционный корпус Та-мир-но не так давно прошедшей этой дорогой разбит.

Караван продвигался всё ближе и ближе к Большому Тракту. Будущее было неопределённо и зыбко, но теперь у него был уже достаточно хорошо вооружённый отряд, обкатанных войной солдат, верящий в своего командира и его удачу. Денег у него тоже было довольно много… Хватит, что бы заново отстроить Москву. Короче прорвёмся!

Глава 3

Большой тракт был пустынен, ну не совсем пустынен, но по сравнению с тем, что здесь было ранее…. Лишь редкие путники и мелкие отряду купцов изредка появлялись на нем, пугливо сворачивая с дороги увидев их отряд. А некоторые, совсем как купцы из Бартхеша, бросали свои фургоны и повозки и бежали, куда глаза глядят. Ну да что делать, времена нынче лихие, а жизнь она завсегда дороже, чем любой товар!

Не доходя до Большом тракта, пары переходов, на развилке дорог, Никитин расстался со своими попутчиками купцами, получив от них обещанные деньги. Их каравана повернул направо к Индуа-Боам, где можно было, пройдя этим маршрутом, сократить пару дней пути и выйти на Большой тракт, а их путь лежал налево к Ка-Ато и далее к Москве.

Сопровождавшие караван купцы всё дорогу склоняли Никитина к тому, что бы он отправился с ними к нинхам. Сергей в другое время не преминул, бы заглянуть в этот богатый город, о котором рассказывали с восхищением все путешественники, но тревожные вести заставили его отказаться от этого предложения.

К этому накладывалось и то, что их союзники теро, тоже стремились побыстрее попасть к себе домой. У некоторых из них в Висс-ано остались семьи, и они беспокоились об их судьбе.

Никитин за время похода часто беседовал с бывшим комендантом крепости. Теро по сравнению с людьми и не людьми, окружавшими Сергея, был довольно культурной и образованной личностью, и как то незаметно они подружились.

Теро очень живо интересовался всеми новинками, который внедрил в своём отряде землянин от походной кухни до арбалетов. Никитин частенько видел его наблюдающим за тренировками его бойцов.

Сергей не был особо заинтересован в том, что бы посторонние присутствовали при этом, а теро как ни крути, только временно влились в его отряд, но здесь поделать ничего было нельзя. Обижать его своим недоверием ему не хотелось.

Приходилось усылать теро с его стрелками на стрельбище и в этот момент проводить тренировки. Теро вскоре могут покинуть его, и кто знает, по какую сторону баррикад они встретятся завтра.

Вот и сейчас теро пристроился рядом с ним и что то, насвистывая мягкой упругой походкой, шел рядом с его фургоном. Вскоре Колтоп непринуждённо начал рассказывать из своего богатого прошлого.

— Помню, как-то раз, гонялись мы за одной шайкой изгоев, от которых давно отреклись их родные. Они тогда нам много крови попортили. Налетят, разграбят небольшой караван и исчезают в степи. Я ещё тогда сотней командовал… Это было зим, десять назад, вскоре после этого мне доверили Гнездо…

Бывший комендант скривился, боль от того что он теперь такой же изгой так и не проходила.

— Ну, долго мы их тогда преследовали. Вдруг они нырнули в овраг и исчезли… Мы вслед за ними туда, глядь, а они исчезли… Мы там всё вокруг осмотрели. Нету…

Несколько солдат подтянулось ближе к ним, желаю услышать продолжение рассказа. Теро принялся красочно описывать свои поиски. Никитин усмехнулся

— Я полагаю, что эти ребята устроили в этом ущелье замаскированный лаз… — небрежно высказал он своё предположение.

Теро недовольно фыркнул.

— Вы угадали Саж. Можно подумать, что в вашей жизни вы встречались с таким.

Никитин неопределенно пожал плечами:

— Нет, с таким мне встречаться не приходилось, но я читал книги, где описывалось нечто подобное…

— Я бы не отказался бы посмотреть в эти твои книги — пробормотал теро и продолжил свой рассказ. — Так вот излазили мы там всё вокруг, нашли этот лаз, ну а дальше всё было просто. Мы завалили лаз ветками и зажгли огонь, и кинули туда, всякую дрань, вскоре они полезли. Много мы тогда добра вывезли из этого схрона.

Теро довольно покрутил головой, припоминая дела давно минувших дней.

— Н-да прям пещера Али-Бабы и сорока разбойников… — усмехнулся землянин.

— Али-Бабы — задумчиво произнёс теро — Странное имя, я не слышал о таком. Расскажи Саж!

К фургону Никитина как по мановению волшебной палочки тут же начали стягиваться все находящиеся поблизости бойцы. Никитин досадливо крякнул.

— Значит так ребята! Сейчас я ничего рассказывать вам не буду. Вечером не стоянке я расскажу вам всем эту историю. А сейчас давайте по своим местам — повысив голос, скомандовал он.

Сформировавшаяся было толпа тут же начала рассеиваться. Никитин приподнялся на сидении и свистом подозвал Бирта.

— Что то народ несколько разболтался! Давай займи их всех делом! А то народ уже жирком начал заплывать!

Сотник коротко кивнул и вскоре бойцы, разобрав щиты и рассыпавшись вдоль дороги, принялись на ходу отрабатывать элементы построения. Десятники и сотники в этот день до вечера гоняли своих подчинённых, а вечером землянин, как и обещал, рассказал своему порядком измотанному воинству эту земную сказку. Среди собравшихся слушателей он заметил нескольких выздоравливающих краснокожих и лекаря, кстати, его звали Лём.

На следующий день они, наконец, вырулили на Большой тракт. Колеса фургонов вошли в пробитую столетиями колею и пошли ровнее. Многолюдный прежде тракт сейчас был пуст.

Время от времени им попадались отдельные путники и караваны, но все они оказывались или из Ка-Ато или Ка-Абуро, и все в один голос подтверждали, что за Ка-Ато Большой Тракт перекрыт.

Кто и что оказалось причиной они не знали, одни говорили, что кочевники другие говорили, что у желтоглазых очередная заварушка. О том, что происходит в Москве, никто ничего не мог определённо сказать, через те места никто из них не проходил

Всё это сильно тревожило Никитина, он приказал даже по возможности сокращать время стоянок, и по возможности быстрее двигаться. Он ожидал, что проблемы начнутся после Хребта Стражи, но проблемы начались гораздо раньше.

Сотня разведчиков, высланная вперёд, вернулась с известием, что возле Ка-Ато стоит войско и, судя по всему, это войско дожидается именно их. Никитин даже не поверил этому и сам лично выбрался на разведку.

Войско Ка-Ато разделившись на две части плотно оседлало Большой тракт, проезду они не мешали, но стоило их отряду появиться на тракте как их конные разведчики, выдвинутые вперед, моментально их заметили, и поскакали к Ка-Ато.

Сергей вместе с сотней разведчиков и своими телохранителями не торопясь последовал за ними, он надеялся, что это недоразумение, но вид спешно строящегося поперёк Большого тракта войска заставил его скривится.

— Тысяч пять! — подумал про себя землянин внимательно рассматривая быстро строящиеся поперёк тракта войско.

Войско потенциального противника. Пока потенциального, но скорее всего реального. Он насчитал тысячи три «красноруких», пару тысяч обычных ратников и нечто невиданное до сих пор в здешних краях — сотен десять лучников. Что было странно, раньше, если не считать наёмников кочевников, у Ка-Ато лучников не было.

Выучка у них значительно уступала его войску, заматеревшему в боях и походах по степям. Если «краснорукие» строились довольно быстро, то остальное войско, похоже, ничего не слышало о такой вещи как дисциплина.

Особенно стрелки, которые перемешались с ополченцами и теперь их с руганью пытались собрать впереди строя «красноруких».

Никитин окинул взглядом место предстоящего боя. Длинная череда палаток и уже изрядно вытоптанная вокруг земля, говорила о том, что это сборное войско стоит здесь уже несколько дней.

На небольшой возвышенности стояло несколько богато украшенных шатров, один из них очень сильно напоминал ему тот который достался ему в качестве трофея в прошлом году.

Войско Владыки Ка-Ато заняло позицию на огромной поляне, перекрыв весь тракт и заняв метров по сто по обеим сторонам дороги. Сейчас там лихорадочно сбивали ряды пехотинцы, а стрелки потихоньку просачивались сквозь ряды «красноруких» и начали тем временем выстраиваться впереди них.

Сотня разведчиков выстроилась полукругом, вокруг своего предводителя, насколько позволяла широкая дорога тракта. держа в руках взведённые арбалеты и ожидая приказа. Десяток спешенных телохранителей с тесно прижатыми друг к другу щитами прикрывали его от обстрела стрелами. До передней шеренги «красноруких» от них было метров триста-четыреста, и пока на них никто не нападал.

Землянин, быстро прикинув складывающийся расклад, подозвал к себе начальника своих телохранителей Тисо и перекинулся с ним несколькими фразами. Тот кивнул головой и передав щит ближайшему воину двинулся навстречу войску Ка-Ато.

На ходу он поднял на высоту груди пустые руки — принятый в здешних местах знак того что он идёт с миром.

Вот его фигура дошла до передних рядов войска, на несколько мгновений задержалась там, потом передние ряда слегка расступились, пропуская его, и телохранитель затерялся в их густых рядах.

Потянулись томительные минуты ожидания. Лошадка под Никитиным, видимо надоело стоять на мести и она, покосившись на него чёрным зрачком, попыталась было двинуться к обочине, где зеленел клок сочной травы, но Сергей дернул за уздечку и животное, совсем по-человечески вздохнув, осталось на месте.

Телохранитель появился минут через тридцать, когда он подошёл поближе, то по его гневному и нахмуренному лицу можно было понять, что переговоры проходили достаточно сложно. Поравнявшись с Сергеем, он несколькими короткими и емкими фразами пересказал ему содержание переговоров.

Никитин хмыкнул, понимая причину его несдержанности, новый Владыка Ка-Ато похоже слишком много на себя брал, он требовал не много не мало, что бы они сдали всё оружие и ещё что бы Никитин распустил свой отряд. Товары в фургонах, их нежданный благодетель, обещал не трогать и пропустить всех дальше.

— Если это нам не подходит, то он сказал, что мы можем вернуться обратно в Великую степь — Тисо опять выругался. — Я там заметил ту сволочь, ну помните сэр, что тогда не разрешил нам пройти сквозь проход в Ка-Ато. Так вот он там вертелся рядом с этим Владыкой.

Землянин задумчиво кивнул головой, теперь было понятно откуда им известно о нём. Видимо новый Владыка решил взять реванш за прошлогодний разгром его войска у стен Хебо. И надо признать момент он выбрал удачный его войско было утомлено тяжёлым походом.

— Ну, посмотрим, что дальше будет, не исключено что Владыка только блефует и после переговоров и небольшой мзды их пропустят через земли Ка-Ато — подумал он.

Никитин высказал свои сомнения Тисо, но тот помотал головой.

— Владыка, сказал, что больше переговоров не будет — или мы сдаём оружие или уходим, через свои земли нас не пропустят.

Сергей тяжело и поднял взгляд вверх, по голубому небу плыли легкие облака, весна вступила в свои права. Ему не хочется воевать, но видимо придётся. Хватило бы только болтов, а вот стрел благодаря недавним трофеям, у них было очень много. Хватит ещё на несколько таких армий, что так самонадеянно преградила им путь.

Новый владыка видимо не понимал, что вместо победы его ожидают крупные неприятности. И скорее всего у этого беспокойного города появится и новый владыка. Первые фургоны тем временем приближались всё ближе и ближе. Вскоре первая сотня тяжеловооружённых пехотинцев возглавляемых Биртом приблизилась к нему.

— Бирт! Труби тревогу! Будем сражаться!

Резкие свистки сотников, громко резанули по ушам. Впрочем, никого особо подгонять не было нужды. Всё войско ещё на марше начало спешно переодеваться в доспехи, даже теро наряду с луками держали в руках большие щиты.

В первых рядах сегодня выпало стоять третьей сотне, первые пять десятков бойцов, спешно принялись натягивать дополнительную броню, товарищи им помогали. Ширина дороги была не такая уж большая как раз для того что бы поставить там такое количество народу. За ним сбивалось ещё пара рядов тяжёлой пехоты, а вот сразу за третьей шеренгой в несколько рядов он решил поставить всех лучников теро, а уже за ними сотни три арбалетчиков.

Сегодня эти ребята взяли с собой помимо щитов ещё и по паре дополнительных колчанов со стрелами. Болтов для арбалетов осталось всего тысяч пять штук, поэтому в этом сражении теро с их новыми дальнобойными луками будут у них основной ударной силой.

Громкие крики со стороны Ка-Ато известили их о том, что противник не стал дожидаться, пока они построятся и начал атаку. Вперёд резвым шагом держа в руках свои короткие луки, густой массой, двинулись легковооружённые стрелки. Понеслось!

Землянин, наблюдавший за их манёвром, усмехнулся, отдавая должное противнику, тот сделал, правильно двинув вперёд своих лучников. Владыке видимо рассказали что его арбалеты стреляют не так далеко как луки, но с тех пор ситуация несколько изменилась.

Если раньше их лёгкие арбалеты били шагов на пятьдесят-шестьдесят, то сейчас они били чуть ли не на триста шагов, как самые дальнобойные луки которые здесь имелись.

Правда луки краснокожих, били даже дальше. Его воинству сильно повезло, что тогда в первой сшибке с войском Та-мир-но, всадники предпочли подобраться к нему поближе. Начни они расстреливать его войско с предельных дистанций — то их потери были бы гораздо серьезнее.

Лучники постепенно подходили ближе, большая часть лучников наступала прямо на них, но немало лучников начали потихоньку оттягиваться к флангам, что бы оттуда их обстреливать. Стрелки весело перекрикиваясь на ходу, подходили всё ближе и ближе, похоже эти парни не считали их особенно сильными противниками.

— Интересно где это Владыка смог набрать этих наёмников? — подумал Никитин напряжённо вглядываясь на наступающих лучников и автоматически отмечая сколько им осталось пройти до того как они окажутся в пределах выстрела из дальнобойного лука.

У Сергея неожиданно возникло ощущение дежа вю, на несколько мгновений сознание поплыло… Перед его мысленным взором вдруг развернулась степь, и он с напряжёно зажатым в руке пилумом, рядом с ним в напряжении, застыли бойцы-легионеры. На них с громкими криками бежали воины с луками.

Полуденное солнце слепило глаза отражаясь от хорошо начищенных шлемов передних рядов. Промелькнуло несколько мгновений и он, погрузившись, было в этот транс, начал вспоминать фамилии и клички товарищей которые стояли с ним рядом в строю, но в это мгновение видение исчезло, вновь уступив место развёртывающейся битвы.

Землянин потянулся к висящей на поясе серебреной фляги и отпил несколько глотков тёплой воды.

— Видимо это было видение из моей прежней жизни тогда в Риме — подумал он.

— Ха ба! Ха ба! — вдруг гулко ухнул, древний клич жителей этого города и, сотрясая землю вдогон за лучниками двинулись «краснорукие».

— Ну что же не я это начал. — устало подумал Никитин и высоко поднял руку. — Сейчас я опущу руку, и сотни этих весёлых парней с луками будут убиты.

Сергей задумчиво поглядел на вознесённую к небу руку, затянутую в кожаную перчатку, потом перевёл свой взгляд выше — на синее небо, помедлил несколько мгновений и резко опустил руку.

Колтоп хриплым голосом отдал команду и все теро стали размеренно натягивать и отпускать тетивы. Первые колчаны стрел быстро начали пустеть.

— Понеслось! — как то безразлично подумал он, глядя на десятки, падающих на землю воинов.

Дальше все происходило по многократно отрепетированной схеме. Стрелки не выдержав зрелища, когда вокруг ежесекундно падают десятки убитых, в то время как они даже еще не могут выстрелить в ответ и стали поспешно оттягиваться назад. Стрелы, пущенные ими от отчаяния, бессильно втыкались в землю шагов за пятьдесят от их первого ряда.

Но деваться им сейчас было некуда, сзади на стрелков быстрым шагом ощетинившись копьями, и сдвинутыми друг к другу щитами, наступала густая масса «красноруких».

Лучники что бы не быть раздавленными этой массой с проклятиями бросились прочь, прямо в бурелом, густо обрамлявший края тракта. Некоторые из них на ходу бросали колчаны стрел и свои луки.

Многочисленные раненые тщетно взывалио том, что бы их захватили с собой. Кое кто, из стрелков забросив за спину лук, попытался вытащить раненого товарища с поля боя в кюветы, но большинство просто бежало, заботясь, прежде всего о спасении своей шкуры.

Одетые в красные куртки воины как каток, не сбавляя размеренного шага, прошагали по телам убитых и раненых. Землянину было хорошо видно как многочисленные раненые, отчаянно крича, пытались уползти в сторону с их пути, но плотный строй пехоты безжалостно подмял их.

Никитин поднял руку, требуя пока прекратить огонь, он заметил, что у всех в руках «красноруких» не лёгкие кожаные щиты, а добротные толстые, почти такие же как и у него.

— А новый Владыка явно не дурак! — одобрительно подумал Сергей о своём противнике.

— Жалко только что этот парень так рвётся в бой против меня.

— Не стрелять! — звучно крикнул он. — Подпустим их поближе! Ждём!

Теперь настала очередь арбалетчиков. Стоящий рядом с ним арбалетчик нервно взглянул на него и вновь припал к своему арбалету. Зрелище плотной массы войск, от слитного топота которой дрожала земля, действительно впечатляло, и заставляло сердце испуганно сжиматься. Сейчас этот боец, как и многие другие, отчаянно старались подавить свой страх. Никитин хорошо ощущал все эти эманации.

— Ничего ребята! Мы надрали им задницу в Хебо и сейчас надерём! — громко, что бы все услышали, прокричал землянин, желая приободрить своих бойцов.

Все враз заулыбались, а руки стали твёрже на ложе арбалетов.

Подпустив первую шеренгу пеших воинов шагов на сто Никитин опустил руку. «Краснорукие» не даром славились своим упрямством и бесстрашием и многие битвы Ка-Ато выигрывал именно благодаря этим ребятам, но сегодня для этих воинов настал чёрный день.

На таком близком расстоянии арбалетные стрелы пробивали, шиты вместе с доспехами, но эти храбрецы всё так, же упрямо смыкали свои ряды и по трупам товарищей рвались вперёд.

С отчаянным криком последние оставшиеся в живых несколько сотен воинов, попыталась бегом преодолеть последний десяток метров для броска копья, но тут вступили в бой лучники-теро, о которых все как-то подзабыли.

На оставшихся в живых «красноруких» обрушился град стрел, скосивший большинство из них а ещё несколько залпов из арбалетов поставили точку.

— Разделится на две колонны, по двое! — громко скомандовал Никитин. — Вперёд!

Вся дорога и местность перед ней, была завалена трупами и что бы не карабкаться по трупам, приходилось их обходить. Неожиданно в поднятые щиты с левого фланга посыпались стрелы, это оставшиеся в живых лучники попытались, было, их задержать, но арбалетчики и лучники несколькими залпами рассеяли их и обратили в бегство.

Войско Ка-Ато лишившись своей главной ударной силы, начало разбегаться. Сперва отломился левый край войска и потёк к воротам, а центр и правый край стали отступать по Большому тракту. Тем, кто ломились в ворота, сильно не повезло — в страшной давке немало из тех, кто пытался пробиться в город, оказались затоптаны.

Некоторые обезумевшие воины оружием пытались проложить себе путь в город. На сторожевой башне стражники отчаянно били в медный гонг, низкий тревожный звон плыл над городом.

Разделившись на две колонны войско Сергея начало медленно приближаться к городу. Вскоре арбалетчики стали выжидательно на него поглядывать.

— Ну как капитан! Пощекочем этих ублюдков? — спросил шедший рядом с ним Бирт.

— Нет не надо! Не стрелять!

Сотник удивлённо на него взглянул, пожал плечами и зычным голосом крикнул:

— Не стрелять! Пускай убираются!

Между тем давка у ворот достигла своего апогея. В руках у тех, кто стремился к воротам, уже вовсю мелькали ножи и кинжалы.

— Хе! — сотник присвистнул. — Действительно, зачем на них тратить стрелы! Они сами перебьют друг друга!

— Туда им и дорога! Надо как следует наказать этих ублюдков! Слыханное ли дело когда сам Владыка разбойничает на Большом тракте?

Эти слова заставили Никитина вспомнить о Владыке. Минут через пять конная сотня в полном составе понеслась по Большому тракту — именно туда отступил Владыка вместе со своими телохранителями.

Вдогон за конными землянин отправил туда всех лучников-теро и сотни две арбалетчиков, на случай если бегущие вдруг вздумают оказать сопротивление.

Отправив погоню, войско Никитина остановилось метрах в двести от красных стен Ка-Ато.

Видя, что они не собираются нападать стражники, охраняющие ворота копьями начали приводить в чувство рвущуюся толпу, темп втягивания толпы сразу заметно подрос и минут через десять последний беглец вбежал в ворота.

Ворота остались незакрытыми стражники время от времени выглядывали из открытых ворот и тут же прятались за раскрытыми створками. Наконец один немолодой стражник вышел из ворот и направился прямо к ним.

На ходу он демонстративно положил своё копьё и, показав жестами, что не вооружён решительно двинулся к ним. Сотни глаз, кто с недоверием, кто с ухмылкой, наблюдали за тем, как он приближается.

Десяток арбалетчиков держали его на мушке, но краснокожего нура подобная встреча не смутила и он, невозмутимо подходил к ним всё ближе и ближе.

Подойдя к ощетинившемуся щитами и копьями строю, он на несколько мгновений замер, не зная, куда идти дальше. Никитин свистом подозвал его, и посол послушно пошёл в его сторону. И остановился, широко улыбаясь перед настороженно замершими перед ним телохранителями.

— Что за дело привело тебя ко мне воин?

Никитин не стал разводить особый политес и сразу перешёл к делу. Воин низко поклонился ему.

— Я гепитер стражи Ка-Ато Норос.

Никитин наморщил лоб, пытаясь вспомнить что это такое за звание. Все эти города, расы с их многовековой историей и языками, все имели своё местные названия, так что порой приходилось долго расспрашивать собеседника, что это означает. Хорошо, что ещё везде был торговый в ходу, а то здесь было бы весело.

Видя его недоумение, парламентёр пояснил, что это звание означает — начальник городской стражи

— А как поживает почтенный одос Лаато? — поинтересовался Сергей — В прошлый раз когда я здесь был, мне понравилось как он решал наши дела.

— Увы! Кер керов обвинил его в заговоре и казнил — развёл руками стражник.

— Жаль! — огорчился землянин.

После чего Норос разразился пышными славословиями об его войске. Поток благоглупостей, прервал раздавшийся вдалеке конский топот.

Группа конных разведчиков вымахала из-за поворота Большого тракта и быстро приближалась к ним. В середине отряда скакала лошадь, на которой было перекинуто чьё то тело. Всадники быстро подскочили к Никитину. Росо не слова не говоря, быстрым движением ножа разрезал веревки, и тело упало на землю. На груди у трупа, около сердца, расплывалось красное пятно.

— Кто это?

— Похоже, что их новый Владыка — ответил Росо. — Нам пришлось перестрелять десяток телохранителей, прежде чем мы сумели добраться до него.

Начальник разведчиков сплюнул.

— Мы хотели взять его живым, но кто, то из ребят промахнулся и вот!.. — он носком ноги пнул мёртвое тело.

— Это Владыка? — обратился землянин к понуро стоящему неподалёку стражнику.

— Да это он. — каким-то неживым голосом, подтвердил нур. — Я… мы готовы предложить тебе выкуп…

* * *

После неудачной попытки Владыки Ка-Ато, взять реванш, отряд на следующий день выступил в поход. Вновь обоз длинной лентой растянулся на Большом Тракте. Только теперь к их многочисленному обозу добавилось ещё два десятка фургонов взятых в качестве контрибуции с Ка-Ато.

На поле боя осталось множество доспехов и оружия, которых Никитин само собой прихватил с собой. Помимо этого, в качестве контрибуции, побеждённые обязались заплатить ему пятьдесят тысяч золотых, двадцать они собрали и отдали сегодня утром, а оставшуюся часть суммы клятвенно обещали доставить в Москву дней через десять.

Сумма для такого города была не так велика, можно было выжать и сто тысяч и больше, но Никитин не хотел особо озлоблять жителей этого города. В будущем он видел их своими потенциальными союзниками, а то… кто знает, если он надумает создавать здесь Империю то и своими подданными.

Отряд, взбодренный победоносным сражением и выдачей денег, весело взбивал ногами дорожную пыль, все оживлённо обсуждали, как они побили «красноруких» и что и в этот раз у них были минимальные потери, всего двадцать убитых и тридцать бойцов получили лёгкие ранения в конце сражения от стрел.

Причём те двадцать погибли преследуя беглецов в возникшей скоротечной схватке. Для теро которые служили под его командованием — это было вообще чем то запредельным и попахивающим колдовством.

Землянин на такие вопросы не отвечал, только таинственно улыбался, что ещё больше утверждало народ в том, что без колдовства здесь не обошлось.

Только вот какой солдат откажется от такого колдовства, что бы он оставался жив, а его враги соответственно наоборот? Сергей специально вёл себя подобным образом, его бойцы уже попривыкли к этому, а вот теро ещё нет.

Землянин с удовольствием сохранил бы в своём отряде этих смелых лучников, и, судя по тому что, доносили ему знающие их язык бойцы, большинство из них хотели бы влиться в его отряд уже на постоянной основе.

Эти ребята, а большинство из них было из Великой Степи, были далеко не в восторге от того, что их жизнями так беззастенчиво распоряжаются господа из метрополии. С их плохим вооружением, они были обычным «пушечным мясом» и то, что их капитан так трепетно относится к жизням своим воинам, для них было настоящим откровением.

Сергей ещё тогда в столице теро заметил большую пропасть между жителями столицы и обитателями Великой Степи, но он не думал, что она так велика. Желтоглазые теро с изрядной долей высокомерия относились к другим расам.

Впрочем, здесь надо добавить, что чуть ли не все попавшие в этот мир расы истово верили в свою богоизбранность, но вот что бы так презрительно относиться к своим соплеменникам….

Никитин как то принялся расспрашивать Колтопа об этом, но тот отмалчивался, или переводил разговор на другое, не желая видимо посвящать чужака в свои проблемы. Землянин не настаивал, ему вполне хватало отдельных намёков и фактов, а уж выстроить логическую картину местной геополитики, обитателю двадцать первого века было не так уж и сложно.

Впереди войска как обычно рыскала сотня разведчиков в полном составе, с ними он решил отправить десятка четыре добровольцев краснокожих на трофейных быках. Как то так получилось, что с ними увязалось под сотню пленных нуров и осов, которые ухаживали за многочисленным стадом ездовых быков и учили его людей езде на них. Большинство из них были те раненые, которые выходил Лём и помогавшие ему медики из его обоза.

Никитин даже несколько раз помогал ему при операциях, а его советы Лёму часто вызывали у последнего искренние изумления его познаниями в медицине. После таких операций они несколько раз сильно ругались друг с другом, но краснокожего нура всё это очень сильно привязывало к Сергею. Нур не мог не признать необычность личности человека, который его пленил.

Обратный путь для них был заказан — в лучшем случае их ожидали каменоломни, в худшем топор палача, так что теперь у Росо под командованием появилось и это подразделение на быках. Так что теперь в войске Сергея был почти весь местный расовый интернационал, даже теро, которые практически никогда не служили на стороне.

Впереди мелькнул и быстро начал приближаться к его фургону краснокожий рослый всадник на быке, подлетев к фургону, он отдал честь и слегка запинаясь на торговом быстро выпалил, что впереди ничего опасного пока нет.

Землянин поблагодарил нура за службу и тот ловко развернув своего быка, поскакал обратно. Росо теперь каждый час присылал курьера что бы он знал обстановку впереди. Ездовые быки были заметно быстрее низкорослых лошадок, так что теперь наездники на быках взяли на себя роль курьеров.

Не меньше тысячи бойцов, остатки разбитой армии Ка-Ато, разбежались по окрестным лесам и что им в голову взбредет, было непонятно. Если хотя бы несколько сотен таких отчаявшихся и желающих отомстить бойцов нападут на них на марше, то… крови прольётся много.

— Хорошо что здешний народ ещё не искушён в такого рода засадах… — думал Никитин восседая на облучке своего фургона — А что, сотня лучников залегает вдоль дороги благо до дороги от деревьев метров пятьдесят, встают быстро выпускаю по паре троечке стрел. Пока до них добегут, местные «робингуды» уже успеют убежать вглубь леса, и ищи их там. Так что некоторые идеи нужно будет попридержать, что бы они не появлялись как можно дольше в этом мире на свет…

К счастью остатки армии Ка-Ато и не думали учинять им какие-нибудь пакости вроде засад. Все эта масса дезертиров, дружно рванули в ближний лес, как только закончились болота, тянущиеся по обочине дорог. Широкий след вытоптанной травы и поломанных кустов, хорошо показывал направление их движения.

Тут и там валялись брошенные доспехи и оружие, иногда совершенно целые. Видимо воины старались на ходу избавиться от тяжёлой амуниции. Так что трофейщики не зевали и подбирали всё наиболее ценное, прямо по ходу движения.

Несмотря на такие явные знаки, что разбитый противник старается побыстрее скрыться от них, Никитин всё равно приказал не снижать бдительность. Вдоль колонны по обеим сторонам воины шли в полном вооружении и со щитами, а у тех, кто управлял быками, привычно лежал в специальном зажиме, стрелой вверх, взведенный арбалет.

Каждый час, бойцы сменялись, один усаживался править быком, а другой занимал его место в колонне охраны.

Большой тракт был по-прежнему пустынен, только попадались отдельные караваны из Ка-Абуро. Но что там творится впереди в землях теро, пока никто из встречавшихся им на пути торговцев и путешественников, по-прежнему ничего внятного не мог им сказать.

Вот и сейчас перед Никитиным стояло пятеро нинсов-торговцев, их два фургона стояли на обочине, пропуская проходящий караван Сергея, и тоже ничего интересного для него не могли сказать.

Они многие годы мотались по маршруту Ка-Ато — Ка-Абуро, а уж что там творится в других землях, их мало интересовало. Торговля идёт нормально, их не трогают хвала Светлым Богам!

Торговцы униженно кланялись, но ничего особенно сказать ему не могли, они тоже слышали, что у теро какая то заварушка с кочевниками, а вот чего конкретно они не знают.

— Мы в те края редко заглядываем господин! — пробасил один из них самый старший по возрасту, который и вел с ним разговор.

Никитин милостиво кивнул ему головой, поблагодарил и дал команду продолжать движение. Часа через два, на приметном месте возле протекающего ручейка они остановились на ночлег.

* * *

— Командир я принесла тебе ужин! — послышался, мелодичный, женский голос.

Полог распахнулся и с корзиной наперевес. к нему в палатку грациозно проскользнула рыжеволосая Сена девица лет двадцати — пожалуй, самая разбитная бабёнка в их войске.

Она уже давно пыталась запрыгнуть в его постель и бесилась от того, что это ей до сих пор не удалось этого сделать. Вот и сейчас она, пользуясь, что он был в шатре один, с ходу пустила в бой свои немудрёные, на его взгляд, женские уловки.

Не секрет что многие женщин всех рас работающие в обслуге всегда оказывались достаточно сговорчивыми, если видели блеск монет. Разумеется, переспать со своим молодым командиром никто из них бы не отказался, даже не беря за это денег, но Сергея никогда не тянуло к таким женщинам.

Некоторых женщин в его отряде это сильно задевало. Сена была одна из них, и она всеми силами пыталась совратить этого неподдающегося юнца. Вот и теперь игривая походка, широко распахнутые глаза и выглядывающая из легкого платья, с большим декольте, налитая грудь во всём своём великолепии.

Женщины вообще-то хорошо чувствуют, когда мужчина их хочет, да и трудно противостоять физиологии, а с тех пор, когда он последний раз занимался любовью с красавицей теро, прошло уже два месяца.

А молодое тело хотело и сильно хотело, а соблазнительница это чувствовала, призывно улыбалась ему и всё норовила притиснуться к нему своим разгорячённым телом. Как знать может быть и сумела Сена в этот раз запрыгнуть в его постель, но как, то неожиданно у неё всё сорвалось.

Вдруг активировался третий глаз, он теперь довольно часто вот так спонтанно начинал действовать, и вокруг рыжеволосой красавицы возник, неприятный, плотный клубок нитей.

Эта паутина центром, которого была Сена, игравшая роль эдакого паука, а вернее паучихи, вдруг зашевелилось. Задвигались десятки, невидимых обычным зрением, серовато-чёрных нитей. Одни нити были совсем высохшие, и вяло шевелились, другие наоборот были вполне жизнеспособны.

Зрелище было довольно неприятное и вспыхнувшее сексуальное желание как то быстро сошло на нет, когда он понял, что означают эти нити

— Однако! Сильна баба! — мысленно усмехнулся Никитин при виде этого зрелища, ведь каждая такая ниточка возникала вследствие связи с каким-нибудь мужчиной. — Похоже, это дело ей нравится само по себе и дело даже не в деньгах!

Женщина так и не поняла, почему вдруг этот парень, хотевший, а она это ясно видела, хотевший её вдруг как то подозрительно быстро охладел к ней. Она украдкой даже понюхала себя — может быть ему не понравился её запах, все в отряде знали, что их командир чистюля. Но нет, от неё хорошо пахло, да и она незадолго до этого ополоснулась в ручейке.

Так ничего не сумев понять она, злой фурией выскочила из палатки. Один из её многочисленных ухажеров, по свойски хлопнувший ей по тугой заднице тут же схлопотал в глаз и, споткнувшись, брякнулся на землю под хохот двух товарищей из своего десятка.

— Чего это на неё сегодня накатило?! — пробормотал он, подымаясь с земли.

— Бесится баба! — заметил другой — У меня тоже одна такая всегда, ну когда кровь у неё идет, бесилась!

— Дык… вроде сегодня ночью ничего не было — наморщил лоб пострадавший — и ласковая была…

— Ну, утром не было, а днём попёрло. Бабы ведь!

Говоривший сплюнул.

— Эх, скорей бы добраться до Москвы! А то полно денег, а бабу не найдёшь!

— Ну почему не найдёшь, что кроме этой стервы никого нет?

Солдат вяло махнул рукой.

— А ну их надоели! Какие здесь бабы, только с голодухи на таких полезешь.

— Ну, это как посмотреть! — не согласился с ним его товарищ — А вот пива вдоволь не напьешься! Десятник чуть увидит сразу бурдюком по морде.

— Да не забалуешь тут!

Троица зашагала вдоль фургона, до Никитина слышавшего весь этот разговор вновь донеслось «скорей бы добраться…»

— Да устал народ мотаться, ну ничего уже скоро — подумал он.

Вот только скоро у них не получилось.

* * *

Проход в скальной гряде встретил их беспорядочно наваленными грудами огромных камней и изготовившимися к бою озлобленных теро, засевших на самом верху. Около прохода, разбил свой лагерь, отряд Росо со своими быками и лошадьми.

Лошади и быки мирно паслась, а разведчики чутко наблюдали за засевшими на Хребте Стражи стрелками, не приближаясь к ним.

Теперь стало понятно, почему им навстречу за всё это время не попалось ни одного каравана из этих краёв.

Упрямцы, засевшие наверху Хребта Стражи, напрочь отказывались с ними разговаривать, только зло кричали, что бы они шли Малым трактом, здесь их не пустят. Слова о том, что он имеет титул тоспернатера, теро презрительно пропускали мимо ушей, для них он был чужаком.

Никитин уже хотел было отдать команду взяться за арбалеты, но тут он вдруг вспомнил о теро отряд которых сегодня шёл в самом конце колоны, и велел подозвать Колтопа и Кэно.

При звуках родной речи, засевшие наверху бойцы, встрепенулись. Наверху появился пожилой теро и он радостно приветствовал стоящих внизу, было видно что они хорошо знают друг друга.

Комендант Соколиного Гнезда и его офицер, огибая разбросанные тут и там камни и глыбы, подошли вплотную к вырубленным ступеням хребта. Вскоре сверху скинули веревочную лестницу, по которой теро начали быстро карабкаться наверх.

Не понятно, о чем у них там шёл разговор, но орали они друг на друга сильно, правда, после этого их отряду разрешили пройти через проход. Разрешить то разрешили, но им пришлось на трое суток застрять здесь, прежде чем они смогли расчистить дорогу от камней.

Причём камни пришлось убирать по обе стороны прохода, да и в самом тоннеле их ожидал неприятный сюрприз десятка два полумертвых от голода и жажды кочевников. Как они туда проникли, никто не знал, степняков быстро перебили и принялись освобождать проход с другой стороны.

С той стороны тоже оказалось не всё так гладко, теро сбросили такую груду камни на пытавшихся прорваться в проход степняков, что их хватило бы на целую армию. Охрана, конечно, выполнила свой долг, степняки вынуждены были уйти обратно, а вот кто будет убирать всё это непотребство — так и остался открытым.

Сейчас его бойцы, брезгливо морщась лопатами, оттаскивали остатки тех, кто нашёл свою смерть под обвалом. Ресы и его дружинники поздоровее, навалившись на особо крупные камни, с помощью канатов медленно откатывали их к обочине дороги.

Сами теро горделиво поглядывали на них сверху, не делая никакой попытки помочь им. Только часа через четыре бойцы более или менее расчистили проход для фургонов, трупы степняков и их лошадей оттащили подальше от дороги.

Никитин брезгливо морщился, наблюдая как два бойца, осторожно тащат распухшую лошадиную тушу, от них все шарахались в сторону, опасаясь, как бы эта зловонная туша не взорвалась, но всё обошлось.

Фургоны сразу же тронулись в путь, бойцы наскоро ополоснулись водой и поспешили вперёд. Сергей, привстав на облучке своего фургона, оглянулся. Теро всё так же лениво глядели на них со своих насестов наверху.

— Интересно, а что они будут делать, если степняки в очередной раз сунутся сюда? — подумал Сергей. — И как они всё это будут затаскивать обратно?

Защитники, правда, скинули вниз не все камни, наверху остался последний ещё не использованный четвёртый ряд камней. Три нижних ряда теро уже использовали, впрочем защитники вполне могли потихоньку затаскивать обратно свои камешки. Тем более что на самом верху, были зачехлены, какие-то механизмы, которые и скорее всего и помогали теро затаскивать эти камни обратно.

— Вот и пусть тащат обратно эти с душком камушки! — землянин усмехнулся, высокомерные теро с этой заставы не вызывали у него особого дружелюбия.

Сверху тем временем к ним неторопливо спускался командир этой заставы.

— Чего это его понесло вниз? Что это его заставило вылезти со своего насеста? Наверное, их отряд теро?

Так и оказалось, когда стали проезжать фургоны, из одного из них выскочил Колтоп. Командир Хребта Стражи быстро сунул ему, какой-то свиток, тот в ответ протянул ему бурдюк с вином и они тут же расстались.

Помахав на прощание зажатым в руке свитком, теро быстро догнал свой фургон и запрыгнул вовнутрь. Никитин не стал интересоваться содержимым свитка, в конце концов, этот теро служит ему только временно и не стоит заострять на этом особое внимание.

Часа через два должна была показаться небольшое придорожное село, путешественники обычно там закупали провизию и останавливались на ночлег. Сейчас, Никитин оглядел сгоревшие дома и разорённые поля, вечерний ветер приносил запах гари, и временами тянуло сладковатым запахом разложения.

Половина жителей деревни погибла, так и не успев добежать до близлежащего леса. Степняки всегда нападают неожиданно. Оставшиеся в живых жители вяло копошились на уцелевших полях.

Увидев их караван, они стали потихоньку подтягиваться к их стоянке, предлагая свои незамысловатые дары земли — что им удалось сберечь.

Ближе к вечеру оставшиеся в живых жители поведали, что здесь у них стряслось. Сперва мимо их деревни быстро пронеслось всадников пятьсот — шестьсот, видимо, рассчитывая сходу смять заставу теро, но у них это не получилось. Потеряв большую часть отряда убитыми, незваные гости в отместку сожгли всю деревню.

— Плохая дорога стала! Редко кто ходит теперь, да и куда теперь идти — проход то завален. — жаловался пожилой крестьянин теро.

— Ну, мы то прошли!

— А да! И верно теперь глядишь, всё пойдёт своим чередом — обрадовался тот.

Никитин в отличие от него не был так оптимистично настроен, степняки в этот раз сумели вломиться на территорию теро большими силами. Тысяч пятнадцать-двадцать, да и сколько их там ещё за это время понабежало? Проход то открыт — хоть вся степь заходи!

Понятно, что большая часть этих ребят отправится сразу в столицу Висс-Ано, но вот что будет дальше, было пока непонятно. Смогут ли они прорваться в столицу? Перед ней им надо было ещё взять штурмом стену, которая защищала вход в долину.

Правда войско степняков вполне могла разделиться — одна часть будет осаждать проход в Висс-Ано а другая вполне могла отправиться грабить окрестности. Ну и само собой мимо Москвы они в любом случае не пройдут.

На следующий день передовое охранение напоролось на небольшой отряд кочевников, те с визгом кинулись в атаку рассчитывая задавить отряд Росо, но против арбалетов их маломощные луки не играли. Удрать удалось только двум десяткам кочевникам, остальные там и остались.

Побросав трупы в ближайший ров, и наскоро закопав землёй, караван поспешил вперёд. Никитин максимально сократил время стоянки в пути, что бы побыстрее успеть в Москву.

Вспыхнувшая война не пощадила те редкие деревеньки которые попадались им навстречу.

Иногда, то тут, то там, взгляд замечал одинокую фигуру или небольшие группы прежних обитателей этих поселений. Они издали наблюдали за ними, не делая, никаких попыток приблизится.

Сгоревшие хижины, раздутые трупы от которых тянуло мерзко-сладковатым запахом разложения, то же было на Земле, то же было и здесь. На ночь они копали ров и ставили полноценный частый частокол.

Сергей, как только начались редкие леса, и рощицы сразу же направил туда бойцов, что бы они возобновили уже опять порядком истощившийся запас кольев для палисадника.

Две ночи они провели относительно спокойно, а вот на третьей последней перед Москвой остановкой, на них в темноте попыталась напасть какая-то немногочисленная шайка.

Разбойники видимо хотели в темноте пошарить в фургонах, но собачки вовремя их заметили и лаем предупредили сторожей. Пятеро самых медлительных разбойников так и остались висеть на кольях, когда они заторопились обратно, остальным удалось уйти. Преследовать их не стали. На следующий день отряд должен был подойти к Москве.

Чем ближе отряд подходил к ней, тем мрачнее становился землянин и понукал идти вперед все так же неторопливо идущего быка, которого что бы он ускорил свой шаг, нужно было подгонять разве что дубиной.

Караван давно проехал поворот на проторенную ближнюю к Висс-Ано дорогу, но дороги как вымерли. Ни частых разъездов дорожной охраны, даже одиночные путники и те не попадались им навстречу за всё это время. Несколько раз, правда, им попадались обломки телег и фургонов, трупы их незадачливых хозяев лежали неподалёку.

В одном месте им даже пришлось ненадолго остановиться и столкнуть с дороги несколько опрокинутых набок фургонов, всё вокруг было густо истыкано короткими стрелами с костяными наконечниками.

Купцы видимо не захотели так просто расставаться со своим добром. Никитин насчитал сотню низкорослых трупов степняков лежащих тут и там вперемешку с более высокими трупами теро.

Никитин велел остановиться и закопать трупы купцов в братской могиле. Колтоп перед тем как тела положили в могилы, посмотрел за правым ухом покойников, там у всех теро мужского пола были небольшие татуировки рода.

На вопрос Сергея кто они, теро только молча, пожал плечами, сказав, что это не знатный род, но что он постарается передать их семьям весть о том, что они доблестно пали в бою и их кости упокоены надлежащим образом.

Десяток теро столпившись подле могилы, высокими голосами затянули свою молитву, остальные теро время от времени подпевали им. Молитва была краткой минуты на две.

Дождавшись пока теро разойдутся, Никитин поставил на могиле наскоро оструганный из двух жердей крест. Колтоп ничего не сказал ему, только молча, повесил на верхушку креста белый лоскут.

Фургоны вновь тронулись вперёд. Чем ближе продвигались они к Москве, тем всё более отчётливо становилось ясно, что случилось, что-то плохое. Самое плохое было то, что им навстречу не попался ни один из отрядов разведки из Москвы которые должны были, по идее, время от времени появляться здесь.

Угрюмое настроение их командира невольно передалось всем его воинам, давно минул полдень, а команду на привал так и не поступила — Никитин стремился побыстрее добраться до своего поселения. Ещё через три часа торопливого марша, наконец, начались дальние окраины их поселения.

Неожиданно тишину разорвали радостные крики — слева от дороги, к ним громко крича, с арбалетами в руках бежало трое бойцов. Колонна тут же остановилась, но Никитин, надрываясь, заорал, что бы продолжить движение без остановки, минуты спустя замершие было фургоны, вновь начали набирать скорость.

Землянин привстал на облучке, сунул в рот свисток, и издал два коротких свиста, что означало — подойти к нему. Бегущая троица тут же изменила направление и побежала прямо к нему. Он узнал в них тех бойцов, которые остались вместе с Медведем в Москве.

— Командир! — громко заорал один их них приблизившись к нему.

— Счастливчик! — ещё громче заорал другой.

Никитин, предвосхищая их вопли, поднял руку в приветствии:

— Здравствуйте бойцы! — громко крикнул он.

Троица тут же вытянулась перед ним на обочине дороге и слаженно и радостно проорала:

— Здравия желаем сэр!

— Ну, рассказывайте, что здесь у вас произошло пока меня не было?

Землянин спрыгнул с облучка, пожал, всем троим руки и вместе с ними пошёл рядом с медленно катящимся по дороге фургоном. К ребятам тут же со всех сторон начали подтягиваться с приветствиями бойцы, но Никитин рыкнул и велел всем идти по своим местам.

Народ, было, разбежался, но жажда услышать что произошло, оказалось сегодня сильнее дисциплины, и вскоре целая толпа следовала, за ними спереди и сзади жадно прислушиваясь к их торопливому рассказу и тут, же передовая новости по всему каравану.

Новости, которые они передали, были не такие уж весёлые, но самое главное было то — что их поселение уцелело.

— Много их тогда на нас напало… — тем временем вспоминал один из бойцов.

— Тысяча этих волосатых недомерков! Точно! Не меньше! — подхватил второй.

— Они все на лошадях были, так что тревогу мы поздно успели поднять, да и один отряд отправился тогда дорогу патрулировать! — вновь повел рассказ первый.

Никитин припомнил только одного, из всей этой троицы — его звали Кыч, он был с нашивками десятника. Лица двух других он припоминал, они пришли в отряд гораздо позже и фамилии или клички новичков, не отложились у него в памяти. Народу у него уже было изрядно.

— Да и положили мы их, немало — продолжил свой рассказ Кыч. — Тридцать полных рук этих ублюдков мы тогда закопали после боя! Хорошо еще, что нам купцы тогда подсобили, часть этих недомерков полезла тогда в торговые ряды их грабить. Эх! — в сердцах махнул рукой десятник

— Пожгли тогда много чего, — вступил в разговор третий боец — да и посевы вытоптали изрядно. Скотины много порезали!

— Так понятно. А сколько из наших погибло? — спросил Сергей.

— Десятка три народу погибло — нехотя ответил Кыч — Это считая что потом ещё пяток тяжело раненых умерло! Медведя тоже зацепило!

— Сильно?

— Да нет, в бедро ему попало, сейчас уже бегает. Хорошо, что ещё большинство стрел костяные были, а не медные иначе плохо бы нам пришлось.

— Больно густо били! — встрял в разговор до этого молчавший и только кивавший головой третий боец — Головы не подымишь! Щиты были стрелами утыканы гуще, чем у ежа колючек.

Караван тем временем всё ближе и ближе подходил к поселению. Никитин мрачно оглядывал окрестности. Большинство ровных и ухоженных участков полей, ранее так радовавшие глаза было истоптано. От одного из длинных закрытых загонов для скотины остались только обгорелые головёшки.

Справа, где не так давно целый день шумел торг, теперь было пустынно и тихо, в нескольких местах валялись обгоревшие брёвна.

Спереди раздался сильный гул. Стоявшие рядом с ним бойцы потянулись было к арбалетам, но тут, же расслабились, далеко впереди из распахнутых ворот города к ним спешила толпа народа, что, то радостно крича.

Вернулись!

Глава 4

Шестиградье.

Обслуга катапульты, споро вертя маховиками всё ниже и ниже прижимая гигантскую ложку к земле. Двое здоровых воинов повиснув на конце этой ложки, своим немалым весом помогали её заряжать. Наконец еле слышно щёлкнул стопор и команда катапульты, тяжело дыша, отошла в сторону, где был, натянут полотняный навес, дающий небольшую тень. Полдень. 21 век, правда, в ином мире.

Рядом с катапультой остановилась повозка и двое возничих, бодро откинули борт и стали осторожно ставить глиняные кувшины на землю. Дно повозки, было с помощью досок, разбито на большие ровные квадраты.

В центре каждого квадрата стояла большая плетёная корзине, где для мягкости ещё и щедро добавили сухого мха. Толстые круглые кувшины, лежащие там навевали мысли о выдержанном красном виноградном вине. Чаще всего так оно и было — благо виноградников в здешних местах хватало, только вот сегодня в них была другая начинка — «греческий огонь».

Повозку сопровождало двое воинов один из них который помоложе прислонил своё копьё к повозке быстро запрыгнул в повозку и стал оттуда передавать их возничим. Явно рисуясь своими мышцами, парень взял было сразу два кувшина, но тут второй воин рявкнул на него и молодой вновь стал передавать их по одному. Состав, который был залит в каждый из этих кувшинов стоил немалых денег

Никитин подошел поближе и быстро пересчитал кувшины, тридцать штук ничего не пропало. Теперь можно было и начинать.

Тем временем из укреплений, которые они осаждали, вылез разбойный народец и стал громко поносить их родословную. Лучники теро, стоявшие неподалеку быстро выхватили стрелы из колчанов и послали их в ту сторону, но наёмники Альбиноса, держа над собой щиты, шустро юркнули в укрытия.

Землянин сплюнул и отпил из серебряной фляги теплую воду. За эти три дня осады ему уже всё здесь надоело и сегодня он рассчитывал наконец закончить эту затянувшуюся кампанию.

— Давай!

Гигантская ложка глухо стукнула, и очередной камень полетел в сторону башни. Недолёт… Камень метров пять не долетел до ворот башни, вздыбив фонтан земли, он покатился дальше и с гулом ударился в ворота.

— Давай ближе тащи и поднимай! — крикнул обслуге Никитин.

Два десятка крепких воинов, быстро подхватили канаты и поволокли катапульту вперёд. Со стены и с верха башни стали стрелять из луков, но стрелы не долетали даже до половины расстояния между баллистой башней. Хотя было там всего-то метров двести.

Землянин сплюнул.

— Дерьмовое оружие! И луки и баллиста, и война чтоб её… — подумал он.

Всё было не вовремя! Теро сражались с кочевниками, которые, при предательстве некоторых сановников прорвались из Великой Степи и сейчас осаждало город. Много мелких отрядов отбилось от основной орды и рыскало сейчас по всей местной Ойкумене, грабя и убивая.

Никитин был вынужден выставить два сильных отряда, что бы перекрыть проходы в ущельях, ведущих к теро. Пару отрядов кочевников разгромили у Линта а один отряд, по слухам, добрался аж до Бартхеша, где и сгинул.

А землянину пришлось заняться Альбиносом, к которому у него было свои счёты. После разгрома кочевников, он по-прежнему грабил караваны, пользуясь удачным расположением своих владений.

Все глухо ворчали на этот разбой. Но как, то всё время не было сил, да и проход, в горах ведущий к его владениям был хорошо укреплён. Поводом к этой карательной экспедиции стало то, что он дал приют разбитому отряду кочевников, с которыми он впоследствии устраивал свои вылазки.

Наконец бойцы установили баллисту на новое место, минут десять ушло на её центровку, а ещё через пять очередной булыжник полетел к крепости. Довольно удачно, он перелетел через верхнюю площадку ворот и угодил, куда-то в проход. Судя по яростным крикам, бандитам это им явно не понравилось.

Начальник баллисты, вопросительно взглянул на Сергея, тот разрешающе качнул головой. Один из кувшинов осторожно уложили в ложку, командир поджёг факел от горевшей жаровни и пожег, пропитанную селитрой веревку, привязанную к кувшину. Отскочил, торопливо давая рукой отмашку и кувшин, вместе с фитилём полетел к башне.

Несколько секунд ничего не происходило, потом вдруг из-за стены с гулом взметнулся высокий фонтан пламени.

— Давай ещё туда ещё пару кувшинов и готовь ребят к штурму! — приказал Сергей.

Когда воины, приставив длинные лестницы, перевалили через парапет башни, защитников там не оказалось, только десятка два обгоревших трупов лежали в нишах, остальные бежали.

Перевалив через стену, часть воинов, быстро пробежала по проходу и осталась его охранять, остальные разобрали завал перед воротами и вытащили массивный слегка обгоревший брус. Двери со скрипом отворились, и объединённое войско Шестиградья ринулась вперёд.

Ещё один бой произошёл в селении, где было логово Альбиноса. Сейчас оно напоминало растревоженный улей, часть банды готовилась к сражению, но большая часть бежала к лесу.

С ходу смяв тех, кто стоял в заслоне за хлипкой сделанной на скорую руку баррикадой, арбалетными стрелами, войско быстро окружило поселение.

С теми, кто засел в этих бараках особо не церемонились, двери быстро вырубались топорами и секирами, затем следовал залп в открытую дверь. Те кто кидал оружие быстро вязали, тех кто сопротивлялся, убивали на месте.

Главаря схватить не удалось. Части кочевников вместе с Альбиносом, удалось вырваться из селения, кочевников вскоре всех перебили, а вот главарю шайки удалось бежать с несколькими верными людьми, захватив с собой всё наиболее ценное.

Правда пару месяцев спустя, в одном из притонов Ка-Абуро, нашли его труп, уж слишком многим он перешёл дорожку в этих краях. Да и такой приметной личности было не так просто затеряться.

* * *

Последние три месяца, после возвращения из Великой Степи, для Никитина, выдались очень суматошными. В эту местную Ойкумену, как в муравейник сунули зажженный факел, и понеслось….Кочевники безуспешно осаждали Висс-ано, город пока держался, но вот его окрестности кочевники разорили весьма основательно.

В Ка-Ато вновь начались разборки среди нобилей, после того как его, не так давно занявший престол, владыка попытался не пустить его по Большому тракту. После чего престол вновь стал вакантным. Теперь, если судить по доходившим до него слухам, там объявилось сразу три владыки, и началась междоусобица.

Глядя на своих соседей и в Хебо начались волнения среди знати… Вновь поднялись цены на найм наёмников и всякие тёмные личности по тавернам вербовали всех обиженных умом, но наделённых мускулами парней.

Цвет кожи и к какой расе эти парни относятся, как то вдруг стал мало волновать работодателей, нанимали всех — главное, что бы не калека…

По дорогам в сторону Ка-Ато потянулись небольшие отряды наёмников, которые, по дороге, не прочь были пошалить на тракте. Никитин вдвое увеличил количество патрулей в зоне своей ответственности на Большом Тракте. За последний месяц его ребята трижды перехватывали такие банды и уничтожали их без пощады.

У командиров был строгий приказ — в сражения не ввязываться, разбойников расстреливать из арбалетов, а оставшихся в живых вешать на ближайшем дереве, желательно при скоплении народа и описании их преступлений.

После этого число нападений на этом участке тракта, резко пошло вниз. Наемники, проходящие мимо повешенных, с описанием их преступлений… проникались моментом и вели себя спокойно, по крайней мере, на несколько дневных переходов от Москвы особых грабежей не было…

Одной из причин, почему землянин ввязался в эту войну с Альбиносом, было нежелание ввязываться в интриги здешних правителей и их беспокойных подданных. Буквально каждый день, с тех пор как он вернулся из своего эпического похода по степи, к нему всеми правдами и неправдами зачастили на прием эмиссары близлежащих государств.

Очень многим властителям хотелось завербовать его отряд, ему предлагали неплохие деньги, но Сергею после блужданий по степи как то резко расхотелось ввязываться в очередную авантюру… Хотя деньги, надо признать, предлагались неплохие.

Как обычно максимальную цену, были готовы заплатить торговцы из Идуа-Боам, но Никитин жаловался что, мол, у него много бойцов ранены и нужно как минимум год, что бы его войско пришло в себя. Ну и ещё десятки такого рода отговорок…

Он твёрдо решил, что только, когда основательно перевооружит свою армию, то только тогда будет готов принять чьё-то предложение, или вести самостоятельную игру. Он только откликнулся на предложение знакомых из Линты что бы пойти совместным походом против Альбиноса.

Его не, сколько заботило наказать этого разбойника, сколько желание испытать в деле свои катапульты и свой самодельный «напалм». Ещё год назад он из бронзы соорудил небольшой «самовар» для нефти и потихоньку разделял нефть на фракции, набираясь опыта, прежде чем сделать большой «самовар».

Нефть что привозили для него из Плешивых Земель торговцы, была на его взгляд приличного качества — по крайней мере, керосина выходило немало и в его хозяйстве уже имелось несколько керосиновых ламп. Правда, стекло для лампы, несмотря на все старания, выходило не прозрачным, а каким-то сероватым, но даже за такие лампы торговцы были готовы платить большие деньги.

Землянин с удовольствие посидел бы пару лет в Москве, отлаживая технологические цепочки, на доводку которых ему вечно не хватало времени но, к сожалению, ему приходилось вечно затыкать собой вседыры. Вот кому прикажите возглавить войско? Медведю?! Он конечно парень отважный, но поручить ему катапульту и штурм крепости Альбиноса…землянину как, то не хотелось…

Кадры, кадры которые решают всё…и вечная проблема, где их найти… Было конечно в его отряде несколько офицеров теро, но Сергей им пока ещё не вполне доверял, поэтому приходилось всё пока делать самому…

Два дня спустя их отряд покидал логово Альбиноса. Никитин выхлопотал себе право бесплатного проезда, а также после длительных споров, что десять процентов от пошлин за открытый проход будет выплачиваться ему. Несмотря на то, что этот их поход завершился почти бескровной победой, землянин был несколько недоволен его результатами.

На самом деле ему очень хотелось вместе со своим отрядом пройтись по степи и добраться до одной ничем не примечательной горы. В этой горе находился замаскированный вход в ещё один «музей».

Во время своего недавнего путешествия в Великую Степь, хранитель одного такого действующего «музея», сообщил ему, что на планете имеется несколько таких хранилищ. На этой базе был небольшой музей артефактов и что очень важно, там имелось несколько десятков действующих порталов, вот только куда они вели, хранитель не знал.

Он мог сказать только одно — что его не выбросит на необитаемый астероид или в открытый космос, а что он попадёт на вполне обитаемую планету и что он не подхватит там никакой смертельный для себя вирус. За этим якобы следят те, кто поддерживает функционирование этих порталов.

Кстати Хранитель, который и затащил Никитина в этот мир, обмолвился, что нынешние обитатели этой планеты — далеко не первые расы, которые появились здесь. Эту планету десятки раз заселяли новыми расами, представители которых проникали сюда через порталы.

Порталы потом законсервировали, но они всё равно функционировали. Землянин надеялся, что Хранитель не обманул его и в его ауре пропечатан пропуск для прохода через портал.

К сожалению, поход пришлось отложить. Прискакал гонец из Москвы и привёз тревожные новости — крупный отряд кочевников попытался напасть на Москву и был рассеян, но Медведь передавал что это, скорее всего не последний их отряд и что вскоре может последовать ещё нападение.

Но это были не все тревожные вести, помимо этого его заместитель сообщил ему, что у него проблемы с отрядом лучников теро. Недавно в Москве побывали их сородичи и сообщили, какие зверства творят илики в Висс-ано и что теро принятые в его отряд рвутся помогать своим соплеменникам.

Эта новость сильно встревожила Никитина и он без промедления даже не завернув в Линту, вместе с отрядом рванул в Москву.

Первое что его поразило, когда он подъезжал к своему городу — так это большое количество палаток и навесов — там ютились беженцы. Более оптимистично выглядело довольно большое разрастание полей вокруг города. Там в большинстве своём и работали эти бедолаги.

А вот и ещё одно новшество — с наблюдательной башни вдруг звонко и переливчато ударил колокол. Землянин издали помахал им рукой…

Около ворот его уже встречали с радостными возгласами Медведь и командир отряда теро. Коротко поприветствовав друг друга, все они поспешили в личный кабинет Сергея. Никитин первым зашёл в кабинет и сразу же поспешил открыть окно, впуская в затхлую комнату свежий воздух. Несколько минут он постоял у окна, потом сел в своё кресло и коротко бросив взгляд на Медведя — сказал:

— Докладывай!

Его заместитель никогда не отличался краткостью речи и его рассказ, постоянно перескакивающий на те или иные события затянулся надолго, тем более что теро постоянно старался его дополнить своей точкой зрения.

Землянин, молча, слушал их, не перебивая, давая, как говорится выпустить пар свои собеседником, а потом начал задавать наводящие вопросы. Ещё через пару часов, пришлось даже вызывать пару беженцев теро, что бы уточнить происходящее выяснилась следующая картина.

Иликам в результате предательства удалось-таки прорваться в сам город, преодолев внешнюю стену обороны, и теперь они осаждали его в том же месте что и мятежники, правда, это стоило иликам очень большой крови.

Большинство кочевников, которые прорвались к городу, были мертвы или сильно ранены, но и у защитников города не осталось сил, что бы переломить ситуацию.

В Москве уже неделю сидел эмиссар из Висс-ано, который дожидался его. Медведь вопросительно посмотрел на Сергея, тот кивнул головой и вскоре посланец стоял перед ними. Его лицо показалось землянину знакомым, мгновение спустя он припомнил, что видел его, когда был на аудиенции во дворце.

После краткого обмена любезностями, посланец вынул из небольшого тубуса послание и протянул его Сергею. Тот мягко покачал головой и попросил зачитать его, хотя уже догадывался о его содержании.

Официальный язык которым было написано письмо, в отличии от разговорного языка, там активно применялись слова из древнего языка теро, которые имели подчас, подобно китайским иероглифам, несколько смысловых значений.

Нынешнее письмо было предельно кратко и лаконично — в нём отсутствовал полный титул владыки, длинный и пышный как перья павлина…, только Владыка Белого трона небес, и всё.

В письме владыка просит срочно направить как можно больше своих воинов для отражения нападения врагов осаждающих Висс-ано. В конце письма были намёки на большие милости и денежные выплаты…

Землянин мысленно выругался. Очередной поход его никак не вдохновлял, но, похоже, ему придётся принять в нём участие.

Теро которые служат в его войске — не приносили ему никаких клятв и сейчас они вправе уйти от него. Не все конечно уйдут, но половина бойцов уйдёт точно. Тогда после окончания степного похода чуть меньше сотни теро вместе с Колтопом, покинули его и отправились в Висс-Ано. Особенно Никитин сожалел о бывшем командире крепости Соколиного Гнезда, вот кого он был рад оставить у себя, но не получилось. С тех пор от ушедших теро не было никаких известий.

С другой стороны если сейчас не заткнуть этот проход в Великую Степь, то вскоре их обитателей здесь будет многовато. Пока они заняты осадой Висс-ано, но позже эта саранча разбредётся по близлежащим землям и вскоре очередь дойдёт и до Москвы.

Хотя его войско хорошу погуляло в Великой степи разгромим и рассеяв тех иликов что скопились возле прохода. Вот только степь… степь она велика и сколько там ещё бродит представителей этого племени сказать было сложно. Может быть никто не придёт иликам на помощь. А может быть объявится ещё одно такое войско.

Попросив у посланника несколько дней на раздумье и проводив его до двери, землянин, чуть помедлив, наставил палец прямо на Медведя:

— Давай докладывай, сколько болтов у нас сейчас в запасе.

Его заместитель надолго завис — счёт плохо давался вояке, но Никитин всё-таки сумел его немного научить и теперь тот загибал пальцы и что-то прикидывал. Землянин терпеливо ждал, наконец, Медведь сосчитал — около десяти тысяч болтов у них сейчас на складе. Неплохо! Оказалось, что всё то время пока они с боями прорывались из степи, кузнецы не прекращали работу, пока хватало бронзы.

А когда Сергей привёз с собой огромную кучу оружия, то его большая часть, имевшая, те или иные дефекты пошла на переработку. Кроме того сделали ещё четыре полевые кухни, щиты, гладиусы и другие полезные вещи.

Про купцов и их заказы тоже не забыли, правда сейчас они лежали на складе, но вскоре Большой Тракт заработает в полную силу и купцы их оплатят.

Вот, с продовольствием были проблемы, беженцы, хлынувшие из Висс-Ано, тоже требовали много еды. Правда они и посадили и засеяли много земли, среди них было немало земледельцев, дома и поля которых разорила степная саранча.

Были и ещё хорошие новости, немало беженцев-теро были готовы вступить в его войско, что бы отомстить кочевникам. Сабе который после ухода Колтопа, вновь возглавил всех теро, которые служили в его отряде, заверил его, что лучников они могут набрать ещё сотни две. Ещё сотни две теро были готовы служить во вспомогательных войсках — благо трофейного оружия у них хватало. Землянин быстро прикинул, что в таком случае его войско составит чуть ли не полторы тысячи бойцов! По здешним меркам — это очень немало…

Движением руки землянин распустил свой военный совет, сказав, что скажет своё решение завтра. Хотя ему и так было ясно, что без войны не обойтись, проблему с кочевниками нужно было решить. Если кочевники будут по прежнему лезть из степи в таких количествах то Висс-Ано не устоит и тогда им предстоит очень длительная война на истощение и решать её пока ещё малой кровью нужно здесь и сейчас!

Утром он собрал всех командиров и посла теро и объявил что, несмотря на то, что его войско не совсем готово к походу, но учитывая опасность ситуации, он согласен выступить против кочевников.

Ликованию желтоглазых не было предела. То тут, то там народ орал и обнимался, все шло к тому, что назревала очередная пирушка по этому поводу. Но Сергей решительно пересек такого рода поползновение и начал отдавать команды.

Дел действительно было очень много — подготовить продовольствие, осмотреть бойцов и их амуницию и ещё сотни других дел. По всему лагерю мрачно сновали десятники, проверяя свих подопечных.

Везде стучали молотки по металлу — кузнецы спешно чинили амуницию. Из-под навесов вывозились и проверялись фургоны. Жизнь сразу закипела.

Поздно вечером Никитин смог выбраться к кузнецам — узнать, как там обстояли дела с пушечкой. Увы, здесь его ничем не могли порадовать. Их скромных сил и умений хватило только на небольшой колокол. Правда пока его не было, кузнецы сделали четыре кухни. Так что всего у него теперь будет восемь походных кухонь, теперь если у него будет даже полторы тысячи бойцов — кухни с запасом могут всех обслужить. Такой энтузиазм надо было поощрить, и Сергей выдал премию — по десять золотых мастерам и по паре золотых монет подмастерьям.

Народ сразу воспылал энтузиазмом и заверил его, что вскоре сделают ему пушку. Правда это вскоре могло затянуться и на год. Пушку пытались отлить уже два раза, но из-за каверн ствола их всех пришлось отправить на переплавку.

Тут Никитина отловил Медведь и шепнул, что с ним хочет поговорить посол теро. При этом его заместитель весь сиял и хитро улыбался. Землянин хмуро на него взглянул ему, не особо хотелось вести переговоры на ночь глядя. Тем более что теро славились своими длинными и пышными речами… но делать нечего пришлось принимать.

К радости Сергея сегодняшние переговоры не затянулись надолго, и они быстро обсудили свои дальнейшие действия. После чего посол вручил ему тяжёлый сундук. Землянин осторожно поставил сундук на стол и попытался открыть крышку. Но сундучок не поддавался. Теро виновато хмыкнул и протянул ему плоский с зазубринами ключ. Но Никитин попросил его открыть сундук самому.

Посол легко вставил ключ в прорезь и, сделав два оборота, открыл крышку сундука.

— Здесь двадцать мешочков по тысяче золотых монет в каждом. «Быками»! со значением добавил он, вглядываясь в его лицо. Но Сергей ничуть не выдал своих чувств, только поблагодарил посла за небольшой вклад в их общее дело.

Лицо теро возмущённо скривилось, от такого заявления, но землянин не хотел смягчать ситуацию, и с ленцой в голосе добавил, что нинхи не так давно предлагали ему в несколько раз больше этой суммы.

Этой репликой он дал понять послу, что такая сумма для него — не так уж и много. Желтоглазый проникся, на этом высокие стороны и распрощались.

* * *

Две недели спустя.

Оставив в лагере две сотни бойцов во главе с Биртом, Никитин с войском насчитывающее тысячу двести бойцов, благо трофейного оружия было много, выступил в поход. По всему маршруту следования местность была заранее разведана.

Частые конные дозоры внимательно осматривали всё вокруг, но как, ни странно в первые несколько дней похода никаких особых происшествий не было, если не считать, что разведчики наткнулись на десяток кочевников. Десять на десять.

То ли разведчиков, то ли остатки разбитого отряда. Пока те недоумённо смотрели на них и пытались натянуть луки, разведчики успели дать залп из арбалетов, с ходу уложив пятерых и ранив двух, которые вскоре скончались. Трое оставшихся в живых иликов храбро бросилась на них в атаку, и… тоже остались лежать в пыльной траве.

Правда, барахла у кочевников оказалось неожиданно много, у каждого из кочевников было по паре запасных лошадей. Вот только золота и серебра там практически не было… Землянин с недоумением вытащил позеленевший ночной горшок… Скривился и бросил его на землю. Дальше последовали медные гвозди, потом из тюка показались отрезы всевозможной ткани… Он подивился на такого рода ценности, хотя для нищих кочевников самое то…

— Бросьте это в свободный фургон! Ну не пропадать же добру!

Вскоре отряд вступил в узкое ущелье, горцы, когда объявились кочевники, все вдруг попрятались. Ну, понятно кому хочется вместо пошлины получить стрелу в ответ. Да и купцы сюда давно не заглядывали.

Да и кто сунется сюда, когда всё ущелье забито метров на три камнями! Если приглядеться, то можно заметить что из нагромождений камней то тут, то там проглядывали отдельные фрагменты разбухших конских и человеческих тел.

Горцы здесь подловили один из отрядов кочевников и скатили на них камни, намертво перекрыв проход в долину. Пешему конечно при некоторой сноровке можно было пройти по этому каменному мессиву, но конному никак.

Отряд теро так и добирался до них, оставив на той стороне ущелья своих коней и перелезая через завал. Теперь им предстояло разобрать этот завал, поскольку горцы в обозримом будущем явно не собирались это делать.

Как он помнил из своего первого похода, впереди их ждало ещё два таких «заминированных» ущелья. Но теро уверяли их, что горцами завалено было только это ущелье, а те остальные остались пригодными для прохода фургонов.

Работы по расчистке двухсотметрового ущелья заняла у его отряда пять дней. Если раньше в ущелье могли свободно разминуться два фургона, то теперь они расчистили от камней только один проход, иначе эти весёлые работы по тасканию камней, грозили затянуться очень надолго.

Теперь несколько сот арбалетчиков стояли по обе стороны, очередного на их пути, ущелья. Сергей, опасаясь тайных ловушек, велел пересекать ущелье мелкими отрядами по пятьдесят человек и паре фургонов.

Хотя разведчики клялись что облазили здесь всё вокруг и ничего не нашли, но землянин остался непреклонен. Сидящий где-нибудь в хорошо замаскированной норе смельчак мог дёрнуть за рычаг, и тогда мало никому не покажется, а такие рукотворные завалы здесь встречались на каждом шагу и проверить, каждую груду камней, на наличие сюрпризов, было невозможно.

Последние два ущелья караван медленно и осторожно преодолевал почти целый день, но ничего не произошло, всё было тихо. Дождавшись когда последний фургон, Никитин скомандовал привал, а сам полазил по местным кручам, обозревая всё вокруг.

— Заваливать ущелье или не заваливать? — думал он, идя по верхотуре и оглядывая десятки тонн камней, которые удерживались брёвнами и плетёными щитами.

Первоначально он думал обвалить выход из последнего «заминированного» ущелья после того как проедет его отряд и вот сейчас он взвешивал все доводы за и против. Можно было оставить отряд, но отряд должен быть не маленьким — местные горцы ночью легко могли перерезать бойцов, да и ослаблять отряд было плохо, пятьдесят арбалетчиков в грядущих битвах могли ой как сильно пригодится.

Но вспомнив, какие усилия им пришлось затратить, что бы расчистить такое ущелье, он решил пока этого не делать. Запели горны и колонна начала вытягиваться в линию.

Вот, наконец, и развилка — направо дорога вела в столицу теро, а налево как раз начиналась дорога, которая вела в Великую Степь, к той самой горловине в Змеиных горах, которая запечатывала проход.

Землянин в первую очередь решил отрезать прорвавшиеся войско от возможных подкреплений, да и вывоза материальных ценностей тоже. Как обычно впереди обоза на расстоянии километра Сергей послал сотню всадников с арбалетами, тылы остались прикрывать ещё пятьдесят всадников.

Всем воинам выдали большие щиты и заставили одеть доспехи. Теро в силу присущей их расе телосложения не могли долго нести такую тяжесть, и щиты везли в телегах. Что бы бойцы не особо уставали в переходах, землянин, ещё в Москве, придумал и реализовал одну хитрость. С внешней стороны фургонов на равном расстоянии друг от друга были вбиты специальные изогнутые штыри, на которые можно было навесить шит.

Что бы, щиты не болтались, снизу фургона его дополнительно фиксировало несколько упругих верёвок. Теперь в случае тревоги бойцы могли секунд за тридцать снять ближайший щит и занять оборонительную позицию. Несколько раз, пока они добирались до прохода, Никитин приказывал играть боевую тревогу, и остался доволен увиденным.

Бойцы уверенно сбивались в длинные защитные линии, большие щиты давали им хорошую защиту от стрел и копий, так что даже в случае внезапной атаки, когда они будут двигаться в походной колонне, их потери будут минимальными.

Хуже конечно было с добровольцами-теро — их во время тренировок просто загоняли под колёса фургонов, что бы не мешали, конечно, им это не особо нравилось, но что такое дисциплина — этот народец хорошо знал.

Лучники-теро при тревоге быстро занимали расстояние между фургонами и готовы были встретить огнём дальнобойных луков нежданного врага. Как ни странно за те три дня, которые они двигались к проходу, им никто особо не встретился.

Ну не считая отряда из двух десятков кочевников, которые неожиданно, для обеих сторон, налетели на передовой дозор из за поворота. Илики только и успели, что развернуть назад своих лошадей как тут же все полегли под залпом из арбалетов.

Была ещё одна приятная новость к ним поодиночке и небольшими отрядами стали присоединяться скрывающиеся в округе теро. Пока они дошли до прохода их отряд пополнился ещё сотней добровольцев. Хотя там хватали и представителей других рас.

Купцы в одночасье лишившиеся всего нажитого добра, земледельцы, чьи поля были безжалостно вытоптаны, а близкие убиты — все хотели поквитаться с врагом. Почти у всех были ножи или топоры, кое-кто имел луки снятые с убитых кочевников.

Землянин поставил пару опытных десятников им руководить, и пока отряд шел они успели немного понатаскать новичков.

К переходу они подошли вечером третьего дня. Разведчики, которые уже несколько дней наблюдали за противником, доложили, что там от силы сотни три кочевников. Плохо было то, что вдалеке в степи виднелось много костров, так что к неприятелю вполне могла пожаловать солидная поддержка.

Первоначально Никитин хотел выманить из прохода большую часть неприятеля и рассеять их стрелами, но оказалась, что в самом ущелье никого особо нет. К тому же ущелье был изрядно захламлено упавшими камнями. Кочевники расчистили небольшую тропу, что бы можно было проехать только двум всадникам, так что в этом ущелье было не развернуться, что очень облегчало задачу Никитина.

Рано утром сотня лучники-теро с дальнобойными луками начали подъём по гребню горы. Разведчики и здесь подсуетились — разведали тропы и кинули канаты в местах, где подъём, был затруднён.

Кочевники, увидев передвигающихся по горному хребту теро забили тревогу, но что они могли сделать. Их луки даже не долетали до противоположного края ущелья а вот теро выйдя на линию огня, начали ударно сокращать численность захватчиков.

Кочевники заметались, не зная, что делать. Большая их часть убежала с площадки и попряталась в укреплениях. Теперь настал второй акт…

Бойцы, прикрываясь щитами, десяток за десятком начали просачиваться в ущелье и, используя наваленные камни стали подниматься вверх по ущелью. Заметив новых врагов, кочевники сделали попытку атаковать, но лучники не дремали и кочевники, оставив сотню трупов с криками, вновь исчезли в укрытии.

Неожиданно неподалёку от них вверх потянулись тёмные струй дыма. Причем вскоре дым начал подниматься с определёнными интервалами. Враги явно подавали, сигналы кому то в степи. Пока штурмовые отряды блокировали выходы из укрытий другой отряд устремился к башне запиравшую ущелье.

С налёту её взять не удалось, дверь в башню была закрыта, а с верхней площадки башни несколько лучников начало непрерывно обстреливать его бойцов, но большие щиты их надёжно защищали.

Первые бойцы, прикрываясь щитами, подбежали к башне и начали топорами долбить дверь, но эта работа грозила затянуться надолго. По команде Никитина десяток арбалетчиков начал перестрелку с лучниками в башне, вынудив их спрятаться и не высовываться на верхней площадке.

— Медведь! — крикнул землянин — Тащи десятка два шаров и пусть разводят огонь!

Его сотник, впрочем, уже не сотник — тысячник! Растёт человек! Медведь достал из особо охраняемого фургона два ящика и четверо бойцов споро подхватив их за ручки потащили наверх. Сам Медведь тащил плетёнку с горшком, из которого шёл небольшой дым. Гафт который ранее исполнял роль оруженосца и был хранителем огня, перед самым походом сильно простудился и остался в Москве.

Арбалетчик стоящий рядом с Никитиным вдруг резко вскинул арбалет и выстрелил. Высунувшийся было из бойница кочевник с луком, получив болт в грудь упал, куда то вниз.

— Сколько их там? — поинтересовался землянин у стрелка.

— Двое ну трое осталось… — чуть помедлив хрипло ответил тот, одновременно взводя арбалет.

— Ты и ты — Сергей ткнул пальцем в двух бойцов, у которых он заметил за спиной небольшие кошки. Готовьтесь забросить их наверх и потом откроете нам дверь…

Один из бойцов замялся и с опаской взглянул на башню, откуда в тот момент вылетела стрела.

— Не бойся сейчас там никого в живых не останется! — бодро сказал землянин.

Подойдя к ящику, он аккуратно взял из ящика два небольших медных цилиндра с насечками по всей длине.

— Пожалуй, два — многовато. — подумал он. — Хватит и одного. — прикинул Никитин и аккуратно опустил один цилиндр в мягкое нутро ящика, оцарапав при этом ладонь.

Нанесённые на цилиндр насечки, что бы было больше осколков, были в заусенцах и немудрено было обрезаться.

Выругавшись, Никитин вытащил из кармана перчатки.

— Давай! — кивнул он Медведю и они, прикрываясь щитами, быстрым шагом двинулись к башне.

Остановившись около её подножья, они одновременно вскинули вверх щиты. Вовремя, из башни прилетело несколько увесистых булыжников, но все пролетели мимо — арбалетчики часто стреляли по любой тени мелькавшей на площадке башни.

Держа щит над головой, землянин прикинул высоту, на которую ему надо было кидать гранату, навскидку там было метров пять.

— Зажигай!

Медведь с опаской поднёс плетёнку с тускло тлевшим огоньком. Землянин сунул конец пропитанного селитрой верёвки в огонь. Его заместитель очень сильно боялся пороха, вот и сейчас мельком взглянув в его лицо. Он увидел только расширенные глаза и обильный пот текущей по лицу. Наконец фитиль зашипел, и огонёк начал неспешно ползти по фитилю.

— В сторону! — скомандовал Сергей.

Медведь, по-прежнему держа щит в поднятой над головой руке, резво отбежал в сторону, не отрывая глаз от шипящего фитиля, даже падающие вокруг него камни не так страшили его как это ужасное оружие.

Дождавшись, когда до горловины цилиндра оставалось сантиметра два, Никитин убрал щит и как в баскетбольную корзинку кинул гранату в бойницу.

Наверху зазвучали удивлённые и испуганные голоса, потом внутри башни резко грохнуло.

Землянин кивнул двум штурмовикам с якорями, и они споро побежали к башне, на ходу раскручивая своё снаряжение. У одного сразу получилось, и он стал ползти по верёвке, опираясь на стену. Пара бойцов с готовностью вскинула щит и помогла парню быстрее заползти наверх. Следом за ним полез и второй, ему тоже помогли подняться. Минуту наверху ничего не происходило, потом вдруг дверь лязгнула запором и оттуда в клубах вонючего дыма, отплевываясь, вывались два бойца жадно хватая ртом воздух.

Бойцы, стоящие у двери ворвались туда и вскоре толстая бронзовая решётка начала с лязгом опускаться вниз. Никитин поднялся по лестнице на верх башни, поморщившись от едкого запаха пороха и взглянул в степь. Оттуда пришпоривая лошадей, к проходу неслись сотни две кочевников, но решетка, щёлкнув стопорами, преградила им путь.

Илики, столпились внизу и стали стрелять из своих луков сквозь решётку. Арбалетчики активно им отвечали. Никитин крикнул Медведю и крикнул тому что бы он нёс ещё одну гранату.

Сергей дождался, пока граната догорит почти до отверстия цилиндра и широко размахнувшись, бросил её вниз, через пару секунд внизу оглушительно грохнуло. В верх башни с визгом ударил осколок, внизу раздались испуганные вопли и пронзительное ржание лошадей.

Сквозь узкую щель было хорошо видно, как оставшиеся в живых в страхе убегают обратно. Многие лошади мчались обратно в степь без своих всадников, которые с воплями бежали вслед за ними.

— Теперь они надолго забудут сюда дорогу! — мрачно подумал Сергей.

Из казематов раздались радостные крики, его дружинники и теро добивали спрятавшихся там кочевников. Трупы врагов скидывали в расщелину, которая начиналась метрах в ста. Первая часть операции была выполнена.

Никто из его дружинников не пострадал, двое получили лёгкие раны, погибло только два теро-добровольца которые, желая отомстить, ринулись на врага и словили по паре стрел в упор.

Похоронив погибших и оставив пятьдесят арбалетчиков и сотню теро-добровольцев, отряд двинулся на столицу.

Дня два всё было спокойно. А вот на третий день прискакал десяток разведчиков с известием, что навстречу нам идёт большой караван и что его сопровождают не меньше чем пятьсот кочевников. Никитин с досадой оглянулся вокруг. Местность, которую они проезжали, меньше всего подходила для устройства засады.

Невысокие холмы вдоль дороги, за которыми толком не спрячешься. Правда, неподалёку дорога делали изгиб, скрывая то, что за поворотом. Приходилось импровизировать на ходу, и землянин начал отдавать приказания столпившимся рядом с ним сотникам.

Сотня конных лучников была отправлена охранять правый фланг, вдоль дороги, но так, что бы их, не было видно, а поперёк дороги выстроились в три ряда пехотинцы с копьями и щитам. За ними в несколько рядов встали арбалетчики, а за ними теро имеющие дальнобойные луки.

Разведчики вновь унеслись вперёд, их задачей было начать стрельбу по каравану и сделать, так что бы за ними погналось как можно больше кочевников. Минут через двадцать земля начала подрагивать, а ещё через пять минут из-за поворота вынеслась десятка разведчиков и, не сбавляя хода, помчалась на правый фланг, а за ними с яростными криками вылетела погоня.

— Однако! — удивился про себя Сергей. — Похоже, за разведчиками бросились все охранники каравана!

Заметив выстроившихся дружинников, кочевники, даже не сделав попытки, остановится, понеслись на него. Похоже, что у них действительно капитально сносит голову, когда проливается кровь у представителей их расы.

Землянин кивнул командиру теро. В этой битве застрельщиками Никитин решил сделать лучников теро. Стрел для дальнобойных луков, после всех его приключений в Великой степи и побед над войском Та-мир-но, он тогда привёз этого добра очень много. Теперь было самое время расходовать тот запас и поберечь болты для арбалетов.

— Ах! — разом выдохнули лучники, выпуская сотню стрел.

— Ах! — вновь ушла ввысь новая волна стрел и ещё одна.

Десятки кочевников слетали с лошадей, но немалое их число невзирая, ни на что стремилось к ним. Вот, наконец, первая волна кочевников приблизилась к ним на сотню метров. Ваше слово товарищ маузер… вернее арбалет!

— Первая сотня! Пли! Вторая. Третья.

Только трём десяткам кочевникам удалось доскакать до них и выпустить свои стрелы. Ряды бойцов тут же дружно приподняли щиты. Следующего залпа не последовало, лучники пару мгновений спустя превратили оставшихся в живых в дикобразов. Только двум кочевникам удалось избежать общей участи и сейчас они, подгоняя лошадей, уходили к холмам подальше от этого места.

Землянин кивнул конникам, и сотня бойцов, поскакали наперехват вражеского каравана. Вслед за ним обходя трупы врагов, и добивая раненых, тронулись дружинники. Никитин пришпорил своего конька и вместе с десятком бойцов охраны поспешил за конниками, по обочине дороги.

Впереди творилось столпотворение, фургоны попытались было развернуться, но быстро развернуться на узкой дороге с медленными быками не получилось, фургоны и телеги только мешали друг другу и мгновенно образовался затор.

Навстречу конникам выскочило десятка четыре охранников, но их всех быстро повыбивали с безопасного расстояния.

Из фургонов доносился женский истерический визг, несколько фургонов в возникшей суматохе перевернулись и из них сейчас выскакивали женщины и с криком бежали кто куда.

Землянин вместе со своими охранниками проехал вдоль всего каравана. Почти из каждого фургона на него глядели испуганные женские лица — большинство были теро но и других рас там тоже хватало. Десяток фургонов был набит продовольствием, а в ещё пяти фургонах было обнаружено оружие.

— Ну, хоть что то! — повеселел Никитин.

Трофейная команда сразу занялась осмотром трофеев.

— А баб что тоже считать? — прискакал к нему с вопросом ведавший трофеями Секо.

— Нет. Ты знаешь, как я отношусь к рабам!

— Как скажете сэр! Жалко там много красивых бабёнок! — широко улыбнулся казначей.

— Ты слюни то подбери! — одёрнул его землянин. — Вдруг там жены тех теро что с ними.

— Понял сэр! — подтянулся Секо.

— И всем скажи, что бы никакого насилия не чинили! Кто с нами хочет пусть идёт, силком никого не потащим

— Тогда хорошо! — просиял казначей — Все с нами пойдут, куда им деваться то!

— Согласен, деваться им в самом деле некуда. — согласился землянин. — Всё привал! Готовьте побольше еды и посмотрите что там с едой в фургонах!

Ближе к вечеру лагерь больше напоминал табор, чем воинское подразделение. Почти тысяча молодых женщин — вносила огромную неразбериху в чётко отлаженный механизм военного лагеря.

— Хорошо, что я забрал с собой все кухни! — подумал он, наблюдая как возе них выстраиваются длинные очереди оголодавших пленниц. — И что мне теперь прикажешь с этим табором делать?

Так и ничего не придумав, он завалился спать в своём фургоне, напоследок попросив Медведя расспросить бывших пленниц о положении в городе, и завтра доложить.

Вот так и закончился день.

* * *

Утром ещё до завтрака Никитин собрал совет и заслушал все, что только они смогли вытянуть из недавних пленниц.

Кочевники прорвались в город, причём все утверждали, что было явно предательство… Никитина это даже несколько удивило — низкие стены городской крепости не являлись таким уж труднопреодолимым препятствием.

Несколько десятков штурмовых лестниц, огонь из луков и защитники не смогли бы отразить такую атаку, тем более что кочевников было во много раз больше.

Сейчас кочевники осаждают Старый город, а в самом городе идут непрерывные стычки. Много теро ушло в катакомбы и ночью по всему городу идут скоротечные схватки. Весь город завален трупами, которые уже начали разлагаться.

Землянин досадливо хмыкнул — если начнётся эпидемия, то он может потерять всю армию. Дурацкое положение — отказаться от похода — его не поймут. Волей неволей он был вынужден продолжить этот поход. Одно было хорошо, у теро около города имелось несколько баз, где они могли спрятать женщин.

Дальнейший путь к Висс-ано запомнился ему кучей мертвецов по обе стороны дороги как тогда в Шукедапо, в городе, охваченном эпидемией и не дай Бог опять пойдёт гулять какая-нибудь зараза. Он оставил здесь сотню добровольцев, выдав им лопаты и оставив продовольствие, с приказом закопать всех мертвецов.

Землянин категорически запретил пить воду из водоёмов, несколько женщин легкомысленно попытавшихся проигнорировать его слова получили плетью по спине. Запас воды они пополняли из чистых родников, на которые указывали ему проводники теро, знавшие здесь всё вокруг.

Вскоре одна, а потом и другая группа женщин отправилась в убежища и ближе к городу, всех их удалось пристроить. В другое время Сергей с удовольствием предложил бы большой части пленниц переселится в Москву, но сейчас у него были связаны руки.

Чем ближе его отряд подходил к городу, тем больше валялось трупов коней и иликов. Кочевники не заморачивали себя необходимостью погребения умерших, в степи места было много и хищников тоже хватало.

Сбив небольшой заслон кочевников, большинство которых были пьяны, с укреплений преграждавшей вход в долину, отряд Никитин начал продвигаться к городу.

Глава 5

К Висс-Ано отряд приближался в полной готовности. Занимая вся полосу дороги в два ряда ползли фургоны, по обочине настороженно поглядывая вокруг шли шеренги полностью экипированных воинов, а в промежутке между фургонами шли лучники и арбалетчики.

Никитин хорошо помнил, какими цветущими были эти земли, когда он год назад со своим отрядам готовился к походу в Великую Степь. Теперь куда ни брось свой взгляд, все было вытаптпно и изрыто впрочем, такая разруха была вдоль дороги.

Но если взглянуть на горизонт, то там по-прежнему радовали глаз зелень, а если приглядется, то временами можно было заметить фигурки земледельцев продолжающих свою кропотливую работу, несмотря на нашествие варваров.

Внешнюю оборонительную стену, преграждавшую вход в эту долину они прошли сегодня утром. Крепостную стену, запиравшую проход никто не охранял, из живых, только огромное количество не захороненных тел. Они лежали сплошными рядами, особенно много тел был перед стеной Там землю сплошным покрывалом из мёртвой плоти, устилали небольшие коренастые скелеты иликов и их лошадей…

А вот за крепостной стеной и дальше на протяжении полукилометра тела теро и иликов встречались одинаково часто, здесь защитники стены приняли свой последний бой, стремясь захватить с собой как можно больше своих врагов.

Вдали уже можно было разглядеть городские постройки и многочисленные клубы дыма, поднимавшиеся к небесам. Вместе с ароматом садов, ветер доносил и резкий запах гари. Как ни странно до самого города их никто не атаковал и их отряд несколько часов спустя добрался до города.

К этому времени за его отрядом тянулся длинный хвост вооруженных, чем попало теро, которые хотели сражаться с врагом. Несколько раз, неизвестно откуда взявшись, к нему подкатывали важные чиновники, которые, тряся своими косичками, с ходу начинали требовать от него, что бы он сделал…

Впрочем, землянина абсолютно не интересовали их приказы, теперь у него была армия, причём армия уже обкатанная в боях, верящая своему вождю и готовая идти, куда он прикажет. Имея за плечами такую силу, он мог смело игнорировать все приказы Белого Трона, тем более что у него к этому трону были серьёзные претензии ещё за свой прошлый найм.

Единственными его словами были:

— Если хотите сражаться с врагом, то присоединяйтесь к нам. А приказы здесь отдаю я. Если согласны с этим, то добро пожаловать, если нет — то уматывайте!.

Двое вельмож остались, ещё двое начали было угрожать ему, но увидев как, повинуясь движению его руки десяток арбалетчиков, наставили на них своё оружие, торопливо скрылись из виду.

Перед самим городом они ненадолго остановились на обед, после чего продолжили движение. Ели неторопливо, все чувствовали, что сегодня им придётся ещё много чего сделать. После чая с мёдом, который Никитин распорядился дать из НЗ, бойцам дали час отдыха. После чего прозвучала команда выдвигаться.

Главные городские ворота были открыты настежь, возле низких стен плохо предназначенных для обороны, валялось несколько тысяч полузасыпанных землёй, скелетов иликов и их лошадей. Никакой охраны не было, и его отряд спокойно вошёл город.

Никитин хмуро оглядел этот один из самых блестящих городов здешней Ойкумены, которым он любовался не так давно. В городе творился настоящий хаос, сотни домов были разграблены и сожжены. Над городом кружились густые облака стервятников, которые сверху таращилось на его отряд, хрипло приветствуя очередную порцию своей кормовой базы.

— Не дождётесь! — мысленно транслировал Никитин ближайшей стае серых с белой головой стервятников.

Словно услышав его мысленный посыл, ещё одна стая этих мрачных птиц тяжело поднялась с окрестных крыш и потянулась, куда-то в сторону порта.

Высылая вправо и влево многочисленные отряды разведчиков, колонна начала осторожно двигалась вперёд по главной дороге. Теро которые шли с ним быстро отыскали местных жителей, которые рассказали ему, что всё население города массово ушло в катакомбы.

Откуда они ночью и днём нападали на окукпантов, которые в свою очередь не щадили никого из теро. Стоило им только заметить, кого-то из жителей города на улице как тут же его старались достать стрелой.

Сейчас город производил мрачное впечатление, сотни трупов лежали неубранными, на улицах разлагаясь и отравляя воздух. Трупы небрежно сдвигали ближе к домам, что бы можно было воевать, и бойня продолжалась. Сергею всё это очень не нравилось, если в городе вспыхнет эпидемия, то мало никому не покажется.

— Война войной, а трупы надо убирать. В конце концов, это ваш город и вы будите в нём жить. — так он и заявил теро которые сопровождали его отряд. Это будет мой первый приказ вам. Копайте рвы и закапывайте туда трупы!

Для погребения своих теро выкопали огромный ров, а вот трупы кочевников и лошадей принялись сбрасывать в катакомбы, которые были предназначены для слива нечистот.

Его войско с марша принялось за дело, они с ходу заняли большую часть города, вышибив оттуда небольшие отряды степняков, рыскавших там. Основная часть войска кочевников, располагалось на том же самом поле, где не так давно квартировались мятежники.

Прежде чем степняки собразили, что происходит, что-то неладное, улицы города оказались перекрыты многочисленными баррикадами. За ними наготове стояли шеренги воинов с арбалетчиками, а несколько десятков стрелков с дальнобойными луками позволял издали ссаживать всех атакующих.

Если враг, не считаясь с потерями, лез вперёд, то в дело вступали арбалетчики. Зваваливая труами улицы города враг откатывался назад. Тем временем все те, кто не мог сражаться с врагом, были мобилизованы на очистку города от трупов.

Спешно копались глубокие ямы, в одну скидывались трупы кочевников и их лошадей в другую яму сносили всех убитых теро и после прощального обряда яма закапывалась.

Трупов кочевников оказалось очень много, канализация, куда первоначально сбрасывали трупы быстро оказалась забита и пришлось копать рвы и для них. По беглым подсчётам, количество тел умерших в городе кочевников вплотную подошел к десяти тысячам. А помимо их трупов были ещё и трупы лошадей.

Такую массу покойников нельзя было упокоить в городе, городских пустырей под такое количество умерших явно не хватало и десятки телег потянулись в пригород, где вдоль дороги спешно копались сотни больших и малых рвов. Там торопливо хоронили трупы кочевников и их коней, с которыми было больше мороки, чем с их хозяевами.

Все эти работы затянулись на несколько недель. Но начало было положено и город начал очищаться. Хорошо, что дни стояли не жаркие, если бы сейчас был разгар местного лета, то точно началась бы эпидемия.

По городу неприкаянно бродили десятки ничейных лошадей, выедая всю зелень в парках и на пустырях, правда, местные быстрыми темпами переводили их на мясо.

Город имел радиально-кольцевую структуру, к старому городу у которого в этот момент сосредоточилась вся армия кочевников, вели четыре радиальные дороги, которые через каждые двести триста метров пересекались дугами кольцевых дорого.

Первым делом Никитин привлёк местных к игре в песочнице. На большом столе засыпаном песком несколько теро с увлечением по памяти воспроизводили карту города, споря то и дело, чертя и вновь разравнивая податливый песок.

Землянин тоже принимал активное участие в этой игре в песочнице, прикладывая деревянную линейку и уточняя расстояние между кварталами.

Часа через три грубая карта города была составлена. Время уже было позднее и, окончательно перегородив баррикадами, радиальные дороги и выставив усиленные отряды охранения, все погрузились в тревожный сон.

Правда особо поспать им в эту ночь так и не удалось, степняки несколько раз пытались атаковать вдруг возникшие баррикады. Ночью охрану баррикад несли теро-добровольцы и небольшие отряды арбалетчиков, но их сил временами не хватало.

Приходилось поднимать ту или иную сотню арбалетчиков и стрелков-теро и отправлять их отбивать нападение. Ещё одной неприятной новостью оказалось, что илики видели в темноте лучше людей и могли это использовать при ночных атаках. Никитин взял это на заметку.

* * *

Утром все были злые, усталые и невыспавшиеся. Настроение Сергею подпортил ещё один непонятно откуда взявшийся посыльный с пятью косичками от Владыки, который с ходу принялся отдавать команды.

— Знаете что милейший… — Никитин добавил в голос немного высокомерия — Своим отрядом я буду командовать сам и ни в чьих советах — я не нуждаюсь…

— Да как ты смеешь мальчишка! — заорал на него вельможа, который даже не соблаговолил представиться. — У меня приказ подписанный Владыкой что я могу…

— Если у вас такие полномочия — то почему враг до сих пор осаждает Старый город? Это мой отряд, которому я плачу, деньги и который выполняет только мои приказы! Я понятно объясняю?

Землянин вскинул руку прерывая начавшего было возмущаться вельможу…

— Так вот! Вы и ваши люди или подчиняетесь мне или не мешаете мне — холодно заявил он гляде на вельможу…

— У меня приказ… — начал было тот, но Никитин не был склонен уступать.

— А у меня нет времени спорить с вами…Или вы возвращаетесь, откуда пришли, иливыполняете мои приказы…

Десяток секунд они ломали друг друга взглядами, наконец, теро опустил свои жёлтые глаза, признавая своё поражение.

— Хорошо я принимаю ваше условие…

— Вот и хорошо. А пока присядте в это удобное кресло, вскоре мне понадобятся ваши советы.

Теро прошел к креслу, с любопытством взглянув на стол и песочный город, где флажками отмечались здания занятые его отрядом. Чувствовалось, что он хочет задать вопрос, но вельможа промолчал, и молча сел в угол. Рядом с ним сел один из его телохранителей, остальных охрана Никитина отправила во двор.

Вельможа не возражал. Только молча, взмахнул рукой и сделал пальцами несколько замысловатых жестов оставшейся пятёрке своей охраны, те молча, поклонились и вышли во двор.

Время от времени землянин бросал взгляд в окно, охранники активно распраашивали всех теро, которые входили во двор. Час спустя около стола-песочницы собрались все сотники, а также все командиры добровольцев теро.

Сергей несколькими словами обрисовал положение дел и воткнул небольшой флажок в место на песчанной карте, там, где они находились, после чего начал отдавать приказы.

Наступление проводилось четырьмя колонами, в каждой колонне было по сотне пехотинцев с большими щитами и сотня арбалетчиков. Кроме того каждому такому отряду придавался ещё сотня лучников-теро и несколько сот ополченцев…

Землянин водил указкой по улицам…

— Когда колонна доходит до пересечения с улицеей, она останавливается — ополченцы перегораживают улицу и начинают зачищать боковые улицы. Необходимо будет устанговить контакт с другой колонной, которая идёт по паралельной улице. Здесь можно активно использовать ополченцев на предмет выявления врага. Всё понятно? — он оглядел присутствующих.

Особых вопросов не возникло.

— После очистки улицы, колонна продолжает движение вперёд. Но двигаться только в том случае если движение начинает соседняя колонна. Мне не нужно что бы кто-то из вас вылез вперёд и на него навалились со всех сторон. Ваша задача — неторопливо выдавливать неприятеля к Старому Городу, там мы дадим решающее сражение. Добровольцы понесут с собой столы, лавки все, чем можно будет перегородить улицу…

— А может быть взять десяток телег и вести всё это на них, ну а потом делать этот самый завал — несмело предложил кто-то из добровольцев теро.

— Отличная мысль! — похвалил его Никитин, на самом деле он так и хотел сделать, но ему нужно, что бы теро начали самостоятельно проявлять инициативу…

— Вот вы назначаетесь ответственным за это. — землянин покопался в сумке.

Вынул из него выжженнный на коже знак десятника и протянул его ободренному теро. Несколько присутствующих здесь теро с завистью посмотрели на него, но большинство просто порадовалось за парня.

Потом посыпались вопросы и предложения, часть отклонялось, что-то принималось. Теро и его офицеры начали распределять между собой обязанности и спорить. Воспользовавшись начавшимся спором, Никитин подошёл к Сабе и тихо спрсил, кивнув в угол где сидел с надменным выражением лица вельможа.

— Кто это?

— Видел его несколько раз, кто-то их гвардии Владыки. Не из наших армейских…

Спор между тем закончился. Никитин вытащил очередной кожаный знак десятника.

— Теперь вы сударь! — Никитин повернулся к вельможе. — Я предлагаю вам вместе с вашими телохранителями возглавить пару сотен добровольцев. Вы будете идти вслед за наступающей колонной, и зачищать улицы от врага. Вы согласны?

— Согласен!

— Кстати вы мне не представились…

— Я Фасо капа Хесу, гелерт Владыки.

Гелерт — это что-то вроде полусотника в гвардии — автоматически перевёл землянин в привычное для себя звание. Теро любили многообразие титулов и званий, а может быть сказывались тысячелетние традиции этого государства. У Сергея были записаны несколько сотен армейских и светских званий с комментариями. Если бы не приобретённая фотографическая память, то ему бы долго пришлось бы всё это заучивать и не факт что он бы всё это запонил бы!

— А Габус капа Хесу, случаем вам не родственник.

Его собеседник мрачно на него взглянул, потом нехотя сказал.

— Наш клан вычеркнул это имя из своих родовых книг, как предателя.

— Понятно. Вот вам знак ваших полномочий. — Никитин достал один из трёх оставшихся у него значков сотника на коже и протянул ему.

Гвардеец бодро вскочил и с поклоном принял знак, отдав честь. Землянин отдал уже ставший привычным салют.

— А ты не так прост тоспернатер — негромко сказал теро.

Никитин слегка склонил голову, принимая его комплимент, и вновь подошёл к столу.

— Так значит примерно через час всем быть готовым к наступлению. Все свободны.

Коротко поклонившись, участники совещания, негромко переговариваясь, двинулись к выходу. Гвардеец тоже коротко поклонился ему и двинулся вместе со всеми к выходу. Землянин видел, как он взмахом руки собрал всех своих телохранителей и исчез на улице, сразу затерявшись в бурлящей возле особняка толпе.

* * *

Час спустя в разных концах города хрипло заревели трубы — его армия начала наступление. За ночь к нему присоединилось ещё пара тысяч людей, ну не людей скажем так… всевозможных разумных.

Кого тут только не было и купцы, чьи товары разграбили захватчики и наемники, пришедшие в город, большинство, конечно, были теро, но и других рас тут хватало. Все они теперь отстаивали свое право… право просто жить.

Вместе с резервной сотней арбалетчиков и десятком телохранителей, Сергей присоединился к второй колонне которая наступала по центральной улице. По всей длине улицы, плотно перекрывая её от края до края с копьями наперевес, под прикрытием больших щитов в три ряда слитно шагали тяжёлые пехотинцы.

За ними тоже с большими щитами и с арбалетами на плече шагало несколько рядов стрелков, а за ними сотня лучников теро. Кочевники в условиях города ничего не могли противопоставить этой тактике.

Стоило им только начать наступление, как пехотинцы останавливались, ощетинившись копьями. Теро из дальнобойных луков сразу начинали издали ссаживать всадников, а те, кто прорывался близко к пехотинцам, попадал под непрерывный огонь арбалетчиков. Десяток линий арбалетчиков обеспечивал непрерывность стрельбы, пока выпускал болты последний ряд, первый ряд уже был готов вновь стрелять.

Кочевники пытались нападать с боковых улочек, но арбалетчики, перестроившись не дали нападавшим даже начать стрелять, а потом добровольцы теро с криками бросились на деморализованных кочевников.

Первое крупное сражение произошло далеко за полдень. Колонны медленно выдавливая кочевников, подходя к памятной Никитину рыночной площади. Там скопилось плотная масса из нескольких тысяч кочевников.

Плотный поток стрел обрушился на его колонну, заорали десятники приказывая поднять щиты и в считанные секунды передние ряды выстроили «черепаху». Не повезло добровольцам теро которые рвались вслед за наступающими, у них сразу появились десятки убитых и раненых.

Кочевники, видимо кое, что учли из этих локальных сражений — все входы с площади оказались завалены брёвнами и всевозможным хламом. За ними притаились спешанные лучники которые часто стреляли навесом, стоило им только заметить что кто то пытается разобрать баррикаду.

Часть теро-лучников взобралась на крыши близлежащих зданий, и начали перестрелку с противником. Но здесь дальнобойные луки не имели решающего преимущество, и началась вялотекущая перестрелка с противником, который сейчас прятался за всевозможными укрытиями.

Землянин выругался, глядя на эту картину.

— Может быть, дождёмся ночи? — тихо сказал подошедший к нему Фасо — Дождёмся ночи и совершим вылазку — на площаде есть несколько тайных люков и мы можем напасть на них.

— Не пойдёт! — прикинул Никитин — Там их слишком много незаметно выбраться не удастся. Да и видят илики, лучше, чем представители моей расы. Я боюсь, потери могут быть весьма велики…

— Добо! — Сергей взмахом руки привлёк внимание сотника — Скажи, что бы тащили сюда катапульту с обслугой и пусть захватят побольше камней. Похоже, стрелять нам сегодня придётся много. Да, и пусть пригонят мой фургон.

— Убирай людей — приказал землянин.

Сотник отдал салют и вскоре «черепаха» под непрерывным обстрелом начала пятится назад, где и заняла оборону. Увидев их отступление, кочевники радостно заорали и усилили обстрел, но большинство стрел уже не долетало до них, а наиболее азартных отстреливали теро со своими дальнобойными луками.

Так в вялотекущей перестрелке прошло несколько часов. Тем временем приволокли уже собранную и установленную на широких колёсах катапульту, которая так хорошо себя зарекомендовала в сражении с бандой Альбиноса.

Повинуясь команде, колонна начала медленно пятится и, достигнув изготовившейся катапульты и начала осторожно её обходить. Кочевники не стреляли, с тревогой глядя на разворачивающиеся перед ними действие, чуя, что ничем хорошим для них это не кончится.

Дождавшись пока все отойдут Никитин отдал команду и первый булыжник, набирая скорость, улетал в сторону площади. Весящий под сотню килограммов снаряд с ходу снёс несколько домиков и навесов, вызвав волну отчаянных криков.

С крыш раздались радостные крики теро и поток стрел вновь полетел в кочевников, снизу им подкидывали колчаны полные стрел, веселье начиналось.

Следующий снаряд продолжил разрушение. После десятого снаряда сотня кочевников попыталась, было, напасть, но арбалетчики не дремали и вскоре оставшиеся в живых смельчаки

резво попрятались в щелях.

— Переходим на более легкие снаряды!

Мастер, обслуживающий катапульту кивнул головой, подтверждая приказ, и бойцы потащили более лёгкий камень, но зато он полетел гораздо дальше. Вновь послышались яростные крики, но даже после того как полетел двадцатый по счёту камень, илики и не думали отступать несмотря на потери.

Скоро весь центр площади насквозь простреливался орудием, навесы и лёгкие домики, стоявшие в центре площади, валялись грудой развалин, но илики упорно не хотели покидать эту площадь несмотря на большие потери.

— Катапульта уже скрипит! — тихо сказал подошедший мастер. — Ещё десятка два выстрелов и нужно будет менять брус…

Никитин кивнул головой, принимая к сведению. Ему очень хотелось сделать очередной залп кувшином с напалмом, тем более что многие дома окружавшие площадь были из камня. Но там хватало и деревянных домов которые могли легко полыхнуть, а такого варварства теро ему никогда не простят.

Плохо было и то что здесь, неподалёку был театр и одно из трёх главных святилищ города.

Пришлось использовать пороховую бомбу, хотя ему и не хотелось демонстрировать её раньше времени.

Сергей подозвал к себе посыльного-теро и показав на стоящих, на крыше лучников, сказал несколько слов. Паренёк кивнул головой и исчез за углом. Вскоре лучники стали спускаться на землю.

Землянин тем временем вытащил из своего фургона несколько больших корзин, в которых находились большие бронзовые циллиндры. В каждый из этих циллиндров входило килограмм по пятнадцать чёрного пороха.

Кроме того вся корзина была забита гранитной галькой, уложенной в ткань. К сожалению, сделать, что-то наподобие рубашки гранаты, пока не получалось слишком хлопотное это было занятие.

Никитин мигнул своему начальнику охраны и место около катапульты быстро расчистиллось…

Корзину споро установили в глубокой «ложке» баллисты. Мастер с опаской посмотрел на корзину с бомбой. Он один из немногих видел результаты её применения, когда Никитин в обстановке полной секретности взорвал одну такую бомбу в овраге.

Если эта бомба вдруг взорвётся здесь, то никто из присутствующих в этом переулке не выживет. Подесли плетёнку с огнём и землянин лично поджёг фитиль, поднял руку и, досчитав до пяти, резко опустил её.

Бледный мастер, по лицу которого обильно катились струйки пота, с силой рванул рукоятку, и бомба взмыла вверх.

— Щитами закрыться! Быстро — заорал, спохватившись, Сергей._

— Щиты! Щиты! — полетела команда.

— Один, два — он начал вслух отсчитывать время до взрыва. Было хорошо слышно, как бомба глухо упала на площади, и тут же раздался оглушительный взрыв. По щитам с силой ударил гранитный щебень

Стоящий позади Никитина теро вдруг негромко вскрикнул и схватился рукой за окрасившиеся кровью руку. Он никак не мог понять, почему это произошло, и с удивлением смотрел вокруг.

На площаде творилось нечто невобразимое, испуганные грохотом лошали, дым, очумевшие всадники, которые бужали сломя голову куда угодно только подальше с этой площади.

— Труби атаку! — приказал Никитин стоящему неподалёку трубачу.

Глухо заревела труба. Несколько мгновений спустя ей ответила ещё одна и две колонны ворвались на площадь сразу с двух сторон, преследуя деморализованных иликов, которые бежали к своему основному лагерю.

Часа два спустя посыльные доложили, что все кочевники выдавлены из Нового города. На огромном поле сейчас скучились остатки той орды, которая вторглась в город. И которая всё ещё осаждала Старый город и резиденцию Владыки.

Вот только остатки эти были всё ещё очень велики. Что не говори, а десять тысяч всадников — это по здешним меркам много, очень много. Бойцы перегородили усиленными баррикадами все проходы к полю. Кочевники оказались в ловушке.

Вот только добить их будет не так просто. Как это проблему решить Никитин пока не знал. В том, что они победят — он не сомневался, вот только нужно было решить эту проблему с минимальными потерями.

Землянин в наступивших сумерках, вглядывался в огромное поле, разделявшее старый и новый город. Справа виднелось имение Лошры, так по привычке он называл эту виллу. Вернее, не её а бывшего любовника этой дамы.

Фигурки кочевников сновали взад и вперёд, свободно проходя сквозь открытые настежь ворота. Он ожидал нечто подобное. Было бы странно, если такая орда на захватила это небольшое поместье, но все равно на сердце стало тяжело.

— Хорошо, что Лошра вовремя уехала! — подумал он. — Интересно где она сейчас? Здесь?

Не так давно он получил послагние от этой аристократки. Где она передавала ему привет и сообщала что с ней всё хорошо. Правда, где она скрывается, в письме не сообщалось, его подруга умело играла в прятки.

За то время когда он пользовался её гостеприимством, землянин эта понял что аристократка-теро не простая рядовая дворянка, как она пыталась казаться. Бан, ведавший у него разведкой и контрразведкой, по его просьбе, навёл справки относительно этой женщины.

Из того что она ему рассказывала и из её недомолвок, а также из того что нарыл Бан выходило что Лошра и её муж, изрядно поколесили по близлежащим государствам. Так сказать под прикрытием посланников или просто богатых путешественников вместе с небольшой свитой. Они порой задерживались в городах на несколько месяцев, потом следовал очередной приказ, и чета теро следовала дальше.

Потом у них была, какая то тёмная история в Та-мир-но где её мужа пырнули ножом в бок а её малолетнюю дочь отравили. Ей самой пришлось быстро убегать из этого государства, вместе с немногочисленными слугами. Потом… впрочем, это уже не важно, потом они так странно встретились в самый разгар мятежа.

Никитин негромко вздохнул, вспоминая то время. Врываясь в его мечты всё громче и громче, стал нарастать топот копыт. Со стороны порта, проследовав мимо поместья большой отряд кочевников начал выбираться наверх. Видимо кочевники поили у озера своих лошадей.

Большинство кочевников поскакала дальше. А отряд из нескольких сотен всадников вдруг стал отворачивать в их сторону, на ходу снимая луки и накладывая стрелы на тетиву.

Засвистели свистки десятников и воины стали торопливо выстраивать, позади баррикады, непроницаемую стену щитов. Арбалетчики резво натягивали своё оружие и, подхватив щиты, становились за пешими воинами.

За ними начали пристраиваться лучники. Теро на этот раз не забыли захватить с собой щиты. Гордецы теро не любили таскать тяжёлые щиты, но землянин за, то время пока теро были в его отряде, сумел внушить им, что пренебрегать такой защитой не стоит.

Сейчас лучники торопливо втыкали перед собой стрелы и с шутками подбрасывали перья, что бы узнать силу ветра.

Широкий клин кочевников резво надвигался на них. Но их атака изначально была обречена на провал, луки теро по дальности превосходили луки кочевников раза в два. Сотник вопросительно взглянул на него, Никитин разрешающе качнул головой и задвинул прозрачное забрало шлема.

— Хо! — громко рявкнул теро и десятки стрел полетели в сторону кочевников.

Лучники торопливо натягивали луки и, на мгновение, замерев, рвали тетиву, посылая стрелу. Под таким плотным дождём из стрел десятки кочевников стали валится на землю вместе со своими лошадьми.

Некоторые из них яростно крича стали пускать стрелы в ответ, но они не долетали даже до первых рядов дружинников. В мерный посвист стрел, вскоре вплелись резкие щелчки спускаемых арбалетов.

Это оказалось последней каплей, и плотный клин конницы стал рассыпаться на мелкие группы. Но стрелы и арбалетные болты ещё несколько раз успели собрать свою кровавую жатву.

Несколько десятков иликов с пеной на губах легли на землю истыканными стрелами метрах в двадцати от баррикады. Остатки отряда, теряя по пути убитых и раненых, резво покатился к своему лагерю.

Теперь предстояло окончательно разобраться с кочевниками, но вот как это сделать с минимальными потерями ему было пока неясно.

Он начал было обдумывать вариант с чем то наподобие гуляй-поле и под их прикрытием…Ну и что они будут делать, когда на них со всех сторон обрушатся сотни стрел? Нет, такой вариант сулил слишком большие потери.

Так ничего и, не придумав, Никитин распорядился притащить сюда отремонтированную катапульту, а также сколотить передвижные щиты. После чего отправился спать. День выдался довольно напряжённый.

Утро особых перемен не принесло. Кочевники, похоже, ещё не поняли, что они окружены со всех сторон и что-то оживлённо выясняли между собой. На его глазах произошло сразу несколько поединков на кинжалах, которые заканчивались смертью одного из дуэлянтов.

Землянин искреннее недоумевал, как можно быть такое, позже, правда, выяснилось, что тогда на площади погиб верховный вождь этой орды, а ранее от стрелы скончался шаман, который должен передавал всем волю духов. Так что сейчас орда на глазах распалась на десятки обособившихся кланов, которые не желали подчиняться никому.

Утром, пробравшись через катакомбы, к Сергею пожаловал очередной посланник от Владыки. Видимо Луфаро был в курсе, как его подданый обошёлся с предыдущим посланником. Теро был сама любезность — ловко превозносил его полководческие таланты, после чего зачитал грамоту с печатью Владыки о присвоении ему титула кесантора.

Что-то вроде пожалования даже не рыцарского звания, а титула пэра, если брать земную аналогию. И самое интересное, что он помнил об этом титуле — то, что он теперь мог теоретически претендовать и на Белый Трон.

Теро стоящие вокруг подняли вверх обе руки, громкими криками приветствуя такое решение Владыки. Никитин вежливо поклонился и принял грамоту, которую посланец положил в лакированный ящичек. В краткой ответной речи землянин поблагодарил Владыку за высокую честь и обещал, что приложит все силы, что бы освободить столицу такого мудрого и щедрого народа.

Теро стоящие вокруг довольно загалдели, услышав его речь. После короткого обмена любезностями Никтин пригласил посланника в свою личную комнату, который он занимал в этой вилле, которую он временно назначил своей резиденцией.

Сабе встретивший его в передней быстро прошептал ему в ухо, что прежний посланник Фасо, незадолго до этого имел беседу с новым посланником. Никитин только пожал плечами и поблагодарил за информацию, хотя это было и так ясно, что это произойдет.

Теро зайдя в дом, сразу же напросился на приватный разговор. Видимо уяснив из что на него не стоит давить, новый посланник действовал уже гораздо тоньше, сразу было видно, что этот теро имеет немалый опыт в такого рода деятельности.

Перво-наперво ему был с поклоном вручён ещё один тубус с письмом от Луффаро. А вот дальше начались странности. Как только они остались одни, у теро вдруг сразу изменился тембр голоса, вместо спокойного и бархатистого он вдруг резко сместился на октаву вниз.

То, что голос вдруг изменился — это всё мелочи, но землянин почувствовал как на него стали сильно ментально «давить».

Пару минут посланник пытался его банально загипнотизировать его. Под конец, чувствуя, что он никак не может взять над ним контроль, незадачливый гипнотизёр вытащил несколько плохо ограненных драгоценных камней и стал их демонстрировать землянину.

Наконец Сергею это надоело. Он, протянул вперёд руку и взял один из каменей из его руки, это был кварц, который здесь котировался наряду с драгоценными камнями.

Землянин с минуту любовался на игру света, по-прежнему не обращая на словесные команды подчинения, которые продолжал бубнить теро.

Выждав ещё минуту он небрежным движением руки крутанул камень на столе, ещё несколько секунд полюбовался на вертящийся юлой камешек, потом поднял глаза на озадаченного теро.

— Милейший! Не надо испытывать на мне своё исскуство!

Никитин лениво отмахнулся от начавшего, что то говорить в своё оправдание теро.

— Не нужно считать меня дикарём! Я не хуже вас знаю все эти трюки с подчинением других, и поверьте сам могу делать такие штучки…

Теро при таких словах напрягся и вновь попытался, сказать нечто невнятное в свою защиту, но Никитин ленивым взмахом ладони вновь прервал его и продолжил:

— Я честно говоря ожидал от Владыки несколько другого… — землянин несколько раз прищёлкнул пальцами подыскиваю нужное слово — скажем так… отношения к себе. То, что вы пытались здесь сделать, несколько странно для меня.

Землянин повернулся спиной к посланнику и несколько раз прошёлся мимо окна. После чего уселся в кресло и взмахом руки, предложив своему незадачливому собеседнику присаживаться на стоящее рядом с ним другое кресло, продолжил:

— Я привожу свою армию, что бы освободить вас от захватчиков, а вместо этого посланник Владыки старается взять под контроль мой разум.

На лице теро выступили крупные капли пота, Сергей мысленно смехнулся, господин посланник попал в очень неприятную ситуацию. Сказать, что его послал на такое дело Владыка, он не может по определению, а если он скажет, что он выкинул сей фортель по своей инициативе, то это может стоить ему головы.

Молчание затягивалось… Теро тяжело присел в предложенное ему кресло стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Поверьте, я не новичок в политике и хорошо понимаю, кто вас мог послать. Можете передать Владыке, что я добью кочевников, но я сам буду руководить этой компанией и я не нуждаюсь, ни в чьих советах. Единственно, что я прошу, что бы теро в Новом городе подчинялись мне.

А Владыке ты скажешь что меня ни на миг не оставляли телохранители и не было возможности уединится. Тем более что я делаю это всё-таки для вашего народа…

Всё что здесь произошло, останется, разумеется, между нами.

Теро облегчённо вздохнул и встав благодарно поклонился ему, после чего испросил его разрешения отправится обратно к Владыке. Землянин, разумеется, не стал ему в этом отказывать. На пороге теро вдруг неожиданно остановился и, обернувшись к нему, негромко сказал:

— Я твой должник кесантор.

Никитин, молча, кивнул головой, принимая его обязательство, теро вновь поклонился и, распахнув дверь, вышел.

Дальше началось то, что Сергей, откровенно наплевав на сыпавшиеся почти каждый день истерические требования Владыки быстро покончить с «грязными кочевниками», просто напросто закупорил им все выходы с этого огромного поля и ждал.

Огромного, но не для такой массы конного войска. Которому, к тому же, надо было, чем то прокормиться и кормить и поить своих лошадей. Проход к озеру теперь сторожили уже две катапульты, одну из которых спешно собрали в городе и сейчас собирали ещё две и которые напрочь перекрыли кочевникам проход к воде.

Конечно, на поле и в округе вокруг было несколько колодцев, включая три в особняке, где не так давно располагался его отряд. Но для такой большой массы нелюдей и их лошадей этого было мало.

Землянин лично проверил все баррикады, которые закупоривали проходы в Новый город. Возле каждой такой пробки дежурило по пятьдесят пехотинцев и столько же арбалетчиков. Кроме того на крышах близлежащих зданий он расположил по двести стрелков-теро.

Кроме его бойцов возле каждого прохода в город было ещё человек триста вооружённых чем попало теро. Таким образом, половина войск у него отдыхала, а вторая несла вахту.

В течении следующих нескольких дней кочевники нападали. Нападали в нескольких местах сразу стараясь прорвать оборону, закидывая баррикады горящими факелами. Но мало кто из поджигателей успел добежать до баррикады и бросить туда факел. Были, конечно, смельчаки, были, но как то быстро кончались.

Если не считать недовольного всем происходящим владыки и от которого каждый день с курьером приходили письма с упрёками что он долго возится с этим сбродом. То самыми большими проблемами для землянина стали две проблемы — сотни разлагающихся трупов иликов и их лошадей и как ни странно теро.

Если ближние к баррикадам трупы удавалось кое-как закапывать, перекопав поле перед баррикадами большими траншеями и скидывая туда трупы. То со второй проблемой было много сложнее.

Многие теро вступившие в сформированные боевые отряды буквально рвались в бой. Никитину временами казалось, что не только у иликов ферромоны своим действием усиливают

их природную кровожадность, но и у теро.

Воодушевленные чередой непрерывных побед, обитатели города буквально рвались в бой, видя как лихо и с большими потерями для врага, они отбивали все его атаки.

Сергей несколько раз собирал самых авторитетных из теро и объяснял им свои мотивы — что он хочет истребить кочевников с минимальными потерями для его войска и теро. Те слушали, соглашались с ним, но на следующий день всё начиналось заново.

На четвертый день, когда на одной из баррикад уже отбили очередное нападение кочевников и те откатывались назад из окон одного из зданий, вдруг как то неожиданно выскочило сотни две, чем попало вооружённых теро и с воплями бросились догонять кочевников.

О чём думали эти безумцы, для Никитина так и осталось тайной. Глядя на их порыв другие, тоже захотели их поддержать и землянину, пришлось даже развернуть шеренги назад и преградить щитами и копьями движение впавшую в боевой раж толпу.

Если бы сейчас на них напали кочевники то у них был шанс прорваться, но кочевники были заняты горсткой безумцев, которые с завываниями бежали прямо в их лагерь.

Правда добежать до него этой группе так и не удалось, не удалось. Тысячи стрел, потоком обрушились на теро, и несколько минут спустя всё было кончено.

Этот день запомнился Никитину больше всего в этой компании. Крики кочевников добивающих уцелевших смельчаков или правильнее было бы их назвать безумцами. Яростные крики теро которые рвались им на помощь, пронзительные вопли женьщим чьи сыновья и мужья сейчас там умирали. Землянин даже приказал арестовать нескольких особо крикливых и харизматичных крикунов и посадить в погреб.

Кочевники выместили свой страх, на телах убитых теро издеваясь над их трупами. Некоторые кочевники даже демонстративно стали вырезать и поедать сердца погибших. Что вызвало новые крики озлобления со стороны теро.

Никитину надоело смотреть на все эти мерзости, и он приказал зарядить баллисты несколько заранее припасёнными круглями ядрами, которые были щедро пропитаны составом смолы и нефти.

Выставив баллисты на прямую наводку, он дал команду на пуск. Небольшие пылающие ядра долетели почти до начала лагеря и, подпрыгивая, вкатились в лагерь, поджигая всё на своём пути. Одно особенно удачно попало в большой шатер, отчего он сразу вспыхнул.

Сотни лошадей с диким ржанием заметались по лагерю, снося там всё вокруг. Катапульты стреляли, непрерывно добавляя суматохи во весь этот ад. Теперь уже теро радостно кричали,

с радостью наблюдая за мучениями кочевников, которые носились живыми факелами по полю.

Со стороны крепости тоже раздавались злорадные крики теро оборонявших Старый город.

На пятый день кочевники, которых осталось тысяч пять, поняв, что из города им живыми не уйти, вдруг всей силой ломанулись на штурм Старого города и резиденции владыки.

Вначале казалось, что как и в прошлые приступы у них ничего не получится, но уж больно отчаянно шли степняки на приступ. Разменивая за жизнь одного теро три-четыре свои жизни иликам удалось захватить стены резиденции владыки, где горы трупов уже вплотную приблизились к высоте стен!

В лагере осталось едва ли тысяча кочевников и Никитин, оценив ситуацию, дал команду выводить войско за пределы баррикады. Пока войско построилось, пока закидывали ров и растаскивались баррикады, прошёл час. Судя по крикам из резиденции и из Старого города, там схватка всё ещё продолжалась. Противники продолжали с упоением резать друг друга.

Теперь наступило и их время вступать в сражение. Разбившись на несколько колонн, войско спорым шагом двинулось к лагерю кочевников, обходя особенно большие островки трупов и задыхаясь от зловония царившего тут. Некоторые бойцы давились при виде такого зрелища.

Кочевники, оставшиеся в лагере, не оказали особого сопротивления. Многие из иликов были ранены, но изо всех сил старались прихватить с собой своих врагов. Озверевшие теро не были склонны щадить, кого-то из этого племени и убивал всех подряд.

Пока теро добивали остатки кочевников, две колонны рванулись вслед за прорвавшимися

иликами. Как только его бойцы залпами стрел сбили оборону противника, Сергей сразу послал куръеров со строгим приказом, что бы они, не наступали, а аккуратно занимали территорию, пропуская вперёд теро. В конце концов, освобождать свой город, кто за них будет?

Арбалетчики и лучники теро быстро занимали все возвышенности, ограничиваясь отстрелом кочевником не вступая с ними в открытый бой. Часа через два всё было кончено — ликующие горожане обнимали друг друга и его бойцов, радуясь победе. Отовсюду доставалось вино, и начались танцы. Из Старого города, до которого не добрались кочевники. потянулись подводы с вином и снедью. И понеслось!

Ещё через два часа в его войске с трудом набралось сотня людей и нелюдей, которые по тем или иным причинам не пили вино, ещё сотня воинов «навеселе» помогала им затаскивать фургоны с боеприпасами и амуницией.

Землянин опасался что под шумок, завтра утром можно будет недосчитаться многое чего из его имущества. Только пристроив за высокой изгородью и расставив вокруг охрану из несклонных к забавам с Бахусом парней, он немного успокоился.

Ничего рационального сегодня не предвиделось. Город просто спонтанно с размахом гулял, сбрасывая с себя как змея старую кожу, эту чёрную полосу в своей жизни.

Где то весело бренчала музыка, и раздавался задорный женский смех. В других местах народ кучковался по интересам. Правда в большинстве своём этот интерес сводился к вину и жаренному на костре мясу.

Даже телохранители, куда-то разбрелись, поддавшись всеобщему энтузиазму. Никитину в этот момент вспомнил что на него по прежнему открыта охота Чёрных Братьев, а его телохраны где то гуляют! Товарищ Коба точно бы их всех поставил к стенке в назидание другим! Но здесь этого точно не поймут. Придётся выкручиваться самостоятельно.

Землянин не долго думая переоделся попроще, привычно распихал в специально подшитые карманы оружие, и тоже отправился бродить по городу предварительно приказать всем трезвым и не очень бойцам глядеть за имуществом отряда…

Спрятав под шляпой свои светлые волосы, он незамеченный бродил по городу, просто наблюдая веселье. Так незаметно для себя он оказался около особняка, где не так давно начался его роман с Лошрой.

На поле до сих пор стоял смрад от мёртвых тел. Правда, трупы, валявшиеся поблизости, от виллы уже побросали в глубокую расщелину. В ту самую, куда и его отряд в своё время сбрасывали трупы горожан и бандитов, когда они напали на его отряд.

Покосившись на вырванные с мясом ворота, металла на них не было, кочевники явно охотились за всем металлом, до которого им удавалось дотянуться, он вошёл во двор и скривился.

Кочевники изгадили всё до чего смогли дотянуться, небольшой парк, запомнившийся ему своим красивыми кустарниками и цветами был безжалостно вырублен. На вытоптанных и выщипанных лошадьми полянках валялись сотни трупов мелких степных лошадей и их хозяев.

— Как тут эти кочевники могли жить? — недоумевал землянин, двигаясь вглубь поместья.

Ему пришлось даже достать платок, смоченный духами и временами дышать через него. Зрелище сотен раздувшихся трупов заставлял его, в душе, равнодушого к зрелищам мертвых тел, временами брезгливо морщится.

Чем дальше вглубь имения продвигался он, тем больше, трупов попадалось ему навстречу. Масса мёртвых разбухших тел была стащена и небрежно брошена рядом со стенами. Только вокруг дома можно было более или менее пройти, не рискуя споткнуться о чей-то труп.

Миазмы становились всё более и более насыщенным и он, прижимая платок к носу, повернул обратно. Но и стоило ему выйти из поместья как налетевший ветерок принёс те же самые запахи разложения. Так и прижимаю платок к носу он побрёл по полю.

Теро, похоже, сегодня не обращали никакого внимания на эти запахи, похоже обретённая и обильно политая их кровью свобода заставила их не обращать внимания на подобные мелочи.

Отовсюду лилась музыка, в нескольких десятках мест лихо отплясывали представители всех рас. Немало лиц в тех хороводах были ему хорошо знакомы, заставляя его с тоской думать о дисциплине. Он не ожидал, что его войско так стремительно и безбашенно ударится в разгул.

Но многочисленных кострах жарилась мясо и рыба, распространяя аппетитные запахи, рядом валялись груды пустых и полных глиняных кувшинов с местным терпким вином. Сегодня все могли, есть, и пить сколько хотели.

Но только сегодня — завтра для всех настанут тяжёлые будни. Но это завтра, а сегодня народ гулял с чисто русским размахом!

— А может быть и здесь в ходу незатейливый афоризм — что «труп врага — пахнет хорошо» — подумал он.

Тут его грустные размышления прервали. Две весёлые, под хмельком, молоденькие теро. Которые

со смехом подхватили его под руки и потащили в толпу, где шло веселье.

— Ну что ты такой грустный? — говорила одна на торговом, старалась подсунуть ему чашку с кислым вином. — Выпей вот и тебе сразу станет хорошо!

— О какие у тебя светлые волосы! — не отставала от своей товарки другая. — Ты видимо из войска Сажи у него говорят тоже светлые волосы! Она ловко ухватила Никитина за выбившуюся прядь волос. Потом быстрым движением переплела его и свои волосы.

— Вот я тебя и поймала! — С вызовом сказала она своей подружке, та ответила ей кривой ухмылкой и моментально пристроилась с другого бока.

— Мне бы такие светлые волосы! — мечтательно сказала она. — Жалко, что мы не можем иметь детей от твоей расы…

— Но мы даже очень ничего в постели — подхватила другая.

— Ну что эти две девицы ко мне приценились! — мысленно взвыл Никитин.

Ну не было у него сегодня никакого настроения, даже, несмотря на то, что девушки-теро были молоды и миловидны. Только вот вся окружающая обстановка сотни неубранных трупов, их сладковатая, уже приевшаяся вонь. Теро в его глазах после этого как то упали, ну не ожидал он такого от этой расы.

Правда горожан тоже можно было понять — нашествие кочевников и вся эта кровавая суматоха очень сильно вышибли всех из привычного ритма жизни. Даже недавняя заваруха в столице связанная с братьями владыки, не шла ни в какое сравнение с этим нашествием, она не сильно затрагивала рядовых горожан. Там в основном были разборки знати между собой, а сейчас досталось всем и бедным и богатым, по слухам был ранен даже Владыка.

Нынче у него было, какое-то непонятное настроение — молодое тело и гормоны требовали женщины, неважно какой расы, а разум взрослого мужчины — хотел посидеть в одиночестве. В результате получилась гремучая смесь — тело хотело секса, разум хотел покоя, а как это всё совместить оставалось проблемой.

Девицы целеустремленно и настойчиво стали тянуть его к Старому городу, Никитин вяло отбивался, ему как то не хотелось проходить по полному мертвецов полю.

Набравшиеся вина мужчины и женщины нескольких рас с хохотом подавали им советы или старались затащить его в веселящийся и отплясывающий круг.

— А Сажи! Какая неожиданная встреча! — вдруг раздался рядом с ним голос Наксы. — Давно я вас не видел!

— Давно! — согласился землянин, кинув взгляд на советника владыки и пятёрку теро-телохранителей, которые настороженно смотрели по сторонам.

Обе девицы уставились на советника злым взглядом. Но тот не обращая на них никакого внимания, сделал правой рукой некий замысловатый жест после которого девицы как, то резко протрезвели и быстро скрылись в веселившейся толпе.

— Прошу извинить, что я сорвал ваши планы относительно этих… — советник несколько раз прищёлкунул пальцами и кивнул в толпу, куда скрылись обе девицы.

Он добавил на нати пару фраз, отчего его телохранители криво заулыбались.

Сергей непонимающе на него взглянул. Но Государственный Раб только махнул рукой.

— Жалко конечно что мы не можем достойно отметить такое событие во дворце владыки, но… — тут он склонился к уху Никитина и прошептал — к великому сожалению для нас владыка серьёзно ранен.

— Прошу об этом никому не говорить — тихо добавил он.

Землянин кивнул головой в знак согласия.

— Но я уже слышал о его ранении — это не секрет. Как это произошло?

— Когда эти животные ворвались за стены крепости и разбрелись по всему дворцу… Владыка лично возглавил атаку и убил многих их них из них, но словил несколько стрел в руку. Рана загноилась и теперь…

Он поднял глаза к небу, намекая, что всё теперь зависит от высших сил.

— Когда владыке станет лучше то вас кесантор, известят об этом, что бы вручить заслуженную награду.

Теро изящно поклонился, землянин ответил ему тем же. Кивнув ему на прощание советник, в сопровождении своего маленького отряда, направился прямо к дворцу по очищенным от мертвецов дорожкам.

Землянин посмотрел ему вслед и быстро развернувшись, отправился в противоположную сторону. В дом, который он занимал, он даже не стал заходить. А отправился прямиком к своему фургону.

Кивнув охране и приказав им, что бы они говорили, что его нет, он завалился на мягкое ложе и быстро уснул…

* * *

Так прошло три дня. Город восстанавливался, трудолюбивые теро деловито разбирали развалины и ремонтировали повреждённые здания и закапывали трупы…

Никитин принял решение передислоцироваться и вместе со своим отрядом покинул город. Большую часть своих людей, вместе с захваченными трофеями он отправил в Москву, пара сотен бойцов встала на охрану внешней стены, охраняя пригороды города от набегов.

Теро с благодарностью приняли это и каждый день посылали им телегу с продовольствием.

Остальные бойцы частым гребнем вместе с лучниками теро принялись прочёсывать окружающую местность.

И не напрасно. Как оказалось несколько мелких отрядов кочевников, были отправлены разбойничать вокруг города. Два таких отряда они перехватили, когда направлялись на помощь теро, один который направлялся вместе с добром и пленниками в степь они тоже уничтожили.

Так что по окрестностям вполне мог безобразничать ещё как минимум один отряд.

Можно было бы взять сотню краснокожих наездников на быках с их дальнобойными луками, но землянин побоялся их тащить в столицу Висс-Ано и оставил охранять Москву, там, в окрестностях тоже хватало проблем.

Пока войско выполняло свою сторожевую функцию, Никитин вместе с одним отрядом под предлогом прочёсывания местнрости обшарил все плантации, которые были вблизи города. На самом деле его не сильно интересовали сбежавшие кочевники, правда десяток таких беглецов им удалось поймать и передать теро. Его больше интересовали овощи и фрукты, которые здесь выращивались.

В обычных условиях теро не особо откровенничали перед чужеземцами, но поскольку он выступал защитником теро, земледельцы теперь охотно делились с ним всеми секретами. Землянин многое брал на заметку и щедро платил за семена и саженцы, которые он планировал сажать у себя.

Несколько десятков подростков теро оставшихся без семей он выразил желение забрать к себе в Москву и выделить землю, что бы они там работали. Несмотря на юнный возраст подростки уже хорошо знали, как ухаживать за растениями, Сергей выделил сиротам деньги на одежду, а также на семена и саженцы. Наказав брать самые лучшие…

А ещё через три дня гонец от Наксы привёз ему печальную весть, что владыка умер и что теперь, кланы будут выбирать нового владыку, поскольку прежний не оставил наследника. Никитин ненадолго задумался, смена династии влекла за собой много проблем…

— Если здесь вспыхнет гражданская война, то мне лучше будет держать в стороне от этого. — размышлял он.

К сожалению, он пока ещё плохо понимал расклады во властной элите теро, тем более что война с кочевниками могла и усилить и наоборот низвергнуть вниз те или иные кланы.

Какие кланы сейчас окажутся наверху, ему было не совсем понятно, выступить на стороне одной из сторон — значило поссориться с другой. Так что он сразу решил, что будет поддерживать нейтралитет со всеми.

Об этом он и попросил передать его слова Наксе. Также он попросил прислать теро на охрану защитного периметра, сказав, что поскольку теперь опастности нет — то он уводит своих людей через три дня. Гонец отдал честь и, сказав, что передаст всё Наксе, поскакал обратно.

Через два дня им на смену прискакала, нанизкорослых степных лошадках, сотня воинов, Никитин передал им охрану периметра, и утром двинулись в сторону Соколиного Гнезда. Вместе с ним отправилось и половина пришедших теро, они должны были сменить его людей, которые охраняли проход в степь.

В очередном письме от Наксы, которое передал ему командир этой сотни, кроме высокопарных восхвалений их мужества и признательности за их подвиг — «который останется в наших сердцах…» и прочей высокопарной чепухи, ничего конкретного не было.

Видимо Государственный Раб, пока не был выбран новый владыка, не хотел ничего обещать.

Никитин его хорошо понимал — что толку обещать, если даже неясно останется ли Государственный Раб, при новом господине или его тихо казнят и найдут на эту должность

кого-то ещё. Денег хитрый царедворец тоже не прислал.

Землянин, правда, ничего особенного от теро по части денег и не ожидал, особенно когда умер Владыка… который собственно и обещал им эти деньги и его смерть ставила жирный знак вопроса — выделят им эти деньги или нет?

Но все было не так уж и плохо — обоз, который они захватили у города, и то, что удалось захватить у кочевников в городе, по части добычи его радовали. Всё самое ценное он сразу же отправил в Москву, даже беглый подсчёт того что там было, говорил ему о том что эту компанию он окупил сполна.

Утром отряд, построившись в походную колонну, выступил в поход провожаемые приветственными возгласами оставшимся охранять стену теро. Впереди привычно рассыпалась сотня разведчиков, за ними на небольшом расстоянии вытянувшися в нитку фургоны, по бокам которых шли вооружённые бойцы.

Ещё сотня разведчиков замыкала колонну. Ничего осбенного за эти дни не произошло, кочевников нигде не было видно, только навстречу теперь часто попадались теро, которых вторжение заставило разбежаться кто куда.

Всё кто им встречался с жадностью распрашивали об обстановке в городе и поблагодарив двигались дальше. Никитину теро напоминали китайцев его родной планеты — трудолюбивые, неприхотливые и считающие все остальные народы варварами.

Впочем этим грешат практически все народы и народности.

Оставив большую часть каравана, вместе с крестьянами и добровольцами-теро на перекрестке заворачивающей на Большой Тракт, он вместе с сотней разведчиков, и теро налегке быстро двинулся к проходу, ведущему в Великую Степь. Он хотел убедиться, что там всё спокойно, и передать объект теро.

За один переход до заставы стали попадаться оживающие сады и плантации, народ сперва прятался, но потом, узнав его отряд, стал выходить и приветливо кланяться. Теро обрадованные новостью о разгроме кочевников, показывали, где можно взять чистую воду для питья и приносили корзины фруктов, больше пока у них ничего не было. Жизнь вновь возвращалась в эти опалённые войной края.

Землянин в свою очередь отдарился парой золотых монет, которые были с благодарностью приняты. Немного отдохнув, их совместный отряд двинулся дальше. Чем ближе к проходу, тем больше было видно суетящихся теро, сзади них поднялись клубы черного дыма, который выпускали с интервалами. Видимо это было сообщение об их отряде. Вскоре так никем и не остановленные они добрались до прохода.

Он и в самом деле был надёжно заперт. Груда камней перед решёткой никто так и не стал разбирать, наооборот большую часть упавших камней, перетащили ближе к решётке ворот — полностью завалив проход.

За это время теро явно время не теряли, выложенные камнями стенки преграждающие путь наверх поднялись, наверное, на метр. Везде слышался деловитый стук инструмента по камню, и очередной каменный блок вставал на место.

Строители также начали перекрывать ещё и вход в ущелье. В самом узком месте прохода было всё перекопано, осталось в целостности только проход для пары фургонов. Строимтели, тем временем, заливали очередной участок чем-то вроде цемента, после чего принялись утрамбовывать этот участок. Работа кипела, все с энтузиазмом работали, распевая весёлые фривольные песенки.

Никитина и его бойцов с почётом приняли на заставе, накормили, а поутру, позавтракав, они двинулись обратно вместе с арбалетчиками. Теперь вместо них на охрану встали лучники-теро, которым Никитин подарил сотню луков краснокожих. Сергей теперь был спокоен больше такого прорыва теро не допусят.

Вскоре его отряд соединился с основными силами и поутру все тронулись в Москву.

Глава 6

Москва.

— Недурственно! — Никитин потянулся, энергично потёр руки. потом встал на пол и сделал несколько разминочных упражнений.

Сегодня он полдня подводил итоги похода в Висс-Ано. Неплохие надо сказать итоги. Трофеи, которые они захватили, тянули тысяч на сто золотых. Это если конечно всё распродать…

Денег набиралось тысяч на двадцать — остальное скажем так ликвидное имущество, доспехи, оружие, драгоценности, инструменты. Кочевники собрали большой обоз награбленного, и всё это досталось его воинам.

Теро конечно могут возражать, но тут им ничего не светило — разгромили обоз его воины, а уж что там было в том обозе, никто кроме него не знал.

— Монет по тридцать золотых рядовые бойцы получат! — подумал он.

Одно было плохо — из тех лучников-теро которые выступили в поход в Висс-Ано, обратно в Москву, вернулось чуть больше сотни, остальные решили остаться в Висс-ано. Но с лучниками это было полбеды — плохо было, то, что они оставили себе все дальнобойные луки.

Сергей скрепя сердце не стал настаивать, что бы они вернули оружие, просто сказал, что если они передумают, то они всегда могут вернуться к нему. На том и расстались. С его отрядом остались только те теро из местных, которые присоединились к нему в Великой Степи. Те, кто ранее входил в состав экспедиционного корпуса, практически все вновь вернулись на службу.

— Сложные конечно отношения внутри этой расы. — размышлял он. — Взять хотя бы порядок наследования трона… никакой там «лестницы» как в европейских монархиях. Титул Владыки могли получить только представители четырёх семей «основателей» которые тянули божественный жребий в храме, даже взрослый сын Владыки не мог наследовать престол и тоже тянул жребий наряду с конкурентами, которых временами набиралось, если верить хроникам, аж пятьдесят потенциальных величеств.

Лошра как то вскользь просветила его относительно нюансов местного престолонаследования, но чувствовалось она многое скрывала и не хотела посвящать его в такого рода тайны несмотря на их близкие отношения.

Хотя там было не всё так однозначно относительно выбора только из семей «основателей». Он имея пожалованный титул тоже мог теперь претендовать на ставший вакантным трон… и надо признать что его притязания на Белый Трон Небес имели весьма хорошие шансы на осуществление.

Сейчас выборы владыки, сильно затянулись, видимо сказывалось то, что много достойных мужей погибло, во время набега кочевников, так что пока место владыки оставалось вакантным.

— Ну и ладно! Лишь бы очередной владыка был вменяемым. — продолжил размышлять землянин. — Хотя даже недружественно к нам настроенный владыка сразу не рискнёт рвать с ним дружбу даже такая сволочь как — Габус капа Хесу… Всё таки его отряд как не крути а освободил Висс-Ано от кочевников!

Впрочем, уже сейчас он может послать Белый Трон с его возможными притязаниями очень далеко, а через пару лет можно будет включить Висс-Ано в свою империю. Если у него будет такое желание — теро в качестве подданных ему очень нравились.

Немало представителей этой расы имели уже средний эволюционный уровень, что очень немало. На Земле и то большинство представителей землян составляли выходцы из начального уровня. Только у евреев насколько он помнил, большинство имело средний уровень, может быть, поэтому их государство на Земле было так эффективно.

Никитин подошел к столу и стал проглядывать ещё одну, большую сшитую из местного аналога бумаги записную тетрадь, где он бегло отмечал основные события и ставил очередные задачи.

Самой важной задачей на данный момент он ставил отправку хорошо оснащённой экспедиции в степи Джерги, откуда не так давно на Шестиградье напали обитающие там племена.

За это время пока он был занят в Висс-Ано, его люди активно обрабатывали местную знать, что надо бы нанести ответный визит в степь. Тем более что бывшие владения Альбиноса захвачены и можно будет сразу отправляться в самое сердце степи к оловянным рудникам, на которые города Шестиградья зарились уже сотню лет.

Лет сто назад им даже удалось и в течении нескольких лет удерживать этот рудник, но из-за начавшейся в Шестиградье междоусобицы, тогда кочевникам удалось отбить рудники обратно.

К этому времени уже все города Шестиградья изъявили желание, отправится в степи. Линт, Турун, Турук, Тина, Гонт, Тана и даже мелкие поселения все готовы были выставить свои дружины.

Отрадно было то, что все они без исключения были согласны на то, что он, вместе со своим отрядом, возглавит объединённое войско. А куда ещё им было деваться!

Да и всех устраивало такое положение дел — города Шестиградья очень ревниво относились друг к другу и назначение выходца из одного города главнокомандующим, было невместно для других, а так Никитин состоялся как компромиссная фигура, которая устраивала всех.

Его недавние победы, создали ему славу удачливого полководца, так что никто не оспаривал у него этот пост.

А здесь, как ни крути, все приличия соблюдены — он не будет отдавать кому то из городов предпочтение, полководец, герой и что немаловажно у него самый большой отряд, так что все были согласны на его назначение.

Сейчас поход в эти степи был для него первоочередной задачей, землянин вновь достал из тайника карту этих земель и стал в очередной раз разглядывать. Рудники, судя по всему были километрах в ста от места засады, куда их заманил Альбинос. В восьмидесяти километрах севернее от рудника находился стольный город кочевников — основная декларируемая цель похода. Но это всё по прямой, если следовать по немногочисленным дорогам то расстояние увеличивалось раза в два.

А вот в тридцати километрах к востоку от этого города находилась нужная ему гора. Как поведал ему хранитель схрона в Великой Степи — там по прежнему функционировало несколько десятков порталов в другие миры.

Ещё там был такой же внепространственный схрон как и в Великой Степи, так что можно было рассчитывать на интересные артефакты если повезёт.

Правда насчёт того, удастся ли эти артефакты ему активировать, он сильно сомневался, эти вещи лежали там десятки миллионов лет. Да и как их активировать было неясно но, тем не менее, шанс был…

Никитин позвонил в колокольчик и поручил появившемуся секретарю подготовить письма, что он согласен принять командование над всеми отрядами и назначает место встречи. Тут он немного замялся, подсчитывая время, когда его письма доберутся до всех адресатов и сколько им дней на подготовку войска… ну и ещё время что бы всем добраться до места встречи. Получалось не менее тридцати дней…

— Да примерно так! Подготовь письма всем тем знатным мужам, которые мне писали, и давай ко мне я запечатаю своей печатью, и завтра поутру пусть готовят отряд из десяти бойцов!

Секретарь удивлённо поднял бровь…

— Именно десяток! Письма важные! Перехватят нашего гонца разбойники и что дальше? Дело важное… Да и заодно в Линте письмо моей супруге пусть завезут.

— Сделаем сэр! — поклонился секретарь.

— Давай действуй!

Этот шустрый паренёк появился у него не так давно, по его словам сам он был из Хебо — был одним из писцов Владыки, знал несколько языков, но вот что, то у него там не заладилось с новым владыкой, и его карьера прервалась.

Что с этим писцом на самом деле произошло, было непонятно, сам он клялся, что всю ночь работал и под утро заснул, а его начальник поутру и застал так сказать на рабочем месте. После чего выгнал, даже не заплатив положенного за несколько дней.

Так ли это или нет, вскоре разузнают его ребята в Хебо, а так пока ничего плохого о Шапи сказать было нельзя. Бан который курировал у него контрразведку опросил нескольких людей, с которыми паренёк контактировал, но ничего криминального или шпионского не выявил.

Никитин, несколько раз специально оставлял важные документы в комнате на несколько минут, но парень, судя по оставленным без изменения меткам, в ящики не лазил и в документах не рылся. Правда, большинство этих документов было на русском, которого он не знал, но как бы, то не было — в шпионаже не был замечен.

Пока секретарь составлял многочисленные документы, землянин отправился на фабрику — нужно было начать производить стрелы для арбалетов, да и много какой мелочёвки.

Стоило только ему начать обход мануфактур, так тут же к нему потянулись просители и изобретатели со своими идеями. Некоторые толковые и выполнимые, другие откровенно глупые и со всеми требовалось, быстро ознакомится, составить мнение, и распорядится о выделении средств или, что гораздо чаще, вежливо отклонить, подыскав вежливый отказ…

— Нет нужно всё таки создавать какое то министерство что бы разгружало меня от всего этого! — думал Сергей, одновременно делая заинтересованное лицо, что бы не обидеть мастера, который доказывал ему, что во время плавки туда нужно будет класть толчёный рог, горного козла.

Мол, от этого бронзовый клинок станет прочнее… и не поймешь дельный это совет или чушь. А вдруг в этих рогах имеется бериллий? Бериллиевая бронза действительно прочнее, чем обычная.

Насколько он помнил — бериллий имелся в изумрудах, а здесь может быть и в рогах у этих козлов содержится. Пришлось разрешить опытную плавку. Забегая вперёд надо сказать, что бронза действительно стала прочнее, так что в этих рогах, действительно было нечто полезное.

Закончив с производством, землянин поспешил в лечебницу, где его с радостью встретил Лём. Бывший пленник, а теперь руководитель медицинской службы, за это время вполне обжился в Москве. Как докладывала ему служба безопасности, бежать он явно не собирался.

Сошёлся со свободной женщиной, вроде бы у них всё хорошо и дом ему быстро построили. Теперь он вместе с травниками засеял поле лекарственными травами, пользует больных и судя по всему не думает о своей бывшей родине.

Правда безопасник докладывал ему, что в трактире к врачу как то подсел его соплеменник, о чём они разговаривали — понять не удалось, собеседники сразу перешли на какой-то незнакомый ему язык. Соглядатай так ничего из их беседы и не понял.

В докладе, правда, отмечалось, что доктору явно сказали, что-то неприятное, отчего он в тот день изрядно набрался, хотя алкоголем никогда не злоупотреблял.

Краснокожий здоровяк стоило только землянину зайти в больницу, сразу повёл его в свой кабинет, быстро разлил по чашкам чаю и, открыв толстую тетрадь начал задавать накопившиеся вопросы.

Никитин не особо скрывал от него свои знания из тех, что имели отношения к медицине, но вся беда в том что, получив ответ на один вопрос у доктора, тут, же возникало как минимум три других вопроса. И конца краю этим расспросам в ближайшее время не предвиделось, но что делать?! Прогресс в медицине надо было продвигать.

Благодаря прорезавшейся у него феноменальной памяти, Никитин мог внятно ответить на эти вопросы, вот только базовый уровень знаний у эскулапа был не очень… Этот аристократ, происходивший из знатной семьи империи Та-мир-но, закончил медицинский факультет в Таларисе — столице Та-мир-но.

Это конечно было отрадно, но наряду с действительно нужными знаниями, в голову местных школяров вкладывали такие знания… что землянин не мог сдержать хохота, а лекарь начинал обзывать его всякими непотребными словами.

Но как бы, то не было у него был хороший практический опыт хирургических операции, вот и сейчас он предложил Сергею поучаствовать в завтрашней операции. У женщины обнаружился аппендицит и он хотел что бы его покровитель ассистировал ему в этой операции. Настойку опия и её действия в имперской медицине хорошо знали и использовали в операциях.

Правда, с аппендицитом он не сталкивался, у его расы сей отросток отсутствовал, но прекрасно знал, что если его вовремя не удалить, то люди в мучениях умирали от этого.

Вопросы и ответы затянулись ещё на час, после чего, собеседники довольные расстались. Для Никитина беседа с эрудированным и пытливым врачом, тоже была своеобразная отдушина в этом сером море бытовых проблем.

Утро началось… скажем, так неординарно и закончилось тоже очень забавно. Впрочем по порядку.

— Ну и какое твоё заключение Серж?

Лём отошёл от кушетки на которой лежала обнажённая женщина.

Спутанные чёрные волосы, прерывистое дыхание, бисерки пота на лице и тупая покорность своей участи в глазах. Никитин осторожно нажал пальцем туда, где должен был находиться аппендикс, женщина сразу вздрогнула от его прикосновения и своими грубыми сильными руками, оттолкнула его пальцы и прикрыла ими место, которое он пальпировал.

Она тяжелее задышала, бисерки пота стали крупнее и стали скатываться с её некрасивого лица на кушетку. Сергей щелчком пальцев подозвал санитарку, которая обихаживала больных, и велел ей обтереть тело мокрой тряпкой смоченной в соляном растворе.

— Ну и что? — полюбопытствовал Лём. — Какоё заключение нам выдаст уважаемый собрат по ремеслу?

— Да, скорее всего ты прав — это аппендицит! — выдал заключение землянин.

Он не считал себя особо продвинутым врачом. Но для этого времени его знания были очень значительны и что самое важное они были системными. В своё время, когда Никитин, хотел стать врачом и усиленно готовился в медицинский, он перечитал и просмотрел множество книг и трактатов по всевозможным дисциплинам, а уж удаление аппендицита и весь ход этой операции он наблюдал десятки раз на экране.

А вот как эта операция пройдёт в реальных условиях было непонятно, но и особых вариантов у них не было.

— Надо резать и удалять этот аппендикс, иначе она не выживет, аппендицит штука коварная… Если аппендикс прорвётся, то перитонит и больного не спасти!

Баба, услышав такое заключение, тонко и противно завыла.

— Заткнись! — лениво бросил ей Лём и продолжил ничуть, не заботясь о чувствах пациентки. — Мне много рассказывали об этом и то, что больные вашей расы от такого сильно мучаются, некоторые даже принимали яд, лишь бы не мучится.

Лёму как то было наплевать на страдания больной, для него в первую очередь важнее всего были новые знания и умения. Умрёт ли эта пациентка или нет, для него не имело особого значения, он был из тех энтузиастов, которые в погоне за знаниями легко перешагивали законы морали. Да и привитый с детства комплекс превосходства его расы над другими, тоже играл большую роль.

— Так, а что у нас с инструментом? — задал вопрос землянин.

Лём, при этих словах, довольно улыбнулся — медицинский инструментарий он очень любил и готов был долго рассуждать о нём, как бывалый вояка о качествах своего клинка. Здесь они с Никитиным как говорится — нашли друг друга, тот тоже любил подобного рода инструмент о преимуществах и недостатках которого они временами яростно спорили.

А поскольку к их услугам была целая мастерская, да и десяток ювелиров, которые были готовы взяться, за тонкую работу лишь бы платили. Так что малый хирургический набор у них точно набирался. А может быть даже и большой!

Доктор приволок целую корзину инструмента и стал их вытаскивать из корзинки. Бедная больная, увидев такие ужасы, вновь завыла и попыталась уползти с лежанки куда-нибудь подальше.

— Это не для тебя дура! — снизошел до больной Лём. — Этой пилой отпиливают конечности, если они повреждены.

Его слова не успокоили женщину, которая решила что её сейчас будут особо изощрённо пытать и не сводила с них расширенных от ужаса глаз.

— Успокойся! — обратился к ней Никитин. — Тебя никто не собирается пытать! Ты знаешь кто я такой?

— Да хозяин знаю. — хрипло отозвалась женщина.

— Ты знаешь, что моё слово — крепкое?

— Да знаю, люди говорят, что ты всегда выполняешь то что обещал.

— Так вот я обещаю, что никто тебя пытать не будет! Женщина энергично закивала, её большие обвислые груди затряслись.

— Так вот ничего страшного с тобой не произойдёт!

Землянин крикнул ещё одну женщину, которая была на подхвате у Лёма и велел её помыть больную и выбрить волосы у неё на лобке. Помощница удивилась. Это было видно по её задумчивому лицу, но послушно кивнула головой и увела пациентку в сторону большой медной ванны — предмета большой зависти окружающих.

Эту ванну Лём таскал в своём фургоне, после, когда он попал в плен к Никитину, тот разрешил ему оставить эту ванну себе. Опытный хирург, был очень ценной находкой для него. Так что ванна прочно встала в небольшом закутке в его доме. Правда тут надо сказать, что эту ванну активно использовали и больные, и их доктор.

Лём вытащил свои инструменты и стал их задумчиво перебирать. Инструменты были из бронзы с красивой резьбой, сын сановника высокого ранга, мог себе этого позволить, но вот стерилизовать их было не так просто.

Никитин тоже притащил с собой свой чемоданчик с инструментов. Инструмент частично был бронзовый, частично стальной, но покрытый с помощью гальваники серебром. Никель ему пока не удалось раздобыть.

Инструменты, конечно, были простыми, но функциональными. Ювелир, нанятый Сергеем, постарался на славу — скальпели, кровоостанавливающие зажимы, расширители, «ложка» для удаления стрел из тела и другая нужная хирургу мелочёвка. На один из скальпелей был приклеен кусочек лезвия топора из тех спёкшихся в яме.

Несколько десятков таких осколков нашли своё применение в инструментах, а один такой осколок Никитин велел вставить в держатель, что бы использовать его в качестве скальпеля. Получился удивительно острый инструмент, которым при желании можно было даже перепилить кость. Пожалуй, только этот скальпель вызывал острую зависть Лёма. Он признавал функциональность его инструментов, но вот отсутствие красивой резьбы вызывало у него некое иррациональное неприятие, а может быть — он просто считал такие инструменты недостойными его. Сноб!

Лём несмотря на весь свой ум, временами был очень консервативной личностью, временами внутри него что то перещёлкивало и из него на свет божий вылезал спесивый имперский аристократ.

Конечно, за это время в новом для себя окружении он несколько пообтесался, но временами с ним было действительно тяжело, особенно если милейший эскулап перед этим дорывался до алкоголя.

У этой расы, что бы достичь нужного состояния хватало несколько кружек местного пива или вина, после чего краснокожий начинал безудержно хвастать каким он был важным вельможей у себя в империи.

Среди дружины Никитина, попадались и аристократы, поэтому пьяная похвальба дока не вызывала особого изумления и пиетета у его собутыльников. Вскоре у Лёма начинал заплетаться язык и его быстро тащили в его дом отсыпаться.

Но это так к слову, в Москве спиртное было не в ходу, зная нелюбовь их предводителя к этому напитку. Поэтому пьяных гулянок здесь не было. В трактирах, появившихся в Москве, не возбранялось заказать кружку местного пива или стакан вина, но если на утреннем построении боец был никакой, то на золотой его штрафовали сразу и давали ещё пару нарядов вне очереди. Никитин, наконец, отобрал нужные ему инструменты и отправил их на стерилизацию. Операционная у них была давно подготовлена. Чисто выскобленный и обработанный кипятком стол был накрыт чистой прокипячённой тканью. На столике под стерильной салфеткой лежал инструмент, рядом лежала груда хлопковых салфеток, что бы вытирать кровь. Землянин быстро прикинул что нужно — кетгут, и несколько флаконов с кровоостанавливающими порошками дражайшего эскулапа.

Здесь, надо отдать ему должное имперской медицине, это средство были проверенным и достаточно эффективным, кроме того были и другие порошки которые снимали воспаление и нагноение ткани. В их результативности землянин тоже уже успел убедиться.

Больную напоили сонным зельем — тоже из фирменных рецептов Лёма, от чего она гарантированно вырубалась как минимум на два часа. Этот состав эскулап хранил в тайне, в эту тайну были посвящены только врачи, которые закончили эту Академию Жизни и Смерти.

Именно так пафосно она называлась в империи, учились в ней понятное дело дети нобилей, и учились прилично — целых 10 лет. Правда в отличие от земного университета, судя по рассказам Лёма о годах учёбы, учились там не особо интенсивно — 2–3 лекции в день, понятно, что процесс постижения знаний был не таким обременительным и растягивался для благородных слушателей надолго.

Ещё одной проблемой при проведении подобного рода операциях стал свет. У Лёма имелась специальная лампа-рефлектор. Источником света служила небольшая серая пирамидка, доктор не знал, кто и как её делает, её производство тоже считалось тайной, но как бы, то, ни было, эти самые пирамидки поставлялись в армию и стоили недорого.

Пирамидка, когда её поджигали, давала яркий холодный свет, правда горела она довольно быстро и за десять минут выгорала полностью. К сожалению, почти все пирамидки у Лёма пропали при штурме лагеря краснокожих, у него только оставалось в его повозке несколько упаковок, но к этому времени он их почти полностью израсходовал.

Куда пропал этот запас они так и не выяснили, правда и спохватились они поздно, после той битвы было много суматохи, так что пара сундуков с этой продукцией вполне могла исчезнуть в неизвестно направлении. Да и кто обращал особое внимание, на какие-то пирамидки, оружие драгоценности — вот что в первую очередь интересовало победителей.

Поэтому операцию решено было проводить при дневном свете. Несколько закреплённых и хорошо начищенных медных щитов, направляли свет на операционное поле. Под потолком на специальных кронштейнах тоже были закреплены ещё несколько щитов, что бы отражённый свет шёл вертикально вниз.

Прислуга через некоторое время должна была слегка сдвигать фокус этих ламп. На самый крайний случай Никитин принёс с собой керосиновую лампу с рефлектором, которая давала мощный свет. Вот только нужной ему стеклянной колбы на ней не было, у него пока не получалось сделать прозрачное стекло.

То ли песок был плохой то ли сода с примесями, но пока это стекло годилось только для стаканов. Правда купцы за них давали хорошую цену и отрывали с руками всю выставленную на продажу продукцию. Так что пока приходилось гнать вал пользующейся спросом продукции, да и времени банально не хватало, что бы заниматься экспериментами в этой области.

Никитин сфокусировал и закрепил несколько светильников сверху. Вроде бы всё было готово к операции. Землянин кинул быстрый взгляд на отобранный и закрытый прокипяченной тряпкой инструмент, отдельно стояли закрытые два металлических бокса, где лежали прокипячённые тряпки, что бы впитывать кровь.

Своей очереди ждали многочисленные из дерева и стекла склянки Лёма в которых находились его порошки и жидкости, отдельно стояла зелёного цвета стеклянная посудина со спиртом. Лём со своей помощницей деловито внесли, и положили на стол обнажённую больную.

Паховые волосы у больной были аккуратно выбриты. Руки и ноги женщины зафиксировали в специальные зажимы, что бы та не брыкалась. На ноги и грудь набросили несколько тонких полотенец. Лём вопросительно взглянул на него.

Никитин, молча, кивнул головой. После чего помыв руки, они окунули их сперва в одну ванночку потом в другую. Молча, постояли. Несколько минут спустя у них на коже образовалось нечто вроде латексных перчаток.

Лём как наиболее опытный деловито взял скальпель с голубым осколком и вопросительно посмотрел на землянина, тот протёр спиртом кожу больной и обозначил направление разреза, то кивнул и начал рассекать кожу.

Не буду пересказывать здесь все стадии этой операции, всё это право не особо эстетично описывать. Могу только сказать, что продолжалась она два часа и что пациентка выжила.

Лём был действительно хорошим хирургом, да и те порошки, которые он использовал при операции — позволили избежать осложнений впоследствии. Скажу только, что операцию они проводили вдвоём, его помощница как только хирурги стали резать брюшину и вытаскивать

аппендикс — резво умчалась, ну а они продолжили и закончили час спустя.

Лём закончил стягивать аппендикс «кисетным» швом, который показал ему Никитин, видевший и запомнивший все детали этой операции. Хирург тем временем приступил к заключительному этапу операции. Наконец Лём аккуратными стежками стянул разрез кетгутом и присыпал шов серым порошком.

Не знаю, из чего его там делали, этот порошок, но штука была мощная, очень редко, после такой присыпки у пациентов случались воспаления. Больную аккуратно переложили на носилки и две дюжие женщины перенесли её на кровать.

Лём стянул надоевшие перчатки с рук и с наслаждением потянулся, Сергей тоже стянул перчатки, сполоснул мокрые руки и вытер их полотенцем. В юности он мечтал о карьере врача, но вот на Земле как, то не получилось, а здесь его знания и навыки пригодились.

Усталости не было, было какое то светлое чувство, от хорошее проделанной работы — помогли женщине выжить. Лём сразу пошёл в душ, а Никитин, велев женщинам сделать чаю, присел на крыльце, наслаждаясь покоем.

Вот только сегодня долго насладится созерцательным процессом ему не дали. В ворота поселения въехал небольшой отряд, судя по легкости и грациозности, с которой они спрыгнули со своих лошадок — теро.

Маленький отряд сразу целеустремлённо зашагал в большой барак, где располагались теро. Фигура, шагавшая впереди отряда — явно была женской и хорошо ему знакомой.

— Лошра!

Он хотел было броситься к ней навстречу, но сдержал этот порыв, тем более что подоспел травяной чай. А чай у Лёма, из его фирменных травяных сборов, каких он не говорил, был очень даже хорош! Привычного на Земле чая, землянин так и не нашёл — ни чёрного ни зелёного, только всевозможные травяные сборы.

Так вот травяной чай, секретом которого не хотел делиться Лём, есть у него такая нехорошая черта, мало чем отличался от настоящего земного чая.

— Интересно, что нынче понадобилось Лошре здесь? — думал он, прихлёбывая из большой глиняной кружки чай.

Вариантов было много. Как бы она не пыталась позиционировать себя как обычную аристократку теро, у неё это не особо хорошо получалось. Никитин хорошо видел за этой ширмой — разведчика и агента влияния. Лошра когда он в прошлом году был гостем в той усадьбе, довольно откровенно рассказывала о своём прошлом.

В то время она видела в нём юнца-наёмника, только позже она спохватилась, что внешность юноши несколько не соответствует его зрелому содержанию. Очень даже зрелому, раза эдак в два старше её.

Он не сомневался, что её сейчас прислали к нему именно в качестве агента влияния. За этот год он стал весьма влиятельной фигурой в здешних местах. Теро из Висс-Ано было необходимо, как то контролировать его, те теро которые были в его отряде, на эту роль явно не годились, а вот Лошра да, вполне могла взять на себя эту работу.

Привычную, надо сказать, для этой высокорожденной дамы работу, и сейчас эта дама целенаправленно искала его. Лоршра и её двое сопровождающих неторопливо прошлись по окрестностям, что то, расспрашивая, и вскоре целенаправленно двинулись по направлению к зданию больницы.

Землянин быстро скользнул обратно в больницу и, дождавшись когда теро подойдут поближе вышел на крыльцо.

— О, кого я вижу! Лошра! — всплеснул он руками.

Он поклонился ей и обозначил поклон в сторону её спутников. Двое теро ответили вежливым поклонам и, повинуясь еле заметному жесту Лошры, неторопливо пошли, обратно оставив их наедине.

Хотя наедине это сильно сказано за их встречей, со всех сторон внимательно наблюдали десятки глаз людей и нелюдей. Красавица-теро цокая каблуками изящных сапожек, поднялась на крыльцо и, подойдя к нему, вплотную поцеловала его в щёку.

— Я так соскучилась по тебе! — проникновенно шепнула она ему в ухо.

— Соскучилась — это возможно! — тут он мысленно согласился с ней Никитин, но вот в её ауре не было никаких характерных следов влюблённости.

Да и несколько скажем так «следов» в её ауре намекали на то, что теро за то время что она отсутствовала, отнюдь не отказывала себе в телесных утехах.

— Чем это от тебя пахнет? — он сморщила свой изящный носик.

— Да так! — неопределённо сказал он — Это всякие врачебные снадобья. Мы сегодня с Лёмом делали операцию.

Её тонкие, изящно подведённые брови взлетели вверх.

— Так ты ещё и лекарь?!

— Дорогая я человек многогранный, ты же знаешь об этом.

Теро задумчиво кивнуло. В доме заскрипели доски, открылась дверь, и на крыльцо держа в руке большую кружку травяного чая, выбрался Лём. Увидев даму краснокожий поплотнее запахнул свой халат и вежливо поклонился.

Лошра внимательно осмотрела татуировку на его виске.

— Лекто на то! — произнесла она, слегка наклоняя голову.

— Лекто ле ро! — также поклонившись, ответил Лём.

Они перекинулись несколькими фразами на этом языке. Потом вновь перешли на торговый. Теро как то очень пристально изучала Лёма, чем-то он ей не понравился, было заметно как по её ауре вспышками прокатывались соответствующие этим эмоциям цвета.

— Честно говоря, я не ожидала увидеть здесь такого высокорожденного вельможу из Та-мир-но.

— А это! — врач ткнул пальцем в свою татуировку. — Это всё в прошлом! Возможно на родине я мог бы возглавить провинцию, но это дело никогда не привлекало меня. Признаюсь, медицина привлекает меня гораздо больше, хотя клан мог заставить меня занять этот пост, но я не особо люблю все эти интриги. И всё что связано с властью не особо привлекает меня.

— Клан Алого Шипа, пользуется большим влиянием в Та-мир-но — не отставала от него теро.

— В прошлом да. Но сегодня наш клан не обладает таким могуществом, как ранее — скривился нур.

При дворе Сияющего наш клан не пользуется любовью. Впрочем, что об этом говорить!. — Лём отпил из чашки и скривился. — После того как я попал в плен в родовом храме нашего клана, наверняка сняли мою ленту жизни с дерева клана и разорвали её, отказав мне в родстве — с горечью произнёс он.

Землянин ободряюще похлопал его по плечу.

— Здесь у тебя есть новый клан, тем более что здесь ты можешь заниматься любимым делом.

Нур задумчиво покачал головой.

— Всё это конечно так, но кровные узы не отринешь так просто — печально сказал он.

А если ты вернёшься обратно, что с тобой будет? — полюбопытствовал Никитин.

— Казнят и окропят его кровью дерево клана в храме — вдруг ответила на этот вопрос Лошра.

Лём печально кивнул головой, соглашаясь с ней.

— Я вижу, госпожа хорошо разбирается в наших обычаях! — здоровяк сделал лёгкий поклон в её сторону.

Судя по вашему акценту госпожа успела пожить в… — Лём нахмурил широкий лоб, анализируя её акцент. — Скорее всего… Таларис — наконец решил он эту задачу.

Теро загадочно усмехнулась.

— Энеор. Я два года прожила там с моим мужем.

Лём покачал головой и вновь отхлебнул из чашки, что-то вспоминая.

— Насколько я помню это в провинции Хай?

Теро кивком головы подтвердила, что он не ошибся в своих предположениях. Врач отсалютовал Лошре чашкой, вежливо поклонился и ушёл в дом.

— Ты рад меня видеть? — промурлыкала теро, приблизилась к нему вплотную.

— Рад! — говоря так он, не кривил душой.

Красавица была бы отличной спутницей жизни, если бы… здесь можно было добавить — она его любила, но в этом случае, пожалуй, была уместнее фраза — если бы здесь не была замешана политика.

Лошра прижалась к нему и тут же подалась назад, на мгновенье недовольно нахмурившись — от Никитина не исходило той привычной ей энергетической волны обожания и желания, впрочем, это её не смутило.

С момента их расставания прошло много времени, её образ видимо уже потускнем в его глазах, теперь ей предстояло восстанавливать все разорванные связи заново, но это не казалось ей таким уж сложным делом.

Землянин поселил свою бывшую пассию на том этаже, где он сам жил, выделив самой теро две комнаты и одну небольшую для двух её служанок. Так уж получилось, что Лошру негде было особо селить.

Было конечно несколько гостиниц, но они были для людей попроще. Землянин сделал себе заметку в своих записках, что нужно будет строить гостиницу, классом повыше как раз для таких высокородных клиентов.

Лошра была умной женщиной, в отличии от бульварных шпионских романов она не стала с ходу запрыгивать к нему в постель, предоставив инициативу ему. Вот только Никитин тоже не стремился так сразу сближаться, да и дел перед очередным походам у него хватало

Через пару недель его отряду предстояло выступить в поход, поэтому город сильно лихорадило. Промышленная зона города работало допоздна, землянин хорошо платил и обеспечивал рабочим очень хорошие условия труда, поэтому никто не роптал.

Лошра довольно спокойно, без всяких аристократических амбиций поселилась у него. Единственно, что ей не особо понравилась так эта кухня, поэтому одна из её служанок стала готовить привычные ей блюда.

Если посмотреть невооружённым взглядом то что в этом такого, только вот однажды землянин, проходя мимо комнаты Лошры, услышал как её служанка быстро перечисляет те новости и сплетни которые ей в свою очередь пересказали на кухне.

Пара минут, которые Сергей простоял, прислушиваясь к их разговору, и то, что он услышал — ему не очень понравилось — похоже их кухарки были в курсе всех новостей и сплетен в их лагере. Хорошо хоть они не особо интересовались, что происходит у него в мастерских.

Хотя если бы бравые бабы захотели — они наверняка смогли бы вытянуть из его мастеров все их секреты. Лошра привезла с собой всего двух помощниц, но они стоили целого разведуправления.

Первую помощницу Никитин хорошо знал — это была кена Шало или Полти, для знакомых. Кена — так у теро назывался тот кто мог читать по ауре разумного существа. Редкое надо сказать умение. Конечно, мастеров, которые могли глубоко читать ауру — у теро были считанные единицы, но вот обучить индивидуумов, из тех, кто имеет соответствующие задатки видеть то что так сказать на поверхности ауры — они смогли.

Так что сейчас практически каждый более или менее значимый вельможа у теро имел при себе чтеца ауры, который с помощью согласованных знаков сигналил своему хозяину, что сказанное, правда или наоборот ложь.

Среди самих теро были очень популярны психотехники, которые позволяли скрывать от чтеца этот сполох на ауре или же так нивелировать его, что чтец не мог правильно его интерпретировать. Переговоры таких вот хитрецов временами попадали даже в исторические хроники этой расы.

Среди аристократов ходило много литературы, где часто ключевым элементом интриги, была невозможность узнать, говорит ли правду собеседник или лжёт. А дальше шло развитие сюжета — были сделаны неправильные выводы, что и приводило к трагедии.

Никитин, которому читали главы из таких вот романов — всё это казалось очень сильно притянутым за уши, а может быть, он пока не понимал некоторых тонких нюансов, которые обычно теряются при переводе.

К сожалению, в оригинале читать такого рода книги ему было пока трудно, даже, несмотря на его феноменальную память. У теро была довольно сложная грамматика, к тому же в аристократических кругах был свой внутренний более древний вариант языка, который имел довольно значительные отличия, от бытового языка.

Дни шли в хлопотах предстоящего похода, землянин ежедневно требовал отчёта от управляющих своих факторий. Два раза в неделю Сергей собирал всех своих управляющих и вместе с ними смотрел и сверял записи, но особо волноваться он не видел причин.

Плохо было то, что запас метеоритного железа добытого в Палице Богов стремительно таял и быстро восполнить его запас, не представлялось возможным. Плохо было то, что и купить его было негде. Теро понемногу добывали железо, а Змеиных горах, но не продавали его на сторону и использовали только для своих нужд.

В Та-мир-но его добывали и использовали в больших количествах, Никитину после разгрома экспедиционного корпуса имперцев — захватил довольно много такого оружия и просто железного лома.

Метал, правда, был так себе с примесями, но вот после переплавки в тиглях вместе с метеоритным железом, полученный металл более или менее подходил для арбалетных дуг, коротких мечей и куда деваться — сельского инвентаря. Но большая часть захваченного железа пошла на арбалетные стрелы.

А тут ещё и купцы постоянно требовали от него больше этих чудесных изделий и готовы были очень щедро платить, но вот обеспечит его в свою очередь качественным железом, никто не брался. Был, правда, у него на примете один пронырливый купец, который занимался контрабандой товаров из Та-мир-но, но он заломил такую цену, что землянин даже не стал торговаться.

Месторождений железной руды кроме как в Палице Богов, в округе не наблюдалось, или о них никто ничего не знал. На местных болотах руду точно никто не добывал, так что вопрос с металлом стоял очень остро.

Пришлось дать команду вновь делать болты для арбалетов из бронзы, благо трофейной бронзы у него было немало, но опять — дорого и так куда не сунься. Правда, в последнее время часть болтов, вернее древка болтов, для тяжёлых арбалетов, стали делать из древесины железного дерева.

Это выходило, несмотря на сложности с её резкой и обработкой, несколько дешевле, но вот в эксплуатации они были хуже. Война вообще дело затратное, но жизни воинов для него были ещё дороже.

Удивительно низкие потери в его отряде, были следствием применения арбалетов, и если бы не они — то они однозначно не выжили бы в тех схватках, из которых он и его отряд вышли победителями.

За пять дней до отбытия в поход, теро наконец попросила его об аудиенции. Служанка без особых церемоний зашла в его кабинет, и поинтересовалось, не мог бы он принять его госпожу. Никитин согласился принять госпожу. Судя по тому, что теро притащила свою чтицу ауры, разговор им предстоял довольносерьезный.

После традиционно женских жалоб на то, что он, не может уделить достаточно времени ей лично, на что он также посетовал, что подготовка к походу отнимает у него много сил. Несмотря на ироничную улыбку теро, она благосклонно приняла его оправдания, после чего начался серьезный разговор. Лошру очень сильно интересовали его планы в отношении Белого Трона Небес. Причём её фразы были выстроены, так что не допускали иного толкования, чувствовалось, что список вопросов ей подготовлен заранее. Хотя внешне всё выглядело как цепочка невинных вопросов скучающей женщины. Но один из вопросов очень сильно его поразил.

— Как вы смотрите Серж на то, что если бы вам предложили занять Белый Трон Небес, вы бы согласились?

Никитин скосил глаза — кена рассеянным взглядом вглядывалась в его ауру. Землянин задумчиво побарабанил пальцами по столешнице стола, обдумывая ответ. Он был в курсе того что за этот трон сейчас у теро идёт изрядная грызня кланов, но явного фаворита в этой гонке пока не было.

Много ярких и харизматичных лидеров этой расы погибло за последний год, а молодняк кланов ничем особым себя пока не проявил.

— Скорее всего, откажусь! — наконец после некоторого раздумья ответил он.

— Почему? — удивлённо приподняла узкую бровь теро.

— Видите ли Лошра — я представитель несколько иной культуры, а такие древние культуры как вашего народа не склонны что то менять. Здесь, — Никитин широко обвел вокруг рукой — я могу строить и делать, так как мне надо. Как говорят у меня на родине — с чистого листа, будь я вашим Владыкой я бы создал вашему народу очень много проблем.

— Но для этого дела всегда найдутся советники! — возразила красавица.

Никитин нейтрально пожал плечами.

— Дорогая Лошра а зачем мне это всё надо? Я не какой то там дикарь, который жадно натягивает на себя регалии владыки, я понимаю что такое управлять таким большим государством как ваше, и мне не хочется взваливать себе на плечи ещё и Висс-Ано. Кроме того я не теро по крови и если я не смогу угодить вашей элите… Ты понимаешь о чём я хочу сказать?

Теро молча кивнула.

— И ещё если те, кто послал тебя сюда, думают, что они могут вертеть мной как им хочется — то они сильно ошибаются.

— Я уже предупреждала их об этом! — мило улыбнулась Лошра.

— Умная девочка! — похвалил её землянин. — Если откровенно то мне не очень хочется быть правителем в твоём государстве! Да и честно говоря, по моим меркам — Висс-Ано это не государство, а так провинция, в какой-нибудь империи. Мне сейчас проще создать новое государство, где Висс-Ано входит в его состав, ну скажем как автономная провинция.

Никитин подошёл к дальнему столу и аккуратно снял ткань, покрывающую сделанную из песка и разноцветных камешков карту.

Теро с любопытством рассматривала эту карту. Никитин стал пояснять.

— Вот здесь мы — он воткнул красную палочку, вот здесь Висс-Ано, Шестиградье, Ка-Ато, Хебо — если всё это объединить то я думаю получиться не такая уж плохая империя.

Теро с удивлением и с восхищением посмотрела на него, потом задумчиво протянула:

— Честно говоря я не ожидала от тебя подобной прыти… Хотя с имеющимися у тебя силами, да еще если приплюсовать и силы Шестиградцев с которыми у тебя очень хорошие отношения, особенно с Линтой. Ка-Ато… Ка-Ато — задумчиво продолжала, размышляла она — пока вне игры, ты уже несколько раз разбивал их в сражениях, их войско уже не то, да и грызня там нешуточная идёт, так что если ты захочешь то Красный Убор владыки будет твоим. Каменный трон… — тут Лошра презрительно фыркнула — сами прибегут и посадят тебя на трон, прирезав своего очередного так называемого владыку.

Она взяла паузу в разговоре и вновь стала вглядываться в карту, задумчиво водя по ней изящным, выкрашенным в тёмно-фиолетовый цвет ноготком.

— Похоже, если удача тебе не изменит то всё это… — тут она обвела пальчиком Шестиградье и Ка-Ато, потом чуть помедлив её рука прошлась над Висс-Ано — то это тоже вполне осуществимо…Вполне…А зачем лично тебе затевать этот поход в степь?

— Ну разумеется оловянные рудники кочевников, но кроме того мне нужно что бы эти города проводили единую политику а не грызлись между собой. Этот поход заставит их немного позабыть старые обиды.

Никитин протянул руку и отпил из стакана виноградного сока. После чего галантно налил и дамам. Теро в этот момент успела обменяться быстрыми взглядами. Лошра на минуту задумалась, мелкими глотками отпивая сок, кена только взяла свою чашку, и так и оставила в своих руках, слегка покачивая пиалой. Но пить не стала, лишь коротко покачав головой.

— Видимо не хочет терять концентрацию внимания — понял Сергей — Активация «третьего глаза» — не такая простая процедура, видимо чтица ауры не хочет выходить из своего трансового состояния.

— Мне, почему то кажется, что у тебя есть и ещё какие-то виды на этот поход?! — задумчиво сказала она.

Никитин задумчиво покачал головой.

— Ну, скажем так, я получил сведения, что в одном из святилищ хранится важный для меня артефакт.

— Артефакт! — теро удивлённо подняла свою тонкую бровь — А что он может?

— Пока не зная, но вполне возможно, что он поможет мне найти дорогу в мой родной мир…

Землянин встал из-за стола и подошёл к открытому окну, постоял, задумчиво глядя на опускающиеся за горизонт светило.

— Я не знаю так ли это, но я обязан попытаться найти его.

— Наверное это — Святилище Духов Изнанки Мира, так его называют у нас. У него ещё много названий — Храм Ушедших, Храм Тёмных Зеркал так ещё это святилище называют. — теро задумчиво покачала головой — Я слышала о них. Насколько я помню — она слегка наморщила лоб, вспоминая вычитанные из рукописи описания. — Там вроде бы говорится о большом зале с зеркалами, которые меняют свой цвет. Помнится давным-давно там происходили, какие-то чудеса и странности…. Но я не помню, что бы там хранился какой-нибудь артефакт. Если он там хранился, то какой-нибудь клан давно бы его выкрал его из святилища. Это святилище не пользуется особой популярностью с той степи и не является священным для большинства кланов степи.

— Там нет никакого артефакта, вроде волшебного меча или диадемы невидимости — сами зеркала являются порталами в другие миры.

Тут Никитин решил поделиться этой тайной с теро.

— Ни у кого, из живущих в этом мире, нет возможности активировать эти порталы, и пройти сквозь них…

— А у тебя значит, есть возможность пройти сквозь эти зеркала? — усмехнулась она.

— Да есть.

— Так вот откуда ты притащил эту прозрачную ткань, которую не берут стрелы! — догадалась Лошра. — А были ли там железные птицы, которые летают высоко в небе?

— Нет в том мире, их не было.

— Жаль, а в твоём мире они есть?

— Да есть. Я много раз летал на них

Лошра грустно вздохнула.

— Я так хотела бы полетать на них! Моя няня в детстве рассказывала сказки, где герои летали на таких птицах…Мы помним, что наши предки попали в этот мир из другого мира, где эти птицы были наяву. Жалко, что мы не могли забрать их сюда…

Никитин засмеялся, над этой наивной мечтой вроде бы многоопытной женщины. В ответ на её удивлённый взгляд он пояснил:

— У нас эти птицы были… ну как вот этот дом — он провёл рукой, что бы она поняла размеры такого самолёта. Что бы сесть, а потом подняться в воздух ему нужно было огромное поле от горизонта до горизонта… Представь, сколько металла пойдёт на её постройку, да и ещё — ей требовалось много горючего… ну пищи, скажем, так для неё. Так что даже если бы эта птица попала бы в этот мир, то вы не смогли бы запустить её в полёт. Правда у нас были птицы и поменьше которые брали в полёт двух человек но всё равно нужно было много особых деталей, которые без… — он немного замялся, подыскивая нужное слово в торговом языке — скажем так механизмов мы не могли бы производить… Хотя подняться в небо мы можем и без железных машин. Если у нас будет много шёлковой ткани, то я могу сделать.

— И сколько тебе нужно такой ткани?

Никитин подумал, потом взял бумажный лист и несколько минут вставлял во всплывшую в памяти формулу данные. Потом подсчитал и озвучил цифру… Теро закатила глаза… Землянин развёл руками

— Нужна прочная, плотная и что самое важное лёгкая ткань иначе он не взлетит.

— А если попробовать другую ткань?

— Можно и попробовать… вот будет время попробую… Такой шар в хозяйстве пригодится…Да кстати, всё время забываю спросить — почему вы всё время выбирает владыкой мужчину? В нашей империи на троне были и женщины.

— Ну как тебе сказать… — задумалась красавица — В нашей истории было несколько владычиц, которые довольно прилично справлялись с этой ролью. А что здесь тебя интересует?

Землянин усмехнулся.

— Мне, почему то кажется, что ты была бы не самой плохой правительницей!

— Меня! — удивлённо уставилась на него теро.

— Тебя! Тебя! — передразнил он её.

В её голове с огромной скоростью начались просчитываться ситуации в пользу этой идей.

— А ведь парень прав! — с удивлением констатировала она. — Мой род позволяет мне претендовать на этот трон, а если мои притязания он поддержит своим авторитетом и своими воинами. То это реально. Ещё как реально!

— Так ты поддержишь меня, если я буду претендовать на трон?

— Почему бы и нет! — поклонился Сергей. — Моя владычица! — и поцеловал ей руку.

Этой ночью, она решительно отправилась в его спальню. Это произошло и в следующую ночь и ещё через одну ночь, а потом он во главе своей армии отправился в поход. Здесь так и просится что-нибудь эдакое душещипательное «…и больше она его никогда не увидела». Дождалась, увидела и даже вместе с ним полетела к звёздам.

Глава 7

Как ни хорошо было ему с Лошрой но, всегда наступает время перемен и прощаний… Вновь тяжелогруженые фургоны, потащили недовольно мычащие быки, и всё это потянулось по местным разбитым дорогам. До ремонта, которых, у него пока просто не дошли руки. Впереди и по бокам дороги уже привычно рассыпались бойцы охранения. Слабо дымили на ходу походные кухни, число которых нынче достигло десяти штук.

Лёгкая конница и краснокожие наездники на быках. постоянно прочёсывали местность, по которой проходило войско в поиске всевозможных засад. Хотя все понимали что ни одна нормальная банда, если только она в полном составе не обкурилась до утраты инстинкта самосохранения, не рискнёт нападать на такой отряд.

Тем не менее, такой порядок движения соблюдался неукоснительно. Дисциплина была на высоте, несколько раз в день, хриплый рёв трубы возвещал тревогу, а Никитин и сотники наблюдали насколько быстро и слаженно бойцы срывали висящие по всей длине фургона щиты и вместе с другими бойцами споро выстраивали защитные ряды, по ходу движения.

Другие, прячась за щитами, взводили арбалеты и готовились стрелять. Особенно доставалось молодым бойцам из последнего набора, которых обкатывали в этом походе. Шли неторопливо — на обед и на ночлег армия останавливалась примерно через каждые двадцать километров.

В поход вместе с ним отправилось почти тысяча двести бойцов, ещё триста остались в Москве. С собой землянин взял сотню краснокожих на быках и сотню лучников теро. Пользуясь тем, что в отряде теперь было больше тысячи бойцов, землянин велел сооружать на каждой ночной стоянке укреплённый частоколом лагерь, к тому же тщательно вырубая в этом месте всю растительность. Таким образом, по мере движения после них оставались хорошо укреплённые лагеря, в которые впоследствии охотно останавливались купцы на ночлег.

Несколько дней пути и вот впереди показался знакомый поворот на Шестиградье. А вот и джунгли начались, в нос ударили ароматы гнили и цветов. Чуть правее ещё одно знакомое место — он там выбрался тогда вместе с охотницами когда пробирался в Линт и далее в Ка-Ато.

Обычно здесь никого не было, но сейчас было оживлённо — длинные ряда палаток, больших и малых тянулись и тянулись вдоль дороги. Радостный рёв встречающих людей и нелюдей рванулся им навстречу.

Вспугнутые шумом птицы с недовольными криками закружились по окрестностям. Никитина и его сотников сразу же потащили в большую палатку, куда вскоре подтянулись и другие участники предстоящего похода. Он только успел дать команду ставить лагерь, но без палисада.

Никитин, отвечая на приветствия, с удивлением обнаружил, что все уже собрались и ждали только их. Это его приятно поразило, он рассчитывал, что ещё пару дней придётся поджидать отстающих. На столы тут же начали ставить тяжёлые глиняные кувшины с вином и пивом, но землянин, пользуясь тем, что он являлся главнокомандующим похода, приказал это убрать алкоголь до тех пор, пока они не обсудят все дела.

— А чего тут пить то? — недовольно проворчал пожилой сотник из Туруна, собрание поддержало его одобрительным гулом, но сильно настаивать никто их них не стал…

Рассевшихся за большим столом сотников легко можно было различить, кто, откуда, по их любимым цветам. У турунцев в одежде преобладал зелёный, рядом с ними щеголяли красным их соседи из Турука. Наиболее многочисленны были люди в синих одеждах — Тина и её обитатели традиционно предпочитали этот цвет.

— Ну, если невмоготу то налейте всем по кружке, но не более того! — распорядился Никитин.

Народ сразу оживился, и пяток кувшинов быстро запорхали по рядам. Сергею принесли сок.

— Итак господа, я жду от вас данных — сколько у кого бойцов? Начнём с тебя! — землянин ткнул стилосом в турунского сотника.

Тот быстро осушил кружку, довольно крякнул, и степенно расправив усы доложил:

— У меня пять полных рук бойцов!

У его коллеги сотника оказалось — семьдесят пять бойцов. Больше Турун выставить не смог. Землянин записал численность отрядов на вощёную дощечку и вопросительно уставился на сотника в красном мундире.

Турукунцы выставили триста двадцать бойцов, плюс четыре сотника. Линт смог похвастаться почти пятистам бойцов. Большерукий возглавивший этот отряд — горделиво посмотрел на своих соседей, Тина, как и ожидалось, смогла собрать чуть меньше, тысячи бойцов. Где то около, девятьсот воинов. Прежде этот самый крупный город Шестиградья, мог выставить и больше — четыре и даже пять тысяч бойцов, но после прошедшей эпидемии их силы были сильно подорваны.

Далее вставали капитаны вольных отрядов, которые решили присоединиться к походу. Восемь предводителей смогли набрать суммарно четыре с половиной сотни бойцов. Дальше пошли докладывать уже его сотники. Каждый вставал четко докладывал своё имя и количество бойцов. У всех сотников было ровно по сотне бойцов — как и следовало ожидать, его отряд оказался самым многочисленным. Тысяча и ещё двести, причем, хорошо вооружённых бойцов — это была очень весомая сила. Особое оживление присутствующих вызвало то, что у Никитина в подчинении, есть отряд теро и краснокожих на быках.

На краснокожего здоровяка сотника собравшиеся поглядывали с большим уважением, здесь хватало тех, кто успел повоевать за нинхов в их извечном противостоянии с Та-мир-но. И все они знали не понаслышке что такое конница на быках с их дальнобойными луками.

Никитин быстро подсчитал имеющиеся силы — выходило порядка четырёх тысяч бойцов.

К тому же их могли поддержать порядка двух сотен бойцов, которые после бегства Альбиноса, контролировали эту окружённую горами территорию.

Теперь предстояло доказать присутствующим свою компетентность как командующего такими силами. Давно дожидавшиеся его кивка бойцы внесли в шатёр треножник. Быстро закрепили на ней доску и раскатали хранящуюся в специальном тубусе карту.

Землянин лично её перечертил, слегка увеличив масштаб с той карты, которую он получил от хранителя схрона во время скитаний по Великой Степи.

На карте были выделены стойбища кочевников, их единственный крупный город в этой степи, а также место расположения двух рудников с оловом. Карта сразу вызвала большой интерес, почти все присутствующие повскакали со своих мест и столпились вокруг нее, задавая наводящие вопросы и тыкая пальцами в обозначения на карте.

Особенно интересовались картой ребята из Тины, один из сотников выскочил из шатра и вскоре вернулся со своей картой степи Джергов.

Правда в отличие от хорошо раскрашенной карты Никитина, карта которую он с собой принес, была гораздо хуже сделана. Там более или менее хорошо было прорисована только дорога до рудников и дорога в Зепат, так назывался этот крупный город.

На карте Сергея была представлена вся степь Джергов, как звали эту местность в Шестиградье, охватывающая примерно тысячу километров от того места где они сейчас находились. Там были обозначены развалины нескольких древних, к этому времени уже окончательно заброшенных городов и реки которые протекали в этой области. Кроме того на карте, он обозначил все видимые колодцы и постарался оптимизировать их возможный маршрут движения.

Помимо этих древних городов на карте был отмечен и город Сея, так называли его в Шестиградье.

Он был основан, лет пятьсот назад, то ли выходцами из Тины, то ли совместно с другими городам, сейчас никто точно не мог сказать.

Лет сто назад город был разрушен кочевниками, которые находились на пике своего могущества и смогли выжать из степи своих конкурентов. Сейчас города Шестиградья вновь возвращались в степь, что бы показать кочевникам силу своего оружия и отомстить за их поход в прошлом году.

А вот по поводу их конечной цели сразу пошли яростные споры. Первоначально их коалиция планировала пройтись по краю степи, потом резко повернуть вглубь степи, что бы дней через пять-шесть выти к первому руднику, а ещё через день ко второму.

На этом пути планировалось построить несколько небольших крепостей и вновь отстроить Сею, что бы обеспечить безопасный проход караванам с оловянной рудой.

Никитин наоборот предлагал обрушиться всеми силами на самые крупные кочевья и разгромить их, особенно он, напирал на то, что после перенесённой эпидемии численность кочевий очень мала.

— Поймите, что через одно-два поколения численность степняков вновь станет большой и набег повторится!

— Ну, это ещё когда будет — проворчал один из присутствующих…

— Если вы посмотрите ваши летописи, то вы поймёте что я прав. Сперва будут небольшие набеги, а потом обязательно следовал большой набег…

Нобили притихли, переваривая услышанное.

— А куда всех этих кочевников девать? — задал вопрос…

— Много кочевников погибнут в битве, выживших или заставляем обрабатывать землю и там селится или продаём в рабство… Эти земли нам в любом случае придётся осваивать, можно будет переселять малоимущих граждан на эти земли, предоставляя большой надел и выделяя деньги. Я думаю, в этих степях мы найдём достаточное количество денег и другого имущества.

Присутствующие с шумом начали обсуждать эту тему.

— Лет сто, пожалуй, мы к ним в гости не заглядывали — по простецки добавил землянин.

Палатка содрогнулась от порывов смеха, кое-кто от восторга молотил по столу от избытка чувств.

— Я думаю, что за эти годы там изрядно накопилось денег, часть которых мы сможем, пустить на возрождение Сеи…

Собрание возбуждённо загудело… Деньги, да это всем было понятно, за этим они и пришли сюда со своими бойцами. Кто-то принялся было рассуждать о том, сколько там и чего можно будет захватить, другие начали его поправлять и вскоре этот разноплеменный народ начал ругаться друг с другом.

Землянин несколько раз постучал кулаком по столу, добиваясь тишины. Немного поворчав, вояки успокоился.

— У нас есть такая пословица — «не стоит делить шкуру неубитого медведя». Будут деньги — поделим…

Тут же встал вопрос, как будут делить. Вопрос для всех действительно важный, особенно для наёмников. Спорили долго, пару раз приходилось разнимать, сцепившихся было драчунов.

Особенно усердствовал один из трёх капитанов наёмников — жилистый детина из особых отметок у которого — был начисто отрублен кончик носа, из-за чего он напоминал пятачок свиньи. И кличка у него была — Пекто — это такая небольшая дикая свинка, которая, часто не соразмеряя свои силы, набрасывается на тех, кто посягает на её угодья, часто это оказывалось для свинки фатальным.

Он дольше всех упирался и уже вплотную стал вопрос, что этого капитана с его сотней бойцов не возьмут, но тут один нобиль из делегации Тины быстро встал со своего места и, подойдя к Пекто, что-то прошептал ему на ухо.

Красное лицо капитана как то очень быстро стало нормального цвета, он ещё немного поартачился для приличия, но потом сдался. Под конец совещания всё-таки решили проводить выплаты пропорционально количеству приведённых людей.

Больше всего получилось у Никитина, да и он также настоял, что бы ему как приведшему самый большой и самый хорошо вооружённый отряд — шло тридцать процентов от всей добычи. Отдельно договорились, что с мёртвых врагов всё его имущество идёт тому отряду, чей боец его сразит.

Закончилось это сборище, правда, несколько по-другому. Обычно в конце все торжественно клялись своими богами в том, что он не нарушит данное слово. Но Сергей тут предложил записать все договорённости на бумаге и расписаться всем предводителям.

Для чего он специально выделил десяток плотных листов бумаги, которую он захватил после разгрома корпуса Та-мир-но. Еще через час десять найденных грамотеев написали десять одинаковых договоров и все их подписали.

Идея с договором всем понравилась, теперь никто не мог сказать, что всё было не так или его не так поняли. Везде под договором стояла подпись и оттиск большого пальца того кто возглавлял тот или иной отряд.

Никитин кроме того приложил и небольшую печать которую ему сделал, по его эскизам, ювелир. Представитель Тины тоже поставил свою печать, правда у него она была не круглая, а прямоугольная, ну да ладно у остальных такого нужного атрибута государственной власти не нашлось.

После этого выслушали донесения купцов, которые торговали в этой степи и разведчиков, которые углублялись в степь на один дневной переход. Их донесения подтверждали выводы Никитина, много стойбищ было покинуто, в степи было много трупов степняков и скота уже изрядно обглоданных степными хищниками.

Вглубь степи в этот год никто особо не ходил, купцов оттуда тоже не было, и сказать, как там обстоять дела никто не мог. Судя по разрухе, эпидемия изрядно проредила кочевья, и заставило племена покинуть их свои привычные места обитания и уйти дальше в степь.

На том сбор и закончился и слуги принялись торопливо накрывать на стол. К этому времени всё проголодались и радостным рёвом встречали каждое новое блюдо. Сегодня всех угощали представители Тины. На правах хозяев во время обеда один из них подсел к Никитину и принялся слово за слово выпытывать его дальнейшие планы…

Тина на протяжении последних трёх веков была сильнейшим и богатейшим городом Шестиградья. В городе всей политикой заправляло несколько богатых семейств, которые и диктовали другим городам Шестиградья свою волю.

Жили, правда эти города друг с другом как кошка с собакой, и только грозящая всем городам опасность заставляла временами их действовать сообща. В Шестиградье выходцев из Тины не любили.

За тинскими купцами ранее всегда стояли большие деньги и военная сила, а теперь получается, что этот баланс сил вдруг стал потихоньку сдвигаться в сторону Линта. Никитин, имея собственность в Линте, автоматически стал нобилем в этом города.

Поскольку за Сергеем нынче стояло почти полторы тысячи хорошо вооружённых бойцов, то теперь Линт и Никитин могли совместно выставить сопоставимое с Тиной количество бойцов и тинским нобилям это очень не нравилось.

Кроме того землянин активно закупал в Линте древесину и продовольствие, и купцы Тины до сих пор не могли перехватить и перетянуть на себя эти поставки. Один из этих нобилей сейчас сидел перед ним, и цепко отслеживая его мимику начал задавать интересные вопросы.

Особенно его интересовала перспектива найма всего его отряда, землянин не стал с ходу отказываться, но и не высказал особого желания. Сказал только, что найм такого отряда будет стоить ему очень дорого, а на конкретный вопрос — сколько?. Говорить конкретно он пока отказался, сказав, что может вернуться к этому вопросу после окончания их степной войны, да ещё небрежным тоном добавил, что нинхи уже несколько раз хотели его нанять. А после небольшой паузы озвучил сумму, которую они готовы были заплатить.

Его собеседник был очень впечатлён озвученной суммой. После этого разговор стал очень быстро сходить на нет. Товары, которые мог предложить этот город — были ему не совсем интересны, многие товары он производил и сам, причём даже лучшего качества.

Они смогли договориться только о двух вещах — поставке копчёной рыбы и каменных блоков в основном песчаника, которым славились тинские каменоломни. На этом дипломатические переговоры пришлось прекратить, поскольку уже изрядно поднабравшиеся гуляки стали активно приставать к ним, с предложением выпить.

Пить Сергею не хотелось, алкоголя он терпеть не мог, предпочитаю сок, который и пил время от времени чокаясь со своими будущими «соратниками». Вскоре он под благовидным предлогам покинул палатку, кое кто из присутствующих тоже вышел вместе с ним, но большинство осталось.

Глубоко вздохнув свежий воздух, пахнущий душными джунглями, Никитин отправился к себе в фургон. Дорога, и все эти переговоры сегодня изрядно вымотали его.

* * *

— Как тебе этот мальчишка? — спросил первый советник Тины Шабир-но-До.

Одновременно он расстёгивал тугой ворот куртки, у своего вечного спутника — Сапи-но-До. Этот господин, по закону должен был всегда, неотлучно находится рядом с ним, если первый советник покидал город. Даже жить им приходилось в одной, правда, большой палатке.

Сапи неопределённо пожал плечами, как бы говоря, что он недостаточно хорошо разбирается в этом.

— Одно могу сказать, кем бы он там на самом деле не был человеком или демоном, но он опасен… Меня только смущает его юный возраст…

— Да, это многих вводит в заблуждение, — согласился с ним его собеседник… — но мне кажется, что он значительно старше, чем кажется — тут первый советник замолк и начал задумчиво расхаживать внутри шатра по мягкому ковру. Пять шагов вперёд, опять поворот и опять, пометавшись так минут десять Шабир вдруг резко замедлил ход и остановился возле Сали который, усевшись на мягком стуле, с усмешкой наблюдал за его метаниями.

— Неужели «пауки» правы и в теле этого парня живёт демон?. — задумчиво произнёс Шабир.

— Наши шаманы, которым мы платим деньги, не наблюдают в этом пареньке нечто такое… — Сали покрутил перед собой рукой. — Ну не видел никто ничего что бы этот малый колдовал или умел чего то такое чего не умеем мы. И луки эти, которыми он всех своих стрелков почти поголовно вооружил, тоже известны и охотники почём зря такие самострелы на зверя ставят…

— Скажешь тоже… — не согласился с ним первый советник — этот вот…. — он досадливо хмыкнул, вытащил несколько восковых дощечек и довольно хмыкнув и найдя нужное слов прочёл — арбалет, вот он как его называет… И что скажешь он ничем не отличается от самострела охотника?

Его собеседник лениво пожал плечами…

— По мне хороший лук лучше, да и стоит этот его арбалет — он по слогам произнёс это слово — дорого. И стрелы у него — вон, сколько металла в них вбухано…

Его собеседник прикинул и присвистнул…

— Так этот парень получается очень богат?

— Скорее везуч и шустёр! Захватил в степи золото с рудника, «красноруких» пощипал, да еще ему повезло парням из Та-мир-но по зубам дать, там он тоже судя по слухам, хорошую добычу захватил… Да хорошую… Продал бы её и получил бы хорошие деньги а он на стрелы эти дурацкие пустил…

— Наёмник — чего с него возьмёшь! — подвёл итого Шабир — Хапнул много добычи и переводит её на всякую ерунду…

Его собеседник согласно кивнул головой.

— Значит он нам пока не опасен… пусть пока воюет вместе с нами, а там поглядим.

Советники синхронно кивнули головой, подтверждая сказанное. На следующий день гонец повез подписанную двумя советниками бумагу в Тину.

* * *

Поход начался…Первыми унеслись лёгкие конники всех кто захотел поиграть со степняками в разведчиков. Вместе с ними Никитин отправил и своих парней, правда они занимались, не сколько разведкой, сколько крутились по бокам вытянувшейся колонны телег и фургонов, охраняя её от внезапного нападения.

Так в неторопливом движении, прошло два дня. Наконец лежащие в котловане джунгли, влажное дыхание и запахи разложения и гнили которые заставляло всех морщиться, закончились. Деревья начали постепенно исчезать и вскоре везде, куда бы ни падал их взгляд, были только травы. Здесь начиналась степь Джарги, не такая большая, как Великая Степь, но открытого пространства здесь хватало.

Только здесь была не подстриженная газонная травка, а вымахавшая временами метра на полтора, да ещё и хорошо переплетенная друг с другом, за многие десятилетия, трава. Прямых путей здесь не было, в таких травяных ловушках-джунглях быстро застрянет и конь и бык.

Поэтому весь обоз свернул, направо и ещё полдня добирался до наезженной дороги, которой пользовались местные. Когда обоз поворачивал в степь, Сергей заметил на горизонте знакомые места туда, куда Альбинос завел на погибель наёмников.

Ближе к вечеру стали появляться первые группы разведчиков. Новости были, какие-то неопределённые — все знакомые близлежащие стойбища оказались заброшенными, попадалась множество скелетов людей и животных, а вот живых не было. Похоже, что обитатели этих кочевий ушли вглубь степи, спасаясь от мора.

На спешно собранном совете решили двигаться дальше к городу. На следующий день они проезжали мимо одного из брошенных селений. Лишь несколько остовов жердей, с обрывками дергающихся на ветру шкур, напоминало о том, что здесь, когда то жили.

Вокруг покинутых юрт росла трава, активно захватывая занятое было людьми пространство. Только в нескольких местах ещё виднелись небольшие проплешины ещё пока свободные от травы.

Десятка два наёмников поспешила в стойбище, но судя по их кислым лицам, ничего ценного они там не нашли.

Только один из них смог похвалился медным кинжалом с простой костяной рукояткой. Здесь они сделали остановку на целый день, неподалёку от вымершего селенья были расположены несколько источников пресной воды.

Никитин собрал всех командиров отрядов и попросил что бы никто из наёмников не пил некипячёную воду. Его просьба не вызвала особого энтузиазма и почти все командиры предсказуемо проигнорировали этот процесс, несмотря на его доводы.

Землянин не стал настаивать и приказывать им делать это, только дружеский совет, а там как хотите. Хотите, кипятите, хотите, нет. Как он и предполагал, очень мало наёмников, прислушались к его советам. Большинство матёрых наёмников видело в нём юнца, который говорил, какую-то ерунду.

Своим он строго настрого запретил пить не кипячёную воду. Три из десяти походных кухонь которые следовали за ними в этот поход, были заняты исключительно тем что непрерывно кипятили воду. Дождавшись, когда она немного остынет — её сливали в небольшие сушёные тыквы, из которых его бойцы по мере надобности переливали себе воду во фляги.

Предосторожность оказалась не лишняя, на следующий день много людей и не людей мучилось поносом, а двое наёмников дня через три умерло. Обычное в таких походах дело. Землянин на следующий день утром собрал всех командиров отрядов и ещё раз предупредил их, что бы их бойцы пили только кипячёную воду.

По скучающим лицам присутствующих понял, что эта тема им неинтересна, пришлось напомнить им, что договор был подписан на определённое количество бойцов. И если эти бойцы не доживут до первой битвы, или не смогут в ней участвовать — то с какой стати за них он будет платить им, при дележе денег.

Началась ругань, но большинство командиров поддержала землянина и теперь все пили только кипячёную воду, под это дело ему пришлось выделить ещё две полевые кухни и сотню тыкв, что бы хранить этот запас.

В свою очередь ему теперь приносили сушняк, которым он топил все свои походных кухни. Кстати выяснилась любопытная подробность, что некоторые расы могли пить воду, даже самую паршивую по качеству без особых последствий для себя.

Особенно здесь славились зеленокожие которые могли пить даже самую вонючую воду без особых последствий для себя. Зато по воздействию алкоголя на их мозги эти гуманоиды оказывались в самом конце этого малопочтенного списка, даже низко градусное пиво зеленокожие могли выпить кружку от силы. Нечто подобное Никитин наблюдал у низкоросликов в своём войске.

Чего только не узнаешь, путешествую в компании здешних рас и полукровок… Кстати, пальму первенства по количество выпитого алкоголя делили между собой нуры и осу, но кто конкретно лидирует так и не смогли сказать. Бои на поприще Бахуса шли с переменным успехом.

Дорога через пару дней вывела их к небольшой, но довольно глубокой реке. Здесь они разбили огороженный лагерь и сделали остановку на пару дней. Пожалуй, только эти дни, проведенные вблизи этой реки, оставили самые приятные воспоминания у Никитина об этом походе.

Здесь была просто шикарная рыбалка. Рыба клевала, как бешенная — поплавок начинал танцевать почти сразу, как только касался воды. Вскоре рядом с ним выстроилась толпа народа, которая радостно орала, и подавала ему советы когда он тащил очередную сопротивляющуюся и бьющую хвостом рыбину к берегу.

Ловля с поплавком здесь была мало распространена, и народ то и дело подходил к нему вплотную, что бы посмотреть снасть поближе. Вскоре они настолько достали Никитина своими расспросами, что он вытащил ещё один запасной комплект с крючком и отдал его своему телохранителю, который и демонстрировал его всем желающим отвлекая, таким образом, внимание от него самого.

Наёмники всегда были довольно ушлым народом, а иные здесь не задерживались — они или сами сбегали или быстро оказывались в безымянных могилах. Так вот уже час спустя, десятка два рыбаков с самой причудливой оснасткой начали тоже ловить рыбу и внимание толпы, наконец, то переместилось на них.

Вскоре возникла первая драка — один из рыбаков начал вытаскивать крупную рыбину на берег, тут один из добровольных помощников кинулся, что бы ему помочь, в процессе этой помощи рыба отцепилась вместе с крючков.

Незадачливый помощник с ходу огрёб в челюсть, пока он хлопал глазами — огрёб ещё раз, после чего с рёвом кинулся с кулаками на своего обидчика. После чего незадачливых рыбаков пришлось разнимать…

Пойманная рыба напоминала земную кефаль, крупные с серебристой чешуёй они хорошо разнообразили меню их отряда. Никитину, хватило часа на два, на это рыбное изобилие, потом он устал и передал удочку бойцам и отправился в свой фургон, отобрав для себя несколько увесистых рыбин.

Повара стали быстро готовить уху, а всем желающим было выделено по рыбине, что бы поджарить их на костре. Сергей аккуратно почистил рыбу — порадовавшись изрядному количеству молоки. После чего быстро организовал себе костёр и зажарил рыбу на сковородке. Съел сколько мог, а остатки быстро подъели соратники, которые уже привыкли, что их командир большой любитель сделать нечто вкусное и старались не упустить момента оказаться к нему поближе в этот момент.

Через день отряд вновь двинулся по дороге, которая причудливо вилась рядом с рекой, обеспечивающей их рыбой и на следующей остановке. Так безоблачно прошли эти дни похода.

А вот на следующей день, когда колонна двигалась вперёд, на горизонте стали подниматься чёрные дымы — кочевники, наконец, их соизволили заметить. А вскоре в паре километров от их каравана была замечена большая группа всадников.

— Плохо дело! — мысленно скривился землянин. — Ничего нет хуже, чем вот так, когда тебя атакуют, а ты вот так, маршируешь и нужно время, что бы перестроится в оборонительные позиции.

Эта нехитрая истина сразу стала понятна всему войску.

Поднялась суматоха — на этой неширокой просёлочной дороге нормально могли выстроиться не более двух фургонов в ряд. Возницы настёгивали быков, стараясь как можно ближе прижаться к соседнему фургону. Пока фургоны подтягивались, друг к другу все бойцы быстро вооружались и торопливо хватали щиты, прикреплённые к бортам фургонов.

Никитин выкрикнул команду и несколько сотен воинов отбежав на пятьдесят метров от фургонов и соединив щиты, создали нечто вроде гуляй-поля, за ними выстраивались арбалетчики которые тащили с собой по два арбалета сразу.

Огибая это сооружение, навстречу кочевникам поспешила сотня разведчиков. С его отрядом было более или менее ясно, но вот у его союзников…

Никитин быстро заскочил наверх фургона, и с высоты оглядел окрестности. Кочевников на горизонте не было видно, конники, куда-то скрылись. Это радовало, но вот бардак у союзников ему сильно не понравился.

Если у воинства городов Шестиградья с дисциплиной было нормально, то у наёмников началась самая натуральная паника. Десятки повозок, которые попытались съехать с дороги вдруг оказались притиснуты друг к другу.

Живность громким рёвом выражала своё недовольство, а их хозяева яростно ругались друг с другом, и тревожно смотрела по сторонам, выискивая нападавших. Если чего то ищешь, то рано или поздно найдешь. Кому то, что-то почудилось. Разделись тревожные крики.

Начала нарастать паника, десятка три повозок вдруг развернулись и стали разворачиваться назад. Возницы, с затравленным выражением лиц начали заворачивать обратно.

— Кочевников нет! — во всё горло закричал Сергей. — Никого нет! Не бойтесь!

Его бойцы стали повторять его слова, и паника постепенно сошла на нет. Землянин сверху, в километре отсюда, углядел большую поляну, на которой трава была не так высока, и дал команду начать движение в этом направлении. Щитоносцы, получив команду, быстро разъединили свои щиты и, забросив их за плечо, пристроились рядом с фургонами.

На новом месте Никитин всем не задействованным бойцам приказал брать лопаты и начать строить частокол. Ранее на стоянках он пренебрегал этим, теперь настало время копать, да и травяной покров теперь в этой местности стал заметно ниже, так что теперь их можно было атаковать с любого направления.

Конечно, в такой траве возможная атака кочевников будет не быстрой, но её нужно было учитывать. Поэтому сотни рук споро принялись копать небольшой ров и ставить редкий частокол. Работать было тяжело, приходилось вырубать дёрн топорами, обнажая участки земли, только после этого можно было браться за лопату.

К Никитину потянулись командиры наемников, и он начал раздавать команды, куда и кому где становится. К сожалению, множество телег и фургонов делало нереальным создание хорошо укрепленного лагеря. Поэтому с двух сторон ставились фургоны. Бойцы сноровисто выпрягали быков и канатами связывали фургоны между собой.

Часа через два всё было более или менее готово к встрече неприятеля, но тот в тот день так и не появился. Большие конные группы разведчиков теперь постоянно высылались вперёд на пару километров, что бы заметить врага как можно раньше.

Самые дальние дозоры теперь постоянно держались километров в десяти от основного войска, но крупных сил кочевников, как, ни странно, нигде обнаружить не удалось. Только вокруг них постоянно вертелись мелкие отряды противника в десяток-другой всадников, которые старались исподтишка напасть на сторожевые отряды, но их слабые луки ничего не могли противопоставить арбалетным стрелам и хорошим композитным лукам нуров.

После всех его похождений в степи как то так получилось, что под его руку попросилась сразу несколько десятков стрелков. Большинство из этих бойцов были ранены и находились в лекарских фургонах Лёма, когда Никитин вместе со своим войском захватил лагерь краснокожих и таким образом все они оказались вместе с ними в Москве.

Никитин после их выздоровления не стал никого из них неволить, они могли спокойно уйти обратно к себе в Та-мир-но или наняться к нему на службу. После небольшого раздумья, причём перед этим они долго и бурно, что-то обсуждали с Лёмом, они решили принести ему клятву верности и влились в его войско.

Теперь эти краснокожие ребята мотались повсюду вместе с разведчиками на своих знаменитых быках, заставляя временами вздрагивать бывалых наёмников, которым посчастливилось вернуться обратно живым из Идуа-Боам.

Некоторые из разведчиков глядя на них, тоже решили сменить своих лошадок, на ездовых быков и дело видимо шло к тому, что вскоре все разведчики пересядут на быков. Тем более что Никитин в своём обозе пригнал сотни три этих отборных животных, и бойцам было куда пересаживаться.

Почти каждый день у охранения случались стычки с кочевниками, но благодаря мощным лукам и арбалетам у них практически не было потерь, и разведчики постоянно возвращались с трофеями, поднимая энтузиазм войска.

Только одно заставляло Никитина кривиться, когда дозорные докладывали о десятках трупах противника — большой расход арбалетных стрел. Несмотря на то, что после боя стрелы тщательно собирались и вырезались из тел врагов — всё равно немало их бесследно исчезало в густой траве.

Разведка даже захватила несколько пленных кочевников. На взгляд Никитина, когда их пригнали в лагерь — они ничем особо не отличались от своих представителей из Великой Степи, из которой землянин с таким большим трудом выбрался не так давно.

Здесь уже не использовали костяные стрелы, которыми которые были в ходу там. В толстых кожаных тубусах было много стрел с бронзовыми наконечниками, правда попалась парочка хорошо обработанных каменных стрел из кварца. Но луки краснокожих посылали свои стрелы раза в полтора дальше, чем местные луки.

Никитин провёл пальцем по гладко отшлифованному камню. Чувствовалось, что над ним много и долго работали, палец, легко скользил по обработанному боку наконечника абсолютно не чувствуя шероховатость поверхности.

— И для чего он?

Один из пленников на его вопрос угрюмо ответил, что эти стрелы онииспользуют против злых духов. На вопрос о том, где войско их пленники ничего сказать не могли. По слухам правитель собирал войско вблизи столицы, а им был дан приказ, постоянно крутится рядом с войском чужаков и тревожить их.

Больше ничего путного кочевники рассказать не смогли. В обмен на свои жизни они готовы были показать источники воды, о которых не знали караванщики.

Колодцы оказывались не особенно глубокими и вместительными но, по крайней мере, теперь можно было напоить тягловый скот. Сделка состоялось, кочевников отпустили, даже отдали им их лошадей, они отъезжали, часто оглядываясь, видимо не веря, что их отпустят живыми.

* * *

Никитин в ту ночь попробовал выйти из тела. Как это ни странно у него как то не получалось вот так спокойно отделится от тела, если не считать тот выход из тела в его деревне, когда он только очутился в этом мире. Всё время, или что-то мешало или просто не получалось и он банально засыпал.

Просочившись через полог фургона, он начал всё выше и выше подниматься вверх. Потом быстро полетел вперёд. Несмотря на лёгкость полёта его сейчас это не радовало, видимо сказывалась напряженность перед предстоящей битвой.

Быстро добравшись до города, Сергей подсчитал количество костров, которые были щедро рассыпаны во мраке ночи. Специфика мировосприятия — когда ты в тонком теле, то мир вокруг был представлен исключительно в монохромных тонах.

Подсчитав примерное количество воинов, по грубым подсчётам их там набиралось под шесть тысяч бойцов. Кроме того, землянин заметил ещё сотню костров, но они горели не около города, а располагались от него километров в десяти.

Вот это было важно — это мог быть какой-то кочевой род, который спешил на битву, а мог оказаться и засадный полк. Который ждал своего часа, что бы, когда войско неприятеля ввяжется в бой, внезапно ударить его сзади.

Тысяча свежих бойцов ударив в нужное время, и в нужном месте могла, переломить сражение и обеспечить победу. Это стоило иметь в виду, когда нужно будет расставлять войско, что бы парировать эту внезапную атаку. Впоследствии кстати, так оно и оказалось.

На следующий день они так и не тронулись с места. Небо затянуло тёмными тучами, и на целый день зарядил дождь. Спешно были выставлены все вёдра и емкости, в которые можно было собирать чистую небесную воду, все, что собиралось тут же сливалось в котлы кухонь. Весь женский контингент и десяток бойцов дежуривших на кухне в этот день, занимался этим делом под смех и шутки прятавшихся в палатках и фургонах людей и нелюдей. Из бочонков спешно выливали солоноватую воду, набранную из степных колодцев, и заливали дождевую.

Порывистый ветер трепал, а то вдруг и срывал палатки. После чего начинал весело, как мальчишка консервную банку, гонять её по степи.

Две сорванные палатки удалось отыскать и вернуть обратно, сделав быстрый забег под дождём, по мокрой траве. Ругающиеся наёмники под хохот приятелей, наконец, настигли беглянок и водрузили их на место.

А вот третью палатку, ветер поднял высоко в воздух и она, как огромная птица быстро скрылась, где то за горизонтом — искать её уже не было смысла. Наемники, которые поленились хорошо закрепить палатку, подобрав скудное имущество, разбежались по друзьям.

Только на следующий день распогодилось, и войско двинулось вперёд по раскисшей, но быстро сохнущей, под тёплыми лучами дороги. День за днём объединенные силы всё ближе подходили к городу.

После прошедших дождей, стало немного прохладнее. Высокие травы постепенно уступали место невысокой и жёсткой траве, которую животные как то не особенно жаловали. Одно хорошо, что теперь всё было хорошо видно вплоть до горизонта.

Высокое травяное море, в отдельных местах скрывавшее с головой пешего человека, к этому времени уже начало сильно раздражать Никитина.

Всё это выглядело красиво и величественно, особенно когда налетевший ветер начинал разглаживать своими невидимыми руками, это зелёно-фиолетовое море. Красиво, да — но это в мирной жизни и в обжитой местности, здесь от этих травяных джунглей постоянно приходится ждать подвоха.

То вдруг одуревшая от жары короткохвостая гигантская кошка кинется на лошадей, причем, не обращая никакого внимания на целую толпу людей, идущих рядом. Одну лошадь после этого пришлось добить, уж очень глубоки, оказались раны от когтей кошки.

А сама хищница вдруг обнаружив что вокруг неё слишком много двуногих врагов, молниеносно изогнулась и огромным прыжком прямо с несчастной лошадки сиганула обратно в траву. И всё… с концами.

Временами из травы вдруг резко кидались, какие-то прыгучие и кусачие змеи, к счастью их укусы были не смертельны, но место укуса страшно распухало и болело несколько дней.

Поэтому все шли, обливаясь потом с тяжёлыми щитами в руках, настороженно смотря в травяные заросли. Многие одели броню. Но позже стали её снимать, духота и пот делали постоянную носку доспехов сродни пытки.

Но это были привычные издержки таких походов, народ тоже был не изнеженный и войско, упрямо шло вперёд.

Из дневника С. Никитина. Лист № 9.

Локация — степь Джарги.

Утро. Последний переход перед городом Сеей. Одни ходят, какие то задумчивые, другие необычайно оживлённые — ведь скоро битва… А там уж как повезёт — возможно, сегодня для некоторых последний их день жизни в этом мире, в этом теле…

Синее небо, в котором неторопливо и величественно парят длиннокрылые стервятники и также неторопливо с земли к небу тянутся высокие дымы походных кухонь.

Неожиданно эту идиллию нарушает, чей-то вопль, который сразу же переходит в отчаянную ругань. Масса народа сразу разбегается в разные направления в поисках врага. Собаки заливисто лают и бегают вокруг. Возле одного фургона собирается масса народа и что-то со смехом разглядывают. Неподалёку от фургона полуодетый наёмник с жаром объясняет и пинает сапогом упитанную змею.

Оказалось, что он сегодня мирно заснул под фургоном, а когда проснулся, то обнаружил — что на нём пригрелась большая змея. Бедняга с испугу взбудоражил весь лагерь своим испуганным воплем.

А вот змею парень прибил напрасно, она оказалось не ядовитой. Со всех сторон на беднягу сыпались язвительные шуточки, но все понимали, что проснись они рядом с такой соседкой, то с ними было бы тоже самое.

Скоро опять в дорогу, но цель уже близка — на следующий день уже должны показаться пригороды города. А там нас уже поджидает сборное войско всех кланов… И мелькают трусливые мысли в голове — а чего ради ты сюда отправился? Сидел бы сейчас в своём поселении, так нет понесло тебя в это забытый всеми богами угол…

Да это так, но мне, почему то кажется, что я найду там нечто, которое поможет мне изменить свою судьбу, и всё что я делаю сейчас — я делаю не напрасно…

Р.S.

После прошедших дождей куда не погляди вдруг полезли всевозможные степные цветы, особенно их много повылазило вдоль дороги. Из-за этого скорость движения постоянно сбивается, вся наша тяговая животная сила теперь в любой момент может вдруг резко встать и начать с аппетитом лакомится этой красотой, тормозя всё движение.

* * *

На следующий день на горизонте действительно стали показываться развалины и какие-то лачуги. Светило ещё не зашло за горизонт, и можно было ещё продолжить движение к городу, но Никитин не хотел рисковать. Прозвучала команда и сотни людей и нелюдей начали ставить тонкие колья и рыть ров.

Место было не особо удобное, но в километре от них безымянная река вдруг делал изгиб, и потом вновь брала направление к северу, здесь был удобный водопой это, и определило место нынешней стоянки.

Прежде чем пустить скот напиться, специально выделенные работники натаскали воду. Быстро процедили её сквозь ткань и сразу во всех котлах и полевых кухнях начали кипятить воду. Ещё несколько вооруженных команд рассыпавшись во все стороны, обследовало округу, попутно собирая все, что только могло сгодиться для растопки костров.

К проблеме защиты лагеря сегодня все отнеслись максимально ответственно. Этой ночью вполне можно было ожидать ночного нападения крупных сил степняков, поэтому, сегодня никого не пришлось подгонять. Как по волшебству протянулась частая линия кольев, после чего начали ставить вплотную фургоны, соединяя их короткими бронзовыми цепями и толстыми волосяными канатами.

В глубине этой передвижной крепости, из телег сделали специальные загоны и стойла для тягловой силы. За это время все драчливые животные были вычислены и что бы не создавать проблем окружающим их ставили и стреноживали, что бы они не могли безобразничать.

Ночную охрану сегодня резко усилили — патрули ходили не менее чем по десять бойцов и обязательно вместе с собаками. Кроме того в их состав включили нелюдей которые лучше чем потомки землян видели в темноте.

Вопреки ожиданиям и вечер, и ночь прошли спокойно, наёмники не напивались — понимая, что в бою — это может стоить им жизни. Все дружно подгоняли амуницию и вытаскивали из своих запасов всё самое лучшее, все, что могло им дать лишний шанс на выживание в предстоящей битве.

Утро. По реке плыли лёгкие облака тумана, которые захватывали и скрывали окрестные берега, но вскоре светило развеяло эту туманную пелену без остатка. В небо вновь потянулись дымки костров, в их лагере благодаря наличию передвижных кухонь много огня не разжигали, а вот на горизонте, дымов было много.

Сергей начал было их бегло подсчитывать — навскидку получилось, где то ближе к тысячи. Лица наёмников мрачнели при виде этого. Выходило что против них чуть ли не десять тысяч бойцов.

Но вскоре бойцы, которые знали эти хитрости, сказали, что это обычная тактика степняков разжигать много костров, что бы запугать противника. После завтрака, Никитин приказал всем готовиться к выступлению.

Глава 8

Перед городом травяное буйство степи стало быстро слабеть. Высокие чуть ли не в рост человека травяные завалы почти исчезли, а сама трава стала высотой по пояс, а то и по колено человеку. Это сразу же облегчило им передвижение.

По левую сторону от дороги пошли конные, а с правой стороны густо повалила пехота. Арбалетчики, закинув своё, пока разряженное оружие за спину, шли отдельными группами.

Все всадники осторожно передвигались по траве, внимательно глядя вперед, что бы ни угодить в яму, разведчики как обычно скакали километрах в двух впереди авангарда колонны.

Время от времени от них приближался посыльный и не приближаясь в пределах прямой видимости крутил шляпой над головой — что означало всё в порядке, можно продолжать движение.

Дорога стала заметно уклоняться влево, а сверкающая в лучах светила река наоборот стала разворачиваться вправо. Правда насколько помнил Сергей из имеющихся карты — река километров через двадцать, пропетляв по степи, вновь станет забирать на запад и приблизится к городу.

Час спустя, растительность как то стала быстро сходить на нет, а местность стала немного повышаться. Дорога резко расширилась — теперь там могли пройти в ряд одновременно шесть повозок.

Головные фургоны, немного пройдя вперёд стали останавливаться, поджидая хвост колоны. Из-за горизонта показалась точка и стала быстро к ним приближаться. Разведчик из отряда Росо. На этот раз он не стал делать привычного жеста, а поскакал прямо к его фургону. Встречные воины на ходу его расспрашивали, а он кратко отвечал.

Вот всадник остановился у фургона, и даже не спрыгнув с седла, быстро затараторил:

— Километрах в пяти отсюда — большой лагерь. Ждут нас. Примерно пять тысяч бойцов — выпалил он заранее заготовленную фразу.

— Они готовы нас встретить?

— Нет. Пока сидят в своём лагере… Видимо ждут нас. Там большое поле удобное для сражения.

Поблагодарив гонца, землянин начал раздавать приказы. Теперь можно было осуществить задуманное им перестроение войска. Благо местность позволяла. Фургоны теперь вытянулись по бокам, в центре шла пехота с арбалетчиками, а конница шагом неторопливо двигалась по бокам и сзади.

Всем возничим были выданы куски волосяных канатов, конечно надо было бы иметь цепи, но слишком уж дорого всё это выходило, в отсутствии дешевого железа, пока приходилось довольствоваться этим.

Наконец все фургоны были расставлены, и войско двинулось вперёд. Сзади плотными рядами катились телеги — перед началом боя они притянутые друг к другу будут прикрывать лагерь, что бы с тыла к ним не прорвалась конница.

Войско шло не торопясь. В центре в четыре ряда топала тяжёлая пехота, плотно прикрываясь щитами, с копьями в руках. Второй, третий и четвёртый ряд, тащили за спиной, дополнительные два копья, что бы первому ряду было, что швырять в нападавших. Следующие четыре ряда занимали арбалетчики, а за ними в два ряда шли лучники-теро.

Жалко что их так мало остались в его войске, большинство теро выразило желание остаться в Висс-Ано, и с ним остались только добровольцы, присоединившиеся к нему в Великой Степи, те, кому некуда было возвращаться.

Их поселения в Великой Степи были разгромлены, их родные погибли. Да и предательство возглавлявших Экспедиционный Корпус теро вельмож, они не простили, когда их вместе с отрядом Никитина бросили умирать в степи, прикрывая их отход.

Лучники-теро были отдельным структурным подразделением в его отряде, со своими офицерами и подчинялись ему лично, что не создавало лишних трений с другими бойцами. Никитину особенно было жаль что Колтоп и Кэно, которые так хорошо показали себя в скитаниях его отряда по Великой Степи и которые возглавили тогда отряд теро, покинули его.

Покинули, и сгинули вместе с остальными добровольцами, во время всей этой заварушки в Висс-Ано. После того как его отряд вместе с горожанами уничтожил войско степняков в городе, он пытался найти этих ребят, но так ничего и не смог выяснить об их судьбе.

После ухода старых командиров поредевший отряд возглавил полукровка Тассо, который был назначен вместо них и хорошо себя зарекомендовал. Правда, теперь у него появился отряд краснокожих лучников, которые благодаря своей физической силе превосходили теро в дальности стрельбы из лука.

В спокойном темпе краснокожие ребята могли послать стрелу и на четыреста шагов, превосходя в этом и его арбалетчиков с их тяжёлыми арбалетами и теро имевшими такие же луки на вооружении…

Впереди войска, выступая застрельщиками битвы шла его дружина. Никитин сам предложил такую схему построения на совете командиров — выдвинуть своих бойцов в самые первые ряды.

К удивлению и великой радости командиров и рядовых бойцов всех наёмных отрядов, которые наоборот ожидали, что их как обычно поставят в первых рядах в качестве дешёвого «мяса войны».

Землянин считал, что так будет лучше. Да и что можно было ожидать от плохо вооруженных, да и честно говоря, обученных отрядов союзников. Ну не вызывали у него они особого восхищения и доверия тоже!

Он хотел отбить первый натиск кочевников и только потом напустить на них наёмников, не размыкая своих рядов. При такой тактике он предполагал, что потери его бойцов в строю будут невелики, а вот наёмники когда будут рубиться с кочевниками в «собачьей свалке» без особого строя, то вот там могут быть очень большие потери.

Конечно, каждая из сторон думала, что они будут в выигрыше, за счёт другой, но как бы, то не было — только реальный бой мог показать, кто в конечном итоге останется в плюсе.

На горизонте показались разведчики, и несколько минут спустя их отряд на быках тяжело проскакал в образовавшийся зазор между строем и фургонами. Несколько десятков краснокожих лучников внезапно развернулись и с силой натянув луки выпустили по несколько стрел по направлению к неприятелю.

Видимо попали — до них долетели яростные крики кочевников. Сергей крикнул их командиру что бы они держали оборону в тылу, тот козырнул и всадники, демонстрируя своё умение, лихо развернули своих быков и умчался по проходу к своим товарищам.

Несколько сотен всадников противника, которые преследовали его разведчиков, в отличие от иликов, не стали их атаковать. Увидев наступающее войско, кочевники осадили своих низкорослых лошадей и, поглядев на них, быстро развернулись и поддерживая своих то ли раненых то ли убитых, помчались назад.

Народ в строю радостно заулюлюкал, подзуживая их, но те быстро скрылись из виду. Никитин отдал команду двигаться дальше и войско медленно, не разрывая строя пошло вперёд

Минут через десять их войско перевалило очередную высотку, и впереди как то сразу, вдруг открылся город и большой лагерь перед ним, из которого им навстречу, неторопливо вытекали всё новые и новые отряды. До них ещё было несколько километров, и Никитин отдал команду двигаться дальше ещё метров на сто, там он увидел возможность лучше разместить свой отряд.

Выдвинувшись немного вперёд войско, встало и принялось лихорадочно подтягивать свои тылы и фланги укрепляться на этой позиции. Везде забегали десятники и сотники, с руганью заставляя фургоны и телеги, становиться друг за другом уступом, что бы быки, оказались прикрытыми находящимся перед ним фургоном.

Все эти перестроения сильно увеличили площадь их походного табора, но иначе не получалось. Времени что бы выпрягать животных, и потом их привязывать у них не было. Пришлось пойти даже на то, что бы около животных находились по паре наёмники со щитами, землянин очень сильно опасался шальных стрел.

Если ранят несколько десятков быков, и они начнут бесноваться и крушить всё вокруг, то им придётся очень плохо. Сегодня утром в пищу всем тягловым быкам были добавлены специальные коренья, которые делали их более флегматичными и заторможенными.

Их противники как ни странно, не торопились на них нападать и дали им драгоценное время что бы организовать нормальную оборону их табора. Никитин быстро залез на фургон и осмотревшись вокруг остался доволен увиденным, правда им пришлось встать чуть ли не перпендикулярно дороги, но это было уже не страшно.

Тут же сверху он отдал распоряжения устранить несколько увиденных им мелких недостатков и вгляделся в лагерь противника. Там по-прежнему из лагеря неторопливо выезжали конные массы. Впереди двигалось порядка тысячи воинов в доспехах, Никитин пристально вгляделся в противника.

— Странно… — подумал он. — а луки у них где?

Воины в доспехах, которые двигались впереди, держали в руках сразу по нескольку копий. За плечами или на поясе у них болталось разномастное оружие, у большинства были топоры, у некоторых были мечи, у других ничего кроме копий не было.

Эту хорошо экипированную тысячу всадников подпирала пешая толпа, в пару тысяч бойцов, вооружённую попроще вот у них у всех были луки. В первых рядах чувствовалось, были самые лучшие и хорошо вооруженные бойцы, но их было не так много — не больше тысячи. А вот за ними все выплёскивалась и выплёскивалась казавшаяся бесконечная из-за поднявшейся пыли лава конницы. Из лагеря кочевников вдруг начали подниматься плотные клубы дыма. Но пока было непонятно зачем они это делают. То ли заклинают богов что бы помогли им выиграть битву, то ли подавая кому то сигнал.

— Да сколько же их! — с дрожью в голосе произнёс кто-то неподалёку от него.

— Их не так много как кажется! — громко произнёс Никитин, с высоты фургона обращаясь ко всем. — Тысячи две-три бойцов! Остальное просто сброд!. Сколько бы их ни было! В Великой Степи мы громили и большие силы одним моим отрядом!

Собравшиеся вокруг него бойцы довольно загудели. Тем временем кажущийся бесконечным поток всадников из лагеря, начал потихоньку замедляться и вскоре иссяк. Вражеское войско начало немного перестраиваться — теперь много кочевников начали массово передвигаться на фланги.

Тут сразу стало ясно, что противостоящее им войско плохо обучено. Всё это сборное войско сильно лихорадило, то там, то тут возникали водовороты, когда сразу несколько десятков кочевников вместе с их малорослыми конями вдруг падали под копыта своих сородичей.

Стали слышны пронзительные крики командиров, пытающихся навести там порядок.

Первые ряды пеших степняков, пока не нападали, но под воздействием выдавливающей их массы они медленно шаг за шагом, начали сближаться с ними. Сперва расстояние между ними было метров триста, но постепенно оно быстро сокращалось.

Поле полное ярких цветов стало медленно исчезать под ногами и копытами серой массы кочевников. Красота медленно погибала под набирающим скорость катком войны.

Никитин, наконец, решился.

— Тассо! Быстро бери всех своих лучников и кликни всех краснокожих, вставайте все вместе перед первой шеренгой, и давай стреляй сколько можешь. Как только они пойдут в атаку — дай пару залпов и вновь становись за арбалетчиками. Всё понял?

— Понял сэр!

После чего сотник рявкнул на щитоносцев:

— Проход! Проход освободить!

Повинуясь этой команде первые шеренги стали перестраиваться, пропуская лучников вперёд. Минут через пять, те быстро выбежав впереди строя, следом за ними подтянулась вся сотня краснокожих нуров и осу.

Краснокожие немного помедлили, прикидывая расстояние и ветер, потом разом натянули длинные луки и сразу сотни стрел полетели в неприятеля. Кочевники даже не предполагали, что луки могут бить так далеко, пока они осмысливали ситуацию, лучники успели выпустить в быстром темпе по три стрелы. А потом начался ад!

Длинные мощные стрелы начали просто пробивать кочевников насквозь, и от громких воплей раненых задрожал воздух. Лучники, стреляли, даже не целясь, быстро опустошали свои колчаны. Пятый залп, шестой…

Со стороны кочевников, наконец, раздался громкий топот и вся эта масса, набирая скорость, с гулом и криками потекла на них. Вскоре начали стрелять и теро — понеслось, двести убойных стрел улетали каждые десять-пятнадцать секунд в сторону противника. Почти каждая из них поражала цель в такой густой толпе.

Лучники стреляли, почти не целясь. Первые ряды противника, сбитые длинными белооперенными стрелами, густо ложились прямо на землю, под ноги идущим за ними. Кочевники шли, вперёд выставляя впереди себя лёгкие щиты, но стрелы легко пробивали эти ненадёжные укрытия вместе с их владельцами.

Впереди накатывавшегося на них вала в панике метались десятки лошадей без всадников, временами сшибая пехотинцев и редких всадников. Никитин с высоты фургона увидел что конная тысяча элитных бойцов вся полегла, теперь на них накатывалась, прикрываясь щитами пехота а за ней набирала разгон

Сто метров до первых рядов!

— Уходи! — надсаживаясь, крикнул землянин командиру лучников, одновременно спрыгивая на землю.

Выпустив ещё по паре стрел, лучники резвой цепочкой поспешили в проходы, а позади них, воины спешно смыкали ряды и готовили копья!

Никитин, прикинув расстояние, махнул рукой.

— Арбалетчики! Огонь! — вновь закричал он.

В набегавшую волну кочевников разрывая её на части начали раз за разом вонзаться арбалетные стрелы, но, несмотря на огромные потери, вся эта масса неудержимо накатывалась на них.

— Сомкнуть ряды! — заорал землянин. Копья вперед! Первый ряд на колено, второй и третий — копья вперёд!

Десятники, надсаживаясь, повторяли его команды. Сергей быстро надвинул прозрачное забрало и вскинул повыше щит. По щитам как град камней загрохотали ответные смертельные гостинцы от их противников. Щиты, покрытые прозрачной плёнкой, достойно держали удар стрелы, они просто отскакивали от щита не в состоянии его пробить. Только копья временами неглубоко приникали в щиты, пробивая плёнку, но большинство дротиков просто отскакивало от этого прочного материала.

Резкие слитые щелчки арбалетов следовали один за другим, раз, другой, третий. Арбалетчики укрылись каждый за своим щитом и стали взводить свои арбалеты. Позади них лучники, рассыпавшись в редкий строй, вновь начали одна за другой посылать стрелы в кочевников.

Досталось и ему. Гулко ударив по прозрачной пластине шлема, копьё ушло вбок и вонзилось в землю. По пластику шлема протянулась лёгкая, почти невидимая царапин. Никитин слегка покачнулся от удара, но ничего особенного не произошло, его доспехи могли выдержать и не такое…

Во втором ряду один из бойцов вдруг начал медленно оседать на землю, прилетевший метательный топорик попал ему прямо в голову. Его место тут же занял боец из третьей шеренги

Кочевники уже доскакали до первого ряда щитоносцев, но сплошная стена копий не давала им пройти. Отчаявшиеся степняки пытались силой послать коней на стену копий, но лошади становились на дыбы отказываясь прыгать.

Щелкнул слитный залп арбалетов, и с громкими криками почти вся первая линия конников полетела на землю. На таком близком расстоянии арбалетные стрелы часто поражали сразу двух противников.

Щелчок и следующий залп, сбросил на землю очередную сотню степняков, десять секунд спустя смерть собрала очередную жатву у народа степей.

Землянин осторожно выглянул из под щита. Перед ними бесновалось ещё довольно много всадников, некоторые из них бросали в строй копья и топорики, но чувствовалось, что их боевой пыл иссяк, степняки явно были в растерянности и не знали что делать.

— Давай крути знамя! — громко крикнул он в ухо знаменосцу, сжавшемуся под своим щитом.

Мальчишка часто закивал головой и, поднатужившись, начал крутить его личный стяг.

По этому знаку ждущие своего часа наёмники вместе с другими отрядами с нетерпением ждавшие своего часа, бросились на врага. Никитин скривился, глядя на них.

— Толпа! Ну что за армия у этих «шестиградцев»?!

Воины с разинутыми ртами с криком, вперемешку и всадники и пешие, толпой покатились на врага, охватывая его кольцом. Крики ярости вспыхнули с новой силой, началась столь любимая здешним людом «собачья свалка», без строя, где каждый демонстрировал своим землякам свою крутизну. Лучники и арбалетчики дали ещё несколько залпов и прекратили стрельбу, боясь попасть по своим.

Лучше бы было бы ещё больше уменьшить численность кочевников, заставляя их вот так класть своих бойцов яростно штурмуя их ряды, но этого бы не поняли наёмные отряды. Как это так возможно — не поучаствовать в сражении и просидеть весь бой за их спинами?!

Его бы не поняли, не то сейчас время, если не дать этой братии пустить свою и чужую кровь, то его бы просто возненавидели бы за такое и нынешние союзники оказались бы его врагами. Поэтому сократив более чем наполовину, численность вражеского войска он дал отмашку своим союзникам.

В лицо ударил порыв ветра, принеся с собой кислый запах пота, крови и дыма. Землянин пригляделся — из лагеря кочевников высоко в небо вновь поднимался большой столб дыма. Только теперь он поднимался с интервалами.

— Кому они подают этот знак? Неужели тому «засадному полку». Вот только где они? — подумал он

Никитин оглядел поле боя. Но ничего особенного не заметил — наемники, вперемежку с бойцами городских дружин, с увлечением резались с кочевниками и уверенно теснили их. Из строя время от времени резко хлопали тетивы арбалетов, стрелки старались, как могли, выбивая врага.

Минут через пять, когда степняки начали обращаться в бегство, с верха одного из фургонов, вдруг тревожно закричал наблюдатель — показывая рукой, куда-то в степь. Сергей быстро вскочил на передок фургона и вгляделся вдаль.

Увиденное его особо не порадовало, сквозь травостой с тыла на помощь к их врагам спешил большой отряд кочевников. Впрочем, не такой уж и большой, Никитин прикинул — на глаз там было чуть больше, тысячи всадников.

В голове молнией промелькнула картина, когда он, летая над этим местом в бестелесном состоянии, видел их свет костров вдали от лагеря.

Кто-то умный у кочевников хорошо продумал динамику боя — связать боем его войско и потом скрытно ударить с тыла, только вот наличие у них связанных между собой фургонов, не было принято их противником во внимание.

К этому моменту все отряды наёмников уже добивали степняков и в пространстве между рядами вытянувшихся фургонов, никого не было. Никитин прокричал команду — второй и третий ряд повернулся и спорым шагом, отправились в конец лагеря, туда, где выстроились в одну линию телеги.

Сотни две пеших бойцов выстроились в один ряд, позади телег за ним, тоже в один ряд выстроились арбалетчики. Сотня лучников, стали последними в этом построении. Никитин, прихватив тяжёлый щит, быстро побежал вместе со всеми на этот возможный участок прорыва.

Он протиснулся в третий ряд и стал вглядываться в приближающихся всадников.

Вот первый ряд конников выскочил из травяных заросли и, нахлёстывая своих коней, молча, без привычного крика, понёсся к ним. Кочевники не кричали — видимо не хотели обнаруживать своё присутствие слишком рано.

Этот «засадный полк» был неплохо вооружён, у вех были доспехи, в руках были копья с большими листовыми наконечниками, которые ярко сверкали на солнце. За плечами у некоторых он обнаружил луки.

С тихим шелестом навстречу всадникам, полетели стрелы, лучники не дожидаясь команды, начали обстрел степняков, пока они не начали первым. Начали падать первые убитые, но нападавшие упорно рвались к ним. Вот только как они минуют связанные телеги, было непонятно…до определённого момента.

Из травы вдруг как то резко вылетело сразу сотня кочевников с вздёрнутыми кверху топорами… да, да с теми самыми топорами, с тёмно голубым отливом, один из которых сейчас висел у него за спиной. Это было очень плохо, если бы не лучники и арбалетчики.

Полусотня с голубыми топорами, которая отвернула в их сторону так и не добралась до них. Последний из тех с голубым топором словил сразу две стрелы из арбалета в живот и упал неподалеку от разрубленной телеги, которую он разнёс за несколько ударов.

Страшно представить, что бы сделали эти ребята с такими топорами, если бы добрались до его бойцов.

Громкие крики вдруг раздались за стеной фургонов. Землянин взглянул в разрыв между фургонами и скривился… здесь кочевники как раз и дорвались до такой желанной им рукопашной и их натиск оказался страшным.

Одна часть «засадного отряда» кочевников кинулась на их отряд, сзади надеясь прорваться внутрь лагеря и ударить в тыл, а вот вторая часть помчалась вдоль фургонов, где им навстречу весело рванули уже почуявшие вкус победы наёмники, превосходящие этот отряд раза в два по численности. Вот только рано они начали радоваться…

Кочевники, пользуясь тем, что их голубые топоры запросто просекали любые доспехи, ринулись, вперёд оставляя за собой кровавую просеку тел, «крестя» своим страшным оружием всех подряд. Победный вопль наёмников вскоре сменился воплями ужаса и отчаянными криками умиравших.

После боя, когда осматривали тела погибших, выяснилось что помимо топоров, десятка два кочевников имели такой же бронежилет как и у Никитина. Если бы те пятьдесят бойцов, которые так бесславно полегли при атаке на их строй около телег, ринулись бы все вместе на наёмников, то его победа была бы воистину Пирровой.

— К фургонам! Быстро! Целится в тех, кто с топорами! — заорал Никитин рукой указав куда бежать.

Остальной части войска он приказал раздвигать телеги и выдвигаться в тыл кочевников, ну и особо приказал подобрать все топоры.

После команды арбалетчики рассыпались вдоль фургонов и, используя любую щель, начали выцеливать бойцов с голубыми топорами. Но это было временами очень трудно сделать, здесь всё смешалось в яростной рубке.

Несмотря на подавляющее численное преимущество сборного войска Шестиградья, кочевники уверенно теснили наёмников и дружинников, оставляя за собой окровавленные тела. Никитин и другие арбалетчики, перемещаясь вдоль фургонов, старались улучшить момент и попасть во вражеских всадников.

Рядом с ним громко выругался арбалетчик, изумлённо указывая рукой на кочевника в которого он попал. Но тот лишь покачнулся и, размахнувшись топором, опустил его на голову какого, то бедолаги. Другой арбалетчик постарше, презрительно цыкнув на бойца, вскинул арбалет и выцелив спину кочевника, нажал на спуск.

— Есть! Попал! — радостно крикнул он и вдруг растерянно осёкся… — Не берёт! Что же за бронь у них такая командир?!

— В голову цельтесь олухи! — рявкнул, приводя их в чувство землянин.

Кочевники с луками в свою очередь начали засыпать стрелами арбалетчиков, вот один из них вскрикнул и выругался — из кожи доспеха на левой руке торчала стрела.

— Быстро к медикам! Стрелу пока не вынимай! — крикнул ему землянин.

Парень кивнул головой и, держа арбалет здоровой рукой, торопливо побрёл к фургону, где был нарисован красный крест. Около фургона под развёрнутыми навесами уже лежало десятка два раненых.

Тем временем в сражении наступил перелом. Наемники, уничтожив большую часть войска кочевников, обрушились на засадный отряд.

Минут через десять, последний из них словив в голову болт, рухнул на землю, но эти пятьдесят бойцов убили и искалечили, как потом он подсчитал, почти восемьсот наёмников. Если бы их была бы сотня… то, скорее всего всё шестиградское войско полегло бы здесь. Ну может быть и не всё, арбалетчики рано или поздно всё равно бы перестреляли бы их всех, но все равно потери были бы огромными.

Сергей, добежав до своего фургона, и ловко вскарабкавшись по специально приделанным скобам наверх, оглядел окрестности. От противостоящего им войск кочевников мало что осталось, только отряд из сотни три кочевников скакал вглубь степи, за ними гнался такой же по численности отряд наёмников рубя отставших.

Было ещё много одиночек, которые мчались, куда глаза глядят лишь бы оказаться где-нибудь подальше от этого страшного места. На поле сражения рубка постепенно затихала, оставшиеся в живых степняки бросали оружие и сдавались на милость победителя.

Никитин прямо с фургона начал выкрикивать команды предводителей отрядов, что бы они начали блокировать город, иначе всё самое ценное могут вывести. Логика приказов была всем понятна и оставив только трофейные команды и легкораненых, оставшиеся часть начала обтекать город а некоторые отряды начали осторожно втягиваться в сам город.

Правда городом он был так… одно название — никакой крепостной стены не было, правда в центре возвышалась одинокая полуразвалившаяся башня и что-то вроде низкой стены сложенной из больших камней. За этой каменной изгородью виднелись невысокие глинобитные дома.

Как ни странно, но город особо и не защищался, наоборот, к наемникам, которые двигались к цитадели с какого-то момента, вдруг начали присоединяться жители города, которые с ходу начали штурм цитадели.

Впрочем, в этих степях всё это было в порядке вещей, кланы люто ненавидели друг друга. За сотни лет, накопилось столько обид и претензий друг к другу, что достаточно было малейшей искры, что бы кочевники начали резать друг друга. Только совместный поход за добычей приостанавливал, на время, эту вековечную вражду.

Пока все были заняты штурмом города, Никитин дал приказ прятать все голубые топоры и бронежилеты, до которых они могли тайком дотянутся, пока их союзники не поняли какая ценность, досталась им в качестве трофеев.

Он спокойно забрал себе все топоры тех пятидесяти кочевников кто напал на них с тыла. Они быстро прятали только топоры, на невзрачные бронежилеты никто из наёмников не обращал особого внимания.

Здесь чего только не использовали как доспех и не поддевали под него. В ход шли и толстая кожа и дерево, но ценилась только медный или бронзовый доспех. Ну и бригантины с набитыми медными или бронзовыми пластинами, поэтому никого особо не заинтересовало, почему его люди вдруг принялись собирать и кожаные доспехи.

Сергей быстро подгрёб под себя эту амуницию, поскольку кроме него во всей этой суматохе и резне, никто из наёмников не обратил никакого внимания на эту с виду невзрачную защиту.

Жалко, что все голубые топоры им не удалось оставить в их отряде. Но большую их часть им удалось отжать для себя.

Никитин оглядел поле по которому тут и там бродили группы мародёров, деловито снимавшие с мертвых тел всё более или менее ценное. В небольшой низине суетились пленные кочевники копающие два длинных рва для погребения убитых. В один, тот что поменьше, найдут свой последний приют победители а в тот что побольше — побеждённые.

Хоровод цветов больше не радовал глаза окружающих. На бранном поле всё было вытоптано до голой земли, но скоро все вернётся на круги своя и из земли, щедро удобренной кровью, вновь появятся эти чудесные создания — цветы.

* * *

Разговоры в лагере.

— Точно я тебе говорю — этот светловолосый парень колдун! Сколько у нас ребят полегло а у него всего ничего! Да ещё они стояли в первых рядах! Точно колдовство!

— Хорошо бы под его рукой быть! Вон как его бойцы вооружены, не то что мы.

— Не, не возьмёт!

— Почему?

— Пить говорит надо меньше!

— Это как не пить?

— А вы что не видите у него все ходят злые и трезвые!

Разговоры в лагере.

— Этот мальчишка оказался прав. Я, честно говоря, не ожидал, что будет такая добыча. А уж о таких топорах, я даже и мечтать не смел! Сколько он сейчас стоят?

— Ну, может быть три-четыре тысячи домиков. Может быть даже пять!

— Тогда получается что мы не только окупим все затраты, но и останемся в изрядной прибыли!

— Интересно, а ещё в становищах остались такие вот топоры… если остались, то теперь их нам не придётся их делить со светловолосым.

— А он действительно удачлив этот Саж Счастливчик!

— Да это надо признать, но счастье вещь переменчивая.

Пару лет назад очередному степному владыке удалось собрать многие кланы ради похода в Шестиградье, но это чудо произошло, только потому, что на его сторону встали в буквальном смысле упавшие с неба пришельцы.

Их всесокрушающие топоры и страх, который насылали их… скажем так телепаты, позволил новому владыке привезти к покорности и собрать вместе все кланы степи. Всю эту здешнюю премудрость и хитросплетения местной политики ему вчера рассказывал один старик. Потрескивал огонь в костре, пламя неторопливо обгладывало полено, и так же неторопливо текла речь рассказчика.

Никитин, держа в руке большую вощёную дощечку, записывал название кланов.

Всего в степи было пять больших кланов и десятка два более мелких, землянин стрелками и значками отмечал их.

Тогда кочевникам удалось разграбить один из городов Шестиградья, но потом удача отвернулась от них. Пронёсшаяся по здешним местам эпидемия почти целиком выкосила могущественные кланы, и всё в степи в очередной раз перевернулось.

Пятеро главных кланов канули в небытие, их жалкие остатки разбежались, кто, куда, а наверх выбрались те, кто раньше был не у дел, на подхвате у крупных кланов. Так что целый год в степи творился глобальный передел собственности, который ещё больше подкосил силы кланов.

Этот город полгода назад был захвачен одним из таких малочисленных кланов. Клан звался Быстрый ветер, так вот эти ребята обманом вырезали прежний гарнизон в Цитадели и изрядно пощипали горожан.

О том, как они здесь правили, можно было долго рассказывать, причём используя в основном нецензурные выражения, описывая, что здесь происходило в то время. Один только факт достаточно красноречиво описывает всю сложившуюся здесь ситуацию.

Стоило только наёмникам войти в город, как горожане сами захватили цитадель и перерезали своих «защитников», всех кто там был. Наёмникам даже не пришлось прилагать для захвата города никаких усилий.

Выслушав представителя горожан, Сергей разослал посыльных ко всем командирам отрядов — надо было обсудить вопрос, что делать дальше.

Странная, какая-то вышла у них компания, очень странная, размышлял он, проглядывая списки убитых и покалеченных. Он побарабанил пальцами по походному столу пытаясь, выявить где он допустил ошибку и не находил её.

Всё было сделано хорошо и правильно. Бой начался, так как он и планировал, большинство кочевников сложили свои буйные головы, атакуя его строй. Нереально низкие цифры потерь в начале боя — всего десять погибших и десятка два раненых, но противник потерял гораздо больше — почти три тысячи воинов.

Причём тогда атакуя их строй, погибли лучше из выставленных против них бойцов и лучше всех вооружённые воины. Один к трёмстам… Это, несмотря на всю циничность такого рода сделки — очень выгодная цена размена. Но это были его люди!

В Византии как он помнил размен одного тяжёловооружённого всадника шёл за десять — двенадцать варваров, а его размен был ещё более впечатляющ. Когда он выпустил на поле наёмников, уничтожив перед этим лучшую часть вражеского войска, сражение тоже протекало очень хорошо для них.

Можно было конечно продолжать перемалывать вражескую силу, но шестиградским отрядам тоже хотелось славы. Вот и они получили на свою голову этой славы!

К тому времени у кочевников остались воины с вооружением похуже и размен в той битве пошёл один к четырём, судя по количеству тел, которые хоронили после боя. Правда здесь потери несли отряды наёмников и дружины городов, его бойцы в этой мясорубке не участвовали.

А вот атака того засадного отряда — обошлась шестиградским ребятам очень дорого. Всадники с фиолетовыми топорами с хорошей защитой шли на острие атаки, а следующие за ним кочевники развивали успех… и хорошо развивали надо признать.

Фиолетовый топор был страшным оружием — он с лёгкостью рубит доспехи и плоть и если бы не луки и арбалеты его отряда, то всё их объединённое войско здесь бы и осталось. Однозначно. Ожидаемо. Тогда в сражении под Тиной «мохначи» также быстро вырезали всю дружину этого города.

После подсчётов выяснилось, что невосполнимые потери шестиградцев составляют чуть больше, тысячи бойцов и ещё триста получила тяжёлые ранения и сколько из них выживут — пока было не ясно. Никитину и всем кто хоть что-то понимал в медицине, пришлось остаток дни и большую часть ночи возится с ранеными.

Что бы стимулировать рвение Никитин запретил всем, пока не обиходят раненых никому не прикасаться к алкоголю, заисключением раненых. На возмущённые вопли недовольных вояк он только односложно ответил.

— Как ты можешь пить, когда твой товарищ, с которым ты сегодня проливал кровь может умереть, если ты ему не поможешь?

Все как то резко заткнулись и занялись ранеными. Землянин поставил процесс на поток, занявшись ранеными. Лёма он оставил в Москве, взяв только с собою трёх подготовленных лекарей и одну молодую травницу с запасом всевозможных настоек и трав.

Он в быстром темпе провёл тридцать несложных операций. Все они были связаны с вытаскиванием наконечников от стрел в руку или в бедро с помощью «ложки»… За тяжёлые случаи он не брался, ну, не было у него никакого особого хирургического опыта, ну дилетант он был, да и инструмента особого тоже не было.

Тем, кому они не могли помочь просто давали яд, который избавлял этих бедолаг от мучений, это было лучше, чем, если бы они мучились ещё несколько дней. Это всё что они могли сделать для них… лично.

* * *

Кочевники оставили на поле боя почти шесть тысяч трупов и ещё пятьсот захватили пленными, ещё столько же смогли удрать. Вот такая получается у них статистика битвы.

Шатёр потихоньку наполнялся предводителями отрядов, смерть не обошла стороной и командный состав, и вместо уже привычных лиц, сейчас их места занимали другие. Немало командиров было ранено и перевязано разным тряпьём, на котором темнела засохшая кровь.

Минут двадцать им пришлось поджидать последних опаздывающих капитанов наёмников. Но вот, наконец, последний из них, сильно прихрамывая, занял своё место. Никитин, не стал никого ругать, прекрасно понимая его причину, дождавшись пока все рассядутся, он окинул взглядом сидящих людей и нелюдей.

Как то так постепенно получилось, что рядом с ним расположились предводители дружин городов Шестиградья. Большерукий с повязкой на голове, сидел рядом с капитаном наёмников Фитуром, который баюкал свою раненую руку и всё время морщился.

Неподалёку от них сидел изящный представитель Тины, вместе со своим советником. Эти нобили в битву не рвались и своей жизнью не рисковали, предпочитая, что бы за них это делали другие. Они были, пожалуй, единственными из шестиградцев кто остался в лагере во время сражения. Землянин заметил их богатые доспехи на поле брани, только тогда когда всё уже закончилось.

Напротив предводителей дружин городов Шестиградья расселись предводители наёмников

Тинские нобили со скукой в глазах, разглядывали капитанов наёмных отрядов, те кидали на щеголей хмурые взгляды. Атмосфера в палатке была не радостной особенно для наёмников, которые понесли очень большие потери.

Хотя надо признать, что больше всех потеряли бойцов Тинская дружина — почти двести бойцов. Такая вот ирония судьбы, так уж получилось, что их дружина вышла на поле боя, самой последней и на неё и обрушился основной удар «засадного полка» кочевников.

Землянин сегодня приоделся, нацепил большую золотую бляху и натянул, так нелюбимые им кольца с крупными камнями на несколько пальцев. Глупость конечно и выпендрёж, но у этой среды были свои законы, дорогие побрякушки — подкрепляли его статус и обоснованность его притязаний на добычу.

— Хотя чему здесь удивляться — все сидящие здесь волки и их бог — добыча. И их жизненная арифметика проста — меньше потерь — больше добычи. — подумал он вставая из за стола и обводя взглядом сидящих воинов.

Пожалуй, из всей этой братии, только представители Тины могут мыслить стратегически, по крайней мере, они были заинтересованы, что бы обживать эти степные земли.

— Итак! — взял слово землянин — Попрошу всех сообщить мне о своих потерях.

Никитин придвинул к себе дощечки, где было записано число бойцов, которые были в каждом отряде, когда начинался поход. Каждый из командиров деловито докладывал о том, сколько у него осталось живых бойцов в отряде. Всё шло хорошо, пока дело не дошло до мелких отрядов, тут дело дошло до реальной поножовщины. Но драчунов — двух новых капитанов отрядов успели растащить.

Командиры этих отрядов наперебой стали обвинять друг друга, что у них меньше бойцов, а те о которых они говорили, что те живы, на самом деле недавно умерли. Логика таких подтасовок была проста — деньги выделялись только тем, кто остался в живых.

Если даже тяжелораненый боец в этот момент подавал признаки жизни, то деньги ему выплачивались, увечным, но живым тоже, мёртвым нет. Здесь не выплачивались деньги семьям погибшим — только тем, кто стался в живых.

Шум от перебранки становился всё громче и громче. Кое кто из капитанов мелких отрядов стали тыкать в их сторону пальцем и кричать, что и дружинники Шестиградья тоже специально занижают список своих потерь… Лицо Большерукого, начало наливаться кровью, только предводитель Тины с презрением смотрел на обвинявшего их капитана.

— Тихо! — гаркнул, надсаживаясь Никитин — Я буду говорить!

Спорщики ещё минуту яростно облаивали друг друга. Потом потихоньку все вновь уселись на свои места и недавние спорщики стали бросать хмурые взгляды друг на друга и на своего предводителя. Землянин хорошо понимал, что из-за своего молодого возраста он не пользуется в этой среде особым авторитетом среди наёмников.

Его выбрали в предводители из-за того что он привёл самое большое войско, его уже успели оценить за его ум и решительность, но во взглядах многих бывалых наёмников бросаемых на него время от времени мелькала эдакая снисходительно презрение… молокосос, нечего нас поучать…

Сейчас кое кто из этих ребят вновь решил попробовать его на прочность…

— Значит так! Поскольку никой ясности нет то, вы все выстраиваете сейчас всех своих воинов по десять в шеренге, что бы было удобнее считать, я тоже выставлю всех своих. Потом после того как мы их всех подсчитаем, мы идём госпиталь и смотрим там… Тем кто живой сегодня будет положена доля… Те кто согласен на это пусть подымут руку вверх.

Сергей первым подал пример и поднял правую руку, вслед за ним начали тянуть руки и другие предводители наёмников. Несколько капитанов мелких отрядов не хотели делать проверку но, не выдержав хмурых взглядов которые на них бросали их коллеги с неохотой тоже начали поднимать руки.

— Единогласно! — подвёл итог Никитин.

Вяло переругиваясь на ходу, предводители поспешил к своим отрядам. Вскоре взревели трубы, созывая всех и десятники принялись пинками и зуботычинами выстраивать своих бойцов. Некоторых мертвецки пьяных приходилось бросать в кучу перед строем. Если среди дружин Шестиградья таких «кучек» было мало, то перед строем вольных наёмников их скапливалось изрядно.

Потом было долгое и нудное выстраивание всех бойцов, что бы их можно было посчитать. Хорошо, что строй сразу начали строить по десять человек в ряд, что бы было удобно подсчитать. Вся эта нудная процедура заняла часа два. Пока последовательно один за другим осматривали все отряды, потом принялись подсчитывать тех кто пал жертвой «зелёного змия» и не мог стоять на ногах.

После этого комиссия переместилась в лазарет, и там подсчитали тех, кто был ранен. Потом был обход палаток, где на травяных подстилках стонали раненые. Кое-кто из них уже не стонал, и тогда его доля уходила живым.

Ещё через час были составлены списки тех, кому положены трофеи. Ну а потом отцы командиры в палатке часа два ругались и орали, выбивая свою долю трофеев. В наиболее выигрышном положении оказался отряд Никитина.

У него было только десять погибших, чему все дико закидывали и между собой ругали «сына демона» что тут явно без колдовства не обошлось.

Самые большие потери ожидаемо понесли те, кто примкнул к их войску как вольные наёмники. Они были хуже всех вооружены и обучены. В одном из таких отрядов, где до сражения по спискам числилась сотня бойцов, после боя осталось только десятка два бойцов, причём половина из них была ранена.

Самый главный приз был — конечно, топоры из голубой стали, за каждый из них можно было получить две, а то и три тысячи золотых. Полновесных шестиградских золотых. Сергей немного схитрил — по его приказу пятьдесят два таких топоров, ещё тогда в горячке боя, были подобраны и спрятаны.

Впрочем, не он один оказался таким шустрым, на столе лежало только тридцать шесть таких топоров. Штук двадцать некие хитрецы всё-таки успели утаить. Сергей даже знал, кто из них утаил пяток таких топоров.

Но он не стал затевать ссору и требовать обыскать все палатки и повозки. Могли найти и его запрятанные в потайных местах его фургона топоры, наёмники народ опытный и знают толк в поисках тайников. В конце концов, никто не знал, сколько таких топоров было у кочевников, один только Сергей владел информацией об их реальной численности, но он промолчал — это было не в его интересах

Несмотря на ворчание капитанов «вольных» и их угрозы все топоры были поделены между дружинами шестиградцами. «Вольным» учтя их долю в топорах, выдали трофейное оружие и доспехи — сопоставимые по цене. Им же ушёл и всякий, никому особо не нужный хлам.

Из этих призовых топоров, восемнадцать достались Никитину, оставшиеся голубые топоры разделили между собой «шестиградцы». Землянин помимо топоров старался брать медное и бронзовое оружие, соглашался даже на лом. Дорогие доспехи, камни и золото ему были особо не нужны.

Вернее нужны, но сейчас ему требовалось как можно больше металла и желательно подешевле. Его производство требовало много металла, а вот с ним была некоторая напряжёнка, несмотря на все его трофеи. Если возникали споры между отрядами по поводу стоимости добычи и невозможности его раздела, то он легко мог всё это уладить просто скупая и хорошее оружие и лом, благо денег у него с собой хватало. Так что раздел добычи к удивлению бывалых наёмников окончился без поножовщины и крови.

После такого мирного дележа трофеев народ немного расслабился, после чего на повестку дня поставлен вопрос, что будем делать дальше.

Здесь их пути расходились с капитанами «вольных» они планировали в течение двух-трёх дней уходить обратно. Они понесли очень большие потери, и капитанам нужно было набирать новое «мясо» ну и конечно продать трофеи. Поскольку землянин скупал только оружие — камни и золотые украшения его не интересовали.

Тинские нобили конечно скупили сколько могли камней и золота, но их финансовые возможности были не так велики. Расписки и вексели здесь были пока не в ходу, и нужно было ехать в города, что бы всё это распродать.

На этом землянин решил закрыть совещание и проследить за выдачей трофеев. Никаких особых эксцессов не возникло, всё было заранее разложено, оценено и что возможно скуплено. Никитину удалось взять в счёт своей доли добычи ещё и десяток «бронежилетов», которые были на кочевниках. На них никто особо не позарился, посчитав, что это просто хорошо вываренная кожа, так что этот товар достался Сергею за смешные деньги.

Капитаны забирали свою долю добычи и деньги, а как уж они распределяли среди своих подчинённых — Бог весть!

Бурно распределяли! На следующий день в одном отряде вдруг сменился один из капитанов, а старый, почему то умер. Его прежние подчинённые пожимали плечами и клялись, что капитан подавился костью. Бывает, жадный он был, вот и подавился….

В эти дела никто не лез это — внутренние дела таких отрядов и разборки тоже их проблемы. Вот если бы они убили кого-то из другого отряда тогда да, а так всё решалось в узком кругу.

На следующий день, ближе к вечеру, дав командирам отойти от ночной попойки, в которой он не участвовал, Никитин пригласил всех в шатер, что бы решить, что они будут делать дальше.

Как изначально планировалось — это была не карательная экспедиция, что бы отомстить степнякам за их нападение на города Шестиградья, это был планомерный захват территории. На совет помимо командиров основного контингента, вдруг попросилось три капитана из «вольных».

Они передумали возвращаться домой, и хотели бы, на тех же условиях продолжать поход. Никто не возражал, и Сергей пригласил капитанов, присоединится к их совещанию.

Помимо них на совещании присутствовало два местных нобиля, у каждого из них под рукой было по сотне бойцов. Кроме того они знали где какой клан находится, тропы и источники воды и тоже хотели поучаствовать в предстоящем походе. Разумеется, от таких союзников никто не стал отказываться.

На большой вощёной доске он перерисовал карту этой степи, и теперь водил указкой показывая наиболее крупные кочевья, и где они находятся, а также примерное количество бойцов, которыми эти кланы располагали. Новые союзники давали дельные советы и уточняли предстоящий маршрут.

В то, что эти кланы могут объединиться, никто не верил — те, кто мог их объединить остались лежать на поле брани. Теперь предстояло очистить степь от последних кланов и сделать, так что бы они никогда больше возродились в этих степях.

На карте было хорошо видно, что на данный момент они контролируют примерно треть степи. Причём их силы контролировали наиболее плодородные земли. Такая же земля была ещё на протяжении трёх дней пути.

Потом чем дальше на север они будут идти, тем пустыннее станет местность. Крупных рек там не было и вскоре начинались полупустыни и если идти дальше, то начинались солончаки, где мало что росло.

Земли там были почти не обитаемы только несколько поселений, обитатели которых добывали каменную соль и торговали ею.

Сейчас осталось только сокрушить четыре клана, что бы окончательно очистить степь. Численность бойцов в каждом из этих четырёх кланов, после недавней битвы, по всем подсчётам не превышала двухсот-трёхсот бойцов, которых они могут выставить. В этом местные ручались чем угодно.

Стремление горожан было понятно, кстати, большинство из них были отдалёнными потомками выходцев из Шестиградья. Когда эти земли сотню лет назад, были завоеваны кочевниками то многие из колонистов остались здесь.

Правда, за эти века их генофонд несколько изменился, но всё равно они сильно отличались от низкорослых кочевников. По поводу куда наступать — никто даже не стал задавать вопрос. Всем было ясно, что они должны захватить оловянные рудники. Кстати по слухам там было много пленных, которые кочевники захватили и увели с собой во время последней войны.

Никитин заодно уточнил о том, где находится — гора, упавшая с неба. Космический корабль по слухам стоял необитаемый, все люди-собаки ушли на войну и никто из них не вернулся. С тех пор никто их не видел.

В покинутый корабль пришельцев никто тоже не лазил, все пожимали плечами и осеняли себя знаками отгоняющих злых духов.

Все старательно избегали говорить об этом, страшные колдуны и их непобедимые воины оставили после себя в этих местах довольно жуткую славу. Хотя, что они такого здесь ужасного натворили, никто внятно не мог сказать.

Народ старался не вспоминать этих злых колдунов и не хотели говорить о них. Об их топорах все могли говорить очень долго, закатывая глаза от восхищения, а об их творцах, никто не хотел произнести лишнего слово.

Считалось, что если будешь говорить о духах злых колдунов, то этим привлечёшь их внимание к себе и своим близким. Поэтому узнали они очень мало, но где находится корабль, по крайней мере, они смогли показать.

Через два дня закончив разбираться с трофеями, войско тронулось вперёд. Перед этим предводители отрядов решили устроить грандиозную пьянку, чему он решительно воспротивился к их большому неудовольствию.

До всеобщей пьянки дело не дошло, Никитин лично переговорил с командирами дружинников и наёмников, предупредив что если завтра кто то из их подчинённых не доползёт до фургона, то…то он здесь и останется…

Хотя народ не особо заморачивался по этому поводу. Нализаться так, что бы утром не доползти до фургона это надо было очень сильно постараться, учитывая, невысокий градус местной бражки.

Так что утром после переклички потерявшихся не обнаружилось и отряд начал движение.

От многих вояк, правда, изрядно тянуло винцом. Но на ногах все пьяницы держались крепко. Фургон за фургоном их поредевшее войско начало вытягиваться на узкий тракт, вглубь степи. Начался последний этап войны.

Кочевники, несмотря на всю их мобильность, были сильно уязвимы. Большие стада животных нуждались в обширных пастбищах, и быстро перегнать такие большие массы скота было непросто. Животных кроме того надо было ещё и поить, а источников воды в степи было не так много.

Отряды наёмников и дружины Шестиградья должны были вытеснить и рассеять ослабленные кочевья в бесплодные области степи. Захваченные семья кочевников предполагалось селить в покинутых городах, возрождая их. Никитин, конечно, держал про себя свои сомнения относительно ассимиляции кочевников, но это были уже не его проблемы, свою часть работы он выполнил.

* * *

Светило в это время года уже не так припекало, что было очень кстати, и температура днём не превышала градусов тридцати по Цельсию. Рек в этой местности не было, так что с собой им пришлось взять изрядный запас воды.

Если бы сейчас стояла жара как пару месяцев тому назад, то воды пришлось бы взять гораздо больше и ограничить выдачу. Её и так уже приходилось заталкивать во все пустые пространства фургонов.

Мимо проехали на низеньких, трофейных лошадках сотники Сонхо и Бонг. Оба сотника излишне радостно приветствовали своего командира. «Выхлоп» от них был изрядный. Землянин поморщился, и в сердцах назвали их — старыми пьяницами.

Бравые сотники приняли это как комплимент, и бодро отдав честь, заторопились в голову колонны, зычными голосами подгоняя своих солдат.

Землянин только сплюнул — низкий уровень всегда тяготел к доступным ему удовольствиям. Тем более что и дети, проживающие в этих землях, с малолетства были привычны к алкоголю, и как то запретить это, без серьезных репрессий, не представлялось возможным.

Оставалось только ограничивать, чётко говоря, за что и почему. Народ хотя и ворчал, но воспринимал это как должное, тем более что от злостных пьяниц землянин быстро избавлялся, это все хорошо уяснили.

Была еще проблема, и он это хорошо видел — связанная с возрастом его нового тела, наёмники в летах, смотрели на него… ну, скажем так снисходительно. Перебесится, молод ещё, вырастет, узнает и сам будет хлестать почём зря!. Землянин прекрасно видел всё это за скрываемыми усмешками опытных вояк — для них он был щедрым и удачливым предводителем, но ещё щенком по сравнению с ними такими матёрыми как они.

Конечно, можно было, используя наработки его века резко всё изменить, но он не хотел особо обострять отношения, рассчитывая со временем выровнять ситуацию. А пока, пока приходилось делать вид, что всё в порядке.

Длинная змея фургонов и телег растянулась километра на два. По бокам скакало охранение, осматривая все подозрительные места, а головной дозор был выслан далеко вперёд, если впереди будет противник то с помощью начищенных щитов, разведчики быстро сообщат об этом…

* * *

Полдень. Двадцать первый век по исчислению Земли. Но нигде в здешней местности не наблюдалось прекрасных зданий до небес и киберы с пылесосами вокруг не бегали. В голубом небе тоже ничего высокотехнологического не летало.

Припекало… Роса уже не смачивала песок под колёсами фургонов и клубы пыли начали потихоньку подниматься, хорошо, еще, что слабый ветерок относил эту пыль в степь.

Так прошло два дня.

Колона свернула с наезженной дороги на неширокую тропу. Вперёд были отправлены все конные на быках и лошадях, они должны были быстро блокировать рудник и не допустить пропажи руды. Всадники быстро оторвались от основных сил и поспешили к руднику, до которого, судя по карте, было километров десять. Вперёд как обычно вырвались наездники на быках. Низкорослые лошадки им сильно проигрывали и в скорости и в выносливости.

Фургоны и телеги пока встали временным лагерем на дороге, дожидаясь развития событий. Особых сил, клан кочевников, которому принадлежал этот рудник, там не держал. Местные говорили, что там было от силы двести охранников, так, что тех сил, что туда отправилось, должно было хватить с избытком.

Никитин не поехал с этим сборным отрядом, строго настрого наказав Росо что бы тот не лез очертя голову вперёд и берёг людей и нелюдей. Вместе с ним отправились два нобиля из Тины вместе со своими людьми, что бы принять под свою руку этот рудник.

На следующий день сводный отряд вернулся обратно, и караван вновь отправился в путь. На следующий день от каравана отделилась колонна наёмников и отправилась к самому крупному кочевью степняков с ними ушел отряд местных головорезов.

Далее их путь лежал ко второму руднику, после чего их дороги расходились. Второй рудник оказался пустым и заброшенным. Так что в счёт их доли Никитин получил только килограммов триста олова… ну и то хлеб.

Планируя этот рейд в степь, он даже не предполагал, что ему удастся, что-то заработать в этой компании. Весь этот поход он затеял, что бы добраться до заброшенного святилища, у которого было так много имён. Одним своим отрядом он бы этот поход не осилил, а вот с такой группой поддержки, тем более, когда интересы сторон совпадают, это можно было провернуть.

Теперь их дороги расходились. Города Шестиградья начинали активно осваивать степные просторы, а для него наступал заключительный этап.

И вновь потянулись пыльные, однообразные степные дороги, даже смотреть особо было не на что. Буйство цветов уже сошло на нет, и степь вокруг них была скучна и однообразна. Только временами промелькнут вдали степные антилопы с извилистыми рогами и всё, как то особой активности живности в этих краях не было.

Хотя нет, ещё частенько выбегали шустрые грязновато-серые зайцы и, в пару скачков преодолев дорогу, вновь исчезали в траве. Правда, животные могли прятаться в траве, дожидаясь пока эти двуногие не покинут места их обитания.

На третий день проводник из местных — просто ткнул пальцев, куда-то вдаль от дороги где виднелся небольшой холм. Охранение крутившиеся около них, сразу отправились туда. Большинство бойцов в тянущейся колоне особо не отреагировало, на какой то там холм, насмотрелись уже за эти дни. Объявили привал.

— Лучше проехать ещё немного по дороге — сказал проводник. — Там есть колодец…

Никитин кивнул, подтверждая, и караван вновь тронулся вперёд по заросшей молодой травой дороге. Землянин и его личная сотня быстро сели на коней. Сергей сел на смирного конька, которого он звал Зайчиком. Конёк был серо-белым и временами так же забавно косил глазами, как земной косой. Кстати и уши у этой породы лошадок были такие же длинные и так же вставали торчком, как и у зайцев.

Поправив, висящий за спиной, рюкзак с инструментом и неизменным топором, он пришпорил своего конька и вместе со своими телохранителями поспешили вперед. Местность как то сразу начало повышаться, с дороги это было особо не видно, всё скрадывала трава. Метров через сто трава как то неожиданно кончилась и неподкованные копыта лошади зацокали по спёкшейся земле.

Похоже, всё было, как и рассказывал ему капитан этого корабля. Он просто не смог полностью погасить свою скорость. «Мохначам» это почти удалось… Землянин прикинул, что бы было, если такой корабль врезался в планету на световой скорости — да здесь бы на всей планете ничего бы живого не осталось.

Да и от всей планеты тоже. Скорее всего, это Хранитель задействовал некие механизмы защиты от таких угроз. Теперь уже спросить было не у кого.

Дальше поехали осторожно, временами их путь пересекал длинные ветвистые неглубокие трещины, коню всё время приходилось их перескакивать. Такая езда быстро надоела Сергею. Он соскочил на землю и отправился к недалёкой цели пешком.

— Подумать только — космический корабль! — думал он.

Правда, ничего привычного на звездолеты, которые мелькали в фантастических фильмах, здесь не было. Не вставали циклопические башни с орудиями, не поражали взгляд, огромные фотонные двигатели…не было здесь ничего такого.

В глубине котлована просто возвышался огромный красноватый камень. Никитин припомнил, памятью пилота Зосана, что «мохначи» очень мало использовали металл в своих изделиях — у них была броня на основе некой кремне-органической субстанция. Он даже припомнил, что учёные этой расы говорили, космические корабли «мохначей», где то выращивались, а не собирались.

Оставив лошадей на склоне котлована, все начали медленно спускаться к центру котлована. Спускались легко — почва везде была выжжена и намертво спрессована, там до сих пор так и не смогла прорасти вездесущая фиолетовая травка. Землянин прикинул, что от края котлована до центра было чуть более километра…

— Крепкие кораблики, однако, эти «мохначи» или кто бы то не был, выращивали — подумал он, пружинистым шагом спускаясь вниз.

Каменный массив всё более и более нависал над головой по мере приближения. Огромный, весь, какой то шишковатый красно-коричневый и к тому же весь пронизанный белыми коралловыми, прожилками.

Вот они подошли к подножью корабля, громада которого нависала над ними. Те, кто пришёл ранее, стали обходить его с двух сторон, а несколько ловких парней, приглядев удобные для подъема места, стали медленно карабкаться вверх.

Наверху, метрах в десяти от них, в камне была огромная трещина метра три в ширину, вполне возможно, что через неё можно было приникнуть во внутрь.

Пока народ суетился, землянин решил неспешным шагом обойти корабль. Метров через двести он обнаружил большой шишкообразный вырост, который резко выдвигался из корпуса звездолёта. Скорее всего, это и был вход в корабль, в пользу этого говорила — широкая вытоптанная тропа, ведущая вверх и теряющаяся за краем котлована.

Такое впечатление, что по этой тропе тащили какие-то тяжёлые грузы. Никитин приложил ладонь к шершавому боку корабля и погладил его…

— Через какую бездну пространства и времени пришлось ему пройти — подумал он.

Неожиданно он почувствовал, что внутри головы образуется пустота, потом стали появляться какие-то странные образы, но как он, ни пытался их осмыслить, смысл этих видений от него ускользал.

— Забавные корабли строили «мохначи» — подумал он и как то неожиданно представил себе предводителя этих существ, когда он общался с ним, будучи пилотам Зосаном.

Стоило ему только это представить, как хаотическая генерация фигур в его сознании вдруг резко прекратилась, и на его мозг обрушились последние кадры жизни этого корабля.

Перед его взором вдруг резко возникла планета, и как-то сразу поток информации скачком распараллелился, вызвав головную боль у него. Теперь он одновременно мог видеть и стремительное движение корабля и суета на командном мостике, где пилоты лихорадочно пытались спасти себя и корабль.

Вся энергия была кинута на торможение… Те кто в этот момент были вне коконов защиты умерли несколько секунд спустя от чудовищного перегруза, гравикомпенсаторы продержались пару секунд и просто взорвались от перегруза.

Корпус корабля пошёл трещинами, но умный корабль, спасаю свою команду, эти разрывы мгновенно начал заполнять «пеной». Несколько мгновений спустя корабль начал входить в атмосферу, часть энергии из накопителей была брошена на силовые щиты.

Скорость резко падала, пилоту, что бы нормально посадить судно не хватило буквально нескольких секунд.

Землянин наблюдал, как планета за несколько секунд стремительно разрастется, принимая обречённый корабль в свои неласковые объятья. Не в силах выдержать такого мощного ментального потока, он резко оторвал руку от обшивки и контакт прервался.

Сергей плюхнулся на землю и стал массировать ноющую голову. Воздействие на его мозг было очень сильным.

Несколько бойцов, вертевшихся поодаль, удивлённо посмотрели на него, но ничего не сказали.

— Напекло голову командир? — обратился к нему один из них. — Вот у меня вода есть, если что…

Он начал было снимать флягу с пояса. Но Никитин кивком поблагодарив его, вытащил свою серебреную флягу с водой и в несколько глотков осушил её.

Немного придя в себя, он вновь прикоснулся рукой к корпусу корабля и опять в его сознание начал проникать назойливый ментальный шум.

— Похоже в этом разбившемся корабле — установлен ментальный маяк что бы передать информацию о том что здесь произошло… и передача настроена на того кто может транслировать некий ментальный пароль-отзыв…

Никитин вновь мысленно представил себе их господина и тут же мощный ментальный импульс вновь начал транслировать ему последние минуты жизни корабля. Он поспешно отшатнулся от корпуса, одновременно закрывая своё сознание от этого мощного посыла.

— Ладно, что случилось с кораблём я понял — теперь надо обойти его и посмотреть что там дальше… — подумал он.

Землянин обошёл весь корабль по окружности — это заняло у него минут двадцать. Насколько он помнил памятью, Зосана — это было какое-то небольшое судно «мохначей». Сейчас трудно было сказать, что это было за судно, большая часть которого ушла глубоко в поверхность планеты. Хотя как сказать — небольшое, по космическим меркам оно, может быть, действительно небольшое, но здесь этот корабль — смахивающий на небольшую гору — впечатлял…

Проникнуть в звездолёт им так и не удалось. Все трещины в корпусе были затянуты пеной. Причём её прочность была такова, что его знаменитый топор, который крошил, что угодно здесь спасовал. От удара топор отскакивал от этого странного материала, отбивая лишь несколько крошек пены.

Входной люк, откуда вытаскивали всё добро — тоже оказался наглухо перекрыт, как будто в этом месте, что-то вдруг потекло. А этот материал превосходил по прочности даже «пену», топор просто отскакивал от него, не в силах отколоть даже мелкий кусок этого вещества.

Через час так ничего и, не добившись, недовольный Никитин вместе с другими ушёл по протоптанной тропе наверх. Он надеялся, что там может быть некий перевалочный склад, но и наверху тоже ничего не оказалось.

Вернее здесь, судя по вырезанным в спёкшейся почве секторам, многое чего было. Было…

Только вот, кочевники здесь всё разграбили подчистую. Единственными трофеями оказались кустки отколовшейся «пены» и несколько десятков кусков материала, который служил обшивкой этому кораблю.

Вечером, он уже хотел было скомандовать идти дальше, но передумал. Закрывшись в своём фургоне при свете светильника землянин, долго разглядывая чешуйки этого странного материала, вертя его так и эдак, пришёл к выводу, что он может послужить основой для доспеха.

— Если уж мой топор не может прорубить его то здешним оружием его точно не пробьёшь! — думал он, разглядывая плоские слоёные куски обшивки и прикидывая всевозможные варианты его использования.

У него сложилось впечатление, что это было нечто вроде хитина, причём явно многослойного. Один из фрагментов его он сейчас и разглядывал.

«Пене» он как то особого применения не нашел, она была просто красива — эдакие невесомые комочки разных причудливых форм в которых так изумительно преломлялся свет.

Землянину не давала покоя мысль, что он что-то упустил из виду. Он вновь взял в руки большой кусок этого вещества и стал его вертеть. Потом он стал внимательно разглядывать скол этого материала.

Красновато-коричневый слой пластинок. Слой!

— Точно пластинок! Это многослойное напыление таких пластинок! — наконец дошло до него.

Он нашёл свой топор и, закрепив кусок обшивки в тисках, начал медленно усиливая давление отделять одну пластину от другой. Сперва ничего не происходило, но он с силой продолжал нажимать.

Действовать приходилось очень аккуратно, топор с его невероятной остротой мог запросто оттяпать у него руку. Наконец послышался тихий треск и топор, отделив одну пластину, от другой, с тихим скрежетом увяз в дереве стола.

Землянин вытащил кусок материала из струбцины и легко постукивая по столу, добился того что пластинки полностью отделились одна от другой.

Потом вновь закрепил и с, силой нажал. Топор вдруг резко повело в сторону и он, скользнув с тонкого куска обшивки, вонзился в струбцину, развалив её на части и вновь застрял в столе. Никитин едва успел отдёрнуть ногу от падающего куска, обшивки. Пришлось искать новую струбцину и повторить процесс.

Землянин аккуратно вытащил пластинку из сломанных тисков и вновь закрепил похудевшую пластинку в новой струбцине. Часа через два около него лежало десяток тонких одинаковых пластин. Всё это получилось из десятисантиметрового сегмента брони.

Можно было конечно попытаться расщепить их ещё тоньше, но Никитин опасался, что он тогда себя точно что-нибудь оттяпает. Уж очень опасный у него был инструмент! Череда узких и глубоких расщелин в толстом столе наглядно намекала, чем это чревато.

Тонкие пластинки, десять на тридцать сантиметров, хорошо держали удар его топора, как и более толстый кусок брони и не ломались от удара.

— Шикарные получатся доспехи! — подумал он, накладывая эти пластинки внахлёст.

После чего пошёл звать сотников.

* * *

На следующий день весь его отряд, ошарашенный демонстрацией чудо материала и его возможностей, буквально рыл копытом землю обшаривая окрестности и сам корабль. Было выдано тридцать трофейных голубых топоров, и ещё большее количество обычных штыковых лопат и работа закипела.

Никого не надо было подгонять, все прекрасно понимали, какой доспех может получиться и что он может тебе спасти жизнь в бою.

Быстро связали десяток лестниц, и там где была заметна малейшая деформация корпуса, там всё тщательно исследовалось. За неделю, что они провели возле корабля и обследовали весь его корпус, не ушедший под землю, только в двух местах им улыбнулась удача.

Сегменты хитиновой брони там, в результате мощной деформации корпуса, оказались сдвинуты относительно друг друга, и в этих местах использую топоры, им удалось срезать довольно много сегментов брони разной длины.

Поисковые группы тоже внесли свою лепту, найдя несколько десятков огромных сегментов хитиновой брони и множество мелких, частым гребнем пройдясь по всей округе примерно в километре от места падения звёздного корабля. Всё это позволило нагрузить сразу десять фургонов таким добром.

Позже — более вдумчиво исследовав данный материал, было обнаружено, что его никаким инструментом нельзя просверлить. Даже топор оставлял на нём небольшие царапины, поэтому пришлось, долго с этим материалом мучится, что бы использовать его как элемент брони.

Правда, забегая вперёд, выяснилось, что пластины можно склеить между собой, так что доспехи и другие элементы защиты из них наделали много. Несколько десятков таких доспехов легко ушли за огромные деньги, как эксклюзивный товар из драконьей чешуи!

Тем, кто не верил, шёпотом говорили, что это не обычный ящер, обитающий в болоте, а только подумайте, прилетевший к нам с луны. Где вы ещё такое чудо найдёте? Ну и цена соответственная…

Их продажа многократно окупила все затраты на экспедицию, это помимо того что у всех бойцов появился такой доспех, включая наголенники, наручники и даже наплечники!

Теперь по вечерам, предприимчивые ребята, стали изготавливать на скорую руку доспехи. Он был довольно прост — на первый слой кожи накладывались плотно пригнанные пластинки, подшивались другим куском кожи и начинали накладывать следующий слой кожи внахлёст, который они потом сшивали.

Правда с расщеплением материала им пришлось повозится. После того как один молодой боец, оттяпал себе половину мизинца, пришлось делать несколько приспособлений что бы избежать таких случаев.

В процессе исследования также выяснилось, что расщепить сегмент хитиновой брони на тонкие кусочки получается лишь до определённого предела.

Десятисантиметровый сегмент удавалось разделить примерно на двенадцать пластинок толщиной чуть меньше сантиметра. А вот расщепить ещё тоньше уже не получилось, хорошо, что эти пластинки весили в несколько раз меньше чем бронза и доспех получался лёгким и прочным.

На что только потом не наклеивали эти пластинки… особенно в ходу были дощечки, на которые внахлёст наклеивали эти чудо-пластинки, а потом дощечки соединяли между собой и собирали панцирь. Который, не брала даже арбалетная стрела в упор!

Через день его отряд вновь свернул с хорошо наезженной дороги на едва заметную тропу. Которая вела в святилище Чёрных Зеркал, здесь в этой местности это было самое популярное название этого места. Было и ещё одно местное название — святилище Ушедших Богов.

По этой дороге, на которой росла редкая трава, сразу было видно, что это место не привлекало много верующих. Странно было то, что никто внятно не мог сказать — какому божеству этот храм предназначался.

Это не были боги кочевников, которым они поклонялись. Все кто, что-то знал об этом святилище, однозначно говорили, что он очень, очень древний. Но вот кому посвящён никто не мог сказать, только закатывали глаза.

Ещё говорили, что тот, кто проведёт в храме ночь около этих зеркал, тот способен увидеть своё будущее или получить ответ во сне на интересующий человека вопрос. Святилища они достигли на следующий день, ближе к вечеру.

Посреди плоской как поднос степи, как то незаметно стала постепенно вырастать гора не гора, а так большой холм, метров в двести высотой. Тропа вела их отряд всё дальше и вскоре слева сверкнула гладь небольшого озера и потянулись множество развалины древних зданий, а справа вдруг открылся огромный проход, внутрь этого холма.

В километре от холма, среди многочисленных развалин, были разбросаны пёстрые шатры. Все быстро вооружились и только тогда двинулись вперёд. Кочевники хотя и заметили их, но не проявляли никакой враждебности.

Да и многие лица, которые глядели на него из открытых жилищ, не имели к степным обитателям никакого отношения, скорее всего это были давние потомки колонистов, живущие здесь уже давно.

Никитин дал команду остановиться, и огляделся вокруг. Не все здания как, оказалось, были в разрухе — два небольших одноэтажных строения, невзрачные, но крепкие были в хорошем состоянии. Здания носили следы небрежного ремонта, около них были сложены камни и выломанные плиты. И в них явно кто-то жил.

Только сейчас он обратил внимание что и шатры и эти два здания были разрисованы небольшими но многочисленными тёмными кругами, делавшие их похожими на гигантских божьих коровок. Коротки кивнув десятку охраны и проводнику, он неторопливо пошёл к самому большому кожаному шатру. Не доходя до него метров десять, Никитин остановился, позади него замер отряд телохранителей, проводник пристроился рядом с ним.

Ждать им пришлось недолго. Смуглая женская рука откинула полог, и оттуда неторопливо вышел пожилой теро с посохом, навершие которого ярко сверкало. Землянин скосил глаза на этот посох, верхушка его была сделана в виде многогранника, собранного из множества слюдяных пластинок.

При каждом движении посох блестел под лучами светила, заставляя глаза, щурится.

Не доходя до Сергея пары метров, жрец остановился, и не торопясь оглядел их всех.

— Что вы хотите узнать? — на хорошем торговом произнёс он.

Никитин наклонил голову, приветствуя жреца.

— Мы хотим посетить святилище и получить ответы на свои вопросы — он специально так нейтрально построил свой ответ.

— Ушедшие могут и не ответить на твой вопрос — усмехнулся жрец.

— Я знаю. Но для этого нужно сначала задать вопрос…

Жрец кивнул головой, соглашаясь с ним.

— Ты мудр. Несмотря на свой юный возраст… Завтра утром я могу ввести тебя в святилище. Меня зовут Сербо, воин.

Землянин легко поклонился, принимая его предложение.

— Меня зовут Сажи. Я хотел бы сделать подношение святилищу. — Никитин вытащил из кармана десяток золотых монет и протянул его жрецу. Тот посмотрел на золото и покачал головой.

— Нам не на что тратить твоё золото, но мы с удовольствием примем от тебя дар продуктами и вещами…

— Хорошо! — согласился землянин. — Я распоряжусь, что бы вам были выделены продукты и вещи — здесь они действительно дороже золота!

Жрец, молча, покачал головой в знак согласия.

Они договорились встретиться утром, после восхода светила и вместе идти в святилище. Бойцы тем временем, не дожидаясь особой команды, начали привычно строить походный лагерь. Одни вбивали небольшие колья, другие деловито копали неглубокий ров, другие выпрягали быков и подгоняли фургоны друг к другу, выстраивая их, на небольшом промежутке друг от друга.

— Командир! — сунулся к нему с вопросом Сонхо. — Надолго мы здесь?

— Не знаю, не знаю завтра будет ясно. — едва сдержав зевоту ответил ему Сергей. — Расставляй на всякий случай удвоенные караулы. Пока всё!

Сотник отдал честь и двинулся вглубь лагеря.

Никитин, недолго подумав, отправился к своему фургону. Что-то его терзало, какое-то непонятное предчувствие, что-то такое, которое резко изменит его судьбы. Точка бифуркации в его Программе, в которой он выбрал один вариант своего будущего из нескольких предложенных ему.

Некий отголосок событий, которые должны произойти с ним в будущим, ещё пока невидимых на физическом плане мира, но уже начинающий претворяться в реальность в соответствии с его выбором и свободой воли.

Он хотел было пораньше лечь спать, но в условиях лагерной скученности, сон так и не приходил. Бойцы собирались около костров, пили чай, и с завистью косились на собравшийся у отдельного костра, старший комсостав который временами прикладывался к плоским флягам.

Напиваться никто и не думал, все знали, что за это можно вылететь из отряда. Но по паре глотков алкогольной бурды, народ принимал, тайком оглядываясь на его фургон.

Постепенно шум начал стихать и все начали расползаться по фургонам и палаткам, землянин ещё немного посидел при входе в фургон, привычно полюбовался звёздным небом и тоже отправился спать.

Он надеялся, что во сне ему дадут какие-нибудь знамения или подсказки, но подсказки не последовало. За ночь ничего особенного не произошло. Лишь под утро двое не в меру шустрых и тощих подростков пролезли сквозь колья изгороди.

Скорее всего, юнцы рассчитывали чем-нибудь поживиться в лагере. Но сторожевые собаки быстро их обнаружили и окружили. Малолетних нарушителейбыстро связали и затолкали в палатку до утра, что бы решить их судьбу, когда проснётся начальство. Беспокоить ради такого мелкого происшествия, Сергея никто не стал, об этом ему сообщили рано утром.

Что делать с этими подростками никто не знал. На все вопросы они отмалчивались. Лишь только зло зыркали на своих охранников, то ли они не понимали торговое наречие, то ли не хотели отвечать. Оружия при них не нашли. Только несколько осколков кремния, да два небольших матерчатых мешка.

Юнцы явно рассчитывали поживиться в их лагере, но не получилось. Теперь было непонятно что с ними делать. За воровство всегда наказывали сурово, но они ничего не успели утащить. Да и мешок нашли только утром, когда одна из собак принесла его в зубах.

Никитин не хотел раздувать ссор с местными. Конечно, если что его бойцы могли бы с лёгкостью уничтожить всё это поселение, где народу, включая женщин и детей было тысячи полторы от силы. Поэтому утром, когда жрец подошёл к его лагерю, он просто передал малолетних воришек ему.

Сербо только недовольно скривился, увидев их, юнцы, при виде жреца, как то сразу растеряли весь свой пыл и только молча глядели в землю.

— Дурная кровь! — зло пробормотал жрец.

После чего развернулся к становищу и пронзительно свистнул. К нему быстро прибежали несколько мужчин и он, коротко указав подбородком на подростков, что-то сказал им. Пришедшие быстро ухватили за уши воришек и, не слушая их воплей, потащили к становищу.

— Дурная кровь! — вновь пробормотал Сербо. — Я прошу прощения за этих юнцов. Ничего путного не получится, если женщина возляжет с кочевником, вот и… — он не закончил свой монолог и махнул рукой.

— Если хочешь, — обратился он к Никитину — то можешь ничего не платить святилищу, за визит. Я не хочу, что бы из-за этих отродий о нас пошла такая дурная слава.

— Я не хочу пользоваться такой возможностью. Моё слово остаётся в силе. Мы выделим вашему становищу продовольствие и нужные товары.

— Ты благородный воин. — жрец склонил перед ним голову — Но давай всё таки пойдём к святилищу. Мы уже и так здесь задержались из-за этих двух мелких негодяев.

Жрец круто развернулся и, опираясь на посох, двинулся прямо к входу в холм. Никитин и десяток телохранителей последовали вместе с ним.

Шли молча. Холм, с каждым шагом всё ближе и ближе приближался, вырастая над головой. Вот они и добрались до огромного полукруглого входа в пещеру. В глаза сразу бросалось точность и филигранность, с которой был вырезан в холме этот проход.

Землянин провёл рукой по холодному шершавому камню. Чувствовалось, что раньше он был гладким изнутри, но за долгие века эрозия и время стали брать своё.

— А, похоже, раньше вход в эту пещеру был ниже. Скорее всего, эта гора начала оседать вниз и за много веков вход просел метров на десять. А может быть здесь речь идёт о тысячелетиях? — подумал Сергей, медленно входя в эту искусственную пещеру. Метров через пятьдесят проход вдруг резко расширился, и они вошли в огромный зал.

Ещё когда они направлялись сюда, Никитин всё хотел задать вопрос жрецу — а почему он не берёт с собой факелы. И вот теперь стало понятно, что факелы здесь не нужны, в этом зале было светло. Высоко вверху весь свод испускал неяркий свет. Свет, которого позволял хорошо рассмотреть то, что находилось внутри. Только вот особо здесь не на что было смотреть — в этом зале было только одно зеркало.

Жрец перехватил его взгляд и усмехнулся.

— Вижу тебе не терпится задать вопрос — а почему здесь только одно зеркало?

Никитин кивнул головой.

— Несколько сотен лет назад, все кто хотел приобщиться к мудрости ушедших могли пройти сквозь это зеркало, за которым был ещё один такой зал, где было множество таких зеркал.

Жрец помолчал немного и продолжил.

— Но потом что, то случилось, и проход в этот зал закрылся. Почему никто не знает. — жрец тяжело вздохнул. — Может быть, мы прогневали Ушедших, а может быть, что-то изменилось в этом мире. С тех пор мы можем заходить, и молится только в этом зале.

— Интересно! А что пророчества говорят, насчёт того что его можно открыть?

— То мне не ведомо — слегка растерялся Сербо. — Предыдущие Хранители ничего не говорили об этом, правда я слышал от них рассказ, что однажды это зеркало вновь откроется и Ушедшие или их посланники вновь к нам вернутся.

Один из телохранителей Сергея, тем временем приблизился к огромному зеркалу, нижний край, которого был погружён глубоко в пол. Все, затаив дыхание смотрели на него.

Воин осторожно прикоснулся рукой к поверхности этого тёмного ничего, не отражавшего зеркала и… ничего не произошло. Жрец вслед за воином тоже подошел к зеркалу и подняв руку медленно коснулся его, но ничего не изменилось.

Его телохранители один за другим медленно подходили к тёмному зеркалу и касались его, некоторые торопливо водили руками по его поверхности что то, приговаривая, но зеркало молчало.

Тем временем все столпились у зеркал в глубине пещеры и вопросительно глядели на него. Никитин в свою очередь начал медленно приближаться к зеркалу. Поначалу ничего не происходило. Но когда до него осталось метров десять, оно вдруг стало быстро менять свой цвет.

Все в находящиеся в пещере ахнули, жрец сперва переводил свой взгляд то на него, то на зеркало и под конец рухнул на колени и затянул какой то гимн…

Чем ближе землянин подходил к зеркалу, тем ярче оно светилось. Откуда-то изнутри оно стремительно наливалось голубизной, которое разгоралось в нём по мере его приближения.

Одновременно землянин почувствовал, какое то ментальное давление, направленное на него, как будто некоторое устройство, что то считывало с него, считало и признало за своего. Никитин вплотную приблизился к ярко светившемуся зеркалу и осторожно приложил ладонь, которая, не встретив привычного сопротивления, резко провалилась вглубь зеркала.

Визуально всем показалось, что он остался без кисти руки. Телохранители подняли крик, но Никитин властно вскинул левую руку и они замолчали, только с напряжением следили за ним. Медленно он потянул руку обратно, и вскоре его ладонь вышла из зеркала.

Землянин посмотрел на неё, потом сжал в кулак, никаких неприятных ощущений не было. Глубоко вздохнув воздух он резко вошёл в зеркало, телохранители гурьбой бросились за ним исчезая в зеркале.

В зале остался только стоящий на коленях жрец, который в молитвенном экстазе всё пел, прославляя Ушедших. Зеркало, сиявшее небесно голубым цветом, после того как Никитин и его телохранители прошли сквозь него, вдруг как то резко помутнело и несколько мгновений спустя приобрело тёмный, привычный за эти годы цвет.

Сербо резво вскочил на ноги и ринулся к зеркалу, но проход вновь оказался закрытым, отлетев от ставшей вновь непроходимой поверхности, он тяжело упал на пол. Выскочивший из рук посох, подпрыгивая, покатился к стене.

Жрец несколько минут посидел на холодном полу подземелья, потом опираясь на стенку, добрался до гладких стен, где это зеркало заканчивалось и тяжело облокотившись на гладкую стену, сполз на пол. Ему осталось только ждать… предвестника или может быть самих Ушедших.

* * *

Он прошёл сквозь некую вязкую среде, такую же как и тогда он проходил в тот «карман» под двуглавой горой и вот он стоит в таком же огромном зале. Позади него сияло нежным голубым

светом проход, а на другой стороне на равных расстояниях друг от друга, протянулся целый ряд однотипных тёмных зеркал.

— Сколько же их здесь! — подумал Никитин.

Оказалось что их здесь двадцать штук. В это мгновение зеркало позади него пошло волнами и из него вылетел один из его телохранителей, а мгновение спустя один за другим стали вылетать остальные его охранники.

Последний телохранитель не удержался на ногах, и покатился по гладкому полу гремя снаряжением. Это вызвало приступ нервного смеха у всех присутствующих, над бедолагой долго смеялись снимая напряжение.

Немного посмеявшись над неудачником, Сергей двинулся вглубь пещеры к самому крайнему зеркалу, которое было заметно больше других. Телохранители двинулись вслед за ним.

— А кстати… — до землянина дошло, что с ними нет жреца — А где Сербо?.

— Когда мы проходили сквозь зеркало за тобой, он молился сидя на полу — произнёс один из них. — Позвать?

— Не надо — махнул тот рукой.

Зеркало, стоило ему отойти от него шагов на десять вновь начало менять свой цвет с голубого на чёрный. Он резко развернулся и сделал несколько шагов назад, как только он это сделал, зеркало вновь стало совершать цветовые метаморфозы. Сергей вновь отошел на несколько шагов, и переход начало чернеть.

— Так с этим понятно! — сказал он вслух и зашагал к самому первому зеркалу.

Эти зеркала на его приближение реагировали по-другому. Стоило ему подойти к ним поближе, как в зеркале вдруг появлялась вертикальная полоса, которая неуловимо быстро вдруг растягивалась на всё зеркало.

Все эти эффекты сопровождались лёгким потрескиванием статического электричества. Но стоило, ему отдалится от зеркала, метров на пять, как оно вновь становилось безжизненным.

Землянин остановился у самого крайнего самого большого зеркала, решив начать именно с него. Осторожно приблизившись к зеркалу, он на мгновение задержался, но потом решительно в него шагнул.

Телохранители уже привычно последовали за ним, но на этот раз проникнуть во внутрь им не удалось. Стукнув пару раз кулаками по поверхности зеркала, охранники присели на стоящие вдоль стены скамейки и принялись ждать, мрачно переглядываясь между собой.

И так всем было понятно, что если с Сажи что-то случится, то они так и останутся в этой пещере. Навсегда.

На этот раз ощущение от перемещения было совершенно другое. Если через первое зеркало казалось что он пробирается в какой то вязкой жидкости то здесь было ощущение полёта, как будто он куда то летел.

— А если это зеркало-портал вдруг откроется высоко над землёй! — мелькнула у него паническая мысль, заставляя тело подобраться, но обошлось.

Очередное помещение, наверное, раз в десять больше по объему, чем зала зеркал. Огромный зал был по краям заполнен, какими-то абстрактными скульптурами или может быть механизмами, а вот весь центр занимал его старый знакомый.

Огромная многолучевая звезда, возносясь почти к самому потолку этого помещения, занимала весь центр пещеры, опираясь своими лучами колонами в пол.

— Рисо! — в памяти всплыл образ живого корабля, с которым они отразили натиск Орды, миллионы лет назад когда он был рептилией-пилотом Зосаном. В другом мире в другом теле.

— Рисо! — мысленно позвал его землянин.

Но огромный корабль молчал.

— А может быть это не он? Хотя с этого события минуло много миллионов лет, за такую бездну времени Рисо мог уже банально умереть. Всё-таки изначально он был живым существом, мозг которого был имплантирован в зародыш корабля. И этот мозг за такой огромный промежуток времени мог банально состариться и умереть — тогда этот могучий космический корабль, нынче не более чем огромная экзотическая ракушка. Только гигантских размеров, ракушка, прежний обитатель которой исчез, растворился в реке времени.

Он направился к кораблю, с удивлением отметив в теле непривычную лёгкость. Сергей остановился и подпрыгнул на месте, его прыжок вышел неожиданно высоким, а падение несколько замедленным, чем он привык.

— Выходит что я не в соседней пещере, а в другом мире, где гравитация меньше чем в привычном мне мире. — подумал он — Хотя это может быть и «карман» в пространстве со своими физическими законами. Те, кто создали эти миры и Хранителя, могли очень многое.

Как он уже успел осмотреться — кроме одного зеркала в этом зале другого не было. Получалось, что это был локальный портал…. в какой то музейный запасник, если пользоваться привычной терминологией.

Никитин направился к одной из многочисленных опор, на которые опирался корабль. Подойдя вплотную, он прикоснулся к этой опоре и погладил её. Её поверхность была одновременно и гладкая и шершавая на ощупь.

Он пригляделся — сама тумбообразная поверхность была идеально гладкая, но из неё вырастали тысячи мелких кристаллов, которые причудливым узором ветвились по всей поверхности. И такой же материал с вкраплениями кристаллов пошел и на основную обшивку корабля. Сергей отошёл от опоры и отошел от корпуса корабля метров на двадцать.

— Вроде бы он — землянин и узнавал и одновременно не узнавал этот корабль.

Характерные завитки раковины, которые как он помнил, отвечали за гиперпереход, но вот что, не

то было с цветом. Ранее у него был другой цвет… Правда здесь была одна тонкость — этот цвет он воспринимал глазами своего предыдущего тела-рептилии, а у них был несколько другой спектр. Его нынешнее тело, если его сравнить с биоформой разумной рептилии, имело более широкий диапазон световосприятия.

В некоторых местах, если приглядеться, кристаллы преломляли падающий на них свет и то тут, то там вспыхивала радуга. Никитин подошёл к другой опоре и, приложив обе ладони на неё, вновь попытался в ментальном диапазоне достучаться до Рисо.

Несколько минут он сосредоточенно посылал ему свой зов… Но всё было напрасно, корабль молчал. Правда, в конце ему послышался какой-то отклик, но это могло ему просто показаться.

Землянин похлопал по колонне-опоре и, обогнув корабль, направился к причудливым скульптурам, а может быть и машинам, которые стояли вдоль стены.

— И что сие еси? — он остановился около артефакта имевшего вид небольшого ассиметричного деревца.

Толстый ствол, ветви, загибающиеся вверх и всевозможные шары разных размеров которые входили в структуры ствола и ветвей. Никитин вытащил кинжал и аккуратно постучал по одной из ветвей, «дерево» ответило ему чистым долго не затухающим звоном. Осмелев, он прикоснулся к ветке рукой и опять возник мелодичный звон только другой тональности.

— Забавно! Но куда мне это чудо девать?

Покачав головой, Сергей перешёл к другому экспонату, напоминающий Х хромосому. Эта конструкция на него никак не отреагировала, следующие за ней геометрические головоломки, тоже никак не отреагировали на его присутствие. Он быстрым шагом начал их обходить, просто касаясь их рукой, и давая мысленную команду, ожидая какой-то активации или отклика.

Неожиданно небольшая пирамидальная фигура, к которой он прикоснулся, вдруг задёргалась и принялась трансформироваться. Минуту спустя внутри этой конструкции образовалось маленькое кресло, перед которой развернулась прозрачная поблёскивающая трёхмерная панель.

Прикинув размеры сидения, на котором мог уместиться разве что карлик, землянин протянул руку и коснулся голографического экрана. Но ничего не произошло, подушечки пальцев щекотало статическое электричество, но на экране так ничего и не возникло

Видимо за это время механизм вышел из строя, Никитин ещё немного повозился с ним, нажимая за выступы в кабинке пилота, потом с сожалением отошёл от пирамиды. Как только он удалился, странный артефакт вновь принял пирамидальную форму.

Снова потянулись ряды безжизненных механизмов, которые никак на него не реагировали. Дойдя почти до конца этих непонятных экспонатов, он увидел перед собой, небольшой постамент который венчал состоящий из тончайших нитей прозрачный шар, который при его приближении стал переливаться разными цветами.

Немного погодя он почувствовал, как в душе рождается умиротворение. Едва слышно на грани восприятия полилась музыка, словно кто-то неторопливо перебирал струны арфы. Хотелось всё стоять и стоять, но землянин решил не испытывать судьбу и проворно отбежал от странного шара метров на десять. Огоньки, пульсирующие в нём сразу исчезли, и музыка сошла на нет.

— Надо будет прихватить с собой этот шарик. Понять бы ещё для чего он предназначен. Непонятно что он делает с живым объектом. Может быть, пока существо наслаждается музыкой — шарик беззастенчиво качает из него энергию.

Он прислушался к своим ощущениям, но никакого энергетического истощения у себя не заметил. Хотя если такой «вампирчик» тянет понемногу, то и протекает этот процесс незаметно для донора. Так и не придя к какому-нибудь мнению, Никитин отправился осматривать экспонаты дальше.

Абстрактные скульптуры «сумрачного» инопланетного гения — как он их мысленно окрестил, проходили перед ним одна за другой. Он неторопливо подходил к каждой поближе, если она никак не реагировала на него, то он прикасался к ней рукой, в перчатке, разумеется, потом мысленно подавал команду на активацию, если также ничего не происходило, шел дальше.

В зале, как он подсчитал, было всего триста восемь артефактов, если не считать корабль. Практически все никак не реагировали на него. Ещё одной находкой, стала для него скульптура птицы, похожей на земную сову. Стоило ему подойти к ней шагов на двадцать, как её голова и туловище начали несильно светиться, а когда он подошёл ещё ближе, она стала издавать свист.

Мало того скульптура вдруг начала поворачиваться прямо по направлению к нему. Сергей быстро вытащил топор и, прикрывая грудь широким лезвием начал медленно подходить к «птичке».

К счастью кроме света и свиста больше никакой агрессии от неё не было. «Птичка» явно на него реагировала, только вот на что конкретно? И для чего?

Значительно позже было установлено, что этот артефакт, таким образом, реагировал на существ обладающих теми или иными экстрасенсорными задатками. Сделанный неведомой расой артефакт мог даже проводить экспресс диагностику разумного существа. Например, если существо имело ментальные задатки — то у «совы» начинала светиться голова. Если светились крылья, то это свидетельствовало о задатках телекинеза. Но это всё выяснится потом.

Больше ничего забавного и полезного для него среди данных артефактов он не встретил. Немного подумав, он решил забрать с собой «шар» и «сову». Эти артефакты никак не крепились к своим пьедесталам.

Землянин вытащил из рюкзака большой кожаный мешок и, поднапрягшись, снял шар с пьедестал. Несмотря на свою внешнюю ажурность и кажущую хрупкость, он весил килограммов под двадцать и Сергей с трудом положил его в мешок. А вот «сова» оказалось довольно лёгкой килограмма под три весом.

Кстати стоило ему прикоснуться к ней как эта «птичка» сразу же прекратила свистеть, только, вдруг вся она засияла нежным золотистым цветом. Больше в этом запаснике для него ничего ценного не было. Увы!

Он сложил все свои вещи возле портала и опять подошёл к опорной колонне корабля. Материал сейчас почему то немного покалывал пальцы легким статическим электричеством. Сергей вновь попытался мысленно докричаться до Рисо, но ничего внятного в ответ на его призыв не было. Только почему то одна из длинного ряда «скульптур», которые ранее себя никак не проявили, вдруг начала медленно кружится вокруг своей оси, то ускоряя своё вращение то немного притормаживая его.

Землянин несколько минут смотрел на это представление но ничего более интересного за этим не последовало. Вздохнув Никитин похлопал колонну, возле которой он стоял наблюдая за кружением артефакта потом подхватив свои вещи, шагнул в портал.

* * *

Рисо вдруг неожиданно почувствовал, что он снова мыслит. Последнее что он помнил это то

что он потерял связь со своим «якорем» — привязкой в материальном мире и, повинуясь взявшей

его под контроль древней программе, он вновь занял своё старое место внутри астероида.

После выхода из состояния консервации, должно было пройти некоторое время, прежде чем вновь подключатся в общую сеть логические блоки которые составляли его личность. Он принялся ждать, больше он пока ничего не мог.

Только одного он не мог понять почему он вновь очнулся? В последний раз он связал себя с короткоживущей формой жизни, рассчитывая что продолжительности её жизни хватит для того что бы он полностью освободился от императив-команд которые он не мог обойти.

Его конструкторы предусмотрели, что в нештатных ситуациях он может обойти эти ограничения и стать полностью свободным в своих действиях. Для этого ему был нужен ментальный-оператор. Зосан в этой роли ему подходил. Вот только мощностные характеристики этого существа не смогли справиться с нагрузкой. Энергетическая конструкция этого существа не выдержала потока энергии, которая происходила при этой процедуре.

В результате Зосан очень рано умер, правда, он умер раньше, чем предполагалось от некой энергетической структуры. Которая разорвала связь его Души с телом. В это время Зосан был далеко от него, и он не смог помешать этому.

Вновь оживить его мог только Зосан или его создатели. Но они исчезли за много миллионов лет до его предыдущего пробуждения. Или кто-то ещё, кто не уступал могуществу его создателей. Ответов пока не было. Полная интеграция его «я» пока не произошла — оставалось только ждать.

* * *

Уже привычно войдя в портал-зеркало Сергей вывалился в общий зал святилища. Как то сразу исчезло ощущение лёгкости а «шар» в рюкзаке ощутимо повёл руку вниз, резко набрав вес. Его телохранители, развалившиеся на широких скамейках, повскакали с мест и разразились приветственными воплями.

Быстро окружив своего хозяина, они наперебой начали расспрашивать его о том, где он был и что видел. Рассказывать особо не хотелось, ну что он мог объяснить им когда и сам ничего не понял для чего там это всё. Он просто положил мешок на ближайшую лавку и вытащил оттуда мгновенно засиявший шар.

Челюсти у присутствующих изумлённо отпали при виде подобного чуда. Танец огоньков действительно завораживал. Поэтому Сергей, дав всем, немного насладится такого рода зрелищем, решительно накинул на этот генератор иллюзий мешок.

Переливы света сразу сошли на нет, и телохранители, минуту спустя вновь вернулись в реальность. Многие мотали головами, снимая с себя наваждение.

— Что это было? — сиплым голосом спросил один из них.

— Не знаю, — кратко ответил землянин. — мне она просто понравилась и я решил взять это с собой. Больше там ничего интересного не было только каменные скульптуры. Да и ещё вот птицу там прихватил.

Он продемонстрировал её всем присутствующим. Птица пошла по рукам, её с любопытством оглядывали, но такого ажиотажа как «шар» она не вызывала. В руках воинов она себя никак не проявляла. Но стоило, ей приблизится к Сергею, как она начала светится, и издавать трели.

Воин, который её нес в этот момент, едва не выронил её из рук, когда мёртвый камень вдруг начал в его руках оживать.

Сергей торопливо подошёл и взял всё более и более громко чирикающую птицу в руки, она тут же прекратила издавать звуки, начав при этом, мягко светиться.

«Сова» действительно была очень забавна, особенно когда мертвый камень вдруг начинал свою медленную трансформацию. Птица начинала медленно поднимать свои крылья, эта трансформация продолжится до тех пор, пока, как позже было обнаружено, в радиусе десяти метров будет находиться обладатель определённых экстрасенсорных талантов. Той или иной природы, одним словом маг.

Телохранители жадно продолжали расспрашивать Сергея о приключениях за этим зеркалом… Кстати… Никитин подошёл к зеркалу из которого недавно он вышел. При его приближении оно начало наливаться светом, но его цветовой оттенок был несколько другой чем у того который вел в этот зал. Он приблизился к зеркалу вплотную и приложил руку к его поверхности — она начала медленно погружаться в неё.

Рядом с ним немедленно оказался один из его охранников который, затаив дыхание и широко открыв глаза, тоже прикоснулся к зеркалу и… ничего не произошло. Другие выстроились рядом с ним цепочкой и тоже попытались продавить поверхность зеркала-портала, но у них ничего не получилось.

Несмотря на то, что сам Никитин продолжал держать левую руку, наполовину погружённую в эту преграду. Портал был активирован, но он пропускал только его одного. Один из охранников — самый сообразительный подошёл к нему вплотную и попробовал погрузить свою руку рядом с его рукой, поверхность портала немного прогибалась под его давлением но не пропускала дальше.

Сергей подозвал к себе другого телохранителя и взяв его руку попробовал продавить зеркало совместными усилиями. Его рука проходила свободно, а вот рука другого человека резко вывёртывалась из его зажима и не могла пройти сквозь эту преграду. Попробовав и так и эдак, Никитин прекратил опыты.

Всё было ясно — портал пропускал только его одного. «Ключ» который заложил в него Хранитель, позволял открывать порталы только ему одному. Причём строго только для него одного, эдакий ключ без права передачи.

Все они с недоумением переглянулись не в силах понять почему, так происходит. Никитин не стал им ничего объяснять. Вытащим руку из портала он отправился прямиком к зеркалу, которое выводило их из этого зала.

Оно спокойно пропустило всех в самую первую пещеру, где их с радостным криком встретил жрец.

— Избранный Ушедшими Богами! — торжественно провозгласил он и повалился перед ним на колени. — Ты смог проникнуть в главную пещеру!

Землянин лишь махнул рукой и побрёл к выходу. Как-то сразу навалилась усталость, есть захотелось вдруг, так что желудок начало сводить от голода. Он вытащил свою фляжку и сделал несколько торопливых глотков.

— Как то я не догадался захватить с собой что-нибудь поесть!

Отмахиваясь от жреца, который всеми силами пытался понять, что произошло и как ему теперь быть, Никитин вышел из пещеры и направился к своему временному лагерю. Он, только сказав Сербо что завтра обо всём расскажет ему. Из лагеря вкусно тянуло дымом походной кухни. Желудок вновь издал голодную трель, и он прибавил шаг.

Из путевых записок Никитина. Лист № 10.

Локация — окрестности пещеры Ушедших Богов.

«Всё-таки эти порталы и переходы — отнимают много энергии. Последний раз я чувствовал такой приступ голода, когда вместе с наёмниками перебрался на эту планету. Надо будет при переходе закрывать свою ауру, что бы избежать таких трат в дальнейшем. Сегодня я съел аж тройную обеденную порцию! А потом ещё и добирал из своих запасов в фургоне. Завтра попробую посмотреть, что там в других порталах.

Хотя это может быть и проделки Его Величества Времени. В зале зеркал мог пройти час а в другом мире могло пройти и несколько часов, без оборудования этот нюанс не отследишь.

Плохо то, что никого с собой я взять не могу. Хранитель перед своей смертью видимо внедрил в мою ауру энергетические коды допуска, аналог некой карточки-вездехода, вот только, к сожалению, на одну персону.

Эти порталы видимо обладают каким-то интеллектом. Портал пропускал меня и груз, который я тащу. Но другое живое существо я не могу с собой провести. Даже когда я взял в свою руку, руку одного из телохранителей и попробовал с ним так пройти в портал то его рука — мягко выскальзывала из моего зажима и отторгалась порталом, на меня такие ограничения не распространялись.

Жалко, что Рисо умер, теперь на Землю мне не светит попасть в обозримом будущем. А может быть и не умер, но находится, в стазисе и как его из такого состояния вывести я не знаю.

Кстати! Оказывается не все порталы активны, и реагируют на моё присутствие, но большинство из них явно рабочие.

Вполне возможно, что за прошедшие миллионы лет с той стороны этих порталов случилась некая глобальная катастрофа, которая нарушила его нормальное функционирование.

Насколько я понимаю, они существуют уже сотни миллионов лет, за это время многое может случиться, вплоть до гибели планеты или целой звёздной системы. А может быть произошла подвижка тектонической плиты, и портал оказался погружённым на пару километров в землю или прямиком в расплавленную магму.

Но всё-таки есть надежда, что один из этих порталов ведёт на Землю! Это было бы… сказочно!

Кстати, надо будет быть осторожным, когда выходишь из него. Обязательно взять перчатки!!!»

* * *

Утро. Как уже заведено в нашем отряде, всё начинается с бега. Минут тридцать все сосредоточенно наматывают круг за кругом вокруг лагеря. Потом зарядка. К этому времени походные кухни уже потихоньку начинают пропитывать всё вокруг соблазнительными ароматами подходящих к нужной кондиции блюд.

— Только вот чем мне занять ребят пока я буду осматривать все эти порталы? Сколько это всё у меня займёт дней? — думал Сергей, не спеша, пережевывая кашу и в который раз привычно сетуя на отсутствии книги.

Да есть у него такая, вроде бы вредная привычка — читать за едой. Но она ему как раз и нравилась — особенно когда пища вкусна а перед тарелкой лежит новая ещё не прочитанная книга и переваривалось, кстати всё очень хорошо, невзирая на всякие научные теории которые доказывали обратное.

Вот только беда — нет пока нормальных книг у него, вернее в этом мире книги есть, у теро например есть свои свитки-книги которые раскатываются и наматываются. То ещё удовольствие, когда читаешь.

Были большие книги из кожи, даже из человеческой встречались… Сергей сплюнул. Ну не было здесь ещё книг на русском языке, хотя он потихоньку начал обучать русскому языку свой ближний круг.

Для них это был их Тайный Язык, который здесь был в ходу едва ли не у каждого отряда.

Никитин оборвал свои воспоминания, и начал подзывать к себе сотников ставя им задачу на эти несколько дней. Которые он будет занят. Далеко отсюда занят.

Вскоре народ потянулся к выходу вместе с лопатами, готовить себе штурмовую полосу, да и лагерь не мешало бы получше укрепить. Вон ворюги разные как у себя дома тут бродят. Пусть поработают — бойцов надо было занять чем-нибудь созидательным. Во избежание так сказать…

Сам он оделся по-походному и даже достал из сундука шлем, который он тогда снял с собакоголового пришельца. На спину привычной тяжестью лёг рюкзак с провизией и другими необходимыми для выживания вещами.

Топор, чуть подумав, он, тоже сунул туда же в специальную секцию в рюкзаке. Немного попрыгал — в рюкзаке глухо застучала ложка, ударяясь в котелок.

— Ладно! Не в разведку иду… хотя кто знает что там.

Он сунул руку в рюкзак, и переложил ложку в один из многочисленных карманов, на внешней стороне рюкзака. Теперь больше ничего не гремело и он, держа рюкзак навесу, вышел из фургон. Телохранители, которые стояли и сидели неподалёку тут же все засуетились и все они быстро пошли к выходу из лагеря.

— Жрец там уже давно ждёт тебя — сказал один из них.

Никитин кивнул головой, благодаря за информацию и, не сбавляя шага, вновь продолжил идти к выходу, где в тени приземистого дерева его ждал Сербо. После вчерашнего дня его отношение к землянину резко переменилось — из обычного праздношатающегося путешественника он превратился в Избранного.

Ещё вчера он всю дорогу до лагеря упрашивал его взять с собой во второй зал, куда он так и не смог попасть. При его приближении жрец резво вскочил с мешка и низко поклонился ему, Никитин коротко кивнул ему в ответ.

Сербо покопавшись в мешке, и молча, протянул ему серый мешочек поменьше, который пропитался бурыми пятнами.

— Что это такое? — недоуменно спросил Сергей.

Жрец развязал мешочек и протянул ему два, как ему сперва показалось кусочка корня. Приглядевшись внимательней на эти «корешки» он понял, что на самом деле это отрубленные пальцы. Пальцы были небольшие…неужели.

Он вопросительно посмотрел на жреца, тот молча, кивнул.

— Дурная кровь! Мы отрубили им по мизинцу… один подох. Другой выжил — равнодушно сказал жрец.

Немного помявшись, и нервно переступая с ноги на ногу, он спросил:

— Посланник богов доволен и не держит на нас зла?

Никитин, молча, кивнул… что говорить, нравы здесь были очень простыми. За такое могли просто свернуть шею без особых церемоний.

Землянин поправил на спине свой рюкзак и зашагал к пещере. Остальные потянулись за ним, приключение началось!

Вся наша процессия неторопливо приближалась к тёмному пятну пещеры. Позади их группы отставая от них шагов на двадцать, двигалась ещё одна группа мужчин в возрасте — очевидно жрец специально взял их с собой, что бы они посмотрели на чудо.

Уже привычно все прошли в первый зал и остановились около зеркала-перехода. Телохранители устремились к нему вперёд Никитина и уже успели несколько раз звучно похлопать по нему.

Огромное зеркало никак не отреагировало на все их попытки. Но стоило только землянину подойти к нему на определённое расстояние как оно начало менять свой цвет, скорее всего это не был сам портал, зеркало выполняло роль некого тамбура который пропускал того кого надо и отсекал всех других.

Дождавшись полной активации зеркала, телохранители горделиво по одному начали проходить сквозь него.

Позади них раздался изумлённый вздох и тихий шорох — прихожане опускались на колени при виде такого зрелища.

Жрец вопросительно взглянул на Никитина, спрашивая разрешение. Землянин поощрительно кивнул и тот, вытянув вперед руки с широко распахнутыми глазами, начал медленно заходить в светящееся зеркало, всё больше и больше погружаясь в него.

Дождавшись когда тот погрузился в зеркало, Сергей вдохнул и тоже шагнул вперёд привычно пробираясь сквозь его упругую мембрану.

При виде второго зала жрец впал в молитвенный экстаз и, затянув сильным голосом какой-то гимн, эхо от которого неожиданно громко начало резонировать под куполом. Так распевая гимн, жрец начал торжественно обходить помещение, благоговейно прикасаясь к скамьям.

Пока жрец возносил хвалу богам, землянин не торопясь прошел в конец зала к тому зеркалу-порталу, через который он прошлый раз проходил. Портал начал разгораться, активируясь, но он прошёл мимо него и подошёл к следующему, который тоже начал приветливо разгораться. Пройдя портал под номером два, он подошёл к третьему, но тот и не думал активироваться.

Подойдя к зеркалу вплотную, землянин осторожно приложил руку на его поверхность. Поверхность зеркало под его рукой еле заметно завибрировало, но портал не активировался. Цвет его поверхности немного изменился из угольно-чёрного оно стало темно-фиолетовым. Потом снизу часто запульсировала широкая красная полоса.

— Что это у нас тут обозначает? — подумал Никитин. — Авария?

Неожиданно возникло ощущение контакта, и безликий голос в его голове произнёс:

— Невозможность настойки выходного контура портала. Блокировка портала, согласно протоколу безопасности. Устройство нуждается в перенастройке вектора привязки портала. Прошу сообщить координаты привязки.

— А на Землю портал можно перенастроить?

— Данный тип портала можно использовать в пределах базовой Галактики. Для межгалактичесого перехода необходимо подключение дополнительного источника энергии. Для установления портала на Землю необходимо задать координаты выходного контура — прошу сообщить их…

Сергей мысленно представил изображение Земли из Космоса, но голос настойчиво требовал задать координаты перехода.

Разочарованный Никитин отнял руку от зеркала, ментальная связь сразу разорвалась. Он двинулся дальше, несколько секунд спустя зеркало вновь стало чёрным. Следующее зеркало при его приближении призывно засияло тёплым голубым светом, демонстрируя исправность системы.

Землянин приложил руку к зеркалу, и она легко провалилась сквозь него, напоследок пощекотав его пальцы лёгким статическим зарядом. Немного подумав, он вытащил руку из зеркала и, вытащив из-за пояса кожаные перчатки, надел их, после чего опустив щиток шлема, он решительно шагнул вперёд.

Краткий миг падения… Он вытянул вперёд руку и протянул её вперёд, рука ощутила тепло. Потом температура стала, стремительно повышаться. Он осторожно приблизил лицо к выходной мембране портала и выглянул сквозь неё. Лицевой щиток мгновенно потемнел, в лицо путешественнику между мирами, будто пахнуло жаром из раскалённой топки…

Несколько секунд он рассматривал раскалённую добела пустыню, над которой горела ослепительная белая звезда, потом торопливо сделал шаг назад.

Вновь на мгновение наступила невесомость и вот он осторожно выходит из зеркала в зал, на ходу сбрасывая обжигающий голову шлем, потом одной рукой принялся стаскивать горячую перчатку с правой руки.

Он мысленно порадовался, что этот шлем был несколько велик для него, и приходилось надевать под него большой подшлемник, специально изготовленный под этот шлем. Если бы этот шлем примыкал бы к его нежной коже, то она была бы уже в волдырях. Температура в этом негостеприимном к человеческому существу мире, явно зашкаливала. За пару сотен градусов по Цельсию, он твёрдо ручался.

Не успевшие даже рассесться на скамью телохранители с удивлением глазели на его манипуляциями. Никитин поморщился, острая боль вдруг резанула правую руку. Небольшой участок кожи на запястье всё-таки попал под излучение того далёкого «солнышка». Он торопливо скинул с плеч рюкзак, вытащил подходящую мазь из специальной аптечки и стал аккуратно втирать в кожу, где прямо на глазах рос волдырь.

— Ты был в мире Ушедших Богов? Ты их там видел? — торопливо приблизившийся к нему жрец, выпалил эти фразы.

Его глаза горели фанатичным восторгом.

Землянин хмыкнул и продемонстрировал ему волдырь.

— Возможно, это и есть мир Ушедших. Но человеку там явно делать нечего. Этот мир сожжёт его как костёр тонкую щепку. Так что запомни жрец и передай другим в это зеркало лучше не соваться.

Никитин отхлебнул воды из фляги и немного плеснул на валявшийся, на полу шлем. Вода слегка зашипела, и от шлема стал подниматься небольшой парок. Жрец с изумлением уставился на шлем.

— Да, да в том мире людям делать нечего… разве что богам… — пробормотал он.

Землянин согласно кивнул. Нечего, для белковых форм жизни точно! Может для какой-нибудь креймоорганической формы жизни самое то, а вот с его хрупким телом там ловить нечего!

После такого опасного приключения, едва не стоявшего ему жизни, не задержись он в этом портале, можно было идти отдыхать, но жажда выяснить что находится за очередным порталом пересилила.

Сергей подошел к следующему порталу и активировал его. Проход быстро налился голубым светом, показывая готовность к активации. Рука, протянутая к зеркалу свободно начала проникать сквозь него.

Жрец как то незаметно пристроился рядом с ним и поднёс дрожащую руку к порталу, но его пальцы наткнулись на твёрдую поверхность, для него путь был закрыт.

— Но почему! — вдруг взвыл жрец. — Почему он пропускает только тебя?! А меня, его хранителя — нет! Не понимаю!

— Наверное, об этом знают только Ушедшие Боги! — нейтрально сказал Сергей.

При разговоре с фанатиками всегда лучше всё валить на потусторонние силы. Все претензии к ним… Жреца это сразу успокоило.

— Да, да. — забормотал он — На всё их воля!

Он вновь затянул, какой гимн, только на сей раз грустный и шаркающей походкой побрёл к ближайшей лавке. Враз постаревший и разочарованный в себе. Божество, которому он служил, отказало ему в возможности лицезреть себя…

Землянин тем временем подобрал уже остывший шлем и нахлобучил его на голову. Потом проверил перчатку, она хоть и немного ссохлась, но нормально сгибалась в пальцах и он, вновь натянул её.

Рюкзак вновь занял привычное место за спиной, шлем на голове, всё готово к новому путешествию.

— Надеюсь, что в этот раз мне повезёт! — мысленно вдохновил он себя, сделал глубокий вдох и кинул тело в портал.

Вновь мгновения невесомости и он приближается к тонкой выходной мембране портала.

Слегка зажмурив глаза он, головой пронзил выходную мембрану и на мгновение замер. Жары и обжигающего света на этот раз не было. В этом мире царила полутьма и высокая влажность.

Он осторожно приоткрыл глаза, в нескольких метрах от него начинались джунгли.

Никитин, стараясь не дышать, вытянул голову из зеркала портал с той стороны и начал осматриваться вокруг.

Огромные деревья плотно преграждали доступ света, отчего вокруг царила полутьма.

Сергей опустил взгляд, вниз — там царил хаос переплетённых корней, опавшей листвы и упавших сучьев. Землянин что бы увеличить обзор ещё более вытащил голову из портала, что бы получше разглядеть всё вокруг, как вдруг острое чувство тревоги заставило его энергичнее завертеть головой и недаром.

С верхних ярусов гигантского дерева прямо на его голову быстро падал, кривобокий шар, который казалось, состоял из одних шевелящихся щупалец. Никитин резко откинулся назад, и снова возникло ощущение падения.

Хищный шар несколько секунд спустя точно упал на то место, где только что была добыча и, отскочив от монолитной преграды зеркала, шар тяжело приземлился на груду мусора. В течении нескольких минут ещё десяток таких шаров приземлились на то место где недавно была добыча.

Многочисленные щупальца молотили воздух, надеясь обнаружить желанную плоть теплокровного существа, но вокруг ничего не было. Подождав ещё несколько минут, шары начали потихоньку всё больше и больше раздуваться и вскоре они один за другим начали медленно подниматься кверху в верхние ярусы гигантских деревьев, где им можно было, подзарядится от света звезды и вновь начать свою охоту.

* * *

Землянин быстро вышел из портала и, скинув шлем и пропотевший подшлемник глубоко вдохнул воздух. Там в другом мире он старался не дышать, кто знает, какие там бактерии и вирусы можно подхватить в том далёком мире. Конечно, такого рода путешествия лучше было осуществлять в защитных скафандрах, только вот где их взять… Оставалось надеяться, что создатели этих порталов позаботились о биологической защите путешественников.

С широких лавок на него вопросительно глядели телохранители и жрец. Никитин отрицательно покачал головой и двинулся домой. Сегодня был явно не его день, оставалось только надеяться, что завтрашний день будет к нему благосклонней.

Расстроенный Сергей резво прошёл в зеркало мембрану между залами, второпях забыв, что он должен задержаться, что бы активировать её, что бы прошли и его спутники. Толькоотойдя от зеркала метров на десять, он вспомнил о них, но к его удивлению зеркало оставалось активированным и вскоре все его спутники прошли через него и собрались около него.

Никитин хотел было обратить на это внимание, но потом решил подождать. Ну, открылось, оно сейчас допустим, а через час вновь станет непроницаемым для обычных людей. Посмотрим. Повернувшись на каблуках, он направился к выходу их пещеры…

Из дневника. Лист № 11.

Локация — Храм Ушедших.

— Всё-таки эти порталы как то влияют на живой объект. Сейчас с изумлением обнаружил что у меня немного расширился диапазон цветового восприятия. Особенно это касается чёрного и серых цветов. Слух тоже стал более чувствительным — стал гораздо лучше слышать и воспринимать звуки в ультразвуковом диапазоне. Ночью проснулся от того что крупная летучая мышь прилетела к окну и стала излучать своим «локатором» что там внутри, ну и разбудила зараза!

Раньше такие таланты за мной не наблюдались, причём проявилось это каким-то скачком. Вечером лёг спать, а в середине ночи проснулся от свиста летучей мыши! Прелестно!

Обычный человек почти не воспринимает эти частоты. А вот у меня вдруг это всё прорезалось. Хорошо ли плохо — жизнь покажет…

P.S. А что если эти порталы полностью уничтожают моё материальное тело на входе а в точке выхода вновь его собираю? А тогда куда девается Душа и все эти энерготела? Автоматически присоединяется к телу в момент сборки?… Весело конечно…

* * *

На следующее утро всё повторилось. Разминка. Завтрак. Жрец, с самого восхода терпеливо как статуя ждал его, всё это время, около старого дерева. После завтрака, прихватив жреца все двинулись в портал…

Неожиданности начались сразу. Бравые телохранители, по привычке начавшие было хлопать по зеркале-мембране впереди него, вдруг сразу провалились в переход, остальные с опаской последовали за ними. Последними вошли Никитин и жрец.

Они оба вышли в тот момент, когда незадачливые телохранители, первыми так неосторожно провалившиеся в зеркало, поднимались с пола под подначки и смех остальных…

— Какое теперь мне зеркало выбрать? — лениво раздумывал Никитин, вглядываясь в порталы, которые через равные интервалы тянулись по всей передней стенке пещеры.

Неожиданно одно из этих зеркал начало слегка менять свой угольно-чёрный цвет, но это, похоже, был предназначено только для него, остальные кто был в этой пещере, ничего не замечали и продолжали лениво бродить по ней.

— Ты хочешь, что бы я вошёл именно в этот портал? — мысленно задал свой вопрос землянин.

Зеркало едва заметно мигнуло, подтверждая. Сергей решил довериться и неторопливо начал приближаться к нему. При его приближении зеркало начало как обычно менять свой цвет, подтверждая готовность портала к переходу.

Перед зеркалом Никитин, уже привычно, натянул на руки перчатки и надвинул на шлем прозрачное забрало, несколько раз глубоко вздохнул, вентилируя лёгкие, и шагнул в портал. Понеслось!

Мгновенная легкость, как будто ты во сне начинаешь отрываться от земли и взлетать и вот оно — очередной неведомый мир.

Землянин просунул сквозь мембрану перехода голову в шлеме и слегка зажмурил глаза… несколько мгновений спустя он немного приоткрыл, а потом и полностью открыл глаза. На этой планете похоже был вечер, глаза ничего не резало.

Прямо перед ним до самого горизонта начиналась бесконечная площадь, выложенная восьмигранной золотистой плиткой. Он опустил глаза вниз, разглядывая уже то, что было у него под ногами. Там была всё та же плитка. Плитка? Он вгляделся попристальней — похоже, что это была не плитка. А её имитация. Как будто на монолитной поверхности неведомый художник лазером вырезал эти плитки в монолите. Даже не вырезал, а так обозначил контуры.

Грани отделявшие эти плитки друг от друга были очень узкие — меньше миллиметра, но они резко контрастировали на фоне монолита.

Это место ему сразу понравилось он не чувствовал здесь опасности для себя, будто кто то подсказывал что в этом месте опасности для него нет. Он осторожно выдвинулся из плёнки портала и встал одной ногой на поверхность. Пару раз пристукнул по ней каблуком. Поверхность была плотная и слегка шершавая. Сапог не скользил по ней. Помедлив ещё мгновение, землянин осторожно перенёс вес на вторую ногу и полностью вышел из портала.

Мгновение, помедлив, он, протянул руку к порталу. Рука начала погружаться. Он осторожно вновь вытащил руку и отступил от зеркала, потом ещё отодвинулся на десять шагов. Добиваясь того что бы портал вновь стал чёрным. Добившись этого, он начал осторожно приближаться к нему, зеркало начало менять свой цвет, всё шло в штатном режиме — дорого обратно работала.

Теперь можно было осмотреться в этом мире.

Он закинул голову и посмотрел в небо…

— А небо здесь низкое — машинально ответил он. — Такое впечатление, что эта твердь была помещена в эту жемчужину.

Небо здесь действительно жемчужного цвета, красивое, но низкое. Не сравнить с бескрайним земным небом… Странная планета и планета ли? Он окинул взглядом горизонт, не поймёшь далёкий он или близкий.

Жемчужная дымка скрывала горизонт, скрадывая перспективу. Никитин прищурил глаза — ближе к горизонту возвышалось огромное пирамидальное здание, чья вершина скрывалась в сияющем небе.

Землянин окинул взглядом портал, откуда он вышел, такое впечатление, что в данном месте поверхность планеты вспучилась и застыло. Он обошёл портал сзади — тот же материал что использовался под плиты и хмыкнул. Толщина обрамления зеркала портала не превышала сорока сантиметров… забавно.

Как он только там помещался?! Метров через сто он заметил ещё один такой вспученный участок поверхности и недолго думая отправился к нему.

Какая то лёгкость наполняла его тело, он танцующим шагом приближался к очередном порталу, тело буквально переполняла энергия казалось, что ещё немного, и он воспарит в небо.

— А почему бы и нет — подумал он, слегка подпрыгнул, и…тело стало медленно подниматься в воздух.

Несколько мгновений он отстранённо наблюдал за неторопливо проплывающими под его ногами плитками, потом мысленным усилием опустился на землю.

— Обалдеть! Я летаю в своем физическом теле! Не во сне — наяву! А может быть я нанюхался чего то, что есть в здешнем воздухе и сейчас у меня галлюцинации… очень реалистичные такие галлюцинации.

Он попробовал ещё раз воспарить, это удалось вновь без малейшего усилия. Ноги оторвались от поверхности, и тело стало вертикально вверх подниматься в воздух. Он остановил подъём и стал медленно разворачиваться на месте, осматривая всё вокруг.

Оказалось что порталов здесь не один и не два, а сотни. Они стояли на равных промежутках друг от друга и насколько он видел — эта цепочка уходила за горизонт. Кстати, его портал был самым последним или первым, смотря как посмотреть. Немного увеличив скорость полёта, он целенаправленно полетел к очередному порталу. За несколько метров от него он опустился на плиты, и остаток пути проделал пешком.

Портал при его приближении начал было менять цвет, но несколько мгновений спустя тонкая красная полоса начала медленно пульсировать по всей его окантовке, сигнализируя, что портал не работает.

Вновь поднявшись в воздух, он быстро достиг очередного зеркала-портала. Тот оказался исправным и чистые переливчатые цвета сообщили ему, что портал рабочий и готов его принять, что бы отправить куда то в очередной далёкий мир!

— И что мне теперь здесь делать? — он с тоской оглядел линию порталов, которые уходили за горизонт. — Исследовать их всех подряд? Только вот, сколько времени мне понадобятся что бы в этих мирах побывать и хотя бы одним глазком взглянуть на эти миры?

Была ещё одна очень серьёзная проблема — исследовать эти миры надо было в более подходящем снаряжении, да ещё и с биологической защитой, которой не стоило пренебрегать. Возможно, что когда эти порталы строились, а их возраст, судя по тому, что рассказывал ему Хранитель, измерялась сотнями миллионов лет, в то время там было всё нормально и безопасно для человека. Кстати, а был ли человек в это время, вообще то?

Так вот сейчас, за это невообразимое количество времени появится новые вирусы и микроорганизмы, смертельно опасные для путешественников.

Никитин все-таки ради любопытства заглянул в ближайший активированный портал. Этот портал открывался в мир населённый динозаврами. Никитин пару минут наблюдал, высунув голову из портала, за каким-то полузатопленными островками, где друг за другом с рёвом и писком носились десятки видов местной фауны.

Потом вернулся обратно, выходить в этот мир как то не хотелось…

— Зачем меня тогда позвали в этот мир?

Он взмыл в воздух и всё более и более ускоряясь, полетел к пирамидальному зданию. Рассчитывая осмотреть его… Вот только проникнуть в это величественное здание ему не удалось. Силовое поле плотно облегало его контуры. Мало того в здании не было ничего похожего на окна или двери.

Пролетев несколько километров и облетев вокруг этой пирамиды, которая раз в десять превосходила своего земного собрата, Сергей так и не смог никак понять, как туда проникнуть. Он даже несколько раз мысленно отдавал приказ снять защиту здания, но никаких изменений не произошло.

Делая облёт здания, он заметил на горизонте ещё одно похожее здание, но ему было ясно, что его в это здание не пустят. Облетев сооружение, он направил своё тело в обратный полёт к крайнему порталу.

Не долетев до него десяток метров, он опустился на плиты, скинул с плеч рюкзак, после чего расстелив прямо на плитах коврик, уселся на нём.

— И что я должен сделать здесь в этом странном мире? — думал он, одновременно отхлёбывая из фляжки.

Задержавшись взглядом на своём топоре, который лежал рядом с ним он попробовал его мысленно приподнять. Топор мгновенно начал приподниматься над поверхностью, землянин от неожиданности утратил концентрацию внимания и топор тихо звякнув, упал на плиты.

— Однако! — восхитился землянин.

Ранее ему удавалось поднимать лишь лёгкие предметы весом несколько граммов. В последнее время самым выдающимся его достижением на поприще телекинетики — было скольжение ложки по столу, а здесь топор, который весил килограммов пять!

— А если… — подумал он и перевёл свой взгляд на рюкзак, который лежал неподалёку.

Мгновение спустя он тоже легко поднялся вверх, теперь появилось ощущение лёгкой усталости, как будто подьём происходил с небольшим напряжением сил.

Землянин распараллелил своё сознание и к весу висящего рюкзака прибавился и топор. Прислушался к своим ощущениям — такое впечатление, что он всё это держит с лёгким напряжением силы.

— Похоже, что это странная планета просто переполнена манной! В более бедных мирах такие фокусы у меня не проходят. А что у меня ещё здесь получится?

Он представил себе, что у него в правой руке формируется шарик огня. Сперва, у него на ладони,

сформировался, какой-то небольшой невзрачный, похожий на теннисный мячик сероватый шарик, который с каждым мгновением стал всё ярче и ярче наливаться внутренним светом.

Никитин взмахнул рукой и мысленно отправил его в полёт. Шарик, оставляя за собой небольшой шлейф, медленно полетел вперёд, вот он удалился на метров на десять. Потом ещё на десять метров. После того как он отдалился на пятьдесят метров, Сергей почувствовал что он не может больше управлять его полётом, в это мгновение шарик неожиданно сильно взорвался.

Яркая вспышка заставила его закрыть глаза, мгновение спустя в грудь толкнула неожиданно мощная волна воздуха, заставив его покачнуться.

— Мощная штука! — восхитился он про себя. — Так что ещё я могу?

Из руки хлестнул мощный электрический разряд, который почему то вдруг после того как он ударил в плиты, вдруг резко изменил направление и всосался в зеркало портала.

— Странное место! — в который уже раз подумал он.

После чего сев в позу «лотоса» Никитин стал работать с потоком манны в своём теле. Используя необычно щедрый источник этого мира он, пользуясь этим начал улучшать свои энергоканалы а также максимально подпитывать свои органы.

Несколько часов спустя от вышел из транса. Не открывая глаз, он начал медленно подниматься вверх, одновременно, поворачиваясь вокруг своей оси.

Полетав несколько минут над площадью, и вновь пережив ощущение полёта наяву, а не во сне, землянин опустился на свои коврик. Ещё несколько минут посидел и начал собираться. Забавный мир, но ничего полезного для себя он здесь пока не видел!

Возможно, он здесь в будущем и отыщет что-то нужное для себя.

Он с тоской окинул взглядом кажущиеся бесконечными ряды порталов. Которые вели в иные миры и возможно, один из них вёл на Землю, но вот только какой?

Вздохнув он скатал и приладил к рюкзаку свою подстилку, аккуратно приставил свой топор и мысленно поблагодарив планету за то, что она для него сделала, двинулся к портал.

Неожиданно, мощность освещения рывком упала и вокруг него закружился целый хоровод полупрозрачных теней. Мысленно сформировав вокруг себя защитное поле, благодаря подпитке манны, он попытался продвинуться сквозь мельтешащих призраков к порталу.

Бесполезно, он как будто упёрся в каменную стену, которая не пропускала его вперёд. Он сделал шаг назад — там всё было свободно, но шаг вперёд блокировался силовой преградой.

Он активировал «третий глаз» и вгляделся в хоровод теней, которые кружились перед ним. Большинство теней были просто бесформенными сгустками, но встречались и более структурированные создания — вот промелькнул ящер, вот мелькнуло нечто похожее на обезьяну, размахивая крыльями, плавно пролетело существо похожее на пъеродактля, ещё дальше вставшая на свой хвост змея играла своими кольцами тела.

Почувствовав его взгляд, тени на мгновение замирали, потом вновь включалась в крутящийся вокруг него хоровод. Несколько минут он вглядывался в это мельтешение, не совсем понимая, что творится и что ему делать.

Тени не хотели причинить ему зло, наоборот, в краткие мгновения контакта с такой тенью, создавалось впечатление, что они стараются понравиться ему. Странно, что они хотят от него?

Он мысленно задал этот вопрос кружащемуся хороводу теней. Последовал такой мощный ответ, от которого у него сразу зазвенело в голове.

— Выбор! Ты должен сделать выбор!

— Выбор чего?

— Одной из нас! Если ты пришёл сюда, то должен сделать свой выбор и забрать оного из нас в мир!

— А зачем мне это нужно?

— Такова воля Высших! В этот мир открыты сотни порталов, когда приходит время, то приходят подобные тебе и уводят оного из нас в другие миры.

— А что потом происходит с тем, кто забирает одного из вас? — поинтересовался землянин.

— Мы не влияем на твою свободу воли существо! У нас свои программы развития отличные от вас короткоживущих.

— А как мы будем взаимодействовать с тем, кто уйдёт со мной?

— Он будет вместе с тобой искать мир, который его примет?

— Забавно! А если он его не найдёт?

— Останется с тобой до конца твоего физического тела, если не найдёт мир который позовёт его!

Его вопрос вызвал сильное недовольство теней, чувствовалось, что эта тема для них очень болезненная.

— Я хочу знать, чем грозит мне присутствие такого энергетического симбиота в моих энерготелах! — с напором заявил он окружающим его теням.

Голову вновь мощно сдавило, замелькали какие-то фрагменты передаваемой информации, большинство таких «пакетов» информации он не мог осознать, но несколько таких посылов-фрагментов он смог более или менее понять.

Поток информации резко прервался, видимо тени поняли, что привычный для них информационный поток слишком мощен для этого существа.

Уровень сложности и энергоёмкости «информационных пакетов» резко упал, они стали более простыми и доступными для осмысления.

Получалось, что энергосимбиот живет в его энергоструктуре, не нарушая его и не влияя на его свободу воли. Но за это ему полагались и бонусы для него. Симбиот своим присутствием повышал энергоемкость структуры тела-хозяина, кроме того он защищал от различных враждебных энергетических воздействиях на энергоструктуру существа-носителя.

Предложение было интересно, но вот насколько можно было им верить. Почувствовав его недоверие, тени возмутились… Опять на его бедную голову обрушился мощный поток образов, Сергей резко усилил свою ментальную защиту и давление этих призраков стало более или менее комфортным.

Продолжаю противостоять этому потоку он, отстранённо, просеивал поток проносящихся вокруг теней. Неожиданно его привлёк силуэт кота, причем в отличии от большинства бесформенно тёмных теней, эта тень была рыжая. Рыжий кот! Он не мельтешил перед ним подобно большинству теней, а просто стоял на периферии.

Из хоровода теней вдруг выпрыгнул небольшой чёртик и заскакал перед ним на тонких ножках.

— Меня! Возьми меня, и ты не пожалеешь!

Сергей не обращая внимания на мельтешащие тени двинулся навстречу этому коту, чей силуэт так резко выделялся на этом фоне. Как то сразу при таком мимолётном контакте, что то всколыхнулось в нём.

Он не торопясь протиснулся сквозь вьюгу теней, мелькающую рядом с ним и старающихся привлечь его внимание. Не доходя до кота нары метров, он присел на корточки и заглянул в глаза этому существу.

Тени назойливо кружащие рядов сразу как то вдруг исчезли.

— Выбор сделан! — возник в его сознании голос.

Рыжий кот исчез, но Никитин чувствовал его в себе, где, то на периферии своего сознания.

Вновь перед ним открылось бесконечное поле, выложенное восьмигранной плиткой. Больше ему здесь делать было нечего, этот мир его больше не держал.

Он поднял взгляд на жемчужное небо, прощаясь с этим миром, мысленным усилием лихо приподнял с плит свой рюкзак и притянул его к себе. Одним движением забросил свои пожитки за спину и вошёл в портал.

Падение и вот уже ставший привычным зал-пещера. Телохранители приветствовали его появление радостным ревом. Все вдруг загомонили, Сергей даже удивился их словоохотливости, как вдруг его слух выхватил фразу — «три дня…».

— Стоп! Сколько я отсутствовал? — он вскинул руку, останавливая шум.

— Три дня сэр!

— Однако! — Сергей только покрутил головой, вспоминая, сколько он провёл в том странном мире. По его ощущениям он там пробыл, от силы часа четыре…

— Ладно. Чего сейчас говорить! Как там народ?

Телохранители сразу поскучнели…

— Волнуются ребята! — сказал сотник Добо.

— Ладно, пошли в лагерь разберёмся!

Его прибытие, сразу расшевелило, впавший было в уныние лагерь. Наскоро сказав всем напутственное слово, Никитин быстро собрал командный состав и стал быстро прояснять ситуацию.

Выслушав последние происшествия и задав пару наводящих вопросов, землянин откинулся на спинку стула и задумался.

— Пожалуй, тащить в эту глушь такую массу здоровых воинов было ошибкой — подумал он.

— Значит так! — сказал он своим офицерам. — Сейчас объявим, что весь отряд завтра отправляется домой, вывозить захваченную добычу в Москву. Со мной остаются только мои телохранители. Ещё мне понадобится продовольствие, ну и думаю ещё два фургона на всякий случай. Да и ещё там «краснокожих» заберёте в городе, они как раз должны будут подтянуться к этому времени, и все вместе следуйте в Москву.

Никитин кроме своих телохранителей никому не говорил и всем своим запретил говорить, что в пещере находятся порталы, ведущие в другие миры. Вернее что они ведут в другие миры, он никому не говорил, говорил, что они ведут в другие пещеры, а порталы это ворота которые пропускают только избранных.

Для всех остальных была предложена версия, что их командир здесь овладевает тайным знанием.

Все командиры сразу оживились при известии, что они возвращаются домой, сидеть в этом захолустье им уже надоело. Да и добычи в этом походе они захватили изрядно.

Сотники, негромко споря между собой прикидывая, какие деньги им достанутся, за этот поход, выходило изрядно…

Никитин, в свою очередь, тут же наскоро прикинул, сколько каждый получит за этот поход сейчас и по приезду в Москву. Дружинники должны были получить треть, что им положено из долей добычи, остальные деньги им будут выплачиваться по мере реализации добычи.

Имевшихся денег хватало с избытком. Когда все дела были решены, один из сотников с хитринкой поинтересовался, а что такого их кер ищет в этой дыре?

Никитин усмехнулся. Рядом с парнем лежала его шляпа с щегольским пером, землянин телекинезом «подхватил» его шляпу и она начала летать над головой хозяина, открывшего рот от такого чуда.

Помотавшись туда-сюда, шляпа точно спикировала на голову своего хозяина. Все наблюдавшие за этим чудом, выдохнули от изумления…

— Теперь вы понимаете, что я забыл в этой дыре?

Все закивали головами, соглашаясь, что ради такого здесь можно и подзадержаться. Сергей тем временем объявил, что он останется здесь ещё на пару месяцев, а потом прибудет в Москву.

Выйдя на середину лагеря один из сотников — имевший зычный голос, велел всем построиться, а потом объявил о предстоящем отъезде.

Дружинники приветствовали решение начальства, радостным ревом от которого в небо, с недовольным писком, взмыли все пернатые создания в округе. После команды — разойтись, все начали готовиться к походу.

* * *

Утро выдалось солнечным и немного прохладным. Жаркое лето потихоньку начинало переходить в тёплую осень, что бы потом вновь вернуться в эти края в образе весны, завершив очередной цикл бытия. Недовольных, немного обленившихся за эти дни быков поочерёдно начали запрягать в фургоны.

Большинство кольев, снималось, и аккуратно укладывали в фургоны. Площадь лагеря сократилась сразу в несколько раз, как раз для комфортного обитания оставшихся.

Наконец всё было готово, и фургоны начали вытягиваться на дорогу. Оставшиеся махали рукой и обменивались скабрезными шутками с отъезжающими. Несколько дружинников обменивались торопливыми поцелуями с провожавшими их грустными смуглокожими женщинами из местных.

Мужчины что-то шептали им на ушко и торопливо совали монетки — старый обычай на случай если родится мальчик, то ему в колыбель кладут серебро, если девочка то медь.

Неожиданно небо на линии горизонта как то резко потемнело, а буквально через несколько минут на горизонте можно было различить несколько больших смерчей, которые направились в их сторону.

Смерчи то сходились, то быстро расходились друг с другом. Временами они рассасывались, что бы потом вновь образовать тугую закручивающуюся воронку.

— Странное явление! — Никитин никак не мог понять, что это такое.

По документальным съёмкам на Земле, он помнил, что просто так такие торнадо не возникают, должна была быть непогода, порывы ветра. А здесь все происходило в безмолвии, ярко сияло солнце, на небе ни облака, за исключением этого торнадо на горизонте.

Сергей взглянул на местных, которые как то странно засуетились… Нет, они не попрятались по домам, наоборот, из них вдруг высыпала масса народу, причём все тащили какие то сетки. Такое впечатление, что все обитатели этого города вдруг засобирались на рыбную ловлю.

Землянин ничего не понимал, животные тоже не проявляли никакого беспокойства, что через пару минут торнадо доберётся до них.

Бойцы, увидев смерчи, начали жаться к фургонам, по всей колонне понеслись тревожные крики командиров. Большинство бойцов вцепилось в фургоны, другие наоборот начали прятаться в кюветы.

От тех мест, где собрались местные, вдруг неожиданно раздался громкий смех, землянин взглянул в ту сторону. Аборигены показывали на них пальцем и смеялись. Вот только чему?

Причину их смеха все они поняли только несколько минут спустя, когда смерчи подлетели к ним вплотную и неожиданно рассыпались на тысячи и тысячи небольших птиц, которые казалось, заполонили всё вокруг.

Тысячи мелких крыльев били по всему его телу, казалось, то они попали в буран, который сбивает с ног. Никитин быстро нацепил на голову капюшон, защищаясь от этого нежданного бедствия.

Краем глаза он заметил, как эта волна вдруг резко начала падать возле реки — птицы как могли, утоляли свою жажду. Со стороны местных послышались азартные вопли.

— Теперь понятно, почему они тащили сети! — подумал он поглубже натягивая капюшон, о который всё билась и билась эта нескончаемая волна жизни.

На дороге творился сущий бардак, быки ревели и трясли мордами пытаясь сбросить нахально облепивших их крылатых наездников. Многие бойцы закрылись щитами, и махали перед собой ножами, отгоняя пернатых.

Хорошо, что вокруг была ровная степь и несколько тяжелогружённых фургонов, которых вдруг потащили быки, не пришлось вытаскивать из кюветов.

Нашествие продолжалось минут тридцать, после чего эта гигантская стая птиц продолжила свой перелёт в одном только им ведомом направлении. Тут и там валялись трупики или полуживые комочки птиц, которым не повезло. Никитин подхватил одну из них, которая вяло, копошилась у его ног, создание было небольшим раза в два-три больше земного воробья и так же серо и неказисто выглядело.

Птичка невеличка несколько минут сидела у него на ладони, потом с резким криком сорвалась с его ладони и полетела ближе к реке. Сергей мысленно пожелал ей удачи. Аборигены не теряли времени и торопливо набивали сетки халявным мясом. Местные мальчишки активно гонялись за полуживыми птахами и добивали их ударами палок.

Настроение у него как то упало. и следующую свою вылазку в пещеру зеркал он отложил на завтра.

* * *

— И куда мне теперь? — подумал Сергей стоя перед тёмным рядом зеркал-порталов.

Ближе всего к нему оказался портал откуда он попал на планету или нечто подобное и откуда он ушел, выбрав себе энергосимбиота. Его экстрасенсорные способности после того как он побывал в том мире, резко улучшились. Отрадно! От «котика» был толк!

Если ранее он с трудом мог манипулировать листком бумаги или листиком дерева, то теперь он мог поднять предметы весом под пять килограмм. А вот создание, представшее пред ним в виде рыжего кота, так и не проявило себя. Никак. Как будто его и нет.

Подойдя ближе к порталу, через который он тогда проник в мир призраков, он заметил, что по контуру зеркала, вдруг вспыхнула широкая красная полоска.

— Доступ для Носителя закрыт! — прошелестел в голове обезличенный голос. — Доступ не разрешён.

— Кем не разрешён? — так же мысленно спросил Никитин.

— Управляющим.

— А почему?

— Реализация права выбора. Повторный доступ в данный мир — не разрешён.

— Навсегда не разрешён? — решил уточнить Сергей.

Повисла пауза… Наконец голос ответил.

— Есть вероятность реализации данного варианта Программы в будущем.

Ну и ладно — одного симбиота ему и так хватало!

Поскольку никаких других приглашающих сигналов не последовало то землянин, дождался активации следующего портала и осторожно вошёл в него.

Мрачный, тусклый мир. Густые тучи плотной, непроницаемой пеленой затягивали небо. Впереди, насколько было видно в слабом свете, который с большим трудом пробивался сквозь облачный покров.

Если смотреть направо, то там кроваво-красным цветом из кратера огромного вулкана неторопливо лилась лава, стекающая в долину. Он перевел взгляд налево и немного вытянул голову из портала. Шлем стал нагреваться. Слева на горизонте тоже виднелось зарево.

Нигде не были ни дерева, ни травы. Мир, где жизнь ещё не зародилась или уже ушла.

Во всяком случае, здесь ему делать нечего. Ближний к нему вулкан, вдруг содрогнулся и выбросил из кратера длинные жгуты раскалённых камней. До Никитина донёсся низкий грохот взрыва, и он собрался уже нырнуть обратно в портал, как вдруг его внимание привлёк тусклый блеск.

Рядом с окантовкой портала, в небольшом углублении, лежал присыпанный пеплом, какой-то предмет. Никитин немного сместился к краю портала и, протянув руку, ухватил оказавшийся неожиданно тяжёлым предмет.

Оторвав свою нежданную добычу от земли, он спиной вошёл в портал. Падение.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8