Искупление [Юлия Ларосса] (fb2) читать онлайн

Семья Эскалант. Книга 2. ИскуплениеЮлия Ларосса

Глава 1 У феникса выросли крылья

Барселона, наши дни

Большая часть человечества утверждает, что жизнь — это путь, испещрённый периодами чёрно-белого цвета. В тот момент, когда нога ступает на чёрную полосу, необходимо верить, что впереди ждут счастливые моменты, символично окрашенные в белые тона.

Но я решительно опровергаю эту теорию. Ведь если с ней согласиться, то в моей жизни белой полосы попросту нет. Она элементарно не существует.

Жизнь — весьма несправедлива и коварна. Она делает сильных людей слабыми, а недостойным преподносит лавровый венок победителя. Кажется, именно так утверждают слабые духом личности и вызывают осуждение философов древности в современной интерпретации любителей цитат. Упрекать Вселенную и обвинять во всех своих бедах и неудачах мифическую судьбу — это удел мелочных слабаков. Я отчётливо понимаю это и принимаю свою личностную ничтожность. Признавать себя такой — в некотором смысле заслуга. Хотя больше похоже на жалкую попытку оправдания…

Было время, когда я считала себя очень сильной и решительной. Я внушала себе, что могу справиться со всеми бедами. Но возложенные на алтарь собственной самовлюблённости надежды развеялись ветром жуткой трагедии — умерла моя мамочка. Оставшись наполовину сиротой, я с невероятным трудом вернулась к намёкам на нормальную жизнь. И снова стала говорить себе, что я стала ещё сильнее и закаленнее.

Но я полюбила. Искренне, беззаветно растворилась в мужчине, отдав ему сердце, душу и себя без остатка. Не понимала, что отдавая ему все, я оставалась наедине с пустотой, которая вскоре поглотила меня. Искоренив все, что когдато роднило со счастьем, любовью и радостью, эта пустота выплюнула меня. Превратила в чёрную, испепеленную дотла сущность, которая когдато была душевным человеком и носила имя Злата. Теперь осталось только имя, называвшее оболочку, скрывающую опустошённую меня.

Такие мысли отныне всегда были в моей голове. Когда сплю, ем, хожу в кино или театр, встречаюсь с друзьями жениха или общаюсь с близкими, эти гнетущие думы рядом со мной. Я жила среди них.

Но разве это жизнь?..

Войдя в роскошный двухэтажный особняк, временно предоставленный в пользование Гаспару, я с неимоверным облегчением вздохнула. Ослеплённый радостью встречи с другом, мой атташе ничего не заметил.

— Ну как тебе, любимая? — он обвёл рукой холл. — Нравится?

— Конечно!

Он радостно хмыкнул и обнял меня, благоговейно вздыхая:

— Если бы знала, как я счастлив, что ты у меня есть!..

Слёзы тоски навернулись у меня на глаза. Я старательно их смахнула. Гаспар взял моё лицо в ладони. Всё внутри сжалось. Это был один из тех моментов, когда я не могла дать ему больше, прекрасно осознавая, что причиняю ему физическую боль. У него есть любовницы. На этом настояла я. Знаю, что обижаю его этим. Ведь даже за одно понимание и терпение я должна его полюбить. Но как можно любить без сердца?

Он нежно прикоснулся губами к моим губам. Мне нравились его поцелуи. Они были приятны… но не более.

— Я люблю тебя… — прошептал он мне, словно в доказательство моих мыслей.

В ответ лишь привычное молчание. Слёзы снова наполнили мои глаза. Смахнула их быстрее предыдущих — для Гаспара худшее — понять, что я его жалею.

— Всё, иди, собирайся, любовь моя! — бодро сказал он. — Твоя тётя ждет приятного сюрприза в твоём исполнении!

Я улыбнулась, вложив во взгляд всю нежность к нему, и пошла к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Наконец увижу тётушку Тессу! Ведь мы с ней провели в разлуке почти год! Но вот как пережить этот бал?

***

Прохладная вода стекала по смуглой коже Виктора Эскаланта. Его ладони упирались в одну из стеклянных стен огромной душевой кабинки, а темноволосая голова была опущена, позволяя частым водяным струям взбодрить опьянённый разум. Это должно вернуть ясность в мыслях, затуманившихся от алкоголя и смыть жуткий запах духов Эллис. Его воротило от удушающей сладости парфюма, говорившего о доступности своей обладательницы. Виктор подставил лицо каплям влаги и провёл по нему ладонями.

Что же так плохо-то? Почему так тяжело? Неужели он разучился пить спиртное? Или всё дело в надоедливой компании Эллис? А ещё это угнетающие чувство скуки и… тоски. Да, он отчаянно избегал ощущения непонятной пустоты внутри, тяготы свободного времени и одиночества. Последнее было словно ежедневной казнью для молодого и успешного мужчины. Абсурдный факт, но, увы, является неоспоримым.

Через десять минут он закрыл за собой прозрачную дверь душа и вытерся белым полотенцем. Виктор не потрудился одеться и прошагал в гостиную своего пентхауса, которую модный дизайнер совместил со столовой и холлом.

Подойдя к барной стойке, Эскалант напомнил стакан тёмно-коричневым ромом и сделал глоток. Выдохнув горечь спирта, Виктор двинулся вместо стены к окну. Его глаза бесстрастно скользнули по вечерней Барселоне. Хмурое лицо освещалось огнями города и такие же мысли наполняли разум. Да, он хотел всплеска в своей рутинной жизни. Хотел встряски и снова ощутить сладостный привкус судьбоносных событий. Однако, не таких. Вернее, не такой.

Злата Бронских. Коварная интриганка вернулась в новой роли. И на этот раз она играет с его другом. Шок. Гнев. Ярость и неудержимое желание сорвать с этой ведьмы маску. Эти эмоции наполнили его в первые же секунды долгожданной встречи с Гаспаром и знакомства с его… невестой. Актёрский талант этой шлюшки был неоспорим. Провести и окрутить мужчину такого уровня проницательности и интеллекта, как Гаспар, достойно восхищения. Но это последнее из всех возможных чувств, которые Эскалант мог испытать к ней.

Однако и здесь он проиграл. Уверяя себя на протяжении долгого времени, что удушил, убил, искоренил и смёл напрочь из своего сознания образ этой лгуньи, Эскалант ошибался. Стоило ему бросить один лишь взгляд на её лицо с безукоризненными чертами, заглянуть в серые, глубокие глаза, которые когдато вызывали в нём пугающие своей силой незнакомые чувства, и шкала эмоций превысила норму в несколько раз. Виктор сжал стакан и залпом осушил его. Это его очередное испытание. И он выиграет это сражение! Ведь теперь он на стороне правды.

Он скосил взгляд на монитор включенного «Макбука» и скривился, узнав в своём госте непреклонного человека. Двери лифта открылись с лёгким шуршанием, и в холл его квартиры вошёл Себастьян.

— Всё развлекаешь соседей? — мрачно заключил старший брат, глядя на спину обнажённого Виктора.

— Брат-зануда решил прочитать мне новую лекцию? — пробормотал тот, явно без особой радости от внезапного визита родственника. — И что за тема на этот раз? Сгораю от нетерпения.

Себастьян молча направился прочь из гостиной. Вскоре, возвратившись, он швырнул в спину брата полотенце и произнёс:

— Судя по твоему оптимистическому настроению, ты уже знаешь о невесте Гаспара.

Виктор медленно повязал полотенце на бёдрах и снова пошёл к бару.

— Как всегда исключительная осведомлённость, братец, — он снова наполнил стакан и сделал жест, давая понять, что мысленно провозглашает за него тост.

— Виктор…

Но тот, сделав глоток, резко опустил руку на столешницу, издав громкий стук, и прорычал:

— Дрянная сука!

Себастьян тяжело вздохнул и двинулся к нему. Налив себе того же рома в другой стакан, он осушил его и поставил на место:

— Он знает о вашей истории?

Лицо Виктора приобрело жёсткие черты, а нервно-пульсирующая жилка у виска свидетельствовала о ярости, пылающей внутри.

— Нет, — сквозь зубы процедил он, снова наполняя стакан. — Он светился от счастья, как чёртова светодиодная лампочка, представляя мне эту мерзавку! А я еле сдержался, чтобы не затолкать её обратно в самолёт и отправить на другую точку планеты!

— Почему Гаспар не знает? Он же вращается в таких кругах! И как они познакомились? — раздумывал вслух Себастьян.

Виктор выпил опять и налил новую порцию, не забыв о стакане брата.

— Скандал замяли в самом разгаре. Гаспар далёк от светских хроник, с головой погружаясь в работу. А она… Да, чёрт его знает, где они пересеклись и почему она ему не рассказала обо мне!

— И что ты намерен делать? — насторожено смотрел на профиль брата Себастьян.

Эскалант выдохнул и взъерошил влажные чёрные волосы:

— Разобью его дерьмовые розовые очки в очередной раз, — бросил он и двинулся в сторону лестницы.

— Виктор! — резко окликнул его Себастьян и когда он оглянулся, продолжил. — Сначала узнай правду и убедись, что она исключает заблуждения и слухи.

Братья несколько секунд скрещивали взгляды.

— Я уже давно вырос, Себ. Хватит уже этих наставлений, — хмуро ответил он и начал подниматься по изящно витой лестнице.

— Тогда и веди себя по-взрослому, брат! — бросил ему в спину Себастьян, но реплика осталась безответной.

Глава 2 Маски срывает танец

Встреча с тётей прошла более чем удачно. Наверное, это какие-то проблески белого цвета в моей жизни. Я знала, что соскучилась по Тессе, но не предполагала, что настолько сильно! Мы обе плакали. Особенно тётушка. Она немного постарела за это время, мысленно пришлось подметить мне. Но жизнерадостности у неё не поубавилось. Это одно из тех качеств, что восхищали меня в ней. Болтали мы с ней около двух часов. Гаспар терпеливо ждал, иногда поддерживая разговор. Но в основном молчал, понимая, как много нам нужно сказать друг другу.

И вот, наконец, мы с Гаспаром ехали на благотворительный бал. Было около девяти вечера. Я уже порядком устала, и глаза мои немного припухли от слёз. Но всё это не сравнится с теми переживаниями, которые я испытывала в эти минуты.

Меня там ждали так, как в давние времена кровожадный народ ждал гладиаторские бои. С тех времён популярный вид развлечений несколько поменялся, а вот народ — нисколько. Разница была лишь в одном: ранее они наслаждались, глядя на терзания телес, теперь же терзают души. Светские новости уже высветили прибытие американского атташе в компании своей невесты. Разумеется, все узнали меня по фото.

Но семье Эскалант нужно отдать должное. Никто не вспомнил о моей прошлой истории. Хорошо было бы так же легко стереть память о том скандале людям и мне…

К подобным мероприятиям я теперь готовилась боле ответственно, ведь нынешнее положение обязывало — быть украшением своего жениха. Я надела чёрное длинное платье, с глубоким вырезом и длинными рукавами. Визажист наложил мне макияж на лицо — густо прокрашенные ресницы, подводка и кровавая помада на губах. На моём безымянном пальце блестел приличный бриллиант, подаренный Гаспаром в честь помолвки. Мы с ним смотрелись слаженной командой в чёрных одеждах.

Сотни пытливых глаз, тысячи мерзких и подлых мыслей и столько же злорадных языков, порождающих немыслимые сплетни, основанные на прошлом и настоящем. Я намеренно не интересовалась статьями обо мне и прошлом скандале. Но думаю, посмотрев сегодня на реакцию общества, завтра именно с этого начну свой новый день.

Гаспар, как всегда понимая меня без слов, молчал. Свою поддержку выражал лишь поглаживанием моей руки. Лимузин въехал на подъездную аллею шикарного отеля «Royal». Миллионы огней освещали нам путь. Роскошь царила вокруг — об этом говорили богатые автомобили уже прибывших гостей у крыльца. Звучала музыка и весёлый гомон голосов, иногда раздавался смех. Светская жизнь бурлила, она бессмертна на века.

Прошло ещё несколько минут, когда очередь дошла и до нашего автомобиля. Я будто во сне терпеливо ждала, пока Гаспар давал пару интервью. Мило улыбалась под вспышки фотокамер и, наконец, вошла в огромный бальный зал под руку с женихом. Всеобщее внимание светской толпы обратилось кнам. Язвительный шёпот, оценивающие взгляды, лицемерные улыбки… Нет, я не скучала по этому! И в тот же час я покорно шла, гордо расправив плечи и вскинув подбородок. Пусть же знают — гордячка вернулась! Её не сломить! Она стала только сильнее и ей глубоко безразлична ваша мелочность!

Моя светская пытка длилась немногим больше часа. За это время я увидела много знакомых лиц. Кто-то подходил к нам, добродушно приветствуя, кто-то игнорировал. Я знала, что большинству из них приходилось общаться со мной из-за уважения к Гаспару. Но если быть до конца откровенной, мне было всё равно. Может, прежнюю Латти это бы очень сильно задело. Но я, настоящая, пережила за свой короткий жизненный стаж столько горестей и бед, что у большинства этих милых и высокомерных куколок просто не выдержали бы нежные ушки, не говоря о том, чтобы испытать такие события лично. Я стояла в компании малознакомых мужчин, краем уха слушая их разговор с Гаспаром, как вдруг за моей спиной раздался низкий голос, словно воскресший из воспоминаний:

— Так вот как выглядит настоящая причина алкогольной попойки моего брата средь бела дня! — как всегда с лёгким оттенком иронии промолвил Себастьян Эскалант.

Я повернулась к нему, не замечая, что опять стала центром всеобщего внимания.

— Рада видеть вас, Себастьян! — формально проговорила я, подавая руку.

— Ну что же ты так официально? — усмехнулся он, пожимая мою ладонь. — Помнится мне, однажды ты была очень смела и даже нахальна!

Неудачное напоминание о нашей последней встрече огорчило меня. Видно, я плохо скрыла свои эмоции, и он это подметил.

— Да, ты права, как-то совсем не то я припомнил, — снисходительно заметил он. — Твой жених позволит пригласить тебя на танец?

Гаспар многозначительно посмотрел на меня, и я, кивнув в ответ, нехотя согласилась. Я не желала иметь ничего общего с этой семьёй. Ничего, кроме колючих воспоминаний. Тем временем он умело закружил меня в вальсе. Я сосредоточенно смотрела на его плечо.

— Сеньорита, вы могли бы ради приличия хоть слегка изобразить удовольствие от моего общества? Ну на худой конец — безразличие! — криво улыбаясь, заметил он, и я подняла на него рассеянный взгляд.

— Прости… — опомнилась я.

Он рассмеялся:

— Ну надо же! Ты даже не попыталась разубедить меня или хотя бы скрыть это! Я восхищён.

— Рада, что угодила тебе, — машинально ответила я.

Его взгляд скользил по мне.

— Хочу заметить, что ты всё также выделяешься своей экзотической красотой среди наших однотипных дам.

Комплименты Эскаланта всегда отличались изящностью и много стоили, так как он никогда не льстил.

— Благодарю, — слабо улыбнулась я.

Женщине всегда приятно слышать похвалы её внешности.

— Но не могу не отметить, что ты сильно изменились, — продолжал изучать меня Себастьян.

— В чём именно, позволь поинтересоваться?

— Пока не знаю, — задумчиво молвил он. — Но наивности в тебе точно стало меньше.

— Неужели твой брат теперь не сможет меня одурачить? — зло усмехнулась я.

Эскалант стал суровее.

— Ты же знаешь моё отношение к этому. И я бы мог многое рассказать тебе о нём и его переменах. Но ни в коем случае и никогда я не буду оправдывать поступок моего брата. Ибо этому нет оправдания.

— Ни к чему этот разговор, — резко сказала я, но признала правоту Себастьяна. — Всё уже позабыто.

— Неужто, Злата? — он следил за моими эмоциями, но моё лицо ничего не выражало.

— Да! — отрезала я.

Он немного помолчал.

— Ну что же, — сказал он, уже подводя меня к прежней компании и целуя на прощание руку. — Хочу тебя предупредить по старой дружбе: мой братец так был рад встрече с тобой, что уже успел излишне набраться. А так как он немного… как бы это сказать? Не отдаёт себе отчёта в своих действиях, когда дело касается тебя, я бы рекомендовал быть начеку.

— Поверь, я, как никто другой, не желаю встречаться с этим человеком и готова даже избегать его.

Проницательный взгляд медовых глаз на несколько мгновений остановился на моём лице.

— Рад был встрече! — будто огорчённо сказал он.

— Прости, не могу ответить взаимностью! — мотнула головой я, и Себастьян исчез.

Прошел ещё час светского развлечения. Ничего не подозревающий Гаспар закружил меня в вальсе. Он что-то увлечённо рассказывал, но мои мысли были очень далеко. И как-то я упустила самое важное и поняла, что вдруг дала своё согласие, не понимая на что. Сознание приходило постепенно…

— Дружище, выручай! — раздался взволнованный голос Гаспара. — Министр идёт в переговорную, и если я его сейчас не перехвачу, то… сам знаешь!

— Я… э-э-э.. — неуверенно прозвучал голос друга Гаспара, и я очутилась в чьих-то ледяных руках, которые закружили меня в ритме вальса.

И вдруг я с ужасом осознала, что танцую с Виктором Эскалантом!

— Не подумай чего более, я тоже не в восторге.

От него повеяло спиртным. Он вёл меня в танце чересчур быстро, с открытой яростью. Я только и успевала ловить на себе любопытные взгляды знатных господ.

— Зачем приехала снова?

Его глаза смотрели не на меня. Но в них явно читалась та же ненависть и презрение, что и в голосе.

— Не твоё дело.

— Не сметь так отвечать мне! — прорычал он.

Что?! Ярость просто захлестнула меня:

— Изволь приказывать своим девкам, а не мне!

Его руки больно сдавили меня. Я ахнула, и наши глаза метнули молнии друг в друга.

— Вижу — мало изменилась! — презрительно ухмыльнулся он. — Предупреждаю тебя в первый и последний раз: оставь в покое моего друга и плети свою корыстную паутину вокруг доверчивых бестолковых щёголей! Моя рука онемела от стальных тисков Эскаланта, а глаза стали вот-вот наполняться непроизвольными слёзами обиды и боли. Однако я не могла допустить, чтобы он увидел моё унижение.

— Ты мне не указ! — чеканя слова, сказала я.

Он посмотрел на меня с такой ненавистью в глазах, что я даже сбилась с такта.

— Чего же ты от него хочешь? Денег? Положения? Или всего сразу?

— Не смей…

— Не получила от меня, думаешь, получится с ним?!

— Как ты!?.. — не выдерживая этого натиска, я чуть было не задохнулась от переизбытка гнева внутри себя.

— Какая же ты жалкая, бездушная и аморальная ведьма!

— Пусти меня сейчас же! — я уже почти кричала, но подлецу было всё равно.

Вокруг нас танцующие пары, в неимоверном удивлении, начали расступаться. И вот мы с Эскалантом были в центре внимания. Как и раньше…

— Я одного не пойму: почему твой выбор пал на Гаспара? Ведь он совсем не того полёта птица! Есть намного выгоднее партии!

Я не понимала, к чему он клонит. Главной моей задачей было вырваться из его мёртвой хватки и сбежать отсюда. Где же Гаспар?! От Эскаланта сильно несло алкоголем, и мне было не по себе. Ведь я знала его взбалмошный характер. И, находясь в таком состоянии, он мог выкинуть что угодно!

— Даже я теперь стал «достоин» тебя! — тем временем зло продолжал Эскалант.

— Прошу, отпусти меня!..

Я уже готова была умолять его оставить меня в покое. Но он как будто не замечал, что всё внимание присутствующих обращено на нашу агрессивную партию вальса. Мельком я успела поймать недоумённый взор Гаспара, который уже вернулся в зал.

— Отчего же? Помнится мне, раньше тебе нравилось, когда я не отпускал тебя! И ты молила меня этого не делать! — его слова звучали ехидно, а глаза выражал отвращение.

Он попал в цель. Словесная меткость негодяя, как всегда, превосходна. Я посмотрела ему прямо в глаза, отвечая тем же чувством ненависти:

— Ты никогда не будешь меня достоин, Эскалант!

Я понимала, что перегнула палку, но я так действительно считала. Ведь я бы никогда не поступила так, как он. Но Эскалант очевидно понял всё на свой лад. Его лицо окаменело. С таким презрением на меня никто ещё не смотрел, но я с достоинством выдержала его взгляд, пока…

— Значит, так тому и быть! — молвил Эскалант.

И вдруг он резко остановился, грубо обхватил моё лицо ладонями и… поцеловал! Такого поворота не ожидал никто. Даже музыканты сбились с такта. И к моему протестующему воплю, который был приглушён наглым и хамским поцелуем, присоединились сотни других возгласов светских зевак.

Потом наступила тишина. Я наконец вырвалась из его хватки, с неимоверным усилием оттолкнув от себя. Тяжело передать все те чувства, которые меня одолевали. Слёзы обиды и ненависти навернулись на глаза, и я, отчаянно размахнувшись, влепила ему звонкую пощёчину. Темноволосая голова мерзавца дернулась в сторону. Эскалант будто слегка очнулся и смотрел на меня бесстрастным взглядом:

— Прости… — тихо молвил он, шевеля покрасневшими от поцелуя пухлыми губами.

Я дрожащей рукой вытерла рот ладонью, выражая всем своим видом омерзение.

— Никогда! — звонко прозвучал мой ответ.

Не в силах больше сдерживать слёзы и почти в бессознательном состоянии я выбежала из зала. Тем временем к Эскаланту подлетел Гаспар. Он схватил его за лацкан идеально пошитого смокинга.

— Да как ты посмел?!..

Виктор даже не сопротивлялся. Его лицо превратилось в камень, а глаза — в застывшую чёрную мглу.

Гаспар резко отпустил его и отчеканил:

— Ты знаешь, что теперь будет!

Глава 3 Ночной визит

Я очутилась на холодном ночном воздухе. Задыхаясь от потока слёз и ужаса, я бежала в темноту подальше от любопытных глаз, абсолютно не осознавая, куда направляюсь. Я хотела лишь одного — скрыться от этого кошмара наяву. Посетители бала, вышедшие подышать, даже не представляют, как же дорого они заплатили за своё желание — ведь пропустить такое многого стоит. Они в полном недоумении оглядывались и уступали дорогу плачущей девушке, некогда иностранке с безупречно чистой репутацией.

Но мне было на них наплевать. В сознании моём громогласно звучала только одна мысль, больно заполняя все частички меня: «Зачем вернулась?!» Я опустилась на холодную каменную скамью где-то в глубине парка отеля. Глубоко дыша и подавляя приступы истерики, пыталась хоть как-то успокоиться, осознавая, что всё непоправимо. До сих пор губы горели, словно от ожога. Как я могла думать, что люблю этого человека?! Как могла так ошибиться?! Неужели была настолько слепа?.. И что теперь делать?.. Всё внутри сжималось от ужаса и безвыходности, да так сильно, что трудно было дышать

Не знаю, сколько времени я так просидела, когда услышала приглушённые густой травой приближающиеся звуки шагов. Через несколько мгновений голос Гаспара окликнул меня:

— Злата…

Я не повернулась на его зов. И, кажется, мне стало ещё хуже, если это возможно. Ведь я ему не сказала… Но он, как всегда, удивил меня. Не говоря ни слова, он лишь обнял меня, крепко-крепко прижав к своей груди.

— Милая моя, прости меня!

Почувствовав такую поддержку, мои жалкие попытки сдержаться от слёз растворились. Он гладил меня по голове и по вздрагивающим от рыданий плечам, приговаривая слова нежности и извинений.

— Ты ни в чём не виноват! — всхлипывая, протестовала я.

— Да как же, ведь это я тебя уговорил приехать в эту страну… Если бы не я!..

Я немного высвободилась из его объятий и подняла своё заплаканное лицо к нему:

— Никогда такого не говори! Ты святой! — пылко проговорила я.

И это была правда! Почему только я не могу его так же полюбить, как он меня?! От этой мысли на глаза снова навернулись слёзы.

— Ну-ну, милая, успокойся! — укачивал он меня.

После того, как мои всхлипы стали реже, а потом совсем утихли, он наконец задал вопрос, который тревожил нас обоих:

— Почему же ты мне не сказала?

Я тяжело вздохнула:

— Ты догадался.

— Как же здесь не догадаться! Не понимаю только, как раньше ничего не заподозрил. Он ведь вёл себя очень странно…

При упоминании об Эскаланте меня снова сдавили тиски, и я покрепче прижалась к груди Гаспара, ища защиты.

— Ну ничего, завтра он тебя больше не посмеет потревожить! — опасные нотки в его голосе насторожили меня.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила я.

— Я заставлю его ответить за все его мерзкие подлости по отношению к тебе! — горячо выпалил он.

Я резко вскинула голову и посмотрела на него:

— Ч-что ты задумал? — моё сердце тревожно замерло.

Его глаза словно горели от ярости и жажды мести. Таким Гаспара я видела впервые.

— Я вызвал его на дуэль.

— Что-о-о-?! — я в ужасе вытаращила глаза.

В моей памяти прозвучали слова Эскаланта, рассказывающие о дуэлях и о друге… Гасе! Так это же был Гаспар!

— Нет-нет-нет! — судорожно замотала я головой. — Я не позволю тебе!..

— Прости меня, конечно, но я не нуждаюсь в твоём разрешении.

Я судорожно пыталась что-то придумать, что-то предпринять, но ни в коем случае не допустить этой дуэли. Я-то помнила, как меток Эскалант.

— Гаспар, умоляю, не нужно этого первобытного бреда! Какая дуэль? Мы что, в прошлом?! — я встала со скамьи, увлекая его за собой.

Взяв его лицо в ладони, я заглянула в глаза, изо всех сил пытаясь вложить в свои слова всю убедительность, на которую была способна:

— Пожалуйста, выслушай меня! Он превосходный стрелок! Ему просто нет равных. Я видела это собственными глазами! Он погубит тебя, а я этого не переживу!

Он взял мои руки и поцеловал их, а потом молвил:

— Я знаю, что делаю. Я учился с ним пять лет, если ты не забыла.

Нельзя прощать то, что он сегодня сделал, и тогда как он… — он сделал паузу, чтобы не потерять самообладание, и снова продолжил:

— Я должен отмстить за тебя. Ты — моя женщина. И я никому не позволю так обходиться с тобой! Даже своему лучшему другу. Бывшему другу! — поправил он сам себя.

Я смолкла, понимая, что пока он в таком состоянии, мои доводы и убеждения будут бесполезны. Как мы прошли мимо глазеющих очевидцев представления с Эскалантом и мной в главных ролях, я плохо помнила. Да и меня это уже не так сильно занимало. Главное теперь — уберечь Гаспара от дуэли с этим негодяем. Ведь это самоубийство. Я лихорадочно пыталась найти хоть какой-то способ убеждения Гаспара, глядя на мелькающие за окном ночные пейзажи улиц Барселоны. Я перебирала все варианты, пока он в это время как ни в чём не бывало молчал и держал меня за руку.

***

Уже давно перевалило за полночь, когда далеко не трезвый Виктор Эскалант, еле нажав код своего пентхауса, вывалился из лифта в свои новые апартаменты. Пошатываясь, он в кромешной тьме пытался добраться до своего бара. Пару раз испытал столкновения с вазой (чудом спас её от падения) и со стеной (тут уже она его задержала от перспективы свалиться на пол). Наконец, он попал в цель, включил свет и подошёл к бару. Наполнив половину хрустального бокала крепчайшим ромом, залпом осушил его. Подождав пока алкогольное пламя в горле стихло, он печально мотнул головой. Нет. Сколько бы не пил, а заглушить горечь от содеянного никак не удаётся. Что ж с ним такое? Что он натворил?.. Отчасти он знал ответ: Злата Бронских. Тогда растоптала его, а теперь лишает лучшего друга. А он, болван, зачем же было её целовать?! Что он хотел доказать этим? Полный идиот… Дуэль? С Гаспаром?! Кошмар, он совсем спятил!.. Он же его давний друг! А теперь не могут поделить девку. Опять. Злобную, хитрую, корыстную лгунью. Как же так-то?..

В отчаянии Виктор швырнул бокал в стену, и тот разлетелся на мелкие блестящие частички. Он взъерошил волосы руками и выдохнул, словно желая протрезветь и очистить мысли. Нет, он не должен стреляться с Гаспаром. Но как этого избежать? Принести извинения? Этого ему не хватит. Он очень хорошо знал своего друга. Честь для него превыше многого, тем более честь его женщины. Ах, доблестный Гаспар, в какой омут ты лезешь?!..

Его тревожные мысли перебил лёгкий шорох. Обернувшись на звук, Эскалант вздрогнул от неожиданного, почти призрачного зрелища. Женская фигура в тёмном одеянии, скрывающая капюшоном лицо.

— Чёрт возьми, ты кто?! — воскликнул разгневанный Виктор, почти уверенный, что это мираж.

Призрак откинул капюшон с головы, и перед ним предстала, гордо вскинув подбородок, причина всех его бед — Злата Бронских.

Я молча взирала на него, наблюдая, как выражение лица из задумчиво-удивлённого превращается в высокомерно-презрительное.

— Как ты сюда пробралась?!

— Беспутная сексуальная жизнь до добра тебя не доведёт. Твоя охрана и консьерж ни на миг не усомнились, что я — твоя очередная шлюха на ночь.

Я видела, как он обалдел от моих слов. Но быстро взял себя в руки, лишь процедил сквозь зубы.

— Что тебе нужно на этот раз? Пиар? Месть? Секс?

Я пропустила его колкость мимо ушей. Мне стоило огромных усилий заставить себя прийти сюда. По собственной воле. Увы, но другого выхода у меня не было.

— Я пришла просить тебя отменить дуэль с Гаспаром, — сразу перешла к делу, стараясь как можно меньше времени проводить в его компании.

Он цинично усмехнулся. Не говоря ни слова, подошёл к барной стойке и стал наполнять бокал горючим напитком. Я выжидающе и насторожено наблюдала за ним.

— Видать, уж очень тебе он дорог, раз ты решилась прийти ко мне! — произнёс он и сделал глоток, глядя в мою сторону.

— Ты как всегда наблюдателен.

Эскалант, не отличившись особо галантным поведением, сел на диван и закинул ногу на ногу, всем своим видом демонстрируя скуку и снисходительность. Он будто ожидал какое-то не очень интересное представление со мной в главной роли.

— Так каков будет твой ответ? — нетерпеливо спросила я, когда он всё так же молча окидывал меня взглядом с ног до головы.

Его взгляд поднялся к моему лицу, в котором явно читалось раздражение, причиной которому была я.

— Значит, он не поддался на твои уговоры? — изрёк он, явно злорадствуя.

— Нет. Я здесь, чтобы дать тебе возможность попрактиковаться в хромающем остроумии! — мой подбородок непроизвольно поднялся на дюйм выше.

— Ну, как всегда… — протянул он и сделал ещё один глоток. — И на что же ты готова, позволь спросить?

За этот отвратительный намёк мне до безумия захотелось подарить ему ещё одну пощёчину и, обозвав самыми последними словами, уйти. Но ради Гаспара я готова пережить многие виды унижений, тем более словесные. Также я знала, что, несмотря на его похотливый нрав, он скорее добровольно пойдёт на эшафот, нежели позволит себе хоть далёкую и мелкую мысль прикоснуться ко мне.

— К чему весь этот разговор? — резко спросила я. — Говори прямо: отменишь дуэль или нет?

***

Виктор с горечью признал, что где-то в глубине сознания всегда восхищался её достоинством, даже в самые неприглядные моменты.

— Любишь его? — он сам от себя не ожидал таких слов.

Как-то они чересчур быстро сорвались с его губ. Во всем виноват этот чёртов алкоголь!

***

Я опешила, услышав его вопрос, но быстро пришла в себя:

— Ответ будет платой за отмену дуэли?

Эскалант рассмеялся:

— Нет уж, он не стоит того!

— Что же тогда стоит? Может, твоя жизнь или жизнь твоего друга?

— с издёвкой спросила я.

— Этого не стоишь ты, — вдруг серьёзно сказал он. — Но для твоего жениха честь превыше всего на свете.

У меня уже вертелся достойный ответ на эту реплику, но я опасалась его провоцировать на очередной конфликт.

— Если ты отменишь дуэль и принесёшь ему извинения, — осторожно перешла к делу я, делая ударение на слове «ему», — я обещаю тебе, что уеду из Барселоны в ближайшие сроки, и ты больше никогда не увидишь меня.

Он задумчиво сделал ещё один глоток спиртного.

— У меня есть предложение получше.

Эскалант поднялся, подошёл ко мне. Выражая всё своё отвращение ко мне во взгляде, молвил:

— Я принесу публичные извинения тебе. А взамен — ты уедешь из страны как незамужняя женщина. Более того, ты поклянёшься здесь и сейчас, что оставишь Гаспара в покое и откажешься выходить за него.

Этого-то я и боялась. Он не желал в жены другу ту, которой пренебрёг когдато сам.

— Я не могу этого сделать, — опустила глаза я, горько осознавая всю безвыходность.

— Отчего же? — издевался он, испепеляя меня взглядом. — Помоему, я сегодня дал тебе понять, что ты со своей меркантильной и корыстной душонкой можешь найти более выгодный вариант. Пока ещё не состарилась и имеешь, так сказать, товарный вид. Найди какого-нибудь дряхлого богатого старикашку, покажи грудь в первую брачную ночь и всё! Он — в крематорий, а ты — богатая вдова! Зачем тебе какой-то там атташе?!

От несправедливых обвинений меня охватил невиданный гнев и какая-то почти детская обида. Но я стоически выдержала этот выпад и последующую за ним борьбу взглядом. Мне стало жарко, и я распахнула шубу. Подошла к столику с напитками и, не дожидаясь предложения, сама налила себе, кажется, ром. Спиртное обожгло мне горло. Я сначала почти задохнулась, опершись о столик руками, сделала глубокий вдох и выдох. Потом повернулась к Эскаланту, который неотрывно наблюдал за моими действиями. Подняв на него яростно поблескивающие глаза, я сказала:

— За что ты так со мной? Что я тебе сделала? — мой голос слегка дрожал от переполнявших меня эмоций. — Может, спорила на тебя, ставя лошадь вровень с тобой?

Было видно, что я своим поведением немного удивила его.

— Всё же не пойму, отчего ты так ухватилась за него? — он словно не слышал моих слов, либо не хотел слышать. — Ты беременна от него?

— Да как ты?!.. — от такой наглости у меня даже перехватило дыхание. Я открыла рот, чтобы, забыв о хороших манерах, послать его куда подальше, но в последний момент передумала.

— Что же это такое?.. С тобой невозможно разговаривать! Зря пришла… И на что только я надеялась?!

Частично я обращалась сама к себе и, запахнув шубу, направилась к выходу, но Эскалант вдруг шагнул в мою сторону. Я даже вздрогнула от неожиданности, ощутив его жесткую руку у себя на плече — он останавливал меня. Я обернулась и скосила взгляд на его пальцы. Он тут же убрал руку. Я выжидающе смотрела на него, вопросительно подняв одну бровь

— Осознаю, — напряженно заговорил он, — свою ошибку, которую совершил сегодня. И я признаю её перед Гаспаром. Дуэли не будет.

— А взамен я буду должна?.. — надменно спросила я, хотя в душе моей стала потихоньку нарастать радость от одержанной победы.

Глядя мне в глаза, презрительно сказал:

— Ничего. От тебя мне ничего не нужно.

Я чуть не подпрыгнула от счастья, даже не обратила внимания на очередное оскорбление. Стараясь не выдать своих эмоций, я коротко кивнула ему и зашагала к выходу. Но уже в дверном проёме меня остановил глоток выпитого алкоголя, и я полуобернулась в его сторону.

— Я всегда презирала тебя. Даже тогда, когда думала, что любила. Видно, в твоём лице мне померещился герой лирических сказаний… Но ты этот образ быстро развеял. И показал себя настоящего — такого мерзкого, эгоистичного и бессердечного подонка!

Когда ушла, я была уверена, что он так и остался стоять посреди комнаты, будучи крайне удивлённым моими словами и вообще появлением в его доме. Я не смогла сдержать довольную полуулыбку, представляя ту физиономию, с которой Эскалант слушал мою последнюю фразу.

Глава 4 Тяжесть убеждения

Раннее барселонское утро. Зимний день обещал быть солнечным и тёплым. Чистое, по-весеннему голубое небо уже освещалось лучами восходящего солнца, а улицы начинали свою привычную оживленную жизнь.

Виктор Эскалант давно разучился долго спать. Не важно, как он проводил вечер и ночь — казино, клуб, работа или буйство в постели с очередной красоткой — вставал он почти с рассветом. Очень редко бывали такие дни, когда измотанный организм не разрешал ему ранее пробуждение. И именно такие дни он нарекал как неудачные и бесполезные.

На часах было почти семь утра. Виктор стоял у огромного зеркала в просторной ванной комнате и тщательно сбривал чёрную щетину. Его лицо ничем не выдавало буйство вчерашней ночи. Лишь в памяти то и дело всплывали яркие картинки, которые он тут же яростно изгонял из мыслей. Двери ванной внезапно разъехались в стороны, и в проёме показалась высокая фигура Себастьяна. Предвещая очередную тираду нравоучений, Виктор проигнорировал появления брата и продолжал скользить бритвой по правой скуле.

— Ну и как настроение, ходячий повод для скандала? — поинтересовался Себ, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к косяку.

— Превосходно, мой старший скучный брат, — пробормотал Виктор, не прерываясь.

— Зря бреешься. Твоему новому образу «пьяного дебошира» щетина и неопрятность больше к лицу.

— Обязательно учту твои пожелания, как решусь изменить свой стиль, — Виктор перешел к левой скуле.

— Тогда осмелюсь настоять на твоём внимании к моим пожеланиям: не быть малолетним идиотом и отвечать за свои поступки! — взорвался Себастьян и выпрямился.

Виктор встретился с братом взглядом в отражении зеркала.

— О, так я вижу, что ты ещё в не курсе! — злорадно усмехнулся тот и повернулся к выходу, добавляя на ходу. — Давай же не будем и в этот раз нарушать традицию утреннего покаяния!

— Покаяния? — чуть насторожено нахмурил брови Виктор и медленно повернулся брату, позабыв о пене на лице.

Себастьян быстро вошёл в спальню и включил огромный телевизор, висящий на стене, как раз напротив входа ванную.

— Как раз вовремя, — бормочет он, добавляя громкость и поворачиваясь к брату.

Оживлённый голос ярко разодетой молодой журналистки нарушил тишину комнаты:

— И последние новости светской хроники. Вчера в Барселону приехал атташе Гаспар Али-Капур со своей невестой Златой Бронских, которая ранее была помолвлена с известным испанским плейбоем и наследником титула гранде Виктором Эскалантом. Прошло почти три года со дня их скандального разрыва, и, казалось, всё уже дано утихло между этой горячей парочкой. Однако же… В этот момент образ ведущей сменился, и показалась запись со вчерашнего благотворительного бала. В приближённом режиме отчётливо видно, как Виктор танцует со Златой, потом вдруг прерывает танец, обхватывает её лицо ладонями и целует. Девушка отчаянно отбивается и когда это ей удается, отвешивает ему заслуженную пощёчину…

Эскалант отвернулся и опять посмотрел на себя в зеркало. Но вот слух так проигнорировать не удастся, и до него вновь донеслась довольная речь репортёрши:

— Эта сцена происходила на глазах почти тысячи гостей и жениха сеньориты Бронских, который к тому же, был давним другом скандалиста Эскаланта. Поговаривают, что скоро должен произойти новый скандал, а именно дуэль между этими двумя мужчинами! Ох, до чего же…

Звук прекратился, и Виктор мысленно поблагодарил брата за это. Он выдохнул и снова принялся за бритву. Вот только перед глазами стояла та сцена, где он целует эту девку, и губы стали пульсировать.

— Ну и? — рявкнул Себастьян за его спиной.

— Чёрт! — тихо выругался Виктор, когда слишком сильно надавил на лезвие, и на белой пене показалась капелька крови над верхней губой. — Себ, я всё решу. Новости ликвидирует наш старый дядька…

— Твою же мать, Виктор! — перебил его взбешённый Себастьян. — Неужели ты не можешь удержать себя под контролем?! Что это за сумасбродные пьяные выходки?!..

— Довольно! — рыкнул в ответ тот и быстро вытер лицо полотенцем.

— А то что? — с вызовом бросил Себастьян, делая шаг к брату, который теперь стоял к нему лицом. — Вызовешь и меня на дуэль?!

— Дуэли не будет. Я всё решу сам! — чеканя слова, проговорил тот.

Себастьян зло усмехается:

— Ну что же, посмотрим, как у тебя это получится на этот раз! — круто развернулся и ушёл, но у самого выхода обернулся и, сузив глаза, изрёк: — Виктор, тебе двадцать семь лет. Повзрослей уже наконец и начни отвечать за свои поступки как мужчина, а не двенадцатилетний школьник!

***

В начале восьмого утра автомобиль Виктора Эскаланта остановился у временного дома его бывшего, но, возможно, всё же настоящего друга Гаспара Али-Капура. Не дождавшись, когда водитель откроет ему дверь, Эскалант сам выбрался наружу и хмуро уставился на входную дверь. Он никак не мог решиться двинуться в сторону крыльца, будто пытался найти более разумные доводы для предстоящего тяжёлого разговора. Вдруг дверь сама открылась, и на пороге показался его друг в компании парня в костюме и очках.

«Охрана», — машинально заключил Виктор и замер, дожидаясь, когда его заметят. Это произошло в первые секунды пребывания Гаспара на улице. Их взгляды встретились — мрачно-виноватый и гневно-рассерженный. Виктор ждал, пока его университетский товарищ даст хоть какуюто ничтожную надежду на примирение. И это произошло. Гаспар молча кивнул в сторону входа в дом и вернулся внутрь. Эскалант снова тяжело вздохнул и двинулся вслед за другом.

Они в тишине преодолели холл и вошли в кабинет, совмещённый с библиотекой. Дверь закрылась, оставив мужчин наедине и погружая в напряженное молчание. Виктор смотрел на строгий и нерушимый профиль друга и первый не выдержал. Взъерошив волосы, он начал говорить:

— Гаспар, я очень дорожу твоей дружбой.

— Не могу сказать, что сейчас это взаимно, Виктор, — ледяным, сдержанным тоном молвил атташе, не поднимая глаз.

— Я должен тебе объяснить свой вчерашний проступок, — снова сделал попытку Эскалант.

— А разве проступкам есть объяснения, Виктор? — усмехнулся

Гаспар и обратил взгляд на бывшего друга. Тяжело вдохнув, Эскалант устало провёл ладонью по лицу.

— Ты как всегда прав, Гас. Однако, не во всём. И я обязан просветить тебя о том… о той девушке, которую ты хочешь называть женой, мой друг.

Гаспар скрещивает руки на груди:

— Я всё знаю, Виктор. И готов поспорить на свою карьеру, что мои знания намного обширнее твоих.

Эскалант сдвинул брови, слегка удивляясь:

— Ты знаешь… о той давней истории?

— И о ней тоже.

— Но до вчерашнего вечера ты был в неведении? — хмурился Виктор.

Гаспар двинулся к столику с напитками и налил два стакана, один из которых, протянул Виктору, а второй поднёс ко рту и сделал глоток.

— Я узнал о твоём пари на Злату три года назад, — начал он. — Только вчера этот аморальный подонок обрёл имя. И оно оказалось твоим.

Огорчённый Виктор потупил взгляд.

— Но ты не знаешь о ней самого главного, Гаспар. Эта девка…

— Виктор! — угрожающе одернул его атташе.

Эскалант примирительно поднял руки:

— Я всего лишь хочу тебе рассказать, кто она на самом деле!

Глаза Гаспара вспыхнули огнём, и он сделал шаг к Виктору:

— Это я могу тебе рассказать такое, от чего ты возненавидишь сам себя! Даже твой порочный и негодяйский разум не сможет предугадать сюжет этой истории!

— Так расскажи! Чего медлишь?! — не выдержал нападок

Эскалант и вскричал.

— Я не имею прав на это! — вторил ему Гаспар.

— Так и знал! — коротко рассмеялся Виктор. — Это всё ложь! Дешёвая женская уловка по типу «это секрет секретный»! Она мерзкая лгунья, Гаспар! Интриганка, которая…

Увесистый удар в подбородок прервал речь Виктора, и он рухнул на стол, который помог ему не упасть на пол. Медленно выпрямляясь, Эскалант сжал кулаки, но сдержался, благодаря немалым усилиям:

— Она не стоит нашей дружбы, Гаспар. Никто не стоит! — поправил он себя, переборов свои чувства.

Атташе тяжело дышал, испепеляя глазами человека, которого ещё вчера считал другом.

— Она женщина, которую я люблю, Виктор. И если ты позволишь себе ещё раз обидеть её, я…

— Прости, — резко перебил его Эскалант и тот явно опешил. — Я хочу видеть тебя в числе своих друзей. Готов публично принести извинения тебе и… твоейневесте.

Гаспар сверлил Виктора проницательным взглядом. Он умел читать людей и давал понять это своим собеседникам, внушая им напряжение от того, что их истинные чувства не скрыты. Именно это качество помогало ему в карьере и в обыденной жизни.

— Ты знал Злату как счастливую девушку, а после — узнал её разбитой, Алекс, — тоном полным превосходства заговорил он. — А я её поднял из пепла и заставил снова хотеть жить. Очень немногие знают её настоящую. Я один из них, а ты очень и очень далёк от намека на эту возможность.

Глава 5 Злодей-самоучка

Проснувшись утром, я посмотрела на часы — почти девять утра… Чёрт! Проспала! Непривычно резко поднявшись с постели, я одной рукой натягивала пеньюар, а другой взяла мобильный. Сообщение от Гаспара:

«Доброе утро, любимая! Всё улажено без крови. P.S. Как проснёшься, посмотри направо».

Я так и сделала. На прикроватной тумбочке стояла бархатная шкатулка. Вздохнув, я натянула халат на второе плечо и, сев на кровать, взяла шкатулку. Красивые серёжки с россыпью камней разных размеров задорно мне подмигивали. Гаспар считает, что эти дорогостоящие безделушки поднимают мне настроение. Надо всё же как-нибудь сказать ему, что это не так. Ведь я даже украшения почти не ношу. Ну хоть Эскалант сдержал слово и отменил эту глупую и опасную затею.

Я подошла к комоду и открыла верхний ящик. Там лежали около десятка подобных коробочек, и я положила туда «новенькую». Уже почти задвинула ящик обратно, как мой взгляд остановился на кожаном мешочке. Поддавшись соблазну, я взяла его в руки и, медленно ослабив шнуровки, достала оттуда нашивку с флагом Испании.

Интересно, кто же всё-таки из семьи Эскалант прислал мне это? Явно не Виктор. Положив мешочек обратно, я наткнулась взглядом на ещё одну важную вещь из прошлого. Флешка отца. Четыре месяца назад мы рассекретили пароль на ней. Вернее, это сделал Гаспар. Он изучил всю биографию моего папы. Вспомнил, что в армии у него был пёс по имени «Рокки». Наверное, в честь Сильвестра Сталлоне. Это слово и оказалось паролем. Стыдно так плохо знать человека, который подарил тебе жизнь. Информация на этом носителе была действительно очень важна. Кроме данных о спонсорах врагов моей страны, там хранились доказательства причастия одной солидной личности из власти. Гаспар теперь искал человека, которому можно доверить и передать эти данные.

Мобильный зазвонил так неожиданно, что я вздрогнула и ответила на звонок.

— Доброе утро, Мария!

— Привет, Латти! — щебетала как всегда бодрая подруга на той стороне динамика. — Ты не забыла, что сегодня идёшь со мной и мамой в салон за платьем?

— Нет, конечно!

— Супер! Тогда встретимся около двенадцати в нашей кофейне?

— Договорились, — я решилась. — Мари?

— Да?

— Ты читала обо мне статьи?

— Э… Недавние? — голос подруги зазвучал явно настороженно.

— Те, о которых тётя тебя просила молчать. Вчера я поняла, что готова всё знать.

— Хорошо, — вздохнула подруга обречённо. — Встретимся и поговорим.

Я положила трубку, всё ещё держа в руке нашивку.

Итак, я вернулась. Надо всё же узнать, что же такого обо мне написали в прессе. Отчего Эскалант так меня ненавидит? С этого я и начну своё утро.

Гаспар уже уехал по работе, так что завтракать мне пришлось одной. Это и к лучшему. Не хватало мне ещё с утра его лекций по поводу моего вчерашнего визита к мерзавцу. Заварив свой любимый кофе, я устроилась за «Макбуком», подобрав ноги под себя. Ну что ж, добро пожаловать в прошлое!

Открыв почту, я загрузила все вложения, которые мне прислала Мари. В то время этот скандал остался в пределах Испании, и очень быстро информация о нём стала исчезать из свободного доступа. Это заслуга семьи Эскалант. Их влияние на четвёртую власть была невероятно сильным, и поэтому всё осталось лишь на словесных пересказах очевидцев и любителей грязных сплетен. Очевидно, моя популярность в тот период просто зашкаливала. Огромное количество статей, фото и видео. И очень хорошо, что мои близкие ничего не говорили. Нужно будет поблагодарить их в очередной раз.

Даже не знаю, что именно вызывало у меня большую бурю эмоций: вымышленный обман или тот факт, что Виктор Эскалант слепо поверил в него. Красноречивей всех статей было короткое интервью, которое с удовольствием дал Маркус Торо. Он распекался, очевидно, после того злополучного осеннего бала. Он был какой-то помятый, наверное, он уже после драки с Виктором, мстил на камеру.

«— Злата Бронских встречалась одновременно и со мной, и с Виктором Эскалантом. Однажды он даже нас застукал, но она ухитрилась навешать ему лапши!

— То есть вы одобряли её двойную личную жизнь? — спросила журналистка, разодетая так, будто собиралась в ночной клуб.

— Конечно! — зло усмехнулся тот. — Мало того, мы даже с ней по вечерам составляли план, как окрутить знаменитого плейбоя!

— Но зачем вам это было нужно?

— Чтобы поставить его на место. Но как все увидели, он оказался ещё тем подонком. Злате случайно попалось это видео, и мы решили показать всем истинное лицо Виктора Эскаланта. В том числе и его родителям!..»

Он кратко и лаконично расставил всё по полочкам. Враньё! Браво, Маркус. Это была его минута славы! Видео было поразительно популярным, набрало несколько миллионов просмотров и тысячи комментариев. По крайней мере так утверждала Мари, оставив свои замечания в дополнениях к этому видео. Она очень хотела вызвать во мне желание кровожадно отомстить этому мелочному интригану. Хм… должна заметить, это ей с лёгкостью удалось. А говорят, женщины подлые и мстительные. Я усмехнулась глупости Виктора. Ему завидовал этот пижон, решил отомстить и праздновал победу. Всё оказалось довольно примитивно и пошло.

Мне позвонил Гаспар, отвлекая от мыслей о прошлой жизни. Я закрыла браузер и выключила компьютер.

— Как ты, детка? — раздался нежный голос жениха.

— Да так, хорошо, скорее всего…

— Это обнадёживает. Я сегодня разговаривал с… Виктором, — нерешительно начал он.

— Надо же. И?

Гаспар выдохнул:

— Это была очень тяжёлая беседа. Но мы всё выяснили и пошли на перемирие. В свою очередь, я постараюсь, чтобы вы с ним не пересекались.

— Гаспар, я не хочу, чтобы ваша дружба портилась из-за меня. Это нечестно. Ты должен знать, я готова видеться с этим человеком, если придётся. Ради тебя мне не сложно это делать, честно.

— Спасибо, милая… Это мы ещё обсудим позже.

Мы попрощались. И я пошла собираться на встречу с подругой и её мамой.

***

Я пришла в кофейню «Старбакс» на полчаса раньше и устроилась за наш любимый столик. Приятная ностальгия окутывала меня какимто унынием. Я не могла сдерживать грустную улыбку, глядя в огромное окно, у которого сидела в ожидании своего заказа.Как будто не уезжала. Всё такое родное и любимое. Моя вторая родина…

— Добрый день, Злата.

Я дернулась от неожиданности.

Напротив меня за столик усаживался Себастьян Эскалант.

— Он уже совсем не добрый, — буркнула я. — Что тебе, Себастьян? Неужели я посмела сесть на твоё любимое место?

— Хм… — улыбнулся он. — Хочу с тобой поболтать, ты не против?

— Если я скажу: «Против», ты ведь не уйдёшь, верно?

— Ты можешь хоть на минутку не язвить? — продолжая улыбаться, Эскалант сделал вдох, приподняв плечи.

Его явно это забавляло.

— Ну разве только на минутку…

Я выжидающе посмотрела на брата Виктора.

— Я хочу, чтобы мы стали друзьями, Злата, — уже серьёзно сказал он.

Моё изумление отразилось на лице.

— Неожиданно, — я сложила руки на груди. — И зачем тебе моя дружба?

Себастьян смотрел на меня лукавым взглядом. Он явно что-то задумал. Но разгадать его замысел без желания самого Себастьяна невозможно.

— Всё наоборот — это тебе нужна моя дружба, — передёрнув плечами, просто ответил он.

Я усмехнулась. Самовлюблённость в этой семье передаётся по крови!

— Всё же прости за мою наглость, но я спрошу: с чего ты это взял?

Эскалант откинулся на спинку стула.

— Злата, отбросив шутки, ты должна понимать, что я предлагаю свою дружбу не всем…

— Даже догадываюсь, чем я заслужила эту «честь».

— Ты права. Меня гнетёт мысль о том, как обошёлся с тобой мой брат. Я хочу сделать всё, чтобы исправить это и облегчить твою жизнь. Дружба со мной тебе будет полезна.

Как же меня достали эти подачки, словно бездомному и жалкому псу.

— Ты честен, это похвально! — с достоинством начала я. — Ты не скрываешь, что тобой движет эгоизм в отличие от твоего брата. Меня поражает лишь одно: неужели ты и твоя семья считаете, что чувства других людей можно купить или обменять?

Я увидела, как его лицо посуровело.

— Знаешь, я разочарую тебя или просвещу. Дружба — это одно из таких чувств, которое возникает без каких-либо причин, выгоды или нужды. И если хоть что-то полезное получаешь за свою «дружбу», то это просто — корыстная фигня, Себастьян.

Он молча взирал на меня, поджимая губы. Видно было, что и этого брата я также удивила.

— Мне жаль, что у вас с Виктором ничего не получилось.

Он кольнул в самое больное место.

— А мне нет! — соврала я. — Человеку, который сначала клянётся в любви, а потом верит во всякий завистливый бред студента-придурка, нет места в моей жизни!

Себастьян поднялся на ноги со словами:

— Мне всё ясно. Хорошей новой жизни!

И не дожидаясь моего ответа, он ушёл.

Я так была увлечена выплеском своей агрессии к представителю этой семьи, что не заметила подошедшего ко мне Адриана.

— Привет!

— Эйд! — воскликнула я, вмиг выбросив из головы этот разговор, и встала, чтобы обнять давнего друга. — Как же я рада тебя видеть!

— Я тоже, детка! Хоть эмоции и вредят рассудительности разума учёного!

— О Эйд! — засмеялась я, окидывая его взглядом. — Вот только не вздумай нечто подобное сказать в свадебной клятве Мари!

Друг явно возмужал за это время. Он теперь носил короткую и стильно выбритую бороду. Помолвка с любимой девушкой была явно ему к лицу.

— Я пытался, но все мои наброски проходят строгий редакторский контроль моей будущей жены.

— Как же это мило звучит!

Я была так счастлива за друзей.

— Пойдём, я должен отвезти тебя в салон. Там уже тебя ждут.

Оставив деньги по счёту, я взяла сумку и накинула на плечи пальто с помощью Адриана.

— А что здесь делал Эскалант? — уже выходя из кофейни, спросил меня друг.

— Да, так… поздоровался! — отмахнулась я. — Кстати, мне нравится твоя бородка!

Глава 6 Теперь я всё знаю

Сидя на элегантном диванчике белого цвета в лучшем свадебном салоне Барселоны, я попивала вкусное шампанское и оценивала выбор платья подруги в компании её мамы.

— Так рада, что наконец-то ты всё знаешь! — доносился приглушённый голос Мари из примерочной. — Как же мне было сложно утаивать это от тебя. Бедный Эйд контролировал все мои звонки и сообщения для тебя!

— Мне очень жаль, правда. Но в сотый раз прошу тебя: давай сменим тему. Не будем портить одно из самых главных и приятных событий твоей жизни! Габриэлла, повлияйте на Мари! — обратилась я к матери подруги.

— Конечно, конечно!.. — элегантная копия Марии, только старше на пару десятков лет, закивала светлой головой с безупречной укладкой.

— И как он поверил этому пройдохе, а не тебе, дорогая?

Я закатила глаза. Очевидно, их больше интересовали сплетни о моей личной жизни, чем выбор свадебного платья.

— О, он был очень убедителен, мама! — выкрикнула Мари. — В тот вечер на балу, когда Эскалант набросился на него, он стал этим себя защищать.

— Ты это слышала?! — изумилась я.

Мария вышла в очередном платье, которое так же безупречно сидело на её фигуре.

— Да, Латти. — виновато молвила она. — Я пыталась образумить Эскаланта, но мне показалось, что он даже не услышал моих слов.

— Это уже неважно! — я восхищённо смотрела на подругу в облаке кружева нежно-молочного цвета. — Тебе очень идёт, Мари!

— Доченька, ты прекрасна! — приложив кружевной платочек к уголкам глаз, вздохнула графиня.

— Вам, правда нравится? — засияла невеста и покружилась.

— Кажется, это оно! — сказала я, чувствуя, что тоже могу расплакаться от счастья за подругу.

Единогласным выбором мы остановились на этом платье. И спустя полтора часа потраченных на убеждение в том, что оно всё же лучшее, совершили покупку. Габриэлла отправилась с платьем в особняк, а я и Мари решили выпить кофе. Погода была на редкость тепла и солнечна для декабря. Мы решили разместиться в уютном ресторанчике в центре и сели за столик на открытом воздухе.

Я чувствовала себя вдохновлённой. Долгий период времени мне не было так легко и приятно. Странно, ведь я ощущала себя такой воодушевлённой именно в том городе, где я впервые по-настоящему была эмоционально разбита. Мне пришлось рассказать Мари о вчерашнем происшествии на благотворительном балу. Новостные статьи уже пестрели сообщениями о событиях того вечера. К счастью, фоторепортёров не допустили на мероприятие, поэтому всё базировалось на пересказах очевидцев.

— Эскалант должен чувствовать благодарность по отношению к тебе, а не продолжать вести себя как последняя свинья! — гневно возмутилась подруга.

— С чего бы это? — я сделала глоток ароматного кофе с молоком и шоколадной крошкой.

Мари хмыкнула:

— Ты ему дала стимул стать тем, кто он есть сейчас! — провозгласила она. — Вон видишь, здание возвышается напротив?

Я посмотрела в сторону огромного многоэтажного строения, отражающего лучи зимнего барселонского солнышка:

— Ну?

— Это его компания. И ему принадлежит не несколько этажей, а всё здание! — подруга аппетитно вкушала пенку со своего капучино.

— Значит, он добился своих целей… — задумчиво молвила я,

вспомнив, как сюда он привозил меня однажды, больше трёх лет назад. — Отец всё же дал ему средства. Как долго он вымаливал его прощенье?

Я отогнала от себя воспоминания, которые больно кольнули в том месте, где вместо сердца в моей груди чернела тьма.

— Что ты! Герцог так и не простил Виктора! — воодушевлённая тем, что может со мной обсудить эту тему, продолжала Мария. — После того как Маркус убедил его в вашем «романе», он словно окаменел.

Я и Адриан пытались его разуверить в этом бреде, угрожали Маркусу, но всё было безрезультатно. Знаешь, мы с Эйдом уверены, что он всё это заранее подготовил. Уж очень отрепетированно звучала его речь…

— Надо же, как я ему не угодила! — пробормотала я, ковыряясь блестящей десертной ложкой в тирамису.

И всё же он добился так необходимой ему славы!

— …После того вечера Эскалант пропал. Только сплетни разные ходили. А увидели мы его уже в аэропорту, когда тебя провожали. Потом уже стало известно, что он записался в ряды миротворцев, кудато на Восток. Его не было ровно год. Вернулся Виктор, честно говоря, другим. Ожесточился, что ли? Больше никаких клубных тусовок, беспутных связей, светских сборищ… Он словно выпал из этой жизни. Его никто ни видел, лишь мельком. Общался только с Себастьяном, а Ксавьер и Хоакин перестали для него существовать. Это я их процитировала, кстати…

Пока Мари мне всё это рассказывала, я не сводила взгляд с нового офиса Эскаланта. И, словно повинуясь непонятному закону, к этому фешенебельному зданию подъехал чёрный автомобиль, чья отполированная поверхность сияла тёмными бликами под лучами солнца. Входные двери разъехались в стороны, и в дверном проеме показался Виктор Эскалант, он быстро шагал к подъехавшему автомобилю. Он говорил по телефону, на ходу надевая солнцезащитные очки.

По привычке моё дыхание замерло. Мне была знакома эта походка, как и его безупречный вид. Теперь он выглядел чересчур солидно и серьёзно для своего возраста. Чёрное пальто, перчатки, обувь, лишь ворот и рукава рубашки белели в его одеянии. На руке, державшей телефон у гладковыбритого лица, сверкнул циферблат наручных часов. Дверь автомобиля мигом открыл швейцар, и Эскалант, ни секунды не ожидавший, сел в салон. Машина тут же тронулась.

Я выдохнула. Мария проследила за моим взглядом. А не нарочно ли она привела меня именно в этот ресторан и уговорила сесть на улице? Да нет, зачем ей это?

— Да-а-а, — протянула она. — Он сейчас очень крутой.

— Я заметила.

— Его компания занимается производством автомобилей, выставками. Говорят, работать у него очень сложно, Эскалант свирепый руководитель. У него куча автосалонов по всему миру, а показы он устраивает просто нереальные. Мы были на нескольких. Невероятное зрелище, — Мари на миг задумалась, будто не решаясь продолжить, но всё же заговорила. — И романы он теперь заводит только с моделями — красивыми, молодыми и безмозглыми. С последней ты вчера познакомилась.

Мне вспомнилась его девушка. Мария так точно её описала…

— А что же Маркус?

— В прошлом году он закончил УБ, — усмехнулась подруга, — и уже три года находится в отношениях с… Внимание!.. Амалией Ривас!

— С кем?! — поперхнувшись кофе, я закашлялась.

— Да-да, тебе не послышалось! — закивала Мари. — Именно она его и утешила, после того как ты кинула своего псевдопарня.

Пазлы злого замысла стали складываться в одну картину под названием «Месть».

— Значит, она ненавидела меня и Эскаланта, как и Маркус. У неё любовь, а у него — зависть? — я вслух сопоставляла факты и домыслы.

— Всё просто до смешного. И так низко… — Это точно! — сочувственно вздохнула Мария. — Но меня поражает,

что Эскалант поверил во всё это и, судя по твоему рассказу о вчерашнем вечере, продолжает верить!

Я усмехнулась, не скрывая горечь:

— Очевидно, так ему легче простить себя. Думать о том, какая я подлая на самом дела, намного проще, чем размышлять о своём скотском поступке. А так мы вроде бы с ним квиты.

Мы замолчали, думая о своём. Я вспоминала о словах, которые вчера Эскалант говорил мне в лицо. Теперь понятно, почему он меня ненавидит. Он уверен, что я его предала и обманула. Надо же, его ум позволил ему за такой короткий срок построить успешный бизнес, а вот разобраться в примитивной женской интриге он оказался не в силах.

— Ты… больше не любишь его? — вдруг осторожно спросила Мари и выдернула меня из задумчивого состояния.

Я удивлённо приподняла брови.

— А я его никогда не любила. Я влюбилась в героя, роль которого он блестяще сыграл. Знаешь, это как любовь не к актёру, а к его персонажу в фильме? Там он спасает мир, носит крутые джинсы и тёмные очки. А в жизни шарахается от собственной тени и требует, чтобы его волосы укладывали не на левый, а на правый пробор.

Мари рассмеялась, и я вместе с ней, хоть грусть в моей душе продолжала жить уже больше трёх лет. Я веселила и веселилась, улыбалась и говорила милые слова. Но внутри — истекала кровью и кричала от боли. Я настолько привыкла к этому состоянию, что почти не обращала на это внимание. Только по ночам мне было сложно. Там мысли окутывали меня со всех сторон, давя своей гнетущей силой и панической жестокостью. Единственное, чего я боялась теперь, это то, что я останусь такой навсегда и это никогда не пройдёт.

Когда мы попрощались с Мари, время близилось к вечеру. Будущие молодожены подбросили меня домой. Гаспар ещё не вернулся, и я, не зная чем себя занять, отпустила повара сеньору Видаль, решив приготовить ужин самостоятельно. Мой бефстроганов из куриной грудки как раз томился на огне последние минуты, когда я услышала щелчок входной двери.

— Что за дивный аромат? — улыбаясь, ко мне шёл жених.

— А это я творю! — ответно улыбнулась и подставила щёку для приветливого поцелуя.

Гаспар загляну за моё плечо, пока я помешивала своё блюдо.

— М-м-м, у меня слюнки уже потекли!

Ужинали мы при свечах, но под юмористический сериал. Я не хотела эффекта романтики и следила за этим. Время ещё не настало, а напрасных надежд подавать я не могла.

— Латти, — обратился ко мне Гаспар, отложив столовые приборы в сторону. — Я знаю, что вчера ночью ты была у Виктора Эскаланта.

Конечно, разве можно было надеяться, что этот мститель утаит эту информацию.

— Тогда ты знаешь и причины моего появления там, — спокойно посмотрела я на Гаспара.

— Знаю, — кивнул тот, я видела, как его руки напряженно сжались на подлокотниках стула. — И, может, я сделаю тебе больно, но меня просто гнетёт это. Я должен спросить тебя.

Я выжидающе смотрела на него, ожидая какого-то подвоха, любезно подкинутого мне Виктором Эскалантом. Гаспар включил свои навыки ведения дипломатических переговоров. Он делал это всегда, перед тем как заговорить о том, что его тревожило.

— У тебя остались какие-то чувства к Виктору Эскаланту?

В последнее время я как-то часто слышу этот вопрос.

— Гаспар, — вздохнула я, — когдато я его действительно любила. Но он очень постарался избавить меня от этого чувства. Единственное, что я теперь испытываю к нему, это неприязнь. И это чувство взаимно.

Я заметила, как жених выдохнул. Мой ответ дал ему желанное облегчение.

— Мы обговорили с ним эту ситуацию. Виктор уверил меня, что очень изменился с той поры. Честно говоря, я был в шоке от того, на что он был способен. Но пока я верю ему. Он мой друг, и сложно будет оказаться от него…

— Всё хорошо, уверяю тебя! — я хотела закончить этот разговор как можно быстрее.

— Тебе будет очень неприятно, если мы иногда будем с ним видеться? — осторожно продолжил он.

— Терпимо, Гаспар.

— Возможно, даже в этом доме…

— Абсолютно не возражаю! — скривила душой я.

— А ты не откажешься меня сопровождать на мероприятия, на которых будет и Виктор?

— Не откажусь. — Я сделала глоток белого полусухого вина.

Я видела, как лицо Гаспара становится абсолютно счастливым. Это зрелище стоило многого.

— Спасибо тебе, милая! — улыбнулся он. — И за невероятно вкусный ужин, и за твоё безмерное великодушие!

Я рассмеялась:

— Ты неисправимый политик!

***

Виктор Эскалант, едва передвигающий ногами от чрезмерно выпитого алкоголя, вывалился из лифта в холл собственного пентхауса. Его шаркающая походка оповещала автоматически включающийся свет, когда он двигался в сторону бара. Когда он наконец достиг цели, столкнувшись с парой препятствий на своём пути, то залез на высокий стул и стал шарить руками в поисках бутылки со спиртным. Отыскав одну из них, Виктор хлюпнул её содержимое в стакан и, поднеся ко рту, сделал одни большой глоток… газированной воды?!

— Напитков с пометкой «Алкоголь» ты больше не найдёшь в своей квартире, брат, — раздался низкий голос Себастьяна за его спиной.

— О-о-о нет!.. — протянул тот, швырнув стакан обратно на стол и расплескал газировку. — Правильный, скучный Себ, как же ты меня достал!

Себастьян сидел в одном из кресел напротив барной стойки, закинув ногу на ногу и положив руки на подлокотники.

— Я буду доставать тебя до тех пор, пока ты не станешь хоть чуточку походить на меня.

— Да я скорее запишусь в балет! — фыркнул тот и слез с барного стула. — И сменю код-ключ, чтобы ты не смог приходить ко мне без приглашения, за-ну-да!

Пошатываясь, Виктор стал стягивать с себя пиджак.

— Что у тебя с лицом? — поднявшись на ноги, спросил Себастьян, полностью игнорируя высказывания брата.

— Аналог дуэли.

— Вы дрались?

— Нет, Гас просто вмазал мне! — ухмыльнулся тот, стянув, наконец, пиджак и швырнул его на диван. — Кстати, удар у него — то, что надо!

— Кому надо, Виктор? — с грустью промолвил Себастьян.

Эскалант вздохнул и устало сказал:

— Ей.

Себастьян с неприкрытой жалостью смотрел на брата, когда тот, пошатываясь, пошёл к лестнице.

— Брат, — тихо окликнул он его. Виктор обернулся, с трудом сфокусировав на нём вопросительно-ожидающий взгляд. — Она всего лишь женщина. Одна из совершенно обычной тысячи, которые тебя окружают.

Виктор опустил глаза, словно пытаясь избежать проницательности родного брата.

— Она моё проклятье, Себ, — тихо заговорил он голосом, пропитанным мукой, — проклятье моей чёртовой гниющей жизни.

***

Стоя в одиночестве перед окном в своей спальне, Виктор взирал на ночь в Барселоне с двадцать седьмого этажа. Мерцающая, яркая и эмоциональная жизнь буйствовала в это время суток. Её огни зазывно сверкали. Они обещали омут забвения и утеху от проигранных битв. Но Виктору это не помогало уже давно. Внутри всё сдавливало от сдерживаемого вопля. Ему хотелось кричать. И он кричал бы, если бы мог понять, что сильнее хочет озвучить. Просьбу? Ругательство? Обвинение?..

Жёсткая боль уже проникала в голову, предвещая жуткое похмелье наступающего утра. Но это его совершенно не беспокоило. Виктора истязала другая мысль, давно уже переросшая в пытку. Привычную, беспощадно терзающую пытку, которая теперь возобновилась с новой силой. Эскалант прикрыл глаза и застонал. Медленно обхватил голову руками, он сцепил пальцы на своих чёрных, элегантно подстриженных прядях и, словно заклинание, стал произносить одно лишь слово с каждым разом всё громче и громче:

— Уходи… Уходи… Уходи… Уходи!.. У-ХО-ДИ!!!

Глава 7Откровения Маркуса Торо

Ближайшее мероприятие, на которое я дала согласие пойти, была традиционная костюмированная охота в доме Эскалантов. На этот раз предполагался стиль начала двадцатого века. Зимняя травля дикого кабана была запланирована на ближайшую субботу.

Я терпеливо собиралась на шопинг за соответствующим нарядом в компании тёти, которая к тому же должна была сообщить мне что-то чрезмерно важное. Теперь, когда я не работала и не училась, у меня была куча свободного времени, которое попросту не знала куда деть! Меня это угнетало. Поэтому я старалась занять себя хоть чем-то, даже походом по магазинам со своей тётушкой-шопоголиком. Обойдя все бутики на площади Каталонии, Пассаж де Грасия и проспекта Диагональ, мы валились с ног. Но результат стоил того. Мой костюм был цвета хаки, в разных оттенках. Брюки галифе, твидовый короткий блейзер с удлинением сзади, чёрные ботильоны на каблуке, такого же цвета цилиндр, перчатки. А роскошный лисий меховой шарф-воротник натурально-рыжего цвета довершал мой туалет.

Мы с тётей устроились в мягких креслах, в одном из ароматнопахнущей кондитерской кофейне.

— Так счастлива, что моя любимая Латти рядом со мной! — тётя сжала мою руку.

Я улыбнулась:

— Спасибо, тётя! За всё.

Тесса, казалось, собралась с духом и стала говорить.

— Эта мерзкая история разбила мне сердце. И в то же время дала понять, насколько я одинока. Знаешь, я всегда мечтала, что ты будешь жить рядом со мной и подаришь мне внуков. Ты всегда для меня была и будешь не просто любимой племянницей, крестницей, но и дочерью. Надеюсь, она не заметила, как меня передернуло от отвращения, при упоминании о предстоящем замужестве и планировании детей.

— Тётушка!..

— Нет, подожди! — она смахнула трогательную слезинку и продолжила.

— Теперь я знаю, ты выйдешь замуж за Гаспара, и он чудесный человек, правда! Но он увезёт тебя от меня! Я буду снова одна. Поэтому после долгих раздумий я приняла решение, — тётя резко выдохнула и сказала. — Я возьму ребёночка из приюта!

Я восторженно ахнула.

— О тётя! — не выдержав прилива эмоций, я подсела к ней, и мы обнялись. — Это замечательно! Поздравляю тебя!

— Спасибо, дорогая моя!

Мы немного поплакали, посмеялись и воодушевлённо стали беседовать о будущем опекунстве тёти. Я была несказанно рада этой новости и считала решение тёти очень правильным. Она слишком хороший человек и будет идеальной матерью.

Спустя час, я попрощалась с Тессой и вышла из кафе, кутаясь в своё красное пальто, отороченное норковым мехом. На стоянке уже ждал водитель Гаспара. Увидев меня, он тут же пошёл на встречу.

— Добрый день, мисс Бронских.

— Здравствуйте, Майкл.

Я передала ему пакеты с фирменными лейблами бутиков и достала свой мобильный, собираясь позвонить жениху. Подле меня резко затормозил какой-то крутой автомобиль спортивного класса. Я вздрогнула от неожиданности, но не остановилась и даже не оглянулась. Только про себя произнесла ряд ругательств в адрес демонстратора сего пафоса.

— Эй, Злата! — окликнул меня знакомый мужской голос.

Я обернулась на зов:

— Маркус?!

Ко мне подошёл слащавый пижон в обтягивающем пальто синего цвета и объёмном шарфе в ярко-рыжую полоску. Его волосы были уложены, а на губах играла наглая ухмылка. Недолго думая, я нажала кнопку на мобильном, включающую запись речи.

— Рад тебя видеть! — молвил он, но путь ему перегородил водитель Гаспара.

— Всё в порядке, Майкл. Подожди меня у машины, пожалуйста! — сказала я, и парень послушно направился исполнять просьбу-приказ.

— Вижу, ты без охраны никуда! — ехидно заметил тот, провожая взглядом Майкла.

— И тебе хватает наглости говорить со мной, Маркус? — усмехнулась я, посмотрев в эти бессовестные глаза.

Он передернул плечами и сунул руки в карманы своего пальто.

— Брось, столько времени прошло! Ты, кстати, похорошела!

Я пропустила его лесть мимо ушей:

— Тогда, может, расскажешь, зачем ты сделал это?

— Что именно, красотка?

Я заскрежетала зубами от желания вмазать этому негодяю смачный подзатыльник.

— Зачем ты выдумал бред про то, что я изменяла Эскаланту с тобой? — улыбаясь, спросила я.

Его брови взметнулись вверх:

— А это, блин!.. Да, честно говоря, дело вообще не в тебе. У меня счёты с самим Эскалантом. Последней каплей было то, что он в тот вечер выкинул меня из лимузина, когда я ехал к тебе. Меня это взбесило жутко. А тут ещё это видео Амалия нашла. Ну я и не сдержался, поддался на её уговоры и… сама знаешь.

— Да уж, знаю… — я слушала о причинах событий, разрушивших мою жизнь. — А откуда у неё взялось то видео?

Он усмехнулся, явно довольный проделанной работой:

— Так она взяла его у друга Эскаланта Хоакина, кажется. Он напился и скинул ей на телефон, а когда опомнился, стал врать, что потерял свой мобильный. Ну… чтобы… вроде он не виноват.

— Понятно! — я тщательно скрывала мерзость, которую он у меня вызывал. — Ну спасибо за откровенность. Любви вам с Амалией!

Я стала обходить его, но он пошёл следом за мной.

— Слушай, а ведь не такой уж это и бред, раз в него все поверили, да?

— Не все, Маркус, — бросила я через плечо, желая как можно скорее добраться до автомобиля.

— Ну Эскалант точно поверил! — он довольно ухмыльнулся.

— Да, главный зритель оценил ваш дешёвый спектакль! — пробормотала я.

Водитель уже открыл передо мной дверь, и я повернулась, чтобы попрощаться с этим любителем интриг и удушливого запаха парфюма.

— А ведь мы тогда так с тобой и не встретились, помнишь? — опередил он меня. — Может, сегодня поужинаем вместе, что-то наподобие компенсации?

Я не сдержала насмешки:

— Ох, Маркус! Между нами никогда ничего не будет. Ни в этой, и ни какой другой жизни.

Не дожидаясь ответа от него, я села в машину и проверила полученную запись с признанием этого интригана. Всё отлично слышно. Не знаю, зачем я решила это сделать. Просто поддалась какому-то внутреннему позыву.

***

— Ну и что ты будешь делать с этим? — спросила меня Мари, после того как время воспроизведение закончилось.

Я вздохнула:

— Не знаю…

Мы сидели с ней в «Старбаксе» и обговаривали дизайн платьев подружки невесты утром следующего дня. Она была единственной, кому я рассказала о своём шпионском поступке.

— Но ты ведь понимаешь, что это доказательство твоей невиновности?

— выглянула из-за экрана своего «Макбука» Мари.

— Понимаю. Но что с того? Я и так знаю, что это ложь. Так же, как и ты, Эйд, Тесса… Гаспару вообще всё равно…

— А Эскалант не знает! — глядя на меня, заметила подруга.

— Ну и что? — я откинулась на спинку стула и посмотрела в окно, на снежный зимний день. — Ему-то точно всё равно. Причём давно уже.

— Думаешь? — Мари перевела взгляд на дисплей компьютера, и только голос её звучал нотками сомнения.

— Конечно! Он только жутко бесится, что я пытаюсь окрутить его лучшего друга!

— Ну тогда тебе точно надо раскрыть ему всю правду!

— Пока я не хочу этого.

Я сделала глоток остывшего ванильного латте. Подруга вздохнула и закрыла «Макбук».

— По крайней мере завтра на охоте у тебя будет возможность убедиться насколько ему всё равно. И, может, ты всё же захочешь дать послушать ему эту запись.

Я смотрела, как Мари стала собираться.

— Так я на примерку. Ты со мной?

— Нет, я хочу зайти за восточными специями, тут недалеко.

— Тебя подбросить?

— Я пройдусь.

— Хорошо, тогда я позвоню тебе позже! — Мари чмокнула меня в щёку.

— Договорились!

***

Виктор Эскалант вышел на снежную улицу и вдохнул зимний воздух. Он остановился на крыльце международного банка и чувствовал на удивление приподнятое расположение духа. Так было всегда, когда он заключал отличную сделку. Других причин радоваться у него в жизни не было. Виктор отправил водителя за кофе в «Старбакс» и решил дождаться его у автомобиля. В предвкушении отличного денька, Виктор лениво осматривался. Вдруг его взгляд остановился на знакомой фигурке в тёмно-синем пальто, отороченном чёрным мехом.

Злата Бронских. Он непроизвольно, до конца не осознавая, стал

наблюдать за девушкой. Не подозревая, что находится под прицельным взглядом Эскаланта, Злата шла по тротуару на противоположной стороне улице. На милом лице светилась лёгкая загадочная улыбка, как будто её озарило какое-то приятное и забавное воспоминание. Снежинки украшали тёмные волосы, заплетённые в толстую косу на одну сторону. Виктор неотрывно глядел на неё, задаваясь одним единственным вопросом: почему его всё ещё тянет к ней?

Продавец цветов, милый парнишка лет шестнадцати, выхватил из корзины одну красную розу, и двинулся с девушкой в одном ритме, предлагая приобрести прекрасный цветок. Скромно улыбнувшись, она покачала головой, отказываясь. Но парень не унимался, бесспорно, предлагая взять розу бесплатно. Тут его окликнула полная негодования женщина с корзинами этих же цветов, несомненно, гневавшаяся на малолетнего простака, раздающего бесплатно продаваемый товар.

Злата не переставая улыбаться, остановилась и, достав из маленькой сумочки деньги, понимающе отдала их мальцу, приобретая розу. Оглядываясь на проезжающих мимо барселонцев, она стала переходить дорогу. Улыбка так и освещала лицо девушки, когда она почти приблизилась к нему.

— Я смотрю, ты всё также пользуешься популярностью у испанских мужчин! — саркастически заметил Виктор, привлекая моё внимание.

Я не ожидала его увидеть. Улыбка сошла с моих губ. Я остановилась напротив него, чтобы ответить:

— Неужели я допекла тебе настолько, что ты устроил слежку за мной?

Эскалант окинул меня изучающим взглядом и усмехнулся:

— Ты льстишь себе. Уж поверь, у меня даже в самых далёких намерениях не было мыслей заниматься столь скучным занятием.

Его насмешки мне были безумно неприятны и обидны. Ну что он за человек?! У меня было на редкость чудесное настроение, пока не встретила его!

— Ну что ж, и тебе доброго дня! — я отвесила ему кивок головы и, расправив плечи, двинулась мимо него, как вдруг…

— Цветок идёт тебе.

Я, опешив, повернулась к нему и увидела, что он сам не ожидал от себя таких слов. Будто они вырвались у него.

— Что, прости? — меня немного позабавил его непривычно смущённый вид.

— Я… э… говорю, цветок тебе к лицу.

Я настороженно склонила голову набок, выжидая колючего продолжения реплики. Но на удивление её не последовало.

— Благодарю, — и уже развернулась, намереваясь продолжить свой путь, но поддалась порыву и бросила ему через плечо. — А тебе идёт твой… шарф.

Я пошла, не оглядываясь. Виктор тихо выругался, осознав всю глупость ситуации. Эта мерзавка действует на него как-то неправильно.

Глава 8 Зимняя охота

На следующий день в прессе появились мои фотографии с участием Эскаланта и Маркуса Торо. Как всегда, меня изобразили редкостной стервой, которая крутит мужчинами как хочет. По мнению журналистов, я была весьма любвеобильна, и они искренне сочувствовали моему жениху. Сама себе я напоминала героиню голливудского комедийного фильма «Easy A». В этой картине девушка не стала отрицать сплетни о себе, и в итоге все только и говорили про её испорченность. Так и со мной. Но главное, что рядом были близкие мне люди, которые знали правду. Но Гаспара это беспокоило, хоть он и не подавал виду. Я понимала его, ведь он публичное лицо с перспективой стать выдающимся дипломатом. А вот невеста у него, мягко говоря, неблагополучная. Люди считали меня корыстной шлюхой. Кому это будет по душе?

Погода стояла прекрасная — солнечная, с плюсовой температурой. Мы ехали на традиционную охоту в полном молчании. Гаспар был надут, словно дождевая туча. А я не торопилась заводить беседу. Мои мысли были заняты предстоящей встречей с людьми из прошлого. Кто-то из семьи Эскалант прислал мне ободряющее послание, написанное на обратной стороне нашивки с испанским флагом. Мои подозрения сводились к Себастьяну. Да, он погасил весь тот скандал, закрыл всем рот. Но стоило мне вернуться, как его брат позаботился о возобновлении кострища. Он подул на золу, и возникло новое пламя.

Меня донимала несправедливость и жизнерадостность тех, кто на самом деле виновен во всех этих бедах. Но больше всего меня волновали возможные проблемы у Гаспара, хотя я же не заставляю его жениться на себе. Меня всё чаше посещают мысли о том, что лучше бы ему расторгнуть помолвку. Было бы легче нам обоим. Одиночество для меня уже не так плохо…

Наше авто прибыло на место в особняк Эскалантов. Гаспар, одетый в серый твидовый костюм для верховой езды, в высоких чёрных сапогах, выглядел как английский лорд. Он помог мне выйти, и мы под руку прошли внутрь, под всеобщие крики фотографов и репортёров.

Всё было как в тот раз. Гости собрались у парадного крыльца, дожидаясь объявления о начале охоты. Закуски, напитки, сплетни и косые взгляды. Коварные журналисты и фотографы так и норовили щёлкнуть какой-нибудь компромат. Мне захотелось сбежать отсюда в первую минуту, а особенно когда к нам направились репортёры.

— Господин Али-Капур, вам нравится Барселона? Вы впервые здесь после окончания университета? — защебетала яркая брюнетка с замысловатой шляпкой на голове и насыщенным макияжем.

— Влюблён в этот город! — улыбаясь, ответил Гаспар в подставленный журналисткой микрофон. — Я бывал здесь, но давно.

— Я так понимаю, в этот раз визит в Испанию не связан с делами? Исключительно отдых?

— Нет, я пытаюсь совместить!

— Мне известно, что один из членов семьи Эскалант, а именно Виктор Эскалант, является вашим другом. Так ли это?

— Совершенно верно. Мы учились вместе.

— Вашу дружбу не испортила связь вашей невесты с наследником титула гранде?

Я заскрежетала зубами и крепче сжала руку Гаспара.

— Разве есть люди без прошлого? — невозмутимо ответил тот. — Это было до знакомства Златы со мной. Я думаю, не разумно обращать внимание на то, что остаётся просто воспоминаниями.

— Ответ истинного дипломата! Спасибо! — острый взгляд журналистки обратился в мою сторону.

— Госпожа Бронских, скажите, вы с Маркусом Торо остались друзьями?

Моя улыбка стала обворожительной:

— Мы никогда друзьями с ним не были, и я уверена, что и не будем.

— А как насчёт Виктора Эскаланта? Какие отношения у вас сейчас с ним?

Я почувствовала ободряющее пожатие моей руки Гаспаром.

— С таким человеком, как он, сложно дружить, особенно если ты не принадлежишь к мужскому полу.

— О, понятно! — засмеялась репортёр, явно разочарованная моими ответами.

— Вы прекрасно выглядите! Кто ваш дизайнер?

— Благодарю, это Кристиан Диор.

Прежде чем на импровизированной сцене появились хозяева праздника, мы успели дать ещё пару интервью и раз сто попозировать фоторепортёрам. Гаспар учтиво дождался пока ко мне подойдёт тётя и отправился на беседу с какимто важным гостем.

— Как ты, милая? Видела сегодняшние газеты… — сочувственно спрашивала Тесса.

— Нормально, тётя. Я уже привыкла, — солгала я. — Лучше скажи, как обстоят дела с опекой?

Глаза Тессы засияли:

— Прекрасно, милая. Я вчера была в приюте и познакомилась с прекрасным мальчиком. Ему чуть больше годика и… он просто невероятный! На мои глаза навернулись непрошеные слезы, и я обняла свою единственную родственницу:

— Скоро у меня будет братик! — шепнула я и ободряюще сжала её тонкие руки.

Тётка приложила палец к своим губам, давая понять, чтобы я держала пока это всё в секрете. В ответ я понимающе подмигнула!

— О чёрт! Где ты оторвала такие ботильоны! — воскликнула Мари, подошедшая ко мне под руку с Эйдом.

— Ну конечно, кто о чём, а Мария об обуви! — пробурчал Адриан, целуя меня в щёку.

Я засмеялась и обняла каждого по очереди, ответно поцеловав их:

— Ты ещё не привык к этому?

— Надеюсь, и не привыкну! — ответил Эйд и, притянув невесту к себе за талию, поцеловал в висок.

— Он такой милый! — смутилась счастливая Мария.

— Вы оба такие! — я не могла отвести от влюбленных друзей восхищённого взгляда.

— Не могу не согласиться! — раздался за моей спиной голос Себастьяна Эскаланта, и я резко обернулась.

Улыбка моя вмиг исчезла:

— Добрый день!

— Мы за напитками! — провозгласила Мария и уволокла недовольного Эйда.

— Почему я вызываю у тебя всегда только негативные эмоции? — улыбаясь, подошёл ко мне старший сын герцога.

— Ты в самом деле хочешь это услышать?

Он было склонился к моей щеке, но я отстранилась.

— Не стоит соблюдать эту традицию! — запротестовала я. — Иначе завтра появится статья, что я умудрилась закрутить роман и с тобой, Себастьян.

Он рассмеялся.

— Так, значит, тебя всё ещё волнует, что о тебе говорят?

— Это волнует даже тех, кто яро отрицает.

— Например, мой братец?

— Его особенно.

Себастьян взирал на меня своим пронизывающим взглядом и вдруг серьёзно сказал:

— Честно говоря, я сам был очень удивлён, когда он поверил этому идиоту.

Я выдохнула и нетерпеливо похлопала себя по ноге перчатками:

— Разве ты не должен быть сейчас со своей семьёй? Объявлять о начале охоты?

Улыбка растянула его красивые губы:

— Никогда не поздно изменить традиции.

— А, понятно! — я закусила губы, обводя глазами толпу гостей, чтобы хоть как-то отвлечься.

Но тут мой взгляд непроизвольно замер на красивой мужской фигуре в тёмно-сером длинном сюртуке и высоких сапогах. Виктор Эскалант, улыбаясь, давал интервью. А на его руке повисла высокая блондинка в ярко-красном платье и белом манто. Эллис Мартин выглядела неуместно нарядно, будто собралась на премьеру спектакля, а не на прогулку верхом.

— Я понял, почему он так легко поверил этой жёлтой прессе, — раздался надо мной голос Себастьяна, который явно заметил мой взгляд. — Просто ему так легче было это всё пережить. Ненавидеть гораздо легче, чем любить того, кого нет рядом.

— Философия, достойная Канта! — буркнула я, но когда повернулась к Себастьяну, то поняла, что он уже ушёл.

Как не хочется признавать, но он прав. И теперь понимаю, как сильно я ненавижу этого эгоистического мерзавца! Он сломал мне жизнь и даже не попытался разобраться, извиниться. А делал всё хуже и хуже!Оставшись одна, я направилась к столам с горячими напитками.

Тут я заметила, что ко мне направляется Маркус Торо с дурацкой улыбочкой на губах. Пути отхода были перекрыты: я была одна в окружении репортёров.

— Я думал, ты не осмелишься прийти! — нагло заявил он, так же нахально склонился к моей щеке, но я удачно потянулась за чашкой горячего глинтвейна.

— Надо же, я тоже о тебе думала.

Его ухмылка стала ещё шире:

— Где твой жених?

— А где твоя… э-э-э… кто она тебе?

— Я его девушка!

Злобный голос за моей спиной обрёл телесность. Амалия Ривас с самодовольной улыбкой обошла меня и прильнула к Маркусу, по-хозяйски порхая наманикюренными ноготками по его плечу.

— Завидуешь мне? — театрально проговорила она своими яркокрасными губами.

Я не сдержала смех.

— О да! Конечно, я завидую тому факту, что ты встречаешься с тем, кто вчера назначал мне свидание!

Я довольно увидела, как её глазки негодующе расширились. Она на миг потеряла дар речи, гневно взирая на своего парня, который наслаждался этой сценой.

— А что же, Эскаланта не удалось окрутить во второй раз? Переключилась на его друга?

Моя улыбка стала шире, и я осмотрела на Маркуса:

— Она ведь всегда такая примитивная? Это так скучно, правда?

Он прыснул от смеха. И за это получил толчок в плечо от своей девушки. А я снова посмотрела на Амалию, надувшую с обидой губы, и, собираясь уходить, добавила:

— И опять этот жуткий цвет! Наверное, неприятно, когда твой парень разбирается в одежде лучше тебя?

— Что?! — задохнулась та.

Я сделала глоток глинтвейна и пошла прочь, бросив напоследок и не оборачиваясь:

— Говорю же, мне зависть девать некуда, Амалия!

Я не переставала улыбаться, как вдруг меня посетило знакомое чувство. Я ощущала на себе взгляд. Только один человек мог на меня так действовать. Подняв глаза, я сразу встретилась с шоколадными глазами. Презрительный, высокомерный, жестокий взгляд Виктора Эскаланта… он наблюдал за мной. Миг мы смотрели друг на друга, но он первый отвернулся.

Началась охота непривычно, без вступительного слова герцога и герцогини Эскалант. Я увидела их мельком, когда они повели охотников за добычей. Мысленно заметила, что для родителей Виктора годы прошли не бесследно. Я огорчилась, ведь мне хотелось поговорить с ними. Было интересно, насколько плохо они ко мне относятся.

***

Прогремел выстрел, и восхищённый Виктор увидел, как современная амазонка ранила вепря. Он наблюдал, как та хладнокровно взяла из рук слуги заряженное ружьё, прицелилась и снова выстрелила в ещё бегущее животное. Есть! Дикий кабан упал, и собаки рванули навстречу добыче.

«Превосходно», — подумал Виктор.

Меткости и решительности этой незнакомки могут позавидовать некоторые мужчины. Но кто же она?..

— Впечатляет, не правда ли? — раздался рядом с ним голос Маркуса Торо

Виктор не удостоил подошедшего пижона взглядом, и продолжал наблюдать за волнующей его особой. Девушка тем временем слезла с лошади и говорила с какой-то молодой женщиной.

— Не то слово, — небрежно ответил он нежелательному собеседнику.

Хотя, может, от него будет какой-то толк?

— Кто она? Ты знаешь её? — Эскалант повернулся к Маркусу и кивнул в сторону охотницы.

Он бы не обращался к этому слащавому типу, но уж больно хотелось побыстрее познакомиться с этой горячей штучкой.

— Надеюсь, она замужем, — подумал он вслух и не сдержал похотливую улыбку. — Не хочу претензий…

Глаза метросексуала удивлённо расширились, а губы искривила самодовольная улыбка.

— Ну как сказать. Почти, — он растягивал слова, смакуя его замешательством. — Вы, кстати, уже знакомы и давно.

Он кивнул в сторону ловкой красавицы, и Виктор снова обратил на неё взгляд. Девушка сняла цилиндр, открыв тёмные локоны, и повернулась к подошедшему к ней мужчине. Тот что-то шепнул ей на ухо, и она рассмеялась.Это была Злата Бронских, а флиртовал с ней её жених Гаспар.

— Что, всё ещё волнует? — злорадствовал тем временем негодяй. — А она стала ещё горячей, согласен?

Чувствуя себя полным идиотом, Виктор в накатившей ярости и разочаровании сжал кулаки:

— Ещё одно слово, и я подпорчу твой макияж!

Маркус обезоруженно поднял руки, давая понять, что готов отступить. Но покидал он его с ехидной улыбкой победителя. Эскалант сделал глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. Чёрт, а день не задался уже с утра.

Глава 9Ах, сладкая месть!

После того как некоторые присутствующие похвалили мою меткость, я немного расслабилась, тем более каждый раз я говорила, что мой учитель — Гаспар, и все лавры доставались ему. Мне было от этого вдвойне приятней. Короткий привал после удачной охоты, и присутствующие взялись за напитки, чтобы согреться.

Я грела руки о чашку с глинтвейном и стояла в компании Гаспара, Эйда и Мари. Предаваясь нежелательным воспоминаниям о предпоследней охоте, я утратила нить разговора. Ведь именно с того дня всё и началось. И я была так счастлива… Я заметила, что в нашу сторону направились герцог и герцогиня Эскалант. Внутреннее напряжение сковало меня.

— Поздравляем вас с помолвкой! — вежливо улыбаясь, молвила Ньевес, целуя Гаспара. — И мы рады тебя видеть, Гаспар!

— Спасибо, сеньора Эскалант! — почтительно ответил мой жених.

— Как вы поживаете, Злата? — обратился ко мне Давид с бесцветным тоном в голосе.

Я некстати вспомнила нашу последнюю с ним встречу.

— Спасибо, хорошо! — промямлила я, не решаясь поднять на него глаза.

— Вам нравится здесь? — спросила меня герцогиня.

— Да, всё просто волшебно.

— Вы, кстати, нас удивили своей меткостью! Превосходно! — объявил герцог.

— Это заслуга Гаспара. Он меня научил.

— Но и вы способная ученица, — сказала Ньевес. — Вам очень повезло, Гаспар! Берегите эту девушку.

— Я знаю, благодарю. Непременно.

И они оставили нас.

Я обменялась с Гаспаром вопросительными взглядами, и он поцеловал меня в щёку.

— Скоро всё закончится, крошка.

Я вздрогнула:

— Не называй меня так!

— Что? Как? — он на миг опешил от моей резкости, но вдруг его взгляд стал понимающим. — Хорошо, не буду. Прости.

Он отправился заменить мою пустую чашку. Я сложила руки на груди, думая о том, как же тяжело Гаспару бороться с моим прошлым. И зачем я ему? Такому прекрасному человеку должна достаться такая же чудесная девушка, а не нервная истеричка с кучей проблем как из прошлого, так и настоящего…

— Вы с Маркусом остались друзьями?

Я вздрогнула, услышав рядом ненавистный голос Виктора Эскаланта, а следом — и знакомый аромат его духов. Некоторые вещи неизменны в людях: подлость, мерзость и любимый парфюм…

— О, ты наконец запомнил его имя? Браво! — раздражённо заметила я.

— Был повод.

— Я и Маркус никогда не были чем-то большим, чем просто знакомые! — бросила я, с вызовом глядя в его жестокие глаза.

Эскалант облизал пухлые губы и замотал головой, якобы восхищаясь:

— Поразительно… Ты всё играешь свою роль! Тебе бы на Бродвей!

Я сокрушённо выдохнула горечь и посмотрела на него, демонстрируя своё превосходство:

— Слушай, Эскалант! Думая, что это я предала тебя, ведь чувствуешь себя меньшим козлом, чем ты есть на самом деле?

Он зло сверкнул глазами и сделал шаг ко мне, но я не отступила. Угрожающе тихим голосом негодяй протянул:

— С тех пор как мы расстались, очень многое во мне изменилось! И больше никто не имеет права так со мной разговаривать!

Я усмехнулась:

— О да, я наслышана о новом витке твоей популярности! И знаешь что? Я тебе очень сочувствую. Ведь с тобой заводят разговор не потому, что ты приятный собеседник, а из-за страха, корысти и лицемерия! Мне жаль тебя!

— Что ты имеешь в виду?! — прорычал он.

Не обращая внимания на негодующего Эскаланта, я направилась прочь от него. Но вдруг остановилась, чтобы сказать напоследок:

— И ещё, милый, не утешай себя! Мы не расстались. Это я тебя бросила!

Ярость так и клокотала внутри меня, когда я шла на поиски Гаспара. Какой же Эскалант идиот! Он и правда думает, что я ему изменяла с этим отвратительным щеглом! Как же глупы мужчины в своей гордости и ревности! Да разве девушка, имеющая отношения с парнем такой внешности и качествами, захочет кого-то другого? Ну если она, конечно, адекватная личность, а не обладательница характера потаскухи.

После часа охоты на улице заметно потеплело. Снова привал. На этот раз отдыхающие охотники решили поупражняться в стрельбе. Я не спешилась с коня, лишь издали наблюдая, как мужчины становятся в очередь, чтобы проверить свою меткость. Мне было это неинтересно, тем более я знала, кто не побрезгует лишний раз потешить своё тщеславие. Но и вот Гаспар отправился туда, когда я убедила оставить меня одну.

Сделав пару кругов на этой полянке, я вернулась, надеясь, что всё закончилось. И тут мне в глаза бросилась мерзкая сцена. Виктор Эскалант флиртовал с какой-то девицей, явно трепещущей перед ним. Сидя верхом на лошадях, они мило переговаривались. Потом вульгарно одетая девушка протянула ему что-то в своей руке, похожее на виноградинку. И чёртов бабник, абсолютно не стесняясь окружающих и присутствия своей пассии, подъехал к ней вплотную на своём гарцующем коне. Взяв её руку в свою, он, не отрывая глаз от её лица, медленно обхватил ягоду губами. Девица смущённо заморгала и улыбнулась. А тот в ответ сверкнул ей белыми зубами. Я не сдержалась. Пришпорив своего коня, я подъехала к этой парочке. Они вмиг обратили на меня взор.

— Эскалант, эту лошадь ты выиграл в споре? — невинно хлопая ресницами, спросила я, гордо восседая в седле своей Рейны.

Глаза Эскаланта стали злыми, а улыбка жестокой.

— Позволь напомнить — я не победил. Секса между нами не было.

— Ой, точно, — я в притворном сочувствии надула губы. — Ну ты не отчаивайся! С каждым мужчиной рано или поздно такое случается. Главное — верить, не сдаваться и бороться.

Я демонстративно опустила взгляд с его лица с плотно сжатыми от злости челюстями на пах и снова подняла глаза.

— Терпения и сил тебе, дорогая! — я наигранно вздохнула, обращаясь к изумлённой девушке и поехала прочь.

Почему же всё ещё чувствовала себя так плохо?! Наверное, из-за того, что дала волю своей ярости. Зря я это сделала. Теперь он решит, что я его ревную! А, может быть, стоит добавить в его жизнь немного смрада из прошлого? Дать ему послушать запись разговора с Маркусом? Эта мысль мне нравилась с каждой минутой пребывания здесь всё сильнее и сильнее.

Мы с Гаспаром ехали домой в полном молчании. Сумерки сгущались над городом, и мои мысли становились такими же серыми и безликими. С охоты мы вернулись домой поздно. Моё настроение было подобно зимнему дню — мрачное и гнетущее. Я сразу поднялась к себе и больше не выходила из комнаты до следующего дня. Для Гаспара такое моё поведение было привычным. Откуда только у него столько терпения берётся? Всю ночь меня не покидали мысли о моём прошлом, терзали видения и кошмары.

Глава 10Интервью как повод

Утро следующего дня для меня наступило ближе к полудню. Головная боль, дождливая погода и полное негатива настроение приветствовали меня с утра. Я, кое-как собравшись, спустилась на первый этаж неуютного дома и обнаружила своё одиночество. Гаспар, несмотря на воскресный день, куда-то уехал. Я набрала его номер, чтобы узнать где он. Его голос звучал как всегда нежно. Он с друзьями. Будет вечером, если я не возражаю. Знакомый намёк надежды проскользнул в его тоне, которую я опять не оправдала.

Меня угнетало моё безделие. Я позвонила Мари. Они с Адрианом остались в загородном домике его родителей. У них «романтическое воскресенье». Я, немного позавидовав их идиллии, пожелала им хорошо провести время. Не успела я отключить звонок Мари, как на экране мобильного высветился вызов Тессы. Эта женщина словно чувствовала, что была мне нужна. Несмотря на плохую погоду, я поехала к тёте. В дом, который давно стал для меня вторым родным.

— Что-то случилось, милая моя девочка? — обеспокоенно смотрела на меня Тесса.

Как бы мне не хотелось расстраивать тётку, но всё моё плохое настроение было написано на лице.

— Ничего особенно, правда, — ответила я и с тоской осмотрелась.

— Можно я приготовлю кофе?

— Конечно, что за вопрос! Этот дом всегда был и будет твоим домом, родная!

Я почувствовала неуместно выступившие слёзы. Что с моими нервами? Ответ прост. То, что я пережила, не прошло бесследно. На кухне всё было так, как я помнила. Я тосковала по тому времени и очень сильно. Кажется, стала чувствовать больше положенного. Мне не нравилось это.

— Вы поссорились с Гаспаром? — осторожно спросила тётя, глядя на то, как я медленно двигаюсь.

— Гаспар — ангел. С ним невозможно ссориться, — вяло ответила я.

— Дело в… Эскаланте?

Меня передернуло от приступа тошноты:

— Тётя, пожалуйста, не произноси эту фамилию и не вспоминай о нём, пока я не уйду!

— Хорошо, детка.

Я поставила перед нами по чашке ароматного латте и уселась напротив Тессы. Сделав глоток любимого и родного кофе, мне стало немного легче. Как же хотелось всё вернуть вспять. Жить здесь, учиться в университете, готовиться к свадьбе Мари и Эйда. А главное, не иметь жутких воспоминаний.

— Ты несчастлива, и меня это беспокоит, Латти! — мягко проговорила тётушка.

Я украдкой смахнула слезу.

— Человек не может всегда быть счастливым.

Тётя осторожно спросила:

— А когда последний раз ты была такой?

Закусив губы, я промолчала и отвела взгляд.

— Я знаю, кажется, — ответила тётя на свой вопрос. — Это была твоя жизнь до встречи с ним. Но именно он и делал тебя по-настоящему счастливой.

Спорить смысла не было.

— Это было всё искусственно, тётя! — именно поэтому я и грустила.

— Но не для тебя.

Тесса встала и подошла ко мне. Я почувствовала, как она обнимает меня. Так было это необходимо. Она моя вторая мама.

Был уже поздний вечер, когда мне позвонил Гаспар и заплетающимся языком спросил, где я. Убедив его, что не стоит присылать за мной машину, я простилась с тётей и поймала такси. Дома меня ждал далеко не трезвый жених. Это было непривычное для него состояние. И я от всей души надеялась, что он уснёт к моему прибытию.

***

Баронесса Торрес наблюдала, как её несчастная племянница садится в такси и уезжает. Ещё немного подождав, она достала свой мобильный. Быстро отыскав в телефонной книге номер нужного ей абонента, она нажала кнопку вызова. Пошли гудки, и Тесса приложила динамик телефона к уху.

— Себастьян, добрый вечер, это… Ах, узнали? Прекрасно!.. Да, нам необходимо встретиться… Даже не спросите зачем?.. Догадались? Тогда приезжайте прямо сейчас, проверим, совпали ли наши догадки… Нет, завтра я могу передумать… Да, жду.

***

В понедельник утором я проснулась как обычно рано. С той поры, как меня начали преследовать кошмары, сон я перестала любить. К завтраку спустилась раньше Гаспара и решила побаловать его моим фирменным сырным омлетом. Отказавшись от помощи сеньоры Видаль, я принялась готовить. У меня всё уже было на тарелках, когда спустился вчерашний гуляка со сморщенным от боли лицом.

— Доброе утро! — сочувственно улыбнулась я и поняла по его судорожному обхвату головы, что стоит говорить не так громко. — Прости!

— Я сам виноват! — прохрипел он, наливая себе апельсинового сока, который я только что достала из холодильника. — Не стоило вчера проверять свои университетские способности.

Значит, вчера он был с Эскалантом. Почему мне неприятно от этой мысли? Может, потому что я вчера грустила, а Гаспар веселился с одним из главных виновников моих несчастий?

— Вроде лучше, — заметил мой жених, ставя пустой стакан на стол. — Всё так аппетитно! Но боюсь, я не смогу это осилить. Я тебя сильно обижу, если не стану есть?

— Ни капельки! — улыбаясь, соврала я и пожала плечами.

— Ты чудесна! — он чмокнул меня в щёку. — До вечера?

— Да, удачного дня.

Он ушёл.

Я взяла в руки утренний номер газеты. Сделав глоток прохладного сока, я развернула её. На первой полосе светских хроник был отчёт с фотографиями о субботней охоте. На самом большом фото красовался Виктор Эскалант с небрежной улыбкой на лице. Внизу, под его удачным портретом, сияла надпись в кавычках, автор статьи его цитировал: «Ни одна женщина не стоит потери друзей, тем более посредственная интриганка!». На миг у меня даже побелело в глазах от ярости и гнева. Ах ты, скотина! Посредственная интриганка?! В приступе злости, я смела всё со стола вместе с тарелками и выбросила.

Я открыла двери своей гардеробной, желая выглядеть эффектно. Мне предстояла встреча с мерзким шакалом в образе льва, и я должна быть сногсшибательна в этой битве! Белый комбинезон, красная помада и красные туфли на высокой шпильке. На улице стоял декабрь, хоть и барселонский, но всё же зимний месяц. Поэтому я сверху надела укороченный меховой жилет серого цвета. Не забыв про флешку с записью моего разговора с Маркусом Торо, я вышла на улицу ловить такси.

Я вышла из авто у здания компании Эскаланта. По взглядам встречных мужчин я поняла, что выгляжу достойно. Изобразив на лице абсолютное высокомерие, я прошагала мимо административного островка и вошла в лифт. Я знала, на каком этаже находится его кабинет. Вернее, помнила. Я была сердита, во мне буйствовала обида, но всё-таки пришлось заметить, как вокруг всё было стильно и роскошно. Этот офис вовсе не похож на место, где работает его семья. Там царили традиции веков, здесь же — новаторство. Всё зеркальное, бело-чёрное и натёртое до блеска. Найти кабинет этого самовлюблённого тирана было несложно. К нему вели указатели, что не удивительно. Тешится, небось, каждый день, читая надписи «Президент компании Виктор Эскалант».

Уверенно цокая каблуками, я, игнорируя вскочившую мне навстречу секретаршу-модель, резко открыла дверь кабинета Эскаланта.

— Куда вы?! Нельзя без!..

— Мне можно! — я громко захлопнула дверь перед носом девушки.

Виктор Эскалант сидел за своим столом, в белой рубашке с подвернутыми рукавами и без галстука. Он поднял на меня глаза цвета шоколада и удивлённо приподнял свои тёмные брови. Я эффектно прошагала к его столу. Не спуская с него глаз, громко хлопнула рукой и оставила на зеркальной чёрной поверхности флешку. Невозмутимый Эскалант откинулся на спинку своего президентского кресла и скосил взгляд на принесённый мною предмет:

— И что это?

Мои губы искривила злобная улыбка:

— Доказательство того, что ты конкретно облажался!

Виктор издевательски усмехнулся и сложил перед собой руки, явно демонстрируя скуку и абсолютное невосприятие меня всерьёз:

— Я наивно полагал, что твоя страсть к интригам уже в прошлом.

Как же я разозлилась на него и на себя! Боже, неужели я могла любить этого человека?!

— Страсть к интригам?! — эхом повторила я и рассмеялась. — Какой же ты идиот, Эскалант!

Улыбка резко сошла с его губ, а глаза угрожающе заблестели. Но мне было уже всё равно. Я уперлась ладонями в столешницу его стола и чуть подалась вперёд. Чеканя каждое слово, вкладывая всю ненависть и презрение, я стала говорить то, что хотела сказать ему долгие три года.

— А теперь послушай меня! Ты превратил в бездушное и бессердечное чудовище когдато милую и невинную девушку за то, что она посмела полюбить такого морального урода, как ты! Сделал мою жизнь адом, заставил меня желать смерти! Лишил всего хорошего, что у меня было. Ты сделал меня сукой, — я хмыкнула, — хотя за это тебе искреннее спасибо! Во всём, что случилось со мной, виновен ты! Только ты.

Он молча слушал, взирая на меня скучающим взглядом. Я выпрямилась и гордо посмотрела на него сверху вниз:

— Тебе ведь было намного легче жить со своей мерзостью, думая, что я получила по заслугам! Просто так тебе становилось проще, меньше чувства вины за свой скотский поступок. И твой мозг, настолько сильный, чтобы управлять огромным бизнесом, оказался таким примитивным и глупым, чтобы разгадать бабский обман! Но теперь я приговариваю тебя к мучениям!

Я стала обходить стол, приближаясь к негодяю.

— Я хочу, что бы ты знал и чувствовал всю свою грязную и подлую вину! Хочу, чтобы ты думал об этом каждый час! Хочу, чтобы тебя мучили по ночам мысли о том, что потерял и кого предал!

Глаза Эскаланта сузились. Я развернула его кресло к себе и, упершись ладонями в подлокотники, приблизилась к его лицу вплотную:

— А ещё каждый раз, когда ты будешь трахать свою очередную тупоголовою шлюху, будешь вспоминать обо мне! О том, как я когдато тебя целовала и как сильно ты хотел меня!

Он резко встал, и я отскочила на шаг, не позволяя ему ничего сделать. Круто развернувшись, я направилась к выходу. Открыв дверь нараспашку, обернулась в огромном проеме и громко сказала, глядя мерзавцу в глаза:

— И ещё одно: пошёл ты, Эскалант!

Я даже не подумала закрыть за собой дверь. В приемной охнули его подчинённые и проводили меня ошарашенными взглядами. А на моих губах играла улыбка. Я была довольна собой. Предпоследнюю фразу я сказала экспромтом, опираясь на то, что является самым важным в жизни каждого мужчины — секс. Я не верила, что он настолько сильно желал меня, но знала, что первое время его сознание будет непроизвольно воспроизводить мои слова в самый ответственный для него момент. И это для меня было уже победой.

***

Виктор смотрел на мигающий экран своего компьютера. Запись закончилась. Может, это всё очередная игра этой чертовки? Но ни смысла, ни выгоды он не видел. Что ж, надо отдать ей должное. Она права — Эскалант облажался. А ведь он действительно любил её. Первый раз в жизни. И так тупо потерял её. Теперь легче об этом думать не стало. Она оказалась права…

«Раньше я мог окунуться с головой в работу. Словно ледокол, шёл к своей цели, разбивая на своём пути глыбы льда. Но теперь всё позади. То, к чему я стремился, достигнуто. И отвлечься больше не на что. Остаётся только выть на луну…»

И да, чёрт возьми, как её он никого больше в жизни не хотел! Как в воду глядела, мерзавка. Ни одна женщина не могла выбить из его мыслей Злату Бронских. По сравнению с ней, они все безликие куклы…

«А ведь я запрещал себе признаваться в этом! Но она, словно буря, налетела внезапно и сбила все мои мысли в одну кучу. Разбила мою крепость равнодушия, как опытный полководец».

Она действительно изменилась. И не в лучшую сторону. Благодаря ему. И этой тупоголовой парочке Маркусу и Амалии. Ну что же, пора мстить по-взрослому.

Глава 11Ужин-испытание

Гаспару пришлось всё рассказать. И про записанный разговор, и про визит к Эскаланту. Он как всегда отреагировал спокойно и рассудительно. Это то основное, что отличало его от Виктора. Казалось, какая бы ситуация не приключилась, он всегда мог трезво расставить всё по местам и принять правильное решение. Эскалантом же двигают эмоции. Сейчас, конечно, он стал хладнокровнее, но всё же его контроль над собой давал сбои.

Мне не хотелось говорить Гаспару о своей обиде. Это был его друг. Но утаивать столь важное событие было бы нечестно по отношению к нему. Всё обговорив, мы закрыли эту тему. Гаспар пообещал «урегулировать этот конфликт», я нехотя согласилась на его инициативу.

Следующий день я посвятила своим благотворительным делам. Моё финансовое положение подходило к сложному периоду. Банки проценты на вклады ещё не насчитали, поэтому я стала всерьёз задумываться о поисках прибыли. Сидя в гостиной за ноутбуком, я попивала кофе и слушала новости по телевизору. Это было теперь моей привычкой. Всё время боялась и ожидала услышать одно имя — Никодим Дворак. Я знала, что он остался жив, но, как ни странно, за три года ничего о нём не слышала. Радоваться было нечему. А вот опасаться стоило. Я не из тех, кто прячется от ночных монстров под одеялом. Мне нужно видеть своего врага, знать всё о нём. Иначе как смогу защититься? Но пока в мире всё было в подвешенном и напряжённом состоянии. Новости превратились в заезженную подачу информации. Единственным ярким пятном было сообщение о каком-то новом виде яда, привезённом в Испанию цыганами. Молодая журналистка опасливо брала интервью у иронично усмехающейся цыганки. Внизу на экране появилось её имя «Марта». Как предполагали власти…

Зазвонил мой мобильный. Это был Гаспар.

— Детка, есть новости! — серьёзно сказал он.

— Слушаю.

Я напряглась. Это был наш словесный код. После такой фразы вести могли быть только родом из моей страны, которая утонула в военном конфликте.

— Со мной связался человек твоего отца. Говорит, что он должен был передать ему информацию. Очень важную. Ты понимаешь, о чём я? Атташе имел ввиду флешку, которую я нашла в спальне отца.

— Да, Гаспар.

— Это всё ещё у тебя?

— Конечно. А что за человек?

— Обсудим это дома, хорошо?

— Да.

Жених не доверял телефонному разговору. И я был благодарна ему за бдительность. Без этого качества в политике нельзя.

— Ещё, родная… — его голос зазвучал нерешительно. — Как насчёт гостей сегодня к нам на ужин?

— Я не против. Могу что-то приготовить.

— Дело в том, что это необычные гости, — замялся Гаспар.

— Ну, говори уже, что тянешь? — мне было непривычно такое поведение жениха.

— Это Виктор с Эллис.

Чёрт!

— Он хочет примирения, Латти. Это исключительно его инициатива. Но я жду твоего ответа.

В моих силах было отказать. Но не вечно же мне бегать от него? Может, это возможность просто остаться вежливыми знакомыми. Мне-то всё равно. Бесить меня Эскалант точно меньше не станет. Только ради Гаспара…

— Хорошо. К восьми устроит? — сдалась тяжким вздохом я.

— Как скажешь, любовь моя! — облегчённо прозвучал голос жениха.

Для меня это будет далеко не лёгким испытанием. Виктор Эскалант был не просто бывшим, с которым я рассталась с громким скандалом. Этот человек — магнит для меня. Он притягивает мои чувства и эмоции. Сначала это были симпатия, вожделение, влюблённость… Теперь это ненависть, злость и презрение. Плюс сменились на минус. Ну что же, посмотрим, что из этого получится.

С такими мыслями я принялась обдумывать меню на ужин. Мне хотелось приготовить его самостоятельно. Нужно было чем-то занять себя, да и без тщеславия тоже не обошлось. Хотелось удивить гостей своими кулинарными талантами. Вряд ли Эллис Мартин может приготовить хотя бы яичницу…

Когда на часах было почти восемь, мною были созданы — цитрусовый салат с креветками и спаржей (лёгкое блюдо для Эллис), фрикасе из курицы с грибами (основное блюдо) и персиковое парфе на десерт. Гаспар должен был приехать вместе с гостями. Я успела привести себя в порядок, надев тёмно-зелёное платье с длинными рукавами, треугольным вырезом и золотистой застежкой на спине.

Меня волновала предстоящая встреча. Инициатива шла от Эскаланта, значит, он хочет мира. А это может быть только в том случае, если он понял, что натворил, и хочет принести свои внеочередные извинения. Но мне они не нужны. Я хочу спокойно жить без всех этих интриг и скандалов.

Звук подъехавшего автомобиля, потом другого. Смех, какие-то фразы, и вот входная дверь открылась, впуская прохладу вечернего воздуха и не совсем тепло настроенных людей.

— Привет, милая! — поцеловал меня в щёку Гаспар и, обняв за талию, повернулся к своему другу с девушкой.

— Я думаю, ты помнишь наших гостей?

Я нехотя подняла глаза на вошедшего Эскаланта с повисшей на его руке шикарной блондинкой. Знакомые шоколадные глаза пронзили меня своей ледяной силой. Но вежливая улыбка изогнула его красивые губы.

Мерзавец был одет в деловой чёрный костюм с белой рубашкой и выглядел, по обыкновению, идеально. Меня это сразу стало раздражать, особенно когда Эллис в откровенном белом платье пялилась на меня, надув пухлые губы. Кажется, искусственные…

— Даже если и захочу, не смогу забыть! — деланно улыбаясь, молвила я.

Блондинка хлопнула ресницами, а улыбка Эскаланта стала шире:

— Звучит как комплимент!

— Да?! Я-то хотела…

— Так, ну разобрались, что все знакомы и прекрасно помнят друг друга! — спешно перебил мой язвительный ответ Гаспар. — Теперь пройдёмте к столу! Честно сказать, умираю голодной смертью!..

Сидя за столом напротив Эскаланта и рядом с Гаспаром, я слушала, как мой жених пытается разрядить накалённую атмосферу. Чувствуя сильное раздражение от пребывания под пристальным взглядом Эллис Мартин, я как можно чаще вставала из-за стола, чтобы исполнить обязанности достойной хозяйки.

Эскалант поддерживал разговор с другом, даже не глядя в мою сторону. Вот если бы ещё его парфюм не перебивал запах блюд…

Странную полярность своих эмоций обнаружила я. Словно компас, бросала стрелку-взгляд на Эскаланта, и меня охватывала сильная буря негативных эмоций. Меня он раздражал, бесил и вызвал ненависть в каждой клетке всего моего существа. От его идеальности в жестах, речи и внешности меня воротило. Так и хотелось выбить ему пару зубов, чтобы он хотя бы немного шепелявил!

Но стоило мне посмотреть на своего жениха, такого спокойного, красивого и уверенного мужчину, я испытывала… ничего! Абсолютно ничего! Полный штиль эмоций…

— Жизнь моя, — обратился ко мне Гаспар, и я замерла с бокалом вина у рта. — Ужин превосходен! У тебя золотые руки, Злата!

— Да, Гаспар! Твоя невеста одно сплошное достоинство! — тёмные глаза Эскаланта устремились в мою сторону.

— До твоих достоинств мне далеко, к счастью! — не удержалась я.

— Мне невероятно повезло! — чуть привстав со своего места, затараторил Гаспар, сжав мою руку. — Кто тебя научил готовить, дорогая?

Я отвела глаза от лица подонка, посмотрев на свою тарелку:

— Моя мама.

— Как мило! — немногословная Эллис заговорила. — Меня моя мама учила правильно краситься и одеваться… А вот готовить ни я, ни она не умеем.

Её тему никто не стал продолжать, кроме меня:

— Этому мне пришлось учиться самостоятельно.

— Почему? — пропищала блондинка.

Мне неприятна была тема этого разговора. Я сделала глоток вина и посмотрела Эллис прямо в глаза.

— Потому что моя мама умерла, когда мне было четырнадцать, — и встала из-за стола. — Я за десертом.

— Я помогу! — вскочила со своего места Эллис и устремилась за мной.

Сцепив зубы, я шла на кухню, слушая щебетание этой модели с пустой головой.

— Ты прости меня, пожалуйста, я не знала, что всё так печально!

— Я привыкла. Всё в порядке.

— А ты такая молодец! И готовишь, и выглядишь замечательно! У тебя очень красивый жених! У вас скоро свадьба? Вы где будете её устраивать?

Я точно не могла понять, что меня больше раздражало: её бесконечный поток вопросов, жеманный голосок? То, как она старалась выглядеть соблазнительно, залезая на высокий барный стул? Или всё это в комплексе?! Вся помощь с десертом заключалась, наверное, в обеспечении меня её «приятной» компанией, чтобы мне не было скучно раскладывать пирожные по тарелкам.

— Спасибо. Да, Гаспар очень симпатичный. Дату ещё не обговаривали. Скорее всего, во Флориде.

Моя монотонность ответов прервалась. Я налила себе новый бокал вина и выпила его половину. Терпеть её становилось всё сложнее.

— А вот я даже и не смею заговорить на подобную тему! — грустно молвила та, эффектным жестом откидывая белокурые длинные пряди за спину. — Моя мама очень надеется, что я выйду замуж. Особенно они хотят меня видеть женой Тори…

— Кого?! — я поперхнулась вином и закашлялась.

Эллис спохватилась:

— Ой, проболталась опять! Я так называю Виктора. Но это его жутко бесит.

Еле сдержав приступ смеха, я прогнала из головы видение деловитого Эскаланта, которого называют именем, достойным милого щеночка пекинеса.

— Надо же, чего это он? — сочувственно улыбнулась я. — Помоему, отлично звучит и… очень мило.

— Вот и я о том же! Очень мило… — надула губки она.

В моей голове созрел коварный замысел.

— А знаешь, — я улыбнулась ей так, будто она моя близкая подруга. — Когдато он очень любил, когда его называли Вик.

Восторженная блондинка хлопнула огромными глазами:

— Вик?

— Да, попробуй, он будет в восторге! — я подмигнула ей и вручила две тарелки с парфе.

Злорадно улыбаясь своей затее, я вернулась за стол в компании Эллис Мартин.

— Латти, парфе изумительно! — воспевал меня Гаспар.

— Латти — так прикольно звучит! Похоже на «латте», правда? — рассмеялась подружка Эскаланта.

О, как же она терзала мои нервные клетки!

— «Латти» — это сокращённое от «Злата», — раздражённо объяснял Виктор. — От древнеславянского «золотая».

Я и Гаспар уставились на него, раскрыв рты. А невозмутимый Эскалант пригубил вино.

— Не знала, что ты интересовался этим… — пробормотала я, сбитая столку.

— Было время, когда меня волновала эта тема, — резко сказал он.

Жёсткий взгляд шоколадных глаз, которые когдато ох как волновали меня, заставили посмотреть на свою руку, сжимавшую ножку бокала слишком сильно. Что это со мной?..

— Вау! — неожиданные возглас Эллис привлёк всеобщее внимание.

— А моё имя с древнегерманского означает «из благородного сословия»!

Она зачитывала, глядя на экран своего «Айфон 6». Ну как же, черпает информацию из «Гугл». Я, вздохнув, поднесла бокал ко рту, как вдруг…

— Круто, правда, Вик? — кокетливый взор обратился к Эскаланту, который резко дернул головой в её сторону.

Я закашлялась оттого, что вино пошло как-то неправильно. Наблюдала, как Эллис невинно хлопает ресничками, а Эскалант медленно переводит на меня взгляд.

— Вик? — повторил Гаспар. — Это что-то новое!

— Точнее сказать, наоборот! — его голос звучал спокойно.

Не смея посмотреть в его сторону, я принялась активно поедать десерт, скрывая довольную усмешку. У Эскаланта зазвонил мобильный. Он посмотрел на экран и поднялся на ноги:

— Прошу прошения, я должен ответить.

— Конечно, друг мой! — оптимизм Гаспара явно был наигран. — Может, перейдём в гостиную? У меня чудная коллекция виниловых пластинок!

Гаспар увёл так раздражающую меня Эллис «из благородного рода», и мне показалось, будто выключили какуюто надоедливую песню. Под предлогом того, что мне нужно убрать со стола, я с наслаждением слушала тишину. Намеренно не торопясь, занималась делом и думала, что Эскаланта связывает с такой девицей? Да, она очень красива, но для него это слишком слабый аргумент, чтобы иметь отношения почти три месяца с одной и той же девушкой, тем более такой надоедливой и поверхностной! Она ведь надеется, что он женится на ней!..

— «Вик», значит? — голос Эскаланта за спиной вывел меня из задумчивости.

Вздрогнув, я развернулась. Он стоял, скрестив руки на груди и взирая на меня тёмными глазами.

— А что? — пожала плечами я и продолжила своё занятие. — Гораздо лучше звучит, чем «Тори»!

Я попыталась пройти мимо него, но он удержал меня, взяв за плечо:

— Не надо так!

Резкий тон меня встревожил.

— Как?

Его пальцы сильно сжались на моей руке:

— Не веди себя так, будто мы обычные старые знакомые!

Что за бред? Резко вырвав руку, я отошла от него и тоном, полным издёвки, молвила:

— Ты прав, Эскалант! У старых знакомых не настолько хреновое прошлое!

— Зато с будущим у тебя явно всё круто! — ответил он мне тем же.

— Даже не сомневайся в этом! Ведь в нём не будет тебя!

Суженные глаза смотрели на меня с такой ненавистью, что мне стало не по себе.

— Эй, — позвал нас Гаспар, появившись на пороге кухни. — Вы идёте?

Я слышала удивление в его голосе. Он увидел, как мы, словно две воюющие стороны, делим поле боя. Я резко повернулась и пошла к нему навстречу, ругая себя за то, что позволила себе подумать о псевдопримирении с этим негодяем.

В гостиной играл тихий джаз — любимая музыка Гаспара. Антикварный патефон крутил винил, и несравненные звуки лились по комнате успокаивающим бальзамом. Он пригласил меня танцевать. Я ответила согласием, с досадой отметив, что Эллис вмиг повисла на Эскаланте, умоляя его тоже потанцевать.

— Ты не в восторге от вечера, Злата? — шепнул мне на ухо расстроенный Гаспар.

— Ну… такого чувства точно нет, — врать я ему не хотела.

— Я сейчас намекну, что пора прощаться…

— Нет, — я не желала, чтобы из-за меня Гаспар лишался друга, пусть даже такого невыносимого в отношении к женщинам. — Я потерплю, всё в порядке… Мне бы найти вежливый повод улизнуть к себе…

— Злата, ты должна делать то, что хочешь. И хотя бы иногда думай о себе.

Я встретилась с понимающим взглядом жениха. Какой же он… Но почему же не могу переключиться на общество этого прекрасного человека? И мои мысли заняты яростью к Эскаланту, который вальяжно вёл в танце свою девушку?

— Друзья! — обратился к этой парочке улыбающийся Гаспар. — Моя невеста вынуждена покинуть наше общество, к сожалению. Ну а я предлагаю заглянуть в наш винный погреб и продегустировать Гран Ресерва!

Глава 12Откровенный разговор

Мне снился очень необычный сон. Хотя, скорее, воспоминание, из прошлого, где я была другой. В нём я влюблена и счастлива. Мне снилось, что я таю в объятиях Виктора Эскаланта, а всё было как прежде… Мы были с ним на берегу реки возле моего родного дома. Он нежно обнимал меня за талию, стоя за спиной, что-то шептал и целовал волосы…

Я открыла глаза. Из наполовину зашторенного окна пробивался лунный свет. Причудливые тени бросал ночник. Сознание реальности вернулось ко мне. Какой странный сон…

— Как сладко ты пахнешь, м-м-м… И почему я этого раньше не замечал? — вдруг промурлыкал мне в ухо Эскалант, прижавшись ко мне сзади.

Я ошарашено почувствовала, как его рука с моей талии поползла вверх к груди.

— Ты что делаешь, чёрт возьми?! — завопила я, вскакивая с постели и укутываясь в халат.

Волосы хлестнули меня по лицу, когда я резко обернулась к негодяю. На моей постели, опираясь на локоть одной руки, возлежал Виктор Эскалант. Его лицо вытянулось от удивления, он часто заморгал, словно пытаясь навострить зрение.

— Злата? — чуть заплетающимся языком молвил он.

Я поняла, что он далеко не трезв и удивлён не меньше меня.

— Чёрт, п-прости, я подумал, что ты… ик… Эллис… — словно в доказательство, он стал поспешно ёрзать по моей постели, пытаясь встать, пока не свалился на пол.

— Ик! — раздался из-за кровати его голос.

Мой гнев постепенно сменился на милость. Хотя… как можно было перепутать меня с этой… девицей?

— Эй, ты там как? — я быстро включила свет и обошла кровать, пока он делал попытки подняться.

— Всё отлично! — кряхтя, он наконец кое-как встал на ноги и кинул на кровать моё покрывало. — Всё было бы проще без… ик! Прости!.. без этой тряпки!

Он громка вздохнул и надул щёки, жестами показывая мне, что пытается побороть икоту. Я не смогла сдержать улыбки.

— Дверь там, — я сложила руки на груди и кивнула в сторону выхода.

Он отвесил мне поклон, всё ещё икая.

— Доброй ночи!

— И тебе.

Я слышала, как он зашаркал по коридору. Надо же, перепутал комнаты! Сейчас он войдёт в нужную ему дверь и продолжит то, что пытался начать со мной. Мне была неприятна эта мысль. Но ещё больше не нравилось то, что у меня вообще эти раздумья вызывают какие-то эмоции. Интересно, долго ли он находился в моей постели? Я легла снова и, вздохнув, попыталась очистить голову от ненужных мыслей. Ощущения рук Виктора на талии почему-то всё ещё чувствовала. Это меня волновало. Может, потому что ко мне так давно никто не прикасался?

«Ты так сладко пахнешь…» — его слова воспроизводил мой слух снова и снова. Когдато давно эти хриплые соблазнительные нотки в его голосе были адресованы мне… Иногда она были даже настоящими. Эти ненужные мысли нарушил знакомый звук шагов, потом робкий стук в дверь… и:

— Ик!..

Я встала и открыла дверь. Вопросительно подняв брови, я посмотрела на подпирающего плечом дверной косяк Эскаланта.

— Я потерялся, — виновато сказал он.

Я выжидающе смотрела на него, пытаясь понять, говорит ли он правду.

— Хорошо, — вздохнула я и, завязав потуже пояс на халате, вышла к нему в коридор. — Я провожу тебя.

— Ты так… Ик!.. добра!

Я пошла вперёд, не дожидаясь его, и бросила через плечо:

— Однако, должна тебя огорчить, я не знаю, какая именно комната Эллис.

— Она, скорее, в моей… Что же я несу-то? — бормотал Эскалант, пытаясь поспеть за мной.

Он не смог обойти столик с цветочной вазой и сбил его, еле удержавшись на ногах. Я подала ему руку, осознав, что так будет быстрее добраться до комнаты для вот таких вот гостей. Где же Гаспар?

— Что же ты меры не знаешь, что ли? Гаспар тоже в таком состоянии? — я присела под его весом, когда вместо руки он повис на моём плече.

— Не-а! Он похуже, это я отволок его в комнату. И, кстати, мы окончательно помирились! Ик…

— Рада это слышать! — прокряхтела я, жалея, что предложила свою помощь. — Надо было тебе там тоже остаться.

— Согласен, — великодушно молвил тот. — И не стоило допивать в одиночку ту бутылочку чудного портвейна.

— Об этом ты успеешь пожалеть завтра.

Мы дошли до двери, ведущей в комнату для гостей. Я потянулась за ручку и открыла её. Я сделала это специально. Хотелось пристыдить мерзавку. Если это возможно, конечно. Но в комнате никого не было. Меня почему-то обрадовало, что кровать была пуста и идеально заправлена. И если я не ошибаюсь, это были единственные покои, отведённые для гостей атташе.

Эскалант очевидно уже забыл, что искал компанию этой девицы, и абсолютно в добродушном и миролюбивом настроении позволил мне втащить себя внутрь спальни.

— Очевидно, сегодня ночью ты будешь одинок, — не сдержалась я, помогая ему улечься на постель.

Он недоуменно моргнул, потом посмотрел вокруг, словно не понимая, о чём это я, и задержал взгляд на мне:

— А как же ты?

Я уставилась на него и открыла было рот, чтобы отчитать его, как он опередил меня:

— Я имел в виду, что ты сейчас здесь! Я не один же, в принципе?! — он выставил ладонь вперёд, будто пытался остановить неверный ход моих мыслей.

Немного обдумав его слова, я величественно кивнула, давая понять, что он прощён за недоразумение. Да я тоже хороша — говорю что попало. Я уже было шагнула к двери, как он снова окликнул меня и попросил подать стакан воды. Опять вздохнув, я подошла к бару и стала наливать ему воду.

— Твои волосы изменились, — вдруг заметил он, и мои руки на миг замерли. — Длиннее стали…

— На это у них было время, — усмехнулась я и поднесла ему стакан воды. — Целых три года.

— Три?! Даже не верится, что столько времени прошло. — Он взял стакан из моей руки, слегка коснувшись меня пальцами.

— Да уж.

Наступила неловкая пауза. Мне стоит уйти.

— Тебе идёт.

— Спасибо. Я знаю.

Его губы сложились в кривую улыбки. И он сделал глоток воды.

— Зачем ты с ней? Она же пользуется тобой… — этот вопрос вырвался сам по себе.

И я тут же пожалела о нём.

— О ком ты? — нахмурил брови он.

Отступать было некуда. Может, он и не вспомнит об этом разговоре завтра.

— Эллис Мартин.

Виктор усмехнулся как-то невесело и повертел стакан в руках.

— А-а-а… Это ты в точку попала! Помнишь, сама мне это сказала? Всем от меня что-то надо: деньги, имя, внешность, секс… — он рассмеялся и попил ещё воды. — Так вот, все врут, лицемерят ради каких-тосвоих

целей. А Эллис говорит мне прямо, что ей нужно!

Мне стало стыдно за те свои слова и даже немного жаль его.

— Мне не стоило спрашивать…

Что-то я совсем раскисла…

— Именно! Отчего такая забота?

Я рассеяно дернула плечами:

— Это вовсе не забота. Я никогда не желала тебе зла, так что…

Он удивлённо поднял темный брови:

— Серьёзно?!

— Да, — легко ответила я.

— Хм… А я желал, — без искры раскаянья признался он.

— Тогда, думаю, ты будешь рад узнать, что твои пожелания были услышаны! — я горько усмехнулась.

И повернулась, чтобы уйти, но Эскалант вдруг задержал меня, взяв за руку:

— Я бы хотел не сожалеть, — он несколько раз провёл большим пальцем по моей ладони. — Но не получается.

— Бывает.

Он отпустил моё запястье.

— Ты очень изменилась.

— Так получилось.

Минуту он молча смотрел на меня, словно пригвоздив взглядом.

— Ты любишь его?

Он словно делал выстрелы, а не задавал вопросы.

— Не хочу тебе снова напоминать, но ты не вправе спрашивать меня о подобном.

— И всё же?

— А я вправе не отвечать.

— Ну и всё же?

— Да.

— Как мужчину?

Я задержала дыхание и облизала пересохшие губы.

— Я уже ответила тебе.

— Это другой вопрос.

— Ответ на него тот же.

Я была уже у двери и почти открыла её, как вдруг его слова остановили меня.

— Значит, ему крупно повезло.

Я обернулась и посмотрела на Эскаланта через плечо. Мне показалось, или его слова звучали тоскливо? Он лежал с закрытыми глазами, откинувшись на подушке.

— Меня вот никто никогда не любил…

Я, недоумевая, наблюдала за ним. Слишком грустно он говорил. Его дыхание стало глубоким и ровным. Он спал.

— Я когдато любила тебя! — прошептала я и вышла из комнаты.

Глава 13в канун Рождества

Близились зимние праздники. Осталась неделя до католического Рождества. Я уже позабыла, когда в последний раз чувствовала приятное ожидание самого доброго и волшебного дня.

Дела Гаспара приостановились, он стал чаще бывать дома. Мы проводили время вместе. Иногда я встречалась с тётей и будущими молодожёнами. А Гаспар часто виделся со своими друзьями. Он никогда не называл их имён, а я не спрашивала. Зачем? Ведь я знала, что это либо Эскалант, либо его любовницы. Разве правильно, что у меня вызывали больше негодования его встречи с мерзавцем Виктором, чем с девушками? Может, всё из-за моей уверенности, что как только я буду готова к близости с ним, он оборвёт все связи?..

Как раз под Рождество мы ждали гостя из моей израненной войной родины. Его имя Владислав Новичем, он представился подполковником и другом отца. Но так как я была абсолютно не сведуща в работе папы, не могла его знать. Я обладала важной информацией, о ценности которой могла лишь предполагать. Судя по его словам, эти данные необходимы, чтобы продвинуться к победе и закончить этот военный конфликт. Новичем прошёл проверку Гаспара, и мы согласились принять его.

Близились выходные. Тётя предложила нам с Гаспаром провести уикенд в Порт-дель-Комте, лыжном курорте в чуть больше ста километрах от Барселоны. Там у неё был небольшой двухэтажный домик, где мы раньше встречали Рождество. Я любила это место. Среди заснеженных гор и соснового леса уютными огнями светились огромные деревянные окна просторной гостиной с большим камином. Несколько спален, кухня, совмещённая со столовой, библиотека-кабинет и даже финская баня. Теплоты этому коттеджу добавляло дерево, в котором был выполнен весь его интерьер.

На Барселону надвигалось одно из редких за последние десятки лет резкое понижение температуры. И у меня был лишь один повод задуматься над этой поездкой. Я не хотела оставаться наедине с Гаспаром. Мне ничего не стоило убедить тётю поехать с нами. Мари и Эйд отказались, желая провести это время в кругу семьи, чтобы сблизить будущую родню.

Утром в среду я отправилась в «Старбакс» выпить кофе. Мы жили неподалёку, поэтому я, совсем расхрабрившись, могла себе позволить выйти без сопровождения. Висевший на стене кофейни плазменный телевизор вещал развлекательные программы. Попивая вкусный мокачино, я проверяла электронную почту в «Айпэде» и одновременно слушала новости. Мировая экономика страдает… Есть ещё одна жертва неизвестного «Цыганского яда»… Феминистки опять борются за права женщин… Виктор Эскалант больше не видится с Эллис Мартин.

Я резко вскинула голову к экрану телевизора, висевшего на стене слева от меня. На вопрос наглой журналистки «Почему?», он с вежливой улыбкой ответил: «Наши встречи перестали быть интересными друг для друга». Надо же! Я отвернулась, уловив на себе пару-тройку взглядов посетителей кофейни. М-да, я стала жертвой папарацци, кажется.

— Привет, Латти!

Я сфокусировала взгляд на двух парнях — высоких, стильно одетых и с приятными улыбками на красивых лицах. Мне они были знакомы.

— Хоакин. Ксавьер. Скажу прямо, я не рада вас видеть.

Мой взгляд снова вернулся к интернету на моём «Айпэде».

— Мы в курсе.

Совсем не скромно Ксавьер уселся за мой столик напротив, а Хоакин — слева от меня. Так что ещё им от меня надо? Я выжидающе посмотрела на них, подперев подбородок кулаком.

— Выкладывайте, что вам нужно, и побыстрее, пока не испортили мне день.

Их улыбки стали шире. Такие красивые снаружи и мерзкие внутри. Законы жизни.

— Мы хотим вернуть друга! — первый начал Хоакин.

Я подняла брови.

— А чтобы это сделать, — продолжил Ксавьер, — мы должны вернуть ему тебя.

Мой иронический смех был красноречивым ответом.

— Очень смешно, ребята! Правда! Прямо до слёз…

— Злата, — серьёзно продолжил Хоакин. — В том, что произошло, виноваты только мы с Ксавьером. Мы стали подбивать Виктора на спор, он очень долго не соглашался. Мы шутили и подначивали его!

— Это я придумал эту глупое развлечение. Я указал на тебя, — заговорил Ксавьер. — Хотя за это вы оба должны мне быть благодарны!

Нахал улыбнулся, якобы удачно пошутил.

— Вы, конечно… — начала я.

— Виктор познакомился с тобой, не зная, кто ты, — перебил меня Хоакин. — Он ужасно мучился, переживал, боялся, что ты всё узнаешь!

Мы, честно говоря, издевались над ним и не верили в его чувства к тебе… Но когда всплыло это видео, я понял, насколько всё серьёзно…

— Хватит! — мой жёсткий выкрик заставил замолчать поток их очередной лжи.

— Латти!..

— Хватит, говорю! — я вскочила со своего места и посмотрела в их виноватые лица. — Ксавьер, ты прав! Я должна сказать тебе «спасибо», что ты ткнул в меня пальцем. Без этого мне было бы не так весело. Хоакин, худшего друга, чем ты, нет. Эскалант правильно сделал, что перестал с вами общаться.

— Послушай, Злата! — Хоакин сделал попытку задержать меня, схватив за руку, но я увернулась.

— Ещё раз подойдёте ко мне — натравлю на вас охрану!

Мой взгляд злобной ведьмы заставил их остаться на местах. Меня тошнило от их присутствия, словно не прошло трёх лет и я только что узнала про весь этот жестокий обман. Я вышла на улицу, на ходу застегивая парку и укутываясь в шарф. Негодяи, самовлюблённые и эгоистичные! Словно огнедышащий дракон, которого заставили проглотить своё собственное пламя, я шла по многолюдному тротуару.

Поймала такси и назвала адрес единственного человека, который мог успокоить меня и утешить в любой ситуации. Я ехала к Тессе Торрес. Хмуря брови и бормоча про себя возмущения, я поздоровалась с тёткиной домработницей и вошла в дом.

— …Нет, мой дорогой, — издалека услышала я голос Тессы, говорящей по телефону в гостиной. — Если ей не сказать, то, увидев его, она тут же вернётся назад. Поверь, уж я-то знаю свою племянницу!..

Ого! С кем это тётка меня обсуждает? И от кого я буду убегать? Я замерла на пороге просторной комнаты и смотрела на Тессу, сидевшую спиной ко мне на диване.

— Предоставь это мне!.. Надеюсь!.. Да, пока!

Тётя отключила звонок, и я решила сообщить о своём присутствии, громко ступая по паркетному полу в её сторону.

— О Латти! — спохватилась та, вставая мне навстречу. — Какой приятный сюрприз!

Я заметила, что она покраснела. Смущённая Тесса явно что-то скрывает.

— Уверена, тётушка? — целуя её щеку, спросила я. — Кого это я не захочу видеть и сбегу, а?

Тётка поджала губы и указала на место рядом собой, усаживаясь обратно на диван.

— Дорогая, это был Гаспар, — вздохнула та, когда я села.

Хм… Интересно.

— Только он взял с меня слово, чтобы я не говорила тебе об этом разговоре.

— Если так, то уж лучше не говори! — хмуро ответила я.

Хотя жутко бесит, когда говорят обо мне за моей же спиной близкие люди.

— Тогда послушай другое! — тётка заёрзала, очевидно разочарованная, как всегда, моим нежеланием посплетничать. — Гаспар хочет провести этот уикенд либо большой компанией, либо в романтической обстановке. Но не знает, как правильно у тебя спросить, чтобы ты не подумала, что он давит на тебя.

— Ого! — выдохнула я и задумалась.

— Один момент! — объявила тётя и продолжила. — Большая компания — это братья Эскалант.

— Так себе «момент»! — буркнула я.

— Ну, милая моя, — протянула тётя. — Я думаю, Гаспара можно понять. Он хочет побыть с тобой наедине, ведь ты его невеста и уже давно!..

— Тётя!..

— Если же ты к этому не готова, то тебе придётся потерпеть пару вечеров, ради своего жениха.

Передо мной стал ещё один тяжёлый выбор. Я знала, что Гаспар — в отличие от меня — очень любит кататься на лыжах. А так как романтика этой поездки автоматически исключалась присутствием тёти и моей неготовностью, ему необходима была компания. А лучшее общество для него — общество братьев Эскалант.

— Хорошо! — обречённо сказала я. — Пусть едут с нами… Но и ты тоже!

Тётка улыбнулась:

— Конечно, детка. Кофе?

— Я думала, ты уже не предложишь.

Мы двинулись с ней в сторону кухни.

— Знаешь, Латти, — сказала тётя. — Скоро наступит то время, когда тебе придётся перешагнуть через себя. И это будет называться «брачной ночью».

Глава 14Коварность чёрной полосы

До последнего момента я надеялась, что Виктор не согласится. Но меня ожидало разочарование. Счастливый Гаспар заявил, что поедет ещё и Себастьян. Ну что же, они целый день будут на лыжных спусках, а я — пить горячий чай, кутаться в плед и читать про Гарри Поттера. Переживу как-нибудь пару ужинов, и вернёмся домой.

Наступил полдень пятницы — время отъезда. Погрузив вещи в микроавтобус я, Гаспар и Тесса отправились в аэропорт Барселоны, где нас уже ждали братья Эскалант. Они любезно предложили полететь на их частном самолёте. Непривычная низкая температура воздуха заставила меня надеть шапку и перчатки. С неба срывался снежок. Моё настроение было привычно-равнодушное, но зато Гаспар и тётя подпевали громко включенному радио в авто.

Какое-то странное предчувствие волнительных событий не покидало меня. Я пыталась разгадать их источник, но безуспешно. На взлётной полосе возле небольшого белоснежного самолёта с эмблемой «Эскалант-Холдинг» нас уже ждали Виктор и Себастьян. Саэс подвёз нас к самому трапу, и мы стали выгружаться. Я слышала приветствия братьев с Гаспаром, потом с тётей, но специально подольше возилась со своей ручной ношей, оттягивая этот момент.

Но тут слало происходить что-то странное. Мне пришлось выйти из авто, тётя следовала за мной. Я сразу же почувствовала на себе взор шоколадных глаз.

— Как?! Ты тоже едешь? — удивлённо воскликнул он.

— Это сюрприз для тебя? — пробурчала я, но тут меня осенило.

Он не знал, что я поеду?!

— О нет! — воскликнула тётя, и всё внимание обратилось к ней. — Я забыла своё лекарство!

— Купим там, баронесса! В чём трагедия? — махнул рукой Себастьян.

А Гаспар достал звонивший мобильный телефон и отошёл в сторону, отвечая на звонок.

— Это лекарство сделано под заказ, и в обычной аптеке его не купишь! — резко ответила я и посмотрела на тётку. — Мы должны вернуться!

— Но рейс уже утверждён! — снова встрял Себастьян.

Меня отвлёк подошедший Гаспар, который шепнул мне на ухо:

— Ты взяла с собой флешку «Рокки»?

— Нет, зачем?

— Так и думал! — Гаспар выглядел встревоженным. — Только что звонил Новичем, он вылетает через десять минут.

— Что?!

— Дела совсем не обнадеживающие, поэтому он и ускорился.

— Что же делать?..

— Давай так, я ему называю адрес коттеджа твоей тёти, и он подъезжает туда. А я сейчас вернусь за флешкой и вылечу следующим рейсом.

Это было верным и рассудительным решением, как и все, что принимал Гаспар.

— Хорошо, — кивнула я. — О, и тётю возьми с собой — она лекарства забыла!

И вот я, в компании мерзавца и Себастьяна, расположилась в салоне их частного самолёта и пристегивала ремни, готовясь к взлёту.

— Эскобар обеспокоен, — усаживаясь напротив меня и рядом с братом, сообщил Виктор. — Говорит, погода резко портится. К тому же можем попасть в зону турбулентности, если не поторопимся.

Я смотрела в иллюминатор, игнорируя его присутствие, но прислушивалась к их разговору.

— Так, может, не стоит рисковать? Отменим поездку? — у меня загорелась надежда избежать этого уикенда по уважительной причине.

— Нет никакого риска, — улыбнулся мне Себастьян. — Тем более мы уже вылетаем.

Я обречённо откинулась на спинку белого сидения. Под взглядами братьев Эскалант я демонстративно вставила в уши наушники и включила музыку громче. Как всегда безупречный и раздражающий меня вид Виктора в белом свитшоте с высокой горловиной и рыжих брюках. Гораздо было бы приятней видеть его грязную обувь или жёлтые зубы. Так нет же, идеально выбритый чёртов бабник источал знакомый запах парфюма. И что это за это чувство странного волнения, приступами охватывающее меня изнутри?

— Видишь, Злата, — улыбаясь, обратился ко мне Себастьян, пока мы сходили из самолёта в заснеженный аэропорт в Порт-дель-Комте. — Всё обошлось! Только раз тряхнуло.

— Мгу! — грубовато ответила я и сразу же начала звонить Гаспару.

Какой-то странный старший Эскалант. Неужели опять хочет подружиться? Мы сели в ожидающий нас горный джип. Виктор впереди, а мы с Себастьяном расположились на заднем сидении. Братья говорили о чём-то, а я слушала извиняющийся холодный голос оператора мобильной связи, сообщающий мне, что абонент недоступен. То же с тётиным телефоном, и даже Саэс куда-то пропал.

— Они, скорее всего, уже вылетели. Не переживай зря! — пытался успокоить меня Себастьян.

Я промолчала. Успокоиться была не в силах. Погода ухудшалась. Было три часа дня, а казалось, что уже вечер. Поднялся сильный ветер, и снег стал сыпать сильнее.

— Очевидно, сегодня не удастся прокатиться! — разочарованно молвил Виктор.

— Может, ещё распогодится? — обнадёжил его брат.

— Дорожки закрываются в пять вечера. Не успеем! — рассудительно ответил тот.

Когда мы добрались до коттеджа тёти, снег усилился, а на звонки по-прежнему никто не отвечал. Я пыталась рассчитать время, которое им бы понадобилось, чтобы вернуться домой к тёте, потом в особняк Гаспара и обратно в аэропорт. Дверь открыла заранее сюда прибывшая сеньора Бласкес. Я сразу же поднялась в свою привычную комнату, оставив гостей на её попечение. Да, это было очень невежливо с моей стороны. Но эти люди не заслужили чего-то большего.

Прошло три часа моего беспокойного и безрезультатного ожидания. Вестей не было. Непогода вошла во вкус и теперь завывала метелью за окном. Я спустилась вниз узнать, может, кому-то удалось связаться с кем-нибудь. Себастьян и Виктор сидели в гостиной, попивая что-то из бокалов. Их тихий разговор перебивало уютное потрескивание камина и включенный телевизор, по которому вещали новости.

— О Злата! — увидев меня, воскликнул Себастьян. — Мы думали, ты спишь.

Виктор проигнорировал моё появление.

— Вы дозвонились хоть кому-нибудь? — с надеждой спросила я, уставившись в экран плоского телевизора.

— Нет… — огорчил меня Себастьян.

— Рейсы отменили. В Барселоне сильный снегопад. Из-за этого и неполадки со связью. Большая часть города без света, — холодно проинформировал меня Виктор, не поворачивая головы. — Такого не было последние полвека.

— Кошмар… — я схватилась за голову.

— Сеньорита, может, кофе? — мягко предложила Катрин Бласкес.

— Н-нет, — хрипнула я. — Но спасибо…

Дверной звонок прозвучал в доме, привлекая наше внимание. Приехали! Я почувствовала облегчение. Всё в порядке, они здесь, живы и невредимы! Сеньора Бласкес быстро пошла к двери, и мы все следом за ней.

— Здравствуйте! Моё имя Владислав Новичем. Мне нужен господин Гаспар Али-Капур! — проговорил с акцентом мужчина в заснеженной одежде, появившийся на пороге. — Он пригласил меня сюда, кажется…

Я не сдержала стона разочарования.

— Да, верно! Меня предупредили о вашем прибытии! Входите, пожалуйста! — вежливо пригласила Катрин.

— Спасибо!

Этот голос…

— Гаспара нет ещё, — подошёл к гостю Себастьян, потягивая руку. — Я Себастьян Эскалант, а это мой — брат Виктор.

— Подполковник Владислав Новичем. Можно просто Влад.

Я знаю этот голос. Словно в очередном своём ночном кошмаре, я сделала шаг назад, потом ещё один и ещё… Неотрывно смотрела, как верхняя одежда гостя, залипшая снегом, была снята, и он предстал в военном мундире армии моей страны.

— Добро пожаловать в Испанию, — сказал Виктор, подавая руку вслед за братом. — Обычно у нас более благоприятная погода!

— Благодарю. Ваше имя мне знакомо… Боюсь ошибиться, но это не вы владеете автосалонами? Господи! Не может быть! Это не может быть он!

Я в ужасе смотрела, как Никодим Дворак, перевоплотившийся в человека с другим именем и форму, улыбался и говорил с Эскалантом.

— Нет, вы не ошиблись. И можно просто на «ты»…

— Виктор! — мой вскрик привлёк к себе внимание.

Эскалант удивлённо оглянулся на меня. Его холодный взгляд спрашивал меня, в чём дело. А я застыла, словно ледяная глыба, и только умоляла его о помощи, не отвечая за свои действия.

— Это, кстати, невеста Гаспара и хозяйка этого дома — Злата Бронских! — неправильно понял меня Виктор и сухо представил.

Я медленно, словно перенеслась в фильм ужасов, перевела взгляд на своего мучителя. Насильника, которого чуть не убила в собственном доме, из-за которого хотела лишить себя жизни…

Шрам от ожога на его лице портил его смазливую внешность. Он смотрел на меня взглядом, будто говорил: «Это я. Ты не ошиблась!». Подонок улыбнулся, и я предательски снова отступила назад. Мне было всё равно, что на меня все смотрят и не понимают, что со мной. Всё, кроме этого урода.

— Рад наконец-то с вами познакомиться! Я знал вашего отца. Он был…

— Нет! — замотала головой я и, не выдержав этого, выбежала из гостиной.

Глава 15Снежная ловушка ужаса

Я, словно загнанный в клетку зверь, металась по своей комнате, останавливаясь лишь затем, чтобы посмотреть в окно или на часы на каминной полке. Одиннадцать. Половина двенадцатого. Полночь. Непроизвольно вздрогнула, когда часы стали бить двенадцать раз. Гаспара не было, как не было от него вестей уже десять часов болезненного ожидания. Я снова пошла к окну. Метель стала сильнее. Теперь она кружила снег в порывах сильного ветра, и тот сумбурно падал на землю, превращаясь в снежные горы. Пять минут первого. Гаспара нет. Тётушки нет. Есть только Виктор, Себастьян и… Дворак. Волна отвращения подкатила тошнотворным комком к моему горлу, и я в очередной раз подавила приступ рвоты. Моему желудку хватит на сегодня извергать остатки еды и питья. Мне стало холодно. Я закуталась посильнее в свой кардиган золотисто-чёрного цвета. Нет, я не замёрзла, просто вспомнила похотливый взгляд этого ублюдка, брошенный в мою сторону. Это чудовище, которое я с таким трудом пыталась забыть, снова появилось в моей жизни. Он был здесь. В одном доме со мной. И рядом нет Гаспара. Нет никого, кто мог бы прийти мне на помощь. Может, это какой-то злой умысел этого монстра? Может, это он что-то сотворил с Гаспаром? Я в ужасе зажмурилась и замотала головой, отгоняя ужасные мысли и картинки расправы над атташе, проплывающие перед глазами.

Четверть первого ночи. Я всё так же стояла у окна, вглядываясь в кромешную тьму и даже не думая о сне. Прислушивалась к каждому шороху в доме. Я закрыла дверь не только на замок и защёлки, но и придвинула тяжеленное кресло, подперев её.

Вдруг раздался звук звонящего домашнего телефона. Линия была одна, поэтому я рванула к телефону, но кто-то уже опередил меня. Это был… факс?! У меня сердце подпрыгивало, когда я кинулась к двери. Я уже спускалась по лестницы быстрым шагом, и чуть было не скатилась со ступенек. Спотыкаясь, спешила в библиотеку дядюшки, где и находилось это чудо техники. Вихрем влетев в комнату, я замерла на пороге. За столом моего дяди сидел Себастьян и деловито принимал факс. Рядом стояла бутылка с бурбоном, кажется, и два стакана. Виктор сидел на краюшке столешницы. Оба при моём появлении посмотрели на меня.

— Это факс, — пояснил мне Себастьян.

— Я поняла. Читай быстрее! — трясясь от переизбытка эмоций, сказала я и подошла поближе.

Стараясь не замечать тяжёлого взгляда шоколадных глаз, я смотрела, как белый лист с какимто текстом окончательно вылез и Себастьян поднёс его к лицу. Я затаила дыхание.

— Так… Это эмблема нашей местной больницы, — заметил он. — «Мы попали в аварию, но всё обошлось. Находимся в больнице. Город замело снегом. Пока не сможем приехать. Как всё наладится, позвоним».

Себастьян замолчал и глянул на меня, протягивая мне факс. Я в полном шоке посмотрела на него, потом на его руки и взяла этот лист бумаги.

— О нет… — поговорила я, постепенно приходя в ужас от ситуации, в которой оказалась.

— Ну-ну, не стоит так расстраиваться! — попытался меня утешить Себастьян. — Всё не так плохо. Главное, что все живы и здоровы!

Я оторвала глаза от напечатанного текста и как в тумане посмотрела на старшего Эскаланта. Тот неверно истолковал мой взгляд полный ужаса и печали, быстро заговорил:

— Ну почти здоровы!.. И погода такая у нас ненадолго! А мы тем временем не позволим вам скучать, тем более, — он подошёл к Виктору и хлопнул его по плечу, изобразив на лице ослепительную улыбку. — Мы с братом не самая худшая компания, так ведь? — немного глуповато подмигнул он мне, пока младший брат испепелял его взглядом.

— Позвольте и мне, — я вздрогнула, услышав ненавистный голос внезапно появившегося Дворака, — присоединиться к вашей компании, дабы моей соратнице не пришлось скучать!

От его взгляда я вся похолодела. Не говоря ни слова, в безумном от ужаса состоянии, я круто развернулась и убежала из комнаты. Мужчины, опешив, смотрели в сторону двери, и каждый из них понимал поведение Златы по-разному. Виктор принимал всё на свой счёт. Себастьян вообще не осознавал до конца, что произошло. И только Дворак — единственный — знал истинную причину.

— Ты умеешь сказать, брат! — с укором произнёс Виктор.

Тот провёл рукой по тёмным волосам:

— Да, что-то и вправду сказанул мётко!

— А что здесь собственно произошло? — подошёл ближе Новичем.

— Иди поговори с ней! — азартно выпалил Себастьян, не обращая внимания на иностранца.

— Что?! Я?! Ты спятил!..

— Ну не я же! — Эскалант буквально толкал брата в сторону, куда убежала Латти.

— Я могу, — чересчур быстро предложил Новичем, и братья, словно вспомнили, что они здесь не одни, посмотрели на него.

Виктор холодно окинул военного взглядом. Что-то ему не нравилось в этом человеке. Настораживало и отталкивало.

— Вольно, подполковник! — резковато бросил Эскалант и, оставив Себастьяна объяснять ему всю сложившуюся ситуацию, направился к опечаленной Злате.

***

Глядя в кромешную ночную мглу, я пыталась совладать со своими мыслями и чувствами, тщетно делая попытки найти путь спасения. Мои раздумья нарушил негромкий звук шагов, а затем стук в дверь моей комнаты. Я испуганно повернулась к двери, моля, чтобы там оказался не этот ублюдок.

— Злата, открой, пожалуйста! — прозвучал приглушённые голос Виктора Эскаланта.

Я не сдержала выдох облечения. Но тут же осознала, что именно этот человек стоит вторым на очереди в моём негласном списке особ, которых меньше всех в жизни желаю видеть.

— Уходи. Я хочу побыть одна! — сказала я и снова отвернулась к окну.

— Почему ты закрылась? — не унимался тот, и я услышала щёлканье дверной ручкой.

Подойдя к двери, я щёлкнула замком и приоткрыла её. Эскалант стоял с нетрезвой улыбкой на губах и взъерошенными чёрными волосами. На фоне белого свитшота его кожа казалось смуглее, а в глазах мерцали блики искусственного света.

— Что тебе нужно?

— Мне не совсем удобно говорить с тобой через эту щель.

— Я не впущу тебя в свою комнату! — грубо ответила я.

Он прищурил взгляд:

— Боишься меня?

— Так, Эскалант, доброй ночи! — разозлилась я и закрыла было дверь, но он остановил меня, вставив свою ногу.

— Ау! — вскрикнул он, якобы от боли. — Я пришёл тебя утешить, а ты меня хочешь покалечить?!

Утешитель чёртов!

— Тебя уже природа покалечила!

Яростно потянув на себя дверь, я сдавила его ногу ещё сильнее, но он резким движением рванул её на себя… И вот негодяй уже прошёл дверной проём. Отступая назад, я увидела, как его глаза стали сверкать злобными искрами.

— Ещё один твой намёк, — угрожающе молвил он, — на мои несуществующие проблемы с потенцией, и я начну доказывать тебе обратное, вот на этой кровати!

— Что?! — охнула я, чувствуя, как краснею. — Я не это имела в виду!..

Инстинктивно отошла ещё дальше от него, пока он взирал на меня, источая всю опасность своего взбалмошного нрава. Но вдруг смысл его угрозы дошёл до меня…

— Что ты несёшь, Эскалант?! — вскричала я. — Как ты смеешь мне такое говорить?! Я почти замужем за твоим другом!

— Я не хотел… — опомнился он.

— Уходи! — приказала я, дрожа от обиды. — Выйди отсюда сейчас же!

Он молча исчез за дверью. Я тут же закрылась на ключ и пододвинула кресло обратно. Мои глаза снова наполнись слезами, и я поняла, как устала от всего этого. Мне так надоели эти плохие новости, неуместные ситуации и ужасные сюрпризы. Я уже не знала, чего ожидать от окружающих меня людей. Особенно от Виктора Эскаланта.

***

Виктор вихрем влетел в библиотеку и, не говоря ни слова удивлённо смотревшему на него брату, залпом осушил сначала свой бокал, а потом и бокал Себастьяна.

— Вижу, беседа удалась? — мрачно заключил Себастьян.

Эскалант, тяжело дыша от сдерживаемых в себе эмоций, посмотрел на брата так, что тот всё понял без слов и наполнил бокалы снова.

— За умение вести диалог! — провозгласил он тост.

Как же он мог такое сказать?! О чём он вообще думал?! Почему эта женщина лишает его возможности трезво мыслить?! Так было спокойно без неё! А теперь сам не знает, что от себя ожидать в её присутствии…

Глава 16Шантаж

Моё пробуждение от беспокойного сна наступило спустя четыре часа после того, как я легла в постель. Меня терзала жуткая головная боль, а внутри всё сжималось от воспоминаний о вчерашних событиях. Понимая, что уже не смогу уснуть, я села на кровать и, сощурившись, посмотрела в окно — всё так же падал снег. Только теперь он ложился на землю большими хлопьями. Надежды на то, что сегодня может приехать Гаспар, не было. А это означает, что мне предстоит прятаться у себя в комнате, избегая общества гостей.

Я не спустилась к завтраку, сославшись на мигрень. С обедом я поступила так же. Теперь на очереди был ужин. На приличия мне было плевать. На кону стояли более важные вещи, чем правила этикета. Погода была словно в сговоре с моими недругами. Снег всё валил и валил! Сугробы уже почти достигли окон первого этажа. Вестей от Гаспара и Тессы не было. Это обстоятельство угнетало меня ещё больше.

Я отошла от окна и вошла в гардеробную. Там опустилась на колени, чтобы достать из-под обувной полочки небольшой сундучок. Открыв резную крышку, я подняла с его дна вещи — письма, послание Эскалантов и кое-какие документы Гаспара. Бархатное днище тоже поднялось, с лёгким щелчком, и я увидела миниатюрный револьвер и заряды к нему. С тяжелым сердцем взяла его в руки. Было ощущение, будто перемещаюсь в своё прошлое, не в самый лучший период своей жизни. Я погладила оружие, вспоминая, как мне подарил его Гаспар спустя примерно три месяца со дня нашего знакомства. Тогда я шарахалась от каждого шороха и боялась оставаться одна. Я впадала в панику при виде мужчин, которые мне напоминали хоть чем-то Дворака. Гаспар всё видел и понимал этому причину. Он дал мне оружие и научил с ним обращаться.

На удивление мне стало немного легче. Оно мне добавило уверенности. В тот период я не расставалась с ним. Но последние полтора года почти забыла о нём, упрятав подальше. И вот теперь защита мне понадобилась снова.

Готова ли я выстрелить в живого человека? Этот вопрос я задавала себе не раз после того, как пыталась убить Дворака. Я не знала ответ. Но так мне было на чуточку спокойней. Я зарядила револьвер и спрятала в карман своего мешковатого кардигана. Мне надо было выйти из убежища. Без еды я бы прожила, но вот пить хотелось жутко. К тому же он не должен рисковать своей легендой и напасть на меня в присутствии неподалеку других людей.

В доме было на удивление тихо и как-то безлюдно. Где же все? Собрав себе немного провизии, я было двинулась к себе. Но соблазнилась посещением библиотеки — без общества Гарри Поттера мне совсем туго. Я добралась в библиотеку без препятствий. Моему ликованию не было предела, кода тихо проскользнула в нужную комнату, прикрыв за собою дверь, и с облегчением прислонилась к ней спиной. Немного отдышавшись, я кинулась к полочкам с книгами, быстро пробегая по их корешкам кончиками пальцев. Я увлеклась и слишком поздно расслышала приближающийся звук шагов. Спохватилась, только когда в проёме уже показался Дворак, с довольно мерзкой улыбкой на лице.

— Ах, вот ты где! — слишком мягко проговорил он, закрывая за собой дверь.

Я вся напряглась и лихорадочно стала соображать план побега, при этом отгоняя от себя устрашающие тиски ужаса, которые парализовывали меня ядом.

— Я тебя искал, — всё продолжал подонок.

Молча я наблюдала за ним. Он медленно двигался вдоль стены, перебирая взглядом книги. Я старалась дышать ровно и глубоко, отгоняя приступ паники как можно дальше от себя. Пока это было безрезультатно.

— У меня есть к тебе разговор, — он остановился, глядя в окно.

Я медленно нащупала рукоять револьвера в кармане и стала отходить от него в сторону двери.

— К-какой? — я пыталась скрыть дрожь в голосе, но мне с трудом это давалось.

Он посмотрел мне прямо в глаза, слегка склонив голову набок:

— Скорее, предложение.

Он снова затевает свою мерзкую игру. Я подавила желание броситься к двери, прекрасно осознавая, что только подогрею его… аппетит.

— Чтобы ты не задумал, у тебя ничего не выйдет! Ты находишься на моей территории, и здесь мои правила! — твёрдо сказала я и, неимоверным усилием сохраняя самообладание, пошла к двери.

В один миг случилось то, чего я боялась больше всего на свете. Словно в кошмаре наяву, он резко кинулся ко мне и, больно схватив за волосы, рванул к себе, запрокинув мне голову к своему лицу и удерживая за косу. От страха и боли на мои глаза навернулись ненавистные слёзы, пока он злобно шипел мне в лицо:

— Ах ты, спесивая сучка, я думал, что унял твою гордыню, но вижу, что ошибался!

Он сильнее потянул меня за волосы, заставив издать мучительный приглушённый вскрик.

— Кажется, придётся повторить пройденный урок! — и он склонился к моему лицу, намериваясь осквернить мои губы своим поцелуем.

Слишком долго я представляла себе, что бы могла сделать этому ублюдку, будь у меня хоть малейшее средство защиты:

— Только попробуй, урод! — плюнула я ему в лицо и с силой ткнула ему в живот дулом револьвера.

Раздался щелчок затвора предохранителя. Он замер, ошарашенно вытаращив глаза.

— Мне говорили, что от огнестрельного ранения в живот умирают долгой и мучительной смертью, — злобно продолжала я, с удовольствием заметив, что страх чудесным образом превратился в неимоверной силы ярость и жажду мести. — А если я прицелюсь немного ниже, то лишу того единственного, что связывает тебя с мужчинами, свинья!

Его хватка ослабла, он явно не ожидал такого поворота. Прошёл ещё миг, и просить уже было не нужно: он сам меня опустил, с опаской глядя на револьвер в моей слегка дрожащей руке.

— Так-то лучше! — довольная своей победой над ним, я стала двигаться спиной к выходу, не спуская его с прицела.

Вдруг его губы стали расплываться в медленной ядовитой улыбке:

— Ну что ж, не хотел я этого делать, но вижу это просто необходимо!

Я приостановилась на полпути и настороженно уставилась на него. «Не верь ему, это очередная уловка!» — твердил мой разум.

— Мне плевать на твои подлые козни! Ты не получишь то, зачем приехал! — гордо выпалила я.

— Нет, барыня, я и не думал плести интриги. Решил поделиться своими воспоминаниями с твоими гостями. Всего-то! — невинно передернул он плечами.

Я похолодела. Неужели он способен рассказать им о?!.. Конечно, глупая!

— Радуйся, что об этом молчу я. Если всё узнают, что ты жалкий насильник, то заставят тебя ответить за это!

Свинская улыбка на его бородатом лице стала шире:

— Разве было насилие, малышка? Всё было по твоему согласию. Да ты такое вытворяла, маленькая шлюшка! И приехал я сюда, не к Гаспару, а к тебе, чтобы разбавить твои скучные ночи и дни, пока жених трудится на благо родины! И судя по тому, что о тебе говорят в газетах, мне поверят на слово.

Он был прав. Кошмарные видения обволокли меня — я представила взгляды, что будут бросать в мою сторону, шутки сплетни…

О господи, помилуй! Я поняла, этому человеку ничего не стоит меня погубить окончательно. Передо мной возник образ Виктора Эскаланта, смотревшего на меня с таким отвращением, как на грязную потаскуху… Моя рука дрогнула и опустилась.

— У меня нет той флешки! — я вложила в свои слова всё омерзение, которое испытывала к этому ублюдку.

А он в ответ лишь победоносно улыбнулся и молча пошёл к столику с напитками. Наполнив себе стакан, он кивнул им в мою сторону, давая понять, что пьёт в мою честь, и залпом осушил его.

— Я знаю.

— И?

— Дай-ка подумать, — довольствуясь моим поражением, он растягивал слова.

— Неужто умеешь? — не сдержалась я.

Он осуждающе цокал языком:

— Не стоит так со мной, малышка, — он сложил руки на груди. — О! Придумал! Сегодня ты будешь со мной сама любезность. И станцуешь для меня. Ты ведь этим зарабатывала во Флориде? И танцевать ты будешь при всех, после ужина. Хочу, чтобы Эскаланты решили, что ты предпочитаешь меня!

От гнева я стала задыхаться, и рука непроизвольно вновь дернулась вверх, беря его под прицел. Хоть я почти ничего не видела из-за пелены ярости, что застилала глаза, всё же заметила, что ни единый мускул не пошевелился на его теле.

— А может, я тебя прикончу, а шантаж потерпит неудачу?! — выкрикнула я, наставляя на него оружие в дрожащей руке.

— Тогда сядешь в тюрьму или пойдёшь на казнь, как твой батенька.

— Не смей вспоминать моего отца! Он отдал жизнь за свою страну, которую такие мрази, как вы, разрушаете! — боль и обида захлестнули меня, и я была готова на всё. — Уж лучше гнить в тюрьме, чем поддаваться

на твои прихоти, ублюдок!

Он расправил руки, подобно Христу, распятому на кресте:

— Ну раз готова, так чего ты медлишь — стреляй!

Моя рука дернулась ещё выше, целясь в его чёрное и гнилое сердце. Но предательская дрожь в теле мне порядком мешала. Я тяжело дышала и мало что понимала, как вдруг разум опять проснулся, холодно нашептывал: «Не сможешь ты! Не опускайся до него. Не губи себя!» От горького осознания того, что не мне не хватает мужественности и безжалостности покончить с ним, я сглотнула слёзы и опустила револьвер.

— Я так и знал, — засмеялся он. — Ты очень слабая. Но мне это на руку.

Он направился к выходу, обходя меня:

— И надень сегодня красное.

Глава 17Худший танец

Виктор Эскалант закинул ногу на ногу, восседая в высоком кресле в гостиной баронессы Торрес. Покуривая сигару после превосходного ужина, он с ленивым интересом наблюдал, как невеста его друга принимала и, более того, поощряла ухаживания иностранного солдафона. Когда она явилась на ужин в вызывающем и неуместном ярко-красном платье, всё внимание присутствующих автоматически переключилось на неё. Она весьма активно поддерживала разговор, заводила новые темы. Шутила и смеялась, но исключительно шуткам этого Новичема.

Честно говоря, Эскалант и не заметил бы этого, если бы не многозначительный взгляд брата. И он вначале непроизвольно, так как старался вообще не обращать внимания на эту особу, а потом намеренно стал наблюдать за её поведением. Он и сам не понял, как пересёк грань от бездельного любопытства к ярости и презрению, которые с новой силой вспыхивали к этой предательнице. Ещё вчера она рыдала от горя разлуки со своим возлюблённым женихом. А теперь, словно ещё малоопытная шлюшка, пытается очаровать своего первого клиента!

Несколько раз он пытался поймать её взгляд и дать понять, что не скроет этого поведения от Гаспара. Но она, как назло, в его сторону даже не глядела, будто и вовсе забыла о присутствии здесь ещё двух мужчин. Последней каплей был её танец, то ли цыганский, то ли испанский, из-за пелены гнева, застилавшей его глаза и разум, он точно не понял. Под звуки гитары она плясала так, словно была звездой портового кабака, где искала себе самого богатого компаньона. Более грязного и аморального выступления он ещё не видел, среди девушек его друзей, разумеется.

Виктор видел, как брат бросал в его строну взгляд, полный шокирующего недоумения. Очевидно, даже его слепую и наивную симпатию к Злате Бронских сейчас она же собственноручно уничтожала. Неимоверными усилиями, сдерживая свою ярость, Эскалант с силой сжал резные подлокотники кресла и так и просидел до самого финала её… дебюта. Единственному человеку, которому нравились все её выходки, был Владислав Новичем, мрачно заключил Эскалант.

***

Я поднималась в свою комнату и чувствовала себя полным ничтожеством. Мышцы моего лица болели от искусственной улыбки, а внутри всё переворачивалось, когда вспоминала, что творила в этот вечер. Нельзя сказать, что это самый унизительный момент в моей жизни, но он был чертовски близок к этому. С поникшими плечами я вошла в свою спальню и захлопнула за собой дверь. Тяжёлый вздох наполнил мои лёгкие кислородом. Двигаясь по привычке, я поплелась к туалетному столику и стала снимать с себя украшения. Увидев своё отражение в зеркале, я осознала, какое сильное отвращение испытываю сама к себе. Что же тогда должны испытывать Виктор с Себастьяном? Не выдержав силы этой ужасающей мысли, я прикрыла глаза. О, сколько же ещё меня будет продолжать мучить это мерзавец Дворак?! От чувств, что терзали мою душу, я буквально валилась с ног. Последний раз взглянув на себя в зеркало, я отошла от него и потянулась за многочисленными миниатюрными застежками на спине. Как вдруг…

— О боже! — воскликнула я, когда дверь моей комнаты с грохотом открылась и ударилась об стену.

Безвозвратно сломанный дверной замок жалобно разлетелся на детали. А в дверном проёме стоял Виктор Эскалант с перекошенным от злости лицом.

— Что тебе ну-нужно? — видя его состояние, я в ужасе стала пятиться назад.

Он шагнул в комнату, испепеляя меня чёрным пламенем ярости своих глаз.

— Что за представление ты устроила, чёрт возьми?! — прорычал он, медленно надвигаясь на меня.

— Уходи! У меня нет желания видеть тебя и уж тем более разговаривать с тобой! — я пыталась взять себя в руки и побороть свой страх перед гневом этого наглеца.

— Своим танцем ты утверждала противоположное и предлагала не только разговор! — на его лице сверкнула злобная усмешка.

В борьбе с моим страхам перед ним вдруг стала проявляться злость, сила которой возрастала с каждой секундой и сказанным словом.

— Ты ничего не смыслишь в танцах! — я перестала пятиться и указала на дверь. — Убирайся от сюда!

Он тоже остановился подле меня на расстоянии вытянутой руки и угрожающе-ласковым тоном проговорил:

— Ошибаешься, я прекрасно умею отличать танец от… — он замолчал, будто не осмеливаясь продолжить.

— От чего?! Ну-ну, смелее договаривай! — теперь уже я шагнула к нему.

Он окинул меня презрительным взглядом и прошипел:

— От поведения дешёвой неопытной шлюхи…

Оглушительная пощёчина остановила его на полуслове:

— Не смей никогда говорить мне такое!!! — в гневе вскричала я и замахнулась во второй раз.

Железной хваткой он перехватил моё запястье. Я подняла другую руку, но негодяйские пальцы с силой сжали и её. Боль и жуткая обида накатили на меня. Позорные слёзы наполнили глаза. Почему я так слаба?!..

— Вот ведь как мне говорили о тебе, а я, глупец, не верил, — сквозь зубы прорычал он мне в лицо. — И как же сильно я обманулся!

Бесспорно, ты умеешь сводить с ума мужчин, издеваешься над нами. Мерзко смеёшься в лицо, стоит к тебе подойти! Ты жалкая лживая девка! Подлая и бесчувственная ведьма!

Его слова больно жалили меня, резали моё и без того израненное сердечко. Я пыталась вырваться, но когда устала бороться с ним, со слезами и чувствами, обессилено всхлипнула и подняла заплаканные глаза.

— Как бы я хотела быть такой хоть наполовину! — произнесла я, глядя прямо в глаза жестокому Виктору, — никогда не влюбляться в тебя и забыть, наконец!..

Я видела его изумлённую гримасу. Мои слова задели его, где-то далеко мелькнула мысль в голове. Но мне было всё равно. Теперь.

— Отпусти меня! — униженно умоляла я его. — Мне больно! Мне так больно!..

Я говорила не только о физической боли, которую он причинял мне, всё ещё сжимая мои руки. Вдруг он резко притянул меня к себе, вдавливаясь губами в мой рот яростным поцелуем и подавляя протестующий вскрик. Запустив руки мне в волосы, Эскалант безудержно целовал меня не то со страстью, не то со злостью. От его мощного натиска я шагнула назад и почувствовала, как уперлась бедрами в комод. Я отбивалась от него, но была бессильна. Эскалант жёстко мял мои губы, грубо терзая их и причиняя боль. Он забирал у меня кислород. Голова закружилась, и я схватилась за его руки, чтобы не рухнуть на пол. Мне было больно, почти не могла дышать. Его руки, словно металлические тиски, удерживали мою голову, пальцы путались в волосах и оттягивали пряди. Губы онемели от жёсткого напора и разомкнулись. Он будто бы добивался этого и нагло вторгся своим языком в мой истерзанный рот.

Дыхание Эскаланта стало ещё более частым, горячим и судорожным. Он сильнее надавил на меня собой, и я почти присела на край комода. Чувствовала его сильное и волнительное тело, с яростью прижимающееся ко мне…

Что-то стало меняться. Я слабо осознала, что где-то в глубине затуманенного сознания проблеснула искорка… счастья?! Страх исчез. Боль и обида улетучились. И я как-то упустила один важный момент. Ведь на грани между реальностью и сном, безумием и разумом, я поняла, что отвечаю на егопоцелуй, который из наказания стал приобретать намёки на удовольствие. Я обнимала его за шею и уже сама льнула к своему обидчику, возвращая ему поцелуй. Словно попав в прошлое, я чувствовала, как руки Эскаланта больше не удерживали меня. Они ласкали меня, нагло и властно путешествовали по моему телу. А этот аромат… О, что же он со мной творит?!

Не знаю, откуда взяла в себе силы или схватка его ослабела, но я оттолкнула Виктора и отступила в сторону как можно дальше. Тяжело дыша, мы смотрели друг на друга, когда понимание происходящего начало накатывать на нас.

— Зачем?! — услышала я свой дрожащий голос.

Он смотрел на меня тяжёлым взглядом, но я никогда не могла разгадать, что творится с ним. А через мгновение он круто развернулся и молча вышел из моей комнаты. Спустя ещё одну минуту до меня дошло, что всё это время дверь была нараспашку открыта. Запоздало я метнулась к ней и непроизвольно хлопнула, закрывая её. Разрыдавшись вконец, я прислонилась к ней лицом и медленно сползла на пол — силы оставили меня. Отчаянье, обида, безысходность, предательская жалость к самой себе накрыли меня с головой — я оплакивала свою судьбу.

Не знаю, сколько пошло времени, прежде чем я хоть немного успокоилась и легла в постель. Замок был сломан, пришлось двигать кресла… Не помню, как провалилась в тяжёлый, переполненный кошмарами и головной болью сон.

Глава 18Моя жертва

Утренний свет пасмурного дня освещал мою комнату. Я перевернулась на спину в постели. Голова раскалывалась. Чувство, что вчера произошло нечто ужасное, преследовало меня. Я открыла глаза — не могла больше мучить себя беспокойным сном. Тут же воспоминания нахлынули на меня. Моя рука непроизвольно коснулась губ, которые словно от ожога болели. Вчера я предала Гаспара. Да, меня застал врасплох Эскалант, силой заставил меня терпеть его поцелуй… но это не меняет того факта, что я ответила ему. Как же стыдно! Я зажмурилась. Почему у меня такое чувство, будто я вернулась в прошлое? Почему на миг мне стал приятен его поцелуй? Я запуталась. Мне не хватало совета тёти или Мари. Я соскучилась по ним. Но не по Гаспару… Он был всё по-прежнему безразличен мне как мужчина.

Взяв в руки свой мобильный, я с грустью увидела, что нет никаких новостей от них. Кажется, уже прошла целая вечность! Но пора брать себя в руки. Мне нужна поддержка здесь, так сказать, в тылу. Если я не могу рассчитывать на помощь друзей, значит придётся обратиться к врагам.

Полная победоносной решимости, я быстро приняла душ, натянула джинсы, свитер и собрала волосы в хвост. Не забыв про револьвер, я вышла из комнаты в поисках только одного человека — того, чью дружбу я недавно отвергла. Мне вспомнились его слова про то, что это мне нужен такой друг, как он. Как в воду глядел Себастьян!

Я нашла его в гостиной. Наследник герцогского титула восседал в кресле-качалке моего дяди и смотрел в монитор своего белого «Макбука». При моём появлении он поднял голову. Встретившись с ним взглядом, поняла, что он тоже не в восторге от моего вчерашнего поведения.

— Доброе утро, Себастьян.

— Здравствуй, Злата.

Закусив губу, я набиралась решительности.

— Мне нужна твоя помощь! — горячо выпалила я.

Тёмная бровь Эскаланта недоумённо взлетела вверх.

— Неужели? — он отложил компьютер в сторону и сложил руки перед собой. — И чем, так сказать, имею честь быть полезным?

Его колкий тон значительно пошатнул мою уверенность. Но выхода другого у меня не было. Нервно заламывая руки, я начала говорить, осторожно подбирая слова:

— Сначала дай мне слово, что всё, о чём я тебе сейчас расскажу, останется между нами!

— А тебе не кажется, что уж больно много ты от меня требуешь — обещание помочь… Далеко не все мои друзья на это могут рассчитывать!

Гордыня моя уже была готова заставить меня развернуться и исчезнуть из этой комнаты. Но осознание того, что одной мне не справиться, преобладало над всеми остальным чувствами.

— Я думаю, что заслуживаю быть одной из немногих. Итак, либо ты мне даёшь слово, либо мы забудем об этом разговоре?

Эскалант оценивающе окинул меня взглядом.

— Исключительно из любопытства, я даю тебе слова гранде Испании. Устроит?

Я понимала, что своим поведением заслужила колкости, иронию и ноты цинизма в его отношении ко мне. Но, несмотря на всё это, я знала, что он — единственный человек в этом доме, способный защитить и понять меня.

Стараясь не сболтнуть лишнего, я начала разговор:

— В этом доме находится человек, который шантажирует меня. То, что вы вчера видели, было одним из условий, которые он требовал.

Эскалант не скрывал своего изумления.

— И это не мой младший брат?

— Нет. Это Никодим Дворак, который представился чужим именем и званием, — на одном дыхании сказала я.

Я выжидала хоть какой-то реакции на мои слова. Я была готова молить о защите. Если он откажется, мне придётся бежать сквозь метель. Лучше замерзнуть насмерть, чем стать снова жертвой этого подонка.

— Полагаю, о причинах такого отношения к тебе не стоит даже спрашивать? — предположил Эскалант.

Я понимала, что минимальную долю информации он имеет право знать.

— Этот человек был политическим соперником моего отца, пока тот был ещё жив. Он повинен в его смерти, в том, что мне пришлось бежать из своей страны. Дворак ненавидит меня, так как мне удалось вырваться из его лап. Больше я не могу тебе сказать. Слишком опасная информация.

— Что-то подобное я предполагал, — понимающе кивнул Эскалант. — Уж больно он интересовался тобой. Что, кстати, не ускользнуло от внимания и моего брата.

Я пропустила последнюю фразу Себастьяна мимо своего сознания.

— Хорошо. Ты можешь рассчитывать на меня.

***

Заручившись поддержкой Себастьяна Эскаланта, я испытала что-то подобное облегчению. Проблеск света во мраке моей судьбы. С такими мыслями я направилась в свою комнату.

Я была на половине пути, как вдруг слева от меня раскрылась дверь и чьи-то руки грубо вытащили внутрь. Я стала кричать, но получилось только мычание — мой рот был зажат рукой, а сопротивление подавлено мёртвой хваткой. Ледяной ужас сковал моё сознание, когда в ухо зашипел омерзительный голос:

— Что-то задумала, чертовка, не так ли? Но ты кое-что забыла, моя дорогая! — Дворак швырнул меня в сторону.

Потеряв равновесие, я рухнула на пол и больно ударилась.

— Я всегда на шаг впереди!

Сквозь пелену ужаса и предательских слёз я собрала остатки самообладания и воздуха в лёгкие, чтобы крикнуть, одновременно пытаясь достать револьвер. Мой крик превратился в жалобное всхлипывание, когда он поднял меня на ноги, схватив за волосы.

— Думаю, пора тебе снова преподать урок, детка! — злобно шипел он, скручивая мою руку с оружием так, что она неестественно выгнулась.

Резкая боль, и я услышала звук падающего на пол тяжёлого предмета. Это был мой револьвер. Дворак швырнул меня на диван. Тошнотворный комок боли и ужаса подкатил к моему горлу. Я понимала, что не переживу ещё раз это…

— Тебе придётся убить меня! — тяжело дыша, ненавистно прохрипела я.

Насильник приближался ко мне, на ходу снимая мундир.

— Твоё сопротивление мне доставит ещё больше удовольствия, — похотливо улыбнулся он.

Так получается, что когда неоднократно представляешь себя в одной и той же ситуации, то придумываешь массу способов избежать нежелательного финала. Но когда сталкиваешься с этим в реальности, все эти планы оказываются такими наивным и невозможными. Вот и в этот раз. Оказавшись полностью бессильной перед его грубой силой, я отчаянно молились о спасении.

Помощь пришла оттуда, откуда я менее всего ожидала. Я увидела, как удивлённо расширились глаза ублюдка, как он неестественно дёрнул головой в сторону и неожиданно полетел в другой конец комнаты.

— Как-то не так ты понял фразу «чувствуй себя как дома», козёл! — рявкнул Виктор Эскалант, приближаясь к Двораку, делающему жалкие попытки подняться на ноги.

Я с трудом сдержала крик радости, увидев своего спасителя! Между ними завязалась драка. Виктор предстал передо мной чуть ли не в рыцарских доспехах и нанёс несколько ударов Двораку, пока тот не обмяк.

— Латти, как ты? — обратился он ко мне с нотками неподдельного беспокойства в голосе. — Он не успел навредить тебе?

Я замотала головой, не в силах сказать хотя бы слово из-за переполняющих меня эмоций.

— С-спасибо! — выдавила я из себя, утирая слёзы.

Он подал мне платок и поправил растрёпанные пряди моих волос.

— Смею признаться, мне доставило немалое удовольствие подправить слащавую физиономию этого ублюдка!

Я заметила, что его руки дрожали, а дыхание было сбитым. Его переполняли эмоции. Он помог мне встать на ноги. А я до конца не верила в чудесное спасение. Громкий щелчок предохранителя револьвера, внезапно прозвучавший за спиной Виктора, заставил нас застыть, глядя в глаза друг другу.

— Теперь мой черёд, испанский выродок! — сплевывая кровь, злорадно молвил Дворак.

Прежний страх снова вернулся ко мне. Мы с Эскалантом теперь смотрели на уже общего врага. Дворак, с разбитым в кровь лицом и злобной ухмылкой на губах, держал в руке мой револьвер, направленный в грудь Виктора.

— Мои солдаты придут в неописуемый восторг, когда узнают, что я собственноручно прикончил Эскаланта! — с этими словами он взвёл курок.

— Нет! — будто со стороны услышала я свой крик.

Всё произошло в доли секунды: прежде чем опомнилась, я закрыла собой Виктора. Прогремел выстрел, и я почувствовала, как медленно сползаю на пол и чьи-то руки подхватывают меня.

Мне не больно…

Где-то далеко прозвучал голос Себастьяна:

— Это я удачно зашёл!

Потом глухие удары, звук бьющегося стекла. И тишина.

— Что с ней? Ранена?

— Нет. Кровь этого ублюдка! Злата его расцарапала!

— Она что… закрыла тебя собой?..

Встревоженные голоса надо мной звучали всё громче и громче, пока не набрали полную мощность.

— Далеко не уйдёт, он за собой кровавый след на снегу оставляет.

Наконец мои веки разлепились, и я увидела встревоженные лица братьев Эскалант.

— Как ты себя чувствуешь? Что болит? — обеспокоенно сдвинул брови Виктор.

Я, оказывается, уже лежала на диване. По телу растекалась невообразимая слабость и усталость, голова немного кружилась.

— Где он?

Очень хотелось услышать, что я в безопасности. Навсегда.

— Убежал… гад. Выпрыгнул в окно! — ответил Себастьян и подал мне стакан воды.

Я обвела глазами комнату тёти, пока не увидела разбитое стекло одной из французских створок, из которой теперь завывал ветер. Кровавые следы устремились вдаль.

— Не беспокойся, я уже послал по его следам людей. Далеко он не уйдёт. Ты в безопасности, — Виктор словно прочитал мои мысли. — Как твоё самочувствие?

— Непривычное, — честно призналась я и переместилась в сидячее положение, спустив ноги на пол.

— Почему ты не сказала мне о нём? — сурово спросил Виктор. — Моя охрана здесь! Я бы смог тебя защитить!

Я облизала пересохшие губы. Он и вправду не понимает почему?!

— Я сказала… Себастьяну.

Он оглянулся на брата и тот согласно кивнул. Виктор резко поднялся на ноги.

— Я понял.

Лицо Виктора было исцарапано, а нижняя губа кровоточила. Он выглядел огорчённым. Или мне кажется? Ясно было одно — я стала щитом от пули для него. Не сразу смогла отвести глаза от отверстия на потолке, куда пришёлся выстрел.

Глава 19 Воспоминания

Виктор Эскалант поднял на меня глаза, стоило войти в библиотеку. Он сидел напротив брата, за столом моего покойного дяди. Мужчины смолкли при моём появлении.

— За врачом не послать? — робко начала я, замерев с разносом в руках в дверном проеме. — Я могу обработать твои ушибы. Если ты, конечно, не возражаешь.

Виктор безразлично передернул печами и снова откинулся на спинку кресла. Себастьян пригубил едва наполнений бокал, неотрывно глядя на меня. Моё напряжение нарастало, ведь я осознавала, что попросив у них помощи, мне не избежать расспросов братьев. Поставив разнос на кофейный столик, я налила в чашу горячую воду и обмакнула маленький рулон чистой ткани. Боковым взглядом я заметила, что Себастьян поднялся:

— Ну… я, пожалуй, удалюсь к себе.

И он направился к выходу.

— Себастьян! — выпрямившись, окликнула его я и, когда тот обернулся, выжидающе подняв одну бровь, робко продолжила. — Спасибо тебе за… за всё.

Тот в ответ лишь пожал плечами:

— Уверен, на моём месте так поступил бы каждый.

И, не дожидаясь моего ответа, покинул комнату. Тяжело вздохнув, я вернулась к своему занятию и открыла переносную аптечку.

— Если не хочешь, то не нужно себя заставлять, — безразлично произнёс Виктор.

Я удивлённо посмотрела на него:

— В смысле?

Он указал рукой на стол с только что разложенными мною предметами:

— Обрабатывать мои царапины. И так заживёт.

— Я хочу это сделать, чтобы отблагодарить тебя. Хоть так…

Несколько секунд он молча смотрел мне в глаза, потом резко встал и пересел на диван:

— Думаю, здесь нам будет удобнее.

Я, согласно кивнув, приступила к деятельности медсестры-новобранца. Обрабатывая ушибы и находясь чересчур близко к Эскаланту, я чувствовала себя неловко — особенно если вспомнить события вчерашнего вечера. Когда я принялась за его разбитую нижнюю губу, он не спускал с меня глаз. Но я старалась не обращать на всё это особого внимания и поскорее завершить своё дело.

— Наверное, мне не стоит даже спрашивать? — вдруг нарушил он молчание.

Моя рука на секунду замерла над его лицом.

— Что именно? — настороженно спросила я, хотя и знала ответ.

— Кто такой Новичем и почему он так себя вёл? — его шоколадные глаза смотрели прямо на меня.

Я, не выдержав этого натиска, чуть отодвинулась от него и опустила взгляд.

— Разве Себастьян не рассказал тебе?

— Мой брат — человек чести. Он дал тебе слово и ни за что его не нарушит. Он стоит того, чтобы ему довериться, в отличие от меня.

Зацепила за живое. Я закусила губу. После сегодняшнего поступка он заслуживает узнать хотя бы часть правды.

— Он… — начала я, тщательно экономя слова. — Никодим Дворак — злейший враг моей семьи. Он причинил много страданий мне и моему отцу. В основном из-за него я не могу вернуться на родину.

— А что ему нужно от тебя? — тихо спросил Виктор.

«Вечное моё рабство и важную информацию на флешке моего отца», — подумала я, но вслух сказала иное:

— Он ненавидел папу. А я его плоть и кровь.

Я вернулась к своему занятию, но меня сбивал с толку неотрывно глядящий Эскалант.

— Почему ты танцевала для него… так?

— Он вынудил меня… шантажом, — тяжело вдохнула я и посмотрела в глаза Виктору.

Надо же, даже ссадины и синяки его не портят, а, наоборот, придают мужественности.

— Чем же он тебя шантажировал? — не унимался тот.

Его строгий и испытывающий взгляд проникал в самую глубину моего сознания, и мне стало не по себе. Мне даже показалось, что он может всё понять, не получив ответ от меня, а просто продолжая так смотреть.

— Если я тебе расскажу, то это уже не будет тайной, — аккуратно проговорила я.

— Но и повода для шантажа тоже не будет.

Я понимала разумность его речей, но… признаться не могла. Ему — никогда. Решительно встав на ноги, я дала понять, что разговор окончен. Он тоже поднялся.

— Я не требую ответа от тебя, — пояснил он, глядя на мою полуопущенную голову. — Но я хочу, чтобы ты знала, несмотря на наше не совсем радостное прошлое и на… мои недопустимые поступки, ты можешь рассчитывать на мою помощь и поддержку. Если захочешь, конечно.

Я изумилась этому предложению. Не ожидала…

— Спасибо, — протянула я. — Но поддержки Гаспара более чем достаточно.

— Ясно, — он вздохнул и сунул руки в карманы. — А он знает твою тайну?

Я потупила взгляд:

— Да.

Несколько секунд мы молчали.

— Во всяком случае у меня есть все основания утверждать, что этот Дворак дерётся и царапается как ба… женщина, — отшутился Эскалант, и я улыбнулась.

— Заметно.

Неловко было почему-то.

— Я… вчера был не прав и незаслуженно оскорбил тебя. Извини, — став серьёзным, добавил он.

Когдато он сказал мне, что просил прощения только у меня, как и признавался в любви. Интересно, что изменилось с тех пор? Мне неловко было вспоминать события вчерашнего вечера, тем более что в памяти всплывает не его слова, а жестокий поцелуй. Этим он наказал меня сполна.

— Давай забудем об этом, хорошо? — на миг мне показалось, что он тоже вспомнил о финале той сцены, но не подал виду, лишь кивнул в ответ.

— Выпьешь со мной? — неожиданно предложил он, когда я уже собралась покинуть комнату.

Провести время с ним? Странное предложение, и я даже не знала, как ответить на него. С одной стороны, мне не очень-то хотелось быть в его компании, а с другой — я прекрасно понимала, что не смогу уснуть ещё очень долго. Коротать время, глядя в потолок и вспоминая кошмары сегодняшнего дня, тоже не горела желанием. Посмотрев на него, я ответила:

— Выпью.

Он пошёл за напитками.

Я села обратно на диван и без какой-либо посторонней мысли распустила тугой пучок из волос. Свои локоны я связала перед тем, как прийти сюда, чтобы не мешали. Но от таких причёсок у меня болела кожа головы, поэтому долго со стянутыми волосами я не ходила. С наслаждением запустив руки в волосы, я не много их взъерошила. Заметив, что Эскалант уже стоит возле меня с двумя наполненными низкими бокалами и наблюдает, я чуть смутилась. Он когдато говорил, что влюблён в мои волосы, как-то некстати вспомнилось мне.

— Голова болит от таких причёсок, — объяснила я и приняла от него напиток. — Спасибо.

— Это мадера, — пояснил Виктор, садясь рядом со мной и закидывая ногу на ногу.

В нашем обоюдном молчании прошло несколько минут. Мне было как-то неловко находиться рядом с этим человеком после стольких событий. Интересно, почему он молчит? О чём думает?

— Ты скучаешь по родным местам? — первый нарушил молчание он.

— Да, — ответила я. — Очень. За последнее время я много путешествовала с Гаспаром и побывала в очень красивых городах мира. Но с каждым днём понимала, что милее родных пейзажей для меня нет.

— Как выглядит город, в котором ты выросла? — он сидел в лениво-расслабленной позе, откинувшись на спинку дивана.

— Там не всегда солнце, как в Барселоне. И не так роскошно. Но зато очень уютно… — я непроизвольно улыбнулась, меня накрыли милые душе воспоминания. — Поблизости дома сад с фруктовыми деревьями. Рядом парк, прямо на берегу небольшой реки. С десяти лет я проплывала её вдоль и поперёк, чем не раз злила отца.

— Чудесное место, кажется.

— Так и есть, — грустно улыбнулась я.

Перед моими глазами, словно картины в галерее, замелькали воспоминания из прошлой жизни. Как же это было давно!..

— Будучи маленькой, я всегда мечтала уехать куда-то далеко, оставить родные края, принимая всё как должное. Но когда это произошло, больше всего на свете желала вернуть себе прежнюю жизнь и никогда не покидать свой дом. Правду говорят: нужно быть осторожными с желаниями, — горько заключила я и сделала глоток крепкой, но медовой мадеры.

— Меня этому научила армия, — спустя минутную паузу заговорил Эскалант. — Я тоже мечтал, как ты, только не о дальних берегах, а о геройской славе. Не слушая наставления отца и не обращая внимания на умоляющие слёзы матери, я отправился на войну добровольцем. Ехал полный наивных грёз о том, как вернусь весь в наградах, с рассказами о подвигах и статусом легендарного воина, что-то вроде современного Ахилесса. Но без истории с пяткой, разумеется! — сыронизировал он, вызвав мою улыбку.

Первый раз сослал отец. Значит, добровольцем он пошёл во второй раз?

— Но не почести меня там ждали, не геройство и не слава. Я понял, что такое поле боя, ночёвка в окопах, настоящий голод, жажда… и страх. Леденящий душу ужас, когда на глазах гибнут твои товарищи, а ты стыдишься признаться самому себе, что боишься оказаться на их месте. И это испытывают всё без исключения. Не верь в бесстрашие солдата. Просто есть нечто весомее, ценнее, ради чего забываешь о себе и берёшь в руки оружие. Я слушала, затаив дыхание и не смея отвести от него глаз.

Эскалант смотрел в каминный огонь, и его лицо окрашивалось в цвет бликов пламени. Это было как-то поэтично. Он словно перенесся в то ужасное место. Таким я его ещё не видела. Как же много я о нём не знала по сути.

— Я не был офицером изначально, спасибо за это отцу. Познавал что такое армия с самых низов, пробираясь к офицерскому чину. И уж поверь, ни что так не отрезвляет и не сбивает лоск. Благодаря этому я переосмыслил многое в своей жизни и поведении.

— Что же тебя заставило пройти через этот ад второй раз? — не удержавшись, спросила я, хотя видела, что говорить на эту тему он не настроен.

Костяшки на его руке, державшей бокал, стали ещё бледнее. Он тяжело вздохнул и ответил:

— Были на то причины.

Залпом осушив бокал, он поднялся, чтобы наполнить его снова, давая понять, что не желает обсуждать эту тему. Я заёрзала на месте. Меня терзало любопытство. Что же это за причина? На какой-то миг в моей наивной голове пронеслась мысль, что наше расставание стало поводом для его повторного ухода на войну. Но я прогнала это предположение как можно быстрее.

— Почему ты сегодня заслонила меня собой?

Голос Виктора вернул меня в реальность. До меня не сразу дошёл смыл его слов. И правда, почему? Ведь я уверена была, что он выстрелит!..

— Не знаю…

Я чувствовала на себе его шоколадный взгляд, но не хотела поднять на него глаза. Умение уходить от нежелательной темы разговора пришло мне на выручку в очередной раз.

— А хотя, — я обезоруженно улыбнулась ему, — это со мной не впервой, и пусть это тебя не удивляет!

— Увы, я уже заинтригован.

Довольная, что привлекла его внимание в нужное мне русло разговора, я оживлённо начала рассказ. Он снова расположился на другом конце дивана лицом ко мне и небрежно закинул ногу на ногу.

— Когда мне было десять лет, папа подарил мне первую настоящую лошадь…

— А до этого были деревянные? — пошутил Эскалант.

— До этого были пони! — нарочито возмутилась я, но не сдержала улыбки. — Мама всегда шутила, что любовь к лошадям у меня зародилась ещё в её утробе. Будучи совсем крохой, я выбирала их всех игрушек именно лошадок. И, кстати, впервые верхом села именно на деревянного коня! Но я отошла от темы. Так вот, звали её Роза-Элеонора…

— Как красиво! — наигранно восхитился Эскалант.

— К твоему сведению, имя я выбирала недели две.

В комнате раздался смех Виктора. Какой приятный звук, а как давно я его не слышала!

— Продолжай, прошу тебя! — улыбаясь, попросил он.

— Роза-Элеонора была очень красивой лошадкой, — я невольно восхитилась мягкостью в его голосе и нежной улыбкой, которая смягчила строгие черты его лица ямочками на щеках и сделала ещё привлекательнее. — Я проводила с ней всё своё свободное время. Помимо упражнений верховой езды, я ухаживала за ней, кормила, чистила… Правда, за мной всё переделывали, но ведь это не главное! Ещё я вплетала в её роскошную белоснежную гриву цветы и ленточки…

— Бедное животное! — шутливо посочувствовал он.

— Вовсе нет! — наигранно обиделась я. — Ей моё общество тоже нравилось!

Он было хотел снова возразить, но я его опередила:

— Это видно было по глазам!

Теперь комната наполнилась смехом уже двоих людей.

— Так прошёл месяц, — продолжала я. — Но однажды я сбежала с урока ненавистного французского и отправилась кататься верхом. На улице собирался дождь, поднялся ветер, началась гроза. Я не послушала отца, который запрещал мне ездить верхом в такую погоду. И вскоре об этом пожалела. Когда первые капли ливня сорвались с неба, я уже направилась к дому. Но особо сильный раскат грома напугал РозуЭлеонору, и она встала на дыбы, вырвала у меня поводья и скинула на землю.

Виктор уже не смеялся и смотрел на меня с грустью, очевидно, предположив конец истории.

— Очнулась я уже в своей постели. У меня жутко болела рука и голова. После осмотра врачей родителям сказали, что я чудом осталась жива после такого падения и отделалась помимо испуга вывихом руки и парой небольших ссадин. Придя в себя, я сразу же начала допытываться о Розе-Элеоноре. Но мама уходила от ответа…

— Если тебе сложно, то не продолжай.

Я очнулась от воспоминаний и посмотрела на сочувственное лицо Виктора.

— О нет, всё не так печально, как ты думаешь!

— Как?! Её не застрелили? — изумился тот.

Я улыбнулась и замотала головой.

— Как раз именно это отец собственноручно и решил сделать. Я узнала это от мамы, которая не выдержала моего натиска и в силу своего мягкого характера выдала мне правду. Подоспела я как раз вовремя, ещё б одно мгновение, и друга у меня бы не было, — немного загрустила я. — Я встала между отцом и моей лошадью, на которую он направил ружьё и сказала, что если он готов выстрелить, то пусть стреляет — я никуда не уйду. Я не плакала и не умоляла, просто стояла и глядела в суровые глаза папы. К тому моменту подоспела и мама, которая чуть не лишилась чувств, увидев такую картину. До конца не знаю, что именно заставило отца изменить своё решение и опустить ружьё — мольбы матери или мой наивный ультиматум. Не знаю, почему он не заставил свою охрану просто отволочь меня от Розы-Элеоноры. Но всё же её жизнь была спасена, а отношения с отцом с тех пор только ухудшались. Мама говорила, что наши характеры слишком похожи, — закончила я и с улыбкой посмотрела в глаза Эскаланта.

— Ты очень отважна! — ответно улыбнулся мне Виктор. — Захватывающий рассказ!

Глава 20Кольцо

Прошло несколько часов, наполненных дюжиной забавных историй о детстве друг друга и послевкусием выпитой бутылки сладкого вина. У меня заболели мышцы лица, а глаза слезились от смеха. Алкоголь одурманил мою голову и немного смягчил недавний стресс. Время было позднее, но спать совсем не хотелось. Мы по очереди делились весёлыми историями из нашего детства, и время как будто повернулось вспять. Мы были словно старые приятели, которые давно не виделись и успели соскучиться. А той пропасти ужасных поступков и разочарований будто и не было.

— Бедная ваша няня! — смеясь, я откинулась на спинку дивана.

— Ну ей-то больше повезло, чем твоей! — лукаво начал Виктор. — Мы-то не подкладывали ей тарантула в контейнер с линзами!

— Ах вот ты как! — в шутку возмутилась я, игриво ткнув его в плечо.

— Так и знала, что обратишь это против меня!

Похоже, с прикосновением я перегнула палку. В какой-то миг наши смеющиеся взгляды скрестились. В комнате повисла напряженная тишина. Взгляд Виктора переместился с моих глаз на губы, потом опустился ниже и застыл на кольце, которое Гаспар подарил мне в знак помолвки. Я следила за ним, перестав дышать. Он взял мою руку и погладил её, аккуратно обводя пальцем вокруг символичного украшения. Я почувствовала необъяснимую дрожь, прокатившуюся по телу, как будто вернувшаяся из давних воспоминаний. Я отдернула руку.

— Красивое, — тихо сказал он, посмотрев в мои встревоженные глаза.

— С-спасибо! — не переставая дрожать, прошептала я.

Именно такого поворота событий я и опасалась. В этот момент я почему-то не могла вызвать злость или обиду. Всё это куда-то улетучилось. Его взгляд снова превращал мою кровь в горячую лаву, которая заставила моё сердце биться сильнее. Всё как тогда. Надо же, а ведь я думала, что стала бесчувственной… Эскалант смотрел на меня, будто бы читал мои мысли. Он словно знал, что я чувствую. Опять. Виктор медленно поднёс руку к моему лицу и погладил по пылающей щеке. Моё дыхание, бывшее до этого глубоким и прерывистым, вдруг снова остановилось. Для меня его прикосновения были по-прежнему волнительны. Обжигали таким знакомым огнём. Я прикрыла на миг глаза, наслаждаясь его невинной лаской, и резко распахнула их, почувствовав, что он придвинулся ко мне ближе.

— Латти… — хрипло произнёс он, растягивая звуки, будто бы наслаждаясь, и провёл большим пальцем по моим губам. — Я очень хочу снова это почувствовать…

Я была полностью зачарована его соблазнительным голосом, ласковыми поглаживаниями моего лица и глазами цвета чёрного расплавленного шоколада.

— Зачем? — прошептала я, непроизвольно опустив взгляд на его пухлые губы, которые приближались ко мне.

Хотела услышать ответ, чтобы понять, почему и я тоже горю этим желанием.

— Пожалуйста… — пробормотал он.

Очень нежно и осторожно, словно боясь меня спугнуть, Виктор коснулся моих губ по очереди. Я закрыла глаза, с невероятным наслаждением погружаясь в прошлое.Его тёплые, чуть влажные губы и такой чувственный аромат парфюма. Всё знакомо до внутренней дрожи. Как же блаженно было это путешествие! Это искушение намного сильнее меня. Опасно поддаваться ему. Кажется, выбора у меня уже нет.

Эскалант поцеловал меня, медленно погружая язык в мой приоткрытый рот. Словно вдалеке я услышала свой собственный стон. Время будто побежало вспять и резко остановилось. Всё было как прежде… даже лучше. Он ласкал мои губы медленно и очень трепетно. А я потихоньку таяла от его прикосновений, пока не отдалась чувствам и ответила на его нежные мольбы. Без гипноза, без угроз, без страха и угрызений совести я сдала свой оборонительный рубеж. Этот бой я проиграла порочному мужчине. Я покорилась и поцеловала в ответ, слегка касаясь губ Эскаланта своим языком. Виктор судорожно втянул воздух и привлёк меня к себе ещё ближе, запустив руку в мои волосы и слегка потянул назад. Мурашки покрыли мою кожу, заставляя меня опять стонать. Я обняла его за шею, неосознанно ускоряла приливы нашего страстного поцелуя, отвечая ему пылкими ласками. О, как же я тосковала по этим губам! Я почти забыла их сладость… Виктор утроил напор. Он навалился на меня всем своим весом, и я поддалась назад, ощутив спиной сидение дивана. Он перестал быть нежным. Утратил сдержанность. Словно осмелел, почувствовав мою слабость. В нём бушевала страсть, вызывая во мне ответ. И я откликалась. С наслаждением касалась такого желанного тела Виктора, чувствовала, как его мышцы играют и напрягаются под моими ладонями. О чёрт! Как жаль, что на нём рубашка! Все мысли упорхнули из моей головы, кроме одной — я отчаянно хотела, чтобы этот поцелуй длился вечно…

Тишину спящего дома нарушили часы, которые пробили полночь. И этот звук был словно отрезвляющим ушатом холодной воды. Я пришла в себя и резко оттолкнула Эскаланта. Но он даже не двинулся, продолжая свой сексуальный натиск.

— Нет! Хватит!.. Виктор, стоп! — мой голос становился всё громче.

Я задыхалась, а в голове стоял знакомый и опасный шум. Упёршись руками в его каменную грудь, я со всей силы толкнула его от себя. Эскалант поддался. Он словно очнулся и резко встал, отпустив меня. Виктор глядел на меня потемневшими глазами и дышал ртом.

— Что мы натворили?! — проговорила я осипшим голосом, всё ещё лежа на спине.

Я вскочила на ноги и отошла от него на безопасное расстояние. Его взгляд всё ещё пылал и наводил гипноз на меня.

— П-предлагаю забыть об этом навсегда!

Он тоже встал и провёл дрожащей рукой по своим тёмным волосам:

— Это будет сложно, Латти.

Я всё ещё плохо соображала.

— Что значит «с-сложно»?

Он запустил руки в карманы брюк и поднял на меня серьёзный взгляд:

— Мне не хватило трёх лет, чтобы забыть тебя, крошка.

От такого признания я опешила. А ведь я тоже не на миг его не забывала… Чёрт, и о чём я только думаю?!

— Не говори мне такого. И перестань так называть меня! — замотала головой я.

— Почему?

Что же он не понимает?!

— Ты думаешь, я не пытался забыть тебя? — с горечью в голосе усмехнулся он.

Эскалант шагнул ко мне так быстро, что я не успела увернуться. Обхватил моё лицо руками и поднял к себе, лаская пальцами.

— Как же сильно я хотел вырезать тебя из своих мыслей!.. Никто не смог заменить мне тебя!

— Прекрати! — я пыталась высвободиться.

Почему же я замирала вся внутри от его слов? Разве от моего сердца и души осталось что-то кроме гниющей плоти?!

— Даже когда думал, что ты меня предала, я так скучал по тебе! — он хмыкнул и, взяв меня за руки, положил их себе на шею.

Я что, в прошлом?! Мои пальцы с наслаждением ощущали его кожу, не прикрытую одеждой.

— И даже не знаю, какое чувство было сильнее, тоска по тебе или ненависть к самому себе… — шептал он, прижимая меня за талию к себе и уже склоняя голову, пытаясь поцеловать.

— Стоп! Хватит! — вскричала я и оттолкнула Эскаланта от себя. Наши глаза встретились. Боль и чувство стыда затмили страсть к этому человеку.

— Пока ты пытался забыть меня, развлекаясь с моделями, я собирала себя по крупицам! — обвиняла я его. — Пыталась снова захотеть жить! А сейчас ты опять пытаешься всё разрушить!

Я видела, как его глаза стали жёсткими. Вот Эскалант и вернулся.

— Мне жаль, что я порчу твою жизнь.

— Тогда перестань это делать! — чётко выделяя каждое слово, молвила я.

Пару минут я давила на него своим решительным взглядом. А в ответ он становился таким же суровым эгоистом, каким и был. Эскаланту плевать на мои чувства или Гаспара. Его тревожит лишь то, что он три года не может перестать думать, что так и не затащил меня в свою постель.

Я ушла, всё ещё до конца не понимая, что происходит. Не может же быть, что он пробудил во мне забытые чувства? Меня страшила даже мысль об этом, и я гнала её от себя. Во что бы то ни было я должна похоронить это в себе навсегда. Однажды у меня это получилось, пусть он и воскресил их на мгновенье. Просто нужно постараться вдвойне. О Гаспар, когда же ты, наконец, увезёшь меня из этой страны?! Больше всего на свете хочу новых воспоминаний, чтоб они затмили моё мрачное прошлое! Как же сильно я этого хочу!..

В комнате меня ждал мобильный телефон с пропущенным уведомлением. Разблокировав экран, я увидела отчёт о доставке своего сообщения. Гаспар его получил. Появилась с ним связь. Завтра я, скорее всего, уеду. Чёрт возьми, ну как я могла опять вступить в эту порочную лужу под названием «Виктор Эскалант»?! Как мне стереть с губ его поцелуй?! Они все ещё пылали от этих прикосновений. Почему его слова до сих пор звучат у меня в голове? Этот голос…

Я прикрыла глаза, лежа на своей постели. Гаспар никогда не вызовет у меня подобных чувств. Но и спорить на человека он тоже не стал бы!

Глава 21Рассказ Себастьяна

Будущий герцог Себастьян Эскалант расположился в библиотеке баронессы Торрес, сидя в высоком мягком кресле у окна. Молодой человек закинул ногу на ногу, попивал горячий ароматный чай и поглядывал то в раскрытую книгу, то на заснеженный пейзаж за окном. Он коротал время перед отъездом в Барселону. Ну и ждал, когда его младший брат проснётся. На часах было восемь утра. Непривычное волнение охватывало его сознание. Предстоящий разговор с Виктором требовал повышенной серьёзности. Вчера был день открытий. Теперь он точно знал, что баронесса не ошиблась, доверив ему тайну свой племянницы. Он услышал быстрые и уверенные шаги, приближающиеся к двери комнаты, где находился. Себастьян знал, кто это был. Не отвлекаясь от страниц книги, он даже не поднял глаз на влетевшего в библиотеку брата.

— А, это ты! — разочарованно пробормотал тот и уже развернулся, чтобы уйти.

— Она уехала, мой друг! — спокойно молвил Себастьян и наконец поднял глаза на замершую спину Виктора.

— Уехала? — Эскалант медленно повернулся к брату.

Себастьян непринужденно отложил закрытую книгу в сторону и поглядел на него:

— Злата Бронских отбыла сегодня на рассвете к своему жениху, который прислал за ней своих людей.

Он с удовольствием наблюдал за переменой настроения Виктора: от весёлого и приподнятого до мрачно-разочарованного.

— Значит, полетим вдвоём, — резко бросил он и вышел из комнаты.

Себастьян усмехнулся. Эта девушка имеет немалое влияние на брата. Он ему не завидовал. Такие чувства лишают способностей не только думать, но и принимать правильные решения. Хорошо, что ему не предстоит такое пережить.

***

Виктор дал последние указания по поводу быстрого вылета в Барселону и нажал кнопку завершения звонка. Оказалось, брат уже обо всём позаботился… Он уставился в погасший камин, забыв опустить руку с телефоном в руке. Почему он не в силах подавить те эмоции и желания, которые Злата в нём пробуждает? Почему спустя столько времени эта единственная девушка заставляет его сердце биться быстрее, а на языке вертятся глуповатые нежности и влюблённый бред? Тогда она вскружила ему голову, и он в ответ наделал немало глупостей. Но разве Виктор хотел потерять её? Нет, он боялся этого. И теперь отчётливо осознал, что снова хочет, безумно желает, чтобы эта женщина принадлежала только ему. Она обещана другому. Если бы только это был не его друг, Виктора никто и ничего не остановило бы.

Он вспомнил её поцелуй… А ещё слова: «…Никогда не влюбляться в тебя и забыть наконец!» Они были сказаны очень искренне, а, значит, он попался на интриганские уловки и позволил вести себя в заблуждение, как глупого простака! Виктор был зол на себя. Он совершил чрезвычайно много ошибок, сумел упустить её и теперь нужно немало усилий, чтобы всё исправить. Но надо ли ему это? А главное, хочет ли она того же?..

— О чём думаешь, брат мой? — спросил Себастьян.

Эскалант с трудом оторвал рассеянный взгляд от каминной золы и посмотрел на брата.

— Что, прости?

— Я всё понял! — усмехнулся тот.

— Тогда я тебе завидую. Мне кажется, я утратил способность что-либо понимать в некоторых делах.

— Между вами вчера что-то произошло, — Эскалант констатировал факт.

— Ты как всегда сверхпроницателен, братец.

Виктор уставился в окно, сложив руки на груди.

— И? — не выдержал Себастьян, стоя за его спиной.

В ответ Виктор лишь пожал плечами:

— Вот теперь стою и размышляю: могу ли я войти в одну реку дважды. Как считаешь?

— Да, брат. Вот только эта река вмиг выбросит тебя на берег. Это во-первых.

Что-то вголосе Себастьяна заставило Виктора напрячься. Слишком хорошо он знал своего брата. Медленно повернувшись к нему лицом, он посмотрел прищуренным взглядом.

— Полагаю, теперь ты имеешь полное право высказать своё «во-вторых»?

Себастьян выглядел очень серьёзным:

— Виктор, всё очень усложнилось. К тому же в её жизни было немало трудностей, о которых ты даже не догадываешься. Ты должен очень хорошо всё обдумать, прежде чем добавить ей новых проблем.

— О чём ты говоришь, чёрт возьми?! Какие ещё трудности? — его нутро сжалось от нехорошего предчувствия.

— Ты очень многого не знаешь…

— Хочешь сказать тебе известно больше? — тихо сказал Виктор.

— Хочу.

Виктор вздохнул, подавляя в себе неуместно вспыхнувшую ревность. Терпения у него почти не было, но он знал, что на брата давить нельзя. Да и без этого сейчас сам всё расскажет. Иначе просто не заговорил бы на эту тему. Виктор молча пошёл в бар. Достал бутылку виски и два стакана. Сел в кресло и разлил напиток. Себастьян принял молчаливое приглашение и расположился напротив.

— Откуда у тебя информация о Злате? — сдерживая себя, спросил Виктор.

— От её тётки.

Тёмная бровь младшего брата взлетела вверх.

— Сама рассказала?

— Нет, разумеется, я подслушал! — не скрывая иронию, ответил Себастьян.

— Давно?

— Несколько дней назад.

— Зачем?

Старший Эскалант сделал глоток виски и поставил стакан на кофейный столик.

— Она просто рассказала. И взяла с меня слово не распространяться по этому поводу. Особенно тебе. Я не понимал её до вчерашнего дня. Но теперь мне всё ясно.

Виктор судорожно сжал кулак. Несомненно, Себастьяну доставляло удовольствие мучить его. Это было в его стиле:

— Может, хватит, брат?

— Ты прав! — он криво улыбнулся в ответ. — Тот человек, который вчера пытался тебя застрелить, не просто враг семьи Златы. Его руки по локоть в крови её отца, но это ещё не всё.

Себастьян посмотрел на брата очень серьёзным взглядом тёмно-медовых глаз.

— Хочу провести некую последовательность. Сначала ты поспорил на неё, влюбил в себя и предал. Сделал её жизнь здесь невыносимой — она стала изгоем в обществе, вылетела из университета, будущее стало беспросветным. У неё был нервный срыв. Девушка жила на успокоительных. Не слышала, не читала и не смотрела новостей. Её близкие оградили от внешнего мира. Она не знала, что в этот момент ты принимаешь таблетку примитивной лжи и веришь в её предательство. Мир говорит, что она коварная шлюха. А ты вместо того, чтобы заткнуть им рты, веришь в эти сплетни, которые, кстати, распустили твоя любовница и обиженный на Злату себялюб. Ведь она пренебрегла им ради тебя.

Виктор вспомнил, как видел её в аэропорту. Почувствовал, как стакан сейчас треснет в его ладони. Он поставил его на стол:

— Спасибо за яркое описание моей скотской личности.

— Я бы сказал грубее. Но ты, конечно, более сведущ! — усмехнулся Себастьян. — Злата оказалась в неведеньи, она не знала, что происходит в Испании и на её родине. Отец призвал её домой, и она увидела в этом выход. Но она опоздала. В стране шла война, отец был мёртв, а её дом перешёл в распоряжение некого Никиты Дворака, известного нам как Новичем.

Виктору стало плохо от картин, мелькающих перед его глазами. «Бедная, бедная моя девочка!». Он сделал глоток виски и посмотрел на брата, которому явно было тяжело продолжать.

— Дворак избил её, а потом изнасиловал.

Хруст резанул тишину, и Виктор удивлённо посмотрел на окровавленные осколки стекла, посыпавшиеся на пол из его порезанной ладони. Он смотрел на капли крови, гулко шлепающие на паркет в доме Тессы Торрес.

Безжалостный Себастьян продолжил:

— После того, как мерзавец закончил своё дело, он пообещал вернуться к ней ещё. А когда она надоест ему, то перейдёт в руки к его солдатам…

— Хватит!.. — голос Виктора звучал как скрип.

— …Знаешь, я женщинами не восхищаюсь совсем. Но Злата достойна не только этого. Девушка была сломлена, абсолютно…

— Я сказал: хватит!..

— …Никогда не понимал самоубийц, но её чувства…

— Всё! — заорал Виктор и вскочил на ноги.

Он схватил брата и тряхнул его, пытаясь заставить его замолчать.

— Она, — не унимался Себастьян, — лишилась рассудка, я полагаю. Как-то забрала оружие у насильника, выстрелила ему в ногу и подожгла дом.

— Заткнись!

Виктор замахнулся на брата, но тот ловко поставил блок и оттолкнул его от себя. На крик прибежала домработница, но застыла на пороге. Они, словно два разъяренных тигра, стояли друг напротив друга, готовые в любой момент совершить хищный выпад. Себастьян, быстро скосив взгляд в её сторону, жестом велел оставить их. Когда та ушла, он стал говорить, надвигаясь на брата. Каждое слово он чеканил своим насыщенным обертонами голосом, будто бы наносил удар в самое сердце Виктора.

— Злата связала петлю и надела её, но прыгнуть не успела, потеряла сознание от побоев. Она бы сгорела в собственном доме, если бы не Гаспар. Когда он её спас, она была в платье своей покойной матери…

Младший Эскалант медленно поднял глаза на брата. Странное чувство чего-то мокрого и горячего на левой щеке.Слеза… Он посмотрел на свои руки — они были в крови. Разве это его кровь? Нет, это кровь его любимой девушки. Милой, доброй и нежной. Той самой девушки, которую он растоптал и собственноручно отдал в грязные лапы насильника. В ушах зазвучали все те мерзкие слова, что он говорил ей. Все громче и громче, как будто кто-то прибавлял звук. Лгунья. Шлюха. Ведьма. Дрянь. Сука… Виктор схватился за голову ладонями. Ему стало больно из-за разрезанной руки, но он желал этой боли. Он этого заслуживал. «В моих глазах ты совершенный!..» «Не губи меня!.. Не делай мне больно!» «И даже если ты вдруг кого-то убил, я буду прятаться от правосудия вместе с тобой. А когда нас настигнут и завяжется перестрелка, я прикрою тебя со спины… И всё это просто потому, что… я влюбилась в тебя, Виктор Эскалант» Закрыл глаза и снова видел её смеющееся лицо, нежные глаза, с такой преданностью глядящие на него, на подонка, который убивал её медленно и беспощадно. Убивал ангела с длинными русыми волосами и глазами цвета серебра…

Виктор сел на пол, опустив голову на руки. Его воротило от самого себя. Не знавший никогда приступов совести, чувства вины и морали, сейчас он был согласен умереть. Но и тут, казалось, вечно-молчавшая совесть громогласно твердила, что смерть — слишком простой выход. Искупление вины — вот расплата за его поступки. И в то же время это искупление будет наградой всей его жизни.

— Брат? — он не узнал свой голос, словно вырванный из горла человека, которого пытают. — Я не знаю… Как… Что мне делать?

Себастьян был суров. Он понимал, что все муки, которые терзали его брата, были им заслужены. Ему не было его жаль. Мужчин жалость унижает. Однако сочувствие бесценно. Иногда оно исцеляет и указывает верный путь. Старший брат сел рядом с младшим. Когда он заговорил, его голос звучал чёрство и непреклонно:

— Оставить её в покое. Дать выйти замуж за Гаспара. Родить ему сына и попробовать забыть все ужасы из прошлой жизни, включая тебя, брат.

Виктор издал тихий стон. Он не смог его сдержать из-за жуткой боли, скрутившей изнутри. Будущее без этой женщины? Жизнь без её глаз, голоса, близости? Жизнь с осознанием, что она где-то там ложится спать и просыпается без него, дарит кому-то улыбки и нежные слова? Жизнь без Златы Броснких?..

— Я не смогу без неё, брат… Я не выживу…

Себастьян вздохнул:

— Это я уже понял, как и Тесса поняла то, что ты единственный, кто способен сделать её племянницу счастливой. Ты, а не Гаспар.

«Я могу всё исправить! Могу всё изменить!». Виктор снова смог дышать. Появилась надежда на то, что он достоин кислорода…

— А ещё я вчера понял, что Тесса права. Злата закрыла тебя собой от пули. И если бы я не успел, то она бы умерла за человека, который некогда погубил её своей любовью.

Виктор взвыл от боли, стиснув зубы. Тогда бы его жизнь тоже закончилась.

Глава 22Поцелуй гаспара

Меня разбудили солнечные лучи барселонского утра. Я посмотрела на часы — шесть утра. Вчера был очень трудный день. Возвращение в город, выписка Гаспара из больницы, визит тёти, Мари и Эйда. И многоразовый пересказ моих приключений в коттедже.

Встав с постели, я открыла окно и вдохнула свежего воздуха. Сугробы ещё лежали на улицах. Но солнце скоро их заставит превратиться в воду. Ведь солнечные дни для Барселоны намного привычнее, чем снежные. Вот бы и мои воспоминания тоже растаяли! Но я не сугроб… к несчастью.

Гаспар усилил охрану. Теперь мне никуда нельзя выходить без сопровождения. Он жутко переживает и даже не догадывается, что я предала его. Оберегает меня, доверяет и любит… А в ответ я целуюсь с его другом. Человеком, который когдато почти убил меня. Эти мысли снова нахлынули тревожным потоком. Из-за них я не могу спать, есть и думать о чем-то, кроме этого.

Приняв душ, я надела вязаное платье тёмно-красного цвета и заплела косу. Я собиралась быстро, мне было мерзко смотреть на себя в зеркало.

Сегодня было Рождество…

***

Я наблюдала за немного нервным поведением Гаспара. С виду он ничем себя не выдавал — молча смотрел в окно, засунув руки в карманы своих бежевых брюк. Невольно восхитилась его восточной красотой — смуглый, темноволосый, слегка раскосые глаза и аккуратной короткой бородой. Я видела его чеканный профиль и неспокойно пульсирующую жилку на виске, возле медицинского пластыря, которым была скрыта ссадина.

— Эскалант и я, — начал Гаспар, а я вздрогнула при звуке этой фамилии, — начали травлю Дворака.

— Что?! — ахнула я.

Гаспар повернулся ко мне:

— А ты думала, что ему содеянное сойдёт с рук?

Я не на шутку испугалась. Чересчур опасное дело затеяли они.

— Гаспар, — я подошла к жениху и посмотрела на него молящим взглядом. — Прошу тебя, не нужно этого!..

— Ты, наверное, шутишь?! — возмутился он.

— Нет, Гаспар, — я коснулась его руки, пытаясь воззвать к здравому рассудку. — Подумай сам, он изменил имя, документы, пересёк границу. За его спиной стоят необычные люди… А последствия? Ты ведь политик!

Гаспар гневно отдернул мою руку и начал метаться по комнате:

— Мне плевать, кто он и кто за ним стоит! Я не позволю никому, слышишь, никому обращаться так с тобой!!! Он за всё ответит!

Гневная тирада продолжалась, пока я в отчаянии не остановила его метания, положив руки ему на грудь и уловив взгляд:

— Послушай меня, пожалуйста, — умоляла я. — Мне, безусловно, очень приятно, что ты так заботишься обо мне. Но ты должен понять…

— Злата… — он раздражённо попытался перебить меня, но я не позволила и, обхватив ладонями его лицо, заглянула в пылающие гневом каре-зелёные глаза.

— Нет! Ты должен понять, если с тобой что-нибудь случится — я этого не переживу! Не поступай со мной так!

Очевидно, я переборщила с доводами. Всегда сдержанный Гаспар, которого сейчас переполняли эмоции, замер. Его взгляд скользнул по моему лицу и задержался на губах. Я будто прочитала его мысли. Он склонился ко мне и осторожно прикоснулся губами к моим губам. Я опустила руки. На мгновение он приподнял голову, очевидно ожидая моё сопротивление, но его не последовало. Гаспар потерял голову и стал меня целовать, прижав к стене. Он был страстным, пылким и мастерски целующимся, но… я ничего не чувствовала. Я отчаянно пыталась воззвать к своей женственной сущности, ощутить все те чувства, который вызывал во мне Эскалант, но всё безрезультатно… И что самое ужасное, я неосознанно представила вместо Гаспара Виктора и похолодела от кошмарности своего поступка.

Я отвернулась от него. Его губы скользнули по моей щеке и замерли на виске. Я зажмурилась, чувствуя его разочарование, печаль и, безусловно, обиду.

— Прости… — прошептала я.

Я слышала его тяжёлое дыхание на моих волосах, но не набралась мужества посмотреть в глаза. Мне было стыдно за своё бесчувствие к нему. И что ещё хуже — мне было его жаль. Эмоции Гаспара зашкаливали, и он, дав им волю и резко вскинув руку поверх меня, ударил кулаком об стену. Я вздрогнула, но мне не было страшно. Он отступил в сторону, освобождая мне путь, и я поддалась предательским чувствам. Ощущая, что слёзы вот-вот скатятся по щекам, так и не посмотрев на него, я выбежала из кабинета. Спрятавшись у себя в комнате, я дала волю своим чувствам, вконец разрыдавшись. Я ненавидела себя, горько жалела Гаспара и презирала свои чувства к Эскаланту. Излив душу подушке, мне стало немного легче. Я уснула, глядя в окно, за которым падал снег…

***

Я проснулась спустя час. За окном начало смеркаться. Перевернувшись на спину, я прогоняла дремоту. Моё внимание привлекла бархатная коробочка на прикроватной тумбочке. Нахмурившись, я приподнялась и, дотянувшись, взяла её в руку. Открыв шкатулочку, я не удивилась, увидев там чудесной работы золотой браслет, усыпанный драгоценными камнями. Моему огорчению не было предела. Видно, намёки мои были не очень прозрачны! Ну что ж, пришло время сказать обо всём прямо. И я, решительно встав с постели, направилась к Гаспару. Чересчур взбудораженная своими намерениями и его желанием подкупить моё расположение, я влетела в кабинет, даже не удосужившись постучаться. Гаспар сидел в своём кресле за столом и смотрел куда-то в сторону. Под его изумлённым взглядом я направилась к нему быстрым шагом.

— Если ты ещё раз подаришь мне драгоценную безделушку в надеже повлиять на меня, то я швырну её тебе в лицо! — с этими столами я кинула шкатулку на его стол и та с громким стуком скользнула, пока он машинально не перехватил её. — Я тебе не меркантильная дурочка, готовая на всё ради блестящей побрякушки! Это понятно?!

С раскрасневшимися от гнева щеками я взирала на него грозным взглядом. Но Гаспар в ответ лишь медленно поднялся на ноги, сжимая в руке отвергнутою мною вещь, а другой указал куда-то в сторону:

— Злата, позволь сообщить тебе радостную весть — у нас гость.

Я, ошарашенная и смущённая, медленно повернулась туда, куда указывал Гаспар, и увидела стоящего у камина Виктора Эскаланта. Я от удивления раскрыла рот и попыталась сообразить, что сказать.

— Добрый вечер, Латти! — опередил меня он.

— Д-добрый… — я мысленно ругала себя за неосторожность. — Прошу прощения.

И я вылетела из комнаты так же быстро, как и вошла в неё. Что он здесь делает? Зачем приехал? Неужели они составляют план мести Двораку?! Я решила дождаться Эскаланта, когда тот выйдет из кабинета и расспросить. Если не удалось убедить Гаспара, попытаюсь воззвать к разуму Виктора. Хотя надежды мало. Вернее, её совсем нет.

Глава 23Следы прошлых ошибок

Долго ждать не пришлось. Спустя несколько минут Виктор вышел из дверей. Я ждала его в холле и, когда он поравнялся со мной, заговорила:

— Я хочу поговорить с тобой.

— Честно говоря, я за этим и приехал, — признался Эскалант.

Я удивилась его взгляду. Такая тоска… Да нет, мне кажется.

— Ну что же, выйдем?

Набросив на себя пальто, мы вышли во двор.

Я, не теряя времени, начала разговор:

— Ты приходил, чтобы обсудить охоту на Дворака?

Мы прохаживались вокруг дома. Эскалант тяжело вздохнул. Я смотрела на его красивое лицо и отгоняла от себя мысли о сегодняшнем поцелуе с Гаспаром и о том, что имела неосторожность провести сравнение между этими мужчинами.

— И это тоже, — заговорил он и посмотрел на меня.

Его взгляд был напряжённым и какимто другим. Что-то в нём смягчилось, изменилось. Он смотрел странно, даже немного робко, кажется. Его аромат мешал мне думать.

— Сегодня я пыталась воззвать к разуму Гаспара. Но он полон желания мести! Поэтому я хочу попытаться убедить тебя не делать этого! Этот человек безумно опасен. Он способен на ужасные вещи! Для него нет ничего святого или…

— Латти, — перебил он мою убедительную речь. — Я обещаю тебе, что не позволю подвергнуть опасности тебя или Гаспара. И пока мы не будем уверены в своих силах на все сто, мы не предпримем никаких мер.

— Но…

— Беспокоиться тебе не о чем. По крайней мере пока. — От его улыбки моё ожившее сердце гулко стукнуло.

— Благодарю тебя за понимание, — кивнула я, но вдруг остановилась.

— А зачем же ты ещё приходил?

Взгляд Виктора волнительно блуждал по мне. Он глубоко вздохнул, будто собираясь с духом. Я насторожилась.

— Присядем? — указал он лавочку в саду, рядом с нами.

Напряжение росло, и мои слова стали решительней.

— Нет, так говори.

Его чувственные губы снова улыбнулись:

— Я приходил, чтобы поговорить о тебе и обо мне.

— Что-о-о?! — ахнула я, широко раскрыв глаза от ужаса. — Что ты ему сказал?!

Эскалант опустил глаза.

— Не успел. В кабинете ворвалась ты.

Я не сдержала выдох облегчения. Глядя на него, я заговорила:

— Неужели ты хотел сказать о нашем… приключении из прошлого? Неужели ты решил вконец растоптать меня?.. О нет! — вдруг озарила меня жестокая правда. — Ты всё это задумал изначально?! Ты решил таким образом уничтожить меня?! — я машинально зажала рот рукою.

Эскалант тряхнув меня за плечи, пытаясь привести в себя:

— Злата, у меня даже и в мыслях не было совершить подобное!

Я недоверчиво смотрела на него.

— Безусловно, я заслуживаю такое мнение о себе! — его признание ошарашило меня ещё сильнее. — И не удивлён, что ты так думаешь обо мне. Я вёл себя как последний, низкий подонок…

Я уставилась на него и отшатнулась, не веря своим ушам. Да что же сегодня за день такой?!

— Ты не веришь мне, — заключил он.

— П-почему я должна?

— Потому что, — он посмотрел мне в глаза, — я впервые в жизни признаю, что не прав…

Я была близка к истерическому состоянию и коротко рассмеялась:

— Какой новый и весомый аргумент, Эскалант!

Его губы растянула нежная улыбка, соблазнительные ямочки украсили лицо. Виктор вдруг протянул руку и погладил меня по щеке. Я отвернулась, но он успел коснуться меня. Волна дрожи взбудоражила моё тело, а дыхание чуть сбилось. Мне пришлось быстро отводить взгляд в сторону, боясь его искушенной проницательности.

— Этот уикенд, — продолжил он, не обращая внимания на мой сарказм, — раскрыл мне глаза. Я осознал, насколько глубоко был обманут самим собой. И какую боль причинил тебе.

Я окончательно утратила дар разговаривать. С расширенными от изумления глазами, слушала его.

— Я понял, что всё это время пытался похоронить самые прекрасные чувства к женщине, которую жестоко обидел и продолжал незаслуженно обижать. Я говорю о тебе, крошка! — он поднял на меня свои шоколадные глаза, которые светились неподдельной теплотой и нежностью.

Я почувствовала себя ледяной статуей, к которой поднесли огонь к тому месту, где должно быть сердце… Я тряхнула головой, пытаясь привести свои чувства в порядок. Неужели только что он признался мне в любви?! Бред… Он молчал. Ждал от меня реакции.

— Скажи мне что-нибудь! — умоляющим и таким нежным голосом сказал он.

Мне было ужасно непривычно слышать от него такие слова и подобные нотки в голосе.

— Ты… — я не сразу нашлась что сказать. — Ты с ума сошёл?!

Видно было, что он не ожидал от меня такой реакции. Ну, конечно, ведь думал, небось, что я моментально поверю и упаду в его объятия, обезумев от счастья.

— Что за бред ты несёшь?! — я почти кричала на него. — Чувства? Воспоминания? Я повторюсь: ты рехнулся?!

— Я понимаю, — как ни в чём не бывало кивнул он. — Знаю, что натворил…

Моё терпение лопнуло.

— Всё! Довольно! Уходи! — нервно выкрикнула я и двинулась прочь.

Но он схватил меня за руку.

— Ты прогоняешь меня? — опешил он, в его голосе я услышала нотки боли.

Или мне снова мерещится?.. Я попыталась вырвать руку. Мы стали привлекать внимание охраны.

— Хочешь, чтобы я ушёл? — холодно спросил он.

— Да, — твёрдость в моём голосе была нерушима.

— Тогда почему не смотришь на меня? — хрипло спросил Эскалант.

Во мне происходила баталия, борьба чувств, я не могла привести мысли и свои эмоции в порядок. А его взгляд делал меня слабее. Я сморгнула слёзы, но они прозвучали в моём голосе. Почему же хочу плакать?

— Оставь меня в покое, — тихо молвила я, чувствуя, как его пальцы поглаживают моё запястье. — Ты и так истрепал мою душу в клочья. Чего же ты ещё от меня хочешь?

— Прощения. И… тебя.

От его слов всё внутри у меня перевернулось. Собрав остатки своего самообладания, я повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза своему мучителю.

— Прощения? Может быть, спустя время. Меня — никогда.

Виктор смотрел на меня своим прежним взглядом, словно не было этих трёх лет. Но память я не потеряла, а вот ему явно что-то свалилось на голову.

— Я не верю тебе. И не сдамся в этот раз.

Он поднял мою руку и с явным наслаждением поцеловал ладошку, закрыв глаза.

— Ну и зря! — на грани истерики выдавила я из себя, чувствуя, как электрический заряд медленно прошёлся по моему телу.

Я снова дернула руку. Чёрт, надо идти в спортзал и научиться постоять за себя в конце концов! Виктор снова посмотрел на меня, выдавливая воздух из моих лёгких. Отпуская моё запястье, он молвил знакомым до терзания души голосом с нотами соблазна:

— Ты знаешь, что это не так. Я докажу тебе это.

Эскалант пошёл прочь, оставив меня так и стоять на месте.

***

Виктор быстро вышел за пределы особняка друга, которого намеревался предать и лишить любимой женщины. Он чуть поежился то ли от морозного ветра, то ли от чувства собственной подлости и поднял ворот на своём пальто. Водитель Эскаланта, увидев его приближение, мигом подскочил и открыл перед ним дверь «Бугатти Калибр». Как только автомобиль тронулся, Виктор набрал номер Тессы Торрес.

— Да, негодник! — раздался голос баронессы.

Эскалант не сдержал печальной улыбки:

— Счастливого Рождества, баронесса!

— Ближе к делу, Эскалант. Как всё прошло?

— Как вы и предполагали.

— И что будешь делать?

— Действовать дальше.

В повисшей паузе он предположил, как она одобрительно кивает головой.

— Не смей обижать Гаспара. В отличие от тебя, он прекрасный и достойный мальчик.

— Знаю. Мне тоже не хочется причинить ему вред, — мрачно согласился Виктор.

— Держи меня в курсе, негодяй.

— Баронесса?

— М-м-м?

— Как долго вы меня будете так называть?

— Пока не исправишь всё то, что натворил, негодник.

На той стороне положили трубку. Виктор вздохнул и посмотрел в окно. Он бы выбрал для себя прозвище похуже. Тесса слишком добра.

Глава 24Новогодняя вечеринка

Чувство дежавю меня преследовало. Мне снова нужно избегать опасного мужчину по имени Виктор Эскалант. Я опять боролась со своими эмоциями, подавляла в себе предательские мысли и не верила в собственную глупость. Он нарушил мой покой, сломил моё безразличие, разбудил чувственность. Дал понять, что я все ещё могу чувствовать. Беда лишь в том, что этот человек не заслуживает моего эмоционального воскрешения. Нужно уезжать от сюда. Но работа Гаспара ещё не окончена, да и свадьба Мари через месяц.

Гаспар стал необычным. Он словно что-то заподозрил. Или это моё поведение было слишком странным? Ему доложили о нашем с Эскалантом разговоре на улице. Он задал вопрос, и я соврала. Сказала, что пыталась его отговорить от преследования Дворака. Последний, кстати, покинул страну. Теперь я была пусть временно, но в безопасности. Информацию, хранимую на флешке отца, я скопировала и отдала Гаспару. Он начал поиски реальных представителей власти, чтобы передать её. Но это оказалось не так просто.

***

— Эй, Латти?! Я вообще-то к тебе обращаюсь! — обиженный голос подруги вывел меня из задумчивости.

Я резко посмотрела на неё, взглядом выражая искреннее чувство вины. Мы сидели в «Старбаксе», пили кофе и обговаривали предстоящую свадебную церемонию. Вернее, она говорила, а я пропускала всё мимо ушей.

— Прости, я задумалась.

— Господи, да что с тобой? — озадаченно молвила подруга. — Ты после этой поездки в коттедж изменилась ещё больше! Ты что, боишься?

Я не всё ей рассказала. Мне было стыдно признаться.

— Боюсь, но не того, о чём ты думаешь. — Уклончиво ответила, обводя пальцем кофейную чашку.

— А что же тогда?

Может, если я с ней поделюсь, мне станет легче?

— Пообещай, что не будешь меня осуждать? — начала я, решившись.

— Хотя бы вслух. Я не выдержу…

— Ты меня пугаешь!

— Я… Мы целовались с Эскалантом. Два раза.

Подруга закашлялась, и я похлопала её по спине.

— Как?! Когда?!.. Я шокирована…

После того как я ей всё поведала, мне действительно стало немного лучше. Свободней, кажется… Мария и не думала меня осуждать. Молча выслушав всю историю, вплоть до вчерашнего визита Виктора, она сосредоточенно хмурила брови.

— Гаспар знает, что ты закрыла собой Эскаланта? — первый вопрос

задала она.

Я закусила губу и отрицательно качнула головой.

— Ты всё ещё любишь его.

— Нет, нет, нет… — замотала я головой активнее.

— Как же нет, Латти? Ты поставила себя под угрозу вместо него! Разве это не любовь?

— Мария, перестань! Не внушай мне эти мысли. Мне и так тяжело! — резко оборвала я её.

Мы замолчали. Вижу, как подругу так и подмывает продолжить эту тему. Но она знает, что я попросту оставлю её одну и отправлюсь домой.

— Ты пойдёшь сегодня в клуб? — буркнула она.

— Не думаю, что это хорошая идея…

— Ты когда, вообще, последний раз куда-то выходила?

Я задумалась. Если не считать благотворительные скучные вечера и политические неформальные встречи, то…

— Не помню.

— Тогда идём сегодня нашей компанией. Возьмёшь с собой этого громилу Саэса. И никаких отговорок, ясно?

— Хорошо.

***

Виктор Эскалант впервые в жизни играл в шпиона. Сидя в своём авто напротив «Старбакса», он ждал, когда две интересующие его девушки допьют кофе и разойдутся. Ему необходим ещё один напарник, так сказать.

Мария Ривас вышла, держа под руку его девочку. Виктор затаил дыхание, не смея отвести глаз от Златы. Она выглядела печальной, но такой красивой! Огромных сил ему стоило удержать себя на месте и не украсть её прямо сейчас. Наконец Латти поцеловала подругу в щёку и села в автомобиль баронессы. Эскалант скривился при виде этой машины. Его крошка достойна лучшего, чем этот «Сиат»! Он заметил, что водитель у неё — старый знакомый верзила Саэс. Он улыбнулся своим воспоминаниям.

— Давай за блондинкой! — ткнул пальцем Виктор в идущую по тротуару Марию своему водителю.

Спустя пару минут он уже вышел к ней на встречу. Девушка шагала прямо перед ним. Она скользнула по нему взгляду, не заметив сначала. Но тут же посмотрела опять, прямо на Виктора. Он лукаво улыбнулся. Мари замелила шаг и оглянулась. На миг ему показалось, что она планирует бегство. Он даже дернулся к ней. Но девушка его удивила.

— Здравствуй, Вик, — приблизившись, она посмотрела на него грозным взглядом. — Я как раз хотела поговорить с тобой.

Виктор сморщился, услышав ненавистное ему сокращение имени. Но решил не заострять на этом внимание.

— Садись тогда, — ответил он ей тем же и кивнул в сторону своего «Бугатти».

— М-м-м, классная машина! — протянула Мари.

— Спасибо.

— Жаль, что совесть не продаётся. Тебе б не помешало такое приобретение! — бросила девушка и села внутрь автомобиля.

Эскалант ухмыльнулся и покачал головой, садясь следом за ней.

***

Я, наверное, отвыкла от подобных заведений. Музыка была слишком громкой, людей чересчур много, а свет больно бил по глазам. Это был популярный клуб, и вечер тематический, посвящённый Новому Году. Все были в масках, а некоторые даже в нарядах каких-то героев.

Мой выбор наряда был скромен и примитивен. Я устало посмотрела сквозь прорези белой кружевной маски на своё длинное платье такого же цвета, которое отражалось в многочисленных зеркалах на стенах клуба. Как же грустно! Нет, я, конечно, и танцевала, и пыталась веселиться, однако мысли были далеко. Я была рада встретиться с друзьями, с которыми раньше проводила очень много времени. Да я была уже не та. Всё, что со мной случилось, изменило меня, оставив шрамы и всё ещё кровоточащие раны…

— Потанцуем, красотка? — сверкая белозубой улыбкой, обратился ко мне какой-то мужчина в сером наряде. Я открыла рот, чтобы вежливо отказать…

— Слышь, иди дальше, парень! — грубовато молвил Адриан, вставая между нами.

Незнакомец обезоруженно поднял руки и пошёл мимо.

— Спасибо, Эйд! — благодарная я улыбнулась другу.

— Да, ты наш герой! — промурлыкала Мари, и они поцеловались.

По-доброму завидуя, я вежливо скосила взгляд на танцующую толпу, этажом ниже.

— Пойдём со мной! — вдруг встал Адриан и подал мне руку.

— Куда?

— Идите, потанцуйте! Я пока отдышусь немного! — махнула нам Мария.

Я нехотя поплелась с давним другом. Когда мы спустились вниз, диджей объявил, что скоро полночь, и поставил какой-то ремикс. Адриан повернулся ко мне лицом и посмотрел в глаза:

— Прости меня, Латти.

— Эйд? — я моргнула, не понимая, что происходит.

Адриан медленно растворился в толпе, глядя куда-то поверх моей головы.

— С наступающим, крошка! — раздался над моим ухом сладкий голос Эскаланта.

Глава 25Бутафорные чувства

Я подпрыгнула от неожиданности, когда его рука нагло обвила мою талию и прижала к себе. Задохнувшись от ощущения спиной тела Виктора, я резко отпрянула и повернулась к нему лицом.

— Эскалант?!

Он улыбнулся мне, сверкая ямочками на красивом лице, скрытом чёрной маской. Моё сердце колотилось так, будто в него только что сделали прямой укол адреналина.

— Потанцуй со мной! — просил он, лаская меня взглядом.

— Ни за что! — чувствовала себя разгневанной из-за предательства друзей и своего эмоционального буйства, которое он вызвал.

— Ты не оставляешь мне выбора, крошка.

Эскалант силой притянул меня к себе и начал двигаться в танце. Упираться особо я не могла, чтобы не привлекать внимание гламурной толпы. Не хватало ещё, чтобы до Гаспара дошли сплетни о моём вечере в компании Эскаланта. А может, это просто отговорка, и я хочу насладиться близостью с этим человеком? Мою голову кружил запах, исходящий от него…

— Ты не изменился, — сказала я ему в шею. — Ты всё так же берёшь силой…

— Мне приходится, — говорил он голосом, в который я однажды влюбилась. — Ради нас.

— Нас?! — я была словно эхо. — Эскалант, опомнись, «нас» не существует!

Были подобные намёки три года назад, но ты всё разрушил…

— Латти, я понимаю твоё неверие в меня. И всё, что я сейчас скажу, ты пропустишь мимо ушей.

Я чуть вздрогнула от тембра, которым он говорил.

— Но я хочу, чтобы ты прислушалась к себе, — он чуть сильней прижал меня к себе.

— Я не хочу повторять свою ошибку! — пробормотала я, чувствуя жар, который с его тела перекидывался на моё.

Он поймал мой взгляд:

— Почему ты прикрыла меня собой от пули?

Я была обескуражена. И правда, почему?

— Это… это было машинально, — быстро ответила я. — Если бы на твоём месте был бы кто-нибудь другой…

— Ты же знаешь, что это неправда, — нежно сказал он, перебив меня.

Я готова была уже возразить, но не успела.

— Откуда взялась та нежность, с которой ты ответила на мой поцелуй?

— тихо спросил Эскалант с хриплыми нотками в голосе.

— Перестань! — я запнулась, покраснев и сжав руки на его плечах.

— А та страсть, которую вспыхнула между нами после твоего танца?

Я буквально задохнулась. Мне стало жарко, я подняла на него взгляд, чтобы возразить, но непроизвольно мои глаза замерли на его улыбающихся губах. Воспоминания нахлынули на меня. Встретившись с ним взглядом, я позволила ему понять, насколько сильно он был прав.

— Я уверен, — тем временем продолжал он, — что между тобой и Гаспаром нет таких чувств. Ведь из-за этого вы и поругались в тот день. Я прав?

Я отвела взгляд:

— Это не твоё дело.

Виктор снова перехватил мой взгляд:

— Я совершил много ошибок в своей жизни…

Он снова смотрел на меня слишком нежно, слишком откровенно. Я не хотела, чтобы это заметили все. Или моё разыгравшееся воображение вошло во вкус?..

— Но главной ошибкой было то, что я отпустил тебя три года назад.

— Прошлое не изменить! — наконец выдавила я из себя.

— Зато будущее — можно.

Как по какому-то его знаку стали объявлять наступление бутафорного Нового года. Начал звучать обратный отчёт, и танцующие пары вокруг стали целоваться. Не успела я очнуться, как Виктор поднял моё лицо за подбородок и поцеловал, издав чувственный стон. Я была бессильна против его властного и сладострастного напора.

Мой разум вмиг отключился, мысли испарились, и я перевоплотилась в мягкий комок чувств. Словно одурманенная умелыми ласками его языка, я застонала и ответила на поцелуй. Прижалась к нему, наслаждалась прикосновением к его телу — сильному, мощному и совершенному. Его губы совершенно делали своё дело, а руки блуждали по моему телу, будто я уже принадлежала ему. Наверное, так оно и было. Мой мир без Эскаланта рухнул, всё оказалось таким простым и понятным. Вот то, что искала, то, по чему я тосковала. Этот мужчина оказался незаменим. Зависимая, опьянённая, отчаянно желающая я целовала его в ответ.

Он мой наркотик, моя болезнь, моя страсть… Мой яд и противоядие в одном чувственном флаконе. Стоит сделать лишь глоток, вдохнуть аромат, и сладостное бессилие накрывает своей тёплой волной. И больше нет сил бороться. Есть только он — лишающий рассудка, пылкий, умелый мужчина по имени Виктор Эскалант.

Вдалеке я услышала, как вновь заиграл какой-то трек, но была не в силах прервать этот поцелуй. Я очень слабая, а он слишком сильный. Не могу и не хочу сопротивляться…

— Латти! Латти! — прозвучал голос Марии. — Да хватит вам уже! Гаспар здесь!

Резко отпрянув от Эскаланта, я испугано сфокусировала взгляд на рядом стоящей подруге.

— Замечательно! — заговорил Виктор. — Сейчас и расскажем ему всё.

— Нет! — вскрикнула я, хватая его за рукав. — Не смей!

Глаза Эскаланта стали стальными.

Я мотнула головой, краем глаза заметив у входа Гаспара.

— А с тобой я ещё поговорю, бывшая подруга! — обратилась я к Мари.

Я подобрала юбку и направилась к жениху, чувствуя, что Эскалант всколыхнул мой рассудок.

— Увези меня отсюда! — прошептала я, подойдя к Гаспару.

— Что-то случилось? — насторожился тот, предлагая мне руку.

— Нет, — выдавила я улыбку. — Просто не хочу видеть эти лица.

И мы направились к выходу. Уже стоя на площадке лестницы у выхода и ожидая, пока Гаспар возьмёт мою шубу, я, обернувшись, оглядела зал. Мой взгляд сразу же перехватил Эскалант. Он наблюдал за нами! Наши глаза встретились на несколько мгновений. Почему я прикрыла его собой? Ведь я его тогда более чем презирала? Когда я выходила под руку с Гаспаром из ярко освещённого клуба на улицу, эта мысль уж заполонила всё моё сознание.

— Ты чем-то расстроена? — глядя на меня, спросил Гаспар, когда мы ехали в автомобиле в сторону дома.

Я перестала нервно кусать губу. Чувствуя себя настолько грязной, что не могла осмелиться посмотреть на него.

— Просто, я отвыкла от подобных сборищ… Не обращай внимания.

Он накрыл ладонью мою руку и нежно сжал.

— Ты удивил меня своим появлением. Всё в порядке?

— Да. Встреча закончилась раньше. Я не дозвонился тебе, проезжал мимо…

Мой слух отключился. Я пыталась найти способ разобраться в себе. Мне нужно было понять, что я хочу и … Не правильно. На самом деле, я знаю, что мне нужно и кто для меня панацея. Вот только не будет ли он моим глотком яда? Опять. И как мне не стать отравой для жизни Гаспара? Человека, которому я обязана

всем, включая собственное существование.

***

Она уходит с ним.

Виктор, не отводя глаз от красивой пары у выхода из клуба, медленно движется в их направлении. Он видит, как заботливый и галантный Гаспар нежно окутывает плечи его Златы. Руки Эскаланта машинально сжимаются в кулаки. Неимоверная сила выдержки, достойная восхищения даже его брата, который мастерски владеет своими чувствами. Сузив глаза, он выходит следом за этой парой и провожает их взглядом до автомобиля. Видит, как его крошка исчезает внутри салона дорогой машины вместе с преданным им другом. Судорожный вздох наполняет его лёгкие морозным воздухом, пока их автомобиль смешивается с движущимся потоком транспорта.

Эскалант прикрывает глаза, прогоняя слишком красочные и реалистичные сцены. Вот Гаспар держит Латти за руку, проводит пальцами по её щеке, касается губами её губ. Подхватывает её на руки и несёт в спальню. А там…

— Дерьмо! — рычит Виктор, и мимо проходящая парочка испуганно вздрагивает и бросает на него взгляд.

Игнорируя окружающий мир, Эскалант решительным шагом идёт к своему автомобилю. Садясь внутрь, он снова восхищается собственной сдержанности, называя адрес своего дома, а не особняка Гаспара.

Глава 26В преддверии обречённости

Новый год. Когда я перестала радоваться наступающему празднику? Когда именно утратила счастливое предвкушение? В какой день волнительный трепет в моей груди иссяк?.. Слишком много ударов мне уготовила судьба. Она выбила из меня радость, счастье и уверенность в том, что завтра будет хорошо. Через несколько часов наступит новый год. Яркие витрины магазинов, праздничные мотивы в фоновой музыке кофеин и торговых центров, украшенные гирляндами дома и улицы… Мои глаза оглядывали всё это безразлично и устало. Каким будет для меня новый год существования? Свадьба, медовый месяц где-то на островах, возможно, беременность…

Нет. Думать об этом я ещё не готова! Этот Новый год мы будем встречать вдвоем с Гаспаром. Для меня это было мукой. А он светился от надежд. Мне больно смотреть ему в глаза. Я ненавидела себя за свою слабость и податливость! Зная взбалмошный и эгоистичный характер Эскаланта, я переживала по поводу его действий. Ведь поведение этого парня невозможно предугадать. Больше всего на свете я боялась, что он всё расскажет Гаспару. Как я могла допустить, чтобы у Виктора появился компромат на меня?!

Обдумав всё, что происходило между нами за последнее время и свои чувства к нему, я почти убедила себя, что это всего лишь отголоски прошлого. Не мудрено, что он вызывает во мне такую бурю эмоций — он очень красивый мужчина! Но ведь Гаспар тоже красив… Нет! Просто моё сознание ещё помнило те чувства, что воскрешал во мне Эскалант. Он всего лишь всколыхнул прошлое. А Гаспар — это будущее, мой жених и вскоре муж. Я обязана вычеркнуть из своей памяти и жизни всё, что тянет меня назад!

Я собиралась к праздничному ужину. Гаспару я нравилась в изумрудном. Поэтому именно такого цвета платье и выбрала. Последние штрихи макияжа, и я взглянула на своё отражение.

«Я без ума от твоих волос…» Почему я вспоминаю голос и слова Эскаланта так часто?! Надо себя сдерживать в своих мыслях, Злата! Собрав волосы в пучок, я недовольно хмурилась, глядя на себя в зеркало.

Зажужжал мобильный. Я знала, кто это был. Вернее, была. Марию я «динамила» со вчерашнего вечера, так же как и Адриана. Так им и нужно, предателям! Даже не хочу слушать их оправдания. Я спустилась вниз. До меня доносился голос Гаспара из столовой. Он говорил по телефону, и я замедлила шаг.

— …Нет, мама. Я не передумал… Ну и что?.. Это важно для вас, но не для меня!.. Нет, я уже говорил с папой…

Подслушивать нехорошо! Я уже развернулась, чтобы отойти на расстояния вне доступа моего слуха, как…

— …Мама, запомни ты и передай отцу — я люблю эту девушку.

Она — моя жизнь! И если вас это не устраивает, то наши с вами жизненные пути разойдутся! Всё, с Новым годом, родители! Дверь столовой резко отъехала в сторону, и передо мной появился Гаспар. Мы посмотрели в глаза друг другу. Претворяться, что я не слышала его разговор, не было ни смысла, ни желания.

— Латти?.. Ты очень красива! — неловко молвил Гаспар и шагнул в мою сторону.

— Спасибо, ты тоже! — я крепче сжала подарок, который ему приготовила.

— Это тебе.

— О… — он взял из моих рук красиво упакованный бумажник.

Я видела, как ему было не по себе, так же как и мне.

— Гаспар, — он поднял на меня глаза от свёртка, который я ему передала. — У меня нет родителей…

— Латти…

— Нет, послушай. Я тоже часто с ними ссорилась. За это я себя сейчас почти проклинаю. Поэтому скажу тебе так: любовь родителей бесценна. Она не стоит ни одной девушки. Таких, как я, у тебя будет ещё много. А мама только одна.

Гаспар тяжело вздохнул и обнял меня.

— Ты для меня тоже одна! — прошептал он. — А мама ещё не поняла, как мне повезло с тобой.

Я с трудом скрыла своё огорчение. Ведь на миг я решила, что он прислушается к мнению родителей и оставит меня. Это было бы… облегчением.

Наш праздничный ужин проходил не очень весело. Гаспар пытался меня развеселить, рассказывал забавные истории и привлекал меня к разговору. Без особого энтузиазма я отвечала ему тем же. Но то и дело вспомнила его слова, сказанные маме. Я для него жизнь… Как же я могу его бросить?! И ради кого? Парня, который поспорил на меня и отбросил, поверив в бред бездарных мстителей?!

Я смотрела на Гаспара поверх своего бокала с шампанским. Часы пробили полночь несколько минут назад. Наступил Новый год моей жизни. Когда били куранты, я дала себе клятву забыть Виктора Эскаланта, параллельно вспоминая его вчерашний поцелуй…

Мой жених, мой спаситель и мужчина, который меня любит, сидел напротив и о чём-то оживленно рассказывал. Когда я поднялась со своего стула и медленно подошла к нему, он удивлённо замолчал на полуслове и смотрел на меня. Я остановилась подле него и провела рукой по его смуглой скуле. Он замер, глядя на меня снизу вверх. Наши взгляды пересеклись. Я посмотрела на его губы и склонилась, чтобы поцеловать его. Впервые, по собственной инициативе. Он не сразу ответил на мой поцелуй, словно тянул время, боялся спугнуть или наслаждался. Но вскоре он провёл по моей руке вверх и задержался на шее. Гаспар поцеловал меня в ответ.

— Спасибо! — сказал он мне, когда я подняла голову.

Господи, этот мужчина благодарит меня за поцелуй! Оказавшись в своей комнате, я легла на кровать и закрыла глаза. У меня не было сил даже снять платье и смыть макияж. Мне так хотелось стать предметом, неодушевленным и безжизненным. Не хочу ничего чувствовать… Я не влюблена в Гаспара. Наш поцелуй не затронул ни одной струнки во мне. Чёртов Эскалант! Это он посеял во мне своё семя порока и разврата. Моё тело жаждало его. Изнывало только от одного его слова, взгляда, прикосновения… Даже спустя года и пережитый позор, в котором виноват только он. Ну и я, раз поверила и влюбилась в него… Неужели я его уже простила?! Так, нужно отвлечься!

Взяв мобильный, я хотела написать поздравительные сообщения тёте и этим двум интриганам. Но меня кто-то опередил. Я открыла сообщение, пришедшее ровно в полночь. «Я влюблён в тебя, Злата Бронских. Ты стала моим новогодним желанием. Твой Виктор Эскалант». Мне было трудно оторвать глаза от этих слов. Пытаясь уравновесить своё сердцебиение, я написала поздравление бывшим друзьям и тёте.

***

В первый день нового года ко мне приехала тётя. Мы расположились в гостиной с чашками с ароматным кофе. Гаспар был у себя в кабинете, как всегда погружённый в работу. Для подобных ему трудоголиков не было ни выходных, ни праздников. Этим он походил на моего отца. Лишь из вежливости он приветствовал Тессу и посидел с нами всего несколько минут. Но за это короткое общение он успел продемонстрировать нам своё прекрасное расположение духа.

— Что это с ним? — удивлённая тётушка повернулась ко мне, после того как Гаспар удалился.

— Просто хорошее настроение, — пожала плечами я.

На самом деле я провела закономерность межу его состоянием и вчерашним поцелуем. Неужели он так радуется, предположив, что я начала в него влюбляться и готова сделать следующий шаг? Только бы не это…

— Нет-нет, тут что-то другое… — задумалась тётя. — Я его таким не видела с тех пор, как ты согласилась выйти за него.

— Тётя, ты хотела мне что-то показать, кажется? — отвлекла я Тессу.

— О, точно!

Тётка вмиг оживилась и стала рыться в сумочке. Достав свой мобильный, она протянула мне.

— Смотри, это мой Матиас! — с нежностью молвила она.

Я не сдержала улыбки, глядя на трогательного светловолосого мальчугана, сжимавшего игрушечную машинку пухлыми ручонками и глядящего в кадр огромными синими глазами.

— Какой милый, тётя! — я не могла оторвать от него глаз. — Мой братишка…

— Служба по усыновлению уже почти закончила всю работу с документами, и через пару дней я заберу малыша домой! — я услышала слёзы в голосе тёти и посмотрела на неё.

— Тётя…

— Совсем раскисла я, — улыбнулась она, утирая слёзы салфеткой.

— Кстати, знаешь, кто мне помог ускорить процесс усыновления?

Резкая перемена тона тёти меня немного удивила.

— Виктор Эскалант! Оказывается, он в этом приюте главный благотворительный меценат. Я с ним встретилась прямо в кабинете директора. Удивительно, правда?

— Да, это уж точно!

Я быстро затёрла салфеткой пятно от чая, которым хлюпнула на свою серую юбку при звуке волнующего меня имени. Тётя ушла домой около шести вечера.

Я поднялась к себе решив принять ванную и пораньше лечь спать. Попытки не думать о человеке с инициалами В.А.Э. отнимали у меня слишком много сил. Чувствуя себя очень расслабленной после ароматной пены, классической музыки и горячей воды, я надела свой уютный белый халат и повязала поверх мокрых волос полотенце.

Звук подъезжающего автомобиля привлёк моё внимание. Я выглянула в окно. Какой-то мужчина вышел из машины. В сумерках я разглядела лишь чёрные волосы и пальто. Интересно, кто решил нанести нам визит в такой день и время? Приоткрыв дверь своей комнаты, я услышала весёлый голос Гаспара и чей-то тихий. Слов не разобрать. Я закрыла дверь. Надеюсь, меня не потревожат.

Усевшись в мягкое кресло, я взяла в руки пятую часть серии книг о Гарри Поттере. Она была моей любимой, наверное, потому что самая мрачная. Я видела в ней себя. Незаслуженно обвинённый литературный герой, чувствующий себя очень одиноким. Так было и со мной. Только вот в моей жизни совсем не было волшебства…

Глава 27Новогодние подарки

— О чём ты хотел поговорить, друг мой? — дружелюбно спросил Гаспар, жестом приглашая присесть Виктора и усаживаясь в кресло напротив.

— Вернее, о ком, — ответил он, тяжело вздыхая. — О твоей невесте.

Гаспар выжидающе смотрел на друга. «Почему-то он не выглядел удивлённым или озабоченным», — подумал Эскалант.

— Видишь ли, я… люблю её. Давно, — прямо сказал Виктор, глядя в глаза другу.

На лице Гаспара не дрогнул ни один мускул. В комнате повисла подозрительная тишина.

— Я знаю, друг, — нарушил молчание он. — И я благодарен тебе за честность. Хоть и запоздалую.

Под испытывающим взглядом Виктора Гаспар поднялся и подошёл к столику с напитками. Друг знал, что предпочитает пить в это время Эскалант, поэтому просто наполнил два хрустальных стакана, один из них подал ему.

— Как давно ты знаешь? — спросил Виктор, сделав глоток.

Гаспар усмехнулся:

— У меня были догадки с того дня, как мы прибыли в Испанию. Просто постепенно они подтверждались.

— Но как ты?.. — удивился тот.

— Как я понял? — уточнил атташе. — Друг мой, ты далеко не эталон сдержанности и хладнокровности в своих поступках и решениях. Но вдруг показываешь такое, мягко говоря, сумасбродное поведение, что только глупец, знающий тебя настолько близко, мог бы не догадаться.

Виктор невольно восхитился — Гаспар как всегда чересчур проницателен и умён. «В отличие от него самого…» — мрачно заключил он.

— Зачем же ты конкретно пожаловал сюда?

Эскалант вздохнул. Нелёгкий разговор ведут они.

— Прошу тебя расторгнуть помолвку. Я знаю, вас что-то связывает, большее, чем брачный контракт и честное слово. И я имею подозрения, что отмена свадьбы зависит не только от неё.

Глаза Гаспара сузились, и он, горько улыбнувшись, покачал головой:

— Ах, Виктор! Учиться на ошибках не твоё, брат мой.

Видя недоумение Эскаланта, он пояснил:

— Злата никогда не будет принадлежать тебе, пока ты не поймёшь, наконец, — она личность. А не очередной твой раритетный автомобиль! Ты не сможешь её продать, купить, проспорить… Хотя, прошу прощения, за каламбур, но последнее ты умудрился сделать! Не в наших силахсидеть здесь и вдвоём решать её судьбу.

Эскалант, хоть и был очень упрямым мужчиной, но слова друга дошли до его сознания.

— Она должна решить всё сама, — продолжал тем временем Гаспар. — Я достойно приму любой её выбор.

Гаспар поднялся на ноги, протягивая руку Виктору, со словами:

— Я даю слово не влиять на её решение.

И когда их руки сомкнулись в крепком дружеском рукопожатии, атташе добавил:

— Надеюсь, ты понимаешь, что пока она моя невеста, я рассчитываю на твою порядочность.

Эскаланту стало не по себе, что бывает весьма редко. Ему вдруг показалось, что проницательный приятель понял о тех минутах близости, что были между ним и Златой.

— Согласен! — уклончиво ответил он.

Провожая друга до дверей, Гаспар сказал:

— Ты ведь понимаешь, что мне придётся рассказать Латти о нашем разговоре?

Виктор кивнул:

— Я хочу с ней увидеться. У меня есть для неё подарок.

Прозорливый взгляд Гаспара прошёлся по лицу Эскаланта.

***

Дверь моей комнаты открылась. Странно, почему это Гаспар входит без стука? Я впервые оторвала глаза от книги за последние полчаса:

— Гаспар, кто… — мой голос замер, ведь дверь плотно закрывал за собой не мой жених, а негодяй Виктор Эскалант.

— Ты?!

Я вскочила на ноги и схватилась за ворот своего халата, запоздало осознав, что под ним абсолютно голая.

— Я, крошка, я, — кивнул Виктор, медленно окидывая меня взглядом.

Пока моё ожившее сердце делало тройное сальто в груди, я пыталась понять, как Гаспар его сюда пропустил? И зачем он здесь?! Такой весь… волнительный. Чересчур.

— Уходи! — выдавила я из себя, чувствуя, как предательски краснею от его глаз цвета чёрного шоколада.

— К сожалению, мне придётся. Но чуть позже! — он протягивал слова, придавая голосу те соблазнительные нотки, действующие на меня как гипноз.

— Как тебя пустил Гаспар?!

— Я сказал, что у меня для тебя подарок. Примирительный, — он полез во внутренний карман своего чёрного пиджака, извлекая оттуда плоский конверт, и протянул мне. — С Новым годом, крошка.

Мне нужно запретить ему так меня называть! Но мне так приятно это слышать… Что я несу, чёрт возьми?!

— Мне от тебя ничего не нужно. Уходи, Эскалант! И перестань использовать это пошлое обращение!

Виктор, под моим настороженным взглядом, сделал несколько шагов в мою сторону и положил конверт на постель. Я сделала столько же шагов назад. Все ненадежно погребённые мною воспоминания и мысли о нём с лёгкостью ожили и атаковали меня. Аромат его неизменного парфюма наполнил мою комнату. Ну вот, теперь и здесь мне не будет покоя!

— Что произошло между вами? — вдруг спросил он, делая ещё шаги в мою сторону.

Меня немного напугал его тон и опасно сощуренный взгляд.

— Не понимаю тебя… — честно сказала я и услышала, как под моими ногами упала книга, которую столкнула со столика, пятясь от него.

Я наклонилась, чтобы поднять её, Эскалант тоже. Чересчур резко поднялась, и полотенце слетело с моей головы. Влажные волосы хлыстнули меня, и я откинула их с лица. Виктор оказался на опасном расстоянии от меня, и мы держали одну книгу. Я отняла руку. Он криво улыбнулся и опустил глаза на обложку. Прочитал название, хмыкнул и положил её обратно на стол.

— Гаспар, — сказал он, смущая меня своей близостью, — он сияет, как рождественская гирлянда. Я догадываюсь, что в этом твоя заслуга.

Мне стало трудно дышать, и я сильнее сжала кулак на своей горловине халата.

— Уходи, Эскалант! — я поняла, к чему он клонит.

Его пальцы резко сжали мои плечи. Мне стало больно. Он приблизил ко мне лицо, потемневшее от внезапной злости:

— Ты спала с ним?!

— Отпусти! Больно же! — пытаясь вырваться, я ухватилась за его руки.

— Говори мне, вы переспали?! — жёсткость в его голосе набирала обороты, но хватку он ослабил.

— Нет, нет, нет! — мне хотелось, чтобы он ушёл поскорее.

Довольная ухмылка появилась на его лице:

— Не кричи. Вдруг он придёт спасать тебя.

Я хотела спросить, почему меня нужно спасать, но не успела. Эскалант поднял меня на руки и понёс на кровать.

— Ты!.. Что ты?!!.. Не смей! Только не вздумай! — шипела я и била его кулаками.

Эскаланту было всё равно. Я помнила это настроение и жутко боялась его и… себя. Моя устойчивость перед ним была как карточный домик, готовый рассыпаться только от одного его взгляда.

— Тише! — произнёс он и уложил меня на постель.

А потом навис надо мной, улёгшись сверху. Мои глаза ошарашенно смотрели на его лицо в соблазнительной и оттого опасной близости. Я даже боялась вздохнуть. Шоколадные глаза плавили меня, как воск.

— Теперь здесь ты тоже будешь думать обо мне, крошка! — прошептал он так близко, что я дышала его дыханием.

Я посмотрела на его губы. Предательская моя сущность отзывалась на их зов по первому клику. Он знал это, чувствовал мою податливость, моё поражение. Эскалант провёл рукой по моим губам, шее, груди, животу и замер на бедре. Он касался меня через толстую ткань халата, но показалось, что его вовсе нет.

— Боишься себя? — прошептал он с вызовом.

Хотела я ему ответить, но не смогла. Лишь облизала губы, провоцируя на поцелуй. Эскалант улыбнулся и склонился ещё ниже и… поцеловал меня в лоб! А потом перекатился и встал с постели. Наконец, я была свободна. Но что-то радости было мало. Он взялся за ручку двери:

— Попробуй поспать, крошка.

— Я дала себе клятву, — мой голос дрожал, — забыть тебя.

Он остановился и оглянулся на меня:

— Я не позволю этому случиться.

Эскалант ушёл.

А я откинулась на подушки, всё ещё видя перед собой его лицо. Этот человек имеет неописуемую власть надо мной. Ведь сейчас я сожалею не о том, что он пришёл сюда и нарушил девственный покой этой комнаты. Если не кривить душой, то нужно признаться, я хотела, чтобы он остался. Я посмотрела на конверт, что он оставил мне. Любопытство меня пересилило, и я распечатала его. Это был диск, на поверхности которого сияла надпись, сделанная от руки знакомым подчерком: «Это наши воспоминания».

Загрузив его в свой компьютер, я открыла этот носитель, вконец заинтригованная. Комната моя оживилась музыкой. Слёзы наполнили мои глаза, когда я переключала трек за треком той музыки, что мы слушали, когда были вместе. Это были звуки моего счастья. Ведь именно тот период жизни был самым лучшим. Мне было очень жаль, что это время, как и эти хиты, остались в архивах памяти. Не больше…

Послушав эту музыку, я положила диск обратно в конверт и, открыв верхний ящик своего туалетного столика, нашла ему там место. Рядом с армейской нашивкой и подарочным сертификатом в какой-то модный бутик — новогодний подарок Гаспара.

***

Попрощавшись, Эскалант вышел из дома его друга и соперника. Как бы тяжело не было признавать, но Виктор сделал это. Ведь он понимал, что если бы относился к людям так, как Гаспар, то никогда не попал бы в подобную ситуацию. Не натворил столько бед в своей судьбе и в судьбах бог знает скольких людей! Глядя в окно «Бугатти», отъезжающей от особняка атташе, он невольно подумал, что Злате было бы намного лучше связать свою судьбу с этим благородным и, бесспорно, любящим её человеком. Он снова представил себе жизнь без неё и похолодел от ужаса. Если она выберет не его, жизнь Виктора кончится в тот же миг. Он понял это так же ясно, как и то, что предать друга и силой увезти её он не сможет. Пусть всё будет зависеть от неё.

Глава 28Я выбираю

Утро следующего дня началось для меня с рассветом. «Попробуй поспать, крошка!» — эти слова выстукивали в моей голове всю ночь. Я заболела Эскалантом снова, вернее, как оказалось, я и не выздоравливала. В медицине это называется ремиссией, кажется. Измученная попытками уснуть, я спустилась к завтраку. Моя надежда сбежать из дома до пробуждения Гаспара провалилась. Он уже бодро мне улыбался, уминая омлет.

— Как вчера побеседовали с Виктором, милая?

Я подавилась грейпфрутовым соком.

— Да как-то не очень, — сдавленно прозвучал мой голос.

— Я заметил, что он стал на примирительную тропу. Может, тебе тоже пора задуматься об этом? Я не говорю, чтобы вы дружили, но и врагами быть радости мало. Согласна?

— Я подумаю.

Эх, знал бы ты, Гаспар, на какую тропу стал твой друг-предатель! И я ничем не лучше его…

— А что он тебе подарил?

— Диск, с музыкой, — я встала из-за стола, пытаясь сбежать от чересчур радостного Гаспара.

— Злата, у меня есть новости, — он удержал меня за руку, и я нехотя села обратно. — Я вижу, что ты тоскуешь по прежним занятиям, по тёте и друзьям. Я вот к чему, мне предложили должность пресс-атташе в здешнем посольстве!

О нет!

— Я согласился, и теперь ты можешь восстановиться в университете или открыть здесь школу танцев! Или и то, и другое! А весной мы сыграем свадьбу здесь, в Барселоне. Ты рада?

Нет, я была несчастна. Я надеялась спастись от зависимости Эскалантом где-то вдали от Испании, а что же теперь?! Абсолютно расстроенная этой новостью я всё же как-то умудрилась скрыть от Гаспара истинное своё состояние и вышла на свежий утренний воздух.

Да, конечно, я хочу здесь жить! Это мой город, я его люблю и чувствую здесь себя как дома. Но после встречи с Эскалантом мне здесь уже не так свободно дышится. Если бы только он перестал своё преследование! Оставил попытки сотворить со мной то же, что и три года назад, то, возможно, спустя годы я, наконец, остыну к нему. Ведь теперь, когда Гаспар пожертвовал ради меня своей мечтой международной работы и отношениями с родителями, как я могу его бросить?! Господи, он ведь планирует весной нашу свадьбу!

Я остановилась на ступеньках крыльца, осознав, что не знаю, куда мне идти! Сама я не могла больше переживать все эти чувства! Достав мобильный, я набрала Марию.

— Ты можешь встретиться со мной? — прямо спросила я, хотя знала, что она не откажет мне, после того что натворила.

— Конечно, Латти! Прямо сейчас?

— Буду ждать тебя в «Старбаксе».

Сидя на переднем пассажирском сидении «Сиата» тёти, который она передала в моё временное распоряжение, я глядела в окно на просыпающийся город, пока Саэс вёл авто.

Как же отличить похоть от любви? Разве я могу быть уверена, что люблю Виктора Эскаланта? Ведь я никого в жизни не любила… Могу ли я снова ему довериться? А если он опять меня обманет? Я этого не переживу! Гаспар был для меня клеем, который восстанавливал меня по частичкам. Да, оказалось сердце моё он не способен исцелить. Не могу себя представить, как буду ложиться с ним в одну постель. Бр-р-р! Это словно инцест!

Но я хочу здесь жить! Хочу нянчить своего брата Матиаса, помогать тёте, видеть рядом Адриана и Марию. Хочу доучиться и стать кемто полезным в этой жизни. Цена этому — всему просто сказать «нет» парню по имени Виктор Эскалант. Вроде несложно, но только когда он не рядом. Три года назад я осталась без него. Я была лишена его близости, общества, его самого. Тогда это было самым трудным для меня временем. То, что произошло со мной в доме отца, лишь помогло мне переключиться на что-то другое, намного ужаснее, чем сердечная боль. Меня изнасиловали, когда я была девственницей. Это самый ужасный первый раз, который может быть. Но я и это пережила. Чуть не убила себя, но меня спас Гаспар. Он вернул меня с того света, посвятил мне свою жизнь, взамен попросил возможность любить меня. Это был мой долг перед ним.

Виктор Эскалант остался в прошлом, а Гаспар меня ждёт уже сейчас! Чёрт, так больно… Но не больнее, чем когда я узнала истинные его намерения по отношению к себе. Я попыталась представить, как доверяю ему снова. Нет, я не смогу ему поверить. Такого человека любить — это наказание. Я не смогу жить и не думать, верен ли он мне, не соблазнится ли он на очередную красавицу, которая будет флиртовать с ним. Я не могу быть уверена, что он останется со мной после того, как получит то, что хотел на протяжении долгого времени. Он знает, что между нами с Гаспаром ничего не было, но он не понимает почему. Вероятно, считает, что я ещё девственница, и это подогревает его интерес ко мне. Но не больше…

— Саэс, — обратилась я к своему неизменному другу-охраннику, — помнишь, ты не подпускал ко мне парня…

— На красном «Де Томазо»? — деловито молвил он, паркуясь возле «Старбакса»

— Да, только он уже на ней не ездит…

— Я понял, он часто бывает с вашим женихом.

— Вот-вот. У меня есть личная к тебе просьба. Можешь снова не подпускать его ко мне? Но только это должно остаться между нами.

— Без проблем.

— Спасибо, Саэс.

Я улыбнулась, хотя на душе мне было не до улыбки, и вышла из авто. Сидя уже в кофейне, я вертела в руках нашивку, присланную мне неизвестным членом семьи Эскалант. Нужно с ней тоже расстаться. Но так сложно… Я подняла голову к плазме напротив меня и постаралась переключиться на новости, в которых говорили всё о том же неизвестном «Цыганском яде».

Мой телефон зажужжал, оповещая о пришедшем сообщении. Я посмотрела на экран мобильного. «Как спалось, крошка? Не могу перестать думать о тебе… Хотя я даже не пытаюсь. Твой Виктор Эскалант». Я сделала пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы уравновесить свои чувства вызванные текстом этого сообщения. Я приняла решение и отступаться от него не собираюсь. Слушая свой пульс в ушах, я набрала его номер. Он ответил сразу:

— Да, крошка?

Когда же меня перестанет волновать его голос?!

— Эскалант, помнишь, я когдато просила тебя не делать мне больно?

— Да, — голос его изменился, словно из мажора сошёл на минор.

— А помнишь, как ты не сдержал своё обещание?

— Помню.

— Я тоже до сих пор не могу этого забыть. Да, я не спала всю ночь. Я думала, смогу ли я тебе поверить ещё раз. И поняла, что никогда этого не будет. Что бы ты ни сказал, что бы ни сделал…

— Латти… — выдохнул он.

— Дай мне жить спокойно. Разве я не заслуживаю этого? Оставь меня, докажи, что твоё слово не пустой звук.

Я молча выжидала его ответ. Почему же так больно?! Хочется плакать…

— Я не нужен тебе? — прошептал он.

На миг прикрыв глаза, я почувствовала скатившуюся слезинку. Так, соберись, тряпка!

— Уже нет.

Не выдержав, я первой сдалась и отключила звонок. Всё кончено. Я поступила правильно. Сейчас чуточку поплачу, и станет легче. Проверено не единожды. Я закрыла глаза и пыталась насытиться этой болью.

— Латти? — раздался надо мной встревоженный голос Мари. — Ты плачешь? Что случилось?!

Я быстро вытерла слёзы и посмотрела на подругу:

— Просто меня окружают одни предатели. Вот сижу и жалею себя.

Мария виновато потупила взгляд и поджала губы.

— Это Эскалант тебя расстроил?

— Представь себе, подруга! — мой голос пестрел злостью и обидой.

— Что это вы удумали с Эйдом?! Перешли на его сторону?! Ты хоть знаешь, что мне пришлось пережить, Мари?!

— Латти, прости, мы думали…

— Да вы вообще не думали! — привлекая внимание рядом сидящих, громко сказала я. — Мои друзья сговорились с человеком, который уничтожил мою жизнь! Вы предали меня! Из-за вас я чувствую вину перед Гаспаром!

Мне больше не хотелось с ней мириться. Я будто снова ощутила всю горечь от их предательства. Всю вину я переложила на них. Эгоистично, не так ли?

— Ты же любишь его, — с вызовом молвила Мария, словно оправдываясь.

Это было уже слишком. Я поднялась со своего места.

— Ты, наверное, считаешь, что знаешь меня лучше. Тогда я не стану объяснять, почему больше не буду общаться с тобой и Эйдом. Уж лучше доверять только себе, чем быть преданной в очередной раз.

Похоже, это был закат нашей дружбы. Жертвенный алтарь самовлюблённого Виктора Эскаланта забрал у меня и это.

***

Виктор смотрел на погасший экран своего мобильного. Он не верил ни единому слову, что эхом всё ещё звучали в его голове голосом Латти. Он нужен ей так же сильно, как и она ему. Теперь он её не отпустит. Это его женщина, и он будет бороться за неё до последней капли крови. Даже если соперник — его друг. Даже если придётся всю оставшуюся жизнь доказывать ей свою преданность. Молодость и дана для того, чтобы совершать ошибки, чтобы было время на их исправление.

Эскалант вышел из собственного спортзала в пентхаусе. По пути в душ он набрал своего охранника, который сегодня вёл наблюдение за Латти. Виктор знал всё об утреннем времяпровождении его Златы до того, как оказался под прохладной струей воды. Он натянул на свою ещё влажную кожу чёрный реглан, такие же брюки и вошёл в лифт, накидывая на ходу пальто шоколадного цвета. Его аналитический ум уже выстроил план, направленный на возвращение девушки, и он приступил к действию. Беда лишь в том, что когда она рядом, он терял свой разум, совершал импульсивные и порой бездумные поступки. И не мог отличить разумность от безумия и глупости.

Спустя двадцать минут после окончания разговора с Латти Эскалант уже наблюдал за ней через тонированное окно своего «Бугатти». Впереди сидели двое его «бойцов», а ещё один ожидал в другой машине за углом. Виктор узнал «Сиат» баронессы Торрес и, конечно же, водителя Саэса, который когдато оборонял покой Златы от него. Здоровяк ему нравился, признался он самому себе. Нужно сказать, чтобы не очень его «помяли».

Эскалант перевел глаза на волнующую его особу, чувствуя, как один взгляд на неё кипятит его кровь. Он заметил, что её сексуальные волосы были снова собраны, на этот раз в хвост. Раньше она их чаще распускала. Он сжал руку и судорожно вздохнул.

Злата почти выбежала из «Старбакса», кутаясь в объёмное пальто зелёного цвета. Виктор и его охрана одновременно выбрались из автомобиля. Они направились к девушке, действуя по чётко отработанной схеме.

Глава 29То, что делает нас людьми

Сначала разговор с Эскалантом, потом с Мари меня настолько огорчили, что, выйдя на улицу, я даже не сразу обратила внимание на назревающую опасную ситуацию. Направляясь к «Сиату», я чуть не налетела на возникшую передо мной скалу по имени Франциско Саэс. Но мне хватила несколько секунд, чтобы понять причину его боевой готовности. Он заслонял меня перед Виктором Эскалантом, который нахально стоял со скрещенными на груди руками.

— Латти, нам нужно поговорить, — мягко сказал он, глядя на Саэса, за спиной которого я и пряталась.

— Нет, Эскалант! Отстань от меня!

Нельзя на него смотреть! Так было легче ему отказывать.

— Я не могу этого сделать, крошка.

Мазохистское удовольствие пронзило меня. Я разозлилась на него за наглость и на себя за слабость.

— Приятель, я не хочу опять портить твою физиономию! Так что, по-доброму, иди-ка ты домой! — громогласно сказал мой защитник.

Я выглянула и увидела, как Эскалант медленно улыбается и потирает переносицу. Что это его так развеселило?

— Извини, приятель, — лениво молвил он, засунув руки в карманы своих чёрных брюк, — времена меняются.

В эту же секунду, как из-под земли, появились двое здоровенных парней в чёрных костюмах и тёмных очках. Люди в чёрном?! И не успела я опомниться, как моего неромантичного прототипа Кевина Костнера уже скрючивали, безжалостно применяя силу.

— Эскалант, что ты творишь! — закричала я, пытаясь спасти своего охранника, который успел стать для меня другом. — Прекратите! Не надо, не трогайте его!

Виктор шагнул ко мне и попытался ухватить меня за руку. Недолго длилось моё сопротивление…

— Пойдём со мной, и его отпустят! — сдавливая моё запястье, сказал шантажист.

— Ты чокнутый, Эскалант! — бросила я ему в лицо, понимая безвыходность ситуации. — Хорошо! Останови только это!

Одни молчаливый кивок Виктора, и Саэса тут же отпустили. Один из мучителей даже потянул ему платок, чтобы тот утёр кровь с разбитого носа. Саэс буквально дёрнул его на себя и стал подниматься на ноги. Всё происходило на глазах толпы людей в центре города. Кто-то пытался, очевидно, вызвать полицию, но те же люди Эскаланта предотвращали эти попытки и разгоняли любопытный народ.

Виктор, держа меня за руку, потащил куда-то через дорогу. Я встретилась взглядом с Мари, которая тоже вышла из кофейни и была свидетелем этой ситуации. На мой гневный взгляд она мотнула головой, молчаливо утверждая, что в этом не замешана.

Тем временем Эскалант быстро шагал к красной спортивной ретро машине, волоча меня за собой. «Де Томазо» словно вернулся из прошлого! С водительского места тут же встал ещё один элегантный верзила и бросил ключи в поднятую руку босса. Я понимала, что моё сопротивление было бесполезным, и молча села в авто, позволяя Эскаланту закрыть за мной дверцу. Исподлобья я смотрела, как он обошёл машину и сел за руль. Подогретая во мне злость облегчала задачу сопротивляться трогающим мою душу воспоминаниям.

Я искоса наблюдала, как мой похититель ловко управляет автомобилем одной рукой, пока вторая лениво покоилась на его колене. Он потянулся в мою сторону, и я вжалась в сидение. Но он всего лишь включил музыку. В салоне зазвучала композиция поп-короля «Вad». Готовился, негодяй!

— Куда ты меня везёшь?

Ну почему я вспоминаю, как впервые с ним слушала эту песню?!

— Ко мне домой.

— Куда?! Ну, уж нет, нет, нет… — замотала я головой в полном ужасе.

— Разве я спрашивал твоего согласия? — он бросил на меня взгляд, криво улыбнувшись.

Предательские мурашки забегали по моей спине от его вида. Я была права, намного сложнее отказывать, находясь рядом с этим мужчиной. Так, нужно срочно разозлиться!

— Я не пойду туда! — вызывающе бросила я, когда он остановил свою «Де Томазо» напротив входа в элитный высотный дом.

— Тогда я переброшу тебя через плечо и понесу на глазах всех прохожих и жильцов. Выбирай! — выжигая на мне клеймо своим взглядом, сказал он.

Я сглотнула и обречённо кивнула. Но как только он вышел из авто, закрылась внутри и лихорадочно стала набирать в телефоне номер Гаспара. Эскалант, насмехаясь над моими жалкими попытками спастись, покачал головой. Как ни в чём не бывало он открыл дверцу ключом и вырвал из моих околевших пальцев телефон.

— Ты всё же выбрала второй способ?

— Нет, нет! — запротестовала, я, отодвигаясь от него, насколько это позволял салон авто. — Я сама! Пойду сама!

Он смотрел на меня своими горящими глазами, от которых у меня перехватывало дух.

— А жаль! — подмигнул он мне и, выпрямившись, подал руку.

Проигнорировав его предложение, я вылезла из автомобиля и, высоко подняв голову, промаршировала внутрь. Такое чувство, будто иду на казнь.Улыбающийся консьерж, которого я обманула, пытаясь проникнуть в квартиру негодяя, приветствовал нас поклоном головы.

— Господин Эскалант, госпожа Бронских, рад вас видеть!

На секунду я замерла, открыв рот. Он знает меня? Неужели почитатель жёлтой прессы? Но мы уже входили в зеркальный лифт, где играла классическая музыка. Виктор держал меня за локоть. Я недовольно отдернула руку.

— Зачем ты все это устроил?

Мне нужно было отвлечь и себя, и его разговором. Слишком уж уютно здесь было и навевало мысли о соблазне.

— Разве не понятно? — он поднял брови. — Хочу поговорить с тобой. Для начала.

Мы приехали, и я с удовольствием избежала продолжения разговора о том, что следует после «начала». Не хотела лишний раз тревожить не столь крепкую стену убеждений и умозаключений, которую я возвела между нами.

Я вошла в его квартиру и остановилась посреди холла. Эскалант небрежно снял своё пальто и бросил на длинный и широкий диван. Оставшись в реглане, что красиво облегал его рельефные руки и широкие плечи, он источал чувственность. Я слегка тряхнула головой, пытаясь избавиться от навязчивых порочных мыслей. В этом шикарном двухэтажном пентахаусе я была во второй раз. При свете дня он выглядел иначе. Интерьер в кофейно-сливочных тонах, стеклянная витая лестница, гостиная сливалась с кухней, столовой и холлом. Панорамные окна были вместо стен. Камин в стиле хай-тек, как и весь дизайн. Мне было здесь очень неуютно. Я вспомнила его первую квартиру, она мне нравилась больше, чем это роскошное жильё. А ещё эротические сцены с участием Эскаланта и его девиц преследовали меня. Меня передернуло от приступа отвращения. Я в логове развращённого плейбоя!

Он сел на один из длинных диванов молочного цвета и жестом пригласил меня сделать то же самое. Но я не могла себя заставить сесть туда, где, скорее всего, он занимался сексом.

— Ты так и будешь стоять? — спросил он, нагло пялясь на меня своими чёрными хищными глазищами.

— Говори, что хотел и побыстрее. У меня ещё дела! — мой голос звучал грубо.

— Для начала присядь.

— Не хочу.

— Мой диван тебя не съест, уверяю.

— Как смешно! Юмору ты учился там же, где и этикету?

— Хорошо, тогда я тоже встану.

Резко поднявшись на свои длинные ноги, он встал напротив меня. Ну почему же меня волнует его взгляд?! И этот его аромат… Чёрт! Я посильнее закуталась в пальто.

— А раздеться ты тоже не хочешь? — издеваясь, спросил он. — Моя гардеробная тоже не внушает тебе доверия?

— Только если ты там тоже ублажал какуюто шлюху! — не сдержав злость, выпалила я.

Что за глупости я несу? И почему эти мысли так меня бесят?!

— Ты не хочешь садиться, полагая, что на этом диване я занимался сексом? — его брови изогнулись от удивления.

Из его уст это звучало намного глупее, чем у меня в голове. Но как бы там ни было, он был прав. Причина была в этом.

— Я брезгую! — буркнула я, сложив руки на груди.

— И ревнуешь?

— Нет! Ты мне никто, с чего бы это?

— Ну что ж, — вздохнул Эскалант и, засунув руки в карманы, медленно раскачивался на носочках. — В таком случае должен сказать тебе, что я очень ревностно отношусь к собственному пространству. Поэтому в этой квартире были всего две женщины — ты и моя мать.

— Ха-ха-ха! Ты снова прогорел со своей лживой натурой, Эскалант! — злорадствовала я. — Когда я пробиралась тайком к тебе, то консьерж ни на йоту не усомнился, что я очередная твоя… «девушка на вечер»!

Но на лице Виктора не было вины. Наоборот, ему словно было трудно что-то признать.

— Моя охрана — лучшая в городе, — начал он и пошёл в сторону кухни. — Это все военные люди из спецподразделений в отставке. Я предложил им достойную оплату за преданную работу, условия лучше, чем война по контракту. Здесь лучшая система безопасности, включающая в себя последние новаторства техники. Вдобавок весь периметр пентхауса постоянно находится под наблюдением.

Я недоверчиво смотрела на него, когда он вернулся. Эскалант поставил передо мной на стеклянную столешницу раскрытый «Макбук». На мониторе двигалось много открытых окошек с видеонаблюдения.

— И ты, правда, считаешь, что тебя вот так легко пропустили ко мне домой? Без моего распоряжения? Даже если ты и была на самом деле из эскорта?

— Но меня пропустили! — упрямо напомнила я.

Виктор грустно отвел взгляд.

— Да. Потому что я дал такое указание. Давным-давно, когда въехал сюда.

Удивительно, но я не верила.

— Только из любопытства: зачем ты это сделал?

— Подумал, вдруг ты захочешь меня навестить… — он нервно взъерошил свои чёрные волосы. — Сам не знаю, о чём думал! Все мои поступки, связанные с тобой, очень… странные. Порой я даже не отдаю себе отчёт в том, что делаю. Ну это уже было похоже на правду. Но верить ему не могу себе позволить.

— Я что-то не пойму, ты сейчас жаждешь сочувствия или оправдываешься?

Мне было жарко в своём пальто и под его томным взглядом.

— Ни то и ни другое. Оправданий мне нет. А сочувствие, как и жалость, это те чувства, которые я меньше всего хочу в тебе вызывать.

Именно так называются мои чувства к Гаспару. Я закусила губу. Эскалант смотрел так, будто разгадал мои мысли.

— Я выкупил один из лофтов, рядом с моим офисом. Там-то я и занимался сексом с девушками, которые хотели меня, а я — их.

— Мне всё равно, — соврала я, чувствуя, как краснеют щёки.

Его взгляд говорил: «Я вижу, как тебе всё равно». Не выдержав его давления, я сняла пальто, гордо прошла к дивану и села на его краешек. Эскалант засучил рукава и сел рядом. Закинул ногу на ногу и откинулся на мягкую спинку дивана, всем своим видом демонстрируя, что он у себя дома.

— Итак, — сказал он, опередив меня, — ты сказала, что я тебе не нужен. Но тогда ответь: почему ты поставила свою жизнь ниже моей?

Всё тщательно обдумав, у меня уже была готова речь на эту тему.

— Я закрыла тебя собой от пули не потому, что ты для меня всё ещё что-то значишь. Я это сделала, потому что нужна Двораку. Он ни за что не выстрелил бы в меня. Я бы прикрыла собой кого угодно, кто был бы на твоём месте.

Я с удивлением заметила, что мой голос звучал убедительно и без намёка на волнение.

— Не буду скрывать, я стала меньше ненавидеть тебя. Причина в этом — твой поступок, то, как ты пришёл мне на помощь, — он молчал, и я, отведя глаза, продолжила. — А… ответила я на твои поцелуи, потому что в глубине души мне тоже хотелось вспомнить то хорошее, что было между нами. Вспомнить, чтобы забыть… навсегда.

Повисла пауза. Я взглянула в его тёмные глаза. Он смотрел на меня прищуренным взглядом. Нет, мне его не обмануть.

— Ты, кажется, отлично всё расставила по местам, — заключил Эскалант и, поднявшись на ноги, направился к бару.

Я следила за ним, когда он наполнял свой стакан, и, даже не предложив мне, залпом осушил его. Это был недобрый знак.

— У меня было на это время, — подавив дрожь в голосе, молвила я, глядя на его спину.

Он, помедлив, повернулся ко мне и уперся ладонями в позади стоящий барный столик. На миг мне показалось, что в его глазах горечь и сожаление, но всё в тот же час скрылось за бесстрастным выражением. Я выжидающе смотрела на него. Он больше не улыбался. Глаза не светились теплотой. Решив довести всё до конца, я, набравшись храбрости, поднялась на ноги, держа пальто и сумку в руках.

— Я обманула Гаспара, человека честного и верного. Твоего друга. Теперь мне стыдно смотреть ему в глаза. Такая жизнь не для меня.

— Брось его и будь со мной, — тихо сказал он, глядя на меня изпод сдвинутых тёмных бровей.

Чёрт, как же это соблазнительно звучит! Подойти, обнять его и поцеловать. Отдаться тому влечению, которое буквально выжимает кислород из моих лёгких.

— Правду говоря, я бы хотела этого, — мой откровенный ответ удивил нас обоих. — Ты… красивый и очень привлекательный. Неудивительно, что меня всё так же влечет к тебе. Да ты и сам прекрасно знаешь, как действуешь на женщин.

Его изменившийся взгляд вызвал у меня опаску, и я нервно сглотнула. Наверное, я перехожу границы в своём откровении. Но такова была моя натура. Я продолжила, интуитивно предполагая, что только так могу добиться необходимой мне свободы.

— Но как бы сильно… я тебя не хотела, это того не стоит.

— Я… не стою?! — он с силой оттолкнулся от столешницы и двинулся ко мне, сверкая суженными чёрными глазами.

— Виктор! — я выкинула вперёд ладонь, останавливая его на безопасном расстоянии.

Он замер, медленно изучая взглядом меня. Я напряглась. Неужели я убедила его? Робкий проблеск сожаления вспыхнул в глубине моего сознания.

— Я пережила наше расставание три года назад. Эту боль я надолго запомню. Больше такого не хочу. Поэтому я выхожу замуж за твоего друга этой весной. И ты должен оставить меня в прошлом. Как это сделала я.

Эскалант так на меня никогда не смотрел. Неужели эта мука в его чёрных глазах настоящая? Неужели парень подобного типа моральности, вернее, её полного отсутствия, может по-настоящему любить? Не верь ему! Не верь, глупая! Вспомни, что он сделал с тобой. Да разве я забывала?..

— Я хочу уйти.

Виктор отступил в сторону, пропуская меня к лифту. Вот и всё. Я нерешительно двинулась, на ходу надевая пальто. Я была уже у выхода, но сунув руки в карманы, вспомнила о мобильном.

— Верни мне мой телефон, пожалуйста, — нажимая кнопку вызова лифта, попросила я.

Он молча подошёл к своему пальто и достал из внутреннего кармана мой мобильный. Подошёл ко мне и протянул его.

Господи, да что же так тяжело-то?! Я всё делаю правильно, абсолютно правильно! Занимаясь мысленно медитацией, я высунула руку из кармана и взяла свой телефон из его пальцев. Лёгкий шлепок выпавшего из моего кармана предмета на мраморный пол привлёк наше внимание. Это была нашивка с флагом Испании. Вот теперь облажалась я! Испуганно смотрела, как Виктор наклоняется и поднимает мою потерю.

— Что это? — пробормотал он и переводил взгляд то на меня, то на нашивку.

— Ничего особенного… — я попыталась отобрать, но он увернулся.

— Это же с моей формы! — понял он и посмотрел на надпись на обороте.

Окаменев, я смотрела, как его глаза бегут по строчкам, и он медленно переводит взгляд на меня.

— Так, значит, вот так ты меня оставила в прошлом? — прошептал он.

Блеск в его глазах выдавал его намерения. Я пропала!

Глава 30Невидимые шрамы

Дверь лифта открылась, и я попятилась в его кабинку, пытаясь спастись бегством. Но Эскалант влетел следом за мной и вытащил меня оттуда.

— Пожалуйста, не нужно… — молила я его. — Отпусти меня!..

Удерживая меня в плену своих рук, которыми упирался в стену возле лифта, он склонил ко мне свою тёмноволосую голову. Я успела отвернуться:

— Не делай этого!.. Не нужно…

Он обхватил моё лицо ладонью и повернул к себе.

— Носишь с собой нашивку, срезанную с моей армейской формы? Это так я тебе не нужен?! — часто дыша, шептал он мне в губы.

— Пожалуйста!.. — последний раз молила я, но он властно накрыл мои губы своими в требовательном поцелуе.

Сопротивлялась я изо всех сил. Но что могла сделать я против сильного мужчины, действующего на меня как наркотик? Все мои удары кулачками, попытки увернуться от его губ и оттолкнуть от себя были тщетны. Единственная хрупкая надежда было на то, что я не поддамся на его ласку. Ведь именно это Эскалант и проверял. Но куда там мне… Чувствую, как моё сопротивление ему медленно ослабевает, и я уже не в силах устоять против его чар. Я обмякла. Где-то в глубине своего затуманенного сознания поняла, что попала в его власть. Я лишилась разума, нет, почвы под ногами.

Не существует иной опоры кроме его рук и таких сладких губ… Я прижалась к Виктору и, обняв его за шею, ответила на поцелуй. В тот же миг он поднял голову. Когда я с трудом открыла глаза, то увидела его улыбку. Смутно осознавая реальность, всё же заметила, что он не был самодоволен… Наоборот, Виктор светился нежностью и ещё какимто доселе не знакомым мне выражением его глаз.

— Ты моя, крошка, — прошептал он, поглаживая губами мою пылающую щёку.

Я снова стала безрассудной. Как он делал такое со мной? Куда же делась моя ненависть к нему? Моё презрение и злость? Всё исчезло. Не осталось и следа… Он был прав.

— Что же ты наделал?! Всё разрушил… Опять… — шепнула я в ответ и, не осознавая, что делаю, сама поцеловала его.

Эскалант тихо застонал и ещё крепче обнял меня. Моё пальто скользнуло к нашим ногам. Прошло ещё мгновение, и я не заметила, как уже полулежу на диване. Страсть с головой поглотила нас, и мы буквально задыхались от неё. Виктор оторвался от моих губ и расцеловал моё лицо, спустился к шее… Я позволила ему расстегнуть мою рубашку. Взамен стянула с него реглан и с жадностью провела пальцами по его рельефному животу. Он смотрел на меня сверху вниз чёрными от страсти глазами. Он был великолепен! Чувствуя только то, что происходит здесь и сейчас, я коснулась губами его тёплой и так сладко пахнущей смуглой кожи…

— Латти… — услышала я его полурык-полустон и снова оказалась на спине.

Я смотрела на того, кто заставлял меня воспламеняться изнутри. У меня больше не было совести, принципов, морали… Я хотела одного — Виктора Эскаланта. Он прочитал это в моём взгляде и снова прильнул к моим губам, унося в глубины тёмной, запретной, но такой желанной страсти. Моя рубашка составила компанию другой одежде, и я почувствовала, как бретельки моего лифчика спали с моих плеч… Что-то изменилось. Перед моими глазами, словно яркие вспышки, стали появляться ужасные картины из моего прошлого.

Вот Дворак нависает надо мной… Я снова ощущаю его потные руки у себя на коже. Его мокрые губы мерзко изучают моё тело… Не выдержав, я стала в истерике биться и отталкивать от себя этого человека.

— Нет! Нет! Перестань! Пожалуйста! Нет! — дико кричала я, и в этот раз насильник остановился.

Сумрак рассеялся. Лицо Дворака обрело черты Виктора. Он в полном шоке взирал на меня с тяжело вздымающейся грудью и растрепанными волосами. Задыхаясь от истерического ужаса, я отвернулась от него и забилась в уголок массивного кожаного дивана, подтянув к себе колени. Я вздрогнула, почувствовав, как мои обнаженные плечи он чем-то накрыл.

— Злата? — напряжённым голосом позвал он меня.

Но я не отреагировала и укрылась от его глаз, спрятав лицо в подушки дивана. Он всё понял.

— Посмотри на меня! — попросил Эскалант.

Я замотала головой и крепче вжалась в диван. Тогда он придвинулся ещё ближе и обнял меня. Чувствовала на своих руках и спине его ласковые успокаивающие поглаживания. Ещё через несколько минут он, словно почувствовал робкую перемену во мне, развернул к себе и обнял. Сопротивления не было… Мне словно этого не хватало, и я расплакалась на его обнажённой груди, чувствуя себя в защитной оболочке из его рук.

— Поплачь, моя Латти, — уговаривал он меня, поглаживая по волосам.

— Поплачь, крошка.

Так и сделала. Как странно, что я оплакивала свою судьбу рядом с человеком, который послужил причиной моей трагедии. Но мне стало легче. Мои всхлипы стали реже и картины той ужасной сцены стали меркнуть. Мои глаза высохли, но я все ещё находилась в объятиях Виктора и удивлялась. Гаспар никогда так меня не успокаивал. Утешал меня он всегда, но это не помогало. Почему же мой ещё недавний недруг был словно лекарство для моей израненной души?.. Но всё же я боялась посмотреть ему в глаза. Я не хотела увидеть там отвращение или презрение. Я, боясь неизбежного разговора, тяжело вздохнула и отстранилась от него. Эскалант терпеливо наблюдал за мной.

— Игрушку по имени Злата сломали! — шепнула я, глядя прямо перед собой сквозь упавшие на лицо растрёпанные пряди волос.

— Что ты такое говоришь?! — резко сказал он, вызвав мою горькую усмешку.

Он прикоснулся к моему подбородку и повернул лицо к себе. Когда я, наконец, посмотрела ему в глаза, продолжил:

— Я принёс тебе столько страданий… Прости меня.

Глядя в его шоколадные глаза, я вдруг поняла, что больше не могу его ненавидеть. Что во мне переменилось? Почему вдруг смогла его простить? Даже не заметила, когда именно… Я не могла поверить в это. Всё как будто повернулось вспять, и перед ним снова та наивная и безумно влюблённая девчонка…

— Виктор… мне сейчас очень тяжело. Я запуталась.

— Останься со мной, пожалуйста! — его глаза молили меня.

Реальность вернулась. Вдобавок я почувствовала себя ущербной и угнетённой, находясь рядом с ним полуголой.

— Я не могу! — встав на ноги, натянула рубашку и дрожащими пальцами пыталась застегнуть пуговицы.

— Латти? — голос Виктора звучал напряжённо.

Он обнял меня за плечи, стоя позади. Я, судорожно вздохнув, высвободилась. А ведь ничего не изменилось! Я всё так же не могу быть с ним. Хорошо, что не успела наделать ещё больше глупостей! Я повернулась к Виктору Эскаланту:

— То, что сейчас ты увидел, мои шрамы. Гаспар спас меня однажды.

И теперь моя жизнь принадлежит ему. Эскалант сделал шаг ко мне, но я, мотнув головой, отступила назад.

— Злата, — опять пытаясь достучаться до меня, начал он. — Я люблю Гаспара, он мне как брат! Но я ничего не могу с собой поделать! Он поймёт нас, ведь знает о нашем прошлом… и, чёрт возьми, догадывается о наших чувствах! — убеждал меня Виктор, и в его словах скользило горячее желание убедить в этом прежде всего самого себя.

Я, сморгнув слезу, посмотрела в его глаза:

— Ты же понимаешь, что это не так.

Его руки опустились.

— Я никогда не смогу совершить с ним такое. Пока ему нужна, я буду рядом. И буду верна ему.

Мы молча смотрели друг на друга. Каждый из нас понимал, что это конец.

— Я выкуплю тебя! Отдам ему всё, что у меня есть! — горячо выпалил он.

Эти слова взбудоражили мои старые раны.

— Я всё ещё вещь для тебя? — горько усмехнулась я.

Черты лица его вмиг стали жестче.

— Зачем же ты так? — будто бы не в силах сдержать обиду, тихо сказал он.

Я не знала, что ответить этому некогда самоуверенному и циничному мужчине, и поэтому молча стала собирать свои вещи. Вдруг он резко схватил меня за плечи, заставив поднять лицо к себе.

— Ну когда же ты меня простишь?! — в его голосе я услышала ноты отчаянья.

Я не хотела на него смотреть, опустив голову, я зажмурилась. Он меня встряхнул и заговорил ещё жарче:

— Я говорю тебе то, что никто и никогда не слышал от меня: умоляю, прости! — чеканя каждое слово, говорил он. — Я готов выть от раскаянья, слышишь?.. Ну что же мне сделать, что бы ты поверила мне?

Его слова ранили меня, но боли почему-то не чувствовала. Я посмотрела наконец-то на него слегка затуманенным слезами взором.

— А других ты так же унижал и спорил на них? Публично растаптывал чувства, незаслуженно оскорблял?

Эскалант поник. Руки его отпустили меня. И он будто лишился всех жизненных сил.

— Значит, никогда? — горько подытожил он.

Я молчала.

Шли секунды, потом минуты. Наконец Виктор развернулся, медленно пошёл к лифту и нажал кнопку, вызывая его. Я глядела ему в спину, в душе изнывая от крика. Я хотела его остановить, обнять и исцеловать! Хотела быть только с ним всегда и всюду. Я любила его… наверное. Он давал понять, что отпускает меня.

Вот и добилась того, чего хотела. Почему же тогда хочется умолять его разрешить мне остаться? Откинув все предрассудки и муки совести, бросить Гаспара и опять поверить Эскаланту? Я вошла в лифт и нажала кнопку первого этажа. Это был наш конец. Дверь закрылась, и вместе с ней закрылись мои глаза. Острая боль пронзила моё тело, и я, согнувшись почти пополам, от горьких рыданий опустилась на пол, не в силах стоять на ногах. Я оплакивала свою несовершенную любовь. Так больно мне не было ещё никогда. Моё заплаканное лицо удивило консьержа, но мне было всё равно, что он подумает.

— Всего доброго, сеньорита Бронских! — безответно сказал он.

Я вышла на улицу. Ветер трепал мои уже распущенные волосы, высушил слёзы. Громкие звуки мегаполиса заполнили воздух. Но я не слышала и не видела. Передо мной всё стояли глаза Эскаланта, а в ушах звучали обрывки его фраз…

— Латти!

Где-то далеко звал меня женский голос, но я не обернулась и дальше плелась по тротуару. Я не знала, куда мне идти…

— Латти! Латти! — Мария схватила меня за руку. — Прости меня, пожалуйста! Я думала, что тебе так…

Мои глаза непонимающе остановились на её лице. О чём это она?

— Что с тобой? — беспокойный голос подруги окружал меня. — Господи, что же он творит с тобой?! Негодяй, мерзавец! Я готова сама убить его…

Она повела меня куда-то. Я послушно села на заднее сидение её автомобиля, дверь за мной закрыл Саэс.

Глава 31Плата за осуждение

На следующий день я сидела в столовой дома Гаспара и пыталась втолкнуть в себя хотя бы чашку когдато любимого латте.

— Не потрудишься объяснить что это? — раздался надо мной сердитый голос Гаспара.

Он хлопнул по столусвежим выпуском газет перед моим лицом. Я недоуменно взглянула сначала на разгневанного жениха, а потом на приятно пахнущего типографией разворот издания. Там красовались наши с Эскалантом фотографии. Мы сидим в «Де Томазо», он придерживает меня за локоть, вот мы входим в его дом… Разные ракурсы. Удачные кадры.

— Хорошие фото? — равнодушно сказала я.

После пережитого меня уже мало что волновало. Похоже, я действительно стала бесчувственной. Мне повезло…

— Не шути со мной! Ты же знаешь, я не переношу предательства! Говори! Слышишь, говори сейчас же! — кричал Гаспар, метаясь по комнате.

Я спокойно встала из-за стола и посмотрела на него:

— Что ты хочешь услышать?

— Правду! — он резко подскочил ко мне и схватил за плечи. — Что у тебя было с ним? Только попробуй лгать!

Мне было больно и стыдно, но врать я не собиралась.

— Он поцеловал меня, я ответила. Но больше ничего не было. Мы все выяснили и попрощались.

— Ты целовалась с ним?! — вскричал он и снова забегал по комнате.

— Предатель! Как он мог?! Он же обещал мне!..

В таком состоянии я видела его впервые. Но слова Гаспара не прошли мимо моего слуха.

— Вы говорили обо мне?

Гаспар резко замер, словно понял, что сболтнул лишнего. Значит, не так уж он честен со мной, как я думала. Я смотрела, как он, всегда такой сдержанный и вежливый, явно нервничал. Его поймали на лжи.

— Он просил меня расторгнуть помолвку. Сказал, что… любит. Я предоставил выбор тебе, пообещав друг другу не влиять на твоё решение и всё рассказать… тебе.

— Что же не рассказал? — усмехнулась я.

Гаспар виновато опустил глаза:

— Не смог…

— Понятно, — вздохнув, я пошла к выходу.

Как же мне всё это надоело! Может, и вправду одиночество для меня будет выходом?

— Ну что же, — я приостановилась подле него. — Как бы там ни было, я выбрала тебя. Между мной и Эскалантом ничего не было и не будет. Но мне неприятно от твоих слов и подозрений.

Мои слова проникли вглубь его сознания, и он мгновенно унял своё бешенство.

— Ты права, прости. Я просто обезумел от ревности! Я бы не пережил твоего предательства!

Он обнял меня. Мне было всё равно, только бы не целовал!

— Ладно, я к тёте. Хочу познакомиться с братом.

— Я заеду за тобой после работы, милая.

Выйдя из этого дома, я почувствовала себя лучше. Меня душила та атмосфера. Я не могла спать в комнате, где на мне лежал Эскалант. Я так не хотела опять переживать боль расставания, но даже и не поняла, когда опять перешла эту черту!

Глядя на мелькающие мимо машины и прохожих, меня вдруг осенило. Да ведь я — Амалия! Та, которую я презирала за предательство жениха, за то, что она влюбилась в Виктора и помешалась на нём. Это была я… Никогда не думала, что смогу понять её чувства и поступки. Но всё же так и случилось.

***

Январские дни медленно тянулись. Они превратились в одну серую и дождливую массу. Отношения между мной и Гаспаром стали напряжёнными. Моё безразличие к нему усилилось, а его надежды на то, что я стала в него влюбляться, не оправдывались. Всю вину он перекладывал на Эскаланта, с которым теперь не виделся. По крайней мере я не знала этого. Светские новости снова пестрили сплетнями о моей лживой и гулящей натуре. Писаки жалели Гаспара, обливали меня грязью и повествовали о новых похождениях Эскаланта. Теперь у него появились новые старые друзья — Ксавьер и Хоакин. И жизнь его стала прежней: ночные клубы, пьяные выходки и, конечно же, окружение девушек, каждый раз новых. Он больше не звонил, не писал и не искал со мной встреч. Словно я была тем грузом, который мешал ему выплыть из спокойного и скучного моря. Вот так и закончилась его любовь ко мне.

Я прятала в себе сильную боль от этой мысли. Час за часом хоронила свои чувства. Снова, снова и снова. Я уже переживала подобное, но опыт оказался бесполезным. Почему-то эту науку в совершенстве изучить невозможно. Каждое новое разочарование, обида, жестокость воспринимается так же остро, как и в первый раз.

И я нашла выход. Пропустив через себя муку, напившись страданиями, я выстроила стену. Высоченная и бетонная, она защищала мои истинные чувства и не выпускала их… Сурово. Жестоко. Реально. Всё в лучших традициях взрослой жизни, а не сказочной истории. Принцы со своей любовью остались c принцессами: Золушками, Спящими Красавицами и Белоснежками, хотя я с детства не любила сказки о любви. Может, из-за этого моя жизнь и похожа на шпионский детектив с элементами трагедии. Мысль о финале, в котором гибнет главный участник истории, воспринимается мной как заслуженный отдых. Страшно от этих мыслей. Однако не больно. Это тоже плюс.

Моя бесчувственность достигла совершенной формы. Единственные, кто вызывали эмоции во мне, это тётя и мой братишка. Я проводила в их компании всё свободное время, отыскав в этом своё обезболивающее. Тётя словно помолодела. Она была преисполнена счастьем, и я радовалась за неё и за мальчугана, который оживил её дом.

Мари и Адриан заканчивали последние приготовления к свадьбе, которая с каждым днём была всё ближе и ближе. Мы снова дружили, вернее, они со мной, а я не могла простить им предательство. Мы общались, но доверия уже не было.

В преддверии дня рождения Эйда СМИ вспыхнули новой сенсацией. Маркус и Амалия дали интервью, в котором признались, что всё, что говорили обо мне, их вымысел. Первый парень университета Барселоны виновато опускал побитое лицо, а бывшая любовница Эскаланта — всхлипывала. Вскоре отец лишил Маркуса своих денег и должности в компании. Слышала, он теперь работал на парковке возле его офиса. Амалия снова осталась одна. Иногда мы виделись с ней на улицах Барселоны. Она бросала на меня ненавидящий взгляд, а я ей сочувствовала. Ведь её вина была лишь в том, что она когдато по глупости влюбилась в такого идеального Виктора Эскаланта. Как и я… Только, в силу его аморальности, наша любовь была ненужной.

Глава 32Искупление

Вечеринку-сюрприз ко дню рождения Адриана Мари устраивала в ночном клубе. Судя по её словам, это должно быть что-то грандиозное. Я не разделяла её энтузиазм, к тому же идти мне туда придётся одной. Гаспар запланировал поездку ко мне на родину, чтобы передать информацию, хранимую на флешке отца, лично в руки. И эти руки должны быть исключительно правильные. Доверять мы больше не могли никому, и поэтому он решил довести это дело до конца собственными усилиями.

Я ехала в автомобиле Гаспара в компании Саэса в клуб на праздник Эйда. Меня передернуло, когда я вспомнила утренний поцелуй Гаспара. Нет, если так буду к этому относиться, ничего хорошего не выйдет… Проверив свой макияж с тёмно-красной помадой, я захлопнула пудреницу и вышла на прохладный ночной воздух. Решив, что охраны в клубе предостаточно, я отпустила Саэса домой.

Зеркальные двери входа в одно из самых гламурных заведений Барселоны подмигнули моим отражением. Сегодня я была в чёрном. В последнее время предпочитала именно этот цвет в одежде. Он идеально подходил к моему траурному настроению. Придерживая длинную юбку, я вошла в уже собравшуюся толпу. Через пару минут должны приехать Мари и Эйд, и все традиционно крикнут: «Сюрприз!».

— Ну как тебе? — светящаяся от счастья и блеска своего серебристого платья спросила меня Мари спустя час.

— Очень круто! Ты большая молодец! — улыбнулась я и сделала жест бокалом с шампанским, давая понять, что пью за неё.

Мари сдвинула брови. С той нашей ссоры она явно меня побаивалась. Это было не очень приятно.

— Ты какая-то невеселая совсем…

— Тебе кажется! — я залпом осушила бокал под хмурым взглядом подруги.

К нам подлетел взволнованный именинник:

— Латти, честно слово, я их не приглашал!

Напряжение охватило меня:

— Кого, Эйд?..

Но я уже знала ответ. В зале появилась неприятно знакомая компания: Ксавьер, Хоакин и Виктор Эскалант, обнимающий за талию двух длинноногих девушек. Мне стало не по себе. Я с благодарностью почувствовала, как Мари сжала моё запястье, а Эйд закрыл собой. Я успела увидеть его. Чувствуя, как мой пульс стучит в ушах, я не сдержалась, чтобы кинуть на него взгляд. В белой футболке, тёмном пиджаке и брюках он был очень волнующим. Его друзья, хоть и отличались такой же яркой внешностью, но на его фоне просто терялись. Нет, слишком рано его видеть! Пора уносить ноги отсюда.

— Так, Эйд! — деловито начала Мари. — Пойдём выпроводим их отсюда! Эта вечеринка закрыта для них!

— Пошли попробуем! — вздохнул Адриан.

— Вау! — закричал Эскалант, когда мои друзья остановились рядом с ними. — Ребята, этот парень сегодня постарел ещё на год!

Действие разворачивалось неподалеку от меня, я всё слышала. Мои нервы были на пределе, я взяла ещё один бокал с шампанским. Но вот это и случилось. Взгляд шоколадных глаз остановился на мне. Я не смогла дышать, пока он не отвернулся. Они ничего не выражали. Словно я была пустым местом. Вот такая вот любовь Виктора Эскаланта.

Я часто заморгала, пытаясь прогнать внезапно нагрянувшие слёзы. Так, пора проветриться. Я уже была почти у выхода на улицу, как моё внимание привлёк назревающий конфликт между моими друзьями и только что прибывшими незваными гостями. Не хватало ещё испортить праздник Эйду и Мари! Я поторопилась обратно.

— Как ты мог, Вик?! — гневно спрашивала Мари у смеющегося Эскаланта. — Ты же обещал мне, что не поступишь так с ней!

— Идите-ка потанцуйте, малышки! — он подтолкнул двух девиц к танцполу, а за ними следом отправились Ксавьер и Хоакин.

Как только они ушли, Эскалант посмотрел на Мари, но уже не улыбался.

— Слушай сюда, блондиночка, — его голос звучал угрожающе и в то же время насмешливо. — Если ты ещё раз меня так назовешь, то я трахну тебя прямо на глазах у твоего жениха! Поняла?

Мария отшатнулась от него, так будто он её ударил. Я ошарашенно уставилась на Эскаланта, до конца не веря, что мне не послышалось. Сомнения развеял Эйд, который зарядил Виктору кулаком в челюсть. Толпа расступилась и охнула, мы с Мари вскрикнули, и лишь Эскалант, пошатнувшись от удара, заулыбался. Кажется, его это забавляло.

— О да, у парня выросли яйца?! Может, в брачную ночь что-то и получится у тебя с этой… — он не договорил, потому что получил ещё один удар в лицо.

— Эйд! — в один голос закричали мы с Мари.

Эскалант сплюнул кровь и жестом остановил друзей, подбежавших ему на помощь.

— Хватит! — унимала жениха Мария. — Ты разве не видишь, он провоцирует тебя? Хочет, чтобы его избили…

— А ты не такая дура, как кажешься! — засмеялся Виктор и оправил свой пиджак.

Адриан опять дернулся к нему, но Мария остановила его. Глядя на Эскаланта, она презрительно молвила:

— Не стоит, милый! Не помогай ему наказывать себя!

Они ушли.

Я не смогла сдвинуться с места и смотрела на Эскаланта, не в силах поверить, что так ошиблась в нём. Он тем временем позволил одной из пришедших с ними девушек вытереть салфеткой его разбитую губу. Потом заметил меня и ехидно улыбнулся. Притянув девицу к себе, Виктор стал целовать её. Ну… вот он, истинный Виктор Эскалант. Таков он настоящий… Я смахнула слезу и, резко развернувшись, пошла прочь.

— Простите! — машинально сказала я, когда ненароком толкнула одного из приглашённых Адриана.

— Всё в порядке! — мужской голос мне кого-то напомнил, но я была сильно расстроена, чтобы размышлять об этом.

Думала, хуже быть не может! Вылетела из клуба, даже забыв про свою шубу. Я оперлась о перила и запрокинула голову к звёздному небу. Пытаясь прогнать накатившую горечь и слезы, я тряхнула головой. Нет, здесь мне жизни нет! Нам слишком мало места в этом городе…

***

Чувство такое, будто он падает всё ниже и ниже. Каждый раз он уверен, что больнее уже не будет, но нет, оказывается — может. Всё же она его наказание за всё плохое, что сделал и делает. Виктор Эскалант обнимал какуюто девушку, которая шептала ему о том, что она готова делать для него этой ночью. А он даже не помнил, как её имя. Она его раздражала. От них всех его тошнило. Но он играл свою роль. Он снова стал тем, кем все его считали. Должно было быть легче… Зачем он вообще сюда пришёл?! Она же сказала, что это конец. Ничего теперь не изменить. Особенно после такого. Он так её обидел. Опять сделал ей больно…

Виктор обвёл глазами толпу, желая хотя бы ещё разок посмотреть на девушку, которая когдато была его. Жаль, что он ещё не пьян! Может, тогда он украл бы её и силой заставил выйти за него. И гори оно всё адским огнем!

Стоп! Эскалант замер и посмотрел снова в сторону выхода. Что-то подозрительное в этом парне, стоящем на лестнице, ведущей на второй этаж, в ожидании чего-то. Вроде бы ничего особенного в незнакомце не было, но Виктор не сводил с него глаз. Ему пришлось даже привстать со своего места за столиком. Тип поворачивал голову в поисках кого-то, и Эскалант понял…

Он его узнал. Словно ведро со льдом высыпали ему на голову. Он не сводил взгляда с подонка и сбросил навязчивые руки модели, игнорируя вопросы Ксавьера и Хоака… Холодный ужас охватил его, когда он увидел, к кому двинулся мерзавец. Злата Бронских появилась в зале. Она даже не подозревала, что идёт навстречу своему злейшему врагу, Никодиму Двораку. Он уже был так близок к ней…

Когда Эскалант увидел, что ублюдок поднимает руку с оружием, то уже действовал инстинктивно. Перепрыгнув через стол, он рванул к Злате.

«Только бы успеть! Только успеть!» — твердил он себе.

Он обнял её. Она даже не успела что-то сказать…

Ах, как же было приятно касаться её!.. Но нужно чуть отстраниться, чтобы не задело её и…

Вот она! Боль от вошедшей него пули в области левой лопатки.

***

Я почувствовала, как на меня что-то брызнуло тёплое и липкое.

— Успел, — прошептал Виктор и улыбнулся.

А потом медленно стал сползать на пол, увлекая меня за собой своей тяжестью. Не понимая, что происходит, я увидела кровь. Его кровь. Алым пятном она сочилась на белоснежной футболке, там, где стучит его сердце.

Услышав жуткий вопль, я не сразу осознала, что сама издаю его. Пытаясь его поднять, я звала на помощь. Ко мне обращались, но я никого не слышала. Мои глаза беспомощно смотрели то на толпу, обступившую нас, то на лежащего на моих коленях Виктора Эскаланта. Я чувствовала, как его кровь стекает по мне. Бесценная кровь Виктора

лишала его жизни. Шоколадные глаза смотрели на меня. Он выглядел таким безмятежным…

— Нет, нет, нет… Виктор, нет, прошу… — лихорадочно шептала я, когда мои слёзы капали на его лицо.

Но он меня не послушал и медленно закрыл глаза.

Глава 33Ценнее жизни

Моя душа словно отделилась от моего тела и воспарила. Я видела всё происходящее как бы со стороны. Кто-то отвечал моим же голосом, что-то говорил, но я не узнавала себя. Мария плакала. Бледный Адриан метался со стороны в сторону. Ксавьер держал скрученного Дворака: «Всё равно я тебя прикончу, тварь!» — безумные глаза убийцы смотрели на меня. Мигалки полиции. Вой сирены скорой помощи. Люди в спецодежде. Наконец, они приехали. Сейчас они спасут его…

Нет-нет, я не уйду! И не просите! Мне не нужно успокаиваться! Только спасите его, и я сделаю всё, что скажете!.. Не хочу умываться, Мари! Это же кровь Виктора, его частичка, как же я могу её вот так смыть?! Да, офицер, я его знаю! Это Никодим Дворак, он хотел меня убить. Нет, я не видела его здесь до выстрела… Простите, мне нужно ехать! Я поеду с Виктором. Нет, не родственница… Как нельзя? Он моя жизнь! Не оставлю его, и не просите! Вы что, газет не читаете?!

Держу его руку.

Мы мчимся по улицам Барселоны с бешеной скоростью. Я слышу указание врачей, но не понимаю их языка. Они разрезали его футболку. Кровь сочилась из жуткой раны. Его глаза закрыты… В них светят светом. Вроде есть реакция. Это хорошо, ведь?

Держу его руку.

Больница. Носилки. Куча журналистов. Белые коридоры. Крики докторов, мечущиеся медсестры. Люди расступаются. Операционная… Как, куда? Я с ним! Нельзя?!

Мою руку грубо отнимают от него и двери закрылись. Всё. Я осталась в коридоре. Но только моё тело. Душа полетела к нему. Она парила над ним, когда его возвращали к жизни.

Виктор, любовь моя! Жизнь моя!.. Зачем?.. Зачем же ты сделал это?! Разве нужна мне жизнь без тебя?.. Прости меня! Прости за то, что отказалась от тебя! Так я не смогу! Жить и знать, что тебя нет… Я готова была существовать без тебя! Но ты так жестоко дал понять, что хотела лишь одного: знать, что ты где-то там живёшь, кем-то любим и даже любишь, пусть не меня!.. Прошу тебя!.. Умоляю, дай мне шанс всё исправить!.. Не бросай меня! Живи, Эскалант! Живи!

Кто-то меня звал. Я чувствовала чьи-то руки нас своих плечах. Меня тряхнули. Но я не могла отвести глаз от закрывшихся массивных дверей операционной. Плач. Я слышала, как плачет женщина.

— Он спас меня, — прозвучал мой шепот. — Он занял моё место. Нечестно… Так нечестно!

Меня силой куда-то увели. Туалет. Холодная вода обожгла моё лицо и руки. Нет! Не смывайте её! Кровь Виктора, оставьте мне её! Нет!.. Кто-то был сильнее меня…

— Злата, Злата! Ты слышишь меня?! Очнись!

Себастьян. Зачем он смыл его кровь с меня?.. Отпусти, мне надо к нему. Нет, не хочу в палату!.. Укол иглой в руку. Не больно. Кто-то обнял меня. Плакать? Не могу… Мне надо к нему. Отпустите меня! Что со светом? Почему вдруг стало темно?.. Там же Виктор! Как же они без света его спасут?!..

***

Больше не могу спать. Я резко открыла глаза. Где я? Почему эта комната похожа на больничную палату?

— Тётя? — мои глаза сфокусировались на спящей Тессе.

Она резко дернула головой и проснулась.

— Латти, милая! — она поднялась и подошла ко мне. — Как ты? Я тут принесла тебе переодеться…

Её глаза смотрели на меня странно. Она меня боялась? Я опустила взгляд на себя. Пытаясь понять, что произошло. На моём черном платье были засохшие пятна…

Виктор. Я вспомнила.

— Как он?

Тётка нервно сглотнула и посмотрела на меня глазами, полными слёз.

— Нет, тётя! — замотала я головой. — Только не вздумай сказать это…

— Он жив, — поспешно сказала она.

Я судорожно выдохнула, но что-то здесь не так.

— Говори, тётя.

— Пуля была… отравлена. Они не знают этот вид яда…

Словно приговор я слушала дрожащий голос тётки, рассказывающий о том, что моему любимому осталось жить несколько часов. Яд попал в кровь и отравил его. Тот самый яд, который ещё неизвестен врачам, о котором трубили все новостные порталы Испании. «Цыганский яд»…

Откинув полог покрывала, я встала с постели и пошла к выходу. Меня немного шатало. Тётя поспешила за мной, всхлипывая. Мой взгляд остановился на сидящих в коридоре Давиде и Ньевес Эскалант. Мать Виктора плакала. Себастьян перехватил мой взгляд и застыл рядом с ними. Здесь же были Мари и Адриан. Я решительно двинулась в их сторону.

— Латти? — подняла на меня глаза Мария, но я не отреагировала.

Ньевес подняла ко мне своё заплаканное лицо. Я встретилась с ней взглядом. Из-за меня. Всё из-за меня.

— Простите меня… — прошептала и опустилась на колени перед этой женщиной, чувствуя, как слёзы катятся по моим щекам. — Как я хочу поменяться с ним…

Меня стали поднимать на ноги. Это были Давид и Себастьян. Я сопротивлялась, но сил у меня не было. Я неотрывно смотрела на мать Виктора.

Она медленно встала на ноги и… обняла меня.

***

Взявшись за ручку двери, я, немного помедлив, открыла её. В палате было светло, как днём, несмотря на то, что была поздняя ночь. В центре огромной комнаты стояла кровать, на которой лежал Виктор Эскалант. На его лице была кислородная маска, из рук торчали капельница и провода, которые вели к многочисленным аппаратам, реагирующим на малейшее изменение его состояния. Так символично звучал ритм его сердца, словно отсчитывал страшные секунды. Удерживая очередной поток слёз, я зажала рот рукой и шагнула к нему.

— Виктор!.. — тихо молвила я, глядя на его красивое лицо и не веря… нет!

Я не желала верить, что могу скоро его потерять. У него такие красивые глаза, цвета шоколада. Неужели он никогда их не откроет?! А голос… его красивый тембр узнаваем из миллионов других! И теперь никогда он не скажет мне так нежно: «Крошка…»?!

Я осторожно коснулась его горячего лба, смахнула прядь чёрных волос. Опустившись на колени перед его постелью, я взяла его руку и коснулась её губами. Шли секунды, потом минуты, а я всё сидела на коленях перед его постелью, положив голову на его ладонь.

Что же делать? Я не могу вот так сидеть и ждать, когда… Нет! Я не могу этого допустить! Только не это! Надо собраться! Взять себя в руки и что-то предпринять! Я ведь слышала об этих отравлениях… Давай же, вспоминай! Ну! Не знаю, откуда у меня взялись силы. Холодный рассудок постепенно вступал во власть. Лихорадочные мысли роились у меня в голове. Его тяжелое и сбивчивое дыхание подгоняло меня. Наконец, я резко вскочила ни ноги. Теперь знала, что нужно делать. У меня появилась былая решительность и робкая надежда.

— Дождись меня, любимый, — поцеловав его в губы, я быстрым шагом вышла из угнетающей комнаты.

Не обращая ни на кого внимания, я быстро прошагала к выходу. На крыльце больницы, я столкнулась с Себастьяном и Адрианом.

— Куда ты? — резко спросил меня Эскалант.

Пытаясь привлечь к себе моё внимание, он взял меня за руку:

— Злата!..

— Спасать нашего Виктора, — высвободилась я и продолжила путь уверенным и быстрым шагом.

Эскалант последовал за мной:

— Что ты задумала?

— Я же ответила тебе. Прости, но у меня нет времени на разговоры!

— на ходу бросила я и взялась за дверцу такси.

— Злата, остановись! Ты не в том состоянии, чтобы что-то предпринимать!

Нам нужно всё обдумать и принять решение… Я резко повернулась к нему и полной решимости голосом сказала:

— В этом здании сейчас умирает мой любимый и твой брат. И у меня нет ни времени, ни желания оставаться здесь и ждать чуда или… В общем, я иду его спасать. И меня никто не остановит.

Он смотрел на меня взглядом со смесью горести и жалости. Но всё же руку отпустил.

Глава 34Всё и навсегда

Я приехала в дом, где мы жили с Гаспаром. Взяв все свои накопления и драгоценности, а также револьвер, я села обратно в такси. Когда я назвала следующий адрес, водитель недоверчиво взглянул на меня в зеркало заднего вида. Но я протянула ему немалую сумму за услуги, и он кивнул, тронулся с места. Ветер рвал мою одежду, обжигал лицо, а мокрый снег ослеплял глаза, но я неустанно пробиралась верхом на Рейне сквозь лесную чащу. Не знаю точно, сколько я так блуждала в поисках проблеска света или звуков людской толпы, двигаясь в указанном мне направлении испуганным молодым конюхом тётушки. Мельком вспомнила его недоумённый взгляд, когда я ворвалась в конюшню и стала требовать мою лошадь. Все спали, до рассвета было около часа.

Я заставила Рейну идти быстрее. Наконец моему взору предстали несколько трепещущих на ветру огней костров, и я возликовала, услышав голоса, а потом и звуки гитары. Цыгане! Они расположилась палаточным городком, почти у берега моря. Никогда не унывающий народ. Вечно кочующий, покрытый опасностью и тайной. Когда я на коне въехала в цыганский табор, на меня посмотрели сотни чёрных глаз. Я, на удивление, заметила, что мало кто из них спал этим сереющим зимним утром. Большинство жителей передвижного городка сидели у костров, чем-то были заняты.

Я спешилась, взяла за поводья Рейну и направилась к самому большому и роскошному, по некоторым меркам, шатру-палатке. Я старалась не замечать любопытно-насмешливых взглядов и того, что по мере моего приближения к цели за мной следовало всё больше цыганского народу.

Не переставая дрожать от страха и холода, я продолжала идти к шатру. Но на самом деле мне было плевать на то, что он могли сделать со мной — обидеть, обокрасть, покалечить… Боялась лишь одного — их беспомощности. Я уже была в нескольких шагах от входа в огромную палатку, когда путь мне перегородил великан со скрещёнными на груди руками и наглой ухмылкой на бородатом лице.

— Куда это мы направляемся? — громыхнул он.

Я чуть вздрогнула и подняла на него глаза, изобразив на своём лице бесстрашие и решимость.

— Мне нужна Марта.

В толпе послышались смешки и пересуды.

— И неужто она ждёт тебя в такое время? — насмехался великан.

— Нет, но мне очень нужно с ней поговорить.

Толпа снова зашумела:

— Ух, какая!..

— Наша Марта теперь богачкам нужна!

— Небось, зачаровать кого-то решила!

— Иль со свету сжить!..

— Прошу вас, — не обращая внимания на толпу, я обращалсь к громиле, — мне нужна её помощь! Она последняя моя надежда.

Великанище открыл было рот, но его остановил луч света, мелькнувший на землю через открывшуюся щель тяжёлых занавесей шатра:

— Пропусти её, Баярд! — раздался грубоватый женский голос, и охранник огорчённо отступил в сторону.

Сдержав вздох облегчения, я вошла в жильё цыганки. Моему взору открылось помещение, ярко освещённое свечами и самодельным камином. Внутри сидели несколько человек: один мужчина, играющий на гитаре тихую грустную мелодию, две совсем молоденькие девушки в пёстрых нарядах и одна значительно старше их. Я мельком заметила, что вокруг всё увешано коврами и мехом, стояла антикварная посуда и мебель. Три женщины сидели, с неприкрытым любопытством взирая на меня. Все они были одеты в яркие безвкусные одежды и обвешаны тяжёлыми украшениями. Одна из них, сидящая в центре, была лет сорока, с длинными тёмными косами и красивым смуглым лицом. Её чёрные глаза, казалось, смотрели сквозь меня.

— Раз ты пришла ко мне за помощью, — низким голосом молвила она, закончив изучать меня, — не думаю, что тебе нужно оружие, милая.

Цыган двинулся ко мне, но она остановила его лёгким движением руки. Я, пытаясь побороть дрожь в теле, потянулась за револьвером. Мои руки околели от холода и напряжения.

— Мне оно понадобилось, чтобы прийти к вам, — молвила я и протянула оружие мужчине.

Чёрная бровь цыганки метнулась вверх.

— Вот как? Не пускал ревнивый муж? — в её голосе слегка выделялась насмешка. — Иль матушка?

— Нет, — прохрипела я.

Марта кивнула на стул рядом с ней и закурила. Я присела на край сиденья, напряжённо выпрямив спину и не зная, с чего начать.

— Ну? Неужели тебе понадобилось чар-зелье? — цыганка снова окинула меня взглядом. — Хотя нет, вижу, что у тебя ещё тот задор! Не одного гаджо свела с ума, да? — и она мне лукаво подмигнула. — Но что же ты дрожишь! А ну, Эмилио, налей гостье вина, да погорячей!

Я знала, что пить у цыганки-колдуньи было верхом безрассудства, но отказывать ей в проблеске гостеприимства было ещё хуже. Приняв из рук Эмилио чашку с тёплым алкоголем, я сделала глоток. Горло слегка обожгло крепчайшее вино, и по телу стало разливаться приятное тепло. Я немного успокоилась и начала, наконец, говорить, глядя на улыбающуюся цыганку-королеву, восседавшую словно на троне среди своих подданных.

— Очень близкого мне человека сегодня отравили ядом… — осторожно я продолжила. — Его называют «цыганским». Мне нужно противоядие. Знаю, вы уже спасли одного человека. Я готова заплатить любую цену!

Цыгане переглянулись, послышался смешок. Марта же всё так же молча взирала на меня, покуривая свою трубку.

— Милая, — задумчиво заговорила она, поблескивая чёрными глазами, — ой и заплутавшая душа у тебя!.. Ой да заплутавшая!..

Я недоумённо посмотрела на неё. К чему она взялась меня изучать? Я начинала злиться. А та тем временем поднялась со своего кресла, скинув меха и расправив плечи. Она стала обходить меня, одна рука на боку, другая с трубкой у лица. Но тут я вдруг поняла, что она говорила на моём родном языке! А я ей отвечала тем же! Может, это плод моего воображения?

— Совсем одолели тебя мужики… — она не спрашивала, она утверждала.

— Один целует, ой да как же страстно! Другой — любит тебя сильно, прямо больше жизни своей! Но тебе он не к сердцу… Ай да гожы ! — засмеялась она, а я сидела в полном ужасе и непонимании. — А третий — и вовсе жизнь тебе не худо попортил! Ох, бедная…

— Хватит! — оборвала я, да так неожиданно, что даже гитарист перестал на мгновенье свою бесконечную и жалостливую мелодию.

Не знаю, откуда взялась у меня эта резкость и бесстрашие, но уж больно она меня разозлила. Копаться в моей душе ради фокуса, пока умирает Виктор! Я вскочила на ноги и стоически выдержала взгляд цыганки, которая вовсе не была удивлена. На лице её всё ещё играла улыбка. Поздно поняла, что позволила забыться, ведь не в том положении я нахожусь, чтобы сметь пререкаться с ней. Словно опять прочитав мои мысли, улыбка на её красивом лице стала ещё шире:

— Что, сильно задела, смелая?

Я отвела взгляд и молча кивнула, коря себя за свою вспыльчивость. Музыка снова заиграла, и до меня вдруг дошло, что всё настороженно ждали расправы надо мной. Но с сожалением поняли, что её не будет. Пока.

— Так кого спасать-то будешь? — спросила цыганка, склонив голову набок.

Я сделала глубокий вздох и мысленно дала себе клятву впредь быть сдержанней, хотя бы пока не покину сие место с нужным мне лекарством.

— Первого… — промямлила я. Для меня он всегда будет первым и единственным.

Марта повернулась к своим почитателям и что-то им сказала поцыгански, а после рассмеялась вместе с ними.

— А чем платить-то будешь? — снова обратилась она ко мне с тем же насмешливо-игривом тоном.

— А вы поможете? — с надеждой спросила я.

Глаза цыганки сощурились:

— Не веришь? Так зачем тогда пришла?

Я сглотнула предательский комок страха.

— Я-я должна знать, что не зря трачу время.

Цыганка смотрела на меня своим чёрным пронизывающим взглядом несколько минут. Я выжидала с замирающим сердцем.

— Как отравили твоего красавца? — наконец, вымолвила она и села на свой «трон», закинув ногу на ногу.

— Выстрел отравленной пулей.

— Ну да, ну да…

— Врачи сказали, что яд этот схож с рицином… — начала было я, но Марта перебила, остановив повелительным взмахом руки.

— Не надо умных слов. Мы цыгане не знаем ваших барских учений. Да и они нам не нужны, гожы.

Я с настороженностью наблюдала за её действиями. Неожиданно одна цыганка встала и, не говоря не слова, подошла к дальней стене. Взяв с пола красиво украшенный ларец, она поднесла его к Марте и поставила перед ней на столе. Та, открыв его, достала кинжал, на вид очень старинный и немалой цены. Она что-то прошептала на лезвие, закрыв глаза. Потом всё так же не открывая их, подошла ко мне. Я не боялась её, даже когда цыганка провела кинжалом несколько раз по засохшей крови Виктора на моём платье. Поднесла его к лицу, глубоко вдохнув запах. Потом медленно выпуская воздух из расширенных ноздрей, снова шепотом заговорила на непонятном языке.

Я с широко раскрытыми от ужаса и недоумения глазами смотрела на всё это и думала, что я здесь забыла. Но вопреки тревогам моего разума, моё сердце говорило, что она моя последняя надежда. Моя и Виктора…

— Я смогу тебе помочь, гожы, — наконец, молвила цыганка и откинулась на спинку кресла. — Дело только в цене.

Я подавила облегчённый выдох. Дрожащей рукой от волнения достала мешочек со всеми своими драгоценностями и высыпала его содержимое на стол перед ней. Та мельком взглянула на мою плату, и её красивое смуглое лицо озарила снова насмешливая улыбка:

— Оглянись вокруг, милая, — она развела руками, и у меня упало сердце, — неужели ты думаешь, что меня заинтересуют твои побрякушки?

Раздался смех её свиты и обмолвки цыганскими словами.

— Но это драгоценные камни и золото! — отчаянно воскликнула я.

Ценнее этого у меня ничего не было.

— Ой, барышня! Да я тебе таких в дорожку насыпать могу! Коль угодишь ты мне, конечно!

И снова смех. Я похолодела. Недобрый блеск сверкнул в её глазах. Чего же она хочет?

— Ч-чем же я тогда смогу вам заплатить? — поникшим голосом спросила я.

Цыганка не медлила с ответом.

— Хочу волосы твои. Уж больно по душе мне твоя коса!

Я опешила: шутит, что ли?

— Что вы имеете в виду?

— Чего уж тут не понятного-то? Отстричь твои волосы хочу!

Я недоумённо оглядела собравшихся цыган и снова посмотрела на Марту:

— Если я обрежу свои волосы, вы дадите мне лекарство?

Цыганка царственно кивнула:

— Да.

Я готова была отдать жизнь, себя в рабство к ним, продала бы и остаток своих дней, побиралась и кочевала вместе с ними! Высвободив свою тяжелую длинную косу из-под ворота пальто и, заглянув цыганке в глаза, я молвила:

— Как знать, что не обманешь?

Цыганка взяла со стола ножницы и, очевидно, собственноручно собралась совершать эту процедуру. Уперев руки в боки, она без тени улыбки и с опасным блеском в чёрных очах молвила:

— Я никогда не обманываю, гожы! Могу только наказать! Но ведь ты мне плохого ничего не сделала, верно?

И она меня убедила. Почему? Наверное, последние события чересчур сильно подкосили мой разум. Или это действие цыганских чар.

— Режь.

Я не дрогнула ни одной клеточкой своего тела, когда цыганка беспощадно отрезала мои волосы, оставив лишь короткие топорщащиеся пряди, чуть достающие до шеи. Голове стало сразу легко, как будто сняли тяжелую ношу. Очень непривычное ощущение. Тем временем цыганка бережно несла мертвые локоны в дальнюю часть комнаты, пряча их куда-то. Вмиг она вернулась и снова открыла свой ларец. Взяв оттуда какие-то флакончики и мешочки, она стала, приговаривая поцыгански, всё это смешивать в разных пропорциях, добавляя в один пузырёк небольшого размера. А в конце я увидела, как она своим кинжалом сделала надрез на своей руке и пара капель её крови упала в этот же пузырёк. Открыв глаза спустя мгновенье, она глубоко вздохнула и закрыла его.

Будучи в полном шоке, я не сразу пришла в себя и тупо взглянула на неё, когда она протянула мне сосуд.

— Ну что ж, ты смотришь? Разве не за этим ты сюда пришла?

Я протянула руку и взяла флакончик с чем-то тёплым внутри.

— Дашь ему выпить и обмажешь рану, — наклонившись к моему уху, заговорщически добавила. — И не забудь крепко поцеловать своего ненаглядного!

Я спрятала драгоценный сосуд в нагрудный внутренний карман своего пальто. Ближе к сердцу.

— Спасибо, — всё ещё в потрясении сказала я и собралась уходить.

— Погоди, — она сняла со своих плеч шёлковый платок невероятных размеров, в чёрно-красных цветах.

— Носи его как можно чаще, — сказала цыганка и накрыла им мою голову, — и волосы твои будут расти быстрее.

— Благодарю, — посмотрев ей в глаза, молвила я.

— А теперь торопись, сестра. Ведь ждёт он тебя, как ты просила.

Мои глаза снова расширились удивления, что весьма позабавило цыганку:

— Не удивляйся так, а нужен будет совет — приходи… Хотя в тебе что-то есть цыганское…

Я была уже у выхода, когда сказанные ею слова вслед на миг меня задержали:

— Ох и нелёгкая судьба у вас с ним! Но твой — он, а ты — его. И не мучай парня! А солдата накажут и без тебя.

Я бросила на неё взгляд через плечо, но ничего не сказала и вышла в зимнее утро. У шатра меня ждал всё тот же великан Баярд, но цыган уже было меньше — время рассвета пришло. Вместо моей Рейны стоял другой конь тёмно-коричневого цвета.

— Это не моя лошадь! — обратилась с возмущением я к великану.

— Твоя кобыла нам по душе, — нагло ухмыльнулся тот, — ты езжай на этом.

— Что?! — я оторопела от возмущения.

Он больно сжал моё плечо и смрадным дыханием прошипел мне в лицо:

— Езжай на этом коне, пока можешь! Не то пешком пойдёшь иль останешься с нами, красотка!

Я горько всхлипнула, но сделала попытку взять себя в руки. Сев на коня, я уже почти пришпорила его, как громила ухватил меня за поводья и прогремел:

— Как приедешь, отпусти лошадь! И попробуй только запереть его в конюшню — всех заберем!

Я дёрнула поводья, но он их не опускал, пока не получил в знак моего согласия кивок головы.

Глава 35Главное — верить

Когда я добралась в больницу, город уже проснулся. У входа меня ждали репортёры. Но я не слышала вопросов и смотрела мимо них. На мои поиски уже собирали группу людей. Телефон надоел своим жужжанием. Меня кто-то звал по имени, но я проигнорировала и направилась прямиком в палату к Виктору. Я бежала. За руку меня схватил Себастьян, однако увидев мой взгляд, проходящий сквозь него и мертвенно бледное лицо, он опешил:

— Что с тобой? — испугался он.

— Пусти меня! Потом! — я говорила спокойно.

Он разжал пальцы, и я продолжила свой путь под всеобщими молчаливыми взглядами. Уже входя в палату, я бессознательно опустила с головы платок. От всеобщего возгласа я поняла, что они увидели состояние моих волос. Всё равно. Мой кошмар длится уже три года, я проделала очень длинный путь и видела то, что нормальным назвать никакой нет возможности. Мне драгоценна была каждая секунда, поэтому я лишь ускорилась.

В комнате было несколько человек, кто именно я не понимала.

— Уходите! — собственный голос — жёсткий и спокойный — звучал как будто со стороны.

Вслед за ушедшими я закрыла дверь на ключ, но слышала, как за стеною собираются люди. Их волнительные голоса доносились до меня. Я не отводила глаз от Виктора. Ему было хуже. Это было заметно по хрипу его дыхания, по неестественной черноте лица, по вздрагиванию тела. Очень быстро, из последних сил сдерживая свои эмоции и отгоняя неверие, я подошла к нему. На ходу сорвала с себя пальто и достала пузырёк.

— Сейчас, мой хороший… Сейчас, любимый… — шептала я, пока открывала крышечку флакона, дрожащей рукой.

Сорвав бинты, я увидела жуткую, гниющую рану. Подавив приступ тошноты, я сняла маску с его лица и, приподняв голову Виктора, поднесла к его синеватым губам лекарство:

— Выпей, мой милый. Тебе легче станет, я обещаю!

Влив содержимое ему в горло и убедившись, что он его проглотил, я промокнула кусочек бинта и стала наносить зелье ему на рану. Оно было густоватой субстанцией жёлтого цвета. Где-то далеко в моём воспалённом разуме мелькнула мысль о том, что жидкость почти прозрачна, без странных компонентов, что вкидывала цыганка. Дыхание Виктора стало ещё более тяжёлым и хриплым, его стал бить крупная дрожь, но я не останавливалась. Он застонал.

— Потерпи немножечко, ещё чуть-чуть…

Я уже закончила наносить средство на рану, когда наконец заметила, что в закрытую дверь громко колотят и что-то кричат. Словно во сне, я, не отрывая глаз от Виктора, услышала звук трескающегося дерева и ломающейся двери. Машинально посмотрела на ввалившихся через выломанный дверной проём мужчин, которые увидев меня, спокойно сидящую, замерли в недоумении. Я перевела взгляд снова на Виктора, который стал ещё более неспокойный. Теперь его трясло, он метался в постели, хрипел и стонал.

— Что… что вы сделали?! — вскричал доктор.

— Злата, чёрт возьми, что ты натворила? — вторил ему Себастьян.

— Он умирает! — воскликнул ещё кто-то.

Чьи-то руки попытался оттянуть меня от Виктора, но после моего дикого вопля они отшатнулись в стороны. Я не понимала, что делаю. Знала лишь одно: никто не должен подходить к нему! Нельзя мешать целительному действию добытого мною цыганского противоядия. Я оберегала метающегося Виктора, накрыв его собой.

— Злата… — ласково и спокойно начал Себастьян Эскалант и сделал медленное движение в мою сторону, но громогласный голос герцогини остановил его.

— Не трогай её, сын!

Как в тумане, я увидела вплывающую в комнату Ньевес. Она окинула взглядом всех присутствующих здесь. Только на миг задержавшись на моих полубезумных молящих глазах, она обратилась к Себастьяну:

— Думаю, здесь слишком много людей. Прошу вас, разойдитесь, господа. Здесь дела семейные. Все документы и разрешения мы подпишем, доктор Каприно!

Я, словно дикая кошка, защищающая своё, потеряла интерес к происходящему, почувствовав перемену в состоянии Виктора. Его тело выгнуло дугой, потом сильно затрясло и враз… Всё прекратилось. Он стал бездыханным. Начался просто какой-то кошмар! Мой крик практически оглушил тех, кто стал оттягивать меня от него. Ругань, плачь — всё перемешалось в одну шумную массу. А я не могла отвести взгляд от мертвеннобледного лица Виктора.

Нет, она не могла меня обмануть! Он не может умереть! Только не так! О боже, нет!.. Рыдая, я повисла на держащих меня руках, пока не почувствовала успокаивающие объятья тётушки.

— Поплачь, милая, тебе это нужно! — она гладила меня по голове и тихо приговаривала. — Со слезами уйдет часть боли, плачь, родная моя.

— Тихо! — вдруг раздался громогласный выкрик Давида Эскаланта, и все, резко замолчав, уставились на него. Я подняла заплаканное лицо к неестественно побледневшему доктору, который склонился к Виктору.

— Он дышит.

Словно ужасно реальный кошмар вдруг оказался сном. Не веря свои ушам и не чувствуя ничего, кроме трепетной надежды, я поднялась, не без помощи тётушки. Казалось, всё вокруг замолчало и притихло. Пока тишину не нарушило ровное и спокойное дыхание Виктора Эскаланта и звук, оповещающий о стабильно бьющемся сердечке, словно мы все наблюдаем за мирно спящим человеком.

— Жив… — только и повторяла я.

Никто не сопротивлялся, когда медработники стали спешно выпроваживать нас из палаты. Мы нетерпеливо ожидали вестей от них под дверью. Себастьян избегал моего взгляда, да и я не настаивала на разговоре с ним. Прислонившись к стене, я, устало прикрыв глаза, спустилась на пол, не обращая внимания на протесты тётки. Я так устала, но не могла позволить себе больший отдых. Нельзя оставлять его надолго.

Прошла, кажется, целая вечность, когда дверь отворилась и появился доктор. Мы кинулись к нему, но он, словно жестокий палач, пытал нас молчанием, пока медленно закрывал за собой дверь.

— Предварительные анализы показали, что в крови значительно меньше ядовитых элементов, — наконец начал он. — Судороги прекратились, дыхание стабилизировалось. Количество яда мы будем проверять каждый час… Признаюсь, в моей практике таких случаев не было.

От счастья я чуть было не лишилась чувств и, наверное, всё-таки упала бы, если бы не тётушка, поддерживающая меня.

— Я не знаю, сеньорита, — обратился ко мне врач, — что вы ему дали, и не могу осудить вас. Но и не одобряю ваш поступок.

Отказываясь идти отдыхать, я сидела под палатой Виктора. Меня больше туда не пускали. Доктора и медсестры не покидали его, он был под строгим наблюдением. Я ждала, кусая губу до крови и заламывая пальцы. Рядом была моя тётя и семья Эскалант. Ньевес уже не плакала, просто сидела, глядя перед собой. Давид и Себастьян о чем-то тихо беседовали, бросали на меня настороженные взгляды. У меня было такое впечатление, что они решили, будто я сошла с ума. Это было не обидно, ведь у меня было такое же подозрение.

После трёх часов ожидания меня перестали донимать, уговаривая идти отдыхать. Самое худшее ожидание в мире. Я должна была молиться, но не могла. Наверняка я знала лишь одно: если у меня не получится спасти Виктора, жизнь для меня закончится. Как только он перестанет дышать, в тот же миг умру и я.

Прошло пять часов, когда стало происходить что-то тревожное. В палату к Виктору заходили и выходили доктора, тихо о чём-то вели спор и обговаривали. Я поднялась с места, привлекая к себе внимание окружающих. Если я навредила ему, то вернусь в тот табор исобственноручно застрелю эту цыганку. А потом и себя… К нам вышел доктор, имя которого я не знала. В безмолвном молчании мы смотрели, как он приближается и снимает повязку с лица.

— Биологическая активность яда снизилась. Ядовитых веществ

в крови и в организме в целом, согласно последним анализам, не обнаружено, — посмотрев на меня, он продолжил. — Я хочу знать, что вы дали пациенту и где вы это взяли. Это может послужить дальнейшему исследованию нового типа яда во избежание летальных исходов.

Я закивала, чувствуя, как плачу.

— Доктор, нам можно к нему? — удерживая плачущую Ньевес, спросил Давид.

Врач кивнул:

— Только не все сразу.

Глядя, как они входят к Виктору, я не могла остановить поток горячих слёз. Он жив. Это всё, что мне нужно. Тётушка подала мне что-то попить. Я, всхлипывая, сделал глоток воды. Её поглаживания по плечам немного успокаивали. Я должна его увидеть. А потом можно и поспать… Родители Виктора вышли. Они двинулись ко мне, и я дрожащей рукой вытерла слёзы.

— Злата… — Давид смотрел на меня переполняющими чувствами глазами. — Наша семья… в долгу перед вами.

Ньевес снова обняла меня и прошептала:

— Спасибо, дочка!

Я не смогла что-либо ответить. Просто обняла её в ответ. А когда они ушли, высвободилась из рук тёти и пошла к нему. Себастьян вдруг стал предо мной. Я взглянула на него почти ясным взглядом и ужаснулась — выглядел он ни чем не лучше своего брата. Щёки впалые, глаза красные, а круги под ними ещё сильнее чернили из-за бледного цвета лица.

— Злата, — начал он, подойдя ко мне ближе. — То, что ты сделала, было верх безрассудства. Я бы так никогда не поступил.

Его сердитый голос меня немного отрезвил от счастья. Я выдержала его взгляд, пока он первый не опустил глаза.

— Я бы не сделал такого… и потерял бы брата, — когда он посмотрел на меня опять, мне на миг показались слёзы в его глазах. — Теперь, вне зависимости от твоего согласия, ты для меня стала сестрой.

Мне не хватило слов, и я обняла его.

— Пойдём?

Он молча кивнул, и мы вдвоем вошли к Виктору. Я, с неимоверным облегчением, заметила перемены в нём: пот уже не покрывал его лицо, которое было не таким бледным. Дыхание ровное и глубокое, он словно спал, немного склонив голову набок. Мы подошли к его постели с обеих сторон. Я не смогла сдержать улыбку и, опустившись перед кроватью на колени, взяла его руку в свои ладони. Ещё не могу поверить, что всё позади, что его жизнь в безопасности.

— Ну и напугал ты нас всех, брат! — тихо молвил Эскалант, садясь на край его постели.

— Это уж точно, — сквозь слёзы всхлипнула я.

Вдруг его веки стали подрагивать, губы зашевелились, и раздался полухрип, полустон:

— Латти…

Я прильнула к нему ближе, не веря в своё счастье:

— Да, любимый, я здесь. Я рядом.

Под звук моего глосса он медленно распахнул шоколадные глаза и стал осматриваться.

— Умер? — хмурясь, спросил он, когда увидел моё лицо, прильнувшее к его руке.

Я не сдержала нервный смешок и, смахнув слёзы, замотала головой, не в силах вымолвить ни слова.

— Ты был чертовски близок к этому, брат, — сказал Эскалант, и Виктор повернулся на звук его голоса.

— Рад видеть тебя, Себастьян! — слабо сказал он.

Тот ухмыльнулся:

— Даже представить себе не можешь, как это взаимно, — он хотел было ещё что-то сказать, но в последний момент передумал и встал. — Пойду за доктором.

Когда он вышел, Виктор снова перевёл на меня взгляд и тут же нахмурился:

— Что с твоими волосами?

Я машинально подняла к голове руку и почувствовала, как пальцев коснулись коротко остриженные обрубки локонов.

— Сейчас так модно, — я слегка смутилась.

Его лицо смягчила слабая улыбка:

— Тебе идёт.

Я слегка рассмеялась:

— Ты неисправимый льстец, любимый, — слова вылетели машинально, и у нас обоих перехватило дыхание.

— Так я любимый? — первым нарушил наше молчаливое переглядывание Виктор.

Я склонилась, слегка коснувшись его губ в поцелуе. В комнату, постучавшись, вошёл Себастьян вместе с врачом, и я поспешила подняться на ноги. Нехотя отпустила его руку. Дав обещание вскоре вернуться, я покинула его, чтобы умыться и попить воды. Я вдруг осознала, что со вчерашнего дня я ничего не ела вообще. Как ни странно, есть мне и не хотелось, а вот от жажды умирала.

***

— Что у неё с волосами? — серьёзно спросил у брата Виктор, когда доктор закончил свой осмотр и опрос о его самочувствии. Эскалант отошёл от окна и залпом осушил стакан с остывшим кофе.

— У меня есть подозрения, — начал он, — что это была её плата за твоё лекарство.

Эскалант опустился на свежие подушки и ещё больше нахмурился:

— Плата? Кому?

Эскалант передёрнул плечами:

— Думаю, цыганам.

— Что?!

— Своим чудесным исцелением ты обязан ей. Не буду тебя обманывать, даже я её пытался остановить, решив, что она в конец обезумела от горя.

Виктор сжал простынь в кулак и сухо молвил:

— Рассказывай.

***

Я вошла в свою комнату и, прислонившись спиной к двери, закрыла глаза. Он жив. Большего облегчения и счастья в моей жизни никогда не было. Он жив. Ничего более не нужно мне, осознала я. Какой же жестокий был урок! И очень многому он меня научил. Теперь я ясно осознала, как сильно люблю этого человека и что готова ради него на всё. Простить? Убить? Умереть? Всё, что скажешь, любимый! Моё сердце, казалось, стало вдвое больше меня. Оно билось и млело от желания прильнуть к нему. Признаюсь откровенно: я никогда не буду испытывать такие чувства к Гаспару. Господи! Да, я никогда не испытаю нечто подобное ни к кому, кроме Виктора! Он — мой любимый всеми рваными частичками моего битого сердца. Лишь он способен его разрывать на самые малюсенькие клочья и исцелить в один миг! Мой единственный…

Гаспар. Бедный Гаспар. Он звонил мне пару раз, пока ехала в такси в тётушкин дом. Я рассказала ему коротко о произошедшем. Чувствовалось его напряжение, голос выдавал его. Мне придётся нарушить слово. Я разорву помолвку, как только он вернётся. Жестоко? Нечестно? Бесчеловечно? Да, но в любви нужно быть эгоистом, иначе невозможно.

В дом, где мы жили, я больше не вернусь. Снова перееду к тёте. Буду помогать ей с Матиасом и встречаться с Виктором. Как же я счастлива!

Я подошла к зеркалу и слегка вздрогнула, увидев там незнакомку: остриженные волосы, впалые щёки без намёка на румянец и темнеющие круги под глазами.

— Надо поспать! — сделала вывод я вслух и, утвердительно кивнув своему отражению, повалилась на постель, даже не думая переодеваться.

Глава 36Счастливые мы

Я открыла глаза. Где это я? За окном уже стемнело… Спохватившись, я села на кровать и взяла телефон в руки. Семь вечера. Всё, я вспомнила. Сняла, наконец, своё окровавленное платье. Быстро приняла душ. Надев свободные шорты, белую рубашку и короткую вязаную кофту медового цвета, я обратилась к зеркалу, привычно взяв расчёску. Опа! А я-то почти забыла, что расчёсывать мне практически нечего. Надо в салон, срочно! Завтра заеду, а пока… где же этот платок цыганки? Нет, мне не вспомнить, где его оставила. Хорошо, что нынче модные головные уборы! Хоть я их не носила, но где-то они у меня завалялись. Немного порывшись, я нашла вязаную белую шапку-бини и скрыла под ней свои обрубки.

В больницу я добралась к восьми. Поднявшись лифтом на этаж, где находилась палата Виктора, я осторожно открыла дверь. Моё сердце привычно стало подрыгивать в предвкушении встречи с любимым.

— Давай, родной, ещё одну ложечку! — раздался голос Ньевес.

— Ну мам! — заныл Виктор.

Они повернули ко мне голову, когда я вошла, и оба улыбнулись. Я смутилась.

— Латти, — нежно сказал он. — Мама, пусть Латти меня покормит!

Герцогиня засмеялась, качая головой:

— Вот видишь, дорогая, хотела побыть с сыном, вспомнить его детство… а он никак не выпроводит меня.

— Я помешала? Может… спохватилась я.

— Нет-нет, дочка! — ласково сказала Ньевес и приобняла меня, глядя на Виктора. — Такова материнская судьба.

— Мама, что за жалобы? — возмутился Эскалант, но не сдержал слабой улыбки. — Это всё больница на тебя влияет

Я заметила, что она была очень уставшей. Наверное, домой ещё не ездила.

— Вы можете отдыхать, я останусь до утра.

Герцогиня не успела меня переубедить, так как Виктор заторопил её:

— Слышала, мама? Всё, езжай домой и выспись!

— Ох, дети! — вздохнула Ньевес и поцеловала Виктора в лоб. — Завтра я приеду…

— Зачем?..

— Приеду в любом случае, сын!

— Ну ладно.

Когда она ушла, я почувствовала какуюто неловкость. Мы остались с ним наедине впервые после расставания. На меня нахлынули воспоминания. Какой же глупой я была!

— Злата? — позвал меня Виктор.

Я нерешительно взглянула в его шоколадные глаза. Он выглядел измученным, но смотрел так чувственно. Вот он, полулежит на огромной больничной кровати. Дышит, говорит, улыбается. А ведь всего несколько часов назад я даже не надеялась на это!

— Как ты мог, Виктор? — прошептала я, чувствуя, как слеза покатилась по щеке.

— Что, Латти? — испуганно попытался привстать он, но боль в ключице остановила его.

— Как ты мог решить, что я смогу жить без тебя?..

Он потянул ко мне руку, и я шагнула навстречу. Наши пальцы сплелись. Я присела на его постель.

— Ты ведь отказалась от меня! — с болью в голосе напомнил он мне, и я крепче сжала его руку.

— Никогда себя не прощу за это, — честно призналась я и вытерла слезы.

— Ты… значит, ты всё ещё любишь меня?

Неужели он ещё не понял этого?!

— Виктор, — я погладила его бледную щёку, осознав, что так давно не говорила ему самых главных слов. — Я люблю тебя. Теперь я знаю, что нужно говорить эти слова, когда чувствуешь, и не бояться. Ведь сожаление несказанного и несделанного страшнее муки разочарований.

— Поцелуй меня…

Осторожно наклонившись к нему, я коснулась его мягких губ. Но лишь на секунду, он потянулся за мной, когда я отстранилась. Какое же это счастье вот так его касаться, чувствовать его дыхание, запах теперь уже моих любимым духов «Версаче».

— Я прямо чувствую, как резко пошёл на поправку, — лукаво улыбнулся он.

Я рассмеялась. Ах уж этот мой плейбой!

— Так, — я поставила ему на кровать разнос с больничной едой. — Что там у нас? М-м-м… желе!

— Нет, прошу, не давай мне эту мерзость! — простонал он, отворачиваясь от ложки, которую я подставила ему под нос.

***

В комнате было чересчур светло. Я не могла больше спать из-за бьющего в глаза утреннего света. Я повернулась на бежевом диване, который стал для меня постелью. Виктор ещё спал. Было семь утра. Я тихонько прокралась в ванную, захватив с собой туалетные принадлежности. О чёрт! Опять не узнаю себя в зеркале! Надо срочно что-то сделать с этим кошмаром на голове. М-да, так коротко мне отстригали волосы лишь в детстве. И то я этого не помнила.

Приведя себя в порядок, я отправилась в поисках еды нам на завтрак.

Когда вернулась с круассанами и кофе, Виктор уже бодрствовал. Медсестра отчаянно строила ему глазки, меряя ему давление, температуру и пульс. Хорошо, что она перевязку ему не делала. А то либо она лишилась бы чувств от вида обнажённого Эскаланта, либо бы я её освежила, плеснув кофе в откровенное декольте.

— Что-то не так, крошка? — спросил меня Виктор, отвлекая меня от мысленного бормотания нехороших слов в сторону медсестры, закрывшей за собой дверь.

— Да так, просто задумалась, — буркнула я, ставя на разнос с принесённой только что добытые вредные углеводы и кофеин.

— О чём?

Его настороженность меня стала забавлять. Неужели он так боится, что я буду чем-то обеспокоена или недовольна?

— Как быстро я привыкну к тому, что моему парню всякие девицы строят глазки?

Виктор вмиг расслабился, и на губах заиграла его знакомая самоуверенная усмешка, украшенная ямочками на щеках.

— Ревнуешь, крошка?

— Ещё как! — гордо призналась я и сделала то, о чём давно в тайне мечтала: поцеловала его небритую скулу там, где только что была ямочка.

Непривычно колючий Эскалант, но это не портит удовольствие от прикосновения к нему. Не успела я отстраниться, как он удержал меня за шею здоровой рукой. Очевидно, ему надоели мои целомудренные касания, поэтому он поцеловал так, что я чуть не забыла, где мы и зачем.

— Виктор! — осуждающе прошептала я ему в губы. — Ты же пациент и находишься в больнице!

— Чёрт, постоянно упускаю это из виду! — пробормотал он и отпустил меня, не скрыв своего разочарования. — Давай уже сюда те круассаны, что так изумительно пахнут.

Не успели мы доесть завтрак и допить кофе, как в палату постучали полицейские. Они стали составлять картину событий того ужасного вечера. Я в стороне всё слушала и покрывалась мурашками от ужаса, пока Виктор вспоминал и рассказывал. Напоследок они спросили меня про Дворака и сообщили, что он находится у них под арестом.

Потом пришли родители Виктора, а позже должен был приехать и Себастьян с его рабочим компьютером. В общем, я больше не находила оправданий быть с ним, поэтому вышла из больницы, сразу решив направиться поправлять свои покалеченные волосы.

Я позвонила Марии. Мы только успели перекинуться парой словечек, как я услышала вторую линию. Это был Гаспар. Сообщил мне, что он задержится на месяц. Хочет навестить родителей. Моё огорчение он принял на свой счёт и сразу повеселел. Мне стало не по себе. На этом и завершили наш разговор.

Вечером снова приехала к Виктору. Радуясь своей новой причёске, которая мне уже чем-то нравилась, я, постучавшись, вошла в палату. Эскалант полусидел, сосредоточенно глядя в экран «Макбука». Подняв на меня глаза, он улыбнулся и отложил его в сторону.

— Как тебе? — я покружилась, демонстрируя новый образ.

— М-м-м… очень сексуально! — протянул он. — Иди-ка сюда, я жутко соскучился!

Я не подошла, а подлетела к нему, и мы уже смело предались искусству поцелуя, пока не пришли делать перевязку. Виктор не спускал с меня глаз, а я отвечала тем же. Единственная плохая мысль, пришедшая мне в голову — это шрам, который останется на его прекрасном теле. След, который будет всегда напоминать нам об этом случае.

— Латти… — когда мы остались одни, неуверенно начал Виктор.

Это было так непривычно видеть его таким. Смущённый, волнительный и такой бесценный!

— Ты сказала Гаспару?

Я встретилась с ним взглядом. Наверное, он долго решался задать этот вопрос.

— Нет, — вздохнула я и взяла его за руку, — но я скажу, когда увижу. Это трудно сделать по телефону, да и неправильно. Он не заслуживает.

Ему явно это было не по душе. Я почувствовала, как его пальцы крепче сжали мою ладонь.

— С одной стороны, я понимаю. Но, с другой, я хочу как можно скорее покончить с этим.

— Мне тоже неприятно обманывать его! И, кажется, он что-то подозревает, особенно когда услышал, как именно ты получил пулю, — поджала губы я.

— Ты живёшь в том доме?

— Нет, у тёти. С недавних пор я с удовольствием снова могу спать в своей постели! — улыбнулась я.

— Переезжай ко мне! — резко сказал Виктор.

Это было неожиданно и очень соблазнительно.

— Виктор, нет. Слишком рано.

Эскалант нахмурился. Неужели обиделся?

— А вдруг он… ты передумаешь, когда он вернётся? Он такой честный, правильный…

Я прервала его переживания своим поцелуем.

— В моих глазах ты совершенен! — прошептала я когдато уже сказанные слова.

Виктор улыбнулся, погладив меня по щеке:

— Пообещай мне, что не бросишь меня.

— Обещаю.

Так трогательно, когда от тебя хотят слышать подобные слова.

— Я тебя люблю, крошка.

— А я тебя, Эскалант.

Он усмехнулся, вызвав мурашки по моему телу:

— Ты единственная девушка, называющая меня по фамилии.

— Ты единственный мужчина, которому позволено назвать меня «крошкой». И мне нравится это.

Я так долго не была счастливой. А вот сейчас я наслаждалась этим чувством. Так устала бояться, сомневаться, не верить. Больше ничего этого не будет. Теперь есть Виктор и я. Как-то странно не чувствовать угрызения совести по поводу нечестного отношения к Гаспару. Однако жить с ним из жалости оскорбительно для нас обоих.Я люблю Виктора Эскаланта уже больше трёх лет. Да, между нами было много страданий, обид и предательства. Но мы искупили все эти беды сполна. Теперь мы будем вместе и будем счастливы.

А Гаспар… Он заслуживает другой женщины, которая будет его любить так же сильно, как я Виктора. Он нас простит. Да, не сразу, может, даже не в этой жизни. Но я недавно поняла, что человеку отведено в этом мире очень мало времени. И тратить эту драгоценность нужно на то, что больше всего хочешь. Ты не знаешь, какая минута рядом с ним станет последней. Вдруг ты не успеешь сказать самого главного, находясь в ожидания нужного момента? Так было с моим папой и так чуть не произошло с моим Виктором. Жизнь она здесь и сейчас. Каждую секунду нужно проживать так, как будто следующей не будет никогда.

***

С каждым новым днём Виктор шёл на поправку. Мы стали ходить с ним по больничным коридорам, выходили на прогулку в парк, что был на территории больницы. Он бурчал, что его пора выписывать, что Себастьян натворит дел у него в компании. Доктор его усмирял и обещал: вот-вот и он будет свободен.

Дело о покушении на жизнь моей и Виктора было в самом разгаре. Я даже ходила на опознание Дворака. Со мной вызвались пойти и Себастьян, и Адриан. А пришла я туда, помимо парней, ещё с Мари и Тессой. Виктор жутко переживал и рвался пойти вместе с нами. Но уговорами и доводами мы его убедили остаться в больнице. Вот если бы ещё и мобильный отобрали, может, он бы не названивал мне и друзьям, если я не успевала ответить. Это было забавно и очень мило.

Увидев ненавистное мне лицо, я немного огорчилась. Но вид его за решёткой и в тюремной одежде компенсировал это. Скоро он должен предстать перед судом. Стараясь не огорчать себя мыслями о предстоящей пытке, я переключалась на то, что вносило в мою жизнь радость. Тётя с Матиасом, Мари с Эйдом и, конечно же, Виктор, эти люди — творцы моего счастья.

Глава 37Двадцать девятое января

Мои друзья готовились к свадьбе. Дата всё приближалась, и через пару недель всё должно было произойти. Несмотря на бесчисленные заботы, Мари всё же вырвалась встретиться со мной, и мы засели в нашу любимую кофейню «Старбакс». Тоскливо глядя в сторону университета, где когдато училась, и попивая любимое карамельное латте, я слушала подругу.

— О чём задумалась? — спросила Мария, проследив за моим взглядом.

— Да вспомнилось, как мы сидели здесь с тобой после занятий. Это было волшебное время! — печально вздохнула я.

— И, кажется, так недавно, но столько всего изменилось!

— Я думаю восстановиться в УБ.

— Так это здорово!

— Ага, буду самой старой студенткой университета! — усмехнулась я.

— О, у меня есть тост! — провозгласила Мари и подняла свою бумажный стакан с кофе. — За будущую сеньору Эспехо, меня, и будущего профессора филологических наук, тебя!

— Дзинь, дзинь! — смеясь, изобразила я звон хрустальных бокалов, когда наши стаканы коснулись друг друга.

Конец января, но в воздухе барселонского дня уже чувствовалась весна. Именно об этом я и размышляла, с лёгкой и глупой улыбкой на губах.

Я попрощалась с Мари и решила немного прогуляться, направляясь к дому тёти по старому маршруту. Теперь я могла себе позволить роскошь — гулять вот так, в одиночестве, пешком и без сопровождения. Дворак в тюрьме, а против преследования Эскаланта я больше ничего не имею. А, наоборот, жажду этого. Вот приготовлю ему каких-нибудь вкусностей и поеду в больницу. Удивлю его желудок. Я улыбнулась этой мысли и не сразу заметила звонок на своём мобильном. А когда я посмотрела на номер, моя улыбка стала ещё шире.

— Приятно, что у тебя такая реакция на мой звонок! — прозвучал из динамика красивый голос Виктора.

— Откуда ты знаешь, какая… — я запнулась и стала оглядываться.

— Левее, крошка, — подсказал он мне.

Эскалант стоял у своего «Бугатти» и смотрел на меня, не прерывая звонка. Нас разделяла дорога с двусторонним движением автомобилей. Но это такая мелочь!

— Ты ко мне или я к тебе? — улыбаясь, спросила я у него в трубку.

— Кончено же я, крошка.

Он перешёл дорогу, и вот я уже чувствую его аромат парфюма рядом с собой. Мы всё ещё держали телефоны. Это было так по-киношному! Какой же он красивый! В своём чёрном пальто, сером шарфе, с безупречно зачёсанными волосами и сверкающими глазами цвета молочного шоколада при свете дня.

— И что это ты делаешь на улице? — напущенно строго спросила я.

Лукаво улыбнувшись, Эскалант взял у меня из рук телефон, отключил вызовы на обоих и, наклонившись ко мне, шепнул:

— Похищаю тебя.

Не успела я насладиться этой фразой, его соблазнительной интонацией и мурашками бегающих у меня по телу, как он уже вёл меня под руку к своему авто.

— А не сопротивляться как-то скучновато! — пошутила я, когда он открыл передо мной дверцу.

— Да? Ну как-нибудь попробуешь украсть сопротивляющегося меня. Но, в отличие от тебя, я буду поддаваться! — и, улыбнувшись, он закрыл дверь.

Чёрт, как же это круто!

— Почему ты не сказал, что тебя сегодня выписывают? — спросила я, когда Эскалант сел рядом.

— Люблю удивлять! — пробормотал наспех он и притянул меня к себе, чтобы поцеловать.

Когда я получила нежеланную свободу от его объятий, то заметила, что автомобиль уже едет в неизвестном мне направлении.

— А куда мы?

— Ты же собиралась сегодня меня навестить? — безобидно спросил Эскалант, поглаживая мою руку. — Вот мы и направляемся, только не в больницу, а ко мне домой.

Я недовольно нахмурилась. Конечно, я очень хотела побыть с ним, но вот эти его замашки немного сбивали с толку. Я-то привыкла всегда отвечать сама за свои планы и намерения.

— Вот это меня и ждёт? — бурчала я. — Ты всегда будешь вести себя как… мой директор?

Виктор внимательно на меня посмотрел, словно оценивая, насколько я могу обидеться. Потом вздохнул и признался:

— Для тебя я буду другом, любовником, единственным и только твоим… Ну и, может, совсем чуть-чуть боссом.

Вот. Именно в этом и был весь Виктор Эскалант. И я безумно влюблена в него. Загадочной улыбкой встретил нас консьерж. Виктор подал молчаливый знак — кивок — охране, состоящей из двух крепких парней, которые тут же ринулись к выходу. Я вопросительно посмотрела на Эскаланта.

— Ищут журналистов, — объяснил он мне, пропуская меня вовнутрь раскрывшегося лифта.

— О, ты всё продумал.

Совсем нехорошо получилось бы, увидев Гаспар наши совместные фото у дома Виктора. Опять. Притянув меня к себе, Эскалант серьёзно посмотрел мне в глаза и повёл пальцем по моим губам. Я, затаив дыхание, ждала продолжения.

— Крошка, нам стоит поговорить о… прошлом.

Я вздрогнула, понимая, к чему он клонит. Он хочет знать, что со мной произошло. Этот вопрос должен был встать между нами. Но готовой я не буду никогда. Не успел прозвучать мой ответ, как двери лифта окрылись, и мы вошли в его пентхаус. Прошлые образы навалились на меня, словно я открыла забитый вещами шкаф. Виктор посмотрел на меня, прошёл вперёд и потянул меня за руку вглубь комнаты.

— Давай создавать новые воспоминания? — понимающе предложил он, когда я послушно плелась за ним.

— Сюрприз!

Хор голосов потревожил наше уединение, и мы уставились на толпу знакомых лиц, внезапно повыпрыгивавших из-за мебели.

— С днём рождения тебя! С днём рождения тебя! С днем рождения, дорогой наш Виктор!.. — запели они песню, я была ошарашена больше, чем сам именинник, отчаянно сжимавший мою ладонь.

Давид, Ньевес, Себастьян, Хоакин, Ксавьер, Тесса, Мари и Адриан задорно допели песню и кинулись обнимать Виктора.

— И когда же ты собирался мне сказать? — толкнула я его в плечо, когда незваные гости отошли от нас.

— Сегодня, — своё недовольство нарушенными планами он скрыл за усмешкой.

Вечеринка по случаю двадцать восьмого дня рождения Виктора Эскаланта была заговорщически подготовлена его близкими и моей подругой. Мне стало не по себе оттого, что я была абсолютно не осведомлена о его празднике, ведь об этом знали всё, кроме меня.

— Почему ты мне не сказала? — обиженно спросила я подругу, наблюдая, как Виктор распаковывает подарки с кислой улыбкой на губах.

— Не дуйся на меня, Латти! — чмокнула меня в щёку Мари. — Это и для тебя сюрприз. Хотя всё чуть не сорвалось, когда мы узнали, что он потребовал выписку сегодня. Так-то мы в больницу хотели нагрянуть.

— Мне теперь жутко неловко!

Виктор нашёл меня глазами и улыбнулся. Почему я так смущаюсь под его взглядом? Или дело в улыбке?

— Пойдём поможешь мне с закусками! — потащила я за руку подругу в сторону кухни Эскаланта.

— О нет! Только не это! Пожалуйста!

— Не ной, это твоё наказание!

Я принялась готовить всякие вкусности на скорую руку. В связи с изобилием продуктов в холодильнике Виктора, поначалу я даже растерялась, но гости были голодными, поэтому я действовала решительно.

— Нарежь-ка! — выгрузила я на всё ещё тяжко вздыхающую подругу мытые и прохладные фрукты.

— Имея такое жилище, можно было и о прислуге подумать! — бурчала она.

А я принялась делать закуски. Как-то странно, у моего любимого сегодня день рождения, а я не готова. Нужно включить фантазию… К нам с Мари на помощь пришли Ньевес и Тесса.

— Как ваши дела, Злата? — спросила меня герцогиня, когда подруга и тётя понесли полные блюда вкусностей к гостям.

— Всё хорошо, — мне неловко было общаться с этой женщиной.

Может, потому что на её фоне всегда чувствуешь себя неуместной? Она улыбнулась, поймав мой взгляд, и коснулась руки.

— Я очень и очень этому рада. Правда.

Членам семьи Эскалант ничего не стоит вогнать меня в краски смущения.

— Спасибо! — улыбнулась я.

Когда мы с ней присоединились к остальным, ребята о чём-то оживлённо спорили. Виктор, увидев меня, потянул руки. С удовольствием я почувствовала его объятья, стоя перед нашими друзьями.

— Моя умница, — прошептал мне на ухо он. — Спасибо за угощения, крошка.

Они говорили о футболе, и я утратила интерес к их беседе. Я наслаждалась тёплой рукой Эскаланта, лежащей на моей талии. Мой взгляд блуждал по огромной гостиной, залитой уютным дневным светом.

Я заметила Себастьяна, отдельно стоявшего возле какой-то угнетающей картины. Он попивал что-то из бокала и задумчиво разглядывал образчик современного искусства. У нас с ним есть один нерешённый вопрос из прошлого. Пусть сегодняшний день и вечер будут наполнены откровениями и воспоминаниями. Высвободившись из объятий Виктора, я направилась к его брату, чувствуя, как вслед мне смотрит шоколадный взгляд.

— Себастьян?

— М-м-м? — обернулся он ко мне. — Я в квартире брата находился всего лишь пару раз. Странно, правда? — он поделился со мной своими мыслями.

— Смотря насколько сильно вы дружны.

— До этого времени я думал, что достаточно… — задумчиво сказал он.

— Это ты прислал мне ту нашивку, Себастьян?

Он посмотрел на меня, удивлённо вскинув чёрные брови:

— Нашивку? Я ничего не присылал тебе, Злата.

— «Ваше имя в прессе больше не упоминается. В УБ вас будут ждать. В нашем доме тоже. С уважением, семья Эскалант», — процитировала я. — Это было написано на обороте кусочка ткани с изображения испанского флага. Разве это был не ты?

Себастьян усмехнулся, словно вспомнил что-то.

— Значит, всё же отправил… — пробормотал он, глядя куда-то поверх моей головы, и покачал головой. — Нет, Злата, это был не я.

Я выжидающе смотрела на него. Невозмутимый Себастьян кивнул в сторону, призывая меня посмотреть туда же. Я обернулась и посмотрела на Виктора в компании Хоака, Ксавьера и Адриана.

— Я видел, как он писал это, — тихо заговорил Эскалант, но я всё ещё не понимала. — Он как раз вернулся из своего добровольного изгнания. Срезал с военной формы и написал нейтральный текст. Когда я это заметил, он проигнорировал мои вопросы.

— Виктор… — прошептала я.

— Знаешь, глядя на вас, я понимаю — не хочу того, что между вами. «Любовь», кажется, её называют? — привлекая к себе мой взгляд, сказал Себастьян. — Я бы назвал это иначе — болезнью или зависимостью.

Я видел, как его крутило без тебя. Разве это стоит того? Я встретилась с его медовыми глазами.

— Ещё как стоит, Себастьян, — улыбнувшись, сказала я ему. — Какой смысл тогда в нашей человеческой жизни?

Он пожал плечами и пошёл к ребятам, оставив меня со своими мыслями. Мой задумчивый взгляд скользнул по Ксавьеру. Я помнила, что это он схватил Дворака.

Когда я направилась в сторону друзей Виктора, они заметно всполошились. Неудивительно, ведь последний раз мы общались не очень вежливо.

— Ксавьер, я должна тебя поблагодарить за то, что теперь главный враг моей семьи находится за решёткой.

— Без проблем, Злата. Я всегда готов прийти на помощь другу и… тебе.

Его плейбойская улыбка не соответствовала нервно бегающему взгляду. То же можно сказать и про Хоакина. Они меня побаивались. Я для них стала соперником в дружбе с Виктором. Они, наверное, думали, что я способна запретить общаться с участниками былой трагедии.

— Тебе идёт твоя новая причёска!

— Прямо с языка снял! Очень к лицу!..

Мне стало смешно, и я поддалась веселью. Они переглянулись и осторожно поддержали меня. Это так было странно с их стороны. Так смешно наблюдать, как они смущаются передо мной и избегают смотреть в глаза.

— Ребята, расслабьтесь! Я не такая стерва, как могло вам показаться. Да, у меня хорошая память, но я умею прощать.

Парни стали серьёзными. Хоакин взглянул на меня и протянул руку. Я опустила глаза на его руку и вложила свою ладонь. Мы обменялись рукопожатиями в знак примирения.

— Ты крутая девчонка, — закивал он и улыбнулся, демонстрируя, что не плохо бы смотрелся на рекламе зубной пасты. — Я даже завидую Эскаланту…

— Так завидуй на расстоянии, Хоак! — прогремел за его спиной голос Виктора, и тот испуганно отнял руку.

Виктор вальяжно прошествовал мимо них, демонстрируя своё лидерство, и по-хозяйски притянул меня к себе.

— Это был безобидный комплимент! — безоружно поднял руки Хоакин.

Виктор больше не покидал меня. Прижимал к себе, иногда целовал в волосы, сжимал мои пальцы. Я не верила в то, что это происходило всё на самом деле. Неужели я заслужила такое? Та чёрная полоса в моей жизни, которая, казалось, длилась целую вечность, оказалась не так ужасна и страшна. Я дождалась наступления белой. И это стоило всего того, что я пережила.

Глава 38Первый раз

Около десяти вечера гости стали расходиться. Пользуясь моментом, я обняла своих любимых будущих молодожёнов.

— Мы так повзрослели, вам не кажется? — грустно улыбнулась я, стоя между Мари и Адрианом.

— Не то слово, Латти! — заключила подруга. — Я-то теперь выгляжу старше тебя с этой стрижкой!

Я рассмеялась её шутливо-обиженному тону.

— Ну вы-то точно изменились. Как по мне, то я всегда отличался рассудительностью и…

— Эйд! — в два голоса одёрнули мы его и рассмеялись.

— Мои дорогие! — ещё раз обняв их, молвила я.

— Ты нас простила? — осторожно спросила Мари.

— Давно уже! — таинственно шепнула я.

Когда всё разошлись, в гостиной повисла пауза, нарушаемая лёгким звучанием джазовой музыки. Виктор обнимал меня, а я его. Так бы и стояла, окружённая его тёплом и ароматом, всю оставшуюся жизнь!

— Зачем ты мне прислал нашивку? — прямо спросила я, покоясь у него на груди.

Его сердце стало быстрее биться, а мышцы немного напряглись. Я подняла на него глаза.

— Хотел, чтобы ты вернулась ко мне.

— Но ты же поверил Маркусу…

Виктор вздохнул и погладил меня по лицу.

— Поверил. И презирал себя за эту слабость. Но ничего не мог с собой поделать.

Да ведь я тогда чувствовала тоже самое! Как же мы были упрямы и горды!

— Латти, — его голос прозвучал мучительно. — Я всё знаю.

Вздрогнув, я резко отстранилась от него и отступила на шаг.

— Что знаешь? — в страхе прошептала я.

Виктор опустил взгляд, но потом, словно собрав свои силы, снова посмотрел на меня.

— Всё то, что произошло с тобой, когда ты уехала из Барселоны.

Словно отрекаясь от своих слов, я замотала головой.

— Нет. Ты не должен был… Нет!

Эскалант шагнул ко мне, но я остановила его жестом и отвернулась, скрыв своё лицо в ладони.

— Латти?

Я понимала, что мне нечего стыдиться. Но я не могла избавиться от этого чувства. Жуткие картины из моего прошлого вспыхнули с новой силой, разрушая идиллию сегодняшнего дня. Он обнял меня, стоя за спиной.

— Кто? — хрипнула я, не отнимая рук.

— Себастьян.

— Господи! — простонала я и, скинув его руки, ушла в дальний угол комнаты.

Ночные огни Барселоны задорно мне подмигивали, пока я думала, как мне теперь смотреть в глаза этим людям. Кто же меня предал? Мари и Эйд не знали. Только Гаспар и Тесса. Значит, тётя… Мой взгляд пересекся с отражением глаз Виктора.

— Давно ты знаешь?

— С нашего уикенда в коттедже баронессы.

Ядовитые тиски сжали моё сердце. Страшная догадка громогласно звучала у меня в сознании.

— Ты пожалел меня? — прошептала я, глядя в его глаза на оконном стекле.

— Нет! — он резко повернул меня к себе. — Латти, я люблю тебя! И я… чуть не умер, когда узнал, что ты пережила!

Почему я стала такой плаксой? Слёзы текли из моих глаз. Я прятала их от Виктора. Но без особого успеха.

— Я думал с ума сойду от чувства вины, Латти… Посмотри на меня, пожалуйста!

Я мотнула головой. Вдруг почувствовала, как что-то изменилось…

— Латти, прости меня!

Виктор Эскалант опустился на колени. Изумлённая, я смотрела на то, как он целует мои руки, и не верила тому, что видела.

— О боже! — безмолвно прошептали мои губы.

— Я принёс тебе ничего, кроме боли!.. Теперь я боюсь, что ты не захочешь быть со мной…

— Виктор, не надо, прошу!.. — я плача, встала на колени рядом с ним.

— Я люблю тебя, Злата Бронских. И всегда тебя любил! Даже тогда, когда думал, что ненавижу тебя!.. И продолжал бы любить с фамилией моего друга… Ну вот, ты снова плачешь! Я обещаю, что ты никогда больше не будешь плакать! Может, разве только от смеха или счастья…

Мы смотрели друг на друга. Наверное, это именно так забываешь о каких-то глупых предрассудках, об упрямстве, гордыне. Только обнаженные чувства, без светских масок и социальных статусов. Я положила палец ему на губы, дав понять нежелание быть перебитой.

— Виктор, я так пыталась тебя вычеркнуть, вырвать и вырезать из своей памяти, из жизни.. Но я не смогла… Ведь ты и есть моя жизнь.

И я сама прильнула к нему с поцелуем, на который он ответил, не удержав тихий стон. Он дрожал и обнял меня так крепко, будто боялся, что я исчезну.

— Я хочу сделать тебе подарок! — шепнула я, смущаясь под его чувственным взглядом.

Он сдвинул брови. Взяв за руку, я увлекла его за собой и усадила на диван. Полистав плейлист на акустике Эскаланта, я нашла нужную композицию «Dance for You» и включила. Комната наполнилась красивой музыкой и голосом Beyonce. Идея станцевать для Виктора лёгкий стриптиз появилась у меня давно. А сейчас просто совпало время, место, повод и желание. К тому же на мне была весьма удобная одежда — джинсовое платье-рубашка.

Его горячий взгляд расплавлял меня, я очень стеснялась. Ведь это мой первый танец для любимого. Тем более он так искушал и волновал меня. Танцуя медленно и в такт сексуальной музыке, я заметила, как он расстегнул несколько пуговиц на своей белой рубашке. Словно ему стало жарко.

Дразня его, я приблизилась к Эскаланту и провела рукой по его груди, опустилась перед ним на колени и эффектно мотнула пару раз головой. Чёрт, вот сейчас мне и не хватает моих волос! Но я поняла, что добилась нужного результата, когда увидела, как он сжал руки. Не успела я скинуть своё платье, как он резко притянул меня к себе на колени. И вот я уже задыхалась от жадности и страсти в его поцелуе. Жар пылал во мне, и только он мог потушить его. Но вместо этого — лишь воспламенял меня сильнее.

Виктор немного сбавил обороты и превратился в эталон нежности. Он стал целовать мою шею. Его близость сводила меня с ума. Выбивала землю из-под ног и лишала равновесия. Мой мир заключался в нём. Разве это нормально, так зависеть от человека? От мужчины, который умеет целовать так, что разум уходит из головы? О, это не только нормально! Это сногсшибательно.

— Латти, я больше не могу терпеть! — прошептал он, и я почувствовала, как его рука оказалась на моих коленях.

Я вздрогнула, когда он двинулся выше, под полурасстегнутое платье… Хватка Виктора стала крепче, и я услышала соблазнительный низкий голос у своего уха:

— Хочу показать тебе, как я умею…

Он воплощение греха и соблазна. Как ему вообще можно отказать? Да и зачем? Он потянул меня за волосы, моя голова откинулась назад, а руки сжали его плечи. Мои чувства были обострены, казалось, я ощущаю всё. Его дыхание, прикосновение тёплых и волнующих губ, мощь его тела и сумасшедшая, нереальная сила сексуальности этого парня… Может, это моя новая сверхспособность? И в один миг какой-то доселе неведомый мне импульс прошёлся по моему телу. Потом ещё, ещё и ещё… С каждым разом всё сильнее и ярче, пока мой полустон или полукрик не заглушил его требовательный рот.

— Пойдём со мной, крошка! — пробормотал он, и я, открыв глаза, увидела его красивое лицо.

— Куда?

— В мою спальню. Хочу тебя на своей кровати… — его пылающий взгляд будоражил мою женственность, и я послушно пошла за ним.

Мы вошли в спальню Виктора. Я облизала пересохшие губы, когда увидела огромную комнату и под стать ей кровать. Бело-черные тона, лишь изредка разбавленные красными предметами. Эскалант развернул меня к себе и посмотрел в глаза. Не верилось, что всё происходит не в моём очередном сне. Я боялась проснуться…

— Латти, — его голос был источником соблазна, слегка украшенный хрипотой. — Останови меня, если что-то будет не так.

Я закивала. Что может быть не так?! Виктор подошёл ко мне очень близко и поднял руки к моему лицу:

— Я буду нежным.

Когда он склонил ко мне голову, я закрыла глаза. Мягкие губы Виктора ласкали мои, а руки лишали меня одежды. Он отстранился и сделал пару шагов назад. Жадные глаза цвета чёрного шоколада шарили по моему обнажённому телу. Почему я больше не стесняюсь? Может, потому что я вижу, как нравлюсь ему? Как дрожат пальцы Эскаланта и тяжело выходит воздух из его полуоткрытого рта…

— Ты создана для меня, крошка! — прошептал он и стал раздеваться.

С того момента, как я увидела раздетого Виктора у реки во время нашей рыбалки, меня не покидали развратные мысли. Наверное, я слишком долго хотела коснуться этого тела. Бороться больше не было сил и желания.

Я двинулась к нему и под страстным взглядом Эскаланта провела пальцем по его смуглой скуле, подбородку, шее и остановилась на ключице, где был наклеен пластырь, скрывающий его рану. Я осторожно обвела пальцем вокруг. Подняла взгляд к волнующим меня тёмным глазам и коснулась губами его чувственного рта. В ответ он обнял меня, и наши тела соприкоснулись. Моя чувствительность зашкаливала! Виктор удивился, когда я прекратила наш поцелуй. Моя женская сущность взяла верх, покорилась своим инстинктам. Мои губы, руки наслаждались его кожей, которая сводила меня с ума ароматом и шелковистостью. Этот мужчина заставлял хотеть его до потери рассудка. Я касалась его, понимая, что не могу насытиться. Руки Эскаланта судорожно сжали мои пальцы, когда я опустилась на колени…

— Стой, Латти… — просил он, тяжело дыша. — Остановись, пожалуйста…

Одурманенная, искушённая, я не слышала его просьб. Он силой поднял меня на ноги и толкнул на кровать. Нависая надо мной, Эскалант источал мужественность и страсть.

— Эй, ты что творишь со мной?!

Нежность ушла из его взгляда и поцелуя. Но я даже не думала бояться. Ничего подобного не осталось. Мир исчез, время остановилось, когда он стал вторить мне и обжигал губами мою кожу. Нет, Виктор не целовал, он ставил на мне клеймо со своим именем. Клеймо страсти и любви.

— Пожалуйста… — неосознанно шептала я, когда его губы скользнули с моего живота ниже.

Теперь Эскалант говорил не с моим разумом, а с моим телом, но на его языке. Оно больше не подчинялось мне. Каждая его клеточка, каждый атом откликался на голос и движения Виктора. Я принадлежала ему. Своей силой мужчины он доказывал мне это. Сознание испарилось из меня. Я не сразу поняла, что Эскалант сделал со мной, когда моё тело изогнулось, а ногти впивались в его кожу. Виктор подарил мне не только себя. Он подарил мне новый мир — без страха и ужаса, что жили во мне долгие годы со дня насилия.

Лежа в объятьях Эскаланта, в его огромной бело-чёрной спальне, я не могла перестать улыбаться. Какой же наивной я была! Ведь спустя столько времени я только сейчас поняла смысл сказанных им во время нашей первой встречи слов. Он уже тогда предлагал мне «…понять из-за чего весь этот шум вокруг меня».

— О чём думаешь, крошка? — шепнул он.

Я хмыкнула:

— О нашей первой встрече. Ты такой развратник, Эскалант!

— Не думай о прошлом, прошу тебя! — его голос стал звучать расстроенно.

Я, приподнявшись, посмотрела на мужчину, который недавно творил со мной такое, что от одного воспоминания щёки вмиг краснели. Положив руку на его ключицу, там, где был медицинский пластырь, я сказала:

— Наше прошлое не изменить, Виктор. Мы должны воспринимать его иначе, ведь оно закалило нас, сделало сильнее. И в конце концов свело нас вместе.

Он перехватил мою руку и стал по очереди целовать мои пальцы.

— Мне кажется, пора заняться нашим будущим, крошка! — чувственный голос опять загипнотизировал меня.

Виктор поцеловал меня и скинул простыню, которой я укрывалась.

***

Эскалант долго не мог уснуть. Это странно для мужского организма, но он не хотел спать. Его переполняли чувства к лежащей рядом девушке. Он ещё не насытился ею, но берег её сон. Теперь впереди у них много ночей и дней. Он ещё успеет показать ей безграничность его страсти и её наслаждения. Виктора одолевала одна идея. И как бы он ни старался оставить её, всё было тщетно. Наконец, он бесшумно встал с постели и вышел в холл. Ему нужен был мобильный Латти. Он был у него в кармане пальто. Не потрудившись одеться, он достал телефон и нашел в нём номер своего друга, которого предал.

— Латти? Что-то случилось? — тревожный голос Гаспар прозвучал в динамике.

— Да, брат, случилось! — ответил Эскалант.

Короткая пауза.

— Виктор? — напрягся тот.

— Друг мой, брат мой… она моя. Ничего не изменить. Прости, если сможешь.

Гаспар молчал. Шли секунды. Наконец, он холодно молвил.

— Не смогу, Виктор.

Эскалант кивнул сам себе. В трубке послышались гудки.

— Я бы тоже не смог, — молвил он в тишине и удалил исходящий вызов из журнала звонков.

Глава 39Новый день, новые мы

Мой сон давно не был таким приятным и долгим. Мне впервые за долгое время не снились кошмары. Я открыла глаза в залитой солнечным светом спальне Виктора. Потянувшись в постели, я вдохнула его аромат…

— Доброе утро, крошка!

Я сонно посмотрела на улыбающегося Виктора Эскаланта. Он сидел в одном из красных кресел и смотрел на меня. Он превосходно выглядел в сером деловомкостюме и чёрной рубашке. Виктор поднялся и направился ко мне, его взгляд был так нежен, что я покраснела от удовольствия.

— Ты ведь должен быть на работе! — промямлила я после его поцелуя.

— Я там что-то вроде главного. Могу себе позволить опоздать. Не хотел, чтобы ты проснулась в одиночестве, — Виктор погладил моё обнаженное плечо и его глаза вспыхнули знакомым чёрным огнём. — Не могу никак уйти. Прогонишь меня?

— Не дождёшься! — я коснулась его гладко выбритой щеки.

Он вздохнул и поднялся. Глядя на меня сверху вниз, он сказал:

— Латти, я тут перевёз некоторые твои вещи сюда. Ты не сильно сердишься?

Злиться на то, что мужчина хочет видеть меня как можно чаще? Разве это не верх глупости?

— Нет. Спасибо.

Виктор кивнул и немного расслабился. Уже в дверях он остановился:

— Ты будешь здесь, когда я вернусь?

Я в очередной раз заметила, что он ведёт себя так, будто боится меня спугнуть.

— Да, Виктор, я буду ждать тебя.

Эскалант ушёл. Я откинулась на его подушки и снова потянулась. Такой счастливой я не была никогда. Во мне словно возродилась жизненная сила, я светилась изнутри. Моё сердце снова билось, а душа стремилась к новому дню. Хотелось петь и танцевать. А ещё, мне кажется, что я умею летать. Мне подарил крылья Виктор Эскалант, и пусть это звучит как клише. Но ведь теперь я понимаю, как бесценны те чувства, что между нами, и на что они способны. Моя совесть словно уснула. Я не чувствовала себя предательницей. Запретила себе об этом думать, пока не вернётся Гаспар. Когда это произойдёт, я взгляну ему в глаза и признаюсь во всём. Да, я его предала. Но на самом деле — спасла. От муки и страданий, которые ждали нас в браке. Ведь я никогда не смогу полюбить кого-то, кроме Виктора Эскаланта.

Когда я, наконец, встала с постели и пошла в ванную, было около полудня. Не без улыбки заметила, что Виктор слегка преуменьшил количество перевезённых вещей. Это было почти всё, что я недавно отвезла к тётке. Мысли о том, что этот парень хочет как можно скорее стать ближе со мной, была словно сладкая микстура от всех печалей и невзгод.

Не удержавшись, я взяла флакончик духов Виктора и брызнула себе на запястье. Теперь он будет рядом со мной. Окутанная его ароматной аурой, я нарядилась в жёлтое вязаное платье, высокие сапоги на каблуках и, накинув пальто, спустилась в холл.

— Доброе утро, сеньорита! — раздался вежливый голос.

Я удивлённо посмотрела на женщину среднего возраста, в форме, которую обычно носят прислуги.

— Здравствуйте, э-э-э?

— Меня зовут Сара Маркес, я домработница сеньора Эскаланта.

Что желаете на завтрак?

— Спасибо, но я не буду завтракать, — неловко ответила я.

— Как пожелаете, сеньорита. Удачного дня!

Я поторопилась к лифту:

— Всего доброго!

Присутствие незнакомой женщины меня немного смутило. Почему он не предупредил меня? Ну да ладно. Я улыбнулась консьержу, который с поклоном приветствовал меня и сообщил, что сеньор Эскалант уже приготовил для меня автомобиль и водителя. И намекнул, что его предупредили не отпускать меня одну. Консьерж проводил меня, удивлённую этим словам, к подъехавшему авто. У меня непроизвольно увеличились глаза от увиденного шикарного белого автомобиля «Бентли», кажется. Передо мной открыли заднюю дверь, и я села внутрь, чувствуя себя жуткой богачкой.

— Доброе утро, сеньорита Бронских. Меня зовут Вальдес, я буду вашим водителем, если вы не против.

— Я? Э-э, нет, не против, совсем, э-э… Вальдес.

Он выжидающе смотрел на меня в зеркало заднего вида. Пока, наконец, до меня дошло, что Вальдес ждёт распоряжений.

— Отвезите меня, пожалуйста, к моей тёте.

Он деловито кивнул и тронулся с места. Я не сразу сообразила, что даже не назвала адрес. Очевидно, Виктор просчитал всё до мелочей. Тесса встретила меня с улыбкой на лице. Они как раз обедали с Матиасом. Мальчуган подбежал ко мне и запрыгнул на руки. Я рассмеялась от удовольствия.

Мне предстоял нелёгкий разговор с родственницей, у которой есть нехорошая привычка пытаться повлиять на какие-то события в моей жизни. Но я была в шикарном расположении духа и просто не могла злиться на неё. Тётка сделала нам кофе, и мы сидели, попивая ароматный напиток, а рядом играл Матиас. Он всё носил мне свои новые игрушки и хвастался. Малыш был в восторге.

— Тебе очень идёт счастье, Злата! — улыбнулась мне тётя.

— Оно всем к лицу, тётушка, — усмехнулась я.

Я посмотрела на неё так, словно хотела сказать ей глазами, что всё знаю.

— Тётя, как ты могла всё рассказать Себастьяну Эскаланту?

Я говорила спокойно и без намёков на злость или обиду. Но Тесса испугалась и занервничала. Она заерзала на стуле, зная, что изворачиваться бесполезно.

— Просто я… — тётя опустила глаза. — Я больше не могла видеть твои страдания. Тебе было плохо, ты мучилась. И единственный кто мог помочь тебе — это Виктор.

— Тётя, так нельзя. Ты не имела права, — мягко сказала я.

Но Тессу словно подменили, она резко вскочила на ноги:

— А делать себя мученицей ты имеешь право?! Решила принести себя в жертву, чтобы не обидеть Гаспара? Но о себе ты забыла! Разве так можно? Ты хоть понимаешь, на что ты чуть себя не обрекла?! — почти кричала на меня она.

Матиас расплакался, и мне пришлось его утешать, опередив Тессу. Тётя рассерженно метнулась к окну и уставилась в него.

— Это я для тебя всего лишь добрая тётка, — со слезами в голосе продолжила она. — Но ты для меня — дочь, о которой я всегда мечтала. Всё, что происходит с тобой, для меня всегда будет на первом месте. И пусть ты сердишься на меня, я ни капли не жалею о том, что совершила!

Гордая испанка повернулась ко мне лицом, сверкая глазами от слёз. Я была так тронута, что едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Поднявшись, я подошла к ней и обняла.

— Ты никогда не была для меня просто доброй тётей, — всхлипнув, прошептала я. — Ты моя вторая мама… Спасибо тебе. За всё.

***

Испытав катарсис в общении с тётей и её сыном, я вернулась в дом к Гаспару. Как хорошо, что я застала домработницу сеньору Видаль. Я попросила её сразу же мне сообщить, когда надумает вернуться Гаспар. А после перенесла в его комнату все подаренные им драгоценности и обручальное кольцо. Собрав остатки своих вещей, я раздумывала, куда же мне их отвезти. И решила — к Виктору. Пусть это будет беспринципно и нескромно, но я так устала от всех этих условностей.

Передвигаясь по городу, я как-то ненароком заметила, что на моём пути ни разу не повстречались папарацци. Может, они стали более мастерски скрываться или здесь тоже не обошлось без влияния семьи Эскалант.

У меня появилась идея запоздалого подарка на прошедший день рождения Виктора. Провозившись немного времени и посетив пару магазинов и компьютерных центров, я была довольна полученным результатом. Чувствуя себя жутким эксплуататором, я всё же попросила Вальдеса подвести меня к месту работы Эскаланта. На этот раз я терпеливо ждала, когда о моём визите сообщат владельцу компании и мило улыбалась. Служащие смотрели на меня с какой-то настороженностью. И я их понимала. Мне самой было немного стыдно за тот всплеск ярости, свидетелями которого они были.

Секретарь Виктора, модельной внешности миловидная брюнетка, открыла передо мной дверь, и я вошла в его кабинет. Хозяин этого многоэтажного здания шёл ко мне навстречу, улыбаясь своей улыбкой коварного сердцееда.

— Привет! — смущённо сказала я.

Как же приятно чувствовать это лёгкую щекотку внутри! А эти его глаза… Ох, они будто обнажают меня без помощи рук.

— Моя крошка, — он поцеловал, обхватив моё лицо ладонями. — Может, теперь я смогу, наконец, сосредоточиться на работе?

Разлепив веки, я посмотрела на любимого.

— Я помешала?

Виктор выдохнул и крепче прижал меня к себе:

— Нет, крошка. Наоборот, спасла от невероятно скучной и монотонной деятельности.

Он взял меня за руку и повёл вглубь своего кабинета.

— Я думала, тебе нравится твоя работа.

— Это было до того, как появилась ты и показала мне, что есть занятия намного интересней, — усмехнулся он. — Мне нравится, когда ты носишь платья…

Я хотела что-то сказать, но не успела. Виктор поднял меня за талию и усадил перед собой на чёрную поверхность его стола, отливающую блеском глянца. Он встал между моих коленок и опять поцеловал, жадно требуя ответа.

— Ещё одна мечта грозит осуществиться. — Пробормотал он, целуя мою шею.

— А если кто-то войдёт? — задыхаясь от страсти, прошептала я.

— Не посмеют, — покусывая мои губы, ответил он. — Я здесь жуткий деспот и тиран.

— Как же мне повезло…

Я наспех расстегнула его рубашку, испытывая невероятной силы желание прикоснуться к его коже. Виктор застонал…

— Господин Эскалант, к вам поднимается ваш брат! — раздался голос из динамика.

— Чёрт возьми, Себастьян! — прорычал Виктор и отстранился он меня.

Он быстро спустил меня со стола и привёл в порядок свою одежду.

— Он единственный, кто может позволить войти ко мне без стука и предупреждения, — бурчал Виктор, приглаживая волосы и поправляя галстук.

— Ну и я так разок проделала, — меня забавляла эта ситуация.

Виктор улыбнулся мне в ответ. И я вспомнила, зачем пришла.

— У меня кое-что есть для тебя.

Я протянула ему прямоугольную бумажную коробочку, вытащив из пакета.

— Что это? — нахмурил брови он, рассматривая её.

— Мой подарок тебя ко дню рождения, — я нетерпеливо заламывала руки. — Давай, разверни, пока не пришёл Себастьян.

Виктор распаковал свёрток и замер. А потом медленно достал тёмно-коричневую стеклянную фоторамку с нашим первым совместным фото у входа на стадион «Камп-Ноу».

— Я помню, ты приводил меня сюда, когда здесь были лишь бетонные стены, — тихо молвила я. — Ты тогда сказал, что хочешь, на этом месте поставить диван, а вот тут — стол, на котором будет стоять рамочка с нашим фото.

Он провёл пальцем по нашему изображению и посмотрел на меня.

— Здесь всё, как ты хотел, — сглотнув, продолжила я. — Не хватало лишь этого.

— Латти… — ему словно стало грустно и тяжело.

Я испугалась, что огорчила его.

— Если не хочешь, не ставь. Я не обижусь, правда!

Виктор слабо усмехнулся и, повернувшись к столу, поставил рамку возле своего открытого «Макбука». Я наблюдала за ним, не понимая, что его огорчило. Всё ещё молча, он шагнул ко мне и поцеловал.

— Это очень много значит для меня, Злата! — прошептал он мне в висок.

В кабинет вошёл Себастьян, и после приветствия я ушла. Мне неприятно было находиться рядом с братом Виктора, понимая, что он знает обо мне то, что не известно даже близким друзьям.

Глава 40Границ больше нет

Мне было приятно и непривычно глядеть на закат барселонского солнца в огромное панорамное окно пентхауса Виктора. Я приготовила ужин и ждала его прихода с работы. Это тоже было ново для меня. Теперь, когда я знала, что моя дальнейшая жизнь будет связана с этим городом, стала задумываться о том, чем буду заниматься. Мне хотелось снова учиться и преподавать одновременно. Поговорив сегодня с тётей на эту тему, я загорелась желанием снова давать уроки танцев. У Тессы есть старый знакомый, который сдаёт в аренду что-то типа студии, недалеко от центра. Она пообещала связаться с ним. Как странно, раньше я ненавидела это занятие. А теперь хочу посвятить свою жизнь…

Задумчиво перелистывая иконки в своём мобильном, я думала, почему мне не позвонил Гаспар. Может, стоит набрать ему? Но так не хотелось его обманывать… Он должен приехать на следующей неделе, и все будет кончено. Немного поразмыслив, я написала сообщение с обычным текстом: «Привет! Всё в порядке?» Ответа я ждала очень долго. Я стала переживать, здоров ли он и уже почти собралась звонить, как звук пришедшего сообщения заставил меня вздрогнуть. «Привет. Погрузился в работу. Есть просьба: не звони и не пиши мне. Пока я сам не буду готов». Минуты две тупо смотрела на этот текст. Странно…

Но моментально абстрагировалась, когда услышала тихий шорох открывшихся дверей лифта. Приехал! Внутренний восторг охватил меня, когда я пошла навстречу Виктору. На ходу оправляя своё милое белое платье, ведь ему нравится, когда я ношу платья. Эскалант быстрым шагом вошёл в холл, и его шоколадные глаза нашли меня. Медленная улыбка украсила ямочками его лицо, и мы просто смотрели друг на друга, стоя на расстоянии нескольких шагов. Почему эта простая встреча так волнительна? Моё сердце готово вырваться из груди, а тело хочет прикоснуться к нему.

Виктор пошёл ко мне навстречу и схватил в охапку. Его губы поцеловали мои, и я прижалась к нему, отвечая на поцелуй. Я почувствовала, как он поднял меня и куда-то понёс.

— Ты украла мой покой, крошка, — прошептал он, усадив меня на какуюто твёрдую поверхность. — Я хочу тебя, Злата.

Этот голос брал меня в плен…

Темноволосый красавец хотел меня. Из тысячи жаждущих его женщин он выбрал меня и теперь дарит себя. Это такое наслаждение быть с ним, чувствовать его силу, мужественность, аромат, исходящий от него! Мой мужчина ловким движением стянул моё белье, раздвинул мне ноги и, толком не раздеваясь, овладел мною. Я не сдержала стон. Виктор был в деловом костюме и это чертовски возбуждало. На этот раз он показывал мне свою необузданную страсть. Мы занимались сексом на столе, лаская друг друга через одежду. Это был словно кадр из эротического кино. Мне уже были знакомы эти ощущения. Я подсела на них, как на наркотик. Моя викторозависимость опять вернулась и поглотила меня с головой. А ещё безумно нравилось видеть, как я действую на него. Моя женская натура ликовала, когда он не мог сдержать стон.

***

Спустя пару часов, мы лежали на полу у камина, нежась на ковре с густым ворсом сливочного цвета. Наши пальцы сплетались, дыхание смешивалось, а обнажённые тела сближали наши души. Я любовалась смуглой кожей Эскаланта, на которой играли золотистые блики огня из камина в стиле хай-тек.

— Я всё думал, — тихо заговорил он, — когда же именно влюбился в тебя.

Его глаза смотрели в огонь, а пальцы гладили мою руку. Я ждала продолжения, чувствуя неприятное жжение внутри от воспоминаний.

— На ту вечеринку меня потащили друзья, чтобы познакомить с тобой. Зная юмор Ксавьера, я ждал увидеть толстуху как минимум! — усмехнулся Виктор и продолжил голосом, который завораживал. — Помню, стою и думаю, что ничего не изменилось, пока я служил. Моя голова буквально раскалывалась после ночной попойки. Я скучал, настроение было отвратительное. Но тут меня кто-то толкнул. Я удивился и посмотрел на красивую незнакомку, которой оказалась ты… Сразу же переключился на тебя. Захотел так сильно, что мысль силой утащить тебя в тёмный угол и заставить стонать от наслаждения стала навязчивой.

Глядя на огонь, я слушала откровения Эскаланта. Как-то странно и волнующе было слушать о том, как всё начиналось.

— Я узнал твоё имя, когда ты участвовала в скачках. Меня охватил дикий азарт. Но каждый раз ты снова и снова отталкивала меня, разжигая мой интерес всё сильнее. Я стал бредить тобой… — он вздохнул и продолжил, улыбаясь. — Ты меня покорила, когда бросила меня в том ресторане. Словно зная все мои планы наперёд, ты выплеснула правду мне в лицо.

Я возмущённо привстала:

— Так ты же говорил, что не собирался меня вести в номер отеля?!

Виктор виновато улыбнулся. И почему меня это всё ещё удивляет?!

— Ключ у меня был в правом кармане пиджака.

— Ох, Эскалант! — шутливо рассердившись, я стала его колотить.

Виктор усмехнулся и перекинул меня на спину. Навалившись сверху, он удерживал мои руки у меня над головой. Я замерла.

— Я помню, после нашего танца в «Сальса Баре» ты попросила не делать тебе больно, — он грустно смотрел мне в глаза. — Тогда-то я понял, что не хочу причинять тебе страдания. Впервые в жизни моя совесть подала свой голос, и я стал думать о ком-то другом.

— Может, не стоит? — прошептала я, хоть было интересно.

Эскалант замолчал и поцеловал меня. Потом перекатился и помог мне снова лечь ему на грудь.

— Этот обман стал меня затягивать, как болото. Я с каждым днём сильнее и сильнее увлекался тобой и боялся, что ты всё узнаешь. Сначала говорил себе и друзьям, что это всё ради спора. Но в какой-то момент понял, что говорю вместо «я» — «мы». Засыпаю и просыпаюсь с желанием увидеть или услышать тебя… А когда я застукал тебя с этим лакированным, готов был убить вас обоих! В тот вечер мне пришлось признать, что ты значишь для меня очень много и прежним я уже не стану.

В комнате стала слышна лёгкая приглушённая музыка и потрескивающий огонь в камине.

— А я в тебя влюбилась сразу! — призналась я впервые ему и самой себе.

— Правда? — его лицо сверкнуло белозубой улыбкой.

— Не обольщайся так, Нарцисс ты мой, — шутливо одернула я его. — Потом ты много раз так лажал, что убивал мою влюблённость напрочь!

— Что?!

— То, Эскалант. Ты хотя бы вспомни этот спектакль с автомобилем Себастьяна и «внезапно» появившимися друзья! Твои стандартные подкаты и хвастливые фразочки…

— Но подкаты-то срабатывали? — лукаво подмигнул он мне, и я покраснела.

— Куда же мне было устоять перед твоими навыками! — пробормотала я.

Виктор вдруг обхватил моё лицо ладонями и посмотрел мне в глаза.

— Крошка, без тебя мне не жить! — прошептал он.

Я хотела ответить ему тем же, но не успела, он снова поцеловал меня.

Глава 41Предварительный показ

Мне больше не о чем мечтать. Я люблю самого лучшего мужчину на свете, и он любит меня в ответ. Пусть это слишком громко звучит, а кому-то это покажется глупостью. Но мне всё равно. Мы наслаждались друг другом. Проводили время только вдвоём, иногда прерываясь на его работу или сон. У нас был собственный мир, создателями которого были мы. Закрывшись и отключившись от всех, дарили друг другу себя. Моя жизнь сложилась в анаграмму «Виктор». Это невозможно, скажут филологи? Просто когда любишь и любима, можно всё! Сейчас я это точно знаю.

Виктор посвящал мне всего себя. А взамен просил лишь быть с ним. Он был моим учителем страсти, исцелившим меня. Мне повезло, я попала в нежные руки коварного обольстителя и сердцееда, который ныне стал только моим.

Я больше не боялась. Мои кошмары навеки покинули мой сон. А какое счастье просыпаться и видеть рядом спящего Виктора Эскаланта! Сквозь сон чувствовать, как он обнимает меня, прикасаться к нему, вдыхать его запах, чувствовать близость и наше единство духом и телом.

Он мой. А я его. И так будет всегда. Вовеки веков. Аминь.

***

Свадьба Эйда и Мари уже завтра. Несмотря на сомнительную теплоту отношение между женихом и Виктором, последний всё же был приглашен… мною.

Ну а сегодня у Виктора был очень важный день — ежегодная автомобильная выставка должна открыть свои двери. По традиции, введенной владельцем, сперва устраивался предпоказ для особых гостей, ну а последующие дни эксклюзивные автомобили могут увидеть все желающие.

Утром проснулась одна. Я знала, что Виктор погрузился в заботы по организации и очень много трудился. Мой полусонный взгляд окинул огромную комнату. В красном кресле напротив кровати лежал большой коробок, украшенный лентой и красной розой.

Встав с постели, я предвкушала приятный сюрприз. Нежный аромат розы пощекотал мой нос. Я, отложив прекрасный, хоть и нелюбимый цветок в сторону, открыла упаковку. В ней лежало платье насыщенного бордового цвета. Натуральный шёлк нежно ласкал мои пальцы, когда я, не сдержав восхищённое «аханье», доставала этот шедевр. Расшитая чёрными кружевами спина, плечи и талия переливались при малейшем движении. Платье было длинным, со шлейфом и треугольным вырезом.

— Совершенно… — прошептала я, прикладывая его к себе.

Идеально подходящие чёрные туфли и такой же клатч лежали в других коробочках, которые я сразу не заметила. А ещё записка, написанная уже знакомым милым почерком: «Маленький штрих для сегодняшнего вечера, чтобы подчеркнуть твою красоту. Твой Эскалант.»

Я не сдержала улыбку. Так надо срочно скинуть фотографии платья Марии! Пусть отвлечётся от предсвадебной суеты!

***

Мои немного отросшие волосы удалось уложить в причёску в стиле 20-х годов прошлого столетия. В полной светской готовности я направилась на первый этаж пентхауса, где меня ожидал Виктор. Предвкушала хороший вечер и не могла перестать улыбаться.

Но по мере моего приближения к холлу, до меня стал доноситься рассерженный голос Эскаланта.

— Скажи, Рейес, я мало плачу вашей конторе?!.. Да? Тогда докажи, что вы профессионалы с многолетней адвокатской практикой, а не какие-то малоопытные новички! Потому что я вижу пока только это!..

Я сошла с лестницы и замерла, глядя на спину Виктора в чёрном, идеально сидящем на нём смокинге. Он говорил по телефону, и по его суровому низкому голосу было понятно, что разговор не из лёгких.

— А мне плевать на гражданство этого ублюдка! Иначе нам придётся прекратить наше сотрудничество.

Он опустил руку с телефоном и уставился в пол. Шорох моего платья привлёк его внимание, и он обернулся. Встревоженная услышанным разговором, я хмурилась.

— Крошка… — выдохнул Виктор, не скрыв восторга. — Ты очень красивая!

— Спасибо, — машинально ответила я и приблизилась к нему. — У тебя неприятности?

Эскалант потянулся ко мне, но я отступила. Если мы начнем целоваться, то моё сознание затуманится.

— Виктор, не скрывай от меня ничего. Прошу! — твёрдость в голосе немного подрывалась его сексуальностью и несменным ароматом «Версаче Эрос».

Он провёл рукой по чёрным волосам и вздохнул.

— У Дворака появилась защита. Какой-то очень влиятельный инкогнито. Сейчас стоит вопрос о возвращении его на родину, дабы продолжить следствие там. Аргумент — гражданство.

Опять это имя. Внутри всё холодело. Я боялась и презирала этого человека. Вернее, это жалкое подобие личности.

— В моей стране его судить никто не будет, — отстранённо сказала я. — Это лишь повод увезти его отсюда безнаказанным.

— Я и моя семья приложим все усилия, все связи, чтобы этого не допустить!

Виктор приблизился и поднял моё лицо за подбородок:

— Мне жаль, что ты узнала. Я хотел обезопасить тебя…

— Нет, Виктор. Хватит! — резко сказала я. — Мой отец хотел того же, и что из этого вышло? Тётя и друзья тоже молчали про лживые сплетни обо мне. Результат тебе известен. Больше никаких тайн!

Эскалант опустил руки и посмотрел куда-то в сторону.

— Ты что-то ещё утаиваешь от меня? — настороженно спросила я, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Нам пора.

Словно подтверждая мои подозрения, он направился к лифту.

— Виктор, не делай этого! — зашагала я вслед за ним. — Не уходи от разговора!

Он зашёл в лифт и подал мне руку. Но я упрямо смотрела на него, решив не двинуться с места, пока он не прояснит всё до конца.

— Мы поговорим об этом. Обещаю, — устало сказал Эскалант. — А теперь прошу тебя, сегодня очень важный вечер. Давай не будем его портить?

Он уже испорчен. Моё настроение упало на несколько уровней ниже нуля. Покорно вложив ладонь в его тёплую руку, я шагнула в лифт, и двери закрылись.

«Мазератти Кваттропорте», изысканный и элегантный спортседан чёрного цвета, мчал нас по вечерней Барселоне. Мы ехали молча, глядя в стороны, противоположные друг другу. Напряжение между нами заметно росло. Я всё никак не могла избавиться от предположений о том, что может скрывать от меня Виктор. О чём думал он, к сожалению, я не знала. Череда автомобилей впереди, плотно прижатых друг к другу, свидетельствовала о том, что мы приближались к месту назначения. От многочисленных бликов фар возникало ощущение, что мы едем вверх по новогодней ёлке.

Я знала, что у входа в огромный павильон, где должна проходить выставка, нас ждали репортёры. Мне предстояло пройти мимо них, ответить на пару вопросов и позировать пред фотокамерами. Так было заведено на всех светских мероприятиях. А ещё мне нужно сделать так, чтобы они не заметили изменение в отношениях между нами с Виктором. Гаспар должен узнать о моём предательстве от меня, а не прочитать об этом на страницах журналов. На предпоказе новинок автопрома будут присутствовать исключительно представители важных изданий масс-медиа. Их список давно был пересмотрен и утверждён. Лишь избранные могли присутствовать и стать свидетелями первых покупок эксклюзивных машин.

Виктор помог мне выйти из машины, подав руку. Всё так же сжимая моё запястье, он повёл меня по красному ковру под бликами фотовспышек и выкриками репортёров. Он остановился у одного из представителей испанского издания, посвящённого автомобилям, и стал отвечать на вопросы. Воспользовавшись этим, я попыталась высвободить руку. Но его хватка только усилилась. Я упрямо выдергивала руку, пока Виктор не глянул на меня так, что внутри всё замерзло. Мне стало ясно, что стоит потерпеть. Да к тому же фотографии появятся завтра, а уже на следующий день приезжает Гаспар.

— Что это ты делаешь?! — зашипел он мне, когда мы двинулись к входу.

— Я не хочу, чтобы Гаспар узнал всё через прессу! — тихо оправдывалась я, обиженная его тоном и непониманием.

Он хотел было что-то ответить, но его снова отвлёк журналист. Меня попросили позировать, и я уже под явным предлогом и многозначительным взглядом заставила Виктора отпустить мою руку.

— Госпожа Бронских, вы сегодня потрясающе выглядите! Что на вас за платье? Кто дизайнер?

Вопросы так и сыпались. Я деланно улыбалась и пыталась отвечать на некоторые из них.

— Спасибо! Честно говоря, не знаю, это был приятный сюрприз.

— А кто же автор сюрприза? Не Виктор Эскалант, случайно? — мне показалось, или голос звучал ехидно.

Я не могла разглядеть того, кто это сказал, за тысячами лиц и миганием вспышек камер.

— Сеньору Эскаланту не до выбора платьев, у него и так много работы. Посмотрите, какое событие он организовал!

— В чём секрет вашей стройности? Какой вид спорта предпочитаете?

— Как поживает ваш жених? Атташе Али-Капур когда вернётся? А где ваше кольцо? Помолвка в силе?..

— Да в силе. Оно стало велико, боюсь потерять! — вяло улыбнулась я и прошагала дальше.

На душе словно что-то испортилось и пахло гнилью. Ложь во благо, это называется, кажется. Но я не терпела лжи в любом её проявлении. Виктор ждал меня у входа, хмуро сдвинув брови. Он снова протянул руку, и я нехотя ответила.

Глава 42Чувства неприкрыты

Мы вошли в огромный павильон. Я от увиденной красоты даже забыла о неприятных мыслях. Высоченный потолок, словно звёздами, был усыпан лампами. Красные дорожки издалека напоминали артерии и вились вокруг накрытых автомобилей на крутящихся пьедесталах. Огромные экраны окружали нас со всех сторон. В зале уже было довольно много гостей, которых развлекали ослепительные красотки-хостессы.

— Всё уже собрались, — обратился к Виктору человек в чёрной униформе и с наушником. — Начинаем?

Эскалант кивнул и обратился ко мне.

— Мне нужно исполнить свои обязанности. Компанию тебе составит Себастьян. Не скучай.

Сухой тон и холодный взгляд свидетельствовали о плохом расположении духа Виктора.

— Удачи тебе.

Но он уже ушёл.

— Неприятности в раю? — вышел из-за моей спины брат Виктора. — Или как там говорится?

— Добрый вечер, Себастьян.

— Эта интонация связана с нравом моего брата или же с огорчением от моего общества?

Явно забавляясь, он сверкнул медовыми глазами.

— Ты здесь ни при чём. Хотя вряд ли тебя это действительно волнует… — вздохнула я и обвела глазами огромную выставочную площадь.

— Ты слишком хорошо меня знаешь. Это начинает настораживать! — усмехнулся тот и протянул мне согнутую в локте руку. — Пойдём, покажу тебе одно средство против плохого настроения. Оно шипучее, подаётся холодным и пьётся из хрусталя…

— А ели сильно туго, то прямо с горла бутылки? — приняв его предложение, я пошла за ним.

— Так даже быстрее помогает!

Достаточно громко звучали треки, которые воспроизводил диджей, стоя за своим пультом на балконе. Я вскользь заметила, что здесь присутствуют не только знать Испании, но и со всего мира. Особо ярко выделялись люди Востока, и, судя по нарядам и свите рядом с ними, они как минимум шейхи. Также был здесь сам король Фердинанд с женой и дочерью.

Пока мы шли к бару, я заметила у дальней стены некое возвышение, подобное сцене. Там появился Виктор Эскалант под общие аплодисменты, он взял микрофон и заговорил своим красивым низким голосом:

— Добрый вечер, дорогие гости! Рад приветствовать вас в Барселоне на третьей ежегодной выставке эксклюзивных, роскошных новинок современных автомобильных производителей мира! — он помолчал, пока аплодисменты стихли, и снова продолжил с лёгкой улыбкой на губах. — Сегодня вашему вниманию будут представлены лучшие модели, которые вы, мои дорогие друзья, имеете возможность приобрести. Помимо этого, для вас запланированы несколько приятных сюрпризов, фуршет и приятная музыка! Смотрите, наслаждайтесь, покупайте!

Лёгкий поклон под овации, швырнул микрофон сотруднику и скрылся. Чёрт, даже когда мы с ним в ссоре, я почти пылала от желания наброситься на него и просить заняться со мной сексом. Я мрачно заметила, что была не одна в своём желании. Об этом свидетельствовали пылающие щёки разукрашенных дам, некоторые даже обмахивались ладонями и неловко улыбались. Похотливые стервы! Утрите слюни, он мой!

Эта мысль немного подняла мне настроение. Я даже не заметила, что Себастьян даёт интервью, лениво отвечая на вопросы явно кокетничающей с ним миловидной журналистки. Скрыв улыбку за бокалом вкусного шампанского, я подметила, что старший брат Виктора тоже пользуется успехом у женщин. Но только не делает себе славу из этого.

Тем временем каждая автомобильная компания проводила презентацию своей гордости. Какие-то модели эффектно срывали с себя ткань, как по волшебству. Другие выезжали, будто из раздвинувшейся в стороны стены. Для некоторых прокручивали рекламный ролик, отснятый в лучших традициях Голливуда, или разыгрывали шоу как представление автомобиля. Это была моя первая выставка автомобилей. Но чувствую, что становлюсь фанатом подобного. У меня буквально отвисла челюсть, когда я смотрела на только что выехавший автомобиль «Астон Мартин Ванкуиш». Несомненно красивый сам по себе, но эксклюзивности добавляла окраска — тёмно-шоколадная с золотыми вставками, которые так и сверкали в свете софитов.

— Это хромирование даёт такой эффект, — раздался над моим ухом голос Виктора.

Я вздрогнула от неожиданности и обернулась к нему.

— Очень красивый! — выдохнула я, не понимая сама до конца, кого именно я имею в виду — автомобиль или Эскаланта.

Они были чем-то похожи. Может, всё из-за цвета. Глаза Виктора так же были черны в тени и отливали золотом, когда на них падал свет.

— Его изготовили на заказ. Такой только один в мире, — глядя на машину, говорил мой темпераментный испанец. — Желающих его приобрести уже много, но только эксклюзивность может позволить завышать себе цену.

— Ну… это понятно… — мысленно я покрывала его лицо поцелуями.

Так по нему соскучилась! Наверное, я стала совсем безумной. Этот мужчина сделал меня такой.

— Тебе нравится здесь? — его глаза прожигали во мне след в виде его имени.

— Очень, — я облизала губы, чувствуя вкус своей помады. — Ты на меня больше не злишься?

По его поджатым губам я прочитала ответ.

— Я не в восторге от того, что все думают, будто ты обручена с Гаспаром. Мне необходимо, чтобы все знали, что ты моя.

Мурашки пробежали по спине от его слов и тона.

— Мне тоже это не нравится, но это всего лишь временно. Ты ведь должен меня понять… — я коснулась его руки.

— Я понимаю, Злата. Но от этого мне не легче.

Он убрал руку. Да что же это?! Я растерянно смотрела, как к нам приближаются репортёры. Но уйти не успела, Виктор сердито удержал меня за локоть.

— Сеньор Эскалант, как вам сегодняшний вечер? Всё идёт по плану? — улыбаясь, спрашивал молодой человек с русыми волосами в тёмно-синем костюме, держа микрофон с эмблемой телеканала «Ворлд Авто» в руке.

Виктор был освещен светом камеры, направленной на него. Но, судя по его виду, это ничуть не смущало.

— Всё прекрасно. Я вполне доволен работой, которую проделал вместе со своей командой.

— Какую ставку делаете на следующий год? Какой производитель покорит «Олимп» автопрома?..

По акценту журналиста было заметно, что он не испанец. Я не сразу сообразила, что они говорят по-английски.

— Госпожа Бронских, — вдруг обратился ко мне репортёр и вывел меня из задумчивого состояния. — Вы сделали приобретение сегодня?

— Я? Нет, что вы! Это слишком дорогие для меня машины. Я предпочитаю старую добрую классику! — усмехнулась я и вызвала ответную улыбку незнакомого человека.

— Я знаю, что у вас скоро торжественное событие, — продолжал тот, и я почувствовала, как рука Эскаланта сильнее сжала мой локоть. — Как насчёт свадебного подарка?

— Ну, это вам лучше спросить не у меня, — отшутилась я, чуть не вскрикнув от боли. — Но, откровенно говоря, мне приятней дарить подобные подарки самой себе, чем незаслуженно их получать. Вот как заработаю свой первый миллион, то знаю, к кому обратиться за советом о подобном приобретении.

Мне с огромным трудом удалось удержать улыбку на лице. Виктор разжал пальцы, наверное, дошло, наконец, что делает мне больно. Нет, ну вот что за характер?!..

— Очень похвально для девушки вашей внешности и положения! Я не поняла: то ли похвала это была, то ли оскорбление. Но его следующий вопрос не позволил мне надолго задуматься над этим.

— Поделитесь своими идеями? Чем планируете заниматься?

— Всё очень просто. Когда я жила во Флориде, я преподавала в школе танцев для детей. Мне это пришлось по вкусу. Теперь вот ищу место для своей собственной студии танца. Мне помогает тётя. И на днях я уже заключу договор об аренде. Если переговоры пройдут успешно, разумеется!

Еле сдержала оханье от вновь пронзившей меня боли в области локтя.

— Удачи вам и успехов! Спасибо, что уделили время!

Репортёр с оператором удалился на поиски других будущих интервьюируемых.

— Виктор, да что с тобой такое?! — мой резкий шёпот обратился в его сторону, и я вырвала руку.

— Что со мной?! — яростно блестя глазами, шипел он. — Ты говорила, никаких тайн, и что я узнаю?! Ты собираешься открывать какуюто школу, не поставив в известность меня?!

Вот и диктатор проявил своё лицо.

— Да я просто не успела! И что здесь такого?! Ты же не думал, что я буду целыми днями просиживать бесцельно и ждать, когда ты вернёшься с работы?!

— А чем тебя этот вариант не устраивает?! — рычал он.

— Тем, что в этом случае мне придётся научиться приносить тебе комнатные тапки! Тогда точно стану твоей личной домашней зверушкой!

Внезапно подошедший Себастьян встал межу нами:

— Друзья, ваш яростный шепот отвлекает от музыки. Может, не здесь стоит обсуждать свои домашние обязанности?

Наши глаза были словно дуэльные пистолеты. Первый не выдержал Виктор. Он круто развернулся и ушёл в толпу.

Глава 43Вальс

Что, чёрт возьми, происходит?! Между нами словно кошка пробежала. Под натиском укоризненного взгляда Себастьяна, я направилась в противоположную от Виктора сторону. Чтобы хоть как-то отвлечься, пошла в уборную.

Прохладная вода успокаивающе действовала на меня, когда я подставила под её струю ладони. Как хорошо, что я была здесь одна. Посмотрела в зеркало, поправила прическу, макияж… Но мысли о недавнем конфликте не давали мне покоя. Достав телефон, я проверила, нет ли пропущенных уведомлений. Только сообщение от Мари. Она напоминала, чтобы я приехала пораньше. Быстро написав ответ, я положила мобильный обратно в сумку. Нет, так не пойдёт. Разве это причина ссоры? Ну да, я не сказала о своём решении. Он воспринял это по-своему. Виктор хочет, чтобы я была рядом и советовалась с ним, разве это плохо? Решительно мотнув головой своему зеркальному отражению, я отправилась на поиски своего темпераментного Эскаланта.

В «комнату для заключения контрактов и проведения переговоров» меня провёл молодой парнишка в чёрной униформе и с наушником и микрофоном. Постучавшись, я открыла дверь. Виктор сидел за огромным столом и поднял на меня глаза.

— Я занят! — грубо отрезал он.

Поддавшись порыву гордости я, поджав губы, шагнула назад и хлопнула дверью. Вот уж редкостный деспот! А хотя? Нет уж. Это он со своими секретаршами пусть так обходится! Сейчас поговорим на моём языке и по моим правилам! Я снова вошла в комнату, но уже без стука и плотно закрыла за собой дверь. Проигнорировав меня, он уткнулся глазами в какие-то бумаги. Я медленно прошлась по комнате, намеренно виляя бедрами, под предлогом любопытства осматривала солидный интерьер. Пару раз изящно наклонилась, чтобы рассмотреть что-то поближе. Я видела, что он не спускает с меня глаз.

— Знаешь, я тут вспомнила, — растягивая слова, заговорила я, останавливаясь в центре комнаты, чтобы ему было лучше видно меня. — Что так и не поблагодарила тебя за свой наряд.

— А мне показалось, что именно это ты и сделала недавно, — язвительно ответил он.

Пропустив слова и тон Эскаланта мимо ушей, я направилась к нему.

— Всё, что ты выбрал для меня, просто роскошно, — усевшись на краешек его стола, я провела рукой по платью в лучших традициях соблазнения. — А кто дизайнер?

— Дольче, — хрипнул он.

Заметив, что я перехватила его взгляд, откашлялся и снова уставился в бумаги.

— Гениально! — театрально вздохнула я.

Чувство уверенности в своих действиях я черпала от вида выражения глаз Эскаланта, которое было уж очень мне знакомо. Грациозно соскользнула со стола и медленно двинулась в обход сидящего в кресле Виктора.

— Оно так идеально подошло к моему новому нижнему белью…

— Я рад, — голос приобрёл оттенки соблазна, которые он пытался тщательно скрывать в своём взгляде.

— Только вот беда, — вздохнула я, останавливаясь рядом с Виктором. — Этот разрез…

Эффектно закинув ногу в туфле с высокой шпилькой на стол перед его нахмуренным лицом, я продолжила:

— …тебе не кажется, что он слишком откровенен? Я хотела надеть ещё чулочки, но они были бы видны. Вот прямо здесь они заканчивались…

Эскалант лениво провёл взглядом от моего острого носочка туфель вдоль обнаженной ноги и остановился на лице. Глаза его сузились, а грудь тяжело вздымалась. Невинно передёрнув плечами, я убрала ногу:

— Ладно! Мне, наверное, не стоит тебе мешать…

Он резко поднялся, схватил меня за руку и грубо притянул к себе. Виктор стал дико целовать меня, удерживая одной рукой за талию, другой — зарывшись в мою причёску. Моя маленькая победа! Я ликовала вдвойне, наслаждаясь первобытной страстью Эскаланта и отвечая ему тем же.

Не прерывая поцелуй, он поднял меня за бедра, усадил на стол и доказал мне, что я принадлежу ему душой и телом. Даже не потрудившись снять с меня трусики, он просто отодвинул их в сторону. Исходящий от Виктора аромат, его дыхание на моей коже и движения его тела — всё это оказывало на меня нереально возбуждающий эффект.

— Ты играешь нечестно! — обвинил он меня спустя время.

Я сидела у него на руках и купалась пальцами в его волосах, пока Виктор уравновешивал своё дыхание.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, как на меня действуешь, и бессовестно пользуешься этим.

— Тебе не понравилось? — усмехнулась я.

Эскалант криво улыбнулся своими чувственными губами, которые я тут же поцеловала.

— Безумно понравилось! — прошептал он, когда я подняла голову. Виктор стал серьёзным. Взяв мою ладонь, он поцеловал её.

— Я с ума схожу от страха тебя потерять, — тихо признался он. — Поэтому и веду себя как скотина.

Опять дежавю. Но я прогнала от себя эти плохие воспоминания.

— Не говори так, Виктор.

Он опустил глаза.

— Злата, меня разозлило то, что ты не захотела говорить прессе о наших отношениях. Я понимаю твои мотивы… Но жутко боюсь, что истинная причина в том, что ты ещё не решила быть со мной и оставить Гаспара.

— Виктор!..

— Не могу избавиться от мыслей, что причинил тебе столько боли! А он… такой честный и благородный на моём фоне. Да на любом фоне! Он лучше меня, даже я понимаю это! — со словами выходила и мука, которую он таил в себе.

Я лихорадочно искала слова, чтобы убедить его в обратном, но Виктор опередил меня.

— Иногда меня охватывает ужас… Как ты меня можешь любить?! После того, что я сделал с тобой?! — его тихий шёпот резал тишину.

Взяв прекрасное лицо Эскаланта в ладони, я заставила посмотреть на меня.

— Я не знаю, Виктор! — ответила я абсолютно откровенно. — Может, я малодушная или беспринципная. Глупая, доверчивая, но… Ни Гаспар, ни кто-либо другой никогда не будет значить для меня больше, чем ты.

Он поцеловал мои ладони.

— Я… должен тебе кое в чём признаться, — его голос звучал виновато.

— В чём же? — я настороженно опустила руки.

— Гаспар знает про нас.

— Что?! — я резко встала с его колен.

— Я ему всё рассказал. Не мог больше терпеть этот обман. Мы поговорили и попрощались. Кажется, навсегда…

Виктор поднялся следом и потянулся ко мне.

— Как давно?! — отскочила от него я.

— С моего дня рождения.

— Эскалант! — закричала я от злости. — Ты, чёрт возьми, эгоист-единоличник! Я, значит, места себе не нахожу от переживаний, а ты всё сказал и молчишь?! Смотришь, как я терзаюсь совестью, строю из себя влюблённую невесту на людях…

Он быстро шагнул ко мне и, притянув за голову, поцеловал, останавливая поток моих обвинений. Отчаянно сопротивляясь, я била его, куда только могла добраться, но борьба моя длилась недолго. Он действовал на меня с таким же эффектом, как и я на него. Обмякнув, я не удержавшись, ответила на его поцелуй.

— Меня моим же оружием, обманщик? — прошептала я, обнимая его за плечи.

— Больше никаких тайн и никакой лжи. Я откровенен пред тобой на все сто! — улыбнулся он.

Должна признать, что испытала неимоверное облегчение, узнав, что мне не предстоит тяжёлый разговор с бывшим женихом. Но благодарных слов Эскалант не заслужил.

Я приводила себя в порядок после нашего бурного примирения на столе, а Виктор пошёл к своим гостям. Его телефон неустанно вибрировал всё это время, хотя никто ни разу не осмелился постучаться в дверь. Он реальный тиран на работе. Запугал всех сотрудников. Я не сдержала улыбку.

Я решила остаться здесь, пока он там справится с делами и зайдёт за мной. Время было уже позднее и выставка вот-вот должна закончиться. Долго ждать не пришлось. Минут через тридцать Виктор позвонил мне и сказал, что ждёт у выхода. Зайти не может, прощается с клиентами.

Нахмурившись и оправив платье с причёской, я двинулась в зал. С удивлением я обнаружила, что он абсолютно безлюдный. Но не успела толком осмотреться, как погас свет. Я замерла от страха, оказавшись в полном мраке. Вздрогнула, когда зажглись фары сначала на одном автомобиле, потом — на другом, и так по очереди, пока вся сотня с небольшим автомобилей не загорелась огнями.

Чувство удивления просто зашкаливало, особенно когда услышала запись голоса УитниХьюстон, она с эхом пела свою знаменитую «I will always love you». Подозрения и предвкушения чего-то трогательного накрыли меня своей приятной волной. Зазвучала музыка под голос певицы и огромные экраны засветились. На них была я… Вернее, мои фото. Вот я совсем малышка, с родителями, с тётей, с Мари и Эйдом… Эти фото отчаянно демонстрировали мне мои же изменения за годы жизни. Сквозь слёзы я смотрела уже на себя взрослую. Вот я с Виктором, у камина в его первой квартире… Видео, которое он тайком заснял меня, когда я читала… А это мы вчера ходили в ресторан!

Уитни допела и экраны погасли. Раздался звук скрипки, и я дернула головой в сторону источника. Парень играл вживую, стоя под прицелом света фар одной из машин. Потом другая скрипка его подержала. Вот и виолончель подключилась, флейта… И даже рояль?! Они исполняли красивый медленный вальс, который я сразу же узнала. Это была песня под названием «Fly Me To The Moon». Экраны снова засветились, и на них показалась я, плачущая в данный момент.

А когда запел низкий голос певца, на одном из проекторов появился идущий ко мне Виктор Эскалант. Я опустила глаза с экрана и увидела его уже рядом с собой. Он улыбнулся мне и подал руку, приглашая на вальс. Я ответила согласием, не в силах унять дрожь волнения. Виктор мягко закружил меня в танце. И будто с неба посыпались белые частички. Сквозь слёзы я разглядела те, что задержались на плечах Эскаланта. Это были лепестки ромашек…

— Почему ты плачешь? — его голос был очень нежным.

— Потому что чувствую.

Долгое время я запрещала себе эмоции. Отказалась от них, полагая, что так мне будет легче жить. Но я ошиблась. Чувства, какие они есть — боль, счастье, ненависть и любовь, — это то, что делает нашу жизнь настоящей жизнью! Это то, что делает нас достойными этой жизни.

— Ты ведь знаешь, что я хочу тебя спросить? — голос Виктора звучал волнительно.

Наши глаза изучали друг друга.

— Знаю. А можно… Можно, я тебя спрошу?

Я поддалась импульсу. Виктор улыбнулся.

— Спрашивай.

Когда он остановил наш танец, я собралась с духом. Чёрт, а это было очень трогательно.

— Виктор Эскалант, ты будешь моим любимым и единственным мужем навсегда-навсегда?

Он достал маленькую шкатулочку. Открыл её и протянул мне. Его рука слегка дрожала. Неужели он тоже волновался?

— Я буду твоим мужем, Злата Бронских! Если только ты согласишься стать моей женой. Единственной. Любимой. Моей.

Я усмехнулась, чувствуя как плачу.

— Ты не оставляешь мне выбора! — прошептала я.

— Увы, но таковы мои условия.

И встал на одно колено.

— Самые лучшие в мире условия, — смахнув слезу, сказала я и протянула ему дрожащую руку. — Я согласна, Эскалант.

Он коснулся губами моей ладони и, достав из коробочки кольцо, надел на мой безымянный палец. Раздались аплодисменты, и под их звуки Виктор поднялся на ноги и поцеловал меня совсем не скромно, будто мы были одни… Я, смущенная и счастливая, погладила его по скуле, ощущая приятную тяжесть на пальце.

— Люблю тебя! — прошептала я то, что кричала внутри себя.

— Люблю тебя, — эхом прозвучали его слова. — У меня ещё один маленький сюрприз для тебя.

— Ещё?! — изумилась я, когда он с лукавой улыбкой повёл меня за руку по одной из красных дорожек.

Я увидела, как он сделал жест рукой кому-то в сторону и все фары на автомобилях выключились. Зажёгся общий свет. Музыканты продолжали играть, а экраны транслировать мои фото. Не понимая, что происходит, я смотрела на профиль Виктора, которому явно не терпелось что-то мне показать. Наконец, он остановился и снова махнул рукой. Свет погас во всём зале, кроме места, где мы стояли.

— Вот, — указал он рукой перед собой. — Это тебе. Мой подарок.

Я недоумённо перевела взгляд с лица на его руку, а потому туда, куда он указывал. Там стоял тот автомобиль, который поразил меня своим шоколадно-золотым цветом. «Астон Мартин», кажется. Наверное, что-то в этой прекрасной машине мне напоминало самого Виктора.

— И? — улыбаясь, я снова посмотрела на Эскаланта, намекая, что уже пора достать тот самый сюрприз.

— Крошка, — мягко сказал он, улыбаясь моей непонятливости. — Это авто — мой тебе подарок.

Улыбка сошла с моего лица. И я вытаращила глаза, глядя то на Виктора, то на «подарочек».

— О-о-о-о… — замотала головой я и отступила на пару шагов назад, — Нет-нет, Виктор! Нет! Не вздумай утверждать, что ты мне даришь его!..

— Злата! — он меня настиг, до того как я вышла из круга света.

Захватив моё лицо в плен своих ладоней, он заглушил мои протесты поцелуем. Это что, теперь всегда будет так происходить?! Я безвольно обмякла от его ласк, и только тогда он отстранился от моих губ, а я смогла разлепить свои веки. Лицо Эскаланта было в приятной близости с моим.

— Ты играешь нечестно! — повторила я недавно сказанную им же фразу.

Он улыбнулся своей обольстительной улыбкой.

— Латти, эту машину я специально заказал для тебя. И не приму ни одного намёка на отказ или отговорку, почему ты не можешь её принять. Считай, это мой предсвадебный подарок.

До меня не сразу дошёл смысл сказанных им слов.

— Так вот почему ты взбесился после моего интервью? — прошептала я.

— Отчасти и поэтому тоже! — кивнул он и, отпустив меня, вложил в мою ладонь ключи.

— Но это чересчур, Виктор!.. — простонала я, чувствуя силу соблазна, исходящую от этого подарка.

Чёрт возьми, а ведь как же приятно было чувствовать эти ключи в руке!

— Думаю, домой мы поедем на ней? — подмигнул он мне и двинулся к автомобилю.

Я повертела в руках ключи, покусала губу и тронулась с места.

Осторожно коснулась сверкающего металла автомобиля, провела рукой по ней до самой двери, которую придерживал для меня Эскалант.

— Ты, наверное, с ума сошёл… — выдохнула я, оказавшись к нему лицом.

— В этом виновата только ты! — ласково сказал он и поцеловал меня.

Я села за руль в салон цвета слоновой кости и услышала, как Эскалант умостился рядом на пассажирском сидении. Автомобиль мощно зарычал, отозвавшись на включённое зажигание. Даже эти звуки мне напомнили Виктора. Я улыбнулась этой мысли и надавила на педаль газа. Мы тронулись с места и выехали через открывшиеся ворота павильона выставочного зала. Тут-то я и поняла, что не в силах отказаться от этого подарка. Он обратил меня в свою веру. На такой исход событий, скорее всего, и делал ставку Эскалант, усадив меня за руль.

После пары кругов по ночной Барселоне, я чувствовала себя чересчур возбужденной от событий сегодняшнего вечера. Заехав на парковку в доме, где жил Виктор, я выключила двигатель авто и заблокировала двери.

— Попался ты, Эскалант!

Блеск в его глазах и медленная улыбка выдавали его восторг.

— Мне, кажется, или я слышу угрозу в ваших словах, сеньора Эскалант?

Чёрт, а как же приятно слышать это обращение!

— Немного есть такого.

Я схватила его за тонкий галстук и потянула к себе.

Глава 44Свадьба

Вот я и снова невеста Виктора Эскаланта. Но такое ощущение, что в этот раз по-настоящему. Эти мысли стали причиной моего раннего пробуждения, ещё до назначенного будильником времени. Виктор посапывал рядом со мной. Я улыбнулась, глядя на этого красивого мужчину. Скоро он станет моим навсегда. А я его. Возможно, для многих современных людей подобные размышления — признак консерватизма. Но разве не чудесно объявить всему миру, что наша любовь превращается в семью? А какое прекрасное словосочетание «мой муж» или «моя жена»? Уф!.. Мурашки по коже!

Воодушевлённая, я полетела в ванную, чтобы быстро собраться и ехать к Мари. Сегодня её свадьба с моим лучшим другом. Пусть Виктор поспит. Он измотан не только трудовыми буднями и презентацией, но и бурной ночью, которую мы обозвали «Сексуальная помолвка». А я была на редкость бодра. К тому же ему ещё нужно на работу сегодня, а после он приедёт на свадьбу. Я подружка невесты, и в этой суете Виктору нет нужды участвовать. Пусть отдыхает, справляется с делами и присутствует только на самой церемонии.

Чмокнув милого в щёку, я чуть не соблазнилась взять свой автомобиль, но передумала. Решила воспользоваться услугой такси. Не успела я толком отъехать от пентхауса, как мой мобильный зазвонил волнующим меня рингтоном «Bad» Майкла Джексона. Я, улыбаясь, ответила на звонок.

— Ты где? — голос Эскаланта звучал рассерженно.

— Доброе утро, любимый. Я уже поехала. Не стала тебя будить…

— Моё утро было не таким добрым, Злата, — пробурчал он. — Больше так не делай, я…

Он замолчал, словно не решаясь продолжить.

— Что ты?

— Надумал всякого… — нехотя ответил он. — Скажи Вальдесу, чтобы вёз тебя бережно.

Чёрт, я совсем забыла, что он запретил мне выходить в одиночестве!

— Э-э-э, не могу, Виктор. Я в такси…

— Не понял, — рыкнул он в трубку. — Я вчера был настолько плох, что ты мне решила сейчас отомстить?!

— Виктор! — спохватилась я. — Пожалуйста, не сердись! Честное слово, я забыла про Вальдеса!

— Ладно, — буркнул он. — Я постараюсь освободиться как можно раньше.

— Надеюсь на это, — улыбаясь, как дура, ответила я. — До встречи.

— Целую, крошка.

Счастливая, я откинулась на сидение такси и мечтательно уставилась в окно. Разве заслужила я такую любовь?..

***

Моё прибытие в загородный особняк родителей Марии было преждевременным. Но, как оказалось, очень необходимым. Там царила паника. Невеста приказала открыть все окна в её комнате, где проходили сборы, требуя прохлады, дабы не потёк макияж от пота. В феврале месяце-то!.. Когда я её увидела, она сидела на стуле с расширенными от ужаса глазами и дышала в бумажный пакет.

— Где тебя носило?! — закричала она на меня. — Я на твою свадьбу тоже опоздаю! Тоже мне, подруга!

Я сочувственно улыбнулась бледной визажистке и пьющей успокоительную настойку графине.

— Мари, — мягко и спокойно заговорила я. — Вообще-то, я приехала на два часа раньше.

— Да, конечно!.. — ехидно продолжала подруга с метающимися от нервов глазами. — Видно, мои часы врут, показывая… восемь утра?!

Она недоумённо посмотрела на меня, потом на настенные часы и на маму. После схватила руку подпрыгнувшей от испуга мастера макияжа, чтобы посмотреть на её наручные измерители времени. И, наконец, облегчённо выдохнула, откинувшись на спинку стула.

— Закройте окна — не хватало мне ещё заболеть! — забурчала она, и все кинулись исполнять приказ капризной молодой невесты.

Я разложила свои сумки, повесила платье в тканевом чехле и пошла делать всем успокоительный чай, ну а себе, как обычно, кофе. Когда я вернулась, макияж невесты был закончен, и бледная девушка с неимоверным облегчением покинула своё временное место работы.

— На вот, выпей. Мне не раз помогал! — улыбаясь, протянула я ей чашку, после того как угостила её матушку.

— А что это ты такая радостная? — Мари громко сделала глоток чая.

Я повременила с ответом, так как тоже отпивала из своей чашки ароматный кофе.

— Что это, чёрт меня возьми?! — завопила Мария, от чего подскочили все вокруг, включая меня.

Чуть не опрокинув на себя чай, она схватила меня за руку и уставилась на кольцо. Этот огромный камень с россыпью других, но поменьше, трудно было не заметить.

— Дочь моя! — осуждающе воскликнула её графиня, вытирая салфеткой всё же пролитый на себя чай.

Мари не обратила ни малейшего внимания на мать и взирала то на меня, то на кольцо.

— Он снова это сделал?! — восторженная улыбка осветила лицо подруги.

Я, закусив губу, кивнула.

— Ах, чёрт побери!!!! — ещё сильнее завопила подруга и кинулась обнимать меня. — Моя подруга выходит замуж за Эскаланта!!!

Я засмеялась, обнимая её в ответ.

— Мария! Разве подобает так выражаться будущей графине! — одернула её матушка.

***

Бело-синие украшения были развешаны по всему саду. Погода стояла солнечная, день выдался на удивление тёплым. Виктор не успел на церемонию. Разочарованная, я шла по проходу к импровизированному алтарю, шурша тёмно-синей юбкой. Я дошла до назначенного места, под исполнение романтической мелодии музыкантов и ободряюще улыбнулась бледному жениху. Гости поднялись со своих мест, зазвучала торжественная «Аве Мария», и появилась прекрасная Мария в белом платье и с длинной фатой, которая скрывала её лицо.

Я не сдержала слёз, когда мои друзья клялись в любви друг другу и обменивались кольцами. Они такие молодцы, такие эмоциональные и трогательные! Не могла избавиться от мысли, как это будет у нас с Виктором. Постоянно ставила нас на место друзей. Эгоистично с моей стороны. Один важный миг, превративший жениха и невесту в мужа и жену. Я присоединилась к поздравлениям. Крепко обняла Марию и Эйда, всплакнула, желая им от всей души счастья и вечной любви.

Где же Эскалант? Я часто глядела на экран мобильного, стоя в ожидании, когда гости закончат свои поздравления молодожёнов. Нехорошие предчувствия одолевали меня, как ни старалась я гнать их прочь. Может, стоит позвонить? Не буду ли я навязчивой? Вдруг помешаю ему?..

Я вдруг замерла. Знакомое чувство, когда на меня смотрят самые важные в мире глаза, овладело мной. Взгляд в толпу и… Вот он. Вздох облегчения вырвался из моей груди, когда я увидела Виктора Эскаланта, стоящего в нескольких метрах от меня с нежной улыбкой на губах. Он был одет в строгий серый костюм и стального цвета рубашку. Когда же я привыкну к его чувственной красоте? Надеюсь, что никогда.

— Я так переживала! — прошептала я, когда он был рядом. Объятия, волнующий аромат его «Версаче» и соблазнительный поцелуй, который оказался таким нежелательно коротким.

— Прости, крошка. Дела. Неотложные. Резко возникли.

Он говорил как-то подозрительно. Я подняла к нему лицо, пытливо глядя на Виктора:

— Это Дворак резко возник?

По вздоху Виктора я поняла, что правильно догадалась.

— Его здесь судить не будут, — мрачно сказал он, беря меня за руку. — Завтра он летит домой, под конвоем нашей полиции. Единственное, чего я смог добиться, это присутствие своих адвокатов.

Упоминание об этом человеке вызвало холод во всём моём существе. Мне стало неприятно от мысли, что ему удастся уйти от правосудия, и он снова будет на свободе… Я заставила себя отгородиться от этих мыслей, так как мы на свадьбе моих друзей и уже подошли к ним, чтобы поздравить.

— Эскалант, — делано улыбнулся Адриан, обнимая своё жену за талию и в упор глядя на Виктора. — Рады видеть тебя на нашей свадьбе.

— Несмотря на всё то, что ты натворил, — вставила своё слово Мария.

Я осуждающе глянула на друзей. Виктор усмехнулся, стоически принимая все их нападки.

— Благодарю вас за понимание и шанс, так великодушно предоставленный вами, мне, негодяю. Позвольте же поздравить вас с этим неимоверно важным днём в жизни и преподнести скромный, но приятный подарок.

Я еле сдержала смешок. Виктор полез во внутренний карман своего пиджака и достал длинный конверт.

— Я не знал, планировали ли вы подобную поездку, — протягивая его Адриану, продолжил Виктор. — Поэтому взял на себя смелость подарить вам от меня и Златы, разумеется, путешествие вокруг света с открытой датой. Восхищённая подруга и её теперь уже муж уставились на Виктора. А я была горда за своего жениха, такого сообразительного и щедрого.

— Довольно приятный подарок! — невозмутимо пробормотал Эйд, пожимая руку Эскаланту.

— Но подкупить нас тебе не удалось! — вскинула подбородок подруга.

— И в мыслях подобного не было! — уверил их Виктор чересчур усердно, из-за чего я заподозрила, что именно на это он и делал ставку.

— Мне чужой славы не нужно! — решила я внести ясность. — Я не причастна к этому подарку. Это исключительно идея Виктора.

— Так ты ещё и скромный, Эскалант! — съязвил Эйд, но немного смягчился.

Глава 45Возвращение к началу

Виктор Эскалант не спускал глаз с Латти. Он просто не мог этого сделать. Она приковала его внимание к себе навсегда. Её имя — невидимое тату на его теле. Он теперь видел её образ всюду: в очертаниях природы и городской архитектуре. Разве думал он, что может так любить одну женщину? Его жизнь, судьба, каждый вздох принадлежали этой девушке. Без неё ему не жить. И эта мысль пугала его по-настоящему. Виктор никогда не был трусом. Он бывал на войне, видел смерть, ощущал её жуткий смрад. Теперь же, в мирной и светской жизни, его одолевала другая фобия — любовь и её утрата. И однажды эти оба страха воплотились в реальность. Девушка по имени Злата стала для него всем — первой любовью, наказанием, жизнью. Виктор наблюдал, как она веселится в компании своих друзей-молодожёнов. Он не слышал, о чём они говорили, так как стоял довольно далеко. Она чему-то рассмеялась, заставляя улыбнуться и его. Латти выглядела очень счастливой. Словно и не было тех ужасных лет, что они провели в страданиях. Его маленькая, храбрая девочка! Он готов защитить её от всех и всего! Он умрёт за неё.

Какая же она красивая… Злата Эскалант. Чёрт возьми, как же приятно это звучит! «Колдунья. Моя колдунья!» — улыбнувшись, поправил он себя.Кто мог подумать, что Эскалант будет ждать с нетерпением, когда наденет обручальное кольцо?! Оковы, кандалы, каблук… как только он не насмехался над словом «брак». А теперь мечтает об этом. Всего лишь стоило пару раз умереть и страдать от муки, желая девушку, которую жестоко обидел и потерял. Мелочь, пустяки.

Завтра приезжает Гаспар. Почему же он переживает по этому поводу? Ответ прост. Виктор столько раз её терял, что, казалось, этот кошмар будет его преследовать вечно.

Его крошка поймала взгляд и направилась к нему. Словно только что сошедшая с обложки журнала, она приближалась с нежной улыбкой на пухлых губах. Виктор в раз ощутил, что снова хочет её. Она совеем близко. Виктор слышит её аромат. Его девочка протягивает ему руку, и он машинально сжимает её. Не сдержавшись, притягивает Латти к себе, и целует эту сексуальную улыбку.

— Хочу так же! — шепчет он ей в губы.

— Что? — смущённая и соблазнённая, она сфокусировала на нём взгляд.

Ему нравилось видеть, как он действует на эту молодую женщину.

— Хочу видеть тебя в белом платье, танцевать с тобой наш первый свадебный вальс, назвать тебя «женой»! — признавался он, словно влюблённый идиот. — А потом всю ночь ласкать тебя, пока ты не будешь хотеть меня так же сильно, как я тебя…

Латти ещё сильнее покраснела, зрачки её расширились, рот приоткрылся, и она облизнула губы.

— Хочешь, — она положила ладонь ему на грудь. — Покажу тебе комнату, которая была моей, когда я гостила у Мари?

***

— Латти, детка! — защебетала за моей спиной тётя.

Я разочарованно обернулась на зов родственницы, о которой забыла на какое-то время.

— Запомни эту мысль, крошка! — горячее дыхание Виктора на моей шее чуть не заставило меня позабыть о приличиях и утащить его наверх.

Тесса Торрес приблизилась к нам.

— Эскалант, вы как всегда! — замотала головой она, окинув Виктора взглядом.

— Опять где-то напортачил? — полуулыбка осветила его лицо.

— Да нет, если не считать опоздание, — глаза тётушки недоверчиво сузились. — Негодяй ты, но красив как всегда!

Я сдержала смех, а невозмутимый Виктор чуть склонил голову.

— Старюсь быть достойным вашей племянницы. Хотя бы внешне, баронесса.

— Хороший ответ, мальчик мой! — шутливо хлопнула его тётка по плечу и повернулась ко мне. — Всё готово к твоему сюрпризу.

— О, уже? — я огорчённо посмотрела на любимого и чмокнула его в щёку. — Я должна выполнить свои обязанности подруги.

— Я буду ждать, крошка.

— А как же! — съехидничала тётка и утащила меня прочь от Виктора.

В огромном зале, где когдато мы веселились на дне рождении Мари, собрались гости. Они сидели за круглыми отдельными столиками, каждый на своём месте. Кто прохаживался, кто-то стоял и болтал. Танцевать ещё нельзя было, ибо все ждали первого танца молодых.

Я вышла на импровизированную сцену, предвкушая удовольствие от приятного сюрприза для своих друзей. Музыканты замолчали, и я, стоя у микрофона, ждала, пока все обратят на меня внимание. Очень смущал взгляд Виктора, и я почувствовала, как краснею, ответно посмотрев на него.

— Дорогие Мария и Адриан! — заговорила я, слыша свой усиленный микрофоном голос.

Молодожёны подняли на меня глаза и улыбнулись.

— Не хочу вас утомлять долгой речью, — я чувствовала подступающие слёзы. — Просто скажу: спасибо вам, что вы есть. И спасибо, что вы мои друзья. Мне очень повезло. Я очень люблю вас. И это вам мой маленький подарок.

Мари смахнула слёзы, а Эйд подмигнул мне. Но тут за их спиной вскочил один из гостей и стал играть на бас-гитаре. Они подпрыгнули от неожиданности и обернулись. А уже слева расступались гости, и все увидели, под общий возглас, барабанную установку, на которой начал играть ещё один музыкант.

Я, безумно счастливая, наблюдала, как Мария зажала от восторга рот рукой, а Эйд привстал. Напротив них возник ещё один музыкант, тоже с бас-гитарой. А на сцену поднялся сам солист и, улыбаясь мне, указал на микрофон. Я кивнула и добавила, на ходу:

— Потанцуйте для нас!

И уступила место певцу. По залу раздались восторженные аплодисменты. Мария подбежала и обняла меня:

— Спасибо! Это… Это лучший подарок!

— Всё для вас, мои хорошие! — прослезилась я, обнимая их обоих. — Ну, танцуйте уже!

Я подтолкнула влюблённых, и они, взявшись за руки, закружились в прекрасном вальсе в исполнении группы «Джо-бэнд» кавер-версии песни «А-НА» — «Velvet». Наблюдая за их счастьем, невозможно остаться равнодушной и бесслезной. Я почувствовала волнующие руки, нежно обхватившие меня за талию. Виктор прижал меня к своей груди, и я услышала его запах.

— Я знаю, что не имею права, но горжусь тобой. Очень! — прошептал он.

Я повернулась к нему лицом:

— Потанцуй со мной.

Мы были вторыми на танцплощадке, но не последними. Виктор вёл меня в танце уже среди других пар. Но, не замечая никого, я смотрела только на него, чувствуя, как влюбляюсь в него всё больше и больше, хотя каждый раз думала, что это невозможно.

— Мы с тобой здесь встретились, — хрипнувшим голосом напомнила я и себе, и ему.

— Я помню, — он стал грустным. — Если бы только…

— Нет, Виктор! Ничего не говори! — меня огорчала его реакция на наши воспоминания.

Он закружил меня, ловко маневрируя среди гостей, пока мы не оказались у той самой балконной двери. Виктор открыл её и пропустил меня вперёд. Я вышла на то место, где мы впервые поцеловались.

— До чего же странно… — пробормотала я, обхватив себя руками от холодного воздуха.

Я ощутила, как на мои плечи он набросил пиджак, сохраняющий его тепло. И повернулась к нему. Чувства, воспоминания нахлынули на меня. Я будто слышала те звуки, запахи летнего вечера, его низкий голос и манящие глаза…

— Крошка… — позвал Виктор и поднял моё лицо к себе, коснувшись подбородка. — А ты смелая…

Его лицо украсила та же улыбка, что и три года назад. Он тоже вспоминал.

— У нас очень… — моя хрипота в голосе выдавала мою бурю эмоций.

— Красивое прошлое. Не без драм и слёз, но прекрасное.

— Ты действительно так считаешь? — прошептал он, сдвинув чёрные брови.

Я кивнула, не в силах говорить.

— Наше будущее будет лучше! — он провёл большим пальцем по моим губам.

— Я действительно боялась тебя тогда, — улыбнулась я, хотя чувствовала, что слеза вот-вот прольётся. — Ты покорил меня, влюбил. Но я не могла даже надеяться, что ты захочешь быть со мной. Это было сказкой, мечтой… — я погладила его по щеке. Виктор, прикрыв глаза, поцеловал мою ладонь. — И вот теперь, спустя столько всего, я стою в твоём пиджаке, а на моём пальце твоё кольцо. Я бы проживала наше прошлое раз за разом, лишь бы снова прийти к такому финалу!

— Нет, крошка. Сейчас всё только начинается…

Эскалант склонил голову и коснулся мои губ, целуя их. Я перенеслась на три года назад, будто просматривая свой любимый момент в фильме или перечитывая фрагмент из книги, особо запечатлевшийся в моём сердце. Его губы, его аромат, его личность, в которую я влюбилась, гипнотизировали меня так, как и в первый раз.Я ответила на поцелуй, встала на цыпочки и прижалась к нему как можно ближе. Он моя кровь, моя страсть, моё желание. Виктор чуть потянул меня за волосы и откинул мою голову назад. Я почувствовала, как его губы скользнули по моей шее, и не сдержала стон. Мои воспоминания приобретали другие оттенки. Светлые тона сменили тёмные, я лишалась боли и страданий. Я была полностью исцелена!

— Латти… — шептал Эскалант, сквозь наши поцелуи, — останови меня!.. Я сам не могу.

Зачем? Даже не подумаю…

— Февраль… — бормотал он, лаская меня сквозь одежду. — Балкон. Свадьба… Секс?

О чё-е-ерт! Я словно очнулась и отвернулась от его поцелуев.

— Эскалант! — возмутилась я, задыхаясь.

Виктор отпустил меня и пригладил волосы. Белые зубы сверкнули в улыбке.

***

Свадьба закончилась. Мы ехали обратно в Барселону. Ночные огни заглядывали к нам в окна автомобиля. Я устроилась на плече Виктора и только сейчас поняла, как была измотана. Он обнял меня, окутывая своим теплом. Мягкое покачивание машины, полумрак салона и дыхание Виктора у виска умиротворяющее действовали на меня, и я уснула. Мой сон был спокойным и крепким. Я даже не заметила, как оказалась уже в постели Эскаланта.

— Спи, крошка! — услышала я его шёпот и повернулась к нему, с наслаждением ощущая, как моя обнажённая кожа прикасается к его телу.

Он раздел меня, хитрец. Улыбаясь, я погрузилась опять в сон, уткнувшись в его шею.

Глава 46Гаспар

Я проснулась от жужжания моего мобильного на стеклянной поверхности прикроватной тумбочки. Сонно разлепив глаза, я посмотрела, кто же этот злобный человек, набравший мой номер в такую рань. Не сразу узнала имя абонента, но когда поняла, то резко вскочила и ответила на звонок.

— Да, сеньора Видаль!

— Доброе утро, госпожа, — раздался мене в ухо голос домработницы Гаспара. — Вы просили предупредить вас, когда сеньор приедет. Мы готовимся к его прибытию сегодня после обеда.

— Спасибо, я… Я скоро приеду.

Значит, всё-таки сегодня… Я отложила мобильный и спрятала в ладони лицо. Ну что же, пора отвечать за свои проступки. Быстро умывшись, я надела серые брюки и белый крупной вязки свитер. Мои волосы доходили почти до плеч и немного завивались. Я расчесала их и подкрасила ресницы. Слишком бледная… Где мои румяна?

Наконец, я спустилась с телефоном в руках. Десять утра. Виктор, очевидно, встал уже давно. Я нашла его сидящим за столом перед раскрытым «Макбуком». Рядом стояла чашка с чем-то горячим. На миг я залюбовалась его безупречным профилем. Одетый в молочный реглан и синие джинсы, он хмурил брови, глядя на экран.

— Доброе утро! — тихо сказала я, стоя у входа в столовую.

Виктор резко поднял голову и улыбнулся.

— Привет, крошка! — хрипло сказал он и встал ко мне навстречу.

Нелегко было сообщать ему о своих намерениях, и я немного волновалась.

— Ты хорошо выглядишь! — прошептал он и, притянув к себе мою голову, поцеловал.

Его губы носили вкус чёрного кофе. Он нарушил моё состояние полной решимости, и я даже забыла на какое-то время, зачем его искала.

— Нет, моя Латти, — прерывая наш поцелуй, сказал он. — Сначала тебе нужно позавтракать. Ты мне нужна сегодня полная сил.

Эскалант улыбнулся той улыбкой, что вызывала во мне мурашки. Он проводил меня к столу, несмотря на то, что при виде еды меня тошнило. Я почувствовала новый прилив волнения.

— Знаешь, я только что понял, — мы ни разу не ходили в кино, — бодро начал Виктор. — Думаю, нужно сегодня это исправить. Я освободил для нас целый день и хочу повести его только с тобой.

Его рука накрыла мою ладонь, и мне чертовски сильно захотелось никуда не ездить и наплевать на свои угрызения совести. Но разве это буду я?..

— Виктор, — начала я, глядя в любимые глаза шоколадного цвета. — Я очень хочу провести этот день с тобой.

Я увидела, как его глаза сузились. Он ведь знал, что сегодня приезжает Гаспар!

— Но?..

— Но я должна попрощаться с ним, Виктор, — тихо сказала я.

Он резко дернул рукой и встал, нервно взъерошил свои чёрные волосы.

— Нет, — коротко сказал он тоном, достойным диктатора.

Я опустила глаза на свои сжатые руки.

— Это не вопрос, Виктор. Я уже всё решила.

— Нет!

Его крик заставил меня вздрогнуть и зажмуриться. Он ушёл. Я слышала, как его шаги удаляются. Чёрт, я думала, это будет не так сложно. Я нашла Виктора в его кабинете. Он стоял ко мне спиной и, сложив руки на груди, смотрел в окно. Он так переживает… Тихо подошла и обняла его сзади. Я почувствовала, как он напрягся.

— Я не отпущу тебя! — грубо сказал он.

Крепче прижавшись к нему, я молчала.

— Тебе незачем туда идти, он и так всё понял.

Я встала перед ним. Эскалант смотрел вдаль, игнорируя мой взгляд. Я поднялась на цыпочках и обхватила его за шею. Поцеловала уголки его рта, потом по очереди верхнюю и нижнюю губу. Они были непривычно тверды. Но под моей лаской поддались. Ещё немного моих прикосновений, и Виктор резко отстранил меня от себя, сильно сжав за плечи.

— Не отпущу! — это был не голос, а звериный рык.

Я скрестила руки, накрывая его запястья своими ладонями.

— Неужели ты думаешь, что я могу отказаться от тебя, Виктор?

Его руки сильнее сжали меня. Мне стало больно, но я терпела.

— Ты это делала. И не раз.

Он был прав. Я вздохнула и коснулась его прекрасного лица.

— Тогда я отказывалась верить в то, что люблю тебя больше собственной жизни. Теперь я хочу просто поставить точку в прошлом. Я и так предала человека, который спас меня. Мне необходимо его прощение. Иначе моё счастье будет неполноценным.

Виктор приблизил своё лицо вплотную к моему и, сцепив зубы, выдал:

— Нет!

Он отвернулся от меня и направился к выходу.

— Эскалант! Перестань быть эгоистом! — резко сказала я. — Не разрушай идиллию между нами! Зачем провоцируешь моё упрямство?

Виктор не остановился и вышел. Рассердившись, я пошла за ним.

— Я должна, понимаешь? — говорила я ему в спину, сжав кулаки.

— Кому? — развернулся он. — Гаспару? Думаю, ему будет намного лучше не видеть ту, которая его жестоко ранила и бросила, которая лишила его друга! Предала и обманула!

Его слова, словно пощёчины, хлыстали меня.

— Я себе должна… — прошептала я.

Он казалось, опомнился и резко шагнул ко мне, но я отступила назад.

— Спасибо, что сказал мне в лицо то, в чём стыдно было признаться самой себе.

— Латти…

— Вот, может, ты этого и боишься? — горько предположила я. — Разве можно доверять той, которая изменила своему жениху? Да, Эскалант?

— Нет! — замотал головой он и буквально подбежал ко мне. — Нет, крошка! Прости меня! Прошу, забудь…

Он обнимал меня, но мои руки безвольно свисали вдоль тела. Ну вот, снова плачу.

— Латти, я… Это моя чёртова вспыльчивость! — он шептал мне в лицо, утирая слёзы. — Это я неуверен в себе. Я сволочь, подонок. Я не стою и мизинца благородного Гаспара… Рано или поздно ты это поймёшь. Зачем тебе буду нужен я?..

— Да затем, что я люблю тебя, а не его! — оборвала я Эскаланта… — Со всем твоими ошибками! Это не я помню, Виктор! Это ты не можешь забыть. Простить себя… Господи! Да разве я смогу быть без тебя?! Как же ты не понимаешь этого?!

Минуту в нём боролись чувства. Наконец, он опустил руки и обречённо сказал.

— Хорошо. Иди к нему.

Я добилась, чего хотела, но какой ценой. Обидные слова были до того правдивы, что стало ещё больнее. Нет, я не злилась на него. Я больше не могу злиться на этого человека… Моя любовь побеждала все другие чувства.

Подошла к нему и поцеловала. Он с такой тоской ответил на мой поцелуй, что у меня возникли сомнения. Стоит ли этот визит стольких мучений?

— Я вернусь. Ты не успеешь даже соскучиться! — прошептала я ему в губы, с наслаждением вдыхая аромат его парфюма. — На мне твоё кольцо, видишь?

Эскалант кивнул, уткнувшись лбом в мой лоб.

— Возьми Вальдеса с собой. Или Саэса, — попросил он.

— Саэс? Он что, здесь? — удивилась я.

— Да, я нанял его охранять тебя, — он улыбнулся.

— Тогда я поеду с ним, — я чмокнула его в щёку, — на твоей машине.

— На своей, крошка! — он проводил меня до лифта, на ходу набрав номер охраны.

Двери разъехались в разные стороны, и я шагнула внутрь.

— Я буду ждать тебя здесь, — он смотрел на меня шоколадным взглядом.

— Люблю тебя, — мой голос слегка почему-то дрожал.

— И я тебя, крошка.

Наши взгляды разъединили двери лифта. И вместо лица Виктора я увидела своё бледное отражение. Что-то тяжело… И предчувствие нехорошее. Почему такое чувство, что мы прощаемся не на час и не на два?..

***

Саэс был в восторге от моего нового авто. Обычно молчаливый, он велеречиво восхищался достоинствами машины, словно продать мне её хотел. Это немного отвлекло меня, и я чуть расслабилась.

Но вот на горизонте показался дом, где недавно мы жили с Гаспаром. Такое чувство, будто прошёл не один десяток лет. Грусть и волнение нахлынули на меня. Я сжимала в руке свой мобильный. Мне так захотелось позвонить Эскаланту и услышать его голос. Охрана поприветствовала меня, провожая удивлённым взглядом моё авто. Саэс шёл следом. Я хотела забрать ещё кое-какие вещи, и его помощь будет кстати. Войдя в дом, я осмотрелась. Гаспар ещё не приехал, у меня было время на подготовку к встрече с ним.

Вещи были собраны и уложены в «Астон Мартин», когда я увидела подъехавший автомобиль, с удивлением отметив, что он был не дипломатическим, без соответствующего оформления. Охранник открыл дверцу и оттуда вышел исхудавший и безбородый Гаспар. Я никогда не видела его выбритым. Он словно сбросил несколько лет. Сжимая руки, я стояла посреди холла, ожидая, когда он войдёт. Сердце стучало где-то в области гортани. Я услышала его голос раньше, чем увидела.

— …Срочно пакуйте все вещи. Позвони Гареду, пусть приедет тоже. Мне нужно прибыть в аэропорт… — он поднял на меня глаза и замер.

— Привет! — сдавленно сказала я.

Он сцепил челюсти. Вздохнул. Медленно окинул меня взглядом и задержался на моей руке с кольцом Эскаланта. Его брови сдвинулись. Он отдал свой кейс остановившемуся сзади охраннику.

— Оставь нас.

Тот кивнул и закрыл за собой входную дверь с другой стороны. Чувствуя на себе вину за его измученный внешний вид, я смотрела на него, отчаянно пытаясь подобрать нужные слова.

— Тебе хорошо без бороды, — промямлила я.

Его рука машинально коснулась подбородка.

— Новая работа, новый имидж, — сухо сказал он.

Да, он не Виктор. Тот бы уже либо орал на меня, либо целовал.

— Что за работа?

Гаспар удивлённо вскинул бровь.

— Злата, зачем ты здесь? У меня мало времени, — он снял пальто и швырнул на лестничные перила. — С Виктором, вижу, всё хорошо. Лучше чем у нас было. Карат на пять, кажется?

Я дёрнула рукой, сжав пальцы, и почувствовала камни с кольца, впившиеся мне в ладонь. Мне стало стыдно

— Прости меня! — прошептала я, сморгнув слезу раскаянья.

— Сейчас не могу.

Я закивала.

— Понимаю. Я хотела увидеть тебя, чтобы… — мне стало трудно говорить.

Несколько раз вздохнув, я попыталась перестать плакать.

— …чувствовать себя меньше виноватой? Чтобы стало легче? Хочешь услышать, что мы останемся друзьями?

Гаспар как всегда был прав. Я не заслужила ничего из того, что он назвал. Я должна выстрадать его прощение. Стыд, боль, раскаянье и ещё раз стыд заставили меня закрыть глаза на миг.

— Спасибо тебе за всё, Гаспар, — я взяла своё пальто и сумку, собираясь уходить. — Ты прав, я мерзкая предательница. Я не заслуживаю прощения. Но мне не хочется расставаться так, словно мы чужие люди… или враги!

Он молчал. Мне ничего не оставалось, как пойти к выходу.

— Я слишком тебя люблю, — тихо сказал он голосом, от которого у меня всё сжалось внутри, — чтобы быть просто другом.

Я увидела, как мои слёзы капают на паркет. Сердце сжималось от жалости и трагедии. Мои глаза встретились с его взглядом. Боже, сколько в них было боли!

— Уходи! — голос Гаспара был как лед.

Он развернулся и пошёл прочь. Кусая губы, я повернулась к выходу. Взялась за ручку двери и открыла её.

Затуманенными от слёз глазами я увидела жуткую картину. На капоте моего автомобиля лежал окровавленный Саэс. Рядом лежали ещё двое мужчин, которые впускали меня в дом. Рядом с ними валялось их оружие, в лужах чего-то тёмно-красного. Я дико закричала, осознав, что вижу трупы людей. Резко возникшие передо мной мужчины в масках втащили меня обратно вглубь дома. Один из них злобно оскалился.

— Заткнись, сука! — он замахнулся и ударил меня.

Резкая боль. Парализующий страх. И темнота.

Глава 47Я — убийца

Виктор улыбался мне. Он звал меня и протягивал руку. Его голос был так красив… Но что-то изменилось. Я отдалялась. Словно кто-то тащил меня в сторону, противоположную ему… Я кричала, но беззвучно. Я тянулась к нему, но бесполезно! Он уже не улыбался. Он злился, что я ухожу. Но я не виновата! Нет, Виктор!..

Я открыла глаза. Искусственный свет бил мне в лицо. Я сидела. Руки больно стянуты за спиной. Ноги тоже были скованы. А рот я не могла закрыть, что-то мешало мне и причиняло мучения. Кляп. Болела левая скула, я видела припухлость под своими глазами, когда смотрела вниз.

Прямо передо мной сидел Гаспар, тоже связанный. Его голова была поникшей. Господи, пусть он будет просто без сознания! Его рубашка была разорвана, кровь капала с его лица прямо на пол. Я почувствовала приступ тошноты.

Я оглянулась. Мы были одни в какой-то незнакомой и грязной комнате. За оконном уже темно. Виктор! Хоть бы он не стал меня искать! А если он уже мёртв? Я зажмурилась, прогоняя жуткое зрелище окровавленного Виктора, лежащего рядом с охраной.

— Наконец-то очнулась! — раздался за моей спиной грубый мужской голос. — Макар, иди сюда. Пора делом заняться.

— Ага… — услышала я второго преступника.

Они говорили на моём родном языке. Сначала я увидела одного, теперь уже без маски. Недобрый знак… Невысокий, но крепкий. Рыжие волосы, такая же бородка. Шрам на лице и татуировка на левой руке, которой он потёр о подбородок, стоя напротив меня.

— Вот зараза! Сильно я тебе втащил! Шеф ругать будет! — он грубо повертел моим лицом со стороны в сторону.

Вот появился и Макар, чем-то похожий на того первого, будто они были братья. Только этот был повыше и без шрама. Он держал в руке мой мобильный и сосредоточенно тыкал в него своим сальным пальцем.

— Слушай, тут какой-то чувак достал звонить. Пишет что-то на испанском. Не разберу.

У меня замерло сердце. Виктор!

— Так это её хахаль. Придёт шеф и даст указания.

Гаспар застонал, и я дернула головой в его сторону.

— О, и второй на подходе! — смех Макара был похож на лай собаки мелкой и беспородной.

Первый хлюпнул из ведра воду в лицо Гаспара. Он чуть не захлебнулся, стал кашлять. Я ждала, когда он придёт в себя окончательно. Он поднял своё изуродованное гематомами лицо. Один глаз так заплыл, что его не было видно. Меня охватил ещё больший ужас. Кто же эти люди и что им нужно?!

— Латти… — простонал он, увидев меня.

Я стала барахтаться, пытаясь вырваться, но бесполезно. Лишь неприятный скрип старого стула и моё мычание вместо речи.

— Потише, красотка, — скривился первый. — Бесят эти звуки.

Он наставил на меня огромный нож. В ответ я посмотрела на него взглядом, полным омерзения. Это его только рассмешило. И я его понимаю. Глупая я и безоружная… В окнах засветился свет, но лишь на мгновение. По звуку было слышно, как подъехало авто.

— Вот и шеф! — загыгыкал Макар.

Ещё миг, и я услышала, как открылась входная дверь, и быстрые шаги нескольких человек. Мы были на втором этаже, так как звуки доносились снизу. Кто-то остался, а кто-то решил подняться к нам. Дверь открылась, и в комнату вошёл высокий молодой мужчина в тёмном костюме. При виде его эти двое сразу разошлись по углам, будто получили безмолвный приказ. Русые волосы и светлые глаза с прищуром, на подбородке ямочка. Его колючий взгляд остановился на мне, и он улыбнулся. Страх сковал меня изнутри. Кого-то он мне напоминал…

— Добрый вечер, госпожа Бронских, — растягивая слова, сказал он. — Меня зовут Максим Сергеевич Дворак.

Я вытаращила глаза на парня, который был явным родственником моего врага.

— Да, я старший брат человека, которого ваш жених чуть не посадил в тюрьму, — он медленно прошёлся по комнате, под нашими с Гаспаром взглядами. — Семён, убери кляп из её рта. Крик её не спасёт.

Семён двинулся в мою сторону и грубо вытащил то, что мешало мне говорить. Я не стала кричать. Мне было больно от затекших мышц. Однако физические страдания — ничто по сравнению с ледяной и скользкой клешней ужаса, что сковала меня изнутри. Главарь уселся в кресло — единственный чистый предмет в этой комнате. Казалось, что его намеренно сюда привезли из другого места, чтобы именно он в нём восседал.

— Итак, — он сложил руки перед собой. — Мой брат-неумеха натворил много неприятностей. Он хотел убить вас. А это нам не нужно. Пока. Сейчас он летит домой, — он глянул на свои наручные часы. — Хотя… уже прилетел. Вот этот парень, друг вашего папули, должен был его сопровождать. Но мы удачно всё спланировали, и теперь мой брат в безопасности.

— Гаспар? — я ошарашенно метнула взгляд на бывшего жениха.

Он измученно кивнул.

— Да, милая, все беды у тебя от того, что люди вокруг пытаются тебя обезопасить, утаивая информацию. А получается наоборот.

— Что вам нужно от меня? — ненавистно спросила я. — Вы осведомлены о моей жизни. Поэтому вам известно, что я не владею информацией, для вас полезной.

— Да, — он протянул руку к Макару и тот вложил ему в ладонь мой телефон. — Информация для нас недоступна. Поэтому нам нужны вы у себя на родине. Зачем, узнаете немного позже. Не люблю делиться планами.

Дворак встал и неспеша направился в мою сторону.

— Сегодня ночью мы покидаем Испанию. Но есть одна проблема.

Это ваш старый новый жених Виктор Эскалант.

— Нет, не убивайте его! Умоляю, нет!.. — не испытывая ничего кроме ужаса, молила я.

— Стоп! Его смерть нам не нужна! — его жест заставил меня замолчать.

Слава богу! Я испытала минутную радость.

— Нам нужна уверенность, что он не последует за вами. Эскалант очень вспыльчив и влиятелен, как и его семья. Безопасность, вот что нам необходимо.

Я не понимала, что он имеет в виду.

— Сейчас на вашем новом авто девушка, очень похожая на вас, разъезжает по Барселоне. Она уже купила билет на самолёт и готовится к вылету, со своим нынешним парнем Гаспаром Али-Капуром.

— Что? — промычал Гаспар, еле шевеля разбитыми губами.

Страшный ход мыслей Дворака стал ясным для меня.

— Нет, — мотнула я головой. — Я не буду делать этого.

Шеф вздохнул и кивнул Макару. Тот двинулся ко мне, я съёжилась, ожидая удара, но почувствовала свободу в руках. Теперь связанными были лишь мои ноги.

— Ты должна позвонить ему, — продолжил Дворак, протягивая мне телефон. — И сказать всё так, чтобы он не искал тебя и не мешал нам.

— Нет. Нет! — лихорадочно отрекалась я. — Не стану. Ни за что не стану…

Он не убрал руку:

— Ты вынуждаешь меня на шантаж?

— Я умру, но не сделаю этого! — выкрикнула я. — Пытай меня, сколько хочешь. Я ещё не то терпела! Твой подонок братзакалил меня!

Дворак усмехнулся и отошёл в сторону, давая знак одному из его пешек.

— Латти, не надо!.. — стонал Гаспар.

Семён двинулся в мою сторону. Когда он замахнулся на меня, я даже не моргнула и не отвернулась. Но за секунду до удара Дворак перехватил его руку.

— Кажется, я нашёл другой выход! — зло улыбался он.

Я насторожилась и смотрела, как Семён понятливо кивнул и достал пистолет. Отошёл от меня и, встав рядом с Гаспаром, направил смертельный ствол ему в висок. Теперь я поняла всю безвыходность ситуации.

— Этот кусок мяса нам не нужен, — прозвучал голос Дворака надо мной. — Он был лишь приманкой. А так даже удовольствие получу, убив его за то, что он передал такие нужные нам сведения врагу.

Семён взвёл курок. Гаспар медленно поднял голову и посмотрел на меня. Его губы попытались скривиться в некую улыбку, и он закрыл глаза.

— Пусть, Латти… — ласково просил он меня позволить ему умереть.

Я заплакала. Перед моим лицом возник мой телефон.

— Каким будет ваш выбор, госпожа Бронских?

Я взяла свой мобильный. Мои пальцы набрали номер Виктора, а дрожащая рука приложила телефон к уху. Не отвечай, любимый! Не отвечай, прошу!..

— Злата?! — раздался напряжённый голос Виктора, и я чуть

не взвыла от муки. — Что происходит? Где ты?

Я посмотрела на измученное до неузнаваемости лицо Гаспара и встретилась с ним взглядом.

— Виктор, я… — мой голос был сдавленным и дрожащим. — Я не

приеду. Не жди… меня.

Тишина. Слёзы капали на мои колени.

— Что ты сказала?

Казалось, я слышала не его голос, а его боль.

— Я… остаюсь с Гаспаром. Улетаем сегодня.

В этот момент Гаспар получил удар оружием в лицо и еле удержался на стуле. Я зажала рот рукой. Сказала лишнее!

— Крошка, эта плохая шутка! — услышала я голос Виктора.

— Это не шутка, — я беззвучно рыдала. — Я… я не люблю тебя.

В моих руках была жизнь Гаспара. Я должна была уничтожить одного, чтобы спасти другого. Но я не знала, что мне говорить. Вернее, не могла осмелиться…

— Ты врёшь мне. Зачем? — Виктор говорил тихо, словно выражал скорбь.

Я закрыла глаза. Чувствуя, как мои ногти ранят мою ладонь.

— Это правда, Эскалант, — сглотнув, сказала я. — Я хотела отомстить тебе. Это была игра. Как и твоя, три года назад.

— Игра? — выдохнул он.

— Я врала. Хотела, чтобы ты узнал, как это больно, когда тебя предают. На самом деле я люблю Гаспара. Он честный и благородный. Он лучше тебя. Ты… Ты был лишь поводом, чтобы отомстить.

Стало так тихо, что во мне появилась робкая надежда на то, что оборвалась связь.

— Виктор? — шепнула я.

— На самом деле ты меня только что убила.

В трубке прозвучали короткие гудки.

— НЕТ!

Мой крик разнёс тишину в клочья. Мобильный выпал из моих онемевших рук. Я задыхалась от боли. Хочу умереть… Я очень хочу умереть!.. Надо мной кто-то говорил. Но слов не разобрать. Я билась в истерике. Меня снова связали, когда я попыталась накинуться на приблизившегося преступника. Мне оголили руку, и я почувствовала укол. Всё.

***

Виктор посмотрел на разнесенную в дребезги мебель его гостиной. Он тяжело дышал. Его руки были разбиты в кровь. Почему ему хотелось разбежаться и вылететь к чертям в это окно? Почему он согнулся напополам так, будто ему воткнули десяток ножей в грудь и спину? Просто она ушла… Разве он может ещё дышать? Зачем ему воздух?.. А жизнь ему зачем? Всё кончено. Она ушла. Вот так просто уничтожила и растоптала. Словно саранча выела всё изнутри. Остался лишь холодный голос, звучавший в его голове. Он снова пришёл к нему на помощь. Виктор взял свой мобильный и набрал нужный номер. Одновременно он поднялся к себе в спальню.

— Майор? Это Эскалант… Узнали? Льстит. Да, я снова в деле!

Он вошёл в свою гардеробную и, достав дорожную сумку, стал бросать туда вещи.

— Вылетаю сейчас. До встречи, майор.

Схватив сумку за ручки, он вышел в спальню и вдруг замер. Виктор увидел халат. Её шелковый халат белого цвета. Он двинулся к нему и взял в руки. Закрыл глаза и притянул кусок холодной ткани к лицу. Он хранил её запах. Драгоценный аромат Златы Бронских, девушки, которая его оживила, чтобы убить. Эскалант положил одежду на место и решительно двинулся прочь. Из квартиры. Города. Страны.

Глава 48Дело отца

Меня укачивает. Такое ощущение, что плыву на лодке. Я открыла глаза. Серый свет из круглого окна в стене. Я лежала на узкой койке. У другой стены лежал Гаспар, весь опухший от побоев. Похоже, мы были на корабле или яхте. И, кажется, у меня морская болезнь.

— Гаспар? — мой голос был осевшим.

Я откашлялась:

— Гаспар, ты жив?

— Да. К сожалению, — ответил он с закрытыми глазами.

Я мысленно согласилась с ним. А потом испугалась своей бессердечности. Я отвернулась от него и подтянула коленки к себе. Но боль не утихла… Чем сильнее я приходила в себя, тем яростней становилась моя мука. «На самом деле ты только что меня убила».

— Латти?

«Ты врёшь мне…»

— Злата? — голос Гаспара звучал надо мной.

Его рука коснулась моего плеча.

«…Зачем, крошка?»

Я дёрнулась и сильнее скрутилась, пряча лицо. Но он не ушёл, а так и остался сидеть рядом со мной.

— Ты спала почти сутки. Тебе нужно поесть. Значит, я прожила без Виктора целые двадцать четыре часа. Разве я жила? Нет, не хочу думать… Хочу снова уснуть…

«Меня убила… Ты меня убила, крошка».

— Они хотят подсадить тебя на наркотики. Думают, что так будут влиять на тебя. Если вдруг тебе надоест меня спасать.

Я словно слушала радио. Это меня не касалось. Вот только на пальце больше не было его кольца…

— Где моё кольцо? — слышу я свой осипший голос.

Гаспар выдержал паузу и неохотно ответил:

— Они забрали его. Сказали, что так он… быстрее поверит и не будет пытаться искать…

«Убила… Ты убила… Ты меня убила, крошка!..»

Я сильнее зажмурилась и обхватила голову руками, пытаясь хоть так унять этот громогласный голос, пропитанный мукой.

— Злата, я постараюсь разубедить их вводить тебе наркотики.

Слышишь меня? — он снова сжал моё плечо. — Латти?

— Мне всё равно, — мой голос был словно чужим.

Гаспар молчал. Дипломат утратил способность подбирать нужные слова. Какая печаль…

— С ним всё будет хорошо, Злата.

Я почувствовала, как мои слёзы стекают по щекам, по носу и промокают подушку.

— Нет, Гаспар. Не будет! — прошептала я.

Он вздохнул. Скрипнул матрас, и я почувствовала, как он лёг рядом и обнял меня.

— Я всё исправлю. Обещаю, — тихо сказал он.

«На самом деле ты меня только что убила».

Это невозможно. Наш мир с Виктором уничтожен безвозвратно.

***

Ночью мы прибыли в какой-то порт. Нам с Гаспаром накинули на голову мешки и вывели из каюты. У меня сильно кружилась голова. Я не ела почти два дня. Если бы меня не вели под руки, я бы не смогла идти. Как-то странно, но мне не было страшно. Чего мне ещё бояться? Я сделаю всё, что они прикажут. Бороться у меня не было сил. Защиты и спасения ждать бесполезно. Для самого важного в мире человека я коварная интриганка, мстительная сука, сбежавшая с Гаспаром.

Нас втолкнули в какуюто комнату и сняли мешки. Мы были в поезде. Я оглянулась, но дверь купе уже закрылась. Пейзаж за окном стал двигаться. Я села на край своей будущей постели. Судя по убранству купе, это был международный поезд. Интересно, какую страну мы сейчас покидаем?

Гаспар смотрел на меня тревожным взглядом. Его лицо было в синяках и кровоподтёках. Я заметила, что он хромал. Ему нужна была медицинская помощь. Дверь открылась, но я даже не посмотрела, кто вошёл. Купе наполнил аромат жареного мяса. Мне не хотелось есть.

— Смотри, чтобы она поела, — услышала я голос Макара, — или снова будем колоть. Понял?

— Да! — ответил Гаспар.

Преступник ушёл.

— Спелся с ними? — спросила я.

— Пришлось пойти на компромиссы.

— Прогнулся… — вздохнула горько я, равнодушно глядя в окно.

— Ты должна есть. Я пообещал, что ты сделаешь всё по доброй воле, без наркотиков. Пока они мне поверили.

— Мне всё равно.

Гаспар сел рядом.

— Ты знаешь, что им от меня нужно? — я посмотрела на него.

— Да, — опустил глаза он.

Я молча ждала продолжения.

— Они проигрывают войну. Люди отказываются верить в их революцию. А ты нужна для поднятия имиджа и духа. Они заставят тебя дискредитировать отца, выступить в поддержку их идеи.

— Звучит как последняя надежда.

— Так и есть.

Ну, значит, так тому и быть. Моя судьба, моя жизнь — больше не интересовали меня. Я лишилась смысла своего существования. Мой безразличный взгляд переместился на тарелку с неаппетитной едой. Я попыталась поесть, но вкуса не чувствовала. Словно жевала не мясо, а траву. Гаспар с опаской наблюдал за мной и присоединился к трапезе.

— Не могу больше. Если возьму ещё кусок, то стошнит, — я отодвинула от себя тарелку и выпила воду из стакана.

— Но ведь ты съела так мало! Нужно ещё…

Я вдруг заметила, что Гаспар стал двоиться. Я посмотрела на свои руки и с удивлением обнаружила, что у меня их четыре.

— Тебя обманули, — услышала я себя со стороны. — Нас чем-то отравили… Больше я ничего не видела. Я отключилась, так и не узнав, что ответил Гаспар.

***

Не знаю, сколько длился мой болезненный сон. Но когда открыла глаза, за окном было по-прежнему темно. Гаспар сидел напротив меня и смотрел на ночной пейзаж.

— Долго я спала? — спросила я и попыталась сесть.

Голова жутко кружилась, а жёлтые пятна мешали ясности взгляда.

— Два дня, — мрачно ответил Гаспар. — Тебе делали уколы, чтобы продлить сон.

Я заметила новые кровоподтеки на его лице. Он стал выглядеть ещё хуже.

— Тебе нужен врач, — заметила я, когда всё же села.

Гаспар проигнорировал мои слова. Он кивнул в сторону какой-то одежды.

— Нам принесли тёплые вещи. Сказали, что через пару часов будем пересаживаться.

Так и было. Одетых в пуховики и шапки, нас вывели под руки из поезда, но без мешков на голове. Была поздняя ночь, кажется, вокруг было много снега. Морозный воздух обжигал кожу, не скрытую одеждой. Странно, что пассажиров мы почти не встретили.

Тонированный чёрный микроавтобус нас уже ждал. Ещё пара минут, и мы уже сидели внутри. Я с Гаспаром — на заднем сидении. Напротив нас — два незнакомца, одетые под стать нам. Ещё двое ехали впереди, включая водителя. За окном шёл снег. Я не могла понять, где мы находились, было очень темно. Мне хотелось спать. Хотя я проснулась несколько часов назад. Моя голова сама склонилась к плечу Гаспара и веки сомкнулись. Сколько же химии в меня влили за эти дни?.. Я снова погрузилась во мрак.

***

Проснулась от жуткой боли в затёкших мышцах. Первое, что заметила, когда открыла глаза, это дневной свет за окном движущего автомобиля. И очень много снега. Не делая резких движений из-за головокружения, я приподнялась.

— Тише, Латти. Не торопись, — раздался надо мной голос Гаспара. — Ты очень слаба…

Я заметила, что он прав, когда попыталась сесть. Мои неуклюжие движения и попытки Гаспара удержать меня смешили двух наших похитителей. Они всё так же сидели напротив и не спускали с нас глаз.

— Где мы? — мой голос стал еле слышным шепотом.

— Точно не знаю, но похоже на Словакию, — тихо ответил Гаспар.

— Уже почти… рядом, — выдохнула я.

Судя по тому, что я не помнила, когда последний раз ела, я понимала, что абсолютно бессильна. Гаспар протянул мне нечто похожее на термос.

— Попей, Латти. Тебе вводили глюкозу, но твой организм обезвожен, — пояснил Гаспар.

Понятно… я сделала глоток отвратительного на вкус напитка, но тёплого. Это был хоть какой-то его плюс. Я продрогла и сильнее укуталась в свою огромную куртку. Молча стала наблюдать за меняющимся видом из окна. Горы и заснеженные леса. Иногда проскакивали одинокие домики — такие уютные и в то же время чужие. А ведь где-то там идёт жизнь. Люди, счастливые или печальные, решают свои проблемы, болтают, работают или читают книгу. А ещё кино… Может, вот кто-то прямо сейчас смотрит какой-то интригующий детектив или мелодраму. Люди живут и не знают, что недалеко от них проезжает чёрный автомобиль с двумя похищенными пассажирами, которые так нуждаются в их внимании.

Уже вечерело, когда наша машина въехала в какой-то город с древними постройками, брусчатыми улицами и замком, виднеющимся вдалеке. Мой взгляд скользнул по кованым воротам, в которые мы въехали, под пристальным взглядом видеокамер. Проехали по красивой аллее, украшенной с обеих сторон высокими деревьями и оградками. Объехали фонтан и остановились у крыльца очень большого и красивого особняка.

Я почувствовала, как Гаспар взял мою руку и крепко сжал. Я посмотрела на него, он выглядел тревожным.

— Приехали.

Но ведь это не наша конечная остановка! Зачем же нас сюда привезли? Двери автомобиля открылись, и нас вывели, держа за руки. Я с трудом волочила ноги, они словно отказывались нести меня, ибо я стала для них тяжела. Мы вошли в дом. Всюду были охранники, одетые в тёмные костюмы и галстуки. Складывалось впечатление, будто я иду на приём к важному политическому деятелю. Огромные комнаты, витая лестница, недешёвые ковры и мраморный пол. Картины в дорогих рамках украшали стены коридоров, по которым нас вели.

У одной из комнат нас с Гаспаром разъединили. Он стал сопротивляться, и я увидела, как его начали бить кулаками двое парней, затаскивая в открытые двери.

— Гаспар! — простонала я, но у меня не было сил, чтобы крикнуть.

У двухстворчатой двери нас встречал ещё один охранник. Безмолвный жест, и он открыл массивные двери. Меня втащили внутрь. Я несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к яркому свету этой комнаты. Это был чей-то кабинет. Красный ковёр, огромный стол в центре, книжные шкафы у стен и большое окно за спиной человека, который сидел в кресле. Я сощурилась, пытаясь узнать его лицо. Седовласый мужчина, плотный и, кажется, невысокий, смотрел на меня с восторженной улыбкой. Он медленно встал со своего кожаного кресла.

— Рад приветствовать вас, Злата Павловна, — развел руками он, но голос его был полон ехидства. — Я знаю, вы не совсем в порядке. И вам необходим отдых, но мне не терпелось взглянуть на вас.

Молчаливый указ, и нас оставили наедине.

— Кто вы? — хрипнула я, хватаясь за спинку кресла.

Человек обошёл стол, не спуская с меня глаз.

— Моё имя вам ничего не скажет, — усмехнулся он. — Однако я знаю прекрасно вас и вашего отца.

Он стоял напротив меня, опираясь на краешек своего стола. Я тем временем пыталась не потерять сознание из последних сил:

— Тогда вы точно должны мне представиться.

— Эрнест Васильевич Гардецкий, — провозгласил он, — будущий президент новой республики. С вашей помощью, разумеется.

Я прямо сейчас умру и нарушу все планы этого современного Наполеона. Но тут я вспомнила, где слышала это имя. Его упоминал отец в своих записях. Так это его разыскивают? А он скрывается в какой-то стране и мечтает о власти.

— Знаю… — выдохнула я. — Я знаю вас… Вы — человек, устроивший политический переворот в своей стране ценою тысячей невинных жизней.

Он никак не отреагировал на мои слова.

— Всегда нужны жертвы. Иначе результат не будет так сладок.

Я сильнее сжала кресло. Мне стало душно от теплоты верхней одежды, что всё ещё была на мне.

— Все ваши планы слили. У вас ничего не выйдёт. Вы проиграли.

Гардецкий рассмеялся:

— Нет, моя дорогая. Как только все узнают о фальсификации данных вашим отцом и о том, что его же дочь поддерживает нашу идею, — мы будем близки к победе как никогда.

— Рано… или поздно, но ваш обман раскроется.

— Мы обязательно продолжим нашу дискуссию! Но чуть позже, — он взял меня за плечо и стал вести меня к выходу. — Идите, отдыхайте. Вы едва держитесь на ногах.

Какая забота! У меня не было сил сопротивляться. Я покорно шла и задержала взгляд на снегопаде за окном кабинета Гардецкого. На миг мне показалось, что я в тётушкином коттедже. Рядом Виктор, такой уютный и родной, в белом свитере с рождественским орнаментом. Он ждёт меня у горящего камина…

До двери оставалось совсем чуть-чуть, когда она сама резко открылась и стукнулась о стену. Я словно заторможенно смотрела, как в комнату влетают люди в военной форме и масках на лицах. В руках у них оружие, и всё наставлено на нас с Гардецким.

Может, мне всё кажется? Я опять уснула химическим сном?.. Моя рука онемела от жесткой хватки Эрнеста Васильевича. Это стало доказательством того, что я пока ещё в сознании.

— На пол! Быстро! Руки за голову! — послышались грубые приказы.

— Нет, стойте! — хромая, вошёл Гаспар с наставленным на нас оружием.

Все застыли. Гардецкий, кажется, онемел, как, впрочем, и я.

— Отойдите от девушки!

— Что?! — вспыхнул прототип Чингисхана в возрасте, но меня не отпустил. — Вы, вообще, знаете, кто я?

Я, отчаянно хватаясь за остатки своего сознания, увидела злорадную усмешку Гаспара.

— Интерпол прекрасно знает вас, Эрнест Василевич Гардецкий. Вы арестованы за злоупотребление служебным положением, фальсификацию доказательств по уголовному делу о совершении тяжкого преступления, унижение достоинства и бесчеловечное обращение с заключёнными. А также организацию провокационного преступления!

Интерпол?!

— Гаспар!.. — я почувствовала, как комната зашаталась и перед глазами стали появляться жёлтые пятна.

Голоса стали такими далёкими, пока совсем не стихли…

Глава 49Такие разные новости

Себастьян Эскалант сидел за длинным столом в своей столовой. Перед ним остывала чашка зелёного чая. Он сосредоточенно просматривал почту на «Макбуке» и слушал новости по огромному телевизору, висевшему напротив. Это была ежедневная утренняя традиция наследника герцогского титула.

Настроение у Эскаланта было мрачным. Он разрывался, управляя двумя компаниями одновременно, и это вот минута покоя перед трудовым тяжёлым днём уже не приносила должного удовольствия. Он не знал, на кого злится больше. На брата, чей вспыльчивый и эмоциональный нрав снова заставил бросить всё на него и уехать на войну с терроризмом, оборвав все связи. Или на ту, кто является причиной, заставившей его так поступить. Чёрт возьми, Себастьян сам немало удивился, что так ошибся в этой милой девушке. Злата Бронских оказалась мастером интриг и чересчур талантливой актрисой. Её жестокость достойна многих злых гениев. Она — истинный пример, почему он сам не горит желанием жениться и приютить у себя в доме вот такую змеиную натуру.

Эх, брат! Себастьян чувствовал на себе вину за то, что сыграл на руку в попытке извести своего близкого родственника. Он, в привычной скрытной манере, уже неделю жил в ужасе. Он ждал, когда придёт известие, что теперь в семье остался лишь один сын.

— …Вчера Интерпол арестовал известного политического деятеля Эрнеста Гардецкого, — донёсся до слуха Эскаланта голос ведущего новостей. — Он скрывался в течение шести месяцев в Братиславе. К предъявленным обвинениям международному преступнику были также добавлены и новые — за похищение и насильное заключение дочери погибшего политика Павла Корнеева — Златы Бронских…

Себастьян резко вскинул голову, абсолютно уверенный, что у него слуховые галлюцинации от переживаний. Но видео, снятое в момент задержания политика, стало доказательством того, что с ним всё в порядке. Почти…

Он медленно поднялся на ноги, когда под голос диктора он увидел избитого Гаспара, которому оказывали медицинскую помощь и… её. Злата была на носилках. Лишь на миг бледное лицо девушки появилось в камере, перед тем как она скрылась внутри скорой помощи.

— …Как оказалось, девушку хотели использовать в качестве дискредитации репутации её отца. Ещё она должна была выступить в поддержу…

— Твою мать!.. — взвыл на весь дом Себастьян Эскалант и вихрем вылетел из него под ошарашенными взглядами его слуг.

Таким они своего работодателя видели впервые.

***

Снова это свет. Он мешал мне спать. Я открыла глаза и часто заморгала. Медленно осмотрелась. Где же это я? Белые стены, солнечные лучи пробивалась из-за оконных жалюзи. Какая-то аппаратура, издающая тихое пиканье и поклацывание, рядом со мной, капельница в катетере в моём запястье. Больница. Я попыталась вспомнить последние события. А может, мне всё это приснилось?..

Какое-то движение привлекло мой взгляд. Гаспар дремал рядом в кресле. Он выглядел на удивление лучше. Обработанные ссадины казались не такими устрашающими, его левая рука была в повязке. Он словно почувствовал, что я за ним наблюдаю и открыл глаза.

— О Латти! — он резко выпрямился и оценивающе посмотрел на меня. — Как ты себя чувствуешь? Немного лучше?

Я нахмурилась. Да, действительно, моя слабость стала отступать, голова не кружилась, и особо не тошнило. Но меня больше волновал другой вопрос:

— Это всё было по-настоящему?

Гаспар улыбнулся:

— Да. Ты свободна. Двораковых арестовали. Гардецкого тоже. В твоей стране появился реальный намёк на долгожданный мир. И всё это благодаря тебе.

Я свободна. Закрыв глаза, я часто задышала.

— Тот ужас, что ты пережила, — продолжал Гаспар, — помог нам выйти на след преступника, которого мы долгое время не могли разыскать.

Прости меня, что не мог тебя предупредить и заставил пройти через всё это.

— Так вот что за новая работа у тебя? — открыв глаза, я посмотрела на Гаспара.

Он опять улыбнулся, опустив взгляд:

— Когда мне позвонил Виктор, — грустно заговорил он, — я понял, что меня больше никто не ждёт и… не будет ждать. Поэтому принял предложение, о котором долго мечтал. И теперь могу полностью посвятить себя работе.

Гаспар снова посмотрел на меня, и моё сердце сжалось знакомым сочувствием к нему.

— Прости меня… — прошептала я и больше не могла сдерживать себя. — Мне нужен… он.

Взгляд Гаспара изменился.

— Я знаю. Скоро прилетит Себастьян Эскалант. Я ему всё рассказал.

— А Виктор? — я попыталась привстать. — Он приедет?

Гаспар отвёл взгляд, что очень напугало меня.

— Вы встретитесь, но чуть позже.

Облегченный вздох вырвался из моей груди.

— С ним всё в порядке? Я хочу позвонить ему… Должна сказать ему…

— Он сменил номер, — быстро сказал Гаспар. — Пока не можем с ним связаться. Но мы бросили на это все силы. Ты, главное, не нервничай. Всё хорошо.

Ему легко было говорить!

— Я пойду позову доктора.

И он поспешно вышел. Явно было, что он хотел избежать моих дальнейших расспросов. Пусть только Виктор будет жив и здоров! Он, конечно, не сразу мне поверит. Даже если ему предъявят протокол задержания Гардецкого с приложенным к нему чистосердечным признанием, Эскалант может чуточку засомневаться. Я не сдержала улыбку, представляя, как он будет на меня кричать. Всё вытерплю, тем более я знаю, как его можно быстро смягчить.

Мои мечты прервала вошедшая женщина-врач приятной внешности и среднего возраста. Тёмные волосы были собран в хвост, а добрые глаза светились улыбкой. На её белом халате висел бейдж с именем на непонятном мне языке. Да ведь я даже не знаю, в какой стране нахожусь?!

— Здравствуйте, меня зовут Эстер Бровацки, пока я ваш лечащий врач! — бодро начала доктор на английском с лёгким акцентом.

— Очень приятно, — я чуть села повыше.

Эстер заглянула в мою карту, которую принесла с собой.

— Так… Рада вам сообщить, что те вещества, которые вам вводили, были слабыми и оказались, к счастью, безвредными для ребёночка. Слишком маленький срок, и это сыграло очень важную роль. Скажите, вы уже встали на учёт в Барселоне? Мне необходимо связаться с вашим доктором, чтобы уточнить кое-какие вопросы…

Я тряхнула головой. Может, мне послышалось. Но когда Эстер, улыбаясь, выжидающе смотрела на меня, я всё же решила переспросить:

— Ребёночек?

Доктор удивлённо подняла брови:

— С малышом всё в порядке, не переживайте. Уверяю вас.

Казалось, мой мир просто перевернулся. Сначала сверху вниз, потом обратно и, медленно раскачиваясь, стал на место.

— Я… Я беременна? — с выдохом вырвался мой шёпот.

Тут до врача дошло, наконец, что я, мягко говоря, удивлена.

— О, так вы не знали ничего? — её улыбка стала шире.

Странно, я почему-то думала, что вытаращенные глаза и отвислая челюсть — это свидетельство того, что человек чрезмерно удивлён.

— Не знала, — мотнула я головой и машинально положила руку на свой живот.

— Тогда я вас поздравляю. У вас будет ребёнок. Срок около трёх недель.

— Будет ребёнок… — эхом повторила я.

Доктор ещё что-то сказала и ушла. Я так и не услышала её слов, поражённая новостью. Во мне частичка Виктора. Мальчик или девочка. Сын. А может, дочь. Боже, я стану мамой?! Три недели… Значит, с дня рождения Виктора. С нашей первой ночи…

Мои мысли прервал снова вошедший Гаспар. Он осмотрел на моё побледневшее лицо и понял, что теперь я тоже знаю.

— Они сначала подумали, что это я отец, — не скрывая горечи, тихо проговорил он. — Хотели обрадовать…

Я не знала, что нужно говорить. Как его утешить? Снова просить прощения?..

— Ты куда-то уезжаешь? — смахнув слезу, спросила я, кивнув на дорожную сумку у его ног.

— Да, зашёл попрощаться. Себастьян уже в холле. Ждёт своей очереди, чтобы увидеть тебя.

Я закусила губу и протянула руку к Гаспару.

— Мне так жаль! — призналась я.

Мгновенье он решался и всё же шагнул ко мне, бросив пальто и перчатки на сумку. Я отстранилась от подушки на встречу и обняла его.

— Ты не виновата, золотце, — прошептал Гаспар. — Я просто не смог стать для тебя любимым. Так и не смог.

Я уткнулась ему в грудь, орошая его свитшот слёзами.

— Я так старалась тебя полюбить. Так этого хотела!

— Знаю, милая. Знаю… — он гладил меня по голове, успокаивая.

Наконец, я посмотрела на него.

— Больше всего на свете я не хотела причинять тебе боль!..

— И всё же причинила, — горько улыбнулся он. — Но я не держу на тебя зла. Только на судьбу, Виктора и немного себя.

Я вяло улыбнулась его попытке пошутить.

— Не стоило тебя все же привозить в ту страну, — он погладил меня по щеке. — Хотя… уж лучше это случиться сейчас, когда есть путь назад.

Он опустил меня, встал и сделал шаг назад:

— Ты спасла мне жизнь. Спасибо тебе.

Я сжала пальцы на покрывале.

— Как когдато ты мне.

Он опустил глаза, взял пальто, перчатки и закинул сумку на плечо.

— Я сделаю всё, чтобы вы снова были вместе.

— Гаспар! — окликнула я его уже у двери.

Он помедлил, но всё же обернулся.

— Спасибо тебе.

Он было опять повернулся к двери, но вдруг снова посмотрел на меня:

— Прощай.

Он ушёл из моей жизни. Моя рука, непроизвольно потянувшаяся к нему, упала. Более смешанных чувств я ещё в жизни не испытывала. Было безумно горько осознавать, что я жестоко ранила самого лучшего человека на свете. И в то же время была неимоверно счастлива — я обрела свободу и награду. Теперь чувства безвыходности и отчаянья будто рукой сняло.

А как же хочется поскорее увидеться с Виктором! Интересно, он обрадуется моей новости. Я снова коснулась своего живота. Ведь где-то там, под сердцем, я скоро услышу биение новой жизни. Доказательство нашей любви.

***

Я стояла у выхода из больницы города Братиславы. Кутаясь в парку с глубоким капюшоном, я смотрела в окно и ждала, когда Себастьян Эскалант завершит все вопросы с моей выпиской. Нашему малышу сегодня четыре недели. А Виктор всё ещё не знает о его существовании. Как и правду обо мне. Нет, мне нельзя снова расстраиваться! Только положительные эмоции! С нами всё будет хорошо. Иначе быть не может.

Подумаешь, отец моего ребёнка ушёл на войну с терроризмом. Он герой, значит. Правда, от него нет вестей уже больше двух недель… И его никто не может разыскать. Да уж, Виктор Эскалант, умеет уходить от проблем!

— Ты готова, Злата? — услышала я за своей спиной голос Себастьяна.

— Да.

Он улыбнулся, взял наши сумки, и мы двинулись в автоматически разъехавшиеся в стороны двери больничного выхода. Прощая, больница Словакии! Ты мне преподнесла много сюрпризов и новостей. Как хороших, так и плохих. Себастьян открыл передо мной дверь чёрного внедорожника и, когда я села на заднее пассажирское сидение, разместился рядом. Водитель завёл машину, и мы отправились в аэропорт.

Глядя в окно, я не могла не вспомнить, как так же ехала неделю назад в своё мрачное будущее. Как много изменилось с тех пор! Из новостей я узнала об убийстве в тюрьме Никиты Дворака — его избили до смерти сокамерники. Ведётся расследование мотивов этого преступления. Но судя по тому, где и кем оно было совершено, длиться будет недолго. Его брат оказался разумнее и признал свои ошибки публично. Теперь ждёт суда, вместе с Гардецким. Гражданская война на моей родине закончилась. Теперь дело за малым — отстроить то, что разрушено, и трудиться многие годы, чтобы выйти на тот прежний уровень развития страны. Я обязательно приеду в свой родной город. Но пока буду помогать удалённо.

— Тебе не холодно? — отвлёк меня Себастьян.

— Нет, — мотнула я головой.

Кто бы мог подумать, что старший брат Виктора будет относиться ко мне, будто он и мой брат. Это очень воодушевляло. Всю эту неделю он не отходил от меня. Рассказывал мне истории со времен детства мальчишек Эскалант. Веселил меня, заботился и очень поддерживал. Себастьян стал той ниточкой, которая связывал меня с Виктором. Я нуждалась в этом. Эта нить придавала мне силы и веры в то, что мы будем вместе.

— Ты носишь наследника фамилии Эскалант! — горделиво сообщил мне Себастьян, когда приехал в больницу впервые. — Чтобы не случилось, наша семья будет рядом с вами. Кстати, будущие бабушка с дедушкой вне себя от счастья.

Его слова тронули меня до слёз.

— Так, не надо плакать. Береги моего племянника. Теперь ты должна думать только о себе и о нём! — утешал он меня.

— Почему ты говоришь о малыше только в мужском роде? — всхлипывала я, утирая слёзы.

Себастьян удивился моему вопросу, будто я спросила, правда ли он брат Виктора.

— В нашем роду первенцы всегда мальчики.

— А-а, тогда понятно, — не сдержала улыбку я, видя его серьёзность.

— Значит, исключений быть не может?

— Разумеется, нет. В семье Эскалант за полвека было место лишь одному исключению.

Он деловито раскладывал мытые фрукты передо мной. Я с аппетитом взяла виноград.

— Да? И что же это за исключение?

Себастьян разместился в кресле рядом со мной и стал чистить апельсин. Палата наполнилась приятным запахом цедры.

— Не «что», а «кто». Все думали родится девочка Виктория, — он кинул мне половину очищенного фрукта, — а получился — Виктор. Особо яркие всплески его нрава мы с отцом связываем с тем, что мама на протяжении девяти месяцев, которые носила его, обращалась к нему как к дочери. Виктора это жутко бесит. А нас — веселит!

Меня тоже это развеселило, и я впервые за несколько дней рассмеялась. Себастьян подал мне руку, когда мы приехали в братиславский аэропорт имени Милана Растислава Штефаника. Нас ждал приватный рейс на самолёте компании Виктора. С помощью приветливых бортпроводников мы заняли свои места. Через несколько часов я увижу Барселону и своих близких. Вот только среди них не будет одного очень важного человека…

Я по привычке посмотрела на экран своего нового телефона. Хорошо, что Себастьян позаботился о восстановлении моего прежнего номера. Моя робко жившая надежда в очередной раз умерла. Вестей не было. Выключив телефон, как того требовали инструкции полёта, я убрала его в карман. Себастьян наблюдал за мной. Когда я посмотрела на него, он ободряюще сжал мою руку:

— Мы найдём его. И вернём домой целого и невредимого.

Я благодарно улыбнулась и, вздохнув, чтобы уравновесить свои вспыхнувшие эмоции, стала смотреть в иллюминатор. Готовимся к взлёту. Ещё несколько минут, и столица Словакии оставалась всё дальше и дальше. Когда кроме белых облаков не стало видно ничего, я уснула.

Глава 50Обещания

Виктор Эскалант сосредоточенно изучал карту боевых действий. Капелька пота скользнула по его лбу, и он машинально смахнул её. Резкая боль пронзила руку. Чёрт! Он почти забыл о своём ранении. Сидя за грубым столом в своей палатке-блиндаже, он скосил взгляд на левое плечо. Сквозь ткань армейской формы просочилась кровь. Пуля лишь царапнула его кожу, хотя он надеялся на… смерть. Мука под названием «жизнь без Латти» длилась уже триста пятьдесят четыре часа. Это чуть больше двух недель. И он ещё жив. Но это пока.

Виктор готовился к очень серьёзному и опасному боевому заданию. Подобные военные действия должны выполняться как минимум дюжиной бойцов. А Эскалант пойдёт один. Каждый воспринимал отвагу Виктора по-своему. Кто-то считал его героем, бесстрашным храбрецом. Кто-то — глупым искателем неприятностей. Лишь Эскалант и его командир знали истинные причины поведения бывшего бизнесмена, отправившегося добровольно на войну, чтобы умереть.

— Как дела, капитан? — раздался голос майора Гришэм, который вошёл в блиндаж.

Виктор вскочил со своего места и отдал честь старшему офицеру. Тот в ответ махнул рукой и присел напротив него.

— Почти всё готово, майор Гришем. Вечером приведу приказ в исполнение! — отрапортовал он и после разрешения сел на стул.

— Дай-ка мне своё оружие, — протянул руку седовласый, но подтянутый майор. — Пусть специалисты его проверят.

— Зачем? — удивился тот, но всё же потянулся к кобуре.

— Ты идёшь на опасное задание в одиночку. Сбоев быть не должно, — серые глаза офицера по-доброму смотрели на молодого капитана.

— Я не хочу чувствовать на себе вину за твою гибель, сынок.

Эскалант вздохнул и положил на стол свой пистолет. Майор поднялся на ноги и пошёл к выходу, не забыв прихватить с собой оружие. Виктор опять опустился на стул и уставился в карту.

— Разрешите, капитан? — неуверенный голос его солдата нарушил мрачный ход мыслей Эскаланта.

Он выжидающе смотрел на бойца, пока тот докладывал о внезапно прибывшей подмоге из международных организаций. И в данный момент один из офицеров Интерпола ждёт под входом в блиндаж. Ещё минута, и его глаза изучали только что вошедшего интерполовца. Он впервые видел их представителя и даже не имел ни малейшего понятия, что они здесь забыли.

— Капитан Эскалант! — протянул руку на ходу Виктор нерадивому незнакомцу с опущенной головой. — Чем я могу быть полезен?

Офицер Интерпола, одетый в камуфляжную униформу, поднял к нему своё лицо. Эскалант замер.

— Здравствуй, друг мой! Брат мой…

На него смотрел Гаспар, с ушибами на лице и без бороды. Не прошло и полсекунды, как Виктор, издав первобытный рык, кинулся к мерзкому предателю и с силой ударил его об брусчатую стену блиндажа. Строения завибрировало. Но он даже не заметил этого. Эскалант, сцепив зубы, нападал на бывшего друга. Пока тот, утратив способность отбиваться и ставить блоки, обмяк. Предатель стал задыхаться. Виктор душил его, надавливая локтем на горло.

В блиндаж вбежали солдаты и оттянули от Гаспара взбешённого капитана. Бывший атташе сполз на пол. Виктор, обезумев от злости, вырывался из их рук и тянулся к своему оружию. Но где же оно?! Ах да… майор!

— Чёрт! — прорычал он, пока Гаспар откашливался, держась за горло и поднимаясь на ноги.

— Она… беременна… от тебя, Виктор!

Эскалант застыл не сразу. Он не успокаивался и пытался отнять оружие у своих же солдат, пока они его не скрутили снова. Гаспар выпрямился и медленно приблизился к тяжело дышащему другу. Тот, словно дикий зверь, смотрел на него и не мог дождаться, когда будет свободен, чтобы снова напасть.

— Виктор, — осторожно начал Гаспар. — Злата не предавал тебя. Её похитили и вынудили сказать тебе все те слова. Если бы она это не сделала, меня бы убили.

Эскалант не слышал его и продолжал вырываться. Гаспар слишком хорошо знал своего друга. Он достал «Айпад» и загрузил репортаж об аресте Гардецкого. Самодельное помещение наполнилось голосом диктора, и Виктор перевёл взгляд на экран. Когда видеоролик подошёл к концу, он стал меньше вырываться. Но злость из него не ушла.

— Злата вместе с твоим братом возвращается в Барселону, — глядя в глаза Эскаланту, заговорил Гаспар. — Она не виновата, Виктор. И она подарит тебе сына. Или дочь.

Он перестал бороться и сдвинул брови. Смысл сказанных слов давнего и бывшего друга стали доходить до него.

— Ты не представляешь, что ей пришлось пережить после вашего телефонного разговора… — опустив на миг глаза, продолжил Гаспар. — Как бы мне больно не было, я всё же должен сказать: её любовь к тебе… бессмертна. Даже ты её не смог убить.

Виктор громко выдохнул и выпрямился. Но его всё же не отпускали.

— Она очень ждёт тебя… И не одна, — Гаспар пошёл к выходу, но остановившись, добавил уже успокоившемуся Эскаланту. — Я очень надеюсь, что меня когда-нибудь так же полюбят…

— Гаспар! — окликнул его Виктор и тот обернулся. — Зачем тебе это?

— Я люблю её, Виктор, — чуть помедлив, сказал Гаспар. — Но она никогда не была и не станет моей.

Эскалант долго смотрел на занавес, за которым исчез его близкий бывший друг. Самый лучший человек на Земле.

***

— Латти…

Мои глаза открылись. Рядом стоял Себастьян и сжимал моё плечо.

— Мы дома. Пойдём?

Как быстро! Мы вышли из самолёта под весеннее солнце Барселоны. Я с наслаждением подставила лицо приятным и ласковым лучам. Нет прекрасней погоды, чем весна в столице Каталонии. Не сравнится, конечно, с весной в родных мне краях. Там всегда солнце греет лучше, птицы поют красивее, а трава зеленеет ярче…

Жутко не хватает Виктора Эскаланта. Этот город пуст без него. Эти мысли меня одолевали, когда я посмотрела вниз, на подножья трапа, и буквально замерла от удивления.

— Латти! Латти! Латти!

Мари, Эйд, Тесса с Матиасом на руках, Ньевес и Давид Эскалант, а также Хоакин и Ксавьер выкрикивали, размахивая плакатами и шариками. «Добро пожаловать домой!», «Мы любим тебя, Латти!» — сверкали красочные надписи.

— Это ведь приятный сюрприз? — прозвучал возле меня улыбающийся голос Себастьяна. — Так отчего ты плачешь?

Его голос так похож на Виктора… Раньше я этого не замечала. Сердце сжалось, когда я посмотрела на него. Из воспоминаний состоит вся наша сознательная жизнь.

— Оттого, что чувствую, — ответила я и стала спускаться.

Тесса меня расцеловала, а я её в ответ. Малышу Матиасу тоже перепали поцелуи от меня.

— Он так повзрослел, тётя! — восхитилась, теребя его за пухлую ручонку.

— Ты тоже, моя девочка! — сквозь слёзы улыбнулась мне Тесса.

— Ну как вы, молодожены? — смеясь, я сжимала в объятиях сеньору и сеньора Эспехо.

— Мы уже не такие, — усмехнулась Мари, целуя меня в щёку. — Теперь мы бывалые супруги!

— Дорогая, — трогательно сжала мои руки герцогиня Эскалант, — мы с Давидом очень хотим, чтобы ты жила у нас.

— Но мы не давим на тебя, дочка, — добавил герцог с блестевшими от слёз глазами. — И… прости нас опять.

Я смущённо улыбнулась и обняла их по очереди.

— Мне не за что вас прощать. Спасибо вам, но… я буду жить у тёти. Мне так будет легче.

— Понимаем, — огорчённо закивала герцогиня. — Можно, мы иногда будем навещать тебя?

— Разумеется! — тронутая их добротой и поддержкой, ответила я.

— Спасибо, дочка! Знай, наш дом всегда открыт для тебя! — улыбался мне герцог.

Друзья Виктора стояли, виновато опустив головы, и держали самый большой плакат. Я подошла к ним, демонстративно прочитала надпись и посмотрела на ребят.

— Мы понимаем, что не достойны дружбы с тобой, — неуверенно начал Ксавьер, своей фирменной улыбкой добавляя красноречивости словам. — Но если ты вдруг передумаешь, то мы всегда рядом.

— Мы просто офигенные друзья! — пылко добавил Хоакин.

Я еле сдерживала смех. Видеть их такими было очень и очень непривычно.

— Это видно, ребят. Потому что вы здесь и, разумеется, судя по плакату! — я по-доброму улыбнулась.

Они неуверенно рассмеялись, глядя друг на друга и на меня.

— Можно… э… мы тебя обнимем? — спросил Ксавьер.

— Давайте для начала обойдёмся рукопожатием?

Те переглянулись и кивнули. Мы рассмеялись, пожимая друг другу руки. Меня провожали к машине, у которой ждал Вальдес. Бедный Саэс погиб. Мрачная мысль о смерти моего охранника-друга омрачила этот чудесный момент. Мари, Эйд и Тесса шли по обе стороны от меня. Первая заговорила Мария:

— Как тебе наш сюрприз?

— Он волшебный! Спасибо всем вам, мои родные!

— Мы знаем, кого бы ты хотела видеть здесь вместо всех нас, — уже у автомобиля обнимая меня, сказала Мария. — Но мы очень старались найти его к твоему возвращению…

— Знаю, — кивнула я. — Это действительно моя несбывшаяся мечта. Но я бы хотела видеть Виктора не вместо всех вас, а рядом с вами. Я очень вас люблю!

— Мы тебя тоже! — всплакнула Тесса.

Опять поддавшись чувствам, мы обнялись. Взяв с меня обещание встретиться сегодня, друзья с тётей пошли к своим машинам. Остальные последовали их примеру. Себастьян подошёл ко мне.

— Злата, квартира Виктора теперь и твоя квартира, — серьёзно сказал он. — Я не стал перевозить твои вещи. Так что…

— Спасибо, Себастьян. За всё.

Он улыбнулся и чмокнул меня в щёку:

— Береги моего племяша, сестрёнка.

— Непременно.

Я села внутрь «Бентли», на котором когдато ездил Виктор, и задумалась над предложением Себастьяна. Водитель выжидающе ждал моих указаний. Я тряхнула головой и назвала адрес тёти. И вот мы уже летели по солнечной Барселоне. Нет, лучше пока не ездить в эту квартиру. Это будет слишком для меня. Но какой соблазн! Казалось, что меня там всё ещё ждет Виктор. Его запах, тепло и та атмосфера волшебства, в которой мы жили. Там были остатки нашего мира… Он так нуждался в реставрации! Как и я сама.

Я снова включила телефон и минуты две, с опять ожившей надеждой, взирала на экран. Но нет, мне снова пришлось хоронить её в своём сознании. Где же ты, Эскалант? Я так жду тебя… Мы ждём тебя.

— Вальдес, я передумала. Отвезите меня, пожалуйста, в пентхаус.

— Конечно, сеньорита.

Это был импульс. Может, я и пожалею об этом, но я желала хоть сквозь боль увидеть то место, где я была так счастлива. Вальдес проводил меня до лифта. Всё тот же консьерж приветливо мне улыбался. Я нажала нужную мне кнопку и стиснула кулаки. Меня била мелкая дрожь. Я очень волновалась.

Двери лифта открылись. Но Виктор не стоял передо мной там, где я видела его в последний раз. Я медленно шагнула в квартиру. Меня накрыли чувства с головой, вызванные воспоминаниями. Я прошла вглубь пентхауса, проводя рукой по предметам на моём пути. Словно кадры любимого фильма, вспыхивали перед глазами сцены из нашего прошлого. Слезинки скатились по моим щекам.

Я поднялась на второй этаж и вошла в спальню. На идеально заправленной постели не было ни морщинки. Сев на краешек, я взяла подушку, на которой спал Виктор и, погладив её, приложилась лицом. Она пахла чистотой. Постель явно меняли, от аромата хозяина ни осталось и следа. Я огорчённо положила её на место. Я направилась в гардеробную Эскаланта. На известном мне месте стоял его парфюм, который когдато меня покорил. Глядя на своё исхудавшее лицо в огромном зеркале в полный рост, я осторожно взяла тяжёлый флакон и брызнула вверх. О да… Это запах моего Виктора…

Мой телефон внезапно издал звуки, оповещающийменя о входящем звонке. Я, смахнув слезу и всхлипнув, ответила Мари.

— Вы уже ждёте меня? — бодро спросила я.

— Нет ещё, — голос подруги звучал непривычно сдержанно. — Ты в квартире Эскаланта?

Я опешила от неожиданной точности догадки Мари:

— Не удержалась, если честно.

— Латти, — взволновано начала подруга. — Я говорила тебе, мы очень старались, чтобы найти Виктора…

— Я знаю, Мари. И я…

— Погоди. Я не договорила. Мы приложили максимум усилий, выложились на все сто, понимаешь? И не зря.

Подруга замолчала. Она ожидала, пока мой затуманенный эмоциями мозг усвоит сказанные ею слова.

— Мы нашли его, Латти.

Мой взгляд уловил силуэт, отразившийся в зеркале. Я застыла. Мари что-то говорила мне, но я не слышала. Пальцы обмякли и выронили телефон. В дверном проеме стоял почти призрачный образ исхудалого Виктора Эскаланта. Он неотрывно смотрел на меня через зеркало, а я на него. Я боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть столь желанное виденье. Растрёпанные волосы, впалые щёки, потемневшая от солнца кожа…

— Крошка, я обещал ждать тебя здесь… — сказало видение.

Я поняла, что сон стал явью и обернулась. Сквозь пелену слёз я увидела, как измученный Виктор шагнул в мою сторону. Наблюдала, как он, с трудом оторвав взгляд от моего лица, посмотрел куда-то вниз. Он приблизился ко мне, и его глаза блестели от слёз.

— А я обещала вернуться сюда… — прошептала я.

Виктор Эскалант снова посмотрел на меня и медленно опустился на колени. Я смотрела, как он бережно коснулся губами моего живота.

— Здравствуй, малыш, — шепнул Виктор. — Я твой папа.

Моё измученное и израненное сердце стало исцеляться от его глаз, от его присутствия. Он жив. Он рядом. Он предо мной. Я миллионы раз представляла нашу встречу! Как знакомлю его с нашим ребёночком. Но сейчас забыла, растерялась, меня переполняли эмоции… Я опустилась на колени рядом с ним, Словно повторяя одни из ключевых моментов нашей общей жизни. Он медленно протянул ко мне дрожащую руку и погладил по моей мокрой от слёз щеке:

— Прости меня… — хрипнул он, не сдержав слезу.

Я поцеловала его ладонь. Так хотелось многое сказать, но могла сказать лишь одно:

— Я люблю тебя, Виктор Эскалант.

— Эй! — наш страстный поцелуй прервал возглас Мари из другой комнаты. — Долго вы там ещё?! Надо же отпраздновать всё-таки!

— Потом ещё будет время целоваться!

Я рассмеялась от счастья, и мы в обнимку вышли к нашим гостям, непрошенным, но таким любимым. Нас встречала всё та же компания из аэропорта с овациями. Я заметила, что они на скорую руку переделали плакаты, дописав рядом с моим именем имя Виктора.

— Вы что, преследовали меня? — напустив серьёзности, спросила я.

— Разумеется! — без обиняков кивнул Адриан. — Нам чертовски было интересно, как тут у вас всё сложится.

— Ещё немного, и вы бы увидели, как у нас всё «сложилось»! — притянув меня поближе к себе, усмехнулся Виктор.

— О, Эскалант вернулся! — заметила Мари.

— Так, давайте лучше выйдем из этой комнаты! Здесь в воздухе витает разврат! — объявил Себастьян. — Тем более я знаю, где винный погреб, друзья!

— Сразу бы так!

— С этого надо было начинать!

Загалдел народ и направился к выходу. Я было последовала за ними, но Виктор удержал меня за руку и закрыл за ними дверь. Знакомый блеск в его шоколадных глазах и улыбка, с интригующими ямочками на щеках.

— Виктор, у нас же гости! — задрожала я, когда он двинулся ко мне, на ходу расстегивая рубашку.

— Крошка, у этой двери есть замок, а разнообразие моего винного меню не даст им заскучать! — он поцеловал меня, лишая возможности и желания сопротивляться ему.

Глава 51Прощание

Мне снился дом. Мой родной милый дом. Я шла по знакомой аллее ко входу в его стены. Те самые крепкие, нерушимые стены, которые когдато слушали мои первые слова. Босые ноги аккуратно ступали там, где я делала робкие попытки освоить пеший ход. Летний день приятно согревал меня. Я видела синее небо без единого облака над своей головой, зелёные листья, шевелившиеся от робких порывов ветра…

Мой ход был непрерывен. Я шла в дом, в котором впервые была счастлива по-настоящему. В те далекие и беззаботные дни детства, наполнявшие меня теплом, беспечностью и радостью. Ведь именно тогда рядом были мои мама и папа. Они учили меня, обнимали, играли в прятки и баловали самым бесценным и дорогим — своим присутствием.

Я поднялась по ступенькам милого крыльца. Взялась за ручку двери и, легонько надавив на неё, открыла. Мне снилось, как я вхожу в свой дом. Солнце, лучи которого проникали в открытые окна. Свежий ветерок, приносивший запах лета. Неповторимый, драгоценный аромат лета в родном городе. Я глубоко вдохнула этот воздух, наслаждаясь им, ясно понимая его ценность. Здесь всё так, как я помнила. Тёмная мебель, светлые стены, бесчисленные рамочки с фотографиями прошедших дней. Лестница, покрытая тёмно-зелёным ковром и ведущая на второй этаж. Здесь всё так, как было до тех событий. Смерти мамочки, моего отъезда, войны и… пожара, который уничтожил это всё. Испепелил мой родной дом.

Моё сердце тоскливо сжалось от осознания того, что я сплю… И вдруг я услышала это. Голоса. Мужской и женский. Голоса моих родителей. Я побежала. Казалось, я обрела крылья и сейчас, взмахивая ими, летела. Голоса звучали отчётливей. Мама, кажется, смеётся. Да, я слышу её смех! Господи, какой же у неё прекрасный смех!.. Отец что-то говорит ей. Так нежно звучит его голос. С такой позабытой мягкостью он произносит пока ещё мною неразборчивые слова. Они в своей комнате. Я стою перед дверью и стараюсь не дышать, чтобы лучше слышать милые сердцу звуки. Но я не могу разобрать их речь. Слишком тихо они говорят что-то друг другу. Я хочу их видеть! Хочу поговорить с ними. Обнять крепко-крепко, прижаться к ним, почувствовать родное тепло! Но дверь нерушима. Я не могу открыть её! Начинаю колотить в холодную деревяшку, но удары моих кулаков беззвучны. Да что же это?! Я бью дверь ногами, пытаясь кричать — всё безрезультатно, они меня не слышат. Мамочка опять смеётся, но уже вместе с отцом. Я так хочу к ним! Так сильно жажду показать маме, как же я выросла, какой стала сильной! Сказать отцу, что совсем скоро он станет дедушкой. Хочу увидеть их! Как же я мечтаю их увидеть!.. Горячие слёзы катятся по моим щекам. И, словно нарушая стабильный ход моей истерики, меня начинает уносить прочь из дома. Я, словно воздушный шарик, отдаляюсь, пытаясь ухватиться за дверные ручки, поручни лестницы…

Я распахнула веки. Лучи весеннего солнышка играли по стенам комнаты. Мокрые щёки знаменовали о моём плаче во сне. Да, это был всего лишь сон… Сев в постели, я осмотрелась. Медленное тепло растеклось в моём сердце, когда я поняла, что нахожусь не в больничной палате, а в квартире Виктора. Живого, близкого и любимого Эскаланта. Спохватившись, я накрыла свой живот ладонью.

— Прости меня, малыш! — шепчу я, улыбаясь. — Я просто очень скучаю по твоим бабушке и дедушке…

И тут же замолкаю, вспоминая сон и уже расценивая его события ясным рассудком.

— Кажется, они тоже скучают, — говорю я и быстро смахиваю новую слезу. — Всё, больше не буду! Обещаю!

Но где же Виктор? Закусив губу от огорчения, что любимого нет рядом, я сползаю с кровати. Накинув белый шелковый халат почти до пят, я иду на поиски своего жениха. Мои пальцы привычно дрожат, когда я, бесшумно спускаясь по лестнице, вижу его, сидящего за столом перед окном.

Мой любимый Эскалант в серой футболке и таких же штанах хмурил брови и быстро постукивал по клавиатуре «Макбука». На миг прервался, потянулся за белой чашкой и, сделав из неё глоток, вернул на место. Как же он исхудал! Моё сердце сжалось от тоски. А потом, казалось, резко увеличилось в несколько раз, не в силах сдерживать в себе неистраченную любовь.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, Виктор поднимает глаза и его совершенное лицо освещает улыбка. Мои любимые ямочки на смуглых скулах! Поддавшись чувственному порыву, я бегу к нему. Эскалант встаёт и ловит меня, сжимая в крепких объятиях.

— Крошка… — шепчет он, поднимая моё лицо к себе и припадая нежным поцелуем к губам. — Милая моя, любимая… Прекрасная Злата!..

Я целую его в ответ. Скольжу руками по крепким мышцам, прижимаюсь теснее, пытаюсь внушить ему силу своих чувств.

— Как же я люблю тебя, Эскалант! — выдыхаю я слова в его губы. — Так тебя люблю!..

Он стонет и судорожно вдыхает воздух. Потом отстраняется от моего рта и, сжимая моё лицо ладонями, хрипло произносит:

— Злата, ты даже не представляешь, насколько сильно я отвечаю тебе взаимностью!.. Стоп, — он резко сводит брови, всматриваясь в моё лицо. — Ты плакала?

Я закусила губу и отвела взгляд:

— Мне приснился сон.

Он провёл пальцами по моим щекам и снова призвал мой взгляд.

— О чём?

— О прошлом, — грустно ответила я и тут же спохватилась, увидев, как тень легла на его прекрасное лицо. — Нет-нет! Не то прошлое, Виктор!

Я положила ладонь на его скулу, взирая в любимые шоколадные глаза.

— Мне снился мой дом такой, каким я его помнила в самые счастливые дни. Там была мама и папа, — вздохнула я и опять прижалась к его груди. — Они о чём-то весело говорили и смеялись. Как будто они были счастливы…

Виктор обвил меня руками, крепче привлекая к себе. Как же тепла и восхитительна поддержка и близость этого мужчины. Как сладок его аромат! Он рядом. Он мой…

— Но я не могла разобрать их слов. Пыталась войти к ним в комнату… — тихо продолжила я, закрыв глаза. — А они меня не слышали. Словно я была бесшумной невидимкой.

— Крошка, — ласково поцеловал он меня в макушку. — Ещё не наступило время вашей встречи. Твоя жизнь только началась, и твои родители дали понять, что они действительно счастливы. Там, на небесах.

Я, сдерживая слезы, ещё теснее прижалась к нему, обхватывая талию Эскаланта.

— Отпусти прошлое, — Виктор шептал мне в волосы. — И позволь мне наполнить твоё настоящее и будущее счастьем!

Всхлипнув, я оторвала лицо от груди любимого и запрокинула голову, чтобы увидеть его глаза.

— Только если и ты разрешишь мне делать тебя счастливым.

Виктор прерывисто вздохнул и снова приник к моим губам в поцелуе. Наша нежность и любовь перерастали в безудержную страсть в доли секунды. И он уже с трудом оторвался от моих губ и разжал объятия.

— Тебе нужно позавтракать. И если ты сейчас не перестанешь быть такой сексуальной, то я наброшусь на тебя!

Переполненная душа от любви заставляла меня отчаянно желать петь, танцевать и смеяться. Но ответить я не успела, так как Виктор вдруг опустился на колени и нежно коснулся губами моего живота.

— Доброе утро, малыш, — шептал он голосом, полным ласки. — Твоя мамочка хочет лишить тебя завтрака!

Уплетая омлет, блинчики с шоколадным топингом и любимый латте, я искоса наблюдала за Виктором, который сосредоточенно работал за компьютером. Мои губы не прекращали глуповато улыбаться, а сердце, казалось, было величиной с мою голову и бешено пульсировало внутри.

— Сегодня мне нужно к врачу, — вспомнила я вслух и привлекла на себя взгляд Виктора. — Мне должны сделать ультразвук.

Его брови сильнее сдвинулись:

— Это… плохо?

Я не сдержала короткий смешок:

— Нет, это стандартная процедура для всех беременных! — и робко добавила. — Ты пойдёшь со мной?

Эскалант встал на ноги и, обогнув стол, оказался рядом.

— Разве женщины будут себя комфортно чувствовать, если я туда заявлюсь?

Я тоже поднялась, и моя улыбка тут же померкла, стоило мне представить, как на моего Виктора с жадностью голодных хищниц будут глядеть девушки. Но ведь это ждёт меня везде… Чёрт, нужно привыкать!

— Это совершенно нормально, когда мужья приходят с жёнами посмотреть на ребёночка через монитор, — чуть раздражённо говорю я. — Но если не хочешь…

— Крошка, я не хотел тебя расстроить, — мягко перебил он меня и, коснувшись подбородка, привлёк на себя мой взгляд. — Я глупый новичок в этих делах…

— Я тоже, — я поджала губы и попыталась высвободиться.

— Злата, — он крепко удержал меня и легонько поцеловал в губы, а после прошептал: — Я обещаю стать для тебя самым лучшим мужем, а для наших детей — отцом. И начну прямо сейчас…

Виктор подхватил меня на руки и направился в сторону лестницы.

— А как же работа, по которой ты жутко тосковал? — смеясь, спросила я, отдаваясь сладостному предвкушению.

— По тебе я тосковал существенно сильнее, крошка.

Глава 52Сердца

Виктор явно нервничал, когда мы поднимались в лифте на этаж, где нас уже ожидал один из лучших врачей Испании. Я чувствовала, как он ободряюще сжимал моё запястье, но, казалось, будто сам ждал поддержки. Я вспоминала недавние наши дискуссии и не смогла сдержать улыбки. Мой ревнивец настоял на враче-женщине, используя всевозможные доводы — от старомодных и до властно-неаргументированных, к примеру, «я так хочу!».

— Тебе будет больно? — требовательно спрашивал он, сужая шоколадные глаза.

— Нет, — тронутая его заботой отвечала я, когда мы уже собирались в клинику.

— А малышу это не навредит? — вторил Виктор.

— Наоборот, — натягивая кашемировый свитер кремового оттенка и кожаную юбку тёмно-синего цвета, отвечала я. — УЗИ помогает убедиться, что с ребёночком всё хорошо и даёт возможность родителям впервые увидеть его.

Эскалант удовлетворённо кивнул и надел зелёный джемпер под чёрные брюки. Мой взгляд жадно скользнул по его статной фигуре. Он, это подметив, довольно ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами и соблазнительными ямочками на скулах.

— Пойдём, ненасытная моя, — беря меня за руку, молвил он. — Мы и так уже опаздываем.

В белоснежном кабинете мы, сидя в креслах и держась за руки, прослушали короткую лекцию о первом триместре беременности от компетентного доктора Марселы Кабрелы. Потом прошли в комнату для обследования. Меня уложили на высокую кушетку, обмазали живот прохладным гелем, и сеньора Кабрела, продиктовав какие-то неизвестные данные своей ассистентке, повернула к нам небольшой монитор.

— Будущие родители, смотрите сюда, — она с улыбкой указала на экран, где показывалось треугольное пространство чуть светлее, чем его окружение. — Это ваш ребёнок.

Я вытаращила глаза, глядя на малюсенькое пятнышко в одном из уголков треугольника.

— А сейчас, — она нажала одну из многочисленных кнопочек на белом пульте. — Звучит его сердцебиение.

Мою руку судорожно сжали пальцы Виктора, когда комнату наполнил уверенный ритм сердечка нашего малыша. В тот же миг я стала плохо видеть из-за слёз, выступивших на глаза.

— Мы вас оставим наедине, — понимающе произнесла доктор, поднимаясь на ноги вместе со своей медсестрой. — Знакомьтесь.

Я дрожащей рукой смахнула слёзы и посмотрела на Виктора. Его рука всё ещё крепко сжимала мою ладошку, а глаза всматривались в тот маленький комочек нашей любви на современном экране ультразвука. Я видела, как блестели его глаза, и всё никак не могла перестать плакать. Почему же он молчит?!

— Виктор?.. — хрипнула я осторожно, и он резко дернул голову в мою сторону.

Господи, он тоже плачет!

— Крошка… — шепчет он. — Это же его сердце!

Самый драгоценный звук во Вселенной наполнял нас счастьем, объединял и дарил нам лучшее, что может быть в этом мире.

— Нет, — махнула я головой и потянулась к Эскаланту другой рукой. Он склонился к моему лицу, и я продолжила. — Это наше сердце, Виктор. Теперь оно у нас одно. На троих.

***

Из клиники мы вышли иные. Казалось, больше нет никого вокруг нас. Виктор не отпускал мою руку, а я крепче сжимала его ладонь. Мы молчали. Каждый думал о своём, отчётливо понимая, что сейчас мы одно целое. Наша связь, наша жизнь и судьба заключалась в любви, которая жила во мне. И только что мы слышали её сердцебиение.

— У меня есть для тебя сюрприз, — сказал Виктор, поднося мою руку к своим губам, когда мы уже ехали в автомобиле, расположившись на заднем сидении. — Я хотел отложить его до свадьбы, но терпение иссякло. Хочу увидеть твою реакцию.

Я закусила губу и устроилась на его плече. Он осторожно коснулся моего безымянного пальца там, где когдато было его кольцо.

— Хорошо, что его нет, — тихо признался он. — Не смог бы смотреть на это украшение!

— А мне оно нравилось, — промолвила я и вздохнула. — Так больно было…

— Тише! — прервал он меня, быстро поднимая моё лицо и целуя в губы. — Вот именно поэтому я рад, что его больше нет. Я подарю тебе лучше!

Но у меня уже созрела другая идея, и я быстро опустила взгляд, чтобы он не заметил азартный блеск в моих глазах.

— Мы приехали в твой офис?! — удивлённо воскликнула я, когда Виктор помогал мне выйти из машины. — Только не говори, что сюрприз — это флешмоб в исполнении твоих сотрудников.

Эскалант удивлённо приподнял брови и усмехнулся:

— Если бы это было так, то я бы непременно огорчился из-за твоей догадливости! И к тому же я не настолько деспотичный начальник, чтобы заставлять людей пускаться в пляс!

— Ох, Эскалант, — беря его под руку, деланно вздохнула я. — Не утешай себя, приуменьшая свою натуру тирана.

— Что?! — театрально возмутился он, но продолжить не успел.

Мы переступили порог его высотного здания и попытались влиться в бурный поток работников в деловых костюмах. Нам дорогу вмиг уступали, и я чувствовала чрезмерное смущение, идя с человеком, от одного взгляда на которого бледнеют его подчиненные.

— Себастьян не особо старался управлять моей компанией… — бурчал Эскалант, но не договорил.

Что-то стало происходить странное, и первым это стал замечать Виктор. Шумный гомон стремительно пошёл на спад, и огромный холл погрузился в тишину.

— Что за?.. — остановился Виктор, почти у лифта и оглянулся.

Я последовала его примеру и застыла от удивления. Несколько сотен вечно движущихся офисных работников и других служащих его компании стояли неподвижно, обратив на нас восторженные взгляды. Так прошло несколько секунд, и вдруг зал наполнился взрывом аплодисментов. Ошеломленный Виктор вертел головой, явно не понимая, что происходит. К нему двинулась волна людей, желавших пожать ему руку и радостно поприветствовать возвратившегося президента. Эскаланту пришлось отпустить меня, дабы освободить правую руку, и я почтительно отошла в сторону.

Моё сердце переполнилось гордостью, когда я наблюдала за своим красавцем, талантливым руководителем, которого искренне рады видеть. Виктор скосил взгляд на то место, где я стояла, и, не отыскав меня, стал резко осматриваться. Наши взгляды встретились, и я одарила его улыбкой, заметив, как напряжение вмиг сошло с его лица.

— А говорил, что ты диктатор на работе, — мягко упрекнула я его, когда мы уже поднимались в лифте.

— Честно говоря, я до сих пор уверен в этом, — смущенно пробормотал он. — Не понимаю, что на них нашло…

— Возможно, они все мазохисты? — ляпнула я, сдерживая приступ смеха, когда он дёрнул головой в мою сторону и нахмурил брови. — Но я уверена, всё это из-за того, что ты очень строгий, требовательный и в то же время непомерно хороший начальник!

Он, всё ещё смущаясь, усмехнулся и покачал головой, притягивая меня к себе:

— Даже не могу представить, как отреагирует Себ, услышав эту историю в стиле толкиеновского «Возвращения короля». Он-то убежден, что лучший абсолютно во всем! А тут такое счастье от народа, когда его власть сменилась!

— Ох, Эскаланты! С вашими амбициями сидеть бы вам на троне!

— беззлобно упрекнула я.

— Пробовали несколько веков назад, — деловито кивнул Виктор. — Не понравилось.

— Почему? — удивилась я.

— Скучно. Однообразно. Да и на троне не совсем удобно… э-э-э, — замялся он под моим шутливо-осуждающим взглядом. — Заботиться о наследниках!

Наш смех прервался открытием дверей лифта. Я удивлённо отметила, что мы приехали на крышу. Но спрашивать Виктора не пришлось, так как повод нашего присутствия здесь уже ждал на специальной отметке. Вертолёт уже вздымал могучие порывы ветра своими лопастями, и Виктор, накрыв меня собой, провёл к кабинке и помог взобраться внутрь.

— Лететь совсем немного, — просто пояснил он, расположившись рядом на пассажирском сидении. — Так быстрее и впечатлительней.

Я восторженно улыбнулась в ответ на его задорное подмигивание и послушно одела наушники с микрофоном. Вежливый пилот представился как Томас Саласар и стал ловко вздымать «механическую стрекозу» с именем «Эскалант-групп» в небо. В наушниках звучали неведомые мною слова и термины голосом пилота. Я перестала к ним прислушиваться, полностью поддавшись великолепию вида Барселоны с высоты птичьего полета.

Деловой центр с блестящими под солнцем стеклами небоскребов остался позади, вместе с шумными улицами и пробками на дорогах. Мы пролетали над величественными соборами, купола которых сверкали и восхищали. Виднелась гладь Средиземного моря и высоты гор, украшенная бескрайними равнинами, зелёными лесами и голубыми озёрами.

Виктор обнял меня и поцеловал в висок:

— А теперь смотри вон туда, — указал он мне направление.

Я послушно всматривалась в лиственный лес, как вдруг моим глазам предстал огромный особняк, стоящий на возвышенности. Современный, стильный, отблескивающий стеклянными стенами вместо окон на трёх этажах, он был словно центром, к которому вели многочисленные тротуары, среди окружавшего его парка с фонтанами и беседками. Белый гигант был эталоном архитектурного мастерства, совмещая в себе изысканность и величие.

— Это наш дом, крошка, — услышала я голос Виктора в динамике наушников и с трудом оторвала от этого здания глаза, чтобы посмотреть на творца моей судьбы.

— Он… так похож на тебя! — выдохнула я первое, что пришло в голову.

Эскалант явно опешил и сдвинул брови.

— Не пойму — это хорошо или плохо?

Тряхнув головой, я сожалением отметила, что мы поворачиваем обратно, так и не приземлившись.

— Если бы не сеньор Саласар, — краснея, восторженно сказала я, — а бы показала, насколько это хорошо!

— Зовите меня Томасом, сеньорита, — раздался задорный голос пилота, и я даже подпрыгнула от стыда и закрыла рот рукой.

Виктор, едва сдерживая смех, напущенно-строго посмотрел в его сторону:

— Будущая сеньора Эскалант будет звать тебя Саласаром. Понятно, Саласар?

— Так точно, сеньор, — кивнул тот.

Чувствуя, как горят мои щёки, я покачала головой, с укором глядя на Виктора. Ах, мой любимый диктатор! Как же мечтательно звучат твои слова «наш дом», «сеньора Эскалант»…

Глава 53Слова больше не нужны

Клятвенно пообещав Виктору не ходить в одиночестве, а только в компании Вальдеса, я отъехала от его офиса. У него накопилась куча неотложных дел, и я с огромным трудом убедила его остаться на работе, тем более что мне необходимо было выиграть время, чтобы подготовить ответный сюрприз.

— Мари, привет! — оживленно начала я, услышав голос подруги в динамике мобильного. — Мне очень нужна ваша с Эйдом помощь!

А когда на Барселону неуклонно стали надвигаться сумерки и солнце спряталось за горизонтом моря, у меня было всё готово. Нервно заламывая руки, я ждала прихода Виктора домой. И когда на мониторе с изображением из камер видеонаблюдения показалась его высокая фигура, я в последний раз огляделась и оправила лиловое платье. Да, то самое платье, в котором я была в день нашего знакомства.

Дыхание непроизвольно замерло, когда двери лифта с лёгким шуршанием разъехались, и я увидела, как Эскалант было шагнул из него прочь, но застыл. Я часто заморгала, пытаясь одновременно унять не вовремя нахлынувшее желание поплакать — ох это буйство гормонов во время беременности и сильное волнение.

***

Виктору показалось, что он ошибся кодом-ключом и попал не в свою квартиру. Потом присмотрелся, понял, что ошибка исключена, вышел из кабинки лифта в… мир, который раньше ему только снился.

Весь холл, гостиная, кухня, лестница, пол и поверхности мебели были заставлены горящими свечами. Но не просто свечами. К каждой из них было прикреплено фото. Отклик из прошлого, который был связан с той единственной женщиной в его жизни, которую он готов любить до последнего вздоха. Эскалант медленно шел по проходу среди горящих свечей и смотрел на картинки, так трогательно и больно пульсировавшие в его памяти.

А в центре всего этого стояла она. Девушка в лиловом платье, нечаянно толкнувшая его три с половиной года назад. Девушка, отыскавшая сердце в его порочном существе. Девушка, которую это сердце полюбило за один взгляд серых глаз, за одно произнесенное слово, за одно прикосновение губ…

Виктор больше не смотрел на фотографии. Он приковал свои глаза к девушке, которая любила его, верила и простила. Он шёл к девушке, которая наполняла его неповторимым счастьем, которая подарит ему сына и дочь… и ещё сына, а после снова дочь! Он шёл к девушке, внутри которой билось сердце его ребёнка. Он шёл к той, которая пришла в этот мир к нему.

— Крошка, — прошептал Виктор, встав напротив волшебных серых глаз, поблескивавших от невыплаканных слёз. — Ну почему ты снова плачешь?..

— Это всё гормоны! — всхлипнула она и вытерла дрожащей рукой выскользнувшую слезу.

— Я полагаю, это они заставили тебя превратить нашу квартиру в жильё диснеевского Санта Клауса? — хриплым от переизбытка чувств голосом попытался пошутить Виктор.

Латти нервно рассмеялась, но тут же взяла себя в руки и резко выдохнула.

— Эскалант, прошу тебя, не мешай мне довести дело до конца!

Виктор вопросительно поднял одну бровь и изумлённо расширил глаза, когда увидел, как его Злата опускается на одно колено.

— Какого черта?!.. — воскликнул он, хватая девушку за хрупкие плечи и ставя её опять на ноги. — Я не позволю…

— Виктор! — перебила она его, яростно сопротивляясь. — Пожалуйста, не порть этот момент! Прошу тебя, любимый, дай мне это сделать!

Эскалант замешкался, но снова сурово сдвинул брови и категорично мотнул головой:

— Что ты надумала, Злата?!

Дрожа, она сдалась и, всё ещё скованная его железной хваткой, умудрилась достать из кармана платья маленький бархатный мешочек. Под испытывающим взглядом Виктора девушка достала трясущимися пальцами… кольцо из белого золота. Эскалант вмиг разжал пальцы и перевёл изумлённый взор с её лица на обручальное украшение и обратно. Воспользовавшись его замешательством, Злата быстро опустилась на колени и, глядя на него снизу верх, проговорила:

— Я очень хочу быть твоей женой, любимый мой Эскалант. Хочешь ли ты стать моим мужем?

Виктор был настолько тронут, что не мог даже дышать. Его горло сдавил уже привычный за последнее время комок, и он судорожно втянул в себя воздух. Потом полез во внутренний карман своего пиджака и достал оттуда коробочку. Взъерошив волосы, он тоже опустился на колени и открыл крышечку бархатной шкатулочки.

— Злата, — прохрипел он, увидев на её лице такое же изумление, какое сам испытывал несколько мгновений назад. — Ты делаешь мне самое лучшее предложение в жизни. Латти больше не сдерживала слёз.

— Одновременно? — шепчет Виктор.

Она кивнула, и он надел на палец её дрожащей руки изящное кольцо из белого золота с бриллиантом наивысшей чистоты и лучшей огранки. В то же время Злата украсила его палец ровным гладким обручальным кольцом, также из белого драгоценного метала высочайшей пробы.

— Я люблю тебя, моя невеста Злата Бронских, — обхватывая её лицо ладонями, горячо проговорил он.

— Я люблю тебя, мой жених Виктор Эскалант, — всхлипывая, ответила она, и прежде чем его губы накрыли её рот в пылком поцелуе, добавила: — И пусть теперь эти женщины-хищницы держатся подальше от моего Эскаланта!

Испытания, муки разлуки и жестокость разочарований — всё это и многое плохое в человеческой жизни мы уже испытали. Теперь настал черед только хорошего, яркого и счастливого. Больше не будет зла. Наступило время добра и любви.

Какой бы ни был жизненный путь, какого бы жанра не была история — финал должен быть всегда счастливым. Герой обретает желанное сокровище, дети — находят своих родителей, война всегда заканчивается миром, а любящие сердца снова вместе…

Наша с Виктором история только на первый взгляд кажется уже написанной. Но на самом деле мы только начинаем первую главу. И до эпилога ещё очень и очень далеко!

ЭПИЛОГ

Месяц спустя

В фамильном особняке герцога Торегросса царила непривычная тишина. Распахнутые окна впускали свежий воздух тёплого весеннего дня, а солнце заманчиво заглядывало сквозь чистые стёкла величественного кабинета Давида Эскаланта. Сидя за одним из журнальных стоиков, я попивала травяной чай с мёдом и перебирала содержимое огромной старинной шкатулки. Мои пальцы бережно исследовали письма, книги, вырезки из газет, драгоценности и документы, которые были доказательством многовековой жизни семьи Эскалант.

Через четыре месяца я стану женой Виктора и буду носить его фамилию. А сейчас я должна пройти очередную традицию этой династии. Я знакомилась с историей семьи, вникая в ценности, которые когдато были главными достижениями, символами жизненного пути или смыслом их существования. Я проникала вглубь истории, читая письма предков Виктора, глядя на их старые фото и влюбляясь в каждую вещицу, которой когдато очень дорожили.

Достав очередную книгу под названием «Легенды рыцарей Испании», я осторожно раскрыла её. Издание было датировано началом двадцатого века и выглядело очень зачитанным. Я не смогла сдержать улыбку, представив, как малыш Виктор упрашивал маму прочитать ему одну из этих сказок.

Но мои глаза удивлённо расширились, когда я увидела на обратной стороне титульного листа надпись, которая гласила: «Эта книга принадлежит Рамону Солер, будущему графу де Бур. 25 февраля 1960 год». Подчерк был каллиграфичный и безупречный. Я поджала губы, пытаясь отчаянно вспомнить, кто этот человек, но безуспешно. Возможно, это ошибка? Книга принадлежала другу кого-то из семьи Эскалант. И, если судить по дате, то, скорее всего, это был товарищ Давида Эскаланта.

Ладно, отложу-ка я её в сторонку, а потом всё выясню у будущего свёкра. Приняв это решение, я попыталась переложить книгу на другой конец стола, но она выскользнула из моих неуклюжих рук и свалилась на пол.

— Вот неумеха! — пробормотала огорчённо я и встала с кресла, чтобы поднять это раритетное издание, с которым обошлась крайне невоспитанно.

Упавшая на бесценный разворот книга открыла мне свою тайну — сложенный в несколько раз пожелтевший лист бумаги. Чувствуя себя неловко, потому что, возможно, вмешиваюсь в чьи-то мысли, я подобрала всё с пола и, выпрямившись, задумчиво повертела в руках листок.

А может, это очередное послание из прошлого? Просто случайно попало внутрь книги? Да, наверняка так и есть. Я села обратно в кресло и, бережно положив книгу на середину стола, развернула сложенную бумагу. Красивый ровный почерк, который имел сходство с обладателем «Легенды рыцарей Испании», выводил строки, начав читать которые я уже не смогла остановиться:

«Моя милая доченька, прости меня! Я виновен в страшном кошмаре и незаслуженно обрекаю тебя жить в нём, мой невинный ангелочек. Я грешник. Я убийца. Я проклятье собственной семьи. Знаю, что ты возненавидишь меня. Знаю, что буду уже давно лежать в могиле, когда ты узнаешь всю правду обо мне. Уже сейчас я чувствую, как смерть стоит за моей спиной и заносит коварную руку, чтобы сделать последний, карающий удар. Эти строки — моё завещание для тебя, моя доченька. Я заклинаю и умоляю тебя — живи! Ведь ты — наша жизнь, доченька! Ты — моя судьба и покаяние! Я отдаю свою душу и сердце ради тебя. Надеюсь, что когда-нибудь ты поймёшь меня. Верю, что своим поступком спасаю тебя. Знаю, что ты прочитаешь это письмо и твоё доброе сердечко сможет хотя бы чуточку полюбить меня. Ведь ты так похожа на свою маму. У тебя её глаза… Ты — жизнь нашей семьи, дочь. Мы всегда будем рядом, а наши сердца будут биться в тебе».

Я выдохнула застывший воздух, словно только что невидимые тиски освободили мои лёгкие. На глаза навернулись слёзы, когда я снова и снова перечитывала эти душераздирающие слова.

Господи, что же произошло? Кто этот человек?..

— Крошка?

Я подпрыгнула от внезапно прозвучавшего надо мной голоса Виктора и подняла на него шокированный взгляд. Эскалант, заметив моё состояние, перестал улыбаться и опустил глаза на дрожащий лист в моей руке.

— Что там, любимая?

— Я… я не знаю, — пролепетала я и протянула ему это письмо. Виктор нахмурился и принял от меня эту бумагу. Я поднялась на ноги, глядя, как его глаза быстро скользят от строчки к строчке. С каждой секунды лицо Эскаланта превращалось в суровую маску. Я выжидающе смотрела, как он заканчивал чтение и опускал руку.

— Виктор? — я попыталась вовлечь его тяжёлый взор. — Ты… можешь мне объяснить, что это?

Он сложил лист обратно. Безошибочно взял ту самую книгу и вложил в её страницы это письмо.

— Это не моя тайна, Злата, — наконец, произнёс он, держа издание в руке. — Это чужая опасная тайна.

Облизав пересохшие губы, я поежилась от непривычной ледяной и суровой интонации в его голосе.

— П-прости. Я не знала…

— Не стоит, — оборвал он меня, продолжая непрерывно давить своим мрачным тяжёлым взглядом. — Ты должна забыть о том, что прочитала.

— Х-хорошо. Как скажешь, — трясясь, ответила я.

Эскалант осторожно сделал ко мне шаг, медленно привлёк к себе в объятия. Оказавшись в его руках, я почувствовала себя легче и прижалась ещё сильнее.

— Это не наше бремя, крошка, — печально прошептал Виктор, целуя мои волосы на макушке. — Это бремя моего брата и отца.

Я кивнула, не в силах вымолвить и слова.

— Скоро придёт время, Злата, — продолжил говорить он, успокаивающе поглаживая мою спину. — И ты всё узнаешь.

Оглавление

Семья Эскалант. Книга 2. ИскуплениеЮлия Ларосса

Глава 1 У феникса выросли крылья

Глава 2 Маски срывает танец

Глава 3 Ночной визит

Глава 4 Тяжесть убеждения

Глава 5 Злодей-самоучка

Глава 6 Теперь я всё знаю

Глава 7Откровения Маркуса Торо

Глава 8 Зимняя охота

Глава 9Ах, сладкая месть!

Глава 10Интервью как повод

Глава 11Ужин-испытание

Глава 12Откровенный разговор

Глава 13в канун Рождества

Глава 14Коварность чёрной полосы

Глава 15Снежная ловушка ужаса

Глава 16Шантаж

Глава 17Худший танец

Глава 18Моя жертва

Глава 19 Воспоминания

Глава 20Кольцо

Глава 21Рассказ Себастьяна

Глава 22Поцелуй гаспара

Глава 23Следы прошлых ошибок

Глава 24Новогодняя вечеринка

Глава 25Бутафорные чувства

Глава 26В преддверии обречённости

Глава 27Новогодние подарки

Глава 28Я выбираю

Глава 29То, что делает нас людьми

Глава 30Невидимые шрамы

Глава 31Плата за осуждение

Глава 32Искупление

Глава 33Ценнее жизни

Глава 34Всё и навсегда

Глава 35Главное — верить

Глава 36Счастливые мы

Глава 37Двадцать девятое января

Глава 38Первый раз

Глава 39Новый день, новые мы

Глава 40Границ больше нет

Глава 41Предварительный показ

Глава 42Чувства неприкрыты

Глава 43Вальс

Глава 44Свадьба

Глава 45Возвращение к началу

Глава 46Гаспар

Глава 47Я — убийца

Глава 48Дело отца

Глава 49Такие разные новости

Глава 50Обещания

Глава 51Прощание

Глава 52Сердца

Глава 53Слова больше не нужны

ЭПИЛОГ