Небо над Парижем [Роман Тарасов] (fb2) читать онлайн

Роман Тарасов Небо над Парижем

Аэропорт Йозефа Штрауса в Мюнхене, мне всегда казался привлекательным, его прозрачная крыша позволяла наблюдать за крутящими в небе самолетами, готовыми вот вот приземлиться. Да и не было здесь сильно замудрёных маршрутов в поисках своих ворот, в этом плане аэропорт был прост и понятен.

Я сидел в небольшом кафе, напротив огромного окна, усеянного мелкими бусинками дождевых капель. Рассматривая синие хвосты аккуратно припаркованных самолётов " Lufthansa" подумал, что немцы наверное так же аккуратно паркуют свои автомобили, в отличии от остальной Европы.

Два перелёта и две корявые стыковки во времени по четыре часа за сегодня, были уже позади. Глаза чесались и было взбудораженное состояние, не то от волнения, а может это усталость после утомительных перелётов. Это все наверняка от того, что я не могу никогда уснуть во время полёта. Плюс ко всему это дикое состояние аэрофобии, во время которого в груди то и дело не произвольно возникают выплески адреналина.

Нащупав в кармане ветровки одну из маленьких бутылочек ямайского рома Mayer's, которые я десять минут назад купил в дьюти-фри, достал, откупорил и оглянувшись по сторонам быстро вылил содержимое в свой горячий американо, я постарался сделать это незаметно. Привычка русского человека боятся – бояться выглядеть пошло, бояться полиции, бояться, а что обо мне подумают. Взглянул на часы,  стрелки стареньких IWC показывали полдень. "Ага значит здесь еще только 7 утра" подумал про себя. Меньше чем через час, мой рейс до Чикаго, там меня встретит мой друг Славка, которого уже можно считать за местного, ведь он иммигрировал в штаты лет 10 назад. Никто не верил, но с ним приключился такой казус, где то при стыковке в Мадриде его багаж был утерян и поэтому в штаты он приехал в одних шортах, футболке и сланцах. Славный парень Славка! Я отхлебнул ямайского американо и теплая пряная волна согрела пищевод, глаза немного заслезились. Мимо прошла группа китайцев, во главе с не то гидом, не то руководителем группы, который высоко подняв свой зонтик с плюшевой обезьянкой на наконечнике, шел впереди всех. Следом пронеслась колесница с бабушкой лет восьмидесяти и сопровождающим ее гончим псом афроамериканской наружности. Ее волосы были окрашены в лиловый цвет, лицо в морщинах как запеченный баклажан, но губёшки были намазаны ярко-алой помадой.

 Бабушка сидела в своём инвалидном кресле слегка откинувшись, в темно-зеленых очках и синем жакете. Глядя на нее казалось она едет на бугатти с открытым верхом, подобно Айседоре Дункан, улыбается и думает о чем то прекрасном. Между пальцев у нее дымилась самокрутка, она то и дело затягивалась и выпускала из тонких губ струю дыма. Судя по тому, что они неслись как угорелые к соседним воротам под номером 24, они опаздывали на рейс до Стокгольма. До моего вылета оставалось чуть меньше часа, я достал пачку Sobranie выбрал сигарету зеленого цвета и прикурил. Сигарета слегка затрещала и я вдохнул первую порцию дыма. Потом еще, потом снова, потом сделал глоток кофе и снова затянулся. В глазах слегка поплыло, но в голову ударил прилив приятной, теплой волны. Голова на мгновение оказалась в облаках.

Мюнхен – это прекрасный город и его население не очень то любит себя причислять ко всей Германии. Они гордо называют себя баварцами, и твёрдо уверены что БМВ лучше чем Мерседес. У них свои национальные идеи, своя история и свое видение того как им автономно развиваться, правда за германские деньги. Я сидел и вспоминал как впервые оказался в Мюнхене на площади Мариенплатц и своими глазами увидел, как огромная машина намыливает мостовую, а затем смывает водой и всасывает обратно в себя остатки пены. На улице было около 5 утра и мимо прошли два чернокожих гея глядя на нас с Ниной, как на каких то экзотических животных. Один из них мне подмигнул и сделал губы жопкой, изобразив поцелуй. Я нахмурился и слегка зажмурился. В тот день мы все утро искали какой нибудь отель или хостел, но все тщетно. Наивные, приехали в первый же уик-энд октоберфеста и надеялись найти приют, когда как люди за пол года бронируют жилье на эти даты. В тот день мне исполнилось 30 лет и назойливой идеей было посетить мемориал концлагеря в Дахау, что в 20 км от центра города. Помню в тот день моросил такой же мерзкий дождик, как и сейчас за окном. Тогда мы всё таки сняли комнату за какие то фантастические деньги. В комнате стояла табуретка с двумя кроватями стоящими повдоль и умывальник в изголовье. Общий туалет с душем располагались в коридоре. А окно выходило во внутренний двор с помойками и прочими закулисными декорациями. Но это были одни из лучших каникул, когда мы были вдвоём. Мы сидели всю ночь напролёт на подоконнике у открытого окна пили нефильтрованный Францисканер и таращились на звёздное небо. Придавались близости и снова смотрели на звёзды, пытаясь найти малую медведицу и мигающий оранжевыми бликами  Марс. А потом днем мы пошли гулять и набрели на какую то столовку, прямо во внутреннем дворе огромной старой ратуши, на самой огромной площади Мариенплатц. Там был фантастический картофельный салат и белые сосиски в бульоне и конечно же белое нефильтрованное пиво. Дальше прошлись по Кауфингерштрассе и забрели в Фраункирхе, где увидели: прекрасные цветные витражи и знаменитый "след сатаны". Потом забрались на какую то старинную колокольню и увидели, что сверху оказывается весь Мюнхен черепичного цвета.......

"Потрясающе" – промелькнуло в голове, кажется даже, что я сказал это в слух.

– Боахдинг флюг наг Щикаго ист ангекёндихт – объявил гортанный но приятный женский голос, откуда то сверху.

Началась посадка на мой рейс.

    Ненавижу когда везут к самолёту на автобусах. Но в этот раз подали рукав. Я показал паспорт и посадочный, высокому блондину с ярко голубыми глазами, стоящему на стойке у ворот. В глаза бросился золотой галстук-селёдка и золотой значок с взлетающим лебедем, на лацкане синего приталенного пиджака. Он улыбнулся и сказал, что то по немецки указывая ладонью в сторону стеклянного рукава.

–Данке – улыбнулся я в ответ и пошёл в самолёт.

Я уселся на места возле запасного выхода, достал наушники и по традиции включил mp3, что бы немного перевести свой лёгкий мандраж в спокойствие. В плей лист для взлёта я выбрал один из моих любимых саундтреков "Vanilla sky" заиграла заглавная песня Radiohead "Everything in its right place" . Самолёт был наполовину пуст и пассажиры были рассеянны по всему салону. Стюардессы начали подготовку судна к взлёту. Одна из них подошла и улыбнувшись, что то гаркнула по-немецки, обратив внимание на инструкцию по пользованию аварийного выхода. Я кивнул в ответ и делая вид, что очень заинтересован, начал ее читать. Самолёт взлетел и начал набирать высоту, пробиваясь сквозь баварские облака к голубой бездне.

Погасло табло пристегните ремни. Я глянул в иллюминатор и начал рассматривать крыло, на какое то время я снова задумался.

– Простите сэр, что вы будете пить – обратилась стюардесса на английском. Я сразу же обратил внимание на бейдж с именем Carla.

– Томат джус – ответил я, глядя на нее. Пока она наливала сок, я смотрел на ее профессиональные, отточенные до автоматизма движения. На ней было строгое приталенное платье тёмно-зеленого цвета, с коротким рукавом. На груди, сбоку красовался золотой значок с лебедем, как у того парня на стойке регистрации. На шее был повязан фирменный шёлковый платок с золотым, зеленым и белым сегментами. Вместо привычной для стюардесс шляпки-пилотки, на голове была старомодного дизайна шляпка в тон платья, похожая на цилиндр, только без полей, а с козырьком. Из под шляпки виднелись пара длинных  и прямых локонов тёмных волос. Я снова обратил внимание на головной убор "Боже, как же он стильно и круто выглядит" Я вспомнил, что в подобной шляпке только белой, как то сфотографировалась Одри Хэпбёрн, и это фото стало едва ли не самой лучшей обложкой для Vogue, за всю историю журнала. Это была самая элегантная и гармоничная униформа, что мне когда-нибудь доводилось видеть на стюардессах. Странно ее лицо мне показалось очень знакомо, выразительные глаза, красивая улыбка и едва заметная родинка на лбу справа. И чем больше я пытался вспомнить где мог видеть это лицо, тем дальше удалялся от цели вспомнить.

– Битте – сказала стюардесса, протягивая сок

– Данке шёон – ответил я беря гофрированный стаканчик с соком. Я обратил внимание на ее руки и маникюр, цвета тиффани. Она пошла дальше и я заметил как пассажир сидящий напротив, через проход, пристально на меня смотрит и слегка улыбается, уголком рта. Взрослый мужчина, если не сказать пожилой, седой шевелюрой и бородкой-испаньолкой, не отрывал взгляда и смотрел прямо, почти в упор. Мне стало не по себе от этого взгляда. Было ощущение, что он узнал во мне какого- нибудь фронтового товарища, которого не видел лет сорок.

Лицо его было неестественно загоревшим и от этого еще сильнее были заметны стрелы и борозды морщин покрывающих его лицо. Широко посаженные между переносицей глаза, были слегка заострённые по краям. Морщины вокруг рта говорили о том, что этот человек часто смеется или улыбается. И это делало его лицо схожим с лицом шимпанзе.

Он был одет в старый вязанный растянутый свитер на трех пуговицах, которые были не застёгнуты и через клин ворота была видна розовая с вытертым горлом майка. Старые синие джинсы на размер больше и старенькие зеленые, замшевые кроссовки new balance. Он салютовал мне своим стаканчиком с соком, мол "Ваше здоровье"! Я улыбнулся, ответил тем же и отхлебнул сока.

Взглядом он показал на соседнее кресло 17-Е, мол не против ли я, что бы он в него сел?

– До страны свободных людей еще далеко, вы не против если я составлю вам компанию молодой человек? – услышал я русскую речь от деда.

Я не очень люблю собеседников, будь то самолёт или тем более поезд, обычно предпочитаю оставаться наедине с музыкой, что играет в наушниках и с книгой, но сегодня подумал, почему бы и нет.

Мне показалось в нем есть что то особенное, и что именно захотелось увидеть. У него был странный акцент, я никак не мог понять какой. Я слышал в нем отдалённое сходство с баскским и одновременно одесским диалектом.

– Да конечно, перебирайтесь поближе. – не скрывая своего удивления сказал я.

– Меня зовут Рома – протянул я ему открытую ладонь.

–А я Берлин! – улыбнулся дед показав свои ровные идеальные белые зубы.

– Шучу, моё имя Ричард! А вообще можно просто Ричи – дед протянул белую костлявую ладонь, с длинными и отполированными ногтями.

– Вы американец? – улыбаясь спросил я.

– Почти.... Скажем так я английский поданный, но считаю себя гражданином мира – улыбаясь тарабанил он пальцами по подлокотнику, при этом откинувшись на подголовник.

– Роман, а вы я так понимаю боитесь летать? – глядя сквозь меня в сторону иллюминатора, спросил мой сосед.

Неужели по мне это так видно, подумал я про себя, и не успев ответить он спросил снова.

– По вам просто это очень видно – улыбаясь сказал он.

– Не бойтесь, в мои планы не входит сегодня упасть на этом самолёте – улыбнулся он.

Я начал прокручивать и составлять фразу для обращения к стюардессе на немецком "Есть ли что-нибудь из алкоголя на борту".

– Не хотите ли чего-нибудь выпить? – поинтересовался мой сосед, глядя на меня и все так же улыбаясь уголком рта.

– Да, пожалуй можно было бы – удивленно ответил я.

– Что предпочитаете молодой человек? – спросил он не переставая улыбаться

– Ром – твердо и решительно ответил я

– Рома хочет Рому! – хахатнул старик и слегка прищурил правый глаз

Только сейчас заметил, что его лицо покрывают пегментные пятна, которые похожи на гигантские веснушки, а в глаза… чёрт возьми его глаза были мутные с бельмом и в то же время радужки переливались голубыми и перламутровым оттенками. С ума сойти, ну не носит же он контактные линзы в самом деле?!

– Какой конкретно ром? – продолжал с прищуром смотреть дед

– Вы думаете тут будет какой то выбор? – усмехнулся я

– Будет! Так какой? – медленно одобрительно моргнув сказал дед и поднял как индеец в качестве утверждения открытую ладонь.

– Кстати я угощаю – кивнул дед

"Черт побери, не хватало мне еще деда тут разводить" подумал я глядя на его старый серый свитер. В то же время хотелось доказать деду, что на борту кроме Baccardi ничего нет.

–Pyrat ! – с азартом сказал я

Он нажал кнопку вызова стюардессы и через минуту, они уже с знакомой мне Карлой мило общались на чистом немецком. Судя по тому как она покраснела. Видимо он отвесил ей комплимент. Потом я заметил как она начала застенчиво смеяться, изредка поглядывая на меня и в тот момент когда она поднимала на меня взгляд, ей становилось еще смешнее. Видимо разговаривают обо мне подумал я и стало дико не ловко. Она продолжала хихикать, а Ричард держал ее за ладонь и подобно искусителю, о чем то ей заливал. Беседа явно шла не про ром, беседа шла обо мне и мне это очень не нравилось.

Через некоторое время она пошла в носовую часть самолёта, а мой новый знакомый смотрел  ей в след.

"Твою ж мать, да он же смотрит не ей в след, а на ее задницу" с изумлением осенило меня!

– Хорошая юнгфрау – не отрывая взгляда сказал старый угодник

– О чем вы говорили? – спросил я нахмурившись

– Роман, позволите я буду обращаться к вам на "ты"? – будто не заметив, моего вопроса спросил старик Ричи.

– Разумеется! Так о чём? – снова повторил я вопрос

– Говорили о тебе! – сказал дед.

– Я сказал ей, что ты боишься летать. – серъёзно посмотрел он на меня.

В этот момент самолёт тряхнуло так, что казалось весь фюзеляж слегка гульнул – показалось, что он согнулся подобно сосиске и вернулся вновь в исходное положение.

– Да не бойся ты шеф, мы просто попали в воздушную яму, в турбулентность мы попадём позже, в районе Нормандии, как будем подлетать к Атлантике, но поверь ты даже этого не заметишь. А пока мы летим в небе над Парижем, нам ничего подобного не грозит.

С каждой минутой вопросов становилось все больше и больше.

"Шеф?, да откуда он знает" – спросил я сам у себя. Сердце забилось чаще и острее, я смотрел на собеседника.

Наконец то подошла наша уже общая знакомая и сказала:

– Роман, позвольте поблагодарить вас от лица всего экипажа, за то что вы выбрали нас и полетели с авиакомпанией "Lufthansa", для нас это очень важно.

– Важно мнение, того кто на самом деле важен, не правда ли, мой друг? – слегка наклонился спросил дедуля, улыбаясь уголком рта.

– Для вас и вашего друга мы хотим сделать небольшой сюрприз, это самое малое, что мы можем для вас сделать.– сказала Карла на хорошем английском. Она достала из своей тележки красивейший хрустальный резной бокал олд-фэшн и поставила на откидной столик, рядом положила накрахмаленную хлопковую салфетку. Я посмотрел в пустой бокал, на дне было написано baccarat. Моему соседу поставили бокал-блюдце для шампанского из таких пили шампанское герои романов Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. Стюардесса достала из миниатюрного столика бутылку рома Pyrat винтажом 1982 года и налила мне в бокал пару сантиметров.

Старику Ричи откупорили бутылку с шампанским "Krug" элегантным хлопком. Карла лила шампанское ему в бокал и это одновременно гипнотизировало и завораживало. Воздушная пена, подобно жидкому зефиру, ровно ложилась в бокал.

– Ну, чтож! Как там у вас в России говорят?! "За знакомство и На здоровье!" – снова сказал с акцентом старик.

Все это казалось очень странным. Мозг отказывался принимать увиденное и происходящее.

– Я понимаю в это все очень трудно поверить, но Роман, дружище расслабься! Все это происходит здесь и прямо сейчас и именно с тобой! –  сказал Ричи отхлебнув снова из своего бокала.

– И уж если на чистоту, то скажу больше шеф, я даже знаю, что в Америку ты летишь в первый раз – сказал он, невозмутимо разглядывая этикетку на шампанском.

– А полетел ты туда совершенно случайно. Твой босс отобедал в ресторане Alinea у легендарного шефа, Грант Ашатца. Ну еще бы, ведь он ученик и приемник самого Томаса Келлера. Вот твой  руководитель и договорился о твоём визите туда, что бы ты встряхнулся так сказать – заключил старик и при этом потряс пальцами, как щупальцами осьминога.

В этот момент моё дыхание перехватило и я сделал большой глоток рома. Тепло разошлось  по всей груди, а под языком я чувствовал как слюнные железы вырабатывают огромное количество слюны, которую я тут же сглотнул.

– Не правда ли хороший ром? Да уж, вкус у тебя не плохой Рома – сказал Ричи улыбнувшись и незамедлительно подлил мне новую порцию.

Самолёт сильно тряхнуло, потом еще и еще. Самопроизвольно открылось несколько багажных полок и стюардессы поспешили в разные стороны. Дед непринуждённо опрокинулся на подголовник, повернулся ко мне смотрел мне прямо в глаза и улыбался. А я был настолько шокирован своим новым знакомым, что не обратил на турбулентность никакого внимания.

– Мой тебе совет, пристегнись, сейчас уже загорится табло "пристегните ремни" – продолжал улыбаться Ричи

В ту же секунду загорелись "пристегните ремни".

–"Вниманию пассажиров, мы направляемся к атлантическому океану и наш самолёт входит в зону турбулентности. Пожалуйста пристегните ремни и оставайтесь на своих местах пока не погаснут табло "пристегните ремни". – объявил командир экипажа.

– Ну что продолжим? – сказал старик.

– А еще ты обожаешь битлз, но стараешься об этом не рассказывать никому, о твоём тайном пристрастии знает только Нина, ведь она единственный человек, который тебя знает так хорошо. И кстати, скажу тебе по секрету, что она никогда не любила их песни. Но зато она тебя очень любит, кстати сильнее чем ты ее, хотяяя...... могу и ошибаться, может и наоборот – продолжал рассказывать мой новый знакомый.

Из динамиков сверху заиграли Битлз.

Меня накрыла волна эйфории. Дед смотрел на меня умиляясь и подливал мне ром, успевая при этом наливать и себе.

– Раньше мне больше всего нравился Леннон, а с возрастом я больше проникся к Маккартни – сказал я отпивая ром и наслаждаясь каждым глотком.

– А мне всегда нравился Харрисон. Я считаю что его песни в альбомах Битлз, были едва ли не самые красивые. Чего стоит только эта вещь – Ричи указал пальцем в строну динамика наверху.

Тут же из динамика заиграла песня из моего любимого альбома Битлз "Abbey Road". Эта была одна из лучших песен о любви "Something".

Я почувствовал, что он нащупал ту нитку, за которую он повел меня как на коротком поводке на прогулку. На прогулку по моему бессознательному миру.

– Вот видишь, я же тебе говорил, что сегодня турбулентность тебе будет ни по чём – сказал он.

Стюардессы сидели пристёгнутые не двигаясь на своих откидных креслах.

– Мдааа, раньше были машины, не то что сейчас – Ричард постучал пальцем по подлокотнику.

– Что вы имеете ввиду? – спросил я.

– Это аэробус, результат титанического труда французских инженеров. Хоть автомобили не их конёк – на мой взгляд они слишком уродливы, в авиастроении считаю, что они преуспели. Чего стоит только знаменитый конкорд. Кстати если бы они не начали падать, то их производство бы не свернули, а значит мы могли бы пересечь Атлантику в 2 раза быстрее, всего за 3 часа – сказал Ричард изображая ладонью летящий самолёт.

– Как то даже умудрились доказать что конкорд растягивается на 15 см, при своей максимальной скорости – продолжал входить в кураж ценитель шампанского.

– И что уж там говорить, это был самый красивый самолёт в истории. Даже русские в 70-х решили сделать его реплику. – продолжал старик.

– Роман, если я не ошибаюсь, то твой дед, он ведь был напрямую причастен к этому? – спросил он отпивая шампанское из блюдца.

"Да, что происходит и кто этот человек?" – вдруг подумал я. Это становилось действительно похожим на чей то жестокий розыгрыш, глобальный заговор или еще хлеще, я начал сходить с ума. Из динамиков заиграла песня из последнего альбома Queen "I'm going slightly mad".

Мой знакомый улыбнулся и показал взглядом на динамики сверху, подмигнул и улыбнулся уголком рта.

Мой дед действительно работал на одном из оборонных предприятий в конструкторском бюро и был руководителем секретного проекта. Они проектировали самолёт ТУ-144, это был усовершенствованный русский двойник легендарного конкорда.

Я с тревогой и ужасом смотрел на своего нового знакомого, а он облокотившись на подголовник улыбался и продолжал смотреть на меня в ожидании ответа.

– Ну хорошо, не хочешь не отвечай – сказал он.

Я посмотрел в окно и задумался.

Я вспомнил про Нину, стало одиноко, тоскливо и грустно. Я смотрел в иллюминатор на голубую бездну, турбулентности уже не было, а под нами был бесконечный океан. В динамиках заиграла песня "I'll see you in my dreams", я тихо подпевал в слух, смотрел в окно и глаза мои слегка слизились .

 Проснулся я от того, что командир корабля объявил по английски: – "Дамы и господа наш самолёт совершил посадку в аэропорту О-Хара. Погода сегодня в Чикаго хорошая, 23 градуса, идёт небольшой дождь. Мы благодарим вас за то, что вы выбрали нашу авиакомпанию. Будем рады видеть вас снова.

Я огляделся, соседа рядом не было. Не оказалось его и через проход. Странно куда он делся?

– Простите, а где господин Ричард, который летел со мной сегодня? –  спросил я мимо проходящую стюардессу.

Она пожала плечами и сделала удивлённое лицо.

– Простите, но вы летели один. – ответила она.

"Неужели приснилось?" – подумал я.

–Кстати вы не ушиблись? Сегодня была самая сильная турбулентность на моей памяти. Несколько пассажиров даже получили незначительные ушибы – сказала стюардесса.

– Вроде нет, честно говоря я даже не вставал за весь полёт и был пристёгнут – ответил я, слегка потягиваясь.

Люди вставали со своих мест, надевали верхнюю одежду и доставали ручную кладь с багажных полок. Затем все потянулись гуськом в одну очередь и дыша друг другу в спину, пошли к выходу.

   Я сидел в кресле и смотрел в иллюминатор, на котором россыпью были разбросаны капли дождя. Пытался понять и привести в порядок мысли, что же со мной произошло за последние 8 часов, и кто же он такой был – мой сосед. Да и был ли вообще?

Странная встреча конечно же, если не сказать больше.

После очнулся и понял, что сижу в пустом самолёте.

Поспешил набросить ветровку, взял сумку, убрал наушники в карман ветровки и нащупал в кармане какую то проволоку, которую тут же достал. На ладони лежало мюзле с логотипом "Krug" на черном пятачке, которым обычно закупоривают пробку  шампанского. "Странный полёт конечно, видимо он все таки каким то образом проскочил вперед, этот странный попутчик" – подумал я и поспешил к выходу. Перед выходом стояла компания стюардесс, они ждали пока покинет салон последний пассажир. Они о чем то разговаривали на немецком и по тому как они улыбались и смеялись я понял, что по всей видимости шутили, а может быть радовались, что все мы долетели.

– Данке фюх де флюг! – проходя мимо девушек сказал я.

– До свидания! – сказал чётко по-русски, приятный женский голос. Я обернулся и увидел Карлу в компании трех коллег, которые улыбались. Она подмигнула и улыбнулась уголком рта, как старик Ричард.

Я еще долго вспоминал тот полёт и каждый раз заходя в самолёт я ищу взглядом своего загадочного знакомого – английского подданного и гражданина мира.