Я влип [СИ] [Хиро Сасаки] (fb2) читать постранично

Хиро Сасаки Я влип

Глава 1. Контрабанда, магия, два аборигена

Я очнулся от яркого света и запаха шашлыка.

«Так, сука, приехали!» — прошлись первые мысли, когда глаза увидели двух аборигенов.

Один ел шашлык, другой — говорил себе под нос про выбор каких-то садовых ножниц, которыми хотел отрезать мне яйца.

«Э-э, ты чё удумал?!»

Всё тело напряглось.

Над дубом, под которым меня связали, пронёсся кучер на летающих лошадях и какая-то пьяная шпана, от криков которой болела из без того раскалывающаяся голова.

— Заколебали уже гонять над садом Мозгенды, аристократишки сраные! — гаркнул первый.

Я всё пытался прийти в себя и понять, что вообще происходило.

Почему моё тело — не моё вовсе. Да ещё и в каких-то демонических татуировках.

Что, мать вашу, происходит?

«Я что, попал в магический Питер, где летают лошади?» — снова выдал мой мозг.

То, что мою душу перебросило в другое тело, я уже понял… и даже тот факт, что я теперь в магическом мире, меня не пугал. К тому же по верхушкам дворцовых зданий, которые виднелись за ухоженными садовыми кустами, сразу стало ясно, что это Питер — знакомое место, хоть и изменённое.

Конечно, это первые впечатления. Я вполне мог ошибаться, но мне хотелось верить, что всё именно так.

Не хотелось верить только в двух «существ», которые привязали мою новую тушку к дубу и что-то от меня хотели.

— Ну что, Жека, будешь говорить? — обратился ко мне первый жиробас.

Да-да-да, по классике жанра, первые враги именно что жирные. И почему я не удивлён.

— Я-то не спешу, — продолжил абориген. — Могу и мяско поесть, смотря на то, как ты корчишься от боли. Но вот мой друг не особо любит ждать.

— Выбрал! — крикнул второй. Он повернулся ко мне. — Евгений, Вашим яйцам пиздец, — с сарказмом улыбнулся жирдяй, разводя маленькие непонятные ножницы-плоскогубцы в руках. — Сучкорез — это, пожалуй, то, что лучше всего подойдёт для Ваших орешков.

— Ты всё-таки решил использовать его? — посмеялся и первый.

— Знаешь, я сперва хотел взять большие садовые ножницы, — перевёл взгляд второй абориген на первого. — Думал, что Женьке нужны именно они. Всё-таки пацан с большими яйцами был, раз решил украсть артефакт у нашего босса. Заметь, я сказал, что «был». Потому что в данный момент я понял, что его яйца уменьшились. Сейчас, когда мы его связали, парень нихрена не может. И его шары́ ничего не могут. А значит, они маленькие, как твой член.

— Да пошёл ты! — заржал первый мужик. — Я ведь могу за такое угостить шашлыком не тебя, а твою мамку. И потом уже она́ угостит меня чем-то интересным.

Парни решили, что шутят один лучше другого. Но я не собирался вмешиваться. Мне хотелось освободить руки, чтобы хоть как-то защитить своё достоинство… во всех смыслах этого слова.

Признаюсь, я даже сразу и не уловил мысль про какой-то там артефакт, который украл пацан, в чьё тело я попал.

— А раз у него яйца заметно уменьшились, — продолжил второй, — то выбор пал на сучкорез и секатор. И я решил, что возьму всё-таки сучкорез. Уж больно охота сделать яйца синими, а потом вырвать их с мясом.

«Жёсткие ребята», — подумал я про себя, сжав кулаки. А кулакам, между прочим, верёвка не хотела поддаваться. Ещё звуки пилы и криков вдали, как будто кого-то распиливают, ухудшали состояние моей и без того разболевшейся головы. В общем, паршивое чувство. Маслина в затылок — это куда предпочтительнее, чем зажатые яйца, доведённые до синевы, а потом оторванные с мясом.

— Жека, так ты будешь говорить с нами или нет?! — повторился первый, чавкая. По его бороде тёк жир. Видать, вкусный шашлык, раз не мог сперва спросить, а уже потом кушать.

— Да с чего вы все решили, что я Жека?! — вот так вот пришлось начать. И это вполне нормальный вопрос, поскольку меня звали Саньком все эти годы.

— Ха. Да он издевается над нами.

— Хочет шашлыка, — усмехнулся первый.

— Да сучкореза отведать он хочет… этот сгусток дерьма. — Второй подошёл ко мне. Высунул своего пеструка. И начал ссать на ноги.

Как же у меня руки чесались. Моему негодованию хотелось вырваться наружу и отмудохать это высококалорийное существо.

Чтобы какой-то мудак, да ещё жирный, безнаказанно ссал на мои ноги.

Я как бы не против в меру упитанных людей. Но если жиробас ведёт себя, мягко говоря, неподобающе, то ненависть к нему усиливается.

Если «неподобающе» вёл бы себя мужик со спортивным телосложением, то к нему моя ненависть была бы на несколько процентов ниже. И я даже не могу объяснить, почему именно так.

Конечно, можно было бы быть оптимистом и сказать, мол, спасибо, что нассал не на лицо. Но я не был таким. Единственное, что мне сейчас хотелось — выбраться из этого ада и засунуть шампур прямо в зад этой свинье.

— Ну что, Евгений Жека Женькович, — снова насмехался второй жиробас, встряхивая своего стручка. — Может, расскажете, где Вы затаили артефакт бесконечной двойной души?

Тут уже мой мозг